Я пришла сюда учиться! Анастасия Бельская
        Я пришла сюда учиться… А вы мне замуж предложили!
        Неслыханная дерзость для наставника, с которым мы знакомы всего-то пару часов от роду! Может, еще и детей сразу заведем? А, у вас уже есть… Ну тогда… Что?!
        Точно откажусь, этого мне еще не хватало для полного счастья! Что вы говорите? Смертельная угроза? Убийца в Закрытой Школе, куда я с таким трудом попала?! И чтобы распутать тайну, нужно обязательно замуж… Ну что ж, ради такого дела стоит и потерпеть, и колечко примерить…
        А мы ведь скоро разведемся, да?..
        Я пришла сюда учиться!
        Анастасия Бельская
        Глава 1
        - Вы бледная и худая. Вы недоедаете, студентка Уоррис.
        Секунду назад я была совершенно уверена, что стою здесь одна, а потому подпрыгиваю от замечания. Резко оборачиваюсь, и натыкаюсь на широкие мужские плечи прямо передо мной
        - Ой.
        - Ой?
        Преподаватель, которого нам точно представляли на утреннем собрании, и имя которого я с блеском забыла, сейчас стоял в метре от меня, и ожидающе улыбался. Кажется, ждал моей реакции, а она у меня пока одна на все случаи жизни…
        - Я испугалась.
        - Это от невнимательности, что, в свою очередь, признак недосыпа. Вам стоит больше внимания уделять своему здоровью.
        От того, насколько искренне звучат его слова, и сколько в голосе беспокойства, я даже немного вожу головой из стороны в сторону, проверяя, со мной ли разговаривает мужчина.
        Но в коридорчике перед женской уборной мы абсолютно одни, и приходится реагировать на странные замечания.
        - Спасибо, мистер…
        Черт, вот и спалилась! Молодец, Элли, не успела поступить, уже показываешь себя дурой перед преподавателями…
        - Мистер Эрон.
        - Простите, мистер Эрон…
        - Не страшно. Поверьте, запомнить всех учителей в первый день почти невозможно, тем более, каждый из нас на первом занятии все равно представляется.
        Я расслабленно киваю, и неуверенно переминаюсь с ноги на ногу. Что дальше-то?
        - Один вопрос, студентка. Вы из уборной, или только направлялись туда?
        - Что? А, я уже все…
        Прикусываю язык, но поздно. Кто-нибудь, дайте мне по голове за идиотские ответы, а?
        - Тогда пойдемте, вас вызывают к директору.
        От неожиданности я лишь киваю, и направляюсь за Эроном. Тот двигается быстро в незнакомых мне широких коридорах, ловко лавируя среди учеников. Те, кто прибыл сюда сегодня вместе со мной, удивленно провожают преподавателя и торопящуюся меня взглядом, но ребята на год постарше, напротив, отходят в стороны, избегая смотреть ему в глаза.
        Я подмечаю эту странность, откладывая «на подумать» в голове, и поторапливаюсь за мистером Эроном.
        Почему меня вызывают к директору в первый учебный день? Да нам пар еще не успели поставить, а уже вот… В душе холодеет при мысли, что они могли все узнать, но я тут же делаю глубокий вдох, и отбрасываю панику. Деньги за обучение внесены, я сама видела, а свою часть сделки я еще не выполнила, так что «сдавать меня» нет никакого смысла.
        Но все же страх немного пульсирует в висках, и, когда меня пропускают в двустворчатые двери, голова немного побаливает. Жаль, что не успела пообедать перед тем, как меня поймал мистер Эрон. От постоянного недоедания мигрень появляется от любого стресса.
        - О, Майлгис прискакал! - провозглашает Эрон, быстрым шагом проходя вслед за мной.
        Худощавый мужичок в дорожном костюме подпрыгивает на высоком стуле, и испуганно тянет руку для приветствия.
        - Уж не думаешь ты, что после всего я буду с тобой жамкаться! - морщиться Эрон, резко выдвигая передо мной стул, и сам присаживаясь рядом, - какого черта ты тут, Майлгис?
        Он говорит так дерзко и зло, что я невольно вжимаю голову в плечи. Сейчас между этим мужчиной и преподавателем, который учтиво выговаривал за мое здоровье в коридоре просто огромная пропасть, и я совершенно не понимаю, что послужило тому причиной.
        - Я прибыл сюда сразу же…
        - Сразу же? - усмехаясь перебивает его Эрон, всем корпусом разворачиваясь к другому мужчине, сидящим за столом, - вы слышали, Губернс? Всего-то и надо было послать десяток писем в ведомство, исчезнуть девчонке, и располагать неопровержимой уликой, чтобы привлечь, наконец, внимание полиции!
        - Прекратите, Кристофер, - устало просит Губернс, ослабляя ворот рубашки, - вы и сами понимаете, что до вчерашнего дня не было никаких причин знать, что вы правы…
        - Я вам сразу сказал, что прав.
        - Мы знаем. И очень надеялись, что хотя бы в этот раз вы ошиблись.
        Эрон морщится, наклоняется, и, глядя Губернсу в глаза, тихо произносит:
        - Пустая трата времени, директор. Слушая меня, и действуя сразу, мы могли спасти девчонку. Вместо этого вы сами обрекли ее на гибель.
        Губернс бледнеет, затем краснеет, и промачивает лоб платком. Я наблюдаю за этим с непониманием - почему простой препод вот таким образом общается со своим начальством? И о чем вообще ведут речь мужчины, забывшие, кажется, о моем здесь присутствии?
        - Ну, теперь-то мы все поняли, что вы опять оказались правы, и можем приступить непосредственно к делу, - кривит губы Майлгис, все еще немного пугливо глядя на Эрона, но все же пытаясь взять разговор в свои руки, - итак, что мы имеем на данный момент…
        - На данный момент ты имеешь мое терпение, - спокойно прерывает его Эрон, и даже не смотрит в сторону побледневшего мужчины. Он обращается непосредственно к директору, но раздраженный тон сменить и не думает, - Губернс, почему прислали его?
        - Потому что это дело следователя Майлгиса, - устало поясняет директор, вновь промачивая платком лоб, - и тебе об этом прекрасно известно, Кристофер. Поэтому, прошу, давай разберемся с тем, что имеем сейчас. Иначе студентка Уоррис пропустит не только праздничный обед, но и ужин.
        Я подпрыгиваю при звуке своего имени, и оказываюсь под прицелом трех пар глаз. Майлгис смотрит испуганно, будто только сейчас до него дошло мое присутствие, директор с какой-то усталой обреченностью, а Эрон проходится взглядом по моей фигуре, и недовольно кивает.
        - Да, этого допускать ни в коем случае нельзя.
        Я краснею, так как немного стыжусь своей болезненной худобы, и немного ссутуливаю плечи. Наверно, вид становится совсем жалкий, поскольку Эрон тут же отводит взгляд.
        - Ну, давайте, Губернс. Просвещайте студентку.
        Директор морщится, и мне кажется, что от одного звука голоса этого наглого преподавателя у него начинает болеть какой-то зуб.
        Или все зубы разом.
        - Раз уж ты, Кристофер, уже нарушил все предписанные правила… Студентка Элли Уоррис, для начала - я рад приветствовать вас в Закрытой Школе Высшей квалификации, куда попасть честь для любого.
        «Очень недешевая честь», - мысленно добавляю я, но лишь киваю, очень желая услышать продолжение.
        - Как вы понимаете, в моем кабинете вы оказались не случайно. Скажите, вам известно о последних событиях, произошедших в нашем учебном заведении?
        - Вы о пропаже одной из студенток? - я перевожу взгляд с директора на мистера Эрона, и понимаю, что попала в яблочко, - насколько я знаю, она сбежала, потому что влюбилась в какого-то приезжего, а родители не позволили ей бросить учебу.
        - Это официальная версия дебилов, коим удобно прикрываться всякой бредятиной, - тут же вклинивается Эрон, выразительно глядя на директора Губернса.
        - Да, и нам всем бы очень хотелось, чтобы эта версия оказалась правдива! - вспыхивает мужчина, и тут же махает рукой, - хотя это уже невозможно…
        - А что произошло на самом деле? - от любопытства я даже вытягиваю шею, за что получаю заинтересованный взгляд от Эрона.
        - Убийство, студентка Уоррис, - вкрадчиво произносит он, и наклоняется ко мне, так, будто в комнате кроме нас никого, и он собирается открыть мне страшную тайну, - и с вами в скором времени будет также, если вы, подобно этим идиотам, не послушаете меня.
        Глава 2
        - Проклятье, Кристофер! - машет на побледневшую меня потным платком Губернс, - ну нельзя же так прямо!
        - А как надо? Потихоньку и осторожно, прикрываясь фальшивыми улыбками?! Пусть девушка знает, что ей грозит, может, тогда поумнее вас будет…
        - Да, конечно, в обморочном состоянии ей куда проще воспринимать действительность!
        Платок безобразно воняет, и я, превозмогая головокружение, отодвигаю руку директора от лица. Обмахиваюсь собственной ладонью, и пытаюсь прогнать накрывающую тошноту из горла.
        - А можно попить чего-нибудь? - прошу, пытаясь сфокусировать взгляд.
        - Воды?
        - Лучше с сахаром.
        Кажется, этот напиток за последние годы стал номером один в моей жизни. Обычно эти ингредиенты я могла достать и в школьной столовке, и на кухне соседей, поэтому намешивала сладкое пойло, и вливала в себя тремя глотками.
        В мозгах прояснялось.
        А обманутый желудок прекращал сжиматься, и хватало времени до следующей кормежки в столовке.
        Есть один раз в день вполне возможно, если под рукой вода и сахар. И сейчас мне нужен был свой «волшебный эликсир».
        Я не вижу, что происходит в кабинете, потому что все еще пытаюсь прийти в себя. Когда взгляд фокусируется, передо мной уже чашка крепко заваренного чая, и плитка шоколада, от вида которой дрожат ладони.
        Я очень редко ем сладкое. Честно говоря, могу по пальцам пересчитать, сколько раз за всю жизнь вообще удавалось урвать шоколад. И теперь, когда вижу в десятке сантиметров целую плитку, то всеми силами удерживаюсь, чтобы отломить небольшой кусочек, и медленно отправить в рот.
        Блаженство.
        Когда я окончательно покончу с прошлой жизнью, буду есть шоколад каждый день.
        В награду за восемнадцать лет голода и страха.
        - Мисс Уоррис? - словно через вату доносится голос директора, - с вами все хорошо?
        - Просто устала с дороги, - тяну губы в улыбку, и бросаю быстрый взгляд на Эрона.
        Не поверил. У этого наглого типа внимание развито лучше, чем у всех в комнате. Отмечаю про себя, что с Эроном нужно быть настороже, и, желательно, держаться от преподавателя как можно дальше…
        - Простите, а почему вы сказали, что мне тоже грозит… Опасность?
        - Опасность быть убитой, - жестко правит мою трактовку Кристофер.
        Затем вытягивает руку, куда директор кладет обычный прямоугольный конверт без каких-либо надписей. Мужчина задумчиво крутит бумагу в руках, будто размышляя о чем-то, а затем достает небольшую фотографию.
        - Узнаете?
        На снимке - я, растерянно глядящая вдаль, с закушенной губой, и в кои то веки с распущенными волосами. Рыжие пряди горят на солнце, придавая потерянному лицу еще более сумасшедший вид, а вкупе с бледностью и худобой впечатление еще более странное.
        - Где вы взяли этот снимок?
        - Сначала наши вопросы, студентка, - не дает открыть Майлгису рот Эрон, - вы узнаете место, на котором запечатлены?
        - Конечно. Это гаражи.
        - Что, простите?
        Я смущаюсь, потому что звучит и вправду так себе.
        - Гаражи, через которые я бегала каждый раз от школы до дома. Не знаю, почему тут я такая… Задумчивая, не могу вспомнить. Но это точно гаражи, вот, смотрите, на заднем плане граффити, я их наизусть знаю.
        Я тыкаю в снимок, и только сейчас понимаю, что несу.
        Школа, куда я сейчас поступила - только для богатеньких умников, деток состоятельных родителей. Один семестр здесь стоит столько, сколько я и в глаза никогда не видела. Именно за такие деньги, изоляцию, и напряженный учебный график с лучшими педагогами студенты получали здесь высшее образование всего за два, а не за четыре года.
        А диплом из Закрытой Школы открывал перед выпускниками почти любые двери. Что мне и нужно было.
        Только вот и ежу понятно, что не может «золотая девочка» бегать в школу через гаражи. И голодать не может. И вообще, быть такой трясущейся напуганной мышью - тоже.
        Эрон, кажется, думает сейчас примерно о том же, да и директор с Майлгисом удивленно переглядываются. Но прежде чем я успеваю открыть рот и выдать заранее заготовленную легенду, Губернс неожиданно начинает говорить.
        - Четыре года назад по всем новостям трубили новость об убийце, неуловимом Черном Эде, что славился выстрелом в голову своим жертвам. Слышали что-нибудь об этом?
        Отрицательно мотаю головой. У нас не было телевизора, чтобы смотреть хоть какие-то новости, отец давно пропил его. А в средней школе учеников мало волновало что-то, кроме них самих.
        - Мистер Майлгис и мистер Эрон тогда работали над этим делом. Им удалось схватить мерзавца…
        - Поправка: мне удалось его схватить. Майлгису пока только удалось его упустить. Надо сказать, с блеском. - Перебивает Эрон, и я начинаю складывать все кусочки пазла в работающем от шоколада мозге.
        - Он сбежал? Преступник… Черный Эд… на свободе? И вы подозреваете, что это он напал на вашу студентку?!
        В полной тишине кабинета раздаются звучные аплодисменты, и мистер Эрон впервые улыбается во весь рот. От этого в уголках глаз мужчины собираются малюсенькие морщинки-лучики, будто в своей прошлой жизни он делал это часто.
        - Браво! Даже первокурсница догадалась за пару минут, а следак два месяца размышлял вместе со всей полицией города.
        Я тяжело дышу, и мне совсем не хочется радоваться своей догадливости. Потому что это означало слишком большие проблемы…
        - Мисс Уоррис, мы считаем, что в деле действительно замешан Черный Эд. Он может таким образом мстить мистеру Эрону в наказание за то, что в прошлом именно он упрятал его в тюрьму. Ведь Кристофер завязал полицией сразу после поимки Черного Эда, и устроился к нам, делиться бесценным опытом с учениками. Если пропадет еще один студент - школу придется закрыть, а нам этого не хотелось бы.
        Да уж, мне тоже. Слишком дорого стоило попасть сюда…
        - А потому у нас есть шанс поймать убийцу раньше, чем он похитит еще одну жертву. Мистер Эрон уже делал это в прошлом, ему известны все повадки преступника, и он надеется…
        - Я уверен, - скучающе поправляет Кристофер.
        - …Что ему удастся сделать это вновь. Нам остается положиться на слова нашего преподавателя, другого выхода, чтобы спасти школу, я не вижу.
        Губернс тяжело вздыхает, я повторяю за ним.
        Все в этой истории кажется мне более-менее понятным. Есть убийца, и самоуверенный тип, что может его поймать. Только вот…
        - А при чем здесь я?
        Эрон прищуривается, вмиг теряя весь свой скучающий вид, и внимательно следит за моим лицом.
        - Переверните снимок, мисс Уоррис.
        Я переворачиваю, и вижу всего два слова, криво нарисованные печатными черными буквами:
        «Она следующая»
        Глава 3
        Кристофер
        Я смотрю с любопытством на маленькое недоразумение, и пытаюсь понять, в чем подвох.
        Да-да именно так я для себя вижу студентку Уоррис - сплошное недоразумение с испуганными голубыми глазами, просвечивающей кожей, и большим для худенького лица ртом. Хорошо, что сейчас она стянула рыжие пряди в тугую шишку на затылке - так было лучше, чем если бы они огнем горели на голове.
        Слишком странная. Чудаковатая даже, но цепляющая каким-то своим внутреннем горем, нерассказанной историей, что была ее начинкой, которую хотелось попробовать.
        Не одному мне, видимо.
        Эдди, долбаный псих, чем тебя зацепила эта болезненная девчонка? И как вообще ты на нее вышел?
        - Постарайтесь вспомнить, когда был сделан снимок? - спрашиваю, хотя вижу, что у девушки зуб на зуб не попадает.
        - Нне помню, - выдавливает Элли, и поднимает на меня перепуганный взгляд, - почему я?
        Хотел бы я знать, почему именно ты!
        - Где вы вообще взяли фото? - удивляет следующим вопросом девушка, и я пристальнее разглядываю «недоразумение».
        Определенно, в ней есть что-то. Стержень? Я видел много студентов увереннее, красивее, с привитыми манерами и умением себя вести.
        Но также многие из них не обладали тем, что определяет суть человека - закаленность обидами, испытаниями, злостью. Эта девочка паникер, который сейчас дрожит для всех присутствующих - и одновременно ищет выход из западни всем своим хлипким тельцем.
        Мне нравится такой расклад, и я начинаю испытывать что-то отдаленно похожее на уважение к новенькой.
        - Подбросили к воротам школы, как и карту с отмеченным местом, где искать тело пропавшей студентки, - говорит Губернс, делает паузу и морщится, перед тем, как продолжить, - с простреленной в упор головой, разумеется.
        - Разумеется, - повторяю насмешливо, а внутри бешусь, - это и послужило началом расследования, о котором я просил последние два месяца. Сразу, как узнал, что Черный Эд на свободе.
        Кошусь на Майлгиса, который всеми силами пытается держать лицо невозмутимым. Мелкий идиот должен был сразу примчаться ко мне, чтобы предотвратить эту всю хрень, но вместо этого упорно скрывал факт побега Эдди. Придурок, надеюсь, понимает, что убийство студентки на его счету.
        - Мы все уже поняли, как вы были правы, и что нужно было слушать вас с самого начала! - все-таки выходит из себя Губернс, и гневно смотрит в потолок, - лучше скажите, что сейчас делать? Родители убитой вне себя, и некоторые уже поговаривают о ненадежности нашей школы… Еще один труп - и конец, студенты разбегутся кто куда… А у нас нет совершенно никакого плана!
        - Ну отчего же? У нас есть план.
        Все присутствующие удивленно смотрят на меня, и я чувствую ответственность.
        За сбежавшего Эдди, убитую студентку, перепуганную Уоррис, и даже слюнтяя Майлгиса, которого точно не погладят по головке за произошедшее.
        Ненавижу это и обожаю одновременно. Брать на себя все, и постоянно тревожиться за результат - именно поэтому когда-то я ушел из полиции. Слишком нервно, а с подрастающей дочерью еще и опасно…
        - Поподробнее можно?
        Мой взгляд невольно возвращается к Уоррис, которая теперь смотрит с опаской. Да, «недоразумение», по нелепой задумке судьбы тебе в этой истории - главная роль!
        - У нас есть будущая жертва, убийца, и я, который точно знает, как поймать Черного Эда. - Добавляю в тон легкую скуку, но не прекращаю следить за девчонкой, - дело за малым - поймать преступника. А, как говорится, на ловца и зверь бежит.
        Я внимателен, а потому вижу, как в глазах рыженькой понимание моих слов происходит раньше, чем у всех остальных. Мне нравится, как дрожат ее губы от страха, и незаметно морщится нос - от гнева.
        Давай, дай реакцию. Мне давно уже не было так интересно.
        Но Элли молчит, зато орет Губернс:
        - Возмутительно! Я не позволю делать из студентов приманку!
        - А сейчас она, по-вашему, кто, директор? - неожиданно спорит Майлгис, - приманка и есть! Уж не знаю, почему именно эта студентка, но ясно одно - Черный Эд действует, чтобы позлить Кристофера. Ему нужно задеть его, щелкнуть по носу, показать, что не за ним последнее слово…
        - И, чтобы усилить эффект, мы поженимся с Уоррис. - Торжественно вставляю я, и наслаждаюсь произведенным эффектом.
        Губернс закашливается, Майлгис обдумывает мои слова (неужели научился!), а Элли… Кажется, она пугается больше, чем когда ей сообщили, что ее хотят убить.
        - Это что, шутка такая? - бормочет Губернс, и обтирает платком уже шею.
        - Напротив. Эд взбесится, когда узнает, что его следующая жертва для меня не просто студентка. Обрадуется, поспешит, и наделает ошибок.
        - Пошли вы нахрен со своими методами, Кристофер, - честно заявляет директор, и я удовлетворенно смотрю на Майлгиса.
        - Понял? - спрашиваю бывшего напарника, и тот задумчиво кивает.
        - Думаю, в этом есть смысл.
        - А как же! Во всем, что я предлагаю, есть смысл. В отличии от вашего пустого трепа.
        - Майлгис, и вы туда! - стонет Губернс, - я так надеялся на ваше благоразумие, а вы тоже под колпаком этого… Клоуна!
        Клоун? Ну, так меня еще никто не называл.
        - Вы забываете, как я поймал Черного Эда в прошлый раз, - жестко обрываю Губернса, и тот мгновенно бледнеет, - и если не хотите, чтобы школу закрыли… А ее закроют, не сомневайтесь… Советую прислушаться, и согласится.
        Майлгис отводит взгляд, директор начинает перебирать бумаги на столе, чтобы занять чем-то руки, а я смотрю на рыжую худышку, и набираю побольше воздуха в легкие:
        - Ну так, Уоррис, согласны ли вы…
        Глава 4
        Элли
        Наверно, впервые в жизни я так громко шарахаю дверью.
        - Элли! Постойте!
        И слышать ничего не хочу! Быстро сворачиваю налево, и бегу прямо по коридору, не обращая внимания на крики позади.
        Гадкий, не думающий о других Эрон! Да как ему в голову только пришло такое сказать!.. Чем вообще думал директор Губернс, когда брал его на должность преподавателя?!
        Меня хватают за плечо как раз в момент, когда я вижу знакомый зал, где нам проводили собрание, и надеюсь от него найти выход на улицу. Но не успеваю - и оказываюсь прижата к стенке.
        - Уоррис, бегаете вы отменно! - тяжело дыша, отвешивает комплимент Эрон, в восхищении глядя на мою некрепкую комплекцию, но продолжая крепко сжимать плечи.
        Ха! Посмотрела бы я, если бы тебе пришлось всю жизнь убегать от тумаков, да приставаний папашиных приятелей! Тоже носился бы, аки антилопа от гепарда!
        - Отпустите меня! - рычу в его лицо, попутно отмечая, как странно пахнет от мужчины.
        Что-то терпкое, тяжелое, мужское. Почему-то я думала, что Эрон душится каким-нибудь стандартным свежим ароматом, как и все «середнячки». Я таких кучу видела в школе и общественном транспорте.
        А мужчина, напротив, взял на себя нечто с претензией на глубину и смысл. И, несмотря на весь его образ наглючего шутника, выдерживал каждую ноту. Я не разбираюсь в ароматах, но как-то понимаю, что ему этот запах идет.
        И эта мысль почему-то одной из основных накладывается на впечатление от преподавателя.
        - Студентка Уоррис, успокойтесь, и вернитесь в кабинет, - после моих слов ровно чеканит Эрон, и все восхищение из взгляда убегает, - наша беседа не окончена…
        - Окончена, - твердо произношу я, - я пришла сюда учиться, мистер Эрон, а не играть в дурацкие игры! Так что, прошу, отпустите меня, и дайте список предметов.
        Кристофер приподнимает одну бровь, и теперь смотрит внимательно, изучающе. Будто я некий диковинный цветок, что по первости просто стоял на подоконнике, а сейчас внезапно скверно запах, мешая ему работать.
        - Хорошо, - неожиданно легко соглашается преподаватель, и действительно отпускает мои плечи, - вы можете идти, студентка Уоррис. Только не забывайте, что вы сейчас жертва номер один самого хитрого и опасного преступника, что уже совершил одно убийство. А защитить вас в силах лишь я один. Всего хорошего, удачной учебы.
        Гад, злодей, манипулятор!
        Мои зубы скрипят, когда я прошу его не уходить, и покорно принимаю правила игры.
        - Зачем замуж-то? Он же итак выбрал меня, чего еще нужно? Или вы так шутите?
        Мистер Эрон делает лицо оскорбленной невинности, и жестом приглашает меня двигаться в сторону директорского кабинета.
        - Мисс Уоррис, ну как можно! Такими вещами мужчины не шутят, вы должны это знать!
        - Вопрос тот же - зачем?!
        Мы уже доходим до кабинета, когда Кристофер слегка сбавляет с себя наигранный тон, и весьма серьезно отвечает:
        - Потому что у Черного Эда есть план, Элли. Который ни мне, ни вам неизвестен. И мы должны пошатнуть его уверенность, и заставить совершить ошибку. Только тогда нам удастся поймать преступника, и сохранить в целости ваше прелестное личико.
        На счет последнего он откровенно шутит, и я обидчиво отворачиваю голову. Я знаю, что не красавица, но зачем вот так прямо-то?
        - Не забывайте, мистер Эрон, вам еще жениться на этом личике, - хмуро «пинаю» в ответ, и получаю донельзя изумленный взгляд.
        - А вы умеете удивлять, Уоррис. Будет интересно.
        Боже, это все, что его волнует? Чтоб не скучно было? Лично в моей жизни так мало спокойных дней, что я готова отдать все за скучную и простую жизнь…
        Хотя, именно это я и делаю.
        Мы возвращаемся в кабинет, где Губернс тут же подскакивает, и подлетает ко мне.
        - Мисс Уоррис, я знаю, мистер Эрон может показаться странным…
        - Самоуверенным, надменным, думающем только о своей правоте? - подкидываю в монолог, и слышу сдавленный смех позади.
        - Хм… Очень точно. Так о чем это я? Ах да… Поверьте, мисс Уоррис, я и сам подчас не в восторге от его идей. Но, вынужден признать…
        Директор удрученно смотрит на стоящего позади Кристофера, утирает платком лоб, и тихо признается:
        - Очень часто мистер Эрон оказывается прав.
        - Очень часто? - с сомнением оборачиваюсь я, - насколько часто?
        - Всегда! - самодовольно отвечает преподаватель, и я закатываю глаза.
        - Хорошо, - медленно произношу, снова повернувшись к Губернсу, - допустим, я согласна с вашим… планом. Если это действительно единственный способ не дать школе закрыться…
        - Поправка: это единственный способ выжить.
        - Вы можете хоть немного помолчать? - не выдерживаю я, и тут же ловлю сразу три изумленных взгляда, - так вот… Если я соглашусь, то с чего вы решили, будто этот Черный Эд клюнет?
        - Клюнет. Я его знаю, - говорит Эрон с таким выражением лица, что почему-то ему хочется верить.
        И я, наверно, окончательно сошла с ума, потому что киваю, и вытягиваю Эрону ладонь:
        - Так где мой список предметов?
        Мужчина прищуривается, наклоняет голову в бок, и с самым серьезным видом спрашивает:
        - Это означает: «Согласна»?
        Я поспешно киваю, чтобы не передумать, и мне, наконец, отдают сложенный лист с будущими дисциплинами, и даже краткой инструкцией с распорядком дня, и номером комнаты.
        Я уже направляюсь к выходу из злополучного кабинета, когда слышу за своей спиной тихое мурлыканье, и удивленно понимаю - это Эрон напевает себе под нос свадебный марш.
        Ну, это всяко лучше, чем похоронный…
        Глава 5
        На ужин я все-таки прихожу с опозданием, потому что немного заблудилась, разыскивая комнату, а затем столовую. Хорошо, что за космические деньги в школе предусмотрена отдельная спальня - делить пространство с соседкой не хотелось бы, да и привыкла я иметь свой собственный угол.
        Правда, за шкафом вместо стенки от всей остальной комнаты в коммуналке, ну да не суть.
        Мне наконец представилась возможность пожить в хороших условиях, и среди людей, не подверженных влиянию алкоголя и бедности. Поэтому в столовую я входила с каким-то неконтролируемым ожиданием чуда, словно попала, наконец, в место, где я смогу почувствовать себя «своей».
        Все мои надежды рухнули, едва я переступила порог, и оказалась в центре всеобщего внимания. На меня, в старых перешитых отцовских джинсах и застиранной рубашке смотрели так, словно увидели чучело посреди выпускного бала, и скрывать свои «глазелки» не собирались.
        Чувствуя, как жгучий румянец затапливает щеки, я поскорее прошла внутрь, выискивая взглядом свободный стол. Увы, таких не наблюдалась - в столовой все было рассчитано под количество учащихся, и единственное пустое место располагалось рядом с двумя девушками-первокурсницами.
        Кажется, недалеко от них я стояла на общем собрании, и еще тогда обратила внимание, что девушки дружат. Отлично, еще и вливаться в сложившуюся «парочку»…
        - Привет, - храбро подхожу к столу, и отодвигаю стул, внутренне ежась от его скрипа по полу, - я Элли Уоррис, мы с вами вместе поступили на первый курс. Рада познакомиться.
        Не знаешь, как себя вести - веди в соответствии с ситуацией. И пусть две модно одетые подружки смотрят на тебя, как на неопознанное явление, свою часть «вежливости» я выполнила - и теперь преспокойно сажусь ужинать.
        - Привет, - спустя какое-то время откликается брюнетка, - я Дарьяна Малкин. А это у тебя стиль такой?
        Вопрос выдергивает от изучения овощей на пару, поданных вместе с кусочком рыбы. Ужасно хочется есть, просто до умопомрачения пахнет свежей едой, но я скорее помру от голода, чем позволю себе при всех наброситься на ужин.
        - В смысле?
        - Ну, бомж-стайл типа?
        - Дарьяна! - шипит сидящая рядом блондинка, избегая на меня смотреть, и сверля взглядом любопытную девушку.
        - Бомж-что? - туплю я, подсознательно чувствуя, что меня не пытаются обидеть таким странным вопросом.
        - Ну, твои джинсы! Они же просто… Чума! Где ты такие купила?!
        Я перевожу взгляд на свои колени, где потертая светлая ткань с двумя аккуратными заплатами (в одном месте была дыра, а в другом - не отстирывающееся пятно) плотно облегали мои ноги. У меня ушло около четырех часов, чтобы на старой советской машинке придать штанам нечто носибельное. И, глядя на загоревшуюся Дарьяну, так и подмывало назвать какой-нибудь известный лейбл, но где-то в глубине души было понимание - врать не стоит.
        - Сама сшила, - без подробностей признаюсь я, осторожно беря в руки вилку.
        - Серьезно? - поворачивается ко мне уже вторая девушка, с подозрением заглядывая под стол.
        Господи, они что, вообще есть не хотят?!
        Я сглатываю подступившую слюну, и очень дружелюбно киваю в ответ.
        - Конечно. Хочешь, можем и твои переделать в что-нибудь подобное?
        Кажется, предложение слишком поспешное, потому что девушки удивленно моргают, а я уже мысленно стучу себе по голове за неуемный язык. Но проходит секунду тридцать, и Дарьяна радостно хлопает в ладоши, кивая на мои слова:
        - Супер, давай!
        - Дарьяна! Тебя отец убьет! - закатывает глаза ее подружка. Затем смотрит на меня еще одним оценивающим взглядом, и, наконец, представляется, - меня зовут Кимберли Штат. И мне новых джинс не нужно.
        - Без проблем, - пожимаю плечами, прицеливаясь вилкой в брокколи.
        - Но парочку футболок переделать можно. Сможешь?
        - Если найдем швейную машинку - научу тебя, - с нажимом на последнюю фразу отвечаю я, потому что вот это «Сможешь» мне не нравится.
        - Найдем, - опять спустя короткую паузу кивает Кимберли, так, будто для нее это вообще не проблема.
        Я облегченно выдыхаю, и, наконец, накалываю на вилку зеленый овощ.
        - А ты откуда, Элли? - подается вперед Дарьяна, и я внутренне вою от голодных спазмов в животе.
        - Из маленького городка, вы о таком и не слышали, - туманно отвечаю, и тут же «зеркалю» вопрос обратно, - а вы?
        Дарьяна уже открывает рот, чтобы, кажется, начать длинный рассказ об их жизни до школы, как неожиданно замолкает, и смотрит куда-то за мои плечи.
        - Студентки, - слышу знакомый голос, и до боли в пальцах стискиваю вилку, - столовая предназначена для приема пищи, а для болтовни есть общая гостиная. Все ясно?
        - Да, профессор… - Дарьяна запинается, и я тут же прихожу на помощь, вспоминая себя пару часов назад.
        - Эрон.
        - Профессор Эрон, - с облегчением заканчивает брюнетка, посылая мне благодарный взгляд, - на самом деле, мы уже закончили ужин.
        Что?! Да вы даже не прикоснулись к своим порциям!
        - Точно! - подскакивает Кимберли, и, видя мой изумленный взгляд, поясняет, - да нам родители столько с собой положили, что и за неделю не слопать… Поэтому есть совсем не охота.
        Я «понимающе» киваю, потому как у самой в спортивной сумке только одежда и обувь. Ничего съестного там и в помине нет.
        - Элли, были рады знакомству. Приходи к нам в гости, мы в двести восьмой и двести девятой! - подмигивает Дарьяна, и они с подружкой спешно покидают столовую, относя полные подносы к мусорному баку.
        Я остаюсь наедине со своей порцией, и тру глаза от внезапной усталости. Может, тоже пойти к себе? В горле такой ком, что и есть вроде как уже не хочется…
        - Уоррис, вы чего застыли? - слышу перед собой все тот же голос, и распахиваю глаза. - Я жду.
        - Чего ждете?
        - Пустой тарелки, - улыбается Эрон, посылая по лицу уже знакомые лучики, - теперь, когда вам никто не надоедает разговорами, вы можете, наконец, поужинать.
        Я смотрю на преподавателя, что уселся рядом, и кожей чувствую на себя взгляды всех, кто еще остался в столовой.
        - Мне кажется, вам не следует сидеть здесь, - очень тихо сообщаю я, ощущаю красноту на лице, - могут пойти слухи…
        - О чем это вы, Уоррис? Я тут именно за слухами и сижу. Мы ведь скоро поженимся, и будет странно, если до этого между нами не промелькнет искра.
        Он откровенно посмеивается надо мной, а я уже не в состоянии нормально мыслить.
        - Не промелькнет, это уж точно.
        Глаза слипаются, и я отодвигаю тарелку, а Эрон неожиданно твердо ставит ее обратно.
        - Это почему же, Уоррис? Я что ж вам, не мил?
        - Нет, конечно, - я разглядываю рыбу, и все-таки отправляю в рот брокколи, так как ясно понимаю - голодной меня из-за стола не выпустят, - вы же про искру говорите, а если ее сразу нет, то и ждать нечего.
        - Откуда такие глубокие познания искр, студентка?
        Мне кажется, или ему действительно интересно? Вон как вперед подался, разглядывает…
        Тяну в рот кусочек рыбы, прожевываю, и только потом отвечаю:
        - От верблюда, - и преспокойно продолжаю есть.
        Слышу тихий смех преподавателя, а следом:
        - Ясно. Вообще-то я говорил про искру для всех остальных студентов, чтобы наше поспешное решение о браке не выглядело совсем уж неуместным. Но, если вы все-таки ждете нечто подобное между нами…
        - Ничего я не жду! - я подскакиваю, и забираю пустую тарелку.
        Порции в этой школе просто крошечны, рассчитанные явно не на голодных девиц. Я не чувствую сытости, но просить добавки не буду и под дулом пистолета.
        Эрон снова посмеивается, и, видя мой осоловелый взгляд, тихо произносит:
        - Спокойной ночи, мисс Уоррис.
        - Спокойной ночи…
        - То есть, я хотел сказать, будущая миссис Эрон.
        Из красноты щек я медленно багровею, ловлю ртом воздух, и, взбодренная до основания, покидаю обеденную зону.
        Глава 6
        Кристофер
        - Па, у меня тут свои дела, школа, второй класс все-таки. Ну куда мне сейчас уезжать, м?
        - Кира, - предупреждения в моем голосе пока лишь одна треть, но девочка уже хнычет на том конце провода, - если бы это не было так важно, я бы не просил тебя приехать. Ты ведь знаешь, да?
        Дочь обиженно молчит, и сопит в трубку. Знаю, как ей нравится у матери, там, где большой город, вечный движ, и крутая бабушка, которая на одной волне с внучкой. Но я действительно не хочу рисковать, и хочу держать дочь поближе к себе.
        Смешно, но я правда считаю, что только сам смогу обеспечить безопасность близких. Никому не доверять приучила бывшая работа, а полагаться только на себя вообще моя черта с самого детства. Но Кире, конечно, этого не объяснишь, а потому перехожу к другой части «новости».
        - К тому же, у отца тут свадьба намечается, надо же вам с бабушкой посмотреть на новую Эрон в доме.
        Улыбаюсь тишине в трубке, буквально слыша, как громко думает дочь.
        - Серьезно? Ты выходишь замуж?
        - Женюсь, Кира. И чему там тебя только в этой школе учат?
        - Да какая разница! Уиии, круто! Какая она?
        Я хмыкаю, думая о пожаре на голове и больших губах без всякой косметики.
        Действительно, какая?
        - Вот приедешь, и сама все узнаешь. В городскую школу я тебя уже записал, будешь ездить туда с бабушкой. До встречи, Лялька.
        - Я не… - волна возмущения в трубку, но я уже отключил вызов.
        Так, с этим разобрался, теперь что касается церемонии. Все нужно сделать максимально «закрыто», но так, чтобы все обо всем узнали. Это не трудно, на самом деле, в небольшом городке со школой, где ученики проживают, и все друг с другом общаются, скрыть ничего не получится. Но мне нужно, чтобы свадьба выглядела как можно естественнее, и психопат Эдди по любому клюнул.
        В коридоре мелькает знакомый силуэт, и я спешу следом, злясь на эти догонялки. В личном деле Элли не было ее номера мобильного, что выглядело дико странно, а потому вылавливать ее пришлось вот так - среди других студентов.
        Ну, это и к лучшему, нас должны почаще видеть вместе.
        - Студентка Уоррис!
        «Недоразумение» резко оборачивается вместе с теми двумя девушками, что сидели с ней в столовой. Улыбка, что секунду назад блуждала на лице, медленно стекает прямо на пол, а брови многозначительно хмурятся.
        Надо поработать над приветствием. А то она будто не жениха, а привидение увидела.
        - Мистер Эрон, доброе утро, - две другие студентки здороваются, а Элли все так же угрюмо молчит.
        - Доброе, девушки. Мисс Уоррис, разрешите поговорить с вами наедине?
        Я уже делаю шаг в сторону, когда слышу тихий ровный голос маленькой упрямицы:
        - У меня сейчас занятия. Нельзя… Опаздывать.
        - Не волнуйтесь, мисс Уоррис, без вас не начнут.
        Хмыкаю, про себя думая, что всегда приятно знать больше собеседника.
        Судя по взглядам ее подружек, те понимают, о чем я, и быстро идут в сторону кабинета. Я же увожу Элли в противоположную сторону, петляя коридорами.
        Краем глаза разглядываю девушку, отмечая, что на ней сейчас странное платье из застиранной ткани. Оно не уродливое, но все-таки девчонку не красит, выглядит на ней слегка детским, не таким, какие сейчас носят первокурсницы. Волосы снова в высокой шишке, и я почему-то уверен, что с такой-же прической она и замуж за меня выйдет.
        Вряд ли она решит даже просто переодеться для такого события.
        - Вы хотели о чем-то поговорить? - прерывает мои мысли ее нетерпеливый голос.
        Хотел. Сейчас уже, правда, у меня к ней другие вопросы, но разговор важнее.
        - Элли, мне нужно поговорить с вашими родителями.
        Девушка, еще секунду назад бодро шагавшая рядом, замирает, как вскопанная.
        - Зачем?
        Хм…
        - Вообще-то, мы собираемся пожениться. Пусть и фиктивно, но поставить в известность ваших…
        - А, это. Им все равно, - облегчению в голосе Уоррис нет предела, - женитесь, сколько влезет, никаких проблем. Это все, я могу идти?
        Нерешительно топчется, готовая стартануть от одного моего «Да». Но отбой, девочка, на сегодня я еще не закончил.
        - Ладно. Можно номер вашего мобильного?
        Наблюдаю, как румянец окрашивает щеки девушки от ушей к переносице.
        - У меня его нет.
        Та-а-к.
        - И почему же?
        - Не люблю мобильники. Ну, знаете, в наш век быть зависимым от всяких электронных штук…
        Она несет такую откровенную чушь, что сама как-то замолкает, но глядит не беспомощно - с вызовом.
        - У меня нет на него денег. - Решительно заявляет она, будто сознается в преступлении.
        Вообще, я и сам после ее рассказов предполагал подобное. Но откуда тогда…
        - Как же вы сумели поступить в одну из самых дорогих школ, где априори нет бюджетных мест?
        - Наследство получила!
        Врет. Рад бы сказать, что не краснеет, но краснеет еще как!
        - На обучение хватило, а на самый простой телефон - нет?
        - Именно так. - Высокомерно кивает девчонка, и здесь я уже чувствую правду.
        Нет, это невозможно. Делаю шаг к ней, заставляя вжаться в какую-то стенку, и самым убеждающей из своих интонаций говорю:
        - Студентка Уоррис, я надеюсь, вы осознаете, что вас выбрал в жертвы один из самых опасных убийц за последние годы? И почему это оказались именно вы, мне пока неизвестно. Если у вас есть какие-то секреты, которые способны дать понять…
        - Нет, - вертит головой она, и я замечаю бьющуюся на хрупкой шее жилку, - поверьте, мое наследство не имеет к Черному Эду никакого отношения.
        Я с сомнением вглядываюсь в лицо «недоразумения», по-детски распахнутые голубые глаза, и понимаю, что под этой маской куча секретов. А еще боли и ужаса, которые девчонка или пережила сама, или была свидетелем, что тоже совсем не лучше.
        Я не знаю, что она скрывает, но ясно понимаю, что Эдди выбрал ее не спроста.
        Что же ты задумал, больной ублюдок? И правильно ли я поступаю, еще сильнее втягивая в это девушку…
        Отгоняю сомнения, потому что никак нельзя позволять им просочиться наружу. Иначе во мне начнут сомневаться и другие, а тогда поймать Эдди будет совсем уж невозможно.
        - Профессор Эрон… - кажется, девочка впервые обращается ко мне таким образом, и я хмурю брови, - ну теперь мне можно идти в класс?
        Можно, можно. Даже, наверно, нужно, учитывая, в какой позе мы стоим, и как сильно мне интересно вскрыть все тайны будущей невесты.
        Но для начала…
        - Я договорился на небольшую церемонию через неделю, как раз в первые выходные от занятий. Нас распишут при малом количестве гостей, как раз достаточного, чтоб на другой день все знали о нашей скорой свадьбе. С моей стороны будут мама и дочь. Вы хотите пригласить кого-нибудь?
        Глаза Элли расширяются так, будто я признался в похищении младенцев по ночам.
        - У вас есть ребенок?!
        - Ну да. Дочь, восемь лет, второклассница. Она будет жить с нами, пока поимка Черного Эда не станет решенным вопросом.
        - С нами?! Что…
        Судя по панике в глазах Элли, она вообще не рассчитывала на подобное. Что ж, самое время вернуться на урок.
        - Нам пора в класс, мисс Уоррис. Небольшое опоздание ученицы ничто в сравнении с задержкой всего урока из-за отстутствия преподавателя. Вам так не кажется?
        Резко разворачиваюсь, и широким шагом возвращаюсь в класс Элли, где сейчас у меня их первая лекция. Слышу позади быстрый цокот каблуков, и задыхающуюся девушку:
        - Мистер Эрон! Мистер Эрон!
        - Мм?
        - Мы еще не договорили!..
        - После урока, Элли, все после урока…
        С блаженной улыбкой пропускаю ее вперед в кабинет, и плотно закрываю за нами дверь. Судя по всему, девчонка зла не на шутку, и теперь не отстанет, пытаясь выведать все, что только можно.
        Что ж, с удовольствием махнусь ролями, и стану объектом выслеживания. Не все же жениху за невестой бегать…
        Глава 7
        Элли
        Я стою у дверей обыкновенного городского ЗАГСа, чувствуя себя, как в каком-то странном придурковатом кино, и улыбаюсь так, что сводит скулы.
        Кристофер рядом расслаблен, а его локоть, за который я держусь из последних сил - единственная преграда между моим обмороком или позорным бегством.
