Похищенное счастье Элиза Барра
        Он был намного старше нее, но нашел в ней родственную душу. Вот только она не спешила впускать его в свою жизнь, поэтому он решил насильно доказать, что они созданы друг для друга, похитив ее.
        Глава 1. «А что мне надо?»
        «Любовь - это когда оба любят взаимно.
        Когда любит один - это болезнь».
        Рэй Брэдбери
        Посвящение
        Приношу особую благодарность художнику Сергею Маршенникову за разрешение использовать его картину в качестве обложки для работы. Собственно, она и послужила источником вдохновения для всего романа.
        Статья 126 УК РФ - похищение человека. Наказание принудительными работами на срок до пяти лет, либо лишением свободы на тот же срок. Олегу Дмитриевичу Марченко это было прекрасно известно. Он мельком глянул на сидевшую рядом с ним в машине девушку. Рука неосознанно с силой стиснула руль.
        - Настюш, мне нужно на заправку заехать, ты не торопишься?
        Улыбнувшись, русоволосая миловидная девушка, отрицательно покачала головой и продолжила рассказывать ему о своих бесхитростных трудовых буднях в новой компании. Олег слушал вполуха, на автомате поддерживая разговор, чтобы не вызвать ненужных подозрений. Девушка жила в удаленном от центра районе, который считался экологически чистым, насколько вообще может быть что-то экологически чистым в современном мегаполисе. Вскоре он свернул с главных улиц на гораздо менее оживленную трассу, с которой и заехал на пустую АЗС. Эта станция закрылась совсем недавно, и, если не обращать внимание на безлюдность, выглядела вполне обычно.
        Остановив машину около колонки с 95-ым бензином, Олег расстегнул свой ремень безопасности и открыл бардачок, в котором лежал шприц с заранее приготовленным быстродействующим наркотиком. Тряпочки с хлорофилом хороши только в фильмах, для подобных целей лучше использовать наркотик, который можно подсыпать жертве в напиток или пищу, либо, по возможности, вколоть. Настя в этот момент повернула голову к окну, что было ему как нельзя кстати. Развернувшись к девушке, он резко прижал ее тело к сиденью левой рукой, удерживая ладонью лицо Насти, чтобы она не могла повернуть голову, и ввел шприц в ее беззащитно открытую шею. Шокированная девушка едва успела приглушенно вскрикнуть, как отрава уже начала разноситься с кровью по всему ее телу.
        Мужчина чувствовал, как трепыхания, пытающейся вырваться девушки, затихают, а ее шумное дыхание замедляется. Вскоре она и вовсе обмякла, погрузившись в глубокий сон. Он еще некоторое время удерживал ее, пока полностью не убедился в том, что сыворотка подействовала, и осторожно отпустил. Бесчувственное тело девушки удерживалось в сидячем положении только благодаря ремню безопасности. Он отрегулировал пассажирское сиденье, переведя его в режим «полулежа», внимательно огляделся по сторонам, и, снова пристегнувшись, перешел к выполнению следующей части своего плана - незаметно перевезти девушку к себе домой.
        После смерти отца ему, как единственному сыну, досталась родительская трехкомнатная квартира в центре и загородный дом, который находился в закрытом военном поселке, прозванном в народе «генеральские дачи». Военные действительно еще в советское время облюбовали себе местечко за городом вокруг озера и настроили дачи для командующего состава. В постсоветский период дачи приватизировались, некоторые продавались, но в своем большинстве их владельцами так и остались военные или их дети. К тому моменту, как Олег стал владельцем дачи, добротный деревянный дом давно обветшал, поэтому, подумав, он продал двухкомнатную квартиру, на которую честно заработал в рядах вооруженных сил, и установил на участке каркасный дом по канадской технологии, в котором теперь при желании мог бы проживать круглогодично.
        Въезд на территорию дачного поселка был под охраной, поэтому Олег поехал по окружной дороге вдоль озера. Он без происшествий добрался до своего участка и заехал в гараж. Выйдя наружу и отперев дверь дома, мужчина остановился на крыльце словно надумал подышать свежим воздухом. Он наблюдал и прислушивался к посторонним шумам. В ногу ткнулась носом его такса Тяпа, приветствуя хозяина негромким тявканьем. Опустившись на корточки, он потрепал собаку по холке. Убедившись, что поблизости отсутствуют случайные свидетели, он вернулся к машине, взял девушку на руки и понес в дом. На втором этаже у него была предусмотрена комната для гостей, однако его очаровательной гостье предстояло обитать не на верху, а внизу. Выбирая проект дома, он даже не обратил особого внимания на подвальное помещение, представляющее из себя изолированную комнату средних размеров. Подвал ему был без надобности, одно время он подумывал сделать там бильярдную, но теперь он, наконец, нашел этому кусочку дома практическое применение.
        Полутороспальная кровать из гостевой комнаты перекочевала в подвал. На нее-то он и уложил девушку, все еще пребывающую в царстве Морфея. Аккуратно проверив пульс, он удостоверился, что сердцебиение у нее было в норме, а дыхание ровным. Подобранная на глаз доза наркотика действовала безотказно, по его расчетам Настя должна была проспать до утра.
        Глядя на спящую девушку, Олег невольно залюбовался ее нежной красотой: тонкие правильные черты лица, слегка вздернутый маленький носик, длинные распущенные светло-русые волосы и худощавая изящная фигурка. В этот жаркий июльский день девушка была облачена в легкий воздушный костюм белого цвета, состоящий из блузы и короткой юбки, которая немного задралась, открывая его взгляду стройные ножки, чуть тронутые загаром. В глазах Олега она была воплощением совершенства, стремление к которому и толкнуло его, всегда спокойного уравновешенного человека, на столь отчаянный шаг.
        Можно ли это было назвать «любовью», которой, как известно, свойственно нечаянно нагрянуть и в пух и прах разнести устоявшийся порядок человека, не обращая внимания на его планы и желания? Сам бы он окрестил это чувство одержимостью, и был бы очень благодарен какому-нибудь экзерционисту, способному избавить его от того мучительного состояния, в котором пребывал последние несколько месяцев.
        Еще совсем недавно одна только мысль о столь болезненном состоянии привела бы его лишь в легкое недоумение. Не откуда взяться столь иррациональным чувствам у потомственного военного, побывавшего в горячих точках и отдавшего двадцать лет служению интересам своей Родины. Выйдя на пенсию в сорок лет, он подался на гражданку и нашел теплое местечко в родном городе. Помотавшись по всей России-матушке, побывав и там, где интересы страны пересекаются с другими странами, далеко не всегда настроенных радушно, Олег вот уже почти четыре года заслуженно наслаждался спокойной размеренностью своей жизни. Он и предположить не мог, что утратит покой из-за какой-то девчонки…
        ______________
        Память услужливо вернула его к событиям прошлого года, когда девушка пришла устраиваться в их компанию по осени. Как начальник службы безопасности он лично проводил проверку досье будущих сотрудников головного офиса, и поначалу не нашел в ней ничего примечательного. Шмелева Анастасия Сергеевна, двадцать три года, не замужем, стандартные «не была/не состояла/не участвовала/не привлекалась». Дал добро отделу персонала и благополучно забыл о ней.
        Как это обычно и бывает, вмешался Его величество случай. Отдел, в который устроилась новенькая девушка, занимался подготовкой отчетности. И так уж повелось, что по пятницам один из сотрудников этого отдела задерживался на рабочем месте, делая выгрузку из базы и формируя отчет о делах компании по всем ключевым показателям. Собственно, с этого отчета и начинались собрания всех отделов с утра в понедельник. Разумеется, дежурства по пятницам ложились на плечи простых специалистов отдела, состоявшего из молодых девчонок, как правило, без личного авто, а задерживаться приходилось до десяти вечера. Поэтому руководство компании распорядилось, чтобы кто-то из службы безопасности оставался в здании и обеспечивал доставку до дома сотрудниц.
        Конечно, работа допоздна по пятницам не у всех его парней вызывала восторг, но лишние часы засчитывались в рабочее время, которые можно было по желанию компенсировать деньгами или отгулом. Олег и сам временами не брезговал этими дежурствами, ведь пара таких пятниц в месяц давали ему дополнительный выходной, который он с удовольствием использовал по своему усмотрению.
        В одну из пятниц в начале октября он остался на дежурство. Около десяти вечера он, закрыв кабинет, направился к стойке с охраной. Оба охранника находились на посту, всем своим видом изображая серьезность и сосредоточенность, а не дрыхли, как обычно, на диванах в холле. Перекинувшись с ребятами парой фраз и проверив работу сигнализационной системы, Олег взглянул на свои наручные часы, стрелки показывали десять минут одиннадцатого.
        - Задерживается что-то сегодня, - понимающе произнес один из охранников.
        - Передай, что я буду в машине, - пожал ему руку Олег, кивнув в сторону выхода.
        - Конечно, не вопрос.
        На парковке перед офисным зданием машин, естественно, практически не было. Мужчина неторопливо направился к своему вишневому Dodge RAM. Американцы любили и умели делать пикапы, от одного «янки» он и заразился любовью к этой практичной машине. Привычным движением завел двигатель и подъехал прямо ко входу, отмечая, что автоматические ворота уже были распахнуты старанием охраны. Включив стерео с закаченной в MP3 музыкой по своему вкусу, он настраивал громкость, и в этот момент пассажирская дверь с его стороны открылась, и через пару секунд снова захлопнулась.
        - Здравствуйте, - раздался робкий девичий голосок сзади.
        В зеркале заднего вида он разглядел фигурку в черном пальто и бледное личико с огромными глазищами, какие обычно рисуют японцы в своих мультяшках.
        - Добрый вечер, - ровным тоном поздоровался он в ответ и уточнил адрес, который всегда передавался вместе с графиком дежурств. - Марата 12?
        - Да, - кивнула девушка и замолчала.
        Олег набрал адрес в GPS-навигатор и поехал по любезно выстроенному для него маршруту. Темноту снаружи разбавляли мелькающие уличные огни, а в теплом салоне автомобиля из колонок негромко лился джаз, создавая осеннее меланхоличное настроение. Поездка заняла минут двадцать. Можно было и быстрее доехать, однако Олег не любил в городе превышать скорость. В городских сводках ежедневно передавали новости о «летунах», которые почему-то считали, что им закон не писан.
        - Первый подъезд, пожалуйста, - снова раздался девичий голосок, когда он уже подъезжал к нужному дому.
        Как только он поравнялся с указанным подъездом, девушка снова заговорила:
        - Спасибо вам большое, особенно за музыку. До свидания!
        Олег успел лишь увидеть, как выскочив из машины, невысокая темная фигурка юркнула в подъезд, открыв электронным ключом домофон. «Приятно, - подумал он, - что и юное поколение в силах оценить хорошую музыку, может еще не все потеряно».
        ___________________
        В следующий раз Олег подвозил девушку уже в ноябре. Как и в прошлый раз, она тихо поздоровалась и замолчала. На этот раз он слушал сборник из ретро-музыки, составленный по своему вкусу. Всю дорогу он периодически наблюдал за ней, посматривая в зеркало заднего вида. Глаза девушки были закрыты, поза расслаблена, а на губах то и дело появлялась едва заметная улыбка, к концу поездки выражение ее лица стало слегка удивленным.
        - Первый подъезд? - уточнение было излишним, ведь склерозом он еще не страдал, просто это был повод заговорить с ней.
        - Да, - девушка торопливо распахнула глаза и посмотрела в окно, обнаружив очертания родного дома. На секунду она в сомнениях замерла, но все же поделилась вслух пришедшей в голову мыслью. - Мне кажется, или это наши «Очи черные»?»
        В это время в машине играла известная композиция Хулио Иглесиаса - Nostalgie, которая действительно представляла собой немного переделанный известный романс.
        - Да, были времена, когда не мы крали мелодию, а у нас воровали, - улыбнулся Олег.
        Девушка улыбнулась в ответ:
        - Хорошую мелодию грех не украсть. Надо же столько раз слышала эту песню, а сегодня впервые прислушалась и узнала оригинал. Спасибо вам, до свидания!
        - До свидания, - задумчиво произнес он, провожая ее взглядом, дожидаясь, пока девушка благополучно скроется в подъезде.
        Развернув машину, Олег поехал обратно в центр города. Всю дорогу он перебирал в памяти их короткий разговор, хотя разговором это можно было назвать с натягом. Всего ведь парой фраз перебросились, но отчего-то на душе стало теплее, словно что-то родственное почуял. Решив больше не полагаться на случай, он запланировал выяснить, когда девушка еще будет задерживаться на работе, чтобы самому отвозить ее домой. Сказано - сделано, и уже в декабре он составил график своих дежурств так, чтобы они выпадали на те же пятницы, что и у нее. За несколько лет, что он работал в этой компании, ни одной из пассажирок не удалось вызвать в нем особой симпатии. Да, молодые девчонки глаз обычно радуют, однако он не был большим любителем пустой болтовни, а их щебетание обычно чем-то другим и не бывает. Он мог припомнить лишь Марию, с которой было приятно побеседовать во время коротких поездок, но она уже год как стала старшим специалистом, поэтому возить ее больше не доводилось, и теперь они лишь здоровались, столкнувшись в коридоре или на общих собраниях. И вот впервые за долгое время он решил совместить приятное с
полезным и вывести на разговор заинтересовавшую его девушку.
        ______________
        В декабре им предстояли две поездки, и по какой-то непонятной причине он не забывал об этом. Жизнь текла в привычном русле, но с завидной регулярностью он вспоминал о предстоящих поездках, словно временами натыкаясь на билет в театр, купленный заранее и вызывающий приятное предвкушение.
        В эту пятницу Олег намеренно не торопился покидать офис, поэтому находился около поста с охраной, когда услышал шаги приближающейся к ним девушки. Он не спеша обернулся и невольно улыбнулся. «Снегурочка, да и только», - подумал он. В светлой дубленке с голубоватым мехом, меховых шапочке и сапожках в тон, с перекинутой через плечо русой косой девушка и впрямь напоминала именитую внучку Деда Мороза. А когда она приблизилась к стойке, чтобы отдать ключи и отметиться в регистрационном журнале, он и вовсе умилился. С высоты своего почти двухметрового роста Олег привык, что окружающие его люди, как правило, ниже ростом, но эта девчушка даже по их меркам явно была невысокой. Она едва доставала ему до груди. Не читая досье девушки, он бы с легкостью мог принять ее за школьницу.
        В машине она заняла привычное место на заднем сидении позади него. За все то время, пока они были в здании, а потом шли к машине, он услышал от нее лишь тихое «здравствуйте» и «до свидания», адресованное охранникам. Попытка завязать разговор на тривиальную тему о погоде была с треском провалена: девушка ограничилась вежливой улыбкой и кивком головы. И он решил воспользоваться уже проверенным средством.
        - Вы ничего не имеете против шансона? - поинтересовался он, включая магнитолу.
        В зеркале он видел, как девушка едва заметно напряглась, но заслышав мелодию, расслабилась и заулыбалась.
        - Если это будет Джо Дассен, то ничего не имею против. К сожалению, под шансоном обычно понимается блатняк, - пожаловалась она, забавно наморщив носик. - В прошлую поездку я наслушалась его вдоволь, меня даже затошнило.
        Олег догадался, что речь, вероятнее всего, идет о Денисе. Насколько ему было известно, парень считал себя истинным бруталом, поэтому слушал музыкальный фон, соответствующий его представлениям о мужественности. В этот момент Олег окончательно утвердился в своем решении самому возить девушку домой. Если он хоть чем-то мог быть полезен этому милому существу, то почему бы нет.
        - Кстати, мы ведь с вами затронули тему о воровстве мелодий. Как вам такая кража века? - Олег пощелкал на панели управления, отыскивая нужный музыкальный файл.
        Из динамиков зазвучал довольно известный «Carol of the Bells» - рождественский гимн колокольчиков.
        - Это всего лишь адаптация украинской народной песенки «Щедрик», американцам она так понравилась, что они положили ее на стихи и сделали своей рождественской колядкой.
        Это была чистая правда, которой он любил поддевать своего знакомого «янки», тот так забавно кипятился. Следом заиграл и упомянутый им «Щедрик». Они обсудили и сравнили обе песни, поделились своими музыкальными предпочтениями, и оказалось, что они во многом у них совпадают. К своему удивлению, Олег испытал даже легкое сожаление, когда девушка, попрощавшись, скрылась в своем подъезде, а он поехал в свою пустую квартиру, где его преданно дожидалась Тяпа.
        _____________
        Пятничное дежурство Насти выпало за неделю до Нового Года, это было ее последнее дежурство в уходящем году. Повсеместная предпраздничная суета была заразительна и довольно утомительна. Рабочая неделя выдалась авральной, а на выходных нужно было закончить все приготовления к Новому Году, помочь родителям с генеральной уборкой. Представив объем работ, девушка вздохнула.
        Настя ускорила шаг, чтобы поскорее спуститься в холл офисного здания, и с облегчением выдохнула, разглядев рядом с пунктом охраны высокую массивную фигуру в темной куртке. Значит ее ожидала спокойная поездка с приятной музыкой и вежливым собеседником.
        - Добрый вечер, - с улыбкой поздоровалась она, приблизившись к стойке с охраной, чтобы сдать ключ от офиса.
        - Вечер добрый, - ответствовал ей мужчина своим низким приятным баритоном, - правда, с погодой нам сегодня не повезло.
        - У природы ведь нет плохой погоды, - напомнила ему Настя, поставив подпись в журнале и направившись к выходу.
        - Вот мы сейчас это и проверим, - хмыкнул Олег, открывая дверь и пропуская девушку вперед.
        Настя храбро шагнула на крыльцо и тут же порыв ветра обсыпал ее всю снегом: лицо сразу защипало от холода. Аккуратно прихватив девушку под локоток, Олег повел ее к своей машине и, отключив сигнализацию, распахнул перед ней переднюю пассажирскую дверь. Девушка замешкалась, но нырнула в салон, прячась от метели снаружи. Занимая свое водительское место, он видел, как девушка возится с лямками ремня безопасности.
        - Мне как-то больше привычнее на заднем сидении, - пожаловалась она, воюя с замком, в который у нее никак не получалось протолкнуть «вилку».
        - Прошу простить старика, просто из-за травмы у меня одно ухо не дослышит, приходится поворачивать голову на звук, - оправдался он, помогая девушке закрепить ремень. - Оборачиваться очень неудобно, тем более в такую нелетную погоду.
        Девушка участливо закивала:
        - Понятно, просто у меня сложилось впечатление, что водители предпочитают малознакомых пассажиров видеть на заднем сидении, а не рядом с собой.
        - В какой-то степени да. Скажем так, это негласное правило хорошего тона, - отчасти согласился Олег. - Хотя с точки зрения безопасности оно больше актуально именно для пассажира, который садится к малознакомому водителю. Мне ведь достаточно протянуть руку, если задумаю что-то не доброе, а вот с заднего сиденья попробуй еще достань пассажира.
        - Я слышала, что вроде как самое безопасное место именно за спиной водителя, - припомнила Настя, - ведь в случае аварии инстинкт самосохранения заставляет водителя уворачиваться от удара.
        - Тут не угадаешь, например, при резком уходе вправо - себя водитель спасает, а под удар как раз подставляет бок автомобиля с пассажиром позади себя, - услышав вздох девушки, он с улыбкой добавил, - не переживайте, ничего плохого с вами не случиться.
        Несмотря на плохую видимость, Олег уверенно вел машину, правда, немного медленнее, чем обычно. Береженного бог бережет. За темным окном проносились огни не спящего города, из динамиков лился голос Брайана Адамса, создавая контраст непогоды с уютом теплого салона автомобиля. Настя перевела взгляд на мужчину, размышляя над его упоминании о травме, в офисе говорили, что он был бывшим военным. Выправка у него и впрямь была по-военному прямой, в остальном же ничего не выдавало в нем прошлого. Высоким ростом и массивностью тела он почему-то напоминал ей медведя, очень воспитанного и вежливого медведя, движения которого всегда были нарочито медлительными и плавными, словно он сам опасался своей грузностью случайно что-то сломать или кого-то задеть.
        - Вы ведь раньше служили? А где? - все-таки решилась спросить она.
        - Контрразведка, хотя мечтал стать разведчиком, но там нужны были парнишки понеприметнее меня, да и не такие упертые, как позже выяснилось. В итоге пригодился в другом месте.
        - Разведчиков я видела только в фильмах, которые вместе с папой смотрела, - вспоминая, улыбнулась девушка.
        - Кстати, есть и не плохие фильмы про разведку, могу посоветовать парочку…
        _____________
        Потребовалось еще несколько поездок, чтобы переднее пассажирское место окончательно закрепилось за Настей. Их разговоры были ни о чем и обо всем сразу. Олег уже давно воспользовался разрешением девушки обращаться к ней на «ты» и называть Настюшей. Жизнь шла своим чередом. После крещенских морозов пришли февральские метели, а затем наступила долгожданная весна, которая в марте лишь номинально значилась в календаре, а вот уже в апреле она полностью вступила в свои права.
        И именно тогда на Олега нежданно-негаданно обрушился свой собственный «черный понедельник».
        - Олег Дмитриевич, можно войти? - постучалась к нему в кабинет Настя.
        - Здравствуй, Настюша. Конечно, заходи, - немного опешил Олег. Их общение не выходило за рамки совместных поездок, поэтому в офисном здании их пути практически не пересекались. Девушка выглядела расстроенной и даже слегка растерянной, в руке она держала лист бумаги формата А4, подозрительно похожий на обходной лист при увольнении. В груди неприятно екнуло от дурного предчувствия.
        - Вот, - она неловко положила к нему на стол злополучный листок, - нужна ваша подпись.
        Убедившись в верности своего предположения, Олег снова перевел взгляд на девушку. В последний раз он отвозил ее домой две недели назад, и тогда ничего не предвещало подобного расклада.
        - Присаживайся и рассказывай, - он показал рукой на стул около своего стола. - Почему решила уйти из компании?
        - Не прижилась, - вымученно улыбнулась девушка, пожимая плечами.
        - Игуановна лютует, - догадался Олег. Руководителем отдела Насти была Лариса Эдуардовна, за свою стервозность с чьей-то легкой руки получившее столь говорящее прозвище. Характер у одинокой женщины за сорок с каждым годом становился все хуже и хуже, вот уже и новые кадры не приживаются, скоро такими темпами и старые сотрудники разбегутся. - Может разберемся в ситуации поподробнее, кадровиков подключим?
        - Нет-нет, - взмахнула руками Настя, - я не хочу никаких разборок, все равно не смогу здесь работать. Это мое первое место, теперь с опытом найти новое будет гораздо проще. Спасибо вам за участие, но я уже все решила.
        И она ушла: из его кабинета, из компании, из его жизни. Вот так быстро и просто… а он остался, вот только в прежнюю размеренную жизнь вернуться так и не смог, как не старался. Эта по сути посторонняя девушка словно луч летнего солнца скрашивал его жизнь, согревая искренней улыбкой. Ее свет казался ему таким естественным, что вся его важность и значимость открылась лишь тогда, когда он померк.
        Олег перевез Тяпу за город, занимался обустройством дома, садом, продолжал работать, но внутри словно сидела заноза, не дающая покоя. Он чувствовал себя медведем, зимний сон которого растревожили рогатиной: и проснулся слишком рано, и уснуть больше не получалось. Оставалось лишь бродить, как неприкаянному в ожидании лета в надежде, что со временем все вернется на круги своя.
        __________________
        Включаться в работу после майских праздников было столь же тяжко, как после «новогодних каникул». Гражданская жизнь его определенно расслабила, ведь еще совсем недавно он и понятия не имел, как много, оказывается, бывает праздничных дней. А еще выяснилось, что выходные бывают каждую неделю, и отпуска каждый год. Теперь уже не приходилось жалеть, что в сутках всего двадцать четыре часа, а не сорок восемь, чтобы работать в два раза больше. Ленивые размышления Олега были прерваны входящим звонком на личный телефон: на экране высветилось имя его бывшего сослуживца.
        - Слушаю, - ответил на вызов Олег.
        - Здорово, Бер! - раздался бодрый голос Сашки Клюева. - Как жизнь?
        - И тебе не хворать, Клюв, - улыбнулся он невидимому собеседнику. - Потихоньку, не жалуюсь. Как сам?
        - Тоже ничего твоими молитвами, - хмыкнул Клюв. - К нам тут в контору ваша бывшая сотрудница устраивается, не поделишься информацией?
        В службу безопасности большинства компаний всегда старались брать представителей силовых структур, многие из которых были друг с другом знакомы, поэтому обмен информацией между ними было обычным делом.
        - Без проблем, - согласился Олег, - кто?
        - Анастасия Шмелева, 1989 года рождения.
        - Настя? - удивленно переспросил он, сначала даже не поверив, что речь идет именно о ней. - Хорошая девочка, замечательный сотрудник.
        - Что ж вы замечательными сотрудниками разбрасываетесь? - несмотря на шутливый тон вопрос был задан вполне конкретный, Клюева интересовали причины увольнения.
        - Рыба ищет, где глубже, а человек, где лучше. В нашем пруду набралась опыта, и в ваше болото подалась в поисках лучшей жизни видать.
        - Попрошу не трогать наше болото! - рассмеялся Клюв. - Тепло, светло и мухи не кусают. Давай к нам, - в который раз предложил он.
        - Нас и здесь не плохо кормят, но как-нибудь заеду проведать, заодно прослежу, не обижаете ли молодые кадры.
        - Ловлю на слове.
        Попрощавшись, Олег задумчиво уставился в одну точку, анализируя полученную информацию и прислушиваясь к собственным чувствам. Рутина повседневной жизни лишь слегка притупила ноющее ощущение от утраты этой солнечной девочки. И стоило забрезжить лучику надежды на возможность встречи под благовидным предлогом, как внутри него всколыхнулся целый сонм эмоций, пугающий своей интенсивностью. Он знал ее домашний адрес, но у него не было ни малейшего повода для личной встречи. Интуиция подсказывала ему, что не смотря на очевидную дружескую симпатию с ее стороны, девушка вряд ли будет расположена к продолжению общения. Вот и представился случай проверить это предположение.
        ___________________
        Олег выжидал около двух недель. За это время он убедился, что девушка устроилась на новом месте, выяснил ее график работы, который в этот раз ничем не отличался от стандартной пятидневки с девяти утра до шести вечера. И в один из по-летнему теплых майских вечеров подъехал к ничем не примечательному офисному зданию, с трудом найдя место на прилегающей к нему парковке. Он вызвонил Клюева еще днем, договорившись, что подъедет к концу рабочего дня, чем в одинаковой степени удивил и обрадовал того.
        - И ведь не обманул, чертяка! - широко улыбаясь к Олегу подошел как всегда подкаченный и подтянутый Клюев. - Какими судьбами?
        Мужчины крепко пожали друг другу руки.
        - Попутными ветрами, - ответствовал Олег, - дай, думаю, взгляну на ваше болото, куда куличиков наших сманиваете.
        - Поднимемся ко мне? - предложил Клюев. - Скоро все разбегутся, посидим спокойно.
        - Я ненадолго, давай лучше тут побудем на свежем воздухе, - Олег махнул в сторону скамьи, которая находилась неподалеку от ворот, через которые должна была пройти Настя.
        Клюв согласно кивнул и направился к указанной скамейки, попутно доставая из кармана сигареты.
        - Будешь, - предложил он сигареты Олег.
        - Нет, - помотал головой Олег, - давно бросил.
        - Молодец, - прикуривая, произнес Клюв, - а я уже раз двадцать бросал, да все без толку.
        - Ты б лучше жене такой верный был, как сигаретам.
        Клюев засмеялся, но подавившись дымом, раскашлялся. Природа не обделила парня внешними данными, поэтому он всегда пользовался популярностью у женского пола.
        - Если б я от Динки получал столько удовольствия, сколько от сигарет, был бы самым примерным семьянином на свете, - прохрипел он, пытаясь отдышаться.
        - Как Дина, как дети?
        - Дети растут, старший в первый класс пойдет. А с Диной как обычно все, - махнул рукой Клюв, помрачнев.
        - Все пилит? - посочувствовал другу Олег.
        О характере супруги Клюева он был наслышан. Сашка был младше его, но покинул силовые структуры еще раньше Олега. Мадам Клюева истериками и угрозами развода вынудила мужа податься на вольные хлеба в поисках лучшей жизни.
        - Все мало ей, уже несколько лет ноет, что надо в Москву перебираться, извилась вся. Всех напряг, кого мог, нашел вроде местечко у Армена. Помнишь Нагаряна?
        Олег помнил, сам он в Москву никогда не рвался, и, к счастью, не был женат на Дине Клюевой.
        - Вот дорабатываю свои две недели и туда, - продолжил рассказывать о своих планах приятель. - Обживусь немного, а к осени Дина с детьми переедет, чтоб к началу школьного года успеть. Сам-то как?
        - Ты ж знаешь, я давно развелся, поэтому жизнь прекрасна, - хмыкнул Олег, посматривая на выходящих из здания офисных сотрудников.
        Они еще минут пять обменивались новостями об общих знакомых, когда из здания вышла та, которую он ждал.
        - Настюша! - Олег привлек внимание проходившей мимо девушки в бежевом брючном костюме, пиджак от которого она несла в руках.
        Она повернула голову в его сторону и в изумлении замерла, явно не веря своим глазам.
        - Олег Дмитриевич? - удивленно переспросила она, направившись к лавочке. - Что вы здесь делаете?
        - Заскочил с товарищем пообщаться, а ты ведь домой уже собралась? Давай подвезу по старой памяти.
