Сквозь туманы. Часть 2 Диана Билык
        Тайны тьмы и света #2
        Анна возвращается в Прибрежный, город, который разрушил ее жизнь и медленно, сон за сном, убивал ее в кошмарах. Возвращается, чтобы спасти отца и любимого, и не знает, чем обернется эта поездка. Забудутся ли данные обещания, брошенные на ветер слова, раскроются ли тайны, и ждет ли ее в конце пути счастье? Дилогия.
        Диана Билык
        СКВОЗЬ ТУМАНЫ
        Часть 2
        Глава 1. Палачи не спят
        Кашель прошел внезапно, словно его никогда не было. Время от времени давило в груди, но необъяснимые приступы отступили. Анне даже не пришлось бегать по врачам. Каждые выходные она приезжала к родителям, и теплыми вечерами уходящего лета они сидели на улице и смотрели на закат солнца.
        Анна много снимала, почти не выпуская из рук камеру. Савина славилась в сети хорошими фото, и на стоке уже собралось несколько тысяч поклонников. Это приносило хороший доход в семью.
        Жизнь почти вернулась в привычное русло, и память о Прибрежном тревожила Анну только по ночам. Она уже даже привыкла к кошмарам - срослась с ними и воспринимала просто, как просмотр фильма ужасов в слишком реалистичном кинотеатре.
        - Дорогая, твой мобильный звонит, - сказала мама, вынося из дома широкую тарелку с горкой пюре.
        - Это, наверное, Ангелина - из редакции.
        С утра не покидало странное чувство, что за ней следят. Оно царапалось, как маленький котенок под дверью. Оно заставляло оборачиваться на любой шорох и вскакивать от стука в дверь или вздрагивать от звонков.
        На экране - набор цифр - номер не определен. Приняла вызов - тишина. Это уже третий звонок за день.
        - Говорите, я слушаю, - но на линии слышен был только скрежет и молчание.
        Первый раз Анна думала, что ошиблись номером, второй - ей хотелось верить, что это связь плохая и кто-то пытается дозвониться. А сейчас у нее подогнулись ноги от страха. Он забрался за пазуху клейкими пальцами и царапнул душу. Уже не котенок вовсе, а крупный хищник.
        Знакомо перехватило дыхание. Только не приступ, только не снова! Анна выскочила на улицу, на свежий воздух. Вдохнула полные легкие. Один раз. Два. Заметила, как беспокойно оглянулись мама с папой.
        - Что-то случилось?
        - Ой, в доме так душно, - промямлила Анна, пряча глаза.
        Она кое-как впихнула в себя ужин и, сославшись на занятость, уехала к себе.
        Около подъезда показалось, что кто-то преследует ее. Крадется по пятам, но не нападает. Держится на расстоянии и прячется в темных пятнах углов высоток. Следит или угрожает? Кто это может быть?
        Анна ускорила шаг и нырнула на лестничную площадку. Быстро поднялась к себе на этаж и, открыв квартиру, долго прислушивалась. Никто не появился. Только ветер гудел в коридоре и хлопал незакрытой дверью подъезда.
        Какое-то время она не могла прийти в себя. Прислонилась спиной к стене и долго думала. Неужели пришел ее черед? Теперь, когда о смерти Макса почти забыли, пришли за ней?
        В течении месяца Савина вела тайное расследование. Изучала жизнь Камаева и пыталась найти все, что могло касаться озера, камня и Прибрежного. Кажется, теперь Максима она знала, как саму себя. Он - был хорошим человеком, даже было жаль, что относилась к нему так предвзято. На деле ведь он оказался прав. Искал правду, выручал друзей, помогал маленьким беспризорникам - определял их в семьи или детские дома. Он был разведен, а от первого брака осталась маленькая дочь.
        Наблюдая со стороны на увлеченную играми девочку в детском саду, Анна молча мечтала о своих детях. И бессмысленная на первый взгляд гибель Макса донимала еще больше. Она должна докопаться до истины. Нельзя все это так оставить!
        Выяснить связь Корина и Бережного не получилось. Общих родственников у них не было. До похорон они и не встречались никогда, казалось бы. Правда, нашелся один крючок, но очень хлипкий. Геннадий Сергеевич еще в молодости бывал в Прибрежном. Всего несколько дней, но доказательств не хватало: только небольшая заметка в газете «Вестник Прибрежного» о молодом журналисте, который устроил скандал в кафе.
        Анна перерыла тысячи газет и журналов, перечитала все возможные истории об этом городе, но об озере или Туманной долине нигде ничего не было, словно их и в природе не существует.
        Некоторых выпусков газет тех годов не хватало. Закралась мысль, что их намеренно удалили. Оставалась надежда, что есть оригиналы в Прибрежном, но ехать туда не было ни малейшего желания. Анна знала, что ее там ждет. Разочарованный Дмитрий и злой Денис. Нет, она ни за что туда не поедет.
        Приходилось довольствоваться старыми распечатками и небольшими заметками - как раз те, что несколько месяцев назад передал ей Бережной. Все то, отчего хотелось истерично смеяться: таким нелепым оно казалось. Теперь же Анна понимала - что-то не так с этим озером и она верила своим глазам, а не газетным вырезкам.
        Жаль, она не смогла рассмотреть или сфотографировать дымку во время похода. Теперь знала наверняка, что не даром Денис запретил это сделать. Он знает очень много, но Анна настолько горда, что никогда не переступит через себя и никогда не попросит его о помощи. Тем более, это бессмысленно - он все равно не откроется.
        Дверь на улицу громко хлопнула. Анна почувствовала это даже через стену. Прижалась сильнее к холодной поверхности и задержала дыхание. Кажется, послышались тяжелые шаги на лестнице. Они стремительно приближались. Все ближе и ближе. Савина натянулась, как струна, затем осторожно глянула в глазок. Никого не было. Но шум и скрежет за дверью почти выталкивали сердце из груди.
        Неожиданно зазвонил телефон, отчего Анна подскочила, как от горячего угля в руке. Дрожа, отпрянула от двери и вытянула мобильный из сумочки.
        Звонила подруга.
        - Привет, Савунья. Я вернулась, наконец! - восторженно пропищала Карина в трубку. - А ты чем занимаешься? Не хочешь встретиться? Мне столько всего тебе рассказать надо! - подруга была переполнена счастьем, это чувствовалось по голосу.
        - Сейчас, наверное, не получится, - Анна представила, что ей одной придется выходить из темного подъезда и сглотнула. - Как-нибудь в другой раз.
        - Мне завтра на работу, - заныла девушка. - Да и потом будет неинтересно. Давай в клубе встретимся, потанцуем? Ну?
        - Нет, Кори, я не хочу. Не до этого.
        - Да что с тобой? Мы же почти два месяца не виделись! Порадуй подругу. У тебя, наверняка, тоже есть, что рассказать.
        - Да не особо, - небрежно бросила Савина, но спохватилась поздно.
        - Ага, все ясно! - выпалила Кори. - Жди, буду через тридцать минут. И только попробуй отрицать, что ничего интересного не случилось!
        Анна хотела отговорить ее, но в трубке послышались короткие гудки. Перезванивать бесполезно, если Карина что-то решила - она это сделает.
        Когда через минут сорок в дверь позвонили, Анна вздрогнула, и долго высматривала в глазок точно ли это Карина. Не пришел ли к ее порогу тот самый преследователь, что густой тенью прятался во дворе.
        - Ани, ты спишь там, что ли? - отозвалась с другой стороны двери девушка.
        - Прости, в ванной была. Заходи, - Савина пропустила внутрь шумную подругу и бросила беглый взгляд на площадку перед квартирой. Серые стены, холодный воздух да гулкая тишина. Никого.
        Кори раскрасневшаяся и с кучей пакетов в руках, скинула наспех туфли и прямиком пошла на кухню. Уже там короткое вишневое пальто бросила на мягкий уголок и стала распечатывать сумки.
        - Я тебе тут подарков привезла и вкусностей.
        Подруга отпустила волосы, они теперь прикрывали плечи и оттеняли ее светлое лицо еще больше. Губы показались вспухшими и насыщенными, словно им дарили множество поцелуев, а глаза блестели от счастья. Точно кого-то встретила, не иначе. Чего бы ей с дороги так спешить к Ане?
        - О! Ну, и вид у тебя! - Карина плеснула в ладоши и присела на табуретку у окна.
        В светлой кухне подруга смогла рассмотреть ее получше. Последнее время Анне и самой отражение в зеркале не нравилось: щеки впали, волосы потеряли лоск, глаза потухли, а серые круги и мешки под ними уже даже не пугали. Все это время было не до себя.
        - Тебя что не кормят? - девушка осмотрелась, глаза чуть округлились, - Анюша, ты точно в порядке? Я смотрю твой педантизм тебя попустил немного.
        Анна оглянулась на немытую посуду, засохший фикус на подоконнике, пыль на полках с приправами. Да, она давно махнула на порядок и перестала обращать на внешние раздражители. Почему-то сейчас ей было наплевать на это. Как и на себя тоже. Важней было упокоить ураган в душе, который просто не давал жить.
        - Не волнуйся, со мной все в порядке, - с напускной уверенностью сказала Анна и стала возиться с чайником. Порылась в горе немытых чашек и, выудив парочку, начала их неистово оттирать от присохших чаинок.
        - Хм… Анна, что ты мне заливаешь?
        Анна посмотрела на гостью через плечо.
        - Да перестань. Зачем мне это? Я отлично себя чувствую.
        Карина закинула ногу на ногу и, скрестив пальцы рук, сложила их под подбородок.
        - Ты мне зубы не заговаривай. Кстати, про самочувствие я не спрашивала. А надо было? Выкладывай!
        Она не отстанет. В другое время - это порадовало бы, а сегодня Анна боялась даже думать о Прибрежном, не то, чтобы поделиться с подругой переживаниями, да и еще навлечь на нее неприятности.
        - Немного не здоровилось. Скорее всего, климат в Прибрежном мне не подошел. Жарко там, - попыталась выкрутиться Анна.
        - Немного? Да ты как с Бухенвальда! - Кори сверлила ее пронзительными карими глазами. Под этим взглядом Анне стало не по себе. - Да и в Прибрежном ты была месяц назад! Ты что-то недоговариваешь!
        - Кори, правда, все хорошо.
        - И почему я чую ложь?
        Савина вздохнула и закусила губу, чтобы не проболтаться. Разливая кипяток по чашкам Анна сдерживала дрожь: звонки, преследования, еще незабытая смерть Камаева. Это было так свежо и близко, что не думать становилось все сложней. Все сильнее ее затягивало в пропасть. И, прав был Максим, она давно в нее шагнула. Налила воду в чашки слишком резко, лишнее выплеснулось и попало на руку, отчего Анна ойкнула и с грохотом поставила чайник на место. Кори хмыкнула.
        - Все нормально. Ошпарилась немного… - прошептала Анна, понимая, что еще минута и она разревется на плече подруги и выложит ей все, что на духу. Нет! Нельзя!
        Сжала кулаки. Кажется, проколола ногтями кожу на ладонях. Боль отрезвляла, но смятение и страх, как известь, разъедали покой. Она одна с этими переживаниями, делиться не с кем. Глубокое одиночество разрушало по капле, по крошке. Ра-зди-ра-ло. На клочья.
        Весь месяц Анна не могла понять, почему ее преследует это горькое прошлое, но сейчас появление Карины встревожило душу и подняло гнетущий ил со дна сердца. Хотелось кричать. Кричать до хрипа и потери голоса. От боли и несправедливости.
        - А ну садись, дорогая! - Кори оттянула ее назад и усадила на табурет. - Настаивать не буду. Видимо, у тебя есть причины мне не говорить, что с тобой случилось. Я чувствовала, что голос изменился, слышала это по телефону и видела по твоим глазам, когда в скайпе общались. Зачем скрывала так долго? Мы же друзья, и ты должна помнить, что я всегда рядом и в любую минуту готова выслушать и помочь.
        Анна благодарно кивнула, но сказать ничего не смогла. Перед глазами все плыло от слез, и сдерживать их было невероятно трудно. Теперь, главное, просто молчать, иначе втянет подругу в эту грязную историю. Савина закусила губы до ослепительной боли, железистый вкус раскатался на языке.
        А Карина продолжала говорить. Ее мягкий голос успокаивал и сжатое в комок сердце Анны раскрывалось.
        - Предчувствие не обмануло меня. Ты оступилась, но это не беда. Ты дома. Жива, здорова, а счастье еще найдется, ты не переживай, - подруга пододвинула чашку с ароматным напитком, сделала бутерброды, выложила на стол кексы и конфеты. Полезла в сумку и выложила на стол в прозрачном пакете пончики в пудре.
        Анна прыснула и закрыла лицо руками, сдерживаться получалось все сложней. Слезы непроизвольно потекли по щекам.
        - Что? - удивилась, Кори. - Не любишь пончики?
        - Люблю, даже очень… - натужный смех перешел в рыдания.
        Карина присела рядом и прижала Анну к себе. Он подруги пахло сладким парфюмом и слабым ароматом табака.
        - Да все будет хорошо. Что бы ни было - время лечит.
        Они еще долго сидели на кухне и общались на отдаленные темы. Карина рассказывала о своем путешествии на море, где встретила любимого. Этот месяц они провели вместе, и Анна искренне порадовалась за подругу. Сожалела, что ей встречно нечем поделиться. Говорить о случайной связи с Денисом она не собиралась. Незачем бередить прошлое. Да и о Диме рассказывать нет смысла. Пусть все останется в Прибрежном. Там, где и началось. Да что ж так сложно выдернуть из сердца все эти воспоминания?
        Когда стало совсем темно Кори засобиралась домой. Анна уговаривала ее остаться, но подруга наотрез отказалась, мол, у нее еще планы есть. Анна колебалась, но потом, все же, вышла проводить гостью до остановки. Не будет же она всю жизнь сидеть в квартире и бояться любого шороха?
        Возвращаясь домой, пожалела о своей смелости, которая сейчас казалась необоснованным риском.
        Страх шел по пятам: скрипел ветками над головой, шуршал травой под ногами, взвизгивал цепями на детской площадке. Савина шла быстро и не оборачивалась. Старалась не привлекать к себе внимание и, где возможно, пряталась в тени домов.
        Пройдя мимо арки, Анна почти влетела в шумную компанию у соседнего подъезда. Ребята притихли, но пропустили ее. Кто-то даже тронул за плечо и пожелал удачи. В последний раз Савина бросила взгляд в их сторону, когда они нестройным хором завели знакомую песню под гитару.
        Подъезд утопал в черном провале между высокими фонарями. Анна шагнула к двери, но попятилась, когда перед ней выросла широкоплечая черная тень. По телу прошел разряд тока, ноги будто вросли в асфальт. Вот и все!
        Мужчина не шевелился. Из-за темноты рассмотреть его лицо не получалось. Свет фонаря очерчивал кудрявые темные волосы и крепкое телосложение.
        Анна отступила назад и, чуть не свалившись из-за бордюра, непроизвольно взмахнула руками. Незнакомец наступал.
        - Пятишься, воровка? - рыкнул он густым басом.
        - Что? - Савина оглянулась.
        - Беги, что стоишь? - съязвил мужчина, наступая.
        К стоянкам и гаражам или в сторону компании? Выбрала второе. Рванула. Молодые люди встрепенулись, зашумели, стали свистеть ей вслед. Минуя братию, Анна обернулась в страхе: никто не погнался за ней, и темноволосый будто растворился в воздухе. Остановилась. Куда бежать? Через темную арку к остановкам, где сейчас людей и того меньше? Догонит. Вон какие ноги длинные у него были.
        Пока Савина стояла в нерешительности, ребята спрыгнули с лавочки и направились к ней.
        - Куда бежим? Не к нам ли? - в темноте глаза одного из парней блеснули. Он тут же потянул ее за талию. Анна взвизгнула и оттолкнула его. И врезалась в другого. Тот зашел со спины и цепко схватил за плечи.
        - Отпустите, - пропищала Анна. Она не хотела кричать. Там у подъезда ее ждал другой враг. И кто страшней? - Что вам нужно?
        - Да так, ничего особенного, - тот, что стоял за спиной, говорил противным трескучим голосом. Он дернул волосы назад, заставляя Анну запрокинуть голову, и, потянув носом возле уха, лизнул шею. Стало мерзко, неприятно и страшно. Ноги подкосились.
        - Ребят, отстаньте. Я же ваша соседка. Отпустите, - прошептала умоляюще Анна, все еще поглядывая в сторону подъезда. Бежать от одной беды в лапы другой?
        - Соседка-конфетка… - покривлялся один из парней. Остальные подхватили шутку гаркающим хохотом.
        Те, что сидели на лавочке, заинтересовались и подошли ближе. В темноте трудно было различить их лица и возраст, но по голосам они казались моложе Анны. Гитарист забренчал испанский напев.
        - Станцуй нам, детка, - они стали в круг и вытолкнули ее в центр. Руки сводило от напряжения и боли, горло першило. Горячая лава подбиралась стремительно и растекалась внутри, сшибая все на своем пути, даже силу воли. Старые ощущения всколыхнулись, мышцы сковало и дыхание стало густым и рваным. Анна чувствовала, как накатывает знакомая волна приступа.
        - Давай! Тряхни костями! Покажи, что ты умеешь! - подначивали другие, передергивая ее из одной стороны в другую. От этой карусели закружилась голова, горло сдавило так, что Анна согнулась пополам и раскашлялась.
        - Да она какая-то чихотная! Валим, чуваки!
        Склонившись над землей, Савина сплюнула подступившую к горлу жидкость. Она не видела ничего из-за слез, но уверенна была, что это кровь. На языке появился яркий соленый вкус. Руки не поднимались и тело тянуло вниз. Сейчас она упадет и найдут под утро уже окоченевшей. Осень в Центральном холодная и морозная.
        Савина почувствовала, как кольнуло бедро, затем ее перевернули и подняли. Она, словно вспорхнула. В нос ударил запах: терпкий, мужской. Быстрые глухие шаги разносились по пустому двору. Анну все время потряхивало, но приятное тепло человека передавалось ей и, казалось, приступ отступал. Внутри подъезда в глаза ударил слабый свет ламп.
        - Где ключи? - зашуршал голос.
        Ее поставили на ноги и, придерживая за плечи, пошарили в карманах. В голове был такой гул, что Анна слабо понимала, что происходит. Мир размывало от головокружения и не было сил сопротивляться новым объятиям.
        Ее аккуратно уложили на кровать. Анна с трудом приоткрыла глаза и увидела перед собой все тот же силуэт с кудрями. На секунду стало страшно, но сон втянул в глухой коридор так резко, что она едва разобрала последнее, что гаркнул над ухом гость:
        - С тобой вечно одни проблемы.
        Анна резко открыла глаза и поднялась. Не просыпалась, а словно включилась. Одеяло сползло на живот, и утренняя прохлада поползла по плечам, рассыпая дрожь. Уснула в одежде, в футболке и джинсах? Какой ужас! Не могла вспомнить даже момент, когда засыпала.
        Савина подскочила на ноги, вспомнив, как вчера закончился вечер. Голова немного кружилась, но она смогла добраться до выхода из комнаты. Выглянула в коридор, вцепившись вспотевшими пальцами в косяк, - никого, только тишина настораживала и клокотала под ложечкой. Проверив на всякий случай входную дверь, которая была закрыта на ключ, Анна поплелась в ванную. Гопники, приступ и черный великан всего лишь сон? Но шарахнулась от зеркала в ванной, когда увидела запекшуюся кровь в уголке рта и размазанные бурые потеки на щеке. Так это было на самом деле!
        Что случилось возле подъезда? Кто помог ей добраться домой и потом тихо ушел, захлопнув дверь? А если этот страшный сон продолжает длиться? Анна так устала от кошмаров, что с трудом различала реальность и вымысел. Особенно после прикосновения к брелоку - сны стали нестерпимо навязчивыми и словно выпивали ее жизненные силы. Каждую ночь они возвращали ее в Прибрежный, к озеру, погружая в холодный жуткий мрак. Стоило закрыть глаза, все повторялось. Тень, люди на постаменте и их смерть…
        После утреннего душа, Савина поплелась на кухню и нашла в сумочке мобильный. Карина не отвечала на звонки. Родителям звонить не стала - нет нужды их беспокоить. Как всегда Анна оставалась одна со своей проблемой, потому что признаться, что сходишь с ума, было некому. Никто не поймет, почему она боится темноты, никто не поможет. Разве расскажешь, что в снах к ней приходит монстр с красными глазами и рвет ее душу на части? Просто покрутят пальцем у виска. Никто не подскажет, как защититься от черной тени, что следует по пятам даже в реальности. Никто. Никогда. Ее. Не поймет.
        Пока заваривался кофе, Анна смотрела в окно и сдерживала порывистое дыхание. Страх сковывал плечи и сжимал в узел внутренности, казалось, что ее душу по клочку вытаскивали наружу, и сил оставалось все меньше. Хотелось плакать, но слезы не шли, будто высохли. От этого было еще хуже.
        У соседнего подъезда толпились старушки. Там же вчера сидели ребята с гитарами, до того как…
        Кто же это был? Кто отнес ее домой и знал, где она живет? Просто прямиком пошел к ее квартире.
        В замке что-то щелкнуло, и входная дверь с визгом открылась. Анна задержала дыхание. Повернула голову и широко распахнула глаза, тело не слушалось и будто окаменело. Бежать было некуда.
        На кухню, с большими пакетами в руках, ввалился чернявый крупный мужчина. Одет он был в темную рубашку и брюки, оттеняющие его смуглую кожу. Лицо отдаленно показалось знакомым.
        - О, проснулась! - буркнул он и стал выкладывать продукты на стол невозмутимо спокойно, словно у себя дома.
        - Кто ты… вы? Что вам нужно?
        - А ты не знаешь! Хватит придуриваться! - незваный гость подошел к плите и, поставив сковородку на огонь, занялся чисткой и нарезкой лука.
        Анна все не могла отойти от окна. Сцепила пальцы на гардине и, когда затрещали застежки под потолком, вздрогнула.
        - Отойди, а то карниз оборвешь, - поддел мужчина и подмигнул темно-карим глазом. Кофе зашипел и едва не сбежал на плиту, но гость, ловко потушил конфорку.
        Бояться его? Может, стоит через открытый проход в коридор выбежать на улицу? Но Анна не успеет толком обуться, и мужчина схватит ее в коридоре. Да и хотел бы причинить вред, уже бы это сделал.
        - Сядь уже! - приказал чернявый и поставил на стол две тарелки с яичницей. Отдельно порезал на четыре части огурцы и помидоры.
        Анна глянула в его карие, почти черные, глаза и поняла, что лучше не спорить. Присев, долго изучала и пыталась вспомнить почему лицо кажется ей знакомым.
        Курчавые удлиненные волосы торчали в разные стороны, словно взрыв смолистых макарон. Мужчина был приятный и в чем-то притягательный, молодой, не старше Дениса. Где она могла его встречать раньше? На конференциях, на корпоративах? Где же?
        Мужчина молча ел, не обращая на Анну внимания. В какой-то момент замер и снова приказал:
        - Ешь! Вон уже кожа да кости! - намекнул на ее худые руки и плечи.
        Анна поковырялась вилкой в тарелке. Выглядело аппетитно, но после приступа болело горло, и совершенно не хотелось тревожить раны.
        - Болит? - заметил мужчина, когда Савина тяжело сглотнула. - Понимаю. Ничего не поделаешь. Нам нужно поговорить, и придется потерпеть.
        - Что?
        - Слушай, краля, какие у тебя были за мотивы мне все равно, но сейчас ты должна мне вернуть то, что взяла, - он говорил отрывисто и дерзко. Доев, отодвинул тарелку. Потянулся за огурцом и шумно стал его разжевать.
        - Не понимаю… - пробормотала Анна.
        - Ну, да! Прикинься дурочкой. Все вы, бабы, сначала нос суете в кипяток, а потом ищете виноватых в том, что кожа облазит! - он взлохматил свои, и без того пышные, волосы и откинулся на спинку стула.
        Анна открыла рот, чтобы возмутиться, но мужчина жестом остановил ее и сложил руки на груди.
        - Повторюсь. Зачем бы ты его не взяла - верни! Денис настолько дурак, что позволит себе умереть, но не станет просить и унижаться перед тобой. А я не гордый! - он хлопнул по столу крупными ладонями. Анна скукожилась и непроизвольно дернулась. - Верни! Слышишь?
        - О чем ты? - тихо проговорила она, вжавшись сильнее в сидение стула.
        - О черном камне, что ты у Дениса забрала! Или забыла, что Разумов вообще существует? Как быстро!
        - Но… это всего лишь брелок, - промямлила Анна.
        - Да? И ты взяла его себе, как напоминание о неудавшемся романе? Кого ты пытаешься обмануть? - он резко встал. Стул перевернулся и грохнулся на пол. Схватив Анну за руку, незнакомец потянул ее в коридор. - Я вообще не понимаю, как ты жива осталась постоянно контактируя с шерлом.
        - Пусти, - попыталась воспротивиться Савина.
        - Конечно! - он брезгливо вытолкнул ее вперед. - Обувайся!
        Анна не стала спорить. Нырнула в туфли и накинула жакет, что валялся на тумбочке в прихожей. Во рту все сильнее растекался горький привкус, который жутко напоминал ей Прибрежный. Все те случаи, когда ей становилось плохо.
        Они вышли со двора. Черноволосый молчал и кусал пухлые губы. Анна тоже не смела говорить. Она его не боялась, но какое-то тревожное чувство не отпускало, и никак не могла понять откуда знает его лицо. То, что он знакомый Дениса - понятно, но вот кто?
        Они быстро прошли под аркой и направились к небольшому закрытому детскому садику. Анна любила прятаться там в тени деревьев и фотографировать прохожих.
        - Стой здесь! Смотри, - мужчина повернулся и побежал вдоль аллеи, удалившись метров на десять. На удивление Анна испытала огромное облегчение в груди, словно колышек горечи, что застрял в горле, вытащили и дали ей минуту покоя. Чернявый постоял немного, а затем вернулся.
        - И? - удивилась Савина, чувствуя, как снова сдавило в груди, стоило ему подойти ближе. Это было странно.
        - Ничего не почувствовала? Это еще не все, - он снял с шеи кожаный ремешок с закрепленным на конце кулоном из черного камня и протянул ей. - Возьми и иди к тем березам.
        Анна попятилась. Это же турмалин! Не может быть!
        - Бери, говорю! - прикрикнул черноволосый и вложил в ее ладонь украшение. Камень болтался на опасном расстоянии от руки, и Анна чуть не закричала. Она помнила, что будет стоит его коснуться.
        - Я…
        - Аня, не зли меня! Времени нет ни минуты. И так разжевываю тебе, как ребенку.
        Пришлось покориться. Пока Анна шла по мощенной тропинке, ощущение тяжести накатило с такой силой, что казалось, ноги прилипают к камню. Губы пересохли, под горлом стоял знакомый кашель. Расстегнув жакет, Савина попыталась вдохнуть, но не смогла. Хрип вырвался из груди, а голова помутилась. Только бы не коснуться камня, только бы не коснуться. Слишком хорошо она помнила, что будет, если хоть один раз притронуться к холодной поверхности минерала.
        Пусть до конца показался бесконечным. Савина сделала еще несколько утомительных шагов и, когда над ней нависли кудрявые листья стройных деревьев, обернулась.
        Чернявый развалился на земле в нелепой позе. Анна не сразу поняла, что случилось. Плохо стало? Он махнул ей рукой, но не встал. С ума сошел? Решил показать, как приятно побарахтаться в пыли?
        Савина задумалась. Может стоит сейчас же сбежать? Догонит ее или нет с такого расстояния? Но его слова стучали в голове, как барабанная дробь: «Денис настолько дурак, что позволит себе умереть, но не станет просить и унижаться». Почему «умереть»? Что случилось?
        Она должна узнать все. В Прибрежный не поедет, но может хоть этот чудак приоткроет тайны. Анна осторожно двинулась назад.
        На середине пути незнакомец приподнялся, а когда она подошла ближе - встал. Отряхнулся и снова взъерошил распатланые волосы.
        - Ты решил прилечь? - прыснула Савина. Его поступок и пугал и смешил. Не удержалась и захихикала: - Теперь ты точно… эм… чистый.
        - Хм… я понял, сейчас. Стой тут!
        - Ага! Да стою, - развеселилась Анна еще больше. Ситуация напоминала трагикомедию. Пришел, напугал, накричал, обозвал, а теперь фокусы показывает, не имеющие смысла.
        - Главное, не иди за мной! - мужчина серьезно глянул на нее исподлобья.
        - Да куда ж я денусь? - Анна кивнула, сдерживая уголки губ от улыбки. На глаза навернулись нелепые слезы. Впервые за этот месяц Анна на миг забылась и позволила себе расслабиться, но страх и горечь не уходили. Сдавливали грудь и мешали нормальному дыханию.
        - И не смейся! - пригрозил ей указательным пальцем чернявый.
        - Конечно, - сдерживаясь, сказала Анна, напуская на лицо серьезность. Но смех прорывался рывками, и пришлось отвернуться.
        Незнакомец тряхнул черными «макаронинами», глубоко вздохнул, чтобы что-то сказать, а затем, махнув рукой, стал удаляться.
        Несколько шагов он сделал уверенно, затем качнулся и пошел медленнее, а когда расстояние увеличилось до десяти метров он потянул ноги. Зачем этот цирк? Пару шагов еле передвигался и помогал себе руками, будто инвалид. Вот шутник! А еще чуть дальше он замер и просто свалился в пыль, как мешок картошки. Листья разметались и, обижено-медленно разложились вокруг него веером.
        Анна постояла немного, не решаясь подойти ближе. Хотелось неудержимо смеяться, но почему-то жуткое предчувствие стало поперек горла и перетянуло жгутом грудь. Чудак поднял руку и позвал к себе. И Савина поняла, кто он. Ее осенило так внезапно, что она даже закачалась от шока. Улыбка слетела в миг.
        Мужчина приподнялся, но остался сидеть на земле, сложив руки на коленях. Он смотрел так пронзительно печально вдаль, что Анна снова задержала дыхание. Тяжелая догадка кольнула сердце. Как же она ошибалась!
        - Ты решил мне показать несколько способов поваляться в грязи? - спросила она, подойдя достаточно близко. - Получается ты знаешь Дениса, и твое лицо мне знакомо. Кажется, я даже поняла, кто ты. Влад. Правильно?
        - Аня, ты сделала глупость, когда взяла его, - заговорил он серьезным тоном с нотой печали. Поднялся и устало, как старик, пересел на лавочку. - Денис в очень плохом состоянии. И если ты не вернешь его камень, боюсь, у него останется не больше недели.
        - О чем ты? При чем здесь брелок? При чем здесь турмалин? Что с Денисом?
        Влад отряхнул пыль со штанин.
        - Он уже больше месяца в больнице. Неделю был в реанимации. Его еле вытащили. И ты виновата в этом! А мне он даже не сообщил! Я же в другом городе живу, заподозрил, когда Денис на звонки перестал отвечать. Примчался сразу, но было поздно - моя помощь уже не работает. Камень уже не работает, Анна! Видимо, Разумову важно было себя загубить…
        Анна отступила, кулон в руке колыхнулся и коснулся кожи. Тело пронзило током, спину выгнуло, и яркий свет вспыхнул перед глазами. Знакомые тысячи слайдов ворвались в сознание и потянули ее в липкий мрак. Она закачалась и едва устояла на ногах.
        - Но, видишь ли, на тебя камень действует губительно, - Влад резко подошел ближе. Выдернул кулон и надел себе на шею. - До сих пор не могу понять, зачем ты его взяла.
        - Я… - Анна сделала несколько тяжелых шагов в сторону, руками нащупывая опору, чтобы не упасть. Услышанное не укладывалась в голове: рушились конструкции, разваливалась логика, а во рту расширялся огненный ком.
        - Идем, - мягче сказал Влад и потянул ее за локоть к дому.
        Вспомнились все моменты, когда становилось плохо. Первый раз на пляже, потом в отеле. Дениса тогда рядом не было, хотя… кажется, он заходил в номер. Остальные приступы случались либо перед тем, как приходил проводник, либо, когда он был рядом. Стоп! А в пещере? Неужели у Димы тоже есть такой камень? Но зачем он им? И почему у нее обратная реакция? Какой-то страшный сон! Пусть лучше это будет сон!
        Анна сидела на кухне и, уставившись на скатерть, пальцем вычерчивала нарисованные на ней линии. В голове была каша из мыслей. Они путались и причиняли боль. Перед глазами стояло лицо Дениса: обеспокоенное и гневное, осунувшееся и худое. Он имел право злиться. Как она могла так поступить? Но ведь не нарочно же…
        Влад пододвинул к ней чашку с чаем и сел напротив. Он смотрел изучающе-пытливо и молчал.
        Только сейчас Анна поняла, что времени на размышления нет. Нужно спешить. Дернулась и, сжав кулаки, сказала:
        - Камень я у родителей спрятала. Наверное, почувствовала, что мне плохо от него. Да и прикасаться к нему было больно, - Анна встала и заметалась по кухне. Нужно собрать вещи, взять билеты. Она должна успеть. Она не может позволить и допустить…
        - Сядь и выпей чай! - осадил ее Влад.
        Остановилась. Не могла она сейчас сидеть. Не могла принять, что причинила вред Денису, пусть даже неосознанно. Как бы они не разругались, Анна ему зла не желала. Сердце больно сжалось, и дыхание перехватило.
        - Я же не знала… - сейчас заплачет. Нет! Разрыдается, позволив себе минутную слабость, и все - не сможет остановиться.
        - Вы оба - глупейшие люди в мире. Денис не лучше, - Влад отпил немного горячего чая и жестом пригласил ее сесть. - Давай спокойно поговорим, а потом заберем камень, и я сам отвезу его в Прибрежный. Не стоит тебе появляться там.
        - Почему?
        - Денис не хотел бы этого. А я его воле препятствовать не буду. Расстались? Вот и живи дальше.
        Волна приторной злобы подступила к горлу. Как Влад мог так говорить? Расстались? А они что когда-то были вместе? «Случайный перепихон» - кажется, так Разумов назвал их отношения? Но Анна не стала спорить, ведь это бессмысленно.
        - У тебя же есть камень, почему не поделился с другом?
        - Тут такой момент. У каждого свой. Я живу в Центральном, а Денис в Прибрежном. Расстояние сказывается. Да и он вовремя не сказал о том, что ты стащила турмалин, а сейчас, боюсь, слишком поздно, - в глазах мужчины мелькнула печаль. Затем она сменилась гневом и яростью.
        Анна сглотнула. Вспомнила, как они прощались с Денисом во дворе и ее ладонь еще долго горела от пощечины. Так кто лучше? Денис, который говорил правду, называя их связь - мимолетной, или Анна, что подтолкнула Разумова к погибели?
        - Что с вами случилось? - выдохнула она, сдерживая дрожь в руках и пытаясь унять поднимающийся гнев на саму себя.
        - Это неважно. Я и сам толком ничего не знаю, а если что-то и есть, то эта информация не для твоих ушей.
        Анна заметила, как его тряхнуло.
        - Этот камень с озера, так ведь?
        Влад прищурился.
        - Как на дурочку ты излишне проницательна. Думаешь, что я тебе все карты раскрою и позволю еще и придать огласке? Не на того напала. Я знаю, кто ты, и говорить лишнего не собираюсь, - его глаза блеснули пренебрежением, губы утончились. Он наклонился над столом, глаза в глаза: - Зачем он тебе нужен был?
        - Кто? - Анна отстранилась в недоумении.
        - Камень, кто же еще?!
        - Шеф попросил найти, - ляпнула она, а потом прикусила язык. Стоило ли говорить об этом?
        Влад, отодвинувшись, встал и подошел к окну. Приоткрыв гардину, выглянул на улицу.
        - Значит не только мы знаем об этом… - еле слышно пролепетал гость.
        Анна сдалась.
        - Влад, кто-то не только знает…
        Он резко обернулся.
        - Что имеешь в виду?
        Спрятав лицо в ладонях, Анна долго думала, как сказать. Стоит ли говорить о гибели Максима? Можно ли Владу доверять?
        Мужчина подошел ближе и, прикоснувшись к пальцам, открыл ее лицо.
        - Говори, - сжал кисти до хруста. Голос стал низким и злым. - Я слушаю!
        - Камаев - напарник по журналу, был убит на моих глазах, машина без номеров сбила, - затараторила Анна. - Как раз после того, как я приехала домой. И это случилось на похоронах у главного редактора, который и дал мне такое нелепое задание.
        - А его тоже убили?
        - Ага, только не люди, а болезнь. А Макса убрали, я уверена.
        - Да мало ли причин для убийства, - Влад, наконец, отпустил ее руки и отступил. Анна потерла занемевшие пальцы. Мужчина присел на табуретку и, рассматривая узоры на ковре, задумался.
        - Он выпытывал о камне и что-то знал о тайне озера, но подробности скрывал, - Анна глядела на Влада и не знала, чего ожидать.
        Реакция мужчины была ожидаемой. Он вскинул голову и, глянув пронзительно, свел брови.
        - И? Ты же не наделала глупостей?
        Да что она должна оправдываться? Но, вжав голову в плечи, помотала головой. Еще одного скандала ей не хотелось.
        - Поехали к родителям. Собирайся! - рявкнул Влад и встал.
        Через полчаса Анна вытянула заварник с антресоли, но брелока там не нашла. Сердце глухо ударило в грудь и остановилось. Горечь растеклась по горлу и, будто кислота, обожгла пищевод.
        Влад напрягся.
        - Ты решила поиграть? - рыкнул он, прищурившись. Темные волосы упали на глаза.
        Анна сердито отмахнулась и вышла на кухню.
        - Мам, ты не брала ничего из серванта? Я там украшение в сервиз прятала. Примерно месяц назад.
        - Анюта, я не видела, - пожав плечами, мама с любопытством посмотрела на Влада. Их приезд стал настоящим событием, так как Анна никогда никого не приводила домой и не знакомила с родителями. - Вы поужинаете с нами? - добродушно и с надеждой добавила.
        - Нет. Нам пора, - сухо сказал чернявый, почти выталкивая Анну на улицу.
        - Как жаль.
        - Я попозже позвоню, - не пытаясь вырваться из железной хватки Влада, громко сказала Анна уже в дверях.
        Мужчина почти тащил ее за руку, пока они вышли за ворота. Такси стояло в стороне, усатый водитель смотрел через затемненное стекло в их сторону.
        - У меня так синяки будут. Отпусти, я все равно иду! - возмутилась Анна.
        Влад кинул на нее свирепый взгляд.
        - Не могу никак понять, что Денис в тебе нашел? - проскрипел он сквозь зубы. - Вспоминай, где ты дела турмалин! Мне уже пора возвращаться. Мне нужен этот брелок! Денису нужен!
        - Я его месяц назад в сервант положила и не заглядывала больше, - закричала в ответ Анна, но тут же потупилась под громадным ростом Влада. Он подошел ближе и сильнее сжал руку. - Камень жалился, потому я старалась его трогать.
        - Не понял. Жалился? - густые брови потянулись вверх.
        - Да! Током бился, будто прошивал насквозь иголкой. И от прикосновения в голову влетали несвязанные и неразборчивые картинки, как видения. Я потом сутками не могла глаза закрыть, слайд-шоу прокручивалось бесконечно. Вот после твоего камушка тоже такое будет!
        - Мне на твое сумасшествие плевать. Я друга спасти хочу! - зашипел Влад, наступая.
        - Я тоже! Что вы все видите во мне корень зла? - Анна отстранилась, снова пытаясь вырвать руку, и горько проговорила: - Денис тоже так злился, при чем необоснованно. Я ничего не сделала: ни тебе, ни ему! И зачем ты ехал так далеко? Ведь на озере, наверняка, есть еще камни! Бережной сказал именно там его искать. Я уже замучилась с этими тайнами, Влад. Умолчала в статье о том, что видела ради Дениса, а ты мне теперь говоришь, что я зла ему хотела? Сходи на озеро и найди камень для друга! Или боишься летающего духа?!
        - Ты не только дура, но и еще бессовестная, - прорычал Влад, стискивая ее локоть. - Ты ничего не знаешь и не понимаешь, во что впуталась. Дура!
        Анна выкрикнула:
        - Я не дура!
        Влад навис над ней горой. Схватив за плечи, хорошо встряхнул.
        - Хватит! Сейчас же говори, где камень?! - в глазах у него трепетали тысячи яростных искр.
        - Я тебе правду сказала. Я бы все отдала, чтобы Денису помочь, - голос задрожал и чуть не сорвался. Она не покажет своих чувств, не раскроется перед Владом. Должна быть сильной. Анна представила, как Разумов месяц лежал в постели и не вставал. Из-за нее. Она виновата! И от этого кровь ушла в ноги. В голове затуманилось, и она неловко покачнулась.
        Мужчина придержал ее и пренебрежительно бросил:
        - Не ломай комедию. Денис говорил, ради чего ты приехала в Прибрежный.
        - Но ведь, если ты все знаешь, почему тогда спрашиваешь? - слабо проговорила Анна, глядя на него снизу. Волосы перекрыли видимость, но она заметила, как изменилось лицо Влада. Не то грусть, не то сожаление блеснули в его темных глазах. - Если знал, что мне дали задание найти камень, зачем душу трясешь? Сам подумай, какой мне смысл обманывать? Это Денис не рассказал мне ничего, не говорил, что вмешан, что знает правду. Знает больше, чем все остальные. Он скрыл, что у него есть камень даже когда я сказала, что ищу его. Не объяснил, не рассказал… Я бы не стала…
        - Не стала… но сделала, - выдавил Влад сквозь зубы.
        - Я ошиблась, - опустила голову Савина, прикусив губу до боли. - Но что теперь делать? Влад, это из-за серой дымки нельзя взять новый камень? Из-за нее? Скажи!
        - Лучше бы ты молчала, - рявкнул он, все еще не отпуская. - Напряги свои куриные мозги и подумай, где он может быть шерл. Может, ты его перекладывала и просто забыла?
        Он сдавил пальцы, кожа на предплечьях почти загорелась. Но чувства были так накалены, что Анна почти не обратила внимания. Пусть давит. То, что терзало сейчас сердце, было намного больней.
        Денис столько раз спасал ее, а она стала причиной его болезни. Он столько сделал для нее, а она… предала. Если с ним что-то случится, Анна не простит себе.
        Пробормотала:
        - У меня есть подозрения, кто мог взять, - сказала Анна, борясь со слабостью и тошнотой. Легче не станет, пока Влад не уедет подальше.
        - Рассказывай! - сказал резко черноволосый, тряхнув ее еще раз.
        - Все в порядке? - к воротам неожиданно вышел папа. Он отдыхал в дальней комнате и Анна не хотела его будить, чтобы лишний раз не беспокоить. Вечернее солнце играло в его седых волосах, а мелкие насекомые кружились возле плеча. Папа отмахнулся и шагнул ближе.
        Влад отступил и резко отпустил ее руки.
        - Да, пап. Небольшие проблемы на работе. Я завтра к вам заеду, - Анна подошла к отцу, стараясь ступать уверено, чтобы он не заметил ее недомогание. Обнимать не решилась - не любил он этого. Показалось, что отец дышит тяжело, и на крыльях носа выступил серебристый пот. Последнее время ему давали хорошие прогнозы, неужели снова сердце?
        - Ты плохо себя чувствуешь? - Анна обеспокоено заглянула в его серые глаза. Сегодня они были не такими, как всегда - цвета дождливого неба, а потемнели, отливали болотной зеленью, будто скоро начнется буря.
        - Старею, что поделаешь, - тепло ответил отец, изучающе рассматривая Влада. - Почему на обед не остались?
        - Просто времени нет, - взбодрился Влад и подошел ближе. Крепко пожал отцу руку. Они долго смотрели друг другу в глаза, будто пытались прочитать мысли.
        - Зачем приезжали тогда? - не разрывая рукопожатия, допытывался отец.
        - Пап, - вмешалась Анна. - Я забыла в своей комнате документы, когда на выходных приезжала, по новой статье. Вот, пришлось быстро приехать. Извини, что не можем остаться. Влад, - она глянула на чернявого и слабо кивнула, - на поезд спешит, мы никак не успеваем поесть.
        - Да, конечно, - наконец, отпустив ладонь чернявого, ответил папа и сцепил привычно руки за спиной. - Аня, езжай и не волнуйся. Хорошей вам дороги, Влад, - кивнул папа и, бросив беглый взгляд на такси, ушел. Как всегда не поцеловав Анну в щеку, не коснувшись плеча, не обняв. Уже не было так больно, как раньше, но ее все равно перекосило от печали. Анна сглотнула неприятный осадок и забралась в такси.
        Пока ехали, Анна молчала и думала над поведением отца. С ним придется попозже поговорить, и ему придется раскрыть карты. Мало того, что он странно сегодня выглядел, но и говорил так, будто что-то знал. И месяц назад заикался о Прибрежном, да только Анна была слишком занята своим разбитым сердцем. По свежим ранам не хотелось топтаться, не хотелось вообще слышать название «Прибрежный», потому что каждый раз после этого на нее накатывала такая глубокая тоска, что Савина не спала потом несколько суток подряд. А когда совсем становилось плохо, приходилось пить снотворное и проваливаться в страшные кошмары на долгие часы. И такие сны не восстанавливали, а наоборот съедали все силы.
        В пути Анна рассказала Владу о подозрениях, что хозяин отеля может быть замешан в эту историю, потому что был на похоронах и видел смерть Максима.
        У дверей квартиры Влад сказал холодным тоном:
        - Я сам Корина проверю. Знай, краля, если не найдем камень, смерть Дениса будет на твоей совести.
        Анна глотнула горький упрек. Ей хватало своего чувства вины для уничижения, но она не могла принять последние его слова. Это не случится!
        Прошептала:
        - Я хочу поехать, - приподняла голову и взглянула в темные глаза Влада. - Возможно смогу чем-то помочь.
        - Уже помогла! - бросил он в ответ. - Впустую к тебе приехал, время потратил. Лучше бы рядом с ним был. Рискнул, решил узнать, какая ты на самом деле. Думал, поможешь, одумаешься, а ты… Надеялся, что твоего благоразумия хватит, чтобы не загубить жизнь Дениса, но, видимо, ошибся. И Разумов тоже, - он грубо взял Анну за подбородок и, оттеснив к стене, повернул лицо к свету лампы. Долго изучал, пока она сдерживала кашель, что стоял под горлом. В его карих глазах мельтешили желтые сполохи. - Ты красива, зараза! - сказал он с хрипотцой. Очертание рта превратилось в тонкую линию. - Не вздумай припереться в Прибрежный. Слышишь? Лично придушу, - опустил руку на шею и сжал.
        Анна задержала дыхание.
        - Но… - прохрипела.
        - Ты не сможешь уже помочь и ничего не изменишь. Не лезь. Пусть мне придется до конца жизни с Денисом ходить за ручку, но я не позволю какой-то змее разрушить его жизнь! Ты поняла? Увижу - убью!
        Сжал пальцы сильнее, отчего перед глазами все поплыло. Липкий страх остановил дыхание, а слезы непроизвольно потекли из глаз.
        Резко отпустил и, тряхнув брезгливо рукой, процедил:
        - Мразь! Даже пачкаться неохота, - и ушел. Его тяжелые шаги, как выстрелы из пулемета, разнеслись по лестничной площадке.
        Анна съехала по стенке. Раскашлялась. Да, пришло время расплачиваться за свои поступки. Она заслужила.
        Грохот входной двери резанул по ушам и мелкая штукатурка просыпалась на голову. Анна еще больше скрутилась и сползла на холодные бетонные ступеньки. Прижала руки ко рту, забываясь в затяжном приступе. Кашляла так сильно, что казалось ее просто вывернет наизнанку. Железистый вкус катался на языке и горечь заливалась в глотку. Было плохо, жутко плохо, но еще больше горело от осознания, что неизбежность неизбежна. Она сгубила Дениса… Это она принесла несчастье в его жизнь, права была Настя. Как же девчонка была права!
        Когда кашель прошел, Савина перелезла к двери и, с трудом поднявшись, открыла замок. Голова гудела, свербело в носу. Вытерев лицо от слез, глянула на пальцы в крови. Камень, и правда, действовал на нее губительно, но теперь Влад ушел и все будет, как прежде. Только нужно обо всем забыть. Если бы это было так просто, если это было возможно… Ведь пустоту в груди ничем не заполнить, и ей дарована вечность, чтобы чувствовать свою вину и саморазрушаться.
        Глава 2. Свет надежды
        Утром Анну разбудил звонок. Тяжело поднявшись, она потянулась за мобильным:
        - Да?
        - Анюта, папе снова плохо стало, - голос мамы был встревожен. - Мы в больнице.
        - Я скоро буду.
        Анна подорвалась и, не обращая внимания на головокружение, поплелась в ванную.
        В груди больше не давило и все валилось с рук. Разлила по всему столу кофе, измазав белую скатерть, не смогла найти нужные контакты по новому заданию. Мобильный разрывался с самого утра - срочно вызывали на работу, и, попросив подождать ее пару часов, Анна поняла, что даже благодарна суматохе, так как могла хоть немного забыться. Вчерашняя встреча с Владом оставалась горьким привкусом на языке. От этого тяжело дышалось, и в рот крошка не лезла. Скорее всего она никогда больше не услышит о Денисе и Прибрежном. Возможно, это к лучшему. Как там сказал Влад: «Расстались? Вот и живи дальше»? Только Анна пока не могла понять, как это сделать, потому что сердце неумолимо прожигало дыру в груди. Оно рвалось на части и болело. Разумов не может погибнуть из-за нее. Нужно все исправить! Как - трудно было представить, но Анна решила сделать все возможное, чтобы Денис выжил.
        Она так бежала к папе, что не смотрела под ноги. В коридоре больницы столкнулась с девушкой в шелковом халате. Горячий чай брызнул на руки и не получилось сдержать вскрик. Савина подняла глаза и удивилась, разглядев Карину.
        - Что ты здесь делаешь?
        - О! Та все нормально! - отмахнулась девушка. - Я пока ждала вчера Руслана возле ресторана, какой-то мужик подбежал и стукнул по голове. Очнулась уже в больнице, - Карина мило заулыбалась, будто ее это забавляло.
        Анна почувствовала, как мир уплывает из-под ног. Это же после их встречи было. Влад напал? Но зачем?
        - Вот смотри, шишка какая, - протараторила Кори и, наклонившись, показала ударенный затылок. - Всю ночь мутило немного и кровать кружилась, но сейчас уже все хорошо. Обещают выписать вечером. А ты чего здесь?
        - Отец заболел, - тяжело выдохнула Анна. Она сомневалась, что нападение на Карину - случайность.
        - Ладно, держись, увидимся, - она подбадривающе улыбнулась и хлопнула Анну по плечу. - Побежала я, а то сейчас Русик придет, мне еще привести себя в порядок надо, - подруга тряхнула темными волосами и грациозно пошла в палату. Даже комнатные тапочки с ушками не портили ее пластичной походки и эффектной фигуры.
        Поднявшись еще на один этаж, Анна нашла палату отца. Мама дремала у окна, скрутившись в кресле с книгой в руках. Папа тоже спал. Когда скрипнула дверь, он заворочался и открыл глаза.
        - Аня, привет, - прошептал слабым голосом.
        - Тише, не говори. Я ненадолго. Мне придется на работу съездить, а потом вернусь.
        - Я сделал глупость. Прости, дорогая, - папа потянулся и взял ее за руку. Анну, словно током прошибло. Впервые за столько лет отец сам прикоснулся к ней! Одним взглядом попросив присесть, продолжил: - У каждого в жизни бывают поступки, за которые приходится отвечать.
        - О чем ты?
        Мама вздохнула и тоже проснулась.
        - Нина, выйди на пять минут, мне нужно с дочерью поговорить, - попросил отец.
        Что происходит?
        Мама покорно встала и тихо прикрыла за собой дверь.
        - Помнишь, я тебе говорил, что бывал в Прибрежном?
        Пальцы снова проняло током, спину сковало холодом. Анна кивнула, а папа продолжал:
        - Я там был с друзьями. Одного ты знаешь, вернее, знала. Это Бережной.
        - Что? Папа, о чем ты? - выдохнула Анна, присаживаясь на край кровати.
        - Погоди, я должен тебе сказать. Не перебивай, - он дышал порывисто и с хрипом, и это пугало.
        Анна кивнула, сглотнув неприятное предчувствие.
        - Мы были на озере, купались, а когда выходили из воды, нас окутал туман. Не помню даже, как добрались до квартиры. Генка тогда еще скандалистом страшным был, вечно притягивал проблемы. Но я о другом. Когда вернулись в город, всем стало плохо, и нас увезли в больницу. Как сейчас помню: после здоровой и активной жизни, я стал развалиной с изношенным сердцем. Говорили, что пару недель протяну, не больше. У Гены что-то с кровью было: не сворачивалась, что ли, я сейчас и не припомню точно, - папа, тяжело выдохнув, потянулся за водой на тумбочке.
        Анна перехватила его движение и подала стакан. Он жадно глотал, а затем, откашлявшись, рухнул снова на подушку. По бледному лицу катились капли пота, руки отца дрожали, а дыхание смешивалось с хрипом и свистом.
        - На следующий день зашла ко мне в палату молодая медсестра с белоснежными длинными волосами и такими странными глазами, почти прозрачными. Думал, что ангел прилетел, - светлые глаза отца уставились в потолок. - Она что-то ввела в капельницу и, тепло улыбнувшись, ушла. Не сказала ни слова. Через час мне стало легче, и под конец дня я уже бегал по коридорам и дразнил девчонок из соседних палат. Я тогда еще не был знаком с твоей мамой.
        - Кто-то еще с вами был? - спросила Анна, пытаясь не паниковать и выслушать до конца. - Мама знает?
        - Нет, и не должна узнать…
        Отец, всхлипнув, прижал руку к груди. Его перекосило.
        - Аня-а, ты должна бросить это дело, - прохрипев, он стал хватать воздух губами. - Забудь…
        Анна, не раздумывая, распахнула дверь и прокричала в коридор:
        - Помогите!
        - Я должен тебе сказать, - из последних сил произнес отец. Палата быстро наполнилась толпой врачей и медсестер. - Я отдал его. Мне пришлось. - Одна из пришедших девушек в белом халате ввела папе что-то в вену, и он опрокинулся на подушку.
        - Что с ним?! - закричала Анна, с трудом соображая, что происходит. Врачи силой вытянули ее в коридор: там билась в истерике мама.
        Следующие несколько часов прошли для Анны, как за стеклом. Она видела передвигающихся людей в белом, видела, как увезли отца на каталке в конец коридора. Видела, но не могла ничего поделать, не могла их остановить. Кричала, но ее не слышали и оттаскивали назад. Мамы не было рядом, Анна с трудом представляла, как ей все это пережить. Рядом сидела Карина и, гладя по голове, успокаивала мягким и ласковым голосом. Но Анна слышала ее словно из-под воды и совершенно не понимала, что подруга говорит.
        А потом яркой вспышкой ее озарила мысль. В голове прояснилось, как светлеет небо после проливного дождя. По телу забегали мурашки. В руках и ногах почувствовался настоящий прилив энергии. Громкая мысль пульсировала с такой силой, что Анна схватилась за голову и вскрикнула.
        - Этого не может быть!
        - Савуля, прошу не волнуйся, - стала осаживать ее Карина. - Все будет хорошо. Он поправится, - но скорбное и перекошенное лицо подруги говорило об обратном.
        Анна глянула в ее карие глубокие глаза и увидела свое вытянутое отражение. Заставила себя сесть и, запрокинув голову, уставилась в потолок.
        Значит, отец зависим от камня, как Денис и Влад. Не даром ему стало легче, когда Анна вернулась домой, да и еще оставила камень в доме родителей. Это его и вылечило. Но кто мог шантажировать отца и почему? Бережной мертв! Кому еще мог понадобиться этот злосчастный минерал?
        Глубокое чувство беспомощности разрывало и не давало нормально думать. Анна понимала, что все эти события обращают ее жизнь в кошмар, в котором она не сможет быть рядом с любимыми людьми, даже если она найдет камни для отца и Дениса. Неизвестно, как на ее организм будет влиять бесконечный контакт. Анна не боялась смерти, но меньше всего хотела причинять боль дорогим людям. Пусть Денис злится на нее, пусть прогоняет - все правильно. Так он будет в безопасности, и со временем ей станет легче. Но где найти камень, если единственный человек, который знал что происходит, сейчас на операционном столе?
        Савина подскочила, как ужаленная.
        - Куда ты? - крикнула ей вслед Карина.
        - Мне нужно! - ответила Анна, сбегая по ступенькам. Она успеет! Сможет.
        Влетела в офис, не здороваясь. Девушки-журналистки встрепенулись, но не проронили и слова, только во все глаза следили за ее метаниями.
        Включив компьютер, Савина замерла над пустой папкой. И сюда добрались! Какая она дура! Прав был Денис и Влад - настоящая дура! Почему не хранила собранную информацию о Камаеве и озере на флэшке? Хотя, что бы это поменяло?
        - Ангелина? Кто заходил в кабинет пока меня не было? - выглянув в коридор, порывисто спросила Анна. Секретарша сидела за узким столом у стены, прямо возле кабинета главного редактора и, приподняв густые ресницы, вопросительно вскинула брови.
        - Только девчонки. Видела, у нас новенькая? Вчера оформилась.
        - Не обратила внимания, - Анна, махнув рукой, вернулась к рабочему месту. Отодвинула сложенные идеальной стопкой бумаги, скинула, зацепив локтем, карандаши. Не стала их собирать, даже не дернулась. Все равно. Пусть хоть потоп.
        Тишина давила на уши, голову переполняли смутные мысли, в груди клокотало бесполезное сердце. Сотрудницы на удивление не перешептывались, только переглядывались мельком. Анна бросила на них пару злобных взглядов, но девушки, будто не заметили. Правильно, пусть лучше молчат. Не будут отвлекать.
        Нужны были ответы. Но откуда начать? Все спуталось в один клубок безысходности. Как она могла так оступиться? Как могла толкнуть Дениса в могилу? И отец, как последний гвоздь в крышку гроба - жестоко добивал душу и крошил сердце, ведь вариантов, куда идти и что сейчас делать, у Анны не было. Как помочь двум самым важным в ее жизни людям? Руки опускались.
        Она стала наблюдать за новоприбывшей. Может засланная? Кто за этим стоит? Корин?! То-о-очно! Он присутствовал на похоронах и мог быть к этому причастен. Но знал ли он отца? В тех статьях, что Анна собрала раньше, ответы были скупыми и размытыми, но, возможно, она что-то упустила. Теперь, когда папа заикнулся о прошлом, Савина знала, где искать. Нужно остыть, успокоить тряску и принять правильное решение. Папе и Денису не поможет ее паника, значит, выход только один: ехать в Прибрежный.
        Новенькая быстро набирала текст, не отрывая взгляд от экрана компьютера. Затем она встала и долго распечатывала на принтере документы. Худенькая, высокая, с ровной пшеничной челкой и низким хвостом. Присаживаясь на место, она посмотрела на Анну большими выразительными глазами. Заметила, что та ее изучает и, засмущавшись, снова стала печатать, еще быстрее прежнего. Савина прищурилась и, вытянув ноги под столом, откинулась на спинку кресла.
        - Так, девочки, признавайтесь. Кто трогал мой компьютер?! - все трое обернулись. Новенькая толкнула рукой стопку листов со стола, они почти выплыли в центр кабинета. Анна продолжала сверлить девушку взглядом: - Повторяю. Кто подходил к моему столу?
        Было такое чувство, что если не признаются - она их всех придушит. Даже руки зачесались.
        - Аня, - заговорила Соня - русая, полненькая девочка, которая писала статьи для колонки «Астрологии». - Зачем нам твой компьютер, сама подумай? Нас после отпусков так забросали работой, что некогда голову было поднять. Видишь, даже новую рабочую силу привлекли.
        Остальные невнятно промычали, кивая в такт.
        Она права. Это бессмысленно. Даже если это кто-то из них - не скажут. Запуганные будут молчать, а купленные - не подставятся.
        Так! Надо спокойно посидеть и подумать. Почему Анну не тронули вместе с Максимом? Почему не убили? И только файлы стерли. Этот доброжелатель знает о ней все, даже то, что она не докопалась до правды. Это предупреждение? Чтобы не лезла?
        Слежка была - Анна это чувствовала. И это не Влад: ему нужен был только камень. Пусть он злой и грубый, но искренне был взволнован и обеспокоен болезнью Дениса. Это чувствовалось. Убийство Макса не его рук дело, ведь мотив бессмыслен. Хотя слова о том, чтобы Анна не появлялась в Прибрежном с уст кудрявого звучали убедительно, и лучше в будущем ему не попадаться на глаза. Анна должна понять, кто стоит за шантажом и убийством, а тот, кто пытается отстоять свои интересы пока ее не волнует. Иначе в опасности оказываются все ее родные и знакомые, в том числе и в Прибрежном. В том числе и Денис, Настя, тетя Лида и его окружение.
        До позднего вечера Савина была на работе. Девчонки давно разошлись по домам. В офисе она осталась одна.
        Созвонилась с мамой. Отец был в реанимации, но стабилен. Значит, есть еще время. А есть ли оно у Дениса?
        Сердце больно сжалось в груди. Анна очень надеялась, что Влад успеет привезти камень и побудет рядом с Разумовым рядом пока она что-то придумает. Но что придумает?
        Горькое разочарование и беспомощность поселились в душе и бессовестно отгрызали от души кусочки. Анна сжала губы от накатившего приступа слез. Ладони зудели от множества проколов ногтями. Выхода просто нет. Уронив голову на сложенные на столе руки, Савина тихо заплакала.
        Не стоит искать выход там, где уже давно нет входа.
        Совсем обессилев, Анна засобиралась домой. Через несколько минут тиликнул телефон, оповещая о прибытии такси. Взяв сумочку, Савина шатаясь пошла к выходу. Охранник облегченно попрощался и запер входную дверь изнутри.
        Анна уже подходила к машине, как вдруг кто-то толкнул ее в плечо, отчего она чуть не свалилась в пожелтевшие от холода кусты. В темноте она не смогла рассмотреть лицо. Только одежду: кофту с капюшоном. Парень схватил ее за руку и быстро проговорил:
        - Вылечи любимых. Только две дозы, но у лекарства есть срок. Она найдет тебя, когда ты будешь готова.
        - К чему готова? Кто найдет? - но вопрос повис в воздухе. В руке остались две капсулы с темной жидкостью, а парня уже и след простыл.
        - Девушка, мы едем? - выглянул таксист из приоткрытой двери автомобиля.
        - Да, едем. Улица Пограничная, третья больница.
        Машина скользила по дорогам уверенно и быстро, темнота принимала Анну будто родная, взгляд цеплялся за придорожные фонари и яркие витрины. Сейчас город был пуст и спокоен: никаких пробок или скоплений людей. Тревога послабила тиски, но горечь все равно оставалась. Пока Анна не увидит, что папе станет легче, она не успокоится.
        Анна не задумывалась, кто помог ей и почему. Главное, что теперь у отца и Дениса есть шанс выжить. Возможно это тот же «ангел», о котором говорил папа в палате.
        Созвонившись с мамой, Анна узнала, что отец все еще не пришел в себя. Уже не было времени проводить анализы, искать ответы да и вовлекать в эту историю еще больше людей. Каждая минута на счету. Сразу после больницы она решила отправиться в Прибрежный, чтобы отвести второе лекарство Денису. Кольнуло под лопаткой от мысли, что скоро его увидит. Влад не дождался всего один день, а ведь мог и сам отвезти микстуру. Но тогда Анна потеряла бы шанс последний раз в жизни увидеть Разумова, заглянуть в его зеленые глаза и честно себе признаться, что все было не зря.
        Что это? Анна раскрыла ладонь и посмотрела на две ампулы. Черная, как смола, жидкость, только не такая густая, качнулась и растеклась по стенкам. Перевернула колбочку - прозрачный пузырь передвинулся вверх. И замер. Спасение на время. А что дальше?

* * *
        Прибрежный встретил густым утренним туманом, что будто молоко расстилался по площади и прятался в подворотнях, смешиваясь там с темнотой, переливался в похожую на какао дымку.
        Анна вышла на площадь перед вокзалом и окинула взглядом сонный город.
        Серо-грифельные стены домов упирались в густо-белое небо и путались темными крышами в паутине проводов. Движение давно было активное, но машины еще не успевали скапливаться на перекрестках и поворотах. На стоянке одиноко стояли две легковушки. Люди, не боясь попасть под машины, брели через площадь, чтобы срезать путь и быстрее добраться до остановок. Уже не сонные, но слегка вялые, будто не разогретые перед тренировкой спортсмены. Готовы к тяжелой нагрузке, но еще цепляющиеся за остатки утренней сонливости.
        Прибрежный стал почти родным для Анны. Возвращаясь в прошлый раз в Центральный, она чувствовала опустошение, а сейчас - будто наполнялась силами. Возможно, это были надежды, а может, вера в то, что она сможет помочь Денису. Просто так. Просто потому, что он заслуживает лучшего.
        Нужно узнать в какой больнице лежит Разумов. Кроме Лены звонить было некому.
        После короткого приветствия, девушка сонно пробормотала в трубку:
        - Ты в Прибрежном? Знаешь уже? - удивленно и одновременно виновато проговорила художница. - Денис просил не сообщать тебе…
        - А ты взяла и послушала его? - сердито отрезала Анна. Она злилась не на Лену, а на себя. Ведь это из-за нее Разумов в больнице, а Левина просто выполнила просьбу друга. Анна торопливо бросила: - Ладно, мне нужно спешить. Еще увидимся.
        - Не за что. Десятой маршруткой будет быстрее всего от вокзала. Аня, - Лена помолчала, - он очень плохо выглядит. Держись.

