Любовь по плану Марта Гудмен
        # Что бы ни случилось, нельзя позволять прошлому властвовать над собой, считает юная и самоотверженная Мириам, которая о превратностях судьбы знает отнюдь не понаслышке.
        Но по силам ли ей убедить в этом мужчину много старше себя, с холодным взглядом и бесстрастным сердцем, циничного и разочарованного в жизни? И не только убедить, но и снова научить его любить…
        Марта Гудмен
        Любовь по плану

1
        Тропический ливень, внезапный и короткий, смыл своими сильными струями всю грязь с тротуаров и мостовых узеньких улочек старого города в многочисленные речные протоки, заводи и каналы, освежил дощатые настилы мостов, оживил зелень кустов и пальм. Казалось, помолодели и лица красоток в окнах известных заведений, посвежели их доступные всем тела в цветастых сари и кимоно, в европейских юбках и кофточках, а то и просто в бикини.
        Расторопные и шумливые торговцы вновь высыпали на площади и перекрестки, уставили своими лотками с фруктами, овощами и рыбой каждую пядь древней священной земли подле средневековых храмов, рядом с пагодами и под стенами монастырей. Изображения Будды невозмутимо взирали на продавцов и покупателей, на прохожих и словно просвечивали их строгими, но равнодушными взглядами. Туристы же и просто праздношатающиеся глазели на слонов, чуть ли не в натуральную величину изготовленных из камня, бумаги и глины. Эти слоны попадались на каждом шагу, а вот на слона настоящего, живого никто и не смотрел.
        А он, старый, с кривыми желтыми бивнями, источенными возрастом и работой, одиноко стоял на углу улиц и грустно наблюдал за суетливыми прохожими, что вновь, словно грибы из-под земли, появились на узеньких тротуарах Куалунунора после дождя. Казалось, слон тихо шепчет одну и ту же фразу, мол, старость не радость, или же пережевывает беззубыми деснами молодые побеги бамбука, кто знает?
        Точно в таком же одиночестве у дверей самого дорогого в городе отеля «Жемчужина ночи» стоял Джереми Дриффилд и смотрел с нескрываемым презрением на круговорот повседневной жизни древней столицы островного государства. Единственное, что привлекало его взгляд, было понятно и близко любому богатому холостяку в любом конце света - его глаза провожали каждую стройную женскую фигурку, отмечали каждое привлекательное девичье личико. Он вовсе не был развратником, просто чувствовал себя хозяином жизни, в его доме часто можно было увидеть хорошеньких женщин всех оттенков кожи, всех рас, всех национальностей.
        Но, увы, Джереми холостяком не был, он был отцом-одиночкой. А в ресторане отеля в настоящую минуту завтракала его дочь, размазывая по тарелке ненавистную овсянку. Больше у Джереми на всем белом свете не было никого, о ком он мог бы заботиться, кого мог бы страстно любить. Впереди его ждал долгий томительный день, полный южной неги и праздного ничегонеделания. Древний и славный город праздновал свой очередной юбилей или еще какое знаменательное событие. Кто сможет, скажите на милость, до конца разобраться в этих восточных праздниках?
        Туристам были обещаны танцы обезьян, свадьба ловцов жемчуга, похороны Рисового зернышка и фигуры высшего пилотажа прямо над эпицентром торжества - над старой торговой площадью, там, где река сужается до полумили. На самой же реке сегодня должен был состояться парад божеств и сказочных героев, их фигурами украсят лодки и баржи.
        Ах, лодки и баржи? Следовательно, опять будут проблемы с продвижением по воде! Налогоплательщикам все эти праздники влетают в копеечку!
        Джереми любил свой быстроходный катер, оснащенный мощными подвесными моторами, и терпеть не мог вечную неразбериху у мостов, которую создавали дряхлые лодки местного населения, выдолбленные из стволов пальм. А чего стоили узкие каналы, запруженные плавучими домами, полусгнившими джонками, допотопными весельными яликами времен капитана Кука!..
        В лабиринтах проток, проливов и каналов с черепашьей скоростью ползли барки, выше низких бортов груженные связками бананов, бататами, кокосами и манго. Туземцы работали веслами и шестами, пыхтели чумазые буксирные катера, на внешнем рейде, подобно стальным островам, высились танкеры и сухогрузы. Всюду пахло восточными пряностями, над жаровнями поднимался дымок от приготовляемой на огне снеди, раздавались гортанные голоса лодочников. Тут и там мелькали стройные тела полуобнаженных девушек, всюду царили почти первобытные нравы.
        - Господин! Живой карп по-тайски!- истошным голосом кричал поваренок речного кафе, оборудованного на старой барже, и размахивал сковородками на длинных ручках из бамбука.- Дешево, господин! Кушай, кушай!
        Такая экзотика хороша для туристов, привычного человека она утомляет.
        Джереми любил простор и скорость, и душа его отдыхала только в открытом море, когда он на своем катере мчался от столицы государства в сторону ставшего давно родным и близким острова. В безветренную погоду час хода - и он с дочерью дома, в тишине и комфорте. Остров по европейским меркам пусть и небольшой, но на нем есть достаточно цивилизованный городок с прекрасной больницей и школой. И роскошные пляжи с укромными бухтами, и плантации кофейных и апельсиновых деревьев.
        Да, европейцам никогда не понять, что можно жить в океане на острове, где есть все - и горы, и луга, и леса, и водопады в узких ущельях. А почему только европейцам? Американцам тоже не понять. На экзотических островах в южных морях существуют и телефон, и хорошие дороги, и - это главное - чистейший воздух.
        Унаследовав приличное состояние от родителей, Джереми предпочел обосноваться подальше от цивилизации и делать свой бизнес на разведении скота в Юго-Восточной Азии. Быть подальше от всех людей - вот каким был его девиз.
        Джереми гордился, что его ранчо - так он называл свою ферму - отличается от соседских хозяйств именно тем, что напоминает ему родную Айову, но при этом с каждой возвышенности острова просматривается океанский простор. А одиночество… Одиночество его не пугало, он презирал людей. Какая пытка - слоняться в толпе и рассматривать давно набившие оскомину сувениры, костюмы, статуи!
        Скорей бы пришел вечер, скорей бы окончился парад, чтобы отвести в отель уставшего ребенка. Ради дочери Джереми и терпел духоту и уличную давку - девочка хотела видеть праздник своими глазами.
        Солнце, как это бывает на юге, моментально скрылось за горизонтом, и сразу повеяло свежестью. Запах жареной рыбы сменился ароматами экзотических цветов, на крышах пагод вспыхнули яркие гирлянды электрических лампочек. Народ устремился к набережной реки, рассекающей старую часть города на две равные части. Вечер выдался поистине сказочный, и ночь обещала быть тоже великолепной.
        Безоблачное небо было все в блестках праздничного фейерверка, который пытался затмить и свет луны, и сверкание звезд. Возбуждение охватило толпы народа на берегах реки, лаяли собаки, трещали мотороллеры, проносящиеся по набережным. Речная вода отражала все цвета фейерверка, становилась то красной, то желтой, то синей. Вот-вот должны были проплыть лодки и баржи с фигурами древних богов, воинов и сказочных существ - этого момента и ждали зеваки.
        В этой толпе зевак и стоял сейчас Джереми, высокий стройный мужчина, и совершенно не разделял общего возбуждения. Холодное точеное красивое лицо его было лицом человека, который редко улыбается, точнее, у которого давно не было повода даже для снисходительной улыбки. Густые каштановые волосы с небрежным изяществом спадали на его лоб. В них поблескивали золотые выгоревшие пряди.
        Похоже, он много времени проводил на солнце. Темный загар усиливал впечатление, что его лицо высечено из гранита - бесстрастное лицо человека, у которого нет души. Глаза его необычного сине-зеленого цвета всегда смотрели холодно. В жарком климате трудно выработать у себя такой взгляд, скорее всего таким он был от рождения…
        Из-под ажурной арки каменного моста выплыла первая ярко освещенная, разукрашенная баржа с огромным драконом на палубе.
        Зрители встретили ее появление одобрительными возгласами и свистом, в небо вновь рванулись ракеты, затрещали петарды. Дракон медленно расправил крылья и раскрыл свою пасть, из которой вырвались снопы пламени. Вполне провинциальное зрелище, достойное внимания мелких торговцев рыбой…
        Девочка, стоящая впереди мужчины, быстро обернулась к нему.
        - Смотри, папа, какая красота, правда?- У нее даже дух захватило от восторга, голубые глаза горели от возбуждения.
        - Да,- отрывисто произнес он с легкой досадой в голосе, но девочка этого не заметила. Ее внимание было уже снова приковано к красочному зрелищу.
        Равнодушно взглянув в сторону реки, мужчина перевел взгляд на маленькую девочку. Каштановые волосы ее были заплетены в длинную, почти до пояса, косу. Сколько лет Аннабелл? Десять или одиннадцать? Джереми Дриффилд не мог вспомнить, сколько лет его дочери, и мысленно ругал себя за это.
        Пламя золотой зажигалки фирмы «ронсон» на мгновение резко осветило его надменное лицо. Он глубоко затянулся сигаретой, а затем поспешно затушил ее. Окидывая толпу презрительным взглядом, Джереми спрашивал себя: зачем он здесь? Люди стояли вплотную друг к другу, вытянув шеи, чтобы увидеть проплывающих мимо сказочных существ. А ведь они могли бы спокойно сидеть дома и смотреть парад речной флотилии в местной программе новостей по телевизору.

«Смотреть парад по телевизору - все равно что голодному выслушивать рассказ отобедавшего человека о разнообразии подаваемых блюд» - невольно вспомнились ему слова прозорливой и опытной Розалинд Хезеринфилд.
        Да, это из-за упреков мудрой тетушки Розалинд он торчит здесь: он, мол, уделяет мало внимания дочери, малышке Аннабелл. Хотя с чем с чем, а с этим Джереми не мог согласиться. Его единственная дочь никогда не испытывала нужды ни в чем. Она всегда была прекрасно одета, хорошо питалась, и он никогда не отсылал ее в интернаты. С момента появления на свет Аннабелл всегда жила с ним под одной крышей.
        Что еще? Ну, не любит она овсянки по утрам к завтраку, из-за этого завтрак растягивается на полтора часа. Зато у нее лучшие игрушки, отец выписывает их из Лондона и Цюриха, не жалея денег.
        Разве что-то еще может быть нужно от меня ребенку?- думал он с раздражением. Этот застенчивый, тихий ребенок с тонким лицом - его дочь. Однако при этой мысли Джереми Дриффилд не испытывал никаких эмоций. Он заботился о ней, как умел, но не ощущал ни нежности, ни гордости, ничего, что могло бы заполнить пустоту в его душе. С присущим ему цинизмом Джереми решил, что разговоры об отцовских чувствах сильно преувеличены. Ну, есть у него знакомые семьи, где о детях заботятся так, словно больше заботиться не о чем. И что? Дети вырастают и забывают своих родителей.
        Джереми с тоской посмотрел на медленно ползущую стрелку своих часов: он знал, что парад только начинается. При мысли, что ему придется сопровождать Аннабелл всю неделю, Джереми стиснул челюсти. Парад речной флотилии значился первым номером в программе праздничных мероприятий, а он уже изнывает от скуки. Что за бесполезное времяпрепровождение!
        Однако, подумал Джереми и усмехнулся про себя, много ли на свете такого, что не вызывало бы у него скуку? Единственный сын богатых родителей, наследник огромных владений, он никогда ни в чем не знал отказа ни в детстве, ни в отрочестве, ни будучи уже взрослым мужчиной. Теперь, в свои тридцать четыре года, он уже пресыщен всем.
        Нет больше иллюзий! Секс, любовь, семейная жизнь - все оставило его равнодушным. Счастье и удовлетворение, которое люди якобы получают от всего этого,- просто выдумки писателей и поэтов. Джереми все испробовал и во всем разочаровался.
        Вот уже пять лет прошло с тех пор, как умер отец и Джереми стал хозяином родительского дома и других владений Дриффилдов. Правда, распорядился он наследством своеобразно: бросил обжитые места на родине, променяв просторы пашен и пастбищ на поистине райское местечко в стране жемчуга, слонов и крокодилов. Никто из компаньонов ему не препятствовал. Он унаследовал не только деньги, но и власть, и влияние Дриффилдов и привык, чтобы ему повиновались.
        Дуглас Дриффилд, человек властный и решительный, пользующийся безграничным уважением и даже внушающий страх своим подчиненным, убедил сына в том, что каждому человеку своя цена в денежном или ином выражении. И предоставил много тому примеров, как из жизни родственников, так и из собственного опыта ведения дел.
«Никому не позволяй управлять собой. Люди только и ждут, чтобы усесться тебе на шею!» Джереми вспомнил голос отца и улыбнулся.
        Да, отец был мудрым, но трудным в общении человеком. Что поделаешь, ведь он выучился, как говорится, на медные деньги, всего достиг тяжелым трудом. Вот кому было чем гордиться, так это Дугласу Дриффилду. Молодец, папа!
        Джереми всегда уважал и по-своему любил отца, но между ними никогда не было настоящей близости. Вот если бы мать могла научить его, как правильно вести себя с людьми… Нет, мальчишкой он слышал только грубые окрики отца. Тому трудно было угодить, все в доме ходили на цыпочках, когда отец был не в духе. А это случалось часто! Теперь Джереми оценил выдержку своего родителя, постоянно сталкиваясь с недобросовестными конкурентами, с кредитной политикой банков, с адвокатами и юристами.
        Мать Джереми умерла во время операции на сердце, когда ему было всего четыре года, и он представлял ее себе только по фотографиям в семейном альбоме. Высокого роста миловидная женщина с роскошными рыжими волосами воспринималась им как совершенно постороннее в его жизни существо. Что поделать, Джереми не помнил ни ее голоса, ни прикосновений. Материнская ласка была не ведома ему, ну и что? Вон сколько семей, где матери грубы и безразличны к своим детям.
        Что касается его жены Анжелики, то ей был нужен не он, а его имя, вернее, его баснословные капиталы, авторитет его фамилии. В этом он убедился слишком скоро. Ветреная и капризная, она покинула его в первый год их совместной жизни, отвоевав по брачному контракту значительную сумму и право на ежемесячную ренту. Адвокат по профессии, Анжелика знала все хитроумные ходы и основательно потрепала нервы бывшему мужу.
        Материнского инстинкта она была лишена начисто и своего ребенка не любила. Деньги, и только деньги интересовали ее!
        Деньги и погубили. Пристрастившись к наркотикам, забросив адвокатскую практику, Анжелика тратила все свое время на вечеринки и приключения, меняла любовников чуть ли не каждый день и умерла однажды от передозировки в туалетной комнате дорогого ресторана. Зато дочь, которую она с радостью оставила бывшему мужу, закрепила навечно ее родство с могущественным семейством Дриффилд. Нет-нет да и появляются на горизонте двоюродные братья Анжелики, требуют денег, пытаются шантажировать Джереми.
        Вспоминать о прошедшем было неприятно и грустно. В своем дневнике, обнаруженном частными детективами, Анжелика бесстыдно призналась, что никогда не любила Джереми, ей были нужны только его деньги и имя. Благодаря ей обманутый муж понял цену институту брака и возненавидел так называемые «чувства» - любовь, преданность и все такое прочее. Выдумки малооплачиваемых романистов и поэтов теперь его не интересовали.
        Оглядываясь на прошлое, Джереми понял, что и он не любил Анжелику, а только ценил ее красоту. Он женился на ней, чтобы удовлетворить страсть, которую она возбуждала в нем своей недоступностью, холодной красотой избалованной жизнью женщины. Джереми недолго переживал, всего несколько недель у него была сильная депрессия. А потом покинул привычное общество, бросил всех друзей и отправился на Запад, как пионер-первопроходец, только через океан.
        Начать жизнь сначала, разве это не достойная задача для настоящего мужчины? Неизвестные обычаи, непривычный климат, отсутствие связей в деловом мире - все это только возбуждало его, делало собранным и неустрашимым.
        Джереми никогда никого не любил, даже самого себя. И его никто не любил. Аннабелл старалась полюбить его, как и он когда-то хотел полюбить своего отца. Пожалуй, ближе всех ему была тетка Розалинд, добродушная толстушка, любительница миндального печенья и репетиций церковного хора.
        Когда мать Джереми умерла, Дуглас Дриффилд пригласил свою овдовевшую сестру, чтобы она присматривала за его сыном. Будучи человеком властным, Дуглас пытался вмешиваться в процесс воспитания, но ничего из этого не вышло - характер у сестры оказался еще сильнее. Нельзя сказать, что тетка баловала племянника, просто она в нем души не чаяла. Потом осталась в семье самого Джереми, чтобы приглядывать за Аннабелл, и всюду следовала за племянником, даже решилась оставить на старости лет Штаты и переехать в эту страну с тропическим климатом.
        Но больше она не желает здесь оставаться! Делить кров с человеком жестоким и злым ей претит!
        Лицо Джереми приняло угрюмое выражение. В конце этого месяца Розалинд Хезеринфилд покидает их. Эта сильная и гордая женщина всегда говорит то, что думает, и Джереми пришлось многое выслушать, прежде чем он отправился с Аннабелл в Куалунунор на традиционный праздник.
        - Мне не нравится, каким ты стал, дорогой Джереми,- сказала она.- Холодный, бесчувственный, ты заставляешь людей страдать. Да ты нежнее и заботливее со своими лошадьми и коровами, чем с дочерью. Это никуда не годится, племянничек! Сердце твое превратилось в камень, если оно вообще у тебя есть. Аннабелл нужен отец, а не престарелая тетка. Если ты не в состоянии быть ей отцом, то позаботься, чтобы у нее была мать. Больше не перекладывай всю ответственность на мои плечи. Насколько я помню, мне обещан коттедж у ручья, и я намерена поселиться там в конце этого месяца. Мне также была назначена пенсия твоим отцом. Или ты будешь со мной спорить?
        Джереми не стал спорить. Он знал, что в конце концов сможет уговорить ее. Он не постеснялся бы использовать ее привязанность к нему и его дочери, чтобы добиться своего. В то же время он не мог не признать, что Аннабелл, по-видимому, и в самом деле нужна мать. Посмотрев в печальные глаза тетушки, Джереми согласился с неопровержимыми доводами; ребенку требуется больше внимания и тепла, чем он может дать. Только где он раздобудет мать для Аннабелл? Закажет по почте? Приобретет в универсальном магазине? Женщины, окружавшие его в последнее время, в матери не годились.
        Робертина Глендон вот уже два года домогалась его внимания, постоянно стараясь быть на глазах. Расчетливая и недалекая, она забрасывала Джереми письмами, в которых расписывала их возможную совместную жизнь. Писем приходило все больше и больше, но какими они были одинаковыми, будто написанными под копирку! Женщина в мельчайших деталях описывала дом, который они построят на берегу океана, «уютное гнездышко с тремя бассейнами и оранжереей, чудесный домик, где в спальнях будут красоваться огромные зеркала в ореховых рамах, а паркет в гостиной накроет огромный афганский ковер».
        Какие зеркала? Зачем ковер?
        Единственная ночь, проведенная с Робертиной, обернулась для Джереми тягостным романом с любительницей ночных купаний в океане. И зачем только он позволил себе пригласить на ужин партнера по бизнесу, стареющую Робертину Глендон, обожающую строить несбыточные планы?!
        Воспоминания о некогда страстных поцелуях под пальмами теперь вызывали тоску и отвращение. Ничего, кроме заботы о собственном теле, не беспокоило хрупкую блондинку с осиной талией и кукольными голубыми глазами.
        Бесконечные визиты к диетологам и врачам, в массажные салоны, в клиники, где умелые хирурги возвращают молодость бедрам и ягодицам. Муж требовался Робертине Глендон лишь для повышения общественного статуса, для выхода в свет.
        Камилла - славная девочка… Камилла была бы рада сыграть роль матери, однако Джереми знал, что она не сможет долго опекать его дочь. Эта чувственная огненно-рыжая красотка не создана для домашнего очага, только для спальни. Как только она перестанет привлекать его физически - а это неизбежно, так всегда бывает у него с женщинами, с которыми он сближается,- Камилла начнет вымещать свое недовольство на Аннабелл.
        Нет, он не женится на Камилле, хотя… Хотя она безумно хороша в постели и фигура у нее, словно магнит железо, так и притягивает взгляд. На губах всегда играет обольстительная улыбка, обещающая страсть и негу, томные глаза с длинными густыми ресницами не знают туши.
        Камилла пренебрегала косметикой - природа одарила ее от рождения всем, что требуется красивой женщине. А как она одевается! При богатых родителях можно опустошать дорогие французские бутики в центре столицы, да и подарки Джереми после каждой ночи любви тоже нельзя назвать скромными.
        К его ногам упала конфетка с изображением улыбающегося Будды на фантике, которую бросили с борта проплывающей мимо набережной баржи, но она не попала в протянутые руки Аннабелл. Девочка нагнулась, чтобы поднять ее, но конфету уже перехватили. Из-под густой темной челки на Аннабелл смотрели с сомнением и надеждой карие глаза малыша. Какая прелесть, подумала она и подмигнула мальчику, мол, не робей, герой!
        - Это твоя?
        Маленький кулачок разжался, малыш неохотно протянул Аннабелл конфетку.
        Девочка улыбнулась и покачала головой. Джереми с удивлением заметил, как непринужденно ведут себя дети. Дети умеют быть искренними, в этом возрасте искренность ничем не угрожает.
        Аннабелл с симпатией смотрела на мальчика, ей хотелось подарить ему все свое миролюбие, все радушие.
        - Можешь конфетку взять себе,- успокоила она его ласковым голосом.- Это тебе улыбнулся сам Будда! Считай, что скоро все твои желания исполнятся, ты будешь счастлив. Хочешь быть счастливым?
        Малыш все еще продолжал протягивать конфетку, на которую смотрел с вожделением.
        - Милли говорит, что нельзя брать чужое, нельзя ничего отнимать у девочек. Надо иметь свое.
        Надо же, какой рассудительный мальчуган! Джереми внимательно прислушался к разговору детей.
        Аннабелл с серьезным видом обратилась к мальчику:
        - Раз ты нашел ее, то можешь оставить себе.
        Ясные карие глаза на мгновение задержались на ее лице, а в следующее мгновение конфетка исчезла в маленьком кулачке. Несколько счастливых секунд он сжимал ее в ладошке, потом стал осторожно разворачивать бумажку.
        - Меня зовут Джонни,- важно сказал мальчик, отправляя в рот конфетку.- А тебя как?
        - Аннабелл, а это мой отец,- ответила девочка.- А где твой папа?
        Малышу, которого звали Джонни, пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть в лицо Джереми, рост которого явно превышал шесть футов. Под его пристальным и изучающим взглядом мужчина насмешливо улыбнулся. Этого паренька не так легко смутить.
        - У меня папы нет, но когда-нибудь у меня тоже будут сапоги, как у ковбоев. Ты любишь лошадей, Аннабелл? Твой папа их точно любит.
        Смешной парень, мечтает о ковбоях на островах, где никто и не видел ценителей мустангов. Но почему он думает так странно об отсутствующем отце и сапогах?
        Джереми не уловил связи между одним и другим, но для мальчика, по-видимому, такая связь существовала. А самое странное заключалось в том, что мальчуган угадал: Джереми любил и понимал лошадей.
        У него мелькнула мысль, что, если бы Аннабелл родилась мальчиком, она, наверное, была бы ему ближе. Впрочем, кто знает, может, сын раздражал бы его еще больше.
        Джереми услышал, как Аннабелл спросила Джонни:
        - Тебя привела на парад мама, малыш?
        Его удивило, что Аннабелл проявляет интерес к мальчику. Она мало обращала внимания на своих школьных товарищей. Джереми видел, что Аннабелл всегда и везде предпочитает бывать одна, и полагал, что эту черту она унаследовала от него.
        - Меня привела сюда Милли,- ответил Джонни и добавил: - Но она потерялась, наверное, испугалась дракона.
        - Ты уверен, что это не ты потерялся?- спросила Аннабелл с улыбкой.
        - Да,- твердо произнес мальчик, нахмурив густые бровки.- Я знаю, где нахожусь, но не знаю, где Милли. Значит, это она потерялась.
        Теперь нахмурился и Джереми, увидев, что его дочь нагнулась и с участием взяла мальчика за руку.
        - Но, видишь ли, Джонни, твоя Милли знает, где она, но не знает, где ты. Наверное, она думает, что это ты потерялся,- терпеливо объяснила ему Аннабелл.
        Джонни вздохнул.
        - Теперь она опять рассердится на меня. Я бы на ее месте точно рассердился.
        - Где ты видел ее в последний раз? Как она была одета, в какое платье?
        Джереми догадывался, о чем думает Аннабелл, но меньше всего ему хотелось впутываться в эту историю и разыскивать мать Джонни. Если мальчик потерялся, то это вина его матери, которая плохо за ним следит.
        Малыш махнул рукой в сторону пешеходного моста, где клубились толпы народа.
        - Где-то там. Мне хотелось пить, и она пошла за водой. Она самая красивая в городе, и на ней самое красивое платье, честное слово!
        - А ты должен был ждать, пока она вернется?
        Мальчик смутился и опустил голову, отчего волосы еще больше закрыли его лицо.
        - Да,- очень тихо ответил он.- Я даже пообещал Милли не сходить с места, но так получилось, что я пошел гулять один.
        - Дай мне руку, мы попробуем найти ее вместе,- сказала Аннабелл и улыбнулась очаровательному малышу.- Вижу, ты любишь свою Милли. Значит, ты обязательно ее найдешь.
        - Аннабелл!- Голос Джереми прозвучал громче и резче, чем ему хотелось.- Мы не будем разыскивать его мать в такой толчее. В городе толпы беспризорных мальчишек!
        Аннабелл посмотрела на отца осуждающе.
        - Но не можем же мы оставить его одного, папа. Ведь это маленький мальчик.
        - Я не такой уж маленький. Мне скоро исполнится шесть лет,- гордо заявил Джонни. - А может быть, и пять с половиной!
        Джереми окинул мальчика ледяным взглядом, приказывающим ему замолчать. Потом обернулся к дочери. Казалось, она вся съежилась, лишь взглядом выражая упрек. Он почувствовал, что его загнали в угол, и вздохнул.
        - Мы отведем мальчика в полицию. Его мать, наверное, уже поняла, что он потерялся, и обратилась туда за помощью.
        - Может, все же сперва поищем ее немного?- неуверенно попросила Аннабелл, подняв глаза.
        - Это не наше дело и незачем вмешиваться!- отрезал Джереми.
        Он заметил, как после его слов Аннабелл испуганно втянула голову в плечи, и у него мелькнула мысль, что Розалинд была права, когда говорила, что он ранит людей, сам того не желая. Жалость не была свойственна Джереми. Он обернулся к мальчику и сказал:
        - Идем! Мы доставим тебя к полицейскому. Он поможет найти твою мать.
        Но Джонни не двигался с места.
        - Они не знают, где Милли, эти ваши полицейские!- сказал он, сердито сверкнув глазами.- Лучше я отправлюсь искать ее сам!
        С минуту Джереми смотрел на него, потом улыбнулся и поднял на руки. Яркие карие глаза изучающе смотрели на сурового мужчину. В отличие от Аннабелл Джонни нисколько не испугался его.
        Джереми ничем не показал, что ему понравился нахальный взгляд мальчика. Его глаза только на мгновение вспыхнули и снова приняли прежнее холодное выражение. Что для него значил этот ребенок?
        Он решительно направился туда, где стоял человек в форме полицейского, чувствуя, что Аннабелл уныло плетется следом. Хватит и того, что он привез ее на праздник. Еще не хватало заниматься каким-то потерявшимся парнем.
        Держась за шею Джереми, Джонни разглядывал с более выгодных позиций толпу и парад. Внезапно его пальцы вцепились в волосы на затылке Джереми и больно дернули.
        - Подождите!- закричал он, указывая влево.- Там Милли!
        Повернувшись в ту сторону, куда показывал мальчик, Джереми сразу увидел женщину, лихорадочно ищущую кого-то в толпе. И с удивлением отметил, что она очень молода, почти подросток. А ведь Джонни сказал, что ему скоро шесть лет! Девушка была миловидна, несмотря на печать усталости, лежащую на ее лице. Горестный взгляд говорил о том, как много она пережила.
        Ее необычайно привлекательные карие глаза миндалевидной формы нашли Джонни, которого Джереми держал на руках, и девушка поспешила к ним. Мягкая улыбка появились на ее чувственных губах, взгляд выражал облегчение. Ее очевидная невинность пробудила огонь желания в Джереми. Но он вспомнил о мальчике, которого держал на руках.
        Да, он мог легко завоевать любую женщину, но вряд ли стоило связываться с женщиной, у которой уже есть ребенок.
        Обнаружив, что Джонни исчез, Мириам испугалась. Джонни всегда выполнял все ее указания, даже если они казались ему несправедливыми. Очевидно, соблазн подойти ближе к воде оказался слишком велик.
        Она чувствовала, что он не мог уйти далеко. Но народу вокруг было так много, что Мириам боялась не найти его в толпе. И тут она чисто случайно краем глаза заметила Джонни на руках у незнакомого мужчины.
        - Ох, Джонни!- улыбаясь сквозь слезы, воскликнула Мириам, когда мужчина передал ей мальчика. Она так обрадовалась, что не в силах была сердиться.
        Мириам вскинула голову, чтобы поблагодарить незнакомца, и перехватила оценивающий взгляд, которым тот окинул ее стройную фигурку. Во взгляде читались насмешка и презрение. Самоуверенность незнакомца граничила с наглостью. Сначала он показался ей очень интересным, но бесцеремонность, с которой он разглядывал ее, испортила все впечатление.
        Эти сине-зеленые глаза, казалось, хотели унизить ее. Его отлично сшитый костюм из дорогой ткани говорил о богатстве, и, конечно, от мужчины не укрылось, что на ней всего лишь дешевое платье, купленное на распродаже.
        - Хочу поблагодарить вас за то, что вы нашли Джонни,- сдержанно произнесла Мириам.
        - Ты меня совсем задушила,- прошептал ей на ухо малыш.
        Этим Джонни хотел напомнить, что он уже большой и его не следует держать на руках. Мириам неохотно опустила его на землю и крепко взяла за руку. В дрожащих пальцах другой руки она держала бумажный стаканчик.
        - Пустяки. Мы просто хотели отвести его к полицейскому, который стоит на углу,- произнес Джереми, и его низкий, немного ленивый голос не соответствовал жесткому дерзкому взгляду.
        Ну конечно, разве стал бы этот надменный тип беспокоить себя ради того, чтобы найти мать затерявшегося в толпе ребенка?
        Джонни дернул ее за руку.
        - Милли, здесь бросали конфетки. Я нашел одну, и Аннабелл разрешила мне ее взять. Это ничего?.. Я ее уже съел,- добавил он как бы между прочим.
        - Аннабелл?- недоуменно переспросила Мириам.
        Взглянув туда, куда указывал Джонни, она впервые обратила внимание на девочку, стоящую рядом с незнакомцем.
        - Это Аннабелл,- пояснил Джонни,- а это ее папа.
