Безрукова Елена, Телохранитель Для Евы- библиотека РусЛит

Телохранитель для Евы Елена Безрукова
        Я в плену. С дорогим обручальным кольцом на пальце, но в плену.
        "Любимый" муж боится, что сбегу, и приставил ко мне охранника, который следит за каждым шагом. Полный контроль.
        Мой Телохранитель, молчаливый и суровый - только он может помочь сбежать из ада и бросить вызов мужу-дьяволу.
        Спасёт или погубит окончательно?
        Елена Безрукова
        Телохранитель для Евы
        Глава 1
        Родион пролетел по дому, как торпеда. Впрочем, как и всегда. Он всегда куда-то торопился. Взял какие-то папки с документами и остановился напротив меня.
        - Кончились пары уже?
        - Да, как видишь.
        - Тогда поехали со мной.
        - Зачем?
        Почему-то возникло очень нехорошее предчувствие. Родион редко, но берёт меня с собой на какие-то мероприятия, и заранее предупреждает. А сегодня вдруг внезапно позвал.
        - Что за вопросы? Сказал - поехали, значит, встала и пошла.
        Он грубо поднял меня за локоть с дивана и заставил встать на ноги.
        - Но я не одета! Что за место хотя бы, скажешь? - возмутилась я.
        Он окинул взглядом мой домашний мягкий костюм из олимпийки и штанов, тонкие кеды на ногах. Усмехнулся.
        - Так нормально. Поехали, - кивнул головой муж на дверь. - Там узнаешь. Ян где? Он мне тоже нужен.
        - У себя.
        - Иди в машину, Ева, - Родион развернулся и пошёл в направлении комнаты Яна.
        Я молча потопала к машине. Всё равно заставит. Надо так надо. Села на заднее сидение кроссовера мужа и стала ждать. Взяла с собой только лёгкую сумку с телефоном и мелочью. Спустя несколько минут из дома вышли Ян и Родион.
        Муж что-то рассказывал моему телохранителю, а затем Родион сел на водительское место кроссовера. Ян запрыгнул в свою машину, в которой обычно езжу и я. В поездки с мужем я садилась рядом ним. К нам присоединились привычные два охранника Родиона и мы выехали на дорогу. Кроссовер первый, следом за ним джипп Яна.
        Ехали минут двадцать. Посёлок кончился и началась трасса, а я так и не поняла, куда бы мы могли ехать. Когда свернули с асфальта на просёлочную дорогу, ведущую в лесок недалеко от нашего посёлка, мне стало совсем не по себе.
        Что происходит? Если бы я знала. И спросишь - Родион не ответит, иначе бы сказал ещё дома.
        Остановились на открытой поляне.
        - Выходи, Ева, - обернулся муж ко мне и тоже вышел.
        Я нажала на ручку двери и ступила тонкими кедами на жухлые листья. Листва и палки захрустели под ногами. Пахло сыростью, недавно прошёл дождь. Поёжилась. За городом явно холоднее. А может, это от страха. От моего мужа не угадаешь никогда, чего ждать.
        К нам ближе подошёл и Ян, остановившись недалеко от меня. Это уже привычка. Он охраняет меня несколько месяцев, и всегда и везде словно тень рядом.
        - Ну что, голубки? Ничего не хотите мне рассказать? - ухмыльнулся Родин.
        Сначала даже не поняла, к кому он обращается. Но потом заметила, что он и двое охранников взяли нас с Яном в круг, и обращался муж непосредственно к нам, переводя взгляд с меня на Яна.
        - Что вы имеете ввиду, Родион Петрович? - бесстрастно спросил телохранитель.
        Похоже, он не в курсе, что происходит. Так же как и я. Стало ещё страшнее… Я сцепила свои ледяные руки от волнения.
        - Родион Петрович… Типа уважаешь меня, да?
        - Вопрос тот же: что вы имеете ввиду, Родион Петрович? - так же, без единой эмоции, тем же тоном повторил Ян.
        Муж вдруг рассмеялся как безумец. Я испугалась ещё больше, каждая пождилка затряслась, страх бился птицей под кожей. Когда он так смеётся - он очень зол, и выкидывает всегда что-то очень неприятное.
        - А мне вот интересно, - продолжил говорит Родион, сверля глазами Яна. - Ты когда с моей женой трахаешься, ты её тоже уважаешь и зовёшь в процессе по имени-отчеству? Ева Андреевна, хотелось бы от Вас получить орал. Так?
        От ужаса кровь в венах будто застыла и замёрзла. Как он узнал? Откуда?
        Осторожно глянула на Яна. Он даже не посмотрел на меня. Я видела его полу боком. Лицо абсолютно ничего не выражало, будто бы Родион сейчас не сказал ничего особенного. Муж тем временем вцепился глазами в меня. Он знал, что от Яна эмоций не дождёшься, а у меня всегда всё написано на лбу…
        - С чего вы взяли, что между нами что-то есть, Родион Петрович?
        - Так, не выёбывайся теперь. Вон, на неё посмотри. Затряслась вся и побледнела. Она вас спалила. Трахаешься ведь с ним, да, любимая?
        - Нет, - ответила я.
        Хотела твёрдо, но со страху проблеяла как овца. Кажется, я утопила сейчас нас окончательно. В глазах Родиона появился тёмный гнев. Он понял. Убедился.
        - Значит, со мной не нравится тебе, а с ним нормально, да? Только вот незадача: твой муж - я, а не он.
        Я, закусив губу, молчала. Совершенно не знала, что делать. Как страшный кадр из какого-то боевика, да только это не кино, а моя жизнь. Ян так и стоял неподвижно и наблюдал за каждым действием Родиона и охранников. Он приготовился к прыжку тигра. Я успела достаточно изучить его, и даже через непроницаемую броню якобы безразличия чувствую, как каждая его мышца и мускул напряглись и вытянулись в струну. На сильных руках, которые видны из-под закатанных рукавов пуловера, особенно чётко проявилась сетка вен.
        - Чё молчишь, ДОРОГАЯ? Как трахаться с прислугой - ты смелая, а как перед мужем за это отвечать, так сразу язык в одном месте?
        Он внезапно выхватил из пиджака пистолет и направил дуло на меня. Меня заколотило. Такого ужаса я ещё никогда не испытывала. Один Ян ничего не сделает против троих и пистолета.
        Мы с ним сегодня умрём.
        Сейчас.
        - Значит, так, - вздохнул Родион. - Мне надоел этот цирк. Я хочу посмотреть, как эту потаскаху убиваешь ты. Доставай свой пистолет.
        Ян медленно вынул своё оружие.
        - Ну, я жду! - Родион передёрнул курок.
        Ян тоже поднял пистолет и направил на меня. Лицо было непроницаемым. Глаза холодными и смотрел он равнодушно, будто бы ему вовсе не жаль меня убить.
        - Стреляй, сказал. Если не сделаешь ты - эту суку пристрелю я. А потом тебя. СТРЕ-ЛЯЙ.
        Ещё месяц назад я была довольно беззаботной девчонкой двадцати трёх лет, которая спешила с пары домой. Мне необходимо было переодеться, принять душ и собираться на съёмку. Забежав домой, нос к носу столкнулась с каким-то мужиком в пиджачке.
        - Ой, извините, - сказала я, ткнувшись в него чуть ли не носом.
        И чего возле двери встал? Места, что ли, мало в доме у нас?
        - Извиняю, - кивнул мужчина, разглядывая меня весьма детально.
        Наверное, какой-то папин партнёр. Я привыкла к тому, что в доме часто бывают подобные гости, а так же к тому, что они меня во все глаза осматривают, если эти гости - с членом. Я в рекламе снимаюсь, у меня красивое тело и лицо, совершенно нормально, что мужчины заглядываются на меня. Пока он смотрел мне вслед, я бежала вверх по лестнице, оставляя его далеко внизу.
        РОДИОН
        Девчонка врезалась в плечо и подняла свои карие глаза на меня. Пока я застрял на пороге, отвечая на сообщения в телефоне, она как раз открыла дверь и влетела в меня. Я видел её впервые, и даже как-то засмотрелся.
        Дочка, что ли, Кнурова? Надо бы узнать. Красивая. Особенно сиськи. И зад. Да вообще вся - просто куколка. Сладкая. Оттрахал бы по полной.
        Пока смотрел, как колыхаются её чертовски аппетитные булочки, когда она перебирала тонкими ногами по лестнице, спустился и Кнуров. Я уже ждал его возле диванов, вертел в руках свой смартфон, который не затыкался почти никогда, и периодами так бесил, что я просто расхерачивал его об пол, о стенку, о чью-то башку… Когда как. Как пойдёт и кто под руку подвернётся. Телефоны у меня менялись так же часто, как и девушки.
        - Родион Петрович! Рад, - протянул он мне руку.
        Я перестал вертеть телефон в руке, уставился на его ладонь, будто бы он протянул мне кусок говна, и холодно вернул взгляд на него.
        - А на хер не хочешь сходить, Кнуров?
        Он тут же стушевался. Знает, гад, как я не люблю, когда он ерепенится.
        Кнуров - Андрей Борисович, мой партнёр. Его сети аптек приносят мне важную долю прибыли. Один из моих самых больших ресейлеров после меня самого и ещё пары бизнесменов. Но в последнее время он полюбил соскакивать с уходящего поезда, отказываясь в последний момент от моих поставок, а меня это ну вообще никак не возбуждает. Уселся на диван, положил нога на ногу и посмотрел с укоризной на Кнурова, будто он мальчишка и напроказничал.
        - Что ж ты делаешь, Андрюша?
        - Родион Петрович, вы соблюдайте субординацию, пожалуйста. Я вам всё-таки не друг.
        - Таких друзей я обычно закапываю, Андрюша.
        Андрей Борисович побледнел. Достоверной информации у него нет, что я делаю с неугодными, но думаю, до него дошла молва, что они просто…иногда исчезают. Коперфильд ли тут помог, или я - никто ему не скажет в лицо. Бывает и закапываю. Не сам, конечно - как можно, я испачкаю землёй пиджак от дорогого дизайнера. Кощунство ведь! Но на данный момент это была скорее шутка, чем реальная угроза.
        - Итак, - я расставил ноги и облокотился локтями на них, подаваясь вперёд ближе к сидевшему напротив Кнурову. - Какого чёрта ты не хочешь продлевать контракт со мной? Тебе больше не нужен «Ксиолит»*?
        - Нужен. Как без него. Но цены ломишь, Родион Петрович.
        - Так и товар качественный.
        Не весь, но об этом он может только догадываться. А если и догадывается, то всё равно и бзнуть не посмеет об этом.
        - У других поставщиков не хуже, и дешевле. Поймите, мне невыгодно для бизнеса закупаться у вас.
        Я немного помолчал. Я сам бизнесмен, и в чём-то, конечно, он и прав… Но моя жопа мне всяко ближе. Ладно, помашем перед ослом морковкой на удочке.
        - У других поставщиков нет лицензии на «Ксиолит» и ты прекрасно об этом знаешь. Я делаю тебе скидку на всю закупаемую партию так, что цены практически сравняются с другими поставщиками. И ты продолжаешь брать товар только у меня.
        Приказал, скорее, я ему, нежели предложил. Он посмотрел внимательно на меня, взвешивая все «за» и «против». Если цены почти сравняются, то ему какая разница? Тем более, что названный мной препарат есть действительно только у меня. Намного проще согласиться, чем пожинать плоды своего упрямства.
        - Я подумаю.
        Я достал из портфеля с документами. Кинул договор на стол, сверху шлёпнулась ручка.
        - Нет. Подписывай. Я не буду ждать.
        Андрей снова уставился на меня в растерянности. Но мне некогда с ним расписюливаться, итак выехал специально ради него. Больно рыбка крупная, чтоб дать ей сорваться с крючка.
        - Не беси меня, Кнуров. Сам понимаешь, что наше сотрудничество выгодно обоим, а если будешь упираться - у тебя вообще бизнеса не станет. Я тебя так подставлю, что и аптеки потеряешь свои, и сядешь надолго. А там и сам уже сдохнешь. Ты ведь старый. Ты меня знаешь, я найду способ это сделать.
        Кнуров нервно глотнул, пожевал губы недовольно, молча взял ручку и расписался где надо. На весь год вопрос с ним решён.
        - Слышь, Кнуров, - обратился к нему, убирая договор в портфель обратно. - Девчонка тут пробегала длинноногая. Она тебе кто?
        - Дочь, - хмуро ответил Андрей.
        - Имя?
        - Ева.
        - Классное имя, - протянул я.
        - Не смей к ней приближаться, - вскинулся Кнуров.
        Ну да, мне очень страшно стало. Прямо передумал резко.
        - Так, не надо мне угрожать, - холодно уставился на него. - Угрожалку поломаю. Вот адрес.
        Кинул на стол визитку одного из моих любимых ресторанов.
        - Жду её завтра в восемь. Не придёт - ты об этом пожалеешь.
        - А если она не захочет?
        - Захоти её, значит.
        - Как я её заставлю? Ты в своём уме?
        - Кнуров, мне плевать. Это твои проблемы. И у тебя их станет еще больше, если Ева не приедет в этот чёртов ресторан. Всё, удачи в начинаниях!
        Встал, взял портфель, поправил пиджак и стремительным шагом вышел за дверь. Еще тогда в душе странным образом поселилось предвкушение от встречи с девчонкой.
        Какая же Сладкая…
        глава 2
        ЕВА.
        ОТЕЛЬ «ПЛАЗА», ДЕНЬ СВАДЬБЫ.
        Большой зал отеля был наполнен гостями. Богатеи и элита. Лживые и фальшивые друзья. Улыбаются, а в глазах - лёд.
        Мы все участники красивого фарса. Это просто закон декораций жизни. Все так живут. Все так женятся.
        Сегодня день моей свадьбы. На мне чудесное, воздушное и жутко дорогое платье, за стоимость которого можно было бы купить хорошее авто. В ушах и на шее - дорогие украшения, а на пальце - обручальное кольцо. Очень красивое и, конечно же, тоже безумно дорогое. Мою руку сжимает муж.
        Родион - довольно привлекательный мужчина. Старше меня почти на пятнадцать лет, но выглядит молодо и подтянуто. Он - солидный бизнесмен, у него сеть аптек и своя лаборатория по производству лекарственных препаратов, и потому мы смогли позволить себе такую шикарную свадьбу по последней моде - в холле презентабельного отеля.
        Он нарядил меня, как куклу. Хвастается всем, как куклой. Да я и есть теперь чёртова кукла. Что хочет со мной, то и делает. А захочет - вообще убьёт. И поэтому мне придётся его любить, если я… просто хочу жить.
        Честь или жизнь?
        Ещё недавно я бы ответила однозначно - честь. Но когда над тобой вдруг завис дамоклов меч - гораздо больше хочется жить. Если я буду мёртвая, то и честь мне станет не нужна…
        В день свадьбы невесты всегда светятся счастьем. Я тоже мечтала о красивом платье, о таком, которое на мне сейчас, о таком отеле, где проходит наша свадьба. Как и любая незамужняя девушка мечтает о красивой свадьбе. Муж старше, мудрее, но все равно красивый и солидный, кольцо на пальце довольное тяжёлое и непривычно ощущается на пальце из-за такого количества каратов. Всё, как я мечтала, за исключением одного - мой муж мне противен. Он вынудил меня стать его женой по многим причинам…
        Вместо счастья на моём лице лишь восковая маска. Я никакая. Мне лишь страшно и противно. Никто не знает, что обещал сделать со мной Родион, со мной и моим отцом, если я не буду с ним. Он - страшный человек. Его боится весь город за стабильно сволочной характер. Он строг и суров даже с партнёрами, а став практически монополистом в сфере фармацевтики, он совсем захватил этот город в данной отрасли. Родион Измайлов не только производитель препаратов, но и сам же их распространяет в собственной сети довольно дорогих аптек, а так же успешно выживает конкурентов самыми грязными способами. Он ходит по головам и ни перед чем не остановится. Этот бизнес итак очень грязный, хотя по сути, любой бизнес становится таковым, когда достигает определённого уровня, в связи с чем у Родиона много врагов и недоброжелателей.
        Что до меня, то я студентка последнего курса института международных отношений. Мне остался один год до получения диплома переводчика с английского и итальянского языков. Помимо прочего, я работаю на модельное агентство, по большей части именно фотомодель. Меня печатают в различных рекламных кампаниях белья, одежды, снимают в рекламе. Частенько после занятий я несусь на съёмку. Устаю жутко, но оно того стоит. В своём городе в сфере моделинга я довольна популярна и известна.
        Росла в обеспеченной семье, правда, с одним только папой. Мама давно умерла, папа тяжело переживал её потерю и так и не женился больше.
        Мой отец тоже держит сеть аптек, которая значительно уступает и по раскидистости сети, и по оборотам бизнеса Родиону. Именно фармацевтика стала однажды камнем преткновения для нас троих: отца, меня и Родиона Измайлова.
        Никак не могу принять, что теперь я - госпожа Измайлова, и меня уважают издалека на всякий случай, просто потому что я жена Супер-мега-провизора этого города. Он улыбалая гостям и держал мою руку, пока мы сидели на специальном подиуме для жениха и невесты и принимали поздравления. Мы выглядели со стороны довольно мило. И никто из них не знает, какой Родион на самом деле. Или знают, но делали вид, что НЕ знают и улыбались ему в лицо.
        - Горько!! Горько!! - заголосили гости в очередной раз.
        Родион властным жестом повернул за подбородок моё лицо и прильнул к губам. Он целовал меня от души, прямо даже облизывал, как будто мы здесь одни. Всегда казалось, что на свадьбе неприлично вот так, но Измайлову плевать на всех. Он что хочет, то и делает. Лишь бы не трахнул при всех, и то ладно.
        Родион меня целовал, а в моей голове бились мысли «когда же эти гости заткнутся уже?» и «нет ли в природе таблеток, подавляющих рвотный рефлекс?» Я даже не ем ничего - боюсь вывернет прямо муженьку на свадебные брюки.
        - Горько! Горькооооо!! - снова завопили гости.
        Да блин, опять? Мы же только что целовались!
        Руки Родиона легли на мою талию и ощутимо сжали рёбра, которые и так беспощадно сдавливал корсет, заставляя повернутся к нему. Снова поцелуй - властный, грубоватый, ни капли нежности. Да она и не нужна мне. Я продолжила давить рвотный рефлекс.
        Даже не хочу думать о брачной ночи. У нас с Родионом, правда, уже всё было, один раз. Я не хочу об этом вспоминать даже. Я не девственница давно. Но мысль о сексе с ним заставляет сердце биться нереально гулко и быстро, потому что я просто не знаю, как мне расслабиться под ним. Его касания вызывают жгучий протест внутри, но я должна покориться ему. Я не хотела его, и сейчас не хочу. У меня нет выбора. Закрыть глаза и потерпеть. Я смогу. Наверное.
        Вечер плавно подошёл к концу, Родион попрощался с гостями от лица нашей семьи и твёрдо ухватил меня за руку.
        - Вставай. Пошли. И без фокусов, - сказал он мне почти на ухо, улыбаясь дружелюбной улыбкой гостям, что продолжали ему кивать, покидая зал.
        Я подчинилась. Подхватила подол платья и встала на ноги. Муж потянул меня за руку и заставил сойти с подиума. Повёл в глубь отеля. Для нас подготовлен номер для молодожёнов. Именно туда мы и направились.
        Двадцать этажей на лифте. Длинный коридор с коричневым ковром. Возле одной из многих одинаково шикарных дверей мы остановились. Родион провёл магнитным ключом по замку, и он тихо щелкнул, открывая нам дверь. Муж вошёл первым, завёл меня и дверь захлопнулась за нами сама, отрезая нас от всего, что осталось позади.
        Он отошёл чуть в глубь комнаты. Скинул пиджак. Широко расставил ноги, наклонил голову набок и смотрел на меня тяжёлым взглядом, развязывая галстук.
        Я так и замерла в нерешительности у дверей.
        - Подойди ближе, - скомандовал он мне.
        Шурша платьем, выполнила его приказ.
        Он ещё какое-то время бегал по мне глазами, а потом высказался:
        - Ты очень красивая, Ева. Хочу тебя.
        Я молча опустила глаза в пол. Это я и так знала.
        - Раздевайся. Буду тебя трахать.
        глава 3
        ПОСЛЕ СВАДЬБЫ ЕВЫ И РОДИОНА.
        АЭРОПОРТ БЕРЛИНА.
        ЯН.
        - Sehr geehrte Passagiere! Die Landung auf dem Flug Nummer zweihundertdreiundvierzig beginnt. Gehen Sie bitte zur landelinie, - прозвучал ровный голос робота на весь аэропорт.
        (Уважаемые пассажиры! Начинается посадка на рейс номер двести сорок три. Пройдите, пожалуйста, на линию посадки. - нем.)
        Табло изменилось, показывая в первых строчках нужный мне рейс. Молча встал, взял небольшую спортивную сумку, перекинул ремень через плечо и пошёл на линию контроля. Мой паспорт и билет проверили, и пропустили за турникет.
        Твёрдым шагом прошёл по коридору, в конце которого меня встретила улыбчивая стюардесса.
        - Guten Tag! Zeigen Sie bitte Ihr Ticket.
        (Добрый день! Предъявите, пожалуйста, ваш билет. - нем.)
        Протянул ей документы, которые девушка в форме еще раз внимательно просмотрела, а потом снова вежливо улыбнулась и вернула мне обратно.
        - Kommen Sie bitte rein.
        (Проходите, пожалуйста. - нем.)
        Быстро нашёл своё место. Сумку закинул на багажную полку и сел на место. Как раз возле иллюминатора. Люблю смотреть на вид сверху, жаль, так быстро его прячут облака. Всё равно голова в этот момент будто отдыхает.
        Самолёт набрал высоту и теперь можно было отстегнутся. Слышен был лишь мерный гул мощного двигателя. Уже совсем скоро я вернусь домой.
        Я не был в России уже пять лет. Четрые из них я служил в элитном отряде спец. Подразделения и работал на Израиль. Я работал наёмником. В России тоже. Зарабатывал этим на жизнь. Потому и провёл столько времени за границей, мне пришлось покинуть страну после громкого дела и сменить личность.
        Год назад я ушёл из армии. Надоели войны и кровь, захотелось покоя. К секретным документам доступа не имел, а потому ограничений в передвижениях у меня не было после того, как контракт с армией Израиля закончился. Я отказался его продлевать и переехал в Берлин. Работал телохранителем в одной богатой семье.
        С недавних пор меня нестерпимо потянуло домой. И пусть у меня там никого нет - мать давно умерла, отец ещё раньше, а младшая сестра не хочет знать убийцу, хотя я никогда в жизни не убивал по своей прихоти, меня ждала моя земля. Моя Россия. Какая бы не была, а я люблю её. Очень хочется вновь увидеть поля, леса и речки - этого нет ни в Израиле, ни в Германии. Таких, как дома - немного диких, но таких родных. А речки в Европе вообще настолько вонючие, что с ними даже рядом стоять неприятно, и купаться запрещено. Они сбрасывают в них всё, что можно и нельзя. Какая уж там рыба, хоть бы мутант какой не вылез из глубин…
        Решение покинуть Германию пришло в голову спонтанно. Я оценил ситуацию, и понял, что меня тут ничто не держит. Своей семьёй так и не обзавёлся. Пытался один раз, и ничего хорошего из этого не вышло. Таким, как я, нельзя иметь любимых - это слабое место. Я обречён быть одиноким волком, но меня давно это не печалит. Научился не влюбляться. Только физиология.
        Пока ещё не решил точно, чем буду заниматься по приезду. Деньги на счету у меня есть для беззаботной жизни и без работы года на два, но для меня не подойдёт такой образ жизни. Мне будет скучно, не могу без дела. Еще в Берлине поднял старые контакты и нашёл несколько вариантов работы телохранителем.
        Через несколько дней встреча с неким Родионом Измайловым, бизнесменом, какиими-то медикаментами торгует. Ему требуется охранять свою жену. Что-то слышал о нём ещё в России, и всё не очень приятное, но сначала посмотрю условия контракта. В конце концов, мне ведь с ним не дружить надо будет, а работать на него, так какая мне разница, какой Родион человек. Мне это совершенно неинтересно. Не устроят условия - воспользуюсь другими вариантами. После моей службы в Израиле охранять жену богача - отдых.
        Взглянул в иллюминатор - мы снижаемся. Внизу я увидел серые и неприглядные поля и брошенные огромные куски земли… Местами даже свалки… Покорёженные деревья. Но меня всё равно наполнило ощущение радости и любви - мой дом, моя земля, моя страна.
        Я дома.
        _______
        Снял номер и ночевал там. Арендовать квартиру пока смысла нет, потому что телохранители чаще всего находятся при объекте, вверенном ему, и живут на территории заказчика. Если уж найду другое занятие себе, тогда и займусь поиском жилья.
        Пол вечера просто бродил по городу. Пусть это не мой родной район, но страна приблизительно везде одинаковая, если не иметь ввиду совсем периферию. Посидел в уютной кофейне, купил горького кофе.
        Посетила мысль, что не хватает рядом кого-то, кто грел бы со мной здесь заледеневшие от ветра руки о горячую чашку. Когда я в последний раз проводил свободное время не один и не в компании книг, не помню уже. Дни рождения, Новый год или ещё какой праздник - всегда одинок, всегда свободен. Свобода или одиночество, простор или пустота, конечно, вопрос спорный. Но я сам однажды избрал этот путь, и не мне теперь быть недовольным и роптать на судьбу.
        Грустно улыбнулся сам себе, выкинул бумажный стаканчик в урну и пошёл снова на холодную улицу.

* * *
        СПУСТЯ НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ.
        КОТТЕДЖ РОДИОНА ИЗМАЙЛОВА.
        ЯН.
        Такси остановилось напротив тяжелых кованных ворот. Отдал деньги водителю и вышел на прохладный воздух октября. Осмотрелся. Элитный посёлок, каких я видел уже не мало и в России, и за рубежом. Окинул взглядом коттедж в два этажа, пока звонил в домофон. Довольно большой дом, который может принадлежать только доходному бизнесмену. Похоже, этот Родион Измайлов - серьёзный человек, и деньги зарабатывать умеет. Надеюсь, платить он также способен хорошо, как зарабатывает.
        - ????????????????????????????????????????????????????????????????????
        Кто? - спросил мужской голос из динамика.
        - Добрый день. Мне назначено - Телохранитель для Евы.
        - Ждите, - ответил голос, и связь оборвалась.
        Спустя несколько минут железная дверь отворилась после характерного писка. На самом входе меня ожидал секьюрити. Он позволил зайти на территорию и тут же пеградил мне путь, сказав:
        - У нас положен досмотр персоналу. Позвольте.
        Я спокойно относился к подобным ситуациям. Наверняка, у парня приказ от хозяина, и поэтому придётся подчиняться и мне. Приказ есть приказ. Поднял вверх руки, чтобы охранник мог ощупать меня. На телефон, деньги в кармане и документы в руках он никак не отреагировал.
        - Колющее-режущее с собой имеется?
        - Нет.
        Парень отступил от меня и нажал на гарнитуре кнопку.
        - Телохранитель для Евы досмотрен. Да, понял. Веду.
        Секьюрити обратился ко мне, закончив диалог:
        - Идите за мной, вас ждут.
        Я шёл следом за молодым человеком в чёрной форме. Хреновая охрана у тебя, Родион Измайлов. Боец повернулся ко мне спиной, не нашёл у меня нож. Но дело Родиона, меня не для него нанимают.
        Мы вошли в дом, прошли по холлу, который являлся так же и гостиной, минули широкую лестницу на второй этаж и завернули налево. Я следовал за парнем по недлинному коридору в самый конец, пока он не остановился напротив крепкой деревянной двери. Секьюрити постучал, и дождавшись разрешения открыл её:
        - Родион Петрович, телохранитель для Евы прибыл.
        - Пусть заходит.
        глава 4
        Парень отступил от двери, пропуская меня. Облокотившись на письменный стол из красного дерева, стоял мужчина с блокнотом и ручкой в руках. Когда я подошёл ближе, он отложил письменные принадлежности и протянул мне ладонь, которую я пожал в ответ.
        - Родин Петрович Измайлов.
        - Ян.
        - Присаживайтесь.
        Он указал мне на кресло возле стола, и сам сел в своё напротив меня.
        - Документы, - протянул Родион руку, в которую я вложил необходимые бумаги.
        Измайлов развернул сначала паспорт. Посмотрел на фотографию, потом на меня.
        - Дибров Ян Михайлович, - прочёл он вслух. - Тысяча девятьсот восемьдесят первого года, уроженец города Великий Новгород. Что же вы, Ян, уехали из своего города к нам?
        - Там больше некого охранять.
        - Вот как? Всех убили?
        - Всех спасли, - ответил ему, не моргнув глазом.
        - А, вон как, - усмехнулся Родион и отложил в сторону паспорт. - Смешная шутка, да. Так, разрешение на ношения оружия есть. Это хорошо. А опыт обращения с ним у вас имеется?
        - Работа наёмником и телохранителем в общей сложности более десяти лет и четыре года службы в спец. Подразделении для вас считается достаточным опытом?
        Измайлов посмотрел на меня более внимательно, в его глазах появилось что-то вроде уважения.
        - Служили где?
        - В Израиле.
        - Да, я считаю это опытом. Максим Витальевич вас очень рекомендовал как опытного бойца.
        - Тогда зачем спрашиваете, если и так знаете?
        - В подробности он не вдавался. Сказал, что ВАМ можно доверить…такую работу. Прочтите условия контракта.
        Минут двадцать я изучал пункты. Потом поднял голову на Измайлова.
        - У вас необычные условия для телохранителя.
        - Да. У вас будут…расширенные полномочия.
        - Это я уже понял. Почему вы считаете, что такие меры могут быть необходимы?
        - У меня много врагов. Так уж вышло. Они могут попытаться добраться до меня через жену. Приставить к ней толпу охранников будет неумно и неудобно. Нужен один, который заменит троих. Максим Витальевич сказал, что вы, Ян, на это способны.
        Максим Витальевич - мой бывший работодатель. Он доверяет мне, и наверняка Измайлову разрекламировал так, что ему теперь нужен именно я. Что ж, это неплохо.
        - В таком случае, я попросил бы добавить в договор два пункта, Родион Петрович.
        - Слушаю, - сложил бизнесмен руки в замок.
        - В контракте отсутствуют гарантии и защита для меня. Вы считаете, это очень лёгкие задания, которые проходят бесследно? Выполнение вашей работы может мне стоить жизни или свободы.
        Он побарабанил пальцами по столу, размышляя. Родин - бизнесмен, а значит, стратег, и он должен понимать, что я прав, пытаясь минимизировать свои риски. В договоре всё работает лишь в его сторону, но никак не в мою. А это мне не подходит.
        - Какие вы хотите гарантии?
        - Первое: если меня посадят за выполнение вашего задания, и оно выполнено верно - вы обязуетесь меня вытащить.
        Родион усмехнулся.
        - Ну справедливо. Хорошо, этот пункт мой юрист добавит. Что второе?
        - Срок и сумма выплаты за разрыв контракта с вашей стороны. Для работника штраф предусмотрен, для работдателя - нет, и для меня это риск. По крайней мере, раньше я работал только по таким условиям. И они меня устраивали.
        - В таком случае, мы будем им повязаны.
        - Именно. Я должен быть уверен, что трачу своё время не в пустую.
        Измайлов почесал подбородок, а потом заговорил:
        - Я по таким контрактам НЕ работаю с домашним персоналом. А если вы меня перестанете устраивать?
        - Вот поэтому и не хочу зависеть от вашего настроения. Определяйтесь сразу. Мы можем заключить договор на небольшой период, и далее его продлить.
        - А не много ли, Ян, ТЫ на себя берёшь? Ставишь мне условия.
        - Что взял - всё моё. А по бессрочному контракту с полной властью надо мной - я работать не буду. Вы можете попробовать найти другого человека, который сможет заменить вам троих охранников…с расширенными полномочиями. Что же, - вздохнул я и поднялся на ноги. - Спасибо за предложение. Если всё-таки надумаете - перезвоните. Остальные условия договора мне подходят. Если я ещё не буду занят другой работой, то согласен сотрудничать с вами.
        - Стой, - встал следом Родион. - Я тебя еще не отпускал.
        - Смысла продолжать разговор с вами я не вижу. Если вы только не решили добавить и второй пункт в договор.

* * *
        РОДИОН.
        Я был зол и нервно крутил в руках ручку. Ставит мне условия, вояка чёртов… Но он прав - так скоро мне не найти того, кто смог бы охранять Еву так, как мне нужно. А в последнее время ситуация обострилась благодаря моим внезапным поворотам дел с партнёрами.
        Хитрый жук. Так нагнуть меня в первый же день - просто браво! С точки зрения работника, он абсолютно прав, и я бы даже похвалил его за мудрость, если бы не себе его нанимал. Мне это может быть неудобно. Элементарно, уже не выгонишь без довольно весомой выплаты, пока срок договора не кончится. Мой персонал всегда был доволен и теми условиями, что я им предлагал, потому что платил всегда хорошо.
        - Я не могу ждать столько времени. Человек нужен уже сейчас, - сказал я ему.
        - И? Всё зависит от вас, Родион Петрович.
        - Чем докажешь, что ты такой крутой, что я должен идти у тебя на поводу?
        - Хотите шоу?
        - Да, немного.
        - Я не клоун, но кое-что покажу, - сказал Ян.
        Дальнейшее происходило очень быстро. В глаз чучелу лисы, что стояло на книжном шкафу, вдруг со свистом воткнулся нож. Я обалдело посмотрел на качнувшуюся лису с лезвием в глазу и перевёл взгляд на мужчину. Как он это сделал? Я даже не видел, как он доставал кинжал и метал его.
        - Откуда оружие? Тебя что - не досматривали?
        - Лопухи ваши охранники, Родион Петрович.
        Я лишь нахмурился и хмыкнул. Надо же, прошёл с ножом, метнул его за секунду так, что я даже не увидел, как он его вынул, и попал чётко в глаз лисы. Чёрт какой-то прямо… А эти ЛОПУХИ, как выразился Ян, сегодня получат у меня!
        - Хорошо. Я согласен. Я добавлю эти пункты. Сумму и срок я назначу сам, это мы обсудим позже. Только не забывай, что у нас остаётся возможность разорвать контракт по обоюдному согласию без претензий.
        - Не забуду, - кивнул он.
        - Я жду тебя завтра. Позвоню, как контракт пересмотрят. Подписываем договор, получаешь оружие и приступаешь к обязанностям. Жить будешь здесь, имей ввиду. Сразу бери с собой необходимые вещи. А теперь мне некогда. Свободен.
        Ничего не ответил, ассаин хренов. Молча вышел.
        глава 5
        ЕВА.
        Крутилась у зеркала. Сейчас у меня занятия, а потом ещё съёмка в купальнике. Теперь меня сопровождают всегда два лба, приставленных ко мне Измайловым. Он боится, что я сбегу. Но я не буду этого делать, потому что он обещал причинить вред отцу. В таком случае, пусть мучает тогда меня. Я молодая, переживу.
        Я не жена. Я - его пленница. Он вынудил меня шантажом и угрозами подписать согласие на брак. Я лишь отчасти понимаю, зачем ему нужно было именно жениться. С таким же успехом можно было бы держать меня здесь без штампа в паспорте. Я всё равно бы никуда не ушла. Но Измайлов пожелал узаконить «отношения», и быть женой мне приходится в полном смысле этого слова. И пусть мне противны ласки мужа, я их терплю. И мечтаю когда-нибудь найти способ отсюда выйти.
        Как бы там ни было, моя жизнь, пусть теперь и под зорким оком нелюбимого и нежеланного мужа, продолжалась. Мне нужно было ездить на лекции до самой зимы, чтобы после нового года отправиться писать диплом. И работу мою никто не отменял, хотя Родион и сюда уже сунул свой нос - требует пересмотра контрактов на более выгодные условия для меня. Конечно, студии пойдут на это, потому что перечить Измайлову просто побояться. Но заключать новые со мной уже не захотят.
        Провела ещё раз щёткой по волосам. Идеальный макияж скрывал то, что я снова пол ночи плакала, пока меня жали к себе ненавистные мужские руки, каблуки придавали уверенности в себе, так же, как и идеально сидящее на мне скромное чёрное платье-футляр. Коко Шанель бы сейчас меня похвалила, пожалуй.
        Говорят, что чем красивее девушка, тем больше она несчастна. Есть даже такая степень невроза, когда тратишь часы на свои волосы, на макияж - в попытках убежать от настоящего, пытаешься увлечь и утешиться любовью к себе. Поэтому прежде, чем позавидовать красотке перед вами, подумайте - так уж ли она счастлива и рада своей красоте? А может, она её сгубила?
        Ладно, хватит страдать. Этим себе не помочь. Никто не должен знать, как на самом деле обстоят дела в моём внезапном браке с Родионом. Я никому не признаюсь, что из меня сделали дорогую и эксклюзивную проститутку. Да, грубо, но это так. Он может завернуть меня в десять соболиных шуб и увешать бриллиантами, я не стану от этого хотеть ЕГО.
        Тряхнула распущенными длинными волосами, взяла свою огромную сумку, в которой было много чего, потому что после лекций мне сразу ехать в фотостудию. Спустилась вниз.
        ________
        На первом этаже был гость, что неожиданно так рано утром.
        Возле лестницы стоял мужчина. Не так, чтобы молодой, но очень спортивный и сильный. Его рельеф мышц и мощная шея были четко видны даже в вязаном кардигане поверх тёмной футболки без каких-либо лейблов и надписей. Вещи были простыми, но не дешёвыми. Я с детства росла в сфере дорогих шмоток и брендов, и по одному взгляду могу определить качество и стоимость вещи.
        Весь его вид выдавал в нём солдата или военного - ёжик на голове, уверенная поза, в которой он стоял и явно кого-то ждал, большие натруженные руки. Мне никогда не нравились мужчины намного старше меня, и Родион тому подтверждение, но этот гость меня будто зачаровал. Я смотрела и смотрела в его красивое по-мужски, суровое лицо.
        Я сошла с последней ступеньки и остановилась напротив него. Мужчина заметил меня тоже и наблюдал за тем, как я спускалась. И теперь он продолжал смотреть молча в упор.
        - Доброе утро, - обратилась к нему.
        - Доброе.
        Какой низкий, уверенный в себе голос. Кто он такой, интересно?
        - Вы к Родиону?
        - Да.
        - Я могу его позвать.
        - Уже пошли доложить обо мне. Не беспокойтесь.
        Мужчина явно не готов был продолжать со мной диалог. Договорив, отвернулся и стал смотреть в сторону. Но меня почему-то разобрало жуткое любопытство, и хотелось узнать, зачем он пришёл. Возможно, сказывалось моё заточение в золотой клетке ещё до свадьбы. Муж ещё не был мужем, а уже круг моего общения сократил до самого себя… И теперь пообщаться с новым человеком мне как глоток свежего воздуха.
        - Вы новый охранник Измайлова?
        - Нет. Я - Телохранитель для Евы.
        Уставилась на него с ещё большим любопытством. Родион решил заменить двух лбов на одного? Он такой большой и мощный даже на вид. Окинула ещё раз его с ног до головы взглядом и пришла к выводу, что мужчина очень похож на того, кто действительно может защитить и заменит двоих, наверное, если не троих. Просто шкаф ходячий. Родион предупреждал меня, что необходимо быть осторожной, потому что через меня могут добраться и до него, и его меры безопасности вовсе не беспочвенны.
        - Значит, вы для меня.
        Он молча продолжал смотреть на меня.
        - В смысле, телохранитель для меня. Я - Ева.
        Теперь уже мужчина посмотрел на меня более внимательно. Его взгляд стал оценивающим. Он быстро сделал обо мне какие-то свои выводы и бесстрастно отозвался:
        - Значит, для вас.
        - А ваше имя можно узнать?
        - Ян.
        Интересное имя. Впрочем, если этот мужик приставлен ко мне Измайловым с целью шпионить за мной, то он мне уже не нравится так же, как и сам Родион.
        - Вы сейчас меня сопровождать будете вместо тех, двоих?
        - Пока таких распоряжений Родион Петрович не давал, - Ян снова отвернулся от меня.
        Поймала себя на мысли, что он говорит немного как робот, или как в армии - доложил, быстро, чётко, без эмоций. Даааа, с ним сдохнуть со скуки можно будет.
        - Так, - послышался голос мужа.
        Он быстрым шагом подошёл к нам и схватил меня за руку, оттаскивая подальше меня от Яна.
        - Ева, я тебе что говорил касаемо общения с посторонними мужчинами? Отойди от него.
        - Ты же нанял для меня его!
        - Мы пока ещё не подписали договор. И не перечь мне.
        - Мне ни с кем нельзя общаться с того момента, как я оказалась в твоём доме.
        - Так, - оборвал он меня. - Рот закрыла быстро. Езжай на учёбу.
        Я снова глянула на Яна. Родион не стеснялся меня унижать при прислуге. Мужчина и бровью не повёл, глядя в окно и совершенно, казалось бы, не слушая и не вникая в наш диалог с мужем.
        Я цокнула языком и пошла к выходу. Значит, сегодня я пока буду кататься с привычными охранниками.
        глава 6
        ЯН.
        Они говорили обо мне, будто меня тут не было вовсе. Впрочем, всё равно, так же как и на их явно странные отношения.
        Значит, меня наняли охранять совсем молодую девочку. По возрасту Родиона, я ожидал, что его жена будет старше и выглядеть иначе. Похоже, Измайлов из тех, кто чем ближе к пенсии, тем больше с ума сходят и начинают жениться на тех, кому в отцы годятся. У них с этой сопливой девчонкой разница лет пятнадцать, не меньше.
        Но это не моё дело. Мне платят - я делаю свою работу. Правда, подопечная меня немного разочаровала - с претензией дева, сразу видно. Видел я таких - очередная богатая стерва-жена.
        Когда блондинка ушла, Измайлов проводил меня в кабинет, где мы ещё раз обсудили условия контракта. Я внимательно всё перечитал и проверил, верно ли внесли юристы новые пункты.
        - Да, Родион Петрович, теперь вопросов к договору у меня нет.
        - Подписывай, - протянул он мне изящную шариковую ручку.
        Этот человек любит окружать себя красивыми вещами, будь то пишущий предмет, мебель или женщина. Судя по отношению к ней бизнесмена, вряд ли Еву держит за человека. Ладно он при мне говорит девушке «закрой рот», я-то для хозяев словно ещё один диван довольно часто, но ведь Родион и её этим унизил.
        Печально, ещё одна нездоровая семья. Но меня это не касается совершенно. Главное, чтобы эта "семья" мне платила стабильно, а слишком молодая жена Измайлова не очень выносила мозг. Будет сложно, если девушка мне по дороге в институт начнёт рассказывать про шмотки в магазине. Настырные вопросы в мою сторону немного напрягли, но я смогу остудить её пыл, если уж перейдёт рамки дозволенного.
        Я поставил свою подпись в бумагах, бизнесмен - свою. Он отложил договор и стал меня инструктировать.
        - За Евой нужен особенный надзор. Она…может попытаться удрать. Жена должна быть всегда под охраной. Ты не имеешь права её упустить. Сбежит - шкуру с тебя спущу, ясно?
        Отличная атмосфера у них в семье. Еле удержался, чтобы не закатить глаза. Пусть сами разбираются в своих мексиканских страстях.
        - Ясно.
        - Разговоры особо с ней не води. И уж тем более не вздумай её… Она для меня важна.
        - Я не оцениваю её как женщину. Ваша жена для меня - охраняемый объект.
        - И хорошо. Потому что если твоё мнение вдруг изменится - держи его в штанах. Если ты, Ян, её трахнешь, и я об этом узнаю - этот секс станет последним для вас обоих. Понятно?
        - Понятно, - поднял плечи вверх.
        Я в самом деле не собирался ничего делать в её сторону. Малая слишком, да ещё жена работодателя. Нет уж, это без меня. Зачем мне эта головная боль ради скоротечного удовольствия? Мне не составит труда найти себе женщину для удовлетворения физической потребности, куда менее проблемную и опасную, чем Ева из-за трясущегося над ней как Кощей над златом Измайлова.
        - И в целом, другим лицам мужского пола запрещено её касаться даже. Всех убрать при подобной ситуации от Евы.
        - Не вопрос.
        Родион достал из сейфа пистолет с кобурой и вручил мне.
        - Сейчас у жены пары. Ребята ждут у института. Потом у неё съёмки.
        Съёмки? Моделька, что ли? Ну глядя на Родиона, ему только такую и подавай. Не удивлён. Этот контингент женщин особенно не выношу - самомнение зашкаливает. От искусства я далёк так же, как балерина от токарного станка. Но в роли телохранителя я словно сотрудник МОРГа - принимаю своих подопечных такими, какие есть.
        - Ты пока осматривайся. Съёмки заканчиваются в восемь вечера. Поедешь её забирать оттуда сам. Собственно, с этого момента ты и начинаешь её охранять. Всё понятно?
        - Так точно.
        - Вещи привёз? Ты остаешься жить здесь, помнишь?
        - Привёз.
        - Пошли, покажу тебе твою комнату.
        Измайлов повёл меня на второй этаж. Прошёл по коридору и остановился возле одной из дверей.
        - Это наша с Евой спальня. Твоя комната рядом, - он указал на такую же соседнюю дверь. - Везде установлена шумоизоляция, так что мешать друг другу мы не будем. Твоя задача слушать то, что происходит за окном и в коридоре. Клади вещи, осматривайся. Потом бери машину в гараже и езжай.
        Родион кинул мне ключи, которые я ловко поймал. Он усмехнулся моей быстрой реакции. Развлекается, словно я обезьянка на арене.
        Закинул сумку в комнату, поставил прямо на пол. Разберу вечером. Окинул взглядом комнату. Ничего особенного - кровать, шкаф для вещей, плазма на стене, ванная комната своя, что хорошо.
        Вышел из дома и направился в гараж. К работе отношусь ответственно. Пока решали с Родионом вопросы технического характера, время стало приближаться к вечеру.
        Вывел машину на дорогу и поехал по навигатору в студию, откуда необходимо будет забрать Еву.
        глава 7
        ЕВА.
        - Ева, давай улыбку поярче, чего такая серьёзная сегодня? - сказал мне Дэн, и я растянула губы шире.
        - Так, - оторвал он глаза от монитора фотоаппарата. - Ну что с тобой? Ты же профи. Давай, покажи как ты счастлива в этом классном купальнике!
        Да, я профи. Сейчас соберусь и покажу результат. В павильоне довольно холодно, и в перерывах я дрожу и пью кофе, завернувшись в плед, к тому же, мне действительно в последнее время не хочется улыбаться вовсе…
        - Давайте перекур. Десять минут кофе-брейк и заканчивать пора, - объявил администратор площадки, понимая, что я снова начала трястись сильнее, а синева губ стала видна даже под водостойкой красной помадой.
        Артём, администратор, поднёс мне плед, в который я тут же завернулась. Села на стул в углу площадки и вцепилась замерзшими пальцами в горячий стакан с заварным кофе. Ещё час такой съёмки и я простыну.
        - Ева, - снова подошёл Артём. - Там какой-то мужик суровый пришёл, выгнал твоих охранников, и сказал, что он по твою душу. Ты его знаешь?
        Он указал рукой на ограждение возле съёмочной плащадки. За них никого не пускают, кроме сотрудников и их сопровождающих. В одном павильоне могло проходить несколько съёмок, которые ограждались железными креплениями, чтобы никто из чужаков не нарушил процесс, и не стырил дорогущую аппаратуру.
        За ними стоял Ян и смотрел на меня. Я кивнула Артёму:
        - Да, это мой новый телохранитель. Можете его впустить.
        - Ладно. Ну и громила…
        Артём ушел и стал говорить с Яном. Тот что-то коротко ответил, после чего зашёл на территорию площадки. Подходить ко мне он не стал и сел в самом дальнем углу, продолжая наблюдать за мной краем глаза. Мужчина достал телефон и стал со скучающим видом в нём ковыряться.
        - Ева! На площадку, - позвал меня Дэн, возвращаясь к своему фотоаппарату.
        Я залпом добила остывший кофе и скинула плед. Есть хочется ещё жутко… В такие моменты я ненавижу свою работу. Какая бы она не была замечательная со стороны, а эта работа очень тяжёлая, и только по ту сторону экрана кажется, что моделям очень просто даются кадры, которыми потом наслаждаются в журналах. Продефилировала мимо сотрудников съёмочной группы и Яна в тёмном углу, села под софиты.
        Смотрела в кадр и улыбалась. Мельком заметила, что мужчина оторвался от экрана смартфона и наблюдал какое-то время за рабочим процессом в монитор, который выводил большую картинку на плазму на всю площадку, чтобы те, кто отвечает за результат, сразу видели промежуточные кадры. Потом снова вернулся к телефону.
        - Вот так, красавица моя. Я знал, что ты соберёшься! - похвалил меня Дэн, с которым мы уже не первый раз работаем вместе. - Кадры есть.
        Я смогла взять себя в руки, и выдала тот результат, которого от меня ждали. С огромного монитора на нас всех смотрела красивая, грациозная девушка в бикини, абсолютно счастливая. Ну а теперь пора возвращаться в реальный ад, которым стала моя личная жизнь.
        Когда я так ярко накрашена и с причёской, сделанной профессиональными стилистами, Родион имеет привычку ко мне вязаться и требовать ласки… Ему плевать, что я устала и замёрзла. Главное, что я красивая и вызываю его желание.
        - Закончили. Всем спасибо!
        Парень подошёл ко мне, поцеловал в щёку и остался стоять со мной в обнимку. Я отношусь к этому спокойно, мы вроде как даже друзья с ним, да и вообще Дэн, а по паспорту - Денис, не той ориентации, чтобы переживать за его поцелуи. Все это знают. Кроме Яна…
        Мой новый охранник расценил действия фотографа совершенно иначе. За три шага он подскочил к нам, опрокинул его на пол и скрутил обе руки так, что бедный Дэн даже завопил.
        - Эй, прекрати! - вцепилась я в Яна, но ослабить его захват не смогли бы и все сотрудники площадки разом.
        - Не смей больше её трогать. Иначе я оторву тебе руки вовсе, - сказал он Денису.
        - Ева, убери от меня этого бешеного медведя!! Ааай!
        - Ян, пусти! Да пусти его, сказала! - не удержалась я и шлёпнула ладонью по огромной спине.
        Ой… Нашла, кого лупить.
        Мужчина волком обернулся на меня. Я думала, что сейчас и мне достанется. Но вместо этого Ян сузил глаза, выпустил бедного Дэна и вскочил на ноги, будто отпружинил от пола.
        - Одевайся. Мы уезжаем.
        Он остался стоять и сверлить взглядом фотографа, который растирал руки и охал. Родион совсем с ума сошёл. Наверняка, это не личная инициатива телохранителя накостылять тому, кто посмеет коснуться меня. Мне надо быть впредь осторожнее, такой сломает руки и не заметит… И другим может попасть по полной из-за меня.
        Значит, ты, Ян - всё же пёс Родиона. Жаль. Тогда пеняй на себя. Я буду ненавидеть тебя так же сильно, как своего мужа.
        глава 8
        Я переоделась в ветровку, джинсы и кеды. После съемки нет сил облачаться в платье и каблуки. Лишь яркий макияж и прическа выдавали во мне бьюти-лицо и резко контрастировали с одеждой.
        Когда я вышла из гримёрки, обнаружила Яна почти у самой двери. Он торчал тут всё время, пока я одевалась. Чёрт, он и возле туалета теперь меня будет ждать всегда? Раздражает. Дотошный, не то что те, двое, что были до него.
        - Всё? - спросил он меня.
        - Да.
        - Поехали.
        Он уверенно пошёл к выходу, а я, сжимая в руках ремень от сумки, шла следом. Телохранитель шёл чуть впереди, но боковым зрением наблюдал за мной. По-моему, Ян слишком серьёзно относится к моей охране. В конце концов, я ведь не королева Елизавета, чтобы со мной нужно было так носится. Ответственный какой, а…
        На парковке он снял блокировку с машины и открыл передо мной пассажирскую дверь. Я тихо ухмыльнулась - джентльмен. Хоть какой-то толк от него. Уселась на мягкое сидение. Мужчина обошёл машину и сел за руль.
        В полной тишине он завёл мотор и выехал на дорогу. Пристегнулась и стала наблюдать за тем, как он управляет автомобилем - вдруг права купленные у него? Угробит ещё меня, а мне рано пока на тот свет. Я ещё Родиону не отомстила. Опять вспомнила его и передёрнуло. Вот почему-то рядом с Яном я испытываю раздражение, но не отторжение. Он хотя бы молчит и не пилит меня.
        Руки красивые такие. Сильные пальцы, длинные. Крепко держит руль, поворачивает легко, уверенно. Нет, опыт вождения у него есть, и хороший, можно не переживать с ним в дороге. Не лихачит, а то быстрой езды я боюсь.
        - Ева, ты должна ограничить общение со всеми лицами мужского пола, - раздался в тишине низкий голос моего охранника. Я оторвала глаза от рук на руле и перевела взгляд на его лицо.
        Ян даже головы не повернул, и продолжил говорить, глядя на дорогу:
        - Не нужно провоцировать меня на подобные ситуации, какая произошла с твоим фотографом.
        - Денис - мой друг. У меня была жизнь до тебя, в которую ты бесцеремонно влез по указке Родиона.
        - Мне плевать, кто они тебе. Я не буду трогать только родственников и твоего мужа. Это распоряжение Родиона Петровича.
        - Если ты думаешь, что мне важно, какие он тебе даёт указания - то ты не по адресу. Мне без разницы на него. И на тебя тоже! - бросила ему и отвернулась к окну.
        Он глянул лишь мельком и снова вернулся к рулю.
        - И мне без разницы. Я предупредил.
        Лишь вздохнула. Ну что за медведя мне подсунул Родион? Час от часу не легче…

