Любовь на старой мельнице Хелен Брукс
        # Похоронив мужа, Генриетта Ноук уехала из Лондона в Хартфордшир и поселилась на бывшей старой мельнице, которая располагалась во владениях Джеда Винсента. Замужество не принесло Генриетте радости, и она решила, что больше не свяжет себя узами брака. Однако Джед Винсент думал иначе…
        Хелен Брукс
        Любовь на старой мельнице
        ГЛАВА ПЕРВАЯ
        Генриетта услышала стук и замерла. Если бы Мерфи не приподнял голову с тихим рычанием, она решила бы, что ей показалось.
        - Хороший мальчик, Мерфи.- Она встала и бросила взгляд на часы, а потом на темное небо за окном - десять часов. К ней и днем-то не часто заходили гости, а уж в десять часов холодного, ветреного ноябрьского вечера - тем более.
        Генриетта сбежала по деревянной лестнице на первый этаж старой водяной мельницы, построенной еще в тринадцатом веке и превращенной теперь в уютный дом, и остановилась в небольшом, облицованном камнем холле.
        - Кто там?- Подтянув собаку поближе к себе, она крепче вцепилась в широкий кожаный ошейник Мерфи. Стук раздался снова.
        - Мисс Ноук?- Это был мужской голос, низкий и грудной, но Генриетта все еще не могла разглядеть ничего, кроме огромной тени в неярком освещении лампочки над входом.- Мисс Генриетта Ноук?
        - Да.- Нет, это ей совсем не нравится,- нервно подумала Генриетта и вдруг громко взвизгнула, когда на крыльце раздался грохот и дверь дернулась, натянув цепочку.
        Он упал. Кто бы он ни был, но он упал.
        - Эй, что случилось? С вами все в порядке?
        Человек, лежавший бесформенной грудой на полу, молчал.
        Девушка ошарашенно покосилась на Мерфи, и тот ответил ей таким же вопросительным взглядом. Мужчина на полу не шевелился, и девушка не могла просто так оставить гостя.
        Изо всех сил надавив на дверь, чтобы снять цепочку, Генриетта вооружилась бейсбольной битой, припасенной как раз для таких случаев, мысленно признав, что с битой наперевес чувствует себя немного глупо. Однако лучше оказаться в глупом положении, чем быть ограбленной или того хуже.
        Мужчина был крупным, очень крупным и с ног до головы покрыт грязью и - сердце у девушки забилось быстрее - кровью. Он все еще не двигался.
        Генриетта попыталась пошевелить его ногой, но тут же упрекнула себя в недостатке человеколюбия, а когда Мерфи приблизился к нему вплотную и обнюхал безжизненную руку своим черным носом, она поняла, что обморок не был притворным.
        Отложив биту, Генриетта вышла на крыльцо и присела рядом с незнакомцем.
        - Вы меня слышите? Попытайтесь открыть глаза, пожалуйста.
        Он был весьма привлекателен, не без досады отметила про себя Генриетта. Черты смуглого, очень мужественного лица несколько грубоваты, но густые черные брови, крупный орлиный нос и хорошо очерченные губы делали его почти красивым.
        Человек вдруг застонал, и взгляд Генриетты наткнулся на пронзительно-голубые глаза. От неожиданности девушка отшатнулась, чуть не упав сзади на руки, но удержалась и быстро встала, успокаивая недовольно зарычавшего Мерфи.
        - Все в порядке, вы просто потеряли сознание. Как вам кажется, вы сумеете зайти в дом? Начинается дождь.- Генриетта постаралась сказать это как можно мягче.
        - Черт…- Шевельнувшись, человек едва снова не лишился чувств, но отмахнулся от протянутой руки и, подавив стон, встал на ноги, держась за косяк. Однако тут же без сил рухнул на нижнюю ступеньку крыльца, стиснув зубы от боли.- С вами произошел несчастный случай?
        Незнакомец кивнул, тяжело дыша.
        - Птица напугала мою лошадь, и она меня сбросила.
        - Понятно.- Генриетта надеялась, что производит впечатление человека, готового справиться с любыми трудностями. Видя, что ее гость в изнеможении прислонился к стене и закрыл глаза, она встревоженно добавила: - Бренди. Стакан бренди вам поможет.
        - Спасибо, но лучше крепкий кофе,- сказал он, не открывая глаз.- По-моему, у меня сломана нога, а на голове такая шишка, что могу с быком бодаться. Если придется меня оперировать, пусть лучше в организме не будет алкоголя.
        - Да, конечно.- Генриетта перевела взгляд на его ногу и ужаснулась: та была согнута под каким-то неестественным углом.
        - Все не так плохо, как кажется,- сухо заметил гость, открыв глаза и посмотрев на девушку. В любой другой ситуации Генриетта могла бы поклясться, что в его глубоком, хрипловатом голосе проскользнула насмешка.- Может, стоит позвонить в больницу и вызвать «скорую помощь», прежде чем делать кофе?
        - Да, да, сейчас я позвоню… Телефон наверху. С вами все будет в порядке?..- Она запнулась, встретив магнетический взгляд голубых глаз.
        - Все нормально.- Он улыбнулся, и Генриетту словно током ударило от этой улыбки. - Просто позвоните.
        Девушка стремительно взлетела на второй этаж. Уже набрав номер, она поняла, что даже не знает имени своего незваного гостя, но в больнице пообещали прислать
«скорую», и Генриетта поспешно вернулась вниз, думая, чем еще помочь раненому.
        Он сидел в той же позе, под пристальным наблюдением Мерфи, и выглядел хуже некуда. Из грязной раны на лбу сочилась кровь, а пиджак и рубашка насквозь пропитались красной жидкостью.
        - У вас идет кровь.- Ничего умнее ей в голову не пришло.
        - Я сам виноват.- Он устало убрал со лба волосы.- Ощупывал рану и снова разбередил ее. Не волнуйтесь.
        Генриетта не могла заставить себя не волноваться. Рана выглядела глубокой и грязной, и мужчина явно потерял много крови. Девушка кивнула и пошла на кухню. Там она пропитала плотную ткань обеззараживающим средством, поставила чайник и вернулась к раненому.
        - Прижмите это к ране, пока я схожу за кофе,- мягко сказала она, когда человек открыл глаза, услышав ее шаги.- «Скорая» должна вот-вот приехать. К сожалению,
«Мельница монаха» расположена в такой глуши, что им придется почти полмили трястись по проселочной дороге.
        Мужчина наклонил голову и ничего не сказал. Девушка почувствовала, что бесполезно трещит у него над ухом, но остановиться не могла, и не только из-за его ран. Он был просто великолепен, даже будучи слабым и израненным. Что именно производило на нее такое впечатление, девушка не могла определить точно, но если бы это свойство можно было разлить в бутылки и продавать, ее гость сделал бы на нем целое состояние.
        - Говорите, вас сбросила лошадь?- спросила Генриетта после нескольких минут заверений в том, что все будет замечательно. Ярко-голубые глаза начали затуманиваться, и девушка усилием воли взяла себя в руки.- Значит, вы местный?
        - Да, я местный,- с тенью прежней улыбки подтвердил незнакомец, а потом тихо осведомился: - А вы, насколько я понимаю, арендуете мельницу?
        Генриетта на секунду наморщила лоб и тут же обругала себя за недогадливость. Конечно, раз он местный, значит, знает, что она из города. Поселившись на мельнице около девяти месяцев назад, Генриетта сразу выяснила, что в этих краях все знали все обо всех. Однако мрачные воспоминания и опустошающая душевная боль, преследовавшая ее днем и ночью, заставили девушку избегать контактов с соседями. Она мягко, но решительно отвергала все приглашения на ярмарки, праздники и танцы.
        - У меня договор на три года,- сказала Генриетта, не собираясь вдаваться в подробности.- Не слишком ли уединенное место для вас?- вкрадчиво спросил гость, когда она уже развернулась, чтобы пойти на кухню.
        - Я здесь не одна.- Девушка ответила не оборачиваясь.- Со мной Мерфи.
        Значит, ее охраняет только собака. Голубые глаза задумчиво сощурились. Что же заставило молодую очаровательную женщину - а она действительно очаровательна: огромные карие глаза, густые волосы,- что же заставило ее поселиться в глуши? Не заняться ли ему выяснением этого вопроса сейчас, когда у него появилось свободное время? Может, надо было раньше навестить мисс Генриетту Ноук?
        - Я решила приготовить чай. Горячий, сладкий чай против шока.
        - Спасибо.
        Он медленно взял чашку, заметив, что нос у девушки усыпан веснушками, которые восхитительно сочетались с каштановыми волосами. Почему-то эти веснушки показались ему удивительно привлекательными. Раньше такого не случалось. Да и вообще Генриетта относилась совсем не к тому типу женщин, которые ему нравились.
        - А где ваша лошадь?- неожиданно спросила она.
        - Что?
        Он не ожидал такого вопроса, и девушка вспыхнула, встретив его удивленный взгляд.
        - Ваша лошадь…- смущенно повторила она, чувствуя себя донельзя глупо.- Вы сказали, что вас сбросила лошадь…
        - Ах, да.
        Он опустил взгляд в чашку и ответил успокоительным тоном:
        - Думаю, Эбони уже давно вернулся в конюшню, он весьма умен. Чего нельзя сказать о его хозяине,- грустно добавил гость.- Я думал, я справлюсь… И в принципе все шло отлично, пока проклятая птица не выскочила у него из-под копыт и не напугала беднягу до полусмерти.
        - И сколько времени вы лежали… там?
        - Я довольно долго был без сознания. Когда пришел в себя, на часах было около пяти.- Он медленно повертел головой, поморщившись от боли, и слегка изменил неудобную позу.- Ваш дом оказался ближе всего. Правда, большую часть пути пришлось ползти, так что дорога заняла некоторое время.
        - Послушайте, наверняка есть люди, которые за вас волнуются.- Девушка взглянула на него, пораженная новой мыслью.- Хотите, я им позвоню и скажу, что с вами все в порядке?
        - Меня наверняка ищут,- хладнокровно согласился незнакомец.- Но, по-моему, приехала «скорая».- Он был прав: Генриетта тоже услышала шум мотора.- Пусть в больнице этим займутся, а вы не беспокойтесь.
        - Но мне совсем не трудно…
        - И спасибо вам, Генриетта,- мягко перебил он ее,- за то, что вы стали моим ангелом-хранителем. Я хотел бы вам позвонить, когда с этим,- он указал на раненую ногу,- будет покончено. Может быть, мы вместе где-нибудь пообедаем?
        - Нет.- Это прозвучало слишком резко, и Генриетта, чувствуя, как краска заливает ей щеки, в отчаянии попыталась спасти ситуацию.- Нет, большое спасибо, но это совсем не обязательно,- лихорадочно пролепетала она.- Любой другой на моем месте сделал бы то же самое, я ведь всего лишь позвонила… Вы мне ничем не обязаны.- Никто больше не заставит ее делать то, чего она не хочет. Никогда больше она этого не допустит.- Я никуда не выхожу по вечерам.
        - Вы хотите сказать, что не ходите на свидания.- Это был не вопрос, а утверждение.- Очень жаль, Генриетта Ноук,- задумчиво проговорил он.- Очень жаль.
        - Все в порядке,- жизнерадостно улыбнулась она, подзывая Мерфи, потому что с улицы уже доносились поспешные шаги санитаров.- Я вполне счастлива, спасибо.
        - Да мне не вас жаль,- загадочно возразил он, но тут их разговор был прерван: два деловитых санитара уже переносили пострадавшего в машину «Скорой помощи».
        Генриетта проводила взглядом крупную фигуру своего нового знакомого. Он вяло помахал ей рукой, его белое напряженное лицо противоречило прощальной улыбке. Генриетта подумала, что он смел и отлично владеет собой. И еще - что она не хочет больше его видеть. Насчет этого не было ни малейших сомнений. В его присутствии слишком беспокойно, слишком… Она попыталась найти определение, но не смогла и только, пожала плечами. Да и какая теперь разница? Инцидент исчерпан, точка.
        На следующий день, сразу после ленча, когда Генриетта мыла свою тарелку и миску Мерфи, снаружи раздался шум подъезжающей машины, и вскоре кто-то постучал в дверь.
        Еще что? Генриетта поспешно вытерла руки и в сопровождении Мерфи, который следовал за ней по пятам в полной боевой готовности, прошла через холл и открыла.
        - Мисс Ноук?- На румяном лице рассыльного, почти скрытого огромным букетом цветов, сияла широкая улыбка.
        - Да, но вряд ли это мне…- растерянно начала Генриетта, но тут же сообразила: это дело рук ее вчерашнего посетителя.
        Она взяла цветы у мальчика, чья улыбка слегка померкла при виде Мерфи, и, поблагодарив, закрыла дверь.
        Букет состоял из сотни с лишним алых роз, дополненных белыми и нежно-желтыми лилиями и ароматными фрезиями. Но больше всего девушку взволновала карточка, которая скрывалась среди цветов: «Я редко смиряюсь с отказом и все еще хочу угостить вас обедом. А до тех пор пусть эти цветы напоминают вам обо мне».
        Генриетта застыла над букетом, стараясь не дать разыграться воображению. Он просто ей благодарен, больше ничего. Он попал в беду, и, если бы ее не оказалось дома или она бы не услышала стука в дверь, исход мог бы быть печальным, возможно даже, смертельным.
        А если он вздумает снова ее навестить, когда встанет на ноги, или позвонит по телефону, она вежливо, но твердо заверит его, что он просто теряет время. Генриетта утвердительно кивнула головой сама себе и ободряюще улыбнулась Мерфи.
        - Все хорошо, малыш.- Девушка опустилась на колени, обняла пса за широкую шею, и большой розовый язык тут же радостно облизал ей лицо.- Мы знаем, что делаем, верно? А что ты скажешь о паре печений, прежде чем мы снова возьмемся за работу, а?
        О цветах она позаботится позже. Генриетта поднялась с пола, и ее ласковые карие глаза приобрели холодный блеск. Дням, когда она плясала под дудку мужчины - любого мужчины,- пришел конец. Теперь она ведет самостоятельную жизнь, и, вопреки тому, что мог подумать человек, приславший ей цветы, или кто угодно другой, она получает удовольствие, наслаждается каждой минутой своей независимости и никогда от нее не откажется.
        ГЛАВА ВТОРАЯ
        Закончился ноябрь, на смену ему пришел непрерывный хоровод сверкающих льдом заморозков. Генриетте приходилось с утра, еще до того, как она одевалась, зажигать печь в жилых комнатах на первом этаже. Стояли сильные морозы, но дни, проведенные в студии за созданием картин и изделий из керамики, и уютные вечера с ярким огнем камина и с Мерфи, свернувшимся калачиком у ее ног, проходили весьма приятно, и Генриетта была довольна. Вот только…
        Она нахмурилась, рассеянно складывая в тарелку остатки ветчины и хлеба для самодельной птичьей кормушки, которую она соорудила прошлым летом. Получив букет, стоящий наверняка целое состояние, девушка ожидала, что незнакомец свяжется с ней по телефону или пожелает встретиться лично. Но недели проходили, декабрь перевалил за середину, а от таинственного незнакомца вестей не поступало.
        Нахмурившись еще больше, она напомнила себе, что этого ей вовсе и не хочется, что этот мужчина таил в себе опасность и что, если играть с огнем, однажды непременно обожжешься, а ей и так хватит шрамов на всю оставшуюся жизнь…
        Мерфи нежно потерся об ее ногу, напоминая хозяйке, что ему следует оставить часть ветчины, и Генриетта вернулась к действительности, ощутив прилив любви и благодарности к огромному животному, чья потребность во внимании и заботе заставляла ее держаться на плаву в самом начале, когда ничто другое ей не помогало.
        Телефонный звонок раздался, когда уже стемнело. Генриетта и Мерфи как раз соскребали с себя грязь после зимней прогулки по берегу реки. Генриетта оставила собаку на коврике и бегом поднялась на второй этаж в свою комнату. Звонил он - девушка в этом не сомневалась. Она немного помедлила и наконец дрожащими пальцами подняла трубку.
        - Слушаю…- Голос прозвучал слишком слабо, заставив ее испытать презрение к самой себе.
        - Генриетта?
        Это был тот самый глубокий, немного хриплый и очень мужественный голос, который преследовал ее во сне последние пять недель.
        Девушка с трудом проглотила ком в горле.
        - Да…
        - Как поживаете?- Он говорил негромко, как будто забавляясь ее нервозностью, и все в Генриетте тут же восстало против такой самоуверенности.
        - Кто это?- Она не доставит ему удовольствия своей догадливостью.
        - Вы дали мне кров и оказали медицинскую помощь несколько недель тому назад,- невозмутимо ответил он.- Помните? Или вы частенько согреваете на своей груди попавших в беду мужчин?- добавил незнакомец не без иронии.
        Он открыто ее провоцировал, и Генриетта не удержалась от ответной колкости.
        - А разве я пригрела вас на груди?- как можно холоднее произнесла она, отчаянно борясь с мучительной картиной, тут же возникшей в воображении.- Я всего лишь позвонила по телефону и напоила вас чаем, если память мне не изменяет.
        - Именно так.- Он говорил с ней как с капризным и непослушным ребенком.
        Генриетта заскрипела зубами. Глубоко вздохнув и сосчитав до десяти, она как можно любезнее и ласковее осведомилась:
        - Как вы себя чувствуете, мистер…
        - Ноге гораздо лучше,- жизнерадостно сообщил низкий голос,- хотя мне и придется пройти курс физиотерапии. Поэтому я и звоню.
        - Простите?
        - Чтобы назначить встречу, о которой мы договаривались, забыли разве?..- Он не столько спрашивал, сколько как бы напоминал ей об этом, как о деле решенном.- Я не в восторге от хождения на костылях, но через неделю я снова буду во всеоружии. Я понимаю, что канун Рождества - напряженное время для всех, но, если вы мне скажете, в какие дни свободны, мы сможем исходить из этого,- завершил он, думая, что сильно облегчил ей задачу.
        - В какие дни?..- Она уставилась на телефон, пытаясь сохранить спокойствие.- Послушайте, мне очень жаль, мистер…- Пауза так затянулась, что она была вынуждена продолжить: - Мне казалось, что в прошлый раз я достаточно четко выразила свое мнение по этому поводу. Я не принимаю приглашений от незнакомых людей.- По-видимому, только прямолинейность могла пробить его толстую шкуру.
        - Но если вы со мной встретитесь, я перестану быть незнакомым человеком, разве не так?- резонно заметил он.- Проблема решена. В любом случае вы лечили мои раны и ухаживали за мной, а это уже относит меня скорее к категории друзей, нежели врагов.
        Это еще что за «лечили мои раны и ухаживали за мной»! Генриетта пыталась справиться с дрожью в голосе, сражаясь с теплом, разлившимся в груди от бархатистых ноток его голоса.
        - Нет, извините. Вы очень любезны, но я бы предпочла с вами не встречаться.
        - Я думал, дело во мне, но вы, похоже, даете от ворот поворот всем, правда?- задумчиво сказал он после молчания, затянувшегося на несколько секунд, в течение которых нервы Генриетты напряглись до предела.
        - То есть?!- Она не верила собственным ушам.
        - Вы же местная достопримечательность, женщина-тайна, разве вы не в курсе?- обыденным тоном продолжал он, совершенно не обращая внимания на ее ярость.- К вам изредка наведывается странная рыжеволосая женщина, которая так похожа на вас, что все приняли ее за вашу мать…- (Как они посмели?! Как они посмели за ней следить?! И как смеет он ей об этом рассказывать?!) - Но вы не откликнулись ни на одно предложение дружбы и не приняли участия ни в одном общегородском мероприятии. Послушайте, это ненормально.
        - Ненормально?!- Она почти кричала, но ей было на это наплевать.
        - По большому счету да.- Казалось, разговор доставляет ему наслаждение.- Вы молодая женщина… Сколько вам?.. Двадцать два, двадцать три? И живете в полном одиночестве в компании собаки Баскервилей, рисуя свои картины и лепя горшки, или что вы там делаете на этой Богом забытой мельнице? Не можете же вы обвинять людей в том, что они слишком любопытны?
        - Еще как могу!- От злости Генриетта с трудом подбирала слова.- К вашему сведению, у меня собственный бизнес по производству керамики, и он приносит мне доход, это работа!- Последние два слова она буквально выкрикнула.- И я продаю свои картины, это часть моей карьеры, моей жизни. Это не мелкое бездарное хобби, как думаете вы и все остальные сплетники. А для такой работы нужны покой и тишина, поэтому мельница становится просто идеальным местом, хотя я и не обязана вам ничего объяснять!
        - Где вы продаете свои работы? Точно не в городке.- В его голосе слышалось сомнение, и до Генриетты наконец дошло, как мастерски он ею манипулировал. Но было уже поздно.
        - Нет, не в городке,- неохотно ответила она.- На самом деле у моей мамы и брата есть в Лондоне магазин и небольшая выставочная галерея, и там выставляются мои произведения. А брат к тому же еще и мой агент.
        - Понятно,- смиренно ответил ее невидимый собеседник.- Но зачем же ехать так далеко, в Хартфордшир, если вы продаете свои работы в Лондоне? Не логичнее было бы поселиться поближе к месту торговли и центру событий?
        - Я и жила раньше поблизости…- Генриетта запнулась.- Знаете, я не хочу обсуждать эту тему. И мне пора идти, извините.
        - Хорошо.- Он вдруг стал подозрительно покладистым.- Но даже если вы не хотите встретиться со мной, вам следует больше общаться с людьми, Генриетта. Неправильно это - вот так замыкаться в себе. Да и люди в округе кажутся гораздо лучше, когда с ними поближе познакомишься. Вы уже успели кое-кого обидеть, знаете ли,- с грустью добавил он.
        - Ничего подобного.- Она инстинктивно заняла оборонительную позицию.- Назовите хоть кого-нибудь.
        - Меня.- И тут телефонная связь оборвалась.
        - Ух!- Генриетта застыла рядом с аппаратом. Какой нахал! Какой невероятный нахал! Она подошла к старинному дубовому комоду в противоположном конце комнаты и налила себе щедрую порцию джина с тоником из своих скромных запасов алкоголя. Ее трясло. По какому праву он ее критикует, превращая в человека со странностями только потому, что она не посещает эти их бесконечные вечеринки, ярмарки, сельские танцы и все такое?
        Знали бы они, в каком она пребывала отчаянии, когда приехала сюда в феврале. Она не могла ни есть, ни спать… А всего два года тому назад, когда в свой двадцать третий день рождения она вышла замуж за Мелвина, все было совсем по-другому! Она думала тогда, что их жизнь будет волшебной сказкой. С Мелвином ее познакомил брат. Уже тогда, в двадцать шесть лет, он был признанным скульптором. Талантлив, независим и потрясающе привлекателен, с темными сверкающими глазами и густыми длинными черными волосами, которые убирал в хвост. Гений. Сумасшедший гений. Хотя нет, не совсем так, устало поправила себя Генриетта. Мелвин был совершенно нормален во всем, что не касалось его жены, а его любовь к ней была настоящим наваждением. Если бы только она поняла это до свадьбы!
        Но он подхватил и увлек ее за собой; уже через три месяца после знакомства они поженились, и Генриетта, идя по проходу в церкви, думала, что ей невероятно повезло. Всего через пару недель она обнаружила, что попала в кромешный ад.
        Он повсюду следовал за ней по пятам, кормил и поил ее, желая быть с ней каждую секунду, контролировал ее работу, ее мысли, пока ей не стало казаться, что она сходит с ума. Она задыхалась от его любви, природу которой не могла понять. Вспышки ревности, случавшиеся каждый раз, когда Генриетта бросала взгляд на другого мужчину, пугали ее до полусмерти; он решительно оборвал все ее дружеские связи и контакты. Она не сразу сообразила, что он делает, и только потом, оказавшись практически в полной изоляции, попыталась отвоевать сданные позиции. Но не тут-то было. Мелвин мог быть замечательным, добрым, любящим и страстным, а в следующую секунду превращался в зверя, искажая события так, что в конце концов она была готова взвалить вину за все на себя.
        При этом в глазах матери и немногих еще оставшихся друзей он был идеальным мужем: внимательным, любящим, предупредительным. Но ведь он и вправду любил ее, только по-своему.
        В последние месяцы, проведенные с ним, ей не раз хотелось, чтобы он исчез. Генриетта вдруг почувствовала, как вина накрывает ее тяжелой волной. Он говорил, что никогда ее не отпустит, что она навеки принадлежит ему, что нет такой силы, которая бы их разлучила. Он даже заявил, что лучше убьет и себя, и ее, чем позволит ей уйти, и Генриетта ему верила. Но потом он сообщил ей о консультации у врача, которую он назначил для нее, с тем чтобы ее стерилизовали: никто, даже ребенок, не должен был встать между ними. И только тогда она осознала масштаб того, что произошло - чему она позволила произойти - за эти несколько месяцев.
        Она звала на помощь, пыталась открыть глаза матери и брату, пошла к доктору, кричала во весь голос, так громко, как могла, но Мелвин был слишком умен, и вряд ли даже теперь кто-то догадывался, в чем дело.
        А потом, в ту роковую ночь, они поссорились в последний раз. Все началось с ее отказа подвергнуться операции, и, когда она отмела все его аргументы, Мелвин пришел в ярость. Генриетта не на шутку испугалась за свою жизнь. Она выбежала из квартиры, Мелвин помчался вслед за ней и догнал ее на углу, мгновенно превратившись в другого человека - в мужчину, за которого, как ей казалось, она выходила замуж.
        Они шли к дому, когда на тротуар въехала машина. Ее вел подросток, накачанный наркотиками. Мелвин, обернувшись, увидел, что автомобиль в двух-трех метрах от них. Он мог прыгнуть в сторону - именно эта мысль заставляла ее просыпаться по ночам в холодном поту. Мог, но не прыгнул. Вместо этого он оттолкнул в сторону Генриетту, зная, что сам не успеет спастись. В конце концов он отдал свою жизнь за нее…
        Генриетта резко поднялась с дивана. Она не могла думать ни о чем другом в те ужасные дни после аварии и едва не сошла с ума, признавшись себе, что, будь у нее возможность повернуть время, спасти его от смерти и жить по-старому, она бы этого не сделала. Она не желала ему смерти, нет, она просто хотела, чтобы он исчез из ее жизни - куда угодно. Неважно куда. Но не умер. Только не это.
        На кухне ее встретил Мерфи; упрек в его глазах подсказал ей, что она запоздала с его обедом. Занявшись приготовлением мяса, Генриетта снова повторила свою клятву: Мерфи и работа - вот ее жизнь, и пусть так все и останется. Ей не нужен другой мужчина, и никакому сладкоголосому красавцу с пронзительными голубыми глазами и обаятельной улыбкой не удастся заставить ее изменить решение.
        Генриетта поставила тарелку на пол, и Мерфи жадно набросился на еду. Нет, решила девушка, каким бы сильным ни было искушение, никто не заставит ее вернуться в ад.
