М-2 Тула-Москва Ольга Клауд
        «М-2 Тула-Москва» - роман о любви и ненависти, о жизни и смерти, о непростых отношениях и несбывшихся мечтах. История начинается в провинциальном городе Тула, где проживают двое неразлучных с детства друзей Алина и Кирилл. Юность главных героев проходит в сложное для всей страны время, а именно в 90-е годы, поэтому начало книги пропитано бытом тех лет. В судьбе Алины и Кирилла трасса, соединяющая два города Тулу и Москву, становится судьбоносной. Как сложится жизнь героев после окончания школы, можно узнать, прочитав книгу «М-2 Тула-Москва».
        Ольга Клауд
        М-2 Тула-Москва
        Часть первая. Подростки 90-х. 1994 год.
        Глава первая. Школьное диско.
        АЛИНА
        Алине Завадской в апреле 1994 года исполнилось 16 лет. Она родилась в маленьком промышленном городке - Туле. Это было одно из крошечных мест на карте России, где большинство жителей знает друг друга, а численность населения - гораздо меньше миллиона. Туляки называют родной город большой деревней, а все остальные жители страны считают Тулу родиной самоваров, пряников и оружия. Ходят легенды, что каждый туляк пьет чай исключительно из самовара вприкуску с пряником и хранит дома пистолет.
        В семье Завадских, как и во многих других семьях туляков, не водилось огнестрельного оружия, хотя отец Алины долгое время проработал на патронном заводе, а чай пили из обычного чайника с нарисованными розочками. Иногда в семье Завадских было так туго с деньгами, что не хватало на хлеб и сахар, тогда чаепитие происходило с вареньем. Вишнёвое, клубничное и необыкновенно вкусное грушёвое передавала бабушка Алины из деревни, а в хорошие времена, когда у мамы получалось выкроить лишнюю копейку на печенье и конфеты, пили чай с курабье или карамельками.
        В конце декабря в школе № 93, где училась Алина Завадская, всегда проводилась новогодняя дискотека, и Алина весь вечер вертелась перед зеркалом в мизерном коридоре хрущёвской квартиры, где она жила с родителями и восьмилетней сестрой. Коридор был настолько мал, что в нём умещалось только деревянное трюмо с зеркалом, доставшееся от бабушки в наследство, вешалка для верхней одежды и самодельная полка для обуви. Вот и весь скудный интерьер.
        Алина поправила короткую, едва доходящую до середины бёдер, юбку «варёнку» из чёрной джинсовой ткани, приспустила с одного плеча футболку с изображением Микки Мауса и осталась довольна собственным видом.
        - Ещё немного туши и блеска для губ, - Алина критическим взглядом оценивала себя. - Волосы просто распущу. Не буду начёсывать и поливать лаком. Не хочу быть похожей на всех остальных.
        Алина состроила смешную гримасу перед зеркалом, потом достала тушь из старой, шёлковой косметички.
        - Опять засохла! - она плюнула в тюбик с тушью, поковыряла кисточкой внутри, и, наконец, нанесла на ресницы один тонкий чёрный слой.
        С ресницами ей повезло. Алина обычно не подкрашивала глаза, только в исключительных случаях, по праздникам, а в будни предпочитала ходить по улице и в школу без косметики. Зачем тушь, если и так ресницы густые, как у немецких кукол? Но на такое событие, как новогодняя дискотека, нужно было принарядиться и накраситься, тем более на кое-кого Алина хотела произвести впечатление. Она взяла маленькую прозрачную коробочку с блеском и, проведя пальцем по жирной массе, нанесла на губы.
        Алина подмигнула себе в зеркале, потом надула губки, пытаясь повторить выражение лица Мэрилин Монро из фильма «В джазе только девушки», но сразу расстроилась, потому что до Мэрилин ей было далеко. Алина знала, она не уродина. Неплохая фигура, худенькая, с тонкой талией и длинными ногами, прямые каштановые волосы обрамляли лицо с большими карими глазами. Глаза - вот, что по-настоящему украшало её. В зависимости от настроения они меняли цвет, становясь то чёрными, как агат, в те минуты, когда Алина злилась, то янтарными с золотыми искорками внутри, когда она смеялась. Алина смотрела на своё отражение и не понимала, что с ней не так. На внешность роптать не приходится, но почему тогда ни один хоть капельку интересный молодой человек никогда не обращал на неё внимания? Взять, к примеру, Макса из параллельного класса, симпатичного блондина с задумчивыми, серыми глазами. Алина для него была пустым местом. Когда встречались в коридоре школы, он проходил мимо или демонстративно отворачивался. Такое отношение задевало Алину. Другие девочки в 16 лет давно встречались с мальчиками. Кто-то в этом возрасте мог
похвастаться и несколькими романами, а у Алины ни с кем из парней не было продолжительных отношений. Что и говорить, никаких отношений не было! Когда гостила летом у бабушки, познакомилась с соседским мальчишкой, живущим, как и она, на каникулах в деревне. На первом же свидании парень поцеловал Алину, и всё было бы не так страшно, если бы он не начал распускать руки. Тогда оскорблённая Алина, влепила наглецу пощёчину и убежала домой. На этом её романы заканчивались. Даже подругам нечего было рассказать. Все девочки хвастались летними приключениями, а она вспоминала только бабушкин огород, картошку, бесконечные грядки, тянущиеся далёко за горизонт, прополку, окучивание, заготовки на зиму. В последнее время в школе к Алине стал проявлять интерес одноклассник - Саша Дронов, но она отвергала все его попытки добиться расположения. Во-первых, Саня нравился её лучшей подруге - Олесе, а во-вторых, он был другом Кирилла - того самого мальчика, на которого Алина хотела произвести впечатление.
        Алину с Кириллом связывала крепкая дружба длиной в девять лет. Она до сих пор помнила день, когда 1 сентября Александра Михайловна посадила их с Кириллом на последнюю парту вместе. Тогда долговязый, нескладный мальчик не понравился Алине. Он неважно учился. Если по математике ещё, куда ни шло, то остальные предметы давались с трудом. По русскому языку в слове из пяти букв мог сделать три ошибки. Читать не любил, и в первом классе, когда Алина по технике чтения получала отлично, у Кирилла стабильно, из урока в урок, была двойка. В начале первого класса не ставили оценок, только кружочки. Красные означали отлично, зелёные - хорошо, жёлтые - удовлетворительно, а синие - неуд. За пять красных кружков на обложку тетради учительница приклеивала звёздочку. Чемпионом по звёздочкам с большим отрывом от всех остальных была отличница Олеся Иванова. Её тетради и по математике, и по русскому языку пестрели звёздочками. Алина тоже могла похвастаться несколькими звёздочками, доставшимися не так легко, как Олесе, но у Кирилла не было ни одной. В его тетради обычно красовались жёлтые и синие кружочки. Алина не
давала списывать контрольные работы, и Кирилл в отместку дёргал её за волосы, бил портфелем и линейкой. Они не могли поделить парту, поэтому проводили карандашом границу. За неё нельзя было заступать, а если чужой локоть оказывался на соседней, вражеской территории, то хозяин локтя получал портфелем по голове.
        Перемирие произошло в конце первого учебного года. Оказалось, что мама Кирилла работала в парикмахерской на соседней улице, и родители Алины регулярно к ней заходили, чтобы подстричься. Улыбчивая парикмахерша, - Татьяна Ивановна Семёнова, могла расположить к себе любого клиента. Она славилась не только стрижками и укладками, но также лёгкостью в общении, любила поболтать с людьми, иногда посплетничать, а иной раз пожаловаться на судьбу, поэтому клиентов у Татьяны было всегда больше, чем у её коллег. Ведь для русского человека поплакаться в плечо соседа или пожалеть другого - это самые лучшие психологические приемы, действующие во все времена. Так Татьяна Семёнова и познакомилась заочно с Алиной, выслушивая рассказы её мамы. Кирилл частенько заходил в парикмахерскую, зная, что клиенты иногда дарили его маме шоколадки, а она всегда берегла их для сына, и однажды встретился там с Алиной. Пока Тамара Николаевна, мама Алины, наводила красоту на голове, дети разделили шоколадку «Алёнка», и между ними первый раз за всё время завязался разговор. Оказалось, что жили они совсем рядом, но никогда до школы не
видели друг друга. Всегда гуляли в разных дворах, и детские сады были разные, дороги пересеклись только в первом классе. С того самого дня Алина с Кириллом начали дружить, вместе ходили из школы домой, частенько наведывались в гости друг к другу. Родители были рады их дружбе. Во втором классе Алина с Кириллом стали неразлучны. Вместе катались на велосипедах по городу, гуляли в роще недалеко от дома, бегали по стройкам, Кирилл даже оставался ночевать у Алины, когда они играли целый день напролёт, но всё равно не могли расстаться под вечер.
        Отношения изменились в четырнадцать лет. Кирилл как-то незаметно для всех, особенно для Алины, повзрослел, каким-то чудесным образом за одно лето превратившись из длинного, неряшливого мальчишки в высокого, хорошо сложенного красавца с зелёными раскосыми глазами. Тогда Алина в конце августа вернулась из деревни и сразу позвонила лучшему другу. Она очень соскучилась за время каникул и жаждала встретиться с Кириллом, узнать, что происходило летом в городе, пока она трудилась на огороде у бабушки. Ей хотелось поболтать, посмеяться, сходить вместе в кино, наверстать упущенное за три месяца время. Но Кирилла не было дома, и Татьяна Ивановна по секрету сказала Алине, что кажется, сын начал встречаться с какой-то девочкой, но скрывает это ото всех. Мама Кирилла хотела найти в лице Алины поддержку и попросила сразу доложить ей, где сын пропадает по вечерам, как только это выяснится. Но Алина почему-то обиделась на Кирилла, перестала звонить и приходить в гости.
        Подозрения Татьяны Ивановны подтвердились. Их одноклассница видела Кирилла, выходящего из кинотеатра «Родина» с незнакомкой, на вид старше его. Алина тогда поняла, что таких отношений с другом, как раньше, уже не будет. Хотя они каждый день виделись в школе, а иногда по выходным Кирилл наведывался в гости к Алине посмотреть кино по видеомагнитофону. Обычно это были американские комедии: «Полицейская академия», «Один дома», «Трудный ребенок», кассеты, засмотренные до дыр, или фильм ужасов «Кошмары на улице Вязов». Кирилл как и раньше мог болтать с Алиной часами по телефону ни о чём и обо всём сразу, но всё равно чувствовалось, больше нет того доверия и искренности, которые возможны только в детстве. В начале учебного года Кирилл начал встречаться со школьной «шлюшкой», как её называли одноклассницы, Лерой Горшковой. Это была миловидная девушка, худенькая, невысокого роста, обычно с ярко - накрашенным лицом и в вызывающе - откровенных нарядах. Помимо приятной внешности Лера имела свойство, притягивающее к себе парней: она была легкодоступной. До Кирилла, ещё в 10 классе, она встречалась с
одиннадцатиклассником из их школы. На улице Леру можно было часто увидеть в компании незнакомых парней, гораздо старше по возрасту. Ходили слухи, что в шестнадцать лет она встречалась с женатым мужчиной. Теперь и Кирилл попался на удочку местной «шлюшки». Алина не могла понять, как он не замечает всего того, что так ясно видно со стороны. Нет, она не ревновала или заставляла себя думать, что ей безразличны отношения Кирилла с кем бы то ни было, но всё-таки они когда-то дружили, и Алина переживала, что теперь о её друге будут говорить в школе.
        Рядом с зеркалом вертелась младшая сестра Алины - Света. Они были так не похожи друг на друга, что вряд ли незнакомый человек заподозрил бы в девочках хоть какое-нибудь родство. Если Алина такая же, как отец, кареглазая и темноволосая, то Светлана - блондинка с голубыми глазами, копия матери. Помимо различий во внешности, девочки и по характеру были полной противоположностью. Света - общительная болтушка, умеющая расположить к себе любого ребёнка и даже взрослого, а старшая сестра - импульсивная, немного грубоватая, временами дерзкая. Из-за своего характера Алина часто вступала в перепалки с матерью.
        Тамара Николаевна - бесспорный лидер в семье. Ей в конце декабря исполнялось сорок семь лет. Мать Алины и Светы была властной, упрямой, даже можно сказать, тираничной женщиной. Она достаточно поздно по российским меркам вышла замуж, потому что никак не могла найти мужа, который будет ей подчиняться во всем, терпеть замашки не состоявшегося на работе руководителя. Ещё одним свойством Тамары Николаевны было то, что она переносила все проблемы, случавшиеся на работе или где бы то ни было, в семью. Она могла разыграть целый спектакль с заламыванием рук, слезами и последующим молчанием просто из-за того, что повздорила с незнакомым человеком в транспорте или в очереди к врачу. Станислав Леонидович Завадский - ровесник жены, но не похожий на нее, как луна не похожа на солнце, и как лето не похоже на зиму. Отец Алины и Светы - мягкий, податливый, как пластилин, не выносящий скандалов, мужчина. Он всегда и во всём потакал супруге. Поженились два таких разных человека, когда обоим исполнилось двадцать восемь лет, и всё бы ничего, только целый год после свадьбы Тамара Николаевна не могла забеременеть. За
это время она успела обойти всех возможных врачей, поставить себе несуществующие диагнозы, а бедному мужу выесть мозг. Гинекологи не находили у Тамары Николаевны болезней, советовали вести здоровый образ жизни, прописывали только витамины. Здоровый образ жизни был для Тамары Николаевны неукоснительным законом. Этот закон она соблюдала сама и заставляла соблюдать Станислава Леонидовича. Мужу разрешалось выпить рюмочку вина или водочки только по праздникам, а курить он бросил сразу же после знакомства с будущей супругой. Как говорили врачи, у Тамары Николаевны не было ни одного шанса не забеременеть. Произошло радостное событие через год после свадьбы, когда ей исполнилось 29 лет, и на обложке медицинской карты в женской консультации красовалось обидное слово - старородящая. Алина родилась 17 апреля 1978 года и до 1986 года была единственной, любимой дочерью своих родителей. После рождения Светланы она по-прежнему оставалась любимой дочерью, только уже не единственной, а имеющей статус - старшая сестра.
