Я оставляю выбор за собой Елена Владимировна Гордина
        У Насти совсем не было выбора - вся жизнь только что окончившей вуз девушки полетела под откос после встречи с симпатичным парнем. Незапланированная беременность, рождение ребенка-инвалида, серьезная болезнь - и этот кошмар никак не заканчивается. Вдобавок девушка узнает шокирующие тайны своих родителей. Поистине некоторые скелеты лучше не вытаскивать из шкафов…
        Елена Гордина
        Я оставляю выбор за собой
        -
        Все события и герои вымышленные. Любое совпадение случайно.
        Часть 1
        Пролог
        - Ну а теперь мы вас с папой хотим поздравить! - Ирина Михайловна подняла бокал с шампанским. - Две наши девочки, две наши красавицы наконец-то получили высшее образование, и теперь мы за них спокойны!
        Ксюша и Настя переглянулись и заулыбались, девчонкам было по 22 года, двойняшки, но не близнецы и, наверное, именно поэтому и образование себе выбрали совершенно разное. Ксения получила диплом PR и связи с общественностью, а Настя учителя русского языка и литературы.
        - И конечно, на этом семейном празднике, - слово взял их отец, Владимир Николаевич, - мы хотим преподнести девочкам подарки!
        Ксюша от восторга даже зааплодировала, а Настя только благодарно улыбнулась, сестры и эмоции всегда проявляли по-разному: яркая, экспрессивная Ксения, зажигалочка в любой компании, и тихая, скромная Настя, которая всегда была «запасным игроком» на фоне своей искрящейся и великолепной сестры.
        - Девочки, мы вам дарим однокомнатную квартиру! - Мать семейства в порыве чувств вскочила со стула, торжество по случаю получения двойняшками диплома отмечали в кафе. - Вот от нее ключи! - И женщина протянула Насте коробочку, перевязанную красной ленточкой.
        Ксения не смогла скрыть разочарования и в ответ лишь громко фыркнула:
        - Однокомнатная на двоих? Как вы себе это представляете?
        Настя легонько ударила сестру по руке:
        - Прекрати! Ты с ума сошла? - Она сделала «страшные глаза». - Родители же старались! Спасибо большое!
        Владимир Николаевич насупился:
        - Ну и что, что одна на двоих, зато своя, зато полностью обставленная, ты хоть представляешь, сколько мы с матерью на нее копили? Мне бы кто после института такой подарок сделал, да я бы умер от счастья, а вы, неблагодарные, морды воротите.
        Настя опешила, как обычно, под горячую руку и ей досталось ни за что.
        - Прекрати, отец, - Ирина Михайловна села за стол и пододвинула к себе тарелку с закусками, она автоматически принялась жевать колбасную нарезку, - вот видишь, зря мы старались, девочкам наш подарок не понравился!
        - Да я-то здесь при чем? - справедливо возмутилась Настя. - Это Ксения с ума сходит!
        - Я не схожу с ума. - Ксюша дотянулась до бутылки и сама наполнила себе бокал шампанским. - Просто я не понимаю, как мы с Настей должны жить втроем в однокомнатной квартире?
        - Почему втроем? - мрачно переспросил отец. - Ты своего Вадика, что ли, в квартиру притащить собираешься? Так вот, что я тебе скажу, пока вы не поженитесь, ни о каком совместном проживании и речи быть не может! Еще не хватало, чтобы моя дочь сожительницей стала!
        Владимир Николаевич вскочил на ноги, с грохотом отодвинул стол и выскочил на улицу перекурить и унять расшатавшиеся нервы. Он был человеком старой формации и в свои сорок семь лет и слушать не хотел ни о каких гражданских браках и прочих новомодных явлениях современной молодежи. С Ириной Михайловной они поженились сразу после института и счастливо прожили на законных основаниях двадцать пять лет.
        Именно такой жизни он и желал своим дочерям, и хотя Ксенией он гордился намного больше, чем Настей, о Ксюше он переживал больше - она яркая, красивая, необыкновенная, еще не хватало, чтобы она согласилась на сожительство без брака.
        Откуда ему было знать, что его любимая дочка вот уже четыре года спит со своим Вадиком, а последний год они вместе снимают комнату для встреч в квартире у полуслепой бабки-пенсионерки.
        - Папа, ну ты чего! - Настя вышла следом за отцом, она была в джинсах и белой футболке, с легким макияжем, волосы туго убраны в высокий хвост, да его дочки были, несомненно, красивы, но Настя какая-то блеклая, что ли… Естественно, на фоне ее сестры Ксении.
        - Папа! - Настя обняла Владимира Николаевича за плечи. - Ну, Ксюха сморозила глупость, ну, ты же ее знаешь! Не расстраивайся! Мы очень вам с мамой благодарны за квартиру, о таком подарке можно только мечтать!
        - Хорошо, дочка! - Владимир Николаевич чмокнул девушку в макушку. - Пошли в зал, а то мать там сейчас еще больше расстроится, что нас нет.
        Когда они вернулись в кафе, атмосфера там стала еще более напряженная, Ксения мрачно допивала шампанское, а Ирина Михайловна молча доедала все закуски со стола.
        Настя села и испуганно перевела взгляд с сестры на мать, она всегда чувствовала себя виноватой, когда они ссорились, а ссорились они часто, и как могла пыталась сгладить ситуацию.
        - Мама, - робко начала Настя, - я сейчас папе сказала, как мы с Ксюхой вам благодарны…
        - Говори за себя! - не выдержала Ксения и вскочила на ноги. - Это глупый подарок, для вида! Зачем нам двоим одна квартира? Ни парня привести, ни толком отдохнуть! Это издевательство какое-то, а не подарок!
        И с грохотом уронив стул на керамогранитый пол, девушка выбежала из кафе.
        За столом повисла напряженная тишина, Ирина Михайловна обиженно шмыгала носом, готовая вот-вот разреветься, а Владимир Николаевич снова убежал курить на свежий воздух.
        - Мама… - Настя попыталась успокоить мать, но Ирина Михайловна в ответ лишь горько хмыкнула: - Вот, вырастила я вас, таких неблагодарных эгоисток! Так мне и надо!
        Настя тяжело вздохнула, она понимала, что сейчас с матерью спорить бесполезно.
        - Мама, я тоже пойду, - она вышла из-за стола, - давай до вечера.
        Настя вышла из кафе, а ключи от их новой с сестрой квартиры так и остались лежать на столике, посредине между шампанским и закусками.
        На улице она столкнулась с отцом, но Владимир Николаевич лишь мрачно на нее взглянул и хмыкнул:
        - Испортили мы вас с матерью, избаловали!
        Настя опустила голову и прошла мимо него молча, она прекрасно понимала, что родители очень расстроены и спорить с ними сейчас бесполезно.
        - Ты где? - Ксения позвонила ей на сотовый спустя пять минут, Настя едва дошла до автобусной остановки.
        - Я на остановке, жду автобус! А ты где?
        - Ты на остановке у кафе? Никуда не уходи, я сейчас подъеду!
        Ксения уже два года была сама за рулем, они по очереди с Вадимом водили его автомобиль, новенькую «Тойоту», подаренную ему родителями на очередной день рождения.
        Настя послушно села на скамейку и вздохнула, опять у них в семье ссоры, ни дня не проходило, чтобы Ксения не сцепилась с родителями, и хотя пока они жили все вместе, в их трехкомнатной квартире, Настя понимала, что пора разъезжаться. Чтобы не поубивать друг друга во время очередного скандала.
        - Садись! - Ксения притормозила у остановки и распахнула дверцу, девушка была в короткой мини-юбке и полупрозрачной блузке без бюстгальтера.
        Настя поразилась, как быстро ее сестра успела переодеться.
        - Ты когда успела? - Настя залезла в иномарку и удивленно присвистнула. - Ты же в кафе в джинсах была и в блузке.
        - У меня с собой одежда была, на заднем сиденье валялась, - Ксения лихо вырулила на дорогу, - еще не хватало, чтобы родители меня за внешний вид отчитывать стали, уже и так сил нет с ними общаться!
        - Ксюш, ну ты что, - Настя попыталась успокоить сестру, - они же как лучше хотели, копили…
        - Хотели как лучше, а получилось как обычно! - вспыхнула Ксения. - Вот и что нам теперь с тобой делать?
        - Ну, ты с Вадимом можешь спокойно заселяться в эту квартиру, - Настя безразлично пожала плечами, - у меня парня все равно нет, я пока с родителями поживу, может, они поутихнут, если ты съедешь. Ругаться-то не с кем будет! - Настя тихо рассмеялась. - Ну а если совсем достанут, то попрошусь к тебе на кухню, пустишь?
        - Ну что за разговоры, - Ксения похлопала сестру по коленке, - я тебя люблю, и это наша квартира, конечно.
        - Вот только как ты объяснишь отцу, что въехала туда вместе с Вадиком? - Настя вздохнула. - Боюсь, он на это не согласится.
        - Значит, придется выйти за Вадима замуж, - отмахнулась Ксения, - все равно это когда-нибудь бы случилось.
        Настя опешила, а потом почувствовала что-то вроде зависти, у нее до сих пор и парня-то нет, а Ксения замуж собралась, но потом ей стало стыдно за собственные мысли, и она выдавила из себя улыбку:
        - Ну да, это было бы здорово.
        Глава 1
        Конечно, Настя была у сестры подружкой невесты, она в нежно-голубом платье в пол, с любовью наблюдала за сестрой, которая гордо прошла мимо нее в церковь. После официальной части в загсе молодые решили поехать в храм и обвенчаться, а так как обряд был не из коротких, то часть гостей просто решила немного покататься на машинах по городу, а потом уже приехать в ресторан.
        Настя тоже на венчание не пошла, она в бога не верила и затею сестры с венчанием рассматривала просто как новомодный фарс, потом красивые фотки можно было запилить в Инсте. Но свое мнение она вслух озвучивать не стала, чтобы не расстраивать Ксению и родителей, последние так вообще были на седьмом небе от счастья, что их умница и красавица дочь выходит замуж по любви, да еще и венчается.
        Они наприглашали бабушек-тетушек со стороны отца до третьего колена, и Настя подозревала, что влезли в сумасшедшие кредиты, чтобы закатить любимой дочери такое торжество.
        Настя присела на скамейку у храма, пока идет венчание, она лучше подождет сестру здесь, тем более что свидетельницей на венчании у Ксении будет ее институтская подружка Алена.
        - Вы со стороны невесты? - К Насте подошел симпатичный парень, в белоснежной рубашке и в строгом сером костюме он смотрелся бесподобно. - Я вас еще в загсе заметил, вы же свидетельница, верно?
        Настя подняла на него глаза и смутилась, уж больно он был хорош собой: высокого роста, спортивного телосложения, мощные плечи, плоский живот, настоящий блондин с серыми глазами, и хотя Настя никогда не любила блондинов, этот парень покорил ее с первого взгляда.
        «Он слишком хорош собой, чтобы обратить на меня внимание», - пронеслось в голове у Насти.
        - Я Настя, родная сестра Ксении, мы с ней двойняшки. А вы кто?
        - Надо же, двойняшки, а совсем не похожи, - искренне удивился парень, - меня зовут Андрей, здесь, скорее, случайно, так, общий бизнес с одним из партнеров, приглашенных на свадьбу. Как вам свадьба? Наверное, ваши родители вбухали кучу денег, выглядит все слишком роскошно.
        - Ну, они разделили расходы наполовину с родителями Вадима, - но да, торжество вышло не дешевым.
        - Не обижайтесь, но я не понимаю всего этого. - Андрей улыбнулся, и от этой улыбки у Насти кровь застыла в жилах, «какой он красивый, невозможно привлекательный мужчина». Настя на глазах теряла голову, чего с ней никогда не случалось раньше.
        - Ну, наверное, я Ксюху в чем-то понимаю. - У Насти пылали щеки, и поэтому она отвела глаза в сторону. - Каждая девушка мечтает хотя бы раз в жизни надеть белоснежное платье, фату, выглядеть как принцесса, и чтобы вокруг сотни гостей ею восхищались.
        - Мещанство все это, - беззлобно хмыкнул Андрей, - и деньги, выброшенные на ветер. Лично я никогда не стану так жениться, мы просто распишемся и отправимся в путешествие.
        - А ваша девушка тоже так считает? - Настя задала типично женский вопрос, пытаясь понять, свободен Андрей или нет.
        - У меня нет девушки, - улыбнулся парень, и Настя едва сдержалась, чтобы не вскрикнуть от радости.
        В это время из церкви вышли молодые, друзья и родственники захлопали в ладоши, и Настя поспешила к сестре, напоследок улыбнувшись Андрею одной из своих самых очаровательных улыбок.
        «Ты сильно-то не мечтай, - одернула она саму себя, - чтобы такой парень и в тебя влюбился, вряд ли».
        Но ее сердце билось так часто, что было готово вырваться из груди, она боялась и думать об этом, но тем не менее горячо желала, чтобы ее общение с Андреем продолжилось еще.
        Свадебная вереница подъехала к ресторану к семи вечера, на крыльце их уже ждали друзья и родня, не пожелавшие присутствовать на обряде венчания в церкви.
        У входа в ресторан стояли родители, Ирина Михайловна держала в руках каравай, а Владимир Николаевич - огромный букет белоснежных роз.
        Родственники Вадима были неподалеку и тоже улыбались и даже временами плакали от счастья.
        - Дорогие мои дети! - Ирина Михайловна едва сдерживала слезы. - Я поздравляю вас от всего сердца с этим днем! Я всегда знала, что наша Ксения выйдет замуж первой и что у нее будет такой замечательный муж, как Вадим!
        Настя тоже стояла неподалеку и слова матери о том, что она всегда знала, кто первой выйдет замуж, больно ее задели.
        - Не обращай внимания, - неожиданно рядом оказался Андрей, он сжал ее руку, - мои родители тоже всегда мне в пример ставят старшего брата, наверное, это у них воспитание такое!
        Настя ему благодарно улыбнулась и крепко сжала руку, именно сейчас он ей был так нужен, именно сейчас.
        Ксения и Вадим откусили от каравая, и, конечно, кусок Ксюши оказался гораздо больше. Под несмолкаемые аплодисменты родни и друзей молодые наконец-то вошли в ресторан.
        Настя сидела, как и полагается свидетельнице, во главе стола, она сегодня действительно выглядела потрясающе, в приталенном платье голубого цвета с открытыми плечами, с профессионально выполненным макияжем и красиво убранными белокурыми волосами, уложенными в замысловатую прическу. Но Ксения, как всегда, привлекала к себе всеобщее внимание, невеста была сегодня потрясающе, невозможно великолепна. И немудрено, что все гости мужского пола безумно завидовали молодому мужу и не сводили восхищенных глаз с прекрасной Ксении. И только один парень не обращал на невесту никакого внимания, его взгляд был прикован к Насте, это был Андрей. Парень из-за жары снял пиджак и теперь остался в одной белоснежной рубашке и в классических брюках, несколько верхних пуговиц на рубашке у него были расстегнуты, и Настя просто теряла над собой контроль, когда видела, как пульсирует у него венка на шее.
        Гости напились довольно быстро, в ресторане, несмотря на работающие кондиционеры, было довольно душно, тамада выдавала один спич за другим, тост следовал за тостом, вино, шампанское и водка лились рекой.
        Настя пила сок и поэтому с удивлением и даже с некоторой брезгливостью наблюдала за родственниками и друзьями, которые стремительно превращались из адекватных людей в пьяных поросят.
        Ксения с Вадимом почти не пили, сейчас они пожелали всем гостям удачи, сказали им спасибо и уехали из ресторана, рано утром у них был рейс в Венецию, где молодые собирались провести медовый месяц.
        Настя посмотрела на часы, полдесятого вечера, еще не так поздно, чтобы уходить, но и делать ей здесь сейчас уже по большому счету просто нечего. Сестра с мужем уехали, а Андрей куда-то пропал, в последний час Настя его среди гостей не видела.
        - Я тоже, наверное, пойду домой! - Настя подошла к столику, за которым сидели родители молодых.
        Ирина Михайловна и мать Вадима сидели, обнявшись, и что-то пьяно обсуждали, а Владимир Николаевич пил на брудершафт со свояком.
        - Настя? - Отец посмотрел на нее мятым взглядом. - А ты куда собралась? Давай, садись к нам, выпей вот вина за здоровье сестры. Чего ты вечно такая…
        - Я не хочу, - ответила Настя, но тем не менее за стол к родителям села.
        - Вот, Пал Палыч, - отец обратился к свояку, - вот у меня две дочери, и такие они разные! Ксения яркая, веселая, вот замуж уже вышла, и все у нее как у людей, и муж, и квартира теперь есть, мы с матерью подарили, и высшее образование, а вот Настя… Ээээх… вечно будет у нас с матерью жить, я это точно говорю.
        - Ты, отец, чего несешь-то? - опомнилась Ирина Михайловна, но было уже поздно, Владимира Николаевича, как говорится, спьяну понесло:
        - А что я говорю? Я говорю, что вот воспитывали мы их одинаково, а выросли они разные. Вот о чем я и говорю.
        - Мне пора. - У Насти ком стоял в горле, и чтобы не разреветься от обиды среди всех знакомых и друзей, она вылетела из ресторана пулей.
        - Куда ты собралась? - У входа она столкнулась с Андреем, он курил в окружении трех симпатичных девушек.
        - Я? - Настя опешила от неожиданности, но потом очень обрадовалась этой встрече. - Да никуда, так, просто вышла воздухом подышать.
        - Куришь? - Андрей протянул ей сигарету.
        Настя мгновение колебалась, она никогда не курила и на дух не переносила табачный дым, но если она сейчас в этом признается, то ей придется вернуться в ресторан, ну, не торчать же в густом облаке дыма как идиотка…
        - Давай! - Она бесстрашно взяла сигарету и затянулась, и почти сразу же закружилась голова, стало подташнивать, и вообще ноги стали подгибаться.
        Настя испугалась и выбросила сигарету прочь.
        - Тебе плохо? Ты чего-то побледнела? - Андрей подошел к ней и обнял ее за плечи. - Пошли погуляем, воздухом подышим, а то внутри душно, а здесь сигаретный дым.
        И они медленно пошли по ночному городу, со временем Настя взяла его под руку и с удивлением обнаружила, что они совпали, словно разные части одного пазла.
        - Как тебе свадьба? - Настя первая прервала затянувшееся молчание.
        - Свадьба как свадьба, - отмахнулся Андрей. - Я тебе говорил, что такие не люблю.
        - Да, говорил. - Настя остановилась, у нее от долгого хождения новые босоножки, купленные к свадьбе, натерли ноги до кровавых мозолей. - Ты меня прости, - она запнулась, она чувствовала себя круглой дурой, - но я натерла ноги, и мне очень стыдно, но я дальше идти не могу…
        - А чего же ты так долго тогда молчала? - удивился Андрей.
        - Я не хотела, чтобы наша прогулка закончилась так быстро, - пролепетала Настя, едва сдерживая слезы.
        Вот правильно отец сказал, ну, непутевая она какая-то, все через одно место, даже погулять с понравившимся парнем у нее не получается!
        - А она и не закончится, - ответил Андрей и подхватил ее на руки, - я тебя просто понесу на руках.
        Настя обалдела от счастья, она обвила шею парня руками и замерла, их лица были так близко друг к другу, что она чувствовала его дыхание.
        Андрей немного наклонился к ней и поцеловал ее в губы, Настя ответила на поцелуй, и, кажется, они целовались уже целую вечность.
        Неожиданно Андрей поставил ее на землю.
        - Я сейчас вызову такси, и мы поедем ко мне домой! - сказал он голосом, не терпящим возражений.
        Настя немного испугалась такой решительности, конечно, она прекрасно понимала, зачем парень зовет ее к себе домой на ночь, и девственницей она не была с 19 лет, но все-таки она колебалась. Кроме первой любви, с которым она и потеряла невинность, больше у Насти мужчин никогда не было, с бывшим они расстались год назад, а это значит, что…
        «Я не могу», - уже хотела она произнести вслух, но потом посмотрела на Андрея и промолчала, уж больно хорош он был в свете горящих фонарей и лунного света.
        Через пять минут к ним действительно подъехало такси, и они отправились домой к Андрею.
        Целовать ее парень начал уже на лестничной площадке, в коридоре его квартиры он уже стянул с нее платье, любовью они занялись прямо на полу в комнате, даже не успев дойти до кровати.
        Такой страсти у Насти никогда не было, она буквально обезумела и потеряла контроль над своими мыслями и телом. Ночь она провела у Андрея.
        Утром он ее разбудил, тихонечко постукивая пальцами по голому плечу Насти:
        - Вставай, соня, мне надо на работу…
        - Что? Когда? - Настя подскочила, как ошпаренная. - Как на работу? Разве сегодня не воскресенье?
        - Да, моя дорогая, воскресенье, но у меня срочный вызов, я работаю стоматологом в частной клинике, и если ко мне записываются мои пациенты, то приходится выходить, когда им удобно.
        - Ты врач? - Настя натянула одеяло до подбородка и посмотрела на него с нескрываемым восхищением, мало того, что он безумно красив, умен, остроумен, великолепный любовник, так он еще и врач.
        К представителям этой профессии Настя относилась как к небожителям, потому что она в детстве сама хотела стать доктором, но потом у нее просто не хватило ума дотянуть химию хотя бы до банальной четверки.
        - Да, я доктор твоего тела! - прошептал Андрей и осторожно начал стягивать одеяло с Насти, девушка рассмеялась и разжала пальцы, одеяло соскользнуло на пол, а они снова занялись любовью.
        - Все, мне действительно пора! - Андрей вскочил с постели и отправился в душ, Настя тоже принялась собирать разбросанную повсюду одежду.
        Она подняла с пола вечернее платье, сейчас, утром, с растрепанными волосами и без макияжа, это платье казалось совершенно неуместным.
        - Андрей, - крикнула Настя в сторону ванной комнаты, - а можно я возьму у тебя футболку и какие-нибудь спортивные брюки? Просто мне так не хочется влезать в это узкое платье, да и вообще вроде как похолодало…
        - Я сейчас! - крикнул Андрей и вышел из душа, обмотавшись полотенцем ниже пояса.
        Он выглядел настолько великолепно, что Настя даже совершенно забыла, о чем она его только что спрашивала.
        - Вот, возьми! - Андрей подошел к шкафу, открыл его и сам вытащил оттуда футболку и спортивные брюки.
        - Я отдам потом! - Настя быстро оделась, вечернее платье она аккуратно сложила в свою сумочку.
        - Ну пошли? - Андрей приобнял ее за плечи.
        - А ты что, мой телефон спросить не хочешь? - У Насти неприятно сжалось сердце.
        - Конечно, хочу, - рассмеялся Андрей, - давай, диктуй.
        И Настя радостно его продиктовала.
        Глава 2
        Прошла уже неделя, а Андрей так ни разу ей и не позвонил.
        Настя вернулась домой к родителям, после отъезда Ксении в квартире стало непривычно тихо и даже как-то пусто.
        Родители тоже приуныли, и хотя Ксения звонила им по скайпу из Венеции каждый вечер, Настя все равно чувствовала, что сестры ей очень не хватает.
        До выхода на новую (первую) работу у Насти еще был ровно месяц, она заранее договорилась с директором школы, что ее, молодого специалиста, устроят накануне 1 сентября. Поэтому сейчас Насте заняться было совершенно нечем, дачи у них никогда не было, лишних денег, чтобы съездить на море сейчас, тоже, все ушло на свадьбу Ксении.
        Получалось, что все дни напролет она лежала на диване и смотрела телевизор или искала в социальных сетях Андрея, но все безрезультатно, так как его фамилию она так и не спросила. Впрочем, как и он ее фамилию тоже не узнал.
        На восьмой день жесткого ожидания звонка Настя совсем раскисла, она решила, что Андрей ее просто забыл, а потом ей пришло в голову, что, быть может, он просто неправильно записал ее сотовый и теперь не может дозвониться. А где она живет с родителями, естественно, он просто не знает.
        Настя с трудом поднялась с дивана, она понимала, что уже практически начинает впадать в депрессию, была у нее такая неприятная черта - излишняя меланхоличность восприятия действительности.
        Девушка все-таки собралась с последними силами, сходила в душ, накрасилась и, выбрав платье понаряднее, поехала к Андрею сама, а чтобы не выглядеть навязчивой, даже придумала легенду. Типа она тогда потеряла у него одну сережку, а так как это серьги с бриллиантами, то она очень хочет ее найти.
        Она решила, что лучше всего приехать к Андрею часов в девять вечера, чтобы он уже точно вернулся с работы и ей не надо было бы торчать у подъезда на всеобщее посмешище.
        Без пяти девять, с отчаянно бьющимся сердцем, она протянула руку и постучала в двери его квартиры. Конечно, можно было позвонить в звонок, но Настя так переволновалась, что громко ломиться в двери показалось ей самым правильным решением.
        Андрей распахнул двери почти сразу же:
        - Аааа, свидетельница! - Парень рассмеялся. - Проходи, Настя, я только вернулся, готовлю ужин.
        У девушки отлегло от сердца, она боялась всего, что он не откроет ей двери, что откроет и с каменным лицом спросит, зачем она явилась, или что двери ей откроет какая-нибудь девушка, хотя он и говорил, что у него нет постоянной подруги.
        Андрей на кухне строгал салат, Настя улыбнулась и села за стол напротив парня.
        - Ты прости, я так и не позвонил, - Андрей улыбнулся, - вся неделя была забита по горло пациентами, я работал до ночи, а потом приходил и замертво падал в кровать.
        - Ничего, - у Насти неприятно сжалось сердце, - «значит, все-таки он не звонил».
        - А это кто у нас такой красивый? - Андрей отложил нож в сторону и подошел к Насте, он присел перед ней на колени. - А что у нас здесь? - Парень осторожно приподнял ей подол платья. - Какие трусикииии… - пробормотал он, покрывая поцелуями ее бедра.
        Настя понимала, что это неправильно, но она вроде как сама пришла к нему на ночь глядя, и что теперь ломаться.
        Конечно, они снова занялись любовью, и Настя осталась у Андрея ночевать.
        На следующее утро все повторилось в точности как тогда, разве что за исключением того, что футболку и брюки Настя у него просить не стала. Она те-то забыла ему вернуть, поэтому девушка покорно надела свое платье и поехала домой, а Андрей, запрыгнув в машину, помчался на работу.
        В трамвае Настя подумала, что он мог бы ее и подвезти до дома, раз на своем авто, но, с другой стороны, Андрей ей сказал, что опять опаздывает, тогда какие уж тут разъезды.
        Настя вернулась домой и тотчас пошла в душ, надо было привести себя в порядок, сегодня вечером Ксения с Вадимом возвращались из Венеции, и она с родителями должна была поехать в аэропорт их встречать.
        Честно говоря, Настя иногда немного завидовала Ксении, уж больно у нее все ровно да гладко получается по жизни, но теперь, когда и у самой Насти появился любимый мужчина, эта женская зависть практически сошла на нет.
        Глава 3
        В новой квартире сестры, теперь уже все окончательно забыли, что когда-то квартира была подарена родителями им обеим, Настя с удивлением разглядывала чудеса преображения.
        Оказывается, что за то время, пока Ксения с Вадимом были в свадебном путешествии, в квартире был проведен глобальный ремонт, и теперь от того «милого подарка» с постсоветскими обоями и мягкой мебелью, в стиле их родителей, не осталось и следа.
        - Ксюха, но когда вы все успели? - Настя, открыв рот, ходила по своим (и ее тоже!) законным метрам.
        Стены в комнате были выкрашены рельефной штукатуркой персикового цвета, на полу дорогущий ламинат, натяжной потолок, встроенный шкаф-купе. На кухне новый гарнитур и даже небольшой кожаный диванчик, на который Настя и плюхнулась от изумления.
        - Мы наняли бригаду мастеров, только не таджиков, а нормальных русских парней, за нормальные деньги. Они все к нашему приезду сделали, как и обещали.
        - Круто, - только и выдохнула восхищенная Настя, но снова червячок зависти и несправедливости в ней зашевелился.
        Эта квартира была подарена им двоим, по доброй воле она сама решила отдать ее сестре, ну потому что та вышла замуж, и что теперь?
        Если Андрей, например, сделает ей предложение, то куда она его приведет?
        Настя подумала, что такие размышления еще, конечно, преждевременны, но почему бы и нет? Но сестре она ничего не сказала, не хотела портить ей праздник, Ксения вернулась из поездки буквально окрыленная.
        - Вот вино! Прямо оттуда! - Ксения пошла в коридор и вернулась с бутылкой превосходного итальянского вина. - Пока Вадим поехал к родителям отдавать им подарки, а наши уже отправились домой, давай, сестра, напьемся? Кстати, я тебе тоже подарки привезла! - И Ксения кинулась к чемодану, который так и остался стоять в коридоре.
        Настя невольно заулыбалась, ну как можно не любить Ксюху?
        Неудивительно, что ее все и любят.
        - Это тебе сумочка! - Ксения положила на стол сумочку модного дизайнера. - А это тебе настоящий браслет из муранского стекла, это не те побрякушки, что продают у нас, это настоящее волшебство из Венеции!
        Настя восхищенно ахнула, действительно, подарки сестры были роскошными: и великолепная сумочка, и совершенно обалденной красоты браслет, который она тотчас надела себе на запястье.
        Ксения тем временем открыла бутылку, разлила вино по бокалам, достала из холодильника сыр и фрукты.
        - А ты чем здесь занималась? - спросила она у Насти. - Может, хоть с кем-нибудь познакомилась?
        Ксения уже давно открыто говорила Насте, что пора обзавестись постоянным другом.
        - Да, познакомилась! - Глаза Насти сверкали. - И не только познакомилась…
        - Был секс? - взвизгнула пораженная до глубины души Ксения. - Можно узнать, но когда ты все это успела? Такая быстрота совершенно на тебя не похожа!
        - А вот успела! - Настя сделала щедрый глоток вина из бокала. - Я решила брать с тебя пример!
        - Но это же здорово! - Ксения подошла и обняла сестру за плечи. - Ты такая умничка! А то я уже переживать стала, что с тобой что-то не в порядке. Разве можно с твоей внешностью и в нашем возрасте быть одной? Ну и кто он? Рассказывай, я хочу знать абсолютно все!
        Настя замешкалась, она думала, стоит ли ей сейчас рассказать все про Андрея или еще слишком рано? А что, если у них ничего не получится, тогда она снова будет выглядеть в глазах сестры неудачницей? Нет, пожалуй, со знакомством с родителями и с сестрой она еще немного подождет.
        - Я пока тебе ничего не скажу, - улыбнулась Настя, - я боюсь сглазить! Но потом, чуть позже, я все тебе расскажу и даже вас познакомлю.
        - Ну тогда это здорово! - Настя заметила, что Ксения все-таки изменилась в лице, ей было неприятно, что сестра скрывает от нее такие вещи. Раньше между ними секретов никогда не было, и поэтому Настя решила как можно быстрее перевести разговор на другую тему.
        - Ты в курсе, что, пока вас с Вадиком не было в стране, отец решил заняться бизнесом? - Настя и сама была удивлена, вот и решила поделиться своими переживаниями с сестрой.
        - Какой там бизнес? - Ксения рассмеялась так громко, что расплескала половину бокала на стол. - Он же ничего не умеет! Он просидел в своем НПО до пятидесяти лет, о каком бизнесе идет речь?
        - Да мы с мамой сами в шоке. - Настя говорила правду: и она, и Ирина Михайловна до сих пор находились в легкой степени контузии, когда отец им сообщил, что готов стать партнером в строительном бизнесе своего не то друга, не то бывшего коллеги.
        - А где он возьмет деньги? - справедливо удивилась Ксения. - У нас только родительская трехкомнатная квартира, да вот эта, и все! Ни дачи, ни машины, даже продать нечего, как он хочет стать партнером, без денег?
        - Говорит, что взял кредит в банке, а сколько взял, не говорит! - Настя развела руки в стороны.
        - И правильно, что не говорит! - Ксения кивнула. - Иначе мать из него всю кровь выпьет! Ну что, пусть попробует.
        - Он говорит, - Настя улыбнулась, - что дело точное и что скоро он будет олигархом!
        - Олигархи были двадцать лет назад, наш папашка совершенно устарел, с таким подходом он вряд ли чего-то добьется! - Ксения безразлично пожала плечами, словно дела семьи ее больше не касались.
        - Ну, я не думаю, - протянула Настя, хотя именно так она и думала, их отец был большой, толстый, неуклюжий малый, всю жизнь протиравший штаны в НПО, какой из него бизнесмен?
        Но Владимир Николаевич был настроен решительно, и если даже мать не смогла его уговорить бросить эту затею на старости лет, то Насте такое точно было не под силу. Значит, оставалось только его поддерживать и надеяться, что все будет хорошо.
        В это время домой вернулся Вадим.
        - Где моя прекрасная супруга? - Парень зашел на кухню с букетом цветов и с маленькой коробочкой из кондитерской, у Насти невольно от зависти сжалось сердце: почему Андрей ни разу не подарил ей цветы?
        «Потому что вы встречались всего пару раз, он просто не успел, - оборвала свои пессимистичные размышления Настя, - он просто не успел».
        - А мы здесь! - Ксения потянулась к мужу за поцелуем, и Настя поняла, что ей пора уходить.
        - Ну я пошла! - Она улыбнулась мужу сестры. - Отлично выглядишь!
        - Пока! Приходите к нам еще! - Вадим был само очарование, однако остаться ей не предложил и пирожным из кондитерской тоже не угостил. Да еще и это «приходите к нам» совершенно выбило Настю из равновесия, это была ее квартира, а Вадим здесь был просто приживалкой, о каких «приходите к нам» вообще идет речь?
        Настя кисло раскланялась и вышла на улицу, уже было довольно поздно, около полуночи, поэтому она вызвала такси и замешкалась: какой адрес называть?
        Надо было ехать домой, но душа рвалась к Андрею…
        А Андрей ей сегодня за весь день так ни разу и не позвонил.
        - Домой! - вздохнула Настя, набрала в приложении такси адрес родителей.
        Глава 4
        Прошло две недели, а Андрей так ни разу и не позвонил.
        Настя все дни валялась на диване и ела все, что мама приготовила и поставила в холодильник.
        Когда родители уходили, Настя доставала всю еду и молча, без аппетита поглощала, ей надо было хоть как-то отвлечься от мрачных дум про Андрея. Конечно, можно было снова найти повод и опять к нему приехать, но она не хотела больше навязываться, уж очень откровенно он ее динамил.
        Настя каждые пятнадцать минут проверяла сообщения на телефоне, вдруг Андрей напишет ей в ватсапе или сбросит смс, но все тщетно. Вечерами ей было немного легче, особенно ближе к ночи, казалось, что вот сейчас она уснет, а утром откроет глаза, а у нее в телефоне сообщение от Андрея. И конечно же, эти две недели парень был просто очень занят, он же врач, и пациенты ему звонят когда угодно.
        До выхода на работу оставалось всего семь дней, Настя и заметить не успела, как быстро пролетело лето, она с ужасом подумала, что вот уже совсем скоро ее ждет школа.
        Нет, Настя действительно любила детей и выбрала свою профессию по призванию, но сейчас почему-то ничего не хотелось. Ни нового учебного года, ни своего первого шестого класса, ни-че-го, вот так бы лежать и лежать на диване и смотреть тупые передачи.
        Настя была на кухне, отмывала за собой сковородку, она съела все шесть котлет и теперь думала, как объяснить родителям, которые вернутся с работы, что ужинать им будет нечем.
        За шумом воды она не расслышала, как звонил ее телефон, а когда вернулась в свою комнату, то было уже поздно, два пропущенных звонка, и оба от Андрея.
        Настя схватила телефон и не поверила своим глазам, у нее задрожали руки, она постаралась унять дыхание и лишь потом перезвонила.
        - Да, привет! - Она старалась говорить спокойно, чтобы голос у нее не звенел от радости. - Ты мне звонил?
        - Привет, свидетельница! - рассмеялся Андрей. - Давай-ка сегодня вечером приходи ко мне, мы с парнями собираемся поехать на природу, с ночевкой в палаточный лагерь.
        Настя терпеть не могла лес, турпоходы, палаточные лагеря и всю эту «бородатую романтику», ее буквально тошнило и от комаров, и от туалета под кустиками, и от всего этого вместе. Но ее позвал с собой сам Андрей, и она моментально согласилась.
        - Да, конечно, я поеду.
        - Тогда возьми с собой чего-нибудь поесть! - рассмеялся парень. - Я буду до семи на работе, ничего купить не успею, палатки загружу в машину. В семь тридцать жду тебя у себя дома, хорошо?
