Жена на выходные Эмилия Грант
        Влюблена в босса - это диагноз. Банальный, но, увы, неизлечимый. Он - глава строительной компании, а я - серая мышка из бухгалтерии. Я бы так и лелеяла свою безответную влюбленность, если бы однажды он не обратился ко мне со странной просьбой: изобразить его гражданскую жену перед партнерами. Только на одни выходные. Получится ли у меня завоевать его по-настоящему? Элитный отель, лазурное море, крошечный купальник… Время пошло!
        Эмилия Грант
        Жена на выходные
        Глава 1
        Все началось с новогоднего корпоратива. Точнее, со слов Татьяны Федоровны:
        - Олег, ну посмотрите, как заскучала наша Катюша! Пригласите девушку на танец!
        Разумеется, Катюшу, то есть меня, никто не спросил. Выглядела я и правда жалко. Во-первых, только что позвонила мама и сообщила, что они с отцом будут отмечать Новый год у Клюквиных, и я могу не приезжать. Во-вторых, второй день голова гудела свинцовой тяжестью, в носу свербило, опасно ныли косточки. И я отлично понимала: еще чуть-чуть, и я рухну с самым что ни на есть свинским гриппом. Нет, не свиным. Свинским. Потому что проваляться все праздники в полной несознанке и соплях - это, конечно, свинство со стороны моего организма. И тем не менее, я притащилась на корпоратив и потягивала из фужера антигриппозную лимонную шипучку, чтобы хоть как-то дожить до смены календаря. И тут Татьяна Федоровна:
        - Пригласите девушку на танец!
        В эту секунду я подумала только о том, что старикам лучше не наливать вообще. Особенно нашей Строкиной, секретарше босса. Поговаривают, что когда-то престарелую помощницу наняла для Олега Сергеевича его бывшая жена, чтобы не было поводов для ревности. Или он сам выбрал божьего одуванчика, чтобы не отвлекаться на прелести… Не суть. Самый озорной, с позволения сказать, член нашего коллектива - именно Татьяна Федоровна. Вечные шушукания, интриги, шуточки и грандиозные сватовские планы.
        Ее предложение застало врасплох и меня, и Олега Сергеевича. Человек, который после болезненного развода женился на своей работе, стоял себе и, судя по выражению лица, прокручивал в голове смету на следующий год. Собирался брать в лизинг новую строительную технику, и я почти слышала, как в его воображении уже гудят желтенькие немецкие бульдозеры.
        Так бы он, возможно и стоял до боя курантов, то есть еще пару суток после окончания корпоратива, если бы не Татьяна Федоровна. Но Строкина, пользуясь старческой неприкосновенностью, уже привлекла к боссу всеобщее внимание. Бедный Олег Сергеевич! Наверное, последнее, чего он хотел в ту секунду - это шататься на танцполе с серой мышью из бухгалтерии. Только даже такой робот-трудоголик, как он, не смог прилюдно обидеть меня. Поставил бокал на фуршетный стол, подошел ко мне и, тяжело вздохнув, выдавил улыбку:
        - Катерина, можно пригласить вас?..
        Я еще никогда не испытывала такого острого чувства жалости. Ну, в самом деле, какие ему танцульки? Сорок лет, взрослый человек, такой серьезный, что зубы сводит. Очевидно, ему было не до девушек. Не спорю, может, какая-нибудь тигрица вроде нашей Кристины из маркетинового отдела, могла бы его раззадорить. Но отступать было некуда. Он рыцарски спасал мою офисную честь, жертвуя собой.
        - Да что вы, это совсем не обязательно! - смутилась я. - И я неважно себя чувствую… Могу заразить… Не стоит, Олег Сергеевич…
        - Я настаиваю. Или перспектива танцевать со мной настолько ужасна, что вы готовы уйти на псевдобольничный?
        Нет, хозяин - барин! Не стану же я, как маленькая, высовывать язык и демонстрировать опухшие миндалины! Коротко благодарно кивнула и протянула большому начальству руку.
        Признаюсь, до этого момента я никогда, ну то есть вообще ни разу, не думала про Олега Сергеевича в романтическом плане. Во-первых, мы почти не пересекались. Я - в бухгалтерии не на главных ролях, он - на деловых встречах, на светских раутах, на строительных объектах. Во-вторых, даже по моим меркам Олег Сергеевич… Как бы это помягче сказать… Зануда. Говорят, он не распознает шутку, даже если ему ее объяснить в картинках. Кино, спорт, музыка… Он вообще не в курсе, что происходит в мире. Иногда с посещает балет или оперу с иностранными партнерами, но кто знает? Слушает он оркестр или просто включает внутренний калькулятор? Высокий, суровый, в очках с темной оправой и первой проседью на висках - это скорее профессор математики из страшных снов, чем владелец строительной компании, который может себе позволить яхту, порш и кучу моделей-прилипал.
        Но вот я вложила руку в его большую ладонь и вздрогнула. Откуда-то возникла неловкость, больше подходящая для выпускного бала. Пальцы обожгло, по спине прокатилась волна легкой дрожи… Или я все-таки разболелась окончательно?..
        - Вы замерзли? - со всей серьезностью спросил Олег Сергеевич, кладя руку мне на талию. - Если здесь дует, можем отойти подальше от окон…
        - Нет-нет, все в порядке, - я сильнее, чем позволяли приличия, вцепилась в его плечо.
        Пол под ногами будто стал шатким, а еще эти дурацкие каблуки… Всегда их ненавидела. С чего вдруг решила выпендриться? Если бы не Татьяна Федоровна, никто бы меня и не позвал танцевать, нацепи я хоть стриптизерские шпильки со стразами. А теперь вот позориться перед начальством… Ну, старушка, ну, удружила…
        Я отвернулась в сторону, чтобы спрятать внезапно покрасневшие щеки. И сосредоточилась на своих движениях: держать дистанцию, попадать в такт, не наступать на ноги человеку, который может меня уволить по щелчку пальцев…
        Я точно помнила, что ни капли спиртного не брала в рот в тот вечер. Если только враги не подлили водки в мой антигриппозный напиток. И, в общем, я никогда не считала себя неуклюжей, но тут будто разучилась управляться с руками и ногами. Прикосновения босса жгли даже через строгое шерстяное платье, в голове все поплыло… Да, Катерина. И когда ты в последний раз танцевала с мужчиной? Когда ты вообще в последний раз с мужчиной делала хоть что-то, кроме сверки взаиморасчетов? То-то же. Скорее всего, организм воспринял Олега Сергеевича, как угрозу иммунитету, потому что меня лихорадило по полной программе.
        - Я что-то делаю не так? - раздался над ухом низкий сосредоточенный голос, и шея тут же покрылась гусиной кожей.
        - Очень так. В смысле, очень даже… Я… Да, нормально.
        Серьезно, Катя? Вот он, словарный запас человека с высшим образованием? Чудненько.
        - Посмотрите на меня, пожалуйста, - потребовал Олег Сергеевич, и мне пришлось подчиниться. - В чем проблема?
        - А?
        - Вы напряжены, отворачиваетесь, отвечаете странно… Что не так? От меня плохо пахнет?
        - Что? - я чуть не поперхнулась и машинально принюхалась.
        Он издевается? Потрясающий парфюм, который хочется вдыхать снова и снова. По-маньячному прижаться носом к его ключице и дышать только этим сводящим с ума запахом. Да я все усилия прилагала, только чтобы не повиснуть на нем, как пьяная девица с сомнительными моральными принципами!
        - Очень хорошие духи, - выдавила я, снова пряча взгляд.
        - Тогда в чем дело?
        - Олег Сергеевич, я действительно заболеваю. Пока еще насморка нет, но кости ломит… Боюсь, что заражу вас…
        - И зачем вы тогда пришли на корпоратив?
        - Не знаю… Меня уговаривали…
        - Катерина, мы взрослые люди! - он взял меня за подбородок и заставил поднять голову. - Если я вам неприятен, так и скажите. Потому что все эти выдумки с болезнью… Детский сад, честное слово. Никто вас не уволит, если вам не нравится начальство.
        - Но я серьезно! - выпалила я, взяла его ладонь и положила себе на лоб. - Чувствуете? Температура, наверное, уже поднимается…
        - Хм… - он нахмурился, убрал руку и на долю секунду прижался к моему лбу губами.
        Я чуть не выронила челюсть! Прямо перед всеми сотрудниками целует меня, как мамочка наседка! Вот только чувства, почему-то, этот поцелуй вызвал совсем не детские.
        Я только повторяла про себя, как мантру: «Катерина, это всего лишь озноб. И долгое воздержание. И чертов парфюм»… Бесполезно. От него исходил жар, и мне невыносимо хотелось прижаться к боссу еще сильнее, наплевав на коллег и вообще на все. Содрать с себя колючее платье, трусы «прощай, молодость» и пуститься во все тяжкие.
        Но он уже отстранился, оставив меня сиротливо моргать, и обеспокоенно заглянул в глаза:
        - Кажется, у вас действительно жар!
        Еще какой! Давай же, вылечи меня, сбей мне температуру как следует…
        - Давайте я вызову вам такси! - предложил он, хмурясь. - Какая безответственность! Срочно в постель! Ложитесь под одеяло, выпейте что-нибудь противовирусное! Лично мне очень помогает растереть грудь ментоловой мазью…
        Растереть грудь? О, да… Я представила, как его горячие ладони растирают мою грудь, как он наносит мазь - сначала прохладную, а потом такую дразняще жгучую…
        Да чтоб тебя, Катя! Соберись!
        В голове все плыло, и я отчаянно пыталась сгрести мысли в кучу и подумать о чем-нибудь серьезном и очень, очень скучном. Но для этого Олегу Сергеевичу стоило отойти метров на десять. А лучше - вовсе исчезнуть из поля зрения. Но он продолжал держать меня за плечи, чем ни разу не помогал.
        - Пойдемте, я вызову вам такси, - видимо, он понял, что ничего членораздельного от меня сегодня не добьется, поэтому просто взял под локоть и повел в холл, где усадил на диванчик.
        Одно радовало: он спишет мое состояние на вирус, и мне не придется краснеть потом, когда работа вернется на круги своя.
        Я просто молчала, чтобы не выдать себя, старалась лишний раз не смотреть на Олега Сергеевича. Он по-джентльменски проводил меня до такси, и уже дома, рухнув на кровать и дотянувшись до градусника, я увидела цифры, которые объясняли многое: «39». По крайней мере, я думала, что они объясняют мое состояние.
        Однако после долгих государственных выходных, проведенных в постели с вирусом, бледная и похудевшая, я вернулась в офис и, столкнувшись в лифте с Олегом Сергеевичем, с ужасом поняла: влечение осталось. Я вылечила насморк, кашель, головную боль и чертову лихорадку. Но томление, которое жидким свинцом разливалось по телу при одном только приближении босса, никуда не делось.
        - Надо было послушать вас, - невесело улыбнулся он вместо приветствия. - Пришлось отменить поездку в Альпы, ваш грипп меня подкосил.
        - Извините, - смутилась я.
        - Да ничего. Сам виноват. Ладно, увидимся, - и он вышел из лифта, оставив меня в полной растерянности.
        Глядя на его удаляющуюся фигуру, широкие плечи и узкие бедра, я с ужасом поняла, что влюбилась в босса. И даже не представляла, что теперь с этим делать.
        Глава 2
        Олег
        - Этот тендер выведет нас на новый уровень! - упрямо доказывал Саша, подсовывая мне под нос планшет с соблазнительной презентацией.
        Как будто я сам не знал! Да любой из моих конкурентов удавился бы за такую возможность. Участвовать в реорганизации московской промзоны! Жилой комплекс, парк, детские сады, школа - и повсюду наш логотип. Поддержка от правительства. Статус. Имя. Черт, это прямая дорожка в политику, это то, ради чего люди вообще лезут в бизнес. Я бы мог вписать себя в историю города…
        Тряхнул головой, сбрасывая розовую паутину наваждения.
        - Бесполезно, - я отодвинул планшет, чтобы лишний раз не обольщаться.
        - Даже если мы залезем в кредиты - ну и что?! Сам посуди, участок почти у третьего кольца. Там открывается новая станция метро, да мы озолотимся! Если прокатит, следующие тендеры тебе будут передавать с красными бантиком на голубом блюдечке! - у Саши горели глаза.
        Молодой, горячий. Когда-то я тоже таким был… Лет десять назад. Но годы брака и суровых реалий бизнеса разучили мечтать. И зачем я сделал Сашу замом? Может, чтобы он держал меня в тонусе?..
        - Я не собираюсь тратить свое время и время сотрудников на подготовку проекта, - я медленно покачал головой. - Не заставляй разжевывать, что тендеры - это абсолютно закрытое мероприятие. Я пробовал не раз и не два, и больше биться в закрытую дверь не намерен.
        - Олег, ты не понимаешь… - Саша подался вперед. - Все изменилось, там новый человек…
        - Да дело не только во взятке! - отмахнулся я. - Там все гораздо глубже: родственники, друзья… Они не пустят меня в свой круг, никто не станет делиться хлебным местом.
        - Ты не даешь мне договорить до конца! - он вскочил и принялся метаться по кабинету.
        - Окей! - я поднял руки, показывая, что сдаюсь. - У тебя пять минут - и мы закрываем эту тему.
        - Только не перебивай!
        Я молча кивнул. Интересно, а у кого-нибудь из моих конкурентов есть вот такой необузданный зам, как мой Лебедев? С полной задницей энерджайзеров и незнанием субординации? Или я просто выжил из ума?..
        - В общем, так, - вещал Саша. - Я бы не предложил этого просто так, но клянусь, Олег, дело верное! Тут прошел слушок про кадровые перестановки в городском правительстве. Разумеется, слухам я не доверяю, поэтому проверил все через надежных людей. Короче. Дело к выборам, антикорупционные меры набирают оборот. Они нашли козла отпущения, скрутили и усадили лет на десять. Громкий суд, все дела. Теперь тендер проводится открыто - аж зубы сводит. Их взяли за жопу, и они ни копейки не возьмут. Все решает комиссия, хотя, конечно, мнение главы комиссии что-то значит.
        Лебедев сделал театральную паузу и округлил глаза, явно ожидая от меня бурной реакции.
        - И? - терпеливо спросил я.
        - Да какое «и», Олег! - взорвался Лебедев и хлопнул себя по ляжкам.
        Галстук сбился, а итальянский костюм не скрывал мальчишечьего азарта. И, черт подери, Саша выглядел заразительно.
        - Слушай, половина наших конкурентов даже рыпаться не станет. По старой памяти. Вроде тебя. Рудаков, Семашкин… Они не участвуют! Тоже думают, что уже все давно распределено.
        - А ты утверждаешь, что нет?
        - Да конечно нет! Более того, теперь никто не рискнет раздать землю прежним застройщикам. Потому что все эти девелоперы теперь ассоциируются со взятками. Наоборот - они будут искать новые лица, новые имена. И это наш звездный час!
        - И что ты предлагаешь? Кроме Рудакова и Семашкина еще полно народу. Какие у нас шансы пробиться?
        - Глава комиссии! - Лебедев плюхнулся в кресло и с довольным видом сложил руки на животе. - Мы его соблазним.
        Я застыл с каменным лицом, пытаясь переварить услышанное. Собла… Что? Нет, я люблю свою компанию, это дело всей моей жизни. Я выгрызал каждую копейку честным трудом, я сам проектировал здания, ночами выверял расчеты, контролировал поставки и стройку. Да я чуть ли не ночевал в каске! Я сделал все, чтобы достичь своего нынешнего положения. Но теперь получить тендер через постель? Это что-то новенькое для строительного бизнеса. Я же, черт возьми, не певичка из сельского ДК! А Саша? Как-то я всегда думал, что он не из этих…
        - Мы… что?! - ошарашено переспросил я.
        Саша удивленно посмотрел на меня, а потом прыснул со смеху.
        - Соблазним - не в этом смысле… - выдавил он сквозь хохот, утирая слезы. - Нет. Слушай, что мне удалось выяснить. Главой комиссии назначили некого Майорова Виктора Семеновича. Кристальнее некуда. Примерный семьянин, прозрачное прошлое, трудяга и, мать его, праведник. У него жена вечный волонтер - больные дети, брошенные животные, старики и спидозники… Мать Тереза, а не женщина. В общем, читаешь про эту парочки, и так и тянет перекреститься. Он уже довольно резко высказывался насчет своих предшественников. Исповедует политику открытости и «все на благо москвичей».
        - Где-то я это уже слышал… - буркнул я недоверчиво, но все же заглянул в Сашин планшет.
        Если этот Майоров такой уж честный, то как он, интересно, сделал карьеру в политике?
        - Он был директором школы, - ответил Лебедев на немой вопрос. - Учитель года, собственный учебник по истории… Короче, в городскую думу его выдвигал благодарный родительский комитет. Сначала был главой комиссии по благоустройству в каком-то там районе… И что ты думаешь? Год - новые детские площадки, освещение, парк, короче все по высшему разряду. Разумеется, его повысили. И так везде. И раз ему теперь доверили редевелопмент промзон, то будь уверен, он выберет лучших. А лучшие - это мы.
        - Чудно. И как он об этом узнает? Чем мы его соблазним, по-твоему?
        - Он - семьянин. И как раз через пару недель едет отдыхать на море с семьей. Скажи спасибо, я уже выяснил, где конкретно. Маленький бутик-отель, тихо, приватно… По-моему, лучшее место, чтобы наладить контакт. Сделаем вид, что мы понятия не имеем, кто он такой. Между делом расскажем, какие у нас распрекрасные стандарты качества, ты как будто случайно позвонишь прорабам и будешь отчитывать за самые мелкие погрешности. И он поймет, что ты то - что ему нужно. Честный, дотошный и профессиональный…
        - Ага, отличный план. Только вот что он подумает о двух мужиках в тихом отеле? И если он такой семейный, то вряд ли захочет иметь с нами дело.
        - Логично… - протянул Саша. - Значит, ты поедешь туда один. Нет! С женой! Так вам будет проще сдружиться.
        - Все супер кроме того, что я развелся несколько лет тому назад.
        - Олег, ну что ты, как маленький! Тебе просто нужна фальшивая жена.
        - И ты думаешь, он не проверит мою биографию? Потом, если речь зайдет о тендере?
        - Скажешь, что жена гражданская, и вы вот-вот собираетесь расписаться. Да в чем проблема? - Саша развел руками. - Найми девочку из эскорта. А еще лучше - попроси кого-то из сотрудниц. Кристина… - Лебедев сложил пальцы и причмокнул. - Заодно и развеешься, а то живешь раком…
        - Каким еще раком?
        - Отшельником! - фыркнул Саша. - Не думаю, что Кристина тебе откажет. Море, закаты, оплаченный номер люкс… Бабы за такое расплачиваются от души. Или Алену из закупок…
        Лебедев распространялся насчет сотрудниц моей компании, и если бы его сейчас услышал кадровик из Америки, мы бы сели оба и надолго за шовинизм и домогательства. Но я слушал рассеянно, знал, что Саша - мастер трепа, и больше ничего. Но вот идея с Майоровым меня зацепила и перед глазами возникло лицо Кати. Той зашуганной бухгалтерши, которая танцевала со мной на корпоративе полгода назад.
        Сам не знаю, почему я вдруг ее вспомнил. Наверное, потому, что она выделялась из остальных. Я привык к тому, что женщины, особенно те, кто хорошо осведомлен о моих активах, используют любой шанс, чтобы повиснуть на мне липкой тряпкой и стрясти хоть немного своими прелестями. И когда Татьяна Федоровна предложила потанцевать с этой большеглазой Катей, я решил, что это часть очередного плана по завоеванию босса. Думал, что девица оказалась проворной и шустрой, подговорила наивную романтичную старушку и решила сыграть на медленном танце. Я уже предчувствовал, как Катерина будет невзначай прижиматься ко мне, тереться мягкими выпуклостями, изобразит внезапную слабость, попросит подвезти… Все это я проходил. И не один раз. И потому испытывал раздражение и готов был отбрить очередную наглую девицу.
        Но все пошло иначе. С той самой секундой, когда я прикоснулся к ней. Нет, она не прижималась! Наоборот, напряглась и как будто все время отталкивала. Словно танцевала по приказу с мужчиной, который не мылся месяц. Я чувствовал, какой жесткой стала ее осанка, видел, как старательно она отворачивается. В самом деле! Я с трудом поборол желание сложить ладони лодочкой и понюхать собственное дыхание! Как будто я прокаженный, а не руководитель строительной компании! Мне даже захотелось хорошенько встряхнуть ее и спросить, что со мной не так, если и моих миллионов недостаточно, чтобы охотно танцевать со мной! Уж кто-кто, а отдел бухгалтерии был лучше кого бы то ни было осведомлен о моем финансовом благосостоянии.
        Не то, чтобы она мне понравилась, или я захотел ее. Нет. Простая миловидная девушка, не уродлива, но и не красотка с обложки. От нее пахло чем-то знакомым и сладковатым. Малиной? Земляникой? Или тем розовым мороженым в вафельном стаканчике, которое продавалось в моем детстве в центральном детском мире? Только ради него я ездил туда каждый год с мамой и ждал, пока она купит…
        Неважно. Все оказалось проще, чем я мог представить. Девушка была больна, к тому же заразила меня. Не стоило целовать ее в лоб, не стоило разговаривать с ней дольше положенного - но меня притягивал этот приятный, странно знакомый запах, и я расплатился за это неделей жуткого гриппа. С института, наверное, так не болел - и вот нате.
        - Ты слышишь меня? - голос Лебедева настойчиво прервал мои воспоминания. - Что думаешь?
        - Ах это… С фиктивной женой?.. - я вздохнул. - Звучит, как авантюра, конечно. Но чем черт ни шутит!
        - Так я поговорю с Кристиной из отдела маркетина? - Саша заговорщически подмигнул.
        - Нет. С этим я справлюсь сам. К тому же, Кристина, на мой взгляд, не лучший вариант. Слишком яркая и шумная, вряд ли она найдет контакт с заядлой благотворительницей. Надо кого-то попроще.
        - Алена?..
        - Нет. Есть у меня одна кандидатура, - я отодвинулся от стола и встал. - Но я с ней сам поговорю.
        Глава 3
        Катя
        - Катюш, загляни к Олегу Сергеевичу, будь добра, - весело прозвенел в трубке голос Татьяны Федоровны.
        - Что-то не так? - я подставила лицо маленькому вентилятору на батарейках: дикая жара плавила офис уже вторую неделю.
        Блузка липла к спине, зад намертво приклеился к юбке, а та в свою очередь - к мерзкому «кожаному» креслу. Как же! Кожа… Да целлофановый пакет пропускает больше воздуха!
        Хотелось одного - просто дожить до вечера, доползти до съемной квартирки в Алтуфьево и пихнуть ноги в ведерко со льдом. Но звонок от Татьяны Федоровны взбодрил. Может, я до того опухла от жары, что ошиблась в расчетах? Или перепутала поставщиков? Или оформила платежку не туда? Но почему тогда меня зовет не главбух, а сам Корчагин?
        - Откуда же я знаю, - непринужденно отозвалась Татьяна Федоровна.
        - Ну, он не в духе?
        - Почему? Вполне спокоен. Может, это личное… - она заговорщически понизила голос, и я хорошо представила, как старушка улыбается. Вот опять! Опять играет в сваху или престарелого купидона!
        Но какой смысл? Ясно же, что между мной и боссом никакой искры нет и в помине! По крайней мере, с его стороны. Мы не пересекались уже полгода с того корпоратива, и я убедилась, что мои фантазии наивны и бестолковы. А благодарить за них стоило именно Татьяну Федоровну. Если бы не тот танец, у меня бы не екало в груди всякий раз, когда я видела на горизонте статный силуэт начальника всея «Инностроя». Если бы не тот короткий поцелуй в лоб, я бы не отказала в свидании милому курьеру Пашке…
        Я почти смирилась со статусом пресной, безнадежно влюбленной бухгалтерши, и никак не рассчитывала вдруг снова оказаться тет-а-тет с самим Олегом. Ну, то есть с Олегом Сергеевичем, конечно. И именно сегодня! Когда я решила не краситься и не заморачиваться с укладкой. Просто стянула волосы в незамысловатый крендель на затылке. А какой смысл наносить тональник, тени и тушь, если все это неизбежно поплывет от жары и липкими грязными разводами стечет за шиворот? Особенно если весь день сидишь в женском коллективе. В бухгалтерии, где кроме тебя работают одни матроны, которые уже давно поставили крест на личной жизни, озабоченны рассадой, новенькими рецептами или трудностями переходного возраста у своих детей? Если не внуков. Кого мне было привлекать макияжем? И откуда я знала, что именно сегодня меня вызовет к себе Он?
        - Хорошо, Татьяна Федоровна, буду через пять минут.
        Бросив трубку, я сорвалась с места и ринулась на выход под удивленными взглядами коллег. Такой активности в нашей бухгалтерии не было с тех пор, как Анна Семеновна привела в офис внука, и он нечаянно спустил в шредер важные документы.
        - Что-то случилось? - выглянула из-за перегородки Мария Павловна.
        - Нет-нет, я просто умыться… - отмахнулась я.
        - У тебя еще есть силы бегать! - Мария Павловна промокнула декольте платочком и вздохнула. - Надо попросить пересадить нас на западную сторону…
        - Ты что! - крикнула ей Анна Семеновна. - Чтобы нас продувало зимой, как отдел закупок?
        Вот он, офис будущего. Роскошная с виду башня из стекла и металла. Сияющая и высокая, словно московские архитекторы решили показать неприличный жест Нью-Йорку. Вот только внутри все не так радужно, как снаружи. Жест, адресованный западным капиталистам, обернулся против нас. Вряд ли те, кто смотрит на открытки с Москва-Сити, догадывается, что внутри нечем дышать. И летом, и зимой. Летом особенно: наша восточная сторона раскаляется до сверхвысоких температур, и уже в девять часов утра, с самого начала рабочего дня, ты мечтаешь охладиться в аду. Кондиционеры стоят, конечно, но после того, как мы в прошлом году дружно переболели пневмонией, у главбуха фобия на этот счет, и мы кипим заживо. Зимой душно от отопления и полной герметичности. Форточки этой волшебной конструкцией не предусмотрены. А откроешь окно хоть на щелочку - все, стены покрываются инеем. Инновации, куда деваться. Радовало одно: эту башню строила не наша компания. И зная, как Олег Сергеевич трясется над качеством, я бы предпочла работать в спальном районе в одном из наших жилых комплексов. Даже если бы для этого пришлось выезжать за
МКАД.
        Добежав до туалета, я плеснула в лицо прохладной водой и выпрямилась перед зеркалом, чтобы оценить масштаб катастрофы. Крутанулась. И снова плеснула в лицо водой. Катастрофа была грандиозная.
        Голова выглядела грязной, хотя я только с утра вымыла волосы. Вспотела - и все пошло насмарку. Дезодорант, конечно, спас, но только в зоне подмышек. Не возить же мне было шариком по всему телу! Теперь на спине было противное влажное пятно, как у толстяка в спортзале. Сама блузка казалась не свежей, неудачно смялась… Вечный выбор: дышащий хлопок, который через час выглядит так, будто его достали из потаенных уголков человеческого тела, или синтетика, под гладкой тканью которой все чудовищно чешется… Нет, есть и шелк, кто же спорит. Но если я начну покупать себе шелковые блузки, то потяну аренду квартиры разве что в родной Туле. И умру однажды во время многочасовой поездки до работы или обратно в рейсовом автобусе.
        Но где бы я ни жила, сегодня я выглядела именно как после вот такой многочасовой поездки. Лицо блестело. Нет, не сияло, как в рекламе пудры с частичками золота, а натурально блестело, как у торговки жареными пирожками. Черт. Если с утра я думала, что у меня ноль шансов обратить на себя внимание Олега Корчагина, то сейчас шансов стало минус сто. Чудесно.
        Я промокнула лицо бумажными полотенцами, включила сушилку для рук и, криво изогнувшись, подставила под нее спину, чтобы хоть немного привести блузку в божеский вид. Вышло не очень, и я решила просто не поворачиваться к боссу спиной. Ясно было, что мне его не привлечь никогда, но уж хотя бы я не буду позориться. Хватило того, что теперь я у него, наверное, ассоциируюсь с соплями, кашлем и вообще бациллами. Чудное амплуа для молодой незамужней девушки, не так ли?
        Гордо расправив плечи и собрав в кучку остатки самообладания, я двинулась прямиком в логово начальства. Прошла мимо подмигивающей Татьяны Федоровны и постучалась в дверь с табличкой «Корчагин Олег Сергеевич, генеральный директор».
        - Войдите, - раздалось из кабинета, и я, набрав в легкие побольше воздуха, шагнула внутрь.
        - Здрасьте, - выпалила я, и чуть сама себе не надавала по губам. Ну какое «здрасьте»?! Детский сад, младшая группа… - Что-то не так? В смысле… В отчете? В расчетах? Ну, вроде Марина Николаевна ничего такого не говорила и…
        - Все в порядке, Катя, - улыбнулся босс. - Я вызвал вас по другому вопросу, и он касается работы только косвенно. Присаживайтесь, - он указал на кресло.
        Я осторожно прошла и уселась на краешек, сжав руки замком на коленях. Не хватало еще оставить влажное пятно на белоснежной спинке этого дизайнерского кресла!
        - Вы опять как-то напряжены, - констатировал Олег, придирчиво оглядев меня. - Только не говорите, что снова больны!
        Вот! Что и требовалось доказать! Теперь он заставит меня носить медицинскую маску!
        - Нет, я здорова, с Нового года никаких насморков. Просто не накрасилась с утра.
        Черт! Ну что за чушь я несу?!
        - Я позвал вас, чтобы кое о чем попросить. Просьба достаточно деликатная, я бы даже сказал, щекотливая.
        Ну точно, заставит носить маску… Или отправит работать куда-нибудь в подвал. Или попросит обновить медкнижку: флюорография, мазок на яйца глист… Давайте, Олег Сергеевич. Жгите.
        - Вы, возможно, слышали о том, что правительство Москвы планирует масштабную реорганизацию промзон. Преимущественно на Юго-Востоке. Производства выносят за черту города, чтобы улучшить экологическую ситуацию.
        - Да, я читала об этом, - настороженно кивнула я. Может, он хочет меня проверить на профпригодность? Выяснить, знаю ли я вообще, в какой сфере работаю? Вопросы из серии «как зовут преподавателя, какого цвета учебник, и что сдаем». Но тут ведь вроде никаких подвохов, насколько я знаю «Иннострой» не меняли профиль…
        - Осенью будет заседание комиссии. Будут распределять тендеры на застройку. Разумеется, на компании-победителей будет возложена большая социальная ответственность. Обязательство построить не только жилые комплексы, которые бы вписались в общую архитектуру города, но и позаботиться о социальной инфрастуктуре. Плюс, разумеется, парки, зеленые зоны…
        - Ну, конечно. Экология. Я понимаю, - снова кивнула я и прищурилась, пытаясь предугадать, к чему он ведет. Но за бликующими стеклами очков было трудно прочитать что-либо в его глазах.
        - Это масштабный проект. Затратный, связанный с огромной ответственностью, но вместе с тем прибыльный и, конечно, статусный. И я бы хотел, чтобы «Иннострой» принял участие в тендере.
        Он что, ждет моего разрешения? Или благословения? Или хочет принести в жертву каким-то богам застройщиков и инвесторов?
        - Вижу, у вас много вопросов, - Олег Сергеевич откинулся на спинку стула и немного ослабил галстук. Я невольно проследила взглядом за его кистью - сверкнула дорогая запонка. Какие длинные, сильные пальцы… Вдруг вспомнился наш странный танец, и во рту пересохло.
        - Вы точно в порядке? - нахмурился он. - Может, предложить вам что-нибудь? Воды или чего-то покрепче?
        - Нет, спасибо, - я кашлянула. - Ну, может, воды, если только немного… Но вы не… В смысле, вы скажите, где взять, я сама налью.
        - Вы так нервничаете, как будто боитесь увольнения, - он усмехнулся, встал и отошел к мини бару. Вынул запотевшую бутылочку «Перье» и протянул мне.
        Я вдохнула знакомый запах парфюма, и воспоминания нахлынули с новой силой. Плюнув на этикет, я отвернула крышечку и жадно присосалась к горлышку. Напившись, подняла взгляд на босса: он наблюдал за мной со странной задумчивостью.
        - Простите, что-то в горле пересохло… - выдавила я. - Так о чем вы хотели меня попросить?
        - Дело в том, что мне надо наладить неформальный контакт с человеком, который может повлиять на решение насчет тендера, - отозвался Олег Сергеевич и, сунув руки в карманы, отошел к окну. - И тут мне бы пригодились вы.
        От жары шестеренки крутились медленно, и я отчаянно пыталась понять, к чему он клонит. Неформальный контакт, решение насчет тендера… Стоп. Он что, хочет подложить меня кому-то из комиссии?! Я округлила глаза, уставившись на босса стеклянным взглядом. Отказывалась верить в собственную догадку. Строительный бизнес - через постель?! Глупость какая. И потом, почему я? Почему не Кристина из маркетинга? Почему, в конце концов, не какой-нибудь элитный эскорт, который иногда вызывают «подсластить сделку»?! Я все ждала объяснений, но Олег Сергеевич замялся, только упрочив мои подозрения.
        - Мне что, надо спать с кем-то? - шепотом ужаснулась я, не выдержав долгой паузы.
        - Нет! - тут же воскликнул Корчагин, и я выдохнула с облегчением. - Нет, что вы. Я не стал бы просить о таком. Тем более, вас…
        А вот это прозвучало немного обидно. Что, значит, я так ужасно выгляжу, что меня даже стыдно предложить в качестве постельной взятки?.. Хотя… Кого я обманываю? Именно так ужасно я и выгляжу. Если не хуже.
        - Дело в том, что глава комиссии - человек семейный. И лучший вариант подружиться с ним - на семейном отдыхе, - продолжал Олег Сергеевич, как ни в чем не бывало. - Но у меня нет семьи. Жены, детей… Ничего такого. И я подумал, может быть, вы бы согласились… Ну… Только на время… Изобразить мою гражданскую жену?
        Глава 4
        Не знаю, как долго я пялилась на Олега Сергеевича, разинув рот, но явно дольше приличного. Наверное, была в тот момент похожа на деревенское пугало, от которого давно разлетелись в ужасе все вороны. Но ничего не могла с собой поделать. Я - и гражданская жена? Самого Корчагина? Предпринимателя года? Обладателя какой-то там европейской премии по архитектуре? Да на его стене дипломов и сертификатов висело столько, что хватило бы обклеить всю мою съемную халупку вместо обоев. В два слоя. А эти фотографии? Вот он жмет руку знаменитому режиссеру Федорчуку на фестивале в Каннах. Вот обедает со скандальным музыкантом Проводом во французском ресторане. И кто бы догадался, что Провод станет есть улиток специальными вилочками?.. А вот он рядом с известным гонщиком Кириллом Кузнецовым на фоне загородного особняка, который Олег лично для него спроектировал. Как раз недавно Кузнецов лично приезжал в наш офис, просил расширить и перестроить особняк. Говорят, он стал многодетным папочкой. Девочки не постеснялись и раздобыли себе автограф, а Корчагин отложил дела и лично подключился к проекту. А чего стоит галерея
для самого Сафрона Никасова? На открытии собрался весь московский бомонд!
        И Олег Сергеевич просит меня на время изобразить его гражданскую жену? Да я же ни капельки не тяну на светскую львицу! Жена такого человека, как Корчагин, должна родиться в боа и памперсах от Сваровски. Она должна уметь ходить, как королева, махать ручкой толпе, как королева. Она должна разговаривать, как прямая наследница Одри Хепберн и Фаины Раневской: в меру изящно, в меру снисходительно. Она должна знать несколько языков, разбираться в винах и устрицах, с закрытыми глазами отличать десертную вилку от салатной.
        А я? От обычной вилки я отличу только вилку от китайской лапши. И то потому, что она пластиковая. И я их собираю, потому что мама приучила не выбрасывать то, что может пригодиться. Зачем Олегу Сергеевичу мой тульский жизненный опыт? Я могу разве что правильно подвязать рассаду, приготовить наваристый борщ и по запаху отличить водку от стеклоомывателя, чтобы не дать отцу отравиться. Снова. На черта Корчагину мой борщ, если он щелкнет пальцами - и к нему лично домой прикатит какой-нибудь великий шеф?
        - Я пойму, если вы откажетесь… - нарушил тишину Олег Сергеевич.
        Черт, кажется, я попала в другое измерение. Где мой босс волнуется, что я - я, какая-то там Катя Стрельцова - могу ему отказать!
        - Да не… - я откашлялась, потому что от шока отказали даже голосовые связки. - Да не то, чтобы я отказывалась… Просто… Ну, а вы уверены, что хотите попросить именно меня?
        - Если бы я не был уверен, то и не просил бы, вы так не думаете? - он саркастично вскинул бровь. - Так что?
        - А Кристина?.. Из…
        - И почему мне все советуют Кристину из маркетинга? - Корчагин фыркнул. - Не похожа она на жену. Слишком яркая и шумная…
        - Но почему я? - осмелела я.
        - Слушайте, избавьте меня от лишних объяснений! - он раздраженно отвернулся к окну. - Вроде, мы еще не начали разыгрывать семейную пару. Просто… - он вздохнул. - В вас есть что-то… Надежное. Домашнее. Правдоподобное.
        Ясно. Тапочки. Я просто похожа на тапочки - и всего делов. А что ты ожидала, Катерина? Что он припадет на одно колено и забабахает тираду вроде: «С того момента, как я вас увидел, я понял, что никогда не стану прежним…» Ну да. Наверное, я и правда тяну на эдакую домашнюю женушку, которая ходит на цыпочках и по команде приносит пульт с газеткой. Пожалуй, я ошиблась: диву в боа и стразах заводят для удовольствия, а жену - для того, чтобы записать на нее левые активы. Чтобы было, кого на кого повесить лажу в случае неожиданной проверки.
        - Хорошо, - кивнула я без особого энтузиазма. - Я помогу. Это ведь на благо компании. Общее дело. Если вырастет доход «Инностроя», то, может, и зарплата подтянется…
        - Намекаете на вознаграждение? - Корчагин резко обернулся, и я тут же стушевалась.
        - Ну… Нет… Я просто рассуждаю… Я же не проститутка, чтобы брать деньги за услуги из серии «жена на час» и прочие ролевые игры.
        Мне показалось, или он действительно покраснел? Да нет же! Точно! Смутился!
        - Катерина, я просил вас не об интимных услугах.
        - Да я вроде их и не навязываю… Ну, в смысле, не хотите - не надо… - я осеклась, осознав, что сморозила глупость, и жутко покраснела. - Я просто для примера.
        - Так, давайте проясним, - Корчагин вернулся в свое кресло и подался вперед, облокотившись на стол. - Я прошу вас изобразить мою жену. Гражданскую. На людях. Временно. Подружиться с супругой Майорова. Обеспечить мне статус в его глазах. На этом все. И хорошо, я подниму вам зарплату, если тендер выгорит.
        - Хорошо, - сосредоточенно кивнула я. - Это будет какой-то ужин? Или деловой обед? Я просто должна приготовить себе наряд… Ну, костюм там или платье… Какой дресс-код?
        - Речь идет о трех-четырех днях. Мы с вами поедем в Турцию на якобы семейный отдых. И якобы случайно пересечемся с Майоровыми. У вас есть загранпаспорт?
        - Есть, но… В Турцию? - недоверчиво переспросила я.
        Второй раз за день я не верила своим ушам. Несколько дней быть с Корчагиным рядом? Висеть у него на руке, вместе завтракать, обедать, ужинать… Жить в одном номере. Не придется ли мне после этого проходить реабилитацию? Как вообще после этого вернуться домой и знать, что все это было просто игрой?..
        - Я тоже удивился, если честно, - Корчагин откинулся на спинку кресла. - Обычно люди его круга отдыхают где угодно, только не в Турции. Какой-нибудь Лазурный берег или тихоокеанские острова… Но Турция? А потом я посмотрел место, которое он выбрал, и все понял. Во-первых, это не Средиземноморское, а Эгейское побережье. Никаких толп, дискотек и прочего ужаса. А во-вторых, очень тихий и уютный бутик-отель. Горы, сосны, закрытый пляж… Признаться, мне самому понравились рекламные снимки. А кроме того, это только подтверждает, что Майоров не берет взяток. И, если честно, это вызывает уважение.
        Чиновник, который не берет взяток. Уикенд в Турции в качестве гражданской жены Корчагина. Повышение зарплаты… А может, там, в туалете, я случайно шагнула в зеркало? Или не заметила портала в параллельную реальность, где Олег Сергеевич знает о моем существовании?
        - Хорошо, как скажете… Несколько дней… И когда вылет? - я с готовностью выпрямилась. - Мне надо собраться, может, подкупить что-то вроде шлепок или парео.
        - Вылет в эту пятницу рано утром.
        - Через два дня?!
        - Да. И, разумеется, я обеспечу вам гардероб, потому что… - он снова оглядел меня и поджал губы, видимо, сдерживая какой-то нелицеприятный комментарий. - Потому что вы должны выглядеть, как моя спутница жизни, а не… - он кашлянул. - Неважно. Я не хочу, чтобы Майоров решил, что я жмот или у меня финансовые проблемы. Я уже дал указания Татьяне Федоровне, она займется с вами шопингом и всем остальным. Разумеется, на работу до следующего вторника можете не выходить, я предупрежу Марину Николаевну. И вы живете по тому адресу, который указан в личном деле?
        - Да… - растерянно протянула я.
        - Отлично. Тогда в пятницу я пришлю за вами такси. А по поводу времени вылета и всего остального уточните у Татьяны Федоровны, - он вежливо улыбнулся, давая понять, что разговор окончен. - Увидимся в Шереметьево и обсудим нашу легенду.
        Я аккуратно встала и на негнущихся ногах попятилась к двери. После такого разговора спина взмокла окончательно, а мне не хотелось, чтобы Корчагин передумал на мой счет.
        - С вами точно все в порядке? - на его лице проступило сомнение. Кажется, он уже жалел, что обратился, ко мне.
        - Ага. Да. Разумеется, - и я выскользнула в приемную. Выдохнула и прислонилась к двери.
        Но собраться с мыслями мне было не суждено: как только я собралась обессилено сползти на пол, ко мне подскочила Татьяна Федоровна.
        - Ну что? - с нескрываемым любопытством зашептала она. - Согласилась?
        И как ей удается быть такой подвижной в своем возрасте? И в такую жару? На дворе июль, другие семидесятилетние одуванчики лежат на грядках и обмахиваются тяпками, а эта в полном офисном обмундировании скачет, как юная лань. Может, есть какие-то таблетки? Может, попросить ее, чтобы поделилась?..
        - Ну так что? - не унималась старушенция-энергетик.
        - Согласилась, - призналась я. - Олег Сергеевич сказал, что вы знаете время вылета и закажете мне одежду. Значит, верх - сорок четыре, низ - сорок шесть. Из-за обхвата бедер. Ну, я могла бы носить и сорок четыре, но тогда опасно садиться, сами понимаете…
        - Нет-нет-нет, - замотала головой Татьяна Федоровна. - Это же не униформа, чтобы заказывать ее вот так. Поедем по магазинам. Я уже заказала такси и… - жестом фокусника она извлекла из кармана платиновую карточку. - Гулять - так гулять!
        - Но откуда вы знали, что я соглашусь?
        - Милочка, мне уже далеко не двадцать, и я кое-что смыслю в людях, - она перешла на шепот и хитро подмигнула. - Думаешь, я не видела, как ты на него смотришь? Да и он выбрал тебя не случайно… Это судьба, и я бы очень разочаровалась, если бы ты упустила свой шанс.
        - Какой шанс, Татьяна Федоровна? - невесело усмехнулась я, глядя, как секретарша Корчагина выключает компьютер и берет из ящика сумочку. - Это просто игра на публику…
        - Мы обе прекрасно понимаем, чем может закончиться такая игра, - она выразительно подняла брови. - Море, закат, романтика… Номер для новобрачных…
        - Для новобрачных?! - чуть не поперхнулась я. - Но почему…
        - Ты ведь в курсе, что я занимаюсь бронью и билетами. И если бы ты не согласилась или он, не приведи Господь, попросил кого-то другого, я бы взяла обычный люкс с двумя спальнями. Но теперь… О, он от тебя не уйдет…
        - Татьяна Федоровна, - мягко произнесла я тем голосом, которым обычно разговаривают с особо опасными умалишенными. - Это просто деловая поездка. И Олег Сергеевич никогда не обратит на меня внимание… Ну, в романтическом смысле.