* * *
        Разумов тяжело прикрыл глаза и окунулся в воспоминания…
        Пока Анна спала, Денис занимался костром и думал о том, почему в его жизни все пошло не так.
        Дым вилял седым шлейфом, щипал глаза и забивал едким запахом ноздри, перебивая свежий запах травы и тонкий аромат полевых цветов. Разумову вдруг показалось, что в смоге просматривается нечеловеческих размеров голова: она раскрывает рот и смеется ему в лицо. Передернулся и отвернулся, сбрасывая мерзкое ощущение с нагруженных плеч. От воспоминаний тело покрылось мурашками. И понесло же заказчицу именно сюда! Почему у него не хватило сил отказаться? Да потому что - трус! Да потому, что все складывалось так, будто спланировано. И страх за жизнь сестры перетянул судьбу Анны, ведь тогда она не была для него так важна. А сейчас уже поздно что-то менять. Побудут и просто вернутся домой.
        Разумов сплюнул на пол и, поддернув ногой корягу, ловко схватил ее на лету. Затем собрал последние бревна и отправил все деревяшки в огонь. Туда же швырнул и щепки. Костер возрадовался снопом искр и заиграл веселую трещотку. Денис покачал головой. Недостаточно жара для приготовления ужина, но колоть дрова он сейчас не будет. Пусть Анна передохнет, ей и так нехорошо. Не девушка, а ходячее бедствие.
        Денис уставился на пляшущий огонь. А что если бы все пошло совсем не так? Не пойди он тогда с Владом, не впутайся в эту историю - мама с папой не… Папа справился с управлением в тот день, и им не нужно было бы так спешить.
        Лица родителей предстали перед взором. Денис горько усмехнувшись, опустил голову на колени. И сестра родилась бы нормальной, а из-за сильного отека головного мозга после аварии, она плохо учится и несет всякую чушь, пугая людей в поселке. Хорошо хоть на дурку не забрали, спасибо Владу за помощь.
        Тихо плескалась вода в озере. Разумов поднялся и пошел вдоль берега. Камыш разросся в густые заросли с левой стороны, и воды стало зримо меньше, чем раньше.
        Денис вспомнил жаркий летний день, который изменил его жизнь. Тогда водопад был сильнее - сейчас совсем все не так. Обвалилась боковая сторона выступающей горной породы, откуда стекала вода, скоро и остальная рухнет вниз. Острые края гранита отталкивали, пугали и настораживали. А тогда все было по-другому. Природа словно зазывала, тянула, невидимой нитью разрезала последние попытки сделать шаг назад и убежать. А он ведь чувствовал, что что-то не так! Он каждой клеточкой тела сопротивлялся! Почему же пошел? Трудно сказать. Скорее всего сыграло любопытство, детская шалость, поддержка друга. И они оба заплатили за эту выходку сполна.
        Вода лизнула подошвы. Денис скинул кроссовки и носки и, подтянув спортивки повыше, зашел в воду по колени. Вот он! Тот самый камень, который не давал тогда пройти. Тот самый из-за которого Влад… Разумов сжал кулак, второй рукой непроизвольно коснулся уха. Слишком тяжелые воспоминания.
        Вернуть бы время вспять!
        Он отлично закончил школу, поступил в университет. Мама с папой счастливо воспитывают дочку: Настю. В их семье мир и гармония. Денис помогает по дому, чистит сад и нянчится с сестрой. Они дружат с соседями, общаются с родными, ездят на море и ходят на природу. В двадцать пять он встретил девушку и полюбил ее всем сердцем. Они несколько лет встречались, а потом поженились и теперь живут долго и счастливо. Денис работает учителем физкультуры, и родители гордятся своим взрослым сыном.
        Но…
        Все это было бы…
        Разумов обернулся и посмотрел на палатку. Ветер слегка ворочал края и шуршал синим брезентом. Изредка казалось, что это Анна проснулась и выбирается из хлипкого укрытия. Но нет, сейчас это просто ветер.
        И зачем поцеловал ее возле склона? Глупец! Эти отношения все равно ни к чему не приведут. Только больше все запуталось. Все сложилось бы иначе, если бы не тот злополучный день! Возможно, тогда и у них с Анной могло быть будущее.
        Молодая журналистка Анна Савина приехала в Прибрежный, чтобы написать статью о городе. Денис показывал ей достопримечательности, водил в красивые и живописные места. Она делала много замечательных фото, которые Разумова завораживали и радовали. У них закрутился роман: яркий, умопомрачительный и настоящий. А затем Анна осталась с ним, чтобы прожить рука об руку долгую и счастливую жизнь. У них родились дети, сын и дочь. Бабушка с дедушкой были на десятом небе от счастья, а Денис с Анной души не чаяли друг в друге.
        Но…
        Это все было бы…
        Кажется, на губах до сих пор ее вкус остался. Это выжигало изнутри. Выедало крохотной ложечкой: по грамму, по миллиметру, по капле крови. И сердце плавно и болезненно превращалось в сухарь, в грубый обрубок, в черный камень.
        Денис полез в карман и вытащил связку ключей. Перевернул с неприятным бряканьем металлический пучок и на ладонь вывернулся небольшой черный турмалин. В его прожилках заметно переливались синие и белые блестки. На секунду Разумов представил, что они красные, словно кровь. Вся его жизнь теперь сфокусирована в этой маленькой точке. Рука сжалась до боли. Захотелось кричать от несправедливости. В кожу впились острые края минерала.
        Снова зашуршала палатка. Ветер? Нужно прекращать мечтать. Реальность здесь, и от нее никуда не спрятаться.
        Брелок уныло звякнул в кармане. Денис выбрался из воды, и, захватив с собой обувь, пошел к костру. Угли готовы, огонь спал. Разумов завозился с котелком, подготавливая воду и продукты. Вдруг в прорези палатки появилось измученное лицо Анны.
        Разумов отмахнулся от воспоминаний. Они рассыпались мелкими мошками перед глазами. Дальше прокручивать в голове тот день не имело смысла. Все кончено, и он никогда ее не увидит. Тело и без того выламывало от болезни, а еще сердце обливало душу смертоносным ядом из-за того, что Денис больше месяца пересматривал мысленно все моменты, которые провел с Анной. Каждую минуту, когда был неправ и хотел поступить иначе, но не мог.
        Нужно прекратить эту пытку, вырвать из сердца чувства и просто забыть ее. Попытаться жить дальше.
        Денис уставился в окно: ветки акации настырно стучали в стекло, будто взывая его опомниться. Они, казалось, настаивали позвать Анну, принять, и поверить, что все еще у них может быть. Но Разумов не слышал их. Пытался не слышать.
        Приехал Влад и насильно выдернул Дениса с того света, когда он уже смирился с исходом, но друг был против. Злобно рычал и ругался. Все говорил, что женщины - это тьма, и Разумов попался в сети. Влад был прав. Но Денис не мог винить Анну за то, что взяла камень, ведь он так же неосознанно убивал ее все то время, когда был рядом. Это расплата.

* * *
        Нежно-голубые стены узкого коридора петляли перед глазами и незаметно сжимали сердце, будто окунали Анну в холодную воду, выбивая из груди воздух. И почему все больницы так похожи между собой? Несколько закрытых дверей молчаливой охраной проводили ее дальше. Мелькали, как слайды, номера: «15», «16», «17»…
        Анна дошла до последней и замерла от сковавшего ее страха. Медсестра, что пропустила ее на этаж, все еще сидела за столом и тихо листала журнал. Савина обернулась, будто надеясь, что в последний момент окажется, что к Денису нельзя, но женщина кивнула: «Да, да - та самая». Шумно выдохнув, Савина аккуратно толкнула дверь. Но та не сразу поддалась и, чуть скрипнув, только после второго рывка легко отошла в сторону и ударилась о стену. Оглушительно ударилась. Савина вздрогнула и окаменела на пороге.
        Денис сидел в инвалидном кресле спиной к ней и смотрел в окно, принимая лицом солнечные ванны. Пшеничные волосы стали длиннее. Они закрывали уши, слегка завиваясь на кончиках.
        Кружевные листья акации склонились над окном и тихо стучали в стекло, а Разумов не сводил с них глаз.
        Анна шагнула ближе, отчего половицы громко скрипнули. Денис не шелохнулся, даже не повел плечом.
        - Привет, - аккуратно начала она, голос предательски пропадал и, чтобы сдержать трепет рук, Анна сцепила их перед собой в замок. Сердце выплясывало в груди, как бешеное. Хотелось броситься к Денису, обнять, просить прощения. Но нужно ли ему это? Стоит отдать лекарство и уйти.
        Проводник молчал и не оборачивался.
        - Денис, я знаю, что ты не хочешь меня видеть, но не делай вид, что меня совсем нет, - приглушенным голосом пролепетала Анна. Напряжение нарастало, но она, как могла, себя сдерживала. И снова никакой реакции на ее слова, ни малейшего движения. - Денис?! - почти крикнула - тот же эффект.
        Злость накатила волной. Даже если болен, он не имел право игнорировать. Или имел? Анна ошиблась, но и Денис не сказал правды. Будь он честен с ней - этого можно было избежать. И зачем она себя оправдывает?
        Анна сделала несколько быстрых шагов и коснулась его плеча.
        Денис равнодушно обернулся. А затем его глаза вспыхнули недоумением, и, отстранившись, он замотал головой.
        Разумов очень изменился за это время: скулы вытянулись, щеки впали, кожа стала почти прозрачной с серым болезненным оттенком. Глаза потухли, налились серой мглой и утратили цвет свежей весенней травы. Разумов был сам на себя не похож.
        Что она наделала?
        - Денис, я не знала, - Анна сжалась от его грозного взгляда, но не смогла отойти. Она так соскучилась, что готова была выслушать любые обвинения, принять оскорбления и сдержать его крики и недовольство. - Ну, скажи, как я не права, скажи, что дура, скажи, как ты меня ненавидишь! - выкрикнула сквозь слезы.
        Она ждала его реакции, но Денис молчал. Смотрел и молчал. В глазах не было прежнего гнева, лишь глубокая боль и разочарование. Кажется, они не виделись так долго, что сердце истосковалось по его ясному зеленому взгляду. Который она убила.
        - Не молчи, прошу тебя, - Анна присела возле него на корточки и накрыла его ладони своими. Почувствовала, как дернулись его пальцы.
        Губы Дениса тронула слабая улыбка. Он смотрел на нее, словно впервые: без тени ненависти и злости.
        Анна выдохнула и опустила голову. Хотелось кричать и умолять о прощении, но она должна понять нужны ли ему эти слова. Было тяжело сдерживать чувства, которые рвались из груди сиплым стоном. Она устала делать вид, что ей все равно. Устала закрывать себя, разрушать душу и верить, что ей никто не нужен. Нужен!
        По щекам потекли горячие слезы.
        - Прости, прошу тебя…
        Теплая рука скользнула по щеке и стерла горячие капли. Анна подняла глаза.
        - Скажи что-то. Не молчи. Это невыносимо. Ты мучаешь меня своим молчанием. Я пришла помочь. Пожалуйста, позволь.
        Разумов опустил голову, словно думая, что сказать. Но затем, поджав губы, отвернулся в окно. Закрылся. Имел право. Такой реакции и ждала Анна, ведь заслужила ее.
        Ну что ж. Как пришла, так и уйдет. Терпеть безразличие и навязываться она не станет. Придется рвать сердце и терпеть жгучую боль, но лучше знать, что ты не нужна, чем бессмысленно надеяться на взаимность. Отвернулся брезгливо, словно увидел противного таракана.
        Анна поднялась: мир качнулся. Сдержала головокружение и, достав из сумочки колбу с лекарством, положила ее на тумбочку. Она видела, как Денис наблюдает за ней в пол-оборота, и не понимала почему молчит.
        - Это лекарство. Оно поможет тебе, - сказала скрипучим голосом. Достала еще конверт и бросила его туда же, - а это мой долг, за камеру. Прости, что раньше не перевела. Прощай, Денис, - она ринулась к двери, едва сдерживая слезы. Сердце останавливалось в груди, но она позволит себе слабость позже. Выплачется на улице, а сейчас нужно просто уйти. Коснулась ручки и, услышав за спиной грохот, замерла.
        Денис схватил ее за плечи и развернул к себе. Анна уперлась глазами в его грудь, а затем отстранилась.
        - Ты в порядке? Но, - Анна не договорила.
        Денис молчал, но взгляд блестел слезами и восхищением. Он согревал, блуждая по ее лицу. Задержался на губах, затем притянул к себе сильнее и опустил голову себе на плечо.
        Долго дышал в волосы, согревая теплом дыхания. Собирал дрожь на спине, будто капли росы, ладонью. Отодвинул, сильно сжав пальцы. Что-то тихо сказал, но Анна не смогла разобрать. Сердце слишком громко тарабанило в груди, заглушая все на свете.
        Сначала Денис лишь коснулся губ. Нежно, как прикасаются к ребенку, боясь потревожить его сон. Но затем шумно выдохнул и приник настойчиво и страстно.
        Анна подалась вперед, чувствуя, как подкашиваются ноги. Теплые руки забирали напряжение, размашисто скользили по спине и забирались в волосы. Денис дышал густо и хрипло. Отстранился, когда страсть затопила их с такой силой, что напряжение чувствовалось через ткань одежды. Взяв в ладони ее лицо, Денис долго смотрел в глаза и, словно впитывал ее эмоции. Бегло целовал веки и ресницы, все еще мокрые от слез, задержался на виске и шумно потянул запах волос.
        Затем передвинул Анну к кровати и, усадив, показал жестом «молчи». После чего быстро вышел в коридор. Вернулся с медсестрой.
        - О, милочка, он же не слышит ничего. Вы не в курсе? - затараторила женщина.
        - Что? - Анна посмотрела на Дениса, а потом на медсестру.
        - Полная глухота, - она развела руками.
        Анна не заметила, как они остались одни.
        - О, Боже, - выдохнула с надрывом и закрыла губы руками. Чтобы сдержать ужас. Чтобы не закричать. Глаза затянуло слезами, будто окно дождем. Она виновата!
        Денис замотал головой и, взяв ее руку, прижал к щеке. Он был гладко выбрит, и смотрел тепло и нежно. Неужели не винит? Но как простить теперь себе? Как она будет смотреть в зеркало, понимая, что причинила ему вред?
        - Ты меня понимаешь? - спросила Анна. Денис кивнул, коснувшись указательным пальцем ее губ. - Читаешь по губам? - снова кивнул. Губы его зашевелились, он тихо прошелестел: «Прости».
        Она не заслужила его прощение. Что же он тянет и не примет лекарство?
        Отстранившись, Анна потянулась за колбой на тумбочке.
        - Это вылечит тебя.
        Денис нахмурил брови и прищурился.
        - А это… - она колыхнула ампулу и вгляделась в серебристые переливы черной жидкости, - просто помощь. Оно поможет, отцу уже стало легче. Да, Влад был у меня.
        Денис подхватился, как только разобрал слова, и заходил из стороны в сторону. Какой же он худой стал!
        - Не сердись. Он пытался помочь. Я виновата. Сейчас, - Анна выскочила в коридор и попросила медсестру сделать Денису укол в вену. Сказала, что это импортное лекарство. Девушка сразу отказалась, объясняя, что такие уколы может назначить только врач. Анна долго доказывала, что времени нет, что это очень важно, но медсестра стояла на своем. В больнице у папы пришлось приплатить, чтобы оставить в тайне лишний укол, зато это помогло, и утром отец уже пришел в себя.
        Разумов подошел к Анне и, сжав плечи, вытолкал ее в коридор. В его глазах горела ярость, он сжимал губы и щурился, сводя густые брови над переносицей.
        - Денис! Что ты делаешь? - пробормотала Савина, когда дверь захлопнулась, и медсестра осталась в палате. Анна бесполезно подергала ручку. Неужели Денис откажется от помощи? Это глупо! Где же Влад сейчас? Почему не рядом с ним?
        В коридоре никого не было. Савина постояла в недоумении несколько минут. Не лупить же в дверь, в самом деле? Хотела уже уходить, но вспомнила, что сумочку оставила на кровати Дениса, а без денег она не доберется до отеля.
        На журнальном столике расплывалась стопка газет. Анна вытянула одну и упала без сил в кресло. Но читать не смогла. Из-за слез буквы растекались в черные полоски. Придется подождать, может, Разумов все-таки одумается и примет лекарство. Прикрыв глаза, Савина откинула голову назад.
        Какое-то время в больнице царила полнейшая тишина. В одной из палат негромко играла знакомая музыка. Так похожа на ту мелодию, что преследовала Анну месяц назад.
        Время текло медленно, будто остановилось. Несколько минут показались вечностью. Часы на стене тикали невыносимо громко, от этого звука хотелось скрутиться и закрыть уши. И почему нельзя убежать от себя? Закроешь глаза, а время и здесь преследует тебя. Отсчитывала в уме секунды. Тик. Так. Тик… прошло пять минут, а будто бесконечное падение. И ты внизу. На дне. А ты говорил, не умеем летать…
        Она успела - это главное. Теперь все зависит от Дениса и его желания жить. Коснувшись пальцем вспухших губ, на них еще осталось ощущение поцелуя, Анна не успела словить выпорхнувший из груди стон. Пальцы обдало горячим дыханием, а тело наполнилось приятным теплом.
        Внезапно грубая рука больно сжала шею, отчего перехватило воздух. Анна распахнула глаза, но от слез едва различила силуэт.
        - Я же сказал не появляться здесь! - заскрипел в лицо взбешенный Влад.
        Анна попыталась что-то ответить, но не смогла. Воздуха стало не хватать, а мир заволокло туманом.
        - Влад, отпусти ее! - крикнул Денис, оттолкнув друга. И, присев рядом, притянул Анну к себе. От его прикосновений тело бросило в странный озноб. Проверив пальцами ее шею, бросил острый взгляд на Влада. Тот ретировался и отошел к окну. Денис рявкнул в сторону друга: - Что на тебя нашло?!
        - С такими только так и надо! - отрезал кудрявый.
        - Совсем с ума сошел?!
        Влад только хмыкнул в ответ.
        Анна откашлялась и сделала несколько колючих вдохов. Разумов отстранился.
        - Все нормально, - прошептала, утыкаясь лбом в его футболку. От него пахло спиртом и больничными стенами. Он шумно дышал над ухом и гладил ее по спине.
        И здесь Анна осознала:
        - Денис, ты уже слышишь меня?
        - Еще как. Особенно твое сердцебиение, - он разорвал объятия и, пропустив между ними полоску холода, поднялся на ноги. - Тебе придется все объяснить, - и, тепло улыбнувшись, подал руку. Прикосновение к его теплым пальцам слегка царапнуло кожу, будто от статического напряжения.
        - Только сначала позволь мне отдохнуть, - почти прошептала Анна, на большее сил не хватало. - Я с дороги сразу к тебе поехала. Кажется, сейчас упаду от изнеможения.
        - Я пока документы оформлю и выпишусь, Влад отвезет тебя ко мне. Там и придешь в себя.
        - Но…
        - И прошу, не делай глупостей, пока мы не поговорим. Просто здесь не место. Дождись меня! - Денис помог Анне встать.
        Влад ждал на лестничной площадке. Пропуская Анну вперед, Разумов на секунду задержался и, притянув ее к себе, крепко обнял. Затем тихо прошептал:
        - Я скучал. Знаю, столько гадостей наговорил тебе тогда. Извини меня за это.
        - Денис, я не лучше. Из-за меня ты провалялся в больнице больше месяца. Но я, правда, не знала. Ты должен мне поверить.
        - Я верю. Иди. Побудь с Настей часик, ее тетя приведет. Только не разругайтесь там.
        Так не хотелось его отпускать. Пусть бы эта минута не заканчивалась. На маленький миг Денис прижался еще сильней, а потом, выдохнув, словно сделал над собой усилие, отстранился. Провел Анну на лестницу, где, потупив глаза, стоял Влад.
        - Отвези ее.
        Глава 3. Не отпускай меня
        В дороге Влад молчал и хмуро смотрел на дорогу. Анна прижалась к дверце и, отвернувшись в окно, не заметила, как задремала. Кошмарам только это и нужно было. Налетели, как стервятники. Черная тень нападала и съедала душу по кусочку, красные глаза горели и пугали до остановки сердца. Толчок машины выдернул ее из сна. Холодный пот выступил на лице и, побежав по вискам, скользнул за шиворот. Савина вздрогнула и облизнула пересохшие губы.
        Надо держаться подальше от Влада. Он все еще носит камень. А от него становится невыносимо плохо. Хорошо, что Денису теперь не нужно это. Но насколько долго будет действовать лекарство?
        Тетя Лида встретила возле ворот с осунувшимся лицом и недовольным выражением.
        - Аня, держи ключи. Денис звонил, все объяснил. Настя у соседей, гуляет с друзьями, через час придет домой. В холодильнике есть, что разогреть, чтобы ее накормить. И сама голодная не сиди. Все, я убежала, мне на работу пора. Я и так столько времени прогуляла, - Лидия говорила довольно натянуто. Знала ли она, что Денис слег из-за Анны? Знала ли, что он лежал в реанимации? Но сейчас это выяснять не хотелось. Савина кивнула, и холодный металл ключей коснулся ладони.
        Влад ждал и, оперевшись о машину, смотрел вслед уходящей женщине. Он скрестил ноги и руки и недовольно наблюдал за птицами на проводах.
        Анна направилась к воротам, поблагодарив, что довез ее.
        - Я, надеюсь, ты не сделаешь глупость и не будешь продолжать сунуть свой нос куда не надо, - рыкнул Влад, словно пригоршню льда, бросив ей в спину.
        - Пусть Денис решает, что мне можно знать, а что нет, - Анна остановилась, но не обернулась.
        Мужчина приблизился и почти возле уха прошипел:
        - Все это очень быстро закончится, поверь мне. И лучше бы тебе убраться отсюда немедленно. Если он тебе дорог хоть немного, вали подальше.
        - А что будет, если я откажусь? Будешь угрожать? - резко развернувшись, Анна уверено глянула в темные глаза Влада.
        - Нет. Денис сам тебя прогонит. Только тогда больнее будет.
        Почему он говорит такое? Денис просил дождаться, и она это сделает.
        - Вот от него это и хочу услышать. Но точно уж не от тебя! - бросила Анна и собралась уходить.
        Влад продолжал стоять на своем:
        - Не усугубляй. Просто возьми и свали!
        - Нет! Я больше не хочу тебя слушать, - развернувшись, почти побежала во двор.
        Влад остановил ногой закрывающиеся ворота.
        - Я тебя предупредил!

* * *
        Часы на стене мерно тикали, и это немыслимо раздражало. Время тянулось, как нарочно. Секундная стрелка неожиданно встала, но продолжила дергаться на одном месте - видимо, батарейка села. Как это символично: жизнь, словно так же, зависла и не хотела больше развития.
        Ждать Дениса оказалось труднее, чем проживать последний месяц в неведении. Оставалось множество повисших вопросов, и Анна не знала будут ли у Разумова для нее ответы. Возможно, многие останутся на всю жизнь тайной. Пусть так.
        Стоя у окна, Анна наблюдала за играми Насти во дворе. Каждый раз, когда сестра Дениса подпрыгивала и ловила воланчик ракеткой, ее пепельные волосы разлетались в разные стороны, будто веер. Подружка - пухленькая и щекастая девчонка с туго затянутым хвостом, двигалась неловко и, пропустив гол, раздраженно отворачивала лицо и передергивала плечами. В конце игры они совсем разругались и разошлись. Настя победно что-то крикнула вслед толстушке и убежала в дом.
        - Ты ее обидела? - спросила Анна, вглядываясь в раскрасневшееся лицо девчонки, когда та шумно залетела в гостиную.
        - Она заслужила! - хихикнула Настя и, бросив на пол ракетки, стала стягивать запыленные кеды. - Вечно, будто муха в киселе. Сонная и неповоротливая. Скучно с ней!
        - Мой руки. Попьем чай с печеньем. Как раз и поговорим.
        Настя тряхнула головой и умчалась в ванную.
        - Может, ты хочешь суп или отбивные? - уже из кухни крикнула Савина.
        - Не-е! И чай не хочу! - послышался голос из ванны, приглушенный шумом воды.
        Анна тяжело выдохнула. Неприятное предчувствие, словно сдавливало сердце тисками, заставляя лишний раз делать вдох. Пальцы холодели и слипались. Что не так? Почему тревожно?
        - Там сок должен быть, - уже на пороге кухни добавила Настя, взбивая пальчиками мокрую челку. Та ощетинилась ежиком. От этого ее лицо стало только милее, глаза ярче и крупней - настоящие синие озера. Девчонка опустила хрупкие плечи, пряча плоскую грудь. Заметив изучающий Анин взгляд, она быстро отдернула футболку, что неравномерно прикрывала ее бедра, и смущенно закусила губу.
        - Садись, красотка! - Аня подставила ей стакан и налила из упаковки сок.
        Усевшись, Настя замычала под нос песню. Затрясла головой, с усердием разгрызая печенье.
        Анна вслушивалась не та ли это композиция, что чудилась ей раньше. Нет, что-то другое.
        - Любишь музыку?
        Девчонка неопределенно качнула головой. А потом, будто вспомнив, закивала.
        - Пою под настроение. Денис хотел меня на уроки фортепиано отдать, но я отказалась. Инструмента у нас нет, а я не хочу, чтобы братик тратился. Лучше вкусненькое поем.
        Какая участливая и милая. Не скажешь, что у нее есть психические отклонения.
        - Любишь сладости?
        - Ага, особенно фруктовое мороженное, - доедая второе печенье, Настя мечтательно закатила глаза. - А еще больше люблю, когда Денис сам печет. У тети такие не получаются. - Она вдруг погрустнела, - не знаю, что я буду делать, если с братиком что-то случится. Я не смогу без него. Понимаешь? Он для меня - и мама и папа.
        Анна присела рядом, прижав девчонку к себе. Вблизи она казалась еще меньше. Хрупкая и нежная.
        - Все будет хорошо. Ты, главное, учись, чтобы Денис гордился тобой. Уверена, это так и есть, но всегда есть куда стремиться.
        Худышка всхлипнула и кивнула.
        Анна задумалась, что еще ей сказать. Особого опыта общения с детьми у нее не было. Единственный ребенок, которого она знала близко - соседский подросток, который заносил Анне письма, что случайно бросали в их почтовый ящик. Почтальоны вечно путали «89» и «98». Парень увлекался флэш-анимацией и, довольно успешно, в свои пятнадцать, продавал ролики на стоках. Все, больше детей Анна не знала. Клиенты и их чада - не в счет. С ними близкого общения никогда не было. Провела фотосессию, обработала снимки - и забыла.
        Настя вдруг дернула тощие руки, и оттолкнула Анну от себя. От рывка зашатался стол, и стакан с соком, перевернувшись, брякнул по дереву. Оранжевая струйка закапала на тканевую дорожку.
        - Не будет хорошо! Ты должна уехать! - проговорила девчонка утробным и совсем недетским голосом.
        Анна отстранилась. Жуткий холод, коснувшись спины, стянул в тугой узел внутренности. Задержала дыхание.
        Девчонка передвинулась по мягкому уголку вглубь стола. Затравленно глядя сквозь ровную, будто отрубленную, челку, она закатывала зрачки под веки.
        - Настя, о чем ты? Перестань! Ты меня пугаешь! - Анна потянулась, чтобы коснуться ее плеча, но девчонка отпрыгнула, как ошпаренная. Мигом встала на пол с другой стороны уголка.
        Прокричала, брызгая слюной:
        - Ты несешь смерть! Ты несешь ужас! Ты несешь смерть! Ты…
        - Настя, что с тобой? Очнись!
        Анна попыталась подойти к ней. Но девчонка, царапнув тонкими пальцами по стене, рванула из кухни.
        В коридоре тут же послышался грохот.
        Выскочив следом, Анна застыла.
        Сестра Дениса неподвижно лежала на полу. Одна ее рука была запрокинута за голову, вторая придавлена худым телом. Хоть бы не ушиблась сильно! Хоть бы все обошлось!
        - Настя? - проговорила Анна, подойдя ближе. - Настя! Прошу тебя! Ответь, Настя!
        Девочка молчала и не реагировала и не открывала глаза.
        Савина чуть не свалилась рядом, увидев, как под малышкой растекается пятно карминной крови.
        Сердце ухнуло в пропасть.
        - Настя, о, Боже! - Анна заметалась. Никак не могла сообразить, что нужно делать.
        - Что здесь происходит? - внезапно в проходе появился Денис. - Настя? - он подбежал в сестре и сразу прощупал пульс. Перевернув, высвободил ее руку - на предплечье у девочки проявился длинный глубокий порез.
        Анна осмотрела пол. На правой стороне коридора, где крепился плинтус, торчал острый кусок пластика. Настя поскользнулась на каплях воды, что сама принесла из ванны, проехалась по полу и, зацепив пластик, будто ножом вспорола кожу.
        Подхватив сестру на руки, Разумов понес ее в комнату. Голова девочки расслабленно легла на его плечо, а волосы волной рухнули вниз и хлопнули по стене.
        Анна побрела следом, втянув шею и опустив взгляд, как непослушный ребенок. Она чувствовала себя виноватой. Не уследила. Чем все закончится - неизвестно. Застыла на пороге и дернулась, когда Денис, грозно глянув на нее, сказал:
        - Говори, что случилось!
        - Я не знаю. Мы сидели на кухне и просто общались. Она вскочила и убежала. Больше ничего, - Анна развела руками. - Я даже не видела, как она упала.
        - Вы поругались, что ли? - Денис подложил сестре под голову диванную подушку, расшитую крестиком и приподнял раненную руку.
        Девочка застонала, а Анна облегченно выдохнула. Ко всем проблемам не хватает только травмы ребенка.
        Денис осторожно развернул к себе порез - из него струйками стекала кровь, измазывая диванное покрывало и его руки. Разумов скинул футболку и обмотал рану. Затем бросил через плечо:
        - На кухне аптечка. Шкаф справа. Верхний. Там цветная коробка!
        Савина мотнулась туда. Пока вытаскивала нужное, несколько баночек на полке завалились набок. Поправлять было некогда.
        Чтобы не смотреть, как Денис перевязывает сестре руку, Анна нашла в ванной половую тряпку и вымыла коридор. Когда закончила, побрела на кухню и уставилась в темнеющий вид за окном: густой сад, уходящий в низину. Прямо перед домом расстилался подстриженный газон. За площадкой вырисовывались очертания качели, баскетбольного кольца и турника. Чуть в стороне, как лохматые звери, заросли ягодников. В сумерках было не разобрать какая там росла ягода.
        Жуткое предчувствие грызло под ложечкой. Проведя рукой по волосам, Анна выдохнула в ладони. Хотелось кричать. Бессмыслица какая-то.
        «Ты несешь смерть! Ты несешь смерть!» - бесконечное переплетение голоса девочки и тети Лиды: «Она как скажет - сбывается» - сводило с ума.
        А если Настя права? Не лучше ли все бросить и не причинять никому вред? Уезжая в прошлый раз из Прибрежного, Анна уже приняла неправильное решение и чуть не погубила Дениса. Сейчас нужно трезво мыслить и уйти самой. И Влад прав, она не заслужила быть рядом с Разумовым. Потому нужно взять себя в руки и исчезнуть.
        Она резко обернулась, полна уверенности, что сможет уйти.
        В дверях, сложив руки на груди, стоял взъерошенный Денис. Взгляд у него был тяжелый и уставший, но не злой.
        Анна выдохнула и поникла. Ей сказать нечего. Она не знала, что теперь делать. Вина грызла со всех сторон и не давала дышать.
        - Садись, - попросил Денис. Тепло, но настойчиво.
        Савина тяжело шагнула ближе и почти упала на сидение. Отдохнуть после дороги так и не получилось, и сейчас тело сдавалось. Стресс и страх подкосили, вымотали, как будто в сосуде не осталось и капли воды.
        - Ты очень бледная. Аня, все нормально?
        Смогла лишь кивнуть. В горле неотвратимо разрастался горький ком.
        Денис набрал стакан воды и подал, осторожно коснувшись кончиками пальцев ее руки.
        - Пей! - сел на другой край сидения. Долго смотрел в лицо, наблюдая, как Савина заламывает пальцы от волнения.
        Ей казалось, что сейчас она не сможет ничего поднять. Придерживала стакан и смотрела в прозрачную воду, что покрывалась рябью от дрожи рук.
        - Аня, не волнуйся. Настя всего лишь поцарапалась. Она вечно летает сломя голову, - Денис мягко улыбнулся и, пересев ближе, накрыл крупными ладонями ее кисти.
        Легкий почти незаметный ток заструился по венам.
        - Пей. Чего ты?
        Анна сглотнула и мотнула головой. Волосы защекотали плечи. Волны тепла, даже жара, поплыли по коже, рассыпая мурашки по всему телу. Встряхнуло, как от озноба.
        Отодвинув стакан, Денис погладил ей пальцы. Осторожно изучив линию жизни, пробежался легкими касаниями по рисунку сосудов на ладони. А потом вдруг сказал:
        - Прости меня. Я вечно не разберусь. Сгоряча что-то ляпну, а потом прихожу с повинной. Малая тоже все время страдает из-за моей вспыльчивости. Да и за те слова, - он запнулся, - возле дома больше месяца назад, тоже прости… Я…
        - Не надо, Денис, - взмолилась Анна, прикрывая глаза. Ей не хотелось сейчас бередить старое. Сомнения и так терзали душу. Случайная или не случайная связь - сейчас это меньшее, что ее беспокоило. Тяжелей всего то, что Анна не могла решить: уходить или оставаться. И дело не в том, что слова Дениса приятно грели душу, а в том, что она боялась ему навредить.
        - Я не хочу, чтобы ты ошибалась на мой счет, - продолжал Разумов.
        Анна замотала головой сильнее. Слова не давались. Потянулась за стаканом и все-таки сделала глоток воды. Руки неудержимо дергались, будто она несколько суток выпивала.
        Денис тяжело выдохнул. Перехватив стакан, поставил его на стол. Собрав Анины руки в свои, поцеловал в раскрытые ладони. От его прикосновений бросило в дрожь.
        - Расскажи мне все, что произошло. Кто дал тебе лекарство? - спросил он и взглянул в глаза.
        Анна насторожилась. Что-то не так. Прости, а за ним сразу к делу? Жестоко и эгоистично.
        Разумов ждал. Прикосновения его пальцев запускали по ладони едва уловимые разряды тока. Савина прислушалась к ощущениям и, забрав аккуратно руки, снова попила воды.
        Денис молча следил за каждым ее движением, словно испытывал на прочность. Потянулся обнять, но Анна непроизвольно отодвинулась.
        - Не понимаю, Денис, что-то не так, - потерла ладони друг о друга. Ощущение вибрации прошло, но вернулось давление в груди - такое знакомое и горькое. Снова приступ? Но почему? Камня же нет рядом.
        - Что? - Разумов приблизился.
        Анна хотела еще отклониться, но уперлась в стену.
        Денис промямлил:
        - Ты боишься меня? Не доверяешь? - прищурился. Желваки на скулах затрепетали.
        - Доверяю, но что-то не так, - просипела Анна, схватившись за горло. Острая боль перекрыла дыхание.
        - Откуда лекарство, Аня? - настойчивей повторил Денис и все-таки схватил ее за кисть.
        Огонь побежал от кончиков пальцев и застыл в легких. Что происходит?
        Разумов не унимался:
        - Не молчи, Аня. Это важно. Знаю, ты ждешь ответы. Я все объясню попозже. Мне нужно знать, кто тебе, - он поправился, поджав губы, - то есть нам, помог, и можно ли ему доверять.
        Савина попыталась ответить, но колючий ком в глотке не дал выдавить и слова. Бесполезно шевельнула сухими губами.
        - Аня, говори! - нервно выпалил Денис, стиснув ее руки до боли. Острые иголки вонзились в кожу, заставляя вжаться в стену до хруста позвонков. Разумов рвано выдохнул и уже спокойней добавил: - Не молчи.
        Его последние слова, будто раздвоились: пошли эхом, и хор голосов повторил: «Не молчи-чи-чи». Что-то поменялось, что-то не так.
        Анне хотелось выбежать на свежий воздух, но она не могла даже сказать об этом. Не могла шевельнуться. Умоляюще смотрела в зеленые глаза Дениса и понимала, что в ловушке.
        Он ждал, крепко держа Анины пальцы, а ее мышцы выворачивало наизнанку.
        Денис изменился в лице: его черты сгладились, а потом пошли волнами и, словно размазались серыми красками.
        - Что случилось? Ты белая, как мел. Аня!
        «Ня-ня-ня» - повторило эхо в голове.
        - У тебя кровь идет! Тебе плохо? Аня!
        «Ня-ня-ня…»

* * *
        Денис держал ее за руку и ждал ответа. Девушка явно что-то знает, но уперто молчит. Он должен заставить ее говорить. Теперь все встало вверх тормашками: истина и ложь бродили рядом. Как отличить? Как отделить зерна от плевел? Чтобы выжить нужно выяснить, кто за этим стоит. Но Савина, словно в рот воды набрала. Это злило, но Разумов старался держать себя в руках. Он понимал, что если сорвется, девушка только закроется, и ничего не скажет. Нужно приложить усилие и просто ждать.
        Анна несколько раз попыталась вырвать пальцы из его рук, но Денис не отпускал. Отодвинулась. Боится?
        Всмотрелся в ее испуганные глаза, прислушался к биению сердца: слишком быстро бьется - точно боится. Его боится. Этого еще не хватало.
        - Что случилось? Ты белая, как мел. Аня!
        Но она не ответила и, отклонившись, еще раз попыталась вырвать руки. Здесь он заметил тонкую красную струйку возле губ.
        - У тебя кровь идет! Тебе плохо? Аня!
        Она сцепила зубы и, запрокинув голову, стала заваливаться с кресла. Денис подхватил ее и понес в комнату.
        Когда умывал влажным полотенцем, ее голова болталась, словно игрушечная: Аня не приходила в себя.
        Страшная догадка пробила висок, словно острием ножа, отчего Денис отступил от дивана и еле устоял на ногах. Анна напоминала восковую куклу, которой сломали шею, руки безвольно свесились на пол, а губы посинели. Еще отошел и уперся в стену лопатками. Не может быть!
        - Денис, что случилось? - спросила тетя Лида, появившись в дверях. Она встревожено смотрела то на Дениса, то на Анну.
        - Я не знаю. Она просто отключилась. Видимо устала с дороги, - Денис не мог представить, что все так обернется. Хотя это к лучшему: не будет искушения к ней прикасаться. Не будет искушения быть с ней.
        - Денис! Ты слышишь меня! - прикрикнула тетя, подкладывая Ане подушку под голову. - Нашатырь принеси! Быстрей! Что застыл?
        Денис очнулся и выбежал на кухню. Он сам едва ноги переставлял, слишком много событий выпало на один день.
        Лучше бы Савина не приезжала, лучше бы он оставался болен, чем она. Все равно они с Владом уже решили, что придется еще раз поделить камень, хотя это грозило тем, что минерал совсем не будет действовать. А сейчас это лекарство, что привезла Анна - только отсрочка. И беда для обоих.
        Он долго не мог найти нужное лекарство. На глаза попались несколько заваленных баночек. Разумов отпихнул их под стенку шкафа и, пошарив в другой стороне, достал нашатырный спирт.
        - Денис, ну где же ты?! - позвала из комнаты тетя.
        Слишком все очевидно. Дурак. Какой же дурак!
        Он не мог справиться с вереницей мыслей. Его бросало об стены, сминая и сдавливая. Только, казалось бы, прикоснулся к счастью и вот - снова пропасть.
        Денис вернулся в комнату и, отдав баночку тете, сам тут же вышел. Он знал, что нужно делать. Нужно уйти. Только расстояние спасет Анну.
        На улице достал мобильный и, дождавшись ответа, выпалил:
        - Стас, приезжай! Лену возьми с собой. Мне нужна ваша помощь.
        Тетя готовила ужин, Денис стоял у окна и смотрел в ночной сад.
        Анна спала. Она пришла в себя на короткое время, но после глотка воды и провалилась в сон, он слышал как она дышит и чувствовал, как бьется сердце. Подходить, ближе чем на пару метров, Денис побоялся. Как же хотелось упасть на колени и держать ее руку в своих - но нельзя, от этого становилось невыносимо горько. Наблюдал за ней со стороны и прислушивался издалека. Девушка вертелась и стонала, цвет лица не менялся, ей становилось только хуже. Вызвали скорую, и Левины уже давно в пути. Но поселок отдаленный нужно время добраться.
        Когда Разумов увидел, как из носа Анны снова бежит кровь, у него началась паника. Почему они так долго едут? Хотелось порвать на себе одежду, порезать вены и вылить несносную микстуру. Он знал, что надо уйти, но не мог - ноги не несли, все время приводили его к комнате, где лежала изнеможенная Анна. Позже тетя силком вытолкала Дениса на кухню.
        - Ей просто отдых нужен. На ней лица нет. Видимо, последние недели были очень тяжелыми, - женщина еще что-то говорила, но Денис не слушал. Ему нужно с Анной поговорить чего бы это не стоило, но теперь, когда его присутствие убивало ее, он не знал, что делать. Где же она взяла лекарство? С кем заключила сделку? Мерзкий колючий страх сковал спину и придавил горло. Все с самого начала шло не так, как нужно. Денис знал, что нельзя соглашаться на поход, он знал, что это выйдет боком. Но все равно пошел, словно что-то толкало его. Что-то заставляло. Ведь знал же, что это опасно и будто во сне повел девушку в ловушку.
        Разумов хотел защитить семью, и только. Насте стало хуже: присутствие Анны на нее сильно влияло. Теперь эти вспышки предсказаний у сестры участились. Денис очень надеялся, что среди всего бреда, что она несла - большинство надуманных слов, и они никогда не сбудутся. Не сбудутся, потому что, как только Анна поправится, он отправит ее домой.
        Но сначала нужно выяснить все, что она знает. Но как? Ни ему ни Владу нельзя быть возле нее. Кому довериться? Он не мог еще кого-то впутать - слишком большой риск. Оставались только Левины. Опасно, но выхода не было.
        Следующие полчаса показались бесконечными. Скорая приехала первой, но ничего вразумительного не сказали: укололи Анне витамины и обезболивающее и посоветовали просто дать ей выспаться. На удивление дыхание ее выровнялось и кровь из носа прекратилась.
        Когда провожал врачей, как раз подъехали Левины. Денис пригласил их в гостиную и долго раздумывал с чего начать.
        - Лена, ты с Аней довольно близка. Я могу тебя попросить?
        - О чем? - художница, склонив голову, посмотрела на свои тонкие пальцы.
        - Аня мне кое-что привезла. Мне нужно узнать, что это, и кто ей дал.
        Стас вышел вперед.
        - Денис, не впутывай нас в свои многолетние тайны. У меня плохое предчувствие. Я думаю, что ты не просто так столько лет скрывал все это от нас.
        Он был прав, но больше некому довериться. Разумов сделал шаг навстречу и, положив руку на плечо друга, сказал:
        - У меня больше никого нет. Мне нужны лишь имена. Затем мы отправим Анну домой и обо всем забудем.
        - Но почему ты сам не спросишь? Она проснется, и сам поговоришь с ней, - стоял на своем Стас.
        Разумов замотал головой.
        - Нельзя. Нам нельзя вообще видеться. Я прошу обо мне не упоминать.
        - Что за ерунда? Как я должна спросить, что она привезла для тебя, не упоминая тебя? Денис, ты в своем уме? Я вообще с трудом понимаю, что происходит. Вчера ты лежал в больнице и прогнозы были очень плохие, теперь же вот - живой и здоровый, но Аня…
        - С ней все будет хорошо! - взорвался Денис. - Ей просто нужно уехать. Подальше.
        - Подальше от тебя? - хриплым сорванным голосом спросила Анна.
        Все обернулись. Она подпирала двери и тяжело дышала. Волосы спутались и слиплись, закрыв половину бледного лица.
        - Лена, Стас, прошу вас, просто увезите ее! - взмолился Денис и отошел вглубь комнаты.
        - Ладно, поехали. Потом будем разбираться. Сейчас уже поздно, а нам еще домой доехать, - Стас направился к Анне. Она отпрянула.
        - Я никуда не поеду. Я вам всем не верю, - она окинула их гневным взглядом и сделала шаг в сторону. Но тут же пошатнулась, Денис рванулся помочь, но вовремя остановился. Стас перехватил его движение и поймал девушку.
        - Лена, поверь, - прошептал Денис, стараясь, чтобы его услышала только подруга, - ей нельзя быть здесь. А лучше вообще подальше от Прибрежного, но я не могу сейчас ее отпустить. Мне нужно узнать все. Это очень важно. Ты должна мне помочь. Ты должна нам помочь, - он вложил все силы в сказанное и подчеркнул «нам». Лена кивнула и пошла следом за мужем.
        Стас уже выводил Анну из дома. Та сопротивлялась, но, видимо, сил на это было мало.
        Глядя на отъезжающий автомобиль, Денис в последний момент уловил через стекло взгляд Анны: злобный, не понимающий, горький. Пусть так.
        Все зашло слишком далеко.
        Перед сном Разумов заглянул в комнату сестры, убедиться, что она в порядке. Очень надеялся, что она все это время спала и ничего не слышала. Девочка скрутилась калачиком, поджав под себя одеяло, и мирно сопела. Брат погладил ее по волосам. Они столько пережили вместе, все не может разрушиться именно сейчас. Ради нее он был готов на все.
        Когда Денис уже выходил из комнаты, Настя вдруг прошипела:
        - Он идет за нами. Он знает. Он идет, - пальцы ее выгнулись, девочка резко выровнялась в постели, затем снова скрутилась и, укутавшись еще сильней в одеяло, умолкла.

* * *
        Анна проснулась в холодном и липком поту. В комнате царил полумрак. Окно закрывалось плотными темно-синими шторами.
        Где она?
        Попыталась встать, но мышцы выкрутило до резкой боли. В грудь вонзились знакомые иголки. Значит, Разумов где-то рядом.
        - Денис, - слабо проговорила Анна. Никто не ответил. Она привстала, вдохнула и крикнула: - Дени-и-ис!
        Голос показался вязким, визгливым, и тарахтел, словно скрипучая жестянка. Анна тяжело опустилась на подушку, справляясь с тошнотой и головокружением.
        Кошмары так измучили ее этой ночью, что она не могла снова закрыть глаза, их царапало песком. Слайды-слайды-слайды… Черная тень, что вытягивала из нее силы, а еще девушка, будто ангел, с белыми волосами, что звала-звала-звала.
        Послышались торопливые шаги, и в двери просунулась обеспокоенная Лена. Она явно плохо спала: опухшие серые мешки и отекшие веки выделялись на бледной коже.
        - Аня, все хорошо. Не волнуйся. Ты у нас дома, - девушка зашла мягко в комнату и распахнула шторы.
        - Как это? - пришлось сощуриться и отвернуться от ярких лучей.
        - Прости, не хотела так резко. Тебе надо немного воздуха и природного тепла. Ты почти сутки в отключке пролежала, - проговорила Лена и потянулась к форточке. Щеколда поддалась не сразу. Дернув третий раз, девушка, наконец, справилась с задачей, и в комнату влетел прохладный ветер с запахом дождя. Художница обернулась: - Мы тебя вечером забрали от Разумовых. Тебе плохо стало.
        - А Денис? - Анна решила сделать вид, что не помнит, как ее увозили. От рези в глазах в уголках собрались слезы, а изображение расплывалось. Из-за этого Лена казалась светлый призраком и чем-то напоминала ангела, что приходил в последние сны. Не та ли это девушка, что помогла отцу много лет назад?
        - С ним все в порядке, - ответила Левина, вырвал Анну из потока мыслей. Ее силуэт переместился к стене. - Если бы не ты, не знаю, как дальше… Денис сказал, что ты достала дорогое лекарство.
        - Дорогое? - переспросила Савина.
        - Да. Он интересовался, кто помог тебе найти его, - говорила Лена непринужденно.
        - Я сама не знаю, - честно ответила Анна, пытаясь встать. Не получалось - тяжелая голова все время тянула на подушку. - Не понимаю, почему вы забрали меня? Я не могла там полежать? - голос дрожал и прерывался. Анна потерла веки и вгляделась вперед. Будто из растрескавшегося льда, наружу проступил непривычный интерьер. Уютная комната в сине-белых тонах, со светло-кофейным шифоньером с одной стороны и замощенной рисунками стеной с другой.
        - Аня, там же еще Настя приболела, и Денису нужен отдых. Он месяц в больнице пролежал. Забыла? - ответила Левина. Укор кольнул в сердце, и Анна покладисто кивнула. Чувство вины усиливалось, потому что Настя поранилась из-за нее. Но внезапно душу охватила злость и недопонимание. Почему Денис так быстро от нее отделался? Неужели только из-за лекарства и ее реакции?
        Когда Елена вышла, Анна смогла присесть на край кровати. Даже смогла встать и пройтись немного, но когда ноги подкосились, вернулась обратно и уставилась в пол.
        Она чувствовала, что есть объяснение поступку Дениса. Поняла, что это связано с лекарством, но все равно такое поведение вводило в ступор. Неужели он не захотел бороться? Просто сдался. Просто отпустил ее. Даже не так: вытолкал, словно надеясь, что она, наконец, исчезнет из его жизни навсегда. Скрытность Дениса пугала до судорог. Многие вещи оставались под завесой. Он знал ответы, возможно, не на все вопросы, но многое ему было известно. А разве Анна не заслужила знать? Они не успели поговорить и не объяснились друг перед другом, но, похоже, Разумову это и не нужно было.
        Что дальше? Оставалось только собрать вещи и уехать.
        А как же папа? Как Денис собирается жить, когда закончится действие лекарства?
        Сердце кольнуло в груди от осознания, что вчерашний вечер может быть последний, когда они виделись. У Дениса было такое страшное лицо, когда он пытался выпытать откуда лекарство, что Анна невольно сжалась от воспоминаний. И Лена странно выпрашивала, не иначе подговорил. Ведь Анна не знала в какую игру на самом деле играет проводник. В конце концов, после его агрессии на озере, Анна уже ни в чем не была уверена. Да и эти тайны, бесконечные секреты… импульсивность.
        А как же поцелуй в палате и его беззвучное «прости», когда он считал, что для него все кончено? Неужели это такая игра? Верилось с трудом. Казалось, что Денис - это две личности. Одна не боялась показать ей чувства, другая - хотела причинить боль и втоптать в землю. «Случайный перепихон» тому доказательство. Что двигало Денисом, когда он это говорил? Злость или ненависть? А если банальная правда? Или просто пытался ее оттолкнуть намерено? Но зачем?
        Анна покачала головой и выглянула в приоткрытое окно.
        Взору предстал красивый ухоженный сад: уложенные горкой гранитные камни, вокруг которых разливались островки плетущих цветов самых разных оттенков. Больше всего среди зелено-салатовых паутинок растений выбивались белые и фиолетовые агератумы. Чуть в стороне невысокие пихты и кедровые. Все высажено по правилам ландшафтного дизайна. Анина мама тоже им увлекалась и иногда привлекала ее к пересадкам.
        Савина вспомнила родителей. Как хорошо, что она сдержалась и не рассказала им обо всем и не подвергла их опасности. Но с отцом еще предстоит серьезный разговор. Он много скрывал и ему придётся объясниться. Возможно, он пытался обезопасить их с мамой? Так вот от кого Анна научилась быть скрытной! Вот почему вся их семейная жизнь казалась сладкой-горькой, словно каждый день, как последний!
        Анна попыталась вспомнить хоть один момент, когда отец брал ее на руки или обнимал в детстве. Чтобы хотя бы раз прикоснулся, даже случайно. И не смогла.
        Глянув на руки, Савина стала изучать линии вен на ладонях и запястьях. Сейчас они были слегка вздутыми и ярко выделялись на бледной коже. Сжала кисти. Чувствовалось легкое онемение. Не верилось, что виноват маленький черный камушек и лекарство в крови другого человека. Так вот почему папа никогда не проявлял чувств! Она-то всю жизнь думала, что у него такой темперамент: холодный и скрытный, а причина была другой. Иногда его отстраненность Анна принимала на свой счет, думая, что нелепыми проступками не позволила отцу доверять ей. Но, оказывается, ошибалась. Он просто берег ее.
        Нужно докопаться до истины и помочь отцу и Денису. Анна поняла, что этот жест Разумова «уберите ее от меня» - это всего лишь беспокойство за нее. Проводник понимал лучше, что его прикосновение Анну в какой-то момент убьет. Он ценил ее и берег, как отец. И стало невыносимо стыдно, что думала иначе, что злилась на него. Даже если он и хотел узнать, где лекарство, ее жизнь оказалась важней.
        Громко выдохнув, Анна прилегла на кровать и уставилась в потолок. Люстра из трех оранжевых стеклянных лепестков, казалось, качалась и вот-вот упадет, а светлые обои с нежным узором растекались перед глазами бежевым морем.
        Денис не выходил из головы. Так хотелось его обнять, услышать бархатистый голос, спрятать руки в его теплых ладонях. Анна коснулась губ и прикрыла веки.
        Что такое любовь? Вот что это? Привязанность, тяга, желание? Может ли любовь быть случайной, внезапной и необъяснимой? Нет, конечно. Анна всегда считала, что сможет определить момент, когда это чувство ею завладеет. Она не верила, что это искра. «Любовь с первого взгляда» - та еще глупость! И сейчас Денис был просто отдушиной, человеком, с которым связаны воспоминания и переживания. А еще турмалин, и тайны озера. Это их объединило. Разумов испытывал тоже самое, ведь Анна видела это в его глазах, чувствовала по реакции, когда зашла в палату. Он, словно расцвел, был в недоумении, но сиял от счастья.
        А как же Дима? А что Дима? Брошенное на ветер обещание ничего не значит. Да и почему Анна одна должна что-то выполнять? Где же встречный жест? Если есть какие-то чувства - тайны становятся общими. По крайней мере, Анне это казалось правильным. Да и, скорее всего, с Димой они никогда не встретятся, да и чувств к нему особых не было: только симпатия и болезненное влечение, которому не было объяснений. Потому лучше держаться от него подальше.
        Анна вспомнила их последнюю встречу на берегу и, смутившись, прикрыла глаза. Нельзя так поступать с Денисом. Эти мысли лишние. Дима не ее судьба, и она никогда не сможет быть искренней с ним до конца, не сможет раскрыть свой секрет. И это осознание освобождало ее от нелепого обещания. Пусть прощает. Зачем она тогда ляпнула, что вернется и будет с ним? Да, неудобно получилось.
        Распахнув ресницы, Анна посмотрела на деревянную книжную полку на противоположной стене. Опустила ноги, утонув пальцами в ворсистом ковре, и подошла ближе. Разноцветные корешки высоких и толстых книг навевали чувство покоя. Будто рядом скрыты забытые чудеса.
        Между книгами теснились две фоторамки. На первой Лена со Стасом и их свадьба, на другой - та же парочка на пляже, но уже с Денисом. Анна взяла фотографию и погладила пальцем изображение. Крепкие плечи и мускулы Разумова притягивали взгляд. Он смог сделать невозможное - провести ее к озеру и вернуть оттуда живой. Чего ему это стоило, Анна не представляла, но хотела узнать. Прикоснулась к фото: его руки, что теплее самого яркого солнца, пальцы, которые были ласковей утреннего лучика. Так хотелось сейчас к нему.
        Но как теперь? Анна горько сглотнула. Если даже она найдет лекарство для Дениса на более длительный срок, что это изменит? Она не сможет к нему прикасаться. Сама виновата. Ведь не забери тогда этот жалкий шерл и не оставь его у отца, он бы до сих пор был у Дениса, и они смогли бы быть рядом, хоть изредка. За постоянно Анна не смела и мечтать. Слишком нереально. Присмотрелась к глазам проводника, что казались на фото светлее листьев мяты. Он счастлив на снимке. Смеется, смотрит открыто. Анне на секунду показалось, что Денис сейчас приоткроет губы и скажет: «Иди ко мне». Зажмурилась, чтобы заглушить глупые мечты.
        Перевела взгляд на художницу. Лена обнимает мужа и широко улыбается в кадре. Волосы заплетены в слабую косу на бок, незакрепленную резинкой. Край ослабился и расплелся. Это придало девушке легкий и очень нежный вид. Глаза синие и как всегда ясные. От нее веяло свежестью и детской хрупкостью. Она хороший человек и надежный друг. Ей можно довериться. А то, что Лена еще и тонкий психолог Анна поняла по рисункам, особенно подаренной картинке, где они нарисованы с Денисом. Анна спрятала этот набросок дома и никогда не смотрела на него - было слишком больно. Тогда она ни на что не надеялась и просто вырывала Разумова из сердца. Сейчас все поменялось. Но все равно больно: только теперь по-другому.
        Стас обнимает жену за плечи и собственнически прижимает ее к себе. Рука девушки лежит на его груди. Он крупнее Дениса, шире в плечах и выше ростом. Тоже улыбается, но более сдержанно и строго. Видимо, Денис Левиным доверяет, как себе, недаром именно их попросил увезти во время опасности.
        Анна вдруг вспомнила Влада. Ее слегка передернуло. Вот такого друга она пока принять не могла, слишком резкий и грубый. Поставила фото на место и прошла дальше по комнате.
        В углу ютился компьютерный стол, над которым огромной лапой нависла лампа.
        На стене были развешаны рисунки, схемы и зарисовки. Карандашные, акварельные, но встречались и быстрые зарисовки ручкой. На столе лежали стопками картинки, а еще ровным рядом встроились стаканчики с карандашами и кисточками. Наборы красок, баночки для воды и прочие художественные принадлежности и прочие мелочи.
        Савина полистала несколько рисунков и, задержавшись на одном из самых темных, снова вспомнила второго друга Дениса - Влада. Он не скрывал своей ненависти к Анне, но Разумов был верен ему. Анна вспомнила слова Дениса: «Я не просил ее душить!», и потупленный взгляд темноволосого. Значит Влад боялся за жизнь друга искренне и устрашение Анны было всего лишь попыткой добиться результата. Ведь она взяла камень, а Влад за Дениса пошел бы на многое. Странная привязанность, словно он чувствовал себя обязанным. Но бояться она его не станет. Он только с виду страшный волк, а на самом деле бедная овечка. Особенно если вспомнить, что без камня - он беспомощный инвалид. Как и Денис. Невероятно! Как она могла так опрометчиво взять то, что сохраняло жизнь любимому. Что? Нет, нет, просто мужчине, который ей очень нравится. О любви задумываться рано.
        Анна вдруг осознала, что родители хранили слишком много секретов. Они вдвоем, или только отец? Она ведь часто замечала, как мама притягивает ее к себе, а отец поджимает губы и выходит. Словно не хочет видеть. Значит, это было для него важно. Попыталась вспомнить, были ли случайные прикосновения. Не получилось. А еще Анна не могла сопоставить было ли ей плохо, когда отец был рядом. Кажется, она этого не замечала. Но, может, это случилось в раннем детстве, и Анна просто не помнит?
        А вот слайды, которые Анна видела, когда касалась камня, тревожили. Что за место ей чудилось во сне, что за люди? Тень с красными глазами и белая девушка. Кто они все? Что значат эти сны? Возможно, расшифровка снов поможет разобраться, почему минерал так на нее действует. Анна передернулась от неприятной волны воспоминаний. Гадкие ощущения с бешеной скоростью впились в грудь и заставили Анну согнуться, будто ее засосало в липкую горячую смолу.
        И ее осенило. Придется снова сделать это и удержаться подольше в сознании, чтобы разобрать видения. Значит, нужно заставить Дениса прикоснуться к ней. Можно попросить камень у Влада, но Анна сомневалась, что тот поможет да искать его дольше, чем встретиться с Разумовым. Хотя, на крайний случай, пойдет и к кудрявому.
        Собравшись с духом, Савина вышла из комнаты, чтобы найти Лену.
        Глава 4. Выше всяких сил
        В галерее было светло. Справа висели огромные картины с сюрреалистическими сюжетами. Их освещали узкие лампы похожие на мини-прожекторы.
        - Лена, я уже здесь, - сказал Денис в телефон и прошел по гладкому кафельному полу в центр залы. Эхо стука каблуков глухо откликнулось на втором этаже, куда уходила широкая лестница с деревянными ступенями.
        Послышались мягкие шаги. Лена перегнулась через белые пластиковые перила и махнула рукой:
        - Поднимайся!
        Денис выдохнул. Как неприятно скрывать что-то от своих близких, друзей. От себя. Когда же это закончится? Он прошел мимо длинного стола, что прятался в нише под лестницей. Поднимаясь, Разумов думал, что возможно скоро все закончится, и тогда тайны будут бессмысленны.
        Наверху было светло. Широкий холл, много окон, цветов и картин.
        - Я в кабинете! - позвала художница.
        Разумов надеялся, что ей удалось хоть что-то узнать. По крайней мере, она была взволнована, когда звонила, а Левину он никогда не ловил на вранье.
        Едва уловимый запах клубники показался знакомым. Денис приостановился на секунду у двери, терзаясь сомнениями, но все же зашел внутрь.
        - Дэн, присядь на диван, - глухо заговорила Елена из соседнего помещения. - Я тут вся в краске. Сейчас умоюсь.
        - Да, хорошо, - ответил Разумов и, облегченно рухнув на мягкое сидение, раскинул руки в стороны. Прикрыл устало глаза. Кажется, все не так плохо, как он ожидал.
        Издалека плескалась вода, и слышался приглушенный женский говор. Что-то не так. И тогда Денис услышал то, что сейчас было так некстати, но понял он это слишком поздно. Дверь болезненно скрипнула и захлопнулась. Уныло щелкнул замок. Лена обманула. Оборачиваться не было смысла, он знал, что за спиной стояла Анна.
        - Тебе нельзя приближаться ко мне, - тихо проговорил Денис и, собрав руки, положил их на колени. Затем потер лицо, соображая, как не довести ситуацию до полнейшего краха. Глупые женщины подстроили встречу. Савина умела задурить голову, недаром Лена согласилась на фарс. Очень далеко, в глубине здания послышались удаляющиеся шаги художницы. Ее крошечные каблуки выстукивали по деревянной лестнице ровную печать.
        Савина бесшумно ступила ближе.
        Денис подорвался, и отошел к круглому окну, все еще не оборачиваясь. Он не хотел ее видеть, не мог смотреть в глаза. Это выше его сил.
        - Прости, что пришлось обманом тебя заманить, - заговорила она ласково. Почему он не догадался по голосу Лены, что это ловушка? Почему не прислушался? Ведь просил же ее узнать только, зачем было с Анной сталкивать?
        Савина сделала еще несколько шагов. Подошвы шуршали по паркету настойчиво и дерзко, каблуки стучали, как часы, что отнимали у него силы. У нее силы.
        - Ты не сделаешь этого! - шикнул Денис так грозно, что сам испугался. Слегка повернул голову и, заметив, что девушка потянулась к нему рукой, отодвинулся в сторону.
        Анна замерла и отступила. Вернулась к дивану и, присев на край, швырнула сумочку в стопку подушек.
        - Я должна… ты должен позволить… - спокойно сказала она.
        - Что? Совсем свихнулась? - вспылил Разумов, обернувшись.
        - Думай, что хочешь. Но пока ты не позволишь прикоснуться к тебе, Лена не откроет дверь.
        - Та еще предательница, - буркнул Разумов.
        Просторный офис больше напоминал комнату. Ряды пестрых картин на стене выбивались из общего стиля. Мягкий светлый диван, подушки на нем, аккуратный журнальный столик в стороне, даже комод с зеркалом и стулья с высокими мягкими спинками создавали домашний уют.
        Уйти или убежать было некуда. Анна легко сможет прикоснуться к нему в таком тесном пространстве. Второй этаж, дверь заперта снаружи и выглядела прочно. На крайний случай, можно выбить, но пока Денис это сделает, Анна не просто коснется, а погибнет от его присутствия. Может, спрятаться? Разве что под диваном, или прикрыться пуфиком. Смешно! Девушки удачно выбрали место, где он скован в движениях. Бегать от Анны по кругу - не вариант. Да и можно и не подходить близко, жидкость в его крови будет влиять на расстоянии. Как же нелепо! Ну, что она за глупое создание? Денис ведь видел, как ей стало плохо от легкого прикосновения.
        От страха за ее жизнь бросило в дрожь. Он не хотел снова переживать ее медленное увядание, не хотел быть причиной ее страданий.
        - Что ты хочешь? - наконец, спросил Денис. - Зачем это?
        Анна сидела неподвижно, не сводя с него голубых глаз. Словно пыталась уловить его мысли. На ее лице игрались эмоции: от ласковых и нежных до строгих и жестких. На секунду приятный лик девушки перечеркнул отпечаток боли. Присутствие Дениса уже на нее влияет: сердце ускорило бег, дыхание стало затрудненным.
        - Аня, прошу. Прекрати. Ты убиваешь себя!
        - Разумов, ты же сам хотел встречи, - девушка устало выдохнула и подобралась. - Или не ты просил Лену выведать у меня о лекарстве? Ну, так вот я! Спрашивай! - ее голос дрожал и повышался. Она заметно нервничала и комкала края платья.
        - Говоришь так, словно у тебя есть условие, прежде чем ты все расскажешь, - разозлился Денис и скрипнул зубами.
        Анна горько усмехнулась. Ямка на ее щеке появилась и исчезла.
        - Скажу то, что знаю, - ответила с придыханием и опустила голову в ладони. - Чем больше тянешь, тем трудней это будет сделать.
        Денис выглянул в овальное окно.
        Осень только начиналась. Город окунулся краями пейзажа в желтые и алые краски. На лазурном покрывале устало плавали белесые облака.
        - Прошу тебя, - тихо сказала Анна. - Дай мне посмотреть видения, или мне придется искать этот шерл у кого-то другого. У Влада, например.
        Разумов снова посмотрел в ее глаза, такие же как небо на горизонте. Было неприятно от происходящего. Денис чувствовал, что девушка едва сдерживается: сердце бьется быстрее, чем у бельчонка. Она не должна так рисковать!
        - Мы сейчас, как торговцы, - устало и глухо проговорил Денис. Стиснул челюсть и, показалось, раскрошил эмаль. - Ты понимаешь, что смотрится это нелепо? Влад уже уехал домой, и ты его не дозовешься и не найдешь. И что еще за видения?
        - Я, - она замялась, - когда касалась твоего брелока, выдела что-то. Но я избегала этого, боялась. Думала, что схожу с ума.
        - Анна! - остановил ее Денис. - Не влезай в это. Я тебя умоляю!
        - Да уже влезла. Я не успокоюсь, пока не выкопаю правду. С тобой или без тебя - неважно.
        Девушка хмыкнула, а потом, процарапав пальцем по коже дивана, сказала:
        - Если придется, найму другого гида и снова схожу к озеру. Но на этот раз найду камень, потому что знаю где искать. Денис, - продолжила она мягче, - вместо разговоров я лучше бы повисла на твоей шее и приникла с поцелуем, но знаю, что ты не позволишь. Убежишь, - стрельнула властным взглядом, заставляющим Дениса робеть и плавиться.
        - Догадливая, - повел плечом. От ее слов о поцелуе свело челюсть. Невыносимо желать чего-то без шанса взять. Особенно когда оно рядом.
        - Знаю, что микстуры хватит ненадолго, - продолжала Савина. - Не хочу видеть потом, как ты умираешь, - она посмотрела в сторону и быстро заморгала, будто смахивая непрошенные слезы. - Я себе этого не прощу. Мне нужны ответы.
        - А они есть? - Денис был на распутье. Сказать, что ему не нужны - соврать, но подвергать Анну опасности он не мог. Да и что это даст? Почти прорычал: - То есть смотреть, как я умираю ты не хочешь, а позволить мне быть причиной твоей боли - это проще простого?
        Анна со вздохом опустила глаза. Посмотрела на свои пальцы и, перебрав каждый, сцепила кисти в замок. Денису до ужаса хотелось сгрести ее в объятия. За дерзость, строптивость, непослушание. Но нельзя, нельзя, нельзя!
        Вскинув голову, девушка бросила в Дениса полный уверенности взгляд. Показалось, прожгла дыру в его сердце.
        - Мы сможем узнать ответы… - она протянула руку и мягко улыбнулась. - Доверься. Чего ты боишься? Пока ты рядом со мной все будет в порядке.
        - Нет, - Денис замотал головой. Отошел еще к окну и почти врос в стену. - Я не стану намеренно тебе вредить. Я видел, как пошла кровь, и видел, как ты изменилась в лице от моих… Ай! - махнул в сердцах и отвернулся.
        - Это нужно сделать, - стояла на своем Анна.
        - Не понимаю, - Разумов скользил взглядом по серым крышам домов, за которыми расстилалось густое молоко тумана - частый гость в Прибрежном. Денис напрягал слух, и ее состояние его беспокоило все больше. Анна сидела, не шевелясь. Нужно как-то выбраться отсюда, ведь девушка не понимает с чем играет. Сердце выскакивало из груди, будто вот-вот выйдет из строя. - Аня, зачем тебе это?
        - Да потому что я могу увидеть ответы! - вскрикнула она, хлопнув в ладоши.
        - Как? Убивая себя? - бросил злой взгляд через плечо.
        Она неопределенно мотнула головой.
        - Ты же поможешь, спасешь, как всегда. Как каждый раз спасал, - ласково сказала девушка и встала.
        - Анна, стой на месте! Я не шучу! - Денис вжался еще сильней в окно, казалось, что оно сейчас лопнет, и все закончится.
        - Но ты же хочешь знать, кто дал мне лекарство? - наступая, пробормотала она.
        Денис засуетился, выбирая короткий путь, чтобы убежать.
        - Не такой ценой! - возмутился он и шагнул в сторону.
        Анна еще пододвинулась. Глаза в глаза. Без слов. Она потянула руку, а он шарахнулся в угол. Невыносимо хотелось почувствовать ее пальцы в своих ладонях, но он знал, что будет. Нужно убраться отсюда, пока они оба не перешли черту.
        Денис резко рванул и, обогнув стол, в несколько шагов добрался до двери. Застучал кулаком.
        - Левина, открывай сейчас же! Мы уже поговорили!
        - Лена не откроет, пока я не позвоню, - спокойно ответила Анна, остановившись у стола.
        - Совсем спятили? Как ты позвонишь, если отключишься?!
        - Ты наберешь с моего номера, - пожала она плечом. - Я не знаю, как еще узнать хоть что-то. Ты молчишь, хотя знаешь много, а больше мне некого спрашивать.
        Она перекидывала из одного стаканчика в другой карандаши. Методично, слажено, выставляя их один за другим в ряды. Очередной, отлично заточенный, задержала в пальцах и покрутила перед собой.
        Сердце Дениса пропустило удар. Что она задумала?
        - Аня, прошу тебя. Умоляю. Выпусти меня. Это нелепо. Глупо. Безрассудно! - Денис потер губы и потрепал волосы на затылке. Эти Анины выходки донимали, цепляли самые глубокие чувства. Уперлась, как и с чертовым походом. Ну, сходили! Что дальше? - Ты хоть иногда думаешь о других? Анна! - он почти закричал.
        В ее глазах горела решительность. Разумов понимал, что загнан в угол, как мышь. Причинять ей боль - это хуже, чем резать себя по-живому. Захотелось выплюнуть проклятую микстуру: остаться инвалидом навсегда, но лишь бы не вредить ей. Лучше неминуемая смерть, чем прикосновения, которые убивают дорогого человека.
        - То есть ты согласен не искать? Не хочешь бороться? - девушка подошла ближе. До нее оставалось расстояние чуть больше вытянутой руки.
        - Просто стой на месте. А лучше отойди, - шикнул Денис. - Иначе мне легче выпрыгнуть в окно, - он шагнул в сторону. Анна отзеркалила его движение, зажимая карандаш в руке.
        - Я должна это сделать, - она склонила голову. Волосы занавесили бледное лицо. На лбу бисером проступила испарина.
        Они замерли возле двери. Разумов сдерживал эмоции, как мог. Невероятно трудно было стоять рядом с ней и понимать, что все кончено. Они не смогут быть вместе, даже если найдут долгосрочное лекарство. Денис подумал, что месяц в больнице, когда он был прикован к постели, оказался легче, чем сейчас: иллюзорное присутствие счастья, которого не можешь коснуться. Оно, как песок - ускользало сквозь пальцы. Оставалось только глотать боль, пытаться дышать приторным воздухом, наполненным горечью и безысходностью.
        Разумов повернулся к двери и снова забарабанил.
        - Лена, открывай! Хватит уже!
        Дернул ручку - безрезультатно.
        Анна прыснула.
        - Лена-а-а, - заголосил еще громче Денис. - Ане плохо! Открывай немедленно! - глухие удары отбивались в груди. Денису чудилось, что сердце уже проломило ребра и выскочило наружу. В глазах потемнело, а воздуха в легких совсем не осталось.
        Оглянулся на Анну. Прищурившись, она теребила в пальцах карандаш. Не шутит. Задумала что-то.
        Девушка быстро вернулась к столу и, клацнув карандашом по столешнице, выстрелила уверенным взглядом.
        - Придется, Денис. Не думаю, что это слишком опасно. Я ведь находилась с тобой рядом долгое время и только изредка мне становилось совсем плохо. Подозреваю, эффект накопительный. Так что, чем больше тянешь, тем хуже. Но тебе видней, - Анна резко отвернулась, будто собираясь с духом.
        Солнце из окна очертило ее русые волосы: вокруг них появилась тонкая золотистая подсветка. Анна походила на сон. Тянешься, а она ускользает и тает на глазах.
        Девушка покатала карандаш по стеклу, неприятно щелкая гранями.
        - Что ты задумала, Савина? Что бы это ни было - забудь! - умолял Денис. Хотелось истерически засмеяться. Она знала, на что давить. Знала и пользовалась, а его душа обливалась кровью. Грохнул еще раз об дверь. Кулак так и застыл на деревянной поверхности.
        Опустив плечи, Анна шумно выдохнула.
        Денис умоляюще глянул на нее и прошептал:
        - Ты сознательно сейчас издеваешься надо мной и собой? Все ради призрачного шанса хоть что-то узнать?
        - Я видела! - отчеканила девушка. - В моей голове есть больше, чем мы думаем. Почему? Не знаю. Но ответы есть. Должны быть, - Анна стояла спиной и говорила, глядя в сторону.
        Денис залюбовался ее утонченным профилем. Хотелось верить, что в этих словах есть хоть капля надежды. Он даже верил всем сердцем, что она права. Последние десять лет были тихим и жутким кошмаром, где ему приходилось быть на грани. А если, и правда, Анна сможет что-то увидеть? Но стоит ли так рисковать из-за иллюзорной надежды?
        - Аня, может есть другой способ?
        Она немного развернула плечо. Карандаш замер. Указательный палец Анны крепко прижал его к столешнице.
        - Мой отец в этом замешан, - выдохнула она и провернула случайно одну грань. Раздался щелчок, отчего девушка вздрогнула.
        - Что?! - Денис неосознанно двинулся вперед. Всмотрелся. Прислушался. Не лжет. Задержав дыхание, со свистом прошептал: - Не может быть…
        - Я тоже так думала. Но камень, который я взяла у тебя, помог ему вылечиться, - Анна повернулась лицом и присела на краешек стола. - Когда вернулась из Прибрежного, отец был в больнице. Я сутками сидела у его кровати. Тогда думала, что не выдержу - так было плохо. Помнишь, как часто случались приступы на озере?
        Денис кивнул, а девушка продолжала говорить:
        - Папе неожиданно стало легче. После того, как его выписали, я спрятала шерл в доме родителей, потому что мне было больно к нему прикасаться. Едва на ногах стояла, убегала с кашлем в ванную и там корчилась от боли. Я давно живу в городе - снимаю квартиру. Тогда я неосознанно старалась приезжать к родителям пореже. Из-за этого минерал на меня не действовал, но зато контактировал с папой. И, о, чудо, он совсем поправился! - Анна всплеснула в ладони, а на лице заиграла горькая ухмылка. - Несколько дней назад у него забрали этот чертов турмалин шантажом, и папа не успел сказать кто - в реанимацию попал. Если бы не лекарство, что я привезла тебе, он бы не выжил, - Анна опустила глаза и заломила пальцы. - Я не знаю, кто наш благодетель. Но это женщина, точно. Потому и хочу попробовать хоть что-то узнать своим способом. Ты же молчишь! Не отвечаешь на вопросы!
        Разумов отмахнулся и сжал губы. Если бы она знала, чего ему это стоит.
        Опустился на диван. Он всегда думал, что одинок со своими тайнами, а оказывается, что нет. Значит, и приезд Анны, и этот дурацкий поход были чьим-то планом. Но кто мог за этим стоять? И так ловко подводить их друг к другу? И какой смысл тащить девушку к озеру? Он чувствовал, что не просто так не смог противостоять. Упирался, но не отказал, не хотел идти, но пошел.
        Догадка острием ножа вонзилась в сердце.
        - Аня, я выясню, - торопливо проговорил Денис. - Ты должна сейчас меня отпустить. Поверь, это очень опасные игры. Не влезай, прошу тебя.
        Девушка мотнула головой. Упрямая.
        Разумов сжал кулаки, треснул по колену, чтобы отрезвить себя. А вдруг Анна врет? Он ведь знает, что будет, если… Нет! Никаких «если» не может быть.
        Савина не сводила с него мутных глаз. Ресницы вздрогнули и затрепетали. Она схватила карандаш со стола и строго изрекла:
        - Не хочешь так, будет по-другому! - ее левая ладонь легла на стекло, вторая занеслась над столом, и карандаш полетел острием в кисть.
        Денис и не понял, как очутился рядом. Девушка выгнулась, будто от удара хлыстом, и крепко зажмурилась. Рукой вцепилась в его плечо и захрипела. Анна готова была это сделать. А он нет! Попытался одернуться, но она будто вросла в его кожу. Девушка вдруг открыла глаза, и он не увидел зрачков и радужек. Наружу струился белый свет.