        Алина оказалась ответственной сестрой, безоговорочно выполняющей все указания строгой мамы. Каждый раз она заслуживала похвалу, поэтому раз от раза старалась всё сильнее. Однажды немного переборщила со старанием. Об этом случае Тамара Николаевна всегда вспоминала со слезами на глазах. Мама оставила девятилетнюю Алину с годовалой Светой, чтобы быстро сходить в магазин, а когда возвращалась домой, услышала голос старшей дочери, подняла голову и увидела страшную картину. На балконе пятого этажа стояла Алина. Она держала на руках сестру так, что та свешивалась наружу, и, улыбаясь, кричала матери:
        - Ма-ма-а-а, мы здесь!
        Тамара Николаевна побледнела, сумки выскользнули из рук на землю. Она не завизжала от ужаса, но Алина сразу поняла по лицу матери, что совершила ужасный поступок, поэтому крепко прижала Свету к себе и вернулась в комнату. Когда Тамара Николаевна вошла в квартиру, дала волю слезам и орала на Алину так, что её крик слышали все соседи.
        Ещё долгое время после того случая Тамара Николаевна не оставляла девочек одних дома. Только спустя год Алина смогла заслужить доверие матери, и снова осталась дома с младшей сестрой, только балкон был для неё под запретом. Несмотря на то, что она постоянно находилась в заботах о Свете, помогала маме и иногда за свои старания получала вместо похвалы упреки, Алина росла счастливым ребенком. Но светлая полоса в жизни, как она рассказывала лучшей подруге - Олесе, закончилась в 1991 году.
        В семью Завадских закралось горе. Это произошло в августе 1991 года, сразу после путча. Тогда почти вся страна прибывала в ступоре, никто толком не понимал, что происходит. 19 августа 1991 года по всем телевизионным каналам показывали балет «Лебединое озеро». Станислав Леонидович в это время находился в отпуске. 19 августа он весь день до позднего вечера просидел перед телевизором. Когда Алина после прогулки с подругами пришла домой, застала отца в той же позе около телевизора, что и утром. Тогда уже в её детский разум закралась мысль: «Должно произойти нечто страшное». Хотя, казалось бы, какое событие может быть ужаснее кризиса в стране, если в их провинциальном городке еду можно достать только по талонам? Колбаса стала деликатесом, и её ели теперь по большим праздникам. В магазинах пусто. Алина помнила, как несколько лет назад она ездила с отцом за продуктами в Москву. От работы Станислава Леонидовича, где он занимал должность заместителя начальника цеха, организовали специальный автобус. В нём до Москвы отправились все желающие работники завода, и там запасись дефицитными товарами: бананами,
мандаринами, копчёными рёбрышками, колбасой, мясом, икрой минтая и другими вкусностями, исчезнувшими с прилавков. Папа Алины всегда вёз домой из Москвы заполненный до отказа рюкзак.
        Как-то раз, закупив все необходимые продукты раньше назначенного времени, Станислав Леонидович решил показать дочери столицу, и они доехали на метро, поразившее Алину своей красотой: мраморными полами и стенами, массивными резными люстрами, мозаичными панно, до станции «Проспекта Маркса», позднее переименованной в «Охотный ряд», и оказались на Красной площади. В те годы каждый советский человек мечтал оказаться в Мавзолее и посмотреть собственными глазами на мёртвого вождя пролетариата. В очереди перед Мавзолеем Алина с отцом простояла более часа, она не понимала, как можно потратить столько времени, чтобы за несколько минут пройтись по гробнице, увидеть маленького, мёртвого человечка, не вызывающего никаких эмоций кроме жалости, и опять оказаться на улице. Но зато Алина была поражена красотой Красной площади, собора Василия Блаженного, блестящего на солнце разноцветными куполами, Александровским садом, утопающим в тюльпанах, и тогда у неё появилась маленькая детская мечта. Она обязательно должна жить именно в этом сказочном городе.
        В декабре 1991 прекратил существовать СССР и образовался СНГ, а потом в новой стране начиналась массовая безработица. В том же году Станислав Леонидович попал под сокращение и покинул завод, где проработал всю свою сознательную жизнь, начинав карьеру с простого наладчика, а закончив - заместителем начальника цеха. Алина хорошо запомнила тот день, когда отца из простых работяг перевели в начальники. Папа пришёл домой с цветами. Маме подарил букет шикарных белых хризантем, а Алине - кулёк с ее любимыми бисквитными пирожными. Тогда ей казалось, что она живёт в лучшей семье на свете. Когда папу Алины сократили, он не мог прийти в себя два месяца. Целыми днями лежал на диване и смотрел телевизор. Вся семья жила на крохотную зарплату Тамары Николаевны, работавшей на том же заводе, только в бухгалтерии, и не попавшей под сокращение. Из продуктов стали покупать только самое необходимое: хлеб, соль, макароны, крупы. Сахар заменяли вареньем. Их спасали многочисленные соленья, огурцы, помидоры, салаты, заготовленные летом бабушкой.
        Через два месяца отцу предложили работу на другом заводе, только уже простым рабочим, а не начальником. Тамара Николаевна тогда жутко обрадовалась. Решила, что наконец-то муж выйдет из депрессии, и в семье опять появятся деньги. Но уже после первой зарплаты мама поняла, что все её мечты - мираж. Отец пришёл пьяный вусмерть, пропив часть заработанных за месяц денег. Алина в тот день узнала, что такое пьянство, и как страшно оказаться под одной крышей с пьющим человеком.
        Потом всё стало повторяться каждый месяц. Зарплата - запой. После того как отец выходил из своего уже привычного, пьяного состояния, начинались мольбы о прощении, клятвы, что это в последний раз. Мама, как всегда, ему верила, прощала, проходило время, и всё начиналось вновь. Алина несколько раз уходила из дома, неоднократно ночевала у подруг, а однажды после очередного представления, устроенного отцом, с криками, поломкой мебели, оскорблениями, она ночью доехала на попутной машине до деревни, где жила бабушка. У бабули чуть инфаркт не случился, когда она увидела в час ночи на пороге дома внучку. Она и плакала, и обнимала, и ругала Алину одновременно, причитая, что внучка чудом осталась жива, сев посреди ночи в незнакомую машину и доехав без денег до её дома. Алина на следующий день сама не могла объяснить, как решилась на такой отчаянный шаг, ведь могло получиться и по-другому, за рулем вместо порядочного пожилого мужчины мог оказаться бандит или, о чём совсем не хотелось думать, маньяк. Страшные случаи убийств и изнасилований девушек хоть редко, но всё-таки происходили в их области. Но ей
повезло. На следующий день бабушка отвезла внучку домой и долго отчитывала дочь, позволившую ребёнку ночью уехать на машине с незнакомым мужчиной.
        Алине иногда хотелось не только убежать из дома, но и наплакаться от души, громко, чтобы слышно было на соседней улице, во весь голос, долго, протяжно, насколько хватит сил. Чтобы вместе со слезами вышла вся злоба, глубоко засевшая в детской душе. Алина злилась на отца, на мать и на весь мир…
        В дверь позвонили, и Света сразу побежала открывать.
        - Светлана, не забудь спросить, кто к нам пришел, - у Алины вошло в привычку поучать младшую сестру. - А то ты открываешь дверь всем, кому не лень. Так нас могут ограбить или убить.
        - Кто там? - крикнула Света.
        - Это Олеся.
        - Привет, Олеся! - сказала Светлана в ответ знакомому голосу и распахнула дверь.
        В квартиру Завадских вошла симпатичная блондинка в зелёном китайском пуховике, какие продавались на тульском центральном рынке, и в них ходила добрая половина молодёжи города. Никого не волновало, что пух оседал внизу куртки, и человек, надевший на себя чудо китайской текстильной промышленности, становился похожим на снежную бабу. Образ дополнялся мелкими белыми перьями, вылезавшими из швов и прилипавшими к кофте, брюкам, а также к любой другой одежде, надетой под пуховик.
        - Привет! - Алина подошла к подруге и чмокнула её в щеку.
        - Приветик! - Олеся стряхнула с волос и плеч налипший снег.
        Олеся имела кукольную внешность, и чем-то отдаленно напоминала голубоглазую Барби с густыми, светлыми волосами. Девочка одним взглядом могла очаровать каждого учителя школы № 93. Олеся Иванова - любимица всего преподавательского состава. Отличница с первого класса, она ни разу не прогуляла уроки, ни разу не пришла в школу без выполненного домашнего задания, и так как обладала лёгким характером, без малейшей тени заносчивости, её знаниями пользовались почти все ученики в классе. Олеся разрешала списывать домашку, могла подсказать любому двоечнику на контрольной, если этого не видел учитель, а Алине - соседке по парте с пятого класса, и с того же периода - лучшей подруге, позволяла пользоваться своим трудом и умом в любое удобное время. Алина обычно добросовестно выполняла все домашние задания, но иногда в периоды пьянства отца приходила в школу не выспавшаяся, иногда из-за ругани родителей не успевала сделать уроки, и всегда на помощь приходила Олеся. В этом году Олеся Иванова была единственной претенденткой из всей школы на золотую медаль. Несмотря на отличную учебу, девушка была не прочь
повеселиться в свободное время. В выходные часто виделась с подругами, ходила на дискотеки, в кино, кафе, могла покурить за школой с кем-нибудь из ребят за компанию, а на праздники выпить пива или более крепких алкогольных напитков. За такие, казалось бы, не сочетаемые качества и любила подругу Алина.
        Олеся разделась, оставшись в джинсах «мальвинах» и белом пуловере с люрексом. Подошла к зеркалу и поправила чёлку, стоящую колом и даже от снега не опустившуюся ни на сантиметр.
        - Олеся, ты опять полфлакона «Прелести» вылила на чёлку? Неужели тебе нравится, когда чёлка стоит, как трамплин у лыжников?
        - Ха-ха-ха, очень смешно, - Олеся скривила лицо, делая вид, что её не задевают слова подруги. - Так модно! Все так делают!
        - Вот именно, что все! Неужели тебе хочется быть такой же, как все?!
        - Как будто ты отличаешься от других!
        Перепалки между подругами были обычным явлением. Девушки ссорились по сто раз в день из-за всяких пустяков, но быстро мирились и также быстро забывали свои разногласия.
        - Я не сумасшедшая, чтобы выливать себе на голову всякую дрянь и хочу к 20 годам остаться с волосами. А ты такими темпами будешь к 20 - 30 годам лысая, как твой дедушка Слава.
        - Конечно, ты у нас не пользуешься лаком, почти не красишься, только вот одеваешься всё равно, как все! Зачем тогда джинсовую юбку нацепила? А в футболках с Микки Маусом ещё год назад вся Тула ходила!
        - Это моя единственная юбка, - Алина опустила глаза. - Ты же знаешь, какая в нашей семье проблема с деньгами. Это твоя мать работает на центральном рынке, и ты постоянно одеваешься в обновки, носишь всё, что там продается. А мне новую одежду покупают, если совсем ходить не в чем… Ты права, футболку, действительно, нужно поменять.
        - Прости, Алина. Я не хотела тебя обидеть, - Олеся обняла подругу.
        - Пошли, поможешь мне выбрать другую одежду из моего скромного гардероба.
        Девушки прошли в комнату Алины через зал или «проходной двор», как его называла Тамара Николаевна за то, что в хрущевских квартирах большая комната была смежной с маленькими и через неё ходили все кому не лень. В комнате каждая стена была обклеена постерами. На одной - демонстрировал мышцы Жан-Клод Ван Дамм, на другой - висел с непроницаемым лицом и с пистолетом в руке Арнольд Шварценеггер, и казалось, будто он сейчас скажет свою коронную фразу: «I'll be back!», а под Шварценеггером расположилась веселенькая компания - Эллен и ребята. Этот сериал нравился Алине. Она не пропустила ни одну серию, очень расстроилась, когда исчезла из фильма её любимая смешная Джоанна, а затем и забавный маленький Кри-Кри. Около стены стоял узенький письменный стол, напротив него - такая же маленькая кровать, а рядом - полированный гардероб, закрывающийся на стальной ключик. Алина открыла гардероб и вместе с подругой начала поиск одежды для школьной дискотеки. Света ходила за сестрой, как хвостик, ей была интересна взрослая жизнь, разговоры об одежде, моде, мальчиках, и она сама, слушая старших девочек, хотела быть
похожей на них.
        - Что это за блузка? - Олеся достала с полки бежевую шёлковую блузку, подаренную Алине на день рождения тетей Лизой. - Я никогда раньше её не видела. Примерь.
        - Я о ней забыла. Как-то не было повода надеть.
        Алина сменила футболку с Микки Маусом на скромную блузку и посмотрела на себя в зеркало, наклеенное на дверцу гардероба.
        - Гм… Даже не знаю, - сказала она, повертевшись перед Олесей.
        - Клёво! Алинка, тебе очень идет! И с джинсовой юбкой сочетается, - Олеся смотрела на подругу с плохо скрытой завистью. - Все ребята западут на тебя… Только давай договоримся, что с Саней Дроновым ты не будешь заигрывать, как в прошлый раз.
        - Я с ним и не заигрывала, просто разговаривала, - Алина смутилась, вспоминая чаепитие в классе, посвященное Дню учителя, а после него танцы, где Саша ходил за ней по пятам, пригласил на медляк, но она не давала ни малейшего повода для надежды на более близкие отношения.
        - Да, как же, помню, - милое лицо Олеси исказил хищный оскал, она действительно ревновала подругу к однокласснику, хотя Алина не понимала, что такая девушка, как Олеся, могла найти в ни чём не примечательном балагуре и хулигане Саше Дронове. - Я ещё не забыла, как все медляки вы танцевали вместе и о чём-то шушукались.