        - Но ведь тебе бы этого хотелось?
        - Что вы! Нет, конечно! - слишком быстро отмахнулась я. - Я в своем уме! Такая, как я, и такой, как он… Это же глупость!
        - И все-таки, тебе бы этого хотелось, - утвердительно сказала она, прищурившись.
        Татьяна Федоровна смотрела на меня так пронзительно, будто знала все мои потаенные мысли и чувства. И я просто физически не смогла соврать, глядя ей в глаза.
        Я вздохнула, плечи опустились, и я с тоской посмотрела на дверь Корчагина.
        - А кому бы не хотелось? - печально протянула я. - Он такой… Такой умный. Талантливый. Такой сильный. Рядом с ним чувствуешь себя защищенной. Его запах, взгляд, голос… Он ведь идеален…
        - Вот видишь? - Татьяна Федоровна взяла меня под руку и потянула к лифтам. - А любая другая бы в первую очередь сказала про его деньги. Можешь считать меня чокнутой старушкой, но я считаю, что именно ты ему нужна. И если будешь меня слушаться, то все выйдет так, как надо.
        Глава 5
        Мы отправились в огромный торговый центр. Разумеется, я бывала в таких и раньше, вот только теперь все мои излюбленные местечки эконом-класса мы обходили стороной. Признаться, я не ожидала такой прыти от Татьяны Федоровны. Прыти - и познаний в моде.
        - Мужчины только думают, что сами выбирают себе женщин, - вещала моя фея крестная, решительно перебирая вешалки. - Но это только иллюзия. И его первая жена - тому доказательство.
        - В каком смысле? - я оглядела приятное синее платье с хорошей скидкой, но Татьяна Федоровна покачала головой.
        - Нет. Во-первых, это прошлый сезон, во-вторых - оно испортит тебе фигуру. Так вот. Олег женился на этой алчной стерве только потому, что она вела себя правильно. И манипулировала им, как по нотам. Такие, как она, всегда получают лучший кусок пирога, потому что знают хитрости. Умеют давить на нужные клавиши, чтобы зазвучала симфония. И вот уже мужик забывает о здравом смысле и несется в ЗАГС, как несчастная марионетка, даже не подозревая, что его обскакали на десять ходов вперед.
        - Я не знакома с его первой женой, - уклончиво ответила я. - Но видела фотографии - она красотка…
        - Это все ерунда. По-настоящему красива не та женщина, которую Господь наградил внешними данными. А та, которая сама себя считает красивой.
        - Я могу думать про себя все, что угодно. Но у меня тонкие волосы, небольшая грудь, широкая задница. И нос длинноват. И зубы… Очевидно же, что у меня под окнами нет очереди из ухажеров!
        - Конечно, нет! - фыркнула Татьяна Федоровна. - Потому что ты всем своим видом как будто кричишь: «Посмотрите на мою грудь! Ее нет! И волосы - я специально их убираю, чтобы никто, не дай Бог, не догадался, что они у меня вообще в наличии!»
        Я отвернулась, чтобы не ответить слишком резко пожилому человеку. Нет, ну в самом деле! Насмотрелась мелодрам и передач про преображение и возомнила себя экспертом! А между тем, народную истину про то, что не из каждой субстанции можно сделать конфетку, никто не отменял. Да-да. И все эти разговоры, что не бывает некрасивых женщин, надо только поверить в себя - просто болтовня в пользу бедных. Чушь, которую несут с экранов роскошные модели. Из серии мотиваторов «думай, как миллионер, стань миллионером», которые повторяют каждое утро перед зеркалом какие-нибудь водители троллейбуса.
        - Вот смотри, - Татьяна Федоровна подтолкнула меня к зеркалу. - У тебя широкие бедра и есть талия. И это очень женственно и красиво. А ты вместо того, чтобы подчеркнуть силуэт, таскаешь свободные блузки и прямые юбки, превращая в себя в правильный прямоугольник. А если вот так?! - она стянула блузку за спиной, обозначив талию. - А так? - наклонилась и затянула еще и подол юбки, сделав ее подобием футляра. - А? Другое дело! Но эта одежда все равно никуда не годится, хоть ты еще прищепками зацепи.
        - Но…
        - Не обсуждается, - отрезала старушка и протянула мне вешалку с бледно-розовым платьем. - Запомни. Хочешь дорого выглядеть - выбирай натуральные оттенки. Полутона. Бежевый, экрю, серый. В крайнем случае - пыльную розу или голубоватый. Или мяту. У тебя темные волосы, и с темными оттенками не перебарщивай, контраст всегда работает выигрышно. Никаких кричащих цветов. У тебя серо-голубые глаза. Кожа легко загорает. Тебе лучше подбирать холодные оттенки, но приближенные к натуральным. Вот, видишь? - она взяла оливковое платье и поднесла к моему лицу. - В этом ты будешь выглядеть жертвой морской болезни или брюшного тифа. А вот это - другое дело, - она выбрала светло-бирюзовую вещицу. - Видишь? Кожа как будто светится изнутри. А мы даже не дошли до косметики.
        Я слушала, с трудом веря своим ушам. Откуда эта маленькая бойкая старушонка столько всего знает? Почему просиживает в офисе, а не покоряет студии телеканалов? Почему не устроится личным стилистом, а вместо этого отвечает на звонки и следит за распорядком дня Корчагина? Не женщина - загадка!
        Она говорила быстро, и впору было ловить каждое слово, записывать все, что она втолковывала мне или упоминала невзначай. И если поначалу я отнеслась к затее совместного шопинга именно с ней скептически, то теперь отчетливо понимала: одна бы я всего этого не купила. Пожалуй, я бы и не взглянула на те вещи, которые подбирала Татьяна Федоровна. На вешалке они казались серыми, скучными и неприметными, но на мне преображались сами и преображали меня. Обволакивали, драпировали, подчеркивали… Работали, как волшебная палочка. Я не узнавала саму себя: казалось, где-то на парковке забыт один из моих «поршей», а на фудкорте прохлаждается мой личный ассистент, которого ждет строгий выговор за опоздание.
        Наша корзина пополнялась, и мне оставалось лишь догадываться, сколько за это придется заплатить Олегу. Но оно того стоило. И если жалкие пару часов назад я была уверена, что он даже не посмотрит в мою сторону, то теперь вполне себе допускала мысль, что он обратит на меня внимание. Да еще как.
        - Не выгуливай одно платье дважды, если проводишь время с одними и теми же людьми, - неустанно инструктировала меня Татьяна Федоровна. - И помни о соответствии. Всегда помни о соответствии: вечернее - на торжественные мероприятие, чуть проще - коктейльное. Вот, к примеру, вариант для ужина в ресторане. Но если вы будете есть в общем ресторане отеля, надень что-то попроще, выгляди элегантно - но немного небрежно. Должно быть понятно, что для рядового ужина ты не разряжалась в пух и прах. Это обычное дело для тебя, ты всего лишь припудрила носик, накинула первое попавшееся - и вышла в люди. И пусть они не знают, что на подготовку ты потратила два часа. Пусть думают, что ты сногсшибательна даже в своей небрежности.
        Иногда мне казалось, что я ни за что не осилю всех этих тонкостей. Чем больше распалялась Татьяна Федоровна, тем страшнее мне становилось. Мне как будто выдали инструкцию на тысячу страниц, и я понятия не имела, с какой стороны ее открывать.
        А потом была обувь и нижнее белье, и вот там старушка убила меня наповал.
        - Так уж случилось, что я кое-что знаю о его привычках со времен Натальи, его бывшей, - доверительно сообщила мне Татьяна Федоровна. - Сама понимаешь, секретарей считают за мебель, я слышала разговоры, которые не должна была слышать. Знала, что Наталья покупает, потому что Олег просил меня дистанционно контролировать траты. Она спускала кучу денег на всякую ерунду. Не то, чтобы босс был жадным, но некоторых вещей не одобрял. А вот на покупки жены в бельевом магазин не скупился. И знаешь, к какому выводу я пришла?
        - Нет, - я поспешно отвернулась от прозрачных трусиков с отверстием в самом пикантном месте.
        - Олег до чертиков обожает белое кружево, - Татьяна Федоровна понизила голос.
        Сказать, что мне было неловко обсуждать такие интимные вещи с пожилой и малознакомой дамой, - ничего не сказать. Я не знала, куда себя деть, но любопытство брало верх. Нет, я никогда не считала себя ханжой. И что уж там, девственницей не была. Правда, к своим двадцати пяти годам я спала лишь с одним мужчиной: мы вместе учились на экономическом. Положительный, нравился моей маме, учился хорошо. Если честно, и я, и моя семья были уверены, что однажды мы с Вадиком поженимся. Но… не сложилось как-то. Он остался в Туле, потому что всю жизнь исповедовал истину «где родился, там и пригодился». Я же к вящему ужасу москвичей отважно вступила в ряды лимиты и перебралась в столицу. Отношения на расстоянии не выдержали испытания на прочность, и уже через полгода Вадик позвонил и обстоятельно уведомил меня, что полюбил другую. Моя мама рвала, метала и кусала все локти, которые только ей попадались на пути, но рано или поздно ей пришлось смириться. А я испытала нечто вроде облегчения. Нет, Вадик был хорошим, но я грезила о каких-то великих эмоциях. Все-таки секс по расписанию при выключенном свете, когда каждый
раздевается сам, а потом залезает под одеяло… Это не то, ради чего хочется «долго и счастливо». Ну и, если уж как следует подсчитать все разы, когда мне было хоть немного приятно, то не так уж и счастливо. Да-да, не в сексе счастье, но… Но я не готова была прыгнуть из-за свадебного стола в могилу тотальной фригидности.
        Поэтому особым опытом я похвастаться не могла. И звания роковой соблазнительницы не заслужила. Вряд ли бы я набралась смелости, чтобы рассекать перед Олегом в полуголом виде, как предлагала Татьяна Федоровна, но от самой идеи меня бросало то в жар, то в холод.
        - Запомни, просто раздеться - ума не надо, - подмигнула старушка. - Старая добрая истина: «дай волю мужскому воображению». Но так мало девушек к ней прислушиваются! А потом попадают в ряды вечных любовниц, на которых не женятся.
        - А зачем тогда мы здесь? Если я не должна перед ним раздеваться? - спросила я, чувствуя, что неумолимо краснею.
        - О, должна, конечно! Но не вот так сразу - и не открыто. Пусть случайно увидит лямку там, кружево здесь… Случайно встань вечером против света в полупрозрачной рубашечке, а потом погаси лампу, и пусть он всю ночь гадает, что там на тебе надето. Небольшой полоски белого кружева будет достаточно, чтобы он додумал все сам - и у него снесет крышу, поверь мне!
        Татьяна Федоровна говорила с таким энтузиазмом, что я с трудом сдержала улыбку.
        - Смейся, смейся! - покачала она головой. - Потом спасибо скажешь.
        - Да я готова уже сказать все, что угодно! - заверила я старушку. - Но как-то мне слабо верится, что я смогу соблазнить Олега…
        - А ты и не соблазняй! Помни, вы будете изображать пару, которая давно вместе. Меньше смотри в его сторону, делай вид, что прослушала, кажись рассеянной и как будто немного скучающей. Заставь его гадать, почему ты не вешаешься ему на шею и не смотришь в рот, как все остальные девицы из нашего офиса. Да что я объясняю? Ты и сама неплохо справилась с этим на Новый год!
        - Да я болела! - поспешно возразила я. - По-настоящему!
        - Да-да, - закивала Татьяна Федоровна. - Вот этой версии и придерживайся. К тому же, она сработала. Иначе с чего бы он вспомнил именно о тебе, когда ему понадобилась подставная жена? Он сам этого не осознает, но ты засела глубоко у него в мозгу, как неразгаданная загадка. Ты сломала шаблон - и он не успокоится, пока не выяснит, почему же ты держалась так отстраненно. Вот и продолжай в том же духе.
        - И как же мне его соблазнить? - удивилась я. - Просто не обращать внимания? Тогда и он не будет обращать внимания на меня!
        - Глупости! Он до сих пор считает, что первым заинтересовался своей Натальей, хотя она полгода как бы невзначай маячила у него перед носом. Но у тебя, Катюша, будет серьезная фора. Ты будешь жить с ним в одном номере для новобрачных. Проводить круглые сутки вместе, плавать, загорать, мазаться солнцезащитным кремом… Поверь моему жизненному опыту: в Москву он приедет по уши в тебя влюбленным. Кстати о пляже. Будь готова, на завтра я записала тебя на бразильскую депиляцию. Да-да, моя дорогая, - добавила она, глядя в мое ошеломленное лицо. - Интимная жизнь стоит жертв.
        Глава 6
        Олег
        Я решил, что ложиться спать, чтобы встать в четыре часа утра, бессмысленно. Поработал немного, благо в зале ожидания бизнес-класса было тихо и почти пусто. Выпил, наверное, литр кофе, отсмотрел рекламные материалы по нашему новому жилому комплексу в Одинцово. Надо признать, вышло неплохо. Саша посоветовал «КьюМедиаГрупп», и я не пожалел, что мы их выбрали. Медийное лицо, пара забавных шуток… Ролик вышел цепляющий. Статусный и при этом домашний. Да, молодец эта их… Как ее? Кузьмина, кажется. Анастасия. Надо запомнить на будущее.
        Сделать бы так, чтобы Майоров увидел ролик мимоходом… Вот только как это сделать ненавязчиво? Купить блок интернет-рекламы под его запросы? Сработать через соцсети? А если он вообще ими не пользуется?.. Вытащил телефон, написал Лебедеву, чтобы уточнил этот момент и сделал все, что нужно. За выходные надо примелькаться.
        Прежде, чем убрать телефон, взглянул на время: семь. Вылет через полчаса, вот-вот откроют ворота, а ее все нет. Может, передумала? Вроде, Татьяна Федоровна все подтвердила, такси заказала…
        Вздохнув, я снял очки, потер переносицу и набрал номер Стрельцовой. Терпеть не могу две вещи: непунктуальность и женские фокусы. Спасибо, бывшая накормила меня ими досыта. Идиотские хитрости из идиотских журналов. «Заставь его нервничать, изобрази неприступность, пусть ждет тебя…» Я обратился к Кате именно потому, что она производила впечатление адекватного человека. По крайней мере, я сверился с отделом кадров: за ней не водилось опозданий и прочих глупостей. Идеально чистая биография. Неужели сбой произойдет именно на мне? Не хотелось бы искать замену в последний момент…
        Краем глаза отметил какое-то движение - мимо проплыла какая-то дамочка, да еще и уселась на соседнее кресло. Ну что за беспардонность? Полно ведь свободных мест? Она ведь не собирается флиртовать?.. Черт, да где же носит эту Стрельцову?
        Как назло у незнакомки тоже зазвонил телефон - отлично, будем разговаривать хором! И я уже собрался встать, чтобы отойти в сторону, но знакомый голос раздался одновременно и в трубке, и над свободным ухом, окружив меня стерео эффектом.
        - Олег Сергеевич, я на месте.
        Я водрузил очки на переносицу и обернулся. Рядом со мной как ни в чем не бывало сидела с улыбкой Моны Лизы Катя Стрельцова собственной персоной. Впрочем, даже в очках узнать ее было затруднительно. Куда подевалась скромная офисная пчелка? Нет, черты лица остались те же, но изменился не только макияж, но даже взгляд и выражение лица. Может, это розыгрыш? Или ее сестра-близнец? Или она дурила меня все эти годы, кося под синий чулок?..
        Я смотрел на нее, разинув рот, и не знал, что сказать. Она выглядела на миллион - неважно, долларов, евро или биткоинов. Элегантная, изящная, знающая себе цену. И я невольно поймал себя на мысли, что если бы сейчас выбирал себя настоящую жену, то остановился именно на ней. Окончательно и бесповоротно. Тьфу ты, придет же в голову! Всему виной ночь без сна и чертов кофе. Спасибо Наташе, в брак я наигрался и больше не собираюсь ввязываться в подобные авантюры. Да и простая интрижка с подчиненной ни к чему хорошему не приведет.
        Катя встала, заставив меня глупо пялиться в район ее пупка. На мелкие пуговички, скрывающие ее тело. Интересно, в постели она такая же гибкая, какой кажется на первый взгляд?..
        - Олег Сергеевич, вы идете? Объявили посадку, - невозмутимым тоном сообщила она, и я тряхнул головой, почувствовав себя последним олухом.
        - Да?.. - сипло ответил я и прочистил горло. - Точно, да. Заработался, задумался…
        Я резко вскочил и тут же пожалел об этом. Теперь мы стояли почти вплотную, и я разнервничался, как юнец, который впервые увидел голую женщину. Да что же со мной творится сегодня? Пора завязывать с кофе. Зеленый чай, антиоксиданты - и как следует выспаться. Может даже начать с полета.
        - Почему вы так поздно? - перешел я в наступление. - Я просил приехать заранее, и давайте сразу уточним кое-что. Вы будете изображать мою любовницу только перед Майоровым. И это вовсе не дает вам права на поблажки, опоздания или наплевательское отношение к работе. От успеха этой поездки зависит ваша карьера, если вы вдруг об этом забыли.
        Она удивленно подняла брови, и я тут же пожалел о собственной резкости. Сорвался, как… Вот же!.. Она ведь не собирается тут разреветься?
        Ее глаза влажно заблестели, но она не позволила себе заплакать. Вскинула подбородок, изогнула бровь и отчеканила:
        - Я ни на секунду не забывала о своих обязанностях, Олег Сергеевич. И я приехала в аэропорт два часа назад. Но меня никто не предупредил, что вы будете в зале для особо важных персон, поэтому я все это время была вон там, - она махнула рукой в сторону выхода. И если бы вы пожелали увидеть меня раньше и позвонили, то сразу бы в этом убедились.
        - Да, я… Наверное, Татьяна Федоровна не проинструктировала вас насчет зала ожидания.
        - Возможно, - сухо отозвалась Стрельцова. - Она была очень занята моим перевоплощением. Все, что вы видите - ее заслуга. Бутики, салон красоты, депиляция… Теперь, по ее мнению, я должна вам соответствовать, каким боком меня ни поверни.
        Я с трудом верил, что передо мной все та же Катя. Прежде она всегда запиналась и нервничала, когда я говорил с ней, а сейчас… Что это было? Сарказм? Да, красота изрядно портит женский характер. И все же Татьяна Федоровна заслужила премию. Майоров не должен заподозрить подвоха. Да даже если бы какой-нибудь пришелец из будущего мне лет пять назад показал фотографию меня с Катей нынешней и сказал, что мы с ней счастливы в браке, я бы не усомнился.
        - Да, она неплохо постаралась, - произнес я вслух, чтобы не скатиться во флирт. - И нам надо переходить на «ты», чтобы привыкнуть до заселения в отель. Всегда есть риск брякнуть «вы» по старой привычке.
        - Как вам будет угодно.
        Отлично! Теперь она будет из себя разыгрывать оскорбленную прислугу! А что я, собственно, такого сказал? Просто напомнил о должностных обязанностях! Зато выглядит правдоподобно. Наташа тоже обижалась на меня с утра до ночи. И Майоров по-мужски сразу поймет, почему Катя - моя любовница, и почему я не тороплюсь оформить брак. Ясно же, что в плане секса от нее трудно отказаться, но вот эти фокусы…
        Так, и снова о постели. Возьми себя в руки, Корчагин. И помни: все это - ради тендера. Потому что забудешь - и добром дело явно не кончится. Ты с ней всего минут десять в одном помещении, а уже дважды думал о сексе. И она еще даже не раздевалась!
        Мы прошли на посадку, и я был рад небольшому тайм-ауту, которые позволил мне привести уровень гормонов в норму и вернуть мысли в нужное русло. Правда, когда она потянулась наверх, чтобы убрать ручную кладь, я… Нет, Корчагин. Не стоит мешать работу и интим. Черт! Третий раз.
        - Нам надо обсудить легенду, - после взлета я поднял подлокотник, чтобы хоть как-то отгородиться от нее. Сидеть три часа бедром к бедру… Не стоит. После лошадиной дозы кофеина во мне чересчур много энергии. Хватит на всякие глупости.
        - Как скажете, Олег Сергеевич.
        - Олег. И «как скажешь».
        - Хорошо. Олег, - она как будто пробовала мое имя на вкус - без отчества звучало совсем иначе. Словно она катала звуки на языке…
        Сосредоточься, Корчагин.
        - Вряд ли это всплывет в моем разговоре с Майоровым, - я поправил очки и взял со столика стюардессы свежий сок. - Но не хотелось бы попасться на мелких несостыковках. К тому же, мы будем проводить время вместе. Надеюсь подружиться парами, обеды, ужины, какой-нибудь парный теннис… Твоя задача - понравиться его жене. Завязать отношения и предоставить мне возможность сесть на уши Майорову.
        - Ясно.
        - Может, сока или орешков?..
        - Спасибо, я сыта.
        Прозвучало двусмысленно, но вполне в духе женушки. Думаю, мы с Майоровым найдем общий язык быстрее, чем я рассчитывал, если документы не врут и он не первый год в браке.
        - Итак, по легенде мы вместе уже пару лет, - начал я.
        - Неточно, - качнула головой Катя. - Если бы я жила с любимым мужчиной, то знала бы все памятные даты. Знакомство, свидание, переезд к нему… Женщинам это важно.
        - Допустим, - не мог не согласиться я. - И что ты предлагаешь?
        - Предлагаю двадцать девятое декабря, - сказала она, с вызовом глядя мне в глаза.
        Будто проверяла, помню ли я тот странный танец. Еще бы я не помнил, но причем здесь это? Мы, вроде как, легенду придумываем…
        - Вы… - она замялась и тут же поправилась: - Ты можешь решить, как тебе удобнее. Но мне кажется, что чем меньше будет лжи, тем меньше мы будем путаться. И тем проще будет с правдоподобием. Мы ведь не профессиональные актеры, чтобы сыграть все с нуля.
        - Согласен, - я прищурился, пытаясь разглядеть сквозь линзы очков, что же за мастерица лжи и хитросплетений пригрелась в моей бухгалтерии.
        А она, почувствовав одобрение, расслабилась и принялась рассказывать оживленно историю нашей несуществующей любви.
        - К примеру, я работала у тебя. Это ведь правда. Только сместим время действия на пару лет назад. И вычеркнем историю с гриппом, потому что… Просто вычеркнем. Ты пригласил меня на танец, между нами пробежала искра. Сначала, конечно, мы не хотели допустить служебного романа и всяких трудностей. Сплетен, пересудов… Но каждый день врозь заставлял нас буквально изнывать от желания и неудовлетворенной страсти. Мы встречались взглядами, случайно соприкасались в лифте, в кафе или конференц-зале. Мы пытались сделать все правильно, погасить это пламя. Но зов плоти был слишком силен…
        - Серьезно? - я не сдержал усмешку. - Зов плоти? Так и расскажем Майорову?
        - По-твоему, это смешно? - она изогнула бровь.
        - Да нет… Просто, кажется, кто-то перечитал дамских романов.
        - Окей, - кивнула она. - Будем называть вещи своими именами. Ты хотел меня, я - тебя. И как-то раз после напряженных переговоров, когда ты часа два не сводил взгляда с моего, к примеру, декольте, мы столкнулись у тебя в кабинете. Ты захлопнул дверь, повернул ключ, подтолкнул меня к столу и, нетерпеливо задрав юбку, занимался со мной сексом прямо на проектной документации. Потом, конечно, мы переместились на ковер, и вскоре в твоем кабинете не осталось ни одной поверхности, которой мы бы не касались голыми телами. Потом ты, очевидно, заказал глубокий клининг, а меня пригласил в кино… Нет-нет. Лучше в оперу. И с тех пор я стала твоей постоянной секс-игрушкой: ты меня одеваешь, а я доступна по каждому твоему желанию. Поэтому ты и не уволил меня до сих пор: офис большой, и темных закутков в нем предостаточно. Ну что, так лучше?
        Я понимал, что она издевается. Женщины не прощают, когда высмеивают их любовь к мелодрамам. Но она так ярко живописала детали, что я машинально представил все, что она говорила. Внезапно стало душно, галстук впился в шею, губы пересохли. Да, определенно это будут очень, очень долгие выходные.
        Глава 7
        Катя
        Конечно, мы тренировались с Татьяной Федоровной. Манеры, умение подать себя, позы и наносная невозмутимость… Если честно, я не думала, что в наше время эти навыки вообще нужны кому-то, кроме королевских отпрысков. Я ведь не на коронацию и не на ковровую дорожку собиралась. Турция и босс, с которым я виделась изо дня в день.
        Но моя наставница была беспощадна. Сказала, что если я как следует не постараюсь, спектакль провалится, даже не начавшись.
        Тесты оказались жесткими: она отправляла меня одну в самые дорогие бутики и смотрела на реакцию продавщиц. Те сразу опытным взглядом определяли потенциального покупателя. И отличали клиента от человека, который просто ходит, глазеет, но купить может разве что носки. Да и то из раздела распродаж.
        Сначала я ловила на себе скептические взгляды и получала лишь свинцовое равнодушие. «Очередная глупышка мечтает стать женой миллионера» - говорили их лица. Никто не подходил с лакейской услужливостью, никто не предлагал помощь. Только посматривали время от времени, чтобы я ничего не испортила и не стащила. Мне хотелось спрятаться, сбежать и больше никогда не заходить в эти снобистские заведения. Ну и зазнайки! Сами наверняка получают не больше меня, а гонору, как у целого депутатского собрания!
        Если бы не Татьяна Федоровна, я отбросила бы эту затею.
        - Это бесполезно! - простонала я после третьего провала. - Это не люди, это рентгены кредитных карт. Может, в их мозги встроены считыватели магнитных лент и они знают, сколько у меня осталось от зарплаты?
        - Ерунда, - отрезала бойкая старушенция. - Смотри, как это делается.
        И она загашала вперед. Я ахнула: ее, бабульку в простом сером костюме, наверняка выпроводят вон, и хорошо, если без охраны. Но она решительно подошла к кассам, оглядела девиц за стойкой холодно и пренебрежительно, потом поставила сумочку на столешницу.
        - Вы что-то хотели?.. - лениво начала одна из девушек, похожих на стюардесс.
        - У вас есть приличные шелковые блузки, или мне не стоит отвлекать вас от сплетен, а обратиться сразу к менеджеру?
        Продавщица сглотнула от неожиданности, разинула рот и указала на вешалку.
        - Там…
        - Там? - вскинула бровь Татьяна Федоровна. - Я просила показать мне дорогу? Или подобрать блузку? И с чего вы решили, что прошлогодняя коллекция меня устроит?
        Я ловила каждое слово. И если начистоту, не испытывала к девице ни малейшей жалости. Я торжествовала.
        Через пять минут она уже носилась по магазину, поднося Татьяне Федоровне разные модели, которые та отбраковывала с элегантностью английской аристократки. И, в качестве вишенки на торте, поморщившись от вида самой дорогой блузки и обвинив их в воровстве идей у другого дома мод, выплыла из бутика.
        - Теперь ясно? - спросила она с довольным видом.
        Я с трудом удержалась от того, чтобы зааплодировать. О, да. Мне было ясно.
        И когда я вошла в здание аэропорта, я сразу поняла, что чувствуют люди с раздвоением личности. Внутри меня тряслась и дрожала прежняя Катя. Жить в одном номере с боссом? В люксе для новобрачных? А если он увидит меня утром? А если я буду храпеть во сне? Откуда мне знать, храплю я или нет, если последние пару лет живу одна и ни с кем не ночую? А если я обгорю и буду похожа на поросенка-гриль? А если, если, если… К тому же, мама всю жизнь твердила мне, что я не умею врать. Вдруг именно я сболтну что-то не то, раскрою весь обман и из-за меня Корчагин не сможет выиграть тендер? Тогда весь «Иннострой» от первого до последнего сотрудника будут знать, кто во всем виноват. Возможно, мне придется уволиться, вернуться в Тулу, поджав хвост и устроиться бухгалтером на какой-нибудь маленький пряничный заводик, где еще никто не слышал о моем грандиозном провале…
        Все эти страхи бурлили и клокотали у меня внутри, но снаружи… Снаружи я вместе с одеждой натянула себя какую-то другую личность. Чудесным образом я двигалась уверенно и достойно, чуть приподняв голову и глядя на остальных снизу вверх. Изменился мой голос. Кажется, я даже заставила парня за стойкой регистрации нервничать, принимая у меня багаж. Юноша был не сильно моложе меня, хотя я в ту секунду смотрела на него, как на мальчишку. Он вздрогнул от того, что наши руки соприкоснулись, покраснел до кончиков прыщей, завалил чемодан, а потом еще долго извинялся. Я слушала его с благосклонной улыбкой и не верила, что всю эту суету вызвала именно я. Словно мне снился сон, или я попала в одну из комедий про обмен телами.
        А Олег Сергеевич… Чего стоила одна его реакция! Я выбила из колеи и тогда, в зале ожидания, и в самолете. Что со мной происходило?! Я несла чудовищно пошлые вещи и даже не краснела. Раньше всегда избегала слова «секс» или как-то комкала его, произносила, понизив голос. А теперь вот назвала себя секс-игрушкой Корчагина - и ничего. Краснел и волновался он, не я.
        Никогда еще раньше я не видела босса растерянным. Честно? О, это было приятное зрелище. Пожалуй, если бы он уволил меня за нарушение субординации, я бы вспоминала это выражение лица до конца своих дней. И да, это бы стоило увольнения. Но Корчагин и не думал увольнять меня. Согласился с моими идеями, только попросил не углубляться в подробности насчет секса на столе и прочие детали наших бурных отношений в разговоре с Майоровым.
        - Как бы то ни было, за пару лет пыл должен был остыть, - сказал он, протирая очки платком. - Поэтому если ты будешь лениво читать журнал и пить коктейли у бассейна, будет только лучше. Но я бы не советовал увлекаться алкоголем. И сам не буду - во-первых, это испортит наш имидж, во-вторых, развяжет язык. И то, и другое не к добру.
        Я равнодушно дернула плечом. Признаться, стервочка, которая проснулась во мне, желала поэкспериментировать и выяснить, какие новые грани откроет во мне алкоголь. Глядишь, если и дальше все пойдет такими темпами, то я не погнушаюсь раздеться перед боссом и прыгнуть в его королевское ложе.
        Когда мы приземлились в Даламане, день уже разгорелся во всю. И если раньше мне казалось, что в Москве было невыносимо жарко, то теперь я мечтала снова попасть в Сити, чтобы охладиться. Солнце палило, горло перехватывало от духоты, воздух над асфальтом колебался в зыбком мареве турецкого июля. То ли у меня заслезились глаза от жалости к себе, то ли их залил пот, но я толком ничего не видела вокруг. К счастью, пытка ограничилась стометровой прогулкой до стоянки. Нас встречал водитель на серебристом «вольво», и едва очутившись в прохладе салона, я чуть было не начала хлебать воздух из кондиционера большими глотками.
        - Боже, я хочу жить здесь, - выпалила я, забыв про все уроки Татьяны Федоровны.
        Сорокаградусная жара обнажила во мне тульскую девицу. Не знаю, может, чистокровная герцогиня и смогла бы в этой одежде сделать вид, что все в порядке, но я откинулась на прохладное сиденье, расстегнула пару пуговиц и замахала брошюркой, которая служила мне веером в здании аэропорта.
        - Ты бы поаккуратнее с такими вещами, - раздалось у меня над ухом. - Иначе тебя и правда отсюда не выпустят. Для местных такие спектакли - чересчур.
        Я бросила осоловевший взгляд на водителя - но тот даже не смотрел в мою сторону. Зато у Олега Сергеевича вид был презабавный: стекла очков немного запотели, рот приоткрылся. Он смотрел немного ниже моей шеи с таким видом, с которым обычно кошка наблюдает за шуршащей игрушкой. Я оглядела себя - кажется, я погорячилась и расстегнула больше, чем требовалось. Белое кружево бюстгальтера сияло на моей груди, как флаг о капитуляции. Мгновенно забыв о жаре, я судорожно застегнулась, чувствуя, как краска заливает лицо и отвернулась к окну, глядя, как проплывает мимо здание аэропорта.
        Господи, ну зачем я послушала Татьяну Федоровну? Сколько я продержалась в новом образе? Всего-то несколько часов - а впереди выходные. И как мне изображать женщину, которая уже триста раз спала с Олегом во всех мыслимых и немыслимых позах, если один его взгляд заставляет меня краснеть и вызывает дрожь, как у девственницы в брачную ночь?
        Я злилась на себя за то, что не в силах скрыть эмоций, но эти чувства никак не могла затолкать поглубже. Черт подери, Стрельцова! «Иннострой», твои коллеги, зарплата, в конце концов! Ну, лифчик - делов-то! Двадцать первый век на дворе, народ не стесняется загорать топлес, вся Европа дружно голышится в совместных банях. А ты? Еще бы рвала на себе волосы, что Корчагин увидал твою обнаженную коленку!
        - Ты пропустила пуговицу, - преспокойно уведомил он меня.
        Кажется, теперь мы поменялись ролями. У меня почву вышибло из-под ног, а он откровенно издевался. Потянулся ко мне, расстегнул неправильную пуговицу и снова застегнул. Никаких посягательств! Просто застегнул и расстегнул, словно играл в куклу!
        - Тебе бы пора прекращать нервничать всякий раз, когда я к тебе прикасаюсь, - шепнул он мне в самое ухо. - Иначе никто не поверит, что ты моя жена. Больше похоже на девственницу.
        Я поджала губы и снова отвернулась, а Олег озадаченно замолчал и замер.
        - Ты ведь не… - начал он после неловкой паузы. - Ты же… Если так, извини, я ничего плохого не имел в виду. Но лучше бы, конечно, ты предупредила заранее… Не то, чтобы у меня были планы на этот счет, но согласись, тебе было бы трудно изображать женщину… Я бы мог обратиться к кому-то другому…
        - Все, хватит! - я уставилась на него свирепым взглядом. - Не собираюсь это обсуждать. Тем более, здесь и сейчас. И с тобой.
        - Так значит, я прав? - он отстранился, как будто я показала ему флюорографию с туберкулезными затемнениями.
        - Какая разница? Разве это не деловая поездка?
        Мне вдруг стало по-женски обидно за эту странную дискриминацию. А если бы я была девственницей - что бы это изменило? Как бы это повлияло на мой ум, деловые качества? Способность вести переговоры? Мы ведь ради тендера туда поехали, а не на всесоюзный съезд свингеров. И вряд ли Майоров перед тем, как заговорить с нами, достанет латексные перчатки, закинет мои ноги на подлокотники и убедится в том, что я веду исключительно регулярную половую жизнь?
        Сначала я хотела фыркнуть и заявить что-то вроде «Да мне двадцать пять! За кого ты меня принимаешь?!» Но потом подумала, посмотрела на удивленное лицо босса и решила, что было бы даже забавно оставить его в сомнениях. Нет, я не собиралась лгать. Просто не говорить ничего конкретного. В конце концов, мой трудовой договор не предусматривает никаких откровений на этот счет. Вот и пусть мучается в неведении и сам делает выводы. Настроение моментально улучшилось, губы растянулись в загадочной улыбке.
        Ну, правда. Забавно наблюдать за сильным полом в слабом положении. А в слабом положении мужчины бывают, когда испытывают священный ужас от двух вещей: девственниц и фразы «а сейчас давай поговорим о наших чувствах».
        - Не переживай, - я расслабилась и похлопала его по коленке. Злость придала мне сил, и я снова почувствовала себя хозяйкой ситуации. - Я знаю про пестики, тычинки и прочее размножение. И если вдруг Майоров задумает провести викторину на этот счет, можешь не сомневаться: победа у нас в кармане.
        Глава 8
        Отель «Blue Lagoon Luxury» встретил нас буйной зеленью, прущей из-за стены, как каша из кастрюли. Я поняла, что полный профан в ботанике, кроме пальм, кипарисов и пышно цветущей бугенвиллеи распознать ничего не смогла. А растений было море, и любоваться ими можно было вечно. Я так и стояла бы еще часа два растерянно у ворот, если бы Олег не подтолкнул меня в спину.
        - Пойдем, я хочу заселиться поскорее. Нагуляешься еще.
        Я послушно последовала за ним, с трудом отводя глаза от ландшафтного великолепия.
        По дороге Олег объяснил мне, что здесь, в окрестностях Олюдениза и национального парка с голубой лагуной, которую печатают на всех рекламных буклетах из-за удивительного бирюзового оттенка воды, нет привычных огромных отелей. С полями для гольфа, аквапарками и парками, где можно заблудиться. Все более тесно, уютно и тихо. И русскую речь здесь почти не услышать. Вероятно, поэтому Майоров и выбрал это местечко для семейного отдыха.
        Если честно, я его понимала. Я бывала в Турции с однокурсницами, но это было адское приключение из разряда горящих путевок, трехзвездочных отелей с тараканами, пьяными туристами и мощным ротавирусом. И теперь, оказавшись в прохладном холле с мягкими диванами и ненавязчивым джазом, ласкающим уши из динамиков, я осознала, что еще ничего не знаю о настоящем отдыхе. И даже если бы мне сказали, что номеров нет и спать мне придется прямо на этой софе, я бы не возражала. Бархатистая обивка манила и искушала.
        Пока я осматривалась, Олег направился к ресепшн с нашими документами. Изучив паспорт, гостиничный юноша оживился, засуетился и что-то затараторил по-турецки своему коллеге.
        - Что происходит? - нахмурился мой босс.
        - Извинит, пьятнадсать минут, - на ломанном русском отозвался сотрудник отеля. - Комплимент от наш директор. Праздавльям.
        - С чем поздравляете? Дайте, пожалуйста, ключи!
        - Пьятнадсать минут… Извинит…
        Я наблюдала за этим странным диалогом, пока на меня не снизошло озарение. Кажется, наш дотошный Корчагин не подозревал, что за номер заказала Татьяна Федоровна. Человек, который придирался к каждой букве и цифре, даже не удосужился заглянуть в пластиковый конверт с документами, который ему заботливо собрала секретарша.
        Я улыбнулась, предвкушая шоу, и повисла на плече своего спутника. Меня потряхивало от страха и наглости, но я понимала: теперь он никуда с подлодки не денется.
        - Ах, спасибо! - промурлыкала я, бросив томный взгляд на Корчагина. - Это так важно для нас…
        И послала юноше за стойкой самую обворожительную из своих улыбок.
        Даже через ткань рубашки я чувствовала, как напрягся Олег.
        - Что ты творишь? - прошипел он, поправляя очки.
        - Вживаюсь в роль, - я заговорщически подмигнула и снова обратилась к юноше: - Так и быть, мы подождем пятнадцать минут. Но ни минутой больше, вам ясно? Или мне придется снизить баллы и выбрать другой отель.
        - Ты чего? - повернулся ко мне Олег и странно посмотрел на меня поверх очков. - Какой другой отель?
        - Да-да, именно так, - я вспомнила уроки Татьяны Федоровны и надменно вскинула бровь. - И, пожалуйста, подготовьте все по высшему разряду. Только не надо портить мой сюрприз.
        - Женщина, ты перегрелась? - с сомнением протянул Олег.
        Но я уже сыграла свою роль и теперь не собиралась отступать. С таинственным видом я ждала, пока нам подготовят номер, время от времени поглядывая на часы для сохранения образа требовательной клиентки. И, надо сказать, помогло: парни управились за четырнадцать минут.
        Потом из коридора материализовался носильщик, и мы устремились к лифтам. Я старательно изображала скучающую богатую даму, утомленную всеми прелестями жизни. Мне будто не хватало боа и мундштука для полной картины. Возможно, я выглядела немного гротескно, потому что время от времени ловила на себе странный взгляд Олега, но ведь он хотел, чтобы я изобразила его любовницу? А в моем представлении она должна быть именно такой.
        Периодически мне казалось, что вот-вот из-за угла кто-нибудь крикнет: «Стоп! Снято!» Но нет, представление шло своим чередом.
        Носильщик распахнул перед нами дверь и уставился на Олега в ожидании чаевых. А Олег остановился, как вкопанный. Люкс, выдраенный до блеска, распахнул свои объятия. На столике благоухали цветы и корзина с фруктами, в ведерке со льдом охлаждалось шаманское. Но внимание моего сурового шефа привлек не напиток.
        Через гостиную была видна спальня, и именно туда сейчас, не мигая, смотрел Корчагин. А смотреть было на что: кровать невероятных размеров, усыпанная алыми лепестками роз и украшенная огромным сердцем из полотенец и маленькими шоколадками в золотистой фольге. Два метра на два, не меньше. И будь я чуть пошлее, назвала бы ее «траходром», но не так меня воспитывала мама, поэтому я смолчала. Видимо, внутренний голос Олега произнес сейчас нечто подобное, потому что он нервно сглотнул, судорожно втянул носом воздух и покосился на меня:
        - Что это, черт возьми, такое? - сипло произнес он.
        В его голосе не было даже злости: шок заместил все остальные чувства.
        - Сюрпри-и-из, - картинно пропела я. - Ты не рад?
        Олег молчал и отчего-то радостным не казался.
        - Ну же, милый, - я прильнула к нему и оставила на щеке звонкий поцелуй. - Поблагодари этого мальчика, мне не терпится остаться наедине!
        Корчагин вздохнул, полез в карман и пихнул «мальчику» лет двадцати свою бескрайнюю благодарность. Тот, кивнув, испарился, а Олег захлопнул дверь и угрожающе повернулся ко мне.
        - Ты собираешься как-то объясниться? - с плохо скрываемым гневом процедил он.
        Снял очки и сделал шаг в мою сторону. Теперь он был совсем не похож на офисный планктон, трудягу-предпринимателя. Решимость покинула меня, весь образ богемной красотки сдуло, и я попятилась к стене.
        - А что такого? - я нервно дернула плечами. - Это Татьяна Федоровна заказала!
        Вот так да! А ты, Катерина Стрельцова, оказывается, малодушная ябеда? Сдала ни в чем неповинную старушку, как только запахло жареным?
        - Хочешь сказать, это все, - он махнул рукой в сторону спальни, - была ее идея?
        - Да… - еще шаг назад.
        Трусиха! Трусиха! Трусиха!
        - Я так и знал, - совершенно неожиданно сказал Олег и устало провел рукой по лицу. - Узнаю ее почерк.
        - Что?.. В смысле… Ты больше меня не винишь?
        - Должен был догадаться, что она не успокоится после того нового года.
        - Ты о чем?
        - Ой, да ладно, - он опустился на диван, закинул ногу на ногу и, взяв самое спелое яблоко, откусил со смачным хрустом. - Уж ты-то наверняка в курсе… Эти ее заскоки…
        - Не понимаю… - я заворожено смотрела, как он жует яблоко, и в животе заурчало от голода.
        Я взяла персик и присела на краешек дивана рядом с боссом. Теперь и мне было интересно послушать. Нет, конечно, я помнила коварные планы Татьяны Федоровны по завоеванию мной Олега. Но откуда бы сам Олег про них знал?
        - Ну, ей пришло в голову, что ты для меня идеальная пара. И она не упускает случая, чтобы рассказать, какая ты замечательная. Прилежная, умная, аккуратная девочка. Добрая и все такое. Хоть икону с тебя пиши.
        - Вот как?
        - Ага, - вздохнул Олег и откусил яблоко снова. - Наверное, специально решила заказать этот номер, чтобы я тебя тут соблазнил. Но не бери в голову.
        - Почему?
        - Потому что Татьяна Федоровна замечательный специалист и все такое. И уволить ее у меня рука не поднимется. Но возраст и количество просмотренных мыльных опер дают о себе знать. Послушай, Катя, я здесь по работе. И не ищу постельных приключений. Если уж мы проведем вместе несколько суток, я должен быть уверен, что ты это хорошо понимаешь. Я уже был женат, и больше мне такое удовольствие не нужно. Я поплатился за веру в романтику. А я тот человек, которые умеет делать выводы и учиться на своих ошибках. Конечно, я здоровый мужчина с определенными потребностями, но чтобы их удовлетворить отношения мне не нужны. А ты молодая девочка, у тебя вся жизнь впереди. Тем более ты вон собралась беречь себя для какого-то принца. Однажды ты его дождешься, потом, конечно, разочаруешься и обнаружишь, что любви не существует, но будет слишком поздно… - он накрыл ладонью мой руку. - И я не хочу быть тем, кто разобьет твои розовые девичьи мечты. Окей?