* * *
        Глаза резануло ярким бликом. Анну выгнуло дугой, пальцы непроизвольно сжались и окаменели. В голову ворвался вихрь картинок. Он сметал все на своем пути: воспоминания, эмоции, настроение. Старые заменял новыми, словно переставляя шахматные фигуры на доске.
        Первой прорисовалась картинка, где мрак поглощал мир: люди сникали и крошились, словно распадаясь на атомы. В воздухе витали пепельные хлопья, что забивали дыхание.
        Другое изображение показало высокую худую женщину с глазами цвета заката - грифельно-серыми, с алыми нитями капилляр. Она взмахнула широкими белыми рукавами, и из пальцев потек бурый вязкий поток, похожий на кровь.
        Картинки группировались, путались, перемещались. Так сложно было разобрать, что на них. Как нарезка кадров из разных фильмов.
        Следующий слайд выбросил сознание на берег моря. Анна с трудом поняла, что это ее воспоминания. Она настроилась и смогла увидеть четче себя и Дмитрия. Именно тогда она дала нелепое обещание.
        Значит, она может настроить так любое воспоминание, которое есть в ее голове.
        Попыталась поймать правильные ощущения, но ее внезапно подкинуло и выбросило в замыленную туманом долину.
        У озера Анна увидела молодых мужчин. Их было четверо. Покружившись вокруг них, она замерла возле одного, очень похожего на ее отца. Он был испуган, кричал, но высокий свист заглушал его слова.
        Стало трудно дышать, грудь неприятно сдавило. В глаза сыпнуло песком. Когда резь прошла, картинка сменилась на растянутый до горизонта пустырь. Анна прищурилась, чтобы хоть что-то разобрать, но в глаза будто попало молоко.
        Резкая горечь растекалась по телу. Картинки ускорялись, щелкали, превращаясь в бесконечное слайд-шоу. Анна уже не чувствовала рук, пальцев, тела, словно душа оторвалась и воспарила. Она увидела разрезанный мир пополам на черный и белый цвет, а внизу, как ямка у песочных часов, маленький коловорот. Обе субстанции смешивались и, погружаясь плавно в дырку, исчезали. И как Анна не пыталась рассмотреть, что там за пределами падения - не могла разобрать.
        Сердце прострелило электрическим током. Она дернулась. Затем еще раз. И все затихло. Но глаза Анна так и не смогла открыть.
        Вязкая тишина и темнота поглотила ее. Не получалось двигаться, думать. Будто она застыла в пространстве. И Анна поняла, что этот пустырь ее финал…
        Очнись…

* * *
        Девушку согнуло. Она крепко ухватилась за плечо, и Денису показалось, что ключица сейчас треснет.
        Анна смотрела вперед. В глазах, будто разливалось молоко, а ресницы подрагивали, как дрожащие на ветру голые ветки сливы.
        - Аня, ты пугаешь меня… - шепнул Разумов, и попытался отцепиться.
        Руки были свободны, но он не мог скинуть оковы: девушка словно приросла. Хотел отойти, но тело каким-то странным образом окаменело. Казалось, через все нейроны прошел ток и перепалил все что только мог на своем пути, делая его беспомощной статуей.
        Анну дернуло несколько раз. Затем она зашипела, все еще не закрывая глаза. Белая бездна затягивала и поглощала. Пальцы стискивались сильнее. Костяшки побелели, а плечо Дениса выламывало жуткой болью. Но больнее было от осознания, что он не может ничего сделать. Не в силах остановить этот ужас.
        Закричал. Громко. Казалось, что от звука его голоса в окне зазвенели стекла.
        - Нет! Так не должно быть. Аня, очнись, прошу тебя. Очнись… - запричитал Денис, понимая, что еще несколько секунд, и произойдет непоправимое. Какой же он слабак! Нужно было бить двери и проломить себе череп, нельзя было ей позволять подходить. Но сам же пылал и желал прикоснуться к ней. Глупец! Почему судьба сыграла с ними в такую злую шутку? За что?
        Разумов старался не касаться Анны свободными руками: поднимал их повыше и пытался скинуть. Тело не слушалось: не получалось повернуться или шевельнуться. Тряска Анны передавалась через ее руки, бежала по плечам к позвоночнику и, как землетрясение, разрушала их обоих изнутри.
        Нужно остановить это! Но как? Сил оставалось все меньше.
        Шумно выдохнув, Денис резко потянул девушку за талию к себе. Сквозь тонкую ткань платья почувствовал ее горячую кожу. Хватка Анны ослабла, и боль с плеча ушла. Может, он просто уже ничего не чувствует?
        Радужка Анны поменяла белый цвет на алый, а из носа яркой змейкой потекла кровь.
        Денис нежно погладил девушке спину, второй рукой переложил копну русых волос на одну сторону. От них пахло сладкой весенней ягодой.
        Левая сторона тела онемела. Денис обнял девушку за плечи и сделал тяжелый почти незаметный рывок. Напряжение забирало остатки сил. Пот выступил на лбу, а судорога переместилась на правую сторону. В кончиках пальцев стучал ток. Остро. Больно. Будто отсчитывая последние секунды их жизни. Положив голову Анны себе на грудь, Денис заглянул в ее глаза. Сердце, казалось, замерло, и запустить его снова - уже не судьба. Радужки девушки все еще были алыми, как небо на закате перед бурей.
        Неожиданно ресницы Анны дрогнули, и веки закрылись. Дениса прошибло током. Снова. Почти искры посыпались из глаз. Его непроизвольно прижало к девушке, и очередной разряд выбил на секунду почву из-под ног. Разумов стал заваливаться набок, увлекая Анну за собой. Он видел, что они летят в стеклянный стол. С трудом дернув ногой, Денис в последнюю секунду оттолкнул преграду. Они упали на пол, а стол грохнулся об стену с окном. Звякнули ручки и карандаши в стаканах.
        Какое-то время ничего не происходило. Денис не мог прийти в себя: лежал и смотрел в потолок, вдыхая аромат ее волос. Потом голова Анны безвольно съехала с его плеча, а худая рука отцепилась и глухо брякнула о паркет.
        Денис, приподнявшись, прижал девушку к себе. Прислушался, приложив голову к ее груди: сердце бьется, но слабо.
        - Аня, очнись! - заговорил он хриплым голосом. Сдерживая головокружение и тошноту, осторожно развернулся и выбрался из-под ее обмякшего тела. Подхватил Анну на руки и уложил на диван.
        Набрал Лену, и Левина быстро протараторила, что бежит.
        Денис присел рядом и всмотрелся в бледное любимое лицо. Им обоим нужно время, чтобы не было так остро и больно. Они не смогут больше видеться. Лучше будет, если она уедет из Прибрежного. И побыстрей.
        - Аня, я найду ответы, обещаю. Очнись, милая, - тихо говорил Денис, поглаживая ее щеку. Сероватый цвет лица девушки настораживал, под глазами залегли темные круги. - Лучше бы я прыгнул в окно, чем вот так… Пойми, я не могу смотреть, как ты каждый раз умираешь на моих руках. Это предел. Хватит же! Очнись…
        Но она молчала и не приходила в себя. Нужно быть подальше, а он заперт с ней и, будто яд, отравляет ее снова и снова. На миг показалось, что пульс Анны затих. Его собственное дыхание было таким частым, что Денис толком ничего другого не мог расслышать. Он навис над девушкой и пытался уловить малейшие изменения. Но ничего не происходило. Он. Не. Слышал ее пульса.
        Чувства захлестывали. Хотелось коснуться бледного лица, целовать припухшие губы, согреть холодные и посиневшие пальцы, но он боялся. Выдохнул - прислушался. Слабый удар. Еще один. Тишина. Снова тишина. Темнота.
        Денис съехал на пол. Рухнул перед ней на колени и, опустив голову, коснулся лбом ее лба. Анна была холодной и задеревеневшей.
        - Прости, что позволил. Очнись. Ты только очнись. Не оставляй меня…
        Дверь дернулась и распахнулась. На пороге стояла Лена. В глазах читался испуг и вина. Денис посмотрел на нее невидящими от слез глазами и мотнул головой. Художница прижала руку ко рту и зашла внутрь. Она тихо всхлипнула:
        - Денис, я не знала, что все так…
        Левина еще что-то говорила, но Денис не разобрал.
        Не смог защитить Анну. Единственное, что было для него важно. То настоящее, что захватило душу еще до приезда девушки в город. Подписывая договор о походе, Разумов уже знал, предчувствовал, что ставит подпись под своим смертным приговором, но никогда не думал, что исход будет вот таким нелепым. Стиснул зубы. Денис не мог принять такой конец. Не она должна была уйти, а он. Это все его вина! Его грехи сейчас отмываются, его тайны сломали ей жизнь. Но Анна здесь при чем? Так же, как и Настя, любимая расплачивалась за его прошлое. Денис знал, что это неизбежно. Должен был сделать выбор и не смог.
        Лена стояла неподвижно и остекленело смотрела на девушку.
        Разумов тряхнул головой, словно отгоняя страшный морок. Затем взял лицо Анны в свои ладони и нежно поцеловал ее в губы. И бросился к окну, резко распахнув ставни.
        - Что ты делаешь?! - пискнула Левина.
        - То, что должен был. Мне нельзя быть рядом с ней. Каким-то образом мы связаны, я не знаю, как и почему, - он выглянул на серый асфальт. Недалеко, высоты мало, чтобы убиться. Головой вниз, что ли?
        - Дурак? Тебя дите дома ждет! А ну сейчас же бери себя в руки! Ты в состоянии шока. В неадеквате. Чем думаешь?! - заверещала художница. - Хочешь уйти? Так дверь открыта! Иди!
        Он развернулся и злобно процедил сквозь зубы:
        - А чем ты думала, когда согласилась на эту авантюру? Я же сказал! Я же просил! Ты же видела, какой она от меня уезжала? Или мне разжевать надо было, что это я на нее так влияю? Мы знакомы с тобой много лет. Как ты могла мне не поверить?
        Лена, присев, стала ощупывать запястья Анны. Пожала плечами. Ее спокойствие убивало.
        - Не знаю. Я просто поверила ей. Какое-то внутреннее чутье. Дени-и-ис, перестань. Вызови лучше скорую.
        Лена еще что-то говорила, но слова пролетали мимо ушей. Денис не слышал Аниного пульса. Больше не слышал. Самого дорого для него. Со дня приезда, с ее появления, с их первой переписки в скайпе, первой встречи в кафетерии. Не. Слы-шал. Зачем теперь его сердце бьется? Ради чего?
        Свежий ветер коснулся разгоряченной щеки, царапнув песком. Денис поежился. Дома его ждет Настя. Но будет ли она счастлива рядом с ним теперь? Сможет ли он продолжать жить и делать вид, что все нормально? Давно все вышло из-под контроля. Он один причина всех этих бед. Только он.
        Разумов вспомнил пустоту, что заполняла его душу, пока он лежал в больнице. Это было невыносимо. Хотелось, чтобы время остановилось, захлопнулось, взорвалось, чтобы все закончилось. Даже сестренка не могла ему помочь. Денис понимал тогда, что это конец, а сейчас вроде бы появился шанс, но и он оказался призрачным.
        Подоконник треснул под пальцами, и Разумов невольно отдернулся. Нужно просто сделать шаг.
        - Де… ни-ис-с-с, - тихий шепот Анны долетел до ушей, и сердце запустилось вновь.
        Обернулся.
        - Разумов, внизу вода в баллоне! Бегом! - приказала Лена, вытирая салфеткой кровавые потеки с Аниных губ.
        Денис не мог отвести взгляда от открытых синих глаз, не алых или белых, а ее - голубых и чистых, как озерная вода. Слезы невольно потекли по его щекам. Он ринулся к ней. Никогда не был таким сентиментальным. Замер в метре, а затем рухнул на дощатый пол. Хотел коснуться, и это желание выламывало изнутри, но он знал, что нельзя. Руки так и застыли в напряженном воздухе.
        - Лена, сходи ты, - попросила тихо Анна и, посмотрев на белокурую, аккуратно погладила руку девушки. Левина кивнула и мигом выскочила в коридор.
        - Аня, как же так? Я думал, что это все… - Денису было плевать, что сейчас он выглядел, как униженный, раздавленный мальчик. Не мужчина, который может защитить своих женщин, а раздавленный каблуком слизняк. Кожу обжигали слезы, а сердце грохотало, как оголтелое.
        - Плакса, иди сюда, - Анна поманила рукой.
        Разумов выдохнул:
        - Нельзя.
        - Можно. Сейчас можно, - она тепло улыбнулась. - Доверься, - поднялась и опустила ноги на пол. Поправила складки платья.
        Денис осторожно сделал шаг, но дотронуться все равно не решился.
        Этот месяц, пока Савина уезжала в Центральный, был для него невероятно трудным. Его жгло изнутри все невысказанное и скрытое.
        - Иди сюда, - Аня похлопала по дивану, приглашая его сесть рядом. - Глупый, пока время есть.
        Савина, не отводя взгляда, тихо смеялась. Девушка была так свежа, что с трудом верилось будто она только что висела на краю пропасти, между жизнью и смертью.
        - Ань, прости меня, - Денис виновато опустил глаза. Он все еще чувствовал себя раздавленным. Был счастлив, что девушка жива, но не верил в то, что это надолго. Денис знал, что жизнь уготовила ему еще тысячи преград. Просто сейчас небольшая передышка.
        Теплая рука коснулась колючего подбородка. Он совсем себя запустил. Не мог думать ни о чем кроме этого треклятого лекарства и не заметил, как сам же завел пружину этого капкана.
        - Не вини себя, это ведь я тебя заманила, - она изучала мягкими пальцами его скулы, щеку, замерла на миг возле губ.
        - Но…
        - Хватит уже! - она подвинулась и нырнула в его объятия. Денис сомкнул руки у нее за спиной и шумно выдохнул. Анна вздрогнула.
        - Что? Снова? - он напрягся и попытался отстраниться, но она удержала его руки и еще сильнее прижалась к груди.
        - Так хочется провалиться в вечность, - прошептала, выдыхая теплый воздух ему в шею.
        - Зачем?
        - Чтобы быть рядом с тобой. Чувствовать тебя.
        - Ты слишком добра, - Анна подняла голову и подарила искренний лучезарный взгляд. Она вытянула руку и нежно вытерла застывшую слезу на его щеке.
        - Это я добра? - показала каплю на пальце.
        Денис не ответил. Он уже не мог думать о запретах, не мог сопротивляться. Просто отпустил себя и время потекло вязкой патокой. Склонился и коснулся ее губ. Неистово, страстно, словно прыгнул в вулкан с кипящей лавой.
        - Денис, снова-а-а… - девушка резко отстранилась. Перевела дух. Нежность в глазах сменилась на испуг. Времени для счастья было слишком мало: ее зрачки стали высветляться. - Обними меня покрепче, я хочу запомнить эти ощущения.
        - Аня-а-а…

* * *
        Анна долго смотрела вслед удаляющейся машине Разумова. Ей казалось, что автомобиль натягивает незримую нить в сердце, отчего оно обливалось кровью.
        Пока ехали к отелю, Денис был очень напряжен, все время осматривал ее беспокойным взглядом. С одной стороны - его внимание было дорого, а с другой - это означало, что им нескоро быть вместе. Анна теперь долго не решится повторить эксперимент с прикосновением. Да и Разумов не позволит.
        Удивляло, что Денис так и не спросил, что она видела. Он ведь хотел узнать ответы и найти правду. Хотя разве можно назвать ответами наборы картинок, не связанные между собой? Как они связаны с озером, совсем не получалось понять.
        Заднее стекло джипа блеснуло на повороте. Анна вспомнила, как очнулась в офисе Левиной. Разумов стоял у окна и, сжимая пальцами подоконник, смотрел на улицу. Лена кричала. Анна набрала воздуха и позвала его. Дернувшись, он обернулся: по щекам ползли слезы, а глаза были воспаленные и сумасшедшие. Это повергло в приятный шок. Она знала, что есть вещи, о которых можно не говорить, потому что ты их понимаешь и чувствуешь без слов. Видишь по глазам, вылавливаешь в их глубине. Любовь нельзя пощупать - ее можно принять, впустить в сердце и довериться. Это означало лишь одно - их будущее под большим вопросом.
        Она знала, что есть несколько минут. Знала, что можно выхватить у жестокого мира хоть один поцелуй, объятие, прикосновение. А дальше…
        Анна сама попросила отвезти ее в отель. Нужно было встретиться с одним человеком. И поскорей. В дороге договорились с Денисом ближе к вечеру встретится у Левиных. Как раз было несколько часов для расследования и поиска ответов. Тогда Разумов второй раз удивил ее и ничего не спросил, словно не вышел еще из потрясения. Даже не был против, когда Савина сказала не ждать у отеля, мол, сама доберется назад. Денис, не повернув головы, молча кивнул.
        Только, когда машина остановилась возле свежескошенного газона, он бросил на Анну долгий и горький взгляд. Его рука дрогнула и слегка поднялась, но потом сразу вернулась на руль и сжалась. Денис отвернулся и сказал сухим голосом:
        - Иди, увидимся еще.
        Анна кивнула и открыла дверцу. Задержалась взглядом на его профиле, всклокоченных волосах, поджатых губах.
        По спине ползли две змеи, одна холодная и жуткая - страх, другая - горячая и приятная, взрывающая эмоции и поднимающая ворох крохотных мотыльков в в солнечном сплетении. И это смешение ощущений подкашивало ноги. Так хотелось еще раз увидеть его открытый взгляд полный нежности, но все менялось, как только между ними вставала тайна озера. Не дождавшись, что Денис обернется, Анна захлопнула дверь и отошла в сторону.
        Он уехал быстро, словно сбежал. Да что там? Савина знала, что так и есть, и ничего не могла поделать. Оставалось только докопаться до истины! Ради этого она и приехала в отель: нужно встретиться с Кориным.
        Входная дверь была открыта и пугала черным зевом. Звала и предупреждала, что во мраке может быть только мрак. И частички света, рожденные в ней, обречены на погибель.
        В холле ее встретил молодой парень в униформе. Он попросил присесть, а сам исчез в темном коридоре.
        Савина долго смотрела на бежевый диван-ракушку в углу, что уютно мостился в окружении высоких пальм. Ноги слегка немели от напряжения, но садиться Анна не решилась. Боялась, что тогда не сможет настроиться. Ей сейчас нужно собрать волю в кулак и узнать все что можно от владельца отеля. Да и сможет ли она встать после всех этих потрясений? До сих пор коленки дрожали, не говоря уже о пальцах и скованности в пояснице. Анна заломила руки, чтобы унять тремор.
        Тиликнул телефон в сумочке, оповещая об смс-ке. Анна потянулась в боковой карман, но заметила идущего навстречу Владимира.
        - Анна Савина? Все так же красива и голубоглаза. Кажется, они у тебя еще ярче стали, - лил сладкими приторными речами хозяин отеля. Посмотрел с интересом, мол, «что-надо-то?», а потом махнул в сторону дивана.
        - Я к вам по личному вопросу, - выдавила Анна, сдерживая трепет. Одышка вернулось, будто Денис был где-то рядом.
        Владимир странно покосился и, потерев ладонью о штанину, отошел в сторону.
        - Нравится наше новое приобретение? Сам выбирал. Бежевый, мне кажется, хорошо сюда вписывается. Как считаешь? - он явно уходил от темы, значит, знал, о чем Анна будет спрашивать.
        - Красиво. Я думаю, вам виднее, - и Анна решилась: - Вы знали Бережного. Расскажите все, что знаете о нем и его связи с озером.
        Корин вздрогнул и присел, почти упал, на диван. Анна уверено подошла ближе.
        Молодые ребята с улицы занесли деревянные стулья с высокими спинками и прошагали мимо них в сторону коридора.
        - Вот бездари! - подхватился Корин. - Не ко мне в кабинет, а в гостиную. Неужели по обивке в цвет темно-бордовых обоев непонятно куда?
        Ребята пожали плечами и, развернувшись, пошли к лестнице.
        Анна выждала бурю и с нажимом переспросила:
        - Вы были знакомы?
        - Напомни, как его звали? - глаза мужчины сузились еще больше. Он судорожно сглотнул и подернул уголками губ. Врет и не краснеет.
        - Геннадий. Вы сейчас делаете вид, словно первый раз слышите о нем. А между прочим, были на его похоронах. Или будете отрицать? - Анна говорила четко и хлестко. Она устала от лжи и недомолвок. Ей нужна правда.
        Корин собрал бусинки пота с крыльев носа двумя пальцами и снова закричал на работников:
        - Там все выгрузили?! Не, ну, посмотри на них! Вы можете аккуратней - это дорогой стол! Куда вы его потащили? Не наверх. Этот стол ко мне! Вы что сговорились сегодня?
        Анне хотелось засмеяться от этого напускного фарса, но она терпеливо ждала, не сводя глаз с Владимира. Он подхватился и помчался за грузчиками.
        - Уходите? - догнала его Анна. - Тогда мне придется написать об этом так, как я это вижу, не обессудьте.
        Мужчина остановился и, полуобернувшись, сказал:
        - Я думал ты умная девочка и не станешь лезть в действующий вулкан своей красивой русой головкой, - он говорил растянуто, угрожающе, и улыбался, как гиена.
        Страх волной накрыл Анну и пережал тисками дыхание. Она отступила и проговорила:
        - У меня не осталось выбора. Кто стоит за этими тайнами? О каком духе говорят старые газеты? Почему все отрицают, что там что-то есть?
        - Какие тайны ты имеешь в виду? - заинтересовался Корин. Анна чувствовала, что он из тех людей, которым доверять не стоит. Что сейчас можно говорить, а что нет? Но если не дать ему хоть что-то в виде наживки, тогда с него и грамма не вытянешь.
        Задумалась. Да и что она могла рассказать, когда сама ничего не понимала? А знала еще меньше. О серой дымке? О камне, который связан с ней каким-то чудом? О чем ей сейчас сказать, да так, чтобы не навредить Денису и папе?
        - По твоему жесту с указательным пальцем у губ, я понимаю, что ты знаешь достаточно, но сейчас выбираешь, что мне сказать, - голос Владимира неприятно скрипел. - Молчишь? Я пойду тогда. Ты знаешь, где меня найти, если что, - он шаркнул туфлей и направился в сторону коридора.
        - Вы тоже утаиваете достаточно и, уверена, в курсе причин моего приезда в город. Если вы знали Бережного, скажите, как давно это было?
        - Дружили когда-то, - бросил мужчина и шагнул в темноту.
        - А точнее? - поспешила уточнить Савина, боясь, что Владимир сейчас просто растает во мраке.
        - Около тридцати лет назад, - послышался тихий ответ.
        Постояла в нерешительности несколько секунд. Показалось, что Владимир уже ушел, но вдруг его голос снова заскрипел:
        - И отца твоего знаю. Может, ты его обо всем спросишь?
        Анна ступила за полосу света и погрузилась в тень коридора. Корин стоял слева, прислонившись широкими плечами к стене. В руке звонко брякали ключи.
        Как же здесь душно и темно, будто в погребе. Савина мельком осмотрела потолок: не горела ни одна лампа.
        - Он в больнице, - тихо проговорила, уставившись на хозяина отеля. - Но вы и так об этом знаете. Верно?
        Корин кивнул и сложил демонстративно руки на груди. Ключи повисли на одном из пальцев. Что-то блеснуло на луче света, и Анна присмотрелась. Кажется, такой же черный турмалин, как у Дениса был! Отшатнулась слишком резко, отчего закружилась голова.
        - Страшно? Что пятишься? - отчеканил Владимир. - И не говори, что видишь его в первые, - вытянул палец вперед. Ключи колыхнулись туда-сюда.
        Уши сдавило, в голове зашумело. Анна знала эти ощущения. Волнами подбиралось давление на легкие, что сжимало в тиски грудь и рвало сознание на куски.
        Корин рывком подошел ближе, но Анна вовремя попятилась и вылетела в холл. Еще одного контакта с шерлом она сегодня не выдержит.
        - Что вы хотите?
        - Я? Это ты ко мне пришла, - мужчина остановился и покрутил на пальце связку. Та неприятно бренчала.
        Анна скривилась.
        - Видимо зря, - отошла еще на несколько шагов с опаской. Ноги, будто ватой набили, тело встряхивало, как в лихорадке. Сейчас Савина пожалела, что Денис уехал.
        - Ладно. Я не хочу тебя пугать. Просто уходи. Мне сказать тебе нечего, да и вижу, что ты не особо желаешь делиться. Так что, будь здорова! - Владимир резко развернулся и ушел. Его шаги еще долго отдавались луной в груди. Анна обреченно выдохнула. Только зря приехала. Хотя. Он сказал, что знал папу. Придется отцу-таки объясниться.
        Анна достала телефон и открыла сообщение.
        «Аня, если ты в Прибрежном, прошу, не встречайся с Кориным. Он опасен. Папа».
        Мелкие мурашки пробежались по плечам. Савина обернулась. Почти пустой холл, словно завернули в тишину. Кажется, было слышно только биение ее сердца. Сонный охранник и невысокий администратор на ресепшене даже не смотрели на нее. В глубине коридора послышался скрипучий голос хозяина отеля, отчего Анна встрепенулась и выбежала на улицу.
        Быстрым шагом пошла в сторону аллеи. На лавочка, где она когда-то встретила Настю, решила передохнуть и прийти в себя. Анна прикрыла глаза и откинула голову на деревянную спинку. Устала от этой беготни. Ей нужен отдых. Если сейчас она не доберется до кровати, будет храпеть на всю площадь.
        Холодные руки вдруг накрыли ее лицо. Анна чуть дернулась от пробежавшего меж лопатками ужаса, а потом прислушалась. Знакомый запах ворвался в нос: свежий, приятный, с нотками вечерней росы. Не может быть!
        - Дима?
        - Угадала! Ты вернулась! - он заглянул через плечо, и Анна поймала блик в его желтых глазах. Дима надул губы. - Расстроена, что не могла меня найти?
        - Э…
        Его пальцы скользнули по лицу, больно цепляя волосы. Мужчина обошел лавочку и, присев рядом, долго смотрел в ее лицо.
        - У тебя глаза какие-то другие стали, словно в них синьки добавили, - Дима косо улыбнулся, затем приложил прохладную ладонь к щеке Анны. Склонился, чтобы поцеловать, а она непроизвольно отстранилась.
        - Дима, все слишком сложно. Я пока не готова.
        Он застыл. Сжал кулаки и утончил губы.
        - Что-то случилось?
        Анна собралась с духом. Ей не хотелось его обижать, но и обманывать больше не могла.
        - Нет, просто я не могу жить во лжи. Ты тут не при чем. Я просто устала.
        - Не понимаю.
        - Дима, не подхожу я тебе. Я не могу так! - она отчаянно пискнула и встала. Не хватает сейчас только разбитых сердец и униженных ухажеров. И кто за язык тянул тогда? - Прости, не знаю, чем думала, когда дала пустое обещание. Я ведь тебя совсем не знаю.
        - Но ты же говорила, что это и не надо, - взгляд Димы заострился. Губы превратились в кривую ниточку.
        - Да, - выдохнула Анна, - и ошиблась.
        Дима прикусил изнутри щеку, помолчал, а затем внезапно лучезарно заулыбался. В черных волосах заиграло солнце, а янтарные глаза показались совсем светлыми и прозрачными.
        - Кофе? - он показал на ближайшую забегаловку.
        - Ладно, - сдалась Савина. Чувство вины не позволило отказать.
        Глава 5. Как же отпустить тебя?
        Вернулась к Левиным, когда уже стемнело. Подруга хлопотала на кухне, Стас сидел за компьютером. Дениса еще не было.
        Умывшись и переодевшись, Анна взялась помогать Лене.
        - Аня, я сама справлюсь. Садись, - девушка открыла духовку и посмотрела внутрь. Запах жареного мяса расползался по кухне, как дурман.
        Кофе с булочками, которыми Анна перекусила в кафетерии, пока общалась с Димой, не приглушили голода, и сейчас она готова была съесть любую предложенную еду. А курицу по-французски так тем более.
        Задумываться о разговоре с Димой не хотелось. Она попыталась сгладить напряжение между ними шутками, но они не особо выходили. Перед тем, как уйти он даже не поцеловал ее в щеку, и Анна была очень благодарна за это. Поцелуй Дениса горел на губах и не хотелось смазывать воспоминания, но о нем Савина не проронила и слова. Дима спокойно поддержал предложение общаться по-дружески, а затем прикоснулся прохладными губами к ее руке и ушел.
        - Денис звонил? - просила Анна, выбираясь из размышлений в реальность.
        - Нет. А что? - повернулась Лена и приподняла светлую бровь.
        - Мы договаривались встретиться у вас в семь вечера, а уже пол девятого. Я волнуюсь.
        - Сейчас узнаем, - подмигнула подруга и вытерла мокрые руки о передник. Взяла с полки мобильный и некоторое время ожидала ответа. - Хм, может просто занят? Секунду. Ста-а-ас!
        - Что?! - ответил он из комнаты.
        - Денис должен был приехать. Ты не знаешь где он?
        - Я его не видел весь день, - уже ближе заговорил Стас, заходя в кухню. - Мы ужинать будем? Готов станцевать за кусочек хлеба.
        - Да, ставим. Позвони другу, прошу тебя. Анна волнуется.
        Стас зыркнул, чуть поджал губы и вышел.
        - Я ему не нравлюсь, - прошептала Савина.
        - Стасу, что ли?
        - И не только ему, - горько сказала Анна, вспомнив Влада. Расставляла тарелки на стол, стараясь как можно аккуратней двигаться. Руки дрожали: посуда все время выскальзывала на столешницу.
        Ее беспокоило, что Денис так и не появился, и не дал о себе знать. Уезжал он совсем разбитым.
        - Не бери в голову, - мягко проговорила Лена. Нож ловко перемещался по противню и делил мясо на куски. - Мужчины никогда никому не доверяют. Это нам проще сближаться. Я вообще поражена, что ты сумела так глубоко запасть в душу Разумову. Это же просто чудо!
        - Не думаю, что так сильно запала, - отрешенно сказала Анна, все еще думая, что Денис уезжал, будто прощался с ней. Не мог он так поступить, ведь договаривались же поговорить и обсудить происходящее.
        Лена разложила вилки и покачала головой.
        - Я видела его глаза. Это не просто увлеченность, - от слов художницы воздух выбило из легких.
        Анна подошла к окну и приоткрыла гардину. Посмотрела в темноту: луна освещала двор и сад. Как разобраться в своих чувствах? Денис чаще отталкивал, и ей тяжело было понять, что она на самом деле хочет: быть с ним или просто разобраться с этой тайной. Были моменты, когда казалось все будет хорошо, но в остальном Анна знала, что это просто самообман.
        Ветер качал ветки, изредка постукивая в стекло. Когда сердце и дыхание немного успокоилось, Савина перевела взгляд на Лену. Девушка пересчитывала тарелки, вилки и выставляла стаканы и рюмки. Ловко сложила белоснежные салфетки и воткнула их в узенький стакан.
        В кухню вернулся Стас.
        - Он не приедет. Настя сказала, что весь день работал в саду, и уже лег спать.
        Анна переглянулась с Леной. Стас ведь не знал, что им пришлось сегодня пережить.
        - Ужинайте. Мне перехотелось, - выдохнула Анна и направилась из кухни.
        Лена шикнула на Стаса.
        - А что я сказал? - удивился он.
        - Я потом объясню.
        В коридоре подруга схватила Анну за руку.
        - Не волнуйся ты так. Ну, может, он и в правду устал?
        - Лена-а, нет. Он сразу решил, что не приедет. Он поставил крест, я чувствую, - сердце колотилось, как бешенное. Анна поняла, что Денису проще ее таким образом обезопасить и просто не появляться на глаза. И это будет продолжаться вечно из-за страха прикоснуться к ней случайно. Анна должна либо его отпустить, либо найти ответы. И первое и второе слишком болезненно.
        Анна отряхнула руку подруги и залетела в комнату. Набросила ветровку и схватила сумочку.
        - Ты не можешь сейчас уехать. Едва ноги переставляешь!
        - Но я хочу! Должна его увидеть и поговорить. Мы так и не смогли это сделать после моего приезда. Мне столько ему сказать нужно, а он просто убегает. Это невыносимо, - глаза наливались слезами, жаром царапало щеки, будто ей сыпнули в лицо горсть стекла. Анна прикусила губу от желания высказаться, но понимала, что нужно молчать. Нельзя вмешивать других, она хорошо знала, как это опасно.
        - Я понимаю, - мягко сказала художница. Взяла Анну за руку и потянула за собой. Подвела к портрету, где они втроем. - Я давно не видела его таким, как здесь на фото - счастливым. Он измучился, настрадался. Последние несколько лет были очень тяжелыми, хоть он и не признается, но оно же видно. Разумов хранит какую-то тайну, я знаю, у него на лице все написано, и это не простой секрет - это связано с жизнью многих людей. Денис, словно высох за последний год. Мне казалось, что он катится куда-то вниз и уже не сможет остановиться, пока не разобьется. Но ты дала ему надежду, и я видела ее, когда он целовал тебя и обнимал. Это не просто так. Дай ему время, не руби его плетью по свежим ранам. Он окрепнет и придет. Сам.
        Анна потянула руку к портрету. Так хотелось материализовать ее, заставить счастье охватить всех, окутать белым одеялом, будто приятным теплым облаком. Неважно с ней или без, но чтобы они не страдали.
        - Аня, у тебя глаза светятся! - вскрикнула Лена.
        - А, - очнулась Савина и попятилась.
        Художница так и застыла со сложенными в молитвенном жесте ладонями.
        - Что-то с вами обоими не так, - пробормотала Лена, но заострять внимание почему-то не стала. - Так, бросай свой саквояж и пойдем есть. Вон уже живот урчит. Бегом! Завтра поедешь к своему Разумову. А если он посмеет скрываться, я ему лично надаю тумаков! - Лена показала маленький кулак. Затем схватила сумку и стащила ветровку с плеч Анны. Бросила все в сторону и подтолкнула ее назад в кухню.

* * *
        - Доброе утро, - Лена давно крутилась у плиты. В доме пахло кофе и яичницей.
        - Точно доброе? - Савина потерла глаза. В голове царила странная тишина: давно так не было. Ни переживаний, ни эмоций, ни снов. Анна помнила, как после прошлых слайдов плохо спала. До сих пор мурашки ото сна с силуэтами, но сегодня ничего не снилось.
        - Как ты? - подруга подошла ближе и поставила перед носом чашку с ароматным напитком. Заглянула в глаза. - Ты как-то иначе выглядишь.
        - Что имеешь в виду?
        - А не знаю. Как-то взгляд изменился, - девушка неотрывно смотрела на Анну и, протянув руку, легонько стиснула плечо.
        Перед глазами всплыла картинка: беловолосая девушка в одежде до пят и с длинными рукавами. Волосы развеваются змеями и закрывают ее лицо.
        - Что не так? - переспросила подруга и отошла к плите. Видение рассыпалось, превратившись в ворох мошек перед глазами.
        - Кажется, только что видела… тебя.
        - Аня, ясное дело, я же перед тобой стою.
        - Нет, в голове видела, - Анна стиснула виски. Вроде никаких ощущений, никаких повторений. - Ты прикоснулась, и…
        - Не забывай, что я до сих пор не в курсе, что с тобой и Денисом не так. И мне, конечно, интересно, но больше боязно за вас.
        - Лен, я… - Анна потупилась. Кружева на скатерти просвечивали темное дерево столешницы.
        - Я знаю, как это хранить тайну, - говорила ласково Лена и выкладывала на блюдо булочки. - Знаю, когда боишься открыться и не знаешь кому доверять. Но и держать в себе - не выход.
        Савина потянула к себе чашку кофе и вдохнула его приятный аромат. Рассказать все Лене? Но Денис даже Стасу не объяснил, а он Левиных знает довольно давно. Значит, у него есть причина молчать. Это может быть связано с их безопасностью. Лена и так много видела.
        Анна присмотрелась к девушке. Ее волосы собирались в хаотичный пучок на затылке, по бокам свисали длинные светлые пряди. Художница была из тех людей, которые не придают значения своей внешности, не сильно трепещут перед аккуратностью и красотой, но она, вопреки всему, из них, по природе, фонтанирует.
        - Все! Мне пора на работу, - засуетилась подруга. - Ключи на полке в коридоре. Это запасная связка. До вечера! И не скучай. Я постараюсь связаться с Денисом и заставить его приехать. Найдешь чем заняться?
        - Да. А Стас?
        - Уехал рано утром, я еще спала. Скорее всего, их вызвали на срочный заказ.
        Лена вышла, уже из коридора прокричала:
        - Если нужен компьютер, он в зале.
        - Спасибо! - ответила Анна и опустила лицо в ладони. Хотелось закричать, но она сдержалась. Пусть подруга сначала уйдет, потом можно и дать слабину: немного поплакать.
        Анна какое-то время сидела на кухне и думала о прошедших днях. Наконец, выдалась минутка спокойствия. Плакать не получилось. Слезы застывали и высыхали, не успев скопиться в уголках. В груди разросся невидимый камень. Казалось, что она уже не человек, а статуя. Без души, сердца и тепла.
        Прикосновение к Денису не дало никаких результатов, а лишь усложнило их и без того запутанные отношения. Разумов был на грани в офисе.
        Что за картинки Анна увидела, прикоснувшись к нему, не получалось понять. Бессвязный набор слайдов, обрывки событий, к которым Анна не имела никакого отношения. И некоторые воспоминания, что хотелось забыть. Почему именно с Димой, почему другие воспоминания не всплывали? Девушка с белыми волосами, кто она? Почему так похожа на Лену? Каким чудом с этим всем связан турмалин, Денис и семья Анны?
        Она вдруг вспомнила, что за несколько дней ни разу не взяла в руки камеру. Это было так на нее непохоже. Обычно делала сотни фото в день, а здесь - ни одного.
        Проходя мимо зала, накатило странное тягучее предчувствие. Холодной волной накрыло осознание, что день только начинается. Хотелось забраться под одеяло и не вставать сутки: лишь бы ничего не происходило.
        Ноги сами повели ее к компьютеру. Когда запустился экран, липкое прикосновение страха прошлось по спине между лопатками. Закрутилось окошко скайпа, и Анна увидела последние сообщения:
        - ты приедешь на ужин?
        - нет
        - Аня ждет тебя. Лена ужинать зовет.
        - не хочу ее видеть
        - Савину?
        - да
        - ладно. На завтра какие планы?
        - никаких. Я хочу с семьей побыть. Настю свожу куда-нибудь. Она обижается, что меня все время нет рядом.
        - окей. Я тогда сам закрою заказ в Крайнем.
        - спасибо
        Терпкий ком не хотел глотаться. Анна сделала вдох-выдох. Да что она, в конце концов, как маленькая? Она ведь ничего Денису не сделала. Зачем так шарахаться?
        «Не хочу ее видеть».
        А после приступа так не говорил. Что изменилось?
        Анна выключила компьютер, схватила чехол с камерой и вышла на улицу. Решила просто пройтись по окрестностям и отвлечься. Взаперти сейчас сидеть не выход. Одеяло не укроет от мыслей, оно не спасет от внутренней боли, не согреет застывшее заиндевевшее сердце.
        Вспомнила вчерашнюю встречу с Димой. Он предлагал прогуляться сегодня, даже телефон свой дал. Может согласиться?
        Покрутила мобильный в руках, размышляя правильно ли она делает. С одной стороны, не было желания его лишний раз обнадеживать, а с другой что-то толкало на этот поступок, а в свете «не хочу ее видеть» - это желание казалось оправдано. Была не была.
        - Аня?
        - Встретимся?
        Они шли медленно. Трава приминалась под подошвами, а мелкие насекомые и бабочки разлетались пучками разноцветных звезд.
        Анна делала фото, Дима загадочно улыбался и говорил мало. Всегда был так красноречив, а здесь - скромничал.
        - Ты давно вернулась? - сорвав колосок, он стал разбирать его на сегменты.
        - Пару дней назад.
        - Дела дома закончила?
        Анне не хотелось врать, но и прямо сказать, что причина ее приезда сюда - другой мужчина, тоже не смогла. Посмотрела на темные волосы попутчика, всклокоченные ветром, глаза цвета янтаря, морщинки вокруг них. Красив. Но перед глазами другой стол: зеленоглазый и светловолосый Денис.
        - Можно так сказать, - выдавила, с трудом сдержав дрожь в голосе.
        - Ты отдалилась. Что не так?
        - Просто устала и в себе хочу разобраться, - Анна отвернулась от испытывающего взгляда и пошла вперед.
        Перед ними растянулось широкое поле, что уходило горизонтом куда-то вниз. Запах разнотравья щекотал в носу и наполнял грудь теплом.
        - Я скучал, - буркнул Дима и развеял сухие ошметки колоска по ветру.
        Анну пробрало странным холодом. Потерла плечо свободной рукой. Что ответить? Так неприятно. От лжи. Сама ее не терпела, а сейчас обманывала, словно пользовалась Димой. А все потому что хотелось забыться. Отвлечься, но раня душу другому. Не тянет ее к черноволосому, о Денисе забыть не может.
        - Я знаю, - все что смогла ответить Анна.
        Дима вгляделся, усмехнулся уголком губ, и от его острого взгляда снова стало не по себе. Стряхнув назойливый трепет, Савина настроила объектив и сделала несколько макрофото: насекомых, мелкие цветов и листьев.
        - Это все, что ты можешь ответить? - вдруг сказал мужчина и присел на корточки рядом.
        - Не дави на меня. Я не знаю, что сказать, - Анна встала и отошла подальше. - Зря мы затеяли эту прогулку. У меня совесть все-таки есть, я не хочу тебя обманывать и обнадеживать.
        - А что не так? - он подошел так незаметно, что Анна содрогнулась.
        Его прохладная рука легла на плечо. Странный ток дернул мышцы и прошел через всю спину. Сердце застучало сильней, дыхание участилось. Ее влекло к нему без причины. Нет любви, Анна была уверена, но тяга есть. Необъяснимое и сильное вожделение.
        Невероятно! Скинув аккуратно его руку, она отошла подальше. Не могла трезво соображать. Душа трепетала от одной мысли о Денисе, но появлялся Дима, и у нее сносило крышу. Просыпался какой-то звериный голод, что заставлял поступать необдуманно. Вот точно как то обещание, из-за которого сейчас хочется провалиться под землю.
        Дмитрий шел следом, Анна слышала шуршание его шагов. Она думала будет легко с ним поговорить и объяснить, но в очередной раз ошиблась. И отвлечение на деле получилось очередной ловушкой. Стоило просто побыть одной. Клин клином на ней не работает.
        Обратила внимание на паука с раскраской осы в зарослях пырея и полевой ромашки. На солнце блестела развешанная паутина. Савина словно муха, что запуталась в его сетях. С другой травинки перебежал еще один полосатый восьмилап. Анна замерла, рассматривая, как пауки дерутся между собой за добычу, которая трепыхалась в серебристых нитях и сильнее запутывалась. Потянулась освободить бедняжку, пауки застыли и приподняли угрожающе лапки.
        Объединяются, чтобы не упустить улов? Анна посмотрела под ноги в поисках небольшой веточки или травинки, чтобы не лезть голыми руками. Смахнула крылатое насекомое с паутины, муха зажужжала, отлетела в сторону на соседнее растение, а потом со всего маху снова влетела в самое сердце ловушки. Какая глупость!
        - Сама виновата, - прошептал Дима над ухом, а Анну снова шваркнуло током. Она еще поплатится за все свои слова и поступки. Вот как эта муха.
        Поднялась на каменных ногах, с трудом выдохнув. Изо рта вырвался неприятный свист.
        - Дима, мне тяжело это говорить, но у меня другой мужчина.
        - Да, ты говорила, - он чуть придвинулся и выдохнул ей в шею, отчего Анну бросило в дрожь. Зачем она пошла с ним? Какая нелепость…
        Отодвинулась.
        - Серьезно. Прости. Нельзя было давать пустые обещания. Я была обижена и не знала, как жить дальше, а ты появился так вовремя.
        - И ты ляпнула, не подумав…
        - Да, вырвалось. Прости меня. Я не могу быть с ним, но и с тобой тоже не… Одна хочу. Никто мне не нужен, - голос предательски засипел. Как же она себя обманывала! Хочет она быть с Денисом, да только смысла в этом желании нет.
        Дмитрий смотрел долго, будто пронзал насквозь. Тонкие губы дрогнули и сжались до нитки. Он прищурился, а затем неожиданно заулыбался, но Анне эта улыбка показалась фальшивой. Тяжелый камень в груди рос, возвращая прежний страх. Она вспомнила его выходку в пещере и отшатнулась. Мужчина же остался стоять на месте, хищно скалясь. Снова сорвал колосок, разделался с ним быстрее первого. Сыпнул с руки сухие струпья и, закрыв глаза, выдохнул. Анне показалось, что он пытается взять себя в руки, но страх уже завладел ею полностью. Она оглянулась. Позади только поле и дороги не видно. Куда бежать?
        - Не нужно бояться меня. Я обещал, что не буду тебя трогать, - проговорил Дима сквозь зубы, - и я всегда сдерживаю свои обещания. Не прикоснусь к тебе, если не захочешь.
        Анна мысленно сжалась.
        - Прошу тебя. Пойми.
        - Пытаюсь, - меж густыми бровями пролегла складка. Он сердился. Все правильно.
        Нужно просто освободить себя от этого обещания. Но как?
        - Дима, мы можем просто общаться. Ты мне нравишься. С тобой интересно, весело, но я не могу…
        - Ты хотела сказать «стать моей»? - он наступал. Медленно, раскачиваясь, шаг за шагом. Анна кивнула и попятилась. Дмитрий рывком подошел ближе и, запустив широкую ладонь Анне за шею, притянул к себе. Она попыталась отгородиться камерой, что больно впилась в грудь, но он не отпустил.
        - Дима, не надо… - пискнула Савина.
        Мужчина хмыкнул. В его глазах мерцали блики от солнца. Чуть склонился и замер. Он просто смотрел на нее. Анна услышала его тонкий свежий запах, и приятная нега в миг растеклась по мышцам. Руки дрожали от страха и желания.
        - Дима…
        - Что? - он слегка коснулся губами ее подбородка, затем потерся носом о скулу, прошелся прикосновениями до уха. У Анны подкосились ноги. Невозможно так пылать от одного прикосновения мужчины. Перед глазами встало заплаканное лицо Дениса, его слова о чувствах, а потом тут же: «не хочу ее видеть» и безысходность, словно пропасть, разверзлась и потащила ее вниз.
        Дима отпустил ее неожиданно резко. Отошел в сторону. Анна стояла в нерешительности, опустив голову на грудь. Тяжело признавать, но ей хотелось его внимания и тело просило этих прикосновений. Стало гадко от собственной глупости и податливости. По душе словно прокатились тяжелым бульдозером.
        У них с Денисом практически нет будущего, но она почему-то хваталась за эти отношения, будто от этого зависела ее жизнь. А Дима? Дима просто был сладким доступным плодом.
        - Почему же твое тело говорит другое? - тихо сказал он.
        Мужчина присел в траву и пригласил Анну жестом присоединиться. Она осторожно опустилась на землю. Выдохнула облегченно. Кажется, ситуация немного смягчилась. Складки на лице Димы разгладились, и радужки посветлели. Он смотрел вдаль и тихо что-то напевал. Что-то слишком знакомое.
        Анна рассматривала фото и удаляла неудавшиеся, думая о том, что ей невероятно хочется его поцелуя. Нельзя так! Глупая дура! А если бы не было этого лекарства? Если бы им с Денисом не мешал этот странный эффект, что тогда? Она бы позволила себе такой жестокий обман? Нет! Но ведь Денис не хочет ее видеть! Или просто уперт и пытается ее таким образом защитить? Слабо верилось. Он ведь пришел в галерею за информацией о лекарстве! Да! Но ушел, даже не спросив о нем.
        Душа обливалась кровью. Не получалось понять себя, понять Дениса. Вообще, все, что происходило уже давно вышло за рамки нормальности. Хорошо хоть Дима не был вмешан в эту историю. Только из-за всех этих опасностей она не может его обнадеживать, нельзя так рисковать. И для него это опасно, и для Анны, и для Разумовых.
        Дима долго смотрел на горизонт занавешенный мутной голубизной, затем прилег на траву, облокотился на руку и с интересом стал рассматривать Анну.
        - Ты изменилась. Не только внешне, - по его белой футболке бегали муравьи. Он небрежно смахнул их, и снова уставился на Анну.
        Савина пожала плечами, посмотрев на него из-под ресниц. Промолчала.
        - Ты не хочешь об этом говорить? Ладно-ладно… - он потянулся на траве.
        - Ты ведь тоже не откровенничаешь со мной, - вдруг вспомнила Анна. - Бедная белая футболка…
        - Тебе ее жалко? - Дима, словно издеваясь, сделал несколько оборотов по траве. На футболку прицепились колючки и пыль.
        - Нет. Тебе же потом в ней по городу ехать.
        - Да-а-а, - Дима вернулся в положение набок, рука нырнула под голову. Улыбнулся. Широко, беззастенчиво показывая белоснежные зубы. Что смешного? Анна глянула на его вторую руку: четкие рисунки вен, крупные кости, сильные пальцы. Сглотнула и, смущенно отведя взгляд, уставилась в экран фотоаппарата.
        - Хорошо мы съехали с темы, - вдруг сказал Дима более чем серьезно. - Ты статью написала?
        Анна дернулась.
        - Да, сразу, как приехала домой.
        - Почему слышу фальшь в твоем голосе? - нахмурился он.
        - А, забудь, - отмахнулась. - Ты кем работаешь? А то мы общаемся довольно давно, а я так и не знаю кто ты, откуда и кто твои родители.
        Дима привстал. Согнул ноги в коленях, руки сложил сверху.
        - Живу сам, родных нет - умерли все.
        Анна открыла рот, чтобы озвучить сочувствие, но он перебил ее:
        - Это давно было, сожалеть нет надобности.
        Савина сглотнула горечь, подступившую к горлу.
        - А работаешь где? Я же поняла, что ты мотаешься туда-сюда.
        - А, неважно! - он махнул рукой и резко встал. - Я отойду ненадолго. Ну… надо мне.
        - Конечно, иди, - смутилась Анна.
        Долго смотрела Диме вслед, пока он не скрылся в низине. Еще какое-то время ей слышались его шаги, затем остались только ветер, сверчки и шуршанье колосков.
        Анна прицелилась камерой, чтобы сделать фото прилетевшей бабочки с яркими цветными крыльями с рисунком в виде глаз. Нежное создание заметило ее движение и тут же вспорхнуло, перелетев чуть дальше.
        Пришлось встать и пойти за бабочкой следом, тихо крадучись. Под ногами хрустнула ветка, Анна не отвлекалась, приставила камеру к лицу и настроилась. Чтобы поймать хороший кадр, нужно достаточно приблизиться. Сделала еще шаг. Камни под ногами шуршали, а бабочка перескочила с цветка на длинные колосья, затем покружилась по кругу и снова села в стороне.
        Савина так увлеклась, что на какое-то время забыла о Диме и переживаниях о своем брошенном обещании. Время потекло незаметно, размеренно. Еще маленький шаг в сторону, и она поймает нужный ракурс. Теперь, главное, выждать, когда бабочка раскроет во всей красе крылья. Анна задержала дыхание. «Жертва» долго сидела на цветке, сверху она казалась просто длинной черной палочкой. Нога затекла, травинки щекотали голень, так хотелось почесать кожу, но нужно вытерпеть и сделать это фото. Насекомое слегка качнулось травинке от на ветра, а затем раскрылось и Анна сделала несколько щелчков.
        Облегченно выдохнув, Савина развернулась и стала выбираться из высоких зарослей. Впереди показалась плешь в траве, когда подошла ближе увидела разбросанные по ней плоские камни, округлой формы. Ступила осторожно, чтобы не поскользнуться. Присела, сделать фото. Красивые валуны расположились в такой упорядоченной цепочке, словно кто-то проложил дорожку к своему дому.
        Неожиданно пронзило лодыжку, будто кто-то вонзил в нее цыганскую иглу. Анна дернулась, последнее фото от движения смазалось. Жалящих насекомых она не боялась, хотя сегодня опрометчиво одела бриджи длиной до колен. Для фото в степи нужно одевать джинсы и сапожки, но в Прибрежном было еще довольно жарко для такой плотной одежды, да и Анна не планировала лезть в высокую траву.
        Продолжила снимать. Нога немного пекла, и при следующем шаге, Анна почувствовала, что голень онемела. Во рту собралась слюна, и голова пошла кругом. Что за гадость? Осмотрела ногу и нашла две красные точки и вспухший ореол вокруг раны. Анна ошарашено стала оглядываться: нужно знать, как выглядела змея. Но та давно скрылась в траве.
        - Дима! Где ты?! - от собственного голоса сдавило уши. Мутило. Анна сложила камеру и набрала номер Димы. Он не отвечал. Обиделся? Ушел?
        Попыталась вспомнить, что делают при первой помощи, но голова была так затуманена, что Анна с трудом разобралась, как выйти с поля, чтобы добраться до поселка. По дороге набрала еще Лену, но монотонный голос пробормотал: «Абонент не доступен - наберите позже».
        Савина медленно вышла к дороге, стараясь меньше ступать на распухшую ногу. Голова не соображала и перед глазами все плыло. Анна с трудом наклонилась и развязала кроссовок, который сдавливал стопу.
        Позвонить Денису? Нет. Он тоже или не ответит, или пошлет ее куда подальше. Вечно ему спасать ее приходится, тем более, сейчас из-за лекарства это невозможно - будет только хуже.
        Пустынная дорога звала вдаль, и Анна не смогла ее вспомнить. Кажется, они пришли сюда с другой стороны. Ни живой души, ни машины. Солнце катилось на запад и раскрашивало высокие деревья кровью. Идти стало тяжело, но Анна знала, что нужно добраться хоть куда-нибудь. Набрала еще раз Лену и Диму. Бессмысленно. А больше звонить было некому.
        Сердце билось глухо и отдавало гудением в уши, голова кружилась, ноги отказывались идти. С трудом добравшись до обшарпанной остановки, Анна присела на разломанную лавочку и уставилась мутным взглядом в обрисованную гадостями стену. Трясущимися руками она снова набрала два номера, по очереди. Бесполезно.
        Набрала еще один, последний номер, но говорить уже не было сил.
        - Я слушаю… Анна, нам лучше прекратить общение, не звони мне.
        Она пошевелила губами «помоги», но сказать уже не смогла. В голове завелась карусель, рука безвольно упала, и телефон плавно опустился в траву. Савина прижалась к боковой стенке остановки и закрыла глаза. Мир сузился до точки. Остались только боль, слабость и голос Дениса в голове.
        - Аня? Где ты? - проводник громко выругался. - Скажи, где ты! Прошепчи!
        Анна попыталась, но рот будто склеился. Дернув до боли, разорвав тонкую кожу на губах, прошептала:
        - Со-олнце-е…
        Глава 6. Лживое сердце
        Разумов зашел в дом, чтобы умыться после работы в саду.
        Отец приучил его не откладывать на потом тяжелую работу, делать все вовремя: тогда сорняки не завладевали участком. А Денису хотелось сохранить усадьбу такой же, какой она была при родителях. А еще выматывающий труд отвлекал от мыслей об Анне. Хотелось довести себя до изнеможения, лишь бы хоть на минутку ее забыть.
        Пока холодная вода стекала по телу, он понимал, что не может вот так просто избавиться от наваждения. Здесь нужно что-то покрепче. Обернувшись полотенцем и сбивая углы, Разумов побрел в гостиную. Хорошо, что тетя забрала Настю со школы, иначе пришлось бы уйти из дома и заливать горе в одном из прокуренных баров. Сестре незачем разочаровываться в брате. Тем более, после приезда Ани, она и так все время на взводе. Эти выпады Насти в другую личность невыносимо достали. Она пугала не только его, но и окружающих. Особенно после случая в школе. Ох. Не мог он уберечь ее от самой себя.
        Разумов бросил взгляд на диван. Подушки, где лежала Анна во время приступа, до сих пор пахли ее клубничным шампунем и сладко-соленой кровью. Кажется, весь дом пропитался этим запахом. Шаркнув ногой, Денис рывком добрался до окна и распахнул ставни, чтобы пустить свежий воздух.
        Глянул на дорожку, что вела до калитки, и сердце сжалось от тоски и боли. Это там он сказал ей то, что совсем не хотел говорить. Просто так нужно было. Чтобы прогнать ее, чтобы ушла и не терзала душу. Но кто знал, что она сделает такую глупость и заберет камень? Месяц Денис и ждал, и ненавидел ее. Но еще больше ждал своей скорейшей смерти. Как не горько это признавать, он устал скрывать, молчать и прятаться. Настя выросла, тетя присмотрела бы до совершеннолетия, а он - уже давно избитое прошлое.
        Раскрыл дверцу бара, достал коньяк, откупорил бутылку и поднес к губам для глотка.
        На кухне зазвонил, надрываясь, мобильный.
        Разумов нехотя поплелся по коридору и чуть не швырнул телефон в стену, когда увидел на экране имя «Анна». Тягучее предчувствие растеклось по телу горячей, обжигающей волной. Шваркнул со все дури бутылкой об стол.
        - Я слушаю… - проговорил резко, но девушка не ответила. Испытывает? Издевается? - Анна, нам лучше прекратить общение. Не звони мне.
        Зашуршало, потом что-то плюхнулось, и Денис расслышал очень тихий шепот «помоги». Снова? Но камня же нет рядом? Отчего плохо стало?
        - Аня? Где ты? - допытывался Денис, справляясь с глухой канонадой в груди. Не может ответить? Крепко выругался вслух, затем выдохнул: - Скажи, где ты! Прошепчи!
        Прислушался. И разобрал.
        Бросился в спальню, и уже через минуту мчался на джипе в сторону поселка Солнечный. Денис понял, что она недалеко от Лены, теперь, главное, чтобы связь не прервалась. Включив телефон на громкую связь и прислушиваясь насколько хватало возможностей, Разумов давил педаль газа до упора пока не вырулил на городскую трассу, где едва не столкнулся со встречной машиной. Ехал так быстро, как никогда, рассекая воздух корпусом железного зверя и не оглядываясь назад. Сигналил, чтобы пропускали, и не чувствовал пальцев - так сильно они впивались в кожу на руле.
        - Прошу, скажи хоть слово! Аня! Мне нужно знать точно, где ты! - он старался говорить громко, возможно, это поможет достучаться до ее помутневшего сознания. - Савина, я доберусь до тебя и задушу! Ты вымотала меня! Говори же хоть что-то! - и только шелест ветра отвечал, отчего хотелось выть, ругаться матом и разбивать руки. Лишь бы заглушить боль и страх за нее…
        Бросив машину возле двора Левиных и схватив с сидения телефон, Разумов побежал в сторону лесополосы. Хотел позвонить Лене или Стасу, но не решился сбивать линию с Анной. На секунду замер, прислушиваясь. Осмотрелся. С одной стороны - рядами разных домов вытягивался поселок, с другой петляла дорога и тонкой серой лентой обрамляла лес и поле.
        Куда идти?
        Анна что-то пробормотала, но не получилось разобрать, что именно. Затем застонала и он услышал хруст в трубке.
        - Говори! Не молчи! Говори все, что хочешь, только не молчи!
        Снова прислушался: «Кто ты? Что ты хочешь? Хватит… не хочу больше ничего… уйди!».
        По телу побежал холодок от ее слов. Денис понимал, что она бредит, но это бессознательное «уйди» резало похлеще ножа в сердце. Нужно ей помочь, что будет потом - уже не-ва-жно. Исчезнет навсегда из ее жизни и все. Как и задумал.
        По дороге, где-то очень далеко, ехала машина. Прислушался к телефону: оттуда характерный звук, только чуть искаженный связью. Не раздумывая, Денис помчался в сторону леса.
        Он не замечал, что дыхание рвет легкие, бежал со всех сил. Телефон бросил в карман, чтобы двигаться быстрей. Увидел, как возле обшарпанной остановки притормозил синий рэно. Толстый мужичек вышел наружу, и Денис понял, что нашел Анну. Мужик похлопывал ее по щекам и прощупывал пульс.
        - Аня-а-а, - выдохнул Разумов и почти отпихнул толстяка, показывая, что знает девушку.
        - Напилась, что ли?
        Некогда было объяснять. Он осмотрел ее. Причину найти было несложно: нога распухшая, и на лодыжке выделялся двойной укус. Анна застонала от его прикосновений.
        - Подвезете до больницы? - бросил Разумов через плечо. - Я заплачу.
        - Конечно! Какие там деньги?! - толстячок забрался на сидение и открыл заднюю дверь. Денис бросил телефон Анны себе в карман и, подхватив девушку, аккуратно уложил ее на сидение. Камеру поставил на торпеду.
        - У вас есть вода? - спросил Денис. Мужчина кивнул и потянулся к бардачку.
        Анна отворачивалась, но сделала несколько глотков, хотя много воды пролилось на ее взмокшую от пота футболку.
        Денис перебежал вперед и сел рядом с водителем, не хотел причинять девушке лишнюю боль. А рядом сидеть и не прикасаться казалось для него невыполнимым.
        Они ехали быстро, Анна все время что-то бормотала. Денис нарочно не прислушивался, не хотелось снова обжигаться. Закрыл глаза и откинулся на спинку. Но несколько слов, все же, против воли, долетели до ушей: «Денис… Дима-а-а».
        Веки распахнулись. Разумов обернулся и всмотрелся во вспотевшее лицо девушки. Ему не показалось. Она еще несколько раз повторила имя «Дима».
        Хотелось рычать и рвать волосы. На кой она ему сдалась? Ревность темной вязкой кровью заливала сердце. Руки сжали колени до резкой боли, косточки на пальцах побелели. Нужно просто довезти ее до больницы и потом позвонить Лене. Пусть она разбирается с подругой. Больше он ничем не может ей помочь. Денис истерически выпустил смешок, а водитель повернул голову.
        - Не волнуйся. От гадюки еще никто не умирал, максимум ногу отрежут.
        Денис сверкнул взглядом. Толстяк улыбнулся.
        - Да шучу. Все будет хорошо. Что вы, молодежь, такие все нервные стали и нежные?
        - Навалилось просто, - буркнул Денис и повел плечом. Снова зыркнул на Анну. Она перевернулась на другой бок и теперь что-то шептала спинке кресла. Тихо, но Денис все слышал.
        «Хочу, чтобы ты был рядом. Куда ты уходишь?… - она помолчала, затем снова запричитала, - прости, что дала ложные надежды. Прости… - захрипела, - Дени-и-ис».
        Больше ничего не нужно было объяснять, это всего лишь «ложные надежды». Зачем, зачем он вообще впутался в эту историю? Мог просто не реагировать на заказ, все равно никто кроме него не пошел бы к озеру. Идиот! Повелся на какое-то нелепое чутье! Дернуло же его что-то за руку, когда подписывал договор. Тварь!
        Скрипнул зубами и отвернулся в окно. Нужно выдержать эту дорогу до больницы. Казалось, они не едут, а стоят на месте. Каждая секунда, минута продирали в сердце новую дыру.
        «Так хочется провалиться в вечность» … - снова зашептала Анна. Денис сжался. Кровь сейчас хлынет из груди от боли. Когда уже остановка? Так хочется убежать отсюда и не слышать ничего! Достало все!
        Когда санитары забрали Анну, Денис не разбирая дороги помчался прочь. Даже не поблагодарил мужичка, который их подвез. Просто хотелось бежать. Подальше от нее. Подальше от себя.