        В сердце Мириам шевельнулось сочувствие к девочке. Если ее отец на самом деле столь суров, как кажется, то неудивительно, что Аннабелл выглядит такой замкнутой и ранимой. Девочка сейчас как раз в том возрасте, когда уверенность, что ее любят, очень ей необходима. Мириам хорошо помнила себя в этом возрасте. Если бы не брат… Какое счастье, что у нее был брат! Дай Бог, чтобы мать у этой девочки оказалась получше отца.
        - Можно мне попить?- спросил Джонни.
        - Здесь почти ничего нет,- сказала Мириам, передавая ему стаканчик.- Я расплескала все, пока тебя искала.
        Джонни выпил до дна то, что осталось, вернул ей стаканчик и вытер рот тыльной стороной ладошки. Наступило неловкое молчание, и Мириам поняла: пора распрощаться, незнакомцу их общество в тягость. Выпрямившись, она обратилась к нему:
        - Еще раз благодарю вас.
        Джереми ответил лишь кивком. Глаза его смотрели холодно, ничто не выдавало того, что в душе он оценил деликатность Мириам. Раз девушка хочет уйти, пусть уходит, нечего тратить время на дурацкие разговоры. С другой стороны, ему было приятно смотреть на чистое и спокойное лицо незнакомки, которое выражало непосредственность и независимость. Независимость, вот что понравилось ему больше всего. Интересно, сколько ей лет?
        Джереми смотрел в глаза девушки и молчал. Пауза затягивалась, это почувствовали даже дети.
        Мириам еще крепче сжала ручку Джонни.
        - Пойдем смотреть парад, мой малыш!
        - Может быть… может быть, мы будем вместе смотреть парад?- робко предложила Аннабелл.
        Мириам тепло улыбнулась девочке, но, заметив, как сурово незнакомец посмотрел на дочь, поняла, что ему это не по нраву.
        - Спасибо, мы пойдем,- ответила она.
        Перехватив взгляд, который Аннабелл бросила на отца, Мириам поняла, что девочка угадала причину ее отказа. Ей захотелось остаться из вредности, чтобы позлить этого высокомерного красавца, но она знала, что его общество будет ей неприятно.
        Она увела Джонни поспешнее, чем это было необходимо, и они стали пробираться сквозь толпу к пешеходному мосту. Прежнее их место оказалось занятым, но Мириам удалось найти другое, у каменной ограды. Едва она села сама и усадила Джонни себе на колени, как сразу же почувствовала страшную усталость.
        Она шла на парад в надежде, что это развлечет Джонни, а ей позволит хоть немного отдохнуть и развеяться. Но Джонни оказался таким беспечным! И как это его угораздило потеряться? На его поиски ушли ее последние силы. Такой толпы она еще в жизни не видела, хотя и прожила в Куалунуноре последние пять лет жизни.
        Да, уже целых пять лет она вдыхает запах водорослей и йода, любуется на головокружительной красоты закаты и ходит смотреть, как рыбаки выгружают свой улов в сплетенные из пальмовых ветвей корзины на рыночной площади. Здесь добрые и участливые матери трогательно заботятся о своих детях, дети, вырастая, берегут покой своих родителей.
        Хорошая страна, давшая ей приют, подарившая покой и радость ее сердцу. После гибели семьи старшего брата именно в Куалунуноре она почувствовала себя счастливой. Счастливой, но бедной? А в чем оно, это счастье? Деньги не делают человека счастливым. Сколько на свете примеров того, как золото лишает его главного - привязанности и любви к близким. Разве это хорошо? По крайней мере, Джонни для нее составляет все ее богатство.
        Мириам понимала, что незнакомец осуждает ее за то, что она оставила Джонни одного, и отчасти прав. Но мальчик всегда выполнял то, что она ему говорила. Кто мог предвидеть, что он ослушается? В последнее время почему-то все идет не так.
        Каштановая головка мальчика легла на худенькое плечо Мириам, она прижалась к ней щекой, устало прикрыв глаза.
        Если бы у меня был кто-нибудь, на кого можно опереться, тяжело вздохнула Мириам. Она устала не только физически, нервы тоже были на пределе. Она закусила губу, чтобы не дать воли отчаянию. Трудно держать в себе невысказанной боль, но пожаловаться некому, придется терпеть.
        Пять с половиной лет назад случилось ужасное несчастье: брат Мириам Патрик и его жена погибли в страшной катастрофе далеко в Европе, на севере Дании.
        Ничто не предвещало несчастья, думали только о хорошем и уже ожидали поздравительных открыток и писем с фотографиями, описывающих дорожные приключения. Морской паром, на котором путешествовала семейная пара, оставившая сына на попечении бабушки по материнской линии, во время шторма протаранил судно, перевозящее сжиженный газ. Огненный смерч и ледяная вода унесли жизни сотен людей, газеты всего мира опубликовали фотографии трагедии. Такую беду нельзя позабыть, бабушка с трудом пережила несчастье, попала с обширным инфарктом в больницу и так до конца и не оправилась.
        Тогда Мириам казалось совершенно естественным взять осиротевшего ребенка на воспитание. Иначе ему пришлось бы мыкаться по приютам. В то время у нее была хорошая работа, она много путешествовала. Племянник видел египетские пирамиды, коралловые острова, вулканы, экзотические города Азии и Африки. Потом работа занесла их на Тихий океан.
        Мириам не предполагала, что рекламная фирма закроется через несколько месяцев и ей придется просить местные власти о разрешении жить в Куалунуноре. Не знала она и того, сколько денег придется тратить на Джонни. О профессии фотографа пришлось забыть, дорогую фотоаппаратуру продать.
        На одежду, медицинское обслуживание и уход за ребенком постоянно требовались деньги, и она вынуждена была браться за любую работу, чтобы только свести концы с концами. О возвращении на родину, в Данию, Мириам и не думала. Не хотела тревожить навсегда умершие воспоминания о счастливых днях жизни в Европе, не хотела будить воспоминания о трагедии в Северном море.
        Романтически настроенная девушка мечтала о других странах, где природа более ласкова к людям. Всюду люди, всюду жизнь. Тихий океан и тропические моря навсегда покорили ее сердце, а простодушные местные жители ей всегда нравились.
        Последнюю свою работу Мириам получила через агентство по найму поденных домашних работниц. В эту пятницу ее уволили по ложному обвинению в краже. Несмотря на жесткую экономию, ее заработка едва хватало. Скудных запасов еды осталось совсем мало - к концу недели и те иссякнут. Необходимо было немедленно найти работу.
        Колени Мириам онемели под тяжестью ребенка. Когда последняя баржа выплыла из-под моста, Джонни уже мирно посапывал у нее на плече. Откинув каштановые волосы с его лба, она подумала, что все же ее усилия не пропали даром. Джонни - здоровый, счастливый ребенок, любящий и доверчивый, уверенный в том, что и Мириам его любит. В нем не было и следа той скованности, неудовлетворенности, и неуверенности, которые она заметила в Аннабелл.
        Мириам осторожно подняла Джонни на руки, и он доверчиво прижался к ней; ручонки сонного мальчика сами собой обвили ее шею, и волна нежности захлестнула девушку. Она поднялась и пошла следом за расходящейся толпой, неся спящего ребенка, и ноша эта тяжелой ей совсем не казалась.
        Луна скрылась за внезапно появившимися со стороны моря облаками. Улица, по которой Мириам шла, была в этот час необычайно многолюдна, но с каждой минутой все больше пустела. Кто-то звал лодочника, кто-то заводил мотороллер и укатывал прочь.
        Проходя мимо припаркованных автомобилей, в которые садились их владельцы, Мириам с грустью думала, что не может потратить деньги даже на автобус. Предстояла длинная дорога домой - несколько миль по кривым улочкам, горбатым мостикам, по темным набережным уснувшего города. Того и гляди можно свалиться в канал, потревожив сон спящих в своих плавучих домиках рыбаков. Мириам не боялась ночного города, она беспокоилась за племянника. В это время полно москитов, их трудно отогнать от спящего ребенка.
        Мимо, шурша широкими шинами по влажной от ночной росы земле, проехал роскошный белый автомобиль. Мириам успела заметить тонкое нервное личико, прижавшееся к окну. Девочка внимательно смотрела на Мириам. Уличный фонарь еле-еле высветил в машине два силуэта - большой и маленький.
        Машина резко остановилась у обочины, примяв колесами траву. Сердце молодой женщины испуганно забилось, но она гордо вскинула голову и крепче прижала к себе Джонни. Дверца машины открылась и снова резко захлопнулась. Мириам увидела, как высокомерный незнакомец большими шагами направляется ей навстречу. Мириам догадалась, что это Аннабелл попросила его остановиться. Милая девочка, зачем она это сделала?
        Незнакомец приближался, размахивая при ходьбе длинными руками. По его резким движениям было видно, что он взбешен, однако лицо его оставалось абсолютно спокойным. Он преградил девушке дорогу, заставив остановиться.
        - Могу я подвезти вас до дому?- спросил незнакомец вежливо.
        Мириам подумала, что этот человек, наверное, давно научился скрывать свои истинные мысли и чувства. Не задумываясь, она поблагодарила его и отказалась. Ей не хотелось, чтобы он думал, будто произвел на нее неизгладимое впечатление.
        - В присутствии вашего сына и моей дочери я вряд ли могу быть опасным для вас.
        Мириам хотела было объяснить, что Джонни ее племянник, а не сын, но передумала. Пусть себе считает, что хочет. Да он мог и не поверить ее рассказу.
        - Моя дочь очень беспокоится о том, как вы доберетесь домой,- пояснил он с иронией в голосе.
        Мириам вспыхнула.
        - Так это она, а не вы решили остановиться?
        - Конечно,- ответил он, не скрывая, что ему самому это, как она и догадывалась, никогда бы и в голову не пришло.- И мне не улыбается перспектива всю ночь успокаивать ее. Она ведь не уснет, пока не узнает, что с вами все в порядке.
        Мириам посмотрела туда, где стояла машина. Аннабелл встревоженно глядела на нее. Понимая, что впечатлительная девочка действительно очень обеспокоена, она холодно сказала:
        - Мы принимаем ваше предложение.
        Джереми ухмыльнулся - иного ответа он и не ожидал. Пройдя вперед, он открыл дверцу машины. Аннабелл благодарно улыбнулась отцу и перебралась на заднее сиденье, освобождая переднее для Мириам с мальчиком.
        Когда Мириам осторожно усаживалась, стараясь не разбудить Джонни, ее простенькое платье задралось выше колен. Поправляя его, она почувствовала, как ее щеки запылали под холодным взглядом мужчины. Он закрыл дверцу и, обойдя машину, сел на место водителя.
        - Джонни спит?- спросила Аннабелл, перегнувшись через спинку кресла.- Бедняжка, он так беспокоился о вас, когда я его встретила.
        - Да, ему давно уже пора быть в кровати,- спокойно ответила Мириам, стараясь не показать, как неловко себя чувствует.- Мы вместе очень беспокоились друг о друге. Роднее Джонни у меня никого нет.
        Машина тронулась с места. Джереми смотрел только на дорогу, не обращая никакого внимания на Мириам.
        - Красивый был парад, правда?- Девочка говорила как-то неуверенно, будто сомневалась в правильности своего мнения.
        - Да,- согласилась с ней Мириам.- Джонни очень понравилось. Он видел парад впервые в жизни.
        - Я тоже. Раньше я смотрела парады только по телевизору,- сказала Аннабелл.
        - Где вы живете?
        Резко прозвучавший вопрос заставил Мириам вздрогнуть.
        Как же это она не назвала ему адрес! Она немедленно исправила ошибку, сообщив, где живет. Если ехать по шоссе на окраину города, то первые двухэтажные дома на берегу канала и будут началом Кингз-стрит.
        - А вы знаете, где это?- добавила она, подумав.
        - Я значительную часть жизни прожил в этих краях. В Куалунунор трудно найти место, которого бы я не знал,- спокойно ответил мужчина.- Дома на Кингз-стрит строили еще голландцы. Как можно жить в такой дыре, не понимаю.
        Мириам предпочла не отвечать на очевидное хамство. Ее занимало другое: незнакомцу хорошо знаком город. Европейцы редко знают местные названия, а уж кто чего строил, и подавно не знают.
        И при этом его дочь никогда раньше не была на празднике, отметила про себя Мириам. Дело конечно же не в деньгах, решила она, поглаживая дорогую обивку кресла. Бедняки искренне радовались праздничным представлениям, а дети бедняков и подавно были на седьмом небе от счастья.
        Машина ровно и быстро неслась по шоссе. Езда убаюкивала, ни одного москита в автомобиле не было, сухой и прохладный воздух из кондиционера ласкал лицо. Девушка во все глаза глядела на ставший таким близким ей город.
        Вновь выглянула луна. Старинный юго-восточный город представал во всем своем ночном великолепии. Башни храмов, подсвечиваемые прожекторами, красовались на фоне бархатного черного неба, резные листья пальм в лунном свете казались фантастическими существами.
        - А вы давно здесь живете?- прошептала девочка.
        Мириам показалось, что говорит она так тихо не потому, что боится разбудить Джонни, а чтобы не рассердить отца.
        - Всего несколько лет,- так же тихо ответила Мириам.
        - Тут хорошо, мне нравится Куалунунор. Я дважды была в городе, но у меня здесь есть знакомые из моей школы.
        Итак, они местные, и Аннабелл, и ее отец, подумала Мириам. А где, интересно, живут они сами? Похоже, что не в городе. Богатый народ селится в городах-спутниках, там банки и офисы.
        - Джонни сказал, что тебя зовут Аннабелл.
        - Аннабелл Дриффилд,- представилась девочка.- А это мой папа, Джереми Дриффилд.
        Имя было смутно знакомо Мириам. Повернувшись к нему, она взглянула в упор в его сине-зеленые глаза. Ему показалось, что Мириам пытается вспомнить, где могла слышать это имя.
        - Меня зовут Мириам Траффорд,- представилась она в свою очередь, чтобы прервать неловкое молчание.
        Мужчина за рулем сдержанно кивнул, вернее, еле заметно опустил подбородок. Он невежлив и заносчив или просто невоспитан?
        - Джонни зовет вас Милли. Почему?- поинтересовалась Аннабелл.
        - Когда он был совсем маленький, то не мог выговорить мое имя и стал звать меня Милли.
        - Который из этих домов ваш?- спросил мужчина, сворачивая с асфальтового шоссе на мощенную плитняком улицу.
        В его вопросе ей почудилась насмешка. Целый дом снимать - это какие же деньги надо иметь?
        - На самом берегу канала, первый справа,- ответила Мириам.- Осторожнее, сейчас будет большая яма.
        - Кто вы по профессии?- сухо спросил мужчина.
        - Когда-то была неплохим фотографом. Мои работы публиковались в…
        - Да, память у вас профессиональная!- невежливо перебил ее он и ловко объехал яму.- Еще раз повторю, как можно жить в этой дыре. Единственная яма в городе у самого вашего дома - можете гордиться такой экзотикой! Черт!
        Джереми выругался, так как рытвин оказалось две, а не одна и машину резко тряхнуло.
        Мириам обрадовалась, что дом почти не освещен - ярко светилось только одно небольшое окно в первом этаже. Иначе стало бы видно, что дом уродлив и запущен насколько, что этого не может скрыть даже увивающий его плющ. Верхний этаж был перестроен под квартиры, которые сдавались внаем. А самые дешевые квартиры находились уже в мансарде, под черепичной крышей. Черепице этой сто лет в обед, и во время сезона дождей с потолка так и хлещут струи воды. Надо было бы попросить высадить их на углу, а не везти сюда.
        Едва Джереми выключил мотор, Мириам стала искать ручку. Она заметила, что он вышел из машины и идет в ее сторону, чтобы открыть ей дверцу. Но Мириам прекрасно понимала, что это проявление вежливости вызвано лишь его желанием угодить дочери. Она угрюмо сжала губы и хотела выйти из машины сама.
        - Дайте мне мальчика,- скомандовал Джереми.
        - Я могу сама отнести его,- сказала Мириам, отталкивая протянутые руки.
        - И будете искать ключ в сумочке, а потом еще возиться с замком?- спросил он с издевкой, забирая у нее ребенка.- Я надеюсь, вы не хотите, чтобы я рылся в вашей сумочке?
        Мириам вышла из машины, поглядывая с неудовольствием на мужчину, который несколько небрежно держал на руках Джонни. Она быстро поднялась по неровным, кое-где выщербленным ступеням к двери дома. Он бесшумно следовал за ней. Открыв входную дверь, Мириам повернулась, чтобы забрать у него мальчика.
        - С ним все в порядке. Покажите, где ваша квартира.
        - Я живу наверху,- сказала Мириам и, подавив вздох, подумала, что при виде ее скромного жилища он еще больше почувствует свое превосходство. Но ей было все равно, она слишком устала.
        Когда они поднимались по лестнице, в холле приоткрылась дверь и оттуда выглянула любопытная хозяйка. Сразу же запахло дешевым сортом джина и крепкими китайскими сигаретами. При виде незнакомого мужчины немолодая женщина кокетливо выставила крутое бедро, едва прикрытое полой короткого халата, и сразу же набросилась на Мириам:
        - Я неоднократно вас предупреждала, что не разрешаю водить к себе мужчин. Почему не сказали мне раньше, что подрабатываете на жизнь проституцией? Это приличный дом!
        Силой воли Мириам сдержала гнев, так как приближался конец месяца. Она не могла себе позволить ссориться с хозяйкой, если надеялась получить отсрочку платежа на несколько дней.
        - Он только отнесет Джонни в мою комнату, потом немедленно уйдет, госпожа Томпсон, - как можно миролюбивее сказала она.
        - Смотрите у меня!- пригрозила хозяйка и хлопнула дверью.
        Мириам не хотела думать о том, какие выводы Джереми Дриффилд сделает из только что услышанного разговора. Добравшись до верхней площадки, она открыла дверь в свою однокомнатную квартирку в мансарде и протянула руки, чтобы забрать Джонни. Джереми отдал ей мальчика без возражений.
        - Спасибо, что подвезли нас,- поблагодарила Мириам.
        - Передам вашу благодарность Аннабелл. Это была ее идея,- снова напомнил Джереми и заспешил вниз по узкой лестнице.

2
        Все вокруг выглядело как на картинке. Улицы города были чисты и многолюдны, а лавки, здания, лодки, мосты и даже автомобили с велосипедами и мотоциклы с мотороллерами - словом, все, что стояло, плыло, катилось - украшали флажки и гирлянды цветов.
        - Сиди тихо, Джонни, и ешь свой сандвич. Постарайся никому не мешать,- наставляла племянника Мириам.
        - Хорошо,- пообещал Джонни звонким голоском и взобрался на длинную скамью за деревянным прилавком, до которого доставал с большим трудом.- А ты не поешь со мной, Милли?
        - Нет, солнышко, мне надо работать.- Мириам тщетно пыталась откинуть густые золотисто-каштановые пряди волос, прилипшие к потному лбу.
        Ободренный ее улыбкой, Джонни взял тарелку с сандвичем, разрезанным на мелкие кусочки, чтобы ему было удобнее их брать, и начал есть, как всегда, с аппетитом. Мириам перестала улыбаться, едва отвернулась от него. От жары и шума у нее стучало в висках. Было душно, и ничто не предвещало прохладу даже после захода солнца.
        На главной площади оркестр играл зажигательные танцевальные мелодии, заглушая смех и гул толпы.

«Фестиваль в Старом Куалунуноре» - так называлось одно из мероприятий праздника, рассчитанное на четыре дня и ночи. Четыре дня и ночи веселья и радости. Каждая пядь земли была занята павильонами и лавочками, в которых продавались разнообразные закуски и масса красочных сувениров для многочисленных туристов.
        В одном из таких павильонов, торгующих бифштексами, жареной рыбой и фруктами, Мириам наконец нашла работу, правда, всего на четыре вечера. Хоть какой-то, но все же заработок.
        Хозяин павильона разрешил Мириам приводить с собой Джонни, если мальчик не будет никому мешать. Это помогло ей сэкономить деньги: можно было обойтись без няни. Мальчик, конечно, будет уставать, но за павильоном навалены тюки с соломой, значит, там он сможет прилечь и отдохнуть.
        Перевернув очередной бифштекс, Мириам вытерла влажный лоб. Последний год ее дела шли все хуже и хуже. Но она горячо любила Джонни и старалась не сетовать на трудности, связанные с его воспитанием. Если бы хоть на час отвлечься от всех проблем, думала она с тоской, может, тогда я бы нашла выход. Как хорошо было бы участвовать во всеобщем веселье, присоединиться к толпам людей, которые с таким беззаботным видом гуляют по площади!
        Глянув через плечо на Джонни и убедившись, что мальчик сидит на месте, Мириам хотела было уже отвернуться, но замерла, встретив равнодушный взгляд сине-зеленых глаз. Она вспыхнула до корней волос. Этот пристальный взгляд выводил ее из себя. Мириам поискала глазами Аннабелл - та уже успела сесть рядом с Джонни и о чем-то тихо беседовала с ним.
        Резко отвернувшись, Мириам сосредоточила все свое внимание на бифштексах, которые готовила. По какой иронии судьбы ей пришлось вновь встретиться с этим человеком? Она была уверена, что он испытывает к ней неприязнь, если вообще способен что-либо чувствовать. Такой красивый и такой холодный. Загар оттенял металлический блеск его глаз. Подтянутый, гибкий, мускулистый, он походил на дикую кошку - та же сила, та же грация. Бесстрастное выражение благородного лица усиливало впечатление.
        Спокойствие его было только кажущимся - его энергия, будто долго сдерживаемая пружина, в любой момент была готова выплеснуться наружу, и тогда от него не жди пощады. И в то же время, несмотря ни на что, Джереми Дриффилд обладал магнетической, почти гипнотизирующей притягательной силой.
        Мириам решительно тряхнула головой, чтобы избавиться от образа, который нарисовало воображение. Эта новая встреча - чистая случайность, такая же случайность, как и то, что его дочь и Джонни столкнулись друг с другом в самом начале праздника. Она усмехнулась, подумав: вот и отвлеклась хоть немного от своих проблем.
        - Милли,- осторожно позвал Джонни, словно извиняясь за то, что отрывает ее от работы.
        Отпустив еще две порции, Мириам вытерла руки о клетчатый передник и направилась к племяннику, стараясь не замечать мужчину, который стоял подле него.
        - Здравствуй, Аннабелл,- тихо приветствовала она девочку.
        Аннабелл кивнула ей в ответ.
        - Я все съел,- сказал Джонни, протягивая ей пустую тарелку, и, прежде чем Мириам успела что-либо ответить, продолжил: - Аннабелл хочет погулять со мной и все мне показать.
        - Я буду крепко держать его за руку, чтобы он не потерялся,- умоляюще добавила девочка.
        - Я знаю, что ты будешь очень внимательна, Аннабелл. Но… лучше ему остаться здесь со мной. Сегодня очень много народу.
        - Папа!- Аннабелл с мольбой посмотрела на отца.- Пожалуйста, объясни миссис Траффорд, что мы позаботимся о ее Джонни!
        Мириам внутренне сжалась, понимая, в какое затруднительное положение невольно поставила всех девочка. Она знала, что Джереми Дриффилду меньше всего хочется развлекать ее племянника.
        - С нами мальчик будет в полной безопасности. Мы привезем его обратно ровно через час, миссис Траффорд,- сказал он, слегка насмешливо выделив слово «миссис».
        - Я мисс Траффорд. Джонни - мой племянник.- Заметив, как он иронично поднял бровь, Мириам пожалела, что поправила его.- Извините, мне надо работать.
        - Через час Джонни будет здесь,- примирительно произнес Джереми.
        - Разве я уже разрешила ему идти с вами?- удивилась Мириам.
        - Ребенку ведь нечем заняться, пока вы работаете. Чего вы боитесь?- спросил он с вызовом.
        Ее недовольный вид не произвел на него никакого впечатления. Она понимала, что препираться бессмысленно, тем более в присутствии детей. Мириам долго прикидывала, стоит ли соглашаться, но, взглянув на мальчугана, смотрящего на нее с мольбой и любовью, приняла решение. Так ему и надо, подумала она о Джереми Дриффилде.
        - Хорошо,- сказала Мириам,- я буду ждать Джонни здесь через час.
        Когда они уехали, Мириам решила, что у нее, должно быть, помутился разум, раз она согласилась на такое. Она совсем не знает Джереми Дриффилда, хоть он и выглядит вполне порядочным человеком. Но как можно быть уверенной в порядочности такого человека?
        Неожиданно над головой девушки раздался страшный рев, полотняные стены павильона затрепетали, налетевший вихрь поднял в воздух соломинки и прочий сор - это в небе над Старым городом пронеслось несколько вертолетов. Сделав несколько фигур высшего пилотажа, они разукрасили небо над одним из храмов разноцветными дымами и исчезли за рощей королевских пальм. Мириам, задрав кверху лицо, с азартом следила за красочным действом, но мысли ее были не о празднике…
        Она поняла, почему Джереми Дриффилд не противился желанию дочери: ему не придется тогда развлекать ее, это сделает Джонни. Этим равнодушным человеком всегда руководит голый расчет. Он думает о пользе дела, но на людей ему плевать.
        К назначенному часу, как и обещал, появился Джереми Дриффилд. Джонни сидел у него на плечах, Аннабелл шла рядом. Они с трудом пробрались сквозь многолюдную толпу к павильону. Глаза Джонни блестели от возбуждения. Мириам знала, что теперь он не успокоится, пока не расскажет обо всем, что видел. Даже Аннабелл оживилась и выглядела вполне счастливой.
        Джонни бросился в распростертые объятия Мириам и прижался к ней всем телом.
        - Хорошо провел время?- спросила она, улыбаясь.
        - Здорово!- выпалил Джонни и хотел было рассказать ей обо всем, но тут вмешалась Аннабелл:
        - Вот видите, мы привели Джонни вовремя.
        - Да, конечно.- Мириам посмотрела на отца девочки, и под его спокойным, но пронзительным взглядом ее улыбка погасла.- Благодарю вас.
        Она наклонилась, чтобы заправить Джонни рубашку, выбившуюся из штанишек.
        - Ну, расскажи, что тебя понравилось больше всего, мой маленький. Вертолеты, да?
        - Какие еще вертолеты? Они только жужжать умеют. Видела бы ты эти красивые яйца!- воскликнул мальчуган.
        - Каскароне,- поправила Аннабелл.- Так называются скорлупки, заполненные конфетти.
        - Их разбивают над головой!- поделился Джонни ошеломительным открытием.
        Глядя на его восторженно-изумленное лицо, Мириам не удержалась от улыбки.
        Аннабелл достала из своей соломенной сумочки красные и синие «каскароне» и протянула Джонни.
        - Возьми, раз они тебе нравятся.
        Ладони Мириам лежали у Джонни на плечах, и она почувствовала, как мальчик вдруг весь напрягся. Он строго посмотрел на яркие скорлупки в руках Аннабелл и объявил:
        - Мы с Милли не принимаем милостыню!
        Мириам почти физически ощутила направленный на нее насмешливый взгляд Джереми и вспыхнула. Было совершенно очевидно, что Джонни повторяет то, что много раз от нее слышал. Она еще больше расстроилась.
        Увидев, как поникла Аннабелл и как потухли ее глаза, мужчина улыбнулся.
        - Это не милостыня,- спокойно сказал он.- Это подарок в память о празднике, все равно что подарок на Рождество.
        Джонни приподнял голову и вопросительно посмотрел на Мириам.
        - Да, Джонни, это так.- И девушка добавила: - Ты бы показал Аннабелл свою машину.
        Бережно держа в руках «каскароне», малыш помчался за своей игрушкой, которая была спрятана за павильоном. Джереми Дриффилд больше не принимал участия в разговоре, но Мириам все время ощущала его присутствие, и ей было не по себе, когда он смотрел на нее.
        Кончился пятнадцатиминутный перерыв, Мириам пора было снова приниматься за работу. Аннабелл попрощалась с Джонни. Мириам не была уверена, что Джереми сделал то же самое. И конечно, вежливости можно было ожидать только от девочки.
        Как она и рассчитывала, Джонни охотно устроился на соломе за павильоном. Так удобнее наблюдать за праздником, сказал он, но в десять часов уже крепко спал, несмотря на шум и гам, который не смолкал с половины шестого вечера, когда открывались ворота Старого города.
        Официально праздник заканчивался в половине одиннадцатого, но только в половине двенадцатого Мириам управилась с работой и могла уйти домой. Последние три дня она до полного изнеможения искала работу, а сегодня почти шесть часов кряду простояла у раскаленной плиты. Казалось, что ей не удастся сделать и шага. Но Мириам приказала себе держаться - надо же как-то добраться до дому!
        Она подняла Джонни на руки, взяла свою сумку и пошла к выходу через ворота рынка. Миновав их, она заметила, что от каменной стены дома отделилась высокая фигура. Только когда мужчина протянул к ней руки, чтобы взять спящего ребенка, она узнала Джереми Дриффилда.
        - Сегодня я без машины,- сказал он.- Но это ничего не значит. Вы окажетесь у себя дома даже раньше на четверть часа, чем вчера.
        - Зачем это…- слабо запротестовала Мириам.- Я не тороплюсь никуда.
        - Вы хотите, чтобы я отвез вас домой? Мне нужен четкий ответ: да или нет.
        Он говорил тихо, но голос его звучал жестко. Пройти весь длинный путь до дому пешком было бы труднее, чем немного побыть в обществе Джереми Дриффилда. Под его холодным бесстрастным взглядом Мириам не колебалась. Она так устала, что была не в силах сопротивляться.
        - Наверное, это была идея Аннабелл,- предположила она со вздохом.
        - Я жду ответа,- повторил мужчина, ничего не объясняя.
        Мириам откинула волосы со лба и произнесла:
        - Да, благодарю вас. Но как же без машины, я вас не понимаю?
        - На свете существуют тысячи приспособлений для передвижения человека в пространстве,- услышала девушка в ответ.
        В нескольких шагах от ворот рынка, на маслянистой воде канала покачивался на невысокой волне от проплывающих мимо лодок белоснежный морской катер с небольшой рубкой и подобием короткой мачты, чтобы легче было миновать невысокие мосты. Сначала на борт катера шагнула Мириам, потом Джереми передал ей спящего ребенка и занял свое место за штурвалом. Джонни открыл глазки, вытянул шейку и взглянул сначала на Мириам, потом на Джереми.
        - Где Аннабелл?
        - Она уже спит,- ответил Джереми.
        - Я тоже устал,- сказал Джонни.
        Положив голову на плечо Мириам, он сразу же уснул. Ему не мешал шум мощных моторов, как и подрагивание корпуса катера от работы нескольких сотен лошадиных сил.
        Мириам прислонилась к роскошной кожаной обивке кокпита и прикрыла глаза. Все окружающее вдруг подействовало на нее успокаивающе. Город с воды казался призрачным и загадочным, дома словно прибавили в росте, пальмы казались великанами. Узкий канал после рынка сменился широким рукавом реки.
        Катер прибавил ходу. Мимо проносились лодки, стоящие на якоре под низкими берегами, было видно, как в деревянных каютках горят керосиновые лампы. Вода в реке тысячекратно умножала эти огоньки, а над головой сияла огромная луна.