        Он посмотрел на меня таким сочувствующим, полным отцовской снисходительности взглядом, что обида горячей волной поднялась в груди. Вот, значит, как?! Я - молодая девочка, которая ждет принца? И мечты у меня розовые? А он, стало быть, умудренный жизнью самец? Прекра-а-асно. Можно подумать, я дала ему повод думать, что он мне нужен! Да я просто изображала из себя любовницу, как он меня и просил! И с чего он вообще решил, что у меня есть иллюзии на его счет, а?
        Злость и досада клокотали внутри меня. Я понимала, в чем-то он, возможно, прав. Но высказать мне это вот так… Тоже мне, Онегин выискался! Нашел влюбленную дурочку! Ну уж нет, Корчагин, не увидишь ты моих слез!
        Я улыбнулась. Шире, потом еще шире. Хихикнула, вводя его в замешательство. А потом и вовсе расхохоталась, запрокинув голову. Меня трясло от смеха, как будто я курнула чего-то запрещенного. Как будто мне подселили смешинку, и я никак не могла остановиться.
        - Ты чего? - удивленно прошептал Олег.
        Я медленно выдохнула и посмотрела на него.
        - Вы с Татьяной Федоровной стоите друг друга, - выдавила я сквозь смех. - Ох… Нет, ну надо было такое сказать! Да вы же… Как бы это помягче сказать… Можно ведь начистоту, да? Олег Сергеевич, вы же старый! - беззастенчиво врала я. - Ну, не так чтобы совсем но… Насколько вы меня старше? Лет на пятнадцать? То есть вы теоретически годитесь мне в отцы… Ну, почти… И вы все время в офисе, и вы такой… - я насупилась и нацепила его очки. - Да, Татьяна Федоровна. Занесите мне на подпись. Мы планируем делать этот проект… Что значит «двенадцать часов ночи»?! Рабочий день будет окончен, когда я скажу! - я снова хихикнула и покачала головой. - Розовые девичьи мечты, скажете тоже!
        - Просто ты явно флиртовала со мной в холле и здесь… - растерянно протянул он. - И мы договорились перейти на «ты»…
        - Вы говорите перейти на «ты» и вживаться в роль - я вживаюсь, но вам не нравится. Я называю вас по имени-отчеству - тоже плохо, - я встала и беззаботно куснула персик. - Я в душ, а потом буду готова к новым указаниям. И, кстати, душ я намереваюсь закрыть изнутри. Ну, знаете, чтобы мечты случайно не разбились.
        Глава 9
        Глава 9
        До обеда Олег со мной не разговаривал. Достал ноутбук, бумаги, развернул на столе офис и полностью игнорировал мое существование. Я уже было пожалела о своих словах, но пути назад не было. И потом лучше уж быть уволенной и сохранить какие-то остатки собственного достоинства, чем сидеть несчастной девочкой-бухгалтершей, безнадежно влюбленной в босса.
        Когда мне надоело созерцать суровую мужскую спину, я вернулась в спальню, разобрала чемодан, достала симпатичный купальник шоколадного цвета, который мне присоветовала Татьяна Федоровна, и собралась на пляж.
        - Ты куда? - бросил босс, не оборачиваясь.
        - Искупаться, пройтись… А что?
        - Не думала пригласить меня? Или я, по-твоему, слишком стар и могу рассыпаться в песок от купания?
        - Извините, Олег Сергеевич, - я вытянулась по стойке смирно. - Больше не повторится. Вы очень молоды и полны сил.
        - Хватит издеваться, - мрачно буркнул он. - Подожди, спустимся в ресторан вместе, а потом сходим на пляж. Мы все-таки должны вести себя, как семейная пара.
        - Есть, сэр.
        Он посмотрел на меня взглядом, не предвещающим ничего хорошего, и я подняла руки, показывая, что сдаюсь.
        Олег собрался по-армейски быстро, и уже через пятнадцать минут мы вошли в зал ресторана. Я было двинулась к столикам, но босс схватил меня за запястье и удержал на месте.
        - В чем дело? - удивилась я.
        - Вон он, - Олег понизил голос. - Только сразу не смотри туда! Чуть позже. Столик у окна. Делай вид, что ничего не произошло…
        - Я бы и делала, если бы вы не дернули меня!
        - Ты!
        - Что я?
        - Обращайся ко мне на «ты»! И если ты еще раз скажешь «есть, сэр», я отшлепаю тебя прямо здесь!
        Он был такой серьезный, как мальчишка, который играет в шпиона. И я не удержалась и фыркнула. Взяла его под руку.
        - Веди меня, любовник, я умираю с голоду.
        Вместо ожидаемого шведского стола, я обнаружила классические меню. Выбрала стейк из лосося, - Татьяна Федоровна говорила, что женщины с достатком чаще предпочитают рыбу и морепродукты. Не знаю, с чего она это взяла, я бы не отказалась и от баранины, но на всякий случай решила блюсти марку.
        Олег явно нервничал. Старательно делал вид, что не смотрит на Майорова, но тем не менее постоянно пялился в ту сторону. То из-за меню, то поверх бокала. Видимо, вранье было ему против шерсти, и он растерял всю свою управленческую уверенность.
        - Глупость какая-то… - бормотал он. - Зачем я на это согласился? Детский сад же! Нам никто не поверит!
        - Почему?
        - Да потому что! Я не актер! И с чего ему отдавать тендер человеку, с которым он познакомился на отдыхе?
        Я покосилась на Майорова: все его семейство отдыхало здесь явно не первый день. На вид Майорову было около шестидесяти, волосы редели, круглое лицо раскраснелось от солнца, и теперь лоснилось и блестело. И все же он не вел себя, как типичные русские туристы. Не шумел, не ржал в полный голос, не глушил пиво ведрами. Даже как-то неожиданно было видеть человека в гавайской рубахе с брюшком и залысинами, который бы сидел и терпеливо распиливал стейк на маленькие кусочки.
        Напротив него сидела женщина за пятьдесят. Ухоженная, но без излишеств. Из тех, кто умеет стареть с достоинством, не хватая последние моменты уходящей молодости и не пытаясь пришить их к лицу золотыми нитями или вколоть ботоксом. Осанка и приятный взгляд выдавали в ней человека спокойного и интеллигентного.
        Майоровы вызвали у меня прилив симпатии и уважения. Человек, достигший высокого положения, и не променявший жену на молоденькую любовницу, - это всегда радует. Нет, я не знала, что скрывает благопристойная внешняя картинка, но отчего-то мне эти люди не казались лжецами или снобами.
        Их взрослый сын был, судя по всему, или моим ровесником или чуть младше. Высокий, спортивный блондин с красивыми скулами. Таких рисовали на советских плакатах про комсомол и олимпиады. Дочка - помладше, лет пятнадцать или немного больше. Я в подростках не разбираюсь. К тому же, некоторые современные детки красятся так, что дадут фору сорокалетним. А вот девочка Майоровых не тянула на оторву: ни следа косметики, скромное голубое платье…
        Словом, если этот человек собрался бы баллотироваться на пост президента, то мог бы сфотографироваться вместе со своей семьей прямо сейчас, и у него не было бы отбоя от избирателей. Что уж там, даже я бы плюнула на свою гражданскую лень, и поплелась на участок ставить галочку.
        - Кажется, они приятные люди, - произнесла я вслух, пожимая плечами. - Не понимаю, чего волноваться.
        - Ничего я не волнуюсь! - буркнул Олег, ковыряя вилкой салат с морепродуктами.
        Ну да, а аппетит пропал, видимо, из-за акклиматизации.
        - Надо вести себя естественно. Мы же на отдыхе? Ну вот. Расслабиться, а потом случайно столкнуться с ними в баре или на пляже. Займем соседние шезлонги… Кто-то же выяснил для тебя, где они будут отдыхать?
        - Ну, разумеется.
        - Вот. Пусть выяснит, чем Майоров увлекается. Например, футболом. Может, он болеет за какой-нибудь «Манчестер» или «Локомотив»…
        - Сразу видно, что ты женщина, - фыркнул Олег. - Как можно эти два слова произнести в одном предложении?
        - Вот видишь? - я с наслаждением отхлебнула клубничного мохито. - Ты уже в теме.
        - Не увлекайся! Мы же договаривались, - Олег подался вперед, словно собирался выхватить бокал у меня из рук.
        - Там ни грамма алкоголя, - отмахнулась я. - И все равно дико вкусно. Не хочешь попробовать? Как хочешь. Так вот, мы можем, к примеру, затеять громкий спор. Я буду ругать любимый клуб Майорова, а ты - защищать. И он невольно включится в разговор, а дальше - все как по маслу…
        - И кто же ты такая? - Олег прищурился. - Может, ты не бухгалтер, а промышленный шпион со стажем? Откуда такая уверенность? А идеи? Похоже на отработанные схемы.
        - Боже! Я же просто пытаюсь помочь!
        - Ладно-ладно, шучу. Сделаем, как ты предлагаешь.
        - Вот так просто?
        - Ну, может, в нашем спектакле я - подкаблучник.
        Олег почти не притронулся к еде, нервно водя пальцами по ножке бокала, а вот я насладилась обедом сполна. Мой босс, может, и трапезничает каждый день в ресторанах, а вот я еще не скоро отведаю такой свежайшей семги с травами и нежным соусом из голубого сыра. А чизкейк? С ягодами, фруктами и густым, терпким шоколадным ганашем. Я ела - и таяла, обмякала в кресле, посылая благодарные взгляды официантам.
        Парень, который нас обслуживал, расплылся в улыбке и принес мне к десерту кофе с пенкой и красивым узором из корицы.
        - Спасибо! - с чувством ответила я по-английски. В моем запасе было мало иностранных слов, но уж это я запомнила наверняка.
        Официант заулыбался еще шире и, коротко кивнув, ретировался.
        - Если бы ты сразу сказала, что едешь сюда есть и кадрить персонал, я бы позвал кого-то другого, - недовольно пробормотал Олег, разрушая мое кофейно-десертное блаженство.
        И как земля носит таких невыносимых зануд? И с чего я решила тогда, зимой, что влюблена в него? Глупости. Это было простое минутное помешательство. Грипп, лихорадка и временная шизофрения.
        - Ладно, доедаю, - я торопливо уничтожила остатки чизкейка, который заслуживал более бережного отношения. - Ну? Уже можно штурмовать твою вершину?
        - Звучит пошло, но я сделаю вид, что понял тебя правильно. Вставай, кажется, они собираются на пляж.
        С тоской посмотрев на чашечку недопитого кофе, я поплелась следом за своим фальшивым благоверным. Или кем он там мне был по легенде? Любовником? Женихом? Гражданским мужем? Интересно, будь это все по-настоящему, я бы позволила себе стать частью отношений «куколка-папочка»? Смогла бы я, например, поставить ультиматум любимому, что в постель с ним лягу только через ЗАГС, рискуя при этом остаться у разбитого корыта? Покосилась на Олега: да, он бы ни за что не согласился на мои условия. Послал бы меня ко всем чертям в Тулу и больше не вспоминал никогда. Так что лучше? Наплевать на предрассудки ради недолгого, но яркого романа, или верить, что не для такого меня мама растила?
        В тот момент я не могла однозначно ответить на этот вопрос. Еще бы неделю назад, ни колеблясь, выбрала бы путь брака и праведности. А вот теперь, примерив на себя платье поддельной любовницы Олега, засомневалась. Таким сильным было искушение быть с ним рядом, прикасаться в любой момент, разговаривать на равных… Наивная ты, Катерина. Идешь себе, выбираешь, а никто тебе ничего не предлагал.
        То ли планеты сошлись в тот день в нужную комбинацию, то ли посетители отеля еще не сполна насладились обедом, но шезлонг рядом с Майоровыми пустовал. Не веря своей удаче, я бросила полотенце и сумочку и приготовилась снимать платье. Подумала, что мы спокойно позагораем, поплаваем, убедительно сыграем парочку, а привлечем внимание Майоровых. Но Олег со своей нервозностью, черт бы ее подрал, забыл про мой план и ринулся напролом.
        - Вы не против, если мы тут разместимся? - вежливо осведомился он у своей потенциальной жертвы.
        - Да нет, конечно, тут свободно, - ответила за Майорова супруга, пока тот задумчиво изучал Олега.
        Я надеялась, что Корчагин удовлетворится этим и не станет искушать судьбу, но, как говорится, Олега понесло.
        - Прекрасная погода сегодня, да? - продолжал он, пока я с трудом удерживалась от желания закрыть лицо руками. - А мы с Катей только прилетели. Кстати, я - Олег, - он протянул руку Майорову. - Что скажете, море теплое?
        - Парное молоко, - неожиданно холодно процедил тот, отказав моему шефу в рукопожатии. - Скажите, у вас совсем нет совести?
        - Что? - опешил Олег.
        - Витенька, ну ты чего? Как не стыдно?! - зашептала супруга Майорова, силясь успокоить мужа.
        - И вы еще спрашиваете? - изогнул бровь сердитый чиновник. - Держите меня за дурака? Вы - Олег Корчагин, «Иннострой». И вы подали заявку на участие в тендере на редевелопмент промзоны. Комиссию совершенно случайно возглавляю я. Скажете, это совпадение? Или вы надеялись, что я не изучу каждого участника?
        - Но… - Олег хватанул ртом воздух и поправил очки.
        - Вы совсем потеряли совесть! Думаете, вы первый? Ваши конкуренты замучали меня в Москве своими корзинами, подарками, билетами в оперу и прочей чушью. Я надеялся хотя бы пару недель провести в тишине с родными людьми, но вы и тут меня достали! Нашли меня, притащили свою секретаршу, чтобы втереться в дружбу «семьями»! У вас нет ничего святого! Немедленно убирайтесь!
        На пляже стало тихо, Олег растерянно молчал, и я понимала, что наша затея рушится на глазах. Терять было нечего, и мне пришлось брать дело в свои руки.
        Глава 10
        - Вот, значит, как, Корчагин?! - я схватила с лежака полотенце и со всей силы швырнула его в ошалевшего босса.
        - Да что… - начал он.
        - Значит, «вот тебе, Катенька, подарок»?! - я взяла за подол платья. - На распродаже купил, да? Или в каком-нибудь гипермаркете для бедных? Чтобы я тут позорилась и меня все подряд принимали за секретаршу? Отлично. Просто чудесно, Олег! Я думала, у нас будут романтические выходные… Ты знаешь, как долго я выбирала этот чертов отель? Это ты подговорил менеджера из турфирмы?
        - Но я ничего не…
        - С меня хватит, вот что! Я из кожи вон лезу, делаю ему сюрприз, а он превращает наши единственные… - тут мне даже удалось пустить слезу. - Наши… Только для тебя и меня… Наши выходные в очередную командировку? Чертов трудоголик! Я надеялась, что в кои-то веки мы расслабимся, будем не вылезать из постели, но знаешь, что? Сегодня ты спишь на диване! - тюбик с кремом от загара полетел следом за полотенцем.
        - Подождите, что все это значит? - вмешался озадаченный Майоров.
        - Вы… - с ненавистью выплюнула я. - Решили меня разыграть, да? Договорились с Олегом о поездке, а меня втянули, как прикрытие?! Тендеры-шмендеры-блендеры…
        Дочка Майорова фыркнула от смеха.
        - Вот, видите? Не пожалели невинного ребенка! Знаю я вас, коррупционеров несчастных! Сейчас будете тут изображать неприступность, чтобы стрясти с моего Олега взятку. Небось, сами и выследили нас! А теперь скажите, пожалуйста: оскорбленная невинность! Так вот, не дождетесь!
        - Какие взятки?! - возмутился Майоров. - Как вы смеете?!
        - Что, правда глаза режет?! - я резко подалась вперед, словно собиралась выцарапать ему глаза, но потом отшатнулась. - Нет, Олег. С меня хватит тебя, твоих переговоров и тендеров. Я иду плавать, - я сорвала с себя платье и швырнула ему. - Это сожги. Чтобы меня - и принимали за секретаршу?.. Надеюсь, я утону, и тогда ты будешь, наконец, счастлив!
        Звучно шмыгнув, я резко развернулась и зашагала к морю во всеобщем безмолвии. Не хватало только оваций и криков «Браво!» Признаться, я была до чертиков собой довольна. Роль обиженной любовницы удалась мне на славу. Может, я погорячилась с бухгалтерией, и еще не поздно получить театральное образование?..
        Оставалось только надеяться, что Олег не испортит мне всю игру, и сообразит, как действовать.
        Хвала небесам, до него дошло.
        - Милая, подожди! - завопил он. - Все совсем не так! Катя! Постой, любимая!
        Я знала, что это всего лишь игра, но по спине прокатилась волна мурашек от одного слова «любимая».
        - Ни за что! - я направилась в воду, как ледокол.
        Коротко обернулась - Олег бежал следом, на ходу снимая с себя одежду и выпутываясь из брюк. Блин! И почему я не могу заснять это на видео? Теперь никто, даже Татьяна Федоровна, мне не поверит! А ведь в ту секунду величественный основатель и бессменный руководитель «Инностроя» выглядел так беспомощно и забавно!
        - Я ухожу от тебя! - с надрывом крикнула я и, погрузившись в воду, со всех сил поплыла, как можно быстрее.
        Пусть я и назвала Олега стариком, он догнал меня за два гребка. И дело вовсе не в его мускулах, хотя, казалось бы, откуда мускулы у офисного планктона?.. Нет, наверняка, просто длина конечностей…
        - Боже, это было гениально! - он обхватил меня и прижал к себе. - Спокойно, здесь можно стоять.
        Я подавила улыбку и сделала вид, что вырываюсь.
        - Нет! - завопила я, хотя мои глаза смеялись.
        От одной мысли о том, что там сейчас творится на берегу, меня разбирал хохот. Наверное, Олег сидит, уронив челюсть, а жена стыдит его за грубость…
        - Прости, это вышло случайно! - громко спорил Олег, тоже рассчитывая на публику.
        Прижал меня к себе крепче, обнял и… В одно мгновенье мне стало не до смеха. Даже в прохладной воде я чувствовала, какое теплое и твердое его тело. Где-то на задворках сознания я понимала, что должна сопротивляться, но не могла. Обмякла в его руках, прильнула сильнее… Или меня подтолкнула волна? Лучше бы он истолковал это именно так!
        - Не рановато сдаешься? - шепнул он и провел рукой по моим волосам.
        - А? - осоловело переспросила я, с трудом фокусируя взгляд.
        - Ладно, и так сойдет, - выдохнул он прямо в мои губы прежде, чем накрыть их своими.
        Даже в самых смелых своих фантазиях насчет первого поцелуя с Олегом, - а их было, поверьте, больше, чем строк в сверке взаиморасчетов, - я не могла представить, что все будет настолько эротично. Солоноватые брызги на наших губах, переплетенные и почти обнаженные тела… И еще этот прибой… Он качал нас, имитируя первобытные движения, и… Разумеется, у меня снесло крышу! Мы фактически занимались этим на глазах у всего пляжа, скрытые только полупрозрачным покрывалом изумрудной воды.
        Когда он оторвался я, судорожно хватанув ртом воздух, пошла ко дну. Откуда мне было помнить, как нужно грести? Как двигать руками, ногами?.. Черт, да я даже имя свое не назвала бы в ту секунду без ошибок!
        Сильные руки подхватили меня и дернули к поверхности. Прохладная вода здорово отрезвила, мокрые волосы дурацким шлемом налипли на лицо, и теперь я смотрела на Олега со смесью стыда и чувства вины.
        - Ты чего? - удивленно спросил он.
        Кажется, его ни капельки не накрыло! Такое самообладание, спокойный голос… Уж конечно, не из-за меня же ему нервничать! Кто знает, насколько богат его сексуальный опыт. Может, он каждый свой отпуск купается с красотками в сто раз горячее меня. Это ведь не он провел последние много месяцев в одиночестве, печали и воздержании!
        - Течение, да? - он озабоченно заглянул в мое лицо.
        О, да. Течение, по сравнению с которым Гольфстрим - жалкий ручеек. Вот только ему об этом течении знать не обязательно. Господь Всемогущий! Ну и пошлячка же я!
        - Кажется, все прошло удачно, - я поправила волосы и провела пальцем под глазами, чтобы убедиться, что тушь на месте. - Если после этого он не купился, он ни на что не купится.
        - Слушай… - он перехватил мою руку. - Я ведь толком не поблагодарил тебя… Я чуть все не угробил, а ты с этой импровизацией и побегом… И ты так сыграла поцелуй… Знаешь, извини, если сомневался в тебе.
        Это было даже еще приятнее, чем поцелуй, и уж теперь не было нужды скрывать, как мне нравится. Я расплылась в улыбке и изогнула бровь, мол, я же говорила. И на пляж я выходила, как Афродита из пены морской, поступью победителя.
        На лежаках семейства Майоровых царило оживление. Покрасневшая до кончиков ушей дочка сосредоточенно прикрывалась книжкой, сын прятал смартфон, и что-то мне подсказывало, минутой ранее снимал мое примирение с «мужем», а вот жена и вправду чихвостила своего супруга, как я и предполагала. За то время, что меня не было, Майоров, судя по всему, выслушал пренеприятнейшую лекцию о паранойе и правилах хорошего тона. Потому что когда я подошла к своему шезлонгу и с видом обиженной в лучших чувствах женщины принялась растираться полотенцем, он, кряхтя, поднялся и сделал шаг в мою сторону с виноватой улыбкой.
        - Я… Кхм… Вы, извините, я пожалуй, погорячился… - начал он и обернулся, но жена смотрела на него тем неумолимым взглядом, которым обычно мать смотрит на нашкодившего сына. Мол, а-ну, немедленно верни мальчику его лопатку! Майоров вздохнул и продолжил. - Вы поймите, я так устал от работы… И увидеть здесь, на уединенном пляже, очередное лицо из строительного бизнеса… Виноват, не сдержался. Я и не представлял, что это вы устроили Олегу выходные, и не знал, что они так много значат для вас…
        Я вздохнула и обернулась к морю, где еще плавал мой псевдосуженный. Глянула на него с тоской.
        - Знаете, я ведь так хотела, чтобы он сделал мне предложение… - мой голос дрогнул, и я сама удивилась, как искренне мне удалось это произнести. - Думала, мы приедем, тут тишина, Голубая Лагуна. Выбрала номер для новобрачных. Ну, знаете, лепестки роз, шампанское… Думала, он не сможет устоять. А тут - вы… Наверное, только мне могло так феноменально «повезти» с выбором. И ладно бы мы всегда отдыхали здесь, но ведь первый раз! Я бы ни за что и не подумала про Турцию, и черт меня дернул… Теперь все насмарку…
        Я опустилась на лежак и закрыла лицо руками.
        В тишине раздался свистящий женский шепот: «Витя, сделай что-нибудь!», зашуршал песок.
        - Ну… Не расстраивайтесь… - с мучением в голосе сказал Майоров. Как и для любого другого мужика, вид женских слез был для него сродни пытке. - Все наладится…
        - Извините меня тоже за истерику, - пробормотала я, не отрывая лица от ладоней. - Если хотите, мы уйдем в другой конец пляжа.
        - Нет-нет, ну что вы! - не сдержалась супруга Майорова. - Я - Людмила, кстати. Можно просто Мила. Не обращайте внимания на их разборки, не позволяйте им испортить нам отдых.
        Я шмыгнула и с недоверием посмотрела на свою спасительницу.
        - Правда? - спросила я с видом бездомного котенка.
        - Ну, конечно! Витя, сядь и займись детьми, мы с Катей проветримся… Вы извините за такую фамильярность, но, думаю, уже весь пляж знает, как вас зовут.
        - Да ничего, конечно…
        - Пойдем, здесь есть потрясающий коктейль с Амаретто. И я знаю отличного мастера в спа…
        - Но Мила, - засуетился Виктор. - А как же… Я собирался в бильярд с тем немцем… Я же не могу бросить Настю здесь одну!
        - Я с ней тоже сидеть не буду, - фыркнул сын Майоровых. - У меня пляжный волейбол, и уж точно без нее, - сейчас он был больше похож на подростка, чем на молодого мужчину.
        - Паша! - возмутилась Настя. - Я тоже могу играть!
        - Ага, сейчас!
        - Но папа! - Настя вскочила. - Я что, не имею права? Я тоже хочу!
        - Ну да, ну да, чтобы красоваться перед аниматором, - передразнил ее брат.
        - Что?! - возмутились Настя и Виктор хором, и Настя густо покраснела.
        - Никаких волейболов! - добавил Майоров, и глаза девочки наполнились слезами.
        - Так нечестно! - воскликнула она. - Я могу и одна побыть на пляже. Мне пятнадцать, и…
        - Ни за что! Мила, ну скажи ей! - почти взмолился Майоров, но его жена медленно и спокойно покачала головой.
        - Надо было думать прежде, чем орать на людей, - хладнокровно произнесла она и взяла меня под руку. - Увидимся на ужине. Катюш, ничего если я так буду тебя называть? Так вот, Катюш, ты уже пробовала когда-нибудь массаж горячими камнями?
        Глава 11
        Олег
        Шел четвертый час с момента ее ухода, а она все не возвращалась. С чего бы мне волноваться? Большая девочка, вряд ли она заблудится или станет жертвой маньяка. Здесь, на закрытой территории в окружении вышколенного персонала. Может, она была права, и я гожусь ей в отцы? Просто старик с кучей параноидальных тараканов? Это ведь, наверное, с возрастом приходит - беспокойство за других.
        Если честно, я время от времени задумывался о детях. Стать отцом, продолжить род… Как положено. Но постоянно убеждал себя: слишком рано. Так ведь всегда бывает, - то бизнес не слишком устойчив, то с женой не все гладко. Да и Наташа только фыркала на меня, стоило мне заговорить о ребенке.
        - Ты с ума сошел? - капризно стонала она. - Сейчас в тридцать рожают только те, кто залетел или кому заняться больше нечем. Вся Европа за поздние роды. Сорок - средний возраст. Ну ладно, тридцать пять. У нас еще пять лет в запасе. Да и тебе-то что переживать? Мужики и в пятьдесят с этим отлично справляемся. Не занудствуй, Корчагин.
        И я не занудствовал, радуясь в глубине души, что решение проблемы откладывается. Но, как выяснилось, пять лет в запасе у нас не было. Мы развелись гораздо раньше. И вот мне перевалило за сорок, я лежу на пляже рядом с пятнадцатилетним подростком, который говорит быстрее, чем автомат для подачи теннисных мячиков на полной скорости, и я понимаю: черт, я и вправду слишком стар для этого дерьма. Да нет, не то, чтобы я считал детей вообще и подростков в частности дерьмом, но говорят же так…
        - И как после всего этого она могла это запостить?! - доносилось с соседнего лежака. - Я же просила ее вообще стереть ту фотку. Нет, ну могла бы хотя бы поставить фильтры или как-то исправить… Нет, у нее хватило наглости даже меня отметить. А потом затвитила, что мы в «Пеликане» были двадцать седьмого. Представляете?! Как раз тогда, когда у Вики была тематическая вечеринка. И что вы думаете? Конечно, Стас это прочитал! Он даже лайкнул и ретвитнул. Нарочно, чтобы я видела. Теперь он может сколько угодно говорить, что ему все равно, но я-то знаю, он меня никогда не простит!..
        - Маш, а может, это… - робко перебил я, и тут же пожалел, что вообще вмешался.
        - Я Настя! - девочка перешла на ультразвук.
        - Да, да, конечно. Прости. Насть, а ты не хочешь искупаться? Поплавать там… Вон, кажется, собирается команда аниматоров у воды… - мне было стыдно, но в моем голосе сквозила неприкрытая мольба.
        - Да ну… - поморщилась младшенькая Майорова. - Потом опять наносить средство для загара… И вода соленая плохо на меня влияет… Лучше уж завтра, до хаммама. Так вот, а после того случая недели через две… Нет, дайте подумать… Нет, все-таки через три. Или через две? Сейчас проверю… - и она полезла за смартфоном в пляжную сумку.
        Я тихонько охнул и прикрыл глаза. И черт меня дернул за язык предложить помощь Майорову! Понадеялся, что он оттает и потом согласится выслушать мои идеи насчет тендера… Или просто в качестве благодарности… Куда там! Это было наказание. Самое коварное и жестокое из всех, которые только можно себе представить! Майоров раскусил меня с первого взгляда и теперь делал все, чтобы я пожалел о своей задумке. Попросил недолго приглядеть за Настей, пока сам сыграет партейку-другую в бильярд. Чтобы жена не пилила, что ребенок без присмотра.
        «Какой там ребенок?» - подумал я тогда. Я бы в ее возрасте из воды не вылезал. В моем детстве не было бутик-отелей, голубых лагун, Эгейского моря и бесплатного бара. Попади я в пятнадцать лет в такое место, как это, уж я бы своего не упустил. Нырял бы до головокружения и боли в ушах, плавал с маской, пробовал еду из снэк-бара. А мороженое? Два часа мороженого! Шоколад, фисташка, манго… У меня манго ассоциировались с обезьянами и Рио-де-Жанейро, но я понятия не имел, что они из себя представляют на самом деле. И уж тем более - каковы на вкус. Да я бы свалился с ангиной, но выжал максимум из этой поездки. Для меня и сутки на поезде с вареными раками, а потом две недели в Алуште, в тесноте между волнорезов были таким праздником, что впечатлений на год хватало. А эта девчонка?
        Сидит, как маленькая копия моей бывшей. Усталая от всего, пресыщенная излишествами. И купаться ей скучно, и мороженое портит фигуру. Она ведь не ребенок! Ну да, ну да. Выходит, Катя была права, и я уже точно стар. Лежу и брюзжу, пусть даже про себя. Подался в няньки ради несчастного тендера! Еще немного, и я отпишу «Иннострой» на благотворительность, только бы больше никогда не слышать про твиты, посты и громкие предательства школьных подружек.
        - Слушай, Насть, - снова перебил я. - А твоя мама долго обычно в спа?
        - Ну… - протянула она разочарованно из-за того, что ей не дали договорить. - Если одна то часа на три. Если с подружкой, то может и дольше… Кажется, ей ваша Катя понравилась. Просто понимаете, тут до вас отдыхала одна пара из Питера. Мама с Леной подружилась, они все время торчали вместе. По полночи проводили в баре и на дискотеке. Всю анимацию собрали. А позавчера Лена с мужем улетели домой, и мама успела соскучиться. Так что думаю, хорошо, если они к концу ужина придут.
        - И что там такого интересного в этом спа?
        - Массаж классный, - Настя дернула плечом. - Камнями, точечный. Есть еще пенный массаж в хаммаме. Маме там нравится парень один… Как его… Мустафа.
        - А разве в женском спа массаж не женщины делают? - удивился я.
        Наташа частенько торчала во всяких центрах красоты, опустошая кредитки, но судя по тому, что я понял из ее сумбурных рассказов, с ней всегда работали именно массажистки.
        - Ну, тут есть и женщины. Я, например, просила, как-то не очень приятно, когда тебя мнет мужик с волосатыми руками… Да еще и голую, - Настя поморщилась. - Но маме подавай Мустафу - и точка. Типа у него сильные пальцы. Кажется, она его на год вперед чаевыми накормила. И папе просила не говорить, чтоб не злился… Ой! Вы лучше тоже это… Ну, особо не распространяйтесь…
        Я напрягся, переваривая услышанное. Перед глазами всплыла непрошенная, но очень яркая картинка: Катя лежит обнаженная, окутанная клубами пара, над ней возвышается волосатый мужик, похожий на мясника, а потом жадно мнет ее бедра, спину, жамкает, хапает… Твою ж мать! И какое мне должно быть до всего этого дело? Она ведь всего лишь моя фальшивая женушка. Даже не так - фальшивая гражданская женушка. Дважды никаких прав. И с чего мне вдруг захотелось навалять этому Мустафе по первое число? И за что, интересно, ему доплачивает щедрые чаевые жена Майорова? Может, спа предоставляет какие-нибудь особые услуги добрым клиенткам? Может, главное достоинство Мустафы - вовсе не сильные пальцы? Если он такой мохнатый, как говорит Настя, значит, тестостерон так и прет. А там где переизбыток тестостерона, там и достоинства на порядок выше… В смысле, длиннее… В смысле, какого черта я вообще об этом думаю?!
        - Ревнуете, да? - подкинула дров Настя.
        - Что?! Да ничего подобного! - я фыркнул для убедительности. - Это просто спа. Она и так постоянно в них ходит.
        Не мог же я признаться, что Катя первый раз в жизни пошла в это обдиралово! Опиум для женщин. Нигде не видел, чтобы такие суммы сдирали за сущее очковтирательство. Огромное колесо, круговорот, движение которого никто не может нарушить. Сначала женщина идет в салон, там ее убеждают, что кожа не сияет, поры засорены и мелкие морщины прибавляют десять лет. Потом проводят безумно дорогие, но очевидно бесполезные процедуры. А иногда еще и страшно болезненные или мерзкие. Чтобы уж точно осталось ощущение, что не зря пришла. Слизь улиток или что там сейчас в тренде. Потом убеждают женщину, правильно настроив освещение, что она кардинально изменилась. Женщина, окрыленная, несется домой, а там ты - смотришь в то же самое лицо, но вынужден врать, что оно излучает молодость, как никогда. Иначе ты же еще и останешься без секса после того, как она потратила твои деньги. Дьявольское коварство.
        - Вам денег жалко! - осуждающе воскликнуло мое пятнадцатилетнее наказание. - Ну точно! У папы такое же лицо, когда мама уходит в спа.
        Еще бы у него было другое выражение лица! Невольно я проникся то ли сочувствием, то ли уважением к Майорову. Если он целыми днями терпит не только жену, но еще и болтливую дочь, то неудивительно, что он вот так на меня сорвался. Я и дня не провел в компании одной только Насти, а уже готов был голову откусить неизвестному Мустафе. Да, все дело в бесконечной болтовне. Не иначе.
        - Мама всегда говорит, что мужчины трясутся над своими деньгами и над своей свободой, - изрекла Настя с видом Сократа. Ну-ну, в ход пошли традиционные женские мудрости. - Знаете, а ведь Катя чуть не плакала из-за вас.
        - Что?!
        - Да. Сказала, что уже давно ждет от вас предложения, - Настя сочувственно покачала головой. - Только не говорите, что я ее выдала но… У меня сердце разрывается! Бедная! Она-то надеялась, что вы все сделаете на этих выходных, а у вас и в мыслях не было! Если вы такой же, как папа, то сейчас вы, наверное, считаете в уме, сколько процедур она уже успела пройти за это время! Как не стыдно!
        - Эй! - возмутился я. - Ничего я не считал. Пусть развлекается, просто… я тоже рассчитывал провести с ней время. А не лежать тут с тобой, пока она там делает массаж с этим… Мустафой…
        - Значит, все-таки ревнуете, - на юном личике расплылась довольная улыбка. - Я так и знала!
        Пытаться понять женскую логику - бесполезно. И неважно, сколько женщине: пятнадцать или пятьдесят. Пока я понял наверняка только одно. Катя каким-то образом почувствовала, как надо себя вести и какую карту разыграть. И решила разыграть перед Майоровыми целую мелодраму. Теперь уже я не знал, какая роль отведена мне, и что мне делать, чтобы все-таки пробить идею с тендером. Сдаться и изобразить предложение? Или продолжать историю с ссорой, чтобы Майоров проникся мужской солидарностью и за стаканчиком-другим вискарика обсудил рабочие моменты? Кому он захочет помогать - счастливому жениху или брошенному любовнику?
        Ответы на эти вопросы могла знать только Катя. Поэтому когда на горизонте показался отец не в меру разговорчивого подростка, я моментально вскочил с лежака.
        - Виктор! - выдохнул я с облегчением.
        - О, вы тут все это время одни… - на его лице проступило сострадание. - Извините, я думал, Мила вернется раньше… Но вы меня очень выручили! Спасибо!
        - Я все-таки хочу выяснить, как там Катя… После этой ссоры… Ну, знаете, не по себе…
        - Ой, даже не дергайтесь, - отмахнулся Майоров. - Это их бабские штучки. Начитаются журналов… Им положено мариновать мужика, да еще и моя промыла вашей мозги… Не сомневайтесь, сейчас будет играть неприступность, а потом успокоится.
        - Но пап! - встряла Настя. - Как ты можешь так…
        - Не лезь во взрослые разговоры, - Виктор строго посмотрел на дочь, заставив ее замолчать. И я был ему дико за это признателен. - Мой вам совет: не прогибайтесь лишний раз. Чем дальше - тем хуже.
        - Да уж, представляю… И все-таки я проверю, как она там… - я вспомнил рассказ настии и добавил: - И она, и мои кредитки…
        - О, да, тут я вас понимаю… - Майоров, охнув, растянулся на лежаке. - Слушайте, - бросил он мне вслед, когда я уже развернулся. - А может, пропустим вечером по стаканчику?
        Спокойно, Корчагин. Только никакой чрезмерной заинтересованности… Выдохни, сосчитай до пяти…
        - Ладно, - как можно равнодушнее бросил я. - Если моя не придумает какую-нибудь ночную экскурсию.
        И уже шагая к пляжным душам, я услышал за спиной смех Майорова. Он клюнул.
        Глава 12
        Катя
        Мне казалось, что мое тело превратилось в суфле. Нежное, воздушное, шоколадное суфле. Все косточки, суставы, зажатые мышцы, - все исчезло и растаяло под умелыми руками массажиста. Я погрузилась в нирвану.
        - Я же говорила, что он волшебник… - откуда-то издалека донесся голос Милы.
        О, да. Сначала я скептически отнеслась к идее довериться какому-то чужому мужику, но сейчас мне было плевать, кто ко мне прикасается, лишь бы это не прекращалось.
        - Где она?! Почему так долго? - послышалось из коридора.
        Странно, этот голос показался мне знакомым. Олег? Но что он делает в моем сладком сне?
        Скрипнула дверь, и неприятно потянуло холодом. Я рассержено разлепила веки, приподнялась на локтях и перевела осоловевший взгляд на источник сквозняка. Так и есть! Олег!
        - Дует же! - возмущенно пробормотала я и нахмурилась.
        - Господи, ты бы хоть прикрылась! Ты вообще собираешься сегодня ужинать? Ты собиралась нам с тобой устроить романтические выходные, или себе с этим Мустафой?!
        - А откуда ты знаешь Мустафу? - неподдельно удивилась я, и только потом на меня обрушилось осознание происходящего.
        Коварный план Корчагина по завоеванию тендера, наш спектакль… Ну надо же, до чего правдоподобно Олег вжился в роль!
        - Сейчас, милый! - я лениво уронила голову на мягкое полотенце и прикрыла глаза.
        Олег прекрасно изобразил ревность, и все бы ничего, если бы не одна маленькая деталь: будь он и вправду моим любовником целых три года, то вряд ли бы так пялился на мою грудь. Спасибо Мустафе, меня так разморило, что я не успела смутиться. А вот от внимательного взгляда Милы ничто не ускользнуло. И когда за Олегом захлопнулась дверь, и массажисты ушли из кабинета, жена Майорова села на столе, завернувшись в полотенце.
        - Ну надо же! - протянула она, задумчиво глядя на меня.
        - Что?
        - Он так смотрит на тебя… Просто пожирает глазами!
        - Ну да, такой уж он, мой Олежек. Ненасытный…
        - Везет! - вздохнула Мила. - А мне вот иногда кажется, что мой воспринимает меня, как мебель. Знаешь, я могу хоть голая танцевать перед ним, он даже не оторвется от газеты.
        - Уверена, ты преувеличиваешь!
        - Если бы! Недавно я намекала ему на идею провести время погорячее, он кивнул и сказал, что не против, чтобы я принесла ему кофе. Представляешь? И как тебе удается сохранить такой интерес?
        - Все-таки вы вместе лет двадцать, не меньше… - ухватилась я за последнюю соломинку. Второй раз за день Олег чуть не испортил всю свою затею, а мне приходилось расхлебывать. - А потом я стараюсь быть ему интересной. Придумываю что-то новое. Сплавь детей, пригласи мужа на свидание.
        - Да ну, - отмахнулась Мила. - Он просто скажет, что это никому не нужная глупость.
        - Тогда скажи, что пойдешь на свидание с кем-нибудь еще. Поверь, он не откажет. И соблазни его. Посмотри на себя - ты в отличной форме!
        - Думаешь? - в ее голосе сквозила такая надежда, что мне стало ее жалко. Сердце кровью обливалось: она почти всю жизнь отдала мужу, родила ему детей, чтобы теперь столкнуться с таким равнодушием?
        - Конечно! - горячо ответила я. - Хочешь, выпроводи детей сегодня, мы дадим вам время часов до одиннадцати. Этого хватит?
        - Правда? - мне могло показаться из-за высокой влажности, но, по-моему, Мила даже прослезилась. - Я бы сводила его на ужин в дальний ресторанчик. А потом в номер… Знаешь, здесь проходят неплохие дискотеки, я попрошу Пашу приглядеть за Настей. Они уже большие, но мало ли… Опасный возраст, Паше нравятся девушки сомнительного поведения, он забывает про сестру и про осторожность… Да и она на всех этих дискотеках ведет себя…
        - Не переживай, мы с Олегом с удовольствием потанцуем! И заодно приглядим за детьми.
        - Не такие уж они и дети…
        - Тем более! - улыбнулась я. - Значит, никому не придется менять памперсы и читать на ночь.
        - Ох, Катя, Катя, - Мила покачала головой. - Иногда я думаю, что лучше бы мне читать им сказки…
        Успокоив жену Майорова и настроив ее на романтический лад, я оделась и поднялась в номер, довольная своей находчивостью. Кто бы что ни говорил, если муж - глава семьи, то жена - шея, которая решает, куда голова повернется. И потому если Олег хочет втереться в доверие к Майорову, стоит действовать через его супругу. Сегодня они отдохнут от детей, Виктор поймет, что Олег - надежный человек и даже не планировал никого обманывать. Потом Мила устроит мужу постельную феерию, и на следующее утро наш чиновник будет довольный, размякший и податливый, как пластилин. И Олег сможет вылепить из него все, что захочет, еще до воскресенья.
        В номере меня ожидал притаившийся дракон. Не в прямом, конечно, смысле, но Корчагин так свирепо метался по гостиной, что на долю секунду мне показалось, что он вот-вот изрыгнет пламя.
        - Что случилось? - удивленно спросила я, прикрыв за собой дверь.
        - И ты еще спрашиваешь! Я думал, что четко и ясно проговорил цель нашей поездки.
        - Ну да, тендер, я помню.
        - Помнишь? - он хмыкнул и скрестил руки на груди. - И как же это, интересно, тендер на редевелопмент юго-восточной промзоны соотносится с твоими эротическими развлечениями в турецкой бане?!
        - Моими… что?! - я охнула и осела на диван, словно Олег ударил меня по голове пыльным мешком. Всякие несправедливости случались в моей жизни, но чтобы вот такое?
        - Мы договаривались, что будем изображать парочку перед Майоровыми, - он выплевывал каждое слово, как вишневые косточки. - А вместо этого ты четыре часа торчала в хаммаме, позволяя этому турку лапать себя самым паскудным образом!
        - Я была там с женой Майорова! И это она предложила Мустафу.
        - Меня не волнует, какие вольности допускают в своей интимной жизни Майоровы, но я не хочу, чтобы меня считали рогоносцем! Он ведь мой потенциальный деловой партнер, в конец концов!
        - Слишком много претензий к женщине, на которой ты за три года даже не соизволил жениться!
        - Что? - переспросил Олег, явно не ожидая ответной атаки.
        - Ну, мы ведь изображаем гражданскую парочку. Так, сожителей. Любовников. Значит, по легенде ты не соизволил узаконить наши отношения, - я закинула ногу на ногу и сцепила руки замком на коленях. - Значит, по идее, у меня, точнее, у твоей любовницы Кати Стрельцовой, есть на тебя обида. И логично, что я глушу внутреннюю боль в салонах красоты.
        - Что-то мне подсказывает, что ты далеко не внутреннюю боль сегодня глушила…
        - А что такого? - перешла я в наступление. - Может, ты не обращаешь на меня внимания, как мужчина. Может, наша постель холодна последние несколько месяцев. Может, ты меня не удовлетворяешь…
        - Да это переходит все границы, в конце концов! - сорвался Олег.