* * *
        В гостиной нас встретил Измайлов. Он сидел за обеденным столом.
        - О, жена пришла домой. Иди, поужинаем.
        - Я не хочу, - «с тобой сидеть рядом» хотелось добавить мне.
        - Ева, - строго окликнул он меня, когда я уже шла к лестнице. - Села. Быстро.
        Как собаке прямо. И, конечно, Ян стоит и смотрит этот цирк. Обернулась. Ну да, смотрит.
        - Я на сегодня ещё нужен? - обратился он к Родиону, пока я плелась обратно в гостиную, в зону, отведённую под столовую.
        - Нет. Свободен до завтра.
        - Понял.
        Охранник ушёл, оставив нас вдвоём.
        - Что тебе положить? Салат будешь?
        - Нет.
        - На, - всё равно он наложил мне еды на свой вкус. - Ешь. Ты и так худая стала слишком.
        Я когда ехала, такая голодная была. Но рядом с Измайловым аппетит с завидной регулярностью пропадает. Взяла в руки вилку и стала без интереса ковырять содержимое тарелки.
        - Какая ты красивая сегодня, - он провёл пальцами по щеке и меня невольно перекосило.
        - Родион, дай поесть, - поёжилась и скинула его руку.
        В глазах мужа полыхнул огонёк недовольства. За это мне придётся сегодня ответить наедине с ним. Он не любит неповиновения. Но я ничего не могу сделать со своим телом, которое протестует против любой ласки этого мужчины, пусть даже и невинной. Сначала он меня вынудил быть с ним, а теперь просит «любви». Неужели думает, что я когда-нибудь смогу принять его и простить? Впрочем, ему плевать, он всё равно возьмёт то, что хочет. Меньше всего Измайлова заботит, чего хочу я.
        Вместо ответа он схватил мою голову и потянул к себе. Начал целовать накрашенные губы, слизывая с наслаждением помаду. Отодрать его от себя было нереально, и я просто терпела, не отвечая на поцелуи. Но мужчину как-то мало волновало, что его ласки остаются без внимания.
        - Пошли в спальню. Не могу ждать больше, - встал он со стула и потянул меня за руку.
        - Я ещё не доела, - отняла свои пальцы обратно.
        - Ладно, как доешь - поднимайся.
        глава 9
        Родион ушёл на второй этаж, а я выдохнула. Понимаю, оттягивать момент глупо, всё равно ведь придётся. Я отправила его наверх, чтобы выпить немного алкоголя. Это позволяет мне расслабиться. Я так с ним совсем скоро стану алкоголичкой. И испорчу желудок.
        Бросила салат, который и не собиралась доедать, и пошла к бару. Налила себе почти полный бокал виски и застыла над ним. Задумалась опять о том, что я не пила совершенно до замужества, а теперь почти каждый день это делаю, потому что на трезвую голову я не могу с ним. Да и я для него выпившая анти-секс. Сделала огромный глоток.
        Фу, какая же противная гадость! Аж закашлялась и в горле запершило. Однако, я настырно, не открывая глаз, допила почти всю порцию залпом. Когда открыла глаза, увидела позади себя Яна, который наблюдал за тем, как я пью виски, словно ненормальная, запихивая в себя. Он не выражал эмоций, ничего не говорил, но во взгляде его сквозило что-то вроде осуждения.
        - Что смотришь? Надеюсь, Родион не просил тебя заглядывать ко мне в рот?
        - Не просил. Я думал, что вы закончили.
        - Я уже ухожу. Садись, - кивнула ему на стол.
        Он направился к холодильнику. Мужчина пришёл ужинать и застал картину маслом, как я заливаюсь виски… Мне почему-то стало неудобно, что Ян это увидел. Ведь я не алкоголичка в самом деле. Была. До Измайлова.
        Ничего не ответил, молча сел есть
        - Ева, - раздался голос сверху. Возле перил стоял Измайлов и коршуном смотрел на меня и Яна. - Сюда иди.
        Со стуком поставила бокал на буфет и пошла на зов. Больше оттягивать наше общение у меня не выйдет. Когда я оказалась рядом с мужем, он втащил меня за руку в комнату, захлопнул дверь и прижал меня к ней с другой стороны, схватив за лицо:
        - Ты с ним флиртовала, или мне показалось?
        Родион ещё мне будет закатывать сцены ревности из-за мужика, которого сам притащил в дом и приставил ко мне? Мне кажется, сейчас они оба стали меня раздражать ещё больше.
        - Показалось.
        Он медленно ослабил пальцы и переместил их на шею. Мягко, но ощутимо сжал:
        - Смотри мне, Ева. Я ведь могу и приревновать. И очень рассержусь.
        - Ау! - вцепилась я в его руку, которую он напряг слишком сильно лишь на миг, но очень больно. - Не надо, Родион.
        - Ты меня поняла?
        - Да, я поняла. Отпусти.
        - Он тебе нравится? - пальцы Измайлова так и продолжали лежать на моей шее.
        Не знаю. Нет, кажется. Он бесит меня, так же как и ты, милый.
        - Нет.
        Муж опустил руку и позволил мне отойти от двери. Я пыталась справится с дыханием. Я боялась этого человека. Никогда нельзя угадать, что он сделает и как далеко зайдёт в своей жестокости.
        - В кровать.
        Снова приказы, как будто я животное какое-то. Или кто ещё хуже.
        На ватных ногах побрела к ложу любви, если можно так сказать. Присела на край матраса, не решаясь на что-то ещё. Родион взял инициативу на себя. Толкнул в плечо и заставил упасть на спину, и сам лёг рядом. Одна рука легла на мою талию, прижимая к нему моё тело, пальцы второй провели ласково по щеке, затем по сухим губам. Потом приник к ним своими, пытаясь разбудить во мне ответную реакцию.
        - Ты опять пила, Ева? - оторвался он от губ и поморщился, чувствуя вкус алкоголя на своём языке.
        - Немного.
        - Если ты ещё раз напьёшься перед сексом со мной - я тебя накажу. Ясно?
        Он сжал меня так, что рёбра чуть не затрещали.
        - Хорошо, я не буду больше.
        Мужчина выпустил меня из объятий:
        - Спать ложись. Завтра на учёбу.
        У меня скоро кончится фантазия, как избегать постели с ним. Алкоголь уже теперь мне не поможет. Измайлов недовольно нахмурился и молча вышел из спальни.

* * *
        Муж лёг спать поздно ночью. Просто лежать с ним в одной постели мне тоже было не особенно приятно, но пока я спала или делала вид, что сплю, он не трогал меня. Сон, что ли бережёт мой? Иногда не понимаю отношения ко мне. То прессует, то одеяло подтыкает посильнее, чтоб я не мерзла.
        Утром Родион уехал в область, где находилась его лаборатория. Сказал, что дней пять или семь его не будет. Я еле смогла скрыть радость - хоть неделю ко мне никто вязаться не будет. Правда, муж попросил слушаться Яна, и он оставил его ответственным за меня. Похоже, этот мужик не только мой телохранитель, но ещё и нянька в придачу! Не думаю, что он тоже рад этой роли, но Измайлов наверняка неплохо за это платит.
        Мой молчаливый охранник отвёз меня на учёбу. Возле дверей встретилась нос к носу с Лилей, моей институтской приятельницей. Кострова знала далеко не всё о моём браке с Родионом, но она была единственной, с кем я могла бы поделиться хоть чем-то. Подруга умела держать рот на замке, однако, всех подробностей я не могла ей поведать. Она знала лишь то, что брак с Измайловым по расчёту, и он обещал карьеру взамен на мою «любовь».
        - Привет, - чмокнула она в щёку.
        - Доброе утро. Кофе попить успеем ещё?
        - Уже нет. Пошли, а то Карга опять прицепится к нам из-за опоздания.
        - Да уж. Пойдём тогда, - я потянула её за руку в здание института.
        - Я буду ждать в машине, - раздался за спиной низкий голос.
        Ян стоял недалеко от меня. Он провожал меня с парковки до корпуса. Как он тихо ходит, я даже не услышала. Лилия с любопытством поглядывала на мужчину за моей спиной.
        - Хорошо, - кинула ему, и мы обе скрылись за дверями.
        Когда уже шли по коридору третьего этажа в аудиторию, Кострова пихнула меня в бок:
        - Чё, охранника нового Родион нашёл?
        - Ага. Приставил ко мне, видишь, чуть ли не до аудитории потащился за мной.
        - Красавчик какой! Как ещё ревнивый муж его взял для твоей охраны. Слепой, что ли?
        - Не знаю. Мне всё равно. Спорить с Измайловым бесполезно. Решил, что нужен мне этот громила, и всё тут.
        Мы вошли в кабинет и на время притихли, но как только расположились на дальнем ряду, Лилька опять заговорила о нём.
        - Смотри, Евка. Сорвёшься ещё - такое тело постоянно рядом, - посимафорила она мне бровями.
        - Нет уж. Мне Родион за этого голову отвернёт и в лесочке закопает.
        - Н-да, с таким мужем я бы тоже по сторонам не смотрела…
        Слава о Родионе ходит на весь город. Он женат уже третий раз. С первой женой развёлся, а вот вторая… Уехала, вроде бы, за границу, но на контакт с тех пор с родственниками так и не вышла. Об этом я нашла информацию в интернете, но никто не посмел бы приплести к исчезновению девушки такого крупного в городе бизнесмена. Поэтому лишний раз перечить Измайлову я опасаюсь.
        - А он холостой?
        - Кто? - выпала я из мыслей под мерный бубнёж преподавательницы, которая уже начала вести пару по экономике.
        - Охранник твой.
        - Ян? Понятия не имею. Паспорт он мне не показывал.
        - Ян зовут его? Какое имя крутое! Прям как он сам. А кольцо есть на пальце? - не унималась всё Лилька.
        - Нет, кажется. Слушай, Кострова, отстань от меня со своим Яном. Его итак слишком много в моей жизни, хотя он начал работать у нас только вчера.
        - Мммм… - промурчала рыжеволосая подруга. - Тогда я попробую уговорить его на свидание.
        Я лишь улыбнулась:
        - Попробуй.
        Представляю, что ей ответит этот робот-медведь. По-моему, он не отличается особенным дружелюбием и желанием вести беседы…
        После пар я шла к выходу одна, потому что Кострову унесло с последней пары на свидание, ради которого она даже отменила на сегодня флирт с моим охранником. По пути к машине ко мне подошёл мой сокурсник.
        - Ева, подожди.
        Я обернулась к нему. Парень поравнялся со мной, и дальше мы шли вместе.
        - Хотел попросить у тебя конспект списать. Я пропустил несколько пар экономики, а у тебя почерк хороший, и ты одна из немногих записываешь лекции. Дашь?
        - Дам, конечно, - полезла в сумку и вынула тетрадь в толстом переплёте.
        Савельев забрал её, и уже потянулся было поцеловать меня в знак благодарности в щёку, как я рукой остановила его.
        - Саша, не надо. Не забывай, что я теперь замужем.
        - Отойди от неё, - услышала я голос Яна позади себя.
        Блин, да откуда он так быстро нарисовывается, да ещё и в такие моменты? Телохранитель взял меня за запястье и оттащил от парня, заведя себе за спину. Потом обратился к Савельеву:
        - Ещё раз приблизишься к Еве - пожалеешь.
        Потом он повернулся ко мне и скомандовал:
        - В машину.
        Я пошла вперёд, крикнув через плечо открывшему рот Саше:
        - Извини, Савельев. Тетрадку не потеряй.
        - Иди.
        - Да чё ты командуешь мной?
        - Пока несу за тебя ответственность - буду командовать.
        Закатила глаза при этих словах. Большая, злая, небритая Нянька Ян. Спасибо тебе, Родион, за этот замечательный подарок! Моя жизнь стала ещё "прекраснее" с появлением в ней Яна, который теперь постоянно мне дышит в затылок!
        глава 10
        Домой доехали без приключений. Родиона нет, и я чувствовала себя гораздо лучше. Уже прошла несколько ступеней вверх, как меня окликнул Ян.
        - Ева, мне нужно твоё расписание на всю неделею вперёд каждое воскресенье. Я буду жить по твоему распорядку.
        - И ты везде будешь ездить со мной?
        - Везде, - ответил он, будто бы это итак ясно должно быть.
        - Даже по магазинам?
        - Да.
        Я представила такого провожатого, который носится со мной по торговому центру, увешанный разноцветными фирменными пакетами, и рассмеялась. Ян посмотрел на меня, как на дуру.
        - Хорошо. Будет тебе расписание, - ответила я, всё ещё пряча улыбку на губах. - Сегодня ещё съемка. Выезжаем в четыре.
        - Понял.
        Я снова сделала пару шагов, потом вспомнила ещё один вопрос:
        - Ян, а подруг ты ко мне подпустишь? Или тоже будешь их заламывать, как Дэна, когда попытаются подойти ко мне ближе, чем на метр?
        - Не буду, - немного помедлив ответил он, недовольный моим сарказмом в его сторону.
        - А в гости им можно приходить, или большой злой дядя их не пустит?
        - Прекрати цирк, - грубо одёрнул он меня таким тоном, что я даже растерялась. - Разговаривай нормально, или я не буду отвечать на твои бесконечные вопросы. Можно. Только предупреждай меня об этом.
        Мужчина развернулся и ушёл в сторону кухни. Я обречённо вздохнула и снова пошла вверх по лестнице. Здравствуй, тотальный контроль!

* * *
        Пока было время между парами и работой, отправилась в душ. Тёплые струи приводят меня в тонус и настраивают на рабочий лад. Отсутствие в доме моего тирана благотворно сказывалось на настроении и состоянии души.
        После душа вышла в одном полотенце. Промокнула влажную кожу и бросила его в кресло. Достала чистый комплект белья. Кружевные трусики одела сразу, а лифчик пока оставила на кровати.
        Подошла к зеркалу. Стала задумчиво разглядывать своё тело в отражении. Похудела, что ли? Уже рёбра видны. От такой жизни похудеешь, правда что…
        Угрюмо вздохнула и только взялась за вторую деталь комплекта, как дверь в комнату внезапно распахнулась.
        На пороге стоял Ян. Он уставился на меня, опустив глаза на то, что я не успела облачить в бельё.
        Я застыла на месте и растерянно хлопала глазами, пока мужчина так и продолжал молча оглядывать меня с головы до ног без одежды, возвращаясь взглядом к обнаженной части тела.
        Кожа покрылась мурашками, соски превратились в бусины от ощущения, что Ян стоит и не уходит. Бездвижно смотрела в ответ, не в силах оторвать взгляда от него, тяжело вздымая грудь и еще больше привлекая в ней внимание синих глаз.
        Оцепенение отпустило и голова начала снова соображать. Просто замечательная ситуация! Ну, закрываться теперь уже глупо, мой охранник итак уже всё увидел… Внезапно меня разобрал гнев. Ну и что он пялится? Груди, что ли, не видел никогда? Или совести нет совсем?
        Повернулась к нему во всей красе, вздёрнула вверх подбородок и спросила:
        - Может ты выйдешь уже, или ещё не насмотрелся, Ян?
        Телохранитель будто очнулся, поднял глаза и посмотрел мне в лицо.
        Без эмоций он хлопнул дверью и ушёл. Вслед ему со злости полетел мой бюстгальтер…
        - Чёрт!
        Меня начало колотить от того, что только что произошло. Если я ему не нравлюсь, как он это показывает, чего тогда так долго и жадно пялился на мою грудь?
        Его комната соседняя. Ян ещё плохо ориентируется в новом доме, и просто спутал двери, наверное. Но уходить не спешил…
        Он смотрел, разглядывал меня. И это ощущение вызывало какие-то невероятные и странные эмоции внутри меня. Никогда ещё не было такого, чтобы меня обнажённую мужчина вдруг увидел случайно. Тем более тот, кому это вообще не позволено. Прислушалась к себе - мне не было противно, когда его глаза изучали меня по-мужски. Совершенно не знаю, как к этому относиться. Очень неловко.
        И как теперь спускаться вниз?

* * *
        Но делать нечего, пора уже идти. Подняла с пола несчастный лифчик, что стал виновником ситуации, потому что я просто не успела его надеть. Если бы я была хотя бы в белье, то сейчас не горела бы от стыда, смешанного с каким-то ещё неподвластным мне, будоражащим чувством. И откуда оно только взялось во мне? Да, Ян красивый, но он мне не подходит, недоступен, и никогда доступен не станет. Нужно выкинуть из головы то, что произошло пять минут назад. Но как?
        Закончила одеваться, взяла сумку, вздохнула и вышла за дверь. Внизу, уже готовый к выходу меня ждал Ян. Я остановилась напротив него и выжидательно посмотрела в глаза. Он смотрел на меня. Потом приподнял вверх брови, как бы спрашивая «В чём дело?».
        - А ты ещё и наглый к тому же, да?
        - В каком смысле? - не понял он моего наезда и напрягся.
        - Не хочешь извиниться?
        - Не хочу, - твёрдо отозвался мужчина, не обрывая контакта глаза-в-глаза.
        Нет, всё-таки он не наглый, а ОЧЕНЬ наглый!
        - То есть не за что?
        - А есть за что?
        - Не отвечай вопросом на вопрос!
        - Не указывай мне, - рыкнул он, сузив глаза, и я невольно сделала шаг от него.
        Он говорил спокойно, как будто без эмоций, но внутренняя мужская энергетика, казалось, меня сейчас снесёт, даже колени вдруг ослабли и стали дрожать. Чего я его боюсь, ничего же он мне не сделает? Его и наняли, чтобы охранять меня. Но свой страх я ему не покажу.
        - Ты…считаешь это нормально? Ты пялился на меня, хотя мог бы давно уйти и закрыть дверь. И даже не хочешь за это извиниться?
        - Нет.
        - А если я расскажу об этом Родиону?
        Пауза. Он секунду смотрел острым взглядом, потом выдал:
        - Не расскажешь.
        Не расскажу. Но он-то как догадался, что я не собиралась этого делать?
        - Почему это? - с уже меньшим гонором спросила я.
        - Ты тоже не бежала прятаться. Стояла и смотрела на меня. Думаю, твоему мужу это не очень понравится. Всё на этом?
        Да, верное замечание… Но я не готова была так скоро проиграть!
        - Тебе хоть понравилось? Так наслаждался. Нормальные у меня? А, Ян?
        Он окинул насмешливым взглядом с головы до ног, задержав глаза на груди. Меня снова начало лихорадить от его взгляда на своём теле. Потом равнодушно отвернулся и бросил:
        - Нормальные. Но мне плевать. Поехали.
        Мужчина обошёл меня и открыл дверь. Сейчас он злил меня ещё больше.
        - Если ещё раз вломишься так, без стука - пожалеешь.
        Я прекрасно понимала, что Ян вовсе не специально это сделал, но не смогла промолчать. Он медленно обернулся и посмотрел с легким удивлением, и даже усмешкой.
        - Очень грозно щас сказала. Я испугался. Буду иметь ввиду. Идём, Ева.
        Ян снова вернул себе безразличное выражение лица и вышел за дверь. Насмехается надо мной ещё… Сделал меня по полной, медведь, блин! Поджала недовольно губы и пошла следом, иначе опаздаю на съёмку.
        Ничего, поквитаемся ещё с тобой, громила.
        глава 11
        Всю дорогу до съёмок мы молчали, да я и не горела желанием с ним общаться. Родион уехал, но оставил вместо себя замечательную замену, которая бесит меня немногим меньше, чем сам Измайлов. Однако, Ян вообще не имел привычки заговаривать со мной сам, поэтому вечер прошёл относительно спокойно.
        На съёмках он снова тихо сидел в стороне, ловя взгляды работниц студии. Для телохранителя он, пожалуй, слишком приметный. Ну и красивый, ладно, что уж врать себе. Я раньше себе иначе представляла личных охранников, но мне почему-то достался вот такой - большой, сердитый и, чёрт его возьми, жутко красивый. Уже и Кострова горит желание с ним пообщаться, и администраторы предлагают кофейку… Мне, в общем-то, всё равно, но это явно лишнее в его работе.
        Дома с наслаждением скинула кеды и улеглась на диван, вытянув ноги. Как же устала, сил нет. Давно не было такого плотного графика на студии. Слава Богу, теперь несколько дней подряд у меня отдых, да ещё без Родиона. И почему он у меня не моряк дальнего плавания? Уезжал бы в рейсы по полгода, и не лип бы ко мне.
        Пока я валялась на диване под бубнёж телевизора в мечтах о том, как отправляю Измайлова в дальнее плавание в один конец, можно даже без корабля, мой охранник успел переодеться и, видимо, посетить душ, потому что волосы были явно мокрые. Он прошёл мимо в кухню и спросил:
        - Турка, кофе есть у вас?
        - Да.
        - Покажешь, где?
        Я встала и босиком пошлёпала по полу в кухню. Дошла до буфетов и открыла дверцу одного из верхних шкафчиков.
        - Тут, - сказала ему и отошла в сторону, облокотившись на буфет бедром.
        Не обращая внимания на меня, Ян достал нужную посуду для варки кофе на огне и начал разбираться с плитой. Зажёг конфорку, насыпал порошка в турку и поставил на огонь. Спустя секунду тридцать он снял её и налил немного воды.
        - Есть же кофемашина, - сказал я, наблюдая за ним.
        Почему-то меня прямо-таки заворожили действия мужчины. Я ловила глазами каждый его жест.
        - Это мёртвый кофе. А я люблю жизнь. Она возможно лишь на настоящем огне.
        Ого, ничего себе, как он может выражаться. Аж брови вверх поползли.
        - На меня тоже свари.
        Мужчина уже поставил напиток на огонь и лишь следил, чтобы вовремя снять пенку. Он перевёл взгляд на меня:
        - Во-первых, попросила бы ты нормально, я бы сделал и тебе. Приказы твои, Ева, я не буду исполнять. Во-вторых, я уже сварил порцию на одного. А ты воспользуйся кофемашиной.
        В этот момент жижа в турке зашипела, и он выключил огонь быстрым движением, не дав убежать кофе. Ловкий какой. Перелил тёмную и ароматную субстанцию в чашку, взял её в свои большие руки, в которых посуда казалась игрушечной, и пошёл к себе, будто бы меня тут и нет вовсе. Почему-то меня это злило. Не могла понять, что раздражало больше - что он меня игнорирует, или потому что ставит на место парой слов?
        Усмехнулась, вспомнив расписание на завтра. Завтра шоппинг, и я буду тебя таскать за собой по магазинам, пока не завоешь. Надо ещё и Кострову позвать. Думаю, тебе понравится этот день, мой телохранитель.
        глава 12
        Следующим днём была суббота, пар у меня в этот день нет, и я лениво попивала кофе из той самой кофемашины, когда вниз спустился и Ян. Он увидел, что стол занят и сел на диван, бесцельно листая каналы телевизора на пульте. Он уже работал телохранителем, и знает, что садится за стол с хозяевами некультурно. Хороший «мальчик», что ещё сказать. Воспитанный.
        Ну не буду торопиться. Подождёт.
        - Ян, выезжаем через час.
        - Хорошо, - равнодушно отозвался охранник.
        - Ещё заедем за моей подругой, - добавила я, наблюдая за ним.
        Мужчина никак не отреагировал, лишь молча кивнул. Ну посмотрим, будешь ли ты такой же беэмоциональный в торговом центре.
        Телефон громко завибрировал о поверхность стеклянного стола, оповещая меня о входящем вызове. Глянула на дисплей и настроение в миг упало - «Измайлов».
        - Да, - ответила на звонок.
        - Здравствуй, дорогая.
        - Привет.
        - Как ты? Как дома дела?
        - Нормально. А что?
        - Ничего. Выдалось время свободное, решил позвонить жене. Я даже успел соскучиться. А ты нет?
        Соскучился он. Пусть засунет себе свою скучалку в…дальний угол.
        - Нет. Родион, что ты хочешь?
        - Грубиянка ты жуткая, Ева, - вздохнул муж. - Но это меня даже возбуждает. Уже хочу домой, постараюсь свернуть свои дела пораньше. Тебя хочу.
        Внутри разлился неприятный холод. Как же мне мерзко, когда он говорит со мной о сексе.
        - Ладно, - только и ответила ему, и то потому что он ждал какого-то ответа от меня.
        - Ну хорошо, вижу ты не настроена на диалог. Бельё купи красивое к моему приезду, - и он повесил трубку.
        - Да пошёл ты! Бельё ему купи. Как ты мне противен… Ненавижу! - сказала я телефону, выплеснув всю свою злость.
        Потом внутри меня всё рухнуло вниз - я забыла, что не одна. Ян ведь сидел недалеко, и всё слышал. Вот чёрт. Подняла глаза, смущаясь, и увидела, что мужчина смотрит на меня, нахмурив брови. Я привлекла его внимание своим слишком эмоциональным завершением диалога с Измайловым. Заметил, что я смотрю и отвёл взгляд.
        - Извини. Ты…не должен был это слышать, - тихо сказала, резко встала со стула и ушла к себе.
        Телохранитель ничего мне не ответил, и я шла наверх в полной тишине. Яну совершенно неинтересно, что происходит между мной и мужем, но он невольно услышал сегодня лишнего. Жутко неудобно было и за свои слова, и за случайные откровения, которые я делать не планировала. Ну как я так могла забыться? Не привыкну никак, что теперь всё время не одна, а с НИМ…
        Настроение испортилось конкретно. Руки тряслись, на глаза набежали слёзы, которые я упорно глотала и не давала себе рыдать. Мне было стыдно, горько, что кто-то узнал о том, как на самом деле я живу. Я не хотела, чтобы другие знали, как мне бывает паршиво на душе. К тому же, меня совершенно не обрадовало скорое возвращение мужа и его голод по мне.
        Я не знаю, что ещё придумать, чтобы избежать контакта с ним. Кроме алкоголя снова ничего не шло больше в голову. Но блин… я не могу, не хочу. Ну почему я должна? Почему Родион решил, что я его? Почему это случилось именно со мной? Почему Измайлов решает мою судьбу? Много ли ещё таких как я, красивых кукол, у которых отняли жизнь и свободу, которые отдали честь и достоинство ради других, которых сделали живой игрушкой, обязанной выполнять приказы своего хозяина?
        Вопросы без ответов. Жалела лишь о том, что вообще попалась ему однажды на глаза. Неужели никогда мне не найти на него управы? Никто не вступится за меня. Никто не рискнёт пойти против этого монстра в пиджаке. Никогда. Помощи ждать неоткуда, а самой мне с ним не справиться.
        Я останусь навсегда пленницей Родиона Измайлова… А Ян ему поможет держать меня в плену.