        - Никогда не знала, что тишина так прекрасна,- прошептала Мириам.
        Шум веселящейся толпы казался ей сейчас полузабытым кошмаром.
        Уголком глаза Мириам поглядывала на Джереми. Ей было приятно сидеть на мягком сиденье, и она почувствовала угрызения совести оттого, что слишком сухо поблагодарила своего спутника.
        - Мистер Джереми, большое вам спасибо за заботу. Надеюсь, ваша жена не возражает, что вы отвозите нас домой?
        Этот вопрос, заданный без всякой задней мысли, вызвал у него невеселую усмешку. Джереми холодно посмотрел на нее.
        - Вряд ли. Ведь ее нет в живых.
        Мириам замерла. Она растерялась.
        - Очень сожалею.
        - Правда? И о чем же вы сожалеете? Что она умерла или что я не могу притвориться, будто горюю о том, что случилось больше десяти лет назад?- резко спросил Джереми.
        Мириам не знала, как ответить ему, но ее неловкое молчание словно бы устраивало этого человека. Нетрудно было догадаться, что Джереми не любит праздных разговоров. Вне всякого сомнения, он прям и откровенен. Личная жизнь человека, само собой, должна оставаться личной, но то, что он отреагирует так резко на, казалось бы, совершенно невинное замечание, Мириам не предполагала.
        Катер вылетел на просторы речного залива, заложил крутой вираж, и перед Мириам неожиданно предстали огни фонарей на Кингз-стрит. Так быстро окончилось путешествие по воде? Впрочем, все хорошее всегда кончается быстро. Катер мягко ткнулся носом в доски небольшой пристани, у которой стояли речные буксиры, и замер. От пристани до первого дома на Кингз-стрит ровно десять шагов, посчитала Мириам.
        Когда они поднялись на крыльцо дома, Джереми взял Джонни на руки, пока она открывала дверь. На этот раз хозяйка, выглянувшая из своей комнаты в холл, ничего не сказала, видимо считая ночное появление Мириам и незнакомца уже вполне привычным. Поднимаясь по лестнице в свою квартиру, девушка споткнулась, но сильная рука успела поддержать ее.
        Ощущение крепкой, надежной опоры и защиты было таким сильным и так согрело ее, что захотелось продлить его хоть на мгновение. Но она заставила себя подавить это желание, а Джереми быстро убрал руку.
        У бедности не бывает больших секретов. Девушка неосторожно нажала на дверь… и та широко распахнулась. Джереми смог хорошенько рассмотреть чистенькую, но бедно обставленную комнату. От его взгляда ничего, наверное, не ускользнуло. Сдержанно выслушав смущенные слова благодарности, он повернулся и начал спускаться по лестнице прежде, чем Мириам успела закрыть за ним дверь.
        Так повторялось все три дня, пока шел праздник «Фестиваль в Старом Куалунуноре». Джереми приезжал с Аннабелл примерно в одно и то же время. Дети весело играли, посещали аттракционы на рыночной площади, участвовали в шуточных лотереях и даже выигрывали призы, а Джереми Дриффилд невозмутимо наблюдал за ними. После закрытия он всегда ждал Мириам уже один и отвозил ее с Джонни домой.
        Девушка даже предвкушала по вечерам, как увидит с реки ночной город, а ее лицо остудит от дневных тревог и волнений ласковый ночной ветерок, пахнущий мокрым деревом, рекой и, если уж говорить честно, рыбой и керосином. Но она любила этот запах!
        Мужчина не разговаривал с ней, это было необычно, так как большинство случайных знакомых болтали с Мириам как заведенные, не позволяя ей и слова вставить. Молчание отца Аннабелл девушку очень устраивало, она отдыхала в тишине и чувствовала себя просто замечательно, защищенная от суетливого мира азиатской реки высокими и прочными бортами катера. Разве можно сравнить такой славный путь к дому с поездками на общественном транспорте, с теснотой и духотой рейсового автобуса или с давкой на тесной палубе пассажирского речного парома, заставленной коробками и тюками с разнообразным товаром, клетками с курами и поросятами? Впрочем, о чем вообще разговор? В этот поздний час жизнь в городе почти замирает, если не считать двух-трех центральных улиц, где около дорогих отелей и казино всегда стоят такси.
        Она попыталась однажды заплатить этому загадочному человеку, но он, усмехнувшись, наотрез отказался. Мириам не могла понять, что ему нужно, и решила наконец, что он просто пытается доставить этим удовольствие своей дочери. Она давно пришла к этому выводу, но разве Джереми на самом деле любит свою дочь? Нет конечно, он лицемер и циник, зря она соглашается всякий раз на вечерние прогулки на катере до дому, здесь дело в другом, Но в чем?
        В пятницу, в последний день праздника, а значит, и ее последний рабочий день, Джереми привез Мириам домой очень поздно, почти в полночь. Когда он передавал ей спящего ребенка на пороге дома, у нее мелькнула мысль, что больше они с Джонни никогда не увидят ни его, ни Аннабелл. Не успела Мириам попрощаться, как Джереми уже повернулся, чтобы уйти.
        Она поняла, что ему совершенно безразлично, встретятся они когда-нибудь еще или нет. Тем лучше. Ее это вполне устраивало. Жаль только Джонни - он наверняка будет скучать по Аннабелл. Она коротко бросила: «Спокойной ночи» - и захлопнула дверь.
        - Отшила мужика?- полюбопытствовала хозяйка.- Ну и правильно, все они сволочи. Хочешь выпить?
        Девушка, не отвечая, молча поднималась по лестнице, прижимая к груди спящего Джонни. Совершенно обессиленная, Мириам мечтала только о том, чтобы лечь рядом с Джонни на узкую жесткую постель, на которой они спали вдвоем.
        Она прошла в свою крошечную кухню и поставила на газовую плиту жестяной чайник. Всыпала в кофемолку последние зерна прекрасного «мокко».
        Когда вода закипела, Мириам приготовила себе чашку ароматного кофе, единственного напитка, который поможет ей собраться с силами и мыслями в эту минуту! Взяв карандаш и бумагу, она вынула из тонкого конверта крошечную зарплату.
        Мириам знала, что не уснет, пока не рассчитает, надолго ли ей хватит заработанных денег. Нет, при самой жесткой экономии следующую неделю на эти деньги ей не прожить! Ни разу за все три года, что она воспитывает Джонни, будущее не казалось ей таким мрачным и безнадежным. Опустив голову на руки, она заплакала, но и слезы не приносили облегчения.
        Вдруг Мириам услышала, что ручка входной двери медленно поворачивается. Ну вот теперь пьяная хозяйка дома будет домогаться ее внимания, чтобы рассказать обо всех своих бедах и горестях, обругать на чем свет стоит жильцов и похвалить свою далекую родину, крохотный поселок в окрестностях Канберры.
        Но походку пьяной хозяйки можно было бы услышать за милю, старая лестница скрипела и пела под грузной фигурой немолодой женщины на все голоса. Кто же остановился перед дверью в таком случае? Мириам испуганно подняла голову и, к своему изумлению, увидела Джереми Дриффилда. Он застыл в дверном проеме, медленно обводя взглядом комнату.
        - Что вам надо?- наконец выговорила Мириам.
        - Вы забыли ключ в двери,- сказал он и, подойдя к столу, за которым сидела Мириам, положил перед ней какой-то сверток.
        - Что это?- Она удивленно подняла на, мужчину красные от слез глаза.
        - Сандвич. В кафе на причале неплохие сандвичи, поэтому матросы на буксирах такие толстые,- равнодушным голосом пояснил Джереми.
        - Вы специально ходили в кафе, чтобы купить еду для меня?!- Мириам спрятала руки за спину, чтобы невзначай не дотронуться до свертка.
        Джереми в этот момент внимательно рассматривал ночной канал, вид на который открывался из узкого окна комнаты, и ответил не сразу.
        - Ну, не для вашей же квартирной хозяйки. Кстати, она предложила мне выпить, но я отказался. Ведь вы меня бросили, не так ли? Я сегодня обедал, а вы? Обед, который полагался вам на работе, вы, наверное, отдали Джонни. Да или нет, отвечайте!
        Мириам не удостоила любопытного гостя ответом. Это их частное дело с Джонни, как распорядиться обедом.
        - Я так и знал,- усмехнулся мужчина.- Это мой вам подарок, если хотите.
        - Я не голодна!- гордо заявила Мириам, чувствуя, как кружится голова от голода.
        - Только не надо говорить, что вы не берете милостыню. В устах ребенка это звучит мило, но в ваших - просто смешно! Мы же не первый день знакомы, разве вы не принимали от меня раньше других услуг? Кто вас с Джонни возит, как рикша, до дому, а?
        Джереми разорвал промасленную бумагу, достал аппетитный сандвич с ветчиной и пододвинул к ней, предварительно положив на тарелку.
        - Ешьте!- приказал он.
        Мириам мучительно хотелось есть и одновременно хотелось бросить этот сандвич ему в лицо. Но по той решимости, которая светилась в глазах Джереми, она поняла, что он готов силой затолкать сандвич ей в рот.
        - Чего же вы хотите от меня за свою щедрость?- спросила она.- Считаете, что я кругом перед вами в долгу и пришло время расплачиваться?
        Еще как считаю!- говорили его бесстрастные глаза.
        Джереми молча стоял, широко расставив ноги, у стола. Впрочем, больше не было места в комнате, где он мог бы выпрямиться во весь свой рост,- потолок мансарды сходил на нет над узкой кроватью.
        Мириам почувствовала, что краснеет под пристальным взглядом, которым Джереми окинул ее с головы до ног. За последнее время она похудела, но это лишь усилило ее привлекательность. Его рот скривился в усмешке, глаза остановились на лице, которое еще не совсем высохло от слез. Мириам встретила его взгляд, гордо вскинув голову.
        - По крайней мере, вы понимаете, что за все нужно платить,- цинично заявил он, глядя ей в лицо.- Но сейчас я хочу только одного: чтобы вы уделили мне несколько минут. Нам надо поговорить.
        Потекли томительные секунды. Мириам не находила слов для ответа, в голове лишь крутились обрывки мыслей.
        - И это все?- через долгую минуту или даже две с вызовом спросила Мириам.
        - Пока да,- холодно ответил Джереми, и девушка вспыхнула от возмущения под его пронзительным взглядом.- Решение останется за вами. Вас это устраивает? Да или нет? Вы что, язык проглотили?
        - Определенно сказать не могу.- Мириам поежилась от его насмешливого тона.
        - Ешьте. Насиловать вас я не собираюсь!- сказал гость, глаза которого смотрели равнодушно и немного зло.
        Джереми вел себя поразительно бесцеремонно, но, как ни странно, Мириам была уверена, что он не причинит ей вреда. Однако, может быть, ей не стоит ничего обсуждать с ним?
        Как только она принялась за сандвич, Джереми отошел от стола и, пригибая голову, направился к плите.
        Проглотив кусок, Мириам спросила:
        - Что вы там делаете?
        - Хочу приготовить себе кофе.
        Она положила сандвич и быстро встала.
        - Я сама приготовлю.
        - Почему вы так боитесь за свои запасы? Не потому ли, что в шкафу у вас пусто? Не беспокойтесь, я уже догадался об этом. О Боже, какая прелесть! Да отойдите вы от меня, я вполне умею обращаться с плитой!
        Джереми распахнул дверцы шкафчика, тот в самом деле был почти пуст. Джереми достал коробку с дешевым сортом растворимого кофе, насыпал его в чашку и залил кипятком. Мириам поспешно заняла свое прежнее место.
        Краска уже почти сошла с ее лица, когда Джереми непринужденно уселся за стол напротив нее. Она чуть не подскочила, когда он через стол протянул руку и взял стоявшую на полке за ее спиной фотографию.
        - Мой брат Патрик, его жена Сузан и Джонни, ему тогда только-только исполнилось два месяца,- пояснила Мириам.
        - Значит, Джонни действительно ваш племянник?
        - Да, его родители погибли вскоре после того, как была сделана фотография.
        - И у Джонни нет больше родных?
        - Наши родители умерли, а мать Сузан - инвалид.
        - Вы тогда были совсем юной,- произнес Джереми, изучая фотографию.
        - Мне уже исполнилось восемнадцать, если вас это интересует,- резко ответила она.
        Однако Джереми невозмутимо продолжил:
        - Выходит, сейчас вам двадцать один или двадцать два года.
        - Двадцать один.
        Мириам не могла понять, к чему Джереми клонит, но смутно догадывалась, что это как-то связано с тем, что он хотел обсудить с ней.
        - У вас нет друга?
        - Нет,- коротко ответила она.
        Мириам не собиралась объяснять ему, что, с тех пор как появился Джонни, число ее знакомых резко сократилось. Пришлось смириться с одиночеством, которое теперь стало ее единственным уделом.
        - Да, немного найдется молодых людей, готовых взять на себя ответственность за чужого ребенка и считаться с трудностями, которые с этим связаны.
        Он, конечно, попал в точку. Но Мириам слишком тяжело было говорить об этом, и потому она промолчала.
        Джереми поставил фотографию на место и откинулся на спинку стула.
        - Вы многим пожертвовали ради мальчика.
        - У этого мальчика есть имя. Его зовут Джонни.- Ее возмущало, что Джереми говорит о Джонни как о неодушевленном предмете.- И я не считаю это жертвой. Джонни не виноват, что его родители погибли.
        - Но это и не ваша вина, хотя вы почему-то стараетесь возместить ему эту потерю.
        - А как, по-вашему, я должна была поступить? Отдать Джонни в приют, лишить его семьи?
        - Думаю, у вас действительно не было выбора,- сказал Джереми.
        Мириам не могла поверить в искренность его слов. Она окончательно потеряла аппетит и отодвинула от себя тарелку.

3
        - Может, вы наконец скажете, о чем хотели поговорить со мной?- Ей надоело играть в кошки-мышки.
        Он поставил чашку и посмотрел на Мириам. Понять, о чем думает этот человек, было совершенно невозможно.
        - Сегодня Аннабелл сказала мне, что очень опечалена тем, что ее мать умерла, не родив ей ни сестры, ни брата. Она так привязалась к вашему племяннику…
        - Извините, мы причинили вам столько хлопот.
        Ей было жаль Аннабелл: девочка не знает, что такое ласка, тем более ласка родительская.
        Джереми нахмурился.
        - Мы живем на ранчо. За Аннабелл ухаживает моя тетка. Но ей уже трудно справляться со всей работой: готовить, убирать и так далее. Она хочет уйти, что называется, на покой.
        Мириам начала догадываться, к чему он клонит. Ему нужен человек, который бы присматривал за Аннабелл и вел хозяйство.
        - И вы хотите поговорить со мной об этом?
        - Совершенно верно.- С легкой усмешкой Джереми продолжил: - Извините, но я заметил, что живется вам, мягко говоря, нелегко. И, судя по вашим расчетам на этой бумажке, перспективы тоже не блестящие.
        - Если вы хотите знать, нужна ли мне работа, скажу прямо: нужна.
        - Я не собираюсь нанимать вас на работу.
        Мириам было трудно выдержать его невозмутимый, бдительно следящий за ней взгляд. И у нее не было сил состязаться с человеком, который все время опережал ее на один ход. Глубоко вздохнув, она спросила:
        - Так к чему же весь этот разговор?
        Ни тон, ни выражение его лица не изменились, когда Джереми сказал:
        - Выходите за меня замуж.
        Она вздрогнула от неожиданности.
        - Это что, шутка?
        - Я говорю совершенно серьезно.- Джереми медленно потянулся за сигаретой, достал зажигалку и закурил, наблюдая за реакцией Мириам.
        - Но ведь я вас не люблю. И вы меня, конечно, тоже не любите,- сказала она, совершенно растерявшись.
        - Да, едва ли,- ответил Джереми, усмехнувшись при мысли, что она могла допустить такое.
        Мириам не понимала, что здесь смешного.
        - Вы, кажется, сказали, что вам нужна экономка и женщина, которая присмотрит за Аннабелл,- напомнила ему она.
        - Совершенно верно,- сказал он, выпуская облачко дыма.- Поэтому я и хочу жениться на вас.
        У Мириам пересохло во рту. Она взяла со стола чашку и встала, чтобы приготовить себе кофе - сейчас ей это было просто необходимо.
        - Не понимаю вашего расчета. Чтобы иметь экономку, не обязательно жениться.
        - Напрасно вы так думаете,- произнес он тоном, в котором сквозила издевка.- Мне нужен более или менее постоянный человек, а экономки часто уходят. Брачные узы все же труднее разорвать, чем трудовой договор.
        - Не слишком ли рискованно - жениться, чтобы удержать у себя экономку?- спросила Мириам, насыпая растворимый кофе в чашку.
        - Зато практично,- возразил Джереми.
        - По-моему, это совершенно нелепая затея!
        Джереми дал понять, что ему нужна экономка. Ей очень захотелось получить эту работу. Как хорошо было бы жить за городом вместе с Джонни! Но своим предложением он совсем сбил ее с толку.
        - Почему же нелепая затея? Вам нужна работа, а мне - экономка. Я уже убедился, что работать вы умеете.- Он оглядел комнату и добавил: - Вы чистоплотны и аккуратны. Вы любите детей, и они платят вам взаимностью, по крайней мере ваш племянник. Да и Аннабелл чувствует себя гораздо свободнее с вами, чем с другими взрослыми. Надеюсь, готовить вы умеете?
        - Да, умею, но думаю, что вы можете найти массу более подходящих девушек, согласных выйти замуж за вас,- сказала Мириам.
        - Более подходящих?- Джереми лениво потянулся, взял со стола свою чашку и подошел к Мириам.- Да, конечно, я могу выбрать девушку из другой среды, которая лучше одевается, училась в лучших школах. Возможно, она даже попытается убедить себя в том, что любит меня, но мне не нужна такая любовь.
        Последние слова он произнес с таким презрением, что Мириам не удержалась и спросила:
        - Вам что же, любовь вообще не нужна?
        - Вас это шокирует? Любовь, поверьте, это величайшее заблуждение,- сказал Джереми, пристально глядя ей в лицо.
        До сих пор Мириам думала, что этот человек способен хоть на какие-то чувства, но теперь, после такого заявления…
        - Вам нужна не жена, а рабыня!- возмущенно произнесла она.
        - А вот это противозаконно,- возразил он не моргнув глазом.
        Девушка даже задохнулась от злости.
        - Неужели вы думаете, что я могу принять такое предложение?
        - А почему бы и нет? Оно выгодно для вас. Вы и ваш мальчик будете материально обеспечены, вам не придется заботиться о пище, одежде и жилье, как теперь. Если Джонни захочет учиться, я оплачу его обучение, другими словами, я избавлю вас от всех ваших проблем. Вам нужно будет только присматривать за Аннабелл и вести хозяйство. В свободное от работы время ваш племянник всегда будет с вами.
        Да, заманчивую картину нарисовал Джереми, знает, как убедить ее. И правда, что сейчас у нее за жизнь? Постоянная тревога за Джонни, страх, что не сумеет оплатить какой-нибудь счет и они останутся без пищи и крова…
        - Ну, в чем же дело?- спросил Джереми.- Все еще мечтаете о прекрасном принце, который унесет вас в сказочную страну? Когда вы в последний раз ходили на свидание?
        Как ей хотелось соврать этому наглецу!
        - Больше двух лет назад,- неохотно призналась Мириам.- А вас не беспокоит, как отнесутся ваши друзья к тому, что вы женитесь на такой девушке, как я? Не покажется ли им это по меньшей мере странным?- спросила она, пытаясь перевести разговор в другую плоскость. Не могла же она обсуждать с ним свою личную жизнь, точнее, ее отсутствие!
        - Отнюдь. Вы девушка привлекательная. Вам только нужно отдохнуть, поправиться и приодеться.
        Джереми бесцеремонно взял ее рукой за подбородок и повернул к себе, чтобы получше рассмотреть.
        - А ведь вы можете быть очень даже привлекательной. Золотые искорки в миндалевидных глазах, чувственные губы - ни один мужчина не устоит. Возможно, наш брак будут даже считать романтическим.
        Ее задела такая чересчур бесстрастная оценка, но прикосновение его руки было неожиданно волнующим. До сих пор она не думала о нем как о мужчине. Сейчас же почувствовала опасное влечение к нему - ведь она всего лишь слабая женщина, которая долго была лишена мужского внимания.
        Стараясь подавить в себе пробудившиеся чувства, Мириам освободилась от его руки и с возмущением воскликнула:
        - Еще проверьте мои зубы! Разглядываете, будто я лошадь!
        Не обратив никакого внимания на ее недовольство, Джереми наклонился к ней и продолжил:
        - Брак будет удобен для нас обоих и к тому же вызовет гораздо меньше сплетен, чем если бы я нанял вас в качестве экономки.
        - Это безумие,- продолжала настаивать девушка, глядя в свою чашку с остывающим кофе.
        - Это расчет, и я жду ответа.
        - Мне надо подумать,- сказала Мириам, хотя ей казалось, что и думать тут не о чем.
        - У меня нет времени ждать. Мы с Аннабелл отправляемся на ранчо в воскресенье утром, у нас остается только один день.- Джереми скрестил руки на груди.- Итак…
        - Вы не можете требовать от меня ответа сию минуту,- прервала его Мириам.
        - Могу и требую,- резко возразил Джереми.- Не понимаю, какой еще выход может быть у вас. Сегодня вечером, до моего прихода, у вас было достаточно времени представить то будущее, которое ждет вас.
        Он выпрямился во весь свой внушительный рост и отошел от нее.
        - Я ухожу, Мириам Траффорд, и надеюсь услышать ответ еще до того, как закрою за собой дверь.
        В полном смятении она смотрела на него. Его красивое лицо выражало твердую решимость. Их взгляды встретились на мгновение. Он как бы давал ей понять, что это его действительно последнее слово. Потом подошел к двери и, не оглядываясь, взялся за ручку.
        Мириам очнулась, когда услышала звук отворяемой двери, и едва слышно произнесла:
        - Да.
        Джереми обернулся. Лицо его по-прежнему ничего не выражало.
        - Я заеду за вами и мальчиком завтра в восемь утра.- Оглядев комнату, он добавил: - Сюда вы больше не вернетесь. Упакуйте только то, что вам необходимо, что вы хотели бы сохранить. Не стоит беспокоиться об одежде: у вас и у мальчика будет все новое.
        Не ожидая ответа и не попрощавшись, Джереми вышел из комнаты. Мириам слышала, как он тихо спускается по лестнице. Совсем обессиленная, она прислонилась к стене и посмотрела на спящего ребенка.
        - Правильно ли я поступила?- произнесла она вслух и, подняв глаза к потолку, воскликнула: - Господи, правильно ли я поступила?!
        Единственным ответом ей был шум отъезжающего автомобиля.
        Вопреки ожиданиям, что сомнения и мысли о будущем не дадут ей уснуть, Мириам спала сном праведницы. Проснувшись утром, она знала, что сон освежил ее. Впервые за долгое время она могла не думать обо всех прежних проблемах. Брак по расчету - это уже не казалось ей чем-то ужасным, и на сборы много времени не потребовалось.
        Джонни засыпал Мириам вопросами. Он был возбужден, и не столько из-за сообщения, что Мириам выходит замуж за отца Аннабелл, а из-за естественной тяги ребенка ко всему новому.
        - Правда, что у меня будут настоящие сапоги ковбоя?- в сотый раз спросил он.
        - Если будешь хорошо себя вести,- улыбаясь, терпеливо ответила Мириам и поинтересовалась: - Ты все свои игрушки собрал?
        - Да,- подтвердил Джонни, успокоившись наконец.
        А вот Мириам успокоиться не могла. От волнения и тревоги она не знала, чем заняться.
        Джереми приехал за ними, как и обещал, ровно в восемь часов. Не успела она опомниться, как они с Джонни уже сидели в машине, а вещи были уложены в багажник. Джереми без лишних слов рассчитался с хозяйкой квартиры.
        Весь день был тщательно расписан, так что у Мириам не оставалось времени для раздумий. Магазины, парикмахерская. Они наскоро перекусили и все вместе отправились в префектуру - поскольку именно в префектуру стекаются все желающие немедленно зарегистрировать брак. Удовольствие от всего происходящего, похоже, получали только дети: во время поездки Аннабелл и Джонни весело болтали и смеялись.
        К вечеру Мириам настолько устала, что все события прошедшего дня казались ей сном. Вдыхая аромат теплой ночи, она с удивлением смотрела на свой элегантный, цвета слоновой кости брючный костюм.
        Но это был не сон. Тяжелое золотое кольцо на пальце свидетельствовало о том, что теперь она действительно Мириам Дриффилд. Перед ней, рядом с Аннабелл, стоял Джонни, который не мог оторвать глаз от острых носков своих ковбойских сапог. Мириам с любопытством смотрела на Джереми, стоящего неподалеку. Весь день он держался как будто слегка в стороне.
        Прекрасный костюм, который он носил с небрежным щегольством, красиво оттенял его загар и зеленые глаза. Почувствовав, что она смотрит на него, Джереми перевел взгляд с уличных гимнастов, развлекающих толпу, на Мириам.
        - Теперь уже поздно сожалеть,- тихо произнес он.
        Мириам не смогла избежать его властного взгляда.
        - Сожалеть еще рано,- возразила она и минуту спустя спросила: - А вы не жалеете?
        Свет уличного фонаря падал на ее лицо, обрамленное золотистыми, красиво уложенными волосами, отчего оно казалось очень милым.
        Джереми оглядел ее всю с головы до ног.
        - Я никогда ни о чем не жалею,- ответил мужчина.
        - Как хорошо быть всегда таким уверенным,- задумчиво произнесла Мириам.
        - Сожаления, сомнения - все это никому не нужные эмоции.
        - И вы никогда не испытывали ничего подобного!- бросила Мириам с издевкой.
        - Нет. Мне удалось избежать этого проклятия.
        Она машинально перевела взгляд на Аннабелл, которая заботливо держала Джонни за руку.
        - Вы совсем ничего не чувствуете?
        Он понял, что Мириам думает о его дочери.
        - Только ответственность,- холодно ответил он.- Это вас тоже шокирует?
        - Мне трудно это понять. Неужели вы никогда никого не любили? Своих родителей, например, или жену?- спросила Мириам.
        Он пожал плечами и отвернулся, искоса взглянув на нее.
        - Я и себя-то не очень люблю. Пожалуй, вам следует это знать, Мириам.- Ее имя странно прозвучало в его устах. Оно показалось ей каким-то чужим.- Тогда вы не будете ждать слишком многого от нашего брака.
        Если раньше она подсознательно надеялась, что между ними со временем могут возникнуть близкие отношения, то теперь поняла, что это невозможно, и, как ни странно, успокоилась. Лучше уж пусть это будет брачный договор, по которому каждый получает то, что ему нужно…
        Ее раздумья прервал возбужденный голос племянника:
        - Смотри, Милли, начинается парад!
        Она послушно повернулась в ту сторону, где уже собрался университетский оркестр. Толпа аплодировала и приветствовала музыкантов громкими выкриками.
        Мириам перевела взгляд на Джереми. Его скучающий, безразличный вид сильно охладил ее восторг, а ведь зрелище было великолепное - парад в честь официального закрытия праздника. На этот раз Джонни бодрствовал до самого конца, но, когда они приехали в отель, глаза у него уже слипались. Все номера были забронированы еще за несколько дней до начала праздничных торжеств, однако Джереми сумел заполучить комнату для нее и Джонни этажом ниже своей. По-видимому, сыграли свою роль деньги.
        Не так представляла Мириам свою первую ночь: она - на одном этаже, ее новоиспеченный муж - на другом. Но ведь многое в этой жизни получалось не так, как ей хотелось. В романтических мечтах она и предположить не могла, что ей придется воспитывать Джонни, что она выйдет замуж за нелюбимого человека.
        Пусть будет так, сказала она себе, надевая тонкую ночную рубашку и забираясь в постель. Джонни счастлив, и это самое главное.
        Мириам проснулась поздно утром, когда Джонни забрался к ней на кровать и заявил, что хочет поесть и поскорее ехать на ранчо, о котором ему много рассказывала Аннабелл. Отец и дочь были уже в холле, когда Мириам с Джонни наконец спустились вниз.
        - Извините. Я проспала.
        - Вам был необходим отдых,- коротко сказал Джереми своим безразличным тоном, к которому она уже стала привыкать.- Если ваши вещи упакованы, я пошлю за ними носильщика. Как только вы с Джонни позавтракаете, мы поедем.
        Мириам ответила, что у нее все готово. Она немного нервничала - всего через пару часов она окажется в его доме…
        Аннабелл взяла мальчика за руку и повела в ресторан. То, что отец женился, ее нисколько не волновало, ее интересовал только Джонни. Мириам понимала, что девочке хочется излить на него всю свою любовь и внимание, которые ее отцу, по всей видимости, были совсем не нужны.
        Джереми сел с ними за стол, чтобы выпить кофе. К своему удивлению, Мириам обнаружила, что не испытывает никакой неловкости оттого, что он рядом. Они как были чужими, так остались. А ведь ближайшие несколько лет, по крайней мере, им придется провести вместе: жить под одной крышей, сидеть за одним столом, хоть спать они будут и не в одной кровати.
        Просто удивительно, как ей удавалось сохранять спокойствие. Возможно, она еще не до конца все осознала. Глядя со стороны на них, сидящих за завтраком, можно было подумать, что они одна семья, впрочем, возможно, не такая дружная, как изображают в кино. И все же у Мириам было ощущение, что смотрятся они вполне естественно.
        Сразу после завтрака они поехали на ранчо, вернее, поплыли на остров, где Джереми когда-то обзавелся обширным хозяйством. Джонни был очень возбужден в предвкушении того момента, когда увидит новый дом, в котором ему предстоит жить. Его возбуждение передалось и Мириам. Ей очень хотелось расспросить Джереми обо всем, но она не решалась. Вдруг он превратно поймет ее любопытство?
        Но только они вышли из залива, красота открывшейся их взору панорамы привлекла внимание Мириам. Как же давно она не была за городом, как давно не видела столь безоблачного голубого неба над высокими скалами островов! Еще красивее казались бескрайние морские просторы, усыпанные парусами прогулочных яхт - белыми, желтыми, розовыми, красными. Под черными парусами скользили джонки, с их палуб раздавались крики петухов, лай собак.
        - Долго нам еще плыть?- послышался звонкий голосок Джонни, который сидел на заднем сиденье катера среди груды вещей, не поместившихся в крохотной каюте.
        - Еще несколько миль,- ответил Джереми.
        - А далеко ли от Куалунунор до ранчо?- не удержавшись, спросила Мириам.
        - Около шестидесяти миль,- сказал Джереми. Он смотрел прямо по курсу, руки его уверенно лежали на штурвале.
        - Вы же могли ездить на праздничные мероприятия прямо оттуда,- заметила Мириам.
        - Аннабелл боялась что-нибудь пропустить.- Джереми на мгновение повернул голову, посмотрел на дочь, которая о чем-то говорила с Джонни.- Единственное, что она могла упустить, так это знакомство с мальчиком.
        - Вы жалеете об этом?- спросила Мириам.