        И не дожидаясь ее ответа, он начал прощаться с Клюевым. Тот понимающе прищурил глаза, складывая в уме два плюс два, но не подал вида, что раскусил маневр Олега. Мужчины скупо, но тепло распрощались, понимая, что могут больше не свидеться лично. Положив ладонь на спину все еще немного оторопевшей девушки, Олег слегка подтолкнул ее в сторону своей машины.
        - Ну, рассказывай, перебежчица, как тебе на новом месте? - поинтересовался он, ведя к машине.
        - Все хорошо, Олег Дмитриевич, - вежливо улыбнулась Настя, - и не стоило вам беспокоится, мне удобно отсюда добираться до дома, стало ближе, чем раньше.
        Ее большие голубые глаза, как и раньше, излучали свет, но теперь в них появилась настороженность. Не зря Олег всегда полагался на свою интуицию, не подвела она его и в этот раз. Всю дорогу девушка держала вежливую дистанцию, а на его прямое приглашение сходить в кафе попить кофе она ответила отказом, и вся сжалась словно заведенная пружина. Видя ее дискомфорт Олег не стал больше настаивать, он довез ее до дома, с тоской глядя на то, как она заходит в подъезд и во второй раз исчезает из его жизни.
        Глава 2. «Нам надо быть вместе»
        Олег наклонился над спящей девушкой и ласково дотронулся до ее волос. Пряди были мягкими словно шелк, который хотелось гладить вечно. Снова выпрямившись, мужчина решил дать себе передышку, поэтому поднялся по деревянной лестнице и запер за собой дверь. Он прошел в ванную комнату на первом этаже и оккупировал душевую кабину. Прохладные струи приятно били по телу, расслабляя напряженные мышцы. Первый раз в жизни он выполнил боевую задачу, которую поставил себе сам, ни с кем не согласовывая. Его действия в прежней жизни были далеки от рамок закона в силу своей специфичности. В ней присутствовали и похищения, и допросы, и убийства, однако на это ему было выдано официальное разрешение, и он действовал в его рамках. А ведь не имея этой индульгенции на руках, по сути он пошел на преступление, и с этим было нелегко смириться.
        Словно в оправдание мозг подкидывал картинки из прошлого. Как вернувшись тем злополучным майским вечером домой, Олег достал бутылку хорошего коньяка и от души плеснул себе в стакан. Будто в насмешку организм настойчиво потребовал покурить. Ему пришлось уступить и этой в прошлом пагубной привычке, открыв пачку сигарет, которая всегда пылилась для гостей в доме. Прогоняя горьковатый дым через легкие, Олег размышлял о своей ситуации, просчитывал варианты и приходил к неутешительному выводу, что девушка даже не собирается рассматривать его в качестве избранника. Была ли виной ли тому огромная разница в возрасте между ними, или наличие молодого человека, к которому она испытывала романтические чувства, Олег точно не знал, но подозревал, что все это имеет место быть.
        А ведь если бы у него была возможность доказать ей, насколько хорошо им могло быть вместе, ведь он почувствовал в ней родную душу, и она могла ощутить то же самое. Если бы только она оказалась рядом и не могла убежать раньше, чем… Мысль промелькнула, но не исчезла. А дальше укоренившаяся привычка тактика рассматривать любые версии, даже самые несуразные, дала пищу воображению. И он даже сам не заметил, как от навязчивых мыслей перешел к делу, занимаясь обустройством подвальной комнаты, особо уделяя внимание звукоизоляции.
        А затем пришел черед слежки. Взяв напрокат неприметную серую иномарку, после работы Олег вел объект, наблюдая за всеми перемещениями девушки. Настя жила обычной жизнью: ходила на работу, бегала по магазинам, встречалась с подругами, но самое важное, что удалось установить Олегу, у нее был парень. С ним она виделась пару раз в неделю, иногда они были вдвоем, иногда гуляли с общими друзьями.
        После одной такой дружеской посиделки с друзьями в конце июня Настя уехала с парнем на такси по незнакомому Олегу адресу, поэтому он поехал за ними. Такси высадило пару у многоэтажки в одном из спальных районов, и Олегу оставалось лишь с бессильной яростью наблюдать, как юнец по-хозяйски обхватив за талию девушку ведет ее к одному из подъездов, о чем-то громко рассказывая. Кулаки так и просились сломать эту наглую рученку и от души навалять по смазливой до зубовного скрежета роже. Подобных этому блондину самодовольных мажоров Олег на дух не переносил, а в эту минуту так и вовсе форменным образом возненавидел.
        Олегу потребовалась вся его выдержка, чтобы позволить парочке беспрепятственно скрыться в подъезде. В выходной день было слишком много свидетелей, над подъездом могли быть камеры, было совершенно не время и не место, чтобы поддаваться ревности, поэтому он дал по газам и поспешил уехать. Однако от себя не убежишь, и словно от укуса змеи по телу разливался яд, от которого вскипала кровь. Тот молокосос сейчас впивается в губы Насти поцелуями, его руки шарят по ее телу, раздевают, и она отвечает ему на ласки, послушно обнимая за шею…
        Чтобы окончательно не утратить остатки самоконтроля и довести свой план до конца, Олег поехал к себе в квартиру и впервые за долгое время обратился к услугам девушек по вызову. Он не понаслышке знал несколько более-менее приличных фирм в городе, предоставляющих услуги «массажисток». Спустя сорок минут в дверь позвонили, и Олег в махровом халате на голое тело пошел открывать. Приехавшая жрица любви лишь по общим признакам походила на то, что он заказал: тощая белобрысая девчонка без возраста со следами потасканной жизни на лице. В ее водянистых как у рыбы глазах не было даже намека на тот свет, который был ему так нужен.
        - Проходи, душ там, - махнул рукой Олег гостье.
        Разувшись, девушка с независимым видом продефилировала в указанном направлении, виляя бедрами. Мужчина же прошел в гостиную и, налив себе виски, устроился на кожаном диване. В этой комнате почти ничего не изменилось за последние двадцать лет. Любовно подобранная матерью антикварная мебель с гобеленами словно хранили ее дух, навсегда замерев во времени. Но сейчас мысли Олега были далеки от воспоминаний о родителях.
        Проститутку не пришлось долго ждать, и вскоре она прошлепала по коридору, заглядывая в комнаты в поисках клиента.
        - Можешь выпить, - предложил Олег вошедшей в гостиную девушке. Вместо топа и джинсовых шорт, в которых та приехала, на ней были надеты чулки и нижнее белье. Черно-красное кружево смотрелось вызывающе, подобные шмотки служат одной единственной цели - возбуждать. Вот только Олег был распален отнюдь не нарядом и уж тем более не девчонкой в нем, перед глазами стояла другая, которую хотелось наказать за жгучую ревность, вспыхнувшую в нем. Он уже очень давно не испытывал столь сильных эмоций и считал, что они канули в небытие вместе с ушедшей юностью.
        - Ой, хорошо! - сделав пару глотков виски, девка довольно зажмурилась, - а покурить можно?
        - На улице покуришь, иди сюда.
        Ничуть не обидевшись на резкий тон, она призывно улыбаясь подошла к Олегу и опустилась на колени около дивана. Женская рука змеей скользнула в складки халата, нащупывая член. Оценив боевое состояние искомого предмета, она довольно причмокнула и принялась умело ласкать его ладонью.
        - С презервативом или без? - буднично осведомилась она. - Если без, то будет дороже.
        - Нет уж, спасибо, я в лотерею не играю, - покачал головой Олег.
        Девчонка с искусством фокусника тут же извлекла из чулка фольгированный пакетик и надорвала его. Мужчина развязал пояс и скинул мешавший халат. Девица ловко натянула на его стояк латексное изделие и хотела вскарабкаться к нему на колени, но Олег не позволил. Он перехватил девчонку за талию и, привстав, поставил ее коленями на диван. Проститутка быстро сообразила, что от нее требуется, и тут же прогнула спину, чтобы ему было удобнее. Одним резким движением Олег вошел в ее натренированное лоно, подспудно подмечая, что маячившая чуть выше дырочка выглядела тоже вполне разработанной. Фальшивые стоны и вздохи партнерши раздражали, поэтому закрыв глаза Олег позволил фантазии увлечь себя. Мужские руки прошлись по худенькой спине, обхватили талию и сжали, двигая юное тело на встречу сильным толчкам. Он представлял, что это его солнечная девочка сейчас покорно стояла перед ним, позволяя овладевать своим телом. Он задвигался еще интенсивней, а правая ладонь несколько раз с силой опустилась на женские ягодицы. От шлепков девушка громко вскрикнула и дернулась под ним в бессознательной попытке вырваться. На
это он лишь дернул ее за распущенные волосы, удерживая на месте, и совершенно не сдерживаясь в движениях вколачивался между женских бедер пока долгожданный оргазм не прошел волной через все тело. В ушах немного шумело, он открыл глаза, и магия рассеялась. Не поддерживаемое им более худое девичье тело с выпирающими ребрами распласталось на диване, тяжело дыша. Олег брезгливо стянул презерватив и ушел обнаженным на кухню, чтобы выбросить использованную резинку.
        _______________
        Воспоминания повели его в совершенно определенное русло, действуя не хуже афродизиаков, даже несмотря на льющиеся потоки холодной воды. Олег выключил воду и вышел из душа. Ему предстояло еще много дел, чтобы избавиться от улик и в первую очередь от личных вещей похищенной девушки. Он едва успел надеть серые домашние брюки, как ноги сами понесли вниз, чтобы еще раз убедиться в том, что все это было не больной игрой воображения, и девушка действительно находится в его доме.
        На дверь в подвал он установил щеколду, во-первых, это надежнее любого замка, а, во-вторых, сразу видно, когда дверь закрыта. Теперь все время придется быть на чеку, ведь цена одной единственной ошибки будет слишком высока, но к таким расценкам он за свою долгую жизнь уже привык. Открыв дверь в подвальную комнату, Олег убедился, что похищенная и одурманенная девушка неподвижно лежит на постели.
        Он приблизился и присел рядом с ней, снова дотронувшись до хрупкого запястья, чтобы проверить пульс. Затем его рука невесомо прошлась по всему телу девушки, словно еще раз убеждаясь в ее реальности. Одежда, в которой девушка находилась во время похищения, рано или поздно попадет в ориентировку, а ему риски не нужны. Он решил начать с босоножек, которые все еще оставались на пленнице. Осторожно освободив девичьи ступни от обуви, он поразился ее кукольным размерам. «Неужели она в детском мире обувается?» - подумал он, держа перед собой правую туфельку на вытянутой ладони. Неудивительно, что у него возникли трудности с подбором домашней обуви для Настеньки. Сделав необходимые замеры, теперь он сможет подобрать что-то подходящее в магазине.
        Отставив босоножки в сторону, он принялся не спеша расстегивать на девушке блузку. Когда полы блузы разошлись в разные стороны, его взгляду предстала девичья грудь, все еще прикрытая полупрозрачным белым бюстгальтером. Самым сложным оказалось стянуть с бесчувственной девушки рукава в три четверти, какое-то время Олег даже раздумывал над тем, чтобы разорвать их или срезать. Но ткань поддалась, и вскоре девушка оказалась наполовину обнажена. Следующей на очереди была юбка, но с ней не пришлось особо возиться. Стоило расстегнуть незаметную молнию с боку, и, следуя велению мужской руки, юбка без сожаления покинула свою хозяйку, скользнув по стройным ногам девушки.
        Чувствуя себя пятнадцатилетним пацаном, который впервые дорвался до женского тела, Олег не мог отвести глаз от лежавшей перед ним полунагой девы. Ему следовало встать, взять из небольшого комода заготовленную для девушки ночную рубашку, но все благородные помыслы тонули в наполнявшем тело желании. Он уговаривал себя снять с девушки нижнее белье, хотя в этом не было никакой практической необходимости. Вряд ли в его доме организуют поиск с собаками, ведь он позаботился о том, чтобы обрезать все ведущие к нему ниточки. Когда девушка сегодня садилась к нему в машину, он предусмотрительно припарковался в зоне, где не было камер. Единственным человеком, который знал об интересе Олега к Насте, был Климов, но тот уже уволился и укатил в Москву.
        Следовало оставить этот последний бастион девичей скромности в покое, но тело отказывалось подчиняться голосу рассудка. Ведь ничего плохого не случится, если он просто посмотрит на свое похищенное сокровище во всей ее естественной красоте? Наклонившись над спящей девушкой, Олег скользнул руками ей за спину и нащупал застежку лифчика. Легкое нажатие, и полупрозрачное изделие легко снялось с желанного тела, открывая жадному взгляду белоснежные холмики с торчащими нежно-розовыми сосками. Олег накрыл ладонью грудь девушки: она была небольшой, размер второй не иначе, но правильной округлой формой, упругой и во всех отношениях приятной на ощупь. Над правой грудью он разглядел крохотную родинку и потянулся губами к этой манящей отметине. Поцеловав родинку, он проложил цепочку из поцелуев до соблазнительного соска, и вобрал его себе в рот. Ноздри заполнились ароматом девушки, она пахла медом и молоком, такой же она оказалась и на вкус, только еще слаще.
        Олег покрыл поцелуями плоский девичий живот и опустился ниже. Здесь его ждала последняя преграда из тонких белых трусиков, которые он, не раздумывая, стянул вниз. Трусики скрывали гладковыбритые половые губы и аккуратный лобок с тонкой полоской из светлых волос, словно в виде стрелки, указывающей на вход в Эдем. Олег понимал, для кого девушка поддерживала интимную красоту, тщательно следя за собой. Его снова захлестнула иррациональная ревность к тому недоноску, что смел касаться его, и только его, девочки. Понимая, что уже переступил черту, после которой не сможет остановиться, Олег подскочил на ноги и поспешил наверх.
        К его чести он все же попытался взять себя в руки, умывшись ледяной водой, но это не помогло. Сердце бухало в груди, а дыхание было резким и тяжелым, словно он пробежал марафон. Открыв в ванной шкафчик, он взял небольшой тюбик и спустился с ним в подвал. Обнаженный ангел в ореоле из собственных волос продолжал безмятежно спать под действием введенного наркотика. Олег скинул брюки и опустился на кровать. Открыв тюбик со смазкой, купленной в одной из аптек, мужчина выдавил из него вязкое содержимое себе на руку. Дотронувшись до лона девушки, он раскрыл мягкие складки и ввел внутрь палец со смазкой. Его встретила теплая теснота, мягко обхватывающая изнутри. Палец заскользил в девушке, смазывая и подготавливая к сексу. Набрав еще немного смазки Олег ввел в лоно средний и указательный палец, двигая ими взад и вперед, имитируя движения членом. Девушка продолжала лежать неподвижно, и лишь от неглубокого дыхания слегка приподнималась и опускалась обратно ее обнаженная грудь.
        Подготовив девушку, Олег так же нанес смазку на свой колом стоящий член. Он немного пододвинул девушку, широко разведя ее ножки в стороны, и опустился между ними сверху. Опираясь на левую руку, он навис над спящей красавицей, лаская свободной рукой бархатную кожу. Рука опускалась все ниже, пока не накрыла венерин бугорок. Раздвинув пальцами складочки, мужчина ввел между ними налившую головку члена и надавил тазом. Мягкая плоть поддалась, расступаясь и растягиваясь под его напором. Миллиметр за миллиметром он медленно погружался в девушку, смакуя ощущения. Она была узковатой для него, и если бы мышцы ее тела не были полностью расслаблены под действием наркотика, то у них могли бы возникнуть некоторые трудности.
        Олег неторопливо двигал бедрами, раз за разом погружаясь в теплую глубину женского тела. На лице спящей девушки читалось умиротворение, она даже не подозревала, что в этот момент делают с ее телом. Взгляд Олега опустился на ее покачивающуюся в такт несильным толчкам грудь с задорно торчавшими сосками. А еще ниже их тела соединялись в единое целое, разбавляя царившую в комнате тишину чуть слышным поскрипыванием матраса и пошловатыми хлопками тела о тело. Олег слегка опустился вниз, чтобы соприкоснутся кожей с девушкой, почувствовать, как ее грудки упираются в его широкую грудь. Ему хотелось поцеловать девушку в манящие неплотно сомкнутые губы, но внутри сидел безотчетный страх, что от поцелуя, как в сказке, спящая красавица откроет глаза, придет в себя и обнаружит, как он пользуется ее беззащитностью. Вместо этого он зарылся лицом в ее распущенные волосы, вдыхая их аромат, которым, наверное, никогда не сможет надышаться.
        Почувствовав, что ему стало легче двигаться в девушке, мужчина ускорился, предчувствуя разрядку. Осторожность, которую приходилось соблюдать, позволяли ему лучше контролировать свое тело, поэтому перед эякуляцией, он вышел из женского лона, и кончил ей на живот, помогая себе рукой. Судя по медицинскому отчету с диспансеризации, которую Настя проходила в их компании в феврале, гинеколог назначил ей оральные контрацептивы из-за жалоб на болезненную менструацию. Пользовалась она ими или нет, Олег не мог знать наверняка, поэтому и прибегнул к старому доброму ППА (прерванный половой акт).
        Прерывисто дыша, он выжидающе рассматривал девушку, не растревожил ли случайно своими действиями ее покой? Но Настя продолжала крепко спать, пребывая в полном неведении того, что сейчас между ними произошло. Значит, у него еще есть время, чтобы убрать все следы своей минутной слабости. Когда девушка очнется, у нее и так будет множество поводов для волнения, не стоит добавлять ей новые. С этими мыслями Олег поднялся с постели и потянулся к брошенным в спешке штанам.
        Глава 3. «Я украл ее»
        Настя с трудом приходила в себя. Голова кружилась, ее тошнило, во всем теле чувствовалась слабость, как при простуде. Проснувшись в незнакомом месте, она не могла понять, как сюда попала. Ее стало медленно накрывать паникой. Она заворочалась под одеялом, попыталась подняться, но сил хватило лишь немного приподняться и в изнеможении откинуться на подушки.
        Пытаясь отдышаться, девушка с испугом огляделась по сторонам. Она находилась в небольшой полутемной комнате, в которой не было окон. Единственным источником света была люминесцентная лампа под потолком, но она светила столь тускло, что Настя едва могла рассмотреть очертания окружавшей ее мебели, состоявшей лишь из прикроватной тумбочки и комода.
        Вдруг щелкнул выключатель, и лампа загорелась ярче. С непривычки Насте пришлось крепко зажмуриться, и тут до ее слуха долетел звук приближающихся шагов. С усилием она снова открыла глаза, чтобы увидеть, кто к ней идет. В глазах немного двоилось, но она безошибочно распознала знакомую массивную фигуру, подошедшую к ее кровати.
        - Олег Дмитриевич… - хрипло выдохнула девушка, чувствуя неимоверное облегчение от того, что это был он, а не посторонний человек.
        - Настюша, как ты себя чувствуешь? - в мужском голосе слышалась неприкрытая забота.
        - Где я? Что случилось? - обрушила девушка на него волновавшие ее вопросы.
        Но ее бывший коллега не спешил прояснять ситуацию, вместо этого он еще раз настойчиво осведомился о ее самочувствии.
        - Мне нехорошо, - пожаловалась девушка. - Слабость, тошнит и голова кружится.
        Олег взял с тумбочки графин, налил из него в пластиковый стакан какую-то жидкость и протянул Насте.
        - Выпей, тебе сразу станет легче, и я тебе все объясню.
        Успокоенная его словами, девушка взяла подрагивающей рукой стакан и поднесла ко рту. По вкусу это напоминало какой-то кисло-сладкий напиток с немного лекарственным привкусом, но Настя мужественно допила до дна, за что ее ласково похвалили.
        Мужчина забрал пустой стаканчик из ее рук и поставил на тумбочку. Затем он осторожно присел на край кровати, продолжая изучать девушку внимательным взглядом. Настя почувствовала, что ей действительно полегчало, и к ней стали возвращаться силы.
        - Больше не тошнит, спасибо, - поблагодарила она. - Вы обещали все рассказать.
        - Что последнее ты помнишь? - уточнил Олег.
        Настя нахмурилась, напрягая память:
        - Я вышла с работы и решила зайти в супермаркет…
        Если вечер пятницы у нее был свободен, то она старалась забежать после работы в расположенный неподалеку супермаркет. Конечно, возвращаться с пакетами домой на общественном транспорте было не очень удобно, но зато ассортимент продуктов здесь был гораздо шире, чем в магазине рядом с домом. Настя подумала, что раз родители уехали в отпуск, то она не будет слишком сильно закупаться, ведь ей одной много не надо. Однако девушка недооценила коварство ритейлера, который словно назло устроил грандиозную распродажу. В итоге Настя вышла из супермаркета с двумя огромными пакетами, набитыми продуктами.
        Коря себя за жадность, Настя решала, как ей будет лучше добраться до дома. Она была готова вызвать такси, если бы по опыту не знала, что в вечер пятницы водители стараются не брать заказы в отделенные районы, предпочитая кружить по центру. Задумавшись, девушка чуть не врезалась в высокую мужскую фигуру, идущую ей на встречу. Она попыталась обойти человека сбоку, но он шагнул в сторону, преграждая ей путь. Ничего не понимая, Настя подняла голову вверх.
        - Ну, наконец-то! - воскликнул Олег. - Здороваюсь с ней, здороваюсь, а она прет, как танк: не видит и не слышит ничего.
        - Ой, здрасьте, - растеряно пискнула Настя.
        - Забор покрасьте, - передразнил ее мужчина. Руки у него были заняты какими-то строительными материалами, которые он нес, судя по всему, из магазина по соседству. - Ты что весь магазин скупила? - кивнул он на ее пакеты.
        Девушка смущенно улыбнулась;
        - Почти.
        - Я на машине, могу подвезти.
        - Да не стоит, я сама доберусь, - запротестовала Настя, качая головой.
        - По пробкам с такими баулами? Не смеши меня, и пошли. Не съем я тебя, и даже на содержимое твоих драгоценных пакетов не покушусь, - пообещал Олег.
        Девушка в нерешительности замерла. Предложение было очень заманчивым и как нельзя своевременным. Вот только что-то внутри нее сопротивлялось и настаивало отказаться. Настя помнила их последнюю встречу, во время которой ей показалось, что он специально приезжал, чтобы увидеться с ней. Прошло уже больше месяца, сейчас их встреча была явно случайностью, может, и в прошлый раз она себе что-то напридумала, а он действительно заезжал к своему знакомому?
        - Так, идем, пока нас тут не затоптали, - поторопил ее Олег, и пошел вперед.
        Девушка пошла за ним…
        - Вы подвозили меня домой, - произнесла Настя после недолгой паузы, во время которой воспоминания стали возвращаться к ней.
        - Верно, - кивнул Олег, - вот только сейчас мы не у тебя дома, а у меня.
        - Но почему? - растерялась девушка, пытаясь разобраться в том, что произошло. В голове родилось предположение, и она испуганно ухватилась за руку мужчины:
        - Мы попали в аварию, да?!
        Он слабо улыбнулся и успокаивающе погладил нежные пальчики, вцепившиеся в его запястье.
        - Не было никакой аварии, - со вдохом произнес Олег, понимая, что девушка еще очень долго не захочет добровольно дотрагиваться до него. Вместо друга он предстанет в ее глазах врагом.
        - Тогда как я здесь оказалась? - непонимающе прошептала Настя, борясь с накатывающей дурнотой от плохих предчувствий.
        - Мы заехали на неработающую заправку, я вколол тебе снотворное, после чего привез к себе домой, - медленно произнес мужчина, наблюдая за реакцией девушки.
        Голубые глаза неестественно широко распахнулись, а тонкие пальцы еще крепче стиснули ему руку. Настя явно не верила своим ушам, ожидая, что он скажет что-то еще, что-то менее безумное, во что она сможет легко поверить.
        - Это… это какая-то шутка? - с трудом выдавила она из себя, не сводя глаз с Олега.
        Она как будто впервые по-настоящему разглядела его лицо вблизи. Обычно она видела его с боку, когда он сидел за рулем. Сейчас же время словно остановилось, и девушка испытывающим взором впилась в мужское лицо. Олег стригся не очень коротко, русые пряди доходили до мочек ушей, обрамляя его словно вытесанное из камня лицо: высокий лоб, крупный нос, массивный подбородок и серо-голубые глаза, которые всегда были слегка прищурены, отчего казались совсем маленькими по сравнению с остальными чертами лица. Линия губ была нечеткой и смазанной, поэтому выглядела тоньше, чем была на самом деле. В целом его лицо было волевым и по-мужски привлекательным, но вряд ли его можно было назвать красивым в классическом понимании этого слова.
        - Я думал, ты лучшего мнения о моем чувстве юмора, - скривил в полуулыбке губы Олег. - Это была бы очень плохая шутка.
        Осколки воспоминаний впились в виски, и Настя отпрянула от мужчины, схватившись за шею от фантомной боли в месте укола. Она все вспомнила, и в ее глазах заплескался ужас.
        Олег напрягся, готовый к тому, что девушка попробует вскочить и убежать. Но она лишь испуганно хватала ртом воздух и пыталась вжаться в подушки, судорожно натягивая до шеи одеяло.
        - За… зачем в-вы это с-сделали? - заикаясь спросила она, и Олег видел, как от напряжения у его девочки побелели губы.
        - Тебе нужно немного успокоится и прийти в себя после снотворного, - произнес он ровным тоном. - Потом мы обязательно поговорим, а пока отдыхай. Ты в моем доме, вернее под ним, с улицы тебя никто не услышит, поэтому кричать бесполезно. Не вынуждай меня применять силу, например, связывать тебя. Будь хорошей девочкой, и я не причиню тебе вреда.
        Он оставил в покое перепуганную девушку, поднялся по лестнице и запер за собою дверь.
        Какое-то время после его ухода Настя таращилась на дверь, пытаясь собрать разбегающиеся мысли в кучу. Она до конца отказывалась верить в реальность происходящего. Ведь так бывает только в фильмах, но не в обычной жизни. Людей ведь не похищают среди бела дня… «Еще как похищают», - отстраненно пронеслось в ее голове, напоминая про новостные сводки, в которых регулярно говорилось о пропавших людях. В том числе и девушках ее возраста, которые бывало находились сами живыми и здоровыми, а бывало, что изнасилованными и мертвыми, а некоторых и вовсе не находили.
        Настя почувствовала, как ее тело сотрясается от дрожжи и чуть ли не с головой закуталась в одеяло. Но почему это случилось именно с ней? Тот Олег Дмитриевич, которого она знала, просто не мог так поступить. Он ведь работал в службе безопасности, а до этого много лет служил, он ведь не преступник. Девушка не особо следила за криминальной жизнью России, но в памяти всплыла информация об «ангарском» маньяке, пойманном год или два назад. По количеству жертв он превзошел даже Чикатило, и много лет уходил от правосудия. А самое главное он сам был какое-то время работником силовых структур, и даже выезжал, как представитель власти, на места своих преступлений.
        Неужели она тоже оказалась в руках маньяка? Настя судорожно пыталась вспомнить, не всплывала ли в болтовне ее коллег на бывшей работе информация о пропавших сотрудницах. Женщины любят посплетничать, а уж такую животрепещущую тему точно не стали бы обходить стороной. Но ничего подобного она не припоминала. И вдруг ее озарило, что пропадать могли именно бывшие сотрудницы их фирмы, как она сама. Поэтому ее коллеги могли и не знать ничего.
        Глаза девушки наполнились слезами, стоило со стороны представить свое собственное исчезновение. Родители уехали отдыхать в начале недели, и она созванивалась с ними раз в пару дней. Они могут посчитать, что она чем-то занята на выходных, поэтому не отвечает на звонки. Скорее всего тревогу они забьют только в понедельник, когда она им так и не перезвонит. А ведь им в силу возраста совсем нельзя волноваться.
        Настя родилась поздним ребенком в семье профессоров, когда тем было уже за сорок. Такие поздние дети в то время были редкостью, родители в шутку утверждали, что девочка им была ниспослана за все те хлопоты, которые им в свое время доставили два сына-сорванца, и даже подумывали над редким говорящим именем для нее - Неждана.
        К счастью, они дали ей совершенно обычное имя, которое в дальнейшем позволяло ей хоть в чем-то не выделяться. Росла Настя в основном в окружении взрослых людей - родителей и братьев, разница с которыми у нее была почти в двадцать лет, и это обстоятельство вызывало у нее сложности в общении со сверстниками. С ними у нее было мало общих тем для разговоров, а они считали, что профессорская дочка задирает нос.
        Девушка непроизвольно всхлипнула, стирая рукой бегущие ручьем слезы. Она очень сильно любила своих родителей, всю жизнь была для них отрадой и предметом гордости. Она не представляла, как они смогут пережить ее исчезновение. Братья всех поставят на уши, будут обзванивать подруг, звонить ей на работу. И никто не сможет им ничего сообщить: просто ушла с работы и пропала.
        «Кирилл!», - Настя замерла, подумав о своем любимом молодом человеке. В последнюю их встречу они поссорились, и уже почти неделю не разговаривали. Она знала, что он непременно будет искать с ней встречи на выходных, но может подумать, что девушка до сих пор обижена и именно поэтому не берет трубку. Их размолвка сейчас казалась сущей мелочью по сравнению с той бедой, в которую попала Настя. Она многое бы отдала за то, чтобы оказаться рядом с ним, спрятаться в его объятиях от того кошмара, в котором очутилась.
        Вволю наревевшись, Настя потянулась к графину с напитком, из которого ее недавно поили. Руки тряслись, но она без труда смогла поднять сосуд, который тоже оказался из пластика и был очень легким. Утолив жажду и справившись со слезами, девушка решила более тщательно осмотреться. Начала она с собственной одежды, впервые обратив внимание, что была облачена в незнакомую хлопковую бело-голубую ночнужку. Бюстгальтер отсутствовал, а приподняв подол рубашки, Настя обнаружила, что и надетые белые трусики не были ее собственными. Получается, если у ее похитителя не было сообщников, то это именно он ее переодел, а значит видел ее обнаженной… Девушка прижала ладони к лицу, пытаясь справиться с захлестнувшими эмоциями от стыда и унижения, понимая, что иначе снова впадет в истерику.