        - Олеся, здесь с нами в комнате находится маленький ребёнок. Давай не будем обсуждать школьные танцы при моей сестре.
        - Я не маленькая! - Света обиженно надула губки.
        - Конечно же, ты взрослая, Светлана. Помнишь, что мама велела нам сделать? Она сказала, чтобы к её приходу было сварено картофельное пюре. Иди на кухню чистить картошку. Ты у нас взрослая, всё умеешь. А как наберётся целая кастрюля, я приду и поставлю её на плиту. Договорились?
        - Договорились! - и Света вприпрыжку выбежала из комнаты, довольная, что ей поручили такое важное, взрослое задание.
        Как только девочка скрылась на кухне, Алина подмигнула подруге и молча, чтобы сестра не слышала, повела на балкон. Выход на балкон находился в зале, и девушки на цыпочках, боясь разоблачения от Светланы, прошмыгнули через проходную комнату. Балкон был таким же маленьким, как и все в хрущевской квартире Завадских. Алина присела на корточки и потянула за собой Олесю.
        - У тебя с собой сигареты? - спросила Алина.
        Олеся достала из кармана пачку «Dunhill» с ментолом и протянула Алине.
        - Thank you very much, - поблагодарила подругу Алина и вытащила тонкую сигарету из пачки.
        Из другого кармана Олеся достала ярко-сиреневую дешёвую зажигалку. Обе девушки закурили. Их было не видно с балкона пятого этажа, только клубы дыма могли выдать прохожим действо, происходящее в квартире Завадских.
        - Олеся, неужели тебе Саня и вправду нравится? - спросила Алина, выпуская вверх тонкую струйку дыма.
        - Да, нравится, - Олеся тоже впускала дым в лёгкие и выпускала обратно в морозный воздух.
        - Он тебя не достоин.
        - Почему это?
        - Ты лучше его! Намного умнее, интереснее, и ты - такая красотка! А он - школьный хулиган. Саня ничего из себя не представляет. Вечно бегает за Егором, потому что у того есть деньги. Понятно, если бы не богатенькие родители Егора, то ни о какой дружбе не было бы и речи. И семья у него - не очень, отец пьёт.
        - Твой отец тоже пьёт и что? Мне не общаться с тобой?
        - Тебе не нужно за меня замуж выходить, а на счёт Сани, как я поняла, у тебя серьёзные планы.
        - О замужестве я пока не думаю. Нужно в институт поступить, потом я не против карьеру сделать, но встречаться с Саней я очень даже хотела бы. Он забавный и симпатичный.
        - Ты заслуживаешь лучшего, чем Саня… Хоть я и не понимаю тебя, но обещаю, мешать не буду, а, наоборот, сделаю всё, чтобы помочь.
        - Спасибо, подруга! - Олеся, не выпуская сигарету из руки, прижала к себе Алину.
        - Я палец обрезала! - из зала послышался крик Светланы.
        Девушки сразу же побросали окурки сквозь балконную решетку и побежали в комнату. Света стояла вся в слезах и показывала на указательный палец. Из него на старый коричневый палас капали тёмные капли крови.
        - Пошли в ванную! Нужно обработать рану, - Алина схватила сестру за здоровую руку и потянула за собой.
        В ванной Алина нашла аптечку, смыла кровь с руки сестры, помазала палец зелёнкой и обвязала бинтом.
        - Горюшко ты мое! - повторила Алина слова матери. - Как ты умудрилась порезаться?
        - Я нечаянно, - всхлипывала Света. - Просто картошка такая большая, а кожура у неё очень толстая, и нож острый. Наверно, папа вчера заточил…
        - Не тараторь так, - Алина перебила сестру. - Лучше иди в зал, посмотри с Олесей мультики по видаку. Я вам сейчас включу «Чип и Дейл». Вы с Олесей обожаете этот мультик. А я пойду картошку дочищу.
        Олеся со Светой пошли смотреть мультфильмы по видеомагнитофону. Им обеим нравилась вся продукция кинокомпании Disney, а Чип, Дейл, Гаечка и Рокки были любимыми мультгероями.
        Света с Олесей прилипли к экрану телевизора, и Алина, готовя картофельное пюре на кухне, слышала звонкие голоса девочек, в разнобой распевающих песню к заставке мультфильма. Помимо пюре Алина разогрела котлеты, пожаренные матерью ещё вчера вечером, затем позвала сестру и подругу к столу. Света наворачивала ужин с таким удовольствием, как будто не ела несколько дней подряд, что даже Олеся, глядя на девочку, с невероятным аппетитом уплетающую картошку с котлетой, не смогла удержаться и составила компанию сёстрам Завадским.
        - А что это вы на балконе делали? - вдруг спросила Светлана.
        Алина с Олесей переглянулись и молчали, не зная, как лучше ответить прозорливой девчонке.
        - Я видела, что вы сидели на корточках, а вверху был дым!
        - Света, это был не дым, а пар, - Алина нашла нужные слова. - На улице холодно, и изо рта идёт пар.
        - Ты меня обманываешь! - Света обиженно нахмурилась, - Я знаю, как выглядит пар, и как выглядит дым! Это был дым!
        - Света, только не говори маме, что ты видела дым на балконе! - взмолилась Алина.
        Она с ужасом представила, какая истерика начнётся у матери, если та узнает, что старшая дочь курит. Тамара Николаевна и так начала подозревать её, но доказать ничего не могла.
        - Ладно, я не скажу, - хитро сощурила глаза Света. - Только за моё молчание ты завтра сходишь со мной в кино!
        - Хорошо, схожу. Только знай, ты меня шантажируешь! А это незаконно.
        Алина нахмурилась. Она совсем не хотела идти в кино с сестрой, но боялась разоблачения, поэтому была согласна на все условия маленькой шантажистки.
        - Незаконно курить на балконе! Незаконно врать маме! И ещё я хочу после кино в кафе-мороженое! - выдвигала всё новые и новые требования Светлана.
        - Ладно, ладно! Будет тебе завтра и кино, и кафе-мороженое. Мы с тобой договорились! А ты знаешь, что договор дороже денег?
        - Знаю-знаю, - Света пренебрежительно, как взрослая, махнула рукой.
        - И взамен на то, что я иду с тобой в кино, ты сегодня моешь посуду, - Алина показала язык сестре.
        - Хорошо, помою. Идите уже на свою дискотеку. Вот я вырасту и всех мальчишек у вас отобью! Я буду красивее вас в сто раз! И Саня, и Кирилл в меня влюбятся! - и Света в ответ Алине высунула язык.
        - А Кирилл тут причем? - спросила удивленная Олеся.
        - В Кирилла Алинка влюбилась! - сказала довольная Света и рассмеялась.
        - Это что-то новенькое! - удивилась Олеся. - А ты мне не рассказывала, Алина!
        - Я вообще не понимаю, о чем Света говорит, - Алина неожиданно для себя залилась краской. - Кирилл просто мой друг. И у него есть девушка. Всем об этом известно.
        - Ты знаешь такое выражение: «Уста младенца глаголют истину»? - Олеся подмигнула подруге.
        - Пошли уже на дискотеку, а то я чувствую, мы сейчас с тобой поругаемся! - Алина пыталась скрыть за маской грубости сильное смущение.
        Девушки надели пуховики, обули зимние сапоги и, оставив Свету одну дома до прихода родителей, пошли на школьную дискотеку, предварительно дав массу наставлений, чтобы никому дверь не открывала - даже милиции, пожарным и врачам, к плите ни в коем случае не подходила и на балкон не смела высовываться.
        КИРИЛЛ
        Кирилл сидел перед телевизором с джойстиком от приставки Dendy в руках. Dendy подарили родители на прошлый день рождения, и уже полгода он практически не расставался с любимыми играми: «Принц Персии», «Марио», «Танки». Отвлечь от игр его могли разве что школьные занятия и свидания с девушками, доставляющие даже большее удовольствие, чем «Танки» и «Марио». Кирилл никак не мог пройти 12 уровень «Принца Персии», из-за этого нервничал, с силой давил на кнопки и постоянно теребил жесткие, чёрные волосы.
        - Кири-и-илл!
        Голос матери отвлек его от битвы с Джаффаром.
        - Что? - нехотя ответил Кирилл.
        - Иди ужинать! - отозвался голос матери с кухни, а ноздри Кирилла защекотал запах свежих, только пожаренных беляшей.
        - Кирюша, сколько можно тебя звать! - Татьяна Ивановна, упираясь руками в бока, что означало крайнее недовольство сыном, стояла в дверях комнаты. - Ты же сейчас на дискотеку в школу побежишь, надо перед этим покушать хорошо, а то вернёшься, как всегда, со своих танцулек поздно, поэтому выключай приставку и иди есть.
        - Мам, я не хочу есть. Можно я только чай попью? - Кирилл умоляющим взглядом посмотрел на мать.
        - Нет, нет, и ещё раз нет! Пока нормально не поужинаешь, никуда тебя не отпущу!
        - Ладно, иду, - и Кирилл поплелся за матерью на кухню.
        Татьяна Ивановна Семёнова была моложавой тридцатичетырехлетней женщиной с яркой внешностью. Семнадцать лет назад у нее были шикарные чёрные волосы, отличная фигура и раскосые зелёные глаза, приковывающие к себе внимание всех окружающих. Сразу после окончания школы она вышла замуж за своего одноклассника Сергея Семёнова, и уже в марте следующего года у них родился сын. Молодым родителям нелегко приходилось после рождения ребёнка. Им было всего восемнадцать лет, и они не могли гулять, веселиться, ходить на танцы, как делали их сверстники. Сергей сразу после школы устроился работать на Тульский патронный завод, сначала грузчиком, потом помощником наладчика в третий цех. Третий цех был самым престижным на патронном заводе. Здесь хранился порох, и собирались патроны. Работа считалась вредной и хорошо оплачивалась по сравнению с другими цехами. Когда через год отец Кирилла стал наладчиком, он зарабатывал хорошие деньги - 300 рублей, что считалось выше среднего дохода населения по стране.
        Татьяна Ивановна не работала, пока Кириллу не исполнилось полтора года, потом отдала сына в ясли. В тех яслях воспитывались дети работников патронного завода, а Татьяна окончила курсы парикмахеров и устроилась на работу рядом с домом. После восьмичасовой смены ездила к клиентам, если кто-то предлагал дополнительный заработок, дома появлялась поздно вечером, жаловалась мужу на жуткую боль в ногах. Сергей жалел жену, но облегчить ей жизнь не мог, как бы сильно ни любил. Иногда свою помощь предлагала мать Сергея - Валентина или баба Валя, как называл её Кирилл. Баба Валя не любила невестку, но обожала сына и внука, поэтому охотно принимала участие в его воспитании. Первое время после свадьбы молодожёны жили с родителями мужа в той же двухкомнатной хрущёвке, что и сейчас.
        Когда Кириллу было десять лет, на его глазах погиб дедушка Саша. Странная и нелепая смерть деда надолго осталась в памяти Кирилла. Дед хорошо разбирался в машинах и помогал знакомым с ремонтом. В тот летний день он пошёл во двор помочь соседу с починкой старого москвича. Машину подняли на домкрате, дед лег под неё и ковырялся внизу, отвинчивая какие-то детали, непонятные для маленького мальчика. Кирилл восхищался дедом, видел уважение на лицах взрослых мужчин: они все обращались за помощью и советом к дедушке Саше, когда у кого-то из них ломалась машина. Но в тот день что-то пошло не так, машина начала двигаться и опускаться. Дед не успел вылезти из-под злополучного москвича, так и остался лежать раздавленный под тяжелой грудой железа. Кирилл сначала не понял, что произошло, но когда увидел панику на лицах соседей, стоящих рядом с ним, закричал громко на весь двор:
        - Деда-а-а-а!!!
        Ему никто не ответил. Один из мужчин пытался отвести Кирилла домой, но он сказал, что без дедушки никуда не пойдет. А потом во двор выбежала баба Валя в домашних тапочках и начала плакать навзрыд. Она никак не могла остановиться. Кирилл даже боялся подходить к ней. Приехала милиция и скорая помощь. Из-под машины извлекли тело деда. Кирилл не смог заставить себя на него посмотреть. Тогда он побежал со всех ног к лучшему другу, Алине Завадской. Она училась с Кириллом в одном классе и жила в десяти минутах ходьбы от его дома. В день смерти деда Кирилл добежал до квартиры Завадских за пару минут, так ему показалось. Он хотел как можно быстрее скрыться от воспоминаний об искорежённом, раздавленном теле родного для него человека. Когда прибежал к двери квартиры, где жила Алина, долго не мог отдышаться, потом надавил на кнопку звонка и не отпускал палец, пока дверь не распахнулась. На пороге стояла разъярённая Алина. Она сразу начала ругать Кирилла за то, что он так долго трезвонит, а она предупреждала, в это время спит младшая сестра, поэтому Алине попадет от мамы, когда та узнает, кто так долго
трезвонил в квартиру. Затем Алина замолчала и внимательно посмотрела Кириллу в глаза:
        - Киря, что случилось?
        Кирилл молчал, он не мог говорить, в горле будто застыл ком, а язык прилип к нёбу. Алина тогда взяла его за руку и провела на кухню. Налила ему чая и предложила печенье, но Кирилл замотал головой. Он не мог ни есть, ни пить. Алина подошла, прижала к себе, как мать прижимает любимого сына, и Кирилл расплакался. Он плакал долго, иногда рыдания его прерывались бессвязными словами. Кирилл пытался объяснить Алине, что случилось с дедом, но казалось, она и без слов всё понимала. Алина обнимала Кирилла, вытирала ему слезы, слушала понятную только ей речь и не разомкнула объятий, пока он не успокоился, слёзы не высохли, а слова снова не стали разборчивыми. В день смерти деда эта маленькая десятилетняя девчонка сказала:
        - Кирилл, что бы у тебя в жизни ни случилось, знай, я твой друг. Ты можешь прийти ко мне в любую минуту и рассказать обо всех бедах. Я тебя выслушаю и помогу.