        Рядом стоит низенькая женщина, которую мой язык отказывается называть пожилой. Как и внучка, госпожа Эрон одета в длинное ярко-голубое платье, а но ногах у обоих белые кеды. На голове у мадам короткая стрижка - ежик, а у девочки рядом одна сторона аккуратно выбрита, и вместе они смотрятся одновременно дико и гармонично.
        Без пяти минут родственники, так сказать.
        И о чем я только думала, соглашаясь?..
        Еще чуть поодаль стоят весело шепчущиеся Дарьяна и Кимберли, которых я тоже решила пригласить на «свадьбу». Это Кристофер настоял, что у нас должны быть гости с обеих сторон, чтобы быстрее и достовернее разнести слухи по школе. Еще один гость - директор Губернс, что нервно оглядывается по сторонам, выискивая хоть кого-то подозрительного.
        - Запомни, Элли, - вещал Крис накануне вечером, - мы должны выглядеть максимально достоверно. Никаких глупых вопросов, каменного выражения лица и вечного испуга, когда я тебя касаюсь.
        Иными словами, не делать всего того, что я обычно делаю. Ну, прекрасно!
        - Я не думаю, что Черный Эд придет на нашу свадьбу, - продолжает Крис, доставая увесистую коробку и протягивая ее мне, - но на всякий случай надень это.
        - Что это?
        Я с удивлением приоткрываю крышку коробки, и первое, что вижу - светло-серый жилет с нашитыми на груди дополнительными вставками.
        Осторожно поддеваю непонятную штуковину - тяжелая. С непониманием смотрю на примеряющего уже вторые часы Кристофера.
        - Пуленепробиваемый жилет, - пожимает плечами он, - облегченная версия, подойдет, чтобы надеть под платье. Моя дочь и мать будут в таких же.
        - А вы? - невесть зачем спрашиваю, обалдело крутя вещицу в руках.
        Только сейчас начало доходить, что все происходящее - не шутки, и на собственной, пусть даже липовой, свадьбе, на мою жизнь могут покушаться. От этого как-то странно ноет в груди, но я отбрасываю все лишние чувства.
        У меня нет выбора. Это раз.
        Я слишком многим пожертвовала, чтобы попасть в эту долбаную школу. В лучшую жизнь, подальше от грязи, хоть и ценой этой самой грязи. И если ее сейчас закроют, я просто не выдержу еще одного разочарования в своей жизни.
        - Волнуешься за меня, девочка из Изумрудного города? - усмехается Крис где-то на своей волне, не замечая, как меня штормит.
        - Из динозавров, - отстраненно отвечаю я, не переставая пальцами гладить жилет.
        Интересно, как он будет смотреться с моим единственным приличным платьем? Черным, правда, и совсем-совсем не свадебным, но другого у меня нет.
        - Что? - Крист удивленно поворачивается, и внимательно оглядывает замершую меня. - Элли, ты в порядке? Какие, к черту, динозавры?
        Я силой выдергиваю себя из личного кокона, и пытаюсь казаться не поехавшей от страха неадеквашей.
        - Мультфильм про динозавров. «Земля до начала времен» называется. Там была малышка-динозаврик по имени Элли, и в честь нее меня назвали.
        Я пожимаю плечами, жалко пытаясь изобразить подобие улыбки, и не показать, как мне больно от этой фразы. Папаша не раз говорил, что моей матери нравился во время беременности этот мульт, и в один момент она загорелась - будет Элли, и все. Папаше было не принципиально, и вот пожалуйста - обиженная девочка с комплексами, которая вдруг вывалила один почти постороннему мужчине.
        Хотя завтра этот мужчина станет моим мужем, так что…
        - Ты серьезно? - кажется, Крис не ожидал такого поворота, и сейчас усиленно над чем-то размышлял, - знаешь, а тебе подходит.
        - Что?!
        Вот этого уже не ожидала я. Да как он…
        - Тише, тише, Элли. Ну ты правда немного похожа… - он подбирает слова, кажется, действительно не намереваясь обидеть, - на маленького испуганного динозаврика. Очень симпатичного.
        Мои щеки пылают, зубы сжаты, а от гнева я совсем не нахожу слов. Да как он… Да что я…
        - Ну так как тебе мой свадебный подарок? - видя, как я клацаю зубами, спокойно меняет тему мужчина.
        - Пуленепробиваемый жилет?! - цежу, хотя сама не приготовила ничего в ответ, - оригинально, неизбито! Даже в чем-то вполне…
        - Ты не заглядывала дальше в коробку, да? - хохотнул мужчина, определившись, наконец, с часами, и убирая лишние в ящик стола в своем кабинете.
        Я тяну руки, и следующим на свет вытаскиваю простое свободное белое платье, и две коробочки, побольше и поменьше.
        - Это что? - в очередной раз задаю вопрос, и Крис присаживается прямо на парту, за которой сижу я.
        - Платье, телефон, и украшения, - не жеманится он, и, видя, что я собираюсь возражать, поднимает передо мной ладонь, - не спорь, Элли. Это все нужно, чтобы укрыть от посторонних глаз жилет, а телефон необходим для связи. Меня задолбало каждый раз ловить тебя в коридорах по любой пустяковой причине, хотя, признаюсь, теперь в школе все уверены, что я за тобой бегаю.
        Он улыбается, будто эта новость никак его не задевает, а затем указывает на коробочку поменьше.
        - Эту модель выбирала моя дочь, она сказала, здесь есть все, что нужно молодой девушке. Сим карта стоит, номер у меня есть, свой я тоже вбил. Так что пользуйся, динозаврик, и не смей игнорировать мои звонки.
        Он усмехается, видя мой обалдевший взгляд, а я поспешно отворачиваюсь.
        - У меня нет подарка в ответ, - шепчу, стараясь не шмыгать носом, а сама думаю украдкой протираю увлажнившиеся глаза.
        Вот дикость. Меня лупили все детство, не чурались вмазать жесткой ладонью по всему лицу, говорили такие вещи, которые сейчас бы я не смела повторить, и я с семи лет ни разу не ревела. Просто молча смотрела исподлобья, держась за горящую щеку, и уползала к себе за шкаф.
        Не провоцировать. Не показывать слезы. Не давать понять, что я ломаюсь каждый раз, и каждый раз заново себя собираю.
        А здесь всего один подарок - и я не могу так просто проглотить ком в горле.
        - Динозаврик, - выдергивает меня из вчерашнего вечера шепот у самого уха, и я вздрагиваю всем телом, - плакать лучше, когда будут спрашивать твоего согласия. А сейчас все могут подумать, что я держу тебя здесь насильно.
        Он улыбается, заглядывая мне в опять увлажнившиеся глаза, и качает головой.
        - Вот уж чего не думал, что женюсь на плаксе, - тихонько говорит Эрон, а затем наклоняется, и ведет носом по моей щеке к уху.
        - Что вы делаете?
        От странных ощущений сковывает тело, и это не парализующий страх, как от липких взглядов папашиных приятелей или дебилов-одноклассников, что пару раз пытались прижать у стенки.
        Это - странная смесь из трясущихся рук, колотящегося сердца и приятной дрожжи где-то в районе живота. Именно приятной, такой, что перетягивает все мое внимание, и я пытаюсь разобраться в собственном теле.
        - Отвлекаю тебя, - мурлычут мне в ухо, а я совсем не вовремя натыкаюсь взглядом на улыбающуюся маму Кристофера, - ну и устраиваю спектакль для зрителей. Надо же им будет хоть о чем-нибудь посудачить на переменах.
        Он вновь усмехается, а затем тянется еще дальше, и - просто дикость! - прикусывает мне верхушку уха.
        Я замираю, тяжело дышу, и пытаюсь стоять хотя бы ровно, а не заваливаясь на плечо мужчины.
        - Мистер Эрон!
        Мои волосы в тугой шишке, и всем прекрасно видно, что мы творим. Но далеко не это заставляет меня краснеть и сжимать его локоть.
        - Мистер Эрон! Перестаньте! - уже скулю я, потому что мужчина, кажется, и не собирается останавливаться.
        А у меня уже колени сжимаются от странного желания внутри…
        - Прости, Элли, - отстраняется Кристофер, и, кажется, и сам немного смущен, - увлекся.
        Увлекся?! А мне что теперь делать с деревянными ногами?!
        - Хорошо держишься, Динозаврик. Но у нас впереди еще поцелуй.
        Что?! Мамочки, а без него замуж не пустят?!
        Глава 9
        Элли
        «Готова к лучшему поцелую в твоей жизни?»
        Эти слова до сих пор пульсируют в голове, вместе с гулко бьющимся сердцем, все еще не способным успокоиться и прийти в ритм.
        Правильнее было бы сказать - единственный поцелуй в моей жизни. Зато сразу какой!
        Вообще не понимаю, с чего вдруг открыла рот в самый ответственный момент. Решила закричать? Испугалась? Думала, что с распахнутыми губами он меня целовать не станет?
        Все вместе, если честно, но это не сработало. Эронт все равно впился в мой рот, делая поначалу мокро и странно, а затем - приятно и горячо.
        Очень, очень приятно, так, что странное расслабление окутало, понукая нырнуть поцелую навстречу, забыть весь кошмар, что происходил и происходит, и просто насладиться мгновением.
        Я бы и насладилась, если бы кое-кто не прервал все абсолютно невовремя, не давая времени прочувствовать момент. Неужели поцелуи всегда заканчиваются так быстро?! Хотя, судя по глазам гостей, быстро было лишь для меня, остальные же успели проникнуться сполна.
        Если бы Черный Эд это видел, у него точно не осталось бы сомнений в искренности нашей свадьбы. А если нет… Хотела бы я знать, для кого мы там так старались?!
        В машине, сидя на переднем сидении вместе с Кристофером, то и дело притрагивалась к чуть припухшим губам, проверяя, все ли в порядке. Пару раз ловила на себе насмешливый взгляд ведущего машину преподавателя, и хотела провалиться сквозь сидение, или хотя бы наорать на довольного Эрона.
        Но нельзя, поскольку на заднем сидении расположилась играющая в телефон Кира, которую Кристофер действительно прихватил с собой.
        Его дочь была… Необычной. Яркой и свободной, ничуть не теряющаяся от чужих взглядов, и максимально часто улыбающейся. Так и не скажешь, что ребенку всего восемь, выглядит на все тринадцать. По крайней мере, я даже в свои тринадцать не смотрелась так по-взрослому, как она сейчас в модных вещах и со странной прической.
        Грустно вздохнула, искоса поглядывая на… Мужа. Это что же, я теперь мачеха? По всему выходило, что так, только вот десятилетнюю разницу с «дочерью» не прикроешь никакими пережитыми эмоциями. Они не компенсируют мудрость лет, и уж тем более нужные инстинкты.
        Хорошо, что наш брак только на время. Потому что становиться кому-то матерью я совершенно не готова.
        - Не отстают? - смотрит в окно заднего вида Кристофер, и я поворачиваю голову.
        За нами бодро двигается следующая машина, ярко-розовая шкода, за рулем которой восседает мадам Эрон. Она везет в дом Кристофера Дарьяну с Кимберли, где уже накрыт праздничный стол.
        - Совсем не обязательно было собирать гостей, - качаю головой, так как праздновать что-то настроения нет, - это лишнее, Черный Эд не увидит нас в твоем доме.
        - Это - свадьба, Элли. И у нас будет хотя бы подобие праздника. Не отговаривай, Динозаврик, я так решил.
        Вновь смотрю на мужа, размышляя над словами, сказанными таким безапелляционным тоном. Мне не нравится, когда ставят условия, и не дают выбора, но сейчас спорить смысла нет. Решил и решил, в конце концов, имеет право.
        А вот на что буду иметь право я в его доме с одной спортивной сумкой в багажнике?
        Когда подъезжаем, первой из машин выскакивает мама Эрона, и уже мчится ко мне. Обнимает так, словно не делала того же у ЗАГСа, и придирчиво оглядывает мою фигуру.
        - Выкормлю, - отмахивается она от своих каких-то мыслей, и поворачивается к сыну, - через порог жену - только на руках!
        - Миссис Эрон…
        - Что ты! Какая я тебе «миссис Эрон», не дури! - женщина смешно поднимает тонкие голубые брови, и морщины с уголков глаз перетекают на лоб, - зови меня просто Пинки! Идет?
        «Вот Пинки, вот и Брейн… Вот Пинки, вот и Брейн» - проносится в моей голове, и я трясу ей, чтобы прогнать мелодию. Это ведь эти два мышонка хотели захватить мир? Боже, куда я попала…
        - Пинки, послушайите…
        - Ничего не желаю слушать, - машет руками свекровь, и начинает сердито смотреть на сына, - Крис - порог!
        Мужчина вручает мне мою сумку с вещами, подхватывает на руки, и легко вносит в один из коттеджей, что расположены за городком.
        Ставит в светлой прихожей, по-холостяцки без единой картины и с минимум необходимой мебелью, и быстро машет рукой в сторону двери.
        - Столовая - там. Надеюсь, туда тащить жену уже не нужно?
        Последнюю фразу он кричит уже Пинки, что недовольно качает головой, подхватывает меня под локоть, и тащит в указанную сторону.
        - Ты очень худая и бледная, - произносит почти дословно фразу своего сына, и чуть ли не силком усаживает меня за стол, - давай, я положу тебе пару своих фирменных пирожков…
        - Простите, Пинки, вы ведь в курсе, что свадьба не настоящая? - шепотом интересуюсь я, пока другие гости рассаживаются за столом, - и откармливать меня совсем не обязательно…
        Миссис Эрон удивленно опустила взгляд на мою руку, где красовался тонкий золотой ободок.
        - И слушать не хочу, что мой сын опять напридумывал, - отмахивается от моих слов женщина, - но пока в документе твоя фамилия Эрон - запомни, девочка, ты под нашей опекой. Так что ешь, и не выдумывай.
        Я обреченно кусаю невероятно вкусный пирожок, вымученно улыбаюсь девчонкам со школы, и молюсь, чтоб этот вечер поскорее закончился.
        Глава 8
        Кристофер
        Пока Элли напугана так, что я физически чувствую ее дрожь рядом, у меня есть время оценить обстановку.
        Нас вот-вот пригласят, но ничего подозрительного не происходит. Зря Майлгис настаивал на жилетах, все-таки Эдди не идиот, чтобы появляться здесь, даже если уже и прознал о моей свадьбе.
        Но когда слухи разнесутся, нужно быть особенно настороже, и по возможности не спускать с Элли глаз. Это будет не сложно, изображая для всех счастливого мужа, а на деле приглядывая за девчонкой.
        Я кошусь на Динозаврика рядом, и удерживаю себя от порыва снова ее отвлекать. Не стоит, хотя в прошлый раз подействовало - она перестала разглядывать всех вокруг, и сосредоточила внимание на мне. Честно сказать, и я слишком перегнул палку, когда абсолютно потерялся в запахе мыла у нее за ухом.
        Никогда не знал, что мыло может так вкусно пахнуть. Ни грамма парфюма я не учуял, и не удивлюсь, если узнаю, что у Элли его и нет. Она прекрасно гармонирует со своей естественностью рядом со мной, не перебивая, а дополняя наш странный союз.
        Разглядываю девчонку внимательнее, удивляясь тому, как простые шмотки могут менять человека. Элли и раньше нельзя было назвать страшненькой - но сейчас, в свободном простом платье с открытыми щиколотками и руками, с тонкой шеей и какой-то хрупкой, будто стеклянной ключицей, девушка смотрелась очень даже мило.
        Не красавица, и уж тем более не та «модная» внешность, но утонченность в этот раз победила нелепость, и даже большой мягкий рот не смотрелся странно. Мне вообще нравилось, как Элли после моего замечания о поцелуе не перестает облизывать губы, срывая мои деловые мысли на более… Личные.
        Мне хочется поцеловать этот рот, прижать ее мягкость, ощутить, как она распахивается передо мной, впуская дальше. Какой у нее язык? Мягкий и расслабленный, или тонкий и острый? И сцепиться ли он с моим, если я того «попрошу»?
        Я усмехаюсь, потому что в липовой свадьбе, с фальшивыми чувствами и наигранными улыбками гостей кое-что явно будет настоящим.
        Хотя, ведь девчонка может позволить мне лишь легкое касание губ, для приличия. И у меня нет никаких прав требовать большего.
        Двери, наконец, распахиваются, и вся наша разномастная компания проходит внутрь, в полкруглый зал с тяжелыми из красного бархата шторами, нарядными волнами прикрывающими окно. Это, кажется, единственное украшение ЗАГСа, и в центре этого окна стоит высокая тумба с женщиной за ней.
        Она оглядывает нас с гостями, чуть приподнимает брови, но заученным голосом начинает зачитывать приличествующие слова.
        Я почти не слушаю, потому что постоянно кошусь на Динозаврика. Она обеими руками держится за мой локоть, не давая мне высвободить руку, чтобы приобнять девчонку.
        Ее трясет, а взгляд больших голубых глаз уставился в одну точку, выдавая полубезумное состояние. Мне срочно нужно ее расслабить, чтобы в нужный момент девушкачонка сумела выдавить «Да».
        Тяну свободную руку, и накрываю просто адски ледяные пальцы на своем же локте. Осторожно поглаживаю, поражаясь мягкости кожи, и тому, какие тонкие у девчонки ладошки. Просто детские, но вцепились в пиджак крепко, будто ни за что не отпустят.
        Что ж, маленькая, будем выручать, как можем в этой ситуации.
        Я мягко тру пальцы, отогревая кожу, и дыхание Элли замедляется. Постепенно двигаюсь дальше, накрывая запястья, и осторожно массируя хрупкие косточки, реально боясь сломать или нечаянно передавить венку. Элли втягивает носом воздух, ее тело стремительно расслабляется, и вот уже она здесь, рядом - а не далеко внутри себя, куда мне со всеми гостями и руководящей тут женщиной не достучаться.
        Слегка наклоненный подбородок девушки красноречивее любых слов говорит мне: «Спасибо». Я довольно накрываю одной рукой обе ее ладошки, тем самым закрепляя свое тепло и присутствие здесь.
        Умничка, малышка. Мы справились с паникой. Теперь осталось только…
        - Прошу ответить вас, жених.
        - Да.
        - Прошу ответить вас, невеста.
        Молчание, за которое я успеваю вспомнить каждую веснушку, что выступили у Динозаврика при слезах накануне. Не терплю женской мокроты, и не умею справляться с этим, но те слезы…
        Будто вообще не для меня. Будто для самой Элли, так она удивленно стирала их ладошкой со своих щек, словно поверить не могла, что еще умеет плакать.
        Хорошо, что раздался звонок, и мне пришлось выйти из кабинета. Потому что, если Элли и ждала каких-либо слов, у меня их попросту не было.
        Зато в голове прочно засел ее бледный вид с проступившими веснушками, и я усилием воли гоню его вон из своей головы.
        - Согласна, - отвечает Элли целое слово, спустя, кажется, вечность, и в зале раздаются хлипкие аплодисменты.
        Рано, мама, рано. Впереди еще один подвиг для Динозаврика, и интересный опыт для меня.
        - Можете скрепить ваш союз поцелуем.
        И где они берут эти тупые фразочки? Я поскорее разворачиваюсь к Элли, осторожно беру девушку за плечи, и наклоняюсь с самым уверенным видом на свете.
        - Готова к лучшему поцелую в твоей жизни?
        Шутки должны расслаблять, но Элли, напротив, еще больше паникует, разливая в своих глазах озера страха. Больше не медля, наклоняюсь, крепко и бережно обхватывая худые плечи, и накрываю ее губы своими.
        Вау.
        То, как дернулось ее тело, было ожидаемо, и совсем не впечатлило. Но то, что рот окажется приоткрыт в порыве глотнуть воздуха, для меня оказалось полнейшей неожиданностью.
        Теплое дыхание врывается, наполняя меня, а мягкие полные губы оказываются на удивление упругими. Я целую, не обращая внимания на широко раскрытые глаза Элли, исследуя, и уже внаглую ищу ее язык своим.
        Хочу притронуться к нему. Понять только, как он состыкуется со мной, найдем ли мы нужную точку, или нахрен «мазнем» друг по другу, не получив ни грамма удовольствия.
        Чисто исследовательский интерес. Ага.
        Я тянусь, одновременно чувствуя, как вытянутое струной тело становится мягким, а тонкие руки, хоть и не обнимают меня, но обхватили мои локти, вновь вцепляясь в пиджак. Глаза девушки закрылись, и я даже не могу понять, расслабилась она, или просто теряет сознание.
        Очень надеюсь на второе, потому что ну нахрен эти романтичные обмороки, которые на деле лишь пугают всех вокруг.
        Но Элли целиком и полностью в сознании, потому что я чувствую, наконец, как наш поцелуй начинает играть с обеих сторон, и получаю в полное пользование ее рот. Когда в ответ она не пытается сжать зубы, а пропускает меня глубже, я наконец нащупываю маленький, острый язычек, тут же щелкая по нему, и вынуждая потянуться вслед за моим.
        Догнать, чтобы «отомстить». Жаль, что ей этого не удастся, так как я кожей чувствую прожигающие взгляды, а слух улавливает перешептывания.
        Липовый поцелуй с липовой невестой затянулся настолько, что сами новобрачные не в состоянии понять, где заканчивается ложь и начинается правда. А потому я просто отрываюсь от мягких губ, прячу лицо своей уже жены на груди, давая ей прийти в себя, и поворачиваюсь к ошарашенным гостям.
        Секунда, вторая, и вот уже со всех сторон раздаются аплодисменты, а моя мать даже изволила свистнуть. Ну да к такому мне не привыкать, а вот Элли придется…
        - Я убью вас, - шепчет мне молодая жена, улыбаясь по пути в машину, и помахивая рукой своим подругам, - дайте только остаться в машине без свидетелей, и никакие бронежилеты вам не помогут…
        Хохотнул, не отрывая взгляда от потрясающей картины горящих глаз и щек, и спокойного голоса, грозящим расправой, с приклеенной «счастливой» улыбкой.
        Эта девочка раскрывается слой за слоем, и каждый раз удивляет тем, что прячет внутри. Пожалуй, я понимаю, чем могла зацепить Эдди такая жертва. Только вот где он успел ее узнать, а главное, когда?!
        - На мне нет жилета, Динозаврик, - шепчу ей, наклонившись низко к уху, чтобы для всех это смотрелось любовным шепотом, - но как предусмотрительно я пригласил к нам в автомобиль Киру…
        Глава 10
        Элли
        На самом деле, мы совсем неплохо проводим время, уплетая разные угощения. Кира по большей части зависает в телефоне, ее бабушка постоянно травит разные истории про Кристофера, а Дарьяна с Кимберли, разомлев от пары бокалов шампанского, вовсю поздравляют меня, и завистливо вдыхают.
        Почему девушкам кажется, будто выйти замуж - самое большое счастье в жизни? Я не знала, а потому сдержанно благодарила, бросая взгляды на свой «выигрышный билет».
        Кристофер весь вечер сам не свой, хмурится и постоянно смотрит в телефон. Я начинаю нервничать, так как его настроение передается и мне, и буквально подскакиваю, когда он просит меня отойти с ним в коридор.
        - Мне нужно уехать, Элли.
        Я киваю, прежде чем успеваю сообразить, что мне это не нравится. Зато кивок получается естественным, и плечи Эрона моментально расслабляются.
        - Что-то не так? - Спрашиваю мужчину, заглядывая в обеспокоенные карие глаза.
        - Еще не знаю, но нужно съездить, проверить… Ни о чем не волнуйся, спокойно продолжай ужин, а потом ложитесь спать. Мама тебе все покажет.
        - Хорошо.
        Мне не нравится, что он вот так сбегает, не рассказывая толком, куда и зачем. И это в день нашей свадьбы! Но также я прекрасно понимаю, что не в праве что-то требовать. Мы не настоящая пара, а потому табу на все претензии.
        И с его стороны тоже.
        После отъезда Кристофера атмосфера как-то сама собой угасает, и гости расходятся. Девушек отвезут на такси в школу, а Кира и Пинки останутся здесь, так что ночевать в пустом доме мне не грозит. Я бодро закрываю дверь за подругами, и задумчиво осматриваю прихожую.
        Интересно, и куда мне идти?
        - Кира! - замечаю в проходе девочку, и быстро шагаю к ней, - ты не знаешь, где моя спальня?
        «Падчерица» два раза моргает, а затем кивает головой куда-то вдаль.
        - Прямо, вторая дверь сразу по коридору, - отвечает, и тут же из кухни выглядывает Пинки.
        - Помочь, Элли? - улыбается женщина, и я замечаю на ее руках хозяйственные перчатки.
        - Ох, нет! То есть, давайте, я помогу убрать посуду.
        Миссис Эрон не из тех бабулек, что жеманятся и просят не переживать, и лишь утвердительно кивает головой. Вдвоем мы быстро приводим помещение в презентабельный вид, а затем как-то незаметно усаживаемся пить чай.
        - Расскажи о себе, - предлагает Пинки, одной рукой ловко вынимая из рук Киры телефон.
        Девочка и не думает возмущаться. Просто пожимает плечами, и тоже с интересом смотрит на меня.
        Я медленно краснею под двумя прямыми взглядами, и не знаю, что сказать. Что я девочка из гетто? Низший слой, плохие гены, желание сберечь в себе хоть что-то чистое и светлое, а в итоге променять все на самый грязный в жизни поступок за возможность учиться?
        Мои руки мелко дрожат, зажав в руках горячую чашку. Не смогу. Это - мое личное, мои проблемы, и посвящать почти посторонних людей в это я не имею права.
        - Все довольно скучно и обыденно. - Улыбаюсь, и делаю глоток чая, - было до тех пор, пока я не встретила мистера Эрона.
        Бабушка с внучкой понимающе переглядываются.
        - Да, он у меня такой, - с затаенной гордостью говорит Пинки, - может навести шороху. У Криса так было всегда - он умел увидеть ситуацию с таких углов, от которых у его начальства подкашивались ноги. Он мог бы сделать блестящую карьеру в полиции…
        - Но? - поторапливаю, потому что правда интересно.
        - Но… - эхом повторяет Пинки, и потирает виски пальцами, - слишком много ответственности он на себя берет, Элли. И самоуверен, чего уж тут. Иногда бывает, что желание контролировать все нахлестывает вместе с этой непрошибаемой уверенностью… И тогда случаются ошибки.
        Я вижу, как тяжело дается женщине этот монолог. Будто ей, подобно моему, хочется спрятать боль за пустыми улыбками, но она с силой вытаскивает слова, потому что не может иначе.
        Я чувствую, будто обманула - потому что на мое вранье передо мной открываются, впуская, кажется, в семейные секреты. Хорошо, что в следующую минуту Кира красноречиво зевает - и Пинки начинает выпроваживать нас из-за стола.
        - Еще раз, Кира, где моя спальня?
        - Там, - указывает взрослый ребенок, и я ловлю на ней задумчивый взгляд бабушки.
        - Там? - как-то красноречиво спрашивает она.
        - Ага, - не моргнув глазом, кивает внучка, и они как-то странно смотрят друг на друга.
        - Ну… Там, значит, там, - наконец, говорит Пинки, и на лице Киры появляется широкая улыбка.
        Хм, странное у этих двоих поведение. Но размышлять сил почти не остается, хочется поскорее лечь, поэтому, попрощавшись, бреду в указанную комнату.
        Здесь тоже ничего лишнего - ни украшений, ни даже фотографии на прикроватной тумбочке. Аскетично, но все еще светло и чисто - а для меня это синоним уюта.
        Странно, но я не нахожу своих вещей. Может, Кристофер не подумал занести их ко мне в спальню? Или просто забыл… Ладно, разберусь с этим завтра, сейчас так хочется спать…
        Ныряю под одеяло, вдыхаю аромат стирального порошка - и тут же, укутанная в тепло и сытость, проваливаюсь в сон.
        Когда ты живешь не в отдельной комнате, а всего-то за хлипким шкафом, и к твоему отцу среди ночи могут в любой момент нагрянуть друзья-собутыльники, твой сон становится на редкость чутким. И потому, когда я слышу звук приоткрывающейся двери, то уже выныриваю из сна, и совсем прихожу в сознание под тихие, крадущиеся шаги…
        Резко распахиваю глаза, различая в темноте высокий мужской силуэт, и буквально подскакиваю в кровати.
        - Твою ж! - ошеломленно давит силуэт голосом Кристофера, и в следующий момент у кровати зажигается ночник, - признаюсь, ты меня напугала, Динозаврик!
        Очумело разглядываю только что вернувшего мужчину, и отмечаю, что он все еще в свадебном костюме. Взгляд на часы - два ночи.
        Где он был все это время?
        Горло царапает желание спросить, но усилием воли подавляю неуемное любопытство.
        - Что вы тут делаете?! - а вот на возмущение имею право в полном объеме.
        - Живу, вообще-то, - уже приходит в себя Кристофер, и невозмутимо расстегивает пиджак, - а вот твоя кандидатура в моей постели…
        - Вашей?!
        Мы несколько секунд смотрим друг на друга в полумраке комнаты. Я - в шоке, а Кристофер внимательно прищурившись.
        - Мне сказали, что это моя спальня, - в растерянно рушу тишину между нами, и Кристофер задумчиво присаживается на край кровати.
        - Кто сказал, Элли?
        - Ваша дочка, - спотыкаюсь на секунду, почему-то думая, не сдаю ли я ребенка, - а Пинки подтвердила!
        - Подтвердила, значит… - Кристофер ослабляет галстук, а затем снимает, и откидывает в сторону, - что ж, Элли, тебя жестоко обманули. Это моя спальня, твоя - дальше по коридору.
        Теперь понятно, что за переглядки были у двух родственниц перед сном. Вот ведь!
        Я молчу, размышляя о том, как сейчас выгляжу в свадебном платье, и в его постели. Боже, не дай ему подумать…
        - Но если ты считаешь, что супружеский долг важнее…
        - Нет!
        Я тяну одеяло на самое горло, и даже немного отползаю. Кристофер смотрит с недоумением, и легким движением руки лохматит волосы.
        - Элли, успокойся. Что с тобой? Я ведь просто пошутил.
        Да, точно. Шутка, не более, а моя реакция выглядит просто дикой. Но не рассказывать же, сколько раз я увиливала от попыток изнасилования, и потому сейчас трясусь как осиновый лист.
        - Извините. Я сейчас уйду к себе, правда. Не знаю, с чего Кира так сказала…
        - Брось, Динозаврик. Ты просто приглянулась моим, вот они и подкинули тебя в логово зверю, - он тихонько смеется, и расстегивает первые три пуговицы рубашки.
        Приглянулась? С трудом верится, потому что, если Пинки сразу обозначила, что на моей стороне, то поведение Киры таким однозначным не было. Но, может, Кристоферу виднее?
        - Я пойду, - невесть зачем повторяю я, и не двигаюсь с места.
        Я все еще в платье, но почему-то не решаюсь просто отодвинуть одеяло, и встать с кровати. Как-то… Неловко, тем более под прожигающим взглядом Кристофера.
        - Уйдешь, и даже не спросишь, где я был в ночь нашей свадьбы? Кажется, я удачно женился.
        - Не удачно, потому что будь наш брак настоящим, я бы из вас всю душу вытрясла, - ляпаю вслух, и тут же зажимаю рот ладошкой.
        Как это так мысли из меня выпрыгивают сразу вслух?! Ну и стыдобища.
        А Кристофер уже смеется, и я наблюдаю за белыми ровными зубами и лучиками у глаз. Ему идет смех и улыбка. Тогда он сразу как-то моложе и менее серьезный…
        - Элли, ты можешь спрашивать меня о чем угодно. Тем более я отсутствовал по нашему общему делу.
        - Черный Эд? - я моментально подбираюсь, и даже пододвигаюсь к Эрону ближе.
        - Майлгис звонил. Фото Эдди расклеены по всему городу, но результата это приносит мало. На наше счастье, один из продавцов после его ухода заметил сходство с портретом… Вызвал полицию, они просмотрели камеры. Без сомнения, это он, Элли.
        Я молчу, потому что все еще не знаю, насколько это серьезно. Я не видела Черного Эда, не слышала подробности о его преступлениях, не чувствую опасности рядом с всегда уверенным Кристофером. Ну гулял преступник по магазину, что с того? Это вполне ожидаемо, ведь ему нужно что-то есть, и…
        - Это был магазин, в котором я брал тебе платье, Элли.
        Тугой комок, что вмиг разрастается в груди, заставляет меня сжимать руки под одеялом на легчайшем подоле.
        - Он близко, и идет по следу. Ни на секунду не выпускает нас из виду, и потому мы должны быть очень осторожны, - мягко, но убедительно говорит Кристофер, - постарайся понять, опасность реальна, и она ближе, чем ты можешь себе представить.
        Я молчу, дрожа в теплой комнате, под плотным одеялом. Впервые чувствую страх перед сумасшедшим убийцей, которому по какой-то неведомой причине приглянулась именно я.
        - Поверь мне, я знаю, о чем говорю, - тихо заканчивает Кристофер, а затем тянет руку, пытаясь обнять мои дергающиеся плечи.
        Глава 11
        Элли
        Когда при поступлении в школу нам рассказывали, что уроков будет много, я и не думала, что настолько.
        То есть, конечно, я представляла себе, что это будет далеко не школьный уровень, но реальное положение дел оказалось гораздо хуже. С самого утра у нас стоят пары, и длятся до шести вечера. Два перерыва по часу - на обед и еще один прием пищи. Между парами буквально 10 минут, которых едва хватает перейти от одного кабинета к другому, и снова усесться за парту.
        И в таком темпе мы должны были учиться шесть дней в неделю, а в воскресенье полагалось самим изучать заданный материал.
        Я совру, если скажу, что мне легко все это давалось. Буквально за первую неделю со всех студентов слетел весь задор, и коридоры наполнились угрюмо спешащими молодыми людьми, среди которых потерялась и я.
        - Следующая пара - юриспруденция, - говорит Дарьяна, доставая из рюкзака расписание, - у твоего, Элли.
        Девочки с улыбкой глядят на меня, и я тут же краснею. Ну да, у моего мужа. Уже все в курсе, какие у меня отношения с самым интересным преподавателем в школе, и со многих сразу слетел дух пренебрежения.
        И я понимала, почему.
        - Садитесь, садитесь, - торопит Эрон, когда звенит звонок, и все занимают свои места. - Давайте быстро разминку для мозга, чтоб все включились. Итак, ситуация - в отеле произошло убийство. Мужчина, сорок пять лет, задушен собственным шарфом. Подозреваемых четверо - его жена, с которой он снял номер, горничная, сосед по этажу в инвалидной коляске и портье. Какие ваши варианты?
        - Жена, конечно! - тут же выкрикивает парень с предпоследней парты.
        - Ваши доводы, мистер Клим?
        - Ну, ясное дело, что она. Мотив какой угодно - тут и ревность, и желание получить деньги после его смерти, да и банальное - осточертел за годы брака. Жена это, тут и думать нечего!
        - Мотив вы, конечно, предположительно нашли. А как же другие аспекты убийства? У кого-нибудь есть возражения?
        Секундная тишина, а затем девочка в круглых очках с передней парты тянет руку.
        - Не по-женски это.
        - Что именно?
        - Ну, душить мужа. Даже если б сил хватило, все равно не тот метод. Жена бы лучше отравила, при чем дома, а не в отеле, на глазах у других людей. К чему ей такие сложности?
        - Превосходно, мисс Спаркл. Вам плюс. Еще теории? Кого проверим следующим?
        Снова недолгая пауза, а затем голос еще одного студента.
        - Можем сразу исключить инвалида.
        - С чего это?
        Кристофер взглянул на говорившего так, что я сразу поняла - здесь где-то хитрость. Успела уже немного изучить мимику этого мужчины, и теперь с интересом слушала, что будет дальше.
        - А как он сможет задушить кого-то? - словно очевидное, говорит все тот же студент, - это же встать надо, а он в инвалидной коляске…
        - Вы в этом уверены? В том, что мужчина не лжет, и стопроцентно инвалид?
        Притихший класс переглядывается, и пожимает плечами.
        - Не уверены. Вы видите его в первый раз, где гарантия, что он тот, за кого себя выдает? Конечно, потом вам придут на него данные - но это будет спустя пара дней, преступник может уйти. Ну-ка, давайте - как определить, является ли человек действительно прикованным к инвалидному креслу?
        Снова тишина, в которой я боюсь поднимать руку. Но, кажется, Эрон и сам замечает в моих глазах ответ, потому что слегка кивает.
        - Миссис Эрон? - невозможно серьезно называет он мою новую фамилию, и весь класс стремительно оборачивается.
        Черт, как же я не люблю такое пристальное внимание.
        - Посмотреть на подошвы? - чуть-чуть дрожащим голосом предлагаю я, и Кристофер хлопает в ладоши.
        - Бинго! Отлично, миссис Эрон, просто превосходно! Да, действительно, каким бы банальным не был метод - но уронить во время допроса ручку, и заглянуть под ботинки подозреваемого - хороший способ определить его неспособность двигаться. И, если вы видите на его подошвах грязь…
        Он снова делает паузу, и выразительно смотрит на нас.
        - Брать его надо, чего тут! - тут же выкрикивает Клим, - ясно же, что он виновен.
        - Да? Докажи, что он врет.
        - Что?
        - Возьми, и докажи, что он действительно не ходит. Или ты думаешь, что при новости о грязных ботинках он тут же вскочит со своего места и пустится в пляс?
        Кристофер смотрит теперь насмешливо, и Клим опускает голову. Он - первокурсник, и еще не до конца понимает, насколько опасно спорить с этим преподавателем. А вот второкурсники, что пугливо расходились в коридорах при звуке шагов Эрона, не раз сталкивались с его нравом.
        Но сейчас, кажется, Кристофера не интересовало желание потоптаться на чувстве собственного достоинства студента, и он спокойно переводит взгляд на класс.
        - Итак. Есть адекватные идеи, как разоблачить преступника?
        Все молчат, кто-то в остервенении листает учебник. Зря. Мистер Эрон терпеть не может халтуры.
        - Оставьте в покое книжонку, Баскин, - резко роняет он студенту, - этому вас не научат никакие законы и инструкции. Это - жизнь, и, если вы хотите уметь распутывать дела, придется научиться думать головой!
        Студенты все также молчат, в большинстве своем боясь ляпнуть глупость, и попасть под горячую руку преподавателя. Мне не так, чтобы страшно, но достойных идей и впрямь нет.
        Кристофер ждет еще минуту, а затем облокачивается на преподавательский стол.
        - Где же ваша выдумка, друзья мои? С нестандартными злодеями и методы - нестандартные.
        - А можно пример? - с интересом просит девушка с первой парты, и Эрон кивает.
        - Да пожалуйста. К примеру, можно ненадолго отлучиться, и попросить других участников трагедии не вмешиваться, и не приходить на помощь инвалиду. Затем собрать всех в комнате, устроив еще один допрос. Когда нервы у всех уже на пределе, сделать вид, что получили срочное сообщение, и в панике прокричать, что в здании бомба.
        Он лениво обводит всех взглядом, и спокойно продолжает.
        - Все рвутся на выход, и совершенно «забывают» помочь нашему инвалиду спуститься с лестницы. Ну и после все, что вам остается - ждать на улице, как человек на своих двоих выбежит вслед за вами.
        Класс потрясенно молчит, и все та же ученица потрясенно произносит:
        - Это ведь незаконно… Противоречит всем инструкциям…
        Кристофер лениво пожимает плечами.
        - Наверно. Если честно, понятия не имею, не читал их. Но зато наш «инвалид» сейчас отбывает срок за убийство начальника, что уволил его, и оставил буквально с голым задом. За это тот затаил обиду, и решился на крайний шаг - убийство человека.
        - Так это ваше дело, мистер Эрон?! Вы… Правда, так действовали?
        - Так, и не так - какая разница, если это приносило свой результат? - раздраженно отвечает Кристофер, и берет в руки мел, - итак, раз мы все выяснили, а ваши лица больше не похожи на оловянных солдатиков - продолжаем урок уже по теме.
        Лекция идет своим чередом, и я украдкой любуюсь мужчиной. Своим мужем.
        Краснею от этих мыслей, и никак не могу понять, почему у меня такие реакции. Это для дела, совершенно необходимый брак, и поступок в духе Эрона. Так почему я ежусь под его внимательным взглядом, боюсь попадаться ему на глаза в доме, и все чаще вспоминаю наш первый и единственный поцелуй на свадьбе?
        Перевожу дыхание, стараясь выкинуть все лишнее из головы. Кристофер хорош, чего уж там, да и энергетика у него потрясающая. Чего стоят взгляды девиц, что так или иначе пытаются с ним пококетничать, но всегда уходят ни с чем.
        Потому что теперь он - женатый человек?
        Или он и до моего появления вел себя с подхалимками так же жестко?
        Я не знаю, но почему-то надеюсь и на первое и на второе сразу.
        Когда звенит звонок, я выдыхаю, расслабляюсь, и предвкушаю обед в столовой. Мне нравится, что я уже не шатаюсь от голода, и даже появились какие-то вкусовые предпочтения - например, я больше люблю мясо, чем рыбу, хотя раньше ела с одинаковым рвением и то, и другое.
        Только шоколада в моей жизни все также мало, но я радуюсь и вкусным сладким пирогам, которые печет в наше отсутствие Пинки.
        Мы с девочками уже у самой двери, когда меня настигает спокойный голос Кристофера:
        - Миссис Эрон, задержитесь, пожалуйста.
        Глава 12
        Кристофер
        Когда Элли разворачивается, и понуро плетется к моему столу, я пытаюсь сохранить спокойное выражение лица.
        Когда ее губы опускаются, а взгляд направлен куда угодно, но не на меня, я все еще держусь, чтобы не вспылить, и не испугать девчонку.
        Но когда она замирает в метре от меня, и молчит, сжав пухлые губы, терпение с треском покидает мой вспыльчивый нрав.
        - Динозаврик, а что происходит, а?
        Девушка вздрагивает, хмурит тонкие брови, и все-таки ловит мой взгляд.
        - Что-то не так, профессор?..
        - Да, черт дери, не так. С тех пор, как я упомянул о следящим за нами Эдди, ты сбежала из моей спальни, и теперь всеми силами избегаешь меня. Ау, Элли ты ничего не перепутала?! Не меня сторониться надо, я - единственный, кто действительно сможет тебя защитить!
        Выдыхаю, и на миг прикрываю глаза, чтобы не видеть этот вечный испуг. И чего она боится в моем лице?! Да, я не всегда сдержан, но ни разу по-настоящему не кричал на жену…
        Жена. Она, блин, мне чертова жена, а я за всю неделю и парой фраз с ней не перебросился! Хоть и живем в одном доме, но Элли проводит вечера за уроками, а по утрам лишь ныряет в мою машину на заднее кресло, чтоб вместе прибыть в школу.
        «Здравствуйте», «Спасибо», «Хорошего дня», и «До свидания».
        Вот и все, что я слышу из приоткрытого ротика с языком, который при одном воспоминании мешает моим мыслям работать.
        Окидываю взглядом сосредоточенную Элли, и отмечаю, как похорошела девчонка. Всего за неделю из ее взгляда исчез голод, круги под глазами скрылись, а на щеках появился нежный румянец. Даже в безобразном платье с открытой шеей она смотрелась довольно неплохо, и лишь высокая шишка на голове портила весь облик.
        Я помнил, как красиво ее волосы спускались с плеч в свете ночника моей спальни.
        Я хотел бы увидеть это еще раз.
        - Для сохранения моей безопасности нужен был брак с вами. Теперь оказывается, что для этого мне нужны совместные вечерние беседы? - спускает меня на землю жена.
        Она роняет все это тихим голосом, но я чувствую, как злость звенит в нем. Я реально не понимаю, с какого перепуга мы вдруг так общаемся, но мне это не нравится.
        А еще не хочется признаваться даже себе самому, почему именно меня не устраивает такое общение.
        Делаю шаг к своей студентке, «проглатываю» новый уровень ее испуга в глазах, и говорю максимально спокойно:
        - А у тебя что, язык отсохнет сказать мне пару ласковых? Или ты думаешь, что если мы будем ходить в двух метрах друг от друга, то у Черного Эда не возникнут подозрений?!
        Она смотрит, краснея и тут же бледнея, будто ее мысли в голове скачут с плохого на «еще хуже». Возможно, я слишком груб с ней, но я работа в полиции приучила к такому.
