Чудес не бывает? Энн Вулф
        Сьюлен красива, удачлива и у нее есть принципы, которым она следует всегда и неизменно. У нее даже мысли не возникает, что когда-нибудь она сможет нарушить их. Но судьба дама коварная, к тому же порой не прочь повеселиться. И несладко приходится тому, кто стал предметом ее забав! И вот однажды Сьюлен понимает, что некто всесильный устроил ей испытание. Она с головой погружается в пучину быстро меняющихся событий, выйти из которых без потерь, кажется, уже невозможно. Но кто будет тем, кто протянет ей руку помощи?..
        Энн Вулф
        Чудес не бывает?
        Пролог
        Кто-нибудь сомневался, что Дюк Миндселла завалит проект по сайнс? Никто.
        Ни розовощекая мисс Пончик, ни его одноклассники, ни родители. И даже его самоуверенный братец, Алан Миндселла, в этом не сомневался.
        Это надо же было так опозориться, в который уже раз укорил себя Дюк и запихнул в рот очередную конфету с ванильным кремом. Но главное - у всех на виду. До сих пор в ушах стоит хохот, раздавшийся, когда из Дюковой машинки по изготовлению конфет в домашних условиях полезло нечто, куда больше напоминавшее собачьи испражнения, чем конфеты.
        Но этим все не закончилось, как бы не так… Изобретение Дюка окончательно вышло из-под контроля и начало плеваться в разные стороны жуткой коричневой массой. Тогда смеялись только те, кто стоял подальше. А вот директору школы, мисс Пончик и его предкам было уже совсем не смешно.
        Директор - от его безупречно белой рубашки остались лишь воспоминания - заявил, что таким горе-изобретателям надо давать премию за глупость. Мисс Пончик - казалось, ее лицо побывало в грязной луже - сказала Дюку, что ей не доводилось учить более ужасного мальчишку.
        Родители… Ну что могла сказать мама, два часа колдовавшая над прической, претерпевшей чудовищные метаморфозы благодаря изобретению сына? И папа, парадный костюм которого теперь напоминал прикид бродяги? Конечно, оба сокрушались, что Дюк так не похож на своего успешного братца Алана…
        Дюк распотрошил очередную обертку и засунул в рот бог знает какую по счету конфету, когда из-за двери донесся стук.
        - Войдите,- пытаясь проглотить конфету целиком, ответил он.
        Фокус по заглатыванию конфеты прошел неудачно, поэтому отцу, зашедшему в комнату, пришлось хорошенько хлопнуть сына по спине. Миндселла-старший полюбовался на разбросанные вокруг сына фантики и полюбопытствовал:
        - Думаешь, поможет?
        - Чему?- недоуменно воззрился на него сын.
        - Стать умнее,- сердито усмехнулся отец.- Что-то я не заметил, что сахар пошел на пользу твоему мозгу, когда ты сдавал проект.
        - Пап, ну ты же знаешь, что у меня всегда были проблемы с сайнс.
        - Хотел бы я знать, молодой человек, почему у Алана никогда и ни с чем проблем не бывает? Он блестяще сдает проекты - научные и гуманитарные,- он выигрывает школьные конкурсы, где, между прочим, всегда занимает первые места, он умудряется играть в школьном театре и участвовать в соревнованиях по плаванию. Скажи-ка мне на милость, как у него это выходит?
        - Не знаю,- буркнул Дюк, у которого рассказы об Алане вызывали скорее приступ тошноты, нежели беспредельное восхищение, которого рассчитывал добиться от него отец.
        - А я знаю,- хмуро ответил Миндселла-старший.- В отличие от моего второго сына, который не желает оправдывать наших с матерью ожиданий, Алан целеустремленный, упорный, трудолюбивый, активный и всегда добивается поставленной цели. Если бы ты был таким же…
        Дюк не дал отцу закончить.
        - Если бы я был таким же, то стал бы вторым Аланом, а не Дюком. А если вы хотите получить точную копию Алана, то попросите его сделать свой клон. Сам говоришь, он блестяще справляется с научными проектами.
        - Ну знаешь,- сквозь зубы процедил отец.- Можешь оставаться Дюком сколько влезет. Неудачником, который каждое поражение зажевывает конфетами, как какая-нибудь слезливая девчонка!
        Отец хлопнул дверью, а Дюк остался наедине со своей неудачей и конфетами. Его родители никогда не смирятся с тем, что он не Алан, что он не везунчик, не активный и не целеустремленный. Что он мечтательный, чересчур рассеянный Дюк, у которого вечно все валится из рук, который чертовски любит сладкое, а перед сном, вместо вечерней пробежки, читает стихи…

1
        В пять утра над кроватью, как обычно, задолдонил будильник - большая обезьяна с барабанными палочками в руках, которую Сью купила специально, чтобы не просыпать на работу. Дюк терпеть не мог обезьяну, но жене и слова не сказал. Пусть этот уродец грохочет, если Сью так нравится. Тем более что Дюк привык просыпаться рано и готовить завтрак для всей семьи.
        У Сью вчера было паршивое настроение, поэтому Дюк решил порадовать жену чем-нибудь особенным. Она любит блинчики с кленовым сиропом - пожалуйста. Блинчики испечь проще простого, а за кленовым сиропом он успеет сбегать в круглосуточный супермаркет.
        Дюк быстро принял душ, натянул любимую рубашку, джинсы и побежал в супермаркет.
        Этого сумасшедшего жаворонка, который кормит завтраками семью, знали все продавцы. Парни посмеивались над мужем-лохом, а девушки втайне завидовали его жене и были внимательны с Дюком так, как ни с одним покупателем.
        - Что сегодня на завтрак, мистер Миндселла?- поинтересовалась хорошенькая Лили у запыхавшегося очкарика в клетчатой рубашке.
        - Блинчики с кленовым сиропом,- добродушно улыбнулся Дюк.
        - Мм…- облизнулась Лили.- Обожаю блинчики.
        - Надо было выходить замуж за мистера Миндселлу,- ехидно ухмыльнулся молодой мерчендайзер, расставлявший напитки на полки холодильника.- Были бы тебе блинчики с сиропом.
        - Я в отцы ей гожусь,- без тени обиды улыбнулся парню Миндселла и, поправив очки, изрек с шутливой торжественностью: - Итак, кленовый сироп.
        Прибежав из супермаркета, Дюк напек блинчиков, приготовил омлет с зеленью, сварил кофе для Сью, выжал три стакана апельсинового сока и поднялся на второй этаж, чтобы разбудить еще спящую семью.
        Майк всегда натягивал одеяло по самые брови и стонал, что он сдохнет раньше, чем закончит школу. Лин моментально вскакивала, с закрытыми глазами надевала тапки и спрашивала, не проспала ли она все на свете. Сью, для которой Дюк, после того как просыпался сам, специально заводил будильник, умоляла дать ей поспать еще полчасика. И эта утренняя побудка ничем не отличалась от остальных.
        Наконец вся семья Миндселла собралась за столом, на котором Дюк уже расставил тарелки и блюдо с горячими блинчиками. Но вместо радости на лице жены появилось раздражение.
        - Блинчики?- недовольно поинтересовалась она.- Дюк, ты ведь знаешь, что я сижу на диете.
        Довольная улыбка мгновенно сползла с лица Дюка.
        - Прости, дорогая, я совсем забыл.
        - Ничего удивительного,- хмыкнула Сью, но тем не менее положила в тарелку два блинчика и густо полила их кленовым сиропом.- Еще ты забыл поставить на место тюбик с зубной пастой. И я десять минут обыскивала ванную, чтобы его найти. А еще повесил на синий крючок мое полотенце, которым я тысячу раз просила никого не пользоваться. Ты же знаешь, что меня бесит…
        - Знаю,- перебил жену Дюк.- И еще я знаю, что тебе не нужно сидеть на диете.
        - Да, действительно, мам,- с закрытыми глазами пробормотал Майк, откинувший по своей привычке голову на спинку стула.- Какая диета? Ты скоро похудеешь и станешь тощая, как наша Пати.
        - Кто такая Пати?- полюбопытствовала Сью.
        - Анорексичка, которая всем говорит, что станет супермоделью,- пробормотал Майк, не открывая глаз.- Я не знаю, как там с моделью, а вот на суповой набор она вполне сгодится.
        - Помолчал бы, Майки,- перебила брата Лин.- Вечно ты оскорбляешь своих одноклассниц.
        - Могу и одноклассников, если хочешь разнообразия.
        - Слушай, ты бы хоть глаза открыл для приличия,- сердито уставилась на него Лин. - Смотреть противно - разлегся на стуле. Еще бы ноги на стол положил!
        - Давайте не будем ссориться за столом,- миролюбиво сказал Дюк.- Ты же знаешь, Лин, что твой брат «сова». Будить «сов» в такую рань все равно, что вытаскивать зимой медведя из берлоги. Это мы с тобой «жаворонки», Лин, нам гораздо проще.
        - Подумаешь, «сова»,- фыркнула Лин, но на Майка больше не косилась.
        Зато Дюк перехватил взгляд Сьюлен, которая весьма критически оглядывала своего супруга. Неужели ей блинчики не понравились?- огорчился Дюк и отрезал себе кусочек блинчика. Нет, с ними, кажется, все в порядке.
        - Слушай, «жаворонок»,- наконец обратилась к нему жена.- В этой фермерской рубашке ты ходишь уже второй год. Может, пора надеть что-нибудь другое?
        Дюк поправил очки и недоуменно покосился на жену. Разве можно так нервничать из-за какой-то рубашки? Ладно бы еще пригорели блинчики.
        - Она мне нравится,- пожал он плечами.- И потом, у меня все рубашки, как ты говоришь, фермерские. Кроме выходных, конечно. Но ты же знаешь, как я не люблю одноцветные рубашки, тем более белые.
        - Еще бы,- нервно хмыкнула жена.- Эта твоя жуть в клеточку куда лучше. Особенно в сочетании с протертыми джинсами и нечищеными ботинками. А, забыла твое главное достоинство - трехдневную небритость. Если ты будешь ходить в таком виде и дальше, вылетишь и с этой работы. А ведь твоей маме…
        - Пришлось очень постараться, чтобы меня туда взяли,- горестно изрек Дюк фразу, которую слышал уже не раз и от жены, и от отца, и от своей матери, которой на самом деле ничего не стоило встретиться со своей старой приятельницей, владелицей парфюмерного магазина, и выпить с ней по парочке коктейлей.- Сью, ну как тебе блинчики?
        Вместо ожидаемого ответа Сью фыркнула, отодвинула тарелку с недоеденными блинчиками и поднялась из-за стола. На ней был элегантный серый костюм. Впрочем, в подобных костюмах - хоть и новеньких, но мало чем отличавшихся друг от друга - Дюк видел ее каждое утро. Иногда ему казалось, что жена даже спать ложится в деловом костюме. Но удостовериться в этом он не мог: не так-то просто в темноте под одеялом разглядеть, в чем спит Сьюлен. Недавно он попытался. Только она опять сослалась на усталость - ведь ей так нелегко достаются деньги.
        Дюк быстро собрал детям ланч-боксы. Он положил Лин большое хрустящее яблоко и поджаренные гренки, а Майку - его любимые сандвичи с сыром, салатом и куском окорока. Лин вовсю пыталась подражать матери, а потому решила отказаться от мяса, а Майк твердил, что никогда не станет вегетарианцем и только идиот может отказаться от такой вкуснятины.
        Сью дожидалась мужа в гостиной и заметно нервничала. Из-под подлокотника кресла торчал носок ее изящной туфельки, который покачивался, как хвост рассерженной кошки. Она не любила ждать, и Дюк решил, что мытье посуды можно отложить до вечера.
        - Дорогая, можем ехать.
        Сью осмотрела мужа критическим взглядом. Брови она выщипывала так, что ее взгляд из-под этих идеально ровных дужек казался изучающе-вопросительным. Сейчас он был не столько вопросительным, сколько возмущенным. Однако оставался при этом изучающим. В серо-зеленых глазах жены Дюку почудились колючие льдинки. Она снова сердилась. А когда Сью сердилась, то походила на кошку.
        - Я же просила тебя переодеться,- холодно напомнила она ему.- И побриться.
        - Нет, не просила,- мягко поправил ее он.- Ты сказала, что мне не мешает сменить стиль.
        Сью раздраженно схватила сумочку и направилась к двери.
        - Как знаешь, Дюк. Но мне, если честно, стыдно высаживать такого типа из своей машины.
        - Не такой уж я и страшный,- пожал плечами Дюк.
        Он подумал, что новый день начался не самым лучшим образом. И еще о том, что ему совсем не хочется ехать на свою работу, куда его «с таким трудом удалось устроить» матери, за что он «должен быть ей бесконечно благодарен».
        - Дюк, у нас новый выпуск на носу.- Администратор магазина, молодой парень, годившийся Дюку в сыновья, небрежно похлопал его по плечу.- Напиши какую-нибудь статейку в рубрику «Ароматные истории». Справишься?
        А когда я не справлялся?- подумал Дюк и кивнул.
        - Вот и чудненько,- снисходительно улыбнулся администратор.- Редактор говорит, твои статьи ничего, печатать можно. Да и тебе не помешают лишние деньги. Может, приоденешься наконец. А то как-то не очень, когда ты в таком виде выходишь в зал.
        - Не очень?- поправив очки и разделив на две части взлохмаченную челку, поинтересовался Дюк.
        - Ну да, не очень. Магазин парфюмерии класса люкс не забегаловка при автовокзале. И не фермерские угодья. Мы обслуживаем приличных клиентов, Дюк,- назидательно продолжил он.- И они заслуживают того, чтобы с их вкусом считались. Миссис Пригглс не раз уже намекала, что тебе стоит ходить, как и всем остальным: в черных брюках и белой рубашке.
        - Но ведь я редко выхожу в зал,- напомнил Дюк.- В основном торчу на складе, а статьи пишу в каморке охраны.
        - У охраны не каморка, а комната,- поморщившись, поправил администратор.- И потом, ты же иногда заменяешь меня и общаешься с клиентами. А твой вид, уж прости, не вызывает никакого желания сделать у нас покупку.
        Дюк хотел сказать, что не понимает, какое отношение его внешний вид может иметь к покупке духов, но промолчал. Вообще-то он никогда не рвался заменять администратора и выходить в зал к придирчивым клиентам, с которыми не могли справиться консультанты. Но кто его спрашивал?
        Дюк числился в магазине как менеджер, но на практике занимался той работой, которую ему приказывали выполнять. В один день он мог быть и менеджером, и мерчендайзером, и секретаршей, и заместителем администратора - особенно в тех ситуациях, когда какому-нибудь раздосадованному клиенту попросту хотелось выместить на ком-то свою злость,- и приемщиком товара, и даже грузчиком. А с тех пор, как администратор узнал, что Дюк когда-то закончил университет и владеет навыками написания статей, у него появилась еще одна обязанность: каждый месяц он писал одну-две статьи для журнала «Ароматис», выпускаемого самим магазином косметики и парфюмерии. Статьи были объемными, гонорары Дюка жалкими, но отказываться ему не хотелось. В конце концов, надо было хоть как-то окупить те два коктейля, которые выпила с миссис Пригглс мама, чтобы устроить его на эту работу.
        Полдня Дюк провел за статьей, посвященной эфирным маслам. Он неплохо разбирался в этом вопросе, потому что Сью очень любила добавлять масла в ванну и окуривать ими спальню в моменты тревог и стресса. Дюку тоже нравился аромат масел. Они были не такими приторными и неестественными, как духи и туалетные воды, которыми сам Дюк никогда не пользовался. Ему даже казалось странным, что мужчины, подобно каким-нибудь кокетливым красоткам, выливают на себя по четверти флакончика какого-нибудь «Ралфа» или, хуже того, «Хьюго Босса».
        Когда статья была закончена, Дюк отнес ее администратору и получил новое задание: помочь Лиззи разобраться с клиентом, который требовал, чтобы девушка-консультант нашла для него духи, которыми пользуется его жена.
        Дюк вышел из служебного помещения в ярко освещенный зал и сразу же заметил Лиззи, потерявшуюся под властным взглядом клиента, относящего себя, как видно, к тому типу мужчин, которые знают, чего хотят.
        Лиззи с надеждой посмотрела на Дюка. Она, как и все молоденькие девушки, работавшие в зале, относилась к Дюку с теплом. Он, хоть и занимал более высокую должность, никогда не позволял себе задеть или - упаси бог - оскорбить девушек. Напротив, Дюк Миндселла всегда был вежлив и приветлив, а если у него просили помощи, никогда не отказывал, за что ему порой даже влетало от высшего начальства.
        - Здравствуйте, я помощник администратора. Меня зовут Дюк Миндселла,- вежливо представился Дюк мужчине, на которого несчастная Лиззи уже не в силах была даже смотреть.- Вы, насколько я понял, хотите подобрать какой-то определенный аромат?
        - Именно,- раздраженно кивнул посетитель,- определенный аромат. Не понимаю, почему это так сложно! Вы же тут все профи, черт побери!
        Лиззи густо покраснела и совсем поникла. Дюк не умел краснеть, да и виноватым себя не чувствовал.
        - О каком аромате вы говорите?- полюбопытствовал он у посетителя.
        - Если бы я знал, как он называется, то, поверьте, обошелся бы без вашей помощи,- усмехнулся мужчина и бросил на Дюка взгляд, который любого заставил бы осознать собственное ничтожество.
        Дюк, как ни странно, ничтожества не осознал, поэтому со спокойствием, немало удивившим клиента, уточнил свой вопрос:
        - Я всего лишь хочу, чтобы вы попробовали его описать.
        - Я уже раз двадцать описал его вот этой несообразительной девушке,- воззрился он на Лиззи.- Моя жена пользуется этими духами вот уже лет пять. Но я не знаю, как они называются, и не помню, как выглядит этот дурацкий флакон. Ну не мужское это дело - помнить о такой ерунде.
        - Элизабет - прекрасный консультант,- заступился за девушку Дюк.- Думаю, вы неправильно поняли друг друга. Давайте попробуем еще раз. Может, нам удастся отыскать духи. И еще, опишите вашу жену. Если мы поймем, к какому типу женщин она относится, отыскать ее любимые духи будет легче.
        - Описать мою жену?- уставился на него посетитель.- Может, рассказать еще, какова она в постели?
        - Это, я думаю, лишнее,- спокойно ответил Дюк.- Расскажите, какая она? Застенчивая или, наоборот, любит привлекать к себе внимание? Современная деловая леди или романтичная натура, которая жалеет о том, что не родилась во времена Джейн Остин?
        - Какой еще Джейн Остин?- раздраженно покосился на Дюка покупатель.
        - Я просто предположил, что ваша жена предпочла бы родиться в более романтичное время, чем наше,- успокоил его Дюк.- Так какая она?
        Мужчина нерешительно топтался на месте. Как видно, вопросы Дюка окончательно поставили его в тупик.
        - Привлекательная,- наконец выдавил из себя он.- Одевается в яркие вещи, красит губы темной помадой, что меня жутко раздражает. И запах, к которому она привыкла, тоже такой… необычный. Если бы я его понюхал, сразу же узнал бы. Знаете, такой сладкий, а если им брызгаться днем, то даже приторный. Не знаю, что-то в нем есть такое… восточное… Приторное, но необычное. Черт возьми!- наконец не выдержал он и отплатил за свои мучения злобным взглядом, устремленным на Дюка.- Если бы я знал, что это так сложно, выбрал бы другой подарок. Ну что вы смотрите на меня?
        - Лиззи, принеси-ка «Эпик» от Амуажа,- не обращая внимания на далекий от любезного тон посетителя, попросил Дюк.- Не уверен, что именно этот аромат имеет в виду наш посетитель, но вдруг моя догадка подтвердится…
        Лиззи кивнула и буквально побежала к соседнему стенду. Прямоугольный флакончик из изумрудно-зеленого стекла был найден и принесен настырному клиенту. Но тут Лиззи допустила большую ошибку, о которой очень жалела после. Вместо того чтобы сразу передать флакон-тестер зловредному клиенту, она вручила его Дюку, о ловкости которого в «Ароматисе» ходили легенды.
        И не зря. Дюк не успел снять с флакончика серебристый колпачок, как сам флакончик выскользнул из его рук и полетел на белоснежную плитку пола. И Лиззи, и сам Дюк пытались подхватить его в полете, но им это не удалось. Едва коснувшись плитки, флакончик брызнул в разные стороны стеклом и роскошью солнечного Востока. Брызги парфюма попали на тонкие светлые брюки незнакомца и тут же расплылись по ним крупными пятнами.
        - Черт возьми!- завопил мужчина.- Что вы наделали?! Я бы еще простил испорченные брюки, но что скажет моя жена?! Что я таскался по любовницам в день ее рождения?! Да вы идиот, кретин, черт вас возьми!
        Дюка мало чем можно было удивить и много в чем обвинить. Но ни идиотом, ни кретином, ни даже дураком Дюк Миндселла никогда себя не считал.
        - Вы даже не можете описать свою жену,- тихо, но внятно сообщил он посетителю, который пытался оттереть брызги салфетками, которые подала ему Лиззи, чтобы хоть как-то усмирить его гнев.- Так кто из нас двоих идиот?
        Незнакомец скомкал бесполезные салфетки, бросил их на пол и поднял на Дюка воспаленное не то от гнева, не то от тщетных усилий лицо.
        - Вы что, не понимаете, с кем разговариваете?!
        - Нет,- спокойно отозвался Дюк.- И, если честно, мне это совершенно не интересно. Так что же, ваша жена предпочитает Амуаж?
        Дюк и правда угадал. Женщина, которую угораздило выйти замуж за этого психопата, действительно пользовалась «Эпик» от Амуажа. Только Дюка это не спасло, потому что тем же вечером миссис Пригглс вежливо, но твердо сообщила ему, что он уволен. Дюк не стал доискиваться причин, они были и так очевидны. Администратору, который поленился выйти в зал и отправил вместо себя тридцативосьмилетнего мальчика на побегушках, не сделали даже выговора.
        Но не это больше всего волновало Дюка. Сью, которая надеялась, что после выплаты кредита за дом она сможет отложить хоть какие-то деньги на собственный бизнес, о котором давно уже мечтала, будет крайне огорчена. Дюк и сам понимал, что сильно приуменьшает, используя слово «огорчена». Сью, скорее всего, будет рвать и метать, а потом в который уже раз попрекнет мужа тем, как он получил эту жалкую работенку. И даже ту умудрился потерять.
        Мимо Дюка, вяло бредущего в темноте с початой бутылкой виски, спрятанной в полиэтиленовом пакете, пронесся маленький грузовичок и, словно нарочно, окатил его грязью. Дюк отер брызги с лица, но даже не обернулся. Ему уже давно не привыкать к тому, что его поливают грязью. Родители делали это в детстве, теперь их успешные начинания продолжает Сьюлен, которая, кажется, и вовсе разочаровалась в нем, неудачливом, нецелеустремленном, пустом человечишке.
        Что-то она скажет сейчас, когда Дюк, усталый, подавленный и нетрезвый, вернется домой и признается в том, что его уволили с работы за «оскорбление клиента» - такова во всяком случае версия начальства…
        Дюк остановился, хлебнул еще немного виски и вспомнил, что оставил семью без ужина. Сью готовить не умела и не любила, а Дюк, напротив, не только получал громадное удовлетворение от процесса, но и обожал видеть своих близких сытыми и довольными.
        Он вообще не понимал, как можно не любить доставлять кому-то радость. А Сью считала это блажью и говорила, что времена донкихотов давно прошли, а он, Дюк, со своей дурацкой добротой и желанием всем помочь походит на городского сумасшедшего…
        Дюку вспомнилось, как они со Сью познакомились. Она была тогда совершенно ангельским созданием и даже - это она, такая неромантичная Сью!- писала стихи. Стихи, конечно, были совсем незрелые, детские, но Дюку очень понравилось, что такая красивая девушка думает не только о том, какое платье надеть на вечеринку к друзьям.
        Так вот, они познакомились, когда Сью сломала каблук и подвернула ногу. Дюк торопился в университет, но забыл обо всех своих планах, когда увидел несчастную девушку, сидевшую на асфальте и рыдавшую во весь голос. Он на руках отнес ее домой, приложил к ноге лед и только потом спросил, как ее зовут. Она назвалась Сьюлен, и, пусть это и банально, ее имя прозвучало для Дюка как чудесная музыка. Тогда Сью не смущало, что ее спаситель из породы донкихотов и похож на городского сумасшедшего.
        Впрочем, в те времена даже у его родителей еще теплилась надежда, что он чего-нибудь добьется. Дюк учился в университете, у него были большие планы и, казалось бы, будущее, но…
        Когда Дюк добрался до дома, Сью еще не вернулась. Этот факт скорее обрадовал его, чем огорчил.
        В гостиной Дюк увидел Лин, хорошенькое личико которой было мрачным. Дюк не на шутку забеспокоился. Лин редко можно было застать в гостиной - обычно большую часть времени она занималась уроками, к которым в отличие от Майка относилась очень серьезно,- тем более с таким лицом. Обратив внимание на красивое платье, которое было на дочери, Дюк решил, что она куда-то собиралась, но вечер, по всей видимости, не состоялся. Он старался не совать нос в дела детей, но волей-неволей это приходилось делать. Особенно когда с кем-то из них - в основном с Майком - случались неприятности или кто-то с мрачным лицом, как Лин сейчас, сидел на диване в гостиной.
        - Привет, малышка!- постарался улыбнуться Дюк.- Что у тебя с лицом? Узнала о конце света?
        - Во-первых, не называй меня малышкой,- сквозь зубы процедила Лин, посмотрев на отца таким взглядом, словно он был виной сорвавшегося вечера.- А во-вторых, от тебя смертельно разит.
        - Прости, Лин,- виновато опустил глаза Дюк.- У меня были причины надраться, но я, как видишь, только выпил. Ты голодная?- поспешил он сменить тему.- Может быть, я чего-нибудь приготовлю и мы поболтаем на кухне?
        Но дочь явно не была настроена на болтовню. В ее глазах, так похожих на глаза Сью, застряла здоровенная заноза. Дюк никак не мог понять, почему она смотрит на него с такой злостью и пренебрежением.
        - А я знаю, почему ты напился.- Тонкие губы Лин изогнулись в неприятной усмешке. - Догадайся, от кого?
        Дюк опешил. Они, конечно, живут в маленьком городке, но неужели новости в нем разносятся с такой удивительной скоростью?
        - От бабушки?- предположил он.
        - Нет. Еще две попытки, па.
        - Ну ладно, может, от мамы, которая узнала об этом от бабушки,- натянуто улыбнулся Дюк, которому был крайне неприятен тон, с которым разговаривала с ним его собственная дочь.
        - И снова промазал, папа. Есть еще предположения?
        Дюк покачал головой.
        - Послушай, Лин, я перед тобой ни в чем не виноват. Я не понимаю, почему ты так сердита, но мне неприятно, что ты…
        - Дай-ка я объясню тебе, па,- грубо перебила его Лин.- Сегодня у меня должно было быть свидание. С тем парнем, отца которого ты обозвал идиотом и, проявив чудеса ловкости, полил его духами. Как ты думаешь, кто-нибудь пойдет на свидание с девушкой, отец которой не только торгует парфюмом, но и хамит покупателям?!
        - Лин, выбирай выражения!- разозлился Дюк.- Во-первых, я не обзывал его идиотом. Во-вторых, я не продавец парфюма. В-третьих, чем плоха моя работа? Было бы лучше, если бы я воровал?
        - Не передергивай, пап! Раньше я думала, что мой парень бросит меня из-за того, что я слишком долго торчу в библиотеке, а теперь он бросит меня из-за моего отца-парфюмера! Смех, да и только! Почему, ну почему с тобой всегда так?!
        - Да как, Лин, как?!- уставился на нее Дюк.
        - А вот так,- раздался из холла ледяной голос Сью.
        Дюк обернулся. Выражение лица Сьюлен не обещало ничего хорошего. У Дюка даже холодок внутри пробежал. Жена смотрела на него так, словно он жалкое ничтожество, которое портит всем жизнь.
        А может, так и есть?- невольно подумал Дюк. Может, если бы его не было вовсе, семья наслаждалась бы счастливыми буднями с другим отцом?
        - Лин, иди к себе,- устало бросила дочери Сью.
        Лин мрачно кивнула и, не глядя на отца, поднялась с дивана.
        - Майк уже дома?- полюбопытствовала Сью.
        - Нет,- покачала головой Лин.- Он вернулся из школы с Фредди, а потом они куда-то ушли. Кажется, Майки еще не знает о папиной выходке.
        - Лин…- многозначительно посмотрел на дочку Дюк.- Мне кажется, я заслужил хоть немного уважения.
        Лин сжала губы и с мрачной торжественностью поднялась на второй этаж. Сью сбросила плащ, уселась на диван и, стащив с себя туфли, принялась массировать ноги.
        - Я не успел приготовить ужин,- признался Дюк, устроившись на диване рядом с женой.
        - Зато успел вылететь с работы,- сквозь зубы процедила Сью.
        - Ты уже все знаешь?- вздохнул Дюк.- Мамуля тебе уже звонила?
        - И мамуля, и Лин, которой ты сорвал свидание,- кивнула Сью, не разжимая губ.- Ты уже в курсе, что ее друг был тем самым клиентом, которому ты нахамил?
        - Это я нахамил?! Он обозвал меня идиотом, а я должен был молчать? И потом, я же не знал, что он отец парня Лин. Лин так тщательно скрывала своего ухажера, что мне иногда казалось, у нее его и вовсе нет.
        - А я знала, что этим все кончится,- саркастически хмыкнула Сью.- Ты, Дюк, нигде не можешь задержаться надолго. Неудачи приклеиваются к тебе как скотч. И у меня такое чувство, что тебе это нравится.
        - Что нравится?
        - Быть никем, ничего не добиваться, ничего не зарабатывать. Похоже, ты уже привык к такой жизни.
        Дюк посмотрел на жену в надежде, что она шутит. Но Сью не шутила. Колючие хризолитовые льдинки в ее глазах излучали неумолимый холод. Видимо, он и в самом деле выглядит жалко в ее глазах.
        - Сью, но мы оба знаем, почему я ничего не добился. Я ведь хватался за любую работу, лишь бы мы выплатили этот кредит. Мне казалось, что, когда все это закончится, у нас начнется спокойная жизнь. Я думал, ты будешь радоваться, когда этот дом станет нашим.
        - Радоваться?!- вспыхнула Сью.- Чему мне радоваться?! Тому, что из-за твоей слабости мне снова придется отложить свои планы на неопределенный срок? Признайся, ты всегда был слабым, Дюк. Бросил учительствовать, придумав себе какую-то травму, убедил меня в том, что мы должны переехать. С тех самых пор все пошло наперекосяк. Ты сдался, Дюк, а теперь пытаешься найти себе оправдание. У меня была мечта, но ты и ее разбил. Я надеялась, что мы выплатим кредит и мне удастся скопить денег на свой бизнес. Как бы не так! Дюк Миндселла снова вылетел с работы, и теперь мне придется опять работать за двоих.
        - Но я найду новую работу,- попытался успокоить Дюк жену.- Ты так говоришь, как будто этот магазин последнее место, куда меня могли взять. Я не спорю, меня устроила туда мать, но я мог бы обойтись и без ее помощи.
        Сью усмехнулась, и в ее глазах Дюк увидел недоверие и гнев.
        - Думаешь, на другой работе ты задержишься дольше? Ты снова что-нибудь натворишь, и тебя опять выгонят. Дюк, ты бы посмотрел на себя со стороны. Ты ведь даже выглядишь как неудачник. Дурацкая прическа, нелепые очки, одежда, обувь…- Сью закрыла лицо руками, словно смотреть на Дюка ей было неприятно или даже противно. - Кому я это говорю? Ты ведь меня все равно не слышишь.
        - Я слышу, Сью, слышу. Дорогая, ты просто устала. Тебе нужно отдохнуть, а из-за меня ты не можешь позволить себе взять отпуск. Ну хочешь, я вернусь в школу?
        - В школу?! Да кто тебя возьмет?!- истерически хохотнула Сью, не отрывая от лица ладоней.- У тебя много лет не было практики, да и какая школа возьмет такого размазню?!
        Дюк мрачно поднялся с дивана.
        - Спасибо за поддержку, Сьюлен,- бросил он жене.- Вообще-то я думал, ты понимаешь, чего мне стоит вернуться к прежней работе.
        - Поддержки я ждала от тебя,- вздохнула она и отняла от лица руки.- Но ты не оправдал моих ожиданий. И, кстати, не только моих, Дюк.
        - Да, да,- мрачно кивнул Дюк.- Я только и делаю, что разбиваю чужие мечты. Хотел бы я знать, кто подумает о моих. Я завтра же начну искать работу. А сейчас меня интересует, где Майк. Уже половина девятого, а его до сих пор нет дома.
        Сью поднялась с дивана с таким видом, словно весь сегодняшний день ей пришлось таскать мешки с картошкой.
        - Я смертельно устала, Дюк. В отличие от тебя мне некогда было снимать стресс виски. Думаю, ты разберешься с Майком. А у меня хватит сил только на то, чтобы принять ванну и рухнуть в постель.
        - Конечно, Сью,- понимающе кивнул Дюк.
        Пока жена принимала ванну, он дозвонился до Фредди и, обнаружив Майка в доме друга, настоятельно посоветовал сыну поспешить домой. В надежде что жена спустится к нему перед тем, как лечь спать, Дюк отправился мыть посуду.
        Покончив с посудой и потеряв последнюю надежду лицезреть свою вторую половину, Дюк извлек из пакета остатки виски, а из шкафчика - открытую коробку шоколадных конфет. Майк должен был прийти с минуты на минуту, а Дюку не хотелось, чтобы сын видел, как его отец запивает свою очередную неудачу. Выпив порцию с полпальца, Дюк спрятал бутылку и, плеснув себе остывшего кофе из кофейника, принялся за конфеты.
        Вообще-то Сью запретила ему есть сладкое, когда заметила, что он начал толстеть. Но Дюк никак не мог отделаться от вредной привычки. Он с детства любил шоколад, который часто становился для него лекарством. Лекарством от неприятностей, от неудач, от грусти. От того, что на него, по сути, всем наплевать. И даже Сью, которую он считал самым близким человеком на свете и которая сегодня не сказала ни слова, чтобы утешить его или ободрить.
        Дюк стащил шуршащую обертку со сладкого шарика и услышал, как хлопнула дверь в холле.
        - Эй, есть кто живой?!- донесся из гостиной веселый голос Майка, который все еще пребывал в счастливом неведении относительно папиной работы.- Вы даже не представляете, что у нас случилось со старым Патриком!

2
        Джейк Хьюборди никогда не отличался хорошими манерами, но Майк всегда делал скидку на то, что его извечный враг полный идиот. Поэтому когда Джейк, никого не спросив, плюхнулся за столик рядом с Фредди Логером, Майк и бровью не повел. Сделал вид, что Джейк никто, пустое место, и продолжил рассказывать Фредди о своей сестрице Лин, которая визжала как резаная, когда Майк как-то раз припер домой банку с тарантулом.
        Джейка это, разумеется, задело. Из младших классов средней школы один только Майк мог позволить себе сделать вид, что он, Джейк, пустое место. Чтобы хоть как-то привлечь к себе внимание, он постучал по столу костяшками пальцев.