        Тем не менее Генриетта не могла не признать, что именно под влиянием вчерашнего звонка она приняла приглашение из поместья Винсента, которое пришло на следующее утро. Мельница и прилегающие к ней бесконечные акры полей принадлежали Винсентам, вернее, одному из них, который, как поняла Генриетта, унаследовал поместье от своего покойного отца, но предпочитал большую часть года жить за границей.
        Как удалось выяснить Генриетте у торговки овощами, к которой она наведалась в тот же день, в поместье Винсента всегда организовывались рождественские приемы для работников и жителей городка. Эта традиция зародилась несколько веков тому назад, и теперешний владелец поместья, Джед Винсент, по-видимому, решил ее не нарушать.
        - Так вы собираетесь прийти, милая?- уточнила дородная, по-матерински внимательная владелица магазина, когда Генриетта рассказала ей о приглашении.- Мы с мужем тоже пойдем, можете составить нам компанию, коли немного нервничаете, а?
        - Вы очень любезны.- Генриетта была действительно тронута этим предложением. После ее высокомерного отношения к соседям… Она дала себе слово, что будет присутствовать на вечеринке, назначенной на двадцать третье декабря.
        ГЛАВА ТРЕТЬЯ
        - Ух ты!..- чуть слышно выдохнула Генриетта, но у миссис Бейкер оказался отличный слух.
        - Впечатляет, правда?- удовлетворенно спросила она.
        Фотрингем-Холл действительно впечатлял. Генриетта с волнением вглядывалась в элегантно подсвеченный силуэт огромного особняка, выделявшийся на фоне ночного неба, размышляя о том, достаточно ли изысканно для подобного окружения ее простое вечернее платье из жатого бархата.
        Однако это помогало ей гнать от себя другую мысль: появится ли сегодня вечером он - кто бы он ни был и как бы его ни звали?
        Она надеялась, что нет. Но блестящие глаза и тщательно продуманная прическа, отражавшиеся в окне машины, высмеивали это утверждение, и Генриетта нахмурилась, пытаясь за несколько минут до остановки у просторного двора в форме подковы, убедить себя в том, что она не желает его видеть, не желает.
        В холле их встретил подтянутый, любезный дворецкий, исследовавший тем не менее самым внимательным образом их приглашения с золотой каймой, прежде чем пропустить в дом. Генриетта была потрясена. Впечатление только усилилось, когда рядом с ней возник статный официант в униформе, с подносом, уставленным бокалами.
        - А сам Джед Винсент сегодня здесь?- тихо спросила она у миссис Бейкер.
        - Да, дорогая, он там, у подножия лестницы.
        О, черт! Встретившись глазами с пронзительно-голубым взглядом, Генриетта поняла, кто скрывался под именем Джеда Винсента.
        Джед закончил разговор, как только понял, что Генриетта его заметила, и теперь стоял, небрежно прислонившись к резным перилам лестницы, и внимательно на нее смотрел. Лениво скрестив руки на широкой груди, он наблюдал за тем, как глаза девушки расширились от изумления. Потом спокойно улыбнулся и, приветственно помахав ей рукой, снова обратился к высокой блондинке, стоявшей рядом.
        Нет, это невозможно. Генриетта не сразу вспомнила о миссис Бейкер и с трудом заставила себя прислушаться к ее вопросу.
        - Простите?..- рассеянно произнесла девушка.
        - Я говорю, похоже, что вы уже знакомы.- Миссис Бейкер была взволнована, и ей не удавалось это скрыть.- Но вы же вроде сказали, что ни разу с ним не встречались?
        - Я действительно так думала.- Генриетта вкратце пересказала почтенной даме обстоятельства их с Джедом знакомства, но в глазах миссис Бейкер все равно читалось сомнение.
        - И вы не знали, что это мистер Джед?- недоверчиво уточнила она.
        Генриетта как раз собиралась ответить, когда у нее над ухом прозвучал низкий, слегка насмешливый голос:
        - Мистер и миссис Бейкер, рад вас видеть! Судя по всему, вы приглядываете за моим ангелом-хранителем?
        - Мистер Джед…- Миссис Бейкер рассыпалась в комплиментах, и только спустя несколько минут Джед отвел Генриетту в сторону и взглянул ей в лицо с высоты своего огромного роста.
        Должно быть, хозяин дома не ниже шести футов и шести дюймов, машинально отметила остолбеневшая Генриетта. И он прекрасен. В грязной, испачканной кровью одежде он и то производил впечатление, но сейчас, в отлично скроенном темно-сером костюме, сидевшем на его крупной фигуре пугающе идеально, он был просто превосходен.
        - Такое ощущение, что вы напуганы до смерти.- (Подобно Мелвину, он предпочитает идти напрямик, беспомощно подумала Генриетта.) - Какой ужасный слух обо мне заставляет вас так на меня смотреть?- мягко спросил он.
        - Слух?- Она нервно покачала головой.- Не было никакого слуха, и, разумеется, я не напугана.- Она сделала усилие и добавила тверже: - Я не хочу отвлекать вас от других гостей.
        - Остальные гости могут идти к черту.- Он продолжал говорить мягко, но теперь под слоем шелка ощущалась несгибаемая сталь, и это только усиливало его сходство с Мелвином.- Вы смотрите на меня так, будто перед вами маркиз де Сад собственной персоной. Я хочу знать, почему. Если я ничего не путаю, то мы с вами никогда не встречались до той роковой ночи, верно?
        Она устало кивнула. Его ресницы казались невероятно густыми для мужчины, и их темная линия подчеркивала яркий голубой цвет глаз. Казалось почти невозможным отвести взгляд, но Генриетта не собиралась покорно подвергаться допросу.
        - Послушайте, мистер Винсент…
        - Джед,- мягко перебил он.- Вы увлажняли мое воспаленное чело, так что можно, по-моему, отказаться от формальностей.
        В его исполнении увлажнение воспаленного чела превращалось в сугубо интимный процесс. Разговор почти не отличался от того, что состоялся между ними по телефону, и был явно нацелен на флирт.
        - Но если причина не в слухах, значит ли это, что вы просто испытали ко мне моментальную неприязнь? В чем дело?
        Генриетта уставилась на него в полной растерянности. Меньше всего ей хотелось открывать ему истинную причину. Она решила спрятаться за стеной сарказма.
        - Неужели вам так не хватает женского общества, что мое мнение для вас столь важно?- тихо спросила она с легкой издевкой и выразительно посмотрела в сторону длинноногой блондинки. Он проследил за ее взглядом.
        - Меткий выстрел, моя кареокая красавица, но я и сам умею избегать разговоров на неприятную тему, так что ваш маневр для меня не секрет. Значит, вы не собираетесь поддаваться,- задумчиво добавил он.
        Генриетта молчала.
        - Что ж, нет проблем.- Он неожиданно улыбнулся, и Генриетта моргнула от удивления, так улыбка преобразила черты его сурового мужского лица.- Этим вечером вы моя гостья, и я намерен приложить все усилия к тому, чтобы вы отлично провели время; это самое малое, что я могу сделать. Так что заканчивайте это,- он указал на бокал шерри, который Генриетта держала в руке,- и мы немного прогуляемся по дому: вам надо кое с кем познакомиться, пока не начались танцы.
        - Я… я не собиралась оставаться надолго.- Это решение возникло только что - Генриетта с неожиданной ясностью поняла, что этот уверенный в себе, сильный и очень мужественный человек - владелец дома-мельницы, в котором она живет, и вообще обладает более чем солидным состоянием и властью.
        - Бейкеры всегда досиживают до последнего,- с коварной лаской в голосе проговорил Джед,- а вы вроде приехали вместе с ними, ведь так?
        - Но это не значит, что и уезжать я должна вместе с ними,- поспешно возразила Генриетта.- Я… я собиралась взять такси…- Ее голос постепенно умолк под его недоверчивым взглядом.
        - Генриетта Ноук, вы меня разочаровываете,- сурово произнес он.- А я-то принял вас за бесценную редкость в этом хитрейшем из миров - за честную и благородную женщину.
        Румянец, окрасивший ей щеки, стал еще ярче, и Генриетта готова была отдать полжизни за возможность сказать что-нибудь резкое в ответ. Но, взяв себя в руки, она прикусила язык и спросила бесцветным голосом:
        - Неужели?
        - И я не могу все время называть вас Генриеттой,- мягко пробормотал он,- это безумно длинное имя. Должна же существовать укороченная версия, которой пользуются ваши друзья?- говорил он убеждающе.
        - Хен,- коротко ответила девушка.
        - Хен[Ср. с англ. «hen» - курица.- Прим. перев.] ?- Имя явно пришлось ему не по душе.- Вы позволяете людям называть вас Хен?- с недоверием спросил он, блуждая взглядом по ее миловидному лицу, обрамленному целым облаком медно-каштановых локонов, которые мягкими волнами спускались почти до середины спины.
        - Да.- Наконец-то она начала получать удовольствие от этой беседы: выражение безграничной растерянности на его лице было презабавно.
        - Понятно.- Он нахмурился, а потом взял ее под руку, буквально обжигая ее кожу своим прикосновением.- В таком случае пусть будет Генриетта, пока я не придумаю что-нибудь другое, что понравится нам обоим.
        О, нет! Нет, нет и нет! Никогда не будет; больше ничего, «что понравится им обоим». Джед между тем вел ее к небольшой группе гостей в дальнем конце зала.
        - Улыбнитесь.
        - Что?- Голос над ее ухом прозвучал так тихо, что девушка не была уверена, правильно ли она расслышала.
        - Я сказал, улыбнитесь.- Он неожиданно остановился и обнял ее, лениво улыбаясь и глядя ей прямо в лицо своими ярко-голубыми глазами.- Эта гримаса на вашем лице вряд ли поможет вам завоевать друзей и оказать нужное влияние на окружающих.
        Единственным способом освободиться от его небрежных объятий было устроить скандал, но Винсент оказался слишком близко. Очень, очень близко. Она заставила себя не обращать внимания на дурманящий запах его тела и ощущение мускулистых рук на ее талии.
        - Будьте любезны, отпустите меня, мистер Винсент,- проговорила она одеревеневшими губами.
        - Ни за что.- Он откровенно издевался.- Нет, до тех пор, пока вы не назовете меня Джед.
        Непонятная сила хозяина дома была невероятно привлекательна, и Генриетта вновь ощутила воздействие его животной, вызывающей мужественности, от которой в животе появилась трепещущая боль. Она попыталась взять себя в руки и придать лицу строгое и непреклонное выражение.
        - Ваши гости на нас смотрят.
        - Мне нет до них дела.- Он явно наслаждался ее неловкостью.- Пусть смотрят.
        - Я устрою сцену…
        - Не устроите,- лениво перебил он.- Вы слишком леди, чтобы выставлять напоказ себя или меня.
        - Зато вы совсем не джентльмен,- яростно огрызнулась она.
        Он улыбнулся. Это сексуальная, интимная улыбка буквально играла на ее нервах.
        - Как вы догадливы,- заметил он.- И что, вы собираетесь со мной сотрудничать?
        У нее не было выбора: он и на расстоянии производил угрожающее впечатление, а теперь, когда он крепко прижимал ее к своему телу, Генриетта с трудом подавляла в себе чувства, без которых вполне могла бы обойтись. Тем не менее одно дело - выиграть битву, и совсем другое - одержать победу в войне.
        - Вы не отпустите меня… Джед?- Его имя оставило странный привкус на языке.- Теперь все нормально?- резко спросила она, но резкость эта была наигранной.
        - Содержание просьбы никуда не годится,- тихо пробормотал он, и в глазах его танцевали чертики,- но, поскольку в данный момент нас окружает около сотни заинтересованных глаз, ваше замечание, возможно, не лишено здравого смысла.
        - Итак?- Она все еще оставалась в его объятиях, и голос ее по-прежнему звучал с вызовом, но Джед неожиданно для себя обнаружил, что изначальное стремление пробить стену, которой она себя окружила, и обратить на себя ее внимание теперь превратилось в нечто совсем иное - страстное желание и болезненную неуверенность, - точно подросток на первом свидании. Смешно. Его глаза сощурились, когда он вдруг понял, как давно не позволял ни одной женщине вот так на него действовать… Он даже не помнил, когда это случилось в последний раз.
        - Прости меня, о добродетель.- Он разжал руки, лицо его как-то странно исказилось, и Генриетта на мгновение почувствовала себя лишенной чего-то важного и очень одинокой.
        Но уже в следующую секунду перед ней начали мелькать новые лица, и все были крайне любезны и бурно выражали радость знакомства с нею. Ну еще бы, ведь ее держит под руку сам Джед Винсент!
        - Насколько мне известно, вы живете вдали от Англии в течение большей части года. У вас есть дома в других странах?- спросила она в промежутке между знакомствами и танцами.
        - Во Франции и в США.- Он стоял, прислонившись к стене и лениво окидывая ее взглядом. Как гигантский кот, затравленно подумала она.- Но меня удерживает там работа. Мой дед был для своего времени весьма передовым человеком и вовремя понял, что недостаточно просто принадлежать к британской аристократии, охотиться и рыбачить. Часть состояния Винсентов он пустил на раскрутку бизнеса во Франции и в Штатах, а деловой хватки ему было не занимать.
        - Он вам нравился,- заметила Генриетта.
        - Очень.- Джед улыбнулся, и в углах его голубых глаз появились добрые морщинки.- Он был как один из героев классических вестернов - волк-одиночка, живший по собственным принципам и не понимавший значения слова «компромисс».
        - А вы?- Джед не ответил, но Генриетта настаивала: - Вы знакомы с этим словом или предпочитаете идти по стопам деда?
        Он смотрел на нее еще несколько секунд, изучая вздернутый подбородок и настороженные глаза, а потом очень мягко произнес:
        - Откуда столько агрессии, Генриетта? Кто вас так сильно обидел?
        - Что?..- От изумления она даже отступила на шаг назад.- Не понимаю, о чем вы.
        - Слово «компромисс» задело вас за живое, да?- Он оттолкнулся от стены и подошел к ней почти вплотную.- Как его имя?
        Ей отчаянно не нравилось ее собственное состояние в его присутствии - будто маленький испуганный зверек, которому негде укрыться. У нее в голосе послышался гнев:
        - Даже если - если - у меня и были с кем-то сложные отношения, это мое личное дело.
        - Так оно и останется,- констатировал он.
        Сумасшествие какое-то! Они виделись всего пару раз, и этот человек ждет, что она выложит ему как на духу историю своей жизни?
        - Не понимаю, с какой стати я должна с вами делиться интимными деталями.
        Она использовала неверное слово и тут же пожалела об этом.
        - Интимными…- протянул Джед, смакуя слово так долго, что Генриетта почувствовала, что краснеет.- Я и не думал, что задаю интимный вопрос,- медленно произнес он, завороженно наблюдая, как щеки у нее заливаются краской.- Я просто хотел узнать, нет ли таких тем, которых мне лучше избегать.
        - Есть,- отрезала Генриетта, злясь на него и на себя. С ним стоит избегать любой темы.
        - Отлично,- ничего не выражающим тоном произнес он и, чуть сощурив глаза, взял ее под руку.- Давайте выпьем по бокалу шампанского, пока не начались танцы. Не сомневаюсь, что у вас отбоя не будет от кавалеров, а я еще не готов танцевать, так что мне придется удовольствоваться ролью наблюдателя.
        Генриетта, разумеется, заметила, что он слегка хромает, и в этот момент мысленно себя отругала за невежливость, потому что так и не спросила, как он себя чувствует. Она глубоко вздохнула.
        - Извините, я не спросила, как вы себя чувствуете.
        - И не надо.- Он улыбнулся своей восхитительно чувственной улыбкой.- В ваших глазах я хочу выглядеть крутым парнем, а не слабаком, который не смог удержаться в седле.
        - Сбросить можно кого угодно,- поспешно возразила Генриетта.
        - Меня - нельзя.- Это прозвучало беспрекословно.- Но все когда-то происходит в первый раз, вот и я пострадал от этой закономерности. А с ногой все в порядке, честно,- дружелюбно добавил он.- И с каждым днем ей все лучше.
        - Хорошо.- Она снова покраснела и, сама не зная почему, разозлилась.- Я рада.
        - Мм…- Он бросил на нее мимолетный взгляд ярко-голубых очей из-под полуприкрытых век, вводя ее в красивый танцзал.- Хотел бы я вам верить, но сдается мне, что вы просто пытаетесь быть вежливой, Генриетта Ноук. Что ж, терпение в конце концов всегда вознаграждается,- не без намека закончил он.
        Генриетта открыла было рот, чтобы сказать нечто нелюбезное, но, подняв взгляд к его жесткому лицу, она решила промолчать: он был слишком умен, и вряд ли ей одолеть его в словесной схватке.
        Как только они сели на обитые бархатом стулья с прямыми спинками, к ним подлетел официант с подносом, на котором поблескивали бокалы с шампанским. Джед поблагодарил его и взял два бокала, передав один Генриетте и снова пронзив ее взглядом.
        - Вы любите танцевать, Генриетта?
        - Иногда,- осторожно ответила она, опуская глаза и пробуя восхитительное игристое вино. Когда-то, еще в домелвиновскую эпоху, она обожала танцы, вечеринки, ночные клубы и все, что связано с весельем, смехом и молодостью, но в первые же недели замужней жизни подобные места превратились в минные поля, где любой нечаянный взгляд, мимолетная улыбка, обращенная к лицу противоположного пола, вызывали такие взрывы ярости, что она быстро привыкла к формальному, лишенному эмоций общению. А после смерти Мелвина, которая произошла всего несколько месяцев назад, девушке казалось, что никогда больше в ней не проснется желание смеяться, танцевать или весело проводить время. Словно муж забрал с собой в могилу эту часть ее души - уверенную в себе, общительную, обаятельную.
        Джед не отрывал от нее внимательного взгляда.
        - Только иногда? Я бы сказал, что вы обладаете природной способностью к танцам. Ваши грация, элегантность и изящество движений прекрасно сочетаются с ритмом музыки.
        Генриетта посмотрела на него с подозрением. Одним из приемов Мелвина на пути к влиянию и контролю было убедить ее в том, что она глупа и неуклюжа, и спустя какое-то время она и сама в это поверила.
        - Спасибо, но я вовсе не считаю себя грациозной.
        - Потому что не видите себя со стороны, Генриетта.- Его взгляд теперь стал похож на голубой луч лазера, проникающий в самое сознание. Джед слишком проницателен, поняла девушка, и стоит ему ухватиться за мысль, как он превращается в собаку, напавшую на след.- Вы не согласны?- Он заметил ее желание отстраниться, и его голос приобрел мягкое, ровное звучание.
        - Возможно.- Она судорожно пожала плечами, не находя в себе сил преодолеть напряжение в голосе.- Я никогда об этом не задумывалась.
        Может быть. А может быть, и нет. В одном не стоит сомневаться: Генриетта Ноук совсем не такая, какой хочет казаться, думал Джед, делая внушительный глоток шампанского. Она потрясающе выглядит этим вечером, но, помимо красоты, есть в ней что-то… ускользающее. И это притягивает мужчин, как магнит. Начались танцы. Генриетта не обнаружила недостатка в кавалерах, но, с кем бы она ни танцевала, остро ощущала присутствие крупной темной фигуры в углу зала. Она замечала каждого, кто подходил к Джеду, и видела - с покалывающей болью в области сердца, за которую тут же начала себя презирать,- что вокруг него, смеясь, разговаривая или просто бросая на него восхищенные взгляды, постоянно кружились женщины. А длинноногая блондинка, с которой Джед беседовал еще в начале вечера, поцеловала его прямо в губы.
        Генриетта вдруг сообразила, что смотрит с хмурой гримасой на лице на своего партнера. Возьми себя в руки, отдала она себе безмолвный приказ, и хотя бы делай вид, что развлекаешься.
        - Генриетта!
        - Что?- Она растерянно заморгала.- Простите,- поспешно извинилась она,- я не совсем поняла.
        - Я спросил, не страшновато ли вам одной на этой мельнице,- терпеливо повторил Рональд Гленфилд, управляющий Джеда.
        - О нет, только не с Мерфи,- заверила его Генриетта.- Он…
        - Собака Баскервилей?- закончил за нее Рональд с суховатой улыбкой.- Джед уже поведал мне о вашей немецкой овчарке.
        - Это он так прозвал Мерфи?- Рональд слишком поздно понял, что Генриетта не на шутку обиделась.- Мерфи - нежнее ягненка,- твердо сказала она,- он и мухи не обидит, если речь не идет о моей защите. Надо бы вам посмотреть на него в компании детей моего брата, они его просто обожают. А Джед не имеет права его так называть: в ту ночь, когда он, раненый, приполз ко мне, Мерфи вел себя идеально.
        - Согласен.- Знакомые басовые нотки прозвучали прямо у нее над ухом, и Джед коснулся плеча Рональда: - Я украду Генриетту ненадолго, не возражаете?- Девушка обернулась и увидела его совсем близко.- Я в восторге от вашей собаки. Нет, правда. Он был образцом благовоспитанности. Судя по прекрасным манерам и чувству собственного достоинства, Мерфи мог бы быть принцем в рядах животных.
        Генриетта искренне хотела на него рассердиться, но в улыбающихся голубых глазах на абсолютно серьезном мужественном лице было что-то такое, от чего ей захотелось засмеяться.
        - И я рад, что в городке прошел слух о его присутствии на этой заброшенной мельнице,- мягко добавил Джед, вдруг становясь ужасно серьезным.- Но в качестве дополнительной меры предосторожности я установлю там сигнализацию сразу после Рождества.
        - Зачем?- Генриетта не могла бы удивиться еще больше.
        - Она будет связана с местным отделением полиции,- невозмутимо ответил Джед.
        - В сигнализации нет никакой необходимости,- резко запротестовала Генриетта, повысив тон.- Я живу там с февраля и отлично себя чувствую.
        - И тем не менее я давно уже собирался это сделать,- искренне солгал Джед.- Я слишком много потратил на эту мельницу; рассматривайте мои действия как защиту собственных капиталовложений.
        - Возможно, вы правы.- Генриетта задумалась. «Мельница монаха» представляла собой красивый и отлично отреставрированный памятник архитектуры, так что желание Джеда защитить ее от нашествий бродяг и прочих бандитов можно было понять.- Да, я понимаю,- произнесла она спустя несколько секунд.- На вашем месте я бы, наверное, поступила так же.
        - Значит, договорились.- Джед испытал неимоверное облегчение от так счастливо пришедшей ему в голову идеи.- А теперь идите и что-нибудь съешьте,- мягко сказал он, ведя ее к дверям.- У вас еще будет время потанцевать.
        Но ей вовсе не хотелось танцевать, если вместо этого она могла побыть с ним. От ужаса перед этой внезапной мыслью Генриетта сбилась с шага и споткнулась на выходе из зала.
        - Осторожно.- Он немедленно подхватил девушку под локоть, с надменной самоуверенностью притягивая ее ближе к себе.- Это же у меня хромая нога, помните?
        Она попыталась улыбнуться ему в ответ так же спокойно, но не смогла. Все это опасно - он опасен, и она знала об этом с самого начала.
        Закуски были превосходны, и гости уже толпились вокруг еды, как будто ужинали последний раз в жизни, но по мере того, как Джед вел ее к столам, Генриетта обнаруживала, что совсем не хочет есть. Не надо было вообще приезжать сюда сегодня, нервно повторяла она про себя, видя, как гости расступаются, чтобы пропустить Джеда, будто он король, а она - дама его сердца. Это безумие, безумие.
        И как нарочно, рядом зазвучал ласковый голос:
        - Тем, что вы взяли, и птичку не накормишь. Позвольте положить вам еще.
        - Нет-нет, спасибо, просто я не голодна, вот и все,- жизнерадостно произнесла Генриетта, чувствуя, как желудок сводит судорогой. Мелвин поначалу тоже был ласков, очень ласков, мрачно вспоминала она. Он просто с ног сбивался, пытаясь выполнить малейшую ее прихоть. И это со временем не исчезло, вот что было всего труднее понять. Если бы он стал совсем плохим, все было бы гораздо проще, и возможно, он остался бы в живых…
        - Эй, все не так ужасно!
        Генриетта вынырнула из тяжелых воспоминаний и обнаружила, что Джед снова внимательно на нее смотрит.
        - Извините.- Она коротко улыбнулась, надеясь, что он не станет выпытывать детали. Надежда была напрасной.
        - В чем дело, Генриетта?- Он отвел ее в тихий уголок огромной столовой, отобрал тарелку и, поставив ее на стул рядом со своей, выпрямился и посмотрел на девушку сверху вниз.- И не говорите, что все в порядке,- остановил он ее, когда Генриетта снова открыла рот,- потому что номер не пройдет. У вас какие-то неприятности?
        - Нет, Джед, у меня нет неприятностей,- спокойно сказала Генриетта, но стоило ей опустить голову, как Джед нежно взял ее пальцем за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза.
        - Тогда что происходит? Отчего вы только что так странно на меня взглянули?- настаивал он, и губы у него упрямо сжались. Он не имел права так ее допрашивать, как заклинание твердила про себя Генриетта, но уже поняла, что Джед - сам себе закон.
        - Я просто думала…- Она замолчала на секунду. Впервые со дня смерти Мелвина она говорила о нем с кем-то кроме ближайших родственников.- О своем муже,- закончила она едва слышно.
        - О ком?!- воскликнул он не своим голосом.
        Генриетта не думала, что это произведет на него такое впечатление, но, взглянув на его исказившееся лицо, догадалась, что он неправильно истолковал ее слова.
        - О моем погибшем муже,- пояснила она.
        Джед ошеломленно смотрел на нее, пока смысл ее слов доходил до него.
        - Вы вдова?- спросил он наконец неуверенно.- В таком возрасте?
        - Да, я вдова. Мой муж… умер меньше года назад. Мы были женаты тринадцать месяцев. - Она говорила все еще очень тихо.
        - По-моему, мне надо присесть.- Он усадил ее рядом с собой, и на некоторое время вокруг них воцарилась тишина.- Что случилось? Какой-то несчастный случай? Он, наверное, был молод…
        - Ему было двадцать семь.- Она запнулась и сосредоточила взгляд на узоре персидского ковра у себя под ногами.- Он действительно погиб в автомобильной катастрофе, хотя и не совсем обычной. Мы… гуляли по улице, когда пятнадцатилетний подросток, угнавший машину, не справился с управлением и выехал на тротуар. Мелвин оттолкнул меня в сторону, но сам спастись не успел,- бесцветным голосом закончила она.- Он умер почти мгновенно.
        - Генриетта, я не знаю, что сказать.- Она почувствовала, как он коснулся пальцами ее щеки, но не подняла головы, и он опустил руку.- Я ничего не знал, вы же подписываетесь как мисс Ноук,- мягко произнес он.
        - Я… я снова взяла девичью фамилию после похорон,- смущенно пояснила Генриетта. Ей было ужасно неловко от его сочувствия, но надо было достойно завершить объяснение.- Поэтому… я и не хожу на свидания,- тихо добавила она.- И предпочитаю собственное общество, свое и Мерфи.