        Правда, был в моей жизни еще опыт…
        - Простите. - заикается Динозаврик, и слегка трясет головой, - я не подумала об этом. Обещаю впредь проявлять больше… Достоверности.
        Мда. Достоверности мне не хватает, щас же! Я просто хочу узнать девчонку получше, потому что не помню, когда мне последний раз было так интересно.
        Лезу глубже в память, роюсь и достаю слова, сказанные мамой Киры когда-то.
        «Крис, ну ведь можно же… Не как с преступниками. Иногда эффективнее спросить напрямую».
        Глубоко вдыхаю, потому что давно не тренировался в таких примитивных методах.
        - Элли, в чем дело? Я тебя чем-то обидел, или успел напугать? Или я настолько старый и противный, что для беседы со мной мне нужно угрожать убийцей?
        Она распахивает голубые глаза, мечется, будто оказалась полностью беззащитна перед такой атакой.
        - Я… - спотыкается, молчит, но слова будто толкаются у нее во рту, - дело совсем не в этом… Вы не пугали, вы просто…
        Она краснеет теперь так, что ее шея идет пятнами. Мне так интересно услышать продолжение, что я невольно подаюсь вперед, оказываясь максимально близко.
        И, кажется, это становится последней каплей.
        - Вы просто очень хорошо целуетесь, - выпаливает она, и хватается за свой рот ладошкой.
        Мда.
        Права была бывшая, иногда правда - самое мощное оружие. Но теперь, кажется, ее будут щедро приправлять ложью.
        - Простите, пожалуйста…
        - Не прощаю.
        - Я не хотела…
        - Хотела.
        - Не совсем то имела в виду…
        - Именно это!
        Элли в изнеможении делает пару шагов назад, и усаживается на первую парту. Ее лицо выражает такую степень ужаса, будто призналась она в чем-то страшном.
        А мне кажется, будто в кабинете стало как-то солнечней, будто кто-то за окном пододвинул солнце поближе.
        Улыбаюсь ее испугу, подхожу ближе, и вытягиваю руку. Она в оцепенении смотрит на ладонь, но не шарахается в сторону, как до этого в моей спальне.
        - Раз уж ты сегодня столь откровенно, могу и я сделать то, что давно хочу?
        Кивает.
        Хм, это слишком просто, видимо, девочка в каком-то трансе или шоке. Но я не медлю, а подхватываю пальцами заколку, и осторожно разжимаю тугие зубчики в волосах.
        Каскад ослепительно-рыжих прядей падает по спине и плечам, делая из Элли сказочную фею с глазами-озерами. Сейчас все в ней играет, как надо - горящий румянец, распахнутые глаза, полные губы и гладкие рыжие волосы. Кажется, они стали гуще и стали более завиваться на концах с последнего раза, что я их видел, и даже такие мелочи отмечает мой восторженный взгляд.
        Элли тихонько дышит, и смотрит на то, как я залип на ней. Словно ожидает в любой момент подвоха, удара… С кем она общалась до этого?
        - Ты знаешь, что динозавры не вымерли на самом деле? - ловлю одну яркую прядку, и тихонько потягиваю, привлекая внимание Элли.
        - А что с ними стало? - почему-то шепотом интересуется она.
        Не потому ли, что ее голос сейчас выдаст ту самую хрипотцу, которая появляется от сильного желания?..
        - Известно, что, - хмыкаю, делая почти незаметные плавные движения, и вот уже стою вплотную к девчонке, заставляя ее задрать голову выше, - они превратились в прекрасных рыжеволосых фей.
        После произнесенной бурды губы Элли, как и ожидалось, распахиваются в вопросе, и я пользуюсь своим шансом.
        На этот раз нам не нужно соблюдать временные приличия, мисс недотрога.
        И покажу тебе, что на самом деле «хороший поцелуй».
        Глава 13
        Кристофер
        Мне сейчас даже не нужно медлить и «прощупывать» - я уже знаком с этим теплым ртом, и теперь без сомнения ныряю туда языком, нащупывая уже знакомые и приятные глубины, которые неспеша начинаю ласкать.
        Моя маленькая жена уже привычно дергается всем телом в начале, но затем по миллиметру в секунду расслабляется, давая мне полностью захватить контроль, и вести наш поцелуй дальше.
        Туда - где горячо.
        И я с наслаждением сам погружаюсь в эти ощущения, не помня, когда последний раз испытывал подобное.
        Я не был сухарем по натуре, и не так чтобы совсем игнорировал женщин - но их пустая болтовня и примитивное «свидание - поцелуй - свидание - секс - свидание - разговоры о будущем» настолько утомляли, что после секса я не хотел идти дальше.
        С Динозавриком у нас с самого начала все иначе - «свадьба - поцелуй - разговор в моей постели, после которого все пошло по одному месту», и все это приправлено ароматом тайны и угрозы, которое лично меня всегда влекло и утаскивало на самый пик адреналина.
        Мне интересно разгадать, что скрывает моя жена. Я знаю и вижу, что не все в ее прошлом так просто, но по-настоящему цепляет лишь одно - тащится ли оттуда за ней что-то в настоящее?
        Что бы ей не пришлось совершить там, до нашей встречи, я приму, потому что вижу, какой человек Элли сейчас. Но не цепанет ли нас какая-нибудь информация, которая заставит меня взглянуть на жену по-другому?
        Я внутренне вздрагиваю, и слегка оттягиваю тяжелые волосы Элли на затылке, получая легкое постанывание в ответ.
        Почему я думаю о ней как о «нас»?
        Не потому ли, что привязываюсь намного больше, чем сам себе могу признаться?..
        Дверь с тихим щелчком открывается, и я слышу судорожный вздох.
        - Простите! - пищит какая-то студентка, и пулей уносится прочь, хлопая за собой дверью.
        Мы с Динозавриком распадаемся, отрываясь друг от друга с тяжелым дыханием.
        - Не кабинет, а проходной двор, - пытаюсь шутить я, ероша затылок, и наблюдая, как лицо и шея Элли окрашивается в бордовый цвет.
        Уверен, у нее покраснели и уши, но за рыжими прядями их просто не видно.
        - Я пойду, - хрипит она, хватаясь за щеки, и тут же спрыгивает с парты.
        Я еле успеваю открыть рот, и то мои слова догоняют Элли у самой двери, так быстро несется девчонка.
        - Погоди, Динозаврик, - быстро произношу я, и открываю ящик своего стола.
        Вытаскиваю большую плитку молочного шоколада, и поднимаю взгляд. Моя жена держится за дверную ручку, глядя при том на меня с таким недоверием, что становится дурно.
        Кто тебя научил так бояться, Элли? И почему у самого внутри все гадко и мерзко от этого взгляда?
        Оглядываю хрупкую фигурку девушки с падающими на спину волосами и горящими диким румянцем щеками, с тревогой в душе понимая, что не хочу ее такой выпускать.
        Это ведь только для меня она такая, верно?
        Или я уже напридумывал того, чего и в помине нет?
        - Вот, возьми. У нас не балуют студентов сладким, все сосредоточенно на здоровом питании. Съешь с чаем после обеда, идет?
        - Почему?
        Твою мать, что за вопрос, Элли?! Отравить тебя хочу, судя по ужасу на твоем лице.
        - Мне показалось, ты любишь шоколад. Разве нет?
        Тогда в кабинете Губернса она раскусывала дольки с такой сдержанной жадностью, что я еще в тот раз решил обязательно накормить ее шоколадом.
        И даже затарил один из ящиков на кухне сладким, но Элли, кажется, боялась заглянуть куда-то, кроме своей спальни, и даже не видела персонального ящика с сюрпризом.
        Ну что ж. Всему свое время.
        - Очень люблю, - шепотом, словно произносит страшную тайну, произносит она, - спасибо.
        - Эй, ты даже еще не взяла плитку. Вперед, я не кусаюсь.
        Обнажая зубы, подмигиваю, и молча смотрю, как девушка идет ко мне как по минному полю, не делая и попытки приблизиться навстречу.
        Нет, Элли, приучаемся самой ко мне подходить. Даже если пока только за сладким призом.
        Я усмехаюсь, думая, что это похоже на какую-то дрессировку, но моя маленькая жена действительно в каких-то вещах словно дикая, так что приручать ее будет одно удовольствием.
        Элли хватает цепкими ладонями шоколадку, облизывает пересохшие губы, и снова произносит еще тише, чем прежде:
        - Спасибо.
        - Да не за что, Динозаврик. Заходи еще - у меня всегда найдется сладкое для тебя.
        Подмигиваю, и кайфую от красноты ее щек. Не хочу разрушать ее смущенную улыбку, но должен сказать кое-что еще, чтобы дать ей время подготовиться.
        - Сегодня вечером будем разговаривать, Динозаврик. Так что, прошу, не запирайся в спальне, а лучше спустись в гостиную. Нам есть, что обсудить.
        Она мгновенно теряет всякий намек на улыбку, тяжело сглатывает, и просто кивает. Покидает мой кабинет, тихо прикрывая за собой дверь, и оставляя меня в одиночестве.
        Я кидаю взгляд на часы, и удовлетворенно отмечаю, что Элли успевает пообедать. Сажусь за стол сам, рукой отодвигаю в ящике остальной шоколад - и тупо смотрю на папку с прикрепленной фотографией своей жены.
        У нас будет действительно непростой разговор вечером, Динозаврик.
        И, надеюсь, ты найдешь в себе силы рассказать мне правду.
        Глава 14
        Элли
        Оставшиеся уроки я сидела, слушая и не слыша ничего из происходящего вокруг.
        Преподаватели зачитывали лекции, и я даже что-то записывала, Дарьяна с Ким задавали вопросы, а я на них невпопад отвечала.
        Но на самом деле мысленно я была совершенно в другом кабинете, а мои губы горели от каждой картинки в памяти.
        Вот Кристофер хмурится, не понимая, отчего я пытаюсь его сторониться. Вот борется с собой внутри, решаясь, кажется, задать мягкий, открытый вопрос. Вот его глаза зажигаются, когда я ляпаю нечто ужасно стыдное про наш поцелуй, а затем с моих волос летит прочь заколка, а следом и вся вежливая отчужденность, которую я лепила неделю напролет.
        Я потихоньку лезу в сумку, и нащупываю аккуратно завернутую в фольгу остаток шоколадки. Не выдерживаю, и прямо на уроке слегка отгибаю упаковку, чтобы отломить еще одну дольку.
        Я очень стараюсь есть ее понемногу, чтоб растянуть блаженство.
        Но все равно тянусь за сладким ломтиком снова и снова, каждый раз вспоминая его напутствующие слова.
        «Заходи еще - у меня всегда найдется сладкое для тебя».
        Он ведь говорил об одном лишь шоколаде, верно?
        Жмурюсь от тянущей сладости во рту, и даже не сразу понимаю, что звенит звонок на перемену. На сегодня - последний урок, так что можно собираться домой.
        - Тебя сразу заберет твой мистер Эрон? - интересуется Ким, пока мы собираем учебники.
        Киваю, стараясь не очень заливаться краской. Мы всегда едем вместе домой после учебы, и этот раз не станет исключением.
        Только сегодня, пожалуй, я сяду на переднее сидение.
        - Счастливая ты, - восторженно тянет Дарьяна, - я бы тоже хотела так… На учебе - вместе. По дороге - вместе. Ночью - тоже вместе…
        На этом месте мои щеки все-таки алеют, и девушки смеются, явно думая о том, как именно мы с Кристофером проводим время в спальне. Ну не говорить же им, что у нас и комнаты-то разные!
        - До понедельника! - машу девчонкам рукой, и направляюсь к парковке, размышляя, что мне нравится проводить время с ними.
        Нужно как-нибудь попросить у Кристофера не забирать меня, чтобы воспользоваться приглашением, и посидеть у девчонок в комнате. Я же еще обещала им помочь перешить джинсы…
        Звуковой сигнал телефона заставляет остановиться, и вытащить трубку. Хм, смска.
        «Прости, Динозаврик, сегодня не получится поехать вместе. Пришлось задержаться. На парковке тебя ждут Пинки и Кира. Муж».
        От последнего «Муж» странно екает в груди, а следом там же разливается печаль. Странно, но я отчего-то расстроена, что мы не сможем поехать вместе.
        Откидываю лишние эмоции, убеждая себя, что это от чересчур хороших поцелуев. Ох не следует мне подпускать Кристофера так близко, от этого в голове и сердце начинает твориться настоящая каша…
        Уже гораздо медленнее продолжаю свой путь, пока не нахожу нужную машину, на заднем сидении которой сидит Кира.
        - Привет, - произношу, открывая дверцу, и закидывая рюкзак, - а где Пинки?
        Девочка отрывается от мобильника, и красноречиво указывает рукой куда-то в сторону.
        Повернув голову, я так и застываю перед дверцей, удивленно вытянув лицо. Моя свекровь, все с той же яркой прической-ежиком, в свободной толстовке и новомодных джинсах с нашивками стоит поодаль и вовсю флиртует с моим преподавателем по этике!
        Как я поняла, что женщина флиртует?
        Да очень просто!
        Ну невозможно на каждую фразу мистера Дригга так сильно запрокидывать голову и хохотать на всю округу!
        Интересно, а у нее давление от этого не поднимется? Не рискну спросить об этом саму Пинки, иначе она страшно обидится…
        - Ее надо забирать оттуда, - задумчиво произносит Кира, выбираясь из машины, и вставая рядом со мной.
        - Почему?
        - А ты водить умеешь?
        - Нет…
        - Вот и я нет, - Кира произносит это с таким лицом, будто водить для восьмилетней девочки вполне себе возможно в принципе, - а нам домой надо. Кто нас отвезет?
        Я задумчиво гляжу на откровенно сияющую Пинки, и слегка ошарашенного от вида женщины преподавателя.
        - Может, просто подождать, пока они сами наговорятся?
        - Не получится. Бабуля так просто не отстанет, если ей кто-то приглянулся. А этот тип явно в ее вкусе.
        Я с сомнением оглядываю мистера Дригга, одетого в строгий черный костюм с начищенными туфлями, и прилизанной шевелюрой. Рядом с яркой Пинки он смотрелся уж слишком серьезным и взрослым, хоть и был младше ее лет на пятнадцать.
        И чего моя яркая свекровь могла найти в это мужчине? За те несколько лекций, что он у нас успел провести, мне он показался скучным и слегка помешанным на правилах занудой. А Пинки вон как улыбается…
        - И что будем делать? - не особо надеясь на ответ, спрашиваю я, и неожиданно Кира открыто улыбается.
        - Идем!
        Я едва успеваю проскочить вслед за девчонкой между выезжающими машинами, про себя размышляя, должна ли остановить Киру. Вообще, за то время, что мы живем под одной крышей, я мало изучила падчерицу, но одно поняла точно - если девочка что-то задумала, остановить ее сможет разве что бульдозер.
        Ну, или бабушка.
        Я не была ни тем, ни другим, а поэтому просто бросаюсь следом, очень надеясь, что поступаю правильно.
        А Кира уже подошла к голубкам почти вплотную, и, встав за спиной Пинки, во все горло кричит:
        - Бабууууль! Вот ты где!
        Подпрыгнув так, что любая «бабуля» тотчас сдохла от зависти, Пинки резко разворачивается, и с негодованием смотрит на внучку.
        - Кира! - яростно восклицает свекровь, и тут же замечает подоспевшую меня, - Элли, дорогая… ты уже все? Девочки, дайте мне пять минут, я сейчас подойду.
        Послав внучке еще один многообещающий взгляд, покрасневшая Пинки вернулась к разговору с мистером Дриггом, который теперь с удивлением разглядывает нашу компанию.
        Я быстро киваю преподавателю, и оттаскиваю Киру к машине, краем уха успев услышать, как Пинки объясняет все произошедшее глупой шуткой.
        Ага, кажется, моей свекрови не очень по нраву звание бабушки, и хитрая Кира этим воспользовалась. Я с интересом смотрю на усевшуюся на свое место девочку, что довольно подмигивает, и снова утыкается в телефон.
        А не слишком ли много времени ребенок проводит с гаджетом? И почему я вообще об этом задумываюсь?
        - С кем переписываешься? - осторожно интересуюсь я, так как Кира быстро-быстро сучит по экрану.
        - Рассказываю другу, как заставила бабулю покраснеть, и поспешить в машину, - широко улыбается девочка.
        Другу? В смысле, мальчику? Интересно, а в таком возрасте у детей уже бывает что-то, кроме дружбы?
        - Меня этому еще мама научила, давным-давно, - хвастается Кира, снова залипая в телефон, а я цепляюсь на последнюю фразу.
        Мама - это же бывшая жена Кристофера? Интересно, в каких они отношениях между собой? Я быстро заверяю себя, что мой интерес носит чисто любопытствующий характер, и никак не связан с чувственными поцелуями моего мужа.
        - Вы часто общаетесь? - бросаю взгляд в зеркало заднего вида, и ребенок удивленно поднимает брови.
        - В каком смысле?
        Ее губы сжимаются, а мне становится неловко за проявленное любопытство.
        - Ну, ты и твоя мама… Просто ты все время с бабушкой, и… Я подумала…
        Кира смотрит мне прямо в глаза, когда хмурит брови, а ее лицо становится на удивление взрослым и резким.
        - Я думала, ты знаешь… Моя мама умерла, Элли. Четыре года назад.
        Сглатываю, и чувствую, что кровь хлынула в лицо. Зачем я спросила?!
        - Прости… - тихо шепчу я.
        - Странно, что папа тебе не сказал, - словно сама с собой, рассуждает девочка, - ведь ты вышла за него замуж.
        - Это… Имеет значение?
        Кира убирает телефон в карман, пристегивает ремень безопасности, и отворачивается к окну. Пустым, бесцветным голосом произносит фразу, что колоколом ударяет по моим ушам:
        - Ее убил Черный Эд, Элли. Это было его последнее преступление.
        Глава 15
        Элли
        - Ну, Кира, поганка такая, обязательно было позорить бабушку?! Сколько раз я тебе говорила, что при посторонних я - Пинки, и никак иначе! Ну что, с тебя убыло бы, задержись мы еще на пару минут?!
        - Ага, знаю я твои пару минут! Если б не вмешалась, еще б полчаса простояли! А я, между прочим, есть хочу!
        - Вот вырастет жопа, как у бегемота, тогда и поймешь, что иногда голод полезен для здоровья!
        Я слушала пререкания вернувшейся Пинки и Киры, видела, как мы выезжаем с парковки, но все еще не могла шевельнуться, даже чтобы пристегнуть ремень.
        Черный Эд убил бывшую жену Кристофера?!
        И он ни слова не сказал мне об этом?!
        Кажется, меня начало немного колотить, когда машина резко затормозила, и я ощутила на своих руках крепкие горячие ладони.
        - Элли… Элли, тебе нехорошо? Может, выйдем на свежий воздух?
        Я лишь кивнула, и буквально вывалилась из машины. Хотелось усесться прямо на обочину, потому что ноги тряслись, но мне не дали. Пинки уже была передо мной, держа за плечи, и обеспокоенно заглядывала в глаза.
        - Что происходит? Может, в больницу?
        Мои губы не слушались, и поэтому выдали совсем не то, что я бы хотела произносить:
        - О своей прошлой невестке вы тоже так заботились?
        Руки с моих плеч соскальзывают, и по растерянному лицу свекрови я понимаю, что Кира не соврала.
        От этого в душе завязывается тугой узел, из которого искрами высекается злость.
        - Или просто похоронили и забыли, да? Сынок ведь другую найдет… Глупую дуру, которой тоже можно рискнуть для поимки убийцы… Ее ведь не жалко… Она ведь так… Случайная жертва на пути гениального самоуверенного Кристофера Эрона…
        Я несу что-то еще из внутреннего клубка страха и злости, когда кулак Пинки разжимается, и со всего размаха ударяет мне по лицу ладонью.
        Секунды две я стою в оцепенении, держась рукой за горящее лицо, а затем медленно оседаю на землю.
        - Элли! - Пинки ловит меня уже на коленях, - у тебя была истерика, девочка… Мне пришлось… Слушай, давай сядем в машину, прошу тебя, там ты сможешь расслабиться!
        Я киваю, ощущая горячие дорожки слез из глаз. Как-то по деревянному встаю, и сажусь на свое место. Пинки дрожащими руками накидывает на меня ремень, и заводит мотор.
        Мы едем молча еще пару минут, когда я слышу сзади детский, испуганный голос:
        - Элли… Ты плачешь? Это из-за меня?
        Мне страшно и холодно, но почему-то этот испуг малышки придает сил, и я рукавом утираю слезы. Моргаю, глубоко дышу, и оборачиваюсь назад.
        - Ну что ты! Мне просто очень-очень жаль твою маму. Я не знала, Кира… Понимаешь? Я правда не знала…
        Ребенок медленно кивает, и совсем слегка, одними уголками губ, улыбается мне. Сильная малышка. Гораздо сильнее, чем я.
        До дома мы доезжаем в полной тишине, но напряжение в салоне автомобиля можно буквально потрогать. Кира сразу мчится на кухню, разогревать ужин, а мы с Пинки замираем в прихожей.
        - Извините, - наконец, выдавливаю я, вспоминая, что наговорила.
        - Выбрось и забудь, - спокойно произносит она, - послушай, Элли… Мой сын не всегда бывает прав. А иногда вообще ведет себя, как полный эгоист, прикрываясь необходимостью. В конце концов он обычно побеждает, но иногда слишком высокой ценой. Как бы там ни было - я его мать, и буду любить несмотря ни на что. А ты можешь стать мне дочерью, а можешь навсегда покинуть наш дом. В любом случае, я дам тебе совет - поговори со своим мужем, детка. В семейной жизни это единственное, что способно принести пользу. Окей?
        Я киваю, хоть и не совсем понимаю, отругали меня или наоборот, одобрили. Совет, наверно, хороший, но пока я совсем не в том состоянии, чтобы ему следовать.
        Хорошо, что Кристофера нет дома…
        - Вот и отлично, - переходит на свой обычный тон Пинки, и потирает ладошки, - что-то я замерзла. Пойдем, выпьем чаю с липой?
        - Я попозже.
        Мне надо остаться одной, и подумать. А еще лучше, залезть в ванну…
        - Эм, ну хорошо. Элли, на твоей кровати пакет… Я ездила в город, и кое-что купила тебе из вещей. Примерь, если что-то не подойдет, скажи, я поменяю.
        Она говорит это так просто, словно не видит ничего зазорного в том, чтобы одевать меня. А я краснею, и становится снова стыдно из-за своих застиранных тряпок.
        - Не стоило беспокоиться…
        - Это уж мне решать.
        Пинки разворачивается, покидая прихожую, а я бреду к себе. Ращбираю огромный пакет с шмотками, и понимаю, что «кое-что» - это практически новый гардероб. Почему-то на глазах снова появляются слезы, и я со злостью стираю их кулаком.
        И что мне теперь делать?!
        Разводиться с самоуверенным гадом, или же довериться, выслушать, и попытаться понять?
        Я достаю комплект домашних штанов и туники, и наполняю ванну водой. Закалываю на затылке волосы, и погружаюсь в ароматную пену, с наслаждением закрывая глаза.
        Есть ли у меня выбор в данной ситуации? И насколько сильно готов рискнуть Кристофер, чтобы поймать убийцу своей жены?
        Мог ли он с самого начала задумать меня лишь приманкой?..
        - Помнишь, я просил ждать меня в гостиной, Динозаврик? - раздается прямо над ухом, и от испуга я резко подскакиваю в воде, - знаешь, а в ванной мне нравится даже больше…
        Глава 16
        Кристофер
        Я хлопаю дверью, громко здороваюсь, и тут же заглядываю в гостиную.
        Пусто, к своему неудовольствию отмечаю я.
        Слышу голоса на кухне и поскорее спешу туда. Отвык давно, что в моем доме теперь столько людей, и каждый раз я возвращаюсь не в пустоту и молчание.
        Совсем как в те времена, когда мы с Рейчел еще жили вместе, и маленький Киреныш совершала свои первые достижения. Тогда мой дом был наполнен детским смехом и криком, а на кухне к приходу всегда грелся ужин.
        Рейчел… Я сжимаю воспоминания, и запихиваю их поглубже. Слишком большая боль, и до черта много ошибок. И с ее, и с моей стороны тоже.
        Из кухни выглядывает обеспокоенная мама, и приветливо улыбается мне.
        - Есть будешь? Я на сто накрыла.
        - А Элли там?
        Мама хмурится, и мне это не нравится. Есть совсем немного вещей, способных заставить эту женщину расстроиться. И если Динозаврик смогла…
        - Она у себя. Мне кажется, девочке сейчас лучше побыть одной, Крис.
        - Серьезно? Ты что, решила побыть настоящей свекровью? - хмыкаю, проходя мимо мамы в коридор.
        Пинки никогда не была из тех, кто дает непрошенные советы и лезет не в свое дело. Только если случалось нечто серьезное.
        Я рывком дергаю ручку двери в комнату моей жены, и тихо ругаюсь сквозь зубы. Просил же не запираться!
        Достаю из кармана ключ от комнаты (благо он один и подходит ко всем дверям в моем доме), и отпираю замок. Мама, в несвойственной ей манере, маячит за спиной.
        - Крис, я думаю, вам сейчас нужно…
        - Нам с моей женой нужно поговорить. Разве нет?
        Успеваю заметить, как мама недовольно поджимает губы, потому что это ее единственный совет, который она дала нам когда-то с Рейчел. Только вот тогда уже было поздно разговаривать…
        Открываю дверь, вхожу, и плотно прикрываю ее за собой. В комнате никого, но за дверью ванной слышу шум воды. Это заставляет секунду помедлить перед следующим шагом, но лишь секунду.
        Черт возьми, когда я стеснялся вида голой девчонки?!
        С моим полицейским прошлым я не один раз вытаскивал шлюх из переделанных в бордель квартир. И далеко не все они были взрослыми, проженными женщинами.
        Но почему-то все равно замираю перед закрытой дверью, и заставляю воображение умолкнуть. Потому что нам с женой сейчас нужен именно разговор, а не вот это вот все.
        Почти бесшумно вхожу в ванную, стараясь сразу не впиваться взглядом в девушку, но тщетно.
        Она, как магнит и факел, манит меня своей рыжей головой, и сразу приковывает внимание. Хорошо, что глаза Элли закрыты, и она не видит, с какой жадностью я изучаю белую кожу с прилипшими к шее потемневшими прядками. Как «веду» зрачками каплю, что стекает с обнаженного плеча, устремляясь вниз, где толстым слоем лежит белоснежная пена.
        Я не вижу сейчас ничего «пикантного» или даже чересчур откровенного, но внизу все равно сводит судорогой. У меня всегда было отличное воображение. А у моей жены такая гладкая и чистая кожа, что дорисовать остальное определенно хочется…
        Присаживаюсь на корточки рядом, смотрю на слегка синеватые веки из-за тоненьких венок, и произношу какую-то бурду, от которой Динозаврик чуть не уходит под воду.
        Она издает какой-то возмущенно булькающий звук, на щеках мгновенно расцветают два больших красных пятна, и в следующий момент она начинает истошно пододвигать к себе пену.
        Побольше в стратегически важные места, так сказать.
        - Трусиха, - смеюсь я, наблюдая за смешными барахтаньями.
        - Хам! Немедленно выйдите вон, а иначе…
        - Что?
        Два потемневших озера резко грозовеют, и стреляют меня насквозь.
        - Я. Вас. Ударю!
        Ого-го. Серьезная малышка.
        Медленно поднимаюсь в полный рост, и делаю два шага назад. Занимаю расслабленную позу, и со смешком приподнимаю бровь.
        - Вперед.
        Она слегка теряется, и следом кидает затравленный взгляд на большое полотенце и халат рядом со мной.
        - Если ты думаешь, что я подам тебе одежду для того, чтоб получить по морде - ты ошибаешься, Динозаврик.
        Ее взгляд снова злой и карающий - без намека на юмор. Моя жена действительно в гневе, а я, как мудак, усмехаюсь, и просто сгораю от любопытства.
        Что она выкинет дальше?
        Вообще не помню, когда мне последний раз было так интересно.
        Мы переглядываемся, «меряемся» характерами, и я понимаю, что выиграл. Элли в безвыходном положении, ей придется попросить подать ей одежду, и только мне выбирать, соглашаться ли…
        Когда я уже мысленно улыбаюсь капитуляции, моя жена резко перестает сверлить меня взглядом, и закусывает свою пухлую губу. А в следующий миг все стремительно меняется - и яуже в ее глазах я вижу огонек скорой победы.
        Что она придумала?
        Пока я пытаюсь понять, Элли меж тем спокойно продолжает собирать вокруг себя пену, чуть присаживаясь вперед. Теснее, плотнее в области груди, чтоб ровно сесть, а затем - ниже, куда я даже не опускал взгляд.
        Что за…
        Когда пены становится достаточно, Динозаврик, который сейчас больше похож на морскую нимфу, поднимает глаза, и спокойно кладет руки на бортики ванной.
        Улыбается так, что я тяжело сглатываю, не веря своим глазам.
        Где маленький испуганный заморыш в нелепых платьях? Или она головой чувствует себя уверенней, чем в одежде?!
        Моя жена поднимается, «закрываясь» в пену так, что я едва не сиплю от желания. Это смотрится так по-киношному потрясно, что я и припомнить не могу, видел ли вообще подобное. И смогу ли теперь выкинуть этот образ из самых извращенных фантазий…
        А Элли меж тем спокойно переступает тонкой ножкой бортик, и идет прямо ко мне, глядя только в глаза. Ни на секунду не отводя их, не давая мне и шанса скользнуть ниже, чтоб сквозь начавшие лопаться пузырьки раглядеть хоть что-то…
        Она подходит, становясь прямо передо мной, и протягивает руку, срывая с крючка халат. Наши тела так близко, что я чувствую запах мыла, и физически могу потрогать нагревшееся пространство.
        Что бы она не говорила потом, сейчас между нами - лишь мой слой одежды и воздух. И это накаляет до предела, несмотря на то, что мы вроде как ссоримся.
        Мгновение - и Элли резко накидывает на себя халат, плотно завязывая его на пояс. Я даже не успеваю оценить, как под намокшей от пены тканью проступила ее фигура, потому что в следующий миг мне прилетает пощечина.
        Дерзкая, с размаху, тонкой девичьей ладошкой, и… Это заводит до последнего.
        - Первая ссора, жена, - нехорошо выплевываю я, и прижимаю ее к стенке.
        Глава 17
        Элли
        И откуда во мне взялось столько смелости?
        В старшей школе среди таких же небогатых одноклассниц я все равно выделялась своей кричаще-страшной одеждой, особенно до того, как научилась шить. И в какой-то момент я даже радовалась этому - когда других могли запросто зажать в углу, меня по большей части обходили стороной, что в итоге помогло мне избежать многих проблем.
        Поэтому правило «не дразнить кабеля» я знала на все сто.
        Так почему же в случае Кристофера дала такую явную провокацию?!
        Я смотрела на его довольное лицо в сантиметре от моего, и в какой-то мере знала ответ.
        Кристофер не насильник.
        Кристофер не извращенец.
        Кристофер не тот, кто будет принуждать к чему-то, и причинит боль под лозунгом «сама совратила».
        Поэтому большинство моих стоп-сигналов с ним дают сбой, и наружу выползает сидящая внутри женщина, не испуганная и дрожащая, а желающая внимания.
        Того внимания, которое взгляд Криса давал в полной мере, буквально прожигая мою кожу, и заставляя плавиться под его руками.
        Эй! А где это его руки?!
        Мой муж, как-то нехорошо усмехаясь, давит мое тело в стену, а руками скользит по халату. В ванной жарко и душно, и передо его лицо со слегка запотевшими висками и мокрым лбом.
        Я должна бить его по рукам и отскакивать в сторону.
        Еще кричать что-то о невоспитанности, хоть сама и шлялась перед ним голышом.
        Но в реальности я тяну руку, и убираю капельку пота с его виска, а затем веду пальцем вниз, до твердого подбородка.
        Почему мне так нравится его гладко выбритая кожа под пальцами? И как так получилось, что глаза Кристофера стали почти черными, утягивая на дно своего желания?..
        - С первым примирением, - шепчут его губы, накрывая мои, в этот раз медленно и с абсолютного разрешения.
        Я лишь тихо вздыхаю, вновь окунаясь в сладкие ощущения, чувствуя, как мое тело медленно исследуют, лишь слегка заходя на запретные территории. Внутри разгорается то, что девчонки в школе называли «хочу-не-могу», и раньше я никогда их не понимала.
        А теперь сама стою, держась больше на руках мужа, чем на своих двоих, и испытываю тот жар, что заставляет неуютно елозить задницей по стенке.
        Мы так тесно сплетаемся в какой-то момент, что я начинаю задыхаться, и вот уже из ванной слышаться характерные постанывая - преимущественно тонкие, мои, и хрипло-грубые, его.
        - Первая брачная ночь никогда еще не была столь долгожданна, - отрываясь от моего рта, выдыхает Крис, и прежде, чем я успеваю хоть что-то сообразить, подхватывает меня на руки.
        Распахивает дверь, пинком закрывая ее, и несет меня на кровать. Не прекращает каким-то образом поглаживать мое тело, отчего соображать все еще трудно, и целует, целует, целует…
        Боже мой, он ведь собирается заняться со мной…
        - Кристофер, Кристофер…
        Он закусывает мою нижнюю губу, прерывая поток слов.
        - У тебя офигенный рот, Динозаврик. У меня башню сносит от желания проделать с ним кучу всего…
        Я краснею, кажется, больше, чем когда-либо в жизни.
        - Я не могу…
        Он укладывает меня на кровать, нависая, и начиная целовать лицо.
        - Крис…
        - М-м?
        - Нам надо остановиться…
        - Уверена?
        Вообще нет, но по-другому нельзя.
        - Да…
        - А я - нет. Элли, что не так?
        - Я просто не могу, Крис, правда, я не…
        Взгляд в глаза, потемневший и такой… Обжигающий, что я не выдерживаю, и отвожу свой. Боже, что он обо мне теперь подумает?
        - Не можешь - не ходи перед мужем голой. Слышала, может, такое?
        Он зол, и это видно, и потому я чувствую себя еще хуже, чем до этого.
        - Прости.
        Он хмыкает, поднимается с кровати, и тяжело трет лицо руками.
        - Ничего бы этого не было, останься ты в гостиной, Элли. Почему так сложно было выполнить одну мою просьбу?
        Он садится, а я подтягиваюсь на подушках, выравнивая пульс. Смотрю на свои дрожащие руки, и вспоминаю, почему вообще залезла в ванную.
        Имею ли я права на следующие слова?
        Я не знаю, но страх, обида, неудовлетворенность и запоздалая злость порождает во мне
        - Может, потому что я не желаю отыгрывать роль послушной приманки на месте твоей бывшей жены? - медленно произношу я, и почти физически чувствую боль в глазах Кристофера.
        Глава 18
        Элли
        Когда Кристофер резко поднимается, и широким шагом направляется к выходу - я прикрываю глаза.
        А в следующий момент вздрагиваю от звука захлопнувшейся двери.
        Мой муж просто ушел, не сказав ни слова на мой вопрос, и я прекрасно понимаю, почему.
        Слишком у нас все остро, слишком быстро… То мы набрасываемся друг на друга с поцелуями, то мы пара союзников в общем деле, а сейчас вообще я бросаюсь жесткими словами, а в ответ слышу полный игнор…
        Я чувствую себя виноватой, но в то же время как-то странно обманутой. Значит ли его уход то, что я в итоге права, и действительно являюсь приманкой?
        Наверно, где-то на подсознательном уровне мне хотелось развить эту мысль глубже, и хорошенько окунуться в страдание, но мне не дали. Кристофер возвращается также неожиданно, как и вышел, только с двумя разного размера папками.
        Одну, потоньше, откладывает в сторону, а вторую протягивает мне.
        - Листай. - Отрывисто произносит он, садясь рядом.
        Едва открыв первую страницу, я с тихим вздохом отодвигаю папку. На меня «смотрят» фотографии - девушки и молодые женщины, преимущественно без одежды, с раскуроченными от выстрела лицами.
        - Что за…
        - Мои личные материалы на Черного Эда, - цедит Кристофер, - кое-что скопировано из доков полиции, что-то есть только здесь. Это все помогает проследить поведение Эдди, его отличия и предпочтения, и в конечном итоге поймать его. Эта папка лежала без дела больше четырех лет, и один черт знает, почему я не избавился от нее раньше… А теперь вот, опять пригодилась…
        Он тяжело трет лицо руками, и кивает на отложенные документы.
        - Не обязательно смотреть все, Элли. То, о чем ты спросила, на семнадцатой странице.
        Я листаю под его застывшим взглядом, и нахожу нужное. Здесь тоже фото, но на этот раз женщина одета и вполне себе живая. Миловидное лицо, высокий хвост, и одного взгляда на Криса и Киру хватит, чтоб сказать, кто это.
        «Рейчел Эрон» было выделено чуть ярче в первой строчке из исписанных страниц, а дальше шла мини-биография.
        - Это из полицейский отчетов, - поясняет Кристофер, - тебе чуть дальше. Там, где я даю показания.
        - Вы?
        - Да, сразу после того, как Рейчел исчезла. Я был ее мужем, Динозаврик, и конечно же, давал показания.
        Я киваю, и принимаюсь за чтение, пропуская официальные вопросы, и поскорее переходя к сути разговора.
        «… - То есть, вы хотите сказать, что не в курсе, где и скем ваша жена проводит вечера?
        - Ради всего святого, Майлгис! Не строй из себя тупицу. Ты прекрасно знаешь Рейч, и в курсе наших отношений!
        - Но для протокола…
        - Для протокола я тебе уже пять раз сказал - мы с Рейчел разводимся, живем под одной крышей исключительно из-за ребенка, а ее загулы в пару-тройку дней уже давно вошли в привычку! И да, я действительно не в курсе кто у моей бывшей сейчас новый хахаль, так что кончай эту хрень!»
        Я удивленно вчитываюсь дальше, и буквально «вижу», как Майлгис тушуется в разговоре. Кажется, побаиваться Криса он начал еще даже до того, как Черный Эд сбежал…
        «… - Хорошо. Да. Да… А как на счет вашей просьбы приставить к супруге охрану?
        - Я тебе тогда еще говорил, что меня напрягает ее интерес к моему делу. Слишком яро она начала спрашивать об убийствах Эдди, а мы с тобой лучше других знаем, как он умеет морочить женские головы. Девчонки сами слетаются к нему, как мотыльки на свет, а ему лишь остается нажать на курок в нужный момент…
        - Но охрана? Из простого интереса к делу мужа?
        - Твою мать, к какому «делу мужа»?! У меня было их сотни, и я не помню, чтобы хоть в одном Рейч было что-то не до лампочки! Тем более она знает, что все это секретно даже для членов семьи. А тут интересуется, улыбается даже, будто у нас все как прежде! Черта с два я поверю в безобидный интерес, Майлгис. И если ты не совсем придурок, то должен был приставить к моей жене ребят…
        - Согласно инструкциям…
        - Ясно. Ты придурок.
        Я отрываюсь от текста, кидая взгляд на Кристофера. Он задумчиво смотрит в сторону, даже не пытаясь понять, сколько я уже прочла. Кажется, теперь я понимаю, откуда эта его уверенность в своих словах, и почему Губернс сказал, что только с ним я буду в безопасности.
        «… - Давайте для закрепления. Ваша жена не пришла вчера ночью домой, и сегодня днем вы заявляете о пропаже. Но если она и раньше имела свойства пропадать с ночевкой, почему вы заволновались?
        - Потому что она не забрала Киру из сада. Сегодня была ее очередь, а уж этого она никогда не забывала. Даже если б не успевала - позвонила бы предупредить. Если этого не сделала, значит с ней что-то случилось.
        - Но почему все же Черный Эд, Кристофер?
        - Потому что это мое дело, Майлгис! Мое! И Эдди знает, кто в состоянии его прихлопнуть! У него нет тупых инструкций, но есть мозг, которым он пользуется! И я больше чем уверен, что таким образом он решил вывести меня из игры…»
        Я отрываюсь от текста, чтобы перелистнуть страницу, и, лишь скользнув взглядом по какому-то парку с жуткими фото, закрываю папку.
        Я итак знаю, что произошло дальше. И совсем не обязательно видеть этому зарегистрированные подтверждения.
        - Вы не успели? - тихо спрашиваю у Кристофера, и тот поворачивает голову.
        - Я… Проиграл.
        - Что?
        - Через пару часов в участок была доставлена записка, где Эдди указал место, куда нужно было прийти для спасения Рейчел. Любит наш маньяк этот прием, чего уж. Майлгис начал скакать по кабинету, собираясь обзвонить всех, чтобы сейчас же собрать группу перехвата, а я…
        Он останавливается, чуть быстрее дышит, и продолжает все тем же ровным тоном.
        - А я решил, что Эдди дразнит меня, и не убьет Рейч, пока я не появлюсь на горизонте. Поэтому надавил на напарника где нужно, и отменил его свистопляски. Решил, будто спасти жену смогу только так - своим умом и хитростью, а спецгруппа может только навредить.
        Кристофер опускает голову, и я вижу, как вместе с ней слегка поникли его плечи. Впервые видела его таким - совсем слегка измененная поза, но сколько тут… Мучений. Раздвоенности. Собственного сожаления и горя.
        Где-то глубоко внутри мне невыносимо от его боли, и хочется как-то утешить. Но я не знаю и не умею делать такое, поэтому просто сижу, пытаясь взглядом выразить свои эмоции.
        - Я разработал план, в ходе которого должен был увести Эдди разговорами от жены, а Майлгис бы освободил ее, и увез подальше. Мне казалось, я все предусмотрел - Эдди игрок, ему хотелось этого адреналина, хотелось соревнования умов. Вот только когда я пришел на место, то обнаружил уже мертвую Рейч, и записку.
        Кристофер переворачивает страницу, и я вижу коряво вырезанные буквы на клочке бумаги за прозрачной пленкой.
        «Ты проиграл, Крис. Слишком долго думаешь»
        - Мое промедление стоило жизни моей жене. - Убитым голосом произносит Кристофер, и я вздрагиваю от волны боли, что чувствую от него.
        За его непрошибаемой уверенностью скрывается так много, что буквально страшно от ощущения совершенно незнакомого человека рядом. Я привыкла видеть Криса другим, и теперь была шокирована от его чувств.
        За маской наглого и умного преподавателя есть одинокий и способный на глубокие чувства мужчина.
        Который имел смелость сейчас «оголиться» передо мной, хотя я так его обидела…
        - После случившегося нас меня «попросили» с должности. Мне было плевать, так как идеей фикс стало найти Эдди и отомстить. Десять дней я почти не спал, разрабатывая план, и вот удача улыбнулась мне. Я прихлопнул Эдди в одном из придорожных кафе на окраине, где он любил жрать бургеры, а официанты не всматривались в лица клиентам, которые платят щедрые чаевые. Я взял его, и совершил еще одну ошибку, последствия которой разгребаю сейчас.
        - Ошибку?
        - Я сдал его полиции, Элли, почему-то полагая, что это будет верно. А эти идиоты его упустили, и теперь снова есть жертвы… Хотя я поклялся, что моя жена станет последней…
        Я медленно киваю, не утвердительно, а понимающе, и Кристофер устало прикрывает глаза в ответ.
        - На должность после поимки Эдди меня просили вернуться, и даже спустя пару лет предлагали еще раз. Но нахрен мне это больше не надо. Уж лучше работать со студентами, чем с убийцами, да и дочь… Я бы не хотел больше подвергать никого из родных опасности.
        Он улыбается, грустно и всего одним уголком губ, будто усмехаясь насмешке судьбы. Он не хотел больше сталкиваться с этим, но сейчас все из его окружения под угрозой, а больше всех - я…
        И вместо того, чтобы бежать куда подальше, я подтягиваюсь, перелезаю поближе, и впервые сама беру мужа за руку. Глажу чуть грубоватую кожу обеими ладошками, и просто смотрю, так как не знаю, что говорить.
        Мы просто смотрим друг на друга в полумраке комнаты, и выдыхаем почти одновременно:
        - Прости…
        - Спасибо…
        Глава 19
        Кристофер
        Звонок мобильного заставляет замершую Элли вздрогнуть, и испуганно посмотреть на меня.
        Твою мать.