        - Эй, есть кто дома?- насмешливо покосился он на одноклассников.- Можно подумать, я поверю, что вам так интересно болтать про пауков.
        - Может, тебе и неинтересно,- нехотя откликнулся Майк.- А нам с Фредди интереснее даже истории из жизни африканских лягушек, чем болтовня с тобой, Джейк.
        - А напрасно,- хитро прищурился Джейк.
        По лукавству, скользнувшему в его водянисто-серых глазах, Майк догадался, что Джейк узнал что-то такое, что касалось именно его, Майка. Приятных сюрпризов от Джейка ждать не стоило. Вряд ли этот проныра с замашками крутого парня подсел к ним, чтобы поговорить о погоде. Но Майк не собирался суетиться и расспрашивать. Он смотрел на Джейка со спокойствием человека, которого невозможно ничем удивить.
        - В «Петер-линк» кое-кто появился,- с многозначительным видом сообщил Джейк и внимательно посмотрел на Майка.- Новый учитель литературы. Говорят, он пришел на замену старику Патрику, сломавшему ногу. Кое-кто, у кого он теперь ведет уроки, рассказал мне, что этот новый учитель довольно странный тип. Чудной, в очках, в дурацком костюме. Но самое любопытное, что я знаю одного мальчика с такой же фамилией, как у этого типа. И не говори мне, Майк, что это простое совпадение.
        Майк с олимпийским спокойствием выдержал пристальный взгляд Джейка. Он был к этому готов. Кто бы сомневался, что рано или поздно об этом «совпадении» пронюхает вездесущий Джейк.
        - Вовсе не совпадение,- невозмутимо ответил он Джейку.- Дюк Миндселла мой дядя, папин брат. Он и раньше работал в школе, только не в «Петер-линк», но потом решил сменить профессию. А когда я ему сказал, что у нас стряслась беда с учителем, дядя Дюк решил заглянуть и узнать, не нуждается ли школа в замене.
        - Да ну?- хитро прищурился Джейк и покосился на Фредди, которого было куда проще сбить с толку, чем его сдержанного друга.- А этот Миндселла и раньше заглядывал в
«Петер-линк»… Что ему было нужно, хотел бы я знать…
        Фредди, с которым Майк уже поделился своими соображениями насчет «дяди Дюка», твердо выдержал взгляд Джейка.
        - А что тут удивительного? Вообще-то они с Майком родственники. Дядя Дюк приходил узнать, как учится племянник.
        Майк мысленно поаплодировал выдержке друга. Интерес во взгляде Джейка сменился разочарованием.
        - Значит, этот странный тип твой дядя?
        - Мой дядя, Джейк,- с деланной небрежностью ответил Майк.- Если ты так боишься школьного доктора, могу проводить тебя в его кабинет.
        - При чем тут доктор, Майки?- раздраженно поинтересовался Джейк.
        - Притом что в последнее время ты стал плохо слышать, Хьюборди. И вообще, если ты разболтал все покрытые пылью новости, то, может, дашь нам с Фредди спокойно поесть? В твоем присутствии у моего друга всегда портится аппетит. Как видишь,- Майк кивнул на нетронутую тарелку Фредди,- он даже не съел кукурузу. А Фредди очень любит кукурузу.
        - Да, я люблю. В ней много витаминов, которые полезны для сердца и сосудов, а еще…
        - Нет, это уже выше моих сил.- Джейк тряхнул золотистыми кудряшками - девчачьей радостью, как язвительно называл их Майк - и, поднявшись из-за стола, направился к столику, за которым сидела Мэлли Нэшвуд.
        Майк побагровел от злости. Неужели этот нахальный гад сейчас сделает то, на что так и не решился сам Майк - усядется за столик Мэлли?!
        - Майк, да брось ты,- начал Фредди, заметив, что на щеках друга заходили желваки. - По-моему, он поверил в нашу сказку про дядю Дюка.
        - Точно,- не слушая друга, кивнул Майк.
        Джейк остановился рядом со столиком, за которым сидела Мэлли, и, по всей видимости, поинтересовался, можно ли составить компанию девочке и ее подружкам. Майк подумал, что, если на лице Мэлли появится хоть незначительный признак недовольства, он вскочит со стула и помчится ей на выручку. Но красивое личико Мэлли, опушенное воздушной волной светло-русых волос, не только не выражало недовольства, а, напротив, расплылось в лучезарнейшей из улыбок.
        Вот черт!- с тоской подумал Майк. Улыбнулась бы она так же широко, если бы я решился подойти к ее столику?
        В чем он всегда уступал и будет уступать Джейку, так это во внешности. Кто бы спорил, Джейк красавец: безупречный блондин с серыми глазами и античным профилем. А Майк? Майк не урод, конечно, но крупный нос, широкие густые брови, неровная линия губ - все это едва ли можно сравнить с глянцевой внешностью Джейка.
        - Ты бы и сам мог к ней подойти,- мрачно констатировал Фредди, глядя на опечаленного друга.
        - Ты о чем?- встревоженно покосился на него Майк.
        - Я о Мэлли. Ты же втрескался в нее по самые уши, дружище. Только не говори мне, что тебя интересует, какой салат она берет в столовой, и потому ты на нее так пялишься. Хотя вкус у нее отличный. Мэлли всегда выбирает морковку с оливковым маслом, а в моркови полно витамина «А», который в сочетании с маслом…
        - Джейк прав, ты неисправим, Фредди,- перебил друга Майк и уставился в свою тарелку.- Может, Мэлли Нэшвуд и нравится морковка с маслом, но это не значит, что ей нравлюсь я. Похоже, Джейк куда больше ее интересует. Ладно, давай не будем о Мэлли. Хватит и того, что мой отец подложил мне такую свинью…
        - Слушай, Майк, я все-таки не понимаю: чего ты так паришься из-за своего отца? По-моему, у тебя отличный папа. Он единственный в семье, кто к тебе не цепляется. И вы с ним всегда ладили.
        - Чувствую себя уродом хуже Джейка,- мрачно отозвался Майк и отодвинул коробку с сандвичем, к которому так и не притронулся.- Конечно, папа клевый. Конечно, я считаю его лучшим. Но дома. Понимаешь, Фредди? Дома, а не в школе, где у него уже репутация странного типа…
        Фредди кивнул. Школьная репутация - дело сложное. Она зарабатывается годами и теряется за один день. А взрослые, увы, этого не понимают. Правда, папа Майка, мистер Миндселла, всегда казался Фредди тем взрослым, которые хорошо чувствуют такие тонкости.
        - Видно, у него были серьезные причины, чтобы пойти в твою школу.
        - Да,- кивнул Майк.- Папу уволили с работы из-за какого-то кретина, который сцепился с ним в магазине. Ну, естественно, мать устроила отцу полный разнос. А я сделал глупость и ляпнул, что старый Патрик в больнице, а наш Миллиган не сможет заменить его полностью. Папа не очень-то хотел идти в школу, но мать так вцепилась в эту идею, что ему пришлось.
        - А почему он так не хотел работать в школе? Ведь он же у тебя учитель?
        - Не знаю,- пожал плечами Майк.- Предки мне не рассказывали. Я только слышал, что вышла какая-то история, из-за которой папа ушел из школы. Что-то случилось, и вроде как не по его вине. Но он почему-то ушел. Хотя, ты знаешь, какой он у меня странный,- вздохнул Майк.- И вот этот любитель шоколадных конфет и старых костюмов в моей школе. У меня тоже репутация чудака, но чудак чудаку рознь. Над такими чудаками, как мой отец, смеются и потешаются. Таких, как я, просто недолюбливают и остерегаются.
        - Да уж, скверные дела,- согласился Фредди, надкусив кукурузный початок.- Раз такое дело, нам лучше отказаться от проекта «Наука и сверхъестественное».
        - С ума сошел?!- округлил глаза Майк.- Неделя подготовки прахом?!
        - Ш-ш,- зашипел на него Фредди, увидев, что за соседними столиками притихли и не без любопытства уставились на разошедшегося Майка.- Хочешь, чтобы все об этом узнали?
        - Узнают, всему свое время,- заговорщически шепнул другу Майк.- А насчет отца не парься. Мы с ним заключили пакт о невмешательстве.
        - Чего?!- оторопел Фредди и положил в тарелку обглоданный початок.
        - Это значит, что он не вмешивается в мои дела, а я говорю всем интересующимся, что Дюк Миндселла мой дядя. К счастью, у нас литературу ведет Миллиган, так что мы с отцом можем позволить себе держаться друг от друга на безопасном расстоянии. Тут Лин, конечно, повезло меньше, но она у нас такая благовоспитанная девочка, что у нее-то точно не будет никаких проблем.
        - И что же, она тоже будет говорить всем, что ваш папа - это ваш дядя?
        - Если я был не в восторге от папиной идеи, то Лин вообще была в ярости,- с грустной улыбкой ответил Майк.- Она не очень-то относится к отцу в последнее время. Так что Лин только поддержала меня с историей про дядю.
        - Ладно, если ты так уверен…- с сомнением произнес Фредди.- Мой отец в жизни не стал бы заключать со мной какие-то там пакты. Я бы повесился, если бы он пришел к нам в школу.
        - К счастью, эта болезнь не заразна,- вяло улыбнулся Майк и снова покосился в сторону столика, за которым мило болтали Джейк и Мэлли Нэшвуд.
        Девочке и ее соседкам, по всей видимости, было очень приятно в компании Джейка. На пустых хохотушек - соседок Мэлли - Майку было совершенно наплевать. А вот милая улыбка, которая не сходила с ее лица и была адресована не ему, а Джейку, просто выводила его из себя.
        - Ну когда же ты наконец доешь?- раздраженно спросил Майк у друга.- Хочется поскорее свалить отсюда. Сегодня здесь мерзко, как никогда.
        Учитель, которого взяли на замену старого Патрика - так дети прозвали мистера Паттери, семидесятилетнего подслеповатого преподавателя литературы,- с самого начала показался школьникам довольно странным.
        Дюк Миндселла - к нему быстро прилепилось прозвище «Дядя» или «Дядюшка Дюк» - пришел в «Петер-линк скул» в длинном черном плаще, заляпанном снизу пятнами засохшей грязи. В руках он держал старенький зонт, больше напоминавший трость или клюку, уже порядочно послужившую хозяину. Под плащом скрывался старомодный костюм, позволивший школьникам вынести окончательный вердикт: новый учитель с непростительной небрежностью относится к одежде. Образ странного типа завершали громоздкие очки и неухоженная челка, которую обладатель зачем-то разделил на две части, отчего его крупное лицо с носом, тонким у переносицы и солидно утолщавшимся к кончику, выглядело еще массивнее.
        Единственным, что не вызывало пересудов в облике нового учителя, были его глаза. Голубые, глубокие и ясные, они смотрели на окружающий мир с какой-то детской чистотой. И эти глаза не только привлекали внимание, но вполне могли удержать его.
        Мнения о Миндселле очень скоро разделились. Кто-то посчитал его занудой и психом, а кому-то после скучных проповедей старого Патрика его уроки показались глотком свежего воздуха. Он говорил неспешно и с вдохновением. Морщился, когда понимал, что в задних рядах кто-то пытается перешептываться и перебрасываться записками. Он пытался понять, с кем имеет дело, и поговорить с каждым.
        Старый Патрик, для которого все школьники были одним размытым лицом, никогда не позволял себе опускаться до таких глупостей, как диалог с учениками. Эта неожиданная перемена кого-то пугала, а кого-то заставляла надеяться на то, что старый Патрик нескоро займет свое место.
        К странной фигуре Дяди Дюка очень скоро прилип шлейф из сплетен и слухов.
        Кто-то говорил, что он долгое время не учительствовал из-за жуткой истории, которая вышла с ним в другой школе. Кто-то рассказывал, что на переменах Дядюшка Дюк вытаскивает из своего потертого портфеля конфеты и съедает их по нескольку штук сразу. Кто-то болтал, что он приходится родственником одной из своих учениц и ученику из младших классов средней школы. А кто-то судачил о том, что до своего прихода в «Петер-линк» Дюк Миндселла торговал не то парфюмерией, не то косметикой - короче говоря, занимался совсем не мужской работой.
        Да, Дядюшка Дюк оказался воистину странным типом. И чутье подсказывало школьникам, что и здесь он обязательно выкинет что-нибудь странное и нелепое. Потому что с такими типами по-другому не бывает.
        - Мистер Миндселла, я могу задать вам вопрос?- донесся до Дюка тоненький девичий голосок.
        Дюк отвлекся от своих мыслей и вернулся в кабинет, увешанный громоздкими портретами классиков. Урок уже закончился. Ученики разошлись, на полу валялось несколько смятых листков: кто-то промахнулся мимо мусорного ведра и ненужные теперь контрольные валялись прямо на полу.
        Перед Дюком стояла его ученица, одна из немногих, кому понравились его уроки и нелепые попытки вступить в диалог с учениками, в большинстве своем совершенно не понимавшими, чего от них хочет этот упрямый чудак в больших очках.
        - Конечно, можете, Мэлани,- улыбнулся девочке Дюк.
        - Вопрос не по теме урока,- поспешила уточнить девочка и посмотрела на него так, словно испугалась, что он после этого равнодушно зевнет, посмотрит на часы и вежливо намекнет, что у него нет времени на всякие глупости.
        - Главное, чтобы я знал на него ответ,- ободряюще подмигнул ей Дюк.
        - Наш школьный театр ставит «Ромео и Джульетту». Меня взяли на главную роль…- в ее тоне чувствовалась гордость, но не заносчивость,- и я… я хотела попросить вас… помочь мне понять, кто же все-таки такая Джульетта. Безрассудная девчонка, которая не думает ни о ком, кроме себя и своей любви, или все-таки настоящая женщина, готовая на все, лишь бы быть с любимым человеком. Я знаю,- немного помолчав, добавила Мэлани,- что с этим вопросом мне нужно было обратиться к мисс Скриббл, которая ставит спектакль. Но мне показалось… я подумала… что будет лучше обсудить это и с ней, и с вами.
        - Не стоит смущаться, Мэлли,- успокоил разволновавшуюся девочку Дюк.- Вы задали глубокий вопрос и заслуживаете исчерпывающего ответа, который невозможно дать за время перемены. Что, если вы заглянете ко мне после уроков? Я отыщу томик Шекспира, и мы…
        - Он у меня есть,- просияла Мэлани. На ее красивом личике снова появилась та лучистая улыбка, с которой она говорила о тех вещах, которые ее интересовали.
        - Великолепно,- ответил Дюк.- Думаю, нас ожидает плодотворная беседа.
        - Спасибо вам, мистер Миндселла.
        - Пока еще не за что, Мэлли.
        Дюк с удивлением посмотрел вслед девочке, которая выпорхнула из класса, окрыленная его обещанием. Отчего такое смущение, такая радость? Он ведь ничего особенного для нее не сделал. Неужели прежний учитель, этот старый Патрик, как дети называют его между собой, никогда не отвечал им на подобные вопросы?
        Скорее это Мэлани помогла Дюку, а не он ей. Проведя несколько дней в школе, Дюк почти уже уверился в том, что потерял былую способность говорить с детьми, понимать их и теперь уже вовсе ни на что не годен.
        В последнем Дюка убеждало и поведение Сью. Он надеялся, что жена, как было когда-то, станет расспрашивать его о работе, о том, как прошел день. Но, увы, дни проходили, их сменяли новые, а Сью по-прежнему не интересовалась тем, что происходит у Дюка в школе. Она как будто не понимала, чего ему стоит это возвращение. Все оставалось по-прежнему, как будто Дюк вовсе не в школу пошел работать, а снова устроился менеджером на какую-нибудь автозаправку.
        Да и дети отнеслись к его решению, мягко говоря, без воодушевления.
        Майк, заключив с ним свой пакт о невмешательстве, испытал некоторое облегчение и теперь отмалчивался, как и его мать. Уж от кого, а от сына Дюк ожидал куда большего. Майк всегда поддерживал его, всегда был на его стороне. И даже когда все, включая его несносную бабулю, Ди Миндселлу, твердили ему, что он совершил недопустимую ошибку, оскорбив клиента, Майк был единственным, кто поверил отцу и встал на его сторону. Но теперь, похоже, и сын начал его стесняться.
        Дядя Дюк, усмехнулся Дюк про себя. Надо же было выдумать такое! Неужели этим нелепым прозвищем он обязан собственным детям? Впрочем, если и так, то это сущие пустяки. Бывают прозвища и похуже, а Майк, несмотря ни на что, отличный парень.
        Что до Лин… Увы, Дюк не ждал от дочери многого. Лин любила его так же, как и большинство членов семьи: исключительно в те моменты, когда от отца можно было что-то получить, а он мог что-нибудь дать. Ее мало интересовали проблемы Дюка, хотя тот из кожи вон лез, чтобы узнать о дочери немного больше.
        В отличие от мужа Сью не прилагала никаких усилий, чтобы найти контакт с дочерью, но Лин любила ее и во всем старалась ей подражать. Нет, Дюка это вовсе не злило. Просто когда он принял это выстраданное решение вернуться в школу, у него не было никаких сомнений в том, что Лин воспримет эту новость в штыки. Похоже, его последняя выходка окончательно завалила тот маленький тоннель, который Дюк пытался выкопать между дочерью и собой.
        Чтобы отбросить в сторону невеселые мысли о своей семье, Дюк решил освежить великую трагедию перед беседой с юной актрисой.
        В одном из книжных шкафов, возвышавшихся до потолка, Дюку померещилось имя классика. Не обладая внушительным ростом, Дюк решил взять стремянку. Поставив ее у шкафа, он поднялся на три ступеньки и понял, что не ошибся: те три тома с позолоченной надписью на корешке действительно оказались собранием шекспировских пьес.
        Отлично, подумал Дюк и поставил ногу на четвертую ступеньку. Однако классик оказался куда выше, чем раньше предполагал Дюк, поэтому ему пришлось забраться на пятую. Увы, спустя несколько секунд Дюк Миндселла понял, что классик такой величины может оказаться и вовсе недостижимым.
        Это неожиданное открытие Дюк совершил тогда, когда, внезапно потеряв опору, полетел со стремянки на пол.

3
        Учительницу по сайнс - предмету, который включал в себя химию, физику, ботанику и зоологию - школьники любовно прозвали Угадайкой по той простой причине, что эта еще молодая и довольно привлекательная женщина частенько начинала урок с фраз типа: «Угадайте-ка, какой сюрприз вас ждет сегодня?» или «Угадайте-ка, чье домашнее задание меня интересует больше всего?».
        Сюрпризом с равным успехом могли стать как контрольная, так и поход в музей, а домашнее задание учительница нередко собирала у всего класса, но в общем и целом Угадайка была во всех отношениях милой женщиной, которую мог невзлюбить только такой странный мальчишка, как Майк Миндселла.
        На этот раз никаких особенных сюрпризов, кроме просмотра фильма о строении человеческого тела, Угадайка не обещала. Зато Майк и Фредди готовились к этому уроку целую неделю. Майку пришлось хорошенько потрудиться, чтобы раздобыть светящуюся в темноте краску и сшить черный балахон, а Фредди - чтобы раскрасить этот нехитрый костюм должным образом и вынести из дому папины наушники, по силе и качеству звука не уступавшие колонкам.
        Несмотря на то, что Майк был уверен в успехе предприятия, он все же беспокоился из-за Фредди, который мог перепутать все на свете.
        Но на этот раз напутать что-то было сложно, ведь от Фредди требовалось совсем немного: включить плеер, заранее припрятанный в парте вместе с наушниками в тот момент, когда главный актер, то есть Майк, выйдет на сцену, то есть сорвет просмотр занудного фильма.
        И вот, в тот торжественный миг, когда куда более впечатлительные сверстники Майка не без волнения созерцали воспроизведенный проектором человеческий скелет, в темном, наглухо зашторенном классе раздался странный звук.
        Звук напоминал не то гул, не то жужжание, не то чьи-то завывания, перемежавшиеся редкими всхлипами. Гул нарастал, и очень скоро все присутствующие, включая Угадайку, поняли, что ни к проектору, ни к самому фильму этот звук не имеет никакого отношения.
        Класс начал переглядываться, никто ничего не понимал. И вдруг перед глазами собравшихся из мрака и тьмы выросло жуткое видение: светящийся тускло-зеленым огнем человеческий скелет. Когда зловещее видение начало двигаться и трясти своими костями, кто-то из девчонок громко завизжал.
        Фредди не без удовлетворения отметил, что визг принадлежал Пати, самой большой задаваке в классе, которая питалась исключительно яблоками и ананасами: придерживаясь этой диеты, она надеялась стать супермоделью.
        Примеру Патриции Пулман последовали и другие девчонки. Единственной представительницей прекрасного пола, не издавшей ни единого звука, оставалась Угадайка. Едва ли учительница по сайнс верила в призраков. Просто она растерялась и пока еще не поняла, что происходит.
        Надо сказать, мальчишки тоже оробели. Джейк Хьюборди, к которому таинственный пришелец подошел совсем близко, замер и испуганно выпучил глаза. Казалось, ему страшно даже шевельнуться.
        - У-у-у!- загудело жуткое создание, склонившись над Джейком, и тут, к огромному разочарованию Фредди, зажегся свет…
        Плохо сшитый балахон, который нацепил на себя Майк, конечно же не мог смотреться при свете так же эффектно, как и в темноте. Фосфоресцирующий рисунок мгновенно поблек, а черная ткань мешком повисла на Майке. До Фредди дошло, что плеер давно пора выключить, но было уже поздно - Угадайка направлялась к нему.
        Выражение ее лица не предвещало ничего хорошего. Впрочем, Фредди всегда знал, что все затеи Майкла плохо кончаются.
        - Немедленно выключите это, Логер,- сурово объявила Угадайка Фредди.- И давайте сюда вашу бутафорию.
        - Что, простите?- на всякий случай уточнил Фредди: а вдруг речь идет не о плеере?
        - То, чем вы с Миндселлой дурачили весь класс!- окончательно вышла из себя Угадайка.
        - А Майк тут ни при чем,- пробубнил под нос Фредди и медленно полез в парту, надеясь, что, если он потянет время, Майк успеет удрать и хотя бы переодеться.- Это мой плеер. Он случайно включился. Я же не знал, что все так испугаются.
        Впрочем, старания Фредди оказались напрасными. Во-первых, Угадайка сама залезла в парту и извлекла из нее плеер вместе с наушниками, к которым отец запретил Фредди даже прикасаться. Во-вторых, Майк, как всегда, намерен был насладиться плодами своих трудов: он при всем классе стащил с себя черный балахон и раскланялся перед своей благодарной аудиторией.
        Вместо аплодисментов раздался дружный хохот. Не смеялся только Джейк, которому было досадно, что Майк снова обвел его вокруг пальца; мало того, оказался в центре всеобщего внимания.
        - Вам, судя по всему, очень смешно, Майкл Миндселла,- заявила Угадайка, потрясая конфискованным плеером прямо перед носом у Фредди.- Думаю, вы со своим другом посмеетесь еще больше, когда я отправлю вас на два дня в штрафной класс!
        - Мисс Куинси, но Фредди ни в чем не виноват,- нимало не напуганный тем, что для большинства школьников было по-настоящему ужасным наказанием, возразил Майк.- Он же сказал, что плеер у него случайно включился.
        - Именно в ту минуту, когда вы появились в этом своем костюме, если так, конечно, можно назвать то, что на вас надето! И потом, что это еще за музыка такая - одни сплошные завывания! Не морочьте мне голову, Майкл, вы с Логером все свои гадости делаете вместе!
        - Видите ли, мисс Куинси, Фредди слушает эту музыку, когда хочет успокоиться. Видно, его очень взволновал просмотр фильма, вот он и включил плеер.- Майк хотел сказать что-то еще, но не успел - весь класс грянул дружным хохотом.
        Красивое лицо Угадайки пошло красными пятнами.
        - Все замолчали!- прикрикнула она на хохочущую орду.- А вы, Майкл Миндселла, сейчас пойдете со мной к дежурному учителю. А потом в штрафной - можете не сомневаться.
        Фредди понял, что Майк принял главный удар на себя, но такое положение вещей его не очень-то устраивало. Они задумали и приготовили свой проект вместе, значит, и наказание за него должно быть общим.
        Фредди встал и посмотрел на Угадайку.
        - Ну что еще, Логер?- раздраженно бросила учительница.
        - Я тоже виноват, мисс Куинси. Я соврал, что случайно включил плеер.
        - Вам делает честь это признание, Фредди,- сурово ответила Угадайка,- но вина от этого меньше не становится. Оба - в штрафной. А если и там что-нибудь натворите, то просидите не два дня, а целую неделю!
        Фредди поплелся следом за Майком и Угадайкой. Отец, конечно, свернет ему шею, но, кто знает, может быть, этот взгляд, который бросила в его сторону задавака Пати, того стоит?
        - Отец мне точно отвинтит башню,- констатировал Фредди, усевшись за пустовавшую парту по соседству с Майком.
        Одно из отличий штрафного от остальных классов заключалось в том, что практически все парты в нем были пустыми. В штрафной попадали за серьезные провинности, и школьники учились в таких классах по два, а то и по три дня.
        Учителя приносили им задания, которые приходилось выполнять без чьей-либо помощи и подсказки. Оказаться в штрафном для школьников было все равно, что попасть в тюрьму. Впрочем, в какой-то степени те, кто оказывался в этом классе, вызывали у остальных определенного рода уважение.
        - Ну зачем ты полез, дружище?- мягко пожурил Фредди Майк.- Мне же почти удалось тебя отмазать. Угадайка вернула бы тебе плеер после занятий, все бы обошлось. Думаешь, я бы на тебя обиделся?
        - Обиделся, не обиделся,- насупился Фредди.- Ты что, решил, что я тебя брошу?
        - А если бы меня посадили в тюрьму, ты бы тоже со мной сел?- шутливо поинтересовался у друга Майк.
        - Очень смешно. Давай лучше попробуем сделать эти дурацкие задания.- Фредди помахал пачкой листов, которые Угадайка оставила на его парте.
        - Думаешь, это реально? А ведь тут только сайнс. Страшно подумать, что притащат по другим предметам.
        Мальчики притихли - за дверью штрафного класса раздались какие-то голоса. Решив, что вернулась Угадайка, они поспешили сделать вид, что изучают оставленные ею задания. Дверь открылась, но тот, кто в нее вошел, не издал ни звука. Этот кто-то уселся за парту и принялся тихо всхлипывать.
        Майк понял, что в штрафной прибыло пополнение, и поднял голову. Перед ним сидела длинноволосая девчонка с хорошо знакомой прической: передние пряди волос цвета стеблей, выжженных солнцем, подхвачены и небрежно заколоты на затылке маленькой голубой бабочкой.
        Привыкший доверять своим глазам, на этот раз Майк усомнился. Нет, такое чудо не могло случиться. Мэлли Нэшвуд здесь, в штрафном?! Этого просто не может быть. Но если и так, то штрафной вовсе не наказание, а награда, награда, о которой он даже не мечтал.
        Плечи девочки вздрагивали, и до Майка, вернувшегося в реальность, дошло, что она плачет. Если это Мэлли, значит, у нее что-то случилось.
        Любую девчонку, даже задаваку Пати, Майк без стеснения мог спросить о чем угодно. Но только не Мэлли Нэшвуд, один лишь вид которой поселял в нем такую робость, что бесстрашный Майк начинал чувствовать, как его ноги превращаются в два куска ваты, а там, где предположительно находится сердце, что-то жутко щемит и мешает не то что говорить, даже думать.
        Фредди, не слишком-то привыкший общаться с прекрасным полом, но зато чувствительный к чужим слезам, на этот раз взял инициативу на себя.
        - Эй, привет,- обратился он к девочке, чьи плечи, окутанные дымкой слегка вьющихся волос, вздрагивали от плача.- Ты как тут оказалась?
        Девочка немного помолчала - судя по движениям рук и головы, она вытирала заплаканное личико,- а потом повернулась к Фредди. Глаза у нее действительно покраснели, а губы слегка припухли от слез. Майку не очень-то нравился вид хнычущих девчонок, но лицо заплаканной Мэлли показалось ему очень даже симпатичным. Впрочем, его очаровывала не столько красота ее лица, сколько свет, который, казалось, исходил от него. И не только когда она улыбалась - даже сейчас, заплаканная и грустная, Мэлли Нэшвуд излучала какое-то удивительное тепло.
        - Я и сама ничего не поняла,- попыталась улыбнуться Мэлли.- Мисс Скриббл заявила, что я собираюсь сорвать спектакль, а я так растерялась, что даже ничего вразумительного не смогла ответить.
        - Спектакль? Какой спектакль?- поинтересовался Фредди.
        Майк, успевший немного свыкнуться с тем, что Мэлли Нэшвуд из плоти и крови оказалась с ним в штрафном классе, сообразил, что настал его черед вмешаться в разговор.
        - Ты что не знаешь, Фредди? Наш театр ставит «Ромео и Джульетту»,- многозначительно покосился Майк на друга, в большей степени затем, чтобы не смотреть на Мэлли.- Автор - Уильям Шекспир.
        Майк тут же почувствовал, как взгляд Мэлли скользнул по его лицу.
        - А ты читал «Ромео и Джульетту»?- донесся до него ее заметно оживившийся голос.
        Теперь уже никак нельзя было спрятаться от ее взгляда. Не будет же Майк отвечать на ее вопрос, пялясь на Фредди. Это может показаться глупым и даже подозрительным. Майку пришлось сделать серьезное усилие, чтобы повернуться к Мэлли и выдержать взгляд теплых карих глаз.
        - Да, читал,- выдавил он, стараясь выглядеть невозмутимым.- Но, если честно, мне не понравилось. Я подумал, что глупо им было убивать себя, раз полдела они уже сделали. В конце концов, были и другие выходы.
        - Например?- с любопытством поинтересовалась Мэлли.
        - Например, не пить склянку с ядом на могиле возлюбленной, а убедиться, что она умерла. Джульетта Капулетти не была похожа на разложившийся труп. Если бы Ромео раскинул мозгами, он вытащил бы ее из склепа и отнес к доктору.
        - Ну да,- ехидно улыбнулась Мэлли.- Ты хоть представляешь себе человека в таком положении? Бездыханное тело невесты лежит в склепе, а Ромео уже сказали, что она умерла. Поверь, тогда летаргический сон был большой редкостью.
        - Ну ладно,- не унимался Майк.- И все равно я не понимаю, зачем было все усложнять. Они могли бежать вместе, а родителям оставить письмо, что убьют себя, если те не позволят им пожениться. В конечном счете, Монтекки и Капулетти помирились бы: кому хочется, чтобы их дети умерли? Ведь помирились же они после смерти Ромео и Джульетты.
        - Вот именно - после смерти,- серьезно заметила Мэлли.- Видишь ли, смерть - это уже случившаяся беда. А если бы они поступили так, как говоришь ты, беда была бы всего лишь угрозой. Родители ринулись бы на поиски детей и нашли бы их, а тогда… Тогда Ромео уж точно приговорили бы к смерти, а Джульетту выдали бы за Париса.
        - Выходит, все кончилось бы плохо, как ни крути,- мрачно констатировал Фредди, не читавший Шекспира, но зато внимательно слушавший Мэлли.
        - Это же трагедия,- пожала плечами Мэлли.- Трагедии всегда заканчиваются плохо.
        - Вот именно,- вмешался неугомонный Майк.- Потому что автор так задумал.
        - Ладно, не будем больше спорить,- улыбнулась Мэлли.
        Майк вдруг с удивлением осознал, что только что позволил себе поспорить с девчонкой, в присутствии которой еще совсем недавно не мог и рта раскрыть. Кто-то на его месте мог бы разочароваться, но Майку все больше и больше нравилась эта девочка, с которой можно было не только поболтать, но и поспорить.
        - Кстати, меня зовут Мэлли,- добавила она и снова улыбнулась.
        Я это знаю уже давно, подумал Майк, а вслух представился:
        - Майк.
        - Фредди.
        - Очень приятно,- улыбнулась Мэлли, и Майку показалось, что в сером и унылом штрафном заплясали солнечные зайчики.- Это здорово, что я с вами познакомилась. А то проплакала бы все время до конца занятий.
        - Так как же ты здесь оказалась?- напомнил ей Майк.- Ни за что не поверю, что ты собиралась сорвать спектакль.
        - Я и не собиралась,- погрустнела Мэлли.- Я мечтала сыграть Джульетту, и мне очень повезло - меня утвердили на роль. Мы уже начали репетировать, мисс Скриббл, казалось, была мною довольна, но тут… Меня обвинили в том, что я отрезала кусок занавеса.
        Глаза Мэлли покраснели, и Майк понял, что она готова снова расплакаться. Но Мэлли старательно сдерживала слезы, что вызвало у Майка искреннее восхищение.
        - А почему они решили, что именно ты порезала занавес?- спросил у нее Фредди.
        Мэлли печально покачала головой, и несколько непослушных прядей вырвались из заколки и упали ей на лоб.
        - Мисс Скриббл так сильно кричала… А я ничего не понимаю, когда на меня начинают кричать. И главное, не могу ничего ответить. Это ужасно,- вздохнула Мэлли.
        - Ну хоть что-нибудь ты услышала, Мэл?- мягко, но настойчиво поинтересовался Майк.
        Мэлли немного подумала, а потом неуверенно произнесла:
        - Кажется, она что-то говорила о моем шкафчике.
        Майк и Фредди переглянулись. За время учебы в «Петер-линк» они усвоили, что ключ от своего шкафчика нужно всегда держать при себе, а еще лучше - повесить на цепочку и носить на груди, как они, собственно, и делали.
        - Послушай, Мэл, тебя, похоже, подставили,- осторожно начал Майк.
        - Как это?- недоуменно вскинулась на него она.
        - Очень просто,- ответил Фредди.- Кто-то воспользовался ключом от твоего шкафчика и припрятал там кусок занавеса или ножницы, которыми этот занавес разрезали.
        - Этого не может быть,- покачала головой Мэлли.
        - Тогда где твой ключ?- внимательно посмотрел на нее Майк.
        - Какой ключ?
        - От шкафчика, Мэл.
        - Он… он…- она пошарила по карманам, но ничего не нашла,- кажется, где-то в сумочке.
        - Кажется!- Майк воздел глаза к потолку.- Может, ты и сильна в шекспировских трагедиях, но это не дает тебе права быть такой легкомысленной. Как можно не знать, где твой ключ от шкафчика, Мэл? Как?!
        - Вообще-то в него никто никогда не залезал.
        - Никогда не говори никогда,- назидательно заметил Фредди.- Рано или поздно это со всеми случается.
        - Лучше подумай, кто мог это сделать,- предложил Майк.- Наверняка, если хорошенько пороешься в памяти, непременно вспомнишь хотя бы одного недоброжелателя.
        Увы, сколько Мэлли ни пыталась припомнить хотя бы одного недруга, у нее ничего не получилось.
        - Мэлли, пойми, врагов не бывает только у посредственностей,- торжественно изрек Майк.- Посредственности не играют Джульетту и не читают Шекспира. Так что этот вариант мы даже не рассматриваем. Значит, у тебя есть тайный враг, о котором ты не подозреваешь. Хорошенько подумай, у кого есть причины на тебя обижаться.
        Мэлли снова окинула ребят растерянным взглядом.