        - Хорошо! - Настя прервала разговор, от счастья у нее закружилась голова.
        Андрей зовет ее с собой и хочет познакомить с друзьями! Значит, он серьезно к ней относится!
        Настя снова помчалась в душ и старательно наводила марафет к поездке, эпиляция зоны бикини, побрила ноги, долго натирала руки скрабом. После душа она сделала маникюр, педикюр, продумала легкий макияж и начала размышлять о том, что бы такого взять с собой в поездку. Это что-то должно быть повседневным, чтобы не выглядеть в лесу как разряженная дура, но и сексуальным, чтобы Андрей не смог отвести от нее глаз. Еще и на ночь надо что-то взять, в белье в палатке спать будет холодно, а в пижаме не сексуально.
        Настя вздохнула, похоже, придется прямо сейчас бежать в магазин и покупать новую ночную сорочку, что-то такое полупрозрачное и возбуждающее. Или купить шорты и белую футболку, которую можно надеть без бюстгальтера? У Насти красивая грудь, и белая футболка ее только подчеркнет.
        Настя оделась и пошла в торговый центр, там она купила и ночную сорочку, и белую футболку с шортами, и новый комплект нижнего белья. В продуктовом гипермаркете она закупилась на целую тележку провизии и едва дотащила ее до дома: колбаса, овощи, фрукты, хлеб, сыр, дорогие консервы, маслины, копченое мясо, курица-гриль, Настя выложила все деньги, которые у нее оставались.
        Едва она выгрузила все добро в холодильник, до встречи с Андреем еще оставалось три часа, когда к родителям неожиданно приехала Ксения.
        - Привет! - Она открыла двери своим ключом. - Родители на работе?
        - Конечно! - Настя обрадовалась, увидев сестру, но сама Ксюша была мрачнее тучи.
        - Это и хорошо, я к тебе приехала, хотела поговорить без посторонних глаз.
        - Что-то случилось? - насторожилась Настя, уж больно серьезной выглядела ее сестра.
        - Случилось! - Ксения сбросила туфли и без сил повалилась в кресло. - Я беременна!
        - Поздравляю! - Настя кинулась было обнимать сестру, но Ксения ее довольно грубо оттолкнула: - Да ты сдурела, что ли? С чем ты меня поздравляешь? Мы не планировали ребенка, это презерватив порвался, и вообще, мне сейчас ребенок совсем не нужен. Я только нашла работу, мне выходить через три дня, жесть какая-то! - Ксения закрыла лицо руками.
        - Какая работа? - Настя села напротив сестры. - Ты чего несешь? У тебя скоро будет малыш, это же ваш с Вадимом первенец!
        - Да не нужен он мне, - с тоской протянула Ксения, - не сейчас, понимаешь? Ну не время сейчас! Меня берут руководителем отдела маркетинга и рекламы в «НефтегазоЛог», какой ребенок?
        - Как ты туда попала? - У Насти просто глаза вылезли из орбит, устроиться в «НефтегазоЛог» самостоятельно было равносильно тому, как если бы на улице нищего музыканта в переходе взял под свою опеку Макс Вадеев.
        - Отец Вадима помог, у него там какой-то знакомый, я прошла три этапа собеседования, вам ничего не говорила, чтобы не сглазили, и вчера мне позвонили сообщить, что меня берут на работу. А сегодня утром я узнаю, что беременна, я сейчас к тебе приехала прямо из женской консультации, эта стерва доктор еще меня поздравляла!
        - Но… - У Насти пропал дар речи, да если бы она была беременна от любимого мужа, то счастливее ее не было бы никого на свете! - При чем здесь работа?
        - Мне нужна карьера, я пойду на аборт! - Ксения выдохнула. - Сейчас есть такие таблетки, выпьешь, и все.
        - Как ты можешь! - Настя схватила сестру за руку. - А Вадим? Что говорит Вадим?
        - А он ничего не знает, - Ксения брезгливо повела плечом, - нечего мужикам в наши бабские дела лезть. Мой ребенок, что хочу, то и делаю.
        - Но это и его ребенок тоже, - прошептала Настя, уже совершенно сбитая с толку.
        - Все, прекрати! Я приехала к тебе за поддержкой, а не для того, чтобы ты мне сейчас морали читала.
        - Прости, - пробормотала Настя, - но я огорошена твоим признанием.
        - Я и сама в шоке! - Ксения действительно выглядела потерянной. - Родителям ничего не говори, да и Вадиму тоже. Мне и так нелегко, но сейчас ребенок не вовремя, совсем не вовремя. Мне всего двадцать два года, у меня впереди блестящая карьера, такой шанс выпадает раз в жизни и вот это… - Она легко ударила себя ладонью по животу. - Как не повезло-то…
        - Хорошо, я не скажу. - И хотя Настя была полностью не согласна с решением своей сестры, больше уговаривать ее не стала.
        Ксения была очень упертая, с самого детства заставить ее что-то сделать против ее воли было просто невозможно.
        - Я, наверное, поеду, - Ксения поднялась из кресла, - поеду в платную клинику, надо сделать все как можно быстрее.
        - Ох… - только и смогла выдохнуть Настя, - это хоть безопасно?
        - Говорят, что да…
        - А если у тебя больше не будет детей? - Настя просто не могла не задать сестре этот вопрос, больше всего на свете она боялась остаться без семьи и детей.
        - Значит, заведу сорок кошек! - довольно грубо оборвала ее Ксения, собралась и уехала.
        Все еще находясь под впечатлением от разговора с сестрой, Настя едва не опоздала к Андрею, пришлось бегом собирать сумки, еду и вызывать такси.
        К дому парня она подъехала с пятиминутным опозданием.
        Автомобиль Андрея стоял у подъезда, сам парень мрачно курил у машины.
        - Ты чего опаздываешь? - спросил он хмуро, наблюдая за тем, как Настя вытаскивает тяжеленные сумки с провизией из такси.
        - Я… - Настя запыхалась, - ох, прости, я заболталась. Приехала сестра и огорошила меня такой новостью, что я просто потеряла счет времени.
        - Давай сюда, - Андрей хмуро взял у нее из рук сумки, сложил в свою машину, Настя тем временем забралась на пассажирское сиденье. Она чувствовала себя очень виноватой за то, что заставила парня ждать ее у дома.
        - Прости! - Она робко положила руку на колено Андрею, парень гнал по городу, пытаясь вырваться на трассу, пока еще не было пробок.
        - Ладно, - он миролюбиво отмахнулся, - просто я ненавижу ждать.
        - Я тебя понимаю, - у Насти немного отлегло от сердца, - расскажи мне, куда мы едем, что там будет?
        - Это типа корпоратива, - хмыкнул Андрей, - собственник сети стоматологических клиник заядлый турист, я сам-то не переношу всех этих комаров и песни под гитару, но куда деваться. Он собирает нас всех сегодня, чтобы мы между собой перезнакомились и прочая ерунда. Ненавижу такие поездки! - огрызнулся Андрей с жаром.
        Конечно, Насте не понравилось, что Андрей позвал ее не для того, чтобы познакомить с друзьями и прекрасно провести время, она понадобилась ему лишь для того, чтобы он сам не умер от тоски на этом корпоративе. Но во всем этом был и положительный момент: значит, Андрею брать с собой в лес было больше некого, а это уже очень здорово.
        «Ничего, - успокаивала саму себя Настя, - с друзьями он меня познакомит немного позже».
        Когда они приехали за город, оказалось, что собственник-турист выкупил на сутки территорию одного пансионата, но за номера платить отказался. Поэтому в распоряжении новоявленных туристов были пляж, поляна, часть лесной опушки и несколько мангалов для шашлыка.
        - Ты мясо купила? - спросил Андрей, выгружая сумки с провизией из багажника.
        - Нет, - испуганно пискнула Настя, - ты же мне ничего про мясо не говорил!
        - Могла бы и сама догадаться! - Андрей не мог скрыть раздражение. - Как можно не догадаться купить мясо на шашлыки, если мы едем за город с палатками? У тебя что, совсем отсутствует логическое мышление?
        Насте стало обидно, она шмыгнула носом, но промолчала, похоже, Андрей действительно очень не любит (как и она) лесную романтику, раз не смог сдержать своих эмоций.
        «Когда он успокоится, я с ним поговорю!» - решила Настя, а пока пошла вперед, осмотреться на местности.
        Это была небольшая турбаза или пансионат, Настя, которая никогда не страдала от отсутствия «лесного свежего воздуха», не могла понять, потому что просто не знала отличий одного от другого.
        Съезд стоматологов и их собственника должен был открыть ей глаза на корпоративный отдых на лоне природы. Всего она насчитала восемь автомобилей и «крузак» собственника, который был припаркован на горке, чуть вдалеке от всех. А может, это был автомобиль и не собственника, но Настя почему-то сразу решила, что этот товарищ любит выделяться и ставить себя выше всех.
        Из машин вылазили злые, недовольные мужчины и их спутницы, из чего Настя сделала вывод, что не она одна не любит костры и палатки.
        - Андрей? - Настя вернулась к парню, она не знала, что ей дальше делать. Идти и самой всем представляться? Тогда как именно? «Здравствуйте, я Настя, и я девушка Андрея»? или «Привет, я временное увлечение Андрея, поэтому я даже не знаю его фамилию».
        - Как твоя фамилия? - спросила наконец у него Настя.
        - Иванов, - улыбнулся Андрей, - смешно, да?
        - Ну, как сказать! - Настя громко рассмеялась, и этот смех разогнал напряжение между ними. - Если принять во внимание, что моя фамилия Смирнова, то нам не хватает только Петрова!
        - Иванов, Петров, Сидоров, - заржал Андрей, - а не Иванов, Петров, Смирнов! Ты все перепутала! Иди ко мне!
        Он протянул руку и пододвинул Настю к себе:
        - Пошли знакомиться, я, если честно, и сам половину здесь не знаю.
        - Пошли! - Настя чмокнула его куда-то между щекой и ухом.
        На полянке уже разбивали палатки первые приехавшие стоматологи, откуда-то доносилась негромкая музыка, двое мужчин колдовали с мангалом.
        - Андрей! - Они подошли к первой группе. - Иванов Андрей! Это Настя!
        Определения своего социального положения Настя так и не дождалась, «просто Настя», конечно, ее это обидело, но она постаралась взять себя в руки, чтобы не выглядеть истеричкой.
        После того как все более-менее перезнакомились, женщин отправили на импровизированную кухню (на траве расстелили клеенку и принесли две канистры с холодной водой) мыть овощи и готовить из них салат, а мужчины принялись за шашлыки.
        Настя, отмывая в ледяной воде огурцы и помидоры, внимательно наблюдала за происходящим.
        Хозяином всего этого торжества действительно оказался владелец «Лендкрузера», щеголеватый мужчина неопределенного возраста, щедро пользующийся услугами пластической хирургии. У него был крохотный нос, растянутые по лицу глаза и явно не свои волосы.
        «Может, он еще и губы сделал», - с тоской подумала Настя, рассматривая босса Андрея.
        Такой шеф наверняка бы больше понравился Ксении, она вообще любила неординарных людей, «с изюминкой», как она говорила, но Настя предпочитала общаться с нормальными.
        Однако сейчас у нее не было выбора, краснолицый, перекроенный блондин прямым ходом шел прямо на нее.
        - Добрый день! - улыбался он вполне по-человечески, и зубы у него были просто идеально фарфоровые. - Чья это красавица? Как ты здесь оказалась?
        Настя растерялась, она огляделась вокруг в поисках помощи или поддержки, она просто не знала, что говорить, но Андрей куда-то запропастился, а жены стоматологов были ее куда старше и толще, поэтому смотрели на нее с явным неодобрением.
        - Я… это… я… - Настя покраснела, она хотела сказать: «Я девушка Андрея Иванова», но потом ей показалось, что она как будто навязывается, - я… я Настя. Смирнова.
        - Очень приятно, Настя Смирнова, - краснолицый собственник пожал ей руку, - так с кем ты сюда приехала, милое дитя?
        Настя слышала, как одна из «стоматологических» жен презрительно фыркнула неподалеку, и это смутило ее еще больше.
        - Ну так что же ты молчишь?
        - Я приехала вместе с Андреем Ивановым, - наконец произнесла Настя и покраснела до кончиков волос.
        Как неудобно все получилось, и к тому же она чувствует себя полной дурой.
        - О, ну я так и думал, - как-то противненько рассмеялся собственник, - давайте знакомиться, меня зовут…
        Настя замерла, она почему-то была уверена, что у неопределенного возраста перекроенного блондина с красным лицом и имя должно быть такое же вычурное, что-то типа Сигизмунд Карлович и Аполлон Таврический, но собственник оказался обыкновенным Колей, вернее, Николаем.
        - Зовите меня Николай. - Блондин широко улыбнулся, и на его фарфоровых зубах заиграли последние лучи уходящего солнца.
        Он до боли сжал ей пальцы и наконец-то отвалил, видимо, знакомиться с остальными дамами.
        - Так ты приехала с Андреем? - Настю окликнула девушка с короткой стрижкой, которая неподалеку разбиралась с кинзой и петрушкой.
        - Да, а что? - Насте не нравился этот вопрос, он словно содержал какой-то нехороший подвох.
        - Ну, просто я удивлена, на майские праздники он приезжал со жгучей брюнеткой…
        Она не успела договорить, как на «кухню» пришел Андрей.
        - Привет, Катя, - Андрей недовольно покосился в сторону «короткой стрижки», - о чем говорите?
        - Да так, обо всем! - Настя прямо почувствовала, что Андрей хочет как можно скорее ее отсюда увести.
        - Пойдем со мной, - парень подтвердил ее мысли, - мне там помощь с палаткой нужна.
        Настя отложила недомытые овощи на клеенку и пошла следом за Андреем.
        - Ну как? Нравится тебе здесь? - Андрей шел на полшага впереди нее, а Настя задержалась, чтобы отломить ветку от куста, комары атаковали ее нещадно.
        - Нормально, - сдержанно ответила девушка, на самом деле ей хотелось убежать отсюда куда глаза глядят, но ведь ее пригласил сам Андрей, и она просто не могла подвести парня.
        - Я тоже не в восторге, - Андрей понял ее ответ, - сейчас вино разольем, шашлычки пожарим, и все сразу наладится.
        - Я не пью, - пожала плечами Настя.
        - А на свадьбе пила, - рассмеялся Андрей, - я все помню.
        Они дошли до его машины.
        - Я вот что думаю, - парень стоял напротив авто, руки в боки, - я не хочу спать в палатке, там комары и прочая лесная радость. Я думаю, может, ты заночуешь у меня в машине, для одного человека здесь удобно, а я напрошусь к приятелю в его тачку. Он без жены приехал. У него микроавтобус, там нам будет самое то. Что скажешь?
        У Насти буквально оборвалось сердце, а как же новая пижама и ночная сорочка? Новое красивое белье? Эпиляция?
        - Да, это было бы круто, - едва не плача согласилась Настя, она не хотела выглядеть озабоченной нимфоманкой.
        - Ну вот и отлично! - Андрей по-дружески ее приобнял. - Тогда пошли на шашлыки, там и посидим пока.
        Настроение у Насти совершенно упало, она так собиралась, ехала черт знает куда с одной только целью - провести время с Андреем, и вот так все повернулось.
        Возле мангала уже разбили импровизированный лагерь, притащили парочку скамеек, столик и несколько пластиковых стульев. Судя по батарее выставленных бутылок, стоматологи собирались напиться до чертиков.
        - О, скромная девушка Настя! - краснолицый собственник уже, видимо, принял на грудь, так как лицо его стало прямо-таки свекольного цвета, а язык немного заплетался. - Андрюха, где ты нашел такую скромницу? Я думал, таких красоток и симпатяг уже больше не существует!
        Настя поежилась, а Андрей весело рассмеялся:
        - Я выписал ее с али-экспресс!
        - Ооооо, - оживились подвыпившие мужички, суетящиеся возле мангала, - а там еще такие сочные девахи остались?
        Насте было очень неприятно, что ее рассматривают, как кусок мяса, к тому же определение «сочная» ее окончательно добило. Она все ждала, что Андрей хоть как-то за нее заступится, скажет, что в таком формате о его девушке говорить нельзя, но парень молчал.
        «Видимо, он не считает меня своей девушкой», - с тоской подумала Настя.
        Она молча села за столик и принялась сосредоточенно рассматривать траву у себя под ногами, комары жужжали над ухом, и вообще настроение было такое, что впору идти и выпиливаться.
        - Ну, я думаю, там еще парочка таких осталась! - Андрей налил себе вина, а Насте даже не предложил. - Надо успевааать!
        И подвыпившие стоматологи разразились громким смехом.
        Настя вспыхнула:
        - Простите, мне надо отойти!
        Она выскочила из-за стола и пошла в сторону домиков пансионата, куда дорога им была заказана.
        Сначала Настя просто хотела немного прогуляться, чтобы у нее прошла обида, но чем дальше она отходила от поляны, тем меньше ей хотелось туда возвращаться.
        «Надо забрать у Андрея из машины свою сумку и ехать домой», - решение пришло неожиданно, и оно было единственно верным.
        Настя понимала, что совершенно не хочет провести ночь в компании пьяных незнакомых мужиков. Тем более что на помощь Андрея, как она уже успела заметить, рассчитывать ей не приходилось.
        - Андрей! - Настя, скрепя сердце, вернулась к застолью, музыка уже орала так, что ломило уши, пустых бутылок стало в два раза больше, как и количество пьяных и веселящихся людей.
        - А? Что ты хотела? - захмелевший Андрей недовольно к ней повернулся, судя по всему, она только что отвлекла его от суперважной беседы с коллегой.
        - Дай мне свои ключи от машины, там моя сумка…
        - А да, бери, потом принеси! - Парень отмахнулся от нее, как от надоедливого комара, Настя даже не успела ему сказать, что хочет уехать домой.
        В глубине души она рассчитывала на то, что Андрей испугается ее отъезда, примется уговаривать остаться, и она, может, и останется, но он даже не стал ее слушать.
        Глотая слезы, Настя поплелась к его машине, она совершенно не представляла себе, как будет выбираться отсюда в полночь, ходят ли сюда такси? И если да, то сколько это стоит?
        - Настя! Подожди! - Кто-то бежал за ней следом, девушка оглянулась и увидела, что к ней спешил красномордый собственник.
        «Вот только этого мне и не хватало! - от дурного предчувствия у нее сжалось сердце, - зачем я вообще согласилась сюда поехать? Где была моя голова?»
        - Настя! - Мужчина запыхался, от него несло потом, спиртным и еще какой-то дрянью, может быть, старостью, собственнику было лет сорок пять. - Ты куда это собралась?
        Он подошел к ней и обнял за плечи:
        - Ты что, убегаешь?
        Настя попыталась вывернуться, но не тут-то было, Николай держал ее крепко.
        - Мне надо кое-что взять из своей сумочки. - Настя буквально оцепенела от страха, и что теперь ей делать? Кричать «Помогите!»? Но она не могла вот так взять и закричать! Тем более что тогда все прибегут на крик и… такой позор!
        - Отпустите меня, пожалуйста. - Настя стала отдирать его потные руки от себя. - Мне надо идти.
        - Куда, куколка? Пойдем ко мне в машину, музыку послушаем? - Он довольно грубо развернул ее к себе лицом и стал медленно гладить девушку по груди.
        Настя от ужаса потеряла дар речи, ей было невозможно страшно, но еще больше противно, от каждого его прикосновения ее буквально подбрасывало.
        - Прекратите, вы с ума сошли! - Настя попыталась от него отстраниться.
        - Да, да, - шептал Николай, его руки уже залезли к ней под футболку, под бюстгальтер и теперь пощипывали ее соски. - Какая ты куколка, иди ко мне!
        Настя хотела закричать, но не могла, у нее от ужаса и омерзения пропал голос, тем временем красномордый собственник повалил ее прямо на траву и расстегнул джинсы. Он уже ничего не говорил, только противно пыхтел и больно сжимал ей грудь одной рукой, другая уже была у нее между ног.
        Настя предприняла еще одну попытку сбросить с себя эту тушу, но тут он сам дернулся и отвалился прочь.
        - Черт, - разочарованно прохрипел Николай, - я кончил без тебя, обидно, да?
        Настя вскочила на ноги, она дрожащими руками пыталась натянуть на себя джинсы, когда ее пальцы попали во что-то липкое и мокрое.
        «Сперма», - поняла девушка, и ее передернуло от отвращения.
        Она поправила футболку и бросилась бежать к машине Андрея, до нее оставалось каких-то тридцать метров.
        Запыхавшись, она открыла автомобиль, юркнула в душный салон и тотчас закрылась изнутри, больше всего на свете она боялась, что Николай сейчас вернется за ней, чтобы довести начатое дело до конца.
        Но красномордого собственника она, похоже, больше не волновала, мужчина, пошатываясь, вернулся на поляну и продолжил пить как ни в чем не бывало.
        А Настю продолжало трясти и от ужаса, и от брезгливости, и от отвращения, она беззвучно плакала, но даже не могла вытереть слезы, потому что руки у нее были в этой гадости.
        Так прошло несколько часов, когда пьяные крики с поляны затихли, Настя наконец смогла преодолеть ужас и пошевелиться, она открыла дверцу у машины, и свежий ночной воздух помог ей немного прийти в себя. Затем она достала свою сумочку и нашла в ней влажные салфетки и принялась с остервенением себя оттирать, руки, грудь, джинсы.
        Когда пачка закончилась, Настя выбросила ее прямо на траву, снова закрыла дверцу, но окошко оставила открытым, она уже не боялась комаров, в автомобиле было очень душно, а сама мысль о том, чтобы ночью вызывать такси, больше не приходила ей в голову.
        «Один раз мне уже повезло, - с тоской подумала Настя, - второй точно не повезет. Придется дождаться утра, а там пойти к коменданту или кто здесь у них есть, к администратору и попросить его вызвать ей такси со стационарного номера. Чтобы водитель знал, что все в курсе, на каком авто я уехала».
        После недавно пережитого стресса Настя стала переживать о таких вещах, о которых раньше никогда и не задумывалась.
        Когда начало светать, Настю наконец-то сморил сон, она забылась на заднем сиденье в автомобиле Андрея, положив сумочку себе под голову.
        - Открой мне! - Настя проснулась от какого-то шума и моментально вскочила.
        Это Андрей пытался попасть внутрь своего автомобиля и колошматил по машине.
        - Открой!
        Настя протерла глаза, дотянулась и сняла блокировку дверей.
        - Привет! - Андрей даже не взглянул в ее сторону. - Мне свитер надо, замерз.
        Парень взял из машины свитер и снова куда-то ушел, судя по стойкому запаху спиртного, он еще даже и спать-то не ложился.
        Настя посмотрела на время, без пяти пять утра, уже можно спокойно вызывать такси.
        Она собрала свои вещи, взяла сумочку, захлопнула автомобиль и на мгновение замерла, как отдать ключи Андрею?
        После всего, что с ней сегодня произошло, после того, как она чудом избежала изнасилования, она даже смотреть на Иванова не хотела, но и бросить ключи в траву не смогла, природное воспитание помешало.
        Настя пошла по направлению к поляне, она решила, что встретит первого попавшегося стоматолога или его подружку и отдаст им ключи. А они пусть уже сами передают их замечательному, внимательному, обалденному Андрею Иванову. В этот момент Настя его просто ненавидела.
        И как назло, первой, кого она встретила на своем пути, оказалась та самая девушка с короткой стрижкой, которая пыталась ей что-то рассказать про Андрея.
        - Привет! - Настя протянула ей ключи. - Передай Иванову, пожалуйста.
        - А я смотрю ты время зря не теряешь, - противно улыбнулась девушка, - я ночью пошла пописать в кустики и увидела, как ты трахаешься с Николаем, пока Андрей не видит. Да ты молодчина! Нашла нового папика!
        Настю словно по голове мешком стукнули, она стояла оглушенная и ошарашенная, что, ей сейчас оправдываться, что ничего не было, потому что собственник кончил ей на джинсы? Или кричать, что ее почти изнасиловали?
        Настя молча кинула ключи под ноги девушке и, резко развернувшись, пошла прочь. Хуже, чем эта поездка в лес, в ее жизни пока ничего не случалось.
        Глава 5
        Прошло восемь дней, кошмарная поездка начала забываться, Андрей за это время так ни разу и не позвонил, и Настя даже была этому рада. Парень разочаровал ее совершенно.
        Она только что вернулась из школы, нарядная, красивая, с цветами, ее познакомили с учителями и дали ей первый в жизни 6«А» класс. Можно было даже сказать, что Настя чувствовала себя совершенно счастливой.
        Вечером к ним домой приехала Ксения, одна, без Вадима, муж умчался в очередную командировку, и поэтому молодая жена решила навестить сестру и родителей.
        Для Насти она привезла огромный, просто огроменный букет из астр, и выглядел он сумасшедше красиво.
        - С первым учебным днем тебя, прекрасная учительница! - Ксения поцеловала сестру в щеку.
        - Пойдемте к столу! - Ирина Михайловна позвала дочерей ужинать.
        Владимир Николаевич восседал в центре кухонного стола и выглядел очень довольным.
        - У меня бизнес пошел в гору! - неожиданно сообщил мужчина. - Зря мать мне все мозги вынесла, что я в кредиты влез! Скоро у нас будут миллионы!
        - Прямо-таки и миллионы? - беззлобно подтрунивала над ним Ксения. - Я вот в своем «Нефтегазе» работаю и что-то пока миллионов не вижу.
        - Ты такая молодчинка! - Ирина Михайловна обняла любимую дочку. - Попасть на такую работу, это ж надо быть просто гением!
        - Да ты и получаешь сотню, это же очень много! - согласился Владимир Николаевич. - Никто из детей моих друзей не смог найти себе такую работу и перебивается пока на жалкие двадцать тысяч.
        Настя, устроившаяся как раз на «жалкие двадцать тысяч», снова почувствовала себя неудачницей и позором семьи. Она даже хотела сказать, что Ксении эту работу нашел свекор и ее заслуги в этом нет никакой, но потом вспомнила, какой букет притащила ей сестра, и одернула себя: «Какая я стала завистливая!».
        После ужина сестры пошли на балкон попить чай с печеньем и поговорить о своем, без присутствия родителей.
        - Что ты решила с ребенком? - Конечно, Настю волновала эта тема.
        Ксения сказала, что вышла на работу, значит ли это, что она собирается через полгода уйти в декрет?
        - Я три дня назад сделала аборт, - Ксения осторожно отпила чай из красивой маминой кружки, - только прошу, не задавай мне больше никаких вопросов и никому не говори. Ни родителям, ни Вадиму. И да, это моя жизнь, мой ребенок, и я не переживаю по поводу того, что у меня больше может не быть детей. Аборт был щадящий, все прошло хорошо.
        Настя открыла рот, закрыла, затем снова открыла и снова закрыла.
        Действительно, говорить здесь больше было не о чем.
        - Как твоя жизнь? Где твой новый парень? Ты обещала меня с ним познакомить? - Ксения дотронулась до руки сестры.
        - Мы с ним расстались. - Настя понимала, что с ней самой что-то не так, какая-то она недоделанная. И парня опять нет, и работа, хоть и любимая, с копеечной зарплатой, да и вообще, на фоне шикарной сестры она выглядела сейчас как больная мышь. И это при полном-то параде!
        - Ты прекрасно выглядишь! - отметила Настя. - Красивое платье, туфли, загар…
        - Ну да, - отмахнулась Ксения, - я много трачу на себя, но вложения в красоту всегда окупаются. Так почему вы расстались?
        Настя неопределенно повела плечами:
        - Ну, он оказался просто козлом, если честно.
        - Значит, правильно сделала, что его отшила, - рассмеялась Ксения, - козлы нам совершенно не нужны. Найдешь нового и получше.
        - Ксения, а тебе не было больно? - все-таки не удержалась и спросила Настя.
        - Когда? Ах, тогда, - поняла ее сестра, - нет, не было. Вот только до сих пор льет, как из ведра, но вроде так и должно быть. Через день пойду к врачу, он мне все и скажет.
        Настя вздрогнула, сердце у нее ушло в пятки, она же совершенно забыла, но как это возможно, как она могла пропустить собственные месячные, которые должны были прийти неделю назад?
        - Только не это, - пробормотала побледневшая Настя, - о, ужас! - Она закрыла лицо руками.
        - Что случилось? - Ксения не на шутку испугалась за сестру. - Тебе плохо?
        - У меня задержка ровно неделя, а я совсем забыла, - глаза у Насти были полны ужаса, - неужели… нет… я даже не могу об этом думать…
        На балконе повисла неловкая пауза, Ксения поставила чашку с чаем на столик и дотронулась до руки Насти:
        - Ты что, не предохранялась?
        Настя отрицательно качнула головой:
        - Один раз с презервативом, а один раз вроде нет, но он в меня не кончал… боже…
        - А все остальные разы? - Ксения смотрела на нее как на сумасшедшую. - Ты что, школьница?
        - Я… я… - Настя разревелась, тушь потекла по ее щекам, - у меня голову от него снесло напрочь, я… я…
        - Ну это понятно, - пробормотала Ксения, - прекрати рыдать, а то сейчас мама услышит и припрется, и еще придется ей объяснять, почему ты рыдаешь в три ручья. Еще же ничего не известно, может быть, просто задержка?
        - У кого задержка? - Ирина Михайловна занесла на балкон тарелку с пирожными. - У тебя, Ксюшенька?
        Но потом она взглянула на зареванную Настю и осеклась:
        - Настя? Но как же так, ведь ты-то не замужем…
        Настя вытерла слезы, Ксения неловко замолчала, Ирина Михайловна плотно закрыла за собой дверь и села напротив Насти:
        - Ты беременная?
        - У меня задержка неделя, и я не знаю. - Настя от ужаса и стыда не могла даже плакать.
        - Кто он? Ты нас с ним познакомишь до свадьбы? - Наивная Ирина Михайловна была уверена, что и ее вторая дочь выйдет замуж, правда, по залету, и это ее слегка расстраивало.
        - Мы с ним расстались, - прошептала Настя.
        - Но почему? - выдохнула пораженная Ирина Михайловна.
        - Он козел…
        - Кто он? - у матери даже охрип голос. - Козел? И как ты собираешься растить ребенка одна?
        - Я… я… я… может, еще не беременная. - Настю прижали в угол, она чувствовала себя как лиса в капкане.
        - Но если ты беременная, то никаких абортов! - зло отчеканила мать. - В нашей семье никогда не было убийц.
        Ксения непроизвольно вздрогнула, но все-таки смогла взять себя в руки:
        - Мааам, да, может, еще рано говорить такие вещи. Я пойду в аптеку, сейчас принесу тест, все и узнаем.
        - Иди, - холодно ответила Ирина Михайловна, - но ты, Анастасия, знай, если ты окажешься беременной, то родишь и вырастишь этого ребенка достойным человеком! Уж если ты смогла его нагулять без мужа, то имей хотя бы мужество его вырастить человеком. Мы с отцом, конечно, тебе будем помогать, но ты меня безумно расстроила…
        Настя сидела, не шелохнувшись, она боялась пошевелиться и изо всех сил прислушивалась к собственному организму, быть может, сейчас у нее потянет низ живота и начнутся месячные?
        Ксения ушла в аптеку за тестом, Ирина Михайловна вышла с балкона в комнату и что-то сказала отцу. Насте только оставалось надеяться, что она не открыла ему всю правду.
        Ксюша вернулась очень быстро, она заглянула на балкон и протянула Насте пакет:
        - Там три теста, все разные, иди и писай на каждый.
        Настя послушно их взяла и ушла в ванную.
        Там, сидя на белоснежном унитазе, который ее мать, отличная жена и великолепная хозяйка, отдраила до сверкающей чистоты, она думала, что же ей делать дальше. Если сейчас окажется, что она беременная, то рожать она точно не будет, становиться матерью-одиночкой точно в ее планы не входило, тем более что на фоне ее замужней и успешной сестры она и так выглядела полной неудачницей.
        Аборт? Ирония судьбы, двойняшки сделают аборт в одно и то же время, вот, правда, о маленькой тайне Ксении никто, кроме нее, не знает и не узнает, а ее секрет уже стал достоянием всей ее семьи. О том, что мать все рано или поздно расскажет отцу, Настя даже и не сомневалась.
        Прошло пять минут, Настя закрыла глаза и взяла первый попавшийся тест: две полоски. Второй и третий тест тоже показали, что она была беременна.
        - Этого просто не может быть! - Настя сползла вниз по голубому кафелю и расплакалась.
        Когда мать и сестра открыли двери в ванную, Настя сидела на полу и горько рыдала.
        Ирина Михайловна подняла дочь и увела в комнату, где их уже ждал перепуганный и бледный от волнения отец.
        - Ну что? - спросил Владимир Николаевич в пустоту.
        - Беременная, - зло ответила Ирина Михайловна, она усадила плачущую Настю в кресло, а Ксения принесла ей стакан с водой.
        Сестра тоже выглядела перепуганной, но Настя-то понимала, чего именно так боится Ксюха, она переживала, что Настя может раскрыть родителям ее маленькую тайну.
        - Будешь рожать! - Владимир Николаевич ударил кулаком по столу. - Конечно, если бы забеременела Ксения, это была бы радость, все-таки она замужем. Но раз так все получилось, значит, наш первый внук будет от тебя. Кто этот подлец, что тебя обрюхатил?
        Настя поморщилась, «обрюхатил», она что, кошка?
        - Они расстались, - поспешила ответить за сестру Ксения.
        - Вот я найду его и завяжу ему яйца в узел, - разорялся отец, хотя все прекрасно знали, что Владимир Николаевич никогда и никому ничего в узел не завяжет.
        - Не надо, папа, - шмыгнула носом Настя.
        - Завтра мы пойдем с тобой к моему гинекологу, - Ирина Михайловна демонстративно капала себе в стакан с водой валериану, - да, доченька, ну ты и выдала… Ну что же делать, ребенок - это твой крест. Дал бог зайку, даст и лужайку, мы с отцом поможем, но ты больше не должна вести себя столь безответственно!
        - Я не хочу рожать! - Настя залилась слезами, а Ксения еще больше побледнела, со стороны могло показаться, что она страшно переживает за сестру.
        - Даже и не произноси такие слова вслух! - Владимир Николаевич был в бешенстве. - В нашем роду никогда не было детоубийц, и ты такой не станешь! Или ты мне больше не дочь! Ничего, вырастим ребенка, сделаем из него человека!
        Настя подняла заплаканное лицо и перехватила испуганный взгляд Ксении:
        - Папа! Ты это, заканчивай давай! Всякое в жизни бывает, чего сразу уж, ты мне не дочь!
        - А что может оправдать аборт? Вот что? Ты бы никогда на такое не пошла, разве я не прав?
        Настя закрыла лицо руками и молчала, вот сейчас самое время Ксении во всем и признаться, чтобы Настя не выглядела в глазах родителей таким чудовищем. Но сестра, конечно, промолчала.
        - Ладно, ну вот такое у нас горе, - Ирина Михайловна густо пахла валерианкой, - но мы приличные люди, соседи нас поймут, мы сохраним жизнь этому ребенку, и хватит уже! Хорошо, что ты успела хотя бы устроиться на работу, декретные хоть будут. Мы, конечно, с отцом тебе поможем, но нельзя же совсем садиться на нашу шею.
        Настя продолжала молчать, она вообще с трудом понимала, что сейчас происходит, и этот разговор казался ей страшным сном.
        - Я, пожалуй, пойду, - Ксения начала собираться домой. - Пока, папа, пока, мама. Мама, завтра набери мне, как вернетесь от врача. Мне на работу рано, завтра переговоры и вообще день… насыщенный.
        - Конечно, доченька, мы тебе наберем! - Ирина Михайловна встала из кресла, чтобы проводить Ксению.
        - Пока, дорогая, - Владимир Николаевич был страшно расстроен, - хорошо, что хоть ты у нас нормальная… эхх… - Он махнул рукой и ушел к себе в комнату.
        Настя с трудом встала на ноги и тоже ушла к себе, там она без сил повалилась на кровать.
        «И как же мне жить дальше?» - Настя меньше всего на свете хотела рожать этого ребенка. Ей всего двадцать два года, она не замужем, и если сейчас родит, то всю жизнь будет зависеть от родителей и слушать их причитания и упреки. Они вряд ли дадут ей выйти замуж (кому нужен чужой ребенок? Сама родила, сама и воспитывай), да и вообще, если она сейчас родит, то жизнь ее закончится, так и не начавшись.
        О том, чтобы позвонить Андрею и все ему рассказать, не было и мысли, после того, как он с ней поступил, она его и видеть-то не хотела, а не то, чтобы сообщать ему такую радостную новость.