        - Нет.- Приподняв бровь, он посмотрел на девушку.- А вы?
        - Нет,- тихо ответила Мириам, ощущая странное спокойствие.
        Через несколько минут Джереми сбавил ход, и катер свернул в сторону от главного фарватера между островов. Их взгляду открылась чудесная бухта, обрамленная рифами. Мириам смутно догадывалась о богатстве Джереми, но к зрелищу, открывшемуся ее взору, была не готова.
        Дом был необычайно красив - крыша из красной черепицы, оштукатуренные белые стены, окна, забранные ажурными решетками. Он утопал в зелени раскидистых деревьев, а прямо перед ним был разбит прекрасный цветник. Великолепная магнолия с огромными белыми цветами напоила воздух дурманящим ароматом, улетающим далеко в море.
        - Вот мы и дома!- воскликнула Аннабелл.
        Джереми подвел катер к небольшому причалу, к которому из-за деревьев шагал высокий широкоплечий мужчина. Он выглядел немного старше Джереми, ему можно было дать около сорока лет. В черных волосах, выбивающихся из-под широкополой шляпы, проглядывала седина.
        - С возвращением!- приветствовал он Джереми, который выскочил на причал и направился ему навстречу. Когда они поравнялись, мужчина сказал: - Я как раз шел к дому, чтобы узнать, вернулись ли вы.
        Аннабелл и Джонни уже выбрались на берег, а Мириам немного задержалась, разглядывая все вокруг. Теперь это станет и ее домом.
        Девочка поравнялась с мужчиной. Тот дернул ее за косу и спросил:
        - Понравился тебе праздник, малышка?
        - Да,- ответила Аннабелл и робко улыбнулась.
        Джонни отстал от Аннабелл. С любопытством глядя по сторонам, он чуть не столкнулся с идущим к нему мужчиной.
        - Эй! А ты кто?- спросил тот.
        - Меня зовут Джонни,- ответил мальчик, ничуть не смутившись и смело разглядывая незнакомца.- Кажется, я буду здесь жить.
        Мужчина вопросительно посмотрел на Джереми, но, заметив Мириам, приближающуюся к ним, забыл обо всем. Под его восхищенным взглядом девушка слегка покраснела. Его взгляд яснее всяких слов говорил, насколько привлекательной и достойной уважения она кажется этому мужчине. Подсознательно она, чувствовала, что со временем они непременно станут друзьями.
        - Том, познакомься с моей женой Мириам. Ее племянник, кажется, уже успел представиться тебе сам.- И, повернувшись к Мириам, Джереми сказал: - Мириам, это мой управляющий, Томас Даркинсон.
        Того как будто громом поразило. Но, увидев, что Мириам смущенно потупилась, он постарался скрыть свое удивление.
        - Простите меня,- обратился он к Мириам,- я не знал, что Джереми собирается снова жениться.
        - Все в порядке,- произнесла она.
        - Том часто остается обедать с нами, когда он здесь,- сказал Джереми.
        - Если у вас есть возражения, я могу изменить свои привычки,- тут же отозвался Томас.
        - Ни в коем случае,- заверила его Мириам и улыбнулась.- Надеюсь, что все останется по-прежнему, мистер Даркинсон.
        - Том,- поправил он ее.- К чему такие формальности здесь, на острове.
        - В таком случае зовите меня Мириам.
        - Спасибо, согласен.- Он искоса, с любопытством взглянул на Джереми.- Не буду вас задерживать, ведь вы, наверное, хотите осмотреть свой новый дом.
        Коснувшись шляпы рукой, Томас удалился.
        - Он вам понравился?- поинтересовался Джереми, направляясь к дому вслед за детьми.
        - Да. Вы что-нибудь имеете против?- спросила Мириам, удивляясь, почему чувствует себя так неловко. Неужели потому, что ей действительно сразу понравился Томас Даркинсон?
        - Нет.
        - Тогда почему же вы спросили?
        - Женщины находят его привлекательным.
        - Вполне их понимаю,- ответила Мириам, стараясь говорить как можно равнодушнее.
        Он направил на нее свой непроницаемый, холодный как лед взгляд.
        - Но почему вы чувствуете себя виноватой оттого, что он вам понравился?
        - Ничего подобного,- поспешно возразила Мириам, но по его насмешливому взгляду поняла, что это прозвучало неубедительно.
        - Нечего стыдиться своих чувств,- сухо отрезал Джереми.
        - Да что вы знаете о чувствах!- с раздражением воскликнула Мириам.
        - Вы смешиваете два разных понятия: физические ощущения и эмоции,- никак не реагируя на ее гневное восклицание, произнес Джереми.- Я не хуже других вижу, слышу и осязаю. Сексуальное влечение между людьми разного пола - чистейшая физиология, никаких «переживаний» нет.
        Мириам почувствовала, как по спине пробежал холодок, когда Джереми намекнул на то, что она может увлечься Томасом Даркинсоном.

4
        Джереми распахнул перед ней дверь и пропустил в дом.
        Мириам старалась внушить себе, что ее с Джереми брак абсолютно фиктивный, что она и не собирается вести себя так, как это положено молодоженам. Ибо это было бы чистейшим притворством. После обряда бракосочетания Джереми даже не поцеловал ее, теперь не захотел перенести через порог их дома, предоставив ей войти самой.
        В гостиной, явно их поджидая, сидела на диване дородная пожилая женщина, Аннабелл стояла возле нее. Услышав звук шагов, женщина повернула седеющую голову и посмотрела на вошедших живыми выразительными глазами.
        - Так это твоя жена, Джереми?- спросила она, вставая.
        Строгое волевое лицо ее сразу же внушало уважение. Ее расположение, очевидно, заслужить было не так-то легко. Но, несмотря на строгий взгляд, многочисленные морщинки вокруг рта и глаз говорили о том, что улыбается она часто.
        - Да, это моя жена Мириам,- ответил Джереми, потом представил ей пожилую женщину: - Моя тетушка Розалинд Хезеринфилд.
        - Здравствуйте,- сказала Мириам с улыбкой, протягивая руку, которую та крепко пожала.
        - Надеюсь, вам здесь понравится… миссис Дриффилд,- сказала Розалинд Хезеринфилд тоном, дающим понять, что она в этом сильно сомневается, и бросила на Джереми изучающий взгляд.- Не хотите ли перекусить?- вежливо, но холодно спросила она, обращаясь к нему.- Я ждала вас к завтраку, но теперь все убрала, чтобы не испортилось.
        - Это я виновата, что мы опоздали, миссис Хезеринфилд. Я проспала,- сказала Мириам.
        - Кекс или печенье и что-нибудь прохладительное - этого будет вполне достаточно,- сказал Джереми, давая понять Мириам, что извиняться нет необходимости.- А пока я покажу Мириам их с Джонни комнаты. Надеюсь, они уже приготовлены?- с вызовом бросил он.
        Розалинд Хезеринфилд коротко ответила, что все готово.
        Когда они прошли по коридору в жилое крыло дома, Аннабелл показала Мириам и Джонни свою комнату - светлую, уютную, оформленную в теплых желтых тонах. Соседняя предназначалась для Джонни. Там стояла узкая кровать с покрывалом в красную, белую и синюю клетку, тех же цветов были занавески и коврики. Мальчик сразу бросился в угол, где красовался игрушечный поезд, и терпеливо выслушал целую лекцию от Аннабелл о том, как его заводить.
        Джереми предложил оставить детей одних. Мириам кивнула и спросила, не его ли это игрушечный поезд. Получив утвердительный ответ, она неожиданно поняла, что ей трудно представить Джереми ребенком. Вероятно, он выглядел старше своих лет и никогда не был таким открытым и ласковым, как Джонни, решила она.
        Когда Джереми открыл дверь в комнату, расположенную напротив комнаты Джонни, Мириам замерла от восторга. Спальня была обставлена прекрасной деревянной мебелью. Мягкий золотистый ковер закрывал пол. Гардины на больших двустворчатых окнах были того же золотистого оттенка.
        - Это была комната вашей тетушки?- с трудом вымолвила Мириам, не в силах оторвать глаз от этой красоты.
        - Нет, она всегда занимала комнату около кухни, которая предназначалась для прислуги или повара. Я не мог уговорить ее поселиться в более подходящей комнате, когда Аннабелл подросла. Она любит повторять, что предпочитает уединение,- сказал Джереми.
        - Может быть, и мне последовать ее примеру?- неуверенно спросила Мириам. Но ей страстно хотелось насладиться роскошью этой комнаты, хотя она и понимала, что для экономки такая комната слишком хороша.
        - Нет, вы моя жена. Ваше место здесь, в этой комнате. Кроме того, вы ведь захотите быть рядом с мальчиком, пока он не привыкнет к новой обстановке,- спокойно заметил Джереми.
        - Да, конечно,- с радостью согласилась Мириам.
        - Аннабелл покажет вам столовую. Розалинд, наверное, уже все приготовила.- Он повернулся к двери, и Мириам последовала за ним.
        - Вы не присоединитесь к нам?
        - Есть неотложные дела, которые мне надо обсудить с Томом.
        Мириам постояла в холле, пока Джереми не вышел из дома. Его не было целую неделю, естественно, он хочет быть в курсе всего. Девушка посмотрела на ряд закрытых дверей, стараясь угадать, где же его комната. Должно быть, под стать своему владельцу она обставлена строго, но со вкусом…
        Гудок игрушечного поезда вывел Мириам из задумчивости. Она вошла в комнату Джонни, где мальчик увлеченно учился управлять поездом, и у него уже неплохо получалось. Мириам предложила всем отправиться перекусить. Дети с радостью согласились, и Аннабелл проводила всех в столовую.
        Мириам рассчитывала, что после того, как они подкрепятся, Розалинд Хезеринфилд посвятит ее в тонкости ведения домашнего хозяйства. Сама Мириам не была голодна и потому взяла себе лишь стакан лимонаду. Аннабелл довольно непринужденно рассказывала тетушке о празднике, а Джонни жадно поглощал ореховый торт. Когда тарелка опустела, он подвинул ее к пожилой женщине.
        - Можно мне еще?- звонко спросил он.
        - Нет, Джонни,- ответила Мириам, прежде чем Розалинд Хезеринфилд успела что-либо сказать.- Одной порции вполне достаточно.
        - Ну ладно,- согласился тот, ничуть не обидевшись, затем отпил большой глоток лимонаду и позвал Аннабелл: - Ты готова?
        - Я должна сперва помочь тете Розалинд убрать со стола,- ответила девочка.
        - Если ты не против, я бы сама хотела помочь ей,- сказала Мириам, обращаясь к Аннабелл.- А ты пока покажешь Джонни дом и сад.
        Аннабелл посмотрела на миссис Хезеринфилд, ожидая, что она на это скажет. Та кивнула, и Аннабелл, попросив разрешения выйти из-за стола, взяла Джонни за руку и увела его из комнаты.
        Женщины молча собрали и унесли всю посуду в кухню. Кухня была прекрасно оборудована. Здесь было все, о чем только может мечтать современная хозяйка. Мириам заметила на кухонном столе горку выжатых половинок лимона рядом с соковыжималкой.
        - Так это был напиток из свежих лимонов?- удивилась Мириам.
        - Джереми любит свежие фрукты и овощи. Раз в две недели он посылает за ними на соседний остров.
        - Разве нельзя купить их здесь, на месте?- еще больше изумилась Мириам.
        - Можно,- подтвердила Розалинд.- Но он хочет иметь все самое лучшее.
        - Наверное, это очень дорого,- заметила Мириам, расставляя посуду на столе. Она и не представляла, насколько Джереми богат.
        - Он может себе это позволить.
        - Да, я начинаю догадываться,- сказала Мириам.
        Все то время, пока они загружали посудомоечную машину и убирали со стола, она чувствовала на себе внимательный взгляд голубых глаз Розалинд.
        Протерев и без того чистый кухонный стол, миссис Хезеринфилд объявила:
        - После того как Джереми позвонил мне вчера, я перевезла почти все необходимые мне вещи в коттедж у ручья. Переночую сегодня у вас, помогу приготовить ужин и завтрак, а затем предоставлю вам полную свободу.
        Всем своим видом она хотела показать, что не одобряет столь поспешного брака. Об этом говорили ее движения, даже когда она стояла, как сейчас, спиной к Мириам и отмывала плиту. Ее ловкие пальцы вдруг остановились, и она резко повернулась.
        - Я знаю, почему Джереми женился на вас,- заявила она.- Просто ему это было нужно, а он умеет добиться своего. Но вот почему вы пошли за него? Что-то я не заметила, чтобы вы были влюблены в него. Вам нужны его деньги?
        Мириам оказалась не готова к такому слишком откровенному разговору. В замешательстве она повертела на пальце золотое обручальное кольцо. Встретив испытующий взгляд Розалинд, она наконец собралась с духом, гордо вскинула голову и сказала:
        - Это договор, который устраивает нас обоих. Ему нужна женщина, которая бы следила за Аннабелл и вела хозяйство, а мне и Джонни - приют.
        Розалинд Хезеринфилд долго смотрела на Мириам. Наконец, тяжело вздохнув, она отвернулась.
        - Я воспитывала его с детства и старалась внушить его отцу, что нельзя все время напоминать мальчику, что он Дриффилд и не такой, как все. Но мне кажется, Джереми уже с рождения считал себя особенным. Он бессердечный и холодный. Вы еще пожалеете, что вышли за него замуж.
        Мириам даже вздрогнула от ее слов. Розалинд настолько убеждена в том, что говорит, значит, у нее имеются на то все основания.
        Девушке стало не по себе. Внезапно она почувствовала, что кто-то нетерпеливо дернул ее за руку. Обернувшись, она увидела племянника и улыбнулась. Мириам постаралась отогнать мрачные мысли. Какая разница, как к ней относится Джереми? Она будет честно выполнять свои обязанности и присматривать за Аннабелл, а наградой ей послужит счастье Джонни. А у него будет дом и все необходимое, и будущее его обеспечено.
        - Что тебе, Джонни?- спросила Мириам.
        - Идем, посмотри, какой здесь бассейн!
        - Сейчас приду, вот только помогу миссис Розалинд, мой милый.
        - Идите, идите. Я начну готовить обед не раньше пяти. А до тех пор ваша помощь не понадобится,- сказала Розалинд.
        - Пожалуйста, пойдем, ты должна посмотреть!- не отставал Джонни.
        - Ну хорошо,- сдалась Мириам. Разве может она отказать малышу, глядящему на нее с такой мольбой?
        Она спустились в великолепный цветущий сад за домом, в глубине которого виднелся бассейн. Увидев большие качели между двух пальм, Мириам не устояла перед соблазном покачаться. Аннабелл и Джонни тут же устроились рядом.
        Любуясь чудесным садом и вдыхая аромат экзотических цветов, Мириам не вслушивалась в их болтовню. Она усмехнулась при мысли о том, что может пожалеть о своем решении.
        Детям скоро надоело качаться, и они стали играть в мяч. Наблюдая за ними, Мириам расслабилась и совсем забыла о времени. Случайно взглянув на часы, она увидела, что стрелки приближаются к половине пятого.
        День пролетел незаметно. Проходя через гостиную, она услышала, как к дому подъезжает машина. А вслед за этим раздался резкий гудок. Любопытство заставило ее подойти к окну, выходящему на подъездную аллею.
        Мириам отодвинула тонкую кремовую занавеску. Из-за деревьев показались Джереми и Томас. В ту же минуту рядом с домом резко затормозила красная спортивная машина, подняв облако пыли. Когда пыль рассеялась, Мириам увидела, как из машины выходит женщина с длинными рыжевато-золотистыми волосами. Очень открытая зеленая блузка едва скрывала высокую грудь, белые брюки обтягивали стройные бедра.
        Мириам не могла расслышать ее слов, но было ясно, что обращается она к Джереми. Женщина подходила все ближе и ближе, вот уже коснулась его груди, обвила его шею руками, прижавшись к нему всем телом. А Джереми даже не пытался остановить ее. И вот уже она впилась долгим поцелуем в его губы. Ну уж это слишком! В груди Мириам вспыхнула ярость. Да как он смеет так поступать с ней!
        Заметив, что Джереми взглянул в сторону дома, Мириам поспешно задернула занавеску. Если не он, так Томас мог заметить, что она подглядывает за ними из окна. Мириам дрожала от гнева. Раз уж Джереми женился на ней, чтобы избежать пересудов, которые могли возникнуть, если бы она жила в доме в качестве экономки, то теперь, когда она официально стала его женой, просто обязан уважать ее!..
        Эй, девочка, успокойся, сказала себе Мириам, немного поостыв. Ведь он женился на тебе главным образом для того, чтобы закрепить договор. Не было даже намека на то, что этот брак будет настоящим хотя бы внешне. Но как ей стало нехорошо при мысли, что Джереми не намерен порывать со своими любовницами. Ведь он даже не пытался уклониться от объятий этой женщины в присутствии Томаса. Значит, ему плевать на то, что она, Мириам, станет посмешищем для окружающих.
        Напрасно она понадеялась, что Джереми хотя бы для виду будет соблюдать приличия.
        Поглощенная своими мыслями, Мириам не слышала, как отъехала машина, и очнулась только при звуке отворяемой входной двери. Она все еще стояла у окна. Сообразив, что не успеет скрыться, девушка гордо вскинула голову и приготовилась холодно встретить сочувствующий взгляд Томаса. Но Джереми вошел в дом один. Какой поразительно красивый и надменный мужчина, подумала Мириам.
        Он понял, что она все видела, и сказал:
        - Камилла не захотела остаться.
        Джереми так спокойно произнес имя женщины, с которой только что целовался, что Мириам снова охватил гнев. Она не позволит ему унижать себя!
        - Камилла?- с вызовом спросила Мириам.
        - Камилла Вистлинг, дочь моего соседа по ранчо,- спокойно пояснил Джереми, подходя ближе.
        Мириам невольно поискала следы помады на его губах.
        - Похоже, для вас Камилла не просто соседка,- заметила она с раздражением, но ее негодование, казалось, только забавляло Джереми.
        - Я знаю, что она была бы не прочь стать здесь хозяйкой,- рассмеялся Джереми.
        Боже, сколько цинизма! Мириам была не в силах выносить его взгляд и потому отвернулась, чтобы не видеть этой вмиг опротивевшей ей физиономии. Как он жесток и равнодушен! Неужели в его сердце нет ни капельки сострадания к женщине, оказавшейся в такой двусмысленной ситуации?
        - А где Том? Он, кажется, был с вами?- холодно поинтересовалась она, не выдавая всех своих эмоций.
        - Полагаю, он не захотел смущать вас.- Джереми, усмехнувшись, посмотрел ей прямо в глаза.- Том - мастер на такие штуки. Как говорится, в тихом омуте черти водятся.
        - Смущать меня? Ну что вы, мне совершенно все равно, с кем вы целуетесь!- заявила Мириам.
        - Если быть точным, инициатива была ее, не моя,- спокойно уточнил Джереми.
        - Да, но вы не возражали,- отрезала Мириам, вся дрожа от возмущения.- Вы отвечали на поцелуи этой женщины, согласитесь!
        - Вас это волнует?
        - Нисколько,- ответила Мириам, стараясь не замечать его проницательного взгляда.
        - Почему же вы злитесь?
        Мириам хотела было возразить, но поняла, что прозвучит это неубедительно. Она стиснула зубы, потом как можно спокойнее ответила:
        - Я не думала, что вы так демонстративно будете показывать всем, что я для вас не более чем экономка и нянька и совсем не заслуживаю вашего уважения как жена.
        - А вы хотите, чтобы мы притворялись на людях, будто любим друг друга?- с насмешкой и презрением возразил он.- Изображали искреннюю привязанность?
        - Нет, не хочу,- запротестовала Мириам.- Но зачем же делать из меня посмешище? И как все это скажется на Джонни, вы об этом подумали?
        - Вы носите мою фамилию, уже одно это заставит всех уважать вас,- заявил Джереми.
        - И сплетничать за моей спиной.
        - Неужели вам не все равно, что говорят люди?
        - Не хочу, чтобы Джонни страдал, вот и все.
        - Постойте, да вам просто обидно, что я до сих пор не поцеловал вас. А вы ведь очень привлекательны,- задумчиво произнес Джереми и посмотрел ей в лицо. Странный блеск его глаз взволновал ее.
        - Мне нужно лишь уважение, не более того.- Мириам вдруг почувствовала, что ее влечет к этому человеку, стоящему так близко, влечет его сила и мужественность.
        - Хотите сказать, что и не надеялись быть первой женщиной, которую я поцелую после возвращения домой?- откровенно насмехался Джереми.
        Мириам вспыхнула. Он даже не поцеловал ее тогда, после регистрации их брака, ради приличия не пожелал сделать то, что должен сделать жених.
        Джереми осторожно коснулся пальцем ее зардевшейся щеки. И она тщетно попыталась сделать вид, что его прикосновение нисколько ее не волнует.
        - Я должен исправить свою ошибку.
        Широко распахнутыми глазами Мириам уставилась на него. А Джереми неторопливо обнял ее и прижал к себе, не обратив никакого внимания на слабую попытку воспротивиться ему. Он был намного сильнее, так что ничего не оставалось, как только позволить ему поцеловать себя. Холодность - только этим она могла показать ему свое безразличие.
        Прикосновение его губ заставило Мириам вздрогнуть. Она не ожидала, что поцелуй такого бесстрастного на первый взгляд мужчины может быть столь горячим и нежным. Она была готова ожидать от него всего, чего угодно, но только не нежности…
        Джереми был, несомненно, гораздо опытнее ее. Мириам с трудом приходила в себя. Она была настолько ошарашена, что даже не могла вспомнить, ответила ли на поцелуй. По всей видимости, да. Джереми глядел на нее сверху вниз и был явно доволен ее реакцией. Подрагивающие плечи, прерывистое дыхание - все говорило о том, что равнодушной он Мириам не оставил.
        - А вас, похоже, давно не целовали,- заметил он, выпуская ее из объятий.
        - Да.- Откуда она нашла в себе силы ответить?
        Это и верно было очень давно, потому-то его поцелуй и потряс ее. Отбросив ложную стыдливость, Мириам не стала бы отрицать, что ей приятно целоваться с мужчиной, хотя это не всегда было столь волнующе.
        - Какая жалость,- заметил Джереми.- Однако немного практики, и вам не будет равных.- Его красивое лицо опять приняло невозмутимое выражение.
        И как он только может оставаться таким спокойным! Глухое раздражение медленно поднималось в Мириам. Существует ли в мире хоть что-нибудь, к чему он не безразличен? Резко повернувшись, она направилась в кухню, небрежно бросив через плечо:
        - Пойду помогу миссис Хезеринфилд приготовить обед.
        - Где Аннабелл и мальчик?
        - Джонни,- поправила его Мириам.- Джонни и Аннабелл играют в мяч во дворе.
        В кухне уже вовсю кипела работа: тетушка готовила изысканный обед, основным блюдом которого должен был стать окорок, запеченный с ананасами. Розалинд заметила, что Мириам оживлена и на ее щеках играет румянец, но ничего по этому поводу не сказала. Мириам рьяно взялась за работу, стараясь доказать этой женщине, что она отличная хозяйка, так что вспоминать о поцелуе у нее времени просто не оставалось.
        Когда все приготовления к обеду были закончены, Розалинд Хезеринфилд сказала:
        - Я велела Уильяму, нашему садовнику, отнести вещи в вашу комнату. Я бы их распаковала, но думаю, что вы должны это сделать сами.
        Слова тетки хозяина дома прозвучали так многозначительно, что только глухой не услышал бы скрытый под вежливой оболочкой истинный смысл: лучше бы их вовсе не распаковывать.
        Но Мириам сделала вид, что ничего не заметила, и решила сменить тему:
        - Спасибо… У вас прекрасный сад.
        Розалинд хмыкнула. Приподняв крышку кастрюли, чтобы проверить, сварились ли овощи, она произнесла:
        - Клетки бывают и золотые.
        Мириам посмотрела на нее с тревогой, но предпочла никак не реагировать на это замечание. Она не считала себя узницей в этом доме. Она приехала сюда по доброй воле и собиралась оставаться здесь, по крайней мере, до тех пор, пока Джонни не подрастет.
        Первый обед в новом доме прошел довольно удачно: превосходная еда, приятная компания. Беседу за столом поддерживал в основном Томас в присущей ему ненавязчивой манере. Разговор шел о прошедшем празднике. Томас подробно расспрашивал Аннабелл о том, что она видела и как развлекалась, от души смеялся над остроумными замечаниями Джонни, но ни разу не спросил, каким образом встретились Мириам и Джереми, тактично обходя вопросы личного характера. Джереми изредка вставлял реплики, терпеливо отвечал на многочисленные вопросы Джонни - ведь мальчику никогда раньше не доводилось жить на острове. Интересно, надолго ли у Джереми хватит выдержки, гадала Мириам.
        Когда подали клубничный десерт, Джонни спросил:
        - А вы возьмете меня завтра с собой посмотреть, как собирают кокосовые орехи? А много у вас коров и лошадей?- Его голосок звучал удивительно требовательно.- Аннабелл не хочет, говорит, что нам туда почему-то нельзя.
        - Джонни!- попыталась остановить его Мириам.
        Она была уверена, что на этот раз мальчуган зашел слишком далеко. Не будет же Джереми водить его по острову!
        - Мистер…- начала она и осеклась, потому что Томас усмехнулся, услышав, как Мириам обращается к человеку, который теперь был ее мужем.- Джереми,- поправилась она,- будет слишком занят завтра, чтобы заниматься с Тобой.
        - Пожалуйста!- попросил Джонни, не обращая внимания на слова Мириам. Он хотел, чтобы Джереми ответил ему сам.
        - Возможно,- сказал тот.- Завтра или послезавтра, посмотрим, как получится.
        - А можно мне поездить верхом на лошадке?- не унимался Джонни.
        Мириам устало вздохнула. Томас Даркинсон понимающе ей улыбнулся, и это не укрылось от Джереми.
        - А вы умеете ездить верхом?- обратился он к Мириам.
        - Когда-то умела, но это было очень давно.
        - Выбери для них подходящих лошадей,- обратился Джереми к Томасу.
        - Я, кажется, знаю парочку отличных лошадок,- сказал управляющий и подмигнул Джонни, который так и засиял от счастья.
        - А ты любишь кататься верхом, Аннабелл?- спросила Мириам, чтобы вовлечь притихшую девочку в общую беседу.
        Вместо того чтобы ответить, Аннабелл вскинула глаза на отца, и он ответил за нее:
        - Да, она училась верховой езде, но два года назад очень неудачно упала с лошади и сломала ногу. С тех пор не каталась ни разу.
        Аннабелл покраснела: она уловила в сухом тоне отца осуждение. Мириам стало жаль девочку. Она была так застенчива, что пугалась каждого строгого взгляда, любого резко сказанного слова, а суровость отца еще больше усиливала ее робость.

5
        Взрослые остались пить кофе, а Аннабелл с Джонни убежали на улицу поиграть, пока не стемнело.
        Когда Мириам и Розалинд Хезеринфилд закончили мыть посуду, диск солнца уже скрылся за низкими облаками, потом нырнул за горизонт. Сумерки пришли внезапно, как всегда бывает в этих широтах. Мириам отправилась искать Джонни. Мальчик сказал, что совсем не хочет спать, но, не удержавшись, зевнул, доказывая обратное, и потому она отвела его в спальню.
        Пока Джонни купался, Мириам распаковала его вещи и приготовила ему пижаму.
        - Расскажи сказку,- попросил Джонни.- Я умылся хорошо.- И он протянул ладошки, показывая, что начисто их отмыл.
        Мириам не успела закончить сказку про трех медведей, как глаза Джонни закрылись и он уснул. Она тщательно укрыла его и поцеловала, откинув шелковистые пряди со лба. Господи, что ждет его во взрослой жизни? Будет ли ему хорошо и спокойно с другими людьми? Славный мальчуган, добрый и простодушный, хитрость так и не поселилась в его сердце. Как хорошо он играл с Аннабелл!
        Мириам тихонько вышла из комнаты, оставив дверь в спальню Джонни открытой на случай, если он позовет ее.
        Не заходя в свою комнату, Мириам решила навестить Аннабелл. Девочка сидела в кровати и читала. Ее волосы рассыпались по плечам. Чудесные волосы, но слишком длинные, решила Мириам. Надо будет уговорить ее сделать новую прическу, но не сейчас, чуть позже, когда все они немного привыкнут друг к другу.
        - Я зашла пожелать тебе спокойной ночи,- с улыбкой сказала Мириам.
        - А Джонни уже лег?- спросила Аннабелл.
        - Да, уснул и даже не дослушал сказку, а говорил, что совсем не хочет спать!
        Аннабелл понимающе улыбнулась в ответ. Внезапно улыбка слетела с ее лица.
        - Я… я так рада, что вы и Джонни будете жить с нами,- как бы стесняясь своих чувств, тихо произнесла она.
        - Я тоже,- ответила Мириам. Она понимала, что сейчас еще слишком рано предлагать девочке свою дружбу.- Спокойной ночи, Аннабелл, приятных сновидений.
        - Спокойной ночи, Мириам.
        Мириам открыла дверь в свою комнату. Довольная улыбка играла на ее губах. Джонни чувствует себя здесь совсем как дома. Дети удивительно быстро привыкают ко всему. Да и Аннабелл их полюбила. Все не так уж и плохо на первый взгляд.
        А на второй? Что будет завтра, послезавтра, через неделю или через месяц? Что ждет ее и малыша Джонни в поместье, где подружиться не с кем? Что за человек Джереми? Ох, зря она решилась на эту авантюру!
        Мириам заметила свои чемоданы, стоящие около кровати, и решила распаковать их. Внезапно ее внимание привлекла приоткрытая дверь, которую она раньше не замечала, - может быть, какой-нибудь стенной шкаф. Подойдя ближе, она увидела роскошную ванную комнату.
        Кафель сверкал белизной. Ванна восхищала своими огромными размерами. На позолоченной вешалке висели пушистые полотенца. На стеклянной полочке перед зеркалом стояла мыльница с золотисто-желтым мылом в форме бутонов роз, рядом - флакон лавандовой пены для ванн. Об этом конечно же позаботилась Розалинд Хезеринфилд.
        Искушение принять ванну было слишком велико, к тому же чемоданами можно было заняться и потом.
        Решено. Мириам открыла позолоченные краны, отрегулировала температуру воды и щедро плеснула ароматной пены. Заглянув в спальню, она достала из чемодана халат, косметичку и захватила их с собой в ванную.
        Спустя час Мириам стояла перед зеркалом. Она чувствовала себя восхитительно свежей и чистой. Расчесывая золотисто-каштановые волосы, Мириам старалась припомнить, когда же в последний раз так долго занималась собой. Казалось, это было очень давно.
        Вырез халата открывал изящные тонкие ключицы и красивую шею. Золотистый цвет ткани усиливал янтарный блеск карих глаз. С нежного лица сошло озабоченное выражение. Из зеркала на нее смотрела удивительно привлекательная молодая девушка.
        Очень довольная собой Мириам погасила свет в ванной и вошла в спальню.
        Заметив Джереми, который стоял около кровати и медленно расстегивал рубашку, она замерла на месте.