        Ей нужно быть сильной, если она хочет снова вернуться к родителям и Кириллу. Поэтому Настя пододвинулась к краю кровати, спустила ноги на пол и постаралась принять вертикальное положение. Голова слегка закружилась, поэтому она еще немного посидела, прежде чем попыталась встать. Ноги подкашивались от слабости, но со своей функцией вполне справлялись. Девушка оправила ночнужку, длина которой оказалась ей до колен. Она решила начать с комода орехового цвета. В его ящиках Настя обнаружила женские вещи, судя по всему, предназначенные для нее: несколько ночных рубашек, пара сарафанов, нижнее белье и стопку носков. Все белье было недешевым, новым, но явно выстиранным, потому что пахло кондиционером. К ее большому облегчению в комоде отсутствовало эротическое белье, которое могло бы указать на истинную цель ее заточения. В одном из отделений она нашла легкий халат и решила надеть его. Затягивая поясок потуже, девушка обошла кровать и принялась изучать содержимое тумбочки. К сожалению, кроме массажной расчёски для волос и небольшой стопки журналов, она больше ничего в ней не обнаружила. Оказалось, что в
комнате еще стоит небольшое кресло напротив кровати, но оно почти сливалось с деревянной обивкой стен, поэтому девушка заметила его не сразу.
        Поколебавшись, Настя все же решилась подняться по лестнице и без особой надежды толкнуть дверь. Та была заперта снаружи, причем изнутри не было никаких следов замка. Спускаясь, девушка вдруг увидела, что в верхнем углу напротив входа находился кондиционер. А вот это уже было интересно, ведь наличие кондиционера означало пусть небольшое, но отверстие в стене. Девушка начала раздумывать над тем, хватит ли у нее сил вскарабкаться до потолка, сдвинув всю имеющуюся в комнате мебель, когда ее внимание привлекло какое-то мерцание. Повернув поднятую к верху голову, Настя наткнулась на красный глазок работающей камеры. Она была небольшого размера и размещалась на стене слева от входа. В обзор камеры попадала практически вся комната вместе с лестницей.
        Девушка попятилась в сторону кровати, не зная, как поступить. Первым ее порывом было запустить в это подглядывающее устройство графином. Затем пришла мысль накинуть поверх нее какую-нибудь одежду из комода. Но потом она решила ничего пока не предпринимать. Ей не стоит провоцировать мужчину необдуманными поступками. Он же обещал не причинять ей вреда, если она будет хорошо себя вести? Другой вопрос в том, можно ли верить его словам…
        Почувствовав, что хождения по комнате утомили ее, Настя снова забралась на кровать и прямо в халате залезла под одеяло. Красный мигающий огонек так и притягивал к себе взгляд. Девушка бездумно пялилась на него, запрещая думать о плачевности своего положения, чтобы окончательно не растерять остатки духа. Рано или поздно, но она сбежит отсюда, просто нужно подготовиться и выждать подходящий момент, так утешала она себя.
        Щелкнула задвижка, и дверь в ее комнату распахнулась. Настя вся подобралась и с замиранием сердце смотрела, как к проеме появляется знакомая мужская фигура.
        Глава 4. «Не выходи из комнаты»
        Олег неторопливо спустился по лестнице, что-то неся в руках. Этим оказались мягкие женские тапочки сиреневого цвета в тон ее халату. Он наклонился и поставил обувь рядом с кроватью.
        - Не стоит ходить босиком, тут холодный пол, - посоветовал он девушке, и, не удержавшись, поинтересовался, - ну как, осмотрелась?
        Неосознанно девушка глянула в сторону камеры и снова насторожено уставилась на мужчину. Перехватив ее взгляд, Олег приподнял руки в примирительном жесте.
        - Знаю, тебя это нервирует, но мне нужно быть уверенным в твоей безопасности. Я ведь не стал ее нигде прятать, а повесил на видном месте, чтобы ты о ней просто знала. Это убережет тебя от опрометчивых поступков, вот и все.
        - Откуда я могу знать, что здесь нет скрытых камер, и меня не снимают со всех сторон, как в дурацком реалити шоу? - ее голос звучал глухо и отрывисто, она заставляла себя говорить с этим человеком, потому что только от него могла получить хоть какую-то информацию.
        - Ты не можешь этого знать, - просто ответил мужчина, - тебе придется или поверить мне, или продолжать изводить себя догадками. Эта камера ничего не записывает, она лишь передает изображение в режиме онлайн на мой смартфон.
        Девушка жадно впитывала его слова, стараясь не показывать свою заинтересованность.
        - Тебе нужно в туалет? - спросил у нее Олег.
        - Мне нужно домой! - с нажимом произнесла Настя и закусила нижнюю губу, которая начала подрагивать.
        Мужчина отвел взгляд в сторону и рассеяно провел рукой по волосам, ему было не по себе, но и отступать уже было поздно.
        - Это невозможно, - покачал он головой.
        - Но почему? Отпустите меня, клянусь, что никому ничего не расскажу, - взмолилась девушка и подалась в его сторону. - Вы ведь всегда ко мне хорошо относились, зачем же сейчас так поступаете?
        - Вот потому, что я всегда к тебе хорошо относился, я сейчас так и поступаю, - тихо пробормотал он и потянулся рукой к девушке, чтобы пригладить растрепавшиеся пряди длинных волос.
        Но Настя отпрянула от него, как ужаленная, рискуя сверзится с противоположного края кровати.
        - У твоего организма есть определенные потребности, - Олег снова вернул разговор в нужное русло. - Я могу отвести тебя в ванную комнату, где тебя ждут все удобства. Но если ты будешь доставлять мне проблемы в виде криков и попыток вырваться, то тебе придется довольствоваться ночным горшком, который я принесу сюда. Так, что ты выбираешь?
        С одной стороны, Насте совершенно не хотелось никуда с ним ходить, но с другой она понимала, что иного шанса увидеть дом, в котором ее держали, ей может и не представится.
        - Не нужно горшков, - затрясла головой девушка, - я хочу в туалет.
        - Умница, - похвалил ее выбор Олег, - тогда идем, только тапочки надень.
        Он поднялся по лестнице и, открыв дверь, подождал, пока Настя обуется и последует за ним. Выйдя в коридор, он придержал для нее открытую дверь, встав таким образом, чтобы отрезать ей путь в сторону входной двери.
        Девушка, словно дикий зверек, выглянула наружу и оказалась в светлом коридоре обычного современного дома. В коридоре вкусно пахло какой-то приготовленной едой, но запах шел с той стороны, где стоял Олег, преграждавший ей дорогу, поэтому ей ничего не оставалось, как проследовать в другую сторону.
        Она прошла мимо арки, через которую успела разглядеть комнату с диваном и книжными шкафами, впереди была лестница на второй этаж и дверь в ванную. Бросив вопросительный взгляд на следовавшего за ней по пятам мужчину, Настя потянула дверную ручку на себя. Олег позволил девушке войти и захлопнуть за собой дверь. Он повернул замок до характерного щелчка. В свою очередь девушка не смогла закрыться изнутри, потому что с ее стороны замок в двери оказался предусмотрительно испорчен.
        Испустив вздох разочарования, Настя принялась исследовать новое помещение. Облицовка ванной комнаты была выполнена в скандинавском черно-белом стиле, которому соответствовали душевая кабина, раковина, унитаз и стиральная машина. Повернувшись, девушка наткнулась на свое отражение в зеркале над раковиной и замерла, не узнавая себя: в побледневшем лице не было ни кровинки, спутанные русые волосы неряшливо рассыпались по плечам, взгляд был затравленным и потухшим. «В гроб краше кладут», - мелькнула в голове дурацкая мысль. Стряхнув оцепенение, девушка оглядела полочки и заглянула во все шкафчики в поисках хоть какого-то средства для самозащиты. Увы, кроме стирального порошка, кондиционера, шампуня, геля для душа и мыла, ничего полезного она не обнаружила. Самым странным ей показалось отсутствие мужских принадлежностей для умывания или бритья. Даже зубная щетка была только одна - новая, еще в упаковке, она сиротливо лежала рядом с тюбиком мятной пасты. Казалось, что вся ванная была предоставлена в ее единоличное распоряжение. Может, сам похититель мылся в другом месте?
        Через какое-то время, за которое Настя уже успела немного привести себя в порядок, в дверь деликатно постучали. Под конвоем девушка вернулась в свою комфортную темницу, с тоской глядя на маячившую в конце коридора уличную дверь, за которой брезжила недоступная ей более свобода. В качестве утешения на тумбочке у своей кровати несчастная узница обнаружила полноценный обед. От горячих равиоли поднимался пар, к ним прилагался овощной салат и пакет сока.
        Некоторое время Настя колебалась, стоит ли это есть, ведь мало ли что можно подсыпать в пищу. Однако ей нужны были силы, взять которые было неоткуда. Поэтому вооружившись пластмассовой вилкой, девушка приступила к еде. Равиоли с мясом птицы оказались сочными и очень вкусными, салат - свежим и хрустящим. После еды девушку сморил естественный здоровый сон, на этот раз вызванный не химией, а лишь стрессом и усталостью.
        ___________________
        Время потекло мучительно однообразно. У Насти не было ни часов, ни окна, а Олег не отвечал ей на вопросы о том, как долго она здесь находится. Он регулярно приходил к ней, приносил еду, следил, чтобы у нее была вода, и отводил по ее просьбе наверх в уже знакомый санузел. Девушке оставалось отмерять время его посещениями. С того момента, как она очнулась в этой комнате, мужчина уже пять раз приносил ей еду. По ее подсчетам выходило, что она провела здесь около трех дней, а значит ее исчезновение вряд ли продолжало оставаться незамеченным.
        Поведение похитителя ставило ее в тупик. Он не распускал руки, не позволял себе ничего лишнего, был привычно вежлив и обходителен. Однако в мужском взгляде, устремленном на нее, девушка все чаще улавливала хищный блеск. Мужчина смотрел на нее с таким голодом, словно она была экзотичным блюдом, которое ему не терпелось попробовать, но по какой-то причине ему приходилось себя сдерживать.
        Насте не хотелось разбираться в мотивах его поступков, ей было достаточно того, что он ее пока не трогал. Она думала лишь о том, как ей вернуться домой. У нее было до обидного мало вариантов для побега. Причем самый очевидный из них - во время похода в туалет - был изначально обречен на провал. Она была физически намного слабее мужчины, и речи не могло идти о том, чтобы попытаться как-то справится с ним. Вероятно, ей могла сыграть на руку обычная человеческая оплошность, например, он мог забыть запереть за собой дверь. Вот только пока этого так ни разу и не случилось, а ждать у моря погоды было не в ее интересах. Оставалась задумка с кондиционером, но из-за работающей камеры у нее были связаны руки. Настя подумывала о том, как бы незаметно ее вывести из строя, вот только ничего путного в голову так и не приходило.
        Дверь в подвал не запиралась изнутри, соответственно, когда мужчина находился рядом с ней - путь наверх был открыт. Если бы в комнате было хоть что-то мало-мальски тяжелое, чем можно было оглушить его, девушка, не задумываясь, так бы и поступила. За неимением под рукой ничего подходящего приходилось раздумывать о том, нельзя ли его было чем-то отвлечь, чтобы незаметно проскочить наверх? Рассуждения в подобном ключе породили совершенно безумный план, но Насте ничего не оставалось, кроме как рискнуть и воплотить его в жизнь.
        Для начала пришлось поиграть на камеру. Девушка изобразила вялость и недомогание, мешавшие ей встать с кровати. Ее маленькое представление не прошло незамеченным, и вскоре дверь в подвал открылась. Девушка прислушивалась к тихому звуку шагов приближающегося мужчины. Она лежала под одеялом на самом краю кровати подальше от входа, отвернувшись от камеры.
        - Как ты себя чувствуешь, Настюш? - раздался над ней голос Олега. Он опустился перед кроватью на корточки, чтобы их лица оказались примерно на одном уровне.
        - Нормально, - еле слышно прошептала девушка, и поплотнее укуталась в одеяло.
        - Что-то я в этом сомневаюсь, - не поверил ей Олег, и слегка прикоснулся кончиками пальцев к девичьему лбу. - Кажется, у тебя температура.
        Настя чувствовала, как ее лихорадило от нервного возбуждения и даже немного потряхивало, но, похоже, это только шло ее легенде на пользу. Она закрыла глаза, чтобы ничем не выдать своего истинного состояния.
        - Я сейчас принесу градусник, - решил Олег и выпрямился в полный рост. Его встревожило состояние девушки, было совершенно непонятно, что могло нанести вред ее здоровью. «Может дело в кондиционере? - подумал он. - Нужно отрегулировать теплоту».
        Девушка напряженно прислушивалась к его шагам, и едва он скрылся за дверью, как Настя, вскочив с кровати, сунула одну из подушек под одеяло и наспех соорудила бугорок, который должен был имитировать ее скрюченное тельце. Пытаясь не шуметь, девушка босиком кинулась под лестницу и вся сжалась, стараясь стать как можно более незаметней. Она уже уяснила, что входя к ней, Олег определял ее местоположение взглядом и только после этого спускался. Если ей очень сильно повезет, и издалека он примет спрятанную под одеялом подушку за фигуру девушки, то у нее будет несколько секунд форы, пока он обойдет кровать и обнаружит подмену.
        Над головой послышались шаги, и девушка сжалась еще сильнее. Мужчина начал спускаться по лестнице, а Настя превратилась в статую, боясь ненароком шевельнуться и привлечь к себе внимание. Мужчина спустился и направился к кровати. Девушка напряглась всем телом, ожидая, пока он как можно дальше отойдет вглубь комнаты, чтобы вскочить на ноги и изо всех сил рвануть по лестнице.
        Кровь так сильно шумела в ушах, что она совершенно не слышала того, что происходит за ее спиной. Настя даже не бежала, она летела, подстегиваемая отчаянным желанием вырваться из плена, в который угодила по своей глупости. Проскочив в коридор, она безошибочно метнулась в сторону входной двери, моля всех богов, чтобы дверной замок не оказался слишком сложным, и ей хватило времени, чтобы его открыть. Однако, как оказалось, молится нужно было совсем о другом. Не успев пробежать и пару шагов, девушка неожиданно обо что-то запнулась и плашмя рухнула вниз. Она едва исхитрилась выставить перед собой руки, тем самым уберегая лицо от встречи с полом. Из-под ее ног с обиженным визгом и лаем метнулся какой-то темно-коричневый комок. Больно ударившись коленями и локтями при падении, Настя на мгновение оказалась дезориентированной, но уже в следующую секунду она попыталась подняться, однако девушка снова оказалась пригвождена к полу навалившимся на нее сверху мужчиной.
        То ли ее падение заняло много времени, то ли преследователь оказался слишком быстр, теперь это уже было неважно. Широкая ладонь зажала девушке рот, лишая ее последней возможности позвать на помощь. Настя билась под тяжестью громоздкого тела, извиваясь в попытках выкарабкаться из-под Олега. До заветной входной двери оставалось совсем немного, и девушка бездумно вырывалась из державших ее рук, растрачивая силы в бесплодной борьбе. Она рыдала от разочарования и страха, пыталась укусить закрывавшую рот ладонь, лягалась, молотила руками по телу мужчины, но все было без толку - его хватка не слабела.
        Задыхаясь, Настя признала свое поражение. Она замерла под мужчиной, надеясь, что он поднимется вместе с ней на ноги, вот только тот не спешил ее отпускать. Вместо этого девушка с ужасом ощутила его руку на своем бедре. Он водил рукой по телу девушки, все сильнее прижимаясь к ее ягодицам пахом. Настя дернулась, когда он задрал к поясу и без того взвившийся подол халата. А затем резко дернул за ее трусики, пока они до боли не впились ей в плоть, послышался треск разрываемой ткани.
        Настя из последних сил завозилась под ним, протестующе мыча и давясь слезами. Не обращая внимания на трепыхания девушки, мужчина стянул с себя штаны до колен, и вклинился ей между ног, не позволяя свести их вместе. В этот раз он не стал отлучаться за смазкой, используя вместо нее собственную слюну.
        Девушка вся изогнулась, почувствовав, как в ее неподатливое тело вторгается чужая плоть. Она попыталась исцарапать насильнику лицо, но он легко перехватил тонкие запястья и прижал их над ее головой. Больше она ничем не могла ему помешать, а ее судорожные подергивания лишь облегчали ему работу. Насте казалось, что ее натягивают на резиновую дубинку: неподготовленное тело с трудом принимало член наглеца, который так уверенно распоряжался ее телом. Настя сходила с ума от распирающей нутро боли, задыхаясь под тяжестью мужского тела. Ее приглушенные стоны перемежались с громким мужским дыханием, опалявшем жаром ее ухо. Потерять сознание от творившегося над ней насилия мешали остатки адреналина, все еще бурлящие в крови. Неторопливые толчки в глубине ее тела отзывались болью и унижением во всем организме. Зажмурив от бессилия глаза, девушка мечтала лишь о том, чтобы эта медленная пытка поскорее закончилась. Мужчина продолжал зажимать ей рот, но, не встречая больше сопротивления, выпустил ее запястья из своей стальной хватки. Свободной рукой он через халат мял ее чувствительную грудь, добавляя девушке
страданий. В какой-то момент он слишком резко двинулся в ней, заставив ее дернуть бедрами, и этого вынужденного отклика женского тела ему хватило, чтобы глухо застонав, залить саднящее лоно горячим семенем.
        После оргазма его сознание немного прояснилось, и тут же пришло сожаление о собственной несдержанности. Дрожащая под ним девушка, словно слепой котенок уткнулась в его ладонь и что-то еле слышно мяукала, длинные волосы разметались по спине и частично прикрывали залитое слезами лицо. Он слишком сильно хотел ее, а неудавшийся побег окончательно вывел из себя, что вкупе и вытекло в стремление продемонстрировать, кому она теперь принадлежит старым, как этот мир, способом.
        Оправив штаны, он, привстав, подхватил на руки беглянку и понес ее в подвал, стараясь не смотреть на мокрое от слез лицо. Уложив девушку на постель, он укрыл ее, и она тут же свернулась в клубочек, поджав под себя ноги.
        - Мамочка… - с нежных губ сорвалось обращение к той, к кому неосознанно взывает любой человек, находящийся на грани отчаянья, а затем последовали приглушенные всхлипы и рыдания.
        С тяжелым сердцем Олег оставил замученную девушку и поднялся к себе, не забыв запереть свою слишком резвую пленницу.
        Глава 5. «Дайте мне белые крылья»
        Настя бежала по бесконечно длинному коридору, с каждой минутой теряя надежду выбраться из него. Она просто знала, что нужно бежать вперед и не оглядываться. Силы были на исходе, легкие жгло огнем, но она упрямо двигалась вперед. Внезапно ее что-то повалило с ног и придавило к холодному полу. Девушка кричала, пыталась сбросить с себя тяжесть, но у нее ничего не выходило. Тьма подкрадывалась со всех сторон, наседала и подавляла. Ее тело покрывалось липкой тягучей слизью, которую хотелось немедленно смыть с себя, а низ живота раздирало от пронзительной боли…
        Застонав, Настя вынырнула из кошмарного сновидения для того, чтобы оказаться в кошмаре наяву. Физическая боль никуда не исчезла, скручивая внутренности в тугой узел. Постыдные воспоминания нещадно кололи, не давая забыться. Казалось, девушка выплакала все слезы, так и не найдя в них ни грамма утешения. Снова и снова она проваливалась в небытие, не находя в нем покоя. Сбежав из очередного мучительного сна, Настя почувствовала неладное - инстинкты били в набат, предупреждая о близкой опасности. Девушка убрала от лица мешающие пряди волос и столкнулась взглядом со своим мучителем, сидевшем в изножье ее кровати.
        Волна паники захлестнула все существо Насти, выбивая остатки дыхания из грудной клетки. Ее первой реакцией было отползти от него как можно дальше и забиться в самый дальний угол постели. Мужчина молча рассматривал бледную как смерть девушку, ее широко распахнутые воспаленные глаза и дрожащие искусанные губы. Он собирался с мыслями, прекрасно понимая, что не сможет найти слов, способных оправдать то, что он сделал. Вдруг его внимание привлекло смазанное кровянистое пятнышко на светлой простыни. Мужчина почувствовал, как его собственные внутренности сковывает холод в преддверии страшного открытия. Его импульсивный поступок мог травмировать девушку не только морально, но и нанести ей физическое увечье.
        - Настя, милая, мне нет оправдания. Клянусь, что такого больше не повторится, - начал он самым успокаивающим тоном, на какой только был способен. - Ты должна мне верить, я больше не обижу тебя. У тебя идет кровь, это может быть очень опасно. Обещаю, я только осмотрю тебя. Пожалуйста, поверь мне.
        Девушка находилась в том состоянии, когда речь воспринимается с трудом, а смысл слов ускользает. Она слышала мягкость его тона, но больше не могла позволить себе обмануться. Он ведь уже получил от нее все, что хотел, зачем же продолжает мучить и о чем-то просить? Ее мозг ухватился за слова «кровь» и «осмотрю», пытаясь связать их воедино, Настя перевела непонимающий взгляд на постель, в сознании что-то щелкнуло, и девушка яростно затрясла головой. Про себя Олег уже решил, что ему придется еще раз воспользоваться снотворным. И словно прочитав его мысли, Настя попыталась донести, почему ее нужно оставить в покое:
        - Мм… месячные, - хрипло выдохнула она.
        У Олега словно камень упал с души от этого простого объяснения. Все пазлы встали на свои места, принося невыразимое облегчение.
        - Тогда потерпи немного, я отнесу тебя в душ, - обратился Олег к девушке, слабо веря в то, что она его послушает.
        Так и получилось. Ему пришлось спеленать вырывающуюся пленницу, завернув ее в одеяло на манер своеобразного кокона. Вместе с одеялом он отнес ее в ванную комнату и аккуратно опустился вместе со своей ношей на холодный керамический пол. Ссадив девушку, он придержал ее за плечи, вынуждая посмотреть на себя.
        - Настюш, я оставлю тебя ненадолго. Если сможешь, прими душ сама. Если нет - я помогу тебе, - медленно произнес он, надеясь достучаться до девушки, которая явно была не в себе.
        После его ухода Настя еще какое-то время в ступоре просидела на полу, до ее сознания медленно доходила его заботливая угроза. Он собирался снова дотрагиваться до нее под предлогом мытья. Девушка начала выпутываться из одеяла, попутно стягивая с себя халат. Ее всю трясло в ознобе, боясь упасть, она не поднималась на ноги. Кое-как забравшись в душевую кабину, девушка почувствовала себя в относительной безопасности в этом небольшом замкнутом пространстве, в котором кроме нее больше никого не было. Руки плохо слушались, но она сумела включить теплую воду, которая обрушилась на нее из душа, согревая и успокаивая. Опустив голову, Настя увидела на внутренней части бедер следы крови и засохшей спермы. До боли прикусив губу, под струями воды девушка остервенело принялась оттирать эту грязь, пока кожа вновь не побелела под ее руками. Льющаяся на голову вода бережно очищала девушку, смывая с ее тела кровь, слезы и следы чужой похоти.
        Настя была готова просидеть в душе до конца жизни, вот только вода в доме нагревалась с помощью бойлера, и после того, как он опустел, на девушку полилась прохладная вода. Это немного привело ее в чувство. Выключив воду, она отодвинула запотевшую дверку кабины. Брошенные на полу одеяло с халатом исчезли, зато на стиральной машинке она увидела банное полотенце, чистую сорочку и трусики. Рядом с бельем лежала упаковка прокладок популярной марки. В другое время Настю охватил бы стыд, что посторонний мужчина оказался сопричастен с этим табуированным аспектом ее личной жизни, но сейчас на это просто не осталось сил. Она еле сумела одеться и в изнеможении опустилась на закрытую крышку унитаза.
        В таком положении ее и нашел Олег. Он отнес девушку вниз и присел вместе с ней на кровать, усадив Настю к себе на колени. Дал ей выпить какую-то таблетку, и даже если бы это оказался цианистый калий, девушка все равно бы ее проглотила. Она была настолько истощена, что к собственной судьбе испытывала лишь тупое безразличие. Мужчина аккуратно сушил ей волосы полотенцем, вытирая мокрые пряди. Убаюканная мягкими прикосновениями, девушка задремала. Она не почувствовала, как ее переложили на чистую перестеленную постель и укрыли одеялом.
        _________________
        Боль в низу живота прошла, но апатия прочно обосновалась в девушке после неудачного побега. Возможно, сработала какая-то психологическая защита, на время спрятавшую Настю от всех переживаний. Последующие несколько дней она провела в сомнамбулическом состоянии, ни на что не реагируя. Сны больше не преследовали ее, вместо них девушка погружалась в темноту, которая приносила покой. Из этой умиротворяющей пустоты, в которой не было ни тревог, ни забот, ее иногда выносило на поверхность, откуда она словно через мутное стекло видела уже знакомую комнату, свою постель и светлый потолок. Кто-то тормошил ее, относил в душ, кормил с ложечки супами и давал таблетки. Настя не задавалась никакими вопросами, ей просто хотелось поскорее нырнуть поглубже в притягательную черноту, дарующую забвение.
        Темнота сама отторгла ее, в какой-то момент выбросив ничего не подозревающую девушку в реальный мир. Настя открыла глаза, поморгала и поняла, что проснулась. По-настоящему проснулась от слишком долгого сна, в котором пребывала. Девушка потянулась, обретая контроль над слегка ноющими от вынужденного безделья мышцами. Она немного приподнялась, опираясь спиной на подушки и огляделась. За то время, что она провела в этой комнате, здесь ничего не поменялось.
        Не изменился и человек, который открыл дверь и теперь не спеша спускался по лестнице. Настя почувствовала, как ее сердце забилось быстрее, а дыхание участилось. Она как-то отстраненно отметила, что раньше точно такую же реакцию в ее организме вызывала влюбленность, которую она испытывала к Кириллу. Олег добился от нее точно такой же реакции только через страх.
        - Доброе утро, - привычно поздоровался мужчина, направляясь к ней, чтобы отнести в ванную.
        Неожиданно для него девушка отстранилась и покачала головой.
        - Я сама, - просипела она. Ей пришлось прочистить голосовые связки, которые после долгого молчания отказывались полноценно функционировать.
        Олег замер, разглядывая девушку так, словно впервые ее увидел. Его сильно тревожило состояние девушки в последние дни. Морщины на его лбу немного разгладились, когда он убедился, что глаза у Насти снова стали ясные. Она все больше напоминала прежнюю себя, а не безжизненную куклу, в которую превратилась после его скотской выходки.
        - Конечно, если вдруг станет плохо, обопрись на меня, - едва заметно дрогнувшим голосом произнес Олег, обращаясь к девушке.
        Ее подбородок упрямо дернулся, и она начала вставать, предпочтя опереться на прикроватную тумбочку, чем воспользоваться протянутой к ней рукой. Он невольно улыбнулся, радуясь любому проявлению характера, который так боялся сломать.
        Подъем по лестнице проходил крайне медленно, но Олег ее не торопил. Он шел позади, готовый в любой момент уберечь ее отпадения, но девушка сумела не только устоять на ногах, но и самостоятельно добраться до ванной комнаты. Оказавшись внутри уборной, она с опаской бросила взгляд на зеркало. Отражение в очередной раз неприятно удивило: ее черты лица болезненно заострились, и без того худощавая девушка теперь выглядела, как узник Бухенвальда. Расстроившись, Настя разделась, чтобы принять душ. Она обратила внимание, что менструация уже практически закончилась. Это означало, что ее пребывание в странном оторванном от мира состоянии заняло около четырех дней.
        Контрастный душ помог окончательно прийти в себя, поэтому нежеланное возвращение в опостылевший подвал прошло гораздо быстрее. На тумбочке девушку, как обычно, ждала еда. На этот раз это был чисто английский завтрак, состоящий из овсяной каши, вареных яиц, тостов, сыра и ароматного чая. Чувствуя зверский аппетит, Настя незамедлительно приступила к угощению. После того, как она доела все до последнего кусочка, в подвал спустился Олег, чтобы унести одноразовую посуду. Он вручил девушке таблетку и налил из графина воды.
        Настя нерешительно покрутила таблетку в руках:
        - У меня ничего не болит, мне больше не нужны лекарства.
        Олег осторожно опустился рядом с ней на постель, сохраняя дистанцию. Он не собирался делать из таблеток какого-то секрета и уж тем более обманывать ее.
        - Настюш, обезболивающее ты пила всего один раз. Я давал тебе успокоительные и противозачаточные препараты. Это, - он кивком головы указал на пилюлю в ее руках, - противозачаточное.
        Когда до нее дошел смысл его слов, девушка, не задумываясь, кинула таблетку в лицо мужчине. Она тут же испуганно сжалась и на всякий случай отодвинулась от него подальше. Однако Олега совсем не рассердил ее поступок. Он подобрал брошенную таблетку с пола и убрал ее в карман голубой рубашки с коротким рукавом, которая была на нем надета.
        - Я прекрасно понимаю твои чувства. Прости, я поступил, как животное, и ты имеешь полное право меня ненавидеть. Я мог бы сказать, что больше и пальцем тебя не трону, но это будет ложью. Ты уже моя, и рано или поздно с этим смиришься. Поверь, я был бы очень счастлив, если бы ты родила мне ребенка, но, учитывая твое моральное и физическое состояние, ты совершенно не готова к материнству, хотя решать тебе, - с этими словами мужчина достал из кармана брюк баночку оральных контрацептивов со знакомой Насте этикеткой и положил новую таблетку на тумбочку рядом со стаканом воды.