* * *
        ЯН.
        Чем больше нахожусь в этом доме, тем больше ничего не понимаю.
        Невольно я погружаюсь в атмосферу этой, так сказать, «семьи» и становлюсь частью этой истории. Хоть я и не один из них, и всегда в тени, но уши и глаза не заткнуть.
        Я видел много разных моделей семьи. Богатеи все со странностями, а их жёны - тем более особенные кадры. Самые отвращающие те, которых мужья взяли с «низов». Лощёные стервы, которые почувствовали власть и деньги, либо не держали меня за человека, либо пытались сделать из меня своего любовника. Но мне это не нужно. Я выбираю женщин, а не они меня. Да и редко бывает, чтобы меня кто-то зацепил, особенно среди этого контингента. Они все обречены на провал, и совмещают в себе два моих табу: замужняя женщина и богатая стерва.
        Это не для меня. Вообще не привлекает никак.
        Но в этом доме явно что-то не так, как обычно. Какая-то нездоровая атмосфера. Девчонка странная. Она будто фальшивая. Не та, за кого себя выдаёт. Улыбается, а в глазах лёд, иногда даже боль какая-то. И я не хочу в это вникать, но она будто тащит меня нарочно в эту кашу, которая у них кипит за моей спиной.
        После сегодняшней фразы, сказанной вдогонку Измайлову, я понял одну вещь - Ева не хочет тут находиться. Но тогда почему продолжает быть с ним? Ведь не средние века на дворе, собралась и ушла. Он себе быстро найдёт замену и утешится. Но Родиону явно нужна именно Ева, а она не уходит. Видимо, есть причины, о которых мне неизвестно.
        Задумался вдруг об этом, потому что ей будто бы не нужно ничего от Измайлова, а он до неё постоянно докапывается. Обычно всё наоборот в таких семьях, стервы трясут с мужей деньги, но она вообще ничего не просит и старается избегать контакта. Также непохоже, что Ева нуждается в деньгах. Я понял из разговоров, что она и сама из небедной семьи. К тому же, девушка работает не официанткой в захудалом кафе, а моделью, и судя по отношению к ней продюсеров, зарабатывает неплохо и может денег дать кому-нибудь сама. Обращается Родион с ней отвратительно, но она терпит почему-то. Что ж… Это её личный выбор.
        Я привык всё анализировать, если уж получил информацию. В сущности, мне плевать и на неё, и на моего нового работодателя, но Ева с такой страстью его послала сегодня, что даже жаль её стало.
        Нужно ограничить общение ещё больше. Сожаление - плохое чувство в вопросах работы. Пусть разбираются сами, я не хочу в этом участвовать. Мне совершенно не нужно, чтобы они втягивали меня в свои «отношения».
        В крайнем случае, разорву контракт и выплачу неустойку. Деньги есть у меня на счету. Мне совсем не нравится то, что здесь происходит. Напрягать начинает.
        глава 13
        ЕВА.
        Пока носились с Лилькой по торговому центру настроение всё же приподнялось - Ян со скучающей физиономией ходил везде позади нас. В этом центре все бутики были довольно не дешёвыми, и в каждом обязательно были места для ожидающих - жаль, хотелось бы посмотреть на его лицо после того, как он постоял бы часа два-три. Может, его свозить в обычную «торгушку»? Там диванов внутри магазина не дождёшься. Было бы весело!
        С планом по соблазнению моего телохранителя Кострова облажалась - он и бровью в её сторону не повёл. Её приветствия и улыбки воспринимал никак и отворачивался, вопросы игнорировал. Если и обращался, то редко, только ко мне, и снова равнодушно отворачивался. Лиля заметно приуныла и обречённо вздохнула - как говорится, "Не по Хуану сомбреро" *.
        Устала таскать пакеты и протянула их телохранителю:
        - На, возьми.
        Он опустил глаза на них, потом глянул мне в лицо и пошёл дальше.
        - Эй, а пакеты?
        - Не умеешь просить нормально - неси их сама, - бесстрастно ответил Ян.
        - Очень по-мужски, заставлять тащить пакеты девушку!
        Он обернулся, остановился, и наклонив голову на бок, сказал:
        - Скажи: Ян, пожалуйста, помоги мне с пакетами.
        Ну вот я ещё, умолять буду. А на колени при этом не встать? Молча изогнула бровь в ответ.
        - Не хочешь? - пожал он плечами. - Тогда неси дальше.
        И он двинулся чуть впереди нас, пока мне в самом деле пришлось и дальше нести самой свои покупки. На самом деле они не тяжелые, просто хотела ему показать его место, но у меня снова ничего не вышло. Я была очень зла, хотелось выкинуть что-нибудь эдакое, чтобы уже наконец-то показать, кто в доме хозяин.
        Завезли Кострову домой, а потом в наш посёлок отправились. Пока ехала, появилась у меня одна идея. Пакеты оставила пока в машине, лень тащить.
        Вошла в гостиную, следом за мной Ян. Я всё ещё кипела внутри и ужасно хотелось его «умыть», наконец-то.
        Сняла пальто и кинула в охранника. Он машинально поймал его - молодец, хорошая реакция! - и недовольно посмотрел на меня.
        - Повесь, - кинула ему и прошла к дивану прямо в сапогах.
        Мужчина нахмурился и небрежно бросил верхнюю одежду на комод у входа. Телохранитель сделал несколько шагов в сторону лестницы, как я окликнула его:
        - Ян. Помощь нужна твоя.
        Он обернулся и вопросительно поднял брови.
        - Сядь, - указала ему рукой на диван.
        Ему не понравилась моя просьба, больше похожая на приказ. Складка на лбу стала ещё более видна, и охранник упрямо остался стоять на месте.
        - Сядь, пожалуйста, - уже мягче повторила я.
        Он вернулся в гостиную и сел на диван, ожидая от меня дальнейших слов. Я подошла близко к нему, одним грациозным движением закинула ногу в сапоге прямо на Яна и упёрлась ей в мужское колено.
        - Молния заедает. Расстегни, - смотрела я на него сверху вниз, кайфуя от своего превосходства над ним сейчас.
        Ян прошёлся глазами по моей ноге, потом поднял их вверх. Впервые я увидела какие-то эмоции в глубине синих глаз. Он злился. О да, я ещё достану тебя! На вряд ли телохранитель посмеет мне что-то сделать в ответ. Родион ему за это голову оторвёт, если узнает.
        Мужчина медленно положил ладонь там, где сапог уже кончился, и его пальцы сошлись вокруг моей ноги. Я чувствовала через капрон его горячие руки на своей коже, и по позвоночнику вдруг пробежала волна мурашек, заставившая меня невольно выгнуться. Его касания вовсе не вызывали желания уйти, или чувства омерзения, как от мужа.
        Всё так же глядя в глаза, Ян положил вторую ладонь мне на талию и…перевернул меня.
        - Ай! - с губ сорвался невольный вскрик.
        Мимо головы пролетел потолок, ковёр, диван, прежде чем я снова смогла сфокусировать взгляд на чём-либо. Я оказалась лежащей на диване, подмятой Яном, после того, как он за секунду устроил мне сальто. Больно не было, но испугалась так, что сердце, казалось, сейчас разорвёт грудную клетку и унесётся в неизвестном направлении.
        Он навис надо мной и зло смотрел в лицо:
        - Не играй со мной. Ты поняла?
        Ян вдруг сжал меня сильнее руками. От ощущения, что я нахожусь в плену его мощного тела, голову начало вести, дыхание сбилось. И абсолютно точно я испытывала не только один испуг…
        - Поняла.
        Ещё секунду он задержал взгляд на моих раскрывшихся от страха губах, я даже подумала, что сейчас он меня возьмёт и поцелует. Поняла, что мне бы этого хотелось. Я бы позволила ему. Но Ян ничего делать не стал, быстро встал и ушёл, оставив меня валяться на диване.
        У лестницы мужчина обернулся:
        - Я тебе не слуга. И не твой муж-тюфяк. Запомни это, ЕВА.
        Поднялась с дивана, поправила задравшуюся при сальто одежду. Немного потряхивало, и не могла никак разобрать от чего больше: от злости, что он снова меня в который раз поставил на место, от страха внезапного полёта, или от ощущения его рук на своём теле? До сих пор кожа горела там, где он касался меня, будто бы его пальцы по прежнему лежали на мне.
        А что со мной случилось, когда я увидела близко его губы, такие мужественные, но на вид очень мягкие, обрамлённые грубой щетиной? Что за дурацкое чувство, будто я хочу, чтобы Ян коснулся ими меня? Я хочу его целовать? С ума сошла, что ли, уже?
        Вздохнула и расстегнула молнию сапогов сама. Похоже, в одном Ян прав - слугу мне из него не сделать. Он сильнее меня и всегда будто бы на шаг впереди. Именно поэтому я и бунтую - мне не нравится, с какой лёгкостью он отбивает мои атаки. Он в принципе, на них вообще не реагирует. Ну точно - робот, а не человек.
        Ближе к вечеру, мы снова столкнулись с ним в гостиной. Как ни крути, а находясь в одном доме, сложно не пересекаться вообще, хотя я не обрадовалась. Не знаю даже почему, но он так злил меня своим вечно равнодушным и непробиваемым видом, что так и подмывало прицепиться, расковырять его и уже увидеть эмоции, узнать, что Ян - живой мужчина, а не просто Терминатор. Прямо не могла молчать. Вроде бы и не была никогда стервой, сама не пойму откуда взялась эта агрессия на него.
        Он наливал себе чай, когда я подошла ближе и спросила:
        - Ян, а ты уже передал Родиону, что я сказала про него сегодня?
        - Нет.
        - Почему? Не дозвонился? Или ты не записался к нему на приём и все места теперь заняты?
        - С чего ты взяла, что я ему вообще что-то передаю?
        - А разве нет?
        - Нет. Я не почта России, и не стукач тем более.
        - Да, но ты ведь его прислужник, - не унималась я.
        Он бросил заниматься чаем и поджал губы. У меня вышло его зацепить. Вдруг он сорвался с места и подошёл ко мне почти вплотную, нависнув сверху. Мне стало неуютно под его колючим взглядом, и я захотела уйти, но он преградил дорогу, вытянув руку и оперев её о стену.
        - Послушай, зачем ты это делаешь, Ева? - его голос звучал спокойно, но и нёс в себе такой холод, что кожа вмиг покрылась мурашками.
        - Что?
        - Не делай из себя дуру, ты не такая.
        Да, видимо, не умею врать. Почти комплимент из его уст.
        - Я просто спросила.
        - Нет, ты пытаешься разозлить меня. Это непросто, но скоро у тебя получится. Зачем?
        - Наверняка Родион приставил тебя, чтобы за мной шпионить. И мне это не нравится. Разве нет?
        - Нет. Моя задача - охранять тебя, а не шпионить.
        - Серьёзно?
        - Твои слова я не собирался передавать. И знаешь почему?
        - Почему?
        - Потому что они не несут никакой существенной информации.
        - Ты хочешь сказать, что я несу бред? - возмутилась я и снова начала злиться.
        - Что хотел сказать, то и сказал. Прекрати этот цирк, и дай мне спокойно работать. Чего ты хочешь от меня?
        Не знаю, что на меня вдруг накатило. Ян был так близко, хоть и не прижимался, но я чувствовала его тепло, запах, и видимо, в этот момент у меня напрочь выключились мозги, потому что вместо ответа я положила ладони на щетину и, поднявшись на мыски, поцеловала в губы. Глаза я не закрывала и видела его реакцию. Мужчина напрягся и поднял брови вверх. Он вовсе не ожидал, что я сделаю именно это. Впрочем, я тоже. Он не отталкивал, но и не отвечал на поцелуй. Просто стоял на месте и дышал более глубоко, чем обычно. Я мягко касалась его губ своими, щетина колола нежную кожу, и мне это нравилось. Я вложила в поцелуй свою нежность, а в это время в животе в области солнечного сплетения распускались экзотические цветы. Потом меня совсем понесло, и я осмелела ещё больше - провела кончиком языка по контуру губ, и он напрягся ещё сильнее. Мужские руки заставили меня отойти дальше и прервать поцелуй. Еще несколько секунд он смотрел на меня так, будто увидел в первый раз.
        - Не делай так больше, - сказал он мне, опустил руки и ушёл наверх, позабыв о чае.
        Я осталась стоять на месте, прижав пальцы к горящим губам, в разрозненных чувствах, и смотрела в широкую спину удаляющегося мужчины. Было одновременно обидно, что он оборвал поцелуй и ушёл, и странно, что я вообще на это решилась - никогда в жизни я никого не целовала сама. Не могу себе ответить, зачем я вообще это сделала - хотела вывести его на эмоции? Вдруг пришла в голову мысль, что очень хочется узнать, что сделает мой телохранитель, если я его поцелую. У меня вышло вывести его из равносесия - Ян, наконец-то, растерялся. Было непонятно, нравится ли ему моя внезапная ласка не в тему, но он абсолютно точно не знал, как реагировать, и был растерян. Я и не ждала, что он мне ответит. Или ждала?
        Я запуталась совсем. Похоже, я испытываю чувства к моему суровому телохранителю. Я хочу поцеловать его ещё, даже если он снова уйдёт. От этого понимания стало ещё гаже на душе - я замужем за монстром, которого не люблю и никогда не полюблю, а сама при этом влюбилась за несколько дней в молчаливого мужчину старше меня, который не воспринимает меня как женщину совершенно, считает заносчивой зелёной соплёй, что, впрочем, я и показывала успешно все эти дни. Однако, я только и делаю, что думаю о нём с тех пор, как увидела впервые его внизу лестницы. Поэтому я хочу его зацепить и вызвать на эмоции, поэтому он не даёт мне покоя - он мне нравится… Моё тело остро реагирует на любое его касание, даже просто взгляд, от которого начинают дрожать колени. Теперь Родион мне стал ещё более противен. А если Ян и ответит мне взаимностью, что вряд ли, потому что всё слишком непросто со мной, то Измайлов нас тогда убьёт обоих. Но меня тянет к этому мужчине, я лечу на пламя свечи, словно мотылёк. Знаю, что неминуемо погибну, но лечу…
        Что мне со всем этим делать?
        глава 14
        Пол ночи ворочалась, уснуть никак не получалось. Всё думала и думала о том, что произошло сегодня. Как только вспоминала эту щетину вперемешку с мягкими губами на своих, сразу начинало опять трясти. Я будто школьница в тринадцать, которая влюбилась вдруг в одноклассника и не знает, взаимно ли это, потому что он нисколько не обращает внимания, но надежда всё равно теплится. Месяцами холишь и лелеешь ту детскую влюблённость и переживаешь, чтобы не дай Бог объект любви об этом не узнал. Забавно, но действительно очень похоже. Как можно заболеть человеком от пары касаний и одного поцелуя? Знаю. Умею. Практикую.
        Наверное, меня просто переполнили эмоции от поцелуя, который мне наконец-то просто приятен. И пусть я сама была его инициатором, мне было хорошо в этот момент. Поцелуи мужа вызывают лишь одно желание - сморщиться и уйти. До Родиона у меня был только один парень, как бы это не выглядело странно для моего возраста и профессии в купе с внешней, манкой для мужчин оболочкой.
        Данил стал моим первым парнем и мужчиной. Я тогда только поступила в институт, а он был студентом старше на два курса. Встретились в общей компании, и закрутилось. Мы были вместе несколько лет, роман был красивым и милым, но потом отношения стали себя изживать. Мы болезнено расстались, в душе был горький осадок ещё долго. Почти год до встречи с Родионом я вовсе была одна. Возможно, мне нужен мужчина постарше, на кого я могла бы положиться и спрятаться за его широкую спину от ударов судьбы. Такой, как Ян. Ну вот, о чём я опять думаю?
        Забудь об этом Ева, глупая ты дурында. Ян никогда не пойдёт против Родиона ради тебя, зачем ему это нужно? Я бы даже не стала его осуждать, Измайлова все боятся, зная его жестокий и вспыльчивый нрав. Не думаю, что мой телохранитель не понимает, на кого работает… Возможно, внешне я ему и нравлюсь, если вспомнить как он залип на меня в дверях, увидев без одежды… Но этого мало, чтобы влюбиться, и чтобы такой мужчина рискнул своей жизнью ради меня. Хотя он мог бы помочь. Мог бы. Ян свободен. В отличии от меня.
        Тут в голову пришла одна мысль… Он не только может помочь, а Ян - единственный, кто МОГ БЫ меня вытащить отсюда.
        Резко села в кровати. Ведь для него это реально, если только ОНзахочет.
        Чёрт! А я уже всё испортила… Или нет? Как бы мне понять, если ли у меня шанс получить его поддержку? Он бы мог спасти отца. Мне папа не поверит, что нужно бежать. Родион итак уже прибрал его бизнес к рукам, давя на него положением моего мужа. Отец уже сказал, что частично бизнес уже принадлежит не только ему. Не хочу знать, какими путями Измайлов его заставил, но на себе испытала, что делать он это умеет, как никто.
        Ради отца я бы на многое пошла. Я итак уже как…проститутка. А Ян мне хотя бы нравится… Может быть, он поможет мне, если я буду с ним ласковее?
        Мысли ужасные, кто бы спорил, но иначе мне не уйти. Если отец поблизости, Родион всегда может им меня шантажировать. Поэтому я не могу сбежать - Измайлов непременно навредит ему очень серьёзно в отместку мне. Он и моё согласие на брак так получил - когда понял, что мне на себя плевать, и за свою жизнь я не особенно переживаю, он принялся за отца.
        Когда бизнесмен увидел меня впервые в доме папы, начал меня преследовать, словно маньяк. Я не знаю, что за мания у него началась, но он на всё готов был пойти, чтобы «нагнуть» меня. Особенно его злило, что я бегаю от него, а от поцелуев меня воротит. Однажды даже плюнула в лицо, за что он чуть не изнасиловал меня в какой-то подсобке. Если бы нас не прервали случайно, и не вступились за меня, даже не знаю чем бы это всё кончилось тогда. Просто мой ад начался бы тогда, а не чуть позже. После этих событий, по дороге с учёбы меня перехватили два лысых амбала, и потащили в офис Родиона.
        Меня завели и вышли, а Измайлов откинулся на спинку своего кресла и сказал:
        - Подойди ближе.
        Я сделала несколько шагов к столу и снова остановилась, нервно сцепив похолодевшие руки между собой.
        - Ты понимаешь, для чего ты здесь?
        Понимаю, конечно. Таким, как ты в лицо не плюют… Сейчас попросит извиняться. Но в ответ лишь молчала, опустив глаза. Родиона злило, когда я его игнорировала. Он встал и стремительной походкой подошёл ближе, схватил за подбородок, вздёрнув довольно больно его вверх.
        - В глаза смотри, когда я с тобой говорю. Я требую извинений. И вообще советую быть поласковее. Я ведь могу и тебя уничтожить, и твоего отца. Тебе зачем проблемы? Вопрос не в том, что ты особенная. Таких, как ты, я найду много. Просто ты меня оскорбила, и за это придётся отвечать. Извиняться будешь. Не словами, разумеется.
        Даже не буду говорить, куда при этом он положил мою руку себе! Я отдёрнула её, как будто коснулась раскалённого чайника, и выпалила:
        - Я не буду этого делать. Отстань от меня!
        Родион зло уставился на меня, засунув руки в карманы дорогих брюк.
        - А ты продолжаешь себя закапывать ещё больше, да? Что ж, выбор твой.
        - Ты мне противен, ясно? Что ты ко мне прицепился?
        - Противен… - хмыкнул Измайлов. - Хорошо, иди.
        Неуверенно глянула на него и осталась стоять на месте. С чего он вдруг такой стал сговорчивый?
        - Иди, сказал. Отпускаю тебя.
        Я молча развернулась и пошла к двери. Уже взялась за ручку и услышала в спину:
        - Ты придёшь сама, Ева. Я ещё увижу, как ты лижешь мои ботинки.
        Я тогда очень испугалась, и не знала, чего ждать. Я не могла поверить, что такие мужчины существуют - я не нужна была ему, бизнесмен просто хотел меня унизить и показать мне моё место за то, что я не захотела ЕГО.
        Спустя пару дней пропал отец, он не вернулся домой и не отвечал на звонки. Зато мне позвонил Родион, и сказал, что папа находится в СИЗО, на него заведено уголовное дело по нескольким статьям и всё очень серьёзно. Курьер привезёт мне документы, чтобы я ознакомилась и поняла, что всё это правда. Но он мог бы помочь. Взамен на мою покорность. Он хотел, чтобы в течении двух дней я пришла сама и сделала всё так, как хотел Измайлов, иначе отец не только попадёт на зону, но ещё и в адские условия, которые длиннорукий Родион ему там устроит за мою несговорчивость.
        Два дня я ездила по папиным друзьям и знакомым, но как только выяснялось, что к этому делу приложил лапу Измайлов, все умывали руки. К концу вторых суток, данных мне, пришлось ехать в офис к этому уроду, откуда я уже больше не вернулась домой, подписав с ним договор на рабство. В России это ещё называется "согласие на брак". Обещание своё Родион сдержал, отца отпустили. Только мужчина, естественно, запретил мне даже открывать рот о том, что он сам в тюрьму папу и запихал. А то ведь непонятно, конечно… Отец не верит мне, что я вдруг сама согласилась на брак с Измайловым, но мне лишь приходиться улыбаться и убеждать его в том, что никакого скрытого смысла тут вовсе нет.
        Да, чёрт возьми, он увидел, как Ева лижет его дорогие ботинки…
        И до сих пор он меня шантажирует отцом. Сказал, что если я попробую сбежать, или что-то сделаю с собой или с ним - отец тоже «исчезнет». Сказать об угрозах папе я не могу - он попытается действовать, и разозлит это чудовище ещё сильнее. Измайлов в красках мне рассказал, что будет, если папа попытается меня забрать. А объяснить отцу, почему ему нужно всё бросить и бежать тоже не получится, сказав реальную причину - он не оставит меня. Получается замкнутый круг - я не могу сбежать, пока папа рядом и в поле зрения Родиона, а он не уйдёт, если узнает, что я в самом настоящем плену…
        Помочь может только кто-то третий, кто рискнёт бросить вызов этому монстру.
        ЯН.
        Но он не захочет мне помогать… Чёрт, я сгнию здесь, в этой золотой клетке, вынужденная услаждать Родиона, чтобы не вызвать его гнева. Он всё предусмотрел, Сатана чёртов…
        глава 15
        На следующий день я решила съездить проведать отца. Ян остался в машине, пока мы с папой пили чай в нашей бывшей с ним кухне.
        - Как ты, как жизнь семейная? - спросил он меня, внимательно вглядываясь в лицо.
        Что я ему скажу? Что завтра возвращается домой мой муж, и меня кидает в дрожь от одной мысли об этом?
        - Все нормально, пап, - отпила немного чая и ответила как можно более непринуждённым тоном. - Завтра Родион возвращается домой из своей лаборатории.
        - Понятно. Он уже и мои аптеки поднял на новый уровень всего за месяц.
        - Потому что он имеет сам интерес к ним.
        - Да, но это не отменяет того, что твой муж - человек дела.
        Папа всегда старается искать плюсы в сложившейся ситуации, чему я всегда поражалась, и сейчас пытаюсь перенять это умение, иначе скоро сойду с ума от сплошной чёрной полосы моей жизни.
        - Ты выглядишь странно, Ева. Глаза будто потухшие. Ты скрываешь от меня что-то, я вижу.
        Папа знает свою дочь, а я вовсе не умею врать, но разве я могу признаться ему, как все обстоит на самом деле?
        - Пап, брось ты, - обняла его, прижавшись к щетинистой щеке. - Ничего я не скрываю.
        - Ты не любишь своего мужа, дочь. Я ведь чувствую. Ну зачем ты с ним связалась?
        - Не люблю. Но на то были причины, важные для меня. Главное, что он любит меня. Стерпится-слюбится. Надоели мне эти мальчики, неспособные на мужские поступки, понимаешь?
        - Не очень. Но если ты сама сделала такой выбор, то дело твоё. Ты ведь взрослая уже.
        - Да, пап, конечно, сама сделала.
        - Ева, - схватил он меня за руку. - Я тебе говорил уже - не смей жертвовать собой ради меня. Ты - всё, что у меня есть в этой жизни. Даже бизнес не так важен. И я хочу, чтобы ты была счастлива.
        - Это взаимно, пап, - я нежно поцеловала его в щетину. - Я сегодня заберу Джуну. Очень скучаю по ней.
        - А Родион не против?
        - Разрешил. Если не будет пакостничать.
        - Ну если вдруг набедокурит - вези обратно свою бандитку.
        - Паааап, - снова прижалась к любимому и сильному плечу. - Ты самый лучший в мире Папа.

* * *
        Вышла из дома с кошкой в переноске и пакетом с её небольшим хозяйством. Ян удивлённо посмотрел на новую пассажирку в нашей машине:
        - У тебя есть кот?
        - Кошка. Люблю животных. Что здесь удивительного?
        - Ничего.
        Он завёл машину и выехал на дорогу. Потом вдруг добавил:
        - Я тоже люблю. С ними жизнь намного полнее.
        Подняла на него глаза:
        - Правда?
        - Ну да.
        - И кошек тоже любишь?
        - Всех. Ну кроме, может, быть рыбок. Они красивые, конечно, но за щёчки их не потрепешь.
        Невольно рассмеялась. Действительно, рыбок ловить из воды, чтобы потрепать за щёчки, будет более чем странным занятием. Было как-то необычно осознавать, что этот суровый мужчина вдруг любит животных. А Родион долго упирался, не разрешая мне привезти в его дом пушистого друга. Даже не могу назвать этот коттедж своим домом - язык не поворачивается.
        Сейчас в пользу Яна добавлено ещё одно очко от меня. За любовь к братьям нашим меньшим.
        Пока раскладывала пожитки Джуны по дому, кошка решила познакомится поближе с моим телохранителем. Вынесла ей миску с молоком, и обнаружила кошку на руках сидящего на диване Яна. Даже остановилась удивлённым столбом - Джуна никогда не идёт на руки к чужим, тем более, к мужчинам. Это чем её околдовал Ян, что она сидит прямо на его коленях и жмурится от того, как он чешет ей за ушком?
        - Эй, это что такое? Предательница! Не успела ей молока принести, как она уже обнимается с чужими.
        - Я не чужой, я - свой.
        - Кис-кис, иди молоко пить, - позвала я кошку и поставила миску возле дивана.
        Эта изменщица лишь приоткрыла глаза и лениво глянула на меня так, будто я их прервала и мешаю, потом снова закрыла глаза и замурчала в мужских руках под мягкий смех Яна. Посмотрела на мужчину - он тискал кошку и улыбался ей. Вот дела… Чудо чудное да диво дивное…
        Оставила животное с её новым, весьма большим другом, и ушла к себе - пусть развлекаются, жалко что ли…
        Но всё равно предательница она. И почему Джуне можно к нему на ручки, а мне нельзя?
        Блин, о чём я думаю? Образ кошки, которой чешут за ушком сильные руки Яна, никак не выходил у меня из головы.
        глава 16
        Вернулся Родион, и жизнь потекла своим чередом. Муж снова совал нос во все мои дела, ругался на шерсть Джуны на его идеальных рубашках, на что Ян потихоньку лишь посмеивался. Но отвозить её обратно Измайлов не заставлял, чему я уже была рада. Кошка была кусочком дома, частью моей прошлой, куда более счастливой жизни.
        Чего я только не выдумывала, чтобы избежать «общения» с мужем, уже фантазия кончилась, честное слово. Удрать получалось не всегда, но чаще всего получалось.
        На улице уже заметно похолодало, на смену осени пришла почти зима. В пригороде в ноябре бывает и снег, и заморозки, особенно по ночам. Уже почти месяц мы живём вчетвером в этом коттедже - я, Родион, Ян и Джуна. Не сошла с ума лишь потому что Измайлов часто не бывал дома, иногда по целой неделе. В эти дни я жила обычной жизнью - ездила на учёбу, готовилась к предстоящей сессии, снималась в новых проектах, и мы даже вечерами с Яном видели мою рекламу по телевизору. Мои попытки общения телохранитель пресекал, едва мне удавалось вдруг его рассмешить, или я подходила ближе, пыталась коснуться его, как он тут же вставал и уходил к себе.
        Обидно. Меня по-прежнему тянуло к нему. Ночью я металась по простыням, потому что во сне он вытворял со мной такие вещи, о которых стыдно было не то, что рассказать, а даже просто вспомнить. Я грела в душе каждый новый взгляд, случайное касание или запах парфюма, когда мне удавалось подойти ближе. Я смирилась с тем, что влюбилась, как последняя идиотка, невзаимно, тайно, к тому же, секс с мужем, пусть и редкий, стал совсем невыносим из-за глупой и никому не нужной любви к Яну. Всё понимала, но сделать ничего не могла с собой и искала с ним встреч, чего он вовсе не разделял.
        В общем, мои попытки подружиться с телохранителем не увенчались успехом. Ругаться мы перестали, но и любое личное общение Ян пресекал, хотя мне порой казалось, что он всё же забывается, когда смеётся над моими шутками или слишком долго смотрит на меня. Особенно когда думает, что я не вижу. Я ловила его взгляды на себе иногда, а потом снова не могла уснуть и ворочалась в постели без сна в мыслях о нём.
        Сегодня у нас с Родионом выход в свет. Он любил меня брать с собой и всем показывать. Я будто красивое приложение к презентабельному мужчине в дорогом костюме, от которого так и веяло деньгами и властью. Он обожал эти вечера, когда я с макияжем и прической, в красивых и даже весьма сексуальных платьях, которые мне купил муж, шла с ним под руку, ловя на себе мужские взгляды. Родион купался в этом внимании, по-хозяйски прижимая меня к себе.
        Ян на этим приёмы с нами не ездил, нас сопровождали охранники мужа. Спустилась вниз, держа в руках пиджак и клатч.
        - Родион ещё не закончил? - спросила телохранителя, который варил кофе на плите.
        Мужчина обернулся и глянул на меня. Потом помедлив, ответил:
        - Ещё не выходил из кабинета.
        Я разгладила юбку коктейльного платья, открывающего мои длинные ноги и облегающее фигуру. Поправила причёску. Ян проследил глазами за моими движениями. За его спиной зашипело кофе, он будто очнулся, и пошёл спасать свой напиток. Я невольно ухмыльнулась - абсолютно точно засмотрелся, что даже про кофе свой забыл! Но что же ты такой, Ян, не пробиваемый наедине…
        - Ты готова? - Родион появился возле меня.
        - Да, - ответила ему.
        - Поехали, - он протянул мне руку, за которую я взялась и пошла следом за мужем под провожающий нас взгляд Яна.
        Ничего необычного на вечере не произошло, кроме того, что Родион пытался меня затянуть в туалет отеля, потому что не мог терпеть до дома - слишком сегодня переборщила с сексуальностью. Экстрима в туалете мне удалось чудом избежать, но дома уйти от него не вышло.
        Он уснул, а мне было настолько погано на душе, что я тихо привела себя в порядок, одела майку и джинсы и спустилась вниз. Спать совершенно не хотелось. Налила чая, и над чашкой вдруг расплакалась. Как мне тяжело выносить эту любовь и страсть Родиона… Кто бы только знал.
        В кухню спустился и Ян, наверное, тоже желая выпить чая. Он посмотрел на меня, заметил мой тусклый взгляд и мокрые ресницы:
        - Что-то случилось?
        Лишь молча пожала плечами.
        - Ева, болит что-нибудь? Чего рыдаешь?
        - Плохо мне. Спасёшь? - хлюпнула носом в ответ.
        Ян задумался на миг, потом спросил:
        - Как?
        - Если ты ещё не хочешь спать, отвези меня в одно место. Пожалуйста.
        - Родион не будет против?
        - Он спит. К тому же, на ужине он выпил, так что не проснётся до утра.
        - А охрана дома?
        - Они не передадут ему, если он сам не спросит. Ну если что, я что-нибудь придумаю. Отвези, а? Невыносимо мне здесь сейчас.
        Телохранитель пожал плечами.
        - Хорошо, поедем.
        Встала со стула, прошла в коридор и накинула куртку потеплее, даже шапку захватила. Ян надел лишь "кожанку".
        - Ты замёрзнешь. Мы будем стоять на улице.
        - Не замёрзну. Идём.
        _______
        Закрыла дверь на ключ и залезла в машину следом за Яном. Он вывел авто на дорогу и повернулся ко мне:
        - Куда ехать-то?
        - Прямо пока, потом будет поворот направо.
        Мужчина молча поворачивал руль туда, куда я ему говорила, и вскоре мы оказались на пустыре возле леса, который заканчивался обрывом над рекой, что шумела внизу бурным потоком. Темно кругом, хоть глаз выколи, лишь вдали видны огни цивилизации. Ян даже не стал выключать фары машины, чтобы видеть хоть что-нибудь.
        - Ты хотела приехать…сюда?
        - Да. У воды мне легче, - ответила я и вскочила на морозную улицу.
        Подошла почти к самому краю и глянула на мутную и тёмную воду вниз. Мужская рука обхватила мою талию и заставила отойти дальше на несколько шагов.
        - Отойди от края, Ева.
        Оттащил меня и убрал руку, а я повернулась к нему:
        - Боишься, прыгну? Нет, - с губ сорвалась горькая усмешка.
        Отвернулась от него и снова стала смотреть на тёмную толщу воды под обрывом. Ян встал рядом в пол оборота и внимательно наблюдал за мной.
        - Не прыгну. В этом нет никакого смысла. Это не решит моих проблем. Даже смерть не спасёт меня. Если бы моя воля, я бы уже давно пошла к ней. К воде. Чтобы она обняла меня своей бездной, приняла и утянула моё тело на самое дно. Я бы легла на мокрый песок и успокоилась. Возможно, стала бы Русалкой, которая поёт ночами минорные ноты. Вышла бы замуж за Тритона. Лучше быть почти рыбой и выйти за Тритона, чем за Измайлова.
        - Зачем тогда живёшь с ним? - Ян в первый раз задал мне личный вопрос.
        Но как признаться в этом всём? Сказать, что я личная проститутка Измайлова Родиона в плену? Как? Вот так взять и сказать, что я тряпка, которая ничего не может против мужа-дьявола, и платит своим телом, пусть и за жизнь и свободу дорогого человека? Я не знаю.
        - Неважно. Ты всё равно не поймёшь. Ты по другую сторону баррикад, Ян. Ты свободен, и не представляешь до конца, какому чудовищу служишь.
        - Я знаю, кому служу. А ты? Разве ты не свободна?
        - Нет.
        - Но ведь не средние века. Почему не разведёшься?
        - Для меня крепостное право не отменили. Нет сигарет, случайно?
        - Не курю. Ты ведь знаешь.
        - Ян, - повернулась к нему. - Не куришь, не пьёшь, не поддаешься на провокации, не орёшь на меня, как Родион, любишь котов. Ты - идеальный мужчина. Ты знал?
        Он смущённо почесал нос и ничего не ответил.
        - Жаль. Сейчас бы сигарета мне не помешала, хотя я вообще-то тоже не курю. Просто так… невыносимо…
        Снова набежали слёзы на глаза. Я тихо плакала себе в ладони, а Ян молча стоял рядом, переминаясь с ноги на ногу, и поглядывая на меня.
        - Прости, - тихо сказала я, когда слёзы перестали душить слишком сильно. - Ты не должен был это видеть… Мне не стоило это выливать на тебя.
        Он вдруг схватил меня за плечи и развернул к себе:
        - Не извиняйся. Всем бывает плохо. Ты не хочешь рассказывать, а я, скажу честно, не хочу вникать. Мне совершенно не нужно влезать в твои отношения с мужем. Тебе постоянно плохо, но ты ничего не делаешь. И я чувствую твою боль. Я не могу быть как бетон в эти моменты. Но никому не решить проблем за тебя. Делай что-нибудь с этим, а не рыдай.
        Он прав, конечно. Зачем ему эта головная боль с моим мужем? Вот он этот момент, когда Ян мне сочувствует, и можно попросить о помощи. Но я стояла и не могла сказать ни слова, ком в горле просто не давал. Не могла и всё…
        - Не всё зависит от меня одной.
        - Хватит плакать. Слезами горю тем более не помочь.
        Я хлюпнула носом в ответ, а мужчина вдруг протянул руки и стал пальцами стирать мои слёзы. Мне были приятны его касания, я замерла и просто чувствовала. Даже если это просто жалость, которую я вызвала в нём своим плачем, всё равно приятно, что хотя бы мне посочувствовал.
        Очередная слеза скатилась по щеке и растеклась по губе, пропитывая и разъедая нежную кожу солью. Невольно слизала её, потому что от соли щипало уже, и подняла глаза на Яна. Мужчина смотрел на мои губы, он наблюдал за их движениями, и мне вдруг стало неловко. Ещё секунда и я почувствовала мягкий поцелуй. Мужские губы осторожно ласкали меня, как будто желая успокоить, щетина кололась, как в прошлый раз, но снова, скорее, приятно, а в животе опять стали распускаться цветы, которые, как я думала, уже давно завяли от его равнодушия…
        Ян оборвал поцелуй и глянул мне в глаза:
        - Извини, это было лишнее. Поехали домой.
        Он развернулся и сделал шаг к машине, как на меня снова что-то нашло. Я догнала его и буквально заставила обернуться, притянула его голову ближе и приникла к губам. Несколько секунд мужчина не двигался, а потом ответил на поцелуй, горячие руки заползли под куртку и легли на спину, прижимая меня к крепкому телу. Ласка из нежной стала перетекать в какое-то сумасшествие, мы целовались так, будто это последний поцелуй в нашей жизни. Спустя время Ян снова отстранился, руки опустил.
        - Ева, не надо. Я уже просил. Едем.
        Он, словно ничего только что не произошло, уверенно пошёл к машине. Я постояла еще секунду и тоже пошла к пассажирской двери. Губы горели от слёз и поцелуев. Я просила Яна в шутку спасти меня, и ему это удалось на сегодня…
        Или он погубил меня окончательно?
        глава 17
        - Опять на моём пиджаке шерсть твоей кошки! Это когда-нибудь кончится? Я её скоро побрею налысо, - с утра пораньше возмущался Родион.
        Я лишь молча вздыхала. Спорить с ним или что-то объяснять, что это животное, и шерсть от него неизбежна, я не стану. В доме довольно часто делают уборку нанятые для этого люди, но Измайлову вечно всё не так, он в принципе недоволен по жизни.
        Поворчал и подошёл ко мне, чмокнув в щёку:
        - У меня хорошие новости.
        Я посмотрела со скучающим видом на мужа. Когда он так говорит, новости либо неинтересны для меня, потому что плевать я хотела на его дела, либо плохие для меня.
        - Твой отец вливает свой бизнес в мой. А мы за счёт этого расширяемся ещё больше.
        Я опустила глаза в чашку, слишком сильно сжав ручку в пальцах. Всё-таки, второе - плохие для меня.
        - Не порадуешься за мужа, Ева?
        - Ты обобрал моего отца, Родион.
        - Так, не обобрал. Выбирай выражения. Мы просто решили вести бизнес вместе.
        Нет. Он его заставил каким-то образом отдать свою сеть аптек, для того, чтобы я понимала, что отец теперь уже не тот бизнесмен, что раньше, у него меньше стало ещё меньше влияния, а у Измайлова - больше. Как отец мог пойти на это? Да так же, как и я сама… Родион умеет «убеждать».
        - Ты ему хоть половину оставил?
        - Ну…кое-что оставил.
        Я проглотила слова, которые так и рвались с языка. Всё равно разговорами ничего не изменить.
        Этот монстр продолжает прессовать не только меня, но и моего отца решил уничтожить, на всякий случай, чтобы я помнила своё место. Потому что я так и не принадлежу ему, даже если он иногда получает доступ к телу. Душой я не с ним. А в последнее время ему стало мало лишь тела.
        - Вечером хочу с тобой сходить в ресторан. Будь готова к восьми.
        - У меня сегодня съёмка.
        Соврала. Нет никаких съёмок.
        - Жаль. Тогда в другой раз.
        Молча кивнула и отвернулась от него. Мужчина протянул руку, взял мой подбородок в пальцы и навис надо мной.
        - Поцелуй меня, Ева.
        Я волком смотрела и даже не подумала двинуться с места. Измайлов ждал и начинал злиться.
        - Не нужно это продолжать. Лучше подружиться со мной, тогда и твоему отцу дышалось бы легче.
        Опять угрозы, опять шантаж.
        - Что «это»? - сделала вид, что не понимаю о чём речь.
        - Ты знаешь. Я предлагаю закопать топор войны. Пойдёшь мне навстречу, и мир вокруг изменится. Но учти, что слишком долго я ждать не буду, - он небрежно бросил моё лицо и выпрямился. - Хорошего дня.
        Он поправил свой дорогой костюм и уехал, а меня затрясло. Думала, что хуже уже быть не может, но я ошиблась. Я пережила то, что он требует моё тело, и то коробит каждый раз. Но что делать с тем, что теперь он хочет и мою душу? Истинный демон. Родион прямым текстом сказал, что если я не стану с ним ласковее, он ещё больше начнёт зажимать отца. Но разве можно требовать любви? После того, что он со мной проделывает? Измайлов просто больной ублюдок, если считает, что я смогу его полюбить!
        - Ева, ты на учёбу не опоздаешь? - раздался голос Яна справа и я очнулась.
        - А? - растерянно ответила ему и нервно провела по волосам. - Да, сейчас я… оденусь, и мы поедем.
        Продолжая дрожать, я пошла наверх под внимательным взглядом моего телохранителя. Кое-как заставила себя собраться с духом, переодеться и привести себя в порядок для выхода из дома. Кинула взгляд в зеркало ещё раз - вроде бы ничего. Бледная, правда что, и глаза как две дыры чёрные. Ни блеска, ни радости. Я будто бледная тень самой себя два месяца назад. Сложно уже представить, что какие-то шестьдесят дней назад я была совершенно другой - уверенной в себе, яркой, позитивной девчонкой. А сейчас я стала зашуганная, всего боюсь, не хочу возвращаться домой и постоянно в слезах. Жизнь и здравый рассудок будто утекал из меня день за днём, меня стирало из этого мира, словном ластиком. Ощущение, словно я тут год уже живу, в этой и физической, и моральной тюрьме. В кого ты превратил меня, Измайлов? Ты сломал меня. Меня больше нет. Когда же ты наиграешься мной и моей семьёй?
        Ладно, хватит. Несколько раз шумно вздохнула, взяла сумку с тетрадками и пошла к машине. Молча уселась на своё место и смотрела на дорогу. Небо было холодное и хмурое, как и моё настроение.
        - Ян, вечером добавиться ещё одно незапланированное мероприятие, - нарушила я тишину.
        - Хорошо. Во сколько?
        - С семи вечера до десяти.
        - Понял.
        Снова повисла неловкая тишина. Мне было трудно находится рядом с ним, но выбора у меня нет. Душа рвалась в куски от того, что Родион не знает, как ещё ко мне подойти, и я чувствую его ко мне ненормальную страсть, которая лишь подпитывается моим ежедневным «нет», а в это время со мной каждый день рядом Ян, к которому запрещено прикасаться, даже просто поговорить невозможно. Он избегает контакта настолько, насколько это возможно. Конечно, кому нужна такая рыба-прилипала как я, да ещё с приложением в виде мужа-монстра? Всё понимаю, не осуждаю его, но так хочется хоть немного любви и ласки.
        Поцелуй в тот вечер на обрыве не могу забыть. Он ответил мне, возможно, я даже нравлюсь ему тоже, но я - чужая жена, он не позволит мне снова перейти грань дозволенного. Как мне быть дальше, я не знаю.
        Сегодня я просто хочу сбежать от мужа, никаких мероприятий у меня на вечер нет, но я уже ляпнула про съёмку, и теперь нам нужно уехать из дома на вечер. Так уж вышло, что везде приходится с собой таскать Яна. Страдать, плакать при нём. Меньше всего я бы хотела, чтобы мою боль и слабость видел именно он. Сколько я ещё смогу бегать от Родиона? Что он сделает, когда поймёт, что еще больше стала искать возможности избежать общения? Сразу в лесу прикопает, или сначала поиздевается ещё более изощрённо?
        Вечером, как мы и договаривались с Яном, он, одетый, ждал меня внизу, чтобы ехать на «мероприятие», о котором я говорила днём. Мужчина сидел на подолокотнике дивана одной ногой, о чём-то задумавшись. Услышав шаги с лестницы, он повернул голову в мою сторону.
        - Едем? - спросил он коротко.
        - Да, - кивнул ему и пошла надевать куртку.
        До сих пор хожу в своей старой верхней одежде, которую покупала себе сама. Купленная мужем шуба принципиально оставалась висеть в шкафу коридора. Я так ни разу её и не одела, хотя на вещи вкус у Родиона отменный. Сразу видно, что женщин в его жизни было много. Платья он мне купил по своему выбору вместе со мной, а шубу выбрал сам, и я её лишь примерила, чтобы Измайлов посмотрел на меня в ней. Как куклу рядит меня, и наслаждается эстетикой, козёл.
        Как только мы выехали на дорогу, я сразу же сказала Яну:
        - Не сворачивай. Едем на поляну. Ту, у обрыва.
        - Разве у тебя не съёмка? - ответил своим низким голосом мужчина.
        - Нет. Я просто не хочу быть дома.
        Ян промолчал и выполнил мою просьбу - повернул в сторону леса.
        Эту поляну я нашла давно. Это моё место для медитации. От шума воды я набираюсь сил, от вида её приходит успокоение. Я здесь не была очень давно, ещё со времён как училась в школе, но теперь вдруг вспомнила про обрыв у реки. Захотелось снова попросить душевных сил у тёмной воды…
        Как и в прошлый раз, мой телохранитель остановил машину недалеко от обрыва и заглушил мотор. Я вышла и подошла к краю. Мужчина молча следовал за мной по пятам. Он всё равно допускал мысль, что я могу прыгнуть вниз, моё душевное состояние оставляло желать лучшего, и Ян это чувствовал. Как зверь ощущает меня, но всё равно на всякий случай страхуется. Он просто не знает причин, по которым я точно не прыгну. Но я не намерена ему жаловаться. У меня план другой.
        Какое-то время мы молча стояли вдвоём на краю обрыва, слышен был только плеск воды внизу да завывание порывов ноябрьских ветров. В свете фар машины видны были два силуэта - женский, тонкий и хрупкий, и мужской - большой и грозный, непонятно каким образом оказавшиеся вдруг на пустыре. Распущенные волосы гонял ветер, кидая их мне в лицо, руки и скулы уже покраснели и заледенели от мороза, а мы всё стояли и молчали. Молчаливый разговор. Не знаю, почему, но я как будто ощущала безмолвную поддержку мужчины, стоящего со мной почти плечом к плечу. Наверное, мне бы этого хотелось, вот я и выдумываю себе…
        - Ты замёрзла совсем. Идём в машину.
        - Я не хочу уезжать.
        - Мы останемся. Погреемся просто. Идём, - он мягко подтолкнул меня рукой к большому чёрному джиппу.
        Я послушно двинулась к нему и онемевшей от холода рукой открыла дверь. Только оказавшись в тепле салона, поняла, насколько замёрзла. Но моральная боль была гораздо сильнее физического дискомфорта, и потому я просто не замечала мороза, пока Ян не увёл меня с поляны.
        Мужчина сел рядом и заметил, что я мелко дрожу. Прибавил печку и откинулся на спинку сидения. Мы снова сидели в полной тишине, даже музыку мой суровый телохранитель включал очень редко. При этом мне никогда не было с ним скучно, даже если он молчал. Мне было с ним одновременно просто и тяжело. Просто молчать, тяжело быть рядом.
        - Может, фильм какой-нибудь включим? - спросила я.
        Стало всё же не по себе в сплошном безмолвии.
        Ян достал телефон, что-то нашёл во вкладках и протянул мне свой гаджет:
        - На. Выбирай.
        - А ты какие фильмы любишь?
        - На свой вкус выбери.
        - Тебе всё равно?
        - Вообще параллельно. Только не про ваниль, пожалуйста.
        Я стала смотреть иконки фильмов в списке, нашла какую-то комедию американскую и включила её. Пусть хотя бы они меня повеселят. Ян в пол уха и пол глаза поглядывал в экран смартфона, который я вставила в специальную подставку на панели машины. Он полулежал на своё сидении, периодически будто бы проваливаясь в дрёму. Я скинула ботинки и залезла на своё сидение с ногами. Машина просто огромная, места в ней много, и сидение настолько большое, что я в нём и спать могла бы. Увлеклась сюжетом и временно позабыла о своих тревогах, местами даже смеялась. В очередной мой тихий смех, телохранитель открыл глаза, некоторое время понаблюдал за героями и очень ёмко прокомментировал:
        - Дебилы. Их бы убили так.
        Я, улыбаясь, посмотрела на него. Он поймал мой взгляд, но спустя несколько секунд оборвал контакт и закрыл глаза. Я же не могла оторваться от Яна. Жадно пила глазами его красоту. Мужественное лицо с чёткими чертами меня восхищало, а мягкие губы в обрамлении щетины, вкус которых мне был уже знаком и манил ощутить его снова, сводили с ума и вызывали дрожь. Я поддалась порыву, склонилась над ним и, нежно положив ладони на его скулы, прижалась к мужским губам своими. Он лишь еле заметно вздрогнул от неожиданности. Какое-то время он будто позволил себе, и мне тоже, насладиться лаской, а потом мягко, но твёрдо надавил на плечи, заставив сесть в своё кресло.
        - Ева, - голос его звучал ещё более низко после долгого молчания. - Я же просил тебя уже не раз - не надо этого делать.
        - Извини, я не сдержалась.
        Он бросил на меня колючий взгляд:
        - Прекращай. Ты - замужем, я работаю на твоего супруга. Ты ставишь меня в неловкое положение и заставляешь задуматься о том, чтобы уйти.
        - Почему тогда не ушёл до сих пор?
        - Не знаю. Привык слушать интуицию. Пока мне нужно быть здесь.
        Мужчина, который слушает интуицию? Ян необычный, очень необычный мужчина. Я никогда таких не видела. Да и не увижу уже. Если он уйдёт, я останусь совсем одна в этом аду.
        Я не люблю мужа, ты ведь знаешь.
        - Тема закрыта.
        - Но я ведь нравлюсь тебе, правда же?
        Не знаю, зачем сказала так. Никакой уверенности у меня в этом как раз нет. Меня будто бы что-то заставило сказать именно эту фразу. Блеф чистой воды… Однако, поведение Яна меня удивило. Он молчал. Не стал отрицать. В душе забрезжил огонёк надежды, что моя симпатия может быть взаимна.
        - Врать было бы сейчас глупо, - ответил он так, будто речь шла вовсе не о чувствах, глядя на непогоду за лобовым стеклом. - Но это ничего не значит. У нас НИЧЕГО быть не может. И не будет. Не вынуждай меня увольняться из-за этого. Поехали. Родион будет тебя искать.
        Я не знала, радоваться или плакать от этих слов. В любви мне он не клялся, но и не стал отнекиваться, что я ему небезразлична, пусть и самую малость. Тут же примешалась досада от его жёсткого обозначения о том, что ничего между нами невозможно. На душе разлилась сладкая горечь, но я поняла, что должна делать. Надеюсь, интуиция Яна побудет ещё некоторое время на моей стороне…
        глава 18
        Когда мы вернулись в коттедж, Родион был занят в кабинете, и мне удалось до его прихода в спальню сделать вид, что уже уснула, а сама всё крутила в голове фразы Яна.
        И он мог бы. Но такому мужчине нужна причина, чтобы защищать меня так, как мне нужно. Ведь он не знает о том, что на самом деле нас связывает с Родионом, а признаться ему я так и не смогла - мне стыдно. Это оказалось вовсе не так легко, как кажется со стороны. Теперь я понимаю, что чувствуют девушки, которые пережили нечто подобное, и почему они молчат - о таком язык не поворачивается говорить. Никто не хочет признаваться в том, что он слаб, что он это терпел. Слишком тяжело. К тому же, я боялась осуждения Яна. Он такой резкий и суровый, я не переживу услышать от него что-то вроде «Я не буду тебе помогать, потому что ты виновата сама!».
        Но у меня появилась другая стратегия, которая могла бы сработать. На неё меня навела мысль та ситуация, когда мужчина случайно увидел меня полуобнажённую. Я ему нравилась, внешне. Конечно, ни о какой любви речи быть не может, и мне где-то в глубине души это больно осознавать, но я гнала от себя эти мысли. Какая любовь? Мне это неважно сейчас, главное, заставить его действовать в моих интересах. Он может сколько угодно говорить, что ничего не будет, но я чувствую на уровне инстинкта, что он реагирует на меня, как мужчина на женщину.
        А ведь это оружие с давних времён. Во все века женщины добивались очень и очень многого своей красотой. Не зря же Родион в меня вцепился - я красивая и привлекательная для мужчин. А такого, как Ян, больше ничем не пробить и не привязать к себе кроме ласки, нежности и страсти. Я же вижу, как он одинок, у него давно не было женщины. Он всё время сидит в доме со мной, Родион крайне редко даёт ему отдых. Почему бы не попытаться его…соблазнить?
        Почему-то мне кажется, что если он не устоит и сорвётся, то после сделает для меня то, что мне нужно. Он слишком много рассуждает и анализирует, отлично понимает, что такое война с Измайловым. Он не станет меня спасать, если только не испытывает чувств. Если и не любовь, то привязать страстью реально. Я бы могла дать ему эту страсть. Потому что мне он нравится, очень. Да, я бы занялась с ним любовью…
        Если он узнает вкус моей любви, может быть, он захочет уйти отсюда только вместе со мной? Главная моя цель, чтобы он помог уговорить отца бросить всё и уехать. При условии, что нас что-то связывает, он пойдёт на это.
        Не могу точно сказать, откуда взялись эти мысли, но мои внутренние маячки твердили, что я всё делаю правильно. Муж лежит рядом, а я мечтаю о близости со своим телохранителем… Никогда не думала, что буду в такой ситуации. Родиону я плачу собой за свою жизнь и жизнь отца, а Яну собираюсь заплатить за покровительство и защиту. Ну и чем я после этого не проститутка в квадрате? Да и плевать. Я уже на многое готова, чтобы уйти отсюда. Прежде чем рассказать Яну всю правду, между нами должно возникнуть что-то ещё. Так будет гораздо надёжнее.
        Но как к нему подойти? Сложная задача.