        - Да, я понимаю…- Снова последовало молчание, на этот раз еще более долгое.- Вы, должно быть, очень его любили, Генриетта, и я прошу прощения, что заставил вас об этом говорить, когда вы все еще так тяжело переживаете случившееся.- Теперь он жестко контролировал свою интонацию.
        - Нет, все в порядке.- Нежность Джеда обжигала, как пламя, и щеки у нее горели от его жара.
        - Не все в порядке,- спокойно возразил он.- Обычно я не тороплюсь с выводами, знакомясь с людьми: в юности у меня был горький опыт подобной торопливости. Но с вами я вновь допустил эту ошибку и прошу прощения.
        Она подняла к Джеду бледное, ничего не выражающее лицо. Ей вдруг показалось, что будет неправильно, нечестно оставить все как есть. Но она не смогла сказать правду. Генриетта вдруг увидела перед собой человека, совсем не похожего на того чувственного, слегка насмешливого сердцееда, каким он был еще пять минут назад. Он явно замкнулся в себе, и, как ни безумно это звучало, глядя на его сочувствующее, ужасно привлекательное лицо, Генриетта всем существом ощутила холод одиночества.
        Позже, когда начали уходить первые гости, Джед наклонился к ней и негромко спросил:
        - Вы уезжаете в Лондон на Рождество? Наверное, ваша семья хотела бы вас повидать.
        - Я думала об этом.
        Она остановилась, пытаясь поделикатнее сформулировать мысль о том, что красивая квартира матери с ее бледно-лимонной мебелью и кремовыми коврами вряд ли подойдет для мирного празднования Рождества в компании с Мерфи, но Джед не дал ей договорить:
        - Но это связано с болезненными воспоминаниями? Я понимаю.
        Нет, ты не понимаешь. Генриетта смотрела на него не видя: глаза ей застилал туман отчаяния и раздражения.
        - Дело не в этом,- поспешно объяснила она.- Просто нам с Мерфи будет удобнее на мельнице. Он ведь крупный пес, а моя мать не в восторге от животных.
        - Ясно.- Видно было, что он не верит ни одному ее слову - это читалось на его хмуром лице.- Тогда, может быть, вы окажете мне честь, посетив рождественский обед в Фотрингем-Холле?- официально спросил он.
        Боже правый, он начал говорить с ней так, будто она состарилась на несколько десятков лет.
        - Нет, спасибо.- Она обойдется без жалости.- Я уже пообещала Мерфи длинную прогулку и поздний обед у камина с индейкой и жареным картофелем.
        - Звучит замечательно,- Неожиданно он на мгновение снова стал прежним Джедом и, улыбнувшись, добавил: - Если бы к нам в гости не собирались родственники со всех концов света, я бы с удовольствием присоединился к вам.
        А потом Генриетта покраснела до корней волос, когда он вдруг наклонился к самому ее уху и она ощутила его теплый мужской запах и почувствовала прикосновение шершавой кожи его подбородка.
        - Я ненавижу Рождество в Фотрингеме, но это связано с традицией, начавшейся задолго до моего рождения.
        - Но это ведь не значит, что ее надо продолжать бесконечно, правда?- прошептала Генриетта в ответ, с невыразимым волнением вдыхая аромат его дорогого одеколона.
        - Нет, наверное, не значит.- Джед выпрямился и взглянул на нее сверху вниз.- Просто я никогда не брал на себя труд что-либо менять. Вечеринки, обеды, коктейли… В Фотрингеме они точно такие же, как и везде.- Он пожал широкими плечами, и этот небрежный жест лишний раз подчеркнул его силу и мужественность. Задумчиво глядя на девушку, он закончил: - И это Рождество.
        - Когда я была маленькой - мне было, наверное, лет десять,- родители взяли нас с Дэвидом в Шотландию на Рождество, и мы целую неделю провели в коттедже посреди дикой природы,- медленно сказала Генриетта. Ей показалось, что она снова почувствовала запах морозного северного воздуха и пьянящий аромат хвои, опадающей с высоченных сосен, которые окружали их коттедж.- Мы с Дэвидом отлично провели время, играя в снегу и беззаботно резвясь. Отец тоже наслаждался каждой минутой отдыха - в отличие от матери.- Она слегка скривилась в ответ на внимательный взгляд Джеда.- Мать настоящий раб цивилизации и дня не может прожить без города.
        - А где ваш отец сейчас?
        - Он умер, когда мне было шестнадцать,- тихо ответила Генриетта.- Он был прекрасным человеком, но они с мамой так отличались друг от друга… Он любил огромные открытые пространства, а маму невозможно было вытащить на улицу, если погода не казалась ей идеальной. Странно, правда? Но они любили друг друга до самой его смерти.
        - Значит, у вас было счастливое детство?- Его голос звучал по-прежнему спокойно и ровно, но какой-то едва заметный оттенок в интонации заставил ее насторожиться.
        - Да, очень счастливое.- В кошмарные дни после смерти Мелвина она не раз благодарила за это Бога, зная, что надежный тыл не позволит ей окончательно потерять рассудок.- А у вас?- вдруг спросила она, не успев обдумать свои слова.
        - Нет, совсем нет.- Генриетта не верила своим глазам: его лицо как будто моментально скрылось под темной маской, похоронившей его мысли и чувства и добавившей льда в его голос.- Принести вам что-нибудь выпить, Генриетта?
        Он явно предупреждал, что не стоит развивать эту тему.
        - Да, если можно. Лимонад или что-нибудь в этом роде, пожалуйста.
        Она проводила его взглядом и вдруг ощутила прилив злости. Он заставил ее рассказать почти все о ее жизни, но стоило ей задать один-единственный вопрос, и ее тут же поставили на место! Какой же он нахал, первостатейный нахал! Мелвин действовал точно так же, пока совсем не запугал ее. Нет, когда Джед вернется, она прямо так ему и заявит.
        Знакомый голос вывел ее из задумчивости, и она увидела перед собой миссис Бейкер:
        - А вот и вы, милая. Мы с Гарольдом готовы ехать, если, конечно, вы не против. Или можем еще тут поболтаться, что скажете?
        - Нет-нет, я тоже готова,- поспешно заверила Генриетта.
        - Ну пойдемте за нашими пальто, раз так.- Маленькая женщина жизнерадостно улыбнулась.- А с мистером Джедом попрощаемся по дороге.
        Это ее вполне устраивало. Несколько формальных слов прощания станут отличным завершением этого ужасного вечера, и можно будет надеяться, что их пути вряд ли когда-либо снова пересекутся.
        Она только что вышла из гардеробной вслед за Бейкерами, когда низкий голос заставил ее остановиться.
        - Вы передумали насчет лимонада?- спокойно спросил Джед.- Уже уезжаете?
        - Да.- Она резко обернулась, заставив себя улыбнуться.- Миссис Бейкер собралась домой, мы как раз хотели с вами попрощаться.- И, не дав ему произнести ни слова, быстро позвала: - Миссис Бейкер! Мистер Винсент здесь.
        Супруги тут же вернулись, и миссис Бейкер рассыпалась в благодарностях, чему Генриетта была только рада. Теперь ей хотелось лишь одного: как можно скорее попасть домой, где ей надо будет хорошенько все обдумать.
        - Пойдем, Ида.
        Мистер Бейкер взял жену под руку и потянул к выходу. Генриетта, бросив на прощание: «До свидания, Джед, большое спасибо за вечер!», поспешила за ними не оглядываясь.
        И на этом бы все и закончилось, если бы аккумулятор в машине Бейкеров не выбрал именно этот вечер, чтобы сесть окончательно и бесповоротно.
        Сидя в безупречном «эскорте», глядя, как вокруг отъезжают все новые автомобили, и слушая рассуждения миссис Бейкер о пользе регулярного техосмотра, во время которых шея мистера Бейкера постепенно приобретала багровый оттенок, девушка надеялась, что следующий поворот ключа заставит мотор завестись. Но чуда не произошло.
        Она всего лишь раз обернулась назад - как раз вовремя, чтобы заметить силуэт Джеда в ярко освещенном дверном проеме и стройную фигуру блондинки, повисшей у него на плече. Генриетта так быстро отвернулась, что у нее хрустнули позвонки.
        За вечер у нее было время, чтобы поближе разглядеть блондинку и убедиться в ее ослепительной красоте: ее длинные бледно-золотистые волосы были уложены на затылке в сложный узел, а безупречная кожа и огромные серо-зеленые глаза выглядели просто идеально.
        В тот момент, когда мистер Бейкер уже готов был взорваться, со стороны дверцы водителя раздался негромкий стук в стекло и спокойный низкий голос произнес:
        - Мистер Бейкер, могу я чем-нибудь помочь?
        С чувством неотвратимости происходящего Генриетта повернула голову и увидела Джеда, а рядом с ним, крепко вцепившись в его руку, будто золотое изваяние, стояла блондинка.
        Этого только не хватало. Генриетта вышла вслед за Бейкерами из машины на свежий морозный воздух. Конец ее мечтам об изящном и бесповоротном исчезновении. А тут еще доведенный до крайности мистер Бейкер в незавуалированной форме дал понять жене, куда ей следует отправиться вместе со своими теориями. Генриетта с досадой заметила выражение брезгливого удивления на лице блондинки, которая рассматривала их словно насекомых под микроскопом. Когда та, все еще держась за руку Джеда, спросила: «Может, я смогу чем-нибудь помочь, Джед? Я сегодня приехала на "мерседесе"», Генриетта поняла, что даже не будет пытаться побороть накатившую на нее волну неприязни.
        - Не волнуйся, Анастасия,- просто ответил Джед.
        Анастасия? Ну конечно, разве у прекрасного видения могло быть обыкновенное имя?
        - Мистер и миссис Бейкер живут в городе, но мисс Ноук остановилась на «Мельнице монаха». Боюсь, полмили слякотной проселочной дороги не для «мерседеса». Я отвезу их на «рейнджровере»,- негромко продолжал Джед.- Но спасибо за участие.
        Джед и Снежная королева обсуждали их, словно посылки, которые необходимо доставить по назначению.
        Генриетта почувствовала раздражение.
        - Это совсем не обязательно.- Она попыталась взять себя в руки и заговорила с холодной решительностью: - Могу я воспользоваться телефоном и вызвать такси? Я уверена, мне не придется долго ждать.
        - Это совершенно исключено.- Ее раздражение разбилось о его спокойствие, как о каменную стену.- «рейнджровер» уже готов.- Джед указал на огромный, поблескивающий в темноте корпус машины. Рядом вытянулась обтекаемая красная
«феррари». Оба автомобиля, как догадалась Генриетта, принадлежали хозяину дома.- Так что меня это нисколько не затруднит,- уверенно закончил тот.
        - Конечно, затруднит.- Генриетта не собиралась сдаваться.- Уже час ночи, на улице холодно, да и вряд ли вам следует садиться за руль, когда так мало времени прошло после несчастного случая.
        Не стоило ей этого говорить. Жесткое лицо застыло, сощуренные глаза приобрели ледяной оттенок, а губы сложились в упрямую линию.
        - Я не инвалид, Генриетта,- спокойно сказал он,- и уже неделю вожу машину. Вы будете в полной безопасности.- Последнее предложение явно относилось не только к его водительским навыкам, и девушка отчаянно покраснела.
        Она уставилась на него, но он не отвел глаз.
        - Спасибо.- Генриетта смирилась - дальнейшие возражения могли привести только к скандалу.
        - Если ты уверен, что моя помощь не потребуется, то лучше я поеду домой, Джед,- сладким голосом пропела Анастасия, скользнув по Генриетте взглядом из-под накрашенных ресниц и тут же забыв о ней как о не представляющей опасности.- Не забудь, что папа ждет тебя завтра к ленчу, пока твои гости не начнут съезжаться.
        - Я помню. Но я уже говорил, что надо будет посмотреть, как пойдут дела. Фотрингем накануне Рождества - настоящий пчелиный улей, ты же знаешь.
        Джед говорил озабоченно, и блондинка на мгновение поджала свои мягкие, полные губы, но потом легко рассмеялась и нежно провела рукой с ярко-алыми ногтями по его груди:
        - Не волнуйся, дорогой, я приду и выручу тебя, ты же знаешь, что всегда можешь на меня положиться.
        Готова поспорить, что может. Эта красотка от него без ума, ясно как божий день, но что чувствует Джед? Его лицо оставалось бесстрастным, как и голос, когда он обернулся к своим гостям.
        - Вы извините меня? Я только провожу леди Филмор до машины.
        Леди Филмор. Так-так. Он скоро вернулся, и, когда они вчетвером шли по двору, Генриетта заметила, как сильно Джед хромает.
        - Вы уверены, что хорошо себя чувствуете?- спросила она с искренним волнением.
        - Я в порядке,- отрывисто бросил он, но, взглянув на ее лицо, добавил гораздо мягче: - Правда, не беспокойтесь. Она всегда болит в это время, после долгого дня, а «рейнджровер» едет практически самостоятельно.
        Они подошли к машине, Джед помог чете Бейкеров разместиться на заднем сиденье, а потом открыл переднюю дверцу для Генриетты, и она без лишних слов забралась внутрь.
        Автомобиль был бесстыдно роскошным, а мощный двигатель на четыре с половиной литра ожил от первого прикосновения водителя. Генриетта со сдержанной завистью вспомнила о своей миниатюрной «мини», заполнявшейся до отказа, стоило поместить в нее Мерфи, но в следующий момент она вдруг осознала, как близко от нее находится Джед, ощутила власть и силу, исходящие от его крупной фигуры, и что-то внутри у нее, дрогнув, заставило ее устремить взгляд на массивные дворники на переднем стекле.
        Всю дорогу миссис Бейкер никому не давала даже слово вставить, но, как только их с мужем высадили у порога их дома и Джед пообещал, что пригонит их машину, когда его механик разберется с неполадкой, атмосфера в салоне накалилась до предела.
        Выехав за пределы городка, они оказались в кромешной тьме; небо освещалось лишь тонким месяцем и мириадами мигающих звезд, словно толстое бархатное одеяло, закутавшее землю в угольно-черные тени.
        Когда тишина стала такой оглушающей, что Генриетта оказалась не в силах ее больше выносить, она заставила себя произнести:
        - Это был замечательный вечер, Джед. Насколько я поняла, вы каждый год организуете подобные мероприятия для жителей городка и своих друзей?
        - Да.- Односложный ответ не предполагал продолжения беседы, и Генриетта твердо решила не предпринимать больше усилий, чтобы разрядить наэлектризованную атмосферу.
        Уходя из дома, она оставила свет в нескольких окнах, чтобы не заблудиться в темноте по возвращении, и, когда машина плавно затормозила у крыльца, Генриетта приготовилась коротко поблагодарить Джеда за помощь и скрыться в дверях, но в этот момент он в очередной раз ее удивил.
        - Мне очень жаль, Генриетта. Черт, по-моему, я все время вам это говорю, да?- мягко произнес он, заглушая мотор, и они оказались в полной тишине.- И тем не менее это правда!
        - Вам жаль?- Она повернулась к нему, но различила в темноте лишь его профиль.- Я не понимаю,- осторожно сказала она.
        - Вы были со мной откровенны сегодня, и я это ценю…- (Нет-нет, не надо, чуть не закричала Генриетта, благодаря темноту, которая скрыла ее румянец.) - Но когда вы спросили о моем детстве… Просто это тема, которую я не обсуждаю,- бесстрастно проговорил он.
        - Да, я понимаю.- Она дрожала от напряжения и не знала, что сказать.
        - С детством и отрочеством у меня связано много неприятных воспоминаний,- продолжал Джед, и впервые у него в голосе прозвучала горечь.- Отчасти поэтому я предпочитаю проводить в Фотрингеме как можно меньше времени. Я вернулся в этот раз в ноябре, потому что закончил работу в Америке раньше, чем предполагал. Ну, и потом, Рождество и традиции, которые надо поддерживать… Мне показалось, будет проще приехать пораньше. И все-таки обстоятельства сложились не так, как я планировал.- Он повернулся к Генриетте и с суховатой улыбкой указал на свою ногу.
        - Да уж.- Она кивнула в знак согласия, но решительно не знала, что говорить дальше, и быстро начала шарить в сумочке в поисках ключа.- Мне пора идти, Мерфи будет волноваться…
        - Вы очень милы, знаете?- Теперь голос у него был хрипловатым, а темнота в салоне - теплой и обволакивающей. Он улыбался своей завораживающей улыбкой, от которой в уголках его глаз собирались мягкие лучики.
        Это надо остановить. Она знала, чего он хочет,- его желание дрожало между ними как живое существо, заставляя ее сердце биться сильнее, а кровь - бежать с удвоенной силой. Но это не должно произойти. Ей нельзя начинать отношения - серьезные или нет - ни с кем, и тем более с Джедом Винсентом. Он прожует ее и выплюнет, даже не заметив. Но в этот момент он наклонился к ней, хрипло прошептав ее имя.
        Генриетта задрожала, ощутив прикосновение его губ, и его теплый, чувственный аромат окружил ее, отравляя сознание. Он умел целовать, заботясь прежде всего об ее удовольствии. Но Мелвин тоже умел целовать и поначалу так же околдовал ее нежностью.
        Эта мысль пришла ниоткуда, но поразила Генриетту с такой силой, что девушка отшатнулась и прижалась к дверце машины. От неожиданности Джед зарычал: «Какого…»
        - Извините, правда, но я не хочу.- Она рванула на себя дверную ручку и почти выпала наружу, с трудом удержавшись на ногах.
        - Генриетта, Бога ради, послушай…- Он вышел из машины вслед за ней.- Я не собираюсь делать тебе больно или принуждать к чему-то, что тебе не нравится. Это был просто прощальный поцелуй.
        - Не нужны мне прощальные поцелуи, разве не видно?- задыхаясь, ответила она, отчаянно борясь с приступом паники.- Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое, вот и все! Я приехала на мельницу, чтобы быть в одиночестве!
        - Хорошо-хорошо.- Джед выставил перед собой руки и отступил на шаг.- Я все понял.
        - Я серьезно.- Она видела перед собой не Джеда Винсента, а высокого, ослепительно красивого мужчину с длинными волосами и сверкающими глазами; глазами, которые могли превращаться в острое, как бритва, оружие, обладающее силой ввергать ее в панический ужас. Мелвин был подобен ртути - изменчивый, блестящий и взрывоопасный гений, чьи капризы несли в себе темную, разрушающую, но колдовскую и гипнотизирующую энергию. И меньше всего Генриетте хотелось снова с кем-то сблизиться, даже на расстояние поцелуя. Если крепко держать оборону и широко раскрыть глаза, то можно избежать боли. Все действительно очень просто.
        - Я знаю, что вы говорите серьезно, Генриетта.- Лицо Джеда не выражало ничего, кроме космического холода.
        - Моя жизнь меня вполне устраивает,- дрожащим голосом сказала Генриетта, отступая к тяжелой дубовой двери.- У меня есть работа и Мерфи, и больше мне ничего не надо. Спасибо за вечер,- добавила она, лихорадочно шаря ключом в замочной скважине. Наконец ей удалось открыть дверь.- Спокойной ночи.
        Она так и не узнала, ответил он или нет, потому что уже вбежала в маленькую, облицованную камнем прихожую и захлопнула за собой дверь. Мерфи прыгал вокруг нее, в восторге приветствуя хозяйку, но она, бессильно прислонившись к деревянной двери, не чувствовала ничего, кроме бешеного стука собственного сердца.
        - О, Мерфи…- простонала она, и гигантская овчарка насторожила уши, а потом и сама тихонько завыла.- Почему я вела себя так, глупо? Отбивалась, как разъяренная девственница, сражающаяся за свою честь… Я ведь была замужем, и он это знает…
        Тяжелый вздох Мерфи выражал сочувствие, понимание и полное бессилие.
        - Что ж, вот и все.- Она смотрела в преданные собачьи глаза, безнадежно качая головой.- Я ненавижу мужчин, Мерфи,- проговорила она, будто споря сама с собой. - Нет, правда, я их всех ненавижу.- А потом Генриетта отправилась на кухню и занялась приготовлением подстилки для Мерфи, не забыв снабдить его на ночь большим печеньем в виде косточки.
        ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
        Погода на Новый год стояла очень мягкая, и весна пришла рано, наполнив воздух благоуханием цветущих деревьев, ароматом примул и легкой снежной поземкой. В апреле ожила река, и все это вместе представляло собой отличный фон для пейзажей Генриетты.
        Ее студия располагалась в пристройке к мельнице. Огромные окна, протянувшиеся вдоль стены, делали флигель идеальным местом для рисования. Генриетта распорядилась о доставке электрического гончарного круга, запаса глины и гипса и печи для обжига. Ей очень, очень повезло. Так думала Генриетта свежим апрельским утром, стоя у огромного окна и глядя на луга с белыми овцами вдалеке, казавшимися крошечными белыми точками. Вокруг мельницы вся земля была усеяна цветами, и Генриетта, гуляя по полю с холстом и красками в руках, часто ощущала себя дамой эпохи короля Эдуарда.
        Да, ей повезло. Она резко кивнула головой при этой мысли. И ей дела нет до того, что Джед Винсент с самого Рождества не навещал мельницу. Абсолютно. Ни капельки.
        Она обернулась и посмотрела на сумку и чемодан, притулившиеся возле двери. Ее керамика и картины уже перекочевали в Лондон благодаря брату, который прислал за ними свой грузовик, и теперь на выставке ее работ, начинавшейся на следующий день, не хватало только ее собственного присутствия. Дэвид предоставил в ее распоряжение крохотную комнатушку у себя дома. Конечно, нелегко будет разместиться там вместе с Мерфи, но семья брата обожает гигантскую овчарку, так что дети и Сара, жена Дэвида, составят собаке компанию, пока Генриетта будет занята на выставке.
        - Пойдем, Мерфи, пора в путь.- Девушка погладила бархатные уши, подобрала сумку и чемодан и вдвоем с овчаркой направилась к выходу.
        По дороге в Лондон с ней не приключилось Ничего примечательного, а в городе, заехав ненадолго в галерею, пока Мерфи терпеливо ждал в машине, она сразу отправилась к Дэвиду домой. Там трое маленьких племянников и племянница Генриетты обласкали Мерфи, а когда Дэвид вернулся с работы, все они, включая пса, ели вареный картофель с чили.
        На следующий день идиллия кончилась. При мысли о предстоящей выставке нервы у Генриетты натянулись как струна, и в состоянии, близком к истерике, она села после завтрака в элегантный «ягуар» брата.
        - Выглядишь потрясающе.- Дэвид припарковал автомобиль на крошечной стоянке и остановился на секунду, сжав руку девушки.- Ты их поразишь в самое сердце, сестренка!- Они будут смотреть на мою работу, а не на меня,- улыбнулась в ответ Генриетта, как будто не она провела два часа перед зеркалом, отметая один за другим привезенные с собой туалеты и выбрав наконец травянисто-зеленое платье и пиджак того же цвета. В дополнение были надеты изящные туфли на высоком каблуке с тесемками вокруг щиколоток. Крупные золотые кольца в ушах, скромный, но изысканный шиньон на голове и несколько симпатичных локонов вокруг лица - и она выглядела точно так, как должна выглядеть молодая, преуспевающая городская жительница. А это было исключительно важно для того, чтобы установить постоянные связи с клиентами.
        На открытие выставки допускались только приглашенные, следующие три дня предназначались для свободного доступа. Сразу после одиннадцати в галерею начали стекаться гости. К ленчу, когда напитки и закуски стали исчезать с заметной скоростью, Дэвид заметил - впрочем, очень осторожно,- что все идет как нельзя лучше, и радость, которую доставили Генриетте эти слова, еще не успела растаять, когда кто-то за ее спиной произнес низким голосом:
        - Отшельнический образ жизни себя оправдывает, если потом ваши работы раскупаются.
        - Джед?- Она резко обернулась, раскрыв рот от изумления и чувствуя, что сердце отчаянно пытается выскочить из грудной клетки.
        - Здравствуйте, Генриетта.- Жесткое, но удивительно привлекательное лицо у него было в точности таким, каким девушка рисовала его себе в воображении чаще, чем ей бы хоте лось, а черные волосы стали несколько длин нее, усиливая сходство с Мелвином. И все-таки они с Мелвином совсем разные. Мелвин - классический красавец с внешностью киногероя, а суровые черты лица Джеда никто не решился бы назвать красивыми. Тем не менее сущность у них одинаковая…
        Она поняла, что все еще смотрит на него с открытым ртом, и поспешно изобразила немного натянутую улыбку.
        - Что же вы здесь делаете, Джед? Вы… получили приглашение?- Голос предательски задрожал.
        - А я похож на человека, который будет ломиться в закрытую дверь?
        Он действительно был на него похож, и это так ясно читалось на лице у Генриетты, что Джед от души расхохотался, укоризненно покачав головой.
        - Генриетта Ноук, вы меня сведете в могилу! Да, моя недоверчивая фея, у меня есть приглашение.
        - Но как?..- Она запнулась на мгновение и закончила гораздо суше: - По-моему, вы не из тех, кто интересуется подобными вещами.
        - Вы правы,- серьезно согласился он.- Меня интересует художник, а это ведь совсем другое дело, правда?
        Генриетта вспыхнула. Так его интересует художник? И именно поэтому о нем не было ни слуху ни духу с того постыдного, более чем постыдного, вечера накануне Рождества?
        Как будто отвечая на ее невысказанную мысль, он продолжал:
        - Сразу после Рождества мне пришлось срочно вылететь в Штаты: одна сделка, которая, как казалось, была благополучно завершена ко всеобщему удовольствию, сорвалась, и последствия были ужасны.
        - И вам понадобились три месяца и две недели, чтобы с ними разобраться?- Она запнулась, но было уже поздно. Глаза у Джеда на миг расширились, а потом снова прищурились, задумчиво изучая ее покрасневшее лицо.
        - Вы считали дни?- протянул он удовлетворенно, слегка приподняв черные брови.
        - Вот еще!- выпалила Генриетта, ощетинившись.- Я просто люблю, когда люди говорят искренне. И вообще, как вы узнали о моей выставке?
        - Рональд мне сказал,- с притворной небрежностью бросил Джед.- Надеюсь, в этом нет ничего противозаконного? Вы ведь не делали из этого тайны?
        - Конечно, не делала.
        Рональд занимался установкой сигнализации на мельнице, и Генриетта часто приглашала его на чай с домашним тортом. Она вполне могла рассказать ему про выставку, хотя и не помнила, когда это произошло.
        - Я сказал Рональду, что дела задержат меня в этих краях на большую часть недели, и он любезно достал для меня приглашение.- В тоне Джеда сквозила неподдельная искренность.- Никакого коварства, все предельно честно, как видите.
        Ничего она не видела, когда дело касалось этого человека. Он приехал, и все тут. Ей оставалось только попытаться выйти из положения с наименьшими потерями и надеяться, что у него хватит совести уйти пораньше.