        Забрав пластиковую посуду, он оставил девушку одну размышлять над своими словами.
        Настя уставилась на белую таблетку, как на ядовитую змею - со смесью страха и омерзения. «Решать тебе»… хуже насмешки не придумаешь. Если бы она могла хоть что-то решать, ее бы давно и след простыл, а вернее она никогда бы даже не оказалась в этом подвале. Что за дурацкая игра в благородство, когда он открытым текстом говорит ей о том, что дальнейшее насилие неизбежно?
        Глаза девушки наполнились слезами от жалости к себе. Она и так уже пережила худшее из того, что только может случится с женщиной. Ее гордость попрали, втоптали в грязь и жестоко унизили. Она точно знала, что уже никогда не сможет стать прежней. Настя старалась гнать от себя малодушные мысли о смерти, помня о родителях. Они примут ее обратно любой, мама и папа до последнего будут ждать и искать ее. Она не может их подвести, поэтому должна жить. О Кирилле она старалась не думать, это было слишком болезненно.
        Если она откажется принимать эти таблетки, которые, кстати, пила добровольно после назначения врача, то кому кроме себя, сделает хуже? Если он не планирует убивать ее, однажды она обязательно окажется на свободе, и ей придется научится жить с грузом прошлого. А если она действительно забеременеет? Невинное дитя в качестве ежесекундного напоминания о том, о чем она изо всех сил будет стараться забыть - это ли не ад?
        Девушка потянула дрожащую руку к таблетке, но тут же ее одернула. Ей показалось, что тем самым она словно вывешивает белый флаг, смиряясь с его притязаниями. Вся ее суть бунтовала при мысли о том, что ей придется покориться этому мужчине. «Как будто ему требуется мое согласие», - с горечью подумала девушка. Он уже доказал, что она абсолютно беззащитна перед его желаниями, а ее сопротивление ему не помеха. Настя схватила злосчастную таблетку и, пока не передумала, быстро проглотила ее, запив водой.
        _______________
        Если Олег и наблюдал за ее метаниями через камеру, то ничем себя не выдал. Он еще дважды сытно накормил ее, а в третий раз принес что-то вроде легкого ужина, состоявшего из йогурта и крекеров. Казалось, он задался целью откормить девушку после того, как к ней вернулся здоровый аппетит. Держался мужчина несколько отстраненно, словно о чем-то глубоко задумался. Он отвел Настю в душ перед сном и, как обычно, оставил одну в ванной комнате. Девушка успела помыться, почистить зубы, окончательно убедиться, что «эти» дни прошли, а Олег все никак не возвращался.
        Настя начала злиться на то, что ее здесь, похоже, забыли, и решила подергать дверную ручку, надеясь хоть этим привлечь его внимание. Но стоило девушке надавить на ручку, как дверь тут же открылась. Затаив дыхание, Настя распахнула дверь пошире и никого за ней не обнаружила. Коридор был освещен и абсолютно пуст. Сделав пару шагов вперед, девушка разглядела приоткрытую входную дверь, из-за которой донеслось негромкое тявканье. Вероятно, Олег был снаружи дома. Неужели его подвела рассеянность?
        Настя не стала гадать и без промедления метнулась в темную комнату с аркой. Света из коридора хватило разглядеть, что это была просторная гостиная с большим диваном посередине. Осматриваться времени не было, Настя изо всех сил поспешила к окну. Пластиковое окошко было приоткрыто на проветривании, и, повозившись с ручкой, ей удалось полностью открыть его. Девушку обдало вечерней свежестью, и то ли от избытка кислорода, то ли от близости к свободе у нее немного закружилась голова. Сбросив тапочки, чтобы не мешали, она, стараясь не шуметь, перекинула ноги через подоконник. Глаза еще не привыкли к царившему снаружи мраку, поэтому Настя не могла оценить высоту, с которой ей предстояло прыгать. Развернувшись и держась руками за подоконник, девушка принялась опускать ноги в надежде, что они упрутся во что-нибудь твердое. Но ее роста не хватило, поэтому пришлось рискнуть и прыгнуть в неизвестность. Падение было коротким, все-таки это ведь был первый этаж, и девушка вполне благополучно приземлилась.
        Не успела она перевести дух от собственной смелости, как чьи-то руки ее крепко обхватили, зажали рот, а над ухом знакомый голос тихо произнес:
        - Попалась…
        Настя дернулась от охватившего ее чувства дежавю: она напоминала себе Сизифа, все усилия которого были обречены на провал, и она так же раз за разом оказывалась у подножья одной и той же скалы. Нахлынувшее разочарование от утраты свободы, которую она даже не успела пригубить, столь сильно потрясло и без того расшатанные нервы пленницы, что девушка потеряла сознание.
        Подхватив ее обмякшее тело, Олег быстрым шагом направился с нею в дом. В отличие от Насти он прекрасно ориентировался в темноте.
        ____________
        Мужчина ласково поглаживал бесчувственную девушку, убирая с ее лица влажные после душа волосы. Он не сводил глаз с прекрасного бледного лица, поэтому не упустил момент, когда ее веки затрепетали, и она глубоко вздохнула, начиная приходить в себя. Голубые глаза невидяще распахнулись, но зрение быстро вернулось к ней, и взгляд сфокусировался на Олеге, державшего ее в своих объятиях.
        Они лежали на постели в подвальной комнате. Олег был обнажен до пояса, на нем оставались лишь серые спортивные штаны, в то время как Настя была совершенно нагой. Девушка попыталась отстраниться от мужчины, но он лишь сильнее прижал ее к своему телу, не позволяя ей сократить расстояние между ними. Настя оцепенела, страх парализовал мышцы. Ее тело боялось новой порции боли и унижения, отчаянно нуждаясь в чьей-нибудь защите и ласке.
        - Ш-ш-ш, - успокаивающе прошептал ей на ухо Олег, продолжая гладить ее по волосам, словно перепуганного ребенка. Словно не он сам был первопричиной всех ее кошмаров во сне и наяву.
        Сердце девушки испуганно колотилось в груди, как у маленького зайчонка, угодившего в лапы кровожадного волка. Вот только хищник не торопился проглатывать свою добычу, он зарывался носом в мягкую шерстку, вдыхая ее аромат, пропитанный животным страхом.
        Настя тихо заскулила, когда мужские губы дотронулись до ее вытянутой шеи, нежно целуя по всей длине. Ее руки, попытавшие оттолкнуть мужчину, были перехвачены и зажаты сильной ладонью. Олег отодвинул их в сторону, чтобы беспрепятственно добраться до обнаженной девичьей груди. Закусив до крови губу, девушка беззвучно заплакала, смирившись с очередным посягательством на свое тело. Она закрыла глаза и попыталась отрешиться от происходящего. Настя старалась не думать о том, как сухие теплые губы покрывают бесконечной чередой поцелуев каждый сантиметр ее нежной плоти.
        Голова мужчины опустилась ниже, прокладывая дорожку из поцелуев по нервно потрагивающему животу до сосредоточия женственности малышки, беспомощно распластанной под ним. Он пережал торс задергавшейся девушки той же рукой, которой сжимал ее запястья. Широкие плечи втиснутые между ножек девушки, мешали ей свести бедра вместе.
        Настя всхлипывала, мечась головой по подушке, не в силах спрятаться от горящего страстью взгляда и алчного рта, который прильнул к самому сокровенному естеству девушки. Если до этого она считала, что самое постыдное и греховное она уже пережила, испив чашу унижения до дна, то теперь осознала, как сильно ошибалась.
        Мужчина умело ласкал ее языком, уделяя особое внимание клитору. Первый и единственный любимый человек Насти, преодолевая стеснения девушки, познакомил ее с радостями куннилингуса, научив получать от него удовольствие. Однако сейчас девушка не чувствовала ничего, кроме стыда. Обездвиженная, она лежала словно на жертвенном одре, глядя в потолок и глотая жгучие слезы. Однако мужчину не смущало ее равнодушие, он продолжал размеренно погружаться в нее языком, совершая круговые движения вдоль стенок, аккуратно подразнивал губами клитор, периодически вбирая его в рот.
        Сколько это продолжалось Настя точно не знала. Она потеряла счет времени и, уйдя в свои мысли, просто ждала, когда ему это надоест. Однако сладостная пытка продолжалась, и стоило девушке на миг случайно сосредоточится на ощущениях своего тела, вызванные навязанной лаской, как совершенно неожиданно для себя она изогнулась от захлестнувшего ее оргазма. Девушка ошалело пялилась в потолок, ничего не понимая, ведь не могла же она кончить от того, что с нею делали против ее воли… или могла?
        Воспользовавшись замешательством девушки, Олег избавился от брюк, и накрыл собой хрупкое содрогающееся тело. Он отпустил ее запястья, и узкие ладошки ожидаемо уперлись ему в грудь, но даже это прикосновение маленькой недотроги доставляло ему удовольствие. Однако самое сладкое ожидало впереди. Продолжая упираться в кровать одной рукой, чтобы не раздавить свою крошку, другой он обхватил девушку за аппетитную попку, сжимая и фиксируя ее под собой. Настя заерзала под ним, попыталась сжаться, но он одним плавным движением глубоко погрузился в ее жаркое, увлажненное слюной и собственными соками лоно.
        Девушка тихо вскрикнула и отвернула от него лицо, спрятав его в подушку. Мужчина же, устроившись поудобнее, принялся двигать тазом, постепенно меняя темп и амплитуду, он внимательно наблюдал за ее реакцией. За тем, как она впивается зубами в нижнюю губу, пытаясь сдержать невольный стон, за дрожащими ресницами, на кончиках которых блестели слезинки.
        Настя не знала, куда ей деться. После испытанного оргазма тело стало особо чувствительным, остро реагируя на мужское проникновение. Его твердость распирала ее, а неторопливые движения сводили с ума. Мысли со скоростью ветра проносились в ее голове, не давая возможности уцепиться ни за одну из них, чтобы хоть немного отвлечься от переполнявших ее ощущений. Подливая масла в огонь, Олег убрал мешающие русые волосы от маленького ушка и приблизился к нему губами:
        - Девочка моя… какая же ты нежная, - его шепот чередовался с поцелуями в ушко и висок, - мне с тобой так хорошо… ох, черт, так узко и горячо, - он еще сильнее задвигал тазом, увеличивая темп. - Милая, обними меня ножками… прошу тебя…
        Не отдавая себе отчета, будто под гипнозом, Настя послушно подняла широко разведенные ноги и обхватила ими поясницу мужчины, позволяя ему войти в себя еще глубже. Теперь ее тело двигалось с ним в унисон, помогая ему подвести себя к краю, за которым ее ждала яркая вспышка нового оргазма, заставившего ее жалобно вскрикнуть. Словно выпростав за спиной крылья, девушка взмыла в высоту, ускользая от реальности. Олег почувствовал волну, которая прошла через стройное тело, выгибая ее ему на встречу. Еще несколько раз толкнувшись в податливые глубины, он последовал прямо за ней, теряясь в ощущениях столь сильного наслаждения, которого уже давно не испытывал. Из последних сил он удерживал собственное тело на весу, чтобы не раздавить девочку, в которую все еще врезался, накачивая своей спермой. Наконец, он сгреб ее в охапку и рухнул на бок, продолжая прижимать к себе расслабленное девичье тело.
        «Клин клином вышибает», - тяжело дыша думал Олег. Он знал, что им будет хорошо вместе, но даже не догадывался, что настолько. Перебирая рукой все еще немного влажные русые волосы, он удовлетворенно улыбнулся. Пожалуй, ему начинают нравится ее «побеги», особенно те, что подстраивает и контролирует он сам.
        Глава 6. «Любовь укроет от безумства»
        Просыпаться мучительно не хотелось, Насте было так спокойно и уютно в приятном безвременье, в котором она словно в колыбели плыла по бесконечному тихому океану. Она изо всех сил сопротивлялась пробуждению, но, к сожалению, встречи с суровой реальностью было не избежать. Открыв глаза, девушка сладко потянулась, попутно отмечая, что почему-то уснула голой. Это было на нее совершенно не похоже, и Настя недоуменно нахмурилась, обращаясь к собственной памяти. В один момент в голове ярким калейдоскопом вспыхнули воспоминания о минувшей ночи. Сгорая от стыда, девушка приглушенно застонала, уткнувшись лицом в подушку. Она мечтала, чтобы прямо сейчас земля разверзлась, и Настя провалилась прямиком в Тартарары. Вечные муки казались не такой уж высокой платой за возможность больше никогда не видеть насмешливо прищуренных серо-голубых глаз.
        Время шло, чудесного исчезновения в недрах земли так и не произошло, а вот мочевой пузырь все громче стал заявлять о необходимости встать с кровати, чтобы не опозориться еще сильнее, хотя казалось бы куда больше? Настя перевернулась и, помня о работающей камере, встала вместе с одеялом, придерживая его края у груди. Позаимствовав из шкафа один из легких сарафанов, она переоделась, продолжая прикрываться одеялом. Пусть после всего, что случилось, ее поведение выглядело смешным и нелепым, но ей было важно сохранить хотя бы оставшиеся крохи чувства собственного достоинства. Взяв в руки полотенце, Настя села на кровать боком к камере, и, уставившись в стену, принялась ждать.
        Минуты текли мучительно медленно, от напряжения у девушки на лбу выступила испарина. Она страшилась появления Олега, но в то же время была вынуждена терпеливо дожидаться его. Однако он так и не пришел к пленнице.
        Почувствовав неладное, Настя вскочила на ноги. Она направилась к лестнице, еще раз убеждаясь, что камера по-прежнему была включена. Взглянув на дверь, девушка обнаружила, что та немного приоткрыта. Сердце учащенно забилось, и девушка в нерешительности замерла. Еще вчера она, не раздумывая, сразу бы выбежала за дверь. Однако, наученная горьким опытом, теперь Настя знала, что открытые двери вовсе не означают, что за ними лежит путь к свободе, возможно, там притаилась новая ловушка, поэтому действовать нужно было с осторожностью.
        Распахнув дверь, Настя высунула голову, озираясь по сторонам. Цокая коготками по паркету, к ней подбежала темно-коричневая такса и, сделав стойку, несколько раз звонко гавкнула.
        - Тише, Тяпа, это свои, - раздался мужской голос, от которого у Насти мурашки побежали по коже. - Настюш, иди в душ и приходи завтракать.
        Услышав голос хозяина, собака вильнула хвостом и действительно замолчала. Она лишь подозрительно посматривала на девушку своими умными карими глазами и принюхивалась.
        Настя совсем растерялась, не зная, что и думать. Все казалось настолько сюрреалистически нереально, что она засомневалась, не спит ли. Вот только организм настойчиво тянул ее в туалет, уговаривая разобраться во всем чуть позднее, потому что прямо сейчас у него, мол, были дела поважнее. Девушке пришлось согласиться с ним и направиться в сторону ванной комнаты.
        В этот раз ее даже не запирали, пока она возилась в душе. Покончив с утренними процедурами, Настя беспрепятственно смогла выйти из ванной. Здесь она опять в сомнениях замерла, не зная, что делать дальше. Чуть впереди была знакомая арка, через которую можно было попасть в гостиную. Вчерашнее фиаско с побегом через окно отбивало всякое желание снова соваться туда. Девушка перевела взгляд на лестницу, ведущую на второй этаж. Может, пока она осталась без присмотра попробовать попытать счастья наверху этого дома? Вдруг сможет разживиться чем-нибудь полезным, к примеру. Вот только ее похититель ничего не делал просто так, интуитивно девушка догадывалась, что предоставленная ей свобода перемещения не более, чем фикция. Потоптавшись немного на месте, Настя двинулась прямо по коридору.
        Миновав открытую дверь опостылевшего подвала и немного не дойдя до входной двери, девушка оказалась рядом с широким проемом, сквозь который была видна кухня, оформленная в серо-белых тонах. Мебель в ней отличалась строгостью, простотой и функциональностью, до верху напичканная кучей встроенной бытовой техники. Хозяин дома переворачивал что-то скворчащее на сковороде, стоя у индукционной плиты, и, казалось, совсем не обращал внимания на застывшую у прохода девушку. Настя перевела тоскливый взгляд на входную дверь, прикидывая, хватит ли у нее времени, добежать и разобраться с замком. Снова оказаться лежащей на полу категорически не хотелось, но, может, стоило рискнуть?
        - Дверь закрыта изнутри на ключ, без него тебе не выйти, - заговорил Олег, не прерывая своего занятия. - Лучше садись завтракать.
        Сидевшая неподалеку от его ног Тяпа согласно тявкнула, и выжидающе поглядела на девушку. Не решаясь спорить, Настя бочком прошла на кухню и присела на краешек светлого диванчика, который вместе с овальным столом представлял собой обеденную зону. На столе уже стояли несколько небольших пиал со сметаной, медом и каким-то ягодным вареньем. Олег наложил в фарфоровую тарелку свежеиспеченные пышные оладьи и поставил их на стол перед Настей. Рядом с тарелкой он положил столовые приборы: вилку и нож. Девушка неверяще провела рукой по металлической поверхности блестящих предметов, ведь в последнее время она не видела ничего, кроме безопасного пластика. Неужели похититель стал настолько ей доверять?
        Зажав в руке сервировочный нож, Настя, наконец, осмелилась взглянуть на Олега. Мужчина был в легких домашних брюках и клетчатом фартуке, который мало чем прикрывал его голый торс. Несмотря на возраст, богатырское телосложение Олега без одежды выглядело очень внушительно. Он не был похож на перекаченного бодибилдера, но в его широких плечах проступали тренированные мускулы, пугающие даже в расслабленном состоянии. Девушка невольно сглотнула, осознавая, что не справилась бы с ним, даже имея в арсенале настоящий острый нож, а не его жалкое подобие. Дело было не в доверии, он просто знал, что она для него не опасна.
        Вздохнув, девушка отрезала маленький кусочек мучного изделия, и, нанизав его на вилку, попробовала.
        Заваривавший в это время чай Олег продолжал краем глаза наблюдать за ней. Проживав кусок оладушка, девушка явно осталась довольна его вкусом. Она добавила к оладьям густой сметаны и сосредоточилась на еде. От него не ускользнуло то, с какой надеждой она вцепилась в ручку столового ножа, посчитав его за оружие. В умелых руках даже обычная шариковая ручка могла стать смертельно опасным инструментом, но это был не тот случай. Видимо, малышка и сама пришла к подобному выводу, потому что ее плечики поникли, а боевой настрой поутих. Разливая по кружкам чай, Олег в который раз про себя отметил ее сообразительность. Пока она сладко отсыпалась после жаркой ночи, он убрал под замок все по-настоящему опасные предметы в доме, решив, что пришла пора расширить границы клетки у пойманной птички. На всех окнах были установлены ручки с защитой от детей, он раньше и не знал, что такое простое удобное средство можно было легко купить, не привлекая к себе внимания. Ему даже стало немного жаль, что девушка не решилась подняться на второй этаж, там ведь было на что посмотреть, например, на большую удобную кровать в его
спальне… Отмахнувшись от дразнящих фантазий, Олег отнес гостье чашку чая и развалился в удобном кресле у окна.
        Настя старалась не смотреть в его сторону, но все равно чувствовала на себе его маслянистый, как у сытого кота, взгляд, который вызывал нежеланный румянец на ее щеках. Из другого угла на девушку внимательно поглядывала собака, и под этим перекрестным огнем из взглядов у Насти окончательно пропал аппетит. Она запила вставшую в горле комом еду и отодвинула от себя тарелку.
        - Спасибо, очень вкусно, - чопорно произнесла она, не поднимая глаз, силясь спрятать дрожь в голосе за ледяным тоном.
        - На здоровье, милая, может еще чего-нибудь хочешь?
        - Я хочу только одного - вернуться домой, - отрезала девушка, тряхнув головой.
        - Разве тебе плохо со мной?
        Потеряв дар речи от подобной наглости, Настя с возмущением посмотрела на Олега, но в выражении его лица не было и намека на насмешку. Похоже, он на полном серьезе задавал этот дурацкий вопрос.
        - Мне очень плохо, - с расстановкой произнесла она чуть ли не по слогам. - Я не хочу жить взаперти и подвергаться насилию!
        - Как говорил старина Эйнштейн, все в этом мире относительно, - невозмутимо пустился в рассуждения Олег. - Ты считаешь, что томишься в плену у маньяка, в то время как я прекрасно провожу время со своей любимой девушкой, готовлю для нее и занимаюсь любовью. Видишь, ситуация одна, но срабатывает эффект наблюдателя и неизбежно меняет ее, искажая в ту или иную сторону.
        Из всего сказанного им в ступор Настю ввело только одно:
        - Любимой девушки? - прошептала она, ошарашенно таращась на Олега.
        Мужчина закатил глаза и пожал плечами:
        - Горячо любимой девушки, - с улыбкой легко признал он.
        - Вы - сумасшедший, - еле шевеля губами пролепетала Настя.
        - Молва утверждает, что все влюбленные безумцы, так что не буду спорить. Попробуй подыграть мне, и мы проведем этот день, как обычная пара. Приготовим вместе обед, посмотрим вечером фильм, что скажешь?
        Настя не знала, что на это сказать. Потворствовать капризам психически нестабильного человека не хотелось, но и злить его лишний раз было опасно. Взвесив все за и против, Настя неуверенно кивнула:
        - Хорошо.
        Обрадованный ее сговорчивостью Олег захлопотал на кухне. Он включил небольшой плоский телевизор, который Настя даже не заметила поначалу. Отвыкшая за время своего заточения от подобных благ цивилизации, девушка завороженно уставилась на экран, жадно всматриваясь в яркие картинки. Олег заявил, что они будут готовить пасту с крабом, и именно Насте выпала честь приготовить для нее тесто из двух сортов муки. Пока девушка под его руководством замешивала тесто, Олег ловко разделывал краба, мясо которого предстояло отваривать в крепком бульоне около двух с половиной часов.
        Уставшая от безделья Настя чувствовала, как невольно радуется любой мелочи, которую в обычной жизни воспринимала, как должное. Будь то солнечный свет, пробивающийся сквозь жалюзи, или работающий телевизор, в котором другие люди что-то рассказывали и даже пели, прерываясь на рекламу, которая совсем не раздражала. А еще она осознала, насколько сильно соскучилась по нормальному человеческому общению. Олег словно снова стал самим собой, тем приятным собеседником, с которым она с удовольствием общалась практически на любые темы. Он шутил, что-то подсказывал ей, комментировал увиденное на экране, спрашивал ее мнение. Неудивительно, что она и сама увлеклась этой игрой в «нормальность», на время позабыв о тревогах.
        Пока краб варился, они приступили к приготовлению салата. Насте выдали гранат, велев очистить его от кожуры и распотрошить на отдельные зернышки. Даже это нудное занятие было ей не в тягость, и, приноровившись, она довольно споро с ним справлялась. Случайно раздавленные зернышки она самовольно отправляла себе в рот, немного кривясь от терпкого кисло-сладкого привкуса.
        - Сильно кисло? - спросил у нее Олег, - Сейчас ведь не сезон, подойдет ли он для салата?
        Настя пожала плечами, она никогда не пробовала салат с гранатом, поэтому понятия не имела, подойдет он или нет. Гранат как гранат.
        - Дай попробовать.
        Девушка без задней мысли протянула ему несколько зернышек, но вместо того, чтобы просто взять их у нее из руки, мужчина быстро наклонился и захватил их ртом вместе с ее пальчиками, успев слегка их пососать. Девушка тут же отдернула руку и испуганно прижала ее к груди. Как ни в чем ни бывало, Олег прожевал фрукт, прислушиваясь к своим вкусовым ощущениям:
        - Пойдет, - решил он и продолжил что-то рассказывать, словно не замечая охватившей ее паники.
        Постепенно Настя немного успокоилась и вернулась к своему занятию, хоть ее пальцы и продолжали нервно подрагивать. Мысленно она дала себе зарок больше так не расслабляться и всегда оставаться начеку. Ей ни в коем случае нельзя было попадать под его обаяние, забывая, что перед ней душевнобольной человек, который к тому же очень опасен.
        После того, как Настя закончила с гранатом, ей доверили овощечистку и предлагающиеся к ней морковь, свеклу и картофель. Ножа ей не давали, Олег все нарезал сам, но это было и неудивительно.
        Несмотря на то, что суммарно с пастой они возились более трех часов, время пролетело очень быстро. По мнению Насти, их кулинарный шедевр оказался на уровне какого-нибудь мишленовского ресторана. За готовкой они провели всю оставшуюся часть дня, решив, что изысков на сегодня вполне достаточно, поэтому ужинали тушенной в овощах говядиной.
        Во время ужина они еле договорились о том, какой фильм будут смотреть. Насте показалось, что Олег специально поддразнивал ее, вынуждая с ним спорить. Наверное, в его представлении именно так должна была вести себя «нормальная» пара. Порывшись в кухонных шкафчиках, мужчина извлек на божий свет пакет попкорна, который нужно было приготовить в микроволновой печи. Изучив упаковку, Настя увидела, что это был настоящий американский попкорн, этикетка которого даже не была переведена на русский язык. Воздушной кукурузы получилась большая пластмассовая тарелка, которую всучили Насте и отправили в гостиную располагаться на диване. Девушка устроилась в уголке дивана, забравшись на него с ногами и поставив на колени чашку с традиционным для кинопросмотра лакомством.
        Вскоре к ней присоединился Олег, включив висевшую на стене большую плазменную панель и приглушив в комнате свет. Пока на экране красовалась заставка кинокомпании «20th Century Fox», Олег обратился к Насте, показав на тарелку:
        - Можно попробовать?
        Памятуя об инциденте, который произошел днем, Настя пододвинула к нему всю чашку. Усмехнувшись, мужчина подцепил несколько хрустящих кукурузин и закинул их себе в рот.
        - Пластмасса какая-то, - недовольно поморщившись проворчал он.
        Настя демонстративно вернула посудину себе на колени, снисходительно улыбнувшись. Попкорн был отличный, насыщенного сырного вкуса, просто кто-то в силу возраста в этом мало что понимал, подумала она про себя, но вслух ничего говорить не стала.
        Фильм длился почти три часа, и когда он закончился, впечатленная девушка призналась:
        - Это было внушительно, но я не во всех сюжетных ветках разобралась до конца. Актеры одни и те же, а герои разные - это немного путает. Но сама идея с реинкарнацией завораживает!
        - Книгу они, конечно, переврали, а некоторые связи просто выкинули, отсюда и рваность сюжета, - прокомментировал Олег, вставая с дивана и потягиваясь.
        - Вы читали книгу?
        - Да, где-то валяется на полке, могу завтра найти и дать тебе почитать. А сейчас пора баиньки, - добавил он включая свет.
        Олег обернулся к побледневшей девушке, замечая, как она судорожно вцепилась в пластмассовую тарелку.
        - Ну, чего ты так испугалась, маленькая? - мягко поинтересовался он, медленно опускаясь рядом с ней на диван. - Что сделаю больно? Или что снова будет хорошо?
        - Всего, - честно ответила девушка дрогнувшим голосом.
        Она постаралась взять себя в руки и рискнула сыграть по его же правилам.
        - Мне действительно понравилось, как мы провели этот день, - тихо начала она, - но ведь в отношениях принято прислушиваться не только к своим желаниям, но и к тому, чего хочет или не хочет другой человек. Пожалуйста, я очень прошу, не нужно меня больше принуждать к… - она запнулась, но, сделав над собой усилие все же закончила, - к сексу.
        Мужчина внимательно выслушал ее, но по выражению его лица нельзя было понять, о чем он на самом деле думает.
        - Ты права, в настоящих отношениях партнеры должны с уважением относится к желаниям друг друга, в том числе, когда слышат слово «нет». Проблема в том, что мы оба знаем: «да» ты произносить не собираешься.
        Настя вся сжалась, понимая, что ей нечего ему возразить. Ее жалкая попытка воззвать к его маниакальной тяге придать их больным отношениям иллюзию нормальности, похоже, с треском провалилась.
        - Но я готов пойти на уступки в этом вопросе при одном условии, - неожиданно продолжил Олег.
        Настя в изумлении уставилась на него, полагая, что ослышалась.
        - Между нами ничего не будет, пока ты не скажешь «да», - пояснил недоверчивой девушке Олег. - Но за это ты меня поцелуешь. Сама. Прямо сейчас.
        Настя во все глаза смотрела на него, пытаясь отыскать подвох, но в голове царил полный сумбур. Единственное, что приходило на ум, так это то, что он ее просто обманывает. Но ведь это всего лишь поцелуй, а на кону стояло слишком заманчивое обещание, которое могло бы существенно облегчить ее уязвимое положение, поэтому она кивнула. Мужчина аккуратно высвободил из ее рук пустую тарелку и отставил в сторону. Он откинулся поудобнее на спинку дивана и выжидающе посмотрел на девушку.
        Настя передвинулась к нему, отчего-то сильно робея. «Это просто поцелуй, - мысленно уговаривала она себя, - он вот ночью совсем не стеснялся». Она придвинулась к нему почти вплотную и тут же испуганно охнула, когда он легко потянул ее на себя и усадил к себе на колени.
        - Так тебе будет удобнее, - произнес он в свое оправдание.