        «Я буду делать аборт!», - решила Настя и, если ради этого ей придется поругаться с родителями и съехать из этой квартиры, то она так и сделает. В конце-то концов у нее есть СВОЯ квартира, в которой пока живут Ксения и Вадим, но если и дальше так пойдет дело, то им придется снимать себе другое жилье. Тем более что Ксения теперь зарабатывает сто тысяч в месяц…
        Глава 6
        Эта гинеколог, Чернова Татьяна Олеговна, Насте сразу не понравилась. Такая наглая, хабалистая бабища, с короткими черными волосами и наглой усмешкой на тонких губах. В белом халате и в перчатках она выглядела как мясник, а не как доктор, но мать от нее почему-то была без ума.
        - Вот ведь горе-то какое, Татьяна Олеговна, - причитала мать, пока Настя, запутавшись в трусах, пыталась раздеться за ширмой. - Одну дочь накануне замуж-то выдали, все по-людски, по-человечески, думала, все теперь в семье правильно и хорошо, так вот Настя в подоле принесла.
        Она так и сказала: «принесла в подоле», и Настя не поверила своим ушам, ее адекватная и современная мама превратилась в какую-то средневековую старуху.
        - Ну, бывает, Ирина Михайловна, - гинеколог Чернова хохотнула, - скажите спасибо, что ей не тринадцать лет, у меня вон на учете по беременности тринадцатилетняя деваха стоит, вот ее мать мне жалко. А вы чего, ваша-то уже здоровая кобылица, сама воспитает или вы аборт решили делать?
        - Татьяна Олеговна, - мать всплеснула руками, - да что вы такое говорите! Мы же приличная семья, у нас сроду в родне детоубийц не было! Конечно, мы будем рожать, а я, что уж теперь делать, буду помогать ей на старости лет.
        Настя стиснула зубы: «Аборт, только аборт, иначе этот скулеж будет ее сопровождать всю оставшуюся жизнь». Родители ей, конечно, помогут, но потом до конца жизни будут ее упрекать в испорченной старости, хотя им еще и пятидесяти лет нет. Какая, к черту, старость?
        - Готовы? - полная Татьяна Олеговна зашла за ширму. - Забирайтесь на кресло, попу ближе ко мне и расслабьтесь.
        Настя села в гинекологическое кресло, ее буквально трясло от волнения.
        Бабища что-то очень больно вставила ей между ног, да так больно, что Настя невольно вскрикнула.
        - Терпи, эка неженка! - хохотнула Чернова, орудуя у нее между ног. - Ишь ты, какая слабая, как рожать-то собираемся?
        Настя молчала, гинеколог взяла все необходимые анализы и отпустила ее одеваться.
        - Срок небольшой, всего пять недель, я думаю, - сообщила она Ирине Михайловне. - Сейчас я выпишу направление на сдачу крови, а вы посидите в коридоре, пока анализы не будут готовы, потом я вас вызову.
        Настя оделась, и они с Ириной Михайловной вышли из кабинета.
        - Мама, - Настя наконец-то собралась с духом, - я не хочу этого ребенка и рожать его не стану.
        - Да ты совсем с ума сошла? - Ирина Михайловна демонстративно и как-то по-театральному схватилась за сердце. - Такой позор! Теперь все уже знают, что ты беременная, и ты хочешь пойти на аборт? Как я буду людям-то потом в глаза смотреть?
        - А откуда все уже знают? - Насте стало плохо.
        - Так я сказала тете Люде и дяде Толе, и папа позвонил Максиму Петровичу, чтобы посоветоваться. И тетка Вера уже в курсе, ты чего?
        Насте хотелось провалиться сквозь землю, всего за сутки мама уже растрепала всей родне и друзьям-знакомым о ее беременности.
        - Ну и зачем ты это сделала? - теряя над собой контроль, прошептала Настя.
        На самом деле она уже знала ответ, таким образом мать показала всем, какая у них правильная, благородная, интеллигентная семья, готовая принять ребенка, «принесенного в подоле» незамужней дочерью. Да они прямо-таки святые люди!
        - Заходите! - Чернова выглянула в коридор и попросила их зайти в кабинет.
        Ее одутловатое хабалистое лицо оставалось непроницаемым, поэтому Настя не могла угадать, зачем она их с матерю так поспешно вызвала. По расчетам Насти, сидеть им в коридоре надо было еще около часа, пока все анализы не будут готовы.
        - У меня две новости, - Татьяна Олеговна усадила и мать, и дочь напротив, - первая, у Насти сифилис, и вторая, аборт ей делать нельзя, но вы и не хотели.
        - Что??? - хором воскликнули Ирина Михайловна и Настя.
        - Сифилис, - пожала плечами Чернова, - поэтому аборт, пока ее не вылечат, делать нельзя. А если бы вы надумали делать его на более позднем сроке, после лечения, то там медикаментозный уже запрещен, а обычный вызывает осложнения, тем более что у нее отрицательный резус-фактор.
        - Но… постойте! - У Насти закружилась голова, а Ирина Михайловна теперь уже по-настоящему схватилась за сердце. - У меня же ничего не болит, какой сифилис? Разве анализы так быстро готовы?
        - Кровь на сифилис уже готова, положительная, а результаты мазка узнаем завтра, но кровь дает стопроцентный результат.
        - Но… я знаю девушку, - Настя вспомнила о сестре, - у нее тоже отрицательный резус-фактор, она недавно сделала аборт, и врачи ее не пугают бесплодием.
        - Так она, наверное, сделала медикаментозный и на раннем сроке, - Чернова посмотрела на нее как на сумасшедшую, - а ты, пока лечишься, все сроки пропустишь! А обычный аборт для тебя запрещен, ты что, хочешь совсем без детей остаться? Кстати, говори мне, где работаешь, мы обязаны сообщать о всех выявленных результатах сифилиса на работу.
        У Насти закружилась голова, полтора месяца назад, до свадьбы Ксении, она проходила обязательную медкомиссию, которая необходима при трудоустройстве в школу. Там был и результат посещения гинеколога, она была совершенно чиста. Значит, ее заразил Андрей…
        - Я ничего не скажу. - Насте захотелось кричать только при одной мысли о том, что в ее школе все узнают, что она болеет сифилисом. Конечно, ее теперь больше никогда не подпустят к детям и на пушечный выстрел.
        - Ну, тогда мне придется передавать дело участковому, - улыбнулась доктор Чернова.
        - Татьяна Олеговна, - наконец-то очнулась мать Насти, - умоляю вас, не порочьте мое доброе имя! Не надо отдавать информацию участковому! Еще не хватало, чтобы наши соседи и мои коллеги узнали о таком позоре! Я вам обещаю, она сегодня же пойдет и сама напишет заявление по собственному желанию! Только не позорьте меня на старости лет! - И Ирина Михайловна разразилась громкими рыданиями.
        Настя смотрела на весь этот цирк со стороны, ее мозг не успевал воспринимать всю информацию, которая на нее свалилась. Раз - и она оказалась беременная. Два - у нее сифилис, и ей нельзя делать аборт. Три - она только что потеряла работу, которую так ждала. Что же будет под номером четыре? О том, что грядет продолжение шоу, Настя больше не сомневалась, похоже, она открыла ящик Пандоры, и теперь ее дары сыпятся на нее как из рога изобилия.
        - Ну, хорошо, - нехотя согласилась доктор Чернова, - но вы должны понимать, что я это делаю исключительно из уважения к вам, Ирина Михайловна, и при этом сильно рискую. Вы это, надеюсь, хорошо понимаете?
        - Да, конечно, - пробормотала зареванная Ирина Михайловна, она дрожащими руками полезла в сумочку и вытащила оттуда кошелек. - У меня с собой только тридцать тысяч, завтра я принесу еще столько же, хорошо? - Она смотрела на Татьяну Олеговну как побитая собака.
        - Ну так уж и быть, - смилостивилась доктор Чернова, - тогда я не буду выписывать направление на стационарное лечение для Насти, вот эти уколы и таблетки пропьете дома сами. Через две недели придете снова ко мне, мы сдадим анализы повторно, и если все нормально, то я вас официально поставлю на учет по беременности. Только не забудьте, что вы мне обещали, если я не сообщаю ей на работу о сифилисе, то она увольняется. Ирина Михайловна, я же помню, вы мне рассказывали, что одна дочь у вас пиарщик, а вторая учительница. Эта на пиарщика ну никак не похожа, уж простите, из чего я делаю вывод, что Настя работает учителем. А с таким диагнозом к детям я ее не подпущу, это уголовное дело, и ваши смешные деньги мне не помогут. Поэтому завтра принесете мне трудовую книжку Насти с отметкой об увольнении, и тогда наша сделка будет считаться закрытой.
        - Хорошо, спасибо вам, - Ирина Михайловна поднялась со стула, - пошли! - Она взглянула на Настю с ненавистью. - Устроила ты мне на старости лет веселую жизнь!
        До дома они ехали на такси, Ирина Михайловна демонстративно села спереди, а Настя, до сих пор растоптанная и оглушенная, сжалась сзади.
        - Стойте! - опомнилась мать. - Давайте сначала заедем в школу.
        Настя тяжело вздохнула и кивнула:
        - Да, конечно, сейчас я напишу заявление.
        Вот так, проработав всего один день, Настя снова стала безработной.
        Глава 7
        Пока Настя лечилась дома от сифилиса, родители вызвали клининг-службу, и две бойкие женщины отмыли всю квартиру с хлоркой. Ирина Михайловна выбросила все старые простыни и пододеяльники и купила новые, а Владимир Николаевич первые три дня ходил по квартире в маске. Настя чувствовала себя чудовищем, которое может заразить семью вирусом Эбола, поэтому она все дни лежала у себя в комнате на диване, отвернувшись лицом к стене.
        Три раза в день к ней приходила нанятая медсестра и ставила уколы, а мать давала ей таблетки и еду, причем пища была на одноразовых тарелках.
        Родители Насти были настолько испуганы ее диагнозом, что перестали совсем с ней контактировать, а Владимир Николаевич даже привез откуда-то со стройки новенький биотуалет, который они и поставили у нее в комнате.
        За все время, что ее лечили от сифилиса, родители с ней совсем не разговаривали, а между собой общались лишь шепотом, чтобы Настя их не слышала. Ксении же они строго-настрого запретили приезжать к ним домой даже в гости, еще не хватало, чтобы бедная девочка заразилась от гулящей сестры. Поэтому Ксения Насте просто звонила на сотовый и как могла ее успокаивала.
        Все эти дни Настя находилась в какой-то прострации, она старалась ни о чем не думать, потому что любые мысли повергали ее в истерику, а больше плакать она физически не могла.
        Сегодня утром они с матерью съездили в больницу, Настя еще раз сдала все анализы и получила результат: сифилиса у нее больше нет.
        Доктор Чернова сдержала слово, и теперь ее официально поставили на учет по беременности и даже завели на нее отдельную карту роженицы.
        Пока они ехали домой в такси, Ирина Михайловна успела позвонить отцу и обрадовать, что Настя больше не представляет угрозу для всей семьи.
        Когда они вернулись домой, биотуалета уже не было, а вечером к ним заехала Ксения.
        - Ну как ты? - Она вошла в комнату к сестре и сморщилась: - У тебя здесь как-то плохо пахнет, не чувствуешь?
        - Это от биотуалета все провоняло. - Настя лежала на диване.
        - Они что, - Ксения села на краешек и кивнула в сторону двери, - совсем съехали? Они тебе сюда биотуалет, что ли, притащили? Это папа додумался?
        - Ага, он. - Настя повернулась к сестре, за то время, что они не виделась, Ксения сменила прическу, она осветлила свои пшеничные локоны, что-то сделала с ресницами и теперь перед Настей сидела ослепительно красивая блондинка. - Ты шикарно выглядишь! - Настя ахнула.
        - Да ну, это просто мне завтра лететь в Вену, на переговоры, вот я немного и привела себя в порядок. Так где туалет?
        - Отец его выкинул сегодня утром, когда узнал, что я чистая, но вонь еще, видимо, осталась. Я уже почти не чувствую.
        - Слушай, Настя, - Ксения дотронулась до ее руки, - я, конечно, понимаю, что у тебя черная полоса и все такое, но ведь у тебя не рак, а теперь еще и малыш родится. Ну да, ну ты его не хотела, как и я не хотела, но раз тебе нельзя аборт делать, значит, это судьба? Родишь, потом отдашь в ясли, снова устроишься в школу, благо о сифилисе, спасибо маме, никто не знает. Потом переедешь от родителей в нашу квартиру, мы к тому времени свою купим, и выйдешь замуж за хорошего человека. Разве не так? Кстати, ты этому уроду не сообщила, что он тебя заразил? Вроде по закону это обязательно надо делать.
        Настя сморщилась, разговаривать с Андреем она точно не собиралась, она вычеркнула его из своей жизни раз и навсегда.
        - Он уехал из города, телефон вне зоны доступа! - пожала плечами Настя.
        - Ну и черт с ним тогда, - согласилась Ксюша, - что тебе привезти из Вены?
        - Веревку и мыло, - мрачно пошутила Настя, на самом деле ей стало намного легче, когда она узнала, что полностью здорова. Вот только теперь она начала переживать о младенце, как бы лечение на сказалось на его развитии.
        - Ну это всегда успеется! - рассмеялась Ксения. - Если хорошенько подумать, а что плохого произошло? Ничего! Все живы, теперь все здоровы! Родишь ребенка, предки отойдут от шока и начнут помогать, куда они денутся. Потом замуж выйдешь, все же хорошо, да?
        Настя слабо улыбнулась:
        - Ну, что-то вроде того, хотя я, конечно, не так представляла себе свою жизнь. Как ты думаешь, а лечение от этой заразы (она даже вслух не хотела произносить это страшное слово «сифилис») не навредило малышу?
        - Конечно, нет, - успокоила ее Ксения, - сейчас такие препараты, что и со СПИДом рожают, кстати, скажи спасибо, что он тебя ВИЧ не заразил. Это не сифилис, уколами не вылечить. Ты его где подобрала, на помойке?
        Настя хотела сказать, что он врач, и тут ее осенило, что если он врач, то, значит, ежедневно подвергает своих пациентов опасности. Он вообще знает, что у него сифилис?
        «Придется звонить», - с тоской подумала Настя, допустить, чтобы пострадали невинные люди, она не могла.
        - Да, все помойки обошла! - кивнула Настя.
        - Так оно и понятно, - Ксения поднялась с дивана, - привезу тебе одежду для малыша, раз ты сама сообразить не можешь, чего надо. Или лучше коляску, австрийское качество, все дела.
        - Спасибо! - Настя помахала сестре. - Будь осторожна, я тебя люблю.
        - И я тебя люблю, - Ксения на секунду замешкалась, - видишь, как бывает, я не захотела стать матерью, так стану родной теткой. Видимо, от судьбы не уйдешь.
        Настя в ответ лишь кивнула, а что здесь скажешь?
        После того, как Ксения уехала, Настя взяла телефон и написала смс Андрею, говорить с ним она не хотела.
        «Это Настя. Ты меня, негодяй, заразил сифилисом. Я уже здорова, иди, ублюдок, и лечись».
        После этого она внесла Андрея в черный список и окончательно выкинула этого случайного человека из своей жизни.
        Глава 8
        Настя теперь очень много гуляла, даже несмотря на зимнюю погоду, которую она никогда не любила.
        Постепенно все наладилось, отец и мать смирились с происходящим и уже с гордостью примеряли на себя роли дедушки и бабушки.
        Ирина Михайловна отошла раньше, она уже давно секретничала с Настей, шутила, а сегодня они собрались пойти покупать малышу одежду.
        Владимир Николаевич сердился немного дольше, но в конце концов и он смирился с неизбежным и купил для внука или внучки кроватку. Коляску ей, как и обещала, привезла из Вены Ксения.
        Ксюшку они теперь видели очень редко, ее карьера стремительно пошла вверх, она часто бывала в загранкомандировках, а недавно купила себе машину, о которой, Настя знала, она мечтала с детства. Шикарный черный «Фольксваген»-«жук» нового поколения, который больше походил на игрушку, чем на автомобиль.
        Настя была уверена, что, когда роскошная блондинка Ксения садится в свой черный «жук», все прохожие вокруг сворачивают головы.
        Ксения обещала на днях найти время и заехать к родителям, чтобы похвастаться машинкой и посмотреть на беременную сестру. Тем более что сегодня сразу после покупки одежды для малыша Настя с мамой шли на УЗИ, где скажут пол ребенка.
        Конечно, Настя немного волновалась, все-таки беременность началась у нее чудовищно плохо, стресс на стрессе, да еще и это заболевание.
        Но сейчас все шло хорошо, она правильно набирала вес, у нее ничего не болело, плод развивался нормально, доктор Чернова каждый месяц проводила необходимые обследования.
        И все-таки сегодня они с Ириной Михайловной сначала решили съездить в ТРЦ и купить маленькому одежду, чтобы поднять себе настроение, а потом уже идти на УЗИ.
        - А в чем смысл? - удивился отец, когда Ирина Михайловна поделилась с ним предстоящими планами. - Вы скоро узнаете пол ребенка, так вот потом и езжайте в магазины и покупайте уже все голубое или все розовое. Разве так не будет логичнее?
        Настя улыбнулась, а ведь действительно отец прав, и так будет куда правильнее. Кстати, бизнес Владимира Николаевича действительно пошел в гору, и он даже купил себе автомобиль, не такой шикарный как у Ксении, но все-таки новая «Мазда» тоже имела право называться машиной.
        Отец вызвался, чтобы самому подвезти их до женской консультации, Настя подумала, что ему не терпится покрасоваться своим приобретением перед знакомыми.
        Владимир Николаевич высадил их у входа в больницу, а сам, немного помедлив (знакомых так и не встретили), уехал на работу, он уволился из своего НПО и теперь всецело был занят строительным бизнесом. Смена деятельности пошла ему на пользу, он даже как-то помолодел и перестал бурчать, как старик, Настю это радовало.
        Кабинет УЗИ находился в конце коридора, Настя и Ирина Михайловна разделись в гардеробе и подошли к заветной двери. Пригласили их почти сразу же, хорошо, что теперь во всех больницах была электронная очередь и больше не надо было сидеть часами в женской консультации.
        - Ну, какая у нас идет неделя? - Молодой врач в белом халате излучал позитив и хорошее настроение. - Двадцатая или двадцать первая?
        - Двадцать первая! - ответила Ирина Михайловна, присаживаясь на стул, пока Настя раздевалась, чтобы лечь на кушетку.
        - Отлично, - неизвестно чему обрадовался доктор, он намазал Настин живот гелем и принялся водить по нему какой-то штукой. - Так кого мы ждем? Мальчика? Девочку? Чего папашу с собой не взяли? - хуже любой бабы трещал неугомонный позитив.
        - Мальчика ждем, - снова ответила за Настю Ирина Михайловна, - у нас полно девок, мой муж уже хочет внука.
        - Ну, тогда давайте сейчас посмотрим, кто там у нас! - завопил врач, и Настя невольно замерла. - А у нас тут девочка! Поздравляю вас, у вас очередная девочка! - И доктор счастливо рассмеялся. - А теперь удостоверимся, что с ней все в порядке!
        И он принялся водить этой штукой по животу Насти, делая какие-то замеры и что-то постоянно отмечая на компьютере.
        Настя настолько глубоко ушла в себя, переваривая новость о том, что у нее родится дочка, что упустила тот самый момент, когда из жизнерадостного врача доктор превратился в мрачного и хмурого.
        - Что-то не так? - спросила Настя, и сердце у нее ушло в пятки.
        Врач ничего не ответил, лишь нахмурился еще больше. Он пристально вглядывался в экран монитора и наконец ответил:
        - Мне не нравится ее голова, мне кажется, там какие-то генетические проблемы, но сказать точно без дополнительных исследований я не смогу. Поэтому сейчас с результатами УЗИ вы идете к своему врачу, а уже она объяснит вам, что делать дальше. Мужайтесь.
        Первой разревелась Ирина Михайловна, она так громко закричала «нет!», что у Насти на мгновение отключился слух.
        На крики в кабинет забежала медсестра, пока она успокаивала бьющуюся в истерике Ирину Михайловну, Настя поднялась с кушетки, оделась и снова на нее села. Ее била нервная дрожь, стало очень холодно, стучали зубы, и Настя не могла справиться с дрожащими руками.
        - Беременной поставьте успокоительное! - позитивный доктор, который был теперь мрачнее тучи, догадался посмотреть на смертельно бледную Настю.
        Медсестра оставила Ирину Михайловну в покое и подошла к Насте:
        - Вы как?
        Настя не смогла ответить, у нее стучали зубы, ее колотило.
        - Укол ей поставьте! - заорал на медсестру доктор. - Вы что хотите, чтобы она прямо сейчас тут и родила?
        Вокруг Насти все засуетились, ей что-то вкололи в вену, Ирине Михайловне накапали в стаканчик с водой, а затем их зареванных и до смерти напуганных, отправили к Черновой.
        Татьяна Олеговна долго рассматривала результаты УЗИ, а потом подняла глаза на Настю и Ирину Михайловну:
        - Ничего хорошего я вам не скажу, поэтому держите себя в руках. Предварительно - у ребенка генная мутация, которая пока не понятно, чем вызвана. У плода большой череп, непропорционально большой, отсутствует левая почка, и мне кажется, плохо видно, не развит правый глаз. Насте надо срочно пройти генетическое обследование, но это стоит немалых денег, а уже потом мы решим, что делать дальше.
        Настя сидела, оцепенев от ужаса, а Ирина Михайловна спросила:
        - А что делать дальше? Я не поняла.
        - Либо вызывать искусственные роды, либо дохаживать и рожать ребенка естественным путем. После рождения, видимо, предстоит масса операций. Мужайтесь, Анастасия.
        Пока Чернова выписывала направление, ни Настя, ни Ирина Михайловна больше не произнесли ни слова, они были полностью шокированы услышанным. Но едва они вышли из кабинета, как мать сразу принялась звонить всем подряд: мужу, Ксении и даже зятю Вадиму. Она рыдала на все больницу, вопила в телефон и совершенно не обращала внимания на бледную Настю, которая чувствовала, как земля уходит у нее из-под ног.
        Очнулась Настя в палате, к счастью, здесь было тихо, Ирина Михайловна больше не вопила в трубку: «Да за что нам такое горе!», здесь вообще, кроме нее, никого не было. На Насте уже была больничная пижама, в палате пустовала еще одна кровать, что ее очень устраивало, она не представляла себе, как сейчас сможет вынести любопытную соседку и ее банальные вопросы: «А чего ты здесь делаешь? А какой у тебя диагноз?»
        Настя спокойно пролежала в палате часа два, когда к ней наконец зашла медсестра, чтобы забрать девушку на процедуры. Оказывается, когда она упала в обморок в женской консультации, ее сразу же увезли в больницу, где теперь и будут проходить все необходимые генетические исследования. Насте вернули ее сотовый телефон, и она сразу же набрала мать.
        Ирина Михайловна уже не рыдала в трубку, но голос у нее дрожал:
        - Мы уже оплатили и палату, и анализы, главное, чтобы с Сонечкой все было хорошо, - прошептала Ирина Михайловна и снова расплакалась.
        - Вы уже придумали ей имя? - неприятно поразилась Настя, хотя в ее-то ситуации какая разница, как родители решили назвать ее дочь, непонятно, появится ли она вообще на свет.
        - Это папа, - Ирина Михайловна всхлипывала, - тетя Аня говорит, что анализы могут опровергнуть результаты УЗИ, у ее знакомых так было. А бабка Зина считает, что надо сменить клинику, может, врачи из нас деньги трясут? Увидели, что семья хорошая, порядочная, вот и решили нажиться. Но я бабке Зине сказала, что я доктору Черновой верю, я ее давно знаю, она на такое не пойдет. Вот если бы это была не доктор Чернова…
        Настя без сил положила сотовый рядом на тумбочку, она слышала, как мать что-то там бормочет, но не понимала ее слова. Значит, уже все в курсе, что у ее непутевой дочери, которая принесла в подоле, может родиться больной ребенок.
        Настя закрыла лицо руками, неужели этот ужас никогда не закончится?
        - Мама, мне пора, - она остановила словесный поток Ирины Михайловны, - я потом перезвоню.
        Ее действительно позвали на анализы, и Настя, борясь с подступающим чувством страха, пошла следом за врачом.
        - Раздевайтесь, садитесь на кресло. - У Насти дрожали ноги только при виде этого самого ненавистного кресла, ей хотелось убежать куда подальше.
        Но от себя не убежишь и от того (существа?), который притаился у нее в животе.
        Настя старалась не думать, как может выглядеть новорожденная девочка с огромной головой, без одного глаза и с отсутствием почки, если бы она об этом думала, то сошла бы с ума.
        Настя забралась на кресло и раздвинула ноги.
        - Потерпите, сейчас будет немного больно, - пообещала врач и засунула внутрь Насти какую-то мерзкую штуку, живот сильно затянуло, Настя сморщилась от боли.
        - Терпите! - приказала ей врачиха и что-то там повернула, да так, что Настя заорала в голос и дернулась с кресла.
        - Если вы еще раз дернетесь, я вас привяжу, - пообещала врач, - наркоз вам нельзя, эпидуралку тоже, поэтому возьмите себя в руки и терпите.
        Слезы текли по щекам Насти, она извивалась на кресле как выброшенная на берег рыба, внутри у нее все горело и так противно тянуло, словно врач наматывала ее кишки себе на руку.
        - Все! - Когда доктор вытащила из нее эту страшную штуку, Настя от боли уже не могла не то что шевелиться, даже плакать.
        - Осторожно спускайтесь с кресла и идите к себе в палату, через неделю будут готовы результаты.
        Настя едва доползла до своей палаты и, обессилев, упала на кровать, тело ломило, живот горел огнем, кишки выворачивало так, словно ей туда засунули битое стекло.
        Промучившись всю ночь, к утру Настя, когда боль начала отступать, наконец-то уснула.
        На следующее утро, как только Настя проснулась, к ней пришла Ксения, хорошо, что палата была платная и посещения родственников не были запрещены.
        - Ну ты как? - Ксения выглядела очень расстроенной. - Я переживаю за тебя, мама сказала, что у твоего ребенка какие-то дикие диагнозы.
        - Привет! - Настя едва разлепила потрескавшиеся губы. - Результат будет только через десять дней, так что…
        - Ну я даже не знаю, что и сказать, - Ксения развела руки в стороны, - разве что - держись. Кстати, после рождения ребенка можешь переезжать в нашу квартиру.
        - Что так? - Настя была настолько расстроена всем происходящим, что с трудом понимала, о чем ей говорит сестра.
        - Мы с Вадиком купили трешку на набережной, ну, пока ремонт, пока то, пока се, как раз к тому моменту, как ты родишь, мы уедем. - Ксения рассказывала спокойно, она не хвасталась, но Настю начала душить зависть.
        Почему так несправедливо? У одной сестры есть все, и муж, и любимая работа, и машина, и квартира… а у нее… в перспективе ребенок-инвалид?
        - На набережной, это по Маяковского? - Настя не поверила своим ушам, в этом квартале были самые элитные квартиры в городе.
        - Ну, мы взяли со скидкой… - смутилась Ксения и замолчала, разговор явно не клеился. - Я пойду, ты, если что надо, звони, - Ксюха наклонилась и поцеловала Настю в макушку.
        Когда за ней закрылась дверь, Настя попыталась взять себя в руки. Почему она так болезненно отреагировала на хорошую новость? Ведь не на ее же деньги Ксения покупает элитное жилье, она сама работает, у нее обеспеченные муж и свекор. Тогда почему ей так плохо?
        Ответ был очевиден, Настя чувствовала себя неудачницей по всем фронтам, она так глубоко ушла в себя, что даже не заметила, как в палату зашла Ирина Михайловна.
        - Я сейчас разговаривала с врачами, - мать начала сразу, без приветствий, - они говорят, что есть очень большой шанс, что все будет хорошо.
        Ирина Михайловна села на стул возле кровати дочери:
        - И еще я по дороге сюда в церковь зашла и с батюшкой поговорила, он мне сказал, что особенные дети - это божья благодать.
        Настя смотрела на мать как на умалишенную.
        - Ну и в чем же здесь благодать?
        Ирина Михайловна растерялась, к такому вопросу она, видимо, не подготовилась заранее.
        - Давай подождем результатов анализа, а там уже решим, что делать дальше.
        В ответ Настя лишь промолчала, а что здесь скажешь?
        Десять дней тянулись как десять лет, Настя просто с ума сходила от тоски и неизвестности. В палате был телевизор и поэтому, чтобы отвлечься, она смотрела все сериалы подряд. Но так как наше кино, особенно на женских каналах, уже давно отличается откровенной тупостью, сериалы типа «Вечная любовь» или «Коварная секретарша» бесили Настю еще больше.
        Пришлось искать какие-то другие каналы, но оказалось, что наше телевидение - это одна большая помойка, которую нормальному человеку смотреть не под силу. Тогда Настя решила читать, отец завез ей электронную книгу и последние дни перед объявлением приговора (результатов анализов) Настя провела за чтением.
        Накануне дня икс Настя долго не могла уснуть, а когда наконец задремала под утро, то ей приснился сон: она была в темной комнате, на диване неподвижно лежал младенец. Когда Настя подошла к ребенку поближе, то увидела, что у малыша синие губы и белое лицо. Ребенок был мертв.
        Настя вздрогнула всем телом и проснулась, часы на стене показывали без четверти семь утра.
        Девушка встала с кровати, пошла в туалет и умылась ледяной водой, ее трясло от ночного кошмара и от холодной воды, стекающей по рукам.
        - Настя, - в палату вошла Ирина Михайловна, - ты где?
        - Мама, я в туалете! - Настя вышла в комнату.
        - Через час у нас встреча с доктором, но до этого я хотела с тобой поговорить.
        - Нет, только не разговоры, - Настя покачала головой, - я не могу больше слушать про божий дар, особенных детей и прочую чушь. Если ребенок окажется с патологиями, я сделаю аборт, я уже решила.
        - Это на двадцать третьей-то неделе? - возмутилась Ирина Михайловна. - Это уже не аборт, это убийство!
        - А ты мне предлагаешь родить глубоко больного ребенка, без почки, без глаза, с… с… огромной головой, - Настя разревелась, - и на всю жизнь стать ее сиделкой? Зачем?
        - Доброе утро! - В палату зашла врач, но мать и дочь в пылу ссоры ее даже не заметили. - Настя, если вы о своем ребенке говорили, то не все так плохо. Глаз у нее на месте, голова большая, но без отклонений в развитии головного мозга, а вот почки нет. Но с такой патологией дети живут долго и счастливо и превращаются в не менее счастливых взрослых.
        В палате стояла напряженная тишина, Настя и Ирина Михайловна переваривали только что услышанное.
        - Значит, девочка без патологий? Наша Сонечка? - первой очнулась Ирина Михайловна.
        - Ну все-таки она не такая, как все, - смутилась врач, - но ничего такого страшного, поэтому прерывание беременности мы не инициируем. Настя, возвращайтесь домой и спокойно дохаживайте, об остальном уже поговорим после рождения ребенка. Так, значит, вы ее решили назвать Соней?
        - Это они решили, - Настя кивнула на мать, - я еще ничего не решала.
        - Ну у вас еще есть время подумать над именем. - Врач распрощалась и пожелала им всего хорошего.
        Через час Настю выписали из больницы, а еще спустя сорок минут они уже были дома.
        Глава 9
        Ксения не могла приехать к родителям в сам Новый год, 30 декабря она с мужем улетала в Прагу, поэтому сестра приехала с подарками к ним сегодня.
        - Мама, папа! - Ксюша скинула сиреневую норковую курточку в коридоре. - Это вам подарки от любимой дочки! - Она протянула им две большие коробки, одна была перевязана розовой ленточкой, другая - голубой.
        Ирина Михайловна хлопотала возле праздничного стола, она вытерла руки о полотенце и поспешила к дочери:
        - О! Как мило! Как здорово ты придумала! - Женщина взяла коробку с розовой ленточкой.
        - Володя, иди, здесь и для тебя есть! - Ирина Михайловна позвала мужа, который сидел в кресле и с мрачным видом смотрел телевизор.
        Настя понимала, что у отца серьезные проблемы с бизнесом, если судить по обрывкам телефонных разговоров, случайной свидетельницей которых она становилась.
        - Сейчас, - неохотно отозвался мужчина и не сдвинулся с места.
        Ксения удивленно посмотрела на мать:
        - Что с ним?
        Ирина Михайловна прошептала одними губами:
        - С бизнесом беда.
        - Что вы там за моей спиной перемигиваетесь? - Владимир Николаевич все-таки поднялся из кресла. - А Вадим где? Почему ты без него? - Он взял из рук дочери свой подарок.
        - У него много работы, а потом он поехал к своим родителям, нас же тридцать первого не будет в стране, - удивленно ответила Ксения, - а он-то тебе зачем?
        - У меня проблемы с бизнесом, - ответил Владимир Николаевич, - хотел попросить, чтобы он свел меня со своим отцом.
        - Зачем? - Ксения стала мрачнее тучи. - Надеюсь, ты не собираешься у него просить деньги в долг?
        - Нет, конечно, - вспыхнул отец, и по его реакции Настя поняла, что именно это он и собирался сделать, - просто хотел попросить совета.
        - Давай без советов! - Ксения разозлилась. - Еще не хватало, чтобы мои свекры подумали, что ты их пытаешься развести на бабки! Ты же еще недавно говорил, что дела идут отлично, и вообще ты новую машину купил!
        - Хватит о делах! - Ирина Михайловна прекратила этот опасный разговор. - Сегодня только говорим про Новый год, все остальное - потом.
        Настя встала с дивана, на котором лежала все это время, и подошла к сестре.
        - Привет, милая! - Она поцеловала Ксюшу в щеку.
        - А это тебе, - она протянула Насте коробочку, - держи!
        На Настином подарке ленточки не было, она открыла коробочку, внутри на бархатной подушке лежали очень красивые серьги с бриллиантом.
        - Какой щедрый подарок! - расстроилась Настя. - Но я, к сожалению, не могу тебе ничего подарить в ответ.
        - Я все понимаю, - улыбнулась Ксения, - пока родители примеряют обновки, я им крутые куртки подарила, пошли к тебе в комнату, посекретничаем.
        Настя с огромным животом, словно кит, плавно вышла из гостиной, худенькая, изящная, прекрасная, как модель «Виктории Сикрет», Ксения последовала за ней следом.
        - Ну и как у тебя дела? Когда рожать? - Ксения бережно дотронулась до руки сестры.
        - Через месяц, ставят на шестое февраля, ну, чуть больше месяца, значит, - Настя опустилась на кровать и тяжело вздохнула, в последнее время она сильно отекала, руки, а особенно ноги у нее теперь выглядели просто огромными. На фоне стройной Ксении она смотрелась как старый и больной слон, и это в двадцать два года…
        - Ну, значит, скоро все закончится, - Ксения выглядела потерянной. - Настя, короче, я не буду ходить вокруг да около, я снова беременна.
        Настя даже присвистнула от удивления:
        - Ты, может, хоть противозачаточные пить начнешь, раз ребенок тебе пока не нужен?
        - И это говорит мне женщина, которая будет рожать без мужа, - неожиданно зло отреагировала Ксения, - и зачем я тебе только рассказала? Надеялась на сочувствие!
        - Ксюха, ты чего? - Настя опешила: - Я не хотела тебя упрекать, я просто удивлена, что ты такая умная и так снова пролетела. И что? Снова аборт?
        - Самое-то страшное не в том, что я беременна, - Ксения грустно улыбнулась, - а в том, что я беременна не от Вадима.
        Насте показалось, что она ослышалась:
        - Что???
        - Ну вот так вышло, - Ксения пожала плечами, - командировки, корпоративы, переговоры…
        - И кто отец твоего ребенка? - Настя пребывала в шоке.
        - Мой босс, все не оригинально, - Ксения даже не пыталась оправдаться, - ему сорок пять лет, он один из собственников компании, такой роскошный мужчина, у нас с ним отношения уже два месяца, и вот я узнаю, что опять беременна.
        - А почему ты так уверена, что ребенок его, а не Вадима? - Настя до сих пор не могла прийти в себя.
        Когда ее Ксюша успела превратиться из хорошей девочки в такую… эээ… потаскуху?
        - Мы с Вадимом пользуемся презервативами, а Евгений их не любит, ну и вот так…
        - И? - Настя не могла подобрать слова. - Снова аборт?