        Как не вовремя-то.
        Мне кажется, будто сейчас малышка наконец готова меня слушать и понимать, а потому грех не пользоваться моментом. Мне нужно рассказать все до конца. Объяснить, что она не приманка, хоть поначалу выглядело все именно так…
        Но сейчас рыжеволосая худышка намного, намного важнее. И папка номер два должна была вступить в ход, пока Элли настроена на разговор максимально.
        Но телефон в кармане брюк разрывается, и мне приходится ответить.
        - Майлгис, что у тебя?
        - Черный Эд! Его видели у вашего дома! Соседи сообщили в участок о подозрительном типе, что крутился у заднего входа! Вы там как?
        Меня прошибает от мысли, что задний ход находится в кладовой, которая в свою очередь соединена с кухней. А в ней сейчас мать и Кира…
        - Давай перехват на нашу улицу. Только без лишнего шума, и побыстрее. - Отдаю команды, хватая ошарашенную Элли за руку, и стаскивая с кровати.
        Наверно, проще было б запереть ее в спальне, но она должна быть рядом со мной. Чтоб я видел, что она в безопасности. По-другому мозг отказывался мыслить ясно.
        - Мы уже едем к вам!
        Я отключаюсь, выхожу с перепуганной девчонкой в коридор, и чертыхаюсь, потому что нужно вернуться в мою спальню. Там - пистолет, а в нынешней ситуации он очень даже не лишний.
        В две секунды оценив наше положение, сую в руки Элли свой телефон, и быстро даю указание:
        - Ищи в контактах Пинки, и звони. Скажи, чтоб срочно с Кирой шли в гостиную, и желательно ползком.
        - Ползком?!
        - Элли!
        Она торопливо кивает, и я срываюсь к себе. Терять драгоценные секунды нельзя, но оружие по понятным причинам в доме с ребенком я храню в сейфе, а его еще открыть…
        Когда я возвращаюсь, бледная малышка стоит на том же месте, прижимая трубку к уху.
        - Не отвечает.
        И прежде, чем я успеваю открыть рот:
        - Кира тоже.
        А вот это очень плохо, ведь дочь почти не расстается с телефоном. Напрягаю слух, но дом добротный, и ни хрена не слышно, что происходит в кухне.
        - Пошли.
        Тащу за собой не сопротивляющуюся Элли за собой. Подхожу к нужному повороту, и отодвигаю жену за спину. Она доверчиво прижимается к моей спине, не пытаясь лезть на рожон, и это радует. Осторожно выглядываю, и матерюсь сквозь зубы.
        Пусто.
        Разворачиваюсь, опуская оружие, и размышляю, что делать дальше.
        - Они же были тут… - Растерянно произносит Элли, которая, кажется, понемногу пришла в себя.
        - Угу.
        - Но ведь… Не мог же Черный Эд…
        - Не думаю. Мы довольно долго были в твоей спальне. Посуда убрана, все чисто и на своих местах, значит они закончили ужин, и вполне могли разойтись по комнатам.
        - Или пойти в гостиную…
        Я смотрю на сосредоточенную малышку, и понимаю, что она права. В последние дни Кира с бабушкой смотрели вместе какой-то сериал вечером, и вполне могли быть там.
        - Идем.
        Снова передвигаемся по дому, но на этот раз я не тащу Элли за холодную ладонь, а она сама послушно следует за моей спиной. Я отчего-то не сомневаюсь, что малышка не выкинет никакой самодеятельности, и это приятно успокаивает взвинченные нервы.
        Я понимаю, что все в порядке, когда слышу звук работающего телевизора. Элли права, Пинки с Кирой устроились на диване, и я быстро вхожу сюда же.
        - Всем усесться на пол, - командую, вырубая кнопкой телевизор, - где ваши телефоны, когда они нужны?!
        - На зарядке, - оправдывается дочь, сползая с дивана вслед за бабушкой, - что происходит?
        - Сидим на полу, и ждем. Пока все в порядке, но может быть…
        В следующую секунду дверь распахивается, и дом наполняется людьми в черных масках во главе с Майлгисом. Я закатываю глаза при виде бывшего напарника.
        - Майлгис, у тебя мозги есть?! Я же сказал - тихо и не привлекая внимание!
        - Я уже послушался однажды, - буркает мужчина, убирая пистолет.
        - Что ты сказал?!
        - Я говорю, что ты теперь не главный тут, Крис, так что я не обязан подчиняться твоим распоряжением! И я решил, что спасти твою семью важнее, чем поимка сбежавшего преступника!
        Он говорит это специально, чтоб задеть за больное, всковырнуть там, где еще ноет и болит, и я делаю небольшой шаг вперед. Хочется размазать идиота по стенке, так как мои ошибки - это не его собачье дело, но неожиданно чувствую маленькие ладошки на своем сжатом кулаке.
        Опускаю взгляд, и вижу в больших голубых глазах такое море поддержки, что сердце моментально топится.
        Наверно, это первый раз, когда я сталкиваюсь с настоящей женской силой. И она не в таскании тяжестей, или уборке и готовке - она вот в этом взгляде, что без слов способен остановить любой гнев и вразумить своего мужчину.
        Я выдыхаю, разжимаю кулак, и позволяю ладошкам Элли скользнуть ко мне в руку, чтобы самому обхватить их.
        Моя умная девочка.
        - Мое положение не делает тебя умнее, Майлгис, - уже лениво произношу я, все еще глядя жене в глаза, - ну расскажи, чего смог добиться? Видел кого-нибудь у дома?
        Напарник тушуется, и я поворачиваюсь, чтобы обратить внимание на него.
        - Тот тип, что позвонил с описаниями преступника, - медленно произносит Майлгис, - он… Короче, пока ехали, мы выяснили, что сим-карта левая, зарегестрирована на какую-то уже закрывшуюся фирму. Сам говоривший обещал ждать на соседней улице…
        - Дай угадаю. Его там не оказалось?
        Майлгис удрученно кивает, и дает своим людям указание покинуть дом.
        - Кажется, ложная тревога.
        - Ты осел или притворяешься?
        - Чего?!
        - Кому понадобится звонить с левого номера, и давать описание Черного Эда у моего дома?! Да только тому, кто в курсе всей ситуации! Кажется, Эдди что-то задумал… Скажи своим осмотреть участок перед домом, и выдели пару охранников, что будут вести наблюдение…
        - Это не тебе…
        - Майлгис, пораскинь мозгами, и ты поймешь, что я дело говорю. Эдди не из тех, кто тянет резину, и, кажется, он решил перейти к действиям. Нам нужно быть настороже, а охрана лицу, которому прислали записку с угрозами…
        - Ладно-ладно, - недовольно произносит Майлгис, - я понял.
        Киваю, и поворачиваюсь к сидящим на полу Пинки и Кире.
        - Можете расходиться по комнатам, - устало говорю им, - телефоны держать рядом, в случае чего бежать ко мне в спальню. Понятно?
        Кивают, поднимаются на ноги, а Пинки неожиданно гладит Элли по плечу. Они улыбаются друг другу, и, кажется, между этими двумя произошло что-то, о чем я не знаю.
        Но выяснять сейчас нет ни времени, ни сил.
        - Ребята все проверили. Чисто. - Сообщает Майлгис, и я благодарно киваю.
        - Оставишь людей?
        - Двоих максимум. Прости, больше не могу, человеческие ресурсы ограничены.
        - Этого достаточно.
        Когда полиция покидает наш дом, в гостиной остаемся только мы с Элли. Девушка все еще держит мою руку, даже когда я иду к входной двери, чтобы защелкнуть замок.
        - Ты в порядке? - поворачиваюсь к жене, и тихонько глажу ее по бледной шее.
        - Да. Конечно. Только спать хочется ужасно.
        - Нормальная реакция на стресс. А поесть не желаешь?
        Она отрицательно мотает головой, и я веду ее в спальню. Отмечаю про себя, что стресс не заедает, как и я. Тоже кусок в горло не лезет, когда нервничаю…
        - Ты молодец, - говорю, останавливаясь у ее комнаты, - очень смелый, маленький Динозаврик. Вырастешь трицератопсом.
        Она немного улыбается, и мне приходится сдержать себя, чтобы не коснуться этих полных губ. Не сейчас. Девушке нужно отдохнуть…
        - Как думаешь, что Эдди…
        - Т-с-с. Обсудим это завтра, идет? Я сам еще до конца не понимаю всего. Лучше ложись спать, и в случае чего указания те же - ты знаешь, где моя спальня.
        Для нее это звучит совсем не так, как для моих родственниц, и я не удерживаюсь от шутки.
        - Можешь даже приходить без повода. Я буду рад.
        Лишь после сказанного осознаю, что ни хрена не шутил, и вижу это по глазам Элли. Вздыхаю, и подталкиваю ее к комнате.
        - Спокойной ночи, миссис Эрон.
        - Спокойной ночи… Кристофер.
        Она называла меня так раньше? Наедине - точно нет, ни разу. И оттого ощутимее перемены между нами…
        В хорошем, несмотря на произошедшее, настроении делаю пару шагов в сторону своей комнаты, и слышу дикий визг из спальни Элли.
        Глава 20
        Элли
        Вид собственной постели приводит меня в такой ужас, что из горла помимо воли вырывается крик.
        Я даже понять не успеваю, когда в мою комнату врывается Кристофер, и одним движением отодвигает меня за спину. В следующую секунду сюда влетают Кира с Пинки, и последняя крепко прижимает трясущуюся меня к груди.
        - Что произошло?! Здесь кто-то…
        Пинки обрывает вопрос, кинув один взгляд на мою постель, и крепче притиснув меня к себе.
        Дохлая рыжая кошка, которую Кристофер внимательно разглядывает со всех сторон лежит прямо посреди моей раскуроченной постели, в которой еще недавно меня целовал Крис. К горлу подступает тошнота, а к глазам - слезы, и я действительно рада спрятаться у свекрови на груди.
        - Сукин сын, - выплевывает мой муж после осмотра, выпрямляясь в полный рост, и доставая телефон.
        - Это сделал он? Черный Эд? - трясущимся голосом спрашивает Кира, и Крис немедленно подходит к девочке.
        - Малыш, давай-ка к себе. Здесь тебе не на что смотреть.
        - Но… Мне страшно…
        - Бабушка и Элли посидят с тобой, пока ты не уснешь. Хорошо?
        Последний вопрос - уже нам с Пинки, и мы почти синхронно киваем. На губах Криса мелькает тень улыбки, и он отходит к окну, начиная кому-то звонить.
        Покидая комнату, я слышу его ругань с Майлгисом, но не успеваю толком ничего понять. Зато впервые попадаю в комнату падчерицы - по размерам как у меня, но с гораздо большим количеством личных вещей.
        - Ложись, Киреныш, - командует Пинки, и та послушно забирается в кровать, - а мы по бокам.
        Сама женщина ловко забирается к стенке, а мне ничего не остается, как лечь с краю. Хорошо, что размеры постели позволяют, и нам втроем вполне комфортно.
        Хотя, о каком комфорте речь, когда меня все еще трясет от увиденного…
        - Это ведь он, да? - тихонько повторяет свой вопрос Кира.
        - Твой отец разберется, малыш, - ласково отвечает Пинки, гладя ребенка по голове. - Он знает, что делать.
        - Как тогда, с мамой?..
        Я вздрагиваю, и ловлю виноватый взгляд Пинки. Кажется, бабушка рассказывала девочке больше, чем следует, пока та жила только с ней.
        - Малыш, ты ведь знаешь, что это…
        - Трагическая случайность, - перебивает ее Кира, и вдруг резко разворачивается ко мне, - но все равно. Мне не нужна другая мама, ясно?! Мне все равно, что случилось с моей, но я не хочу новую, не хочу…
        Краем взгляда вижу, что Пинки хочет вмешаться, поэтому опережаю ее, чтобы сказать то, что думаю сама.
        - Я и не претендую на роль мамы, Кир, - подбираю слова, но все равно звучит как-то не очень, - если честно, у меня совсем нет опыта, я не умею ругаться, и не смотрю «тем самым маминым взглядом»… Если честно, я свою-то маму не помню, и даже не знаю, что такое мамина ласка…
        Комок в горле становится ощутимей, и я быстро сворачиваю с опасной для себя темы.
        - Но ведь я могу стать тебе другом? - очень тихо прошу ребенка, и вижу в ее глазах море удивления.
        - Другом? - тихонько переспрашивает она.
        - Угу. Мы можем общаться и гулять, вместе наряжать кукол, и…
        - Кукол?!
        Прикусываю язык, так как вспоминаю, что девочка ни разу при мне не доставала куклы, а все больше шарилась в мобильнике. Но блин, как же ей объяснить…
        - Просто у меня никогда не было своей куклы, - улыбаюсь, вспоминая, с какой завистью смотрела на то, как другие девочки качали своих купленных дочек.
        Я мечтала об этом, когда лепила страшное нечто из мокрого песка, и качала это на руках, пока он не высыхал и разваливался. Плакала горючими слезами, когда меня не брали к себе играть даже в нашем бедном дворе, потому что у меня не было и пятнадцатирублевой барби. Каждый раз смотрела на чужие игрушки, и не знала, почему у меня нет своих, и откуда эта несправедливость…
        А потом все больше закалялась и грубела изнутри, не позволяя слезам показываться наружу. Чтоб думали, что мне все равно. Чтоб не смеялись, а считали меня взрослой, той, которой куклы и не нужны.
        Кажется, я даже обманула саму себя тогда, хотя сейчас понимала, каким несчастным ребенком сделали меня отцовская бутылка и бедность общажных домов.
        - Вообще никогда? - тихонько переспрашивает девочка, вырывая меня из своих мыслей.
        Киваю, и Кира с задумчивым видом жует нижнюю губу.
        - Ладно, так уж и быть. Достану специально для тебя парочку кукол, и поиграем, - улыбается малышка, - для друзей ничего не жалко!
        Мы тихонько смеемся, а затем она протяжно зевает, и поудобнее устраивается в кровати. Как быстро умеют засыпать дети! Казалось, вот она копошится и возится, а сейчас, раз - и уже сопит в обе дырочки.
        Я с какой-то странной нежностью наблюдаю за спящим ребенком, и даже осторожно убираю с ее лица путанные прядки. Ловлю полный жалости взгляд Пинки - и поспешно отворачиваюсь, так как не хочется чувствовать себя никчемной.
        - Спасибо, - слышу через какое-то время голос свекрови, но не отвечаю, притворяясь спящей.
        Мне нельзя сильно привязываться к этим людям. В конце концов, все это только на время дела…
        Засыпаю я, на удивление, быстро, но ненадолго, так как вскоре ощущаю на себе чьи-то руки.
        - Что…
        - Т-с-с. Не вопи, это я.
        Обнаруживаю, что уже на руках у Кристофера, который куда-то меня несет. Пытаюсь прийти в себя и быстро-быстро моргаю.
        - Куда вы…
        - Да тише ты.
        Мы покидаем комнату Киры, и я вцепляюсь в плечи Кристофера.
        - Я не хочу к себе, - всхлипываю от внезапного ужаса, накатившего на сонный мозг, - там страшно, он там был, был…
        - Элли, что с тобой?
        Он останавливается посреди коридора, внимательно глядя мне в глаза, и тихонько дуя мне в лоб.
        - Успокойся девочка. Конечно, ты не вернешься к себе, не волнуйся. Я несу тебя на законное супружеское место, будешь спать там, где и положено.
        - Что?
        Мой мозг, наверно, совсем плох со сна и страха, потому что смысл сказанного ускользает куда-то далеко.
        Кристофер снова вздыхает, и продолжает путь.
        - Ко мне в спальню, говорю, тащу тебя, моя сообразительная женушка.
        Глава 21
        Элли
        Когда я просыпаюсь утром, то не сразу понимаю, что происходит.
        Где я? Который сейчас час? Что такое обжигающе-горячее прислоняется к моему боку, и почему я уснула в халате на голое тело?!
        Сквозь темноту различаю очертания предметов, и все больше вспоминаю вчерашний день. Я в спальне Кристофера, куда меня ночью перетащил муж, и где я почти сразу уснула…
        А следовательно, рядом со мной сейчас…
        Я резко поворачиваю шею, и чуть не скулю от боли в затекших мышцах.
        - Проснулась? - улыбается мужчина, даже не пытаясь отодвинуть свою руку от меня, чтоб прервать прикосновение.
        Я киваю, и тоже не издаю лишних телодвижений. В конце концов, если ему нормально, чего мне-то паниковать?!
        - Как спалось?
        - Крепко, - отвечаю, кидая взгляд на зашторенные окна, - который сейчас час?
        Мне кажется, словно я проспала целую вечность, и все произошедшее вчера также напоминало сон. Неужели Черный Эд был здесь, в доме? И каким-то образом проник в мою спальню…
        - Дом под охраной, Элли, - разглядывая мое лицо, сообщает Кристофер, и подтягивается в кровати, - больше подобного не случится.
        - Кошка… - шепчу я, сглатывая комок в горле, и вспоминая мертвое животное, - почему… Что это значит?
        - Предупреждение, - пожимает плечами муж, и мы больше не соприкасаемся кожа к коже, - Эдди не из медлительных, он выбрал жертву, и хочет поскорее до нее добраться. Но в то же время, ты - моя жена, и он не мог просто не щелкнуть меня по носу…
        Тяжелый вздох, и Крис продолжает говорить:
        - Он показал, мол, смотри, я рядом и в любой момент доберусь до нее, - на этих словах на меня смотрят так внимательно, что становится дурно, - а потому, с этого утра - никаких тайн от меня, девочка. Это становится важно, как никогда прежде. Поняла?
        Я быстро и энергично киваю, глуша в себе мысли о самой главной тайне.
        Это не относится к делу Черного Эда.
        Это лишь мое, грязное и постыдное, и нечего Кристоферу копаться в этой истории.
        - Тогда, моя дорогая, жду тебя внизу к завтраку. Ты очень плохо ешь, Элли, мама проболталась, что вчера ты даже не поужинала.
        Я и сама чувствую голод, а потому снова киваю, и ловлю сосредоточенный взгляд мужа.
        - Нам все равно придется серьезно поговорить, Элли, - Крис произносит это мягко, но я вижу, что ему непросто, - так что, прошу, после завтрака удели мне час своего драгоценного времени. И не запирайся в ванной…
        Он смотрит так выразительно, что мои щеки пылают, и я повыше тяну одеяло. Что ж я вчера вытворяла…
        - Спускайся, маленькая, - повторяет Кристофер, и первым покидает спальню.
        Мне не надо много времени, чтобы привести себя в порядок, тем более все вещи из моей комнаты кто-то заботливо перенес сюда. Стараясь не думать, что мне теперь предстоит на постоянной основе спать с Кристофером, я вхожу на кухню, и первое, что вижу - это широкую улыбку Киры.
        - Доброе утро! - девочка, кажется, в прекрасно расположении духа, - скажи, а ты сегодня очень занята?
        - Только уроки надо сделать, а так нет, - улыбаюсь, садясь за стол.
        - Круто! Тогда поможешь с одеждой, ты же умеешь шить, мы могли бы с тобой…
        - Кира, - одновременно останавливают малышку отец и Пинки, но я тут же машу руками.
        - Ну, конечно, могли бы! С радостью.
        Я ловлю внимательный взгляд мужа, и тут же поправляюсь.
        - Но сперва поговорю с твоим папой, и сделаю уроки. Идет?
        Девочка кивает, Крис спокойно продолжает поглощать яичницу, а Пинки с каким-то умиротворенным видом наливает себе кофе. Хм, в принципе, не так уж трудно их всех сделать довольными…
        После завтрака я возвращаюсь в комнату Кристофера, где он сам появляется спустя минуту.
        - Знаешь, только что понял, что обожаю, когда жена меня слушает, - немного шутит Крис, разбавляя тем самым напряженность между нами, и берет с комода уже знакомую тонкую папку.
        Мне не нравится, что он открывает ее, и протягивает мне. В последний раз при такой же ситуации я увидела кучу трупов, и повторять подобное не хотелось…
        - Возьми, Элли… Обещаю, тут нет никаких ужасов. По крайней мере, физических.
        Не понимая, я беру в руки папку, и внутри съеживается горьковатый комок боли.
        Моя биография. Короткая, блеклая, и настолько пустая, что уместилась на паре листков А4. Даже в комплекте с фото.
        Мне не надо листать ее, я итак все знаю. Поэтому просто смотрю на мужа, и получаю то, чего так не хотела.
        Жалость.
        - Элли, я собрал это, не чтоб тебя как-то задеть, - мягко произносит он, когда я отбрасываю папку в сторону, - прости, но я должен был знать, кого собираюсь защищать, не говоря уже о том, на ком оказался женат… Вот таким странным образом.
        Киваю, и не знаю, что должна говорить. Он знает теперь, что я простая девочка «из гетто», и не могла бы самостоятельно поступить в Закрытую Школу. А еще знает, что у меня не просто нет денег на мобильный - я даже носовой платок себе купить не смогу!
        - Скажи что-нибудь, Элли.
        - Я… - прерываюсь, дышу, и пытаюсь подавить слезы, - я говорила, что не богата…
        - Мне класть на то, сколько у тебя и твоих родителей средств, - все еще очень спокойно, но твердо говорит он, - и мне очень жаль, что ты жила так… Могу себе представить, какого это…
        Нет. Не может.
        Никто не может, пока сам на своей шкуре не ощутит настоящий голод, боль от тяжелого мужского ботинка по нежной детской коже, и дикое чувство несправедливости, когда ты видишь у другого игрушки и сладости…
        Поэтому я мечтала жить в мире, где никто не знал ничего обо мне. Потому что понять чужие люди не смогут, а жалости я не хотела.
        Особенно жалости от Кристофера.
        - Мне правда плевать, Элли, - видя, что я не слушаю, повышает голос Крис, - если не готова пока обсуждать это - не надо. Это твое прошлое, и оно имеет право быть таким, какое есть.
        Эти слова мне нравятся, и я киваю, чуть-чуть расслабляя сжатые ладони.
        - У меня есть только один вопрос, девочка, - он делает пару шагов вперед, и осторожно берет меня за плечи, - твое поступление в Школу… Ты сказала, что получила наследство. Но в твоей биографии никакого наследства нет, Элли.
        Да. Вот оно. То, чего я так боялась.
        Тихо сглатываю, и опускаю голову. Не могу выдержать прямой взгляд карих глаз, и ту доброту и желание помочь, что вижу там.
        - Элли, я не хочу тебя задеть или обидеть. Ты имеешь право на секреты. Я просто хочу быть уверен, что эти тайны в дальнейшем не повлияют на нашу жизнь. Ты в опасности, а секреты могут…
        - Нет! - мотаю головой, перебивая мягкую речь мужа, - это никак не связано с делом Черного Эда. Клянусь тебе.
        Он словно нарочно ловит мой взгляд, пытаясь найти там… Что? Я не знаю, есть ли там что-то, кроме испуга, и желания поскорее закончить разговор. Но Кристоферу, кажется, этого достаточно.
        - Хорошо, - спустя паузу произносит он, - прости, что мне пришлось ворошить это, малышка. Но я привык просвечивать весь свой ближайший круг под микроскопом… Нелегко тебе со мной придется, Динозаврик.
        Он смеется, посылая те самые лучики по лицу, и я тяну руку, чтобы их потрогать.
        Это мне с ним нелегко придется? Три ха-ха.
        Потому что то, как привыкла жить я, ни в одном учебнике не пропишешь. И на что я пошла, чтобы выбраться, тоже.
        При мысли об этом я вновь чувствуя себя грязной обманщицей, и до боли охота окунуться в то беспамятство, что сумел подарить мне этот мужчина.
        Он старше, резок на слова, со своими скелетами, и вовсе не тот, кому я доверю свои самые тайные тайны.
        Но я хочу его губы так, что собственный рот пересыхает, и тянусь к нему ловя его разом потемневший взгляд.
        - Можно мне… Поцелуй? - шепчу срывающимся голосом, и меня тут же всю целиком притягивают к твердому телу.
        - Обычно женам на такое разрешение не нужно, - мягко журит Кристофер, и сам накрывает мои губы своими.
        Глава 22
        Кристофер
        Я мог бы сказать, что мне нравится семейная жизнь.
        Вопреки моим же словам о том, что больше я в это «болото» ни ногой, и никаких серьезных отношений мне не нужно.
        Я пытался понять, почему вот здесь, с рыжей молодой девчонкой, теряю все свои вымученные опытом убеждения, и становлюсь мягче и терпеливее. Почему ее улыбка вдруг кажется важной, а то, насколько приподняты уголки губ - определяют, что я сделаю в следующий момент.
        Я смотрел, как Элли читает, или задумчиво пьет кофе, и понимал, что это уже не про договоренный брак. И совершенно не про какие-то партнерские отношения.
        Это - про чувства.
        При чем с ее стороны тоже.
        Я достаточно опытен, чтобы разглядеть, нравлюсь девушке или нет. И обманываться ее сомнениями не хочу и не буду. И с одной стороны это радует и греет душу, но с другой…
        Она так и не доверяет мне. Иногда кажется, что вообще ни в чем. И даже понимая, что я знаю о ее прошлой жизни, все равно не дает увести тему туда, где за чертой голубых глаз сразу вспыхивает боль.
        А еще между нами словно невидимая граница из ее недоговорок и тайн, что не дает зайти дальше поцелуев, словно там - запретная тема, куда мне хода нет и никогда не будет.
        Я не знал, связано ли ее прошлое с нежеланием быть со мной на том уровне, которого мы оба хотели, или же просто пока еще слишком рано. Молоденькие девушки с небогатым опытом могут быть связаны целым рядом заморочек в этой плане, коих у меня давно нет, и поэтому все могло быть намного проще.
        Нужно подождать, и углубить чувства между нами. Если все дело только в этом, то я справлюсь. Мы справимся.
        - Динозаврик, где заданный доклад на сегодня? - шепчу на ухо своей заболтавшейся жене, когда ловлю взглядом ее рыжие волосы в коридоре рядом с двумя подругами.
        По-хорошему, я не должен быть так фамильярен при них. Да и вообще в школе нам бы лучше держаться официально друг с другом. Но не могу удержаться, чтобы не заставить Элли подпрыгнуть от испуга, и резко развернуться ко мне.
        Щеки уже заливает красным, а глаза совершенно по-детски радуются. Чему, блин?
        - Дома забыла, - тянет полные губы в улыбке, и я очень жалею, что мы не одни у меня в кабинете.
        Я уже изучил на них каждую складочку и трещинку, и все равно постоянно хочу их. А еще у меня появилась куча других фантазий касательно этого сочного ротика…
        Отгоняю лишние мысли, и нарочито качаю головой.
        - Правда-правда? Учти, я ведь дома проверю.
        Она быстро кивает, прекрасно зная, что ругать не буду. Но вот наказать…
        - Ладно. Но прочтешь мне его сегодня сама. Все-таки мой рабочий день закончен, не могу же я отрывать время от семьи на несданную вовремя работу…
        Девочки за спиной Элли прыскают от смеха, но моя жена даже не оборачивается. Наклоняет голову набок, отчего длинная прядь вываливается из скрученного узла, и падает ей на плечо.
        - А можно… Не сегодня?
        Чего? Этого вопроса я никак не ожидал, потому пока молчу, ожидая продолжения.
        - Просто девочки пригласили меня сегодня к себе, - торопливо говорит Элли, видя мой нахмуренный взгляд, - мы давно хотели кое-что перешить, ну и просто поболтать, сделать домашнее задание вместе. Это на пару часов, и я узнавала, последний автобус в горд идет в восемь, я приеду не поздно…
        - Не болтай ерунды, - тут же обрываю жену, и с сожалением редактирую в голове планы на вечер, - болтайте, сколько влезет, отдыхай и ни о чем не думай. Потом просто позвони, и я заберу тебя. Идет?
        У нее в глазах столько облегчения, словно она рассчитывала на отказ, и совсем не ожидала положительного ответа. Я что, смотрюсь таким монстром?
        - Главное, не выходи за территорию школы одна, - продолжаю я, пока жена еще тут и слушает, - я сам тебя встречу у ворот, как только приеду забрать. Хорошо?
        - Конечно! - легко соглашается она, и, легка покраснев, делает шаг в сторону девчонок.
        Я оглядываюсь, но коридор пуст, не считая нас. Пары кончились, и все ученики разбежались по комнатам. Поэтому плюю на некоторые правила, делаю шаг за женой, и осторожно целую ее в лоб.
        - Будь осторожна. Жду звонка, малышка.
        Разворачиваюсь, слыша завистливые вздохи девчонок, и ухмыляюсь. В таком возрасте произвести впечатление на юных барышень можно самыми простыми действиями, но радовало меня другое - то, как заблестели от удовольствия глаза Элли, стоило мне проявить совсем немного нежности.
        Черт, это может войти в привычку.
        Возвращаюсь домой впервые за долгое время в одиночестве, и звоню Майлгису. Тот, как обычно, беспокоен и плохо соображает, что всегда меня раздражало, но информацией делится не как с обычным человеком, а как с сотрудником.
        И за одно это ему огромное спасибо.
        От Черного Эда никаких вестей, и, хоть то там, то тут поступают заявления о его местоположении, все они при проверке оказываются ошибкой. Он словно в воду канул, и мне это очень не нравится.
        Я знаю этого психа. Изучил его еще тогда, когда ловил, и знал все его слабости и желания поиграть в глупые игры. Но сейчас он слишком медлит, что совсем не похоже на помешанного на своих желаниях маньяка, и это бесит.
        И, чего уж греха таить пугает.
        - Как думаешь, почему он затих? - спрашиваю у Майлгиса напоследок, так как вопрос тупо вертится на языке, хоть я и уверен, что бывший напарник не даст ответа.
        Но он неожиданно быстро выдает то, во что я боюсь поверить.
        - Думаю, у него было время подумать, Крис. То время, что он провел в тюрьме… Думаешь, он не размышлял и планировал, как получше задеть того, кто упрятал его за решетку? Не хотел бы отомстить, да так, как ты и не предполагаешь? Нанести удар оттуда, откуда ты никогда не ждешь?..
        Я молчу, перевариваю, и… Не верю.
        Эдди чокнутый псих-убийца, и точка. Он кайфует, стреляя своим жертвам в лицо, и ничего больше!
        Он не мог измениться настолько, чтоб променять свои наклонности на желание мести. Это было бы слишком сложно и невозможно.
        - Майлгис, ну у тебя и теории! - немного криво улыбаюсь я трубке, будто бы он может меня сейчас видеть, - ты бы еще сказал, что Эдди исправился, и теперь вообще убивать не будет, а станет сажать цветочки да поливать по два раза на дню!
        - Как знаешь, Крис, - спокойно соглашается напарник, и это почему-то тоже бесит, - только будьте там поосторожнее. Всей семьей.
        Я заверяю, что все под контролем, и заканчиваю разговор. Ужинаю с дочкой и матерью, а затем тупо сижу на диване, листая папку с жертвами Эдди.
        Рейчел… На меня смотрит улыбчивая женщина, которая доверилась не тому. Зачем она пошла к Эду? Почему не позвонила мне? Мы были уже настолько чужими, что она даже не стала искать в моем лице защиту?
        Эти и миллион других вопросов мучают последние четыре года, особенно вот в такие одинокие вечера, как этот. Я знаю, что ничего не исправить и ее не спасти. Знаю, и все равно сожалею.
        Кидаю взгляд на свой телефон. Уже десять, а моя Элли до сих пор не звонит… Я не знаю, что толкает меня запустить программу с маячком, который я установил в целях безопасности на подаренный телефон, но, когда приложение загружается, не могу поверить своим глазам.
        Небольшая точка, которая должна сейчас находиться в общежитии в компании подруг, бродит где-то недалеко от вокзала у выезда из города!
        Я хватаю ключи от машины, попутно набирая номер жены.
        И, когда она не поднимает трубку, обещаю себе запереть ее в комнате и не выпускать никогда оттуда.
        Только бы успеть. Только бы найти.
        Глава 23
        Элли
        Мне нравится проводить время с девчонками.
        С детства я как-то не сдружилась с одногодками, а в классе всегда сторонилась стаек одноклассниц, у которых на уме было преимущественно с кем бы замутить. Мне не было интересно с ними - на переменах я могла спускаться в библиотеку, а там погружаться в настоящий мир дружбы и честности, такой, какого в настоящем не было никогда.
        Мне кажется, именно книги по большей части провели мое воспитание. Ну не отец же, в самом деле, внушил мне сторониться наглых и матерящихся парней, к которым другие девчонки липли как мухи к варенью.
        Хотя, кое в чем заслуга отца все же имелась. Пьяных я е переносила на дух.
        А с Дарьяной и Кимберли все иначе. Они образованы, не говорят или смеются громко и напоказ, и вообще с ними не возникает ощущения, что меня могут обидеть или обмануть.
        Поэтому я с удовольствием показываю, как переделать «скучные» джинсы, а затем мы в три головы быстро делаем уроки. Дарьяна приносит чай, и мы устраиваемся прямо на полу, обсуждая лекции и учителей.
        Точнее, я пытаюсь это обсуждать. Девчонкам же интересен один конкретный преподаватель.
        - Ну расскажи, как это, - наталкивает на откровенность Дарьяна, которая уже давно изнывает от желания узнать, что там у нас с Кристофером, - как так получилось, что ты не успела поступить - и уже замужем за самым красивым преподавателем в нашей школе?! Вы что, были знакомы раньше?
        Я опускаю взгляд в кружку, нарочито медленно делаю глоток чая, а сама пытаюсь придумать хоть что-то правдоподобное.
        Получается не очень.
        - Возможно, - улыбаюсь девчонкам, а они в возмущении закатывают глаза.
        - Это что, какая-то тайна? - дует губы Кимберли, и мне становится неловко.
        Они были со мной откровенны. Рассказали о слишком строгом отце Дарьяны, который слишком сильно опекает дочь, и о богатых предках Ким, которых почти не интересовала собственная дочь. Крайне противоположные девчонки жили на одной улице, и потому сдружились, попросив родителей отправить их учиться вместе всегда.
        Родители Ким решили, что это прекрасный способ избавиться от дочери. А отец Дарьяны - что в Закрытой Школе за дочкой лучше всего присмотрят, а плотный учебный график не оставит места для глупостей.
        Но у меня другая ситуация, и Крис предупреждал держать рот на замке. Так что я просто пожимаю плечами, и делаю еще один глоток чая.
        - Я… Просто не могу рассказать.
        - Серьезно? Опять? - Ким не пытается нападать, но удивляется очень бурно, - о родителях - не могу, о прошлой школе и друзьях - не могу, и даже о своем скором браке не можешь! У тебя не жизнь, а сплошной шпионский детектив!
        Скорее, ужастик. Но что поделать, если я действительно… Не могу.
        Мой телефон звонит как нельзя вовремя, и я, не глядя, отвечаю на вызов. Кристофер, наверно, уже беспокоиться, мы засиделись с девчонками.
        - Алло.
        - Привет, Рыжуля.
        Хриплый мужской голос прибивает к месту, и я замираю, не в силах выдавить ни звука. Девочки удивленно смотрят на мое застывшее лицо, а я лишь пытаюсь не дать пробиться на нем ужасу, что сейчас бушует внутри.
        - Что, думала, я не узнаю о мобильничке? - смеется голос, и я изо всех сил сжимаю трубку, - хорошая вещь, молодец, что обзавелась. Теперь сможем общаться о нашем общем деле.
        Он снова ржет, как-то лающе и кашляя, а я с трудом поднимаюсь на ноги, и показываю подругам жестами, что выйду поговорить. Вываливаюсь в пустой коридор, и прислоняюсь к стене.
        - Только один вопрос, Рыжуля, - продолжает говорить «трубка», и я прикрываю глаза, - что за, нахрен, муж у тебя там? Ты, случаем, не забыла, кому принадлежишь, а?
        Я мотаю головой из стороны в сторону, и это не ответ, а скорее попытка встрястись и хоть немного прийти в себя.
        - Чего молчишь, а? Отвечай, Рыжуля, иначе денежек за следующий семестр не будет…
        - Это не муж, - выдыхаю я, и тут же начинаю тараторить так, словно где-то во мне повернули краник, - то есть, я хотела сказать, он мне муж только на бумаге. Тут очень долгая история, но так было нужно… Поверьте. Я не собиралась нарушать договор, все в силе, честное слово…
        - Рыжуля, мне твои честные слова никуда не уперлись.
        Он молчит после этой странной фразы, и я теряюсь от такого.
        - А что тогда?
        - Ну, Рыжуля, ты что, забыла, как мы с тобой решали эту проблему в прошлый раз?
        Нет. Только не это, пожалуйста, не надо…
        - Да… Я помню, правда, но… Сейчас уже поздно, мы не найдем нигде гинеколога…
        - Да ну? А когда, Рыжуль? Твой «муж на бумаге» ни на шаг от тебя не отходит, вот я и ждал, не лез… Ты же сама так настаивала на сохранении тайны. Или пойдем проверяться все втроем, м?
        По моей щеке катиться слеза, и я прикладываю ладонь к дрожащим губам. Мне стыдно, мерзко и страшно, а еще невыносима мысль, что Кристофер может узнать…
        - Нет. Я могу… Смогу прямо сейчас, если вы хотите. Куда мне идти?
        - Какая сговорчивая девочка. И умная. Я успел так соскучиться по твоим вечно заикающимся фразам… По твоему запаху и голосу… Моя грязная девочка, изо всех сил пытающаяся казаться чистенькой… А ты скучала, Рыжуль?
        Нет! Ни одного раза я не вспоминала этот голос и лицо без омерзения и липкого страха. Хотя наверняка знала, что скоро придется столкнуться с ним вновь….
        - Рыжуля? Скажи это.
        - Пожалуйста…
        Я все-таки всхлипываю, и голос на том конце недовольно цыкает. Ему не нравится, когда я реву, он бы хотел, чтобы я терпела и унижалась с обожанием.
        - Ладно, Рыжуля, оставим это для встречи. Я у ворот твоей супер-дорогой школы, можешь выпрыгивать, и поедем к одной моей знакомой, которая тебя посмотрит. Твой муж не хватится тебя еще час?
        Я отрываю запотевший телефон от уха, и смотрю на время. Вообще-то, я не планировала так засиживаться, но Крис сказал ни о чем не волноваться… Не думаю, что он будет меня ругать, в крайнем случае позвонит, и спросит, когда меня забрать.
        На моих глазах слезы уже от того, как мерзко от своих тайн, но я мотаю головой, и вытираю слезы. Говорю в трубку, что сейчас буду, и пытаюсь собраться с мыслями.
        Мне никто не поможет, кроме себя самой. Именно потому я пошла на такой шаг, и сейчас ничего не остается, как довести все до конца. Я не вернусь в свою бедность, я больше не буду подушкой для битья, и смогу жить лучше и подальше от проклятой бутылки!
        Со злостью щиплю себе щеки, и рывком открываю дверь в комнату подруг.
        - Девчат, за мной уже подъехал Кристофер, - как можно беззаботнее прячу глаза, и хватаю одежду, - спасибо за вечер, как-нибудь обязательно повторим!
        Я слышу, как Дарьяна что-то спрашивает и кричит мне вслед, но не слушаю, и несусь вниз по ступенькам.
        Только бы Крис ничего не узнал. Только бы успеть вернуться до его звонка…
        Глава 24
        Кристофер
        Пока я еду по вечернему городу, еще пару раз пытаюсь дозвониться до Элли.
        Бесполезно.
        Гудки есть, но они не ведут никуда, словно на том конце провода никого нет. Это злит, напрягает, бесит и… Пугает.
        До усрачки.
        Попутно смотрю на ее местоположение, и оно все там же, на выезде из города. Ругаю себя, что не взял номера ее подруг - сейчас был бы в курсе, во сколько она от них ушла, и что вообще сказала.
        Была ли напугана, или, наоборот, ушла довольная? Как Эдди удалось ее выманить из школы?! Как когда-то удалось заманить к себе Рейчел? Я до сих пор понятия не имел, как моя бывшая жена оказалась у психа, и теперь точно также мчусь, и не знаю, что ждет меня впереди.
        Элли не глупа. Элли не делает назло, как когда-то вовсю старалась Рейчел. Элли не станет рисковать собой без особой на то нужды, но в чем может быть эта нужда?
        В голове моей промелькивают ее глаза, когда я пытался разобраться с ее секретами из прошлого… Она заверила, что они никак не могут ей сейчас повредить. Нам не могут.
        Но что, если?..
        Я подъезжаю к старенькому, какие бывают только в небольших городках, автовокзалу, и со злостью хлопаю дверцей машины. За считанные минуту обегаю небольшое здание и территорию, но не нахожу следов своей жены.
        Долбаное приложение! Оно не покажет с точностью до квадратов, где сейчас Элли, так что надо думать самому.
        Что у нас тут рядом? Закусочная через дорогу, заправка прямо за автовокзалом, гаражи справа, и…
        Сажусь в машину, потому что на одном голом чутье понимаю, в каком месте следует начинать поиски Элли. А мое чутье не раз выручало в вот таких тупых поисках.
        Еду к частному медцентру, что буквально один на весь город, не считая городской поликлиники, и даже представить не могу, что могло понадобиться моей жене там. Но все равно выскакиваю из машины, и одним рывком открываю дверь круглосуточного центра.
        - Доброй ночи, - поднимает сонную голову служащая на входе, и окидывает меня цепким взглядом, - в ночное время у нас прием только экстренных больных.
        Я перестаю, как дикий, оглядываться по сторонам, и решаю действовать внаглую. Подхожу, облокачиваюсь на стойку, и самым обманчиво-спокойным тоном говорю:
        - Да? Тогда расскажите, какого черта вы сейчас принимаете мою жену в нарушении всяких допустимых инструкций.
        И сую ей под нос фото Элли в мобильнике.
        Да, у меня есть фотография моей жены в телефоне. И мне вообще похрен, что жена задумывалась липовой, а фото во всю эту липовость вообще не вписывается.
        Немолодая работница чуть бледнеет, глядя на мою запоминающуюся рыжеволосую жену, и начинает странно бормотать:
        - Мисс Энкинс сказала, что это не вызовет проблем… Индивидуальная договоренность… Она пришла с мужчиной…
        - Кто пришла?!
        - Ваша жена…
        Постава. Не только в том, что моя жена здесь с другим, а в том, как внутри реагирую на это я. Требуется намного больше усилий, чтоб взять себя в руки, и хоть как-то выдавить следующую фразу.
        - Кто такая мисс Энкинс?
        - Гинеколог…
        Отрываюсь от стойки, и быстро шагаю по коридорам, ища дверь с нужной табличкой. Наверно, мне следует остановиться, и хоть немного успокоиться, потому что сейчас я сам себе напоминаю не мужчину-защитника, который ринулся на спасение девушки, а ревнивого мужа, что ищет свою жену для хорошей такой встряски.
        Но я не уверен, что Элли в порядке, и потому не могу замедлиться, чтобы перевести дух.
        Несколько дверей спустя я резко торможу у нужной, и в этот же момент она потихоньку приоткрывается, и оттуда выходит Элли.
        Бледная, какая-то вся поникшая и забитая, похожая на себя в день нашей первой встречи, а не такая, какой я отпускал ее днем. Меня коробит, и так хочется сжать ее тело у своего, что ладони сжимаются в кулаки.
        А еще она низко наклонила голову вниз, и застегивает на ходу пуговицу на брюках, а потому не сразу замечает меня.
        - Кристофер, - хрипит, когда поднимает свои огромные глаза-озера, и в них ни капли радости, а один ужас и испуг.
        - Интересно, почему ты напугана при моем появлении больше, чем до него? - ядовито интересуюсь я, одним движением аккуратно отодвигая жену в сторону, и резко входя в кабинет, захлопывая за собой двери.
        Мне хватает пары фраз и всего двух угроз, чтобы убедить врача поговорить со мной откровенно (не зря же я бывший следак!), и теперь она вываливает на меня информацию так, словно обязана это делать.
        - Я не знаю имени мужчины, что сопровождал вашу жену, - без запинки говорит мисс Энкинс, печатая какую-то бумажку, - он позвонил накануне, перед закрытием центра, и за хорошие деньги попросил осмотр девушки вне рабочее время. Я согласилась, и провела осмотр вашей супруги.
        Она смотрит на меня с каким-то странным выражением лица, и я не понимаю, что не так.
        - Опишите внешность.