        С этим Настя могла бы поспорить, но возражать не осмелилась. Задержав дыхание, она потянулась к его лицу и мягко накрыла его губы своими. Спрятав взгляд за опущенными ресницами, она ласкала его губы, иногда проводя по ним языком. Посчитав, что справилась со своей задачей, она уже хотела было отстраниться, но он не позволил ей этого сделать, придержав одной рукой за ее затылок. Ответив на поцелуй, он полностью перехватил инициативу, и теперь уже ее рот поддался напору его горячих губ. Настя замерла в его руках, не в силах даже пошевелиться. Ее просто смел водоворот из той страсти и нежности, которой ее щедро одаривали, вытесняя из головы абсолютно любые мысли. Она потерялась во времени, пространстве и собственных ощущениях. Тонкие руки сами обвили мужчину за плечи в попытке найти опору в омуте, в котором она тонула. Когда она немного пришла в себя, ее запрокинутая голова покоилась на изгибе локтя мужчины, который покрывал жаркими поцелуями ее выгнутую шею. Его свободная рука, до этого поглаживающая и сжимающая женское бедро, задрала подол сарафана и уже забиралась в трусики. Это отрезвляюще
подействовало на Настю, и она забарахталась в его объятиях, попытавшись высвободиться.
        - Нет… нет, вы… ты обещал! - всхлипнула она.
        Олег поднял голову и окинул ее всю потемневшим от желания взглядом. Ее волосы растрепались от того, что он зарывался в них рукой, губы покраснели и припухли от его поцелуев, в широко распахнутых голубых глазах он все еще улавливал искры от того пламени, что разгорелось в них обоих. Меньше всего в этот момент ему хотелось вспоминать про какие-то там обещания, все его мысли были только о том, как разложить строптивицу на этом самом диване и хорошенько оттрахать, чтобы уже перестала от него бегать. Но тогда он опять все испортит, и все его маленькие достижения пропадут втуне. Призвав на помощь выдержку, он разжал руки, позволяя девушке отстраниться.
        - Тогда спокойной ночи, - на удивление голос прозвучал спокойно, хотя и несколько хрипло.
        Настя сумела подняться на ноги и мелкими шажками засеменила к выходу. Оказавшись в коридоре она с опаской бросила взгляд на неподвижно сидящего Олега и направилась в туалет. Там она долго умывалась прохладной водой, пока сознание окончательно не очистилось от наваждения, навеянное мужскими ласками. Ей нравилось целоваться с Кириллом, но никогда прежде она не теряла от этого голову. «Больше такого не должно повториться», - дала она себе очередную клятву и вышла из ванной комнаты.
        Во всем доме свет был выключен, в коридоре горело лишь несколько бра, превращая темноту в полумрак. Настя словно оказалась героиней одного из хорроров, в котором девушка одиноко блуждает по мрачному дому в поисках выхода. А из тьмы за ней пристально следят дьявольские глаза, нагоняющие жути. Она действительно чувствовала на себе чей-то цепкий взгляд, но в отличие от героинь фильмов ужаса наверняка знала, кому тот принадлежит. Настя почти бегом добралась до отведенной ей в подвале комнаты и захлопнула за собой дверь. Подперев на всякий случай ее спиной, девушка вслушивалась в звенящую тишину и испытала невероятное облегчение, когда раздался щелчок, оповестивший о том, что дверь снова оказалась заперта. «Докатилась, - покачала головой Настя, - радуюсь, что сижу под замком». Она все равно отыщет способ сбежать отсюда. Иначе у нее тоже поедет крыша.
        Глава 7. «Есть в дожде откровенье»
        Эту ночь Настя провела плохо: долго не могла уснуть, много ворочалась. Неудивительно, что после пробуждения она чувствовала себя вялой и не выспавшейся. Дверь в ее темницу снова оказалась приоткрытой, это означало, что ее тюремщик тоже бодрствовал. Девушка сразу направилась в душ, надеясь хоть немного взбодриться. После утренних процедур ее заманил на кухню умопомрачительный запах свежесваренного кофе. Аппетита не было, но вот за чашечку этого живительного напитка она сейчас была готова продать душу. Однако вожделенный кофе ей выдали совершенно безвозмездно, возможно, из жалости к ее понурому виду и мешкам под глазами.
        - Ночью была гроза, и, судя по всему, сегодня на весь день зарядит дождь, - поведал ей Олег.
        Словно в подтверждение его слов по окнам забарабанили тяжелые капли дождя. Настя пила кофе, вслушиваясь в их монотонный гул, ее душевное состояние резонировало в такт непогоды, разгулявшейся снаружи. Она так устала от бесконечного нервного напряжения, в котором находилась по вине похитителя, что хотелось взять выходной. Благодаря вчерашнему просмотру телевизора девушка знала, что сегодня был будний день, это породило в ней некоторый интерес, и она решилась спросить Олега:
        - Разве вам не нужно ехать на работу?
        - Я сейчас в отпуске, поэтому весь в твоем распоряжении, - любезно оповестил он ее.
        «Скорее это я в твоем», - кисло подумала Настя, ковыряясь в тарелке со вчерашней пастой, на которую пришлось согласиться в обмен на еще одну чашку кофе.
        - Хочешь, я включу тебе электрический камин в гостиной? Посидишь там, почитаешь, - предложил Олег, видя ее подавленное состояние. На его похищенное сокровище напала хандра, лечить которую следовало свежим воздухом и физическими нагрузками. Прогулки, конечно, пока отпадали в силу ряда причин, но, по крайней мере, передислокацию из подвала в гостиную он мог для нее устроить. Тем более, что еще перед второй ее попыткой побега он установил в этой комнате запасную камеру видеонаблюдения.
        Настя охотно согласилась на его предложение в надежде найти своего рода уединение с помощью книги. Вчерашний день она была вынуждена провести бок о бок с мужчиной, который отобрал у нее свободу. Сегодня ей было тошно даже смотреть на него, не говоря уже о том, чтобы поддерживать его дурацкие игры.
        В сопровождении Олега она прошла в знакомую по вчерашнему вечеру гостиную, изо всех сил стараясь сохранять невозмутимость. Мужчина вел себя совершенно естественно, будто и не было вчера между ними страстных поцелуев на диване, мимо которого он спокойно прошел. Открыв один из шкафов с книгами, он бегло глянул на полки и безошибочно вытянул книжку.
        - Держи, - протянул он Насте «Облачный атлас». По этой книге был снят одноименный фильм, который они вместе посмотрели. - Если не понравится, можешь выбрать что-то другое по своему вкусу.
        Включив камин, он убедился, что тот исправно работает, и удалился из комнаты, оставив девушку одну. Прижав книгу к груди, Настя прошлась по толстому ворсистому ковру, остановившись рядом с электрическим камином. От него шло приятное согревающее тепло, а танцующие языки искусственного пламени добавляли атмосфере уюта. Над камином висела гитара, а ближе к окну стояли два плетенных кресла, между которыми располагался шахматный столик. Настя подошла ближе и взяла в руку одну из фигурок, чтобы поближе рассмотреть это произведение искусства явно ручной работы. В детстве ее научил играть в шахматы дедушка, но после его смерти она больше не притрагивалась к черно-белым фигурам. Вздохнув, Настя вернула на место белого утяжеленного коня и снова забралась с ногами на диван. Не успела она открыть книгу, как цокая коготками по полу в гостиную прошла такса.
        - Привет, - неуверенно обратилась к ней девушка. - Ты ведь Тяпа?
        Собака наклонила в бок голову и с подозрением посмотрела на гостью.
        - Прости, что тогда споткнулась об тебя, я не специально, - зачем-то оправдалась перед ней Настя. Девушка понимала, что животное не было повинно в том, что невольно стало помехой на ее пути к свободе. Если кого и стоило винить, так только хозяина таксы.
        Выслушав девушку, Тяпа вильнула хвостом и улеглась около камина, продолжая вести наблюдение за Настей, которая полностью погрузилась в чтение романа. Может книга оказалась увлекательной, а может Насте нужна была лазейка, чтобы хотя бы мысленно сбежать в другой мир, позабыв о собственных проблемах, но Олегу стоило больших трудов уговорить ее оторваться от книги, чтобы поесть. Она даже не обратила внимания, чем ее кормили в этот раз, скорее всего чем-то вкусным. Ей даже стало интересно, где он так научился готовить, но она принципиально не стала спрашивать об этом. Это знание никак не могло помочь ей вырваться из плена, поэтому она вполне могла обойтись и без него. Девушка без споров проглотила белую противозачаточную пилюлю, которую Олег не забывал ежедневно выдавать ей, и поспешила вернуться в гостиную.
        Олег занимался домашними делами, постоянно поглядывая на экран смартфона. Он видел, что Настя с головой ушла в книгу, ни на что особо не реагируя. Когда снова началась гроза, ее внимания не привлекли даже раскаты грома. В отличие от Тяпы, которая грозу терпеть не могла, но, что удивительно, в этот раз собака не пошла к нему, а запрыгнула на диван и улеглась рядом с девушкой.
        Видя абсолютную пассивность пленницы, он рискнул выскочить из дома, чтобы принести их гаража небольшой генератор. В их поселке в грозу часто выбивало пробки, поэтому Олег решил подстраховаться дополнительным источником электричества.
        Вернувшись в дом, он поставил в коридоре генератор и, разувшись, прошел в гостиную. В комнате было ощутимо теплее, чем в остальной части дома. Поджав под себя ноги, девушка сидела на диване и читала книжку, держа ее в одной руке, другой рукой она рассеянно зарывалась в шерсть дремлющей около нее таксы. Настя даже не заметила, как он прошел по комнате и опустился на ковер перед диваном. Лишь Тяпа лениво приоткрыла один глаз, но тут же снова его закрыла, посчитав, что на этом ее долг блюстителя порядка исчерпан.
        Олег любовался сосредоточенным выражением лица девушки, ее милым домашним видом, согревающим его не хуже камина. Когда девушка подняла руку, чтобы перевернуть страницу, он наклонился над собакой, и вместо шерсти тонкие девичьи пальцы зарылись в волосы на его голове. Не замечая подмены, девушка перебирала пряди темно-русых волос, мягко почесывая их. Мужчина разомлел от этой простой незамысловатой ласки, которую он снова украл, воспользовавшись Настиной невнимательностью. Всю малину испортила Тяпа, которая недовольно тявкнула, заставив девушку оторвать взгляд от книги. Посмотрев вниз, она перехватила взгляд Олега и убрала руку, все еще пребывая в глубокой задумчивости. Олег вздохнул и повернулся лицом к Тяпе:
        - Предательница, - пожурил он питомца.
        Такса недовольно поморщилась и нехотя спрыгнула с дивана, всем своим видом изображая оскорбленное достоинство. Гордо подняв хвост она почапала на кухню, чтобы заесть кормом нанесенную ей обиду.
        Глядя на шутливую перебранку мужчины с собакой, Настя в который раз подумала о том, что ее похититель выглядит вполне обычным человеком, простым и нормальным, с виду и не скажешь, что он псих. По тому как губы мужчины дрогнули в усмешке, а в глазах заплясали бесята, Настя спохватилась, что брякнула свои мысли вслух. Она тихо ойкнула и смутилась. Олег же, подперев щеку кулаком, с интересом осведомился у нее:
        - Так что же в моем поведении заставляет тебя сомневаться в моей вменяемости?
        Казалось, что вся эта ситуация его только забавляет, но с другой стороны ни один сумасшедший никогда не признает собственного безумия.
        - Нормальные люди не похищают других людей, - мягко напомнила она ему, словно доносила до ребенка простые истины.
        На это Олег пренебрежительно отмахнулся:
        - Ну, тогда этот мир погряз в ненормальности, потому что похищения происходят сплошь и рядом по всему земному шару. Чаще всего все упирается в деньги. Я бы мог много интересного рассказать тебе о современном рабстве, но это не наш случай, - на всякий случай успокоил он девушку. - Давай затронем тему похищений по любви. Еще каких-нибудь сто лет назад воровство невесты было распространено повсеместно. И общество относилось к этому явлению хоть и не с одобрением, но пониманием. В отдельных регионах, например, на Кавказе и в центральноазиатских странах, несмотря на уголовную ответственность эта традиция сохранилась и по сей день. «Кавказскую пленницу» смотрела?
        - Но ведь это варварство! - не сдержалась Настя, даже не догадываясь о том, как притягательно смотрится в глазах Олега пылая праведным гневом от несправедливого устройства этого мира. - Нельзя построить счастливые отношения на насилии!
        - Давай я расскажу тебе одну историю, которая произошла относительно недавно - менее полувека назад в самом центре Европы. После Оттепели в 1968 году в Чехословакии случилась так называемая «Пражская весна», связанная с либеральными реформами действующего правительства. Советское руководство испугалось, что вслед за экономической либерализацией последует и политическая, поэтому не взирая на реальную угрозу третьей мировой войны ввело войска в Чехословакию…
        Что чувствуют мирные жители, когда по их улицам едут танки? Страх, непонимание, ненависть - сложный коктейль из эмоций, возникает много вопросов, и никто не дает на них ответов. Когда во Вторую мировую войну страна прогнулась под немецких оккупантов, все было однозначно и понятно. Теперь же ни толпящиеся у дорог жители, ни едущие на танках солдаты толком не понимали, что происходит. У одних был приказ, у других не было ничего, кроме желания, чтобы их оставили в покое. Свой протест они выражали криками, плакатами, надписями на стенах домов. Женское население устраивало собственный демарш, облачаясь в вызывающие мини-юбки, которые только вошли в моду на Западе и были диковинкой в Советском Союзе.
        - Вот же ж курвы, - в голосе говорившего солдата слышалось восхищение.
        Их батальон сделал вынужденную остановку, чтобы разобрать баррикаду, преграждавшую им путь. Чехи активно мешали передвижению: меняли указатели местами, врезались в колонну на машинах, случалось, забрасывали танки зажигательными смесями. В этот раз обстановка была довольно мирной, лишь стайка пестро одетых молодых девиц кружила неподалеку.
        - Ишь, че творят…
        - Вот дуры!
        С брони то и дело раздавалось недовольное цоканье. Командир взвода лениво перевел взгляд на девиц, деморализующих его бойцов. Те вели себя надменно и вызывающе, сверкая неприлично обнаженными ногами. Они демонстративно целовали случайных прохожих из своих соотечественников на глазах у советских солдат. Его внимание привлекла высокая стройная белокурая красавица. Она явно чувствовала себя неловко, то и дело поправляя слишком короткую, скорее всего, у кого-то позаимствованную красную юбку, но старалась не отставать от подруг. Случайно перехватив взгляд одного из военных, широкоплечего темноволосого парня, который откровенно поедал ее взглядом, девушка фыркнула и с презрением отвернулась. Ей стало не по себе и, шепнув своей однокурснице, что ей уже пора домой, девушка поспешила ретироваться.
        Увидев, что девица отделилась от своих подруг, командир пригладил усы.
        - Самойлов, - обратился он к боевому товарищу, - побудь за старшего, я отойду ненадолго.
        - Дмитро, ты куда? - забеспокоился ефрейтор Самойлов.
        - Я скоро, - был дан краткий ответ, и высокая фигура растворилась в толпе.
        Мысленно ефрейтор махнул рукой, зная упертый нрав командира. Если тот что-то втемяшил себе в голову, то отговорить его не смог бы ни бог, ни черт, так как он не боялся ни того, ни другого.
        Он нагнал ее в одной из безлюдных подворотней, куда она по неосторожности свернула, торопясь оказаться в безопасных четырех стенах своего дома. Испуганный девичий крик из-за уличного шума потонул в общем гуле, не сумев привлечь ничьего внимания. Между ними был языковой барьер, но щелкнувшая пряжка ремня и последовавшая за этим наглядная демонстрация того, как опасно дразнить изголодавших по женскому телу мужчин, в словах не нуждались.
        После он проводил зареванную девушку и убедился, что она благополучно зашла к себе в квартиру. Уже вечером он вернулся со старшим командным составом своей роты. Офицерам пришлось приложить усилия, чтобы дело не придали огласке, и не разгорелся очередной международный конфликт. В результате командир взвода отделался строгим дисциплинарным взысканием и в Союз вернулся уже не один, а вместе с молодой женой…
        - … а меньше чем через год у них родился я, - закончил свой рассказ Олег. - Родители прожили душа в душу более тридцати пяти лет, пока не стало мамы. Отец после ее смерти так и не смог оправиться, и пережил ее всего на несколько лет.
        - И она простила его? - недоверчиво переспросила Настя. Она очень хорошо представляла себе, что пришлось пережить бедной девушке. Одна на чужбине, не зная языка, привязанная к незнакомцу, который так с ней обошелся.
        - Конечно, простила. И ты меня когда-нибудь простишь. Это заложено природой в вашу женскую сущность - проявлять гибкость и лояльность, чтобы обеспечить выживание себе и потомству.
        Настю поразило с какой убежденностью он об этом говорил, словно ни капли не сомневался в собственной правоте. Пусть для нее все это продолжало звучать дикостью, но теперь она хотя бы понимала, чем он руководствовался, когда похищал ее.
        - На Руси очень долго сохранялся один пережиток, по которому младшая из сестер не могла выйти замуж раньше старшей, - снова принялся проводить параллели с историей Олег, намекая на их будущее. - В силу того, что влюбленные терпеливостью не отличаются, младшую приходилось похищать к вящей досаде ее родителей, для которых это было позором. Однако после того, как у молодых появлялся первенец, они ехали каяться к родителям невесты, и те, обрадованные появлением внука или внучки, прощали и давали свое благословение паре.
        - Мои родители даже не знают, жива ли я, что со мной, - с горечью проговорила Настя. Переживание за родителей оставалось незаживающей раной, бередившей ей сердце.
        - Возможно, ты могла бы отправить им весточку о себе, - задумчиво произнес мужчина.
        - Я могу позвонить им? - с надеждой спросила Настя.
        - Нет, - покачал головой Олег, - пока нет, это слишком опасно. Но вот письмо, написанное твоей рукой, можно было бы им передать.
        Девушка была готова ухватиться за любую возможность хоть как-то успокоить родителей, дать им надежду, что они еще увидятся.
        - Можно написать письмо? - уточнила она, решив, что лучше уж хоть какая-то синица в руках, чем несбыточные мечты о журавле в небе.
        - Возможно, - протянул Олег. - Мне не хотелось бы лишний раз рисковать, но ты могла бы попробовать меня уговорить.
        - Уговорить? Но как? - лицо девушки выражало искреннее недоумение. У нее сложилось мнение, что этого человека бесполезно было в чем-то убеждать.
        - Для начала разденься, а там посмотрим, - последовало нахальное предложение, которое выбило Настю из колеи.
        - Это шантаж! - она возмущенно глянула на Олега, силясь испепелить его взглядом.
        Однако это не произвело на мужчину особого эффекта.
        - Ну, какой же это шантаж? Максимум взятка, причем даже не должностному лицу, а значит это уже сфера гражданских взаимоотношений, и если обе стороны останутся удовлетворены общей договоренностью, то ничего противоправного в этом усматриваться не может, - пожал плечами Олег, силясь оставаться невозмутимым и добавил, - если тебе это не нужно, то мне и тем более не надо, так что каждый останется при своем.
        - Нет, - опустила светловолосую голову девушка, - мне нужно, просто… - она не смогла закончить мысль, нервно затеребив подол цветастого сарафана.
        Понимая ее смятение, Олег встал и помог Насте подняться, после чего с удовольствием занял ее место на диване. Девушка, переминаясь с ноги на ногу, некоторое время собиралась с духом и, решившись, начала снимать сарафан. Затем пришел черед нижнего белья. Несмотря на тепло, идущее от электрического камина, кожа девушки мгновенно покрылась мурашками. Когда она полностью обнажилась, мужчина протянул руки и усадил ее на себя так, чтобы они оказались лицом к лицу.
        Никогда Настя не чувствовала себя настолько уязвимой, восседая абсолютно голой на всё еще одетом мужчине. В отличие от нее Олег чувствовал себя совершенно комфортно. Откинувшись на спинку дивана, он, не стесняясь, разглядывал девушку, поглаживая оседлавшие его бедра ножки, которыми она упиралась в диван. Минуты текли, ничего так и не происходило. Наконец, Настя осмелилась поднять на него взгляд и убедилась по лукавому выражению его лица, что он не собирался проявлять инициативу. Ей предстояло «уговорить» мужчину, и она пока плохо представляла себе, как именно будет это делать.
        Девушка неуверенно положила ладони ему на плечи и слегка погладила их, имитируя поглаживания его больших рук по своему телу. Она медленно приблизилась головой к его лицу и потянулась к губам, но в последний момент изменила траекторию и поцелуй пришелся только в самый уголок губ, вызвав у мужчины усмешку, которая перешла в откровенную улыбку, когда девушка уж совсем целомудренно дотронулась губами до его выбритой щеки. Однако стоило чаровнице продолжить череду поцелуев по его подбородку, постепенно спускаясь к шее, как ему стало не до смеха. От этих легких щекочущих касаний мягких губ у него непроизвольно дернулся кадык, который вскоре тоже удостоился поцелуя.
        Цепочка из поцелуев прервалась, когда Настя уперлась в ворот мужской футболки. Она слегка потянула за ткань, и Олег, следуя ее молчаливому призыву, тут же стянул мешающий элемент одежды через голову. Он мотнул головой, отряхивая от лица волосы, вполне просохшие после дождя, однако с одной из прядей все же сорвалась блестящая капелька и упала ему на плечо. Проследив за одиноким полетом дождинки, Настя бездумно подалась вперед и слизнула с чуть солоноватой кожи прозрачную каплю. Дыхание мужчины резко участилось, а хватка его рук невольно усилилась.
        Девушка покривила бы душой, если бы сказала, что ей было неприятно до него дотрагиваться. Он привлекал ее, телу нравились приятные ощущения, которые он дарил ей, если бы еще только он не отобрал у нее свободу, не принуждал к физической близости… «Как бы, да если б, - с грустью подумала Настя. - Не жизнь была б, а песня». Она водила ладонями по его широкой груди, вычерчивая одной ей ведомые узоры. С правой стороны немного пониже соска ее ладонь наткнулась на короткий шершавый шрам. Заинтересовавшись, девушка продолжила свое изучение и с левого бока обнаружила белесую отметину от пулевого ранения. Девичьи пальчики порхали, аккуратно ощупывая уже зажитые повреждения, на языке вертелись вопросы о том, как он их заполучил. Однако Олег отвлек ее от столь увлекательного занятия, приподняв ее голову за подбородок для того, чтобы впиться поцелуем в губы.
        Ох, не зря Настя пыталась этого избежать, находясь под впечатлением от вчерашнего вечера. Ее снова накрыло ураганом из сильных эмоций под напором опытных мужских губ. Жар опалил девушку от макушки до кончиков пальцев на ногах. Она плавилась, словно послушный воск, под действием его горячих губ и рук. Пока его язык вовсю хозяйничал в плененном рту, сильные руки стискивали девичьи ягодицы, заставляя ее елозить низом живота по вздыбленной плоти, все еще заключенную в штаны.
        Почувствовав, что уже еле сдерживается, Олег напомнил сам себе об одном условии.
        - Скажи мне «да», милая, - перемежая слова с короткими поцелуями, хрипло попросил он. - Скажи «да».
        - Да… - покорно отозвалась девушка, не находя в этом момент в себе сил хоть в чем-то противиться ему.
        Подхватив одной рукой свою нагую красавицу, он приподнял ее над собой, в то время как второй рукой в несколько рывков стянул с себя штаны вместе с боксерами. Приставив головку члена к заметно увлажнившемуся входу в лоно девушки, он стал медленно опускать ее на себя, пока она не оказалось полностью насаженной на его торчащее колом достоинство. Он снова принялся целовать ее, скользя руками по бархатной коже ее юного тела, пока не накрыл ими налитые полушария груди с возбужденно торчащими сосками.
        Настя чувствовала в себе приятную наполненность, ласкающие прикосновения к груди. Ей хотелось большего, но Олег оставался неподвижен в ней. Продолжая обнимать мужчину за плечи, девушка немного приподнялась на его члене и опустилась обратно, вызвав у обоих легкий стон. Ей редко удавалось побыть в роли «наездницы», но она не могла не признать, что было в этой позе нечто особенное. Ей нравилось, что именно она контролирует процесс, в какой-то мере подчиняя мужчину себе, а не наоборот. Настя задвигала бедрами в удобном для себя темпе, решив про себя, что уж этот раунд точно останется за ней.
        А вот Олег считал иначе. Он наслаждался стараниями малышки, решившей перехитрить его, но не спешил вмешиваться. Ей явно было хорошо, но сосредоточенность на движениях мешала расслабиться и достичь оргазма, поэтому он решил это исправить. Снова перехватив ее рукой под попкой и удерживая на весу, он перешел в наступление, в то время как другой рукой принялся потирать чувствительный клитор, стимулируя его в такт сильным толчкам члена.
        Девушка вцепилась ему в плечи ногтями от головокружительного наплыва ощущений. Попытка сохранить ясную голову с треском провалилась, и девушка содрогнулась от испытанного оргазма. Мужчина крепко прижал к себе трепещущее тело, давая ей время прийти в себя и отдышаться. Долго ждать он, конечно, не мог, и вскоре девушку снова затрясло от сильных толчков в ее теле. Взяв размашистый быстрый темп, мужчина уверено вел себя к закономерному финалу, поощряемый отрывистыми стонами уткнувшейся в его шею пассии. Разрядка наступила столь стремительно, что на короткий миг Олег утратил контроль над силой, с которой стискивал женские бедра. От боли Настя жалобно всхлипнула ему под ухо. Мужчина пришел в себя и разжал руки, замечая оставшиеся от его пальцев красные отметины на белой коже. Он нежно погладил их в извиняющемся жесте, хотя в глубине души испытывал удовлетворение от их созерцания, ведь они служили визуальным подтверждением того, что эта девушка теперь принадлежала ему.
        Прижатая к его груди Настя зашевелилась и едва заметно отодвинулась. Он погладил ей по растрепавшимся длинным волосам и, чмокнув в миленький носик, с ухмылкой произнес:
        - Уговорила, завтра напишешь письмо.
        Глава 8. «Ты слишком уверен в своих руках»
        Олег сдержал слово и следующим утром сразу после завтрака вручил Насте небольшую пачку бумаги, конверт и шариковую ручку.
        - Мне ведь не нужно напоминать тебе об осторожности со словами? - спросил он у девушки, решив сразу расставить все точки над i. - Я, конечно, не большой специалист по шифровкам, но замечать странности в тексте обучен. Поэтому будь умницей и не играй в шпионские игры, иначе я посчитаю себя вправе нашу сделку аннулировать.
        - Ничего такого не будет, - тихо произнесла Настя, прижимая к себе канцелярские принадлежности, словно боясь, что он заберет их у нее обратно.
        - Значит договорились, - заключил мужчина.
        Он предложил ей написать письмо в своей подвальной комнате и сразу извинился за то, что временно ограничит ее перемещения по дому, снова закрыв на замок.
        - Мне нужно подготовиться, а потом отвезти твое послание, так что не серчай, - в голосе Олега сквозило искреннее сожаление. - Но это неудобство только на сегодняшний день.
        Настя молча развернулась и спустилась в комнату. Ее так и подмывало напомнить ему, что вся ее жизнь благодаря его стараниям стало одним сплошным неудобством. Клетка - она и есть клетка, какого бы размера не была. Она обязательно ему все выскажет и ни раз, но только после того, как он доставит ее родителям письмо.
        Устроившись на кровати, девушка разложила на тумбочке бумагу и задумалась. Она несколько раз начинала писать, но тут же сминала лист, не выдерживая той фальши, что сквозила в каждой букве. Ей нужно было успокоиться и все обдумать. Настя принялась расхаживать по комнате, пытаясь облечь свои мысли в слова. Она не могла написать им правду, а значит нужно было смириться с тем, что придется лгать. Неважно, что она им скажет, самое главное убедить их в том, что она жива, и они обязательно встретятся. Пусть живут этой надеждой, ведь это единственное, что она им может дать, единственное, что у нее самой пока есть. В конечном счете это не так уж и мало.
        Приняв решение, Настя снова взялась за ручку. Она написала о том, что с ней все в порядке, и ее не нужно искать. Она писала, как сильно любит их и скучает. Она просила у них прощение за то, в чем не было ее вины, умоляла беречь себя и ждать от нее известий. В каждой строчке письма сквозила ее любовь к ним и сожаление о том, что они страдают из-за нее. К тому моменту, как она закончила писать, ее щеки были мокрыми от слез, которые она постоянно вытирала, боясь, что они упадут на бумагу и пропитают ее своей горечью.
        Когда Олег пришел за письмом, ей уже удалось справиться со слезами, хотя, конечно, не удалось спрятать от его взгляда покрасневший нос и припухшие глаза. Она выглядела такой ранимой и несчастной, что ему захотелось прижать девушку к сердцу и разделить ее печаль. Однако совесть тут же напомнила ему, кто является истинным виновником ее слез, и ему оставалось лишь тяжело вздохнуть, запрятав поглубже свою несвоевременную жалость.
        - Меня долго не будет, - предупредил Олег, забирая незапечатанный конверт с письмом. Настя заметила, что у него на руках были надеты тонкие прозрачные перчатки. - Так что сходи в ванную, а потом я тебя накормлю.
        Девушка вняла его совету, сходив в туалет и тщательно умывшись, однако аппетита у нее не было, поэтому от еды она отказалась. Олег не стал настаивать, он просто принес ей вниз сок, бутылку воды, свежих фруктов и контейнер с бутербродами для перекуса. Она обратилась к нему с единственной просьбой взять с собой книги, чтобы было хоть чем-то заняться в одиночестве. Разумеется, Олег позволил ей сходить в гостиную, сказав, что книжные шкафы находятся в полном ее распоряжении
        - Настюш, я надеюсь на твое благоразумие, - сказал ей перед уходом Олег. - Если камера вдруг перестанет работать или мне не понравится, что я увижу, то… - он сделал многозначительную паузу, чтобы живое воображение девушки само подсказало ей всевозможные кары за неповиновение. - Просто помни о том, что мне нечего терять, а твои родители будут неподалеку, - тихо закончил он.