        - Скорее всего, - Ксения устало выдохнула, - он еще ничего не знает, вернемся с Вадимом из Праги, я ему все расскажу. Если он захочет, чтобы я родила, тогда ему придется на мне жениться официально.
        - А как же Вадим? Вы же любите друг друга и совсем недавно поженились?
        - Вадик хороший малый, но у Евгения масштаб другой. Там и бизнес, и квартиры, и загородный дом с прислугой, и счета в Лондоне, он, кстати, сейчас в своем доме в Лондоне. Неужели я буду такой дурой, что потеряю единственный шанс в жизни стать безумно богатой? Да никогда. Вернемся из Праги, поговорю с Женей, если он посылает меня на аборт, то я его делаю и прекращаю с ним все отношения. Уволить он меня не уволит, я слишком много о нем знаю, но спать с возрастным мужиком просто так я не буду. Как ты считаешь, он женится на мне?
        Настя промолчала, она читала о таких историях и точно знала ответ: этот самый «деда Женя» сорока пяти лет пошлет ее сестрицу на аборт, потому что с такими молоденькими спят для поддержания угасающего имиджа мачо мужики за сорок.
        - Он женат? - наконец разлепила губы Настя.
        - Конечно, но он разведется, - не слишком уверенно ответила Ксения.
        Настя промолчала, и больше сестры к этой теме не возвращались.
        Через полчаса Ксения попрощалась с родными и упорхнула из родительского дома к новым впечатлениям, ее ждал молодой, красивый и безумно в нее влюбленный муж Вадим и пожилой собственник Евгений, «владелец заводов-газет-пароходов».
        «У него свой дом в Лондоне», - Настя не могла не думать о новом любовнике ее сестры, она уже представила, как Ксения переезжает жить в Лондон, и ее захлестнула волна зависти.
        «Прекрати, - одернула она саму себя, - этот Женя никогда на Ксении не женится, такого не бывает. Он женат, а сестра у него - средство для снятия стресса».
        Настя не заметила, что стала рассуждать как типичная курица-домохозяйка, которая, застукав мужа с любовницей, успокаивает себя тем, что «любовница - это средство для снятия стресса и слива спермы», а истинная любовь у мужика, конечно же, дома, у нее, у курицы под крылом.
        Сейчас Настя рассуждала примерно так же: конечно, Евгений (интересно, а какая у него фамилия? О таких топовых персонах можно прочитать в Интернете) любит свою жену и детей (Настя почему-то решила, что у любовника сестры три прекрасных девочки), а с Ксюхой лишь развлекается.
        Эта сладкая мысль немного успокоила Настю, но она все-таки включила ноутбук и решила поискать фамилию этого загадочного руководителя «НефтегазоЛог».
        Оказалось, что найти таинственного Евгения было совсем просто, на сайте компании в разделе «Руководители» было его фото и подпись «коммерческий директор компании» Кожевский Евгений.
        На фото мужчина был в деловом костюме и выглядел до безобразия хорошо, на рефлексующего старикашку он не походил от слова «совсем». Густая шевелюра, широкие плечи, белоснежная улыбка…
        Настя обалдела. Она набрала его имя и фамилию в поисковике и вышла на Инстаграм Евгения, а там и он, и его супруга, и их сын лет 12, и скутеры, и горные лыжи и…
        «Никакого намека на Лондон и мою сестру», - злорадно подумала Настя.
        То, что топ-менеджер ведущей компании страны не пиарит свою недвижимость в Великобритании, понять можно: чем богаче человек, тем меньше он демонстрирует свое богатство. Это только ущербные прощелыги фотографируют себя с пачками денег в кармане, чтобы потом запостить свою состоятельность.
        Настя пристально разглядывала жену Евгения, такая красивая, стройная блондинка (тянет на блондиночек), пара выглядела абсолютно счастливой, а уж наличие сына-подростка отодвигало шансы Ксении на семейное счастье с Евгением на космические дали.
        - Он никогда на ней не женится! - подвела черту своему исследованию Настя и спокойно уснула.
        Часть 2
        Глава 1
        В первый день нового года Настя проснулась от жуткой боли внизу живота, она сначала даже не поняла, что происходит, и решила, что это просто газы. Поэтому тяжело поднялась с кровати и медленно, шаркая ногами, как старуха, пошла в туалет, там она села на унитаз и попыталась пописать. Но вместо этого из нее что-то полилось, так сильно и шумно, что Настя моментально проснулась, поднялась на ноги и увидела, что вся сантехника и ее ноги в крови.
        - Мама! - закричала Настя, стараясь унять головокружение и звон в ушах. - Мама!
        Ирина Михайловна проснулась и крикнула из своей спальни:
        - Что?
        Но ответить Настя уже не могла, от обильной потери крови и дикого ужаса, сковавшего ее полностью, она стала терять сознание. Когда родители наконец-то зашли в туалет, она уже полулежала на кафеле в луже собственной крови.
        - О господи! - только и смогла вымолвить Ирина Михайловна, а отец кинулся вызывать «Скорую помощь».
        Настю привезли в гинекологическое отделение областной больницы только через два часа, в первое утро нового года карета «Скорой помощи» добиралась по пустым улицам города очень долго.
        Фельдшер, который приехал на вызов, был совершенно заспанный и от него невыносимо несло перегаром. Парнишка лет двадцати пяти - двадцати шести посмотрел на оседающую в руках отца Настю с брезгливостью и сказал, чтобы они «эту» как-то сами вынесли из квартиры и загрузили в машину неотложки.
        В приемном покое Настя осталась одна, родители уехали домой (не выспались после новогодней ночи), дежурная медсестра куда-то вышла, а Настя корчилась от боли и страха на потрескавшейся кушетке.
        Заспанная женщина вернулась минут через сорок, за это время весь пол под Настей стал алого цвета, но казалось, медсестра этого не замечает.
        - Ваше имя? - Она села за стол, достала документы и принялась медленно и безразлично их заполнять.
        - Мне очень больно, и у меня кровотечение, мне надо помочь! - Настя собралась с силами: - Какое имя?
        - Ваше имя, - как робот, произнесла женщина, - пока все документы не заполним, никуда не пойдем.
        - Но мне больно! - закричала Настя. - Из меня льется кровь, у меня кружится голова!
        - Здесь всем больно и из всех льется кровь, - глубокомысленно произнесла медсестра, - это же гинекология, а не парк развлечений. Ваше имя?
        - Смирнова Анастасия Владимировна, - прошептала Настя.
        - Возраст? - Женщина спрашивала медленно и безразлично, иногда сочно позевывая.
        - Двадцать два года.
        - Замужем?
        - Нет.
        - Адрес прописки и место фактического проживания?
        - Где работаете?
        - Ваш телефон?
        - На что жалуетесь?
        Настя потеряла сознание именно на вопросе «на что она жалуется», а когда очнулась, то уже лежала на кровати в палате с белыми стенами и с капельницей у изголовья. Она еще не успела ничего понять, испугаться, как в палату вошло несколько людей в белых халатах и в масках на лице, а потом Настя просто отключилась, она так и не поняла, что ее ввели в общий наркоз и теперь экстренно делали кесарево сечение.
        - Ваше имя? - словно сквозь густой туман кто-то кричал прямо ей в лицо. - Твое имя? Как тебя зовут?
        - Настя, - едва слышно произнесла девушка.
        - Везите ее в реанимацию.
        Настя то приходила в сознание, то отключалась. У нее ничего не болело, но общее состояние было ужасно отвратительное, словно ее душа вырвалась из тела, измазалась в каком-то дерьме и теперь ужасно воняла.
        Когда Настя открывала глаза, она видела белоснежную комнату, состоявшую из густых и опять-таки белоснежных облаков, а когда сознание ее покидало, наступала черная и непроглядная тьма. Для нее время словно бы остановилось, и Настя думала, что с момента родов прошли, может быть, сутки, не более.
        Как же она бы удивилась, узнав, что уже восьмой день находится в пограничном состоянии между жизнью и смертью и врачи не дают никаких прогнозов относительно ее будущего.
        На десятый день Настя проснулась, она открыла глаза и сразу почувствовала невыносимую боль, ломило все тело, словно ее пропустили через мясорубку.
        Она хотела встать, но каждая рука весила тонну и не было сил даже пошевелиться. Из горла торчала трубка и говорить она не могла, к руке была подсоединена система, в мочевой пузырь вставлен катетер. Голова кружилась, ее тошнило, и казалось, что еще немного, и она снова потеряет сознание, но этого не случилось.
        Через два часа пыток болью, которые показались Насте бесконечными, в палату заглянула медсестра и равнодушно отметила, что «эта очнулась».
        Затем она ушла, а еще через полчаса в палату зашел врач и принялся осматривать Настю.
        Сначала он осторожно вынул из горла девушки трубки, и Настя судорожно сглотнула слюну, исцарапанное горло нещадно ломило, словно она жевала стекло, и каждое слово давалось с огромным трудом.
        - Где моя дочь? - спросила она у врача.
        - Твоя дочь? - мужчина искренне удивился. - Я твой врач, а не ребенка.
        - Я хочу узнать, где мой ребенок! - Настя была готова расплакаться, но даже на плач у нее не хватало сил.
        - Хорошо, я узнаю. - Он посмотрел на карточку, привинченную к кровати, там были ФИО роженицы. - Как себя чувствуешь?
        - Ужасно, - простонала Настя, - все болит, кружится, голова болит, горло, живот и грудь.
        - Грудь? - Мужчина бесцеремонно откинул простынь, под ней Настя оказалась совершенно голой. - Да, грудь словно каменная, - он безжалостно мял ее тело, - молоко пришло, а ты была в отключке, надо было сцеживать, а сейчас, конечно… ну что, будем ставить антибиотики, если не поможет, разрежем.
        - Что? - Настя хотела скосить глаза, чтобы посмотреть, что стало с ее грудью, но у нее не получилось.
        - Грудь, конечно, - безмятежно отозвался врач, - там сейчас гной, молоко, может начаться сепсис.
        Настя промолчала.
        Затем доктор откинул простынь со стороны ног, вынул катетер из мочевого пузыря, и Настя едва не закричала от новой волны боли.
        - Должна научиться писать сама, - резюмировал врач, - если до вечера не получится, вернем катетер на место.
        - Только не это, - взмолилась Настя. Ощущать в себе катетер было невыносимо мерзко, ужасно неприятно и просто отвратительно.
        - Сейчас вернется медсестра, даст тебе немного каши, таблетки, поставит уколы и капельницу. Состояние у тебя нормализуется, вечером я еще загляну.
        - А как же моя дочь? - взмолилась Настя. - Я прошу вас, пожалуйста, узнайте, как она.
        - Ах дочь, я и забыл, - врач рассеянно улыбнулся, - ну, хорошо.
        Он вернулся через пятнадцать минут и по тому, как он зашел в палату и сел на стул напротив Насти, она поняла, что разговор предстоит тяжелым.
        - Девочка на ИВЛ, сама не дышит, у нее желтуха новорожденных и… - мужчина промолчал и потупил глаза.
        У Насти оборвалось сердце:
        - И?
        - У нее диагностирована болезнь Канавара.
        - Что это за дерьмо? - Настя растерялась, она никогда не слышала о таком заболевании.
        - Это генетическая болезнь, - врач был краток, было видно, что разговор ему дается с трудом, но тем не менее он никуда не уходил.
        - Как вы так быстро ее выявили? - Настя не ощущала боль в горле, она даже больше не замечала нещадно ноющее тело, ее охватил ужас. - За сутки после родов?
        - Вы здесь уже почти две недели, - врач вздохнул, - мужайтесь, дети с таким диагнозом редко доживают до десяти лет, да и то это при условии, что…
        - Я не хочу ничего слышать! - закричала Настя и забилась в истерике, и для того, чтобы ее остановить, врачу пришлось вызывать медсестру и ставить Насте успокоительное.
        Глава 2
        Встречать Настю из больницы приехали только Ксения и Ирина Михайловна, отец в это время был «безумно занят на важной встрече», он пытался реанимировать свой разваливающийся бизнес.
        Дочь, которую Настя ни разу не видела с момента рождения, а уже прошло полтора месяца, положили в детскую больницу, и теперь к ней надо будет каждый день ездить на другой конец города.
        Ирина Михайловна осунулась и похудела, от прежнего лоска и театральной напыщенности не осталось и следа, Ксения же, как всегда, выглядела просто потрясающе.
        Именно она и подошла первая к Насте и крепко ее обняла:
        - Привет, сестренка! Ну ты нас всех и напугала!
        Они стояли в вестибюле больницы, Ирина Михайловна молча протянула Насте куртку, начало февраля выдалось на удивление теплым, а привезли сюда Настю в шубе.
        - Как Соня? - Настя удивленно посмотрела на мать, Ирина Михайловна не подошла, не поцеловала ее и выглядела как привидение.
        - В больнице, где ей еще быть, - нехотя ответила женщина, - от ИВЛ ее отключили, можно будет забрать домой через неделю.
        - Я отвезу тебя в твою квартиру, - прервала мать Ксения, - я уже съехала, теперь будешь жить там одна с дочкой.
        - Ты ее хоть видела? - спросила Настя, она хотела и одновременно боялась узнать, как выглядит ее ребенок.
        В последние две недели, когда ее наконец-то перевели из реанимации в обычную палату, у нее уже было время почитать в Интернете о болезни Канавара, и она понимала, что вся ее жизнь теперь пошла прахом.
        - Нет, я не видела, - вздрогнула Ксения, - но мама там была пару раз.
        - Обычный ребенок, - пожала плечами Ирина Михайловна, - но эта ее болезнь… я разговаривала с Татьяной Олеговной, она говорит, это генетика, и Соня не доживет до десяти лет. Так, может, ты мне хоть сейчас скажешь, с кем ты спуталась и от кого родила это чудовище? - Ее голос звенел от ненависти. - Отец потерял бизнес, мы в полной заднице, и теперь еще ты со своим генетическим уродом!
        Настя опешила от такой вспышки ненависти, она понимала, что без мужа и работы, с ребенком-инвалидом теперь целиком и полностью зависит от родителей, но зачем же так жестоко? В чем ее вина?
        - Кто ее отец? Скажи мне! - требовала мать.
        - Прекрати! - прикрикнула на нее Ксения. - Ты совсем с ума сошла? Настя едва выкарабкалась, она еще из больницы не вышла, ты совсем?
        Мать испуганно ойкнула и горько разревелась:
        - Прости меня, доченька! - Она кинулась обнимать Настю, и от этих объятий и этой истерики Насте стало только хуже.
        Уж лучше холодная ненависть, чем эти сопли и вопли.
        - Но ты нам такую свинью подложила! - Мать трясла головой и рыдала. - Теперь нам вечно мучиться с инвалидом, который даже ничего не соображает! Отец прогорел с бизнесом, он уже продал свою машину и, если бы не Ксения и ее Женя, мы бы вообще пошли ко дну.
        - Женя? - Насте показалось, что она ослышалась.
        - Да, мы с Вадимом разводимся, - Ксения неловко замялась, - родители знают, что я жду ребенка от Жени, он тоже подал на развод, в марте у нас свадьба. Я попросила Женю дать мне немного денег, чтобы закрыть долги отца по кредиту, но там набежали такие проценты, что удалось заплатить только часть, поэтому автомобиль папа и продал.
        Тем временем женщины вышли на улицу и подошли к роскошному черному «Бентли».
        - Это мне Женя подарил, - смутилась Ксения, - ну это за то, что я решила оставить ребенка и…
        - А как же Вадим? - не удержалась от вопроса Настя.
        На нее сразу обрушилось столько новостей: и банкротство отца, и новая свадьба Ксении, что на какое-то время ее личная трагедия с дочкой отошла на второй план.
        - Вадим? А что Вадим? - Ксения безразлично пожала плечами. - Вы садитесь в машину, - она открыла дверцы перед сестрой и матерью, - ну, поплачет и будет жить дальше.
        Настя больше вопросов не задавала.
        Ксения высадила Настю у ее новой квартиры, той самой, что им подарили почти год назад родители на окончание института, отдала ключи и уехала отвозить маму домой.
        Ирина Михайловна побыть с Настей наедине желание не выразила, и Настя была этому даже рада.
        В ее голове до сих пор звучал истеричный голос матери: «Кто этот мужчина, от которого ты родила генетического урода?»
        Настя зашла в квартиру, разделась и без сил упала на кровать, она до сих пор еще чувствовала сильную слабость и головокружение.
        Да, беременность и роды хорошенько прошлись по ее внешности и отрицательно сказались на здоровье. Ее грудь, прежде высокая и красивая, теперь висела двумя высохшими мешочками, ее несколько раз разрезали, чтобы откачать гной, и теперь она больше походила на поле битвы, чем на бюст. Шрамы от операций, растяжки, кровавые, до сих пор не заживающие рубцы, нет, видеть такую грудь Настя больше не хотела, и поэтому все время носила специальный бюстгальтер, в котором каждые шесть часов меняла прокладки для груди с очередной порцией ранозаживляющей мази.
        После экстренного кесарева сечения живот выглядел вполне прилично, если не считать огромного операционного рубца, который, как утверждали врачи, со временем станет почти незаметным.
        А вот нижняя часть тела… здесь Настю поджидали сюрприз за сюрпризом: огромные, налитые кровью геморроидальные узлы сильно болели и не давали возможности ни сесть, ни лечь, каждый поход в туалет «по большому» превращался в пытку, поэтому Настя начала страдать от запоров.
        Мочевой пузырь тоже вел себя отвратительно, «радуя» Настю постоянными воспалениями и тянущими болями.
        Но и это было не самое страшное, самое ужасное было в том, что Настя не знала, как ей поступить с дочерью, и думала об этом целыми сутками.
        С одной стороны, отказаться от тяжело больного инвалида - это правильное решение, какой смыл гробить свою жизнь на ребенка, который даже ничего не понимает и все равно скоро умрет?
        С другой стороны, это же ее дочь, и как она ее оставит, маленькую, крохотную и беззащитную?
        Настя начинала плакать, она не могла принять решение, от которого зависела вся ее жизнь.
        - Сейчас я поеду в детскую больницу, возьму ее на руки и сразу же все пойму! - Настя решила, что решение придет само, как только она увидит своего ребенка.
        Настя приняла душ, переоделась и поехала в детскую больницу, где лежала ее девочка.
        - Мне надо с тобой поговорить, прежде чем ты ее увидишь. - Настя была вызвана на разговор заведующей отделением интенсивной терапии в детской больнице. - Ты же ее еще ни разу не видела, верно?
        - Верно. - Настя села на краешек стула.
        В небольшом кабинете все стены были увешаны плакатами с красивыми крошками и их счастливыми родителями: вот чудо - малыш на руках у мамы, а папа их обнимает. Вот мама и прекрасная девочка, у которой на лысой головке красуется бантик. Вот чудо-сынок и его счастливый молодой отец.
        Среди всей этой рекламной красоты не было неизлечимо больных детей, рано постаревших от горя матерей-одиночек, не было израненной и обвисшей груди в двадцать два года, не было геморроя и гнойных выделений из влагалища.
        Чем дольше Настя смотрела на всю эту красоту и «ми-ми-ми», тем больше ощущала себя уродом на фоне всей этой ликующей красоты материнства.
        - Я должна тебе рассказать о всех проблемах, с которыми ты обязательно столкнешься, если решишь забрать девочку домой. Думаю, что ты, Настя, уже и сама все почитала в Интернете, но я должна предупредить.
        В ответ Настя с трудом оторвала свой взгляд от рекламных плакатов и молча кивнула.
        - Болезнь Канавара - это неизлечимая генетическая патология. Сейчас твоя девочка видит, но к двум годам, если доживет, ослепнет. У нее задержка в развитии, судороги, она не сможет ходить, сидеть, говорить и ничего не понимает.
        Настя закрыла лицо руками.
        - Но если постоянно проводить поддерживающую терапию, дочка доживет лет до десяти, это максимум. Но на постоянную терапию нужны большие деньги, есть ли у тебя такая возможность? Твой муж работает?
        - У меня нет мужа, - прошептала Настя.
        - Но и еще есть шанс, что, быть может, кто-то придумает лекарство от этой болезни… У нас есть штатный психолог, она обязана с тобой поговорить, пока ты не увидишь дочь. Пойдем, я тебя провожу к ней.
        Настя кивнула, встала со стула и, как робот, пошла следом за врачом в кабинет психолога.
        Им оказалась молодая девушка, наверное, тоже только после института, она с интересом посмотрела на серую, бледную, с завязанными в пучок волосами Настю и предложила ей сесть.
        Некоторое время в кабинете была тишина, штатный психолог изучала карту Настиной дочери, а потом она заговорила:
        - Веришь ли ты, Настя, в бога?
        Настя отрицательно покачала головой:
        - Нет, не верю.
        - А зря, - сказала психолог и постучала по столу тщательно отманикюренными пальчиками. - Тебе надо зайти в церковь, у нас при больнице недавно открыли церковь, и помолиться. Бог сохранил жизнь твоему ребенку, значит, на тебе лежит великая миссия матери - быть с ним рядом. Бог очень щедр и…
        - Боже, какая чушь, - не выдержала Настя, - если бог так велик, зачем он вообще дал мне возможность родить генетического урода? Зачем так мучил меня и продолжает мучить девочку? Почему умирают дети? Где он, твой бог? - Настя тоже перешла на «ты».
        - Я думаю, эти вопросы надо задать священнику, - спокойно ответила психолог, - у нас при больнице теперь есть и свой священник, но я точно знаю, что это испытание тебе по силам. Не надо копить негатив, надо уметь прощать людей и находить прекрасное в любом событии и в любом дне.
        Пошел словесный понос из «мудрых изречений» и аваторок из социальных сетей, Настя закрыла глаза и постаралась не слушать эту дуру, которая просто тупо отрабатывала свою зарплату, она несла такую чушь, что…
        - Теперь я провожу тебя к священнику, и после разговора с ним…
        - Я никуда больше не пойду! - заорала Настя, у которой сдали нервы. - Покажите мне мою дочь и оставьте меня в покое со своим бредом про бога, заек, лужаек!
        - Хорошо, - поджала губы психолог, - но если бы ты прислушалась ко мне и научилась находить прекрасное в каждом дне…
        - Заткнись, я тебя прошу, - прошептала Настя, повернувшись к психологу и встретившись с ней глазами.
        В Настином взгляде было все: и предательство Андрея, и боль родов, и ужас предстоящей перспективы жизни с неизлечимо больным ребенком, и хотя они с психологом по возрасту были практически ровесницы, Настя была ее уже на жизнь старше.
        Психолог поджала ярко накрашенные (видимо, позитивной помадой) губы и проводила Настю до палаты, где в кюветках лежали крохотные комочки.
        - Вот твоя девочка! - пожилая медсестра подвела Настю к младенцу под номером три. - Она еще без имени, это нехорошо, надо ее назвать.
        - Я… я… я только из больницы сегодня, мужа нет, так что регистрировать было некому, - начала оправдываться Настя, не находя в себе сил посмотреть на младенца. - Но я назову ее Варя…
        Медсестра ушла, и Настя осталась один на один со своей дочерью, лежавшей в кювете, вся в трубках, она казалась еще более крохотной, чем была.
        Девочка неожиданно открыла глаза и посмотрела на Настю.
        - Доченька, - Настя заплакала в голос, - это я, твоя мама, я больше никуда не уйду, ты не бойся, мы теперь всегда будет вместе.
        Она дотронулась до крошечной ручки Вари и продолжала бормотать:
        - Я люблю тебя больше всего на свете, я… я… я… - Она закрыла лицо руками и разрыдалась от страха и бессилия.
        Как Настя и предполагала, решение пришло само, она твердо решила забрать дочку из больницы, потому что просто не могла поступить иначе.
        Глава 3
        Первый день дома Варя все время кричала, она плакала так сильно и с таким надрывом, что у нее личико становилось бордового цвета, а ручки и ножки сводило судорогой.
        Настя металась с ней по комнате, пытаясь то укачать, то накормить, то поменять подгузник, но девочка не замолкала ни на минуту.
        Когда вечером к ней заехала Ксения, Настя уже сама была на грани паники и готовая вот-вот расплакаться.
        - Я привезла тебе специальную качалку. - Ксения зашла в квартиру, за ее спиной топтался мужчина в рабочей одежде синего цвета с огромной коробкой в руках.
        Настя в растянутых трениках и грязной футболке, Варя весь день срыгивала, застыла в дверях.
        - Сейчас он соберет эту качалку, Женя сказал, что у его друга дочь тоже очень капризничала, и мать спасалась только этой бандурой.
        Ксения разделась в коридоре, а затем вошла в комнату и поморщилась, Варя не замолкала ни на минуту. Мужчина быстро собрал кровать-качалку, подключил ее к сети и ушел, практически убежал из-за непрекращающегося детского крика.
        То ли от усталости, то ли качалка действительно была уникальной, но девочка еще немного поплакала и наконец заснула.
        Настя без сил опустилась на диван.
        - Спасибо, - пробормотала она, обращаясь к сестре, - ты меня спасла.
        - Ерунда, - Ксения смотрела на спящую девочку с ужасом, - ты молодец, герой, и все такое, мать трубит о том, что мы забрали особого ребенка из больницы, потому что верит в бога, но скажи мне, ради этого же бога, зааачем????
        - Что зачем? - переспросила Настя, хотя она прекрасно поняла вопрос.
        Она поняла, что хотела узнать сестра, но не знала, что ей ответить.
        - Зачем ты забрала этого неизлечимо больного ребенка домой? - Ксения скривилась от ужаса. - Я почитала про болезнь Канавара, она… она… этот ребенок ничего не соображает, она… она… она ослепнет, не будет двигаться, и все равно умрет. Так зачем???
        - Ее зовут Варя. - Настя смахнула струящиеся по щекам слезы, она их даже не замечала, они просто сами лились нескончаемым потоком, - и я ее мама, я не могу бросить свою доченьку там.
        Ксения схватилась за голову:
        - Что ты творишь! Зная наших родителей, они только поговорят-поговорят, а помощи от них ты не жди. Мать наша, известная театральная актриса погорелого театра, не станет возиться с инвалидом, она будет рассказывать родне, как это высоко духовно выгребать говно из-под овоща! А отец настолько зациклен на себе и своем погоревшем бизнесе, что ему просто плевать на тебя! - Ксения уже почти кричала. - Очнись! Ты же ломаешь свою жизнь!
        - Замолчи, - прошипела Настя, - ты сама скоро станешь мамой, я желаю тебе пройти то же, что прошла я! А потом я спрошу тебя, оставишь ли ты своего ребенка в больнице, если он родится не такой, как все!
        - Дура! - У Ксении случилась истерика. - Не такой, как все, это когда глаза разного цвета или одно ухо больше другого! Нет солнечных детей, особенных детей, есть тяжелые инвалиды, которые никогда, ты слышишь меня, никогда не будут людьми!!! Это дорога в никуда, ты решила бросить свою единственную жизнь к… к… куску мяса…
        Настя поднялась с кровати и наотмашь ударила Ксению по лицу:
        - Не смей называть мою дочь куском мяса!
        Ксюша, удивленно потирая красную щеку, затихла на полуслове, а затем бросилась в коридор и выбежала из квартиры.
        Настя снова осталась одна, в гулкой тишине, она посмотрела на спящую Вареньку и упала на кровать, забывшись тяжелым сном.
        Проснулась Настя от надрывного детского крика, кто-то звонил в дверь (убегая, Ксения ее захлопнула).
        Настя, шатаясь, вышла в коридор и посмотрела в глазок, это были родители, она пустила их в квартиру и, не оглядываясь, пошла в комнату к кричавшей Варе.
        - Почему она так кричит, - сморщился Владимир Николаевич, заходя в комнату, - может, она голодная.
        Настя взяла Варю и принялась ее укачивать. Прижимая к себе ребенка, она пошла на кухню, чтобы приготовить ей смесь, может, и правда она проголодалась?
        - Ну как ты здесь? - Ирина Михайловна сняла шубу и вошла следом за мужем в комнату. - Мы принесли тебе продукты, - она зашла на кухню, - я положу в холодильник.
        Настя безразлично пожала плечом, она утратила не только чувство реальности происходящего, но и чувство голода, вся одежда на ней уже давно болталась как тряпка, но Настю это не волновало.
        Она приготовила смесь и, прижимая к себе надрывно кричащую дочь, вернулась в комнату, села на кресло и попыталась накормить ребенка, и чудо, на какое-то мгновение Варя замолчала и начала есть из бутылочки.
        Владимир Николаевич сел на диван, Ирина Михайловна опустилась в другое кресло.
        - Ну как она? - Мать попыталась начать разговор. - Я сказала тете Вере, что мы забрали ее из больницы, она сказала, что бог нас не оставит. У нее был случай, когда ее знакомая вот так же забрала домой больного…
        - Прекрати, - грубо оборвала ее Настя, - я больше не могу, физически не могу слушать эту ерунду. Лучше расскажите мне, как ваши дела.
        - Дела. - Ирина Михайловна опешила. - Ну, у меня болят ноги и суставы, я вчера ходила к врачу, так она мне даже обезболивающее не выписала, а ты не представляешь себе, какая это боль! - Мать всплакнула от жалости к себе. - У отца бизнес…
        - Я сам расскажу, - Владимир Николаевич насупился, - этот гад, эта сволочь, я до него доберусь, обобрал меня до нитки! - Он смешно затряс в воздухе кулачком.
        - Кто? - без интереса спросила Настя.
        - Его партнер, соучредитель фирмы, куда наш папа вкладывал деньги, - пояснила Ирина Михайловна, - он очень некрасиво поступил с твоим отцом, очень. Обобрал его до нитки, подставил под проценты, а сам сейчас не берет трубку и вообще на контакт не выходит.
        - Я набью ему морду! - кипятился рыхлый, с большим животом Владимир Николаевич и смешно тряс кулаком в воздухе. - Я его убью!
        Мать и Настя переглянулись и ничего не сказали, они обе знали, что Владимир Николаевич жуткий трус и никуда он разбираться не пойдет.
        - Настя, - Ирина Михайловна замялась, - Ксения нам дала деньги, ну, чтобы папа закрыл кредит и проценты, он еще машину продал, это огромные деньги, и на этом все. Она же не может просить своего Женю бесконечно.
        Настя с удивлением услышала, с каким уважением, нет, даже с какой-то нежностью Ирина Михайловна это произнесла «своего Женю».
        - Она вас с ним познакомила, что ли? - Настя на миг даже отвлеклась от кормления малютки.
        - Да, мы встречались, - нехотя признался Владимир Николаевич, - ну это было бы невежливо взять у него такие деньги и не познакомиться с парнем лично.
        - Папа, - не выдержала Настя, - этот парень - твой ровесник.
        - И что? - взорвался Владимир Николаевич. - Он хороший человек и любит Ксению и готов на ней жениться, в отличие от твоего «ноу нейма», который даже не приехал к тебе на выписку в роддом!
        - Да, дочка, - вступилась за мужа Ирина Михайловна. - Евгений хороший мужчина, он папе помог, Ксению любит, а тем более они сразу после свадьбы уезжают на пмж в Лондон.
        - Как в Лондон? - опешила Настя, после этой безобразной сцены у себя дома она еще до сих пор злилась на Ксению, но навсегда ее потерять была не готова. - Как в Лондон? - повторила она. - Как, навсегда?
        - Ну, Ксюшенька говорит, что ей лучше беременность там провести, там и врачи получше, и атмосфера. Ее Вадим преследует, хочет вернуть, но ей эти стрессы ни к чему. Получается, как только они оба получат развод, то сразу же поженятся и уедут в Лондон, а там она уже и родит, чтобы у малыша было двойное гражданство. Ксения говорит, что будет к нам часто прилетать, потому что сам Женя живет на две страны, здесь у него останутся сын и работа, а там Ксения и другой бизнес.
        - Какой? - тупо переспросила Настя, хотя это ее совершенно не волновало.
        - Он вроде бы занимается ресторанным бизнесом в Лондоне, - пробормотала мать.
        - Ну, мы пойдем, - отец с ужасом взглянул на Варю, которая начала хныкать, - мне надо съездить в Центр занятости и поискать себе работу. Все мои долги закрыты, благодаря Ксюшеньке, но жить-то тоже на что-то надо.
        Родители скомканно попрощались и быстро ушли, и снова Настя осталась одна в четырех стенах со своей дочерью.
        Варя перепутала день и ночь, она бесконечно плакала и замолкала лишь на полчаса или час, в которые Настя просто засыпала рядом с ней на диване.
        Так прошла неделя, за все время Настя ни разу не сходила в душ, пару раз она перекусила яблоками и творогом, которые нашла в холодильнике, и вот сейчас она проснулась от боли.
        За окном было темно, Настя уже не понимала, что сейчас, день или ночь, она потерялась и во времени, и в пространстве, Настя посмотрела на часы - три ночи, а Варя крепко спала.
        Настя сползла с дивана и пошла в туалет, боль была пульсирующая и шла из ануса, она дотронулась до больного места, что-то хлопнуло, и удушливая волна зловония заполнила туалет.
        Настя посмотрела на пальцы, они были все в гное, тогда она сняла заскорузлую одежду и несвежее белье и залезла в душ.
        Когда она стала мыть голову, Варя проснулась, и ночную тишину заполнил оглушительный детский плач.
        Настя сделала вид, что ничего не слышит, она сделала напор воды сильнее и закрыла глаза.
        «Я ничего не слышу, я ничего не слышу», - повторяла она себе, яростно растирая руки мочалкой. Затем попыталась подмыться, но ее пальцы снова оказалась в гное, теперь уже вперемешку с кровью.
        Боль была невыносимая, и Настя поняла, что завтра поедет к врачу с самого утра, вернее, уже сегодня. Под надрывный крик своего ребенка Настя медленно вытерлась полотенцем, переоделась во все чистое и подложила между ног прокладку, когда в ее дверь позвонили.
        Настя бросилась к глазку, кому она могла быть нужна в полчетвертого утра?
        - Открой немедленно! - орала за дверью толстая растрепанная соседка. - Закрой пасть своему ублюдку, иначе я тебя сама придушу! - Она продолжала пинать двери.
        Настя испуганно метнулась к дочке и взяла ее на руки, но плач не прекратился, тогда Настя попыталась сесть с ней на диван, но новая волна пронизывающей боли в прямой кишке не дала ей это сделать.
        Соседка продолжала пинать двери, Варя орать, а Настя просто положила девочку в чудо-качалку, сама легла на диван и закрыла глаза, ей уже было все равно.
        Она не заметила, как уснула, и снова проснулась от надрывного детского крика, но уже было утро.
        Настя прижала к себе ребенка и пошла на кухню готовить смесь, одновременно набрала Ирину Михайловну, после пяти минут ожидания мать подошла к телефону.
        - Алло? Чего в такую рань? Мы еще спим с папой, - зевая, пробормотала она.
        - Шесть утра, - Настя кружила по кухне, прижимая к себе орущую Варю, - у меня гной из заднего прохода и кровь, мне надо срочно к проктологу, приезжай и посиди с Варей.
        Девочка уже зашлась в крике. Когда Настя дала ей бутылочку со смесью, наконец-то она замолчала.
        - Я сегодня не могу, - испуганно ответила мать, - мне самой с утра к врачу, я же тебе говорила про свои суставы и ту боль, которую я терплю. Возьми Варю с собой или подожди до завтра, завтра я, наверное, если мне станет лучше, с ней посижу часик.
        - У меня гной и кровь из заднего прохода, - заорала Настя, - ты что, совсем ничего не понимаешь? Это не суставы, мне больно!
        - Мне тоже больно, - обиделась мать, - а ты эгоистка, мы вырастили тебя эгоисткой. Твоя боль самая сильная, да? Да и потом это твоя дочь, мне вот никто не помогал вас с Ксенией на ноги ставить. Ты сама ее родила, никто тебя не заставлял ее рожать! Поэтому сама с ней и…
        Настя прервала разговор на полуслове, ее душили слезы обиды и ненависти.
        Ну почему, почему все это происходит именно с ней? Почему у Ксении новый муж, еще лучше прежнего, и этот Лондон и…
        «Надеюсь, у нее тоже родится урод, после недавнего аборта», - с ненавистью подумала Настя, и ей стало немного легче.
        В городскую поликлинику, на частных врачей у Насти просто не было денег, теперь они с дочкой жили только на ее пособие по инвалидности, она начала собираться сразу же после разговора с матерью.
        Она где-то краем уха слышала, что к узким специалистам запись идет с самого утра, но потом вспомнила, что сейчас записывают вроде по телефону, что-то типа электронной очереди.
        Настя включила ноутбук, чтобы посмотреть телефон и адрес городской поликлиники, Варя наелась и снова принялась надрывно кричать, но у Насти больше не было сил ее качать.