        Она задумывается, а затем тихо произносит:
        - У меня плохая память на лица, да и смотрела я больше на пациентку. У нас в центре установлены камеры, и, если вы действительно из полиции, запросите запись завтра у управляющей, вам ее предоставят.
        Я киваю, так как не сомневаюсь, что смогу выбить из Майлгиса нужное разрешение. Да и увидеть этого типа своими глазами не помешает.
        - Ладно. Последний вопрос. Что за обследование вы проводили моей жене?
        Это интересует больше всего остального, но я снова ловлю странный взгляд, и почему-то бешусь от него.
        - Я не имею права…
        - Я тоже не имею права оставлять без внимания ваше нарушение инструкций и прием пациентов в нерабочие часы, минуя кассу. Но сделаю это, если вы сделаете то же для меня.
        Энкинс чуть бледнеет, но не отпускает взгляда, и вместо ответа протягивает мне распечатанную бумажку.
        Я пытаюсь вчитаться, но ни хрена не понимаю, и раздраженно сморю на врача.
        - Ваша жена - девственница, мистер Эрон, - железным тоном сообщает Энкинс, выпрямляя спину, - собственно, именно это я и должна была установить по просьбе ее спутника.
        Меня шатает, когда я с громким хлопком выхожу из кабинета, и смотрю на сжавшуюся на скамейке перепуганную Элли.
        Что за нахрен творится у меня под носом?!.
        Глава 25
        Элли
        Когда Кристофер заходит в кабинет, и за ним захлопывается дверь, я медленно сползаю по обратной ее стороне.
        Так мерзко я себя не чувствовала еще никогда.
        Даже когда подписывала договор на продажу своей невинности, что должна состояться спустя год обучения.
        Тогда я уже ощущала, как предаю себя и свое тело, но не видела другого выхода. Отец проиграл какому-то очень мафиозному типу в карты, и предложил подстелить меня в качестве «выигрыша».
        Я помню, как меня за локти выволокли из-за шкафа - и бросили прямо к ногам мерзавца.
        Хотя сейчас я плохо понимаю, кто из них был большим мерзавцем - этот тип с толстыми вялыми пальцами, или собственный отец.
        Наверно, то, что произошло дальше, можно назвать везением. Когда я, заикаясь, просила меня не трогать, тот лишь усмехнулся, и спросил о моей невинности.
        Я молчала. Кред, как называл того типа отец, повторил вопрос, и влепил пару пощечин, «для сговорчивости».
        Дрожа от страха и боли, я лишь кивнула, и Кред довольно закивал в ответ. А затем сказал, что он всегда хотел попробовать, какого это, в первый раз с девушкой. Возбуждает его такое. Но только на добровольной основе.
        Именно тогда, как в тумане, на столе появился договор. Отец уже захрапел на диване, когда Кред начал спокойно убеждать меня, что другого выбора нет. Или я делаю все добровольно, и получаю билет в новую жизнь - или он все равно берет то, что ему «причитается» силой, а я остаюсь тут до конца своих дней.
        Он даже любезно подсказал мне про школу, после которой меня возьмут на любую хорошую работу после того, как все будет кончено.
        Я не помню, сколько раз я отказалась и просила меня отпустить. Я не помню, как именно он запугивал и уговаривал меня согласиться.
        Но я хорошо запомнила момент, как поставила подпись на двух бумажках, одна из которых осталась со мной.
        Будто душу дьяволу продала. Хотя, в каком-то смысле, так оно и было. Я не сильная волевая девушка, что умеет за себя постоять. Я не боец, хоть и сражалась годами с приставаниями, пьянством отца, побоями и вечным голодом. Я всего лишь маленькая недолюбленная девочка, что хотела жить как обычный человек, не богато и роскошно, не за чужой счет, не торгуя телом! Просто работая и не боясь переступить порог собственного дома в ожидании очередной оплеухи…
        Но даже тогда, когда Кред ушел, оставив меня с подписанным договором и обещанием самому все устроить, я не ощущала себя так мерзопакостно, как сейчас.
        Возможно, потому что тогда я была одна со всем этим дерьмом, куда сама себя макнула, поставив закорючку на бумажках.
        Теперь же свидетелем этого становится Кристофер, и это последнее, чего бы я хотела в своей жизни.
        Мне настолько плохо, что я не сразу замечаю черные ботинки, что возникают перед моей опущенной головой, а затем кто-то рывком поднимает меня на ноги, и бросает на скамью.
        - Ну-ка, Рыжуля, что за незапланированные гости? - рычит Кред мне в лицо, и я ощущаю противный запах чеснока, - за твоего муженька я не доплачивал. Откуда он тут взялся?!
        - Я не знаю… Я ему не говорила, клянусь.
        Это правда, и я в шоке, откуда он мог узнать… Он что, следил за мной?
        Кред грубо ругается, смотрит на кабинет, а следом - на меня. Снова выругивается, и присаживается около меня на корточки.
        - Ладно, Рыжуля, потом узнаю результат. Обо мне своему ревнивцу ни слова - мне не нужны неприятности. Усекла?!
        Я киваю так поспешно, что зубы клацают друг о друга. Кред усмехается, и выпрямляется во весь рост.
        - Вот и умница. Будешь послушной девочкой - через год расстанешься с целкой, глупыми детскими мечтами и бедностью. А пока учти - я слежу за тобой.
        Он подмигивает, и широким шагом покидает коридор, а я устало приваливаюсь к стене, и жду своего мужа.
        Впервые - со страхом.
        Кристофер выходит спустя пару минут, держа в руках справку. Не трудно догадаться, что там написано, да и выражение его лица говорит само за себя. Он смотрит каким-то пустым взглядом, сперва на меня, а следом на пустой коридор, и неопределенно ведет головой.
        - В машину, - спокойно приказывает мне, и ждет, пока я первая пойду к выходу.
        Мы проходим мимо стойки, откуда нас провожает взглядом служащая, и мне стыдно. За свое появление здесь в одним, и уход с другим. Что она обо мне подумает? А не все ли равно?
        В машине прохладно из-за ночного воздуха, и Кристофер настраивает температуру потеплее. Мы сидим, не спеша куда-то ехать, и я боюсь поворачиваться к мужу.
        Чувствую, что он злится. Для этого и говорить с ним не надо, напряжение в автомобиле достаточно красноречиво. Но как быть дальше и хоть немного прояснить ситуацию, я понятия не имею…
        - Элли.
        Нет меня. Не-ту. Я не смогу смотреть тебе в глаза, вообще никогда, а особенно сейчас, в замкнутом пространстве твоего внедорожника…
        Он повторяет мое имя, и моя шея против воли поворачивается к нему. Кристофер смотрит - и я мгновенно опускаю свой взгляд куда-то в колени.
        - Что происходит, Элли?
        Я сглатываю, и сжимаю ладошки.
        - Так было нужно. Прости.
        - Как так? Нарушить мою просьбу?
        Я понимаю, что уже опустилась в его глазах ниже некуда. Но оправдаться мне нечем. Что ж, тогда можно не бояться разочаровать его сильнее - мне нечего терять.
        Я поднимаю взгляд и внутри вся сжимаюсь от карих глаз, что сейчас плавились в темноте, словно жидкое золото. Я гребаная трусиха, но казаться сильной научилась на отлично. Поэтому изгибаю брови, и иду в атаку, так как знаю, что является лучшей защитой от справедливых обвинений.
        - А мне что, вообще нельзя выходить без оглядки на вечный досмотр, а?! Я, по-твоему, не могу иметь личную жизнь?! Алло, наш брак вообще-то только на бумаге, и не тебе сейчас обвинять меня не понятно в чем! Да, я рискнула, но, поверь, была полностью под защитой, когда решила съездить… По делам. А вот ты откуда тут взялся, да еще и так быстро… Ты следишь за мной?!
        Я выплескивала тупой бред из себя буквально силой, выталкивая слово за словом, и желая провалиться сквозь сидение. Кристофер с каждым произнесенным звуком мрачнел - а под конец «пламенной речи» смотрел на меня, как на диковинное существо, внезапно приземлившееся в его автомобиле.
        Как на Динозавра в соседнем кресле. Что ж, не зря ж он…
        Додумать свои бредни я не успеваю, потому что внезапно мужчина подается вперед, и, отбрасывая в сторону справку, берет мои руки в свои ладони. Я вздрагиваю и так и продолжаю дрожать всем телом - от того неприкрытого взгляда искренности, что направлен по каким-то причинам на меня.
        И который я вот ни разу не заслужила.
        - Ты не забыла, случаем, что я бывший коп, малышка? - спокойно спрашивает муж, и его губы словно против воли владельца тянутся в грустную улыбку, - ты можешь сейчас говорить что угодно, моя маленькая злючая жена. Не знаю, кого ты обманывала так раньше, но со мной это все не пройдет. Я вижу точно, что наше «только на бумаге» уже давно везде, и совсем не играет роли то, как все начиналось. А еще я вижу, как ты дрожишь от страха… И, Элли… Что бы не произошло, главное, знай - я не враг тебе. Последнее, что я буду делать - это нападать. Я твоя защита и опора, мы оба пообещали это под роспись, а для меня это не пустой звук. Так что кончай ломать себя, Элли… Расскажи мне… Просто расскажи мне все.
        Глава 26
        Кристофер
        - Нет. Ты не прав. Все просто на бумаге. И мне нечего тебе рассказывать, это моя личная жизнь.
        Упрямству моей жены позавидуют все ослы во Вселенной. Вот уже полчаса мы в машине, я зол как черт, но все равно пытаюсь вытянуть хоть что-то. А эта маленькая худая девочка пытается притворяться львом в теле котенка, и общего у них только одно - рыжая шерсть загривке!
        Мне реально тяжело держаться.
        Одно дело - знать, что у жены есть свои секреты, и другое дело - своими глазами обнаружить, что эти секреты перетекли в нашу жизнь, доставляют проблемы, а еще…
        Этот неизвестный тип.
        Кто он, черт возьми, такой?!
        Я не хочу думать, что это действительно «личная жизнь», но в то же время слова Элли бьют как-то очень в цель, и это не добавляет мне терпения. Богом клянусь, еще пара минут вот таких пикировок и перед Элли предстанет не всепонимающий мужчина, а мудак, умеющий вести допросы и выбивать необходимую информацию.
        - Элли, - глубоко вздыхаю, и еще раз захожу с «хорошей» стороны, - я знаю, что ты мне врешь. И знаю, что есть обстоятельства, вынуждающие тебя это делать. Я все равно узнаю всю правду, так давай облегчим нам с тобой жизнь и усложним тем, кто посмел тебя донимать… Я же вижу, что ты ни в чем не виновата…
        - Ты ничего не знаешь!
        - Так расскажи мне!
        Мы смотрим друг на друга, тяжело дыша, и несмотря на злость, я все равно отмечаю, как хороша малышка сейчас. Огонька в ней хватит на еще три таких же хлипких тельца, а уместилось все в одной… Мне нравится.
        Но в то же время дико бесит.
        Еще с минуту мы соревнуемся взглядами, и я выигрываю, хоть и не привык мериться с женщинами силой. Элли отворачивается, высоко задрав нос, и я про себя хмыкаю. Можно было бы даже улыбнуться ее детскому проявлению эмоций, если бы не следующие слова, что смывают последнюю каплю терпения.
        - Ты мне никто, Крис. И вместе мы лишь из-за грозящей опасности. А в остальном я не собираюсь посвящаться тебя в свои проблемы, потому что сама прекрасно знаю, как их решить. И если ты не перестанешь лезть не в свое дело - развод я оформлю в одностороннем порядке!
        - Ну и дура! - выплевываю, резко заводя машину, и срываясь с места даже не удосужавшись пристегнуться.
        Сука. Бесит так, что охота вдарить по чему-нибудь твердому. И хоть головой я понимаю, ради чего она произносит эту всю мерзость, в душе до неприятия злюсь.
        Так бы не случилось, не будь у меня чувств к этой девчонке.
        А теперь ее слова не дают мыслить здраво, и толкают на дальнейшие глупости.
        Например, привезти жену домой, и надрать ее худощавую задницу. Или остановиться прямо на дороге, и прижать малышку у ближайшего дерева. Чтоб испугалась. Подумала, и поняла на деле, кто мы друг для друга.
        И больше, черт возьми, никогда не смела произносить эту дурь про «просто бумагу».
        Но вместо этого последними остатками разума я доезжаю до дома, и там тупо жду, пока Элли скроется в доме. Идет, дрожа всем телом, но спина настолько прямая, что лопатки едва не касаются друг друга. Сгибаемая, тонкая, на вид хлипкая, но твердая внутри, как камень.
        Ее бы упрямство и силу, да в нужное руслу…
        Устало прислоняюсь к рулю, прикрываю глаза, и думаю, думаю, думаю… Я все равно узнаю, кто этот тип. Завтра приволочу Майлгиса за шкирку в этот центр, и просмотрю все камеры, что найду там. Затем найду засранца, и выпытаю, что ему надо от моей жены. Уж с ним-то церемониться мне не придется, это не рыжее хрупкое создание…
        Мои кулаки устало разжимаются, и я вновь думаю об Элли. Что могло заставить девушку так покрывать этого незнакомца? Кто он ей? Почему они вместе пришли в центр? Это все намекало на какие-то близкие отношения между ними, но не могу представить, что Элли… Встречается с кем-то таким.
        Черт, мне вообще казалось, что девчонка не целовалась ни разу до меня! А учитывая то, что написано в справке…
        Резкий стук в окно заставляет напрячься, но тут же расслабленно отпираю двери, чтобы пропустить Пинки в салон. Мать в огромной толстовке с двумя кружками кофе выглядит на редкость домашней и уютной, и я с удовольствием принимаю из ее рук дымящуюся кружку.
        - Я видела, как Элли пробежала к себе в комнату, - без вступлений начинает она, - мне показалось, что она чем-то расстроена. Что случилось?
        - Случилась дура, - отвечаю резко, потому что сам еще на эмоциях.
        Ловлю осуждающий взгляд карих, как у меня, глаз, и устало вздыхаю.
        - А что ты хотела услышать?
        Действительно, что? Мы поругались? Или просто расставили точки в наших странных отношениях? А может, это всего лишь недопонимание, и назавтра все пройдет?
        Я не знал, и понятия не имел, что ответить Пинки. У нас никогда не было задушевных бесед, я просто не умею с ней делиться.
        - Крис, - мама тихо зовет, и я неволей прислушиваюсь к дальнейшим словам, - когда ты только привел в свой дом Рейчел, я твердо решила, что лезть к вам в отношения не буду. Даже если мне будет что-то не нравится, это ваше дело и только ваше. К сожалению, отчасти с моей подачи, ты слишком поздно понял, какой на самом деле была мать Киры. И я до сих пор не знаю, правильно ли поступила тогда, когда смотрела на ее выходки и терпеливо держалась в стороне.
        Мы одновременно делаем по глотку кофе, и мама продолжает.
        - Сейчас я также не знаю, как поступить. Промолчать или… Попытаться помочь? Давай ты просто сам скажешь, нуждаешься ли в моих советах, потому что если нет…
        - Нуждаюсь.
        Мой ответ тверд и быстр, ведь если у матери есть дельные мысли на сей счет…
        - Поговорите, - мягко увещевает Пинки, и я морщусь при воспоминании о прошедшем «разговоре», - даже если первый раз не получилось… Не молчите. Ты никогда не поймешь, почему она действует так или иначе, пока она сама не расскажет. Поверь, этой девочке нужно, чтобы ее выслушали… Пусть даже она сама не понимает, насколько.
        Я киваю, и оставшийся кофе мы пьем в молчании. А я попутно вспоминаю, в каком из ящиков завалялся мой армейский ремень, и как моя жена отреагирует на новое предложение «поговорить».
        Глава 27
        Элли
        Когда на пороге собственной спальни (в свою вернуться после пережитого я так и не смогла) появляется Кристофер наперевес с тяжелым ремнем, я удивленно икаю, не понимая, как реагировать.
        Он что, лупить меня собрался?!
        Я знаю, что была неправа, но если еще недавно между нами полыхали искры и была неподдельная злость и тягость, то теперь, когда он стоит в дверном проеме с ремнем, градус разговора как-то сразу меняется.
        Не в лучшую или худшую сторону.
        А в юморную, похоже.
        - Чего ты? - совсем не по-взрослому интересуюсь я, с опаской глядя на ремень.
        Меня не раз лупили. И в другой ситуации я тряслась бы до стукающихся зубов от вида тяжелой бляхи с металлическими вставками… Но, как бы правильно выразиться…
        Я знала, что Кристофер не тронет.
        Запредельное знание, которое я чувствую благодаря каким-то там инстинктам, а не доказательно-подкрепляемой базой. Нет никаких аргументов, но я готова поставить свою жизнь на то, что мой муж не причинит мне физической боли.
        А потому позволяю себе расслабить голову, и не искать лихорадочно оправданий, чтоб не получить заслуженные удары.
        - Я - ничего, - флегматично отвечает Крис, входя в комнату, и захлопывая за собой дверь.
        Затем встает прямо у края кровати, на которой посередине сижу я, и, звонко резанув ремнем воздух, ударяет по торчащему деревянному краю.
        Будь на месте кровати моя задница, я бы визжала от оглушающей боли. Но все равно, ни капельки не страшно. Потому что уверена на все сто - моей задницы под этой пряжкой не будет.
        Но я все равно поджимаю колени к груди, больше от неожиданности, чем от ощущения опасности.
        - Я зол, жена, - говорит Кристофер, и еще раз лягает по изножью кровати, - за то, что ты наговорила в машине.
        Хлыст ремнем.
        - За то, что ты упряма до безобразия.
        Хлыст ремнем.
        - За то, что отказываешься доверять мне, хотя я точно этого не заслужил.
        Хлыст ремнем.
        - За то, что ты сбежала, и нарушила все правила безопасности, которые мы обговаривали.
        Хлыст ремнем.
        - И за то, что я все равно хочу тебя голую в пене из ванной, и целовать твою непослушную моську.
        Самый громкий звук удара, а затем Крис просто выбрасывает ремень в дальний угол комнаты, и ловко, одним движением, взбирается на кровать. Я теряюсь от неожиданности, от слов, которые просто не заслужила своим поведением, и оттого не успеваю среагировать и уползти.
        А меня уже хватают за лодыжки, стряхивая вниз, и укладываю под себя. Кристофер нависает на руках надо мной - и обжигает взглядом, открытым, настоящим, где есть боль и желание, а вместе с тем злость и отчаяние.
        - Динозаврик, хватит, - пресекает он мои попытки вырваться на свободу, - я отхлещу тебя по-настоящему, если не скажешь правду. Считаю до пяти.
        Он не сделает этого.
        Я настолько уверена, что просто закрываю глаза, и жду его счет, не собираясь открывать рот. И, лишь когда прозвучала последняя цифра, и меня начинают переворачиваться на живот, распахиваю глаза.
        - Что ты…
        - О, дорогая, только не делай вид, что не понимаешь! - рявкает Крис, и одним движением укладывает меня животом на свои колени, - я предупреждал же!
        Бросаю взгляд на все еще валяющийся у стены ремень, не понимая, как он собрался приводить свой приговор в исполнение… И тут до меня доходит, когда его ладонь любовно оглаживает мое бедро.
        - Не смей!!! - визжу, когда он флегматично оголяет меня до бледно-розовых трусиков, и еще не трогает, но я чувствую жар его глаз на своей коже.
        Нет, нет, нет! К такому стыду я была явно не готова, да и вообще… Неужели Кристофер действительно это делает?!
        - А я предупреждал, малышка, - как-то обреченно шепчет муж, - я не могу быть всегда добреньким и понимающим. А раз ты не идешь на контакт, придется тебя отлупить.
        Я пятой точкой чувствую, что он замахивается, и мне страшно, но не от того, что будет больно. Наверно, я могу считаться за больную, но все еще уверена - он не причинит мне боль. Но паника доходит до какого-то немыслимого предела от того, что я полуголая на его коленях…
        Первый взмах рукой - и мне на попу опускается ладонь, но только не в шлепке, а замирая в сантиметре от кожи. Я чувствую дуновение холодного воздуха - а затем легкое поглаживание, что ну никак нельзя назвать ударом.
        - Это просто прилюдия, малышка, - мягко произносит Кристофер, чуть склоняясь ко мне, - следующий удар будет настоящим. И для этого нам надо избавиться от лишнего…
        - Нет!!! - ору я, когда чувствую его пальцы на кромке нижнего белья, и, как ошпаренная, слетаю с его колен.
        Натягиваю джинсы, в каком-то приступе паники делаю круг по спальне - и замираю прямо напротив мужа.
        С довольной до крайности рожей!
        - Отличная попка, жена, - подмигивает он мне, и я взрываюсь.
        Мой взрыв - это не то, что можно увидеть по телеку. И не то, что можно прочитать в учебниках по психологии. Я не кричу больше, не визжу, и не машу руками в бессильной ярости.
        В моей груди просто взрывается нечто похожее на атомную бомбу, и сметает все эмоции, что рвались наружу.
        - Я продала свою девственность, - ровным голосом произношу я, глядя прямо мужу в глаза. - За возможность проучиться два года в Закрытой Школе.
        Мне уже не стыдно, что он обо мне подумает, и как дальше сложиться наше общение. Я сказала - и готова принять всю заслуженную грязь, разочарование и попрощаться с желанием в глазах мужчины навсегда.
        Глава 28
        Элли
        - И все?
        Что, блин?
        - Я спрашиваю, это все, в чем ты так боялась признаться?
        Он что, не в себе, что ли?! Или не слышал, как секунду назад я призналась в самой мерзостной вещи в своей жизни?
        Сглатываю, не веря в происходящее, и совершенно по-детски киваю.
        - Тогда вопрос. Почему в твоей справке значиться, что твоя девственность на месте?
        Боже, у него такой спокойный и деловой тон, что я сама готова поверить, будто мы обсуждаем нечто совершенно обычное.
        - Это сделка предусматривает гарантии, - снова сглатываю, и отвечаю, - целый год я учусь, а затем мне оплачивают второй год обучения, и я сразу выполняю договор. Таким образом, я не смогу сбежать, но и меня не оставят ни с чем.
        Кристофер кивает, словно это совершенно нормальное объяснение, и неожиданно протягивает вперед руки.
        - Ну, раз с правдой покончено, может, пообнимаемся?
        Я так ошарашена, что просто шагаю в его гостеприимные руки.
        - После тяжелого дня очень хочется прижаться к кому-то теплому, родному, - бормочет Крис мне в макушку, и я совершенно точно с ним согласна.
        Только вот я не «теплая и родная», а продажная дрянь. Но если ему и это подходит - то почему нет?
        Мы несколько минут прижимаемся друг к другу, и я чувствую, как тело медленно расслабляется и «оттаивает». Мышцы, напряженные до предела, теперь все больше начинают напоминать вату, и не держат уставшее тело. Легкие покачивания, что совершает Кристофер, дают какую-то защищенность, и ласку - то, чего мне не хватало всю жизнь.
        Я просто-напросто успокаиваюсь, и поднимаю уставшее лицо, сбрасывая наконец все свои маски, и беззащитно спрашиваю:
        - Ты правда… Не станешь злиться?
        Муж опускает взгляд, в котором жалость царапает по сердцу, как ножом.
        - О, я злюсь, малышка. Еще как злюсь, - произносит он тоном, который меньше всего вяжется со сказанным.
        Я знаю, что жалость от мужчины - это плохо. И последнее, чего хочется взрослой мне, это чтоб Кристофер смотрел на меня вот так, как сейчас. Но где-то в глубине души маленькая побитая девочка орет, как она устала, как вымотана бесконечными сражениями, и как хочет, чтобы ее просто погладили по голове, сказали, какая она бедненькая, и решили все ее проблемы.
        Я знаю, что это невозможно, правда. Крис не нянька, и не обязан возиться с обиженной на родителей и судьбу малышкой внутри, но все равно я, как дурочка, подтягиваюсь к нему всем телом, и получаю ласковый поцелуй в лоб - и сейчас это то, что нужно.
        - Ложись спать, Элли. Завтра… Мы решим все завтра.
        Я послушно позволяю утянуть себя на постель, и растянуться там вместе с мужем, полностью закутанная в его объятия. Мне хорошо, мне спокойно, и впервые моя совесть спит мертвым сном, а ощущение безопасности дает мгновенно провалиться в сон.
        Глава 29
        Кристофер
        Я смотрю на спящее лицо своей жены, и это пока единственное, что сдерживает бурю внутри.
        Как мантру повторяю себе, что моя худая девочка с углубившимися кругами под глазами должны поспать, должна хоть немного расслабиться, и набраться сил. Уговариваю себя лежать тихо, пока ее дыхание окончательно не выровняется, и веки перестанут подрагивать, выдавая все ее тревоги за день.
        Когда Элли крепко засыпает, я потихоньку встаю, не забываю со всех краев укрыть жену пледом. Смотрю на сжавшуюся девушку, что в какой-то момент (я и сам не уловил его!) пробралась под мою броню, и теперь прочно засела там, тем не менее, не желая использовать появившиеся перспективы.
        Я злорадно улыбаюсь. Она просто еще не знает, насколько я выгрызаю глотки всем тем, кто посмел покуситься на мою родню. Даже не так - на родных мне людей.
        Это все те, кто сейчас обитал под крышей моего дома, и имел неограниченные права на все ресурсы, которыми я обладаю. Мое время, нервы, усилия, а также все материальное - я готов вкалывать в этих женщин рядом, маленьких и не очень, и Элли точно одна из них, иначе…
        Иначе я бы просто не потерпел ее здесь после всего случившегося. Потому что договорной брак не подозревает вот это вот все.
        Я осторожно покидаю комнату, и уже на кухне, наливая обжигающе-горячий кофе, звоню Майлгису. Вообще плевать, что сейчас середина ночи - пусть отдаст дежурному приказ начать готовить разрешение на просмотр камер в медцентре. С самого утра я собираюсь наведаться в это учреждение, и понять, какая гнида посмела претендовать на то, что по праву принадлежит мне.
        Я премерзко улыбаюсь, представляя вещи, что хотел бы сделать с этим подонком. У меня не то, чтобы развязаны руки - но на кое-какие вещи полиция определенно согласиться закрыть глаза, и я воспользуюсь этим на полную катушку.
        Утром Элли выходит к завтраку такая бледная, что даже Кира отрывается от телефона, и смотрит на мою жену с настоящим испугом.
        - Элли, ты заболела?
        Рыжая осторожно массирует виски, и сквозь боль пытается улыбнуться.
        - Нет-нет, Киреныш. Нужно просто выпить чаю…
        - Согласен, - я ужом проскальзываю мимо молчавшей матери, и кладу ладонь на лоб жены. Моя рука кажется прохладной по сравнению с кожей Элли, но я не могу удержаться, и тут же прижимаюсь к ее голове губами.
        - Все в порядке, - голос Элли садится от моих действий, но она не делает попыток вырваться и отстраниться.
        - Не в порядке, Динозаврик. Ты заболела.
        Тут же в дело включается моя мама, бедром отодвигая меня в сторону, и уже сама трогая горячий лоб. Тут же недовольно цокает языком, усаживает мою жену на стул, и как-то одновременно ставит перед ней чашку с чаем, и жестами приказывает сунуть подмышку градусник. Элли снова не сопротивляется - и это уже на самом деле плохой знак.
        - Остаешься дома, - решаю я, даже не дожидаясь, чего там покажет термометр, - я предупрежу в школе о твоем самочувствии.
        - Что?! Нет, мне нельзя… Я столько пропущу, что потом в жизни не догоню по предметам…
        - Догонишь, не волнуйся. Надо будет, тебе индивидуально объяснят все, что будет не понятно.
        Элли непонимающе смотрит на меня, и я только убеждаюсь в том, что девушка больна. В другое время она так не тормозит…
        - В браке с преподавателем есть свои плюсы, Морковка. Пользуйся.
        Я подмигиваю, и Элли со страшной скоростью заливается краской. Ну и отлично, значит, состояние не критическое.
        - Тридцать восемь, и четыре, - объявляет Пинки, вытаскивая градусник, и тут же всовывает Элли ложку с сиропом, - я дам ей жаропонижающее, и прослежу, чтоб она оставалась в постели.
        Это уже информация мне, и я благодарно киваю. Хорошо, что Пинки дома, а сам дом под охраной - я смогу спокойно поработать, не волнуясь ежесекундно об Элли.
        Хотя… Кажется, даже несмотря на это, я буду постоянно думать и беспокоиться о жене. Как это называется? Влюбленность?
        Я подгоняю Киру, чтоб успеть завезти ее в школу, и уже у порога меня догоняет Элли.
        - Крис, я правда не заболела, - тихо шевелит губами моя жена, - это просто от нервов, у меня так бывает…
        - Вот и отлежись, отдохни хорошо. - Обрубаю я ее попытки поехать со мной, - нервы, малышка, это тоже важно, не стоит так пренебрегать ими.
        Я смотрю на закусившую губу девушку, и тянусь к ней, как на магните. Вчера между нами было многое - и, хоть мы и заснули в обнимку, все равно все как-то зыбко и непонятно. Я не хочу, чтобы жена накручивала себя там, где не следует. А потому хочу напоследок обозначить наши отношения…
        Когда до губ Элли остаются считанные сантиметры, она неожиданно зажимает мой рот ладонью, и испуганно пятится назад.
        - Ты заразишься…
        Кусаю ее за ладонь, чтобы отпустила, и хитро щурюсь на ее смущение.
        - Ну ты же не болеешь.
        Целую пухлые губы, что как-то сразу раскрываются под моим ртом, впуская меня на полную, снося крышу теплым ароматным дыханием. Мне нравятся поцелуи со своей женой, но совершенно не нравится, как их мало…
        - До вечера, - нежно произношу, и еще раз провожу языком по мягким губам с привкусом лимонного чая.
        Элли беспомощно кивает, будто сдалась на мою милость, и я иду к машине, где меня уже ждет Кира, испытывая ни с чем несравнимое удовольствие.
        Я наконец знаю свою жену. И теперь точно смогу защитить ее.
        Глава 30
        Элли
        Шататься по дому Кристофера в одиночестве мне совсем не хочется. Поэтому я выпиваю и съедаю все, что дает мне Пинки, и возвращаюсь в свою… хм, в нашу спальню.
        Голова после вчерашнего гудит, но я набираюсь сил для звонка подругам. Неизвестно, что они могут подумать после вчерашнего побега, и сегодняшнего пропуска занятий…
        - Алло!
        Голос Дарьяны бодрый, и на заднем плане я отчетливо слышу Ким. Улыбаюсь, представляя девчонок - блондинка и брюнетка, что спешат на лекции, и, возможно, высматривают по дороге меня.
        Я хотела бы дружить с ними ближе. Хотела бы быть, как все обычные молодые девушки.
        Но у меня контракт на девственность, убийца на хвосте, и договорной «уже нет» брак, в котором я уже размечталась на настоящего мужа.
        Дурдом без выезда, честное слово.
        - Дарьянка, привет, - говорю слегка грустно в трубку, и тут же кашляю, чтобы перебить не ту интонацию, - как вы там после вчерашнего? Ты в перешитых джинсах?
        - Ой, Элли! Джинсы класс, все на курсе обзавидовались… Эй!
        - Элли, - голос Ким напряжен, и, кажется, только что она отобрала трубку у подруги, - где ты?
        - Дома. Немного заболела, и Кристофер не пустил меня на занятия…
        - И остался с тобой дома?
        - Что?
        - Все пары мистера Эрона на сегодня отменены. Ты не знала?
        От неожиданности я переворачиваюсь с живота на спину, и смотрю в идеально-белый потолок. Кристофер отменил лекции? Тогда куда же он уехал час назад?
        - Элли, он тебя обижает? - в лоб спрашивает Ким, и я слышу резкий вдох Дарьяны рядом.
        - Что?!
        - Твой муж. Тебя. Обижает? - чуть ли не по слогам повторяет Кимберли.
        - Да с чего ты взяла такое?!
        Мое возмущение настолько искренне, что Ким пару секунд молчит, оценивая интонацию. А я изумляюсь все больше - ну как можно было подумать, что Кристофер меня…
        - А что я могла предположить? - защищается подруга, - ты вчера сбегаешь от нас чуть ли не в слезах, а сегодня не являешься в школу! И твой муж тоже, между прочим…
        Я хохочу в трубку под обиженное сопение девчонок, и снова верчусь в кровати.
        - Ким, я не знаю, что вам могло показаться, но ответственно заявляю - Кристофер никогда меня не обидит! Он ведь такой… Умный, добрый… Понимающий. И совсем-совсем не злой…
        - Ладно-ладно, поняла я, - ворчит Ким, и я захлопываю рот, понимая, что уже наговорила лишнего, - ну а что мы могли подумать? Что вчера вообще произошло?
        - Я просто спешила, прости, Ким. А сегодня и правда плохо себя чувствую. Кстати, Крис с утра уехал на пары, и я понятия не имею, почему они отменены. Нужно позвонить ему, узнать, что случилось…
        - Ладно, звони. Мы тоже побежим, у нас первая лекция. Позвоню вечером. Выздоравливай!
        Она отсоединяется, а я тут же набираю номер мужа. Пара длинных гудков, во время которых я старательно перебираю в голове фразы, а затем…
        Он сбрасывает!
        Просто сбрасывает мой звонок, будто он на паре, а не черт знает где…
        Я не успеваю возмутиться, как на телефон прилетает смс, и я срывающимися пальцами открываю ее.
        «Ты должна сейчас спать»
        Чего?! Я набираю ответ быстрее, чем успеваю хорошенько его обдумать.
        «А ты должен быть на лекциях»
        Жду пару минут, но телефон в ответ молчит, и я начинаю ноготь на большом пальце от нервов. Тишина и ожидание ответа совсем не прибавляли трезвости мыслям, и потому, выждав еще совсем немного времени, я снова «настучала» смс:
        «Что случилось?»
        Мне очень надо знать. Потому что, несмотря на то, что в нашей паре он был защитником, а я слабым звеном, я… Волнуюсь.
        Вот так, просто, переживаю за взрослого умного мужчину, восемнадцатилетняя глупая я.
        И что это, простите, за странность?
        Оповещение от входящего смс заставило вздрогнуть, и я быстро открываю текст.
        «Занимаюсь спасением одной симпатичной розовой попки. У меня на нее далекоидущие планы, так что не мешай, жена»
        Мои щеки вспыхивают так ярко, то становится горячо, и температура тут вообще не при чем. Я забираюсь под одеяло, чтобы хоть немного спрятаться от странного стыда сама перед собой, и пишу совсем не то, что полагается приличным девушкам:
        «Розовым было белье!»
        На этот раз ответ приходит так быстро, что экран телефона не успевает погаснуть.
        «Ну, что было под ним, мне посмотреть не дали. Но не зря же я сказал про далекоидущие планы…)»
        Я даже дышать не могу от прочитанного, и вдогонку тут же летит еще текст:
        «Ложись спать. Поговорим, когда приеду. Муж»
        Я откидываю телефон, забираюсь с головой под одеяло, и почему-то крепко сжимаю колени. Мой «муж», оказывается, тот еще… Пошляк.
        И я вообще не испытываю к этому отвращения.
        Глава 31
        Элли
        Я сама не замечаю, как засыпаю прямо под одеялом, свернувшись в комочек от приятных мыслей о Крисе. Видимо, начало действовать лекарство Пинки. Просыпаюсь, когда голова свекрови просовывается ко мне в спальню, и я слышу ее чуть беспокойный голос:
        - Элли. Элли, малышка, как ты себя чувствуешь?
        С трудом разлепляю глаза, и высовываю наружу голову.
        - Что?
        - Я говорю, как дела? Градусник принести?
        На самом деле, чувствую я себя вполне бодро, но Пинки все равно проверяет мой лоб ладонью, и радостно улыбается.
        - Ну вот, холодная. Здоровый сон еще никому не повредил. Это отлично, потому что у меня к тебе просьба…
        Она присаживается на край кровати, и я заинтересованно слушаю, тоже занимая сидячее положение.
        - Я уже привезла Киру со школы, сейчас она кушает на кухне. Если ты себя хорошо чувствуешь, и больше не собираешься спать…
        - Конечно, не собираюсь!
        Пинки улыбается, немного виновато, но все равно радостно.
        - В общем, если тебя не затруднит… Я знаю, Крис бы такое не одобрил, но… Если бы ты посидела с Кирой, мы с мистером Дриггом…
        - С моим учителем?!
        Я шустро вспоминаю их на парковке, и то, как напористо шла в атаку на мужчину Пинки. Неужели ее притязания оправдались?!
        Пинки краснеет еще больше, но все равно продолжает говорить, глядя уже не на меня, а на покрывало.
        - Да, он пригласил меня на свидание… Представляешь прямо сегодня! Я не знала, что ты приболеешь, поэтому уже согласилась…
        - И правильно сделали! - я резво вскакиваю с кровати, и улыбаюсь как можно шире, чувствуя, как болят с непривычки щеки, - я уже отлично себя чувствую, и с удовольствием посижу с Кирой. Мы с ней как раз пошить собирались, а вы идите, и ни о чем не беспокойтесь!
        Спустя полчаса я, наконец, выталкиваю смущающуюся Пинки за входную дверь, и про себя посмеиваюсь над свекровью. Это ж надо, все-таки заарканила неприступного, вечно недовольного мистера Дригга! Вот это свекровь! Вот это женщина!
        Все еще про себя удивляясь, я шла по коридору к комнате Киры. И неожиданно краем глаза выцепила девочку совершенно в другом месте.
        Я замираю напротив открытой двери в мою бывшую (теперь в мыслях я ее называю Кошмарной) спальню, и с удивлением наблюдаю за дочкой Криса.
        - Эй! - тихо зову, и девочка мощно вздрагивает всем телом из угла спальни, - что ты тут делаешь?
        Крепко прижимая к груди телефон, и другой рукой запихивая какие-то вещи в рюкзак, девочка вскакивает на ноги, и широко улыбается мне.
        - Ничего!
        Я делаю шаг вперед, подозрительно оглядывая аккуратно убранную постель, нехитрую мебель, и пустой угол, где как раз и играла Кира. Что-то царапает душу, не дает спокойно перестать смотреть, хоть и ничего подозрительного я не вижу…
        - Элли, а ты поиграешь со мной? - дергает за руку ребенок, и я, наконец, отвожу взгляд от стены.
        - Эээ… А во что ты тут играла?
        - Да тут я просто… Фантазировала. Ну, как в мультике.
        Она стоит рядом, улыбаясь мне открыто и просто, и я растягиваю губы в ответ. Не знаю, что это за игры такие - но откуда бы мне это знать?
        - Хорошо, поиграем, только давай уйдем отсюда. Мне здесь… Жутковато, если честно.
        Ребенок пожимает плечами, и послушно выходит за дверь. Я в последний раз оглядываю комнату - и что меня могло здесь зацепить? Кидаю взгляд на кровать, и тут же перед глазами - дохлая рыжая кошка, что была подброшена сюда неизвестным.
        Бррр.
        Оставшееся время мы с Кирой проводим неожиданно весело. В ее комнате немного игрушек - большую часть времени она живет у Пинки в другом городе. Но те, что есть, потрясающе красивы, и я получаю истинное удовольствие, разглядывая каждую.
        Затем мы находим ее старую джинсовую курточку, у которой стали малы рукава, и потому она собралась ее выбросить. Фыркая на расточительность, я с помощью выданной Пинки швейной машинки делаю крутую жилетку - под командами и восторгами Киры. Получается так круто, что ребенок тут же натягивает вещицу - и объявляет, что жутко проголодалась.
        Я кидаю взгляд на телефон, обнаруживая, что уже семь вечера, а Криса до сих пор нет. С сожалением отмечаю, что даже смски муж не прислал - и зову Киру на кухню.
        Там мы решаем испечь блинов, благо Кира умеет смешивать, но Пинки запрещает ей жарить одной. Думая, что нет ничего сложного, я решаю, что справлюсь с этим сама… И претерпливаю жуткое фиаско.
        - Слушай, а это можно есть? - хихикает Кира, рассматривая мои слегка подгорелые комочки теста.
        - Не знаю, - тыкаю в них лопаткой, - слушай, а ты все правильно смешала? Чего-то на блины это не похоже…
        Кира натурально ржет, и отправляет первый «блинчик» в рот.
        - Вкусно, - делает вердикт девочка, - просто они у тебя не плоские… А комочками!
        Теперь мы хохочем вместе, и именно в этот момент нас застает Кристофер, широким шагом заходя на кухню.
        Я замираю, оглядывая его уставший, взъерошенный вид, и слегка киваю на тарелку.
        - Привет. Есть будешь? У нас на ужин комочки.
        С оглушительным «папа!» Кира мчится на Криса, а тот растерянно ловит дочь в руки, не отрывая взгляда от меня. Неловко пытаюсь вытереть муку с щек, и скрыть за спиной облитую тестом плиту, но ничего не выходит, и я просто неловко замираю у обеденного стола.
        Глава 32
        Кристофер
        Моя жена в муке и с беззаботным смехом на моей кухне.
        И несущаяся в мои руки дочь.
        Вот картинка, которую хочет видеть любой вступивший в брак мужик. И пусть не болтают хрень про то, что женщина должна также зарабатывать, и приезжать в одно время с мужем. Каждому мужику хочется свой настоящий тыл и пахнущий блинами дом, куда он вваливается после тяжелого дня, а там… Вот это все.
        И я бы с удовольствием сел поужинать со своими девчонками, если бы не был так зол.
        Поэтому чмокаю Киру в висок, спускаю на пол, и подталкиваю к столу.
        - Сама поешь? Нам с Элли нужно поговорить.
        Дочь кивает, и деловито усаживается за стол, начиная поглощать на вид безобразную стряпню. Ну что ж… Не совсем идеальная картинка, но какая к черту разница, если ребенку вроде как вкусно?
        Я перевожу взгляд на Элли, и вижу целую тонну мыслей, мечущихся в голубых глазах. Тонкая кожа порозовела, а непослушные пальцы теребят волосы за ухом, пытаясь хоть как-то успокоиться.
        О, это тебе сегодня не светит, мое золото. Не после всего, что я узнавал весь сегодняшний день на пару с Майлгисом…
        - Идем, - киваю на выход из кухни, и первым выхожу в коридор.
        Элли догоняет меня уже у самой спальни, взволнованная и перепуганная еще больше. Молча пропускаю ее внутрь, и плотно прикрываю за нами дверь.
        С минуту смотрим друг на друга, и все это время краснота щек моей жены становится все гуще и гуще, пока не переваливает за какую-то сумасшедшую отметку. Я не выдерживаю никакую драматическую паузу, просто сам пока не понимаю, с чего начать - с надирания задницы или непростого разговора.
        Но выбрать не успеваю, потому что для Элли не выдерживает первая.
        - А Пинки ушла на свидание! - как-то булькающе вываливает она, и я еле сдерживаюсь, чтобы не засмеяться.
        - Решила поделиться новостями, дорогая?
        Она улавливает смех в моей интонации, и обиженно задирает нос, но тут же заискивающе улыбается.
        - А еще мы с Кирой играли в кукол!
        Она начинает буквально пересказывать сегодняшний день, не забыв упомянуть странную игру Киры в гостевой спальне. Я делаю себе пометку разобраться в этом позже, и внимательно слушаю рассказ жены.
        Кажется, от страха малышка решила оттягивать наш разговор как можно дольше, и, хоть я и терпелив, но, когда дело доходит до пропорций блинов, не выдерживаю и перебиваю.
        - А не хочешь послушать, как прошел мой день?
        Элли замолкает, ежиться, и как-то дергано кивает.
        - Тогда снимай штаны.
        Мне бы посмеяться, как смешно икает моя жена, но шутки в сторону. Задрало, если честно, постоянно хлебать ложь, когда ни разу не заслужил это. Я понимаю, что у Элли были причины хранить свои тайны, но бесить меня это не перестает. Она, черт подери, должна уже когда-нибудь мне довериться!
        А вместо этого стоит, и перепугана до крайности, когда как к этому уроду сиганула ночью даже не задумываясь!
        - З-зачем? - все-таки выдавливает Элли.
        - Бить буду.
        Прищурившись, смотрю на ее взгляд, который становится вдруг оценивающим. Таким… Смешно и по-детски рассматривает, будто и правда пытается угадать, насколько далеко я готов с ней зайти.
        О, ты удивишься, родная, насколько.