        ________________
        Бросив взгляд на экран смартфона, Олег в который раз за день чуть слышно чертыхнулся. И дело было совсем не в том, что ему не нравилось то, что он видел, скорее наоборот. Зная, что его нет поблизости, девушка могла начудить вволю, поэтому ему пришлось принять превентивные меры, впервые опустившись до угроз. Ее родители были самым слабым местом в броне девушки, но давить на эту болевую точку часто было опасно для психики малышки, поэтому он делал это аккуратно и не злоупотреблял. Конечно, скоро ее придется увести подальше от них на какое-то время, иначе птичка так и будет рваться вернутся в родовое гнездо вместо того, чтобы вить новое. С ним.
        Его взгляд опять метнулся к заветному экрану. Он видел, как после его ухода Настя, нервничая, металась по комнате, пока сама себя не усадила на кровать и не начала расчесываться. Умная девочка нашла способ успокоится, монотонными движениями водя расчёской по своим длинным волосам. В это время он попал в небольшую пробку, поэтому мог беспрепятственно подглядывать за ней. Олег смотрел, как она заплетает волосы в высокий «конский хвост», как подошла к комоду и начала в нем что-то искать. Он позаботился, чтобы у нее было все самое необходимое из одежды для дома, за исключением штанов. Этого вида одежды в ее гардеробе не было по умолчанию, чтобы не давать лишнего повода почувствовать себя сильной и независимой. Да и что скрывать, ему нравилось смотреть на ее стройные ножки, которые она непременно прятала бы от него, будь у нее такая возможность. Ничего непристойного и вызывающего в комоде так же не водилось, ну или, по крайней мере, он так думал. Потому что когда проехав с черепашьей скоростью несколько метров, он снова глянул на смартфон, то его чуть удар не хватил.
        Настя валялась на постели в обнимку с книгой. Она по-прежнему была в светлом сарафане, в котором он ее видел утром, и белых носочках. Казалось бы, что может быть безобиднее обычных носков? Однако теперь он отлично понимал дружищу Гумберта, который пускал слюни на Лолиту. Было что-то невозможно притягательное в этом образе юности и невинности, который придавали девушке белые носки, чуть задравшийся сарафанчик и высокий хвостик из волос. Уткнувшись в страницы книги, это наивное создание понятия не имело о том, какой эффект оказывает своим непринужденно-простодушным видом. Олег чувствовал, как его мозг потихоньку начинает отключаться от того, что кровь прилила совсем не туда, куда нужно.
        Силой воли он заставил себя отвести взгляд от будоражащей картинки, и переключиться на выполнение задания. Дело было простеньким, но все равно требовало времени и его внимания. Нужно было взять на прокат машину на пару часов, осмотреться на месте, а затем бросить конверт в нужный ящик. Зайти в подъезд не составит труда, ведь у него были Настины ключи от дома. Все остальные вещи девушки он уничтожил, но ключи предусмотрительно припрятал в гараже. Не привлекать к себе внимания он умел. Праздношатающийся незнакомец в чужом дворе всегда выглядит подозрительно, а значит может запомниться бдительной старушке или мамаше с коляской. Но стоит взять увесистую термосумку, и вот перед нами простой доставщик еды, на которого если и посмотрят, то сразу забудут. «Кстати, надо будет потом в супермаркет заскочить», - переключился на мысли о еде Олег. Позволяя девушке проводить время с ним на кухне или в гостиной, он лишал себя возможности покидать приделы дома, поэтому стоило воспользоваться свободным временем, пока Настя снова сидела под замком.
        ___________________
        Домой он вернулся уже под вечер, занес пакеты с продуктами на кухню и прошел в ванную. Бросив рубашку в корзину для грязного белья и наскоро ополоснувшись, он решил зайти к Насте и предложить ей вместе приготовить ужин, а то, поди, засиделась за целый день на одном месте. Девушка лежала на кровати, подперев щеки ладонями, снова с головой погрузившись в выдуманный мир, и даже не заметила, что ее одиночество было нарушено. Олег спустился и приблизился к кровати, поражаясь беспечности этого ангелочка, который совершенно не обращал внимания на то, что происходит вокруг него.
        О его присутствии Настя узнала, лишь когда ее сверху накрыло тяжелым телом, мгновенно напугав и полностью обездвижив. Олег потерся лицом о ее волосы и подался немного вперед, чтобы рассмотреть страницы лежащей перед ними книги, и зачитал вслух первые попавшие на глаза строчки:
        - «… Он вскочил, прижал руку ко лбу, словно у него закружилась голова, прошелся по камере и снова остановился у кровати.
        - Кто внушил мне эту мысль? - прошептал он. - Не ты ли, господи? Если только мертвецы выходят отсюда, займем место мертвеца…»
        - Ищешь способы побегов у классиков? - насмешливо фыркнул он над ухом замершей девушки. - Очень уважаю графа Монте-Кристо, кстати, наш советский «Узник замка Иф» одна из немногих экранизаций, в которой концовку оставили, как в книге. Почему-то киноделы во всем мире предпочитают в конце сводить Эдмона и Мерседес вместе, не замечала? Хотя спрашивается, зачем ему сдалась предавшая их любовь женщина со взрослым сыном от его врага, когда рядом с ним есть юная… влюбленная… готовая на все невольница? - последнюю фразу он интимно прошептал ей на ушко, еще сильнее вжимаясь в зажатое им со всех сторон девичье тело.
        - Ты не голодна? - поинтересовался он у нее, с трудом вспоминая, зачем, собственно, пожаловал к ней.
        Настя немного нервно мотнула головой.
        - А вот я голоден, - признался он, надавив ей на ягодицы своей самой изголодавшейся частью тела.
        Он отлично чувствовал, насколько сильно она была напряжена, как участилось ее дыхание. Это и понятно, она ведь боится его, однако что-то было не так - он считывал совершенно иной подсознательный импульс, который посылало ее тело. Олег медленно отодвинул книгу в сторону, одновременно разворачивая Настю к себе лицом. Нависнув над распластанной на спине девушкой, он внимательно вглядывался в милые его сердцу черты лица. «Есть, вот оно!» - уловил Олег, разглядев в глубине ее испуганных глаз всполохи желания. Его близость не столько пугала, сколько волновала ее. Именно этого совершенно естественного интереса, который она неожиданно для себя проявляла к нему, как может проявлять женщина к мужчине, Настя сейчас, вероятно, больше всего и страшилась.
        Олег был приятно удивлен ее реакцией. По его расчетам это должно было произойти не так скоро, учитывая ее влечение к другому. Разумеется, он делал ставку на физическую близость, это было просто необходимо, чтобы приручить эту пугливую дикую лань. И то, что ставка сыграла так быстро, говорило либо о том, что чувства Насти к тому сопляку были сильно переоценены, либо она не получала от него в постели и половины того удовольствия, которое доставляет ей сам Олег. Можно сколь угодно долго уверять в любви до гроба, но если в сексе шкала удовлетворённости не заполнена до 100 %, то безотчетно будешь продолжать искать, с кем бы эту шкалу до заполнить. Самые совестливые, конечно, будут бороться с этим подспудным желанием, предпочтя жить во фрустрации, чем разрушать отношения изменой, в то время, как менее отягощенные моральными принципами успокоят совесть расхожим утверждением, дескать, хороший левак только укрепляет брак.
        Однако на одном сексе тоже далеко не уедешь, тут уже как раз должно подключаться то, что принято называть родством душ. В это размытое понятие входят общие интересы, схожесть вкусов, чувства юмора и тому подобное. Олегу потребовались годы и один развод, чтобы дозреть до этих прописных истин. Осознав, что ему нужно, он принялся искать это в женщинах, не соглашаясь на что-то меньшее. Кто ж мог знать, что он найдет свой идеал в девчонке, годящейся ему в дочери, а его собственный сын будет ненамного младше нее.
        - Не надо, - пискнула под ним Настя, когда он потянулся к ее губам.
        - Надо, - на выдохе припечатал ее поцелуем Олег. Он ни за что не откажется от того, что падает ему прямо в руки словно спелый плод. Особенно когда он целый день томился, сходя с ума от одного вида этой нимфетки с длинными ногами в треклятых носочках, слишком красочно представляя, с каким удовольствием закинул бы их себе на плечи.
        Он завладел ее сладким ротиком, более не сдерживая себя, как делал это прежде, чтобы не пугать силой своей страсти. Ее слабая попытка сжать губы была тут же смята под его напором. Он буквально трахал ее языком, глубоко погружаясь в податливый рот, вынуждая ее собственный язык сплестись с его в каком-то первобытном диком танце. Закрыв глаза, девушка беспомощно лежала под ним, едва успевая уступать его требовательному натиску. Ее руки вцепились в его голые плечи в попытке то ли удержать, то ли оттолкнуть.
        Не отрываясь ни на секунду от ее медового рта, Олег переместил вес на одну руку для того, чтобы свободной рукой скользнуть по женскому телу до низа живота. Отодвинув в сторону мешающие трусики, он дотронулся пальцами до мягких створок сокровенной жемчужины и окончательно убедился в верности своего предположения. Слегка размазав предательскую влагу по входу в лоно девушки, он ввел средний и указательный палец в горячую влажную глубину, сорвав невольный всхлип с терзаемых им губ.
        Его поцелуи стали более нежными и тягучими в такт медленным дразнящим движениям пальцев внутри ее тела. Он намеренно изводил ее, не доводя до края, позволяя лишь предвкушать запретное удовольствие от рук своего врага. Своими неторопливыми ласками он вынуждал ее нетерпеливо двигать бедрами в ожидании приятной истомы, которая постепенно захватывала покоряющееся ему тело.
        Настя вся горела, будто объятая пламенем. Жадные мужские губы выжигали любые связные мысли из головы, оставляя лишь инстинкты, которые рождали в ней нечто соромное, чего по определению не должно быть у порядочной девушки. Она задыхалась от переизбытка ярких эмоций, проносящимися сверкающими вспышками перед зажмуренными глазами. Хотелось шагнуть в самый центр этого вихря, от которого кружилась голова, и забыться, затерявшись в сполохах удовольствия. Вот только державший ее мужчина не подпускал ее к обрыву, с которого она могла бы воспарить над этой грешной землей. Он раззадоривал ее губами и дерзкими пальцами, но тут же отступал, оставляя ее изнывать от неудовлетворенного желания. Рассудок умолк, целиком отдавая ее во власть разбуженной стихии, заставлявшей ее ластиться к мужчине, прогибаться в его руках, вымаливая об удовольствии, которое сейчас только он мог ей доставить.
        Добившись безоговорочной капитуляции, Олег отстранился от девушки, чем вызвал у нее страдальческий стон, тем самым добавив себе очков в копилку мужского самолюбия. Обхватив Настю за талию, он снова перевернул ее спиной к себе и потянул вверх, пока девушка не оказалась стоящей на коленях. Он многообещающе погладил ее по аккуратной соблазнительной попке, задирая сарафан до талии. Девушка дернулась, но застыла в предложенной им позе на подрагивающих ногах и руках, словно новорожденный жеребенок, чьи конечности еще недостаточно окрепли. Мужчина дернул вниз за промокшие насквозь светлые трусики, спустив их почти до колен, и оставил болтаться там. Настя опустила голову, представляя, как развратно она смотрится со стороны, чувствуя к своему стыду, что это лишь усиливает ее возбуждение. Звук расстегиваемой ширинки на мужских джинсах выстрелом прошелся через все ее тело, отчитывая последние мгновения перед сладкой казнью. Большие горячие ладони легли ей на талию, немного меняя ее положение, чтобы стоявшему позади нее мужчине было удобнее ее взять, и через мучительно долгий миг он одним сильным толчком
заполнил ее до самого конца. Настя вскрикнула от пронзительного удовольствия, ощутив в себе распирающую мужскую твердость, которая тут же принялась буравить ее истекающее соками лоно, сотрясая все тело резкими толчками.
        Одна из фантазий Олега полностью сбылась. Сейчас с ним была не купленная шлюха, на месте которой он представлял Настю, а она сама, вздрагивающая от каждого выпада его члена, с радостью принимающая его в себе. Теперь ему не нужно было закрывать глаза, чтобы вывести перед собой ее образ, она стояла прямо перед ним в своем нежном великолепии, позволяя ему вытворять со своим манящим телом все, что он пожелает. Протянув вперед руку, он намотал заплетенные в хвост длинные волосы себе на кулак, отчего голова девушки непроизвольно подалась вверх, а спина выгнулась. Подхватив ее другой рукой под грудью, Олег заставил девушку выпрямиться, прижимая спиной к своей груди. Новое положение позволило ему входить в нее под другим углом, меняя градус ощущений, словно он брал ее сзади стоя, что при их разнице в росте это было бы просто не осуществимо.
        Вдоволь натешившись новыми ощущениями от извивающейся в его руках малышки, он снова вернул ее в коленно-локтевую позу и без затей отымел, пока девушка не рухнула грудью на кровать, содрогаясь от нахлынувшего долгожданного оргазма. Придерживая ее за бедра, он опустился вместе с ней на постель и развел ее ноги пошире, не желая покидать гостеприимное лоно. Правой ладонью он обхватил тонкую шею Насти и слегка сжал ее. Ему даже не потребовалось бы особо напрягаться, чтобы переломить эту изящную шейку с бьющейся на ней жилкой. Она была в полной его власти, и только от него зависело, будет она жить или нет, будет корчиться от боли или блаженства… Его рука спустилась ниже, накрывая девичью грудь, наслаждаясь ее упругостью. Затем рука поползла по плоскому животу, пока не наткнулась на занятое его членом лоно. Кончиками пальцев он осязал, как член методично выходил и возвращался обратно в уютную мягкость дрожащей под ним красавицы. Нащупав чувствительную горошину ее клитора, он принялся потирать ее, пока снова не довел девушку до экстаза. Только после этого он позволил себе кончить, упиваясь заслуженным
оргазмом. Он откинулся на спину, чтобы отдышаться и привлек Настю к себе. Она безвольно лежала в его объятиях в полуобморочном состоянии. Пока он приходил в себя, поглаживая ее по растрепавшимся волосам, девушка крепко уснула у него под боком, совершенно вымотанная их постельными утехами.
        Глава 9. «О чем просить, ведь все предрешено»
        Настя шла по мягкой зеленой траве, щекотавшей ее босые ноги. Вокруг было так ярко и солнечно, что даже рябило в глазах от полноты красок. Она с упоением вдыхала чистый свежий воздух, пропитанный луговыми цветами и травами. Девушка уже давно не чувствовала себя настолько свободной и счастливой. Впереди она увидела знакомый стройный силуэт, который, распахнув для нее объятия, шел навстречу. Вскрикнув, Настя побежала, практически врезаясь в него на ходу. Ее крепко обняли, и она уткнулась головой в мужскую грудь, чувствуя себя в полной безопасности.
        - Кирилл, - прошептала она, обнимая парня, - я….
        - Ч-ч-ч, - успокаивающе произнес он, прижимая девушку к себе, - ты ни в чем не виновата. Я люблю тебя…
        - И я тебя, - заплакала девушка, чувствуя невыразимое облегчение от его слов. - Я так сильно скучала! Пожалуйста, не оставляй меня…
        - Теперь мы всегда будем вместе, - заверил ее юноша и, приподняв голову Насти за подбородок, поцеловал ее.
        Девушка таяла от нежности и покоя, который дарили ей ласковые губы. Больше не нужно было ни с кем бороться и никуда бежать. Настя благодарно отвечала на поцелуй, чувствуя, как Кирилл теснее прижимает ее к своему телу, а его губы становятся все настойчивее. Словно молодая ива она гнулась в его руках, изо всех сил вцепляясь в сильные плечи. Крохотными угольками в ней начало вспыхивать робкое желание стать еще ближе, чтобы между их телами не осталось ни малейшего зазора.
        - Настюша, милая… - полувздох-полушепот прошелестел ей прямо в губы.
        Она неверяще распахнула глаза и обнаружила, что самозабвенно целуется с Олегом… сердце сделало испуганный кульбит…
        Настя резко проснулась, все еще задыхаясь от испытанного во сне ужаса, с колотящимся в груди сердцем и мокрыми от слез глазами. Реальность обрушилась на нее и погребла под своими тяжелыми обломками. Девушка в изнеможении прикрыла глаза, из которых прозрачными каплями снова засочилась соленая влага. Не нужно было даже обращаться к доктору Фрейду за консультацией, чтобы расшифровать полученное ею через сновидение сообщение от своего подсознания. Она предавала человека, которого добровольно выбрало ее сердце, за которого она мечтала выйти замуж. В заточении чувство вины прогоняло мысли о Кирилле днем и не допускало его в сны по ночам. Он впервые приснился ей с момента похищения, и Настя чувствовала себя совершенно раздавленной.
        Олег целенаправленно пробивал твердый панцирь, за которым она прятала свои истинные чувства и желания. Ему мало было овладеть ее слабым телом, которое не могло защититься от его домогательств. О нет, ему обязательно нужно было забраться ей под кожу, упорно разбирая ее скорлупу по частям, мечтая добраться до самой сердцевины, чтобы поглотить саму ее суть. Если она ничего не предпримет, то он заберет ее душу точно так же, как присвоил тело.
        Уснуть больше не получилось, и Настя проворочалась до того момента, пока в напряженной тишине не уловила тихий звук щелчка отодвинутой щеколды на двери, ведущей в ее темницу. Ей срочно нужно было попасть в ванную комнату, в которой она не было со вчерашнего дня. Девушка поднялась с кровати, оправляя измятый сарафан, в котором умудрилась уснуть. Взяв из комода халат, нижнее белье и чистое полотенце, она поднялась по лестнице и вышла в коридор. Путь был чист, Настя торопливо направилась в ванную и очень долго простояла под обжигающими струями воды в душевой кабине. Но даже растерев кожу губкой до красноты, она так и не смогла снова почувствовать себя чистой, потому что считала себя измаранной не только снаружи, но и внутри.
        В конце концов ей пришлось покинуть ванную и решить, что делать дальше. Больше всего ей хотелось забиться в какой-нибудь закуток, откуда бы ее никто не смог достать. Увы, в этом доме у нее отсутствовала возможность спрятаться от вездесущего похитителя, поэтому она решила, что лучшей защитой будет нападение, тем более что других вариантов у нее особо и не осталось. Собрав все свое мужество в кулак, Настя пошла в сторону кухни, откуда доносилось негромкое бормотание работающего телевизора.
        - Bonjour, mademoiselle!* - жизнерадостно поприветствовал ее Олег, взбивая в чашке куриные яйца с тертым сыром.
        Не поднимая на него глаз, на негнущихся ногах Настя прошествовала к обеденной зоне и с облегчением опустилась на диванчик. Ей в ногу мягко ткнулся влажный нос, и Настя наклонилась, чтобы погладить таксу.
        - Ты сегодня ранняя пташка, - отметил мужчина, - хорошо спалось?
        В его тоне явственно слышался намек, от которого щеки девушки тут же покрылись румянцем. Она подняла на него гневный взор, но он в этот момент повернулся к плите, чтобы перевернуть поджаривающийся бекон. Ошарашенная Настя увидела, что сегодня Олег накинул свой клетчатый фартук прямо на голое тело.
        - У тебя совсем стыда нет! - возмутилась она, поспешно отводя взгляд от обнаженного мужского тыла.
        Ничуть не смущаясь, Олег весело рассмеялся, пребывая в отличном настроении со вчерашнего вечера.
        - Стыдно, у кого что-то видно, - наставительно произнес он, заливая бекон взбитыми яйцами, - у меня все, что нужно, прикрыто. Ты видела, какая жара стоит? Еще только утро, а уже так печет, - посетовал Олег, набирая в пучок заготовленную свежую зелень. - И кстати, если тебе жарко, можешь совершенно спокойно раздеться, я, в отличие от тебя, возмущаться точно не стану.
        Настя чувствовала жар, но не смогла бы с уверенностью сказать, было ли это обусловлено температурным фоном или внешним видом мужчины и его словами. Ей снова вспомнился сегодняшний сон, и во рту запершило от горечи и собственного бессилия.
        - Я не собираюсь провоцировать очередное насилие, - холодно произнесла она, не поднимая головы.
        Нарезавший в этот момент зелень Олег замер и удивленно вскинул бровь:
        - Мы оба знаем, что с подобными обвинениями ты немного припозднилась, милая, и вчерашний секс этому прекрасное подтверждение, или ты будешь утверждать, что тебе не понравилось?
        Он бил не в бровь, а в глаз, чем еще сильнее выводил Настю из себя.
        - От этого оно не перестает быть насилием, потому что я не хочу ничего такого испытывать с тобой! - девушка почти сорвалась на крик, который шел из самой глубины ее измученной души. Она до боли стиснула ладони, чувствуя, как ногти пропарывают бледную кожу.
        - Но ведь испытываешь, - Олег не спрашивал, он утверждал. - Смирись уже с тем, что тебе хорошо со мной. Именно со мной ты стонешь и кричишь от удовольствия, и так сладко кончаешь.
        - Нет! - Настя в отчаянье выискивала хоть какую-то возможность уколоть его в ответ, потому что его слова ошпаривали не хуже серной кислоты, выедая все внутренности. - Просто я представляю, что это не с тобой! Потому как лицо Олега застыло, напоминая собой восковую маску, можно было без труда догадаться, что ее попытка задеть его вполне удалась. Стиснув челюсть, он посыпал нарезанной зеленью омлет и выключил плиту. Развернувшись лицом к Насте, он какое-то время молчал, явно что-то обдумывая. На автомате он медленно вытер нож об фартук и принялся перекручивать его в правой руке, привычно перехватывая за рукоять. Девушка не могла отвести завороженный взгляд от бегающего в его руке острого лезвия. Потерев подбородок, Олег негромко заговорил:
        - Давай-ка кое-что проясним. Значит, ты утверждаешь, что когда мы занимаемся сексом, ты представляешь, что тебя трахает кто-то другой, так? Дай угадаю, уж не своего ли блондинистого суженого приплетаешь в эротические фантазии?
        Настя благоразумно помалкивала, и без того коря себя за слишком длинный язык.
        - Это у тебя такой новый способ побега? Кончать подо мной, а мысленно к нему? - процедил сквозь зубы Олег, не на шутку взбешенный. - Хочешь сказать, что недостаточно было отобрать тебя у него, нужно было забрать еще и жизнь?
        Одним взмахом Олег метнул нож через пол кухни, и тот вонзился в деревянную перегородку около окна. Ему хотелось хоть немного выпустить пар, а Настя с таким страхом таращилась на нож в его руке, что он не смог отказать себе в столь эффектном и, несомненно, позерском поступке.
        В ужасе Настя подскочила из-за стола на ноги и в два шага оказалась рядом с Олегом. Не задумываясь, она бросилась телом на амбразуру в попытке защитить дорогого ей человека.
        - Не надо, пожалуйста! - на уровне ее глаз была только широкая грудная клетка, из которой, как ей казалось, она слышит доносившиеся раскаты клокочущего гнева. - Это все неправда, - начало сбивчиво признаваться она, - я обманула… хотела позлить тебя, вот и ляпнула. Пожалуйста, не нужно никому причинять вреда!
        Олег смотрел на светлую макушку девушки, которая сейчас стояла так близко к нему и умоляла не трогать недоноска, одним своим существованием отравлявший его украденное счастье. Хотелось ли ему убить мальчишку? Еще как! Стал бы он это делать? Сильно вряд ли. С ревностью он, правда, перегнул палку, раз Настя вся трясется, словно лист на ветру. «Зато будет ей впредь наука, - подумал он, - осталось только закрепить урок». Он приподнял голову девушки за подбородок, от чего той пришлось задрать ее высоко вверх, чтобы он смог заглянуть ей в глаза:
        - Тебе удалось меня позлить, надеюсь, ты довольна?
        Довольной Настя отнюдь не выглядела. Она смотрела на него с обреченностью висельника перед плахой, готовая пойти на любую жертву ради отсрочки приговора.
        - Пожалуйста, Олег… - она впервые обратилась к нему по имени. - Я не переживу, если кто-нибудь пострадает из-за меня. Я… - от волнения она запнулась, - сделаю все, что ты хочешь.
        Конец фразы прозвучал так тихо, что Олегу пришлось практически читать его по дрожащим губам девушки. Злая ухмылка зазмеилась в уголках его рта. Отпустив ее подбородок, он продолжал удерживать ее внимание пристальным взглядом, пока неторопливо стягивал с себя кухонный фартук.
        - Все, что я захочу, говоришь, - задумчиво повторил он, оставшись совершенно голым и отбросив на тумбу ставшую ненужной тряпицу. Снова дотронувшись рукой до Настиного подбородка, он погладил большим пальцем подрагивающие губы, обводя их по контору. - Тогда этому прелестному ротику придется постараться.
        Оставив застывшую девушку, он направился к своему любимому креслу у окна и с комфортом расселся на нем, широко разведя колени. Настя растерянно смотрела на бесстыдно развалившегося в кресле мужчину, до конца не понимая, чего он от нее хочет. И только когда он сделал приглашающий жест, указывая себе в область паха, до нее, наконец, дошло. Девушка натуральным образом пошатнулась, едва удержавшись на ногах. То, что ей предлагалось, она знала лишь в теории, потому что до практики в этом вопросе она так и не добралась. О чем теперь сильно жалела.
        Очень медленно она приблизилась к нему, с трудом переставляя будто налитые свинцом ноги, которые все же подкосились, и она буквально рухнула прямо перед ним, больно стукнувшись коленями об пол. Однако самой боли она почти не ощутила, слишком поглощенная тем, что ей предстояло сделать. Ее взгляд невольно уперся в полувозбужденный мужской орган, с которым она хоть и была уже близко знакома, но видела, по сути, впервые. Настя заторможено протянула руку и обхватила ладонью член. Он твердел и увеличивался в размерах прямо на глазах от ее легкого поглаживания. Олег был крупным мужчиной, неудивительно, что и тут он был ничем не обделен. Девушка водила рукой по всей его длине, до последнего оттягивая неизбежное.
        Тяжелая рука опустилась ей на затылок и слегка надавила, побуждая ее наклониться к набухшему от прилившей крови мужскому члену. Настя подчинилась и, приоткрыв рот, вобрала в себя самый кончик, вызывав у Олега судорожный вздох. Она прислушалась к собственным ощущениям, не находя в этом действии чего-то сильно противного или отталкивающего. Осмелев, Настя заскользила ртом по бордовой головке, облизывая ее наподобие леденца и стараясь не задеть зубами. Ее удивляло, как у такого с виду грозного орудия может быть столь нежная чувствительная кожа, вынуждающая мужчину реагировать на малейшее движение ее губ и языка.
        Олег в этот момент вообще ни о чем не думал, вкушая блаженство самой высшей пробы. То, что девушка неопытна в оральном сексе было видно невооруженным глазом. Дав ей немного времени обвыкнуться с новым для нее занятием, он стал мягко направлять ее, не заставляя принимать в себя больше, чем следует. Под его руководством ее влажный рот не спеша скользил по члену вниз, задерживаясь на пару секунд, и снова двигался вверх. Острый язычок, который чуть не довел его до белого каления, на поверку оказался шершавым и довольно ласковым. Конечно, это был далеко не профессиональный минет с взасосом и массажем, к которому он привык, а уж о горловом и упоминать не стоило, однако к умелицам из прошлого он не испытывал и сотой доли того, что чувствовал к своей прилежной малышке. С ней все было в разы острее и приятнее, он чуть ли не заново открывал для себя грани мира чувственности, хотя, казалось, что уже давно все испытал и опробовал. Затерявшись в волнах накатывающего удовольствия, он в какой-то момент забыл, что для ублажавшей его девушки слишком многое было в новинку.
        С непривычки у Насти разболелась челюсть от того, что приходилось держать рот широко открытым. Ей хотелось взять паузу и передохнуть, но мужская рука крепко держала ее за волосы, не позволяя остановиться. Из страха снова рассердить его она не решилась протестовать, позволяя ему пользоваться своим ртом сколько пожелает. В какой-то момент он заставил ее ускориться, навязывая более быстрый темп и толкаясь ей чуть ли не в горло, тем самым вызывая у девушки тошноту. Она уперлась ему в колени, все же решаясь отстраниться, но не успела - член запульсировал, и во рту появился незнакомый солоновато-терпкий привкус клейкой спермы, стекающей ей в горло. Олег с громким стоном кончил и, опомнившись, сразу отпустил ее. Пошатываясь, девушка с трудом поднялась на ноги и побрела в сторону ванной комнаты.
        Она так долго не выходила оттуда, что Олег уже всерьез забеспокоился и решился зайти к ней. От увиденного у него защемило сердце: девушка сидела на полу, опираясь на бортик открытой душевой кабины, в которой тонкой струйкой текла холодная вода. Рвотные позывы уже прошли, рот был на сто раз прополощен, а лицо неоднократно умыто, но Настя не чувствовала себя хоть сколько-нибудь лучше. Очередное унижение что-то окончательно растоптало в ее душе, и она вся поникла, напоминая собой воздушный шарик, из которого разом выкачали весь воздух.
        Взяв с вешалки чистое полотенце, Олег выключил воду и, опустившись на корточки, принялся осторожно вытирать ее личико, в котором не было ни кровинки, и намочившиеся прядки волос. Потухший взгляд девушки говорил ему о том, что она снова ушла в себя, отгородившись от него апатией и безучастностью. Изящная фарфоровая статуэтка, которую он слишком сильно сжал в руках, от чего та треснула и надломилась. Тяжело вздохнув, Олег бережно подхватил девушку на руки и отнес в подвальную комнату. Он уложил девушку на постель, накрыл одеялом и опустился на пол рядом с кроватью. Дотронувшись до ее ладошек, он почувствовал, что они были холоднее льда. Накрыв их своими горячими ладонями, он принялся отогревать тонкие кисти своей хрупкой снегурочки.