        Ангел, подумал Майк. Настоящий ангел, только без крыльев. Неужели такой девчонке мог понравиться Джейк Хьюборди?
        - Наверное, вы решите, что я дурочка,- наконец ответила Мэлли.- Но я никого не обижала и ничего такого не сделала, чтобы кто-то…- Мэлли осеклась. В ее глазах блеснул огонек подозрения.- Знаете, все-таки кое-кто есть. Но мне совсем не хочется в это верить.
        - Выкладывай,- нетерпеливо перебил ее Майк.
        - До того как мисс Скриббл утвердила меня на роль Джульетты, она хотела взять другую девочку. Кажется, она учится в вашем классе. Такая худенькая, что, кажется, упадет от дуновения ветерка.
        - Пати?- округлил глаза Фредди.
        - Похоже на то,- согласился Майк.
        - Да, точно Пати, Патриция,- кивнула Мэлли.- Решив, что я буду играть Джульетту, мисс Скриббл предложила ей роль синьоры Капулетти. Поначалу Пати очень разозлилась из-за этого предложения, но, немного подумав, успокоилась и согласилась. Я, конечно, поняла ее злость. Но ведь все решает мисс Скриббл. Мне показалось, что Пати все поняла и совсем на меня не в обиде. Во всяком случае, она вела себя именно так. И даже предлагала мне свою помощь.
        Майк и Фредди снова переглянулись.
        - Пати и помощь - понятия несовместимые,- язвительно хмыкнул Майк.- Если бы ты хорошо знала Патрицию Пулман, то поняла бы, о чем я говорю. Что ж, детектив Логер, у меня не остается никаких сомнений: нашего клиента подставила Патриция Пулман.
        - Кажется, вы правы,- удрученно кивнула Мэлли.- Я еще кое-что вспомнила. Вчера мы долго ждали мисс Скриббл, и я предложила зайти к администратору, чтобы узнать, где она. Тогда Пати сказала, что подержит мои книги и сумку, чтобы мне не тяжело было с ними ходить.
        - Пати? Подержит?- расхохотался Майк.- По-моему, ты единственная, Мэл, кто мог поверить, что Пати возьмется кому-то помочь. Ох, Мэлли, не могу поверить, что я встретил…- Майк запнулся, густо покраснел, а потом закончил фразу, но совсем не так, как хотел вначале: - Встретил человека, который поверил в благородство Патриции Пулман.
        - Так что будем делать, Майк?- невесело поинтересовался у друга Фредди.
        - Для начала найдем дежурного учителя и потребуем, чтобы он вызвал мисс Скриббл. И если уж Мэлли сама не сможет объяснить ей, в чем дело, тогда объясню я.
        - Да уж, дела,- еще больше омрачился Фредди.- Не думал я, что Пати так влипнет.
        - Тебе что, жалко эту задаваку?- усмехнулся Майк.
        Фредди так замотал головой, что его челка, зачесанная набок, разметалась по всему лбу.
        - Нет, что ты.
        - Послушайте,- вмешалась Мэлли,- раз уж речь идет обо мне… В общем, я решила, что не буду рассказывать о Патриции.
        - Ты что, не хочешь играть Джульетту?- изумленно уставился на нее Майк.
        - С ума сошел?! Я так мечтала, что получу эту роль. Просто это не самый лучший выход. Я скажу этой Пати все, что о ней думаю, когда выйду из штрафного. И пусть эта костлявая жердь играет Джульетту и помнит, что получила эту роль только благодаря моему молчанию!
        Майк улыбнулся. Он и сам не понимал, какие чувства вызывает у него этот поступок. Что это? Глупое благородство или благородная месть? Когда он впервые увидел Мэлли, то сразу понял, что она особенная, не такая, как все. И Майка радовало то, что он не ошибся.
        - Что это мы болтаем только обо мне?- окончательно успокоилась Мэлли.- Теперь ваша очередь рассказывать, как вы угодили в штрафной.
        - Ну мы-то по сравнению с тобой настоящие уголовники,- хмыкнул Майк, и они с Фредди принялись рассказывать о своем проекте, который гордо именовали «Наука и сверхъестественное».
        Мэлли смеялась до слез, и Майк еще раз порадовался тому, что она так не похожа на других девчонок. Мэлли и не думала осуждать их выходку, хотя сама в жизни бы не решилась на подобный поступок. Теперь уже Майку казалось странным, что он не подошел и не заговорил с ней раньше. Впрочем, тогда он мог бы и не узнать ее с той стороны, с которой узнал сейчас, в штрафном классе, куда никто не хочет попасть.
        Однако развеселившихся школьников очень скоро вернул на землю приход мисс Скриббл. Оказалось, что Пати не то по глупости, не то по рассеянности забыла в своем шкафчике ножницы, которыми разрезала занавес. Одна из девочек, принимавших участие в спектакле, заметила это и в отличие от Мэлли не стала молчать.
        Мисс Скриббл раскаялась в своем гневе и теперь уговаривала Мэлли вернуться в спектакль. Та, впрочем, дала согласие, не сомневаясь ни секунды. Майка огорчало только то, что самые счастливые мгновения в его жизни миновали и теперь, кто знает, когда еще ему выпадет шанс вот так, запросто, поболтать с Мэлли Нэшвуд. Правда, теперь он знал, что это вовсе не так трудно, как ему казалось раньше.
        После ухода мисс Скриббл и оправданной по всем статьям Мэлли Майк и Фредди недолго просидели в одиночестве. В замке штрафного снова повернулся ключ, и, хотя оба мальчика были уверены в том, что на смену Мэлли приведут Патрицию Пулман, вместо надменного личика Пати они увидели встревоженное лицо заместителя директора, Джеффри Рэндома.
        Появление Джеффри Рэндома ничего хорошего не предвещало, это Майк уже знал по опыту. Мистер Рэндом был наслышан о выходках Майка, и мальчик имел с ним две пренеприятнейшие беседы. Но на этот раз Джеффри Рэндома не интересовала причина, по которой Майк оказался в штрафном.
        - Майкл Миндселла, ваш отец в больнице,- начал он без всяких предисловий.- Он упал со стремянки и ударился головой. Думаю, вы захотите поехать к нему. Мы уже позвонили вашей матери и поговорили с вашей сестрой. Миссис Миндселла заедет за вами, так что собирайтесь, молодой человек. И крепитесь. Мы все будем надеяться на лучшее.
        Уж лучше бы Рэндом меня весь день отчитывал, ей-богу!- думал Майк, пробегая мимо изумленного дежурного учителя. Уж лучше бы меня исключили на две недели! Уж лучше бы и вовсе выгнали!
        Засунув книги в шкафчик и вытащив из него куртку, Майк помчался к выходу, думая теперь уже только об одном: он готов на все что угодно, лишь бы только с отцом все было в порядке.

4
        - Мам, ну что сказал врач?
        Сьюлен размазала по лицу остатки растекшейся туши. Сохранить самообладание ей не удалось, но, во всяком случае, она смогла довезти детей до больницы и узнать, что ее муж, с которым всегда что-нибудь случается, и на этот раз, к счастью, остался цел и почти что невредим.
        - Все не так страшно,- вытерев слезы, улыбнулась детям Сью.- Папа сильно ударился головой, но повреждение не очень серьезное. Ему нужно будет пару дней полежать в больнице - доктора должны сделать обследование,- а потом мы сможем забрать его домой. Врач говорит, что папа через неделю будет в полном порядке.
        Майк с облегчением вздохнул.
        - Я думал, что сдохну от страха.
        - Майк!- сердито покосилась на него Лин.- Вообще-то ты не с Фредди в школьном туалете.
        - А ты не больно-то старше, чтобы мне указывать.
        - Ну хватит!- разозлилась Сью.- Устроили перебранку. У меня и без вас проблем достаточно.
        - У нас, мам,- мягко поправил ее Майк.- Папа ведь не только твоя проблема.
        - Не только,- мрачно усмехнулась Сью.- Это общесемейная головная боль. Ваша бабушка только что звонила. Хотела приехать в больницу, но мне, к счастью, удалось ее отговорить. Правда, послезавтра они с дедушкой заглянут к нам, чтобы проведать больного. Если это ходячее, то есть теперь лежачее, недоразумение, конечно, выпишут.
        Майк недоуменно покосился на мать. И чего она так злится? Папе и так пришлось несладко. Хорошо еще, она не знает про штрафной, а то к общесемейным недоразумениям присоединился бы и он сам…
        Сьюлен достала из сумочки пудреницу и быстро устранила с лица остатки слез и туши. Дюку, конечно, наплевать, какой она перед ним предстанет, но все-таки нужно держать себя в форме. Сью скользнула беглым взглядом по сыну. Что это он уставился на нее так, словно она в чем-то виновата? Поразительно, как он всегда умудряется оправдывать отца. И даже сейчас жалеет его так, словно Дюк упал с третьего этажа и сломал себе ногу.
        Впрочем, Сью и сама совсем недавно подозревала самое худшее. Неудивительно, ведь этот Джеффри из школы наплел ей про сильный удар головой и потерю сознания.
        Дюк лежал в кровати, но, когда домашние вошли в палату, поправил подушку и принял сидячее положение. На его голове красовалась белая повязка, на щеке - пластырь.
        Первое, что бросилось Сью в глаза, так это неестественно прямая спина Дюка, который всегда чуть-чуть сутулился. Затем она поймала на себе его взгляд. Взгляд, которого раньше никогда не замечала у Дюка Миндселлы. Он смотрел на нее оценивающе, так, словно они не виделись очень много лет и с тех пор Сью очень переменилась.
        Зацепившись за этот не свойственный мужу взгляд, Сью проследила и за тем, как Дюк посмотрел на детей. И Лин, и Майк были окинуты похожими взглядами: Дюк как будто пытался узнать людей, которых давно не видел.
        Наверное, я переволновалась, решила Сью и поставила на тумбочку пакет, в который наспех закинула халат и тапочки Дюка.
        - Привет, ну как ты?- вымученно улыбнулась она.
        Дюк недоверчиво покосился на пакет, а затем перевел взгляд на жену.
        - В порядке. Хотя чертовски голоден. Надеюсь, ты захватила что-нибудь поесть?
        Сью снова присмотрелась к мужу. Казалось бы, перед ней сидел Дюк. Но говорил и смотрел на нее вовсе не Дюк, а совершенно другой человек. Принесла ли она поесть? Откуда этот тон? Жаль, Сью не захватила с собой успокоительного. Кажется, она слишком сильно переволновалась.
        - Дюк, на «поесть» не было времени. Я схватила твой халат, тапочки и сразу помчалась в школу за детьми.
        - В школу?- Дюк приподнялся с подушек и пристально посмотрел на жену.
        - В школу, конечно. Их отпустили с уроков, чтобы они смогли приехать к тебе.
        - Я рад, что с тобой все в порядке, пап,- улыбнулся Майк и, подойдя к койке, уселся рядом с отцом.- Мы так испугались.
        - Это плохая идея, Майк,- ответил сыну Дюк.
        - Ты о чем, пап?- удивленно вскинулся Майк на отца.
        Сью напряженно вглядывалась в лицо мужа. Вместо обычной приветливой радости на нем было написано недоумение и даже раздражение.
        - О том, что плюхаться на чистую постель в джинсах, в которых ты истер все школьные стулья, не самая лучшая идея.
        Лин широко раскрыла глаза. Майк ошарашенно смотрел на отца и, казалось, не верил своим ушам. Сью обреченно посмотрела на мужа и с ужасом поняла, что она вовсе не перенервничала, а с Дюком и впрямь творится что-то непостижимое.
        - Майк, у тебя проблемы со слухом?- невозмутимо поинтересовался Дюк.
        - Нет, па,- пробормотал потрясенный Майк.
        - Тогда встань с постели. В конце концов, попросите сестру принести вам стулья. Эй, почему вы на меня так смотрите? Я ударился головой, но это не значит, что у меня отключились мозги. В чем дело, Лин?
        - Ни в чем, па.
        Майк поднялся с дивана и встал рядом с матерью, которая, похоже, была ошарашена не меньше его самого.
        - Сью?
        - Ты ведешь себя… немного странно,- осторожно начала Сью, но Дюк не дал ей закончить.
        Он улыбнулся.
        Дюк Миндселла улыбался часто, даже слишком часто, как ехидничала Сью, но та улыбка, какой он улыбнулся ей сейчас, не имела ничего общего ни с одной из его улыбок. Это была улыбка человека, привыкшего, что его боготворят. Казалось, этой улыбкой Дюк Миндселла делал всем, а особенно Сью, огромное одолжение. Он не улыбался, он дарил свою улыбку как наивысшее благо, о котором можно только мечтать.
        - Я знаю, что ты очень волновалась, сладенькая,- не убирая с лица странной улыбки, обратился к жене Дюк.- Иди, я поцелую тебя - и ты успокоишься.
        Сладенькая?! Нет, Сью могла часами ругать Дюка, но совсем не за то, что он называл ее такими пошленькими прозвищами.
        - Иди же,- небрежно кивнул жене Дюк.- И хватит смотреть на меня так, будто я вернулся с того света!
        Сью на ватных ногах исполнила то, что велел ей супруг. Поцелуй оказался немногим лучше улыбки. Так целуют своих возлюбленных самоуверенные мачо из роликов, рекламирующих какие-нибудь супермужественные дезодоранты.
        После этого небрежного поцелуя Дюк заявил, что хочет получить свои тапочки и халат. Больничная одежда, как Дюк объяснил Сью и детям, начисто лишена индивидуальности.
        Дюк, конечно, мог бы щеголять в своих фермерских рубашках и по больнице, пыталась рассуждать Сью, вороша одежду немеющими руками. Но ему бы и в голову не пришло жаловаться на отсутствие индивидуальности. «Лишь бы было удобно и по сезону» - вот его всегдашний девиз. Или что-то все-таки изменилось?
        - Это еще что?- Дюк расправил халат и посмотрел на него так, словно ему выдали униформу с чужого плеча, к тому же еще и грязную.
        - Твой халат, па,- заметив, что мать совершенно растерялась, напомнил Майк.
        - Мой халат?- Дюк улыбнулся, давая всем понять, что под дулом пистолета не позволил бы облачить себя в нечто подобное.- Сью, где ты откопала эту древность? Уж не на чердаке ли порылась?
        - Вообще-то это мой подарок,- обиженно отозвалась Сью.
        - Ты заставляешь меня предположить, что у тебя нет вкуса, сладенькая.
        - Раньше он вполне тебя устраивал. Может, ты перестанешь нас разыгрывать, Дюк?- не выдержала Сью.
        - Разыгрывать?- Дюк окинул жену и детей взглядом, в котором читались недоумение и обида.- По-моему, это вы меня разыгрываете. Я-то думал, что моя семья привезет мне еду и вещи, а выяснилось, что мне привезли какую-то тряпку с гаражной распродажи. Если бы я предполагал, что так будет, Сью, то попросил бы врача нанять сиделку.
        - Ты меня в чем-то обвиняешь?- уставилась на него Сью.- Да мы ведь примчались сразу, как узнали, что с тобой беда. Я же сказала, что ничего не успела.
        - Хорошая жена успевает все,- невозмутимо констатировал Дюк.
        Майк и Лин переглянулись. Сью пыталась собраться с мыслями, чтобы хоть что-то ответить на это неожиданное заявление, но Дюк опередил ее:
        - Ну ладно, я понял, что вы очень испугались.- Его лицо выражало теперь понимающую благожелательность.- Сейчас-то, я надеюсь, вы пришли в себя? Мне кажется, самое время съездить за моими вещами и купить мне продукты. Не знаю, чем кормят в этом заведении, и, честно говоря, мои дорогие, мне совершенно не хочется это выяснять.
        - Хорошо, я только отвезу детей домой,- ответила Сью и убрала в пакет халат, небрежно брошенный на тумбочку Дюком.- Я так понимаю, это тебе не пригодится?
        - Сладенькая, мне нравится, что ты все схватываешь на лету.
        - Угу,- кивнула Сью, которую в этот момент раздирали два противоречивых желания: сказать мужу, кто он на самом деле, и спросить у доктора, кем же теперь является ее муж.
        Сью решила взять себя в руки и выбрала второе. Дюк любил шутить и обладал богатой фантазией, но так разыгрывать ее и детей он никогда бы не стал. По всей видимости, причина крылась вовсе не в Дюке, а в том, что прикрывала его белоснежная повязка…
        Отодвинув в сторону тарелку с куском остывшей пиццы, Сью сделала большой глоток вина. Дети мрачно жевали свой резиновый ужин и, как видно, не меньше матери были удивлены и ошарашены тем, что случилось с отцом.
        - Значит, врач не сказал тебе ничего конкретного?- поинтересовалась Лин.
        - Ничего,- покачала головой Сью.- Он сказал, что мы должны радоваться уже тому, что ваш отец хотя бы нас помнит. Сказал, что возможны провалы в памяти, что такое бывает при черепно-мозговых травмах.
        - Но ведь это не провал, ма,- внимательно посмотрел на нее Майк.- Он ведь все помнит… ну почти все. Только стал каким-то другим.
        - Я понимаю не больше твоего, Майк,- вздохнула Сью и снова прильнула к бокалу.- В какой-то момент мне даже показалось, что ваш отец надо мной издевается.
        - Глупости,- категорически заявил Майк.- Ты же знаешь, что папа никогда так не поступит.
        Сью пристально посмотрела на сына. Конечно, его папочка святой, он никогда бы такого не сделал, хмыкнула про себя Сью. Это только она, подлая душа, могла заподозрить Дюка в притворстве.
        - Ну разумеется,- хмыкнула Сью уже вслух.- Я бы очень удивилась, если бы твой простодушный отец выкинул что-нибудь подобное.
        - Ты считаешь, что глупый и простодушный одно и то же?- спросил Майк, глядя прямо в глаза матери.
        Сью смутил этот не по годам взрослый взгляд и странный вопрос. Она вдруг почувствовала, что совершенно не знает своего сына.
        Неужели он вырос? Когда он успел вырасти? И как жаль, что он вырос. Сью куда проще было бы ответить на вопрос, почему небо голубого цвета, а трава - зеленого. И как жаль, что нет Дюка, всегда отвечавшего на вопросы Майка, к которым Сью, занятая мыслями о делах и деньгах, попросту не прислушивалась.
        - Майк, хватит приставать к маме,- вмешалась Лин, и Сью почувствовала благодарность за это вмешательство.
        Как хорошо, что Лин такая рассудительная и понимающая девочка. С ней уж точно не будет проблем. Сью поймала себя на мысли, что она не знает, как вести себя с детьми без Дюка. О чем с ними говорить? О чем их спрашивать? Что отвечать на странные вопросы Майка?
        Скорее бы Дюк вернулся, подумала Сью и залпом выпила оставшееся в бокале вино. И хорошо бы, он вернулся домой прежним человеком.
        - Я думаю, папа скоро пойдет на поправку,- утешила Сью Лин, словно прочитав мысли матери.- Доктора обязательно помогут ему, и все встанет на свои места.
        - Конечно, Лин, так и будет,- улыбнулась дочери Сью и посмотрела на сына.
        Лицо Майка не выражало подобной уверенности.
        - Не знаю, дамы,- задумчиво покачал он головой.- Чутье подсказывает мне, что вы торопитесь с выводами.
        - Неужто?- округлила глаза Сью.- Откуда такой пессимизм?
        - А откуда ваш оптимизм?- Майк обвел взглядом мать и сестру, которым нечего было ответить.- Вот именно, дамы. Спасибо за ужин, ма. Раз уж папы нет с нами, я вымою посуду. Только пусть Лин принесет все на кухню.- Майк взял свою тарелку и отправился на кухню.
        Мать и дочь переглянулись.
        - Тебе не кажется, что с ним тоже что-то не то?- полушепотом поинтересовалась у дочери Сью.
        - Это ты про посуду?- уточнила Лин.
        - Нет, я насчет его манеры разговаривать,- объяснила Сью.
        - Вообще-то он всегда такой. Все время лезет со своими дурацкими вопросами и бросает многозначительные фразы. Майк просто мнит себя философом.
        - А-а,- кивнула Сью, окончательно осознав, что Майк уже никогда не будет мило лежать в кроватке и ползать по полу с одноногой обезьянкой в руке.- А как твои дела? Тот парень, с которым ты поссорилась из-за отца… Вы с ним помирились?
        Лин сердито покачала головой.
        - Нет, он мне больше не звонил. А я решила, что не буду унижаться. Хватит с меня и папиного позора. В конце концов, я слишком занята, чтобы тратить время на парней. Хочется перейти в старшую школу с высокими баллами.
        - Конечно,- кивнула Сью, поражаясь выдержке дочери и ее рассудительности.- Но… тебе не кажется, что кроме учебы могут быть и другие интересы?
        - Кажется. Но почему этими интересами должны быть обязательно парни?
        - Ну…- замялась Сью.
        И действительно почему? Как объяснить дочери, что знания получают не только из книг и не только в школе?
        - Вот у тебя, например, есть папа,- продолжила рассуждать Лин.- И что, разве ты счастлива?
        - Ну…- окончательно стушевалась Сью.- По-моему, ты выбрала не совсем удачный пример. Во-первых, не могу сказать, что я несчастлива…
        - Знаешь,- перебила ее Лин,- а я бы даже хотела, чтобы отец остался таким…
        - Каким?- непонимающе посмотрела на дочь Сью.
        - Таким, каким он был сегодня в больнице. Уверенным в себе, решительным. Чтобы он объяснил наконец Майку, как нужно себя вести. Чтобы он был настоящим мужчиной, а не любителем конфет.
        - Лин…- Сью хотела сказать дочери, чтобы та не смела говорить об отце в таком тоне, но тут же передумала. Разве не то же самое она говорила Дюку? Разве не того же она от него хотела?- Лин, сегодня был просто ужасный день. Я устала, как никогда, а в голове - ни одной мысли. Проследи, чтобы Майк не перебил посуду, а я приму душ и лягу спать.
        Лин кивнула. И почему-то подумала о том, что разговор с отцом у нее получился бы куда более длинным. Отца не устраивали односложные ответы, он всегда хотел докопаться до самой сути, чему Лин отчаянно сопротивлялась. А мама… Мама как будто хотела услышать, что все хорошо. И этот ответ вполне бы ее устроил…
        Сью зажгла смесь эфирных масел, которые так любил Дюк: иланг-иланг и лаванду, погасила свет и легла в постель. Она всегда засыпала легко, едва голова касалась подушки. Дюк пытался обнять ее, целовал в шею, но Сью в последнее время отталкивала его руки и каждый вечер произносила одну и ту же фразу: «Я чудовищно устала и хочу спать». Дюк уступал, но она чувствовала, как нелегко ему сдержать свой порыв. Что ж, разве она виновата, что ей приходится так много работать?
        Сейчас сон не шел. Казалось, сегодняшний день, в сущности не такой уж и значительный, если, конечно, не считать волнений из-за травмы Дюка, нанес ее привычной жизни сокрушительный удар.
        Сью не понимала, из-за чего на душе так неспокойно, почему ее мысли упорно возвращаются к Дюку, к Дюку и детям. У нее - ох уж этот Майк со своим чутьем!- появилось предчувствие, что прежняя жизнь закончилась и начинается новая.
        Но мысль об этой перемене не радовала Сью, скорее пугала. И главное, она совершенно не понимала, что именно так страшит ее. Дюк ли со своей очередной проблемой? Дети ли, которых, как выяснилось, она совершенно не знает? Или то, что она, Сью - несчастливая, по словам Лин,- так и не узнает, что же такое счастье?
        Сью казалось, что вся ее жизнь изогнулась в форме вопросительного знака. И оставалось совершенно неясным, как снова превратить ее в скучную, но, по крайней мере, куда более удобную, занятую.

5
        Дюка выписали уже на второй день, не найдя у него никаких серьезных осложнений.
        Однако Сью, навещавшая Дюка в больнице, оптимизма врачей не разделяла. Слишком уж не похож был тот Дюк, которого она знала раньше, на того Дюка, с которым познакомилась в больничной палате.
        Доктор посоветовал не на шутку обеспокоенной Сью обратиться с мужем к психоаналитику, но Дюк, едва услышав об этом предложении, объявил его смехотворным и нелепым.
        Поняв, что на уговоры Дюка придется потратить больше усилий, чем она предполагала изначально, Сью решила набраться терпения и повезла мужа домой. В конце концов, привычная обстановка должна привести его в чувство, утешала она себя, хотя уверенность в том, что Дюк станет прежним, таяла с каждой минутой, проведенной с мужем.
        Прибыв в родные пенаты, Дюк первым делом объявил, что намерен принять ванну, ибо условия, в которых он вынужден был прозябать последние два дня, трудно было назвать человеческими.
        Сью подумала, что городская больница конечно же не курорт в Альпах, однако условия, в которых содержались больные, были вполне приемлемыми. Более того, было странно слышать подобные заявления от Дюка, который обожал ходить с детьми в походы и никогда не жаловался, даже если комары не оставляли на его теле ни одного живого места.
        Не осмелившись возразить мужу, Сью затихла в тревожном ожидании. И не напрасно: очень скоро из ванной донесся возмущенный голос Дюка:
        - Бог ты мой, сладенькая! У меня что, нет ни одной полки для косметики?!
        К счастью, Майк и Лин все еще находились в школе, поэтому им не пришлось пережить тот шок, в котором, услышав эту фразу, пребывала Сью. Дюк спросил о полочках для косметики! Дюк, который терпеть не может мужскую туалетную воду и вместо геля для душа использует обыкновенное мыло! Дюк, которому каждое утро нужно было напоминать о том, чтобы он побрился!
        Услышав этот вопль отчаяния, Сью помчалась Дюку на выручку.
        Оказалось, что тот не поверил собственным глазам и перерыл все полочки с косметикой Сью в надежде отыскать несуществующий увлажняющий крем, мужской шампунь и туалетную воду.
        Раньше, увидев, что Дюк переставляет ее тюбики с кремами, масками и баночки с маслами, Сью пришла бы в бешенство. Теперь она могла только растерянно хлопать глазами и в ужасе смотреть на то, как ее внезапно возлюбивший себя супруг наносит сокрушительный удар порядку, установленному годами.
        - Дюк, что ты делаешь?- обретя дар речи, спросила у мужа Сью.
        - Сладенькая, слава богу, ты пришла…- с приторной любезностью обратился к ней Дюк. Он снова окинул ее своим, невесть откуда взявшимся покровительственным, взглядом, и Сью почувствовала себя собачонкой, которой хозяин велел принести газету.- Надеюсь, ты объяснишь мне, где моя полочка?
        - Дюк…- едва не простонала Сью.- У тебя нет полочки. И нет косметики. Я покажу тебе, чем ты пользовался.- Сью наклонилась и достала с нижней полочки дешевую бритву, помазок и кусок мыла.
        Слово «растерянность» не смогло бы полностью отразить гамму эмоций, появившихся на лице Дюка. Он был обескуражен, он оторопел, он ошалел. Он посмотрел на Сью таким взглядом, как будто только что жена сообщила ему о том, что всю свою жизнь он воспитывал детей, отцом которых не являлся.
        - Дюк, не смотри на меня так,- испуганно пробормотала Сью.- Я тебя не обманываю, это все твои вещи. Нет, конечно, есть еще мочалка.
        - Мочалка?- В голосе Дюка послышалась трагическая ирония.- Значит, у меня еще и мочалка есть. Какое счастье, значит, здесь меня все-таки ценят!
        - Дюк,- стараясь сохранять самообладание, начала Сью,- я ведь говорила с врачом, и он сказал, что у тебя могут быть пробелы в памяти. Выходит, он прав и нам с тобой нужно пойти…
        - Не нужно,- перебил ее Дюк. Он отобрал у Сью свой жалкий арсенал бритвенно-банных принадлежностей и бросил их в маленькое ведерко, стоявшее под раковиной.- Я допускаю, что мог о чем-то забыть, но не допускаю, что мог так опуститься, чтобы пользоваться вот этим…- Он пренебрежительно скривился, указав на ведро.- И что же, у меня нет даже туалетной воды?
        Сью отрицательно покачала головой, стараясь не глядеть на Дюка, который казался таким обиженным и возмущенным, что она и впрямь почувствовала себя виноватой.
        - Но ты терпеть не мог пользоваться парфюмом. Ты, конечно, работал с парфюмерией, но сам никогда ничем таким не душился.
        - Миссис Миндселла, я даже не знаю, что вам сказать,- сквозь зубы процедил Дюк.- Вы, похоже, совсем не уделяли мне внимания. Или я настолько много уделял его вам, что совсем забыл о своих потребностях.
        У тебя не было потребностей!- чуть было не крикнула Сью, но все-таки сдержалась. Да, он прав, это нормально - иметь потребности. Но разве она виновата в том, что раньше у него не было подобных запросов?
        - Дюк, я много раз намекала тебе, что нужно следить за собой, но ты меня не слушал,- ледяным тоном ответила она мужу.- А теперь ты обвиняешь меня в том, что я была к тебе невнимательна. Разве это логично?
        - Вполне,- невозмутимо отозвался Дюк и, устроившись на краешке ванны, смерил жену взглядом судьи, выносящего приговор.- Если бы тебя действительно волновало то, как я выгляжу, ты предприняла бы попытки изменить мою внешность не только на словах, а на деле.
        - И как это, хотела бы я знать?- нервно усмехнулась Сью.- Принимать с тобой ванну? Намыливать тебя гелем? Брить твое лицо и смазывать его кремом? Ты вообще-то мужчина, Дюк. Мужчина, а не ребенок.
        - А ты женщина. Женщина, которая должна заботиться о своем мужчине,- назидательно изрек Дюк.
        Женщина? Должна? Неужели она слышит это от Дюка Миндселлы? Вопрос в том, кто из них двоих сошел с ума: Сью или ее муж, неожиданно открывший в себе мужское начало.
        Наведя полнейший беспорядок в ванной, Дюк решил провести инспекцию своего гардероба. Увы, его «женщине, которая должна» и тут нечем было порадовать мужа. Мысленно Сью торжествовала. Не может же Дюк обвинить ее в том, что она не покупала ему вещи? Это, в конце концов, невозможно сделать без его доброй воли.
        Однако на этот раз Сью ошиблась. Дюк, обнаружив, что в самом узком отделении шкафа, которого ему вполне хватало для хранения двух костюмов и четырех рубашек, отсутствуют галстуки, ремни и прочие атрибуты мужественности, окончательно пришел в дурное расположение духа.
        - Миссис Миндселла,- снова вцепился он взглядом в Сью,- а что вы на это скажете?
        Сью, порядочно уставшая удивляться, изумляться и меняться в лице, раздраженно ответила, что не могла связать мужа, затащить его в магазин и насильно примерять ему белоснежные рубашки, которых он терпеть не мог, и галстуки, которых не носил принципиально.
        - Ты говорил, что чувствуешь себя в них как в удавке,- не без ехидства напомнила ему Сью.- А в белой рубашке не ходил, потому что, как и у твоего сына, она за полчаса превращалась в серую.
        - Потрясающе, до чего ловко у вас все выходит, миссис Миндселла,- покачал головой Дюк, не обращая внимания на то, что Сью готова наброситься на него с кулаками за одно только «миссис Миндселла».- Белого не носил, галстуки не любил, запах туалетной воды даже вдохнуть не мог. Вам не кажется, что все это больше смахивает на попытку оправдать собственное безразличие?
        - Безразличие к чему?- ошарашенно воззрилась на него Сью.
        - Ни к чему, а к кому! К моей скромной персоне,- сообщил Дюк тоном, не допускавшим даже предположения, что его персона кому-то может показаться скромной.
        Сью слишком устала от оправданий, чтобы хоть что-то ему возразить. Дюк, принявший ее молчание за подтверждение правоты своих слов, посмотрел на нее долгим многозначительным взглядом. «Я прощаю тебя, но надеюсь, что такого больше не повторится»,- прочитала Сью в глазах мужа.
        Мысль о том, что Дюк обвиняет ее в своей небрежности, привела Сью в бешенство. Но, как ни странно, она, всегда умевшая поставить мужа на место, не могла найти слов, чтобы объяснить этому новому Дюку, что она не может быть виновной в его полном безразличии к самому себе.
        - Хорошо, я придумаю, как с этим поступить,- заявил Дюк, словно речь шла о глобальной проблеме, с которой мог справиться только по-настоящему сильный человек.- Но, мне кажется, Сью, тебе стоит как следует подумать над тем, о чем мы только что говорили.
        - А по-моему, ты перекладываешь с больной головы на здоровую,- все-таки возразила ему Сью.- Доктор оказался прав, у тебя пробелы в памяти. Ты всегда относился к своей внешности с удивительным для меня безразличием, а когда я пыталась вмешаться, отделывался от меня шуточками. Я говорила тебе, что стоит поменять гардероб, но ты меня не слышал или делал вид, что не слышишь.
        - Значит, тебе стоило быть более настойчивой,- сердито заметил Дюк.- Я не люблю повторяться, Сью. Мне кажется, тема исчерпана, и твое вполне понятное желание оправдаться…
        - Оправдаться?!- Сью окинула мужа возмущенным взглядом.- Но мне не в чем оправдываться. Твой внешний вид - это только твой выбор. Я же, в конце концов, не прошу тебя выбирать мне одежду?
        - Ты женщина,- не отступался Дюк.- Было бы странно, если бы я покупал тебе платья, выбирал нижнее белье и советовал, в чем лучше пойти на работу. Это больше похоже на отношения между голубым другом и его подружкой. Тебе так не кажется, миссис Миндселла?
        - Перестань меня так называть!- взорвалась Сью.
        Но высказать Дюку все, что накипело за несколько часов общения с этим несносным типом, она не успела. В спальне затрезвонил телефон, и Сью пришлось снять трубку.
        - Добрый день, это Сьюлен Миндселла,- вежливо представилась она, хотя в ее голосе все еще слышались нотки гнева.
        - Очень приятно, миссис Миндселла,- поприветствовал ее уже знакомый голос.- Вы меня не узнаете? Я звонил вам не так давно, и, увы, не с самыми светлыми новостями. Вот и теперь мне вас нечем порадовать. Это Джеффри Рэндом, мистер Рэндом. Заместитель директора из «Петер-линк скул».
        - Да, я узнала вас, мистер Рэндом.- Сьюлен с трудом подавила глубокий вздох. Беда не приходит одна. Хорошо бы его скверные новости не касались детей.- Что случилось?
        - На сей раз речь идет о вашем сыне, миссис Миндселла. Я не сказал вам раньше, потому что у вас и так хватало проблем с мужем. Не знаю, может, Майкл успел вам рассказать…
        - Не успел,- нетерпеливо перебила его Сью.- Так что произошло?
        - Он сорвал урок по сайнс. Но мне бы хотелось поговорить об этом с вами лично. Это ведь уже не первая выходка Майкла. Конечно, было бы лучше, если бы я поговорил с вашим мужем. В конце концов, он теперь учительствует у нас. Но боюсь, что он сейчас не в том состоянии, чтобы беседовать со мной.
        - Да, вы, пожалуй, правы,- согласилась Сью, бросив взгляд в сторону Дюка, который выгреб из шкафа свой жалкий гардероб и свалил все на пол.- Надеюсь, у вас получится принять меня сегодня? На этой неделе у меня больше не будет выходных.
        - Я буду в школе до пяти часов, миссис Миндселла. Приезжайте.
        - Хорошо, мистер Рэндом.- Сью положила трубку.