        Потому что сегодня я раз пять порывался позвонить или написать, и что-нибудь грубое, а не в духе «моя морковная жена с розовыми панталонами».
        Но я сдержался в ожидании вечера, и нашего, надеюсь, последнего непростого разговора.
        Потому что говорить и вылавливать ложь я задолбался.
        - Кажется, ты уже пробовал, - говорит Элли, видимо, решив, что я, как всегда, шучу, - и получилось не очень.
        Я вспоминаю ее серое лицо с белыми губами, когда она вытолкнула из себя признание. Запрещаю себе жалеть жену сейчас, потому что признайся она во всем раньше…
        - Напротив, результат был самым положительным. Мы, наконец, сдвинулись с мертвой точки, и я узнал хоть немного правды.
        Элли краснеет, сразу полностью, и, кажется, злится. Это хорошо, ведь наш разговор, наконец, выходит на серьезную ноту.
        И я готов ее поддержать.
        - Скажи, Элли, тебя не учили, что лгать мужу - не лучшая привычка для крепкого брака?
        Ее рот распахивается в попытке сказать, что у нас «бумажный брак», и я уже готов к этим словам. Но неожиданно девушка будто передумывает - и просто судорожно вздыхает.
        - У меня было не лучшее воспитание, - тихонько признается она, хоть мне это и так прекрасно известно. Ее голос становится совсем еле-слышным, когда она продолжает говорить, - у меня не было перед глазами модели поведение семьи, и я, если честно… Совсем не знаю, как это, в настоящих семьях…
        Я киваю, проглатывая заготовленные едкие замечание, и просто мысленно благодарю Элли за эти слова. Это так прямо и неприкрыто, что обезоруживает, вынуждая смягчить тон в дальнейшем.
        Элли действительно обладает тем редким женским качеством, которое укладывает мужчину на лопатки. Уже не раз вижу, как точно и тонко она ныряет в меня своей мягкостью, не давая наговорить и наделать ошибок.
        Хотя сама совершает их с завидным постоянством.
        Я ухмыляюсь, думая, а на кой ей тогда я? Видимо, чтобы разруливать эти самые ошибки.
        - Малыш, мне все о тебе известно, и вообще плевать, из какой ты там семьи. Главное - не ври мне больше, окей? И все у нас будет по-настоящему.
        Глава 33
        Элли
        По-настоящему?
        Он правда так сказал, или я уже насочиняла себе, как в детстве, несуществующие игрушки?
        Но Кристофер, кажется, готов расписаться под каждым своим словом, потому что шагает ко мне, и тянется будто для поцелуя. Я вся целиком тянусь к нему в ответ - и оказываюсь опрокинута на кровать!
        - Эй! Ты что творишь… Нечестно! Так нечестно! - визжу я, потому что с меня снова пытаются стянуть штаны, хоть и уже явно дурачась, и оставляя мне место для маневров.
        - А с вами, девушка, по-другому и нельзя, - деловито отвечает Крис, делает одно движение - и вот я уже тихонько сижу на его коленях, лицом к мужу, и, запыхавшись, смотрю ему прямо в глаза.
        Он принимает меня. Такой, какая есть… С нелепой худой фигурой, непропорционально большим ртом, отсутствием хоть каких-то материальных благ и полным багажом проблем.
        Я честно не знаю, за что мне такое счастье. Но не имею права вот так взять, и не ценить того, что никто больше для меня не делал.
        - Прости, пожалуйста, - выдыхаю в его лицо, которое тут же становится серьезным, - я больше не… я не хочу тебе врать.
        Мне тяжело дается каждое слово, и Крис, похоже, прекрасно это понимает, и не делает попыток «дожать» мое признание.
        - Это хорошо, малышка, - слегка потирает переносицу муж, - потому что дальше мы в одной упряжке, и я не хочу спотыкаться о препятствия там, где совсем не ожидаю.
        - Это ты о чем? - осторожно интересуюсь я.
        - О том, что твой Кред, - он буквально выплевывает ненавистное мне имя, - бывший сокамерник Черного Эда, дорогая. И твой «контракт» тут совсем не случайность.
        Я перевариваю эту новость так медленно, что со стороны, наверно, кажусь умалишенной.
        Чувствую, как лицо теряет всякие эмоции, и просто смотрю в одну точку пытаясь сопоставить ситуации. Вот Кред, который покусился на мою девственность, и вдруг решил поиграть в добродетеля, подсунув меня в эту школу… И убийца, решивший неожиданно, что я - наилучшая кандидатка на роль его жертвы.
        Где, черт возьми, связь?!
        - Теперь понимаешь, почему я так зол? - не дает мне утонуть в размышлениях Кристофер, - Элли, расскажи ты мне сразу всю правду, как я тебя и просил, у нас бы было преимущество! Ведь полиция до сих пор ни на миллиметр не продвинулась в поимке убийцы, а знай мы о тесной связи с Кредом, мы бы искали их обоих! Кред не прятался, он вышел на год раньше Эда, и вполне возможно, знал все о планах последнего!
        Крис не осознает, что сжимает меня чуть сильнее, когда продолжает все тем же возбужденным тоном:
        - Не просто знал. Думаю, это именно он предложил тебя в качестве жертвы. Рассказал о тебе, а Эдди достаточно умен, чтоб понять, как я заинтересуюсь в тебе… Они провернули все это, совершенно не боясь разоблачение, потому что знали, как ты напугана, и не расскажешь правду. А сделай ты это, все могло быть совершенно иначе!
        Я киваю, и вытираю мокрые щеки. Не знаю, почему вдруг решила плакать - просто стало так обидно и мерзко… Я ведь и правда сглупила - ну чего стоило поведать все единственному человеку, который готов был только отдавать, не требуя ничего взамен! Но нет, я героически (читай - по-идиотки) хранила свои постыдные тайны, и теперь мне снова стыдно.
        Замкнутый круг какой-то.
        Я со стоном опускаю голову Крису на плечо, и тот, подумать только, ласково гладит меня по голове!
        - Ты что, все равно не будешь говорить, что я глупая дура?
        - Ты глупая дура, - я слышу в его голосе улыбку, - но это ровным счетом не значит, что я не понимаю, почему ты так поступила. Хоть и прошу впредь так не делать.
        - Обещаю больше ничего не скрывать, - торжественно шепчу в его плечо, и тут же выпрямляюсь, - так что теперь? Вы взяли Креда? У меня сохранился его номер, если нужно…
        Крис качает головой, и я понимаю, что вновь не услышу ничего хорошего.
        - Нет. Эта мразь понял, что пора сматывать удочки - и скрывается теперь, как и Эдди. Не удивлюсь, если они сейчас вместе, а значит, ситуация становится в сто раз опасней.
        Мы молчим, каждый думая о своем, и я совру, если скажу, что мне совсем не страшно. Да, сейчас, в руках Кристофера мне удается сохранять полное спокойствие, но что будет, когда я останусь без его защиты…
        - И еще кое-что, Элли. Надеюсь, мне не надо объяснять, что ни о каком контракте больше не может идти и речи? Мало того, что Кред теперь снова преступник, и в бегах - так и до этого ваша писулька была абсолютно незаконным соглашением! Жаль, что ты, как и большинство девушек, абсолютно не подкована в юридических тонкостях - а то давно бы поняла, что такой контракт на девственность абсолютно не законен!
        До меня лишь сейчас доходит эта простая мысль, что мне не придется спать с Кредом. И, кажется, Кристофер совсем не ожидает моего растерянного, просто перепуганного лица на эту новость.
        - Элли, ты чего? Клянусь богом, мне показалось, будто ты расстроилась еще больше!
        Я выворачиваюсь от его рук, которые пытаются зафиксировать мое лицо, чтоб заглянуть в глаза.
        - Нет-нет! Я рада, правда, это очень хорошо…
        - Элли, твою мать! Ты только что обещала больше не лгать мне!
        Я растерянно замираю, позволяя его испытующему взгляду проникнуть до самого дна моей души. Прикрываю глаза, и тихим шепотом раскрываю свои простые мысли.
        - Я… Я просто подумала, что без контракта я не смогу продолжить учебу. Понимаю, как бредово звучит, но ведь я была уверена, что после выполнения сделки Кред оплатит мне второй курс. А теперь понимаю, что придется возвращаться к отцу… Снова.
        Я все-таки не сдерживаю пары слезинок, что катятся из закрытых глаз. Потому что я не хочу туда возвращаться! Я нашла подруг, пожила в хорошей семье, где никто даже не думает об алкоголе, и настроилась на новую жизнь. Черт возьми, да за все время я даже ни разу не вспомнила об отце в хорошем ключе, и ни разу не хотела навестить его! Пусть звучит хреново, но из нас так себе родственники - кроме боли и пьянства я не видела от этого человека ничего, и вообще не чувствую своего «дочернего долга»!
        А сейчас меня словно кувалдой по голове - ты снова будешь жить там! С неоконченным образованием меня не возьмут на хорошую должность, следовательно, и денег на съем хоть какой-нибудь квартиры не будет… А это то, из чего я так отчаянно хотела выбраться!
        - Элли… - тихонько зовет меня Кристофер, - сейчас будет демонстрация.
        - Чего? - хлопаю ресницами, потому что не понимаю, о чем вообще речь.
        - Демонстрация, - терпеливо повторяет Кристофер, - Наглядное показание того, как полезно говорить о своих чувствах правду. Ты раскрыла мне то, что даже в голову не приходило мне самому! Тебя волнует, как ты будешь дальше жить… Тогда как я точно знаю, на ком теперь лежит ответственность за это.
        Он улыбается, подтягиваясь, и вытирает мои дорожки слез большими пальцами.
        - Ты будешь учиться, - ласково говорит он, - и не вернешься к отцу. Это я тебе обещаю.
        Глава 34
        Кристофер
        Я смотрю на расширившиеся зрачки своей жены, и приоткрытый ротик из чувственных губ, образующий идеальную букву «о».
        Какая-то часть меня, что закалялась на циничных разговорах с преступниками, и привыкла исторгать злобный юмор, очень хочет пошутить по поводу нового контракта.
        Уже со мной, разумеется. И без глупой отсрочки в целый учебный год…
        Я заталкиваю злобного демона поглубже, прекрасно понимая, что с Элли так нельзя. Она только-только начала доверять мне, и совсем не готова пока правильно воспринимать такие «шутки». Сейчас моя задача - убедить ее, что она в безопасности со мной, заставить оттаять и перестать бояться подвоха - и тогда уже можно будет потихоньку показывать ей живущего во мне злого следака Кристофера, и рассчитывать на правильные реакции.
        А до тех пор…
        - Малыш, ты уже поняла, что у тебя теперь нет никаких «долгов»? Ты больше не обязана ничего и никому в этой жизни, а уж тем более тому мерзавцу с липовой бумажкой.
        Элли краснеет, медленно кивает, встает и отходит на пару шагов от меня. А я все равно ни хрена не понял.
        - Ммм… Жена родная, а теперь-то ты чем расстроена?
        Мне действительно дико видеть на ее лице не радость и облегчение, а… Замешательство? Что не так?
        - Элли?
        Девушка вскидывает голову, смотрит как-то обреченно, а затем тихо, но очень-очень уверенно спрашивает:
        - А если я не хочу?
        Признаюсь, не многое в этой жизни меня может поставить в тупик. Обычно вопросы других людей настолько прозаичны, что я уже заранее знаю, что ответить. Но сейчас я смотрю в голубые глаза, и убейте меня, если здесь возможно понять хоть что-то.
        - Чего не хочешь, малышка?
        Наверно, я еще никогда не видел свою жену настолько красной. И настолько отважной тоже. Потому что с каждым ее шагом ко мне ее лицо пылает все сильнее, и, когда расстояние между нами в пару сантиметров, я буквально кожей ощущаю исходящий от нее жар.
        Что она задумала?
        - Я не хочу быть никому ничего не должной, - коряво объясняет шепотом Элли, и непослушными пальцами щекочет пуговицы на рубашке, - я хочу быть… Твоей. Самой большой должницей.
        Я, наверно, совсем спятил, ибо пока собирался как герой быть терпеливым, и не принуждать ни к чему малышку, она сама берет все в свои руки.
        И по ней совсем не заметно, что ей страшно или хочется ждать. Я вижу огонь в ее зрачках, и мне не нужно намекать дважды.
        - Ты моя должница, - тут же перехватываю тонкие кисти, и удерживаюсь, чтобы не завести их одной рукой над рыжей головой, - только моя, малышка. И, клянусь, тебе не расплатиться всего лишь одним…
        Она затыкает мой рот поцелуем, не давая сказать вертящуюся на языке пошлость, и я тут же забираю инициативу, распуская тяжелые волосы, и погружаясь в них рукой.
        Какая… Сладкая. Кажется, будто она нашла весь тот шоколад на кухне, и съела его перед тем, как прийти ко мне целоваться. Знаю, что это скорее всего не так, но все равно чувствую себя дорвавшемся до конфеты мальчуганом, что сейчас, наконец, развернет долгожданный фантик…
        - Будет больно, - хриплю ей в уши, когда одежда летит по всей комнате, а мои руки скользят по все еще худощавой, но безумно возбуждающей фигурке.
        Элли нетерпеливо кивает, и я делаю все, чтобы растворить ее в сладких ощущениях. Глажу и целую, прикусываю и посасываю - все ради того, чтоб в нужный момент ее горячее тело пустило меня, и наш первый раз принес ей как можно меньше боли.
        - Кри-ис… - стонет малышка мне в губы, пока мои пальцы ласкают, и выгибается навстречу, - я хочу, чтоб это был ты. Сейчас… Только ты.
        Я старый закаленный жизнью мужик, но эти слова торкают где-то глубоко внутри, не давая и шанса думать, что у нее могло быть по-другому. Она же вот вся такая… Как для меня одного. Несуразная, но умная, не знающая жизни, но с удивительно развитой интуицией.
        Моя маленькая женщина. Моя молодая жена. Моя любимая родная девочка.
        Я смыкаю губы на груди, и делаю тот самый толчок, срывающий крик с полных губ девушки. Замираю, и сразу обратно, чтоб прекратить неприятные ощущения, но Элли недовольно стонет.
        - Я хочу… Закончить.
        - Малыш, не в этот раз, - поднимаюсь выше, и целую искусанные губы, облизываю нижнюю языком, и получаю еще один легкий полустон, - считай, это репетицией перед нашей Особенной ночью.
        - Но ты ведь даже…
        - Я - самый счастливый мужик на свете, - на полном серьезе произношу ей в куда-то за ухо, - но поверь мне, елозить по открытой ране нет никакого толку. Или ты думаешь, я садист, и мне доставляет удовольствие видеть, как тебе больно?
        - Я читала не так…
        - Ты могла читать, как угодно. Но у нас будет так, малыш. Обещаю, что только в этот раз, а через пару дней ты возместишь мне все сполна, - я улыбаюсь, и с удовольствием отмечаю, что у моей жены краснеют не только щеки, а даже грудь, - ты ведь теперь моя самая большая должница.
        Не удерживаюсь, наклоняясь и целуя свою маленькую женщину, и укутываю нас обоих в одеяло, собираясь до утра нежиться в постели. Лучшая брачная ночь, нахрен, хоть и через пару недель после свадьбы, и вообще без оргазмов.
        - Крис, - ее шепот щекочет щеку, - спасибо.
        - На здоровье.
        Она смеется, счастливо и легко, и я обещаю себе делать все, чтоб так было всегда. Мне нужна эта рыжая магнит для несчастий, да хоть чтобы загораживать ее от всего и всех своей спиной, и запирать в нашей спальне по ночам.
        Мы так увлечены, что не сразу слышим, как дверь в нашу спальню приоткрывается, и испуганный детский голосок произносит:
        - Пап, Элли… А бабушка скоро вернется?
        Глава 35
        Кристофер
        Когда накинувшая халат Элли уводит Киру укладываться в кровать, заверяя по пути, что Пинки скоро вернется, я набираю мобильный матери.
        Длинные гудки без ответа. Твою мать.
        Повторяю процедуру несколько раз, мысленно уже готовясь вызывать Майлгиса, когда на мой телефон поступает короткая смс:
        «Крис, не мешай. У меня свидание, в конце концов! Приеду поздно, ложись баиньки без сказки»
        Я облегченно выдыхаю, узнавая шутливую манеру Пинки. Слава Богу, с ней все в порядке, и она просто загулялась. Ей полезно, в конце концов, хоть я и сочувствую тому «счастливчику», кого выбрала себе в жертвы Пинки.
        Откладываю телефон, размышляя о случившемся, и невольно улыбаюсь, вспоминая испуганную от появления Киры жену. Да уж, мы немного увлеклись, учитывая, что я даже не проконтролировал, легла ли дочь спать, и вернулась ли ее бабушка с гулянки.
        Кажется, я становлюсь довольно беззаботен со своей молодой женой, и это не играет мне на руку в сложившейся ситуации.
        Скотина Эдди все еще на свободе и не дремлет, а теперь, как выяснилось, у него есть сообщник. Мне нужно быть наготове, и успеть защитить свою малышку, а иначе…
        Нет. Никакого «иначе». Я не допущу, чтоб Элли угрожала хоть какая-то опасность, я буду умнее психопата Эдди, и вновь упрячу того за решетку.
        «Думаешь, он не размышлял и планировал, как получше задеть тебя…»
        Я резко сажусь в постели, вспоминая эти слова от Майлгиса. Массируя виски, думаю, что могло зацепить меня в этой фразе? Или в том, что шло после нее?
        «Не хотел бы отомстить, да так, как ты и не предполагаешь? Нанести удар оттуда, откуда ты никогда не ждешь?..»
        Что он хотел этим сказать? И мог ли бывший напарник быть хоть немного, на полсантиметра прав?..
        Встаю, направляясь в спальню дочери, и наблюдаю самую милую в жизни картину - как Кира и Элли, прижавшись друг к другу, мирно спят под одним одеялом. Очень хочется взять жену на руки, и унести к себе под бок, но я лишь подтыкаю обеим одеяло, и тихонько прикрываю дверь.
        Пусть поспят. А у меня еще есть свои дела…
        Наутро сам готовлю завтрак на всех девчонок, так как Пинки так и не появилась. Не знаю, как к этому относится - с одной стороны, мать уж точно взрослая, и может проводить время с кем захочет и сколько захочет.
        С другой - это впервые на моей памяти, когда она остается у кого-то на ночь. И если бы не пара смс от нее утром, в которых она заверяет не беспокоиться, я бы давно уже забил тревогу.
        Элли с Кирой быстро завтракают, и я вижу, как розовеют щеки моей жены при каждом нашем легком касании друг друга. Но отодвинуться она и не пытается - наоборот, двигается медленно и охотно льнет ко мне, когда Кира убегает одеваться.
        - Все в порядке? - спрашиваю, кладя ладонь на прохладный лоб девушки.
        - Более чем, - кивает она, а затем сама приподнимается на цыпочки, касаясь моих губ своими.
        Я ловлю быстрый поцелуй, и сам углубляю его, желая наполниться своей женой на оставшийся день. Потом, в школе, я буду занят, да и она не должна отвлекаться от уроков - но что нам мешает насладиться друг другом сейчас?
        Только вот сзади уже слышится какой-то шум, и я оборачиваюсь, натыкаясь на растерянный взгляд Киры. Она не злится, и не делает попыток нам помешать - но все равно становится некомфортно.
        Это дочь Рейчел. И какой бы дружелюбно настроенной она не была, для нее не складывается в голове, как отец может «предавать» маму. Нужно будет серьезно обсудить с ней Элли и нашу семью, чтобы на пороге пресечь все недоразумения.
        - Вы готовы? - спрашиваю, и получаю от девчонок дружные кивки головой, - тогда все в машину, пора учиться!
        Мы быстро отвозим Киру в младшую школу, а затем остаемся в машине лишь вдвоем. Я, не сдерживаясь, кладу руку жене на колено, и мягко сжимаю через толстую ткань джинсов.
        - Ничего не болит? - заботливо интересуюсь, пока мы мчимся по полупустой дороге.
        - Почти нет, - тихонько отвечает она, и потирает розовые щеки руками.
        - Элли, если тебя что-то беспокоит, ты должна мне сказать…
        Она прерывает меня, накрываю мою руку своей, и сжимает. Это совсем-совсем не сильно, но меня простреливает, и ужасно хочется остановиться, чтобы прижать жену целиком к себе.
        - Я же обещала не врать, Крис, - твердо говорит она, и на мгновение я позволяю себе взглянуть на нее, и насладиться чистым горящим озером в голубых глазах.
        - Отлично, жена, - подмигиваю, вновь смотря только на дорогу, и внутренне сжимаясь от удовольствия.
        За это стоило побороться, черт возьми. Ее доверие - ни с чем несравнимая роскошь.
        На парковке она выходит из машины первая, а я мешкаюсь, вновь названивая матери. Смски, это, конечно, хорошо, но хотелось бы поговорить «вживую».
        - Пинки, скорее всего, уже дома, - слышу у приоткрытого окна голос Элли, и тут же откладываю телефон.
        - Почему ты так решила?
        - Так вон мистер Дригг идет, - кивает в сторону хмурого преподавателя, - а раз он уже в школе, значит, отвез Пинки домой… Если, конечно, она не осталась сразу у него жить.
        Она смеется, и уже отходит в сторону учебного корпуса, когда до меня доходит смысл ее слов.
        Твою мать!!!
        - Элли, в машину! - гаркаю, вылетая из салона, и вмиг оказываясь рядом с женой.
        - Что?..
        Я коршуном хватаю девушку, запихиваю в автомобиль, и нависаю над ней, стараясь не сильно кричать от эмоций.
        - Моя мать пошла на свидание… С мистером Дриггом?!
        - Ну… да. Она так сказала, а до этого я видела их вместе на парковке…
        Я блокирую дверцы машины, и быстро догоняю преподавателя, чтобы перекинуться с ним парой слов. Возвращаюсь к машине, все также набирая Пинки, и слушая длинные гудки в телефоне.
        - У мистера Дригга жена и двое детей, Элли, - отвечаю на невысказанный вопрос жены, - и он только что подтвердил все мои догадки - они вчера не встречались с Пинки. И он вообще не звал ее никуда с собой.
        Я слышу судорожный вздох малышки, а затем, на какой-то голой интуиции, начинаю звонить дочери.
        Глава 36
        Элли
        Я понимаю о том, что все плохо, когда Крис, наконец, убирает телефонную трубку от уха.
        - Кира?.. - сдавленным голосом спрашиваю я.
        - Она не отвечает. Ее учительница сказала, что на уроке она так и не появилась. Пара подруг видели, как она уходит куда-то с парковки, но даже точно не могут сказать, в каком направлении.
        Он говорит все это быстро и четко, будто рапортует начальству. Понимаю, что это сила привычки, но у самой слова застревают в горле - настолько мне страшно за его ребенка.
        Кристофер уже заводит машину, и мы покидаем школьный двор. Судя по всему, он везет нас домой, но я понятия не имею, что нам там делать.
        - Может, стоит позвонить Майлгису? - подаю голос, когда мы почти приехали.
        - Мне надо подумать. - После продолжительного молчания отвечает муж, и мы заходим в дом.
        Крис тут же скрывается в кабинете, а я, не представляя, за что взяться, бреду в спальню. По пути останавливаюсь у своей бывшей комнаты, и пытаюсь понять, что же здесь делала Кира.
        Захожу внутрь, и снова смотрю в тот угол, где она «играла». Прикрываю глаза, стараясь поточнее вспомнить все ее движения, и одновременно отмахиваясь от рвущихся в голову слов.
        «Он бывает слишком самоуверен в расследовании. Обычно это всегда оправдывается, но иногда его желание все контролировать самому обходится слишком дорого».
        Неужели в этот раз он ошибся?
        Разве мог он после случившегося с Рейчел вновь рискнуть всем, лишь бы не пользоваться чужой помощью?
        И как, черт возьми, мне верить мужчине, который после похищения матери и дочери не позвонил в полицию, а ушел думать самостоятельно?!
        Мне дико страшно, но я упорно отгоняю глупые мысли, и пытаюсь сосредоточиться только на одном - на комнате и Кире. Вот я останавливаюсь, и вижу, как девочка поднимает что-то вверх, будто… Показывает?
        Словно перед ней кто-то есть, и она предлагает ему оценить вещи у нее в руках.
        Я распахиваю глаза, и быстро ощупываю угол, поднимаясь взглядом все выше и выше, пока почти под потолком, где мне не дотянуться, не вижу едва заметную черную точку.
        Этого не может быть. Прошу, пусть это будет просто какая-нибудь грязь, или раздавленное насекомое…
        - Кристофер!
        Муж появляется в дверях почти мгновенно, и с беспокойством ощупывает меня взглядом. Чуть расслабляется, когда замечает, что все в порядке, но я вижу неестественную бледность его кожи.
        Ему страшно. Как и мне, и даже больше. Потому что, черт возьми, это его мать и дочь!
        Я осторожно делаю шаг назад, и указываю на точку наверху.
        - Посмотри, пожалуйста, что там…
        Крис чуть приподнимает брови, но послушно тянет руки, и в следующее мгновение материться.
        Так, что у меня закладывает уши, и я уже понимаю, что мои худшие опасения подтвердились.
        - Это камера, да? - выдыхаю, глядя, как муж ищет в стене провод, - тут играла Кира, помнишь, я рассказывала, и я решила посмотреть…
        Крис делает жест, чтоб я заткнулась, и резко выдирает провод, так, что он рвется. В этот же момент устало отбрасывает камеру, и трет лицо руками.
        - Все, теперь они нас не видят, - выдыхает он, и в этот момент как-то громко и надрывно звонит мой телефон.
        Номер на экране незнакомый, да и кто мне может звонить кроме мужа и его родственников? Крис тут же выхватывает трубку, и сам отвечает на звонок, ставя на громкую.
        Тишина на том конце провода пугает и режет уши похлеще самого громкого визга.
        - Слушаю, - наконец, произносит Кристофер, и я слышу из трубки довольный смех.
        - Мой старый, добрый друг, - раздается очень низкий, чуть хрипловатый голос, - ты, как всегда, предсказуем.
        Я мелко-мелко дрожу, а Крис напряженно смотрит на телефон, явно понимая, с кем разговаривает.
        И что это знание ничуть не приносит облегчения.
        - Звонок моей жене, Эдди? Смелости сразу набрать мне не хватило?
        Я обхватываю себя руками, и тихонько сжимаю губы.
        Это Черный Эд. Это он позвонил мне, и Крис сейчас с ним разговаривает.
        - Зачем? Я же видел, что вы вдвоем в комнате, пока ты самым невежливым образом не обрубил мне обзор.
        - Где Кира и Пинки?
        - О, они со мной, - голос Эда становится почти бархатным, и меня еще сильнее колотит дрожь, - как странно выходит, а, Крис? Так был занят со своей молодой женушкой, что даже не позаботился о безопасности мамы и дочки? Ай-яй-яй, какая беспечность… Но как предсказуемо.
        Крис сжимает зубы, но не поддается злости, а лихорадочно думает о чем-то. Жаль, я не могу читать мысли, и не знаю, есть ли у него хоть какой-то план…
        - Тебе ведь не нужны они, Эдди, - наконец, заявляет он, и снова на том конце провода смех, - тебе нужен я. Ни Элли ни кто бы то еще из моей семьи. Ты хочешь отомстить за то, что я посадил тебя в тюрьму… Так давай, Эдди! Я готов! Отпусти моих, и я сам приду к тебе… Ты знаешь, я держу слово. Я сам тебе сдамся, и ты отомстишь, как захочешь…
        - Нет, Крис, - перебивает Эд, и я уже понимаю, что сейчас последует что-то страшное, - это слишком просто, мой добрый друг. Я хочу, чтобы ты страдал, как страдал я там, в заточении. Ты сам выберешь, кого оставлять в живых - свою жену или мать с дочкой. Сегодня ночью ты должен привести Элли на кладбище на севере за городом. Если будешь один, то Кред выведет тебе твоих девчонок, а взамен заберет Элли. Если приведешь полицию - убьем обоих. Ну а если твой выбор будет на жену…
        Он смеется, а я уже беззвучно плачу, потому что так страшно мне не было никогда в жизни.
        - То можешь просто не ходить никуда сегодня, и тогда мы убьем твою маму и дочь. Но помни главное - это будет твой выбор, Крис.
        Глава 37
        Элли
        - Элли! Элли, очнись!
        Я приоткрываю ставшие какими-то слишком тяжелыми веки, и удивленно смотрю в обеспокоенное лицо Кристофера.
        Даже не так.
        Таким бледным, осунувшимся и растерянным я не видела своего мужа никогда. И почему-то сомневалась, что видел кто-нибудь еще до этого.
        В голове начинают вспыхивать воспоминания самого страшного в моей жизни телефонного разговора, хоть даже разговаривала не я. Кажется, после последних слов Черного Эда я выключилась, и теперь лежу ничком на полу злосчастной спальни, когда как Крис поихоньку гладит мой лоб.
        - Не ушиблась? Прости, малыш, я даже поймать тебя не успел…
        Он прикрывает глаза, и это его «не успел» будто относиться вовсе не к моему падению на пол. Словно он вкладывает в эти слова всю боль за то, сколько он упустил не понял вовремя и правильно. А меня пугает, как обреченно он смотрит.
        Словно и нет никаких шансов.
        Для меня… Или?
        - Надо звонить Майлгису! - шепчу я, приподнимаясь, и занимая сидячее положение.
        Голова слегка побаливала, но это не стоило моего внимания. Сейчас намного важнее Пинки и Кира… Боже, при мысли о том, что похищен ребенок, у меня натурально холодеют конечности, и одновременно хочется вскочить и что-то делать.
        Чем я и занимаюсь, поднимаясь с помощью мужа на ноги, и усиленно растирая замерзшие руки.
        - Крис, звони в полицию, я переоденусь и отправляемся!
        - Куда?
        Я настолько спешу и боюсь за жизнь девочки, что торможу уже у самой двери.
        - Как куда, Крис?! В участок, разумеется! Нам надо составить план, до ночи осталось не так много времени!
        - План чего, Элли?
        Я не знаю, отчего мой муж так тормозит, но списываю все на шок от происходящего. Хотя то, как его глаза темнеют при моих словах, вовсе на шок не похоже.
        - Спасения Пинки и Киры. Мы должны предупредить полицию, что преступники держат их где-то в районе кладбища, и устроить засаду. Когда мы там появимся, нас уже должны ждать…
        - Что?! Ты, черт возьми, серьезно полагаешь, что я поведу тебя туда этой ночью?!
        Я хлопаю глазами, и теперь понимаю - не в шоке мой муж, совершенно нет. Просто злится, и оттого говорит короткими фразами, вынуждая меня выдавать все свои мысли.
        - У нас нет выбора! - в отчаянии пытаюсь пробить его я, - наши родные там, у них, сидят и ждут спасения! Черный Эд сказал, что выведет их, когда мы появимся… Значит, мы должны там быть!
        Кристофер качает головой будто не может поверить в мои слова, и делает быстрый шаг ко мне. Я хотела бы увернуться - но не успеваю, и теперь стою к мужу очень близко, боясь отвернуться и пропустить хоть что-то в его горящих глазах.
        - Во-первых, дорогая Элли - выбор есть всегда. И мой выбор - и близко тебя не подпускать к кладбищу сегодня ночью. Во-вторых - в полицию идти нельзя. Ты думаешь, Эд и его помощник не наблюдают за кладбищем и его периметром? Я более чем уверен, что как только вокруг вдруг начнут появляться и прятаться люди - Кире и Пинки конец. А этого я допустить не могу.
        - Тогда что ты предлагаешь? Каков план, Кристофер?
        Мы смотрим друг на друга, стоя почти вплотную, и я вижу в его глазах уверенность. Может, у него действительно все под контролем?..
        - Я пойду на кладбище один, Элли.
        Что?!
        - И это весь твой план?! На что ты рассчитываешь? Что Черный Эд оценит твое бесстрашие, и отдаст заложников живыми? А сам протянет тебе ручки, послушно ожидая наручники?!
        Кристофер слегка закатывает глаза от моей тирады, а затем спокойно произносит:
        - Ну, на прям подобное я не рассчитываю, но что-то в этом духе.
        Я задыхаюсь от возмущения, а затем безуспешно пытаюсь говорить, не истеря, а спокойно и уверенно.
        Получается не особо.
        - Я пойду с тобой!
        - Исключено.
        - Это - требование Черной Эда! Почему пункт с полицией ты соблюдаешь, а про главное ты забыл?!
        - Потому что моя первостепенная задача - сохранить любимым женщинам жизнь. И затаскиваю еще одну в опасное место шансов на это не прибавляет!
        Он сказал - любимым? Интересно, а я вхожу туда, или это он просто обобщил…
        Тряхнув головой, гоню не кстати разлившееся в груди тепло, и рычу в ответ мужу:
        - Боже, Крис! Ты просто хочешь прийти туда один, без всякой поддержки, и надеешься не проиграть! Это же дурость в высшей степени!
        - Я уже сказал, что дурость - тащить туда тебя.
        - Ты так самоуверен! Ну почему тебе так сложно принять хоть чью-то помощь… После всего… неужели жизнь тебя ничему не научила!..
        Я захлопываю рот, но слишком поздно. То, что крутилось в уме, вылетело в самый разгар нашей ссоры, и теперь ударило в Криса самым изощренным образом.
        Муж прикрывает глаза, но я успеваю заметить там боль и рану, что я разворошила.
        Это был запрещенный прием. Я не имела права играть вот так, танцуя на его прошлых ошибках.
        Но что мне оставалось, когда опасность вот тут, под носом, а этот несгибаемый мужчина решил рискнуть всем, что мне дорого!
        - Я знаю Эдди, Элли. - Тихо произносит Кристофер, все еще держа глаза плотно закрытыми, - и поверь, смогу с ним справиться. А ты помоги мне самым лучшим образом - верь в меня и не пытайся мешать.
        Глава 38
        Элли
        Весь день до самой ночи Крис не делает ровным счетом ничего.
        Спокойно делает очень ровные бутерброды, которые я ем через силу, наливает нам чай, и я пью, даже не чувствуя, насколько он горячий.
        Затем просит меня заняться уроками, и на какое-то время скрывается в своем кабинете.
        Уроками!
        Когда его родные в смертельной опасности, мой муж думает о уроках!
        Со злостью плотно прикрыв дверь, я бросаюсь к своему телефону, и отмечаю, что он выключен. Включаю, моргаю на отсутствие сети, и трясущимися пальцами всколупываю тонкое окошечко сбоку.
        Симкарта отсутствовала.
        Я тихонько выхожу в коридор, и стучусь в кабинет мужа.
        - Открыто.
        Толкаю тяжелую дверь, и застаю Кристофера за уже знакомой папкой. Он внимательно читает то, что, я уверена, уже почти знает наизусть, и отрывает взгляд лишь когда подхожу ближе.
        - Ты уже позанималась?
        Молча машу перед ним бесполезным мобильником, и по глазам Криса вижу - он знает, что произошло.
        - Прости, Элли. Я должен быть уверен, что ты не наделаешь глупостей.
        - Позвонить подругам - это глупость? - сглатываю обиду, потому что сейчас не время.
        Он вытащил симкарту, тем самым отрубив меня от внешнего мира, и не давая связаться с полицией. И я абсолютно уверена, что из дома меня тоже не выпустят.
        Почему вдруг возникло тяжелое чувство страха рядом с собственным мужем?
        Я стараюсь дышать ровнее, но все равно выходит дергано. Крис, кажется, замечает это, откладывает папку, и тянет ко мне руки.
        Мой резкий шаг в сторону - незапланированная реакция. И сведенные вместе брови мужа заставляют изо всех сил сосредоточиться, чтобы не сделать второ й.
        - Элли?
        - Я, пожалуй, пойду.
        - Останься пожалуйста.
        Ему удается поймать мою руку, и притянуть к себе. Я делаю все, чтоб не оказаться на его удобных коленях - и меня послушно усаживают рядом, но все равно очень близко пододвигая к себе.
        - Элли, я сделал это исключительно из-за твоей безопасности. - Мягко увещевает он, - охота за тобой не остановлена, и я не хочу обнаружить, что еще одна женщина их трех самых важных мне исчезла.
        Он говорит очень нежно, искренне, большим пальцем поглаживая мою ладонь. А у меня перед глазами - лица Киры и Пинки, которые сейчас нуждаются в помощи.
        Реальной, черт возьми, помощи, а не в героической жертве Криса!
        - Малышка, скажи что-нибудь?
        Я собираюсь с духом, и прямо озвучиваю то, что гложет изнутри.
        - Меньше всего сейчас я чувствую себя в безопасности, Крис.
        Он на мгновение перестает гладить мою руку, и испытующе смотрит в глаза.
        - Ты боишься меня, Элли?
        - Не тебя конкретно, - пытаюсь быть максимально честной, - но, поверь, когда у тебя отбирают средства связи с внешним миром, и запирают в доме - крайне сложно чувствовать, что это только ради блага. Согласен?
        Кристофер кивает, медленно и задумчиво, а затем встает, и отходит к своему столу.
        - Я понимаю, момент сейчас не самый удачный… Но, может, это поможет тебе слегка расслабиться?
        Он выдвигает последний, самый широкий ящик, и достает из него ярко-розовую коробку, которую, чуть помедлив вручает мне.
        Я обалдело смотрю сквозь прозрачный пластик, не зная, плакать мне или смеяться.
        - Наверно, какой-нибудь спятивший с ума маньяк не стал бы дарить тебе куклу? - с плохо скрываемой иронией проговаривает Кристофер, и снова садится рядом.
        - Вообще-то жест как раз в духе маньяка. Потому что дарить куклу взрослой замужней девушке как-то совсем не по-нормальному, - говорю, а сама бережно распаковываю рыжеволосую красавицу.
        Казалось бы, в том ужасе, что сейчас происходит, радоваться кукле - это совсем за гранью разумности. Но у меня словно исполняется детская мечта и рушится какая-то внутренняя обида, что не ощущалась, но оказывается, все время давила.
        Моя собственная кукла.
        У меня теперь есть своя собственная кукла.
        - Кира сказала, что ты была бы рада такому подарку, - слегка тушуется Крис, и я тихонько шмыгаю носом, - но, согласен, украшение или цветы были бы более… Подходящими.
        - Я так шучу, Крис, - все-таки с надрывом произношу я, и муж качает головой, - это очень хороший подарок… Кажется, лучший за всю мою жизнь.
        - Хм, ты первая, кто, получив в подарок телефон и кольцо, радуется простой игрушке.
        Он ласково приобнимает меня за плечи, пока я носом еложу по его рубашке, и медленно покачивает, успокаивая в своих руках.
        Я, наконец, перестаю чувствовать себя в ловушке, и разжимаю сжатые зубы, осознавая, какие глупости лезли в голову.
        Кажется, у меня помутился рассудок, если я начала считать своего Криса опасным. Но это не значит, что мой муж не может ошибаться, а я не должна помочь ему не совершить самые главные ошибки в жизни.
        - Я могу позвонить с твоего телефона девочкам? - очень тихо прошу я, и Крис с сомнением заглядывает в мои честные увлажнившиеся глаза, - они итак подозревали, что ты меня колотишь под покровом ночи. А теперь, когда я не появилась на занятиях…
        Крис закатывает глаза, и достает свой мобильный.
        - Что у вас, молодых девчонок, на уме, - ворчит муж, и вручает мне средство связи, - колочу я ее…На, скажи своим подружкам, что все в порядке. И еще, Элли… Не подумай, что я тебе не доверяю… Но не могла бы ты разговаривать по громкой? Обещаю не вслушиваться, просто, чтоб знать, с кем ты общаешься.
        Это немного портит мой план по спасению любимого мужчины, но с некоторыми корректировками, я смогу справиться и с этим.
        - Без проблем. Спасибо, Крис… И за куклу - тоже.
        Он улыбается, когда я шмыгаю в коридор, и набираю номер Дарьяны. А затем, услышав голос подруги, отодвигаю трубку от уха, и врубаю громкую связь.
        Глава 39
        Элли
        - Привет! - бодро говорю подруге, мысленно еще раз прокручивая все свои действия, которые необходимо совершить.
        - Элли! Слава Богу, ты позвонила! Ни тебя, ни мистера Эрона нет на занятиях… Мы уже не знали, что и думать…
        - Поди, строили в уме картинки моего бездыханного тела? - хмыкаю я, а Кимберли чуть ли не шипит в ответ.
        - Не смешно! Как ты? Почему не пришла?
        Я смеюсь, беззаботно рассказываю, что мы нам с Крисом нужно в другой город по делам, и придумываю несуществующие подробности. Руки мои в это время не отрываются от экрана телефона.
        Сворачиваю звонок на фон, выхожу в главное меню, и следом - в телефонную книгу. Листаю контакты, пока не нахожу нужный - Майлгиса. Быстро нажимаю на значок сообщения, и сбивчиво набиваю текст, стараясь не сбиться в своем несуществующем рассказе.
        «Черный Эд будет в полночь на кладбище. У него в заложниках Кира и Пинки. Крис снова не хочет привлекать полицию, и пойдет туда один. Пожалуйста, помогите!»
        Я быстро нажимаю «отправить», и жду, пока в диалоговом окне появится надпись «доставлено». Быстро стираю сообщение, молясь, чтоб у Майлгиса хватило мозгов не отвечать, и выхожу в меню разговора.
        Очень вовремя, потому что дверь открывается, и Крис удивленно выглядывает из нее. Глядит на болтающую чушь меня, которая в это время в подробностях рассказывает, что мы собираемся есть по пути в другой город, и выразительно смотрит на телефон.
        - Ну все, мне пора! - говорю Кимберли, резко завершая разговор.
        - М-м… С тобой точно все в порядке?
        - Конечно! Рада был тебя слышать, Дарьяне привет! До встречи!
        Отключаюсь, и с громко стучащим сердцем протягиваю Крису телефон. Тот молча убирает его в карман, и приближается ко мне.
        - Ты с таким воодушевлением описывала нашу «поездку»…
        - Да, - нервно проглатываю комок в горле, даже толком не помня, что я там наговорила, - хотелось точно развеять все опасения у подруги.
        Кристофер качает головой, берет меня за руки, и улыбается одним уголком губ. Я мысленно стону, потому что уже люблю эту улыбку - и безумно, просто до дрожжи боюсь никогда больше ее не увидеть.
        - Что-то мне подсказывает, что после этого разговора у девушек возникнет еще больше поводов для паники, - качает головой муж, и я смущенно улыбаюсь, внутри ликуя, что план удался.
        Крис еще несколько секунд смотрит в мои глаза, будто пытается понять, в чем на самом деле дело. Но, так и не найдя там ответа, просто притягивает меня к себе, целуя в макушку.
        - Есть хочешь?
        - Нет…
        - А шоколадку?
        Я улыбаюсь в плечо мужа, тихонько кивая, и он ведет меня на кухню, усаживая за стол, и сам наливая нам чай.
        Я внимательно слежу за каждым его движением, буквально впитывая его в себя, стараясь запомнить каждый момент этого безумного и одновременно спокойного вечера. И тут же одергиваю свои взгляды, потому что они напоминают… Прощание.
        А я, черт возьми, совсем не собираюсь с ним прощаться! И уже сделала почти все, что в моих силах, чтобы помочь своему мужчине.
        Кристофер молча ставит передо мной большую чашку с чаем, и несколько видов шоколада. Смешно, ведь еще совсем недавно моей самой большой мечтой было съедать каждый день по шоколадке - а сейчас я равнодушно смотрю на сладость, и понимаю, как смешно и мелко выглядели мои мечты.
        - Крис, - не выдерживаю, и поднимаю взгляд на мужа, - а помнишь, ты сказал, что у нас… Все «по-настоящему».
        Он немного грустно улыбается, кивает, и я набираюсь смелости, чтоб продолжить.
        - И у нас все по-настоящему «по-настоящему»?
        Кристофер тихонько смеется, и берет мое лицо в ладони.
        - Более «по-настоящему» и не бывает.
        - А можно попросить тебя… поцеловаться?
        Я не знаю, как выдавливаю эту просьбу, но его губы тут же касаются моих - и только по этому поцелую я понимаю, как мой муж напряжен. Его на этот раз жесткие губы впиваются в мои, большие пальцы чуть надавливают на скулы, а затем руки соскальзывают на плечи, обнимая и сжимая до недостатка воздуха меня всю.