        - Что вы здесь делаете?- воскликнула Мириам, в ужасе глядя на его обнаженную грудь.
        Он лишь искоса взглянул на нее, продолжая невозмутимо раздеваться. Расстегнув пояс, он ответил:
        - Готовлюсь ко сну. День выдался трудный и напряженный, согласитесь.
        - Но… но ведь это моя комната,- заикаясь, произнесла Мириам и почувствовала, как сильно забилось ее сердце. Вот и неприятности начались. Как себя вести, как поступить?
        - Да, и ваша тоже.- Он опустошал карманы брюк, складывая их содержимое на туалетный столик.
        - Тоже?- повторила Мириам, не веря своим ушам.- Но я думала…
        Джереми медленно повернулся, изучающе глядя на нее.
        - Что же вы думали?
        Мириам отвернулась. Плотнее запахнув халат, она глубоко вздохнула, тщетно пытаясь собраться с мыслями. Заметив ее стыдливое движение, Джереми рассмеялся, а Мириам при этом охватил панический страх.
        - Вы что же, думали, что это будет фиктивный брак?- спросил Джереми с издевкой.
        Его цинизм возмутил Мириам.
        - Прошлой ночью…- начала она.
        - Прошлой ночью мы не могли быть одни,- резко оборвал он ее.
        Мириам вскинула голову.
        - К вашему сведению, я не намерена спать с вами. Мы лишь на бумаге муж и жена.
        - Пока еще да,- усмехнулся Джереми.
        У Мириам от его слов мороз пробежал по коже. Инстинктивно она поискала глазами, куда бы спрятаться от этого мужчины.
        Внезапно Джереми бросился на нее как дикая кошка, схватил за плечи железной хваткой и повернул лицом к себе. Глаза его сузились.
        - Находиться с тобой в одном доме и не прикасаться к тебе?- воскликнул он.- Да за кого ты меня принимаешь? За неопытного юнца?
        Джереми заключил ее в объятия и крепко прижал к себе.
        - Я всего лишь мужчина, а ты - женщина, и очень привлекательная, должен сказать. А я не намерен отказывать себе в удовольствии!
        Она для него игрушка, новая забава! И о чем только она думала раньше? Как могла поступить так легкомысленно?
        Собрав всю силу воли, она холодно взглянула на Джереми.
        - Я не рабыня, которая всегда к услугам своего хозяина, едва тот пожелает,- резко сказала Мириам.- Я благодарна вам за то, что предоставили кров мне и Джонни, но не намерена подчиняться вам. Никто еще не смел прикасаться ко мне, а если вы попытаетесь, я закричу.
        - И кто тебя услышит?- мягко, но с насмешкой в голосе спросил Джереми.- Розалинд крепко спит в другой половине дома, да и вообще слух у нее уже не тот. Ты только разбудишь детей.
        Мириам побледнела. Страх захлестнул ее ледяной волной. Она отчаянно пыталась найти в его глазах хоть каплю жалости. Нет. Он был непреклонен. Единственное, что давало хоть какую-то надежду, было отсутствие желания в, его глазах. Когда мужчина действительно хочет женщину, он смотрит на нее совсем иначе.
        - Вы же не хотите меня,- произнесла она едва слышно.
        Не выпуская ее из крепких объятий, Джереми невесело улыбнулся.
        - Может, это даже к лучшему, что я не пылаю страстью…- он помедлил,- если правда то, что ни один мужчина до сих пор не касался тебя.
        Его слова внушали Мириам панический ужас. Не помня себя, она пыталась оттолкнуть его, но он был намного сильнее.
        Джереми стиснул ее так, что она едва дышала.
        - Не вынуждай меня применять силу,- прорычал он у ее уха.- Доверься мне, и я буду нежен.
        Кровь яростно стучала в висках. Через тонкую ткань халата Мириам отчетливо ощущала мощь и жар его обжигающе горячего тела. Она откинула голову назад, глядя в его бесстрастное лицо и глаза, полные решимости добиться своего.
        - Да как вы смеете! Ведь я не хочу!- не желала сдаваться Мириам, хотя и понимала, что все ее протесты ни к чему не приведут.
        Холодные сине-зеленые глаза Джереми лениво, сверху вниз глядели на нее.
        - Я намерен получить то, что принадлежит мне по праву.
        Мириам резко отвернулась, а он, высвободив руку, коснулся ее шеи. Она вздрогнула от неожиданности, пытаясь увернуться от нежеланной ласки. А это была и не ласка вовсе - по своей неопытности она не сразу поняла, чего он хочет, пока не почувствовала, что Джереми распахивает ее халат.
        - Нет!- вскрикнула Мириам и с силой ударила его ногой в голень.
        Джереми поморщился от боли, но не отпустил ее. Подхватив на руки, он бросил ее на постель. И не успела Мириам опомниться, как он уже погасил свет и улегся рядом, заключая ее в плен своих объятий.
        Она боролась, как только могла, впивалась ногтями в его плечи и спину. Но отчаянное сопротивление только отнимало у нее силы. Джереми сбросил халат на пол и с легкостью прижал ее к кровати так, что она даже не могла шевельнуться.
        Одну только минутку, чтобы перевести дух, сказала себе Мириам и тут же снова почувствовала тепло его губ на своей шее. Пока она сопротивлялась, Джереми только и делал, что оборонялся. Да и как он мог поступить иначе, когда на него градом сыпались удары маленьких кулачков.
        Мириам сделала слабую попытку высвободить руки и сбросить с себя тяжесть его тела, но убедилась, что все ее усилия напрасны.
        - Да перестань же! Только себе сделаешь хуже,- произнес Джереми.
        Едва Мириам повернула голову, чтобы взглянуть на него, его рот сразу впился в ее губы. Джереми целовал и целовал ее до тех пор, пока она не потеряла контроля над собой… и провалилась в горячую темноту.
        Мириам лежала обессиленная, с трудом, приходя в себя и пытаясь осознать, что же с ней произошло. Она ненавидела человека, который теперь действительно стал ее мужем, но в то же время все еще находилась во власти чувств, которые он пробудил в ней. Все оказалось гораздо приятнее, чем ей хотелось бы. Странно, ведь она даже и не могла подумать часом ранее, что в ней таится такая страсть.
        Она отвернулась, презирая себя за слабость не меньше, чем Джереми - за его силу. Если бы слезы могли смыть воспоминания о событиях этой ночи, она бы непременно заплакала. Но, как известно, слезами горю не поможешь.
        Ночь была великолепной, поистине волшебной. Полная луна посеребрила верхушки деревьев в саду. Ее свет проникал в спальню, заливая все мягким мерцанием. Где-то далеко трещали цикады, ночная птица возносила свою песнь к темным небесам, пронзительными голосами вскрикивали, загадочные животные в тропическом лесу, занимавшем все пространство между скалами и пляжем. Если прислушаться, то доносился и рокот океанского прибоя у далеких рифов. Как далека Европа, как далеки прошлые надежды! Жизнь шла своим чередом и готовила новые неприятные сюрпризы.
        Как от них избавиться? Выход один: осмотреться, схватить Джонни в охапку и бежать прочь с проклятого острова, оказавшегося настоящей ловушкой. Но как бежать? Ходят ли отсюда катера или паромы регулярного пассажирского сообщения?
        Наверное, ходят, ведь доставляют же на остров горючее и продовольствие, развозят по всему свету лошадей с фермы Джереми. Этот негодяй будет караулить ее, но, как известно, хитроумный мышонок всегда осилит коварного кота, сумеет выбраться из западни.
        Только бы он не причинил зла Джонни! Что, если Джереми перевезет мальчика на другой остров или спрячет у своих знакомых? К тому же наверняка у него есть связи в полиции.

«Вы еще пожалеете, что вышли за него замуж» - вспомнила Мириам слова Розалинд Хезеринфилд.
        Праздник. Мириам вышла замуж за Джереми в последний день праздника. Как могла она предположить, что все так обернется? Золотое обручальное кольцо стало для нее символом принадлежности Джереми, но она не желает быть его рабыней. И она не останется здесь больше ни на одну ночь, даже если ей придется вплавь с Джонни покинуть остров.
        Джереми коснулся ее руки.
        - Мириам…
        Его голос звучал бесстрастно и отчужденно, словно ничего между ними и не было. Его прикосновение невольно вызвало в ней трепет.
        Мириам немедленно сбросила его руку, разозлившись на свою реакцию.
        - Оставьте меня,- попросила она.
        В ответ он схватил ее за плечи и крепко прижал к постели. Не в силах смотреть на него, Мириам отвернулась.
        - Посмотри на меня,- потребовал Джереми. Мириам не желала повиноваться, и потому он взял ее за подбородок и повернул лицом к себе.- Я же сказал: посмотри на меня!
        Мириам с негодованием взглянула ему в лицо. Лунный свет высвечивал его выгоревшие на солнце волосы, падающие в беспорядке на лоб. Глаза горели жестоким огнем.
        - Не дотрагивайтесь до меня!- выкрикнула Мириам.
        Приподняв бровь, он с циничной улыбкой погладил шелковистую кожу ее груди, давая понять, что он здесь хозяин. Мириам тяжело вздохнула, понимая, что сопротивляться бесполезно.
        - Я знаю, о чем ты думаешь,- спокойно произнес Джереми.
        - В самом деле?
        - Ты хочешь убежать,- сказал он.
        Ее ресницы удивленно дрогнули.
        - Но куда ты денешься? На старую квартиру ты не вернешься, потому что там я вас найду. Денег снять новую у тебя нет. Работы - тоже. На что вы с Джонни будете жить? Или ты собираешься оставить его здесь? Сама видишь, тут условия для парня самые отличные. Так?
        - Ну уж нет!- выпалила Мириам и вдруг поняла, что невольно выдала свое намерение убежать.
        - Чего ты этим добьешься? Это что, изменит то, что произошло сегодня ночью? Или поможет забыть об этом?
        Джереми прекрасно знал, что она может ему ответить. И Мириам закрыла глаза, не желая признавать его правоту.
        - К тому же не так уж много и изменилось,- продолжил он.- Ты всем обеспечена и защищена, разве не этого ты хотела?
        - Да, но чем мне пришлось заплатить!- Ее голос задрожал. Мириам крепко зажмурилась, не в силах больше видеть его красивое лицо.
        - Девственницы в твоем возрасте - явление крайне редкое,- с иронией заметил Джереми.- Откуда мне было знать, что до сих пор ты ни с кем не спала? Мне стало известно об этом только сегодня.
        - Вы меня опозорили!
        - А ты, что же, хотела остаться девственницей на всю жизнь? И перед кем это я тебя опозорил?- Его губы скривились в усмешке, и Джереми тихо произнес: - Или, быть может, ты рассчитывала завести себе любовника, а мужу отказать в его законных правах? Странные мысли приходят тебе на ум. Ты пугаешь меня, Мириам.
        - Я вообще ни о чем таком не думала,- искренне призналась она.
        Мириам беспокоилась о Джонни, понимая, какая ответственность лежит на ее плечах. Ей некогда было подумать о себе. К тому же было не похоже, чтобы она привлекает Джереми физически, вот ей и в голову не пришло вспомнить об этой стороне брака.
        - Мы поженились, не надо забывать об этом.
        - Да разве вы мне позволите забыть!- с горечью воскликнула Мириам.
        - Конечно нет,- согласился он.- Поэтому перестань закатывать истерику. К чему скрывать, не так уж тебе было неприятно. Твой побег ничего не изменит и ничего не решит, а потому незачем играть роль оскорбленной добродетели - у тебя это плохо получается.
        Джереми больше не удерживал ее. И она горела желанием ударить его, но знала, что он, не задумываясь, ответит ей тем же. Какой страшный человек!
        Она отодвинулась от него на край кровати и обхватила руками подушку. Мириам была настолько измотана, что сразу же уснула. Сны слетели с верхушек деревьев и оказались самыми красочными, самыми необыкновенными.
        Таких снов Мириам никогда не видала: океанские волны несли ее к рифам, ощущение полета делало тело сильным, как у птицы или рыбы. Она смеялась во сне, скатываясь на пятках с огромных водяных склонов, парила в облаках белоснежной пены.
        А самое главное, во сне она была не одна - невидимые, но надежные руки поддерживали ее. Сон дарил силы и прогонял прочь сомнения.
        Яркий солнечный свет разбудил ее.
        С трудом разлепив ресницы, Мириам почувствовала, что в комнате кто-то есть. Воспоминания о прошедшей ночи захлестнули ее. Она осторожно повернула голову, но Джереми, к счастью, не оказалось рядом в постели.
        - Наконец-то вы проснулись,- разрезал женский голос.
        Мириам ожидала увидать Джереми, но это была Розалинд Хезеринфилд. При виде пожилой женщины она резко села, судорожно сжимая у шеи простыню.
        Краска стыда залила лицо, и, чтобы скрыть смущение, Мириам начала приглаживать волосы, избегая направленного на нее проницательного взгляда. Какой позор! Теперь все обитатели поместья будет знать о случившемся этой ночью. Как смотреть людям в глаза? Уж лучше умереть!
        - Который час?- спросила Мириам.- Где Джереми?
        - Скоро десять. Джереми решил съездить на ферму и попросил не будить вас,- ответила Розалинд.- Но я подумала, что вы захотите принять душ и одеться до ланча. Я все приготовлю, пусть вас это не беспокоит… Вы замечательно выглядите, но мне кажется, что вам нужно время, чтобы привыкнуть к нашему климату, к нашему дому.
        - Спасибо,- пробормотала Мириам.- А где Джонни?
        - Джереми взял его с собой. Что вы хотите на завтрак?
        - Признаться, я очень голодна. Хорошо бы съесть настоящий бифштекс. И кофе, только покрепче!
        Удивительно! Неужели так на ней сказались события этой ночи?
        Розалинд Хезеринфилд кивнула и вышла. Мириам слезла с кровати - ноги с трудом повиновались ей - и поспешила в ванную.
        Слова Розалинд о том, что Джереми взял Джонни с собой, настораживали. Она знала Джереми еще недостаточно хорошо, однако, ей не составило труда догадаться, почему он это сделал. Джереми понимал, что без Джонни она никуда не уйдет. Как предусмотрителен! Вот и теперь он не пожелал разбудить ее сам, чтобы у Розалинд не осталось ни малейших сомнений относительно событий прошлой ночи.
        Приняв душ, Мириам оделась и убрала кровать. Накануне вечером Аннабелл показала ей шкаф, где лежит свежее постельное белье. Затем направилась в кухню - помочь Розалинд Хезеринфилд.
        Мириам как раз накрывала на стол, когда в комнату вбежал Джонни.
        - Милли! Милли!- Его голосок возбужденно звенел.
        Мириам нагнулась, чтобы ему было удобнее обнять ее. С улыбкой и нежностью она смотрела в его карие, радостно сияющие глаза.
        - Милли! Почему ты не пошла с нами!- воскликнул мальчик.- Я видел лошадей и гладил собаку. И Джереми…- произнес он неуверенно и посмотрел через плечо,- покажет мне сегодня коров и телят.
        Мириам обернулась и увидела Джереми, застывшего в дверях. Его холодный изучающий взгляд взбесил ее. Он же просто использует Джонни. Делает все, чтобы тот ни за что не согласился уехать, если она решится на это.
        - Да, я обещал ему,- подтвердил Джереми, проходя в столовую,- если ты, конечно, разрешишь.
        - Ты ведь разрешишь, правда?- Джонни умоляюще вскинул на нее глаза.
        Мириам с вызовом посмотрела на Джереми.
        - Разве мои слова здесь что-либо значат?
        Он нахмурился.
        - Если у тебя другие планы, так и скажи. Но зачем принимать решение в ущерб мальчугану. На телят посмотреть никому не помешает.
        Мириам ничего ему не ответила и с улыбкой взглянула на племянника.
        - Джонни, вымой руки. Мы все обсудим после ланча.
        Джонни постоял немного, словно надеясь получить разрешение сейчас же, но потом послушно ушел. Мириам выпрямилась и сухо сказала:
        - Вы ведете нечестную игру.
        - Я вовсе не играю ни в какие игры,- возразил Джереми.- В моем доме игроков нет.
        Мириам невольно повысила голос.
        - Вы прекрасно понимаете, о чем я! Каждый мальчик мечтает стать ковбоем, а вы намеренно все делаете так, чтобы он думал, будто его мечта осуществится, если он останется здесь, на острове.
        - А разве вы собираетесь покинуть нас именно сегодня? Не захотите побыть еще недельку?- Он надменно приподнял бровь.
        - Да, не захочу! Мне многое у вас не нравится!
        Боже, да что она такое несет? Ведь все это не более чем пустая болтовня, а сделать что-то серьезное она просто не в состоянии. Ей стало стыдно за свою беспомощность, за то, что она так опрометчиво приняла предложение Джереми, не подумав о последствиях.
        Более равнодушного человека Мириам еще не встречала, но в нем чувствовались необычайная сила и уверенность в себе. За то недолгое время, что они были знакомы, она поняла, как это много значит, когда рядом есть человек, на которого можно положиться. Однако какие бы чувства она ни испытывала, не стоит давать ему понять, насколько она растерянна, пусть думает, что она и в самом деле может когда-нибудь уйти.
        Джереми терпеливо ждал ответа и был явно озадачен ее молчанием. Приятно заставить его немного помучиться, подумала Мириам и молча отвернулась, мстительно улыбаясь.
        - Я жду,- поторопил ее он.
        Мириам хотела уйти, оставив его вопрос без ответа, но Джереми схватил ее за плечо и повернул лицом к себе. Прикосновение его сильной руки вдруг живо напомнило ей о прошедшей ночи, когда он своими ласками пробудил в ней ответное чувство. Тряхнув головой, Мириам постаралась избавиться от наваждения.
        - Не трогайте меня!- воскликнула она, вырываясь.
        Но Джереми не отпускал ее. Она вскинула руку, чтобы залепить ему пощечину, однако он успел остановить ее и лишь еще крепче прижал к себе. У нее перехватило дыхание от такой близости.
        - Отвратительное животное!- выдохнула Мириам.
        Джереми коротко рассмеялся.
        - Ну-ну, моя дикая кошечка!- Его глаза изучающие ее лицо, светились насмешкой.- Мне было приятно приручать тебя ночью.
        Его слова, словно холодный душ, моментально привели Мириам в чувство, и она снова попыталась вырваться.
        - Пустите!- потребовала она.- Я вас презираю. Не смейте больше прикасаться ко…
        Мириам резко замолчала, услышав, что кто-то вошел в столовую. Она испугалась, решив, что это Джонни. Заметив в дверях Томаса Даркинсона, Мириам густо покраснела. Управляющий стоял в нерешительности, не зная, как ему лучше поступить: вмешаться или сделать вид, будто ничего не слышал.
        - Первая ссора?- шутливо спросил он, проходя в комнату.- Говорят, это признак того, что медовый месяц закончился.
        Пропустив замечание Томаса мимо ушей, Джереми пристально смотрел на Мириам, на ее полыхающие румянцем щеки. Понизив голос, он насмешливо спросил:
        - Хочется домой, к маме?
        По лицу управляющего нельзя было понять, слышал ли он слова Джереми.
        Кольцо мужских рук заметно ослабло, и Мириам поспешно высвободилась, сбивчиво пробормотав:
        - Я должна разобраться со своими вещами…
        Повод, конечно, не слишком убедительный, но другого она не нашла.

6
        Как ни странно, Мириам понравилась спокойная и размеренная жизнь на острове. Хотя гордость и не позволяла ей признаться в этом, но она с удовольствием присматривала за Аннабелл и Джонни, готовила и убиралась.
        Она никогда не думала о карьере деловой женщины, но всегда мечтала иметь собственный дом и все силы отдавать семье. Другой, более честолюбивой женщине такая жизнь, возможно, пришлась бы не по вкусу. Впрочем, вначале не все шло гладко. Без Розалинд Мириам было нелегко справляться с большим хозяйством, но отличающаяся сообразительностью молодая женщина вскоре освоилась. Да и у Джонни все было в порядке - его приняли в подготовительный класс местной школы.
        Джереми предоставил Мириам почти полную свободу с условием, что она не нарушит их договора. У нее были ключи от машины и список магазинов, где Джереми пользовался кредитом. Она могла распоряжаться его деньгами как хотела.
        В течение дня Мириам редко сталкивалась с ним - он приходил только к обеду, неизменно в обществе Томаса Даркинсона. А вечера, даже если Джереми был дома, Мириам всегда проводила с Джонни и Аннабелл.
        Оставаясь с мужем наедине, она не скрывала своей враждебности, но его горячие поцелуи помимо ее воли вызывали в ней ответную реакцию.
        Это не могло продолжаться бесконечно. Что за пытка терпеть его поцелуи, такие страстные, горячие, желанные, когда после них в душе воцаряется печаль! Он играет с ней, разжигает в ней страсть, а потом бросает, как надоевшую игрушку.
        Что еще ужасного должно произойти в ее жизни? Какие оскорбления принесет ей новый день?
        Мириам наконец закончила уборку и поставила на место пылесос. Услышав, что кто-то вошел в дом, она взглянула на часы - детям еще рано возвращаться из школы - и в недоумении прошла в гостиную. Увидев гостью, Мириам замерла на пороге. По комнате спокойно расхаживала рыжеволосая женщина, та самая, которую Джереми назвал Камиллой Вистлинг. Это она бросилась ему на шею в тот день, когда Мириам появилась на острове.
        - Чем могу быть полезна?- холодно спросила Мириам.
        Рыжеволосая красавица высокомерно взглянула на хозяйку дома, откровенно изучая ее. Все в этой женщине говорило о большом богатстве: одежда, прическа, манера поведения. Мириам внутренне сжалась, увидев удовлетворенную улыбку на искусно подкрашенных губах.
        - Вы, наверное, и есть Мириам Дриффилд,- сказала красотка с напускным дружелюбием.- Я пришла познакомиться и поздравить вас. Надеюсь, вы извините мое вторжение?- Она небрежно взмахнула рукой.- Я привыкла приходить запросто и совсем не подумала, что Джереми мог ничего не сказать вам обо мне.
        - Он говорил мне о вас. Ведь это ваши родители живут по соседству?- Высокомерный тон Камиллы Вистлинг вывел Мириам из себя.- Вы, кажется, заезжали в первый день, когда мы только приехали сюда после свадьбы. Жалко, что вы не зашли.
        Камилла помолчала и слегка нахмурилась, увидев, как сверкнули глаза Мириам.
        - Надеюсь, мое появление в тот день не расстроило вас?- Было видно, что она тщательно подбирает слова.
        - Нисколько. Ведь вы не знали, что Джереми женился,- так же ядовито ответила Мириам.
        Камилла пристально посмотрела на Мириам, затем окинула взглядом гостиную.
        - У Джереми прекрасный дом. Вы любите заниматься хозяйством, да?- с издевкой спросила она.
        - Да,- спокойно ответила Мириам.
        - А я терпеть не могу вести домашнее хозяйство и была бы, наверное, очень плохой женой,- сказала Камилла, на миг поджав ярко накрашенные губы.- Кроме того, к жене быстро привыкают. Я же предпочитаю, чтобы мужчина ухаживал за мной, выполнял все мои прихоти, а не наоборот. К тому же не следует показываться мужчине сразу после сна. Иллюзии быстро рассеиваются.
        Мириам прекрасно понимала, на что намекает эта рыжая непрошеная гостья. Да, она и раньше догадывалась, что Камилла была любовницей Джереми. Но уж не хочет ли она сказать, что не только была, но и по-прежнему таковой является?
        Мириам мало волновало, сколько любовниц у Джереми. Но она не допустит, чтобы они являлись к ней в дом, ведь это и ее дом тоже!
        - К сожалению, Джереми нет дома, мисс Вистлинг. Ему, конечно, будет досадно, что вы его не застали.- Со всем тактом, на который она была сейчас способна, Мириам дала этой нахалке понять, что пора бы и честь знать.
        Камилла рассмеялась.
        - Что верно, то верно. С его чувством юмора, Джереми, несомненно, повеселился бы, стань он свидетелем нашей встречи.
        - Вы так думаете?- спокойно произнесла Мириам.
        Камилла улыбнулась, игнорируя вызов Мириам. Ее зеленые глаза смеялись.
        - Не буду вас задерживать, миссис Дриффилд. Домашнее хозяйство настоящая каторга, У вас, наверное, тысяча дел.
        Слово «каторга» задело Мириам за живое, и она невольно подумала, что Камилла удивительно похожа сейчас на самодовольную кошку, которая только что расправилась со своей жертвой.
        - Передайте Джереми привет от меня. Увижусь с ним в другой раз,- вкрадчиво произнесла рыжая гостья с многозначительной улыбкой и вышла.
        Гнев приковал Мириам к месту. Она в равной степени ненавидела Джереми, эту развязную девицу и себя. Она даже не сразу заметила, как в гостиную вошел Томас Даркинсон. Он пристально посмотрел на нее своими ласковыми карими глазами.
        - Что-нибудь случилось, Мириам?
        - Нет, ничего.- Но она не смогла скрыть своего раздражения.
        Управляющий помрачнел, и Мириам поняла, что он обо всем догадался. Она быстро отвернулась и стала поправлять подушки на диване. Мириам не была истеричкой, но сейчас ей хотелось броситься на диван и залиться слезами.
        - Вам что-нибудь нужно, Том?- спросила она, стараясь говорить непринужденно, но это ей плохо удавалось.
        Он продолжал стоять и наблюдать за ней.
        - Нет,- ответил Томас.- Я просто заметил, что около дома остановилась машина мисс Вистлинг.
        Их взгляды встретились. Мириам посмотрела на его красивое мужественное лицо, густые брови, серебряные нити в черных волосах. За последние две недели она не раз ловила себя на мысли, что если ей и суждено было ради Джонни выйти замуж без любви, то лучше бы ее мужем был этот сильный добрый человек, а не Джереми. Но что толку в пустых мечтах!
        Пожав плечами, она ответила:
        - Камилла заехала, чтобы поздравить меня с тем, что я вышла замуж за Джереми.
        - Как бы не так. На самом деле ей хотелось увидеть женщину, которая сумела заарканить Джереми. Самой-то ей это не удалось!
        - Заарканить? Вы шутите,- с горечью улыбнулась Мириам.- Это я оказалась в ловушке.- Она опустилась на диван и сжала пальцами виски.- Простите, не то говорю, все совсем не так.
        - Мириам, вы не умеете притворяться.- Своим мягким голосом он как будто ласкал и успокаивал ее.- Я каждый день сижу с вами за одним столом, и не нужно быть слишком проницательным, чтобы заметить: вы с Джереми ведете себя совсем не как молодые супруги.
        - Пожалуйста,- Мириам покачала головой,- не говорите сейчас ничего больше, а то я расплачусь. Я получила то, чего хотела, и не стану жаловаться. У всякой медали есть оборотная сторона.
        Томас понимающе кивнул и взглянул на Мириам с восхищением. В дом вошел Джереми. Он из холла увидел управляющего, стоящего в гостиной, и взгляд, которым тот смотрел на Мириам.
        Сняв перчатки и бросив их на столик в холле, Джереми спросил Томаса холодновато-высокомерным тоном:
        - Что-нибудь случилось?
        - Нет, я как раз собирался уходить,- сказал Томас, надевая свою широкополую шляпу.- До вечера, Мириам.
        Когда дверь за управляющим закрылась, наступило тягостное молчание. Мириам вся напряглась под насмешливым взглядом мужа.
        - Как правило, Том не приходит сюда днем,- наконец сказала она, как бы оправдываясь.
        - Так же, как и я. Но сегодня я зашел забрать вещи и переодеться. Я еду в Куалунунор.
        Он отвернулся от нее и направился в спальню, на ходу расстегивая рубашку. Мириам вспыхнула от возмущения. Она не позволит ему совсем не считаться с ней!
        Мириам вошла в спальню вслед за ним и, остановившись на пороге, с подчеркнутым спокойствием спросила:
        - Вы едете с мисс Вистлинг?
        - А я как раз думал, когда же ты заговоришь о ней,- сказал Джереми, усмехнувшись.
        - Она сегодня была здесь.
        - Знаю.- Он расстегнул запонки и сел на кровать, чтобы снять ботинки.- Я выходил от тетушки Розалинд, когда она заехала проведать старушку. Так вот почему сюда пришел Том - защитить тебя от когтей Камиллы. Он, наверное, не знает, что ты и сама умеешь постоять за себя.
        Когда Джереми снял рубашку, Мириам увидела на его спине яркие следы от ее ногтей.
        - Он джентльмен в отличие от вас,- сказала она.
        Джереми холодно взглянул на нее и бросил рубашку.
        - Отнеси туда, где лежит грязное белье!- приказал он.
        Мириам вскипела от возмущения. Ей хотелось кинуть рубашку ему в лицо, но она знала, что все равно придется поднять и отнести. Джереми изучающе смотрел на нее и удовлетворенно усмехнулся, когда увидел, что она все же собирается сделать то, что он сказал.
        Поняв, что он над ней просто издевается, Мириам перестала сдерживаться и швырнула рубашку к его ногам.
        - Я вам не прислуга, уберите сами свое грязное белье!
        - Камилла мне сказала, что ты не в духе,- лениво протянул он.
        Не помня себя от возмущения, Мириам подскочила к нему и, так как он даже не пытался остановить ее, влепила ему пощечину. На красивом мужественном лице отпечаталась ее рука.
        - Я не желаю видеть эту женщину в моем доме!- закричала Мириам.
        - В твоем доме?- спросил Джереми мягко, но с издевкой, которая ранила ее прямо в сердце, как рапира, до поры до времени спрятанная под плащом.
        - Да, в моем доме!- повторила она, за своей яростью не замечая, что он тоже взбешен.- Я сплю с вами как законная жена, поэтому дом в равной степени мой, даже больше мой, чем ваш, потому что я слежу за ним. И я больше не позволю этой женщине приходить сюда!
        - Камилла будет приходить сюда по-прежнему, когда ей вздумается,- решительно произнес Джереми, всем своим видом выражая непреклонность.
        - Нет! Мне все равно, сколько у вас любовниц, но я не потерплю, чтобы они заявлялись сюда и позволяли себе унижать меня,- упрямо произнесла Мириам.
        - Ты терпишь только мои деньги,- с иронией сказал Джереми.
        - И ваши ласки,- ядовито заметила Мириам.
        Джереми презрительно усмехнулся и встал.
        - Зачем ты притворяешься, что тебе неприятны мои ласки? Что заставляет тебя отрицать то влечение, которое существует между нами?
        - Вы эгоистичное животное! Почему вы считаете себя неотразимым?- Мириам гордо вскинула голову и с презрением посмотрела в лицо мужчине.
        Он медленно обвел ее взглядом с ног до головы.
        - Хочешь, докажу?- не сказал, а скорее прошептал Джереми.
        Золотые искры гнева потухли в глазах Мириам. Она почувствовала, что вся ее решительность улетучивается. Тогда она попыталась было что-то сказать, но, встретив взгляд колючих глаз, не проронила ни слова. Лучше молча отступить, чем признать безоговорочную капитуляцию, которой и добивался Джереми. Но он не дал ей сделать этого, притянув к себе.