* * *
        Все последующие дни только и делала, что ходила по дому красивая, наблюдая за Яном. Вместо него привлекла лишнее внимание Родиона. Пришлось отложить боевые действия до очередной командировки мужа. Уже скоро он уедет, и я попытаюсь претворить свой план в жизнь.
        При мысли о том, как Ян меня целует, прижимает к себе, а потом начинает раздевать, запускать руки под одежду и касаться кожи горячими руками, я начинала сходить с ума. Меня давно одолевали фантазии и сны с участием охранника, но сейчас стало совсем томительно и невыносимо. Я слышала о мужском вожделении, которое трудно укротить и контролировать, но чтобы о женском… Однако, это происходит со мной, я хочу ощутить на себе его ласку, почувствовать его возбуждение внутри себя чередой толчков и получить потрясающий и чувственный оргазм. Уверена, что с ним я быстро дойду до него, и оргазм обязательно будет такой, что ноги сведёт от невыносимого кайфа. Уже не помню, когда в последний раз у меня был секс в удовольствие, с тем, кого бы я хотела настолько, насколько хочу молчаливого телохранителя, нанятого для меня.
        глава 19
        Родион, наконец, в очередной раз уехал в деловую поездку, и я решила, что настал день для соблазнения Яна. Пусть он не любит меня, но тело ему моё нравится. Может быть, получив от меня ласку, я смогу заручится его поддержкой? Да и нравится он мне, что там говорить. Тянет.
        Правда, побороть этого упрямца будет непросто, но я попробую. Открыла отдел с бельём и стала перебирать кружева. Этого добра у меня полно всегда было. Интересно, какого цвета комплект понравился бы Яну? Мне кажется, обычным чёрным или белым его точно не удивить. А вот лавандовый… Очень необычный, и мне, блондинке с бледной кожей, он очень идёт.
        Надела бюстгальтер и трусики. Подошла к зеркалу. Худая, но грудь всё же имеется, как и округлая попа. Соблазниться есть чем. Нашла пояс для чулок к этому комплекту, а к нему прикрепила и сами чулки - черные, с широкой полоской кружева по бедру, самая обычная классика. Достала бархатные туфли-лодочки. Весьма сексуально. Осталось на голове навести порядок.
        Волосы завила лёгкими волнами и разложила по плечам и спине. Нанесла макияж, который подчеркнул сильные стороны лица. Губы накрасила матовым карандашом телесного цвета. Так они выглядят натурально и кажутся очень привлекательными.
        Евы, ты красотка. Секси.
        Интересно выгонит сразу, или всё же не удержится и залипнет? Непробиваемый, суровый Ян. А если не выгонит? Воображение сразу же нарисовало картинки, где он срывает с меня лавандовое бельё, сжимает своими сильными пальцами тело, обжигает горячими поцелуями кожу.
        По телу тут же раскатились волны желания и предвкушения. Ещё ни к одному мужчине я не чувствовала подобного, как к Яну. Да и никого не пыталсь добиться сама. Пусть и хотя бы тела. Какая-то безумная мания…
        Накинула шёлковый белый халат сверху и завязала так, чтобы легко можно было развязать при необходимости. Вид более чем странный для дома, и сейчас Ян очень удивится, чего это я вдруг пришла к нему в халате, на шпильках да еще и с причёской и макияжем. Но удивляться долго я ему не дам, а просто покажу, что скрывает этот нежный халатик…
        Решилась идти прямо к нему в комнату. Пусть попробует отказаться от секса со мной. Улыбнулась своему отражению, пожелала удачи и вышла в коридор. Два шага, и вот я у заветной двери.
        Стояла и никак не могла заставить себя постучать. Сердце гулко билось в груди, я боялась. Понятно, что самое страшное, что произойдёт - он просто с позором меня выгонит, не убьёт же. А всё равно бил мандраж…
        Выдохнула и постучала. Довольно быстро дверь открылась и передо мной предстал Ян.
        - Привет, - улыбнулась ему.
        Мужчина опустил глаза вниз на халат и туфли, и на время, как я и ожидала, обалдел от моего странного вида. Потом вернул взгляд к моему лицу.
        - Виделись уже.
        - Поговорить хочу. Можно войти?
        Ян ещё больше удивился, что я хочу сделать это непременно в его комнате, но мы в доме одни, поэтому разницы, где мы будем разговаривать, нет.
        - Заходи, - мужчина вернулся в комнату и сел в кресло, поглядывая на меня подозрительно.
        Постояла секунду в нерешительности. Но раз уж пришла, надо делать…
        Вошла в комнату. Одним движением развязала пояс халата и скинула его. Материал беззвучно опустился на пол возле моих каблуков. Я уверенно перешагнула деталь гардероба и направилась к креслу, в котором сидел Ян.
        Мужчина застыл на месте, вцепившись в моё тело глазами. О да, ему однозначно нравится…
        Пока он не пришёл в себя, уселась к нему на колени и прильнула к губам. Мои ягодицы угодили как раз на ту его часть тела, которая мгновенно стала каменной, и упиралась в меня. Ян хочет. Это почти победа.
        Внезапно поцелуй оборвался и сильные руки заставили меня встать на ноги.
        - Чёрт, Ева, что ты творишь? С ума сошла? - прорычал возбуждённый мужчина.
        Желваки ходили ходуном, он тяжело дышал и раздувал ноздри, пытаясь перебороть гнев вперемешку с желанием. Обошёл меня и поднял с пола халат. Довольно грубо поймал за руку и завернул в него, как в рулет.
        - Иди отсюда.
        И всё? Нет, это слишком быстро.
        - Ян, давай займёмся любовью. Я хочу тебя, - сказала ему, гляда в глаза, и провела рукой по своему телу.
        Пауза. Он ещё больше обалдел, похоже, от моей наглости внезапной. А может, боролся с желанием согласиться.
        - Нет. Уходи.
        - Ты хочешь, я вижу. Ты ведь не железный, почему отказываешься?
        - Нет, не железный. Поэтому иди уже быстрее отсюда.
        Я снова ослушалась и подошла ближе, положила руку прямо на его джинсы там, где они особенно выпирали. Он тут же перехватил моё запястье, рыкнул, схватил за талию, развернул меня и…вытолкал за дверь, хлопнув ею от души.
        Блин. Теперь он точно уволится. Не вышло у меня ничего. Непробиваемый. Зато сама ещё больше теперь его хочу. Ян со стояком, таким серьёзным на ощупь - верхушка моих фантазий на сегодняшний день…
        Ему было тяжело сдержаться, я прекрасно чувствовала, как ему хотелось меня смачно схватить своими большими лапищами. Если не удерёт, то есть у меня ещё один план.
        глава 20
        Утром было очень неловко выходить из комнаты и смотреть в глаза Яна, но ехать на учёбу надо.
        Осторожно поглядывала на моего телохранителя, пытаясь понять, что он думает о случившемся. Но мужчина вел себя абсолютно обыкновенно, был спокоен и сосредоточен на управлении машиной. Он снова никак не реагировал на меня.
        Ладно, Ян. Я не сдаюсь.

* * *
        Я и мой охранник шли к машине после окончания занятий. Возле неё мужчина вдруг встал и стал смотреть на колесо.
        - Ян, ну чего стоим?
        - Садись, я проверю колёса.
        Как и всегда, мужчина не спешил делиться со мной мыслями и вдаваться в подробности. Я залезла на пассажирское сидение и стала ждать. Он присел и заглянул под машину. Потом вообще вдруг лёг на асфальт и залез под кузов. Потом Ян снова встал на ноги. Сел за руль с хмурым видом, завёл машину и мягко поехал.
        - Что-то случилось? - спросила я, чувствуя внутри непонятно откуда взявшееся беспокойство.
        - Всё нормально, - ответил Ян, не собираясь продолжать диалог.
        Впрочем, ничего удивительного. Он почти никогда не отвечает на вопросы…
        Вдруг он свернул с асфальта на проселочную дорогу, ведущую к реке. Я нахмурилась тоже:
        - Зачем мы туда едем?
        Он даже не глянул на меня, был очень сосредоточен на своих действиях. Недалеко от воды от остановил авто и повернулся ко мне:
        - Ева, выходи и отходи дальше от машины. Стой там и не подходи, пока я не разрешу тебе.
        По спине побежал холодок от неприятного предчувствия чего-то плохого. Я не могла понять, что происходит, но решила послушать телохранителя и сделала так, как он просил.
        Как только я отошла на расстояние, он взял из багажника ящик с инструментами и покрывало и снова полез под машину. Какое-то время он проделывал какие-то манипуляции с днищем автомобиля, но что именно он делает, мне разглядеть не удавалось, а подойти ближе не решалась, помня наставление Яна. Спорить даже мысли не возникло в этот раз, отчего-то казалось, что всё очень серьёзно.
        Спустя время, мужчина поднялся с песка. В руках держал устройство, небольшое, меньше спичечного коробка, мне даже не удалось рассмотреть, что это такое, но совершенно очевидно, что Ян снял ЭТО со дна машины. Он подошёл к воде и зашвырнул его как можно дальше. Вода булькнула и забрала в свои глубины эту непонятную мне вещь.
        Телохранитель вернулся к авто и скомандовал:
        - Поехали.
        Я на непослушных от страха ногах кое-как смогла усесться, а потом повернулась к нему:
        - Что там было? Что это такое, Ян?
        - GPS-маячок. Возможно, с детонирующим устройством.
        Я в ужасе прикрыла рот рукой, меня пробил озноб.
        - Сейчас машина безопасна. Не бойся.
        Он смотрел вперёд, а я на него во все глаза. Как он может быть так спокоен, когда только что в днище машины он нашёл возможную бомбу? Меня же мелко затрясло как от озноба.
        - Как ты понял?
        - Ещё утром я заметил машину, которая следила за нами. Держал ухо в остро. Решил осмотреть автомобиль на всякий случай. С колесом какие-то неполадки, мне показалось, а когда заглянул под машину, увидел мигание лампочки маячка. И понял, что за нами установлена слежка.
        - Зачем?
        - Откуда я знаю? Как способ надавить на Родиона, вероятно.
        - Они что… Хотели меня…убить?
        Я замолчала. Меня снова пронзил страх смерти, которая прошла рядом. Холодные пальцы вцепились друг в друга.
        Вот о чем говорил мне Родион, когда просил быть более осторожной. Вот почему мне нужен Ян. Это все не шутки. Я и подумать не могла, что такое может происходить со мной…
        - Нет. Хотели бы - убили. Взорвали бы тачку, как только мы к ней подошли. Ты нужна им живой, иначе нет цены твоей жизни.
        - С чего тогда решил, что там была взрывчатка?
        - Большой для обычного маячка. Наверняка, туда что-то еще напихали.
        - А если бы ты…не заметил? - горло пересохло и голос от страха стал сиплым.
        - Это моя работа - замечать.
        - Ты даже знаешь, как её обезвредить?
        - Как видишь.
        Я опять уставилась на него, но теперь уже с гораздо большим интересом и уважением. Он вообще обычный человек?
        - Получается, ты спас мне жизнь.
        - Возможно. Эта слежка точно ни к чему хорошему бы не привела.
        - Спасибо.
        Он не ответил. Помолчал, а потом повернулся ко мне:
        - Ева, я думал, ты понимаешь, за кем ты замужем.
        Да теперь понимаю…
        - Не знаю, говорил ли с тобой об этом Родион Петрович, но мне важно, чтобы ты понимала, и не ставила мне палки в колёса. Твой муж ведёт нечестную игру в бизнесе. У него много врагов, и сегодня на тебя была попытка давления. Точнее, на него через тебя.
        - Ты хочешь сказать, попытка покушения?
        От собственных слов опять стало холодно до дрожи.
        - Нет, давления. Убивать тебя им невыгодно, я же сказал уже. Скорее всего, они хотели шантажировать этим маячком Родиона. Обычно в таких установлена система дистанционного управления, они не собирались активировать устройство, по крайней мере, сегодня. Но все же это взрывной механизм, и неизвестно, как бы он себя повёл дальше, если бы мы ездили с ним.
        - Ясно, - ответила надтреснутым голосом.
        - Теперь ты будешь делать то, что я тебе говорю?
        - Да. Буду.
        - Если я скажу «отойди», ты отойдёшь?
        - Да.
        - Если скажу «беги», побежишь?
        - Ян, я буду тебя слушать. Я тебе доверяю. Прости, что спорила постоянно с тобой. Ты прав.
        Мужчина остался доволен моим ответом и молча вернул взгляд на дорогу. Я же смотрела куда-то сквозь. Господи, одно хуже другого. Мне итак весь этот брак противен, так ещё я и реальной опасности подвергаюсь из-за Измайлова и его образцово-показательного скотского поведения ко всем вокруг.
        - Не бойся ты. Всё же нормально, - он как всегда видел каждую мою эмоцию, и такую мощную по энергетике, конечно, тоже ощущащал на себе.
        - Я не боюсь.
        - Врёшь. Я чувствую твой страх. Но я же рядом, - Ян посмотрел на меня. - Я и нахожусь тут, чтобы защищать тебя. Всё будет нормально.
        Он снова отвернулся, а в моей голове билась эхом его фраза «Я и нахожусь тут, чтобы защищать тебя».
        Ян, ты даже не представляешь, как же мне нужна твоя защита… И я обязательно её получу.
        глава 21
        Ситуация с маячком на нашей с Яном машине меня испугала очень сильно. Выходит, я и правда подвергаюсь угрозе, и всё из-за Измайлова. Вцепился в меня клешнями. Ну зачем я ему нужна? Настала пора нам уже поговорить. Вдруг он не такой конченый ублюдок, каким я его считаю?
        Когда за окном уже была непроглядная тьма, я всё еще сидела в гостиной. Мне не спалось, и я ждала Родиона. Первый раз действительно ждала его домой, чтобы поговорить. Я очень надеюсь, что в нем осталась человечность, хотя судя по его образу жизни в нём скорее живет безжалостный и безбожный зверь, но я всё же рискну с ним поговорить. Хуже уже всё равно не будет. Вдруг он отпустит меня сам?
        Тогда мне не нужен станет Ян. Он нравится мне, очень даже, но перспектива бегать за ним ради своей цели меня мало вдохновляет. Он не идёт мне навстречу. Возможно, я всё же смогу обойтись и без него?
        Измайлов вошёл в гостиную, с уталым видом положил портфель с документами на стол и скинул пиджак.
        - Чего не спишь? - спросил он меня.
        - Тебя жду.
        На миг он завис, потом задал следующий вопрос:
        - Очень мило. Зачем? Зная тебя, не думаю, что ты соскучилась.
        - Поговорить с тобой хочу.
        - А, вон что. До завтра никак не потерпит?
        - Нет. Пожалуйста, давай сегодня поговорим.
        Родин устал, и если дракон рассердится, то пламенем плеваться будет мало и не долго - спать хочет.
        - Хорошо. Я пойду в душ схожу, а ты пока кофе приготовь и принеси в кабинет. Поговорим там. У меня ещё много работы.
        Он ушёл наверх, а я занялась кофе, подбирая слова, которые бы проняли моего мужа. Не знаю, существуют ли такие?
        Когда напиток был готов, взяла в руки чашку с блюдцем и понесла в кабинет Родиона. Его пока ещё не было. Поставила кофе на стол, села в кресло напротив и приготовилась ждать. Однако, долго ждать не пришлось, вскоре пришёл и Измайлов. Он переоделся в домашнее, волосы блестели после душа. Довольно привлекательный мужчина, но почему же такой козёл? И почему-то совсем мне нравится. Может быть, если бы я его могла полюбить, со временем бы забылась наша вражда и принуждение. Но я не могу. Потому что я уже влюбилась в Яна, а забыть то, что сделал Родион я не смогу никогда. Теперь Измайлов ищет моей любви, я ищу любви Яна, и только молчаливый телохранитель ничего не ищет и, наверное, скоро психанёт и уйдёт из этого дома.
        - Что ты хотела? - спросил муж, отпивая кофе из чашки.
        Не стала ходить вокруг да около. Набрала в лёгкие побольше воздуха и выпалила:
        - Родион, дай мне развод.
        Мужчина внимательно окинул меня взглядом. Поджал на время губы, потом высказался:
        - С чего бы? Не дам.
        Блин. Провал. Ну может я смогу его убедить?
        - Ну зачем я тебе нужна? Ты получил от меня, что хотел. Я раздавлена тобой, унижена. Я была твоей. Что ты еще от меня хочешь?
        - Ты сама виновата, в том, что мне приходится проявлять свои не лучшие качества, которые ты, Ева, будишь во мне своим упрямством. Я способен быть хорошим мужем, но ты не принимаешь меня.
        - Родион, ты заставил меня. Я не смогу об этом забыть. Ты разве не неигрался ещё? Ты знаешь, что я не люблю тебя, я не хочу тебя. Ну зачем тебе это надо? Найди себе девушку, которая тебя полюбит в ответ, для чего держать меня здесь, как в плену?
        - Ты нужна мне, Ева. Больше, чем ты думаешь.
        Застыла на время. Только не надо говорить, что этот монстр не играет со мной, а в самом деле влюблён и хочет быть мне мужем…
        - Что ты имеешь ввиду? Бизнес? Статус?
        - Да. И ещё одно - ты мне просто нравишься, - он протянул руку через стол и схватил мою руку. - Очень.
        Потянул запястье на себя, прижавшись к коже губами, даря поцелуи, которые вызывали во мне снова лишь отторжение. На глаза набежали слёзы. Он не отпустит меня по доброй воле. Мне не уйти отсюда.
        - Отпусти меня. Пожалуйста. Мне здесь плохо. С тобой мне плохо. Отпусти, Родион. Ты меня мучаешь, ты не понимаешь?
        Потянула свою ладонь обратно и с большим трудом вынула свои пальцы из его цепкой руки. Ему больно от моих слов. Чёрт, всё же в нём есть самые настоящие чувства ко мне. Я не ожидала, что всё настолько плохо.
        Он откинулся на спинку кресла и зло сказал:
        - Плохо или нет, но ты - моя жена. Ты не получишь развода. Только от тебя зависит, поменяется ли твоё «плохо» или нет. Более того, я хочу детей, Ева.
        Боже, только не это! Смотрела на него огромными глазами. Родион серьёзно намерен меня привязать к себе любыми способами. Мне нужно бежать. Но я не знаю, что придумать! Молчала, опустив глаза на свои руки на коленях.
        - Если в ближайшее время у нас не получится ребёнок, поедем по врачам. Но ты мне родишь, и о том, чтобы уйти от меня - забудь. Ясно?
        - Ясно, - ответила, чтобы отвязаться.
        Придумаю что-нибудь позже.
        - Иди спать,ЖЕНА. Сегодня я не могу тобой заниматься. А завтра опять уезжаю. Но когда вернусь - мы продолжим разговор о детях в спальне.
        На ватных ногах я пошла к выходу. Еле добрела до кухни и дрожащими руками стала наливать воду. Пальцы слишком сильно тряслись, я разлила всю воду мимо, и это меня добило. Осела на пол и расплакалась. Тихо, чтобы не услышал никто, горько, как и было на душе. Задыхалась на полу от своих рыданий, слёз. Тихая агония на одного. Внезапно меня заставили встать сильные руки.
        Ян смотрел мне в лицо, пока меня продолжало колотить от беззвучной истерики. Не говоря ни слова он усадил меня на стул, принёс салфеток, чтобы я вытерла лицо от слёз, и стакан с водой, который я так и не смогла выпить.
        - Что опять? - спросил тихо он.
        - Ни… Ничего.
        - А я вижу.
        Он снова встал и достал из отсека с лекарствами успокоительное, налил хорошую дозу в мой стакан и протянул мне:
        - Пей.
        Послушалась и сделала пару больших глотков. Жидкость была горьковатой, я сморщилась и оставила стакан в сторону.
        - Легче?
        - Да, немного, - хлопала мокрыми ресницами.
        Истерика кончилась с приходом Яна. Его тепло и уверенность в себе будто передаются и мне. Плакать я перестала, дышать стало проще.
        - Иди спать, Ева.
        Я встала со стула и посмотрела на него. Вдруг снова накрыл какой-то душевный порыв и я просто как котёнок прижалась к его груди. Мужчина замер на время, потом мягко отстранил меня:
        - Не нужно, твой муж увидит.
        Я стояла рядом и смотрела в голубые глаза. Он смотрел в ответ и не уходил. Еле переборола желание снова коснуться этих мягких губ. Как же больно, когда тебя не любят. Или любят, но не те…
        Вздохнула и молча пошла в нашу с Родионом спальню, где я снова буду делать вид, что давно сплю, а на самом деле перебирать в голове снова и снова новое, пусть и короткое объятие, с Яном.
        Нет, Ян, мне не обойтись без тебя. Я попробую достучаться до твоего сердца ещё раз.
        глава 22
        ЕВА
        На следующий день я не смогла даже дождаться вечера, настолько мне рвало голову от мыслей о сексе с Яном, и тащило к нему. Мы уже съездили на учёбу, съёмок у меня не было, и вечер был свободен. Часы показывали только шестнадцать часов, но я уже готова была покорять моего мужчину снова.
        Мой мужчина… Ты, как хочешь, Ян, но я уже решила, что ты - мой.
        Говорят, если верить в свою цель, в ту мысль, что носишь в голове, и в свою удачу в задуманном - это уже половина успеха. Так что я ходила и представляла себя женщиной Яна. Вдруг, сработает? Да и мысль приятная…
        Чтобы притянуть желаемое, нужно поверить, будто бы оно уже свершилось. Я придумала любовь Яна. Что он увезёт меня от Родиона, избавит от этой жестокой страсти Измайлова ко мне. И подарит свою страсть… Никогда не воспринимала всерьёз подобные суеверия, но сейчас ситуация совсем безвыходная, и я готова на многое уже. В конце концов, верить в то, что Ян - мой, и любит меня, не так уж и плохо… Хоть помечтаю.
        Я никогда не любила безответно, не проявляла первой инициативу, и не решилась бы на такие шаги, если бы не экстремальная ситуация. Никаких детей от Родиона я не хочу! Я заставлю Яна со мной переспать, и он возьмёт меня под своё крыло. Я вижу, какой он. Ян серьёзно относится к связям, иначе бы давно воспользовался мной. Но он выстроил стенку, потому что знает, что как только сорвётся, автоматически начнёт нести ответственность за меня. Именно это я и почувствовала в нём, именно поэтому интуиция твердит меня взять его, как крепость, лаской.
        Не понравилась в белье? Пойду БЕЗ белья. Ухмыльнулась своему голому отражению в одних лишь белых носках и потянулась за халатом. На сей раз я "мисс Естественность". Может, ему не нравится яркий макияж и слишком заметные старания над волосами?
        Сегодня я лишь нанесла тон на лицо и провела тушью по ресницам, волосы вытянула утюжком. Выгляжу довольно мило и естественно, только…абсолютно нагая под халатом. Посмотрим, что ты на это сделаешь, Ян! В комнату он меня, конечно, не пустит больше. Но я могу зайти туда и сама. Я слышу, когда он идёт в душ. Ванные комнаты у нас как раз через стенку.
        Дождалась, когда в душевой Яна полилась вода, и пошла к нему.
        Открыла дверь и скользнула туда, будто кралась. На кровати валялась небрежно скинутая футболка моего телохранителя. Я взяла её в руки и вдохнула запах. Это не парфюм, нет, это - аромат моего мужчины. Его запах завёл меня до предела, и я уже знала, что нужно делать. Стеснение и стыд остались где-то за пределами этой комнаты.
        Скинула халат и нагая легла на кровать. Тебя ждёт сюрприз, Ян.
        Мужчина очень скоро вышел из душа. В одних трениках на мокром от воды теле. Капли стекали по мощной груди и мускулам, падая на штаны.
        Блиин, ну за что он так божественно сексуален?! Я даже забыла, зачем пришла, в голове просто стало пусто, и я любовалась красивым мужским телом, открыв рот. Так хотелось провести по его коже пальцами, почувствовать каждый мускул.
        Ян повернул голову и увидел меня на кровати. С секунду ничего не происходило. Он смотрел на меня, я на него, но в голубых глазах моего телохранителя заколыхалось желание, я тонко это уловила.
        - Ева, ты опять? - он отвернулся от меня, почти спиной встал. - Настырная. Вставай, одевайся и уходи.
        Я поднялась с кровати и встала в полный рост, во всей своей обнажённой красе. Шла к нему походкой гордой пантеры. Он обернулся на шаги, стал невольно смотреть, не смог отвести взгляда. Его глаза гуляли по моему телу, дыхание участилось, а штаны натянулись в области паха.
        Я подошла совсем близко и опустила глаза на выпирающую часть тела Яна, отчего он задышал ещё более часто. Потом вернула бесстыжий взгляд на его лицо. Положила руку на щетину, мягко провела пальцами по ней, потом по губам. Я почти слышала, как его броня трескается по швам. Я победила…
        Мужские руки легли на мою обнажённую талию и притянули к себе. Поцелуй. Властный, даже немного грубый, щетина кололась о мои губы. Большая ладонь легла на беззащитные ягодицы, погладила и сжала, сразу обе, отчего с моих губ сорвался стон в губы Яна.
        - Уходи, или я не сдержусь, - почти до боли сжал он меня в своих горячих руках. - У тебя последний шанс уйти.
        - Нет, - ответила ему и нежно укусила за нижнюю губу.
        Одним движением сорвала вниз и его штаны, и его боксёры, освободив наружу…
        Блииин… Глаза невольно поползли на лоб. На ощупь казалось много, а вблизи и без одежды… Твою ж мать! Больше сказать нечего. ЭТО не влезет в меня, кажется, но паниковать поздно. Я завела его по полной, и теперь Ян не отпустит меня. Сейчас ему плевать на всё, в глазах лишь безумное желание. Да и я вдруг осознала, что хочу ощутить его внутри себя ещё сильнее, даже если мне будет больно, сладкие судороги пробивали моё тело, лишь я думала об этом. В очередной раз почувстовала сладкое томление внизу живота, едва я представила, как Ян берёт меня…
        Опустилась на колени перед ним, обхватила рукой твёрдый ствол, провела несколько раз вдоль него ладонью и стала разглядывать его, за секунду до того, как дотронутся губами. Прямо ничего не могла поделать с этим, как мне хотелось сначала изучить его плоть глазами. Яна это, похоже, лишь завело ещё больше. Он опустил руку и запустил пальцы в мои волосы, нежно и очень эротично погладил кожу у корней. По спине пробежали мурашки, заставив меня выгнуться и застонать, и я наклонилась ниже. Провела языком по возбуждённому на максимум члену.
        Прислушалась к ощущениям. Понравилось, хочу ещё. Провела ещё раз языком, и ещё…
        Каждое моё движение языка вызывало реакцию Яна, дыхание стало очень тяжёлым и прерывистым. Он больше не гнал меня, он наслаждался, упивался острой сексуальностью этого момента.
        Я осмелела и пошла дальше. Вобрала головку в свои губы, прошлась ими до самого основания, движения старалась сделать ласковыми.
        Не люблю минет. Не любила. Но сейчас мне нравилось! Я хотела приласкать этого мужчину так, чтобы он больше не захотел этого ни с кем другим. Другой. Ну уж нет. Никаких других!
        Втянула резко, как вакуумом, головку члена, потом отпустила, прошлась вновь губами более легко по всем стволу. Снова втянула в себя член и Ян не сдержался - разомкнул губы и глухо застонал, сжав рукой мои волосы.
        Опять выпустила его, поймала рукой и сжала, стала ласкать, будто это его губы. Облизывать, или бабочкой бегать лёгкими движениями языка по стволу, при этом двигая и ладонью, вызывая не только стоны, но уже и явную дрожь мужчины.
        Ян внезапно подхватил меня и потащил к кровати. Как только почувствовала опору вновь, настырно вернулась к своей ласке. Хотела довести его именно так. Склонилась снова над ним уже на кровати, снова вобрав в себя одним вдохом, насколько могла такой большой член и вызвала новые мужские стоны. Ян посадил меня так, чтобы мне было удобно продолжать ласкать его, и при этом он мог бы поласкать меня.
        Протянул руку и провёл большим пальцем по соску, и меня накрыло совсем. Я застонала так, будто готова кончить прямо сейчас. Он продолжил ласку, то обхватывая грудь полностью своей большой горячей рукой, то терзая лишь соски, и это взрывало мой мозг каким-то нереальным сумасшествием.
        Второй рукой Ян заставил меня развести ноги, коснулся самой чувственной моей точки, нежно провёл по ней большими пальцами, потом ещё. Я снова выпала из реальности и застонала, позволяя ему ласкать себя, продолжая втягивать в себя его член. Чем сильнее я нажимала с ласками на него, тем сильнее он нажимал своими на меня. Мы шли в одном темпе с Яном. Сексуальный танец. Сексуальный батл… Никогда такого не испытывала.
        Завёл пальцы внутрь меня, сразу два, и я вздрогнула. Не больно, наоборот - слишком хорошо.
        - Ты вся течёшь, Ева, - услышала я его хриплый голос и чуть не сошла с ума.
        Ян вынул пальцы из меня и…облизнул. С наслаждением слизал, всё что было на них. Там была я…
        - Вкусная… - прошептал он мне на ухо и ввёл пальцы опять, растягивая меня и готовя к тому, чтобы я могла принять его такой большой размер.
        Второй рукой он продолжал нежить соски, большим пальцем второй руки ласкал самую нежную мою точку. Я не стеснялась и стонала так, как мне хотелось, мне казалось, что он ласкает меня сразу всю.
        Ян все больше давил на чувствительный бугорок, и меня накрыло волной оргазма. Тело били сладкие спазмы, и я проецировала все свои ощущения на Яна. На его член. На волне оргазма вобрала его с выступившими от сильнейшего возбуждения венками, и втянула в себя до предела. Его плоть достигла самого горла, но я легко поборола рефлекс, и продолжила ласку. Отпустила, нежно поласкав головку языком. Опять втянула, увеличивая темп ласки. Мужчина шумно вдохнул и ещё сильнее сжал волосы у корней, задышал более часто.
        Он скоро кончит, чувствую по напряжению мощного тела. Но я не глотала ни разу мужскую сперму, и что делать? Я же….
        Бляяяядь… Сперма.
        А я глотаю. Проглотила. Мне непротивно. Мне хорошо. Мне отлично!
        «Вкусная» - вспомнилось слово моего телохранителя. «Вкусный» - ответила ему мысленно я.
        Ян стонал. Я кайфовала тоже, и душевно получила ещё один оргазм от физического оргазма моего мужчины.
        Вдруг послышался в тишине шум машины и лязганье открывающихся ворот на территории коттеджа. Вернулся Родион, раньше, чем говорил.
        Я утёрла губы рукой и резко вскочила на ноги. Ян тоже прислушивался.
        - Быстро одевай халат и уходи в спальню, иди сразу в душ, - сказал он мне.
        глава 23
        ЯН.
        Ева ушла, а я нервно провел по волосам рукой и сел в кресло, шумно вздохнув.
        Обещал же сам себе, и не смог. Против много чего могу устоять, а ей проиграл, как пацан.
        Чего она добивается? Хочет получить моё расположение, чтобы… Чтобы что? А я не знаю.
        Избавил Еву от Родиона, который ей явно противен? Но зачем я для этого? Я что, мать Тереза?
        Почему не хочет уйти нормально, поговорить с мужем, человеческим языком объяснить мне, какая помощь нужна, я бы, может, и помог.
        Не понимаю, но мне совершенно не улыбается развязать войну с Измайловым. Это не по-мужски, непрофессионально, это никак. Я будто врач, который взял и захотел своего пациента, при чём так конкретно захотел. Какое я право имею спать с чужой женой, моей подопечной? Это не для меня.
        Она будто нарочно с самого начала постоянно на глаза попадается. Чувствует, что невольно моё тело отвечает ей.
        Не люблю, об этом слишком рано говорить, да и занято это место навсегда, и уж точно не красивой и адски сексуальной соплюшкой Евой. Но чёрт возьми, как бы не бесила меня поначалу, но она преуспела в своих начинаниях!
        Я ей нужен. Пока не пойму для каких целей. Но она абсолютно точно меня пытается использовать. Манипулирует сексом, стерва молодая. Чем ближе она подбирается ко мне, тем сложнее себя сдерживать. Её тело манит меня.
        Ева злила меня, раздражала тем, что постоянно со мной отношения выясняла, но при этом я не мог отделаться от мысли, что девчонка красивая, меня тянет к ней. Вчера я проиграл ей по всем фронтам.
        Ничего не стоят мои обещания самому себе и принципы, когда дело касается её. Что за влияние на меня странное? Не люблю, а иду за ней, как бычок на привязи. Колдунья мелкая.
        После вчерашнего понял, что нужно уходить. Добром это не кончится. Если бы Родион не вернулся вчера слишком рано, я бы её… Много раз, слишком сильно она меня уже завела своими провокациями. Получила бы по полной, и больше не просила секса со мной.
        Но кто бы я был после этого? Или я забираю себе эту женщину, несу за неё ответственность и воюю с Родионом, или я прохожу мимо. Здесь не может быть золотой середины.
        Но ведь я Еву не могу даже назвать женщиной, девчонка совсем, пусть и вовсе не глупая и пустая, как я подумал вначале. Но она не для меня, мы не подойдём никогда друг другу, я не сделаю её счастливой.
        Мне больше нельзя здесь оставаться, пока я не натворил дел, обернуть назад которые, у меня уже не выйдет. Завтра же переговорю с Родионом о разрыве контракта. Всё зашло слишком далеко. Плевать на деньги. Быть пешкой Евы в непонятной игре я не собираюсь.
        глава 24
        ЕВА
        Я подчинилась Яну, подняла с пола одежду, и на бегу накидывая на себя вышла в коридор. За несколько шагов добежала до спальни и закрылась в ванной. Спустя ещё секунду я услышала, как Родион вошёл следом и спросил:
        - Ева, ты где есть?
        - В душе, - ответила ему с колотящимся сердцем.
        Ещё секунда, и он нас мог бы поймать. Я голая под халатом, и пахну чужим мужчиной…
        - А, ну понятно, - отозвался муж и затих.
        Вдох-выдох. Всё нормально. Ну как нормально… Я только что чуть не занялась сексом с моим телохранителем и до сих пор чувствую на своих губах его вкус. И как я должна после этого идти к Родиону? Не знаю даже.
        Залезла в душ, намылилась от души гелем, чтобы смыть запах Яна, который преследовал меня. Надеюсь, получилось. Вышла в спальню в махровом халате, и практически попала в объятия Родина.
        - Ну ты чего так долго, я соскучился! - полез своими губами ко мне, а у меня началась крайне странная реакция.
        Ощущения от Яна были очень яркими и сильно контрастировали с ласками Родиона, даже можно сказать, конфронтовали. Я просто не могла вынести его объятий и осторожно вывернулась из его рук.
        - Что с тобой сегодня?
        - Ничего, - ответила я тихо.
        Он какое-то время ещё вглядывался в меня, а потом положил на стол длинную сафьяновую коробочку и открыл её. Внутри было потрясающее украшение на шею - изящное, тонкое, с бриллиантами. Красиво, только грехов этим не замолить.
        Муж отодвинул пальцами волосы, освобождая место для подвески, и по телу рассыпались неприятные мурашки. Но я промолчала и даже смогла перебороть дрожь. Измайлов вынул из коробочки цепочку и аккуратно положил на мою кожу холодный металл, который красиво поблёскивал в свете ламп, когда я вздымала плечи от дыхания. Мужские руки застегнули лапку украшения, а потом Родион развернул меня к себе.
        - Ты красавица. Ты заслуживаешь лучших бриллиантов.
        Я молчала и смотрела себе под ноги.
        - Я бывал резок с тобой. Но мне бы хотелось, чтобы ты прекратила меня отталкивать. Давай попробуем начать с начала.
        При этих словах меня пронзило противоречивое чувство: хотелось одновременно рассмеяться и зарыдать. Сначала? После всего? Он серьёзно?
        - Дай мне шанс, Ева. Быть любимым тобой.
        Я немного подумала и ответила:
        - Я дам тебе шанс. Если ты отпустишь меня.
        - Нет, - твёрдо ответил он.
        Я горько усмехнулась. Кто бы надеялся…
        - Ты будешь жить со мной.
        - Тогда иди к чёрту, Родион. Я не дам тебе никаких шансов, и никогда тебя не приму.
        Глаза мужа сверкнули снова алым пламенем, какое всегда мелькает внутри него, если он зол. Он взял мой подбородок в холодные пальцы и поднял вверх.
        - Что ж… Тогда ты сгниёшь здесь, но не выйдешь свободной от меня. Только если не живая. Ты мне родишь, и уже никуда не уйдёшь. Раздевайся, Ева.
        - Ненавижу тебя, - кинула ему в лицо.
        - Да плевать. В кровать всё равно ляжешь, ведь так?
        Я начала лихорадочно думать, как отказаться. Он уже потянулся к губам, как я выпалила:
        - Я хочу пить.
        - Вон стоит графин.
        - Пожалуйста, дай мне время с мыслями собраться. Не так сразу. Я выпью…сока и приду. И всё сделаю, как ты хочешь.
        Моё обещание подкупило мужа, или он решил, что несколько минут роли не играют, и решил меня отпустить.
        - Иди. У тебя пять минут. Только имей ввиду, если придёшь снова под алкоголем - я из тебя всю душу вытрахаю. И не посмотрю, что пьяная. Поняла?
        Лишь молча кивнула. Тогда тем более напьюсь. Жаль, за такое время не успею набраться до бессознанки.
        Он ушёл с дороги, и я пошла вниз. Сразу же к бару, вынула бутылку виски, мне он кажется не таким противным, как всё остальное крепкое. Дрожащими руками налила полный стакан, и только хотела отпить, как сильная мужская рука перехватила бокал.
        - Дай сюда, - Ян отнял бокал и бутылку.
        - Верни, пожалуйста, - попросила его, пытаясь говорить твёрдо.
        Ещё немного и меня разберёт истерика прямо при нём. Алкоголь был единственным шансом уменьшить чувствительность и возможную боль.
        - Нет. Приказ Родиона Петровича.
        - Мне плевать. Отдай! - попыталась я забрать у него обратно свой стакан, но куда там.
        Ладно, в баре еще полно бутылок, и стаканов тоже. Развернулась и пошла туда, но Ян словно играл против меня и предвидел этот шаг. Он оставил в сторону бокал и бутылку, загородив собой доступ к нетронутому алкоголю.
        - Да дай мне! - повысила я голос.
        - Нет.
        - Ты не понимаешь! Я не могу с ним иначе… А, чёрт! Тебе всё равно. Вы все одинаковые. Вам всем всё равно…
        Я закрыла глаза руками и дала волю слезам. Мне было абсолютно неважно, что думает обо мне теперь Ян, я не могла больше держаться. Не могу туда пойти, просто не могу и всё. Внезапно мои руки кто-то грубо дёрнул, убирая их от лица.
        - Вот сука. Я тебе что сказал насчёт алкоголя? - прорычал Родион, который уже успел спустится за мной и подойти ближе.
        Следом за его словами последовала болезненная пощёчина, которая звоном разнеслась по всей кухне, а у меня из глаз посыпались искры. Я неосознанно закрыла голову руками, зажмурила глаза и заплакала. Абсотолютно тихо, и от того ещё более страшно. Меня не били мужчины. Никогда. За что? Просто за что?
        Почувствовала, как за руки схватил разъярённый муж, а потом меня кто-то отцепил от него и толкнул в сторону.
        - Я не понял, ты охуел, что ли, уже? Отойди.
        - Нет.
        Ян загораживал меня своей спиной, не давая подойти Родиону. Измайлов попытался его отпихнуть, но он твёрдым движением заставил взбешенного мужа отойти на расстояние от нас.
        - Ты вообще опух? Уйди, сказал.
        - Вы не подойдёте к ней сейчас. Успокойтесь сначала, - ровным тоном ответил Ян.
        Измайлов предпринял ещё одну попытку убрать его с дороги, но опять потерпел фиаско - внезапный заступник снова его отпихнул и не дал подойти.
        - Ты уволен, ты понял? Иди сюда, Ева.
        Я помотала отрицательно головой. Бизнесмен зло усмехнулся:
        - Ну всё, достаточно играть в защитника и жертву. Пошёл вон отсюда. Я разрываю с тобой контракт. Деньги отдам. У меня их много. На вот, бери, - он достал из кармана небольшую стопку купюр и швырнул их в лицо Яна.
        Мужчина как мог увернулся от грязных бумажек, но остался стоять на месте.
        - Вон, сказал тебе!
        Не отдавая себе отчёта, что делаю, я вцепилась в плечи моего телохранителя, стоя за его спиной и тихо попросила:
        - Не уходи. Не оставляй меня с ним. Пожалуйста, Ян…
        Меня трясло, я продолжала плакать и говорила сквозь истерику. Охранник прекрасно чувствовал мою дрожь и страх перед Родионом. Ян сделал шаг вперёд, и мои руки безвольно опали, потеряв опору. Телохранитель сгрёб в охапку Родиона и потащил его в сторону кабинета.
        И что теперь будет? Очень сомневаюсь, что Измайлов спустит это на тормозах, и что моего сегодняшнего спасителя оставят в этом доме. От отчаяния и беспомощности я осела на паркет и закрыла лицо ладонями.
        глава 25
        ЯН
        Я был очень зол. Этой парочке удалось вывести из себя меня своими мексиканскими страстями. Никогда не лез в дела работодателя и его семьи, но Ева меня просто как в ледяной бассейн мордой пихнула вв всю эту чушь. Она спряталась за мою спину, как сегодня, и поставила меня щитом между ней и мужем, и неважно, хочу я этого или нет. Я не смог промолчать и дать ему лупить девчонку. Это уже перебор. Родион ещё более стал мне неприятен после увиденной сцены.
        Силком затащил Измайлова в кабинет. Сейчас дядя Ян будет разбираться с этим детским садиком, блядь. Судья мирового масштаба, всех рассудит!
        - Ты чё себе позволяешь?! Ты просто наёмник, которому я платил бабки! Какого хрена ты влезаешь в мои разборки с женой? - плевался огнём взбешённый бизнесмен.
        - Сядь, - неожиданно даже для себя рявкнул на него. - Возьми себя в руки. Тогда мы поговорим.
        Он ошарашенно уставился на меня. Но замолчал. И мне тоже надо взять себя в руки.
        - Родион Петрович, вы вынуждаете меня грубить сейчас. Сядьте, пожалуйста. Мне есть, что сказать. А потом я уйду.
        Он ещё некоторое время побесился молча и всё же сел в кресло под моим тяжелым взглядом. Я тоже сел на стул напротив него и заговорил:
        - Итак. Хотите разорвать контракт? Что ж, я не против. Мне и самому ваши разборки ни к чему совершенно. Вы наняли защищать Еву, потом сами же при мне её бьёте. Я что должен делать по вашему? Тоже подойти её пнуть, чтобы показать, как я вам предан? Я выполняю ваши инструкции, и не более того. Вы сами втянули меня в эту историю, мне пришлось реагировать. Зачем вы бьёте девочку? Она вам разве ровня? Хотите подраться, пар выпустить - вызовите на бой меня. Что вы лупите Еву? Она почти ребёнок. Слабая, в ответ только и может, что заплакать. Вы меня, конечно, извините, не мне вас воспитывать, но это было отвратительно. Вы сами себя после этого как чувствуете, нормально всё?
        Родион стушевался. Он не ожидал от меня такой прямоты, и он знает, что я прав. А он - нет. Потому и не орёт в ответ.
        - Это не твоё дело, как я обращаюсь с женой. Она - моя собственность. Что хочу, то и делаю, ясно? Ты не будешь в это лезть, - зло огрызнулся Измайлов.
        Собственность… Просто отличное определение для человека, для женщины. Как будто речь о какой-то вещи. Ева, зачем же ты всё это терпишь?
        - Ваши отношения меня абсолютно не колышут. Тогда при мне не устраивайте концерты. Так вот: это я нас вас должен обижаться. Пришёл работать, а ваша жена бежит ко мне за защитой, от вас. Это ненормально. Или вы берёте себя в руки, даёте мне нормально работать - оба! - или я тут не останусь. Но прошу не забывать о недавней ситуации с GPS-маячком. Она может легко повториться, и не факт, что новый охранник, которого вы наймёте вместо меня, будет столь же бдителен. Вероятно, что на вашу супругу не было более серьёзных нападений лишь потому, что я рядом с ней. Потому как слежки за нами были, просто я их пресекал. Я могу уйти, но Ева станет уязвимой, и это опасно в первую очередь для вас самого. Вы знаете. Я нужен не ей, а вам. Я прекрасно это понимаю. Но если вы вот так намерены со мной обращаться - то контракт будет разорван. И не вами, а мной.
        - Ты опять до хрена на себя берёшь, - кинул он мне.
        Я проигнорировал его. Просто молча встал и пошёл к двери. У выхода обернулся:
        - До завтра есть ещё время. Подумайте. Мне тоже невыгодно расторгать договор. Я готов остаться, если вы не будете провоцировать меня. Я всего лишь выполняю ваши же пожелания.
        По дороге в комнату меня выловила в коридоре Ева. Я лишь вздохнул - кончится этот дурдом когда-нибудь или нет?