        Не хватило.
        Мать Генриетты присоединилась к ним после ленча. Дэвид, узнав, что Джед - владелец мельницы, где обитает Генриетта, тут же представил его Сандре Ноук, и глаза у той радостно засветились. Генриетта мысленно застонала: ее мать вполне способна заговорить Джеда до того, что он и сам не заметит, как потратит несколько сотен.
        Сандра Ноук сразу увела его в укромный уголок, где стояли мягкие кресла и столик для чаепитий, и Генриетта видела, что перед ними, как по волшебству, появились тарелки с едой и бутылка лучшего вина, которое мать предназначала только для избранных клиентов. Генриетта дрожала от плохого предчувствия. Что там рассказывает мать? А о чем он спрашивает? Ведь Джед сам признался, что нисколько не интересуется ее искусством, так о чем же они так долго говорят?
        - Дорогая, он просто великолепен!- До закрытия выставки оставалось пятнадцать минут, когда Сандра отпустила наконец Джеда. Она тут же подошла к дочери и тоном сообщницы зашептала ей в ухо: - Почему же ты никогда о нем не рассказывала? Он ведь с ума по тебе сходит!
        - С чего ты взяла?- Генриетта бросила на мать сердитый взгляд.- Я его едва знаю, поэтому и не рассказывала.
        - Хм!- Сандра Ноук была мастером многозначительных восклицаний, и теперь, слегка приподняв выщипанные брови, она добавила: - Он купил четыре картины «Времен года», ты в курсе?
        - Не может быть!- Генриетта даже не знала, радоваться ей или нет.- Ну, Джед ведь владелец «Мельницы монаха». Может, для него это выгодное вложение денег?- неуверенно произнесла она.
        - Наверняка.- Голос матери прозвучал сухо.- Пойди попрощайся с ним, Хен. С его стороны было очень мило сюда прийти.
        Да уж, разумеется. Генриетта глубоко вздохнула и пошла к Джеду.
        - Мне особенно нравится зимний пейзаж.- Он рассматривал картины и не взглянул в ее сторону, хотя явно заметил ее приближение.- Небо просто прекрасно! Этот белый отсвет на серебряном фоне - удачная находка.
        - Спасибо.- Она и сама отдавала предпочтение зимней картине, и именно по той же самой причине.- Но я надеюсь, моя мать не очень давила на вас. Она может быть невероятно настойчивой, когда нападет на след, и не умеет смиряться с отказом. Вы не должны…
        - Генриетта, я от них в восторге!- Он перебил ее срывающуюся речь непререкаемым тоном и посмотрел на нее сверху вниз.- Хотя вы и невысокого мнения обо мне, я все же не лишен некоторых зачатков вкуса, которые позволяют мне по мере сил ценить искусство во всех его проявлениях,- сухо произнес он.
        Вот опять, он опять это делает - выворачивает ее слова наизнанку.
        - Кое-что из вашей керамики тоже весьма оригинально.- Он повел ее за собой по залу, крепко держа под руку. Они двигались от одного изделия к другому, и Генриетта с упоением рассказывала о своем искусстве, но через несколько минут заметила на лице у своего спутника улыбку.
        - Что случилось?- Она настороженно взглянула на него - Мелвин в свое время мастерски умел заставить ее почувствовать себя полной дурой.
        - Ничего,- поспешно заверил ее Джед.- Просто вы так увлеченно говорите о своей работе… даже страстно. Кажется невероятным, что вы можете продавать свои произведения,- мягко произнес он.
        Ее серьезные карие глаза внимательно наблюдали за ним еще несколько секунд, и Джед от волнения затаил дыхание, но потом девушка расслабилась и признала:
        - Это очень трудно. Они становятся частью меня, почти как дети. Есть пара вещей, которые я так и не решилась отдать.
        Раньше таких вещей было больше чем пара, но в ту злосчастную ночь Мелвин уничтожил большинство из них в припадке яростной ревности и даже разорвал на клочки ее любимую картину, написанную со старой фотографии отца. Она не сразу поняла, что муж ревновал ее и к творчеству. Разумеется, он не завидовал ее таланту: его собственная одаренность превосходила ее способности, как парящий в небесах орел затмевает обычного скворца. Просто Мелвин хотел, чтобы в мыслях Генриетты не было места ни для чего другого, кроме него самого.
        Она вдруг заметила, что Джед смотрит на нее как-то странно, и добавила с напускной веселостью:
        - Но жизнь заставит. Ничего не поделаешь, приходится зарабатывать.
        - Что ж, если все ваши работы так же хороши, то покупатели скоро станут обивать порог вашего дома.
        - Сомневаюсь.
        В ее голосе явно слышалось недоверие, и Джеда охватило отчаяние. Чего он вообще старается? Она не принадлежит к его типу женщин, с этой ее манерой смотреть испуганными, широко распахнутыми глазами и поведением недотроги. Она все еще влюблена в своего мертвого мужа; что ж, это к лучшему - меньше всего Джеду хотелось рисковать своими чувствами. В какой бы то ни было форме.
        - Не сомневайтесь.- Он сделал шаг в ее сторону, голос у него стал низким и спокойным.- Первое, что вы должны уяснить себе в этом мире, где человек человеку волк,- это что вы лучше всех. Только так можно добраться до вершины.
        - Мне кажется, что добраться до вершины не так уж важно.- Она воинственно задрала подбородок, чувствуя, как что-то неприятно сжимается в груди и мешает дышать.
        - Тогда и не доберетесь,- просто сказал он, слегка приподняв бровь.
        - Очень может быть.- Генриетта даже слегка усмехнулась: кажется, роли переменились и теперь она хозяйка положения.- Где бы я ни оказалась, я буду получать от этого удовольствие. А вы можете так про себя сказать?- не удержалась она.
        - Я?- Она задела его за живое. Твердые, чувственные губы плотно сжались, а глаза сузились до ослепительно голубых щелок.- Мы говорим не обо мне.
        - Так давайте поговорим о вас.- Она нежно улыбнулась.
        - Хорошо, тогда за обедом,- моментально согласился он.
        Вся нежность тут же испарилась.
        - Это вряд ли.- Генриетта совершила ошибку, опустив взгляд, который тут же уперся в раскрытый ворот синей рубашки, а точнее - в завиток черных волос, видневшийся в вырезе. Джед пришел на выставку в галстуке, Генриетта точно помнила, но во время беседы с матерью галстук куда-то исчез, а вместе с ним и некоторая доля утонченности. Он был бы страстным любовником. Мысль, возникшая ниоткуда, отозвалась теплотой, разлившейся где-то внизу живота.
        - Генриетта, вы не можете постоянно находиться в заточении,- мягкий голос Джеда вывел ее из задумчивости.- Вокруг вас - огромный мир, и рано или поздно вам придется снова встать на ноги и начать жить.
        - Вы утверждаете, что я не живу, только потому, что я отказалась с вами пообедать?
        - Видимо, да.- Он протянул руку и взял девушку за подбородок, вынуждая ее поднять голову и посмотреть ему в лицо.- А есть еще причины?- Их предостаточно, между прочим, и…- Я здесь один, в огромном городе, провожу бесконечные вечера в пустых, бездушных стенах отеля, а вы отказываете мне в своем обществе,- грустно продолжал он, как будто Генриетта ничего не сказала.- Вы ведь не злой и не скупой человек, уж в этом я уверен, значит, только страх мешает вам принять абсолютно бескорыстное предложение от друга.
        - Страх?- Генриетта ушам своим не верила.- И с каких это пор вы стали моим другом?- нелюбезно добавила она.
        - Разве я не друг?- Он удивленно изогнул бровь.- Вы меня воспринимаете не как друга, Генриетта? Тогда… как именно?
        - Я вас вообще никак не воспринимаю,- немного нелогично возразила она,- и уж точно не боюсь.- Она ощутила слабый укол совести, но отмахнулась от него.- Просто я остановилась в доме у брата, и было бы невежливо принять ваше приглашение, когда Дэвид ждет меня к ужину. Я так редко вижу его детей, да и Мерфи ждет…
        Она вдруг замолчала. Перед кем она оправдывается? Она не обязана ничего ему объяснять. Надо успокоиться и взять себя в руки.
        - Кажется, я слышал свое имя!
        Дэвид подошел незаметно, но когда он обнял ее за талию, она почувствовала, что в жизни никому еще не была так рада.
        - Я пригласил Генриетту со мной пообедать, но она объяснила, что дети будут разочарованы, если она не появится, дома,- спокойно сказал Джед.- И Мерфи тоже. - Он хладнокровно взирал на красные щеки Генриетты.
        - Она права.- (Ее любовь к Дэвиду возросла в несколько раз.) - Но ничто не мешает вам присоединиться к нашей компании, если, конечно, вы не против небольшого бедлама,- весело закончил тот.
        Нет, иногда она его просто ненавидит…
        - Мне не хотелось бы беспокоить вашу жену…
        Это была обычная вежливость, поэтому, когда Дэвид заявил, что Сара привыкла, что к ним постоянно кто-то заглядывает, Генриетта поняла, что возражать бесполезно.
        - Хен.- Дэвид толкнул ее локтем в бок.
        - Да,- девушка выдавила из себя улыбку,- Сара не будет возражать.
        - Тогда я с удовольствием приду.- Джед одарил их улыбкой, которую, как уже могла убедиться Генриетта, он приберегал для особых случаев; и в этот раз в ее рекламно-белоснежной ослепительности чувствовалось удовлетворение от одержанной победы.
        - Давайте я напишу вам адрес.- Будь Дэвид собакой, он бы отчаянно завилял хвостом.- Это самое малое, что мы можем для вас сделать, ведь вы были так щедры сегодня, да и кто бы мог подумать, что здесь объявится хозяин той самой мельницы? - радостно говорил он.
        Действительно, кто бы мог подумать?- повторила про себя Генриетта. Кто?..
        - Я получил истинное наслаждение,- довольно промурлыкал Джед.- Раньше я не видел работ Генриетты, но они великолепны; в ней скрыт настоящий талант. Надеюсь в будущем открыть для себя еще больше,- добавил он невинно.
        - Что ж, мы рады видеть вас в галерее в любое время,- искренне заверил его Дэвид. - В нашей экспозиции всегда присутствуют работы Генриетты, и в последнее время она очень хорошо продается.
        - Я обязательно еще что-нибудь куплю,- с серьезным видом кивнул Джед.
        - Тогда около восьми?- Дэвид бросил взгляд на дверь.- Значит, увидимся позже. Мне еще надо поймать миссис де Фишель, пока она не ушла: эта дама - хозяйка сети магазинов в Уэст-Энде…- И он помчался вслед за старушкой с розовыми волосами, в туалете от Диора и бриллиантах, с белым пуделем под мышкой.
        - Не знаю, зачем она пришла.- Генриетта проводила взглядом брата, и Джед посмотрел туда же.- Ее никогда не интересовало мое направление, ее конек, скорее, скульптуры и модерн. Она обожала произведения Мелвина…- Девушка запнулась.
        - Он был художником?- негромко спросил Джед.
        - Скульптором. Очень талантливым,- бесстрастно проговорила Генриетта. Талантливым и неуравновешенным. Но, может быть, все гении находятся на волоске от сумасшествия? Эта мысль не раз посещала ее после смерти мужа.
        - Невозможно жить только прошлым, Генриетта.- Голос Джеда заставил ее посмотреть ему в глаза.- Вы живы, а он мертв,- продолжал тот более прямолинейно, чем хотел. - Рано или поздно вам придется взять себя в руки и идти дальше.
        - Я знаю.- Ее раздражала легкость, с которой Джед рассуждал на эту тему. Что он знает о том, каким кошмаром был ее брак?
        - Правда? В самом деле?- настаивал он.
        - Да.- Она вызывающе вздернула подбородок.
        - Тогда почему той ночью вы сказали, что хотите остаться в одиночестве?- хрипло спросил Джед.
        - Потому что так и было - так и есть.- Она испугалась своей оплошности, и голос у нее стал резким.- Я точно знаю, чего хочу от жизни,- сухо сказала она.
        Джед тихо вздохнул и позволил разуму уступить инстинктам: взяв девушку за руки, он привлек ее к себе.
        - Я вам не верю,- мягко сказал он, чувствуя, как она задрожала при прикосновении к его телу.- Вы можете так думать, но вы обманываете себя, Генриетта. В жизни есть столько всего, помимо ваших горшков, картин и отшельнического существования. - Он наклонил голову и на мгновение коснулся губами ее губ, а потом отпустил ее руки и направился к выходу, ни разу не обернувшись.
        Генриетта еще долго дрожала после его ухода.
        Джед - поистине харизматическая личность. Он обладал особым магнетизмом, который только подчеркивали его высокий рост и ярко выраженная мужественность.
        - Ох…- Она прислонилась к стене и слегка застонала, плотнее зажмуривая глаза. Если бы ей никогда не уезжать в Хартфордшир, не селиться на мельнице и если бы только Джед не появился в ее жизни! Она до сих пор не могла понять, каким образом вышло так, что этим вечером он ужинает у них дома.
        ГЛАВА ПЯТАЯ
        - Это был чудесный ужин, Сара.- Джед откинулся на спинку стула и улыбнулся жене Дэвида той самой улыбкой. Он их всех покорил, беспомощно думала Генриетта.
        Ее невестка, проницательная, умная, искренняя невестка, стала мягче глины в его руках. Даже дети были от него в восторге и с удовольствием с ним общались, пока их не отправили спать.
        Только Мерфи не поддался обману. Огромный пес, положив голову на передние лапы, охранял порог и, не мигая, смотрел на Джеда. Когда взрослые переместились в столовую, чтобы поужинать, Мерфи бесшумно последовал за ними и снова устроился в дверях, отказываясь уйти.
        Он меня охраняет, подумала Генриетта, почувствовав прилив нежности к верному животному. Его не проведешь обаятельным поведением и разговорами о дружбе.
        Генриетта неожиданно заметила, что Джед смотрит на нее в упор, и постаралась придать лицу беззаботное выражение.
        - Сара замечательный кулинар. Дэвиду безумно повезло,- сказала она, заставив себя широко улыбнуться.
        - Знаю,- довольно подтвердил Дэвид, похлопав себя по животу, но Сара уже махала ему рукой, призывая на кухню.
        - Я помогу тебе с посудой.- Генриетта почти поднялась со стула.
        - Ни за что.- Иногда Сара говорила совершенно серьезно.- Побеседуйте тут с Джедом, пока мы загрузим тарелки в посудомойку и немного приберемся. Минут через двадцать будем пить кофе. Идите в гостиную, там окна выходят прямо в сад, а вечер такой прелестный!
        Все будто сговорились против нее. Генриетта бросила взгляд на самодовольное лицо Джеда и признала свое поражение.
        - Сколько они уже женаты?- Вопреки ожиданиям Генриетты, Джед не спешил воспользоваться создавшимся преимуществом. Он только слегка приподнял брови, увидев, что она устроилась на стуле, а не на мягком, обитом плюшем диване.
        - Десять лет. Дэвид женился, когда ему было восемнадцать, а Саре - семнадцать,- осторожно ответила Генриетта.
        - Так рано.- Он едва заметно нахмурился, но тут же спокойно добавил: - Они, наверное, были абсолютно уверены в своих чувствах, чтобы взять на себя такую ответственность.
        - Да, вероятно.- Генриетта решила поставить точку в этом разговоре.- Все получилось просто прекрасно, они по-прежнему влюблены друг в друга, как и до свадьбы.
        - Исключение, которое подтверждает правило,- сухо заметил Джед.
        - Немного цинично звучит,- начала было Генриетта и тут же сама себя остановила. Если Джед не верит в любовь до гроба, ей ли его не понять.
        - Может быть,- медленно кивнул тот.- Давайте посидим на свежем воздухе, если вы не против? Я обожаю это время суток.
        В его словах девушке почудился вызов, и она его приняла.
        - Давайте, только скоро будет готов кофе.
        - Тогда мы вернемся.- Он сказал это мягко, будто успокаивая капризного ребенка, и Генриетта ощутила прилив ярости. Он думает, что она нервничает, оставшись с ним один на один? Думай что хочешь, Джед Винсент, мысленно сказала она, следуя за ним в сумерки, напоенные теплом и ароматом летнего вечера.
        На лужайке была только одна деревянная скамейка, на которую Джед и предложил Генриетте присесть. Когда он опустился рядом с ней, сердце у девушки забилось быстрее - она ощутила прикосновение его бедра к своему. От Джеда пахло тем же одеколоном, который понравился Генриетте еще раньше; едва уловимый лимонный аромат, смешиваясь с естественным запахом загорелой кожи, заставил девушку затаить дыхание, и мышцы ее живота невольно сжались, когда ее сосед вытянул руку вдоль спинки скамейки, придвигаясь ближе.
        - Очень мило,- спокойно пробормотал он.- В доме было немного душно, вам не показалось?
        Откуда она знает, что ей показалось?
        - Вы были правы, назвав меня циником,- после продолжительной, наэлектризованной паузы произнес Джед.- Но ведь это вовсе не так ужасно, как вы считаете?- мягко спросил он.
        - Я? Я… я не знаю.- Она действительно ничего не знала, когда аромат его тела обволакивал ее сознание.
        - Я думаю, цинизм - это синоним осведомленности,- невозмутимо продолжал Джед,- а это может случиться в любом возрасте, в зависимости от обстоятельств.
        - С вами это произошло рано.- Это было скорее утверждение, чем вопрос, но Джед охотно кивнул.
        - Моя мать умерла, когда я родился,- бесстрастно заговорил он.- Я был единственным ребенком, так что детство мое прошло в некоторой изоляции. Отец так больше и не женился, хотя у него не раз завязывались… отношения, которые обычно продолжались не дольше нескольких месяцев. Он не очень хорошо умел общаться - вернее, вообще не умел,- но мы неплохо ладили, по крайней мере внешне. Наверное, потому, что он часто отсутствовал. А потом мне исполнилось восемнадцать.
        За этим скупым рассказом явно скрывались далекие глубокие переживания. Генриетта чувствовала, что Джед, скорее всего, никогда раньше не распространялся на эту тему.
        Она спросила совсем тихо:
        - И что тогда случилось?
        - Я познакомился с девушкой.- Он грустно улыбнулся.- Любовь на всю жизнь - знаете, как это бывает в восемнадцать лет. Я встретил ее в первый же день учебы в университете, и она приехала ко мне домой на Рождество, после того как я рассказал отцу, что мы безумно влюблены друг в друга.
        - И она не понравилась вашему отцу?
        Вероятно, отец Джеда очень настороженно относился к любовным связям сына, зная, что женщин будет привлекать как сам Джед, так и власть и богатство семьи Винсент.
        - О, она ему понравилась.- Что-то в его голосе заставило Генриетту повернуть к нему голову, но она увидела лишь жесткий профиль.- Очень понравилась.
        - Вы хотите сказать…- Генриетта не знала, как продолжить фразу.
        - А ей понравилось то, что он мог ей купить,- хрипло произнес Джед.- Думаю, отец использовал ее, чтобы на практике доказать мне: все имеют свою цену. Я отлично усвоил этот урок.
        - Я не верю, что… что всех можно купить,- поспешно возразила Генриетта. Рассказ привел ее в ужас. Отец - отец! - демонстративно и хладнокровно украл у сына его первую возлюбленную, так сказать в воспитательных целях.
        Джед пожал плечами, его спокойный голос ничем не выдал эмоций:
        - Как я и сказал, всегда есть исключения, подтверждающие правило.
        - И сколько… это продолжалось?- рискнула спросить Генриетта.
        - Несколько месяцев, романы моего отца никогда не тянулись дольше. Он откупился от нее спортивной машиной и парой других безделушек, так что расстались они, насколько мне известно, довольно мирно. В разгар романа она жила в Фотрингеме, а потом исчезла. Один друг рассказал мне, что она перешла в другой университет. Она умела выживать,- закончил он, и в его интонации прорвалась горечь.
        Так вот почему он не любит бывать в Фотрингеме. Дом будит в нем воспоминания, от которых он предпочел бы избавиться.
        - Вы говорили о ней с отцом, когда она уехала?
        - Нет.- Джед бросил на нее холодный, непримиримый взгляд.- С того Рождества в Фотрингеме и до дня его смерти мы общались только по телефону. Он ни разу не предложил встретиться, чтобы все мне объяснить, а я не настаивал.
        Зачем, зачем он ей все это рассказал? Она не хотела воспринимать его как ранимого человека из плоти и крови, которому может быть больно и плохо. Это опасно, очень опасно.
        - Мне очень жаль, Джед.- И ей действительно было от всего сердца его жаль.
        - Сам не знаю, зачем я вам все рассказал.- В его угрюмом голосе ей послышалось удивление, и девушка почувствовала, что он говорит правду, отчего ее собственная растерянность только усилилась.
        - Может… просто настало время с кем-то поговорить?- неуверенно предположила она и, встретившись с ним взглядом, прошептала: - Джед, не надо…
        Этот поцелуй был совсем не похож на предыдущий, тот, много недель тому назад. Джед прижимал ее, и сила, дикая и необузданная сила его объятий кружила девушке голову, наполняя все ее существо сумасшедшими ощущениями. Она чувствовала, как он дрожит, и неожиданно это вызвало в ней примитивный отклик. Генриетта с ликованием отдалась его пьянящей силе, ее самообладание исчезло без следа.
        Джед отпустил ее так же неожиданно, как и поцеловал. Тяжело дыша, он поднялся на ноги и проговорил срывающимся голосом:
        - Лучше вернуться в дом, Генриетта.
        - Да…- Она не могла пошевелиться, голова кружилась, колени подгибались. Это было унизительно, стыдно, но она ничего не могла с собой поделать.
        - Боюсь, твой брат и его жена не пришли бы в восторг, увидев нас лежащими под цветущими яблонями,- мягко заметил Джед, повернувшись к Генриетте, и она увидела, как блеснули в темноте его голубые глаза.
        - Вряд ли что-то подобное могло произойти,- с трудом выговорила она.
        - Да?- Он пронзил ее взглядом.- Даже не знаю, обрадоваться мне или обидеться. Вы действительно верите, что я смог бы остановиться?- Он лукаво приподнял бровь. Генриетта смотрела на него, не двигаясь. Что-то он больно развеселился.
        - Я не имела в виду, что вы сможете остановиться,- железным тоном произнесла она, и кровь отхлынула от ее щек, делая их белее бумаги. Неужели Джед всех женщин целует так! Эта мысль ранила ее сильнее, чем она могла бы предположить, и окончательно уничтожила зародившуюся после его признания нежность.
        - Очень любопытно! И что же тогда…
        - И вы ошибаетесь,- перебила она его, не успев справиться с болью и стыдом.- Между цинизмом и осведомленностью огромная разница. Первое - результат пережитого унижения, а второе - просто синоним мудрости. И это совершенно разные вещи.
        - Вы так думаете?- спокойно произнес он, однако Генриетта знала, что он злится, но ей было все равно. По крайней мере, она останется честной до конца. А если ему надо, чтобы кто-то гладил его по головке и говорил только приятное, пусть лучше позовет одну из своих подружек.
        - Хен, ты здесь?
        Вслед за голосом Сары послышался тихий звон кофейных чашек, и в дверном проеме появились Дэвид и его жена.
        - Мы уже идем.- Джед пришел в себя быстрее, чем Генриетта, и его ответ прозвучал совершенно спокойно.- Мы с Генриеттой просто решили подышать свежим воздухом, а здесь такой восхитительный аромат. Там, под окнами, кажется, растут лекарственные травы?
        Они шли к дому, и, пока Сара увлеченно рассказывала Джеду о травах, которыми очень гордилась, Генриетта исподтишка за ними наблюдала. Только что его сердце билось как кузнечный молот и он так сильно прижимал ее к себе, что она чувствовала каждый сантиметр его сильного тела. Он был возбужден, и он се хотел. А до этого, говоря о своем детстве и предательстве отца, был совсем другим Джедом Винсентом и будил в ней совсем иные чувства.
        А теперь? Теперь это снова был человек, которого знали все,- спокойный, обаятельный, богатый бизнесмен и землевладелец, уверенный в своем настоящем и будущем.
        Джед остался еще на час, и все, кроме Генриетты, получили огромное удовольствие от общения с ним. Когда же он наконец встал, чтобы уйти, Генриетта вскочила со своего места так проворно, что это не ускользнуло от внимания Сары и Дэвида. Сара заговорщически ей улыбнулась и слегка кивнула.
        - Ты проводишь Джеда, Хен, правда? А мы с Дэвидом пока отнесем посуду на кухню.
        Ох, они решили, будто ей хочется остаться с ним наедине. Генриетта буквально вытолкала Джеда из комнаты, надеясь, что он быстро уйдет и она сможет вернуться на кухню и хоть немного привести свои мысли в порядок.
        - Успокойтесь.- Он откровенно развлекался, глядя на нее.
        - Что?- Голос прозвучал слишком резко, и Генриетта попыталась сбавить тон: - Не понимаю, о чем вы.
        - Милая, вы как кошка на раскаленной крыше.- Он прислонился к косяку, как будто собирался обосноваться там надолго, и Генриетта ощутила нарастающее отчаяние.
        - Неправда.- Она метнула на него злобный взгляд.- Просто…
        - Да-да!- Он скрестил руки на груди.- Так в чем дело?
        - Они подумали…
        - Да, и что же они подумали?- спокойно спросил он.
        Он же смеется над ней, лихорадочно размышляла девушка, у него на лице это написано. Он прекрасно знает, что она чувствует.
        - Они подумали, что мы… заинтересовались друг другом,- наконец выговорила она, боясь, что румянец вот-вот сожжет ей кожу.- И мне не нравится, что у них создалось неверное впечатление.
        - А по-моему, все верно,- невозмутимо возразил он,- но мы уже об этом говорили. - Меня вы интересуете, Генриетта, очень интересуете.
        - Вы говорите о сексе.- Она в ужасе уставилась на Джеда: он сам ее спровоцировал, он раздражает ее, как никто другой.
        - Генриетта, вы меня удивляете.- Он покачал головой, а в голубых глазах зажглись лукавые огоньки.- Какие плотские мысли! Я и представить себе не мог, что они посещают вашу головку.
        - Послушайте, Джед…- Она остановилась, пытаясь отдышаться и успокоиться. Надо сказать все как есть. Против такого мужчины нет другого приема.- Я… я хочу кое-что прояснить,- глухо произнесла она и вдруг поняла, что не хочет обижать Джеда.- Сейчас я меньше всего хочу вступать в какие-либо отношения с мужчинами, даже если речь идет о дружбе.- Она нервно сглотнула, видя, что задумчивое выражение на его лице не исчезло.- Дело не в вас, правда, просто я и так счастлива,- отважно продолжила она,- хотя, безусловно, мы принадлежим к разным мирам.
        - Это не так.- Он не шевелился, внимательно глядя на ее взволнованное лицо.- У вас есть профессия, которая доставляет вам удовольствие, у меня тоже. Вы все свое время посвящаете работе, как и я. Вы не хотите рисковать своими чувствами, а я никогда не умел строить цветочно-конфетные отношения. На мой взгляд, мы просто идеальная пара.