* * *
        Анна проснулась от тихих шелестящих шагов. Осмотрелась: белая комната, несколько кроватей, едкий запах медикаментов.
        - Где я? - прохрипела она.
        - Деточка, в больнице, - сказала женщина в цветастом одеянии с кружкой в руках. - Тебя вчера привезли вечером. Не помнишь ничего?
        Савина махнула «нет» и осмотрела себя. Ситцевый светлый халат, под ним только белье. Глянула на тумбочку. Сложена стопкой одежда и чехол с камерой.
        - Ничего, придешь в себя, а завтра уже выпишут, - женщина высунула кудрявую голову в коридор и потом со словами «о, завтрак!» грузно прошуршала дальше, вяло потягивая ноги в комнатных тапочках.
        Пока Анна вспоминала, что произошло, женщина вернулась.
        - К тебе пришли, - просияла она, словно это ее заслуга и распахнула дверь. На пороге стояла Лена.
        - Аня, привет. Как ты? Ты ходячая катастрофа! - защебетала девушка, подбегая ближе и целуя в щеку. Спешно сложила в тумбочку вязку бананов, йогурт и упакованные булочки.
        - Привет. Я мало что помню. Делала фото в поле, потом на змею напоролась. А как сюда попала не помню. У тебя есть расческа?
        - Да, вот, держи, - Лена хорошо подготовилась. Протянула кулек. Анна достала полотенце, мыло и расческу. - Я подумала, что всякие мелочи тебе не сильно понадобятся, завтра ведь уже отпустят. А! И вот! - выудила из сумки бутылку воды. - Сказали, чтобы много пила. Я ненадолго зашла, на работу опаздываю, - художница выдохнула, присела на край кровати, отчего пружины неприятно заскрипели.
        - Спасибо, - Савина принялась распутывать сбившиеся волосы.
        - А теперь рассказывай, - Лена строго посмотрела из-под пышных ресниц.
        - Гуляла в поле с другом, он отошел по нужде.
        - Это он тебя привез?
        - Нет, он так и не вернулся. Я потом как-то выбралась с поля, пыталась тебе позвонить и, - Анна запнулась, - Денису.
        - Ясно. Я еще не видела его. Мне вечером с больницы позвонили, сказали, что ты тут. Я бегом примчалась, привезла тебе халат и тапочки. Вон они, под кроватью. Говорили тебя на синей машине кто-то привез.
        - Дима? - Анна уже заплетала волосы в косу, не хотелось в больнице подцепить кровожадных жильцов.
        Лена пожала плечами.
        - Я не знаю. Вроде по описанию толстый мужичек.
        Савина разочарованно выдохнула.
        - Значит, не он.
        - Все, Ань, я убежала. Ты, если что, набери меня.
        - Погоди, я кажется, телефон там потеряла.
        - Ладно, разберемся. День потерпишь, а завтра я тебя заберу, - подруга выпорхнула в коридор, а потом ее светлая голова появилась в пролете. - Что еще за Дима?
        Анна повела плечами.
        - Ладно! Завтра расскажешь! - подмигнула Лена и снова исчезла за дверью.
        Анна смущенно улыбнулась. Ногу немного тянуло, вытянула ее из-под одеяла: краснота возле укуса осталась, но отеки ушли. Пошевелила пальцами, было слабое онемение, но чувствительность нормальная.
        Телефон, наверное, в траву упал, когда она набирала Дениса. После его слов «не звони мне» не было четких воспоминаний, все будто в тумане. Кажется, что-то снилось, а может это был бред, но все так смешанно и размыто, что сейчас совсем не складывалось в логичный сюжет. Анна привалилась к подушке и закрыла глаза. Какое-то странное чувство безысходности не отпускало.
        В голову впивались слова Дениса, они прокручивались снова и снова, и от этого сумасшествия запекло глаза. Как же она запуталась. Сама не могла понять, чего ей хочется. С одной стороны, хотелось укрыться под крепким плечом Дениса и, чтобы никогда не отпускал. Но ее тревожило, что в глубине души сидела вторая «Аня» и ее тянуло к властному и холодному Диме. Она вспомнила, как он целовал ей скулы, и тело свело судорогой, одновременно и приятной, и разрывающей на части. Словно это что-то, что она не может контролировать. Им просто нельзя встречаться. Это невыносимо. Она будто предавала саму себя.
        Решила отвлечься на другую тему. Вспомнила встречу с Кориным и смс отца. Нужно добраться до архива и узнать об этом человеке побольше. Оглянулась. Две койки были застелены, женщина с кудрями ушла. Анна быстро оделась, прихватила кулек с пожитками, запихнула туда еду из тумбочки, в другой вкинула халат и тапочки. Тяжелее всего было натянуть кроссовок: нога все равно оказалась на размер больше, хотя отека не видно было. Собравшись, Савина украдкой вышла в коридор, припадая на больную ногу.
        Было тихо. Вдалеке слышались голоса и постукивание ложек.
        Анна облегченно выдохнула на улице. Некогда ей разлеживаться в больнице, тем более, из-за такого пустяка. Ступать было немного больно, но она сцепила зубы и поплелась к аллее. Это не трудно выдержать, а ей нужно спешить. Никто не знает сколько времени у отца и… у Дениса. Как бы там ни было она виновата, потому должна все исправить.
        Без телефона все усложнялось. Не было возможности даже проверить время, пришлось допытывать прохожих. А уж адрес архива посмотреть в интернете, тем более, не получалось. Но Анна не сдавалась. В ближайшем лотке с газетами разузнала все что нужно.
        Нужная маршрутка подъехала быстро, и ей не пришлось долго стоять.
        Старалась забыться, не думать ни о чем кроме цели, иначе сердце начинало разъедать от боли, словно известью. Сглотнула горький ком в горле и отвернулась в окно, чтобы никто не заметил слез. Коснулась лбом холодного стекла и долго рассматривала царапины и точки на нем. Потом задремала.
        Белая девушка все машет и машет ей рукой, призывает, приглашает зайти в черный круг. Анна повинуется. Сердце не стучит, оно остановилось. Тьма окутывает душу, хочется нырнуть и не просыпаться.
        Когда машину подбросило на кочке, Анна вздрогнула. Сон развеялся, и на губах остался соленый привкус. Облизнула, зацепилась языком за болезненные ранки от вчерашних приключений. Жаль ни помады, ни бальзама при себе нет, все осталось у Левиных дома, вместе с ее вещами. Хорошо хоть деньги в чехле оставались.
        В архиве затребовали ее документы, помогла корочка журналиста. Хотя после такого длительного «за свой счет» отпуска ее, наверняка, уволят из журнала. Ничего, заработка со стоков уже хватало, да и думать о завтра становилось все трудней. Сейчас, главное, найти лекарство.
        Анна попросила принести газеты за тот год, когда предположительно отец приезжал в Прибрежный. Ей притащили несколько связок трухлявых сшитаков.
        - Это только январь, - буркнул черноглазый парень, напоминающий страуса. Очень высокий и худой, голова чуть наклонена вперед, на носу очки, которые он постоянно поправлял, чтобы не слетели. - Нести еще? - умоляюще пискнул он.
        - Зимние месяцы не нужно. Сейчас, - Анна задумалась. Если отец был на курорте… - Лето давайте.
        - Пф… - огорчился брюнет, забирая назад макулатуру.
        - Я помогу, - сжалилась Савина и привстала, но парень бросил взгляд на ее опухшую ногу и, скривившись, показал рукой «не надо, я сам».
        Савина уселась поудобней, чтобы как можно внимательней изучить статьи. Нога зудела в области укуса, стопу распирало в кроссовке. Развязав шнурок, Анна вытянула ее из плена обуви. Полегчало.
        Парень притащил последнюю стопку газет и заинтересованно остановился возле стола.
        - Что-то конкретное ищете?
        - Да, все о Туманной долине и озере, - необдуманно бросила Анна, уже развернув десятую или двенадцатую страницу. Ничего даже близко о водоеме и его тайнах не было. Посмотрела мельком на юношу, тот округлил глаза и заморгал ресницами, в его окулярах они выглядели увеличено, казалось, черные веера царапают по стеклу. Анна выждала пока он выдохнет. - А что? Проблемы?
        - Нет, нет… - он замялся, обернулся, чтобы убедиться, что никто не слышит их. - Здесь, - показал на горы бумаг, - вряд ли что-то найдете.
        Анна захлопнула с силой газеты, пыль облаком расплылась вокруг стола, оседая на пальцах. Парень отпрыгнул в сторону и, брезгливо покосившись, прикрыл рукой нос.
        - Уверен? - она так устала, что шутить сейчас было некстати. Мальчишка кивнул. На вид ему было лет восемнадцать. Худой, как щепка, лопатки на спине торчат, словно два недоразвитых крыла. Волосы падают на лоб слипшимися пасмами.
        Хотелось громко выругаться. Сдержалась. Слабость брала свое и Анна понимала, что сделала очередную глупость, когда ушла из больницы и никому не сообщила. Достала воды и сделала несколько глотков, но это помогало и не утоляло жажду. А вдруг парень ошибается?
        - Идемте. Я - Сэм. Семен. Возможно, я помогу вам, - он говорил полушепотом и оборачивался. Работница за столом, и несколько посетителей возле, были увлечены поиском и чтением, и никто не обращал на них внимания.
        Анна всунула ногу в кроссовок, схватила вещи и поплелась за стеллажи. В глубине коридора из книг стоял заваленный бумагами стол. Бросив сумки на пол, Савина рухнула на предложенный парнишкой стул. Кожа ног почти лопалась от давления, и ходить было все трудней.
        На столе среди бумаг прятался сложенный ноутбук. Семен раскрыл его и быстро вошел в систему.
        - Есть сообщество, но оно тайное. Мы называем его «Искатели». Ищем разные интересные происшествия и собираем все, что только можно: рассказы очевидцев, новости, фото.
        Анна задержала дыхание.
        - Но вот что интересно, - парень поправил очки и, запустив браузер, ввел длинный пароль, - Туманная долина словно стерта из архивов, вы не найдете ни слова в местных газетах об озере или его тайнах. Хотя статьи писались, и очевидцев было много. Правда многие сначала кричали, что видели что-то страшное на озере, а потом закрывались и отрицали все. Конечно же, оправдывали алкогольным опьянением и другими средствами посильней. Травкой, например.
        Мерзкий холодок царапнул по спине.
        - И сколько вас в этой организации?
        - Я не знаю. Это тайное общество. Любой, кто вступает - инкогнито. На сервер можно зайти, если у тебя есть что показать. Это значит ты тоже хранитель тайны.
        - А ты?
        - Та! - Сэм махнул рукой и откинулся на спинку стула. - Была одна история, ничего особенного, но я сделал хорошее фото. Вот. Я писать хочу, потому и вступил сюда, чтобы искать разные истории для книг, - парень смутился и прочистил горло. - Сюда пошел работать по той же причине. Здесь тихо, но есть много чего интересного.
        - Так ты знаешь, что за тайна у Туманной долины?
        - Не совсем. Я видел обширную тему, где люди обсуждали ее, но это было довольно давно. Пару месяцев назад. Да, точно! Я как-то другими вещами занимался и не читал ее.
        - Так что там?
        - Сейчас, я попытаюсь найти.
        Он пробежался тонкими пальцами по клавиатуре, несколько раз хмыкнув. Пользуясь моментом, Анна допила последние капли воды из бутылки. Все время хотелось пить, а зуд в ноге мешал думать. Рука так и норовила почесать или отодрать кусок голени, чтобы не мучиться. Даже мысли о Денисе немного притупились. Тем более, если она докопается до истины - сможет просто оставить его в покое.
        Анна размечталась, что найдет несколько турмалинов. Отдаст долг Денису и навсегда уедет из Прибрежного, чтобы начать новую жизнь. Она слишком устала. Ей уже давно все равно, кто за этим стоит, все равно, что за тайна. Не хотелось расследовать и копаться. Просто жить.
        - Странно, - прогнусавил Семен.
        - Что?
        - Тема почищена, несколько страниц осталось. Я помню было за сотню. Она очень активно обсуждалась.
        - Точно нельзя узнать, кто вел беседу, и как-то связаться с ними? - Анна встряхнула головой, чтобы прогнать сонливость.
        - Вот это «аноним», - он ткнул пальцем в экран, - у него даже личка закрыта, не достучишься. К админам обращаться бессмысленно, сообщество не разглашает личные данные.
        - А остальные?
        - Вот девчонка, вроде бы, здесь сложно понять кто есть кто, попробуем ей написать, - он быстро что-то напечатал. Затем обернулся и всмотрелся Анне в лицо.
        - Что? - Савина напряглась. Не любила она такую настырность. Да и теперь сложно было понять кому можно доверять.
        - Нет-нет, мне просто ваше лицо кажется знакомым, - он чуть покраснел и снова вытаращился в экран, то и дело поправляя очки и вытирая под их ушками пот.
        - Можно на «ты». Я - Аня, - буркнула Савина, разглядывая через его плечо текст на экране.
        - Приятно познакомиться, - заготовлено ответил Семен.
        Небольшое фото мелькнуло на экране.
        - Стой! А ну, верни!
        Сэм покрутил колесиком, и клацнул на изображение.
        Анна чуть со стула не упала, когда узнала, в одном из людей на фото, своего отца. Она предполагала что-то такое, но… С ним рядом еще трое молодых ребят. Картинка оказалась размытая, мутная, но узнать отца было несложно. Папа всегда отличался высоким ростом и светлыми волосами.
        - Можно крупней сделать? Мне нужно увидеть все лица, - Анну бросило в дрожь. Семен обернулся и из-под очков посмотрел на ее заломленные кисти.
        - Да. Я сейчас даже распечатаю. Тут и статья есть. Можете… ой, можешь почитать, я пока принтер настрою и распечатаю.
        Он встал, Савина машинально пересела на его место. Даже о боли в ноге забыла.
        Известный журналист Геннадий Бережной с друзьями устроили погром в придорожном кафе.
        По словам очевидцев, один из друзей - некий Виктор Савин, полез в драку к другому товарищу. Предполагают, не поделили барышню. В итоге они разнесли пол помещения.
        Анна с трудом сделала вдох. Никогда не видела, чтобы отец срывался или, тем более, лез в драку. Звучало неправдоподобно.
        Семен куда-то испарился. Анна машинально потянулась за бутылкой, чтобы промочить в пересохшем горле, но та уже была пуста. Досадно швырнула ее на пол и вернулась к чтению. Сердце выскакивало из груди, но если она не возьмет себя в руки, она никогда не сможет докопаться до истины. А усталость уже резала глаза и ломала спину.
        Пробежала глазами по статье, не найдя ничего особенного, а вот комментарий под ней зацепил взгляд.
        Вранье. Была я там, в этом кафе. Они очевидцы с озера. Как раз вернулись оттуда все вчетвером, возбужденные и взволнованные. Один выкрикивал бесконечно, что не может всем привидеться одинаково. Другие шикали на него и оборачивались. А потом этот Савин, на фото слева, вскочил и влупил невысокому русому в подбородок, а потом развернулся и ушел, откинув стул. Тот ему в след: «Вали, ты все равно не сбежишь! Он найдет тебя, а если и нет - тебя доконает болезнь, не сейчас так через пару лет!»
        Анна сглотнула горький песок. Почесала ногу, уже просто не было сил сдерживаться. Откинулась на спинку стула. Голова, как набитая опилками игрушка, просто не хотела думать. И это именно сейчас, когда так нужны свежие мысли. Где этот «страус» запропастился?
        Половица скрипнула за спиной, неприятный холод скользнул по плечу. Савина резко обернулась, отчего Семен подпрыгнул.
        - Ой! С принтером прямо беда, как только включишь, сразу очередь желающих. Я… вот, - он поднял бутылку, - воды прихватил в буфете. Может вам… тебе лучше в больницу пойти? Выглядишь жутковато.
        - Давай! Спасибо огромное! Нет, нельзя сейчас ложиться! Ты можешь написать вот этой девушке или женщине? - Анна обернулась на экран, чтобы ткнуть пальцем, но сообщения уже исчезли. - Но тут же была статья и комментарии! Куда все пропало?
        Савина обновила страницу. Затем еще раз. Сэм подтащил ближе стул и присел рядом. Поджал губы и досадно замотал головой.
        - Не поможет. Видимо сломали наш сайт с тайнами. Кто-то, кому не выгодно, что мы в них копаемся. Но! Я успел сделать распечатку фото! - он вручил Анне картинку. - И еще. Вот, на картинке есть водяной знак, я знаю кто делал это фото. У меня есть хороший знакомый, он журналист, вот один из его фотографов ставит на снимки точно такие же приметы. Попробовать стоит, но это только завтра - сегодня я до вечера работаю.
        Анна трясущимися руками взяла фото и впилась взглядом в размытое изображение. Это отец, она точно знала. Его фигура, прическа, светлые волосы и небольшая ухоженная бородка. Другой парень был похож на Бережного, а этот. Анна замерла от догадки. Корин! Точно он! Не может быть! А кто четвертый? Рыжий какой-то…
        Савина обернулась и посмотрела на Семена.
        - Найди фото Вересова в молодости, - парень кивнул и принялся клацать по клавиатуре.
        - Вот. Рыжий и конопатый.
        Анна встала и, не обращая внимания на жгучую боль в ноге, заходила туда-сюда по узкому помещению. Царапнула взглядом по корешкам папок, что покрылись пылью. Комнату притеняли жалюзи, коморка освещена была только небольшой лампой на потолке. Значит, мэр тоже замешан! Не просто так закрыли «на государственном уровне» дорогу и долину.
        - Аня, все нормально? Ты жутко бледная, - Сэм встал и силой усадил ее на стул. Его костлявые руки больно сжали плечи.
        - Все слишком сложно. Я устала.
        - Смотри, я попытаюсь найти Вальку и узнать о фотографе. Я как только что-то узнаю сразу позвоню.
        - Да, сейчас дам телефон, - Анна потянулась за сумочкой, но потом одернулась, - блин, я его потеряла! А телефон Лены я не помню, - она опустила устало голову в ладони и хмыкнула, - давай свой номер, я сама свяжусь.
        - Вот и отлично! Идем, я тебя проведу. Может, вызвать такси?
        - Да, если не затруднит, - Анна чувствовала себя очень плохо, ей нужно было просто полежать и помазать чем-то эту ногу, а то она ее раздерет до косточек. Невероятно! Как эта змея невовремя! И как теперь Диму найти? Ладно, может это и не понадобится. Она уже решила все для себя. Нужно встретится с Вересовым чего бы это не стоило, и ему придется ответить на все вопросы. Анну передернуло от мысли, что мэр слегка напоминал ей Бережного, на тонком уровне, не внешне. Скорее всего такие же связи. И что она, простая человечишка из Центрального, сможет сделать против власти? А еще Корин, который явно дал понять, что не стоит в это лезть. Наверняка, они сотрудничают. Это же явный сговор, но как в это мог впутаться ее отец?
        Пока приехало такси, в голове пронеслось столько мыслей, что голова начала закипать.
        Семен посадил Анну в машину, подмигнул ей и захлопнул дверь.
        На перекрестке, борясь с наплывом мыслей, Анна засмотрелась на пешеходов. Среди них в глаза бросилась рыжая девушка, а с ней был… Денис! Савина прильнула к окну.
        Казалось, что он заметил ее, взгляд полоснул по машине, и Разумов отвернулся к спутнице. Улыбнулся рыжей, наклонился и поцеловал ее.
        Анна не смогла выдохнуть. Может это не он? Кажется, прическа совсем другая. Волосы короче, челка торчала вверх. У Разумова волосы длинные, закрывающие уши. Сердце калаталось в груди, как ненормальное. Машина дернулась и снова остановилась. Анна все еще не могла отлепиться от стекла, а когда парочка двинулась вдоль дороги она разглядела его профиль, широкие плечи и шрам на лбу. Он! И Анна уверена была, он заметил ее тоже. Рука дернулась, чтобы открыть дверь: выскочить, спросить, наорать, но… Зачем? Она знала, что так будет. Знала! А что ты хотела, Савина, счастье найти? В погибели? Это глупо. Нужно отыскать Вересова, потребовать камень и уехать. Сбежать. Забыть, наконец, о Денисе и Прибрежном.
        Но этот город словно не хотел ее отпускать.
        Анна видела сквозь мутное стекло, как парочка растворилась в толпе. Слезы непроизвольно застилали глаза, перед поворотом ей показалось, что Денис обернулся и задержал взгляд на их такси, но это уже не имело значения.
        - Девушка, приехали, - через время водитель дернул ее за плечо. Анна отодвинулась от окна и непонимающе посмотрела в окно. - Приехали, говорю! - повторил он.
        - А, спасибо, - Савина собрала пакеты и сумку и выбралась наружу.
        Лена распахнула дверь раньше, чем Анна занесла руку, чтобы постучать.
        - Сумасшедшая! Глупая дурочка! Ну, что ты за человек? - художница затащила Анну внутрь, потянула прямо в ванную. Вещи где-то бросила по дороге. - Я за ней в больницу, а она оказывается уже с утра смоталась!
        Савина шаталась, ее мутило, зверски зудела рана, а пальцы в тесном кроссовке уже давно онемели, и сейчас ногу сводило судорогой. Чуть не завалившись на кафельном полу, Анна ухватилась за ванную и долго смотрела на льющуюся воду, а потом ее словно прорвало. Надрывно и неистово разрыдалась. Затем завалилась на пол на колени, и Лена не смогла ее удержать. Хотелось завыть волком, да так, чтобы солнце услышало, упало ей на голову и сожгло все воспоминания, чувства и мысли. Опустошение и мрак разъедали душу, камень разочарования тянул вниз и душил, душил, душил.
        - Аня, что с тобой? А ну, давай, поднимайся! - Лена стянула с нее майку, затем с трудом приподняла ее, и освободила ноги от кроссовок и бридж. - Раздевайся и в душ! Да не вздумай мне дверь закрыть - выбью. Не сама, так соседа позову. Так что не заставляй меня краснеть. Давай, вот умница. Помочь? Залезть сможешь сама?
        Анна ревела и не могла успокоиться. Это впервые она так дала слабину, открылась перед чужими людьми. Ведь Лена по сути ей никто, тем более, жена друга Дениса. Нельзя здесь оставаться. Савина дернулась, потянулась за вещами, стала их подтягивать к себе и пытаться снова одеть.
        - Савка! Крышу снесло совсем! Фу, Аня, ка-ка! - истерически засмеялась Лена, откидывая одежду в сторону стиральной машины. Анна сцепила зубы и прогудела:
        - Я не останусь здесь.
        - Нет, конечно. Но в таком состоянии я тебя никуда не отпущу. Ты что от яда змеи свихнулась? - Лена подшучивала, видимо пытаясь разрядить обстановку, но Анне было сложно реагировать на это адекватно.
        - Я звонила ему! Звонила!
        - Ты о чем?
        - Когда змея укусила, я набрала Дениса, но он попросил больше не тревожить его, - выдохнула Савина и прижалась голой спиной к холодной стене.
        - Давай ты искупаешься, а потом мы поговорим об этом. Ты сейчас зомби напоминаешь, - Лена смахнула слипшиеся волосы со лба Анны, приподняла ее за плечи и повела аккуратно к душевой кабине.
        Входная дверь хлопнула. Савина сжалась.
        - Лен, я дома. Представляешь, видел Разумова, - Стас в миг появился в ванной, но тут же, ойкнув, ретировался в коридор. - Простите, девчонки. Лена, все в порядке?
        - Да! Милый, поставь чай!
        Анна еще всхлипывала, стало холодно, руки и ноги колотило, зубы цокотали. Пусть. Хотелось замерзнуть, заболеть, просто исчезнуть. Вот, сейчас бы турмалинчик в руки, да подержать подольше. Она тогда не думала бы о Денисе. Провалилась бы в кошмар, и стало бы легче.
        - Аня, послушай - все сгладится. Поверь, на все есть причина. Даже если ее пока не видно, ничего не происходит просто так.
        - Я устала, Лен, - ответила тихо, без сил.
        - Вода даст тебе немного энергии. Давай, снимай белье и в душ. Не заставляй меня раздевать тебя догола. Будешь упираться, могу и мочалкой отдраить! Ну, как детеныш, серьезно! Вот Разумов почти так же себя вел, когда ты отключилась в галерее.
        - Вранье, - хрипнула Анна.
        - Почему же? Ты давай не болтай, залазь под воду.
        Анна повиновалась. Сбросила белье и, шагнув в кабинку, закрыла двери. В замкнутом пространстве слезы душили еще сильней.
        - Не слышу звук воды, - заговорила Лена. - Я на тебя не смотрю, можешь не стесняться.
        Савина дотянулась до крана и нехотя повернула его. Тело обдало холодной водой, тысячи ледяных игл впились в кожу. Пусть.
        - Так вот, - тем временем, бормотала художница, - когда ты вырубилась, Денис собирался выпрыгнуть в окно. Не знаю зачем. У вас обоих какой-то сдвиг на почве этой связи, о которой вы не хотите говорить. И меня это жутко злит.
        Было слышно, как Лена шлепает по кафелю.
        - Ты чуешь, Савунья?
        - Да, - ответила Анна, закрывая воду, - полотенце дашь?
        - Ой, секунду! - подруга зашуршала ящиками, затем постучала в матовое стекло кабины. - Вот!
        Анна обернулась в полотенце и выбралась наружу. И в правду стало легче, хотя сердце до сих пор обливалось кровью и в легких не хватало воздуха. Но она не может раскиснуть, должна держаться ради папы. Больше незачем.
        - Мне все равно, что он там пытался сделать. Он подлец и обманщик. И больше не хочу слышать о нем, - Анна бросила взгляд в окно, где темнота уже спрятала лазурные небеса. - Сегодня поздно, но завтра я уеду, не хочу случайно встретить его у вас. И вас подставлять не хочу и его видеть тоже. Достало! Я домой хочу! - последние слова выкрикнула. Слезы снова подступили к горлу, но она сдержалась, глотнула горький комок и взяла из рук Лены халат.
        Утро было туманным, тихим и тоскливым. Анна долго лежала в теплой постели и смотрела в окно. Лена несколько раз заглянула в комнату, но Савина, слыша ее шаги, прикрывала глаза, делая вид, что еще спит. Так не хотелось вставать, двигаться, говорить и вспоминать.
        Кошмары снова мотали ее по кровати всю ночь, отчего казалось, что она не отдохнула, а утомилась.
        После чая, вечером, они с Леной какое-то время беседовали на отдаленные темы, в основном творческие. Стас несколько раз заглядывал, пил воду, и странно посматривал в Анину сторону, но художница показывала ему взглядом «не мешай», и он молча уходил. Спрашивать, что там было с Разумовым не хотелось. Анна знала, что это конец.
        - Ты не спишь? - снова заглянула Лена. Наверное, было уже довольно поздно, что девушка не выдержала и спросила. Анна не повернула голову, но тихо прошептала:
        - Уже нет.
        - Я завтрак приготовила. Покушаешь со мной? Я сегодня выходная, можем куда-то сходить, если захочешь.
        - Я не голодная, спасибо.
        Лена зашла в комнату и распахнула шторы. Савина не шевельнулась, только зажмурилась от солнца.
        - Вот даже не начинай! Давай, вставай, я хочу тебе кое-что показать.
        Но Анне было неинтересно.
        Лена стала напротив, уперла кулачки в боки и зарычала.
        - Савка, ты начинаешь меня злить. Я же покусать могу! - затем стала стягивать одеяло. - Что ты, как улитка, спряталась в панцирь и никого не пускаешь! Откройся, доверься. Я же тебе добра желаю. Или этого не видно?
        Савина посмотрела в лицо подруге, придерживая край одеяла. Лена говорила искренне.
        - Хорошо, встаю.
        Умывалась долго. Смотрела в серые потухшие глаза в зеркале и ненавидела себя. Снова доверилась и обожглась. Так! Не реветь! Хватит уже. Стукнула кулаком о мойку, и боль привела в чувства. Нога уже не тянула, отечность спала. Лена вечером дала какую-то мазь, жутко вонючую, но после нее Савина хоть смогла уснуть.
        - Аня, чай стынет, - поторопила Лена с кухни. Хорошо, что Стаса не было дома, Савина планировала до его приезда убраться отсюда.
        - Да иду уже! - крикнула и испугалась собственного голоса.
        Волосы расчесала, заплетать или завязывать не захотела. Пусть висят тусклыми лохмотьями. Анна чувствовала, что что-то с ней не так. В душе случился какой-то надлом, который теперь, как серная кислота, понемногу разъедал изнутри. Особенно тянуло в районе груди, кажется, теперь там вместо сердца черная дыра.
        Побрела на кухню, где стоял густой запах сладкой выпечки.
        - Уже десять утра, - протянула Лена. - В двенадцать Стас с задания приедет. Сходим куда-нибудь?
        - Нет, Лена, я хочу уехать в отель. Я обессилена. Мне нужен моральный отдых.
        - Понимаю и не понимаю, - художница присела напротив, передвинула на центр стола чашку с чаем и широкую тарелку со сдобой.
        - Я не могу сказать, - Анна выдохнула, сжала до белых костяшек кулаки.
        - Не настаиваю, - художница пожала плечами. - Видимо, у нас со Стасом доля такая - не знать ваших тайн.
        - Перестань. Я себя чувствую предательницей, когда ты так говоришь, но знаешь же, что не могу иначе. Пока не могу.
        Подруга молчала. Отпила аккуратно глоток чая, затем всмотрелась Анне в глаза.
        - Сейчас. Покажу тебе что-то. Пока ты спала, я рисовала, - она поднялась и достала с полки широкий блокнот. - Помнишь, я тебе говорила о неконтролируемых рисунках?
        Савина сглотнула и кивнула. Заглянула в раскрытую картинку и перестала дышать.
        С рисунка на нее смотрела девушка со снежными волосами в длинном белом платье с широкими рукавами. Взгляд ее казался строгим, злым и недовольным, руки она тянула вверх, словно взывала к небесам.
        - А еще вот, - Лена перевернула страницу, отчего мерзкий холод подобрался к горлу и сдавил дыхание еще сильней. Анна шумно выдохнула.
        На бумаге очертился темный круг, вокруг которого ютились люди в плащах с капюшонами, а по центру возвышалась черная тень. Руки ее напоминали резные ленты атласа. Они змеились в воздух и путали стоящих рядом людей.
        - Аня, ты уже видела это? - художница села и не отводила от нее глаз.
        - Лена, что ты об этом знаешь?
        - Просто рисую, что вижу в голове. Образы приходят из ниоткуда. А еще вот, - Анна уже приготовилась увидеть самое худшее, но на картинке была нарисована она. Только глаза были другие - почти белые.
        - А это, - художница постучала пальцем по изображению, - я видела в твоих глазах, когда ты фото рассматривала. Помнишь, тогда в комнате?
        Анна почувствовала, что ей пора бежать отсюда. Она не могла принести несчастье еще и в этот дом, потому должна молча уйти. Дернулась к выходу.
        - Не объяснишь, - поняла подруга и встала, чтобы положить рисунки на место. - Вы с Денисом эгоистично думаете, что можете так поступать. Отгородились и, казалось бы, хотите защитить нас со Стасом, но взращиваете бездну между нами. Только вы забываете, что мы любим вас обоих и не можем вот так просто позволить вам разрушать свою жизнь.
        - Лена, я не могу сказать. Я не знаю, что сказать! - истерично бросила Анна через плечо. - Я сама ничего не понимаю.
        - Но есть же что-то, отчего ты убегаешь и так боишься? Я вижу это в твоих глазах, в том, как ты дернулась увидев рисунки. Вокруг тебя воздух искрит. Ты не замечаешь, а я это кожей чувствую.
        - Я не хочу тебя впутывать. Это опасно. Тот, кто знал правду уже давно лежит в могиле.
        - Значит, тебе можно рисковать и справляться в одиночку? Я уж молчу про Дениса, который дружит со Стасом с восемнадцати лет и вот так каждый раз убегает от ответов. Наверное, сложно бесконечно рвать себе душу тайнами?
        - Почему ты меня спрашиваешь? Разумов знает больше. Пойди его потряси. Мне сейчас и так плохо, не дави, прошу тебя, - хотелось зарычать. Лена не понимает, куда лезет. Анна пытается ее обезопасить, а она все равно, как мотылек летит на пламя.
        - Это все озеро. Да? Ты приехала, и все закрутилось. Эта статья, поход, Туманная долина. Что вы там видели?
        Анна замотала головой. Она не станет говорить.
        На пороге появился Стас и, оттеснив ее, заставил сесть на место.
        - О, милый, ты сегодня раньше? - защебетала Лена.
        Мужчина подошел ближе и вдавил своей тенью Анну в сидение.
        - Вот теперь и я хочу знать!
        Савина скрипнула зубами.
        - Вы ошибаетесь. Отпустите меня. Я уеду, и вы больше меня не увидите. Никогда!
        Лена глухо рассмеялась.
        - Ты думаешь о том же самом, дорогая? - сказал Стас. Царапнул ножкой стула по полу, пододвинул его ближе и присел, выставив спинку перед собой. Проход в коридор оказался открыт, Анна бросила быстрый взгляд, но Лена перехватила его и тут же встала, закрывая собой путь к отступлению. Что они задумали?
        - Давай по-хорошему. Говори все, что знаешь, - сердито высказался Стас.
        Загнанная Анна хмыкнула, затем спрятала лицо в ладонях.
        - Можете пытать. Я все равно ничего не знаю. Только немного снов и предположений.
        - Что за сны? - переспросила художница.
        - Вот те, которые ты нарисовала, - Анна показала взглядом на полку.
        Левины переглянулись.
        - А что произошло в галерее?
        - Долго рассказывать, - прошипела Анна и отвернулась. Уставилась на цветочные рисунки на обоях. Было сложно поверить, что Лена, которая говорила о доверии, теперь силой заставляет ее говорить. Очередной удар под дых.
        - Говори! - Стас саданул по столу, отчего чашка звякнула о блюдце. Анна сжалась и ошарашенно уставилась на странную семейку.
        - Да что вам нужно? Я ничего не знаю. Я же сказала! Хоть придушите. Мне все равно терять нечего!
        Лена вдруг отошла от двери и присела рядом, Анна шарахнулась.
        - Савка, придется открыться.
        Стас махнул рукой жене, мол, молчи, и начал говорить, строго и жестко:
        - Денис пролежал в больнице около месяца, слег точно после твоего отъезда. Ты вернулась и, о, чудо, парень, который одной ногой был в могиле, встает и довольно отлично себя чувствует. Только вот нервный стал. Скрытный. Взгляд отводит. О тебе вообще слышать не хочет. Думаешь, мы такие дураки, что связь вещей не можем понять?
        - Да что я сделала? О, Боже! Как я устала! - Анна потерла губы, смахнула упавшие на лицо волосы. - Да! Из-за меня он попал в больницу, из-за меня теперь умирает! - Анна вскочила, оттолкнула от себя Лену и прорвалась в коридор.
        Левины замерли в дверях комнаты, наблюдая, как Анна торопясь складывала вещи.
        - Аня, ты не должна уезжать, - мягко сказала Лена. - Стас, прошу тебя.
        - Пусть идет. Ты же видишь, что она намеренно это делает. Не скажет она правду. Денис прав, настоящая лживая тварь! - последние слова выплюнул. Анне стало дурно. А ведь он прав.
        Подошла к двери, голову не подняла. Лена со Стасом чуть ли не брезгливо отодвинулись и пропустили ее к выходу.
        Глава 7. Сильные тоже ломаются
        На улице воздух ворвался в легкие и стал разрывать на части грудь. Хотелось рыдать, кричать, но нельзя. Это перебор. Она сильная. Сейчас ради отца нужно взять себя в руки. Иначе пройдет эта короткая отсрочка, и все пережитое будет зря.
        Вышла на дорогу и поймала машину.
        В отеле попросила номер и как на зло свободный оказался «35», как раз тот, который занимал Дима месяц назад.
        Свежий запах моющего и цветочного порошка витал в воздухе. Комната, зеркально напоминала ее прошлую, только отличались шторы и мебель.
        Анна бросила на пороге сумки, закрыла дверь и прошла к кровати. Долго смотрела на орнамент на темно-зеленом фоне по центру покрывала с затейливыми завитками, на расшитые золотистой нитью лабиринты и узелки.
        Присела на край и опустила плечи. Что делать дальше? Пришлось вернуться в отель, уже не страшил даже Корин. Все равно терять нечего. Может, так легче до нее доберутся и все, наконец, закончится? Жить в невесомости и неизвестности стало невыносимо. Анна на секунду представила, что Денис хранил тайну столько лет, и как ему досталось. Как человека она не могла его ненавидеть, но ревность съедала изнутри. Крепкая скорлупа треснула, и наружу выпало обглоданное, рванное сердце. От боли, что застыла в груди, хотелось забиться в угол и истошно кричать, не останавливаясь.
        - Нужно пройтись! - бросила Анна пустой комнате.
        На улице для осени было очень тепло. У них, в Центральном, уже давно ходят в ветровках, а здесь еще можно и в сарафане пройтись. Достала самый свежий и любимый наряд в мелкий цветочек, длиной до пят. Топ был прошит тонкими резинками, облегал грудь и талию, юбка лилась вниз, красиво огибая берда. В этом сарафане было очень удобно даже ходить на фотоохоту, иногда даже удобней, чем в джинсах. Савина захватила фотоаппарат и направилась на набережную. Она не собиралась страдать в одиночестве, и рыдать в потолок. Это не для нее.
        Долго бродила окрестностями, искала интересные краски и фактуры, необычные сюжеты и личности. Нога почти не болела, тем более, легкие босоножки оказались облегчением после тесных кроссовок.
        Но через несколько часов все равно захотелось передохнуть. Савина нашла ближайшую лавочку и, почти рухнув на нее, откинулась на спинку. Долго смотрела на море и его волнующиеся воды. Чистая голубизна неба вымащивалась серыми пятнами туч. Ветер ласково трепал волосы, сегодня снова не захотела их укладывать и завязывать в хвост.
        - Аня? - позвал знакомый голос. Ей не нужно было смотреть, чтобы знать, что это Дима.
        - Привет, - ответила довольно сухо. А что он хотел?
        - Я тебе не мог дозвониться несколько дней, волновался. Но тут поспрашивал в отеле, сказали, что ты сегодня заселилась. Я искал тебя тогда по округе. Два часа бродил.
        Анна смотрела в его янтарные глаза и понимала, что не доверяет ему. Потому отнеслась к его словам, как к оправданию.
        - Я телефон потеряла, - буркнула и уставилась в экран камеры.
        - Так что случилось? Я вернулся на поле, а тебя уже не было. Искал тебя, искал, - он присел на другой край лавочки. Дернулся, чтобы коснуться ее руки, но Анна глянула на него так строго, что Дима отстранился.
        - Ничего особенного.
        - Ты напряжена и бледна. Что не так?
        - Неприятности на работе, - полепетала Анна, пытаясь унять свои воспоминания и эмоции. Вкинула камеру в чехол, даже прикосновение к ней сейчас напоминало о Денисе. Хотелось швырнуть в море и утопить эту боль, но это делу не поможет, а ей еще работать с фото. Вряд ли ее примут назад в журнал после таких прогулов. Резко закрыла молнию и, чуть прикусив зубьями палец, зашипела от боли.
        Дима перехватил ее руку и поцеловал пальцы. Прохладная волна трепета прошлась по телу. Кажется, легкий электрический ток застрял где-то в ребрах. Анна шумно выдохнула, выудила руку и отстранилась.
        - Не надо.
        - Все тот же парень? - усмехнулся мужчина. А он до боли проницательный. Анна горько улыбнулась в ответ.
        - И он тоже. Ладно, мне пора. Хочу еще поработать, - Савина хотела встать, но Дима придержал ее ладонью. Застыла, глядя на его крепкие и красивые пальцы.
        - Поговори со мной. Ты была так открыта в августе, а сейчас, словно далекая планета. Я же не прошу чего-то особенного, просто побыть рядом.
        - Давай ты меня проведешь до отеля, и мы как раз поговорим? - предложила Анна, аккуратно высвобождаясь от его руки. Нехотя, почти силой. Он притягивал ее, и в этой реакции Анна чувствовала странное, необъяснимое волнение. Выдохнула, успокаивая сердцебиение.
        Они шли медленно. Анна старалась идти чуть в стороне, отгораживаясь от Димы камерой, чтобы случайно не коснуться его. Эти прикосновения путали мысли. Пока они были на расстоянии, Савина могла себя контролировать, а стоило ему приблизиться вожделение превращалось в пытку.
        В пути Анна словила себя на мысли, что говорить с Димой ей не о чем. Он не открывался, не признавался кем работает, намерено уходил от темы о своей жизни. Какие у него интересы, взгляды, пристрастия? Что он любит на завтрак, какие предпочтения в литературе, фильмах? Ничего, что могло бы сейчас поддержать разговор. На тему своей работы ей не хотелось общаться, тем более, в свете «тайны озера». Потому половину пути до отеля они молчали. А быть с человеком только потому что ее физически влечет к нему - не в правилах Анны. Это глупо. Влечение не может принести счастье. А такое животное еще и жутко пугало.
        Савина дернулась, когда их локти коснулись друг друга. Ток пробивал мышцы и катился жаркой волной в живот. Странно. Глянула на Дмитрия, и его глаза показались темней, чем обычно. Не светлый янтарь, а бурый, почти рубиновый. Возможно, это в тени ивы так свет преломляется?
        Дима остановился. Анна потерла локоть и тоже замедлила ход. Ее захватывало горячим потоком навязчивого желания и бросало в дрожь. Чувства смешивались, и сложно было разобраться, где влечение, а где искренность. На глаза наворачивались слезы. Чтобы не обжигаться снова, она не позволит больше никому завладеть ее сердцем. Лучше выть на луну и сминать подушку в одиночестве, чем вот так рвать душу на части и хотеть умереть от одной мысли о ком-то.
        - Прости, Анна, - прошептал Дима и повернулся к ней лицом. Она отступила и уперлась спиной в дерево.
        - За что? - вырвался вопрос. Пульс давно перешел в галоп, казалось, она сейчас просто вспыхнет и сгорит дотла.
        Дима двигался медленно, почти незаметно. Его рука коснулась щеки Анны. Холод поглощал жар. От этого Савину подбросило в странном трепете, ноги повело в сторону. Дима второй рукой придержал ее за плечо, затем запустил пальцы в волосы и застыл на затылке. Савина вспомнила, как на пляже он своими прикосновениями стирал боль после разрыва с Денисом: сейчас он делал тоже самое. Анна прикрыла глаза, чувствуя, как холодные прикосновения пробежались по лицу.
        - За это, - шепнул Дима в приоткрытые губы. Она поймала вдохом его прохладное дыхание, отчего по телу разлетелись тысячи иголок, приносящие одновременно и наслаждение, и страх. Анна распахнула глаза. Он смотрел томно и властно. Словно ожидал ее шаг навстречу, а она не знала, что делать. Жутко тянуло к нему, но где-то в глубине возмущалось другое чувство, к другому человеку. Теперь это место занято, выжжено вечностью, заклеймено общей тайной, выбито на черном турмалине, так жестоко связавшего их и разлучившего. Но и притяжение к Диме было выше ее сил, оно словно выковыривало другие чувства, смывало эмоции, застилало глаза и душу странным мороком, черным туманом. На какой-то момент ей становилось так легко, что чувства к Денису казались далеким воспоминанием. Анна понимала, что сейчас нужно решить и отпустить его. И возможно Дима - самый легкий способ сделать это, тем более, он ей тоже нравился.
        Дима, немного отстранившись, глядел в глаза и молчал. Не опускал руки, а невесомо бродил по коже головы, перебирая волосы.
        Анна смотрела в его ярко-желтые глаза, и находила в них и зеленые, и красные, и белые блики, изучала черные, как смоль, волосы, спадающие сейчас на лоб и подчеркивающие его светлую кожу. Что он скрывает? Ведь тоже не открывается.
        Дима неожиданно притянул ее к себе и обнял. Анна выдохнула ему в грудь, понимая, что сдает позиции и не может сопротивляться. Живот давно стянуло тугой веревкой желания, и чтобы снять напряжение нужно только потушить пожар.
        Савина несмело коснулась его плеча, перекатила под пальцами твердые напряженные мышцы и почувствовала, как он вздрогнул. Поцеловал шею, отчего Анна тихо засмеялась от щекотки.
        - Что? - Дима отодвинулся, улыбаясь привычно набок.
        - Приятно, - шепнула Савина и потянула его к себе. Взяла ладонями его лицо и долго смотрела в глаза. - Кто ты, Дима?
        Густые ресницы затрепетали, и он шумно выдохнул через нос.
        - Я… - но Анна остановила его. Приложила палец к губам, почувствовала, как легкий поцелуй скользнул по коже.
        - Пусть так. Я тоже не могу открыться полностью. Просто меня странным образом к тебе тянет… - она приподнялась на носочках и поцеловала его в тонкие губы.
        - О парне забудем? - Дима слегка отодвинулся.
        - Будем считать, что его никогда не было, - выдохнула Анна и снова притянула его к себе за ворот рубашки. Ей стало легче, отпустило жжение в груди, дыхание расслоилось на страстное и горячее, боль уступила место любопытству и желанию все залить холодом, чтобы остудить уставшую испещренную болью душу. - Ты только не отпускай меня. Твои прикосновения лечат.
        - Я знаю, - тихо прошептал мужчина и погладил ее по спине, прокладывая пальцами тонкие холодные дорожки.
        - Ты такой необычный. Легкий, прохладный.
        - А ты теплая. Я бы сказал даже горячая. Но мне нравится касаться твоей пылающей кожи.
        - Поцелуй меня, - попросила Анна.
        Он засмеялся. Словно ждал этого. Сжал ее еще крепче, от этого перехватило дыхание, и, откинув голову, расхохотался звонко и ярко. Затем, успокоившись, блеснул хищными глазами и склонился. Сначала едва прикоснулся, лизнул кончиком языка по уголку губ, затем поцеловал нежно, не спеша. Анна не могла выдержать этой пытки, выгнулась вперед и запустила руки в его тонкие волосы. Выдохнула со свистом и приоткрыла рот. Теплый язык скользнул внутрь, затем круговорот страсти ухватил ее, и Анне показалось, что она падает в бездну наслаждения. Он целовал ее неистово, рвано, кусал и прижимал к себе так сильно, что она едва могла дышать, но ей нравилось это. Голова затуманилась, она не видела ничего вокруг. Дерево впивалось в спину, но она практически не обращала внимания на боль.
        Дима вдруг дернулся и отлетел в сторону. Анна увидела, как Денис прицелил кулаком ему в скулу, затем прыгнул, и они вместе перекатились несколько раз по траве.
        - Так вот, кто ты! - шипел Разумов.
        - Денис, прекрати! Отпусти его! - Анна наконец, очнулась. Бросилась на помощь.
        - Не лезь! - крикнул Денис и продолжил колотить лежавшего на спине соперника. Тот был немного щуплее проводника и, прикрывая одной рукой лицо, другим локтем отгораживался от ударов.
        Савина прыгнула вперед и стала оттягивать Разумова за плечи, ее пронзило током, пальцы непроизвольно сжались. Денис отмахнулся и задел Анну по щеке. Она отлетела в сторону, угодив лицом в траву.
        - Аня, - Денис бросил колотить Диму, тут же подскочил к ней. Рука замерла в сантиметре от ее щеки, в глазах вспыхнуло огорчение. Он сжал кулак и прошептал: - Я не хотел, прости меня.
        - Не подходи, - Анна тяжело встала, обогнула его и подошла к Диме. Тот вытирал челюсть от кровоподтеков, на лице застыла гримаса недопонимания и гнева.
        - Тот самый парень? - он сплюнул в сторону и встал. Анна поддержала его.
        - Не сейчас, Дима. Я потом все объясню. Пойдем, - мужчина покосился на стоявшего неподалеку Разумова и мотнул головой.
        - Я, пожалуй, сейчас просто удалюсь, думаю, вам стоит решить этот вопрос. Позже загляну к тебе.
        Савина прикусила губу, благодарно улыбнулась и провела его взглядом. Он шел медленно по тропинке, раскачиваясь, и ни разу не оглянулся.
        - Ты сволочь, Разумов! - она резко крутанулась и подошла к притихшему проводнику.
        - Ты не лучше! - он сложил руки на груди и уперся плечом в иву. Смотрел хмуро, сцепив зубы. На скуле дергалась мышца.
        - Что? Я тебе никто, у меня есть право на личную жизнь, и ты не смеешь влезать!
        - А как же «провалиться в вечность»?
        - Ты дурак или притворяешься? Или будешь делать вид, что не заметил меня в такси, когда совал язык рыжей в рот?
        Разумов еще больше сцепил челюсть, скрипнув зубами. Анна стояла настолько близко, что слышала его запах: хвойный и пряный. Когда тело пронзило волной тепла, отодвинулась. Нельзя ему позволять завладевать своим разумом. Больше никогда этого не случится.
        - Нет смысла с тобой разговаривать, - Савина развернулась и пошла по тропинке к отелю.
        Щека все еще горела. Анна прижала к ней руку и вспомнила холодные пальцы Димы. Что-то не так с ними обоими. Тягучее предчувствие завело сердце, и оно глухо забилось в груди. Разумов еще прилип, истеричка! Придушить охота! Пучки пальцев горели от прикосновения к его спине, а перед глазами трепыхались знакомые картинки. Савина понимала, что это теперь надолго. И зачем он пришел? Снова поиздеваться?
        За спиной послышались шаги. Не отстанет же! Прибавила ходу.
        - Анна, остановись! Давай поговорим. Умоляю тебя! - Разумов обогнал ее, но она отступила в сторону и пошла дальше. Было больно, и смотреть на него не хотелось. Зачем теребить свежие раны? Больше она не позволит ему мучить себя.
        Денис изменился. Кажется, с короткой прической стал выше и крупней. Лицо приоткрылось, глаза налились сочной зеленью. Но это ничего не меняло. Он - подлец! Даже если Анна и виновата перед ним, даже если за ней должок - это не значило, что можно вот так подбрасывать ее и пинать, как собачонку.
        - Савина, ты или остановишься, или мне придется самому это сделать! - крикнул Разумов вслед. Анна не отреагировала. Наверняка, пришел просто узнать, кто же дал ей лекарство. Больше ему все равно от нее ничего не надо.
        - Да пошел ты! - дверь отеля была на расстоянии вытянутой руки. Денис сделал рывок и закрыл проход своей тушей. Анна замерла. - Что тебе нужно?
        - Это может показаться странным, но я ему не верю, этому Диме или как его там. Можешь строить свою жизнь как хочешь, но не доверяй ему. Я не могу объяснить.
        - Отвали со своим бредом! Или мне тоже начать распинаться, какая Марина пустышка и не следует с ней водиться?
        - О! Да что ж с тобой так сложно?
        - Так пропусти меня и избавься от моего общества! - последнее уже выкрикнула. Ей эта перепалка доставляла физическую боль. Пекло лицо, жгло губы.
        - Ты должна меня выслушать.
        - Я не собираюсь слушать того, кто бесконечно мне лжет! Отойди!
        Денис побагровел, сделал шаг вперед. Навис над ней, и Анна непроизвольно отступила. У него был такой взгляд, что хотелось провалиться сквозь землю. За спиной зашелестели кусты.
        - Ты меня измотала. Не могу тебя выдернуть из головы. Ты, как раковая опухоль, - он наступал.
        Анна сглотнула.
        - Мой яд, - прошептал Денис и сжал губы.
        - Ничем не могу помочь! Если найду лекарство, верну тебе долг и уеду, - Анна вдохнула, - тогда у тебя появится возможность излечиться от меня.
        На секунду у него расширились зрачки.
        - Ты нашла, кто его тебе передал?
        - Пока нет, но, поверь, найду. Только ради того, чтобы избавиться от твоего общества и преследований.
        Денис мотнул головой, словно от пощечины. Рука вздрогнула и опустилась.
        - Если бы не твоя реакция на мои прикосновения, придушил бы вот этими голыми руками, а так, не хочется пачкаться - никакого удовольствия.
        - Да что там? Пару минут конвульсий, и можно обо мне не вспоминать, - Анна шагнула навстречу, а Денис резко отстранился. Шарахается или волнуется? Вытянула руку, пытаясь дотянуться до него, но он чуть ли не отпрыгнул. - Это смешно! Уходи, Разумов. Не стоит тратить свои силы на такую, как я, которой даже касаться гадко.
        - Ты знаешь, что это не так! - возмутился он. Потрепал короткую челку.
        - Ошибаешься. Я ничего не знаю, а теперь и знать не хочу! - сделала шаг, потом еще и еще два. Он все время пятился. Боится за нее или все же брезгует?
        - Аня, не делай глупостей, - уже спокойней сказал он, обернулся, чтобы видеть куда отходить.
        - Это ты пришел! Разве нет? Чем Дима тебе насолил? Я не вышла тогда из такси и не начала разбивать лицо твоей крале об асфальт. Хотя хотелось.
        Он чуть приподнял бровь.
        - Приревновала?
        - Ты просто смеешься надо мной. Уходи! Видеть тебя противно!
        - А этого «холоднокровного» нет? Что он бледный такой? Ты все соки, змея, высосала?
        - Все! С меня хватит! - Анна повернулась на каблуках и пошла к двери отеля, но Денис опередил. Положил ладонь на деревянную поверхность и придержал ее.
        - Можешь меня ненавидеть сколько влезет, но прислушайся к своему сердцу. Неужели оно тебе ничего не говорит?
        - Оно сгорело больше месяца назад. А может его дождем размыло, я уже не помню, - заскрипела Савина. Дверь приоткрылась, в проходе появился Корин.
        - Анна? Все в порядке? - от его басистого голоса стало не по себе, но сейчас лучше эта встреча, чем вот такое прилюдное унижение. Кажется, туристы по тропинке обходили черный вход и шли прямо к главному, лишь бы не сталкиваться с разъяренными спорщиками.
        - Да, тут просто мелкое недоразумение, - она нырнула в щель и скрылась за дверью. Часто задышала уже в холле, пытаясь не съехать по стенке от горечи и обид.

* * *
        Ранее.
        - Сын, садись в машину! - папа кричал и брызгал слюной. Он метался по двору, перенося вещи в машину, и несколько раз возвращался в дом.
        Денис нехотя залез на заднее сидение их семейного форда и со вздохом откинулся на спинку. Мама сидела впереди, на пассажирском месте, и все время охала. Одной рукой она гладила высокий круглый живот, который еле вмещался в сидение, а второй сжимала дерматиновый подлокотник, отчего тот неприятно скрипел.
        - Мам, - позвал Денис. Она обернулась, еще сильнее скривившись от боли. - Можно я у тети останусь? Зачем мне ехать?
        Она покачала головой и задышала чаще, а затем закричала. От этого вопля ему хотелось убежать, спрятаться, зарыться с головой в подушку и сжать ее так сильно, чтобы ничего не слышать. Он понимал, что теперь все внимание будет приковано к тому маленькому существу, что внутри мамы. Денис чувствовал это последние восемь месяцев. Ему чаще доставалось за промашки, папа наказывал за съехавшие оценки, не бил, нет, но наказывал строго: в основном трудотерапией, как он называл. Хотя оценки Денис испортил нарочно, просто хотелось внимания. Жаль никто этого так и не понял, только зря завалил последний год в школе, теперь со скудным аттестатом будет сложно куда-то поступить. Хотя у него и так шансов не было. Кто оплачивать учебу будет?
        Денис вычищал задний двор, когда выбежал испуганный отец и с криком приказал все бросить и садиться в машину. Сначала делай, потом бросай! Кто их поймет? Но пришлось подчиниться. Мама кричала надрывно, от ее визга сводило перепонки, и это она пока еще в своей комнате одевалась. Жаль, что ватные тампоны в ушах не помогут. Уже в машине Денис подумал, что это настоящая расплата за проступок в прошлом месяце.
        - Ну, что, поехали! - папа, наконец, уселся. Погладил маму по руке, убрал с ее лица волосы, которые облепили глаза и щеки. Отец нервничал, потому Денис решил все-таки перетерпеть и поехать с ними в больницу. Не стал испытывать судьбу и спрашивать еще раз, и так он на штрафном сейчас.
        Странное гадкое чувство не отпускало, тонко и с нарастанием гудело в ушах, дрожало под коленками. Денис закрыл глаза. Последний месяц выдался трудным, и он едва привык к переменам. Этот свист в ушах иногда доводил до изнеможения и истерики. И почему он тогда Влада послушал?
        Тише не стало, мама все так же завывала и визжала. Денис скорчился и заскрипел зубами. Когда папа завел машину, и гул двигателя немного размазал звуки, стало легче. Денис потянул из кармана проводки, надел наушники, и включил музыку погромче.
        Какое-то время родители ехали молча, только мама изредка выкрикивала «ой», «ах» и протяжное «у-у-у», особенно на кочках и поворотах. Денис это слышал даже сквозь глубокие удары бас-бочки.
        - Андрей, надо чуть поторопиться, а то малышку придется в лесу рожать, - тяжело выдохнула мама.
        - Ната, не пугай меня так! Что ж ты раньше не сказала? Я бы тебя еще вчера в больницу отвез! Вечно у тебя все в последний момент!
        Денис включил музыку на максимум, голова окунулась в неприятный звуковой грохот, но, обрывки слов родителей все равно долетали до ушей. Он вжался в боковину машины и прилепил разгоряченное лицо к холодному стеклу. В отражении показалось измученное бледное лицо. Денис спрятал глаза еще глубже под капюшон и застонал, когда родители продолжили ругаться.
        - Ты думаешь я специально? Вчера было все хорошо-о… - мама снова завыла похлеще волчицы.
        - Ладно, ты, главное, не нервничай! Просто глубоко дыши!
        Мама попыталась сделать несколько «нужных» вдохов-выдохов, но, видимо, это не помогло, и она снова заверещала, как раненная куница.
        Чуть позже, когда они выехали с поселка, мама притихла и обмякла на спинке сидения. Она бесконечно мяла несчастный подлокотник, который уже устал скрипеть. Денис выглядывал через щель сидения и при каждом ее движении съеживался, как от удара. Было страшно неприятно, когда она кричала.
        Какое-то время они ехали в монотонной тишине, разбавленной шуршанием колес по асфальту и мерным гудением двигателя. Денис даже приключил музыку в плеере, расслабился и, прикрыв глаза, попытался уснуть. Но глаза жгло от пыли, которой нахватался в саду пока сгребал мусор. Потому он просто уставился в окно, наслаждаясь временным «перемирием» предков.
        Родители о чем-то тихо заговорили, отец несколько раз выглянул назад, словно проверял на месте ли сын. А куда ж ему деться? Машинально увеличил громкость, чтобы не слышать их разговор. Дальше накал музыки свел звуки в сплошную кашу, и голоса родителей отдавались приглушенным эхом в голове, словно они были далеко-далеко от него. Они снова спорили, вперемежку с мамиными вскриками и вздохами. Денис старался не вникать в суть, да и слышал лишь обрывки фраз. Сфокусировался на внешней стороне окна и засмотрелся на густые ряды мелькающих деревьев. Прикрыл глаза от усталости. Песок под веками еще пуще зацарапал, даже слезы потекли. Руки немного тянуло от физической работы.
        Лето в этом году стояло засушливое. Растения раньше времени обсыпали газон пожухлой листвой, отец заставил все их убрать. Удручало то, что столько работы пойдет насмарку. На улице ветрено и, конечно же, все кучи растянутся по двору. Денис даже сжал кулаки от беспомощности, не переносил, когда приходилось что-то делать бесполезно.
        Музыкальный трек закончился, и глубокая тишина в ушах прервалась маминым возмущением:
        - Андрей, не надо, прошу тебя! Он же в машине!
        Денис сжался. Снова ругать его будут за глупую выходку в августе. Устал. Как он устал от них.
        - Да он игнорирует нас, ты же видишь! Сомневаюсь, что слышит, наверняка, включил на всю громкость плеер, а если и да - может ему пора знать!
        Мама еще сильнее ухватилась за подлокотник и глухо завыла.
        - Ты знаешь, как мне сейчас плохо и все равно продолжаешь! Это жестоко!
        - Я жесток? … - остальные слова смазались, следующий трек начинался активно и оглушительно.
        Денис даже слегка дернулся и стукнулся виском о стекло. Дотянулся до кнопки «выключить», чтобы услышать остаток разговора. Впервые он почувствовал, что ему следует это сделать.
        - Я понимаю, - смягчилась мама, - умоляю, давай не сейчас.
        - Как скажешь, - отрезал отец.
        Денис не видел его лица, только растрепанные волосы на затылке, но по интонации понял, что он злился.
        - Я просто хочу, чтобы сын был счастлив, чтобы мы были… аа… - мама снова завизжала. - Андре-е-ей, поторопись! Я уже не могу терпе-е-еть!
        Папа дернул переключатель, и машина загудела интенсивнее. Дениса подало назад, на очередной кочке он сильно приложился об окно плечом и головой. О чем говорили родители? Что ему следует знать?
        Глянул в окно на темный и мрачный лес. Болезненные разряды помчались по ногам и застыли где-то под ребрами. Опять липкий страх сковал тело.
        Денис резко обернулся, ему показалось, кто-то стоял на обочине, и что-то в этом силуэте показалось знакомым. Стянул с себя провода и отбросил на сидение плеер: больше слушать этот бред он не может, лучше уж маму с папой. Как бы там ни было он их очень любил, жалел лишь о том, что разочаровал их. И злился сейчас не на них, а больше на себя.
        Машина ехала очень быстро, от этой скорости перехватывало дух.
        Впереди поворот. Денис опустил голову на колени и сгруппировался, накрыл руками затылок. Ему снова хотелось бежать, скрыться, спрятаться. Сердце, словно загнанный птенчик, выскакивало из груди. Это был уже не страх, а ужас, отнимающий чувства, забирающий волю и смелость.
        - Не может быть! - закричал отец, мать повторила его слова, и ее высокий голос застыл во времени и пространстве.
        Машину развернуло и темный лес принял их в свои объятия.
        Боль рвала мышцы и затмевала сознание, глаза не хотели размыкаться. На голове лежало что-то тяжелое и неподъемное. Немного пошевелив руками, Денис попытался скинуть с себя ношу, но понял, что застрял. Ноги сжало в железных тисках.
        Тишина давила многотонной плитой, сейчас он жалел, что не может слышать споры родителей. Тихо подкралось страшное осознание происходящего, оно вырезало своими острыми невидимыми когтями глубокую рану на спине. От этого, Денис рванулся со всей силы в сторону и попытался выбраться из-под сломанного кресла. Свет резанул глаза. В воздухе мерно плавали частички пыли.
        Мир замер.
        - Мама, папа! - закричал Денис и передернулся от скрипа, вылетающего из глотки. Собственный голос пугал и продавливал перепонки. Никто не ответил.
        Дверь не открывалась: заклинило замок. Наконец, когда получилось высунуться из-под нависшего кресла, он увидел…
        Папино сидение смялось почти до самого переключателя скоростей. Его голова безвольно висела на выгнутом руле. Все вокруг в крови бурого цвета. Окно вдавлено внутрь, стекла осыпали отца сверкающей на солнце крошкой. Ветер, залетев в салон, шевелил часть тех волос, что не слиплись от неприятного коричневого цвета жижи на его голове.
        - Папа… - Денис потянул руку, ошметки кресла хрустели, как упаковка из-под булочек. Коснулся. Словно дотронулся до нагретого солнцем камня. - Мама…
        Выглянул дальше, ноги все еще удерживало сидением, потому полностью выбраться не получилось. Дотянулся рукой до матери. Потрепал ей плечо. Еще потрепал.
        - Мама! Мама! - и, словно в ответ, она повернула голову. Шея крутнулась безвольно, глаза не раскрылись, а светлые волосы неприятно хлестнули по руке.
        И тут Денис заметил движение за окном. Там кто-то есть!
        - Помогите! Помогите нам! - он никогда так не кричал, как сейчас. Но голоса совсем не было слышно, кажется, будто он попал в стеклянный капкан и все, кто снаружи, не видят и не слышат его.
        Тень остановилась. Денис видел ее только размытый силуэт, полностью не мог рассмотреть: не позволяла неудобная поза. Глаза заливало потом и кровью. Смахнул рукой и размазал все по волосам. Глянул на руку. Темная жижа с пучками волос облепила пальцы. Сплюнул. На зубах скрипел металлический вкус.
        - Кто там? Ответьте! Помогите! - проследил взглядом за движением за окном. Тень мелькнула и остановилась напротив его двери.
        Ручка дернулась, заскрипел замок, но дверь не поддалась. Машину сильно качнуло, боковина отлетела в сторону, и Денис вывалился наружу из тесного зажатого пространства, только нога осталась в плену маминого кресла. Попытался приподняться и выбраться. Чья-то рука скользнула по лодыжке и рванула вверх смятое сидение. Денис облегченно рухнул наземь. Никогда не думал, что целовать траву так приятно.
        Не успев передохнуть, он перекатился и пополз к машине, чтобы помочь родителям, но кто-то насильно оттянул его в сторону и прижал к дереву.
        - Я помогу ей, если ты никогда об этом не вспомнишь, - засвистел над ухом жесткий и скрипучий голос. Денис попытался вывернуться, чтобы посмотреть на того, кто говорил, но его голова оказалась зажата в тисках. Лишь глаза уперлись в края век и видели плотные сплетения осенних деревьев. На горле сжимались холодные пальцы, в голове не прекращался свист: - Повторять не стану. Ты даешь слово молчать - я ее спасаю.
        Невидимый жгут стянул сильнее трахею, от этого перехватило дыхание. Денис прикрыл от усталости глаза.
        - Ты не вспомнишь ничего, что может быть связано со мной или озером, - безжизненный сталистый голос продолжал говорить.
        Денис распахнул глаза и испуганно уставился на верхушку ветвистого дерева, что был в поле зрения. Снова дернулся, но тело словно связано невидимой ледяной нитью.
        - Или ты даешь согласие, или я ухожу, и она умрет! Решать тебе! Жизнь за молчание! Кажется, равносильный договор. Ты же не младенец, все понимаешь, - булькающий голос говорил ровно и безэмоционально. Денис два раза хлопнул веками, показывая, что согласен. Он не сумасшедший. И говорить о том, что видели на озере с Владом они и так не собирались.
        - Вот и умница! - тиски ослабились, голос отдалился. Денис рухнул набок, не успел отвернуть лицо и влепился прямо в землю. Закашлялся, наглотавшись грязи и травы. Все это прилипало к окровавленной голове и разорванной коже. В голове гудело, мысли путались, тело не слушалось. Он знал, что надо встать, но не мог. Из последних сил подтянулся руками за ствол дерева и приподнялся на четвереньки. Мутило. Мир вертелся и падал снова, карусель, не останавливаясь, затягивала его в темноту.
        - Помни обещание… Иначе я вернусь и доведу начатое до конца, а еще захвачу всех, кто будет тебе дорог! И да! Другу передай!
        Что-то щелкнуло возле уха, и наступила долгожданная темнота.