        Дюк с подозрением покосился на жену.
        - В чем дело, Сью? Рэндом спрашивал обо мне?
        - Нет,- покачала головой Сью.- Его интересует Майк.
        - Он что-то натворил?
        Если бы Сью узнала о выходке Майка еще несколько дней назад, Дюк услышал бы о сыне много нелестных слов и в конечном итоге сам отправился бы в школу. Сейчас же что-то подсказывало Сью, что куда лучше будет, если она разберется во всем сама.
        Кто знает, чего ожидать от этого так неожиданно изменившегося Дюка? Вдруг он умудрится обвинить ее и в том, что она плохо воспитывает детей?
        - Ничего особенного, Дюк. Речь идет о том, чтобы помочь Майку с очередным проектом. Я сама съезжу в «Петер-линк», а ты отдыхай.
        - Я бы с радостью, но у меня есть дела поважнее.- Дюк кивнул в сторону рубашек, которые валялись на полу как памятник, символизировавший безразличие Сью к своему супругу.- Надо выбросить этот хлам на помойку.
        - Выбрасывай,- махнула рукой Сью, окончательно смирившаяся с этой Дюковой причудой.- Надеюсь, новая жизнь, которую ты собрался начать, будет более осмысленной, чем та, что ты вел до этого.
        - О чем это ты?
        - Неважно,- бросила Сью и вышла из спальни.
        Если прежний Дюк Миндселла был труден, то нынешний просто невозможен…
        Джеффри Рэндома Сью видела один или два раза в жизни. На редкие школьные собрания всегда ходил Дюк, он же разрешал конфликты между Майком и учителями, которые частенько жаловались на его странное, подчас даже вызывающее, поведение.
        Сью была готова к тому, что Рэндом встретит ее не очень-то дружелюбно, даже скорее враждебно, но, как ни странно, он с первых же минут знакомства выказал ей свое расположение.
        Рэндом был еще достаточно молод. На вид ему было около сорока пяти лет. Тонкие и острые черты его лица на многих производили впечатление какой-то почти средневековой суровости. Но когда он улыбался, это впечатление сглаживалось: искренняя и приятная улыбка смягчала упрямый взгляд серых холодных глаз.
        Жена нового учителя, отца Майкла Миндселлы, который уже не раз попадал под пристальное внимание школьной администрации, сразу произвела на Джеффри Рэндома впечатление.
        Сьюлен Миндселла показалась ему личностью сильной и незаурядной. В ее серо-зеленых глазах, обрамленных темными и длинными ресницами, он прочитал непоколебимую уверенность в том, что из любой ситуации можно найти выход. Эта же уверенность была свойственна и ему самому. Джеффри не любил нытиков и слюнтяев, вечно пребывающих в депрессии из-за своей невостребованности, ненужности, нереализованности - короче, всего того, что зависело только от этих самых слюнтяев и нытиков.
        В Дюке он угадал именно такого размазню, поэтому решение директора Маккризана взять на замену старому Патрику именно этого типа вызвало у Джеффри недоумение. Неменьшее недоумение он испытал, увидев жену Миндселлы. Красивая элегантная женщина - стильный деловой костюм, аккуратная высокая прическа, в которую собраны светлые волосы, немного отливающие в медь, сильная, уверенная в себе - рядом с тетехой-очкариком, позаимствовавшим одежду у бездомного, живущего на соседней помойке.
        Как эти двое могут быть вместе? Эта мысль не давала ему покоя все то время, что он говорил со Сьюлен Миндселлой, и чем дольше он говорил с этой женщиной, тем большее восхищение она вызывала в его, казалось бы, давно остывшем сердце.
        - Мне очень жаль, что такое случилось с вашим мужем,- искренне посочувствовал он Сьюлен.- Не знаю, как так вышло, что эту стремянку не списали и не унесли после истории с мистером Паттери. Признаюсь, это целиком и полностью вина администрации. Школа, разумеется, компенсирует все затраты, которые вы понесли из-за болезни мужа. Надеюсь, мистер Миндселла уже пошел на поправку?
        - Спасибо, ему гораздо лучше,- ответила Сью, решив, что о переменах, которые случились с Дюком после травмы, Джеффри Рэндому знать пока не нужно.
        Она попыталась улыбнуться, но улыбка вышла грустной, что не ускользнуло от пристального взгляда Джеффри.
        - Я уверен, все наладится,- поспешил он ободрить Сьюлен.- Мне жаль, что в такую минуту я вынужден говорить с вами о сыне. Если бы это был единичный случай или невинная шалость, я бы, поверьте, постарался избежать этого разговора. Но Майкл постоянно нарушает дисциплину во время занятий. Дошло до того, что мисс Куинси, учительнице по сайнс, пришлось отправить его в штрафной класс.
        - В штрафной класс?!- округлила глаза Сью, которая хорошо помнила, что означает это наказание.- Но что он все-таки сделал?
        - Нарядился в какое-то чучело и напугал одноклассников во время просмотра учебного фильма. В этом участвовал его друг… Я, правда, не помню, как его зовут.
        - Фредди Логер,- мрачно улыбнулась Сью.- Правая рука Майкла. На эту сладкую парочку жалуются все наши соседи. Не знаю, как мужу до сих пор удавалось с ними договориться.
        - Да, Фредди Логер,- кивнул Джеффри.- Хотя мисс Куинси уверяла меня, что он всего лишь жертва пагубного влияния Майкла. Не знаю, как там на самом деле, но, мне кажется, вам нужно серьезно поговорить с сыном. Сами понимаете, сегодня штрафной, а завтра - исключение. Впрочем, я надеюсь, Майкл образумится и до этого не дойдет. Я же в свою очередь готов приложить все усилия к тому, чтобы заинтересовать и увлечь парня чем-то, что оградило бы его от мыслей об этих странных выходках.
        - Спасибо, мистер Рэндом,- кивнула Сью.- Я обязательно поговорю с ним. Устрою ему домашний арест. Отец всегда слишком с ним церемонился. Мне казалось, он даже одобряет все эти странности и чудачества.
        - Только не проявляйте излишней жесткости,- посоветовал Джеффри.- Это может его озлобить. Дети натуры тонкие и крайне впечатлительные. Никогда не знаешь, что может их по-настоящему обидеть.
        - Майк слишком распустился, и я должна быть жесткой,- уверенно заявила Сьюлен.- Пока этот сумасбродный мальчишка действительно не вылетел из школы, за него надо взяться как следует.
        - Забавно, но ваш муж придерживается прямо противоположного мнения,- улыбнулся Джеффри.- Я имел с ним пару бесед еще до того, как он пришел к нам в школу. Мистер Миндселла утверждал, что Майкл особенный ребенок и к нему нужно искать особенный подход. А все его выходки и чудачества - это просто способ самовыражения.
        - Я покажу ему, что значит самовыражение.- Сьюлен нахмурила тонкие брови, и Джеффри подумал, что даже в такие моменты эта женщина не утрачивает своей привлекательности.
        - Миссис Миндселла, вы очень спешите?- Джеффри покосился на часы и подумал, что вполне может позволить себе получасовой, а то и сорокаминутный обед.- Может, составите мне компанию, я как раз собирался перекусить.
        Джеффри боялся, что это предложение, прозвучавшее не в самый подходящий момент и не в самой подходящей обстановке, вызовет у нее недоумение или, хуже того, подозрение, но Сью, с лица которой все это время не сходило беспокойство, всего лишь устало улыбнулась.
        - Боюсь, я исчерпала свой лимит свободного времени. К нам приедут родители Дюка, а мне даже нечего поставить на стол. Простите,- осеклась она,- вам вряд ли интересны такие подробности.
        - Все в порядке,- замотал головой Джеффри. Ему даже нравилось, что их общение так скоро переросло из делового почти что в дружеское.- И знаете что, миссис Миндселла… Если у вас возникнут какие-то проблемы, обращайтесь ко мне. Я сделаю все, чтобы вам помочь.
        Джеффри поймал на себе взгляд, которого ждал и боялся одновременно: удивленный и даже растерянный. Впрочем, в этом взгляде он прочел и кое-что весьма для себя лестное. В серо-зеленых глазах Сьюлен определенно зажегся огонек интереса. Джеффри подумал, что, если бы не Дюк Миндселла, он постарался бы сделать все возможное, чтобы из глаз этой красивой и сильной женщины исчезли беспокойство и тревога.

6
        - По-моему, ты спятил, Майк!- Фредди покрутил у виска согнутым пальцем.- Из-за Мэлли Нэшвуд у тебя окончательно снесло крышу! И кого ты там будешь играть? Такого же психа, который прикончил себя из-за несчастной любви?
        - Психа зовут Ромео,- не обращая внимания на ворчание Фредди, отозвался Майк. Он развалился в кресле-кровати и мечтательно глядел в потолок, словно под голубым потолком, разрисованным белыми облаками, порхала Мэл, чьи крылья не были видны только слепому Фредди.
        - Психа зовут Майком,- покачал головой Фредди и слез с большой диванной подушки, служившей ему табуретом всегда, когда он оказывался у друга в гостях.- Нет, объясни, как ты себе это представляешь? Эта вредная мисс Скриббл ни за что не возьмет тебя в театр. Да и кто ей разрешит? Хорошо еще, что после штрафного нас допустили до обычных занятий.
        - Почему это меня?- Майк нехотя вернулся с небес на землю и покосился на своего чересчур прагматичного друга.- Ты что, собрался меня бросить?
        - Нет, я буду играть в театре,- хмыкнул Фредди и, положив большую подушку на голову, громко провыл: - Бы-ыть или не бы-ыть, вот в чем вопро-о-ос!
        - Балда, фраза не из этой оперы.
        - Спектакля.
        - Трагедии. Ты цитируешь «Гамлета» и даже не знаешь, кто он такой,- укоризненно покосился на друга Майк.
        - Зато я знаю, кто ты такой,- обиженно отозвался Фредди.
        - И кто же?
        - Псих, я уже сказал. Ты полный псих, Майки.
        - Не называй меня Майки,- нахмурился Майк.
        - Ну вот, мы уже и ссоримся из-за девчонки.
        - Не из-за девчонки, а из-за искусства.
        - Где оно было, твое искусство, когда ты не знал, что Мэлли Нэшвуд играет в этой пьесе,- вздохнул Фредди.
        - Ну, Фред, дружище, ты же меня не бросишь?- умоляюще посмотрел на друга Майк.- В конце концов, если ты не хочешь участвовать в постановке, то можешь рисовать. Этим театралам наверняка нужны художники. Ты же настоящий гений, Фредди. Один твой скелет чего стоит. Джейк, увидев его, чуть в штаны не наложил. Ты же наконец должен реализовать свой талант. Роспись декораций тебя прославит.
        - Ну уж и прославит,- уже с меньшим недовольством проворчал Фредди.- Но даже если я соглашусь, это ничего не изменит, Майк. Школьный театр нам не светит - слишком уж у нас с тобой чистенькая репутация. Мисс Скриббл скорее возьмет в театр говорящих попугаев, чем нас с тобой, Майк.
        Майк вскочил с кресла-кровати и, налетев на Фредди, едва не сбил его с ног. Испуганный Фредди захлопал глазами, а Майк принялся трясти его как грушу.
        - Ну разве мы не актеры, Фредди? Мы можем сыграть и злостных хулиганов, и редкостных гадов, и пай-мальчиков. Вот мы и сыграем тех, кто становится на путь исправления.
        - Зачем?- изумленно уставился на него Фредди.
        - Затем, чтобы нас взяли в театр, балда.
        - Я не балда,- возразил Фредди и вырвался из цепких рук друга.- Просто я понять не могу, как тех, кто совсем недавно сорвал урок по сайнс и загремел в штрафной, возьмут в школьный театр.
        - Не просто возьмут, а оторвут с руками.
        - И откуда у тебя столько уверенности?- Фредди осекся и покосился на дверь.- По-моему, стучат.
        - Отец, наверное,- пожал плечами Майк и, снова завалившись в кресло, крикнул: - Войдите!
        - Спасибо, что сделал одолжение,- раздался хорошо знакомый Майку голос. Впрочем, интонация, с которой этот голос к нему обращался, была для Майка не очень-то привычной.
        - Не за что, па,- бросил Майк и, посмотрев на отца, замер.- Что это с тобой?
        - Ты о чем?- полюбопытствовал Дюк, остановившись в центре комнаты.
        - О твоей прическе,- пробормотал Майк.
        - А что с ней не так?- спросил Дюк, недовольно покосившись на Фредди, сидевшего верхом на диванной подушке.
        - Да ничего. Просто непривычно.- Майк внутренне поежился. Перемены, которые происходили с отцом, удивляли и пугали его не меньше, чем Сью. Что-то изменилось в его голосе, в его взгляде, в его манере говорить.
        А еще и эта новая прическа: отец никогда не укладывал волосы, а теперь зачем-то зачесал их назад и покрыл слоем блестящего геля. Выбрился до того гладко, что, казалось, на его лице никогда не росли волосы. И, кажется, намазал свою физиономию маминым кремом.
        - А мне непривычно наблюдать твоего друга, который сидит на подушке, как на игрушечной лошади,- полушутливо-полусерьезно заметил Дюк.
        Фредди, которого мистер Миндселла уже не раз заставал в такой позе, изумленно уставился на отца своего друга.
        - Лучше бы тебе положить ее на диван, малыш,- с приклеенной улыбкой заметил Дюк. - Там для нее самое подходящее место.
        Фредди послушно встал с подушки, положил ее на диван и оторопело посмотрел на мистера Миндселлу.
        - Пап, да что с тобой?- Майк поднялся с кресла и сердито посмотрел на отца.- Ты что, решил поиграть в маму?
        - Мне не нравится, как ты со мной разговариваешь, Майк,- наконец-то убрав с лица улыбку, заметил Дюк.- Я не твой школьный приятель, а отец. Ты понимаешь, что значит слово «отец»?
        Дело и вправду плохо. Дюк никогда не играл в папу, и потому говорить с ним всегда было легко. Майк внимательно посмотрел на отца - ему, как и матери, начало казаться, что отец их действительно разыгрывает.
        - Я знаю, что значит «отец», пап,- серьезно ответил он.- Вот только я уже не уверен, что знаю своего отца.
        - Майкл Миндселла…- в голосе Дюка зазвенел металл, а в голубых глазах блеснула сталь, которой Майк никогда раньше не видел,- немедленно извинись.
        - За что?- опешил Майк. Дюк никогда не требовал номинальных извинений, и Майк извинялся только тогда, когда действительно был виноват и чувствовал себя таковым.
        - Ты еще спрашиваешь?- уставился на него отец.
        Фредди присел на уголок дивана и вжался в стену. Майк рассказывал другу о тех переменах, что произошли с мистером Миндселлой, но Фредди и в голову не могло прийти, что отец Майка изменился настолько.
        - Да, я спрашиваю,- кивнул Майк.- Потому что не понимаю. Потому что ты никогда не выуживал из меня извинений…
        - Выуживал?! Ну это уж слишком, Майкл Миндселла!- Голос отца звенел все сильнее, а взгляд уже трудно было назвать холодным - он стал ледяным, словно Дюк нарочно засунул глаза в морозилку, а потом вытащил их, чтобы продемонстрировать сыну степень своей ярости.- Ты переходишь все границы дозволенного.
        - Какие еще границы?- полюбопытствовал женский голос.
        Час от часу не легче. Фредди, почти слившийся со стеной, первым заметил Сьюлен, которая вот уже минуту вслушивалась в перебранку между отцом и сыном.
        Не меняя выражения лица, Дюк повернулся к жене. Майк, наверное впервые в жизни, был благодарен своей матери за то, что она появилась вовремя.
        - Границы допустимого в разговоре с отцом,- изрек Дюк тоном глубоко оскорбленного человека, который не собирается прощать обидчика.
        - С каких это пор ты начал очерчивать границы в разговоре с Майком?- полюбопытствовала Сьюлен.
        Майк заметил, что тон отца и его поведение уже скорее возмущают, а не удивляют маму.
        - С тех пор как ты забыла, что детей нужно воспитывать. Майк не умеет разговаривать со взрослыми. Ты считаешь это нормальным?
        - Вообще-то именно ты всегда был сторонником демократического воспитания детей,- язвительно хмыкнула Сью.
        - Тебе смешно?
        - Мне?!- вскинула Сью и без того изогнутые, как кошачья спина, брови.- Мне не смешно с тех самых пор, как ты пришел в себя после удара. Фредди,- покосилась Сью на перепуганного мальчишку,- вы бы спустились с Майком в гостиную. Мне нужно кое о чем поговорить с мистером Миндселлой.
        Фредди осторожно, словно боясь, что одним только взглядом Дюк превратит его в жабу, поднялся с дивана и вышел из комнаты. За ним последовал Майк, на этот раз не решившийся спорить с родителями.
        Он прикрыл дверь, из-за которой все же донеслись обрывки фраз, из которых Майк явственно расслышал одно только слово: «психоаналитик»…
        - Думаешь, твой отец свихнулся?- поинтересовался Фредди, запихивая в рот ложку с консервированной кукурузой.
        Майк задумчиво посмотрел сквозь друга и изрек:
        - Я думаю, все похуже.
        - В шмышле?- с набитым кукурузными зернами ртом поинтересовался Фредди.
        - У меня есть подозрение, что мой отец вовсе не Дюк Миндселла.
        - А кто же он тогда?- проглотив кукурузу, полюбопытствовал Фредди.
        - Инопланетянин,- прошептал Майк и приложил палец к губам.
        - Нет, это у вас семейное,- покачал головой Фредди.
        - Инопланетянство не болезнь. Его не передают по наследству.
        - Да я не об этом.- Фредди махнул рукой так, что с ложки полетели оставшиеся на ней кукурузные зерна.- Просто вы оба психи. А это передается по наследству.
        - Да я не шучу, Фредди!- возмущенно покосился на друга Майк.- Ты видел, как он изменился? Разве может нормальный человек так измениться всего-то за несколько дней? Да какое там несколько! Он уже в больнице был такой… Зуб даю, что инопланетяне прилетели в больницу и поменяли…
        - Майк, хватит пороть чепуху,- перебила брата Лин, заглянувшая на кухню.- Просто папа наконец решил стать нормальным человеком.
        - Нормальным?!- вспыхнул Майк.- Да он же теперь форменный псих.
        - Нет, это он раньше был немного тронутый, а теперь с ним все в порядке,- просияла Лин.
        - А тебя, как я погляжу, все устраивает?
        - Если отец отчитал тебя за то, что ты нес чепуху, я только рада. Давно пора. Странно, что он раньше тебе во всем потакал.
        - Нет, он точно инопланетянин.- Майк повернулся к Фредди.- Хотите, я вам всем докажу?
        - Хотела бы я знать как?- хмыкнула Лин.- Нарядишься зеленым человечком и выпрыгнешь на него из-под дивана?
        - Если не испугается, значит, точно инопланетянин,- засмеялся Фредди и запихнул в рот еще одну ложку кукурузы.
        - А вот как…- Майк потянулся к Фредди и отобрал у него банку с консервированной кукурузой.
        На лице несчастного Фредди появилось такое разочарование, что Лин расхохоталась.
        - Что и требовалось доказать,- торжествующе изрек Майк и вернул Фредди банку.
        - Что-то я не догоняю,- растерянно посмотрел на него друг.
        - Все знают, что мой папа обожает шоколадные конфеты. Когда мама запретила ему есть сладкое, он их даже начал прятать. Он мог забыть что угодно, даже бабушку Ди. Но вкуса шоколадных конфет папа никогда не забудет,- торжественно изрек Майк и вытащил из заветного шкафчика коробку с дорогими сердцу Дюка конфетами.- Если папа разлюбил шоколад, это точно не папа.
        - Если Майк перестанет болтать чепуху, это точно не Майк,- насмешливо отозвалась Лин.
        - Мне не до шуток,- серьезно посмотрел на сестру Майк.- В отличие от тебя я беспокоюсь за отца. А тебя волнует только то, как на него будут смотреть другие.
        - Неужели?- ехидно покосилась на брата Лин.- По-моему, ты и сам его стеснялся.
        - Это ты о чем?
        - О том, что идея с дядей Дюком принадлежала не мне.
        Майк обиженно покосился на сестру. Ну зачем она так? Он и без того чувствует себя виноватым и уже раскаялся в этой недостойной слабости.
        - Я был полным идиотом и стараюсь исправиться,- буркнул он.
        - Что-то незаметно,- кивнула Лин на коробку с конфетами.- По-моему, ты как был им, так и остался.
        Майк хотел огрызнуться и сказать в ответ сестре какую-нибудь гадость, но передумал. Возможно, очень скоро ему понадобится ее помощь. На нынешнего папу рассчитывать не очень-то приходится, а ведь кто-то должен помочь Майку подготовиться к прослушиванию. И не просто помочь, а сделать так, чтобы мисс Скриббл решила, что Майк единственный мальчик в школе, достойный сыграть Ромео.
        - Лин, а что ты скажешь, если я и в самом деле возьмусь за ум?- немного помолчав, поинтересовался Майк.
        - Хотела бы я знать, что ты имеешь в виду под словосочетанием «возьмусь за ум»?- Лин, кажется, совершенно не воспринимала его всерьез.
        - Ну, например, начну играть в школьном театре,- ответил Майк и пристально посмотрел на сестру.
        Вместо того чтобы удивиться, Лин расхохоталась. Она упала на табуретку и чуть не стукнулась о край стола головой, которая буквально подпрыгивала от смеха.
        Майку стало обидно: от смеха на глазах у его сестры даже слезы выступили.
        - Что ты там будешь играть?- немного успокоившись, спросила Лин.- Фокусы показывать? Тоже мне, Дэвид Копперфилд, Гудини. Ой, не могу!- прошелестела Лин и снова расхохоталась.
        - Спасибо, сестренка, ты мне очень помогла,- сквозь зубы процедил Майк и посмотрел на Фредди.- Готовься, дружище. Это,- кивнул он на рыдающую от смеха сестру,- только репетиция. Главный спектакль у нас впереди.
        - Угу,- буркнул Фредди и, заглянув в банку из-под кукурузы, с огорчением обнаружил, что она опустела.- Это была последняя?
        - Как ты можешь думать о еде, когда мы затеяли такое предприятие?- раздраженно поинтересовался Майк.
        - Ой, не нравится мне все это,- посерьезнев, заметила Лин.- Вы что, решили сорвать школьный спектакль? Тебе, Майк, мало штрафного? Впрочем, в театр тебя все равно никто не примет. Оценки у тебя неплохие, но репутация такая, что эта, как ее… мисс Скраббл…
        - Скриббл.
        - Ну Скриббл, суть от этого не меняется. Думаю, мисс Скриббл и близко тебя не подпустит к сцене.
        - Это мы еще поглядим,- заметил Майк.- Я, правда, думал, что моя сестра поможет мне выучить роль. Но в этой семье, кажется, не ценят гениев и талантов.
        - Даже не мечтай, гений,- покачала головой Лин.- Во-первых, я готовлюсь к старшей школе и хочу перейти в нее с самыми высокими баллами. А во-вторых, я не верю, что ты решил играть в театре только потому, что обнаружил у себя какой-то там талант. Готова поклясться, ты что-то задумал. А я хочу закончить «Петер-линк» раньше, чем ты развалишь эту школу.
        - Как знаешь,- проворчал Майк и, посмотрев на коробку конфет, снова вспомнил об отце.
        Мнения и желания Дюка тоже мало кого волновали. С тех пор мнения отца сильно переменились. А что с желаниями? Это еще предстоит проверить.

7
        Последние пятнадцать лет Сью наведывалась на кухню исключительно, чтобы чего-нибудь перекусить. На кухне безраздельно властвовал Дюк, чувствовавший себя среди разнообразных лопаточек, ложечек, ножей, блендеров и прочих загадочных приспособлений настоящим профессором кулинарии.
        Сью давно уже не задумывалась о том, почему домашними делами занимается именно Дюк. Так повелось, и она настолько привыкла к этому, что уже совершенно не задумывалась о том, откуда берутся завтраки, обеды и ужины, как если бы наняла хорошего повара.
        Родители Дюка, свекор и свекровь Сьюлен, обещали приехать к ужину. Дюк, физически уже вполне окрепший после травмы, заявил, что ему нужно срочно отлучиться по делам. Сью, которой изрядно надоело ссориться с мужем, у которого неожиданно открылись способности великого спорщика, решила заняться ужином сама.
        В конце концов, подумала она, если с этим справлялся Дюк, значит, и я справлюсь. Два вида закуски, запеченное мясо и какой-нибудь простенький десерт - можно подумать, на это уйдет много времени и сил. Тем более что у Дюка есть кулинарная книга, в которой все описано подробнейшим образом.
        Дюк составлял свою кулинарную книгу самостоятельно и очень ею гордился. Судя по его словам, в ней было более тысячи рецептов. И это были не просто рецепты - во всяком случае, так говорил Дюк,- все они тщательнейшим образом заносились в книгу лишь после многочисленных экспериментов, которыми он занимался на кухне.
        Подумаешь, эксперименты!- фыркнула Сью, нацепив на себя фартук и распахнув книгу. Чуть больше соли, чуть меньше перца, имбиря или чего-нибудь еще - невелика важность. Ну и что случится, если Дюк сегодня не приготовит ужин? Никто ничего не потеряет. Она ему докажет, что в этом нет ничего сложного.
        Сью остановилась на салате с красивым названием «Сказочная поляна», томатах, фаршированных брынзой и грибами, рулетиках из курицы и десерта безе. За четыре часа я с легкостью управлюсь, мысленно улыбнулась Сью и, воодушевленная мыслью, что она утрет нос мужу, мнившему себя гением кулинарии, ринулась в бой.
        Не прошло и часа, как Сью приуныла.
        Вместо «Сказочной поляны» на столе перед ней красовался внушительных размеров холм, по кривизне своей напоминавший скорее Пизанскую башню. На стекавшем с холма майонезе, с которым Сью, руководствовавшаяся принципом «больше - не меньше», все-таки переборщила, красовались обрезки помидоров, перца и куцые листочки зелени, которые, судя по фотографии, которую вклеил в свой рецепт Дюк, призваны были изображать цветы.
        Сью разглядывала расплывшийся холм с недоумением, к которому примешивались гнев и обида: он совершенно не был похож на красивый салат с фотографии, а ведь она потратила на него почти целый час!
        Ну ладно, с помидорами сложностей не будет, утешила себя Сью и, вооружившись маленьким острым ножом, принялась кромсать коралловую плоть несчастных овощей. Плоть, увы, оказалась слишком мягкой, и помидоры, которые Сью передержала в кипятке, облегчая снятие кожуры, буквально разваливались в руках.
        Рыча и бормоча проклятья в адрес Дюковых рецептов, которые оказались ни на что не годны, Сью раскромсала помидоры на куски и попросту смешала их с приготовленным фаршем из брынзы и грибов. Истерзанные помидоры выглядели ужасно, и, даже если бы Сью не заглядывала в фотографию, ей в голову все равно пришла бы мысль посыпать их густым слоем укропа.
        Расправившись с помидорами, Сью взялась за куриные рулетики.
        Не жалея сил, она отбила несколько кусочков филе и с ужасом поняла, что все ее усилия привели к тому, что мясо стало напоминать ткань, на которой хорошо попировала моль. Начинка вываливалась из дырок, и о том, чтобы скрутить это в аккуратные рулеты, как было написано в рецепте Дюка, не могло быть и речи.
        Следующие куски Сью отбивала уже с осторожностью, но и это не очень-то помогло. Теперь фарш вываливался из боковых срезов, а завязать это ниткой без чьей-либо помощи не представлялось возможным. Сью пришлось обратиться к дочери, которая терпеливо держала закрученные куски, начиненные всякой всячиной, пока Сью перевязывала их ниткой.
        Наконец, с облегчением вздохнув, Сью завернула рулеты в фольгу, бросила их в духовку и принялась колдовать над безе, рецепт которого Дюк определил в своей кулинарной книге как «очень простой десерт».
        Луиза Куинси всегда любила ходить по магазинам. Шум, суета, даже сутолока - все это было много лучше, чем одиночество. Оно подкрадывалось к ней каждый вечер и леденило душу сильнее, чем появление переодетого Майкла Миндселлы на просмотре учебного фильма.
        Вспомнив выходку Майкла, Луиза вздохнула. Все, что у нее есть, это ее ученики. Ребенка от своего бывшего мужа она не хотела, а подходящего мужчину ей так и не довелось встретить.
        Очень скоро Луиза должна была отпраздновать свой тридцатипятилетний юбилей, и от этого ей становилось еще грустнее. В этом году свой день рождения Луиза решила отметить дома, в полном одиночестве. Ей нечем было хвалиться перед гостями. Разведенная тридцатипятилетняя женщина, которая так никого и не встретила. И, возможно, уже не встретит. Никогда.
        Взгляд Луизы зацепился за красивое длинное платье цвета морской волны, испещренное маленькими стразами изумрудно-зеленого цвета. Стразы переливались, и казалось, что на платье колышутся волны. Это платье так подошло бы к ее глазам… Ничего, что оно декольтированное, ей ведь еще есть что показать.
        Интересно, что сказали бы ученики, увидев свою Угадайку в таком наряде?
        Луиза почувствовала, что ей ужасно хочется примерить платье, и лишь мысль о том, что ей не для кого надеть этот роскошный наряд, сдержала ее порыв. Мысленно вздохнув, она собралась было пройти мимо вожделенного платья, как вдруг услышала голос за своей спиной:
        - Добрый день, мисс Куинси. Решили обновить гардероб?
        Луиза вздрогнула. Ей стало неловко, что кто-то застал ее за разглядыванием платья. Голос показался ей знакомым. Обернувшись, Луиза не без удивления увидела перед собой мужчину, кого-то очень сильно напоминавшего. Он похож… да, без сомнения, это отец Майкла Миндселлы и учитель, который пришел в «Петер-линк», чтобы заменить
«старого Патрика». По слухам, он, как и Патрик, свалился со стремянки, но, кажется, недавно выписался из больницы.
        Странно, а ведь больница пошла ему на пользу, подумала Луиза, разглядывая Дюка Миндселлу. Он вроде выглядит моложе и вообще как-то изменился.
        - Добрый день, мистер Миндселла,- поздоровалась Луиза, все еще приглядываясь к Дюку.- Я еще ничего не купила,- улыбнулась она.- Только попусту потратила время.
        - Уверен, что вы восхитительно смотрелись бы в этом платье,- заметил Дюк, и на лице у него заиграла улыбка, от которой Луиза неожиданно почувствовала волнение.- К вашим глазам изумительно подойдет бирюзовый цвет.
        Надо же, какой галантный, не без удивления отметила про себя Луиза. И говорит так уверенно. Знает, какой цвет подойдет к моим глазам, хотя раньше меня, кажется, вовсе не замечал.
        - Спасибо, оно мне тоже понравилось,- призналась Луиза.- Роскошное платье, но, увы, мне некуда в нем пойти.
        - Ни за что не поверю, что у такой красивой женщины нет поклонников.
        Таких комплиментов Луиза Куинси слыхала на своем веку немало. Она знала, что привлекательна, но мужчины в последнее время говорили подобные вещи скорее из обычной вежливости, нежели из желания ей понравиться. Впрочем, кое-кто из них рассчитывал пробудить в ней интерес, но Луиза знала, что этот интерес ведет лишь к непродолжительному роману, в результате которого она снова останется одна.
        Услышать подобный комплимент, тем более произнесенный таким глубоким и проникновенным голосом, от Дюка Миндселлы Луиза не ожидала. Отец ее ученика, школьный учитель, над которым не раз в ее присутствии посмеивались коллеги, теперь предстал перед ней совершенно в другом свете. Если раньше Луизе казалось, что этот человек погружен в себя и видит все сквозь призму своих собственных фантазий и мечтаний, то теперь она видела перед собой трезвого мужчину, отлично понимавшего, чего он хочет.
        Сердце одинокой учительницы радостно и тревожно заныло. Может, она совсем сошла с ума от одиночества, вот ей и чудится во взгляде Миндселлы и в его голосе что-то особенное?
        К тому же он женат, мелькнуло у Луизы, но это соображение почему-то меньше всего ее обеспокоило. Если она и видела миссис Миндселлу, то всего лишь раз, да и то мельком.
        В конце концов, я еще ничего такого не сделала, успокоила свою совесть Луиза.
        - Нет, пожалуй, я не куплю это платье,- покачала она головой.
        - Напрасно,- не сводил с нее взгляда Миндселла, как будто прикидывая, как это платье будет сидеть на ней.- Что, если я предложу вам сделку?- внезапно поинтересовался он.
        - Какую?- ошарашенно посмотрела на него Луиза.
        - Я помогу вам решиться на покупку платья, а вы поможете мне выбрать пару костюмов.
        Может быть, я ошиблась и это вовсе не Миндселла?- спросила себя Луиза.
        - Ну так что же?- напомнил о себе Дюк.
        - Хорошо,- кивнула Луиза.- Мне даже льстит, что вы полагаетесь на мой вкус.
        - А вы - на мой,- отозвался Дюк и, взяв вконец растерявшуюся Луизу под руку, повел ее к двери бутика, у витрины которого она так долго стояла, не решаясь войти.
        Платье сидело на ней замечательно. Луиза с удовлетворением отметила этот факт и с радостью выслушала комплименты Миндселлы, который буквально пожирал ее глазами.
        - А вам не кажется, что оно уж слишком открытое?- повела она плечом и снова заглянула в зеркало скорее для того, чтобы увидеть в нем выражение лица Миндселлы.
        - Оно великолепно. Терпеть не могу наглухо заколоченные платья. И костюмы на женщинах тоже не люблю. Женщина должна подчеркивать свои прелести и скрывать недостатки. Впрочем, последних у вас не наблюдается.
        Луиза расцвела. Ей показалось, что за те полчаса, что она провела в компании Миндселлы, лет семь куда-то улетучились, исчезли без всяких усилий. Сейчас ей было около тридцати, и она чувствовала себя почти счастливой. Почти, потому что рано или поздно эта чудесная встреча закончится и они с Дюком снова разъедутся по домам: он вернется к жене, а она - в пустую квартиру, где ее ждет только Томпсон, толстый ленивый кот.
        Подобрать костюмы для Дюка не составило особого труда. Он оказался неплохо сложен - раньше это сложно было заметить из-за мешковатой одежды, в которой он ходил.
        Светло-серый костюм с бежевой рубашкой и темно-синим галстуком, расшитым серебристыми нитями, смотрелся на нем исключительно хорошо. Луиза не понимала, почему раньше Миндселла с такой прохладцей относился к своей внешности. Впечатление портили только немодные и громоздкие очки. Впрочем, Миндселла и сам это заметил.
        - Думаю, это безобразие нужно подвергнуть скорейшему уничтожению,- сказал он Луизе и снял с себя очки.- Правда, им нужно поскорее найти замену. Зрение у меня, признаться, паршивое.
        Без очков Дюк показался Луизе просто неотразимым. В голове у нее мгновенно возникла мысль, которую она не замедлила озвучить:
        - А почему бы вам не сменить очки на линзы? Это очень удобно, к тому же сейчас появились такие линзы, которые не обязательно менять каждый день.
        - Действительно, почему нет?- подхватил Миндселла, и они немедленно отправились в павильончик с оптикой.