        - Не отдам, - шепчет он между поцелуями, как сумасшедший ловя мои губы в свой плен, - никому не отдам тебя, моя рыжая девочка.
        - И я тебя. Я тебя… Боже, Крис, возьми меня с собой!
        Он отшатывается, переводит дыхание, а темные зрачки постепенно приходят в норму. Я жалею, что поцелуй прервался, но в то же время смотрю с мольбой, все еще надеясь…
        - Нет, Элли. Я не буду рисковать, только не тобой, пойми же, наконец!
        Он отворачивается, сжимает кулаки, и снова смотрит на меня, уже твердо и без всякой нежности.
        - Иди в спальню, Элли.
        - Но…
        - Иди. В спальню.
        Я спрыгиваю со стула, и несусь в комнату. Кажется, это впервые, когда взгляд Кристофера такой грубый и неумолимый. По крайней мере, на меня он так раньше не смотрел.
        Я захлопываю за собой дверь, мечусь от окна к двери, и замираю, скрещивая пальцы. Только бы все удалось. И только бы Майлгис не подвел!
        Глава 40
        Элли
        Я не знаю, сколько времени провожу одна в спальне, но выйти оттуда так и не решаюсь. Хожу, сижу, и смотрю в окно, пытаясь разобраться, который сейчас час, и не пропустить отъезд Криса.
        Еще не совсем понимая, как, но я знала, что в доме не останусь. Слишком отчетливо перед глазами вырисовывается образ Киры, прижимающейся к Пинки.
        И моего мужа, который с потухшим взглядом смотрит на своих родных.
        Я сделаю все, чтобы помочь, хотя пока что не совсем понимаю, в какую сторону бежать, когда Кристофер оставит меня одну. Но очень сильно надеюсь на Майлгиса, который, если не совсем осел, уже поставил всю полицию на уши.
        - Элли? Ты спишь? - раздается из-за закрытой двери голос мужа, и я тихо подхожу, не решаясь первой открыть повернуть ручку.
        - Нет.
        - Мне пора, малышка. Постарайся уснуть, прошу тебя. А к утру все будет кончено.
        Я вздрагиваю, так как не знаю, что именно будет кончено… Но больше не пытаюсь переубедить мужа. Зачем? Ведь все решения уже приняты.
        - Хорошо. Будь осторожен.
        Кристофер молчит, явно размышляя, можно ли доверять моей покладистости, а затем…
        Я слышу отчетливый поворот ключа в двери, через которую мы беседуем.
        Задыхаюсь, и первые пару секунд до конца не верю, что это произошло.
        - Прости, малышка. Это ради твоей безопасности. - Чуть сдавленно произносит муж, и резко отдаляется, так, что я слышу его громкие шаги.
        Он… запер меня?!
        - Крис! - колочу руками по двери, но тщетно.
        Бросаюсь к окну под звук отъезжающей машины, и обнаруживаю, что створки тоже не поддаются. Черт знает, было ли так всегда, или Крис предусмотрел мое заточение здесь изначально - но моей злости хватает, чтобы попытаться выбить стекла.
        Ага, пластиковые.
        Долбаный век современных технологий!!!
        Провожаю взглядом машину мужа, мысленно мечтая запустить вслед увесистый камень, и вновь возвращаюсь к двери. Она у Криса, как и весь дом - крепкая, тяжелая, основательная. Поэтому даже не трачу времени, пытаясь сломать об нее руки, - а просто скреблю ногтями по внутренней стороне, выскуливая свои страдания.
        Запер меня здесь! Ушел, и даже не обнял на прощание! Боже, да я его сама убью, если он вернется…
        Мысленно даю себе пинка, меняю «если» на «когда», и снова царапаю дверь. На минуту мне чудятся шаги где-то в доме, но я мигом отбрасываю эти галлюцинации.
        Сама видела, как Крис уехал. А по понятным причинам больше здесь быть некому…
        Черт, ну как же выбраться?! Оглядываю минималистичный интерьер комнаты, который так нравился мне раньше, но сейчас я бы предпочла видеть здесь камин с тяжелой кочергой. Ну а что мне, ей-богу, тумбочкой по двери колотить?!
        Снова слышу шаги, уже отчетливей, и замираю, прижимая ухо к запертой двери. Становится не по себе, когда отчетливо скрипит пол - я знаю это место на паркете, сама не раз на него наступала - и оно совсем близко от спальни.
        Сглатываю, размышляя, и совсем седею от ужаса, когда ручка моей двери медленно, нот отчетливо опускается вниз. Ничего не происходит, но жест повторяется, будто кто-то с обратной стороны перепроверяет, что комната заперта. Я смотрю на происходящее, не чувствуя ног, а затапливающий сознание ужас буквально вопит о том, что нужно спрятаться.
        Куда? Под кровать?
        Пытаюсь встать, но ноги ватные, и непослушно трясутся, кода я делаю шаг по полу. Плюс ко всему я слышу возню за дверью - кто-то явно собрался отпирать дверь отмычками, и ковыряние в замочной скважине заставляют мое сердце нестись галопом, а ноги прирасти к полу.
        Что за больная реакция на страх?! Боже, мне просто нужно доползти до кровати, чтоб спрятаться!
        Я пытаюсь делать еще шаги, и одновременно не дышать, так как мое громкое сопение слышно, кажется, и в соседнем доме. Поднимаю ногу, когда за дверью слышу отчетливое: «Черт!», и от страха громко икаю на всю комнату.
        Шевеление прекращается.
        Биение моего сердца, кажется, тоже.
        Я стою на месте, чувствуя, как трясутся руки, а за дверью такая тишина, что хоть вешайся. Я знаю, что теперь меня не спасет никакая кровать, шкаф, и тяжелые шторы, способные вместить мою хлипкую фигурку.
        Потому что кто бы ни был за дверью, он знает, что тут кто-то есть. И обыщет все, когда сумеет открыть замок…
        Сквозь нарастающий шум в ушах я слышу три отчетливых стука в дверь, а следом тихое, слабо-знакомое, но оттого сладкое до моей немоты в горле:
        - Элли? Вы тут?
        - Майлгис! - сиплю я, и бросаюсь к двери.
        - Элли! Хвала богам, я вас нашел! Вы что, закрылись?
        Я не замечаю, что плачу, прижимаясь к теплой двери с другой стороны, и понимаю, что испытанное облегчение совсем расслабило мое деревянное тело.
        - Нет-нет, это Крис… Мистер Майлгис, а почему вы тут?! Вы же должны страховать Криса!
        - Все в порядке, - успокаивает он, и снова шебуршит отмычками в замке, - у Криса полная группа поддержки, уж с этим я договорился. А сам решил проконтролировать, что у вас все в порядке - мало ли, не решил ли Черный Эд воспользоваться отсутствием Кристофера…
        После пережитого ужаса мне его последние слова кажутся самой логичной вещью на свете, а звуки копания в замке уже не ужасают, а ласкают слух. Скоро он выпустит меня, и я смогу прийти на помощь мужу! И пусть Майлгис говорит, что у него все под контролем, я ни за что не поверю, пока не увижу все сама…
        Глава 41
        Элли
        Когда дверь распахивается, я вылетаю в коридор буквально с низкого старта.
        И не успеваю сделать и двух шагов, как Майлгис грубо хватает меня за руку.
        - Куда вы, Элли?!
        - Как куда?! На кладбище! Боже, я надеюсь, еще не поздно… Вы послали туда достаточно людей? Криса подстрахуют? Вы уверены в этом?
        На лице полицейского отражается шок от череды вопросов, и он осторожно утирает рукавом лоб.
        - Не волнуйтесь, Элли, у нас все под контролем.
        Я не знаю, виной ли то, что мой муж всегда считал Майлгиса идиотом, или же мой разрастающийся страх за родных людей, но я не верю. И даже хоть немного легче мне не становится.
        - Поможете мне туда добраться? - спрашиваю, нетерпеливо оглядываюсь в сторону выхода.
        - Зачем, Элли?
        Клянусь, меня уже саму начинает бесить его медлительность!
        - Потому что мы могли бы помочь! Вы же хорошо знаете Кристофера, и работали вместе в поиске Черного Эда… Разве вы не считаете долгом чести лично задержать его?!
        Я готова нести что угодно, только бы меня отвезли, куда нужно. Но Майлгис, кажется, решил включить мыслителя вместо деятеля, потому что снова с задумчивостью смотрит на меня, и странно приподнимает брови.
        - Вы говорите, прямо как Крис, - неожиданно произносит он, но в его устах это не звучит, как комплимент, - я правильно понимаю, что это уже не просто договорной брак, верно?
        Боже, неужели он считает, что сейчас самое время задавать вопросы?! Я снова оглядываюсь на дверь, и на месте меня удерживает лишь одна мысль - у меня нет транспорта, и я не знаю, в какой стороне кладбище. Вот только если Майлгис продолжит болтать без дела, я рвану туда пешком, и буду спрашивать дорогу у всех, кто попадется на пути.
        Я глубоко вздыхаю, делаю шаг к мужчине, и тыкаю пальцем ему прямо в грудь.
        - Мистер Майлгис, - ровно выдыхаю я, и его лицо снова вытягивается, - мой муж, дочь и свекровь сейчас в очень большой опасности. Я не знаю, не могу знать, что там задумал Черный Эд, и сможет ли Крис на этот раз перехетрить его. И вместо того, чтобы помочь, вы, его напарник, и я, его жена, стоим здесь, и ведем пустые беседы. Пожалуйста, не сочтите за труд - отвезите меня на кладбище. И, если вам так интересно, по пути я отвечу на все ваши вопросы.
        Майлгис молчит пару секунд, тупо глядя на мой палец, упершийся в его рубашку. Затем медленно кивает, и делает приглашающий жест, пропуская меня вперед к выходу.
        - И отчего Крису так везет на самоотверженных женщин? - слышу его тихий вопрос за спиной, но не придаю этому значения, желая побыстрее оказаться в машине.
        Когда его служебный автомобиль везет нас по дороге, на удивление, вопросов нет. Зато есть гнетущая тишина, и странная улыбка на губах мужчины. Я нетерпеливо ерзаю, тереблю ремень, и изо всех сил вглядываюсь в темноту за окном.
        - Далеко еще? - спустя минут пять спрашиваю я.
        - Это же кладбище, Элли. Оно за городом, а не в центре.
        - Дом Кристофера тоже.
        - Да, только они в разных концах городка.
        Я киваю, и на секунду голову посещает бредовая мысль, что меня везут не туда. Я тут же одергиваю себя, потому что со мной полицейский, и напарник Криса, которого мой муж, хоть и не считал гением, но никогда не подозревал ни в чем подобном. Так что и мне опасаться нечего, а все его странные взгляды… Возможно, это мое взбудораженное сознание и страх накручивают лишнего.
        Мы едем в полной тишине еще минут двадцать, когда я совсем теряюсь, и уж точно не понимаю, где нахожусь. Все однообразно - темнота, дорога, лес за окном. В свете фар я лишь успела выловить перечеркнутое название города, из чего сделала вывод, что мы уже близко.
        И действительно, спустя минут десять Майлгис глушит мотор, хотя пейзаж особо не поменялся.
        - Дальше пешком, - командует он на мой удивленный взгляд.
        - Почему?
        Я не вижу никаких препятствий тому, чтобы проехать на машине, а мои инстинкты вопят, чтоб я не смела вылезать из теплого салона.
        - Потому что звук мотора могут услышать, а нам этого не нужно, - терпеливо объясняет Майлгис, а мне становится стыдно за свои подозрения.
        Мы выходим в прохладный ночной воздух, и я оглядываюсь, совершенно не понимая, в какую сторону идти. Мужчина быстро кивает на едва заметную тропинку вглубь леса, и снова мое тело деревенеет, и не желает двигаться с места.
        - Какая неудобная дорога для походов к усопшим родным, - тихонько отмечаю я, ловя уже явно недовольный взгляд полицейского.
        - Не говорите ерунды, Элли. Это - не основной вход, конечно же, а один из способов добраться до кладбища незамеченными. Мне повторить о нашем плане быть внезапной подмогой вашей семье? Или все же предпочитаете войти через главные ворота?
        Вот тут я уже мысленно даю себе хороший пинок, и первая ступаю на тропу. Боже, вот что я за дура, подозреваю единственного способного мне помочь человека черти в чем! Да я молиться на него должна, наверняка же нарушает все инструкции, привезя меня сюда сейчас. Еще и от Кристофера по голове получит… А я тут выкаблучиваюсь, дорога мне не нравится! Боже, ну что за дура!
        Я уже открываю рот, чтобы извиниться перед молчаливо шагающем позади Майлгисом, как вдруг чувствую едва уловимое движение сбоку - и к моему рту прижимается вонючая ткань.
        - Тише, тише, Элли, - слышу посмеивающийся голос Майлгиса над ухом, а следом вмиг одеревеневшую меня уже подхватывают на руки, - вам пора отдохнуть, дорогая. Как на счет укромного места, где так понравилось вашим родственницам?
        Я не теряю сознание, но чувствую себя куклой, которая вдруг сумела все осознавать и чувствовать, но по-прежнему не может пошевелить пластмассовым тельцем. Майлгис, спотыкаясь, шагает со мной на руках куда-то вглубь леса, а затем кулем сбрасывает меня у какого-то заброшенного домишки.
        - Буквально пару секунд, дорогая Элли, и мы на месте, - бросает он мне, а я заваливаюсь прямо на траву, наблюдая в перевернутом виде, как Майлгис отпирает старый замок своим ключом.
        Затем возвращается, обхватывает меня руками под грудью, и волоком затаскивает в дом.
        - Добро пожаловать, миссис Эрон, - кажется, полицейского невероятно веселит сложившаяся ситуация, - место, где скрывается Черный Эд. Правда, самого хозяина сейчас нет дома, он на важной встрече… да вы итак в курсе.
        Он проносит меня в единственную комнату, приподнимает тонкий ковер посередине, и я вижу дверь в подпол, которую Майлгис одной рукой легко откидывает наверх.
        Я смотрю в зияющую дыру, куда двигают мое тело, и безмолвно воплю от страха и ужаса перед неизбежным. А меня просто так, словно мешок картошки, бросают вниз, и я больно ударяюсь на расстеленный внизу матрас.
        - Свято место пусто не бывает, - выдает Майлгис, и по интонации я понимаю, что где-то здесь шутка, - Кира с Пинки покинули этот подпол всего пару часов назад, дорогая Элли, а теперь здесь вы. Устраивайтесь поудобнее, моя хорошая, чувствуйте себя, как дома. В углу есть ведро для нужд, а рядом - вода. Как очухаетесь, это вам пригодится. Только не перепутайте!
        Он довольно ржет, и захлопывает крышку подпола, оставляя меня в полной темноте. А я лежу, и изо всех сил пытаюсь не потерять сознание, потому что это единственное, что мне осталось.
        Глава 42
        Кристофер
        На кладбище в такой час темно и прохладно. И непременно немного жутко, даже такому видавшему всякое бывшему копу, который замер у входа, старательно ощупывая взглядом окрестности.
        Никого. На первый взгляд, по крайней мере, и это уже хорошо.
        Двигаюсь дальше, среди могил, прекрасно зная, что следует зайти как можно ближе к середине, чтобы Эдди показал себя. Этот придурок наверняка запланировал для себя и моей семьи эффектное появление, и не мне лишать его этой радости.
        Я усмехаюсь, про себя просчитывая, что в этот раз точно переиграл идиота. В этот раз я не потеряю ни одну дорогую мне женщину, и остается немного до того, как Эдди снова окажется за решеткой.
        Нужно лишь успеть вывести из-под удара Пинки с Кирой. Ума не приложу, что за все это время пережила дочь, у которой еще не наросла броня взрослой мерзкой жизни, но заранее даю себе слово не быть таким херовым отцом. Тем более сейчас у меня есть неплохой помощник…
        Мысленно возвращаюсь в дом, где оставил свою жену с огромным вопросительным знаком в голубых глазах, и это сводит с ума. Ее недоверие, попытки все выяснить и взять под контроль, а еще это дурацкое желание влезть в опасность по самую макушку… Короче, все в лучших традициях настоящей Эрон, как сказала бы моя мать. Но сейчас это совсем не кстати.
        Царапает мысль, что можно было ей все рассказать. И про то, как пришли мысли про камеру, когда она рассказала об «игре» Киры. И про мое подозрение на счет Майлгиса - никто, кроме очень близких знакомых, не смог бы увести мою дочь из школы. Она сама бы пошла только с избранной кучкой «безопасных» людей, а раз Пинки на тот момент уже была в ловушке, а мы с Элли лично отвезли ее в школу…
        Оставался только Майлгис. Моего напарника Киреныш хорошо знала еще до смерти Рейчел, и он входил в тот ограниченный круг, с кем она пойдет без вопросов и лишних криков.
        Ну не может ребенок против своей воли незаметно исчезнуть с территории школы! Только если самостоятельно, тихонько шагая рядом со знакомым взрослым…
        Руки сжимаются в кулаки от одной лишь мысли, что этот скот посмел причинить вред моей дочери. Глупый балбес, ушедший со стороны правосудия… Не удивлюсь, если к побегу Эдди он имеет самое прямое отношение.
        В который раз удивляюсь, как Эдди удается так воздействовать на людей? Женщины сами летели за ним в ловушку, словно пчелы на мед, а теперь еще и Майлгис… Что он ему пообещал? Или чем пригрозил?..
        Мысли скачут, и снова возвращаются к запертой в комнате Элли. Что она сейчас обо мне думает? Наверняка что я пошел сюда один, наивно веря в свою неуязвимость. Это, конечно, так, но еще больше я верю в свой мозг, а потому мой заранее приготовленный план лучше любых суперспособностей обеспечивал мою безопасность.
        Где-то здесь, на кладбище, сейчас море полиции - я знаю это наверняка, потому что самолично послал подробнейшее письмо по электронке своему старому приятелю из следственного отдела - в обход вездесущего крысеныша Майлгиса. Мы подробно расписали план операции, а заодно я попросил его взять под стражу своего бывшего напарника.
        Но, то ли было слишком поздно, то ли Майлгис что-то почуял - но полицейский как сквозь землю провалился, и сейчас объявлен в розыск наравне с Черным Эдом и Кредом.
        В который раз думаю, что надо было все рассказать жене. Но, во-первых, я не зря общался со своим доверенным по электронке, и изображал пляски перед обнаруженной Элли камерой. Не факт, что мой дом не напичкан прослушкой. Да, я в курсе, что если другие способы донести до малышки все, что происходит, но тогда та стала бы вести себя крайне спокойно, а вот это уже могло вызвать подозрения… У Эдди не должно быть ни одной мысли о готовящейся ловушке. Это вопрос жизни моих матери и дочки, а потому, думаю, когда все закончится Элли меня поймет.
        Хотя мне дорого стоили каждая боль и попытка убедить меня в ее глазах. И до сих пор я не знаю, правильно ли поступил, просто заперев ее… Смогла бы она сдержаться, и не обронить ничего лишнего вслух? Я не мог быть уверен наверняка… А потому решил обмануть свою девочку в последний раз, ради спасения двух не менее важных для меня жизней.
        Я отбрасываю лишние сомнения, выходя к «сердцу» кладбища, где есть небольшой пустой участок, заросший травой. Оглядываюсь, и кидаю взгляд на часы - без минуты полночь. Следует знать Эдди, чтобы быть уверенным, что тот не появится раньше или позже. Минута в минуту, для картинности происходящего, а еще для лучшего эффекта…
        Из-за угла здоровенной каменной плиты начал валить слабоватый дым, и я едва удержался, чтобы не закатить глаза.
        - Дым? Ты серьезно, Эдди? У тебя там паровая машина, или кто-то из подельников усиленно курит для твоего эффектного появления? - громко кричу в пустоту, а затем, когда мои часы показывают одни нули на дисплее, из-за той же плиты появляется он.
        - Добрый вечер, Крис, - вежливо улыбается мне Эд, в отглаженном костюме и с блестящей в свете луны лысиной.
        Я оглядываю его идеальный, буквально вылизанный внешний вид, и отмечаю белые перчатки на руках мужчины. Раньше он мог обходиться без них - теперь же, кажется, его маниакальные синдромы вылезают все сильнее, и ему сложнее бороться с этим.
        Вот и отлично. Мне на руку его зацикленности, чем более он предсказуем, тем проще подловить мерзавца.
        - Эдди, что за шоу? У нас тут серьезная встреча, или я в цирк пришел? А фейверки ожидаются?
        Эдди прищуривается, как всегда, когда его театр не оценили по достоинству. Морщиться, словно понюхал нечто несвежее, а затем тут же разглаживает лицо.
        - А я смотрю, боязнь морщин уже почти съела тебя, Эд? Так боишься старости? Беспорядка? Микробов? Чего еще, Эдди, или пока без новых фобий.
        Мужчина багровеет, пытается сдержаться, но не может. Разворачивается, и кому-то машет рукой.
        - Хотел «по-делу» Крисси? - нарочно пищит, возвращая взгляд ко мне, - что ж, давай начинать. Вот твое главное дело, идиот, которое ты просрал на своем раздувшемся эго!
        Он говорит что-то еще, но я не слушаю, так как ублюдок Кред выволакивает из-за плиты связанных и перепуганных Киру с Пинки. С этого момента мой взгляд прикован лишь к ним, и я собран, как никогда в своей жизни.
        Отобрать, сберечь, унести. А дальше пусть разбирается полиция.
        Глава 43
        Кристофер
        Теперь главное - не спугнуть раздухарившегося Эдди, а разозлить его еще больше, чтоб тот окончательно потерял бдительность, и не заметил засады.
        Я смотрю на своих женщин, и с удовольствием отмечаю, как мать вскинула подбородок при взгляде на меня. Пусть ее ноги связаны, а лицо измождено, но ее рука крепко прижимает к себе дрожащую Киру, а взгляд как-бы говорит: «Я Эрон. И я не собираюсь сдаваться».
        Горжусь ей, и не передать словами, как ее уверенность дает мне сил. Она словно дает мне знак действовать, и не волноваться об их состоянии, сосредоточив все силы на спасении.
        - Ну так что, Крисси, - противно вопрошает Эдди, - где же мой равноценный обмен на двух твоих родственниц? Или ты решил, что одна жизнь твоей молодой жены стоит двух других?
        - Где Рыжуля, парень? - оглядывается, наконец, Кред, и нехорошо хмурится на пустое место вокруг меня.
        Я делаю удивленное лицо, стараясь не показывать истинные эмоции, хотя на деле внутри готов кинуться на этого Креда. Сраному уроду не мешало бы вырвать поганый язык, и сломать пару пальцев перед тем, как упечь обратно за решетку, и я размышляю, как получше реализовать хоть часть моей мести.
        - Элли? Хм, прости, Эдди, сегодня без нее. Видишь ли, моя жена осталась дома, брать ее сюда я просто не вижу смысла. Зачем возить туда-сюда на ночь глядя, правда?
        Эд хмурится, почесывает пальцем в перчатках переносицу, словно проверяя, что мог упустить. Так и не найдя моим словам никакой причины, возвращает лицу обычное выражение, хоть я успел заметить тревогу в его глазах.
        Это хорошо. Бойся, Эдди, опасайся меня. Страх заглушит голос разума, а злость на меня не даст заметить подступающей угрозы.
        - То есть, ты принял решение, правда, Крисси? Мы можем убивать вот этих, да?
        Он кивает Креду, и тот с нехорошей улыбкой подходит к Пинки. Берет женщину за шею, слегка сдавливает, так, что мать начинает закашливаться. Кира тихо рыдает у нее на боку, крепко прижатая ее же рукой, а я…
        Из последних сил держусь. И мысленно ломаю Креду после всех двадцати убитых пальцев шею. Я заставлю страдать этого сукиного сына за каждый хрип матери и слезы дочки, но лишь тогда, когда закончу этот кошмар. Потому что, сдайся я сейчас, и все пойдет коту под хвост…
        - Отчего же? - равнодушно бросаю, пытаясь смотреть прямо на Эдди, и спрятать ярость поглубже в горло, - я ведь пришел. Меняю свою жизнь на мать и дочь. Как тебе такое предложение, Эдди?
        Псих недовольно сводит брови. Видимо, до него лишь сейчас дошло, что я действительно не стал играть по его правилам и не привел Элли. Интересно. А на что он рассчитывал?! Что я спокойно отдам ему жену, из рук в руки, чтобы забрать близких домой?!
        - Твоя жизнь мне не интересна, Крисси, - шипит Эд, лихорадочно размышляя о чем-то. - Я не хочу тебя убивать, разве ты не понял?! Ты нужен мне живым, в здравом уме и твердой памяти…
        Он неожиданно делает шаг вперед, цепко впиваясь в меня мелкими, но такими притягательными глазами. Я не знаю, как это работает - но точно уверен, что когда он вот с таким превосходством и уверенностью смотрит на женщин, те идут за ним и в огонь и в воду.
        А мне хочется лишь подойти и вмазать. Так, чтоб эти глазки собрались в кучку, и больше никогда не смоли смотреть в сторону моей семьи.
        - …Я хочу, чтоб ты был в порядке, Крисси, потому что ты должен страдать. Самолично выбрать, кого мне убить - и винить себя за свой выбор до конца жизни. Ты будешь жалеть о многом, и упиваться своим страданием так, как упивался я все года в тюрьме… И в каждый из дней я представлял сегодняшнюю ночь. Так что тащи сюда свою мелкую жену, Крис, а иначе…
        - Ну нет, так нет.
        Я пожимаю плечами, разрывая зрительный контакт, и стараясь не смотреть в сторону мамы с Кирой. Потом. Сейчас я должен отыграть так, чтоб у мерзавца снесло крышу, а объяснять свои слова и поступки родным я буду потом.
        - Что ты сказал?! - я слышу в голосе Эда визгливые нотки, и недоумение в глазах борется с яростью.
        - Я говорю, нет так нет, - громче и выразительней повторяю я, - видишь ли, дорогой Эдди, у тебя было предложение - я от него в силу разных причин отказываюсь. В ответ предлагаю свое - и тебя так тоже не устраивает. Так дела не делаются, малыш, даже в твоем чокнутом мире. Так что незачем нам тут больше стоять, и ночью да на холоде…
        Я пожимаю плечами, разворачиваюсь, старательно не цепляя взглядом своих родных, и спокойно шагаю в сторону выхода. По пути насвистываю, любуясь небом, и срывая пару высоко вытянувшихся травинок. Позади меня такая тишина и гнет, что затылок почти горит, но я продолжаю идти, всеми силами надеясь, что рассчитал все правильно.
        И что Эдди не слишком поумнел за годы заточения, и, несмотря на сложный проработанный план, все еще «покупается» на простую злость и блеф.
        Все-таки хорошо, что я знаю о притаившийся где-то тут толпы людей в форме. А то бы хрен так спокойно шагал, буквально отрывая себя все дальше от моих родственниц.
        - Стой!!! - орет мне вслед Эд, и я послушно замираю, - я убью их!!!
        Оборачиваюсь, удивленно приподнимая бровь.
        - А что изменится, если я останусь?
        Эд едва ли не за голову не хватается от моих слов.
        - Ты должен был привести сюда рыжую…
        - Стоп. Я не привел. Это факт, с которым тебе уже пора смириться. Или ты до сих думаешь, что я сейчас сбегаю домой за женой? Подождете тут, да?
        Я издеваюсь, а Эдди беспомощно смотрит на Креда, который слегка пожимает плечами, стоя рядом с моей матерью.
        - Мы не станем…
        - Так вот я и говорю - что изменится?! Или ты думаешь, что стоять тут и наблюдать мне будет легче, чем просто сейчас уйти?
        - Ты не можешь!!! Я убью их!!! - Эдди визжит, и орет то, о чем говорил с самого начала.
        - У тебя закончились аргументы уговорить меня остаться, - качаю я головой, и абсолютно спокойно разворачиваюсь, вновь продолжая шаг, - до встречи, Эдди. Поговорим вновь, когда ты будешь за решеткой.
        Я шагаю, про себя молясь, чтобы все сработало.
        Давай же, Эдди. Разозлись хорошенько, соверши ошибку, и уж тогда…
        - Кред, поймай его!!! - орет Эд напарнику, и я чуть не подпрыгиваю от радости, - свяжи и принеси мне этого сукиного сына к ногам, я лично объясню ему, как надо себя вести!!!
        Почти физически ощущаю облегчение, когда слышу шаги за спиной, и меня валят на землю. Получаю пару хороших ударов - Кред крупнее и сильнее меня, а я почти не уворачиваюсь - так хочется поскорее посмотреть, что там происходит.
        Так что, когда меня за руки разворачивают к Эдди с окровавленным носом, я впиваюсь взглядом в то место, где еще недавно стоял Кред, и облегченно смеюсь, глядя на изменившуюся картинку.
        Мама с Кирой, оставшись одни, стояли в плотном окружении мужчин в форме, с оружием на готове. У головы Эдди был пистолет, а сам он замер с глупой, победной улыбкой на губах - видимо, еще не совсем понял, что произошло. Но самое главное, что я точно расслышал, как сзади к Креду тоже подкрался сотрудник, и уже приложил к его голове пистоле. Так что теперь мне остается только…
        - Советую отпустить меня, - миролюбиво говорю я Креду, - иначе твою башку прострелят раньше, чем я нанесу тебе другие увечья.
        Мой голос почти ласков, и Кред, понимая проигрышность ситуации, освобождает мне руки. Я перепрыгиваю через все расстояние двумя огромными прыжками - и просто сжимаю Киру с Пинки в объятиях.
        - Папа! - плачет малышка, которую я тут же подхватываю на руки, и замечаю выразительный синяк на скуле ребенка.
        Майлгис. Почему-то нет сомнений, что это он приложил мне дочь, когда та начала задавать вопросы. Убью скотину, где бы он ни был…
        - Мам, ты как? - спрашиваю, гладя спинку ребенка, что устроилась на моих руках.
        - Нормально, - голос женщины чуть дрожит, и она поспешно вытирает глаза рукавом, - так себе план, сынок, я уже два раза хотела вычеркнуть тебя из завещания.
        Я облегченно смеюсь, затем поворачиваюсь к Эдди, к которому уже подвели его напарника, и на последнего одевают наручники.
        - Ты идиот, Эдди, - от души говорю ему я, - но за это я могу тебя только поблагодарить.
        Ко мне подходит Рик, старый друг с органов, который расстегивает защитную маску, и стягивает ее с лица.
        - Это просто ты шибко умный, - ворчит он в привычной для меня манере, - до последнего не верил, что вся эта ересь сработает. Придумал же!
        - Не ересь, а индивидуальная операция по спасению, - жму руку другу, - спасибо.
        - Пап, все закончилось, да? Мы поедем домой?
        - Конечно, конечно, Киреныш. Уже едем. Я еще нужен?
        Рик отрицательно мотает головой.
        - Нет, дальше мы сами. Заедешь завтра с утра к нам для показаний. А сейчас - иди к семье, ты им нужнее.
        Я почти уже разворачиваюсь, чтобы уйти, когда неожиданно раздается громкий сигнал телефона.
        Поворачиваюсь, сам не понимая, что меня насторожило. А затем прислушиваюсь и понимаю - вызов идет из пиджака Эдди.
        Рик быстро выуживает телефон, смотрит на вызов, и поворачивается ко мне.
        - Майлгис.
        Отлично. Просто, блин, шикарно.
        - Ответь, - прошу я, в полной надежде, что мы и его поймаем в эту на редкость удачную ночку.
        - Слышь, поговори с напарником, и если сдашь нам его, устроим тебя в ту же тюрьму, что и до этого. Ты ж там вроде авторитет был? - это Рик уже Эду.
        Знаю, что он блефует, потому что какой идиот вот так договаривается с преступником, но Эдди лишь кивает. Видимо, хочет зацепить с собой на дно побольше людей.
        Рик нажимает «ответить», ставит на громкую связь, и в полной тишине подносит телефон к Эду.
        А затем я слышу то, что, кажется, едва ли может быть правдой.
        - Эд, ты тут? Рыжая у меня, слышишь?! Повторяю - рыжая у меня!
        Глава 44
        Кристофер
        Я замираю с притихшей Кирой на руках, и, не моргая, продолжаю смотреть на телефон. Эд с этот момент и сам вытягивает шею, словно не веря в то, что только что услышал.
        Невозможно.
        Мое тело становится деревянным в тот момент, когда я представляю, что это правда. Что Элли каким-то образом выбралась из комнаты, и попала в лапы скотине Майлгису, который после подобного точно не жилец.
        У меня нет и полминуты, чтоб прикинуть, может ли это быть очередным обманным маневром со стороны Эдди, потому что трубка вновь «оживает» дрожащим голосом бывшего напарника.
        - Эд? Ты слышишь?
        - Да… - выдавливает тот под пристальным взглядом Рика, - как ты… Сумел?
        Я слушаю едва ли не внимательнее всех остальных, но мой глаз успевает заметить, как неестественно выгнулся локоть Эдди. Замечаю - и пропускаю странность «мимо ушей», потому что за спиной его крепко держит один из бойцов группы захвата, а для меня важнее сейчас голос из мобильника, что частит похлеще пулемета:
        - Да она сама мне позвонила, представляешь?! Оказывается, наш умник Крис решил не брать ее с собой, хоть ты и ясно дал ему понять… Кстати, его родные уже мертвы? А то место в подвале занято, втроем они туда не поместятся…
        Он ржет, противно и будто сказал действительно что-то язвительное, а мне впервые в жизни нечем дышать. Я пытаюсь взять себя в руки, понять, как теперь достать из лап урода Элли - и не могу ухватиться ни за одну здравую мысль в голове.
        Или их там попросту не осталось?
        Я смотрю на Эдди, который выглядит так, словно ему вручили дополнительные девять жизней вместо одной, и пытаюсь понять, чему же он радуется. Ведь он схвачен, план провален, и какая, нахрен, разница, что там удалось Майлгису, если я собственными руками собираюсь выбить место нахождения этого подвала… Но затем смотрю, как хищно он глядит на телефон, и понимаю, что что-то не так.
        - Жди, - бросает Эдди короткое Майлгису, а затем его выпяченный локоть со всей силы жмет по карману пиджака.
        Тут же раздается хлопок, и прямо от Эдди по кладбищу начинает разносится густой туман, в котором я ни хрена не вижу. Ссаживаю сопротивляющуюся Киру в руки бабушки, и ползком, где есть кислород, двигаюсь по направлению, где еще секунду назад стоял Эд. Слышу звуки возни, ругань бойцов, а затем - короткие маты Рика.
        - Что за…
        Туман на свежем воздухе рассеивается невероятно быстро, и к тому времени, как я оказываюсь на месте, уже видно, как на меня смотрит растерянно один лишь охранник Эдди, и Кред в наручниках. Боец к тому же усиленно потирает раненный бок, куда, кажется, ударил Эдди при побеге.
        Твою мать!
        - Крис! - Рик, также на четвереньках, подползает ко мне, и усиленно вглядывается вдаль.
        - Рик, б****! Твои люди что, не знают, когда надевать наручники?! Почему долбанный сообщник в «железе», а главный преступник - нет?!
        Туман окончательно рассеивается, и я вскакиваю на ноги, оглядываясь, и бросаясь вперед. Пытаюсь понять, в какую сторону бежать - и вообще не знаю, как сориентироваться! Если б хоть кто-то видел, в какую сторону побежал Эд…
        Я смотрю на землю, но тут столько следов, что ничего понять нельзя. Подлетаю к Креду, бью по морде, и натыкаюсь на довольную, издевающуюся улыбку.
        - Где убежище Эда?! О каком подвале речь?! Говори, тварь!
        Еще удар, но Кред лишь сплевывает кровь, и снова лыбится мне нечищеными, желтыми зубами:
        - Кажется, твою Рыжулю сегодня все-таки трахнут! - ржет он мне в лицо, и я перестаю себя контролировать.
        Меня оттаскивают от Креда, когда его лицо похоже на окровавленное месиво, а пара пальцем сломаны, и это я только начал. Но Рик, кажется, решил сохранить свидетеля в живых, и показать мне нечто более важное.
        - Крис, твоя дочь!
        Я перевожу безумный взгляд, и вижу Киру, во все глаза наблюдающую за мной. Ухватываюсь за детский страх, и иду к ней, попутно пряча окровавленные кулаки за спину.
        - Прости, малыш. Я тебя сильно напугал?
        Она всхлипывает. Посильнее стискивает ткань на бабушкином свитере, а затем…
        - Нет. Я хотела, чтоб ему было больно. Он нехороший человек, папочка.
        Я выдыхаю, и киваю на слова ребенка. Знаю, что это совсем далеко от педагогики, но какая педагогика сталкивалась с реальным детским похищением?!
        - Ты спасешь Элли, па? Она славная… А в подвале сыро, темно… И страшно.
        Я перевожу полный надежды взгляд на Пинки, и вижу море сожаления на ее лице.
        - Прости, Крис. Нам завязали глаза, когда везли сюда. Все, что я знаю - из подвала мы добирались около получаса, не больше. Но даже в какой стороне искать - я не в курсе.
        Киваю, и прошу Рика выделить Пинки с Кирой транспорт, чтобы отвезти их домой. Они достаточно натерпелись - хватит им быть в гуще событий. Теперь осталось вернуться в «гнездо» еще одну Эрон, и тогда я смогу дышать без боли.
        Рик уводит дочь с бабушкой, а я снова оглядываюсь, пытаясь хоть примерно понять, что дальше делать. И как помочь своей маленькой, глупой жене, которая стала мне дороже жизни.
        Вытаскиваю телефон, чтобы хотя бы посмотреть время, и узнать, сколько до рассвета, и понимаю, что у меня почти сорок пропущенных от неизвестного номера.
        И в данный момент этот абонент набирает мне снова, и трубка молча показывает входящий вызов.
        Хм… Стоит ли тратить на это время? Мое чутье подсказывает, что да, и я нажимаю «ответить».
        - Мистер Эрон!!! - орет мне смутно-знакомый голос, - Элли в беде! Помогите, скорее!!!
        Глава 45
        Кристофер
        Я даже не совсем понимаю, с кем говорю, но все равно хватаюсь за этот голос, как за последнюю лазейку из этого замкнутого круга.
        Похищение - спасение - похищение.
        Кажется, впервые после «удачно» проведенной операции я не успеваю даже порадоваться, как снова рыщу по следу, только теперь в рекордно-сжатые сроки, и совершенно один.
        Потому что знаю - после произошедшего Эдди слетит окончательно со всех своих слабо-существующих тормозов. И у моей жены есть один шанс из ста, чтобы спастись.
        - Где? - только и могу выдавить из себя, так как, несмотря на весь самоконтроль, нервы уже на пределе.
        - Мы не знаем точно! - частит трубка, которую я прижимаю к уху так сильно, что боюсь сломать, - после звонка Элли мы подумали… Мы решили… Ох, простите, мистер Эрон!
        До меня доходит. Подружки Элли, Кимберли и Дарьяна, с кем девушка постоянно находилась в школе. Не сказать, чтоб я как-то особо обращал на девушек внимание - очередные богатенькие дочки, простые и понятные, но несмотря на это, хорошо относившиеся к моей жене. В них не было и доли той загадки и притяжения, что всегда бурлили в Элли, но против их дружбы я никогда не возражал…
        Вот только откуда они знают, где сейчас находится их подруга?
        - За что простить? Где моя жена? - тороплю я одну из девчонок, кажется, более бойкую Ким, а сам быстро иду к припаркованной машине.
        По пути даю знак Рику, что уезжаю, и на его немой вопрос качаю головой. Знаю, что они сейчас развернут поиски - преимущественно Эдди, а не моей жены. Но, кажется, в этот раз в одиночку мне будет быстрее.
        - Мистер Эрон, после звонка Элли мы подумали, что она в беде, и просто не знает, как дать нам знак… Мы решили… Мы просто ошиблись, но мы…
        Так, все ясно. Помню, что Элли посмеивалась над предположениями подруг о грозящей ей опасности от меня. И, видимо, после ее дурацких попыток по телефону продлить разговор, и тем самым одурить меня, девушки и вправду обеспокоились, не поколачивает ли ее муж… Хм, мда, в другой время я бы закатил глаза, и разозлился на девушек за такое, но сейчас был готов радоваться их паранойе, и заботе о подруге.
        - Вы решили, что ей грозит опасность от меня? - прерываю сбивчивую речь, садясь в машину, и заводя двигатель, - и решили проследить? Прийти к нашему дому? И что вы увидели?
        Девчонки на том конце провода затихают, явно удивленные моей осведомленностью, но мне плевать на их реакции. Боже, да думайте что угодно, только побыстрее! Я действительно не знаю, на сколько отчаялся Эдди, и долго сможет продержаться моя жена, пока я не приду.
        Так что, пока девушки приходят в себя, я собираю остатки своего терпения, и выдыхаю в трубку:
        - Где. Моя. Жена?
        Знаю этот свой тихий голос. Бывало, на допросах именно он ломал последние крохи сопротивления, въедаясь под кожу, и буквально заставляя выпихивать признания. И нисколько не стесняюсь применять его сейчас - вопрос жизни и смерти, а не игры в доброго копа.
        - Мы не знаем. - Ошалело выдыхает трубка, и я ударяю кулаком по рулю, - то есть, знаем, мы проследили, и видели, как Элли встащили в дом… Но мы не знаем точного адреса…
        - В какую сторону ехать? - рычу я, трогаясь с места, хоть еще и понятия не имею, куда ехать.
        - Дорога на выезд из города. Езжайте по ней, и мы будем ждать вас на обочине, а дальше покажем дорогу, - всхлипывает девушка, и я гоню что есть мочи. - Мы сидим в красном мини-купере…
        - Уберите машину! - рычу я, так как понимаю, что они как мишень в автомобиле, - спрячьте в кусты, и сами спрячьтесь. Выйдите, когда увидите мою машину, я буду внимателен. Но ни в коем случае раньше! Сидите тихо, и ждите, ради своей же безопасности - все ясно?!
        - Да! - слышу слаженный ответ, и, наконец, отсоединяюсь.
        Держись, моя хорошая, золотая, маленькая девочка. Я вытащу тебя из этой херни, и больше ни одна скотина к тебе не прикоснется.
        А пока - только дождись меня, я скоро, я уже еду.
        Не знаю, сколько правил я нарушаю, пока мчусь на другой конец города. Понятия не имею, что там показывают светофоры - сейчас ночь, а в маленьком городке почти нет машин - и я мчу на красный, зеленый и желтый не разбирая цветов. Просчитываю шансы, вероятности, строю план - и все рушится, потому что вообще на хрен не знаю, что меня ждет.
        Она в подвале, это я понял. Но в доме Майлгис и Эдди, которые вооружены, и опасны своей отчаянностью. Эдди нечего терять, Майлгис уже все потерял, и на что их «ловить», ума не приложу.
        Воображаю в уме, как Майлгис спихнул в подвал мою крошечную жену - и отбрасываю сомнения. Достаю из бардачка пистолет, а из потайного отделения - патроны. У меня есть лицензия на ношение оружия, только вот с собой я таскаю пистолет крайне редко. Но сегодня тот самый день.
        На каких-то инстинктах понимаю, что если нужно будет - я их убью. Пусть будет суд, и следствие, и много чего еще, но если встанет вопрос о жизни моего бывшего напарника и Элли - я не раздумывая, сделаю выбор.
        А Эдди я хочу убить просто так.
        Последние четыре года точно. Хотя ни черта это не «просто так». Рейчел не заслуживала смерти, как и любая другая женщина из числа его жертв. И я убежден, что такие люди не должны оставаться жить на этом свете за решеткой, или где-нибудь еще, но вершить правосудие…
        Я сжимаю рукоятку пистолета, и еще сильнее давлю педаль газа в пол.
        Я - не тот, кто решает, достоин человек жить или нет.
        Но я убью этого сукиного сына, если с моей женой что-то случится. И буду прав каждой каплей крови, каждым хрипом, и любым последним словом Черного Эда.
        Глава 46
        Элли
        В этом темном и холодном подвале у меня хватило сил осознать две вещи.
        Первое. Ко всему хорошему привыкаешь очень быстро.
        Сколько раз в своей жизни мне прилетали затрещины от отца, и его дружков? От некоторых мое худенькое девичье тельце заносило в сторону, и дополнительно прикладывало о ближайший косяк. Очень часто я лишь шмыгала носом, и потихоньку ускользала в свой угол, даже не думая реветь или скулить от боли.