        Свободной рукой Мириам уперлась в его голую грудь в слабой попытке оттолкнуть. Но он медленно и безжалостно все сильнее сдавливал ее в своих объятиях. Даже когда удалось высвободить одну руку, это ей не помогло.
        Мириам выгибала спину, стараясь уклониться от его поцелуев. Однако Джереми сладострастно впивался горячими губами в ее нежную шею, опускаясь по бьющейся жилке к груди, проводил ими по плечам, отодвигая воротник блузки. Не отрываясь, он снова медленно скользнул губами вверх по ее шее и стал покусывать мочки ушей. Волны чувственности разливались по ее телу. Самое примитивное влечение поднималось в ней. Еще секунда - и он доберется до ее рта, тогда она совсем потеряет контроль над собой.
        - Будьте вы прокляты!- со слезами в голосе прокричала Мириам.- Пустите меня!
        Его губы продолжали ласкать ее лицо, и она ощутила, как они растягиваются в улыбке. Джереми потерся щекой о ее гладкую кожу.
        - Еще не время,- тоном соблазнителя произнес он.
        Мириам схватила за подбородок и попыталась оттолкнуть этого человека, который делал с ней, что захочет, покрывая поцелуями ее глаза, щеки, лоб.
        - Пожалуйста, прекратите!- взмолилась Мириам, на время позабыв свою гордость. Она постоит за себя потом, лишь бы только он отпустил ее сейчас.- Пусть Камилла приходит, когда ей вздумается.- Его губы уже добрались до ее рта.- Можете завести гарем, мне все равно, только отпустите меня!
        - Хочешь, чтобы я променял мою жену на гарем?- хриплым голосом, но с насмешкой произнес Джереми.
        - Вам надо ехать в Куалунунор,- напомнила она, когда его рука очутилась у нее под подбородком и он коснулся теплыми губами уголка ее рта.
        - Поцелуй меня!- приказал Джереми. Он дразнил ее близостью своих губ, стараясь пробудить страсть.
        - Нет!- воскликнула Мириам, сопротивляясь из последних сил.
        - Поцелуй меня!- повторял Джереми, крепче прижимая ее к себе.- Или я не отпущу тебя, даже когда Аннабелл и Джонни придут из школы.
        Из груди Мириам невольно вырвался стон. Губы ее наконец приоткрылись. Повинуясь инстинкту и опыту, приобретенному у Джереми, она ответила на его требование. Сначала он лишь принимал поцелуй. Будто хотел, чтобы она сама научилась проявлять активность, и, только когда ее губы стали настойчивыми, Мириам ощутила жар его ответного поцелуя.
        Она больше не сознавала, что происходит. Ей казалось, что она задыхается, тонет, а потом всплывает на поверхность и рождается заново.
        Когда Джереми наконец оторвался от ее губ, Мириам была не в состоянии шелохнуться. Ее дрожащие руки лежали на его плечах. Сквозь полуопущенные ресницы она видела, как он пожирает страстным взглядом ее запрокинутое лицо.
        - Повтори еще раз, что только «терпишь» мои ласки,- насмешливо произнес Джереми. Он полностью владел собой в отличие от Мириам, которая еще не могла прийти в себя от его ласк.
        В ее глазах стояли слезы обиды и унижения. Они жгли, как соль открытую рану.
        - Я сделала то, чего вы хотели. Теперь отпустите меня,- произнесла она дрожащим голосом.
        Он пожал плечами, как бы смеясь над ее упрямством, и отпустил ее. Освободившись, она все еще чувствовала огонь желания, который опалил ее, и не могла смотреть Джереми в глаза. Подойдя к двери и не оборачиваясь, Мириам произнесла:
        - Я вас ненавижу, Джереми. Интересно, знакомы ли вам такие чувства?
        В ответ он рассмеялся и сказал:
        - Я вернусь к обеду. Надеюсь, моя любящая жена не вздумает меня отравить и мне не придется заставлять ее все пробовать первой.
        В тон ему Мириам ответила:
        - А я как раз собиралась пойти поискать ядовитые грибы.- Хотя она и понимала, что выпады не производят на него впечатления, никак не могла удержаться от колкости.
        Всю следующую неделю Мириам работала без отдыха. Она чистила, где надо и не надо, готовила все новые блюда, ходила на экскурсии по острову с Аннабелл и Джонни, убиралась до глубокой ночи, стараясь не заходить в спальню, пока Джереми не уснет. Она не была уверена, действительно ли муж спит, когда тихо ложилась в постель. Но он ничего не говорил и только забавлялся, глядя, как преданно она наблюдает за детьми и следит за домом.
        Мириам опять похудела, и на ее лице появились следы переутомления. Но она думала, что никто этого не замечает…
        Поглядев в овальное зеркало, висящее в столовой, Мириам ущипнула себя за щеки - испытанный способ вызвать румянец - и пошла в гостиную звать Джереми и Томаса обедать. Как обычно в последнее время, она обратилась к управляющему, и его теплый и уважительный взгляд немного ободрил ее.
        - Джонни и Аннабелл уже сидят за столом. Можно идти обедать, если вы готовы.
        - Еще пять минут,- попросил Томас, поднимая недопитый стакан.- Я весь день мечтал выпить холодного пива, не хочется спешить.
        - Конечно,- согласилась Мириам,- сегодня очень тепло.- Она не смотрела на Джереми, который развалился в кресле, но не могла не замечать его присутствия.
        - Тепло?- воскликнул Томас, приподнимая брови.- Настоящее пекло! Рабочие обрадовались бы ящику холодного пива, словно северному ветру, подувшему с океана. Страшно подумать, что будет завтра.
        Мириам вспомнила, какой вид был у Джереми, когда он пришел час назад. Рубашка взмокла от пота. Выгоревшие на солнце волосы пропылились, несмотря на что он прикрывал их широкополой шляпой. У него был усталый вид, совсем не такой бодрый и мужественный, как сейчас, подумала Мириам, взглянув на него краем глаза.
        - Том, почему бы тебе не попросить Мириам привезти завтра в полдень ящик пива?- лениво предложил Джереми, изучая пену, покрывающую стенки его пустого стакана.
        Мириам бросила на мужа удивленный взгляд. А управляющий долго смотрел на Джереми, потом допил свое пиво и сказал:
        - У нее достаточно других дел.
        - О, она будет только рада,- возразил Джереми с невеселой улыбкой и с мрачной иронией взглянул на Мириам.- Моя жена любит придумывать себе работу, чтобы ни минуты свободной не оставалось.
        Она опустила глаза под его жгучим, напористым взглядом, а почувствовав вопросительный и озабоченный взгляд Томаса, покраснела. Джереми, как всегда, попал в самую точку.
        - Я обязательно привезу завтра пива,- с притворной беспечностью сказала она Томасу.- Мне совсем не трудно. А теперь извините, мне надо разливать суп.
        - Мы сейчас придем,- заверил ее управляющий.
        За столом разговор шел только о детях, об их делах, и никто больше не касался того, как много работает Мириам. После кофе Томас сразу же ушел. Мириам не знала, куда исчез после обеда Джереми. Она не слышала, чтобы он заводил машину, но не стала проверять.
        Как и в предыдущие дни, она большую часть, вечера провела с детьми. В одиннадцать она все еще была в кухне - решила вымыть висячую лампу.
        Мириам стояла на столе. Вытирая пот со лба, она краем глаза заметила, что кто-то появился в дверях, и резко обернулась, от неожиданности чуть не опрокинув миску с мыльной водой. Поняв, что это Джереми, она поспешно отвернулась и продолжила свое занятие.
        - Вам что-нибудь нужно?- холодно спросила она.
        - Я хотел показать тебе дорогу к загонам для скота,- спокойно ответил Джереми.
        - Мне - дорогу? Сейчас?- недоверчиво спросила Мириам.- Но ведь уже темно.
        - Я имел в виду карту,- сухо ответил Джереми.
        Чтобы скрыть смущение от своей недогадливости, Мириам начала протирать цепь, на которой висела лампа.
        - Я сейчас освобожусь,- сказала она.
        - Можешь не спешить,- протянул Джереми.
        Мириам и не собиралась спешить, но от его пристального взгляда ей становилось не по себе, и она решила покончить с мытьем лампы поскорее. От духоты и неудобной позы, в которой она стояла, Мириам стало нехорошо. Закружилась голова, она пошатнулась и в ту же секунду почувствовала, как сильные руки подхватили ее.
        - Со мной все в порядке,- произнесла она и попыталась вырваться.
        - Конечно,- усмехнувшись, сказал Джереми. В его объятиях голова кружилась еще сильнее, чем от жары.
        - Это все от духоты,- постаралась уверить его Мириам, высвобождаясь.
        - Если тебе хочется безвременно сойти в могилу или довести себя до полного истощения - это твое дело. Можешь продолжать в том же духе. Но меня лично больше устраивает прямо противоположное, поэтому я предлагаю объяснить тебе, как доехать до фермы.
        Мириам надеялась увидеть в его глазах хотя бы тень сочувствия, но он намеренно давал ей понять, что она ему совершенно безразлична и как женщина, и просто как человек. Это было жестоко. Она вдруг поняла, что потерпела полное поражение.
        Молча Мириам последовала за ним в его кабинет, куда заходила только для уборки. Ей никак не удавалось сосредоточиться на объяснениях Джереми и запомнить путь, прочерченный его карандашом по большой карте острова. Но она подумала, что как-нибудь сумеет найти дорогу утром, и сказала, что все поняла.
        - Ладно,- вздохнул Джереми.- Сейчас ты так устала, что не в состоянии вспомнить даже собственное имя. Я объясню тебе все еще раз завтра.
        С этими словами он выключил настольную лампу и, небрежно бросив «спокойной ночи», удалился. Мириам проследила за ним взглядом. Ее ошеломило абсолютное безразличие, которое он проявлял к ней. Это задевало ее больше, чем она ожидала. Он даже не пытался изобразить сострадание и уговорить ее лечь пораньше спать.
        Джереми прав: она напрасно изводит себя работой, только себе делает хуже. Что она надеялась ему доказать? Что если он считает ее рабыней, то она должна трудиться с утра до ночи? А кто позаботится о Джонни?..
        Джереми был уже в постели, когда Мириам вошла в спальню. Он безо всякого интереса посмотрел на нее и повернулся на бок на своей половине кровати. Мириам прошла в ванную, умылась и надела ночную рубашку. Джереми не шевельнулся, когда она легла рядом. На глаза навернулись непрошеные слезы, но усталость взяла свое, и Мириам забылась беспокойным сном.
        В доме парила идеальная чистота, поэтому следующий день Мириам не занималась уборкой. Джереми сдержал свое обещание и еще раз объяснил ей, как добраться до загонов для скота. Все оказалось очень просто, и она удивилась, почему вечером не могла ничего понять.
        Этим утром Джонни был дома. Мириам провела с племянником на воздухе все время до наступления жары. Он привык быть один, и Мириам могла спокойно отдыхать. Она полулежала в шезлонге, наблюдая за тем, как мальчик играет.
        Сегодня она не стала слишком утруждать себя приготовлением завтрака. Она усвоила урок, который преподал ей Джереми Дриффилд, и больше стараться что-то доказать ему не пыталась. Впрочем, она и сама толком не знала, что именно хотела доказать.
        Джонни был уже отведен к тетушке Розалинд, а пиво загружено в ящик со льдом, настолько большой, что его с трудом установили на заднем сиденье машины.
        Наступил полдень, солнце нестерпимо палило. Мириам ехала по дороге, петляющей между скал, очень медленно, чтобы не поднимать пыли. Спешить было некуда, она отдыхала и любовалась удивительными цветами и темной зеленью тропического леса. Среди множества растений, названий которых она не знала, Мириам видела цветущие лианы. Воздух был напоен их ароматом.
        Между цветами порхали огромные бабочки, жужжали пчелы, пели птицы. Серебристой лентой срывался с замшелых камней ручей. Выехав на дорогу, ведущую к загонам, Мириам услышала шум воды, бегущей по каменистому руслу.
        Но вскоре его заглушило мычание коров, становящееся все громче по мере того, как Мириам приближалась к месту назначения, и достигшее апогея, когда она остановила машину около пыльной завесы, окружающей загоны.
        Выйдя из машины, она почувствовала страшную жару и тошнотворный запах пота, жженого волоса, навоза и каких-то лекарств. Подойдя ближе, Мириам увидела, что в загоне вовсю кипит работа. Рабочие умело, не суетясь, клеймили скот. Здесь не было лихого размахивания лассо и галопирования, которые часто демонстрируют в вестернах. Несмотря на едкий запах и неумолкающий шум, Мириам наблюдала за всем происходящим как зачарованная.
        Прикрыв глаза рукой от яркого солнечного света, она присматривалась к работающим. Несколько человек видели, что она стоит у изгороди, но никто не прервал своего занятия. Все рабочие были одеты почти одинаково: темно-синие штаны, рубашки и соломенные шляпы, цвета которых было не различить под слоем пыли.
        Мириам легко узнала среди них Джереми, хотя он был покрыт потом и пылью не меньше других. Его окружала незримая аура, выделяющая его из толпы, он как-то по-особому свободно держался. Под ним была сильная лошадь гнедой масти. Мириам чувствовала, что он видит все, что творится вокруг.
        Наблюдая за Джереми, Мириам не заметила, как к ней приблизился всадник. Она вздрогнула от неожиданности, когда он остановился рядом, и, повернув голову, встретилась взглядом с Томасом, смотрящим на нее с привычным ласковым участием.
        - Как вам со стороны наша работа?- спросил он.- Жара, вонь, шум и раздраженные животные. Но ничего не поделаешь - такие уж тут условия. И пожаловаться некому.
        - Может, тому, кто наверху?- ответила Мириам, улыбаясь широкоплечему всаднику, и сощурилась, прикрывая глаза ладонью от слепящего солнца.
        - На таком солнце надо бы шляпу надевать,- озабоченно сказал Томас.
        Мириам вспомнила о соломенной шляпке, украшенной искусственными цветами, которую носила в саду. Здесь она была бы неуместна.
        - Да, пожалуй. Но я не представляла,- вздохнула она,- что это такая тяжелая работа.
        Томас широко улыбнулся.
        - Здесь мы скот осматриваем, отбираем больных на лечение. Молодняк клеймим. Бычков кастрируем и откармливаем на продажу. И никакой романтики.
        - Теперь я вижу,- сказала Мириам, заслонившись рукой от пыли, поднятой коровой, которая пыталась сбросить с себя веревку.- Пиво в машине. Достать?
        К ним приближался Джереми. Управляющий окинул оценивающим взглядом работающих людей.
        - Как считаешь, Джереми, объявить перерыв или подождать?
        Тот ответил не задумываясь:
        - Закончим с этой партией и загоним новое стадо. Пока животные будут успокаиваться, люди смогут отдохнуть.
        Мириам поняла, что он заранее все обдумал. Он даже не взглянул в ее сторону.
        - И сколько же времени это займет?- спросила она, намеренно пытаясь обратить на себя внимание.
        По-прежнему не глядя на нее, Джереми ответил:
        - Полчаса. А может, и больше.
        - Мне ждать вас?- натянуто, но стараясь не подать виду, что задета его невниманием, спросила Мириам.- Мне еще нужно приготовить жаркое к обеду. Кроме того, Аннабелл скоро вернется домой.
        Джереми наконец-то окинул ее взглядом, холодным, отчужденным, и произнес:
        - Как хочешь. Можешь оставаться, можешь уезжать.
        Мириам попыталась представить, как все могло бы сложиться, если бы она встретила Томаса вместо Джереми тогда, во время праздника в Куалунуноре. Ответ, казалось, был ясен. Но она вдруг обнаружила, что это не так. Перед ней встал другой вопрос: почему же она все-таки решилась выйти замуж за Джереми, которого знала всего ничего?

7
        В день первого урока верховой езды Джонни проснулся еще до восхода солнца. Мириам стоило большого труда удержать его дома до того часа, когда они должны были встретиться с Джереми. Она тоже решила вспомнить забытые навыки и попрактиковаться в искусстве управления лошадью.
        Джонни уговорил Аннабелл пойти с ними, и вот теперь девочка шла рядом с Мириам, а он нетерпеливо забегал вперед. Прибыв на место, Джонни юркнул в открытые ворота конюшни.
        - Какая моя?- спросил он срывающимся от возбуждения голосом, глядя на двух уже оседланных лошадей.
        - Серая слева,- ответил Джереми.
        - А как ее зовут?- с придыханием спросил Джонни. Увидев лошадь так близко, он, кажется, уже не спешил на нее сесть.
        - Мэгги,- сказал Джереми.
        - Мэгги?- Лицо мальчика выразило явное неудовольствие.- Совсем неподходящее имя. Я буду звать ее Молнией,- решил он.
        Мириам молча смотрела на лошадей. Ей казалось, что обе слишком большие для Джонни. Она ожидала, что Джереми даст ее племяннику сначала покататься на пони.
        - Джонни еще слишком мал, чтобы ездить на лошади,- озабоченно заметила она.
        - С пони иногда бывает куда труднее справиться, чем с обычной лошадью,- заметил Джереми.- Мэгги - это именно то, что ему надо. Она и ухом не поведет, даже если рядом разорвется бомба.
        - Ее зовут Молния,- поправил Джонни.- Можно мне поездить на ней?
        - Подойди к лошади, отвяжи ее и приведи сюда,- приказал Джереми.- Иди слева от нее и так, чтобы она все время тебя видела.
        Джонни кинулся к лошади. Мириам открыла было рот, чтобы предостеречь его, и даже сделала шаг вперед, но Джереми сжал ее руку.
        - Не мешай ему.- В голосе его звучал металл.- Он должен учиться быть самостоятельным.
        - Но он такой маленький,- пробормотала Мириам и отвернулась, избегая взгляда насмешливых глаз мужа. Она пожалела, что рядом нет спокойного Томаса. Присутствие Джереми всегда вызывало в ней смутную тревогу.
        - Если собираешься устроить истерику, то лучше возвращайся домой,- язвительно предупредил он ее.
        Сжав губы, Мириам решила больше не показывать своего страха и не вмешиваться, чтобы не нарываться на ядовитые замечания. Она молча наблюдала, как Джонни усадили в седло, прикрепленное подпругой к широкой спине лошади.
        Во время первого урока Джереми отдавал приказания резко, сжато, решительным тоном. Мириам очень хотелось более доходчиво разъяснять мальчику то, что говорил Джереми, но она вскоре с удивлением увидела, что Джонни прекрасно понимает своего наставника. Закончив заниматься с Джонни, Джереми предложил Мириам проехаться на предназначенной для нее лошади.
        Сначала она чувствовала себя на редкость неуклюжей, но, проехав несколько шагов вдоль загона, ощутила, что к ней постепенно возвращается прежняя уверенность. Однако под испытующим взглядом Джереми ей все равно было не по себе. Только один раз она испытала радость.
        Аннабелл, которая все время молчала, наблюдая сначала за Джонни, а потом за ней, вдруг сказала, потянув отца за рукав:
        - Скажи Мириам, что пятки должны быть опущены.
        Джереми быстро взглянул на Аннабелл и приказал Мириам сделать то, на что обратила внимание его дочь. Мириам была поражена. Во-первых, выяснилось, что Аннабелл неплохо разбирается в верховой езде. А во-вторых - что Джереми не столь уж безразличен к своей дочери.
        Когда расседлали и увели лошадей на пастбище, все четверо направились пешком домой. Пока Джонни хвастался перед Аннабелл своими успехами в верховой езде, Мириам поблагодарила Джереми за проявленную заботу. Она понимала, что это только начало и им предстоит еще много занятий. Джереми истолковал ее слова по-своему и потому цинично заметил:
        - Хочешь сказать, что очень дорожишь моим временем и предпочла бы, чтобы с вами занимался Том?
        Мириам широко раскрыла глаза от удивления.
        - Нет, я просто хотела сказать, что благодарна вам за то, что вы выполнили обещание, которое дали Джонни, и учите его.
        - А ты думала, что я не выполню обещания?
        - Нет, я знала, что выполните, но…
        - Но ты полагала, что учить буду не я, а кто-то другой,- перебил ее Джереми с горькой усмешкой.
        - Если вы намекаете, что я надеялась проводить время наедине с Томом, то вы ошибаетесь.- Голос Мириам дрожал от возмущения.
        - Я этого не говорил,- примирительно произнес Джереми.- Это твои слова.
        - Но вы так думали,- возразила Мириам.
        Джереми взял ее за руку и повернул к себе. Когда он сжал ее лицо в ладонях, Мириам встретила загадочный взгляд его сине-зеленых глаз, и взгляд этот был устремлен на ее полураскрытые губы.
        - Знаешь, о чем я сейчас думаю?- вкрадчиво спросил Джереми.
        Мириам внезапно почувствовала слабость в ногах и ухватилась за него, но в тот же миг ее словно пронзило током. Она ничего не могла с собой поделать - так на нее действовали прикосновения к нему.
        - Дети, осторожнее,- шепотом напомнила Мириам.
        Но он обнял и прижал ее к себе, а она плотнее прильнула к нему. Его рука скользнула с ее плеча вниз к нежной груди, по податливому телу, послушному всем его касаниям. Мириам почувствовала тепло, идущее от него, и через мгновение он уже приник к ее губам. Вздрогнув от неожиданности, она тут же уступила его настойчивому поцелую…
        Это длилось всего миг. Джереми так быстро отстранился, что Мириам едва не упала. Но он удержал ее мягким, но уверенным движением руки. Мириам вздохнула в полной растерянности от той реакции, которую вызвал в ней его порыв. Она ненавидела его за ту необъяснимую власть, которую он имел над ней. Неужели ей так никогда и не избавиться от эмоциональной зависимости от него?
        Подняв глаза, она увидела, что Джереми не смотрит на нее.
        - В чем дело, Джонни?- спокойно спросил он.
        Мириам в панике посмотрела на мальчика, который стоял рядом с ними. Джонни озабоченно сморщил лоб, глядя на Джереми.
        - Неужели вам нравится целоваться?- спросил он с искренним недоумением.
        - Это как шпинат,- со смехом ответил Джереми.- Когда становишься старше, начинает нравиться.
        - А-а,- кивнул Джонни и, вполне удовлетворенный объяснением, обратился к Мириам: - Милли, ты обещала нам печенья с молоком.
        - Идем,- ответила она, высвободившись наконец из объятий Джереми. Тот больше не удерживал ее.
        Опустив глаза, Мириам шла за племянником и слышала за собой мягкие шаги Джереми.
        Всю неделю Джереми обучал верховой езде Джонни и Мириам. Занятия проходили по утрам, до наступления жары. Лошадь Джонни мало соответствовала той кличке, что дал ей мальчик. Зато она оказалась очень сообразительной и, если чувствовала, что всадник теряет равновесие, всегда замедляла шаг или вовсе останавливалась, чтобы он не упал. За это Мириам ее полюбила.
        Успехи самой Мириам оказались много ощутимее. Она научилась лихо гонять по лугу то рысью, то галопом, не получая при этом никаких замечаний от своего строгого учителя…
        - Сегодня после завтрака поедем в горы,- сказал Джереми.- Посмотрим, на что ты способна.
        Мириам воздержалась от каких-либо проявлений восторга, опасаясь его насмешек, и молча кивнула в знак согласия. Вскоре после завтрака, убрав посуду и проводив детей на школьный автобус, она пошла прогуляться, чтобы немного успокоиться. Мириам чувствовала себя победительницей.
        По дороге она остановилась в тени дерева и посмотрела на расстилающийся перед ней луг. Мириам мысленно представила, как скачет верхом и ветер развевает ее волосы. Идиллия, которая скоро станет реальностью.
        Счастливо вздохнув, она направилась к конюшне. И внезапно остановилась, побледнев как полотно. Ее лошадь была привязана к ограде рядом с лошадью Джереми, который затягивал подпругу, а неподалеку нетерпеливо била копытом и встряхивала гривой пегая кобыла.
        Радостное настроение Мириам мгновенно улетучилось. Она увидела Камиллу Вистлинг - самоуверенную, в шикарном светло-коричневом костюме для верховой езды и белой блузке. На ней была широкополая шляпа под цвет костюма. Шляпа выгодно оттеняла яркие волосы, стянутые сзади в пучок. Когда она посмотрела на растерянную, поникшую Мириам, в ее зеленых глазах сверкнули торжество и самодовольство.
        - Вот и наша Мириам!- весело воскликнула Камилла, и Джереми направил в ее сторону свой непроницаемый взгляд.- Мы с Джереми ждем вас.
        Мириам невольно поежилась от фамильярного тона, которым Камилла говорила о ее муже. Она гордо вскинула голову, выпрямилась и заставила себя подойти к ним.
        - Если бы знала, что вы здесь, мисс Вистлинг, я пришла бы раньше,- сказала она учтиво, но сухо.
        Рыжая красотка ответила мелодичным смехом, который еще больше разозлил Мириам. Она осуждающе посмотрела на мужа, но тот продолжал невозмутимо молчать. А затем насмешливо улыбнулся, словно бы напоминая Мириам о том, как вынудил ее смириться с тем, что Камилла может появляться у них в любое время.
        Мириам покраснела от негодования, но промолчала.
        - Я проезжала неподалеку и в последнюю минуту надумала навестить вас,- сообщила Камилла.- Когда Джереми сказал, что вы сегодня первый раз едете в горы, я решила присоединиться. Надеюсь, вы не возражаете?
        - Конечно нет,- все так же натянуто ответила Мириам.
        - Боюсь, мне не понять, что значит учиться ездить верхом.- Она перевела взгляд на Джереми, и в глубине ее зеленых глаз вспыхнул интимный огонек.- Джереми и я, можно сказать, родились в седле.
        Мириам похолодела. Как может она сесть на лошадь при этой гордячке? Она вмиг утратила всякую уверенность в себе и, казалось, забыла все, чему ее учил Джереми. Ей страстно хотелось убежать, пока она еще не опозорилась и не стала предметом их насмешек.
        Джереми отвязал лошадей и передал Мириам повод. От его взгляда не ускользнуло ее замешательство - он внимательно и, как всегда, слегка насмешливо следил за ней. Камилла, возможно, и не видела этого, но от его глаз не укрылось то, как дрожат у Мириам руки.
        - Ты забыла надеть шляпу,- сухо сказал Джереми.
        - Шляпу? Я не ношу шляп,- произнесла Мириам.
        - По утрам шляпа действительно не нужна, но днем без шляпы не ездят,- решительно заявил он.
        Мириам представила, как нелепо будет выглядеть в своей соломенной шляпке с искусственными цветами, и упрямо покачала головой.
        - Мне не нужна шляпа.
        Она уже намеревалась сесть в седло, когда Джереми схватил ее за руку.
        - Я сказал, иди домой за шляпой!
        Золотые молнии, как ядовитые змейки, сверкали в ее глазах, когда она встретила решительный взгляд Джереми. Потом она заметила, что Камилла с явным удовольствием наблюдает за ними. Не говоря больше ни слова, Мириам высвободила руку, бросила повод мужу и, резко повернувшись, зашагала к дому.
        Интересно, сколько времени они будут ждать моего возвращения?- со злостью думала Мириам. Она не намеревалась кататься в их обществе, да еще в такой дурацкой шляпе.
        Чувствуя бессильную злобу, Мириам быстро вошла в дом и прошла в кухню. Ей нужна была разрядка. Поэтому она достала ведро, налила горячей воды, всыпала туда порошка. И уже через несколько минут с остервенением водила щеткой по полу, выискивая следы грязи. Когда кухня была наполовину вымыта, она услышала, как открылась входная дверь и Джереми позвал ее. Но Мириам молча продолжала работать и даже не взглянула на мужа, когда тот появился на пороге.
        - Я, кажется, послал тебя за шляпой,- с едва сдерживаемым бешенством сказал он.
        - Я занята,- отрезала Мириам, окунула щетку в ведро и стала поливать пол мыльной водой.
        - Ты поедешь с нами,- коротко, подчеркивая каждое слово, объявил Джереми.
        - Я уверена, что вы с вашей рыжеволосой подружкой прекрасно обойдетесь и без меня, - ответила Мириам.
        Она поднялась с пола и начала переставлять стулья, игнорируя его холодный, твердый как сталь взгляд.
        - Начнем все сначала, да?- разозлился Джереми. Не отвечая ему, Мириам упрямо продолжала передвигать стулья.- Ты пойдешь за своей шляпой или я сам ее принесу?
        - Можете взять ее себе! Я с вами не поеду.
        - Из-за Камиллы?- поинтересовался Джереми.
        В бешенстве она топнула ногой и повернулась к нему лицом.
        - Я не потерплю, чтобы эта женщина насмехалась надо мной. Можете делать со мной, что хотите, но я не надену эту дурацкую шляпу.
        Джереми с удивлением повторил:
        - Дурацкую шляпу?
        - Да, вы прекрасно знаете, что у меня только одна шляпа, соломенная с глупыми цветочками.
        Он даже закашлялся от хохота.
        - Совсем не смешно!- заявила Мириам звенящим от возмущения голосом.
        Но Джереми продолжал смеяться. Тогда в порыве гнева Мириам схватила ведро с мыльной водой и выплеснула ее в сторону мужа. Он успел отскочить, и только несколько капель настигли его. В кухне воцарилась зловещая тишина. Мириам была немного напугана собственным поступком и невольно попятилась, когда встретила немигающий взгляд мужа.
        Но было уже поздно - Джереми преградил ей путь. Он схватил ее за плечи… и крепко прижал к себе. Его руки блуждали по ее телу, возбуждая страстное желание. Оно, как ртуть, разливалось по венам. Джереми припал губами к ее шее. Он гладил ее руки, потом живот, который отозвался эротическими спазмами.
        - Сами виноваты. Не надо было смеяться надо мной,- задыхаясь, прошептала Мириам. Слова прозвучали хрипло, с трудом прорываясь сквозь сведенное судорогой желания горло.
        Опьяненная его ласками, она не сопротивлялась, когда он провел по ее рту своими горячими чувственными губами, потом поднял и понес куда-то.
        - Долг платежом красен,- пробормотал Джереми загадочно.
        Инстинктивно Мириам обвила руками его шею. Когда наконец он ожег ее губы пламенем своего поцелуя, ей показалось, что она начинает понимать, что Джереми имеет в виду. Она начала понимать и то, как ловко он добивался своего. В этот момент Мириам даже хотела, чтобы Камилла увидела их. Она представляла, как вспыхнут ревностью зеленые глаза соперницы.
        Ей казалось, что она плывет на облаке в пространстве, заполненном чудесным пением птиц. И закрыла глаза, чтобы продлить дивное ощущение…
        Мириам недовольно застонала, когда Джереми оторвался от ее губ. С трудом разомкнув веки, она увидела только ухмылку его дразнящих губ.
        - Так ты хотела облить меня водой?- тихо засмеялся Джереми.
        И ошеломленная Мириам прямо из объятий мужа плюхнулась в бассейн. Она открыла рот, чтобы крикнуть, но захлебнулась.
        Одурманенная объятиями и поцелуями Джереми, она едва не утонула. Кашляя и отплевываясь, она с трудом вылезла из воды, чувствуя, что похожа на мокрую кошку. Откинув липнущие к лицу волосы, она зло взглянула на Джереми… и застыла от удивления, увидев, как искренне он смеется. Его вечно бесстрастное лицо преобразилось. Мириам впервые видела от души веселящегося Джереми, и это было потрясающе.