        На этом преображенный Дюк не успокоился. Они нагрянули в парикмахерскую, где ему сделали модную и чрезвычайно идущую ему стрижку. Потом, когда Луиза уже смотрела на своего коллегу почти как на небожителя, Дюк повел ее в парфюмерный бутик, чтобы выбрать себе туалетную воду.
        - Когда-то я занимался парфюмерией,- небрежно бросил он.- Это было даже любопытно.
        Луиза быстро подыскала туалетную воду, которая, как ей показалось, больше всего подходила к новому образу Дюка. Дымно-кожистый аромат сильного и уверенного в себе мужчины сразу ему понравился.
        - Знаете, я хочу сделать вам подарок,- неожиданно заявил Дюк Луизе.- Что, если мы выберем что-нибудь и для вас?
        Луиза смущалась, отказывалась и краснела, как школьница. Но вопреки голосу разума Луиза Куинси сдалась на милость победителя. Даже если этот чудесный вечер никогда не повторится, у нее останется память о нем. Память о том Дюке, которого она сегодня узнала.
        Дюк беспощадно гонял раскрасневшуюся от волнения девочку-консультанта и все-таки добился своего. Аромат, который он выбрал, Луиза нашла довольно ярким и запоминающимся. Конечно, это немного сильный для нее запах, но ничего, она к нему привыкнет. Если уж Дюк Миндселла считает, что он ей подходит, по-другому просто не может быть.
        Разве может ошибаться этот уверенный в себе красавец в элегантном костюме? Конечно нет, и Луиза подняла бы на смех каждого, кто вступил бы с ней в спор…
        Сью отерла рукой пот со лба. Кажется, она весь день торчит на этой кухне, словно прикованная наручниками к кастрюлям и плите.
        Взглянув на часы, Сью обомлела - с минуты на минуту должны приехать родители Дюка, а она до сих пор не накрыла на стол.
        - Лин!- истошно завопила Сью, и через несколько минут напуганная дочь уже была на кухне.
        - Что-то случилось, ма?
        - Случилось,- кивнула Сью.- Вот-вот приедут твои дед и бабка, а у меня еще ничего не готово. Лин, ты справишься со столом? Я даже не знаю, куда Дюк спрятал парадную скатерть.
        - Попробую найти,- неуверенно ответила Лин.- Может, Майк знает?
        - Майк?!- истерически хохотнула Сью.- Он знает только, как срывать уроки!
        - Да уж,- поддакнула Лин.- А ты слышала последнюю новость?
        Сью застыла с пустым блюдом в руках.
        - Какую еще новость?
        - Не все новости плохие, ма.- Сью перевела взгляд на Майка, который умел появляться так внезапно, что мог напугать даже самого уравновешенного человека.- Мы с Фредди собрались принять участие в постановке «Ромео и Джульетты».
        - Неужели?- недоверчиво покосилась на него Сью.- И с чего это ваши светлые головы посетила подобная мысль?
        - Это тайна,- многозначительно изрек Майк и, вытащив из-за спины левую руку, протянул Лин сложенную скатерть светло-голубого цвета.- Пора накрывать на стол, дамы. Чутье подсказывает мне, что скоро наши бабушка и дедушка будут здесь.
        - Лучше бы твое чутье на этот раз промолчало,- фыркнула Сью, однако мысленно похвалила Майка за расторопность.- Куриные рулеты не пропеклись. Надеюсь, хоть с безе все будет в порядке.
        Чутье не обмануло Майка. Буквально через несколько минут за окном раздался шум подъезжающей машины.
        Сью так надеялась, что Дюк вернется раньше приезда родителей, но, увы, его загадочные дела, по всей видимости, затянулись.
        Раньше Дюк всегда говорил ей, куда идет и зачем, а теперь Сью даже нечего было сказать свекрови и свекру. Ее так и распирало от злости и досады. Она несколько часов проторчала на этой проклятой кухне, а ее муженек даже не удосужился явиться к назначенному сроку!
        Сью не хотелось представать пред взыскательным взором Ди Миндселлы и ее дражайшего супруга неряхой, поэтому она наскоро стянула фартук и заглянула в зеркало, чтобы поправить макияж, наложенный в спешке еще утром.
        Круги под глазами, болезненный цвет лица, мысленно констатировала Сью. И самое обидное, что единственный выходной приходится тратить на такое пустое занятие, как готовка.
        Лин заканчивала накрывать на стол, а Майк побежал встречать бабушку и дедушку. Сью, взгромоздив на поднос свои чудо-закуски, направилась в гостиную. Внешний вид большинства яств оставлял желать лучшего, но Сью решила сделать невозмутимое лицо. В конце концов, она один из лучших продавцов недвижимости в городе, а не какая-нибудь повариха.
        - Дорогая,- прощебетала Ди, завидев невестку,- ты сегодня как белка в колесе.
        Какая уж там белка, усмехнулась про себя Сью. Скорее как затравленный енот.
        Расцеловавшись со свекровью и свекром, Сью поставила на стол принесенное родственниками вино. Майк зачем-то прибавил к нему коробку с шоколадными конфетами.
        - По-моему, ты торопишься с десертом,- сердито покосилась на него Сью.- И вообще, кто принес в дом эту сладкую отраву?
        - Мне нужно кое-что проверить,- серьезно ответил Майк.- И потом, судя по запаху, который доносится из кухни, сладкая отрава нам еще пригодится.
        О господи, безе!- вспомнила Сью и, ничего не объяснив изумленным родственникам, сломя голову бросилась на кухню. Майк не ошибся: духовка дымилась, источая отвратительный запах.
        - Майк, Лин, воды!- крикнула Сью и, вооружившись прихваткой, решительно распахнула дверцу духовки. Дым чадил невыносимо, а от безе, на которое Сью возлагала такие надежды, остались лишь почерневшие скукожившиеся воспоминания.
        На шум сбежались все, включая Дугласа и Ди.
        - Дорогая, тебе не стоит так паниковать,- утешила ее свекровь, но в ее голосе Сью явственно расслышала насмешку.- Современные духовки снабжены защитой от таких ситуаций.
        От безруких хозяек, вы, наверное, хотели сказать, мысленно поправила свекровь Сью. Да уж, этот комплимент я заслужила.
        Когда с погибшим безе все было кончено - Майк выгреб залитые холодной водой угольки в недра уборной - и духовка выключена, все вернулись в гостиную.
        - А где же Дюк?- наконец услышала Сью вопрос, на который ей меньше всего хотелось отвечать.- Когда он наконец спустится?
        Сью подняла глаза на свекра.
        - Дюк ушел по делам, но, надеюсь, скоро вернется,- стараясь придать голосу как можно больше убедительности, ответила она.
        - По делам?- с подозрением покосилась на нее Ди.- Но он ведь только сегодня выписался из больницы.
        - Он чувствует себя намного лучше,- ответила Сью, оставив на потом самую неприятную часть истории.- Травма оказалась незначительной, никаких повреждений врачи не обнаружили.
        - Слава богу,- просияла Ди.- Я смотрю, болезнь мужа заставила тебя отважиться на этот подвиг,- покосилась она на стол.
        Сью постаралась улыбнуться свекрови как можно более ласково, но в душе у нее все клокотало. Могла бы и не издеваться над невесткой в такой момент! Можно подумать, Сью обязана была убивать свое время на кухне! Черта с два! Это был последний подвиг подобного рода в ее жизни!
        - Уверен, что опыт удался,- с сомнением отозвался Дуглас и начал осторожно разрезать куриный рулет.
        Сью с ужасом вспомнила, что в рецепте Дюка было написано о нитках, которые необходимо снять перед подачей рулета на стол.
        Конечно же она забыла об этих дурацких нитках! И теперь Дуглас недоуменно созерцает тонкие желтые штуковины, прилипшие к его ножу.
        К дому подъехала еще одна машина, и Сью обрадовалась возможности ретироваться в холл, сообщив всем, что это, наверное, Дюк, который приехал на такси.
        Чтобы не слышать обсуждения ниток, торчавших из рулета, Сьюлен раньше времени распахнула входную дверь. И, надо сказать, то, что она увидела, не только заинтересовало ее, но и огорошило.
        Дюк в новеньком сером костюме, с новой прической и… без очков распушил невесть откуда взявшийся павлиний хвост перед довольно привлекательной особой, которую Сью где-то уже видела. Особа даже вышла из машины, чтобы на прощание помахать ему рукой.
        Стройная шатенка с огромными карими глазами, опушенными густо накрашенными ресницами. Красивое облегающее платье, туфли на высокой шпильке, стройные ноги. На таксистку она явно не похожа, решила Сью и почувствовала, как внутри нее закипает ярость.
        Вот, значит, какие дела помешали Дюку помочь ей встретить его же собственных родителей! Вот, значит, из-за чего она крутилась, как проклятая с этими безе-шмезе и идиотскими сказочными полянами, из которых получаются заколдованные холмы!
        Сью чувствовала, что еще секунда - и она набросится на Дюка с кулаками. Но, к счастью, он, распрощавшись со своей пассией, направился к дому. Завидев на пороге Сью, пассия поспешила дать по газам.
        Надо бы запомнить это милое личико, подумала Сью и с ненавистью посмотрела на мужа, который как ни в чем не бывало уверенной походкой направлялся к крыльцу.
        - Я хотела бы знать, на что это похоже,- тихо прошипела Сью.
        Вместо того чтобы смутиться или хотя бы отвести глаза, Дюк самодовольно улыбнулся.
        - Тебе нравится костюм? Я тоже считаю, что это неплохой выбор.- Он попытался обнять Сью, но она резко отпрянула от него.
        - Господи, чем от тебя пахнет?- ужаснулась она.
        - Хорошим, дорогим парфюмом,- невозмутимо ответствовал Дюк.- Тебе разве не нравится? Мисс Куинси помогла мне его выбрать. По-моему, у нее отличный вкус.
        - По-моему, ты окончательно спятил, Дюк!- Сью стряхнула со своей талии его руку, жалея, что не может сейчас дать выход своему гневу.- Приехали твои родители, я пять часов торчу на кухне, а ты уходишь на весь день, а когда наконец являешься, спокойно сообщаешь мне, что какая-то мисс Куинси помогала тебе выбирать парфюм!
        - Сладенькая, да ты ревнуешь!- Улыбка Дюка растянулась почти что до ушей.- Какие глупости. Мисс Куинси всего лишь моя коллега.
        Мы встретились с ней чисто случайно, она предложила подвезти меня до дому.
        - И заодно выбрала для тебя парфюм.
        - И. заодно рассказала мне о выходке нашего сына,- помрачнев, заметил Дюк.- Я считаю, он перешел все границы. Его нужно наказать.
        - Я считаю, что тебя нужно наказать,- раздраженно бросила Сью.- Ты опоздал на ужин с собственными родителями.
        - Думаю, родители это переживут,- спокойно заметил Дюк, снимая новенькие блестящие ботинки.
        - А куда ты подевал очки?- полюбопытствовала Сью.
        - Мисс Куинси посоветовала мне купить линзы. Это удобно и красиво. По-моему, так гораздо лучше, чем в очках.
        - Мисс Куинси…- почти прорычала Сью, гневно оглядывая Дюка.
        Но на Дюка, похоже, перестали действовать ее взгляды. Он остался абсолютно спокойным, хотя раньше немедленно принялся бы оправдываться или объясняться. Впрочем, для оправданий и объяснений ситуация все равно была неподходящей. В гостиной сидели мать и отец Дюка, которые жаждали видеть свое непутевое чадо.
        Сью мысленно пожелала себе сил и терпения. Хорошо, что свекор и свекровь обладают крепким здоровьем.
        Как она и предполагала, при виде Дюка обомлели все.
        Лин смотрела на своего обновленного отца с неподдельным восхищением, Майк - с изумлением, к которому примешивался страх, ошарашенные родители позабыли о сгоревшем безе и курице с нитками. Да, Сью и в самом деле хотела, чтобы они забыли об испорченном ужине, но, как это часто бывает, наши желания не всегда исполняются именно так, как мы этого хотим.
        Первым обрел дар речи Дуглас. Он все еще держал себя в хорошей форме, как и его жена, Ди, которая, по мнению Сью, одевалась настолько модно и современно, что издали или со спины ее можно было принять за девушку.
        - Ничего себе, Дюк,- изрек Дуглас, поднявшись со стула.- Честно говоря, я тебя не сразу признал.- В его голосе Сью расслышала не только удивление, но и одобрение.- Хорош, ничего не скажешь! Просто красавец! Надо же, как тебя изменила новая работа.
        - Дюк, у меня нет слов!- восторженно прочирикала Ди.- Ты такой элегантный, глаз не оторвать!
        - Да, пап, ты изменился до неузнаваемости,- покачала головой Лин, которая, казалось, до сих пор не могла признать отца в этом красивом незнакомце.
        Сью почувствовала, как сердце ее ухнуло в глухую пустоту.
        Неужели никто, кроме нее, не видит, что этот человек, которым они все так восхищаются, вовсе не тот Дюк, которого они знают?! Это какое-то второе «я» Дюка, неожиданно выкарабкавшееся из глубин его подсознания.
        Встретившись взглядом с Майком, Сью не без облегчения почувствовала, что все-таки не одинока. Сына тоже пугал этот человек, который совсем еще недавно был ласковым, любящим и заботливым отцом. В кои-то веки сын был на ее стороне. Сью грустно улыбнулась ему, и Майк понял причину ее далеко не веселой улыбки.
        Дюк весьма сдержанно воспринял родительские комплименты. Он вообще очень сдержанно и даже несколько по-деловому воспринял их визит. Никакой былой горячности, рассказов взахлеб о своей новой работе, о Майке с его дурацкими коллекциями, об успехах Лин. С родителями этот новый Дюк был не слишком многословен. Он словно намеренно держал дистанцию, но причины этого Сью не понимала.
        Наконец Дюк соизволил испробовать стряпню, на которую Сью потратила львиную часть своего выходного. Аккуратно положив в тарелку немного «фаршированных» помидоров и кусочек куриного рулета, он с нарочитой медлительностью поднес вилку ко рту.
        Сью, конечно, отдавала себе отчет в том, что ее еда, увы, не верх кулинарного мастерства. Но к подобной реакции она оказалась не готова.
        Дюк сморщился, словно в рот ему засунули ложку с толченым аспирином, а затем, взяв со стола салфетку, аккуратно выплюнул в нее то, что пытался съесть. Поначалу Сью подумала, что такое отвращение у мужа вызвал кусок нитки, попавшейся ему с курицей, но потом вспомнила, что в первую очередь он решил попробовать неудавшиеся помидоры.
        - Что за гадость?- недовольно пробормотал Дюк.- Неужели ты потратила на это пять часов?- с искренним недоумением посмотрел он на жену.- Это же невозможно есть, Сью. Кто научил тебя так готовить?
        - Твоя кулинарная книга,- ответила Сью, побагровев от гнева.- Если ты забыл, я продаю недвижимость и зарабатываю деньги, а не учусь на кулинарных курсах.
        - По-моему, не все учатся готовить на кулинарных курсах,- не обращая никакого внимания на возмущенный тон жены, заметил Дюк.- Вот, например, моя мама. Ты ведь отлично готовишь, правда?
        - Спасибо, Дюк. У меня это неплохо получается,- зарделась довольная Ди.
        - Знаешь, Дюк, ты бы и сам мог приготовить этот ужин,- с трудом сдерживаясь, чтобы не закричать на мужа, произнесла Сьюлен.- Но ты ведь предпочел бродить по магазинам. Не так ли?
        - Именно так,- кивнул Дюк, нимало не смутившись.- А все потому, что моя жена не только отвратительно готовит, но и не следит за тем, во что одета ее вторая половина.
        - Мне кажется, моя вторая половина могла бы вспомнить, что ее жена все это время работала как лошадь и продала такое количество домов, что кое-кому даже не снилось в его парфюмерном магазинчике.
        - Послушай, Сью, ты не единственная женщина, которая работает,- торжественно сообщил о своем открытии Дюк.- И ты не поверишь, но можно работать, готовить и даже воспитывать детей. Большинство женщин, между прочим, успевает и то, и другое, и третье.
        - Мне глубоко наплевать, что делает твое большинство. Я не все. Я терпеть не могу готовить, не умею это делать и, дорогой мой, не буду.
        Несмотря на то что родители Дюка посмотрели на невестку с явным неодобрением, Сью почувствовала некоторое облегчение, что смогла выпустить наружу хотя бы голову того гневного джинна, который сидел внутри нее, как внутри бутылки, весь сегодняшний день.
        - А кто же тогда будет готовить?- насмешливо поинтересовался у нее Дюк.
        - Не знаю,- пожала плечами Сью.- Раньше ты не считал это занятие зазорным. Может, откроешь свою кулинарную книгу и восстановишь пробелы в памяти? Или ты до сих пор считаешь, что с твоей памятью все в порядке и нам не нужно идти к психоаналитику?
        - Не знаю, что ты там нафантазировала насчет моей кулинарной книги,- холодно ответил Дюк,- но с памятью у меня все в порядке. И я не считаю, что должен идти к врачу. Ты слишком напряжена в последнее время. Может, это тебе стоит к нему обратиться?
        - Напряжена?!- вспыхнула Сью.- Да я уже второй год работаю без отпуска.
        - Нет, идея с психоаналитиком мне категорически не нравится,- перебил ее Дуглас, решивший наконец вмешаться в семейную распрю.- По-моему, это признак глупости и слабости - тратить деньги на каких-то шарлатанов. И потом, Сью, Дюк говорит вполне здравые вещи. Может, ты начнешь готовить вместо того, чтобы отправлять моего сына к докторам?
        - Вы что, не видите, как он изменился?- ошарашенно уставилась на свекра Сью.
        - Видим,- в один голос ответили Ди и Дуглас.
        - Видим, но находим эти перемены вполне нормальными,- продолжил Дуглас.- Мне кажется, мой сын повзрослел, возмужал и вообще… Во всяком случае, возвращение к прежней работе пошло ему на пользу.
        - Нет, дело не в школе,- горестно посмотрела Сью на свекра.- Он стал таким после того, как попал в больницу.
        - Не надо говорить обо мне в третьем лице,- напомнил о себе Дюк.- Я не пациент, а ты не доктор, Сью. Ты скверная жена и, как выяснилось, не очень хорошая мать.
        - Что ты несешь?!- уставилась на мужа Сью.
        Майк, все это время мучившийся от желания что-то сказать, наконец не выдержал:
        - Слушай, пап, может, ты перестанешь ругаться с мамой и съешь конфету?
        - Конфету?!- оторопело уставился на сына Дюк.
        В его взгляде Сью прочитала не столько удивление по поводу предложения Майка, сколько недоумение, вызванное тем, что этот наглый мальчишка снова показал свое неуместное при данных обстоятельствах «я».
        Дюк никогда бы не посмотрел так на сына, мелькнуло у Сью.
        - Возьми конфету, папа,- храбро продолжил Майк и распахнул перед отцом отливавшую золотом коробку, в которой лежали аппетитные шарики, припорошенные снегом кокосовой крошки.- В шоколаде, как говорит мой лучший друг, содержатся вещества, которые повышают выработку гормона серотонина. А знаете, для чего нам серотонин?- Майк обвел окружающих взглядом лектора, смотрящего на свою аудиторию.- Он поднимает нам настроение, делает нас счастливыми. Съешь конфету, пап.- Майк протянул коробку отцу.- И тебе сразу станет легче.
        Дюк сделал то, чего от него не ожидали не только дети и жена, но и родители. Вырвав коробку из рук Майка, он запустил ею в стену. Вывалившиеся шарики покатились по полу, и Сью показалось, что вся ее жизнь точно так же рассыпалась в одночасье, как эти шоколадные конфеты, которые еще совсем недавно обожал Дюк.
        - Ты что, издеваешься надо мной?!- сквозь зубы процедил Дюк.- Я терпеть не могу шоколадные конфеты и дрянных мальчишек, которые встревают в разговоры взрослых людей.
        - Что и требовалось доказать,- произнес Майк едва ли не с облегчением и поднялся из-за стола.- Мой папа обожал шоколадные конфеты.
        - Майк!- попыталась остановить его Лин, единственная, кто, по всей видимости, понимал, чего добивался этот упрямый мальчишка.
        - Он мог есть их в любом количестве, и я уверен, что, если бы кто-то проводил конкурс по поеданию шоколада, папа бы его выиграл.
        - Майк!
        - Дай мне закончить, Лин. Так вот, человек, который сидит перед вами, вовсе не мой папа. Он инопланетянин.
        Майк закончил и только теперь позволил Лин, все это время тянувшей его за рукав рубашки, усадить его на стул.
        Сьюлен поняла, что тихий семейный ужин наконец-то закончился.
        Кажется, Майк собирался играть в школьном театре? Что ж, было бы неплохо, если бы его научили вовремя опускать занавес…

8
        Сьюлен Миндселла редко видела сны. В большинстве своем это были обрывочные картинки, ни о чем не говорящие, совершенно отвлеченные.
        Но на этот раз все было иначе.
        Она видела не сон, а настоящий фильм. Черно-белый и снятый совсем как «Психо» Альфреда Хичкока. Только роль Нормана Бейтса в нем играл ее собственный муж, Дюк Миндселла. А Сью играла роль женщины, укравшей деньги и уехавшей из города, чтобы начать новую жизнь с любимым человеком. Любимый остался за кадром точно так же, как и тот, кого этот маньяк, то есть ее муж, обвинял во всех своих преступлениях.
        Кажется, Дюк даже называл имя своего подстрекателя, но у Сью оно вылетело из головы. Несколько раз муж становился самим собой, но это длилось недолго. Очень скоро он снова превращался в того, кого считал гораздо умнее и сильнее себя.
        Сью проснулась в тот момент, когда ее остывшее тело извлекали не то из болота, не то из озера. Во всяком случае, из очень неприятного и холодного места.
        - Сью, что с тобой?- уставился на нее разбуженный ее криком Дюк. В его глазах промелькнуло беспокойство, и Сью на мгновение подумала, что вернулся прежний Дюк. - Сладенькая, ты так громко кричала…
        Сладенькая… Робкий лучик надежды, проскользнувший было сквозь темные тяжелые шторы, запутался в них и исчез.
        - Мне снился кошмар,- прошептала Сью.- И сейчас кажется, что он продолжается.
        - Сладенькая…- Дюк обнял ее за плечи, но в его объятиях не было той нежности, к которой Сью так привыкла.- Это всего лишь сон, ты забудешь о нем.
        - Не забуду,- покачала головой Сью.
        - Это все из-за наших ссор.- Дюк внимательно посмотрел ей в глаза, и Сью почувствовала себя маленькой девочкой, которой терпеливый отец снова и снова объясняет, почему наказал ее за проступок.- Ты постоянно напряжена, Сью. Я понимаю, это из-за моей болезни. Но ведь все уже прошло. Да, ты права, я не могу вспомнить некоторых вещей, но это пустяки, мелочь, неважные детали. Расслабься, Сью. Расслабься, и у нас все снова будет хорошо.
        У Сью мелькнула мысль, что если она заменит слово «расслабься» на «уступи мне», фраза Дюка обретет истинный смысл. Но подумать об этом более обстоятельно Сью не успела, потому что Дюк буквально сгреб ее в охапку, подмял под себя и навис над ней как неумолимая скала. При этом лицо у него было такое, словно он был уверен, что Сью испытывает при этом настоящее блаженство. Сью услышала хруст - заколка, которой она привыкла собирать волосы на ночь, по всей видимости, сломалась. Волосы Сью цвета золота, смешанного с медью, разметались по подушке.
        Сью, привыкшую к нежности, с которой всегда обнимал ее Дюк, такое обращение скорее шокировало. Но дело было не только в этом. Чем дольше целовал и ласкал ее Дюк, тем отчетливее Сью понимала: у ее нового мужа изменился не только характер и манеры, но и темперамент.
        Этому Дюку бессмысленно говорить о своей усталости, о своих тревогах. Этому Дюку глубоко безразлично то, что происходит в душе жены. Этот Дюк привык добиваться своего и считает, что каждое его прикосновение, каждый поцелуй, каждый взгляд - бесценные подарки, которые женщина должна принимать с благодарностью.
        Сью не могла не сравнивать. Дюк, то есть прежний Дюк, относился к ней, к ее телу с трепетом и восхищением, сквозившими не только в его взгляде, но и в ласках, которыми он осыпал ее.
        Поначалу он нежно и долго гладил Сью и шептал, что ее кожа такая же гладкая и теплая, как лепесток тюльпана, согретый утренним солнцем. Потом он ласково прикасался губами к ее лицу и, целуя ее полузакрытые глаза, шептал, что они напоминают ему две блестящие росинки в зеленой листве, подсвеченные лучами заходящего солнца.
        Сью тихо смеялась - эти сравнения казались ей нелепыми, но в то же время ужасно трогательными,- а губы Дюка опускались все ниже и ниже.
        Сью замирала. Ей нравилось слушать, как ровное дыхание Дюка становится прерывистым. Ей нравился голос, которым он повторял ее имя. Казалось, Дюк шепчет его в забытьи. Ей нравился тот благоговейный трепет, с каким прикасались к ней губы и руки Дюка. Сью чувствовала себя желанной и любимой. Любимой и единственной для мужчины, который ее боготворит.
        На какое-то мгновение Сью показалось, что она провалилась в сладкое забытье. Но жадные поцелуи, навалившегося на нее, Дюка вернули ее к реальности. Этот Дюк был другим человеком, чужим мужчиной, с которым Сью не могла заняться любовью.
        Она попыталась оттолкнуть от себя этого неугомонного мачо, но тот и не думал прислушиваться к ней. Поймав ее руку, он припечатал ее к постели.
        Внутри Сью закипел гнев. Она не хочет его, неужели он не чувствует этого?! Дюк бы почувствовал. Обязательно почувствовал. Ведь он слышал голос не только собственного тела!
        - Я тебя не хочу,- холодно бросила Сью.
        - Что?- наконец-то оторвался от нее Дюк.
        - То, что слышал. Неужели ты сам не чувствуешь?
        Дюк приподнялся и, облокотившись на локоть, посмотрел жене в глаза. На его лице появилось выражение искреннего удивления и недоверия. Он никак не мог поверить в то, что его можно не хотеть.
        Ну конечно, он же теперь настоящий мачо. Кто устоит перед таким?
        - Сью, ты серьезно?
        - Нет, это мой постельный юмор,- раздраженно хмыкнула Сью.
        - И давно это у тебя?- сочувственно покосился на нее Дюк.
        - Что - это?- Сью приподнялась и, заложив за спину подушку, села на кровати.
        - Твое «не хочу»?- полюбопытствовал Дюк.
        - Вообще-то раньше я часто уставала и физически не могла ответить на твои ласки. А теперь я действительно не хочу,- ответила Сью.
        В глазах Дюка она прочитала едва ли не обвинительный приговор.
        - Сладенькая, но в таком случае тебе нужно сходить к врачу.
        - К какому еще врачу?- оторопело посмотрела на мужа Сью.
        - Ну не знаю, кто помогает в таких случаях,- пожал плечами Дюк.- Наверное, к тому же психоаналитику.
        - Мне?!- все еще не веря собственным ушам, переспросила Сью.- Но почему мне?!
        - Я-то хочу тебя,- улыбнулся Дюк.- Значит, у меня все в порядке. Видно, из-за твоей чрезмерной впечатлительности ты стала фригидной.
        - Я?! Фригидной?!- Миндалевидные глаза Сью округлились. Такого обвинения она не ожидала услышать.- Ты что, спятил, Дюк?! Если мне неприятны твои ласки, это вовсе не значит, что я фригидна.
        - Тише, ты перебудишь весь дом,- раздраженно шикнул на нее Дюк.- Детям совсем не обязательно знать, что у их матери проблемы в интимной жизни.
        - Черт возьми, Дюк, у меня нет никаких проблем! Просто мне не хочется заниматься сексом с человеком, который думает только о себе.
        - Любопытно, как же мы, миссис Миндселла, сделали с тобой двоих детей?- саркастически усмехнулся Дюк.
        Сью брезгливо поморщилась и подумала, что выражения ее муженька чем дальше, тем больше вызывают у нее отвращение.
        - Не с тобой,- покачала она головой.- Все это время я жила с совершенно другим человеком.
        - Хочешь сказать, что я сильно изменился?- недоверчиво покосился на нее Дюк.- А по-моему, ты просто мстишь мне за нашу вечернюю ссору. Или, может, ты ревнуешь меня?- самодовольно улыбнулся он.- Но это же глупо, сладенькая. Я же сказал тебе, что мисс Куинси всего лишь моя коллега.
        - Успокойся, я тебя не ревную,- солгала Сью, вспомнив, что появление мисс Куинси заставило ее порядком понервничать.- Но ты можешь утешать себя этим, если тебе станет легче.- Она опустила подушку и, отвернувшись от мужа, выключила бра, висевшее над изголовьем кровати.
        - Знаешь, Сью,- раздался из темноты надменный и холодный голос Дюка,- мне незачем себя утешать. Поверь, мне даже не придется прилагать усилий, чтобы найти того, кто меня утешит.
        Да пошел ты к черту!- подумала Сью, но на ее глаза навернулись слезы обиды и разочарования.
        - И не нашел ужаснее ты яда,
        Ножа острей, орудья смертоносней
        Изгнанья, чтоб убить меня! Изгнанье!
        Твердят то слово грешники, стеная
        В аду! Как у тебя достало духу…
        - Майк, ну зачем ты так надрываешься?- не выдержал наконец Фредди.- Вопишь, как будто на тебя учебник по всемирной истории свалился! Ты уверен, что Ромео был таким психом, что постоянно орал?
        - Он был чувствительной и впечатлительной натурой,- сердито ответил Майк и присел на деревянный подлокотник кресла.- И потом, чего бы ему не надрываться? Он навсегда должен расстаться со своей возлюбленной, с родными, уехать из города. Ты бы не надрывался, Фредди?
        - Я бы надрывался, если бы в школьной столовой перестали продавать кукурузу,- мрачно отозвался Фредди.- Если ты будешь так кричать и на сцене, то все зрители полягут с разрывом барабанных перепонок.
        - Ничего ты не понимаешь,- махнул рукой Майк.- Эх, если бы папа был со мной… Или хотя бы Лин помогла…
        - Да, твой папа и вправду очень изменился,- согласился Фредди.- Когда я увидел его в школе, просто не узнал. Он, кстати, меня тоже не узнал. Во всяком случае, не поздоровался.
        - Мнит себя важной персоной,- раздраженно хмыкнул Майк.- Глядишь, и насовсем тут останется. Вчера попытался прочитать мне лекцию о том, что мальчики в моем возрасте собирают модели самолетов и машин, а не выброшенные на помойку игрушки. Раньше ему нравилась моя коллекция. Он даже купил мне хороший пятновыводитель, и мы вместе с ним чистили игрушки.
        - Ты все еще думаешь, что его телом завладели инопланетяне?- сочувственно поинтересовался у друга Фредди.
        Майк горько улыбнулся.
        - Я уже не знаю, что думать, дружище. Теперь он для меня самый настоящий дядя Дюк. Причем вовсе не родной дядя, а совсем чужой человек. Гляди-ка, Фредди.- Майк слез с подлокотника и посмотрел в ту сторону, где находилась школьная столовая.- По-моему, мисс Скриббл наконец-то доела свои макароны с тефтельками. А кто это с ней? Нет, только не это. Мои глаза мне лгут или это и впрямь Джеффри Рэндом?
        - Судя по подпрыгивающей походке, именно он,- кивнул Фредди.- Ну, Майк, считай, что все пропало. Может, не будем лезть на рожон?
        Майк бросил на друга возмущенный взгляд.
        - Шансов у нас, конечно, мало, но это не повод сдаваться. Зря я, что ли, зубрил этот монолог?
        - Тебе надо было выучить тот, что с Джульеттой.
        - Сцену на балконе?- хмыкнул Майк.- А ты что, читал бы за Джульетту?
        - Если ты каждый раз будешь мучить меня своим Шекспиром, я скоро выучу все роли,- буркнул Фредди.- Хотя до этого, думаю, не дойдет,- добавил он, покосившись на приближавшихся мисс Скриббл и Рэндома.
        - И что он тут забыл?- поймал взгляд друга Майк.- Ладно, в конце концов, попытка не пытка.
        Мисс Скриббл не без удивления покосилась на мальчишек, карауливших ее возле зала. В суровых серых глазах Джеффри Рэндома Майк прочитал нечто, похожее на любопытство.
        - Здравствуйте, мисс Скриббл,- храбро обратился он к руководительнице школьного театра.- Мы с Фредди хотели бы участвовать в вашей постановке. И были бы очень рады, если бы вы прослушали меня и посмотрели на эскизы декораций. Фредди корпел над ними целую ночь.
        Удивление на лице мисс Скриббл сменилось недоумением. Кончик ее длинного носа, чем-то похожего на перевернутый вопросительный знак, почуял неладное.
        Репутация Майкла Миндселлы и Фредди Логера, о которых мисс Скриббл была наслышана от своей приятельницы мисс Куинси, мягко говоря, была порядочно запятнанной. Мисс Скриббл сразу заподозрила, что мальчишки что-то задумали. Хорошо, что заместитель директора решил заглянуть сегодня на репетицию спектакля.
        - Молодые люди,- торжественно обратилась к мальчишкам мисс Скриббл,- вы, наверное, знаете, что участвовать в постановках нашего театра большая честь?
        Ребята кивнули.
        - И что эта честь выпадает не каждому?
        Майк и Фредди снова мотнули головами.
        - И что эту честь надо заслужить не только высокими баллами, но и примерным поведением?
        Фредди понуро опустил голову, понимая, что последует за этой фразой, а Майк продолжал смотреть мисс Скриббл прямо в глаза.
        - Поэтому я не понимаю, что вы здесь делаете.- Она выразительно посмотрела на мальчишек.
        - Я уже объяснил, мисс Скриббл,- не отступался Майк.- Мы очень хотим участвовать в спектакле. Я второй раз перечитал «Ромео и Джульетту» и понял, что Ромео тот герой, которого я всегда хотел сыграть. А Фредди отлично рисует и хочет применить свой талант. Разве это плохо?
        - Нет, это хорошо,- кивнула мисс Скриббл, но в ее глазах Майк не прочитал ничего похожего на понимание.- Но о чем вы думали раньше? Вы еще недавно сидели в штрафном классе за то, что сорвали урок. А теперь приходите ко мне как ни в чем не бывало.
        - Все делают ошибки,- изрек Майк.- Уверен, даже великий Шекспир не был исключением. Что уж говорить о Ромео и Джульетте.
        - Насколько я помню,- ядовито улыбнулась мисс Скриббл,- эта парочка сполна расплатилась за свои ошибки.
        Майк не без удивления заметил, что слова мисс Скриббл вызвали у Джеффри Рэндома, все это время молчавшего, скорее недоумение, чем улыбку.
        - Мисс Скриббл,- решил вмешаться он,- но, может, вы все-таки позволите этим юным талантам продемонстрировать то, на что они способны?
        Мисс Скриббл ошарашенно посмотрела на Рэндома. «Вы что, не знаете эту парочку?!» - прочитали в ее взгляде мальчишки. Надо сказать, они удивились не меньше, чем сама мисс Скриббл. Рэндом никогда не питал особого тепла к тем, кто нарушает школьный порядок. С чего это он вдруг решил за них вступиться?