        Он смотрел в огромные карие глаза и понимал, что такого друга в его жизни больше не будет и нужно дорожить этой маленькой хрупкой девочкой.
        Прошли годы, и та девочка стала высокой длинноногой красоткой с такими же огромными карими глазищами, как в детстве. Перемены произошли лет в четырнадцать. В то время кровь Кирилла бурлила от переполняющих её гормонов, он превращался из мальчишки в мужчину. Тогда Кирилл познакомился с Наташей. Она была старше его на три года и училась в выпускном классе другой школы. Наташа стала его первой женщиной. Кирилл почувствовал себя настоящим мужчиной, а не мелкой «салагой», какими было большинство его друзей. С Наташей он расстался уже через несколько недель, когда познакомился на улице с другой, более симпатичной девушкой. Кирилл просто улыбнулся ей, а она сама подошла и попросила закурить. Её звали Юля, и ей было шестнадцать лет.
        С тех пор девушки у Кирилла менялись одна за другой, он не прилагал никаких усилий, чтобы как-то привлечь их, достаточно было улыбнуться или просто подмигнуть, и они сами шли на контакт, попадая под обаяние Кирилла Семёнова. Он никогда не говорил девушкам, где живет, не оставлял свой номер телефона. Свидания всегда проходили на территории подружек, когда родителей не было дома. Секс стал для Кирилла чем-то наподобие хобби, как спорт, только ощущения сильнее. Единственный минус - все девушки быстро надоедали. Не было ни одной, с кем бы он хотел общаться более месяца. Все они - скучные и неинтересные. Только одной девушке было разрешено приходить к нему домой, звонить в любое время, шутить над ним и даже жалеть его. Это была Алина, но она - просто друг и ничего более.
        Да, Алина ему нравилась ещё с первого класса. Тогда Кирилл не знал, как привлечь к себе внимание соседки по парте и частенько бил её линейкой по голове, дёргал за косички, подставлял подножки, а она отвечала тем же. Только в конце первого класса они подружились. Тогда Кирилл превратился в рыцаря, носил портфель Алины до дома, защищал, если её обижали одноклассники, нередко подвергался насмешкам. Часто за спиной слышал: «Тили-тили тесто, жених и невеста!» Или другие обидные слова: «Смотри, Киря, как бы твоя невеста не забеременела!» Кирилл иногда не обращал внимания на насмешников, а иногда дрался с ними. Ближе к третьему классу все привыкли к дружбе Кирилла и Алины, уже не издевались, принимали их отношения как нечто само собой разумеющееся. Алина после школы часто приходила в гости к Кириллу, и до прихода родителей они делали домашнюю работу, пили чай с вареньем, приготовленным бабой Валей, играли в карты или в хорошую погоду гуляли во дворе, жгли костры в берёзовой роще, находящейся недалеко от дома, жарили на огне хлеб.
        В тринадцать лет они решили съездить вдвоём в Санкт-Петербург. Кирилл прочитал в одной книге, что Петербург на самом деле Петр I не построил, а откопал ранее существовавший древний город. Кирилл дал почитать книгу Алине, и она также загорелась желанием посетить город на Неве. Они копили карманные деньги, чтобы купить билеты на поезд. Когда набралась достаточная сумма, поехали на Московский вокзал, но там их ждало разочарование. Билеты на поезд продавались только по паспортам, а паспорта они должны были получить только через три года, в шестнадцать лет. Тогда они решили ехать до Санкт-Петербурга на автобусе. Узнали, с какого места на Московском вокзале отъезжает автобус до Питера, в какое время, и в назначенный день хотели уже занять места, а деньги заплатить водителю, но их мечте не суждено было сбыться. Водитель не пустил детей в автобус, спросил, сколько им лет, на что Алина ответила - шестнадцать. Они, действительно, с Кириллом выглядели старше. Но водитель не унимался, начал спрашивать, знают ли родители о том, что их дети едут одни в Петербург. Кирилл соврал, что родители в курсе их поездки,
но опытного пожилого шофера не так просто было провести. Он пригрозил, что сейчас же позвонит в милицию, а уж там разберутся, что делать с двумя несовершеннолетними путешественниками. Кирилл с Алиной после таких слов развернулись и поехали домой. Вот так закончилось, даже не успев начаться, их маленькое приключение.
        Ещё долго они мечтали, что когда вырастут, обязательно съездят в Санкт-Петербург, но потом и Кирилл, и Алина повзрослели, детские мечты остались в прошлом. У Кирилла началась бурная личная жизнь, но он никогда не забывал об Алине. Она так и осталась его лучшим другом, хотя ему все сложнее и сложнее было видеть в красивой девушке с тонкой талией, высокой грудью и лицом, от которого не возможно оторвать глаз, только друга детства, с которым можно смотреть комедии по видеомагнитофону, играть в Dendy, смеяться и дурачиться. Кирилл всё реже стал приходить в гости к Алине.
        Два года назад он пил чай у нее на кухне. Родители как всегда работали, а Света, на тот момент ей было шесть лет, была в детском саду. Алина наклонилась над ним, чтобы налить молоко в чай, как любил Кирилл. Верхняя пуговица на её блузке расстегнулась, и обзору Кирилла предстала грудь Алины. Она была белой, гладкой, на вид достаточно крупной для четырнадцатилетней девчонки. Кирилл даже смог рассмотреть верхнюю часть черного, без какого-либо рисунка и кружева, бюстгальтера. В тот момент перед глазами Кирилла промчалось видение, как он расстегивает блузку Алины, сажает её к себе на колени и целует в губы, в шею, спускается ниже… Тогда испытав огромное возбуждение, он вскочил со стула и, сказав, что ему срочно нужно домой, выбежал из квартиры Завадских, а потом долгое время не приходил к ним в гости. Алина так и не поняла, что произошло, а Кирилл каждую ночь представлял, как он раздевает её, целует, занимается с ней сексом.
        Видения стали постоянными и навязчивыми, иногда Алина ему снилась. Кирилл никак не мог выбросить её из головы. Что это было? Страсть, подростковое желание или любовь? Кирилл не мог однозначно ответить на вопрос. Навязчивое влечение временами исчезало, когда у него появлялась новая девушка, но все они не дотягивали до уровня Алины, воздвигнутой на пьедестал, хотя она даже не догадывалась о своём значении в жизни друга. Каждый раз Кирилл подвергался насмешкам со стороны Алины, когда она узнавала о его романах, если так можно было назвать кратковременные отношения с девушками. А когда два месяца назад она увидела Кирилла, целующегося с Лерой Горшковой в школе, такое началось! Сколько пришлось выслушать! Какой он не разборчивый в выборе партнёрш, что Лера - школьная «шлюшка», с кем она только не спала, и неужели ему всё равно, как будут к нему относиться одноклассники. Кириллу хотелось на все нотации и насмешки Алины ответить, что на самом деле он хочет только её одну и уже давно, но боится признаться в своих чувствах.
        Да, он боялся потерять Алину. Кирилл знал, если осмелится рассказать ей о своих желаниях или предпримет попытку хотя бы поцеловать её, то в ответ получит, как минимум, пощёчину, как максимум, она не захочет больше его видеть, и тогда их дружбе придёт конец. Поэтому Кирилл решил занять выжидательную позицию. Может быть, наступит такой день, когда Алина повзрослеет и посмотрит на него не как на маленького мальчика, товарища по детским играм и шалостям, а как на настоящего мужчину. Но также Кирилл боялся, что ожидание подходящего момента затянется, и найдется кто-то другой, более смелый. Вдруг тот другой не побоится подойти к ней и займет его место.
        Кирилл знал, что про Алину говорят другие ребята в школе. Многим она нравилась, но, как и Кирилл, они боялись гордячки с дерзким языком, не стесняющейся говорить правду в лицо. Каждому парню было бы, мягко говоря, неприятно, если над ним посмеется понравившаяся девушка. В последнее время к Алине проявлял интерес друг Кирилла - Саша Дронов. Вчера он поведал Кириллу по секрету, что собирается после новогодней дискотеки проводить Алину до дома, а потом как пойдет, или предложит ей встречаться, или даже поцелует, более смелые шаги Саня боялся предпринимать, чтобы не спугнуть Алину или не получить от неё хорошую затрещину. После таких откровений Кирилл хотел сразу ударить Сашу, но решил, тогда друг сочтёт его сумасшедшим. Саня, как и другие ребята в школе, знал, что Кирилл спит с Лерой Горшковой, и уже никто не вспоминал о его давней дружбе с Алиной. За Кириллом в школе закрепилась репутация Казановы, частенько меняющего девушек…
        Кирилл ковырялся вилкой в тарелке со свежим, ароматным пловом. Татьяна Ивановна ни за что не отпустит сына из дома, пока тот не впихнет в себя огромную порцию еды, как будто он собирался на войну.
        - Мам, я больше не хочу есть. Ты мне наложила столько, что не съест и рота солдат.
        - Танюш, отстань ты от Кирилла, пусть уже бежит на свои танцульки. Он даже ни о чём думать не может кроме танцев и девочек, - своеобразным образом отец заступился за Кирилла.
        Сергей Васильевич поставил пустую тарелку в мойку и нежно поцеловал жену в щёчку.
        - Спасибо, дорогая! Очень вкусный плов, как и все, что ты готовишь! - сказал он Татьяне Ивановне, глядя на неё влюблёнными глазами.
        Татьяна Ивановна убрала обесцвеченные пряди волос со лба, вытерла руки о неизменный фартук с ромашками и обняла мужа. Кирилл всегда испытывал неловкость от того, что родители никогда не скрывали чувств от сына или кого-то другого, казалось, школьная любовь продолжается до сих пор. С другой стороны, он восхищался отношениями родителей и думал, как прекрасно восемнадцать лет любить так сильно одного и того же человека, сохранять к нему те же чувства, что и в юности.
        Кирилл мечтал о своей собственной семье, похожей на родительскую. Он сейчас уже понимал, как тяжело пришлось восемнадцатилетним родителям, когда он родился, сколько проблем им нужно было преодолеть. Одно то, что в 1991 году отец потерял работу на патронном заводе и сидел несколько месяцев без дела, без денег, существовал на средства жены, а она ни разу его не упрекнула, всегда только поддерживала, заслуживало огромного уважения. Татьяна внушала мужу, что беды, происходящие в стране и в их семье, временные, скоро им придёт конец. Действительно, через полгода знакомый позвал отца работать мастером на тот же завод. Пускай не в третий цех, а в первый, где зарплата гораздо меньше, чем раньше, а иногда её и не платили вообще, надолго задерживали, но всё равно Сергей Васильевич воспрял духом и всегда благодарил жену за веру в него.
        - Кирюш, попей чай с беляшами. Я их специально для тебя пожарила. Ты же любишь беляшики! И я тогда от тебя отстану, отпущу на танцы с лёгким сердцем, - Татьяна Ивановна потрепала сына по непослушным волосам, торчащим всегда в разные стороны, которые она почти каждую неделю грозилась отстричь.
        - Хорошо, мам. Один беляш съем. Они, действительно, у тебя - просто объедение!
        - Вот и славно! Доешь и можешь идти в школу… А Лера на ваших танцах тоже будет? - издалека начала прощупывать почву Татьяна Ивановна.
        - Не знаю, - промычал Кирилл с набитым ртом, хотя прекрасно знал, что Лера будет на школьной дискотеке, но он не хотел обсуждать свою личную жизнь ни с кем, тем более с родителями.
        - Кирюша, мне так не нравится эта Лера Горшкова. Зачем она тебе нужна? Она же ходит по улице в таких коротких юбках, еле-еле попу прикрывают. Недавно её видела рядом с парикмахерской. Она шла вся такая размалеванная и с сигаретой в зубах. Разве нормальная девушка будет так вести себя на людях? То ли дело Алина! Не красится, ходит в брючках, всегда приветливая, не курит.
        Кирилл чуть не подавился беляшом, когда услышал, какая Алина правильная и непорочная в глазах матери. Знала бы она, что Алинка давным-давно курит, только хорошо это скрывает от родителей и от учителей, кроме друзей никто не догадывается о её дурных наклонностях. Кирилл хотел как-то с ней поговорить на счёт курения. Что курение её не украшает, делает более вульгарной и, в конце концов, ей ещё детей рожать, но не стал. В данный момент он был для Алины только давним другом детства. Они общалась всё реже. Скорее всего, она лишь посмеялась бы, сказав, что он и сам хорош, курит, как паровоз, и что отстал от жизни, курение стало модным для женщин, и она не собирается от него рожать детей. Поэтому Кирилл молчал, хотя его каждый раз коробило, когда он видел сигарету в руке Алины.
        - Мама, я сам как-нибудь разберусь с Лерой, а с Алиной мы просто друзья и ничего больше, - резко отрезал Кирилл матери.
        - Знаю, что вы друзья, а как хорошо было бы, если Алина стала не просто другом, а твоей невестой.
        - Какой невестой, мам! Ты о чём? Мне шестнадцать всего!
        - Мы с матерью заявление в ЗАГС подали, когда были на год старше тебя. Но ты, сынок, прав, не торопись с женитьбой. Сначала крепко на ноги встань, а потом семью заводи. И погулять тоже нужно, я вот не успел в своё время.
        - Вот оно что! Погулять он не успел! - Татьяна Ивановна приняла любимую позу - «руки в боки» и сверлила мужа зелёными раскосыми, точно такими же, как у сына, глазами.
        - Танюш, ты что обиделась? Я и не хотел гулять. Так просто сыну рассказываю про жизнь, - начал оправдываться Сергей Васильевич.
        - Сейчас научишь нашего мальчика! Он и будет шляться по улице с такими, - Татьяна Ивановна никак не могла подобрать нужного слова, - с такими, как Лера! - она всё же решила не выражаться при сыне.
        - Я пошёл, - сказал Кирилл, одним глотком допив чай, чмокнул мать в щёку и пулей вылетел из-за стола, потому что больше не мог слушать поучения родителей и их рассуждения на счёт его личной жизни.
