«Вода жизни» Михаил Афанасьевич Булгаков
        Москва краснокаменная. Рассказы, фельетоны 20-х годов #36
        Михаил Афанасьевич Булгаков

«ВОДА ЖИЗНИ»
        Станция Сухая Канава дремала в сугробах. В депо вяло пересвистывались паровозы. В железнодорожном поселке тек мутный и спокойный зимний денек.
        Все, что здесь доступно оку (как говорится),
        Спит, покой ценя...
        В это-то время к железнодорожной лавке и подполз, как тать, плюгавый воз, таинственно закутанный в брезент. На брезенте сидела личность в тулупе, и означенная личность, подъехав к лавке, загадочно подмигнула. Двух скучных людей, торчащих у дверей, вдруг ударило припадком. Первый нырнул в карман, и звон серебра огласил окрестности. Второй заплясал на месте и захрипел:
        - Ванька, не будь сволочью, дай рупь шестьдесят две!..
        - Отпрыгни от меня моментально!- ответил Ванька, с треском отпер дверь лавки и пропал в ней.
        Личность, доставившая воз, сладострастно засмеялась и молвила:
        - Соскучились, ребятишки?
        Из лавки выскочил некий в грязном фартуке и завыл:
        - Что ты, черт тебя возьми, по главной улице приперся? Огородами не мог объехать?
        - Агародами... Там сугробы,- начала личность огрызаться и не кончила. Мимо нее проскочил гражданин без шапки и с пустыми бутылками в руке.
        С победоносным криком: «Номер первый - ура!!!» - он влип в дверях во второго гражданина в фартуке, каковой гражданин ему отвесил:
        - Что б ты сдох! Ну, куда тебя несет? Вторым номером встанешь! Успеешь! Фаддей - первый, он дежурил два дня.
        Номер третий летел в это время по дороге к лавке и, бухая кулаками во все окошки, кричал:
        - Братцы, очишанное привезли!..
        Калитки захлопали.
        Четвертый номер вынырнул из ворот и брызнул к лавке, на ходу застегивая подтяжки. Пятым номером вдавился в лавку мастер Лукьян, опередив на полкорпуса местного дьякона (шестой номер). Седьмым пришла в красивом финише жена Сидорова, восьмым - сам Сидоров, девятым, Пелагеин племянник, бросивший на пять саженей десятого - помощника начальника станции Колочука, показавшего 32 версты в час, одиннадцатым - неизвестный в старой красноармейской шапке, а двенадцатого личность в фартуке высадила за дверь, рявкнув:
        - Организуй на улице!
        Поселок оказался и люден, и оживлен. Вокруг лавки было черным-черно. Растерянная старушонка с бутылкой из-под постного масла бросалась с фланга на организованную очередь повторными атаками.
        - Анафемы! Мне ваша водка не нужна, мяса к обеду дайте взять!- кричала она, как кавалерийская труба.
        - Какое тут мясо!- отвечала очередь.- Вон старушку с мясом!
        - Плюнь, Пахомовиа,- говорил женский голос из оврага,- теперь ничего не сделаешь! Теперича, пока водку не разберут...
        - Глаз, глаз выдушите, куда ж ты прешь!
        - В очередь!
        - Выкиньте этого, в шапке, он сбоку залез!
        - Сам ты мерзавец!
        - Товарищи, будьте сознательны!
        - Ох, не хватит...
        - Попрошу не толкаться, я - начальник станции!
        - Насчет водки - я сам начальник!
        - Алкоголик ты, а не начальник!
        Дверь ежесекундно открывалась, из нее выжимался некий с счастливым лицом и двуми бутылками, а второго снаружи вжимало с бутылками пустыми. Трое в фартуках, вытирая пот, таскали из ящиков с гнездами бутылки с сургучными головками, принимали деньги.
        - Две бутылочки.
        - Три двадцать четыре!- вопил фартук,- что кроме?
        - Сельдей четыре штуки...
        - Сельдей нету!
        - Колбасы полтора фунта...
        - Вася, колбаса осталась?
        - Вышла!
        - Колбасы уже нет, вышла!
        - Так что ж есть?
        - Сыр русско-швейцарский, сыр голландский...
        - Давай русско-голландского полфунта...
        - Тридцать две копейки? Три пятьдесят шесть! Сдачи сорок четыре копейки! Следующий!
        - Две бутылочки...
        - Какую закусочку?
        - Какую хочешь. Истомилась моя душенька...
        - Ничего, кроме зубного порошка, не имеется.
        - Давай зубного порошка две коробки!
        - Не желаю я вашего ситца!
        - Без закуски не выдаем.
        - Ты что ж, очумел, какая же ситец закуска?
        - Как желаете...
        - Чтоб ты на том свете ситцем закусывал!
        - Попрошу не ругаться!
        - Я не ругаюсь, я только к тому, что свиньи вы! Нельзя же, нельзя ж, в самом деле, народ ситцем кормить!
        - Товарищ, не задерживайте!
        Двести пятнадцатый номер получил две бутылки и фунт синьки, двести шестнадцатый - две бутылки и флакон одеколону, двести семнадцатый - две бутылки и пять фунтов черного хлеба, двести восемнадцатый - две бутылки и два куска туалетного мыла
«Аромат девы», двести девятнадцатый - две и фунт стеариновых свечей, двести двадцатый - две и носки, да двести двадцать первый получил шиш.
        Фартуки вдруг радостно охнули и закричали:
        - Вся!
        После этого на окне выскочила надпись «Очищенного вина нет», и толпа на улице ответила тихим стоном...
        Вечером тихо лежали сугробы, а на станции мигал фонарь. Светились окна домишек, и шла по разъезженной улице какая-то фигура, и тихо пела, покачиваясь:
        Все, что здесь доступно оку,
        Спит, покой ценя...
        Комментарии. В. И. Лосев

«Вода жизни»
        Впервые - Гудок. 1925. 18 декабря. С подписью: «Незнакомец».
        Печатается по тексту газеты «Гудок».