        - Да нет же!- Она смотрела на него с отчаянием.- Я не готова к роману, я это точно знаю. Я для этого не предназначена. Мел… Мелвин был первым мужчиной, с которым я легла в постель, и…- она запнулась, но потом решила, что хуже уже не будет, и закончила: - И если честно, то эта сторона брака не особенно мне понравилась.
        - Значит, он что-то делал не так,- невозмутимо сказал Джед, как будто они разговаривали о погоде или о последнем матче по крикету.- Вы не фригидны, Генриетта, если вы это пытаетесь сказать. Наоборот, по-моему, под вашими чопорными манерами недотроги скрывается очень страстная женщина.
        - Джед! - Она тревожно обернулась в сторону холла. Они же в доме ее брата, ради всего святого! Похоже, его это не волновало.
        - Ты хочешь меня, Генриетта, и мы оба это знаем. А я хочу тебя. Это на самом деле очень просто и честно,- мягко произнес он.- Ты свободна, и я тоже. Тогда что мешает нам получить друг от друга удовольствие?
        Все. Абсолютно все.
        - Пожалуйста, уходите, Джед.- Ей хотелось плакать. За дверью подвывал и скреб пол Мерфи, и девушка добавила: - Мне надо заняться Мерфи, извините…
        - И дело не только в сексе.- Его голос заставил ее снова взглянуть ему в глаза.- Я наслаждаюсь вашим обществом, Генриетта. Мы же высекаем искры, правда? Нам никогда не будет скучно,- прошептал он.
        - До свидания, Джед.- Она открыто встретила его взгляд, и в ее глазах появилось нечто, заставившее Джеда изменить позу и прищуриться в недоумении.
        - Это ваше последнее слово?- тихо спросил он, уже зная ответ.
        Она кивнула, не решаясь заговорить.
        - Оно мне не нравится,- мягко ответил он, слегка улыбнувшись,- но вы ведь на это и рассчитывали, правда?
        - Джед…
        - Это слишком резкое, слишком злое слово,- медленно продолжал он, притягивая ее за руки, обнимая и целуя так нежно, так ласково, что под закрытыми веками у нее выступили слезы, а губы задрожали в ответном поцелуе. И только тогда он ее отпустил.- Слишком злое.- Он поцеловал кончик ее носа, а когда она удивленно открыла глаза, он уже вышел из дома, аккуратно прикрыв за собой дверь.
        Генриетта бросилась вслед за ним, крикнув:
        - Я серьезно, Джед!- Она задохнулась, увидев, что он обернулся и смотрит на нее из тени сада.- Я не хочу, чтобы у вас создалось неверное впечатление, ничего не изменилось!
        - Я знаю,- медленно сказал он.
        - И не изменится,- увереннее произнесла девушка.
        - Может быть.- Голос его был спокойным и беззаботным.- Но сейчас уже поздно, а у вас был напряженный день. Идите спать, Генриетта.
        Она смотрела, как он уходит, и чувствовала, что ей еще хуже, чем в первые дни после смерти Мелвина.
        ГЛАВА ШЕСТАЯ
        На следующее утро Генриетта проснулась рано; маленькая комнатка в доме Дэвида и Сары была пронизана золотыми лучами рассветного солнца и наполнена храпом Мерфи, который блаженно проспал всю ночь на одеяле возле кровати хозяйки.
        Сама она спала плохо, заснула только часа в три и время от времени просыпалась от громкого, отдававшегося в ушах храпа Мерфи.
        Правильно ли она поступила? С тех пор как Джед покинул ее дом, Генриетта задавала себе этот вопрос миллион раз и все время приходила к выводу, что она приняла единственно возможное решение, у нее действительно не было выбора, и она устала, бесконечно устала от самоанализа.
        Выбравшись из кровати и сказав Мерфи: «Лежи, малыш», девушка отправилась в ванную в другой конец коридора. Красные глаза, прямые пряди волос вокруг бледного лица. Замечательно. Она решительно вздернула подбородок. Теплый душ с дорогим гелем, который мама подарила ей на Рождество, и кондиционер для волос. А потом щедро умастить тело лосьоном и, может быть, даже сделать маникюр. Она посмотрела на свои ногти, которые вечно страдали от работы, и кивнула сама себе. Точно, маникюр. Сегодня она будет выглядеть превосходно, чего бы ей это ни стоило. Впереди еще три дня в Лондоне, и она не намерена хандрить, как бы ей ни было плохо.
        Генриетта провела в ванной довольно много времени, но вышла оттуда умащенная кремами, кондиционерами и духами и чувствуя себя немного лучше, по крайней мере физически.
        Она надела неброские серые брюки, туфли в тон и длинный джемпер кремового оттенка. Волосы стянула на затылке, так что они шелковистым хвостиком падали на плечи. Легкий штрих макияжа, чуть-чуть туши для ресниц и еще немного духов, и можно спускаться к завтраку.
        За завтраком она не смогла проглотить ни кусочка. Но с ней все в порядке, в порядке, решительно сказала Генриетта себе. Абсолютно, на сто процентов в порядке. Все просто отлично.
        В половине девятого зазвонил телефон. Дэвид уже ушел, а Сара отправилась будить детей, им пора было идти в школу и в детский сад, так что трубку подняла Генриетта.
        - Генриетта?- Услышав глубокий, чуть хрипловатый голос, девушка схватилась за горло. Сердце забилось как сумасшедшее, а язык присох к нёбу.
        - Алло? Генриетта, это вы?- Джед говорил немного нетерпеливо, и она заставила себя ответить.
        - Да, это я,- пробормотала она, но быстро овладела собой и произнесла несколько увереннее: - Простите, я завтракаю.
        - Понятно,- деловито ответил Джед.- Послушайте, отменилось утреннее совещание, на котором я должен был присутствовать, так что у меня появилось свободное время. Какие у вас планы?
        Планы? Генриетта отняла трубку от уха и недоверчиво на нее уставилась. Планы? Он что, так непроходимо глуп? Она провела чудовищную ночь, мучаясь угрызениями совести, а он уже тут как тут и жизнерадостно осведомляется о ее планах? Просто не верится, честное слово!
        - Я занята,- прямо ответила она.
        - Чем?
        - Делами…
        - А можно подробнее?- резонно заметил Джед.
        Генриетта попыталась зайти с тыла.
        - Джед, мне казалось, мы вчера все выяснили,- твердо произнесла она.
        В этот момент из кухни донесся голос Сары: «Хен, мне кто-то звонит?»
        - Нет!- ответила девушка.
        - Очаровательно,- сухо констатировал мужской голос.
        - Сара спрашивала, звонит ли ей кто-нибудь,- поспешно объяснила Генриетта. И с чего она так разволновалась?
        - Давайте встретимся за ленчем.- У него в голосе появились упрямые нотки, отчего Генриетта тут же нахмурилась.- Обещаю быть паинькой. Просто земляки встретились на чужбине, чтобы друг друга поддержать. Никаких приставаний, клянусь.
        - Джед, ради всего святого, я же родилась в Лондоне!
        - Да, но живете вы в Хартфордшире, так что это не считается,- торжествовал он.
        - Нет.- Она крепче схватилась за трубку.- Прошлой ночью я говорила серьезно. В наших отношениях нет смысла, неужели вы не видите?
        - Не вижу,- остроумно парировал Джед.- Убедите меня. Вот сегодня за ленчем и убедите меня. Нет, это просто смешно!
        - На самом деле я не собиралась сегодня в галерею,- после некоторой паузы вновь заговорила Генриетта,- и мой наряд вряд ли подойдет для встреч. Я обещала Мерфи, что мы будем долго гулять, и не собираюсь возвращаться раньше обеда.
        - Нет проблем.
        Неужели она победила?
        - Я с удовольствием прогуляюсь с вами.
        Нет, не победила.
        Генриетта глубоко вздохнула… и не смогла удержаться.
        - Боюсь, это будет утомительно для вашей ноги, мы собираемся долго ходить. Мерфи был вчера дома целый день, ему надо как следует набегаться.
        - Думаю, я справлюсь,- сухо ответил Джед,- несмотря на мои увечья. Я зайду за вами через полчаса, хорошо?
        Нет, не хорошо, и ты это отлично знаешь!
        - Отлично,- прорычала Генриетта, и ей послышалось, что Джед усмехнулся, прежде чем положить трубку.
        - Кто это был?- Сара выскочила из кухни.
        Как будто она не догадалась!
        - Джед.- Уклоняться от ответа было бесполезно.- Он пойдет на прогулку со мной и Мерфи,- без энтузиазма объяснила Генриетта.
        - По-моему, ты не в восторге,- заметила Сара.- Что-то не так?
        Генриетта пожала плечами.
        - Только между нами, ладно?
        - Я могила,- серьезно заверила ее золовка.- Даже если Дэвид будет меня пытать водой, как в прошлый раз, я не сдамся.
        Генриетта, смеясь, толкнула ее в бок и снова стала серьезной.
        - Я не хочу начинать роман, Сара. Ни с Джедом Винсентом, ни с каким-либо другим мужчиной, но он просто не желает ничего слушать.
        - Потому что он не «какой-либо мужчина»,- рассудительно заметила та.- Тебе еще долго не найти другого такого.
        - Мне не нужен другой такой, мне даже он не нужен!- Генриетта не верила себе, и от этого говорила с еще большей страстью.- Я не готова к серьезным отношениям, Сара. И не уверена, что когда-нибудь буду готова.
        - Хен…- Сара остановилась. Она любила Генриетту, и ее огорчало, что у той не ладилось с замужеством.- Я знаю, что у вас с Мелвином не все вышло… И это его ужасное предложение насчет операции… Но не все мужчины такие, как Мелвин.
        - Я это знаю вот здесь,- Генриетта поднесла руку ко лбу,- но в глубине души я слишком напугана, чтобы еще раз рискнуть. И если даже я решусь с кем-то встречаться, то не с таким мужчиной, как Джед. Он слишком сильный,- слишком обаятельный, слишком…
        - Слишком похож на Мелвина,- договорила за нее Сара.- Хен, послушай меня. Он совсем не похож на Мелвина.
        - В любом случае его интересуют только мимолетные связи,- тихо произнесла Генриетта.- Он мне сам признался, открыл все карты, так сказать.
        - Да что ты?- Сара была в шоке.
        - Ага. Как выяснилось, у него тоже есть скелеты в шкафу. Мы были бы как глухой со слепым. С какой стороны ни взгляни, получается бессмыслица.
        - Что ж, тебе виднее.- Сара огорченно взглянула на нее.- Но я была бы рада, если бы ты встретила кого-нибудь, кто сумел бы сделать тебя счастливой, Хен. Ладно, мне пора начинать марафонский забег. Обед будет в семь, хорошо?
        - Ладно.
        Они обнялись, и Сара, вихрем пронесшись по квартире и подхватив детей, оставила Генриетту в одиночестве. Та загрузила посудомоечную машину, убрала со стола остатки детского завтрака, вытерла молоко, которое пролила Эми, а потом взглянула на Мерфи, сидевшего у дверей и всем своим видом вежливо напоминавшего о вчерашнем обещании.
        - Идем, идем.- Она улыбнулась огромному псу, похожему на волка, но нежному, как ягненок.- Но на прогулке мы будем не одни.
        Мерфи гавкнул в предвкушении удовольствия.
        - Давай я тебя причешу и надену ошейник, ладно?- мягко сказала Генриетта.- Я хочу, чтобы сегодня ты держался ко мне поближе. Будешь моим официальным ангелом-хранителем.
        Пес снова громко гавкнул, а потом взгромоздил гигантские лапы на плечи хозяйке и принялся облизывать ей лицо. Девушка, смеясь, пыталась утихомирить своего друга.
        Но уже через десять минут улыбка сползла с ее лица, когда раздался властный стук в дверь.
        - Доброе утро.- Джед выглядел превосходно. На нем были черные джинсы и угольно-темная джинсовая рубашка, рукава которой он закатал, обнажив мускулистые волосатые руки. Он всегда производил немного пугающее впечатление, но сегодня в нем появилось что-то откровенно угрожающее, и Генриетте пришлось несколько секунд повозиться с поводком Мерфи, чтобы восстановить шаткое равновесие собственного духа.
        Они вышли во двор, и Джед, взглянув на стоявшую неподалеку «мини», сказал:
        - Мы поедем на моей машине, хорошо?
        В этом был смысл: Мерфи заполнял «мини» до отказа, но все же Генриетта предпочла бы оставить инициативу за собой. Тем не менее она заставила себя улыбнуться и ответить:
        - Отлично, спасибо.
        Но на улице их ждал не «рейнджровер» и не «феррари», а белый «БМВ», салон которого был обит светло-голубой тканью, явно не предназначенной для перевозки собак.
        - Вы уверены, что Мерфи сюда можно?- с сомнением произнесла Генриетта.- Сейчас-то пес выглядит нормально, но он все еще линяет, а к концу прогулки весь изваляется в грязи. Мне кажется…
        - Вы слишком много беспокоитесь.- Живые синие глаза ей улыбнулись.- В багажнике у меня куча одеял, которые можно будет использовать в случае необходимости, и я люблю собак. Они меня тоже любят…- он посмотрел на огромную овчарку, подобно часовому сидящую у ног Генриетты, и та ответила ему немигающим взглядом.- Как правило.
        - Что ж, если вы уверены…- Так ему и надо.
        - Уверен.
        - Вы знаете дорогу к Гайд-парку?- осведомилась Генриетта, когда они выехали на шоссе.
        - Да, но мне кажется, мы можем придумать кое-что получше, как вы считаете?- невозмутимо спросил Джед.- Я знаю пару замечательных прогулочных мест в окрестностях города и отличный паб. Предоставьте мне право выбрать маршрут.
        Генриетте это не понравилось.
        - Совсем не обязательно ехать так далеко,- осторожно заметила она. Но он с ходу отмел ее слабые возражения.
        - Вы сами сказали, что погода вот-вот переменится. Дайте вашему несчастному псу всласть побегать хотя бы сегодня,- с упреком сказал он, как будто Генриетта была самой отвратительной хозяйкой на свете.
        Утро выдалось чудесное, безоблачное небо и легкий свежий ветерок превращали прогулку в настоящее удовольствие. Мерфи просто наслаждался жизнью. К полудню они добрались до паба. Устроив с разрешения хозяина Мерфи под столом, Генриетта и Джед неторопливо потягивали ледяной эль в ожидании бифштекса и пирога.
        - Нравится?
        Джед улыбнулся ей, расслабленно откинувшись на спинку стула и поглядывая на девушку из-под полуопущенных густых ресниц.
        - Очень.- Даже слишком.- Вы часто сюда приходили в студенческие годы?- осторожно спросила Генриетта, почувствовав, что за пару секунд что-то неуловимо изменилось и атмосфера начала сгущаться. Мужской запах Джеда, чернота его волос, туго натянутые на мускулистых бедрах джинсы… Ей стало труднее дышать.
        - Довольно часто.- Он скрестил руки на груди, все еще пристально разглядывая Генриетту из-под полузакрытых век.- После этой истории с Кенди…
        - Значит, ее звали Кенди.
        - Меня сюда затащила группа друзей. Видимо, они решили, что мне не помешает отвлечься.
        - Друзья обоих полов?- Это был нетактичный вопрос, но девушка не удержалась, да и сам Джед иногда более чем любопытен.
        - Ага.- Он невозмутимо смотрел на нее.
        - И те, которые женского пола, активно участвовали в отвлекающих маневрах?- весело уточнила Генриетта.- Я заметила, что по дороге нам попадалось немало укромных уголков.- Полегче, Хен, полегче.
        - Неужели?- Откинув со лба прядь волос, Джед лениво улыбнулся.- Что ж, было несколько моментов «отвлечения», если память мне не изменяет,- спокойно согласился он.- Жаркие летние дни, группа детей, впервые вырвавшихся из-под родительского присмотра… Вы же знаете, как это бывает.
        Вообще-то она не знала. Генриетта росла домашним ребенком и продолжала жить с матерью, поступив в колледж. Когда женился Дэвид, ей не хотелось оставлять мать в полном одиночестве, особенно после смерти отца. Она никогда не жалела о принесенной жертве и все же иногда задумывалась, сумела бы она распознать истинную натуру Мелвина, если бы до встречи с ним успела повидать мир.
        - А вы?- Джед вдруг наклонился вперед, весело поблескивая глазами.- Вы сказали, что Мелвин был первым парнем, с которым вы сблизились. Но ведь и до него у вас были молодые люди. Вы веселились?
        - Да, у меня были молодые люди,- негромко произнесла Генриетта.
        Совершенно платонические отношения, не затронувшие ни ее разум, ни чувства.
        - Но вы знали, что они не те,- настаивал Джед.- Ваши другие молодые люди, да?
        - Наверное, да.- Она медленно кивнула, глядя куда-то в пространство. Она ждала прихода чего-то настоящего, истинной любви, и вот куда это ее привело, с горечью подумала девушка. А потом вдруг ее второе «я», ставшее гораздо сильнее за последний год, прошептало: неважно, ты все равно была права, когда ждала, ты все равно поступила правильно. Ты не виновата в том, что твой брак распался, а Мелвин погиб.
        Генриетта во все глаза смотрела на Джеда, чувствуя, как от неожиданного открытия гудит голова. Она была невиновна. Она сделала все, что было в ее силах, и даже больше, чтобы спасти свой брак. Она ни в чем не виновата.
        - Генриетта.- Джед коснулся ее руки, насторожившись при виде ее бледного лица и растерянного взгляда.- Что случилось?
        - Ничего.- Она постаралась не обращать внимания на бешеный стук сердца и легкое головокружение, вызванное неимоверным облегчением, которое она только что испытала.- Ничего. Я… просто проголодалась.
        Вскоре принесли еду, и она оказалась воистину превосходной.
        - Кормят здесь по-прежнему великолепно.- Джед разделался с огромной порцией пудинга из патоки со сладким яичным кремом, и Генриетта не сдержала улыбку при виде явного удовлетворения, написанного у него на лице.- Мы здесь наедались на неделю: в общежитии еда оставляла желать лучшего.
        - Джед…- Генриетта запнулась, не зная, стоит ли задавать вопрос, который вертелся у нее на языке.- Сегодня действительно отменили какое-то совещание?
        - Да, его отменили.- Девушка доверчиво кивнула в ответ, но тут Джед признался: - Я сам председатель и исполнительный директор компании, так что я его и отменил.
        Генриетта застыла, и тон его тут же изменился, став умиротворяющим и укоризненным одновременно:
        - Вы мне не оставили выбора, понимаете? Накинулись на меня с такой яростной враждебностью и недоверием!- Что мог придумать обычный человек, такой как я? Вы мне нравитесь, Генриетта.- Девушка буквально таяла от мягких, хрипловатых звуков. - И я хотел провести с вами немного времени, вот и все.
        - Это было нечестно.- Она не верила искренности его слов, как не верила ему вообще.
        - Не совсем. Совещание действительно отменилось.- Он обезоруживающе улыбнулся.- Вы просто задали неправильный вопрос, иначе бы я не солгал.
        - Хм.- Она нахмурилась.
        - А как бы вы ответили, пригласи я вас сегодня на обед?
        - Вы сами знаете,- с чувством произнесла она.
        - Вот именно.- Он покачал головой.- Я сдаюсь.
        - Джед, мне не нравится, когда мной манипулируют,- холодно произнесла Генриетта. Мелвин отличался особым талантом в этой области.
        - Разве я это делал?- Казалось, он искренне удивлен.
        - Разумеется!- Она бросила на него злобный взгляд, но тут же покраснела.- И не изображайте святую невинность. Вы прекрасно знали, что делали.
        - Думаю, нет смысла говорить о смягчающих обстоятельствах?- покорно сказал Джед.
        - Правильно думаете.- Она изо всех сил пыталась разозлиться, но Джед Винсент в роли самого смирения - против этого было трудно устоять.- Полуправда хуже лжи,- сурово произнесла она, и ее веснушки вспыхнули румянцем негодования.
        - Признаю себя виновным,- пробормотал Джед,- перед вами раскаявшийся грешник.
        - Раскаявшийся? Да уж.- Ее голос был полон сомнения, а уголки губ неодобрительно поползли вниз, и он вдруг громко расхохотался. Это был хриплый звук, как будто Джед не привык смеяться, и отчего-то он понравился Генриетте.
        - Генриетта Ноук, вы самая пленительная женщина на свете,- проговорил он, глядя на ее удивленное лицо.- Но к вашей честности еще надо привыкнуть. Вы всегда высказываетесь так прямолинейно? Разве вы никогда не флиртуете, не дразните, не водите мужчину за нос?- мягко спросил он.
        - Конечно, нет,- ужаснулась Генриетта, и Джед снова хрипловато усмехнулся, а потом добавил, с трудом удерживаясь от смеха:
        - Конечно, нет. Добродетельная женщина… ну-ну. Наверное, стоит вас схватить и поместить под стекло, чтобы все смогли полюбоваться на такой феномен.
        - Это очень глупый разговор,- заносчиво произнесла Генриетта, мучительно краснея.
        - Вы совершенно правы.
        Но весьма освежающий, мысленно добавил Джед, беря себя в руки. Сколько времени прошло с тех пор, когда он в последний раз так развлекался? Очень, очень много.
        А кто из его знакомых женщин оценил бы по достоинству прогулку за городом и посещение маленького паба в самой глуши? Да никто. Им нравится на людей смотреть и себя показывать, имидж для них - самоцель… Теперь лицо у Джеда уже не казалось оживленным, рот сложился в жесткую линию, а глаза сузились. Но это его мир, он сам застелил себе постель так, как ему хотелось, и намерен был лежать на ней, когда - и с кем - ему будет угодно. Ничего не изменилось. Ничего.
        Он заметил, что Генриетта смотрит на него, не отрываясь, и, взглянув на часы, произнес любезно, но несколько холодно:
        - Уже почти два, а вы не хотели возвращаться поздно. Нам пора идти.
        Он на нее рассердился. Генриетта почувствовала перемену в настроении своего спутника, и ее подбородок сам собой выдвинулся вперед, принимая вызов. Он ожидал, что она упадет к его ногам, сраженная его очарованием? Нет, будет гораздо лучше, если Джед сам поймет, что у них нет ничего общего и она вообще не его тип женщины.
        В машине, когда Мерфи устроился на заднем сиденье, тяжело дыша и непереносимо воняя - на обратном пути он ухитрился вываляться в единственной грязной луже на многие мили вокруг,- атмосфера несколько разрядилась.
        - Я прошу прощения за Мерфи, но я ведь вас предупреждала,- извиняющимся тоном сказала Генриетта, когда машина подъехала к дому Дэвида.- Он настоящая собака.
        - Это точно!- Джед взглянул на пса.- Но такса или чау-чау вам бы не подошли, да?
        - Мерфи меня вполне устраивает.
        - Видимо, да,- задумчиво согласился Джед.- Целеустремленный, немного застенчивый, сам себе господин… Понятно, чем он вас привлек.- Он вышел из машины, помог выбраться Генриетте, а потом открыл боковую дверцу и приказал: - Давай, вонючее животное, выходи вон!
        Мерфи потянулся на своем одеяле, зевнул и неторопливо, с чувством собственного достоинства, вылез из машины, даже не взглянув в сторону Джеда. Генриетта чуть не рассмеялась. Если бы Мерфи был человеком, можно было бы смело сказать, что Джед Винсент встретил достойного противника.
        - Спасибо за чудесный ленч, Джед, надеюсь, у вас не возникнет проблем с бизнесом, - торопливо проговорила она, ухватившись за поводок Мерфи.- Мы еще наверняка увидимся в родных краях.
        - Наверняка.- Протянув руку, он приподнял ей лицо и легко коснулся губами ее губ. Потом, отступив на шаг, окинул ее взглядом прищуренных голубых глаз.- Да, несомненно,- задумчиво добавил он.
        Она задержалась на мгновение, смутившись,- он стоял, не двигаясь и не улыбаясь.
        - Тогда до свидания,- выдохнула девушка, хотя собиралась попрощаться уверенно и решительно.
        - До свидания, Генриетта.- Он по-прежнему не двигался, и девушка, неуверенно кивнув в ответ, резко развернулась и буквально потащила за собой Мерфи.
        Джед все еще стоял на месте, когда Генриетта закрывала дверь, и на ее прощальный взмах руки он ответил легким кивком.
        - О, Мерфи!- Генриетта посмотрела в преданные глаза на пушистой морде и уныло вздохнула.- Теперь-то уж точно конец, правда? Он уже, скорее всего, отправился к Анастасии.- Настроение стало еще хуже. Анастасия. Леди Анастасия Филмор и мистер Джед Винсент. Славно звучит!
        ГЛАВА СЕДЬМАЯ
        Через три дня, чувствуя себя еще более неуверенно и раздраженно, Генриетта вернулась в Хартфордшир. Джед не объявлялся с тех пор, как оставил ее на пороге дома после прогулки, но в день ее отъезда, за завтраком, Дэвид открыл газету и присвистнул.
        - Кто бы мог подумать?- Он взглянул сначала на жену, потом на Генриетту, и обе вопросительно замолчали.- А он становится известным, правда?
        - Кто?- терпеливо осведомилась Сара, привыкшая к вредной привычке мужа задавать риторические вопросы.
        - Джед Винсент.
        Сердце у Генриетты замерло на миг, а потом забилось с удвоенной силой.
        - Тут говорится, что он заслужил одобрение в деловых кругах, получив серьезный контракт, который позволит провести работы в Англии, а не за границей,- прочитал Дэвид.- Он везде успевает, как видно, и от каждой выгодной сделки норовит ухватить кусочек. Вчера в «Савое» вокруг него все ходили на задних лапках. Вот, посмотри, Хен.
        Ей вовсе не хотелось смотреть, но ее внимание приковала фотография. Джед, улыбаясь с присущим ему оттенком надменности, смотрел прямо в объектив. Под руку его держала леди Анастасия Филмор.
        - Кто эта блондинка, Хен? Ты ее знаешь?- с типичной для старшего брата бестактностью поинтересовался Дэвид.
        - Я ее видела на рождественской вечеринке в Фотрингеме,- без выражения произнесла Генриетта, не отрывая взгляда от красивого, невозмутимого лица, смотревшего в объектив.- Это леди Филмор, его подруга.
        - Подруга, значит? Н-да…- В голосе Дэвида слышалось восхищение, но стоило Саре резко произнести: «Дэвид!», указав на побледневшее лицо Генриетты, как он тут же пошел на попятный: - Видимо, она очень фотогенична. Фотографии иногда так льстят…
        - Нет, она действительно весьма красива,- спокойно сказала Генриетта и улыбнулась, глядя на обеспокоенные лица Сары и брата.- Все в порядке, не стоит делать из этого трагедию. Мы даже не встречаемся.