        Потому что знала, что громкие звуки привлекают внимание, а плач раздражает. И может прилететь еще больше, если не пересидеть тихонько в укромном месте.
        Зато теперь, разнеженная ласковыми прикосновениями Кристофера, и его «моя маленькая», я мелко дрожу и рыдаю от жалости к себе.
        Вот такой парадокс.
        Слишком привыкла я спать рядом с сильным мужчиной в его крепких руках, и уже не представляю себя без его заботы и защиты рядом.
        А отсюда я сделала еще одно очень важное умозаключение: я люблю Кристофера.
        Вот так, просто и понятно. И почему-то на этом жестком ледяном матрасе я так отчетливо чувствую в себе это приятно-теплое ощущение, которое помогает окончательно не потерять силы, и, несмотря ни на что, верить в своего мужа.
        Он придет за мной. Не знаю, как, но найдет и спасет, а пока лишь нужно просто ждать, и не терять надежды…
        Я почти не удивляюсь, когда слышу, как кто-то резко отпирает дверь наверху, и быстро шагает по дому. Майлгис сейчас тут, следовательно, это…
        - Где она?! - слышу совсем не родной голос, и от страха вся будто вдавливаюсь в матрас.
        Снова резкие шаги, и дверь подпола дергают вверх. Испуганно задираю голову, но из-за яркого света, бьющего по глазам, вижу лишь темную мужскую фигуру в перчатках, что смотрит на меня. Пара секунд, и все кончается - крышку возвращают на место, и я снова в полнейшей темноте.
        Кто это…
        Боже, это ведь не может быть…
        Я трясусь так мелко и сильно, что слышу постукивание собственных зубов. Если Черный Эд здесь, то Кристофер…
        Не может быть.
        Я жмурюсь, стараясь прекратить собственный издаваемый шум, потому что он мешает слушать. А мужчины, кажется, обсуждают как раз то, что нужно.
        - …Провал полный. Но похрен, будем действовать через девчонку. Он придет за ней, не скоро, но найдет нас. И тогда я покажу… Он узнает, что значит мучиться от собственной никчемности…
        Я слышу жадные глотки, и у самой горло сводит от жажды. Не знаю, чем меня «оглушил» Майлгис, но чувствительность к телу уже возвращалась. А вместе с ней головная боль и желание пить.
        - Так может, проще сразу прибить рыжую, и дело с концом? - слышу осторожный голос Майлгиса, - он ведь будет страдать, когда поймет, что не успел… Разве не этого мы оба хотели?
        - Нет! Не так! Он должен увидеть, как она мучается… Как боль растекается по ее телу, а Крисси ничем не может помочь… Он должен смотреть, как его девчонка умирает, и сгорать от своей беспомощности!.. Только так!
        - Ладно-ладно… И что тогда? Будем просто сидеть и ждать?
        - Подготовь пока девчонку. Я хочу, чтоб она встретила муженька в подобающем виде. Свяжи покрепче и врежь пару раз, так, чтоб она скулила подобно собаке при появлении Криса. А я пока пойду, сам подготовлюсь к встрече.
        Снова шаги, снова хлопанье дверью. И около десяти секунд, чтоб я смогла осознать сказанное, и собраться. Мысленно произвести ревизию тела - и понять, что кроме головы и ноющего от падения предплечья ничего не болит. Дать разнывшемуся сознанию оплеуху, приказ перестать рыдать, и приготовиться.
        К боли. К терпению. И к сражению за собственную жизнь.
        Потому что я не безвольная тряпичная кукла, которая слепо ждет помощи от своего мужчины. Раз хватило мозгов кинуться его «спасать», то должно хватить и не дать погибнуть самой. И я сделаю все, что смогу, чтобы помочь нам с Крисом выйти отсюда целыми и невредимыми.
        Или хотя бы просто выйти отсюда.
        - Эй, Элли… Вы там очнулись? - слышу сверху, и с усилием снова задираю голову. - Отлично. Я сейчас спущу вам лестницу, поднимайтесь наверх. Надо кое-что… Обсудить.
        Он что, думает, мне не было слышно их разговора? Прав был мой муж - Майлгис идиот. Я намеренно тяжко вздыхаю, и «падаю» головой на матрас.
        - Эй-эй… Вы что, уснуть надумали?
        - Сил нет… - слабо, но так, чтоб мужчина услышал, произношу я, - мне не выбраться самой, мистер Майлгис, совсем никак…
        - Черт!
        Силуэт исчезает, а затем я слышу, как шуршит веревочная лестница, и, повернув голову, вижу как по ней спускается Майлгис. Вот и отлично. Иди сюда, подойди поближе, и ты почувствуешь, что я лишь с виду такая хлипкая. А когда дело касается вопроса жизни и смерти, готова царапаться и биться до конца.
        Майлгис тяжело опускается на бетонный пол, и осторожно движется к моему матрасу. Я лежу, но максимально напряжена - ближе, иди еще ближе. Когда до мен остается лишь пять сантиметров, и его щиколотки перед моими глазами, и делаю это - резкий выпад вперед, и всеми зубами - в его оголенную кожу.
        - А-а-а! Сука! - визжит Майлгис, падая на пол, и я совершаю рывок к лестнице.
        Секунда, две… Почти у цели, обхватываю веревки, и карабкаюсь вверх так быстро, как могу. Но не успеваю убежать и на метр, как меня дергают вниз сильные руки, и приземляют о твердый пол.
        - Забыла, сучка, что я все еще полицейский? И с физподготовкой у меня хоть как лучше, чем у облезлой голодранки… Ничего, ничего. Не хотела по-хорошему - значит, будем по-плохому…
        Он грубо наматывает мои волосы на кулак, и дергает к себе. А я прикрываю глаза от боли, но все еще готова биться.
        Хоть пока и не имею понятия, как.
        Глава 47
        Элли
        Меня почти за волосы вытаскивают по дурацкой лестнице, не давая возможности уцепиться и лезть самой. Я стискиваю зубы, чтоб не издавать звуков, но прекрасно понимаю - Майлгис знает, как мне больно.
        А еще он действительно намного сильнее меня.
        Когда меня бросают возле старого кресла на пол, я подбираюсь вся, и просто усаживаюсь в комочек, боясь издать лишнее движение. Не привлекать внимания. Отсидеться, стать незаметной, и слиться с мебелью.
        Мое тело привычно использовало все приемы из детства, забыв про решение сражаться и быть сильной, хоть я и знала, что сейчас это не поможет. Про меня не забудут, как бы я не притворялась продолжением кресла…
        В комнату заглянул незнакомый мужчина, но по тому, как взглянул на него Майлгис, поняла - это и есть он. Тот, кого все боятся. Кому пришел в голову весь этот план, и из-за кого мы с Кристофером в итоге стали мужем и женой.
        И тот, кто внушал ужас всей полиции одним только своим именем.
        Я смотрела на самого опасного маньяка и убийцу, о котором слышала столько разного - и не видела ничего сверхстрашного. Он не был каким-то угрожающим, скорее, просто противным, с внутренней гнильцой, что сразу бросалась в глаза. От таких людей мы инстинктивно держимся подальше в очередях и в автобусе не садимся с ними рядом, предпочитая лучше стоять в другом конце салона.
        Так почему же женщины шли за ним, как словно за дудочкой, прямо на верную смерть?..
        В этот момент мужчина тяжело уставился на меня, и наши глаза встретились. Синева в них, казалось, разлилась, и хлынула прямо в меня. Я дергаюсь, как от удара, пытаюсь отвести взгляд, или хотя бы прикрыть веки. Бесполезно. Это похоже на очень быстрое и точное подчинение чужой воле, когда все тело становится ватным, и принадлежит совсем не моему рассудку…
        - Гипноз, - верно истолковав мой немой шок, ухмыляется Эд, - много лет изучал, знаешь ли. Действует на доверчивых идиоток, ну и просто на слабых волей людей. Жаль, что твой муженек не из их числа - сейчас у тебя не было бы столько проблем.
        В ответ на эту речь я лишь приоткрываю рот, чувствуя себя подавленной. Эд подходит ближе, пальцем в перчатке проводит по моей щеке, спускается к губам - и довольно щурится на мое спокойное восприятие происходящего.
        - А Крис не промах. Разглядел в тебе… То, что остальные не замечали. Еще немного мяска на косточках, и станешь похожа на женщину.
        Он отходит, почему-то тут же меняя перчатку на новую. А я лишь сейчас, когда контакт глазами разорван, начинаю дышать и понимать, что происходит.
        - Свяжи ей руки и ноги, - спокойно заявляет Эд, снова направляясь к двери, - бить начнешь, когда придет Крис, мне нужны свежие раны и стоны. И чтоб в этот раз без глупостей! Понял?!
        - Угу, - буркает Майлгис, и достает из ближайшего ящика веревку.
        Я мелко-мелко дрожу, когда мужчина заходит мне за спину, двигает, чтоб удобней было связывать, и туго заводит руки за спину.
        - Он вас тоже… загипнотизировал? - выдыхаю я, так как просто не могу справиться с мыслями.
        - Нет. Я сам решил, что хочу быть на его стороне.
        Что?!
        - Но почему? - я все еще полухриплю, полушепчу, пока Майлгис наматывает веревку на мои запястья.
        - Потому что решил, что меня достала эта жизнь на задних рядах. Всю жизнь меня задвигали, и считали дураком - и твой муж, и все начальство. Но сейчас я всем докажу, как они ошибались. Они поймут, что издеваться надо мной было плохой идеей!
        - Уже поняли, - в полном шоке выдыхаю я, - а потом? Когда Эда поймают? Вас ведь тоже посадят, вы понимаете?!
        - Меня им не поймать. Я коп. Я знаю, как скрыться, - уверенно отвечает он, и я в который раз убеждаюсь, как был прав Крис на счет Майлгиса.
        - Почему вы на его стороне? - снова предпринимаю попытку к разговору, кивая на дверь, - ведь он тоже не сказать чтоб питал к вам уважение. Простите, но я видела, как Эд с вами говорил.
        На этот раз Майлгис останавливает свои попытки связать меня, и некоторое время молчит, словно переваривая мои слова. Я же мысленно скрещиваю пальцы - кажется, мне удалось нащупать нужные точки…
        - Это сейчас, - наконец, отвечает полицейский, - раньше он пел по-другому… Ну, до того, как я покинул работу…
        Потому что раньше ты был ему нужен. А сейчас почти также бесполезен, как Кред. Принеси, подай, ну и дальше по тексту. Бедный Малгис, он, кажется, этого совсем не ожидал.
        - Он тоже вас не уважает, - жестко рублю я, слегка разворачиваясь к мужчине, - и это хуже всего, потому что он подставит вас в любую минуту. Каким бы ни был Крис, он бы не подверг вас опасности. А вот Эд…
        Я дергаю плечом, как могу, выражая сомнения. Майлгис все также не шевелится, и тяжело дышит мне в затылок.
        - Тогда на какой стороне мне быть? - неожиданно зло шепчет он, - у меня уже нет выбора, я преступник, и пути назад никто не даст…
        - Пути назад - нет, но это и не нужно, - спокойно отвечаю я, - но выбор у вас есть всегда. Вы можете быть на моей стороне, Майлгис. Вы можете помочь мне, когда наступит решающий момент, и, поверьте, Крис и начальство вам этого не забудут. А я… Я ведь никогда не обижала вас. И всегда относилась с уважением. Мне кажется, это будет правильно - помогать тому, кто не был с вами жесток.
        Майлгис снова молчит, но уже не так, как раньше. Я чувствую. Будто мужчина задумался, и молюсь, чтобы все сработало. Мне нужна его помощь, а он сам так запутался, что готов, кажется, в который раз примкнуть к другому лагерю…
        Я уже открываю рот, чтобы снова сказать нечто мотивирующее, как слышу легкий шум - и, поднимая голову, замечаю стоящего в дверях Кристофера.
        Глава 48
        Элли
        Черт.
        Я безумно рада видеть своего мужа. И честно ждала и верила, что он обязательно придет за мной. Да даже моя первая реакция - радостная улыбка, которую не смогли перебить никакие обстоятельства нашей встречи подтверждает, как важно мне его появление здесь.
        Но, черт возьми, совсем не в эту минуту.
        Потому что Кристофер, кажется, совсем теряет всякую способность сдерживаться, когда видит мои связанные руки в руках Майлгиса.
        Ну на пару минут попозже, ну блин…
        Крис срывается, и у Майлгиса не остается шанса встать на мою сторону - он отлетает к стене, снося спиной кресло, у которого мы сидели. А я вскрикиваю от отсутствия поддержки, и заваливаюсь на бок.
        - Тише-тише, маленькая, - слышу над собой, и тут же оказываюсь в крепких руках, - я здесь, я рядом. Сейчас…
        С меня срывают веревки, даже не пытаясь распутывать узлы. Я удивленно потираю запястья - знала, конечно, что мой муж сильный, но чтоб настолько… Или это от адреналина?
        - Я с тобой сдурею, маленькая, - хрипит он мне куда-то в шею, вжимая в себя до приятной ломоты в костях.
        - Крис… - всхлипываю, но не позволяю себе расплакаться, - Черный Эд где-то здесь, Крис.
        Он отрывается, пару секунд смотрит мне в лицо - и, наконец, кивает, отодвигая меня от себя.
        - Ты права. Не время, не сейчас, - Кристофер поднимается на ноги, и быстро оглядывает небольшое помещение, - но не думай, что я забыл, как ты плюнула на мои слова, и свинтила вот в эту всю хрень.
        Я киваю, проглатывая все оправдания. Да, он прав. Сама виновата, сама создала эти проблемы. И никакие «я за тебя волновалась» не оправдывают мой поступок.
        Мне осторожно, несмотря на строгость в голосе, помогают подняться, и, крепко держа за руку, ведут на выход. Я слышу шевеление от стены, куда отлетел Майлгис - и мы с Крисом поворачиваемся вовремя, чтобы увидеть, как мужчина осторожно встает.
        - Ну ты и сука, - спокойно плюет Крис, крепче притискивая меня к себе, - я думал, что ты простой без особой соображалки, Майлгис. Но то, что ты еще и с гнильцой, даже подумать не мог.
        Бывший напарник проводит рукой по затылку, растирая явно ушибленную голову, и смотрит на нас… Беспомощно.
        Открывает рот явно в попытке оправдаться, но Крис морщиться, и поднимает машет ладонью.
        - Оставь меня без своих речей, скотина. Поверь, твоя спокойная жизнь на этим кончена. И я лично прослежу, чтоб тебя посадили в нужное место, где никаких поблажек крысам не будет.
        Я вздрагиваю, и на этот раз сама жмусь к боку мужа. Не потому, что боюсь его слов - хоть он и говорит тем самым страшным тоном, которым ко мне ни разу не обращался. Но именно сейчас я хочу его успокоить, и отвести внимание от Майлгиса - и мне это легко удается.
        - Все хорошо, малыш, - шепчет он мне, касаясь губами макушки, - скоро будем дома. Кира с Пинки ждут нас уже там.
        Я чувствую невероятное облегчение от этих слов. То, что родные в безопасности, срывает тот самый груз с души, который стал уже привычной болящей дырой, а теперь, наконец, я смогла расслабиться, и вздохнуть свободней.
        - Хорошо, - снова всхлипываю, и чувствую, как меня снова стискивают покрепче.
        Боже, как я хочу просто стоять так, вдыхать его тепло, и никуда не спешить из крепких рук. Мне нужно это, чтобы снова напитаться семейным очагом, настоящей защитой, которую так щедро дарил мне Кристофер.
        И которой оказалось так мало, что не хватило и на пару часов в одиночестве и темноте.
        Но сейчас у нас совсем нет на это времени. Бежать, и как можно скорее, пока Эд занят и не заметил нас…
        Мы, будто думаем в этот момент об одном и том же, синхронно разворачиваемся, и спешим к двери.
        - Вы не уйдете отсюда. Живыми. - слышу в спину безучастный голос, и торможу пятками.
        - Элли? - Крис тормозит вслед за мной, и удивленно смотрит, - ты же не станешь слушать эту крысу? Он предатель, и, поверь, не скажет ничего, что может помочь нам.
        Я прикрываю глаза, понимая, что в словах мужа есть смысл. И даже больше - в нем столько истины, что нужно послушаться, и скорее бежать за ним.
        Но Кристофер не слышал наш последний разговор, и не знает, что Майлгис сомневался. А я видела, я чувствовала, что полицейский уже жалеет о своем предательстве - и действительно хочет помочь.
        - О чем вы? - требовательно спрашиваю Майлгиса, и Крис недовольно хмурится, явно считая что я брежу.
        - Черный Эд вас не выпустит. Он знал? что ты придешь, Крис, и поверь, успел подготовиться. Хоть и не рассчитывал, что так быстро найдешь нас, но, уверен, ловушки уже готовы.
        - И с чего я должен верить тебе? Элли, малышка, ты понимаешь, что он просто тянет время? Нам надо уходить, и как можно скорее.
        Он тянет меня на себя, но я выпутываю руку, и снова смотрю на мужчину.
        У Майлгиса в глазах - обреченность. Он, кажется, смирился, что не выйдет из этого дерьма хоть сколько-нибудь победителем, и сейчас просто ждет, чем все это закончится.
        А мы, возможно, действительно не знаем о том, что нас ждет за пределами домика.
        - Ты знаешь, что он задумал? Эд делился с тобой? - немного истерично кричу я, и Кристофер внимательно смотрит в мое лицо.
        - Нет, - качает Майлгис головой, и у меня внутри как-то противно сжимаются внутренности, - он не любитель болтать о своих планах. Но кое-что я слышал - они с Кредом планировали, что вы с Крисом окажетесь здесь. Не так, как в итоге получилось, но какая разница, если результат такой же? Так вот, Кред должен был получить твою жену, - кивок на меня, и волна злости от Кристофера, - а Криса Эд собирался помучить лично. Кажется, на улице для тебя заготовлена клетка, куда он планировал тебя посадить, как ручную зверушку. Эд не раз размышлял о том, что ты должен страдать также, как он в тюрьме. За решеткой.
        Я тяжело сглатываю, и смотрю мужу в глаза. Он с прищуром, оценивающе, вглядывается в Майлгиса, явно прикидывая, насколько тому можно доверять. Я понимаю, что время на раздумья у нас закончилось еще пять минут тому назад, - и просто висну на руке Криса, привлекая его внимание на себя.
        - Пожалуйста, поверь ему, - шепчу в любимое лицо, и вижу сомнение в усталых глазах, - я знаю, это кажется глупым… Но я знаю, что он не стал бы врать. Не сейчас, не здесь… Зачем ему это?
        - А зачем ему помогать нам?
        Хороший вопрос.
        - Может, затем, что осознать свои ошибки никогда не поздно? - грустно усмехаюсь я, и тут же снова возвращаюсь в серьезный тон, - или Майлгис просто понял, насколько неправ был. И хочет хотя бы этим хоть немного загладить свою вину.
        Кристофер снова смотрит на Майлгиса, и тяжело вздыхает, на секунду прижимаясь к моим губам.
        Чудовищно мало. Просто невыносимо хочу еще.
        - Смотри, жена, сейчас продемонстрирую тебе чудеса семейного доверия, - легонько шепчет он в мои губы, и тут же грубо обращается к Майлгису, - если твои слова ложь, то поверь, я выберусь, и своими руками сгноблю тебя.
        - А если я прав? - безразлично щурится Майлгис.
        - Тогда сам выберешь себе нары, - хмыкает Крис, и я понимаю, что он поверил.
        Мне или Майлгису - неважно. Главное, что сейчас у нас есть шанс выбраться, и я почему-то начинаю верить, что все получится.
        Глава 49
        Элли
        Мне кажется, что сейчас мы пойдем прямиком навстречу Эду - втроем, и готовые ко всему. Но все оказывается намного проще.
        Крис просто приказывает мне оставаться в доме и хорошенько спрятаться.
        - Пойми, Элли, это не детективный квест, где у каждого своя роль на протяжении всей игры, - тяжело объясняет он, пока я в шоке замираю рядом, - ты итак уже пережила сполна… Неужели еще не хватило?
        Хватило. До конца жизни, честно. И я без возражений бы сейчас залезла в какой-нибудь теплый дальний угол, если бы не…
        - Со мной все будет в порядке, - верно истолковывает мои закушенные губы муж, - обещаю, я вернусь быстрее, чем ты успеешь нафантазировать себе десяток страшилок.
        Он чуть кривит губы в усмешке, а Майлгис недвусмысленно кивает на выход. Мне ясно, как надо поступить, и я действительно доверюсь Кристоферу, и спрячусь, но…
        Как же страшно. Вот он, мой муж, мы снова вместе, спустя, кажется, целую вечность. И снова должны расстаться, пусть на время, но насколько опасное…
        - Элли, - Крис сурово сдвигает брови, и потихоньку вытягивает свою руку из моих ладоней, - твои подружки уже на пути в полицию. Они предупредят моих ребят, и покажут, где мы сейчас находимся. Подмога будет тут с минуту на минуту, а мне всего лишь нужно не дать Эдди добраться до тебя. А иначе все, ради чего мы тут, просто не имеет смысла. Поверь, уж это мне вполне под силу.
        Он снова смотрит - коротко, глубоко в душу. И одним лишь взглядом забирает все сомнения, а страхи я сама засовываю поглубже.
        - Я буду вон в том шкафу, - киваю на хлипкую деревянную конструкцию. Другого место в крохотном домишке просто нет.
        Крис кивает, быстро целует в губы, а затем самолично садит в шкаф, плотно закрывая шторки. Сует в ладони свой телефон, и велит ждать, и сидеть тихо.
        Что я и делаю сейчас, вот уже больше десяти минут, которые кажутся мне просто часами в этом темном замкнутом пространстве.
        Я включаю экран телефона дважды в минуту, чтобы смотреть время и освещать себе хоть что-то. Несколько раз щипаю себя за ногу - чтобы понять, что я в сознании в этой какой-то гробовой тишине, хотя о звукоизоляции тут не может быть и речи.
        Где они? Почему со двора ничего не слышно? Заметил ли Эд уже присутствие Криса? И как поведет себя Майлгис, который уже два раза сменил сторону?
        Все эти мысли роятся в голове, пока я снова и снова проверяю телефон, а затем вдруг четко слышу, как в тишине дома открывается дверь, и разжаются негромкие шаги.
        Это не Крис. И не Майлгис точно. Бесшумность одного и торопливость другого я уже знала слишком хорошо, чтобы не узнать сейчас. А если полицейские еще не появились, то это…
        Я зажимаю рот ладошкой, чтоб не издать лишний писк, и стараюсь не думать, каким образом Эд прошел через Криса сюда.
        Он не мог погибнуть или пострадать. Он обещал мне. Надо верить в своего мужчину, надо верить, надо верить…
        - Попался!
        Я слышу глухой удар, долгий стон, звуки борьбы, а следом - выстрел, который обрывает разом все.
        И почти вываливаюсь из шкафа, когда кто-то резко распахивает дверь.
        - Элли! - подхватывает рыдающую меня Кристофер, и изо всех сил прижимает к себе.
        - Крис… - плачу я, с ногтями впиваясь в его плечи, - Крис… Я тебя люблю, ты знаешь? Не уходи только больше, пожалуйста, слышишь, не уходи…
        Он отрывает меня от своего плеча, внимательно смотрит в глаза, и стирает слезы аккуратными движениями больших пальцев. Его руки так странно пахнут, чем-то горелым, но мне совсем это не важно, потому что…
        - Эрон! Что тут… Он мертв?
        Крис разворачивается вместе со мной, и тяжело смотрит на вошедшего мужчину в форме. Следом за ним домик, как по команде, наполняется сотрудниками полиции, и несколько тут же бросаются к неестественно замершему на полу Эду.
        - Пульса нет, сэр.
        Мужчина подходит сам, смотрит на тело, от вида которого у меня теперь поднимается тошнота в горле, и нехорошо поджимает губы.
        - Конечно, нет, идиоты. Кое-кто не целился, чтобы ранить. А стрелял так, чтобы убить.
        Они с Крисом смотрят друг другу в глаза, и я чувствую, как мой муж спокойно встает со мной на руках, и спокойно отводит голову в сторону.
        - Серьезно, будешь меня отчитывать за вот это? - он кивает на труп Черного Эда, куда я старательно не веду больше взгляд, - он заслужил это. Больше, чем любой, в кого ты сам стрелял до этого.
        - Это не нам решать, Крис.
        - Что ж, тогда я и не решал. Это самооборона, Майлгис видел, подтвердит. Уж прости, в пылу драки сложно понять, куда целишься. Тебе ли не знать. - Он посылает мужчине такой взгляд, что я понимаю - это не просто слова. - А теперь прошу простить, господа, у моей жены стресс. Я должен показать ее в больнице, а затем отвезти домой, где стрессуют еще две женщины в ожидании новостей. Завтра приеду для дачи показаний.
        - Приедете! Оба! - поправляет его явно стушевавшийся сослуживец, и мой муж нехорошо хмыкает.
        - А вот это - посмотрим.
        И, крепко прижимая меня к груди, позволяя спрятать себя ото всех на пути. Кристофер идет прочь от этого самого страшного дома в моей жизни.
        Глава 50
        Элли
        Я даже не успеваю понять, что мы дома, потому что меня, уснувшую в машине, Кристофер, как маленькую, занес на руках внутрь.
        Хотя говоря «как маленькую» я имею в виду вовсе не себя, а просто общепринятое выражение. Так как отец никогда не заботился, где я уснула, и нужно ли меня куда-то перетаскивать.
        Зато Кристофер заботится. И даже сейчас, когда уже зашел в дом, и на его талии виснет сонная Кира, пытается приподнять меня повыше, чтоб малышка не разбудила. И тихо, шепотом просит целующую его в щеку мать приготовить липового чаю.
        Я открываю уже увлажнившиеся глаза, и смотрю на это маленькое семейство, что каким-то образом за неполный месяц намертво влипла в каждую клеточку, и наполнила мою искалеченную душу теплом.
        И я совсем не знаю, как буду жить, если однажды эти эта сказка вдруг решит закрыть передо мной свои гостеприимные дверцы, и выгнать в жестокую, суровую реальность.
        - Маленькая, ты как? - шепчет мой личный принц, и я понимаю, что пара слезинок все-таки скатилась с глаз, - ты так хорошо держалась, что сейчас у тебя может быть шок…
        - Никаких шоков! - вмешивается Пинки, - Эрон всегда отлично держат лицо! Так что давайте на кухню, я сейчас напою вас горячим…
        - А я могу по щекам похлопать! - тут же всовывается Кира, - нас в школе учили в случае истерики…
        - Я кое-кого похлопаю, будь уверена, - сводит брови Крис, и девочка мгновенно зажимает рот двумя ладошками, - и совсем не по щекам. Что это были за фокусы с камерой?!
        Кира моментально бледнеет, и опускает взгляд в пол.
        - Я думала, что помогаю… Я… Мистер Майлгис сказал, что это будет для следствия. И никому не говорить, а то не получится…
        Девочка всхлипывает, а я решительно шевелюсь в теплых объятиях, показывая, что меня надо поставить на пол.
        Крис хмурится сильнее, но выполняет мою просьбу, и я опускаюсь рядом с Кирой.
        - Ты не знала, - твердо говорю я, крепко стискивая девочку в своих руках, - она не знала. - Еще тверже повторяю для Кристофера, и он, спустя пару секунд кивает.
        Кира тихонько плачет, пока я покачиваю ее, крепко прижимая к себе. Чувствую, как тоненькие маленькие ручки тянутся и на сколько могут, обхватывают меня в ответ. Не знаю, как, но сама наполняюсь теплом, и уже будто не я поддерживаю девочку, а она - меня.
        Впервые в жизни я чувствую от чужих рук столько родственного уюта. Это - не страсть и нежность, как с Крисом, но определенно большее, чем просто прикосновения.
        - Давай прибережем мои щеки на другой раз, - шепчу в ушко ребенка, и чуть-чуть отодвигаюсь от нее, - а вот от чая не откажусь. Идем?
        Робкая улыбка и быстрый кивок лучшая реакция из всех возможных. Кира тянет меня за руку на кухню, и я делаю шаг за ней, как у Кристофера звонит телефон.
        - Кто там? - почему-то мне страшно, хотя все плохое уже явно позади.
        - Приятель, что управляет там всем. - Хмурится муж, и одной рукой поглаживает мою щеку, - иди с мамой, малыш. Я только обрисую все в общих красках - и сразу присоединюсь.
        Я киваю, позволяя Пинки себя увести, но на душе скребут кошки. Это похоже на реакцию ребенка, который заплутал в парке аттракционов, и его наконец нашла мама. А потом, спустя пару минут, мама снова исчезает, и малыш остается один, повторяя усиленный стократ страх и ужас одиночества.
        Я смотрю на усевшуюся рядом Киру, и потихоньку вздыхаю. Она и есть ребенок, что пережил не меньше моего, но справляется, похоже, раз в десять лучше. Мне стыдно, что в этой ситуации именно надо мной все трясутся, и достается большая часть внимания главы семейства, но ничего поделать с собой не могу.
        Просто обхватываю плечи руками, и слушаю свою свекровь, что увлекает мои мысли интересным рецептом чая.
        - Ты молодец, девочка, - наконец, садится она рядом, и слегка сжимает мою руку, - расскажешь, как там было? И чем все закончилось…
        Я отрываю взгляд от коридора, в котором время от времени вижу проходящую фигуру Кристофера, и без восторга киваю. Кажется, будто будет сложно начать рассказ, и пережить эти события заново… Но неожиданно слова легко срываются с языка, а в скором времени я вываливаю на Пинки все произошедшее, будто снимая с души какой-то непонятный груз.
        Может, правду говорят, что разделив свои мысли с кем-то, нам становится легче? Я не знаю наверняка, но с каждым словом комок в груди будто становится немного тоньше, а напряжение тает под напором глотков ароматного чая.
        Так, за разговором, проходит минут сорок, и все это время Крис без устали обсуждает что-то по телефону. Я вижу, как он часто подходит к двери, словно проверяя, на месте ли мы все. Окидывает взглядом нашу странную компанию, где Пинки все также держит мою руку, и Кира и вовсе заснула, сложив аккуратно ладошки на стол. Я неосознанно убираю с лица девочки несколько прядок, и в этот момент ловлю на себе особо пристальный взгляд.
        - Все, баста, Рик, - очень устало выдыхает мой мужчина, и на том конце провода явно этим недовольны, - у меня жена в полуобмороке, а дочь вообще уже спит. Завтра, все завтра. Приеду после обеда. Пока.
        Он отключается, и быстрым шагом идет к нам. Пинки сразу встает, и пытается растормошить Киру, но Крис останавливает ее одной рукой.
        - Лучше помоги Элли переодеться, - просит он, поднимая девочку на руки, - а я уложу дочку.
        Он с такой виной смотрит на Киру, что у меня сжимается сердце. Это его ребенок. И неважно, сколько она совершила ошибок - он чувствует себя в ответе за каждую. И это, если честно, заслуживает моего безграничного обожания.
        - Она справится, - чуть поглаживает локоть Криса Пинки, - она твоя дочь, она Эрон. И все это для нее останется лишь приключением, где папа-герой ее спас. Поверь мне, и не вини себя.
        - Спасибо. - вздыхает Крис, и, кинув еще один виноватый взгляд на меня, уносит дочку из кухни.
        А мы со свекровью идем следом, и она шмыгает следом за мной в комнату Криса.
        - Я справлюсь…
        - Я знаю. Я всего лишь настрою воду, и приготовлю сменные вещи. Не принимай сегодня ванну, Элли, тебе может стать нехорошо.
        Ванну? Боже, да мне бы сил просто смыть с себя эту грязь, и залезть в постель! О большем мечтать не приходится.
        - Спасибо.
        - Тебе спасибо. Ты делаешь моего сына лучше, девочка. Уж не знаю, как, но одно это заставляет меня надеяться на еще парочку внуков.
        Она подмигивает, и покидает ванную комнату, оставляя меня в самых растрепанных чувствах. О внуках?! Да я сама еще веду себя, как недолюбленный глупый ребенок, о чем вообще речь!..
        У меня честно нет сил об этом размышлять, и потому я решаю отдать должное знаменитому «Я подумаю об этом завтра».
        А может, и вообще через парочку лет.
        Я успеваю быстро ополоснуться, и в одном полотенце выйти в спальню, как в приоткрытой двери появляется Крис. Без слов сгребает замершую меня в охапку, и с каким-то отчаянием зарывается носом во влажные после душа волосы.
        - Наконец-то. Дома. Одни. И ты рядом… Ты моя.
        Глава 51
        Элли
        Я не очень понимаю последнюю фразу, но даже не пытаюсь вникнуть в весь этот полусумасшедший шепот, потому что сама испытываю нечто подобное. Мы столько раз засыпали в этой комнате вдвоем, и ни разу я с такой радостью не рассматривала мужа, ни разу не ценила так его прикосновения и ласковые фразы в полутемной спальне.
        Я просто не знала, что всего этого вдруг может резко не стать.
        И в одно мгновение моя жизнь или жизнь Криса оборвется. Так внезапно и быстро, словно «нас» никогда и не было, двух случайно связанных людей, которые теперь вцепились друг в друга, и не хотят отпускать.
        Я не обращаю внимания на сползшее с плеч полотенце, когда Крис подхватывает меня, и бережно прижимая к себе, несет в кровать. А там просто со мной вместе укладывается под одеяло, изо всех сил пытаясь не разорвать контакт.
        - Спи, Элли, - он целует мои зажмуренные глаза, заставляя хоть немного расслабиться, - тебе нужен отдых. Я с тобой, я рядом.
        Еще пару минут назад мое единственное желание было доползти до постели, но сейчас я уже не хочу спать. Я знаю и понимаю, что ему придется завтра уехать. И вряд ли ближайшее время с моей плотной учебой, его работой и продолжившимся расследованием у нас будет время, чтобы поговорить.
        А потому я не упущу ни капли этой заканчивающейся ночи, и резко распахиваю глаза, попадая взглядом в волевой подбородок мужа.
        - Тебе звонили… Что там происходит?
        Крис тяжело вздыхает, и укладывает нас удобнее, так, чтобы лица находились на одном уровне. При этом он натягивает одеяло мне до самых плеч, и я понимаю, что полотенце осталось где-то на уровне ягодиц.
        - Там все сложно, - он морщится, но я по взгляду вижу, что это не плохо, - хотя другого ожидать не приходилось, увы. Главное, что эта скотина, наконец мертва, малышка. И признаюсь честно - я ни капли не жалею, что сделал это.
        Я вздрагиваю, хоть и понимаю, что он прав. И вообще, тоже… Ни капли не жалею.
        Хоть теперь это и создаст моему мужу дополнительные сложности.
        - Когда ты и Эд там дрались… - решаюсь заговорить я снова, - и раздался выстрел… Боже, Крис, я так испугалась, что это может быть не он… Я просто… Я себя потеряла в тот момент, понимаешь?
        - Понимаю, - его ответ без пафоса, но такой быстрый и уверенный, что я ни капли не сомневаюсь в нем, - еще как понимаю, маленькая.
        - Я тебя люблю, - снова произношу я, потому что там, перед опасностью, это было единственно важное чувство на свете, - я знаю, что не очень хорошая кандидатка на роль жены тебе. У тебя Кира, которой нужна мама, и Пинки, которая хочет внуков. А я сама еще ребенок. Я совсем совсем… Сломанная в некоторых вещах. И недолюбленная, поэтому ищу в тебе не только мужчину, но и заботу, и самую обычную ласку… Я… Крис, это так сложно, мне так сложно…
        Я почти выскуливаю это солеными губами, и совсем не привлекательно шмыгаю носом. Наверно, в каком-то смысле истерика и шок, наконец, догнали меня, но мне плевать совершенно.
        Он должен знать. Крис - единственный, кто имеет право знать, насколько все плохо у меня внутри, и как ему не повезло быть моей личной мечтой на счастливую семейную жизнь.
        Его ответ немного груб, но обрывает все мои слезы простыми, самыми важными и залечивающими мое сердце словами:
        - А мне - не сложно. Совсем, слышишь? Я не знаю, что вот здесь, - легкий стук по лбу, - вдруг изменилось, но ты выходила за меня крохотным рыжим котенком с повадками львицы. И я готов долюбить, и перелюбить настолько, насколько тебе это нужно, родная. Идет?
        Он смотрит, как мои щеки заливаются красным, и слегка прижимается ко лбу губами, проверяя температуру.
        - Понятия не имею, с чего ты взяла, что Кире нужна мама, - задумчиво продолжает он свою мысль, явно удовлетворенный результатом проверки, - у нее она была, и всегда будет Рейчел. Я никогда не искал для дочери никакой замены, она прекрасно помнит свою родную мать. А для женской руки у нас есть Пинки, она вполне справляется. А ты…
        - А я стану ее другом, - восторженно шепчу, и Крис довольно жмурит глаза.
        - Другом? Это хорошо, друзей у Киреныша тут мало.
        Я непонимающе хлопаю глазами, а Крис спокойно продолжает:
        - Я хочу оставить дочь здесь, малыш. И Пинки тоже. Как думаешь, у нас получиться всем вместе?..
        - Да, - выдыхаю, ничуть не сомневаясь в этом.
        Я хочу семью. Хочу как можно больше людей под одной крышей. Хочу совместные ужины и утренние сборы. А еще хочу Кристофера, который везет меня в школу, и перед выездом дарит последний семейный поцелуй перед рабочим днем - сладкий и долгий, чтоб хватило до вечера.
        Хотя, конечно, не хватит, но все же…
        Я настолько отчетливо представляю все это, что даже дышу тяжело, и не сразу замечаю, как по моей щеке скользят твердые губы.
        - И я тебя люблю, маленькая. Вот за это - особенно.
        Мы одновременно двигаемся ближе друг к другу, прилипая и совпадая, как ложки в наборе. А затем, когда мои глаза счастливо слипаются, я на краю сознания слышу задумчивый шепот:
        - А на счет внуков для Пинки мы подумаем позже…
        Эпилог
        4 года спустя
        Кристофер
        - У меня нет совершенно никаких оснований, чтобы запретить вам это, мистер Эрон, - устало произносит директор Губернс, тяжело опускаясь на стул, и слегка отъезжая в сторону, чтобы открыть ящик стола, - но вы совершенно точно оставляете меня без компетентного педагога под конец года. И где мне, по вашему, найти замену в такое время?!
        Я спокойно пожимаю плечами, наблюдая, как Губернс достает коньяк и плещет по порции в два стакана. Один протягивает мне, а другой прижимает к своей груди, вытирая платочком вспотевший лоб.
        - Как всегда - без предупреждения, без намека хотя бы, - бурчит директор, но уже без всякого негодования, - ну уж мне-то можно было сказать! Я бы хоть начал подыскивать замену…
        - Не хотели сглазить, - отвечаю чистейший бред, и мы, не сговариваясь, поднимаем навстречу бокалы.
        Конечно, мы с Элли ни разу не суеверны. Но после всего, что пришлой пережить моей маленькой жене, некая осторожность и нежелание делиться своим счастьем осталась. И я, честно говоря, ее в этом полностью поддерживал.
        Ну, муж и жена, как говорится…
        - Поздравляю, - уже с ноткой какой-то гордости хмыкает Губернс, и вливает в себя сразу весь коньяк.
        Я в свою очередь делаю лишь небольшой глоток, потому что мне еще везти жену домой. А еще сегодня вечером мы собирались выбраться всей семьей на пикник, так что выпивать сейчас совсем не к месту.
        В этот момент в дверь раздается три аккуратных стука, и в кабинет входит слегка недовольная Элли. В свободном свитере и брюках, и с небрежным пучком на затылке моя жена выглядит совсем юной девочкой, и я сразу иду на встречу.
        - Малыш?
        - Ты что, пришел признаваться без меня? - задирает кверху нос, но в глазах я различаю смешинки, - Крис, мы же вместе хотели…
        - Да ну зачем тебе лишний раз волноваться? Я уже все сказал, директор Губернс с пониманием отнесся к нашей ситуации, и готов предоставить отпуск хоть с завтра…
        - Ну уж, - буркает Губернс, и я кидаю на него кривой взгляд.
        - Мне не надо «с завтра», - испуганно машет руками моя жена, - совсем не надо! Я отработаю, сколько положено, и уж потом, по закону…
        - Элли… То есть, я хотел сказать, миссис Эрон. - Губернс встает из-за стола, снова вытирается платочком, и подходит к нам, - я понимаю, что вы у нас, как всегда, готовы отрабатывать за всех и каждого, но мне итак безумно повезло, что вы не ушли в декрет раньше. Честно сказать, я считал, что вы сразу после получения диплома решите делать детей.
        Он улыбается, а я про себя киваю. Мне и диплома-то ждать не надо было, я действительно хотел именно от этой маленькой женщины малыша с моей фамилией и рыжими, крохотными кудряшками. Но я также понимал, что Элли нужно время - подрасти. Перестать вздрагивать от каждого порыва ветра за окном, почувствовать себя в безопасности, и самое главное - побыть хоть у кого-то на первом месте.
        Нужной, маленькой и любимой.
        И я с не меньшей радостью взял на себя эту роль, и теперь, честно говоря, совсем не собираюсь ее терять. Потому что с рождением ребенка моя жена точно не потеряет своей ценности. Скорее, просто появится еще одна роль у нас обоих, которую мы с радостью разделим поровну.
        Я жмурюсь, разглядывая свою малышку, пока они обмениваются любезностями с Губернсом. И как кто-то не заметил ее интересного положения?! Да, огромного живота еще нет - но уже и речи не идет ни о каких вещах в обтяг. Да и к тому же - неужели никто не видит эту налившуюся грудь, сияющие глаза и некую умиротворенность и спокойствие, что теперь буквально излучает моя жена?!
        Но, кажется, Элли права, говоря о том, что это только я так на нее смотрю - пристально, с любовью, отмечая каждую произошедшую перемену. Для остальных моя жена, преподаватель в той же школе, просто немного поправилась, и то почти незаметно.
        - Мы пойдем, Губернс, - кажется, их взаимные расшаркивания, наконец, подошли к концу, и я уверенно беру жену за плечи, - спасибо за понимание, директор.
        - И кого бы мне поставить на ваше место на полтора года? - задумчиво произносит Губернс, и я, не удержавшись, слегка подмигиваю.
        - Можете искать замену на более долгий срок. Вряд ли Элли выйдет так скоро…
        И, не смотря на возмущенные взгляды моей маленькой Морковки, покидаю кабинет, ясно представляя, что хочу еще детей от своей крошки.
        Даже если учесть, что этот еще даже не родился.
        - Ты слишком торопишься, - ворчит Элли, когда мы выходим из здания школы, и через дальнюю тропинку направляемся к парковке, - у нас еще Кира совсем ребенок, ее надо выучить, поставить на ноги… Ой!
        Она спотыкается, и я, секунду назад расслабленно следующий рядом, успеваю выставить руки, и подхватить зазевавшуюся жену.
        Осторожно ставлю ее на ноги, проверяю, ровно ли держится, и с ворчанием ощупываю свою девочку.
        - Ты в порядке? Элли, ну как же так… Совсем не смотрит под ноги наша мамочка, верно? Ничего, папа рядом, папа здесь…
        Это я уже обращаюсь к небольшому животику, мягко пробегая пальцами по натянутой кожи под свитером. И в момент, когда моя рука уже достигла середины, получаю легкий, но весьма отчетливый толчок.
        Хмурюсь, не показалось ли. Возвращаю руку на место, и слегка глажу, надеясь на повторение. Ну давай, малыш, повтори еще разок…
        Словно в награду, я снова получаю ощутимый толчок, и поднимаю взгляд на свою замершею в восторге жену.
        - Разве это не лучший момент в нашей жизни? - улыбаюсь, поднимаясь в полный рост, и крепко прижимая к себе хрупкую, но с большой волей и характером женщину.
        - Намекаешь, что хочешь еще таких моментов?
        - Не сомневайся, жена.
        - В тебе - ни минуты, самый лучший на свете муж.
        Она улыбается, высоко задирая голову, когда я мягко захватываю ее губы, убирая шпильку из волос. А затем рукой зарываюсь в волнистые пряди, мечтая, чтобы ее декрет начался как можно раньше.
        И закончился как можно позже.
        Конец