        Она положила орущего ребенка в качалку, плотно закрыла за ней двери, зашла на кухню и снова закрыла двери, и позвонила в городскую больницу.
        Все время было занято, прошло минут пятнадцать, а она так и не смогла дозвониться, в это время Варя уже охрипла от крика, и теперь в двери ее квартиры снова начали стучать разбуженные и недовольные соседи.
        Во всем этом гаме и криках Настя едва не прослушала заветное:
        - Алло?
        - Мне нужен проктолог, - выдохнула Настя.
        - Ближайший прием через три недели, в пятнадцать ноль-ноль, - ответила ей женщина на том конце провода.
        - Я за три недели умру, - Настя обалдела - у меня гной и кровь из заднего прохода и…
        - Идите в частную клинику или вызывайте «Скорую помощь», - отрезала женщина, - так вас записывать или как?
        Настя молча прервала разговор и пошла в комнату, где Варвара уже хрипела. Ее ноги сводила судорога, а соседи продолжали выламывать двери.
        Настя взяла на руки красного, скрючившегося от судорог ребенка, и открыла входную дверь.
        - О господи! - крикнул мужчина в пижаме, который возмущался плачем девочки больше всех, он с нескрываемым ужасом смотрел на красное тельце, искривленное в судороге, затем пробормотал: - Простите меня, ради бога, - и исчез.
        Бойкая толстуха в халате, которая уже приходила ночью, оказалась более стрессоустойчивой, она тоже побледнела при виде страдающего младенца, но смогла взять себя в руки и произнесла:
        - Нарожают, наркоманки поганые, уродов, а нам, добрым людям, спать не дают.
        И торжественно, неспешно ушла прочь.
        Настя захлопнула двери, пошла на кухню, достала все Варины лекарства и начала их буквально засовывать в ребенка. От усталости она практически не соображала, что делает.
        Варя немного успокоилась, и тогда Настя пошла в туалет, где обнаружила на прокладке много гноя и крови.
        Настя вернулась в комнату и взяла телефон, она звонила в «Скорую помощь».
        - У меня гной и кровь из заднего прохода, приезжайте, - Варя снова зашлась криком, и Насте пришлось уйти на кухню.
        - У вас прорывное кровотечение? Высокая температура? Вы теряете сознание?
        - Нет, но…
        - Тогда обратитесь к проктологу по месту своей прописки, это не экстренный случай, мы не выезжаем.
        - Но там ближайший прием через три недели, я не доживу, - глухо ответила Настя.
        - Обратитесь в платную клинику.
        - У меня нет денег! - в отчаянии крикнула Настя. - У меня ребенок инвалид, и я даже не могу… - И тут она разревелась.
        - Приезжайте в областную больницу в приемный покой сами, - у женщины на том конце провода дрогнул голос, - они не могут вам отказать по закону.
        - Спасибо! - всхлипнула Настя.
        Она начала одеваться и собирать Варю. Сначала оделась сама, джинсы, которые теперь болтались на ней, как парашют, свитер и ботинки, затем принялась собирать дочь, которая не замолкала ни на мгновение.
        Насте даже показалось, что она оглохла, и этот постоянный плач у нее уже в голове.
        Совершенно мокрая, вспотевшая, она накинула на себя куртку, упаковала Варю в теплый зимний детский конверт, положила ее в коляску и выкатила за двери.
        Родители подарили им квартиру на четвертном этаже в самой обычной хрущевке, естественно, без лифта, и хотя богемная Ксения провела в квартире капитальный ремонт, на удобстве проживания в самом доме это никак не сказалось.
        Настя стояла на площадке и не соображала, как ей спуститься вниз, о том, чтобы в ее состоянии тащить на себе и ребенка, и коляску не могло быть и речи.
        Настя взяла отчаянно орущую Варю на руки и медленно пошла с ней вниз, стараясь не вскрикивать от пронзающей все тело боли в заднем проходе, превозмогая оглушительную слабость, холодный пот струился по ее спине, перед глазами прыгали мушки, но она упрямо шла вперед.
        Дойдя до первого этажа, Настя огляделась и положила Варю на подоконник, но затем испугалась, что ребенок дернется и упадет, положила ее прямо на грязные ступеньки лестницы.
        Подъем наверх, за коляской, стал для нее совершенно невозможным, каждые два метра она останавливалась и переводила дух, а в это время Варя не замолкала ни на минуту.
        Настя доползла до своей квартиры, схватила коляску за ручку и потащила за собой, в это время открылась дверь квартиры на первом этаже.
        - Что за крики? - Полная женщина пенсионерка в спортивном костюме, густо пахнувшая котлетами, выглянула на площадку и увидела на грязной лестнице, среди окурков, орущего младенца.
        Настя в это время, борясь с обмороком, пыталась стащить тяжеленную коляску вниз.
        - Это что же делается! - завопила старуха. - Наркоманы проклятые! Нарожают ребятенков, а потом их бросают в подъезде!
        Она вопила громче Варвары, но ребенка на руки не взяла и даже не попыталась успокоить.
        На ее вопли и плач малыша стали открываться и двери других квартир, Насте к тому времени удалось стащить коляску вниз и положить в нее уже хрипящую Варю.
        - Наркоманка ты проклятая! До чего довела ребенка!
        - Да убивать таких матерей надо!
        - Да ее надо было кастрировать, как моего кота!
        - Надо в опеку звонить и в полицию!
        - Вот какая молодежь пошла!
        Настя не слушала разгоряченную толпу праведных соседей, которые обрушили на ее голову свой справедливый гнев, она вытолкнула коляску с ребенком из подъезда и села на скамейку.
        То ли от усталости, то ли от свежего воздуха, но Варвара неожиданно замолчала, а потом и совсем уснула.
        Настя поплелась в сторону приемного покоя областной больницы, пешком туда идти часа два, в автобус с коляской она не войдет, а на такси нет денег.
        Уже через пятнадцать минут полностью промокшая от пота Настя застыла на февральском морозе, у нее стучали зубы, и она не могла идти дальше.
        Настя опустилась на очередную скамейку и, морщась от боли в анусе, с ужасом поняла, что у нее не осталось сил даже вернуться назад, не говоря уже о том, чтобы затащить коляску обратно на четвертый этаж.
        Кому звонят люди в таких ситуациях? Родным? А если нет никого, то кому звонить, есть ли такая служба спасения неудачников?
        Настя набрала Ксению и, когда сестра сразу же ответила, попросила ее о помощи.
        - Я подыхаю и замерзаю. Прости меня. - Настя продиктовала адрес и закрыла лицо руками, так она и сидела на заснеженной лавочке, молодая, худая и смертельно бледная женщина, в отчаянии закрывшая лицо руками и дрожащая от холода.
        А мимо шли порядочные граждане, спешившие на работу, свидания или просто за покупками, начиналось утро нового дня и, как советовала Насте психолог из детской больницы, каждый из них хотел найти в новом дне что-то хорошее и, естественно, не обращать внимания на плохое.
        Плохим, конечно же, была Настя, бледная, худая, дрожащая и с ребенком, скорее всего наркоманка, ведь у приличных девочек жизнь другая.
        Ксения примчалась сразу же, она заехала на своей шикарной машине прямо на тротуар и забрала Настю и Варю в теплый салон.
        - Надо будет купить детское кресло! - Ксения лихо вывернула на проезжую часть. - Ну и куда тебя понесло? - обратилась она к сестре, которая застыла на заднем сиденье, прижимая к себе дочку.
        - Гной, кровь из ануса, очень больно.
        - Ясно, ну поехали в платную клинику.
        Пока Настю осматривал один из ведущих проктологов города, Ксения, правда, безуспешно, пыталась справиться с племянницей, они ждали ее в коридоре клиники.
        - Ну что? - Ксения укачивала орущего на всю клинику ребенка, когда открылась дверь кабинета и вышла Настя.
        - Ну, не хорошо, нужна операция, там гной и кровь, и меня прямо сейчас увезут в областную больницу в проктологию, - Настя разревелась.
        - Ну, ничего, главное - вовремя, - Ксения тоже была бледной и измученной, видимо, токсикоз добрался и до нее. - Я думаю, пока ты на операции, я Варвару сдам в больницу на дополнительное обследование, может, и нет у нее никакого Канавара, может, ерунда это все. В любом случае платная клиника хотя бы правильное лечение подберет, Женя договорится, я уже ему позвонила, пока ты была на приеме.
        - Спасибо, сестра, и прости меня! - Настя обняла Ксению.
        - Да все нормально, - Ксения отстранилась от Насти, закрывая собой ребенка, - я сама виновата, забыли.
        Следующие три недели Настя провела в областной больнице в проктологическом отделении, так много и так часто в больницах она не была никогда, пока не познала радость материнства.
        Глава 4
        На этот раз из больницы Настю забирали всем составом: Ирина Михайловна и Владимир Николаевич, Ксения и маленькая Варя, которая за три недели из сморщенного существа превратилась в прекрасную, невиданной красоты девочку.
        Настя взяла дочку на руки и расплакалась, она была такая красивая, что только сама мысль о том, что девочка должна умереть, вызывала истерику.
        Ксения загрузила всю семью в свою роскошную машину, и они поехали домой.
        Всю дорогу была напряженная тишина, Настя чувствовала, что ей что-то недоговаривают и боялась это узнать.
        Дома Настя первым делом раздела и покормила малышку, пока она пребывала в относительно хорошем настроении и не плакала, сама сходила в душ и переоделась.
        Родители сидели в креслах, а Ксения разгружала две огромные сумки с продуктами, которые она купила для сестры.
        Настя села на диван, Ксения вышла из кухни и опустилась рядом с ней.
        - Короче, это Канавар и все, без вариантов, - сказала она прямо в лоб, - ее осмотрели лучшие генетики страны. Женя постарался, и они сказали, что шансов у нее ноль целых и ноль десятых. Каждый день у нее будет что-то отказывать, зрение, глотательный рефлекс, все что угодно, и, пока ты к ней не привязалась окончательно, я настаиваю, чтобы ты ее отдала в специализированную клинику. Я узнавала, там за ними уход и…
        - Нет, - Настя покачала головой, - я ее люблю и не отдам.
        - Надо в церкви заказать молитву за здравие, - подала голос Ирина Михайловна, - бог поможет…
        Владимир Николаевич решил от комментариев воздержаться.
        - Хорошо, - продолжила Ксения, - дочь, все такое, ты же можешь ее там навещать, но позволь мне узнать, если ты ее не отдашь, на что ты собираешься жить? Уважаемая семья, - Ксения повернулась к родителям, - давайте поговорим начистоту. Я дала папе деньги заплатить за кредит, я кормлю папу и маму последний месяц, потому что папа без работы. Я еще содержу Настю и ее больного ребенка. Как вы считаете, зачем Жене все это надо? Потому что моей зарплаты на ваши проблемы точно не хватает!
        Родители молчали, молчала и Настя, она понимала, что Ксения права, и всеми презираемый «старик-олигарх-вор», как принято у нас считать в народе про топ-менеджеров «Газонефти» и прочих «промов», не должен содержать кучку больных и просто бездельников.
        - Через три недели я получаю развод от Вадима, Женя уже развелся, поэтому в начале апреля мы регистрируем наши отношения и сразу уезжаем в Лондон. Там я рожу, но я не смогу вас всех кормить и дальше, потому что буду полностью зависеть от мужа и не хочу, чтобы он бросил меня и моего ребенка из-за кучки прожорливых родственников. Поэтому, папа, подними попу и найди работу, маме этот совет тоже подходит, а ты, Настя, вытащи язык из жопы и езжай к своему Ромео с плохими генами и подавай на установление отцовства. Так он будет платить малышке алименты, и ты сможешь работать и тоже оплачивать ее содержание в частной больнице для детей с пороками развития. Я такую больницу нашла. Ну и как вам план? - Ксения окинула родственников суровым взглядом.
        - Я думаю… - начал было Владимир Николаевич, но Настя его прервала:
        - Я свою дочь в клинику не сдам, но отца ее могу прищучить хоть сейчас. Пусть платит алименты!
        - Хорошо, - Ксения порывисто встала и потянула за собой сестру, - вот прямо сейчас и поедем.
        - Как сейчас? - хором спросили Настя и Ирина Михайловна.
        - А так, сейчас! Мама пока посидит с Варей, а мы быстренько смотаемся до Ромео.
        - Но… я… - при одной только перспективе остаться наедине с вечно орущим от боли ребенком Ирина Михайловна побледнела, - но я не могу… я…
        - Значит, останется папа! - Ксения была непреклонна. - Настя, мы уезжаем.
        Девушки вышли из подъезда и сели в автомобиль Ксении.
        - Ну и куда мы поедем? - Ксения была бледная, сейчас сестры выглядели как близнецы. - Ты знаешь, где он живет? Работает? Или будем караулить ту самую помойку, где ты его нашла.
        - Я знаю, где он живет, но сейчас он на работе, я уверена, его дома нет. - Настю немного потряхивало от предстоящей перспективы встречи с Андреем, которого она не видела без малого год.
        - Ну, ничего, напишем парню записку, поговорим с соседями, чтобы этот урод понял, что мы не шутим. Диктуй адрес! - Ксения включила двигатель.
        - Ксюша, я сама! - Настя с трудом представляла себе первую встречу с Андреем, который о ее беременности и не знает.
        «Привет, я родила от тебе девочку с генетическими отклонениями», - это должно звучать как-то так?
        - Сама так сама, - согласилась Ксения, - но ты должна понимать, что ты это делаешь для себя. В противном случае вы с Варей будете сидеть в переходе и собирать милостыню.
        Настя вздрогнула:
        - Хорошо, я поняла.
        Она продиктовала адрес, где жил Андрей, и Ксения припарковалась у него во дворе уже через полчаса.
        - И скажи этому уроду, что мы подадим в суд на установление отцовства!
        Настя вышла из автомобиля, ее потрясывало, чем ближе она подходила к подъезду, тем сильнее ей хотелось развернуться и убежать. Но Ксения была права, без алиментов Андрея, на одну пенсию по инвалидности Насте вместе с дочкой было просто не выжить.
        Настя зашла в дом, поднялась на этаж, где была расположена квартира Андрея, и замерла перед дверью. Больше всего на свете она хотела, чтобы парня сейчас не оказалось дома. Его по логике дома и не должно быть, полдень, он скорее всего в клинике. Сейчас она позвонит в двери, ей не откроют, и она уедет спокойно домой, а потом ему просто позвонит.
        Хотя позвонить ведь было можно и сейчас?
        Она до сих пор не стерла номер Андрея, потому что он у нее в чс, и оттуда его можно извлечь, и…
        Чтобы прервать скачущие, как дикие кони, мысли, Настя нажала кнопку звонка.
        За дверью послышались неторопливые шаги, и у нее оборвалось сердце - Андрей дома.
        Настя сделала приветливое лицо, разговор предстоял тяжелый, так что улыбнуться в самом его начале точно не помешает.
        - А вам кого? - Двери распахнула глубоко беременная девушка с короткой стрижкой, Насте даже показалось, что она ее уже когда-то где-то видела.
        - А? Я? Мне? - Настя растерялась так, что не могла связать и двух слов, меньше всего на свете она ожидала застать у Андрея дома беременную девушку. Хотя почему, спрашивается?
        - Вы кого-то ищите? - короткостриженая брюнетка была приветливой. - Вам Андрей нужен?
        - Андрей… да… - Настя посмотрела на беременный живот девушки, и ее качнуло. - Да, мне нужен Андрей.
        - А зачем? - напряглась брюнетка. - Я его жена, меня зовут Катя, так зачем он вам понадобился?
        Мысли вихрем пролетали в голове у Насти, она была полностью дезориентирована и сбита с толку.
        - Мне… мне… я…
        - Вы, наверное, его бывшая пациентка? - Катя сама подсказывала Насте, что говорить. - К нам часто раньше приходили девушки, которых муж лечил.
        - Я? Я, да, - Настя не могла связать двух слов.
        - Так он на работе! - радостно воскликнула Катя. - Я вам скажу его адрес, он сейчас на новом месте, вот его найти и не можете. Вы меня слушаете? Андрей сейчас работает на Мамина-Сибиряка, стоматологический центр «Белый Конь». Запомнили?
        - Да, спасибо. - Настя кивнула и бегом бросилась вниз.
        К автомобилю, в котором ее ждала Ксения, она подбежала, запыхавшись и с отчаянно бьющимся сердцем.
        - И что? - Ксения смотрела на нее с подозрением, пока Настя усаживалась на пассажирское место и боролась с ремнем безопасности.
        - У него дома… ээээ… мама, - соврала Настя, ей почему-то было очень неловко и стыдно признаться в том, что у «ее Ромео» уже есть жена и скоро будет ребенок. - Но она сказала мне новый адрес, вернее, адрес новой клиники, где он работает.
        - Он врач? - уточнила Ксения.
        - Почти, - туманно ответила Настя, - поехали на Мамина-Сибиряка, сто восемьдесят четыре, клиника «Белый Конь».
        - Это стоматология, - отозвалась Ксения, выворачивая на дорогу, - он что, стоматолог?
        - Почти, - снова отмахнулась Настя, у нее не было не малейшего желания разговаривать про Андрея, тем более сейчас, когда он счастливо женат и ждет ребенка.
        Настю накрыла такая волна жгучей ненависти, зависти и обиды, что она решила во что бы то ни стало сегодня поговорить с Андреем и потребовать от него алименты. Иначе как получается? Он с женой и ребенком будет жить счастливо и богато, а она с Варей побираться в переходе?
        Почему-то именно предположение «о переходе», вскользь брошенное сестрой, напугало ее больше всего.
        - Приехали! - Ксения остановилась на парковке для клиентов частной стоматологической клиники «Белый Конь». - Мне сходить с тобой или ты сама?
        - Я сама, - и чтобы избежать дальнейших расспросов и предложений, Настя выскочила из автомобиля.
        От парковки до самого здания было метров триста, Настя преодолела уже половину пути, как ее кто-то окликнул:
        - Эй! Как там тебя?! Шашлыки, костер, свобода!
        Настя обернулась и вспыхнула, к ней навстречу спешил краснолицый мужчинка в роскошном пальто, голова у него была не покрыта и редкие, белые волосики теребил суровый февральский ветер. Это был тот самый мерзкий собственник, который тогда кончил ей на джинсы, не Сигизмунд Карлович, а просто Коля.
        - Ты меня не узнаешь? Я тот, с которым ты тискалась в лесу, до сих пор жалею, что кончил не в тебя.
        Лицо Насти залила краска, как можно такое говорить незнакомому человеку?
        - Ты же вроде с Ивановым тогда приезжала? - красномордый собственник не унимался, он прыгал возле Насти, как пьяная обезьянка. - Андрюха-то кобелина еще тот был, но сейчас его Катька охомутала, слово боится против сказать. А ты чего здесь? Пошли ко мне, продолжим начатое!
        Настя подняла руку, замахнулась и хотела съездить ему по физиономии, но не смогла, в результате она просто оттолкнула красномордого собственника в сторону и бросилась бежать назад. О том, чтобы после такой встречи разговаривать с Андреем, не было и речи.
        Настя забежала в автомобиль к сестре и, едва сдерживая рыдания, попросила ее уехать.
        - Это же Чижевский был? - Ксения удивленно посмотрела на сестру. - Николай Леонидович Чижевский, известный прощелыга, мошенник и… Мать моя! - воскликнула Ксения, поразившаяся догадке. - Так это Чижевский отец Варвары?
        Настя была удивлена, что Ксения знает красномордого Николая, она сначала хотела сказать, что нет, это не он, а потом передумала. Она пока ничего не скажет Андрею о Варваре, потому что его жена беременная, и узнай он, что его первая дочь родилась с неизлечимым генетическим заболеванием, сразу же потащит свою женушку к генетикам.
        А Настя этого не хотела, она хотела мести! Она хотела, чтобы Катя тоже родила глубоко больного ребенка, чтобы они так же мучились, как она, и прошли все круги ада. А для этого не надо Андрея предупреждать заранее, судя по животу, через пять-шесть месяцев Настя может повторить свой визит в уютное семейное гнездышко Андрея, и вот тогда уже ему все рассказать. И потребовать алименты!
        Настя с удовольствием подумала, в каком ужасе будет его жена, и оттого, что родила больного ребенка, и оттого, что ее ребенок - это не первенец Андрея.
        Но чтобы Ксения от нее отвязалась и чтобы все это не объяснять сестре, Настя просто кивнула и согласилась:
        - Да, Николай отец моего ребенка. А ты откуда его знаешь?
        - Меня Женя недавно с ним познакомил! Чижевский спонсирует всевозможные проекты, стоматология, строительство, ресторанный бизнес, у него много денег, и он их просто тупо вкладывает в прибыльное дело. Но гад он еще тот. Женя его недолюбливает и советует мне держаться от него подальше.
        Настя промолчала и некоторое время они ехали в машине молча.
        - Не суйся к нему с Варей, - наконец произнесла Ксения, - я и предположить не могла, что ты связалась с этим старым уродом, я в шоке. Да что ты в нем нашла? Ни рожи, ни кожи…
        Настя молчала.
        - Не рассказывай ему о Варе и сама к нему больше не приезжай, у него все бандюганы, ныне именуемые собственниками, знакомые, и ты просто исчезнешь. Как и Варя. Я думаю, что смогу помочь, но только тебе.
        - Чем? - Настя очень хотела, чтобы и Ксения родила больного ребенка, и от этой мысли ей было стыдно.
        - У меня есть накопления, я переведу их на твой счет, прежде чем уехать в Лондон. Это моя подушка безопасности, но тебе они сейчас нужнее. Женя о них не знает, Вадим не знал, родителям не говори, пусть сами пошевелятся. На год тебе хватит, ну а потом я не знаю…
        Ксения замолчала, молчала и Настя, а что здесь скажешь?
        Глава 5
        Даже с наступлением весны жизнь у Насти не изменилась, она сутками сидела дома с Варей, лечить их больше не лечили, обследовать не обследовали, официальная медицина просто отправила их домой умирать медленно и мучительно.
        Варя все время кричала, днем или ночью, соседи, узнавшие в скором времени, что рядом с ними живет неизлечимый ребенок, в двери больше не стучали, но перестали с Настей здороваться и за глаза называла ее «эта наркоманка с уродом».
        Владимир Николаевич тщетно пытался найти работу, но с его завышенными требованиями и неумением делать практически ничего, кроме вялого сидения в НПО, его никуда в пятьдесят лет не брали.
        Ирина Михайловна выращивала цветы в квартире и смотрела передачи о здоровье, которые транслируются по центральному телевидению. Она пыталась найти там народное средство от болезни Канавара и то и дело звонила Насте и рассказывала очередную панацею: давать Варе масло на голодный желудок, обертывать ее в подорожник или замачивать в пищевой соде.
        С личными визитами к вечно орущей внучке Владимир Николаевич и Ирина Михайловна не появлялись.
        И лишь одна Ксения цвела и пахла, она как-то умела абстрагироваться от вечных проблем непутевых родственников и жила своей жизнью. Неделю назад она официально вышла замуж за Евгения Кожевского, причем, на свадьбу ни Настю, ни родителей не позвала.
        Ксения объяснила это тем, что они с Женей решили сделать торжество для себя, только вдвоем, поэтому и никого не приглашали. Но Настя была уверена, что это не так, она порылась в Интернете и нашла несколько фоток, которые успели сделать пронырливые папарацци, там Ксения в роскошном белом платье и брутальный Евгений в окружении буквально толпы гостей отрывались в каком-то элитном ресторане.
        Настя ничего о своей находке Ксении не сказала, она ее прекрасно понимала, зачем ей нужны в том обществе зачуханная сестра с больным ребенком и неудачники-родители, практически без средств к существованию. Хватало и того, что Ксения всю это свору кормила, поила и тянула на себе.
        Сегодня у Насти был день рождения, значит, и у Ксении был день рождения, потому Ксюша пригласила всех в кафе. Через неделю она уезжала в Лондон и неизвестно когда сможет вернуться обратно: беременность, роды, первый год жизни ребенка…
        Настя нашла выход из, кажется, совершенно безвыходной ситуации, она много спала, так много, как только это было возможно.
        Утром она смешивала в стакане две таблетки успокоительного (которые ей официально прописал психиатр из кризисного центра помощи матерям детей-инвалидов) и залпом выпивала. Потом купала Вареньку, давала ей кушать, а затем добавляла в детское питание две столовые ложки водки, и девочка засыпала.
        Настя понимала, что она делает, она отдавала себе отчет, что губит собственное дитя, разрушая ей мозг, печень и иммунитет, но с другой стороны, а какая разница, если все равно все скоро умрут?
        Себе же Настя запустила программу на самоуничтожение, чем больше пить и больше спать, тем скорее она в один прекрасный день просто не проснется.
        На самом деле ни Настя, ни тем более Варя никому не были нужны: все друзья от Насти шарахались как от прокаженной, чудо-врачи официально отказались от лечения и даже реабилитации Варвары в пределах страны, а за ее пределами нужны были сумасшедшие деньги, которых у Насти не было.
        Владимир Николаевич страдал исключительно о потерянном бизнесе и каждые пять минут обещал отвернуть мошеннику-соучредителю голову, так, естественно, ничего и не делая.
        Ирина Михайловна «забыла», что у нее есть еще одна дочь и внучка, и все разговоры с подругами и родней вела исключительно о Ксюшеньке и ее будущем сыне.
        Да, Ксения ждала мальчика.
        Настя уже с утра была пьяная, вот только успокоительное она сегодня себе в стакан не подмешала, она сходила в душ, потом искупала Варю, которая лежала как очень красивая кукла, не реагируя ни на свет, ни на звуки, ни на прикосновения.
        Варвара или спала, или надрывно кричала, или лежала, уставившись пустыми глазами в потолок, и это разрывало душу Насти на части.
        Девушка уже сама была по ту сторону жизни и, если бы ее судьба действительно кого-то волновала, то Варвару надо было срочно отдавать в интернат, а Настю спасать в психиатрической клинике, дав ей пройти долгий и трудный путь реабилитации. Но до них никому не было дела, поэтому Настя пила сама и спаивала дочь.
        Вот и сейчас она плеснула Варе водку в детское питание и принялась кормить малышку.
        Каждый раз, когда она брала ее на руки, у Насти наступал ужас от понимания неизменной смерти дочери и полное отчаяние оттого, что ничего изменить нельзя. Она чувствовала себя виноватой за все: за рождение такого ребенка, за то, что у нее нет сил бороться дальше, организовывать сборы денег, ехать за границу, пытаться спасти Варвару, вместо этого они тихо и мирно уничтожают себя каждый день.
        Настя покормила малышку, и Варя тотчас уснула, от водки она спала крепко и не кричала.
        Телефон зазвонил в тот момент, когда Настя решала, выпить ли ей еще немного водки, чтобы перестала так сильно болеть душа, или дождаться встречи в кафе и там догнаться.
        - Это Ксения, - звонила сестра, - я за тобой заеду в три часа, хорошо? Ты с Варей поедешь?
        - Конечно, - хмыкнула Настя, - а куда я без нее?
        - Ну, хорошо, - Ксения замешкалась, - надеюсь, она не станет сильно плакать и даст нам поговорить.
        - Ага, - отмахнулась Настя, ей было все равно, и даже несмотря на то, что она жила на деньги сестры, она Ксению ненавидела. Впрочем, как и всех тех, у кого нет умирающего ребенка-инвалида.
        - Ну, тогда я заеду, - Ксения это словно чувствовала и говорила, словно оправдывалась, - а то я… короче… мы… Короче, до встречи.
        Настя бросила сотовый на диван, посмотрела на спящую Варю. Во сне ее дочка выглядела как ангел, длинные черные ресницы на белоснежных щечках, ровное дыхание, со стороны она напоминала обычного младенца. Но только Настя знала, нет, даже чувствовала, как медленно вытекает жизнь из ее ребенка.
        - Мне надо еще выпить! - Настя сделала глоток из бутылки, оказывается, если не спать, то душа начинает болеть так, что хочется вырвать ее у себя из груди и растерзать в клочья.
        И хотя до встречи в кафе оставалось еще три часа, Настя, вместо того чтобы лечь спать, начала одеваться и закутывать Варю на улицу.
        Был май, погода с утра стояла просто сказочная, поэтому Настя собралась быстро, а чтобы больше не мучиться с коляской, засунула спящую Варвару в кенгуру.
        Варя не держала голову и не будет держать ее и дальше, поэтому в кенгуру Настя подшила твердую плоскую подушку и зафиксировала головку ребенка резинками.
        Они вышли на улицу, и Настя побрела, куда глаза глядят, у нее не было какой-то цели, она была сильно пьяна и поэтому просто шла вперед. Ощущение времени она потеряла, просто шла и сворачивала, шла и сворачивала, пока, наконец, не устала так, что стали дрожать ноги. Тогда Настя отцепила кенгуру, положила Вареньку на скамейку и сама села рядом, закрыв глаза - весеннее солнце нещадно ее слепило.
        - Настя?
        Это был даже не возглас, а вопль ужаса.
        - Что ты здесь делаешь?
        Настя медленно открыла глаза, перед ней стоял Андрей, в белом свитере и в джинсах, в руках у него были пакеты с продуктами.
        - Чей это ребенок? - Андрей продолжал задавать вопросы, на которые Настя не отвечала.
        Она медленно оглянулась, да, это был его двор, вон стоит его автомобиль, Настя даже помнила номер. Тот самый автомобиль, в которым она однажды провела ночь, прячась от настойчивого и сексуально озабоченного красномордого Чижевского.
        Получается, что, будучи пьяной и на автомате, она дошла в единственное место, куда ее тянула душа, во двор к Андрею, вот только зачем.
        Сейчас она смотрела прямо в глаза мужчине и ничегошеньки не чувствовала, ни любви, ни обиды, ни ненависти, звенящая пустота.
        - Чей это ребенок? - Андрей поставил пакеты с продуктами на асфальт, а сам сел на скамейку, не сводя глаз со спящей Варвары.
        - Твой, - спокойно ответила Настя и отвернулась.
        Андрей взял девочку на руки, она открыла осоловелые глаза и снова их закрыла.
        - Она спит? Что с ней? - У Андрея дрожал голос.
        - Она… - Настя едва не проболталась, она едва не сказала, что девочка неизлечимо больна, но вовремя вспомнила, что жена Андрея на сносях и не стоит им давать время на генетические исследования плода и подготовку к удару. Пусть все будет как у нее: неожиданно, резко и наотмашь.
        - Она спит. - Настя снова отвернулась.
        - Это не мой ребенок. - Андрей продолжал держать девочку на руках, но тут она снова открыла глаза и пронзительно закричала. - Что с ней? - завопил Андрей, пытаясь отдать малышку Насте.
        - Голодная, наверное, - Настя даже не повернула к нему головы, - я забыла взять с собой смесь.
        Андрей зашуршал пакетом, затем малышка замолчала, обеспокоенная Настя повернулась и увидела, что Андрей что-то засовывает ребенку в рот.
        - Что там у тебя? - Она метнулась к нему как кошка.
        - Печенье… детское… для жены купил, - пробормотал насмерть перепуганный парень, - а ей что, нельзя?
        - Идиот, ей четыре месяца, какое печенье! - возмутилась Настя и забрала малышку к себе.
        - Ты пьяна??? - еще больше поразился парень. - От тебя несет спиртным и язык заплетается!
        - Иди в жопу! - Настя засунула Варю в кенгурушку, надела ее на себя и медленно пошла прочь. - Иди в жопу, урод! - закричала Настя, отойдя от Андрея на несколько метров.
        Андрей вздрогнул, схватил свои пакеты и бегом бросился домой, где его ждала счастливая и спокойная беременная жена.
        Назад Настя шла, обливаясь слезами, она плакала то навзрыд, то замолкала, и они просто текли по щекам.
        Когда Ксения позвонила, чтобы узнать, где они, Настя не смогла даже назвать место.
        - Ты где? - судя по голосу, Ксения уже смертельно устала от Насти и ее бесконечных и неразрешимых проблем. - Я подъехала к дому, а вас нет.
        - Я не знаю. - Настя огляделась, слезы застилали ей глаза. Варя или спала, или просто молчала.
        - Как не знаешь? - опешила Ксения. - Ты куда-то ушла? Посмотри название улицы, может, магазин какой-то рядом?
        - Куйбышева, сто сорок пять, - прочитала Настя адрес на ближайшем доме.
        - Никуда не уходите, я сейчас приеду.
        Настя послушно села прямо на бордюр, так как скамеек поблизости не оказалось.
        Она вытащила Варю из кенгуру, так как она мешала ей сидеть, и положила ребенка себе на колени. Кенгурушку бросила на асфальт рядом.
        Настя сначала даже не поняла, почему миловидная женщина, проходящая мимо, посмотрела на нее с ужасом, а потом полезла в сумку за кошельком.
        - Бедный ребенок! - пробормотала женщина, бросая в кенгурушку Варвары десять копеек. - До чего дошла страна.
        И быстренько убежала прочь.
        Настя смотрела ей вслед словно умалишенная, что эта тетка сейчас сделала? Зачем?
        А потом Настя смогла сконцентрироваться и взглянуть на себя словно со стороны: она сидит на асфальте (на бордюре), на коленях у нее спящий ребенок, а перед ними валяется кенгурушка. И видимо, у нее такой вид, что прохожие не сомневаются, что перед ними нищенка мать-бомжиха…
        - Господи! - Настя вскочила на ноги, едва не уронив Варю, она успела подхватить дочку в последний момент.
        «Будете просить милостыню в переходе!» - пророчество Ксении начало сбываться.
        - Вот вы где! - В этот момент подъехала сестра, она бережно взяла Варвару на руки и помогла Ксении забраться в автомобиль.
        - От тебя пахнет, ты что, пьяна? - Ксения, будучи беременной, моментально учуяла запах спиртного. - Ты всегда пьешь? - с ужасом спросила она сестру.
        Ксения в последнее время, ввиду своей занятости и плохого самочувствия во время беременности, к Насте сама не заезжала. Она звонила ей каждый день и оплачивала доставку продуктов на дом, о том, что Настя периодически выходит из дома за водкой, она, конечно же, не знала.
        - Нет, это у меня сыпь, и я делала компресс, - вяло отбивалась Настя.
        Ксения промолчала, но Настя поняла, что сестра ей не поверила, сестра догадалась, что Настя спивается, и теперь думала, а надо ли ей впутываться еще и в эту историю?
        - Хорошо, - ответила Ксения, и Настя почувствовала, что сестра решила, что это не ее дело. - Сейчас приедем в кафе, покушай получше.
        Когда они зашли в кафе, там уже за столиком сидели родители: теперь постоянно мрачный Владимир Николаевич и Ирина Михайловна в нелепых бусах.
        - Ксюшенька! - родители бросились навстречу Ксении. - Как твое самочувствие? Не тошнит?
        Настя молча прошла мимо и сама села за стол, Варвара спала в кенгуру.
        - Я-то нормально, - зло цыкнула на них Ксения, - а вот Настя совсем не в себе! Вы к ней хоть заходите иногда? Она одна с ума сходит в четырех стенах с больным ребенком!
        Ирина Михайловна обиженно всхлипнула:
        - Ксения, мы старые и больные люди, мы не можем дежурить у больного ребенка, она же так орет!
        - Вам и пятидесяти нет! - Ксению просто трясло от возмущения. - С какого бока вы больные? Вы хоть представляете себе, каково Насте?
        - Ну это же ее ребенок, - осторожно начал Владимир Николаевич, тоже обиженно поджав губы, - это был ее выбор рожать такого ребенка. Это вот у меня не было выбора, мой партнер меня просто обобрал до нитки и…
        - Ты можешь хоть иногда не говорить о себе? - устало спросила Ксения отца. - Ты сам… а-а-а… бесполезно. - Она махнула рукой.
        За столиком воцарилась тяжелая тишина, у девчонок сегодня был день рождения, но настроение было совершенно не праздничное. Все было почти как год назад, когда родители пригласили их в кафе и подарили ключи от квартиры, только за этот год все так изменились…
        - Ладно, давайте делать заказ, - Ксения тяжело вздохнула, - видимся в последний раз перед моим отъездом, непонятно, когда снова соберемся.
        Ирина Михайловна театрально заплакала, но ни Настя, ни Ксения не обратили на ее постановочные слезы никакого внимания.
        - Я, наверное, поеду домой, - Настя встала из-за стола, - я забыла взять Варино питание в бутылочке, и девочка голодная.
        - Не надо, - Владимир Николаевич выскочил из-за стола, - отдыхай. Ксения права, мы тебе совсем не помогаем, давай ключи, я съезжу и привезу смесь. Она где?