* * *
        Наши дни.
        Какое-то время Савина сидела в комнате и не могла прийти в себя. Сердце не примирялось с происходящим, колотилось в груди, как сумасшедшее. Кажется, Денис сумел вырвать последние крошки радости и теперь черный мрак застилал душу плотным покрывалом. Уже не было сил плакать, да и не привыкла Анна к жалостям, не было сил даже на то, чтобы защищаться от нападок. Она уверена, что при следующей встрече с проводником она просто вспыхнет и сгорит заживо. Анна не могла, не хотела, признаваться, что чувствует к нему что-то, ведь это было бы жестоко по отношению к себе, к Диме. Нет смысла надеяться, что причина этих сомнений в том, что их с Денисом разлучает странный эффект от камня. Причина ведь в другом. Он изначально пользовался ею, Анна пока не понимала, как и зачем, но весь этот поход к озеру, внимание и ухаживания - полный фарс. А как он сладко говорил в галерее. Где-то в глубине души хотелось думать, что это правда, что так невозможно сыграть, но Анна все больше убеждалась, что Разумов умеет играть разные роли, и ей никогда не понять его мотивов.
        От неожиданной мысли, Савина подорвалась и, прихватив джинсовую куртку, выбежала из номера. Она не боялась встретить Дениса, чувствовала, что он давно ушел. Да и теперь ей плевать. Хотелось поскорей все это закончить.
        Анна вышла из отеля и, не оборачиваясь, пошла в центр города. Не обращая внимание на ноющую боль в ноге, она двигалась быстро. Толпа колотила ее по ребрам, проспекты и площади резали глаза пестротой и глушили громкими сигналами.
        Возле светлого высокого здания топталось несколько мужчин. Все при строгих костюмах с хорошими пивными брюшками. Анна уточнила, где может найти Вересова, и прытью бросилась в указанную сторону. Вот сейчас он ответит ей на все вопросы!
        Но в дверях ее тормознул высокий крупный охранник со лбом похожим на грецкий орех, продолговатый и такой же пористый.
        - Чего вам?
        - Я к Вересову.
        - Его нет сейчас и сегодня уже не будет. Записать на встречу? - мужчина неприятно говорил в нос, словно переносица его перебита уже не один раз.
        - Меня зовут Анна Савина, я из журнала «ТИП», хочу взять интервью. Когда он будет? Это срочно. Я из другого города приехала ради этого, - Анна вытянула пропуск и показала его амбалу. Тот, не выдав ни единой эмоции, слегка щелкнул языком.
        - Ничем не могу помочь. Есть журнал встреч, но он вам вряд ли поможет: там записей на пару недель вперед.
        - Мне сейчас надо! - возмутилась Савина.
        Мужчина вздыбился.
        - Вам стоит понизить тон голоса и, вообще, лучше удалиться, - он уставился на нее так строго, что Анна даже попятилась.
        В конце концов, Савина поняла, что ожидать здесь мэра бессмысленно.
        Она еще какое-то время пыталась выпытать охранника, где можно встретить Вересова, но бугай либо притворялся, что не знает, либо до него просто не доходили вопросы, и он подвисал, словно старый компьютер.
        - Девушка, освободите проход, мне не видно, кто заходит, - он презрительно махнул головой, затем сложил руки на груди.
        - Пока мы стоим, еще ни один человек не пришел, и сомневаюсь, что придет.
        - Не сомневайтесь, - он развернулся к своему закутку. Анна осмотрела вестибюль: кафельный пол, строгая люстра на потолке, лестница со стеклянными перилами, по бокам небольшие диваны в цвет красных плафонов на лампах. Все остальное в строгом белом окрасе. Только на полу на белом кафеле несколько красных точек, они слегка оттеняли пол, что казался окропленным кровью.
        Бежать наверх нет смысла. Анна обратила внимания, что охранник уже примостился на стуле и уставился в монитор компьютера. Даже если она успеет выскочить на нужный этаж, кабинет Вересова ей все равно не найти, так что пришлось сдаться и пока вернуться в отель.
        Ноги гудели, голова раскалывалась. Анна подумала, что сейчас ей нужна ванна и хороший сон. Завтра будет думать, что делать дальше. Готова даже к Корину снова пойти, больше ничего не остается.
        Долго не могла уснуть. Крутилась в постели, как вьюнок, ногу стягивало, кожа чесалась, рука все время тянулась потереть укус. Анна вспомнила Лену и ее мазь: сейчас бы она пригодилась. Передернулась. Все они заодно с Разумовым. Нельзя позволять им манипулировать, ведь истинные мотивы ей были неизвестны.
        Когда луна заглянула в приоткрытую штору, Анна поняла, что, наконец, получается дышать: пропали покалывания в пальцах, растворились слайды, что не давали уснуть. Она закрыла глаза и увидела приятную темноту. Так хорошо и тихо стало на душе. Даже удивительно.
        Глава 8. Семиденье
        Она проснулась рано. Утро было спокойным и ласковым. В окно заглянуло неяркое солнце, а горизонт тронулся легкой дымкой тумана. Анне хотелось верить, что в этот день не случится никаких происшествий. На секунду возникло желание все расследования отложить на завтра, а сегодня просто дать себе передохнуть.
        Свежесть из открытой форточки придавала бодрости и сил. Анна долго лежала под одеялом и думала, что сейчас дома, и все хорошо. Но стоило присмотреться в пейзаж за окном, как она понимала, что покой и счастье - это лишь грезы: она до сих пор в Прибрежном, лекарство не найдено, а время убегало в никуда.
        Что это за лекарство? Откуда оно? Какой в нем смысл? Тысячи вопросов путали мысли, и задавать их вслух Анна не осмеливалась даже себе: слишком страшно было утонуть в неизвестности и запутаться в лабиринтах ужасов. Но она чувствовала, что решение близко. Очень близко. Будто сегодняшний день все изменит. И решит.
        Правда жизни залезала в память и резала душу острым ножом. Анна перевернулась на другой бок, прогоняя навязчивый мысленный поток. День рождения получался каким-то неприятным. Все равно поздравлять некому, да и ей, кроме решения проблем с лекарством, ничего и не хотелось.
        Воспоминания вчерашней драки, ссоры и поцелуя врывались в голову вспышками, и вылетали наружу нервными вздохами. Сказать, что ей все равно - это обманываться. Зачем приходил Разумов, зачем искал встречи? Случайно? Мало верилось. Но о Диме он не знал, почему тогда так о нем отзывался? Знал его имя… С кулаками полез - это ладно, чувство собственности взыграло, но вот его слова о доверии нагоняли какой-то странный и непонятный страх, который колол колючкой чертополоха под ребром и не хотел отпускать.
        Анна перевернулась на кровати еще раз, чтобы поменять положение и смять мысленное наваждение, но это не особо помогло - дыхание стало горьким, на глаза навернулись слезы. Укрылась с головой одеялом, словно это убережет от реальности. Зачем она согласилась на это задание?
        Все сложилось ужасно: папа и Денис при смерти, она запуталась в своих чувствах, сама еле дышит, и конца этому не видно. А всего лишь нужно было тогда послушать Камаева и отказаться от этой поездки. Прогнав горькие мысли, Анна поняла, что никогда не сможет сказать Максиму, как же она ошибалась. Не сможет признать вслух, что он был прав. Ведь вспомнила о нем, когда оказалось слишком поздно.
        Приподнялась. Водитель ведь знал, что ехать в Прибрежный нельзя. Точно! Значит, он был как-то связан с тем человеком, который дал Анне лекарство. И что это даст? Все равно Камаев сказать уже ничего не сможет. Или нет?
        Придется идти к Корину. Пусть хоть придушит, но она обязана узнать хоть что-то. А еще это парень - Семен! Как она забыла!
        Анна подорвалась так резко, что закружилась голова.
        - Алло, - подняла внутренний телефон и дождалась ответа. - Подскажите, я могу позвонить на мобильный с этого номера? Да? Спасибо! Диктую.
        Она ждала долго, несколько раз перезвонила. Затем походила по комнате и набрала его номер еще два или три раза. Семен не отвечал.
        В задумчивости Анна прошлепала босиком по комнате. Остановилась у окна, размышляя, что делать дальше. Сидеть здесь и ждать пока все закончится плачевно она не могла. Только ради отца обязана все узнать, только ради него! Однозначно. Хотя сердце от этой мысли болезненно сжалось. Сейчас можно себя обманывать. Так легче. Легче?
        Достала из дорожной сумки ноут, решила, что пока будет искать нужную информацию как раз и с родителями переговорит и, может, если повезет, папа подкинет зацепку про белокурую девушку.
        Крышка компьютера так и не открылась до конца, Анна замерла от осенившей ее мысли. А ведь именно блондинку она видела в своих видениях.
        Срочно нужен папа!
        В дверь робко постучали. Кто это так не вовремя?
        - Сейчас! - Анна прикрыла ноутбук и подошла к двери.
        - Это Дима, - послышалось снаружи.
        Легкая волна паники пробежала между лопатками. Только не надо вот этого на почве чьих-то слов! Разумов не станет для нее вторым Камаевым. Нет, нет и нет! Пусть Максим и был прав, все равно это ее жизнь и ее право выбирать.
        Открыла резко. Дима стоял с опущенной головой, большие пальцы рук прятались в карманы черных джинсов, на фоне темной рубашки выделялась светлая, почти молочная, кожа.
        Мужчина молчал какое-то время и ухмылялся. Анна рассматривала его лицо, чтобы уловить изменения. Ведь вчера ему досталось прилично, но, видимо, он отделался испугом: на нем ни царапины, ни синяка, ни гематомы.
        - Ты в порядке? - спросила Савина и отошла в сторону, пропуская его в номер.
        - Можно так сказать, - Дима все так же держал голову низко, смотрел из-под густых черных бровей. Странная ухмылка плавала на его лице, и Анну неосознанно бросило в дрожь.
        - Ты немного выглядишь странно. Даже отеков нет… - сказать, что ей стало страшно - бросить пыль на воду. Ей было жутко. Его глаза с тонкой поволокой блеска переливались желтыми и зелеными бликами, взгляд резал сердце. Что он так смотрит?
        - Пустяки, ни царапины. Я живучий, - он шагнул к ней. Анна хотела отступить, но не решилась делать резкое движение, а плавно отодвинулась. А вдруг Денис просто приревновал и солгал ей о своих опасениях? Ему ведь ничего не стоит. Да и что это за предположения?
        - Отлично, а то я переживала и ночью плохо спала.
        - Спасибо за это, - тихо ответил Дима.
        Савина подошла к столику, погладила крышку ноутбука. Неловкое молчание растягивалось на долгие минуты, от этого было совсем неприятно.
        - Ты не хочешь немного пройтись? - Дима отошел к комоду, пробежал указательным пальцем по бортику.
        - Я хотела поработать немного, - честно призналась Анна.
        - Да ладно, всего полчаса.
        Анна задумалась. Сейчас выгнать Диму все равно не получится, придется уделить ему внимание. Работать при нем нет смысла.
        - Хорошо, только по пути выпьем кофе с булочками.
        - Вот и отлично! - он двинулся к двери. - Одевайся, я жду тебя внизу, - затем исчез за дверью.
        Судя по туману за окном, который стелился над городом, на улице было прохладно, и Анна решила, что удобней всего для прогулки подойдут облегающие джинсы и свитер кремового цвета плотной вязкой крючком.
        Когда она спустилась в холл, Дима стоял на площадке перед выходом отеля и задумчиво глядел вдаль. Какое-то время Савина наблюдала за ним из помещения. Точеный профиль, красиво уложенные волосы, фактурная и гибкая фигура ласкали взгляд. Что Денису показалось в нем опасным?
        Анна все еще помнила выходку Димы в пещере и клятвы о хорошем поведении как-то не внушали доверие. Она стояла за стеклянной дверью и думала, стоит ли идти с ним, стоит ли доверять? Или сейчас же развернуться и убежать к себе?
        Дима чуть опустил голову и повернулся, словно прислушиваясь. Казалось, он считывает ее мысли. На алебастровом лице появилась неестественная эмоция. Совсем на миг, почти неуловимо, Анне показалось, что оно покрылось тонкой черной паутинкой. Отсюда тяжело было рассмотреть, но она уверена, что радужки вспыхнули кроваво-золотым.
        Мужчина развернулся и посмотрел на нее через стекло. Глава в глаза. Странный холод сковал плечи. Анна смахнула наваждение и вышла наружу. В городе ей ничего не грозит, прилюдно он не станет цепляться. А она заодно проверит, прав Денис или нет. И придется выпытать у Димы, кто он и чем занимается, потому что блуждать по чужому городу с человеком, о котором не знает ничего кроме имени - неправильно.
        - Следишь за мной? - спросил он и подал ладонь. Анна вложила руку и поморщилась от холода его пальцев. Но промолчала.
        Осень мягко заступала на смену жаркому лету. Деревья раскрасились в теплые цвета, небо стало серым, а горизонт насытился бурым, словно художник долго водил по небу широкой кистью.
        Когда они вышли с территории отеля, Савина все пыталась рассмотреть Диму в профиль и уловить хоть что-то что бы ее насторожило. Но пока только холодные руки были непривычными, а нежные прикосновения к пальцам наоборот пробуждали странные волны в груди. Анна шумно выдохнула, а Дима, усмехнувшись косо, мягко проговорил:
        - Все хорошо? Правда ведь погода хорошая?
        - Да-а, - протянула Анна, рассматривая длинные насаждения стриженного самшита. А потом решилась: - Дима, все-таки, расскажи мне о себе. Хоть немного. Пусть это будет что-то незначительное, но хоть что-то, чтобы я могла понимать, что ты - живой человек.
        Его рука дрогнула. На миг он отвернулся, а потом всмотрелся в ее лицо и прищурился.
        - А что кажется, что это не так? - сжал сильнее ладонь.
        - Нет, ну, это выражение такое, - Анна пожала плечами.
        Они вышли на узкую тропинку, уложенную ровной плиткой. Направились совсем не туда, куда планировала Савина.
        Местность незнакомая. Людей совсем нет. Туман стал гуще и плотней. Холод пробирался сквозь петельки свитера, отчего тело слегка потряхивало.
        - Сейчас я никем не работаю. Вольный художник, - начал рассказывать Дима, все еще сильно сжимая ее пальцы.
        - Рисуешь? - приободрилась Савина.
        - Нет, это выражение такое, - лукаво сказал он.
        - То есть ты безработный? А кем был раньше?
        - Работал, где придется, - промямлил мужчина и направил ее вправо. Они пересекли проспект и, минуя небольшой парк, пошли по тротуару. Впереди белой задымленной лентой тянулась река.
        - Куда мы идем? - поинтересовалась Анна, когда сердце невольно забилось в груди сильней. Страх подбирался медленно и шкрябал по ребрам.
        - Увидишь. Здесь недалеко, - как-то сухо ответил Дима. Он почему-то все время уводил взгляд. Анна нарочно замедлила шаг и стала озираться, чтобы хоть кого-нибудь заметить поблизости. Почему жуткий страх сковал горло? Почему появилось невыносимое желание убежать от Димы подальше?
        - Не хотелось бы далеко уходить от города, я одета слабо. Прохладно все-таки, - Анна искала варианты, чтобы ненавязчиво отказаться от прогулки и вернуться в отель.
        - Я тебя согрею, - хихикнул мужчина. Анна прикусила язык, чтобы не сказать лишнее. Не хотелось бы повторения его выходки. И слова Дениса о недоверии горели в голове красной лампочкой. Нужно просто осторожно уйти от Димы, и все будет хорошо.
        - А серьезно, - продолжала Анна. - Почему ты все время такой холодный?
        - Не знаю, видно от природы такой.
        Савина задержала дыхание, чтобы собраться с мыслями. Впереди показался мост, туман размыл его очертания, но добавил живописности.
        Когда подошли ближе, легкий ветер донес запах речки: свежесть, немного тины и сырости, чуть скошенной травы и полевых цветов.
        У Анны слегка кружилась голова. От страха, волнения и холода. А может это от Диминых прикосновений? Ладонь в его ладони уже казалась ей чем-то чужеродным и окаменевшим. Анна аккуратно освободилась, сделав вид, что ей нужно поправить спавшую лямку бюстгальтера. Дима стрельнул взглядом, но ничего не сказал.
        - Ты сегодня особенно прохладный, - мягко сказала Савина, ступив на перекладину моста. Они пошли по одной из пешеходных дорожек. Автомобильные полосы пустовали и покрывались зеркалом влаги.
        Шли недолго и остановились посередине моста. За это время не проехал ни один автомобиль, не показался ни один человек.
        Туман разгладил углы железной конструкции моста, неровности воды, спрятал горизонт и берега. Они, словно погрузились в белое молоко.
        Анна какое-то время была сильно поглощена рассматриванием, потому, когда Дима коснулся ее плеча - резко дернулась от неожиданности.
        - Испугалась? - тихо шепнул он на ухо.
        - Да. Задумалась, - Анна подняла взгляд вверх, глядя на острые шпили фонарей, которые словно вспарывали брюхо грязно-серого неба.
        - А вот теперь ответь мне, - его голос чуть изменил оттенок, стал густым и едва ли узнаваемым. - Ты давала обещание?
        - Ди-и-има, - Анна умоляюще глянула ему в глаза. Они горели яростью. Савина отступила от неожиданности, но он вцепился в ее руки холодными тисками.
        - Отвечай! - приказал сквозь зубы. Губы в ниточку, глаза лисьи, а брови сошлись на переносице.
        - Я же говорила тебе, что у меня сложный период в жизни. Мне нужно разобраться в себе. Дело не в тебе, я должна помочь отцу, - Анна в страхе тараторила все подряд. Всколыхнулись старые неприятные ощущения, и стало гадко от того, что Денис, получается, был прав.
        - Не заговаривайся. Я прямо спросил.
        - Я хочу тебя узнать поближе, понять, чем мы друг другу интересны, но ведь ты сам решил остаться инкогнито. А мне сложно так. Я хочу общаться, разговаривать на разные темы, знать куда ты уходишь, где пропадаешь. Ведь…
        - Снова юлишь, Анна! - Дима оборвал ее речь и резко встряхнул за плечи. Она прикусила губу. Что сказать? - Правду говори, или я не ручаюсь за себя! - давил Дима.
        - Я… - Анна запнулась. На глаза нахлынули слезы. Она знала правду, знала ее, но и себе не могла в этом признаться.
        - Отвечай! - его зрачки стали огромными, радужка окрасилась в бронзовый с красными жилками, меж бровей пролегла складка.
        - Я другого люблю! - выкрикнула Анна, наконец, и сникла.
        Дима неожиданно громко рассмеялся, запрокинув голову. Этот смех ввел Анну в оцепенение.
        - Смешная ошибка природы! - прокричал он и, схватив ее за плечи, швырнул через перила.
        Анна закричала, но крик оборвался, когда над головой сомкнулась вода. Тело пронзило ледяной стрелой.
        Машинально сделав гребок, она на секунду вынырнула на поверхность. Закричала еще раз, что есть сил. Глубоко вдохнула, и снова погрузилась от тяжести собственного тела.
        Мышцы сковало от ужаса и холода, и Анна почувствовала, как камнем идет ко дну. Даже умей она плавать, с такой судорогой вряд ли ей удалось бы выплыть.
        И перед глазами возникло лицо Дениса, и его умоляющие слова: «Не верь ему, что-то с Димой не так». Снова ошиблась. Оступилась. Последний раз.
        Душу терзали брошенные в пустоту слова «другого люблю», что никогда не услышит тот, кому они предназначены. И Анна отпустила себя. Вероятно, так всем будет легче. Она перестала бороться с холодной водой, расслабила руки, чувствуя, как погружение сменилось невесомостью, а мир скручивался, сминался, пока не превратился в точку.

* * *
        Ранее.
        Капельницы снимали напряжение, затормаживали реакцию на окружающий мир, и он без чувств проваливался в сон. Приходил в себя и не понимал, где он, и что происходит. Когда же память с треском врезалась в виски, Денис осознавал, как изменилась его жизнь. Тихая истерика гнала его прочь из палаты: он вырывал иглы из вен, слазил с постели и падал ниц без сил и надежды на будущее.
        Его затягивали назад на кровать и заставляли снова класть голову на подушку, чтобы видеть все тот же страшный сон перед глазами: смятую машину, брызги крови на окне, обвисшее тело папы на руле и ненатуральный поворот маминой головы. А еще бесконечно, беспрерывно слышать противный утробный голос внутри себя. Слышать все, что твориться вокруг: от мелких шорохов листьев за окном и трескотни тока в лампочке, до дальних гудков поезда и говора людей со всех сторон. Выключите звук! Выключите!
        Похороны Денис помнил смутно. Он был в инвалидной коляске, с перевязанной головой, со спутанными мыслями и воспоминаниями. Влад был рядом, тоже на коляске, все время сжимал его плечо и смотрел отрешенно в свежую могильную яму. Они еще не успели поговорить, но друг словно понимал, все время молчал и часто оборачивался на заросли лесопосадки, что тянулась вдоль ровных рядов памятников.
        Остальное словно смазалось. Денис не помнил ни как опускали гроб, ни как бросал землю в черную бездну. Ничего не мог вспомнить. Только крик стоял в ушах. Мамин.
        Темнота не отпускала, затягивала все сильней. Вязкая, липкая, она проникла в каждую клеточку тела, и отмыться от нее уже не получалось. Денис приподнялся, оперевшись о костыль, и посмотрел в зеркало. Марлевая повязка пролегала через весь лоб, волосы остригли полностью. Не лицо, а сплошное серое пятно. Не хотел видеть себя, не мог смотреть в глаза. Не хотел ничего, кроме как провалиться в такой зовущий мрак.
        Вчера Влад приходил, проведывал. Его мама завезла на коляске в палату, мельком глянула укоризненно на Дениса, и он все понял. Во взгляде читалось: «Это расплата».
        Ребята посидели молча несколько минут. Затем Влад громко выдохнул и развернул инвалидку к дверям.
        - Слушай, хочу дать тебе что-то, - остановил его Денис.
        Мальчик приподнял бровь, и подъехал чуть ближе.
        - Дэн, может не сейчас?
        - Нет! Сейчас! - он слегка повысил голос. Нервы расшатались, в груди жгло и свербело, успокаивающие таблетки тормозили мысли и мешали думать. - Мне нужно тебе это передать, - он пошарил рукой в тумбочке и выудил оттуда кулечный комок. Пальцы не слушались и путались в клеенке.
        - Что там? - Влад подъехал ближе. Коляска уперлась в угол кровати и неприятно скрипнула, отчего Денис поежился. От этих таблеток голова, как бронзовый церковный колокол, стоит коснуться чего-либо и уже луной идет, до боли скручивает уши. Повязка сдавливала и мешала, но пока снимать не разрешали.
        Возле него все время дежурила тетка. У нее своих детей не было, и сегодня она, наконец, на полдня оставила его в покое пока бегала с оформлением опекунства на него и новорожденную сестру, что спасли врачи после аварии.
        Денис разорвал нервно упаковку, прозрачные ошметки просыпались лепестками на пол, и протянул Владу камень. Черный, как смола.
        Влад отшатнулся, крутанул колесо назад. Оно застопорилось о железный край кровати, коляска резко накренилась, мальчик выпал и распластался на полу. Денис подался вперед и на одной ноге допрыгал до друга, стал ему помогать. И тот поднялся. На ноги.
        Немая тишина повисла в воздухе.
        - Влад! - закричала в дверях его мама. Мальчик обернулся и тут же рухнул, чудом пролетев мимо кровати и не стукнувшись головой.
        Денис помог женщине высвободить инвалидку и усадить в нее друга. Сам поковылял до кровати, взял упавший на пол камень, и протянул Владу.
        - Денис… - пискнул мальчик.
        - Возьми! Это на память!
        - Нет…
        - Бери, говорю! И не вздумай потерять! - при тете Свете Денис не стал говорить Владу о том, что им двигало. Да и друг понимал все без слов. Кивнул. Он знал, что об этом стоит молчать. Даже не так. Забыть.

* * *
        Наши дни.
        Денис снова бродил поблизости отеля. Наваждение ковыряло душу, он не мог противостоять это тяге. Не мог до конца отпустить Анну, не мог допустить, чтобы с ней что-то случилось. Ему казалось, что бродить за ней тенью легче, чем быть рядом, но оказался неправ.
        С этим Димой что-то не так. Пусть она триста раз его любит, но этот ток на руках не спутать ни с чем. Так всегда в жизнь Дениса приходили страшные события - через предчувствие. Это было, и он помнил. Помнил так ярко, что казалось, это произошло вчера.
        Разумов долго стоял под окнами ее номера, прислушиваясь. Затем решился и зашел внутрь. На ресепшене сказали, что Савина ушла с темноволосым молодым человеком. Вот ядреный случай! Сдалась ему эта Анна! Пусть гуляет с кем хочет.
        Денис психуя вышел во двор отеля и сплюнул в сердцах в траву. Почему он словно нитью к ней привязан? Это походило на болезнь, одержимость. И ему совсем не нравилось такое состояние. Настя дома раскисла, а он бродит тут неизвестно зачем. Подкинул носком кроссовки ком земли, затем рванул к машине.
        Сегодня стало прохладно, пришла настоящая осень. Колючая, мерзкая, но красивая.
        В салоне авто было комфортно и уютно. Денис потянулся к зажиганию, но его вдруг тряхнуло, отчего он чуть не стукнулся лбом о руль.
        «Другого люблю».
        Сжал, что есть силы пальцы. Выругался крепко, завел машину и поехал на зов. Он знал направление, знал, что это чревато, но уже не мог остановиться. Просто задохнется от боли, если с Анной что-то случится.
        Как и вчера не мог себя контролировать, когда увидел Анну с этим бледнолицым. Не стоило искать встречи, но ноги сами принесли Дениса к отелю.
        Лена вскользь рассказала, как Савина уезжала от них. Художница часто глаза опускала, не договаривала многого, Денис был уверен. Стас тоже уходил от разговора: наверное, мстил за многолетние тайны.
        Когда Анну укусила змея, после больницы Денис пошел прямиком в парикмахерскую и коротко остриг волосы, чтобы изменить себя, открыть то, что прятал много лет. Длинный шрам на лбу, напоминающий об аварии. Сейчас уже все равно. Пусть лучше он вспомнит ту старую боль, чем чувствовать настоящую. В тот день, когда Денис услышал Анин бред и имя другого мужчины, слетевшее с желанных губ, решил, что пора поставить точку. Тем более, с этой реакцией на турмалин им пришлось бы тягаться всю жизнь, а он не согласен на такие жертвы. Что ж, если Анна встретила другого, пусть будет счастлива, но сейчас хотелось убедиться, что этот Дима не опасен. Денис понимал, что они с Анной не могут быть вместе. Он - ее смерть, а она - его трагедия. Проза жестокой жизни.
        Но сердце не слушалось, ему будто плевать на прическу, другую девушку в объятиях, словно принесенную в жертву ради того, чтобы забыться. Сердцу было все равно. Оно ныло, заливало кровью душу, сдавливало в тиски мысли. Денис не мог Анну выбросить из головы. Не получалось. Она стала настоящей раковой опухолью его чувств, что развивались стремительно и необратимо.
        Не мог не заметить ее в такси. Разбитую и надломленную. И Денис сделал то, что должен был: наклонился и поцеловал Рыжую. Только, когда Анна приникла к стеклу в немом ужасе, сердце сжалось так, что Разумов едва сделал вдох. Ему казалось, что гниль уже выпирает из его груди, что он с головой погрузился в безысходность. Этот поцелуй, как настой полыни, оказался горьким и неприятным.
        На повороте обернулся, надеясь увидеть еще раз ее глаза цвета моря, но девушка спряталась в салоне. Все. Поставлена точка. Денис верил в это.
        А на следующий день хотелось выть, грызть стены, лезть на потолок, пить коньяк до беспамятства и проваливаться в тягучий бессвязный сон. Приходил Стас, звонил Влад, Настя прибегала и приносила воды, а он словно окаменел. Ничего не хотелось.
        Через день, под вечер, сердце стало тянуть так, что уже никакая выпивка не притупляла этот странный магнетизм. Разумов умылся и бросился из дома. Просто, чтобы хоть издалека ее увидеть и успокоить душу.
        И увидел. На свою голову. С другим!
        Денис ехал не больше минуты и на развилке остановился. Куда дальше? Закрыл глаза и прислушался. Под ложечкой клокотала тишина. Ни единого шевеления или движения, ничего, кроме собственного дыхания. Сердце колотилось, предчувствие беды подступало к горлу и сдавливало удавом.
        Вдох-выдох.
        Проехал еще немного. Спустился к реке. Утренний туман плавал над водой и смазывал очертания моста.
        Пришлось выйти из машины. Отдаленно послышался всплеск. Денис напрягся настолько насколько позволяли силы, но никак не мог уловить нужные звуки.
        Вдруг что-то хлюпнуло, и он услышал крик. Это была Анна. Одежду скидывать было некогда, он выбрал нужное направление и прыгнул в воду. Истен - река не быстрая, но довольно глубокая. И сейчас жутко холодная.

* * *
        В кромешной тьме Анна увидела едва мерцающий свет. Тело окаменело, из-за чего не получалось приблизиться к источнику. Затем яркий луч полоснул по глазам, тело неестественно вывернуло, легкие перехватил спазм. Она медленно стала всплывать, словно кто-то тянул за веревку.
        Упала головой в песок. Мокрые частички земли и камней налипли на ресницы и радужку. Руки придавило собственным телом.
        «Анна, давай!» - из глубины подсознания выплыл голос Дениса. Она хотела ответить, но не смогла.
        Спина выкрутилась, ее повернули, выровняли ноги. Глаза оставались открыты, но Анна видела лишь грязное молоко неба.
        Затем что-то горячее коснулось ледяных губ. Грудь разорвало на части, а в спину словно ударился раскаленный прут. Анна наклонила, почти складываясь пополам и, наконец, смогла сцепить веки. Откашлялась в сторону, сплюнув горьковатую воду. В уши влетели звуки.
        - Аня, почему ты такая глупая? - Денис притянул ее к себе. Он был мокрый и холодный, затем жар его тела проник в клетки, согревая изнутри.
        Анна хотела что-то сказать, но снова пришлось откашляться.
        - Вот за эти выходки, хочется своими же руками тебя задушить, - промямлил Разумов, поглаживая ее по мокрым волосам. С них ручьями стекала вода.
        - Может, так стало бы легче жить? - прошептала Анна.
        - Глупости. Зачем так говоришь?
        - Прости, вырвалось. Спасибо тебе. Я бы не смогла выплыть.
        - Все хорошо. Не волнуйся, - Денис погладил по волосам и прижал ее к себе сильней. От его жара стало тяжело дышать. А может это запоздалая паника? Анна сделала тяжелый вдох-выдох и отстранилась. Ноги облепили тяжелые джинсы, свитер неприятно пристал к спине. Она хотела его снять и выжать, но вспомнила, что ничего не одевала, кроме белья.
        - Отвернись, - попросила Савина, привставая.
        - Ты неисправима! - бросил Разумов, но выполнил просьбу. Снял футболку и отжал ее. Анна замерла, разглядывая его широкую спину. Как он узнал где она? Как нашел?
        - Ты что, - начала она, стягивая одежду и стараясь не делать резких движений, чтобы не закружилась голова, - следил за мной?
        Денис нервно сплюнул в сторону и промолчал.
        Савина хмыкнула и, содрогаясь от холода, напялила мокрый свитер.
        - Значит, следил. Одного не пойму, Разумов, чего ты хочешь от меня? Узнать о лекарстве?! - голос сорвался на писк. - Я не знаю, кто его дал! Я уже говорила! Парень какой-то, еще в Центральном, вручил мне на улице со словами «вылечи любимых», я даже лица его не запомнила!
        Проводник резко обернулся. Бровь потянулась вверх. Волосы причудливо торчали, будто колючки ежика.
        Он шагнул навстречу и сверлил взглядом, словно пытался поймать ее на лжи. Анна устало опустила голову, чтобы не смотреть в эти пронзительные зеленые глаза. Подойдя совсем близко, Денис секунду помедлил, затем приподнял щепотью подбородок Анны, заставляя взглянуть на него.
        - Любимых?
        Хотелось раствориться здесь и сейчас. Сцепила зубы, чтобы не болтнуть лишнего. Ему это все равно не нужно.
        - Анна? - настаивал он.
        - Может он сказал «родных», я не помню, - соврала, и отступила. Рука Дениса тяжело опустилась.
        - Ясно. Идем, отвезу тебя в отель. А то посинела совсем.
        Савина кивнула и пошла следом, борясь со своими чувствами. Она чувствовала себя разбитой и сломленной. В трахее растекался жар, словно горячее олово, а мерзкий холод пробирался до самых костей. От шока ноги передвигались кое-как, мокрая одежда неприятно прилипала к воспаленной коже.
        Анну трусило, она уже не могла отличить холод от горечи в сердце. Лицо до сих пор не обсохло. Стерла рукой воду. Не вода? Слезы? Шла почти не видя, цепляясь замыленным взглядом за берег и прислушиваясь к шороху шагов Дениса. Думать о его предательстве становилось невыносимо. От этого пробивало током в двести двадцать. Она не могла снова позволить себя обмануть. Да и эти его слежки настораживали. Разумов это не от больших чувств делает, Анна уверена. Проводник просто преследует свои интересы, хочет выяснить то, что знает она, но сам остается в тени, в обнимку со своими тайнами.
        Слезы разгулялись, тяжело стало сдерживать всхлипывания. Снова срыв? Нельзя, нельзя показаться слабой! Сцепила зубы и поплелась дальше.
        Какой-то шорох за спиной заставил ее обернуться. Никого. Только кусты мелкой акации да маслин. Ветер перебирался с ветки на ветку, отчего они трепыхались и скидывали мелкие листья.
        От порыва бросило в дрожь. Споткнулась, не заметила впереди приличный валун. Резкая боль пронеслась от кончиков пальцев и застыла в груди. Анна выдохнула и, скорчившись, разревелась. Все. Пусть идет. Пусть оставит ее здесь. Зачем спасал? Вот кто его просил? Сейчас бы было все уже кончено.
        - Ты в порядке? - прозвучал голос Дениса над головой.
        - Уходи, - бросила Савина, резко поднявшись. Она злилась, гнев съедал все нервы, терпение, силу. Она показалась себе такой жалкой, что стало противно.
        Денис потянулся к ней, но тут же одернул руку, видимо, вспомнил про реакцию Анны на лекарство. Ха, какой заботливый! Да что ж гадко так?
        - Перестань. Идем. Ты просто переохладилась, стоит вернуться в номер. Отлежишься в ванной - станет легче, - Денис стоял на расстоянии вытянутой руки.
        - Я сама прыгнула! Зачем спасал? Кому я пользу принесла, что ты так бережешь меня?
        - Не ври, не наговаривай. Я знаю, кто толкнул тебя.
        Анна прищурилась. Слезы катились по щекам кислотой.
        - Видел?
        Денис закусил губу и посмотрел на воду. Туман все еще застилал дальний берег и кусками, словно белыми хлопьями, укрывал поверхность реки. Мост казался сейчас сказочным, но от одного взгляда на него у Анны перехватывало дух.
        - Неважно. Просто пойдем. Не заставляй меня применять силу. Ты и так слаба, не думаю, что тебе это нужно.
        - Ты не можешь знать, что мне нужно! - закричала Анна. Двинулась непроизвольно вперед, Денис отстранился. Как ее это измучило!
        - Успокойся, наконец! - гаркнул проводник. Ладони его сжались в кулаки, на скулах заиграли желваки, глаза пронзительно выскабливали из души последние остатки самообладания.
        - Я не заразная, не нужно шарахаться, - процедила Анна, понимая, что уже просто цепляется к словам. Ей банально хотелось его обнять, но она понимала последствия, и это разрывало на части.
        Денис громко выдохнул, потер ладонью глаза.
        Савина воспользовавшись отвлечением, рванулась вперед и приникла к его груди. Приготовилась получить порцию боли, но ничего не произошло. Только тепло и холод, соседствуя, нагнали на плечи неудержимую дрожь.
        Денис сначала попытался оттянуть Анну, но затем замер, пристально вглядываясь в ее глаза.
        Когда Савина мягко улыбнулась, обнял сильней. Испустил громкий горячий выдох, который мягким покрывалом укутал ей плечи. Затем зарылся в мокрые волосы носом.
        - Аня, ты же знаешь, что это временное явление. Мы не можем так. Это меня изводит.
        - Мне все равно. Молчи. Просто молчи, - она хотела вобрать в себя, в свою память, побольше его тепла.
        - Ты дрожишь. Давай пойдем в отель, не хочу, чтобы ты простудилась. Я еще озеро и твою горячку не до конца пережил.
        - Ты так и не рассказал, как вытащил меня оттуда, - Анна подняла взгляд, но щеку не оторвала от его груди, прислушиваясь к равномерному сердцебиению. Оно словно музыка сливалась с ее пульсом, поглощая все страхи и злость.
        - Тебе лучше не знать, - он мило улыбнулся на бок. Едва уловимое сходство с Димой заставило Анну содрогнуться. Теплые руки проводника тут же среагировали, забродили по спине, согревая и расслабляя.
        - Снова тайны? Так и не откроешься мне? Я не заслужила правды. Марина, наверняка, посвящена, - буркнула обижено Анна, но не отстранилась. Его тепло сейчас излечивало душу, и ей стало все равно, с кем он был и что делал до этого. Тем более, неизвестно сколько минут им отведено.
        - Глупая, - зашептал Денис в ухо, слегка прикусывая мочку. От этого беглого прикосновения тепло волнами стало расходиться по клеткам.
        - Ненавижу тебя, - пропела Анна, запрокидывая голову.
        - Я знаю.
        Его рука теплым шарфом легла на шею.
        - Задуши меня, все равно невозможно дышать свободно.
        Кисть дрогнула.
        - Я бы с радостью, но потом придется и себя задавить, - он прошелся пальцами по ее ключице и, проложив дорожку до плеча, спустился по руке. Он все еще прижимал Анну к себе.
        - Почему? - она выбралась из-под его плеча, обняла за талию, глянула в нефритовые глаза, наполненные печалью. Потянулась и поцеловала Дениса в жилку на шее. Почувствовала рывок теплого воздуха у виска.
        - Отравила ты меня.
        - Змея?
        - Точно! Точно, как та, которая тебя за ногу укусила. Ты не родственница ей?
        Анна дернулась.
        - Что? Левины рассказали?
        Разумов на миг задумался, потом кивнул. Склонился ниже.
        Ветер засвистел над ухом. Денис прильнул к ней и тепло поцеловал в губы, погрузив пальцы во влажные волосы.
        - Знала бы ты, как Я тебя ненавижу. Увижу еще раз с кем-то - убью! - он говорил смеясь, выдыхая слова в губы, а Савина падала куда-то вниз от этих ощущений, словно погружалась в мягкое облако сновидений.
        Затем немного отстранилась. Вдох-выдох. Глаза в глаза.
        - Я это хорошо прочувствовала по вашему страстному поцелую с Рыжей. И не говори, что не заметил меня тогда. Я видела твой взгляд.
        Денис зарычал.
        - Молчи, - и накрыл ее рот настойчивым поцелуем.
        Что-то толкнуло в плечо. Денис отцепился, Анна упала ниц, чуть не угодив коленом в булыжник.
        Приподнялась и уставилась на шевелящиеся кусты.
        - Анна, уходи к машине! - закричал Разумов.
        - Что происходит? - и здесь она рассмотрела черную рубашку и Диму, который душил Дениса тонкими пальцами. Савина не долго думая, схватила камень и саданула его по затылку. Мужчина обернулся. В глазах застыла кровь. Дима не упал, а только потер голову.
        - Убью тебя все равно, - зашипел он, словно злобный змей.
        Денис, пользуясь отвлечением, вывернулся и отскочил в сторону, но Дима, тут же, наотмашь ударил проводника тыльной стороной ладони, и Анна удивилась его силе. Разумов, как кукла, свалился в кусты, запутываясь в ветках. Захрипел и затих.
        - Денис! - Анна дернулась, чтобы ему помочь, но преследователь преградил ей дорогу.
        - Нет-нет, лапочка! Игры кончились. Сегодня тебе не уйти. Ты должна принадлежать тьме.
        - Дима, не нужно этого. Зачем? - Савина отступила, но все время поглядывала на Дениса. Его рука торчала из колючек и не шевелилась.
        - Ты думаешь, что все твои сны - сказка, мираж? Что ты самая простая девушка и все у тебя будет как у обычных людей: семья, муж, дети? - он двигался как пума, мягко и коварно. Чуть покачивал бедрами, глядел из-под пышных ресниц. Брови опустились вниз, почти сошлись на переносице.
        - О чем ты?
        - Ну, да! Скажи еще, что не понимаешь, о чем я! - прыснул Дима и подошел вплотную. Анна почувствовала легкий запах травы. Боковым зрением увидела, что Денис поднялся и уже приготовился напасть.
        - Ты мне нравишься, Дима, но эти твои выпады пугают - ты словно раздваиваешься на несколько личностей.
        - Ха! Как в воду смотришь, - он говорил так низко, что голос, казалось, наполнен странным бульканьем и разными тембрами.
        Денис рванулся вперед и захватил локтем Дмитрия за шею. Оттащил его назад. Мужчина захрипел, пытаясь освободиться и расцепить тиски проводника.
        - Анна, прислушайся к своему сердцу, - зашипел темноволосый, тщетно пытаясь ослабить хватку. - Ты ведь одна можешь узнать правду. Сложи этот пазл и все поймешь, - Дима говорил странные вещи, смотрел дерзко, уверено и почти не защищался. Анне на секунду стало его жаль, она засомневалась. Денис сжал руку сильней, Дима закрыл веки, губы извергли страдание.
        - Подожди. Так нельзя, - Анна подалась вперед. Денис зло сверкнул взглядом.
        - Кого ты защищаешь? Того, кто скинул тебя в реку? Опомнись!
        - Но душить его - не метод. Отпусти. Пусть идет, не думаю, что он станет меня трогать. Тем более, пока ты рядом, - совсем мягко добавила Анна и коснулась его руки. Никаких прострелов, ни боли, ни видений. Они застыли глядя друг другу в глаза.
        А Дима гортанно засмеялся.
        - Вы оба - наивные глупцы! - он легким движением сбросил руки Дениса и отошел в сторону, потирая горло.
        Разумов настороженно посмотрел на нападавшего, затем протянул ладонь Анне.
        - Пойдем.
        Савина вложила пальцы в теплую руку, засмотрелась на Диму, а затем глянула на Дениса. В них было что-то схожее, но никак не получалось понять что. Едва уловимое. Во взгляде, может форме головы, изгибе бровей, в улыбке одним уголком губ. А еще глаза. Хоть и разных цветов, но какое-то общее сияние в них было. Гадостное предчувствие заставило Анну передернуть плечами и сглотнуть тошноту.
        По берегу они дошли до узкой тропинки. Дима остался позади, бросая вслед похожие на бред фразы. Разумов пропустил Анну вперед, а сам шел следом.
        Сердце никак не успокаивалось. Не верилось, что Дмитрий, который так волновал ее своими прикосновениями, тоже с этим всем связан.
        Ветер завывал сильней, небо стянуло грифельным плотным покрывалом. Погода портилась. Кусты и деревья шелестели и напоминали бесконечный предупреждающий шепот.
        Вдруг сзади что-то хрустнуло, Разумов вскрикнул. Анна обернулась и заметила блеск металла в руке Дмитрия, а на плече Дениса почти сразу растеклось красное пятно. Как опрометчиво они думали, что преследователь успокоится.
        Проводник среагировал и ударил нападавшего локтем в живот. Дима зарычал и, скрутившись, свалился на землю.
        - Аня, беги к машине! - крикнул Денис. Савина замешкалась. Оглянулась, в конце тропинки широкий просвет, за ней бордюр и чуть поодаль стоял джип. Но она твердо решила не оставлять Разумова одного и не двинулась с места.
        Дмитрий выпрямился и, потерев ладонью губы, сплюнул в сторону кровью.
        - Тварь! Разберусь я с вами. Как таракашек один ногтем пощелкаю, - он басил, раскачиваясь вальяжно, словно для него это игра. - Только сил наберусь.
        Денис медленно отступал, закрывая собой Анну. Только сейчас она получше рассмотрела Дмитрия. Тот потемнел, через все лицо пролегла тонкая черная паутинка, в глазах горели красные прожилки. Замерла, пытаясь вспомнить, где видела такие глаза.
        - Аня, в машину иди! Ты слышишь меня? - рявкнул Денис.
        - Да-а-а, хорошая, вспоминай! - крикнул Дима и сверкнул острыми зубами.
        - Савина! Очнись! - Разумов дернул ее за плечо и потащил в сторону. Анна не могла отвести взгляд от этих красных глаз. И тут вдруг вспомнила! Мальчик! Точно! Мальчик из сна. Тень из сна, что жрала ее столько времени, забирала силы, словно питалась ее страхами.
        На автомате залезла на сидение, проследила, как проводник обошел джип спереди, помедлил возле дверей, словно набираясь сил, затем грузно разместился рядом.
        Анна обернулась в окно. Димы будто растворился в воздухе.
        - Где он? - прошептала мысль вслух.
        - Ушел, - сквозь зубы процедил Разумов и, склонив голову вниз, вцепился в руль.
        - Денис?
        Анна глянула на его плечо. Светлая трикотажная ткань окрасилась в алый, розовые разводы спускались по мокрой футболке до самой талии. Денис чуть согнулся, видимо непроизвольно, чтобы не коснуться спинки кресла, рваная рана как раз открылась ее взору.
        Бросившись на поиски аптечки, Анна распахнула бардачок и вытянула длинную коробку. Нашла вату, перекись и марлю. Пододвинулась к Денису ближе и стала разрывать футболку. Он чуть повел плечом, но не отстранился. Тяжело выдохнув, сжал руки на руле. Костяшки его пальцев были разбиты. Анна закусила от горечи губу. Откупорила бутылочку и налила жидкость на раны. Подула.
        Разумов повернул лицо к ней и поцеловал. Неожиданно.
        - Денис, постой. Нужно обработать.
        - Царапина, - хрипнул он. А Савина не могла отвести взгляда от вывернутой ткани, словно Дима его полоснул не ножом, а теркой с большими зубьями.
        Налила еще перекиси на вату и, аккуратно приклеив ее на ленту бинта, приложила к ране. Пока обматывала его плечо, все время ловила его теплые губы.
        - Разумов, ты возбужден после драки? Дай перемотать, - Анна протянула бинт под его рукой и коснулась случайно груди. Он вывернулся и сгреб ее в объятия. Было неудобно и тесно. Мешал руль.
        - Ты не представляешь, как мне тяжело было, когда увидел, что ты целуешь другого, - проговорил Денис легко касаясь шершавой щекой ее лба.
        Анна выдохнула.
        - Давай не сейчас. Прошу тебя.
        Он чуть развернул ее, задержал мягко лицо в своих широких ладонях.
        - Нет, сейчас! Прислушайся к себе, точно нет последствий от моих прикосновений?
        Анна застыла. Он завел уже почти высохшие волосы ей за ухо. Затем провел пальцем по линии скул, очертил брови. Когда коснулся век, Анна закрыла глаза и прошептала:
        - Есть.
        Он замер на секунду. Анна усмехнулась и, схватив его пальцы, поцеловала.
        - Ах, ты! Я говорил, как ненавижу тебя?
        - Говорил.
        - А что люблю, говорил?
        Анна непроизвольно сжалась, Денис задержал дыхание. С одной стороны, это то, что так давно хотелось услышать, а с другой ответить тем же не получалось. Уж слишком въелось в голову это сходство с Дмитрием. Денис, видимо, понял, что Анна не станет отвечать на эти слова, и прищурился.
        А чего он ожидал? Савину до сих пор передергивало от его слов «не звони мне», «видеть ее не хочу». Правду ли он сейчас говорил? Или просто притворялся, чтобы достать информацию? Но его руки так приятно согревали, что Анна сильней прижалась к нему и тихо засопела.
        - Ты уже почти высохла, почему дрожишь?
        - От нахлынувших эмоций. Все это так ненормально, как-то не по-человечески.
        - Почему ты так считаешь? Расскажи мне? Я все равно вести сейчас машину нормально не смогу. Давай постоим минут десять.
        Анна обернулась в окно. Озвучивать свой страх, что Дима все еще вернется она не захотела. Говорить же о любви ей было слишком тяжело. Денис настойчиво повернул ее за подбородок.
        - Он не придет больше.
        Его уверенность настораживала.
        - Ты знаешь? - Анна высвободилась, пересела на пассажирское кресло. Стала заканчивать обмотку раны проводника, подтянула концы марли и завязала на бантик. Денис смотрел вперед, кусая губы.
        - Нет. Но у меня странное чувство, что я его видел раньше. Не помню где, - он усмехнулся: - Я как Мальвина, - показал на бинт.
        - Ага, раненая Мальвинка с бантом не на голове, а на плече. Очень похоже, - Анна вытянула из аптечки влажные салфетки и стала вытирать руки от крови. Осмотрелась, свитер тоже испачкался.
        - Кто он этот Дима? Где вы встретились? И, главное, когда?
        - Дени-и-ис, - потянула Анна, умоляюще глядя ему в глаза. - Я не очень хочу это обсуждать. Это все равно, что я тебя сейчас начну спрашивать, что вы делали с Рыжей после того, как видели меня в такси.
        - Я отвел ее в ателье и распрощался, а потом вернулся домой и заливал тоску коньяком.
        - Что, так горевал из-за ее отказа? - Анна приподнялась к зеркалу и очистила лицо. И в правду, глаза какие-то слишком синие стали. Почему она не обращала раньше внимания?
        - Ты дура или притворяешься? - хихикнул Разумов и снова потянул ее к себе.
        - Она самая, раз смогла выбрать такого обалдуя, как ты.
        - Выбрать? - переспросил Разумов. Глаза, как у лиса - хитрющие.
        - Ну, ты понял, - она коснулась его лба своим, обхватив щеки. Денис словно этого и ждал, впился в губы жарким поцелуем.
        Они ехали не спеша. Денис держался, но Анна видела, что его потряхивает.
        - Нужно в больницу.
        - Зачем? - он обернулся. Лицо стало серое и измученное, но глаза сияли теплотой.
        - Ты плохо выглядишь! - возмутилась Анна.
        - Теперь ты понимаешь меня, как я себя чувствовал, когда ты падала в обмороки, и я просил тебя провериться.
        - Все равно ничего бы не нашли, - она захихикала. - Как это странно. Почему вдруг ушел эффект? Да и вообще ты мне, наконец, расскажешь, что происходит? Я знаю, что озеро и та летающая штучка связаны с этим.
        Разумов передернул плечами, то ли от лихорадки, то ли от услышанного.
        - Я думал, что ты мне расскажешь.
        Савина прыснула.
        - Снова за свое! Я же выложила все, что знаю. Могу добавить лишь то, что отец был на озере больше двадцати пяти лет назад, еще до моего рождения.
        - И, конечно же, он скрывал это?
        - Да! Я его задушить готова за это, а поговорить с ним еще не успела. Телефон потеряла, а до скайпа не дотянулась.
        Денис вывернул джип на стоянку около отеля. Замер на секунду, глядя вдаль.
        - У меня твой телефон. Дома лежит.
        - Что? - снова эти странные мурашки побежали по спине.
        - Это я привез тебя в больницу. Мужик, правда, подбросил.
        - Но…
        - Ты бредила… Говорила то, что мне было неприятно.
        Анна шумно выдохнула.
        - Его имя?
        Денис поджал губы и коротко кивнул.
        - Представляю. Почему сразу не сказал? Я бы попыталась объяснить.
        - Аня, это неважно. Сглупил. Ответь, он заставлял тебя? Или ты добровольно целовала его?
        - Дени-и-ис, - замычала устало и отвернулась. Разумов завел ее в тупик, ведь она не знала, что ответить да так, чтобы не обидеть его. Сейчас ссора ни к чему.
        - Мне нужно знать.
        - Это сейчас не имеет значения, - дернув ручку, Анна собралась выйти из авто, но Денис остановил ее, удержав за локоть.
        - Хорошо, пусть так. Прости меня за ревнивые и нелепые выходки, возможно что-то показалось тебе странным, но у меня не было плохих намерений.
        Анна подумала, что Дима тоже с виду был безобидным, но на деле оказалось не так. Как сейчас поверить в то, что Разумов честен с ней? Он не говорил прямо и явно не готов раскрывать карты.
        - То есть ты не признаешься? Не объяснишь, что за дымку мы видели на озере и почему ты связан с турмалином?
        Ресницы Дениса чуть дрогнули, глаза заблестели.
        - Ты не понимаешь. Я не могу говорить об этом, - он все еще держал ее за локоть, второй потянулся к волосам, но Анна одернулась.
        - И не пойму, - отцепила его пальцы и вышла на улицу.
        - Стой! Давай не сейчас, когда все так хорошо, умоляю тебя. Я устал.
        - Сейчас мне показалось, что ты думаешь только о себе. Ладно, Денис, тебе видней.
        - Анна, - он обошел машину и, подойдя ближе, уставился грозно, - ты, как колючий ежик. С тобой нельзя спокойно, да?
        - Почему же? Можно. Только я не люблю, когда меня обманывают, и никогда не прощаю это.
        - Перестань! - он потянулся, чтобы обнять ее, но Савина отступила. - Недоговаривать - это не обман.
        - Как все просто! Тогда не жди от меня объяснений. Мы, видимо, не готовы к искренности.
        - Иди сюда, - Денис рванулся вперед и силой притянул к себе. Выждал реакцию и глянул в глаза. Горячо выдохнул, склонившись над плечом: - Мы пройдем этот период недоверия, просто прислушивайся к своему сердцу.
        - Я пытаюсь, - Анна немного посопротивлялась, но его крепкие руки не отпускали, и она сдалась. Окунулась в тепло и поняла, что большего ей сейчас и не надо.
        - Я говорил серьезно.
        - О чем?
        - О своих чувствах. Ты ушла от ответа, но я и не требую ничего взамен, - он ласково погладил ей плечи и спину. Переложил волосы на одну сторону. Анна подняла голову и посмотрела в его глаза цвета мяты. Потянулась рукой к лицу, невесомо прошлась по очертаниям и застыла над шрамом. Когда прикоснулась, Денис прикрыл веки.
        - Откуда он у тебя?
        - Авария, - голос чуть осип, проводник поймал ее руку и поцеловал. - Анна, мне сейчас нужно уехать на полчаса. Здесь недалеко, рану как раз перевяжу получше. Прошу, собери вещи.
        - Зачем?
        - Я тебя к себе заберу, ты не можешь жить в отеле. Это опасно. Мы не знаем, чего хочет этот придурок. И еще, пока меня не будет, не открывай никому дверь. Дождись. Я не думаю, что он придет, но мало ли.
        Анна смолчала. Хотела сказать, что Корин тоже вмешан в это, но зря волновать Дениса не решилась. Глянула на обмотанное плечо, где сквозь бинт проступила кровь, и коротко кивнула. Она сама проверит Владимира. Рискованно, но вечно подставлять Разумова она не могла, он достаточно сделал. Да и доверять ему до конца не получалось, хоть и таяла от его объятий. Странные приближенные отношения с Кориным настораживали, да и сейчас, когда опасность так близка, ему срочно понадобилось уехать. Почему? Спрашивать не стала, но сомнения появились. Ведь в отеле есть медсестра, да и можно подъехать в ближайшую больницу. Но Денис что-то скрывал, что-то недоговаривал. И открыто сказал, что пока не готов признаться. Или он слишком верил в удачу, надеясь, что Анна поймет такую скрытность? Потому что другого объяснения она не находила. Но и ей нужно было время подумать, разобраться в чувствах, решить, что делать дальше. Пусть едет. Анна знала, верила, что Дима больше ее не тронет, ведь знает, что она не одна, и на людях он напасть не посмеет.
        Волнение затапливало и не хотелось Дениса отпускать, но она смогла. Отодвинулась и, убедившись, что он крепко стоит на ногах, отошла на обочину. Когда автомобиль скрылся за поворотом, Анна пошла, наконец, к отелю, но не в свой номер, а прямиком к Владимиру. Ей нужно проверить одно предположение.
        - Савина? Голубоглазка, заходи, - пропел хозяин отеля, когда Анна постучала и открыла дверь. Мужчина расплылся в улыбке. Пригласил ее сесть.
        - Добрый день. У меня есть разговор.
        - Я внимательно слушаю, - Корин откинулся на кресло и прищурился.
        - Вы знаете Дмитрия, который проживал в моем теперешнем номере, но месяц назад? Высокий, черноволосый… улыбка наискось, холодные руки.
        Его глаза расширились, губы дрогнули.
        - Я не могу знать всех постояльцев, - Корин неприкрыто лгал. Анна сложила руки на груди и только сейчас вспомнила, что все еще в грязном свитере и влажных джинсах. Владимир с интересом рассмотрел ее одежду и приподнял бровь. - Проблемы?
        - Вы сейчас лжете и не краснеете, - ушла от вопроса и усмехнулась Анна. Она больше не боялась его. После полученной порции стресса, внутри совсем не чувствовалось страха. Сейчас ей нужно докопаться до истины. Не могла так резко и беспричинно пройти сильная реакция на камень.
        - Не тебе меня упрекать во лжи, - шикнул Владимир, подавшись немного вперед. Поправил лежащие на столе бумаги.
        - Вы знали отца, вы были с Вересовым и Бережным тогда на озере. Что там случилось? Отчего вы все бежали? Что отец скрывает столько лет?
        - Девочка, - Корин встал, подошел к окну и, растянув пальцами жалюзи, всмотрелся в прореху, - ты лезешь не в свое дело.
        - Так уж не мое? - Анна вложила в слова всю злость, что накопилась.
        - Советую просто не лезть.
        - Я бы с удовольствием, но по чье-то воле я не могу быть с любимым человеком из-за ваших камушков. И это мое дело! Что он вам дает? Зачем вы его носите с собой? Все, кто был там! У каждого есть турмалинчик в кармане!
        - Почему отца не спросила?
        - Ах! Он такой же упертый, как и вы! Да и камня у него никогда не было, - Анна поднялась и прошлась по мягкому ковру. Хотелось переодеться, но не время думать об удобстве.
        - Анна, уходи. Не доводи до греха, - Корин говорил в пол-оборота. Савина заметила на столе связку ключей, где мерцал тот самый проклятый турмалин.
        Резко вытянула руку и схватила его. Владимир обернулся. Его зрачки расширились, а рот раскрылся.
        Анна сжалась, готовясь к очередному удару током, но ничего не произошло. Обычный камень: ни покалываний, ни слайдов - ничего.
        Мужчина подошел ближе. Сглотнул. В глазах застыл тихий ужас.
        - Уходи, Савина! - закричал он.
        - Но…
        - Вон! Надеюсь, что ты сможешь найти в себе ответы и лучше поскорей. Иначе поляжет много людей.
        Он вскипел и, выхватив ключи из рук, рванул Анну за предплечье и вытолкал в коридор. Лоб мужчины зримо покрылся испариной.
        - Не понимаю, - промямлила Савина.
        - Ты получишь ответы очень скоро, - сквозь зубы процедил он, и захлопнул дверь. Через секунду Анна услышала треск в кабинете, видимо, Корин грохнул кулаком по столу и свалил со стола весь канцелярский мусор.
        Поднявшись к себе, Анна стала скидывать вещи в сумку. Особо нечего было: она толком не успела и разложиться. Волновалась немного. А вдруг Денис не приедет? Вдруг предал? Вдруг ему станет плохо в дороге?
        Разложила ноутбук и включила скайп. Папы в сети не было.
        Решила, что есть несколько минут, чтобы сходить в душ. Долго отдраивала от себя налипший песок, грязь и кровь Дениса. Она просочилась через петельки свитера и все тело покрылось бурой сеткой. После душа Анна прилегла на кровать и задремала.
        Поле. Просторное и волнующееся. Высокие колосья пшеницы перекатываются от ветра, как золотистые волны, огибают тело и щекочут ноги.
        Анна делает шаг вперед и видит вдалеке чей-то силуэт. Белый, ослепительный. Длинные рукава и платье в пол сливаются со светящимися белесыми волосами. Еще один порыв ветра, и они высокой копной вздымаются вверх, затем летят вниз.
        «Анна, иди ко мне».
        Женский голос звучит в голове. Девушка смотрит вперед и видит, как белый силуэт машет ей, манит. Анна осторожно делает несколько шагов. Ноги босые, но она не чувствует земли, словно идет в невесомости. Парит.
        «Кто ты?»
        «Коснись меня, ты все увидишь».
        Еще два шага, и Анна уже различает ее лицо, яркие голубые глаза, но они пугающие. Словно в них собралось что-то темное. Девушка замирает в неуверенности.
        Оборачивается. По горизонту растягивается серая марь. Колосья трепещут и секут по коленям, ветер усиливается и, словно взбесившись, хлещет волосами по лицу.
        Белая девушка стоит и не шевелится, смотрит на Анну. От ее взгляда ползут мурашки по коже. Холодно. Анна снова оглядывается. Темная полоса стала больше, она напоминает густой лес на горизонте в ночное время, но сейчас день - ярко светит и слепит глаза солнце. Убрав рукой мешавшие волосы и приложив ладонь козырьком, Анна всматривается в серую мглу. Она напоминает бурю, кажется, что земля вздымается, взлетают ошметки и камни, их вертит и разбрасывает в стороны.
        Анна испуганно смотрит на блондинку.
        - Что это?
        «Ты должна прислушаться ко мне. Помни, что ты должна выполнить свое предназначение. В твоих руках весь мир. Ты открыла в себе свет, но он должен еще созреть, иначе ты не сможешь его победить».
        - Кого? - Анна не зацикливается на том, что голос девушки слышит в голове. Судя по урагану, у них для разговора мало времени.
        Облик девушки меркнет, ветер развевает ее волосы, они вихрями мотаются из стороны в сторону, а тело тает на глазах.
        «Шедо-о-о».
        Анна хотела выкрикнуть еще вопрос, но ее подхватывает круговорот и несет куда-то ввысь. Мелькает солнце, а затем, словно окунувшись в липкую смолу, она проваливается в черную муть.
        Воздуха не хватало. Анна распахнула глаза, чувствуя, что придавлена чем-то тяжелым. Увидела яростный кроваво-желтый взгляд Димы. Страх сковал все мышцы. Хотела вдохнуть, но его холодная рука зажала рот и придавила нос. Что есть силы дернулась, замотала головой, но как муха в паутине, только сильнее запутывалась в сетях.
        - Нет, сладенькая, теперь не выберешься. Не захотела быть моей. Я говорил, что могу ждать долго, но предательства не потерплю. Ты пошла против природы, а так со мной нельзя!
        Савина ослабла и прикрыла глаза.
        - Нет-нет! Смотри на меня! Я - твоя половинка, мы - инь-ян, а ты решила запрещенным путем пойти? Меня провести вокруг пальца?! - он снял ладонь со рта и смял ее губы терпким поцелуем. Анна, пользуясь моментом, укусила его, почувствовав, как по эмали царапнули зубы. Дмитрий оскалился и потер укус.
        - Отпусти меня! - закричала во все легкие.
        - Ты думаешь тебя кто-то услышит? Ха! Меня поражает твоя наивность, - он держал ее руки над головой, второй ухватился за шею, - тихонечко веди себя, и я не буду тебя сильно мучить. Выпью быстро и безболезненно. Ведь уже можно, - он ехидно заулыбался. - Жаль, что пришлось так долго ждать, довольствоваться крохами со стола твоих кошмаров.
        - Ты придурок! Что тебе нужно?
        Сжал сильнее шею, Анна захрипела. Дмитрий опустил взгляд на грудь. Савина вспомнила, что после душа так и не оделась, а только завернулась в полотенце. Замотала головой и попыталась дергать ногами. Но он обездвижил ее своим тяжелым весом. Грубые пальцы ослабили хватку с трахеи и спустились ниже.
        - Дима, нет, прошу тебя, - зашептала Анна обессилено. - Просто отпусти. Я же ничего тебе не сделала. Зачем ты так?
        - Это нехорошо, когда девушка целуется с одним, а думает о другом, - он провел пальцем по ее ключице, собирая противную дрожь, и процарапал дорожку вниз. Анна вздрогнула. Холодный страх не давал дышать.
        - Я… - бросила взгляд на закрытую дверь.
        - Его ждешь? Он поделился тайной? Да-а… Ты теперь в курсе всего. Так что ему недолго осталось. Я всех вас уничтожу. Твари, - он говорил размеренно, даже вяло, на удивление незлобно, но от его голоса, слегка булькающего, немели мышцы. А от косой улыбки тошнота подступала к горлу.
        - Нет, я ничего не знаю! Я не понимаю, чего ты от меня хочешь?! - Анна задергала скованными руками, но холодные жгуты его пальцев только сильней прижали к постели. Глаза Дмитрия были так близко, что она видела каждую изумрудную точечку на янтарной радужке, каждую красную жилку на белке. Она слышала запах плесени, сырости и затхлость. Поморщилась и снова дернулась, но тут же без сил упала назад.
        Дмитрий долго изучающе смотрел в ее лицо.
        - Ты умелица врать, - шикнул он и ударил наотмашь, едва коснувшись тыльной стороной ладони.
        Анна закашлялась, боль свела челюсть, и на глазах слезы выступили.
        - Я не вру, - тихо прошептала. Если сейчас упираться, это только разозлит его. Нужно потянуть время и как-то выбраться из плена.
        - Наивная, даже слабо верится, что особенная.
        - Да что ты хочешь? - прохрипела Анна и, медленно повернув голову, всмотрелась в его горящие глаза.
        - Тебя хочу! - рывком сорвал полотенце и скомкал грудь. Когда Анна попыталась воспротивиться, снова ударил, и она затихла.
        Хотелось умереть сразу. Это то, чего она боялась всегда. Ненавидела силу, ненавидела мужчин, которые позволяли так вести себя с женщинами. Это то, что пугало ее в Диме, особенно после пещеры. Он хотел и брал, а она ничем, доверчивая дура, не могла защититься.
        - Лучше убей, - промямлила Анна, чувствуя, как заплывает глаз, как заливает щеку кровью.
        Дима расхохотался, его рука чуть ослабилась. Анна пользуясь моментом, поджала ноги и рывком сбросила его с себя. Он свалился в проход между кроватью и шифоньером, но тут же, как кошка, подхватился.
        Когда Анна пыталась перебраться на другую сторону кровати, он прыгнул в ее сторону так легко, словно в нем дюжина пружин, и свалил на пол.
        Анна больно ударилась рукой об угол тумбочки. Лбом саданула по полу, отчего в глазах заблестели мошки. Беззащитная, нагая. Закричала, что есть сил. В последний раз.
        Когда Дима рвал кожу на груди, ерзал острыми ногтями по животу и раздвигал бедра, Анна уже ничего не чувствовала. Провалилась в какой-то кисель из мрака и агонии. Закрыла глаза и молилась поскорей умереть. Свет медленно уходил из сердца, вытягивая жизнь, а затем резко плотным покрывалом накрыла тишина, и все прекратилось.
        Глава 9. Моя душа больна тобой
        Денис уже ехал назад и почти подъезжал к отелю, когда снова услышал зов. Сердце сжалось, зубы заскрипели, ноги, не чувствуя боли и усталости, понесли его по коридору. Он сбивал на ходу постояльцев и персонал и мысленно молился, чтобы хватило сил успеть! Зачем он ее оставил? Неужели этот подонок снова посмел ее тронуть? В людном месте, где есть охрана и другие постояльцы!
        Разумов забыл, как дышать, когда остановился возле двери и услышал пронзительный Анин крик. Навалился резко плечом, отчего из глаз посыпались искры - боль согнула пополам. Разошлись швы на плече с характерным треском. Горячая влага поползла по спине.
        Сделал вдох и, повернувшись, саданул в дверь другим боком. Она вяло задрожала, но не поддалась. Разумов несколько раз ударил ногой в область замка. Грохот стоял такой, что должны были услышать на первом этаже, но никто не шел на помощь. Словно все чего-то боялись.
        Денис снова привалился, и неожиданно дверь захрустела и, сорвалась с петель, рухнула вперед и вздыбила пыль. Он увидел распростертую Аню, без одежды, с вывернутой за голову рукой, а лицо напоминало бурое месиво, спутанное в паутине русых волос. Злость залила горячей волной, в сердце лопнула невидимая струна, и боль затмила разум.
        Дмитрий стоял у стены и ехидно скалился. Разумов напал сразу, нацелился в бледное лицо противника, но тот легко увернулся. Выкрутился так быстро, что Денис не успел опомниться и оказался зажат за шею так, что позвонки захрустели, а воздух в легких в миг закончился. Что есть сил напрягся, а затем оттолкнулся ногами от пола и влепил противника в стену. Пока тот замешкался, Разумов перехватил захват, за шею со спины. Приготовился умереть, если понадобиться, но сначала он должен наказать мерзавца.
        Кто он? Что ему надо? Почему преследует? Темная догадка появилась в голове и спряталась. Некогда размышлять!
        Дима не ждал и колотил Дениса локтем в живот, отчего запирало дыхание. От следующего удара, Разумов стек по стене, корчась от боли и харкая кровью. Враг вырвался из тисков. В бок впился острый носок туфли, что-то полоснуло по спине, и ошметки рубашки съехали с плеча.
        - Разумов, я что тебе мало шансов дал? Тебе недостаточно? Сестру вернул с того света, неблагодарная тварь! - Дима кричал не своим голосом. И Денис вспомнил его. Как же он был слеп! Подпустил к Анне само зло. Сам виноват. Это он во всем виноват!
        Из последних сил Денис встал на четвереньки, но, получив по ребрам острый удар, завалился набок. Захрипев, сглотнул липкий сгусток во рту со вкусом металла. Сквозь кровавое море, что заливало глаза, Денис уставился в паркетный пол. Он понимал, что для него и Анны все кончено. Больше не было сил подняться, не было сил отомстить. За нее… Хотелось кричать, но смог лишь засвистеть через разбитые губы.
        Внезапно все прекратилось, яркий свет залил комнату и заслепил глаза. Денис плотно зажмурился, и прикрыл руками голову.
        - Не-ет! Шания, ты должна быть моей! Так не может быть! Не может! - жалобно завыл Дмитрий. Рывком потянул Дениса за волосы и бросил в лицо булькающим голосом: - Знай, я вернусь за вами! У меня достаточно времени для этого!
        И вихрем убрался из комнаты. Он мог все, Денис знал это прекрасно, и даже не удивился. Сейчас призрак дал им отсрочку, но когда он восстановится, защититься от его гнева будет невозможно.
        Когда свет померк, Разумов с трудом подполз к Анне, на ходу обтираясь рваной рубашкой. Бледное лицо девушки омылось кровью, волосы спутались, ноги и живот в глубоких ранах, грудь… Денис беззвучно зарыдал, раскрошив от злости эмаль. Как ей помочь? Зачем оставил? Сам же впутал: неосознанно. Подписал договор и бросил ее в огонь. Сам.
        Раны на теле Анны на глазах стали затягиваться. Разумов вздрогнул, коснулся ее кожи в том месте, где только что был глубокий порез. Не осталось и следа. Кровь превращалась в пыль и мелкой крошкой просыпалась на пол. Кто она? Почему призрак называл ее Шания?
        Подобрав полотенце, Денис бережно приподнял любимую и потянул к себе, кривясь от боли, в которой тонуло сознание. Плечи согревала открытая рана, кровь струилась по спине и заливала пол. Укрывая девушку махровой тканью, он как ребенок радовался ее слабому биению сердца. Смеялся и плакал на ней, а на себя уже было плевать. Дрожащими руками вытер уголком полотенца кровоподтек на щеке Анны. Больно сдавило грудь от горечи и необратимости. Страшно представить, что ей пришлось пережить пока его не было. Она дышала едва слышно, словно не в обмороке, а во сне.
        Плечо резко кольнуло, будто игла вошла под кожу. Денис сорвал остатки повязки, что наложила Лена, и уставился на старую рану и множество новых. Кожа на глазах скукоживалась и затягивалась, соединялись оборванные края, и на теле оставались лишь розовые полосы. Затем и они исчезали, оставив после себя только щекотное покалывание.
        Из-под ресниц Анны лился белый свет, и Разумов коснулся губами ее век. Необычная, настоящая, и такая чистая, словно капля росы на траве. Он уверен, что это она, своей необъяснимой силой, излечивала его раны. Даже если она и не говорила «люблю» он чувствовал и знал, ведь сердце не обманешь. И сейчас уже не нужны были слова, не так остро, как в машине, когда признался. Когда хотелось провалиться под землю оттого, что она ушла от ответа. Сейчас же хотелось просто быть рядом. Наверное, из-за ее молчания и уехал: нужно было остыть, признать, что не зацепил ее настолько, чтобы прошептать «и я тебя». Но не сейчас. Когда она чуть не погибла у него на руках, ведь Денис знал, что пойдет следом, потому что не понимал, как жить без нее дальше.
        Наивная мальчишеская радость затмевала разум. Она не может отдавать свои силы не любя, не может так сиять для другого. Только для него.
        И другая мысль тревожила душу и заставляла Дениса съеживаться: «Я вернусь и убью вас обоих». И он вернется. Чтобы. Забрать ее.
        Денис прижал Анну к себе еще сильней и, закрыв глаза, зарылся лицом в ее волосах. «Хочется провалиться в вечность» - вспомнил самые важные слова, сейчас всей душой желая, чтобы они исполнились. Вот бы рухнуть в никуда, вместе. Навсегда.
        Анна захрипела. Дернулась и очнулась, пытаясь вырваться из объятий.
        - Все хорошо, - прошептал Разумов, поглаживая ее по щеке и придерживая плечи.
        - Дени-и-ис… - прошептала сухими губами и, тяжело выдохнув, прикрыла ресницы. - Я думала, что это…
        - Он ушел, - пробормотал Денис. Глаза застилали слезы. Понимал, что сейчас наступило время, когда ему нужно ей все рассказать, но все равно не мог. Настя должна быть счастлива, должна жить. Он не может ее предать.
        - Что с тобой? - Анна положила ладонь ему на щеку. Он накрыл ее своей.
        - Все хорошо, просто очень за тебя испугался.
        - Какой ты сентиментальный, - девушка улыбнулась и попыталась встать. Заметив, что только прикрыта полотенцем, скрутилась и выдохнула страдания ему в грудь.
        - Тише… Он не тронул тебя, - за царапины на ее теле пока не стал говорить.
        - Чья это кровь по всей комнате? Димина?
        - Не только, - тяжело выдохнул в висок, прикоснувшись губами. От нее пахло клубничным шампунем и железисто-соленой кровью, что просыпалась с кожи от легких прикосновений.
        Анна затихла. Затем резко отстранилась и стала ощупывать его плечи, распаляя. Подранная рубашка свисала лохмотьями, а на теле ни следа от прежних увечий.
        - Не понимаю, это не может быть сон. Ты был ранен, - Анна все гладила его по плечам и спине, а Денису было так горько и хорошо одновременно, что он не мог сказать и слова. Чувствуя, что сейчас не выдержит напряжения, остановил ее, поцеловал бегло в губы и, отодвинувшись, сказал:
        - Одевайся, нам пора ехать.
        Анна кивнула и, завернувшись в измазанное кровью полотенце, стала рыться в сумке. Она плакала. Разумов сжал кулаки и отошел к окну, чтобы собраться с мыслями. Стряхнул с себя остатки рванной рубашки и осмотрел разрезы: будто когти тигра прошлись по его спине. Но призрак может все, даже отращивать когти. А что он сделает, когда наберется сил? Когда злоба затопит его больное сознание? Что будет с ними?
        Небо застилало красными тучами. Когда Денис ехал в отель, разгулялся порывистый ветер. Сейчас деревья выгибало в одну сторону, а из щели форточки уныло свистел сквозняк. Быстро темнело. Какой же сегодня длинный и тяжелый день.
        Окно опасливо затрещало, словно его сейчас выдавит внутрь, пришлось отойти подальше. Буря так некстати.
        Анна быстро умылась, оделась и тихо позвала его. Денис обернулся. Он не станет говорить о своем решении. Пусть она ничего не знает.
        В проеме появился ошарашенный сотрудника отеля, что хватая воздух губами, вытаращился на обломки двери.
        - На Разумова вышлете долг, - бросил Денис. - Аня, нам пора! - подхватив вещи, потянул девушку в коридор.
        За спиной что-то грохнуло. Анна вскрикнула и прижалась к нему. Денис машинально оттолкнул ее к стене, прикрывая собой.
        Парень из обслуги, что остался возле номера, ненатурально согнулся, затем его лицо потускнело, а через секунду стало черным, как уголь. Он припал к стене и стал распадаться на… Хлопья?
        - Денис, что с ним? - завопила Савина.
        - Не смотри! - и потянул дальше.
        За спиной они слышали, как нарастает гул и свист. Трещали окна и лопались стены, под ногами змеились трещины, штукатурка щедро обсыпала голову.
        Первый этаж окунул их в мертвую тишину. Сквозь стекло двери на улицу Денис увидел силуэт Дмитрия, что больше походил сейчас на гигантского монстра. Через него, как сквозь черный шифон, просматривались деревья и очертания домов. Глаза светились ядовитым зеленым огнем.
        - Анна, к черному ходу! - закричал Денис, вцепившись в ее руку так, что боялся сломать пальцы.
        Девушка молчала, лишь опасливо оборачивалась назад, но все же бежала.
        Влетая в коридор, они увидели впереди тусклый свет наддверной лампочки и спасительный свободный выход.
        Внезапно высокая темная фигура преградила путь. Корин. В руках блеснул корпусом пистолет.
        - Придется задержаться! - гаркнул он.
        - Владимир, вы мне казались благоразумным человеком, - процедил Денис, заводя Анну за себя. Она испуганно смотрела в дуло.
        - Возможно, только казался. И мне все равно, что ты там думаешь, Разумов. Договор у меня не с тобой, и мир не только вокруг тебя вертится.
        - Так вы замешаны? - Денис горько засмеялся. Он то, дурак, думал, что этот призрак - только его и Влада беда, а оказывается, что нет.
        - Отпусти ее. Он ждет. И останешься жив.
        - А ты кто? Секретарь бестелесного? - не удержался Денис, опасливо оглядываясь. По пустому коридору гулял ветер, посвистывая над ухом. Что ему стоит зайти и взять? Не может? Не приглашают?
        Анна прижалась и, вцепившись холодными пальцами в руку, замотала головой.
        - Я не пойду, лучше умереть от пули.
        Разумов немного сжал ее кисть, пытаясь безмолвно успокоить.
        Корин замотал оружием.
        - Анна, отойди от него, а не то я не ручаюсь. Мне придется выстрелить, а затем ты все равно будешь беззащитна. Шания пожертвовала бы собой, ведь он ждет тебя и даже обещал оставить твоего любимца в живых. Разумов, уйди с дороги!
        - Нет! - выкрикнул Денис.
        - Твое право, - Владимир взвел курок. В проеме, за спиной хозяина отеля, мелькнула еще одна тень. Затем кто-то замахнулся и ударил его по голове. Денис тут же оттолкнул Анну к стене, и, когда пуля просвистела над головой, они завалились вместе с Владимиром. Рядом упали деревянные обломки.
        - Ты в порядке? - забеспокоился Денис, пытаясь встать и разобраться не придавил ли девушку своим весом.
        - Да, - хрипло ответила Анна, зацепив губами его ключицу. - Что он хочет от меня, Денис? Я не понимаю…
        - Я не знаю, но мы выясним. Нужно только добраться до машины.
        Поднялись быстро, в отличие от хозяина отеля, что распластался на темном ковролине и пускал пузырями слюни.
        В руках их помощника засветился экран телефона, очертив худощавое телосложение. Черные волосы спадали редкой челкой на лоб, а круглые стекла очков при тусклом свете отбрасывали блики.
        - Ну, у вас тут и раскардаш! - заговорил он бойко, подойдя ближе.
        - Семен? - удивленно протянула девушка, все еще впиваясь в руку Разумова. - Денис, это парень из архива. Познакомились, когда информацию искала. А ты откуда здесь? - обратилась Анна снова к очкастому шпалере.
        - Да вот, - он потянулся к боковому карману. Денис напрягся, Анна шикнула на него. Свет из прохода и слабый луч телефона в руках парня едва освещал ее нежное лицо, но Разумов готов был поклясться, что видел блеск в голубых глазах-озерах. Они словно переливались в темноте.
        Парень вытащил из кармана небольшой сверток.
        - Все что смог найти для тебя, - и протянул их Анне.
        Она потянулась дрожащей рукой и, тихо проговорив «спасибо», прижала подарок к груди.
        - Нам пора, - буркнул Денис, прислушиваясь к звукам. Гул ветра и скрип деревьев мешал сосредоточится и распознать опасное.
        - А что с этим? - Анна показала на Корина. - Вдруг он знает больше?
        - Даже если знает - не скажет, поверь мне, - бросил Денис и потащил ее к дверям. Он отлично знал, какие договора могут быть с призраком. Владимир не признается, даже если его резать по кусочку. - А мы не можем терять время, нам нужно уехать.
        - Но там, - помедлила девушка и со страхом в глазах кивнула на выход.
        - Нет, он ушел, - уверенно сказал Денис и толкнул пластиковую дверь ногой. Анна покорно вышла следом, но все же прижималась и дрожала. Денис обернулся и глянул в раскрытый зев выхода.
        Семен, склонившись над Кориным, прощупывал его пульс на шее.
        - Я останусь, еще поговорю с ним, а вы идите. И лучше поторопитесь.
        До машины добирались невыносимо медленно. Ветер сбивал с ног и разрывал грудь. Небо затянуло мглой, но не вечерней, а черными тучами непогоды. Часы на приборной панели показывали начало седьмого, в это время обычно еще белый день, но на улице, казалось, глубокая ночь. Мгла неба поглощала свет.
        На трассе машину от ветра уводило в сторону, Денис с трудом удерживал руль.
        Анна почуяла неладное быстро.
        - Денис, мы не туда едем, - она испуганно оглянулась. - Твой дом в другой стороне.
        - Ань, все в порядке. Не волнуйся.
        - Что ты делаешь, Разумов?
        - Пытаюсь тебя увести от этого подонка подальше! - выпалил Денис и сжал пальцы, скрипнув кожей на руле.
        - Что?! - повысила голос Анна. - А меня ты спросил? Почему все решают, что и как мне лучше? Это невероятно! Останови машину! Разворачивайся! Я никуда не поеду!
        - Поедешь, - отчеканил грубо Денис, - а будешь упираться, я сам тебя затолкаю в поезд и прослежу, чтобы ты не вышла. На крайний случай, заплачу проводнице, чтобы тебя привязали и не отпускали до самого Центрального.
        Анна сначала металась по сидению и сеяла в воздух непристойные для девушки слова, а затем застыла и все время смотрела вперед.
        - Ты понимаешь, что это жестоко? - вдруг прошептала она.
        - Мне самому не легче, но я не знаю, как еще защитить тебя. Он вернется, а мои кулаки против его силы - как комариные укусы.
        Анна хмыкнула и отвернулась в окно. А его сердце обливалось кровью, он знал, что должен проститься с ней сейчас. Отпустить. Навсегда. В общем, уже не впервые.