        На его лбу опасно вздулась венка, но я уже не могла остановиться. Встала с дивана и подошла к нему вплотную.
        - Если уж играть в легенду, так хоть правдоподобно! - бросила я ему в лицо. - Знаешь, что мне сказала Майорова? Ей не хватает внимания мужа. Сексуального внимания. И скажи спасибо, сегодня я договорилась устроить им интимный вечер.
        - В каком смысле?
        - Интимный. Уж не знаю, какие у тебя представления о парах, но многие испытывают кризис. И изображать супругов - это еще не значит ходить за ручку и картинно целоваться на людях. Надо показать Майоровым, что мы такая же пара, как они. Со своими проблемами. Помочь им. Мила уже доверяет мне! И если мы поможем им сегодня, завтра они будут нам благодарны. Возможно, именно так, как хочешь ты.
        Олег молчал, но я уже прочла в его глазах сомнение. Злость исчезла, уступив место пониманию. И если он и не жалел о своих нападках в мой адрес, то теперь хотя бы начал прислушиваться. И, возможно, догадался, что я старалась ради общего дела.
        Почувствовав себя на коне, я прошла в спальню, распахнула дверцы гардероба и задумчиво провела пальцем по вешалкам, выбирая платье для ужина. Я слышала, что Олег двинулся за мной следом, и продолжила говорить, не оборачиваясь.
        - Ты же сам видел, что именно наша ссора на пляже заставила их поверить. Мила узнала, что проблемы у нас, и рассказала о своих. Поэтому я согласилась ей помочь с мужем.
        - В каком смысле? - снова переспросил Олег.
        Я вытянула вешалку с маленьким черным платьем. Классика на все времена.
        - Что думаешь? - я приложила вешалку к себе.
        - Декольте нет, юбка нормальной длины. Сойдет, - небрежно отозвался он. - Так что значит «помочь с мужем»?
        - Мы сегодня до одиннадцати должны быть на дискотеке, приглядывая за их детьми, пока Мила с Виктором будут наслаждаться уединением.
        - Приглядывать за детьми?! - в ужасе воскликнул Олег. - Ты не могла сначала посоветоваться?!
        - Да успокойся, они уже взрослые! Никому не надо менять памперс, просто присмотреть. Ну, чтобы девочка не связалась с сомнительными типами, а парень - с девушкой, на которой хламидий больше, чем одежды. Хотя это приличное место, и вряд ли здесь есть такая опасность. Так что будем просто расслабляться и танцевать.
        - Расслабляться! - Олег нервно провел рукой по волосам. - Ты понятия не имеешь, на что подписалась. Эта девица - монстр! У нее рот не закрывается ни на секунду! Я в жизни не слышал столько чуши, сколько за последние три часа!
        - Ты не возражаешь, если я переоденусь? - я взялась на поясок платье, и Олег, раздраженно вздохнув, вышел в гостиную, хлопнув дверью.
        И все равно я продолжала слушать его ворчание и шаги. Успела и переодеться, и подкраситься, сделать незатейливую прическу, собрав волосы на затылке шпильками. А из-за двери все еще доносилось бормотание.
        - Не удовлетворяю я ее… - бурчал Олег, видно, рассчитывая на звуконепроницаемость. - Что-то никто не жаловался! Правдоподобие, тоже мне! Целый вечер с этой малолетней курицей… И черт дернул ввязаться…
        Я набрала в легкие побольше воздуха, призывая все свое терпение, и распахнула дверь.
        - Я готова, - сообщила я. - Можем идти.
        Он окинул меня придирчивым взглядом.
        - Сойдет. Скромновато, но элегантно.
        - Спасибо, - я изобразила улыбку. Мастер комплиментов был из него так себе, и я начинала потихоньку понимать, почему его первый брак не сложился. Но вслух этого, разумеется, не сказала. - Олег, все пройдет удачно. Это всего один вечер. Доверься мне: завтра ты получишь довольного и согласного на все Майорова. И его жена будет нам так благодарна, что в случае чего обязательно подстрахует и уговорит Виктора встать на твою сторону. Даже не сомневайся.
        - Надеюсь, так оно и будет, - он взял ключ-карту и галантно пропустил меня вперед из номера. Но стоило мне пройти мимо, как я услышала странный прерывистый вздох. - Это еще что такое?!
        - Что?! - перепугалась я: его голос звучал так, будто у меня на спине паук размером с голубя.
        - Твое платье! Что это?! Почему ты не сказала, что оно… такое?!
        Он шутит или никогда не видел открытой спины?!
        - Ну да, вырез…
        - Вырез?! Да там же!.. Да он же… На тебе нет лифчика!
        - Это пляжный отель, здесь все видели друг друга в купальниках!
        - Но…
        Я остановилась, прикрыла глаза и медленно сосчитала да десяти. Потом снова посмотрела на босса.
        - Мне переодеться? Это очень важно для тендера, есть на мне нижнее белье или нет?
        - Нет, но…
        - Отлично! Тогда я пошла.
        Олег спохватился, закрыл номер и догнал меня у лифта.
        - Погоди-ка, - он понизил голос. - Что значит «нижнее белье»?! Я надеюсь, ты хоть что-то на себя надела под это платье?
        - Как знать, Олег Сергеевич, как знать, - беззаботно улыбнулась я и, дернув плечом, шагнула в кабину лифта. - Но не волнуйтесь, я никому об этом не расскажу.
        Глава 13
        Олег
        Я не думал, что этот день можно испортить еще сильнее. Его не спасли ни море, ни отменный стейк из баранины с кислым ягодным соусом. Потому что моя фальшивая женушка решила проявить инициативу. Интересно, можно ли запретить женскую самодеятельность на законодательном уровне? Знаю, за одну эту мысль меня бы расчленили феминистки, но в самом деле! Я сидел, жевал вкуснейшее мясо, и не чувствовал ни малейшей радости, потому что напротив организовала феерию идиотизма Майорова-младшая.
        Я плюнул на затею держать голову в холоде, заказал бутылочку пино нуар, и пил бокал за бокалом, подозревая, что скоро придется идти на повышение градуса. Катя изображала заинтересованность - или и вправду ее увлекала Настина болтовня? Черт ногу сломит в женском двуличии. Я уже давно перестал узнавать свою скромную бухгалтершу Стрельцову, давно отказался от идеи разобраться в ее мотивах. Я понятия не имел, кто эта женщина в откровенном платье, что у нее на уме, и зачем я доверился интуиции Татьяны Федоровны. А может, и не было никакой интуиции? Может, был сговор? Может, эти Макиавелли в юбках просто договорились меня охомутать, обчистить до нитки, а добычу разделить пополам? Да нет. Вряд ли. Татьяна Федоровна не стала бы… Хотя… Ох, я уже не знал, во что и кому верить.
        - Может, пойдем на танцпол? - предложил Паша, с нетерпением молодого жеребца в стойле глядя, как я медленно и неторопливо кромсаю стейк.
        Все уже перешли на десерт, и только я еще задумчиво жевал горячее. Точнее, горячим оно было минут сорок и десять историй про одноклассниц тому назад. Наверное, все они считали меня старым. Вон, как Катя хихикает и шушукается с Настей! Может, шутит на тему моих вставных челюстей. Ох, я бы показал своей женушке, на что способен… Если бы не мое жизненное кредо: «Не гадь там, где ешь». Не смешивай работу и удовольствия. Не спи с сотрудницей, даже если она очень, просто очень на это напрашивается.
        А этот Павел? Ходячий комок гормонов. Да он же глаз от нее не открывает! Я помню себя в этом возрасте. Все мысли только о сексе. Вот только у меня хватило терпения и силы воли, чтобы направить энергию в образование, а потом работу. Но у меня не было выхода: отец - инженер, мама - медсестра. Я должен был выбиться в люди. А к чему стремиться «золотому» мальчику? Если перед его отцом главы крупнейших строительных компаний выстраиваются в очередь и соревнуются, что предложить в обмен на тендер? Да, возможно, Майоров и правда честный. Или с коррупцией закрутили гайки, и он не станет рисковать всем. Но ведь не бедствует же человек. Балует жену, детей. Так зачем Паше думать об учебе? У него все есть. Отцовские карточки, крепкие молодые мышцы, модная стрижка и зубы, как у коня на продажу. Ясное дело, Катя старше его. Лет на пять, может. Но я готов поспорить на ящик Хеннеси, что этот юнец весь ужин только и пытается разглядеть под тканью платья ее соски.
        - Я с удовольствием, - мурлыкнула Катя и расправила плечи. Вот сейчас! Что это было? Складка ткани? Игра света? Или все-таки контур ее… - Но мы не можем бросить Олега. Кушай, милый, не торопись. Дискотека будет еще долго. А я бы выпила еще дайкири…
        - Я закажу! - с готовностью вызвался Майоров-младший. - Схожу на бар.
        - Ой, спасибо, Паш! Это правда не обязательно, я могу подождать официанта…
        - Не проблема, Кать, я быстро. Насть, тебе сока или газировки?
        - Я не маленькая! - возмутилась она. - Возьми «перье»…
        Кать, Паш… Ничего ж себе! Как старые друзья! Такая фамильярность… А, теперь ясно. Специально вставал, чтобы заглянуть сверху. Шах и мат, Павел. Глубокий вырез у нее только сзади. И сверху ничего не видно. Не то, чтобы я проверял… Так, отметил машинально, когда отодвигал ей стул.
        - Олег, ты плохо себя чувствуешь? - с притворной заботой спросила Катя, накрыв ладонью мою руку.
        Давай еще, спроси про давление!
        - Все в порядке, - буркнул я и сделал большой глоток вина.
        Надо бы заказать еще бутылку.
        - Если ты не хочешь на танцы, так и скажи, - она удивленно подняла брови. Можем, посидеть в баре у бассейна.
        - Нет, я не против. И можете не ждать меня. Идите, я присоединюсь чуть позже.
        - Ты уверен?
        - Конечно, - я криво усмехнулся. - Не сидеть же вам тут и не наблюдать за мной и моим стейком.
        - Но ты ведь…
        - Идите, - настойчивее повторил я.
        Еще глоток. Чувствовал себя старым брюзгой, но ничего не мог поделать. Или это Катя пробуждает во мне худшее, или я и впрямь сдаю по всем фронтам.
        Стрельцова дернула плечом и отодвинулась от стола.
        - Как скажешь, - ответила она с прохладцей в голосе. - Ребят, идем развлекаться?
        Паша - кто бы сомневался! - бодро вскочил, Настя тоже оживилась. Катя подняла бокал с цветастым коктейлем в молчаливом тосте, и все троица двинулась на выход. На душе стало муторно, и я потянулся к вину. Сам не понимал, что со мной творилось. Вел себя, как капризная истеричка на пике ПМС, и даже не представлял почему. Может, из-за бесконечных девичьих бесед, коих мне еще на пляже хватило на год вперед, может, из-за того, что план пошел под откос с первой секунды, и теперь я утратил контроль над ситуацией… А может, Катины фокусы вывели меня из себя. Ничего, Корчагин. Пару дней - и ты в Москве. Надо будет узнать, нет ли у Саши Лебедева знакомых свободных женщин. Развеяться, что ли.
        Когда оправдываться стейком уже стало бессмысленно, остатки превратились в подошву, я собрался с духом и направился на дискотеку. Отыскать ее на небольшой территории было нетрудно по неоновым лучам и зверскому долбилову, от которого даже садовая плитка под ногами вибрировала.
        Я уже присмотрел свободный стул у бара и теперь медленно обводил взглядом толпу, выискивая Катю или Майоровых. И то, что я увидел, заставило меня забыть про выпивку.
        Она танцевала с Пашей. Да, внешне упрекнуть было не в чем, они даже не соприкасались. Быстрая музыка, ритмичные движения… Но они были так близко друг к другу! Между телами оставался зазор от силы сантиметр, и это почти касание дразнило еще сильнее, чем если бы они прижимались в медленном танце. Катя подняла руки и недвусмысленно покачивала бедрами, как какая-нибудь наложница из гарема. Паша поигрывал мышцами и беспрестанно улыбался. Потом что-то сказал ей на ухо, и она рассмеялась, запрокинув голову. О, я знал этот смех. Смех, который называется «лизни мою шею». Вот так женщина выглядит, когда извивается под тобой на постели. Откидывает голову, выставляет ключицы, приоткрывает рот и часто дышит, приближаясь к финалу. Этот смех - самое настоящее оружие. Намек. Флирт. Приглашение.
        И я не собирался вот так стоять и смотреть на это, как истукан. Мне было плевать, что Катя - всего лишь приманка для тендера. Декорация в борьбе за выгодный контракт. Майоровы ведь считают ее моей настоящей любовницей? Тогда какого черта она ведет себя, как мартовская кошка и чуть не трется об этого молокососа? Чтобы потом рассказал отцу, и в деловых кругах меня считали рогоносцем? Ну уж нет.
        Машинально сжав кулаки, я пошел в самую гущу танцующих. Туда, где бесстыже покачивалась Стрельцова.
        - Ну что, потанцуем? - крикнул я, силясь перекрыть музыку.
        Как назло, именно в эту секунду все стихло, и мой вопль раздался во всеобщем безмолвии. Люди отшатнулись от меня, глядя, как на сумасшедшего, но тут, слава Богу, диджей включил новый трек. Медленный. И парочки, забыв о моем существовании, закачались в танце.
        Катя подошла ко мне, привстала на цыпочки и выдохнула в самое ухо:
        - Что стряслось?
        - А разве я не могу потанцевать со своей девушкой? - я саркастично изогнул бровь.
        - Все в порядке? - вмешался Паша.
        - Теперь - да. Иди, присмотри за сестрой, - бросил я, с трудом сдерживая раздражение.
        Паша безошибочно считал посыл и растворился в толпе, а я притянул Катю к себе. От неожиданности она охнула, попыталась упереться руками в мою грудь, чтобы оттолкнуть, но я крепко держал ее за талию.
        - Значит, с ним ты танцевать была не против, а мне откажешь? - спросил я.
        - Прекрати, ты не в себе. Сколько ты выпил?
        - А разве мы не сладкая парочка на романтических выходных? Или ты думаешь, что твой настоящий любовник согласился бы на роль няньки при трудном избалованном подростке? Пока ты будешь трясти голой грудью перед смазливыми мальчишками?
        - О чем ты? Какой голой грудью? Ты сам одобрил это платье!
        - Но мы ведь оба знаем, что под ним ничего нет, - я провел ладонью по ее спине и ощутил легкую дрожь.
        Выходит, не так уж я и стар, а? Маленькая притворщица.
        - И все в радиусе десяти метров это знают, - неумолимо продолжал я.
        - Это ведешь себя, как шовинист. Как… Как дикарь какой-то.
        - А чего ты ожидала? Что я буду издалека смотреть на твой флирт с другими?
        - Ты что… ревнуешь? Мы ведь не… - она нервничала, ее глаза были широко распахнуты, и я кожей чувствовал ее учащенное разгоряченное дыхание.
        - Конечно, нет, - усмехнулся я, втягивая носом запах ее волос. - Но по нашей легенде я - твой мужчина, а ты мечтаешь выйти за меня замуж. А женщина, которая хочет кольцо, никогда не станет тереться о других. Достоверность, Стрельцова. Банальная достоверность, большего я от тебя не прошу.
        Чертовка! Как можно одновременно так злить и соблазнять? Она права: зря я столько выпил…
        - Да ни о кого я не терлась!
        Я фыркнул и отыскал среди танцующих Пашу. Он смотрел на нас, как обиженный ребенок у которого отобрали игрушку. Еще бы чуть-чуть - и надул губы, как трехлетний младенец. И что она в нем нашла?.. Плевать. Пусть смотрит, что настоящий мужчина здесь - я. И эта женщина принадлежит мне. Пусть даже по легенде.
        Я приподнял ее подбородок, заставил смотреть себе в глаза. Чтобы она видела и знала, кто ее целует. А потом накрыл ее губы своими. Впился, демонстрируя этому молокососу, что такое взрослый поцелуй. Я ощущал ее дрожь, и эта дрожь передавалась мне. Катя не отвечала поначалу, но потом ее язык робко коснулся моего. И я играл с ним, дразнил, показывая, что умею. Какое удовольствие могу доставить не только поцелуями. Я водил пальцами по ее спине, и она покрылась мурашками. Она плавилась в моих руках, она хотела меня. И, к своему ужасу, я понял, что тоже хочу ее. Это перестало быть притворством, игрой на публику, как тогда, в море. Меня охватило желание вжать ее в себя, выпить полностью через этот поцелуй. Перекинуть через плечо, отнести в номер и бросить на эти несчастные лепестки. Но вместо этого собрал в кулак остаток здравого смысла и отстранился, глядя на нее затуманенным взглядом. Губы распухли, зрачки расширились… Ее тело не могло врать. И я уже хотел бросить какое-нибудь ехидное замечание, но из ниоткуда рядом с нами материализовался этот кретин Паша.
        - Извините, что прерываю, - встрял он, вызывая настойчивое желание врезать ему промеж глаз. - А вы Настю не видели?
        - А разве она не с тобой? - хрипло отозвался я.
        - В том-то и дело… Весь танцпол обошел, ее нет…
        - Ничего, ничего, - зашептала Катя. - Пойдем, поищем ее вместе…
        А я так и остался стоять, понимая, что детки Майоровых уже в третий раз портят мне вечер. И если после этого я не получу тендер, пошло оно все…
        Глава 14
        Катя
        Уже второй раз за день Майоровы спасали меня. Сначала Мила избавила от неловкой ситуации после поцелуя и увела подальше с глаз Олега. Теперь вот Паша возник, как по мановению волшебной палочки, в тот момент, когда я чуть не пропала окончательно. Уж не знаю, что и кому Корчагин хотел доказать этой мини-оргией на танцполе, но проверять на собственном опыте, к чему все идет, у меня желания не было. Кое-какие желания у меня, конечно, возникли, но уж точно не лишиться работы. А если бы все зашло чуть дальше, именно этим бы и закончилось: в Москве Олег бы пожалел о несдержанности, ему бы стало неприятно сталкиваться со мной в офисе каждый день и… Прощай, «Иннострой», здравствуй, Тула.
        Поэтому уцепившись за Пашу, как за спасительную соломинку, я устремилась в полумрак ночного сада и не оглядывалась. Если честно, особых волнений за Настю у меня не возникло. Я думала, что единственная моя задача на сегодня, - не пускать ее в номер к родителям. Чтобы не портить романтический вечер. Приглядывать за девицей пятнадцати лет из соображений безопасности на закрытой отельной территории? Ну, странно, в самом деле. Не заблудится же она в хитросплетениях дорожек! Зато паника, которую устроил Паша, дала мне возможность глотнуть прохладного воздуха, вернуть сердцебиению привычный темп и начать снова мыслить трезво.
        Да, Олег перебрал лишнего. С кем не бывает? Тяжелый день, все дела. Немножко увлекся игрой по системе Станиславского. А потом - это же типичная мужская психология. Упрекни любого в интимной несостоятельности, и у него останется лишь одна цель: доказать всем, что это не так. Что он силен, могуч, и чуть ли не ведра без рук носить может. Я сообразила, что погорячилась, сразу, как только с языка сорвалась глупость: якобы, мы с Милой делились в бане женскими проблемами. И дальше перечислила гипотетические варианты. Олег изменился в лице, я пожалела о своих словах, но надеялась, что возраст и жизненный опыт помогут ему понять, - это всего лишь шутка. Думала, забудет об этом сразу. Но нет. Глушил красное, сверлил меня свинцовым взглядом, зачем-то перекинул злость на Пашу, а потом кинулся трясти мужской силой на виду у доброй половины постояльцев. Воистину зрелый и умудренный руководитель строительной компании.
        - Черт, родители меня убьют! - прервал мои размышления Майоров-младший.
        Еще один образчик сильного пола. У нас с ним разница была от силы несколько лет, но мне казалось, что мы из разных поколений. Обаятельный, хорошо сложенный, но до чего же инфантильный… Потерял сестру в трех соснах и вместо того, чтобы думать, как ее найти, боится маму с папой.
        - Да не могла она никуда уйти с территории! - попыталась я его успокоить.
        - В этом то и проблема! - он остановился так резко, что я чуть не влетела в его спину. Повернулся ко мне и нервно провел пятерней по волосам. - Здесь кроме дискотеки и моря идти некуда. На пляж она не пойдет, не любит плавать. Остаются номера. Наверняка развесила уши, какой-нибудь красавчик наплел ей с три короба, и она, дура, пошла смотреть коллекцию шахмат.
        - Шахмат?
        - Шахмат, пластинок… Да какая разница! Рядом с парнями она дуреет! А вечером в темноте никто не разглядит, что она несовершеннолетняя! А если еще и немцы, так им вообще по фигу, я видел парочку укуренных. Господи, если ей и травки дадут… Ну все, плакала моя Ибица!
        Я сжала пальцы, чтобы не влепить ему подзатыльник. Нет, ну в самом деле! Никогда не считала себя жестокой и склонной к бытовому насилию, но тут даже чаша моего ангельского терпения переполнилась через край. Ибица?! То есть он серьезно считает, что его сестру могли заманить в номер, опоить или одурманить, а потом изнасиловать, а он про Ибицу? Остановите Землю, я сойду!
        - Подумай спокойно, где ты видел ее в последний раз?
        - На дискотеке! Паслась у столиков, пока мы с тобой танцевали. Потом пришел твой Отелло… Он всегда такой чокнутый? Серьезно, я думал, он драться полезет…
        - Сосредоточься! - отрезала я. Да, я злилась на Олега, но отчего-то мне стало неприятно, что этот избалованный мальчишка говорит про Корчагина гадости. - Что было дальше?
        - Ничего! - развел руками Паша. - Я взял ром с колой в баре, немного пофлиртовал с одной рыженькой… И все. Смотрю - Насти нет. Обошел дискотеку, огляделся - нет.
        - Ладно, план такой: пробежимся по территории. Зовем ее. Если не найдем - встречаемся у отеля. Проверим, не вернулась ли она в здание. В фойе или даже в номер. Только пока не поднимай панику. Давай, ты проверь у бассейнов, а я - в сторону пляжа.
        Паша коротко кивнул и поспешил к бассейнам и дневному бару. Я же сняла босоножки на каблуке и спустилась к морю.
        - Ее там нет! - окликнул меня сзади знакомый голос, едва я коснулась ступнями влажного прохладного песка.
        - С чего ты взял? - я обернулась: Олег стоял чуть поодаль, его рубашка с расстегнутым воротом белела на фоне ночного неба.
        - Я провел с ней на пляже не один час. И она бы точно сюда не пошла.
        - И все-таки надо поискать, - не унималась я. - Она не могла далеко уйти. Настя! Настя, ау!
        Я упрямо двинулась к морской кромке, чтобы лучше видеть лежаки. Песок шуршал за спиной: Олег шел следом.
        - Паша считает, что она повелась на болтовню какого-то парня, - сказала я. - Что за глупости! Я в пятнадцать еще думала об учебе. Любила гулять одна, читать. Мне нравился один технарь с третьего курса. Но чтобы бегать за кем попало? Бред. Могла же она просто пойти в тишину и подумать?
        Олег за спиной саркастично фыркнул.
        - Она? - ехидно переспросил он. - Нет. Кто угодно, только не она. Не думал, что когда-нибудь скажу это, но твой Паша прав.
        - Он не мой!
        - И все-таки он прав. В голове у этой девицы нет ничего, кроме инстаграма, сплетен и мальчиков. Наедине с собой она бы свихнулась от пустоты.
        - Ты преувеличиваешь.
        - Хотел бы! Но нет. Она - печальное подтверждение всех возможных стереотипов.
        - Ладно, - я остановилась и развела руками. - И что ты предлагаешь?
        - Для начала проверить в отеле, но будь я девочкой-подростком, ни за что бы не вернулся к родителям, когда мне разрешили гулять допоздна.
        Я невольно представила своего босса девочкой-подростком и, не удержавшись, фыркнула от смеха.
        - Не понимаю, что смешного? - нахмурился Олег.
        - Прости, - я попыталась сохранить серьезность, но неожиданно для себя прыснула еще громче.
        - Очень по-взрослому! - покачал он головой. - Наверное, представляешь меня в плиссированной юбочке и гольфиках?
        - Теперь - да, - выдавила я сквозь слезы.
        - С тобой невозможно разговаривать!
        - Ну конечно, тогда лучше запихни язык мне в желудок, как сделал на танцполе.
        - Что-то там ты не жаловалась!
        - А ты попробуй, пожалуйся, когда начальство исследует твои гланды!
        Олег замер на секунду, и я уже испугалась, что он сейчас разозлится окончательно, приготовилась извиняться, но он вдруг расхохотался.
        - Знаешь, - сказал он, выдохнув. - Я много в жизни целовался, но еще ни разу не получал таких сомнительных комплиментов.
        Он замолчал, и между нами повисла неловкая пауза. Непрошенные воспоминания о поцелуе оттолкнули нас в разные стороны. Мы стояли на мокром песке друг напротив друга, ласково шуршало море, глаза Олега влажно поблескивали в полумраке. Я не знала, как нарушить тишину, как себя повести, отчего-то все казалось странным и неуместным. Руки, ноги, - все стало каким-то чужим, и я чувствовала себя той самой сороконожкой, которая разучилась ходить.
        - Ладно, - произнес он, вздохнув, и сунул руки в карманы. - Пойдем искать дочку Майоровых, пока она не влипла в историю.
        И мы пошли к отелю. Рядом - но на безопасном расстоянии, чтобы ненароком не соприкоснуться и не усугубить и без того неловкую ситуацию.
        - Ну что? - у входа в фойе к нам подскочил Паша. И судя по его побледневшему и перепуганному лицу, он тоже ее не нашел.
        Олег молча качнул головой.
        - В номер? - предложила я.
        Паша сделал несколько шагов назад, посмотрел наверх, тихо шевеля губами и что-то подсчитывая.
        - Нет, не думаю, что она там, - он указал на окно. - Там горит только ночник, значит, родители решили тряхнуть стариной. А в наших комнатах света нет.
        - Ну, хоть кому-то сегодня повезло, - мрачно изрек Олег, и я бросила на него осуждающий взгляд: ну не сейчас же, в самом деле! - Ладно, ладно, - он поднял руки, делая вид, что сдается. - Согласен, это было чересчур. Пойдем, есть одна мысль, - и он уверенной походкой направился внутрь отеля к стойке ресепшн.
        Что-то бегло спросил у парня в бордовом пиджаке, тот изобразил виноватое непонимание и красноречиво развел руками. Тогда Олег аккуратно протянул ему сложенную купюру, парень молниеносно сунул ее в карман, воровато оглянувшись и, подавшись вперед, что-то доверительно сообщил моему шефу.
        - Пойдем, - Олег махнул нам рукой. - Номер триста двенадцать.
        - Но… Как? Как ты так быстро?..
        - К сожалению или к счастью, я слушал то, что она говорила на пляже. Если не все, то частично. И она говорила, что немец с сережкой в ухе, смазливый парень, который играл в пляжный волейбол, подписался на нее в ответ. Ее это дико обрадовала, и потом за ужином я видел, как она посылает ему томные взгляды через три столика. Спросил у парня за стойкой - он видел их вместе. Мне оставалось только узнать номер его комнаты.
        Мы с Пашей следовали за Олегом молча, впечатленные такой находчивостью. Для человека, который выпил столько вина за ужином, Корчагин демонстрировал чудеса смекалки и находчивости.
        - Только бы она не успела натворить глупостей… - пробормотал Паша, выходя из лифта.
        Он побледнел и страшно нервничал, и мне стало жаль его. Немного. И все-таки сильнее всего я волновалась за Настю. Единственным, кто сохранял самообладание, был мой босс. И, черт побери, в ту секунду я им гордилась, как никогда. Пусть и понарошку, это был мой мужчина.
        Олег подошел к номеру триста двенадцать, громко постучал. Изнутри раздалось ворчание на немецком, но Корчагин не сдавался, пока дверь не приоткрылась и оттуда не выглянул чрезмерно загорелый парень с сережкой в ухе. И сразу запахло сладковатым дымком. Точь-в-точь как в нашей общаге. Парень был одет, и уже это заставило меня выдохнуть с облегчением. Известно, что немцы сильны в молниеносных атаках, но даже они не успели бы уложить невинную девочку за пятнадцать минут.
        Увидев такое скопление народа под дверью, парень растерялся. Но Олег ловко вставил ногу в щель, чтобы немец не успел закрыться, и быстро заговорил по-немецки. Я знала только английский, и то на уровне «London is the capital of Great Britain». Но что-то мне подсказывало, что Олег говорил чисто и без акцента. По крайней мере, выглядел он уверено, а немец слушал и с каждым словом менялся в лице все сильнее. Когда Корчагин закончил свою речь, плечи парня с сережкой поникли, он растерянно выдохнул и распахнул дверь, пропуская нас в номер.
        Глава 15
        Настя сидела на кровати. Одетая, слава Богу! А вот сладковатый запах свободы усилился, едва мы вошли, и тоненькая бумажная трубочка в ее руках красноречиво ответила об источнике аромата. Увидев нас, беглянка хихикнула. Раз, другой. А потом и вовсе разразилась хохотом.
        - Твою ма-а-ать… - смачно протянул Паша.
        Подошел к сестре, взял ее за подбородок, заглянул в глаза. И снова выругался.
        - В таком виде ее нельзя вести к родителям! - добавил он и с отчаянием на лице посмотрел на Олега.
        Ждать помощи мы теперь могли только от него. А он продолжал отчитывать бедолагу-немца, вероятно, живописал несовершеннолетие Насти, угрожал полицией и едва ли не Гаагским трибуналом. Немец трясся, как осиновый листик, что-то невразумительно блеял. И даже если бы он говорил по-русски, мы бы все равно не поняли, о чем. Потом принялся умолять Олега, а мы с Пашей взяли Настю под руки и потащили из номера.
        - У вас ничего не было? - на всякий случай, уточнила я шепотом.
        - Он такой милаха, правда? - мурлыкающим голоском спросила она и снова засмеялась. - У него на футболке нарисована лошадь. Нет, ну ты представляешь? Лошадь - на футболке! Она еще делает вот так, - она показала зубы, попыталась игогокнуть, но зашлась диким хохотом.
        - Мы ее потеряли, - обреченно помотал головой Паша. - И как долго это выветривается?
        - Вам виднее, золотая молодежь, - прокряхтела я от тяжести: Настя передумала самостоятельно передвигать ноги и теперь повисла тряпичной куклой на наших шеях, не переставая содрогаться от хохота.
        - Да какая мы золотая молодежь? - Паша перехватил сестру поудобнее, чтобы основная тяжесть досталась ему. - Отец все запрещает. В Москве мы сидим дома безвылазно. Ни клубов, ничего. Учеба-дом-репетиторы. Меня еще хочет взять на стажировку. Никакой личной жизни! Неудивительно, что она дорвалась при первой возможности! Да тихо ты! - последняя реплика была обращена уже к Насте, ее громогласное ржание, причем в прямом смысле этого слова, могло привлечь слишком много внимания.
        Олег догнал нас у самого лифта. Подменил меня, с легкостью приняв извивающуюся ношу.
        - Нужно пару часов, несколько чашек крепкого кофе и холодная вода. Паша, достань фен и большое полотенце. Кать, закажи в баре большой стакан кофе. И захвати еды, сейчас ее пробьет на перекус. А я отведу ее к морю и поставлю под пляжный душ. Там холодная вода - то, что нам надо.
        - Чур я не буду мыться! - хихикая, возразила Настя. - Хотите секрет? Я даже зубы не буду чистить. Ни-ког-да! - на этом она попыталась вырваться, лягнуть Пашу и сбежать, но Олег вовремя усилил хватку.
        - Стоять! - приказал он, и Настя внезапно подчинилась.
        Видно, его командный тон мог пробиться сквозь любой дурман.
        - Откуда ты все это знаешь? - удивленно прошептала я, когда мы вышли из лифта в холл первого этажа, и Паша побежал добывать на ресепшн фен и полотенце.
        - А ты думала, я родился старым и занудным? - парировал Олег.
        - Да нет, но… Ты ведь никуда не ходишь. Только опера, балет…
        - К твоему сведению, в архитектурном институте полно творческого народу. И у меня была бурная молодость… В смысле…. Не так давно это было. Черт!
        - Что?
        - Ты все время заставляешь меня чувствовать себя пенсионером. Прекращай. Иди и принеси кофе к пляжу, пока я искупаю эту маленькую хиппи.
        Я метнулась к бару и вызвала немалое удивление бармена, заказав кофе. Он уже протер и вымыл машину, но новый образ повлиял на меня губительно. Я вальяжно облокотилась на стойку, томным полушепотом повторила пару фраз из русско-турецкого разговорника, и юноша с переизбытком геля на черных волосах, растаял. Вздохнул и сварил огромный стакан крепкого кофе, украсив его сердечком из корицы. Послав смущенному труженику воздушный поцелуй, я развернулась и грациозно отчалила, догадываясь, какое впечатление на парня произведет моя обнаженная спина.
        Вспоминая тот вечер, я думала, что со стороны выглядела, наверное, странно. Это в моем сознании походка была грациозной. Но после нескольких коктейлей и приключений в прокуренном номере немца с сережкой это вполне могло быть отчаянное вихляние бедрами. Возможно, я даже казалась несчастному турку пугающей и безбашенной, и только чтобы отделаться от меня, он выдал мне пол-литра кофе.
        Так или иначе, к пляжу я подошла, преисполненная чувством собственной неотразимости. Зрелище, которое ждало меня, отрезвило меня в секунду и заставило зябко поежиться. В полумраке стояла абсолютно мокрая Настя. До нитки. То ли из этических соображений, то ли из-за спешки, Олег не стал ее раздевать. Сунул под пляжный душ прямо в ее нарядном платьице. Теперь оно свисало мокрой тряпкой, красивую прическу прибило к лицу, тушь потекла. Бедняжку так колотило крупной дрожью, что я всерьез испугалась за ее здоровье.
        - А если пневмония? - выдохнула я.
        - Не бойся, ничего не будет. Давай горячий кофе, - скомандовал босс, и я протянула стакан.
        - Сердечко? - Олег фыркнул. - Кто-то сегодня нарасхват.
        Я хотела что-то ответить, но Паша подоспел вовремя. Укутал сестру в большое махровое полотенце, другим, поменьше, растер волосы. Вот! Может же он быть взрослым и заботливым, когда захочет!
        - Пойдемте к бару у бассейна, - предложил этот взрослый и заботливый. - Там уже закрыто, а розетки свободные есть, я видел.
        Мы повели виновницу торжества к бару, и тут, как раскат грома в ясный день, заверещал мой телефон. Я извинилась, собираясь сбросить звонок, но одного взгляда на экран хватило, чтобы сердце провалилось с пятки. Мила! Мы обменялись номерами и договорились, что она наберет, когда романтический вечер закончится. Я прижала палец к губам, показывая всем, что лучше не произносить ни звука, и ответила. Удовлетворенный женский голос из динамика возвестил о том, что свидание удалось на славу.
        - Привет, ну как вы там? - поинтересовалась Мила чуть сипло.
        - Да… Эм… Развлекаемся…
        - А почему не слышно музыки?
        - Музыки? Ну… Мы натанцевались, решили прогуляться. У Насти заболела голова, и мы ушли к бассейну, играем в города.
        - Заболела голова?! - с волнением переспросила Мила, и я тут же пожалела о своих словах. Да и Олег с Пашей теперь смотрели на меня с немым укором. - Скорее веди ее в номер! Надо было сразу сказать!
        - Да нет… Уже прошла. Она говорит, это просто из-за шума…
        - Странно… Она всегда слушает музыку на такой громкости, что соседи вешаются, а тут вдруг… Ладно, веди ее скорей.
        - Прямо сейчас? - я в отчаянии переводила взгляд с Паши на Олега.
        Даже если бы мы включили пять фенов разом, это бы не помогло. Минимум полчаса! Да и, кажется, она еще не до конца проветрилась: на довольном личике расплылась глупая улыбка, и Настя уже собралась было хихикнуть, но Паша вовремя закрыл ей рот рукой.
        - Конечно! - ответ Милы прозвучал, как приговор судьи. - Если хочешь, я сама спущусь! Уже слишком поздно, обычно мы не разрешаем ей гулять так долго…
        - Ладно, сейчас приведем… - разочарованно протянула я и уже хотела сбросить назад, но внезапно Паша сорвал с Насти полотенце, подвел к бортику и толкнул в бассейн.
        Такой громкий всплеск наверняка был слышен не только Миле, но и доброй половине постояльцев отеля.
        - Паша, ты чего?! - завопила я, забыв про осторожность.
        - Что там? - тут же насторожилась Мила. - Что с ним?
        Я взглянула на Пашу, потом на Настю, барахтающуюся в бассейне, и меня осенило. Это ведь план! Он взял удар на себя!
        - Паша, ну как не стыдно! - сердито воскликнула я. - Зачем?
        - Она достала меня дразнить! - нарочито громко ответил Майоров-младший.
        - Это же не повод толкать ее в бассейн!
        - Что?! - перепугалась Мила. - Что он сделал? Столкнул ее в воду? Опять? Это же было новое платье! Ну, он у меня получит! Она в порядке? Катя, как она?!
        - Да, все в порядке. Извини, сейчас мы с Олегом вытащим ее, вытрем чем-нибудь и приведем в номер.
        - Только сразу!
        - Да-да, не волнуйся! Милый, ты не мог бы раздобыть полотенце?..
        На этом я отключилась и убрала телефон, глядя, как Олег с Пашей вытаскивают Настю из бассейна. Разумеется, фен уже не понадобился, и мы спешно повели жертву братской любви к родителям.
        - Надо же, как ты придумал! - восхищенно сказала я Паше. - Я уже не знала, что и сказать твоей матери!
        - Ерунда, - отмахнулся тот.
        - Действительно, ерунда, - буркнул Олег. - Просто пообещала бы привести через пять минут, а задержалась бы еще на пятнадцать. Уж как-нибудь бы высушили.
        - А мне кажется, не успели бы… - возразила я, но Олег был уже не настроен на дискуссии. Обиделся, как маленький ребенок. Видимо, хвалить можно было только его.
        Передав Настю в заботливые родительские руки, мы ретировались в номер, и уже там я поняла, как же сильно устала. Растянулась на диване в гостиной, сбросила туфли и блаженно прикрыла глаза. День выдался ужасно длинный. Пожалуй, самый длинный за всю мою жизнь.
        - Вставай, я буду ложиться, - мрачно велело начальство.
        - Зачем? Я и тут посплю.
        - Иди в спальню.
        - Но ты же тут босс! И вполне логично, если королевская кровать достанется тебе! Ничего, этот диван лучше, чем тот, на котором я сплю последние три года, так что…
        - Вставай. Я в первую очередь мужчина, и в состоянии поступить правильно. Даже если ты думаешь, что от сна на диване мои косточки рассыпятся, а песок забьет щели между подушками.
        - Да нет! - я растерянно села, не понимая, чем вызвала такой приступ агрессии. - Я совсем не это имела в виду!
        - Вот и отлично! - отрезал он. - Ступай!
        Только я решила, что между нами все хорошо, что совместное приключение сблизило нас, и скандалов больше не будет, как снова претензии. Ну как, скажите на милость, сосуществовать с этим занудой?! Я послушно поднялась, побрела в спальню и, раздевшись, забралась под одеяло. Если честно, мне было непривычно на таком огромном матрасе. В какое-то мгновение мне даже показалось, что я рискую заблудиться здесь к утру.
        - Олег! - крикнула я. - Ты еще не спишь?
        - Сплю! - моментальный ответ свидетельствовал как раз об обратном.
        - Я подумала… Здесь такая большая кровать… Мы даже не встретимся! Хочешь - перебирайся, я построю баррикады из подушек…
        - Спокойной ночи! - был мне ответ, и гнетущая тишина опустилась на наш номер.
        Проснулась я от солнечных лучей и почувствовала себя кошкой. Сладко потянулась: на невероятно удобном матрасе мне снилось что-то приятное, настроение соответствовало погоде. Накинув сарафан, я прокралась в гостиную, чтобы плеснуть себе немного водички, но громкий стук в дверь застал меня врасплох, и я пролила.
        - Кто там? - Олег, взъерошенный после сна, приподнялся на локтях.
        Вот так, без очков, галстука и прически аристократа, он выглядел гораздо моложе. Теплым, сонным и очень домашним. И мне вдруг так остро захотелось прижаться к нему, запустить пальцы в мягкие волосы… Но повторный стук отвлек меня от крамольных мыслей и я, спохватившись, поспешила к двери.
        - Кто там? - бодро осведомилась я.
        - Майоров, - последовал ответ, не предвещающий ничего хорошего.
        Олег подскочил на диване, схватил в охапку белье и исчез в спальне.
        - Только не пускай его внутрь, скажи, я сейчас выйду, - шепнул он, закрываясь.
        - Виктор, я не одета… Одну минуточку!
        Я проверила, чтобы на диване не осталось ни единого следа раздельной ночевки, придала себе растрепанный вид человека, который одевался наспех, и только тогда открыла.
        - Извините, Олег еще не встал… - кажется, у меня даже получилось покраснеть.
        - Понимаю, - кивнул Майоров. - Я подожду. Мне надо с ним переговорить с глазу на глаз.
        Олег вышел из спальни в одних шортах и на ходу натянул футболку. Любой человек, заставший нас с ним в таком виде, не сомневался бы в наших отношениях.
        - Виктор, - он протянул руку Майорову. - Что-то случилось?
        - Нам надо поговорить, - хмуро ответил Виктор. - И если можно, тет-а-тет.
        - Да-да, конечно, я понимаю, - засуетилась я. - Спущусь пока в ресторан, возьму нам завтрак в номер. Милый, тебе как обычно?
        Он кивнул, хотя мы оба знали, что я понятия не имею, чем он обычно завтракает, и я выскочила в коридор. Мне оставалось только гадать, зачем Виктор заявился к нам в номер с самого утра, да еще и в таком дурном настроении. Если он как-то узнал о вчерашнем или кто-то из его детей раскололся… Ох, и не сдобровать же нам! И о тендере придется забыть… Спокойно, Стрельцова. Тебя ведь не уволят за то, что девочка-подросток отбилась от рук. Или?..
        Глава 16
        Олег
        Я знал, что вчерашняя история с избалованной девчонкой не принесет ничего, кроме проблем. Глупо было надеяться, что все разрешится, как в кино. В дурацкой комедии для подростков: мы успеем вовремя, несмотря ни на что, а родители Насти не догадаются, чем ее угостил представитель свободной Европы. Отчасти, конечно, я был виноват в этом. Если бы вино не ударило мне в голову, и я не кинулся бы выяснять отношения с Катей, ничего бы плохого не случилось. Впрочем, именно Катя предложила провести вечер с детками Майоровых. Именно она издевалась надо мной с того самого момента, как влезла в то бесстыжее платье. Я чувствовал, что мне сейчас скажет Виктор, и понимал, кого за это стоит «благодарить». Катю. Черт, лучше бы взял Татьяну Федоровну и сделал вид, что вывез на море любимую бабулю!
        Катя моментально почуяла, что запахло жареным, и испарилась из номера. К сожалению, я не мог последовать ее примеру. Шанс заполучить тендер таял на глазах, и плюс ко всему мне предстояло обрести врага. Худшего из возможных: разгневанного папашу, чью дочь я не сумел сберечь…
        Майоров был мрачен. Прежде, чем заговорить, он прошелся по номеру взад-вперед, зачем-то переставил графин с питьевой водой, взял из вазы яблоко, повертел в руках и положил обратно. Кажется, разговор предстоял еще неприятнее, чем я даже мог предположить.
        - Что-то случилось? - не выдержал я и скрестил руки на груди. Глупый подсознательный жест защиты - единственный, который мне остался.
        Майоров повернулся ко мне, смерил тяжелым взглядом и горько усмехнулся.
        - Ты ведь прекрасно знаешь, зачем я пришел, - сказал он. - И будет легче, если мы сразу отбросим реверансы.
        - Хорошо, - кивнул я и указал на диван. - Присядем?
        Он вздохнул, прошел и сел, я же выбрал место на безопасном расстоянии.