        - Пойду передам Камилле твои извинения,- улыбнувшись, сказал он.
        Мириам не могла сдвинуться с места, пока он не исчез. Только тогда она почувствовала, что вся дрожит в своей мокрой одежде, несмотря на жару.
        Джереми долго не возвращался. Только когда Мириам уже готовила салат к обеду, он появился в кухне и бесцеремонно поставил на стол коробки. Немного нервничая, Мириам повернулась к нему, машинально вытирая руки передником.
        Окинув ее лицо и волосы безразличным взглядом, Джереми объявил:
        - Теперь у тебя не будет причин отказываться от верховой езды.
        Мириам не могла скрыть удовлетворенной улыбки, когда заметила шляпную коробку. Стараясь не спешить, она открыла ее и вынула широкополую фетровую шляпу цвета слоновой кости. В другой коробке оказался костюм для верховой езды: бриджи и жакет. Мириам терялась в догадках, зачем Джереми купил ей все это: чтобы сделать приятное или из чисто практических соображений? Но все же искренне хотела поблагодарить его.
        Однако не успела открыть рот, как Джереми сказал:
        - Между прочим, у нас будет гость в ближайшие выходные. Предупреждаю заранее, чтобы ты успела приготовить комнату.
        - Один гость?- спросила Мириам, чувствуя, как кровь стынет в жилах и сердце останавливается. Она представила, какая это будет пытка принимать у себя в доме сексапильную мисс Вистлинг.
        - Да, один,- подтвердил Джереми и, заметив, как изменилось выражение ее лица, поинтересовался: - Почему ты спрашиваешь?
        - Просто так,- сказала Мириам, на миг зажмурившись от внезапно нахлынувшей обиды. Кое-как побросав вещи обратно в коробки, она вцепилась пальцами в край стола и вдруг выкрикнула, не в силах сдержать отчаяния: - Разве так уж необходимо было приглашать ее сюда, Джереми?
        - Ее?- изумился Джереми.- Разве я сказал, что гость - женщина?
        - Ох, перестаньте дурачить меня! Я знаю, вы пригласили Камиллу, чтобы отомстить мне за сегодняшнее. В вас столько садизма и жестокости! Достаточно унижать меня, больше я не забуду своего места.
        - Когда это я был жесток с тобой?- еще больше изумился Джереми.
        Их взгляды встретились. Джереми загородил ей дорогу, чтобы она не смогла уйти, оставив его вопрос без ответа.
        Тогда Мириам заговорила, в ее тихом голосе слышалась твердая решительность.
        - Вы холодны, безразличны, циничны и высокомерны. Даже новорожденному нужно нечто большее, чем просто тепло и еда. Если его лишить любви и внимания, он не выживет, ведь это тоже необходимо. Джереми! Неужели вы никого не любите? Неужели нет человека, чье счастье вам небезразлично?- допытывалась она.
        - Хотите спасти мою душу, Мириам?- спросил Джереми с кислой миной.
        - Прежде всего я хочу узнать, есть ли она у вас, душа. Способны ли вы на какую-нибудь жертву ради другого человека,- еле слышно ответила Мириам, чувствуя, что у нее перехватывает дыхание от волнения.
        На мгновение ей показалось, что она достучалась до его сердца. Но он резко бросил:
        - Нет у меня души!- И большими шагами направился к двери, однако остановился на пороге и посмотрел на Мириам подчеркнуто безразлично.- У меня также нет никакого желания наказывать или унижать тебя. Нашим гостем будет мужчина, его зовут Гаррет Фергюссон. Мой старый друг, между прочим. И мой клиент.
        Ответ показался ей малоутешительным. Она подумала, что все гости, все возможные друзья Джереми окажутся жестокими и равнодушными людьми. Все, за исключением, быть может, Томаса.
        Джереми больше ни разу не упомянул о госте. Он не сказал даже дружеский это визит или деловое свидание. В пятницу в полдень Мириам увидела в окно, как у причала пришвартовалась большая моторная яхта с черным корпусом и белыми как снег надстройками. «Черная звезда» гордо значилось на борту - подходящее название такому судну. Две скошенные невысокие мачты, рокот мощных дизелей. В открытой рубке не было никого, кроме единственного человека, наверное капитана яхты. Это и есть Гаррет Фергюссон? Ловко же он управляется со своим судном, ничего не скажешь, настоящий морской волк.
        Через какое-то время, возможно минут через двадцать, она услышала, как открылась входная дверь и в холл вошел Джереми в сопровождении своего друга. Мириам расправила складки своего желтого платья и направилась через столовую в гостиную. Входя в комнату, она постаралась рассмотреть гостя, пока мужчины ее не заметили.
        Гость был выше Джереми, «красивый» джентльмен с большим носом, с выпуклыми черными глазами, с залысинами и немного оттопыренными ушами. Он смешной и добрый, подумала молодая женщина о госте, похож на сказочного персонажа. Слегка высокомерное выражение аристократического лица смягчала доброжелательная улыбка, казалось не сходящая с его губ.
        - Где же любезная Розалинд? Я ожидал, что она меня встретит после долгой дороги через четыре моря. Впрочем, моря у нас небольшие, с океаном не идут ни в какое сравнение,- произнес он звучным низким голосом.
        Гаррет Фергюссон заглянул в сторону гостиной, но Мириам уже появилась там в качестве хозяйки, готовая встретить его удивленный взгляд. Сам факт, что гость ожидал увидеть именно Розалинд, говорил о том, что он не знает о ее, Мириам, существовании.
        - Здравствуйте,- сказала она и улыбнулась. Но ей не удалось скрыть возмущения, ведь Джереми даже не упомянул о ней своему другу.
        - Разве я не говорил тебе, что Розалинд оставила нас, ушла, так сказать, на покой? - сказал Джереми.- Относительный покой, если учесть все ее занятия благотворительностью и церковные дела.
        - Нет, ты ничего не говорил мне,- покачал головой Гаррет.
        - Тогда я, наверное, забыл сказать и о том, что женился,- продолжил Джереми, не замечая, что гость смотрит на него с осуждением.- Это моя жена Мириам. Мириам, это Гаррет Фергюссон, мой старинный друг,- представил он того небрежным жестом.
        Гаррет Фергюссон протянул Мириам руку.
        - Простите, я не знал. Приношу свои извинения.
        - Не стоит извиняться.- Мириам гордо подняла голову.- Все случилось так неожиданно.
        Джереми не отрывал своего непроницаемого взгляда от ее лица.
        - Мы встретились во время праздника и сделали все, чтобы заключить брак как можно быстрее,- пояснил он.
        Это объяснение достаточно убедительно говорило о том, что в его отношениях с женой нет никакой романтики. А разве можно было ожидать другого?- грустно подумала Мириам. Господи, какую она совершила ошибку, как была неопытна и наивна! Больше такого не повторится, уж теперь-то она знает цену этим красавчикам. Бог обязательно его накажет, холодного и жестокого циника, всегда готового обидеть беззащитную и беспомощную жертву трудных жизненных обстоятельств!
        В ее глазах еще сверкали молнии, когда она посмотрела на гостя.
        - Видите ли, мистер Фергюссон, оказалось, что я соответствую всем требованиям Джереми. Умею готовить, смотреть за домом и хорошо отношусь к детям,- произнесла Мириам. И, не оставляя мужу возможности вставить хоть слово, быстро спросила: - Не хотите ли выпить пива?
        - Да,- сухо обронил Джереми,- вот это хорошая мысль.
        Гаррет слегка склонил голову в знак согласия, и Мириам поспешно вышла из гостиной, боясь, что больше не выдержит этой пытки. Проходя через столовую, она услышала, как Гаррет Фергюссон спросил:
        - Что это за брак, Джереми? Ты разговариваешь с женой, словно она простая прислуга.
        - Нас он устраивает. По крайней мере, я не позволяю своей жене вертеть мной, как это принято в твоей семье.
        - Когда-нибудь ты и сам будешь стоять перед ней на коленях, Джереми, и поймешь, что это совсем не унижает мужчину, а скорее облагораживает.
        Мириам в душе пожелала, чтобы это предсказание поскорее сбылось. Очень хотелось увидеть, как Джереми старается завоевать расположение женщины. Она принесла мужчинам запотевшие стаканы с холодным пивом и хотела было уйти в кухню, но в это время вернулись из школы дети.
        Аннабелл застенчиво поздоровалась с гостем и представила ему Джонни, который, как всегда, совсем не оробел перед незнакомым человеком.
        - Тетя Джасмин и Говард приехали с вами?- спросила Аннабелл.
        - Нет, на этот раз они не смогли,- терпеливо ответил Гаррет.
        Видно было, что гость любит детей.
        - Джасмин - это моя жена. Она и наш сын Говард обычно сопровождают меня, когда я отправляюсь к Джереми,- объяснил он Мириам.- На нашей свадьбе ваш муж был шафером. Джасмин, конечно, будет сожалеть, что упустила возможность познакомиться с вами.
        - Мне тоже хотелось бы с ней познакомиться,- призналась Мириам.
        Глаза Гаррета загорались каждый раз, когда он с нежностью произносил имя жены, и Мириам при этом чувствовала непонятное стеснение в груди. Надо же, этот человек - друг ее мужа, но какие они разные! Трудно представить, при каких обстоятельствах их могла свести жизнь. Мириам даже позавидовала неизвестной ей женщине. Муж ее любит, как ей повезло!
        - Сколько лет вашему сыну?- вмешался в разговор Джонни.
        - Почти три года.
        - Да,- с сожалением вздохнул мальчик - он еще слишком мал, чтобы ездить верхом на лошади.
        - Да, маловат. Но иногда он ездит со мной или со своей мамой,- стараясь говорить серьезно, ответил Гаррет.
        - А я уже умею ездить верхом,- с важностью заявил Джонни, но, посмотрев на Джереми, поправился: - Почти.
        Зная, что Джонни не отстанет, если найдутся поводы для разговора о лошадях и ковбоях, Мириам остановила племянника:
        - Джонни, пойди переоденься и не забудь почистить обувь!
        - Я помогу ему,- сказала Аннабелл, и Мириам благодарно улыбнулась ей.
        Гаррет Фергюссон посмотрел детям вслед и заметил:
        - Аннабелл уже не такая замкнутая, как раньше. Я хорошо помню, как она всегда терялась в присутствии взрослых, не хотела и слова сказать.
        Джереми задумчиво посмотрел на друга и после нескольких секунд паузы сказал серьезным тоном:
        - Она очень привязалась к мальчику. Хорошее влияние. Похоже, малыш - замечательный парень, настоящий мужчина.
        Глядя на солнечного зайчика в янтарной пене своего стакана, Гаррет добавил:
        - Это понятно. Ей необходимо кого-то любить, быть кому-то нужной.
        - Гаррет, мы с тобой знаем друг друга давно… так вот тебе бы лучше помолчать. Не нужно мне, чтобы ты лез ко мне в душу,- сказал Джереми, и в голосе его прозвучало предостережение.
        Мужчины вызывающе посмотрели друг на друга. И в этот момент стакан с пивом в руке Джереми разлетелся на мелкие осколки, словно не выдержал силы сжатия крепкой мужской ладони. Он даже не чертыхнулся, просто быстро и сильно перетянул кисть салфеткой, причем без посторонней помощи.
        На миг наступило напряженное молчание, и Мириам показалось, что она слышит, как столкнулись железные воли двух мужчин. Быстро опомнившись, она набрала номер врача и в двух словах описала случившееся, зная, что Джереми не одобрит ее поступка. Ну и плевать, надо всегда оказывать помощь человеку, даже если он и не просит об этом!
        Мириам с облегчением вздохнула, когда вошел Томас. Достаточно было одного молчаливого взгляда, чтобы они поняли друг друга. Он поздоровался с мужчинами, взглянул на окровавленную салфетку на руке Джереми и ничему не удивился.
        - Мистер Фергюссон, наш механик проверил двигатели вашей яхты. Все топливные насосы и редукторы в порядке, но для большей надежности он предлагает пригласить специалиста по дизелям с государственной лицензией. Хотите, я организую это?- спросил Томас.
        - Что-нибудь случилось?- тут же забеспокоилась Мириам.
        - Вначале были перебои в работе моторов, но через несколько часов плавания все наладилось,- объяснил Гаррет.- Так что, думаю, беспокоиться не о чем.- Он улыбнулся Томасу.- Поблагодарите вашего механика за работу, хорошо?
        - Непременно,- ответил управляющий и удалился.
        Оставшись одни, мужчины стали обсуждать достоинства племенных лошадей. Гаррет хотел купить одну или двух кобыл у Джереми. Казалось, что короткое столкновение, которое произошло между ними, забыто - во всяком случае, они не возвращались больше к теме, послужившей причиной их стычки.

8
        - Можно мне покататься на вашей яхте, мистер Фергюссон?- спросил Джонни.
        - Джонни!- одернула его Мириам с укором, но племянник только взглянул на нее, серьезно нахмурив бровки.
        - Но ведь я еще никогда не выходил в море под парусами и никогда не видел пиратов! Мистер Фергюссон, вы покажете мне бой с пиратами?- упрямо произнес он.
        - Может быть, в следующий раз я доставлю тебе это удовольствие, но сегодня у меня нет больше времени. Меня ждет мой маленький сын,- объяснил Гаррет Фергюссон.
        Он повернулся к Мириам и протянул ей руку.
        - Благодарю вас за теплый прием.
        - Приезжайте к нам в любое время. Всегда будем рады видеть вас,- ответила Мириам.
        Фергюссон нагнулся и поцеловал Аннабелл в щеку.
        - В следующий раз непременно привезу Говарда,- пообещал он и подмигнул девочке. Та в ответ расплылась в улыбке.
        Джереми проводил гостя к причалу, освободил швартовы. Гаррет Фергюссон махнул рукой, и в считанные минуты, набирая скорость, «Черная звезда» устремилась прочь от острова. Волны от высокого буруна за кормой судна с шумом ударились о золотой песок пляжа.
        Счастливого пути доброму человеку. Как он отличается от ее неласкового мужа! Мириам тяжело вздохнула, когда Джереми присоединился к ней и детям. Она осторожно, стараясь, чтобы он не заметил, стала внимательно разглядывать его. Но что же тогда означает тот инцидент в гостиной, невольной свидетельницей которого она стала?
        Неужели под неприступной броней у этого человека скрывается нежная душа? Мириам была несказанно взволнована посетившей ее догадкой.
        - Вы, наверное, устали. Дети уже давно спят, пора бы и вам лечь,- сказала незаменимая тетушка Розалинд поздним вечером.
        - Да, пожалуй, я действительно устала,- сказала Мириам. На самом деле она чувствовала себя как никогда бодрой.
        - Я позабочусь о завтраке для Джонни и Аннабелл,- продолжила Розалинд и с неожиданным сочувствием посмотрела на молодую женщину.
        - Пожалуйста, разбудите меня, если что-нибудь случится,- попросила Мириам и направилась в свою комнату.
        - Непременно,- заверила ее пожилая женщина.
        В спальне горел свет. Мириам нашла в ванной испачканную кровью рубашку Джереми. Было видно, что он умывался. Но его самого в комнате не оказалось. Мириам на цыпочках зашла в спальню Аннабелл, затем к Джонни. Джереми не было и там. Уж не стало ли ему хуже и не уехал ли он в больницу?- испугалась Мириам, но, посмотрев в окно, увидела, что автомобиль Джереми стоит на привычном месте.
        Тогда она быстро прошла по остальным комнатам, но мужа не нашла ни в одной из них. Когда Мириам вернулась в гостиную, она почувствовала сквозняк - дверь на террасу была открыта, и ароматы южной ночи проникали в дом. От пляжа доносились шорохи волн, изредка тишину разрывали резкие крики ночных птиц.
        Переступив порог террасы, она почти сразу увидела Джереми. Он сидел в плетеном кресле, положив ноги на соседнее и, запрокинув голову, смотрел на серебряный диск луны. Мириам заметила, что он держит в забинтованной руке банку с пивом, которая смутно поблескивает в неверном лунном свете. Мириам молча наблюдала за мужем. Вот его пальцы дрогнули и стали медленно сжимать банку, пока не сплющили ее. Джереми, казалось, даже не заметил, как по его руке полилась янтарная жидкость, а на повязке проступила кровь.
        Мириам подошла и, взяв из его рук банку, тихо сказала:
        - Пиво надо пить, а не поливать им пол террасы.
        Джереми ничего не ответил, только вздохнул. Но она почувствовала, что он смотрит ей в лицо.
        Ласково улыбнувшись, Мириам промолвила:
        - Уже час ночи. Ты не хочешь поспать?- Она не заметила, как обратилась к нему на
«ты». Она любила его до боли и ничего не могла с собой поделать: это случилось так неожиданно. Какой же он славный человек, несмотря ни на что!
        Джереми медленно и неохотно встал. Мириам страстно хотелось сказать ему, что она понимает, как ему тяжело. Но она боялась, что он отвергнет ее сочувствие, и промолчала. Она стояла около Джереми, не зная, как лучше поступить - уйти или остаться.
        - Джереми,- сказала она с дрожью в голосе,- тебе необходимо отдохнуть.
        - Необходимо отдохнуть?- переспросил он хриплым голосом. И Мириам почувствовала, как на нее снова действует его притягательная сила.
        - Да,- прошептала она.
        Джереми гибко, как хищный зверь, повернулся к ней. Она не могла разглядеть в темноте выражение его лица, видела лишь, как свет луны серебрит его волосы.
        - Как давно я не прикасался к тебе, моя дикая кошечка…- Он говорил с нежностью, но Мириам почудилась в его голосе привычная насмешка. Ноги ее едва не подкосились от слабости.
        - Пожалуйста, Джереми, я хочу, чтобы ты отдохнул,- повторила она, стараясь подавить нахлынувшее желание.
        - Но это совсем не то, чего хочу я,- решительно произнес он.
        Мириам затаила дыхание, когда Джереми обнял ее и притянул к себе за бедра, ища губами ее губы. Она уже не смогла справиться с нахлынувшими на нее чувствами, и ее губы послушно приоткрылись, позволяя ему беспрепятственно утолить свою жажду. Казалось, он так изголодался, что никак не может насытиться. Ее тело таяло в его объятиях, а руки, наоборот, осмелели и страстно сжали плечи Джереми, ощутили его напряженные мускулы. Он мой, только мой, думала Мириам, и других мыслей у нее не было. Наверное, это и есть счастье… Только бы оно длилось вечно!
        Когда он отпустил ее, Мириам неслышно вздохнула, ей хотелось еще раз ощутить обжигающий огонь его поцелуев. Джереми сжал ее запястье сильными пальцами и, не обращая внимания на невольно вырвавшийся у нее стон, увлек через дверь террасы, которая захлопнулась с такой силой, что задрожали стены. Ноги Мириам подкашивались, и она едва не падала. Тогда, воспользовавшись этим, Джереми подхватил ее на руки. Это на минуту отрезвило Мириам, и она сдавленно воскликнула:
        - Джереми, побереги руку! Ты же ранен!
        Он не отвечал, пока они не очутились в спальне. Поставив Мириам на ноги, он не выпустил ее из объятий, прижимая к себе одной рукой, а другой отводя пряди волос с лица.
        - В таком случае не сопротивляйся хотя бы сегодня, Мириам,- прошептал он.
        Сердце ее бешено забилось, когда она увидела его освещенное луной лицо. Челюсти крепко сжаты, линия рта непреклонна, как всегда, но глаза не смотрят так холодно и безразлично, как раньше. Они пылают огнем желания - он хочет ее!

9
        Солнечный луч одарил Мириам своим золотым поцелуем и заплясал на ее лице. Она зарылась поглубже в объятия сильных рук.
        - Я уж думал, что ты собираешься спать до полудня,- низким голосом произнес Джереми, уткнувшись лицом в ее волосы.
        Мириам улыбнулась, крепко зажмурилась и потерлась затылком о его подбородок. Запах мужского тела пьянил, как вино. Она боялась заговорить, боялась выплеснуть обуревающие ее чувства.
        - Мириам, ты поразительное существо,- прошептал Джереми, помогая ей улечься поудобнее и приподнимая за подбородок ее лицо.
        - Почему?- спросила она, продолжая улыбаться.
        Она слегка подняла ресницы, чтобы полюбоваться его красивым лицом. Его глаза, медленно, не спеша вглядывавшиеся в ее лицо, сияли. Со свойственной ему бесцеремонностью Джереми проигнорировал вопрос.
        - Я хочу есть. Вставай и приготовь мне завтрак,- приказал он тоном, который, как ни странно, больше походил на просительный.
        Мириам нехотя высвободилась из его объятий и сразу почувствовала, что ей не хватает тепла его тела. В ночной темноте он не мог видеть любви в ее взгляде. Но при свете дня ей уже не скрыть своих чувств, в которых она и себе еще не готова была признаться.
        Джереми слишком наблюдателен, а ей не хотелось так сразу признаться, что она любит его безумно, бесконечно. Не сейчас, когда они оба еще находятся под впечатлением этой страстной ночи.
        Золотистый халат Мириам лежал в изножье кровати, и она быстро набросила его на себя, как только встала. Она плотнее запахнулась и взглянула на Джереми. Он полулежал, подложив под спину вторую подушку. И белизна бинтов на руке резко контрастировала с его загорелым телом. Лицо Джереми было странно задумчиво.
        - Яичницу с беконом?- спросила Мириам. Он утвердительно кивнул. Тогда она, остановившись в дверях, произнесла: - Все будет готово очень скоро. Принести тебе завтрак в постель?
        - Я же не инвалид,- усмехнулся Джереми.- Но если я не приду, когда завтрак будет готов, пожалуй, принеси его сюда.
        Часы в кухне показывали почти полдень. Аннабелл была в школе. Выглянув в окно, Мириам заметила, что тетя Розалинд сидит на террасе - по всей видимости, Джонни играл где-то неподалеку.
        Она укладывала тонкие ломтики бекона в специальную сковороду, когда дверь кухни распахнулась. Радостно улыбаясь, Мириам повернулась к двери, чтобы поздороваться с Розалинд, но это оказался управляющий. Его красивое мужественное лицо на мгновение застыло.
        - Доброе утро, Том,- приветствовала его Мириам, не в состоянии скрыть своего счастья.
        Томас старательно улыбнулся, но глаза его остались серьезными.
        - Доброе утро, Мириам. Я принес почту,- объяснил он свое появление в доме и положил на стол письма и журналы.
        - Что-нибудь важное для Джереми?
        - Не думаю,- медленно ответил Томас.- Готовите ему завтрак?
        - Да, он еще в постели,- ответила Мириам. Голос ее звучал хрипловато, в нем слышались отголоски страсти, которую она наконец осознала.
        - Вы выглядите как влюбленная.
        Она на минуту опустила голову. Ей не хотелось причинять Томасу боль, но ведь она никогда не давала ему повода думать, будто отвечает ему взаимностью. Она виновато улыбнулась, как бы прося у него прощения, хотя на самом деле не чувствовала за собой никакой вины.
        - Вы, конечно, уже догадались о моих чувствах,- тихо произнесла Мириам.
        - Я не могу в это поверить.
        - Но это так,- с улыбкой ответила Мириам.- И я не променяю мою любовь ни на какие деньги.
        Медленно, двигаясь словно во сне, Томас подошел к ней. Не спуская пытливых карих глаз с ее лица, он сказал:
        - Я хочу, чтобы вы были счастливы всегда, Мириам. Можно мне поцеловать счастливую женщину?
        Мириам и не думала сопротивляться. Томас взял ее лицо в ладони и стал разглядывать, словно бы старался навсегда запомнить каждую его черточку. На глазах молодой женщины навернулись слезы, когда она поняла, насколько ему больно.
        Томас нагнулся к ее губам и хрипло, с затаенной грустью произнес:
        - За то, что мне никогда больше не придется обнимать вас, Мириам.
        И стал целовать ее, пытаясь излить так долго скрываемую страсть. Но это длилось всего мгновение. С глубоким вздохом он отпустил Мириам и, резко повернувшись, шагнул к выходу. Она только успела заметить выражение муки, исказившей его мужественное лицо: он прощался с любимой, утерянной навсегда. Ей хотелось позвать его, сказать что-нибудь утешительное, облегчить его боль - ведь именно она была причиной его страданий, но Мириам не находила слов.
        То, что произошло, немного отрезвило ее. Страдания этого красивого сильного мужчины напомнили ей о том, что у любви есть и другая, оборотная сторона.
        Завтрак для Джереми был готов. Выложив на подогретую тарелку яичницу с беконом, Мириам поставила ее на поднос, где уже стояли сок, кофе и подрумяненные ломтики хлеба. Тихо напевая, она взяла поднос и направилась к двери, но в эту минуту дверь распахнулась и в кухню вбежал Джонни.
        - Привет, Милли!- весело поздоровался он.
        - Доброе утро, Джонни. Доброе утро, Розалинд,- сказала Мириам, заметив тетушку, входящую следом за мальчиком.
        - Еще только завтракаешь?- с упреком спросил Джонни.- А я помогу тете Розалинд приготовить ланч.
        - Отнесу это Джереми и вернусь к вам,- сказала Мириам, подмигнув.
        - Джереми? Но его нет дома,- сообщила Розалинд и слегка нахмурилась.- Мы только что встретили его на улице. Он сказал, что едет в больницу.
        - Но он просил приготовить ему завтрак,- произнесла Мириам, глядя на Розалинд в недоумении.
        - Я знаю только то, что он сказал,- сочувственно пожала плечами пожилая женщина.
        - Мог бы и мне сказать, что уезжает,- заметила Мириам.
        - У Джереми нет привычки ставить кого-либо в известность о своих намерениях,- напомнила Розалинд.
        Мириам не могла с ней не согласиться. Она почти никогда не знала, где он находится в течение дня. Но после сегодняшней ночи… Она постаралась прогнать эту мысль. Джереми не подумал о ней, потому что его волновала рука. Возможно, она неожиданно сильно разболелась, а это могло заметно помешать его работе…
        Мириам подала обед позже почти на час, ожидая возвращения мужа. Но он так и не появился. Не пришел к обеду и Томас. Правда, управляющий предупредил, что будет работать на другом конце ранчо. Тетя Розалинд ушла к себе, и за длинным обеденным столом Мириам сидела только с Аннабелл и Джонни.
        Было уже за полночь, когда Мириам услышала шум подъезжающей машины. Она встала с дивана и закрыла книгу. Целый час она упрямо смотрела на одну и ту же страницу, не в силах вникнуть в смысл написанного.
        - Добрый вечер,- с улыбкой приветствовала она вошедшего Джереми.
        - Я думал, ты уже спишь,- устало произнес он, едва взглянув на жену.
        - Я ждала тебя. Я не знала, обедал ли ты, а еще хотела спросить, как ты себя чувствуешь. Что с рукой?
        - Дело - дрянь. Я повредил вену. Врачи говорят, что я зря не обратился в больницу сразу, как только порезал руку. Впрочем, они уже сделали все, что необходимо. И теперь мне намного лучше.- Он тяжело вздохнул.- Я не голоден. Мы с Камиллой перекусили в кафетерии больницы.
        - С Камиллой?- переспросила Мириам, не веря своим ушам.- Хочешь сказать, что она случайно оказалась в больнице в то же время, что и ты?
        - Нет, она не оказалась там случайно. Мы еще раньше договорились о встрече.- Джереми говорил спокойно и равнодушно, как будто ничего особенного не было в том, что в трудную минуту рядом с ним оказалась не жена, а любовница.
        Не произнеся больше ни слова, он направился в спальню. Мириам невольно пошла следом, стараясь не прислушиваться к ноющей боли в сердце. На ходу Джереми сбросил с плеч куртку.
        - С какой все-таки стати Камилла отправилась в больницу?- спросила Мириам, когда муки ревности взяли верх над гордостью.
        - Услышала про мою рану и поспешила узнать, не нужна ли ее помощь,- резко ответил Джереми.
        - Она всегда такая заботливая?
        - Всегда. У нее доброе сердце, как у многих женщин, знакомых со мной,- с издевкой сказал Джереми.- По-твоему, Камилла не способна предложить помощь попавшему в беду человеку?
        Мириам заметила, что, снимая рубашку, он задел повязку и невольно поморщился от боли.
        - Дай я тебе помогу,- сказала она и быстро подошла к мужу.
        - Заботься лучше о детях. Я и без тебя справлюсь,- с раздражением отстраняясь, бросил он.
        Мириам задохнулась от обиды и отвернулась. Она стала раздеваться, стараясь убедить себя в том, что Джереми просто устал и нервничает. Надевая ночную рубашку, она слышала, как муж улегся в постель.
        - Тетя Розалинд пообещала завтра побыть с детьми,- сказала Мириам.
        - Чего ради?- равнодушно спросил Джереми.
        Мириам быстро оглянулась на него через плечо, но сразу отвела глаза, встретив жесткий взгляд мужа.
        - Чтобы я могла побыть с тобой,- ответила она.
        - В этом нет необходимости.
        - Почему? Ведь ты хотел этого вчера?- недоумевала сбитая с толку Мириам.
        - Просто потому, что ты оказалась рядом.
        - Значит, если завтра тебе придется поехать в больницу на перевязку, там окажется Камилла, да?- прошипела Мириам.
        Он нахмурился.
        - Да, именно так. Ты посторонний человек, а я и Камилла знакомы с тех пор, как вместе учились ездить верхом. И вообще… так удобнее.
        - Почему удобнее?- не сдавалась Мириам, чувствуя, как ревность раздирает ей душу.
        - Потому что у Камиллы есть квартира в городе и она может приехать в больницу в любое время, как только в этом возникнет необходимость.
        Под его насмешливым взглядом она содрогнулась.
        - Может, тебе там остаться?- убито спросила Мириам.- Тогда не придется ездить туда и обратно каждый день,- добавила она, подходя к кровати.
        - Надо об этом подумать,- спокойно ответил Джереми и повернулся к ней спиной.
        Мириам задрожала. Она была в замешательстве от нахлынувших противоречивых чувств. Ей хотелось крикнуть Джереми, чтобы он сейчас же убирался к своей Камилле, запустить в него чем-нибудь тяжелым, вывести из равновесия, разозлить. А еще хотелось зарыться головой в подушку и рыдать от разочарования. Но еще больше хотелось дотронуться до него, попросить у него прощения, сказать, что она не хочет пререкаться с ним, потому что… любит его.
        Однако ничего этого Мириам не сделала и не сказала. Она выключила свет и легла в постель. Она лежала молча, прислушиваясь к ровному дыханию Джереми, и спрашивала себя, почему вообразила, будто в их отношениях что-то должно непременно измениться. Только потому, что прошлой ночью Джереми хотел ее? Но это было так недолго.
        На следующее утро Мириам проснулась от хлопанья дверей стенного шкафа. Через полуопущенные веки она следила за Джереми. Он надел светло-голубую рубашку и широкие хлопчатобумажные брюки. Как будто почувствовав устремленный на него взгляд Мириам, Джереми обернулся. Она поняла, что бесполезно притворяться спящей, поэтому медленно открыла глаза, сделав вид, будто только что проснулась.