* * *
        Тревога затмила душу, когда Анна поняла, что они едут не в ту сторону. Савина знала, что Денис просто пытается ее отгородить, уберечь, но в глубине души все кричало, ведь она хочет быть здесь, с ним. И пусть хоть конец света!
        - Прошу тебя, не надо, - глянула на него, но Разумов не повернул головы. Только нервно вздрогнули пальцы на руле. Анна набрала воздух, чтобы сказать настойчивое «я никуда не поеду», но увидела, как что-то темное летит в ее окно. - Дени-и-ис!
        Пригнулась, почти стукнувшись о панель лбом. Стекло просыпалось на спину. Проводник красочно выругался. Джип дернуло и подбросило, но они удержались на дороге.
        - Снова он! - закричал Денис. Анна хотела выпрямиться, но Разумов придержал ее голову. - Не поднимайся!
        Анна непроизвольно кричала, пытаясь удержать сердце в груди. Оно бешено стучало, вырывалось и глушило уши.
        - Зачем я ему нужна? Что он хочет? - прикрывая руками затылок, причитала Савина. - Кто он? Как он это делает?
        Джип замедлил ход.
        - Что происходит? - завопил Денис, бесполезно шлепая по педали газа - машина останавливалась. Время замирало, сердце лупило в грудь.
        Анна поднялась осторожно и выглянула в окно. Не дыша выискивала объяснение происходящему. Не получалось принять, ведь человек не мог удерживать авто. Не мог ведь? Темнота леса звала за собой, небо сравнялось с землей и разорвалось на миг красной лентой молнии.
        - Где он? - прошептали губы.
        Позади заскрипело. Колеса свистели, но авто не двигалось. Бесполезные удары по газу не помогали. Словно железный конь завис в воздухе.
        Анна и Денис, как по команде, обернулись. Черное нечто, распластав широкие конечности на заднем багажнике, удерживало автомобиль навесу. В темноте светились огненно-желтые глаза. Высокий свист разрезал мглу и, оглушая на несколько секунд, затихал. Будто вой раненого зверя, только неземного, неведомого и жуткого.
        - Анна, пристегнись! - закричал Денис в тишине, но она не успела даже взять ремень. Машину швырнуло, отчего Савина ударилась лбом о приборную панель. Затем их раскрутило, и они резко остановились. Фары вспыхнули в последний раз и погасли.
        - Ты как? - спросил Денис, нащупывая ее в темноте.
        - Жива, - хрипнула в ответ. Зажмурилась от света фар, рассекших темноту.
        Джип стоял поперек дороги, и, казалось, что буря утихла на миг. Сорванные пожухлые листья на фоне красного неба порхали, словно бабочки. За окном мелькнул черный фантом, после чего высокий свист разрезал тишину. Анна вжалась в кресло, а Денис, прикрыв ладонями уши, истошно закричал. Словно сошел с ума.
        - Что с тобой? - Анна бросилась к нему, вцепившись в плечо. - Денис!
        - Больно! Громко! - взвыл он в потолок, стискивая голову.
        - Приди в себя, прошу, нам нужно ехать, - Анна трясла его и умоляла, будто хватаясь за соломинку. - Разумов! Возьми себя в руки, - хлопнула его по щеке. Вместе со шлепком прекратило свистеть.
        Денис тяжело отдышался, на широком лбу выступили капли пота. Он стер их ладонью и бегло поцеловал девушку в губы.
        - Аня, все будет хорошо, - прошептал, будто не ее, а себя успокаивал.
        Снова засвистело, Денис дернулся и заскрипел зубами, черная лента ухватилась конечностями, отдаленно похожими на пальцы, за край разбитого окна и стала забираться внутрь.

* * *
        От свиста невыносимо сдавливало уши, казалось, череп треснет, и наружу просочиться кровь. Денис пробовал завести машину, но зажигание не срабатывало: джип обиженно ревел и затихал.
        В прорехе справа появились горящие глаза, Анна отпрянула назад, но черные руки резко обмотали шею и потащили ее из салона.
        - Аня-а-а-а! - Денис бросился на помощь. Рванул липкие нити, силясь разорвать их. Голова призрака раскачивалась за окном, шипела и свистела в уши, причиняя физическую боль. Разумов перелез на другое сидение, стараясь упираться только по краям и не давить на девушку, но с его ростом это почти не получалось. Кожа на пальцах лопалась, когда Денис остервенело рвал путы, но появлялись новые. Они впивались в его кисти и обматывали Анну все сильней. Девушка, захрипела:
        - Дышать нечем… - ее руки безвольно упали, голова склонилась на одну сторону, а Разумов почувствовал, как в спину погладило, что-то холодное и склизкое, а потом позвоночник пронзила острая боль. Денис склонился над Анной и прошептал в беспамятстве: «Не уберег».
        Очнулся Денис от слепящего света. Пытаясь подняться, ударился затылком. Уперся руками в подголовник кресла и навис над девушкой. Страх липкими щупальцами забирался под кожу.
        - Аня, очнись, - коснулся ее щеки очень бережно, стараясь не сделать хуже. Она застонала и приоткрыла глаза.
        - Я думала ты меня раздавить решил: так мило прилег, - она говорила тихо, почти шептала, но в голосе чувствовалась улыбка.
        - Уже смеешься? Значит, жить будешь.
        Денис выдохнул и перелез на свое место, не без труда: посбивал все возможные углы коленями и локтями, потому что боялся случайно навредить девушке. Уселся, вздохнул, отодвинул подальше водительское кресло, а затем притянул Анну к себе на руки. Она не упиралась, как раз наоборот: прижалась к его груди, словно именно этого и ждала.
        - У меня есть подозрения, но я не уверена, - пошептала девушка и поцеловала его в губы, затем ногой струсила осколки со своего сидения.
        - Делись, давай, - Денис наблюдал, как она усаживается назад. Завел машину, на этот раз джип не возмущался, и вывернул руль. Задумался. Куда ехать? Ветер трепал ветки деревьев, свистел в разбитое окно.
        - Только если ты повезешь меня к себе, - проговорила она осторожно.
        - Шантаж?
        - Он самый, - Анна откашлялась и, выровнявшись, струсила крошку стекла со своей одежды. Распустила хвост. Новая порция стекляшек посыпалась вниз.
        - Я так понимаю, ему не так просто тебя убить. Ты в прямом смысле как-то съедаешь его силы, и он уходит, - размышлял Денис, глядя в темноту.
        - Что значит съедаю?
        - Трудно объяснить, но твои глаза светятся в эти моменты.
        - В отеле мне снился сон, как раз перед тем как… - Анна вздрогнула и перестала расправлять пальцами волосы. Затем чуть хрипло добавила: - Перед тем, как Дима напал на меня.
        Денис внимательно посмотрел на нее. Волосы Анны растрепались, ветер все норовил вытащить часть локонов в окно.
        - Пересядь назад и рассказывай дальше. Все равно мы уже на поезд опоздали, да и сомневаюсь, что в такую непогоду стоит ехать, - он цокнул по часам на панели пальцем. Было больше девяти.
        - Не может быть! - удивилась девушка. - Кажется, все произошло так быстро, - перебираясь через центр, задела ногой руку Дениса, затем неловко шлепнулась на заднее сидение и тихо засмеялась.
        - Ее только что чуть не задушили, а она уже забавляется, - прыснул Денис и развернул машину в сторону Потоков.
        Анна еще какое-то время хихикала, а потом внезапно затихла. Разумов обернулся. Уснула, сложив ладошки под щеку и мягко улыбаясь, будто все что происходило - ее не особо тревожило. Тепло рядом с ней наполняло душу, уютно укутывало сердце, хотя Денис чувствовал себя немного непривычно. Сглотнул внезапно подступившую горечь. Волновало сколько времени до очередного нападения призрака. Сейчас уже ясно, что тот охотится на Анну и причина его дикости вовсе не древний договор с Разумовым. Но Савина неосознанно противостоит ему. Страшно вспоминать, с какой легкостью этот монстр убил работника отеля. Невинного паренька. Стало ясно, что слова Дмитрия ничего не стоят и, значит, Настя тоже в опасности.
        Как Разумов сразу его не узнал? Еще возле отеля. А как бы он это сделал? Денис после аварии ничего и не видел толком, только голос слышал. Знал бы, что беда так близко вовремя увез бы Анну и Настю из Прибрежного. А теперь неизвестно сколько продержится непогода, и когда появится возможность спрятать их. Да и позволит ли призрак им уехать?
        В правое ухо то и дело швыряло холодным мокрым воздухом. Разумов поежился. Снова оглянулся на Анну, но она спокойно и мирно спала.
        Возле дома Денис замешкался. Дмитрий ведь легко найдет их здесь, он много лет чувствовал его присутствие и изредка замечал тень за окном. Сколько у них времени? Злило, что непонятно как с ним бороться? К кому пойти за помощью?
        Денис аккуратно достал из машины спящую Анну, поцеловав ее в лоб. Она что-то замычала, обернула его шею руками и прижалась, как котенок. От нее веяло теплом и клубникой.
        Укладывая ее на кровать, не удержался и поцеловал. Девушка вдруг раскрыла губы и ответила.
        - Ты не спишь? - прошептал он, перебирая ее волосы.
        - Уже нет, - Анна держала Дениса за шею, заставляя наклоняться и слышать ее глубокое дыхание.
        - Нужно умыться, у тебя на губах вкус стекла.
        - Ах, да, - она отпустила руки и растянулась на кровати, как кошка. - Отнесешь меня? Так приятно быть в твоих руках. Словно в облаках.
        Разумов потер спину и уселся на край кровати.
        - Куда делась Анна-недотрога? Чувствую теперь мне часто тебя на горбу таскать, - присел на край кровати, наблюдая в пол-оборота, как она тонкими пальцами в воздухе рисует витиеватые орнаменты.
        - А ты против? - девушка подползла ближе. Стала на колени за спиной и, обняв плечи Дениса, ладонями забралась под рубашку. Поцеловала шею, затылок, выдохнула в ухо. Он слышал, как быстро бьется ее сердце.
        - Анна, сейчас не лучшее время…
        Девушка остановилась и выглянула через его плечо.
        - Это почему?
        По телу растекалось тягучее томление от ее прикосновений, становилось тяжело думать. Денису тоже хотелось расслабиться, только жуткий страх за жизни любимых не позволял ему этого.
        - Ты ведешь себя… э-э… неадекватно. Ты же знаешь, что он вернется.
        - Не сегодня, - прошептала Анна у другого уха, - я уверена. Хочу побыть с тобой. Вдруг сейчас последние минуты, когда ты можешь ко мне прикоснуться.
        Денис резко развернулся и усадил ее к себе на колени.
        - Откуда такая уверенность, что он отстал?
        - А вот отнесешь меня в ванну - расскажу, - она потянулась и чмокнула его в подбородок.
        - Нарываешься?
        - Ага!
        Он понес Анну по коридору в ванную. Поставил на кафель. Девушка выгнула бровь и показала на свою грязную одежду. Осторожно, чтобы не поцарапать нежную кожу осколками, что могли застрять в волокнах, Денис стянул с нее свитер. Когда из воротника показалось спутанное в волосах лицо Анны, поцеловал ее пухлые губы и прижал к стене своим телом. Осознавать, что теперь она с ним, словно провалиться в сладкий сон. Состояние бесконечного страха за ее жизнь сейчас придавало яркости ощущениям.
        Разумов провел руками по тонкой талии, захватил пальцами низ футболки и стал стягивать ткань вверх. Анна зеркально повторила его движение и стащила с него остатки рубашки, приникла к груди, целуя разгоряченную кожу.
        Денис хрипло выдохнул, когда вниз упало ее белье. Чтобы не разломаться на куски от нахлынувшего ненасытного желания, он присел и помог ей снять джинсы, затем откинул в сторону свои. Потянул за руку в душевую кабину. Еще шаг, и они уже стояли касаясь друг друга обнаженными телами. Он прижимал ее к себе неистово, словно хотел, чтобы она срослась с ним.
        Захлебываясь в собственном хриплом дыхании, Денис оторвался от сладких губ. Вдохнул-выдохнул, чтобы сбавить обороты, но вожделение затмевало разум. Хотелось больше и быстрее. Но не сейчас. Сегодня он сделает все, чтобы Анна запомнила этот миг. Пусть и последний.
        Медленно вымыл ее стройное тело. Мелкие точки от порезов стеклом затягивались и исчезали в стоке вместе с красноватой водой. Тонкие пальчики Ани бегали по его телу, словно жаркие угольки.
        - Аня, я сейчас сгорю, - шепнул ей в ухо, пока мылил пышные волосы, а она зарывалась пальцами в его короткие.
        - Зачем остриг?
        - Менял все что мог, чтобы тебя забыть.
        Засмеялась.
        - Помогло? - потрепала его челку, подалась вперед и, проложив дорожку поцелуев по скуле, задержалась на мочке.
        - Нисколечко. А когда к тебе нельзя было прикоснуться, я сходил с ума. Сходил с ума, когда понимал, что причиняю тебе боль, - Анна отстранилась, слушая его причитания. Вода стекала по любимым волосам, лицу, губам.
        Волны страсти туманили разум. Денис не мог больше стоять рядом, достиг предела. Отодвинул ее к стене и прохрипел:
        - Давай вернемся в спальню?
        - Я еще спинку тебе не потерла, - хихикнула Анна, нелепо выставив мочалку.
        - Ну, все, берегись! - вытащил девушку из кабинки, она наигранно упиралась. Смотрела из-под пушистых ресниц пока он вытирал ее полотенцем, и окутывала душу омутом синих глаз.
        - Они стали ярче, - зашептал Денис, слегка касаясь губами припухших век.
        - Странно, правда?
        - Нет, меня уже ничего не удивляет.
        По пути к комнате Анна целовала Денису шею и что-то шептала о том, как счастлива. Ее нагое тело прикасалось к груди, отчего сердце заводилось, как ненормальное. Казалось, оно бьется уже не под ребрами, а где-то в голове.
        Денис бережно опустил ее на кровать и долго переводил дух, нависнув и уперевшись руками в кровать. Анна ласково изучала его кожу поцелуями и прикосновениями, затем потянула к себе.
        Вихри теплого дыхания, жаркие поцелуи, смятая постель. Их захватил водоворот чувств. Денис забывал себя, забывал о внешнем мире. Только он и она. Поймав губами ее вскрик, отпустил себя, погружаясь глубже и глубже в хрупкое наслаждение.

* * *
        Ранее.
        Легкий ветерок щекотал кожу и сыпал придорожный песок в глаза. Но это мелочи, главное, что теперь он свободен. Жаль, на несколько часов. Увидев на другой стороне дороги своего школьного друга, Денис покатил велик ему навстречу.
        - Привет! Воду взял? - спросил Влад.
        Денис кивнул и поднял рюкзак повыше, показывая, что все запасы при нем.
        - А ты уверен, что нам можно в эту часть леса? - уточнил, но Влад быстро отмахнулся:
        - Струсил что ли? Тут близко, да и мы не долго, что нам может угрожать? Дух Туманной долины, о котором болтают старушки? Сейчас утро, они на солнце не разгуливают, - друг хихикнул и, встряхнув черными кудрями, потянул велосипед в густые лиственные кусты. Затем помахал рукой Денису. Тот, слегка поколебавшись, оглянулся, но, все же, пошел следом.
        - Влад, а ты уже ходил туда? - поинтересовался Денис, стряхивая травинку с кроссовки. Одноклассник промолчал, достал из кармана спортивок семечки и предложил угощенье. Во рту так жгло из-за предчувствия, что есть не хотелось, потому Денис мотнул головой.
        - Неа, - ответил Влад с опозданием.
        Они шли от трассы минут двадцать, поперек лесной полосы, что отделяла дорогу от гор. Огромные сосны охватывали ветками-лапами небо, прикрывая утреннее солнце. Земля усыпалась хвоей и мелкими палками. Свежие, еще незрелые, зеленые шишки лежали на земле, сорванные ветром, а прошлогодние - бурыми колтунами сбивались около стволов.
        Денис осмотрелся. Чувство тревоги не отпускало его, закрадывалось в сердце глубокой неприятной тяжестью. Он сломал сухую ветку на ближайшем дереве и отряхнул паука, висящего между стволами. Мысли путались, хотелось домой, больше всего его удручало то, что из-за этого небольшого приключения пришлось обмануть маму. А ей сейчас нельзя волноваться.
        - Играл в новую эрпэгэшку? Я тебе сбрасывал ссылку на почту, - беззаботно затараторил Влад.
        - Нет, времени не было. Маме помогал, отец много работает, а ей одной тяжело, - буркнул Денис. Его снова кольнула вина за обман, захотелось вернуться в поселок. Даже приостановился. Почему вообще согласился идти?
        Он подтягивал Влада по алгебре и геометрии, а друг помогал Денису по литературе и языку. Друзья долго сидели за одной партой. Чтобы прекратить их шалости, учителя рассаживали мальчиков, но они все равно находили способы повеселиться. Влад придумал приспособление для доставки писем, в виде ручки с резинкой, которая, словно рогатка, переправляла послание на нужный стол. После того, как весь класс увлекся этим изобретением, Дениса с Владом оставили в школе на отработку за непослушание. Но и это их только раззадорило.
        Увидев впереди широкий просвет, Денис оживился. Улыбнулся ласковому солнышку, проникающему сквозь деревья. Из-за белых лучей кроны сосен окрашивались в разные цвета и оттенки.
        На опушке выросло совсем мало деревьев, в основном молодые и маленькие сеянцы. Дальше простиралась небольшая поляна, которая спадала по склону в широкую долину, а ее, в свою очередь, окружали горные цепи.
        Влад хищно вытянул лицо и прищурился. Денис присмотрелся.
        Далеко впереди, в низине, они увидели отблеск воды.
        - Туда! - крикнул одноклассник и его курчавая шевелюра заплясала перед глазами.
        В лесу переливчато пели птицы, а над долиной нависла утренняя тишина. Идиллия покоя была нарушена: друзья шумно сбежали вниз, радостно улюлюкая. Застыли у края оврага. В каменном кольце на солнце блестело небольшое озеро.
        - Невероятно! - вскрикнул Влад, - я такого никогда не видел!
        - Да… красиво, - задумчиво протянул Денис, а сердце снова сжалось от тревоги.
        С одной стороны высокого каменного выступа искристым водопадом стекала вода. Берег был усыпан красными полевыми маками, от него вверх тянулась заросшая травой тропа.
        - Давай спустимся! Я должен там искупаться! - восторженно присвистнул Влад и побежал вперед.
        - Э… может, это опасно? Смотри, как много камней обвалилось. Тот край, - Денис догнал друга и показал на отвесную стену, где камни ощетинились, словно клыки монстра, - совсем разрушен.
        - А мы с другой стороны пройдем, - Денис проследил за взглядом друга, - там уклон не такой крутой. Не дрейфь! Я тебя не узнаю, ты всегда такой смелый, а тут испугался, - Влад надул губы.
        Денису тоже хотелось посмотреть поближе на озеро, но как-то слишком тревожно стало на душе.
        - Просто как-то не по себе мне здесь… - озвучил мысли вслух.
        - Духи, духи… - засмеялся Влад и подтолкнул Дениса к тропе.
        Они стали спускаться вниз, пробираясь через высокие заросли. Денис был повыше. Он ступал как мог осторожно, чтобы не напороться на колючки или какую-нибудь живность. Знал, что змеи в густой траве не водятся, они больше греются на солнце, лежат на камнях или прячутся под ними. Но в их местности водились ядовитые виды пауков, в основном они никого не трогали, если им ничего не угрожало.
        - Бабуля Зоя, соседка, рассказывала мне, что встретила как-то испуганного туриста с расцарапанными ногами, - вспомнил одноклассник, - Она говорила, что тот смотрел на нее, как ошалелый, и говорил о сером облаке с человеческой головой.
        - Так и сказал? - Денис слышал подобные истории об этой долине. После того, как рядом проложили трассу, сюда стали забредать одинокие туристы и смелые местные, но их рассказы не воодушевляли других на походы. Только глупцы могли решиться на это. Денис улыбнулся, решив, что зря беспокоится, ведь те, кто рассказывал истории, были пьяницами или выдумщиками. А как иначе?
        - Ага! Представляешь, сколько он принял на грудь, чтобы такое увидеть? - Влад подтвердил его мысли. Они рассмеялись и побрели дальше.
        Спускались не меньше десяти минут.
        Шум воды усилился, будто шептал о скрытой опасности, о том, что не стоит приближаться к озеру. Но ребята не слышали: они шутили, рассказывали истории, анекдоты, и их голос эхом разлетался по округе.
        Когда подошли к берегу у Дениса возникло чувство, что чудо-плеск воды идет изнутри, звучит в голове и манит. Так сильно, что невозможно сопротивляться.
        Влад уже разделся и помчался к берегу. Денис, не долго думая, тоже: сбросил рюкзак и одежду. Затем помешкал, наблюдая, как резвится в воде его друг. Ну, искупаются разок. Что тут страшного? Но нелепое чувство страха не унималось.
        Ласковая вода обернула ноги, после чего Денис не удержался и прыгнул в объятья озера с разбега.
        А оно словно ждало, жадно проглотило его целиком. Принимало, как дорогого гостя: наполняло прохладой, обволакивало тело нежными волнами, дарило энергию и радость. Глубина оказалась небольшая, можно было стать на дно и достать кончиками пальцев до поверхности. Если бы не сваленные местами камни, ближе к берегу, можно было обойти озеро за полминуты.
        Оно каждый день, в течении многих лет, всматривалось одним глазом в лес и горы, ожидая, что кто-то нарушит его покой. И этот миг настал. Озеро словно ожило и воскресло. Зашептались кусты на возвышениях, затрепетала трава, громче запели кузнечики в траве, стрекозы, всполошившись, запорхали стайками над головами у ребят. Вода, спадающая вниз с каменного вала, сильнее забила в струи. Поверхность покрылась множеством пузырьков, переливающихся на солнце разноцветной глазурью.
        Но друзья не были столь наблюдательны. Они весело кувыркались в воде, прыгали с берега, ныряли, изображая руками фонтаны и гейзеры, и не видели очевидных перемен.
        - Как круто! - воскликнул Влад и разлегся звездочкой на спине.
        - Да, здесь очень хорошо! - мечтательно протянул Денис и, глубоко вдохнув, нырнул.
        Кристально-чистая вода глаза не резала, можно было рассматривать на глубине красивые блестящие камушки. Схватив один из самых темных, он выплыл на поверхность.
        - Влад, смотри!
        Вытянул из воды находку. Черный камень засиял на солнце синим и серебристым переливом. Приятель подплыл ближе и тоже восхитился:
        - Ухты! Словно драгоценный камень. Положи в рюкзак, в школе спросим, как называется.
        Денис подплыл к берегу и выбрался из воды. Пока шел к вещам, стряхивал руки, чтобы не намочить одежду. Еще раз взглянув на камень, он оценил его необычный цвет с синим отливом, после чего аккуратно вложил находку в боковой карман рюкзака.
        Уже развернулся, чтобы пойти снова купаться. Но остановился. Знакомый тревожный резонанс в груди перекрыл дыхание.
        На противоположной стороне оврага качались кустарники. Собираясь ступить в воду, Денис всмотрелся в вершину каменного выступа и увидел клубок пыли, что летал по долине. Сначала мальчик подумал, что это просто трава или мусор, но движения были неупорядоченными и хаотичными, а ветки кустов гнулись от ветра совсем в другую сторону. Тревога усилилась и рванула в груди невидимую гранату, растревожив молодое сердце. Надеясь, что просто показалось, Денис окликнул Влада и показал на дымку.
        Друг долго всматривался, прищурившись, а потом всплеснул руками и стал быстро плыть к берегу. Дымка скользнула по верху обрыва и замерла на камне, словно нацеливаясь в озеро.
        Денис одевал, не глядя, шорты и майку. Оставалось лишь обуться. Рюкзак проглотил платок, истерично свистнула молния, Денис мигом нахлобучил ношу на плечи и выпрямился. Дымка вдруг вознеслась вверх и быстро полетела в их сторону.
        - Влад! Быстрей! - закричал Денис, не сводя глаз с серого облака. Друг хлюпал по воде, стараясь ускорить шаг. В каком-то месте он застыл и ушел под воду. Вынырнул и, отхаркиваясь, завыл:
        - Я застрял! Помоги мне!
        Сбросив рюкзак, Денис побежал в воду в одежде.
        Влад бормотал: «Это сон, это сон, это сон»… Он лихорадочно сплевывал капли, что ползли по его лицу.
        - Тише… успокойся, - подплыв ближе, Денис погрузился под воду. Попытался сдвинуть камень, что пережал другу ногу, но булыжник не поддался, а онемевшие руки соскальзывали со склизкой поверхности. Вынырнул, чтобы набрать воздух, затем толкнул изо всех сил глыбу ногой, стараясь ее раскачать. Владик дрожал и цокал зубами, продолжая бубнить.
        Раз за разом, исчезая под водой, Денис безрезультатно пытался выдернуть ногу друга из плена, но ничего не получалось - она словно вросла в щель. Никто их не услышит и не придет на помощь. Он сцепил зубы до боли, дернул булыжник еще раз под водой и снова вынырнул. Уши заложило, в голове зазвенело он ныряния так, что Денис уже не слышал причитаний друга. Его обернула мерзкими объятиями полная булькающая тишина.
        Густая серая дымка парила над водопадом, затем развернулась и полетела к ним. Друзья застыли в оцепенении. В ней просматривались очертания головы и глаз. Испуганный и ошарашенный Влад стал неистово дергаться, и нога, наконец, освободилась, раскрасив воду алым пигментом. Оттолкнувшись, он поплыл к берегу. За ним Денис, оглушенный и испуганный.
        Они почти добрались до берега, когда Денис почувствовал новую волну тревоги. От воды потянуло сыростью и ванилью. Звуки казались мутными, и, кроме ударов сердца, ничего не получалось разобрать. По озеру стремительно растекался густой туман. Окутав Дениса, он покрыл молоком всю площадь воды, и пополз к берегу.
        - Что это? Бежим! - закричал испуганный Влад, глядя, как друг исчезает в завесе тумана.
        - Я не вижу ничего! - послышался ответ.
        - Иди на мой голос, я уже на берегу! - Влад кричал срывая голос, ему казалось, что туман поглощает звуки. Дениса отвечал приглушенно, будто стоял на другом конце долины. Вода долго трепыхалась, а затем все внезапно стихло.
        Мальчик испуганно смотрел в непроглядную белую стену. Всплеснула вода, и Денис закричал. Влад колебался, хотелось бежать прочь, но и нужно было помочь другу. Он помешкал несколько секунд, хватая бессознательно свою одежду, но потом одумался, бросил ее и поспешил назад в воду.
        Когда туман покрыл всю поверхность, Денис понял, что не видит берега и не понимает, куда идти. Прокричал другу и, услышав отдаленный ответ, побрел на голос. Мальчик был испуган до глубины души, ноги казались ватными, а руки тяжелыми. Через несколько шагов он наткнулся на камень, попытался перелезть его, но, поскользнувшись, упал в воду и ударился головой. Когда вынырнул, дымка подлетела ближе и зависла на расстоянии протянутой руки. Морок искривлялся, искажался и пугал до ужаса. Денис зажмурился. А потом, взяв себя в руки, все-таки посмотрел на белое Нечто, и увидел расплывчатое лицо духа.
        - Что тебе надо? Уходи! - выкрикнул Денис, дрожа от страха. Облако, казалось, послушалось, возвысилось над туманным озером и пулей влетело в озеро, взметнув фейерверк брызг.
        Вода вокруг зашумела, вспенилась и всколыхнула большую волну, отчего Денис едва удержался на ногах. Туман быстро рассеялся, будто расступились плотные облака, и вдалеке появились очертания гор.
        Перед Денисом выплыл обнаженный мужчина. Его глаза сияли янтарем, темные волосы, слипшиеся от воды, спадали на лоб, а по гибкому телу стекала вода. Он поднял голову к небу и закричал.
        Денис выскочил на берег, как ошпаренный, где столкнулся с Владом.
        - Бежим! - закричали в один голос. Они схватили вещи и босые побежали вверх по тропе. Задержался ненадолго на ровном пятачке без травы, чтобы обуть кроссовки. Рюкзак лямками резал мокрое тело, но страх дышал в затылок, потому мальчики, не оборачиваясь, помчались прочь из долины.
        Глава 10. Маятник сердец
        Анна проснулась в теплой неге, обернутая крупными руками Дениса. В глаза навязчиво светило солнце. Зажмурилась и стала вспоминать, что происходило вчера.
        Кажется, они с Разумовым поддались выбросу адреналина и забыли обо всем на свете. Слабо усмехнулась. Как они вообще смогли уснуть под утро? И эта страсть и их ночь были такими правильными, словно иначе быть не могло. Посмотрела на закрытые глаза любимого, обрамленные густыми ресницами. Денис тихо сопел и улыбался пухлыми губами. Может ли она до конца ему доверять? Что если он использует ее? Откуда это сходство с Димой? Неуловимое, но настойчиво-заползающее в голову.
        Анну передернуло от всплывших в памяти желтых огненных глаз и черных лент-рук, которые пытались вытянуть ее из машины. Денис вдруг обнял ее крепче, отчего перехватило дыхание.
        - Ты меня задушишь, - пискнула Савина.
        Разумов выдохнул и ослабил хватку.
        - Доброе утро, солнце, - сказал осипшим голосом. Прокашлялся и, хмурясь, глянул в окно. - Мы вчера забыли окна зашторить.
        - Точно, теперь весь поселок будет обсуждать нашу личную жизнь? - засмеялась Анна и поцеловала его в лоб.
        - Сомневаюсь, что в такую бурю кто-то куда-то ходил, разве что только призраки.
        - Неудачная шутка, - шикнула Анна и стала выбираться из постели. Денис придержал ее.
        - Прости. Ты мне так и не рассказала.
        - Кажется погода наладилась, я хочу пройтись. Ты со мной? - отцепила небрежно его руки и встала.
        - Ты увильнула от вопроса. Это журналистская привычка? - Денис развернулся набок и подпер голову ладонью. Савина, видя, что совсем голая, потянула на себя простынь, приоткрывая его крепкое бедро. Он заурчал, развернулся на живот, увлекая часть ткани и приближая Анну к себе.
        - Но и ты не во всем мне открылся, - буркнула она и дернула простынь сильней. Та выскользнула, и раскрыла Дениса совсем.
        - Ну, и силища! Я чуть с кровати не свалился. А еще хрупкой девушкой притворяешься, - возмутился он. Анна хихикнула, обернулась в белый кокон из ткани и метнулась в ванную. Услышала вслед:
        - А как же я?
        Пробегая, смеясь, коридор, столкнулась с удивленной тетей Лидой.
        - Ой, доброе утро! - Анна закуталась сильней и смущенно опустила глаза.
        - Уже двенадцать, далеко не утро, - усмехнулась женщина. - Завтрак, вернее обед, уже готов. Настя на улице гуляет. А мне пора. Дени-и-ис! - крикнула она громче, чтобы ее услышали в комнате. - Ты вчера говорил сестру в девять заберешь!
        - Теть Лида, я случа-а-айно! - ответил Денис. Стало слышно, как он смеется и бегает по комнате. Скорее всего, одевается.
        - Ла-а-адно! - заголосила тетя Лида в ответ, снимая передник и бросая его на диван в прихожей. Женщина еще раз ласково осмотрела Анну, кивнула, и вышла на улицу.
        В проходе появился Разумов. Свежий, румяный, в одних домашних брюках.
        - Ушла?
        - Ага. Первый раз застукала у тебя девушку?
        Денис свел брови и хмыкнул.
        - Куда это ты собралась? - захватил ее в объятия и потянул к себе. Анна упиралась, едва сдерживая смех.
        - Одеваться. Я же говорила, что хочу пройтись.
        - А ты мне так больше нравишься, - он попытался стянуть с нее простынь, но Анна вырвалась и выбежала в гостиную.
        На пороге стояла застывшая в недоумении Настя. Денис бежал следом и врезался в спину Анне, отчего Савину качнуло вперед, но Разумов успел ее удержать.
        Секунда молчания растянулась, будто резинка. Настю перекосило. Затем на ее лице проявился румянец и, свистя носом, девочка побежала в свою комнату.
        Денис выругался шепотом. Анна вздрогнула от такой реакции и тихо пошла умываться.
        Стоя в ванной, Савина слышала громкий разговор Дениса с сестрой. Не могла разобрать о чем речь, но голоса были повышены. Уже в коридоре замерла от донесшихся до нее слов:
        - Ты знаешь, что она не может быть здесь! Ты знаешь, и все равно привел!
        - Настя, хватит! Ты уже большая девочка, чтобы суметь отделить иллюзию от реального мира. И не говори, что не понимаешь меня.
        - Уходи! - рыдала Настя.
        Анна вжалась в стену. Что вообще происходит? Мало им вчерашних приключений, еще девчонка капризничает. Сердце сдавливало от всплывающих в памяти слов «горе принесешь в нашу семью!» иСавина понимала, что это крах надежд.
        Пробралась незаметно к выходу и на улице набрала полную грудь свежего воздуха. Солнце приятно ласкало кожу, прохладный осенний ветер развевал не завязанные волосы. Анна обошла дом, нашла скамейку и села, чтобы перевести дух.
        Входная дверь хлопнула.
        - Аня! - закричал Денис.
        Промолчала, так хотелось побыть в одиночестве. Подумать, что делать дальше. Может и правда уехать домой?
        - Анна! - позвал снова Разумов, его голос звучал уже ближе.
        - Я здесь, - почти прошептала она, надеясь, что он не услышит.
        Денис сел рядом и обнял за плечи. Он молча смотрел в глубину сада и кусал губы. Анна засмотрелась на его профиль и любимые черты. Тяжело осознавать, что разрушаешь чью-то семью. Тем более, не зная причины. А ведь нет выхода кроме как уйти. Она знала, что Дима придет за ней, это даже не предположение, Анна была уверена. Знала, что пострадают все, кто будет рядом.
        Дернулась, чтобы встать, Денис сжал ее в объятиях и прошептал:
        - Не отпущу тебя. Теперь нет.
        - Ты же вчера сам хотел вывезти меня из города? - возмутилась Анна, вглядываясь в его мятные глаза.
        - А теперь не могу, - ласково перебирая пальцы, погладил ее ладонь, провел черту по линии жизни.
        - Это опасно для вас. Для Насти. Она права. Меня здесь не должно быть. Ты же знаешь, что он вернется.
        - Мы что-то придумаем. Смогли до этого момента выжить? У меня есть подозрение, что он уже не первый раз тебя пытается убить.
        - О чем ты?
        - Только ты сейчас должна пообещать, что никаких эксклюзивных репортажей.
        Анна закивала, слабо улыбаясь.
        - У меня есть особенность, способность, не знаю, проклятие, как не назови, - он замялся. - Я… хорошо слышу.
        - У тебя идеальный слух?
        - Нет. Я могу слышать довольно далеко, а если сфокусируюсь и это для меня важно - то невероятно далеко.
        Анна повернулась к нему лицом и всмотрелась.
        - Шутишь?
        - Сиди здесь. Я зайду в дом. Вон туда. Видишь окно кухни? Когда увидишь меня, отвернись, чтобы я не мог по губам прочитать, и прошепчи что-то.
        Анна сглотнув, кивнула. Напоминало игру в прятки, нелепую детскую игру.
        Денис поцеловал ее в щеку и быстро удалился. Через несколько секунд она увидела, как он машет из окна. Сердце осторожно набирало бег, удерживало набат, словно ожидая подвоха.
        Отвернулась. На склоне росла красочная калина, за ней довольно густой сад фруктовых деревьев, а дальше выглядывали верхушки высоких деревьев.
        Задумалась. Что сказать? Это словно сон, люди не могут так далеко слышать. Закрыла глаза.
        - Это невозможно, - прошептала так, что сама едва услышала, сделала выдох, затем посмотрела в окно. Дениса видно через стекло, он чуть опустил голову и смотрит из-подо лба. Прочитала по его губам: «Возможно». По телу побежали мурашки. Отвернулась и зашептала:
        - Побелил туман
        Берёзки
        И ромашки побелил.
        Утром
        Лёг на берег плоский,
        Видно выбился из сил.
        За ночь отдохнул
        От дел
        И куда-то улетел![1 - Автор стихотворения - Г. Новицкая]
        Снова посмотрела в окно. Денис ухмылялся, показал жестом «иди сюда».
        - Ты решила меня детским стишком про туман порадовать? Очень своевременно, - Разумов достал из холодильника сыр, и уже поджаривал гречневую кашу.
        - Ты не мог слышать. Я говорила почти одними губами, - Анна присела за стол, справляясь со сбившимся дыханием.
        - Я слышу много звуков, - запнулся, - но вот это слышу лучше всего. - Денис подошел ближе и, присев рядом, приложил ухо к Аниной груди.
        - Ты понимаешь, что это звучит…
        - Неправдоподобно? - он поднял голову. Анна утонула в его ласковом взгляде.
        - А реально то, что твои глаза светятся белым, что ты умирала от одного моего прикосновения, что за тобой гонится черный призрак, умеющий принимать облик человека? Все это кажется тебе правдоподобным?
        Анна закусила губу. Он прав. Разумов пригладил ей волосы, поцеловал в висок, затем шепнул в губы:
        - Первый раз я услышал твой голос больше месяца назад, - Денис быстро поцеловал Анну и отошел к скворчащей сковороде. - Ты звала на помощь. Я сначала думал, что это просто какие-то примеси звуков от усталости.
        - А это у тебя недавно появилось?
        - Нет, больше десяти лет назад. Я долго учился отделять лишние шумы, сейчас они идут просто, как фон.
        - Все равно не понимаю. Когда услышал меня? Еще до приезда?
        Денис словно не заметил вопроса, продолжал:
        - Твой зов был слабым и тихим, что я едва нашел направление. Долго бродил по Прибрежному и прислушивался. Шел просто по какому-то чутью, словно кто-то подсказывал куда идти.
        - И?
        - Я тебя тогда в пещере нашел.
        - Не может быть! - вскрикнула Анна, и привстала. - Я думала, что это Дима на помощь позвал и меня спасатели вытащили.
        - Ты с ним тогда была? - Денис прищурился, в голосе появились металлические нотки.
        - Да-а, - застонала Анна в ладони и тяжело откинулась на сидение. Денис в один шаг оказался возле нее, открыл ей лицо и сквозь зубы уточнил:
        - Анна, тебе лучше сейчас признаться, если у тебя к нему что-то осталось. Лучше сейчас.
        На глаза навернулись слезы. Она не доверяет ему и жить без него не может, а он любит, но не доверяет ей. А может только говорит, что любит.
        Промолчала, потому что ненавидела оправдываться. Это унизительно. Ей не в чем раскаиваться перед Денисом, кроме как за выходку с камнем, и то неосознанную.
        - Молчишь? - Разумов скрипнул зубами, встал и вернулся к готовке.
        За следующий час он не сказал ни слова. Анна сидела возле него, нелепо уставившись в пол. Затем они молча завтракали. Настя отказалась. Денис отнес ей тарелку в комнату.
        Ситуация бесила, и Анна, чтобы отвлечься и подумать, взяла камеру и ушла на улицу. Денис даже не спросил куда она. Только Савина чувствовала, что он незримо наблюдает за ней. Если слышит стук ее сердца, ему и не надо за ней следить.
        Анна вышла к краю сада и сделала несколько фото. Затем облюбовала цветочные клумбы, ягодные кусты. Сейчас на солнце они так пышно распустили позолоченные осенью листья, что радовали глаз. Но Анне хотелось реветь и кричать. Нужно было вчера просто уехать и не ранить себя еще больше.
        Тысячи вопросов не давали покоя. Даже после того, как Дмитрий столько натворил и пытался ее убить, она чувствовала какую-то необъяснимую тягу к нему. А Денис наоборот, столько для нее сделал, но пробуждал внутренний страх, и она не могла до конца ему довериться. Что же с ней не так? Кто эта девушка, что приходила во сне? Что она пыталась сказать? Не тот ли свет, что Денис видел, Анна должна была открыть? И что за предназначение? И кто такой Шедо? А еще эта способность далекослышания у Разумова заводила в тупик. Откуда она у него? Неужели тоже из озера? А у других есть что-то подобное?
        Анна устало вернулась на скамейку, откинулась на спинку. Голову разрывали вопросы, она уже не могла прокручивать происходящее в тысячный раз, и снова не получать ответы. Вспомнила, что Денис говорил о ее телефоне. Помчалась в дом. Сейчас папа расскажет ей все!
        - Где мой телефон? - сухо спросила Анна, зайдя в зал. Денис смотрел фильм, вяло показал в сторону. На столе Анна увидела мобильник, схватила его и ушла снова на улицу. Смысла уходить не было, Разумов все равно услышит все, но так легче морально. Да и Анна не будет ловить бесконечно его укоризненные взгляды. Больно от них, словно капли олова на кожу.
        Долго ждала ответа. Зуммер впивался в уши и больно отдавался эхом в самое сердце. Сброс. Набрала снова.
        «Ваш абонент занят или недоступен. Перезвоните позже» - искусственный голос впивался иголками в сознание. Подкосились ноги. Позвонила маме. Тоже не отвечает.
        Долго смотрела на экран и думала, что делать дальше. Наверняка родители просто где-то отошли и не слышат ее звонок.
        Громко выдохнула и пошла вдоль дома, изредка касаясь плечом холодного кирпича. Странное ощущение присутствия сковывало спину. Обернулась с страхе. Ветер трепал листья яблони, в темноте сада никого не было, возле ягодника - тоже.
        «Шани…» - зашипело над ухом.
        Тело свело судорогой, тяжелые удары сердца продавили грудь. Савина прижалась к стене и задержала дыхание. Взглядом пошарила по пустому двору. Никого.
        «Близится твое время…» - прозвучало в голове. Утробный, свистящий голос, разрывающий душу на лоскутки, смешивался со страхом и паникой. Пальцы нащупали холодный бетон, колючий цемент врезался под ногти до крови. Сердце зашлось в сумасшедшем танце.
        «Кто ты? Что тебе нужно?» - мысленно воскликнула Анна и закрыла глаза.
        «Ты!..» - захрипел голос и слился с раскатом грома. Савину непроизвольно подкинуло. Кто-то крепко схватил за плечи, боль стрелой пронзило тело и побежала по венам леденящим потоком. Анна боясь открыть глаза, замотала головой.
        - Аня, очнись! - сказал Денис и потянул ее к себе. Она нырнула в его объятия, словно схватилась за спасательный круг. Безвыходность накрыла волной. Савина знала, что времени осталось совсем немного. Хотелось убежать, чтобы никому не навредить, чтобы любимые люди не пострадали.
        Хвойный запах от футболки Дениса приятно щекотал нос, его тепло кутало растревоженную душу. Склонив голову, он тяжело дышал в ее волосы, отчего горячая нега растекалась по телу.
        - Денис, я должна уйти.
        Он не ответил, только сильней прижал к себе. Анна пыталась вырваться, но крепкие руки мужчины не позволили.
        - Разумов, одумайся! Я для вас с Настей - погибель. Он придет за мной! - голос звучал искаженно, словно чужой. Анна дернулась и оттолкнулась от его груди и посмотрела в грозные зеленые глаза. Денис сжимал губы и молчал. - Сестра ведь права, - уже тише прошептала, погладив его по щеке и стараясь сдержать поток нескончаемых слез.
        - Не смей даже думать, - наконец, выдохнул он и потянул ее к дому.
        Анна уперлась.
        - Пусти, я же не пленница. Пусти! - одернула руку и застыла на месте. Скулы Дениса заострились, губы превратились в тонкую нить, брови сошлись на переносице.
        - Я отправлю Настю к бабушке, но, прошу, не принимай поспешных решений. Ты не можешь вернуться домой, не можешь уехать.
        - Но почему? - Анна сорвалась на крик.
        - Не знаю! - выпалил он, взмахнув ладонью. Задержал дыхание и смотрел так внимательно, словно хотел отпечатать в памяти ее вот такой как сейчас и на выдохе сказал: - Странное ощущение внутри, будто впереди что-то важное. Я не могу объяснить.
        - Попытайся, - Анна шагнула ближе, Денис не отступил, но опустил голову.
        - Я, наверное, слишком собственник. Не могу тебя отпустить. Мне легче самому охранять и беречь, чем положится на расстояние. Я ведь не знаю насколько силен призрак и как далеко он может зайти.
        - Но…
        - Нет! Тут что-то еще…
        - О чем ты?
        - О твоей привязанности к нему. Это странно и для меня непонятно. Ты ведь ничего не объясняешь. Умалчиваешь правду.
        - Зачем ты снова? - Анна досадно хмыкнула и отвернулась. Заметила в окне раскрасневшееся лицо Насти.
        - Я просто хочу понять. Сама подумай, что я должен думать? Сначала ты бормочешь его имя, словно влюблена и предана. Несколько дней назад встречаю тебя с ним в парке, и вы мило и страстно целуетесь, - Денис вздрогнул. - А затем ты еще и говоришь, что гуляла с ним еще месяц назад и в тоже время строила отношения со мной. Не кажется тебе, что это чересчур?
        - Ты говоришь, как ревнивый подросток.
        - Так оно и есть! Ревную, как больной! И если мой рок порвать этот треугольник, я сделаю это - любой ценой.
        - Даже жертвуя собой и родными?
        - Нет, - Денис шумно вдохнул носом, - не родными. Никем.
        - Только собой, - дополнила Савина. Он кивнул. Волна злости на саму себя, что настояла вчера на том, чтобы поехать к нему, затопила сознание. Анна сделала глубокий вдох и выпалила: - Я не позволю!
        Развернулась и быстро побежала к дому. Денис бросил вслед:
        - Это бессмысленно, я все равно тебя не отпущу.
        - Я спрашивать не буду, - прошептала Анна и хлопнула дверью. Складывать было нечего. Сумка одиноко стояла в коридоре, ноутбук и фотокамера лежали на тумбочке у выхода. Настя выглянула из комнаты.
        - Все будет хорошо, - пробормотала Савина и направилась в ванную переодеваться. Когда закрывала дверь, услышала голос Дениса:
        - Даже не надейся, Аня. Ты не выйдешь за порог дома. Я удержу тебя. Силой.
        Анна скомкала вещи, сделала несколько глубоких вдохов. Затем быстро прошептала:
        - Ты не можешь заставить меня. Невозможно заставить полюбить, невозможно привязать к себе, невозможно продолжать жить, когда вокруг столько лжи и тайн. Я не хочу так. Не хочу. Отпусти.
        Она прижалась спиной к холодной стене и закрыла глаза. Сердце больно сжималось и грохотало пульсом в висках. Хотелось кричать, что она врет, что просто пытается защитить их, но Анна знала, что иначе нельзя.
        - Ты сейчас серьезно? - послышался хрустящий голос Дениса из-за двери.
        Как остановить сердце? Как сделать так, чтобы не было больно? Закусила губы до крови, вцепляясь ногтями в ладони. И, отойдя к умывальнику, чтобы ухватиться за что-то и не упасть, ответила:
        - Более чем.
        Сокрушающий грохот прокатился по дому, отчего Анна зажмурилась и припала к холодной стене. Денис ударил лишь раз, затем на плечи навалилась такая тишина, что хотелось завыть. Мрак вырвался из всех щелей и заполнил сердце. От переживаний подкашивались ноги, и туманилось перед глазами. Она должна оградить их от призрака. Если Разумов не отпустит ее, все слишком плачевно закончится. А отпустить он мог только если она разочарует, не ответит взаимностью, если сделает что-то такое, что пойдет вразрез с его надеждами.
        Через несколько минут Анна вышла из ванной полна решимости просто уехать и не возвращаться в этот дом. Продержится немного, а потом сможет наплакаться и зализывать раны далеко от Разумовых, на безопасном расстоянии.
        Денис и Настя тоже были собраны. Он упорно отводил взгляд. Так даже лучше. Анна старалась сдерживать сумасшедшее биение сердца и не показывать, как дрожат от волнения руки. Обернулась, чтобы найти свои вещи.
        - Все в машине, - бросил Денис, затем обратился к сестре: - Иди, садись.
        Разумов держался, хотя Анна знала, что ему больно. Также, как и ей. Но пока Дима разгуливает по городу, пророчество Насти вполне может сбыться. Савина не могла согласиться на это. Тем более, до конца не выяснилось, как Денис с этим связан. Ей нужно сейчас отдалиться от него. Так лучше. Для всех.
        Она стояла ровно, скрывая все эмоции и нацепив на себя полное безразличие.
        - Ты можешь делать лицо хоть каменным, но я слышу твое сердце, и оно говорит, что ты врешь и делаешь это намеренно.
        - Не нужно, Денис, - отвернулась, чтобы не показывать, как это для нее тяжело. Он шагнул к ней, потянулся рукой, но тут же замер.
        - Так противен, что ты даже смотреть не хочешь? И куда ты сейчас направишься? Обратно в отель? Или домой?
        - Слишком много вопросов.
        - У тебя учусь. Пойду в местную газетенку подрабатывать, историй я знаю много, накопилось за всю жизнь. Да такие, что ни в одну не поверят.
        - У тебя отлично получится. Врать - не камни носить на стройке. Поехали. Я устала от пустых разговоров. Это ни к чему не приведет. Отвезешь меня на вокзал, и на этом все.
        Кажется, мир стал уходить из-под ног. Ухватившись за край тумбочки, Анна склонилась, чтобы обуться, как раз был повод спрятать остекленевшие глаза. Денис грубо выругался и вышел на улицу.
        Сейчас развалиться на куски было самое яркое желание, но нужно держаться и выбраться из поселка. И так, чтобы Разумов не смел ее искать и преследовать. Она освободит его от этой рискованной опеки. От договоров, обещаний. От себя.
        Вдохнуть получилось с трудом. Сердце, словно чужое, билось размеренно, но каждый удар вырывал кусок живой плоти.
        Настя села на заднее сидение. Когда Анна двинулась в ее сторону, девчонка так грозно глянула, что пришлось отстранилась и, скрипя зубами, забраться на пассажирское место.
        Смотреть на Дениса было больно, потому Анна отвернулась в окно. Они тронулись, и следующие полчаса никто не проронил и слова.
        Погода портилась: ветер швырял в окно капли дождя, на улице быстро темнело. За стеной леса вспыхивали молнии. Они озаряли, будто брызгами крови, небо. Сердце стучало глухо, больно откликаясь в висках. Анна как могла сдерживала его, пытаясь расслабиться и задремать, чтобы Разумов не слышал ее волнения. Дорога до вокзала дальняя, быть все время в напряжении - слишком сложно. Она, как оголенный нерв: коснись, и прострелит так, что искры из глаз посыплются.
        Машина дернулась на выбоине, и Анна очнулась от невесомого сна. Ей казалось, что она тонет в серо-грязный мрак, вязкий, как клей, и холодный, как лед. Кажется, даже ресницы подернулись инеем. Смахнув наваждение, повернула голову. Денис вел авто с натянутой, как струна, спиной, смотрел вперед, не моргая.
        Настя спала, скрутившись калачиком. Она была бережно укрыта свитером Дениса. Неприятно стянуло в груди от воспоминаний о его теплых руках и жарких поцелуях. Анна закусила губу и отвернулась. Соленый вкус на языке был почти утешением, острая боль - забвением.
        На улице шел дождь. Рваные нити, что стекали по стеклу, навевали еще больше тоски. Анна вцепилась в подлокотники, и, когда ткань предательски заскрипела, непроизвольно дернулась.
        - До вокзала осталось минут двадцать, и уже избавишься от моего общества, - тихо сказал Денис. Анна вжалась в кресло и смолчала. Ей не нужно, чтобы он видел ее залитые слезами глаза. Пусть сердится, зато выживет. Пока Дмитрий не вернулся, нужно отдалиться от Разумова. Другого способа его защитить она не видела.
        Ряды деревьев мелькали перед глазами, как решетки тюрьмы. Дождь и слезы смазывали картинку за стеклом, словно на холст вылили воды и все краски потекли, смешавшись в серое пятно. Как и в душе. Серое ничего. Только сейчас Анна заметила, что разбитое стекло уже заменили. И когда Денис успел?
        Проехали что-то темное, то ли столб, то ли небольшое узкое строение. Сквозь поток воды Анна не смогла точно разглядеть. Дальше шли вновь деревья, ряды, ряды, серые капли и рвущая душу боль. Справится ли она с ней? Сможет ли себя простить, сможет ли вычеркнуть Разумова из жизни и забыть обо всем? Даже если не сможет, она должна.
        Осторожно повернула голову. Хотелось запомнить Дениса искренним, как этим утром, но Анна до конца не понимала почему ей кажется, что он связан с Димой. Почему ответы не распутывали клубок, а только добавляли новые вопросы? Словно тонкая нить все никак не попадала в ушко иглы. Был ли Разумов откровенен с ней или играл в свою игру? Ведь, как оказалось, в историю озера впутано много людей. Даже ее родные. Так почему же проводник не может также что-то скрывать и просто выжидать нужного момента для удара в спину? Дима же смог?
        Разумов подернул плечом и посмотрел ей в глаза. Анна сжала губы, резко вздохнула и отвернулась. Снова проехали что-то темное. Зажмурившись, чтобы смахнуть накопившиеся слезы, из-за которых ничего не получалось разглядеть, она потерла ладонью стекло и в ужасе отпрянула. Это не остановка! Дмитрий!
        Предупредить не успела. Темень, будто выпущенная из тетивы стрела, скользнула по земле в их сторону. Анна пригнулась, накрыв голову руками и закричала. Машину повело в сторону. Визг Насти врезался в уши. Затем их подбросило, несколько раз развернуло, они съехали с дороги, и джип накренило и бросило вниз. Анна ударилась головой и отключилась.