        - Это насчет вчерашнего, - подтвердил он самые худшие мои догадки, и я приготовился к разносу. - Я не сразу понял, что что-то не так, но когда моя дочь начала смеяться ни с того, ни с чего через час после того, как легла спать, я догадался: паинькой она не была.
        Я молчал, мысленно прощаясь с проектом редевелопмента промзоны. А ведь такие идеи были! Такие эскизы мы сделали с Мухачевым… Просчитали парковки, плотность населения… И все из-за женской дури. Никогда не относил себя к шовинистам, но вот прямо сейчас мне захотелось лишить слабый пол права голоса, выдать всем по половнику и отправить на кухню.
        - Я поговорил с Пашей, - отрешенно продолжал Майоров. - К твоему сведению, он совершенно не умеет врать. И расколоть его было делом пяти минут. Так что он рассказал мне все. И я должен тебе сказать…
        Что? Ну, не тяни уже! Забыть про тендер? Или что-то еще? Пустишь в ход все свои связи, чтобы угрожать мне? Выгонишь за МКАД и сделаешь так, что я ничего крупнее коттеджа больше не построю? Или закроешь кредитные линии, потому что у тебя дружки в банках? Давай, Майоров! Выкладывай уже!
        - Мне ужасно стыдно, - произнес он вдруг, и на мгновение у меня даже уши заложило от неожиданности.
        - Ч-что? - с запинкой выдавил я, решив, что ослышался.
        - Я знаю, мы познакомились… хм… не очень гладко. Да, Мила права. Всему виной моя паранойя. И все-таки Катя согласилась помочь и устроить нам с женой свободный вечер только для двоих… - Майоров покачал головой и взялся за переносицу. - И это при том, что у вас только выходные, а мы здесь уже больше недели. Все-таки ты согласился. Скажу честно, я бы послал каждого, кто попытался бы подсунуть мне своих детей.
        Я кивнул, стараясь не подавать виду, что я бы тоже с удовольствием послал его детей, если бы не Катя.
        - Они на самом деле хорошие ребята… Но современные дети… Серьезно, они вообще не признают авторитета. Я пытаюсь вбить в их головы, что есть понятия «хорошо» и «плохо», что есть запреты… Знаешь, я ведь из кожи вон лез, чтобы обеспечить им все самое лучшее. И давай начистоту: в нашем мире если у тебя есть хоть какие-то принципы и моральные ориентиры, зарабатывать вдвое труднее. И все таки я вот на этом горбу, - он похлопал себя по шее. - Выволок их в хорошую жизнь. Образование, заграничные поездки. И знаешь, к чему я пришел? Лучше бы мы ютились в малогабаритной двушке в простой хрущевки. Тогда бы они не испортились, как сейчас… Ты, наверное, считаешь их наглыми и избалованными. И у тебя на это полное право. Но серьезно, в глубине души они хорошие… Пашку мы до сих пор воспринимаем, как ребенка, и он инфантилен, как дошколенок. А ведь я в его возрасте уже был женат! Уже работал, как проклятый… А ему нужны только тусовки и Ибица… Запрещай, не запрещай… Они найдут лазейку.
        Я замер, пораженный внезапной откровенностью чужого мне человека. Все, кого я знал, считали своих детей пупом Земли. Нянчили и пестовали до самого двадцатилетия, давали все по первому писку. И упаси Господь намекнуть им, что у драгоценного чада есть какие-то недостатки! А тут не первый в московском чиновничьем аппарате человек заявился мне в номер и ругает собственных детей! Еще и извиняется за них… Либо я попал в параллельную вселенную, либо Майоров и вправду хороший мужик!
        - В общем, я в курсе, как отвратительно себя вела Настя и сколько проблем доставила вам с Катей, - Виктор виновато посмотрел на меня. - И несмотря ни на что вы ее нашли. Вовремя! Нашли, вытащили из лап этого… Либераста… И даже пытались сделать так, чтобы ей не попало от нас с Милой… Ты ведь ничего не сказал! Мог бы притащить ее к нам за шкирку, выставить себя героем, а ты промолчал. Знаешь, я не думал, что скажу это, но я твой должник. Что я могу сделать для тебя?
        - Ничего, - ответил я без промедления. Не мог же я требовать от него помощи с тендером! Это было бы низко. Манипулировать человеком из-за ребенка? Гораздо честнее просто предложить взятку. - Наоборот. Я должен был лучше приглядывать за ней…
        - Ты танцевал с любимой женщиной… - Виктор посмотрел на меня со смесью умиления и ностальгии. - Если бы не ты, я бы и не вспомнил, что это такое. Паша все рассказал: это он, засранец, выпустил сестру из виду, пока играл мышцой перед девицами в баре. А вы двое заслужили хотя бы минутку побыть наедине. Если бы не ты… Мой бы никогда не нашел Настю! Чудо, что ты среагировал быстро и точно! Слушай, - Майоров подался вперед. - Давай сделаем так: я не обещаю никаких поблажек. И особых условий в общем конкурсе для тебя. Но я выслушаю сейчас все, что ты готов мне рассказать о своем предложении. Лично. Выбирать я все равно буду лучшего, но у тебя есть шанс донести все до меня в спокойной неформальной обстановке, а не в общем потоке. Что скажешь?
        Да! Да, да, да и еще раз ДА! Спокойно, Корчагин. Не подавай виду, что ты рад. Это неожиданность, большая неожиданность! Как там делают женщины, когда им дарят кольцо, одобренное ими заранее?
        - Прямо сейчас? - я изобразил удивление. - Что ж, я, конечно, не готовился специально… Но не буду врать: я рад такой возможности. Обойдемся без презентации и макета, я все равно не брал рабочий ноутбук с собой, иначе Катя бы меня просто убила. Но я лично все проектировал, поэтому, думаю, смогу рассказать пару слов…
        Надо отдать Майорову должное: он слушал внимательно, не перебивал, благосклонно кивал головой. Из него вышел хороший собеседник, и я выложил все, что можно. И если бы после этого он не проникся моими идеями, а отдал госзаказ кому-то другому, я бы усомнился в своей компетенции. И счел победителя истинным гением.
        - Мне нравится, - сказал он, в конце концов.
        Не знаю, сколько я рассказывал. Десять минут? Час? Два? Когда доходит до любимого дела, время перестает существовать.
        - На словах все звучит логично и продуманно. Идеально, я бы даже сказал. Но не буду ничего обещать раньше времени. Просто как будет возможность, вышли проект на мою личную почту. С эскизами и расчетами. Или попроси кого-то из офиса. Мне нужно все, коэффициент плотности населения, расчет инфраструктуры. Имей в виду, нужны анализы почвы и возможно глубокая переработка, потому что там годами было машинное производство…
        - Производство? - зазвенел над нашими головами голос Кати.
        Как она умудрилась войти беззвучно! Напугала! И совсем не вовремя! Я уже собрался отчитать ее и сказать что-то вроде «Катенька, зайдите попозже!», но вовремя спохватился. Разговор с Майоровым погрузил меня в привычную деловую среду, и я совершенно забыл, где нахожусь и под какой легендой.
        А Катя тем временем стояла с подносом и выжидательно смотрела на нас с недовольным видом.
        - Я вошла минуту назад, - сообщила она с упреком в голосе. - И уже слышу слова «инфраструктура», «коэффициент», «производство». Всякая вот эта ерунда. Значит, я стараюсь, требую у повара, чтобы он приготовил омлет, как ты любишь, а ты? Все-таки это была деловая поездка?
        Она начала переходить на ультразвук, и Виктор вскочил.
        - Катенька, извините ради Бога! - он взял из ее рук поднос и поставил на журнальный столик. - Я снова порчу вам выходные. Спасибо, что вчера присмотрели за Настей и Пашей, больше мы вас не отвлечем от романтики! Ешьте, Олег!
        Я посмотрел на тарелку и сглотнул. Да, она совершенно не представляет, что такое мой обычный завтра.
        - Да я… - начал было я.
        - Кушай, милый, - она пихнула мне вилку и выжидающе нависла надо мной.
        - Да, забудьте о моем присутствии.
        Я слабо улыбнулся, пытаясь отвертеться, но они наседали, наседали, и я отправил в рот маленький кусочек омлета.
        Майоров тут же виновато ретировался, и когда Катя отвернулась, из-за ее спины жестами показал мне, что мы еще созвонимся. Я коротко кивнул и послал Стрельцовой фальшивую улыбку. Но как только дверь за Виктором захлопнулась, я ломанулся в ванную, чтобы спешно выплюнуть омлет. Язык уже начал чесаться, и я набрал полный рот воды и принялся тщательно полоскать. Кажется, таблетки в чемодане…
        - Что, невкусно? - Катя взволнованно заглянула в ванную. - Вроде, они неплохо делают, мой был нормальный.
        Я выплюнул воду, но зуд это не облегчило. Черт! Даже такой маленький кусочек! Я ведь почти не жевал! Я бросился к гардеробу, вытащил чемодан, достал серебристую пластинку с таблетками и проглотил одну.
        - Очень вкусно, - выдавил я. - Просто у меня аллергия на куриные яйца.
        - О, Боже! - Катя испуганно прикрыла рот ладонью. - У тебя будет отек Квинке? А я ведь хотела взять просто тосты с джемом!
        - Ничего страшного!..
        - Хочешь, я вызову медика? Черт! Еще немного… Если бы Майоров задержался… - она хлопнула себя по лбу ладонью. - Почему ты ничего не сказал?
        - Что? Что моя женщина не знает, что у меня аллергия? Вышло бы немного странно, не находишь?
        - Он сильно тебя ругал? Он ведь из-за Насти пришел, да? - Катя поежилась и скрестила руки на груди, как будто ее задели слова «моя женщина».
        Сам не знаю, почему, но мне вдруг стало неприятно. Я уже хотел рассказать ей, что миссия выполнена, что тендер почти в кармане, но это означало бы, что мы возвращаемся, изобразив для верности ссору, и больше нет нужды играть в парочку. Наверное, она бы испытала облегчение…
        - Да, но вроде все улажено. Я договорился встретиться с ними на пляже через полчаса, - неожиданно для самого себя солгал я. - Так что натягивай купальник, а я пока пойду и съем что-нибудь, что меня не убьет.
        Глава 17
        Катя
        Пожалуй, эти выходные я буду вспоминать до старости. Они были короткими, но такими яркими, сочными и удивительно беззаботными, что мне хотелось поставить время на паузу.
        Иногда я забывала о том, что мы притворяемся. Олег просто был рядом - учтивый, домашний, расслабленный. Так странно было видеть его таким после всех лет совместной работы в офисе! Обычно я наблюдала его издалека: в лифте, в кафешке, где обедают сотрудники «Инностроя», на конференции или корпоративе. Я и влюбилась даже не в него, а в какой-то образ, придуманный моей больной гриппозной фантазией. Сейчас он открывался мне с другой стороны, вживаясь в роль, улыбался, коротко, будто привычно, целовал, прикасался… Я узнала, что он из простой семьи, что всего добился своим трудом. Что в нем нет ни гонора, ни снобизма. И вот этого всего, что заставляет богатых воротить нос при слове «секретарша». Узнала, что он на удивление хорошо плавает, что у него аллергия на куриные яйца, что он обожает баранину и халву. Я привыкла к звуку его шагов в номере, к тихим приглушенным разговорам по телефону. И даже к созерцанию его голых ног, хотя в офисе мне порой казалось, что костюмные брюки - его вторая кожа.
        Даже запах. Я узнала его запах, вкус его поцелуев, те мелочи, которые обычно или сближают людей или отталкивают. Говорят ведь, что женщина выбирает партнера носом. Что-то из области первобытных инстинктов. Так вот, мне его запах нравился. Напоминал разогретую на солнце хвою. И мне хотелось прижиматься к нему носом, прикрывать глаза и блаженствовать. Забывать о проблемах насущного мира, и растворяться в тепле его тела, в мягком баритоне голоса.
        К субботнему вечеру я позволила себе расслабиться окончательно. Предпочитала не думать, что будет в понедельник, когда завеса нашего обмана падет, и вернутся офисные будни. Мне было хорошо, так хорошо, что щемило в груди, и я всеми силами цеплялась за ускользающий момент. Жила на полную, чтобы потом, в маленькой съемной квартирке на разложенном диване вспоминать кусочек моего личного рая.
        В воскресенье меня ожидал сюрприз: завтрак доставили в номер. Фрукты, блинчики с шоколадным соусом… Я испугалась бы за фигуру, но… Один день? Ладно уж. Вдруг везение настигнет меня и тут, и лишние калории отложатся не в боках, а в полупустых чашечках бюстгальтера.
        Олег наблюдал за мной с загадочным прищуром. Словно задумал что-то и теперь радовался, что знает какую-то таинственную информацию, недоступную мне. К концу завтрака я не выдержала. Промокнула рот салфеткой, отодвинула тарелку и скрестила руки на груди:
        - Ну, давай. Говори, - сказала я, напрочь забыв про субординацию. - Теперь я слишком сыта, чтобы сбегать.
        - Что ты думаешь насчет парасейлинга?
        - Пара… что?
        - Парасейлинг, - он заговорщически улыбнулся. - Полет на парашюте за катером. У нас на пляже я видел пару раз.
        - Издалека - вполне ничего, - аккуратно произнесла я, молясь про себя, чтобы это не было завуалированным предложением покататься.
        Вот оно, крепостное право в натуральном виде. Он будет валяться на пляже и загорать, а меня привяжет к парашюту себе на забаву. Очень гуманно!
        - Издалека было бы слишком скучно. Я узнал: у них есть парный парашют.
        - Чудесно, но не понимаю, какое это имеет отношение ко мне…
        - Все ты прекрасно понимаешь, - усмехнулся он. - Так или иначе, назад дороги нет. Часть командировочных, щедро выданных «Инностроем» пущена на оплату нашего совместного полета. А Майоровы предупреждены. Если он не отдаст мне тендер после такого романтического зрелища, то не отдаст никогда. И, возможно, нашей компании придется прозябать в затишье еще много лет…
        - Это что, шантаж?
        - Я солидный взрослый человек, Катя, - нарочито серьезно сказал он и снял очки: его глаза смеялись. - Просто факты.
        - А если я боюсь высоты? Может, у меня страх полеты или какая-нибудь там фобия? - предприняла я последнюю попытку отвертеться.
        - Тогда Майоровы решат, что я тебя не знаю, и наш обман будет раскрыт. Ну что, я договорюсь с инструктором часиков на… двенадцать? Устроит? Если хочешь, могу заказать съемку.
        - И это тоже щедро оплатит «Иннострой»?
        - Иногда мне кажется, что я в конец распустил сотрудников, - фыркнул Олег и встал из-за стола. - Жду тебя на пляже, уже занял твой любимый лежак.
        Я вздохнула и обессилено откинулась на спинку стула. Все зашло слишком далеко, я сама начала верить в иллюзию. Может, прекратить? Сказаться больной? Как я потом переживу возвращение в офис? Как снова перейду на вы? И как долго буду отвыкать от его улыбок и веселого тона? А те короткие прикосновения, мимолетные поцелуи… Они сводили меня с ума, и вот так сразу отказаться? Ох, какая же я была дура, что согласилась с планом Татьяны Федоровны! Олег сразу очертил границы, и надежды, что между нами вспыхнет что-то настоящее таяли с каждым днем. Вот они, наши последние сутки в качестве парочки. Ни тендера, ни намека на соблазнение Олега… Зато все мое сердце изрезано в мелкие ноющие от боли полоски. Молодец, Стрельцова. Качественно влипла.
        Конечно, никакого гриппа я себе не придумала. И уже через пару часов инструктор застегнул на моей груди карабин. Мы с Олегом стояли рядом, два чокнутых авантюриста, накрепко привязанные к катеру. Народ на пляже вооружился гаджетами, семейство Майоровых ободряюще улюлюкало… И тут рвануло. Я взвизгнула, в ушах зашумело, нас оторвало от земли. Кажется, Олег что-то говорил, пытался меня успокоить, но паника охватила все мое тело. Я зажмурилась и вцепилась в какую-то перекладину или лямку, уже не помню, что там было. Держалась изо всех сил, словно разожми я пальцы - и упаду куда-то вниз. Слышала только шум мотора и свист ветра в ушах.
        - Катя! - донесся сквозь воздушную гущу знакомый голос. - Катя, все хорошо. Ты пристегнута. Мы летим.
        - Верни меня, пожалуйста! Сделай, что-нибудь, Олег, я умоляю! Пожалуйста, я хочу назад! Пусть он остановится! - лепетала я, не раскрывая глаз.
        - Катя, под нами море. Все хорошо. Посмотри. Просто попробуй.
        Я сопротивлялась, бормотала какую-то чушь, но он уговаривал меня, как норовистого жеребенка, и я сдалась. Поняла вдруг, что вряд ли доживу до конца этого безумного полета, умру или от падения, или от инфаркта. А перед смертью, как известно, не надышишься. Собралась с силами, открыла глаза и замерла. Под нами искрилась золотом и лазурью Голубая Лагуна. И мы парили! Все вдруг стало таким естественным и прекрасным, что восторг охватил меня от пяток до кончиков ушей. Внутри все затрепетало, запело, как натянутая струна, и глаза защипало от слез. Меня будто вскрыли, как бутылку шампанского, и эмоции, зажатые годами офисной жизни и одиночества, хлынули наружу.
        - Ты плачешь? - удивленно спросил Олег, услышав, как я шмыгаю. - Катя, ну… Ну прости меня! Я не думал, что тебя это напугает до такой степени! Хочешь внеочередной отгул?
        - Да нет… - я снова шмыгнула. - Это… От радости… Боже, и почему люди не летают?..
        Признаться, я никогда не понимала экстремалов. Выплеск адреналина - ну что в этом хорошего? Жизнь и так полна опасностей, за любым поворотом на человека может упасть кирпич или наехать автобус. Куда усложнять?
        Но теперь, паря над потрясающим бирюзовым морем, я разом все поняла. Адреналин - это как большая мойка души. Очищение. Обновление. Это… Новое рождение. И я почувствовала себя невесомой и свободно. Мне вдруг стало наплевать на все условности, сложности, которые я сама себе напридумывала. Я четко и ясно осознала, что люблю человека, который летит со мной рядом. И эта мысль не вызвала ни боли, ни страха, ни сомнений. Просто факт, как говорил Олег.
        Мы опустились на пляж, и едва инструктор отстегнул нас, я кинулась на шею своему возлюбленному. Пылко обняла, прижалась губами к губам. Плевать, что он решит. Если хочет, пусть считает, что все это - спектакль. Но я вложила в тот поцелуй всю себя. Олег застыл от неожиданности, и через мгновение ответил. Не знаю, что он чувствовал в ту секунду, что для меня мир перестал существовать. Только я, мой мужчина и первобытная жажда, которая тяжелым свинцом опустилась в низ живота и заставила прижаться к нему еще сильнее.
        Мы оторвались друг от друга, тяжело дыша. И по расширенным зрачкам Олега и некоторым другим признакам я поняла: он возбужден не на шутку.
        - Я окунусь, - бросил он каким-то чужим голосом и, резко развернувшись, сделал несколько шагов в море. Через секунду я уже видела только ритмичное мелькание его рук.
        Мне бы тоже не помешала прохладная вода, смелость, нахлынувшая на высоте, куда-то улетучилась, но Майоровы уже во всю махали мне, да и суша хоть как-то отделяла меня от Олега. Я укуталась в спасительное полотенце и улеглась на лежак.
        До вечера Корчагин отвечал односложно или молчал вовсе. Вел себя так, словно его обидели. Вытащил планшет, сказал, что читает деловые новости. Если он и хотел использовать последнюю возможность развести Майорова на разговор о тендере, то делал это как-то странно.
        - У вас все в порядке? - украдкой спросил меня Виктор, когда Олег удалился на очередной заплыв.
        - Да-да, конечно! - с деланной беззаботностью отмахнулась я. - Наверное, нервничает из-за работы…
        Если уж не Олег, то хотя бы я должна была довести дело до конца, пока мой босс борется с внутренними тараканами!
        - Нервничает? - неожиданно оживился Виктор. - Почему? Да вы передайте ему, что все в порядке. Я посмотрел проектную документацию, мне все нравится. Не в моих правилах делать такие вещи, но я бы сказал, что у вашего Олега - все шансы заполучить тендер. Так что пусть хоть ненадолго отдохнет и займется вами. Он это заслужил! Такая работа проделана…
        Я слушала - и не верила своим ушам. Вот, значит, как? Оказывается, цель поездки давно достигнута, а мне Олег даже не потрудился об этом сообщить? А правда - с чего бы? Простая бухгалтерша, мое дело простое: сверки взаиморасчетов проводи, любовницу изображай - и не пикай. Зачем мне докладывать о таких пустяках, как грядущий тендер? И давно это, интересно?.. Ах, да. Конечно. То утро после Настиных выкрутасов. Тогда почему Олег так активно продолжал изображать любовника? Почему не собрал чемоданы и не вылетел в Москву первым же рейсом, сославшись на неотложные дела? Кому был нужен этот затянувшийся цирк? Или раз уж вошел в роль - играй до конца? Вот дура! Завтрак, параплан… А он всего-то отмечал тендер!
        Извинившись перед Майоровыми и с трудом сдерживая ярость, я сослалась на головную боль и бросилась в номер. Закрылась в спальне и прямо так, в мокром купальнике рухнула на кровать. Наивная глупая Катенька!
        Не прошло и пяти минут, как входная дверь хлопнула, и передо мной возник великий и бессменный босс «Инностроя» собственной персоной.
        Глава 18
        - Что за выходки? - недовольно осведомился Олег. - Не могла дождаться, пока я выйду из воды, чтобы вернуться вместе? Если так сильно болит голова, скажи, я вызову медика…
        - О, для этого нет никакой необходимости, - я села на кровати, свирепо уставившись на него. - Впрочем, о моем присутствии можно больше не вспоминать вообще, разве нет?
        - Ты о чем? - он нахмурился.
        - Ну как же? - я скептически изогнула бровь. - Тендер ведь у тебя почти в кармане. Разве ты не поэтому отшвырнул меня на пляже, как пиявку? После того поцелуя?
        - А, это был поцелуй? - с усмешкой переспросил он, игнорируя мое замечание о тендере. - Я думал, это было публичное предложение заняться с тобой любовью. Причем прямо там, на виду у десятков ни в чем неповинных туристов.
        - А по-твоему секс со мной настолько отвратительное зрелище?
        - Не знаю, чему учили тебя, но я привык считать секс интимным. И я не настолько железный, чтобы никак не отреагировать на твои откровенные приставания, - он выразительно посмотрел на свои шорты.
        - Приставания… - я раздраженно хмыкнула. - Слово-то какое! Кому они нужны, если контакт с Майоровым уже налажен по полной программе?! Что-то когда до этого ты целовал меня… хм… с полным погружением, я не выставляла тебя идиотом!
        - Да ты этим занимаешься с первого дня здесь! Эти твои наряды, откровенный купальник, постоянный бесконечный флирт со всеми мужчинами в радиусе десяти метров!
        - Это ревность?
        - Констатация факта! Что, по-твоему, я должен был делать, когда Виктор заговорил со мной о тендере? - он шагнул ко мне и навис, как скала. - Сказать, что ничего не делаю без разрешения своей драгоценной любовницы?
        - Ты даже легенду выстроил так, что тебе наплевать на любимую женщину. Так что про разрешение Виктор бы точно не поверил. Все правильно, Олег Сергеевич. Браво. Очень жизненно.
        - И что ты тогда психуешь?
        - Я?! Спокойна, как удав, - я вскочила и расправила плечи, вызывающе выставив подбородок. - Все в порядке. Наша миссия выполнена, разве нет? Я счастлива, потому что теперь мне светит прибавка.
        - Прибавка? - он приблизился ко мне почти нос к носу и снял очки. Глаза его потемнели, зрачки опасно расширились. - Все ведь ради этого?
        - Значит, ты все делал ради тендера, а я не могу думать о зарплате?.. - пробормотала я, чувствуя, как учащается пульс.
        - Плевать я хотел на тендер… - выдохнул он и впился в меня губами.
        Я и не думала вырываться, отталкивать его или сопротивляться. Это был поцелуй-обвинение, поцелуй-борьба, и мне было, что ответить. Каждый вложил в него невысказанные обиды, злость, отчаяние. Его ласки несли наслаждение на грани боли, и меня раздирало на мелкие клочки от кучи противоречивых эмоций. Я хотела его, безумно, до дрожи. И вместе с тем ненавидела за то, что завтра иллюзия рассыплется, как замок из песка.
        В приоткрытое окно ворвался ветер с моря, всколыхнув легкие занавески и окатив меня прохладной волной. Кожа покрылась мурашками, и я крепче прижалась к Олегу. Только теперь, приоткрыв глаза, я поняла, что резко стемнело, бумаги с прикроватной тумбы разметало по полу.
        - Кажется, будет шторм… - зачем-то сказала я и зябко поежилась.
        Олег не ответил. Он оторвался от меня, но лишь для того, чтобы покрыть поцелуями шею, ключицу, плечи. Я дрожала: от холода ли, от дикого желания, от страха… Не знаю. Я не понимала, что чувствую в ту секунду. Меня колотило, и я хотел, чтобы Олег укутал меня своим теплом, накрыл своим телом. Хотелось стать частью его.
        Он потянул за завязки купальника, и чашечки безвольно повисли, обнажив мою грудь. Соски превратились в маленькие камушки, бесстыже торчали, выдавая мое состояние. Олег прерывисто вздохнул, провел по ним горячей ладонью, заставив меня задрожать еще сильнее. С губ сорвался стон, и я вцепилась в плечи Олега: ноги подкашивались, я едва могла стоять.
        Тогда он подтолкнул меня к кровати, и мы рухнули на покрывало. Он смотрел на меня таким взглядом, полным страсти, жажды, восхищения и чего-то еще, незнакомого мне, что у меня внутри все плавилось, превращаясь в жидкое золото.
        Я тянула его на себя, не обращая внимания на порывы ветра из окна. Казалось, стихия пропиталась нашими чувствами и теперь бушевала вместе с нами.
        Олег ласкал меня, шептал мое имя, натянутая ткань шортов не могла скрыть его внушительного желания. И это возбуждало еще сильнее: этот мужчина, красивый, солидный, образованный и, без сомнения, опытный, хочет именно меня. Считает меня красивой и соблазнительной. Меня, обыкновенную девушку из бухгалтерии, а не диву с подиума. И вид его возбуждения вызывал жажду, внутренний голод и непередаваемое ощущение собственной пустоты, которую надо заполнить.
        Я льнула к нему, забыв о приличиях. Закинула ногу, прижалась так, чтобы нашу плоть разделяли только шорты и мой купальник, мокрый то ли от морской воды, то ли от страсти. Он что-то прорычал утробно, вжался в меня сильнее, глубже, имитируя первобытные движения. Я задыхалась, извивалась, как сумасшедшая нимфоманка, хотела его так, как никого и никогда в жизни. Кто бы предупредил меня, что желания могут быть такими сильными и опустошающими! Страшная, разрушительная сила, сметающая все на своей пути…
        Олег отстранился на секунду, и я невольно потянулась следом. Его ладонь скользнула под единственную деталь купальника, которая еще хранила меня от окончательного падения в бездну. Горячие пальцы касались меня, заставляя выгибаться и громко стонать, кусая губы.
        - Тише, тише… Моя сладкая девочка… - его голос щекотал потаенные уголки сознания так же, как его руки ласкали тело.
        Мой разум заволокло тропической дымкой, выключатель здравого смысла опустился в положение «off», и я развела ноги. Пальцы проникли в меня, и от блаженства, которое обрушилось водопадом, я раскинулась, как морская звезда, и едва могла дышать.
        - Какая ты… Тугая, горячая… Да, вот так… Тебе хорошо? Нравится?.. А вот так?
        Господи, да! Тысячу раз да! Еще, еще! Только не останавливайся! О, Боже… Пусть это никогда не прекращается…
        Дьявольский искуситель! Разве в архитектурном учат так обращаться с женским телом? Я никогда не знала, что так вообще бывает! Черт, я знала о собственном теле меньше, чем этот человек! КАК?! О, Боже, как ему это удается?!..
        Теперь он не дразнил, а набирал темп. Движения стали резкими, я чувствовала себя дико развратной, хотела отдаться ему полностью. Предоставить ему тело, и пусть творит со мной все, что вздумается… Только бы это было так же приятно.
        - Олег… Пожалуйста… Войди… Сам… - бормотала я, с трудом шевеля губами.
        - Подожди, моя девочка, - его губы оторвались от моего соска. - Хочу, чтобы ты это почувствовала… Да, детка, сожми меня… Сильнее, вот, почти…
        Мир вокруг взорвался. Я изогнулась, как на сеансе экзорцизма, все тело охватила и затрясла сладкая волна. Экстаз был мощным, всепоглощающим. Плотину прорвало.
        Я обмякла, подрагивая после пережитой бури, а за окном раздался первый раскат грома. Олег убрал руку и внимательно смотрел на меня. Глаза поблескивали в грозовом полумраке.
        - Прости… - зачем-то извинилась я и приподнялась на локтях. - Я… В смысле… а как же ты? Теперь твоя очередь…
        Я потянулась к нему, взялась за резинку шортов. Он не успел получить удовольствия. Да, я разбиралась в мужчинах не так хорошо, как Олег в женщинах, но уж это-то я понимала!
        Он не двигался. Замер.
        Что-то не так? Скажи, объясни! Я сделаю все! Хочешь, сверху? Снизу, сбоку, кверху ногами, да как угодно! Что не так? Не молчи! Я что, повела себя слишком распущенно? И теперь ты считаешь меня доступной? Не в твоем вкусе? Да не молчи же!
        Я накрыла ладонью его возбужденный орган, но тут из гостиной послышалась трель звонка.
        - Это мой, - Олег резко встал.
        - Постой! - умоляюще воскликнула я. - Не отвечай, пусть звонят! Пожалуйста, один раз! Останься!
        - Знаешь, это была не лучшая идея… - он подошел к двери и обернулся. - Прости я поддался физиологии… Твоей вины тут нет. Я объяснял все в пятницу и не хочу повторяться. Давай я сейчас выйду, ты оденешься, и мы обо всем забудем. Окей?
        Окей, твою мать?! Серьезно? Я позволила тебе… Да я ни перед кем так себя не вела! А ты поиграл - и вернулся к работе, как ни в чем не бывало? Физиология, значит?!
        Я не могла заговорить, чтобы не разрыдаться от обиды. Просто кивнула, и он вышел, закрыв дверь. А что я могла? Умолять его остаться? Встать на четвереньки, прогнув спину, как племенная кобылица? Разве могла я унизить себя перед ним еще сильнее?
        Я вцепилась в покрывало, которое стало безмолвным свидетелем моего позора. Перевернулась на живот, уткнулась лицом в подушку и расплакалась. Кусала ткань, чтобы Олег ничего не услышал, но остановить слезы не могла. Будто в насмешку за окном ливануло, раздались визги постояльцев, которые вовремя не сбежали с пляжа, надеясь, что тучи рассеются.
        Наверное, я была такой же идиоткой, как и они. Жизнь послала мне все предупреждения: слова Олега, его мрачное настроение, чертов тендер… А я, как блаженная, улыбалась солнышку, раскинув руки, ловила зайчиков. Доловилась? Ну зачем я поддалась чувствам и поцеловала его сама? Почему не оттолкнула здесь, в номере? Ну какой нормальный человек не догадается, что целоваться около кровати с мужчиной, когда на тебе крошечный купальник, чревато нехорошими последствиями? Особенно, если ты влюблена в этого мужчину беззаветно и безоглядно, как школьница, а он плевать на тебя хотел с крыши офисной высотки? Чего ты, собственно, ждала? Что он размякнет и, попробовав твоего тела, влюбится в тебя в ответ? Что, в конце концов, в тебе есть такого, чего нет у других женщин? Он без проблем найдет те же самые органы у кого угодно. И не из штата «Инностроя». Тоже мне, раскатала губу. Думала, ты ему какие-то невиданные чудеса показала? Так вот нет! Зато теперь он считает тебя легко доступной дешевкой! Озабоченной нимфоманкой, которая раздвигает ноги перед каждым, кто покатал ее на парашюте! Уж конечно, раз он вбил себе в
голову, что ты кокетничала с барменом за кружку кофе! Наверное, сейчас смеется над тобой в гостиной. Решил, что будет проще почесать, что там у тебя чешется, чтобы ты уже, наконец, слезла с него со своими приставаниями. Кажется, именно так он и выразился.
        Да, Олег не из тех, кто станет распускать грязные сплетни в офисе. Но находиться с ним в одном помещении после всего?.. Знать, что он, возможно, в эту самую секунду представляет себе, как ты извиваешься на его пальце, как живая змея на вертеле? И содрогается от омерзения и презрения? Я так не смогу. Это все равно, что ходить по офису с табличкой на груди: «Делайте со мной, что хотите, за прогулку на парашюте. Или кусочек чизкейка».
        - Катя? - раздалось из-за двери. - Ты уже оделась? Я зайду.
        - Нет.
        - Пойдем ужинать? Говорят, сегодня готовят дораду на гриле…
        - У меня голова болит. Я полежу, иди без меня, - я изо всех сил старалась, чтобы голос звучал ровно.
        - Ты уверена? Все в порядке? - ручка двери шевельнулась, и я завернулась в покрывало.
        - Не надо! - торопливо крикнула я. - Говорю же: не одета!
        - Я сделал тебе больно?
        Да, чертов козел! Ты мне душу порвал, скомкал и выбросил в самую грязную помойку!
        - Нет! Пожалуйста, иди без меня!
        Все стихло, но шагов я не слышала. Кажется, какое-то время Олег стоял под дверью. Что-то тихо сказал, - у меня не было ни желания, ни сил вслушиваться, - потом раздались долгожданные шаги и хлопнула входная дверь. И вот тогда я обессилено упала на подушки и разрыдалась в голос.
        Глава 19
        Наверное, в общей сложности мы перекинулись всего парой слов до возвращения в Москву. Я сказалась больной, во время перелета нацепила маску для сна и молчала, несмотря на попытки Олега завести светский разговор. Да я не то, что говорить с ним не могла, - видеть было тошно! Живое напоминание о моем позоре…
        Майоровы, судя по всему, решили, что мы поссорились. Или списали мое поведение на обиду, что Олег так и не соизволил сделать мне предложение. Так что мне не пришлось особо притворяться, когда мы прощались с Милой и Виктором в фойе. Я избегала любых прикосновений, глаза опухли после бессонной и слезливой ночи. И теперь Мила смотрела на Олега, поджав губы. С явным осуждением. Женская солидарность, куда деваться. И пусть Корчагину было плевать на то, что думает о нем супруга Майорова, я была рада, что хоть кто-то еще выкажет ему свое неодобрение.
        - Все в порядке? - тихонько спросила меня Мила, когда Олег уже сел в такси до аэропорта.
        - Не хочу об этом говорить.
        - Понимаю, - она вздохнула и покачала головой. - Мужики такие свиньи, когда дело касается штампа в паспорте! Они-то считают себя жеребцами, но по мне - свиньи и есть.
        Я горько усмехнулась. А что мне еще оставалось? Мила думала, что мне нужна от Олега формальность, а у меня не было ничего.
        - А знаешь, что? - вдруг сказала Майорова. - Плюнь на него.
        - Если бы я могла…
        - Ну, или пусть думает, что ты плюнула. Пусть поймет, что может тебя потерять! - она сжала мою руку и заглянула в глаза. - Ты красивая молодая женщина. У тебя поклонников может быть пруд пруди. И на голову выше твоего Олега. Он привык, что ты у него под боком, а надо, чтобы занервничал! Пусть взглянет на тебя со стороны. Возьми паузу. Хочешь, встретимся с тобой на коктейль в Москве? Телефон твой у меня есть, я напишу, как освобожусь. Могу, кстати, и познакомить с кем-нибудь… У Вити на деловых ужинах столько аппетитных холостяков…
        - Мила!
        - А что?! - она невинно округлила глаза. - Я тоже живой человек. В общем, не отчаивайся. Будет и на нашей улице праздник.
        Хотела бы я ей верить! Но она-то не знала, что вся моя история с Олегом - мыльный пузырь. Что нет меня, элегантной и роскошной любовницы топового бизнесмена. Есть простая Катя Стрельцова из Тулы. С улицы Ватутина. Бухгалтерша без статуса, ума и фантазии, глупо влюбленная в своего босса.
        Я бы и хотела обвинить в провале кого-то кроме себя. И подъезжая к офису утром вторника, я уже собиралась обрушить гнев на Татьяну Федоровну. В конце концов, кто просил ее все время болтать про меня глупости Корчагину? И зачем она вселила в меня надежду, что я могу его заинтересовать?..
        Но уже в лифте вся моя решимость куда-то испарилась. Вместо этого появилась апатия. «Все кончено. Все кончено», - рефреном звучало в моем обезвоженном от слез мозгу. По дороге в бухгалтерию я едва ли не столкнулась с Олегом, шарахнулась от него, буркнув под нос что-то нечленораздельное и, как безумная, бросилась в свою офисную ячейку. Все вернулось на круги своя.
        И к обеду, когда мои коллеги по финансовому цеху уже поторопились в столовую, чтобы занять лучшие столики, я поняла, что для меня есть единственно правильное решение. Уволиться.
        Взяла чистый лист, посмотрела на него, как будто надеясь, что надпись появится от одного взгляда. Потом вынула из ящика ручку и приступила с правого верхнего угла. «Генеральному директору ЗАО «Иннострой» Корчагину Олегу Сергеевичу…»
        Слезы, - и откуда бы им только взяться снова?! - обожгли щеки, но я терпеливо вывела все до конца. «… по собственному желанию». Так. Какое у нас сегодня число?.. Подпись, расшифровка…
        - Ты чего это тут насочиняла?! - раздался над ухом высокий чуть скрипучий от старости голос.
        - А? - в соленом тумане проявилось лицо Татьяны Федоровны. - Это личное.
        Хорошо еще, что я сегодня без макияжа. Собственно, было бы, ради кого стараться!
        - Нет уж, милочка, тут явно дело общественное. Не бойся, кроме меня из общества все равно никого нет. Ну что стряслось? - она пододвинула стул и бесцеремонно уселась напротив, как заправский дознаватель. - Выкладывай.
        - Да нечего выкладывать. Кажется, план сработал.
        - И ты соблазнила Олега? - с недоверием переспросила бойкая старушенция. - Что-то не похоже.
        - Да нет же! План насчет тендера!
        - Ах, это… - разочарованно протянула Татьяна Федоровна. - Вот уж ерунда!
        - Я бы так не сказала. Может, и зарплаты теперь поднимут, и вообще - такой шаг для компании…
        Как-то обидно прозвучало это слово - «ерунда». Все-таки мы с Олегом старались, и неважно, чем кончилось, но ведь ради общего блага!
        Но старушка только пренебрежительно фыркнула.
        - Чушь! - забила она последний гвоздь в нашу миссию. - Это все Лебедев накрутил Олега. Саша всегда был неуверен в себе. Наверняка, еще в школе списывал, а все карманы набивал шпаргалками. Он просто не умеет действовать открыто и честно. Может, это ему удовольствие приносит… Ну, не знаю. Врать, изворачиваться. И обычно я Олега предостерегаю от подобных авантюр. А тут вот все складывалось, как нельзя лучше.
        - Вы о чем? - не в меру шустрая мысль Татьяны Федоровны от меня ускользала. Или я стала слишком глупой, или секретарша моего босса - гениальный стратег.
        - Ну как? Неужели ты думаешь, что «Иннострой» не получил бы тендер в общем конкурсе? - пожилая дама откинулась на спинку стула и надменно усмехнулась. - Конечно, получил бы. Просто потому, что проект Олега - самый лучший. Иначе стала бы я на него работать! И любой честный чиновник разглядел бы это, умей он считать хотя бы до десяти.
        - Тогда зачем весь этот цирк с фиктивной женой?
        - Говорю же: Лебедев был бы не Лебедев, если бы не подстраховался. А поскольку Олег нервничал, поскольку он все поставил на эту карту, решил пойти на любую уловку. И я не стала его разубеждать.
        - Почему?
        - Потому что он выбрал тебя, - Татьяна Федоровна широко улыбнулась. - Хочешь ириску? Я их безумно люблю, но они страшно прилипают к зубным коронкам. Вот ведь знаю это - и все равно таскаю с собой упаковку. Будешь? Отлично поднимают настроение.
        Я с благодарностью взяла квадратную конфетку из детства, и сладость разлилась по рту. Удивительно, но подействовало быстрее, чем какой-нибудь мощный транквилизатор: плечи расслабленно опустились, а заявление об уходе вдруг стало казаться несусветной глупостью.
        - А теперь давай, рассказывай, как прошли выходные. Только все-все по порядку, я жажду подробностей.
        И я рассказала. Опустила, конечно, некоторые особо интимные детали, свела все к сухому «мы поцеловались», но все остальное выложила в подробностях. И про Настю, и про танцпол, и про Пашу, и про парашют.
        После моей истории Татьяна Федоровна молчала некоторое время, а потом довольно хлопнула себя по коленям.
        - И что вас так обрадовало? - не утерпела я.
        Ожидала по меньшей мере сочувствия, а вместо этого получила ухмылку злого гения. Может, зря я все это время распахивала душу перед этой коварной бабулькой? И на самом деле она просто давно распрощалась с крышей?
        - Все прошло просто отлично, - с видом сытой кошки протянула Татьяна Федоровна. - Даже лучше, чем я могла предполагать. И просто прекрасно, что у вас ничего не случилось в спальне. Точно ничего не случилось?
        - Ну… эм… Да… - растерялась я.
        - Чуд-нень-ко, - пропела она.
        - И все-таки объясните мне, будьте добры.
        Я начинала злиться: я тут, понимаешь, горе изливаю, а она злорадствует! Куда катится мир? А еще «старикам везде почет»… Как же!
        - Милочка, ну неужели ты не видишь, что творится у тебя под самым носом? Он же влюбился в тебя! Влюбился, как мальчишка! Ладно он этого еще не понял, то ты-то должна была сразу догадаться!
        - Он?! Влюбился?! - я выдавила из себя ехидный смешок. - Издеваетесь? Да он докапывался до меня по каждому поводу, злился… Потом вдруг ушел… А эти постоянные перепады настроения?!
        - И что это, по-твоему? - она смотрела на меня снисходительно, как на маленькую девочку. - Любовь и есть. Ревновал и боролся со своими принципами. Все же очевидно! Его к тебе тянет, но он напридумывал себе правила, по которым нельзя встречаться с теми, с кем работаешь. Он привык жить по правилам, а ломать привычки - дело нелегкое. Но лед тронулся.
        - И что теперь я должна делать?
        Татьяна Федоровна взяла со стола мое заявление об уходе, подумала немного, потом с сомнением вздохнула.
        - Нет. Это мы оставим на крайний случай, - она сложила листок и передала мне. - Пока убери от греха подальше. Теперь ты должна сделать так, чтобы он понял, что теряет.
        Я замерла, удивлением глядя на Татьяну Федоровну.
        - В чем дело? - она подняла брови.
        - Я слышала эти самые слова от жены Майорова только вчера.
        - Умная женщина, - со знанием дела кивнула Татьяна Федоровна. - Мне она нравится. Что еще она говорила?
        - Советовала показать ему, что есть и другие мужчины, которым я могу понравиться. Даже предлагала познакомить с кем-нибудь…
        - Во-о-от, - Татьяна Федоровна подняла вверх указательный палец. - А это уже план. Только для того, чтобы все это сработало, ты должна выглядеть соблазнительно, как никогда. Игнорируй его. Не замечай. Говори с ним по минимуму, и если пересечешься, делай скучающий вид. Но! Ты должна подобрать сопли и привести себя в порядок. Зря мы, что ли, накупали тебе гардероб?
        - Но там все летнее…
        - Ничего, моя дорогая, прояви фантазию. У вас тут кондиционеры работают отвратно, не думаю, что Олег уволит тебя за проявление женской слабости. Ты ведь сохранила контакты жены этого Майорова?
        - Да.
        - Отлично. Сделай так, чтобы она пригласила вас обоих на ужин. Они с мужем, вы с Олегом… Поверь, он не откажется. Но сначала выжди паузу. И чтобы завтра я тебя не узнала.
        - Может, не стоит? - вздохнула я, вспоминая, как тяжело мне дался прошлый провал. То есть, по мнению Татьяны Федоровны, это была удача, но как-то верилось слабо. И вот опять - в доспехи и в седло?..