* * *
        ЕВА
        Взялась за его запястье и потянула за угол коридора. Здесь нас невидно и неслышно, если говорить тихо, а мы шаги по лестнице услышим заранее. Посмотрела в его глаза:
        - Он тебя прогнал?
        - Ещё не решено. Ответ от Родиона будет завтра, - ответил он бесстрастно.
        - Не уходи, - снова попросила его, нервно сжав его руку.
        Он смотрел на то, как я вцепилась в него, но не стал сопротивляться.
        - Это не от меня зависит теперь.
        Шагнула ещё ближе к нему и почти на ухо сказала:
        - Мне нужна помощь. Я здесь в плену. Я не хочу оставаться, но не могу уйти. Он не отпустит меня по-хорошему. Без тебя мне не справиться.
        Ян внимательно посмотрел на меня, нахмурился.
        - Почему нельзя было попросить помощи нормально, для чего нужно было устраивать цирк? Ты, возможно, опоздала, Ева. Если Родион разорвёт контракт, я не смогу тебе помочь. Я даже не знаю, в чём суть проблемы.
        - Прости. Я должна была рассказать тебе всё… - опустила стыдливо глаза в пол. - Просто…не могла. Это не так легко. Что теперь делать?
        Телохранитель ещё несколько секунд смотрел в упор и думал, потом тихо ответил:
        - Когда он уснёт, напиши мне смс. Я скажу, что делать дальше. Для начала тебе нужно мне всё рассказать.
        Подняла на него глаза, полные надежды, и кивнула. Мужчина обошёл меня и скрылся за дверью своей комнаты. У нас есть лишь одна ночь, чтобы найти выход для меня. Ян готов хотя бы выслушать меня и попытаться помочь, иначе бы сразу отказался. С души будто огромный валун упал, я чувствую, будто больше не одна. Он бы обязательно что-нибудь придумал. Ян взрослый, умный, опытный. Он избавит меня от Измайлова.
        глава 26
        Зашла в нашу спальню с Родионом и легла в постель. Буду весь оставшийся вечер изображать из себя спящую красавицу и ждать разговора с Яном.
        Сегодня мне придётся признаться ему в своём унизительном положении в этом доме. Возможно, мужчина проникнется всё же и поможет. Меньше всего мне хотелось бы, чтобы Ян испытывал ко мне жалость, но другого выхода у меня нет. Как и мне не хотелось бы, чтобы именно он знал, что меня унижает как женщину Измайлов.
        Ночью пришёл и Родион. Улёгся рядом. Какое-то время меня разглядывал, даже по щеке погладил - по той, по которой вмазал сначала. Через время засопел. Достала телефон и написала:
        «Он спит».
        Отправила Яну. Лежала в ожидании ответа, словно натянутая струна. Телохранитель ответил быстро:
        «Спускайся вниз, в кладовку в кухне».
        Стараясь не шуметь, чтобы не проснулся Измайлов, накинула халат на тонкую ночную сорочку и спустилась вниз в одних носках. Тихо прошла по гостиной до кухни и потянула на себя дверь.
        Кладовая использовалась для хранения различного рода банок, бутылок и прочей утвари. Я сюда и не заглядывала ни разу, потому что готовкой занимается приходящая для этого женщина. Внутри горел тусклый свет и на старом стуле уже сидел Ян. Ещё один такой же стоял рядом. Я хотела закрыть дверь, но он остановил меня:
        - Оставь открытой, чтобы мы могли услышать, если кто-то начнет спускаться с лестницы. Иди сюда.
        Я присела рядом с ним и смотрела на свои руки на коленях.
        - Рассказывай.
        Собралась с духом. Всё равно придётся, если я хочу получить помощь. Рассказывала своим рукам:
        - Измайлов меня вынудил выйти замуж. А теперь не даёт развод. Он шантажирует меня. Жизнью отца, да и моей тоже. Он уже отнял у него бизнес, и держит папу на прицеле, чтобы я не сбежала. Поэтому я не ухожу. Если я это сделаю - отец сядет в тюрьму, где ему будет очень плохо с подачи Родиона, а мне он обещал вколоть какой-то препарат, когда найдёт. Этот укол превратит меня в овощ, чтобы я никому больше не досталась. Родион стал требовать детей, чтобы привязать меня к себе. Отнял контрацептивы. Мне нужно бежать, пока не поздно, но я не знаю как. Я ничего не могу против него. Просила много раз отпустить, но он не наигрался мной пока ещё.
        Ян ничего не ответил, никак не прокомментировал, лишь складка на лбу стала ещё более глубокой.

* * *
        ЯН
        Слушал её, подперев подбородок рукой. Внутри закипало возмущение.
        Ничего себе… Я не мог предположить, что всё настолько погано. Да он её тут держит в самом деле в плену. И никто ведь не накажет его за искалеченную психику девчонки. Ну и урод. Так и чешутся руки начистить ему харю, закинуть Еву на плечо и увезти из этого дома, ставшего ей тюрьмой. Она красивая, конечно, я понимаю Измайлова, почему его так растащило по ней, но ведь это не способ. Если она его не хочет, зачем заставлять?
        Только Ева права - хрен он её отпустит по доброй воле. Я заметил давно, что Измайлов на полном серьёзе влюблён в свою жену. Чего не сказать о ней. Вот же повезло так повезло девушке… «Потому что нельзя быть на свете красивой такой».
        - Зачем ты ему нужна? Бизнес?
        - Да. И…он меня любит. Весьма странным образом, но это так. Думаю, что он без сожаления выполнит свои угрозы, едва я перестану его устраивать, даже несмотря на чувства. К тому же, доказать насилие над женой практически невозможно. Никто не пойдёт против Измайлова.
        Руки сжались в кулаки. Этот мудак ещё и насильник?
        - Насилие?
        Ева промолчала, нервно перебирала свои пальцы и не смотрела на меня.
        - Теперь ты понимаешь, почему я не могла сказать. Язык не поворачивался. Родион Измайлов сделал из меня рабыню. Никакая я ему не жена. Я просто игрушка. Кукла. Которая однажды посмела отвергнуть его. Я ему в лицо плюнула, и он разозлился. Стал требовать извинений в виде секса. Я отказалась. Тогда он решил меня унизить таким образом, заставив подписать согласие на брак. В тот вечер, когда он получил мою подпись…заставил…с ним. Потом просто привёз меня сюда и уже больше не выпустил.
        - Почему подписала бумаги?
        Она горько усмехнулась.
        - Я же говорю - заставил. Урод, всё продумал. В капкан меня загнал. А всё ради того, чтобы потешить своё оскорблённое моим "фу" эго. Он не оставил мне выбора. Подвёл к тому. Сказал, что я вернусь сама, и вылижу его ботинки. Собственно, так и вышло. Отца моего подставил, и никто не брался помочь, когда узнавали, что в деле замешан Родион. Решить этот вопрос мог только он. Сам создал проблему, сам только и мог её разрешить. Папу посадили. Я искала выход, но не смогла найти. Отец был в СИЗО, когда мне пришлось как барана подарить себя Измайлову. Но слово он сдержал, папу отпустили. Но не меня. Я надеялась, что скоро надоем ему, и он позволит уйти. Но нет. Говорит, что выйду отсюда только в неживом варианте.
        Смотрел на её хрупкое тело и не мог понять: как? КАК она вынесла всё сама, одна? Это очень сильный психологический прессинг, как только выдержала её система нервная! Ева оказалась ему не по зубам, сильная, не сломалась и не собирается гнуться под ним. Первый раз вижу такое изощрённое ублюдское поведение с женщиной, которое развернулось прямо на моих глазах. Всё обрушил на неё - и физическую силу, и свою власть, своё положение. Только всё равно проиграл ей. Он от девчонки зависим, а не наоборот. Неужели нравится ему её боль, страх, отторжение. Даже я чувствую, как она его ненавидит. Сразу почувстовал, с первого дня, только не знал, в чём причина. Не вникал. Я думал, это её осозанный выбор - быть с ним.
        Меня просто колошматило от её слов. Схватил за руку, потянул и посадил себе на колени. Обнял. Она прижалась ко мне и заплакала котёнком на моей груди. Ублюдок. Просто ублюдок. Он изнасиловал девочку, остался без наказания, и продолжает по сей день это делать. Теперь я всё понял, почему она с ним ругается, почему она пьёт вечерами, часто плачет, страдает, почему в её голове есть мысли о самоубийстве и почему она пыталась залезть в мою постель.
        - Ян, я так устала. Просто устала… - плакала она.
        Впервые Ева показала свою слабость без прикрас, без масок и намёков. Она не противно ныла, как многие женщины, а просто поделилась тем, что её гложет. Её слабость была мне понятна, я увидел перед собой просто девушку, женственную, трогательную, которая ищет защиты у меня.
        Взял её лицо в свои ладони и заставил смотреть на меня:
        - Надо было давно сказать. Ты хотела, чтобы я… Хотела заплатить собой мне, чтобы я тебя отсюда вытащил?
        Она хлюпнула носом и стыдливо посмотрела на меня:
        - Прости. Я пыталась тебя использовать. Не знала, что делать. Но ты мне правда нравишься, Ян. Очень сильно. Все, что у нас было - искренне. Я никогда бы не решилась на это, никогда не подошла бы сама, не посмела бы даже коснуться тебя, но меня вынудило отчаяние.
        - Ты хочешь, чтобы я тебе организовал побег? Ты понимаешь, что под носом у Измайлова это не просто. Он найдёт тебя, если ты ему вправду нужна. У него большие связи. Он - опасный человек.
        Ева помотала головой, и ещё больше удивила меня:
        - Отцу помоги. Не хочешь помогать мне - я пойму. Плевать на меня. Но папу нужно уговорить уехать. Когда пропадёт рычаг давления, я что-нибудь придумаю. Может быть. Неважно. Лучше даже овощем быть, чем жить…так. Ты поможешь отцу, Ян?
        Еве не нужна её жизнь, она лишь хочет защитить своего близкого человека. Сколько в этой девочке силы, света, жертвенности ради других, того, что я не видел и не понимал? Сейчас передо мной была не маленькая избалованная стерва, а отчаявшаяся, но не сдающаяся до последнего девушка, личность. Не пустая и многогранная. Боец. При мне мужики ломались и от меньшего, а она всего лишь молодая девчонка, которая ещё даже жить толком не умеет. Я бы даже взял её с такими талантами на задание. Прекрасный солдат, который улётно целуется и посвёл с ума окружающих мужчин. Меня тоже. Но я не могу её взять. Это было бы нечестно.
        - Да, помогу. Насчет тебя пока не могу обещать. Всё сложно. Но я кое-что придумал и для тебя. Дай мне пару дней.
        - Правда поможешь?
        - Сказал же - помогу.
        - Ян, - она нежно провела рукой по лицу и не менее нежно и благодарно произнесла моё имя.
        Потянулась к губам. Позволил себе лишь на миг ощутить её вкус, взять в плен меня на время. Замечательный плен, очень приятный. Голову тут же стало вести. Маленькая колдунья.
        Я не целую женщин. Это вызывает привычку. Это нежность, очень личная ласка, признание в чувствах. Секс можно хотеть и без любви, а вот желание целовать нелюбимую у меня ни разу в жизни не появлялось, Чувство любви было лишь один раз в моей жизни, и я не хочу об этом думать. Сколько бы лет не прошло, эта боль неизлечима.
        Но поцелуи Евы пробили во мне брешь, как бы я не противился.
        Не должен ей позволять. Голова мне нужна холодная. Отстранился.
        - Ева, моя готовность помочь - не означает взаимность. Извини.
        Заставил её встать на ноги. Девчонка растерянно смотрела на меня.
        - Я не могу ответить на твои чувства. Не тешь себя надеждой. Мы не сможем быть вместе. Постарайся не провоцировать Родиона. Иди, отдыхай.
        - Он не выгонит тебя?
        - Думаю, что нет. Иди, не переживай. Пока я здесь - буду тебя защитить.
        глава 27
        ЕВА
        - Думаю, что нет. Иди, не переживай. Пока я здесь - постараюсь тебя защитить.
        При этих словах в душе разлилось тепло и счастье, которого я давно уже не испытывала. Я под защитой. Под защитой Яна. Он - лучший мужчина, что мне доводилось встречать.
        С благодарностью сжала его ладонь. Он обнял пальцами мои в ответ.
        Не обманывай, Ян, что я тебе не нужна. Я не сдамся.
        Пусть он сказал, что ничего быть не может уже дважды, и что ответить на чувства он не может… "Не может ответить" и "нет чувств" - разные вещи. Он специально аккуратно выбирает слова. Чувства есть. Я знаю. Он смотрел в мои глаза, держал за руку и не спешил уходить. Он обманывает не только меня, но и самого себя.
        - Иди, - мягко высвободил свои руки от меня. - Родион может проснуться.
        Нехотя поднялась и пошла. У выхода обернулась - смотрит вслед. Улыбнулась ему и пошла в спальню для гостей. Рядом с Родионом я спать просто бы не смогла. Завернулась в оделяло и лежала в темноте, снова перебирая в голове каждое слово моего телохранителя, каждое касание и нежный поцелуй.
        Он редко отвечает мне, но он наслаждался. Дал время прочувствовать ласку, а лишь потом оборвал. Ты уже любишь меня, Ян. Ты не сможешь долго сопротивляться. Женщина всегда такое почувствует, какой бы маской равнодушия не прикрылся мужчина. Он боится утонуть в этой страсти и потерять голову, привязаться. А боится, потому что хочет этого.
        Улыбнулась своим мыслям. План соблазнения номер два. Я знаю, что делать, Ян.

* * *
        ЯН
        Проходил мимо комнат для гостей и заметил в одной из них открытую дверь. Заглянул. На кровати спала Ева. Она не пошла к Родиону.
        Не смогла. Что ж, это понятно. Он сам должен понимать, почему она его сторонится. Не удержался, зашёл и присел возле неё. Лицо, наконец, спокойное. Маленькая красавица больше не плакала. Её слёзы рвут душу когтями. ТАКИЕ слёзы. Каждый раз, когда я вспоминаю её исповедь, мне хочется свернуть шею Измайлову. Просто взять и хладнокровно скрутить. За неё, за просто девочку, за всё его отвратительное и недостойное мужчины поведение. Таким жить не стоит. Но я не Господь Бог и не убийца. По личным мотивам никогда никого не убивал. Однако, когда я думаю о том, как он обращался с этой девочкой, хочется изменить своим принципам. Но я не буду этого делать. Он не достоин, чтобы я марал об него руки и брал грех умышленного убийства на себя.
        Я сделаю иначе. Обыграю его красиво. Завтра же я поеду к отцу Евы и у меня уже есть план. Укрыл её одеялом, которое она скинула во сне, и ушёл к себе.
        Для Евы я тоже кое-что действительно придумал. Родион отнял контрацептивы? Не страшно, я куплю ей их сам. Завтра же поедет к врачу, пусть назначит таблетки. Измайлов никак не проконтролирует их приём, и не будет знать о них. Храниться препарат будет у меня, он не найдёт его. Хотя бы забеременеть у Евы не выйдет. А насчёт секса с ним… Тоже есть идея одна.
        Какое-то чувство внутри поселилось, что я не готов больше отдавать ему Еву. Пусть не моя, но и не его. Я не имею права прикасаться, взять её, потому что потом только будет больнее, когда нам придётся расстаться. Но и мучить её Измайлову я тоже не позволю.
        Я лишу тебя её, урод, не заслуживающий жизни.

* * *
        ЕВА
        Утром Родиона уже не было в доме, что я заметила с облегчением. На учёбу сегодня не нужно, и я никуда не торопилась. Приняла душ, привела себя в порядок и спустилась вниз.
        На кухне, как всегда, на плите варил кофе Ян.
        - Доброе утро, - сказала ему.
        - Доброе, - обернулся он. - Садись, на тебя тоже сварил.
        Нет, он не просто лучший мужчина, он - идеальный!
        - Спасибо, - улыбнулась, довольная жизнью на сегодня, и пошла вытаскивать из холодильника колбасу и сыр.
        Ян мне - кофе, а я ему - бутерброды. Отличная семейная пара бы вышла, если бы не Родион между нами. Но очень надеюсь, что это уже не надолго. Красиво нарезала деликатесы, разложила на хлеб. Мужчина в это время уже наливал кофе по чашкам. Поставил одну передо мной, а со своей хотел уже было уйти.
        - Ян, - позвала его и он повернул на меня голову. - Куда ты?
        - Я не завтракаю здесь. Ведь ты же сидишь.
        - Брось. Садись со мной. Когда нет…его, я хочу обедать вместе.
        Он немного нахмурился и ответил:
        - Я думаю, это лишнее.
        - Ян, - настаивала я.
        Он не смог проигнорировать мою просьбу и вернулся. Сел за стол и стал молча пить кофе. Бутерброды взял. Потом снова заговорил:
        - Какие планы на сегодня?
        - Никаких, - пожала плечами. - К папе бы съездить.
        - Съездим, - кивнул Ян. - Заодно я с ним поговорю.
        - Уже сегодня? - почему-то разволновалась.
        - А что тянуть? Или тебе тут нравится? - глянул он на меня внимательно.
        - Нет, ты что, - помотала головой. - Просто не ожидала, что ты начнёшь действовать так быстро. И вообще, станешь мне помогать. Спасибо тебе, Ян, - накрыла его руку своей ладонью. Глянул строго, но убирать свои пальцы не стал. - Ты даже не представляешь, ЧТО ты для меня делаешь.
        - Не стоит. Я нормальный мужчина, в отличии от… - небрежно махнул он рукой. - Ладно, неважно. Смотреть спокойно, на то что происходит, я не могу. Поедем к твоему отцу, но сначала заедем в клинику.
        - Клинику? Зачем?
        - Ну ты ведь не хочешь детей?
        - Хочу. Но не ОТ НЕГО.
        Ян несколько секунд смотрел на меня, потом продолжил:
        Вот мы и поедем решать вопрос о том, чтобы ты не забеременела. И вообще, ограничим его доступ к тебе.
        - Как?
        - Очень просто. По мед. показаниям.
        - Ты хочешь сделать справку для Родиона?
        - Да. Даже знаю, какую именно. Это точно его угомонит.
        - Какую?
        - Узнаешь. Доедай и собирайся.
        глава 28
        В клинике врач провёл осмотр и назначил мне препарат, который подойдёт девушкам, которые ещё хотят иметь детей. Потом я осталась ждать в коридоре, а Ян беседовал с врачом по поводу справки для меня. Я до сих пор не знала, что он там придумал?
        Спустя время он вышел, и мы пошли к выходу. Снова молча, как и всегда.
        Уже в машине спросила его:
        - Что там насчёт справки-то?
        - Через два дня будет готова, - ответил Ян, не отвлекаясь от управления машиной.
        - А что там вообще будет?
        - По ней ты беременна, Ева. И чтобы сберечь ребёнка, тебе запрещены половые акты. Родион хотел ребёнка, значит, он не тронет тебя, если бы беременна.
        Ничего себе, как хитро и умно. Как многого я о нём не знаю! Чудесный мужчина. Просто замечательный. Красивый ход, меня защитил и оградил от ненавистного мужчины, и не придраться.
        Но я собираюсь исправлять это! Я узнаю тебя, Ян, и обязательно получу твою любовь. Я никому тебя уже больше не отдам.
        Потом мы навестили папу. Ян отправил меня в машину, а сам беседовал о чем-то с отцом. Вышел минут через двадцать и сел за руль. Лицо его было как всегда бесстрастным, и невозможно было понять, получилось ли уговорить папу уехать.
        - Ну что там, Ян?
        - Всё хорошо, - глянул он на меня. - Твой отец согласен уехать. Я буду готовить ему документы, он поедет под чужим именем, чтобы Родион не смог его выследить. Боюсь, когда ты попытаешься уйти, Измайлов тут же начнёт давить на тебя папой, и найдёт его.
        - Другой паспорт?
        - Да. У тебя тоже будет другой. Иначе он найдёт вас.
        - И у тебя?
        - Возможно. Мне не впервой.
        - Ты уже пользвовался такими документами?
        - Ева, я два раза менял вообще личность. Меня даже зовут не Ян. Имя поддельное.
        Открыла рот от удивления.
        - А как тебя зовут?
        - Скажу когда-нибудь. Может быть. По документам я давно мёртв.

* * *
        Родион снова уехал. А меня так и подмывало пойти к Яну. Я влюбилась, как самая последняя сумасшедшая кошка. И я не верю, что это не взаимно…
        Настала пора делать попытку номер два…
        Улыбнулась сама себе. Ты не устоишь сегодня, Ян. Тебя снесёт моё цунами любви!
        Достала белые чулки - ему нравится, когда я выгляжу невинной. Заметила ещё во время съёмок. Когда я была в роли нежного белокурого ангела, он чаще смотрел в мониторы и наблюдал за моими движениями.
        Натянула белые с кружевом чулки. Белье тоже белое. Будет стриптиз для тебя, Мой Воин.
        Сверху снова накинула шёлковый халат - по дому может ходить охрана Родиона. Макияж не наносила сегодня, а волосы снова просто распустила по плечам. Достала и белые туфли. Вот уж от чего у мужчин точно рвёт башню - белые чулки и белые туфли на шпильках. Сверху невинность, внутри - порок.
        Жестом Королевы Англии откинула волосы за спину, подмигнула своему отражению, и пошла. Навстречу любви!
        Если в прошлый раз я ещё смущалась, то сегодня я всё послала к чёрту. Принципы, морали, стеснение, возможную безответность своих чувств…
        Я просто попробую. Попробую быть счастливой, попробую его. Разве я многого хочу? Просто заниматься любовью с мужчиной, от которого я без ума. Я же больше не прошу ничего, не прошу чужого. Пусть ненадолго, но только мой… Обмани меня, Ян. Скажи, что любишь. Я с радостью обманусь. Я готова.
        Смело зашла, пока мой телохранитель снова в душе. А то ведь не пустил бы!
        Поборола желание присоединиться к нему в душе. Едва я представляла себе мокрого Яна, без одежды, как тут же начиналась пытка. За что этот мужчина так нереально красив, за что он такой желанный? Я не нахожу ответов на свои вопросы, но меня несёт к нему упорно, вопреки всем законам Галактики…
        Села на край кровати. Когда выйдет из душа Ян, я начну шоу для одного зрителя.
        Ждать долго не пришлось. Мой телохранитель, как и в прошлый раз, не стал вытирать капли воды со своего тела, натянул сверху треники и пошёл. Если бы он только знал как же он чертовски сексуален в эти моменты!
        Он прошёл чуть дальше от ванной и остановился. Оглянул меня в нарочито сексуальной позе - нога на ногу, покачивая туфлей на ножке.
        - Ева, ты опять? - спросил он с укором, наклонив голову набок.
        Вместо ответа я медленно встала. Развязала пояс халата. Скинула его совсем.
        - Обними меня, Ян, - позвала его, проводя руками вдоль тела.
        Он молчал. Не гнал, но и не подходил. Просто смотрел. Что ж… Нравится, Ян? Тогда смотри дальше. Подошла к нему сама, близко.
        Застежка бюстгальтера поддалась сразу. Один щелчок - и красивая кружевная ткань безвольно повисла на мне. Я нетерпеливо стянула бретели с рук и кинула его на пол. Положила руки на грудь и нежно провела по коже пальцами. Взгляд и дыхание Яна потяжелели. Он готов был сорваться и взять меня в свой плен.
        - Займись со мной сексом, Ян. Хватит меня мучить. И себя.
        Мужские руки властно притянули меня к себе, пальцы обожгли кожу в мурашках. Губы Яна легли на мою шею, прокладывая влажную дорожку до самого уха. Возле мочки он остановился и сказал:
        - Хочешь секса, Ева?
        - Даа… - ответила ему, подаваясь к нему.
        Внезапно он укусил мою мочку, довольно ощутимо, а потом обжёг место укуса языком.
        - Ау! - вздрогнула и не смогла сдержать возгласа от неожиданной боли.
        Мужчина в ответ лишь сильнее прижал меня к себе, заставляя чувствовать, насколько мои фокусы разбудили его тело.
        - Ты его получишь, - снова сказал на ухо. - И не пищи теперь. Ты напросилась, девочка.
        Уверенно подхватил меня под попу и понёс к кровати. Опрокинул на матрас и навалился сверху тяжёлым мощным телом. Он целовал меня так, будто пытался съесть, а я водила руками по его мускулам, испытывая какой-то нереальный кайф лишь от того, что могу касаться его, что чувствую его тепло и запах так близко.
        Мужская рука исследовала моё тело, провела по бедру и пошла выше. Погладила плоский живот и обхватила вокруг грудь, срывая с губ стон. Едва коснулся большим пальцем соска, и по телу снова побежали мурашки. Ещё раз, и ещё. Голову стало затуманивать вовсе. Я выпала из реальности и дышала лишь этими ощущениями. Почувствовала, что Ян решил снять с меня оставшееся бельё и потянул за резинку трусиков вниз. Приподняла попу и помогла освободить себя от кружевной детали комплекта.
        Одновременно с ним я тоже потянула его штаны и боксёры вниз, освобождая и его тело от лишней сейчас одежды. Он прижал меня к своего полностью обнажённому телу, и это потрясающее ощущение. Я могла бы обнимать его так всю жизнь. Ноги сами собой дали ему место, пока он опустил руку на самую чувствительную мою часть тело, где сейчас всё ныло от предвкушения. Мужские пальцы нежно перебирали мои складочки, которые почти сразу стали влажными.
        Я вцепилась в плечи Яна и наслаждалась его ласками, он целовал меня снова и снова, царапая губы щетиной от слишком страстных поцелуев, но мне было плевать, мне было хорошо. Но потом безумно захотелось большего, почувствовать уже его толчки внутри себя наяву, а не в фантазиях.
        Потянула его к себе ближе, погладив его ягодицы:
        - Ян, возьми меня. Пожалуйста…
        Последовало вторжение в моё тело, и я всё распахнула глаза и невольно сжалась. В фантазиях было не так дискомфортно, я даже охнула. Понадобилось некоторое время, чтобы моё тело приняло его. Он осторожно набирал темп, безошибочно чувствуя, что моё тело впускает его всё больше и больше. Снова сумасшедшие поцелуи, мы слились в одно. Я прижималась к нему изо всех сил, пока он продолжал двигаться во мне, выбивая новые стоны из груди.
        Он взял с меня по полной, будто пытался наверстать упущенное. Эта страсть в нём бурила, он выливал её на меня, сжимая моё тело, обжигая языком шею и мочку уха, вбиваясь меня настолько, насколько могло позволить моё тело.
        Взрыв. Перед глазами посыпались звёзды. Я застонала особенно громко и заметалась под ним, а потом обмякла без сил, тяжело дыша. Ян набрал самый высокий темп, опять заставив меня кричать после передышки, и тоже получил свой кайф.
        - Ну что, ты готова продолжать, Ева? Я отдохнул.
        Открыла глаза и посмотрела на него.
        - Что? Я тебя предупреждал. Ты меня распалила уже давно. Теперь сама виновата.
        Не успела ничего ответить, как он отстранился, перевернул меня на живот и заставил выгнуться.
        Ян оказался страстным, нежным любовником, но, действительно, очень ненасытным… Для меня это было слишком… Но я напросилась сама, и после третьего раза уже готова была упасть на полу и уснуть.
        - Слабенькая. Придётся мне над тобой сжалиться, а то ты уже спишь на ходу, - сказал он мне в шею, в очередной раз покрывая её поцелуями. - Иди в душ, и отдыхать. Ещё будешь просить секса со мной? Этого было мало.
        - Буду, - ответила устало, но твёрдо.
        Он лишь рассмеялся. Поднял меня с кровати.
        - Иди. Будет она ещё просить… Ну попроси, попроси.
        На дрожащих ногах дошла до душевой, зашла внутрь и включила воду. Струи воды мягко бежали по телу, немного облегчая усталость. Что-то не уверена, что такие секс-марафоны мне под силу слишком часто… Но я определённо попрошу ещё.
        Несмотря на усталость физическую, тело было спокойно, на душе умиротворение. И после такого секса Ян ещё будет продолжать упираться в том, что у него нет ко мне чувств? Оно и видно!
        глава 29
        Пока справка ещё не готова, эти несколько дней мне придётся самой решать вопрос с Родионом. Я от него несколько месяцев уже бегаю, разве я не найду способа избежать контакта с ним на сорок восемь часов?
        Скоро Измайлов вернётся домой, и пока его нет, я постучалась в комнату Яна. Только здесь мы можем побыть наедине.
        - Войди, - ответил низкий голос.
        Открыла дверь и зашла внутрь его спальни. Ян сидел в кресле и читал книгу. Как мило - читающий мужчина. Очень сексуально. Мне всё, чтобы он не делал, кажется сексуальным - как он говорит, двигается, водит машину и даже просто проводит обычный вечер за чтением.
        Прошла по ковру, отодвинул рукой книгу в сторону и села к нему на колени, обняв мощную шею. Прижалась к губам.
        - Ева, я же читаю… - сказал он мне в губы, но тут же книга выпала из его рук, стукнувшись переплётом об пол, а пальцы сжали мою талию, вызывая рваные вздохи.
        Я целовала его, забыв о времени, не обращая внимания на колкую щетину, упивалась мягкими губами с особенным для меня вкусом и запахом.
        - Родион может вернуться, - сказал он глухим голосом, сжимая меня ещё сильнее.
        - Мы успеем, - мурлыкнула я, проведя по лицу пальцами, и он прикрыл глаза.
        Спустилась вниз, села на ковер перед ним и принялась расстёгивая ремень и молнию на джинсах. Ян шумно втянул воздух и разомкнул губы от предвкушения ласки. Высвободила от одежды твёрдый член и провела по нему языком. Снова шумный вздох и рука Яна опустила мне на волосы, пальцы вплелись в локоны. Провела ещё несколько раз вдоль до самого основания и обратно и мягко обхватила головку губами, втянула в себя. Ян не сдержал уже явного стона, он откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и наслаждался моей любовью.
        Я ходила туда-сюда губами, периодами снова ласкала ствол лишь кончиком языка, или мягкими поцелуями губ, и пила его кайф. Внизу всё затомилось, было невыносимо терпеть, и я стянула свои домашние шортики и бельё. Возбуждение было настолько невыносимым, что я даже начала ласкать сама себя пальцами. И мне казалось это абсолютно естественным с ним, хотя до того никогда так не делала в пристутсвии мужчины.
        Тоже застонала, и Ян открыл глаза. Опустил их вниз и замер, увидев, что именно я делаю. Некоторое время наблюдал, раздувая ноздри, потом заставил меня встать на ноги и сесть к нему на колени.
        - Ева, какая же ты сексуальная… - прошептал он мне в шею, пока вводил в меня горячий, влажный от моей слюны член.
        Последовали глубокие толчки. Я вцепилась руками в его плечи и отдалась этим ощущениям, что он наполняет меня до краёв.
        Как и в прошлый раз я дошла до финиша первой, следом Ян. И только он мне начал угрожать сексуальной повторной расправой за моё плохое поведение, как тёмный двор озарил свет фар и шум мотора. Внутри вмиг всё упало.
        - Вот чёрт. Родион приехал.
        Я посмотрела на Яна. Он был серьёзен и собран.
        - Уходи, - сказал он мне. - Помни, что не нужно его провоцировать, пока нет справки. Иди.
        Он почти вытолкал меня за дверь, и я прошмыгнула в спальню мужа, снова закрылась в душе.
        Опять чуть не попались!
        ЯН.
        Дверь за Евой захлопнулась раньше, чем послышались шаги в коридоре. Значит, она успела.
        Чёрт, надо быть осторожнее. Это непростительные ошибки для меня и неоправданный риск. Но Ева просто не оставляет мне шанса, я начинаю терять способность здраво мыслить, едва эта маленькая колдунья касается меня. А уж если до штанов дотянулась, так всё. Мир изчезает, и остаётся только она и её губы.
        Особенно делать минет она не умеет. Движения слишком неопытные и довольно робкие. Но в них столько нежности, желания приласкать и даже…любви, что голову туманит разом. А то, что она не умеет его делать, делает её ещё более невинной.
        У Евы было мало мужчин. Понял ещё вчера - слишком узкая, быстро устает. Но как же я кайфую от этой мысли, хоть и не забываю себе говорить, что эта девочка не моя, не для меня, и никогда моей не сможет быть. Но сейчас мы вместе, в этом доме, как ни крути.
        Надеюсь, ей удастся избежать секса с Родионом в эти два дня. Иначе я не знаю, как справиться со звериным желанием переломить ему хребет.
        «Она моя!» - рычал зверь внутри.
        «Не твоя. Это невозможно» - твердил в ответ разум.
        Ну а член… он был согласен со зверем внутри и требовал сюда немеделенно ту, что постоянно его будит не даёт покоя. Я уже и не помню, когда меня настолько сводила с ума девчонка. Да еще и Ева. Красивая, конечно, но слишком молодая, капризная, немного стервозная, иногда заносчивая - никуда не деться от этого. И мне она нравится именно такой. Ничего я не смог поделать со своей душой - она бежит по пятам за белокурым порочным ангелом с непростой судьбой, за пленницей собственной красоты.
        Даже образ Лены мерк рядом с ней. Я думал уже, что эта боль не кончится никогда, и никто не сможет занять её место. И не займет - с мертвыми не соревнуются.
        Но Ева… Она живая, она рядом, она ластится ко мне и смотрит с надеждой в глаза, ждёт защиты. Рядом с ней я уже не страдаю. Вспоминаю о том, что я не камень, я тоже хочу любви и ласки. Я не вспоминаю ЕЁ. Помимо воли внутри меня просыпается только один инстинкт - забрать, спрятать, пусть даже похитить ЕВУ у НЕГО.
        Он не достоин. Он урод. Ева заслуживает лучшей доли, пусть даже не со мной. Жизнь со мной её не порадует. После боли прошлого, я не готов рискнуть любить ещё раз и подвергать опасности свою женщину. Она думает о любви, а я - о её безопасной жизни. И без меня ей будет куда спокойнее. Встретит ещё парня хорошего, главное, избавить её от этого инвалида морального и насильника.
        Желание переломить хребет Измайлова становится всё навязчивее…

* * *
        Среди своих мыслей заметил, что в комнате Евы и Родиона стал слышен шум и возня. Даже через изоляцию проникает звук, который заставил меня вдруг сосредоточиться и насторожиться.
        Прошло минут двадцать, как она ушла от меня и, видимо, теперь выясняет отношения с пока ещё мужем. Похоже, они ругаются. Надеюсь, мне не придётся встревать снова между ними сегодня? Второй раз разговоры с Родионом не прокатят. Он меня выгонит.
        Внезапно я услышал крик, прямо вопль:
        - Ян..! ЯН!!!
        Кричала Ева, потом затихла. Я вскочил на ноги. Мне плевать, что именно он сейчас делает, но если она зовёт меня, я вмешаюсь.
        Вылетел в коридора, за два шага дошёл до их спальни и распахнул дверь. Взору открылась картина, тряхнувшая меня на месте - Ева лежала на полу и хрипела. Родион душил её.
        Не думая о последствиях, подскочил и одной рукой поднял его за ворот, заставив отпустить уже посиневшую девочку, поставил Измайлова на ноги и врезал в кадык кулаком. Мужик отрубился и упал кулем возле нас.
        - Ян… - тряслась она и плакала.
        На шее уже проступили чёткие следы от пальцев. Ева шептала, не говорила. Он хорошо ей передавил горло, урод. Молча взял её трусящееся от ужаса тело и вынес из комнаты. Донёс до дивана и опустил на него. Она тут же вцепилась в меня, когда поняла, что я хочу отойти:
        - Нет! Не уходи. Останься со мной. Мне страшно!
        Она была в шоке. Глаза как два огромных блюда, из которых безостановочно лились слёзы, голос хрипит и срывается, а на шее следы его пальцев. Только Бог знает, чего мне стоило не нанести ему смертельный удар. Я всего лишь вырубил его, часов пять он будет в отключке. А потом будем с ним объясняться. Сейчас важно успокоить перепуганную этой сволочью девчонку.
        Взял её заплаканное лицо в ладони:
        - Я не ухожу. Я хочу налить тебе воды. Не бойся, я здесь, рядом с тобой. Не дам тебя в обиду. Он будет спать, он придёт не скоро. Слышишь меня?
        Говорил с ней, как с ребёнком, потому что Еву продолжала бить истерика, она не шутку испугалась за свою жизнь.
        - Д-да… - всхлипнула она.
        - Умница. Сиди здесь, я за водой.
        Наполнил стакан, и ливанул туда успокоительного добрую дозу. Сейчас выпьет, и вскоре уснёт.
        - Пей - протянул ей воду.
        Она послушно взяла дрожащими тонкими пальцами стакан и выпила почти всё. Зубы стучали о стекло.
        Она отдала обратно посуду, я отставил её в сторону и сел рядом. Отодвинул волосы, наклонил голову на бок, и стал при свете разглядывать красные следы. Будут синяки, однозначно.
        - Вот сука, - процедил сквозь зубы я, и Ева пугливо уставилась на меня.
        - Это я об Измайлове, - уточнил я.
        - Просто ОН… постоянно меня так зовёт.
        - Извини, я не специально.
        Она молча забралась сама ко мне на колени и уткнулась носом в футболку. Я стал гладить по спине, и со временем она перестала дрожать и трястись от рыданий.
        Провёл пальцами по следам очередного насилия, пытаясь успокоить её боль. Надо Еву отсюда вытаскивать. Но так быстро документы нам не сделают. Придётся пока ещё потерпеть.
        - Что произошло? С чего он начал тебя душить?
        Она спрятала глаза за ресницам.
        - Я снова отказалась…быть с ним.
        Потом подняла глаза на меня:
        - Он под чем-то, Ян. Он не первый раз уже как зверь. Зрачки расширенные, поведение странное, а ничем не пахнет. Это не алкоголь.
        Я заметил тоже. Только не планировал в это лезть. Если Измайлов ещё ко всему прочему и наркоман, это его проблемы. Но теперь он стал реально опасен.
        - А вдруг он меня скоро убьёт? - прошептала она, сжимая кулаками ткань моей футболки, будто бы она способна ей помочь.
        - Не убьёт. Держись ближе ко мне.
        - Ты вытащишь меня отсюда?
        - Постараюсь. Пока нужно ждать.
        - Чего?
        - Не могу сказать пока что.
        Стал баюкать её в своих руках. Она испытала сильнейшее нервное потрясение, пусть спит теперь. Постепенно лекарство и тепло моих рук её успокоили, и глаза девушки закрылись, тело обмякло. Когда дыхание стало глубоким, и я понял, что Ева уснула, осторожно понёс её в комнату для гостей.
        Уложил на кровать, накинул сверху плед. Сходил в свою комнату, стянул со своей постели одеяло и подушку и улёгся на полу возле Евы так, чтобы через меня невозможно было пройти и подойти к ней.
        Лучше бы тебе, Родион, ненормальный ублюдок, не соваться сюда.
        Я тебя тогда вырублю снова, и уже навсегда.
        глава 30
        ЯН.
        Вопреки моим ожиданиям, Родион так и провалялся в отключке до утра. То ли накачался хорошо, то ли я так его долбанул слишком сильно, но он спустился вниз уже утром. Ева ещё спала, и хоть ей сегодня на учёбу, будить не стал. Куда она поедет после такой ночи, да еще с синяками на всю шею.
        Я пил кофе, когда Измайлов, уже переодетый и причёсанный, спустился вниз. Так и не подумаешь, что такое говно и мразь - презентабельный мужик с виду, ухоженный. Чё ему только нужно? С жиру бесится…
        Напрягся, когда он подошёл ближе. Сейчас наверняка начнёт выяснять вчерашний эксцесс.
        - Ева на пары не собирается? Среда же, - спросил он меня как ни в чём не бывало, завязывая галстук.
        Странно. Не помнит, что ли, ни хрена?
        - Она плохо себя чувствует.
        - А что случилось?
        - Вы не помните? - поднял вверх брови?
        - Нет. А что вчера было? Почему я спал на полу?
        Не помнит. Или симулирует…
        - Она сама вам расскажет, думаю. Я сам толком не знаю ничего.
        Измайлов кинул на меня колючий взгляд, взял портфель, накинул пальто и вышел на улицу. По-моему, он лжёт. Если лжёт, хочет скрыть, что всё помнит. Он начал нас подозревать. Это плохо.
        Задумчиво допил остатки кофе, помыл чашку и поставил её сушиться. Почесал в затылке.
        Если он нас начал подозревать, но молчит, то будет искать доказательства измены Евы. А когда найдёт… Не уверен, что знаю, чего ждать от этого человека. В нём будто несколько личностей. То ли это образ жизни так повлиял на него, то ли препараты, которыми он сам балуется время от времени, то ли какие-то реальные отклонения. Лично я считаю, что мужики, которые принуждают к сексу женщин силой, явно не здоровы. Одна не хочет, другая захочет - в чём проблема?
        Чувства к Еве? Тем более странно их проявляет тогда. Когда любишь, готов жертвовать собой ради неё. Измайлов же давит, унижает за безответность и равнодушие. Он себя любит, своё задетое эго лелеет, но никак не девушку. Ева верно сказала, она лишь игрушка в руках Измайлова. Какого чёрта он решил стать кукловодом? Вершитель судеб. А по факту - мерзкий тип, которого мужиком-то назвать язык не поворачивается.
        Лишь бы он не раскрыл нас до побега. Как же всё теперь вырулить?