        - Бутылочка в холодильнике! - Настя удивленно протянула отцу ключи, она и подумать не могла, что он захочет ей помочь. - Здесь, я думаю, есть микроволновка, и нам смесь подогреют.
        - Конечно, есть, - кивнула Ксения, - пока папа ездит, давайте сделаем заказ.
        Владимир Николаевич вызвал такси и уехал, а за столом так и стояла напряженная тишина.
        - Ну как там Женя? - Ирина Михайловна попыталась разрядить обстановку.
        - Работает, - Ксения пожала плечами, - обстановка в стране не очень хорошая, он переживает, что мы можем из Лондона не вернуться. Вернее, он, ну а я когда, тоже непонятно.
        - Проблемы с бизнесом? - задала вопрос отчаянной домохозяйки Ирина Михайловна.
        Ксения посмотрела на нее как на сумасшедшую и ничего не ответила.
        - Как ты, Настя? - Ксения посмотрела на сестру. - Надо что-то решать, ты же понимаешь, что я уеду и… тебе надо решиться и отдать Варю в специализированный интернат.
        - Это мой ребенок, и я его не предам. - В голосе у Насти стояли слезы. - Пусть все друг друга предают, но хотя бы я не буду такой.
        И снова тишина, Ксения не нашлась что ответить, а Ирина Михайловна что-то увлеченно разглядывала в своем телефоне.
        Отец вернулся очень быстро, в руках у него была сумка с питанием.
        - Давай мне внучку, - он впервые называл ребенка «внучкой», - я пойду попрошу официантов разогреть смесь и сам ее покормлю.
        - А ты сможешь? - с удивлением спросила Настя, протягивая ему Варвару.
        - Вас двоих выкормил и ее смогу, - буркнул отец и скрылся из вида.
        Официанты принесли заказ, Ксения постаралась как на свадьбу и заказала все, что только можно, кроме спиртного, и Настя это отметила. А ей именно хотелось выпить, как никогда замахнуть в себя стакан водки и хоть на мгновение забыть о своей жуткой жизни.
        Владимир Николаевич вернулся со спящей внучкой на руках:
        - Мы поели, сейчас они принесут кроватку. Это дорогое кафе, здесь и кроватки имеются.
        - Это очень хорошо! - поддержала его Ирина Михайловна.
        После того как официанты собрали и выкатили кроватку, уложили в нее Варю, за столом снова попытались завязать беседу.
        На этот раз инициатором выступил Владимир Николаевич.
        - Я думаю, мне надо ИП открыть, - сообщил он семье и, не дожидаясь реакции, быстро произнес: - Все-таки опыт управления строительным бизнесом у меня есть.
        - Мне пора, - Ксения, видимо, больше не могла вынести этот бред, - мама-папа-сестра, мы улетаем в субботу в час ночи, я наберу вас, как прилечу. Давайте обниматься, я вас очень люблю!
        Настя, ничего не чувствуя, прижалась к Ксении и хотела уже отодвинуться, как услышала горячий шепот сестры:
        - Ты не падай духом, я Жене сказала, он вроде не против, мы тебя с Варькой к себе заберем! Там медицина лучше, подлечим девку, и, может, случится чудо, кто знает? Ты главное - не падай духом и дождись, когда я рожу, а потом заберем вас к себе. Просто до родов я заниматься вами не смогу, а Женя не успеет. Прости, жди, и все! К концу года будешь жить в Лондоне!
        Настя в ответ ее вяло поблагодарила, взяла Варьку и поехала на такси домой, благо такси оплатил отец.
        Как только она зашла в свою квартиру, она первым делом положила Варю в кроватку и бросилась на кухню к заветной бутылке с водкой.
        Она пила из нее жадно, огромными глотками, захлебываясь слезами и водкой.
        Уже потом, шатаясь, она села рядом с кроваткой и посмотрела на спящую Варю.
        - Ты прости меня, доченька, - произнесла она, захлебываясь слезами, - что отца я тебе выбрала такого мудака, сама виновата. И что не смогла тебя уберечь от такой страшной болезни, откуда же я знала… и что сейчас руки опустила и пою тебя водкой… ты прости меня… - она дотронулась до ручки малышки, - я обещаю тебе не сдаваться, я всегда буду рядом с тобой и… мама очень любит тебя, моя доченька! Я тебя никогда не брошу, я не хочу быть такой, как все эти сволочи… я люблю тебя, моя девочка, и обещаю, что мы будем бороться до конца. Только ты и я… вдвоем…
        И, прижавшись к прутьям кровати, Настя разрыдалась во весь голос.
        Проснулась она в полной темноте оттого, что у нее судорогой свело ногу.
        Настя застонала и окончательно очнулась, ее пьяный сон больше напоминал кому, она свалилась прямо у кроватки дочери, нелепо подогнув под себя ногу, и сейчас именно эту ногу сводила судорога.
        - Что за черт! - простонала Настя, свалившись на спину и пытаясь выпрямить затекшую ногу. - О господи, только этого мне и не хватало!
        Нога была словно деревянная, она стучала по ней ладонью, потом кулаком, затем начала щипать и впиваться ногтями.
        Через несколько минут кровь снова начала поступать, и, несмотря на судороги, к ноге вернулась чувствительность.
        Настя посмотрела на кроватку - Варя спала, лица ребенка она не видела, но девочка не крутилась и не плакала, а это уже хорошо.
        Хромая, Настя поднялась на ноги и поковыляла в душ.
        - Надо заканчивать пить, - Настя намылила себе голову, - и поить этой дрянью Варьку тоже надо прекращать. Я схожу с ума, но это не выход. Надо взять себя в руки, искать деньги и лечить ребенка, а если просто сидеть и ждать конца, то так можно и с ума сойти.
        Настя завернулась в халат и вышла в коридор, остановилась, снова прислушалась, Варя спокойно спала.
        «Может, у нее улучшается состояние?» - осторожно подумала Настя, заходя на кухню и включая свет, она решила сварить себе кофе.
        Оглянувшись вокруг, Настя с удивлением обнаружила, что на кухне нет кофеварки и микроволновки, еще ничего не понимая, она зашла в комнату и включала торшер: исчезли телевизор, ее ноутбук и…
        - Меня ограбили? - по-идиотски улыбаясь, спросила Настя пустую комнату и пошла в коридор, к двери.
        Да, дверь была приоткрыта, а из шкафа в коридоре исчезла ее норковая шубка, купленная в кредит еще во времена студенчества.
        - Но как? - Настя растерялась, ее ограбили, пока она была в кафе с дочкой? Или ее ограбили, когда она вернулась из кафе, скорее всего, забыла закрыть за собой двери и… напилась и уснула. Так, когда здесь ходили чужие люди и выносили все ценные вещи?
        Настя нервно хихикнула и закрыла двери на ключ, затем она пошла в комнату и подошла к кроватке - девочка спала.
        «Как-то долго она спит», - в груди у Насти шевельнулся ужас, она взяла дочку на руки и сразу же поняла, что ребенок мертв.
        Скорее всего сердечко Вареньки остановилось несколько часов тому назад, потому что тельце уже было совершенно холодное.
        Настя молча положила ребенка обратно, затем взяла телефон и вызвала «Скорую помощь» и полицию, голова ее была на удивление совершенно ясная, и она отчетливо все понимала и соображала.
        Часть 3
        Глава 1
        Еще раньше, до рождения дочери и всего этого ужаса, Настя жила простой и беззаботной жизнью красивой девочки-студентки. Иногда она переживала из-за сломанного ногтя и что придется вне плана идти к своей маникюрше, порой расстраивалась из-за лишних, как ей казалось, килограммов, появившихся на попе, или портилось настроение оттого, что ее волосы стали ломкими и расслаивались на концах. Проще говоря, она жила обычной жизнью спокойного и сытого обывателя, это именно для них снимают рекламу: «Влад! У меня катастрофа! Я испортила волосы!»
        А когда в Настиной жизни действительно случилась катастрофа, она даже не знала, как на нее реагировать.
        С того самого момента, как она узнала о том, что беременна, события стали развиваться по самому ужасному сценарию. Стоило ей смириться с незапланированной беременностью и с тем, что она не нужна Андрею, как у нее нашли сифилис. Как только она пережила эту жуткую болезнь и тяжелое лечение, Насте пришлось уговаривать себя, чтобы смириться с потерей работы и неожиданным материнством. Когда она уже была готова принять ребенка и свой статус матери-одиночки, на нее обрушился смертельный диагноз Варвары.
        В тот момент Настя больше всего на свете хотела, чтобы ребенка вообще не было, чтобы он исчез и испарился, как ночной кошмар, и вот теперь ее желание сбылось.
        Варю похоронили два дня назад, а сама она была под подпиской о невыезде, и на нее завели уголовное дело. Насте грозил реальный тюремный срок. После вскрытия в крови Варвары был обнаружен алкоголь и большая доза таблеток, поэтому было непонятно, от чего умерла малышка - от отравления или от превышения дозы лекарств.
        Сама Настя в тот вечер была совершенно пьяная и совсем не помнила, давала ли она Варе ее лекарства, и если давала, то сколько.
        К тому же оказалось довольно странным, что именно в ночь смерти девочки квартира была действительно ограблена, и воры вынесли все ценные вещи, при этом не тронули ни мать, ни ребенка.
        Настя же, находясь в состоянии шока, и не думала оправдываться, она призналась, что спаивала дочь сознательно, чтобы малышка не мешала ей спать.
        И хотя у следствия было много вопросов: что именно стало причиной смерти малышки? Кто совершил ограбление квартиры? Под уголовную статью подвели именно Настю, потому что все складывалось весьма удачно: пьющая мать-одиночка, родившая больного ребенка от неизвестного папы, отравила младенца, чтобы он не мешал ей спать.
        Именно так и пишут о «непутевых девках» в Интернете на желтых сайтах. О таких девках да еще и о Пузовой, чтобы развлечь и повеселить толпу, ну, в самом деле, не о неизлечимо больных детях же писать? Или о том, что их матери остаются один на один со своим горем, потому что о них все забыли? Или, может, стоит задать вопрос, зачем в каждом дворе теперь строят церкви, когда нет средств на реабилитацию маленьких детей и деньги на их лечение собирают всем миром? Обыватели любят смотреть на очередную откляченную жопу в Инсте или на раздвинутые ноги пьющей старушки, это веселит толпу и отгоняет от нее грустные мысли. Как говорила Насте та самая психолог: «Надо уметь видеть хорошее в любом дне!»
        Сразу после похорон Варвары Ксения улетела в Лондон, она исполнила свое обещание и оставила Насте деньги на первое время. Владимир Николаевич и Ирина Михайловна находились в таком глубочайшем шоке от того, что их дочь стала убийцей собственного ребенка, а главное, что про это узнали все их друзья, знакомые и соседи, что просто перестали с Настей общаться.
        Сама же Настя вернулась домой и закрылась в четырех стенах, она все время сидела в коридоре на полу, прижавшись спиной к стене, и почти не шевелилась.
        В комнату она не заходила, там все напоминало о дочери, лишь иногда вставала в туалет или на кухню за водой.
        Так прошла неделя, пока однажды в ее дверь не позвонили.
        Настя с трудом открыла глаза и прислушалась, может быть, это ей всего лишь приснилось или к ней правда кто-то пришел?
        Последнее было вообще за гранью фантастики, друзей у нее больше не было, соседи тоже не приходили, так как малышка больше не кричала, родители с ней не общались (она позор семьи), а Ксения была в Лондоне.
        Настя прислушалась, нет, правда снова позвонили.
        Она тяжело поднялась на ноги и открыла дверь, на нее удивленно смотрел молодой мужчина.
        - Вы Анастасия Владимировна Смирнова? - Он оглядел девушку с головы до ног, Настя не мылась неделю, не чистила зубы и не ела, поэтому зрелище ему предстало действительно ужасное.
        - Да. - Настя сощурилась от яркого света на лестничной площадке, у нее в коридоре всегда было либо сумрачно, либо темно.
        - Я ваш участковый, меня зовут… - парень как-то представился, но Настя потеряла к нему всякий интерес и пропустила это мимо ушей. - Вы находитесь дома под подпиской о невыезде?
        - Как видите, - буркнула Настя и уже хотела захлопнуть перед ним двери, когда он без приглашения зашел в квартиру.
        - Мне надо с вами поговорить! - Участковый стоял рядом с Настей и морщился. Скорее всего от нее несло потом, грязью и подступающим сумасшествием.
        Настя повернулась и пошла в комнату, парень следом за ней.
        - Садитесь! - Настя кивнула участковому на кресло, а сама опустилась на диван.
        В комнате, куда она не заходила после смерти Варвары, ничего не изменилось: вот стоит ее кроватка с разбросанными розовыми пеленками, там валяются погремушки, на полу соска, на…
        Неожиданно Настя разрыдалась, это были первые слезы после смерти дочери.
        Парень вышел на кухню, налил воды и принес ее Насте.
        - Выпейте! - Он протянул стакан.
        Настя послушно сделала глоток и поставила воду на пол, а сама закрыла лицо руками.
        - Я все понимаю, - участковый был совсем молодой, наверное, ровесник Насти, он еще не успел превратиться в бездушное и заплывшее жиром существо из полиции, поэтому смотрел на плачущую девушку с искренним сочувствием. - Наверное, то, что я вам скажу, вас не спасет, но все же…
        Настя продолжала молчать, но руки от лица убрала.
        - Пришли результаты исследования тканей вашего ребенка, ее смерть наступила от отравления, но не детскими препаратами.
        - Я ничего не понимаю, - пробормотала Настя.
        - Ну то, что в крови ребенка обнаружили алкоголь, не есть хорошо, вы совершили ужасную ошибку, но девочка умерла не из-за этого.
        - А от чего? - В душе у Насти шевельнулось что-то живое, неужели это не она виновата в смерти собственного ребенка?
        - Ее, кажется, отравили! - Парень развел руки в стороны. - Обнаружили сильнодействующее вещество психотропного характера, в вашей квартире был произведен тщательный обыск, пока вы были на допросе, и ничего даже отдаленно похожего мы не нашли.
        - Вы же не участковый, - догадалась Настя, - обычным участковым такие дела не дают. Вы следователь и ведете мое дело?
        - Ну да, - смутился парень, - просто я хотел попасть к вам в квартиру и посмотреть, как и что, и… ну, не хотел сразу говорить, кто я.
        Настя промолчала, она пыталась подумать над словами следователя, но от голода и бессонных ночей в голове у нее сильно шумело.
        - Как-то все не вяжется, - парень вздохнул, - это странное ограбление, которое совпало с моментом убийства девочки. Вы не знаете, у вас были враги?
        Неожиданно Настя вспомнила:
        - В тот самый день, накануне смерти Вари, я случайно встретила на улице отца дочери, и он что-то положил ей в ротик! - закричала она.
        - Ну, - парень ухмыльнулся, - вы же на допросе говорили, что не знаете, кто отец малышки, и вот сейчас такое заявление.
        - Я не говорила вам его имени, потому что тогда это не имело смысла. Его зовут Иванов Андрей Борисович, он работает стоматологом в клинике «Белый Конь» на Мамина-Сибиряка, сто восемьдесят четыре, где живет, я тоже знаю. Он женат, скоро родится ребенок.
        - Вы с ним в каких отношениях? - нахмурился безымянный для Насти следователь.
        - В никаких, - пожала плечами Настя, - я ему ничего не говорила о рождении ребенка, а в тот единственный день, когда мы с ним случайно встретились, я была пьяна и все ему рассказала.
        - Вы говорите, что он что-то положил ей в ротик? - засомневался следователь. - Согласитесь, на улице, средь белого дня, это ведь день был? Он сует отраву в рот младенцу, мало похоже на правду. И где были вы в это время? Почему не помешали ему?
        - Я положила Варю на лавочку, а сама сидела рядом, но отвернувшись, я же говорю вам, что была сильно пьяна. Девочка закричала, он спросил почему, я не хотела ему говорить, что она больна, и сказала, что от голода. Потом слышу, она затихла, поворачиваюсь к нему, а он ей в рот что-то запихал…
        - И что же?
        - Говорит, печенье, хотел накормить! - Настя ухмыльнулась. - В четыре месяца печеньем! Идиот!
        - Но почему вы не рассказали ему всю правду? О болезни Канавара? Быть может, он вам бы согласился помочь?
        - У него вот-вот должен родиться ребенок, я не хотела его предупреждать о генетических отклонениях его первенца.
        - Хотели так отомстить? - присвистнул парень. - Но это же чудовищно жестоко!
        - Жестоко? - тихо переспросила Настя и посмотрела ему в глаза так, что парень осекся и замолчал.
        - Ну, хорошо, - следователь поднялся, - я поговорю с Андреем Борисовичем, и мы попросим его сдать тест ДНК. Если отцовство подтвердится, то он автоматически становится подозреваемым, так как был заинтересован в том, чтобы о его больной дочери никто не знал. Тем более он же женат, верно?
        В ответ Настя лишь кивнула.
        - Я пойду, если что-то прояснится, я вас или вызову, или сам заеду.
        Следователь ушел, а Настя осталась сидеть на диване, размышляя о только что услышанном.
        Значит, это все-таки Андрей, это он убил ее дочь. В том, что Варю отравил Иванов, Настя не сомневалась ни секунды, он врач, у него с собой всегда могли оказаться какие-нибудь медикаменты, в том числе и психотропные вещества, стоматологи же делают некоторым особо нервным пациентам наркоз. Он засунул в рот малышке эту гадость и ушел жить своей красивой жизнью!
        Настя настолько сейчас возненавидела Андрея, что даже не предполагала, что парень может быть и не виноват, они встретились случайно, он ходил за продуктами, какие психотропные лекарства? Ну что за бред?
        С другой стороны, ее в ту же ночь ограбили, быть может, это Андрей, он вернулся домой, все обдумал и решил убить их ребенка. Тогда он пробрался к ней в квартиру, отравил дочь и вынес барахло для отвода глаз.
        Но снова возникали вопросы: как Андрей так быстро узнал, где она живет? Зачем ему было убивать малышку, если он еще даже не был уверен в том, что это его дочь?
        Но чем больше думала Настя, тем сильнее склонялась к мысли, что во всем виноват именно Андрей. Только он и никто другой не был так заинтересован в том, чтобы о Варваре никто не знал.
        - Надо съездить и поговорить с ним самой, - решила Настя, - слишком много у меня к нему вопросов, и будет лучше, если я их задам ему раньше, чем следователь. Потому что в противном случае у него будет время подготовиться и нанять адвоката.
        Впервые за долгие-долгие месяцы у Насти нашлись силы, чтобы не плыть по течению, а самой что-то сделать и как-то изменить свою жизнь.
        Настя пошла в душ, почистила зубы, быстренько переоделась, при этом она поразилась, насколько она похудела, прежняя одежда буквально висела на ней мешком, и выбежала из квартиры.
        Первым делом она решила съездить к Андрею домой, потому что уже был вечер и шанс застать его в уютном гнездышке рядом с любимой беременной женой был гораздо выше, чем на работе.
        Настя подъехала к дому Андрея около десяти вечера, уже стало смеркаться, но на улице до сих пор было тепло.
        Начало лета выдалось жарким и душным, и даже с наступлением сумерек духота не отступала.
        Настя сняла джинсовую куртку и осталась в одной футболке и в джинсах, она задрала голову и посмотрела на окна Андрея - в них горел свет. Кто-то был дома.
        Почему-то именно в этот момент Настя ощутила такую одуряющую пустоту и жуткое одиночество, что едва не расплакалась.
        Она стояла во дворе жилого дома, с детской площадки уже уходили последние мамочки с ребятишками, то и дело доносился детский смех или визг: малышей забирали с прогулки. Молодые женщины неспешно переговаривались между собой: что сейчас приготовить на ужин, у кого-то муж должен был вернуться с работы, и все эти домашние дела и заботы казались Насте какой-то другой, неведомой для нее жизнью.
        У Насти подкосились ноги, и она села на скамейку, сейчас ей надо собраться и просто зайти в подъезд, подняться на этаж, позвонить в квартиру и все рассказать Андрею.
        Но что именно она хотела ему сказать, глядя прямо в глаза? Что ненавидит его и он сломал ей жизнь?
        Так ее никто не заставлял самой приезжать к нему и оставаться на ночь. О любви он ей никогда не говорил, так что и винить его не за что.
        Тогда что же остается? Его безобразное поведение на «слете» стоматологов и… боже… как она могла забыть! Он же заразил ее сифилисом, ведь наверняка знал, что болен, но не предупредил, не надел этот чертов презерватив. И вот теперь Андрей отравил ее дочь…
        Чем больше Настя думала про это, тем хуже ей становилось! Она сейчас зайдет в дом к Андрею и все ему скажет, глядя прямо в глаза, и пусть его женушка узнает, какой он подлец и негодяй! Наверняка придется рассказать и о болезни Каравара, ведь следователь завтра-послезавтра сам с ним свяжется, так что, если его жена и узнает, так пусть от нее.
        Настя скажет, что у нее тоже родится ребенок-урод, и посмотрит на ее реакцию.
        Злоба и ненависть переполняли ее, когда она зашла в подъезд и поднялась на лифте в квартиру к Андрею.
        Дверь ей открыла, как и в прошлый раз, его жена.
        - Вам кого? - Она обеспокоенно взглянула на Настю. - Мне кажется или вы уже к нам приходили и искали моего мужа?
        - Кто там? - На этот раз Андрей оказался дома и на голоса сам вышел в коридор.
        Увидев Настю, он побледнел, как смерть.
        - Зачем ты пришла?
        - Это кто? - начала было спрашивать беременная, но потом посмотрела на Настю внимательно и ойкнула: - Я тебя узнала! Это ты тогда приезжала с моим мужем на корпоратив, а потом я застукала тебя под Чижевским!
        - Ты спала с Николаем Леонидовичем? - искренне поразился Андрей. - Но когда? Зачем?
        Настя остолбенела, она и сама только что с трудом узнала в этой беременной девице ту саму Катю (короткая стрижка), которая ей сказала, что на майские Андрей приезжал с брюнеткой. Как так получилось, что эта девка стала женой Андрея?
        - Зайди в квартиру! - Андрей сам затащил Настю в дом, наверное, испугался, что этот разговор услышат соседи.
        - Так ты спала с этим чмом, с Чижевским? - Андрей захлопнул за Настей двери и перешел в наступление: - А потом ты мне заявляешь, что родила от меня ребенка?
        Андрей понял, что Настя пришла его разоблачить, и первым начал этот разговор.
        - Ребенка? - беременная Катерина посмотрела на мужа с ужасом. - Ты что, сделал ей ребенка?
        - Ты с ума сошла! - Андрей порывисто обнял жену и по этому неподдельному жесту Настя поняла, что мужчина действительно очень боится потерять супругу. - Ты сама видела, своими глазами, как она спала с Чижевским, даже я этого не знал! А пару недель назад мы случайно столкнулись на улице, и она мне подсунула под нос какого-то ребенка и сказала, что он мой. Но он не может быть моим!!!
        - Это была твоя дочь, - Настя наконец-то обрела дар речи, - она родилась с генетическими уродствами. Катерина, мои поздравления, - Настя подмигнула беременной жене Андрея, - а потом ты ее отравил, когда засунул ей что-то в ротик на той встрече. Дочка мертва, сегодня я все рассказала следователю и тебя, больной ублюдок, посадят! - последние слова Настя уже просто прокричала в перекошенное лицо Андрея, и если соседи их подслушивали, то ее визг они услышали точно.
        Наступила полная тишина, Настя тяжело дышала и едва перевела дух, Андрей застыл на месте как истукан, а Катерина смертельно побледнела и схватилась за живот.
        - Пошла вон! - прошептала она сквозь зубы. - Мой муж не имеет ничего общего с твоим выродком! И он его не травил!
        - Не его, а ее, - Настя усмехнулась, - анализ ДНК покажет, кто отец…
        Не успела она договорить, как Катерина бросилась на нее с кулаками, открыла двери и вытолкала из квартиры.
        - Мой муж не будет делать анализ ДНК, - отчаянно вопила она прямо на лестничной площадке, окончательно слетев с катушек, - потому что я скажу, что сама видела, как ты спала с Чижевским, а значит, это его ребенок!
        Андрей больше не проронил ни слова, а Катерина, вдоволь наоравшись, захлопнула двери.
        Настя осталась стоять на площадке, она была растеряна и шокирована таким поворотом событий, она-то думала, что все будет иначе.
        В это время дверь соседской квартиры приоткрылась, и из нее высунулась сморщенная мордашка женщины лет пятидесяти.
        - Это на тебя Катя так страшно орала? - спросила соседка с нескрываемым восторгом. - Ты что, родила от ее мужа?
        Настя молча повернулась и пошла прочь, она слышала, как за ее спиной любопытная соседка тихо прокралась к квартире Андрея и прислушалась, оттуда доносились плач и крики, видимо, Катерина выясняла отношения с мужем.
        Глава 2
        До дома Настя дошла глубоко за полночь, она медленно брела по ночным улицам города и напряженно думала.
        Судя по сегодняшней встрече, дальнейшее общение ее с Андреем было просто невозможным. Уже завтра утром Ивановы найдут адвоката, и теперь этого паренька-следователя даже близко к Андрею не подпустят. Катерина и еще кто-нибудь, жена Андрея найдет свидетелей, Настя не сомневалась, подтвердят, что видели, как сама Анастасия занималась сексом с Чижевским тогда, на траве, на этом идиотском выездном корпоративе.
        Вполне возможно, что и анализы ДНК Андрея сдавать не попросят, а это значит, что в круговорот попадает Чижевский как возможный отец умершего ребенка.
        У красномордого любителя пластической хирургии много денег и полезных связей, которые у нас в стране решают все, а это значит, что Николай Леонидович выйдет из воды сухим, он в принципе здесь и не виноват.
        И в сухом остатке останется все как сейчас: Андрей и его мерзкая женушка родят малыша (хоть бы он тоже родился с синдромом Канавара), Чижевский продолжит жить в свое удовольствие, а Настя пойдет по уголовной статье за спаивание больного ребенка алкоголем. Наверное, ей дадут условный срок, но что с ней самой будет дальше, Настю больше не волновало - она хотела мести!
        Надо было как-то добраться до Андрея и… и… черт!
        Как убить здорового мужика без оружия, она не представляла.
        По дороге Настя набрела на круглосуточную закусочную, она зашла и купила бургер и чашку кофе, впервые за долгое время у нее проснулся аппетит. К тому же силы ей были очень нужны, если она собиралась отомстить Андрею, и тогда к ней снова вернулся вопрос: как это сделать?
        Единственное, что ее бы успокоило, - это смерть мужчины, потому что он должен был заплатить и за ее сломанную жизнь и за смерть малышки, которую он отравил. А так как на правосудие она больше не надеялась, то это ей придется сделать самой, а потом взять все деньги, которые ей оставила Ксения, и затеряться где-нибудь в заброшенных деревеньках нашей огромной страны. Чем дальше, тем лучше.
        Настя почему-то решила после убийства Андрея уехать в сторону Владивостока и там остаться где-нибудь в тайге, в крохотном поселении.
        Но сначала она должна наказать Андрея, это стало просто идеей фикс для Насти, и сейчас, дожевывая синтетический бургер и практически не чувствуя его вкуса, она думала об одном и том же: как убить Андрея?
        Самым простым решением было бы застрелить его, но у Насти никогда не было оружия, и она не умела им пользоваться. Взять нож и зарезать Андрея? Это идея больше подошла бы для дешевого отечественного сериала, которыми так восхищаются домохозяйки - у Насти просто-напросто не хватило бы физических сил, чтобы справиться с мужчиной. Да и потом она была уверена, что просто не сможет вставить нож во что-то живое… По этой же причине отпадали и увечья, нанесенные по голове молотком, топором или битой, Настя себя знала, так расхлестать голову Андрею она не сможет.
        Оставался чисто женский способ - отравить, к тому же сам Андрей им уже однажды воспользовался, когда засунул в рот Варваре какую-то гадость.
        - Стоп! - Настя даже перестала жевать, в пустом зале круглосуточной закусочной она была совершенно одна, за исключением сонного продавца за стойкой. - Как я сразу не догадалась!
        Она избавится от Андрея точно так же, как и он: отравит его лекарствами, которых у нее дома сейчас тьма-тьмущая, это и ее, и Варины препараты. Осталось только понять, как она их засунет в мужчину, все-таки он не младенец, открыть ему рот и просто положить туда лекарства не получится.
        «Может, сначала ослепить его чем-нибудь, обездвижить? - размышляла Настя. - Например, брызнуть ему в лицо из…» - и тут решение пришло ей само, в квартире у родителей где-то лежал электрошокер, который Ксения приобрела еще в период бурной студенческой жизни. К ней, молодой, красивой и яркой, вечно кто-то приставал на улице, и поэтому она возила электрошокер с собой, а потом вышла замуж… и вроде он остался у родителей.
        План родился сразу: забраться в стоматологию, где работает Андрей, дождаться его, а затем применить электрошокер и, пока он бьется в конвульсиях, залить ему в рот заранее подготовленную смесь из лекарств и водки. Связать его и дождаться, пока он умрет.
        План был не идеальный, во-первых, Настя пока не понимала, как попадет в кабинет стоматолога без него и дождется Андрея. Во-вторых, в каждом кабинете есть видео- и аудиозаписывающие устройства, это Ксения Насте рассказала, так в частных клиниках собственники контролируют врачей, правильно ли они разводят пациентов на бабки, а это значит, что незамеченной остаться не получится. Ну и самое главное, сколько будет умирать здоровый мужик по времени? Час? Два? Сутки? И как сделать, чтобы ему не вызвали «Скорую помощь».
        Настя вышла из кафе и прямым ходом отправилась к родителям, у нее до сих пор были ключи от родительской квартиры, которые находились на одной связке с ключами от ее дома. И хотя ни Владимир Николаевич, ни Ирина Михайловна после похорон Варвары ни разу ей не позвонили и не пришли, ключи от своей квартиры не забрали или просто-напросто забыли это сделать.
        И вот снова она стоит во дворе жилого дома, правда, на этот раз в окнах уже не горит свет, далеко за полночь, все спят.
        Настя немного поколебалась, не хотелось идти к собственным родителям как воровка, ночью, но другого выхода у нее не было, они сами перестали с ней общаться, как только узнали, что она подозревается в убийстве собственного ребенка.
        Настя не отрицала, да, она сама во всем виновата, но и прощения просить у них она не хотела и не могла.
        Настя глубоко вздохнула и зашла в подъезд, она осторожно, стараясь не греметь ключами, открыла двери в квартиру.
        Владимир Николаевич спал как убитый, его разбудить было просто невозможно, хоть марши исполняй, а вот Ирина Михайловна спала очень чутко, и поэтому Настя на цыпочках пошла в свою комнату.
        Проходя мимо спальни родителей, она невольно остановилась и прислушалась, стояла оглушительная тишина, ни ночного сопения, ни дыхания.
        Настя открыла двери и замерла, в спальне никого не было, тогда Настя прошла по всей квартире и убедилась, что она в ней находится одна.
        Девушка настолько удивилась, куда могли деться ее родители-домоседы, что включила верхний свет и огляделась. Так и есть, она одна, в квартире беспорядок, и то и дело на глаза попадаются большие коробки с вещами.
        - Они решили переехать! - догадалась Настя, и от этого ей стало еще больнее.
        Ее родители, видимо, сгорая от стыда за дочь-убийцу, решили продать (а быть может, уже и продали) эту квартиру и сменить место жительства.
        Проще говоря, уехать туда, где их никто не знает.
        Настя не сомневалась, что теперь у родителей для всех будет только одна дочь - успешная Ксения, которая вот-вот родит долгожданного внука порядочным бабке и деду.
        - Неужели они даже не хотели меня предупредить? - Настя была в шоке, конечно, она понимала, что родители обескуражены ее задержанием и что дочь находится под следствием - не лучшая история в их жизни, но чтобы так, тайком, взять и переехать?
        Нет, такого она от них точно не ожидала, от нового предательства Настя даже растерялась, она почти забыла, зачем пришла сюда среди ночи.
        - Ну, не нужна так и не нужна, - пробормотала она, заходя в свою комнату, вещи там еще не были собраны, а поэтому электрошокер должен был находиться в нижнем ящике шкафа, но там его не оказалось.
        Настя принялась методично перебирать все полки, открывать шкафы, но так ничего и не нашла. Либо родители его сами нашли и выбросили, либо нашли и упаковали в одну из бесконечных коробок, которых было полно в зале и в спальне.
        Так или иначе, найти электрошокер у Насти не получилось.
        Домой она уже вернулась под утро и первым делом пошла на кухню, где хранила Варины и свои лекарства, в ящике над мойкой.
        К огромному ее удивлению, их там не оказалось, и тогда Настя вспомнила, что следователь ей сказал, что у нее изъяли все препараты, а тот, которым была отравлена девочка, не нашли.
        - Так что же делать? - Ее план развалился на кусочки, она не нашла электрошокер, лекарства забрали, и теперь надо было придумывать что-то снова.
        Настя впервые после смерти Варвары зашла в комнату и уснула на диване.
        Проснулась она часа через два, как ей показалось, от детского плача и бросилась к пустой кроватке.
        - О господи! - едва увидев разбросанные пеленки, Настя тотчас окончательно проснулась, и новая волна обиды и боли ее буквально накрыла с головой. - После того, что он сделал, Андрей не может жить как раньше!
        Настя посмотрела на часы, было всего семь утра, она решила, что самое время планировать свой день. Для начала она открыла холодильник и посмотрела, чем бы можно было позавтракать. Чтобы жить, надо было питаться, хотя бы время от времени.
        Настя нашла только пачку куриных яиц и масло, ее это вполне устроило, и она приготовила себе яичницу. Такие обыденные, простые, но давно забытые ею действия немного ее успокоили, оказывается, она уже и забыла, как это жить обычной жизнью простого человека, у которого нет ребенка-инвалида.
        Затем Настя сходила в душ и снова переоделась во все чистое, теперь ей казалось, что от нее все время чем-то пахнет.
        В восемь утра она позвонила в стоматологическую клинику «Белый Конь» и записалась на завтра на самый ранний прием к доктору Иванову, на 8:30 утра.
        Сегодня она должна была вечером зайти в клинику и где-то спрятаться, чтобы дождаться утра и встретить доктора Иванова в его кабинете уже подготовленной. Еще ночью надо будет как-то выключить камеры видеонаблюдения, но Настя решила, что это самое простое. По телефону ей сказали, что Андрей будет принимать в пятом кабинете, значит, она именно в этом кабинете и закроет камеру какой-нибудь тряпкой.
        Дело оставалось за малым, придумать, каким образом убить Иванова и привести новый план в исполнение.
        Настя слонялась по квартире кругами и напряженно думала, травить нечем, пугать нечем, ножи, вилки - чушь собачья.
        - А что, если попробовать электричество? - Настя вспомнила, как у них в школе в седьмом классе погиб мальчишка, который схватился рукой за оголенный провод.
        А что, если такой оголенный провод подвести к креслу, где сидит сам стоматолог?
        Это устроить было проще простого, взять любой удлинитель, оставить вилку и оголенные провода.
        Настя даже повеселела, она утром обмотает оголенными проводами кресло стоматолога, а потом вставит вилку в розетку и спокойно уйдет, как только Андрей зайдет в свой кабинет.
        Дожидаться его гибели и наслаждаться его муками она посчитала излишней роскошью, надо будет спасать свою жизнь и уезжать как можно дальше.
        Сегодня у Насти был день сборов, завтра сразу же после запланированной мести она собиралась уехать во Владивосток, значит, сегодня надо снять деньги со счета, оставленного ей Ксенией, купить билет на поезд (в аэропорту ее могли задержать, она боялась, кто знает, там все-таки система контроля посерьезней) и собрать сумку.
        Настя решила, что как сегодня днем уйдет за билетом, а потом в стоматологию, так больше домой и не вернется, зачем ей лишний раз рисковать, потому что сразу станет понятно, кто первый был заинтересован в смерти Андрея, если такая все-таки случится. Его жена сразу же расскажет полиции, что к ним приходила Настя и угрожала, ну и так далее, что еще может сказать перепуганная и глубоко беременная женщина?
        Анастасия взяла рюкзак и положила в него все свои документы, пару комплектов белья, свитер и куртку. Сама она была в джинсах и футболке, и этого было вполне достаточно, чтобы уехать как можно дальше и попробовать начать жизнь снова, ей всего двадцать три года, все должно получиться.
        Конечно, можно было оставить Андрея правосудию, но после вчерашнего разговора и особенно истеричных криков его жены, что она все расскажет про Чижевского, Настя в справедливость больше не верила. Она убьет Андрея, а дальше постарается наладить новую жизнь, в конце-то концов можно все провернуть так, чтобы ее не застали на месте преступления.