        Кирилл быстро надел пуховик и кроссовки. Вдогонку услышал слова матери:
        - Шапку не забудь!
        Но он был уже в подъезде и сделал вид, как будто не слышал её наставлений. Как только вышел на улицу, достал из кармана пуховика пачку «Camel» и закурил. Всю дорогу до школы Кирилла занимали мысли об Алине. Придёт ли она на дискотеку, и сдержит ли Саня своё обещание? Про себя решив, что мешать другу не будет, он в тайне надеялся на Алину и её дерзкий нрав. Она должна поставить Дронова на место.
        Школа № 93 была самой обычной российской школой, ничем не отличавшейся от других. Четырехэтажное кирпичное здание, построенное в виде буквы «П». За фасадом школы располагалась спортивная площадка с беговыми дорожками, турниками, брусьями, баскетбольными кольцами и футбольными воротами, а перед ней росли тополя и липы с голыми, заснеженными ветвями. Дорожка от ворот до ступеней была расчищена от снега дворником - дядей Толей. Ещё не доходя до школы, Кирилл услышал оглушающий грохот музыки. Из-за скверного качества музыкального оборудования сложно было разобрать, под какую песню сейчас веселятся ученики. Подойдя ближе, Кирилл догадался, что с таким надрывом в голосе могла петь только начинающая певица Линда. Кирилл выбросил окурок около входа и, вдохнув в лёгкие морозный воздух, вошёл внутрь. Он явился на новогоднюю дискотеку одним из последних, поэтому в раздевалке было пусто. Кирилл повесил куртку на свободную вешалку. Многие вещи лежали на полу. Видимо, кто-то из ребят решил, что заняли именно его крючок и побросал куртки других детей на грязный пол. Такое явление - регулярное в школе. Были также
случаи, когда намеренно портили вещи или мешки со сменной обувью тех детей, кто не мог дать сдачу обидчикам. Кирилл пошёл в сторону спортивного зала, откуда слышались крики подростков, подпевающих Линде. В узком коридоре, покрашенном светло-зелёной, облупившейся во многих местах краской, он столкнулся с Саней и Егором.
        - Здорова! - Саня пожал руку Кириллу. - Что так долго?
        - Предки по ушам ездили, не мог раньше вырваться, - пренебрежительно ответил Кирилл. - Сегодня отстойный музон.
        - Да ладно тебе, Линда - классная тема! - сказал Егор, глаза которого блестели, выдавая, что он не так давно курил травку.
        Друзья пошли в сторону актового зала, в центре которого возвышалась ёлка, украшенная игрушками двадцатилетней давности. На потолок кто-то из преподавателей повесил зеркальный шар, единственное украшение новогодней дискотеки, радующее старшеклассников. Зеркальные блики отражались на лицах подростков, изгибающихся под ритмы популярных песен. Линду сменила шведская группа «Yaki-da», надоевшая Кириллу ещё летом. Сколько раз он слышал одни и те же мотивы из открытых от жары окон. Песню «I saw you dancing» включали на каждой дискотеке. Кассета «Yaki-da» была у каждой девушки от 15 до 30 лет. Что и говорить, мама Кирилла тоже была влюблена в музыку известных на весь мир шведов.
        - Киря, смотри на Лерку! Во даёт! В таком прикиде она сегодня! Для тебя старалась, наверно! - кричал Егор на ухо Кирилла.
        Кирилл посмотрел в ту же сторону, что и Егор. Лера танцевала в белом, декольтированном топе. Из выреза спереди слегка торчало кружево бюстгальтера, а вырез на спине демонстрировал во всей красе острые лопатки девушки. Образ «королёвы дискотеки» заканчивала короткая, розовая юбка-резинка, едва прикрывающая ягодицы. Лицо Леры, как всегда, было вызывающе накрашено. Серые тени, ядовито-розовая помада и румяна, а на ресницах, казалось, наложен килограмм туши, не меньше. Все ребята пребывали в шоковом состоянии и не могли глаз отвести от самой яркой девушки на танцполе. Все, кроме Кирилла. Ему почему-то совсем не хотелось подходить к Лере, а она его уже увидела и помахала ручкой.
        К выходу направился высокий парнишка в очках, одетый в чёрные брюки со стрелками и свитер с надписью «Boy's».
        - Привет! - поздоровался он с троицей парней, стоявшей в дверях.
        - Здорова, Женёк! - сказал Саня и протянул руку, Кирилл и Егор также пожали мягкую, потную руку Жени.
        - Как дискач? Закадрил какую-нибудь чиксу, Женёк? - подшучивал над одноклассником Егор.
        - А как же! Закадрил уже десяток чик! Пойду, передохну чуток, - ответил Женя с улыбкой на полных губах.
        Женя отличался своеобразным юмором, за это в школе его называли шутом 11А класса, а он считал своим долгом развлекать всех окружающих. Егор и Кирилл рассмеялись, провожая Женю взглядом.
        - Алины ещё нет, - Кирилл услышал голос Сани где-то у себя за спиной и непроизвольно обернулся.
        Он сразу заметил, что Алины нет. Она, как всегда, опаздывала.
        - Ты всё ещё не оставил попытки затащить Завадскую в койку? - сказал Кирилл и почему-то сам удивился, хотя это был нормальный для его компании разговор, но ему самому слова показались ужасно глупыми.
        - Мне Алинка нравится, она прикольная! - сказал Саня, пытаясь перекричать музыку.
        - Тогда держись, чувак. Путь в постель у вас будет долгий и трудный! - губы Кирилла скривились в насмешливой улыбке.
        - А ты откуда знаешь? - Саня исподлобья смотрел на Кирилла. - У тебя с ней было что-то?
        - Нет, у нас с ней ничего не было.
        - Кирь, ты же Алину с первого класса знаешь, вы дружили в детстве. У неё вообще кто-нибудь был уже?
        - Я ей свечку не держал, - зло отрезал Кирилл. - Может, был, а, может, и нет.
        От разговоров про Алину настроение Кирилла начало портиться. Он повернулся к Егору и махнул головой в сторону коридора. Тот сразу понял намек. У Егора в рукаве толстовки была спрятана чекушка «Русской водки». Друзья собирались её распить в туалете перед дискотекой.
        Компания вышла из актового зала. Кирилл сделал вид, что не заметил, как обиженно надула губки Лера. В дверях они столкнулись с Алиной и Олесей. Вот когда сердце начало учащенно биться, разгоняясь все быстрее! Сегодня Алина выглядела совсем иначе, не так, как обычно. Её редко можно было увидеть в юбке. Обычная одежда Алины - это джинсы и футболка, сверху толстовка или пуловер. Но сегодня она представила на всеобщее обозрение свои потрясающие, длинные ножки, обтянутые чёрными лосинами, надев коротенькую юбку-джинсовку, а сверху - шёлковую блузку, спадающую с одного плеча, обнажающую нежную кожу и бретельку чёрного бюстгальтера. Глаза Алины сияли, как два уголька в пылающем костре, щёки раскраснелись, губы были изогнуты в смущённой улыбке.
        Кирилл злился на Алину за то, что та так вырядилась, хотя одета она была не вульгарно, в отличие от Леры и некоторых других девушек, но в этом простом, казалось бы, наряде Алина выглядела настолько сексуально, что дух захватывало. Кирилл видел, как загорелись глаза у Сани, и боролся с противоречивыми чувствами. С одной стороны, он был жутко рассержен на Алину за её внешний вид, но с другой, ладони Кирилла вспотели, а рот наполнился слюной, и он постоянно её сглатывал.
        - Привет! - сказал Саня, обращаясь к одной Алине. - Какие куколки к нам пожаловали! Без вас здесь скучно!
        Он подошёл к Алине совсем близко, хотел обнять за талию, но она остановила его руку, не дав прикоснуться к себе. Кирилл это отметил и в душе злорадствовал, предчувствуя неудачу друга на любовном фронте.
        - Привет! - сказала Алина. - А мне кажется, что у вас здесь очень даже весело, - она подмигнула Олесе, обе посмотрели на Леру и почему-то рассмеялись.
        - Саня, какая рубашка на тебе сегодня! Ты в таком прикиде похож на Брендона из «Беверли-Хиллз», - сказала Олеся и подошла к Саше поближе.
        Парень растерялся, он не ожидал от Олеси такого внимания. Саша был из небогатой, многодетной семьи. Его отец, как и отец Алины, злоупотреблял спиртным. Одевался Саня скромно из-за постоянного отсутствия денег в семье. Сегодня на нем была рубашка в крупную клетку, заправленная в старые потрепанные джинсы. Верхние пуговицы рубашки были расстёгнуты, и оттуда виднелась белая футболка. Волосы Саша зачесал наверх, из-за чего действительно стал похож на Брендона Уолша из популярного американского сериала.
        - Даже не знаю, хорошо это или плохо, - Саня не понимал, как реагировать на слова Олеси.
        - Это ништяк! - сказал Егор, глупо хихикая. - Все девчонки прутся от Брендона и Дилана из «Беверли Хиллз, 90210».
        Егор, единственный из всей компании, был сыном обеспеченных родителей. Его отец несколько лет назад открыл фирму, занимающуюся продажей цветного металла. Закупал металл в Москве, сотрудничал с несколькими фирмами и даже заключил договор с заводом, а продавал в своём городе и области разным предприятиям. Продажи увеличивались, фирма расширялась. В Туле компания занимала первое место по продажам цветмета. Отец Егора не потерялся в это непростое для всей страны время. Может, его бизнес был не совсем правильный и честный, но можно ли в нашей стране подняться на вершину и остаться честным человеком - спорный вопрос.
        - Мы идём, куда собирались, или как? - Егор махнул рукой в сторону школьной лестницы.
        - А куда вы собрались, мальчики? - спросила Олеся, обращаясь в основном к Сане. - Нас с собой возьмёте?
        Олеся притворно надула губки, а Саня растеряно молчал.
        - Пошли с нами! - ответил Егор за друга. - Будет весело!
        Кирилл нахмурился.
        - Олесь, может быть, пойдём с нашими девчонками поздороваемся? - Алина посмотрела на подругу с плохо скрытым недовольством.
        - Алин, ты что! С ними же скука смертная, с ребятами интереснее!
        Кирилл видел, какие глаза были у Алины, казалось, она одним взглядом прожжет Олесю насквозь. Он усмехнулся и, не говоря ни слова, пошёл вперед. За ним последовали все остальные.
        - Народ тусуется на первом этаже, на четвёртый всем лень подниматься, - сказал Егор и направился в сторону мужского туалета. - Из дежурных учителей на дискаче только руссичка и географичка, ни физрука, ни трудовика я не видел. А Лариса с Натальей не пойдут в мужской туалет, тем более - на четвёртом этаже. Они будут всех на первом проверять или по актовому залу ходить.
        Егор достал из толстовки заранее купленную бутылку.
        - Давайте начинать! Кто первый? - сказал он, и все ребята посмотрели на девушек. - Дамы, мы вас пропускаем вперёд.
        Алина и Олеся молчали. Первая нашла что сказать Олеся. Она задала вопрос, который рассмешил парней:
        - А что стаканчиков нет?
        - Извините, девушки, ни стаканчиков, ни бокалов с собой нет, придётся пить из горла, - сказал Кирилл и с вызовом посмотрел на Алину, ему было интересно, как она отреагирует.
        - Тогда давай ты первый, Киря, покажи нам, неопытным, как это делается, - сказала Алина и одарила Кирилла высокомерным взглядом.
        - Всегда, пожалуйста! - ответил Кирилл, за девять лет, привыкший к колкостям и провокациям со стороны Алины.
        Он вытащил из кармана шоколадку, открыл бутылку и сделал несколько быстрых глотков. Лицо Кирилла сморщилось от обжигающей жидкости, льющейся по пищеводу в желудок, но он быстро справился с собой, положил в рот кусочек шоколада и передал бутылку Алине.
        - Я показал пример, теперь - ты, - Кирилл ждал, что Алина откажется.
        Алина взяла у Кирилла бутылку, смерила его уничижительным взглядом и сделала маленький глоток. Его хватило, чтобы на глаза навернулись слёзы. Алина не могла говорить, дыхание перехватило. Рукой она показала Кириллу, что ей нужна шоколадка. Он быстро отломил кусочек. Кирилл злился на неё за то, что она пошла с ними в мужской туалет, за то, что не отказалась от водки, это было как-то совсем не по-женски, но ему было ужасно жаль Алину. Он представил, как её сейчас обожгло внутри, как горит огнём горло, и у него самого запершило во рту.
        - Какую гадость вы пьёте! - смогла выговорить Алина только через несколько минут, когда отдышалась.
        - Алин, тебе плохо? - Саня был тут как тут, проявляя чудеса доброты и заботы.
        Он опять попытался обнять Алину, но она отошла от него к Олесе и передала ей бутылку.
        - Будешь, подруга? Ты же говорила, что с ребятами весело. Давай веселиться! - Алина с каким-то озорным блеском в глазах смотрела на Олесю и протянула ей бутылку.
        - Давай, попробую, - тихо сказала Олеся и отпила из горлышка.
        Она также сморщилась, как до неё Алина, и замахала руками перед лицом, всем видом показывая, что ей не хватает воздуха. Кирилл отломил и ей кусок шоколадки. Следующий был Саня. Со словами:
        - Учитесь, девчонки! - он сделал несколько глотков из бутылки и даже глазом не моргнул, с улыбкой на лице съел маленький кусочек шоколадки и передал бутылку Егору.
        Егор всё сделал в точности, как и Саня, а потом что-то вынул из внутреннего кармана куртки.
        - Девочки, мы не только гадость пьём, но ещё и курим всякую дрянь. Может, с нами по косячку? - задал вопрос Егор и посмотрел на Алину.
        - Это что? - она уставилась на Егора, как будто впервые его видела.
        - Это, Алиночка, называется конопля. Тебя угостить?
        Кирилл, нахмурившись, наблюдал за ними.
        - Нет, спасибо я лучше «Dunhill» покурю.