        - Даже не спорь, - отрезала старушка. - Завтра мы приступаем к этапу номер два.
        Глава 20
        Олег
        Сначала я хотел извиниться. Была такая крамольная мысль. А потом вдруг подумал, что и не за что, в общем-то. Разве я неправильно поступил? В чем моя вина, чтобы просить прощения? Нет никакой вины. Я честно сказал: котлеты отдельно, мухи отдельно. Предупреждал? Да. И поступил по совести. Одному Богу известно, каких усилий мне это стоило. Колебался до последнего, мозг отказывал, тело пульсировало. Вот зачем она поцеловала меня на пляже? Мы и так выглядели вполне романтично на парашюте, и не стоило укреплять успех лишним поцелуем.
        Я что, робот? Красивая женщина, которая пахнет персиками и медом, сладкая, молодая, упругая и до чертиков сексуальная, прижимается ко мне, как змея к запретному древу. Щекочет острым язычком, трется мартовской кошкой… Какой нормальный мужчина это выдержит? Конечно, я тут же нырнул в холодную воду! И греб, пока не заболели плечевые суставы. За что мне такое, Господи? Всего-то хотел тендер. Один маленький несча… Ладно, не маленький. Но нельзя же так наказывать за невинный обман!
        Я ведь хотел объяснить ей все снова. Тогда, в номере. Но вот скажите, можно вообще вести конструктивный диалог с полуголой девушкой в крошечном мокром купальничке? У широкой кровати с зазывным шелковым покрывалом? Нет, если ты гей или кастрат - нет вопросов. Но я-то ни первый, ни второй! Как бы Стрельцова ни шутила про мое достоинство, там все работало, как часы. А в ее присутствии - как сумасшедший, нашпигованный тестостероном будильник.
        Нет, не спорю. Я мог бы не прикасаться к ней тогда. В теории. На практике - не сумел. Никто не идеален, что уж. Но ведь и она не отказала! Одно слово, одно-единственное «нет», и я бы исчез за дверью сию же секунду. Но каждая ее реакция была приглашением следовать дальше, пробовать ее, наслаждаться, рушить запреты.
        Если честно, таких темпераментных мне еще не попадалось. За свою жизнь я повидал некоторое количество более или менее успешных имитаций, видел и настоящие экстазы, к коим, разумеется, я имел непосредственное отношение. Но вот такое?! Первый раз, честное слово. Чтобы девушка дрожала от моих прикосновений, как будто я не пальцами ее гладил, а паяльником… Чтобы так стонала, кусала губы, а потом, внутри… Я был на грани.
        Черт, она ведь звала меня! Открыто предлагала продолжить! Так искренне заботилась, чтобы и мне достался кусочек удовольствия… Я сам не понял, почему вдруг подумал о Паше. Бред ведь… Сначала стрельнула мысль, что все из-за тенденра. Тендер, Майоров, Паша… Перед глазами возник тот танец, когда я застал их на дискотеке. Вот она извивается под музыку около него. Загорелый, юный, мускулистый. Из тех, кого ставят в мальчуковые группы или снимают на рекламу трусов. И мне вдруг подумалось: интересно, на него бы она так же реагировала? Или, может, уже?.. Если ее так легко завести, то, может, она постоянно ищет удовольствий? И я просто подвернулся под руку?
        Это было еще обиднее, чем мои первые догадки, будто она хочет охомутать меня, чтобы превратить в спонсора. В самом деле: зачем я ей? Сынок Майоровых куда перспективнее. Пусть он ее немного младше, но я-то видел жадные взгляды на пляже, во время волейбола. За ужином… Может, со мной она просто сбросила напряжение…
        Да, я откровенно ненавидел себя за эти мысли. Но остановиться не мог. Потом телефонный звонок… Вот она, божественная длань. Знак, что пора раствориться в закате и перекреститься, что все не стало еще хуже.
        Почему она расстроилась, я так до конца и не понял. Мы ведь договорились, что все фиктивно и никакого продолжения. Может, женская гордость? Обиделась, что я не соблазнился ее прелестями? Подумаешь. Нет, ведь хотел извиниться! Потому что она заперлась, ночью, кажется, я слышал нечто, похожее на плач. ПМС, мало ли. Вдруг не хочет уезжать от Паши? Стану я ее еще утешать.
        К утру она вышла с опухшим лицом, о чем-то шепталась с Милой, обе бросали на меня злые взгляды. Ну точно, ПМС. Сколько там? Три, четыре дня? Все пройдет, тогда и поговорим.
        Когда мы встретились в офисе, совесть принялась мучить меня с новой силой. Катя пришла какая-то побледневшая, несмотря на недавний отдых. Печальная, уставшая… Как будто не сама Стрельцова, а ее тень. И опять же: я хотел извиниться. Но она шарахнулась от меня, как дикая кошка, и забаррикадировалась в бухгалтерии. А выяснять отношения под бдительным оком Татьяны Федоровны или, еще хуже, остальных мастериц дебета и кредита, мне не улыбалось.
        И я пообещал себе: три-четыре дня, все уляжется, и мы поговорим спокойно. Как взрослые люди. Может, я даже куплю ей цветы, свожу на ужин. Или шоколад… Что там женщинам нужно, чтобы успокоиться? Моя бывшая предпочитала белое золото, но потому я и развелся.
        Но в среду все покатилось в тартарары. Я пришел на работу чуть раньше, мы с Лебедевым готовились к встрече. Он встретил меня на первом этаже, в фойе, возбужденный и полный энергии. Либо кого-то продавил на скидку, либо узнал какую-то необыкновенную новость.
        Мы зашли в лифт, Саша уже набрал воздуха для долгого монолога, как вдруг, в самый последний момент между дверьми возникла узкая ручка с красными ноготками. Хвала датчикам движения, двери послушно поползли в разные стороны, и я увидел Катю.
        Ну, то есть как. Теоретически это была она. Практически…
        Саша так и замер с приоткрытым ртом, не выронив ни слова, я пытался вспомнить слова приветствия, но язык прилип к небу. Единственное, что мне в ту минуту хотелось сказать, так это «Что за!..», но природный такт не позволил.
        - А, Олег Сергеевич, Александр Юрьевич. Доброе утро, - скучающим тоном произнесла она. Лениво скользнула взглядом по нашим лицам, коротко кивнула и повернулась спиной. Нажала нужную кнопку, и лифт сомкнул врата ада.
        Я молча созерцал ее одежду и пытался идентифицировать. Это было нечто среднее между платьем, туникой и рубашкой. Выглядело так, будто она проснулась после ночи с кем-то очень высоким и большим, накинула на себя мужскую рубашку и просто затянула на талии черный пояс. Нет, формально все было прикрыто. Даже почти доставало до колен. Но меня не покидало ощущение, что она только что выпрыгнула из постели любовника, и почему-то казалось, что под этой рубашкой у нее ничего нет.
        Она собрала волосы в небрежный пучок, шея осталась открытой. И на долю секунды я снова ощутил запахи персика и меда, как тогда, в номере, когда она извивалась… Черт. Вот только об этом сейчас вспоминать не хватало!
        - Не помню, чтобы у нас сменился дресс-код, - не выдержав, буркнул я, и тут же мысленно обругал себя за стариковскую ворчливость.
        - Да ладно, Олег! Мне нравится, - влез Саша. - Свежо и по-летнему. Айтишники уже давно ходят на работу в футболках и шортах.
        Ха! Уж я-то знал, что именно ему нравится. И дело было точно не в его прогрессивных взглядах. О, нет. Он осматривал Катю с интересом, с самым настоящим мужским интересом, и впервые в жизни мне захотелось взять своего зама за шкирку и вытолкнуть из кабины лифта. Было бы, куда.
        - Ой, Олег Сергеевич, - она обернулась с невинной улыбкой. - Я знаю, немного неформально… Но мы же давно просили в бухгалтерию новый кондиционер. Старый ну никак не справляется: или морозит так, что Светлану Ивановну продувает, или духота… Да вы не переживайте, я вот галстук взяла, - она выудила из сумочки длинный черный галстук и приложила к себе, снова привлекая внимание к груди. Черт! Я так и знал! Без лифчика! - Если кто-то придет, из-за стола будет казаться, что вся в дресс-коде! Ну, пожалуйста, Олег Сергеевич. Можно?
        - Ну правда, Олег Сергеевич, можно? - в тон ей повторил Лебедев. - И у Кристины юбка гораздо короче.
        - И это, между прочим, офисное платье, - она очертила рукой контуры своего тело, снова заставив меня вздрогнуть.
        Издевается! Нарочно! Это просто месть! Что ж, если я дам ей повод думать, что месть удалась, она будет каждый раз так поступать. И это «платье», и этот маникюр. И разговаривает со мной, как невинная студенточка из ролевых игр. А макияж, имитирующий его отсутствие? Только блеск для губ, словно она только что целовалась… Что за черт! На меня это не дей-ству-ет.
        - Да пожалуйста, - как можно равнодушнее ответил я.
        Дернул плечом и хотел было насмешливо вскинуть бровь, но она уже отвернулась, словно ей было наплевать на мою реакцию. Лифт остановился, двери разъехались с мелодичным звонком, и Катя выпорхнула, будто торопилась на свидание.
        Стоп. Ведь не с кем же, да? В бухгалтерии одни женщины, в маркетинге за редким исключением то же, а то редкое исключение, наш Леша, жаждет мужского внимания едва ли не сильнее, чем его сослуживицы. В проектном отделе мужики еще старше меня…
        И с чего такая перемена? Быстро же она! Поубивалась сутки - и превратилась в Лолиту. А ведь раньше такой не была!
        - …ты вообще слушаешь меня? - донесся откуда-то издалека голос Лебедева.
        Я моргнул и обнаружил, что стою перед дверью в свой кабинет и жду, непонятно чего. А над ухом что-то говорит и говорит мой зам.
        - Извини, задумался, - буркнул я, тряхнув головой.
        - Олег Сергеевич, все в порядке? - суетливо вскочила из-за стола Татьяна Федоровна.
        Острый взгляд с любопытством воткнулся в меня, как скальпель хирурга. Никто не мог запретить этой старушенции препарировать меня в мыслях. Доморощенная преемница Фрейда. Наверняка уже придумала тысячу оправданий моей задумчивости и уже превратно все интерпретировала. Ну и пожалуйста. Главное, что она не сплетница, а уж что творится в ее коварной седовласой голове, меня не касается.
        - Зайдите потом, Татьяна Федоровна, - сухо отозвался я. Меньше фамильярности - лучше дисциплина.
        - Кофе как обычно? Вы успели позавтракать? Звонил Бобров. Встречу на одиннадцать подтвердить?
        - Зайдите. Потом. Татьяна. Федоровна, - отчеканил я и захлопнул дверь, оградив нас с Лебедевым от лишних вопросов.
        Но и тут легче не стало: Саша осмотрел меня с ног до головы, как призывника, потер подбородок и осуждающе вздохнул.
        - Что еще? - раздраженно осведомился я, вешая пиджак на спинку кресла.
        - Какой-то ты… Несдержанный. Может, отложим? Не хочу попасть под горячую руку.
        - Не валяй дурака. Все, как обычно. Надо нанять приличного кадровика, потому что то, что у меня творится с сотрудниками, уже ни в какие ворота.
        - Ясно. С сотрудниками.
        - Хочешь что-то возразить? - угрожающе спросил я, усаживаясь за стол.
        Лебедев изобразил, что запирает рот на молнию, и вернулся к обсуждению проекта. Я изо всех сил старался сосредоточиться, но мысли снова перескакивали на Катю и это платье-рубашку. А если она соврала? И никакое это не платье? А вдруг это и правда одежда ее любовника? Может, она переночевала у него, было не во что переодеться… Так ведь бывает, когда люди не могут долго оторваться друг от друга, и надо спешить на работу… Когда-то я полдня проходил в брюках на голое тело, прежде чем добрался в обеденный перерыв до магазина. Вдруг у нее то же самое?.. Раздался хруст, и я с удивлением посмотрел на сломанную перьевую ручку в своих руках и лужицу чернил на столе.
        - Нет, Олег, - Лебедев спешно встал и прижал к себе папку с бумагами. - Лучше я все-таки зайду попозже.
        Глава 21
        Катя
        Татьяна Федоровна сразу предупредила меня:
        - Хочешь понять, насколько ты хорошо выглядишь, смотри на реакцию женщин, а не мужчин. Если ловишь на себе косые, завистливые взгляды потенциальных соперниц, значит, все, как надо.
        Я-то все ждала, что Олег обратит на меня внимание. Но встреча с ним в лифте чуть не убила все надежды. Корчагин был зануднее, чем обычно. Даже Лебедев проявил ко мне больше интереса, чем этот чопорный тиран. Пробурчал там себе что-то насчет моей неподобающей одежды и с недовольным видом удалился в свою VIP-берлогу.
        И я уже было расстроилась, но Татьяна Федоровна снова велела мне приободриться.
        - Видишь, как шушукаются Кристина со Светой? - заговорщически сообщила она, когда мы сели вместе обедать.
        Действительно, две главные красотки «Инностроя», которых я всегда считала недостижимыми образцами женской привлекательности, перешептывались, не сводя с меня настороженного взгляда.
        - Может, я что-то пролила? - я машинально наклонилась, чтобы проверить платье.
        - Нет, милочка. Это - нездоровый дух женской конкуренции, - усмехнулась Татьяна Федоровна. - Привыкай. Ты все сделала правильно: Олег не в духе, даже Лебедев не выдержал его дольше пяти минут. А это хороший знак.
        Я вздохнула, стесняясь собственной тупости. Или я безбожно отстала от жизни, или эта старушка мыслит неведомыми мне логическими цепочками. Так или иначе, я снова не понимала, откуда берутся эти выводы.
        Татьяна Федоровна прочла недоумение на моем лице и медленно покачала головой, будто отмечая про себя: «тяжелый случай». Но все-таки снизошла и терпеливо разъяснила:
        - Олег - человек плана. Что ты хочешь? Он архитектор. Планирование - его второе имя. Он мысленно построил себе день, расписал все едва ли не поминутно. А тут ты: выбила из колеи, сломала стереотипы. Заставила думать о том, о чем он не собирался. Ясное дело, он злится. Привыкай, ты выбрала крепкий орешек, но он того стоит. Ему будет тяжелее всего признаться самому себе, что ты нужна ему. И если мы его не подтолкнем, он, возможно, так и проживет упрямым холостяком до конца своих дней.
        - Но почему вас так беспокоит судьба Олега?
        Татьяна Федоровна погрустнела, обычно острый, веселый взгляд затуманился.
        - Сама не знаю. В свое время я была… Как бы это сказать… Роковой женщиной. Да ты, наверное, не веришь…
        О, я верила! Еще как! Иначе откуда она знает такую массу хитростей, приемов и секретов красоты? Но почему же она сейчас не вдовствующая миллионерша с яхтой и шале на Лазурном берегу?
        - Ни секунды не сомневаюсь, - горячо возразила я вслух.
        - Я всегда думала, что есть вариант получше. Что влюбленность - для дурочек, а я достойна комфорта и статуса, - она опустила глаза и принялась задумчиво вертеть на пальце антикварное кольцо с большим топазом. - Я все время искала в мужчинах недостатки, забывая про свои собственные. Этот слишком любит своих родителей и зависит от мнения мамы. Этот храпит, этот часами говорит о хоккее. Верила, что где-то там есть идеал, достойный меня. Как видишь, я ошиблась. Пару лет встречалась с женатым в надежде, что он разведется… А когда я поняла, что мне хорошенько перевалило за тридцать, а обручального кольца от принца до сих пор нет, как нет образования и приличной карьеры, я пыталась ухватиться за вариант попроще. Но моя красота уходила быстрее, чем падала планка требований. В сорок, на радость маме, я все-таки выскочила замуж. За инженера. Но грянули девяностые, Союз распался, завод закрыли. Мы бедствовали. Я устроилась продавщицей в магазин мужских костюмах, супруг стал бешено ревновать. Потом пить, однажды поднял руку. Знаешь, сейчас, спустя годы, я понимаю, что в этом была и моя вина.
        - Как вы можете так говорить?! - воскликнула я. - Ничто не может оправдать насилия! Вы ведь ушли от него?!
        - В тот же день, - сдержанно кивнула Татьяна Федоровна. - Реагировала так же, как ты. Он просил прощения, но я больше видеть его не могла. А потом, через несколько лет, до меня стало медленно доходить: я разрушила наш брак, как только на него согласилась. Видишь ли, я не любила его. Даже как-то… Презирала, что ли… Думала, плохонький, но уж какой есть, не умирать же старой девой. А может, и лучше было бы… Конечно, он чувствовал такое отношение! И это не давало ему покоя. Я считала, что он недостоин меня, и он отлично это понимал. Злился, ревновал, разрушал себя. Может, если бы он женился на какой-нибудь фрезеровщице, которая бы заглядывала ему в рот и восхищалась, что он сам разгадал кроссворд в Комсомолке, то смог бы расправить крылья. Делал карьеру, поднимал семью, у него были бы дети… Не так давно я узнала, что он умер, отравившись паленым алкоголем. И мне стыдно осознавать, что отчасти именно я довела его до такого финала.
        - Перестаньте, если человек слаб, ему никто не поможет.
        - Свои слабости есть у каждого, Катя. И задача супругов поддерживать друг друга, а не медленно сталкивать на дно.
        Между нами повисла неловкая пауза. Я не ожидала таких печальных откровений от этой вечно жизнерадостной старушки и понятия не имела, что положено говорить в таких ситуациях, и как ее утешить. Наконец, она вздохнула, нарочито бодро подняла подбородок и расправила плечи.
        - Ты спрашивала, почему я так пекусь о нашем общем начальнике, - сказала Татьяна Федоровна. - Так вот. Он дал мне работу, когда я уже ни на что не рассчитывала. Я знаю, в офисе принято сплетничать, что его бывшая, Наталья, наняла меня, чтобы обезопасить Олега от интрижек. Так вот, это не так. Я сидела почти без денег, меня никуда не брали. Немного я просидела консьержкой, но чуть не повесилась от скуки на домофонном шнуре. Думала, что моя жизнь кончилась. Нацепляй, Танька, платок, бери авоську и иди в магазин отсчитывать монетки на полбуханки черного. А потом вот случайно услышала, что племянница соседки собирается на собеседование. Пошутили, мол, может, и мне пойти. А потом думаю, чем черт ни шутит? Взяла - и пошла. Полная приемная была красоток с ногами от ушей. Рекомендации всякие. А у меня только знание английского, потому что я все мечтала за иностранца замуж. С компьютером толком не ладила. А Олег вот взял - и нанял. И знаешь? Все вдруг изменилось.
        Я слушала, боясь перебить. В груди щемило от гордости за Корчагина. Я знала, что он добрый, знала! Так почему же он все время изображал из себя… бабайку! Самую натуральную бабайку!
        - Я наблюдала за его отношениями с женой и первая выдохнула, когда они развелись, - продолжала Татьяна Федоровна. - Наталья была слишком похожа на меня прежнюю. И к Олегу относилась… Брезгливо, что ли. Пренебрежительно. Я видела, что ему нужна поддержка, тепло… Все то, что мужчина ищет в женщине. Он этого не получал и закрылся окончательно. И потом, когда я увидела твой взгляд… Поняла, что есть шанс снова растормошить Олега. Считай меня наивной или сентиментальной, но мне кажется, что если я помогу кому-то, то отчасти исправлю ошибки, которые наворотила по молодости. И тебе не помешает немного опыта старой стервы.
        - Татьяна Федоровна! - возмутилась я. - Не говорите так о себе.
        - Ой, да ладно! Все женщины немного стервы, а я в твои годы была той еще штучкой, - засмеялась она. - Ладно. Этап номер один пройден. Выглядишь ты отлично, нужное впечатление на Олега произвела. Этап номер два - ревность.
        - Звоним Майоровым?
        - Это завтра. Причем сделать это надо тонко и аккуратно. Ты говорила, что жена Майорова на твоей стороне? Это надо использовать. Объясни ситуацию. Не ты должна быть инициатором обеда. И не она. А ее супруг. Ты, узнав о том, что предстоит встреча, должна быть крайне удивлена и даже застигнута врасплох. Лучше даже сказать Олегу, что у тебя вообще-то были другие планы… Заставь его понервничать. Согласись с видом одолжения. И попроси Милу, чтобы она пригласила того, с кем хочет тебя познакомить.
        - Хорошо, - сосредоточенно кивнула я, жалея, но некуда записать. - А что сегодня?
        - В пять приедет доставщик воды. Парень, который меняет канистры в кулере. Я точно знаю: сама вызывала. И сегодня именно его смена.
        - Откуда вы знаете?
        - Как это откуда? Всегда подгадываю, чтобы попасть именно на него. О, Виталик… - Татьяна Федоровна мечтательно прищурилась. - Была бы я лет на сорок помоложе… Виталик - это то, что нам надо. Высокий, сильный, улыбка, как у молодого Алена Делона. А зад? Это же натурально две половинки кокоса!
        Я не удержалась и фыркнула от смеха.
        - Такой же волосатый?
        - Такой же крепкий, - Татьяна Федоровна хитро подмигнула. - А что? Должны же быть у человека на старости лет хоть какие-то развлечения. Мое развлечение - это Виталик. И пусть он с трудом окончил девять классов школы, туго соображает и называет меня «бабуля», я все равно каждый раз сажаю его пить чай с пирожками. Надо, кстати, купить штучек десять. С яблоками - его любимые. Наивный! Думает, я их сама пеку.
        - Татьяна Федоровна!
        - Да, знаю, обманывать нехорошо. Но я никогда не умела готовить! Что ж мне теперь, не гонять чаи с Виталиком? Ну кто откажет бабушке, которая всю ночь провела у духовки? - она невинно подняла брови.
        Я связалась с самой опасной старушенцией из всех, возможных. Будь у Гитлера такая бабушка, она бы развязала вторую мировую, и уж точно бы не проиграла. До чего же все-таки мне повезло, что Татьяна Федоровна на моей стороне. Хотя как знать, что за гранатомет припрятан в ее сумочке с ирисками!
        Ровно в пять, освежив макияж, я была в приемной Олега. Даже для виду захватила несколько бумажек, якобы, заглянула по поручению Марины Николаевны к секретарше шефа. Татьяна Федоровна уже сидела в полной боеготовнсти. Расставила на столе чашечки, блюдца, плетеную корзинку с пирожками. Ни дать, ни взять, five о’clock[1] у британской королевы.
        И тут появился Виталик. Я сразу поняла, о чем говорила Татьяна Федоровна. Виталик выплыл из холла, держа на плече гигантскую канистру, как молодой Аполлон из морской пены. Я видела его, будто в замедленной съемке. Природная красота, достойная мрамора и Лувра. Прямой нос, выразительно очерченные пухлые губы, мужественные скулы. Ничего лишнего - весь рельеф налицо. Грация бегущего жеребца. Соблазнительный рисунок вен на крепких руках. И синий форменный комбинезон, будто намекающий, что дальше все пойдет по сценарию порно ролика. Во рту моментально пересохло, мне захотелось присосаться к широкому горлышку канистры, которую нес Виталик. Только чтобы при этом он продолжал ее держать. И пусть бы вода лилась мимо рта, омывая наши горячие тела…
        - Ну что, бабуль, куда ложить? - зычным голосом тракториста осведомился Виталик, и видение рассеялось. - О, а вы кто? Что ли новенькая?
        - А это, мой дорогой, Катюша, - услужливо вмешалась Татьяна Федоровна. - Катя, это Виталик.
        Бог кулеров и чистой питьевой воды поставил свою ношу и протянул руку, окинув меня сверху донизу оценивающим взглядом. Спасибо, не цокнул и не присвистнул, но, судя по выражению лица, был к этому близок.
        Я вложила пальцы в его широкую ладонь, и он порывисто сжал ее.
        - Здрасьте, - он улыбнулся. - Слушайте, а вам рубашка не великовата? И где штаны?.. А, наверное, облились, да? Со мной было такое. Мы с пацанами чота спорили, и я херакс по столу, тарелка с борщом - бац! Короче, весь в свекле. Ну, Михалыч дал свой комбез, и вот я ходил, как вы, на одном поясе все и держалось. Если что, могу до дома докинуть, чтоб вы того. Переоделись, короче. А потом можно заскочить куда? А? Что скажете?
        - Да вот я тоже все думал, не забыла ли Катерина брюки, - раздался насмешливый голос у меня за спиной. - Ан нет, оказывается, это платье.
        - О, здрасьте, Олег Сергеич. Я тут это, воды принес…
        - Наверное, уже все кулеры заправлены, раз вы тут флиртуете с моими сотрудниками? - Корчагин недовольно посмотрел на парня поверх очков. - Займитесь делом будьте любезны. А потом можете пить чай с пирожками… Татьяны Федоровны, - последние слова он произнес с нажимом и выразительно посмотрел на секретаршу, давая понять, что прекрасно осведомлен о ее хитростях. - А вы, Катя? Что-то хотели мне сказать? Или мои часы ошибаются и рабочий день окончен?
        - Извините, - пробормотала я, густо покраснев, и поспешно ретировалась в бухгалтерию.
        Платье им мое не нравится! Скажите, пожалуйста! Ну ничего, посмотрим, что будет, когда Майоровы пригласят нас на ужин. Вот уж тогда ни у кого не останется сомнений, что наряд моего размера!
        [1] Традиционное пятичасовое чаепитие в Англии (прим. авт.)
        Глава 22
        Олег
        Звонок Виктора прозвучал, как гром среди ясного неба. До окончания тендера оставалось еще куча времени, и если Майоров решил связаться со мной сейчас, значит, возникли проблемы. Не желая медлить, я ответил.
        - Привет, - голос собеседника не предвещал ничего хорошего. - Можешь говорить?
        - Конечно. Что-то случилось?
        - Да нет… - Виктор вздохнул, доказывая обратное. - Тут такое дело… Знаю, мы вам еще в Турции надоели, но… Моя никак не уймется. Давай, говорит, встретимся с Олегом и Катей. Поужинаем вместе.
        Я с облегчением откинулся на спинку кресла. Подумаешь, ужин! Да, я бы нашел способ провести вечер с большей пользой, но и так ничего страшного. Лишнее укрепление ценных связей.
        - Прекрасная мысль! - отозвался я. - Знаю неплохой ресторанчик. Шеф японец, но кухня вполне европейская. На очень высоком уровне. Туда надо записываться за неделю, но у меня есть связи…
        - Вообще-то Мила хотела, чтобы вы приехали к нам. Она недавно прошла какие-то супермодные кулинарные курсы… Сам понимаешь, теперь ей до смерти надо на ком-то опробовать навыки. Собралась устроить в пятницу званый ужин. Вы с Катей, еще пара знакомых…
        «Вы с Катей»! На эту деталь я не рассчитывал. Планировал закончить все на поездке в Турцию, благо, ее мне хватило за глаза. Только убедился лишний раз, что мое решение отказаться от брака было единственно верным и благоразумным. А теперь вот снова разыгрывать этот цирк… Может, все-таки обойтись?
        - С удовольствием! Давно не ел домашней еды. Но насчет Кати… Не знаю, сможет ли она… Что-то говорила про посиделки с подружками…
        - Да в том-то и дело, что Катя как раз Миле и нужна! Все остальные гости холостые, и если ты не приведешь с собой буфер, моя благоверная будет совать нос во все деловые разговоры. Выручай, Олег. Прошу тебя. У нас загородный дом, сделаем барбекю, при желании останетесь на ночь. Места полно.
        Последнее замечание мне не понравилось совершенно. От слова «совсем». Черт! Снова бирюльки с Катей, снова терпеть ее поведение… Как там Майоров выразился? Остальные гости холостые? Замечательно. Значит, она снова станет вертеть хвостом и действовать мне на нервы. Нет, все-таки когда-то я основательно запорол карму.
        - Конечно, - через силу выдавил я. - Мы непременно будем.
        Положил трубку, набрал побольше воздуха и медленно выдохнул. Снял очки, потер переносицу. И все-таки решился нажать на кнопку селектора.
        - Татьяна Федоровна! Катю ко мне пригласите, пожалуйста.
        Я мог бы вызвать ее лично, но так, через секретаря, мне показалось более формально. Сразу очерчу границы, чтобы не было, как в тот раз, о котором я решил больше не вспоминать. Ну ладно, вот прямо с этой минуты - и больше никогда.
        - Катю? - пропел звонкий голосок моей секретарши. - Какую?
        Я отодвинул от себя новую перьевую ручку, чтобы ненароком не сломать, как предыдущую.
        - Вы прекрасно знаете, какую, - процедил я с угрозой.
        - Ах, Катюшу Стрельцову! - тут же озарило Татьяну Федоровну. - Сию минуточку.
        Что-то неладное творилось в этом серпентариуме. Что Татьяна Федоровна стала оживленнее, чем обычно. Что Катя. Да ее как будто подменили после выходных! Одежда, косметика… А этот нахальный флирт с разносчиком воды? Господи, серьезно?! Именно с ним? Да удивительно, как он вообще не промахивается ложкой мимо рта! В жизни не встречал людей с отрицательным IQ - и вот, пожалуйста! Именно на нем решила попробовать чары Катя Стрельцова, версия 2.0. Чокнутая девица! На всю голову.
        Я повертелся на стуле, взглянул на часы. Пять минут! Сюда от бухгалтерии идти максимум две минуты. И это в том случае, если обе ноги сломаны, и передвигаться приходится ползком.
        - Татьяна Федоровна! - палец снова зажал кнопку селектора. - Вы ее позвали?
        - Ну, на месте ее нет, наверное, задержалась на обеде. Приехал мастер по кондиционерам, с утра работает в бухгалтерии… Симпатичный, кстати, такой паренек…
        - У нее что, фетиш на спецодежду?!
        - Что-что, Олег Сергеевич? Я, наверное, не расслышала. Что не так с одеждой?
        - Все так, Татьяна Федоровна. Просто наберите ее по мобильному. Я не собираюсь тут ждать весь день!
        Катя все-таки соизволила явиться. Но не через пять и даже не через десять минут. Четырнадцать! Что она делала все это время с мастером по кондиционерам, оставалось загадкой.
        Вошла в мой кабинет, как в себе домой. Даже не поздоровалась! Села на кресло для посетителей, с готовностью сложила руки на коленях. А, сегодня хотя бы в брюках! Но макияж все тот же, щеки подозрительно румяные, глаза блестят… Что там чинил этот мастер?..
        Только сейчас я заметил, как лоснится ее кожа. Совершенно мокрая! Прядка волос прибилась к шее, в ямке под ключицей поблескивает капелька влаги. Верхняя пуговица расстегнута, третья пропущена, и блузка сидит криво. Как будто она одевалась в спешке…
        - Как же у вас прохладно, Олег Сергеевич… - она с блаженством прикрыла глаза и провела рукой по лбу и шее. - Спасибо, что одобрили новый кондиционер, но там что-то не работает, они отключили старый…
        Она откинула голову, взялась за ворот блузки и легонько потрясла, пропуская к телу прохладный воздух. Тихонько застонала от наслаждения, и в моем мозгу вспышкой проявилась непрошенная картинка. Номер отеля, грозовой ветер, смятое покрывало и мокрый купальник… Сидеть сразу стало неудобно.
        Я моргнул, придвинул кресло к столу и поправил очки.
        - У тебя пуговица пропущена, - менторским тоном заявил я. - И мы уже можем перейти к делу?
        - Конечно, Олег Сергеевич, - дежурная, явно натужная улыбка.
        - Мы, кажется, договаривались перейти на «ты».
        - Так дело касалось легенды с вашей любовницей. Сейчас-то уже ни к чему. Субординация, разве нет? - ее пальчики расстегнули вторую пуговицу, четвертую, обнажив белоснежное кружево бюстгальтера. Это что, стриптиз? Она издевается?
        Мне стало трудно дышать, галстук врезался в шею. Нет. Она снова все застегнула. Кажется, даже не обращала внимания на меня. Скучающее будничное выражение лица, словно она не перед мужчиной демонстрирует белье, а перед пожилой медсестрой на диспантеризации.
        - В том-то и дело, что речь опять идет о Майоровых, - сказал я, изо всех сил пытаясь смотреть ей в глаза.
        - Они раскрыли наш обман?
        - Нет. Они зовут нас к себе на ужин в эту пятницу. В загородный дом. Возможно с ночевкой.
        - В эту пятницу? - она капризно поморщила нос. - Я хотела встретиться с однокурсницей, выходит новый фильм с Томом Крузом…
        - Фильм с Томом Крузом показывают во всех кинотеатрах десять раз в день, - раздраженно перебил я. - А эта встреча важна для компании. Разумеется, я попытался придумать оправдания, чтобы прийти одному! Но Мила настаивает.
        - Мила? - Катя посмотрела на меня с таким сомнением, будто я ее звал не на ужин, а на лекцию по квантовой механике. На долю секунды мне стало даже обидно: любая девица из офиса бы месяц работала сверхурочно ради того, чтобы оказаться в доме такого человека, как Майоров. Элитное общество, связи, прекрасные, я уверен, напитки… Еще и холостяки, о которых Стрельцовой знать совершенно необязательно.
        Наконец, она вздохнула и медленно кивнула.
        - Ладно, - сказала она. - Я бы не хотела ее обидеть. Чудесная женщина.
        Чудесная женщина?! То есть на руководителя компании, которая тебя кормит уже несколько лет, тебе наплевать? На человека, который работает с утра до ночи, чтобы обеспечить благосостояние сотрудников? А вот Людмилу Майорову, которую ты знаешь без году неделю, тебе ты обидеть не хотелось? О, женщины… Господи, ну зачем вообще было кого-то создавать после Адама?!
        - Тогда в пятницу уйдешь с работы пораньше. Какое-нибудь коктейльное платье… Подбери, карта на мелкие расходы у Татьяны Федоровны. Только будь добра, приличное.
        - Как скажете, - медоточиво улыбнулась Катя. - Хиджаб по цвету подобрать?
        - Не надо ерничать. Помимо Майоровых будут другие солидные люди. И мне бы не хотелось, чтобы ты тянула все внимание на себя. Твоя задача - занять Милу. И уж не знаю, будет ли Паша, но пожалела бы парня. Возраст такой, что ни о чем, кроме секса думать не может…
        - Хм… - она пожала плечами. - Ну хоть кому-то еще секс нужен.
        - Ты на что, черт подери, намекаешь? - прорычал я.
        - Да нет, ну что вы, - она встала и поправила блузку. - Просто любой женщине приятно мужское внимание. Я уж не говорю о том, что и у нас есть определенные физиологические потребности… Но ничего, ничего! К вам претензий никаких, это ведь фиктивные отношения.
        - Катя, я уже объяснял, что не собираюсь мешать работу с…
        - С сексом, я в курсе, - произнесла эта девица, с вызовом глядя мне в глаза. И куда подевалась та скромная милая девушка, которая запиналась при каждом разговоре со мной и прятала взгляд? - Я просто подумала, что когда тендер будет ваш, и мы сможем разыграть расставание, мне бы стоило найти более… хм… темпераментный вариант. Вне офиса, разумеется.
        - Стрельцова, я не собираюсь продолжать этот абсурдный разговор! Если тебе есть, что мне сказать прямо, говори. Но я не жалею о своем поступке, ясно? И не собираюсь извиняться, потому что смысла в этом никакого нет, - я встал из-за стола и подошел к ней. - Я не воспользовался твоей минутной слабостью, хотя это было проще всего. А ты устроила из этого какую-то трагедию…
        - Трагедию?! - переспросила она, вскинув бровь, и рассмеялась. - Бросьте. Просто то досадное недоразумение напомнило мне, что я слишком давно одна. Говорю же: потребности. Физиология. Ну вам ли не знать! Вы ведь тоже когда-то были в возрасте Паши! Признаюсь, я вела себя не очень адекватно. Что поделать - неудовлетворенная женщина - злая женщина. Но я исправлюсь, серьезно. Я теперь… Как это называется в соцсетях? В активном поиске. А сейчас можно мне вернуться к работе? Из-за кондиционеров у меня все дела провисли… Извините за каламбур. Я все поняла, карточку возьму у Татьяны Федоровны, платье послушницы непременно куплю, в пятницу буду, как штык… Да что ж такое! Опять простите. В общем, буду вовремя.
        И она выпорхнула из моего кабинета. Лучшее, что она могла сделать в тот момент, потому что еще секунда, и я бы показал ей, что такое «провисли». Ничего нигде не провисало! Досадное недоразумение… Вот как?! И с какого это перепугу она неудовлетворенная! Уж я-то видел своими глазами! Или ей надо больше?.. Что вообще надо этой сумасшедшей девице?
        Я устало опустился в кресло, потер ноющие виски и помянул Лебедева парой нелицеприятных слов. Чтобы я еще хоть раз ввязался в его авантюры!
        Глава 23
        Катя
        Идея с платьем послушницы показалась мне забавной. Татьяна Федоровна поначалу отнекивалась, но как только мы увидели скромное темно-синее платье с белым воротничком, как у какой-нибудь школьницы или дочки в семейке Адамс, сразу переглянулись и поняли: оно. Если надо вывести Олега из равновесия, то только так. В этом было что-то из ролевых игр, при внешней неприметности, платье обтягивало фигуру, юбка заканчивалась выше колена, оставляя простор для воображения. В конце концов, все что надо Олег уже видел. Ведь неспроста женатые пары, чтобы хоть как-то оживить супружескую жизнь, покупают костюмы медсестрички или пожарного.
        - Чулки, - безапелляционно заявила Татьяна Федоровна. - Сюда нужны чулки.
        - С белым кружевом?
        - Умница девочка, - кивнула моя фея. - Растешь на глазах.
        В общем, после наших покупок меня можно было брать прямиком на съемки кино для взрослых. Эдакая скромница внешне, а под платьем… Не могу сказать, что кружевные стринги - самое удобное из того, что я носила, да и чулки вызывали опасение их потерять, но оно того стоило. Мы должны были остаться на ночлег, в этом я не сомневалась. И чтобы не порушить легенду, Корчагину придется спать со мной в одной кровати, а я… Я буду в этом бельишке. Ведь я же надеялась уехать и не взяла с собой ничего на смену!
        - Не хочу лезть в вашу интимную жизнь, - деликатно сказала Татьяна Федоровна, словно она уже не влезла в нее по самые дужки очков. - Но лучше бы между вами пока ничего не было. Нет ничего сильнее сексуального напряжения.
        - Татьяна Федоровна! - взмолилась я. И так обсуждала со старушкой нижнее белье, еще и стратегию полового поведения? Ну в самом деле, я не настолько продвинутая, как она! Но остановить эту яростную советчицу было уже невозможно.
        - Так вот, очень важно продержать его на грани еще немного. Надо, чтобы он больше думать ни о чем не мог. С ума сходил. И вот тогда ты сможешь выставить любые условия.
        - Но я не собираюсь ничего требовать! - я возмущенно сдвинула брови. - И не буду его использовать. Да, я хочу быть с ним. Но шантаж? Это низко. Нет, я просто соблазню его, если нет других способов достучаться. А там пускай поступает так, как ему позволяет совесть. Он ведь не из тех, кто спит со всеми подряд, а потом вышвыривает из жизни и записной книжки.
        - Ты права, не из тех. Но ведь мы же хотим выдать тебя замуж! А для этого все средства хороши.
        - Нет, - я решительно качнула головой. - Про «замуж» речи не было. Мне нужен Олег, ясно? Не штамп в паспорте. Не банковский счет. Олег. Я не хочу быть такой же, как его бывшая жена. Хочу, чтобы он любовался мной, хотел меня, доверял. Мне рядом с ним хорошо. И все.
        Татьяна Федоровна пристально смотрела на меня, задумчиво сощурясь. Как будто силилась разглядеть таблицу букв на приеме у окулиста.
        - Как скажешь, - выдала она, наконец. - Наверное, в этом и есть разница между мной и тобой. И поэтому ты мне понравилась… Ладно, делай так, как считаешь нужным. Но помаду сюда нужно алую, как знамя горниста, не иначе.
        Действительно, со скромным платьем и почти полным отсутствием теней, красные губы выглядели не пошло. Даже как-то изысканно, что ли. А когда Татьяна Федоровна сделала мне два хвостика - низких, не слишком детских, но вместе с тем довольно игривых, я сама себе напомнила Лолиту. В общем, если я собиралась разозлить Олега Корчагина, то выбрала для этого идеальный способ.
        Он заехал за мной в кафе, куда мы зашли с Татьяной Федоровной после всех приготовлений. Старушка, увидев за окном черный «лексус», испарилась, будто по мановению волшебной палочки. Чтобы не вызывать лишних подозрений. А я, расплатившись карточкой босса, встала из-за столика.
        Он вошел как раз в ту секунду, когда я выпрямилась и взяла сумочку. Мы встретились глазами, и Олег, споткнувшись, остановился. Взгляд медленно пополз от моего лица вниз, к острым носочкам туфель, а потом обратно. И, вернувшись, дал понять: сейчас будет выволочка.
        Я расправила плечи, набираясь храбрости, двинулась к боссу, готовая выслушать в свой адрес кучу всего нового. Но Олег крепко сжал мое запястье и молча пошел к выходу. Без единого слова открыл машину, усадил меня на пассажирское сиденье, сел за руль и пристегнулся. Двигался, как робот, и ни единый мускул не дрогнул на его лице. Затишье меня чертовски пугало, я немного вжала в голову в плечи и ждала разноса.
        Он молчал. Завел машину, породисто заурчал мотор.
        - Пристегнись, - вот оно. Первое слово, обращенное мне. Значит, он все-таки в курсе, что люди иногда разговаривают.
        Я послушно щелкнула замком, и мы тронулись. Полчаса прошли в тягостном молчании, и, в конце концов, я не выдержала.
        - Как прошел день? - миролюбиво поинтересовалась я.
        Олег заставлял меня нервничать. А что, если я переборщила с этим нарядом? Что, если он вообще не понимает шуток? Но ведь платье-то неплохое, стильное. Дорогая ткань. Приличный дизайнер. Немного игривости, но ведь мы же не к президенту едем. Неужели Майоровы не поймут прикола?
        - До того момента, как я тебя увидел, просто прекрасно, - последовал обжигающе ледяной ответ.
        - Слушай, ты же сам просил одеться скромно…
        - Уже «ты»? А как же этот твой театр одной актрисы? Где эти «как скажете, Олег Сергеевич»?
        - Так мы же не в офисе… - я вцепилась в сумочку, как будто она могла спасти меня от гнева разъяренного шефа.
        - Ну да. Мы, видимо, на подпольной немецкой киностудии. Где снимают домашнее видео. Ты ведь на такой эффект рассчитывала?
        - Что?..
        - Ну, по сценарию ты сейчас должна сказать: «Олег Сергеевич, как же мне исправить двойку?» И для пущей убедительности лизнуть здоровенный леденец на палочке.
        - Ну, прям уж такой здоровенный… - пошутила я. И тут же поняла: зря.
        Пальцы Олега стиснули руль с такой силой, что я не на шутку испугалась. Оторвет еще! Наверное, представлял, что сжимает мою шею. Ох, Катя, Катя… Неужели нельзя было перестать выпендриваться и просто надеть то спокойное бледно-розовое платье?.. Черт тебя дернул…
        - Ты, видимо, считаешь, что это дико смешно, - с тихой угрозой произнес Олег, и мурашки от страха молниеносно вскарабкались по позвоночнику.
        - Если только совсем чуть-чуть… - пролепетала я. Да заткнись же, Стрельцова! Почему ты никогда не можешь вовремя заткнуться?!
        - Если бы не Майоровы, я бы развернулся прямо сейчас, отвез тебя… куда-нибудь… - он сердито засопел.
        Куда-нибудь? Неужели сейчас скажет «в ближайший мотель, чтобы содрать с тебя это платье и показать, что бывает с такими плохими девочками»?.. Я знала, что это вряд ли, но замерла в ожидании.
        - Куда-нибудь… В ближайший мотель… - продолжал он, и я вздрогнула. Мамочки, неужели правда сработало?! - Чтобы снять с тебя это платье, умыть, а потом одеть и накрасить по-человечески.
        А… Так тоже можно было? Я тихонько вздохнула, пытаясь не показать разочарования.