        Настя взяла рюкзак в руки и положила в него самый длинный удлинитель, который был у нее в квартире, предварительно отрезав розетки, затем взяла с собой резиновые перчатки и парочку платков, чтобы перемотать камеры.
        И здесь ее снова осенило, она сегодня вечером зайдет в клинику и, конечно, попадает в камеры видеонаблюдения, и жена Андрея или тот самый следователь ее тотчас узнают. В черных очках она только привлечет к себе внимание, а парики хороши для тупых сериалов и плохих книг, поэтому внешность надо было изменить кардинально и как можно быстрее.
        Настя в последний раз окинула квартиру прощальным взглядом, но ничего не почувствовала, эта квартира не принесла ей счастья, только одно беспросветное горе. Поэтому ушла она из нее с легкой душой.
        Сначала Настя зашла в банк и закрыла счет, забрав с него все деньги, потом поехала до железнодорожного вокзала и купила билет на завтра в полдень до Владивостока. И уже после этого, крепко прижимая к себе рюкзак с большими деньгами, отправилась в салон красоты.
        Настя попросила мастера перекрасить ее в угольно-черный цвет и подстричь волосы типа каре. После ее нежных, струящихся волос пшеничного цвета такая резкая и кардинальная смена имиджа должна была запутать кого угодно.
        В обычной жизни Настя почти не пользовалась косметикой, у нее были очень тонкие, нервные черты лица и очень красивые голубые глаза, не нуждающиеся в мэйк-апе. Но сегодня надо было измениться как можно сильнее, поэтому Настя попросила уже другого мастера в этом же салоне покрасить ей брови в черный цвет и наклеить искусственные ресницы. После всех манипуляций с внешностью она выглядела так, что едва сама себя узнала в зеркале, и это ее очень обрадовало.
        Настя добралась до клиники ближе к вечеру, когда, по ее расчетам, должен быть максимальный клиентский поток, так как многие бегут к стоматологу после работы.
        Она спокойно зашла в клинику, пациентов было действительно полным-полно, спокойно прошла мимо стойки ресепшена и прогулялась до пятого кабинета, чтобы сориентироваться на месте. Затем она зашла в женский туалет и осмотрелась, все кабинки были пустыми, и можно было спрятаться в одной из них, но Настя решила посмотреть, как обстоят дела и в мужском туалете.
        Дождавшись, пока из него никто не выходил и не входил, Настя юркнула на чужую территорию и обрадовалась, она нашла то, что искала: закрытую кабинку с надписью «Не работает».
        Вот именно там она и дождется вечера и закрытия клиники, а затем проникнет в кабинет Андрея и уже там подготовит все необходимое для встречи с ним.
        Настя подошла к кабинке и подергала дверцу, как и предполагалось, она оказалась закрытой, тогда Настя зашла в соседнюю, а затем забралась ногами на унитаз, подтянулась на руках и перебралась в неработающую часть туалета.
        В кабинке все было завалено хозяйственными материалами, тряпки, перчатки, унитаз сверху закрыт крышкой и на нем несколько коробок.
        Настя устроилась поудобнее, закинула ноги на коробки и принялась терпеливо ждать ночи.
        Глава 3
        Оказалось, что сидеть в одной позе в замкнутом пространстве несколько часов подряд - довольно сложно. У Насти затекли шея и ноги, она хотела пить и самое смешное, находясь в туалете, она хотела пописать, но не могла этого сделать.
        В 21:15 клинику наконец-то закрыли. Настя слышала, как гул голосов стих, затем везде погас свет, и наконец-то она осталась одна.
        Еще немного посидев в кабинке для подстраховки, Настя осторожно выпрямилась во весь рост и растерла затекшие ноги, поясницу тоже ломило, и девушка со стоном потянулась. Затем вскарабкалась на унитаз и обратным путем вылезла на свободу.
        Настя подошла к умывальникам, умылась, вымыла руки и достала из рюкзака платок, который повязала себе на лицо наподобие маски. Затем осторожно вышла из кабинета и пошла прямо по коридору, в темноте красные огоньки камеры видеонаблюдения были отлично видны.
        Настя подошла к входу в клинику и взяла несколько пар бахил, пока она пряталась в туалете, ей пришла в голову прекрасная мысль закрывать камеры видеонаблюдения бахилами, чем она сейчас и занималась.
        Когда коридор стал безопасным, Настя принялась изучать кабинеты, до утра еще вся ночь была впереди, а заняться по большому счету ей было нечем.
        Конечно, первым делом она заглянула в пятый кабинет, закрыла камеру бахилами и огляделась, все как везде, стоматологическое кресло и рядом место стоматолога. Розетка была рядом, удлинителя с оголенными проводами вполне хватало на то, чтобы обмотать металлические части кресла, на которое сядет Андрей, и подключить удлинитель к току.
        Настя осталась довольна увиденным и снова вышла в коридор, теперь она хотела есть, но не догадалась взять с собой ничего перекусить.
        Она по очереди открывала все двери и заглядывала внутрь, было довольно темно, фонарик Настя тоже взять с собой не догадалась, поэтому теперь подсвечивала себе дорогу сотовым телефоном.
        Таким образом, переходя от одного кабинета к другому, Настя добралась до месторасположения или главного врача, или руководителя клиники.
        В этом помещении не было стоматологического кресла, зато был офисный стол, стулья, диван и два кресла.
        Настя зашла внутрь, закрыла камеру видеонаблюдения бахилами и села на диван. Она оглядывалась вокруг в полной уверенности в том, что здесь она найдет, чем можно перекусить и утолить голод.
        Настя подошла к шкафу и открыла дверцу, и сразу удача: ваза с конфетами и печеньем, кофе и сахар, чай, даже зефир.
        Она сделала себе кофе, горячая вода была в кулере, взяла печенье и теперь уже любопытства ради принялась рыться в столе у главного врача или…
        Настя вышла из кабинета и выглянула наружу, нет, никакой опознавательной таблички на двери не было, поэтому узнать, кому принадлежит этот кабинет, ей не удалось.
        Настя вернулась назад и снова принялась рыться в столе, она и себе-то объяснить не могла, зачем это делает, какая-то невротическая реакция на все происходящее.
        Допив кофе, она помыла за собой кружку и вернулась к столу, так, ноутбук, канцелярские принадлежности, ничего такого, что бы привлекло ее внимание, фоторамка на столе, видимо, семейное фото владельца этого помещения.
        Настя мельком взглянула на фото, какой-то неприятный мужик, явно уже «возрастной», на байке, изображает из себя крутого самца. Настя поставила фото обратно на стол и выдвинула нижний ящик стола, там лежал сотовый телефон с зарядкой, пачка денег и какие-то документы в папке. Деньги и документы ей были не нужны, а вот телефон бы пригодился, ее старенькая модель могла со дня на день сломаться, поэтому Настя решила быть предусмотрительной.
        Еще немного послонявшись по клинике и в обратном порядке снимая бахилы с камер видеонаблюдения, Настя вернулась в пятый кабинет и сразу же посмотрела на розетку, шнур от удлинителя она пока что выдернула, еще не хватало самой же пострадать от своих рук.
        Настя прилегла на стоматологическое кресло и сама не заметила, как задремала, при этом она предусмотрительно поставила будильник на семь утра, но он не сработал, потому что ее телефон за ночь разрядился и погас.
        Настя проснулась от голосов в коридоре, это персонал вышел на работу, и с ужасом скатилась с кресла.
        Спросонья она начала метаться, не зная, куда спрятаться, схватила рюкзак, закинула в него телефон и метнулась к двери из кабинета, но не вышло, где-то совсем рядом переговаривались две женщины.
        Настя кинулась назад и спряталась под стол, притянув к себе кресло.
        И вот дверь открылась.
        - У Иванова сегодня ранний прием. - Она услышала, как одна из санитарок заглядывает в кабинет. - Потом проветри все и включи ультрафиолетовую лампу, пока нет пациентов.
        - Хорошо! - отозвалась невидимая девушка из глубины клиники.
        Как только санитарка ушла дальше, Настя выскочила из своего убежища, отмотала удлинитель со стула - его при обходе могла заметить санитарка, бросилась в мужской туалет и снова залезла в свою кабинку.
        Все пошло не по плану, Настя почему-то была уверена, что утром, кроме Андрея, никто в кабинет не зайдет, а сейчас его будет мыть и прибирать санитарка для первого пациента, т. е. для нее, а это значит, что сейчас подготовить свое орудие убийства она не сможет.
        Тогда когда? Когда санитарка проветрит, уберет и приготовит к приему пятый кабинет, у нее останется несколько минут, чтобы проскользнуть туда и подключить удлинитель к стулу.
        Чем больше Настя сейчас думала о своей затее, тем нелепее она ей казалась, и решимости и уверенности, которые были у нее вчера, уже заметно поубавилось.
        Санитарка зашла в туалет и загремела ведрами. Настя даже взмокла, ей пришло в голову, что тетка сейчас откроет ее кабинку, чтобы взять тряпки, и обнаружит здесь незваного гостя.
        Но санитарка убрала туалет и спокойно вышла в коридор, Настя выбралась из своего укрытия и осторожно выглянула из туалета, ей надо было знать, готов ли пятый кабинет к приему или еще нет?
        Посматривая в коридор, Настя старалась не попадаться в объектив камер видеонаблюдения, месторасположение которых она вчера успела запомнить.
        Санитарка все еще возилась в кабинете у Андрея, когда Настя услышала в коридоре тяжелые шаги, она отбежала от двери и юркнула в первую попавшуюся кабинку, перелезать на место своего обычного укрытия уже не было времени.
        Едва она успела спрятаться, как в туалет зашел какой-то мужчина и, судя по струящемуся звуку, подошел к писсуару.
        Настя замерла и, кажется, даже перестала дышать, мужчина закончил свое дело, помыл руки и снова тишина.
        Настя так и не могла понять, вышел он из туалета или нет? Для приличия подождав несколько минут, она выглянула из кабинки и встретилась лицом к лицу с Андреем, который уже собирался выходить из туалета.
        На несколько секунд возникла пауза, Настя оцепенела от ужаса, она уже поняла, что ее план вот так нелепо провалился, а Андрей просто не мог ее сразу узнать.
        - Настя? - наконец вымолвил он в крайнем изумлении. - Бог мой, что с тобой и что ты здесь делаешь?
        Настя молчала, отпираться, что это не она, не имело смысла, а говорить правду тем более.
        - Так что же ты здесь делаешь? - не унимался Андрей.
        - Тебя ждала. - Настя не нашла ничего умнее, чтобы сказать хотя бы половину правды. - Хотела с тобой поговорить.
        - Здесь? В туалете? Утром? - Андрей был в шоке. - Ты с ума сошла? Ты меня преследуешь? Мне, наверное, уже пора обратиться в полицию, чтобы меня оградили от твоих инсинуаций. То ты ночью вваливаешься ко мне домой и пугаешь мою беременную жену, рассказывая ей сказки о нашей дочери, которую я убил, то рано утром я обнаруживаю тебя в мужском туалете в клинике!
        Настя чувствовала, что чем больше разорялся сейчас Андрей, тем сильнее она его ненавидела.
        Он выглядел прекрасно, как и в момент их первой встречи, такие же роскошные плечи и руки, светлые волосы и пронзительные глаза, он был так же хорош, но Настя его ненавидела всей душой.
        - Ты же знаешь, что я не спала с этим старым уродом! - Сама не понимая, что она делает, она приблизилась к Андрею. - Ты соблазнил меня в тот вечер на свадьбе, ты меня использовал и бросил, ты привез меня на эту поганую вечеринку с пьяными мужиками и даже не защитил! Ты заразил меня сифилисом, и да, я родила от тебя совершенно больную девочку, а когда ты об этом узнал, ты убил ребенка! Что, скажешь, не так? Не захотел портить себе имидж и платить алименты?
        - Да ты бредишь! - зашипел Андрей, его лицо пошло красными пятнами. - Ты все выдумала, ты сама приезжала ко мне по ночам и вела себя как мартовская кошка! А этого несчастного ребенка, которого ты нагуляла неизвестно от кого, может быть, и от Чижевского, я знать не знаю и никогда не убивал, дура! Пошли, я звоню в полицию!
        Андрей схватил Настю за руку и потащил к выходу, Настя упиралась изо всех сил, а затем толкнула парня так, что он, поскользнувшись на мокром кафеле, упал навзничь и со всей дури ударился головой о писсуар.
        Раздался такой звук, словно лопнул арбуз, и густая темная кровь потекла по лицу Андрея.
        Парень посмотрел на Настю невидящими глазами и замер, кровь заливала ему глаза, скатывалась по крыльям носа на подбородок и уже начала капать на белоснежный пол.
        - Господи… - пробормотала Настя, перепуганная насмерть, один только вид такого количества крови поверг ее в панику. - Андрей? - Она позвала парня, сейчас, когда он лежал на полу в туалете весь в крови, она больше не чувствовала к нему ненависти.
        - Андрей? - снова тихо позвала его Настя и сделала шаг навстречу, парень был неподвижен, а по начинающим синеть губам, Настя догадалась, что Андрей умер.
        - Господи, - снова пробормотала Настя и попятилась, она и пришла сюда именно за местью, за смертью своего врага, но на самом деле смерть оказалась таким отвратительным зрелищем, что Настя не выдержала и отвела глаза в сторону.
        Стараясь не шуметь, она выскользнула из туалета и по стеночке начала пробираться к выходу, закрывая лицо руками.
        На ресепшене уже стояли первые пациенты, поэтому Настя, опустив глаза в пол, быстро вышла из клиники и, стараясь не бежать, быстро пошла прочь.
        Андрей был мертв, и хотя ее план был изначально идиотским и не сработал, своей цели она достигла, а это значит, что пора уезжать из города.
        Настя немного растерялась на улице, она до сих пор была в состоянии аффекта от такой неожиданной развязки с Андреем и уже была точно уверена, что сама бы его убить просто не смогла. Наверное, есть люди, способные на убийство, а есть - не способные, и что хочешь, то с этим и делай.
        Настя брела по городу в сторону железнодорожного вокзала, но до поезда оставался еще целый день, и что там делать среди бомжей и прочих маргиналов, она не представляла. Ко всему прочему, у нее была странная слабость, ну, хорошо, от пережитого стресса, например, и очень неприятный озноб, казалось, что она начинает заболевать, а вот этого допустить было ну никак нельзя.
        Настя огляделась, немного левее была аптека и, если сейчас туда зайти и купить градусник, можно понять, что с ней происходит.
        В аптеке была очередь, а Насте становилось все хуже и хуже, к слабости и ознобу добавилось головокружение и неприятный гул в ушах. Когда она купила градусник и смерила температуру, то просто охнула: 39,4.
        О том, чтоб в таком состоянии семь дней ехать до Владивостока, не было и речи.
        Настя хотела вызвать такси, взяла свой телефон, но вспомнила, что он разрядился еще ночью, а сама она точно не доберется.
        Поискав в рюкзаке, Настя достала сотовый телефон, который она зачем-то украла из стоматологической клиники, и включила его, хорошо, что он был рабочий.
        Настя вызвала такси и, уже практически теряя сознание, вышла встречать машину на улицу.
        Глава 4
        У Насти оказалась самая банальная, обычная ротовирусная инфекция, потому что позже к температуре добавились рвота и понос, но она от них едва не умерла.
        Ослабленный стрессами и нездоровым образом жизни организм отказывался бороться, и Насте становилось все хуже и хуже.
        Дома не было никаких лекарств, а сама она в таком состоянии до аптеки дойти просто не могла, ее то рвало, то надо было бежать в туалет, то било от повышающейся температуры.
        Раньше она всегда звонила Ксении, но сейчас сестра в Лондоне и даже не оставила ей свой новый телефонный номер. Родителям же Настя не хотела звонить из принципа, раз они решили переехать из их старой квартиры и даже не предупредили ее об этом, значит, она им не нужна.
        Настя пластом лежала на диване, в голове стоял странный гул, и поэтому она даже сразу и не поняла, что кто-то давно и настойчиво звонит ей в двери.
        Сначала она подумала, что это сотовый, и даже немного приподняла чугунную голову с дивана, чтобы посмотреть кто: но ее телефон так и был выключен, а украденный сотовый уже разрядился, поэтому звук шел явно не отсюда.
        Тяжело и медленно до нее дошло, что это кто-то пытается попасть к ней в квартиру. Настя поднялась на ноги и, шатаясь как пьяная, пошла в коридор.
        Она плохо соображала, поэтому открыла двери и тупо уставилась на молодого мужчину, которого раньше точно где-то видела.
        Он тоже смотрел на нее с нескрываемым удивлением.
        - Вы с момента нашей последней встречи сменили имидж? Вы больны или опять пьяны?
        Настя не могла вспомнить этого парня, как бы ни старалась.
        - Вы кто? - наконец спросила она и схватилась рукой за стену, чтобы не упасть.
        Мужчина проворно подскочил к ней и успел подхватить до того момента, как она стала оседать на пол.
        - Я следователь, Павел, я веду ваше дело по убийству дочери.
        - А-а-а, - только и смогла протянуть Настя и потеряла сознание.
        Очнулась она от неприятного запаха, вздрогнула и открыла глаза, Павел водил у ее носа ваткой, смоченной в нашатыре.
        - Вы больны? Вы горите, температура?
        Настя в ответ лишь кивнула.
        - Я сейчас врача вызову, пусть хоть посмотрит, что с вами. Вы точно ничего такого не пили? - Павел явно намекал на возможное самоубийство.
        - Нет. - Настя отвечала на автопилоте.
        - Ну это очень хорошо, потому что с вас все обвинения сняты, разве что оставим административку за невыполнение родительских обязанностей, но это уже не уголовная статья. Я понимаю, вам сейчас не до этого, но мы нашли вора, который ограбил вашу квартиру в ту ночь, и у него почти все ваше имущество. В принципе только из-за этого я к вам и пришел…
        Но Настя его уже почти не слышала. Павел, как и обещал, вызвал «Скорую помощь», Насте поставили укол, выписали лекарства и предложили госпитализировать, но она категорически отказалась. После беременности и родов она не переносила больницы на дух и предпочитала мучиться дома, нежели снова оказаться в «гостеприимных» стенах.
        Вечером, когда Настя открыла глаза, выйдя из очередного полуобморока-полусна, чувствовала она себя уже гораздо лучше.
        На диване стоял поднос, на нем лекарства, микстуры, стакан с водой и пачка одноразовых влажных салфеток.
        Настя удивленно приподнялась на локте, может быть, пока она была в отключке заезжали родители?
        Но ответ оказался гораздо проще, рядом в кресле спал Павел.
        Настя поднялась с дивана и пошла в туалет, там она долго смотрела на себя - бледная, очень худая, с черными кругами под глазами, она выглядела наркоманкой.
        Девушка тяжело вздохнула и умылась, несмотря на слабость и жуткий внешний вид, чувствовала она себя гораздо лучше.
        Настя вернулась в комнату и замерла, прямо у ног спящего следователя лежал ее рюкзак, полный денег, а на столе у дивана валялись ее сотовый и украденный ею в больнице телефоны.
        - Только этого еще не хватало, - пробормотала Настя, она взяла украденный сотовый, засунула его в рюкзак, а рюкзак спрятала под диваном.
        Как только, запыхавшись, она прилегла на подушку, Павел проснулся.
        - Ну ты как? - Он перешел на «ты». - Выглядишь вроде бы гораздо лучше.
        - Нормально, - Настя смотрела на него настороженно, - а ты чего здесь делаешь?
        - Я? - Парень искренне удивился. - Я тебе таблетки купил, врача вызвал, вернее, в другой последовательности, сначала врача, а уже потом таблетки, и вот ждал, пока ты проснешься. Боялся одну оставлять.
        - Мне уже гораздо лучше, - Настя не лукавила, - спасибо.
        - Хочешь сказать, что я могу идти? - засмеялся парень. - Да я это уже и сам понял. Ты хоть помнишь, что я тебе говорил два дня назад, когда ты меня в квартиру впустила?
        Настя даже похолодела от ужаса, а что он говорил? Нашли труп Андрея? Она подозреваемая?
        - Нет, я не помню. - У Насти задрожал голос. - Что-то очень плохое?
        - Наоборот, - удивился Павел, - ты совсем ничего не помнишь? Ну да, врач «Скорой» сказал, что у тебя ротовирусная инфекция, и еще немного, тебя могли бы и не спасти. Сколько дней ты до моего прихода так валялась?
        Настя сообразила, что в момент смерти Андрея ей точно надо оказаться больной, и уверенно сказала:
        - Два дня! Ты пришел на третий…
        - А где твои родные? Сестра? Почему тебя никто не навещает?
        Настя в ответ лишь пожала плечами, типа, ну а что я могу сказать?
        - Так я приходил сказать, что вора, который тебя ограбил в ту ночь, поймали. Это тридцатилетний наркоман, у него в квартире нашли все твои украденные вещи. Он не успел их продать, потому что был под дозой, а потом в отключке, они так и были у него в большой спортивной сумке. Ты, как окрепнешь, приезжай к нам, адрес я тебе скажу, и подтверди, что все твое.
        - Можно будет забрать? - спросила Настя, хотя ей было все равно, ведь оставаться здесь она не собиралась.
        Как только выздоровеет окончательно, так и уедет, только на этот раз не во Владивосток, раз не судьба, а в Калининград, чем плохо? Наверняка там в области тоже полно маленьких поселений, где можно надежно укрыться. Хотя от кого ей прятаться?
        - Подожди, - Настя словно очнулась, - так ты сказал, что с меня все подозрения сняты? Но почему? Ах да, в лекарствах, которые хранились у меня дома, не нашли подобного препарата.
        - Я скажу тебе больше, - Павел ухмыльнулся, - твой бывший Андрей Иванов, кстати, два дня назад погиб, однако материалы для анализа ДНК мы взяли.
        - Что??? - Насте стало действительно плохо. - Как погиб? - Она старательно изображала удивление и испуг.
        - Нелепая смерть, - Павел пожал плечами, - он поскользнулся на мокром полу в туалете стоматологической клиники, где он работал, упал и ударился головой о писсуар. И сразу насмерть.
        - Какой ужас, - прошептала Настя.
        - И самое странное, - продолжил следователь, - что он явно творил какие-то незаконные дела, потому что камера видеонаблюдения в его кабинете была закрыта бахилами. Единственная камера во всей поликлинике, которая оказалась закрытой, поэтому твоя версия с отравлением малышки может быть правдой.
        - Ты хочешь сказать, что он мог украсть лекарства из больницы, а потом отравить ими ребенка? - честно говоря, сама Настя именно так и думала.
        - Вполне возможно, - парень пожал плечами, - я пойду. Сегодня будут готовы результаты анализа ДНК, если Иванов отец твоего ребенка, то у меня есть основание провести обыск у него дома и на работе.
        - Будете искать те самые лекарства?
        - Ну, конечно, - в дверях Павел остановился, - я рассказал тебе гораздо больше, чем было можно, кроме того, помощь подозреваемым и закупка им лекарств не поощряется моим руководством. Я буду тебе благодарен, если про это никто не узнает.
        - Да ты что! - вспыхнула Настя. - Конечно, нет. Спасибо тебе огромное!
        - Ну, я тогда пойду, увидимся, - пообещал парень и ушел.
        Вот это «увидимся», честно говоря, сильно насторожило Настю. Нет, не то чтобы она превратилась в синий чулок и любые ухаживания теперь ей были глубоко противны, просто у нее недавно убили дочь и вообще, она еще не отошла от всего, что с ней случилось за последний год.
        «Теперь, прежде чем лечь с парнем в постель, я буду запрашивать у него результаты генетической экспертизы всех родственников до пятого колена», - грустно пошутила про себя Настя.
        Итак, следователь ушел, все тяжкие обвинения с нее сняты, Андрей мертв, и вроде бы справедливость восторжествовала, она свободна и может делать все, что угодно.
        А что она ХОЧЕТ делать дальше?
        Настя подумала, что прежде чем навсегда уезжать из города своего детства, может все-таки спрятать гордость куда подальше и узнать, что происходит у Ксении и родителей? Все-таки родные люди, хоть и такие, а на Ксению ей вообще обижаться грех.
        Настя сползла на пол, вытащила рюкзак, достала сотовый и подключила его к зарядке и сразу же пошли пропущенные звонки: несколько от Павла (следователя) и три с незнакомого номера и ни одного от родителей.
        Первым делом Настя перезвонила на незнакомый номер, он был явно не российского оператора, поэтому Настя справедливо подумала, что это может быть Ксения, и не ошиблась.
        - Привет, сестренка! - Ксения очень обрадовалась, когда услышала сестру. - Ты как там? Ты в СИЗО? Дома? Что происходит?
        - Меня оправдали, - впервые Настя произнесла это вслух и поняла, как это чертовски круто звучит. - Варвару отравили лекарствами, которых нет у меня дома, и, видимо, достать мне их неоткуда. Я так поняла, они продаются только по рецептам. Зато теперь первый подозреваемый в этом деле - это Варин отец.
        - Чижевский? - воскликнула Ксения. - Этот урод? Я же говорила тебе не связываться с этим гадом! Неужели ты с ним тайно встречалась все это время?
        - Нет, - поразилась Настя, - откуда такие мысли?
        - Ну а как иначе он мог получить доступ к Варваре? Ну, не на улице же он подошел и давай ее пичкать всякой дрянью!
        - Ну, почти так, - Настя поняла, что пришло время рассказать сестре всю правду, - это не Чижевский, это Иванов Андрей Борисович, он стоматолог, я с ним познакомилась у тебя на свадьбе.
        - Я не помню такого, - судя по сопению в телефоне, Ксения сосредоточенно пыталась вспомнить Андрея, - не помню, ну хоть ты тресни! Наверное, это был знакомый Вадима, но я его все равно не помню, и это странно.
        - Ничего странного, - возразила Настя, - у вас на свадьбе было так много народу, а половина вообще друг с другом не знакома.
        - Ну это не так важно, потом познакомимся с ним! Так зачем ты мне наврала тогда и сказала, что отец малышки Чижевский? Я еще тогда, помню, удивилась, что ты нашла в этой жертве пластической хирургии.
        - Познакомиться с Андреем у тебя не получится, он погиб, - ответила Настя, - а наврала я тебе, чтобы вы все от меня отвязались.
        - Ну и что теперь дальше? - крякнула Ксения, совершенно сбитая с толку. - Это ты Андрея убила?
        - Смешно. - Настя вспыхнула: как хорошо, что сейчас ее никто не видит. - Нет, несчастный случай, приходил следователь и сказал мне это. Сегодня будут готовы анализы ДНК и, если они подтвердят, что Варя была его дочерью, а это так, то СК возбудит дело по убийству малышки и главным подозреваемым будет Андрей.
        - Но почему? - удивилась Ксения. - Он что, был против твоей беременности?
        - Он ничего не знал, а потом мы случайно встретились на улице. - Настя вздохнула. - Я была пьяна, он держал на руках Варю и чем-то ее накормил, и она умерла как раз в эти сутки. А еще Андрей женился, и его жена ждет ребенка, а это значит, что Варвара ему совершенно не нужна. Тем более больная, с алиментами пожизненно.
        - Ну, так-то логика есть, - согласилась Ксения, - просто я до сих пор была уверена, что это Чижевский - отец Вари, и мне трудно перестроиться. Получается, что этого Андрея вроде бог наказал и ты теперь свободна?
        Настя задумалась, а ведь действительно, за последние полтора года, с того самого момента, как она узнала, что беременна, теперь она совершенно свободна. Можно даже было сказать, что страшный сон позади…
        - Ну, получается, что так, - согласилась Настя.
        - Я безумно рада! - закричала в телефон Ксения. - Собирайся и приезжай ко мне! Тебе надо отдохнуть и прийти в себя! Пока я не родила, поживешь с нами, да и потом мне помощь с сыном будет очень даже нужна! Дом большой, всем место найдется! Я переживала, что ты под следствием, и, честно говоря, не верила, что ты могла убить Варю специально, но допускала мысль, что ты это сделала случайно или в состоянии аффекта. Я уже нашла тебе адвоката, а здесь такая хорошая новость!
        Ксения искренне радовалась, а Насте опять, в очередной раз стало стыдно за себя, ведь она постоянно завидовала сестре и даже одно время желала ей родить больного ребенка.
        - А куда собрались родители? - спросила Настя. - Я тут к ним заезжала, надо было забрать кое-что, а их дома нет, все коробки собранные.
        - Они тебе не сказали? - поразилась Ксения. - Ну это папа воду мутит. Он открыл, как и обещал, ИП под залог квартиры, и как и в первый раз полностью прогорел. Теперь банк у них забирает жилплощадь, и они должны со дня на день переехать к тебе.
        - Ко мне? - у Насти глаза на лоб полезли. - Но куда? Все в одну комнату?
        - Они уверены, что ты убила Варвару и тебя скоро посадят, поэтому и…
        - Я поняла, - Настя растерялась, - но я не понимаю, почему они от меня это скрыли.
        - Ну… - замялась Ксения, - мама говорит, что ты не выдержала божье испытание и, хотя тебе все помогали, не смогла достойно нести свой крест. А отцу, честно говоря, вообще плевать, он поехал на почве своего несостоявшегося бизнеса и каждую минуту проклинает того самого первого партнера, который его так ловко подставил. Я думала, что те самые долги, которые ему закрыл мой Женя, хоть немного его отрезвят, но нет… Он снова взял кредит под квартиру, снова открыл ИП и махом прогорел.
        - Ну, ты же понимаешь, что я с ними жить не смогу. - Настя в этом ни секунды не сомневалась.
        - Поэтому я зову тебя к себе, - видимо, Ксении было тоскливо на чужбине, - ну как, согласна?
        - Я подумаю, но спасибо! - Настя на самом деле не знала, как ей жить дальше и с чего начать, ведь такой шанс выпадает далеко не каждому. - Я забыла сказать, нашли воришку, говорят, наркоман, который все из моей квартиры вынес, так вся техника целая. Наверное, завтра поеду и заберу.
        - Ну, вот видишь, - обрадовалась Ксения, - жизнь налаживается! Я же тебе говорила, что все будет хорошо!
        - Но Варя… - начала было Настя и замолчала, она не смогла произнести это вслух, «хорошо, что Вари не стало», и, хотя ей безумно не хватало ребенка, дальше в таком темпе она бы просто не выдержала.
        Наверное, Ксения это тоже поняла, поэтому и не стала задавать больше никаких вопросов. Сестры попрощались, и Настя снова повалилась на диван: значит так, родители скоро переедут в эту квартиру. Они уверены, что их непутевая дочь-убийца пока в СИЗО, а потом надолго попадет в тюрьму, и как они буду разочарованы, узнав, что все пошло иначе.
        Настя решила убрать все игрушки и вещи Вареньки в коробку, разобрать кроватку, а потом все это отдать в детский дом. Пора ставить в этой истории точку, тем более что Андрей мертв, и значит, справедливость восторжествовала.
        Настя неспешно прибрала в квартире, затем приготовила себе ужин и пошла в душ.
        Первую ночь за долгое-долгое время она спала спокойно.
        Утром ее разбудил телефонный звонок, Настя потянулась и увидела, что это Павел.
        - Доброе утро! - Сегодня ей было даже приятно говорить с этим парнем.
        - Доброе, Настя! - Но голос у него был серьезный. - Пришли результаты ДНК, в девяносто девяти целых и девяти десятых процента Иванов Андрей Борисович был отцом твоего ребенка.
        - Ну, я в этом и не сомневалась, - для Насти эта новость не стала откровением.
        - И конечно, сейчас мы обыщем квартиру и рабочее место Иванова на выявление тех самых препаратов, которыми была отравлена малышка. Я буду держать тебя в курсе. Ты сегодня можешь к нам подъехать и опознать свои вещи, которые мы обнаружили дома у наркомана? Часика в три?
        - Конечно. - Настя даже обрадовалась, что, пока она не уехала, у нее в доме будут кофеварка и ноутбук.
        - Ну, тогда я тебя жду. - И Павел продиктовал адрес.
        Пока Настя собиралась и завтракала, в коридоре послышался шум, и, как Ксения и обещала, в дверях показалась Ирина Михайловна, запыхавшаяся и красная от волнения. Позади нее стояли грузчики с коробками в руках.
        - А что ты здесь делаешь? - удивленно спросила она у дочери.
        - Я? Я здесь живу! - Насте хотелось разреветься от обиды. - А вот что тебя сюда привело?
        - Папа нас разорил! - Мать не стала выяснять отношения. - Мы отдали нашу квартиру за долги банку, а сами перебираемся сюда. Я была уверена, что ты все еще в СИЗО…
        - С меня сняты все обвинения. - Настя не знала, что говорить дальше.
        Ну не выгонять же родителей из квартиры на улицу? С другой стороны, жить с ними втроем в однокомнатной квартире - это просто немыслимо.
        - Ну, тогда хорошо, - как-то вяло обрадовалась Ирина Михайловна и махнула рукой грузчикам: - Заносите!
        Грязные и потные мужики, от которых за версту несло перегаром, заполонили квартиру Насти.
        Через час в ней не осталось ни одного свободного места, везде стояли шкафы, коробки, диваны, телевизор и даже стиральная машинка.
        Под финал всего этого безумия появился и Владимир Николаевич, он выглядел постаревшим и потерянным.
        - Тебя уже выпустили? - вскользь спросил он у дочери.
        - Ее оправдали, - сухо ответила за Настю Ирина Михайловна.
        - Мне пора, - Настя взяла рюкзак с деньгами, сотовый, - я пока поживу у друзей, а там посмотрим.
        - Хорошо, - безучастно ответила Ирина Михайловна и запричитала, что так много коробок ей придется распаковывать одной.
        Владимир Николаевич промолчал, но закурил прямо в квартире, из чего Настя сделала вывод, что и между родителями пробежала черная кошка.
        Они вообще были поразительно похожи, что и неудивительно, если люди прожили вместе двадцать пять лет и при этом почти не ссорились, что очень странно, так как похожие люди чаще всего просто не выносят друг друга. И вот, первая серьезная ссора, которая была на памяти у Насти: чтобы отец да закурил в квартире! Да еще и при матери, которая на дух не выносит табачный дым, да никогда!
        Ирина Михайловна всегда подчеркивала, что у них приличная семья, а в приличных семьях дома не курят и вообще не курят, ну и далее по списку: в подоле не приносят, абортов не делают, детей с генетическими уродствами не рожают, уж конечно, их потом не спаивают водкой, чтобы убить. Из всего было ясно, что Настя больше ну никак не вписывалась в приличную семью, а Владимир Николаевич почему-то решил взбрыкнуть.
        - И закрой двери за собой! - крикнул он то ли Насте, то ли жене. - Еще не хватало, чтобы и нас ограбили, как эту непутевую в ту ночь.
        Владимир Николаевич, когда узнал, что ночью из квартиры Насти вынесли все ценные вещи, переживал и убивался намного сильнее, чем когда ему сообщили о смерти внучки.
        Настя послушно закрыла за собой двери и вышла из квартиры, она мигом спустилась с четвертого этажа и оказалась на улице, где всей грудью вдыхала свежий воздух.
        Ей казалось, что она родилась заново, и, даже несмотря на чудовищные отношения с родителями, она чувствовала себя счастливой.
        До отделения полиции она добралась довольно быстро, получила пропуск и нашла кабинет Павла.
        Действительно, парень ее ждал и, как только она вошла, радостно заулыбался.
        - Ты прекрасно выглядишь! - сделал он Насте комплимент.
        - Спасибо! - Она почувствовала, что его внимание ей даже приятно, чему искренне сама же и удивилась.
        - Вот вещи, - Павел достал из сейфа большую спортивную сумку, - сейчас заполним протокол, и я тебе их верну по описи.
        - Хорошо! - снова улыбнулась Настя, за эти дни она улыбалась намного чаще, чем за последние полтора года.
        Павел выложил перед ней на стол: ее ноутбук, ее кофеварку, ее фен, чей-то планшет (скорее всего Ксения оставила), телевизора, конечно, в этой сумке не было, да он бы в нее и не поместился.
        - Это все твое? - спросил Павел.
        - Да, только телика нет. - Насте на телевизор было абсолютно плевать, она посмотрела на Павла и улыбнулась.
        - Ты сегодня какая-то не такая. - Следователь смутился.
        Настя уже поняла, что парень ею увлечен.
        - Ну, у меня все более-менее нормально, если не принимать во внимание, что мне негде жить, но это не проблема!
        - А что стало с твоей квартирой? - удивился Павел.
        - Родители переехали со всем своим скарбом, коробками, шкафами и скелетами в шкафах.