        Она достала из кармана юбки пачку «Dunhill», вынула две тонкие сигареты с ментолом, одну - себе, вторую протянула Олесе. Саня тут же достал зажигалку и помог прикурить девушкам. Егор с Саней выкурили по косячку, а Кирилл отказался. Он был противником наркотиков, даже лёгких. Вот выпить - это он мог. Он считал, алкоголь - необходимость, снимающая стресс и усталость. Спиртосодержащие напитки делали его более раскрепощённым, а это упрощало общение с противоположным полом. Главное, как он думал, алкоголь не должен стать привычкой и постоянной потребностью, а на дискотеках, на днях рождениях друзей Кирилл позволял себе немного расслабиться.
        Водка подействовала на девушек. Они начали глупо хихикать, подшучивать друг над другом и над парнями, нести несусветную чушь.
        - Саня, а зачем ты проколол дырку в ухе? - вдруг спросила Алина. - Я слышала, что с серьгой в одном ухе ходят только геи.
        - Голубые носят серьгу в правом ухе, а у меня она в левом, - сказал Саня и недовольно зыркнул на Алину.
        - А мне кажется, серьга в ухе у мужчины смотрится очень сексуально, - сказала Олеся, глядя влюблёнными глазами на Саню.
        - Хорошо, что хоть кому-то так кажется. Ты это моему отцу скажи, а то после того, как я сделал дырку в ухе, он хотел меня из дома выгнать.
        - Конечно, я скажу твоему отцу всё, что о тебе думаю, если ты меня с ним познакомишь, - Олеся игриво улыбнулась Сане.
        - О, похоже, у них всё серьёзно! - Егор засмеялся, он был в отличном настроении после водки и травки.
        - Ничего у нас не серьёзно! - сказала обиженно Олеся. - Мы даже с Саней ни разу не танцевали вместе!
        - Это можно исправить! Медляк танцуешь со мной! - сказал Саня и сделал то, что Алина ему не позволяла, обнял Олесю за талию.
        Это порадовало Кирилла, но ненадолго. Егор быстро сообразил, что Саня переметнулся к Олесе, и теперь путь к неприступной крепости под названием Алина свободен. Так как он был избалованным сыночком богатеньких родителей, привыкшим получать всё и сразу, то ожидал, что соблазнить Алину не представляет особого труда.
        - Алин, а ты не хочешь со мной потанцевать? А то у всех пары образовались. Здесь эти два голубка, - он кивнул в сторону Олеси и Сани. - А вот того обалдуя уже давно ждут в актовом зале, пока он с нами водку пьет.
        И Саня, и Егор громко загоготали, глядя на Кирилла.
        - Кирилл, а ты видел, как сегодня Лера нарядилась? Наверно, специально для тебя старалась! - сказала Алина.
        - Вы что все сговорились? Мы с ней даже не общаемся в последнее время! - Кирилл пытался слабо возмущаться.
        - А кто это интересно с Леркой взасос целовался на прошлой дискотеке? Ты чуть не съел её, мы всё видели, - сказал Саня, и все, за исключением Кирилла, рассмеялись.
        - Хватит вам ржать, - недовольно проворчал Кирилл. - Давайте допивать эту бутылку и пойдём уже.
        - Ему уже не терпится попасть в объятья Леры! - с издевёкой сказал Саня.
        - Да, не терпится, уже бегу, - ответил Кирилл грубо и сделал глоток водки.
        Он передал бутылку Егору. Тот не стал пить и предложил Алине.
        - Ты будешь ещё, котёнок? - спросил он Алину и положил руку ей на талию.
        - Если ещё хоть раз меня так назовёшь, я вообще не буду с тобой разговаривать, карасик! - слегка запьяневшая от водки Алина обозвала Егора его детским прозвищем.
        - Хорошо, Алина Станиславовна Завадская, буду к Вам теперь только официально обращаться! Вас на медленный танец приглашает Егор Карасёв! Вы согласны?
        Егор пытался вытянуться по струнке, а все ребята умирали от хохота, смеялся и Кирилл, ожидая отказа Алины.
        - Вот так-то лучше, - сказала Алина надменно. - Мы с Вами обязательно потанцуем, Егор Карасёв, только я сейчас немного водки выпью, - Алина не удержалась и тоже рассмеялась.
        - Такая ты мне нравишься! - сказал Егор и ещё сильнее притянул Алину к себе.
        - А какая - не нравлюсь? - спросила она игриво.
        - Любая нравишься! - сказал Егор, преданно гладя на Алину пьяными глазами.
        Они допили бутылку и двинулись всей компанией в актовый зал. На дискотеке народа прибавилось. Объявились бывшие выпускники. Кто-то из них уже полгода, а кто-то и больше, не учился в школе. Ребята всех знали и со всеми здоровались. Бывшие старшеклассники, а в настоящее время студенты, не скупились на комплименты для Олеси и Алины. Девушки смущённо улыбались, а парни гордились тем, что идут в обнимку с первыми красавицами школы.
        Из колонок доносилась песня группы «Мальчишник» «В последний раз». Кирилл вспомнил, как три года назад «Мальчишник» приезжал в Тулу. Он с Алиной был на концерте тогда их любимой группы, в Тульском цирке. Но сейчас Алина была не с ним, она танцевала с Егором. Руки Егора постоянно соскальзывали с талии Алины вниз, а она поправляла их, и что-то строго выговаривала своему горе-кавалеру, а Егор с искренней наивностью на лице делал вид, что не понимает недовольства девушки.
        Кирилл, недолго думая, подошёл к Лере. Она стояла с компанией одноклассников около стены и отвергала все предложения потанцевать.
        - Привет! Пойдём со мной, - Кирилл не спрашивая разрешения, повёл Леру в самый центр зала.
        - Я на тебя обиделась, - Лера притворно надула губки. - Ты давно пришёл, не поздоровался со мной и куда-то исчез!
        - Я просто онемел от твоей красоты, малыш! Ты сегодня шикарно выглядишь! - Кирилл поцеловал Леру, отмечая про себя, какая же противная на вкус её помада.
        - От тебя пахнет водкой! - возмущённо воскликнула Лера, когда они оторвались друг от друга.
        - Тебе не нравится, что я тебя поцеловал? - в глазах Кирилла играли насмешливые огоньки.
        - Нет, Кирюша, ты так классно целуешься! Меня ещё никто так не целовал! Я просто спросила.
        - Мы выпили немного с ребятами перед дискотекой. Тебя разве это волнует?
        - Конечно же, нет, мой котёнок, - сказала Лера, ещё сильнее прижавшись к Кириллу.
        Кирилл поморщился от слова - котёнок, оно его раздражало не меньше, чем Алину. Но тело помимо воли откликнулось на призыв Леры. Она все ближе и ближе прижималась к нему. Кирилл чувствовал маленькую упругую грудь Леры. Он дотрагивался пальцами до нежной, гладкой кожи девушки, вдыхал сладкий запах духов. Кирилл не знал, долго ли выдержит такие танцы. Он пытался сдерживать себя, зная, что рядом находятся школьные учителя, но гормоны бурлили, не слыша голос разума, поднимая настоящий бунт в крови. Лера сама, как всегда, решила взять инициативу в свои руки.
        - Куда мы пойдём после дискотеки? - спросила она, проводя рукой по непослушным волосам Кирилла.
        - Не знаю. А куда бы ты хотела? - ответил вопросом на вопрос Кирилл.
        - Я хотела бы - к тебе!
        - Ко мне нельзя, у меня сегодня родители дома. Они, понимаешь, строгих правил… В общем, надо что-то придумать, - Кирилл смутился и немного отстранил от себя девушку, но она тут же прильнула к нему снова.
        - Надо обязательно придумать, Кирюш, - шептала Лера.
        - Я обязательно что-нибудь придумаю, малыш, - сказал он и опять впился губами в губы Леры, не оставив на них ни грамма помады.
        Когда песня закончилась, он шепнул Лере:
        - Подожди меня немного, я сейчас вернусь.
        Она кивнула ему, и Кирилл побежал в коридор. Ещё несколько минут назад он заметил, что туда направляются Егор и Алина. Он их нашёл в школьном вестибюле. Егор что-то увлечённо рассказывал Алине, а она смеялась не переставая.
        - Егор, можно тебя на минутку? - сказал Кирилл, пытаясь не смотреть на Алину.
        Он не хотел, чтобы она слышала его разговор с Егором, хотя знал, что она рано или поздно всё узнает, даже скорее рано, чем поздно, а также Кирилл не хотел видеть, как Алина кокетничает с его другом. В прошлый раз это был Саня, сегодня - Егор, Кириллу стало неприятно.
        - Ты можешь мне дать ключи от своей квартиры? - сказал Кирилл тихо, когда они вышли из зоны слышимости Алины.
        - Ключи? А зачем тебе? - в голосе Егора отчётливо слышались насмешка.
        Родители Егора в выходные жили в загородном доме. Дом был деревянный, трёхэтажный, отапливаемый, с проведённым водопроводом в экологически чистом районе Тульской области. Вся семья Егора проводила на даче, как они называли свой достаточно большой дом, почти всё лето. Мать Егора не работала, отец ездил на работу в город, но поздно вечером возвращался на дачу. Недовольный Егор тоже жил на даче во время каникул под присмотром родителей. В конце августа семейство Карасевых перебиралось обратно в город, но выходные родители каждую неделю проводили на даче, чем частенько пользовался Егор.
        - Надо, - процедил сквозь зубы Кирилл.
        - А кто это недавно говорил, что даже не общается с Лерой в последнее время? - Егор начал гримасничать, изображая Кирилла.
        - Да, не общался, а теперь вот общаюсь. Дашь ключ или нет? - сказал Кирилл, сверля друга глазами.
        - Ладно, дам. Только ведите себя хорошо, мебель не ломайте, бельё не пачкайте. И недолго, - Егор закончил читать нотации и протянул Кириллу ключи.
        - Спасибо, друг! Я тебя не подведу, если сломаем мебель, то совсем немного! - ответил Кирилл, усмехнувшись.
        - Я тебе сломаю! - крикнул Егор в спину убегающему другу.
        Кирилл подошёл к Лере, приобнял её, а она, как пиявка, вцепилась в его руку.
        - Малышка, мы уходим. Я решил нашу проблему, - он показал Лере ключи.
        Лера засмеялась и чмокнула Кирилла в щеку. В коридоре они наткнулись на Алину с Егором так же мило болтающих друг с другом.
        - Пока! - сказал Кирилл сладкой парочке.
        - Поосторожнее давайте, - ответил Егор и подмигнул Кириллу.
        - Мы постараемся, - ответила за Кирилла Лера, подмигнув Егору в ответ.
        - Пока! - сказала Алина и помахала ручкой Кириллу.
        Он ничего не ответил, обнял Леру за талию и пошёл к выходу…
        Они начали целоваться ещё в лифте нового десятиэтажного дома, где жил Егор с родителями. Кирилл, не отрываясь от губ девушки, расстегивал пуговицы её искусственной шубки. Она впилась в губы Кирилла так, будто хотела его проглотить. Глаза Леры были закрыты, а руки не переставали теребить его волосы. Он наконец добрался до тела Леры и дотронулся до груди. На восьмом этаже дверь лифта открылась, а они всё никак не могли оторваться друг от друга.
        - Подожди, подожди, Лер, давай хоть в квартиру войдём! - Кирилл тяжело дышал.
        Он пытался отстранить от себя девушку и выйти из лифта. Как только они переступили порог квартиры, Лера, уже не сдерживая себя, накинулась на Кирилла. Они целовались и одновременно пытались раздеться. Кирилл стянул с Леры шубку и швырнул на пол, затем туда же полетел и его пуховик. Они не прекращали целоваться даже, когда Лера снимала сапоги. Кирилл быстро скинул с ног кроссовки, потом поднял девушку на руки и понёс в комнату. Не составило никакого труда донести худышку-Леру до кровати в комнате Егора. Он, не включая свет, продолжил раздеваться. Когда лёг рядом с Лерой, она уже была в одном кружевном белье. На светлую, будто прозрачную кожу девушки, с выделяющимися тоненькими жилками на шее, падал лунный свет из окна. Кирилл начал целовать её гибкое тело, начиная с ямки возле ключицы и заканчивая животом. Он оценил то, что Лера готовилась к этому вечеру. Сразу становилось понятно, зачем такое сексуальное бельё надевается. Конечно же, для того, чтобы кто-нибудь вроде Кирилла в порыве страсти сорвал его с соблазнительницы.
        Он добрался до низа живота и стянул с Леры трусики. Девушка начала стонать. Волосы между ног у нее были не белые, а огненно-рыжие. Кирилл дотронулся губами до рыжих завитков волос, вызвав у Леры такой громкий стон, что даже испугался, вдруг соседи услышат. Подставлять друга Кирилл не хотел, но и останавливаться тоже не собирался. Он дотянулся рукой до заранее приготовленного презерватива, всем телом прижал девушку к кровати и вошёл в неё. В ту же секунду раздался оглушительный крик Леры.
        - Я хочу сверху! - заявила она срывающимся голосом.
        Они перевернулись. Лера настолько энергично двигала бёдрами, что Кириллу уже через пять минут стало невмоготу. Он боролся с собой, боясь, что всё закончится слишком быстро, и Лера не успеет получить удовольствия вместе с ним. Его руки гладили маленькую грудь Леры, дотрагивались до розовых сосков, потом вцепились в ягодицы. Он не хотел оставлять на теле девушки синяки, но ничего не мог с собой поделать и обнимал ее все крепче и крепче. А Лера не прекращала прыгать и стонать. Длинные волосы падали на раскрасневшееся лицо, закрывая глаза и делая её похожей на ведьмочку или русалочку из старых фильмов, но Кирилл не мог вспомнить их названия. Вдруг Лера вскрикнула, а затем сразу обмякла и расслабилась…
        - Это был лучший секс в моей жизни! - она улыбалась, как довольная, сытая кошка.
        - Да? Я рад, - только и смог ответить Кирилл.
        Ему было странно такое слышать от шестнадцатилетней девчонки.