        - Я ненавижу его!- воскликнула Генриетта, и Мерфи негромко завыл, сидя на заднем сиденье в «мини».- Честно.- И, пытаясь убедить саму себя, она еще раз повторила: - Ненавижу!
        Но уже в следующую секунду ей пришлось признать, что у нее нет никаких оснований чувствовать себя обиженной или преданной. Джед свободный человек, абсолютно свободный, и именно по ее инициативе между ними ничего не произошло. Если ему вздумается переспать со всем Лондоном, что же, он вправе это сделать. Она включила дворники. Накануне погода окончательно испортилась, и теперь холодный, мокрый субботний вечер напоминал скорее ноябрь, чем апрель.
        Генриетта собиралась выехать из Лондона еще утром, но дети уговорили остаться до ленча, и в результате она уехала только в три часа дня. У Сары замечательные дети, с тоской подумала Генриетта. Она любила детей и животных: они всегда честны. Хотя при нынешнем ее образе жизни материнство представлялось сомнительный перспективой.
        Когда Генриетта свернула на проселочную дорогу, дождь превратился в ливень, и порывы шквалистого ветра буквально сдували маленькую машину. Наконец впереди показался свет, падающий из окон мельницы, и Генриетта облегченно вздохнула, однако уже в следующую секунду воскликнула:
        - Свет? Откуда свет, Мерфи? И дым над трубой… Что случилось?
        Случился Джед. Едва машина затормозила на площадке перед входом, дверь распахнулась и он появился на пороге - огромная, темная фигура и сердитая гримаса на лице.
        Он сам открыл дверцу, прежде чем Генриетта успела отстегнуть ремень безопасности.
        - Вы в порядке?- спокойно осведомился он.
        - В порядке?- эхом откликнулась она, растерявшись.
        - Вы чертовски долго добирались,- сквозь зубы процедил он.- Я уже начал думать, что вы попали в аварию. Почему вы так поздно выехали из Лондона? Разве по прогнозу погоды нельзя было догадаться, что вести машину будет очень трудно, а дорога к мельнице весьма ненадежна? Было очень глупо с вашей стороны отправляться в путь в совершенно неподходящей машине.
        Генриетта смотрела на него во все глаза и наконец пулей, вылетела из машины.
        - Вас абсолютно не касается, когда я возвращаюсь домой!- в ярости воскликнула она.- Я не обязана отчитываться ни перед вами, ни перед кем-то другим. И откуда вам известно, когда я выехала из Лондона?
        - Я позвонил Дэвиду, чтобы поговорить с вами, сразу после вашего отъезда,- произнес Джед, и тон его голоса был холоднее, чем мелкие капли дождя, оседавшие на их лицах.
        - Да что вы?- У нее уже было это: обвинения, ограничения. Никогда больше, никогда в жизни, она не позволит ни одному мужчине давать ей указания, тем более если этот мужчина только что щеголял перед ней в сопровождении другой женщины.- Ведь я вас не просила звонить, правда?- резко произнесла она.- И если мне взбредет в голову вернуться в полночь, это не ваше дело.
        Генриетта чувствовала, что ведет себя неправильно, но уже не могла остановиться.
        - Это все, что вы можете сказать?- В отличие от нее Джед был само спокойствие, и в этом спокойствии таилась странная угроза.
        Генриетта отлично это почувствовала, когда устремилась вслед за ним в дом.
        - Я не обязана что-либо говорить,- сдавленно произнесла она, глядя, как Джед направляется на кухню.- А куда это вы собрались?
        - Никуда я не собрался! Хочу забрать пальто, если вы не против,- со сдержанным сарказмом ответил тот.
        - Очень даже против!- огрызнулась девушка.- Более чем.
        - Однако!- Помрачнев, он бросил на нее взгляд и, накинув пальто на плечи, пошел к выходу.
        Генриетта готова была взорваться от ярости. Она догнала его в холле.
        - Может, вы и хозяин мельницы, Джед, но я подписала договор на трехлетнюю аренду, а это значит, что еще два года здесь - мой дом. Если хотите побывать в гостях, лучше предупреждайте заранее, идет?
        - Отлично,- рявкнул тот, и Мерфи зарычал громче.- И ты тоже заткнись!- добавил Джед, после чего с треском захлопнул за собой дверь.
        - Ох, Мерфи…- Девушка добрела до лестницы и опустилась на деревянную ступеньку, уронив голову на руки. Мерфи сочувственно уткнулся ей в руку мокрым носом. На мельницу спустилась тишина, нарушаемая лишь стуком дождя по крыше и завыванием ветра за окном.
        Генриетта Сама не знала, сколько прошло времени, пока она наконец заставила себя встать и вернуться к машине, чтобы забрать оттуда сумки и чемодан. Закрыв дверь, она медленно поднялась по лестнице и прошла в гостиную.
        Девушка застыла на пороге, оглядываясь вокруг. На подоконнике перед маленьким окном, выходящим на реку и поля, стояла ваза со свежими цветами, а возле камина на специальной подставке лежали дрова. В самом камине жарко горел огонь, наполняя комнату теплом и светом, а задернутые шторы на окнах отгораживали ее от хмурой непогоды. Комната выглядела такой приветливой и уютной, что Генриетта почувствовала, как злость и страх отступают, и едва не заскулила от грусти. Распаковав вещи и спустившись на первый этаж, девушка почувствовала себя ещё хуже. Холодильник оказался набит продуктами, включая сочное мясо и дорогое вино, а на столе лежали свежие яйца, хлеб и даже аппетитная кость, явно предназначенная для Мерфи. Судя по всему, поговорив с Дэвидом и узнав, что Генриетта вернется поздно, Джед отправился по магазинам, а потом увидел, что ей нечем топить камин, и приготовил дрова. Он согрел дом, придал ему уютный вид, а она… просто его уничтожила! Генриетта зажмурилась, чувствуя, как желудок противно сжимается от стыда.
        Не один час просидела девушка перед огнем и наконец пришла к неизбежному выводу: надо завтра же навестить Джеда и извиниться. Конечно, она сразу сообщит ему, что все так же не желает иметь с ним серьезных отношений, а на протяжении следующих нескольких месяцев будет крайне занята, так что какие-либо визиты не приветствуются; но и оставить все как есть она не могла, иначе это будет камнем лежать у нее на душе.
        Генриетта поднялась к себе в спальню с твердым намерением заснуть. В час ночи она приготовила себе сладкое молоко, в три выпила какао с печеньем, а в половине пятого сдалась и села к окну, завернувшись в одеяло. Она просидела там до рассвета, наблюдая, как утро нежными розовыми пальчиками приподнимает над полями завесу ночи.
        Сразу после завтрака она отправится в Фотрингем, и, если Джед ее примет - что совсем не обязательно,- она покончит с извинениями еще до того, как начнется новый день. И на этом поставит точку. История завершится, и останется только вежливо раскланиваться при случайной встрече.
        Рваные облака неслись по низкому, свинцово-серому небу, когда Генриетта подошла к массивной, богато инкрустированной двери Фотрингем-Холла и позвонила. Сердце уже готово было выпрыгнуть из груди, когда дверь начала открываться, но это была всего лишь миссис Паттен, неутомимая экономка Джеда.
        - Доброе утро, миссис Паттен,- скрипучим голосом произнесла Генриетта и откашлялась, прежде чем продолжить: - Могу ли я увидеть мистера Винсента на пару минут? Это Генриетта Ноук, с мельницы.
        - Да, я вас помню, мисс Ноук,- скупо улыбнулась экономка и распахнула дверь.- Мистер Винсент сейчас завтракает, но я скажу ему, что вы пришли. Будьте любезны, подождите в гостиной.
        - Спасибо.- Генриетта чувствовала себя нашкодившим ребенком. А вдруг он просто попросит миссис Паттен передать сообщение и предложит ей удалиться? Содрогнувшись, она заставила себя сидеть смирно. Ясно одно: он в ярости.
        Скрип открывшейся двери заставил ее резко поднять голову.
        - Мистер Винсент примет вас в столовой.- В сдержанном голосе экономки слышалось неодобрение.- Будьте добры, идите за мной.
        - Спасибо.- Покраснев до ушей, Генриетта направилась вслед за женщиной через роскошный холл к двери направо. Такие же ощущения она испытывала, когда ее вызывали к директору в школе.
        - Мисс Ноук, мистер Винсент.- Экономка пропустила девушку в комнату.- Сейчас я принесу еще один прибор, мисс Ноук.
        - Что вы, не стоит беспокоиться. Я не хочу…- Она тут же запнулась - причина неудовольствия миссис Паттен была ясна.
        Столовая была намного меньше гостиной; деревянные стены, дубовая мебель и темно-красный ковер придавали ей уют, которого не хватало в другой комнате, и это впечатление усиливали веселые языки пламени в лепном камине.
        Но Генриетта ничего этого не заметила. Широко раскрыв глаза, она смотрела на крупного загорелого мужчину в коротком махровом халате, распахнутом на груди, и черных шелковых брюках от пижамы, комфортно устроившегося во главе стола.
        - Генриетта,- мягко произнес Джед, улыбаясь,- чем могу быть полезен? Прошу, садись и расскажи.
        Она уже видела полураздетых мужчин - в конце концов, она же была замужем?- лихорадочно твердила про себя девушка. Но Джед Винсент - это нечто совершенно особенное. Он… ну, он просто несравненен. Черные завитки волос на груди, поджарый живот и сильные ноги, которые не скрывала, а только подчеркивала тонкая шелковая ткань. Босые ступни усиливали эффект обнаженности. Влажные черные кудри падали на лоб, придавая Джеду взъерошенный и очень-очень сексуальный вид. Настоящая бомба.
        - Я… я не знала…- Она глубоко вздохнула, пытаясь взять себя в руки.- Не стоило из-за меня прерывать завтрак. Я могла бы подождать или вернуться позже.
        - А я ничего и не прерываю.- Он лениво поднялся и указал на соседний стул.- Я был бы рад, если бы вы ко мне присоединились.
        - Спасибо, но я уже ела,- поспешно ответила Генриетта.
        - Тогда кофе. Миссис Паттен сейчас принесет чашку.
        Он продолжал стоять, и ей ничего не оставалось, как подойти и сесть за стол.
        - Итак,- бархатным тоном начал Джед, вернувшись на свое место,- чем могу служить?
        - Я… пришла, чтобы извиниться за свое поведение вчера вечером. Я все приняла слишком близко к сердцу, я знаю, а вы были очень добры, что наполнили мне холодильник, накололи дров и так далее. Я вам все возмещу.
        - Не говорите глупостей, Генриетта, мне не нужны ваши деньги.
        - Пожалуйста, мне бы этого хотелось.- Она снова вздохнула, не в состоянии унять дрожь в голосе.- Я бы меньше переживала по поводу своей грубости, если бы вы позволили мне заплатить.
        - А я бы стал больше переживать по поводу того, что вторгся на вашу территорию.
        - Что?- Она раскрыла рот от изумления.
        - Я не имел права без спроса входить в ваш дом. Но вчера я думал только о том, что вы приедете уставшей и замерзшей, и мне хотелось прогреть дом и проверить, все ли готово к вашему позднему возвращению.- Красивые голубые глаза смотрели на нее в упор без тени насмешки.- Я воспользовался привилегией друга, на которую, очевидно, не имел права. Ведь вы никогда не скрывали неприязни и недоверия ко мне, правда?
        Боже, помоги! Все оказалось намного хуже, чем она предполагала.
        - Джед, я же сказала, что прошу прощения…- неуверенным голосом произнесла Генриетта.- Правда.
        - Не за что, это я был не прав. С чем вы любите кофе?
        Господи, да с чем угодно!
        - С молоком, один кусочек сахара, будьте добры.- Она еще раз попыталась вернуться к больной теме.- Я не испытываю к вам неприязни,- медленно начала она.
        - Но все же не доверяете,- резко перебил ее Джед, и впервые в его голосе послышалось раздражение.- Так?
        - Дело не в вас, правда… Наверное…- Она запнулась.- Наверное, я до смерти боюсь доверять мужчинам вообще,- нескладно выговорила она.
        Надолго воцарилась тишина, а потом Джед мягко произнес:
        - Не хотите рассказать?
        - Нет.
        Ответ вырвался у Генриетты непроизвольно, и, несмотря на раскаленную атмосферу, Джед улыбнулся.
        - Что ж, довольно однозначно,- сдержанно произнес он.- Могу я хотя бы уточнить, имеет ли это отношение к вашему мужу?
        Генриетта нервно сглотнула.
        - Имеет.
        - Понятно.- Неужели этот идиот ей изменял? Весьма правдоподобно. А она сохраняла ему верность, выполняла все супружеские обязанности, любила его. Такое он видел не раз.
        Генриетта взяла чашку, слегка кивнув в знак благодарности и чувствуя, как горят щеки. О чем он думает? Загорелое лицо бесстрастно. Из него вышел бы превосходный игрок в покер.
        - Похоже, жизнь нам обоим сдала неважные карты,- произнес Джед. Генриетта не сдержала улыбки.- Что я такого сказал?
        - Ничего,- поспешно ответила она.- Просто я подумала, что вы бы хорошо справились с игрой в покер, а тут вы заговорили о картах.
        - Я много с чем хорошо справляюсь, Генриетта.- Он улыбнулся, потому что румянец, только начавший было остывать, вновь окрасил ей щеки.- Вот только вы упорно не даете мне это доказать,- с сожалением пробормотал он.- Но однажды…
        Ничего не будет однажды. Генриетта выпрямилась и решительно отпила горячий кофе.
        - В общем, я только хотела прояснить ситуацию и извиниться,- сказала она, вставая из-за стола.- И…
        - Мне нужно подтверждение,- перебил он ее, вызывающе изогнув брови.
        - Что?- Она уставилась на него в растерянности. Не хочет же он сказать?..
        - Подтверждение.- Он тоже встал и подошел к ней вплотную, пугая своим мощным полуобнаженным телом.- Давайте поцелуемся и помиримся.- Он хитро улыбнулся.
        - Джед, не глупите…- слабо возразила Генриетта.
        - Поцелуй мира, чисто по-дружески.
        - Вы мне не друг.- Она чувствовала себя в полной растерянности.
        - Но я хотел бы им стать.- Его теплый, мягкий голос бальзамом пролился на ее натянутые нервы.
        - Миссис Паттен…
        - Придет, когда я ее вызову,- лукаво закончил за нее Джед.
        Халат был распахнут на мускулистой груди, и пальцы Генриетты вдруг застыли на месте, запутавшись в курчавых волосах. Она дрожала, и Джед это заметил. Он прижал ее к себе, и тонкая шелковая ткань не смогла скрыть его возбуждения.
        Шершавые волосы на его груди касались ее тонкой блузки, и грудь у нее напряглась, отвечая на каждое движение. Поцелуй Джеда становился все глубже, а волны возбуждения, от которых дрожала Генриетта, рождали в его теле ответный отклик.
        Его руки опустились на ее бедра, он привлек девушку еще ближе, и она ощутила его плоть, которая прижалась к ее телу.
        А потом они услышали звонок входной двери и оторвались друг от друга, задыхаясь.
        Джед выругался - только один раз, но очень энергично, а Генриетта вынуждена была в поисках опоры снова сесть на стул.
        - Кто, черт возьми?..- Дрожащей рукой он убрал со лба волосы. У него на лице отразилась целая гамма противоречивых эмоций.- Генриетта, мы должны поговорить. Неважно, кто там и чего они хотят, понимаешь? Я от них отделаюсь, хорошо?
        - Хорошо.- Это был едва слышный шепот, но девушка ничего не могла с собой поделать. Ее мир перевернулся, а потом и разорвался на клочки. Я его люблю.
        В дверь постучала миссис Паттен.
        - Пришла леди Филмор, мистер Джед. Я оставила ее в гостиной.
        Генриетта отдала должное выдержке экономки - та ни единым жестом не выдала своего отношения к неловкой ситуации. Да и Джед, казалось, не слишком беспокоился - раздражение в его ответе едва сквозило.
        - Спасибо, миссис Паттен. Я сейчас приду.
        Он всех дам принимает в таком виде?- почти истерично спросила себя Генриетта. Кажется, да.
        - Я лучше пойду, вы заняты…
        - Не убегай снова,- хрипло произнес Джед.- Стоит мне подойти на шаг, и ты отступаешь. Это сводит меня с ума.
        Генриетта глубоко вздохнула и высказалась прямо:
        - Я не хочу становиться частью гарема, Джед. Извини, но так уж вышло.
        - Гарема?- Он смотрел на нее, озадаченно нахмурившись.
        Или он прекрасный актер, или слова Генриетты действительно повергли его в недоумение.
        - Именно гарема,- негромко, но уже увереннее повторила девушка.- Можешь списать это на мою слабость, неуверенность в себе или на что угодно, но я по природе своей моногамна и такой собираюсь остаться. И вообще, не пора ли тебе встретить свою гостью?
        - Успеется.- Он как-то странно на нее смотрел.- Давай уточним. Что ты, собственно, имеешь в виду?
        - По-моему, все и так предельно ясно,- напряженно произнесла Генриетта.- Или надо продиктовать по буквам?
        - Сделайте одолжение.
        Она уже открыла рот, но тут дверь отворилась, и в комнате раздался уверенный бархатистый голос:
        - Джед, милый, как видишь, гора пришла к Магомету. О, мисс Ноук! Извините, я не знала…
        Посмотрев в холодные зеленые глаза, Генриетта поняла, что Анастасия все прекрасно знала и что она в бешенстве.
        - Все в порядке, я уже ухожу.- Генриетта заставила себя улыбнуться, и леди Филмор удостоила ее ответным оскалом мелких белых зубов.
        - Правда? Как удачно.
        Для кого? Генриетта продолжала улыбаться через силу. Анастасия Филмор была сногсшибательна, истинная Первая леди королевства, достойная пара для Джеда.
        - Я хотел бы, чтобы ты осталась, Генриетта,- произнес Джед, не спуская с нее глаз.- Нам надо многое обсудить.
        - Мы сможем это сделать в другой раз.- Если он думает, что она останется и позволит себя уничтожить, то пусть подумает еще раз. Уже стоя в дверях, она вдруг обернулась и добавила мягко и значительно, обнаружив в себе неожиданное коварство: - И еще раз спасибо за вчерашнюю ночь, Джед.
        Генриетта успела заметить изумление на лице Джеда и ярость в глазах Анастасии и вышла в холл.
        - Генриетта!- В мгновение ока Джед ее догнал.- Разреши я тебя провожу, если уж ты хочешь уйти.
        - Не надо.- Генриетта вдруг поняла, что дала себя спровоцировать, и теперь ей было стыдно.
        - Конечно, надо.- Его голос был мягким и глубоким, но девушка не обернулась и ничего не ответила, почти бегом направляясь к двери.- Генриетта,- резко повторил тот и накрыл ладонью ее пальцы, судорожно пытавшиеся повернуть ручку двери.- Посмотри на меня,- мягко приказал Джед.
        Повернувшись к нему лицом, Генриетта как будто увидела стройную высокую фигуру Анастасии. Незримое присутствие соперницы придало ей твердости:
        - Я все сказала Джед, и хотела бы уйти.
        Он смерил ее долгим взглядом, а потом спросил:
        - А как насчет того, что было там?- тихо спросил он, кивнув в сторону столовой.- Ты хочешь сказать, что это ничего для тебя не значит? Так?
        - Да.- На помощь ей пришла гордость, и лицо Генриетты превратилось в маску.- Именно это я и хочу сказать.
        - Ясно.- Ослепительно яркий взгляд проникал ей в душу.
        Он был грозен и невероятно привлекателен, но его тело замерло в паре сантиметров от нее, не касаясь ее. Она хотела его с такой неистовой силой, что, казалось, вот-вот умрет от желания.
        - Так могу я идти?- спросила она, отважно вздернув подбородок и встретившись с ним взглядом.
        - Конечно,- мягко произнес Джед и, задержав на девушке взгляд еще ненадолго, отступил назад.- Я никогда тебя не неволил, Генриетта, ты же знаешь.
        Я никогда тебя не неволил…
        Генриетта прислушивалась к этой фразе снова и снова, между тем как Джед с каменным лицом распахнул перед ней дверь. Свободна…
        - До свидания,- прошептала она, машинально отметив, что снова начался дождь, и его холодные мелкие капли покрывали тонкой сеткой ее волосы и ресницы. На стоянке
«мерседес» Анастасии находился в полуметре от машины Генриетты. Красотка, конечно, не могла не заметить ее ярко-синюю «мини». Интересно, догадается ли Джед, что Анастасия специально им помешала?
        Девушка устало пожала плечами - теперь это уже не имеет значения. Все закончилось, хотя на самом деле, наверное, и не начиналось.
        ГЛАВА ВОСЬМАЯ
        Вопреки ожиданиям Генриетты, которая вернулась домой в расстроенных чувствах, следующие две недели промелькнули незаметно.
        От восхода до заката она работала над заказами, полученными после выставки, и постепенно отвлекалась от мрачных мыслей. Однако ночью все было по-другому. В первую же ночь она не смогла заснуть, ворочаясь с боку на бок и бессмысленно терзая себя обвинениями и ненужными воспоминаниями, так что еще не рассвело, когда она уже была в студии за работой. Вторая ночь оказалась не лучше, и девушка зажила в новом режиме.
        Она работала до позднего вечера и отправлялась в спальню, только когда начинала падать с ног от усталости и чувствовала, что не в силах о чем-либо думать, а потом просыпалась с рассветом и снова возвращалась в студию.
        Она работала, ходила в магазин, готовила еду, гуляла с собакой и ни на секунду не прекращала бесконечной борьбы с высоким, загорелым, опасно привлекательным мужчиной.
        Небольшое облегчение принес визит Рональда, который зашел с ней побеседовать и сообщил, что срочное дело заставило Джеда уехать на несколько дней.
        - Знаете, в этом году он пробыл в Фотрингеме дольше, чем когда-либо,- задумчиво отметил Рональд, пробуя крепкий кофе.- Обычно мы его видим только по праздникам или особым дням, понимаете? Старый хозяин, его дед, был в каждой бочке затычка, и внук пошел по его стопам. Ну еще бы! Ведь здесь Анастасия Филмор!
        Но во время второго посещения Рональда переживания по поводу Джеда отошли на задний план, ибо их вытеснила другая, более существенная забота.
        - На этот раз я пришел не просто поболтать,- заявил Рональд еще с порога в одно замечательное майское утро, полное цветочного аромата и солнечного света в голубых небесах.- Дело обстоит довольно серьезно.
        - Серьезно?- Генриеттта тут же подумала о Джеде и смертельно побледнела.- Что случилось?- с подозрением спросила она.
        - Мы получили несколько заявлений об отравлении домашних животных стрихнином,- произнес Рональд, устроившись за кухонным столом.- Пострадала пара кошек в городке. Либо кто-то был неаккуратен, либо…
        - Либо?- эхом повторила Генриетта, широко раскрыв глаза.
        - Либо мы имеем дело с сумасшедшим. Очевидно, человек терпеть не может кошек или собак. Не только в больших городах водятся ненормальные.
        - Собак?..- В голосе Генриетты послышались истерические нотки, и девушка постаралась взять себя в руки.- Хотите сказать, что этот кто-то может травить и собак?- едва слышно произнесла она.
        - Я не утверждаю, что тут есть злой умысел, но возможно и такое. Следите за Мерфи, когда спускаете его с поводка, и не разрешайте ему есть всякую падаль или рыться в земле.
        В течение нескольких дней после визита Рональда Генриетта не спускала Мерфи с поводка, что было воспринято гигантской овчаркой как личное оскорбление. Генриетта заперла дверь студии, и пес часами просиживал у окна, скорбно глядя на веселую реку с зелеными берегами и то и дело начиная тихонько подвывать, жалуясь на несправедливость жизни.
        Но прошла неделя, а новых случаев отравления не было, и девушка расслабилась, открыла дверь студии, хотя по-прежнему не отстегивала поводок, пристально наблюдая за Мерфи на прогулках.
        Именно во время одной из таких прогулок тихий отдых у реки был прерван стуком лошадиных копыт. Генриетта подняла голову и, заслонив рукой глаза от солнца, увидела его. Джеда. И сердце у нее ушло в пятки.
        Он выглядел замечательно, замечательно. Темно-синие джинсы и рубашка, стройный, подтянутый…
        - Привет.- Он не улыбнулся.
        - Здравствуй.- Она тоже осталась серьезной.
        - Как дела?- Джед привязал лошадь к дереву и, опустившись на теплую мягкую траву, призывно похлопал ладонью по земле рядом с собой.- Ты как будто похудела,- бесстрастно заметил он.
        - Правда?- Он хотел сказать, что она кажется стройной и привлекательной или просто худой? Бросив на него внимательный взгляд из-под густых шелковистых ресниц, девушка села на траву.- Ты тоже,- искренне сказала она.
        - Миллионные сделки и бег по острию ножа, ты знаешь, как это бывает.- Он над ней смеялся, хотя загорелое лицо оставалось совершенно серьезным, и, когда она укоризненно нахмурилась, Джед улыбнулся.- На самом деле я пытался немного развязать себе руки,- спокойно сказал он, и улыбка его погасла.- Я решил, что неплохо было бы проводить в Англии побольше времени, но для этого надо было передать бразды правления там, где это возможно. И я нашел немало вариантов.
        - Понятно.
        Это он из-за Анастасии почувствовал необъяснимую тягу к зеленым берегам Британии?
        Джед вытянулся рядом на траве, но Генриетта сидела, скромно подтянув ноги к груди, так что они скрылись под складками платья, и обхватив колени руками.
        А потом она совершила ошибку - повернула к нему голову. И едва не утонула в водовороте захвативших ее эмоций.
        - Я скучал по тебе.- Голос у него был очень мягким и слегка хрипловатым.- Больше, чем это казалось возможным мне самому.
        Нет-нет, она не станет это терпеть. Это нечестно.
        - Уверена, что тебе было чем заняться кроме того, чтобы скучать по мне.- Она хотела произнести эти слова безжалостно и твердо, но едва прошептала их.
        - Это не так,- просто сказал Джед, а когда она начала от него отодвигаться, он поймал ее за руку и заговорил резче: - Хочешь ты этого или нет, Генриетта, но сейчас ты меня выслушаешь. Я скучал по тебе не только в этот раз,- поспешно продолжал он, не обращая внимания на ее протестующий взмах рукой.- С тех пор как я впервые тебя увидел, я постоянно о тебе думаю. Сначала я решил, что это просто страсть, которая при более близком знакомстве либо утихнет, либо разгорится, и тогда я с ней справлюсь, уложив тебя в постель, но это нечто большее.
        - Я тебе не верю.- И Генриетта резко от него отшатнулась.
        - Я тебя за это не виню,- спокойно ответил Джед, еще крепче сжимая ей локоть.- Мне потребовалось несколько месяцев, чтобы смириться с собственными чувствами, так что и ты, скорее всего, не сразу успокоишься.