        - Ясно, - рассмеялся парень, - у меня есть друг, он сдает на лето квартиру, сам живет на даче. Если ты не против, могли бы вечером съездить и вместе посмотреть.
        - Это было бы замечательно! - искренне обрадовалась Настя, она боялась вспугнуть удачу, которая вроде бы обратила внимание и на вторую сестричку из семьи Смирновых.
        - Тебе есть пока куда пойти?
        - Ну, вроде бы нет, - пожала плечами Настя, ей действительно некуда было податься.
        - Давай тогда выходи и жди меня на углу улиц Красина и Чернышевского, хорошо? Я подъеду.
        Настя поняла, что Павел не хочет, чтобы на работе видели, что у него какие-то личные дела с бывшей подозреваемой в убийстве собственного ребенка, и поэтому предложил встретиться подальше от работы. Насте тоже пересуды были ни к чему, и она с пониманием кивнула.
        На перекрестке она стояла недолго, через пятнадцать минут к ней подъехал Павел на старом-престаром «Рено».
        - Садись! - Парень гостеприимно распахнул перед Настей дверцу, и она юркнула внутрь.
        - Куда едем? - Настя улыбнулась.
        - Смотреть квартиру, раз тебе некуда деваться, я позвонил другу. И да, я забрал все твои вещи, которые мы нашли у наркомана, они сейчас у меня в багажнике. Если квартира понравится, ты можешь их сразу там и оставить.
        Настя кивнула в знак согласия.
        Квартира друга была вполне себе неплохая, однокомнатная коробка со старой мебелью и большим балконом. Настя походила по ней и осталась довольна, во-первых, друг Павла просил за проживание сущие копейки, а лишних денег у Насти нет, во-вторых, она и сама не знала, что будет делать дальше, поэтому квартира на лето - это именно то, что ей сейчас необходимо. Вполне возможно, что осенью она соберется и улетит в Лондон к Ксении, эта мысль ей казалась вполне удачной.
        - Я согласна! - Настя повернулась к Павлу. - Я сниму ее на лето, деньги тебе отдавать?
        - Отдашь позже, - Павел искреннее обрадовался, - я сейчас схожу вниз и принесу тебе твою технику, она как раз тебе пригодится, а вот с телевизором беда - и твоего не нашли, и здесь его нет.
        - Я не смотрю ТВ, - Настя пожала плечами, - там такой бред, что мне жалко свою голову.
        - Ну, в принципе я с тобой согласен, - Павел уже стоял в дверях, - сейчас я быстро вниз и вернусь.
        Павел, как и обещал, поднял всю технику наверх, а Настя пошла на кухню, чтобы поискать, из чего можно сварить кофе или сделать чай.
        - Вот твои ключи! - протянул ей связку Павел. - Я могу вечером завезти тебе продукты после работы или что там тебе еще надо, мыло, порошок, шампунь, может быть. Здесь нет ничего.
        - Да я и сама куплю, - удивилась такому вниманию Настя и так некстати вспомнила Андрея, которому на ее комфорт и чувства было глубоко наплевать. Так вот значит, как ведут себя мужчины, которым ты не безразлична: заботятся, спрашивают, что тебе надо, и просто помогают, вот как Павел.
        - Мне не трудно. - Павел махнул рукой и ушел, он был немногословен, и это еще одно качество, которое так нравилось Насте в мужчинах.
        Вечером он, как и обещал, завез ей две огромные сумки с продуктами, оставил их в коридоре и уехал.
        Настя боялась, что он будет проситься «на кофе», но и здесь Павел повел себя как порядочный человек и не стал форсировать события.
        Настя выгружала провизию, которую он ей привез, в холодильник и думала над вечным женским вопросом: «Как он ко мне относится?»
        На самом деле если не выдавать желаемое за действительное, то отношение данного конкретного мужчины к данной конкретной женщине определить очень легко: по его поступкам. Мужчина, который заинтересован в продолжении отношений, будет сам их инициировать: спрашивать телефон, подвозить до дома, приглашать на кофе или хотя бы звонить, чтобы узнать, как прошел твой день. Сильно заинтересованный в женщине мужчина обязательно будет совершать какие-нибудь поступки: довезет до дома в дождь, принесет лекарство, если ты заболела, подарит цветы, чтобы порадовать, или купит сапоги, если у тебя мерзнут зимой ноги. Все остальное, так называемые сложные отношения, расставания и прощания, слезы и сопли, это ересь, которая обитает исключительно в женских головах. Если мужчина влюблен, то он рядом, если мужчина любит, то он женится.
        Настя вспомнила два брака своей сестры и усмехнулась, оба эти мужчины лишь подтвердили сейчас ее теорию, и молодой, и красивый Вадим, и глубоко женатый, и возрастной Евгений.
        Настя лишь усмехнулась, в свои двадцать три года, после всего пережитого, она наконец-то начала воспринимать отношения между мужчиной и женщиной так, как это обычно делают зрелые женщины за пятьдесят: четко, лаконично и честно.
        Она приготовила себе парочку бутербродов, сварила кофе и пошла в комнату разбирать принесенные Павлом вещи.
        Свой ноутбук она включила сразу же, но в квартире пока еще не было Интернета, поэтому ни в почту зайти, ни на сайты Настя не смогла. Поэтому переключилась на планшет, который, видимо, Ксения оставила у нее дома. Она включила гаджет, который к тому же оказался запаролен, и улыбнулась, ну, конечно, это Ксения, кто как не она, всегда играла в шпионов.
        Настя дотянулась до телефона и набрала сестру, хотела спросить пароль и рассказать о новой квартире, в которую она только что въехала.
        Ксения долго не подходила к телефону, а когда Настя уже начала волноваться, сотовый взял ее муж Евгений.
        - Здравствуйте, - Настя растерялась, она впервые его слышала, а видела только тогда, в Интернете, когда искала в социальных сетях подтверждение его счастливой семейной жизни. - Я Настя, мне бы Ксюшу.
        - Добрый вечер, Настя, - у нового мужа сестры был приятный голос. - Ксения спит, ей только что поставили успокоительный укол, и я бы не хотел ее будить.
        - Что? - У Насти оборвалось сердце. - Но что с ней случилось? Я утром с ней разговаривала, и все было хорошо!
        - Это не с ней, а с нашим ребенком, - Евгений непроизвольно вздохнул, - она сегодня была в больнице на плановом осмотре, и там обнаружили серьезные отклонения в развитии плода. Какая-то генетика…
        При слове «генетика» Настю затрясло, мгновенно вернулся весь тот кошмар, который она так старалась забыть.
        - Генетика… - повторила она дрожащим голосом, - но как же…
        - Я знаю, у вас было что-то подобное, - судя по голосу, Евгений тоже был очень расстроен, - я предполагаю, что это что-то наследственное. Настя, вы меня простите, но я сегодня не могу разговаривать, давайте отложим наше общение до завтра. Завтра еще и Ксюша вас сама наберет. Рад был знакомству, пусть даже и при таких обстоятельствах.
        - Я тоже… - пробормотала Настя и прекратила разговор.
        Итак, это страшное слово «генетика» снова ворвалось в ее жизнь.
        Сейчас она чувствовала себя страшно виноватой, ведь это именно она желала родной сестре родить ребенка-инвалида и познать все прелести подобной жизни. А ведь Ксения была единственным человеком, который ее поддерживал в то трудное время, и только она не бросила ее, даже после обвинений в убийстве собственного ребенка.
        - Какое же я чудовище! - Настя закрыла лицо руками. - Как я могла пожелать такое родной сестре!
        Когда эмоции немного поутихли, Настя смогла наконец соображать более спокойно. Теперь стало ясно, что дело не в Андрее и его «плохих» генах, дело в самой Насте и в Ксении. Значит, это именно они являются носителем какого-то загадочного и мутирующего гена, раз их дети подвержены таким уродствам.
        Ей надо было срочно с кем-то поговорить, иначе Насте казалось, что прямо сейчас ее голова лопнет от перенапряжения. Логичнее всего было бы набрать маму и спросить Ирину Михайловну о всех аномалиях в их роду, но Настя почему-то не могла этого сделать. Она чувствовала, что мать начнет врать, юлить, театрально закатывать глаза и к тому же потом совершенно затюкает Ксению, а такого своей сестре она не хотела.
        Так кому же позвонить?
        Ответ нашелся быстро - Павлу, это был единственный человек в жизни Насти, кроме сестры, которому она доверяла.
        - Павел? - Настя посмотрела на часы, почти полночь. - Я очень надеюсь, что ты не женат, и я не разбудила твою супругу…
        - Что случилось? - У парня был заспанный голос, и Настя поняла, что она позвонила все-таки не вовремя. - Я не женат.
        - Прости, - пискнула Настя, - но мне надо срочно с кем-то поговорить, а у меня никого нет, и я схожу здесь с ума…
        - Сейчас приеду, - ответил парень и прекратил разговор.
        Такого поворота Настя не ожидала, но очень обрадовалась, своими поступками Павел нравился ей все больше и больше. И действительно, он приехал через полчаса и позвонил в двери.
        - Что случилось?
        Настя, сбиваясь и путаясь, поведала ему сначала свою жуткую историю с рождением больной дочери, а затем и страшную новость, которую только что узнала от мужа сестры.
        - Ты знаешь, - Павел сел на диван, - совершенно понятно, что это у вас что-то не так с генами и такие вопросы лучше всего задать вашей маме. Почему тебе это не пришло в голову?
        - Пришло, - Настя опустила голову, - но моя мама… как бы это сказать… она не скажет правду, а устроит театр, а я сейчас этого просто не вынесу.
        - Ясно, - Павел взял планшет с дивана, - забыла пароль?
        - Это не мой, - Настя пожала плечами, - я решила, что это Ксения у меня дома забыла, ну раз все было в одной общей сумке того наркомана, ну и набрала ее, чтобы узнать пароль. А к телефону подошел ее муж и рассказал мне такие ужасные новости…
        Павел крутил планшет в руках:
        - Я могу взять его с собой на работу и взломать пароль, это дело несложное.
        - Спасибо, - Настя растерялась, - наверное, это нормально, но вдруг у сестры там какие-то секреты?
        - Я просто подберу пароль, а смотреть или нет, ты решишь сама. Я могу порыться и в твоей родословной, если ты не против, конечно. В базе данных есть все твои родственники до третьего колена.
        - Я буду тебе благодарна, - Настя выдавила из себя улыбку, - а завтра я пойду и подключу Интернет в эту квартиру.
        - Хорошая мысль, - Павел пошел в коридор, прижимая к себе планшет, - уже поздно, мне пора.
        На какое-то мгновение он застыл, и Настя решила, что парень ее сейчас поцелует, но Павел лишь похлопал ее по плечу и скрылся в подъезде.
        Спала в эту ночь Настя очень плохо, она ворочалась с боку на бок и то и дело вспоминала все те ужасы, через которые ей пришлось пройти: чудовищная беременность, жуткие роды и бедный, несчастный, любимый ребенок Варенька, которая прожила такую короткую и такую несчастную жизнь.
        Проснулась Настя рано и с тяжелой головой, в телефоне от Павла была смс: «Как проснешься, звони», и она тотчас его набрала.
        - Ты так рано встал? - удивилась Настя.
        - Я и не ложился, - голос у Павла был странным, - сразу после тебя я поехал на работу и вот что накопал на твоих предков. Ты прости, что буду говорить тебе такие вещи, но ты сама просила.
        Настя замерла, предчувствуя что-то ужасное.
        - Что ты нашел? Это что-то плохое? - У нее сорвался голос.
        - Да, плохое…
        - Хорошо, - она собралась с силами, - рассказывай.
        - Да, впрочем, и рассказывать-то сильно нечего, - Павел как-то смущенно крякнул, - разве только то, что твоя мать родила от родного брата, а потом вышла замуж за твоего, как ты думаешь, отца.
        У Насти, ожидающей чего угодно, только не этого, как говорится, упала челюсть:
        - Что???
        - Ну да, вот так, - Павел был смущен, - поверь, мне и самому это неприятно, но все таким образом объясняется. Я думаю, твой отец, ну, мужчина, которого ты считаешь своим родным отцом, ничего не знает, просто он женился на твоей матери, когда она уже была в положении, и воспитал вас как родных.
        - Но откуда ты знаешь? - У Насти пошла кругом голова, неужели все так плохо?
        И тотчас вихрем в голове пронеслись воспоминания, все родственники были со стороны отца, они никогда не общались с родней матери, да и фотографий родственников Ирины Михайловны тоже в фотоальбомах не было. Мать им сказала, что ее родители умерли молодыми, а про брата, естественно, не сказала ни слова…
        - Да все очень просто, - вздохнул Павел.
        Настя чувствовала, что ему этот разговор тоже неприятен.
        - В деле твоей матери, а на нее есть дело, написано, что она подвергалась регулярному сексуальному насилию со стороны своего родного брата. Брата, ну, вашего отца, прости, посадили, он умер в тюрьме, но она, по каким-то странным для меня причинам, аборт делать не стала и родила вас…
        - А может, мы дети от Владимира? - с надеждой в голосе спросила Настя, она была готова отдать все, что угодно, лишь бы этот толстый неудачник с прогоревшим бизнесом, Владимир Николаевич, оказался ее отцом.
        - Ну, если судить по срокам в деле твоей матери, это маловероятно, но можно легко проверить.
        - Я сегодня же привезу тебе волосы моего отца, и мы все проверим.
        - Хорошо, я буду ждать тебя на работе.
        Настя начала собираться, она быстро оделась и выбежала из дома, до своей квартиры она долетела за пятнадцать минут.
        Ворвалась в дом и огляделась: все так же разбросанные коробки и вещи, столы и шкафы перегородили все свободное пространство.
        - Настя? - Из кухни вышла удивленная мать. - Ты где ночевала? Почему так рано?
        - А где отец? - Не обращая внимания на ее вопросы, Настя металась по квартире. - Где он?
        - Отец? - Ирина Михайловна округлила глаза. - Так это, он ушел, он по работе что-то там пытается изменить. А что случилось?
        - Это правда, что ты нас с Ксенией родила от родного брата? - спросила Настя прямо в лоб, потому что она просто не могла переварить эту новость, только что услышанную от Павла.
        Она была готова попросить прощения у матери, если сейчас она ее оскорбила своим вопросом, простить ее поведение, ее манеры, ее вечные сплетни, все, что угодно, лишь бы только Ирина Михайловна сейчас на нее заорала: «Да ты что, с ума сошла?»
        Но в ответ мать как-то испуганно сжалась, и по ее реакции Настя поняла, да, это правда.
        Из Насти словно выпустили воздух, она, как проколотый воздушный шарик, сползла на диван и примостилась между разбросанными кофточками и брюками.
        - Отец… тьфу… Владимир знает, что мы не его родные дети? - Настя невидящими глазами смотрела в пол.
        - Нет, не знает, - ответила мать и тоже села напротив в кресло. - Ты должна меня понять, я была молодая, глупая…
        - Почему уголовное дело? Он… он тебя что, изнасиловал? - Настя и в страшном сне не могла представить, что ей когда-нибудь придется обсуждать такие вопросы с матерью.
        - Нет, просто мы испугались… ну, когда все стало ясным, и я сказала, что он… я думала…
        - А почему не сделала аборт?
        - Так это же грех… у нас в семье никто не делал аборты, я решила, что, если вы с Ксенией родились нормальные, ну, значит, все хорошо.
        - Какая тупость, - Настя схватилась за голову, - я родила больного ребенка, у Ксении сейчас нашли генетические отклонения у плода, да нам с ней нельзя иметь детей! Ты это понимаешь? Почему не сказала? Не предупредила?
        - Я была уверена, что все хорошо, - ответила Ирина Михайловна, - вы же с Ксенией здоровые. Ты только отцу ничего не говори…
        Настя молчала, она сейчас думала о том, как сообщить эту новость Ксении, какие подобрать слова и что ей посоветовать. Хотя какие, к черту, здесь могут быть советы?
        Настя поднялась с дивана и, не прощаясь, вышла из своей квартиры.
        Она долго гуляла по улицам, прежде чем вернуться домой, точнее, в съемную квартиру.
        - Павел? - она позвонила парню. - Она во всем призналась, экспертизу ДНК можно и не делать…
        - Кто? Твоя мать? - не понял следователь. - А что объяснила?
        - Ничего она не объяснила, а я, если честно, даже слышать об этом больше не могу. - Настю выворачивало от одной только мысли, в результате какой связи она появилась на свет. - Я хотела почитать про генные мутации в Интернете, но вспомнила, что его у меня еще и нет.
        - А я могу сейчас завезти планшет, - у Павла был грустный голос, - я вставил туда свою симку, на ней безлимитный Интернет, можешь пока там поискать.
        - Значит, ты все-таки взломал пароль? - даже и не удивилась Настя, она была уверена, что Павел способен на все. Как-то он так себя вел спокойно, твердо и с достоинством, что у нее сразу возникло понимание - этот мужчина с характером и всегда (ну, или почти всегда) добивается, чего хочет.
        - Это было несложно, - последовал скромный ответ, - сейчас закину тебе и уеду, работы много.
        Через двадцать минут он действительно позвонил в двери, молча сунул Насте планшет, пакет с фруктами и букет из ромашек и, пока она хлопала глазами, ушел.
        Настя была, конечно, рада, Павел так хорошо к ней относится, но она думала, у них чисто дружеское общение, однако после сегодняшнего букета все изменилось.
        Совершенно понятно, что парень за ней ухаживает, вот только сама Настя до смерти боялась новых отношений. После фееричного романа с Андреем у нее развилась самая настоящая фобия, когда, обжегшись на молоке, дуешь на воду.
        Настя поставила ромашки в банку из-под варенья, вазы в квартире просто не было, подумала-подумала и решила, что пока не готова к романтическим отношениям.
        - А вот про генетические заболевания я все-таки почитаю. - Настя решила хотя бы немного изучить эту тему, пока не начала разговор с Ксенией.
        Сестра ей пока сама не звонила, и Настя ее понимала, она прекрасно помнила, в каком шоке находилась сама, когда узнала новости об аномалиях развития плода.
        Настя включила планшет, он заработал сразу, без пароля.
        - Если Ксения хранит здесь что-то личное, я просто не буду читать, и все, - решила Настя и зашла на «рабочий стол».
        У сестры на нем было несколько папок: «фотографии», «работа», «бизнес» и еще что-то непонятное.
        Настя замерла, она дала себе слово не лезть в личную жизнь Ксении, но женское любопытство не давало ей покоя, а что за фотографии хранит сестра в этой папке. Она там с Вадиком или уже с Евгением?
        Настя сделала над собой усилие, зашла в Интернет, где набрала в поисковике «как жить, если вы родились от инцеста», и снова приуныла. Она в страшном сне не могла себе представить, что когда-нибудь эта тема может ее коснуться лично, ей всегда казалось, что такое возможно только в сериале «Игры королей» или на передаче Андрея Мохнатого, куда он собирает всякий сброд, который уже окончательно пропил все мозги. Но чтобы эта тема задела ее семью, нет… Настя до сих пор отказывалась в это верить, хотя сама только что поговорила с матерью, и Ирина Михайловна сама ей во всем призналась.
        - Нет, я не могу это читать… - Настя едва не кинула планшет об стену, ну, как такое могло случиться? И это какой же дурой надо было быть, чтобы родить детей от родного брата?
        Настя не находила слов, не находила объяснений…
        Чтобы отвлечься, она снова вернулась на рабочий стол и все-таки открыла папку «фотографии», наверняка там Ксения позирует в разных уголках мира.
        Что было изображено на первом фото, Настя сначала сразу как-то и не поняла, руки, ноги, какая-то фигня, а когда присмотрелась, ее словно ледяной водой облили: это было самое настоящее фото группового секса - двое мужчин и одна женщина.
        Настя опешила, лиц на этом кадре видно не было, одни гениталии и…
        - Господи, - пробормотала Настя, - Ксения извращенка?
        И чем дальше она смотрела фотографии, тем хуже ей становилось: женщина с женщиной, какие-то жуткие сексуальные игрушки, мужчина и две женщины…
        - Я не могу на это смотреть, - простонала Настя и отодвинула планшет от себя.
        Получается, что в их идеальной семье одни извращенцы…
        Как бы ни была расстроена Настя, в каком бы шоке она сейчас ни находилась, она краем глаза успела заметить на одном из фото что-то знакомое, но сейчас мозг ее словно отключился, и она не могла собрать все факты воедино. Что она там увидела?
        Пересматривать всю эту гадость ей очень не хотелось, уж слишком натуралистичные были фото, но, видимо, придется, потому что заноза уже засела в голове.
        Настя сморщилась и пошла по второму кругу: мужчина и две женщины, две женщины и мужчина, женщина и женщина… стоп…
        Настя перелистнула на предыдущее фото: мужчина и две женщины… странно, но этого мужчину она или знала, или встречала…
        - Бог мой! - взвизгнула Настя. - Так это же Николай Чижевский! - Это был тот самый красномордый собственник, который кончил ей на джинсы в тот самый замечательный выезд на природу.
        - Неужели Ксения с ним спала… - В голове у Насти помутилось, она прекрасно помнила, как сестра отреагировала на новость о том, что Чижевский отец ее ребенка, но чтобы такое…
        Нет, в это Настя никак не могла поверить, но фотография говорила сама за себя, вот красная, просто пунцовая от натуги морда Николая, который занимается сексом с одной из женщин, пока вторая…
        - Фуууу. - Настя снова отодвинула планшет, она хорошо знала (или просто думала, что знала?) сестру и была уверена, что Ксения на такое никогда не согласится. Но тогда как же факты?
        Анастасия пошла на кухню, сварила кофе и снова вернулась в комнату к планшету, ну как, как такое возможно? За один день узнать, что и мать, и сестра - извращенки, правильно все-таки в народе говорят: яблоко от яблони недалеко падает.
        Настя снова взяла планшет и теперь уже решила узнать все до самого конца.
        - Стоп! - Настю осенило, если Ксения спала с Чижевским, а Чижевский это босс Андрея, то тогда Ксения могла быть знакома и с Андреем Ивановым? Или нет?
        Настя была так расстроена и растеряна, что ничего не соображала, теперь она начала тупо открывать все папки.
        В документах она нашла скан доверенности на Чижевского Николая Леонидовича, там же скан его паспорта и…
        - Зачем Ксении его документы? - Настя ну никак не могла свести воедино все новые всплывающие факты.
        В папке «бизнес» она нашла кучу сканов договоров, расписок и все с участием господина Чижевского.
        - Ксения что, работала на него? - Насте казалось, что сейчас у нее просто взорвется мозг.
        Она бессмысленно перелистывала файлы: документы, сканы договоров, расписки, везде Чижевский… Чижевский… Чижевский…
        Настя вернулась в Интернет и зашла в журнал посещений, последнее было около месяца назад, как раз в то время, перед смертью Варвары, Ксения еще не улетела в Лондон. Все сходилось.
        Настя зашла по журналу посещений на почту и попала прямо в почтовый ящик… Чижевского Николая. Там шла бурная переписка, все чаще по работе, но были и сексуальные, похабные фоточки, которые ему скидывали непотребные дамочки.
        И здесь до Насти дошло: этот планшет принадлежал Чижевскому Николаю Леонидовичу, и только одному богу известно, каким образом он попал в ту же самую сумку, в которой были украденные из ее квартиры вещи.
        Настя поняла, что без Павла она не разберется, и позвонила следователю:
        - Павел, ты прости меня, но здесь просто вопрос жизни и смерти. Я без тебя, ну, совершенно в тупике.
        - Хорошо, сейчас буду.
        Настя невольно восхищалась этим парнем все больше и больше, нет, ну какой мужчина, ни лишнего трепа, ни бравады, взял и сделал.
        - Неужели такие вообще существуют? - как бы ни была расстроена Настя, она не могла не поразиться поведению Павла.
        Он приехал через час, когда Настя уже успела успокоиться, и сразу же кратко ему с порога все пересказала.
        - Паша, скажи мне, пожалуйста, а могло быть такое, что мои вещи и этот планшет были украдены тем наркоманом из разных квартир?
        - Так это не твой планшет? - радостно воскликнул Павел, из чего Настя сделала вывод, что он тоже успел посмотреть парочку фото.
        - Нет, конечно, о господи, - взмолилась Настя, - это планшет Чижевского Николая Леонидовича. Я с ним знакома. Это босс Андрея Иванова, отца моей дочери, но я не понимаю вообще, как этот планшет оказался в моих вещах.
        - Потому что он лежал у тебя дома, - Павел нахмурился, - наркоман при задержании подробно и точно описал все украденные из твоей квартиры вещи, кстати, дверь в квартиру была открыта, когда он зашел, он взял все в одном месте.
        - Но тогда как планшет Чижевского попал в мою квартиру? - опешила Настя.
        - А вот это отличный вопрос. - Павел смотрел на нее так серьезно, что Настя испугалась.
        - Ты что… ты думаешь, что я с ним… с этим козлом… - залепетала она, - да я никогда в жизни…
        - Тогда как планшет оказался у тебя дома? - спросил Павел.
        - Я не знаю, - пробормотала Настя и развела руки в стороны, - честное слово.
        В комнате наступила гнетущая тишина, Настя сидела, понурив голову, она прекрасно понимала, что ее лепет сейчас выглядит, как наглое вранье, и Павел уверен, что она спала еще и с этим отвратительным типом. Но как, как судьба снова ее свела с этим красномордым собственником и как его планшет попал в ее квартиру, она объяснить не могла.
        - Предлагаю сделать паузу, - Павел пошел на кухню, - я сварю нам кофе, мы успокоимся, особенно ты, и подумаем, кто мог принести этот планшет в твою квартиру и, главное, зачем.
        Настя пожала плечами:
        - Да я понятия не имею…
        Павел ушел на кухню, а Настя упала на диван, сначала шок от откровений матери, теперь полный ступор от найденного планшета.
        Зазвонил сотовый, Настя машинально взглянула на номер - по последним цифрам она наизусть их помнила, это был номер ее отца (ну как отца, отчима Владимира Николаевича, который и сам об этом не знал).
        - Привет, папа! - поздоровалась Настя, после всего, что она узнала сегодня утром от матери, она стала жалеть этого недотепу и простила ему все свои обиды.
        В ответ тишина, а затем длинные гудки.
        Настя очень удивилась, отец не захотел с ней разговаривать?
        Она посмотрела на телефон, и ее обожгло: это был тот самый телефон, который она украла из кабинета в стоматологической клинике, когда поджидала там Андрея. Когда она переехала в эту квартиру, то выложила и свой сотовый, и этот телефон на столик, а теперь автоматически взяла первый попавшийся, который позвонил.
        Настя взяла свой сотовый и сравнила номер отца с этим, совпадение один в один, значит, она не ошиблась, и Владимир Николаевич сейчас звонил кому-то из клиники, где работал отец ее ребенка Иванов Андрей.
        Насте показалось, что она сходит с ума.
        - Паша… - она зашла на кухню и разревелась, - мне кажется, я сошла с ума…
        - Что случилось? - Парень поставил уже приготовленный кофе на стол и обнял Настю. - Успокойся, ты вся дрожишь.
        Они вернулись в комнату, Павел усадил ее на диван, а сам сел рядом.
        - Рассказывай мне все как есть, - тихо попросил он девушку, - только так я смогу тебе помочь.
        - Я не могу, - ревела Настя, - ты следователь, и если я тебе все сейчас расскажу, то ты меня посадишь.
        В комнате повисла тяжелая пауза, Павел принимал важное решение, быть может, самое важное решение в своей жизни.
        Он аккуратно дотронулся до Настиного лица и повернул ее к себе, а затем поцеловал в губы.
        - Я хочу поговорить с тобой не как следователь, а как парень, который в тебя влюбился, надеюсь, это откровение ты не используешь мне во вред.
        Настя перестала реветь и пробормотала:
        - Нет, конечно, нет. Я… Я пряталась в клинике «Белый Конь» всю ночь, я хотела дождаться утром Иванова Андрея и… и… поговорить с ним (все-таки правду она сказать не решилась). Ночью в клинике я набрела на кабинет, ну, может, там босс или главврач сидит, и в его столе нашла этот сотовый. Я не знаю, о чем я в тот момент вообще думала, но я прихватила его с собой… а потом утром… пришел Андрей, я хотела с ним поговорить, но он ушел в туалет… а потом крики и…
        - Так ты его даже не видела в то утро? Андрея? - переспросил Павел.
        - Я видела, как он зашел в клинику и пошел сразу в туалет, а потом уже было поздно, - снова обманула его Настя.
        - А почему ты не могла поговорить с Андреем просто так? Без взлома кабинетов и слежки?
        - Я хотела подать на алименты, но Андрей меня грубо послал. Он был женат, и его супруга ждет ребенка, и поэтому я не могла его найти, чтобы поговорить, и тогда мне в голову пришла мысль дождаться его в клинике, в его кабинете.
        - Я не понимаю, почему нельзя было просто прийти к нему на прием и поговорить? - искренне удивился Павел.
        - Я… я… я думала, он меня прогонит, а так я застану его врасплох.
        - Кабинет, в котором ты сидела и откуда взяла телефон, это кабинет собственника сети стоматологических клиник, - Павел ухмыльнулся, - ты не поверишь, но это был кабинет Чижевского Николая Леонидовича.
        Настя охнула так громко, что Павел невольно улыбнулся:
        - Вот такие чудеса, и это значит, что твой отец сейчас звонил Чижевскому Николаю Леонидовичу. Они что, знакомы?
        - Бога ради, - Настя обхватила голову руками, - мне кажется, я схожу с ума. Мать родила меня от родного брата, отец, тьфу, отчим общается с Чижевским, который каким-то образом оставил свой планшет у меня дома…
        - Постой, - Павел даже встал с дивана, - а твой отец не мог знать Чижевского иными путями? Кроме тебя? Я знаю, что Чижевский редкая сволочь, кстати, мошенник и проходимец, но у него много денег, и он спонсирует их на развитие разных проектов. У него сеть стоматологических клиник, он спонсирует разные строительные фирмы и…
        - Стой… - Настя тоже вскочила на ноги, - мой отец под новый год прогорел с бизнесом, он вложил все наши деньги в какой-то строительный проект, а партнер его кинул, и он все грозился его убить… но он тюфяк… но как это связано с Чижевским и со мной?
        - Я не знаю, - пожал плечами Павел, - я не имею ни малейшего понятия, как все это связано с тобой, но собираюсь это выяснить. Давай для начала сходи на кухню и принеси нам кофе, а я пороюсь в планшете этого максимально загадочного Чижевского более пристально.
        Настя кивнула и молча ушла за кофе. Когда она вернулась, Павел уже смотрел на нее в упор.
        - Твоего отца зовут Смирнов Владимир Николаевич? Год рождения тысяча девятьсот семьдесят первый, двадцать третье мая?
        - Дааа… - тихо ответила Настя, поставив кофе на стол.
        - Вот и расписка твоего отца, он брал деньги у Чижевского на развитие строительной фирмы ООО «Капас», они выступали в качестве партнеров, и, если я правильно тебя услышал, это именно Чижевский и кинул твоего отца. Это я понимаю, - Павел вздохнул, - но я совершенно не понимаю, как связана ты и Чижевский и как его планшет попал к тебе в квартиру.
        Настя молчала, у нее не было не единой версии, в это время снова зазвонил телефон, и Настя вздрогнула.
        - Я сам возьму! - Павел подошел к телефонам, на этот раз вызов шел на сотовый Насти. - Это твоя сестра! - Он увидел, от кого звонок - «Ксюха».
        - Да, Ксюша, - Настя постаралась взять себя в руки. - Ну ты там как? Я вчера разговаривала с Евгением, и он мне все рассказал. Прими мои самые искренние сожаления, я знаю, через что ты сейчас проходишь.
        - Спасибо, - голос у Ксении был грустный и тихий, - я только не понимаю, как это возможно? Ведь таких совпадений быть не может, я читала статистику! Это невозможно, но это произошло!
        Настя молчала, она решала, когда лучше всего рассказать Ксении о том, кто их настоящий отец, и вообще, стоит ли это делать?
        - Я еще ничего не сказала родителям, - всхлипнула Ксения, - надеюсь, ты им тоже ничего не ляпнула? Мне только их выноса мозга сейчас не хватает! Я помню, мне отец и мать всю кровь выпили, чтобы я им сказала, кто отец твоего ребенка. Папа так вообще хотел его убить… ну, как обычно, он же боевой хомяк… - мрачно пошутила Ксения.
        - И что ты им ответила? - Настя почему-то чувствовала, что сейчас этот вопрос очень важен, она не понимала почему, но точно знала, что это так.
        - Отцу я сказала, что ты родила от Чижевского, тем более что тогда я так и думала. - Ксения отмахнулась. - Он к нему и на пушечный выстрел не подошел бы, наш папаша еще тот трус.
        У Насти потемнело в глазах, она вспомнила, что произошло тогда, на их последнем совместном дне рождения, после которого Ксения должна была улететь в Лондон…
        - Ксюх, я перезвоню. - Настя не могла больше продолжать разговор, она отключила сотовый и посмотрела на Павла: - Я знаю, кто подбросил планшет ко мне в квартиру. И я знаю, кто отравил Варю. - И она горько расплакалась.
        Эпилог
        Владимир Николаевич был твердо уверен в том, что зло должно быть наказано, и больше всего на свете он хотел добраться до Чижевского Николая Леонидовича, который его так красиво, даже виртуозно обул. Чижевский лишил Владимира Николаевича не только денег, машины, а потом и квартиры, но и самоуважения, а этого он ему простить точно не мог!
        Но как Владимир Николаевич мог добраться до Чижевского? Набить ему морду, кишка тонка, и пока отец Насти и Ксении пребывал в тяжелых размышлениях о мести, в его семье начало твориться черт-те что. Настя забеременела от какого-то урода и родила больного, насквозь больного ребенка.
        Владимир Николаевич вскользь интересовался этой темой, пока однажды его умная дочь Ксения не сказала, кто является отцом ребенка Насти.
        В такое совпадение было трудно поверить, но так оно и было! Ненавистный кидала, разрушитель его бизнеса и его жизни, Николай Леонидович оказался отцом его внучки.
        Сначала Владимир Николаевич даже не знал, как эта информация может ему помочь, но потом придумал. В свой последний визит к Чижевскому он незаметно стянул со стола собственника планшет, который затем и подкинул Насте на квартиру.
        Его план был удивительно простым и казался идеальным: во время дня рождения дочерей он уехал к Насте домой якобы за смесью для внучки, а сам в это время подложил к ней в квартиру планшет Чижевского. В кафе он напоил внучку смертельной дозой лекарства, которое принимала его жена, Ирина Михайловна, от депрессии во время климакса, препарат был очень серьезным и продавался только по рецепту с синей печатью.
        Владимир Николаевич был уверен, что, убивая Варвару, он делает сразу два добрых дела: избавляет внучку от мучений и наказывает Чижевского. Он знал, что следователи, которые займутся делом от убийстве малышки, сразу обнаружат в Настиной квартире «якобы забытый» планшет Чижевского, который «навещал внебрачную дочку» и, боясь огласки, решил ее убить.
        План был идеален, Владимир Николаевич понимал, что следствие, найдя планшет Чижевского и узнав, кто на самом деле отец Варвары, сделает один единственно правильный вывод - убийца малышки Николай Леонидович.
        Но Владимир Николаевич не мог предположить, что в его идеальный план вмешается Судьба. В ночь, когда умерла отравленная им внучка, Настя напилась и забыла закрыть входную дверь в квартиру, чем и воспользовался сосед-наркоман, который вынес из дома все ценные вещи. В том числе и планшет Чижевского, и когда приехала полиция, главной улики на месте не оказалось.
        Владимир Николаевич был глуп, он не смог взломать запароленный планшет собственника Чижевского, иначе бы он знал, что в нем хранятся документы, в которых фигурирует и он сам.
        Спустя год следствия и бесконечных допросов и очных ставок, Владимира Николаевича признали виновным и дали ему семь лет лишения свободы. Ксения сделала аборт, и они с Евгением решили больше не заводить детей, потому что у Жени уже есть сын от первого брака, а после второго аборта подряд естественным путем Ксения уже забеременеть не могла.
        Настя вышла замуж за Павла, и они удочерили замечательную малышку, которую назвали Василисой. Настя сохранила тайну их рождения и ничего не сказала о ней Ксении, потому что берегла чувства любимой сестры.
        Ирина Михайловна продала квартиру, которую они подарили дочерям, и уехала жить в приморский городок, где совсем скоро снова вышла замуж.
        Иванов Андрей Борисович был посмертно признан невиновным по всем статьям, у него родилась абсолютно здоровая дочка.