        «Лучше бы она, вообще, не открывала рот», - мрачно размышлял Кирилл.
        Он уже не хотел лежать в кровати рядом с Лерой, а она не унималась:
        - Вот когда я в прошлом году встречалась с Димкой из 11Б, то у нас был вообще отстойный секс. Он делал всё так быстро, что я не успевала ничего почувствовать. А летом встречалась с одним женатиком, так он…
        - Мне надо в ванную, - Кирилл прервал речь Леры, он не мог больше слушать рассказы о бывших мужчинах.
        - Я тебя жду, мой тигр! - сказала Лера и послала Кириллу воздушный поцелуй.
        - Лер, нам надо закругляться. Скоро придёт Егор, - сказал Кирилл, натягивая джинсы с футболкой, ему почему-то не хотелось повтора.
        - Я думаю, Егор нас поймёт. Тем более у них такие хоромы! Четыре комнаты, не то, что у нас! Живём в двухкомнатной хрущёвке вчетвером!
        - Тогда тебе нужно встречаться не со мной, а с Егором. У него точно никогда не будет жилищных проблем, - Кирилл зло ухмыльнулся.
        - Что ты, зайка, обиделся? - Лера начала сюсюкаться с Кириллом, как с младенцем, чем заслужила ещё большее отвращение.
        Он теперь вообще хотел как можно быстрее сбежать из квартиры Егора.
        - И Егор не вернётся так быстро. Видел, как они с Завадской ворковали в вестибюле?
        Кирилл одарил Леру взглядом полным ненависти, но она в темноте ничего не заметила. В ванной он подставил голову под ледяную струю воды, голова начинала раскалываться. Лоб и виски будто сковал железный обруч. Кирилл посмотрел на себя в зеркало. Вроде бы всё, как обычно: бледная кожа, растрёпанные волосы. Он выключил воду и пошёл на кухню. Очень хотелось пить. Сказывалась и выпитая на дискотеке водка, и недавний секс. Он налил воды прямо из-под крана. Мысли постоянно возвращались к Алине с Егором. Неужели у них и вправду начались отношения? Неужели она такая же, как все, предпочтёт богатенького Егора всем остальным поклонникам? Перед глазами Кирилла стояла картина: Егор обнимает Алину за талию, а она кокетливо улыбается в ответ. Мрачные мысли прервала Лера. Она подошла сзади и обвила руками Кирилла за плечи. Лера даже не думала одеваться, и он чувствовал через тонкую футболку её набухшие соски.
        - Котёночек, может, продолжим здесь? Нам же было так хорошо. Надо повторить, - она прошептала это, а потом начала легонько покусывать его за ухо. - Давай прямо здесь, на столе. Егор ещё долго не вернётся, он же с Завадской.
        Кирилл резко обернулся к Лере, он хотел сделать ей больно, но вместо этого достал из кармана джинсов ещё один презерватив, быстро стянул с себя одежду и толкнул Леру к стене.
        Легко приподнял миниатюрную фигурку, а Лера обвила ногами его тело. На этот раз не было никакой нежности. Лера стонала на всю квартиру. Стоны переходили в крик. А перед глазами Кирилла мелькало видение - улыбающееся лицо Алины. И он начинал действовать ещё жестче и резче. Наконец Лера издала громкий гортанный звук, а её внутренние мышцы начали сжиматься и пульсировать. Про себя Кирилл злорадствовал.
        «Вот, оказывается, какой секс нужен девушкам, а не эти сюси-пуси и поцелуйчики».
        - Я люблю тебя, - сказала Лера.
        Эти слова она произнесла между прочим, также как, например: «Мне нужно в туалет», или как: «Я пойду чистить зубы». Есть ли, вообще, на свете любовь, или её придумали девушки, желающие заполучить привлекательного, а главное, состоятельного мужчину? А может, её придумали мужчины, жаждущие секса, но прикрывающиеся любовью? Кирилл не знал ответов на вопросы, в голове было пусто.
        - Мне нужно сходить в ванную. Я быстро, а ты пока одевайся, - сказал Кирилл, сделав вид, что не слышал последних слов Леры.
        Он чмокнул её в губы.
        - Я после тебя! - крикнула ему в след Лера.
        Когда в дверь позвонил Егор, они оба успели принять душ, одеться и прибрать за собой в комнате.
        - Вы уже все свои делишки закончили? Я вам не помешал? - Егор подшучивал над раскрасневшейся Лерой и бледным, хмурым Кириллом.
        - Мы могли бы всю ночь не останавливаться! Правда, Кирюша? - проворковала Лера, обвив шею Кирилла руками.
        - О да, Кирюша у нас - гений секса! Не ты первая заметила! - Егор, шутя, толкнул Кирилла.
        - А кто ещё так говорил? Расскажи, Егор, а то из Кирилла двух слов не вытянешь! - глаза Леры загорелись, она подумала, что можно разузнать от Егора о личной жизни Кирилла.
        - Ладно, хватит вам уже, - Кирилл довольно резко прервал разговор Леры и Егора. - Давай одевайся, нам домой пора.
        - Вы не останетесь? Кирь, хоть полчасика посидите у меня. Давай выпьем с тобой, - Егор смотрел грустными глазами на Кирилла, он не хотел отпускать друга, надеясь на продолжение веселья.
        - Кирюш, может, и вправду останемся хоть ненадолго, а то ему без нас скучно будет, - Лера повернулась к Кириллу и подмигнула ему.
        Взгляд Леры говорил сам за себя: «Давай останемся, дорогой, я всю ночь буду твоей». Кирилл, глядя на неё, понял, что не выдержит больше ни минуты в этом доме и молча начал натягивать на себя куртку. Лера обиженно надула губки и тоже начала одеваться.
        - Егор, а как у тебя дела с Алиной? Вы весь вечер были неразлучны. Это все заметили, - Лера игриво потрепала Егора по щеке.
        - С Алиной у нас всё хорошо. Проводил её до дома. Завадская - она такая, никого к себе близко не подпускает. Но мы договорились завтра созвониться. Приглашу её куда-нибудь. Сходим в кафешку, где нет посторонних глаз, как в школе. Я думаю, что растоплю лёд, и Снежная королева будет моей! - Егор мечтательно закатил глаза.
        - Также говорил и Саня! А где сейчас Саня? Наверняка, с Олесей, - Кирилл торжествовал, он понял, что у Егора, как и у Сани, ничего не вышло с Алиной.
        Он не думал, что другу улыбнётся удача завтра, но всё равно решил опередить Егора и позвонить Алине рано утром.
        - Да, ты правильно сказал - Снежная королева! - так отреагировала Лера на слова Егора. - И внешне Завадская - не очень, мышь серая. Ходит в школу всё время в одних и тех же джинсах!
        - Ты давай, Лерка, не заговаривайся, Алина мне нравится! - сказал Егор, защищая Алину, будто и вправду у них были серьёзные отношения. - Какие у неё глаза. Я балдею, когда она на меня смотрит и улыбается! А грудь у неё больше твоей будет!
        - Что? Да ты… - Лера обиженно топнула ножкой.
        Она стояла, не зная, что сказать, и чуть не плакала. Кирилл не стал защищать Леру, ему были неприятны её слова, но ещё больше не понравилось то, что сказал Егор.
        - Пошли быстрее отсюда, Кирюш! - Лера схватила Кирилла за руку и потянула за собой из квартиры.
        - Завтра созвонимся, - тихо сказал он Егору.
        Глава вторая. Новый 1995 год.
        КИРИЛЛ
        1994 год подходил к концу. 365 дней не принесли заметных изменений в жизнь российского народа, кроме одного события. Оно касалось молодых людей призывного возраста и членов их семьей. Ускользающий в вечность год прославился Олимпийскими играми в Лиллехаммере, самоубийством Курта Кобейна, а также началом чеченской войны, что стало шоковым известием для Татьяны Ивановны, Сергея Васильевича и, конечно, бабы Вали. Родители Кирилла надеялись на поступление сына в Политехнический институт и в довесок к нему - военную кафедру, а это, как минимум, пять лет в запасе. За такое время в стране может не только война кончиться, но и начаться две новые. Но баба Валя мысленно распрощалась с внуком, проводила его на войну и оплакала расстрелянный труп, хотя при Кирилле держалась молодцом, и военная тема в их разговорах была под запретом.
        Праздничный день 31 декабря в семье Семёновых проходил для Кирилла скучно. Татьяна Ивановна с утра хлопотала на кухне, колдуя над неизменными в новогоднюю ночь салатами «оливье», «селёдка под шубой» и «мимоза», а также над курицей, внутри которой зашивался лимон, и мясо становилось слегка кислым и нежным, над тушёной рыбой с овощами, обожаемой всей семьёй, и над другими яствами. На Новый год в семье Семёновых всегда был пир горой. Ожидались гости в лице бабы Вали, что было такой же неизменной традицией, как сам Новый год, также должна пожаловать сестра Татьяны Ивановны - тётя Аня с мужем и двумя дочерями. Старшая, - Ирина, училась, как и Кирилл, в одиннадцатом классе, только другой школы. Младшая, - Марина, недавно отметила десятый день рождения. Кириллу не нравилась ни одна из девочек. Хотя Ирине было шестнадцать лет, у них не было ни одной общей темы. Девушка постоянно смущалась, опускала глаза, краснела, бледнела, как будто общалась не с двоюродным братом, а решала логарифмическое уравнение на уроке алгебры у доски. Марина, в отличие от сестры, шалунья и болтушка, разговаривала без перерыва,
как радио, и обычно к концу пребывания в гостях тёти Ани с дочерями у Кирилла начиналась жуткая головная боль. Но ничего не попишешь, родственники есть родственники, и несколько раз в год их можно потерпеть. Также среди приглашённых была сестра Сергея Васильевича с мужем и двадцатилетним сыном Дмитрием. Двоюродный брат Кирилла встречался с миловидной девушкой Любой и везде брал её с собой. Димка Кириллу нравился. Ему было по душе чувство юмора брата, задушевные беседы о школьной и студенческой жизни, особенно о девчонках, но с появлением Любы разговоры о противоположном поле стали запретной темой, а общение - немного нудным.
        Сергей Васильевич как всегда 31 декабря смотрел «Иронию судьбы, или С лёгким паром». Кирилл не понимал, сколько можно смотреть одно и то же кино из года в год и каждый раз смеяться над одними и теми же шутками.
        «А после начнутся «Джентльмены удачи», «Иван Васильевич меняет профессию» и так далее, до голубого огонька, хоть в зал не заходи!» - обречённо вздыхал Кирилл.
        Он направился в свою комнату, взял телефонную трубку и набрал номер Алины. За последний час Кирилл безуспешно звонил Завадским четыре или пять раз, он сбился со счета. Кирилл стоял с трубкой в руках минуту или две, но на другом конце была гробовая тишина. Он посчитал это дурным знаком. 31 декабря Завадские всегда находились дома, готовились к празднику. Так было на протяжении девяти лет дружбы с Алиной. Отношения с Алиной в последнее время начали портиться и расклеиваться, как старые, дешёвые башмаки на обувных полках бабушки Вали. В том, что Алина отдалилась от Кирилла, не последнюю роль сыграла Лера. О словесном недержании Леры Горшковой в школе ходили легенды. Девушка могла выложить любому встречному всё о своей личной жизни, не забывая поведать об отношениях с Кириллом в мельчайших, иногда интимных, подробностях. Он себя чувствовал как герой сериала «Санта-Барбара». Если сериал шёл почти три года и не собирался заканчиваться, то в жизни Кириллу не хотелось быть главным персонажем мыльной оперы, поэтому он решил серьёзно поговорить с Лерой, расставить все точки над i. Прекратил тяготившие
отношения, если их так можно было назвать, Кирилл за четыре дня до наступления Нового года, что стало сюрпризом для девушки.
        В тот день он поджидал Леру возле школы после уроков. Ветер обжигал лицо, и Кирилл мысленно проклинал Леру, которая никак не появлялась. Наконец девушка показалась в дверях, но не одна, а с подругой Катей. Кирилл недолюбливал Катю за неизменную привычку всегда и во всем угождать Лере. Подруги являлись наглядным примером крылатого выражения: «Противоположности притягиваются». И действительно, Кирилл никогда не видел более странной парочки, чем пустышка Лера и отличница Катя.
        - Лера, мне нужно с тобой поговорить, - холодно произнес Кирилл, когда девушки подошли поближе.
        - Конечно, сладенький мой! - пропищала она и хотела было обнять Кирилла, но он отстранился, не позволив этого сделать. - Что случилось, любимый?
        Катя, интуитивно почувствовав приближение неприятного разговора, быстро затараторила:
        - Мне пора, а то я в музыкальную школу опоздаю. Пока!
        Кирилл с Лерой направились к заброшенному недостроенному зданию, находящемуся недалеко от школы. По вечерам здесь собирались компании молодежи и местных пьянчужек, распивающих самую дешевую водку, а днём это было пристанище старшеклассников, где они курили, прячась от учителей. Кирилл достал сигарету, долго пытался прикурить, но ветер, будто издеваясь над ним, всё время задувал огонь. Лере он не предложил сигарету, тогда она достала из кармана пуховика пачку «Dunhill» с ментолом, такую же, как у Алины. На Леру жалко было смотреть, её болтливость мгновенно испарилась, она стояла с сигаретой в руке и со слезами в круглых, серых глазах, но Кирилл старался отбросить излишние сантименты и не отказаться от задуманного. Он помог Лере прикурить и всё-таки решился на разговор, дававшийся ему с трудом.
        - Зачем ты всем растрепала, чем мы занимались дома у Егора?! Я же просил не рассказывать никому о наших отношениях!
        Лера начала плакать. По щекам потекли слёзы, смешиваясь с тушью, образуя тонкие, чёрные ручейки.
        - Кирюша, я никому ничего не говорила, только Кате!
        - О каждой нашей встрече знает вся школа!
        - Это не я! - хныкала Лера.