        - По-моему, симпатичное платье…
        - Для какой-нибудь выпускницы? Да. Для благопристойной старушки - тоже. Но то, как ты все это подала… - он оторвал одну руку от руля и описал в воздухе восьмерку. Или это был снеговик? Или женская фигура… Он что, заметил, что у меня есть фигура?! - Я просил выбрать что-то не вызывающее. А ты сделала назло. Тебе что, нравится выводить меня из себя, да?! Скажи честно!
        Точно честно? Что-то мне подсказывает, если я отвечу «да», он просто развернет руль и на полной скорости врежется в столб. Моей стороной машины. Поэтому, хорошенько пораскинув мозгами, я все-таки раскрыла рот и выдала нерешительное и полувопросительное «не-е-ет».
        - Катя, я взрослый человек. Мне все эти игры…. Ну вот вообще никуда, - он раздраженно провел рукой по волосам. - Я прошу тебя: давай просто поедем на ужин к Майоровым. Проведем спокойный вечер в компании приличных людей. Без выходок, флирта со всеми, кто носит штаны и перепалок. Пожалуйста. Я дико устал от разработки проект для тендера, горят сроки поселка таунхаусов, поставщики выдали некачественную партию окон. Я не хочу еще и это!
        - Прости, - сдалась я.
        Мне вдруг стало ужасно стыдно. Я увлеклась играми, наивными завоевательскими планами Татьяны Федоровны. Я столько лет была просто серой мышью! Синим чулком! Ботаном! Жила по правилам, не выходила за рамки экселевских таблиц. Эта поездка, эта игра в любовников перед Майоровыми, перевернула все. Наверное, так чувствовала себя Татьяна Федоровна, когда Корчагин взял ее на работу. Она ожила - и я тоже. Почувствовала себя впервые за долгие годы красивой, привлекательной. Ощутила всю прелесть флирта и мужского внимания. Конечно, мне хотелось всего этого! Пить новую жизнь большими глотками. И я забыла об одном: Олег - серьезный предприниматель. Огромный бизнес, проекты, которые могут изменить рельеф города… Оно ему надо? Конечно, я для него просто взбалмошная глупая девчонка, и неизвестно, что хуже: синий чулок или нимфетка с веретеном под хвостом. Может, я нравилась боссу, когда была скромная и тихая, а теперь не вызываю ничего, кроме злости и раздражения?..
        Я покосилась на профиль Олега: у виска вздулась венка, губы плотно сжались. Взрослый мужчина, у которого полная голова проблем и зрение село из-за бесконечных ночей за чертежным столом. Он ведь не просто бизнесмен. Архитектор. Человек, который лично знает процесс от и до. Контролирует качество до последнего кирпичика, проверяет все расчеты. Его цель не срубить денег на долевом строительстве и скрыться на Кайманах, как делали многие до него, прячась от разоренных вкладчиков. А построить свою империю, за которую никогда не будет стыдно. Пусть медленно, пусть ступенька за ступенькой. Но не в ущерб качеству и принципам. Он жил глобальными величинами, а тут я с бухты-барахты со своими платьишками, трусиками и влюбленностями. Зачем ему я? Конечно, между Катей бухгалтером и Катей любовницей он выберет первое. Потому что это винтик в его гигантской машине, и замена отнимет у него время.
        Отвернувшись к окну, я отрешенно смотрела на унылый пейзаж. Мы выехали за МКАД, и теперь проплывали всяческие строительные рынки, автосервисы, торговые центры. Плечи поникли, настроение обвалилось снежной лавиной. Боевой настрой куда-то исчез, и я была близка к тому, чтобы вспомнить о гриппе, изобразить сопли и выскочить на ближайшей автобусной остановке. А потом стереть помаду и, возможно, вздернуться на дурацких чулках.
        Спустя минут двадцать навигатор велел нам сворачивать, и мы подрулили к высокому забору коттеджного поселка «Полесье». Олег что-то объяснил охране, нас пропустили, и мы оказались в мирке, больше напоминающим идеальный американский пригород, чем Подмосковье. Ровный асфальт, велодорожки, аккуратные фонарики, скамейки, домики, как на подбор.
        Олег затормозил у красивой кованой калитки, позвонил, и нам открыли въезд в гараж. Припарковавшись среди сияющих чистотой автомобилей, Корчагин дернул ручник и повернулся ко мне. Смерил придирчивым взглядом.
        - Мы договорились? - уточнил он.
        В ту минуту мне хотелось сделать все, чтобы он поверил в мою искренность. Я мечтала искупить свою вину за детские дразнилки, и поэтому с готовностью закивала, а потом посмотрела на него самым преданным, самым невинным щенячьим взглядом. Слова не скажу без его одобрения!
        - Отлично, - кажется, он немного успокоился, и у меня отлегло от сердца. - Пойдем?
        Я торопливо выскочила из машины, демонстрируя идеальное послушание. Вот только я так спешила, что сумочка звонко шлепнулась на пол, и я быстренько нагнулась, чтобы ее поднять. Повернулась к Олегу, готовая к званому ужину, как никогда, и наткнулась на его мрачный взгляд.
        - Я же просил… - тихо сказал он.
        - Да что такое?! - спросила я с искренним недоумением.
        - Чулки, Катя? Серьезно?.. - он, видимо, собрался уже меня отчитать, но передумал и медленно вздохнул. - А я ведь знал, что легко не будет… - пробормотал он куда-то в воздух, мотнул головой и решительно направился к выходу.
        Глава 24
        В одном Олег оказался прав: платье я выбрала неуместное.
        Выяснилось, что Мила решила устроить ужин на открытом воздухе. В просторной беседке с барбекю и легкими белыми занавесками, в которых было что-то средиземноморское. Арки, увитые мелкими плетистыми розами, благоухающие кусты жасмина, идеальный газон, на котором и умереть не стыдно… Словом, ее сад походил на райские кущи, и мне немалых трудов стоило отключить зависть. Да, знаю, завидовать - плохо, стыдно и вообще грешно. Но этот сад… Этот домик с высокими окнами… Да, черт побери. Я хотела так же. Я уже видела на лужайке себя, Олега и парочку милых, похожих на него ребятишек. Золотистого ретривера, дразнящий запах мяса и овощей на гриле, стол, накрытый красной клетчатой скатертью… Однако из всего этого реальными были только запах и стол.
        Гости разбрелись по саду: кто-то расслабленно полулежал в шезлонге с бокалом аперитива, кто-то прогуливался, разглядывая находки ландшафтного дизайнера. И посреди всего этого загородного летнего великолепия я в своем темном платье с длинным рукавом казалось приспешницей вампира, которая впервые за сотню лет выглянула из подземелья. Даже Олег скинул пиджак, ослабил галстук и закатал рукава, а вот мне закатывать было нечего.
        От Корчагина так и веяло холодом осуждения за мои несчастные чулки. То, что было призвано стать яблоком змея-искусителя стало яблоком раздора. Что ж, вполне в моем духе. Устав от молчаливой ссоры, я направилась в дом, чтобы предложить Миле свою помощь на кухне.
        Как и положено образцовой жене, она хлопотала у стола в очаровательном фартуке. Увидев меня, она вдруг так обрадовалась, бросилась с распростертыми объятиями и отпечатала на моей щеке звонкий поцелуй. Честно, я даже не ожидала от нее такого радушия. Мы ведь не так давно познакомились, а она вела себя, будто мы дружим со школьной скамьи.
        - Вина? - бодро предложила она вместо приветствия. - Налей, а то у меня рук грязные. Там, в холодильнике. Знаю, положена температура чуть выше. Но так уж для себя я люблю холодненькое.
        Возражать я не стала и щедро плеснула себе рислинга в пузатый бокал на длинной ножке. Подумала - и добавила еще. Если это хоть немного поможет мне пережить вечер с чувством вины, надо брать.
        - Все так плохо? - тут же сочувственно спросила хозяйка дома. - Поссорились, да?
        - Он не в духе, - честно призналась я и сделала большой глоток. Да, холодненькое освежало. - Я уже сама не знаю, чего жду от этих отношений.
        Вроде не соврала, просто не вдавалась в подробности. Говорила искренне, и от признания как-то стало легче.
        - Может, мы не пара?.. - подняла бокал и посмотрела через него на просвет. Мир вдруг стал желтовато-солнечным, ярким…
        - Спокойно, спокойно, - Мила вытерла руки о передник и взяла тарелку с сырами. - Возьмешь вон те закуски? Пойдем, все поставим, и я тебя познакомлю с гостями.
        Я послушно выполнила поручение, благо, когда руки заняты, как-то и неловкость меньше. А потом, коротко поздоровавшись с Олегом, Мила повела меня к кустам жасмина. Там, что-то сосредоточенно и быстро наговаривая в телефон, стоял молодой мужчина в простой черной футболке. Завидев Милу, он быстро оборвал беседу, отключился и повернулся к нам, сверкая широкой улыбкой.
        - Прости, прости, - тут же извинился он. - Я же обещал: никаких дел, пока ужин не закончится.
        - На первый раз ограничусь предупреждением, - нарочито строго сказала Мила. - Игорь, познакомься, это Екатерина. Катя - Игорь. Игорь работает в крупной интернет-компании, а Катя… - Мила замялась.
        - Экономист, - услужливо подсказала я.
        - Ой! - спохватилась Мила. - У меня же в духовке кунжутные булочки! Ребят, извините, дальше тут сами, без меня!
        И сбежала, хитрюга. Мы с Игорем остались стоять, неловко переминаясь с ноги на ногу, как подростки на школьной дискотеке.
        - Интересный выбор, - он указал взглядом на платье. - Это ваш фирменный стиль?
        - Нет, просто неудачная шутка, - я глазами отыскала неподалеку от беседки Олега, который о чем-то беседовал с Майоровым. - Видимо, у меня что-то не то с чувством юмора.
        - Да ладно! Я бы оценил. Дай угадаю: тебя попросили одеться скромно, а ты решила выставить шах и мат?
        Понятия не имею, как он успел так быстро догадаться. Наверное, среди айтишников сплошь гении. Он смотрел на меня, весело прищурившись, в светлых голубых глазах плясали искорки. И я не стала изображать из себя великосветскую даму в духе «да я же приличная женщина!»
        - Именно так, - улыбнулась я. - Подумала, платье послушницы будет выглядеть забавной.
        - С красными губами и двумя хвостиками? О, да ты просто шлюшка-школьница. Мне нравится.
        Я оторопела от такой прямолинейности, но почему-то обидеться на Игоря, как ни старалась, не смогла. В нем был какой-то мальчишеский задор, и злиться на него было невозможно. Да и смотрел он так… Будто поддевал на слабо. Мол, ну давай, скажи мне, что таких слов говорить нельзя. Маленькая зануда.
        - Она самая, - немного смутившись, ответила я. И чтобы не казаться библиотекаршей, добавила: - Вижу, ты эксперт по шлюшкам?
        - Еще какой, - он заговорщически подмигнул. - Давай поспорим. Если у тебя под этим платьем кружевные чулочки, к черту ужин, к черту Милу с ее кулинарными курсами. Пойдем наверх, в первую попавшуюся спальню, и поиграем в школу.
        - Может, у тебя еще и розги с собой? - рассмеялась я. В жизни не видела такого молниеносного пикапа, и почему-то даже не могла реагировать на него серьезно.
        - У, мадам знает толк в развлечениях… - гортанно протянул он и пригнулся. - Что скажешь, если сегодня я был плохим, ну очень плохим мальчиком?
        - Тогда… - интимным шепотом отозвалась я и тоже пригнулась к самому его уху. - Мне придется тебя наказать. Прямо сейчас. Мне придется пойти в дом, отыскать Милу… И сказать, что ты сегодня без десерта.
        Игорь хохотал так, что у него выступили слезы. Смеялся он заразно, и я, наконец, расслабилась.
        - Слава Богу, здесь есть хоть кто-то не занудный! - выдохнул он. - Я думал, весь вечер буду разговаривать о биржевых сводках. Женщина, ты гений… Может, правда проверим, нет ли наверху свободной комнаты? Или хотя бы прошвырнемся за кусты, чтобы я тебя поцеловал по-взрослому?
        - Боюсь, с этим придется повременить, - низкий голос чуть не довел меня до инфаркта. Олег! И что у него за манера все время подкрадываться сзади! Далась ему эта архитектура! Говорят, за шпионаж платят гораздо больше.
        - Олег… - я выдавила вялую улыбку. Знаю, я не делала ничего плохого, мы просто стояли и шутили. Но сердце билось где-то в горле, пальцы дрожали, будто меня застукали с полными карманами бриллиантов на выходе из ювелирного. - Это Игорь, он работает в сфере интернет-технологий…
        Игорь с улыбкой протянул руку, но Олег проигнорировал этот жест.
        - В следующий раз, когда соберешься тащить женщину за кусты, убедись, что она свободна! - презрительно бросил он, взял меня за локоть и потащил в сторону.
        - Эй, друг, может, полегче? - вступился Игорь. - Мы просто шутили! Ты, видимо, и есть тот парень с плохим чувством юмора?
        - А, значит, ты все-таки ему рассказала про меня, - обратился ко мне Олег. - И это не помешало вам обсуждать совместные планы на вечер.
        - Слушай, отпусти ты ее! Она здесь при чем!
        - Я сам решу вопрос со своей женщиной.
        - Своя женщина… - Игорь фыркнул. - Ты питекантроп, что ли?
        - Я настоятельно рекомендую тебе идти и заниматься своими делами, пока я не испортил Миле вечер, - прорычал Олег. - С Катей я разберусь сам.
        Они смотрели друг на друга, как два быка. Ноздри раздувались, глаза потемнели. Не хватало только начать бить копытом посреди газона.
        - Игорь, все в порядке, - вмешалась я. - Мы с Олегом вместе, и я должна была сразу предупредить…
        - Скажи, если что-то не так. Ты не обязана это терпеть! - Игорь сделал шаг в нашу сторону, и я почувствовала, как сжались пальцы Олега на моем предплечье.
        - Все в порядке, - повторила я. - Увидимся за столом.
        Больше я ничего сказать не смогла, потому что Олег потащил меня куда-то в сторону. Сначала я думала, что он поведет меня ко всем остальным, усадит за стол и велит ждать ужина. Или и вовсе запрет на кухне. Но он вел меня по тропинке совершенно в другом направлении. За дом, кажется.
        - Что ты делаешь? - мрачная решимость Олега меня пугала. Не в силах больше выносить этого гнетущего молчания, я первой нарушила тишину. - По-моему, все и так поверили, что ты ревнуешь. Может, хватит?
        - Я ищу укромное место, где мы сможем поговорить.
        - Без рук, я надеюсь? - последнее прозвучало совсем жалобно, но я уже не знала, чего ждать от Олега.
        - Давай только без этого! Не надо изображать тут несчастную девочку, которую домашний тиран тащит в свою берлогу. Ты отлично знаешь, что я и пальцем тебя не трону.
        - Эм…
        - Что?
        Я указала взглядом на свою руку, которую он сжимал сильнее, чем следовало.
        Олег вдруг изменился в лице и отшатнулся.
        - Я сделал тебе больно? - тихо спросил он. - Прости, но…
        - Да нет, все нормально. Просто ты… Ты какой-то…
        - Что опять не так?
        - Ты меня пугаешь. Слушай, это всего лишь игра. Почему ты так психуешь каждый раз?
        Олег сунул руки в карманы, видимо, чтобы снова не наделать глупостей, и пристально посмотрел на меня.
        - На кону моя деловая репутация. Я не хочу, чтобы люди шептались о моей личной жизни, распускали сплетни о том, что мне изменяет моя же невеста.
        - Неве… Кто?!
        - Ну, любовница. Не важно. Я не хочу, чтобы меня считали слепым старым рогоносцем. Чтобы у меня за спиной шушукались, что я завел молоденькую куколку, а она терпит меня только ради денег и спит со всеми подряд.
        - Мы же просто шутили…
        - О том, чтобы заняться сексом? Очень смешно. А теперь, когда мы оба насмеялись вдоволь, давай вернемся ко всем, и ты все-таки потрудишься сделать вид, что тебе приятно мое общество.
        Я прикрыла глаза, мысленно сосчитала до десяти, собирая остатки терпения и самообладания. Значит, когда я рядом с ним, ему не нравится, что я его дразню. Когда я общаюсь с другими, он устраивает сцены ревности. А куда мне деться в итоге?
        - Послушай, может как-то договоримся… - начала было я, но Олег настороженно замер.
        - Тихо! Кажется, кто-то идет! - шепнул он и дернул меня к себе. - Слышишь?
        - Вообще-то нет… Но какая разница? Мы же не яблоки тут воруем…
        - Тс… Молчи! - он обнял меня так, что я почувствовала себя в тисках, и прежде, чем я успела возмутиться, прижался к губам.
        Глава 25
        - Ах, вот вы где! - послышался звонкий голос Милы. - Не можете оторваться друг от друга? К столу, все срочно к столу!
        Олег отстранился от меня, весьма убедительно вздрогнув, будто нас и правда застали врасплох.
        - Конечно, - сказал он, поправив очки и кашлянув. - Я только загляну в дом, помою руки… Дорогая, ты идешь?
        Вопрос был обращен ко мне. Я, не слишком успешно собирая мысли в кучу после поцелуя, смогла просто кивнуть. Олег уже сделал пару шагов в сторону дома, но Мила с легкой усмешкой окликнула его.
        - У нас тут все свои. Люди довольно прогрессивных взглядов, - сообщила она, выразительно изогнув брови.
        - Ты к чему? - нахмурился Олег.
        - Цвет «алая заря» не слишком идет к твоему костюму.
        Олег замер на мгновение. Потом на его лице проступило озарение, и он принялся старательно стирать с губ остатки моей помады. Я же, к своему стыду, так и продолжала стоять, как столб. В ушах шумело, коленки подкашивались. Все стратегии летели к чертям, едва Олег прикасался ко мне. И если бы не Мила, я бы напрочь забыла про увещевания Татьяны Федоровны.
        Корчагин, смутившись, все же сбежал, а Мила выразительно посмотрела на меня.
        - А ты говоришь, что не знаешь, чего ждать от отношений. По-моему, тут как раз все очевидно, - она взяла меня под руку и увлекла к беседке, откуда уже доносился дразнящий аромат мяса и специй. - Еще немного, и он бы тебя просто съел. Честно скажу, давно не видела такой страсти. Это ведь Игорь помог? Я видела всю Санту-Барбару из окна.
        - Ты знала, что все именно так и получится?
        - Игорь - классный, и Вите приходится часто иметь с ним дело. Но пошляк, вот такое уж у человека чувство юмора. Сначала и мой Витя реагировал бурно, а потом понял, что дальше разговоров дело не заходит.
        - Да уж… Вот и Олег разозлился…
        - Психанул не по-детски! - Мила восторженно округлила глаза. - Все понятно: он по тебе с ума сходит. Это не какие-то проходные отношения, чтобы убить время. Уверяю тебя: все серьезно. И никак нельзя сейчас с него слезть.
        - В каком смысле?! - поперхнулась я.
        - В смысле идеи с браком. Надо дожать мужика - и все. Сами они на такие вещи не решаются. Чуть-чуть подтолкнуть. Сам потом спасибо скажет. Кольца нет? Штампа нет? Так и скажи. Хочу халву ем, хочу пряники, хочу сама, хочу с Игорем. Я - женщина свободная.
        Я с сомнением взглянула на Милу. Все-таки она казалась мне женщиной тихой и семейной, а тут вот такие завоевательские замашки. Почти как у Татьяны Федоровны. Неужели они правы, и я должна брать Олега в оборот, как какая-нибудь расчетливая стерва? А как же любовь, страсть?.. Разве этого мало? Обязательно нужны игры и ультиматумы?
        Вежливо улыбнувшись Миле, я прошла на свободное место. Спорить не хотелось, да и не время было: гости уже истекали слюной, выжидающе глядя на хозяйку.
        - Ну, мои дорогие, - торжественно провозгласила выпускница кулинарных курсов. - Я приготовила несколько разных закусок, но главная тема ужина, конечно, барбекю. Мясо, рыбу, овощи можете выбирать на свой вкус, а я порекомендую гарниры и соусы, сделанные вот этими самыми ручками по рецептам шефов.
        Я оглядела гастрономическое разнообразие, и поняла, что не готова рисковать и брать ребрышки, крылышки или ножки. Есть при всех, держа косточку и обгладывая… Почему-то мне стало неловко от одной мысли об этом. Поэтому я решила взять что-то знакомое и простое в обращении - колбаску. Румяная, поджаристая и сочная, она так и соблазняла всем своим видом.
        - Я сама их делала, - похвасталась Мила. - Очень просто, научу, если захочешь. Эта оболочка продается отдельно. Берешь хороший фарш, зелень, лук, чеснок, я еще добавляла вяленые томаты… Такой аромат стоял - язык проглотить можно.
        Я наколола колбаску на вилку, и сразу на тарелку брызнул золотистый сок, а желудок сжался в предвкушении. Глянула по сторонам, убедилась, что все заняты своей порцией, глодают кости, как первобытные охотники у костра. И потянула всю колбаску ко рту, чтобы надкусить. Боже, как это было вкусно! Я сразу поняла две вещи: я хочу жить в этом доме на любых условиях, лишь бы меня так кормили, и я вообще не умею готовить. Все, что я когда-либо воспроизводила на кухне раньше, не шло ни в какое сравнение со стряпней Милы. Вот, почему Майоров на ней женился. И вот, почему никогда не уйдет. И мне с моими «талантами» не стоит даже надеяться, что когда-нибудь я стану носить фамилию Корчагина.
        Мясо таяло во рту, и проглотив первый кусочек, я уже готова была откусить снова, но мутный, осоловевший после гастрономического экстаза взгляд, споткнулся о моего шефа. Он нависал надо мной, явно намереваясь сесть. Впрочем, на лице у него было такое странное выражение, будто с ним приключилась резкая амнезия, и он забыл имя, фамилию и зачем отодвинул стул.
        - Что-то не так? - испугалась я и отодвинула тарелку, готовая вскочить.
        Олег моргнул. Еще раз. Мотнул головой и рухнул на стул, будто ему прострелили лодыжку.
        - Да что случилось? - я придвинулась к нему и заглянула в глаза.
        Он снял очки, отложил их, потер переносицу.
        - Ты будешь издеваться надо мной весь вечер? - спросил он так обреченно, что мне стало бы его жаль, если бы я понимала, о чем вообще, черт подери, он толкует.
        - Я же ничего не…
        - Оскорбленная невинность… - вздохнул он. - Чудненько.
        - Да я правда не понимаю! - воскликнула я чуть громче, чем того позволяли приличия, и на нас сразу обернулись. Я виновато улыбнулась, отмахнулась, мол, не обращайте внимания, дама в подпитии, и пригнулась к Олегу.
        Он посмотрел на колбаску, которая истекала горячими соками в моей тарелке, потом на меня. Изогнул бровь, словно говоря: «Будешь и дальше играть в несознанку?»
        И тут до меня дошло. Наверное, со стороны то, как я смаковала эту толстую и упругую мясную штуковину, выглядело самой настоящей прелюдией. Черт! Да что ж теперь такое?! Один раз наденешь платье школьницы из немецкого домашнего кино, и уже ни поесть, ни с людьми поговорить! Все сразу обретает страшно двусмысленный контекст.
        - Я. Просто. Проголодалась, - процедила я, проглотив хвостик «твою мать», потому что воспитание не позволяло произнести его в приличном обществе.
        - Ага. Проголодалась. А до этого не поняла, на что намекал этот айтишник-извращенец. А платье это надела из ностальгии по юности. И это не помада, просто ты упала лицом в малинник?
        - Что ты хочешь от меня? - спросила я, сжимая вилку. - Чтобы я ушла? Переоделась? Давай спрошу, нет ли у Милы мешков из-под картофеля. Если проделать дырки по бокам, получится вполне себе…
        - Может, хватит? - губы Олега сжались в ниточку, зрачки опасно сузились. - Думаешь, я не понимаю, ради чего все это?!
        - Просвети, будь любезен. Может, мы сейчас выясним, что в довершении ко всему я еще подпольная экстремистка?!
        Только нечеловеческое усилие воли удерживало меня от того, чтобы воткнуть вилку в Корчагина. Кажется, я начала понимать, откуда в криминальных новостях берутся сюжеты про двадцать ножевых.
        - Ты просто хочешь соблазнить меня.
        Эта короткая фраза заставила меня вздрогнуть. Он все понял? Может, расколол Татьяну Федоровну? Сейчас обвинит в том, что я - расчетливая, меркантильная дрянь… И уже ничто не убедит его в обратном. Вот, в чем опасность любви к богатым мужчинам: у них паранойя: сами они нравятся женщине или только их банковский счет? Я ведь бухгалтер. И Корчагин ни за что не поверит, что у меня в голове есть что-то кроме калькулятора.
        - Но… - спохватилась я, но запнулась.
        А что я могла возразить? Солгать? После бокала рислинга мысли ворочались слишком медленно, и ложь я придумать не успела. Отрицать очевидное?
        - Я так и знал! - Олег хлопнул по столу. - Это все из-за того вечера в Турции! Твое задетое самолюбие, да? Наверное, уже придумала себе план, как ты заставишь меня мучиться от желания, а потом просто хлопнешь дверью, оставив меня одного? Хочешь вернуть мне мой поступок? Да? Хочешь, чтобы я признал свою ошибку? Сказал, что считаю тебя красивой и соблазнительной?!
        - Тише, - я отправила вежливую улыбку удивленным гостям. - Давай не здесь! Все не так, ты неправильно понял…
        - Да все я понял! - он выдохнул и провел пятерней по волосам. - Наверное, ты сильно обиделся тогда. Прости, хорошо? Извини. Все не должно было дойти до… В общем, да, я виноват. Ты это хотела услышать? И если тебе интересно, мне было невероятно тяжело тогда встать и уйти. Самое трудное решение за… За много лет. Ясно? И да, я считаю тебя адски, - поняла? - адски красивой. И сексуальной. Но я не…
        - Не мешаешь работу и секс, - закончила я. - Окей. Я поняла. Я смирилась. Только давай не будем это сейчас обсуждать, хорошо? Иначе Майоров решит, что ты нервный и эмоционально неустойчивый деловой партнер. Он тебе - тендер, а ты психанешь и настроишь там… Ну, я не знаю… Водонапорных башенок.
        - О, господи… - Олег закрыл лицо руками. - Из-за тебя я чуть не забыл про этот чертов тендер…
        - Прости… - я коснулась его запястья, но он отдернул руку, будто я приложила к ней раскаленную кочергу.
        - Давай так. Я тебя прошу… Нет. Я тебя умоляю. Хоть на один вечер сделай так, чтобы я перестал все время думать о… Короче. Хотя бы вытри эту помаду и сними хвостики. А я пойду выпью чего-нибудь покрепче и поговорю с Виктором.
        Он встал, оставив меня наедине с колбаской и рислингом. Я не знала, радоваться мне такой тираде или огорчаться. С одной стороны, мне должно было польстить такое откровение. Да, он считал меня красивой. Да, извинился за внезапный уход. С другой стороны… Отчего-то мне казалось, что Олег решил бросить все силы на борьбу со своим желанием. Я для него была живым искушением, наваждением, которое встало между ним и его несчастными принципами. Не хватало только очертить вокруг меня круг из соли. Чувствовала себя панночкой из Вия. В самом-то деле! Почему мужикам обязательно все усложнять?! Или это личная фишка Олега?! Кто бы мне сказал раньше, что бывают на свете такие зануды, которые удавятся, но не переспят с женщиной, которая им нравится!
        К черту все! Я чувствовала, что должна отдаться кому-то. Немедленно. И если не Олегу Корчагину, то его величеству рислингу.
        К концу ужина злость на упрямого шефа растворилась на дне бокала. Я старалась - и у меня получилось. Может, добавить слово «целеустремленная» в резюме и поискать новую работу?
        Даже не заметила, как стемнело, как число гостей за столом заметно поубавилось, а Мила принялась собирать со стола грязную посуду.
        - Тебе помочь? - предложила я и попыталась встать, но ноги не были согласны на такие радикальные меры и отправили меня обратно на стул.
        - У, мать, да ты не трезва… - протянула Мила и качнула головой. - Уж лучше сиди. Фарфор мне еще пригодится.
        - Прости, - виновато вздохнула я. - Не рассчитала.
        - Что-то у вас там все-таки происходит с Олегом. Он, кажется, тоже не рассчитал. И ладно бы один - Витя туда же. А он уже не в том возрасте… Ох, с утра будут страдания… Хорошо хоть, завтра суббота.
        - Я вызову такси, - медленно, но все же успешно я приняла вертикальное положение. - Олегу нельзя за руль в таком состоянии.
        - Какое такси! - поморщилась Мила с такой обидой в голосе, будто я назвала ее стряпню несъедобной. - У нас полно комнат для гостей. Я и рассчитывала, что вы останетесь, так что все застелено. И даже не думай возражать. Пойдем, провожу.
        - А Олег?
        - Олег! - бесцеремонно крикнула Мила. - Катюша идет спать. Тебе не пора тоже?
        - Я вызову такси, - не очень четко отозвался Корчагин.
        - Еще один! - фыркнула радушная хозяйка. - Вы остаетесь на ночь, - терпеливо объяснила она тоном учительницы начальных классов. - Возражения не принимаются. Катю я отведу сейчас. Ты с ней или еще посидишь?
        Олег окинул меня мутным взглядом и как-то печально ссутулился.
        - Нет уж. Я лучше попозже, - буркнул он и пригубил янтарную жидкость из широкого бокала.
        Я хотела было возразить, но настойчивые руки хозяйки уже повели меня наверх, и я поняла, что ничего не хочу так сильно, как растянуться на кровати и хорошенько вздремнуть. И на Олега с его заморочками мне стало глубоко и откровенно на-пле-вать. Повеселевший мозг подкинул идею крикнуть ему что-то вроде «ну и дурак!», но оказалось, что на тот момент приличий во мне было все-таки больше, чем рислинга.
        Мила провела меня в уютную комнату на втором этаже. Я отметила симпатичный ковер, светильник с забавными завитками… Но если бы меня кто-то попросил закрыть глаза и сказать, какого цвета были стены, я бы не смогла ответить. Увидела кровать - и все остальное померкло.
        - Спокойной ночи, - донеслось откуда-то издалека.
        Я стянула ненавистное платье, пнула комок ткани, как футбольный мяч, и юркнула под одеяло. На этом мой вечер в гостях у Майорова подошел к концу.
        Глава 26
        Сознание возвращалось медленно и мучительно. Свет резал глаза, во рту было так сухо и мерзко, будто я последние несколько часов тщательно пережевывала носок. Словом, кармическое возмездие в виде похмелья настигло меня, и деваться от этого было некуда.
        Потянувшись, чтобы размять проспиртованные косточки, я хотела накрыть голову подушкой, но невольно глянула на соседнюю половину кровати и резко проснулась. Олега не было. Смятая простыня, подушка - и ни намека на Корчагина. Все-таки, он вчера не пришел ночевать? А как же его легенда? Или упился до такой степени, что вырубился в беседке?..
        Меня качнуло, матрас под спиной опасно зашевелился, будто я лежала на массажном кресле. Ну вот оно! Белая горячка! Дожила, Стрельцова! Разве хоть один мужчина стоит потери рассудка? Я приподнялась на локтях и услышала сдавленное кряхтение. Прытко, насколько мне позволял отяжелевший мозг, отскочила на свободную половину кровати: там, где я была секунду назад, морщился и ворочался Олег.
        - Боже, как ты меня напугал… - прохрипела я голосом пропойцы из подворотни.
        Судя по тому, как перекосило моего начальника, пахло от меня соответствующе.
        - Напугалась она! - выдохнул он, и от похмельного амбре у меня заслезились глаза. - А со сломанными ребрами мне что делать?
        - Мог бы попросить лечь на другую половину. Я тебя не заметила…
        - Попросить? - он попытался сесть и схватился за голову. - Чудо, что я вообще дышать смог под твоей лопаткой, какое уж там говорить!
        Вот она, романтика семейной жизни. Как там пишут в книгах? Счастье просыпаться вместе? Будить друг друга поцелуем? Да, мне нравился Олег. Но если бы сейчас, в эту самую секунду, он попытался бы меня поцеловать, это стало бы последним делом в его жизни. Я сползла с кровати, умоляя черепушку не так раскалываться при каждом движении. Где-то ведь должно быть мое платье? Если мне не изменяет память, в комнату я заходила в нем. Может, зашвырнула куда-то на пол? Черт, ведь не могу же я вылезти отсюда в одном белье! Наверняка, еще и мятое теперь…
        Тяжело вздохнув, как подобает старой и чудовищно больной женщине, я нагнулась в поисках своего злополучного наряда. Если бы не это платье, валялась бы я сейчас тихо и мирно дома.
        - Если ты думала, что покупаешь трусы, тебя жестоко обманули, - донеслось с кровати. - Это ниточка.
        - Очень смешно, - отозвалась я, выудив платье из-под кресла. - Я думала, тебе нет дела до меня и моих трусов.
        - Я изо всех сил стараюсь сохранять ровные рабочие отношения, но ты делаешь все, чтобы у меня не получилось. Скажи честно: это дух противоречия, или ты меня просто ненавидишь? Я слишком мало плачу, да? Давай честно сядем и обсудим твою зарплату.
        У меня болела голова. Ныла, звенела, гудела… Боже, да каждый звук отдавался на своде черепа ударом отбойника! Что хочет от меня этот человек? Новую ссору? Очередное выяснение отношений?
        - Я хочу умыться, принять душ и позавтракать. Твоя паранойя меня достала, - выплюнула я и, натянув платье, исчезла в коридоре.
        Да, я знаю, с боссами так не разговаривают. Но другие боссы и ведут себя по-другому. Отчет, сверка, баланс, накладная, платежка… Вот, из каких слов состоит общение с нормальным начальством. И уж точно не из слов «трусы» и «ниточка».
        Отыскав на кухне Милу, я получила полотенце и, хвала небесам, обезболивающее. Святая женщина! Мало того, что после душа я вышла совсем другим человеком, так она еще и приготовила мне крепкого кофе, от которого снова хотелось жить.
        - Ничего, сейчас оклемаешься, - сочувственно сказала она. - Сразу видно, ты не привыкла так пить… Витя уже в беседке, с утра со стаканом рассола. Я бы тебе дала, но после него запах изо рта такой. Как спалось?
        - Прекрасно. Слушай, я бы все-таки заказала такси…
        - Куда ты все торопишься? Сейчас Олег встанет, позавтракаем в саду все вместе…
        - Он не в духе, - честно ответила я. - Когда он в таком настроении, с ним невозможно. Пусть проветрится, а потом поговорим. Ты извини, что мы оба тебе тут вчера устроили… Я ведь даже не поблагодарила тебя за ужин! Это все от зависти. Ты готовишь просто божественно…
        - Приезжай еще, - Мила расплылась в улыбке. - Или давай встретимся в городе.
        - Да я бы с удовольствием, но работа…
        - А мы после работы. Во вторник устроит? Мой будет занят, а я все равно еду на шопинг, надо Насте покупать одежду и канцелярку к новому учебному году. Забуримся в симпатичный ресторанчик, помоем косточки нашим мужчинам… Ну, пожалуйста…
        Я видела, что ей не терпится куда-то выбраться из дома. Конечно, семейное гнездышко у них было чудесное, но в четырех стенах кто угодно свихнется. Домохозяйка - непростая участь даже для таких обеспеченных, как Майорова. И я сдалась.
        - Ладно. Во вторник в часиков в семь, - кивнула я. - Напиши, где встретимся, кафешка на твой вкус.
        Мы еще поболтали немного, Мила уговорила меня на омлет, а потом таксист все же приехал, и я с облегчением вздохнула, когда ворота коттеджного поселка сомкнулись за моей спиной.
        Я надеялась, что на этом наша с Олегом игра в дочки-матери… В смысле, в полусемейную пару, закончится. Но ожидания рухнули, едва я вошла в свое скромное убежище.
        - Почему ты уехала без меня? - раздалось из телефонной трубки после очереди душераздирающих трелей звонка.
        - Потому что у меня дела.
        - А что о нас после этого подумают Майоровы?!
        - Мила все поняла, потому что она тебя вчера тоже видела. Будь мы женаты, я бы уехала еще вчера.
        - Это все твоя месть, да?
        Господи! Снова та же шарманка! Да успокоится он или нет?!
        - Я могу поехать домой, когда захочу?
        - Как удобно! Сначала ты прижимаешься ко мне в постели полуобнаженная. Потом, как будто этого было мало, дефилируешь в нижнем белье. И уезжаешь, чтобы подогреть мой интерес. Разве не так, Катя?
        Десять. Девять. Восемь. Семь. Шесть. Пять. Четыре. Три. Два…
        - Почему ты молчишь?! - не выдержал он.
        - Считаю от десяти до одного. Теперь придется начинать снова. Вслух. Десять. Девять…
        - Ты издеваешься? Долго ты еще будешь меня соблазнять?
        Я аж кашлянула от неожиданности.
        - Что, прости? - терпеливо переспросила я.
        - Просто пойми уже наконец. Да, ты красивая женщина, но соблазнить тебе меня не удастся.
        - Я не пыталась сегодня тебя соблазнить, - процедила я.
        - Я не создал бы с нуля крупнейшую строительную компанию, если был бы наивным остолопом. Я не позволю тебе играть со мной в эти шутки. Я долго терпел, Катя. И больше не могу. Ты уволена.
        Если до этого я думала, что Олег ничем меня не удивит, то теперь меня словно пыльным мешком по затылку стукнули. После всех моих стараний, после того, как я фактически добыла ему Майорова со всеми потрохами, я - уволена?! Я догадывалась, что на этом жизнь моя не закончится, что в Москве еще куча компаний, куда я смогу устроиться со своим стажем, но услышать такое от Олега… Глаза защипало от слез обиды и бессилия, но я не позволила себе расплакаться.
        - Мне больше не приходить в офис? - как можно спокойнее спросила я, хотя внутри клокотали гейзеры эмоций.
        - О, еще как приходить. Две недели тебе придется отработать, потому что иначе пойдут лишние сплетни. Я разрешу тебе написать по собственному желанию, чтобы не портить тебе репутацию увольнением по статье. Я даже попрошу Марину Николаевну составить тебе хорошую рекомендацию.
        - Как благородно… - прошептала я с плохо скрываемой яростью.
        - Что?
        - Спасибо, Олег Сергеевич.
        - И не надо винить меня. Я предупреждал тебя. Не один раз. Но прости, рабочая обстановка в офисе мне дороже. Гадать, что ты выкинешь в следующий раз, у меня нет ни желания, ни времени. Ты не оставляла попыток соблазнить меня, и у меня просто нет выбора.
        - Я даже не начинала.
        - Мы оба знаем, это не так.
        - Но это правда! Я сегодня просто встала с кровати - и уже виновата во всех смертных грехах! - не сдержалась я. - И это нечестно! Если бы я и вправду тебя соблазняла, ты бы уже давно сдался!
        - Не льсти себе! У меня есть голова на плечах, чтобы не поддаваться на дешевые женские трюки.
        - Вот как? - елейным тоном переспросила я. - Что ж, тогда я пойду подыщу себе вакансию.
        Я отключилась и едва сдержалась, чтобы не швырнуть телефон в стену. Нет уж, если я вот-вот лишусь работы, новый гаджет мне не потянуть. А ведь еще аренда квартиры… Нет, каков наглец! Самоуверенный! Считает, что все вокруг только и мечтают о его драгоценной персоне! Параноик! Неужели так сложно просто забыть о своих дурацких правилах?! Ведь сам же говорит, что считает меня красивой, но готов уволить - лишь бы не попробовать, что у нас получится! Ну нет, Олег. Так дело не пойдет.
        Значит, голова на плечах, да? Значит, не поддаешься на дешевые женские трюки? Прекрасно. Посмотрим, что будет с твоей головой, когда я пущу в ход всю артиллерию.
        Общение с Татьяной Федоровной изменило меня. Я уже не могла сдаться, как прежняя серая мышка. Олег задел во мне что-то. Спусковой крючок, может. Процесс, стремительный и неотвратный, пошел. Во мне поднималась волна гнева, обиды и да, задетого женского самолюбия. Корчагин бросил мне вызов, и будь я проклята, если не приму его.
        Олег обвинил меня в том, что я затеяла с ним игры ради мести за тот случай в номере. Что ж. Меня все равно уволили, и терять мне нечего. И я поступлю с ним так, как он рассчитывал. Чтобы не зря были все упреки, злость и колючие слова. Считает меня расчетливой стервой? Обиженной женщиной, которая хочет во что бы то ни стало довести его до грани возбуждения, а потом бросить? Прекрасно. Ваш заказ принят, господин Корчагин.
        О, я покажу ему, что такое соблазнение. И вот тогда посмотрим, удержится ли его голова на плечах.
        Глава 27
        Олег
        Я злился на себя за непрофессионализм и несдержанность. Понимал, что веду себя, как последний кретин, но… Не думал, что когда-то скажу такую чушь, но во мне словно демон поселился. И имя этому демону было Катерина Стрельцова.
        Она сводила меня с ума. У меня пальцы горели от желания прикоснуться к ней, обладать ей. Я уж молчу про другие органы. Я превратился в зомби: машинально передвигался, перестал ощущать вкус еды, а в рабочие мысли постоянно вклинивались непрошенные картинки.
        Я начал понимать, откуда берутся маньяки. Ревность, - пора признать, это была именно она, - сжирала меня изнутри. За каждый взгляд, который Катя бросала на другого мужчину, мне хотелось набить ему морду. Совершенно незнакомому человеку. Мне чудилась насмешка в ее голосе, когда она разговаривала со мной. За каждым словом слышалось: «Ну что, упустил меня? Смотри - и знай, что я никогда не буду принадлежать тебе».
        Да, я кидался на нее с несправедливыми упреками. Да, срывал злость на ней, и в те моменты, когда она смотрела на меня своими большими удивленными глазами, ненавидел себя за то, что говорю. И продолжал говорить. Безумие… Она сделала меня сумасшедшим.
        Тело болело от неудовлетворенного желания. Я никогда в жизни не придавал значения физиологии. Может, потому что никого не хотел так, как Катю. Может, потому что всегда мог найти замену… А здесь что-то щелкнуло - и изменилось.
        Лебедев дал мне телефон какой-то своей знакомой. Я набрал номер. Услышал мурлыкающий голосок женщины, которая умеет обращаться с неудовлетворенными желаниями. И мне вдруг стало противно от мысли, что я стану заниматься с ней сексом. Что-то в этом было грязное и пошлое, и я отменил свидание. Даже не пошел смотреть на нее. Хватило только голоса. Вот что мне не понравилось в этом голосе? Только то, что он принадлежал не Кате.
        Эти ее попытки соблазнить меня… Дурацкие хвостики, вызывающе невинное платье школьницы, ярко-красные губы… Во всем этом сквозила непосредственность. Она хотела казаться искушенной, но у нее ничего не выходило. Как девочка в маминых туфлях. Я знал ее, чувствовал, что все это наносное. И мне хотелось сорвать искусственную оболочку и снова увидеть ее ту, настоящую. Как в грозовой вечер на смятом покрывале…
        Я отругал себя вечером и пил до последнего, чтобы не сорваться снова. Терпел пьяные россказни Майорова, чтобы лишний раз не смотреть на нее. Не думать о ней. Поднялся в комнату, едва держась на ногах, и увидел Катю… Сонную, безмятежную. Она закуталась в одеяло, поджала коленки, и мне захотелось обнять ее и не отпускать никогда, вдыхая медово-персиковый аромат волос. Даже после литра виски я долго не мог уснуть. Просто лежал рядом, прижавшись к теплому мягкому телу, потому что в тот момент никто не видел моей слабости. Никто, кроме меня.
        А потом пришло утро. Она вскочила, как будто была в комнате одна. Игнорировала меня! Даже не думала прикрыться. Рассекала в белых кружевных стрингах, которые так и хотелось содрать зубами. Она превратила меня в вечно злого, язвительного брюзгу. Неудовлетворенность действовала на меня хуже, чем знаменитый ПМС на женщин. Я не узнавал себя! Боролся - и проигрывал снова и снова.
        Я знал, что не должен поддаться искушению. Не слабак же я, в конце концов! Иногда закрадывалась крамольная мысль: а может, ну их? Эти правила? Может, плюнуть на все и показать Кате, до чего меня довели ее игры? Показать, что такое любовь по-взрослому?