        - Если молодые люди решили стать на путь исправления, зачем им мешать?- улыбнулся Рэндом, и Майк впервые за все время своего недолгого общения с заместителем директора увидел, что он, оказывается, тоже умеет улыбаться.
        - Ну если вы настаиваете…- почти что обиженным тоном пробормотала мисс Скриббл.
        - Не вижу причины им отказывать. В конце концов, играть на сцене лучше, чем демонстрировать свои таланты, срывая уроки науки,- произнес он совершенно беззлобным тоном.
        - Хорошо,- окончательно сдалась мисс Скриббл и сурово посмотрела на мальчишек.- К нам собирался заглянуть еще один претендент на роль Ромео. Пока, увы, приходится репетировать без главного героя. Так что у вас, Майкл Миндселла, есть некоторое время на подготовку, а вы,- обратилась она к Фредди,- можете отдать мне свои эскизы сейчас. Посмотрим, что вы там набросали.
        Майк и Фредди переглянулись и направились следом за мисс Скриббл. То, что она согласилась их принять, уже было победой. Правда, победа эта была одержана не без помощи Джеффри Рэндома, но от этого она казалась не менее сладкой.
        - Как вы себя чувствуете, мистер Миндселла?- робко поинтересовалась Мэлли Нэшвуд у нового учителя.
        Девочку, как, впрочем, и всех ее одноклассников, поразили перемены, которые произошли с ним. Она чувствовала себя не очень-то уютно рядом с этим элегантным и самоуверенным мужчиной, который мало чем напоминал прежнего Дюка Миндселлу.
        - Спасибо, отлично.- Учитель оторвался от каких-то бумаг, по всей видимости представлявших для него особенную ценность, и умудрился посмотреть на свою ученицу сверху вниз, хотя она стояла, а он сидел за учительским столом.- Вы еще о чем-то хотели спросить меня, Мэлани?- деловито поинтересовался он, и Мэлли поняла, что, судя по всему, учитель попросту забыл о данном ей обещании.
        - Видите ли… я…- запинаясь под пристальным взглядом Миндселлы, забормотала девочка.- Я… просила вас еще до того, как вы заболели, помочь мне с Шекспиром…
        - Разве с Шекспиром что-то не так?- снисходительно усмехнулся Миндселла, глядя куда-то сквозь Мэлли.- Мы ведь сейчас изучаем совсем другого автора,- добавил он.
        - Да, но я объясняла, что играю Джульетту в школьном спектакле,- напомнила Мэлли. - И мне хотелось, чтобы вы помогли мне разобраться в том…
        - Ах в постановке,- перебил ее Миндселла и снова улыбнулся.- Это прекрасно, Мэлли, просто замечательно. Я намекну мисс Скриббл, чтобы она обратила на вас внимание. Вы, кажется, способная девочка, Мэлли. И я бы хотел, чтобы вы приняли участие в школьном конкурсе чтецов.
        Мэлли Нэшвуд хотела услышать вовсе не это, но, посмотрев на Миндселлу, всем своим видом выражавшего желание вернуться к бумагам, она не решилась настаивать.
        - Конечно,- кивнула она.- Только я еще не знаю, что хотела бы прочитать.
        - О, я найду для вас что-нибудь особенное,- заверил ее Дюк.
        - Но мне самой хотелось бы выбрать…- начала было Мэлли, но он снова ее перебил:
        - Не беспокойтесь, я предложу вам несколько вариантов.
        - Конечно,- окончательно сникла Мэлли.
        Ей и самой захотелось поскорее уйти. Даже старый Патрик давал ей право выбирать то, что она хочет читать, а этот… Судя по его взгляду, спорить с ним совершенно бесполезно.
        - Вы не пожалеете о том, что будете участвовать, Мэлани. Можете быть уверены, что в следующий класс вы перейдете с самым высоким баллом.
        - Спасибо,- кивнула Мэлли, у которой появилось чувство, что вместо участия в конкурсе ей предложили сделку.- Всего доброго, мистер Миндселла.
        - До свидания, Мэлани.
        Дюк Миндселла недолго оставался наедине с бумагами, в которых подробно излагались правила участия в ежегодном школьном конкурсе «Учитель года». Через несколько минут в дверь классного кабинета постучали, и Дюк, не очень-то довольный тем, что его снова оторвали от интересного проекта, предложил незваному посетителю войти.
        - Добрый день, Дюк,- весело поздоровалась с ним Луиза, и Дюк ответил ей более чем дружелюбной улыбкой, которая вызывала у Луизы одновременно радость и смущение.- Надеюсь, я вас не слишком отвлекла?
        - Напротив, вы пришли очень вовремя.- Дюк кивнул ей на разложенные перед ним бумаги.- Я настолько серьезно отнесся к вашей идее, что даже предпринял кое-какие действия.
        - Я очень рада,- прощебетала осчастливленная Луиза и, скользнув между рядами, кокетливо присела на краешек парты, закинув одну ногу на другую.
        Взгляд Дюка скользнул по ее стройным ногам, отчего по телу Луизы пробежал сладкий трепет. Новая юбочка, чуть более короткая, чем предыдущие, была надета не зря. Как и новый голубой джемпер, выгодно подчеркивавший достоинства фигуры.
        - Меня беспокоят только две вещи,- продолжил Дюк.- Во-первых, я всего лишь временный учитель, так что мою заявку директор может не принять к рассмотрению. Во-вторых, времени так мало, а я должен успеть поучаствовать в двух олимпиадах, провести три экскурсии и организовать одно внеклассное мероприятие.
        - Я сделаю для вас все, что в моих силах,- заверила его Луиза.- И даже поговорю с мисс Скриббл, чтобы она помогла вам сделать что-нибудь эдакое из вашего внеклассного мероприятия. Что касается директора Маккризана… Думаю, он не станет придираться к мелочам. Он всегда любил инициативу и творчество, так что с ним у вас не будет проблем.
        - Надеюсь, что так,- кивнул Дюк.- По крайней мере, я хочу попытаться. Не так часто в этом скучном заведении происходят подобные мероприятия, чтобы я упускал шанс поучаствовать в одном из них.
        - Мне нравится ваше отношение к проблемам,- восхищенно посмотрела на него Луиза. - Кажется, для вас нет ничего невозможного. Я уже уверена в вашей победе, хотя вы еще не подали заявку.
        Дюк наградил Луизу ослепительной улыбкой, а та подумала, что уже давно не чувствовала такого влечения к мужчине.
        Да, его жена красива, но, судя по обрывкам фраз, брошенных Дюком, совершенно его не ценит. А следовало бы - такого мужчину непросто завоевать, но легко потерять. Вот если бы он влюбился в нее, Луизу, она бы считала это самым большим подарком в своей жизни.
        А вдруг… вдруг такое возможно? У Луизы сладко защемило сердце. Но как же тогда его семья, его жена?
        - Луиза…- Дюк посмотрел на нее таким испытующим взглядом, что она даже испугалась, что он прочел ее сокровенные мысли.
        - Да, Дюк,- стараясь не глядеть ему в глаза, отозвалась она.
        - Спасибо за поддержку,- снова улыбнулся ей Дюк.- Не хотите пообедать со мной? Моя жена отвратительно готовит, поэтому я вынужден довольствоваться едой из местных забегаловок.
        - Правда?- прощебетала Луиза, вспорхнув с парты.- А я так люблю готовить. Если хотите, заходите ко мне как-нибудь, я угощу вас чем-нибудь вкусненьким. Сказать по правде, стряпать для себя так скучно. А для гостя я могла бы и постараться.
        - Прекрасное предложение,- немного подумав, ответил Дюк и встал из-за стола.- Пожалуй, я им воспользуюсь.
        - «И ты меня убил, сказав «изгнанье»,- закончил Майк и почувствовал облегчение, когда Мэлли Нэшвуд зааплодировала ему с третьего ряда.
        Может быть, он прочел монолог и нелучшим образом, но Мэлли по крайней мере оценила его старания. Правда, радость Майка порядочно омрачало то, что рядом с его светловолосым ангелом сидел самый настоящий дьявол - Джейк Хьюборди.
        Интересно, чего он сюда приперся?- размышлял Майк, спускаясь со сцены к мисс Скриббл и Джеффри Рэндому, сидевшим в первом ряду. Да еще и плюхнулся рядом с Мэлли. Вот гад! Хорошо хоть Фредди сидит с ними рядом, от этого на душе немного спокойнее.
        - Ну что ж, Майк, до гения вам далеко…- Мисс Скриббл закрыла блокнот, в котором, пока Майк читал монолог Ромео, постоянно делала какие-то записи.
        Сердце Майка упало. Неужели она все-таки решила не брать его в спектакль и все надежды, которые Майк возлагал на эту пьесу, рухнут?
        - …но и до бездарности тоже,- после театральной паузы закончила фразу мисс Скриббл.
        Майк почувствовал, как с души свалился огромный груз. Он поднял глаза и посмотрел на Мэлли и Фреда, которые тоже с нетерпением ждали, какой вердикт вынесет мисс Скриббл. Краем глаза Майк заметил, как вытянулось лицо Джейка, ожидавшего, что строгая мисс Скриббл с позором прогонит его недруга.
        - Я, правда, не уверена, что вы подойдете на роль Ромео. Но если вы хорошенько постараетесь, я возьму вас на одну из ключевых ролей в трагедии. А сейчас прослушаем Джейка.
        Увы, Джейк Хьюборди показался мисс Скриббл лучшим Ромео, чем Майк. Майк подозревал, что штрафной, которым тыкали ему все кому не лень, повлиял-таки на выбор руководительницы школьного театра.
        В довершение всех бед Джейк прочел тот самый злополучный отрывок из сцены на балконе, который Майку советовал выучить Фредди. И, что самое страшное, слова Джульетты, по настоянию мисс Скриббл, прочитала сама Мэлли Нэшвуд.
        Майк мучился от ревности и жалел, что в школьном театре не ставят «Отелло». Вот туда его точно взяли бы на главную роль!
        Джульетта, то есть Мэл, улыбалась проклятому Джейку, то есть Ромео, а Майк чувствовал, как внутри него извивается и шипит клубок самых настоящих змей. Фредди, сразу догадавшийся о чувствах Майка по выражению, появившемуся на лице друга, тихо шепнул ему, что с конкурентом можно расправиться не только на сцене, но Майк, вспомнивший о Мэлли, которая пала жертвой такой борьбы, немедленно отверг это предложение.
        В конце концов, даже если он и не станет Ромео, у него будет шанс видеть Мэлли каждую репетицию, болтать с ней, делиться впечатлениями. А это уже не так мало.
        Фредди, чьи эскизы мисс Скриббл одобрила и даже похвалила, тоже не остался без дела. Ему поручили роспись колонн, склепа и прочих декораций тех мест, где происходило действие трагедии. Майк заметил, что друг не очень-то обрадовался этой новости, а потому решил освободить Фредди от данного обещания.
        - Если тебе это не интересно, я готов пожертвовать твоим обществом,- вздохнув, произнес Майк.- Ты и так сделал для меня больше, чем мог.
        Неизвестно, что бы ответил Фредди, если бы в зал не вошла Патриция Пулман, на чьем кукольном личике мальчишки заметили следы недавних слез. Увидев одноклассников, Патриция на мгновение застыла от удивления, но быстро взяла себя в руки и, кивнув им в знак приветствия, направилась к мисс Скриббл.
        - Ничего себе, она с нами даже поздоровалась,- шепнул Майку разволновавшийся Фредди.
        - Неужели она попросит мисс Скриббл принять ее обратно?- шепнул другу Майк.- Черт, вначале Джейк, теперь еще и Пати. Не очень-то мне нравится такое соседство.
        - Если Скрибблиха примет ее обратно, я тоже останусь,- опустив глаза, пробормотал Фредди.
        - Чего-чего?- воззрился на него Майк.- Патриция Пулман? Ты что, совсем спятил, Фред?!
        - Да тише ты!- Фредди дернул его за рукав рубашки.- Не хватало еще, чтобы все узнали о том, что я псих не хуже тебя.
        Майк тихо засмеялся.
        - Поверь, дружище, это уже ни для кого не секрет.
        Может быть, строгая мисс Скриббл и не приняла бы Пати обратно, но Джеффри Рэндом, как видно, решил, что все, согрешившие перед школой, смогут искупить свои грехи в театре. Патриция была прощена. Майкл утвержден на роль злейшего врага Монтекки, Тибальта, а Фредди уже получал указания от помощника мисс Скриббл, пожилого мужчины с длинной тонкой бородкой, имени которого Майк так и не запомнил.
        За этими волнительными событиями последовала первая в жизни Майка репетиция, после которой он почувствовал себя как лимон, от которого осталась одна сухая шкурка.
        Мисс Скриббл не давала юным актерам спуска, но Майка это не смущало. Во всяком случае, от Ромео она требовала не меньше, чем от Тибальта, и Джейку пришлось не раз краснеть за то, что он «жевал» слова и произносил фразы, как будто он - «брат Лоренцо, исповедующий своих прихожан».
        После репетиции Майку удалось завладеть вниманием Мэлли, и он осмелился предложить ей свою кандидатуру в качестве провожатого. Майк сказал, что они пойдут втроем с Фредди, и Мэлли согласилась. Самого Фредди уговаривать не пришлось - Пати ушла сразу после репетиции, в кои-то веки вежливо попрощавшись со всеми.
        - Ох не нравится мне эта ее вежливость,- признался Майк, когда все трое вышли из школы.- Они с Джейком одного поля ягоды: если не сделают кому-то гадость, спать не смогут спокойно.
        - По-моему, ты наговариваешь на Джейка,- покачала головой Мэлли.- Он неплохой парень. Во всяком случае, я не заметила в нем ничего подлого.
        - Ты и в Пати не заметила,- ответил Майк, но потом подумал, что вряд ли произведет на нее хорошее впечатление, если будет постоянно критиковать других.- Ладно, не обращай внимания. Я просто скептик, как говорит мой папа. Точнее, говорил,- вздохнув добавил Майк.
        Мэлли внимательно посмотрела на него и, откинув назад непослушные волосы, взъерошенные ветром, решила задать ему вопрос, который уже давно ее интересовал:
        - Послушай, а это правда, что Дюк Миндселла, наш новый учитель по литературе, твой дядя?
        Майк отрицательно покачал головой.
        - Неправда. Я называл его дядей только потому, что немного его стеснялся.
        - А теперь не стесняешься?- полюбопытствовала Мэлли.
        - Теперь чувствую себя дураком из-за того, что стеснялся его раньше,- мрачно усмехнулся Майк и протянул руку к рюкзаку, висевшему на плече Мэлли.- Давай я понесу, а то мы с Фредди совсем забыли, что такое быть джентльменами.
        Мэлли улыбнулась и протянула ему рюкзак.
        - Он не такой уж и тяжелый, но все равно спасибо.
        - А я так и не вспомню, каково это - быть джентльменом,- вздохнул Фредди, который плелся позади не в самом лучшем расположении духа.
        - Если хочешь, я отдам его тебе, когда мы пройдем полпути,- хмыкнул Майк.- Это тебя утешит?
        - Вряд ли,- снова вздохнул Фредди.
        Майк прекрасно понимал природу этих вздохов. Пати ушла с репетиции не одна, а в компании Джейка. Еще совсем недавно Майк и сам испытывал жгучую ревность, поэтому прекрасно понимал друга, но, увы, ободрить его не мог. Вряд ли Фредди понравится, если Мэлли Нэшвуд узнает о его тайне.
        - Ты знаешь, а он очень изменился,- задумчиво произнесла Мэлли.
        - Фред?- удивленно покосился на нее Майк.
        - Да нет же, твой отец… если, конечно, ты больше не хочешь называть его дядей.
        - Теперь он скорее дядя, чем отец. И он не просто изменился, а стал совсем другим человеком.
        - Я заметила,- серьезно кивнула Мэлли.
        - Правда?- оживился Майк.- И перемены в его характере?
        - Конечно. В тот день, когда твой… мистер Миндселла,- поправилась Мэлли,- упал со стремянки, он обещал мне помочь и даже обрадовался тому, что я попросила его о помощи. А сегодня, когда я решилась напомнить ему об обещании, мистер Миндселла даже не заикнулся о том нашем разговоре. Отделался от меня, пообещав, что поговорит с мисс Скриббл. А я просила его поговорить со мной о героине, которую играю. Да, раньше он был другим,- продолжила она.- Беседовал с каждым по отдельности, а теперь мы все для него как один большой кусок пудинга. Нет, он уделяет внимание ученикам, но только тем, кто ему нужен. Мистер Миндселла то и дело выдвигает кого-то на участие в конкурсах и олимпиадах. И только с теми, кто готов в них участвовать, и работает.- Мэлли замолчала и посмотрела на Майка.- Ничего, что я об этом говорю? Он ведь все-таки твой отец.
        - Ничего,- успокоил ее Майк.- Ты бы знала, что творится у нас дома. Мы питаемся пиццей, едой из китайских ресторанчиков и разогретыми готовыми обедами. Мама совершенно не умеет и не любит готовить, а мой… папа, который когда-то обожал печь нам блинчики по утрам, решил, что готовить должна именно она.
        - Вот это да!- округлив глаза, пробормотала Мэлли.- Но так ведь не бывает, чтобы человек взял и изменился настолько, что стал совсем другим. Неужели твой папа потерял память?
        - Ничего подобного,- заявил Фредди.- Он прекрасно помнит о том, кто его семья и где его работа. Кажется, мистер Миндселла забыл, кто он сам.
        - Я начал думать, что папиным телом завладели инопланетяне,- признался девочке Майк.
        - И вовсе ты не скептик,- без всякого ехидства улыбнулась Мэлли.- Скептику такое и в голову бы не пришло. Знаешь, мои родители некоторое время ходили к семейному психоаналитику. Раньше они много ссорились, а теперь почти не ругаются. Даже если спорят, не кричат друг на друга, как раньше. Хочешь, узнаю, как найти этого доктора?
        - Я-то уже на все готов,- грустно улыбнулся Майк.- И мама. Только отец не хочет идти к психоаналитику. Он считает себя вполне здоровым, а всех вокруг - больными. Кроме моей сестрички Лин, но она у нас всегда была пай-девочкой.
        - Ну вот мы и пришли,- сообщила Мэлли, когда ребята подошли к симпатичному двухэтажному домику, на крыше которого красовался большой флюгер в виде серебристой бабочки.
        - Твой дом не перепутаешь с другими,- кивнул Майк на флюгер.
        - Это мамина идея,- улыбнулась Мэлли и добавила: - Хорошо, что не перепутаешь. Теперь вы точно не забудете сюда дорогу.
        Она повернулась к Майку, и он снова подумал о том, что она необычайно красива. Теплый весенний ветер растрепал кудряшки ее волос, а солнце, выскользнувшее из-за туч, покрыло локоны золотой пылью. На щеках трепетал легкий румянец, а карие глаза блестели, словно кто-то зажег в них по маленькому фонарику.
        Но особенно Майка восхищало то солнечно-золотое тепло, которое излучала улыбка Мэлли. И сейчас ему так хотелось думать, что эту безбрежную и ласковую улыбку Мэлли Нэшвуд дарит только ему. Что вокруг больше нет никого и ничего, кроме маленького солнца ее улыбки, кроме света ее глаз, кроме расплескавшейся во все стороны нежности, которую Майк испытывал к ней.
        Он мог бы сказать ей что-нибудь, чтобы оправдать свое затянувшееся молчание, но все слова казались ужасно глупыми. Все слова, все мысли меркли на фоне этого неба, на котором солнце неистово боролось с темными тучами, на фоне серой сетки ветвей, натянутых, словно для того, чтобы небо не рухнуло на голову Майку. На фоне этой золотой и теплой улыбки, от которой Майку и впрямь начинало казаться, что небо падает на его сумасшедшую голову.

9
        Сью впервые ехала в школу «Петер-линк» по доброй воле. К счастью, ее желанию поспособствовал перерыв, образовавшийся в плотном графике Сью из-за того, что одна из потенциальных покупательниц дома на Лайт-стрит решилась купить его без повторного осмотра и знакомства с соседями.
        Крупная сделка сулила крупный процент, и теперь Сью могла подумать об отпуске, которого они с Дюком так долго ждали.
        Они с Дюком… Странно подумать, что еще совсем недавно Сью считала себя и Дюка единым целым. Она могла злиться на мужа из-за того, что он никак не мог найти хорошую работу; что его выходки, детские, подчас безрассудные, оборачивались неприятностями для их семьи; что он ел шоколадные конфеты тайком, когда она, искренне беспокоясь за его здоровье, запрещала ему их есть; что его мать считала, что другая жена могла бы сделать из Дюка человека. Но даже в такие моменты, испытывая гнев и досаду, Сью думала о муже как о единственном мужчине, с которым была и будет связана вся ее жизнь.
        Что же случилось с ними теперь? Что же с ними будет? Сью упрямо гнала от себя эти мысли, но они возвращались, с каждым разом образуя внутри все большую дыру, за которой зияла страшная пустота.
        Сью заглянула в школьный офис, и один из администраторов доложил о ее визите Джеффри Рэндому.
        Наверное, ему не очень понравится моя настойчивость, подумала Сью, поднимаясь по лестнице. Ведь он тоже занятой человек. Ну и пусть. В конце концов, я имею право поблагодарить человека, который помог моему непутевому сыну попасть в школьный театр.
        Майк так обрадовался этой новости, что вчера весь вечер они с Фредди болтали только о том, как прошла репетиция. Удивительно, что Майк решил поделиться своими успехами с ней. Раньше он никогда этого не делал. Впрочем, раньше у него был отец, который умел слышать кого-то, кроме себя самого.
        Вопреки ожиданиям Сью Джеффри не имел ничего против ее настойчивости. Ей показалось, что он даже обрадовался ее приходу. Как и в прошлый раз, он был приветлив и довольно любезно поинтересовался у Сью, что привело ее в школу.
        - Я хочу сказать вам спасибо за Майкла.- Сью не очень-то любила долгие предисловия.- Он рассказал, что вы уговорили мисс… Скраббл…
        - Скриббл,- мягко поправил ее Джеффри.
        - О да, простите,- немного смутившись, улыбнулась Сью. Холодные серые глаза Джеффри смотрели на нее с таким пристальным вниманием, что Сью стало не по себе.- Я не так хорошо знаю учителей, как должна была бы. Так вот, он рассказал мне о том, что вы помогли ему и Фредди Логеру.
        - Ничего особенного я не сделал.- Рэндом улыбнулся, и его серые глаза снова ожили и потеплели.- Знаете, Сьюлен… Можно я буду называть вас по имени?
        Сью кивнула, подумав о том, что разница в возрасте между ними уже не кажется ей такой заметной, какой показалась при первом знакомстве.
        - Так вот, Сьюлен, если уж на то пошло, я в какой-то степени поставил над вашим сыном… эксперимент. Если Майкл и его друг действительно увлекутся театром и это спасет нашу школу от разрушений, я получу бесценный опыт. А если нет… что ж, значит, я ошибался. Как сказал ваш сын, все ошибаются, даже великий Шекспир, даже герои его трагедий.
        - Иногда он пугает меня своей серьезностью,- призналась Сью,- Майк может задать такой вопрос, на который даже мне, уже не молодой женщине, сложно ответить.
        - Не молодой?- усмехнулся Джеффри.- Вы молоды и…- Он осекся.- Вы еще молоды, Сьюлен. Рано записывать себя в старушки. Даже я, как выяснилось, еще не записал себя в старики,- немного помолчав, добавил он.
        - Еще раз спасибо, Джеффри,- сказала Сьюлен и поднялась со стула.- Не обещаю, что Майкл оправдает ваши ожидания, но постараюсь ему помочь.
        - Только не давите на него,- предупредил ее Джеффри.- Он не должен думать, что вы возлагаете на него огромные надежды. На детей это производит гнетущее впечатление.
        - Гнетущее?- переспросила Сью и задумалась. Кажется, что-то подобное она уже слышала от Дюка. Разумеется, от прежнего Дюка.
        - Я неудачно выразился?
        - Нет, все в порядке. Просто кое-что всплыло в памяти. До свидания, Джеффри.
        - До свидания, Сьюлен.- По его не слишком уверенному взгляду Сью догадалась, что он хотел сказать ей что-то еще, но решил промолчать.
        Она вышла из кабинета Рэндома и услышала знакомый смех, мгновенно разнесшийся в тишине школьного коридора. Громкий, самоуверенный и неприятный. Впрочем, последнее определение, как Сью поняла чуть позже, было субъективным. Смех определенно принадлежал ее мужу.
        Сью застыла на ступеньках. Ей не хотелось встречаться с Дюком, чтобы не вызвать лишних расспросов.
        Смех Дюка стих, и до Сью донесся щебет женского голоска. Кто-то поздравлял ее благоверного с «первой и не последней победой».
        - Предлагаю скромно отметить это событие,- услышала Сью голос Дюка.- Конечно, после окончания рабочего дня.
        - Мне нравится ваше предложение,- снова защебетал голос незнакомки.- Куда отправимся?
        - Я знаю одно симпатичное местечко…
        Голоса приближались, и Сью подумала, что сойдет с ума, если сейчас встретится с Дюком и его щебечущей подружкой. Злость и обида мешались со страхом быть застигнутой врасплох именно сейчас, в такой скользкой, нелепой ситуации.
        Было уже слишком поздно бежать по лестнице вверх или вниз, и Сью решила остаться на месте в надежде, что парочка спустится и не заметит ее.
        Ей повезло. Муж и мисс Куинси - Сью сразу же узнала эту эффектную дамочку, «всего лишь коллегу»,- были настолько увлечены друг другом, что не обратили внимания на женщину, застывшую над пролетом широкой лестничной клетки. Пока они спускались вниз, мисс Куинси весело щебетала о том, как они с Дюком будут готовиться к конкурсу «Учитель года».
        Господи, а я ведь ничего не знаю о конкурсе, мелькнуло у Сью, и она почувствовала укол вины. Но вовсе не перед новым Дюком, который отправляется ужинать со своей
«всего лишь коллегой», а перед тем Дюком, который вернулся в школу ради нее и которому она ни разу не удосужилась задать вопрос: «Каково тебе, Дюк? Каково тебе после той истории?».
        Удивительно, но Сью не чувствовала ревности. Скорее глубокое разочарование. Она была совершенно равнодушна к этому чужому Дюку, который мог принадлежать кому угодно, даже мисс Куинси, если ему так хочется.
        Сью и сама не могла разобраться толком в своих ощущениях. На нее накатили усталость и безразличие ко всему. Даже к сделке, которая обеспечивала ей отпуск. Даже к отпуску, о котором они мечтали с Дюком.
        За спиной Сью услышала шаги. Она выпрямила спину, которая согнулась сама собой, словно на нее положили тяжелый мешок.
        - Вы еще не ушли, Сьюлен?
        - Я… я…- пробормотала Сью и окончательно растерялась.- Нет, еще не ушла.
        - Сьюлен, вы в порядке?
        Джеффри Рэндом спустился на несколько ступенек, встал перед Сьюлен и заглянул в ее глаза.
        - Да, то есть… нет…- Сью опустила голову, но Джеффри протянул руку и осторожно приподнял ее подбородок.
        - Нет, вы не в порядке,- сурово констатировал он.- Мне сразу нужно было это сделать.
        - Что?- недоуменно посмотрела на него Сью.
        - Пригласить вас пообедать… или поужинать. Мне показалось, что вам нужен человек, с которым вы смогли бы поделиться тем, что так вас тревожит.
        Сью, всегда ненавидевшая жалость, внезапно почувствовала такой острый приступ жалости к самой себе, что слезы сами хлынули из ее глаз.
        Джеффри Рэндом поднялся на одну ступеньку и прижал ее голову к своему плечу. А Сью даже не думала сопротивляться этому благородному порыву.
        - Лин, да что с тобой, в конце концов?!- раздраженно поинтересовался Майк у сестры, которая взялась помогать ему на кухне и колошматила по куску мяса так, словно на нем была фотография ее злейшего врага.- Папа всегда говорил, что если ты хочешь поесть мягкого мяса, то и обращаться с ним нужно мягко. Я же велел тебе завернуть его в пленку. И попросил тебя отбить его, а не отколошматить.
        Лин швырнула молоток на стол и скрестила руки на груди. Майк тяжело вздохнул: с сестрой явно творилось что-то неладное.
        - Лин, ну скажи мне, в чем дело?- серьезно посмотрел на нее Майк.
        - Ты не поймешь,- хмуро отозвалась Лин, глядя сквозь холодильник.
        - Ладно, я не пойму,- согласился Майк.- Но ты хотя бы выговоришься.
        - Спасибо, Майк, но мне не это нужно,- грустно улыбнулась Лин.- Извини, что испортила мясо.
        - Ничего, чутье подсказывало мне, что будут жертвы. А кто предупрежден, тот вооружен.
        - Ты что, забил мясом весь холодильник?
        - Нет, просто купил два куска. В конце концов, его можно заморозить, хотя папа говорил, что нет ничего хуже мороженого мяса в руках неумелого повара.
        - А ты многому у него научился,- с уважением посмотрела на брата Лин.- И когда только успел?
        Майк пожал плечами и выложил на отбитый кусок мяса смесь разрезанных на четвертинки оливок, обжаренных грибов и лука.
        - Мы часто болтали на кухне, а он обычно готовил. Иногда я помогал ему, но чаще смотрел. Знаешь, это было очень интересное зрелище.
        - И полезное,- улыбнулась Лин.
        - И полезное,- согласился Майк.- Конечно, я не смогу готовить, как он, но кое-что из его книжки мне по силам.
        - Майк, знаешь что…
        - Что, Лин?
        - Ты все еще хочешь, чтобы я помогла тебе разучивать роль в спектакле?
        Майк отложил ложку и повернулся к сестре.
        - Ты серьезно?
        - Серьезнее некуда.
        - Только учти, мне досталась роль Тибальта.
        - Да хоть Джульетты,- засмеялась Лин.- А это было бы забавно. Майкл Миндселла играет Джульетту!
        - Между прочим,- укоризненно покосился на сестру Майк,- во времена Шекспира женские роли исполняли мужчины.
        - Ох какие мы умные. И не скажешь, что еще совсем недавно торчали в штрафном за глупую выходку. В общем, можешь рассчитывать на мою помощь, Майк.
        - Спасибо, сестричка.
        Чтобы не мешать Майку, Лин перебралась в гостиную и села на диван. За окном послышался шум машины. Мама?- предположила Лин, но скоро поняла, что ошиблась. Судя по звуку небрежно сброшенных ботинок, вернулся отец. Теперь он, похоже, считает пешие прогулки напрасной тратой времени.
        - Привет, дорогая,- бросил Дюк дочери и полюбопытствовал: - Мама уже дома?
        - Нет,- мрачно покачала головой Лин.
        - А Майк?
        - Да, он на кухне. Готовит,- не меняя тона, ответила Лин.
        - А ты уже сделала уроки?
        - Весь вечер только о них и думала.
        - Что это за саркастический тон?
        - У меня проблемы,- не выдержала Лин.- И раньше они тебя интересовали.
        Дюк присел на диван и внимательно посмотрел на дочь. Лин показалось, что в его глазах промелькнуло что-то знакомое, родное, но это что-то быстро исчезло.
        - Что случилось, Лин?- спросил он без особой тревоги в голосе.
        - Мой парень… ну, который расстался со мной из-за того, что кое-кто облил его отца духами в парфюмерном бутике…- От Лин не ускользнуло, что на лице отца при упоминании об этом инциденте не дрогнул ни один мускул.- Так вот, он снова хочет встречаться со мной. А я не знаю, что мне делать. Ответила, что должна подумать. Что посоветуешь, па?- Лин с вызовом посмотрела на отца.
        На его холодном лице появилось выражение разочарования. Разве ей стоило отвлекать его ради таких глупостей?
        - Посоветую забыть про парней и вспомнить, что на носу старшая школа,- администраторским тоном сообщил Дюк.- Ты же умная девочка, Лин, и понимаешь, что самое важное сейчас твоя учеба. Поверь, в старшей школе ты и не вспомнишь о своем парне. У тебя будет столько предметов, тестов и экзаменов, что тебе будет не до этого.
        - Что и требовалось доказать,- усмехнулась Лин.
        - Что ты имеешь в виду?- нахмурился Дюк.
        - То же, что и Майк, когда подсовывал тебе конфеты,- ответила Лин и поднялась с дивана.- Он прав, папа. Ты, конечно, не инопланетянин в прямом смысле этого слова. Зато в переносном - самый настоящий.
        Лин убежала к себе и заперлась в комнате. Но в этом не было смысла - отец и не думал к ней заглядывать.
        Джеффри остановил машину у самых ворот дома Миндселлы. На улице уже стемнело, и крыльцо освещал круглый желтый фонарь, висевший над дверью.
        Сью покосилась на одинокое крыльцо, а потом посмотрела на Джеффри.
        - Знаешь, с тех пор как Дюк вернулся из больницы, мне так не хочется возвращаться домой…
        - Я бы предложил тебе не возвращаться, но ведь ты не согласишься,- грустно улыбнулся ей Джеффри и осторожно коснулся пальцами ее руки.
        Сью тряхнула головой.
        - Знаешь, Джефф, я никогда не изменяла мужу. И даже теперь, когда Дюк стал для меня совсем чужим, не могу на это решиться.
        - Я бы не унизил тебя таким предложением,- тихо, но отчетливо произнес Джеффри.- Но ты могла бы уйти от него и переехать ко мне с детьми. У меня большой дом, и в нем всем хватит места. Ты развелась бы с Дюком, и мы могли бы пожениться.- Джеффри осекся, поймав на себе встревоженный взгляд Сью.- Да, я тороплюсь, согласен. Но я так же прямолинеен, как и ты, Сьюлен. В мои годы стоит быть гораздо более рассудительным, но я всегда был таким. Не терплю полумер. Я считаю, что если два человека хотят быть вместе, глупо чего-то ждать. Жизнь так коротка, Сью…
        - Коротка,- согласно кивнула Сью,- но я все равно не хочу торопиться. Знаешь, я все еще на что-то надеюсь, хотя чужому человеку, который теперь спит в моей постели, совершенно неинтересны мои чувства. Я не люблю необдуманных решений, Джефф. И не могу вот так разрушить все, что мы собирали долгие годы. Речь не о доме, не об имуществе. Речь о доверии, о близости, о понимании, которое было между нами, несмотря ни на что. Хотя…- Сью откинула голову на сиденье машины и уставилась сквозь стекло в синюю весеннюю мглу.- Наверное, я лукавлю. Дюк всегда входил в мое положение, всегда старался меня понять, а вот я… я только и делала, что пилила его за то, что он такой большой ребенок, фантазер, романтик.
        - Не вини себя. Я видел Дюка, когда он только пришел в «Петер-линк». А когда познакомился с тобой, сразу подумал, что вы не пара. Ты всегда тянула его за собой. Он был для тебя балластом.
        - Нет, Джефф, это только вершина айсберга. Так всем казалось, а на самом деле Дюк делал для меня много, очень много. Но я не замечала его стараний и принимала все как должное. Он был моим тылом, Джефф. Был моим домом. Был моим всем.- На глаза Сью навернулись слезы.
        Джеффри легонько сжал руку Сью и притянул ее к себе.
        - Прости меня,- прошептала Сью.- Я бесстыдно пользуюсь твоим отношением ко мне, хотя знаю, что тебе неприятно все это слышать. Я всегда считала себя сильной, а теперь разбухла, размякла как губка.