        _________________
        Олег не отходил от нее ни на шаг, с тревогой вслушиваясь в тихое прерывистое дыхание. Он уговаривал ее что-нибудь поесть, но Настя никак на это не реагировала. Боясь еще сильнее навредить, он ни на чем не настаивал и просто сидел рядом. Олег пытался успокоить себя тем, что они уже проходили через подобное. Ему нужно было просто позаботиться о ней, пока она не придет в себя, и все станет, как прежде. Вот только внутренний голос, который всегда знал чуть больше, чем следует, предсказывал нечто иное. Этот паскудный голосок нашептывал ему, что случилось нечто непоправимое, и оно повлечет за собой последствия, от которых они оба уже не смогут оправиться. Олегу впервые хотелось, чтобы его чутье, которое еще ни разу не ошибалось, в этот раз дало осечку. С Настей непременно все будет хорошо, а он затолкает проклятую ревность себе в глотку так глубоко, чтоб эта гадина даже голову поднимать не смела. Что бы его девочка ни делала, что бы ни говорила, он больше никогда не утратит над собой контроля, клялся он себе. Его ошибки обходились им слишком дорого.
        Даже на ночь он не решился оставить ее одну, поэтому задремал в кресле, которое передвинул ближе к кровати. Олег включил особый режим сна, из которого мог моментально выйти от малейшего шороха. Конечно, это с натягом можно было назвать отдыхом, но иногда на задании только такой тихий час он и мог себе позволить. Стоило Насте заворочаться, как он тут же проснулся. Девушка лежала с открытыми глазами, вперив взгляд в потолок.
        - Настюш, - с тревогой позвал ее Олег, наклонившись вперед.
        Ее голова медленно повернулась на звук, долгую минуту она рассматривала его лицо, пока в замутненном взгляде не проскочили проблески узнавания.
        - Ты что-нибудь хочешь попить или покушать? - как можно мягче спросил он, снова беря ее за руку.
        Девушка долго молчала, вглядываясь в его лицо, испещренное неподдельным волнением за нее и сожалением. Ее пересохшие губы дрогнули, и она едва слышно произнесла каким-то отстраненным чужим голосом:
        - Отпусти меня… я больше не выдержу.
        - Девочка моя, потерпи еще немного, мы скоро уедем. Поселимся в небольшом уединенном домике, только ты и я. Будем каждый день гулять, там красивейшая природа - горы, холмы, речки, озера… Тебе там понравится, обещаю. Прости меня, дурака… мне так жаль, - он прижал ее маленькую ладошку к своим губам.
        Он продолжал еще о чем-то говорить, но Настя уже не слушала, для нее было важно только одно - он не собирался отпускать ее. Она так и останется игрушкой в его руках, пока, в очередной раз заигравшись, он ее окончательно не сломает.
        ________________
        Утром Олег все же отнес ее наверх и помог принять душ. Он открыл в доме окна, чтобы Насте было легче дышать и перенес ее на кухню. Бледная, как приведение, девушка была очень слаба - ведь она уже второй день ничего не ела. Олег, словно заботливая наседка ворковал над ней, уговаривая выпить травяного чая и хоть чем-нибудь перекусить. Настя не объявляла сознательной голодовки, просто не чувствовала ни голода, ни жажды. Она пребывала в каком-то странном оцепенении и молча сидела за столом, уставившись в одну точку. Но какое-то движение настойчиво привлекало ее внимание, пробиваясь через толстые слои равнодушия. Солнечный зайчик игриво поблескивал на полу, притягивая к себе ее взгляд. С усилием вглядываясь в этот солнечный отблеск, она не понимала, чем он смог вызвать в ней вялый интерес. Пока не догадалась проследить за лучом света, который преломлялся от остро-наточенного лезвия ножа, вогнанного в деревянную панель у окна.
        Настя отвела взгляд, боясь себя выдать. Когда Олег отвернулся от нее, чтобы взять что-то в кухонном ящике, она снова метнула испытывающий взор в сторону окна и убедилась, что нож ей не померещился. Судя по всему, мужчина всерьез распереживался за ее состояние, раз проявил такую небрежность и забыл про оставленный им опасный предмет. Впереди забрезжила смутная надежда на избавление от этой жестокой эротической сказки, в которую превратилась ее жизнь.
        Когда Олег в который раз за утро обратился к ней с дежурным вопросом, смысл которого ускользал от ее сознания, ведь у нее совсем не осталось сил думать о чем-то ином, кроме как о мираже грядущего освобождения, она сама кое о чем его попросила:
        - У меня очень болит голова, можно мне таблетку?
        Ей оставалось уповать на то, что лекарства он держал не на кухне, а где-то в доме.
        - Не вопрос, Настюша, сейчас принесу, - Олег торопливо вышел из кухни, оставив девушку одну.
        Времени было мало, поэтому Настя сразу встала на ноги и, опираясь о стол, прошла к окну. Ее дрожащие пальцы сомкнулись на рукояти универсального ножа, с которым Олег так искусно обращался. Она потянула руку, но выдрать нож из панели не получилось, хотя он вошел в стену меньше, чем на треть. Прикусив губу в расстройстве от собственного бессилия, Настя еще плотнее обхватила ручку, попыталась немного раскачать его и рванула на себя. Отчаянье придало ей сил, и нож оказался в ее руке. Покачнувшись по инерции, она чуть не упала, но удержала себя в вертикальном положении.
        Билет на свободу был у нее прямо в руках, оставалось лишь грамотно распорядиться им. Угрожать или нападать на Олега в том жалком состоянии, в котором она пребывала, было бессмысленно. Да, и если быть до конца откровенной, она не смогла бы поднять на него руку, несмотря на все, что он с ней сделал, а, может, именно поэтому. Значит, оставалось только причинить вред себе. Причем рана должна быть серьезной, требующая госпитализации. Если Олег не врал, и она действительно для него что-то значит, ему придется обратиться за медицинской помощью, когда ее жизнь окажется под угрозой. В худшем случае она истечет кровью, и на этом ее муки закончатся.
        В коридоре послышались мужские шаги, времени на раздумье на оставалось. «Ну же, трусиха!» - подталкивала она саму себя к решительном к шагу. Перехватив нож двумя руками, Настя направила его лезвие себе в живот, целясь немного в бок, чтобы не задеть жизненно важные органы. Зажмурившись, она вонзила нож в свое тело и тут же громко вскрикнула от сильной боли. Откуда-то со стороны раздался точно такой же мужской вскрик, словно одним ударом она ранила сразу двух людей. Сильные руки подхватили ее, не давая упасть, и плавно опустили на пол.
        - Маленькая, что ж ты натворила… - Настя никогда не слышала, чтоб голос похитителя так дрожал. Ей было больно и обжигающе горячо. Державший ее мужчина завозился и что-то достал из кармана брюк.
        - Алло! Молодая девушка, 24 года. Проникающее ранение в брюшную полость, большая потеря крови…
        Настя слышала, как он называет неизвестный ей адрес, что-то еще громко и отрывисто говорит, но ее сознание уже уплывало куда-то за грань реальности, ускользая от боли и жара, охватившие ее многострадальное тело.
        Олег почувствовал, что она потеряла сознание, и отшвырнул от себя ставший ненужный телефон. Поднявшись на ноги, он открыл верхний ящик одного из шкафов и, отбрасывая мешающие вещи, достал ключ от входной двери. В считанные секунды дверь была раскрыта настежь, следом он распахнул и калитку в воротах. Теперь, когда доступ для медицинской бригады неотложки, которая находилась при воинской части и приезжала на вызовы в поселок, был открыт, он снова метнулся в дом. Схватив с полки стопку чистых полотенец, Олег вбежал на кухню. Настя неподвижно лежала на полу, и лишь вытекающая толчками из раны кровь говорила о том, что девушка еще была жива.
        Нож оставался в ее теле, слава богу, что у нее не хватило сил его вытащить наружу, иначе она за считанные минуты могла истечь кровью. Олег осторожно накладывал полотенца вокруг раны, пережимая их, чтобы хоть немного замедлить кровотечение. Его движения были собранными и деловитыми, в то время как внутри он обмирал от ужаса, отказываясь до конца верить в реальность происходящего. Не могла его солнечная девочка сейчас лежать здесь в луже собственной крови… это какой-то страшный сон, и он вот-вот обязательно проснется.
        К сожалению, он прекрасно понимал, что все происходит наяву, хотя и кажется кошмаром. Ему было знакомо это отвратительное чувство беспомощности, когда на руках умирает небезразличный тебе человек. Со смертью он сталкивался не раз, бывало, что она дотрагивалась до него своей костлявой рукой, а иногда разила боевых товарищей. Но никогда еще он не испытывал перед старухой с косой такого дикого страха. Олег с детства не верил в какие-то высшие силы, всегда рассчитывая только на себя и собственную удачу. Он спокойно относился к скоротечности жизни, воспринимая эту ее особенность по-философски флегматично. Но сейчас он не мог здраво рассуждать, готовый молиться какому угодно богу лишь бы Настя осталась жива. Он безмолвно взывал, сам не ведая к кому, с одной единственной просьбой: «Только не она, пожалуйста, только не она…»
        - Заберите, - исступлено зашептал он, - заберите мою жизнь, свободу, душу, что хотите, заберите, только пусть она живет… ходит по этой земле, радуется новому дню, пусть будет счастлива с другим… мне ничего не нужно, только пусть живет!
        За воротами послышались звуки сирены, через какое-то время в доме раздались шаги.
        - Сюда, быстрее! - громко позвал Олег.
        На кухню заглянул молодой мужчина в белом халате, бегло оценив ситуацию, он крикнул кому-то наружу:
        - Боря, носилки! Живо!
        Дальше Олег все видел, как в тумане, слушая инструкции врача и помогая переложить невесомое тело девушки на носилки. Ее уносили, а он взглядом раненого зверя смотрел вслед своей душе, собственноручно вырванной из тела. Он в ступоре рассматривал свои окровавленные руки, отчетливо понимая, что в этом мире его держит только нитевидный пульс малышки, за жизнь которой будут бороться врачи. Снова взвыла сирена, увозя от него Настю, быть может, навсегда.
        Послышались удивленные голоса, кто-то зашел на кухню и тронул его за плечо.
        - Олег, что здесь случилось? - голос был ему знаком, похож на Михалыча - одного из охранников в их поселке. - Ты меня слышишь? Олег… Олег!
        ________________________________
        Bonjour, mademoiselle* (фр) - Доброе утро, мадемуазель!
        Глава 10. «Стисни кулак, камiкадзе одинак»
        Олег курил пятую сигарету подряд, сидя в знакомом отделении полиции, начальником которого был полковник Антон Петрович Зарецкий. Который как раз в этот момент читал объяснения Олега, и его одутловатое лицо с каждым прочитанным словом багровело все сильнее и сильнее. Закончив чтение, он отложил листок и, расстегнув верхнюю пуговицу белой рубашки с коротким рукавом, оттянул воротник, словно ему стало не хватать воздуха.
        - Андрей, выйди, - отрывисто приказал полковник, не глядя на своего подчиненного.
        - Есть, - слегка поколебавшись, опер оставил своего начальника наедине со свидетелем.
        - Олег, что это такое? - Зарецкий ткнул пальцем в листок.
        - Правда, - последовал равнодушный ответ.
        Это стало последней каплей, переполнившей чащу терпения полковника, и он разразился длиной витиеватой фразой, в которой цензурными были только слова «да ты» и «совсем». Олег даже бровью не повел, продолжая гонять через легкие прогорклый сигаретный дым. Он терпеливо ждал, пока Зарецкий выдохнется и немного успокоится.
        - Можешь сходить в туалет и подтереться своей правдой. Ты хоть представляешь на какой срок тут себе наклепал?! - все еще кипятясь, полковник разорвал несчастный листок на несколько частей. Утерев со лба выступивший пот, он стал понемногу остывать, включаясь в мыслительный процесс. - Не знаю, что там у тебя в башке переклинило, но разгребать все дерьмо придётся мне!
        Олег молча потушил окурок в переполненной пепельнице. Сейчас его меньше всего волновала собственная судьба. Он написал все как было, ни в чем не умаляя своей вины, и, если надо, повторит это под присягой.
        - Девушка действительно себя сама так? - уточнил Зарецкий, исподлобья взглянув на Олега.
        - Сама, - подтвердил он.
        - Твои отпечатки на ноже есть?
        - Есть.
        - Поверх ее отпечатков?
        - Нет, - покачал головой Олег, - я не трогал нож, пока он был в ране.
        Полковнику эта информация пришлась по душе.
        - Значит, если экспертиза подтвердит, что удар ножом она нанесла себе сама, то хотя бы это с тебя можно будет снять. Но вот что касается ее пребывания в твоем доме, тут… - Зарецкий развел руками, не в силах до конца поверить в историю Олега, рассказанную на бумаге. Больше всего это смахивало на бред сумасшедшего, хотя полковник немало безумного повидал на своем веку.
        - Так, - решил он, - ты этой галиматьи не писал, никто ничего не видел. Берешь чистый листок, на котором четко и по делу описываешь только обстоятельства ранения. Ничего лишнего. Потом едешь к себе домой, ведешь себя тихо и не отсвечиваешь. Если девушка выкарабкается и начнет говорить, то этим уже совсем другие люди будут заниматься.
        Кряхтя, Зарецкий поднял свое грузное тело и, открыв дверь, поманил находившего за ней Ерохина, болтавшего с мимо проходившим коллегой. Когда подчиненный вернулся в кабинет и закрыл за собой дверь, он скомандовал:
        - После того, как этот товарищ напишет объяснение, возьмешь у него следы рук и потом зайдешь ко мне, потолкуем. А ты, - погрозил он пальцем Олегу, - не чуди мне. Сидишь на жопе ровно и ждешь новостей.
        ____________
        Для Олега потянулась череда пустых серых дней, наполненные болезненным ожиданием. Выяснив, в какую больницу увезли девушку, он узнал, что ее прооперировали, после чего она несколько дней находилась в реанимации, пока доктора не признали ее состояние стабильным и не перевели в палату.
        Отослав хвалу всем на свете богам, Олег успокоился и принялся приводить свои дела в порядок, не минуты не сомневаясь в том, что совсем скоро предстанет перед законом. Он договорился со знакомой соседкой, вдовой близкого друга его отца, что та присмотрит за Тяпой в его отсутствие. В подробности он не вдавался, просто сообщил ей, что на какое-то время уедет.
        Собака словно чувствовала что-то неладное и не отходила от него ни на шаг. Морщась от непривычного ее нюху табачного дыма, она лежала у его ног, пока он выкуривал одну сигарету за другой. Он твердо встал на путь саморазрушения, потому что больше не видел смысла в своем существовании. Ну, разве что вымолить на суде у Насти прощение. Не для того, чтобы скостить себе срок, а ради своей совести.
        Спустя примерно неделю на его телефоне раздался звонок - его вызывали в участок. Лейтенант Ерохин в первую очередь доложил полковнику о результатах беседы с раненной девушкой, ведь это дело стояло у того на особом контроле. И к его большому удивлению Зарецкий запретил что-либо сообщать Олегу, пока не сможет лично присутствовать при встрече.
        Зайдя в кабинет и увидев в нем Зарецкого, Олег внутренне подобрался, догадываясь, что это неспроста. Поздоровавшись, Олег занял место у стола оперуполномоченного.
        - Итак, Олег Дмитриевич, - начал Ерохин, - гражданка Шмелева дала сегодня в больнице объяснения. С ее слов она находилась в вашем доме добровольно, а ранила себя ножом в пылу ссоры из ревности. Дескать, хотела припугнуть, но не рассчитала силы.
        Олегу потребовалось несколько секунд на осмысление полученной информации, и в следующий миг он уже схватил за горло молодого опера, который с испугом вцепился в державшую его мертвой хваткой руку, в полном изумлении глядя в воспаленные от бессонницы глаза, которые зажглись неукротимым гневом.
        - Олег, стой! - подскочил на ноги Зарецкий.
        - Заставили? Надавили? - прорычал мужчина, сильно тряхнув Ерохина.
        - Нет, нет, - полузадушенным тоном выдавил лейтенант.
        - Никто ее не трогал! - попытался оторвать Олега от его жертвы Зарецкий. - Оставь его в покое, это приказ! Новую статью себе захотел?
        Тяжело дыша, Олег все же отпустил горло Ерохина, и стряхнул с себя удерживающие его руки. Он перевел тяжелый, обещающий расправу всем и каждому взгляд на полковника, который невольно отступил на шаг назад.
        - Олег, это чистая правда. Она сама дала эти показания, без всякого принуждения со стороны, - медленно заверил его Зарецкий, внимательно следя за каждым его движением, словно тот был взбесившимся животным.
        - На нее не то что давить, подойти-то боязно, - обиженно просипел Ерохин с неприязнью глядя на Олега. - Лежит вся в капельницах еле живая, худенькая такая, в чем только душа теплится. Одни глазищи на пол лица, несла эту откровенную чушь тонким голоском, только взгляд в сторону отводила. Я два раза переспросил, она все подтвердила… а у самой слезы в глазах.
        Каждое слово било Олега под дых. Он будто воочию видел лежащую на больничной койке Настю. В том, что с ней произошло, был повинен только он, и все это прекрасно понимали. Олег понуро опустил голову, в кабинете повисла неловкая пауза.
        - Ну, - откашлялся Зарецкий, - нам же проще. Делаем отказную по возбуждению уголовного дела, ты подписываешь, что ознакомлен с этим и свободен. Давай только без самодеятельности, ладно?
        Это не заняло много времени. На прощанье Зарецкий пожал ему руку и настоятельно попросил держаться от девушки подальше. Олег промолчал, а Зарецкий, глядя на его выражение лица, сквозь зубы выматерился. Когда за упрямцем закрылась дверь, полковник с облегчением выдохнул.
        - Вот же псих, - потирая шею тихо прошипел себе под нос лейтенант Ерохин.
        Зарецкий потер виски, и, прикрыв глаза, негромко заговорил:
        - Во Вторую чеченскую мой отряд под Гудермесом был. Готовилась операция по зачистке ваххабитов в одном селении, где они, якобы, засели. Взяли «языка», а он, сука, молчит, хоть на куски режь. И тут контрразведка пожаловала, в общем, разговорил его Олег. Эта гнида все, как на духу выложила. Ждали там нас с цветами и минами. Вот с тех пор должок за мной и тянется, - помолчав немного он добавил, - и не только за мной. Олег спецом от бога был, столько ребят уберег и за свою шкуру никогда не трясся. Жаль мужика, крыша может у любого поехать, - философски закончил он.
        ______________
        У Ерохина уже заканчивался рабочий день, когда ему позвонили с вахты.
        - Андрей, это ведь ты делом Шмелевой занимаешься? - спросил у него дежурный и, дождавшись подтверждения добавил. - Тут ее родители пришли, мы отправим к тебе?
        Ему ничего не оставалось, как принять их. Ерохин невольно сглотнул, предчувствуя сложный разговор, который ничем хорошим не закончится.
        К нему в кабинет вошла пожилая пара. Они смотрелись очень благообразно и держались с большим достоинством, однако у обоих на лицах залегла печать скорби, хорошо знакомая каждому оперу. Ему частенько приходилось видеть людей в горе, жаждущих покарать виновных в своей беде. Вежливо поздоровавшись, пожилые мужчина и женщина опустились на предложенные им стулья.
        - Вы по какому вопросу? - спросил у них Ерохин.
        - Мы родители Насти Шмелевой, - хорошо поставленным звучным голосом ответила женщина и, скрывая волнение, поправила высокую замысловатую прическу. - Пришли к вам узнать, что происходит?
        Прочистив горло, он постарался как можно нейтральнее ответить:
        - Дело еще в работе, мы ждем результатов экспертизы…
        - Нас не это интересует, - прервала его мама Насти, мотнув головой, - мы хотим знать, что случилось с нашей дочерью. Она запугана, не в себе, ничего толком не рассказывает. Нам нужна правда.
        А вот оперу эта правда сейчас поперек горла стояла. Он давно не чувствовал себя настолько паршиво: было невыносимо трудно смотреть в глаза несчастным родителям и не иметь права сказать лишнего. Седой пожилой мужчина молчал, и только взгляд его глубоких голубых глаз был достаточно красноречив.
        - Вы арестовали этого мужчину, в доме которого нашли Настю? - потребовала ответа женщина.
        - Он проходил по делу свидетелем и был отпущен, - официальным тоном произнес Ерохин. Он не стал вдаваться в подробности, что и дела в итоге никакого открыто не будет, один только сбор материала.
        - Но ведь она пропала! - более не сдерживаясь воскликнула мать Насти. - Ее не было около двух недель, ваши коллеги ее искали, а вы его так просто отпустили?!
        - Прошу вас успокойтесь, - не повышая голоса произнес следователь. - Ваша дочь подтвердила, что у нее были отношения с этим человеком. Она совершеннолетняя девушка, и мы не в праве лезть в ее личную жизнь.
        - Но это же абсурд! - всплеснула руками женщина. - У Насти был любимый человек, она ни за что бы так себя не повела - не исчезла бы, не предупредив нас, даже ни разу не позвонив. А потом это странное письмо, словно ее кто-то заставил написать его.
        - Боюсь, что ответить на все эти вопросы может только ваша дочь, - устало вздохнул Ерохин.
        - Она ничего не говорит, только заливается слезами и шепчет «простите», - открыв дамскую сумочку, женщина достала носовой платок и промокнула влажные глаза, чтобы не потекла тушь.
        - Мы можем поговорить с этим человеком? - заговорил, наконец, отец Насти.
        - К сожалению, я не в праве предоставить вам сведения о нем, вы можете
        сделать официальный запрос в следственный комитет по поводу подозрения в похищении, - предложил им оперуполномоченный, наперед зная, каким будет ответ. - Для вас, как для родителей, самым важным должно быть то, что девушка нашлась. Сами знаете, какое сейчас время, - это все, что он мог дельного им посоветовать.
        Он с тоской поглядел на часы, пытаясь вспомнить, когда в последний раз уходил домой вовремя. На душе было гадко и муторно.
        Пожилая пара поднялась с присущей им достоинством, однако в их горделивой осанке слегка проступала сутулость и сквозила едва ощутимая обреченность. Надежда на возмездие, которое покарает обидчика их горячо любимой дочери, таяла на глазах. Справедливости им придется искать в другом месте.
        «Эх, - подумал Ерохин. - Вот бы махнуть в отпуск, поваляться на пляже, попить холодного пивка, а не вот это всё. Вот уж действительно - покой нам только снится». В который раз вздохнув, он принялся собираться домой, пока его еще кто-нибудь не выловил на рабочем месте.
        Глава 11. «Так хотелось шептать: останься со мной»
        С того момента, как Настя села в машину Олега и очнулась у него дома, она словно бродила по бесконечному лабиринту ужаса, из которого не было выхода. Ей показалось, что она нашла лазейку, когда поставила на кон собственную жизнь, чтобы вырваться на волю. И, придя в себя в больничной палате, она на краткий миг решила, что ей это удалось. Но все оказалось не таким простым, как хотелось бы. Формально она снова была свободна, вот только таковой она себя не чувствовала. Первая радость от встречи с родителями утихла, и ей на смену пришли вопросительные взгляды и робкие попытки выяснить, что же с ней случилось.
        Ей хотелось забыть все, как страшный сон, но окружающие люди словно сговорились воспрепятствовать этому. Особенно трудно ей далась встреча с молодым полицейским, который пришел расспрашивать ее о произошедшем. Настя не ожидала, что это случится так скоро, она была еще слишком слаба после операции. Девушка и сама толком не помнила, что именно мямлила этому оперуполномоченному, который представился Андреем Ерохиным, на ходу выдумывая какую-то ахинею о ревности, о ее несуществующих отношениях с Олегом. Она чувствовала, что полицейский ей не верит, но он почему-то не стал развивать эту тему, просто поблагодарил за уделенное время, пожелал скорейшего выздоровление и ушел.
        Рассказывать правду Настя стала бы разве что под пытками. Она отдавала себе отчет в том, что ей пришлось бы снова и снова в подробностях описывать все, что с ней случилось. Говорить об этом перед множеством посторонних людей, раз за разом переживая унижение и стыд… проще уж сразу в петлю, она все равно не выдержала бы этого испытания. Добиваться справедливости в бездушном суде могут только люди, которым это жизненно необходимо. Настя не находила в себе ярого желания покарать Олега за то, что он с ней сделал. После того, как он не колеблясь вызвал скорую помощь, думая только о ней, а не о собственном благополучии, в ее глазах он частично искупил свою вину. Она явно была ему не безразлична, раз он был готов отправиться в тюрьму, лишь бы она осталась жива.
        К сожалению, она не могла довериться своим любимым родителям. Они и так были полны подозрений, а если бы узнали правду, то ни перед чем бы не остановились, пока не довели бы дело до суда. Ослепленные страхом за жизнь и здоровье единственной дочери, они даже не замечали, как губительна для ее психического здоровья их чрезмерная забота. Настя мечтала обрести в родителях союзников, которые поддержали бы ее в этот самый трудный период жизни, но вместо этого они служили неиссякаемым источником для ее переживаний. Они искренне считали, что ей необходимо было выговориться о том, что случилось, и расценивали ее молчание, как главный камень преткновения на пути к исцелению.
        Однако наихудшей мукой для нее стало появление на горизонте Кирилла. Ко встрече с ним она не была готова ни морально, ни физически. Когда он впервые пришел навестить ее в больнице вместе с ее родителями, Настя, едва заслышав его голос, тут же трусливо прикинулась спящей. Парень какое-то время просидел у больничной койки, поглаживая ее руку, свободную от капельниц, и Настя чувствовала, как дрожали его пальцы. В конце концов, ему пришлось шепотом проститься и уйти, и Настя едва не выдала себя, слишком явно обрадованная его уходом.
        Ее нервная система, и без того подорванная пленом, в котором она находилась около двух недель, нуждалась в реабилитации. Но вместо этого Настя снова каждый день испытывала стресс и напряжение. Это не могло не сказаться на ее душевном здоровье. Стоило ей выписаться из больницы, как она уже дважды впадала в самую настоящую истерику. В первый раз это случилось на следующий же день после выписки, когда ее приехали навестить братья. Слово за слово и счастливое семейное воссоединение превратилось в завуалированный допрос с пристрастием. Настя не выдержала и разрыдалась с такой силой, что у нее разошлись швы, и родственникам пришлось вызывать скорую. С тех пор ее стали оберегать и в открытую на нее не давили, но и в покое не оставляли. Несмотря на все ее мольбы и уговоры не позволять Кириллу навещать ее, пока она не будет к этому готова, они пустили его к ней, чем спровоцировали новый нервный срыв.
        Настя выполняла все предписания врачей, чуть ли не горстями пила прописанные успокоительные, но таблетки лишь купировали последствия, на время погружая ее в вялое без эмоциональное состояние. Когда она немного приходила в себя, то оказывалась в расстроенных чувствах и могла заплакать от малейшего пустяка. Иногда слезы текли сами по себе даже без повода, и Настя ненавидела себя за то, что превратилась в такую плаксу. Вероятно, все это сказывалось на ее физическом состоянии - она не набирала в весе, шов плохо заживал и часто кровил. Она старалась лишний раз не смотреться в зеркало, чтобы не расстраиваться. От прежней жизнерадостной девушки осталась лишь блеклая тень.
        Слабое утешение ей иногда удавалось найти в снах. Напичканная лекарствами, она много спала и видела странные необычные сновидения, которые скорее утомляли своей яркостью и оригинальностью. Словно в награду изредка ей удавалось попасть в один и тот же сон, исполненный умиротворения. В нем Настя пребывала в каком-то уединенном месте, где было слышно только пение птиц и шелест травы. Лучи заходящего солнца приятно согревали кожу, а ветер доносил до нее незнакомые ароматы цветов. Настя никогда не оборачивалась, но всегда знала, что позади нее кто-то был. Почему-то она не боялась присутствия незнакомца, наоборот, от него веяло покоем и защитой. Она была глубоко убеждена, что этот молчаливый телохранитель оберегает ее, и ей больше не нужно было ничего бояться. Просыпаясь, Настя ощущала, как рассеивается эта иллюзия безопасности, оставляя после себя лишь горечь утраты.
        _____________________
        Из дома Настя без особой надобности старалась не выходить, да и то только в сопровождении одного из родителей или обоих сразу. Так и ей, и им было спокойнее. Ко всем бедам несчастной Насти добавилось еще и требование посещать психотерапевта. В качестве альтернативы ей предложили принудительную госпитализацию в психоневрологическом диспансере, где вместе с такими же суицидниками-неудачниками она должна была пройти курс лечения. Предложения были, прямо скажем, одно заманчивее другого. Скрепя сердцем, Настя обязалась ходить к специалисту добровольно, хотя и не видела в этом никакого смысла. Сказать правду она не могла, а значит толку от их бесед было мало. Это все равно, что прийти к обычному врачу и наврать о симптомах вместо того, чтобы описать реальный ход течения болезни, а потом удивляться, почему прописанное доктором лечение не помогает. Вместо помощи она получила дополнительную порцию страданий в череду своих мытарств.