* * *
        Денис не видел куда ехал, просто гнал машину и все. Присутствие Анны терзало душу, словно он попал в ржавые тиски. Савина знала куда бить и делала это беспощадно. Он же беспомощно барахтался в своих чувствах и понимал, что слишком на многое надеялся.
        Желание защитить ее все еще рвало сердце, даже сейчас, когда все кончено, Разумов боялся за нее до сумасшествия, до спазма в груди и остановки дыхания. Не представлял жизнь без нее. Живой. Пусть вдали, где-то там, но живой. Глупо, безрассудно и невыносимо больно.
        Анна дремала, ее зримо бросало в дрожь, как в лихорадке. На лбу блестели капли пота, словно бусинки. Он смотрел на распущенные волосы, сжатые плечи, заломленные пальцы и понимал, что невыносимо хочет ее обнять, прижать к себе. Только бы вырвать брошенные слова, только бы вычеркнуть «не заставишь силой полюбить». Стянул свитер и потянулся укрыть девушку, чтобы согреть, но замер. Она не оценит этого, не поймет. Оттолкнет и снова вонзит нож в сердце. Сцепив зубы, Денис укрыл скрутившуюся калачиком Настю на заднем сидении. Впившись пальцами в руль, он понимал, что везет себя на закланье. Не Анну увозит из города, а себя закапывает заживо в могиле под названием «нет взаимности». Будет жить дальше, как жил после аварии: только ради сестры. Савина растормошила раны, вспорола их, процарапала новые острым клинком, и теперь только один выход - жить дальше без эмоций и надежды на выздоровление. Вряд ли Денис сможет когда-то кому-то довериться в будущем, если выживет. Ведь срок лекарства он не знает. Может, сегодня его последний день, и утро уже не наступит? Главное, дать Насте старт, но тут тетя поможет,
есть еще бабушка. Пусть хоть кто-то будет счастлив.
        Денис почувствовал, когда Анна дернулась и повернулась. Сделал вид, что не заметил. Девушка, прижавшись к окну, сдавила подлокотник так, что тот жалобно заскрипел.
        - До вокзала осталось минут двадцать, и уже избавишься от моего общества, - бросил Денис и прикусил щеку. Лишнее, не нужно было этого говорить. Внутри все кипело и требовало выяснения отношений, но рациональная часть заставляла его молчать. Девушка не ответила, даже не повернулась, только сердце глуше забилось в ее груди.
        Сжав губы, Денис уставился на мельтешение дворников, похожий на клетку серый лес и надавил педаль газа до предела. Боковой ветер хлестал в окно и сносил автомобиль с дороги. Балансировать на грани сознания и контроля машиной оказалось невероятно трудно.
        Анна повернула голову, ее сердце колотилось, как у котенка. Денис слышал каждый удар и пытался не акцентироваться на этом. Прислушивался к скрипу деревьев, вою непогоды и трепетанию капель по железной крыше, лишь бы не различат в этой какофонии глухие удары и едва различимое прерывистое дыхание девушки. Но эти звуки навязчиво врывалась в сознание и бередили открытую рану. Денис видел боковым зрением, что Савина все еще смотрит на него. Долго сдерживал себя, чтобы не глянуть в ее глаза и запомнить их, отпечатать в памяти облик, словно горячим углем выжечь в сердце, но потом резко повернул голову. Синие озера были залиты до краев водой. Чего-плачет-то? Снова играет? Что ей нужно, в конце концов? Не удержала взгляд, отвернулась. Снова прильнула к окну.
        Затем мир сжался, как пружина, дернулся вверх и взорвался. В окно что-то влетело, машину развернуло, ветки хлестнули по окну. Джип чудом не влетел в ствол дерева. Денис попытался выровнять руль, одновременно вдавливая тормоз. От резкого поворота он больно ударился плечом в боковину, влетел грудью в руль, а затем они наскочили на кочку или камень, и машина рухнула в яму. Анна дернулась и приложилась лбом о панель.
        Сзади кричала Настя, Денис непроизвольно матерился и, когда машина замерла, рванулся к Савиной. Девушка сползла вниз, глупая - из-за разногласия с ним снова забыла пристегнуться, а он тоже не настоял.
        - Настя, ты в порядке? - бросил назад.
        - Кажется, - прогнусавила сестра, выбираясь из-под сидения, куда слетела из-за рывка.
        Денис перетянул Анну на кресло, голова безвольно упала, рассыпав сладко-пахнущие волосы ему на плечо. Осторожно приоткрыв ладонью ее лицо, выпутал из плена локонов нос, губы и щеки. На лбу выступила рваная рана, алая змейка поползла вниз, минуя перегородку и вымазывая губы.
        Черное пятно мелькнуло за окном, в которое наотмашь хлестал дождь.
        - Денис, - зашептала сестра, - там что-то есть.
        - Тише, молчи и закрой глаза. Аня, очнись. Ты сейчас нужна нам, - он повернул девушку удобней, потрепал за щеку.
        Время, словно остановилось.
        Тишина сменилась шелестом листьев и монотонным выстукиванием капель дождя по капоту. Свет фар преломлялся и рассекал темноту. Стройные ряды деревьев в вечерней мгле походили на худые безрукие фигуры растянутые до мглистого неба.
        Тень, раскинув черные рваные рукава, обняла капот и ползла к лобовому стеклу. Машина дернулась и закачалась. Денис рассмотрел большие красные глаза наполненные пламенем. От этого взгляда пробрало до косточек. Призрак подобрался и прыгнул. Страшный грохот на крыше заглушил Настин вопль.
        Разумов снова попытался разбудить Анну, но она лишь болталась в его руках, как тряпичная кукла.
        Звонко захрустели окна, тонкие коготки, постукивая по стеклу, затягивали его черным молоком. В машине резко потемнело, из лобового стекла на бледное лицо девушки проливался мягкий сумеречный свет. Настя перелезла вперед, на водительское сидение, и безжалостно вцепилась в предплечье Дениса. Она уже не кричала, только хватала ртом воздух. Несколько ударов снова встряхнули машину, потолок вогнулся. Денис потянулся за сестрой и прижал ее и Анну к себе. Почти врос в узкое кресло, понимая, что из этой ловушки выхода нет. Лучше бы Анна сейчас злилась и ненавидела его, чем вот так. Лучше бы они обе были далеко от него.
        Сестра спрятала голову под его руку и задрожала.
        - Настя, попытайся докричаться до Влада, - прошептал Денис, чувствуя, что сердце сейчас остановится от бешенной скачки пульса.
        Девочка очнулась. Собралась. Закрыла глаза и долго бесшумно шевелила губами.
        - Он не отвечает, - ответила она, наконец, и прикусила губу.
        - Попробуй еще раз! - прикрикнул Денис, глядя на оставшиеся щели в окне, будто редкие белые мазки на черном холсте. Вытерев испарину на лбу, он снова склонился над Анной. Она не приходила в себя, нитевидный пульс напоминал стук секундной стрелки. Раз. Два. Три…
        В машине стало душно. Настя закашлялась. Разумов глубоко вдохнул, но спертый воздух застрял между ребер.
        - Он молчит… - выдавила сестра, размыкая губы, как рыба на безводье.
        Сверху мощно хлопнуло и оглушило, перед глазами встал густой черным дым. Когда он рассеялся, и звуки влетели в уши, Денис понял, что это треснуло стекло, а черная масса полилась в салон. Настя шипела сорванным голосом, сжимая своими детскими пальчиками руку Дениса так, что казалось оторвет ее. Почему Влад не услышал? Услышал во время дождя и грозы на озере, а здесь - нет. Что случилось?
        Не было смысла тормошить Анну. Она словно впала в глубокий непробудный сон и вряд ли сможет помочь.
        Оставшаяся полоса тусклого света из лобового стекла освещала ее глаза. Денис приклонился, чтобы послушать родное дыхание и не смог услышать. Уши сдавливало, вот-вот из раковин польется кровь.
        Странный шорох, похожий на цокот тысячи коготков по стеклу, не давал сосредоточиться. Денис склонился и прикоснулся к губам девушки. Анна была холодная, слабый теплый воздух из носа коснулся кожи. Облегченно выдохнул. Настя притихла. Она сидела на водительском сидении и широкими глазами смотрела вперед, а вокруг нее плясали черные безобразные ленты. Денис знал этот взгляд. От него всегда мурашки шли по коже.
        На секунду все замерло, словно кто-то на пульте управления нажал «стоп», затем сестра повернула голову и закричала не своим булькающим голосом:
        - Все вы марионетки! Все со мной связаны!

* * *
        Перед глазами расстилается поле усыпанное маками, словно на зеленом холсте кто-то разлил карминовую краску. Впереди мелькает что-то белое, как парус. Анна всматривается и в очертании ей чудится силуэт девушки.
        Дыхание затрудняется, словно грудь стянута тугими резинками. Перед глазами все плывет. Глотку разрывает удушливый рвущийся кашель. Анна складывается пополам от приступа.
        Ветер толкает в спину, и она рывком бежит вперед, захлебываясь. Слезы заливают лицо, в груди разливается пустота. Подбегает к россыпи маков и понимает, что это не цветы вовсе, а кровь. Ею залита поляна, забрызгана трава и земля. Багряная река тянется вдаль и замирает на горизонте, сливаясь с молоком тумана. Силуэт девушки, словно надъедает кислотой, он кренится и разъезжается.
        Ветер толкает в спину. Так, что запирает дыхание. Анна непроизвольно делает шаг, и ноги погружаются в кровавое болото.
        - Ты должна прикоснуться! Поверь в меня, - женский высокий голос врезается в голову и слова повторяются множество раз. - Коснись меня! Меня, меня, меня, ня…
        Еще один порыв ветра, сильней чем раньше, ударяет между лопатками, и Анна заваливается вперед, размахивая руками. Медленно падает ниц, понимая, что летит прямо в кровавую лужу. В последний момент закрывая лицо руками, ныряет в густую, слишком глубокую алую реку.

* * *
        Когда тьма заволокла салон, Денис почти ничего не чувствовал. Потянулся за Настей, но не смог ее нащупать онемевшими пальцами. Простреливало током во всех мышцах, в ушах горело, словно у него кровоизлияние в мозг. Дышать не получалось, легкие, казалось, набиты липкой ватой. По телу одна за другой катились судороги. Прижал Аню к себе насколько получалось сильно, так хотел закрыть ее собой, защитить. Какой самообман! Мельком подумал, как мало времени им предоставила судьба без шанса на выбор.
        Темнота скручивалась, падала, скрипела и свистела.
        Последняя попытка дозваться до любимой выдавила из горла беззвучный шепот:
        - Вернись ко мне…
        Девушка резко выгнулась. Денис едва смог ее удержать. А затем яркий свет разрезал тьму, как нож скользит по маслу. Мягко, но быстро. Дверь отлетела, и они вывалились на траву. Черные ленты взмыли вверх и рассыпались в воздухе.
        Какое-то время Денис лежал неподвижно и боялся шевельнуться. Не хотелось принимать реальность. Все это оказалось слишком тяжело.
        Он прижимал Анну к себе, стараясь думать о том, что все закончилось. Что у них будет еще немного времени, ведь она успела, спасла его. Снова. Спало давление с ушей, тихий шелест листвы над головой и громкий стук сердца девушки убаюкивали. Разумов прикрыл глаза и устало выдохнул. Все закончилось. Пусть даже этот миг невыносимо короткий.
        Анна приподнялась, уперевшись рукой в его грудь. Там под ее пальцами выбивает глухо сердце, которое принадлежит только ей. Денис почувствовал, как спиной вязнет в ледяной грязи, а по лицу бьет дождь. И он был счастлив. Просто видеть ее живой. Чувствовать, что она злится и сердится, что закрывается от него из-за глупого желания его защитить. Но так лучше, чем трепать ее за щеки и понимать, что ничего не можешь сделать.
        - Что произошло? - прохрипела девушка, отстраняясь. Денис помог ей встать, вглядываясь в бледное лицо. Она прятала глаза и пыталась отойти, едва переставляя ноги из-за слабости и налипшей грязи. Дурак, ведь Анна не шарахается, а пытается заставить себя. Кусает губы, дышит порывисто, а сердце лупит в ее груди, как сумасшедшее.
        Разумов усмехнулся и ничего не сказал, пока лучше так. Не стоит ранить друг друга, потому что кто останется жив после следующей схватки с призраком неизвестно.
        В вечерних сумерках не получалось разобрать где они застряли. Далеко ли он населенного пункта? По памяти Денис понимал, что они между поселками. За спиной ровными рядами тянулся лес, а лента дороги забирала влево и вниз. Значит, пешком не меньше часа идти до людного места.
        Убедившись, что Анна стоит на ногах, Денис залез в салон, чтобы помочь Насте. Дверь со стороны водителя выдавилась в противоположную сторону, сестры внутри не было. Обежав вокруг джипа, нашел ее возле куста. Она, скрутившись калачиком, беззвучно рыдала.
        - Все, маленькая, все закончилось, не плачь, - Разумов притянул ее к себе и понес к машине. Как он мог думать, что она будет мешать? Как мог не желать ее появления? Это он навлек на них беду. Оставалось только верить, что сможет оправдать себя, сможет очистить грехи поступками.
        Все эти годы Денис надеялся, что опека и забота не только отвлечет его от реальности, но и снимет с него тяжесть воспоминаний.
        Анна вышла на дорогу. Дождь, зализав ее волосы, затемнил их. Послышались звуки кнопок ее мобильного.
        - Кому звонишь? - крикнул Денис.
        Савина отмахнулась, отошла еще дальше.
        Разумов погладил сестру по волосам, она мотнула головой, брызнув на руку слезами.
        - Настя, я сейчас. Все закончилось, не реви.
        Девочка кивнула и сжала губы, будто сдерживаясь от вопля. Она сильная и преодолеет это потрясение, ведь видела за свою короткую жизнь немало. Чего стоили ее видения и предсказания. Денис с трудом представлял, как она выдерживала, ведь никакие лекарства не помогали от этого, а психотропные, которыми ее пичкали врачи, делали только хуже.
        Ливень разыгрался, хлестал по щекам не хуже пощечин.
        - Аня? - Денис подошел ближе и сдерживался от рывка, чтобы притянуть ее к себе и обнять. Она прятала под локоть телефон и пыталась набрать номер. Снова и снова.
        - Левиным. Все равно больше некому.
        - Нет. Мы не будем впутывать и их тоже. Лена в положении, хотя и сама еще не знает об этом.
        Анна слегка улыбнулась, кажется на секунду с ее лица ушла маска безразличия, но затем снова вернулось каменное и бездушное лицо.
        - Здесь все равно сети нет. Можно было хоть такси вызвать.
        - Пойдем, сомневаюсь, что в такую погоду они работают, - Денис протянул ей руку, но Анна отступила. - Нужно ливень переждать, а там дойдем до ближайшего поселка, где можно взять машину в аренду. Вернемся домой и потом будем думать, что делать дальше.
        На словах «домой» девушка передернулась.
        - Это твой дом, и я туда возвращаться не собираюсь.
        Колючка была острой, но Денис сдержал удар и мягко улыбнулся.
        - Аня, перестань. Я знаю, что ты нарочно так говоришь. Хватит уже. Иди ко мне, - протянул ладонь и почти коснулся ее локтя. Вода вставала между ними незримой стеной.
        Девушка отвернулась и обняла себя руками.
        - Я ничего не хочу, просто лишь бы подальше отсюда. И от тебя.
        Еще одна иголка вонзилась в сердце. Денис скрипнул зубами. Метко бьет, знает, что делает.
        - Я не принуждаю, просто хочу, чтобы мы выбрались из леса. Пойдем в машину, - вцепился в ее кожу и потянул к себе. Она упиралась, но шла.
        Разумов открыл заднюю дверь и затолкал Анну к Насте.
        Они переглянулись, сестра вяло отодвинулась, распахнув заплаканные глаза еще шире.
        Ловя спиной новую порцию холодных капель, Разумов обошел авто и открыл дверь со стороны Насти. Не решился тревожить Анну, пусть она остынет и разберется в себе.
        - Вам придется потесниться, иначе я буду мокнуть под дождем.
        Девушки, как по команде, сдвинулись в одну сторону. Разумов быстро умостился на мокрое сидение и захлопнул дверь. Только сейчас понял, как окоченели мышцы и тело казалось чужим и неживым. Спереди задувало через разбитые окна, но по крайней мере не лило за пазуху.
        Нужно просто переждать дождь. Не будет же он вечно идти?
        Только сейчас Денис заметил, как сжалась сестра и закусила синюю губу. Поискал взглядом свитер, но тот, скорее всего, выпал, когда вырвало двери. Искать его в грязи бессмысленно.
        - У тебя есть что-то теплое в сумке? Для Насти, - обратился он к Анне. Та кивнула и отвернулась в окно. Денис собрался выходить, чтобы вытащить вещи из багажника, но Настя остановила его рукой.
        - Пусть дождь пройдет немного, - ее бледные пальчики вцепились в руку, как клешни, зрачки расширились, а сердце, как у загнанного кролика.
        - Настя, не волнуйся. Он ушел уже. Так ведь, Анна?
        - Да, - сухо ответила Савина, не повернувшись.
        Сестра смотрела на него распахнутыми глазами, и ему стало не по себе.
        - Настя, я обещаю тебе, все будет хо-ро-шо, - специально раздробил последние слова.
        Она кивнула и вытянула вперед руку, которую прятала под мышкой. Из ладони торчали ветки, а темная кровь окрасила белоснежную кожу.
        - Настя-а-а… - завыл Денис.
        Анна обернулась и тоже ахнула, прикрыв губы пальцами. Денис рванулся за аптечкой, перевалившись через кресло. Долго рылся в бардачке и еле выбрался назад. Настя не кричала и не плакала. Кажется, он испугался больше нее, причитал, что все будет хорошо, это всего лишь царапина - заживет, а у самого темнело перед глазами и сворачивало от боли внутренности.
        Уселся и потянулся к сестре, чтобы обработать рану. Анна накрывала руками с обеих сторон разорванную ладонь сестры. Белый мягкий свет лился из любимых глаз, а сквозь тонкие пальцы бежала кровь. В какой-то миг радужки вспыхнули ярче, а затем снова стали синими и ясными. Настя удивленно взглянула на целую ладонь и, отряхнув прилипшие веточки, неожиданно приникла к Савиной и зашептала:
        - Спасибо. Прости меня, прости-и…
        Анна вскинула от неожиданности окровавленные руки и тихо выдохнула. Облегченно опустила голову и мягко сказала:
        - Я никогда на тебя и не обижалась, глупая, - ее голос дрогнул. Мазнув взглядом по лицу Дениса, она отстранилась от Насти и снова отвернулась в окно.
        Почти стемнело, но дождь прекратился. Отодвинув сестру за себя, Денис потянулся к Анне и настойчиво стал вытирать кровь с одной ее руки, затем с другой.
        - Давайте выдвигаться, идти придется долго. Нужно до ночи успеть. Анна, - позвал Денис. Она кусала губу, но повернулась. - Прошу тебя, не отдаляйся. Я ведь чувствую, как тебе плохо. Не нужно. Бессмысленно.
        - Я не могу быть рядом с вами. Это опасно, - прошептала она, опустив голову на грудь. - Извините меня. Я просто не знаю, что делать. Прости меня, Денис, мне жаль…
        - Иди сюда, - словив ее в объятия, он словно окунулся в тепло и свет. Больше ничего не нужно было. Только понимать, что она рядом.
        - Он вернется, - захныкала Савина.
        - Я знаю, - приглаживая мокрые волосы, пробормотал Разумов.
        - Он нас уничтожит.
        - Не думай об этом. Не нужно сейчас. Пусть эти несколько часов буду самыми лучшими в нашей жизни. Пусть дальше нет будущего, давай жить сейчас. Сегодня. В этот миг. Нет более чистого и счастливого времени, чем, когда осознаешь, что нужен кому-то, что кто-то нужен тебе. А ты нужна мне, - он приподнял щепотью ее подбородок. Анна открыла заплаканные глаза похожие в блеклом боковом свете авто на вечернее небо. - Я люблю тебя. Невыносимо и необратимо.
        Она зарыдала. Так шумно и громко, что Денис подался назад. Скомкала на его груди футболку и уткнулась лбом в грудь.
        - И я не заставляю любить меня в ответ. Я просто хочу знать, что ты в порядке, что жива и счастлива. Больше ничего не нужно. Слышишь?
        Анна рыдая, кивала и шептала «прости меня».
        В дороге Анне стало плохо, ее лихорадило. Сначала Денис думал, что девушка не согрелась, хотя и переоделась в сухую одежду, но когда она стала отставать и дыхание утяжелилось он понял, что что-то не так.
        - Все в порядке? - спросил Разумов. Савина подняла на него затуманенный взгляд и ничего не ответила. Затем ее нога поскользнулась, и Денис едва успел подхватить. Звать ее было бессмысленно. Запрокинув голову, она шептала что-то бессвязное и была горячей чайника.
        Настя взяла сумку Анны и молча шла рядом.
        - Попробуй еще раз Влада позвать, - попросил Денис через несколько минут.
        - Уже пробовала. Не отвечает, - Настя пожала плечами.
        Разумов остановился. Руки оттягивало вниз, от усталости ломило спину и выкручивало ноги.
        - Настя, в кармане мобильный, если он еще целый. Найди Лену или Стаса, выбора все равно нет. Мы не доберемся сами, - он перехватил Анну поудобней. От нее пахло клубникой, дождем и кровью.
        Настя быстро поклацала по экрану и приложила телефон к уху.
        - Слушаю, - послышался голос Стаса.
        Глава 11. Бесконечный сон
        Анна стоит на берегу моря и смотрит на уплывающий корабль с белыми парусами. Вот-вот горизонт сплюснется и оставит вместо вытянутой мачты длинную темную полосу.
        Оглядывается. Знакомое до боли поле. Она знает, что это не маки под ногами, не пятна карминовой акварели. Снова смотрит на море, но оно неожиданно исчезает - теперь там расстилается бесконечный зеленый простор с кровавыми кляксами.
        Снова сон. Такой живой и натуральный, что Анне кажется, что остальная ее жизнь - иллюзия, а это - реальность.
        В прошлый раз белая девушка сказала, что нужно добраться до нее, коснуться. Но где ее искать?
        Анна долго всматривается в глубокую зелень. От красных точек рябит в глазах, а на горизонте появляется белое пятно. Савина срывается и бежит вперед. Ноги царапают острые струпья и палки. Неприятно чавкает красная жижа. На глазах из земли вырастают лапы чертополоха, и обходить их некогда. Все равно это сон. Анна, не раздумывая, бежит дальше. Терпит резкую боль: острые колючки впиваются в кожу.
        Девушка в белом оказывается совсем близко. Савина пытается прокричать, но изо рта вырывался только свист. Ноги раздираются в кровь о мелкие колючки. Все это сон, сон, сон…
        «Быстрей! Кончается время!» - вопит в голове женский голос.
        «Кто ты? Что тебе нужно?» - остается сделать несколько шагов босыми ногами по острым камням. Анна останавливается на миг и, выдохнув, решается.
        Камни не просто острые, как бритва, но и горячие, словно выпавшие из жаровни угли. Все равно это нереальность.
        «Никогда не знаешь, где кончается настоящее и где начинается иллюзия», - девушка тянет руку, и Анна, скорчившись от боли в ногах, хватает ее за пальцы.
        Картинка вмиг меняется. Они оказываются в небольшой беседке с белыми занавесками, которые трепыхаются от нежного ветра. Пахнет морской водой, тихо шуршат волны.
        - Здравствуй. Я - Роксана, - девушка кажется невесомой, почти прозрачной. Белые волосы, брови, ресницы, глаза серебристые, словно из бисера.
        - Что вам нужно? Почему я здесь?
        - Я не могу внедриться в твой сон, потому мне пришлось позвать тебя в свой.
        - Я не понимаю.
        - Да это неважно. Ты столько времени ждала правды. Готова ее услышать?
        Анна, заломив руки, кивает. Смотрит на свои ноги без единой царапины и спокойно выдыхает. Всего лишь сон.
        - Дмитрий - не просто дух или призрак. Он одержим местью.
        - Местью кому? - непроизвольно переспрашивает Савина.
        - Не перебивай, времени у нас немного. Он пытается уничтожить всю семью Разумовых.
        - Что? Но зачем?
        - Лучший друг сбросил Дмитрия со скалы, а затем женился на его девушке, которая была беременна. Этого друга звали Андрей.
        - Денис Андреевич, - говорит Анна вслух и глушит поток горьких мыслей.
        - Да, он отчим Разумова, - Роксана словно неживая. Просто сидит и шевелит губами без единого движения телом. Ни жестов, ни эмоций. Говорит, как кукла. - Дмитрий уже пытался это сделать, подстроив аварию, но Денис и Настя были облучены озером, и выжили.
        - А при чем здесь я?
        - Денис любит тебя, значит через тебя можно к нему добраться.
        - Но…
        Бледнолицая подняла указательный палец, намекая на то, что времени в обрез. Анна сглатывает еще один вопрос.
        - У озера есть древняя легенда: «Когда спускается туман, пройди сквозь него и получи невероятную силу». Это и случилось с Дмитрием и всеми остальными, и с тобой в том числе. Твой папа заразил тебя, когда зачал. Но все волшебство имеет срок и за него, конечно же, приходится платить. Оно недолговечно и связывает с источником, а еще изнашивает тело. Ты видела болезнь отца и смерть Вересова.
        Анна набирает полную грудь воздуха, чтобы выпалить один из тысячи вопросов, но Роксана мотает головой.
        - У облученных не может быть детей, но вопреки всему родилась ты и… Настя. Ты с обратным эффектом, что случается еще реже, чем рождение детей от зараженных.
        - Но он уже не действует. Камень и лекарство не влияют на меня больше.
        - Сейчас период Семиденья. Это временно.
        - Какой период?
        Роксана смолкает на несколько секунд, склонив голову на худое плечо, а затем продолжает:
        - После твоего дня рождения семь дней озеро не властно над тобой. Не забивай себе голову мелочами, смотри глубже. Я хочу, чтобы ты поняла, что нужно сделать.
        - Это вы передали лекарство? - Анна все-таки вставляет вопрос, который мучает ее с самого начала. Получает кивок в ответ и грозный взгляд. Ветер сильней треплет белые занавеси, подгоняя. Заставляя волноваться.
        - Заканчивается время, а я еще не сказала тебе самое важное. Ты смогла раскрыть свои способности, не без моей помощи, но смогла. А теперь нужно правильно их использовать. Поглоти Дмитрия, и его тьму. Не позволь Денису убить, даже случайно. Если это случится, мрак вселится в Разумова, и ты потеряешь любимого навсегда.
        Беседка скрипит от порывистого ветра, занавески разлетаются в разные стороны, усиленно отхлестывая белыми хвостами по деревянным сваям. Волосы Роксаны вздыбливаются, словно пена бушующего моря.
        Сначала отлетает крыша, оставшиеся балки наклоняются, а потом и вовсе заваливаются с оглушающим грохотом. Роксана сидит неподвижно, ее лицо опутывают, как пауки, серебристые волосы. Настоящая восковая кукла. Без души.
        - Ты должна остановить его-о-о! - мягкий голос переходит в писк. Затем сумасшедший ветер налетает на беседку и их, подбрасывая вверх, вертит смертельным вихрем.
        Высокий женский крик резко вырвал Анну из сна. Затемненная шторами комната была пуста, за окном протяжно взвывал ветер.
        Снова кто-то закричал. Узнав Настин голос, Анна подхватилась. Запуталась в длинной ночной сорочке, мокрой и пропахшей потом и чуть не свалилась около громадной кровати. Их с Денисом постели, где они засыпали прошлую ночь. Как они добрались домой? Или все это снилось? Тень, авария, дождь…
        Волосы слиплись, кожа головы болезненно стянулась на затылке. На тумбочке: градусник, вода и какие-то таблетки. Сколько она пролежала? Как они домой добрались? Было ли это на самом деле?
        Настя не прекращала кричать. Анна выбежала из комнаты и, стукнувшись боком об угол, залетела в кухню.
        - Настя, что случилось?
        Девочка стояла возле окна и кусала пальцы. Она неторопливо обернулась, глянув на Анну заплаканными глазами.
        - Поздно. Он пришел, - сказала тихо и, заскулив, осела на пол.
        - Где Денис? - спохватилась Анна. Настя показала рукой в окно, но головы не подняла. Ее трясло. Она мычала так истошно, что сердце сжималось от боли.
        Нет! Нужно остановить его! Бросившись вперед, Анна присела и хорошенько встряхнула девчонку.
        - Что бы не происходило, не выходи на улицу! Хорошо?
        Девочка закивала, как болванчик. Из ее озерных глаз бесконечно текли слезы, она размазывала их кулачками по бледному лицу и топорщила рукой челку.
        - Спаси его, Аня… Прошу тебя…
        Некогда было успокаивать. Настя сильная и понимает, что происходит, лучше чем они с Денисом. Но где же он? Неужели Анна опоздала?
        Еле натянув брюки на липкие от пота ноги, она надела колючий свитер, что неприятно касался чувствительной кожи. На ходу набрасывая куртку, слишком большую для нее, от которой приятно пахло жжеными листьями и хвоей, Савина выскочила на улицу и замерла от влетевшего в грудь холодного воздуха.
        Небо затянуло черными тучами, над головой визгливо кричали вороны, деревья выгибались и почти ложились в одну сторону. Две ели у входа во двор, прижавшись друг к дружке, уныло скрипели стволами.
        Преодолевая ветер, Анна обошла вокруг дома и остановилась у лестницы приставленной к стене дома. Перекладины были обломаны, на одной четко просматривался отпечаток руки в крови. На бетоне размазались еще красные капли.
        - Дени-и-ис! - закричала Анна и испугалась собственного голоса. Оглянулась.
        Был день, но непогода так затянула небосвод, что стало темно, будто сумерки вот-вот захлопнутся и сожрут их навсегда. Сад походил на кипящий котел со смолой. Сердце подсказывало, что нужно идти туда, и Анна шла. Ноги еле передвигались. Слабость и ломота в мышцах скручивали, а ветер забирал слишком много и так иссякших сил.
        Пройти через пустую ровную поляну было трудней всего. Ухватиться не за что, а шквальный ветер сбивал с ног. Согнувшись почти вдвое, Анна добралась до первых деревьев: молодых яблонь, которые сейчас сыпали на голову сухие острые листья, забивая трухой глаза и попадая в рот.
        В какой-то миг ветер взвыл так сильно, что Анна прикрыла уши. А затем она оказалась в каком-то странном вакууме: резкая тишина и только карканье в сплетении ветвей. Вышла из-под деревьев и посмотрела в небо. Черный вихрь крутился прямо над головой, в его высветленном центре парила стая ворон. Медленное вкручивание и воздуховорот стал опускаться.
        Они в центре бури. Времени оставалось ничтожно мало. Нужно найти Дениса!
        В саду что-то копошилось и хрипело. Так далеко, что не получалось ни услышать, ни увидеть.
        Анна сорвалась с места и побежала по склону на звуки. Чуть глубже деревья казались более старыми и разлогими. Ветки больно секли по щекам и хлестали, как злой родитель. В назидание. В наказание.
        «Приш-ш-шла-а-а» - зашепталось со всех сторон. Она уже знала этот голос, боялась его, но знала, что ей придется встретится с ним лицом к лицу.
        «Что тебе нужно?» - мысленно задала глупейший вопрос, словно это поможет выиграть время. Ждала ответа, а сама бежала вперед и искала Дениса. Под деревьями стало слишком темно, в радиусе двух метров хоть глаз выколи - ничего не выдно.
        Анна остановилась. Прислушалась. Зашуршало справа. Рванулась туда.
        «Ис-спи-и-ить тебя-а-а» - голос Дмитрия погрузил в странный односекундный транс. Тело свело судорогой от его булькающего тембра. Анна до конца не понимала в голове он звучит или нет.
        - Дени-и-ис, где же ты?! - закричала, срывая голос. Затишье разнесло звук по всему саду.
        - Уходи, глупая! - едва различила ответ Разумова среди тихого шелеста листьев. Побежала к нему. Несколько раз споткнулась, разодрала брюки, ветка зацепила колено.
        - Я не позволю тебе! - выкрикнула Анна и вынырнула на небольшую поляну. Денис стоял боком, скорчившись от боли. Дмитрий по другую сторону: высокий, грозный, как исполин. Черные волосы метаются в бешенном танце, а золотистые глаза рассыпают перед собой злобу и мрак.
        Взвизгнуло над ухом и ветер обрушился на подлесок. Заскрипели деревья с новой силой, замотались ветки и песок, как наждачка, протёр по лицу.
        Савина набрала воздуха в легкие, чтобы закричать, но мужчины уже прыгнули друг на друга и покатились по земле. Звук хлестких ударов и крепкая брань смешивались с шумом непогоды.
        - Остановитесь! - Анна кинулась вперед. Голова кружилась, ноги не хотели сгибаться. - Это нелепо! Прекратите! - захрипела сорванным голосом и кинулась их разнимать. Получила отмашку по лицу и, отлетев на несколько метров, ударилась спиной о громадное дерево.
        Сквозь пелену, застлавшую глаза, Анна видела, как мужчины катаются по земле. Отчетливо слышались шлепки по лицу, затем они изменились на хлюпающие, а позже на хрустящие. Было страшно, хотелось помочь и заставить их опомниться, но силы покидали ее и подняться не получалось.
        Какое-то время Дмитрий нависал сверху над проводником, но Денис тут же выкручивался и изворачивался. Затем и вовсе придавил противника, сев сверху, после чего послышался ряд сокрушающих ударов.
        - Денис, я знаю ты меня слышишь, - проговорила Анна одними губами, слизывая непроизвольно сладко-соленую кровь. Из-за удара о дерево легкие не отпускало, и она едва могла шевелиться. Закашлялась и прерывисто выдохнула: - Дмитрий - твой отец.
        Разумов замер.
        - Что ты мелешь? - рявкнул в лицо противнику, но говорил Анне. Его руки остановились в миллиметре от прилично разбитого носа Димы. - Моего отца звали Андреем.
        Дмитрий ехидно заулыбался окровавленной улыбкой.
        - Твоя мама выходила замуж беременной, - сказала Анна, тяжело приподнимаясь и опираясь спиной о дерево.
        - Эта мразь не может быть моим отцом, тем более, выглядит он слишком молодо, - Разумов тряхнул Дмитрия за ворот, все еще восседая сверху. Анна вдруг поняла откуда это едва уловимое сходство. Но Разумов не успокаивался: - Что ты молчишь, урод? Говори!
        - Да, с твоей семейкой у меня свои счеты, - захрипел Дмитрий, вытирая кровоподтеки возле губ и наслаждением слизывая их.
        - Денис, это все озеро. Оно дало нам с тобой способности, а неуспокоенному духу - тело.
        - Бред! - Разумов отстранился и чуть приподнялся, все-таки отпустив Дмитрия. - Откуда ты знаешь? Анна, кто тебе сказал?
        - Роксана, - пробормотала Савина.
        Дмитрий вздернул подбородок и, сузив глаза, уставился на нее. Анна прикрыла от усталости веки и, сдерживая дрожь, добавила: - Она давно приходит ко мне в сны.
        Открыла глаза слишком поздно. Яркий свет блеснул в полумраке и, разрезав воздух, впился Денису в грудь.
        - Не-е-ет! - закричала Анна.
        Разумова откинуло. Он слабо захрипел, дернулся, будто его потянули за нитку, и затих. Дмитрий подпрыгнул, слишком высоко, как для человека, и снова ринулся к Денису. Савина из последних сил подобралась, бросилась вперед и накрыла собой любимого.
        Темнота хлынула высокой волной. Она проникла в каждую клетку тела и рвала душу на части.
        Над головой выл, будто раненый зверь, ветер, но она слышала только собственный крик. Надрывно вырывалось дыхание, останавливалось сердце.
        Анна знала, что Дмитрий ушел. Она всегда это чувствовала. Просто душу отпускало, как будто ослабляли тетиву.
        Подняла осторожно голову и взглянула на Дениса. Он лежал на боку отвернутый от нее. Взгляд зацепился за резную рукоять ножа, и показалось, что грудь проводника не двигается.
        - Денис, нет… ты не можешь меня оставить, - Анна аккуратно повернула его на спину. Он хрипло выдохнул и откашлялся кровью.
        - Не бросай ее. Настю… Она сама не выживет, - мямлил Разумов посиневшими губами и комкал слабыми пальцами ее куртку.
        - Не говори так, словно прощаешься. Ты знаешь, что я не отпущу тебя, - Анна всхлипнула и приставила руки к его ране. Из-за смешанных чувств и сковавшего страха, не получалось вызвать свет. Пальцы дрожали, в теле горели тысячи мелких заноз, саднящих и отвлекающих от важного.
        - Аня, тебе силы нужны, не трать их на меня, - приложил холодную руку к ее щеке и вытер слезы. - Прости, измазал тебя.
        - Глупый, не мешай, - всхлипнула Савина и отмахнулась. - Просто полежи тихонько.
        Разумов был в свитере, нож, спутавшись в волокнах, качался от его прерывистого дыхания. Холодная рука безвольно спустилась по плечу Анны, больно задев слипшиеся волосы.
        - Прости, что неосознанно втянул тебя в эту историю.
        - Дени-и-ис, прекрати. Молчи. Ты меня отвлекаешь, - взмолилась Анна и снова собрала все силы, чтобы достучаться до своих способностей. Ведь Настю получилось исцелить. Должно получиться и сейчас. Но свет молчал, будто нарочно. Будто издеваясь.
        - Ты три дня пролежала в бреду, - тихо прошептал Денис. - Иссякли силы. Не рви душу, отпусти меня.
        - Я не могу… я не смогу без тебя… - Анна плакала, пытаясь собраться, но понимала, что ничего не может изменить.
        - Не реви. Слышишь? Соберись и вывези Настю отсюда. Забери ее с собой в Центральный.
        - Не говори глупостей, Разумов! Сам воспитывай свою сестру! Она же меня с ума сведет своими предсказаниями! - Анна улыбнулась сквозь слезы, а затем опустила голову и завопила сильней. - Дени-и-ис… она возненавидит меня, а я не смогу смотреть на себя в зеркало. Я не позволю тебе уйти! Прошу тебя, не надо.
        Собралась и снова подставила руки к ране. Багряное пятно разрослось вдвое, фактура свитера потерялась. Пальцы зримо дрожали, и ничего не происходило. Бесполезно. Бессмысленно пройденный путь обрывался так нелепо. Почему сейчас она не может достучаться до света? Почему тогда, когда он ей нужен больше всего, его нет?
        Денис что-то шептал, Анна невольно прислушалась.
        - …уезжай с Аней, она защитит тебя. И ни в чем не вини ни ее, ни себя. Люблю тебя… - он откашлялся, и кровь залила его строгий подбородок и потекла по шее.
        - Денис, прошу тебя, борись. Не позволяй Дмитрию взять верх. Я не смогу не винить себя, ты не можешь просить и меня об этом, - причитала Анна, удерживая трясущиеся пальцы над раной. Надеялась, что хоть блик, хоть один единственный блик сорвется и поможет любимому. Но света больше не было. И не было сил его вызвать. Что же не так? Она должна понять, как это работает!
        - Аня, оставь. Иди сюда, - Денис приложил ладонь к ее шее и слегка потянул на себя. Савина склонилась. Его глаза затянуло бурой тьмой, он говорил тихо и прерывался на короткие вдохи наполненные бульканьем. - Мне кажется я любил тебя еще до встречи. Я виноват. Если бы отказался от похода до твоего приезда, все было бы иначе… но мне хотелось тебя увидеть, почувствовать.
        - Милый, перестань. Все будет хорошо, я верю в это, - Анна расстегнула куртку и уголком свитера вытерла кровь с его губ. - Я не хочу даже слышать, что ты сдаешься.
        - Не сдаюсь, - улыбнулся мягко Денис, - а освобождаю тебя.
        - От чего? - воскликнула Анна и прижалась лбом к его лбу. Разумов был жгуче холодный, но привычно пах легкой хвоей и жженной листвой.
        - От себя, - выдохнул проводник. Савина отстранилась, вытерла новый поток крови в уголках его рта.
        - Я люблю тебя, глупый. Как ты можешь так думать? Не говори…
        В его глазах на миг вспыхнуло счастье, но через секунду оно остекленело и застыло навечно.
        Анна задержала дыхание, а затем закричала:
        - Люблю тебя, слышишь?! - потрясла его за плечи, но веки Дениса уже не дрогнули.
        Не может все так закончиться!
        Холодная рука ужаса мерзко гладила по спине, тело выкручивало от несправедливости, а сердце рвалось на мелкие части. Поцеловав холодные неживые губы любимого, Анна завыла, как умалишенная: пронзительно, хрипло. Срывая остатки голоса.

* * *
        Анна - наивная, тянулась за мной все время, как котенок за куском мяса. Вел ее, куда хотел. И она шла. Звал. И она приходила. Хотелось воспользоваться ее слабым телом, но нельзя было! Какая нелепость, все эти законы равновесия! Я и есть равновесие! Не сейчас, так стану им. Просто еще не накопил достаточно сил, чтобы пробудить настоящую сущность, но все еще впереди!
        Я завел Анну в пещеру и подстроил обвал. Поддался темному импульсу. Злость залила сознание так, что я оставил всякие попытки приручить ее добровольно. Но, великая тьма, девушка чудом выжила, да и еще потом подумала, что это я ее спас. Глупая дурында! Как же! Чтобы она, в будущем, поглотила меня? Тьма! Не получилось избавиться от Анны и во второй раз, когда направил ее в болото - там Разумов вмешался. Та еще ошибка ритуала! И последующие разы он все время был рядом: возле обрыва - в последний миг поймал за руку; на реке - но снова Денис! И влиять на него нельзя было из-за договора, и калечить тоже! Какая пакость! Ну, ничего, с ним теперь покончено. Зря он нарушил слово, зря пошел против меня. С Анной тоже скоро разберусь, подождать совсем чуть-чуть осталось. Сосуд энергии наполнится, и я вернусь за ней.
        Жаль, с того времени, как получилось наладить связь, у меня было влияние только на сны Анны и видения. Вкусно было питаться ее полуобморочным состоянием и водить по краю безумия. Единственное незапрещенное наслаждение. Экстаз, не приводящий меня к цели, только раздражал еще больше, хотелось еще и еще… Ее пить можно только, как десерт, а сил и энергии из нее не получить.
        В этой Анне есть что-то притягательное, мало того, что сосуд попался прекрасным, но и вместительным, объемным на мысли, страхи, иллюзии. Не даром Разумов жизнь готов был отдать. Ну, а я что? Тьма со светом не могут быть вместе. Пустотой я стать не желаю, так что исход все также в мою пользу. Завоевать ее я пробовал, но она принадлежит другому с первого дня нашей встречи, вопреки законам равновесия. Существовать рядом невозможно: после Семиденья кто-то должен пасть. Мы не инь и ян, которые дополняют друг друга, мы - противоположности, которые тянут материю в разные стороны. Чья сторона сильнее - туда и перевес.
        Камни отмечали тех, кто был со мной связан. Без них облученных людей ждала мучительная смерть, а еще все адепты должны были находиться поблизости источника, чтобы я мог вовремя их призвать и использовать для ритуала, но, вот, где крылась настоящая тьма! вмешалась Глоу - искательница Шании. Она все нарушила! Вмешалась в равновесие и оставила меня на десятки лет без новых душ. Я был зол, как же я был зол!
        По легенде Шания рождается раз в несколько столетий. Она вселялась в хрупкое женское тело и после совершеннолетия может поглотить меня - Шедо, но для этого нужно было пройти путь раскрытия, принятия и самопожертвования. Убить ее легко, нужно было только все правильно рассчитать. Или нет? Почему я не человек?! Я бы воспользовался Анной, вкусил бы ее еще при первой встрече. Она была доступна, полна сомнений и неокрепших чувств. Но нельзя, нельзя, даже помыслы опасны. Стоит посягнуть на свет, и тьма поглотит всецело, черная дыра сомкнется, и я исчезну во мраке на много веков.
        Так что, если ничего не выйдет с основным планом и его производными, буду довольствоваться малым и наслаждаться бездной вечно. А Шанию с собой прихвачу, пусть попробует светить во тьме. Там ее свет мне не страшен!
        Как удачно я прибрал с дороги Разумова за его же оплошность. Был бы он адептом, как другие - уже давно испил бы его до последней капли, а так пришлось ждать пока малец сам нарушит договор. Сестрица его еще каким-то чудом получила дар источника. Возможно Андрей успел облучиться, когда Дмитрия убил. Девчонка эта и без моей помощи чокнулась, и вмешиваться не пришлось. Она хорошо жизнь Разумову подпортила, да и неосознанно на Анну смуту навела. Хотя спасла влюбленную парочку, вытащила их во время грозы. Еще Владислав, то еще недоразумение! Да откуда мне было знать, что на детей влияние тьмы не действует? Ранее на зов попадались только совершеннолетние, а тут эти двое! Искупаться они пришли! А Денис так умело украл камушек из-под моего носа, что я и не заметил. Да он это неосознанно! Да ну?! Правда? И Анну спасал просто потому, что такой герой? Шанию спасал. Ага! Это космически нереально! Наверняка Глоу постаралась, возможно, даже связала их своими дерзкими способами. Я - Шедо, и то не имею такой власти, а Роксана - просто человек! Ну, погоди, проведу ритуал, и тебе не жить! Отомщу: за потерянных
адептов, за недостаток сил, за слабость, за то, что не смог набрать достаточно сил к Семиденью, пришлось поглотить несколько привязанных раньше времени.
        Последний век выдался с ошибками, напасть, а не владычество.
        Жаль, Бережной не успел к камню прицепиться. Такой материал замечательный потерял, энергии у него было хоть отбавляй. Но он сам виноват, забрался так далеко от источника. Вот Корин и Вересов по сделке получили то, что хотели. Хотя знают они, что скоро настанет их последний час, но это уже привилегия - погибнуть ради вечности.
        Эх, Глоу, доберусь я до тебя! Такие сосуды мне испортила. Хорошо хоть часть получилось восстановить, а то сил на ритуал совсем не хватает, приходится все время экономить и возвращаться к озеру. Виктора Савина еще бы привлечь. Чувствую, что сил у него прибавилось, только не дотягиваюсь. Все они, так или иначе, со мной связаны. Все! Когда нужно будет, созову и проведу ритуал. Главное, избавиться от ошибки природы - Шании, Анны, дочери адепта, да хоть как не назови, все равно, одно зло. Свет для тьмы - зло! Не знали?
        Все жить хотят, и я тоже. Я - кукловод, у меня свои марионетки. Мало, но тут уж никуда не денешься, сам ошибся, когда в ритуал попала несовершеннолетняя девчонка Роксана. Она получила великую силу из источника, что даже со мной может помериться. Она же и отвела людей. Навела морок, страху нагнала, вот и не попадалась крупная рыба в сети, только одни водоросли да ракушки. Если бы еще не испортились ранее призванные, было бы терпимо, а так хоть бы теперь хватило на перерождение. А если из Шании вытянуть немного? Ведь можно же не добивать ее, можно воспользоваться энергией света во имя тьмы. А то одними мороками и снами не наешься. Если не получиться избавиться во время Семиденья, значит, буду убивать Анну медленно и мучительно во время ритуала. Я должен перехватить искру. Мою Шанию. Любимую и единственную.
        С жертвами не повезло, но вот, хоть одна радость, с телом повезло. Этот человек, Дмитрий, сильный, тяжело было все эти годы сдерживать его сущность. Но на то я и Шедо, чтобы уметь поглощать души искусно и безболезненно. Убить его нельзя - тело сгниет изнутри без духа, так что спрятал его в дальний угол сознания и просто пользовался. Но иногда он почти захватывал сознание, я едва мог его контролировать. Особенно в те моменты, когда Анна находилась рядом. Словно она вытягивала его наружу, оголяя мне нервы и заставляя подчиняться свету. Тьма!
        В период Семиденья силы тратились безмерно, утекая из меня, как сквозь сито. Я затаивался на время, восстанавливался, затем снова приходил за Анной: пытался уничтожить, выпить, но что-то каждый раз мешало. Способности у адептов должны были исчезнуть, но Разумовых это не коснулось, предполагаю, что из-за близости Шании. Да и Глоу точно приложила руку к тому, чтобы довести Анну до нужного уровня, когда ее сила при правильном управлении не оставит от меня и крошки.
        Как поймать Роксану? Она мне неподвластна. Она сама по себе. Несет историю поколений в своей крови, а еще ей помогает сила источника: гремучая убийственная смесь. Потому я старался с ней не сталкиваться, действовал скрыто и осторожно. Глоу бы поработить, энергии хватило бы на тысячи лет, но она хорошо умеет прятаться, этого у нее не отнять. Но время играет мне на руку, и все мы встретимся на ритуале, и я еще отыграюсь за потерянное время.
        Теперь осталось только ведомых собрать, чтобы ритуал прошел успешно. Иначе сидеть мне в бездне еще полвека и вновь ждать выхода на свет. А я не хочу! Решено! Нужно действовать! Кажется, людишки заигрались!

* * *
        Над головой ревел ветер, на спину сыпались острые ветки, тело бросало в жар, но Анне было все равно. Пусть буря похоронит ее заживо, все равно жизнь без Дениса не имела смысла. Тоска выедала в душе черную бездну.
        Савина еще долго кричала и стонала и не чувствовала, как бежит время, как сгущаются тучи, превращая день в ночь.
        Потянулась дрожащей рукой и закрыла веки Дениса. От осознания, что больше никогда не увидит его нефритовых ясных глаз тело каменело, а разум заливало тьмой.
        Анна на короткий миг провалилась в беспамятство, а когда очнулась все также лежала на бездыханном окровавленном теле любимого. Ураган хрустел деревьями, бросал в лицо пригоршни земли.
        Из нее уходило тепло, уходило счастье, радость, все что могло удержать в этой жизни. Любовь раздирала на части, не получалось смириться с настоящим. Не по-лу-ча-лось! Черный туман застилал глаза и сковывал душу, словно превращал ее в глыбу льда. Анна насильно замедлила пульс и, когда сердце почти остановилось, вдруг подняла голову. Оставалось сделать лишь одно! Выпить эту мразь! Уничтожить!
        Подорвалась, едва разогнув остывшие ноги. Посмотрела в последний раз на распластанное тело Дениса, уже не чувствуя в души ничего, кроме темноты. Ей нужна была месть. Самая обычная месть. Анна знала, что легче не станет, но сейчас это было единственное ради чего стоило жить дальше. Она убьет Дмитрия, не представляет как, но поглотит его. Если в ней есть эта сила, она ею воспользуется.
        Дождь встретил острыми ледяными стрелами, расстегнутая парка распахнулась и впустила холодный поток за пазуху. Анна втянула остатки любимого запаха с воротника, а потом скинула куртку и швырнула ее в деревья. Вышла на взмокший газон, принимая на себя всю злость стихии. Под темным небом парили вороны, будто черные хлопья и ветер хлестал ветками, склоняя деревья почти до земли.
        - Где ты? Я жду тебя! Что ж ты не доведешь свое дело до конца? Я ведь его люблю, не тебя! Дима-а, отвеча-а-ай!
        Но отвечал только ветер, завывая в саду, словно сокрушаясь вместе с ней о потере. Холодная рука несчастья бродила по взмокшей спине и разрывала остатки чувств на пазлы. У картинки теперь не хватало деталей, и ее никогда не удастся сложить. Ноги подкосились, голова стала тяжелой и ватной. Анна опустилась без сил в грязь и, стоя на коленях, долго смотрела в разорванное мглой небо и неосознанно выла, как раненный зверь. В какой-то миг в затылке что-то хлопнуло и она рухнула в липкую черноту.