        - А что насчет Анастасии?- Это сумасшествие, такого не бывает, но разве не об этом она мечтала, пусть только в самой глубине души? И вот мечта сбылась, и Генриетта смертельно перепугалась. Мелвин тоже говорил, что хочет ее, что она ему нужна, что без нее его жизнь потеряет смысл. Но все это оказалось иллюзией и миражом, которые едва не разрушили ее жизнь и погубили Мелвина.
        - Анастасия?- Джед на мгновение нахмурил лоб.- Ты же не думала?.. Анастасия - дочь старого друга моего отца, наши фирмы крепко между собой связаны, вот и все.
        - Джед, я могу быть кем угодно, только не дурочкой,- на удивление спокойно ответила Генриетта.- Я видела, как она на тебя смотрит.
        - Меньше всего меня волнует, как она на меня смотрит,- резко отозвался Джед.- Говорю тебе, между нами ничего нет и никогда не было. Ради Бога, Генриетта…- Он откинул со лба волосы, а Генриетта уже успела заметить, что этот жест означал полное отчаяние.- Выслушай меня!
        - Ты сопровождаешь ее на обеды, вас видят в свете…
        - Меня видят со многими женщинами,- рявкнул он и, заметив, как изменилось ее лицо, добавил: - И с ними я тоже не сплю, пока ты не спросила. В последний раз я встречался с женщиной больше восемнадцати месяцев назад, и, что бы ты обо мне ни думала, я не настолько неразборчив в связях. У меня были женщины, черт, я уже это говорил, но я не какой-то жеребец!
        Генриетта вздрогнула, но не отступила.
        - Ты сам сказал, не далее как пару недель тому назад, что серьезные отношения не входят в твои планы, а я больше всего ценю откровенность. Как могло твое мнение так быстро измениться?
        - Я боролся против своих чувств и лгал нам обоим,- признал Джед.- Я впервые столкнулся с этим. Генриетта, прояви хоть капельку гуманности и постарайся понять, через что мне пришлось пройти. Я не хотел влюбляться, не хотел близких и серьезных отношений и всего такого, согласен. Но это чувство свалилось мне как кирпич на голову, и я не знаю, что делать. Оно здесь, оно не исчезает.
        - Подожди немного,- быстро возразила девушка.- Ты сам сказал, что предыдущие романы для тебя ничего не значили; может, и в этот раз будет так же? Ты не можешь ни в чем быть уверен, признайся!
        Джед был готов рассвирепеть, но сдержался.
        - Я не хочу, чтобы у нас был роман,- спокойно сказал он.- Я хочу большего. Я знаю тебя уже пять месяцев и абсолютно уверен.
        - А я уверена, что не хочу никаких отношений с тобой,- твердо произнесла она.- Мне очень жаль, Джед, но это правда.
        - Не верю. Не суди всех мужчин по твоему мужу, Генриетта.- Он шел на ощупь, но терять ему было уже нечего.
        - Что?
        Она так резко вскинула голову, что Джед понял: дело и правда в Мелвине.
        - Что бы он ни натворил, он просто дурак или еще хуже,- мрачно произнес он.- Я не такой, как он, Генриетта, я тебя не обижу.
        - Ты не понимаешь.- Девушка в отчаянии покачала головой.- Я не знаю, что ты подумал, но ты не прав.
        - Тогда объясни,- резко потребовал Джед.- Объясни. Скажи, чего ты боишься.
        - Не могу.- Генриетта нахмурилась, какая-то беспокойная мысль начала пробиваться, заглушая голос Джеда. Мерфи.
        - Где Мерфи?- У нее душа ушла в пятки.- Мерфи!- Она позвала еще раз, вскочила на нощ. и с такой силой стряхнула с себя руку Джеда, что тот понял: произошло нечто ужасное.
        - В чем дело?- Он тоже встал.- Он просто изучает окрестности и вот-вот вернется. Это нормально для собаки.
        - Стрихнин. Ему нельзя ничего изучать! Боже, помоги мне, Джед! Найди его!
        - Стрихнин? При чем здесь стрихнин?- мягко спросил он.
        Она сбивчиво пересказала ему недавние события, и, по мере того как его лицо мрачнело, ее собственный ужас только усилился.
        - Хорошо, продолжай его звать,- тихо произнес Джед.
        - Куда ты?!- Она с такой силой потянула его за рубашку, что вытащила ее из брюк. - В последний раз я видел его вон там,- сказал Джед, указывая на поле в том месте, где река поворачивала,- так что именно туда я и отправлюсь.
        - Я с тобой…
        - Нет,- решительно остановил он ее.- Возможно, он просто гуляет неподалеку и через пару минут вернется.
        Джед взял ее за плечи и ощутимо встряхнул.
        - Ты слышишь меня, Генриетта? Возьми себя в руки и начинай звать. С ним все будет в порядке, обещаю.
        Он поцеловал ее один раз - крепко, успокаивающе - и пошел вброд через реку, выкрикивая имя Мерфи.
        Генриетта кинулась в противоположную сторону, но очень скоро до нее донесся голос Джеда. Она побежала назад и вздохнула с облегчением, увидев Джеда, следом за которым бежал Мерфи. Он в порядке. Он в порядке. Но тогда почему Джед идет так быстро, а лицо у него какое-то странное?
        - Что такое?- полная нехороших предчувствий, спросила девушка.- Что случилось?
        - Ничего-ничего, правда…- Джед запнулся.- Он как раз что-то ел. Какое-то мертвое животное.
        Генриетта подняла голову.
        - Крысу?- едва слышно спросила она. Люди травят крыс.
        - Не знаю, но мне кажется…
        Генриетта не услышала продолжения, потому что именно в этот момент Мерфи вырвало.
        - Я отвезу его в Мэйфилд.- Это была местная ветеринарная лечебница.- Просто чтобы убедиться.
        - Но если его вырвало?..
        - Это хорошо, но, если мясо было отравленное, этого недостаточно,- все так же спокойно пояснил Джед.- Все решают минуты.
        - Но ты не можешь ехать верхом вместе с Мерфи,- в ужасе возразила Генриетта.- Эбони тебя сбросит, это слишком опасно.
        - Генриетта…- Он нежно коснулся ее лица.- У нас нет выбора и нет времени на споры.
        Она и подумать не могла, что Мерфи позволит Джеду взвалить себя на седло. Потом сам Джед взобрался на лошадь с невероятной легкостью, пока девушка поспешно отвязывала поводья от дерева.
        Последнее, что она увидела, были изумленные глаза Мерфи, смотревшие на нее из-за плеча Джеда, который, одной рукой удерживая поводья, а другой - огромную собаку, пустил Эбони в галоп.
        Вернувшись на мельницу, Генриетта задержалась на минуту на кухне, глядя на корзинку Мерфи и стараясь не расплакаться. Она включила кофеварку и села у окна, вдыхая свежий ароматный воздух и рассеянно глядя на солнечный пейзаж. Мерфи, Мерфи, Мерфи…
        Когда она допивала вторую чашку кофе, зазвонил телефон.
        - Генриетта, с ним все в порядке. Джэйкоб Мейфилд сам его осматривал и сказал, что стрихнина в организме нет. Он явно съел какую-то дрянь - его только что снова вырвало. Джэйкоб предлагает оставить его под присмотром, пока не прекратится рвота, а ты сможешь забрать его сегодня вечером. Согласна?
        - Конечно.- У нее подгибались колени.- Большое спасибо, Джед.- Она не заплачет, не заплачет.
        - Нет проблем.- Он запнулся на секунду, как будто сомневаясь, а потом продолжил: - Я загляну на обратном пути и расскажу поподробнее.
        Прежде чем она отдала себе отчет, Генриетта произнесла:
        - Я могу приготовить ленч. Ничего особенного, просто салат, холодный цыпленок и французский хлеб.- Ведь он так старался ради нее, она в долгу перед ним и обязана сделать хотя бы это.
        - Замечательно. Я заеду в Фотрингем и оставлю Эбони в конюшне, а потом вернусь на машине. Увидимся через час.

«Глупо, глупо, глупо!» - шептала Генриетта. Она не хотела связываться с этим мужчиной, не могла, а теперь он подумает… Она обхватила себя за плечи. А как он переживет ее отказ? Девушка в тоске потрясла головой.
        Но… Генриетта застыла, и лицо у нее стало спокойным и решительным. Она сослужит Джеду плохую службу, если скроет от него свои истинные чувства, потому что рано или поздно - скорее, рано - он все равно будет несчастнее с ней, чем без нее.
        Джед приехал сразу после полудня, и Генриетта появилась на пороге, встречая его. Девушка не могла скрыть волнения.
        - Держи.- Не касаясь ее, он передал ей бутылку отличного французского вина.- Я подумал, что нам обоим не помешает выпить по бокалу.
        - Спасибо.- Голос у нее срывался, а улыбка была натянутой.- Я решила, что можно накрыть стол на заднем дворике, за студией: все прошлое лето я использовала твою мебель для пикника.
        - Правда?- Джед обрадовался возможности поговорить на нейтральную тему. Он взял вино и штопор.- Я сам открою. Кстати, Мерфи передавал тебе привет.
        - Без него тут как-то пусто.- Генриетта обвела взглядом кухню и через силу улыбнулась.- Особенно здесь. Эта комната всегда меня немного пугает, хотя днем тут совсем неплохо.
        Они вместе отнесли еду во двор позади студии, и Генриетта, вопреки собственным ожиданиям, обнаружила, что вполне может съесть свою порцию, и даже не без удовольствия. Джед проявил себя как отличный товарищ: спокойный, веселый, дружелюбный, он ни разу ни словом, ни жестом не напомнил ей о разговоре, состоявшемся еще до исчезновения Мерфи. В какой-то момент Генриетте даже показалось, что этот разговор был плодом ее больного воображения.
        После ленча она провела для Джеда экскурсию по студии, и тот удивил ее умными вопросами осведомленного человека.
        - Я не знала, что ты разбираешься в керамике,- заметила она, когда Джед высказал свое мнение по поводу того, какой сорт глины лучше использовать для конкретного вида работы.
        - Я и не разбираюсь, вернее, раньше не разбирался,- спокойно проговорил он и, заметив ее вопросительно изогнутые брови, признался: - Я провел небольшое исследование. Человек, которого я люблю, очень серьезно относится к керамике, и мне хотелось хотя бы знать, о чем идет речь, раз уж сам я не отличаюсь талантом в этой области.
        Генриетта смотрела на него в растерянности.
        - Не надо,- наконец, прошептала девушка и сама услышала в своем голосе нотки боли.- Пожалуйста, не надо, Джед.
        - Почему?- Легкая, успокаивающая интонация пропала.- Почему, Генриетта? Ты же знаешь, между нами есть что-то… Черт, да оно было с самого начала,- безжалостно настаивал он,- и я признался тебе, что чувствую.
        - Я нe хочу, чтобы ты испытывал ко мне такие чувства.
        - Не верю.- Он развернул девушку к себе и одним пальцем приподнял ее лицо за подбородок, встретившись с ее затравленным взглядом.- Я в это не верю,- мягко повторил он.- Может, ты и не испытываешь ко мне тех же чувств, по крайней мере пока, но твои глаза открывают мне то, что отрицают твои губы. Я тебе нравлюсь, Генриетта, не знаю, насколько сильно, но нравлюсь.- Он привлек ее к себе и прижал к мускулистому телу.- Я не знаю, что сделал - или чего не сделал - твой бывший муж, чтобы ты стала так себя вести, но я - не он, и ты это поймешь.
        Его голос стал низким и бархатистым.
        - Разумеется, я знаю, что ты не Мелвин,- торопливо заговорила Генриетта, упираясь руками ему в грудь,- но это ничего не меняет.
        - Это меняет абсолютно все,- твердо сказал Джед.
        - Нет!- Под ее ладонью билось его сердце, и тепло и одурманивающий мужской запах его тела наполняли ее существо сладкой, страстной слабостью, но она по-прежнему пыталась бороться изо всех сил, и неожиданно голос у нее стал хриплым.- Я не хочу и не люблю тебя, я…
        - А кто говорит о любви?- Его губы были так близко, на расстоянии поцелуя.- Я могу подождать, пока придет любовь; если надо, я могу проявить потрясающее терпение. Просто признай, что у нас есть шанс; загляни себе в душу и смирись с очевидной истиной. Черт возьми, мы будем просто друзьями столько, сколько ты захочешь,- в отчаянии простонал он,- но будь честна сама с собой.
        И вслед за этим, как будто в опровержение собственных слов, он ее поцеловал долгим, сладким, головокружительным поцелуем, полным наслаждения и боли. Она жадно впилась в его губы, Джед оторвал ее от земли и прижал к себе, пытаясь утолить жажду. Он чувствовал, как ее полные, упругие груди прижимаются к его сильному телу, как она с невинной, почти неуклюжей жадностью пригнула его голову, вызвав в нем почти болезненное волнение.
        Джед не ожидал такой вспышки страсти, такой всепоглощающей ответной реакции. Он хищно склонился над ней, его крупное, мускулистое тело полностью накрыло стройную, изящную фигурку, с силой давя на нежные груди, и от этой сладкой боли их кончики напряглись, превратившись в твердые бугорки под его пальцами.
        - Видишь, видишь?- торжествующе шептал он, ненадолго оторвавшись от ее губ.- Нам будет хорошо вместе, Генриетта, и ты это знаешь.
        Хорошо? Им будет великолепно, феноменально! Она закрыла ему рот поцелуем и потерлась о его лицо, как кошка, чувствуя, что каждая жилка в ее теле пульсирует от желания.
        - Это станет началом новой жизни для нас обоих, мы забудем о прошлом и вдвоем начнем строить свое будущее…
        Генриетта застала его врасплох, неожиданно вырвавшись из его рук.
        - Генриетта!- Он увидел, как ее глаза рас ширились от страха, и готовая вспыхнуть ярость тут же угасла.- Что такое? Ради Бога, ты должна мне рассказать!- умолял он.
        Да, она должна. Только тогда он поймет.
        - Хорошо.- Голос ее звучал равнодушно и бесцветно.- Я расскажу.
        Когда они снова сели друг напротив друга и Джед устремил на нее внимательный взгляд, Генриетта призвала на помощь всю свою храбрость и начала говорить. Она рассказала ему обо всем: о счастливой домашней жизни до смерти отца, о том, как ради матери она осталась дома, тогда как ее сверстники расправили крылья и улетели в университеты и колледжи вдали от родных мест, о своей однообразной жизни до встречи с Мелвином и о сумасшедших, волнующих днях романа.
        - А потом мы поженились.- Это было простое утверждение, но то, как она его произнесла, заставило Джеда настороженно сощурить ярко-голубые глаза.
        - И?- мягко поторопил он.- Что стало не так?
        - Мой муж превратился в другого человека.- Несмотря на майское тепло, она поежилась и, прикрыв на мгновение глаза, продолжила: - Все началось еще во время медового месяца. В гостинице был официант, и Мелвин сказал, что тот со мной флиртует, а я его поощряю. На самом деле я его даже не заметила. В конце концов, это был наш медовый месяц!- Она тяжело вздохнула.- Но все только начиналось. Мелвин был мной одержим, я не знаю, как еще это назвать. Он стал ревновать, как сумасшедший, мучая себя, мучая меня бесконечными обвинениями и угрозами…- Генриетта медленно покачала головой.- Он изолировал меня от моих друзей, критиковал мой стиль одежды, мою прическу, макияж. Он не хотел, чтобы я работала, потому что я общалась с людьми… с мужчинами. Он постоянно твердил, что я слишком худая, что моя работа гроша ломаного не стоит, что в постели я безнадежна… И все для того, чтобы я еще больше от него зависела. И… и это сработало. Я готова была винить во всем только себя.
        - И ты никому ничего не рассказывала?- мягко спросил Джед. Встретить бы этого урода раньше, он бы ему объяснил кое-что!
        - Я пыталась.- Она взглянула на него без выражения.- Но надо было знать Мелвина, чтобы понять. Он был со всеми таким милым, таким приветливым и дружелюбным. И он меня любил. Все в один голос твердили это. И он действительно меня любил… по-своему,- с горечью закончила она.
        - Это не любовь, Генриетта.- Джед усилием воли подавил эмоции.- Что угодно, но не любовь. Ты правильно назвала это одержимостью.
        - В общем, я боролась неделю за неделей, месяц за месяцем,- тихо продолжала Генриетта,- а потом… а потом он зашел так далеко, что даже я это поняла, несмотря на всю свою растерянность. Он предложил мне сделать операцию.
        - Операцию?- нахмурился Джед.- Извини, я что-то не понял.
        Это было самое тяжелое. Генриетта встала и подошла к окну, повернувшись к Джеду спиной и невидяще глядя на поля и ярко-синее небо.
        - Он хотел, чтобы меня стерилизовали,- с ужасающей простотой сказала она.- Он все время говорил, что прошлое не существует, что есть только мы с ним вдвоем, а все остальное неважно, и, по его мнению, ребенок мог разрушить наш союз.
        Джед на секунду застыл от ужаса. Черт побери… Ему захотелось уронить голову на руки и застонать в голос. Генриетта должна понять… должна понять.
        - Конечно, я отказалась и продолжала сопротивляться. Он назначил консультацию у врача без моего ведома, а когда рассказал мне об этом, мы… мы поссорились. Сильно. Он уничтожил все мои произведения, мои картины, а среди них был портрет моего отца, который так много для меня значил…- Голос у нее сорвался, но стоило Джеду встать на ноги, как она развернулась к нему, выставив перед собой ладони.- Нет, пожалуйста, Джед, просто дослушай.
        Он молча кивнул; лицо у него теперь было белее, чем у нее, и, когда она без сил рухнула на стул, он продолжал стоять, слушая ее тихую речь.
        - Я испугалась, мне казалось, что он может меня ударить, и я выбежала на улицу. Он догнал меня, он плакал…- Она прерывисто вздохнула.- Ему стало стыдно, ему… всегда становилось стыдно - потом. Мы возвращались домой, когда произошел несчастный случай.
        Джед медленно кивнул. Так вот в чем дело. Кошмар, жуткая нелепость. Черт! Невероятным усилием воли он сохранял спокойствие. Что он мог сказать?
        - Генриетта, парень был болен, ты же понимаешь, правда?- Ему хотелось подойти, обнять ее и прижать крепко, со всей силой.- Ему нужна была медицинская помощь, психиатр.
        - Я так и сказала маме и Дэвиду, но…- Она бессильно покачала головой.- Им всем казалось, что я преувеличиваю, что это просто период привыкания, какой бывает у всех новобрачных. А Мелвин. и слушать не хотел о докторах; во всем виновата только я, понимаешь?
        - Я понимаю только, что ты прошла через ад,- мягко произнес Джед,- но не все мужчины такие, и бывают по-настоящему удачные браки.- Он вдруг подумал, что, скажи кто-нибудь ему нечто подобное всерьез еще шесть месяцев назад, он бы первый рассмеялся в лицо глупцу.
        - Может быть.
        - Не может быть, а точно,- спокойно возразил он.
        - Джед, может, ты и прав.- Она снова покачала головой.- Но мне в это не верится, со мной такого не случится.
        - Я сделаю так, чтобы ты поверила… Я не такой, как этот подонок, и я тебя люблю!
        - Мелвин тоже меня любил.- Она сказала это совсем тихо.- И я ему доверяла.
        Джед мог убеждать ее до посинения, но ничего бы не изменилось. Он это знал, но не мог не попытаться еще раз.
        - Я понимаю, как ты себя чувствуешь, лучше, чем кто-либо, но ты упускаешь из виду одну важную деталь, которая может все изменить. Я привлекаю тебя физически, и это уже начало, чертовски хорошее начало…- Он улыбнулся, но на бледном лице девушки не промелькнула ответная улыбка.- А когда ты меня полюбишь, все станет на удивление просто.
        - Совершенно исключено, что когда-нибудь я испытаю к тебе другие чувства,- произнесла Генриетта так уверенно, что Джед неожиданно ощутил дикую ярость.
        - Черта с два это исключено!- взревел он.- Я сделаю так, что ты меня полюбишь, будь оно все проклято! В этом уравнении две переменные, так что не делай из меня фигуру второго плана!
        - Ты не понимаешь.- Генриетта медленно встала и произнесла низким голосом: - Я тебя люблю. Люблю уже давно, только я долго этого не понимала, и буду любить и дальше, в этом я уверена, и все равно это ничего не меняет. Я не хочу, чтобы ты вошел в мою жизнь.
        Джед выглядел так, будто его со всей силой ударили в солнечное сплетение.
        - Значит, ты нас обоих приговариваешь к пожизненному страданию?- мрачно спросил он спустя целую минуту.
        - Если ты так это расцениваешь.- Она вздернула подбородок.- Но я предпочитаю думать, что, наоборот, спасаю нас. Ты встретишь…
        - Не говори этого,- в ярости произнес он, напугав девушку.- Не говори, что я встречу кого-нибудь еще, Генриетта, или я не отвечаю за свои действия.- Он бросил на нее последний взгляд - глаза его ярко горели на смертельно бледном лице - и пошел прямо по траве к дороге, где его дожидался «рейнджровер».
        Генриетта молча смотрела, как он уходит, и только дрожавшие ноги да бешено стучавшее сердце напоминали, что это не сон. Он ушел, совсем ушел, и прощальный взгляд, полный отчаянной ярости, говорил о том, что следующей попытки уже не будет.
        ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
        Мерфи был до смешного рад видеть свою хозяйку, когда та приехала в ветеринарную лечебницу вечером того же дня, и шумный восторг огромного пса чуть-чуть смягчил острую боль и ощущение одиночества, охватившие Генриетту, после того как
«рейнджровер» скрылся за поворотом. Но только чуть-чуть.
        Весь вечер она ждала, что раздастся телефонный звонок, который так и не раздался, а на следующий день, проспав всего несколько часов, она снова сидела как на иголках, хотя и повторяла про себя, что он все равно не придет. Он не пришел.
        На второй день было не легче, и на третий тоже, и по прошествии недели Генриетта смирилась с мыслью о том, что все закончилось, так толком и не начавшись. Впрочем, именно этого она и добивалась. В точности.
        Однако к середине второй недели Генриетта все же решила поехать в Лондон и побеседовать с Сарой. Сбор вещей и экипировка Мерфи заняли десять минут.
        Сара ждала ее в дверях, и на мгновение Генриетта даже устыдилась при виде ее откровенной радости от неожиданного визита, но, когда они устроились в саду со стаканами холодного апельсинового сока, жена Дэвида сама завела разговор на волнующую тему.
        - Итак…- Сара посмотрела на Генриетту из-под полуприкрытых век.- Что пошло не так между тобой и Джедом?- спросила она как ни в чем не бывало.
        - Что?- Генриетта не смогла скрыть своей растерянности, и Сара понимающе улыбнулась.
        - Ох, Хен, ваши взаимные чувства были так очевидны,- спокойно сказала она.- Даже слепой бы это увидел.
        - Правда?- Генриетта мысленно вернулась в прошлое.- Но тогда я сама не знала,- слабо возразила она,- и Джед тоже.
        - А сейчас вы оба знаете?- осторожно предположила Сара.
        - Да, но от этого не легче.
        - И кто испугался?- бесстрастно осведомилась Сара.- Ведь не оба вы струсили?
        - Нет, дело во мне.- Генриетта посмотрела на разлегшегося у ее ног Мерфи, от которого исходил неимоверный жар.
        - Хорошо.- Сара откинулась на спинку плетеного кресла и надвинула на глаза шляпку.- Расскажи тете Саре.
        Опустив самые интимные подробности, Генриетта изложила суть дела, и к концу ее повествования Сара уже сидела на самом краешке кресла, сосредоточенно нахмурившись.
        - О, Хен!- Она тяжело вздохнула.- Мне неприятно это говорить, но он абсолютно прав, а ты на сто процентов - нет.
        - Не надо ходить вокруг да около, скажи прямо, что ты думаешь,- сухо произнесла Генриетта. Сара обычно высказывалась откровенно.
        - Послушай, я понимаю, что твоя семейная жизнь была не из приятных и что ты боишься нырять с головой в омут, но он ведь об этом и не просит, разве ты не понимаешь? Он обещал, что даст тебе время подумать; чего еще можно ожидать от несчастного парня?- логично закончила Сара.
        - Мне не нужно время.- Лицо Генриетты выражало упрямство.
        - Тогда зачем ты приехала?- Сара внимательно на нее взглянула.- Если ты уверена, что приняла единственно верное решение, зачем тогда снова все обсуждать?
        - Я просто хотела с кем-нибудь поделиться, вот и все. Кроме того, мне надо отдохнуть от работы, в последнее время она идет не очень хорошо.
        - Хмм.- Сара с удовлетворенным видом допила свой стакан.- Я сдаюсь. Позволь я налью тебе еще сока, и мы продолжим беседу.
        Но к тому времени, когда Сара вернулась из кухни, Генриетта поняла, что больше ничего обсуждать не будет - решение в любом случае уже принято. Однако Сара не готова была сменить тему.
        - Понимаешь, ваша с Мелвином проблема была отчасти в том, что вы оба художники,- уверенно сказала она.- Я знаю, что он очень странно к тебе относился, но все осложнялось еще и тем, что в вас обоих было это стремление к творчеству, эстетическое начало. Джед не такой. У него своя карьера, он взлетел так высоко, что это могло бы удовлетворить любого мужчину, и его вполне устроит, если ты будешь заниматься любимым делом, и вы, таким образом, отлично дополнили бы друг друга. Он самодостаточный человек, Хен. Ему не надо никому ничего доказывать, он, если хочешь, уже взял от жизни свое.
        Генриетта взглянула на убежденное лицо Сары.
        - А ты неплохо осведомлена,- без выражения заметила она.
        - Ничего особенного,- пожала плечами Сара, но в улыбке ее сквозило лукавство.- Просто твоя мама долго разговаривала с Джедом, и он ей понравился, а Дэвид вообще считает, что он лучше всех.
        - Им обоим казалось, что Мелвин тоже ничего,- тихо напомнила ей Генриетта.- В общем, я поняла твою точку зрения, Сара, но давай лучше поговорим о ценах на хлеб или о чем-нибудь в этом роде.
        - Конечно.- Сара рассмеялась в ответ на улыбку Генриетты, и девушки провели замечательный вечер в ожидании Дэвида.
        - Хен.- Дэвид застыл на пороге кухни, где его сестра и Сара накрывали чай для детей.- Я не знал, что ты собиралась приехать. Значит, мама тебе позвонила?
        - Мама?- Генриетта наморщила гладкий лоб.- Нет. А должна была?
        - Нет-нет, вовсе нет.- Вдруг стало видно, что Дэвид чувствует себя страшно неловко.- Мы даже договорились, что она не станет этого делать. То есть мы ни о чем не договаривались, конечно, все было немного не так…
        - Дэвид, в чем дело?- терпеливо поинтересовалась Генриетта.
        - По-моему, ты все испортил, Дэвид.- Сара с трудом сдерживала смех.- В конце концов, не такой уж это и секрет. Скажи ей, ради Бога, и избавь нас от этого мучения.