        - Неправда, Сью,- возразил Рэндом и уткнулся губами в ее волосы, пахнущие лавандовым маслом.- Ты сильная, очень сильная. Ты борешься за то, что тебе дорого, и тебя не пугают трудности.
        - Еще как пугают,- высвободилась из его объятий Сью.- Каждую ночь я засыпаю с мыслью о том, что боюсь завтрашнего дня.- Сью замолчала и посмотрела на Джеффри, в чьих глазах было написано непреодолимое желание снова обнять ее и поцеловать.- Ну, мне пора,- заторопилась она, чтобы не провоцировать его.
        Джеффри понял причину ее спешки и не стал настаивать. Ему вовсе не хотелось, чтобы Сью жалела о том, что провела с ним этот вечер. Даже если она твердо решила остаться с Дюком, что ж, пусть так. По крайней мере, у нее останутся о нем, Джеффри, самые теплые воспоминания.
        - До свидания, Сью. Если у тебя будут проблемы или сложности, я всегда в твоем распоряжении.
        - Спасибо, Джефф,- благодарно улыбнулась Сью и, подумав о том, что с огромной радостью услышала бы эти слова от другого мужчины, вышла из машины.
        Дом встретил ее запахами готовящейся еды. Сью скинула туфли и, даже не поставив их на полочку, побежала на кухню. Сердце ее радостно колотилось. Кто еще мог приготовить ужин? Конечно, ее муж! Неужели Дюк вернулся?!
        Но, когда Сью заглянула на кухню, радостное возбуждение уступило место былому унынию.
        У стола с ножом в руке стоял Майк. Он нарезал помидоры черри на четвертинки и что-то бормотал себе под нос. Сью прислушалась, но различила лишь слова о «подлеце Ромео». Она подумала, что старания Майка не заслуживают того, чтобы их оценили кислой миной, и твердо решила взять себя в руки.
        - Привет, Майк!- Сью изобразила на лице веселую улыбку.- Вот уж не ожидала застать тебя за таким занятием.
        Майк обернулся. Мама казалась веселой, но в ее глазах он увидел безграничную тоску.
        - Подумываю о карьере повара,- улыбнулся он матери.- На тот случай, если меня не возьмут в старшую школу.
        Сью хотела было возмутиться подобным предположением, но потом подумала, что ей давно уже пора привыкнуть к шуткам сына.
        - Повар хорошее подспорье для семьи,- подмигнула она Майку.- Но в наше время модно иметь два образования.
        - Согласен,- кивнул Майк.- Ты хочешь есть? Мы с Лин только тебя ждали.
        - О, я голодна, как стая волков,- солгала Сью, которой совершенно не хотелось есть.- И мне не терпится попробовать то, что ты наготовил. Отец уже вернулся?- с деланной небрежностью поинтересовалась она.
        - Да. И успел поссориться с Лин.
        - С Лин?!- удивленно переспросила Сью.
        - Представь, ко мне у него сегодня не было претензий. Насколько я понял, Лин хотела поговорить, а он и слушать ее не стал. Похоже, сестренка забыла, что папы в нашем доме больше нет.
        - Майк!- умоляюще посмотрела на сына Сью.
        - Извини, ма. Ты пока переодевайся, а я попрошу Лин накрыть на стол.
        - Я сама к ней загляну,- пообещала Сью и направилась в комнату дочери. Постучала в дверь, но ей не ответили.- Это я, Лин! Майк зовет нас ужинать и просит тебя накрыть на стол.
        Лин открыла дверь и после настойчивых материнских расспросов рассказала Сью о своих проблемах. Узнав, что бывший парень Лин пытается к ней вернуться, Сью выразила сомнение по поводу его искренности.
        - Если он был готов расстаться с тобой из-за той глупой истории, что же будет дальше?
        - Вот это-то меня и беспокоит,- призналась Лин.- Не хочу пережить такое еще раз.
        - Может, устроить ему небольшую проверку?- хитро прищурилась Сью.
        - Какую?- оживилась Лин.
        - Как зовут твоего друга?
        - Ким.
        - Так вот, скажи своему Киму, что твоя мама запретила тебе с ним встречаться, потому что считает его поступок малодушным.
        Лин покосилась на мать с укором.
        - Ты что, решила принять решение за меня?
        - Ты неправильно поняла,- покачала головой Сью.- Я, наоборот, хочу помочь тебе принять решение. Разумеется, я ничего не запрещаю - ты должна сделать выбор сама. Но разве тебе не интересно, как поведет себя твой Ким, когда столкнется с новыми трудностями?
        Лицо дочери просветлело.
        - Мам, кто-нибудь говорил тебе, что ты гений?- с улыбкой спросила Лин.
        - Нет,- покачала головой Сью и поднялась с дивана.- Но один из гениальных членов семейства приготовил нам ужин. А потому мы с тобой должны собрать волю в кулак и гениально накрыть на стол.
        Лин улыбнулась. Несмотря на то, что мама очень властная женщина, она все-таки может быть мягкой, когда захочет.
        Сью не хотелось звать к ужину Дюка, но из вежливости она заглянула в спальню, где ее муж, развалившись на диване, печатал что-то на недавно купленном ноутбуке. Дюк проигнорировал ее предложение и даже не поднял головы, чтобы посмотреть на жену. Поняв, что окончательно впала в немилость, Сью пожала плечами и спустилась вниз.
        Вообще-то это у нее были все основания сердиться на мужа и делать вид, что она его не замечает. Сью вспомнила сцену на лестнице в школе и тряхнула головой, чтобы отогнать видение.
        Нет, она не должна опускать руки. У нее есть дети, которые стараются ей помочь, и для них она должна быть примером. Майк приготовил ужин, и Сью обязана съесть его, пускай ей совсем не до еды.
        Лин после разговора со Сью заметно оживилась. Майка, польщенного искренними похвалами сестры и матери, распирало от гордости. Он приготовил фаршированную свинину с картофелем по-деревенски и греческий салат. Картофель, правда, был чуть-чуть сыроват, зато мясо было мягким и нежным, так что таяло во рту.
        - Как тебе это удалось?- поинтересовалась Сью, вспомнив свои недавние мучения, которые продлились целых пять часов и не принесли никакого результата.
        - Нужно просто захотеть,- загадочно улыбнулся Майк.- И пофантазировать. Например, в папином рецепте греческого салата не было шалфея, а я все-таки добавил пару веточек. И немного базилика в картофель. Оказалось, это очень увлекательное занятие - готовить.
        - Да уж,- хмыкнула Сью.- Видно, у тебя талант. Я все делала по книге Дюка, но вместо его красивых блюд у меня вышло что-то ужасное. Наверное, ты прав. Я просто этого не хотела.
        - Я тоже ничего в этом не понимаю,- призналась Лин.- Когда я вырасту и у меня будет достаточно денег, найму себе домработницу. Или повара. Такого, как Майк.
        Ужин прошел в удивительно теплой обстановке. Сью потихоньку оттаивала и грелась в лучах домашнего уюта. Она старалась не думать о Дюке. Пусть он делает что хочет, лишь бы только не изводил ее и детей своими претензиями.
        После ужина Лин убрала со стола, вымыла посуду, и они с Майком отправились наверх. Сью, собравшаяся помогать Майку разучивать роль Тибальта, не без удивления узнала, что этим обещала заняться Лин.
        Это означало, что Сью могла позволить себе полежать в ванне и подумать о том, как ей жить дальше.
        Забравшись в горячую ванну с морской солью и маслом лаванды, Сью положила голову на мягкую резиновую подушечку и закрыла глаза.
        Наверное, ей все-таки стоит взять отпуск. Да, за две или три недели она сможет заключить еще несколько сделок и заработать деньги. Но разве это главное?
        Что она получила в вечной погоне за деньгами? Мужа, который делает вид, что ее не существует в природе. Детей, которых она совершенно не знала до недавнего времени. Джеффри прав, она обязана отдохнуть сама и поддержать детей. И даже, может быть, самостоятельно пойти к психоаналитику, чтобы решить хотя бы свои проблемы.
        Сью выбралась из ванны, закуталась в длинный серебристо-серый халат, расшитый черными цветами, и направилась в спальню, решив, что прямо сейчас скажет мужу об отпуске.
        Дюк по-прежнему лежал на диване с ноутбуком и что-то печатал.
        - Я решила взять отпуск,- сообщила Сью, присев на краешек дивана.
        Дюк не обратил на нее никакого внимания.
        - Я решила взять отпуск,- настойчиво повторила Сью.- Мне нужно отдохнуть.
        Дюк продолжал шлепать пальцами по клавиатуре, и Сью не выдержала. Она встала с дивана, подошла к Дюку и захлопнула крышку ноутбука прямо у него перед носом.
        - Ты с ума сошла, Сью!- закричал Дюк и сверкнул на нее холодными глазами.
        - Наконец-то,- усмехнулась Сью,- а я уж решила, что стала человеком-невидимкой.
        - А я решил, что моей жене куда интереснее сидеть в машине с какими-то типами, чем проводить время со своим мужем.- Дюк смерил ее негодующим взглядом.
        Значит, он видел меня, подумала Сью, но не почувствовала ни страха, ни угрызений совести. К тому же в глазах Дюка не было ревности. Он смотрел на Сью так, как она когда-то смотрела на своего Дюка, когда тот оставлял зубную пасту на полке с шампунями.
        - Не типами, а типом. К тому же ты его знаешь,- спокойно ответила Сью и, забрав у мужа ноутбук, поставила его на тумбочку.- Это Джеффри Рэндом, заместитель директора в «Петер-линк».
        А этого Дюка, оказывается, можно удивить. Его холодные голубые глаза округлились, а брови медленно поползли вверх.
        - Я заходила сегодня в школу по делам Майкла, и Джеффри предложил мне поужинать вместе,- закончила Сью.
        - Ты точно спятила, Сью,- мрачно произнес Дюк.- Идешь ужинать с замдиректора моей школы и так спокойно сообщаешь мне об этом?
        - А что в этом такого?- пожала плечами Сью.- Джеффри помогает Майку, а я благодарна ему за это.
        - Ты понимаешь, что позоришь меня?- Дюк приподнялся на диване и впился в Сью гневным взглядом.- Я работаю в «Петер-линк», а ты - моя жена!
        - И что?- невозмутимо улыбнулась Сью.- Я - твоя жена, ты работаешь в
«Петер-линк», но это же не мешает тебе отмечать свои достижения с мисс Куинси?
        Дюк посмотрел на жену совершенно другим взглядом. Теперь он уже не мог нападать, ему нужно было защищаться.
        - Ну кто тебе сказал такую глупость?- улыбнулся он, пытаясь произвести на Сью впечатление человека, который лишь из снисхождения выслушивает чужие домыслы.- Уж не Джеффри ли Рэндом?
        - Уж не Джеффри,- улыбнулась в ответ Сью.
        - Выходит, кто-то из учителей?
        - Я ни с кем не виделась, к тому же мало кто знает, что я твоя жена.
        Дюк приподнялся с дивана и взял Сью за руку.
        - Так кому ты поверила, сладенькая?

«Сладенькая» с негодованием вырвала руку.
        Ей было отвратительно и это слово и ложь, которую, не моргнув глазом, пытался скормить ей Дюк.
        - Я спускалась по лестнице, когда услышала ваш разговор. Мне не хотелось выглядеть полной дурой в глазах твоей «просто коллеги», поэтому я не обнаружила своего присутствия.
        Дюка заметно омрачили ее слова. В том взгляде, которым он скользнул по Сью, уже не было прежней уверенности.
        Сью не хотелось, чтобы он начал изворачиваться, поэтому она добавила:
        - Если бы ты сразу сказал, что это правда, я бы поняла. А теперь я понимаю то, что ты скрываешь от меня свое общение с мисс Куинси. Мне не нужно объяснять почему. Я и так все понимаю. Она верит в тебя, ты ей нравишься. Только мне не нравится, что ты пытаешься лгать.
        - Лгать?!- прорвало вдруг Дюка.- Это я-то лгал?! Любопытно было бы знать, что ты делала сегодня вечером с Джеффри Рэндомом?! Подозреваю, вы не только мило болтали! Судя по тому, что его машина минут десять стояла возле наших ворот! Думаешь, я не понимаю, чего ты хочешь добиться, Сью?! Свалить всю вину за свои похождения на меня! Именно поэтому ты приплела сюда мисс Куинси!
        Сью едва не оглохла от крика, но дождалась, пока Дюк выплеснет на нее свою ярость.
        - Она давно для тебя просто Луиза,- спокойно заметила Сью, когда Дюк замолчал.- И ты вовсе не ревнуешь меня, Дюк. Тебе просто обидно, что кто-то может надеть твои тапочки, которые пылятся под старым диваном.
        - Какие еще тапочки?- уставился на нее Дюк.
        - Ты ведь учитель, Дюк. Должен знать, что такое аллегория. Тапочки - это я. Это меня ты воспринимаешь как старую вещь, которую жалко выбрасывать, но уже не хочется носить.
        - Что ты говоришь, сладенькая…- Дюк поднялся и попытался обнять Сью, немедленно вырвавшуюся из его объятий, в которых не было ни нежности, ни тепла, но только желание приберечь для себя то, что, возможно, еще пригодится.
        - Я говорю правду, Дюк. И я всегда хотела, чтобы наш брак был построен на честности и доверии. Увы, не все желания исполняются.
        В глазах Дюка проскочила какая-то искра, и Сью вдруг показалось, что перед ней прежний Дюк, ее Дюк. Но это длилось всего лишь мгновение. Глаза Дюка снова налились свинцовым холодом.
        - Знаешь, что я понял, Сью?- Дюк отошел от нее и направился к шкафу.- Ты так часто повторяла, что я был другим, что я изменился, что мне нужно пойти к врачу, что я понял: тот человек, каким я был раньше, вполне тебя устраивал.- Дюк стоял к ней спиной, и Сью не могла видеть его лица.- Тебе было удобно рядом с этим человеком. Удобно и легко. Естественно,- продолжил он, достав из шкафа несколько вешалок со своими новыми костюмами,- ведь этот человек совершенно не думал о себе. Он жил интересами семьи, он думал лишь о том, как бы угодить своей жене и детям. Ему было плевать, как он выглядит, плевать, что люди принимают его за бродягу. Он был неуверен в себе и рассеян, а его семья этим пользовалась. Но особенно повезло его жене. Рядом с таким мужем она всегда чувствовала собственное превосходство. Еще бы, жалкий нелепый неудачник и красавица-жена, которая тянет на себе всю семью! Хорошая возможность для самоутверждения, не так ли, Сью?
        - Дюк!- крикнула Сью, почувствовав такую боль, что, казалось, ее не утихомирит даже самое сильное лекарство.
        Дюк повернулся к ней и бросил вешалки на кровать. Холодные голубые глаза по-прежнему не выражали ничего, что хотя бы намекало на возможность существования в этом теле прежнего Дюка.
        - Нет,- покачала головой Сью.- Я обращалась не к тебе. Тому Дюку было бы что ответить на эти упреки.
        - По-твоему, я не нуждаюсь в объяснениях? Ну что ж, значит, я правильно поступаю, оставляя тебя.- Дюк снова отвернулся от нее и занялся сборами.
        Сью молча вышла из комнаты и спустилась на кухню. Если бы Дюк сказал ей такое, у нее земля перевернулась бы под ногами, а сердце разорвало бы некрепкую плоть и выпрыгнуло к нему в ладони. Но тот, кто уходил от нее сейчас, был ей глубоко безразличен. Чужой человек, чужой отец, чужой мужчина… Имеет ли значение, кому будет принадлежать тот, кого никогда не любила Сью?

10
        Новость о том, что новый учитель литературы и Угадайка не только встречаются, но и живут вместе, облетела среднюю школу с не меньшей быстротой, чем слух о принятии Дюком Миндселлой участия в школьном конкурсе «Учитель года». Лозунгом его рекламной кампании стала фраза «Кто не любит Дядю Дюка?», и многие сочли ее весьма удачной находкой.
        Кто-то говорил, что новый учитель, привлекший к себе всеобщее внимание, победит в конкурсе хотя бы потому, что сумел взбудоражить «Петер-линк» так, как уже давно никому не удавалось. Кто-то, перемывая косточки Дюку Миндселле, утверждал, что он нарочно закрутил роман с красивой мисс Куинси, чтобы их «лав стори» помогла набрать ему побольше голосов. Кто-то болтал, что Майкл Миндселла и его сестра Лин вовсе не племянники дяди Дюка, а его собственные дети, которые не желают общаться с отцом. А кто-то уверял, что, когда Дюк Миндселла только появился в школе, он был гораздо лучшим учителем, чем сейчас, когда все свои силы положил на победу в конкурсе.
        Впрочем, некоторые ученики Дюка Миндселлы были весьма довольны тем, что он принимает участие в выборах. Дядя Дюк не скупился на высокие баллы для тех учеников, которые соглашались участвовать в олимпиадах, конкурсах чтецов и прочих мероприятиях, которые учитель организовывал при поддержке Угадайки и ее подруги мисс Скриббл. Кроме высоких баллов по литературе Дюк обещал организовать особый вечер для тех, кто активно помогает ему в предвыборной гонке.
        Ходили, правда, слухи, что одна из самых талантливых учениц в его классе, Мэлани Нэшвуд, категорически отказалась принимать участие во всех мероприятиях, связанных с «Учителем года».
        Чем был вызван этот протест, никто не знал, но после своего отказа Мэлани Нэшвуд едва не лишилась роли Джульетты, которую должна была играть в постановке, которую готовил к показу школьный театр. Говорили, что Мэлани не потеряла роль только благодаря вмешательству заместителя директора Джеффри Рэндома, который прослушал Мэлани и вторую претендентку на роль, Патрицию Пулман, и вынес приговор, с которым мисс Скриббл не могла не согласиться.
        Когда-то - это время казалось уже таким далеким - кое-кто предсказывал, что новый, с виду не очень-то активный, учитель еще заставит содрогнуться среднюю школу. И этот кое-кто оказался прав…
        - Объясни-ка мне, Фредди,- шепнул другу Майк,- почему, когда я говорил, что мой папа инопланетянин, ты не верил? А теперь и сам говоришь мне, что его околдовали.
        Фредди сделал многозначительное лицо и огляделся по сторонам.
        Все были заняты своими делами: Патриция Пулман пыталась приладить к волосам сбившийся чепчик, Джейк расточал улыбки Мэлли Нэшвуд, которая, впрочем, не проявляла никакого энтузиазма, а мисс Скриббл листала свою тетрадку, в которой вечно что-то писала во время репетиций, чем жутко раздражала Майка.
        Подслушивать их, судя по всему, никто не собирался, поэтому Фредди сказал:
        - Вчера к моей матери заходила ее закадычная подруга. Видок у нее был - прямо скажем… Глазищи красные, лицо заплаканное. Короче говоря, слава богу, твоя мама на нее не похожа. Так вот, от этой подруги, ее зовут Анной, тоже ушел муж. Представь, Майк, они прожили вместе пятнадцать лет. Все вроде было у них хорошо и гладко. А этот ее муж был весь такой белый и пушистый. Ну, это я уже подслушивал,- признался Фредди,- потому что мама отправила меня спать. И вдруг мужа Анны как подменили. Он начал пить и даже бить свою несчастную жену. А потом и вовсе ушел - сказал ей, что любит другую. И, как узнала Анна, эта другая его к себе приворожила. У нее, оказывается, живет бабка, которая по этим делам самый настоящий мастер. Вот она и околдовала мужа Анны. Теперь та думает, как бы найти колдунью, чтобы вернуть его обратно.
        - Уф-ф…- выдохнул Майк и посмотрел на Фредди так, словно сам еще совсем недавно не строил таких же нелепых предположений.- Ты в каком веке живешь, Фредди Логер? Колдуньи, бабки-гадалки, заговоры… Ну это же чушь собачья, если не сказать чего похуже.
        - Но ведь история-то похожа,- не унимался Фредди.- Твоего отца тоже как будто подменили, а потом он ушел к нашей Угадайке. Чем тебе не колдовство? Может, она уже давно по уши втрескалась в мистера Миндселлу, а потом поняла, что ничего от него не добьется, ну и…
        - Хорошо,- усмехнулся Майк,- даже если я поверю в этот бред, что от этого меняется?
        Фредди снова огляделся по сторонам и придвинулся поближе к Майку.
        - У меня есть план. Ты сделаешь вид…
        - О чем болтаете, мальчики?- послышался за спиной Фредди насмешливый голос Патриции Пулман.
        Лицо Фредди мгновенно изменилось, и Майк подумал, что, если следовать логике друга, Патриция Пулман тоже его околдовала. К счастью, ничего особенного Фредди сказать ему не успел, потому что Пати явно не из праздного любопытства интересовалась их болтовней.
        Девчонка, аккуратно поправив свою пышную темно-синюю юбку, в которую ее нарядила мисс Скриббл, присела на стул рядом с Фредди. В глазах друга Майк прочитал такое вселенское блаженство, что едва сдержался, чтобы не прыснуть со смеху. Остановила лишь мысль, что он и сам, наверное, выглядит не лучше, когда видит Мэлли. Так, может быть, любовь и есть колдовство?
        - Ты не поверишь, Пати,- сообщил Майк девочке.- Мы тут толкуем о любви. Фредди говорит, что это колдовство. А ты как думаешь?
        Пати, по всей видимости чаще размышлявшая о том, в какой юбке выйти, чтобы выгулять своего йоркширского терьера, пожала плечами и снова посмотрела на Фредди.
        - Ты что, серьезно думаешь, что это колдовство?- хмыкнула она.- Это, видно, вы перерепетировали, мальчики.
        - Нет, это все глупые шуточки Майка.- Фредди бросил в сторону друга раздраженный взгляд.- Я ему говорил, что нужно чаще есть сладкое - от него лучше работают мозги. Но он меня не слушал и налегал на мясо - вот и результат.
        Пати хмыкнула, а Майк решил оставить эту парочку, пока Фредди окончательно на него не надулся. К тому же ему не очень-то хотелось оставлять Мэлли наедине с Джейком, который всячески старался произвести на нее впечатление.
        Майка не покидало ощущение, что Джейк что-то задумал. Всякий раз, когда Майк и Мэлли уходили с репетиций вместе - а в последнее время это, к величайшей радости Майка, стало хорошей традицией,- у него было такое лицо, словно какой-то младшеклассник в школьном дворе налетел на него и сбил с ног.
        Майк, уже не понаслышке знавший, что такое ревность, прекрасно понимал чувства Джейка. Но, кроме этого, он хорошо знал и самого Джейка, который в отличие от Майка всегда делал гадости исподтишка.
        Джейк пытался развеселить Мэлли каким-то несвежим анекдотом из своего детства, которое, судя по всему, считал бурным, и Майк, дождавшись, когда тот закончит свою скучную историю, попросил Мэлли уделить ему пару минут.
        На лице Джейка Хьюборди снова появилось то самое хорошо знакомое Майку выражение. И в глазах Джейка он прочитал совсем недвусмысленную угрозу.
        - Ты что, не видишь, что мы разговариваем?- с плохо скрываемой злостью поинтересовался Джейк.
        - Но ты ведь уже закончил,- попыталась вмешаться Мэлли, но Майк перебил ее:
        - По-моему, наш Ромео еще не вышел из роли и думает, что я Тибальт,- улыбнулся Майк своему врагу и насмешливо процитировал: - «Ромео, ненависть моя к тебе другого слова не найдет: ты подлый!».
        - Даже не мечтай, что «у меня причина есть тебя любить»,- в тон ему отозвался Джейк.
        - Люди обычно мечтают о чем-то приятном,- заметил Майк.
        - Ну хватит,- рассердилась Мэлли.- Вы еще подеритесь на шпагах. Меркуцио позвать?
        - Спасибо, не надо,- недовольно буркнул Джейк.- Я, пожалуй, пойду, пока, и правда, чего-нибудь не вышло.- Джейк выпрямился и отошел от них, изображая гордого и независимого героя.
        - Мало ему репетиций,- хмыкнул Майк, посмотрев вслед Джейку,- так он еще и в перерывах старается.
        - Может, хватит тебе с ним ссориться?- недовольно посмотрела на него Мэлли.
        - Можно подумать, я первый начал.
        - Мог бы вообще не начинать.
        - Увы, я не ангел во плоти в отличие от некоторых,- обиделся Майк.- И не могу быть на короткой ноге с такими засранцами.
        - Подбирай выражения, Майк,- рассердилась Мэлли.- Во всяком случае, если хочешь, чтобы мы дружили.
        - А с Джейком ты тоже дружишь?- вспыхнул Майк.
        - Джейк мой приятель, и у меня нет причин с ним враждовать,- сухо ответила Мэлли. - По крайней мере, из-за тебя я делать это не собираюсь. И вообще, если ты не прекратишь к нему цепляться…- многозначительно посмотрела она на Майка.
        - То что?- не унимался Майк.- Поссоришься со мной?
        - И поссорюсь!- Мэлли упрямо тряхнула кудрявой головой, отчего стала еще красивее.
        - Да я не ссориться пришел, Мэл,- уже совсем другим тоном ответил Майк.- И не собирался доводить Джейка. Помнишь, ты говорила, что твои родители ходили к психоаналитику?
        Мэл кивнула.
        - Будет здорово, если ты узнаешь, как с ним связаться.
        - Майк, а ты уверен, что еще не поздно?- смягчившись, спросила Мэл. В ее теплых карих глазах Майк прочел сочувствие и понимание.
        - Для мамы не поздно,- уверенно ответил он.- Она взяла отпуск и теперь не знает, чем себя занять. Мы с Лин предложили ей куда-нибудь поехать отдохнуть, но она упирается. Говорит, что не хочет пропустить мою премьеру. Вроде бы у нее кто-то появился,- добавил Майк полушепотом,- но она говорит, что встречается с хорошим другом. Не хочется думать, что этот «хороший друг» превратится в нового папу,- грустно улыбнулся Майк.
        - А если твоя мама станет от этого счастливее?
        Майк немного подумал и ответил:
        - Если так, то мы с Лин постараемся сделать вид, что тоже счастливы.
        - Мне так жаль, что твои родители расстались,- покачала головой Мэлли.
        - Ничего,- выдавил улыбку Майк.- А мне стыдно, что я достаю своими проблемами тебя и Фредди. И еще…- Он немного помолчал, а потом продолжил: - Лучше не жалей меня, а то я буду думать, что ты дружишь со мной из жалости.
        - Фредди прав, ты псих,- искренне улыбнулась ему она.- Мне с тобой интересно, Майкл Миндселла. И ты… очень хороший.
        Мэлли густо покраснела, а Майк окончательно убедился в том, что ему вовсе незачем было играть пресловутую роль Ромео. Ему вообще незачем играть, чтобы понравиться этой честной, искренней и умной девочке. И, глядя на пунцовую Мэлли, Майк подумал, что особенные девчонки, даже краснея, остаются ужасно красивыми.
        План Фредди оказался простым до идиотизма. Майку понадобилось всего лишь изобразить перед мисс Куинси несчастного ребенка, которого бросил папа, чтобы она пообещала ему всяческое содействие и позвала на свой день рождения, где бедненький мальчик сможет поговорить со своим папочкой.
        Майк хорошо понимал, что, если он расскажет о визите к мисс Куинси дома, там заподозрят неладное. Поэтому на вопрос Лин, куда это он отправляется в костюме, который надевал лишь по случаю похорон двоюродной бабушки, Майк благоразумно ответил, что собирается в гости к Мэлли, с которой Лин уже успела познакомиться.
        Сестренку этот ответ более чем устроил. Лин пребывала в восторге от первой подружки Майка, чему, впрочем, сам Майк ни капельки не удивлялся. Ведь единственным недостатком Мэлли Нэшвуд было то, что она находила Джейка неплохим мальчишкой.
        Поначалу все шло гладко. Дюк ничего не заподозрил. Более того, он даже обрадовался тому, что сын наконец одумался и сам пришел к отцу. Правда, его покровительственные похлопывания по плечу изрядно раздражали Майка, но он и это готов был стерпеть, лишь бы только подозрения Фредди подтвердились. Ведь если все и в самом деле так, как предположил его мистически настроенный друг, то у Дюка есть все шансы снова стать нормальным человеком, точнее чудаком, каким его считали все, кроме Майка.
        Сама Луиза Куинси, облаченная в длинное бирюзовое платье, сияла довольством и счастьем. То, что сын ее мужчины появился на этом празднике жизни, казалось ей подтверждением своего могущества.
        С дядей Дюком, как заметил Майк, она вела себя так, словно он был существом из высшего мира. Слова «милый», «дорогой» и «любимый» постоянно слетали с ее уст, а во взглядах, которые она посылала ему, сквозило неподдельное обожание.
        Неужели это сюсюканье и чириканье может кому-то нравиться?- недоумевал Майк, хлебая безалкогольный пунш и расхаживая по просторному дому мисс Куинси. Конечно, мама была чересчур строга с отцом, но, по крайней мере, не вела себя как полная идиотка.
        Гости уже порядочно выпили к тому моменту, когда за забором мисс Куинси появился Фредди Логер. Майку не составило особого труда провести друга в дом, и они вдвоем, пока все собравшиеся чествовали захмелевшую именинницу, принялись осматривать комнаты мисс Куинси.
        - Интересно, что ты собираешься найти?- хмыкнул Майк, все еще скептически настроенный к затее своего друга.- Книгу ведьм? Или алтарь, где Угадайка совершает жертвоприношения?
        Увлеченный поисками Фредди не обратил внимания на ехидство в голосе Майка.
        - Мамина подруга говорит, что у таких женщин обязательно найдется в доме что-нибудь странное. У своей соперницы она нашла то, отчего у нее волосы на голове встали дыбом.
        - Она что, влезла в ее дом?- спросил Майк, занятый осмотром книжных полок, заставленных многочисленными пособиями по сайнс.
        - Нет, не влезла. За такое можно и в тюрьму сесть,- серьезно ответил Фредди.- Она пришла вроде как поговорить, а сама осматривалась, нет ли в доме чего-то странного. А когда эта ее соперница вышла в уборную, Анна заглянула в комнату ее бабки. А там…- Фредди запнулся и вытащил из серванта какую-то странную рогатую фигурку.
        - Да это же обычный козел,- приглядевшись к фигурке, хмыкнул Майк.
        - Ничего необычный,- полушепотом сообщил Фредди.- Между прочим, в козла превращается сам дьявол,- торжественно изрек он и осторожно вернул фигурку на место.
        - По-моему, это мы с тобой превратились в идиотов,- буркнул Майк.- Приперлись на этот дурацкий день рождения, роемся в чужом доме. Так что там нашла подружка твоей мамы?
        - Куклу-вуду, всю истыканную иголками, и какие-то книжки с заклинаниями…
        - Такими?- Майк распахнул перед Фредди одно из пособий по сайнс, испещренное формулами.
        - Да ну тебя, Майк,- наконец не выдержал Фредди.- Когда ты болтал про инопланетян, все было в порядке.
        - Когда я болтал про инопланетян, вы с Лин объявили меня психом. Ладно, пошли заглянем в ее спальню. Здесь, по-моему, ловить больше нечего.
        На этот раз Фредди не стал спорить, и мальчишки направились в спальню Угадайки. Майк не очень-то удивился, когда вместо алтаря для поклонения дьяволу они увидели довольно просторную кровать, а вместо пятиконечной звезды, висевшей на стене, портрет симпатичной юной девушки, очень здорово напоминавшей мисс Куинси.
        - Похожа на Угадайку,- приглядевшись к портрету, заметил Фредди.
        - Думаю, это она и есть. Наверное, ей тут лет пятнадцать или шестнадцать.- Майк подошел к трюмо и выдвинул один из ящиков, встроенных в невысокую тумбочку под зеркалами.
        - Ой…- Он густо покраснел и задвинул ящик обратно.
        - Что ты там нашел?- полюбопытствовал Фредди и потянулся к ящику, но Майк шлепнул друга ладонью по протянутой руке.
        - Ты чего?- не на шутку обиделся Фредди.
        - Ничего. Только лучше тебе туда не лезть.
        - Это еще почему?
        - Да потому…
        Фредди выдвинул ящик и тоже густо покраснел.
        - Я же говорил, не лезь туда,- пробормотал Майк и попытался задвинуть ящик обратно, но ящик, как назло, заело.- Вот черт!- выругался Майк и, присев на корточки, обеими руками уперся в деревянную коробку.- Ну что ты наделал, Фредди?! Теперь придется лезть туда, чтобы его закрыть. Наверняка там что-нибудь застряло.
        - Не смотри на меня, я туда не полезу,- замотал головой Фредди.
        - Ты его открыл, ты туда и полезешь,- решительно заявил Майк.
        - И зачем мы только сюда притащились?- Фредди залез в ящик и скорчил такую физиономию, словно на дне ящика копошились насекомые.
        - Это у тебя надо спросить,- ответил Майк.
        Фредди нащупал наконец то, из-за чего им не удавалось закрыть ящик, но эту штуку надо было еще и вытащить. Фредди потянул ее на себя, но она никак не хотела протискиваться сквозь щель между ящиком и крышкой тумбочки. Он поднажал, но ничего не выходило. Не на шутку разозлившийся Фредди дернул изо всех сил и тут же полетел на пол, крепко сжав в кулаке весьма интимный предмет туалета своей учительницы по сайнс…
        - Майк? Фредди? Ты-то что тут делаешь?- раздался за спиной Майка удивленный голос мисс Куинси, который очень быстро перешел на визг: от взгляда Угадайки не ускользнуло, что именно растерявшийся Фредди держал в руке.- Вы что, совсем спятили?! Сумасшедшие! Извращенцы! Дюк!
        Майк и Фредди не стали дожидаться, пока дядя Дюк придет на зов своей возлюбленной и поинтересуется, с какой целью мальчишки залезли в ящик с ее нижним бельем.
        Фредди, как настоящий баскетболист, закинул скомканный кусок кружев в распахнутый ящик, а Майк от страха так хлопнул по ящику, что тот наконец закрылся. Мальчишки выскочили из спальни Угадайки как ошпаренные и перевели дух только тогда, когда дом, навлекший на их головы страшный позор, остался позади…

11
        - Да, Майк, я знала, что твои безумные фантазии тебя до добра не доведут. Но чтобы так опозориться…- Лин вздохнула и, отложив в сторону полотенце, которым вытирала тарелки, внимательно посмотрела на брата.
        - На этот раз фантазировал Фредди,- хмуро ответил Майк.- Хотя дела это не меняет. Лин, но хоть ты-то веришь, что мы не нарочно?- умоляюще взглянул он на сестру.
        - Я-то верю,- хмыкнула Лин, еще раз в красках представив себе эту живописную картину.- Только вряд ли Угадайка поймет те честные намерения, с которыми вы с Фредди полезли в ее ящик.
        - Мне не смешно, Лин, честное слово!- Щеки Майка снова зарделись.- Представь себе, что будет, если Дюк расскажет все маме?
        - Да уж,- кивнула Лин.- Мама будет в шоке. Лучше уж тебе самому ей рассказать.
        - Как ты себе это представляешь?- Майк воззрился на сестру округлившимися глазами.
        - А как ты раньше рассказывал отцу о своих школьных проделках?
        - Это был папа,- вздохнув, ответил Майк.- Да я и ему бы постеснялся выложить такое.