* * *
        Ранее.
        Жара плавила воздух. Дышалось тяжело, пот скатывался капельками со лба на нос, смачивая губы. Футболка неприятно приставала к спине, и лямки рюкзака врезались в плечи.
        Только в тени деревьев стало легче.
        Они долго пробирались через густые заросли кустарников; под ногами шуршала трава, толстые стволы огромных сосен мягко поскрипывали, летний ветер шевелил листвой и выпевал в макушках деревьев.
        Через некоторое время лес расступился, и Андрей увидел спуск к долине, опоясанную с двух сторон исполинскими каменными великанами. Проверив, что шнурок на кроссовке завязан туго, Андрей смахнул пушинку с руки и решил нарушить затянувшееся молчание:
        - Что-то случилось?
        Избегая взгляда, друг покачал головой и поджал тонкие губы.
        - Что-то… - неохотно ответил Дмитрий и, бесцеремонно раздвинув ветки кустов, присмотрелся к блестящему пятну в ложе долины: - Туда!
        - О! Ты смотри, вот это местечко! - вскрикнул Андрей, приподняв козырек бейсболки.
        Друг оживился.
        - А я тебе говорил, что здесь чудное место, но ты вечно не веришь, - на лице Дмитрия появилась тень досады, но ее затмила другая эмоция. Глубокая, знакомая.
        - Ты из-за этого всю дорогу молчишь? - улыбаясь, уточнил Андрей. - Я же согласился пойти!
        - А! - тот махнул рукой, мол, «неважно» и направился к спуску.
        Андрей постоял немного, глядя на заснеженные горы, от которых перехватывало дух, затем потрусил следом за Димой. В груди тревожно резонировало, хотелось оборачиваться и всматриваться в темноту леса. Не отпускало ощущение, что за ними кто-то следит от самого поселка, но ничего не получалось разглядеть.
        Спустившись в долину, они пересекли луговое разнотравье и подошли к краю обрыва. На дне ущелья на солнце переливалось небольшое озеро. С одной стороны по каменной стене в него спадала лента речной воды, с другой растягивался усыпанный маковым цветом пригорок.
        Друзья вдохновенно рассматривали лазурную воду. Мелкие пузырьки, словно драгоценные камешки, рассыпались по ее поверхности от падающих струй. Прозрачная и кристально чистая вода, в которой можно было разглядеть небольшие разноцветные камни на дне.
        Солнце клонилось к западу, и пора было задуматься об обратной дороге. Если задержатся хотя бы на час, до темноты не успеют вернуться в поселок. Оставаться в горах они не планировали, потому и палатки не брали с собой.
        Стоя на небольшом каменном плато, где сквозь мелкие трещины поросла трава и кусты, Андрея размышлял вслух:
        - В следующий раз подойдем с другой стороны и тогда спустимся к воде.
        Друг ничего не ответил, поджал губы и задумчиво вгляделся в кристальную воду озера.
        Андрей закусил щеку изнутри. Язык жгло желание поговорить с Димой на щепетильную тему, но он не знал с чего начать. Ведь любое неосторожное слово могло разрушить их дружбу.
        - Ты с ней поссорился? - спросил осторожно, словно невзначай. День выдался не просто сложным и нудным, когда они практически не говорили друг с другом, но и каждый чувствовал напряжение. Каждый понимал, что сегодня все изменится в их отношениях.
        Дима молчал, нервно вырывая траву из щелей плато. Земля с корней рассыпалась, как порох, и измазывала его кроссовки.
        - Что? Так серьезно? - Андрей все знал, но ему хотелось услышать это от друга лично, увидеть и понять его точку зрения. Наталья просила помочь, но умоляла не говорить об этом Диме. Андрею же хотелось поддержать обоих, но все это причиняло огромную душевную боль.
        Несколько лет Разумов скрывал чувства к Наталье. Она была счастлива с Димой, его лучшим другом, и влезать в их отношения было бы предательством. Андрей ценил многолетнюю дружбу и уважал выбор девушки, которую любил без памяти.
        - Она решила оставить ребенка, - пробурчал Дмитрий, дернув раздраженно плечом. С Беловым всегда было сложно. В душе он замечательный и верный человек, но импульсивный до ужаса. Настолько импульсивный, что часто кулаки летели впереди мыслей. Вместо «подумать, а потом делать» он «делал, а потом чесал затылок». Но признавать свою вину умел, значит, сможет и сейчас не нарубить дров. Просто нужно одуматься и с холодным умом взглянуть на ситуацию.
        Андрей сжал кулаки, но вовремя спохватился. Он должен поддержать Диму с Наташей, нельзя показывать свои чувства.
        - А что тебя не устраивает? Это же твой ребенок, - с теплом всмотрелся в лицо друга.
        - Мне ребенок не нужен, - Дмитрий встал и прошелся по каменному плато, неистово откидывая вырванную траву носком кроссовки. - Я не готов.
        - Наташа думает иначе, - Андрей потер озябшие от волнения ладони. Мысли в голове скручивались в ком, будоражили, сливались в многоголосие, отчего сложно было сосредоточиться. Он разрывался между любовью и дружбой, а еще не мог изменить своим принципам и согласиться с другом. Это слишком. Убийство ребенка не решит Диминых проблем, не избавит от трудностей, и он должен это осознать. Большей уверенности в том, что Андрей прав, придавала мысль, что ребенок - частичка Наташи, любимой, хотя и недоступной, женщины. Встряхнувшись, он положил руку на плечо друга, чтобы выразить поддержку, но тот дернулся и резко отстранился. Дима изменился в лице, развернулся и, толкнув Андрея в грудь, почти сбил его с ног.
        - Ах, вот в чем дело! - закричал он и встряхнул пальцами смолистые короткие волосы. - Уже поговорил с ней? Нажаловалась? А я ведь давно подозревал, что между вами что-то есть… - он потер подборок и скривился.
        - Ты что?! С ума сошел! - Андрей попятился, искренне веря, что сможет достучаться до Белова, и тот одумается. Лицо Димы покраснело и исказилось в ненавистной гримасе, он приближался и почти рычал от негодования.
        - Думаешь, я не видел, как ты смотрел на нее? Уделял внимание, обхаживал. Вот мне интересно, что дальше? Хочешь с ней быть? Может, дать тебе зеленый свет? Правда, эта дорожка уж больно протоптана, - белые зубы мелькнули из-под кривой усмешки. Андрей едва сдержался, чтобы не зарядить другу в челюсть. Но он знал, что Наталья не простит ему этого, да и Дима, прежде всего - его друг.
        - Ты несешь околесицу! У меня и в мыслях подобного не было! - выпалил Андрей.
        - Врешь! - наступая, Дмитрий шлепнул его по лицу тыльной стороной ладони. Не сильно, но хлестко. - Что? Молчишь? Говори, ведь тебе есть что сказать! Я прав?
        - Да! - выдохнул Андрей, прикрывая щеку рукой. Выдохнул боль сквозь зубы, до конца пытаясь не влезть в драку. Не время, не место, да и бессмысленно. - Но это не имеет значения! Ведь она тебя любит! А ты, дурак, хочешь все разрушить неготовностью стать отцом, даже если это и неожиданно!
        - Лгал мне в лицо, сидел рядом за столом и тайно мечтал о моей женщине? Ты! Весь такой правильный и честный! - Дима, сплюнув на землю, вспахал землю носком кроссовки и хрустнул кулаком, словно готовился зарядить еще один удар, но уже посерьезней. - Чего ты лезешь в мою жизнь? Это мне решать, быть этому ребенку или нет.
        - Нет! - Андрей не сдержался и взмахнул рукой. - Не тебе! Наташа хочет его оставить.
        - Значит, будет растить сама! Без моего участия. Я не для того столько учился и трудился, чтобы взять и вот так все бросить. Ты знаешь, что я не могу сейчас. Знаешь ведь!
        Переломный момент в их жизни наступил. Внезапно, но неизбежно. Старая жизнь рвалась на куски. Придется смириться с мыслью о том, что дружбу не сберечь, оставалось цепляться за любовь, у которой почти не было шансов. Даже если друг исполнит свои угрозы и бросит Наташу, она вряд ли примет помощь Андрея. Гордая. Будет, стиснув зубы от боли, тянуть свой крест, и никому, никогда, не позволит жалеть себя. И, тем более, не примет его любовь после такого предательства. Но Андрей готов был рискнуть. Хотя и знал, что она без ума от Белова.
        - Тогда я помогу ей, - Андрей отряхнулся, взъерошил волосы и решительно посмотрел Диме в глаза. В янтарных радужках плясал яростный огонь.
        - Ты не посмеешь! Не коснешься ее пальцем! Иначе, я тебя убью! - свирепая злость отразилась на лице дорогого человека.
        Дима чудесно играл роли: хорошего друга, любящего парня, трудолюбивого работника, но сейчас его лицо говорило правду. Он был собственником, если не ему - значит, никому. Говорил, что любил Наталью, но отказ сделать аборт стал для него вызовом. Белов не терпел посягательств на свою свободу, не терпел вмешательства в личное пространство, не терпел, когда ему перечат или делают то, с чем он не согласен. Его привычка оставлять сложности позади, переступая через них, а не решая, снова взяла верх.
        Скулы Димы вытянулись, он стал похож на хищника, что готовится кинуться на добычу. Андрей не узнавал в нем своего сердечного и самого близкого друга. Но и образ Натальи, в слезах, умоляющую помочь, не мог вырвать из сердца, потому приготовился дать отпор. Выставил кулаки и встал в защитную стойку.
        - Убью тебя! - прорычал Дима и ринулся навстречу.
        Они сцепились, словно львы, что отстаивают главенство прайда, и долго боролись. Камни и земля с плато слетали со склона. Глыбы сдвинулись, и земля под ногами зашевелилась. От переворотов ноги и спина врезались в острые края гранита, и одежда ощутимо взмокла от крови, дыхание перехватывало от сухости во рту.
        Андрей слишком поздно заметил сдвиг камня. Щель увеличилась, змеившись под ногами черной корявой полоской, и трава клубком покатилась со склона. Они все еще боролись, когда огромный обломок скалы повис над пропастью и потянул их за собой. В последний момент, Андрей вывернулся из объятий Димы и вцепился из последних сил за ветки. Он увидел, как груда камней обсыпалась вниз и увлекла за собой его друга.
        - Дима!
        Не понимая, что висит на волоске, Андрей нарушал тишину вскриками и обвинял себя в случившемся. Каменная плита продолжала рушиться и сдвигаться. Руки в крови и грязи соскальзывали с тонких прутиков куста. Преодолевая притяжение, Разумов карабкался на гору, но ноги словно что-то удерживало. Он глянул вниз, где белый морок покрыл ложбину и спрятал озеро. Мягкой молочной рукой туман взвился вверх по голени и, словно живой, впился в кожу. Холод и страх помогли рвануться выше и, когда белая мгла дотянулась до пояса, Андрей перевалился через край обрыва и откатился в сторону.
        Еще долго шуршали встревоженные глыбы гранита, и песок с землей ссыпались вниз, в пропасть, укрывая навечно его друга - Дмитрия.
        Глава 12. Равновесие
        Анна очнулась от толчка в грудь, словно кто-то вдохнул в нее жизнь и заставил открыть глаза. Но она не птица феникс, что восстает из пепла. Душа горела огнем, который никогда не потушить. Пути назад нет.
        Осмотрелась. Слабый свет резал глаза острой бритвой. Последние лучи заходящего солнца рассекали темную, почти черную воду озера и превращали водопад в серебристый пучок нитей. Как она оказалась в долине?
        - Очухалась? - послышался над головой сиплый знакомый голос. В сердце вошел горячий кол, а во рту захрустела эмаль от напряжения.
        Анна попыталась повернуться, но не смогла. Тело сковало невидимыми путами.
        - Покажи свои глаза, покажи лицо, чтобы я убедилась, что это ты убил своего сына и моего любимого, - процедила Анна сквозь зубы. - Чтобы я увидела твою истинную личину, ублюдок!
        - Он не мой сын, да и рано еще. Не хочу сорвать бешеного пса с поводка.
        - Мразь! - яростно кричала Анна и не узнавала сама себя. Голос слоился, и эхо разлеталось по долине: «Мра… мра…» И слышалось совсем другое: «Мрак, мрак…».
        Площадка с торца озера, где раньше сваливались сухие коряги, сейчас была расчищена и там, как тени, толпились люди. Они качались из стороны в сторону, словно под воздействием сна или транса. Значит, это очередной кошмар, и скоро Анна проснется в объятьях Дениса.
        - Ты сама выбрала такой путь. Я предлагал тебе другой, - прошептал Дмитрий над ухом. Анна резко дернулась и почти укусила его, но тот вовремя отстранился.
        - Дикая!
        Невидимая нить сильней затянулась вокруг шеи, и стало трудней дышать.
        - Убей! Зачем я тебе?
        - А ты не знаешь? - в его голосе послышалась ирония.
        Анна не смогла ответить.
        - Глоу посвятила тебя в свои планы? - холодная рука скользнула вниз по шее.
        - Кто?
        - Злишь меня тупой наивностью! - пальцы сжались и впились в кожу. Анна чувствовала, как тонкая оболочка трескается, и кровь застывает в жилах. Запах водорослей и тины ударил в нос. Второй рукой Дмитрий закрыл ей глаза, а затем прикоснулся к губам холодным мерзким ртом. Анна не долго думая, укусила его, да так сильно, что он зарычал. Тут же отпустил ее и шлепнул наотмашь. Савина сцепила зубы от боли и сплюнула кровь. Ей было все равно, что с ней будет, но унижать себя она не позволит.
        Сейчас больше мучила мысль о похоронах Дениса, о том, что Настя осталась одна. Анна понимала, что выбраться из плена призрака у нее нет шансов.
        Что за люди там столпились? Почему они такие смирные? Почему не убегают? Почему не кричат?
        - Солнце сядет, и ты все узнаешь, - встав за спиной, прошептал Дмитрий над ухом.
        - Ненавижу тебя… Больной псих!
        - Кто бы говорил, - хмыкнул он и вышел вперед. На нем не осталось и следа от побоев Дениса: чистое бледное лицо, словно только родился. В горячем янтаре глаз сумасшедший блеск. В форме скул, переносицы и губ Анна уловила сходство с Разумовым.
        - Отпусти и увидишь, как я тебя ненавижу. Освободи мои руки или боишься слабую женщину?
        - Можешь не говорить. Я прекрасно чувствую твои эмоции, когда пью их. Потому не трать силы, - Дмитрий косо улыбнулся и махнул в сторону озера. - Да и не простая ты женщина. В тебе есть то, что принадлежит мне.
        - Тварь! Отпусти! - закричала Анна и дернулась изо всей силы. В шею впились острые иголки, и спину свело от боли. Перед глазами поплыли черные круги, мир стал крениться и сбиваться в застывший комок грязи.
        - Да я и не держу, - самодовольно сказал Дмитрий.
        Сердце кольнуло так резко, что Анна непроизвольно согнулась и почти упала наземь. Привкус горечи, знакомый и неприятный покатился по языку и пролился в горло. Затем она и вовсе завалилась набок и смяла ладонями пожухлую черную траву.
        - Умница, - как гиена, засмеялся Дмитрий. - Ты превосходишь мои ожидания. Не думал, что все будет так просто. Ну, потерпи, осталось немного до конца Семиденья, и мы начнем.
        - О чем ты? - хрипло проговорила Анна и скорчилась от нового укола в сердце.
        - Вот о чем! - он очертил вокруг нее пальцем. Растения скручивались, темнели, затем осыпались трухой. Ветер подхватывал их черные останки и уносил прочь. Это он сделал или она? Сердце сжалось, и Анна откашлялась с кровью, а круг увеличился и дотянулся до куста, который тут же осыпал погибшие листья на землю.
        - Что ты со мной сделал?
        - Это не я, а ты сама. Чтобы выпустить свет, нужно погрузиться во мрак, - сказал он и отошел ближе к берегу. Высокая волна вспенилась и поднялась из глубин, раскрывая нутро озера. Дмитрий крутил пальцами и говорил: - Шания не может преобладать над тобой, как я над Дмитрием, но ты прекрасно сохранила ее и своей тьмой облегчила ей выход. Потерпи немного, все скоро закончится. Твоя душа раскрошится, и в прекрасном теле останется только моя возлюбленная.
        - Не может быть…
        - Еще как может, - Дмитрий повернулся, и Анна увидела его красные с поперечной полоской глаза.
        - Дима, ты же…
        - Я не Дмитрий! - закричал он, дернул пальцами, и волна вздыбилась до небес и рассыпала ворох капель.
        В нос ударил запах прелости, словно кто-то открыл старый затхлый подвал.
        Анне хотелось протянуть руки и коснуться шеи Дмитрия, да так долго сжимать пальцы, чтобы он корчился в конвульсиях и мучился бесконечно. А затем прыгнуть в озеро и захлебнуться. Но какая-то часть души кричала ей, что она должна выполнить просьбу Дениса и вывести из города Настю.
        - Я - Шедо! - выкрикнул призрак и сомкнул пальцы. Волна приподнялась и падала вперед груду камней. Они, завертевшись в воздухе, сложились в круг.
        «Анна, ты должна его поглотить», - вдруг всплыло воспоминание.
        И когда круг сошелся в центре и вогнулся внутрь, превратившись в огромную чашу, Анна чуть не закричала. Это чаша из сна, место из сна! То, с чем жила всю жизнь, то, что мучило в кошмарах. Она не может быть с этим связана, не может быть частью этого ужаса!
        Анна тяжело поднялась на ноги, попятилась, но тут же уперлась в преграду лопатками. Обернулась, но ничего не увидела. Прощупала пальцами плотный воздух. Это напоминало огромную прозрачную колбу.
        Тоска и горе мучили, терзая измученное сердце. Именно на этом месте, где она сейчас сжигала в тлен растения, стояла палатка. А там, Анна перевела взгляд на берег, где Дмитрий разворачивал чашу на постамент, они с Денисом занимались любовью. И перед глазами всплыли воспоминания: окровавленная грудь Разумова, и признание в любви, которое он не услышал. Захрипев, Анна рухнула на колени. Пусть Дмитрий делает, что хочет, она не может так жить дальше.
        - Вот и молодец, - заговорил призрак. - А теперь иди сюда, - и потянул ее, как кукловод за нить. Ноги волочились по земле, прогребая песок и гальку, волосы цеплялись за траву и кусты, кожа на щеке лопнула от резкого рывка. Дмитрий дотащил ее к себе и «привязал» невидимыми путами. Анна уже не сопротивлялась. Ей стало до ужаса все равно. Только бы быстрее боль ушла.
        Люди зашевелились и хороводом потянулись ближе. Все в черных плащах с капюшонами. Анна увидела среди них Корина, Вересова и еще несколько знакомых людей с Прибрежного. Белые лица смотрели в никуда. Все, как один, с одинаковым выражением: равнодушным и покорным.
        У одного из подходивших в руке блеснул клинок. Перед глазами поплыло от тягуче-жгучего воспоминания: тонкие волокна свитера и резная рукоять, что торчала из груди Дениса.
        Анна почувствовала, как тело сводит судорогой. Сон ведь не может причинять боль. А если она все-таки спит, как проснуться? Нелепо щипать себя? Истерически засмеялась, чувствуя, что по-настоящему сходит с ума. Дмитрий отвлекся и обернулся.
        - Не мешай мне, Анна, или я растяну удовольствие, и будешь мучится долго.
        Она взглянула в его гневные глаза и заметила, как дрогнул уголок губ.
        - Добей меня, что ж ты… Не можешь?
        - Не обольщайся. Теперь подмоги у тебя нет, и я доведу начатое до конца, - он уже собрался вернуться к озеру, но Анна не сдержалась:
        - Кому ты мстишь, Дима? Тому, кто был в тысячу раз лучше тебя, тому, кто жив и не разлагается? Потому что жив в моем сердце!
        - Твоя любовь сыграет с тобой злую шутку, - бросил он и ушел.
        - Твои поцелуи горьки, как полынь! Ненавижу!
        - Мои поцелуи предназначались не тебе, - послышалось издалека. Дмитрий монотонно запричитал. Яркие огни заплясали, вырисовывая полукруг. Темнота с долины спустилась медленно, словно черное молоко налилось в ложбину с озером.
        Анна смотрела на тонкий, почти незаметный водопад и думала, как себя разбудить. Она не могла поверить, что это реальность. Не верила, пока в толпе не заметила знакомое лицо. Долго всматривалась, крутилась, ходила по невидимой кобле, чтобы рассмотреть. Может, ошиблась?
        Дмитрий облачился в черный капюшон и, громко выкрикивая непонятные фразы, двигался по кругу от одного человека к другому и что-то протягивал каждому. Дошла очередь до человека, который показался Анне знакомым. На миг луна показалась из-за туч и осветила родное лицо: ее отца.
        - Не-е-ет… - прошептала Анна. Вжалась в преграду, упираясь ладонями, словно в стекло. - Папа! - закричала громче. Мужчина не обернулся, даже не повел плечом, но она была готова поклясться, что это он. Но как? Он ведь должен быть дома, с мамой!
        - Шедо! Не забирай у меня последнее! - истошно закричала Анна, привалившись к преграде.
        Дмитрий швырнул в нее яростный взгляд и, приложив палец к губам, призвал Анну к тишине. И она больше не смогла говорить. Словно вырвали связки. Губы шевелились, но голоса не было.
        Свалившись на землю от бессилия, она прислонилась к невидимой стене, поджала под себя ноги и безмолвно заплакала. Больше не осталось ничего. В ее жизни больше ничего нет. Только пустота и мрак.
        Сердце кольнуло, будто в грудь вонзили цыганскую иглу. Черный дым окутал с головы до ног, и Анна на миг испытала легкость и безразличие.
        «Поглоти его… Возьми тьму… прими ее… Ты должна уничтожить Шедо», - женский голос шептался в голове, словно там тысячи мелких насекомых, что шуршат лапками по паркету.
        Анна подняла голову и злобно уставилась вперед. Она сделает это.
        «Я подскажу как», - поддержал голос.
        «Где ты?»
        Дмитрий стоял спиной к людям и нависал над сосудом огромной тенью. Анна долго смотрела на отца, и уже ничего к нему не чувствовала. Будто любовь выдернули и заменили ненавистью. Отпустило горе и печаль об утрате Дениса. Словно он никогда не волновал ее и сейчас просто погибший с соседней улицы.
        «Я вмешаюсь, как только он начнет пить адептов. Пока сиди тихо, ты и так слишком расшумелась».
        «Я все сделаю».
        Никто не ответил, но Анне было все равно.
        Дмитрий стал прозрачным, сквозь него просматривались темные фигуры. Луна качалась над площадкой, и словно весь ее сизый свет сходился в этой точке земли.
        Шепот на площадке перерос в крик. Кричали все. Дмитрий плавно отступил, словно не отошел, а отлетел, и встал чуть поодаль чаши. Первый в ряду человек вышел вперед. Он поднял руку и рывком разрезал свою ладонь, пуская кровь в широкий сосуд. Из чаши повалил белый дым, что змеей скользнул к ногам Дмитрия и замотал его в кокон.
        Кто-то в ряду «капюшонов» шевельнулся. Анна напряглась и всмотрелась. Кажется, из-под серой ткани белели волосы. Очередь с кинжалом быстро дошла до отца.
        Анна не вжалась в преграду, не дернулась, чтобы остановить, а просто глядела в синеватую мглу и ждала. Ждала конца. Потому что ей было. Все. Рав-но.
        Когда кинжал оказался в руке папы, кто-то из следующего ряда всплеснул в ладони, и Анна вдруг завалилась на траву. Преграда спала, и давление с горла ушло. Приподняв голову и откашлявшись, она увидела Роксану. Белоснежные волосы, как змеи, вились вокруг ее головы, а молочная дымка, что окутывала Дмитрия, изменила направление и поплыла к девушке. Призрак взвыл. Он попытался остановить поток, но оказался в ловушке: нить натянулась и почти затрещала, обкручиваясь вокруг его шеи.
        Черная вязь полилась из пальцев Анны и, стоило лишь подумать о ненависти, рванулась к Шедо. Дмитрий захрипел и оскалился.
        «Анна, чтобы спасти людей, ты должна выпить его. Возьми у отца кинжал и вонзи его в грудь Шедо».
        Подойдя ближе, Анна всмотрелась в бледное лицо некогда родного человека. Сейчас ей было все равно, кто он и что с ним будет. В ней горела только месть. Она жила только ради этого.
        - Аня, не слушай ее! - вдруг закричал призрак. - Ты ошибаешься! - Он увеличился в размерах, и взмахнул черными руками-лентами. Но стоило коснуться Роксаны, он взвизгнул, словно от ожога, и черные конечности раздробились на ошметки. - Глоу, я тебя уничтожу! - заорал фантом звериным голосом и отступил, теряя в размерах.
        Анна протянула руку и забрала у отца кинжал. Он сжимал рукоять так крепко, что пришлось разнимать его пальцы по одному.
        - Семиденье закончилось, - промямлил призрак.
        «Ты сильнее. Не слушай, чтобы он не говорил - он врет».
        - Молчать! - завопил Шедо. Закрутив в воздухе нити, он бросил пучок в Анну, и ее окутал черный кокон. Он отрезал их с Дмитрием от мира, площадки и людей.
        Анна решительно шагнула навстречу, крепко сжимая рукоять ножа. Один удар, и все закончится.
        - Ты думаешь, что я виноват? Раскрой глаза, - говорил он. В его черных волосах путался серебристый свет луны. В красных глазах терялись печаль и боль. - Я скован условиями, законами и не могу делать то, что мне не дозволено. Могу пить только тех, кто облучен и принадлежит мне. Только тех, кто променял быструю кончину на продление жизни. Но она…
        - Я не хочу тебя слушать, - зашипела Анна.
        Дмитрий не останавливался:
        - Этот ритуал - мой рок. Я вынужден проводить его раз в пятьдесят лет, чтобы не проваливаться в темноту. Но в тебе живет моя противоположность и лишь она может прекратит этот бесконечный круг. Шания - свет, Шедо - тень. Мы вместе должны быть, тогда мир войдет в равновесие, и никого не нужно будет пить. Никому не нужно будет умирать! Твоя жертва спасет всех, Анна!
        - Я не буду тебя слушать! - гаркнула она и до белых косточек сжала рукоятку кинжала.
        Дмитрий все говорил и говорил, а черная колба вокруг ширилась и двигалась, словно они в водовороте.
        - Глоу вмешалась и связала вас с Разумовым. Но в тебе есть то, что заставляет тебя меня любить! Анна, ты ведь знаешь, что я говорю правду! Ты заблудилась в собственных снах, искала выход и не нашла. Разумов не давал тебе то, что мог подарить я, и ты чувствовала это.
        - Ты несешь бред! Заткнись! Ты - убийца! Я любила Дениса, любила! А тебя - никогда!
        Анна кричала и чувствовала, как слова разжигают в ней боль и чувства. Легче было ненавидеть и все вычеркнуть из себя, чем помнить любовь и сгорать вместе с ней. Безразличие отступило, и душу смяло от горя снова.
        Дмитрий приблизился и коснулся холодными пальцами ее на щеки. Мерзкими и неприятными. Сжав рукоять в ладони, она собралась ударить.
        - Прими меня. Шания…
        - Я - Анна!
        Мельком глянула на руку. Не может быть! Тот самый нож, которым был убит Денис. Взвыла. Стон показался таким громким, словно в ней проснулось невиданное чудовище.
        Тьма хлынула в голову и, затопив глаза, сдавила щупальцами сердце и, будто выдрала его с корнем.
        - А-ха-ха! Умница! - пророкотал Шедо. - Я знал, что ты на грани, но не настолько. Мрак ведь изнутри съедает, правда? А Глоу тебя просто подставила. С именинами, любимая!
        - Умри, тварь! Я никогда с тобой не буду! - Анна замахнулась. Нож мягко вошел в призрачную плоть и растолкал черный дым. Дмитрий косо улыбнулся. Схватил липкими лентами-руками ее лицо и в миг обмотал тело.
        - Думаешь, мне опасен твой детский ножик? Анна, ты была прекрасным носителем. Обязательно буду помнить тебя, всматриваясь в лицо Шании. Но она должна жить, а ты умереть. А теперь осталось самое простое, - он склонился и, прикоснувшись холодными губами, поцеловал ее. Упоительно долго, с наслаждением.
        Холодный воздух ворвался в грудь и потянул нить души наружу. Анна чувствовала, как быстро ее покидает тепло, как уходят хорошие воспоминания и настоящие чувства. Все, что было дорого. Все, что она любила и ценила. На пустое место в душе заступал туман. Облик Дениса растворялся. Память стиралась и скукоживалась, как бумажная картинка от огня, оставляя лишь пепел и черноту. Анна ухватилась за последнюю ниточку: нефритовый взгляд Разумова и его слова: «Я люблю тебя», но они неумолимо уплывали глубоко в сознание, и душа ее безвозвратно разрушалась.
        В глаза неожиданно сыпнуло ярким светом. Дмитрий дернулся и, отстранившись, закричал:
        - Тварь! Глоу, только попробуй вмешаться. Убью! И пусть меня поглотит тьма здесь и сейчас, но ты знаешь, что я вас всех потащу за собой! - кокон прыснул смехом, а затем и вовсе распался на мелкие черные лохмотья, освободив Анну из плена.
        Белокурая девушка не говорила ничего. Улыбаясь, она вытягивала на себя, словно рыбак сеть, черный туман из-под ног призрака. Кажется, эта вязь обкрутила и Анну тоже, отчего ее подергивало и бросало в дрожь. Холод пробирал до костей, и не было сил стоять на ногах.
        «Пей его!» - кричал писклявый голос в голове.
        «Нет сил», - ответила Анна, согнувшись от приступа тошноты.
        «Он убил Дениса! Он убил твоего любимого. Вспомни об этом!»
        «Это был сон. И это все сон…» - Анна завалилась в дымную черноту. Она хотела спать. Вечно.
        «Тогда он зря тебя берег… Жизнь свою отдал ради тебя!»
        Последние слова заставили Анну приподнять голову. Гнев вспыхнул с новой мощью, в глазах закололо, но сейчас Анне нужны не слезы, а сила.
        Поднялась. С тяжестью на плечах, с пустотой в груди. Она не слышала стук своего сердца, потому что знала - оно становилось. Только Денис мог слышать его, только он мог понять… а теперь его нет.
        - Не-е-ет!

* * *
        Влад остановился возле озера. Ритуал был в самом разгаре, они чуть не опоздали. Настя кивнула, отчего ее челка оживленно подскочила. Затем девчонка ткнула пальцем в небо.
        - Луна подчиняется Шедо, питает его. Влад, отвлеки блондинку! Роксана решила помочь Анне его допить! - девчонка распоряжалась, как взрослая, но он повиновался.
        Уже не первый раз Настя оказывалась права. Именно она вызвала его на помощь, когда с Денисом и Анной случилась беда. Благо Влад в городе был и смог добраться до озера вовремя, ведь ноги у него очень быстрые.
        Анна, впившись невидящим взглядом в Дмитрия, выжигала его тьмой, что лилась из кончиков ее пальцев. Призрак таял на глазах: становился совсем незримым и напоминал голограмму.
        - Влад, быстрей! Их нужно остановить! Отвлеки блондинку!
        Он вихрем мотнулся к Роксане и перебил путы, что тянулись до Ани и призрака. Девушка качнулась, лицо ее исказилось в немом ужасе. Она отшвырнула Влада в сторону, всего лишь взмахнув рукой. Невероятно сильная. Благо он приземлился на мягкую черную траву, а не на камни. Это отвлекло блондинку, и Настя успела отгородить собой призрака и Анну. Свет из глаз Савиной стал ярче, насыщенней, от него приходилось жмуриться, а черная река залила весь парапет и связала все до единой фигуры в плащах.
        - Настя, мне нужно бежать! Ты справишься? - крикнул Влад.
        - Да, поторопись!
        Он выхватил Виктора из толпы и вихрем умчался прочь.

* * *
        Ранее.
        Кричать не получалось, сознание комкалось, словно фантик конфеты. Роксана поднялась с колен и увидела в стороне родителей. Они смотрели вперед невидящим взором, расставив руки в стороны, из их груди вилась черная нитка дыма. Она тянулась к огромной круглой чаше в центре ровной площадки. Земля заливалась белым молоком тумана, и фигуры родителей утопали в нем. Были еще люди, но Роксана их не знала. Все, как зачарованные, с такой же вязью из сердца глядели на высокую мрачную фигуру по центру.
        Осмотрелась. Черная нить прилепилась к груди и, качаясь, соединяла ее с остальными. Брезгливо смахнув дым, Роксана отступила. Шею пережало, словно чья-то невидимая клешня схватилась за горло.
        Еще отступила, но тут же уперлась спиной в преграду. Позади стояли другие люди. Вместо глаз - черные провалы. Все, как куклы, связаны нитями, а в центре тенью возвышался кукловод. Хотелось закричать, заголосить, но получалось только хватать воздух и выпускать изо рта сип.
        Что происходит? Мама! Папа! Безмолвно надрывалась Роксана, а сердце сжималось от боли. Может, это сон?
        Сделав тяжелый шаг в сторону, Роксана посмотрела на руки, что словно усохли, и остались полупрозрачная кожа и кости. Глянула на остальных. Люди скукоживались, как высушенные фрукты, превращаясь в серые пятна. Мама, папа! Нужно к ним добраться.
        Черная тень разрослась, и огромный страшный силуэт наклонился над чашей. Роксана вдохнула насыщенный пылью и гарью воздух и дернулась изо всех сил в сторону: еще шаг, еще. Гадливо разрубила рукой черную вязь из груди, и она разошлась в воздухе серой дымкой, но тут же собралась в толстую нить и, как змея, ринулась к ней. Не получалось бежать: ноги напоминали набитые камнями мешки, потому тьма снова присосалась к рубашке, да так сильно, что сердце кольнуло. Роксана согнулась от боли, перевела дух и, снова разорвав черную привязку, двинулась дальше. Но змея не отставала, вилась вокруг нее, все норовя поймать и впиться в солнечное сплетение, и Роксана сколько могла отталкивала ее. Безумно мутило, горло сжимало, и каждый вдох был похож на глоток тысячи лезвий.
        Люди стояли полукругом. Их было много. Очень много, больше полсотни. Женщины в длинных сорочках, мужчины в плащах с капюшонами, у некоторых головы покрыты, у большинства - нет. Ветер трепал их шевелюры, луна освещала лица, а черные провалы глаз смотрели перед собой в никуда.
        Туман, что стелился под ногами, расширился и поглотил всех почти до пояса. Черные нити сходились к центру, трепеща и выгибаясь. От родителей тянулись такие же две вязи. Нужно добраться до них! Преодолевая боль и слабость, Роксана шагнула вперед. Сердце знакомо прострелило. Черная дымка, как пиявка, впилась в грудь. Снова отцепив ее, Роксана поморщилась от гадостного неприятного чувства, словно вырвала из тела кусок мяса, чтобы избавиться от связи. Но что-то подсказывало, что нельзя позволять этому мраку прикасаться к ней.
        В стороне что-то упало. Крайняя фигура наклонилась и провалилась в белый туман, оставив после себя лишь тряпье одежды. Что происходит?! Следом согнулась пухлая женщина и также растворилась. Волна захватила остальных, и они штабелями ложились темной фигуре по центру под ноги. Скоро дойдет и до Роксаны очередь! Она рванулась в сторону, отпихнула липкую черную нить и дотянулась до мамы. За ней, последний в полукруге, стоял отец. Его белая борода светилась синим при лунном свете.
        Как нужен сейчас голос! Ма-ам! Очнись! Посмотри на меня!
        Роксана потянулась за ниткой, чтобы сорвать с матери связь, но стоило прикоснуться, как ее отбросило спиной вперед и протащило по площадке. С трудом перевернувшись, отмахнулась от назойливой черной змеи. Поползла на четвереньках к родителям, размазывая по полу белую дымку руками. Осталось несколько человек и придет их очередь падать…
        Нет! Роксана со всех сил подалась вперед, вскочила и снова схватила маму ладонями.
        Не оставляй меня! Мама, ты должна порвать связь! Почему нет голоса?
        Человек перед мамой сник и растворился в белом нечто.
        Не-е-ет! Мама, нет!
        Ноги обдало холодом, пальцы застыли на маминой ладони, тело сковало судорогой. Рука дорогого человека сужалась, а потом и вовсе стала прозрачной и легкой. Жизнь утекала из родного человека, и Роксана ничего не могла сделать. Она увидела голубые глаза и любящий взгляд, когда стало слишком поздно. Затем к ногам опустилась пустая льняная рубашка, будто мама превратилась в пар. Не может быть! Это сон! Сон! Сон! Ледяной холод окутал ноги, не получалось шевелиться. Тьма снова влепилась в грудь и потянула соки.
        Остался только отец. Весь лилейный туман сгустился вокруг него, поглотил фигуру, спрятав невесомым покрывалом. Облако передвинулось и потянуло отца к черной тени. Легко, словно он ничего не весил.
        Роксана почувствовала, как ее отпустило, и получилось свободно пошевелить пальцами. Она должна помочь отцу! Не думая бросилась к чаше и, протянув руку сквозь белый туман, коснулась папиного плеча. Разряд тока пробил кончики пальцев, черная тьма и снежный морок, сливались в одну субстанция хлынули к ней и вцепились в горло. Роксана отбилась кое-как и, отшатнувшись, наткнулась бедром в чашу. Темная вязь качнулась, меловой туман затрепетал. Папу на миг стало видно, а черная тень всколыхнулась и завизжала. Роксана собралась с духом и, окунув пальцы в чашу, сорвала черную нить и растолкала молочный дым. Пальцы обожгло, словно сунула их в кипяток.
        По долине пронёсся гортанный звук. Кричало Нечто. Его длинные руки с пальцами похожими на черное тряпье вздыбились и заболтались из стороны в сторону. Белое облако отпустило отца. Он скорчился и упал на колени.
        Роксана смахнула еще раз все с чаши, уже не обращая внимание на боль и жжение, и попыталась сдвинуть сосуд с места. Но он был слишком большой и неподъемный.
        «Рокси, отпусти меня…»
        Уши закладывало от крика существа. Отец поднял голову, его голубые глаза светились в ночи, и он, не шевеля губами, говорил с ней. Точно сон! Значит все это сон!
        «Когда все закончится, найди мои записи. Ты поймешь со временем, как победить его. Ты справишься! А сейчас отпусти меня…»
        Нет! Почему не получается говорить?
        Из глотки вырывался только хрип. Роксана хотела прильнуть к отцу, обнять, но он остановил ее, выставив ладонь.
        «Ты должна отпустить…»
        Ни за что! Качнула со всей силы чашу. Белое молоко наполнило ее до краев, черная нитка добралась до отца и связала его быстрее прежнего. Сил у Роксаны становилось все меньше, дыхание рвало грудь, а в глотку лилась горько-соленая жидкость. Кажется, еще один вдох, и она просто рухнет наземь без сознания.
        Папу окутал снежный туман. Луна последний раз блеснула в его небесных глазах, и их поглотила тьма. Черная вязь хаотично затанцевала вокруг и обвязала фигуру тени и отца.
        Не оставляй! Я не смогу одна!
        «Сможешь! - звучал голос в голове: - Я всегда буду рядом. Просто прислушивайся к себе и вселенной. Ты теперь Глоу! Ты должна найти Шанию и убить Шедо! Он будет преследовать, он будет пытаться тебя уничтожить, убрать, но ты должна ее найти! Тьма не должна победить!».
        Когда зажегся свет внутри кокона, в котором находился отец, Роксана, наконец, оставила попытки сорвать чашу с места. Она стояла в нерешительности, переводя дух, не понимая, что делать дальше. Все, что она могла, это из последних сил броситься вперед и обнять отца на прощание.
        Свет пронзил ее тело, свист заложил уши, гортанный голос проник в мысли, рявкал что-то неразборчивое и гнусное. Она крепко обернула отца руками, чувствуя, как тает его тело. Нет! Нет! Не-е-ет… Свет становился ярче, горячей. Теперь уже лучи проходили через нее и освещали долину, реку и деревья. Земля задрожала, свист перешел в интенсивный гул, затем перед глазами вспыхнуло, и Роксану откинуло в траву взрывной волной.
        «Ты нарушила ритуал!» - услышала Роксана гортанный голос над ухом перед тем, как провалилась в темноту.

* * *
        Анна плавала от одного видения к другому и не понимала, где реальный мир, а где вымышленный.
        Сон это или не сон, но она уничтожит Дмитрия! Да и не бывает так больно от иллюзии. Не бывает.
        Черная мгла наполняла сердце. Анна физически чувствовала, как энергия Шедо переходит в нее и убивает все светлое.
        - Аня-а-а, остановись! - тонкий едва различимый голос на задворках сознания прорезал гул и свист. Сквозь туман Анна смогла различить худощавую фигурку Насти.
        Она не может быть здесь. Сестра Дениса сейчас в безопасности: дома.
        - Аня, это я. Просто смотри на меня, - девчонка подошла ближе и перегородила собой Дмитрия или то, что от него осталось. Черные нити из пальцев Анны обогнули Настю и снова, как змеи, вцепились в почти растаявшее тело мужчины.
        Савина тяжело выдохнула. Глаза выжигало, мозг кипел от гнева, она хотела поскорей покончить с этим. Проснуться или умереть.
        - Ты ведь не хочешь причинять ему зло, - ласково говорила девчонка. - Ты не такая. Очнись!
        Анна присела и, размазав в воздухе дымные ленты, посмотрела на руки: они почернели, как и трава вокруг, как и вода в озере. Внутри все горело. Душа, сердце… Все сон. Сон…
        - Это морок! Ты не можешь здесь быть! - закричала Анна и вскочила. Одним взглядом отшвырнула Настю в сторону и, не понимая, что сделает, впилась в грудь Дмитрия черными полосками. Продолжала пить его. Глотками. Захлебываясь мраком. Он хрипел обессиленно, смотрел в глаза истлевшим лицом и провалами глаз и таял, исчезал, как и свет в ее душе.
        - Аня-а-а, это не сон! Ты не можешь его убить. Нельзя! Тебя поглотит тьма. Остановись! - взвизгнула Настя. - Ты нарушишь равновесие!
        «Пей. Пей. Пей. Скоро все закончится!» - кричала в голове Роксана.
        - Я должна сделать это, иначе сон никогда не закончится! Настя-а-а, я устала-а-а… я больше так не могу-у-у… - Анна выла, продолжая тянуть из Дмитрия последние капли тьмы. Перед глазами все расплывалось, впереди дрожала черная звезда, и Анна стала падать в водоворот, надеясь, что скоро она проснется.
        «Теперь мы будем вместе вечно», - слабо проговорил знакомый ненавистный голос. Дмитрий улыбался. Это последнее, что получалось рассмотреть в его эфирном силуэте.
        - Анна! - из нереальности, будто из подсознания, вылетел самый важный для нее голос. Мягкий, теплый, любимый. Затем из тумана материализовался его образ: высокий, чистый, глаза цвета мяты и открытый взгляд. Сон. Это лишь сон!
        - Я скоро проснусь, и ты будешь рядом… - прошептала неосознанно Анна и, не отрывая черных щупалец от Дмитрия, упала ниц. Силы покидали ее, она летела в бездну на высокой скорости, без возможности взлететь или спастись.
        - Аня, это я. Жив, здесь - с тобой. Только отпусти его. Ты же знаешь, что это не сон, - Денис говорил ласково и настойчиво. Это было так похоже на него, но мутная поволока дыма создавала ощущение иллюзии. Анна мотала головой и кричала от боли в груди, что рвала на куски. Кажется, тьма захватила душу, и теперь вместе с сущностью Дмитрия, ее всасывала собственная черная дыра.
        - Помнишь, как ты говорила, что не позволишь мне сдаться?
        - Но ты все равно ушел…
        - Я же здесь, рядом. Просто поверь.
        - Не могу. Нет сил. Ты - морок, ты - сон. Я проснусь, и все будет хорошо.
        - Если ты не остановишься, за границей иллюзии ничего не будет: только пустота. Вернись ко мне и будь рядом.
        - Если это не сон, значит, ты призрак, и мне все равно тебя не вернуть. Лучше я сгину в темноте, чем всю жизнь буду рыдать в подушку, кроить сердце на лоскуты и винить себя, что допустила это.
        - Я жив! - закричал Разумов и ступил ближе. Вязь, что опутала остатки силуэта Дмитрия, качнулась и выгнулась, словно возмущаясь.
        - Не успокаивай меня, - взмолилась Анна. - Я видела твою смерть и пережила ее. Я, - Анна тяжело захрипела, - не пережила… Я закрывала твои остекленевшие глаза и потом рыдала холодным телом. Мне нужно уйти, чтобы быть с тобой.
        - Аня, - Денис говорил мягко и приближался. Она видела его так явно, что, казалось, протянет руку и сможет дотянуться. Но пальцы остыли, будто стали мертвыми, и пошевелить ими уже не получалось. Анна стояла на четвереньках и глядела снизу на любимого, но липкая вязь с Шедо продолжала впиваться в грудь и высасывать все хорошее.
        - Я люблю тебя, Денис… мне жаль, что не успела сказать, пока ты был жив, - горькие слезы заливали лицо. Анна посмотрела на пальцы: они трескались и распадались на черную труху и хлопья.
        - Я слышал. Аня, ты нужна мне! Отпусти ненависть, впусти в себя свет и любовь, - он шагнул и перекрыл собой Дмитрия. Вязь дернулась, и Анна вскрикнула от резкой боли.
        Яркий свет пронзил грудь Дениса и он, словно солнце, взорвался, и все что стягивалось вязью от Дмитрия к Анне размелось во все стороны, как сверхновая, а затем искрой впрыгнуло назад в эфирный силуэт Шедо. Тот взвыл и стал заваливаться, но тут же с вихрем исчез.
        Анна не успела понять, что произошло.
        Казалось, грудь взорвется, стоит только пустить в нее воздух. Только, когда Денис коснулся ее щеки, она подняла голову и с шумным вдохом открыла губы. Разумов сиял изнутри алым огнем.
        - Все будет хорошо… - сказал он и помог подняться. По светлым волосам прыгали искры, отсвечиваясь на бледном лице и в нефритовый радужках. Анна смотрела на свои целые пальцы, щупала лицо Дениса и не могла понять: спит она или нет.
        - Я не понимаю…
        - Влад, забери Анну. Пусть Стас подъезжает, - Денис быстро поцеловал ее в губы, посмотрел еще раз в глаза и прошептал: - Ты мое чудо, я говорил?
        Анна кивнула, от шока не могла ответить, только цеплялась за его теплую руку и вглядывалась в глаза.
        - А что люблю говорил?
        Улыбнулась. Кивнула. Она все еще не понимала, что происходит, но тепло, которое согревало грудь, приятно растекалось по телу.
        - Иди с Владом. Он отнесет тебя домой, только держись покрепче, - Анна не хотела его отпускать, впилась в руку и умоляюще смотрела в любимые глаза. Как он выжил? Или она все еще спит? А Денис шептал: - Не волнуйся. Я буду рядом с тобой очень скоро, ты не успеешь принять ванну и переодеться.
        Анну что-то дернуло назад, и вихрь, отцепив ее от Дениса, понес прочь.

* * *
        Денис облегченно выдохнул, глядя вслед растаявшей дымке, что унесла любимую: живую. Влад двигался уникально быстро после купания в озере в тот злосчастный день. Сначала это поражало и пугало, но после очень помогало им обоим.
        Когда Денис подарил Владу камень, как напоминание о том, о чем нельзя говорить, друг неожиданно исцелился. И стал не только ходить, но и бегать, и развивать немыслимую для человека скоростью. В движении он исчезал, становясь прозрачной дымкой. Именно тогда Разумов понял, что далекослышание работает только с камнем, потому свой кусочек он всегда носил с собой.
        Чтобы не привлекать внимание, Владу пришлось какое-то время скрывать чудесное выздоровление и позже показательно встать на ноги. Тайну его супер-скорости знали только Денис и Настя.
        Друг остался жить в Центральном, подальше от призрака и долины, и устроился в службу спасения, где за эти годы спас тысячи людей. И Дениса спас. Если бы не Влад, они бы с Аней погибли под дождем. Настя тоже помогла: позвала друга на помощь. Она всегда была не такой как все, ведь могла слышать. Не так, как Денис - далеко и чутко, а могла читать мысли других людей. Правда только тех, кто был связан с озером и его тайной.
        Разумов обернулся. Люди столпились и невидяще смотрели вперед, транс не отпускал их. Они готовились умереть за жизнь Шедо, жертвуя собой. Такой была цена. Тот, кто однажды ступил в молоко тумана в этой долине, навсегда становился заложником источника. Выбор был невелик: либо умереть от облучения, либо привязать свою ментальную оболочку к озеру. Благодаря такой постоянной подпитке, призрак мог быть в облике человека довольно долго, хотя вынужден был возвращаться, чтобы восполнять энергию.
        Среди толпы стояли Корин, Вересов и еще несколько знакомых людей из города, и все они сейчас были, как дети - беззащитные. Хрупкие марионетки, которые Шедо собирался выпить, чтобы получить тело.
        Сестра склонилась над блондинкой, что, скорчившись, сидела на почерневшей траве и беззвучно рыдала. На вид это была довольно молодая девушка, даже жутко было представить, как могла она такое сотворить.
        Роксана вздернула подбородок, и взгляд с бесцветными слегка розовыми глазами уставился сестре в переносицу. Она напомнила Денису пожилую измученную горестями женщину. Настя, присев рядом, что-то тихо ей говорила. Денис мог бы прислушаться, но сейчас его волновало другое. Отец.
        Дмитрий стоял на вершине склона, где зарождался водопад. Вода в озере светилась в лунном свете фиолетовым, легкий багрянец рассвета тронул горизонт, и все вокруг покрылось сероватой дымкой.
        Разумов подошел ближе и осторожно позвал отца. Он казался растерянным и измученным. Когда их взгляды встретились, в глазах Дмитрия вспыхнули удивление и радость.
        - Спускайся, поговорим! - крикнул ему Денис.
        Дмитрий осмотрелся, затем пожал плечами.
        - Не получится, слишком крутой обрыв.
        - Попробуй обойти ущелье. Жди нас с Настей вон там, - Денис обернулся, чтобы показать направление, и заметил, как резко поднялась Роксана. Откинув сестру в сторону, она бросила темный пучок в центр склона, прямо под ноги отцу.
        - Нет! - выкрикнул Денис.
        Его откинуло взрывной волной, и камни, что удерживали край, угрожающе затрещали. Стена, вместе с водой, рухнула, и Денис в последний момент откатился в сторону. Плечо задел острый край гранита, заставив вскрикнуть от боли.
        Руки отца взметнулись в тщетной попытке выбраться из-под завала, но его тут же накрыло водой. Сверху загрохотали валуны.
        Роксана, согнувшись, безмолвно рыдала. Шевелила губами, но голос был похож на шипение крана, в котором закончилась вода. Разумов понял, что она немая. Но это никак не оправдывало ее злодеяний: против него, Ани и всех, кто был связан с озером. Все они были марионетками в игре под названием «Месть», даже Дмитрий.
        Денис тяжело выдохнул и встал. Долго глядел в черную волнующуюся воду озера, но отец так и не выплыл. Сердце больно защемило, хотелось закричать в небеса, ведь он не успел даже познакомится с ним. По плечу стекала горячая река крови, и теперь там останется еще одно напоминание о родном человеке. Шрам. Стиснув зубы, Денис смахнул слезы и вытер лицо от пыльной крошки.
        Шедо, который заполучил тело Дмитрия, заключил договор с Денисом, и Разумов не нарушил его, не раскрыл тайну. Призрак сам показал истинный облик Анне и другим жителям Прибрежного, потому удар ножом в сердце Денису не навредил. Он умер, но сила договора вернула к жизни. А вот Аню Шедо мог выпить во время ритуала. И настоящая опасность была тогда, когда она перешла грань, и потянулась во тьму.
        Настя поняла из видений, что есть третья сторона, которая всех столкнула - Роксана, называемая еще Глоу. Именно она вызвала Виктора Савина из Центрального, видимо под предлогом помощи дочери, и чуть было не лишила Анну отца.
        Денис тяжело выдохнул. Не представлял, что пришлось пережить Ане, пока она считала, что он умер, так как и сам не смог бы жить без нее. Наверное, тоже согласился бы нырнуть во тьму.
        В груди жгло, в голове появился странный лишний шум, но Денис скидывал это на физическое недомогание: особенно после своеобразного воскрешения.
        - Денис, что делаем с этими? - за спиной послышался голос Влада.
        - Анна с отцом?
        Друг кивнул и показал в сторону небольшой кучки людей.
        - Доставим их до отеля, а потом пусть Корин разбирается. Сейчас главное решить, что делать с Роксаной. Она должна ответить за все. Ты представляешь сколько смертей на ее совести?
        - В том числе Анин напарник - Максим. Жаль его, - Влад наклонил голову и черные кудри прикрыли часть лица. - Ребенок без отца остался. Так что под суд блондинку. Куда же еще?
        - А кто поверит, что немая девушка смогла все это организовать?
        Влад потер прилично заросший подбородок.
        - Есть идея, но сначала выведем народ, а потом я отправлюсь в Центральный. Думаю, что там, - он брезгливо глянул на Роксану, - ей самое место.
        Разумов, не обращая внимания на рану на плече, помог Насте подняться. Она озадаченно посмотрела на девушку и сказала:
        - Она много страдала…
        - Это не оправдание, - отрезал Влад. - Денис, прости, что не поверил Анне. Ну, знаешь, как это сложно было после всего, что мы пережили?
        - Знаю.
        - Нет, серьезно. Я ведь чуть не задушил ее, когда в Центральном был. Злость не мог сдержать. Мне казалось, что она причина всех наших бед. Извини меня, - друг опустил крупные плечи и наклонил голову.
        Денис не удивился. Он знал, как Влад относился к предательству.
        - Иди сюда, - раскрыв объятия, он привлек друга к себе и измазал его белоснежную футболку кровью. Слабый разряд ударил в грудь, и Денис задержал дыхание. - У тебя камень с собой?
        - Конечно! А как бы я бегал? - Влад вытянул из-за пазухи ремешок, на котором болтался кусок турмалина. Тот самый, что раскололся во время аварии. Одну часть Денис у себя оставил, а вторую отдал Владу.
        - Можно?
        Влад приподнял бровь, но снял ремешок. Камень на его ладони переливался серебром. Когда Денис взял его, снова почувствовал разряд, словно коснулся оголенного провода. Неужели такой эффект, как был у Ани?
        «Накрой ладонью, а Влад пусть решит, хочет ли бегать всю жизнь, - подсказала мысленно Настя и скромно повела плечом. - Это Роксана посоветовала».
        - Не уловка? - засомневался Влад.
        - Она не может меня обмануть, - мягко улыбнулась сестра.
        - Что скажешь? - сказал Денис, стараясь не скрипеть зубами от колючего прикосновения турмалина к коже.
        - Ну, инвалидом мне быть не охота, да и привык я бегать, - категорически ответил Влад и протянул ремешок Денису. - Давай!
        Разумов спрятал камень, накрыв второй ладонью. Красная нить потянулась из солнечного сплетения, затем перелилась в белую вязь и, скользнув к Владу, мягко вошла в широкую грудь. Он охнул, глаза на секунду высветлились, а затем снова стали темно-карими.
        Денис раскрыл ладонь: камень превратился в крошку. Она от порыва ветра разлетелась черными хлопьями, будто стая на мотыльков. Живое облако покружилось над ними и растворилось в накаленном воздухе.
        - И теперь не нужно его носить? - удивился друг, тряхнув пустым ремешком.
        - Не нужно, - подсказала Настя.
        - Поможешь нам выбраться? - сказал с облегчением Денис. Кажется, все закончилось, и можно возвращаться домой.
        - Кто первый?
        - Сначала сестру. Анне сейчас нужна моральная поддержка. Я пока подготовлю людей и присмотрю за Роксаной.
        - Смотри, Глоу - коварная тварь, не подпускай к себе близко.
        - Влад, - оборвала его речь Настя. - Не нужно так. Не все лежит на поверхности, не все мы можем понять.
        - Я этого никогда не пойму, - отмахнулся Влад. - Идем?
        - Кажется я знаю, как лишить Роксану коварства, - Денис подмигнул Владу и подошел к девушке. Она не отстранилась. Склонила виновато голову, будто понимала, что это конец.
        Разумов взял ее за руку, холодную и тонкую, и заставил ее встать. Маленькая, худенькая, словно в ней нет жизни.
        Первый луч солнца осветил долину, озеро и груду камней, где раньше был водопад, а теперь останется могила отца. От судьбы, говорят, не убежишь. Так и получилось. Настя рассказала, что видела в видениях гибель Дмитрия.
        Роксана еще поплатится одиночеством за все, что содеяла. Красная нить медленно потекла от Дениса к ней, переливаясь в белый. Девушка беззвучно плакала, светлые глаза наливали пурпуром. Жестокая, бессердечная, но красивая по-своему.
        «Я тоже хотела жить, любить и быть любимой, но Шедо забрал у меня все. Когда-то ты поймешь, почему я так поступила! - пальцы дрогнули, а из тонких губ вырвался беззвучный хрип. - Не забирай возможность общаться. Ты же знаешь, что я сойду с ума без этого».
        - Не думай, что я поддамся на твои уговоры, - мягко сказал Денис. - Извини, но ты должна заплатить за все. Тем более, где гарантия, что ты не возьмешься за старое? На слово я тебе не поверю, - он дернул последние остатки источника из ее сердца. Роксана задрожала, а в глазах навсегда застыла немая пустота.
        Глава 13. Свет в ночи
        Анна не чувствовала, как ее умывали и переодевали, не помнила, кто укладывал в постель, но как только предрассветный луч разрезал комнату на две половины, через щель в портьере, она открыла глаза. Осмотрелась. Она была в доме Дениса, где они засыпали в первый день бури. А где же сам Разумов? Все спуталось в голове в липкий ком, и Анна не могла понять: снились ли ей ужасы или все происходило на самом деле.
        Дверь открылась, и Денис, крадучись, пробрался до тумбочки и что-то долго там искал. В какой-то миг он замер и резко обернулся.
        - Не спишь?
        - Не знаю. Может быть я только уснула и вижу сон?
        Он отбросил вещи в сторону и подошел ближе.
        - А как тебе больше нравится?
        - Однозначно не хочу просыпаться, - Анна не заметила, как оказалась возле Дениса и повисла на его шее. Он шумно выдохнул ей в ухо горячий воздух, и обнял за талию так крепко, что перехватило дыхание.
        - Там твои родители приехали, - сказал Денис, улыбаясь. Анна почувствовала это кожей.
        - Что? Где? - спешно накидывая халат, она выбежала из комнаты, но вдруг остановилась. Вернулась к Денису и, обернув его лицо ладонями, долго смотрела в мятные глаза.
        - Что? - стушевался Разумов.
        - Люблю тебя, - бегло поцеловала его в губы и убежала из комнаты.
        Мама с папой сидели в гостиной и тихо беседовали с Левиными. С кухни Настя на подносе несла знакомое печенье. Анна нетерпеливо наблюдала, как малышка ставит десерт, а затем бросилась к ней и затискала в объятиях. Девчонка запыхтела, вывернулась и убежала на кухню, со словами «еще чай».
        - Мама, папа, я так рада вас видеть! - отец слегка отклонился, когда Анна полезла поцеловать его в щеку, но, бросив взгляд на вошедшего Дениса, который одобрительно кивнул, притянул ее к себе. Его глаза покрылись глянцем, и, отстранившись, он незаметно стер слезы в уголках. Мама что-то говорила, но Анне сейчас было так хорошо, что она не вслушивалась, а просто любовалась родными, все еще не веря, что это по-настоящему. А вдруг это очередной сон?
        Когда родители успокоились, Анна перевела взгляд на Левиных. Лена разрумянилась и, поджимая губы, заламывала пальцы. Савина не держала на нее зла, ведь прекрасно понимала, почему они со Стасом так себя вели. Боялись за друга.
        - Прости меня, - буркнула Анна и протянула белокурой девушке ладонь. Та просияла и бросилась на шею.
        - Это ты нас прости, мы не разобрались. Хотели, как лучше, думали…
        - Я все понимаю, не нужно объяснять, - Анна почувствовала, как постепенно отпускает напряжение. Может и правда все закончилось? Лена села на место и прижалась к мужу. Анна и ему подарила светлую улыбку.
        Дверь хлопнула. Все разом обернулась. На пороге стоял Влад. Он был свежевыбрит, и волосы не торчали как обычно густыми спиралями, а были аккуратно стянуты на затылке в короткий хвост. Так он казался менее грозным, но Анна все равно отошла к стене.
        - Все улажено, - бросил с порога он и заулыбался широкой белозубой улыбкой. - Роксана не побеспокоит нас больше, - добавил и подмигнул Анне. - Я запер ее в хорошую психлечебницу, откуда девка не сбежит никогда. Не сможет просто. Я так понимаю, век ее вечной молодости закончился?
        Анна глянула на Дениса.
        - Присядь, тебе стоит кое-что узнать, - он пододвинул стул с высокой спинкой и проследил, чтобы она устроилась поудобней.
        - Дмитрий, которого ты знала, не совсем мой отец. Вернее, он и не он.
        - Не понимаю…
        - Просто выслушай. Есть легенда, хотя она больше походит на детскую сказку, но все равно…
        Жил праведный человек, Властелин Первых земель, и звали его Шедо. Жил он счастливо в согласии с подданными. Однажды встретил он девушку - Шанию и взял ее в жены.
        Но не долго длилось его счастье. Позавидовали люди большой любви. Поднялся бунт. Властелина свергли. Сначала их с женой убили на жертвеннике, наполнив кровью каменную чашу, а затем тела бросили в реку. И разделилась река надвое. По одной стороне текла черная вода, по другой - белая. И поднялся из-под земли туман, что не сходил долгие годы. Почва в округе стала безродной: только сорняки да колючие деревья выживали, а вода наполнилась ядом, от которого умирали животные и болели люди. Жители покинули те места, а затем вокруг реки выросли горы.
        Шли тысячелетия. Река ушла под землю, и образовалась долина.
        Забылась легенда, и стали бродить заброшенными землями туристы. Однажды один ученый нашел в земле круглую каменную чашу. Когда он очищал ее, оцарапал руку. Черный турмалин вкусил крови, и проснулись две неприкаянные души: Шедо и Шания.
        Долина треснула, земля провалилась, и почти все, кто был на раскопках - погибли, дав Шедо силы воплотиться первый раз.
        Тогда ученый выжил, потому что коснулся камня. Он всю жизнь изучал древнюю легенду о Властелине Первых земель и слушал, что нашептывал ему Шедо.
        На месте трещины образовалось озеро, и чаша канула в воду. Позже стал появляться туман, да не простой, а тот, который дает чудо-способности.
        Молва быстро разнеслась по селению и привлекла народ. Все хотели излечиться и получить силу из источника.
        Ученый не обращал внимания на людей, и, как лишенный разума, много лет пытался докопаться до истины. Почему люди становились другими, кто влиял на них, что происходило с человеческим телом после встречи с туманом? Записей становилось больше, а вопросы не уменьшались. И только голос в голове заставлял его искать ответ, как вернуть Шанию. Сам того не понимая, ученый выполнял задание Шедо.
        В тот день было очень туманно. Морок гладил ноги, хватал за руки, вился змеей по земле, словно живой. А когда взошла луна, всех, кого туман касался хоть раз, Шедо призвал к себе. Шания тогда была рядом с ним, маленькой звездой порхала над плечом.
        Среди призванных была жена ученого и еще дочь - Роксана. Встала перед ними тень и всех выпила, кроме девушки, потому что та была несовершеннолетней. Она не только выжила, но и получила способность пить из источника. То есть все, что накапливал Шедо - Роксана могла забрать.
        Тень разозлилась, что ритуал получился, ведь именно тогда он хотел оживить любимую Шанию. Ее душа еще долго летала над озером, а затем ударилась об воду и исчезла. И Роксана много лет блокировала и не давала Шедо вернуть ее, потому душа Шании и вселилась в первого попавшего мужчину, чтобы возродиться через человека.
        Роксана стала Глоу - искательницей. Она дала себе слово во что бы то ни стало помешать влюбленным воссоединиться, чтобы отомстить за смерть родителей. Телепатия - это цветочки по сравнению с тем, что она могла на самом деле. И ей нужно было не просто поглотить Шедо, она мечтала убить его рукой Шании. Через тебя. Через твой срыв. Кстати, смерть Камаева тоже ее рук дело. Он чуть не раскрыл тебе все карты, когда ты вернулась из Прибрежного, и пришлось его заставить замолчать. Владу удалось выяснить это в самый последний момент. Помнишь Семена? Это он передал тебе довольно важные документы, но мы были так заняты спорами, что не удосужились их открыть.
        - Это ты там прочитал? - уточнила Анна.
        - Не всё. Некоторые вещи сестра увидела через видения.
        Настя скромно повела плечом, мол «проще простого».
        - Я же видела, как ты умер, - вспомнила Анна и передернулась.
        - Шедо очень давно заключил со мной сделку, что я никому о нем не проболтаюсь, и я сдержал слово. Он ведь сам раскрыл себя. И он подстроил аварию наших родителей, - грустно сказал Денис и приобнял Настю.
        - Но зачем?
        - Подозревал, что Шания в неродившемся ребенке. Папа тоже облучился ведь, когда…
        - Когда умер Дмитрий, - дополнила Анна. - Я тоже много видела. Столько, что иногда не могла отличить иллюзию от реальности.
        - Ты была половинкой Шедо. Потому тебя и тянуло к нему. Но не тебя тянуло к нему, а Шанию. Твой отец получил не только облучение, Шания выбрала его для переселения в дитя.
        - Но почему тогда Шедо так сильно хотел меня убить?
        - Сложно сказать. Возможно, Роксана постаралась и сбила его с толку. Она ведь связала нас, дала тебе силу противостоять Шании. У нее был очень закрученный коварный план. Она добивалась, чтобы возлюбленные пошли друг против друга. Подозреваю, что Шедо пытался просто освободить Шанию. Ты ее даже не слышала, так ведь?
        - Никогда. Только сны мучили всю жизнь. Страшные. И часто повторяющиеся. Ритуал этот и тень… Ты хочешь сказать, что Роксана свела нас? - Анна недовольно свела брови.
        - Вероятно. Тебя это беспокоит? - Разумов заглянул в ее глаза. - Я просто верю, что чувства настоящие. А ты?
        Анна кивнула. Сомневаться в себе и Денисе она не могла: слишком много они вместе пережили и давно доказали, что готовы способны пожертвовать собой ради другого.
        - То есть для Шедо и Шании - это было таким же испытанием, как и для нас?
        - Что-то в этом роде, но я не могу их защищать. Убийства никогда не оправдаются любовью. Да, и отец мой не заслужил такого многолетнего заточения в собственном теле. Пусть я не был желанным ребенком, но такой судьбы я не пожелаю никому.
        - А Дмитрий как же? Где он сейчас?
        - Погиб, - выдохнул Денис и выждал паузу, словно проверяя ее реакцию. Затем продолжил: - Видимо, от судьбы не убежишь.
        - Как жаль… - прошептала Анна, заломил руки на коленях. Денис прошел в сторону, затем остановился. - А как же вы с Владом? Что пошло не так?
        - Возраст. Совершеннолетие. Ведь Роксана тоже не погибла только из-за этого, ей не было восемнадцати. Детская душа не привязывалась к источнику, только тело облучалось. Шедо не мог питаться от нас, но мы пользовались способностями, - Денис некоторое время молчал и грустно смотрел в пол, а потом горячо заговорил: - Роксана все спланировала так, что не только нашла тебя, Шанию, но и приплела меня. А я, согласившись на поход, спровоцировал выход второй сущности, после чего ты стала меняться: свет в глазах, лечение ран. Но твой дух был настолько силен, что Шания не справилась и все равно ушла в тень. Да и она еще не погибла. И Шедо тоже здесь, - Денис расстегнул рубашку, показав Анне грудь. В солнечном сплетении, слово фонарь, горело алое пятно.
        - О, Боже! Это не опасно для тебя? - Анна встала и подошла ближе. Коснулась его кожи, и почувствовала, как знакомо колется в подушечках пальцев. - И теперь что? Снова мы не сможем быть вместе… - на глаза навернулись слезы. - Денис… - непроизвольно отступила.
        - Я могу их отпустить в любой момент, но мы не знаем, что будет с остальными адептами. Все, кроме нас с тобой, Насти и Влада, всё ещё привязаны к источнику, и последствия неизвестны.
        Анна потянулась, чтобы снова прикоснуться, но Денис отстранился.
        - Мы не знаем опасно ли это для других. Для тебя.
        Анна остановила его жестом.
        - Ты ради меня готов был умереть, я не позволю тебе одному нести это бремя, - и прижалась к его груди.
        Пол вздрогнул, и свист заложил уши. Анна чувствовала, как сердце наполняется жаром, затем закололо по коже, и между ней и Денисом вспыхнул яркий свет. Разумов слегка сжал пальцы на ее плечах, но не отстранился.
        Две маленькие звездочки выскользнули вверх: одна светлая, другая темная. Они, танцуя, скользнули к дверям. Влад учтиво поклонился и распахнул входную дверь. Они, словно в благодарность, вспыхнули ярче и выскочили наружу.
        Все, находящиеся в гостиной, высыпались на улицу и долго смотрели в синь неба, куда устремились Шедо и Шания.
        Анна была счастлива. Она смотрела на разукрашенные листья березы на дороге. Они качались на ветру, успокаивая, будто говоря ей, что все хорошо. Горькое лето закончилось, началась уютная теплая осень, где ее ждет только счастье и радость. Савина посмотрела на Дениса, а он смотрел в небо, и в его глазах игрались бирюзовые огоньки. Разумов дышал глубоко и все время улыбался.
        Она знала, что они теперь вместе. И никто и ничто им не помешает.
        Эпилог
        - Интересно, Дима смог бы жить дальше в нормальном мире, если бы выжил? - спросила Анна, когда они с Денисом остались наедине.
        - Не знаю, но делить тебя с кем-то, тем более с отцом, мне бы не хотелось, - буркнул и притянул девушку к себе.
        - Ты так до сих пор ничего и не понял?
        Денис всмотрелся в ее лазоревые глаза.
        - Ты же молчишь, не объясняешь…
        - Да ты же не оставляешь мне выбора! - возмутилась она, хлопнул его ладонью по плечу.
        - Да ладно! Это почему же?
        - Вспомни, как ты себя вел перед тем, как встретил нас под ивой!
        - Э…
        - Что? Тебе можно было развлекаться и пытаться забыть меня? Чем я хуже?
        - Давай не будем говорить об этом, а то снова разругаемся, - ретировался Денис. - Просто, когда в бреду ты его имя шептала. Для меня это было очевидно. Тогда.
        - Потому что меня мучило данное Диме обещание.
        Денис приподнял бровь. Анна вздохнула и прижалась сильней.
        - После нашей последней встречи, перед моим отъездом в Центральный, я была разбита и не знала, как дальше жить. Тут появился Дмитрий, то есть Шедо: ласковый, нежный, - Дениса передернуло. Анна вцепилась в его плечи и глянула так раскаянно, что Разумов перестал дышать. Он не мог на нее злиться сейчас. Девушка продолжила: - Давай забудем? Ты ведь тоже сделал мне больно, при чем нарочно, и с кем - с Рыжей! Ох, мы встретимся!
        - У нее нет шансов! - пропищал Денис, сдерживая смех.
        - А мне так не показалось. Она очень эффектная. Я до сих пор помню, как любовалась вашим танцем в «Гавани».
        - Ах! Так вот почему у меня уши горели!
        - Ты со мной никогда не танцевал так эротично, - надула губки Анна и чмокнула его в подбородок.
        - Сейчас исправим, - Денис потянулся к музыкальному центру, и комната наполнилась тягучими и глубокими звуками.
        - Одного не пойму, - они сплели пальцы и качнулись с поворотом, - почему Шания не вселилась в кого-то из Вересовых? Почему выбрала меня?
        - А ты не знаешь? - удивился Денис. - Девочки приемные.
        - Но они же с мэром одно лицо!
        - Вересов с женой очень долго искали похожих на них детей, потому что сами бесплодные. Я помню, как мы девчонок забирали из детского дома. Отец мой тогда подрабатывал водителем у будущего мера, и взял меня с собой. Марина, помню, еще совсем грудничком была.
        - Так ты давно их знаешь!
        Разумов кивнул. Резко сделал поворот и, с накатом музыки, наклонил Анну назад, придерживая спину. Поцеловал ключицу, скользя пальцами по плечу. Снова потянул за талию и, выровняв, запрокинул руки за голову и заставил обернуться к нему спиной. Денис продолжал двигаться в такт музыке и поглаживал ее бархатную кожу, вдыхал свежий кисло-сладкий аромат.
        - Ты вкусно пахнешь, - прошептал ей на ухо, прикоснувшись губами к волосам. Анна отклонилась и положила голову ему на плечо.
        - Это не я - это шампунь.
        - Нэ-э… ты.
        Финал
        (Посвящено роману «Сквозь туманы»)
        Искать ответы тяжело.
        Бродить пустыми фонами страниц легко.
        Да, мир разделен пополам.
        На реальность и иллюзию.
        И различать границу бессмысленно.
        Лучше идти по краю сумасшествия.
        Никому не служить, не кланяться.
        И не маяться выбором.
        Самому творить мир.
        Создавать героев и верить в них.
        Страдать, грустить,
        заполнять сердце радостью,
        загонять себя в пропасть.
        Глупость?
        Нет.
        Не зря. Не просто так. Так все задумано.
        И в заветный час,
        клацнуть по точке,
        словно лезвием из клена вырезать «финал»
        и вздохнуть свободно, но…
        Заскрипит тоска,
        застучит колотушками в сердце грусть.
        Пусть!
        И снова бежать, и опять разбивать клавиши,
        и опять выпиваешь цистерны кофе.
        За героев!
        Пусть.
        Лишь бы снова дожить до конца и узнать, что же там:
        за границей фантазии,
        за пустым окошком ворда,
        за сотнями тысяч знаков с пробелами,
        за миллионами выброшенных, вычеркнутых, мусорных мыслей.
        Что там ждет нас?
        Счастье, надежда, вдохновение, радость?
        Что? Может цветочки?
        Нет.
        Финал, конец и точки…
        От автора
        «Сквозь туманы» я написала в восемнадцать лет. Первое мое произведение крупнее миниатюр и школьных сочинений. Это была повесть, короткая и сумбурная, написанная в нескольких тетрадках. Затем текст длительное время пылился в столе, пока я не решилась показать его замечательному бета-ридеру - Александре Сорокиной. Она-то и направила меня на путь истинный, сказав, что все это просто нужно переписать, за что ей огромное спасибо! Именно Саша была светом в окошке, человеком, который за руку повел меня в писательский мир.
        С годами текст менялся, расширялся, становился сильней, красочней, и сейчас я считаю, что смогла написать его так, как хотела. Неидеально, но по-своему. В будущем, уверена, я посмотрю на «Туманы» иначе, и, возможно, вернусь еще к редактированию. Но это будет потом.
        Хочу сказать спасибо друзьям и коллегам, которые поддерживали меня на пути к мечте. Моим ридерам: Евгении Литвиненко, Арье Рей, Яне Левской, Софье Непейводе, Литте Лински, Богдану Гуйвану, Дэлии Мор, Марине Аэзиде и Марии Бородиной. Моим читателям, а особенно: Вере Лебедевой, Антонине Поникаровой, Светке Кафетке, Яне Смайл, Ольга Барсуковой, Татьяне Антошиной, Алене Беспаловой, Ольге Самариной, Галине Штолле, Дмитрию Шмокину, Клаве Твирусовой, а так же Оле, Насте, Лене, Олнике и моей терпеливой маме, которая ждала написания романа больше десяти лет.
        Еще благодарю вдохновителей: мужа и моих шумных богатырей, Ульяну Соболеву, Лану Ежову, Ренату Андрееву, Екатерину Соболеву, Юлию Рудышину, Анну Котавуопио, Елену Фирстову, Марину Козыреву, Наталью Путиенко, Екатерину Радион и Илью Верного.
        Отдельная благодарность моему верному админу паблика Вконтакте: Анне Ичитовкиной.
        Без вас, мои дорогие, я бы не смогла его написать. Без вас все было бы иначе.
        Спасибо от чистого сердца верным постоянным и новым незнакомым читателям. Всем, кто прошел со мной путь от первой главы до эпилога. Низкий Вам поклон. Для меня нет лучшей награды, чем знать, что моя работа кому-то интересна.

С любовью,
Диана Билык
2016
        notes
        Примечания
        1
        Автор стихотворения - Г. Новицкая