* * *
        ЕВА.
        Открыла глаза и никак не могла понять, что это за комната? Это же не наша спальня…
        Потом вспомнила, что произошло вчера, и даже резко села, распахнув глаза. Снова накатил ледяной ужас, тело опять затрясло. Рука прижалась к губам.
        Как же выходить теперь отсюда? Я боюсь Измайлов до паники и истерики. А вдруг он внизу?
        Встала, походила по комнате. Привела себя в порядок, но из комнаты так и не решилась выйти. Лучше голодная и с жаждой, чем встретиться нос к носу с моим муженьком…
        Забралась на кровать с ногами, и задумчиво смотрела в одну точку, положив подбородок на колени. Сколько же ещё будет продолжаться этот ад? Ян ведь не может везде ходить за мной, а в нашу спальню ему вообще вход закрыт. Там Родион Царь и Бог, и творит всё, что вздумается.
        Из мыслей выдернул стук в дверь. Я напрягалась и вздрогнула, резко выпрямилась. Ручка опустилась, дверь отошла в сторону, давая зайти человеку за ней.
        - Ты проснулась? - спросил Ян.
        От сердца отлегло. Я шумно выдохнула и прикрыла глаза, пытаясь унять бешеное сердцебиение. Три секунды, а я уже всё-всё успела передумать и попрощаться с жизнью, если это Родион.
        Телохранитель подошёл ближе, сел на кровать рядом и взял в пальцы мой подбородок, подняв лицо вверх. Внимательно заглянул в глаза:
        - Думала, это он?
        - Да. Пришёл меня добить.
        Неожиданно Ян нежно провёл рукой по моей щеке, успокаивая. Я снова вздрогнула, но уже от приятных ощущений. Он ещё никогда не проявлял ласку сам. Я снова закрыла глаза и утонула в этом мягком касании любимого мужчины.
        - Не бойся. Он уехал уже.
        - Ты его видел? - распахнула в испуге глаза.
        Если речь заходит о моём муже, это всегда как снег за шиворот.
        - Да.
        - Что он сказал? - нервно перебирала я свои пальцы.
        Если Ян сейчас скажет, что Измайлов его всё-таки выгнал, я не переживу. Я просто не знаю, что буду тогда делать. Дождусь, когда Ян увезёт отца, а потом… Даже вслух не хочу произносить такие грехи. Но выбора у меня мало. Лучше мёртвая, чем игрушка Измайлова.
        - Он сказал, что ничего не помнит.
        - Что? - подняла вверх брови. - Не настолько он был пьян. Если можно так сказать. Родион не страдает провалами в памяти.
        - Вот и я так подумал, - Ян опустил руку с моего лица и взял в большие горячие ладони мои маленькие.
        Мягко сжал. Так и остался сидеть, грея мои руки в своих. Как же приятно. Спасибо вам, небеса, за эти моменты. Это даже лучше секса… Ведь это любовь. То, что говорит Ян и что делает - разные вещи. Говорит, что не может ответить взаимностью, а потом защищает меня перед собственным мужем, нежит мои руки в своих пальцах. Ты врунишка, взрослый мужчина Ян.
        Потом я переключилась на тему нашего разговора. Выходит, мой телохранитель тоже не верит во внезапную амнезию Родиона.
        - Что это значит?
        - Война.
        Одно слово. И опять снег за шиворот, даже мурашки по спине побежали.
        - Как война? Почему?
        Ян немного подумал, подбирая слова. Потом поменял позу и начал объяснять:
        - Я не уверен на сто процентов, я же не могу к нему в голову заглянуть и посмотреть, что он задумал. Измайлов славится непредсказуемостью, и от того его поступки кажутся ещё более сволочными и безбожными. Сейчас он мог начать подозревать, что между мной и тобой что-то есть. Теперь он наблюдает, или ищет доказательства. Но это не факт, он может и в самом деле не помнить - удар в кадык вещь серьёзная.
        - И что будет, если он их найдёт?
        - Сказать правду?
        - Он… убьёт нас? - губы снова пересохли от страха.
        Ян сжал мои ладони ещё сильнее:
        - Я сделаю всё, чтобы этого не произошло. Но…возможно мне придётся убить его. Ты к этому готова?
        - Ты думаешь, я стану жалеть эту скотину? - даже с некоторым возмущением воскликнула я.
        - Не будешь? Все хотят жить, даже такие, как он.
        - Да я буду рада увидеть, как гаснет жизнь в его безумных глазах урода. Ясно?
        Ян даже усмехнулся:
        - Оо… Какая опасная женщина Ева, я даже начинаю, наконец, тебя бояться в самом деле. А вообще-то, это вовсе не легко. Но ты должна быть готова к разным исходам этой ситуации.
        - Может, мы успеем уйти отсюда раньше, чем он догадается? Давай сбежим! - заглянула в его глаза. - Вместе. Как только отец уедет.
        - Мы пока не можем. Нужно ждать документы и нам, и твоему отцу.
        - Сколько ещё ждать?
        - Дня три-четыре. Я уже заказал, но так скоро только кошки рожают.
        - Ясно, - опустила голову. - Значит, нам придётся пока его терпеть?
        - Да. И общаться меньше. Мы не должны подпитывать его подозрения. Живи так, будто ты меня воспринимаешь как стул из столовой.
        Подняла глаза на него. Я хочу исцеловать Яна всего-всего, а он мне предлагает смотреть на него, словно он мебель. Но мне придётся.
        - Скажи ему сегодня, что ты беременна. Завтра будет готова справка, но скажи об этом уже сейчас. Тогда он не станет тебя трогать и обижать. Нам нужно не привлекать к себе внимание всего несколько дней. Потом мы сбежим.
        - Хорошо.
        Он взял моё лицо в обе ладони, заставив смотреть на себя:
        - Помнишь, ты обещала мне, что будешь слушаться меня?
        - Да.
        - Настал такой момент, когда твоё непослушание может стоить нам обоим жизней.
        Испуганно уставилась на него.
        - Стань моей сообщницей, Ева. Помощницей. И тогда ты получишь свободу, и не ценой крови.
        глава 31
        ЕВА.
        Как бы не хотелось мне избежать общения с мужем, но поговорить надо. Пока он мой муж, мне деваться некуда. Грела лишь одна надежда, что скоро я избавлюсь от него.
        Вечером легла в нашу постель. Ближе к ночи приехал и Родион. В комнате был полумрак, горела лишь лампа на тумбочке у кровати. Силуэт вошедшего в комнату мужчины просматривался хорошо даже в полутьме. Он раздевался и смотрел на меня.
        - Ты спишь, Ева?
        - Нет, - ответила ему, не поворачивая головы.
        - Что я вчера тебе сделал? Я, кажется, перебрал…
        - Да. Перебрал конкретно! Ты душил меня, Родион.
        Он вздохнул, провёл пятернёй по волосам и подошёл ближе. Сел на кровать возле меня и погладил по руке. Противно, но я стерпела. Посмотрела на него. Неужели, действительно, не помнит?
        - Душил? Больно сделал? Покажи.
        Откинул одеяло и за руку заставил сесть в кровати. Наклонил голову на бок и осмотрел ставшие синими следы от своих пальцев.
        - Прости… Я не должен был…
        - Прости? - гневно уставилась на него. - А если бы ты меня придушил, Родион? Трупу тоже бы сказал «прости»?
        - Я обещаю, больше такого не будет. Ты меня очень волнуешь, Ева. И меня ранит, что ты не можешь меня принять.
        - Ты знаешь, почему так.
        - Знаю. А глупое сердце всё равно просит любви. Я сам не ожидал, что ты… будешь так много значить для меня. Не знаю, как просить прощения теперь.
        Ему было в самом деле жаль. Измайлов говорил искренне. Только меня его слова не тронули. Для меня он всё тот же урод, что и вчера, когда его пальцы безжалостно давили на мою глотку. Внимательно посмотрела в его холодные глаза:
        - Ты искупишь всё, что наделал, только в одном случае - если отпустишь меня, и обещаешь не трогать папу. Отпустишь нас обоих.
        - Нет, - обрубил он. - Мы говорили об этом с тобой.
        Я лишь горько вздохнула. С этим человеком не договориться, он любит и слышит только себя
        - Родин, ты не должен меня обижать.
        Он молча смотрел на меня и ждал продолжения.
        - Потому что я беременна.
        На мужском лице отразилось удивление, которое сменилось радостью.
        - Ева, - взял он мою руку и принялся целовать. - Это очень хорошая новость для меня. Я больше тебя пальцем не трону, обещаю. Я стану лучшим мужем и папой. Только роди мне его. Или её.
        - Куда же я денусь. Рожу.
        - Прости. Какой я дурак…
        Он прислонился лбом к моей руке. На большее не решился. Знает, что его прикосновения у меня восторга не вызывают. Что ж, кажется, он больше для меня не опасен. Во всё поверил… Даже справки не потребовал. Видимо, ему вправду любовь мозги совсем залила. Жаль как-то его. Несмотря ни на что…

* * *
        На следующий день надела водолазку с длинным горлом, чтобы скрыть следы пальцев. От съемок мне пришлось отказаться временно, сказав, что сильно заболела. Никакие тональные крема на замажут того, что наделал Родион. Несколько контрактов со мной разорвали, но это уже неважно. Новые я и не беру больше. Если мы сбежим с Яном, то какие уж тут съемки. Вернусь в профессию позже, если вообще вернусь. Но надо хотя бы закончить по возможности все дела, к чему подставлять людей. А насчёт института теперь вообще непонятно. Вероятно, мне придётся переводиться каким-то образом в другой город, навряд ли я останусь в этом. Ходить на пары уже бессмысленно, но чтобы не вызвать подозрений, я туда поеду.
        По дороге в машине заговорила с Яном.
        - Я сказала Родиону, что жду ребёнка.
        Он повернул голову на меня, окинул взглядом и снова вернулся к дороге.
        - А он что?
        - Обрадовался. Прощения просил. Знаешь, он во мне даже жалость какую-то вызвал.
        - Жалость? - поднял брови мой телохранитель.
        - Да. Ведь несчастный же он. Нет в его жизни любви, семьи, и насчёт ребёнка я наврала. Поэтому Измайлов такой. Его жизнь изуродовала. Он Квазимодо наоборот. Помнишь, он был весь корявый, некрасивый, а внутри свет и искренность. Родион же внешне красив, а внутри уродство сплошное, моральная инвалидность.
        Ян снова посмотрел на меня и улыбнулся:
        - Ты очень многогранная, Ева. Никогда не думал, что девушка в твоём возрасте может так рассуждать и приводить примеры героев из книг.
        - Я никогда не была такой же, как мои ровесницы. Клубы, парни и тусовки мне не были интересны.
        - Я уже понял. Ты и вправду очень необычная. С тобой интересно говорить. А уж насчёт секса вообще молчу.
        Глянула на него игриво:
        - Вот и молчи. А то не доедем! И я тебя изнасилую прямо за рулём.
        - Ты? - засмеялся Ян.
        - Да.
        - Посмотрим!
        глава 32
        Через несколько часов мы уже ехали обратно. Вместо того, чтобы ехать прямо, Ян вдруг свернул на дорогу, ведущую к реке.
        - Куда ты? - спросила его.
        Он глянул на меня:
        - Показывать будешь.
        - Что показывать?
        - Как бы ты меня насиловала. Я согласен на насилие с твоей стороны.
        Я окинула взглядом себя, потом его и мы засмеялись. Да уж, я такому медведю навряд ли что-то сделала бы в самом деле. Мне кажется, даже если я его стукну - он просто не заметит. С таким же успехом комар может пинать слона…
        Машина остановилась почти у самой воды, телохранитель заглушил мотор.
        - Ну, я жду, - поднял он брови вверх. - За свои слова надо отвечать.
        Потянулась к губам и остановилась за миллиметр до них. Ян закрыл глаза и ждал поцелуя, но план другой. Протянула руку и расстегнула ширинку мужских джинсов. Нырнула туда рукой, сразу в бельё. В который раз обнаружила, что член уже каменный. Неужели за три секунды возбуждается так?
        Он открыл глаза, которые уже успели затуманиться удовольствием и посмотрел на меня. Сам притянул мою голову ближе и поцеловал. Пока я ласкала его рукой, Ян брал меня своим языком, ловил мой и брал его тоже. Поцелуй мягко кончился, и мужчина снова посмотрел мне в глаза. Я поняла, что он хочет большего.
        Высвободила по возможности из одежды его член и поцеловала. Просто целовала его - ствол, головку под шумные вдохи Яна. Прошлась языком вдоль, обвела им вокруг головки, потом мягко вобрала в себя, обхватив губами. Стала скользить ими в нежной ласке, постепенно увеличивая темп. Рука мужчины легла на мою голову, пальцы вплелись в волосы.
        Доделать до конца он не позволил мне. Заставил сесть на своё сидение, опустил спинку и стал стягивать с меня джинсы, потом и бельё. Навалился сверху, заставляя мои колени разойтись. Облизнул свои пальцы и провел по чувственной точке, опустил пальцы ниже и смазал меня, чтобы уменьшить дискомфорт от вторжения. Я прикрыла глаза и отдалась чувствам, не стеснялась своих стонов. Повторил. Когда Ян решил, что влаги достаточно, вошёл в меня по полной и нетерпеливо начал движения.
        Взял зубами мою мочку, руками сжал ягодицы и вбивался, вбивался… Кофту задрал наверх, кружева просто отодвинул и провёл горячим языком по одному соску, вызывая острую сладость по всему телу, потом другой. Подключил и пальцы, один сосок ласкал губами, другой сильными нежными пальцами, продолжая резкие толчки, до самой разрядки…
        - Как же мало… - сказал он мне в шею, целую кожу возле уха. - Но пора ехать.
        Я в ответ лишь сильнее обняла его, всего и сразу. Какой же он большой, горячий. И любимый. Нашла место и время для любви, но это так. Пусть даже век любви будет слишком коротким, но он был…
        Отдышались, привели себя в порядок и снова вернулись на асфальт. Теперь нужно убрать с лица блаженную улыбку влюблённой и удовлетворённой по полной дурочки и принять серьёзный вид. Я счастлива. В такой ситуации, в страшной и вовсе не радужной, я просто…счастлива.

* * *
        Приехали в коттедж, как ни в чём не бывало. Разбрелись по своим делам. Я сидела на диване с книгой, когда неожиданно днём вернулся муж.
        Родион пролетел по дому, как торпеда. Впрочем, как и всегда. Он всегда куда-то торопится. Взял какие-то папки с документами и остановился напротив меня.
        - Чё, кончились пары уже?
        - Да, как видишь.
        - Тогда поехали со мной.
        - Зачем?
        Почему-то возникло очень нехорошее предчувствие. Родион редко, но берёт меня с собой на какие-то мероприятия, и заранее предупреждает. А сегодня вдруг внезапно позвал.
        - Что за вопросы? Сказал - поехали, значит, встала и пошла.
        Он грубо поднял меня за локоть с дивана и заставил встать на ноги.
        - Но я не одета! Что за место хотя бы, скажешь?
        Он окинул взглядом мой домашний мягкий костюм из олимпийки и штанов, тонкие кеды на ногах. Усмехнулся.
        - Так нормально. Поехали, - кивнул головой муж на дверь. - Там узнаешь. Ян где? Он мне тоже нужен.
        - У себя.
        - Иди в машину, Ева.
        Родион развернулся и пошёл в направлении комнаты Яна. Я молча потопала к машине. Всё равно заставит. Надо так надо. Села на заднее сидение кроссовера мужа и стала ждать. Взяла с собой только лёгкую сумку с телефоном и мелочью. Спустя несколько минут из дома вышли Ян и Родион. Муж что-то рассказывал моему телохранителю, а затем Родион сел на водительское место кроссовера. Ян запрыгнул в свою машину, в которой обычно езжу и я. В поездки с мужем я садилась рядом ним. К нам присоединились привычные два охранника Родиона и мы выехали на дорогу. Кроссовер первый, следом за ним джипп Яна.
        Ехали минут двадцать. Когда посёлок кончился и началась трасса, я никак не могла понять куда бы мы могли ехать. А уж когда свернули с асфальта на просёлочную дорогу, ведущую в лесок недалеко от нашего посёлка, мне стало совсем не по себе.
        Что происходит? Если бы я знала. И спросишь - Родион не ответит, иначе бы сказал ещё дома.
        Остановились на открытой поляне.
        - Выходи, Ева, - обернулся муж ко мне и тоже вышел.
        Я нажала на ручку двери и ступила тонкими кедами на жухлую листву под инеем. Листья и палки захрустели под ногами. Пахло сыростью, недавно прошёл дождь. Поёжилась. За городом явно холоднее. А может, это от страха. От моего мужа не угадаешь никогда, чего ждать.
        К нам ближе подошёл и Ян, остановившись недалеко от меня. Это уже привычка.
        - Ну что, голубки? Ничего не хотите мне рассказать? - ухмыльнулся Родин.
        Сначала даже не поняла, к кому он обращается. Но потом заметила, что он и двое охранников взяли нас с Яном в круг, и обращался муж непосредственно к нам, переводя взгляд с меня на Яна.
        - Что вы имеете ввиду, Родион Петрович? - бесстрастно спросил телохранитель.
        Похоже, он не в курсе, что происходит. Так же как и я. Стало ещё страшнее… Я сцепила свои ледяные руки от волнения.
        - Родион Петрович… Типа уважаешь меня, да?
        - Вопрос тот же: что вы имеете ввиду, Родион Петрович? - так же, без единой эмоции, тем же тоном повторил Ян.
        Муж вдруг рассмеялся как безумец. Я испугалась ещё больше, каждая пождилка затряслась, страх бился птицей под кожей. Когда он так смеётся - он очень зол, и выкидывает всегда что-то очень неприятное.
        - А мне вот интересно, - продолжил говорит Родион, сверля глазами Яна. - Ты когда с моей женой трахаешься, ты её тоже уважаешь и зовёшь в процессе Ева Андреевна? Ева Андреевна, хотелось бы от Вас получить орал. Так?
        От ужаса кровь в венах будто застыла и замёрзла. Как он узнал? Откуда?
        Осторожно глянула на Яна. Он даже не посмотрел на меня. Я видела его полу боком. Лицо абсолютно ничего не выражало, будто бы Родион сейчас не сказал ничего особенного. Муж тем временем вцепился глазами в меня. Он знал, что от Яна эмоций не дождёшься, а у меня всегда всё написано на лбу…
        - С чего вы взяли, что между нами что-то есть, Родион Петрович?
        - Так, не выёбывайся теперь. Вон, на неё посмотри. Затряслась вся и побледнела. Она вас спалила. Трахаешься ведь с ним, да, любимая?
        - Нет, - ответила я.
        Хотела твёрдо, но со страху проблеяла как овца. Кажется, я утопила сейчас нас ещё больше. В глазах Родиона появился тёмный гнев. Он понял. Убедился.
        - Я всё помню, ясно? - сказал зло Измайлов. - И сложил дважды-два. Ты, Ян, эту сучку защищаешь, не правда ли? Чё, понравилось жену чужую трахать? Как оно, после меня? Всегда так поступаешь с жёнами работодателей? Профессионал, нечего сказать. Я заподозрил вас, и и ещё вчера, пока вы мило спали в одной комнате, посмотрел спальню твоего охранника, Ева. И нашёл там твою заколку. Значит, ты спала там. С ним. После секса, наверное.
        Я ничего не ответила, надеясь, что Ян всё же что-то сейчас придумает.
        - Значит, со мной не нравится тебе, а с ним нормально, да? - продолжил плеваться ядом Измайлов. - Только вот незадача: твой муж - я, а не он.
        Я, закусив губу, молчала. Совершенно не знала, что делать. Как страшный кадр из какого-то фильма, да только это не кино, а моя жизнь. Ян так и стоял неподвижно и наблюдал за каждым действием Родиона и охранников. Он приготовился к прыжку тигра. Я успела достаточно изучить его, и даже через непроницаемую броню якобы безразличия чувствую, как каждая его мышца и мускул напряглись и вытянулись в струну. На сильных руках, которые видны из-под закатанных рукавов пуловера, особенно чётко проявилась сетка вен.
        - Чё молчишь, ДОРОГАЯ? Как трахаться с прислугой - ты смелая, а как перед мужем за это отвечать, так сразу язык в одном месте?
        Он внезапно выхватил из пиджака пистолет и направил дуло на меня. Меня заколотило. Такого ужаса я ещё никогда не испытывала. Один Ян ничего не сделает против троих и пистолета.
        Мы с ним сегодня умрём.
        Сейчас.
        - Значит, так. Я хочу посмотреть, как эту потаскаху убиваешь ты. Доставай свой пистолет.
        Ян медленно вынул своё оружие.
        - Ну, я жду! - Родион передёрнул курок.
        Ян тоже поднял пистолет и направил на меня. Лицо было непроницаемым. Глаза - холодными, и смотрел он так равнодушно, будто бы ему вовсе не жаль меня убить.
        - Стреляй, сказал. Если не сделаешь ты - эту суку пристрелю я. А потом тебя. Стреляй.
        глава 33
        - Стреляй, сказал. Если не сделаешь ты - эту суку пристрелю я. А потом тебя. Стреляй.
        Ян поднял брови вверх. Это был наш знак. Мне придётся ему помогать.
        - Давай! - сказал он и свалил меня на землю, чтобы в меня не попали пулей.
        Абсолютно бесшумно в одного из амбалов полетел нож Яна. Почти одновременно с ним прозвучал выстрел, оглушающий в тишине леса до шума в ушах. С веток сорвались и полетели стаи птиц с разных сторон. За секунду я вынула второй пистолет, запасной, направила дуло на Родиона и нажала курок. Снова выстрел.
        Когда я увидела, что все трое лежат на жухлой листве, руки задрожали, и оружие вывалилось из рук в иней. Меня всю затрясло. Я так и осталась полуваляться на холодной земле, прижав ладони к губам. Ян был прав - выстрелить в человека вовсе не просто.
        Охранники Измайлова не шевелились. В них стрелял мой телохранитель - у них не было шанса выжить. А Родион… Был только ранен. Я попала ему в плечо. Он стонал и пытался подняться, как Ян подошёл ближе, схватил его за волосы и приставил дуло пистолета к его виску. Еще секунда и он сделает это…
        - Нет..! - раздался на всю поляну мой крик. - Не стреляй… Не убивай его.
        Родион криво усмехнулся:
        - Да нет уж, не надо мне жалости от такой потаскухи, как ты, Ева. Стреляй, Ян.
        Мой воин смотрел на меня, продолжая удерживать на месте истекающего кровью мужа:
        - Ева, если мы оставим его в живых, у нас будут проблемы.
        - Нет… Пожалуйста, я не могу. Мы и так уже убили…этих.
        - Они не оставили нам выхода.
        Встала на дрожащие ноги и подошла ближе. Положила ладонь на его руку:
        - Оставь. Он итак ранен, один, в лесу. Он не сможет ехать за рулём. Сам сдохнет. Уже темнеет.
        Ян снова посмотрел на Измайлова:
        - Скажи спасибо своей жене. Она спасла тебя. Если ты попытаешься нас искать - я найду и убью тебя, и никто не пощадит тебя уже. Желаю приятного отдыха на свежем воздухе.
        Он осмотрел Родиона, забрал у него имеющееся оружие. Потом поднял и моё с листвы, подхватил меня, рыдающую, закинул на плечо и понёс к машине. Ян отогнал вторую машину подальше, чтобы Измайлов не мог ей воспользоваться. Пешком идти до дороги, где его могли бы увидеть, слишком далеко, к тому же, на дворе зима, а он ранен и в тонком пиджаке.
        Во вторую меня запихал Ян, сам сел за руль и выехал на дорогу. Меня по-прежнему трясло и слёзы капали на колени.
        - Ты всё сделала правильно. Ты умница. Отличная ученица.
        У нас давно появился общий секрет. Ян учил меня стрелять. Однажды, мы приехали на обрыв к реке…
        Я стояла и смотрела на спокойную сегодня гладь реки. Ян стоял рядом.
        - Ева, - обратился он ко мне. - Может такое случиться, что на нас нападут трое или больше. Я не справлюсь тогда один, с учётом того, что могут ранить и тебя. Мне нужны будут ещё одни руки.
        Я взглянула на него.
        - Ты хочешь, чтобы я тебе помогла?
        - Да, - он вынул из куртки пистолет и протянул мне. - Это второй. Мой личный. Спрячь его в джинсы и носи с собой всегда, если нужно выйти из дома.
        Я смотрела на холодный металл и боялась к нему даже прикасаться.
        - Но я… не умею стрелять.
        - Я тебя научу. Бери.
        Взяла в пальцы оружие и почувствовала холод железа на своей коже. Неужели эта штука может так просто оборвать чью-то жизнь?
        Телохранитель нашёл какие-то жестяные банки и поставил их на капот машины. Вернулся ко мне, поставил меня на расстоянии от банок.
        - Вытяни руки с пистолетом вперёд, - командовал он.
        Я послушно исполняла.
        - Попробуй прицелиться. Жать на курок, думаю, ты знаешь. Только крепко держи, будет отдача в момент выстрела.
        Он встал сзади меня и положил свои большие ладони на мои. Мой указательный палец поставил на курок, а сверху положил свой.
        - Я покажу тебе. Чтобы не боялась, давай вместе.
        Ян прицелился и выстрелил. Раз, два, три, четыре банки. Все упали. Он не промазал и во все попал ровно в сердце. Ничего себе…
        Каждый выстрел вызывал во мне панику, пыталась даже бросить оружие и убежать, закрывала глаза, но мужчина не дал мне этого сделать. Пистолет действительно сильно отдавал в руки при выстреле, не знаю даже, удержала бы я его или нет сама…
        На тренировки ушло около двух недель, и с таким талантливым учителем я быстро перестала бояться оружия, глохнуть от звука выстрела и стала попадать по банкам. Научилась сдерживать отдачу в руках, и даже могла сделать череду выстрелов, а не только один.
        Но банки и живой человек - совсем разные вещи.
        Я не смогла, не смогла в него стрелять хладнокровно. Я хотела, чтобы он умер, желала ему смерти и всего самого плохого, но в тот самый момент спасовала.
        Я трус, слабак, я подвела Яна. Он хотел сделать контрольный выстрел, но я не позволила ему. С одной стороны, считала, что поступила верно - ну как убить человека, которого так близко знаешь? Пусть даже и ненавидишь от всей души. С другой, теперь неизвестно, что выкинет Измайлов, если выживет…
        - Куда мы теперь?
        - Придётся прятаться. Поедем сейчас к одному человеку. Он сможет помочь.
        - А отец?
        - Пока мы не можем его предупредить, Ева. Мы должны спасаться сами. Я спасу сначала тебя.
        - Нет, поедем к отцу! - вцепилась я в его руки на руле.
        - Сядь и успокойся! - рявкнул на меня всегда спокойный Ян. - Мы будем делать так, как я сказал. Ты помнишь, что ты обещала?
        - Помню, но как же папа? - всплеснула я руками.
        - Я попробую предупредить его. Но сначала я спрячу тебя. И не спорь. Ты - моя женщина, я взял за тебя ответственность. Поэтому сиди молча и не мешай мне тебя спасать!

* * *
        ЯН.
        Поехал прямиком к Максиму Витальевичу Разумовскому. Тому самому, который дал рекомендацию мне в дом Измайлова. Больше никто точно мне не поможет.
        Когда-то давно я работал его телохранителем, спас ему жизнь, а сам попал в замес. Именно после этого случая мне и пришлось «умереть» и стать Яном. Именно тогда из-за моей работы погибла Лена. Она была беременна, шестой месяц. И она, и мой нерождённый ребёнок отправились в рай, а я - в ад. Воевал, мечтал, чтобы меня убили уже и прекратили эти мучения. Но мне как назло везло.
        Я понимал, что не виноват, и ничего сделать не мог, чтобы их спасти. Всё произошло слишком внезапно. Я просто не успел бы… Но всё равно груз вины долго лежал на моих плечах, как часто бывает у тех, кто лишился семьи, да еще ТАК лишился.
        Потом судьба привела меня в дом Родиона, где я встретил Еву. Не зря меня вела сюда за руку фортуна. Ева - моя женщина, она для меня. Я чувствую. И её я точно спасу. Не позволю повторится прошлому. Все, кого я люблю, обречены на жизнь скитальцев, если они хотят быть со мной.
        Но для Евы я придумал другой вариант. Мы оба сменим имя и уедем. Начнем жизнь с чистого листа. Я больше не буду заниматься ничем, связанным с криминалом, не буду работать на людей, которые вращаются в нём. Только нужно дождаться документов.
        Подъехали к кованым воротам, я протянул руку из-за руля и нажал на кнопку домофона.
        - Кто? - спросила охрана.
        - Ян. Передайте Максиму Витальевичу, это очень важно.
        - Ждите.
        Трубку повесили. Через время снова установилась связь:
        - Заезжайте в гараж. Открыто.
        Ворота разъехались и сразу же закрылись, как только машина пересекла территорию коттеджа.
        Я поставил машину куда и просили, чтобы её, видимо, не было видно на территории. Мы оба вышли из авто, навстречу нам шёл лысый стареющий хозяин дома.
        - Женя, ты с ума сошёл? - обратился взволнованный мужчина ко мне.
        Ева удивлённо уставилась на меня. Вот она и узнала моё настоящее имя.
        - Максим Витальевич, прошу, простите. У меня выхода нет. Нас ищут.
        Мужчина помялся с ноги на ногу, потом указал головой на вход в дом:
        - Разберёмся. Заходите быстро.
        Взял за руку всё ещё дрожащую девушку и повел к двери. Организованно зашли внутрь, и хозяин повёл нас к бару.
        - Садитесь, голубки.
        Максим достал из бара бутылку виски и плеснул в три стакана. Кинул себе льда, а нам пододвинул вазочку с кубиками, чтобы мы сами бросили себе лёд, если пожелаем. Отпил из бокала, и повернулся ко мне:
        - Рассказывай. Ведь это Ева, жена Измайлова, не так ли?
        - Да.
        - Почему она здесь? Она сбежала с тобой?
        - Да.
        Максим Витальевич почесал макушку, поджав губы:
        - Ты чё - обалдел, Жень? Ты знаешь, какая он сволота? Да он вас найдет, и закопает.
        - Он мучил Еву. Я лишь спас её. Не смог смотреть на её страдания.
        Максим перевёл внимательный взгляд на девушку. Та посмотрела в глаза в ответ.
        - Да, он славится в наших кругах жестоким обращением с женщинами. Его первая жена с ним поэтому и развелась. У него даже кличка негласная - Синяя Борода. Помнишь, была такая сказка? Про графа, который убивал и мучил неугодных жён.
        - Помню. Немецкая, кажется.
        - Ну да, европейская. Его вторая жена пропала. Так никто и не знает, где она сейчас. Но ты зачем на это подписался? Ты не понимаешь, что он тебя найдёт?
        - Люблю её.
        На кухне воцарилось молчание. Максим смотрел на меня, Ева тоже уставилась, широко распахнув глаза. Она не ожидала услышать от меня эти слова здесь, сейчас, в такой ситуации. Но врать тому, у кого прошу покровительства я не могу.
        - Женя, - наклонился он ближе ко мне. - А ты уже любил. Забыл?
        Он намекал на мою жену. Что ж мне теперь приказать сердцу быть каменным?
        - Помню. Но я живой человек, я устал быть один. Ева - та, с которой я больше не болею Леной.
        Снова молчание и удивлённые взгляды.
        - Ладно, чёрт с вами. Голуби влюблённые. Я не могу тебе не помочь, Женька, ты мне жизнь спас. Ты хоть его любишь, или так сбежала, от мужа? - спросил Максим Витальевич Еву.
        - Люблю. Давно.
        - Ох блин, ёлки-палки. Нашли место, где любить… И что произошло? Родион узнал, да?
        - Да, - ответил я. - Готовил побег, документы жду. Но я не успел. Измайлов узнал обо всём слишком рано.
        Разумовский задумчиво почесал подбородок:
        - Значит, по сути, вам нужно выиграть время и где-то спрятаться. Так?
        Лишь молча кивнул. Максим - мировой мужик, понимает всё с полуслова. Очень стыдно, что сейчас я его просто-напросто подставляю под огонь, и пользуюсь его благосклонностью. Но у меня нет выхода. Иначе мне не уберечь ЕЁ. Я думаю, он поймет меня и простит. Тем более, что против него Измайлов войну вести побоится.
        - Я дам тебе ключи от дачи. Она довольно далеко отсюда. Никто о ней знает. Она даже записана не на меня. Я там отдыхаю, когда хочу от всех спрятаться. Вас там не найдут. Там есть охрана, я ещё её усилю. Никто туда не проберётся. Как только сможете уехать - уезжайте. Родион не остановится, все знают, что эта девочка ему в самом деле дорога.
        - Я знаю. Спасибо.
        Протянул руку Разумовскому, и он крепко пожал её в ответ.
        - Езжайте сейчас, ждать нельзя. Продуктов на даче мало, но вы не заходите в магазин. Не светитесь. Скажете охране, они всё закажут.
        Максим Витальевич ненадолго ушёл, и вернулся со связкой ключей.
        - Машина чья? Измайлова?
        - Да.
        - От неё нужно избавиться. Возьмите одну из моих. Оставите потом в гараже дачи. Мы ночью выгоним машину Родиона и утопим в речке. Женька, ну ты задал задачки мне…
        - Измайлов вам ничего не сделает.
        - Знаю. Ты потому и пришёл ко мне. Потому что знаешь, что я - единственный, кого он побоится.
        - Да. Простите. Больше не к кому идти было.
        - Ай, ладно, - махнул он рукой на меня. - Ты мне друг или кто? Бросай мне это. Я за тебя сам в пекло полезу. Езжайте. Пока вас не начали искать. В любом случае, если Измайлов прознает, что я вам помогал, мне проблем не избежать.
        - Да, конечно. Едем, - потянул за руку девушку.
        Прошли в гараж, усадил Еву в одну из машин максима, которую он разрешил нам взять, и ещё раз пожал руку нашему спасителю.
        - Спасибо, Максим Витальевич. Не забуду.
        - Давайте уже, - хлопнул он меня по плечу широкой ладонью. - Удачи.
        Он махал нам вслед, пока мы выезжали с территории гаража, потом коттеджа. На дороге машина набрала скорость. Мы немного выдохнули оба. Нам теперь есть, где переждать время, и куда Родион точно носа своего не сунет.
        - Значит, ты Женя? - подала голос Ева.
        Она уже немного пришла в себя, положила устало голову на подлокотник своего сидения и смотрела, как я управляю машиной.
        - Да. Евгений Сергеев, при рождении получил такое имя.
        - Красивое имя. Ян тоже. Как же тебя называть?
        - А тебе как больше нравится?
        - Женя.
        - Зови так. Только не на людях. Помни - для всех умер. А скоро мы умрём оба. Ты тоже больше не будешь Евой.
        - Плевать. Лишь бы живая, и отца мы спасли…
        - Пока я не могу заняться этим вопросом. Мы не можем давать о себе знать в ближайшие дни, иначе выведем на наш след Измайлова.
        Ева тихо заплакала. Она не могла знать, что будет с её отцом, и я понимал её боль. Неизвестно хуже всего. Но рисковать и собой, и ей я не могу.
        - Как только я смогу, я обязательно что-нибудь предприму. Обещаю.
        - Лена - эта та, из-за которой ты так долго меня отвергал?
        - Да.
        - Что с ней произошло? Из слов этого мужчины, я поняла, что случилось что-то плохое?
        - Ева, я расскажу тебе, если хочешь. Но не здесь, и не сейчас. Позже.
        - Ладно… - опустила она голову.
        - Это не значит, что я тебе не доверяю. Я ведь сказал, что люблю тебя, - мягко сжал её ладонь. - Мне нелегко об этом говорить. Дай мне время.
        - Хорошо, - подняла она глаза на меня. - Прости. Я тебя тоже люблю. Женя.
        Она сжала в ответ мою руку.
        глава 34
        РОДИОН.
        Холодно. И больно. Но больше морально.
        Я ведь любил эту стерву, как бы странно ни звучало. И до сих пор люблю. Пусть не взаимно, пусть ненавидит меня, но я к ней никогда не мог быть равнодушным.
        Что ж, Ева, ты сделала свой выбор. И сама виновата в том, что произойдёт дальше. Не нужно было меня жалеть. Твоя жалость мне вовсе не нужна. Ты сделала мне больно, а я сделаю больно тебе.
        Только как отсюда выбраться? Не доползу, итак крови много потерял.
        Здоровой рукой выудил из кармана телефон - ловит. Мне повезло сегодня.
        Набрал свою службу безопасности. Зря я взял с собой только троих охранников. Не ожидал от этого ассасина такой прыти.
        - Ребята, я в лесу на сто шестом километре. Я ранен, мне нужна помощь. Быстрее. Вглубь леса проезжайте, на поляну.
        - Летим.
        Привалился к дереву. Снял пиджак и рубашку, попытался перевязать рану сам, чтобы кровь сочилась меньше.
        Больно, сука… И холодно, уже трясет всего. Кое-как няпялил обратно пиджак, но он мало спасает он декабрьского мороза. Прошло минут пятнадцать, как бойцы на всех парах подлетели к поляне. Они повыскакивали со своих машин, помогли мне подняться.
        - Вам в больницу надо, Родион Петрович.
        - Везите. Нужно вытащить пулю. В центр Долматова.
        Долматов не сообщит в полицию об огнестрельном ранении за приятную его карману сумму. С этим проблем у меня нет, а вот с органами власти мне они точно не нужны.
        Они посадили меня в машину. Попытались перебинтовать рану тоже, у них вышло значительно лучше. Накинули на меня какой-то плед, который нашёл в машине. Стало значительно теплее.
        По дороге в клинику меня начало отключать. Из последних сил открыл глаза и сказал:
        - Отца Евы найдите, Кнуров Андрей. Привезите ко мне и посадите в подвал. Кормить и поить, не бить, но не выпускать.
        - Сделаем, Родин Петрович. Берегите силы, вам сейчас лучше не разговаривать.
        Уже на подъезде всё же потерял сознание.