        Нет. Я всю жизнь боролся с собой - только так можно стать по-настоящему сильным. Мужская воля - это умение противостоять самому себе. А Катя превратила все в какой-то затяжной спарринг. Я мог, черт подери, оставить отношения рабочими! Я создал правила - и я должен им следовать! Иначе чего я могу требовать от своих сотрудников?
        И я поступил, как последний трус. Я хотел придумать что-то другое, найти выход, но когда я спустился в кухню и понял, что Катя уехала… У меня сорвало крышу. В который раз. Я понял, что либо закончу это раз и навсегда, либо меня увезут в Кащенко. Я уволил ее. Трусовато, по телефону. Чертов слабак! Даже не смог сказать ей лично! Потому что знал: увижу - и снова буду представлять ее на том покрывале.
        Теперь дороги назад не было. Я обидел ее сознательно. У любой женщины на ее месте в ту же секунду терпение лопнуло, и она бы даже смотреть отказалась в мою сторону. Пошла бы к подружкам, выпила по паре коктейлей и смачно обсудила, какой же босс кретин. Уж это я переживу. Оставалось только надеяться, что она скажется больной, придумает себе грипп и эти две недели даже не появится в офисе.
        Однако моим надеждам не суждено было оправдаться.
        Мы собрались на планерке. Простое ежемесячное собрание сотрудников: из каждого отдела по одному представителю. Объявления кадровиков, что-то насчет предстоящего тимбилдинга и диспантеризации. Иными словами, рутина, как она есть.
        И в тот момент, когда я уже приготовился заскучать, двери в конференц-зал распахнулись, и вошла Она. Владимир из проектного, который невинно попивал кофе, поперхнулся, обжегся, дернулся и вылил на себя кипяток. Вскочил, бедолага, весь красный от сдерживаемых воплей и ринулся вон. Меня спасло только то, что свой кофе я допил полчаса назад.
        Сказать, что Катя была одета вызывающе, - не сказать ничего. Каблуки, которые подошли бы для танцев на шесте, узкая черная юбка, сжимающая ее бедра, как рука любовника. А блузка? Казалось, мелкие пуговички вот-вот лопнут на груди. А очки? Зачем она нацепила на кончик носа эти очки?
        Проплыла, покачивая задом, вводя всех представителей мужского пола в транс, по-кошачьи уселась напротив меня. И только я усилием воли оторвал от нее взгляд и посмотрел на докладчика, до меня донеслось тихое «пс!» Она подалась вперед, нагнувшись через стол, отчего я увидел и белое кружево бюстгальтера, и упругие маленькие полушария, которые идеально помещались в мою ладонь. Черт! Смотреть в глаза! Здесь же люди!
        - Что? - тихо спросил я.
        - Олег Сергеевич, я заявление занесу сразу после собрания, хорошо?
        И я ведь чудом не спросил: «Какое заявление?» Может, отпуск? Месяц на самом отдаленном островке Тихого океана. Никаких благ цивилизации, никаких напоминаний о Стрельцовой… Ах, да. Она же что-то спросила.
        - Занесите, - буркнул я.
        И тут она мне подмигнула. Заговорщически. Будто то, о чем мы с ней говорили, были каким-то личным интимным шифром. Заявление - как метафора жаркого секса… Господи, да что же это?! Может, бром?..
        Катя ослабила натиск и повернулась к докладчику. То ли ей и вправду стали интересны даты тимбилдинга, то ли она очень умело изображала интерес. Так или иначе, она отвернулась от меня, - и я выдохнул с облегчением.
        Впрочем, таймаут был коротким.
        Стоило мне немного успокоиться, что-то коснулось моей ноги. Я вздрогнул: все вокруг, как ни в чем не бывало, пялились на Спесивцева, велеречивого кадровика. Он размахивал указкой перед экраном с презентацией. Доклад шел своим ходом, и я уже решил, что мне показалось. Но нет. Что-то двинулось выше. Еще выше. Я аккуратно посмотрел под стол: Катя! Я чуть не задохнулся от неожиданности, злости и… Дикого возбуждения.
        Она сидела, с отсутствующим видом слушая Спесивцева. Словно меня и не было в конференц-зале. А сама, скинув туфельку, продолжала свое развратное действо.
        Впервые в жизни я понятия не имел, как вести себя в собственной же компании. Громко возмутиться? Крикнуть, чтобы она прекратила? Выставить вон? Чтобы потом ее презирали все - от уборщицы Айгуль до Татьяны Федоровны? Нет. На это я пойти не мог, даже после всего, что она сделала.
        Встать и выйти, прикрывшись срочным делом? Ха. И как это я, интересно, встану в нынешнем-то состоянии? Не идти же бочком с бумагами вместо щита?
        Я сверлил Катю взглядом, ждал, когда она обратит на меня внимание. Чтобы жестом показать: «Прекрати немедленно! Убью!» Но она мирно сидела и слушала, как десятки ее коллег. И никто бы не заподозрил ее в подобных манипуляциях. Ну и хитра! Чертовка!
        Я попытался оттолкнуть ее ногу, но она была настойчива. Придвинулась к столу, двинулась выше, дальше… Пока аккуратная ступня не накрыла мою ширинку. И почему я не заказал столы пошире?! Вот, значит, почему во всех других фирмах столы для переговоров как минимум вдвое шире!
        У меня все пульсировало, горело. Еще немного - и молния разошлась бы под мощным напором. Разум оставлял меня. Катя превращала меня в животное. Какое там архитектурное образование, какой там тендер и бессонные ночи за чертежным столом… Все готов был швырнуть в жертвенный костер, только бы овладеть, наконец, этой фурией, чтобы совокупляться сутки напролет, как обезумевшие хиппи.
        Я должен был поставить ее на место. Должен был ответить, сделать что-то… И я не придумал ничего лучше, чем сжать бедра, поймав ее в ловушку. О, да! Щечки вспыхнули, нахалка изменилась в лице. Что, нравится? Это чувство беспомощности? Стыд? Занервничала? Думала, я ничего не сделаю?..
        Мои сотрудники зашевелились, кто-то встал из-за стола, и только тогда я понял, что Спесивцев закончил презентацию. Катину ногу пришлось выпустить, и Стрельцова выдохнула с облегчением. Но я не собирался отпускать ее так просто! Нет.
        Наши взгляды схлестнулись поверх стола, и я вдруг понял: все. Стоп игра. Кто победил, кто проиграл - не суть. Все перестало играть значение. Правила, условности. Я слишком долго бегал от правды. Пришла пора принять ее. Но больше я не отступлю. Ни на шаг.
        - Катя, - сказал я вслух. - Зайдите ко мне в кабинет.
        Стрельцова не ожидала этого. Рассчитывала, наверное, что я побегу прятаться. Она хотела мне доказать, что сможет соблазнить меня? Что ж. Браво. Сегодня ей это удалось. Но у любого действия есть последствия. Цена, которую надо платить.
        - Я? Прямо сейчас? - пролепетала она.
        - Да, - уверенно ответил я. - Вы ведь, кажется, хотели занести заявление.
        Не знаю, поняли сотрудники «Инностроя», что только что произошло в зале, или нет. Может, просто вежливо сделали вид, что не поняли. Не представляю, как можно было не заметить искр, которые буквально мелькали между мной и Катей. Но все разошлись, я встал и направился в свой кабинет. Я слышал, как цокают за спиной ее каблучки, и не останавливался. Сейчас. Все случится именно сейчас.
        - Татьяна Федоровна, проследите, чтобы меня никто не беспокоил, - предупредил я секретаршу. - У меня важный разговор.
        - Вот как? - глаза любопытной старушки хитро прищурились.
        - А знаете, что? Просто отключите звонки от меня и идите домой. Вы на сегодня свободны.
        - Что?! - удивился она. - Но у меня еще много…
        - Идите домой, я сказал. Это приказ.
        Она посмотрела на меня обиженно, потом нехотя встала и взяла сумочку. Но обиды Татьяны Федоровны сейчас интересовали меня меньше всего. Я толкнул дверь в кабинет и отступил в сторону.
        - Проходите, Катенька, - нарочито вежливо сказал я, пропуская ее.
        Она прошла, нерешительно оглядываясь. Боялась. Чувствовала себя в западне. Что ж. Она сама нас туда загнала. Теперь она выйдет из этого кабинета только тогда, когда я разрешу. Будет ли это скоро? Ох, сомневаюсь.
        Катя встала посередине кабинета, и я вошел следом. Закрыл за собой дверь, пару раз повернул в замке ключ и сунул его в карман.
        - Олег, я просто… - начала она, нервно сглотнув, но я медленно качнул головой.
        - Нет, моя дорогая женушка. Оправдания закончились. Упреки тоже. Помнишь, как мы летели в Турцию? Ты сочинила прекрасную легенду нашего знакомства. И я собираюсь воплотить ее в жизнь.
        Глава 28
        Катя
        Боже, видела бы сегодня меня моя бедная мамочка! Наверное, сразу отреклась бы от всех родственных связей, сменила адрес и дверные замки. Что делал со мной Олег!
        Я смотрела на себя в зеркало перед выходом на работу и хотела накинуть поверх всего одеяло и остаться дома. Я не узнавала себя! С самого первого дня, когда босс предложил сыграть в семейную пару. С той минуты, когда Татьяна Федоровна сменила мой имидж.
        Что же бесенок поселился в моей голове? Может, это он дергал меня за язык, когда я придумывала легенду о нашем знакомстве? Весь этот бред про секс на всех поверхностях в кабинете Олега? Я каждый раз словно искала новую грань, через которую можно переступить.
        Если бы мне нагадали пару лет назад, что я стану говорить с Олегом о сексе и не покраснею, я бы расхохоталась в лицо шарлатану. Если бы намекнули на то, что я вытворю в конференц-зале, я бы… Да нет. Даже самый сумасшедший экстрасенс не смог бы такого предположить, глядя на меня. А вот я взяла, купила наряд секретутки и направилась прямиком в офис «Инностроя».
        Мной двигала злость. Ярость застилала глаза. Меня трясло от мысли о том, что Олег собрался выбросить меня из своей жизни вот так просто, по щелчку пальцев. Да, между нами толком ничего не было. Но взять - и просто уволить? По телефону?!
        Наверное, если бы я не злилась, я бы не пережила эту новость. Ушла в депрессию, а после экспериментов с рислингом, возможно, еще и в запой. Я не знала, как пережить сообщение, что две недели - и я уйду, чтобы больше никогда не вернуться. И больше никогда не увижу его… Этого странного человека, который стал для меня мужчиной мечты. Да, именно его я собиралась уничтожить на глазах у всех сотрудников.
        Мне было плевать, что будет дальше. Выгонит? К черту. Устроит скандал? Так будет даже легче уйти и злиться на него. Пусть делает, что хочет, никаких двух недель я отрабатывать не буду. Я ждала, чего угодно, желудок сжимался в комок от ужаса… И все-таки я решилась и протянула ногу.
        Приготовилась к бури, но вместо этого получила тишину. Он молчал! Не вскочил, не грохнул папкой о стол, не вышвырнул меня вон прилюдно. А мне пришлось продолжать - не могла же я отступить, чтобы он потом смеялся над моей трусостью? И то, что затевалось, как издевка, переросло в нечто большее. Он был возбужден, и так сильно, что меня будто ударило током. А потом он поймал меня в капкан, и эти секунды были самими дикими в моей жизни. Горькая смесь стыда и желания наполнила меня по самую маковку. Я думала, задохнусь, умру прямо там… Но нет. Собрание закончилось, я готова была бежать оттуда со всех ног, спрятаться в туалете и свои две несчастные недели отработать оттуда…
        - Катя. Зайдите ко мне в кабинет.
        Его невозмутимый голос бил меня кнутом. Мышка, которой вздумалось сыграть с кошкой! Игры закончились, Стрельцова. Я понимала это по его потемневшему взгляду. И бежать было некуда.
        Я шла в его кабинет, как девственница на заклание. Неужели, правда? Неужели он сейчас сделает это? Да нет же, нет. Не может быть. Отчитает, наорет. Уволит по статье. Интересно, мужчина может подавать жалобу на сексуальное домогательство? Мамочка! Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня?..
        А потом он запер дверь. Вспомнил нашу легенду. И подошел ко мне вплотную. По телу прокатилась волна дрожи, меня колотило от бури эмоций. Страх, стыд, злость, обида… И свинцовая тяжесть внизу живота.
        В голове рефреном звучали мои собственные слова о том, как мы якобы занимались сексом в этом самом кабинете… Я думала, что потеряю сознание, ноги слабели, сердце бешено трепыхалось в горле.
        Если ты меня сейчас не поцелуешь, я умру…
        Олег снял очки, заглянул мне в глаза и взял мое лицо в свои руки, не давая отвернуться.
        - Ты можешь сказать «нет», Катя. Это последняя возможность. Тогда ты выйдешь отсюда, и больше я к тебе не прикоснусь. Но если ты скажешь «да», остановиться я не смогу.
        Неужели он не слышит, как стучит мое сердце? Неужели не чувствует, как раскалилась моя кожа? Эта лихорадка будет похлеще гриппа, и здесь понадобится другое лекарство….
        - Да… - выдохнула я.
        - Ты уверена?
        - Да, черт тебя…
        Договорить мне не удалось.
        Он поцеловал меня, и едва наши губы соприкоснулись, Вселенная перестала существовать. Кабинет, высотка, город…. Все растворилось в невесомости. Исчезло время, пространство то расширялось, то сужалось, будто мы оказались в центре гигантского смерча.
        Олег жадно прижимал меня к себе, мял, хватал, и мне всего было мало. Разве нельзя стать еще ближе? Разве нельзя срастись в единое целое?
        Будто издалека я услышала, как треснула юбка, как полетели на пол бумаги, ручки, клавиатура… Олег приподнял меня, и я ощутила под собой гладкую твердость стола… Все как, я рассказала тогда.
        Он даже не стал снимать с меня трусики, просто сдвинул их в сторону. Звякнула пряжка ремня, отлетели пуговицы с моей блузки. Он отстранился на мгновение - и вошел. И я рассыпалась на мириады крошечных искр.
        Все случилось быстро, неистово, страстно. Я едва успевала дышать, впивалась пальцами в его плечи. И потом еще долго не могла утихомирить взбесившийся пульс.
        Тишина обрушилась на нас, и вместе со здравым смыслом пробудилось чувство вины. Я замерла, не зная, что делать дальше. Боялась пошевелиться, спугнуть расслабленное безмолвие. А что, если Олег придет в себя, наденет очки и посмотрит на меня презрительно, как на последнюю дешевку? Что, если удовлетворив его, я перестану быть интересной? Разгаданным кроссвордам ведь место в помойке…
        Он отстранился, приподнялся, неуклюже поправил мою многострадальную юбку, которая его стараниями превратилась в пояс. Ну все. Сейчас скажет… Напомнит про увольнение… Обвинит во всем меня…
        Но он взглянул на меня странно блестящими глазами и бережно провел рукой по лицу.
        - Какой же я был дурак… - прошептал он. - Катя, прости меня…
        Это что, слезы? Те самые мифические мужские слезы, которые до этого раза я видела только однажды, когда мой папа вернулся от стоматолога?
        Неужели секс со мной настолько ужасен, что сожаления о нем доводят до слез самого Олега Корчагина? Что-то пару минут назад я не заметила, чтобы он страдал… Так за что он тогда извиняется?
        - Если ты хочешь сказать, что об этом досадном недоразумении лучше не вспоминать, я воткну в тебя этот нож для бумаги, - с вызовом произнесла я и одернула блузку.
        - Да нет же! - замотал головой Олег. - Нет! Я был дураком все это время… Отталкивал тебя… Отрицал очевидное… Упрекал… Боже, каков остолоп! И ты все равно не уволилась, все равно бросала мне вызов…
        - Я не понимаю, что ты сейчас пытаешься сказать.
        - Ты нужна мне! - почти простонал он. Взъерошил волосы и нацепил очки. - Я думал, ты просто дурацкое… Ну не знаю… Наваждение… Но нет! Черт, понятия не имею, как это сформулировать… Но я никогда такого не чувствовал. Никогда вот чтобы прямо так, на столе… Ты сводишь меня с ума, ясно? Хочешь, скажу это?
        - Что именно? - нахмурилась я.
        - Я влюбился в тебя! Вот! Поняла? Я это сказал! Смешно, да? Разменял пятый десяток - и бес в ребро. Понятия не имею, нужен я тебе или нет… Схватился за идею с Майоровым, как чертов утопающий. Мучил тебя, а сам не видел дальше своего носа… Ты простишь меня? Боже, сколько же я тебе наговорил всего… Я пойму, если ты сейчас плюнешь на меня, развернешься - и выйдешь. Это была месть, да? Сдаюсь, - он поднял руки. - Прости меня.
        Я опешила. Передо мной был кто угодно, но не глава солидной строительной компании. Заикающийся студент - вот, кто. И соблазн насладиться победой был высок, но… Ведь не ради этого я все затеяла.
        - Хорошо, - просто ответила я.
        - Что хорошо?
        - Я тебя прощаю. Да, пару раз ты крепко меня обидел. Но если тебе это понадобилось, чтобы влюбиться в меня… - я коварно ухмыльнулась. - Ладно. Так уж и быть. И нет, это совершенно не смешно. И ты не старый, я просто тебя дразнила тогда.
        - Значит… - он неуверенно посмотрел на меня. - Значит, я тебе тоже… Ну, в смысле…
        - Да, Олег. Ты мне тоже. Точнее, я в тебя тоже.
        - Скажи это!
        - Вот уж дудки!
        - Нет, скажи. Иначе, женщина, ты отсюда не выйдешь…
        - Собрался пугать козла капустой? - насмешливо фыркнула я.
        - Скажи. Это приказ.
        - Ладно. Да, Олег Сергеевич. Я в тебя влюбилась. Доволен?
        - О, еще как… - его руки снова отправились в путешествие вверх по моим бедрам. На сей раз дразняще медленно.
        - Это значит, что мне больше не нужно писать заявление? Я не уволена?
        - Нет, нужно… Ты уволена прямо с этой самой секунды… - он, чуть не мурлыкая, наклонился, чтобы прижаться губами к моей груди, но я оттолкнула его.
        - Что?! Ты издеваешься? И куда я, по-твоему, должна идти?! У меня, между прочим, съемная квартира!
        - Ты уволена потому, что я не мешаю работу с личной жизнью, - он запустил пальцы в мои волосы, и по спине прокатилась сладкая дрожь. - Как же я не додумался! Надо было сделать это еще давным-давно… Мне не нужна Катя-бухгалтер. Мне нужна Катя-женщина. И не на какой-то там съемной квартире… Тебе хватит выходных, чтобы собрать вещи? А может, поедем ко мне прямо сегодня, а я отправлю к тебе грузчиков?..
        - Но так быстро…
        - А чего тут думать! Нам обоим нравятся Майоровы! Сколько же можно их обманывать?
        - Послушай, я не…
        - Ты не такая? Окей, - он сжал мои плечи. - Надо сначала поговорить с твоей мамой? Штамп в паспорте? Давай, выкладывай условия, я готов рассмотреть все, что угодно.
        - Значит так, Корчагин, - я собрала волю в кулак и слезла со стола. - Никаких условий не будет. Я не тендер, не проект, не участок земли под строительство, ясно? Но если ты хочешь позвать меня на свидание, я согласна.
        - А если я позову тебя в свою квартиру?
        - Можно.
        - А если прямо сейчас?..
        - До конца рабочего дня еще шесть ча…
        Он прижал палец к моим губам и качнул головой.
        - Женщина, ты меня вообще слушаешь? Ты у-во-ле-на.
        Я попыталась что-то возразить, но он закрыл мне рот поцелуем. В общем, на свидание мы выбрались только часа через полтора.
        Глава 29
        Олег
        Мир вокруг меня заиграл новыми красками. Как будто до этого дня я смотрел на все через запыленное стекло. Но вот окна вымыты - и я снова замечаю зелень деревьев, золотистую игру солнца, чувствую сладкие запахи первых сезонных дынь на фруктовых развалах. Вот оно… Как же долго я ждал этого!
        Первый брак стал казаться мне глупой страшилкой. Придуманной историей, которая произошла не со мной. Я едва удерживался и шел прямо, как подобает главе «Инностроя», вместо того, чтобы пританцовывать, как того требовала душа. Внутри зазвучала музыка… Я столько времени упустил!
        Катя. Обладать ей было так же естественно, как дышать. Как будто мы были вместе уже давно: тело отвечало свободно, все родинки и изгибы казались давно знакомыми. Она осталась на ночь, и наконец-то мы проснулись рядом не потому, что играли спектакль перед Майоровыми, а потому, что я этого хотел.
        Моя Катя… Почему так тяжело было отрываться от нее? Отпускать, оставаясь наедине с запахом персика и меда на соседней подушке? Она должна согласиться. Пусть переедет ко мне немедленно, как можно скорее… Или статус любовницы ей не подходит?.. Да, насчет девственницы она меня поддела, но ее реакции, ее поведение в постели выдавали скромный опыт по части любовных утех. И сделать ее содержанкой?.. Нет, слишком пошло. Для любой другой женщины - удобный и взаимовыгодный компромисс. Для Кати - пошло и оскорбительно. Нет. Катя должна пойти к алтарю, свежая, белая, хрупкая. Чтобы все видели: она - моя. И больше ни один Игорь или Паша не посмеет флиртовать с ней…
        А чего, собственно, тянуть? Всю жизнь я следовал планам, правилам, распорядку дня. Зачем? Разве это сделало меня счастливым? Может, стоит уже решиться на безумство, на отчаянный поступок? Пока я совершил лишь один такой шаг - там, в кабинете главы «Инностроя». И я никогда о нем не пожалею.
        Катя отказалась от свидания вечером. Сказала, что идет с подружками в кафе - и это не обсуждается. Хочет поиграть со мной? Потомить на медленном огне? Или и вправду у нее образовались подружки? Ведь я так мало знаю о ее жизни…
        Что ж, с подружками она будет или нет, я приду к ней. И если она сказала правду - прямо там, в кафе, у всех на глазах встану на одно колено. И будь, что будет.
        Я выбирал кольцо долго и старательно. Все, что я видел, казалось недостойным ее. И только светлый сапфир, прозрачный, как слеза, в тонком обрамлении белого золота смог угодить моим требованиям. Голубоватое мерцание напомнило мне о Турции, о водах знаменитой лагуны, о нашем полете. Она оценит - сомнений быть не могло.
        Я подошел к кафе, сжимая белую бархатную коробочку в кармане. Старался не привлекать к себе лишнего внимания: хотелось увидеть Катю издалека. С кем она? О чем говорит? Может, обсуждает меня?.. Самоуверенный болван! Как будто у нее больше нет тем для разговора.
        Обвел глазами небольшой зал, но Кати не заметил. Однако то, что я увидел, заставило меня подавиться своими радужными фантазиями. За столиком у окна сидели Татьяна Федоровна и Мила Майорова. Женщины, которые, как я полагал, даже не знакомы друг с другом. Однако же они смеялись и болтали, как давние приятельницы.
        Третий стул пустовал, но на его спинке висела сумочка, которую я сразу узнал. Катина сумочка. Заседание генштаба? Как это можно еще назвать? И если это действительно то, о чем я думаю… Да нет же. Катя не могла опуститься до такого! Неужели все, что было между нами - всего лишь результат ее игры? Что они планировали? Охомутать меня, а добычу с моих счетов разделить на троих? Нет, нет, нет! Я не должен был обвинять ее без доказательств! Это просто паранойя - она не могла так поступить… Больше всего на свете я не хотел в это верить.
        И все-таки сделал аккуратный шаг в их сторону и прислушался.
        - Говорю тебе: недели не пройдет, как он принесет ей кольцо! - вещала довольная Татьяна Федоровна. И эту старую змею я пригрел у себя на груди! Тоже мне, безобидная старушка…
        - Даже спорить не стану, - хихикнула Майорова. - Всего-то и надо было: немного заставить его ревновать. У всех мужиков инстинкт собственника - самый основной.
        - Главное, чтобы она сейчас все не испортила, - Татьяна Федоровна качнула головой. - Его бы еще немножко помариновать…
        - Хотите знать мое мнение? Нельзя вот так сразу соглашаться на все, - жена Майорова пригубила мартини.
        - Вот! А я о чем ей толкую? Может, хоть вместе уговорим… Чуть-чуть отстраненности - и дело в шляпе.
        - А по интимным вопросам вы тоже ее консультировали? - холодно осведомился я, с трудом сдерживая ярость.
        Немая сцена удалась на славу. Мила остолбенела с приоткрытым ртом, Татьяна Федоровна вжала голову в плечи. Э, нет, моя дражайшая помощница, даже не пытайся изобразить испуг или угрызения совести.
        - Олег Сергеевич, вы все совершенно не так поняли… - начала она, приняв невинный вид. Но я ей больше не верил ни на йоту.
        - Отлично сыграно, - усмехнулся я и сел на Катино место. - Как по нотам! Признаюсь, сначала я думал, там, в Турции, что она хочет меня соблазнить, но…
        - Что значит соблазнить? - перебила жена Майорова. - Вы ведь и так были вместе.
        - Давайте обойдемся без лжи! - выплюнул я. - Нет, каков план! Значит, Лебедев тоже был с вами заодно? А дальше? Дальше что? Я делаю Катеньке предложение, она получает доступ к моим счетам. А после свадьбы? Стрихнин? Мышьяк? Или просто медленное воровство до тех пор, пока я не признаю себя банкротом? Кандидатуру вы выбрали отличную. Бухгалтер! Умно! Тонко - и умно. Когда бы не так подло.
        - Олег Сергеевич, говорю же: все не так… - робко вмешалась Татьяна Федоровна.
        - А как? Вот я дурак! Все мужчины одинаковы, верно? Это я напридумывал себе любовь, страсть, какие-то необыкновенные чувства. Но ведь все гораздо проще! Все ведутся на молоденьких нимфеток! Надо было сразу понять: ну не может по-настоящему скромная девушка вести себя, как самая настоящая шлюха! Но нет, чертовы гормоны задурманили разум…
        - Олег…
        - Что Олег, Татьяна Федоровна?! Как у вас вообще язык поворачивается произносить мое имя?! Вы только объясните: почему именно сейчас? Она ведь работала много лет! Что вдруг изменилось?! Вы выждали нужный промежуток, пока у меня не было женщины? Сделали так, чтобы не подозревал ее, утратил бдительность? Почему именно сейчас вы решили подложить под меня эту несчастную потаску…
        - Замолчи! - рявкнула старушка и вскочила, раскрасневшись от гнева.
        Признаюсь, такой ответной атаки я не ожидал и на пару секунд опешил. Оправданий - да, но ярости?.. А Татьяна Федоровна воспользовалась моим замешательством и продолжала:
        - Не смей говорить о ней в таком тоне! Или я за себя не ручаюсь! Мне, Олег, терять нечего! Девочка влюбилась в тебя! Чистая, наивная, закомплексованная до жути. Она считала, что никогда не сможет даже быть рядом! Не надеялась даже на вот столечко твоего внимания! А ты? Такие как ты видят только себе подобных. Пантер с нулевыми моральными принципами и развратным бельишком под брендовой одеждой. Пара шмоток, пара штрихов косметики, щепотка дерзости - и она стала тебе интересна. Да? - она презрительно хмыкнула. - Еще бы! И после этого вы еще жалуетесь на то, что все женщины - стервы! Да вы ведь кроме стерв ни на кого не обращаете внимания! Заметил бы ты ее, если бы она так и оставалась мышкой из бухгалтерии?! Нет! И даже не пытайся переубедить меня!
        - Но какое это имеет значение, если она соглала мне?.. - начал я, но напор Татьяны Федоровны заставил меня подрастерять уверенность.
        - Солгала?! - хмыкнула моя коварная секретарша. - И в чем же, интересно? Кто советовал тебе выбрать ее для твоей аферы? И да, Мила действительно ни о чем не знает. Ты вынудил Катю солгать - и больше никто. Я лишь помогла влюбленной девочке привлечь твое внимание. Научила включать стерву, которых ты всегда предпочитал. А теперь скажи мне, Олег, какая Катя тебе больше понравилась? И честно ответь самому себе: были бы вы теперь вместе, если бы не ее новый имидж?
        Я молчал, не зная, что сказать. Да нет же… Я ведь не из тех, кто ведется на внешность… Или все-таки?..
        - Вот именно, - отчеканила Татьяна Федоровна. - Я говорила ей о том, что надо брать тебя горячим. Да, признаюсь, - она с вызовом задрала подбородок. - Уволь меня! Ну же! Прямо сейчас! Делай, что хочешь, но Катю не тронь! Да, я считаю, что мужиков надо подталкивать к правильным решениям, потому что когда дело касается любви, все вы превращаетесь в форменных имбецилов. Или скажешь, нет? Тогда вспомни, сколько времени, сколько ревности тебе понадобилось, чтобы осознать, что эта женщина тебе нужна! И если мы использовали пару-тройки традиционных женских хитростей, это не меняет того факта, что она тебя действительно любит. Как, между прочим, и ты ее! Я достаточно прожила, чтобы определить это невооруженным глазом, заносчивый ты упрямец!
        - Но…
        - Когда я сказала Кате, что надо тащить тебя в ЗАГС, знаешь, что она мне ответила? Ей не нужны условия. Ей плевать на твой банковский счет. На все плевать. Кроме тебя. И если сейчас, когда она вернется, ты посмеешь выкатить ей все эти обвинения, если ты посмеешь назвать ее… этим мерзким словом, имей в виду, Корчагин. Ты будешь иметь дело со мной. И ты потом сам будешь объяснять себе, почему остался несчастным одиноким стариком вроде меня, если упустишь сейчас лучшую женщину в своей жизни.
        Она замолчала, и над столиком повисла гнетущая тишина. На нас оборачивались другие посетители кафе, но меня мало интересовало их внимание. Я пытался переварить слова хрупкой, но до чертиков бойкой старушенции, которая сейчас гневно смотрела на меня, метая глазами молнии.
        Я открыл рот, чтобы что-то сказать, но все слова разом вылетели из головы. Неужели я и вправду настолько близорук? Неужели это не я завоевал Катю, а она меня? И неужели она по-настоящему любит меня уже давно?..
        - Олег?! - раздался за спиной звонкий от удивления голос. - А ты здесь откуда? Я же сказала: у меня вечер с подружками.
        Я медленно обернулся и посмотрел на Катю. Она была одета просто и бесхитростно, потому что больше не собиралась поражать меня нарядами женщины-вамп. Простое голубое платье, волосы в небрежном пучке на затылке. И глаза. Огромные, чистые, сияющие. Неужели я раньше не видел их, потому что не было каблуков и красной помады? Неужели не замечал у себя под боком девушку, пока она не научилась язвить и дразнить меня?..
        Я молча смотрел в ее глаза и понимал, какими глупыми были мои обвинения и подозрения. Хоть бы мне предоставили тысячу доказательств - я не поверил бы ни одному. Она не могла лгать. Татьяна Федоровна была права. Во всем права.
        - Прости меня, - прошептал я и сжал ее пальцы.
        - За что?! - удивилась она. - Что тут у вас произошло.
        - Пока ничего, - неожиданно для самого себя я улыбнулся. Широко и искренне. И с души упала глыба весом в полтонны. - Стрельцова Екатерина, можно ли вам задать один вопрос?
        Я встал со стула, но только для того, чтобы тут же опуститься на одно колено. Посетители ахнули, послышались тихие женские смешки, народ потянулся за смартфонами. Но мне было все равно. Для меня существовала только одна женщина.
        Вытащил из кармана белую коробочку, протянул руку и спросил, вложив в слова всю надежду и любовь, которые распирали меня изнутри:
        - Катя, ты выйдешь за меня замуж?
        Эпилог
        Катя
        Год спустя
        - Точно все готово? - Татьяна Федоровна с сомнением взглянула на творческий беспорядок в кухне.
        - Спокойствие, только спокойствие, - протянула я и закусила губу.
        Не так много времени прошло с переезда, не все я толком успела разобрать, но уж больно не терпелось устроить званый ужин. Я столько раз представляла себе этот вечер, что жалкие пару коробок с посудой казались сущей мелочью.
        - Пробежимся по списку? - предложила неуемная секретарша моего мужа.
        - Да все в порядке! - отмахнулась я.
        - Нет. Все-таки пробежимся.
        - Ла-а-адно, - я фыркнула и открепила от холодильника большой желтый листок, исписанный вдоль и поперек. - Батут - есть. Кегли, мячи, надувные шары… Все, что может понадобится детям. Аниматор назначен на пять. Главное - чтобы они не растоптали мои саженцы гортензии. Специально огородила часть газона. Дальше. Еда есть, выпивка - тоже.
        - А торт? Ты что-то говорила про невероятный шоколадный торт.
        Я уже хотела сказать, что все под контролем и нечего портить мне праздник занудством, как вдруг мозг молнией пронзило осознание: торт! Я ведь собиралась с утра съездить к кондитеру и забрать его лично, но потом стала вешать бумажные фонарики, Олег начал мне помогать… Все закончилось плачевно. Для фонариков, в смысле. Разумеется, торт вылетел из моей головы со всеми прочими мыслями.
        - Мамочки! - простонала я. - И что теперь делать? Я не могу отойти! В духовке рулетики из баклажанов, вот-вот должна прийти Мила с замаринованной бараниной… Что бы я без нее делала!
        - Без кого? - на кухню заглянула Майорова собственной персоной.
        - Без тебя, моя дорогая соседушка, - я сделал лицо ангела и умоляюще округлила глаза.
        - Что? - мрачно переспросила она.
        - Я забыла торт…
        - Так и знала! И что теперь делать? На меня даже не смотри, я пропустила бокал мартини полчаса назад. За руль не сяду.
        - А Кузнецовы? - услужливо подсказала Татьяна Федоровна. - Они же еще только выезжают из дома. Может, заскочат к кондитеру по дороге?
        Ну вот. Первый званый ужин - а я уже прошу гостей забрать торт. Кто ко мне станет приезжать после этого?! Ладно Лена, мне она показалась приятной девушкой. Но Кирилл? Бука похлеще моего Олега. Просить знаменитого гонщика возить торт на своем роскошном болиде?..
        - Точно! - оживилась Мила. - Говорят, у них после рождения младшеньких двойняшек огромный семейный фургон. Шутка ли - со старшими сразу четверо! Бывает же… Короче, в такой танк на колесах влезет десять тортов. Позвони ей! Да не переживай, отличная девчонка! Зуб даю, вы подружитесь.
        Я уже хотела набрать Кузнецову, но вдруг вспомнила, что так и не записала номер. Выглянула в сад, где муж уже расставлял на столике бутылки с напитками.
        - Привет, дорогая! - крикнул он, увидев меня. - Смотри, я нашел твое любимое вино! Три магазина объездил - но зато купил сразу несколько бутылок! - Олег подмигнул и понизил голос. - И две из них припрятал от этих прожорливых гостей…
        - Милый, скинь мне номер Лены Кузнецовой!
        Он вынул из кармана телефон, и уже через секунду мой гаджет звякнул новым сообщением.
        Я послала любимому воздушный поцелуй и прикрыла окно. На меня осуждающе смотрели две пары глаз.
        - Ты ему не сказала, - утвердительно сказала Мила и покачала головой. - Уже неделю! И до сих пор не могла улучить момент? А мы-то думали, сегодня выпьем за ваше здоровье…
        - Да как-то время было неподходящее. С этим проектом редевелопмента он с головой в работе. Даже во сне болтает про шлакоблоки. А мне хочется, чтобы он был в романтичном настроении… Он, я, тихий интимный ужин.
        - Это с переездом-то? - Мила хмыкнула.
        - Олег в романтичном настроении… - вторила ей Татьяна Федоровна. - Ты точно за Корчагина вышла замуж полгода назад? До сих пор не знаешь, что шлакоблоки для него и есть пик романтики? Вот если бы ты устроила ужин на строительных лесах…
        - Так, не заговаривайте мне зубы! - рассердилась я. - А то я снова забуду про дурацкий торт.
        - Уже дурацкий? - скривилась Мила. - А мне сказала, что я ничего вкуснее не пробовала…
        Но я уже набрала номер Лены и несколько гудков спустя услышала бодрый веселый голос.
        - Мы уже едем! - довольно сообщила она. - Выехали полчаса назад!
        На заднем фоне ссорились старшие близнецы и заливались плачем младшие, и во всем этом безобразии Лена умудрялась сохранять оптимизм.
        - Слушай… - мне стало жутко стыдно ее просить, но оставлять гостей без десерта тоже не хотелось. - Я забыла забрать торт. Мы могли бы, конечно, обойтись горячим…
        - И оставить моих детей без сладкого?! Ты хочешь, чтобы новоселье окончилось катастрофой?! - она рассмеялась. - Я заберу, скинь адрес сообщением.
        Послышался недовольный голос Кирилла, потом Лена, прикрыв трубку рукой, поведала ему про торт, и его ворчание потонуло в детских визгах восторга.
        Боже. Мой дом этого не выдержит. А еще ведь двое сыновей наших соседей, дочка делового партнера Олега, маленький сын какого-то рекламщика… Мамочки! И зачем я поспешила высаживать клумбы?!
        Лена приехала с тортом минут через сорок. Точнее, сначала я услышала вопли, и под окном пронеслось разноцветное верещащее торнадо с воздушными шариками. Ничего. К тому моменту я уже успела мысленно попрощаться с гортензиями. Следом пробежал Кирилл с малютками дочками на руках, а Лена, как ни в чем не бывало, занесла в кухню торт. И, надо сказать, он был на удивление цел и невредим.
        - Куда ставить? - ее улыбка могла любого заразить позитивом.
        Рыжая, как морковка, Лена представляла собой сгусток веселья и добродушия и просто физически не могла не нравиться. Я помогла ей поставить торт на стол, и она с чувством выполненного долга отряхнула руки.
        - Ну, девочки, - она бодро огляделась. - Что у вас есть выпить? Я только завязала с грудным вскармливанием, и, не буду церемониться, у меня трубы горят.
        - О, как я тебя понимаю, - Мила по-хозяйски вынула из шкафа большой бокал и плеснула Лене прохладного белого вина. - Когда Настя была маленькая, я думала сойду с ума. Все время висела у меня на груди. Ночами напролет. Я уставала безумно, но мне только и оставалось смотреть, как пьют другие. А я даже не могла расслабиться… Когда завязала с кормежкой, позвала подруг и упилась так, что Витя до сих пор мне это припоминает.
        - Да… Чувствую, сегодня вечером меня отчитают, - хитро улыбнулась Лена. - Но это меня не остановит. Ну что, девчонки, вздрогнем?
        Татьяна Федоровна и Мила подняли бокалы, и Лена с удивлением уставилась на меня.
        - А ты? - спросила она.
        Я неопределенно пожала плечами, и на лице опытной мамочки проступило понимание.
        - Да ла-а-адно… - выдохнула она. - Вот это круг жизни! Только я завязала с пеленками, как ты влезаешь в эту авантюру. Слушай! Вот бы у тебя была девочка! У меня от младших дочек столько барахла, почти не ношенное! Кирилл тоннами скупал вещи для новорожденных, и мне было ему не объяснить, чтоб даже взрослый не способен столько перемерить. Кстати, а твой что сказал?
        - Пока не знает… - начала я, но Мила, как следует, приложившись к бокалу, заговорила вместо меня:
        - Представляешь, она ему еще не сказала!
        И на меня снова обрушилась куча упреков.
        - Может, хватит? - жалобно взмолилась я.
        - А знаешь, что? - Мила прищурилась. - Ты скажешь ему сегодня! Все идеально, и вечеринка как будто для этого и придумана… О, сообщать мужчине, что ты ждешь от него ребенка - это самое романтичное, что может быть в жизни. Я так старалась! С Пашей просто положила тест на беременность в коробку для ювелирки. Мне казалось, здорово, но Витя что-то пробурчал насчет описанных палочек. Ну знаете, тогда были самые простые… А с Настей я сделала круче. Устроила ужин, подала тарелку с якобы главным блюдом, а на ней - снимок УЗИ. Не знаю, повлияло это или нет, но Настя у него в любимицах.
        - Это просто вечная тема пап и дочек, - со знающим видом отмахнулась Лена. - Кирилл превращается в хлебный мякиш, когда малышки или Сонечка что-то у него просят. Но насчет вечеринки… Так себе идея.
        - А что? - насторожилась я. - Вроде, я для этого и затеяла…
        - Стоп! - Лена уставилась на меня ошарашенным взглядом. - Так ты позвала парочки с детьми, чтобы Олег растрогался? Решила устроить ему «мимими» перед главной новостью?
        - Ну… В общем, да… - идея перестала казаться мне такой уж хорошей, потому что после моего ответа Лена расхохоталась.
        - Да в чем дело? - подала голос Татьяна Федоровна.
        - Мои дети?! - Лена утерла слезы. - Шутите? Да после них Олег побежит делать эту… Как ее… - она почикала в воздухе двумя пальцами, как ножницами. - Вазэктомию!
        Я отшутилась, но внутри поселилось какое-то нехорошее скребущее чувство. А что, если я переборщила с детским праздником? Тревога не оставляла меня в покое, и, перепоручив хозяйственные хлопоты Миле и Татьяне Федоровне, я рванула в сад.
        Олег, нагнувшись, что-то собирал с травы.
        - Что-то случилось, милый? - взволнованно спросила я.
        - Что-то?! - он резко выпрямился и нахмурил брови. - Что-то?! Это была свежайшая баранина! - он показал мне кусочек, облепленный травинками и пылью. - Я думал, что, наконец-то, приготовлю своим друзьям барбекю по высшему разряду! Настоящий грузинский рецепт маринада. И ты спрашиваешь, что случилось?! Они! - он указал глазами на близнецов Кирилла и Лены. «Мы просто хотели посмотреть, что в этой миске», - передразнил Олег. - Кошмар! Чтобы я еще раз пустил в этот дом хоть одного ребенка… Нет, это просто ужас! Сейчас, того и гляди, придет звезда наша, Анастасия, и скурит твою гортензию!.. Кать? Катя, что с тобой? Милая, ты плачешь?!
        Олег обеспокоенно коснулся моего плеча. А у меня со слов «хоть одного ребенка» все внутри оборвалось. В глазах защипало, и волна слез то ли от обиды, то ли от переживаний, то ли от знаменитых гормонов ливанула через край.
        - Нет! - шмыгнула я, но перестать плакать не получилось.
        - Это из-за баранины?! - Олег вздохнул, нагнулся и вытащил из клумбы еще один кусочек мяса. - Да Бог с ней… В конце-то концов… Еще же телятина… И этот твой торт… Ничего, голодными не уйдут, чего уж так убиваться. Дети - они и есть дети.
        - Но тебе они не нужны! - выпалила я и отвернулась, чтобы побежать в дом, но Олег схватил меня за руку.
        - Катюш, ну ты чего? - он прижал меня к себе и нежно поцеловал в висок. - Просто к слову пришлось. Неужели ты думаешь, что если однажды у нас будут дети, я их не полюблю?
        - А если это «однажды» случится быстрее, чем ты думаешь?
        - Ну случится и случится, так или иначе, я буду очень… - он вдруг замер и насторожился. Отстранил меня и заглянул в глаза. - Постой-ка! Что это значит? Быстрее… То есть… Ты что, уже?..
        Я хотела что-то ответить, но глаза снова наполнились слезами, а все слова вылетели из головы. Проклятые гормоны! Я смогла только глупо улыбнуться и кивнуть. Ну вот… А ведь могла бы придумать что-то поинтереснее…
        - О, господи! - Олег дотронулся до моего живота, будто тот мог исчезнуть в любую секунду. - Неужели… Ты беременна?! У нас будет ребенок?!
        Когда дело касается детей, даже крупные предприниматели становятся на удивление непонятливыми. И уж не знаю, заразны ли гормоны беременных, но глаза Олега тоже влажно заблестели. Он стиснул меня в объятиях и закружил.
        - Эй, что там у вас? - крикнул из беседки Кирилл Кузнецов, пытаясь удержать под мышками извивающихся младших дочек.
        - Принимай в клуб папаш! - гордо объявил Олег.
        - О… Вот это новость! Помню, такое было волшебное время… Иногда я думаю, может, нам с Леной снова…
        - Не дождешься! - донесся из окна вопль Лены. - Пускай теперь Корчагины отдуваются!
        - Я не против)