        - Знаешь, Майк…- Лин снова взялась за посуду и принялась тереть салатник так, словно хотела сделать в фарфоре дырку.- Я часто вспоминаю о папе и думаю, что была к нему несправедлива. Он был самым лучшим отцом, только я почему-то поняла это только сейчас.
        - Лучше поздно, чем никогда,- улыбнулся Майк, но в его словах не было уверенности, а в улыбке - радости.- Теперь у нас только и осталось, что воспоминания о нем.
        - А помнишь, как он придумывал для нас сказки?- спросила Лин, поставив на стол до блеска вытертый салатник.
        - Еще как!- оживился Майк.- Он их даже записывал. У него была целая тетрадь, большая и пухлая. Я даже как-то спросил его, почему он не отдаст их в какое-нибудь издательство, но папа сказал, что вряд ли это будет интересно кому-то, кроме нас с тобой. А помнишь, как он повез нас в поход и мы три часа блуждали по лесу?
        - Да,- засмеялась Лин.- А папа, чтобы мы не очень боялись, сочинил какую-то историю о золоте Лепреконов, которое мы якобы ищем. Если честно, я даже поверила.
        - Я тоже,- улыбнулся Майк.- Ему нельзя было не верить. Он, кажется, и сам верил в то, что придумывал.
        - Как и ты, Майк,- подмигнула брату Лин.- С генами не поспоришь.
        - Думаешь, самая умная?- сделав обиженное лицо, спросил у сестры Майк.
        - Еще какая умная,- не без гордости посмотрела на него Лин.- С генами-то не поспоришь.
        - А зачем с ними спорить?- раздался голос Сью.
        Майк и Лин обернулись одновременно. Мама стояла в дверях, облокотившись на полочку, заставленную стеклянными баночками, где Дюк хранил специи. На губах у нее блуждала улыбка, проникнутая теплой грустью. В ее правой руке Майк увидел большой фотоальбом, который она зачем-то принесла на кухню.
        - Простите, я подслушала часть вашего разговора,- повинилась перед детьми Сью.- Вы вспоминали отца, и я подумала, что пришло время кое-что вам рассказать.
        Лин освободила стол от вымытой посуды, а Сьюлен разложила на нем альбом со старыми фотографиями, которых ни Майк, ни его сестра никогда не видели. На первой же странице альбома дети увидели фотографию школы, чем-то похожей на «Петер-линк». На высоких ступенях стоял совсем еще молодой отец. Он наивно улыбался, а его глаза щурились от яркого солнца.
        - В этой школе Дюк когда-то преподавал,- объяснила Сью.- Он тогда только выпустился из университета.- Сью перевернула страницу альбома.
        На следующей фотографии Майк и Лин тоже увидели своего отца, вокруг которого собралось немалое количество их сверстников.
        - Папины ученики?- догадался Майк.
        Сью кивнула.
        - Ученики. Видите того мальчика, который держит над головой учительскую указку и смеется?
        Дети кивнули.
        - Он был любимым папиным учеником. Дюк признавался в этом только мне - к школьникам он старался относиться с одинаковым вниманием. Его звали Джо Форестер, - задумчиво произнесла Сью.- Джо Форестер был далеко не лучшим учеником в классе. По многим предметам у него были очень низкие баллы. Но вашему отцу удалось увлечь Джо, да так сильно, что тот не только принял участие в школьной олимпиаде по литературе и выиграл ее, но и подтянулся по всем остальным предметам.
        Майк и Лин недоуменно покосились на маму. Почему она так долго рассказывает об этом Джо?
        Сью немного помолчала, а потом продолжила:
        - Джо добился, можно сказать, феноменальных успехов. Все пели дифирамбы молодому учителю, который смог так увлечь, казалось бы, неисправимого ученика. Вслед за Джо потянулись и другие дети. И тут Дюку сделали предложение, от которого трудно было отказаться. Ему, совсем еще молодому педагогу, предложили место заместителя директора школы - пожилой заместитель уходил на пенсию, а сам директор хотел видеть на его месте молодого и активного человека. Такой шанс для педагога с небольшим стажем - большая редкость. Дюк колебался. Заместитель директора - высокая должность, но она предполагала руководство процессом обучения, а не обучение как таковое. Дюк же, напротив, всегда хотел именно учительствовать.- Сью снова замолчала, а потом, внимательно посмотрев на детей, продолжила: - И тогда я уговорила вашего отца принять это предложение. Кроме высокого статуса новая должность давала приличный оклад, благодаря которому мы без всяких кредитов смогли купить себе дом. Дюк согласился, но… сразу после того, как он дал согласие, Джо Форестер выпрыгнул с третьего этажа школы…
        - Что?!- изумленно уставилась на маму Лин.
        Не менее обескураженный Майк тоже посмотрел на Сью. Ему не верилось, что мальчишка из-за такой глупости мог решиться на подобный поступок.
        - Выпрыгнул,- продолжила Сью,- но, к счастью, зацепился за ветки дерева, растущего под окном, и отделался сломанной ногой. Ваш отец навещал его в больнице, но Джо даже говорить с ним не захотел. Дюк тогда сказал, что таких потухших глаз он не видел еще ни разу. Он так и не смог объясниться с Джо. Никто, разумеется, Дюка не винил - выходка сумасбродного мальчишки казалась всем нелепой. Но после поездки в больницу Дюк пришел к директору и написал заявление об уходе. Он настоял, чтобы мы переехали в другой город. Много лет Дюк и слышать не хотел о преподавании в школе. Ваш отец готов был работать где угодно, но только не в школе. Дюк хватался за любую работу, но те места, куда его заносило, очень быстро ему надоедали. Обязательно что-то случалось, и все начиналось заново: он искал работу, находил ее, а потом его увольняли. Так продолжалось до тех пор, пока Дюка не уволили с того места, куда его устроила ваша бабушка.- Сью замолчала и снова задумчиво посмотрела на фотографию Джо Форестера.
        - Не понимаю, почему этот мальчик бросился из окна,- недоумевала Лин.
        - Джо никому ничего не объяснил,- тихо произнесла Сью,- но Дюк был уверен, что мальчик счел его поступок предательством. Джо привязался к учителю, который казался ему образцом честности и ответственности. Он был уверен, что Дюк «в ответе за тех, кого приручил». И когда ваш отец принял предложение о повышении, которое сулило ему определенную власть и материальную выгоду, но не оставляло времени на то, чтобы уделять внимание каждому, как это было раньше, Джо Форестер решил, что ваш отец обманщик. Насколько я знаю, у Джо не было отца, и, может быть, это тоже сыграло свою роль. Он, если можно так сказать, возлагал на учителя большие надежды, но тот его разочаровал.
        - Разочаровал…- раздраженно пробормотал Майк, которого тоже впечатлила эта история.- Меня уже бесит это слово. Разве можно оправдать все на свете ожидания? Если ты будешь угождать всем и каждому, разве останешься самим собой?
        Сын посмотрел на Сью гневно вопрошающим взглядом, и она испугалась, что Майк винит ее в том, что случилось с отцом и с этим несчастным мальчиком.
        - Майк, но я же не знала, что так выйдет. И твой отец не знал.
        - Я вас и не обвиняю,- покачал головой Майк, и Сью почувствовала некоторое облегчение.- Просто мне кажется, что никто не имеет права заставлять человека оправдывать чужие ожидания, вот и все.
        - По-твоему, можно обманывать, предавать и не думать о тех, кто рядом?- поинтересовалась Лин.
        - По-моему, нужно ждать от человека только то, что он сам обещает дать,- твердо ответил Майк.- Ты же не ждешь, Лин, что я расплачусь с тобой золотом за то, что ты помогаешь мне подготовиться к спектаклю?
        - Нет,- хмыкнула Лин.- Я принимаю только доллары. А если без шуток, то ты в чем-то прав. Хотя мне очень странно это признавать.
        Сью посмотрела на Лин, перевела взгляд на Майка, а потом снова взглянула на фотографию Джо Форестера. Да, она возлагала на мужа большие надежды и давила на него ожиданием великих свершений, вместо того чтобы поговорить о том, чего он действительно хочет от жизни. Майк прав, нельзя требовать большего, чем человек в состоянии дать. А ведь Дюк и без того давал очень много.
        - Мам,- позвал ее Майк, и Сью, подняв глаза, наткнулась на виноватый взгляд сына. - Я тут натворил кое-что по глупости. И будет лучше, если ты узнаешь об этом от меня.

12
        К счастью для Майка, позорный случай, имевший место в доме мисс Куинси, продолжения не получил.
        Конечно, Сью была не в восторге от случившегося и как следует отчитала Майка за нелепую выходку, но, не оставив без внимания то, что он сам признался ей в проступке, не стала его наказывать.
        Вместо этого она позвонила Дюку, объяснила, что виной всему богатая детская фантазия, и попросила мужа извиниться перед мисс Куинси, которую до сих пор трясло и лихорадило от мысли, что наглые дети влезли в ящик с ее нижним бельем.
        Дюк, вопреки ожиданиям Сью, не стал делать драмы из этого досадного происшествия. Ей даже показалось, что его не слишком огорчила и рассердила выходка Майка. С женой, почти уже бывшей, он говорил весьма любезно и даже с некоторой теплотой, на которую она вовсе не рассчитывала.
        Сью показалось, что Дюк хотел услышать от нее что-то еще, но ей больше нечего было сказать. Может быть, он хотел поговорить о разводе?- предположила Сью. Но нынешнего Дюка трудно было обвинить в неуверенности, поэтому, если бы он собирался развестись с женой, то наверняка сказал бы ей об этом прямо.
        Напоследок Дюк задал Сью вопрос, от которого она и вовсе опешила.
        - Вы скучаете по мне?- спросил он.
        Сью растерялась. Скучает ли она по нему? Нет. Скучает ли по Дюку? Да, и она все бы отдала, чтобы Дюк вернулся. Но как это объяснить ее собеседнику, который едва ли захочет вникать в такие тонкости? И потом, Сью не могла отвечать за своих детей, хотя была почти уверена, что их чувства мало чем отличаются от ее собственных.
        Сью ответила, что не скучает и пытается получить удовольствие от своего долгожданного отпуска, а детей Дюку лучше спросить самому, благо очень скоро представится случай: школьный театр уже вывесил афишу о грядущей премьере «Ромео и Джульетты». Дюк спросил у нее, сможет ли она быть на спектакле, и Сью ответила, что не позволит себе пропустить спектакль, где играет ее сын.
        В общем, тяжелого разговора, которого ожидала Сью, так и не состоялось. Дюк все еще оставался таким же самоуверенным, но, по крайней мере, ни в чем не обвинял Сью и не пытался ее задеть. Она подумала, что причина его спокойствия кроется в том, что он наконец встретил женщину, которая действительно ему подходит, и эта мысль, как ни странно, вызвала у Сью скорее облегчение, чем обиду или боль.
        Она понимала, почему не испытывает ревности. К другой от нее ушел вовсе не тот Дюк, с которым они долгие годы прожили вместе. Тот Дюк, которого она любила, получил серьезную травму и впал в кому на неизвестный срок. Врачи не пускали к нему ни Сью, ни других родственников исключительно потому, что Дюку надо было обеспечить абсолютный покой.
        Сью не сошла с ума. Она вполне отдавала себе отчет в том, что придуманная ею кома, в которую впал муж, больше похожа на сказки, которые он когда-то сочинял для своих детей. И теперь Сью тоже нужна была сказка, сказка для взрослой женщины, которая навсегда потеряла любимого человека.
        Майк, как видно, догадывался, что его мама нуждается не только в поддержке детей, а потому разыскал для нее телефон отличного, по его словам, психоаналитика. Сью было немного стыдно перед сыном, который опекал ее, как маленькую девочку, однако она пообещала ему, что обязательно позвонит этому чудо-доктору.
        Сроков, правда, Сью не уточняла, а потому оттягивала со звонком. В конце концов, она хотела пойти к врачу с Дюком, а тот Дюк, который ушел к Луизе Куинси, собирался наслаждаться своей новой жизнью и не был намерен возвращать ей мужа.
        Сью выпал шанс наконец-то познакомиться с молодым человеком Лин, который, невзирая на страх быть выгнанным и отвергнутым, пришел, чтобы поговорить с жестокосердной матерью, которая запретила своей дочери с ним встречаться. Найдя Кима довольно милым, но немного нерешительным парнем, Сью подумала, что дочь сделала совсем неплохой выбор. К тому же Ким искренне раскаивался в своем малодушии и готов был искупить вину любым способом, чем Лин и воспользовалась, заставив парня перемыть и вытереть всю посуду, оставшуюся после ужина, приготовленного Майком.
        С Джеффри Рэндомом, чье появление в доме вызвало удивление не только у Майка, но и у Лин, Сью поддерживала теплые и дружеские отношения. Джефф ни на чем не настаивал, никуда не торопил, но иногда Сью ловила на себе его пристальный взгляд, в котором явно читалось, что он видит в ней не только друга и интересную собеседницу. Она была бесконечно благодарна этому мужчине, который всячески поддерживал ее в это непростое время, но, увы, не могла ответить взаимностью на его чувства.
        Майка, узнавшего об этой теплой дружбе, больше всего поразило, как меняется Джеффри Рэндом, переступая порог их дома. У сурового и строгого заместителя директора на лице появлялась теплая улыбка, от которой таяли даже льдинки в холодных серых глазах. Майку, конечно, было не очень-то приятно думать о том, что его мать, возможно, увлечена этим человеком, однако он старался быть терпеливым. В конце концов, решил Майк, будет лучше, если мама перестанет страдать из-за отца, который вряд ли когда-нибудь вернется.
        И все же Майк надеялся на чудо. В конце концов, его настоящий папа всегда был большим чудаком.
        Фредди Логер, заглянувший в заповедное местечко под лестницей, которая вела на второй этаж, меньше всего ожидал наткнуться там на Пати, сидевшую в одиночестве и о чем-то сосредоточенно размышлявшую.
        Если бы Фредди так хорошо не знал Патрицию Пулман, он бы обрадовался тому, что застал ее в том месте, где частенько ворковали на переменах влюбленные парочки.
        Пати, как и все остальные, должна была быть на репетиции. Даже Фредди на полчаса отпустили с уроков, потому что в декорациях к сегодняшнему спектаклю надо было еще кое-что подправить. Он конечно же решил воспользоваться несколькими минутами свободы, чтобы заглянуть под лестницу: а вдруг удастся с кем-нибудь поболтать?
        - Пати? Ты что здесь делаешь?- удивленно покосился он на девочку.
        - Сижу,- мрачно ответила Пати, которая все же несколько смутилась, увидев Фредди.
        Раньше она могла бы и вовсе ему не ответить, но в последнее время отношения между ними изменились. Конечно, Фредди не тешил себя иллюзиями, что Пати снизойдет до него со своей высоты, однако частенько замечал, что эта высокомерная девчонка относится к нему лучше, чем к большинству своих одноклассников, не считая, конечно, Джейка, с которым школьный статус обязывал ее держаться наравне.
        - Я вижу, что сидишь,- кивнул Фредди.- А у тебя… это… все в порядке?
        Пати посмотрела на него каким-то странным взглядом, от которого Фредди окончательно стало не по себе.
        - Тебя что, выгнали с репетиции?- предположил он.
        - Нет, сама ушла,- не меняя тона, бросила Пати.
        - Может, все-таки скажешь, что случилось?- не унимался Фредди.
        Пати снова посмотрела на него своим странным взглядом. Фредди показалось, что в этом взгляде - тревога и растерянность.
        - Пати, ты меня пугаешь,- пробормотал он.- Да скажи же наконец, что стряслось. Может, я смогу тебе помочь.
        - Знаешь, Фред…- начала было Пати, но тут же осеклась. Ее взгляд скользнул за спину Фредди.- По-моему, тебе пора,- продолжила она, не меняя тона,- а то еще наткнешься на дежурного учителя и снова попадешь в штрафной.
        Фредди понял, что Пати хотела сказать совсем не то, но ей что-то помешало.
        - Угадайка дала мне карточку, так что как-нибудь выкручусь,- стараясь сохранять спокойствие, ответил ей Фредди и обернулся.
        За его спиной стоял Джейк Хьюборди. Их взгляды встретились, и Фредди стало не по себе. Майк часто говорил о том, что раньше Джейк их просто ненавидел, а теперь готов убить. Еще минуту назад Фредди сказал бы Майку, что у него паранойя, но сейчас, поймав на себе этот взгляд, полный холодной ярости, подумал, что Майк не так уж и не прав.
        Пати хотела сказать ему что-то важное, теперь Фредди в этом не сомневался. Но что именно? И успеет ли он спросить ее об этом до того, как начнется спектакль?
        Волнение Сью почувствовала лишь тогда, когда зашла в школу и первым делом наткнулась на Дюка, стоявшего у окна, напротив дверей, и как будто кого-то высматривавшего.
        Наверное, ждет свою Луизу, мелькнуло у Сью. Хотя, судя по тому, что у Майка сегодня уже был урок по сайнс, Угадайка должна быть в школе.
        Но Дюк, как выяснилось, ждал вовсе не Луизу Куинси. Увидев Сью, он помахал рукой и двинулся ей навстречу. Сью постаралась сделать вид, что если уж и не рада его видеть, то, по крайней мере, не имеет ничего против.
        Дюк совершенно не изменился с тех пор, как Сью видела его в последний раз. Все тот же элегантный мужчина с неспешной походкой и видом победителя.
        И все же он заметно изменил свое отношение к ней. Его улыбка уже не была небрежной, она скорее походила на улыбку обольстителя. А тон, которым теперь говорил с женой Дюк, изменился до благожелательно-заинтересованного.
        До спектакля оставалось около двадцати минут, и Дюк предложил Сью посидеть у него в кабинете, чтобы немного поболтать. Пересилив себя, Сью ответила согласием. Ей не очень-то хотелось оставаться один на один с Дюком, но раз уж он так жаждет общения…
        Чего он от меня хочет?- пыталась понять Сью, когда Дюк расспрашивал ее о Майке и Лин. Почему так пристально смотрит? Может быть, сомневается в том, что я дам ему развод, и надеется меня задобрить?
        Решив, что Дюк не должен растрачивать свое обаяние по таким пустякам, Сьюлен обошлась без предисловий.
        - Нам не помешает официально узаконить свой разрыв,- заявила она Дюку и уселась за первую парту, стоявшую напротив его стола.- И решить, как мы будем делить имущество.
        - Что?!- Дюк уставился на нее, и вместо облегчения Сью прочитала на его лице неподдельное изумление.- Ты хочешь развестись?
        - Не пойму, что тебя так удивляет,- не зная, что и думать, пробормотала Сью.- Мы ведь уже не живем вместе. Мне показалось, ты и сам хочешь поговорить об этом.
        - Ты что, собралась замуж?- нахмурился Дюк и даже приподнялся над своим учительским столом.
        - А что, разве это единственная причина, по которой разводятся?- язвительно поинтересовалась Сью.
        - Так ты собралась? Уж не за Джеффри ли Рэндома?- продолжил допытываться Дюк, и Сью поняла, что он и в самом деле искренне верит в то, что она предложила ему развестись из-за внезапно вспыхнувшей страсти к Джеффри.
        - Никуда я не собралась,- раздраженно ответила Сью.- Просто решила, что ты хочешь получить развод. В конце концов, Дюк, это у тебя появились новые отношения, а не у меня. Вот я и решила облегчить тебе задачу.
        После этих слов на лице Дюка действительно появилось облегчение. Он наконец откинулся на спинку стула, и Сью увидела ту прежнюю самодовольную улыбочку, которая ее так раздражала.
        - Я ничего не понимаю,- не выдержала Сью.- Ты переезжаешь к Луизе и боишься, что я подам на развод? По-моему, это странно, Дюк. Может, снизойдешь до объяснения?
        Дюк улыбнулся еще шире и посмотрел на Сью взглядом, который, по всей видимости, ей следовало понимать как искреннюю радость.
        - В чем дело, Дюк?- окончательно рассердилась Сью, которой порядком надоело его жеманство.
        - Я уже не живу с Луизой Куинси,- торжественно объявил Дюк и замолчал, как видно дожидаясь от Сью аплодисментов. Но их не последовало, поэтому он продолжил: - Мы с ней расстались, и я переехал в гостиницу.- Дюк снова сделал театральную паузу и многозначительно посмотрел на Сью, которая восприняла эту новость без особенного энтузиазма.- Я понял, что Луиза Куинси совсем не та женщина, которая мне нужна.
        И вновь Сью поймала на себе выразительный взгляд. Как видно, Дюку хотелось услышать от нее какие-то слова, но она не знала, что тут можно сказать. Да и зачем ей вообще что-то говорить?
        - Я понял, что мне нужна другая женщина.
        - Ну и?- не выдержала Сью.- Дюк, у нас не так много времени - вот-вот начнется спектакль.
        - Ну и?- обиженно посмотрел на нее Дюк.- Это все, что ты можешь мне сказать?
        - А что еще ты хочешь от меня услышать?- Сью поднялась из-за парты.- Пожалуйста, пойдем, Дюк. Я не хочу опаздывать.
        - Вообще-то я думал, что ты спросишь, как я намерен дальше жить.
        - Если ты о доме, то нам не составит труда продать его и купить два небольших домика. В конце концов, я риелтор и могу заняться этим вопросом лично, если, конечно, ты доверяешь мне.
        - Ты серьезно?!- возмущенно уставился на нее Дюк.- А я вообще-то совсем не хочу ни разъезжаться, ни разводиться. Я собирался вернуться к тебе, Сью.
        Вернуться? У Сью и в мыслях не было, что Дюк предложит ей подобное после всего случившегося. Она была ошарашена, хотя нет, скорее возмущена. Он собрался вернуться и считает, что делает ей одолжение! Только Дюк забывает, что его жена вовсе не Луиза Куинси, которая готова была целовать следы, оставленные подошвами его начищенных до блеска туфель!
        - Нет, Дюк, об этом не может быть и речи,- с трудом сдерживая гнев, ответила Сью. - Ты прекрасно понимал, что делаешь, когда уходил к мисс Куинси. Неужели у тебя и в мыслях не было, что я не приму тебя обратно?
        Судя по изумленному взгляду Дюка, он действительно не думал о подобном варианте развития событий.
        - Но даже если бы ты не уходил к Луизе,- немного помолчав, добавила Сью,- я все равно не хочу быть с тобой.
        - Не хочешь? Но почему? Мы же столько лет прожили вместе. У нас двое детей. И ты же любила меня, черт возьми!
        Сью грустно покачала головой.
        - Ты ошибаешься. Я прожила много лет с мужчиной, которого любила всем сердцем, но, как видно, недостаточно ценила. У нас с ним появилось двое прекрасных детей, для которых он делал все, даже придумывал сказки. Да, мы с ним прожили много лет. Мы вместе переживали горести и радости. Мы тревожились, надеялись, разочаровывались и очаровывались. У нас с ним было все. Вот только этим мужчиной был не ты.
        - А кто, Сью?- одними губами прошептал Дюк.
        - Тот, кого ты никогда не захочешь мне вернуть.- Сью с трудом сдержала подкатившие к глазам слезы и, круто развернувшись, вышла из кабинета.

13
        Когда Майк Миндселла пришел, чтобы пробоваться на роль Ромео, он даже не предполагал, что актер, выступающий перед огромным залом, испытывает куда более острые ощущения, чем мальчишка, который появляется перед всем классом в балахоне, разрисованном фосфоресцирующей краской. И уж тем более он не предполагал, что аплодисменты и цветы, которыми благодарная публика награждает актеров в конце выступления, куда более приятны уху, чем смешки и хохот тех, кого позабавит любая, даже не очень смешная выходка, лишь бы она нарушала школьный распорядок.
        Спектакль закончился под шквал аплодисментов. Зрители, среди которых Майк разглядел счастливые лица мамы и Лин, пребывали в восторге. Особенно много цветов получила Джульетта, которую играла Мэлли, и Майк считал, что это вполне заслуженно. Он и сам получил несколько букетов, которые, правда, тут же вручил Мэлли и Пати Пулман, благодаря которой ему удалось не опозориться прямо на сцене.
        В том, что Джейк Хьюборди будет мстить ему из-за Мэлли, Майк не сомневался с самого начала. Однако на этот раз чутье, никогда не подводившее его раньше, почему-то не подсказало Майку, что свой коварный план Джейк решится осуществить прямо на сцене.
        Об этом плане, как выяснилось, знали только двое: Джейк и Патриция Пулман. Пати, которая до определенного времени поддерживала Джейка, обещала ему молчать, но, сблизившись с Фредди, поняла, что ей совсем не хочется, чтобы его лучший друг Майк опозорился на всю школу. Девочка долго сомневалась, но все-таки рассказала Фредди о коварном плане Джейка.
        Хьюборди никогда не отличался чувством юмора, что еще раз подтвердил своим, к счастью провалившимся, планом. Во время поединка между Ромео и Тибальтом, то есть между Майком и самим Джейком, Хьюборди решил воспользоваться настоящей шпагой, которой собирался подменить бутафорскую перед самым выходом на сцену.
        Правда, поступок этот был продиктован вовсе не тем, что Джейк Хьюборди и вправду собирался заколоть своего недруга. Он всего лишь хотел поддеть шпагой резинку на штанах Майка. И не избежать бы Майку вечных насмешек о «Тибальте без штанов», если бы его лучший друг Фредди и Пати Пулман вовремя не отобрали у Джейка настоящую шпагу.
        Что до ответной мести, которая должна была бы воспоследовать за выходкой Джейка, то Майк, любуясь солнечно-золотой улыбкой своей счастливой Джульетты, думал о том, что Джейк умудрился отомстить себе сам. Выглядеть подлецом в глазах этого светловолосого ангела - худшее из возможных наказаний.
        - Вот и все.- Сью прижала к груди подушку, в которую вцепилась так, что у нее заболели пальцы.
        К счастью, мистера Добсона, повидавшего на своем веку немало истеричек, психопатов и просто душевно неуравновешенных клиентов, было сложно чем-то удивить. Тем более обыкновенной диванной подушкой, прижатой к груди.
        - Жаль, что здесь нет вашего мужа,- покачал головой доктор и снова уселся на стул возле диванчика, на котором лежала Сью.
        - Значит, вы ничего мне не сможете объяснить?- обреченно покосилась на него Сью.
        - Почему же - ничего?- улыбнулся ей мистер Добсон.- Поспешные выводы - это ваша большая проблема, Сьюлен. Как и то, что вы, судя по вашим собственным словам, не терпите предисловий. Иногда, поверьте, они просто необходимы. Так вот, у меня есть кое-какие предположения. Вам, наверное, уже говорили о том, что у вашего мужа возможна одна из форм амнезии?
        - Потеря памяти?- Сью кивнула.- Говорили, но я еще раз повторяю, что он помнит все, кроме того, каким был раньше.
        - И снова поспешные выводы,- мягко укорил ее мистер Добсон.- У амнезии множество форм. Амнезия - это не только забывание всего и всех сразу и надолго. Это, между прочим, и двойная жизнь, и вычеркивание из воспоминаний вчерашнего дня или даже… пятнадцати минут. Случаи из разряда тех, что произошли с вашим мужем, не так уж редки, как может показаться. В практике моего приятеля, который специализируется на амнезиях, был случай, когда мужчина - редкостный скромняга - превратился вдруг в настоящего донжуана и даже начал вести список своих побед. А известный в психиатрии случай с Анселом Бурном? Тот вообще начисто забыл о том, что он священник, переехал в другой город и открыл магазинчик с канцелярскими товарами. Представьте себе, однажды ночью этот несчастный проснулся и не понял, где находится. Он так же забыл о своей жизни торговца, как когда-то - о жизни священника.
        - Неужели такое бывает?- Сью поднялась с дивана и с некоторой надеждой посмотрела на доктора.
        - Бывает и не такое, уверяю вас. Сьюлен, вы говорили, что родители вашего мужа тоже давили на него?
        - Да, они постоянно твердили, что он не оправдал их надежд,- кивнула Сью.- Ди, моя свекровь, даже устроила сына на работу, но он и там не задержался. Дюк как-то обмолвился, что они куда сильнее любили его старшего брата, чем его.
        - А это уже любопытно,- заинтересованно посмотрел на нее доктор.- Дюк что-нибудь рассказывал о своем брате? Какой у него характер, чем он занимается, есть ли у него семья?
        - Почти ничего,- покачала головой Сью.- Муж вообще не любил поднимать эту тему. Алан, так звали его брата, разбился в авиакатастрофе, когда Дюку было лет пятнадцать или шестнадцать, я точно не помню.
        - Вот как?- с еще большим интересом посмотрел на нее доктор.- И никто не показывал вам его фотографий?
        - Нет,- покачала головой Сью.- У Дюка их не было, а родителей я бы не осмелилась попросить. Все-таки большое горе. Да и потом, если честно, я не очень-то интересовалась личностью Алана. Это ведь было так давно. И Дюк говорил, что у них с Аланом не было ничего общего.
        - Ничего общего?
        - Да, если я правильно поняла Дюка, Алан был его полной противоположностью.
        - Что ж, это несколько меняет дело,- пробубнил себе под нос мистер Добсон.
        - Вы думаете, между смертью брата и тем, что случилось с Дюком, есть какая-то связь?- застыла Сью.
        - Думаю, есть,- кивнул доктор.- Только, не смертью, а скорее жизнью.
        - Что вы имеете в виду?- Сью снова вцепилась в подушку, которую совсем недавно выпустила из рук.
        - Я не хочу торопиться с выводами и, конечно, предпочел бы встретиться с вашим мужем лично.
        - Доктор,- едва не плача, посмотрела на врача Сью.- Я на грани отчаяния. Мой муж для меня все равно, что умер, и, если у вас есть хоть один шанс его воскресить, объясните мне, в чем дело.
        - В ожиданиях,- грустно улыбнулся ей мистер Добсон.- И в вечном стремлении неразумных детей оправдывать чаяния своих неразумных родителей. Ваш муж, Сьюлен, уже не Дюк Миндселла. Он - Алан Миндселла, которого обожают родители, любят женщины, уважают и ценят коллеги. Он - успешный человек, которого никто не может назвать странным, чудаком или, не дай бог, неудачником. Он считает, что уверен в себе на сто процентов и добьется всего, чего только пожелает. В отличие от Дюка, который никогда не был уверен в себе, несмотря на то, что во многих отношениях превосходил Алана. Хотя бы в том, что не боялся быть самим собой.
        Сью конечно же опоздала. Итоги конкурса «Учитель года» уже объявили. Но это было куда менее важно, чем то, о чем ей нужно было поговорить с Дюком.
        Сью забежала в зал, проигнорировав попытку дежурного учителя остановить ее и спросить, кто она такая. Зал притих. Джеффри Рэндом, стоявший на сцене, попросил Дюка Миндселлу подняться и произнести речь. Не решившись двинуться дальше, Сью застыла возле последнего ряда.
        - Мам…- донесся до нее полукрик-полушепот, и Сью увидела Майкла и Лин, устроившихся в последнем ряду.
        Майк жестами предложил ей занять его место, но Сью отрицательно покачала головой и, помахав детям рукой, снова посмотрела на сцену.
        Дюк поднимался по ступенькам в своем элегантном костюме и начищенных до блеска ботинках. Чтобы лучше разглядеть его, Сью подалась вперед. Ей показалось, что он заметил ее. Или ей только показалось?
        Джеффри Рэндом передал Дюку микрофон, и победитель, немного собравшись с мыслями, заговорил:
        - «Победа» - удивительное слово. Оно ласкает слух, тешит самолюбие, наполняет уверенностью в собственных силах. Я благодарен школе «Петер-линк» и всем тем, кто поддерживал меня в моем стремлении занять первое место в конкурсе «Учитель года». - Дюк замолчал, и Сью снова показалось, что он посмотрел в ее сторону.- Я благодарен всем вам, но, увы, мне придется сказать еще кое-что. Я не достоин этой победы.
        Зал загудел неодобрительно и недоуменно. Сердце Сью дрогнуло. Неужели она не ошиблась? Неужели это он, Дюк, ее Дюк?!
        - Я прошу дослушать меня до конца,- продолжил Дюк, несмотря на то, что из зала донеслось несколько не очень-то доброжелательных выкриков.- Да, я не достоин победы,- повторил он, и Сью почувствовала, как заколотилось ее сердце, встревоженное знакомыми интонациями, голосом близкого и родного человека.- Я получил свой титул совсем не так, как должен был получить его настоящий учитель. В этой предвыборной гонке я позабыл обо всем, даже о своей жене и детях. Я рвался вперед, совершенно не думая о том, что победить должен тот учитель, кто по-настоящему помог своим ученикам, тот, кто открыл им глаза на вещи, которых они раньше не замечали или не знали. Тот учитель, который сумел разглядеть в каждом из своих учеников личность, а не смотрел на них как на серую безликую массу, как на орудие для достижения собственной цели. Тот учитель, который на собственном примере показал бы своим ученикам, как важно в любой ситуации, при любых обстоятельствах оставаться самим собой. Обо всем этом я не думал тогда, когда рвался к сладкому слову «победа». Прозрение наступило внезапно, и за него мне тоже есть кого
благодарить. Я благодарен своей семье: своей жене и детям. Именно они помогли мне понять, что такая победа и такой титул горше, чем любое, даже самое позорное поражение. Я отказываюсь от своего титула, прошу у всех прощения и настаиваю на том, чтобы жюри провело повторное голосование.
        Сью не могла больше ждать. Ей невыносима была сама мысль о том, что самый близкий, самый дорогой ее сердцу человек остался в полном одиночестве. Самом страшном одиночестве - одиночестве в толпе, которая тебя осуждает.
        Она подбежала к сцене, поднялась по ступенькам. Она не чувствовала ни горечи, ни смущения, ни стыда. На нее смотрели большие и ясные глаза, наполненные удивительной детской чистотой. Ради этих глаз, которых она уже не мечтала, не чаяла увидеть, Сьюлен готова была на все.
        И сущей мелочью для нее было встать рядом с мужем и окинуть всех этих осуждающих, недоумевающих, непонимающих людей взглядом, исполненным гордости. Гордости за мужчину, у которого хватило смелости признаться перед всеми в том, что он совершил ошибку. Хватило мужества остаться самим собой.
        Зал, загудевший было снова, замолчал, а потом и вовсе притих. Никто не мог понять: то, что происходит там, на сцене, это плохо или хорошо? Это смешно или грустно? Это нелепо или достойно уважения?
        С последнего ряда поднялись двое школьников, мальчик и девочка. Они зааплодировали учителю и вставшей рядом с ним женщине, которая, по всей видимости, была его женой. К этим аплодисментам присоединился кто-то еще, а потом еще и еще…
        Вскоре весь зал аплодировал уже с облегчением. Ведь стало совершенно очевидно, что Дюк Миндселла настоящий герой, храбрец, больше того - кристальной чистоты человек. А рядом с ним…
        А рядом с ним стояла Сью и любовалась ласковой улыбкой мужа, предназначенной вовсе не переменчивому залу, чьи чаяния он не собирался оправдывать, а ей, только ей. Нежной, чуткой, понимающей и вовсе не стыдящейся его, каким бы он ни был.
        Дюк взял Сью за руку и, спускаясь по лестнице, подумал о том, что одержал настоящую победу. И лучшая награда, которую он только мог получить, шла с ним рука об руку…