* * *
        ЕВА.
        Доехали, когда за окном была глубокая ночь. Ворота распахнулись перед нами сами. На терротории была небольшая сторожка, где сидели два охранника, и которые сначала выспросили пароль от нас. Пароль был «Лена».
        Опять эта женщина! Она так много значила для Жени, что даже Максим Витальевич, которому принадлежит дача, взял именно его. Никто, кроме Жени, не должен был знать это имя. В груди упорно поднималась волна ревности, за которую я себя ругала, но не очень успешно.
        Это ведь прошлое, я не должна ревновать. Просто корябало по сердцу, что он любил кого-то ВОТ ТАК. А вдруг меня также не сможет полюбить?
        Машину поставили в небольшой гараж. Вообще сам коттедж был довольно маленьким, но всё равно красивым, чистым и уютным. Открыли ключами, которые дал нам хозяин дачи, дверь и вошли в холл. Включили свет.
        Мило. Я бы тут с удовольствием проводила бы уикенд, хотя и сама всю жизнь прожила в доме, а не в квартире. Дача напоминала бревенчатую избу. Комната была здесь всего одна, собственно это и был весь дом. Рассчитано здание человека на два-три. В одной стороне спальные места, отрделенные одной стенкой без двери от остальной части дома. В другой - кухня и гостиная. Единственная огороженная комнатка была ванная и туалет. Шикарная огромная ванна, больше напоминающая маленький бассейн. Очень красиво и уютно.
        Как дом для зимнего отдыха где-то на дорогой турбазе. Что ж, мне тут нравится.
        Пока я осматривалась, Женя успел развести камин, и в помещении стало ещё теплее. Только сейчас поняла, как я намёрзлась там, в лесу, в тонком спортивном костюме. А он об этом помнил…
        Потом поставил на газ чайник. Обнял меня:
        - Сейчас чая горячего выпьем и спать. Еды толком нет, завтра будем с этим разбираться.
        Я лишь кивнула и прижалась к нему.
        - Когда же мы сможем предупредить отца?
        Я задавала этот вопрос, наверное, раз в полчаса. Но что я могу поделать, если я до слёз боюсь и переживаю за папу? Мне нужно услышать хоть что-то. Какой-то план. Получить, может быть, надежду.
        - Девочка моя, пока нельзя. Пойми, нас вычислят. Только когда сделают документы, мы перед отъездом сможем найти его.
        Я промолчала и сильнее прижалась к нему. Неужели небеса так жестоки ко мне? Получила одного мужчину, но потеряла второго любимого мной?
        Закипел чайник. Женя усадил меня на стул, а сам стал наливать две порции напитка. Нашёл сахар, ложки, какие-то не совсем засохшее печенье. Однако, никому еда в глотку и не лезла, к вазочке со сладким так никто и не притронулся. Мы молча пили горячий чай, отогревали заледеневшие пальцы.
        - Когда я ехал на собеседование к Измайлову, гулял по городу, - нарушил тишину Женя. - Зашёл в кафе, заказал кофе. Вот как сейчас мы с тобой, сидел и грел пальцы о горячий стакан. Знаешь, о чем подумал?
        - О чем? - я вся внимала его словам.
        Он никогда не говорил о себе. Я сейчас поняла, что испытываю чувства к тому, кого почти не знаю. Не знаю его прошлого, не знаю о чём он думает. Но очень-очень хочу узнать. Он говорил, а я испытывала нереально удовольствие от того, что сегодня мы стали ещё ближе друг другу. Он начинает мне раскрываться, и это просто нереальное ощущение…
        - Я подумал, что надоело пить вот так кофе одному. Хочется, чтобы кто-то рядом тоже сидел и, положив озябшие пальцы на горячий стакан, смотрел в мои глаза. Ещё до встречи с тобой, я был готов. Готов любить, впустить в свою жизнь…тебя. Судьба какая-то. Я пришёл в дом Родиона за тобой. Кто бы мог подумать…
        Мужчина провёл большими пальцами по щеке, а я у меня вдруг из глаз полились слёзы.
        - Чего ты? - стёр он слёзы с лица.
        Трогательные слова, - ответила негромко, обнимая его за талию. - Я думала, что сгнию там, пленницей. Что ты никогда не ответишь на мои чувства.
        - Ты далеко не сразу вошла в моё сердце. Поначалу казалась мне наглой молодой стервой. Но по мере того, как я узнавал тебя и то, что происходило в том доме, я начал проникаться. Я начал вливаться в тебя. Как приток в реку. И это уже было не остановить. Я не думал, что сумею полюбить снова. Полюбить наглую, опасную как яд для меня, девчонку по имени Ева.
        Он притянул к себе мою голову и накрыл мои губы своими в мягком и тёплом поцелуе. Я отвечала ему, вкладывая всю свою любовь, нежность, благодарность. Он рискнул ради меня своей жизнью, работой, теперь нянькается со мной и прячется. В бегах из-за меня. Всё из-за меня. Не знаю, как его благодарить…
        - Идём отдыхать. И хватит плакать.
        - Я от переизбытка чувств.
        - Ева, - покачал он головой, будто я неразумный ребёнок.
        Потянул меня за руку и повёл к дивану.
        - Раздевайся, вещи нужно будет постирать. Вот, нашел футболку какую-то, - протянул он мне серую ткань.
        Я ушла в ванную переодеваться. Он видел меня обнажённой уже не раз, но всё равно было почему-то неловко развеваться при нём.
        Женя достал плед и подушки, простынь нашёл, всё расстелил и первую в кровать запихал меня. Потом снял и с себя одежду и улёгся рядом. Обнял меня со спины, прижал к себе, поцеловал в шею. Мы ужасно устали, глаза закрывались сами собой. Как же хорошо в его руках, даже без секса, просто лежать, обнявшись.
        Почти счастлива. Даже среди этих событий. Ещё бы папу найти…
        Несмотря на переживания об отце, усталость взяла своё и я уснула, согретая любимыми мужскими руками…

* * *
        Прошло несколько дней.
        Женя решил поехать на разведку новостей. Заранее он отправил охранников в магазин, помня наказ Максима Витальевича не светится, и они купили нам сменной одежды, еды, а Жене еще темные очки и шапку, чтобы быть менее узнаваемым. Меня он также просил все заказывать в интернете с доставкой на адрес дачи, чтобы и охранников особенно не светить.
        Пока его не было маялась бездельем. Приготовила обед, помыла пол. Решила кое-что заказать в аптеке. В последнее время меня смущает моё самочувствие. Записалась на прием к врачу, но теперь мы в бегах и без документов. Придётся ждать более благоприятного момента жизни для похода к доктору и пользоваться подручными средствами.
        Сделала заказ через планшет ребят. Его вскоре привезли. В фирменном пакете одной из сети аптек лежала лишь одна небольшая коробочка - тест на беременность. Двойной, на всякий случай.
        Мы с Женей не предохранялись. Теперь у меня задержка уже больше недели. Завтра у меня должен был быть врач, но по понятным причинам я туда поехать не смогу. Указано, что подобный тест нужно делать рано утром, но уверена, что если беременность наступила, то он и днем покажет.
        Очень волновалась перед тем, как всё же опустить палочку до нужной отметки в жидкость. Всё сделала, что было необходимо и стала смотреть на тест. Медленно, но верно проступили две яркие полоски…
        Две… Две полоски!
        Заметалась по ванной. Заволновалась. Потом вспомнила, что мне теперь нельзя нервничать и заставила себя несколько раз шумно вдохнуть и выдохнуть. Успокоилась.
        Значит, я беременна. Тогда моё плохое самочувствие и задержка вполне объяснимы. Я не могла осознать, что испытываю. Радость. Но странная, смешанная со страхом. Страхом неизвестности и страхом того, что Женя не порадуется ребёнку, который уже живёт и растёт во мне.
        Положила ладони на живот. Ещё плоский, такой же как обычно, но я чувствую. Чувствую, как растёт наш маленький внутри меня.
        Малыш с его глазами. Или моими. Плод нашей любви. Продолжение нашей страсти. Продолжение нас самих. Но я не буду скрывать. Женя имеет право знать, что станет папой. У нас родится дочь или сын. Если мы, конечно, выберемся отсюда…
        Хлопнула входная дверь. Вернулся будущий папа. Подошла к нему и порывысто обняла.
        - Женя…
        - Чего ты? - обнял он меня в ответ.
        - Я соскучилась.
        - Так я уезжал на три часа.
        - А я всё равно соскучилась. Мне без тебя тревожно.
        - Не бойся. Тут ты в безопасности.
        - Будешь обедать?
        - Буду.
        Я потянула его за руку к столу.
        - Иди, мой руки. Я наложу тебе щи. А потом кое-что расскажу.
        - Щи? Это я люблю!
        Уже через минуту Женя сидел за столом и активно работал ложкой.
        - Вкусно, - сказал он отдавая мне пустую тарелку. - Ты просто умница, Ева. Не знал, что ты умеешь готовить.
        - Немного умею, - пожала плечами, а щёки порозовели от смущения. - Видишь, пригодилось.
        - Это точно. Думал, на одних салатах тут с тобой жить будем.
        - Какие новости, Жень?
        Он нахмурился:
        - Да пока никаких. Твой отец пропал. Пока больше ничего не известно.
        Горло стянуло от страха. Я должна помнить о ребёнке. Вдох-Выдох.
        - Как пропал? - прошептала я.
        - Нет его дома, на работе тоже третий день не появлялся. Максим Витальевич обещал помочь с новостями. Но я думаю, ты догадываешься чьих это рук дело. Нельзя было оставлять в живых Измайлова. Теперь мне придётся найти его. И убить. Иначе он нас в покое не оставит.
        Я медленно села на стул, глядя в одну точку. Я сама его пожалела. И вот как он мне отплатил. Где теперь папа? Что он с ним делает? По щекам покатились тихие слезы бессилия и страха.
        Женя присел рядом и взял в ладони мои руки.
        - Не плачь. Ещё неизвестно ничего. Разумовский поможет. Он знает, что нужно делать.
        Я не могу не переживать. Это ведь мой отец!
        Он притянул ласково меня к себе на грудь.
        - Я всё понимаю. Но сейчас ты никак не можешь повлиять на ситуацию. Поэтому не накручивай себя, и оставь это мужчинам. Неизвестность хуже всего, безусловно. Но выхода другого нет. А ты что хотела рассказать, Ева?
        Теперь уже язык не поворачивался говорить радостные новости после таких ужасных. А радостных ли? Может, Женя и не рад будет вовсе. Но я уже заикнулась об этом, теперь придётся сказать.
        Подняла на него заплаканные глаза:
        - Я беременна, Жень. Я сделала тест сегодня. Две полоски.
        глава 35
        - Я беременна, Жень. Я сделала тест сегодня. Две полоски.
        С секунду он смотрел на меня, потом притянул к себе, прижал изо всех сил.
        - Блин… Это… не знаю как сказать, - шептал он мне на ухо.
        - Просто скажи, что ты рад, - отстранилась от него, чтобы заглянуть в голубые глаза. - Ты ведь рад?
        - Да, маленькая. Просто не думал, что услышу эти слова ещё раз и…вот так. При таких обстоятельствах.
        - Жизнь не стоит на месте. У природы свои законы. Мы с тобой не предохранялись, и вот… Твоя липовая справка стала самой настоящей.
        - Точно, - улыбнулся он мне. - Накаркали мы с врачом. Блин, Еваааа!
        Он подхватил меня на руки и закружил по дому. Потом поставил на ноги и поцеловал. Лишь спустя время мы разомкнули губы.
        - Не подумал бы, что моя работа в доме Измайлова закончится так - ребёнком и женитьбой на хозяйской жене. Только на развод нужно быстрее подавать, а то по закону отцом будет Родион, пока через ДНК-тест не докажем моё отцовство.
        - Женитьбой? - изогнула бровь.
        Мне тоже как-то сложно представить, что Ян когда-то решит на мне жениться, пусть и по такому поводу как «залёт». Мы от этого меньше любить друг друга не станем.
        - Конечно. Ребёнок должен родиться в семье. Моя женщина будет носить мою фамилию.
        Это звучало ужасно мило. Я сильнее прижалась к нему. Как можно быть одновременно такой счастливой и несчастной?
        - Послушай, милая, - Женя взял в ладони моё лицо и заглянул в глаза. - Теперь тебе тем более нельзя волноваться. Завтра я снова поеду в город и попробую выяснить, где твой отец. Но сегодня ты просто обязана беречь маленького и не накручивать себя. Ещё ничего не ясно. Оставь это дело мне. Обещаешь?
        - Я буду очень стараться. Это нелегко, ты ведь понимаешь… - грустно ответила я.
        - Я всё понимаю, Ева. Но ты должна поставить ребёнка выше себя. Выше меня и даже выше твоего папы. Он сейчас зависит от тебя. Если ты будешь переживать, даже если не зря, это может отразиться на здоровье малыша. Только ты его сможешь сейчас защитить от этого. Думай о хорошем. Что тебе греет?
        - Ты, Жень. Твоя любовь, - улыбнулась ему сквозь накатившие вновь слёзы.
        Плакала от переполняющих меня эмоций. Приятные чувства от слов Жени и переживания за отца смешались в один ком, вызывавший в очередной раз солёные дорожки. Только мой мужчина прав - слезами горю не помочь, а ребёнку я этим могу навредить.
        - Ну вот опять плачешь. Ты мне что только что обещала?
        - Не плакать.
        - Вот и не плачь. Ты же воин. Ты столько вынесла в том доме, девочка. Ты сильная, ты справишься с этим обязательно. А насчёт любви… Это я тебе помогу.
        Он подхватил меня на руки и понёс к кровати. Бережно опустил на матрас и лёг рядом, стараясь не наваливаться на живот. Пусть его ещё совсем невидно, но ребёнок там уже есть.
        Пальцами провёл по лицу и заправил выбившуюся из хвоста прядку волос за ухо, провёл пальцами по щеке, рассыпая мурашки по телу от столь простой и приятной ласки. В его движениях было столько нежности и ласки, сколько я не знала от своего бывшего парня. Даже вспоминать не хочу, все это был такой детский сад в сравнении с отношениями с Женей. Взрослый мужчина, взрослые чувства, взрослые поступки, взрослая, зрелая любовь, когда мужчина отвечает за свои слова и поступки и берёт ответственность за свою женщину и получившегося малыша. Как же это возбуждает!
        Пальцы Жени прошли по шее, заскользили вниз по телу и подцепили край свитера. Потянули ткань вверх, снимая с меня её. Снова жаркие поцелуи шеи и груди, там, где бюстгальтер ему не мешал. Затем ему захотелось большего, и бюстгальтер был снят, оголив грудь. Он обхватывал её руками, целовал, водил вокруг сосков языком и шептал нежности о том, какая красивая у него девочка, и что иметь ребёночка от такой большая радость, что очень сексуальная и беременная еще больше ему нравлюсь.
        Я тонула среди простыней и ласк, физических и моральных. Прижималась к нему, закрыв глаза, не сдерживала стонов. Позволяла ему всё, но он был очень осторожен, боялся мне сделать больно. Нежные толчки были очень приятными, но я хотела сильнее.
        - Еще! - сказала ему, прижимая к себе его ягодицы.
        Он увеличил темп, запустив пальцы в мои волосы, даря снова и снова горячие поцелуи.
        - Еще…
        - Тебе будет больно.
        - Нет! Мне хорошо. Женя, еще!
        Краны мужчины в очередной раз сорвало, и он набросился на меня с ещё больше яростью и желанием, вызывая во мне не менее яркую ответную реакцию. Я вжималась в него и кричала от кайфа, пока он вбивался в меня на всю длину.
        Оргазм. Передышка. Ещё один такой же страстный секс. Ему как всегда мало. Душ. Третий секс… Ну вот теперь я, пожалуй, всё-таки устала…

* * *
        Горячий чай с лимоном. Клубничное варенье. Любимый мужчина рядом, размешивает сахар в чашке и улыбается.
        - Я люблю тебя, Жень, - протянула руку и сжала его большие пальцы.
        - Это взаимно, девочка моя, - он перехватил мою руку и поднёс к губам, подарив пальцам нежный поцелуй.
        - Жень, расскажи мне о своём прошлом, - неожиданно попросила я.
        Он помолчал и нахмурился. Потом всё же ответил:
        - Для чего тебе так хочется это знать? Там всё трагично, мне нечем гордиться. Ни к чему тебе это.
        - Понимаешь, - закусила я от волнения губу. - Мне нужно знать, кто такая Лена, и что вас связывает с ней до сих пор. Совершенно очевидно, что ты…любил её.
        - Да, любил. Но сейчас это уже прошлое. Настоящее - ты, Ева. И я люблю тебя. К чему ты хочешь ворошить прошлое и бередить былые раны?
        - Я почти ничего о тебе не знаю, и это огорчает меня. А Лена… Наверное, я ревную.
        Подняла на него глаза. Зато честно. Может, он поймёт, что я из-за этого переживаю и объяснит мне всё так, чтобы я поняла.
        - Ты будешь волноваться. А тебе нельзя.
        - Не буду, - снова вязала в ладони его большую и сжала. - Пожалуйста, Жень. Мне нужно знать. Иначе я ковыряю сама себя, не зная правды. Ты ведь не говоришь ничего.
        - Хорошо. Раз тебе это так важно… - пожал он в ответ плечами.
        Сменил позу, собираясь с духом перед исповедью. Я вытянулась в струну, стараясь не пропускать ни одного слова. И Женя начал рассказывать:
        - К мёртвым не ревнуют, малыш, - поднял он на меня глаза. - Лены давно нет в живых. Уже почти шесть лет. Она была моей женой. Долго. Мы были знакомы со школы. В старших классах стали общаться, влюбились друг в друга. Начался роман, закончившийся свадьбой уже в институте. Детей Лена не хотела. Говорила, что надо сначала учиться, строить карьеру. Не могу с ней не согласиться. И тогда, и сейчас, я считаю её крайне мудрой женщиной.
        Он временно прервался, чтобы смочить пересохшее горло чаем с лимоном. Я же сидела потрясённая и смотрела в одну точку. Я понимала, что история с Леной кончилась плохо, но чтобы настолько…. Не могла и предположить, что она не среди живых.
        - Мы выучились в одном институте, - продолжил рассказ Женя. - Решили, что теперь можешь позволить себе малыша. Лена забеременела. Потом я попал в одну историю. Не буду вдаваться в подробности, тебе опасно это знать, но я защищал Максима Витальевича. Именно поэтому он помогает нам сейчас - я спас его жизнь ценой своей семьи. Но тогда я этого не знал. Меня ранили вместо него, и пока я был в бессознании в госпитале, мою беременную жену убили, мне в отместку. Я сломал им весь план по шантажу и убийству Разумовского, и мне пришлось за это отвечать. Он их спрятал, конечно, но пошёл на поводу у плачущей женщины, позволил ей повидать меня. Так они напали на её след. Впоследствии он понял, какую глупость сделал, но женские слёзы и мольбы на мужчин влияют сильно. Помнишь, тогда в лесу - я не убил Родиона по твоей просьбе. Теперь жалею. Нельзя было слушать, но уже поздно. Глупость, ошибка, которая нам всем может стоить теперь жизней. Я должен был это понимать, но я ведь не робот и не машина, я тоже подвержен чувствам.
        Женя нервно провёл пятернёй по своему короткому ёжику. Ему было нелегко об этом говорить. Это был сложный выбор, теперь я и сама жалею. Но тогда…я не могла бы поступить иначе. Возможно, моя доброта будет наказана. Я заплачу за это тоже…
        - В общем, Лена и наш нарождённый ребёнок погибли из-за меня. Этот груз вины до сих пор давит на плечи. Я так и не смог с этим смириться. Я любил один раз в жизни, больше пятнадцати лет одну женщину, которой не стало из-за моей работы. Именно в этот день Евгений Сергеев умер, и появился Ян. Я уехал в Израиль. Служил там в армии, в горячих точках, на спец. заданиях. Проще говоря, искал смерти. Но мне, как назло, везло. Видимо, еще не пришло моё время. Мне еще предстояло встретить тебя, снова полюбить, хотя я считал, что это уже невозможно, вызволить из плена в двадцать первом веке девушку и родить с тобой малыша. Судьба привела меня за руку в этот дом, который стал для нас всех точкой невовзрата. Ты - роковая женщина оказалась для нас с Измайловым, Ева.
        - Я не специально, - только и смогла ответить я после столь эмоциональной и тяжелой до комка в горле истории.
        Я будто с ним прожила в ускоренном варианте его жизнь. Чувствовала его боль, пусть и только частично, и не знала, как ему помочь.
        - Ты и сейчас переживаешь? Ты невиноват. Я знаю тебя, Женя. Ты бы сделал всё что можно и нельзя, чтобы спасти жену и ребёнка. Но ты не мог. Перед смертью все равны. Зачем же ты себя так коришь за это? Столько лет ощущать себя виноватым без вины.
        - Да, я считал себя виноватым. Мне даже поделиться не с кем было - друзей у меня нет. Один Максим и был рядом, и то, потому что его жизнь я спас, а мою жену он не уберёг.
        - Ты не должен себя винить. И его тоже. Он не хотел плохого. И ты поступил верно. Ты не знал, что тебя ранят, и ты не сможешь защитить её. Она тоже это знает, уверена, и нисколько не винит тебя. Ты должен отпустить и Лену, и эту ситуацию. И тогда станет легче.
        - Мне уже легче.
        - Правда?
        Он потянул меня за руку, поднял со стула и усадил к себе на колени, как ребёнка.
        - Да, милая. Никто мне не сказал, что я не виноват. А теперь, услышав мнение со стороны, я понимаю, что пора простить себя. Нет, Максим мне, конечно, говорил, чтобы я не грыз себя, но в тот момент я бы никого не услышал. Первая ты, кто напомнил мне о том, что я не виноват, спустя столько лет.
        Вгляделась внимательнее в его лицо:
        - Ты это говоришь, чтобы меня успокоить, или действительно готов отпустить прошлое и жить настоящим? Со мной.
        - Готов отпустить. Я хочу любить только тебя, Ева. И нашего малыша.
        Женя нежно провёл по животу тёплой ладонью будущего папы. А мне тоже стало легче. Теперь я знаю, что за камень таился столько времени на душе моего мужчины.
        Да, это сложно нести такой крест в одного. Не знаю, как он смог вынести и не сойти с ума. Рада, что всё же заставила его поговорить. Я чувствую, как мороз из его души, который я ощущала с первой нашей встречи, уходит, уступая место весне. Эту весну привела за собой я - заносчивая молодая стерва, какой меня считал мой бывший телохранитель изначально.
        Это не будет простой брак, я понимаю. Женя - сложный мужчина, он многое пережил, он много страдал. Но мне не нужно другого! Я люблю того, какой он есть, со всеми его странностями и минусами. Плюсов всё равно больше. Мужчина, Богом мне данный - это о нём.
        Женя. Ян. Мой воин. Любимый мужчина. Папа моего ребёнка. Будущий муж. Моё всё.
        глава 36
        ЯН.
        Утром, как и обещал Еве, снова поехал в город. Опять в шапке и тёмных очках.
        Как надоело уже прятаться. Но сейчас выбора мало. Забрал готовые новые паспорта для нас троих. Пол дела сделано, можно улетать, только одно осталось - отец Евы. Я по-прежнему не знаю, где его держит Родион. То, что он его похитил, и попытается шантажировать нас, я не сомневался. Он обязательно выйдет с нами на связь, ведь Андрей вовсе не нужен ему без дочери. Он для Измайлова уже сыгранная партия - его бизнес он уже давно «увёл».
        Поехал к Разумовскому. Для передвижений арендовал неприметное серое «Renault», а авто Максима Витальевича оставил стоять в гараже, чтобы по машине меня не связали с ним.
        На въезде нажал кнопку домофона.
        - Слушаю, - ответил мужской молодой голос.
        - К Разумовскому. Пароль «Лена».
        - Минуту, - ответили и отсоединились.
        Через время тяжелые металлические ворота разъехались в стороны, пропуская меня на территорию. Машину оставил возле дома и пошёл к двери. В холле меня встречал сам хозяин дома.
        Хмурый, он протянул мне руку, которую я крепко пожал в ответ. Похоже, меня ждут не очень приятные новости. Он пригласил меня присесть на диван.
        - Паспорта забрал?
        - Да.
        - Это хорошо. Измайлов связался со мной. Он знает, что я держу контакт с тобой.
        - И?
        - И Андрей Кнуров находится у него. Он угрожает убить его, если в течении суток Ева не вернётся. Вот адрес.
        Он протянул мне стикер, где рукой Максима, видимо, под диктовку Измайлова, был записан адрес. Я забрал его и прочёл строчки. Это деревня на окраине города. Там дома почти все заброшены.
        - Там отец Евы? Или она должна туда приехать? - поднял голову на него.
        - И то, и другое. В двенадцать, завтра, крайний срок. Что будешь делать?
        Я задумался. Пока не знаю. Но нужно думать, времени мало. Нахмурившись молчал.
        - Нужно его вызволять. Только как? Один не справлюсь.
        - Нужно. Измайлов та еще сука, он убьёт Кнурова, и даже глазом не моргнёт.
        - Я знаю.
        - Ну вот что, - встал на ноги Разумовский и заходил по комнате. - В память о том, что ты сделал для меня, и что потерял по моей вине, я дам тебе бойцов. Разработайте план и вызволите отца этой девочки. Честно говоря, меня самого эта падла сейчас ой как бесит, прямо помещик и сбежавшая крепостная. Мерзкий ублюдок. И поэтому я помогу тебе.
        - Спасибо вам, Максим Витальевич, - протянул еще раз ему ладонь и пожал его руку в знак благодарности. - В мясорубку нас утянуло не слабую.
        - Бывает. Надеюсь, что всё пройдет хорошо. И в этот раз ты спасешь то, что тебе дорого. Позвони с моего телефона своей девушке, и скажи, что до вечера тебя не будет. Волноваться же будет.
        Он протянул мне мобильный, где уже был набран номер охранников дачи.
        - Слушаю, Максим Витальевич, - ответили нам.
        - Позови девушку.
        - Минуту.
        Спустя пару минут я услышал её:
        - Да.
        - Ева, это Ян. Я должен остаться в городе допоздна. Не переживай, всё в порядке.
        - Хорошо. Узнал какие-то новости?
        - От части. Не по телефону. Всё расскажу когда приеду. Отдыхай, не волнуйся. Помни о малыше.
        - Ладно. Буду ждать.
        - Всё, пока.
        Повесил трубку и вернул хозяину. Разумовский смотрел на меня:
        - О малыше?
        - Да. Ева, она…ждёт ребёнка. От меня.
        - Чёрт, - усмехнулся Максим. - Как похожи истории нынешняя и былая. Постарайся, чтобы в этот раз всё закончилось хорошо.
        - Буду стараться.
        - Семён, - позвал мужчина.
        В гостиную вышел один из его секрьюрити.
        - Слушаю.
        - Мне нужно… пять парней. Сколько сейчас вас на территории?
        - Четверо, Максим Витальевич.
        - Найди мне срочно еще четверых. Срок час. Вызывай с выходных и тех, кто не в смену. Дело очень важное. Хорошо плачу. И требую быть, иначе тогда никакой работы у них не будет.
        - Я понял.
        - Свободен. Делай.
        Семён кивнул и ушел выполнять приказ. Максим повернулся ко мне.
        - Думаю, нужно ехать рано утром. Часа в четыре. Чтобы были максимально сонные и невнимательные. Как немцы на СССР напали, так и мы нападём.
        - Согласен.
        - Надеюсь, ты Еве не собираешься рассказывать, что отец в заложниках у Измайлова?
        - Нет, не собирался. Но кое-что мне нужно будет ей объяснить обязательно, поэтому я вечером съезжу к ней, потом вернусь сюда.
        - Да можешь сразу по адресу ехать. Только не опаздывай.
        - Понял.
        глава 37
        Несколько часов мы прорабатывали план. Не так, чтобы Родион вовсе непобедим, но всё же он опасен и людей держит опытных. Тут важно всё продумать.
        Уже около десяти вечера поехал в дачный посёлок Разумовского, к Еве.
        Девушка не спала. Она ждала меня.