        - Что он должен мне сказать?- осведомилась Генриетта.
        - Речь о заказе, который недавно поступил,- осторожно сказал Дэвид,- вот и все. Но это огромный заказ, Хен, и если ты потянешь…- В его голосе сквозил еле сдерживаемый восторг.- В общем, о прошлом можно будет забыть,- слабым голосом закончил он.
        - Да? А почему такая таинственность?
        - «Визаж» - ну, знаешь, этот оздоровительный центр с лечебными водами, о котором все говорят, тот, куда ты не попадешь, даже если продашь руку и ногу, он только для миллионеров,- возбужденно объяснил Дэвид.- Они хотят заказать тебе скульптуру, Хен. Вчера мы получили подтверждение, они готовы заплатить нужному человеку и считают, что это ты.- Он назвал сумму, от которой Генриетта чуть не свалилась со стула.
        - А что надо сделать? Я справлюсь?- чуть слышно спросила она, не веря собственным ушам.
        - Запросто.- Дэвид расплылся в довольной улыбке.- Они хотят создать эффект водопада в холле, стилизованный каскад сосудов, чтобы вода перетекала из одного в другой. Что-то вроде иллюзии времени: чтобы некоторые сосуды казались разбитыми, а отдельные должны лежать на боку - ну и так далее. И еще небольшой бассейн с водой, ароматизированной эфирными маслами: это подчеркнет атмосферу здоровья.
        - О, Дэвид.- Она восторженно смотрела на него.- Дэвид!- Но тут ей в голову пришла новая мысль.
        - И все-таки зачем так секретно?- медленно проговорила она.
        - Дэвид,- тоном, не терпящим возражений, обратилась к нему Сара.- Расскажи ей.
        - Да ничего особенного, правда, просто мы с мамой разошлись во мнениях: она считает, что надо тебе сказать, а мне кажется, что, если он не хочет афишировать свое участие, это его личное дело.
        - Дэвид.- Терпение Генриетты было на исходе.- О ком идет речь?
        - Это Джед Винсент.
        - То есть?- непонимающе уставилась на него девушка.
        - Джед тот парень, который предложил твою кандидатуру владельцам «Визажа», он входит в совет директоров. Он решил, что ты, узнав о его причастности, подумаешь, что не заслужила такое предложение, но он уверен в обратном. Он просто выдвинул твою кандидатуру на собрании, а остальные директора навели справки, и твоя работа им понравилась, так что они готовы заключить договор со мной как с твоим агентом.
        - Но если бы не он, эти люди вообще бы обо мне не узнали,- медленно сказала Генриетта, чувствуя почти физическую боль оттого, как сильно начало биться сердце.
        - Ага.- Дэвид смотрел на нее с подозрением. Он явно ожидал, что она начнет прыгать и кричать от радости, а она застыла на месте, как будто ее заморозили.
        - Понятно.- Ей надо было сказать хоть что-то, постараться вести себя нормально, но это оказалось неимоверно трудно.
        Позже, вечером, лежа в душной комнате, Генриетта вновь и вновь прокручивала в памяти разговор с Дэвидом и Сарой, пока наконец у нее не заболела голова.
        Со стороны Джеда было чудесно, замечательно сделать такое ради нее, и она ему благодарна больше, чем он мог бы предположить, но… Не было ли это всего лишь средством для достижения все той же цели? Может, он знал, что до нее все равно дойдут слухи о его роли? И предположил, что, узнай она правду, ему будет легче уложить ее в постель? О, она верила ему, когда он твердил, что хочет ее, верила даже, что любит, но вот в природе этой любви Генриетта сомневалась. И продолжала сомневаться, хотя без него жизнь потускнела, а по ночам она пролила немало слез.
        Она напишет Джеду - или даже позвонит,- чтобы поблагодарить, но она не пойдет к нему в гости, на это ее силы воли не хватит.
        Генриетта несколько успокоилась, приняв решение, и тут же ощутила неимоверную усталость. И все же, несмотря на изнеможение, несмотря на любовь к Джеду, она не имела права дать слабину, только не сейчас.

* * *
        Около двух часов следующего дня, после праздничного ленча, Генриетта вошла в галерею рука об руку с матерью и Дэвидом.
        Они не сразу заметили крупную, темную фигуру человека, стоявшего у дальнего окна и наполовину скрытого листьями гигантского декоративного папоротника, но Жасмин, помощница Дэвида, сказала:
        - Мистер Ноук, этот джентльмен как раз вас дожидается.
        Они повернулись к нему, и Дэвид с мамой направились навстречу гостю. Генриетта стояла, как прикованная к полу. Джед взглянул на нее поверх голов мамы и Дэвида и спокойно произнес:
        - Привет, Генриетта.
        - Здравствуй.- Он явно не знал, что она в Лондоне: девушка прочитала это в его пронзительно-голубых глазах. Однако он справился с трудным положением намного лучше, чем она сама, потрясенно подумала Генриетта, наблюдая за бесстрастным выражением его лица и слушая, как он вежливо и сдержанно отвечает на бесчисленные вопросы матери. А выглядел он потрясающе. Было заметно, что он устал: под его глазами образовались темные круги,- и все же он был удивительно красив.
        Генриетта нечеловеческим усилием воли взяла себя в руки и, дождавшись, когда ее мать сделает передышку, чтобы набрать в грудь воздуха, быстро произнесла:
        - Я хочу тебя поблагодарить, Джед, за то, что ты рассказал обо мне руководству
«Визажа». Это… это уникальная возможность.
        - Я рад.- Его голос был глубоким и мягким, и Генриетта едва сдержала внутреннюю дрожь.- Значит, тебе все известно?- Он посмотрел на Дэвида, слегка приподняв брови.
        - Прошу прощения, это я виноват,- неловко принялся оправдываться тот, тут же покраснев.- Из меня вышел плохой конспиратор.
        - Неважно,- спокойно отозвался Джед,- мне было приятно это сделать, а бизнес редко доставляет искреннее удовольствие. Надо кое-что обсудить, если у вас найдется время,- обратился он к Дэвиду.
        - Конечно, конечно.- Дэвид буквально лез из кожи вон, стараясь быть любезным.- Пойдемте в офис. Выпьете кофе?- спросил он, щелчком пальцев подзывая Жасмин.
        - Спасибо.- Джед улыбнулся юной секретарше и добавил: - Без молока, пожалуйста,- и повернулся к Генриетте и ее матери.- До свидания, миссис Ноук. Было приятно снова увидеться, Генриетта.
        Он уходил, он покидал ее!
        - Разве ты не хочешь, чтобы я присутствовала?- Это прозвучало чересчур громко.- Наверняка нам есть что обсудить, раз уж работу поручили мне?
        Мужчины повернулись в ее сторону, и на лице Дэвида отразился ужас от ее тона, однако Джед ни одним движением не выдал своих мыслей.
        - Нам нечего обсуждать, Генриетта, я уже во всем разобрался.- Он сделал паузу и добавил уже мягче: - Наш разговор затронет только экономическую сторону вопроса, он никак не коснется твоего творчества.
        - О… Да, конечно. Прошу прощения…
        - Ничего, художники имеют право отстаивать свои интересы. Но можешь быть уверена, что скульптура будет именно такой, какой ты ее видишь, за исключением самых общих требований. Я за этим прослежу.
        Он еще раз кивнул и отвернулся, но на какое-то мгновение сердце у Генриетты замерло - она увидела, как в сапфировых глазах вспыхнуло что-то темное и напряженное, когда он прошелся мимолетным, но жадным взглядом по ее лицу.
        Она сильно закусила нижнюю губу и крепко сжала кулаки и вдруг поняла, что мать смотрит на нее как-то странно.
        - Что-то не так, дорогая?- неуверенно спросила Сандра Ноук.- Ты себя неважно чувствуешь?
        - Со мной все в порядке.- Генриетта не смогла улыбнуться.- Мне пора идти,- добавила она чересчур поспешно.- Я обещала Саре, что куплю кое-что к чаю для детей, чтобы она не беспокоилась.
        - Хорошо, дорогая.- Голос Сандры Ноук звучал спокойно, но в глазах появилась настороженность.- Беги.
        На слове «беги» был сделан легкий акцент, но Генриетта предпочла истолковать слова матери буквально и, криво улыбнувшись, быстрым шагом направилась к двери.
        Вечер тянулся для Генриетты нескончаемо долго. Она и сама не понимала, с чем связано ее напряженное беспокойство, пока наконец не вернулся Дэвид - один, и тогда ее тоска только усилилась, ибо он радостно объявил, что приглашал Джеда на обед.
        - Я подумал, что было бы очень мило повторить тот апрельский вечер - помнишь, Хен? Но Джед отказался, сославшись на предварительную договоренность.

«Предварительная договоренность». Эти два слова преследовали ее весь вечер.
        Что именно могла означать предварительная договоренность, с упорством мазохиста раздумывала она. Деловой обед с коллегой? Может быть, с коллегой-женщиной? Вечеринка у друзей, поход в оперу или в театр с группой единомышленников или - и тут у нее прямо-таки свело живот и ей стало физически плохо - интимное рандеву на двоих в каком-нибудь изощренно дорогом, укромно-уютном ресторанчике, приглушенное освещение и вся атмосфера которого буквально шепчут: ложись со мной в постель?..
        Нет, надо перестать об этом думать. Она поняла вдруг, что чуть ли не с отвращением смотрит на шоколадное суфле, которое Сара так долго готовила, и поспешно придала своему лицу более спокойное выражение. Она не имеет права возражать, даже если Джед переспит с сотней женщин, абсолютно никакого права. Она сама себе застелила постель и должна на ней спать - в одиночестве.
        На следующий день Генриетта вернулась в Хартфордшир и с головой окунулась в работу, выполняя за день трехдневную норму. Она вставала с рассветом и работала до поздней ночи, едва оставляя время на то, чтобы поесть и попить.
        Неудивительно, что в середине августа, во время непереносимой жары, она пала жертвой летнего гриппа, эпидемия которого прокатилась по стране опустошительной волной. Поначалу она просто ощутила некоторую ломоту во всем теле, и лицо ее стало бледнее прежнего, но на второй день, когда Рональд нанес ей очередной визит, для нее стало настоящим испытанием преодолеть путь до входной двери.
        - Вы ужасно выглядите,- сказал Рональд, глядя на нее с тревогой.
        - Обычная простуда.- Она смотрела на него глазами в красных кругах, а голова болела так, будто сто человек били по ней кузнечными молотами.- Вечером приму аспирин и лягу отдохнуть.
        - Вы вызывали доктора?- взволнованно спросил Рональд.
        - Из-за простуды? Нет, разумеется.- От подступившего головокружения она чуть не упала.- Я же сказала, сегодня я буду меньше работать и через пару дней снова встану на ноги. Вы ведь знаете, какими могут быть эти летние простуды.
        Проводив Рональда, девушка взобралась на второй этаж в гостиную, где упала на диван, закрыв глаза. Видимо, она заснула, потому что, открыв глаза, обнаружила, что вечерние тени заполнили комнату, а Мерфи с тревогой лижет ей лицо, утробно подвывая.
        - Хороший мальчик, хороший.- Она не помнила, чтобы когда-нибудь в своей жизни ей было так плохо, но надо было накормить и выгулять Мерфи. Она подняла голову, борясь с приступом тошноты, и, сжав зубы, спустила ноги с дивана. Комната тут же закружилась, и Генриетта снова легла, пока наконец обморок не отступил. Тогда девушка спустилась на пол и начала ползти к лестнице. Только бы выпустить Мерфи на улицу, а там она ляжет в постель и уже наутро почувствует себя лучше. Но, добравшись до нижней ступеньки, она обнаружила, что в состоянии только сидеть, не двигаясь. А потом кто-то позвонил в дверь. От лая Мерфи у нее перед глазами заплясали маленькие человечки, и только желание поскорее открыть дверь и избавиться от шума заставило ее подползти к двери и повернуть ручку.
        - Генриетта.
        Она упала в объятия Джеда, едва слышно всхлипывая:
        - Мне плохо, так плохо… Можешь выпустить Мерфи?- Она буквально повисла у него на шее.
        - Ради Бога, женщина, почему ты мне не позвонила!- прошептал он ей в волосы, легко подхватил на руки и понес обратно в дом, по пути отбиваясь от Мерфи, который вертелся и скакал вокруг, как попрыгунчик на пружинке.
        Сквозь дымку, накрывшую ее сознание, Генриетта поняла, что ее несут наверх, но даже не открыла глаз, пока не почувствовала, что ее бережно положили на диван. Тогда она с трудом приподняла тяжелые веки и увидела, что Джед стоит возле нее на коленях и с тревогой вглядывается в ее лицо.
        - Все нормально, все будет в порядке,- успокаивающим тоном сказал он.- Просто закрой глаза.
        - Мерфи… Мерфи голодный,- тихо прошептала она.- И он с утра не выходил на улицу.
        - Я сказал, закрой глаза.- У него в голосе послышались нежное недовольство и тревога.- И как, интересно, ты предполагала одна со всем справиться? Этот грипп свалил половину рабочей силы в Англии, с ним нельзя бороться, милая.
        Грипп? У нее грипп? Тогда понятно, отчего ей так плохо.
        - Как… откуда ты узнал, что я больна?- пробормотала она.
        - Рональд,- коротко ответил Джед.- Сейчас я прослежу за Мерфи, принесу тебе воды, а там посмотрим.
        Через несколько минут Генриетта очнулась и почувствовала, что ей на лоб легла твердая, прохладная рука, а голова разболелась еще больше.
        - Так, с меня хватит.- У нее не хватило сил, чтобы выдержать ослепительно голубой взгляд его глаз, и она снова прикрыла веки.- Ты поедешь со мной, чтобы миссис Паттен смогла о тебе позаботиться, а у меня была бы возможность за тобой приглядывать.
        - Но Мерфи…
        - Любишь меня - люби мою собаку?- с иронией спросил он.- Разумеется, Мерфи тоже поедет.
        Но она не может с ним поехать, хотя это было бы блаженством.
        - Я не могу…
        - А тебя никто не спрашивает,- мрачно произнес он.- Ты отправишься в Фотрингем, и я вызову своего доктора, чтобы он тебя осмотрел. И ты останешься у меня настолько, сколько будет необходимо, ясно?
        Ей было все ясно, но сил не было даже на то, чтобы волноваться по этому поводу. Вернулся Джед и приподнял ее с дивана, закутав в тонкое одеяло.
        - Я… я могу идти.
        - Не говори глупостей.- Он поднял ее легко, как ребенка.- Мерфи ждет в
«рейнджровере», я собрал некоторые вещи, твои и его. Если обнаружится, что я забыл что-то жизненно важное, я вернусь.
        К тому моменту, когда Генриетту устроили в одной из огромных комнат для гостей, она уже ничего не понимала и только чувствовала, что горло у нее горит огнем, а головная боль и не думает отступать.
        Миссис Паттен суетилась вокруг нее, как вокруг двухлетнего ребенка, заставив девушку проглотить горячий мед с лимоном и пару таблеток аспирина. Спустя некоторое время прибыл доктор, исполнил свои обязанности и объявил, что у нее грипп.
        Следующие три дня и три ночи она то и дело приходила в сознание и снова его теряла. Доктор навестил ее еще раз, но Генриетта не поняла ничего, кроме обрывочных фраз, вроде: «Судя по всему, была истощена, поэтому пострадала так сильно» или «Не надо беспокоиться, организм молодой и сильный».
        А на четвертое утро она проснулась с ощущением, что наконец-то вернулась к реальности. Она ни о чем не думала, ей было достаточно просто существовать, и она все еще пребывала в состоянии тихой эйфории, когда около семи часов в комнату вошла миссис Паттен с чашкой чая.
        - О, замечательно! Вы выглядите намного лучше,- широко улыбнулась экономка.
        - Извините…- Генриетта попыталась сесть, но сил оказалось еще меньше, чем она думала.- Я доставила вам столько хлопот.
        - Да ладно, такая милая крошка, как вы?- Снова улыбнувшись, миссис Паттен взбила подушки на кровати и протянула Генриетте чай.- Слишком много работы у вас было, да?- Экономка жалостливо прищелкнула языком.- Ну, я ничего не имею против женской карьеры: одна моя сестра доктор, а другая - секретарь в суде, и вы вряд ли встретите двух более милых женщин, но иногда это вредит здоровью. Надо умерить пыл, милая. Только работа и никаких развлечений…
        - … И вы оказываетесь в моей постели.- Глубокий, гортанный голос донесся с порога комнаты, и обе женщины обернулись. Джед спокойно улыбнулся, а в его голубых глазах при виде румянца, вспыхнувшего на щеках Генриетты, заплясали веселые искорки.- Правильно ли я понял, что вы встали на путь выздоровления?- мягко осведомился он, входя в спальню. Его крепкая фигура воплощала в себе само здоровье.
        - Мне гораздо лучше, спасибо,- неуверенным голосом произнесла она.- А где Мерфи?
        - Он на кухне, опустошает мои запасы и выживает меня из дома.
        - О! Он хорошо себя вел?
        Джед подошел к ее постели и встал рядом, глядя на девушку сверху вниз со странным выражением на лице, отчего у нее задрожал голос.
        - Как истинный джентльмен,- вкрадчиво сообщил Джед, когда миссис Паттен вышла, закрыв за собой дверь.
        - Я прошу прощения за то, что доставила тебе столько хлопот.
        - Да уж, доставила,- серьезно согласился он.
        Генриетта смотрела на него, и чашка с чаем начала подрагивать у нее на блюдце.
        - Это ведь на самом деле не твоя постель?- едва слышно спросила она. Уж очень трудно было вообразить Джеда в окружении розовых ромашек.
        - Одна из них,- хитро ухмыльнулся он.- На самом деле я живу этажом выше, а это одна из комнат для гостей. Сюда было легче ходить миссис Паттен. А почему ты не позвала на помощь - хотя бы кого-нибудь? Ты хотела себя уморить или что?
        - Конечно, нет,- слабо возразила Генриетта.- Я просто решила, что это только простуда. Он медленно покачал головой.
        - Что-то не верится.- Он укоризненно, как будто разговаривал с капризным ребенком, покачал головой.
        - Джед…
        Он поймал свое имя на ее губах, прижавшись к ним голодным и властным поцелуем, и, выпрямившись, направился к дверям, оставляя ее растерянной и раскрасневшейся.
        - Во-первых, ты останешься здесь, пока я не решу, что ты вполне здорова, свыкнись с этой мыслью,- спокойно произнес он, оборачиваясь к ней и оглядывая ее сквозь прищуренные веки.- И до твоего отъезда мы выработаем некий кодекс правил. Это во-вторых.
        - Кодекс правил?- Она с недоверием на него уставилась, пытаясь унять волнение от секундных объятий.
        - Именно,- промурлыкал он, рассматривая ее розовые щеки и спутанные волосы.- Я хотел дать тебе время на раздумье. Время привыкнуть к тому, что я тебя люблю,- невозмутимо продолжал Джед.- И что моя любовь не стремится захватить тебя и контролировать. Ты будешь действовать совершенно самостоятельно, но я всегда буду рядом,- тихо добавил он,- на случай, если вдруг тебе понадоблюсь.
        - Не понимаю, о чем ты…
        - Ты моя женщина, Генриетта.- Его голос стал хрипловатым, низким и грудным, и девушка задрожала в ответ на его звуки.- Согласна ты с этим или нет, это так. Может, тебе понадобятся месяцы, может, годы, но когда-нибудь ты поймешь,- как понял я,- что наши чувства друг к другу - не случайность. Это судьба, и от нее не уйдешь, как от восхода солнца, приливов и отливов. Ты - моя, я - твой, и никакие твои комплексы этого не изменят. Со временем ты начнешь мне доверять, и все станет совсем просто.
        - А если не станет?- потерянно прошептала она.
        - Станет - Он ласкал взглядом ее лицо.- Ты к этому придешь, я в тебя верю и готов ждать. Правда, с нетерпением,- с мрачноватой улыбкой добавил он,- так уж я устроен, но я буду ждать. От этого слишком многое зависит: остаток наших жизней, наши дети, внуки,- чтобы я сидел сложа руки.
        Она смотрела на него с несчастным видом.
        - Нет, Джед…
        - Да, Джед,- передразнил он ее шепотом.- Я не собираюсь больше держаться в стороне, придется тебе смириться с этим маленьким неудобством. Я не Мелвин, Генриетта, меня зовут Джед, и будь я проклят, если буду действовать вопреки тому, что чувствую вот здесь,- он с силой ударил себя в грудь.- Тебе придется научиться мне доверять, все очень просто.
        И он захлопнул за собой дверь.
        ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
        Три дня спустя Генриетта встала на ноги. В то утро, когда состоялась их с Джедом памятная беседа, девушка страшно удивилась, обнаружив, что не в силах даже самостоятельно дойти до ванной комнаты, но и на третий день, спускаясь к завтраку, она чувствовала, что ни на шаг не приблизилась к мудрости, которая подсказала бы ей, что делать.
        Столовая оказалась пуста. После легкого завтрака из поджаренного хлеба и апельсинового сока девушка вышла в сад, чтобы впитать немного пьянящего солнечного света и устроиться где-нибудь с книгой.
        Она услышала Джеда и Мерфи раньше, чем увидела их. Они воевали из-за огромной палки, и, судя по радостному лаю Мерфи и смешливым, одобрительным возгласам Джеда, делали это не в первый раз.
        Как ей только могло прийти в голову сравнивать Джеда с Мелвином?
        Генриетта выпрямилась, и сердце у нее заколотилось так, что кровь ударила в голову, а в ушах раздался шум. Девушка закрыла глаза. Как глупо вела она себя все это время, как преступно слепа была! Разве Мелвин повез бы Мерфи к ветеринару, рискуя при этом собственным здоровьем? Да он бы и искать его не стал! Самодовольство Мел вина опиралось на деградацию Генриетты, на ее уничтожение, он хотел подчинить ее себе и сделать послушной игрушкой. А Джед не такой. Машинально поглаживая теплое дерево, Генриетта с изумлением обдумывала эту идею.
        - Генриетта.- Она пришла в себя, услышав громкий и встревоженный голос Джеда. Нос Мерфи ткнулся ей в колени, прежде чем она успела встать, и на какое-то мгновение девушка почувствовала страх. Нет, это Джед, а не Мелвин, и в этом вся разница, твердо напомнила она себе.
        - Я здесь.- Она вышла из тенистого уединения на яркий утренний свет и увидела, как он - высокий, загорелый и такой красивый - торопливо идет к ней по стриженому газону.
        - Мы не могли тебя найти.- Он вымученно улыбнулся, но Генриетта заметила в его блестящих глазах тень тревоги, и это смело последние сомнения: он действительно о ней беспокоится.
        - Я никуда не уйду,- мягко произнесла она. Ей не хотелось упустить ни одного дня, ни одной минуты от драгоценного дара под названием «любовь».- Здесь есть все, что мне нужно.
        Джед застыл на месте.
        - Я была очень глупой, Джед,- с трогательной прямотой сказала она.- Я вбила себе в голову, что мне не нужны никакие привязанности, что я не хочу усложнять свою жизнь, потому что так безопаснее. Но ничего не может быть хуже, чем потерять тебя. Я тебя люблю и доверяю тебе, и все действительно очень просто, верно?
        Еще одну нескончаемую секунду он вглядывался в ее лицо, а потом со стоном притянул к себе. Он впился в ее губы с радостным облегчением, прижимая ее к своему твердому телу, и между ними тут же вспыхнуло горячее и яростное желание.
        - Ты выйдешь за меня?- нетерпеливо спросил он.- Скоро?
        - Когда захочешь,- с любовью прошептала она, глядя на его загорелое лицо и чувствуя, как легко становится у нее на душе.- Когда захочешь, любимый.
        Он покрывал ее лицо бесчисленными обжигающими поцелуями, и она блаженно откинула назад голову.
        - Я обожаю тебя, милая, ты это знаешь, правда?- бормотал он, лаская губами ее шелковистую кожу.- Ты мое солнце, моя луна и звезды, ради тебя я дышу, моя хорошая…
        Он вдруг остановился, но Генриетта, в которой проснулась острая интуиция любящей женщины, взяла его лицо в свои ладони и погладила шершавые щеки:
        - Не останавливайся, я хочу, чтобы ты так говорил. Ты - мой, а я - твоя, и я больше не боюсь.
        Он слегка оторвал ее от земли, и это инстинктивное движение заставило ее задрожать, ощутив мощную силу мужского тела.- Мы все сделаем правильно, Генриетта,- негромко пробормотал он,- но я не уверен, что смогу дождаться, пока мы организуем свадьбу.
        - Я не хочу никакой свадьбы, я хочу тебя,- с предельной откровенностью сказала она.
        - Насколько сильно ты меня хочешь? Хватит обычной регистрации?
        - Звучит замечательно,- с радостью согласилась она.
        - А потом пару месяцев где-нибудь в жарком и очень-очень уединенном месте,- хрипло проговорил Джед.- Например, на необитаемом острове, где мы сможем все время ходить без одежды, и я сделаю с тобой все, о чем так долго мечтал.
        - Ты мечтал?- Генриетта задрожала от приятного предвкушения.
        - Мечтал ли я?- лукаво откликнулся он, немного отодвигая ее от себя и пожирая взглядом.- О, дорогая, ты и не догадываешься!
        - Я… я не слишком опытна.- Генриетта вдруг испугалась, что он ожидает от нее поведения роковой женщины.- Мелвин был моим первым любовником, и он оказался не очень… изобретательным.
        - Зато мне этого не занимать,- удовлетворенно сообщил Джед.- И что-то мне подсказывает, что из тебя получится неплохая ученица, которую надо только выпустить на свободу.
        Генриетта вдруг почувствовала необыкновенную, пьянящую легкость и огромную, всепоглощающую благодарность за то, что она наконец увидела правду, которую на протяжении месяцев пыталось ей открыть ее собственное сердце.
        - Я люблю тебя.- Неожиданно она стала трогательно-серьезной.- Больше, чем мне казалось возможным кого-то любить.
        Джед взглянул на нее сквозь прищуренные от яркого солнца веки, и вдруг его губы сложились в одну из тех редких улыбок, предназначенных только для нее. Он легко приподнял ее в воздух, и она крепко ухватилась руками за его шею.
        - И я тебя люблю,- прошептал он прямо ей в губы,- каждую частичку тебя, и буду тебе это доказывать всю жизнь.
        - Начиная прямо сейчас?- радостно поддразнила его Генриетта.
        - Начиная прямо сейчас,- подтвердил он и еще крепче прижал ее к себе. От близости его крепкого тела у нее захватило дух, и яростная вспышка страсти подсказала ей, что впереди их ждут бесценные годы. Годы, полные любви и смеха, взаимной самоотдачи, годы, на протяжении которых плод их любви - дети и внуки - станет самым дорогим в жизни и, в свою очередь, передаст этот дар следующим поколениям.
        Так и случилось.
        notes
        Примечания

1
        Ср. с англ. «hen» - курица.- Прим. перев.