        Врач ей категорически не нравился. Во-первых, он был мужчиной. А к представителям этого пола Настя в силу известных причин относилась теперь крайне настороженно. Во-вторых, он был дотошен. В отличие от молодого полицейского, который хоть и не поверил Насте, но сделал вид, что все в порядке, психотерапевт пытался откровенно поймать ее на вранье, от чего Настя еще больше замыкалась на их встречах. После них она выходила совершенно измотанной, израсходовав последний запас нервных клеток. Врагу не пожелаешь такую терапию, в отчаянье думала Настя.
        Вот и сегодня она пришла на свою Галгофу, стиснув зубы от напряжения. Мысленно она уговаривала себя перетерпеть этот час, попытаться эмоционально отстраниться и говорить то, что от нее хотят услышать. «А еще не вздумай нюни распускать», - дала она себе мысленную пощечину, настраиваясь на очередное сражение с надоедливым доктором, который вытягивал из нее все жилы.
        - Проходите, Анастасия, устраивайтесь, - радушно пригласил ее врач - шатен средних лет с дежурной улыбкой на лице. - Как сегодня ваше настроение?
        - Спасибо, уже лучше, - тихо произнесла Настя, присаживаясь на краешек кресла.
        - Вот и замечательно, давайте посмотрим, на чем мы остановились в прошлый раз, - врач принялся пролистывать свои записи, которые вел во время их разговоров.
        Но начать им помешала открывшаяся дверь, в кабинет заглянула молодая секретарша с ресепшена.
        - Эдуард Робертович, - негромко позвала она. - Извините, что отвлекаю, но там очень важный звонок из министерства. Очень хотят с вами переговорить.
        - Со мной? - удивился мужчина. - Зоенька, вы ничего не напутали?
        Секретарь отрицательно покачала головой и жестом попросила врача поспешить.
        - Настя, извините, я отойду буквально на несколько минут, - обратился Эдуард Робертович к замершей в кресле девушке и вышел из кабинета.
        Настя с облегчением перевела дух. А ведь она совсем забыла о том, что, в-третьих, ее бесило имя врача, и она старалась к нему не обращаться по имени отчеству. Однако передышка оказалась намного короче, чем она думала, потому что и минуты не прошло, как дверь снова открылась и в кабинет кто-то зашел. Краем глаза она успела заметить подошедшую к ней высокую мужскую фигуру, которая неожиданно опустилась на пол около ее кресла. Растерявшись, Настя в изумлении посмотрела на мужчину, и невольно приоткрыла рот в немом вскрике.
        - Здравствуй, Настенька, - ласково произнес Олег, глядя на нее снизу вверх. - Пожалуйста, не пугайся, дверь открыта - ты можешь уйти, позвать на помощь… я просто прошу выслушать меня.
        Настя физически не смогла бы выполнить ни одно из предложенных им действий, потому что ее практически парализовало. Она с трудом смогла прикрыть рот и, фигурально выражаясь, подобрать челюсть с пола. Девушка во все глаза таращилась на Олега, одновременно узнавая и не узнавая его. Черты мужского лица непривычно заострились, его худобу немного скрадывала небрежная щетина, а под впавшими глазами залегли темные круги. Он немного наклонил голову в бок, и Настя пораженно заметила седину в его волосах. Сейчас Олег выглядел лет на десять старше, чем она помнила. Настя понимала, что и сама выглядит не краше, вот только Олег с таким благоговением смотрел на нее, будто любовался самым прекрасным полотном известного во всем мире художника. Убедившись, что девушка не собирается с криками убегать от него, Олег продолжил:
        - У меня не так много времени, поэтому сразу перейду к главному. Я очень сильно виноват перед тобой. То, что я сделал, это чудовищно и неправильно. И я знаю, что ты никогда не сможешь мне этого простить. Но я все равно должен сказать, как сильно раскаиваюсь в содеянном. Я переоценил свои силы, возомнил себя богом, посчитав, что имею право играть твоими чувствами, забрать тебя, влюбить в себя. Мне и в голову не могло прийти, что ты предпочтешь упасть в объятия смерти, чем быть со мной.
        Настя могла бы ему возразить, что на самом деле не хотела умирать, но ее сил хватало только на то, чтобы не разрыдаться у него прямо на глазах.
        - Никогда, слышишь, я никогда не хотел причинять тебе вреда, и если бы я только мог знать, чем это все обернется… - голос мужчины прервался. Ему пришлось выдержать небольшую паузу, чтобы взять себя в руки.
        - Мне нужно знать, - уже другим тоном обратился Олег к Насте, - не оказывал ли на тебя кто-нибудь давления, когда приходили из полиции?
        Настя сглотнула и едва заметно покачала головой. Олег жадно всматривался в ее глаза, силясь докопаться до истины, увидеть отблески страха или тревоги. Но ничего похожего не находил в этой прозрачной лазури. Девушка была немного испугана его появлением, насторожена, в ее напряженном взгляде легко читались боль и обида, но еще он увидел в нем твердость принятого ею решения. Солнечная девочка, маленькая белокурая фея, чьи трепетные крылышки он так безжалостно растоптал, действительно пощадила его. Теперь он смог окончательно в этом убедиться. Олег шумно выдохнул и обреченно склонил голову, признавая свое полное поражение.
        Девушка в недоумении уставилась на его макушку, сбитая с толку странным поведением. Ей показалось, что он хотел услышать от нее совсем иное, чтобы у него появилось моральное право выплеснуть гнев на кого-то другого, кто по его мнению ее притесняет. Убедившись, что кроме него самого других кандидатур нет, Олег совершенно сник. В Насте вдруг заговорила неуместная жалость к нему, ее исхудавшие пальцы зачесались от желания еще разочек пройтись по этим жестким волосам, в которые однажды она случайно уже зарывалась ими. Девушка с силой сцепила руки в замок, чтобы избежать этого искушения. Ее внутренние метания и угрызения совести Олега были прерваны громким сигналом его телефона.
        - Ну, вот и все, - снова поднимая голову, грустно произнес мужчина, - мое время истекло. И напоследок…
        Олег приподнял руку, в которой оказывается все это время была зажата какая-то коробочка. Сердце Насти ухнуло вниз от совершенно бредовой мысли, что ей сейчас будут делать предложение руки и сердца. Но она быстро разглядела, что это была более безобидная упаковка с новым телефоном. На коробке значилась та же фирма, маркой которой пользовалась Настя до похищения. Все ее вещи, которые были с ней в тот роковой день, безвозвратно канули в лету, и она уже смирилась с этой потерей.
        - Я задолжал тебе слишком много, но прошу взять хотя бы это, - обратился Олег к продолжавшей хранить упорное молчание девушке. - Здесь нет сим-карты, поэтому ты можешь не опасаться от меня нежелательного звонка, но в записной книжке вбит мой номер телефона, по которому я доступен в любое время дня и ночи. Если я хоть в чем-то когда-то смогу быть полезен тебе, в любой мелочи, просто дай знать. Я сделаю для тебя все: и возможное, и невозможное. Знаю, что ты никогда не захочешь меня больше видеть и слышать, но мне нужен повод, чтобы жить дальше. Не отбирай у меня этой маленькой надежды, ведь больше у меня ничего не осталось.
        Олег аккуратно положил коробку ей на колени, стараясь не дотрагиваться до тела девушки. И в этот момент хлопнула дверь.
        - Кто вы? - оторопело произнес вернувшийся врач. - Что вы здесь делаете? Немедленно покиньте кабинет!
        - Извините, док, уже ухожу, - не отрывая взгляда от лица Насти, произнес Олег. Он нехотя поднялся на ноги и, бросив последний долгий взгляд на любимую девушку, навсегда запечатлел ее облик в своем сердце. - Прощай, Настенька.
        Не оборачиваясь, он вышел из кабинета, игнорируя возмущенные реплики врача. Словно оглушенная Настя тоже ничего не видела и не слышала. Она глядела на оставленный им подарок, чувствуя, как по щекам бегут непрошенные слезы. Он ушел из ее жизни, как она и мечтала, отчего же тогда ей было так нестерпимо больно?
        Глава 12. «Я приму твою боль, как свою»
        Настя почти не расставалась с подаренным телефоном. Ей он очень нравился, это была более новая модель того смартфона, который у нее был раньше. Кусочек пластика белого цвета стал для нее единственным вещественным напоминанием об Олеге. Если не считать шрама, конечно. Однако шрам у нее прочно ассоциировался с тем, о чем она стремилась забыть, в то время как телефон олицетворял собой все то хорошее, что ей хотелось бы сохранить в памяти. В телефоне и впрямь не было сим-карты, поэтому ей пришлось дойти до солона мобильной связи, чтобы оформить новую, так как старый номер она не захотела восстанавливать, а новый пока не собиралась никому сообщать. Там же она прикупила для телефона премиленький полупрозрачный чехол со стразами.
        Девушка обнаружила, что в ее телефоне была дополнительная карта памяти до верху забитая любовно подобранной для нее музыкой. Этот заботливый жест нашел отклик в ее сердце. Она помнила, как Олег заботился о ней, когда ей было по-настоящему плохо в его доме. Сейчас ей катастрофически не хватало именного такого терпеливого внимания без дополнительного подтекста. В своем родном доме она теперь не могла ни на минуту расслабиться, потому что стоило хоть немного успокоиться, как ей сразу начинали лезть в душу. Настя устала держать круглосуточную оборону, все чаще срываясь и психуя.
        В один из ничем не примечательных вечеров в последних числах августа Настя допоздна засиделась за телефоном, слушая музыку и лазая по различным развлекательным ресурсам в интернете. Почувствовав усталость, она решила, что уже пора укладываться спать. Сунув телефон в карман домашнего халатика, девушка прошла в ванную комнату, чтобы умыться и почистить зубы. Выйдя из ванной Настя заметила, что на кухне горит свет, и оттуда доносятся приглушенные голоса родителей. Она решила зайти и пожелать им спокойной ночи. Мама и папа сидели за столом и при ее появлении сразу же умолкли.
        - Настя, - обратилась к ней мама, - раз уж ты не спишь, присядь, пожалуйста, нам с отцом нужно поговорить с тобой.
        Ничего не подозревающая Настя присоединилась к ним за обеденным столом. Она переводила взгляд с одного родителя на другого, силясь понять, о чем пойдет речь. Ее насторожило взволнованное выражение лица у мамы и отчего-то виноватое у папы.
        - Мы были сегодня у твоего доктора, Эдуарда Робертовича, - после небольшой паузу заговорила мама Насти. - И он нас очень расстроил. Доктор говорит, что ты плохо идешь на контакт, недостаточно открыта и честна с ним, - с легким укором произнесла женщина.
        Настя виновато потупилась, ей нечего было возразить на это.
        - Он подробно расспрашивал нас о твоем поведении дома, - продолжила ее мама, - и мы были вынуждены рассказать ему все, как есть.
        Пожилая женщина перевела взгляд на мужа, обращаясь к нему с молчаливой просьбой о поддержке. Мужчина ее понял и, откашлявшись, заговорил:
        - Доченька, доктор предлагает временно поместить тебя в лечебное учреждение под надзор специалистов.
        Настя непонимающе смотрела на него: она ведь уже лежала в больнице, ее выписали, шов потихоньку заживал, зачем ей опять нужно в какую-то лечебницу? Если они только не имеют ввиду…
        - Вы хотите отправить меня в психушку? - прошептала она, еле шевеля губами.
        В голубых глазах отца снова вспыхнуло острое чувство вины, и он отвернул голову, чтобы не встречаться с нею взглядом.
        - Ну, что ты, - торопливо заговорила мама, - это обычное медицинское учреждение, где тебе обязательно помогут. Мы будем каждый день навещать тебя, ты будешь под постоянным присмотром и вскоре станешь, как прежде.
        - Я не стану, как прежде - помотала головой Настя, прикусив губу. - Ничего уже не будет, как прежде. Я просто хочу, чтобы меня все оставили в покое!
        - Мы хотим, как лучше, - попыталась объяснить ей мама, но Настя ее перебила.
        - А делаете только хуже! Вы сами сводите меня с ума, а теперь пытаетесь упрятать в психушку!
        - Настя! - возмущенный вскрик матери спровоцировал сход лавины, которая с головой накрыла девушку.
        Настя подскочила на ноги, и, не разбирая дороги, побежала к выходу. Не обращая внимания на крики родителей, она успела открыть входную дверь и выскочить в подъезд в одном тонком халате и домашних тапочках. Ее гнал вперед бездумный животный страх, стоило только представить себя запертой в четырех стенах в окружении чужих людей в белых халатах. Ее свобода далась ей непросто, и она не собиралась отказываться от нее без борьбы.
        Девушка быстрым шагом шла по освещенным фонарями улицам куда глаза глядят. Ее всю колотило от нервного напряжения, паника подкрадывалась со всех сторон, лишая способности здраво мыслить. Она понимала, что нельзя расхаживать по улице в таком виде и нужно где-то спрятаться. Через дорогу она увидела сквер и решила укрыться в нем.
        Опустившись на лавочку одной из аллей Настя судорожно обхватила себя руками, пытаясь согреться. Ночь хоть и была по-летнему теплой, однако девушка была одета совсем не по погоде. «Что же мне делать?» - билась у нее в голове одна единственная мысль. Вдруг она вспомнила о телефоне и полезла за ним в карман.
        Средство связи было на месте, но вот кому она могла позвонить? Братьям? Исключено, они быстро выдадут ее родителям. Знакомым? Настя перебирала их в уме, но не представляла, кто из них сможет ей помочь. В голове сам собой возник мужской образ. Девушка открыла в телефоне список контактов, в самом верху которого значился безымянный абонент. У Насти не хватило духу удалить номер или как-то назвать его, она так и оставила этот контакт без изменений. Безысходность толкала ее навстречу человеку, который был прямым виновником всех ее бед, но ей больше не к кому было обратиться. Девушка нажала на вызов. После второго же гудка трубку сняли, и в динамике раздался спокойный голос Олега:
        - Слушаю.
        Услышав его, Настя всхлипнула, попыталась что-то сказать, но не смогла вымолвить ни слова из-за слез.
        После небольшой паузы, во время которой мужчина внимательно прислушивался к тому, что происходит на другом конце провода, и осторожно произнес:
        - Настюша, это ты?
        - Да… я, - шмыгая носом подтвердила девушка.
        - У тебя что-то случилось? - с тревогой спросил Олег, уже на бегу хватая ключи и направляясь к гаражу.
        Девушка принялась ему что-то путанно объяснять, но душившие ее слезы и рыдания этому активно мешали. Олег понял только то, что с девушкой стряслась какая-то беда, и ей была нужна помощь. Быстро сев в машину, он поставил телефон на громкую связь, и салон наполнился всхлипами Насти, от которых у него защемило в груди.
        - Настенька, милая, - как можно ласковее обратился к ней Олег, силясь хоть немного ее успокоить, - расскажи мне, где ты сейчас находишься?
        - Я выбежала из дома, - слегка заикаясь ответила девушка, - шла-шла, а потом увидела сквер… я тут на скамейке сижу.
        - Ты одна или с тобой еще кто-то есть? - продолжал он мягко выуживать из нее информацию, выезжая к трассе. В навигаторе он нашел ее дом, поискал ближайший сквер и попытался определить ее местоположение, с учетом того, что она шла до него пешком.
        - Одна, - всхлипнула Настя, но, прислушавшись, вдруг затараторила в трубку. - Ой, кто-то идет, я слышу голоса, - она испуганно замолчала.
        - Милая, слушай меня внимательно и делай все в точности, что я скажу, - твердым уверенным тоном скомандовал Олег, в этот момент выезжая на трассу и вдавливая педаль газа в пол. - Встань и иди к ближайшим кустам в темноте. Только не беги.
        Подчиняясь, Настя сделала, как он сказал, и спряталась за ближайшем кустарником. Подвыпившие голоса приближающихся парней становились все громче, и вот уже в свете фонаря показалась веселая компания.
        - Сделай глубокий вдох, задержи ненадолго дыхание и медленно выдохни, - продолжал наставлять ее Олег, до слуха которого донесся гогот и обрывки разговоров молодых людей. Хорошо, что трасса была почти пустой, он гнал по ней, нарушая все возможные скоростные режимы. - Слушай только меня и дыши: вдо-о-ох, пауза, вы-ы-ы-ы-ыдох, - менторским тоном командовал он. - Теперь еще раз.
        Пока девушка старательно дышала по его инструкции, компания ребят, увлеченно болтая, прошла мимо. Олег уже въезжал в ее район и был вынужден скинуть скорость, чтобы не влететь в кого-нибудь на одном из перекрестков. Насте удалось немного справиться с истерикой, она начала озираться по сторонам, чтобы убедиться, что больше никого поблизости не было.
        - Они ушли, - прошептала она в трубку.
        - Умница, оставайся пока там, я уже рядом.
        - Мне очень холодно, - клацнула зубами Настя, обхватив себя свободной рукой. Только теперь она ощутила, насколько сильно замерзла.
        Олег тут же щелкнул по автомобильной панели, и по салону начал разноситься теплый воздух. Он припомнил, что на заднем сиденье, уже больше месяца валялась его ветровка, которую он как-то взял с собой, да так и забыл убрать из машины.
        - Маленькая, потерпи еще совсем немного, ты скоро согреешься, - пообещал он ей.
        - Мне холодно и очень страшно, - пожаловалась она ему, стуча зубами. - Тут так темно, - снова начал всхлипывать она.
        - Я уже подъезжаю, выходи из сквера к дороге. Ты же помнишь мою машину? Как только увидишь, сразу говори, - велел Олег, сокращая оставшиеся километры между ними.
        Настя послушно побрела к дороге, пугливо оглядываясь по сторонам. Машин было очень мало, и только одна неслась в ее сторону на большой скорости, которую стала резко сбрасывать, подъезжая к скверу.
        - Я вижу твою машину, - остановившись произнесла в трубку Настя.
        - И я тебя вижу, - с облегчением выдохнул Олег, разглядев в свете фар замершую тонкую фигурку девушки.
        Не выключая двигателя, он схватил с заднего сиденья ветровку и выскочил из автомобиля. Девушка успела сделать несколько робких шагов в его сторону, остальное расстояние между ними он покрыл в считанные секунды, успевая оценить ее полубезумный вид. В халате и домашних тапочках, с растрепавшейся косой, посиневшими губами и огромными, как два блюдечка, на исхудавшем лице глазами она напоминала собой нечто среднее между городской сумасшедшей и призраком женщины в белом. Оказавшись рядом с ней, он на мгновение крепко прижал ее к себе и тут же укутал в свою ветровку, которая была ей слишком велика. Осторожно приобняв Настю за спину, он помог ей дойти до машины и усадил на заднее сиденье. После этого он занял водительское место и, отрегулировав зеркало заднего вида, чтобы девушка была у него на виду, плавно тронулся с места.
        Он увидел, как она завозилась на своем месте, и спросил:
        - Все в порядке?
        - Да, спасибо, - отозвалась она, и, перехватив в зеркале его взгляд, даже попыталась улыбнуться непослушными замерзшими губами.
        Девушка просунула руки в рукава ветровки и поплотнее запахнула ее на теле. В мужскую куртку можно было с легкостью разместить две Насти, а то и все три. Едва уловимый знакомый запах почему-то успокаивал ее, в теплом салоне ее быстро разморило, и уже через пару минут она заклевала носом, уткнувшись в воротник ветровки.
        Олег недолго размышлял над тем, куда отвезти Настю, и, несмотря на то, что до загородного дома отсюда было ближе, он повез ее через весь город в квартиру своих родителей. Там она сможет отдохнуть, прийти в себя, и, если захочет, то и все ему рассказать. То, что она позвонила именно ему, говорило о том, что девушка находилась на последней стадии отчаянья. «Но ведь она позвала меня!» - ликовала какая-то крошечная часть глубоко внутри него.
        Припарковавшись около дома, Олег вышел из машины и открыл заднюю дверь. Он аккуратно взял девушку на руки, помня о ее травме, и понес в подъезд. Настя заворочалась, оказавшись на свежем воздухе, и в поисках тепла уткнулась ему лицом в грудь, однако тут же отодвинулась, недовольно сморщив носик.
        - Фу, ты куришь? - сонно произнесла она.
        - С этого момента нет, - невольно улыбнувшись заверил он ее и поудобней перехватил одной рукой, чтобы открыть дверь.
        Со входной дверью в квартиру пришлось повозиться, так как она была закрыта на оба замка. Тапочки Насти слетели с ног еще в машине, поэтому Олег не спускал ее с рук, тем более что девушка практически ничего не весила. Он занес ее в квартиру и сразу прошел в спальню, где бережно опустил на широкую постель прямо на покрывало. Он хотел снять с нее ветровку, но девушка намертво вцепилась в ткань, не желая расставаться с понравившейся частью гардероба, и Олег просто укрыл ее сверху пледом, взятым из большого платяного шкафа. После того как он разулся и закрыл за ними дверь, Олег снова вернулся в спальню. Настя крепко спала, слишком измотанная событиями этого вечера. Он не рискнул оставлять ее одну в незнакомом для нее месте, боясь, что она испугается, когда проснется, поэтому, обойдя кровать, растянулся на ее противоположном краю. Если бы они были героями рыцарского романа, он непременно положил бы в постель между ними меч в качестве гарантии, что не воспользуется ситуацией. Вместо остро наточенного меча между ними сейчас лежало очень хрупкое доверие, которое в силу обстоятельств Настя вынуждена была
ему оказать. И будь он проклят, если подведет ее в этот раз, думал Олег, прислушиваясь к дыханию спящей девушки.
        ___________________
        Настя шла по живописному холму в сторону журчащей горной реки. Осеннее солнце все еще приятно грело ее бледную кожу, под ногами начали попадать опавшие желтые листья. Осень постепенно вступала в свои права, навевая своим убранством легкую меланхолию.
        - Ты не устала? - в который раз спросил у нее Олег, который шел чуть позади, подстраиваясь под ее неторопливый шаг.
        Настя чувствовала усталость, но, судя по шуму воды, до реки оставалось совсем чуть-чуть, и она продолжала упрямо шагать вперед. Ее усилия были вознаграждены сторицей, когда они вышли на каменистый берег. Сильный поток воды стремительно несся вдаль, налетая на камни, бурля и пенясь. Сама река была довольно узкой, до противоположного берега, за которым начинался лес, казалось, можно было рукой подать. Настя с упоением вдыхала влажный воздух, временами ощущая на лице долетевшие до нее мелкие брызги воды. Олег в это время выбрал подходящий камень, положил на него сложенный в несколько раз плед, который достал из рюкзака, и усадил на него Настю. Во время их прогулок он также носил с собой воду и что-нибудь из еды. Девушка с наслаждением вытянула ноги, обутые в удобные кроссовки, и довольно зажмурилась.
        В такие моменты ее иногда охватывал безотчетный страх, что все это ей только сниться. Собственно, Олег и предложил поездку в один из уголков этой горной местности, когда она обмолвилась о своих волшебных снах, в которых чувствовала себя счастливой. Она рассказала ему о том, почему убежала из дома и бродила по темноте в таком виде. Ей хотелось выговориться, ведь она столько времени держала все это в себе. Больше они этой темы не касались, да и в принципе старались не говорить о прошлом. Им обоим было больно ковыряться в не зажитых ранах, поэтому они избегали подобных разговоров.
        В первое время Настя была настолько ослаблена, что они не успевали далеко отойти от деревянного домика, в котором поселились. Он находился в уединенном месте километрах в десяти от ближайшего населенного пункта. Олег рассказал ей, что подобные небольшие коттеджи пользуются популярностью у охотников. Поначалу в коротких прогулках их сопровождала Тяпа, которая тоже с удовольствием исследовала новую территорию. Но с каждым разом девушке удавалось проходить путь все длиннее и длиннее, и коротколапой немолодой собаке становилось труднее следовать за ними. В конце концов, она стала предпочитать дожидаться их около дома, зная, что они непременно вернутся.
        - Может пойдем обратно? Сегодня ты далеко забралась, - ворвался в ее мысли голос Олега.
        - Ну, еще чуть-чуть побудем и пойдем, - попросила она, приоткрывая глаза, понятия не имея, сколько времени так просидела у речки.
        - Только если ты накинешь толстовку, - уступил мужчина, - здесь ветрено, не хватало еще простудиться.
        Утеплив девушку, Олег вернулся на нагретый солнцем камень. Пейзажи здесь были, безусловно, красивые, но его внимание приковывали вовсе не они. Он все смотрел и не мог наглядеться на свое светловолосое чудо, которое хорошело с каждым днем. От пребывания на свежем воздухе к Насте вернулся здоровый аппетит, и ее вес начал приходить в норму. Все чаще она пребывала в приподнятом настроении, перепады в котором случались теперь реже и реже. Она стала гораздо спокойнее, не вздрагивая всем телом от каждого шороха.
        Буквально пару дней назад они сделали привал на поваленном дереве и пока отдыхали, заметили, как по коре ствола ползли два почти одинаковых жучка. Олег с Настей устроили шутливое соревнование, кто из насекомых быстрее доберется до условной черты - «финиша», болея каждый за своего жука. И когда Олег уже почти праздновал победу своего фаворита, тот неожиданно исчез в клюве подлетевшей мелкой пичужки, которая тут же улетела по своим делам. Настя заливисто рассмеялась, а Олег замер, вслушиваясь в этот мелодичный перезвон колокольчиков, затрагивающий какие-то неведомые струны в его душе. Как после всего пережитого эта солнечная девочка могла продолжать беззаботно смеяться, оставалось для него загадкой. Она была намного сильнее, чем он думал. Хотя ее родители считали иначе.
        Мысли о родителях Насти вызывали у Олега на зубах невольный скрежет. Девушка практически каждый день созванивалась с ними. О чем они говорили Олегу точно не было известно, так как он старался держать дистанцию, боясь сорваться. Телефонные звонки, как правило, заканчивались Настиными слезами. Даже на расстоянии они умудрялись расстраивать его девочку, уговаривая одуматься и вернуться домой. Когда-то Олег был точно так же слеп и чуть не загубил жизнь Насти, полагая, что лучше нее знает, что ей на самом деле было нужно. Сам не без греха он не мог винить их за то, что они пребывают в подобном заблуждении, но все же делал это, когда видел слезы в ее глазах. К счастью, их влияние на ее душевное состояние постепенно слабело, и уже не выбивало подолгу девушку из колеи.
        С одной стороны, Олег был безумно рад благотворным переменам в ментальном и физическом состояниях Насти. С другой стороны, это порождало для него новые сложности определенного характера. Пока девушка напоминала собой клубочек из оголенных нервов, Олег даже дышать боялся в ее сторону. Однако теперь, когда она снова расцветала во всей своей естественной красоте и прелести, мужчина ничего не мог поделать с тем, что она вновь будила в нем плотское желание. Он в мельчайших подробностях помнил сладкие мгновения их близости, вызывающие мгновенную реакцию его тела. И если днем он силой воли подавлял несвоевременные порывы своего организма, то по ночам длительное воздержание давало о себе знать в полной мере, наполняя его сны порнографическим содержанием. Неудовлетворенное желание порождало такие эротические фантазии, что Олег всерьез стал опасаться поллюции, хотя и так каждый вечер сбрасывал напряжение известным способом.
        Но даже если ему было суждено погибнуть от спермотоксикоза, Олег не собирался торопить события. Настя должна была окончательно окрепнуть и прийти в себя, прежде чем он начнет ухаживать за ней в романтическом смысле этого слова. Она позволила ему заботиться о себе, и на этот раз он был готов оберегать ее от всего, в том числе и от самого себя. Пока ему было достаточно того, что она не избегала его прикосновений. Он мог свободно взять ее за руку или усадить к себе на колени, когда во время прогулок она уставала, а поблизости не было подходящего, по его мнению, места для отдыха. Сам он мог сидеть хоть на голой земле, но ей самой это категорически запрещалось под эгидой заботы о ее здоровье. Настю не возмущала эта явная дискриминация, утомленная прогулкой иногда она задремывала у него на руках, доверчиво прижимаясь к его груди. Как и обещал, Олег больше не травил себя сигаретами на радость Насте и Тяпе, которым не нравился табачный дым.
        - Знаешь, кажется, я начинаю понимать, почему она простила его, - раздался задумчивый голос Насти.
        Вынырнув из своих мыслей, Олег не мог сообразить, о чем говорит девушка. Она, не мигая, смотрела куда-то вдаль поверх реки и леса, слегка пожевывая нижнюю губу. Было видно, что она о чем-то напряженно размышляет.
        - Кто? Кого? - уточнил Олег.
        - Твоя мама твоего отца, - пояснила Настя. - Трудно ненавидеть человека, который тебя любит.
        Она повернула голову, и их взгляды встретились. Олег был поражен выражением ее глаз. Они смотрели с недоступной ее возрасту женской мудростью, с легкостью считая все, что притаилось у мужчины на сердце. Они оба хранили молчание, не нуждаясь в этот момент в словах. Признания Олега так и остались невысказанными, для этого еще просто не пришло время. Насте предстояло собрать себя по кусочкам, чтобы снова обрести целостность, и разобраться в собственных чувствах. Олег подождет, пусть он никогда и не был в этом особо хорош, ради нее он обучится той единственной человеческой мудрости, которая, если верить словам графа Монте-Кристо, была заключена всего в двух словах: ждать и надеяться.
        Ну, вот, я и подвела героев к той черте, после которой их путь продолжится уже без меня. Надеюсь, они со всем справятся и будут счастливы. Спасибо всем, кого эта история не оставила равнодушным! Я не прощаюсь с теми, кто хочет встретиться с героями в альтернативной версии истории, в которой Олег откажется от идеи похищения Насти. Напомню, это будет новый роман под названием «Второй шанс на счастье», к которому я приступлю совсем скоро, потому что моя душа просит для них более легкой и светлой истории отношений с настоящим хэппиэндом, которого они, безусловно, заслуживают.