* * *
        ЕВА.
        Подскочила, будто отпружинила от стула, едва открылась дверь. Я стала бояться любого шороха. Знаю, что это он вернулся, и всё равно страшно каждый раз, что это не он.
        - Женя, - тихо позвала его.
        Подошла ближе и обняла. Этот день в одиночестве, без него, без вестей и связи внешним миром, дался мне нелегко, казался бесконечным.
        - Я так соскучилась.
        Мужчина мягко обнял меня, помня о том, что мой живот теперь нужно оберегать.
        - Я тоже. Но дела нужно было решить именно сегодня. Смотри, - Женя достал из куртки три красные книжечки и протянул мне.
        Пока он снимал куртку и вешал её на крючок, я рассматривала наши новые документы. Заграничные паспорта. С визами. По ним мы все трое являлись гражданами Германии. В паспорте с моей фотографией меня звали Марта Штольц.
        - Почему Германия?
        - Потому что я хорошо знаю немецкий и сойду за гражданина, пусть и иммигранта. Хорошо знаю страну, её уклад. А ты знаешь английский, и на нем многие немцы тоже говорят. Твой отец говорит по-немецки или по-английски?
        - Тоже английский знает, - ответила ему.
        - Ну вот и хорошо. Туда проще получить визу, чем, например в США. По крайней мере, по моим связям.
        - Ну-ка посмотрю, как тебя зовут теперь.
        Развернул паспорт с фотографией Жени.
        - Эй, ты Ян! Только с немецкой фамилией.
        - Ну да. Почему бы и нет? Это имя есть в Германии. Я решил его оставить. Твой отец тоже Щтольц, по бумагам вы по-прежнему отец и дочь.
        - Понятно. И виза есть, всё-всё для въезда?
        - Да. Всё подготовлено. Осталось только купить билеты.
        - И вызволить отца.
        Ян немного помолчал, хмуро глядя под ноги:
        - И вызволить отца. Прошу тебя, - подошёл он ближе и взял меня за плечи. - Не говори об этом с такой безутешностью. Мне больно видеть, как ты страдаешь. Ещё ничего не решено, плохих вестей не было.
        - Хороших тоже!
        - Никаких не было. Но я считаю, лучше отсутствие вестей и надежда, чем дурные новости.
        - Нет, я предпочла бы знать.
        - Тебе нельзя так переживать, мы ведь договаривались с тобой.
        - Я помню. Но я же не могу приказать себе не переживать за отца. Сегодня тебе снова не удалось ничего выяснить?
        С надеждой посмотрела на него. Может, хотя бы какая-то маленькая зацепка обнаружилась, ну хоть что-нибудь! Как же меня изводит это ожидание.
        - Пока нет. Нужно ещё ждать. Есть что-то из еды? - Женя прошёл к холодильнику и стал разглядывать его содержимое.
        - На плите плов, я приготовила.
        - Поухаживаешь за своим мужчиной?
        - Да, - кивнула послушно. - Мой руки и садись.
        Понимаю, что он это попросил, чтобы отвлечь меня от грустных мыслей. Ну немного это всё же отвлекало. Поставила на стол две порции еще тёплого плова, солёных огурцов, купленных охранниками в маркете, и вазочку с хлебом.
        - Хорош, - похвалил еду Женя, съев почти половину.
        - Рада, что тебе нравится.
        - А сама чего не ешь?
        Заметил, что я без аппетита ковыряла свою и без того малюсенькую порцию.
        - Да знаешь, когда готовила - напробовалась. И теперь не очень хочется. Да и к тому же тошнить начало уже.
        - Из-за беременности?
        - Ну да.
        - Как прилетим в Германию, обязательно сходим к врачу и будем наблюдаться. Хочется, чтобы с маленьким всё было хорошо.
        - С ним всё итак хорошо.
        - Это женская интуиция тебе подсказывает?
        - Ага. Сердце материнское!
        Шутливо щёлкнул меня по носу:
        - Вот она, мать тут сидит. Пошли спать, мать-героиня.
        Тарелки сложили в раковину. Пока я перемывала посуду после нашего ужина, Женя сходил в душ и расстелил постель. Потом вернулся ко мне, выдернул из рук недомытую чашку и развернул к себе. Прижал к крепкому телу, мои губы оказались в плену его губ.
        Почувствовала, как меня схватили под попу и понесли в направлении кровати.
        - Я помню, что тебя греет моя любовь. Так что… - шептал он мне на ухо, опрокинув на кровать и улёгшись рядом.
        - Очень греет. У тебя жаркая любовь, - притянула его к себе за мощную шею ближе.
        - Ну сегодня она не будет очень жаркой - мы можем навредить малышу.
        - Не навредим, - засмеялась я. - У тебя так далеко твой жезл не достанет!
        - Чего? - закатился смехом теперь уже Женя. - Жезл? А-ха-ха!
        - Ну а чё говорить?
        - Так и говори нормально, как и называется, - продолжал он смеяться.
        - Ну давай буду звать меч-кладенец?
        - Ооооо нет, только не это!
        - Волшебная палочка?
        - Ев, ну прекрати уже, я уже устал смеяться.
        - Мощный поршень.
        - Всё, я тебя щас накажу, за то, что смешишь меня до коликов!
        Хотела еще предложить пару вариантов, но рот заткнули поцелуем…
        Мы наслаждались друг другом снова и снова, забыв о сне, забыв о печалях. Были только мы, наша любовь и чувства. В эти моменты я и в самом деле не помню о плохом. Мне хорошо, мысли улетучиваются, остаются лишь эти чувства и крышесносные эмоции, разгоряченные тела, будто оголённые нервы, реагирующие на любое касание губ и пальцев к коже…
        Утром, не открывая глаз, потянулась. Открыла глаза и тут же поняла, что в постели одна. Ян не спал рядом. В доме его тоже нигде не было видно. Я встала с кровати и натянув тёплые носки, на которые бы наплевала, если бы не беременность.
        Прошла по комнате, заглянула в ванную - никого. Я в доме одна. Но куда же делся Женя, и даже не предупредил меня? Начала волноваться. Взгляд зацепился за стол, на котором лежал сложенные пополам лист А4. Взяла его в руки и развернула.
        «Ева, я уехал очень рано и не стал тебя будит. Мне нужно проверить важные новости по поводу твоего отца. Возможно, уже сегодня я смогу разузнать о нём больше. Не сказал тебе, потому что не хотел заранее волновать. Со мной всё будет в порядке. Если что - звони Разумовскому.
        Люблю тебя, девочка моя, и нашего маленького. Ждите меня дома.»
        Какое-то нехорошее предчуствие у меня поселилось в душе. Женя со мной…будто прощался. Написано на случай того, если он не вернётся, чтобы я знала куда идти. Почему же мне так кажется?
        Поставила на плиту чайник, пытаясь отогнать от себя настырные плохие мысли. Зачем я себя накручиваю? Ну уехал и уехал, не хотел просто будить меня. Он и вчера уезжал, и вернулся лишь к ночи. Зато снова забрезжила надежда, что скоро я всё же получу весточку от отца. Надо стараться думать об этом. Ничего плохого не произойдёт. Он обещал мне, что с ним всё будет хорошо.
        Я верю тебе, Женя. И жду. МЫ тебя ждём…
        глава 38
        ЯН.
        Ровно в четыре утра мы уже были в назначенном месте. Теперь наша задача - обезвредить охрану и вывести отца Евы до приезда Родиона.
        Вместе с ребятами вы еще вчера выяснили, что охранников семеро. Нас четверо - должны справиться. На нашей стороне эффект неожиданности, к тому же удалось завербовать одного из людей Измайлова. Среди охранников был Марс - мы еще до службы у Родиона с ним пересекались. Он не пошёл бы против меня. Смогли договориться, что он нам поможет в обмен на свою жизнь и деньги, потому что все остальные, вероятно, сегодня буду либо убиты, либо сильно ранены.
        Дом небольшой, кирпичный и одноэтажный, обнесённый высоким забором. Похоже, что именно в этом месте Измайлов разбирался со своими недругами. Посёлок вдали от города, тут даже поста ГАИ нет поблизости, не то, что участок полиции или пункт скорой помощи. Дома далеко друг от друга. Позади дома - сосновый лес. Идеальное место для расправы. Никто тут не поможет жертве.
        Через забор перебирались по карабину в одном из тёмных углов рядом с запасным выходом. Открыть дверь без ключа проблем не составило, но возле входа наверняка кто-то несёт пост.
        Так и есть - первая жертва. В кресле, уснув с газетой, сидел один из секьюрити. Он подпрыгнул, увидев нас, но сделать уже ничего бы не успел. Пистолет с глушителем работает точно и тихо.
        Минус один. Их пять, за минусом Марса, ведь он на нашей стороне, нас по-прежнему четверо.
        Постепенно обошли весь дом, разделившись по двое. За одним из поворотов наткнулись на идущего с кофе молодого парня. Что ж, кофе он не допил. Минус два.
        В гостиной мы нашли ещё одного уснувшего. Под утро глаза закрываются сами собой, а тут еще и природа рядом. Мало кому удалось бы не спать в пол пятого утра. Попробуйте сами после бессонной ночи - не факт, что у вас это получится. Но на посту солдат обязан не спать. Иначе, это может стоить ему жизни, как и произошло с очередным секьюрити. Возможно, он отдыхал после своих часов работы, мы об этом уже не узнаем. Минус три.
        Перестрелка случилась лишь при попытке спуститься в подвальное помещение. Видимо, там они и держали Андрея Кнурова. Там на посту было сразу трое, среди них Марс. Ему пришлось делать вид, что он палит в ребят, и промахивается, путаться под ногами у своих же соратников бывших.
        Когда мы спустились к остальным двум нашим, из живых там были только они и Марс. Минус еще двое. Последнего застрелили ребята на кухне.
        Всё. В доме чисто. Теперь нужно вывести отца Евы и дождаться Родиона. Его тоже необходимо устранить. И у нас с Разумовским был отличный план.
        Убивать никого не хотелось бы, но выхода Измайлов не оставил, приказав своим парням охранять пленника. Они бы защищали его до последнего, и всё равно пришлось бы с ними сражаться. Нападать внезапно, даже на спящих - просто отвратительно, но если мы хотим быть живыми, нам пришлось бы поступить именно так.
        - Где он? - спросил я Марса.
        - Во второй.
        Камеры было три. Похоже, Измайлов имел не много врагов, а очень много.
        - Ключи?
        - У меня, - ответил парень.
        Достал из кармана одного из убитых связку ключей и отворил тяжёлую лязгающую дверь.
        - На выход, - крикнул в глубь комнаты он, и его голос отразился негромким эхом от каменных стен частной тюрьмы.
        Послышался шорох, будто кто-то встаёт на ноги и идёт к нам. Не видно ничего - они его в полной темноте вообще держали?
        Андрей вышел к нам и сощурил глаза от света. Потом всё же постепенно привык и, поморгав глазами, остановил взгляд на мне:
        - Ян?
        - Да, Андрей Борисович. Я за вами. Вам нужно уезжать. Вот ваш паспорт новый, и деньги. Вас отвезут в аэропорт, купите билет в Германию и улетайте. Мы с Евой вас найдём позже.
        Он в шоке смотрел на меня, не в силах поверить, что всё разрешилось для него хорошо.
        - А Ева? Она где? Измайлов сказал, что вы с ней сбежали.
        - Да. Она в безопасности, не волнуйтесь. На нас тоже готовы документы, и как только мы разберёмся с Родионом, тоже улетим.
        - Понятно.
        - Идите, приведите в порядок себя. Примите душ. Иначе в таком виде вас не пустят на борт, простите. И домой ехать нельзя. Кроме паспорта и денег у вас ничего с собой не будет. Всё необходимое купите уже в Германии. Поедите в аэропорту уже. Там же купите новую одежду, потому что эта никуда не годится. Марс, покажи душ и туалет.
        Парень увёл отца Евы, который был хмур и всё еще находился в состоянии сильного потрясения. Он даже как будто постарел за эти дни, что Родион держал его тут. Наверняка, он шантажировал Андрея, давил. А он и вправду не знал, где мы прячемся с его дочерью.
        Когда Кнуров помылся и причесался, стал больше похож на человека и вышел из ванной, мы беседовали с ребятами о том, каким образом мы его доставим в аэропорт. Поедет один из нас, останемся втроём встречать Измайлова и Марс, который разыграет встречу, чтобы Родион зашел в дом. Дальше всё по плану.
        Андрея увезли, а мы остались ждать.
        Ровно в двенадцать к дому подъехал черный джип Измайлова. По всей видимости, еще людей он не привёз, и с ним максимум еще двое охранников, его стандартное число секьюрити. Ведь он уверен, что дом под надёжной защитой, и не думал о том, что мы разработали за вечер целый план-захват, да еще среди его людей отыщется тот, кто встанет на нашу сторону и сыграет против него.
        Марс вышел открывать ворота. Машина въехала на территорию коттеджа и остановилась почти перед самым входом.
        Мы ждали на своих позициях так, чтобы сразу нас не было видно. Родион должен зайти хотя бы в холл.
        - Почему нет охраны на входе? - строго спросил Измайлов, войдя в дверь.
        - Я был на посту. Вас увидел и вышел сам.
        - Понятно.
        Родион двинулся дальше, ко входу в гостиную. Я кивнул ребятам, и мы одновременно разобрали всех троих. Охранники были убиты, Измайлова скрутили и посадили на диван. Крепкой верёвкой связали ему руки и ноги. Как он не отбивался от нас, но этому доходяге далеко до любого из нас по физической форме.
        - Чё за хуйня ещё? - испуганно озирался мужик.
        Тут в центр комнаты вышел я, остановившись спиной ко входу напротив Родиона.
        - Ну здравствуй, Родион Петрович.
        Измайлов смотрел на меня широко распахнутыми глазами, переводя взгляд с моего лица на пистолет с глушителем, направленный точно ему в сердце.
        - Где моя охрана? - спросил он истерично Марса за моей спиной.
        - Нету, - развел руками он.
        - Ах ты сука! Ты меня предал, да?
        - Когда Ян объяснил, за что ты держишь этого деда здесь, я сам решил, что такой мрази служить не буду.
        - Вот падла… Я тебе что - мало платил? Какое твоё собачье дело, кого и зачем я тут держу?
        - Ну знаешь ли… Другие тоже люди, а не только ты один.
        - Да ты…
        - Заткнись, - рыкнул я и ткнул под рёбра пистолетом. - Или я закрою рот тебе пулей.
        Измайлов выпучил от ужаса глаза, глядя на дуло пистолета, нервно глотнул и больше не произнёс ни звука.
        - Я не хочу тебя убивать. Марать руки об такую тварь как ты - очень плохо. Твой труп потом сложно спрятать. Мне это невыгодно. Но кое-что у меня всё-таки для тебя есть. На, - убрал пистолет и кинул ему на колени папку с документами.
        Родин дрожащими руками раскрыл её и принялся читать. Потом поднял злые глаза на меня:
        - Раскопали? Это шантаж?
        - Да. Ты продаешь фальсификат. Вот результаты из лаборатории твоих лекарств. Выпущена огромная партия, и всё - подделка. Ты сядешь далеко и надолго, потеряешь всё. И бизнес, и свой дом. И больше в этой сфере с тобой никто работать не станет.
        - И что ты хочешь от меня?
        - Ты уедешь. В другую страну. Забудешь этот город и нас с Евой и её семьёй. Официально мы с ней разбились на машине. Так что твоя жена вместе с нанятым тобой телохранителем всё равно уже мертва, и потому не вернётся. Но у тебя ещё есть шанс спасти свою вонючую шкуру шакала. Даю тебе десять часов. Через десять часов ты должен лететь в самолёте. И только попробуй сюда вернуться. Я найду тебя и убью. Мне это не сложно. Я даже с удовольствием прибью такую мразь.
        В холле послышался шум и возня. Стрельба. Кто-то ещё зашёл в дом. Не успел даже обернуться как почувствовал жгучую боль в груди. Раз, два, три. Три пули.
        Обернулся и увидел ещё одного из охраны Родиона. Видимо, он всё же перестраховался, и оставил несколько ребят в машине. Один судя по всему боролся в коридоре с двумя нашими, а рядом со мной был лишь Марс.
        Поднял руку и выстрелил в башку тому, кто пустил уже четвёртую пулю в меня, правда, промахнулся. Но и три пули хватит, чтобы сдохнуть.
        - На мне жучок. Ребята слышали, как ты меня прессуешь. Я оставил еще двоих в машине. Я убил тебя, Ян.
        Из последних сил поднял руку и пустил пулю в лоб Измайлову. Контрольный, сразу.
        Моё тело рухнуло на пол.
        - Еву. Увезите Еву…
        Сознание отключилось.
        глава 39
        ЕВА
        Шум у ворот меня сразу смутил, а внутренности сжало от страха и странного предчувствия.
        И без того не находила себе места от переживания. Как ни пыталась уговорить себя не нервничать хотя бы ради ребёнка - ничего не получалось у меня. Перед глазами стояла записка Женя, в которой он сказал явно больше этих букв, но я как будто не поняла.
        Когда я услышала открывающиеся ворота, сразу же подошла к окну и посмотрела вниз.
        По спине будто ледяная вода пробежала, вызывая дрожь. Чёрный джип. Это не машина Жени. Двое крепких парней вышли из него и уверенно направились к двери. Его не было среди них. Он не приехал за мной. Почему? Почему охранники впустили на территорию эту машину?
        Я заметалась по комнате, но прятаться было просто негде. В туалете прятаться глупо, они быстро поймут, где меня искать. Лезть под кровать? И туда тоже заглянут.
        Пока металась из угла в угол, дверь отворилась, и двое вошли внутрь.
        - Ева, - позвали они меня и я подпрыгнула на месте. - Мы за вами.
        - Я никуда с вами не поеду! Где Женя? - вжалась я дрожащими пальцами в стену напротив них.
        - Не бойтесь. Мы от него. И от Разумовского.
        - Почему я должна вам верить?
        - «Лена».
        Это ведь наш пароль с Разумовским. Они не могли его знать, если им не сказал сам Женя. Но тогда где он?
        - Соберите необходимые вещи, берите ваш паспорт и паспорт Яна.
        - Где он? Я ни с кем не поеду, кроме него. Почему он не приехал за мной?
        - Он не может.
        Я испугалась ещё больше.
        - Как…не может? Почему? Говорите.
        - Он ранен. Сейчас он в реанимации.
        Комната как-то странно пошатнулась, завертелась перед глазами, а потом и вовсе стало темно.
        - Ева, Ева! Очнитесь, - бил меня кто-то по щекам.
        Не больно, но очень неприятно. Я поморщилась и резко села. Огляделась. Я, кажется, лежала на полу возле той самой стены, у которой стояла ещё недавно.
        - Что случилось? Я что - в обморок упала?
        - Да. Переволновались. Уверяем вас, ему оказывается квалифицированная помощь, всё будет хорошо.
        Жене плохо. Ему плохо. Я не должна сидеть и наматывать сопли на кулак, нужно ехать к нему. Я сейчас нужна ему, я знаю. Но почему-то не отпускало чувство недоверия к этим двоим. Они могли и вытянуть пароль из Жени, а потом приехать сюда за мной.
        - Дайте позвонить Разумовскому.
        Один из парней достал свой телефон и начал искать в меню нужный номер.
        - Максим Витальевич! Мы у Евы. Она нам не верит, не хочет ехать. Да, даю. На, - протянул он трубку мне.
        Дрожащими руками я взяла гаджет и поднесла к уху.
        - Слушаю.
        - Ева, - понёсся твёрдый и взволнованный голос Максима.
        Это он. Я хорошо запомнила его манеру говорить и тон голоса, и не спутала бы ни с кем другим, хотя по телефону я не слышала ни разу Разумовского. Но голос интуиции твердил, что это он, и я должна довериться.
        - Значит, так. Времени очень мало. Делай, что сказали ребята - бери ваши паспорта, чистые вещи тебе и Женьке и езжай с ними. Они отвезут тебя к нему. По телефону нельзя всего рассказать. Всё пошло не так, как мы планировали. Женя тебе сам все расскажет. Езжай.
        Звонок завершился. Теперь сомнений у меня не осталось. Я взяла себя в руки и быстро собрала необходимое. Взяла паспорта:
        - Поехали!
        Втроём вышли из дома, оставив уже навсегда чудесную дачу, которая однажды нас приютила и укрыла от опасности. Впрочем, Женю она всё равно не спасла.
        - Что произошло? - спросила я ребят, когда машина уже набрала скорость и мчалась вперёд по дороге.
        - Не думаю, что мы те, кто должен тебе это рассказать. Одно ты должна знать - Ян спас твоего отца. Сейчас он уже улетает из страны, а вы полетите позже, когда поправится Ян.
        Меня раздирали двойственные чувства. Отец жив, с ним всё хорошо, если он даже смог улететь. Женя помог ему. Рискнув собой, видимо… Ради меня.
        - Кто его ранил?
        - Люди Измайлова. Тот ещё жук. Всё не просчитаешь с ним.
        Теперь уже душу начала заполнять злоба. Да когда же он отвяжется от нас? Зря я его пожалела! Он меня никогда не жалел. Ни единого раза! Надо было его тогда в лесу пристрелить безбожно, как собаку бешеную. Всем бы легче дышалось! И мой Женя сейчас бы не был ранен.
        - А где сейчас Измайлов?
        - Убит.
        Снова захватила растерянность. Вот только что я мечтала повернуть время вспять, чтобы всё же лишить его жизни. А теперь, когда узнала, что его УЖЕ нет, мне вдруг стало страшно. Снова вспомнила слова моего мужчины о том, что убить человека вовсе не так просто, как кажется. Даже если ненавидишь его люто, искренне и всей душой.
        - Кто убил?
        - Ян.
        Чёрт…
        Прижала ладонь к губам.
        Знала прекрасно, с кем связалась. Я и без рассказа Жени о прошлом понимала, что он способен на такой шаг, как убийство, если это необходимо. И всё равно страшно. Женя - опасный мужчина. Но именно это меня и манило к нему.
        Он всё же отыгрался за всё на Измайлове. Что ж… Он это вполне заслужил. Одной мразью на Земле стало меньше…
        - Что с Яном?
        - Огнестрельные. Несколько.
        - И что теперь?
        - Ничего. Спасут его, не переживай. Он и не в такие мясорубки попадал. Но крови потерял много, ему требуется переливание.
        - Какая у него группа? Я буду донором, если подойду.
        - Донора нашли, успокойся. От тебя ничего не нужно. Просто будь рядом, когда он придёт в себя. Вам обоим переживать нельзя.
        Ребята в курсе о моём положении. Иначе, почему бы они так говорили? Женя их предупредил. Он предусмотрел почти всё.
        - А меня пустят в реанимацию?
        - Нет, конечно. С ума сошла? Будешь пока спать в отдельной палате, и тебя позовут, когда он очнётся.
        - Я буду жить в больнице?
        Парень, по имени Марс, обернулся и глянул на меня:
        - У тебя есть другие варианты?
        - Нет… - растерялась я.
        - Значит, будешь. Пока не поправится Ян.
        - А сколько на это времени понадобится?
        - Как минимум, недели две.
        - С ним точно всё нормально?
        Поняла, что больше уже не могу держать «лицо» и разыгрывать из себя бесстрашную амазонку. Мне страшно, и я слабак. Я испугалась за своего мужчину. Получить несколько пуль - шутки ли? Сцепила пальцы меж собой, прямо на дрожащие руки закапали солёные слёзы.
        - Эй! Не рыдать. Нас Ян за это прибьёт потом. Всё будет хорошо.
        Я лишь всхлипнула в ответ.
        Марс протянул руку и положил тёплую ладонь сверху моих.
        - Послушай, я не вру. Врачи там отличные, знают своё дело. Пока мы едем, его скорее всего уже почистят от пуль и сделают всё необходимое. А значит, у него нет шансов не выжить. Но надо набраться сил и подождать. Падла стреляла в спину…
        Я молча кивнула, не в силах что-либо ответить. Очень хотелось верить в эти слова, дающие надежду на лучшее.
        - Тебе ведь нельзя так переживать. Помни о том, кто страдает вместе с тобой. Подумай о нём.
        - Я постараюсь…
        Сказать легко, да трудно сделать.
        Глава 40
        Мы приехали в какой-то частный медицинский центр и вошли внутрь с черного хода. Выяснили, что Женя до сих пор на операции и пока известий о нём новых нет. Села возле отделения и стала ждать.
        - Может, пока в палату пойдешь? - спросил сидевший рядом Марс. - Мы уже оплатили её для тебя на десять дней. Вип-палата, даже телевизор есть.
        - Нет, - ответила я, стараясь не рыдать. - Я буду ждать здесь окончания операции.
        - Мы сами подождём, и тебе сообщат.
        - Я сказала, нет. Я буду сидеть здесь.
        - Упрямая, - цыкнул языком парень. - Ну сиди.
        В коридоре воцарилась тишина. Мы с Марсом не говорили больше. О чём? Мы ведь совсем не знакомы, да и ситуация не располагает для бесед. Парень просидел со мной рядом около двадцати минут, потом отошёл к медицинскому посту и о чем-то стал переговариваться с сестрой. Девушка поглядывала на меня из-за плеча охранника, кивнула и ушла. Потом вернулась со стаканом обычной на вид воды. Марс вернулся в ко мне и протянул воду:
        - Выпей.
        - Что это? - подняла на него глаза.
        - Просто успокоительное. Тебе нельзя нервничать, а ты уже все ногти сгрызла.
        Ногти я на грызла, он утрировал, но пальцы теребила нервно. Он прав - я безумно переживаю. Молча взяла протянутый стакан и выпила жидкость. Она была чуть сладковатая, и меня тут же замутило, еле сдержалась, чтобы не выплеснуть её назад.
        - Ещё девушка сказала, что завтра к десяти утра к тебе придёт врач. Ты будешь наблюдаться в отделение гинекологии. Палата находится именно там.
        - Хорошо, - кивнула я.
        Было бы неплохо. В условиях погони ни о каком учёте в женской консультации и речи быть не могло. И это был еще один повод для волнения - я совершенно не знала, правильно ли развивается малыш, всего ли ему достаточно. Завтра я постараюсь это исправить, пока я тут, и здесь имеется необходимый мне специалист.
        Спустя еще примерно минут двадцать к нам вышел врач.
        - Кто тут интересовался Дибровым Яном?
        - Мы!
        В один голос воскликнули я и Марс.
        - Кем приходитесь ему?
        - Жена, - первой ответила я.
        - Что ж… Как могу к вам обращаться?
        - Ева Андреевна.
        - Так вот, Ева Андреевна. Ваш супруг прооперирован. Операция прошла успешно, осложнений никаких не возникло. Все пули мы вытащили, и на данный момент Диброву смерть не угрожает. Восстанавливаться будет долго - крови потерял много, ранения довольно серьёзные получил, но ничего непоправимого. Вовремя привезли и донор быстро нашёлся. Максиму Витальевичу привет передавайте.
        - Конечно. Спасибо вам большое.
        - Не стоит. Это моя работа. Сейчас он переведён в реанимацию, и некоторое время будет находиться там.
        - Когда его можно будет увидеть?
        - Не так скоро. По крайней мере, сейчас это абсолютно бессмысленно - он под наркозом, и еще долго будет без сознания. Мы сообщим вам, когда Ян придёт в себя. Насколько я понял, вы, Ева Андреевна, сейчас будете находится тоже в стенах центра?
        - Да. В Гинекологии.
        - Вот и идите туда, отдыхайте. Все важные новости я сообщу вам сразу же.
        - Спасибо ещё раз, доктор.
        - Ещё раз пожалуйста. Всего доброго.
        Врач ушёл, оставив нас в коридоре одних.
        - Идём, Ева. Нечего тут стоять, скоро ужин, нужно поесть.
        - Ладно. Пошли. Операция прошла хорошо, это главное.
        - Точно. Теперь тебе нужно позаботиться о себе с малышом. Поужинать и попробовать поспать. Навряд ли Женя придёт в себя раньше следующего утра.
        Вместе мы спустились на несколько этажей ниже и попали в отделение гинекологии. Там сестры проводили меня до моей палаты. Возле дверей остался дежурить ещё какой-то парень из людей Разумовского. Судя по всему, и меня, и Женю будут охранять от непрошенных гостей. Марс ушёл ждать новостей возле реанимации.
        Я попыталась сосредоточиться на себе и своих желаниях. Жене все равно сейчас я ничем не помогу, и мои стенания только хуже сделают и мне, и ребёнку. Прислушалась к себе и поняла, что действительно голодна, устала, а еще хочу в горячий душ.
        Как и говорили сёстры, вскоре принесли ужин, который я съела почти наполовину - из-за яркого токсикоза есть не могу большими порциями. После этого залезла в душ. Ванная комната была моя личная, прямо в палате рядом с коридором. Душевая кабина довольно добротная, даже шампунь и гель для душа там имелся, а на крючках висело пушистое полотенце и халат. Судя по всему, сотрудники центра отрабатывают деньги за вип-палаты на уровне.
        Горячая вода расслабила и немного успокоила меня. После душа завернулась в теплый халат и нырнула под одеяло, включив телевизор, чтобы не было так грустно и одиноко.
        Самое страшное позади. Ребята успели вовремя, и привезли Женю для оказания помощи. Его спасли, жизни ничего больше не угрожает. Только нужно дождаться, когда он снова откроет глаза.
        От пережитого меня трясло мелкой дрожью. События так быстро развивались с момента в лесу, что я не успевала за ними. А теперь, когда казалось бы, всё позади, меня вдруг накрыло. Мне страшно, что всё могло пойти не так. Одна ошибка - и мы оба могли бы быть на том свете, и папа тоже.
        Мы сбежали. Беременность, любовь. Предложение руки и сердца.
        Это как будто было год назад. Так давно…
        Женя спас отца. Прооперирован. Ранен. Слаб. И мне страшно, как ни крути. Наверное, я перестану бояться лишь тогда, когда он снова встанет и я вновь увижу его таким, каким знала - сильным, несгибаемым, красивым и мужественным.
        Под собственные мысли не заметила, как всё же уснула, измотанная нервным днём. Мне снилось, что мой Женя, здоровый, улыбающийся и сильный стоит со мной у Алтаря. Я в белом платье и с длинной фатой, он - в чёрном фраке, в котором особенно заметно, какой же он огромный. У меня уже видно животик, но нам всё равно, что подумают другие - мы счастливы
        Рядом с нами не менее счастливый отец. Он улыбается и утирает тайком глаза, глядя на нас.
        Глава 41
        Рано утром меня разбудила медсестра.
        - Ева, просыпайтесь. Ян пришёл в себя, он зовёт вас.
        Сон как рукой сняло. Встала, накинула халат, обулась в свои кроссовки, потому что на смену я ничего не брала, и пошла следом за сестрой.
        Возле входа в отделение мне дали бахилы, шапочку и халат. Только после того как я полностью была одета в специальную одежду, меня впустили внутрь. Палат было здесь не очень много. Сестра провела меня в дальнюю, возле которой уже сидел один из ребят, что охраняли Яна. Он тоже был одет в больничный халат, бахилы и шапочку.
        - Как он? - спросила я его.
        - Нормально. Тебя всё зовёт.
        - Десять минут. Пока больше нельзя. Потрясения нервные плохо скажутся, - раздался мужской голос справа.
        К нам приближался мужчина, судя по всему лечащий врач Жени.
        - Это понятно? Иначе мы не будем вас пускать, если вы будете нарушать режим.
        - Я поняла. Мне хватит.
        - Идите, - доктор открыл передо мной дверь и я тут же вошла внутрь палаты.
        Реанимация и есть реанимация. Одна кровать, на которой полулежал бледный мужчина, а рядом приборы, которые стучали и пищали, измеряя показатели жизнедеятельности Жени. На самом деле я опасалась увидеть картинку куда более страшную, но к его рукам вели только несколько проводков. Бинты были чистыми, не в крови, губы только очень бледные, и в целом лицо выражало слабость и боль.
        Он смотрел на меня и слегка улыбнулся бледными губами:
        - Ева.
        Моё имя будто заставило меня очнуться и я смогла двигаться. Сорвалась с места и подлетела к кровати. Присела аккуратно рядом и взяла в ладони его руку.
        - Привет.
        - Привет.
        - Как ты? Больно, да?
        - Нет. Я жив, и это главное, - говорил он медленно, но видно было, как ему хочется сказать. Заставлять его молчать было бы глупо - Женя не послушал бы, и всё равно говорил. - Я нашёл твоего отца. Сейчас он в безопасности.
        - Я всё знаю. Марс и ребята мне рассказали. Не трать на это силы. Потом расскажешь. Вы оба живы, и для меня нет лучшего утешения. Я даже не хотела думать о том, что могла бы потерять вас обоих. Мир не может быть так ко мне жесток. Я просила, оставить вас мне. И небеса услышали.
        Он протянул руку, несмотря на слабость, и провел ласково пальцами по щеке, а я зажмурилась от нежного касания любимого мужчины.
        - Теперь всё позади? Всё будет хорошо?
        Я понимала, что здоровье - очень хрупкая вещь, и состояние может дестабилизироваться по ряду причин. Ведь всё-таки было ранение, и серьёзное ранение, операция - вмешательство в организм, как ни крути. Но думать о плохом не хотелось. Хотелось услышать от него надежду, что всё обойдётся, что хватит нам страданий и переживаний. Именно от него.
        - Конечно, девочка моя. Всё будет хорошо. Дай только немного времени. Мы уедем. Начнём жизнь заново. Поженимся. Родим малыша, может быть, и не одного. Найдём твоего отца. Всё будет замечательно. Так, как мы хотим.
        - Ты поправишься? - из глаз невольно потекли опять слёзы.
        - Обязательно. Ведь мне есть ради чего жить. Я нашёл свою любовь, свою семью. И я никому вас не отдам.
        Он утёр пальцами слёзы.
        - Не плачь. Помни о ребёнке.
        Вместо ответа прижалась к его губам.
        Как же я скучала, как же боялась за него. Как я счастлива видеть, что он снова открыл глаза, он в сознании, говорит со мной, пусть и пока ещё слаб.
        - Всё. Время вышло, - раздался за спиной голос строгого доктора.
        Я отстранилась с неохотой. Целовала бы его так целую вечность. И даже еще больше.
        - Мне пора. Завтра я приду ещё.
        - Буду ждать.
        Забрала свои пальцы из его руки и пошла к выходу. У двери обернулась:
        - Поправляйся, пожалуйста. Я без тебя не смогу.
        - Идёмте, - подтолкнул меня врач.

* * *
        - Идите, Ева, в ваше отделение. Скоро за вами придут. Вам нужно подумать и о себе. И малыше.
        - Когда можно будет навестить еще раз?
        - Завтра. Вам сообщат.
        - Спасибо вам, доктор.
        - Идите, Ева. Не беспокойтесь, ваш муж под присмотром.
        Я пошла в свою палату, и даже не заметила, как дошла до неё - настолько мои мысли вовсе не здесь. Такое ощущение, что тело моё ушло, а душа так и осталась рядом с ним. Легла рядом под бочок, свернулась кошкой, и мурчит, чувствуя тепло тела моего мужчины, чувствуя его жизнь.
        В палате снова и снова ходила из угла в угол, перебирая в голове мельчайшие детали нашего маленького свидания. Каждый взгляд, каждое его слово - всё это я берегла внутри себя, словно огромную драгоценность. То, ради чего стоит потерпеть, то, что греет душу, несмотря на мороз за окном.
        - Ева Андреевна, - позвала меня сестра, вырывая из мыслей. - Собирайтесь, пора к доктору на осмотр.
        Когда вернулась в палату от Яна, скинула с себя лишь больничное одноразовое барахло, а сама так и осталась в кроссовках и халате.
        - Я готова, - пожала плечами в ответ.
        - Тогда идёмте.

* * *
        Гинеколог провёл осмотр в кресле, взял необходимые анализы и сказал, что завтра мне нужно будет еще сдать ряд биоматериалов для того, чтобы посмотреть как протекает беременность. На первый порах никаких проблемы не выявлено, всё протекало как положено. Дал мне упаковку витаминов, чтобы я начинала принимать их уже сегодня. Ещё был вынужден дать успокоительное, глядя на моё нервное состояние, причины о котором он, конечно, знал. Попросил пить его тоже согласно рецепту, и стараться поменьше переживать.
        Да я итак стараюсь, только не получается, когда твой отце Бог знает где сейчас, а любимый под капельницами.
        Но после успокоительного мне действительно стало намного легче. Тугой ком, образовавшийся где то в районе груди еще со времён побега из особняка Измайлова, стал будто таять. А может, это хорошие новости меня стали поддерживать не хуже таблеток. Но в эту ночь я спала намного лучше, и всё мечтала о том, как завтра я снова увижу Женю. Мне не надо ничего, лишь бы знать, что с ним всё хорошо, он поправляется. Только бы видеть его голубые глаза, самые прекрасные глаза в мире - и я уже счастлива.
        Ряд анализов не выявил никаких патологий развития плода на данном периоде беременности. Ещё одна чудесная новость, которую я разделила с удовольствием с Женей. Несмотря на мои опасения, никаких ухудшений в здоровье моего будущего мужа не произошло. Наоборот, с каждым новым днём глаза его становились менее блёклыми, а губы начинали приобретать естественный оттенок. О выздоровлении, конечно, еще было говорить рано. Оно медленно, но шло.
        Остаётся лишь ждать. Врачи сделали всё, что было в их силах, теперь дело за другим сильным доктором - Временем.
        42.
        Постепенно Женя пришёл в себя, раны его стали затягиваться. У меня тоже всё было хорошо по анализам. Витамины придали сил, а может, то, что всё стало спокойно и динамика выздоровления у моего мужчины положительная.
        Спустя время он уже перестал быть белым, как стена, стал подниматься, и через две недели выглядел уже почти нормально.
        - Ева, - взял он меня за руку.
        Мы сидели вместе на его кровати. Его перевели в обычную палату для одного пациента, и почти все дни я проводила с ним. Вечерами расставаться было тяжело, а в своей палате неспокойно и одиноко - привыкла уже всегда быть рядом с ним. Мы как будто стали одним целым, и если нас делили - нам обоим было не по себе.
        - Завтра мы улетаем.
        - Уже?
        - Да. Пора.
        - Но как же твои раны? Они ведь не зажили еще до конца.
        - Они будут долго заживать. Перелёт я смогу перенести.
        - Уверен?
        - Конечно, - провел он пальцами по щеке. - Доверься мне. Помнишь? Ты ообещала. Я знаю, что делаю. Ладно?
        - Ладно.
        - В пять утра машина отвезёт нас в аэропорт. Будь готова к этому времени.
        - Куда летим?
        - В Германию, как планировали. Там найдем твоего отца.
        Я улыбнулась. Неужели этот весь кошмар позади, и папе больше ничего не угрожает. Скоро мы будем все вместе.
        - Мы полетим обычной авиалинией? - подняла на него глаза.
        - Да. Под новыми именами. Думаю, что после этой истории Яна будут искать.
        - Кто?
        - Полиция.
        - Из-за того что ты… ты… - не получалось никак произнести это вслух.
        Женя твёрдо посмотрел на меня.
        - За то что я убил его. И не только его. Но это было необходимо. Проведут параллель между исчезнувшей женой Измайлова вместе с ее охранником, и первым подозреваемым сделают меня. Поэтому Яна снова не существует в том варианте, в котором его знала ты.
        - Ясно. Мне кажется я никогда это всё не забуду, и мне еще долго будут сниться кошмары…
        Он обнял меня, аккуратно прижав к себе, чтобы не тревожить раны.
        - Всё пройдёт. Главное, у нас получилось избавиться от этого кошмара.
        - Да. Благодаря тебе, - я благодарно прильнула к его щеке.
        Если бы не он, я бы так и жила в этом доме-тюрьме, пока не надоела бы Измайлову, и он не прикопал бы меня где-нибудь в лесу.
        - Не благодари. Я не поступил бы иначе, даже если бы нас ничего не связывало.
        - Правда? - с интересом взглянула на него.
        - Правда. Не терплю несправедливость к слабым. И такой козёл, как Измайлов, другой участи не заслуживает.
        - И даже если бы я ничего не значила для тебя, ты всё равно бы помог?
        - Да.
        - Какой ты благородный. Настоящий мужчина, - покачала я головой.
        Женя с насмешкой посмотрел на меня:
        - Почти принц.
        - А я не смеюсь, - возмутилась его насмешками в сторону моих комплиментов.
        - Иди сюда лучше, принцесса ты моя, - засмеялся он в ответ и притянул к себе ближе.
        Утянул за собой на матрас. Полез руками под кофту, нащупал грудь и сжал.
        - Эй! С ума сошёл? Мы в больнице! - снова возмутилась и попыталась слезть с него.
        Женя зафиксировал мои ноги, не давая уйти.
        - Да плевать. Хочу свою женщину, прямо сейчас.
        - Нас могут услышать.
        - Пусть слушают. Палата платная, так что…
        С этими словами он стянул свитер и бросил его на пол, взялся за бюстгальтер.
        - Вот он, поправился, называется… - проворчала я, а потом резко втянула воздух, когда его губы коснулись соска.
        Да, секса не было у нас давно, и тело тут же отозвалось на его ласку, изголодавшееся по тёплым мужским рукам.
        Стащил мои джинсы, расстегнул свои и насадил меня сверху. Удерживая руками меня, начал двигаться. От резких толчков закружилась голова, с непривычки. Я вжималась пальцами в его плечи, он, забыв о своих ранах целовал грудь и двигался всё быстрее и быстрее во мне, пока мы оба не достигли точки и не получили каждый свою дозу оргазма, которые казался очень ярким и острым после длительного перерыва.

* * *
        - Начинается посадка на рейс сто тридцать четыре Москва-Берлин. Просьба пройти на посадку, - прозвучал на весь зал голос девушки-робота.
        - Ну что, Марта, идём? Это наш самолёт.
        Мы оба были в шапках и солнечных очках. Всё же дополнительная мера предосторожности не помешает.
        - Да, идём любимый.
        Мы вместе, держась за руки подошли к нашему коридору. Стюардесса проверила наши билеты и пригласила пройти дальше. Пока шла, смотрела в окно, на серую Москву. Грустно всё равно на душе. Покидать страну тоскливо.
        Когда мы сели на наши места, Ян спросил:
        - И чего мы такие печальные?
        Заметил. Как всегда, ничего от стол наблюдательного мужчины не укроется.
        - Грустно улетать из дома.
        - Понимаю, - он обнял меня, положив мою голову к себе на плечо. - Мы вернёмся. Когда-нибудь.
        - Правда?
        - Да. Если захотим. Правда, не в этот город. Но в Россию вернёмся. Позже.
        Что ж… Возможно. А пока нужно привыкать к чужой стране. Главное, что мы живы, мы вместе. А остальное… приложится.
        Эпилог
        Почти всю дорогу проспала на плече Яна. Когда открыла глаза, уже просили пристегнуться, потому что мы снижаемся.
        - Как спалось? - улыбнулся он.
        - Отлично. Только ноги бы вытянуть…
        Ян тихо засмеялся.
        - Вытянешь скоро. Садимся уже. Пристёгивайся давай.
        Потянулась, выполнила просьбу и стала смотреть в иллюминатор. Облака стали рассеиваться, и показалась земля новой, чужой для меня страны. Аккуратные поля, цветные даже какие-то - интересно, как они так вспахивают их, что видны чёткие грани? Никаких куч мусора - удивительное дело. Каждый сантиметр занят культурами, домами или генераторами солнечной энергии. Европейцы привыкли экономить и использовать свою территорию гораздо более рационально, чем русские.
        Паспортный контроль так же прошли без препятствий и приключений, чемоданов с собой у нас не было, и забрав документы, мы отправились на выход.
        Поймали такси. Ян попросил отвезти нас в какую-то известную ему гостиницу.
        - А платить чем? У меня деньги только на картах есть, и то не очень много, и те в рублях. По новому паспорту они не мои, - тихо спросила я мужчину.
        - Не переживай. На имя нового Яна уже давно переведены мои деньги, и изготовлена новая карта. Там достаточно на долгое время.
        Какой же он молодец! Всегда всё продумывает. Я так хотела побыстрее сбежать из опасного для меня города, оставившего горькие воспоминания, и найти поскорее отца, что совсем забыла, что мои карты теперь, получается, зарегистрированы на чужое имя. Ведь Евы больше нет, она исчезла, а вместо неё появилась Марта…
        Заплатил Ян наличными. Где он успел обменять рубли на евро, я не знаю, но об этом он тоже заранее позаботился. Отель оказался довольно милым. В холле нас встретил вежливый администратор в форме отеля и с бейджем на пиджаке.
        - Добрый день! Хотите снять номер? - спросил он по-немецки.
        - Добрый день. Да, пожалуйста. Двухместный, - ответил Ян.
        - Позвольте ваши документы.
        Он протянул администратору с именем Ганс наши паспорта. Сотрудник отеля внимательно просмотрел документы, после чего поднял глаза на нас:
        - Могу предложить апартаменты из трёх комнат, так как неженатым мужчинам и женщинам запрещено селиться в одну комнату.
        - Хорошо.
        - Это будет стоить несколько дороже.
        - Оформляйте.
        - Сутки, Герр Штайн?
        - Пока оформите трое суток, потом продлим, если потребуется.
        - Одну минуту.
        Ганс закончил оформлять бумаги и отдал нам ключи. Поднялись на лифте на тринадцатый этаж и пошли по длинному коридору с ковром. Возле одного из номеров Ян остановился.
        - Нам сюда.
        Открыл дверь магнитным ключом и пропустил меня вперед, следом зашёл сам. Дверь захлопнулась. Уже вечерело, я включила свет, ярко заливший всю гостиную и коридор.
        Довольно милая небольшая комната с телевизором, диваном, креслом и шкафом для книг. На полу чистый мягкий палас. Здесь даже уютно, несмотря на то, что гостинцы я не очень люблю - они всегда будто бы бездушные и ничьи.
        Всегда искренне считала, что у каждого дома есть душа, совершенно неповторимая атмосфера, которую создают его хозяева. В некоторых домах приятно находится - они светлые, чистые. А вот с других хочется поскорее уйти. И я полагаю, что подобную атмосферу чувствуют гости, и хозяева дома создают её сами.
        Из гостиной шли три двери - в ванную комнату и две спальни с одноместными кроватями. Что-то подсказывает мне, что одна из спален так и останется нетронутой, несмотря на то, что спать вдвоём на односпальном ложе не очень удобно.
        - Ну что, осмотрелась? - спросил Ян, положив документы на полочку у входа.
        - Да, - кивнула я головой.
        - Сегодня в планах ещё ужин, и одно небольшое мероприятие. А завтра поедем по магазинам - нужно купить себе одежды. Начнём подыскивать жильё.
        - Отличные планы. А то сегодня я дико устала, хочу в душ и спать.
        - Скоро пойдёшь. Но сначала поедим. В номер закажем, или в ресторан спустимся?
        - Давай в ресторан. Запах еды меня сейчас убивает.
        - Понятно, - хмыкнул он. - Пойдём тогда.
        Оставив куртки и лишние вещи, мы снова вышли в коридор, захлопнув за собой дверь.
        Ресторан находился на самом верхнем двадцать пятом этаже, с огромными панорамными окнами, откуда открывался замечательный вид на вечерний Берлин, горящий уже зажёгшимися огнями города. Очень красиво. Я так долго любовалась чудесным видом, что даже не заметила, как уже принесли наш заказ.
        Аппетит сейчас у меня не очень хороший, даже честно сказать вообще никакой, но ради малыша я немного поела, не доев даже половины своего мяса и салата. Устало откинулась на спинку кресла, оставив вилку с ножом в тарелке.
        - И всё? - поднял брови Ян.
        - Я наелась.
        - Как можно этим наестся? Котёнок, и тот больше тебя бы съел.
        - Правда не хочу. Такая тяжесть после еды всегда, много не могу.
        - Ладно, Бог с тобой, - укоризненно покачал головой мужчина. - Лишь бы не голодная. Ты витамины взяла с собой, что врач дал?
        - Да, конечно. Придём в номер, я выпью.
        - Не забывай. Ешь ты очень плохо, а ребёнок должен получать всё, что ему необходимо для роста и развития.
        - Не переживай, - мягко положила я ладонь на его руку. - Я забочусь о нашем маленьком.
        - Надеюсь, - он мягко поцеловал мою руку. - Для меня сейчас нет ничего более ценного на свете, чем ты, милая, и наш малыш.
        - Я знаю, - улыбнулась я. - И спасибо тебе, что беспокоишься и заботишься о нас обоих.
        - Как иначе. Я ведь вас люблю.
        - И я тебя люблю, - ответила, глядя в голубые глаза, ставшие всего за несколько месяцев роднее, чем кто бы то ни был. После отца.
        - А что за мероприятие ты обещал после ужина? Может, завтра? Если честно, я жутко устала, - спросила его, когда он закончил со своим ужином, пока я пила чай.
        - Это не долго. И тебе понравится. Сюрприз, - хитро глянул он на меня.
        - Приятный, надеюсь? - изогнула я бровь.
        - Очень. Пойдём, - он вытер губы салфеткой, и махнул официанту, чтобы нёс нам счет.
        Оплатив наш ужин, он взял меня за руку и повёл к лифту. Мы спустились на первый этаж. Я всё поглядывала с любопытством на Яна, но тот лишь загадочно улыбался в ответ.
        Мы подошли к стойке администратора, и Ян спросил у Ганса:
        - У вас остановился примерно две недели назад герр Штольц. В каком он номере?
        Сердце замерло, а потом застучало в новом, бешеном ритме. Я отлично помню слова моему будущего мужа о том, что мой отец будет носить одинаковую со мной фамилию и будет моим папой и по новым документам. Значит, он тоже здесь? Видимо, они ещё в России договорились, что папа приедет именно сюда, чтобы нам потом было просто его найти, и ждал нашего приезда.
        - Да, Герр Штайн. Он живет в номере семьсот двадцать два, седьмой этаж и направо от лифта.
        - Большое спасибо, - улыбнулся ему Ян, оставив купюры на чаевые администратору, которую он тут же шустро спрятал.
        - Идём, - потянул он меня за руку.
        Я шла за ним и не могла перестать улыбаться.
        - Там мой отец, Ян?
        - Да, милая. Сейчас ты его увидишь.
        Я вдруг развернула его к себе и изо всех сил прижалась к широкой груди.
        - Как же я тебя люблю… Ты спас отца. Спас меня. Нас всех. Я не знаю, как тебя за это благодарить!
        На моих глаза вновь выступили слёзы, просто ничего не могла с этим поделать. Он смахнул слезинки, и прижал меня к себе в ответ.
        - Ты уже отблагодарила, маленькая. Своей любовью, и малышом, которого ты родишь мне.
        Это было лучшее признание в любви за все мои двадцать три года. За все фильмы, которые я когда-либо смотрела и все книги, которые я когда-либо читала. Не слышала ничего более прекрасного… И я не жалею ни о чем. Даже о том, что мне пришлось пережить по вине и похоти Измайлова. Если бы не он, я никогда не познакомилась бы с Яном, и не была так счастлива от того, что просто люблю и любима, что папа жив и здоров, что я ношу ребёнка от любимого мужчины… Я даже говорю «Спасибо» Родиону… Надеюсь, что он простит когда-нибудь нас за всё.
        Двери лифта разъехались, и нам пришлось прервать объятия. Но сейчас меня захватили иные чувства - встреча с папой, за которого я столько переживала! Уже сейчас я увижу его. Не могу в это поверить… Что всё кончилось. Плохое. А хорошее - только начинается.
        Длинный коридор под грохот моего сердца. Мне кажется, что оно от радости и предвкушения встречи так грохочет в груди, что даже Ян его слышит. Но он шёл рядом и не смотрел на меня, он упрямо двигался к цели. Стук в дверь, минутное ожидание, шаги за дверь. Она открылась.
        - Папа!! - крикнула я на весь коридор и кинулась его обнимать, чуть не свалив с ног.
        Почти кубарем мы ввалились в номер, и Ян закрыл за всеми нами дверь.
        - Бог ты мой, дочь! - обнимал в ответ меня отец. - Наконец, приехали! Как долго я вас ждал здесь.
        - Раны заживали, - вклинился Ян.
        - Я понял, - глянул на него папа. - Уже начал переживать, не случилось ли чего. Милая, как же я скучал.
        И папа, всегда скупой на проявление чувств и ласку, схватил моё лицо и стал покрывать поцелуями. Потом крепко прижал к себе.
        - Ребёнок ты мой единственный. Как я за тебя боялся. Но я знал, что Ян с тобой. А значит, он тебя защитит. Ты настоящий мужик, сынок, - сказал он поверх моей головы Яну. - Тебе не страшно дочь свою вручить.
        - Спасибо за доверие, - немного смущённо ответил он отцу.
        - Так, - он ещё раз поцеловал меня в щёку и отошёл в сторону. - Что мы всё в дверях трёмся? Заходите, садитесь. Нам есть, что обсудить.
        Мы с Яном сели на диван напротив кресла, которое занял папа. Отец переводил взгляд с меня на него.
        - И какие дальше планы? Мы же не можем жить годами в гостинице?
        - Мы купим дом. Я займусь этим, - ответил Ян. - В ближайшее время. Устроимся на работу. А перед этим… Андрей Борисович, официально прошу у вас руки вашей дочери и благословления на брак.
        - Вот как? - поднял брови мой отец. - Ян, тебе отдам, и буду только рад породнится с таким парнем, как ты.
        Папа протянул руку моему мужчине и крепко пожал её.
        - Благословляю. Знаю, что ты мою дочь сбережёшь как никто иной. И очень здорово, что ты просишь позволения у меня. Это достойно уважение. Ну а ты, Ева? Ты согласна?
        - Конечно, пап, - кивнула я. - Тут еще одно обстоятельство, почему со свадьбой тянуть не стоит…
        Отец вопросительно смотрел на меня, а в его карих глазах появился огонёк понимания.
        - Мы ждём ребёнка.
        - Что ж, - всплеснул руками отец. - Как у вас всё быстро сейчас! Но раз так карта легла - замечательно. Значит, я буду дедушкой?
        - Да, папа, - улыбнулась я.
        - Очень рад милая, - отец протянул руку и погладил меня по плечу. - Жаль, что мама не увидела твоего счастья. Я обязательно ей расскажу, когда снова увижу свою Галю там, где всем хорошо.
        - Пап, прекращай, - сказала ему. - Ты нам ещё тут нужен.
        - Естественно! Я еще и жить с вами буду, и нянькать внука. Не хочу больше жить один. Особенно после того, как чуть не потерял тебя.
        - Мы купим хороший дом, места всем будет достаточно, - снова вставил своё веское слово Ян.
        - Вот и замечательно. Счастлив за вас. Хочу увидеть свою дочь, идущую к алтарю.
        - Скоро увидишь, - улыбнулась я в ответ.

* * *
        Прошёл месяц
        Ян нашёл небольшой двухэтажный домик в таун-хаусе в хорошем районе и мы переехали туда. Жильё было комфортным, полностью обставленным, и комнат в доме действительно было более чем достаточно. Наша спальня была наверху, а комната папы на первом этаже, чтобы мы друг другу не мешали.
        Ян показал нам весь дом, оставив напоследок одну и комнат рядом с нашей спальней, и повёл нас туда только после остальных.
        - Детская. Сюрприз для будущей жены, - открыл он дверь.
        Моему взору предстала комната, оформленная в нежных и светлых тонах, которая подошла бы и мальчику, и девочке. В центра белая люлька с красивыми подушечками и одеялом, рядом с ней комод с планальным столиком и полочками для средств гигиены и ухода за малышом. По полочкам на стене рассажены мягкие зайчики и мишки. Всё было оформлено очень красиво, и видно, что выбирались предметы интерьера и игрушки с любовью и душой.
        Повернулась к нему, снова пытаясь сморгнуть слёзы, навернувшиеся на глаза от трогательности момента. Такой большой мужчина, настоящий воин, вдруг с нежностью выбирал игрукши и кроватку своему маленькому. Как же это мило, и бесценно.
        - Спасибо, любимый, - прильнула к нему, и он обнял меня в ответ.
        - Тебе всё нравится?
        - Да, ты такой умница! Всё просто прекрасно. Даже не хочется ничего менять.
        - Удобно будет пользоваться кроваткой или комодом?
        - Да, милый. Ты как всегда всё отлично продумал.
        - Комната в самом деле очень приятная. Моему внуку здесь понравится, - похвалил Яна и папа.
        Вообще отношения между моими мужчина сложились очень тёплые и уважительные, что не могло не радовать. Два самых близких моих человека приняли друг друга как данность, и даже пытаются подружиться. Папа вечно будет благодарен Яну за меня, а Ян - папе, за тоже самое… Теперь осталось дождаться нового, четвёртого члена нашей семьи, который по праву и займёт эту самую комнату.
        На моей правой руке, как и на руке теперь уже моего мужа, блестело обручальное кольцо. Всё было как в моём сне: папа под руку вёл меня к алтарю, где меня ждал священник и Ян в свадебном смокинге. Такие счастливые моменты: клятвы в верности перед Библией, обмен кольцами и первый семейный поцелуй. Папа был единственным гостем и свидетелем нашего счастья и рождения новой семьи, но нас это вовсе не огорчало. Нам больше никого и не нужно было. Теперь всё правильно - просто всё встало на свои места.

* * *
        Спустя положенный срок Ева-Марта родила здорового мальчика. Наши герои остались жить в Германии - привыкли, нашли работу в этой стране. Ева продолжила работать моделью даже после родов. С её внешностью и опытом девушку приняли в модельное агентство. Ян тренирует парней для охраны и спец. заданий. Отец Евы открыл новую фирму, Ян помог ему деньгами и вошёл с ним в долю. Теперь все вместе они развивают общее семейное дело, которое уже точно никто не отберёт у них.
        Теперь всё было правильно - всё встало на свои места. О прошлом они стараются не вспоминать, наслаждаясь настоящим, в котором они счастливы и берегут друг друга, зная цену жизни и свободе.
        КОНЕЦ