        - Завтрак мне можешь не готовить,- проворчал Джереми и снял со стула свою куртку.
        - А обедать будешь дома?- спросила Мириам таким тоном, словно ей это совершенно безразлично.
        - Если не появлюсь, обедайте без меня.
        И Мириам поняла, что он не появится.
        Весь день она терзалась мыслью, что сама толкнула его в объятия Камиллы своими язвительными словами, хотя знала, что никто не мог бы заставить Джереми поступить вопреки его воле.
        Мириам решила, что больше не будет унижаться и ожидать его прихода, и легла спать вскоре после того, как уснули Аннабелл и Джонни. Но она еще долго ворочалась, пока наконец не забылась тревожным сном. Она не слышала, когда Джереми вернулся домой. О том, что он приходил, свидетельствовала только оставленная им на стуле одежда и смятая постель.
        Мириам не видела Джереми уже два дня, но знала, что он приезжает домой. На третий день в полдень она пошла с Джонни и Аннабелл в конюшню. Джонни снова стал учиться верховой езде. Только теперь с ним занимался Томас.
        Джонни пустил свою серую легким галопом, но под переднее копыто лошади неожиданно попал большой ком земли, и она резко дернулась. Джонни потерял равновесие и упал. В ту же секунду управляющий оказался рядом с ним. Следом подбежали встревоженные Мириам и Аннабелл. Томас помог мальчику встать.
        - Джонни, дорогой, ты ушибся?- испуганно воскликнула Мириам, обнимая плачущего племянника. Его ручонки крепко обвили ее шею, и он спрятал лицо на ее груди, продолжая неудержимо рыдать.
        Вдруг за их спинами раздался властный голос:
        - Посадите его обратно на лошадь!
        Инстинктивно Мириам еще крепче прижала к себе мальчика. Обернувшись, она увидела идущего к ним Джереми. Лицо его было холодно, губы крепко сжаты.
        - Он ушибся,- попыталась объяснить Мириам.
        Но Джереми уже отрывал от нее мальчика, который отчаянно цеплялся за свою Милли. Джонни плакал все громче, но Джереми не обращал внимания на его слезы. Он отнес его к спокойно стоящей лошади, посадил в седло, поднял повод и протянул его Джонни.
        - Милли!- закричал мальчик, вцепившись в седло и не желая брать в руки повод.
        Мириам попыталась прийти ему на помощь, но Джереми грубо оттолкнул ее.
        - Вы жестокий зверь! Неужели вы не видите, что ему больно?
        Джереми строго взглянул на плачущего Джонни и спросил:
        - Ты ушибся?
        В ответ мальчик испуганно кивнул.
        - Где у тебя болит?- Не получив ответа, Джереми усмехнулся: - Да ты просто боишься!
        Джонни уже едва слышно всхлипывал, глядя широко раскрытыми глазами на Джереми.
        - Конечно, боится, ведь он упал с такой высоты!- попыталась защитить племянника Мириам.
        - Если он не возьмет в руки повод, то упадет снова,- невозмутимо сказал Джереми.
        Мириам еще не успела сообразить, что задумал ее муж, когда тот уже ударил лошадь рукой по крупу, и она пошла с места крупной рысью. Мириам почувствовала, как у нее защемило сердце. Перепуганный Джонни действительно чуть не упал, но умная кобыла тут же перешла на шаг, и мальчик сумел восстановить равновесие.
        - Возьми в руки повод!- скомандовал Джереми.
        Лошадь остановилась, не чувствуя натяжения повода. Руки мальчика как будто примерзли к седлу.
        - Возьми в руки повод или я опять ударю лошадь!- крикнул Джереми.
        - Джереми, ради Бога!- вмешался Томас.
        Не обращая внимания на управляющего, Джереми с угрожающим видом приблизился к лошади. Джонни тут же подобрал повод. Глаза его по-прежнему были расширены от страха, руки тряслись. Но он больше не всхлипывал.
        - Поезжай вокруг загона,- спокойно, но твердо сказал Джереми.
        Джонни нерешительно посмотрел на Мириам, но послушался. Джереми заставил его несколько раз проехать вдоль изгороди сначала шагом, потом рысью.
        - Теперь пусти Мэгги галопом!- приказал Джереми.
        Мириам открыла было рот, чтобы воспротивиться, но остановилась, услышав, как Джонни крикнул:
        - Ее зовут Молния!
        Она не поверила своим глазам, когда увидела, что мальчик действительно пустил галопом свою Молнию.
        Джонни остановил лошадь около Джереми и, улыбаясь до ушей, спросил:
        - Я хорошо справился, правда?
        - Да,- согласился Джереми, снимая мальчика с лошади и ставя его на землю.
        Мириам хотела подойти к ним, но Джереми уже объяснял Джонни, как надо остудить лошадь. Затем он повернулся к Аннабелл, желая убедиться, что она тоже слушает.
        Девочка опустила голову. Она была бледна, личико ее осунулось. Не глядя на Томаса и Мириам, Джереми подошел к дочери и взял ее на руки. Голубые глаза Аннабелл смотрели на отца с мольбой. Но он был непреклонен.
        Джереми понес Аннабелл в конюшню, где стояла оседланная для Мириам лошадь. Он усадил дочь в седло, отвязал повод и сел позади Аннабелл. Обняв девочку, он направил лошадь в сторону луга, виднеющегося за деревьями.
        Прошло два долгих часа. Наконец раскрасневшаяся Аннабелл вбежала в дом, ее глаза горели от возбуждения. С гордостью она стала рассказывать Мириам и Джонни, как ей удалось преодолеть свой страх и как уверенно она держалась в седле.
        - Папа сказал, не надо стыдиться того, что я боялась ездить верхом. Он сказал еще, что бояться лошадей - все равно что бояться темноты. Нужно только поверить, что это не опасно.
        Девочка старалась говорить медленно, но у нее это не получалось, и она трещала как сорока из старой английской сказки.
        - Он долго ехал со мной, разговаривал, вспоминал, как я раньше любила ездить верхом, пока я совсем не успокоилась. Тогда он слез, и я поехала одна. Папа сказал, что я держусь в седле не хуже, чем раньше, а если попрактикуюсь немного, то буду ездить совсем хорошо. А потом просто отлично! И я наверняка возьму все призы по верховой езде на соревнованиях, которые обязательно устроит наша школа под конец учебного года, обязательно возьму! Вы рады за меня или нет?
        Мириам с изумлением смотрела на девочку и улыбалась. Она никогда не видела Аннабелл такой оживленной и не помнила, чтобы та когда-нибудь говорила так уверенно.
        Тем временем девочка продолжила:
        - На обратном пути мы с папой много говорили. Он сказал, что я уже не маленькая и, может быть, мне пора расстаться с косой. Как вы считаете, Мириам, мне стоит постричь волосы?
        - Я договорюсь о встрече с парикмахером. Послушаем, что он может предложить. Мне кажется, что тебе очень пойдет короткая стрижка,- сказала Мириам.
        - Вы так думаете? Я сказала папе, что у меня худое и некрасивое лицо. Но папа говорит, что я, наверное, отношусь к тем девушкам, которые расцветают позже, и что я еще могу стать сногсшиба-а-ательной красавицей! Представляете?- Аннабелл задыхалась от восторга.- Может быть, мне переодеться к ужину? Папа говорит, что мне идет синее, под цвет моих глаз. Джонни, пойдем со мной, ты поможешь мне причесаться и выбрать платье.
        Дети выбежали из комнаты, и Мириам с удивлением поняла, как много значит для женщины внимание мужчины. Она и раньше догадывалась, что Джереми при желании может быть очень обаятельным. После перемены, происшедшей с Аннабелл, трудно было сердиться на Джереми за то, что он так бессердечно обошелся с Джонни, тем более что результаты доказали его правоту.

10
        Джереми пришел домой к ужину. Его суровое лицо походило на маску. Невозможно было поверить рассказу Аннабелл о том, как они вместе ездили верхом и так долго беседовали по душам. Джереми уселся во главе стола.
        - Том сегодня опять не приходил обедать. Ты знаешь почему?- спросила Мириам.
        - Он больше не будет обедать с нами,- последовал лаконичный ответ.
        Мириам подумала, что, узнав о ее любви к Джереми, Томас предпочел не видеть их вместе. Она разложила еду по тарелкам и снова спросила:
        - Есть какие-нибудь известия от Гаррета? Он приедет покупать лошадей?
        - Приедет, никуда не денется. На всех островах знают, что у меня лучшие лошади.- Джереми отвечал на ее вопросы подчеркнуто бесстрастно.
        На этом их разговор окончился. Мириам сейчас очень не хватало Томаса, который обычно поддерживал легкую беседу за столом. Когда дети поужинали и, пожелав спокойной ночи, отправились в свои комнаты, наступила гнетущая тишина, которая действовала ей на нервы.
        Отпив глоток кофе, Мириам в очередной раз спросила:
        - Ты поедешь в больницу завтра?
        - Нет, мне сейчас необходимо быть на ранчо,- сказал Джереми. Положив руку на спинку стула, он в задумчивости уставился на свою чашку.
        Мириам почувствовала какой-то скрытый смысл в его словах и невольно встревожилась. Джереми уловил ее состояние и, холодно посмотрев на нее, с вызовом произнес:
        - Пожалуй, тебе следует знать, что я уволил Тома.- Взглянув на часы, он добавил: - Думаю, он уже уложил свои вещи и уехал.
        В недоумении Мириам переспросила:
        - Ты уволил Тома? Но почему? Что он такого сделал?
        - Это тебя не касается.
        - Неужели он уедет, не попрощавшись с Аннабелл и Джонни?- Мириам не понимала причины такого неожиданного поступка мужа.
        - Наверное, ты тоже хочешь проститься с ним?- с издевкой спросил Джереми.
        - Д-да, конечно,- ответила Мириам, запинаясь.- Том всегда был… был очень внимателен ко мне.- Заметив, как Джереми поморщился, она разозлилась: - Кроме того, он джентльмен!
        - Он - мужчина,- вкрадчиво, с иронией в голосе заметил Джереми.- И я ни за что не поверю, что те поцелуи были единственными.
        Мириам невольно покраснела, вспомнив, как Томас поцеловал ее на следующий День после визита Гаррета. Ну конечно же Джереми не поверит, что это был невинный поцелуй!
        Стараясь подавить смущение, Мириам спросила:
        - Куда Том уезжает? Он не говорил, что собирается делать?
        - Странно,- невесело усмехнулся Джереми.- Ты переживаешь его отъезд больше, чем он сам. Мне показалось, что он принял свое увольнение с чувством облегчения. Я даже подумал, что вы заранее обсудили свои планы на случай какой-либо неожиданности.
        - Что ты этим хочешь сказать?- растерялась Мириам, окончательно сбитая с толку его намеками.
        - Надеюсь, ты не собираешься удрать вместе с ним. У меня найдутся возможности отравить вам жизнь.
        - Отравить мою жизнь еще больше, чем теперь? По-моему, это просто невозможно,- грустно усмехнувшись, покачала головой Мириам.
        - Мы заключили договор. Ты обязана его выполнять,- процедил Джереми сквозь зубы.
        - И как же ты намерен заставить меня выполнить свои требования? Запрешь в комнате на ночь и поставишь у двери охрану, когда тебя не будет дома? Я тебе не рабыня, Джереми Дриффилд!
        Мириам сидела очень прямо, положив крепко сцепленные руки перед собой на стол. Внезапно Джереми схватил ее за запястье и грозно взглянул в глаза.
        - Ты будешь делать все, что я скажу!
        Мириам немедленно отреагировала на его грубый выпад - свободной рукой схватила чашку и выплеснула ему в лицо горячий кофе. Джереми вскрикнул от боли и выпустил ее руку, тогда она вскочила и побежала к двери. Мириам услышала за спиной грохот опрокинутого стула и звон бьющейся посуды, когда взбешенный Джереми бросился ее догонять.
        Она сбежала по ступеням крыльца и кинулась прочь от дома. Куда угодно, только подальше от этого человека! В душе ее бушевали отчаяние и гнев, на глаза наворачивались слезы…
        А вокруг стрекотали цикады и пели ночные птицы, раздавался шелест океанского прибоя. Стояла тихая лунная ночь, в воздухе был разлит покой. Как все в жизни несправедливо устроено! Уж лучше бы гремел гром и шел проливной дождь!
        Мириам боялась Джереми и в то же время молилась, чтобы с ним ничего не случилось из-за нее. Но она не могла заставить себя вернуться и терпеть его издевательства. Равнодушие мужа к ее чувствам и желаниям было мучительнее, чем его неоправданные подозрения.
        Мириам уже добежала до апельсиновой рощицы, когда услышала, как Джереми хлопнул входной дверью. Она хотела спрятаться среди деревьев, но не могла найти подходящего убежища. В темноте несчастная женщина спотыкалась о корни, ветки немилосердно хлестали ее по лицу. Она угадывала направление только благодаря проникающему сквозь густую листву свету полной луны.
        Миновав рощу и выскочив на открытое место, она услышала, как Джереми с проклятиями пробирается между деревьями вслед за ней. Бедный Джонни, если бы он только знал, что ей пришлось испытать из-за желания устроить его будущее! Мириам проклинала себя за все - за нерешительность, за бесхарактерность, за наивность. Все кончено, праздник не состоялся, ее сердце разбито окончательно…
        Взгляд ее упал на какой-то большой металлический предмет, тускло блеснувший между деревьев. Не хватало только, чтобы предмет этот оказался летающей тарелкой. Впрочем, пусть окажется, лучше к инопланетянам в плен, чем к бездушному и злому Джереми!
        Приблизившись, Мириам увидела, что это всего-навсего пикап, от которого навстречу ей бежит какой-то мужчина. В ужасе она решила, что это Джереми.
        - Мириам? Что с вами?!- Это был Томас, в его голосе звучали удивление и тревога.
        Со стоном она бросилась в его объятия и из последних сил прильнула к его груди. Обняв Мириам, Томас откинул спутанные волосы с ее лица.
        - Что случилось? Что он с вами сделал?
        - Ничего… то есть все.- Мириам задыхалась.- Он сказал мне…
        - Не прикасайся к моей жене!- раздался повелительный окрик подбежавшего Джереми.
        - Я больше у тебя не работаю, Джереми,- ответил Томас.- Можешь мне не приказывать.
        Джереми подошел ближе. И Томас тут же встал так, чтобы заслонить от него Мириам своим телом.
        - Только через мой труп,- сказал он, как всегда спокойно и тихо, словно поставил точку в долгом и бесплодном споре.- Я не шучу.
        - Не надо меня пугать, Даркинсон,- предупредил Джереми.- Мне приходилось справляться с мужчинами покрупнее и посильнее тебя.
        - Ну что ж, попробуй. Я слишком долго не вмешивался, наблюдая за тем, как ты унижаешь ее, вытираешь об нее свои грязные ноги. Больше я не намерен молчать.
        - Том, пожалуйста!- Мириам схватила его за рукав, пытаясь удержать, и почувствовала, что его бицепсы напряглись и он готов к нападению.
        - Ах, ты молчал!- Рот Джереми скривился в усмешке.- Может быть, ты молчал потому, что обнимал и целовал ее?- И с угрожающим жестом он шагнул навстречу.
        Мириам бросилась между ними и широко расставила руки, чтобы остановить их.
        - Прекратите немедленно! Вы, оба!- закричала она, но, взглянув на мужчин, поняла, что они ее не слышат.
        - Я убил бы тебя за то, что ты сказал, если бы не боялся, что Мириам возненавидит меня за это!- зло бросил Томас.
        - Ты что, собираешься отрицать, что целовал ее? Напрасно, я все знаю, ничто от меня не укроется в моем доме!
        - Да, он один раз поцеловал меня!- воскликнула Мириам в отчаянной попытке предотвратить бессмысленную драку.- Но совсем не так, как ты думаешь!
        Томас неожиданно замер и с сомнением в голосе произнес:
        - Разве тебе не все равно, Джереми, что твоя жена нравится другому мужчине?- Карие глаза его пристально изучали бывшего хозяина.
        То, что Мириам услышала после, поразило ее. Голос Томаса был совершенно спокоен, но слова падали тяжело, словно камни.
        - Ты, кажется, ничего не имел против, когда мужчины заигрывали с твоей первой женой. Почему же тебя так беспокоит, что мне нравится Мириам? Или ты боишься, что я тоже могу ей понравиться?
        - Она останется со мной!- прорычал Джереми, грозно наступая на соперника. Свет луны упал на его лицо, и сине-зеленые глаза сверкнули, как лезвия занесенных для смертельного удара кинжалов.- Если вы задумали убежать вместе, то знайте: ничего у вас не выйдет! Я найду вас повсюду!
        Удивительное дело, но Мириам неожиданно почувствовала себя увереннее и много спокойнее. Этот человек больше не был ей страшен. Он был понятен и близок! Его гнев был настоящий, но как же Джереми ошибался! Как он слеп и несчастен!
        - Джереми, какая разница: одной женщиной больше, одной меньше?- продолжал издеваться Томас.
        - Прочь с дороги, Мириам!- потребовал Джереми сдавленным голосом, в котором звучала угроза.
        - Нет,- сказала она сначала тихо, потом повторила громче: - Нет!- Томас уже не пытался остановить ее, и Мириам вцепилась в Джереми как разъяренная кошка.- Я не позволю вам драться!
        Одним небрежным движением Джереми освободился от ее цепких пальцев. Полоснув злым взглядом по ее лицу, он схватил Мириам за плечи и, насмехаясь над ее жалкой попыткой помешать ему, холодно произнес:
        - Тебе не удастся защитить его.
        - Слепой дурак, она хочет защитить тебя, а не меня,- сказал Томас с горькой усмешкой.
        Джереми выругался и перевел взгляд с Мириам на бывшего управляющего.
        - Так я тебе и поверил!
        - Кажется, ты стал таким же, как все мы, смертные, Джереми,- с тяжелым вздохом произнес Томас.
        Напряжение схватки, казалось, спало.
        - Похоже, ты спустился на землю с заоблачных высот и понял, что значит любить до умопомрачения. Ты ведь любишь эту женщину больше всего на свете и готов отдать за нее жизнь. Смешной ты человек! Мне даже искренне жаль, что я больше у тебя не работаю, ты отличный парень, хотя… Ну, согласись со мной, ты очень тяжелый человек, очень!- договорил фразу Томас.
        У Мириам дух захватило, когда она услышала эти слова. Она не могла в это поверить и с сомнением посмотрела на Джереми, который еще крепче сжал ее плечо. И тут она увидела, как на обычно бесстрастном и суровом лице мужа отразилась невероятная боль.
        - Это правда?- прошептала Мириам. Она всем телом прильнула к Джереми, не обращая внимания на боль в стиснутом железной хваткой плече.- О, Джереми, неужели это правда? Ты меня любишь?
        Он посмотрел на обращенное к нему лицо жены. Взгляд его выражал страстное желание. Он прижал ее к своей груди так крепко, что Мириам задохнулась. Подбородком и щекой Джереми потерся о ее волосы.
        - Да,- простонал он.- Да, я люблю тебя, Мириам.
        Все ее тело сотряслось от рыданий. Но это были слезы счастья. Свершилось то, что казалось невозможным. Мириам не могла говорить от переполняющих ее чувств и молча наслаждалась объятиями Джереми.
        Но в следующее мгновение он с силой оттолкнул ее от себя и скрылся в гуще деревьев, даже не оглянувшись. От неожиданности Мириам застыла, с недоумением глядя ему вслед.
        - Я думал, что его уже ничем не проймешь,- услышала она голос Томаса.- Без вас, Мириам, он погибнет. Да он уже погибал, когда вы встретились ему на пути. Без любви жить нельзя - это аксиома, никаких доказательств не требуется.
        Его карие глаза смотрели на нее с болью.
        - А вы?
        В эту минуту Мириам забыла о своем счастье. Ей было жаль Томаса, хорошего человека, по ее милости оставшегося без работы и, как получается, без друга. Ведь Томас и Джереми дружили, их объединяла не только работа.
        - Что собираетесь делать вы, милый Том?- тихо спросила она.
        - Жить,- ответил он с печальной улыбкой.- Я ведь только смотрел на вас издали, и мне не придется страдать от воспоминаний. Я никогда не обнимал вас так, как мне того хотелось.
        - Вы можете остаться здесь,- прошептала Мириам.
        - Да, знаю,- вздохнул Томас, превозмогая боль.- Но я скопил немного денег и хочу начать свое дело.
        - Желаю вам удачи!.. И настоящего счастья в жизни!
        Томас повернулся к своему пикапу, открыл дверцу и достал огромный букет восхитительный роз.
        - Джереми ушел, чтобы не мешать вам разобраться в своих чувствах. Раньше он никогда ни с кем не считался и ставил свои интересы превыше всего. Не мучайте его больше, Мириам… Мириам, вы плачете? Может, мой подарок хоть как-то вас утешит? Я хотел преподнести вам эти цветы в знак прощания, но так и не решился.
        - Я счастлива, потому и плачу.
        Она погрузила лицо в благоухающий букет.
        - Прощайте, Том,- произнесла Мириам сдавленным голосом и побежала. Ноги сами несли ее к дому.
        Сила ее любви была так велика, что ей казалось, будто она летит по воздуху. Мириам с разбега толкнула входную дверь и замерла на пороге, встретившись взглядом с Джереми. В его глазах была боль.
        - Я знал, что ты не уедешь без Джонни,- сказал он.- Но молю Бога, чтобы он дал мне силы отпустить тебя.
        - Том уехал,- тихо промолвила Мириам.- Я остаюсь и никогда больше не встречусь с ним. Я и не собиралась никуда уезжать.
        - За кого ты меня принимаешь? За дурака?- взорвался Джереми. Его глаза сверкали от возмущения.- Тем утром, когда я спустился вниз, чтобы позавтракать, я думал, меня ждет твоя любовь, а услышал, как ты сказала Тому, что любишь его и никакие деньги для тебя значения не имеют. Я видел твои глаза, в них было столько нежности, когда он тебя поцеловал. Ты всегда была готова меня предать и предала, дождавшись удобного момента!
        - Ах, Джереми, да нет же!- в отчаянии воскликнула Мириам и бросилась к нему.- Я говорила Тому только то, что люблю тебя! И упомянула о деньгах, чтобы он понял, что мне безразлично, богат ты или беден. А он попросил разрешения поцеловать влюбленную женщину. Он все понял. Да и как можно не понять влюбленную женщину!
        Джереми отвернулся. Он не верил ей, не верил преданной жене и верному другу. Как можно так себя вести, когда решается самый главный вопрос в жизни - о любви, о доверии? Мириам была готов зарыдать от осознания собственного бессилия, от страшного ощущения краха всей своей жизни.
        - Клянусь, это правда,- прерывающимся голосом произнесла Мириам, глотая слезы.- После того, что было между нами той ночью, как же я могла броситься в объятия другого мужчины? Я люблю только тебя.
        Джереми быстро повернулся и устремил на нее испытующий взгляд, будто желая поверить в то, что она говорит правду. Его глаза жадно всматривались в каждую черточку ее лица, искали доказательства предательства… и не находили.
        - Разве ты не видишь? Поэтому мне было так плохо, когда ты обвинял меня, будто у нас с Томом что-то было. Я люблю тебя, а не Тома!
        - Ты говорила, что несчастна со мной!- сказал, как отрезал, Джереми и стиснул челюсти.
        Когда Мириам дотронулась до его щеки, он вздрогнул.
        - Разве не ужасно жить с человеком, которого любишь, и знать, что ты ему безразлична?- тихо спросила Мириам.
        - Да, это сущий ад.
        Произнеся эти слова, он неожиданно заключил ее в объятия и горячо поцеловал. Мириам вздохнула с облегчением, поняв, что самое страшное позади.
        Наконец Джереми нехотя оторвался от ее губ и нежно обхватил ее лицо ладонями. Тяжело дыша, он потерся лбом о ее лоб словно в знак примирения. Голос его прерывался от волнения, был хриплым, но таким родным и близким:
        - Я не заслужил твоей любви. Из-за того, как я с тобой обращался, ты должна была бы меня возненавидеть. Я был просто чудовищем,- пробормотал он с отвращением к самому себе.
        Но Мириам еще крепче прижалась к нему.
        - Я тысячу раз твердила себе, что ненавижу тебя, и много раз желала тебе смерти, да-да, как желают маленькие дети конца кошмару. Но однажды - это произошло чисто случайно - я вдруг представила, что ты действительно можешь погибнуть, и поняла, что не могу без тебя жить. Мне вдруг стало безразлично, зачем ты женился на мне и заставил лечь с тобой в постель. Лишь бы ты был рядом! Лишь бы я могла видеть тебя!
        Джереми вздрогнул, когда ему представилась картина ее бесконечного падения в бездну холодного равнодушия. А именно на падение в такую бездну он обрекал своим поведением Мириам. Нежную, трепетную Мириам.
        - Я никогда не думал, что способен на глубокие чувства. Но только после последнего разговора с Томом понял, что ошибался. Еще как ошибался!
        Он вздохнул и поднял голову, чтобы посмотреть в лицо Мириам.
        - Правда, еще когда ты стала звонить в больницу, а ночью нашла меня на террасе, чтобы я знал, что ты здесь, рядом, и готова прийти мне на помощь, если понадобится, я почувствовал себя самым большим ничтожеством на земле. Ты была мне так нужна - и ты пришла.- Голос Джереми был тих и нежен.- А утром я увидел, как Том целует тебя… Поверь, было от чего прийти в бешенство.
        - А женщина из твоего прошлого?- еле слышно спросила Мириам.
        Он заглянул в глубину ее сияющих глаз.
        - Я практически не виделся с Камиллой, кроме того раза на ранчо… и в больнице. Обе встречи подстроила она. Я не хотел ее видеть. Мне гораздо больше нравилось приручать мою непокорную жену.
        Мириам нежно поцеловала его в губы.
        - Я верю тебе, и я люблю тебя.
        Джереми нежно обнял узкие плечи молодой женщины. И полураскрытые губы Мириам вновь коснулись желанного рта. Страстный поцелуй, казалось, длился целую вечность, а сильные мужские руки не уставали гладить шелковистую кожу Мириам. Словно горячий ветер обжигал ее плечи и спину, словно солнечные лучи касались ее шеи и груди.
        - Я сейчас умру от твоих ласк!- воскликнула она и не узнала своего голоса, настолько он был искажен страстью.
        Джереми принадлежит только ей, самой счастливой на свете женщине, и будет принадлежать всегда!
        Мириам хотела, нет, не хотела - мечтала в эти мгновения об одном, чтобы головокружительный поцелуй не кончался. Да, у нее кружилась голова, но ощущения были просто волшебными!
        Все встало на свои места, мир обрел смысл, в жизни наконец-то воцарился порядок. Мириам теперь твердо знала, в чем заключается ее предназначение, ее высокий жизненный подвиг: быть женой этого человека, вечно любить единственного на свете мужчину, славного, чудесного Джереми!
        О, Джереми! Мириам даже застонала, когда сильные руки сомкнулись на ее талии. Ни с чем не сравнимое, божественное ощущение! Я целиком принадлежу этому человеку, я по настоящему желанна!
        В каком еще фантастическом сне Мириам могла бы представить себе, что обнимает ее самый сильный и страстный любовник в древней и красивой стране? Осторожно, боясь повредить пораненную руку, Мириам помогла Джереми снять рубашку, расстегнула пряжку на поясе из кожи королевского удава. Джереми разделся и нежно помог Мириам снять простенькое платье из ситца.
        - Как ты красива, до чего у тебя приятная кожа, как бьется твое сердечко, моя милая женушка!- говорил Джереми, и ласковые слова обволакивали сознание Мириам.
        Раньше она ни от кого на свете не слышала подобных слов. «Сердечко»! «Женушка»! Ведь это все слова о любви, о том самом чувстве, пришествия которого она ждала всю свою нелегкую жизнь, и вот дождалась!
        Дыхание Джереми участилось. Его губы коснулись груди, ладони опустились на талию Мириам.
        - Я люблю тебя, моя единственная!- прошептал он.
        Обнаженная женщина целиком отдалась порыву своей страсти. Все, чего ей не хватало раньше в подлунном мире, теперь олицетворял этот человек. Мириам жила его страстью, его ласками, ароматом его поцелуев и запахом его тела.
        - Ты мой желанный, люблю тебя!- стоном вырвалось из сокровенной глубины души Мириам.- Люби меня, возьми меня!
        - Твоя грудь, твой живот совершенны,- шептал Джереми, целуя жену.- Я нашел свое счастье. Никогда не покидай меня!
        Мириам лежала на спине, подставляя свою грудь, живот, стройные бедра призрачному свету луны, струящемуся через опущенные жалюзи, и вовсе не считала откровенные взгляды мужа бесстыдными или порочными. Она жаждала его ласк, и Джереми дарил ей все новые и новые незабываемые ощущения. Его мужественное тело источало энергию, его прикосновения и поцелуи затягивали Мириам в круговорот бурного наслаждения.
        Она заплакала от счастья, даже зарыдала, громко выкрикнув имя любимого, и все, о чем она могла только думать в этот момент, было желание зачать в эту фантастическую ночь от него ребенка. Стать матерью, вот о чем мечтала Мириам, прижимая к груди Джереми свое счастливое лицо.
        В саду, подле небольшого фонтана с чашей из местного вулканического туфа, стояли, взявшись за руки, мужчина и женщин. Джереми и Мириам - владельцы замечательного имения на острове в океане.
        Мириам нежно улыбалась мужу, Джереми смотрел на нее с любовью и благодарностью. От былого высокомерия и отчужденности не осталось и следа.
        - Тебе придется многому научить меня,- сказал Джереми с виноватой улыбкой.- Я еще не знаю, что значит быть мужем и отцом. Мне хочется узнать получше и тебя, и свою дочь. Это моя вина, что Аннабелл так застенчива и не уверена в себе. Теперь я понимаю, какая это пытка, когда тот, кого ты любишь, равнодушен к тебе.
        - Милый, это же совсем не трудно,- прошептала Мириам.- Надо просто, чтобы Аннабелл почувствовала, что мы все любим друг друга.
        - И Джонни тоже. Он малый прозорливый, как-никак это он меня с тобой познакомил,- мягко заметил Джереми. На его мужественном лице появилась мечтательная улыбка, и он добавил, почти касаясь губами ее рта: - Я люблю тебя и люблю давно, моя милая! Я уже люблю и всех других детей, которые у нас с тобой будут! Первым ты родишь мне сына, а уж Джонни научит брата скакать на мустанге!
        - И покажет ему праздник в Старом городе, и угостит конфетами, приносящими счастье!- прошептала Мириам.- Помнишь, как Аннабелл угостила Джонни? Малыш мне все рассказал тогда, и в моей душе шевельнулась надежда. Ведь Джонни, заполучив тогда конфетку, вскоре обрел и счастье!
        - Завтра же отправимся в Старый город, устроим себе и детям праздник на рыночной площади! Кажется, морская прогулка на катере пойдет нам на пользу!- засмеялся Джереми.- Но запомни, Мириам, счастье принесла мне ты, а не какая-то там конфета!
        Внимание!
        Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
        После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.
        Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.