        - А кто?! Я не хочу быть всеобщим посмешищем, а с тобой именно так себя и чувствую! Мне это надоело! Личная жизнь должна оставаться личной!
        - Кирюша, но я же ни одного плохого слова о тебе не сказала! Наоборот, все подружки знают, какой ты у меня хороший, самый лучший!
        - Почему ты не понимаешь? - Кирилл со злостью выбросил недокуренную сигарету. - Дело не в том, каким ты меня описываешь подружкам, а в твоём болтливом языке!
        Кирилл хотел продолжить, добавив, что дело также в её пустой голове, и в том, что он постоянно думает о другой, но промолчал. Только махнул рукой и быстрыми шагами пошёл прочь. Лера хотела бежать за ним, но Кирилл остановил её.
        - Не ходи за мной! - и быстро скрылся из видимости за снежной стеной.
        После расставания он почувствовал облегчение, но, с другой стороны, было так мерзко на душе, особенно, когда в школе приходилось встречаться взглядом с Лерой и видеть в серых глазах тоску, несвойственную девушке подобного склада характера. При любой возможности она пыталась объясниться с Кириллом. Несколько раз подсылала Катю с одинаковыми по содержанию записками:
        «Прости меня, котёнок! Я больше так не буду. Я никому не проболтаюсь о нас с тобой. Обещаю!»
        «Любимый, я скучаю по нашим встречам. Прости меня!»
        «Кирюша, я тебя люблю! Не обижайся на меня, пожалуйста!»
        Когда десятая по счёту записка была выброшена в мусорное ведро, Кирилл перестал их читать. Он старался избегать Леру и её подруг, а она с каждым днём стала одеваться в школу всё более вызывающе, шокируя своим внешним видом не только одноклассников, но и педагогов. Каждый учитель начинал урок с того, что делал ей замечание насчёт коротких юбок, декольтированных блузок и ядовито-розовой помады. Один раз классная руководительница Лариса Юрьевна заставила Леру стереть помаду с губ на глазах всего класса. Лера долго препиралась с учительницей, затем тыльной стороной ладони стёрла помаду, села за парту и расплакалась. Кириллу действительно было жаль Леру, но он понимал, что лучше сейчас порвать их нелепые отношения, чем дальше поддерживать в девушке иллюзии на возможность совместного будущего. Он надеялся, что в скором времени у Леры появится новая любовь, и тогда прекратятся бестолковые записки, томные взгляды, вздохи и надоедливые телефонные звонки. Родителей Кирилл предупредил, что для Леры Горшковой его никогда нет дома. Татьяну Ивановну распирало от радости после такой сногсшибательной новости.
Мечты мамы Кирилла о том, чтобы сын расстался с «этой проституткой», сбылись, и она торжествовала.
        В новогоднюю ночь Кирилл начал забывать о Лере, все его мысли были поглощены другой девушкой и невозможностью поговорить с ней. Кирилл отчаялся дозвониться Завадским и хотел было выйти из комнаты, когда тишину нарушил телефонный звонок. От громкого тренькающего звука Кирилл вздрогнул. Он не решался взять трубку.
        «А вдруг это опять Лера», - подумал Кирилл, и его передёрнуло, как от зубной боли. Совсем не хотелось слушать в новогоднюю ночь причитания бывшей подружки.
        - Алло, - Кирилл всё-таки решился на разговор, с кем бы то ни было.
        - Киря, с Новым годом! - радостный голос Сани Дронова сразу поднял настроение.
        - Новый год ещё не наступил, дурень!
        - Сам такой! Ты пойдёшь после двенадцати на ёлку к ДК «Металлургов»? Там все наши собираются.
        Около новогодней ёлки, установленной рядом с Домом культуры «Металлургов», собирались юноши и девушки, проживающие в районе Криволучье. Своё название место получило из-за изгиба речушки Упа, которая протекала неподалёку. Криволучье находился на окраине города и был одним из самых неблагоустроенных районов. Из-за отсутствия в Туле мест для досуга молодёжи, особенно на периферии, все подростки, а также народ постарше собирались у ёлки около ДК, где играла громкая музыка. Из старых колонок звучали песни группы «Нэнси», Леонида Агутина, Анжелики Варум, Алёны Апиной и других мелодии, наводящие тоску на Кирилла.
        - А кто из наших будет? - спросил Кирилл, надеясь услышать только одно имя.
        - Егор, Лёха из пятого дома, Макс из 11Б, а из девчонок Олеся обещала прийти. Может быть, и Алина будет, но это не точно. У неё какие-то семейные проблемы, что-то с предками. Так Олеся сказала, - Кирилл напрягся после того, как услышал о проблемах в семье Алины, но промолчал. - Натаха Сидорова ещё, - продолжал Саня, - Лена Зверева тоже должна быть. Ты как, присоединишься к нам? За шампанское отвечает Егор. Он купил ракеты с фейерверком! Устроим fire show! Будет весело, чувак! Соглашайся!
        - Ладно, ладно, уговорил. К часу примерно подойду. Раньше предки меня не отпустят, но в час, думаю, смогу сбежать от них.
        - Я был в тебе уверен! До встречи, чувак! - и Саня повесил трубку.
        Кирилл согласился идти на ёлку только из-за возможности увидеться с Алиной.
        «И что это за проблемы с родителями, и почему никто из Завадских не подходит к телефону?!» - мучили Кирилла вопросы, и лёгкое волнение начинало колоть внутри тонкими, острыми иглами.
        Сделав последнее усилие, набрав номер Алины ещё раз и снова прослушав длинные гудки, Кирилл сдался и поплелся в зал, где в скором времени по телевизору должно начаться традиционное поздравление президента.
        - Дорогие соотечественники, часы отсчитывают последние минуты 1994 года, - говорил Борис Николаевич Ельцин с экрана.
        Кирилл рассеянно слушал речь президента.
        - В эти мгновенья мы вспоминаем прожитое: и радости, и печали, приобретения и потери, которые связаны с ним.
        Все сидящие за столом мгновенно притихли. Это была традиция семьи Семёновых, а также единственный миг в году, когда почти сто миллионов жителей России замирали у экранов телевизора, вслушиваясь в речь главы государства в надежде, что он скажет важные, правильные слова, отчего жизнь в следующем году обязательно станет легче и благополучней, чем в предыдущем.
        Кирилл оглянулся по сторонам. На лицах родственников застыло радостное возбуждение. Он почувствовал себя «белой вороной» в собственной семье.
        - Ради такой встречи порой преодолеваются большие расстояния, чтобы преодолеть былые обиды, чтобы освободить сердце от щемящей тоски по родителям. Рад за то, что вы встретились, вновь собрались вместе за одним столом. Храните верность, великодушие и преданность друг другу, - продолжал Ельцин.
        Единственный человек, нужный Кириллу в эту минуту, находился в десяти минутах ходьбы от дома. Казалось бы, совсем незначительное расстояние, но в последние дни оно разрослось до размеров пропасти.
        - Пусть в наступающем году исполнятся все наши заветные желания, - пожелал президент.
        «Было бы чудесно, если бы все наши желания так просто исполнялись», - подумал Кирилл. Вообще, он не любил загадывать желания и строить планы на будущее. Пока на горизонте маячили лишь школьные экзамены, выпускной и вступительные экзамены в институт. Кирилл был уверен, что поступит на вечерний или заочный факультет одного из тульских вузов. Не придавая значения образованию, с предвзятостью относясь к получению синей корочки, Кирилл больше мечтал о деньгах, чем об учёбе в институте. Родителям нужен диплом, а ему - деньги. Без денег не пригласишь понравившуюся девушку в кафе, не купишь новые шмотки или даже кассету любимой группы. Хотя в одежде Кирилл не нуждался, ему надолго хватало одних джинсов, пары рубашек и свитеров. Семья Семёновых жила не богато, но родители готовы были отдать последнюю копейку за новый модный пуховик, ботинки или джинсы для единственного ребёнка. Кирилл видел, как тяжело родителям достаются деньги. Матери всего тридцать четыре года, а у нее уже вздулись варикозные вены на ногах. Отец работал и днями, и ночами на заводе, отчего вечно не выспался и выглядел старше своих лет.
        Кирилл мечтал летом рвануть в Москву, где жил двоюродный дядька, который обещал пристроить его на какую-нибудь работу. Он мечтал, что половину заработанных денег отдаст родителям, и они будут гордиться заботливым сыном, но другую половину оставит себе. Планов насчёт собственной семьи и детей Кирилл не строил. Он считал, что сначала нужно твёрдо встать на ноги, но в глубине души был запрятан образ невесты с лицом Алины, хотя он никому никогда в этом не признавался, особенно ей.
        - С праздником вас, друзья! С Новым 1995 годом! - закончил новогоднюю речь Борис Николаевич.
        За столом все притихли, куранты на Спасской башне начали отстукивать долгожданные двенадцать ударов. И вот, наконец, последний раз пробили часы.
        - Ура! - закричала баба Валя.
        Бабуля сегодня принарядилась, надев парадно-выходной сарафан из джерси и бежевую блузку с кокетливым бантиком. Морщинистые щёки подрумянила, а губы накрасила помадой морковного цвета. Кирилл с умилением смотрел на бабушку, до того забавно она выглядела.
        - Ура! Ура! Ура! - закричали гости, только Кирилл молчал, он ждал, когда восторг родственников от наступления Нового года утихнет, после чего все будут пить шампанское и есть салаты, а ему позволят слинять из дома.
        - Серёжа, открывай быстрее шампанское! - Татьяна Ивановна вручила мужу бутылку советского полусладкого.
        Татьяна Ивановна тоже надела на себя всё лучшее. В ушах искрились серьги с крошечными изумрудами, полученные в подарок от мужа на десятую годовщину свадьбы, на пальце блестело кольцо с точно таким же камнем, а длинное шёлковое, струящееся по полноватой фигуре платье, расписанное разноцветными узорами, было похоже на одежду японских женщин. Слегка подкрашенные тушью ресницы делали ещё ярче раскосые зелёные глаза. Сразу становилось понятно, от кого Кирилл унаследовал красоту. Сергей Васильевич не изменял себе даже в праздники и встречал Новый год в синих спортивных брюках и красной футболке. Он в спешке схватил бутылку, видимо, боясь отстать от остальных ста миллионов россиян, занимающихся в этот момент тем же, чем и семья Семеновых. Крышка с характерным звуком вылетела из бутылки, и в бокалы потекло игристое вино.
        - Быстрее, быстрее, Серёжа! - торопила мужа неугомонная Татьяна Ивановна. - Скоро гимн закончится, а мы ещё желания не загадали!
        Раздался звон бокалов, после чего приступили к закускам, готовившимся целый день на кухне Татьяны Ивановны.
        - Ирочка, попробуй моих грибочков, - мама Кирилла пристала к Ирине.
        Щёки девушки почему-то сразу покраснели, и цвет лица слился с цветом праздничного бордового платья.
        - Нет, спасибо, - тихо сказала Ирина и опустила глаза.
        У Марины, напротив, тарелка ломилась от всевозможных вкусностей. Она увлечённо уплетала новогодние деликатесы, от чего перепачкала лицо и не заметила, как покосился на бок белый бант.
        Дима с Любой обнимались, как будто рядом не было целой толпы родственников, пристально наблюдавших за ними. Кирилл смотрел на счастливые лица брата и симпатичной девушки рядом с ним, на то, как тот улыбается ей, как кладет руку на хрупкое плечо и нежно гладит, пытается угодить, и на душе становилось невыносимо грустно.
        Через полтора часа, когда все наелись, а взрослые напились шампанского, решили пойти на улицу, чтобы освежиться, покататься с горок, зажечь бенгальские огни. Кирилл с облегчением выдохнул. Наконец-то он вырвется из дома.
        Кирилл схватил пуховик и хотел уже выбежать из квартиры, как в дверь позвонили. Он оказался ближе всех к выходу, поэтому сразу распахнул дверь и застыл от удивления. На пороге стояла Алина. Было видно, что девушка долгое время провела на улице под снегопадом, её волосы растрепались, а одежда вымокла. Даже в праздничный день на Алине были неизменные джинсы и пуловер из ангорки, в чём она обычно появлялась в школе, поэтому незваная гостья выделялась на фоне расфуфыренных гостей Семёновых.
        - Алинушка, с Новым годом! - оттолкнула сына Татьяна Ивановна и полезла обниматься.
        - С Новым годом, тётя Таня! - Алина в ответ тепло обняла маму Кирилла.
        - Татьяна, что ты встала в проходе, не даёшь гостье пройти! - скомандовала баба Валя, ей всегда не нравилось то, что делала невестка. - Алинушка, что случилось? На тебе лица нет! Ты плакала, детка?
        - Нет, тётя Валя, не плакала, просто на улице снег, из-за него глаза слезятся, - губы у Алины дрогнули, казалось, ещё немного, и она разрыдается. - Я просто хотела поговорить с Кириллом, но если вы все уходите, то я тоже пойду, не буду мешать.
        - Мам, пап, я останусь дома с Алиной. Хорошо? - Кирилл наконец обрёл дар речи.
        - Ладно, Кирилл, оставайтесь дома… Что вы все столпились в коридоре? Выходим, выходим! - разнесся по квартире бас Сергея Васильевича.
        Когда все ушли, Алина сняла с себя пуховик и прошла в зал, Кирилл последовал за ней.
        - Будешь что-нибудь есть? Мама целый день готовила, - предложил Кирилл.
        - Я знаю, тётя Таня очень вкусно готовит, но мне не хочется есть… У тебя замечательные родители.
        - У тебя тоже.
        - Да уж, - Алина грустно улыбнулась.
        - Алин, что случилось? Что не так с твоими родителями?
        Она внимательно смотрела на Кирилла и ничего не отвечала. Села за стол, Кирилл же стоял на месте, ожидая объяснений.
        - Давай выпьем шампанского, Кирилл? Новый год всё-таки.
        - Да, конечно.
        Он достал из серванта чистый бокал и поставил напротив Алины. Затем взял не откупоренную бутылку шампанского, которую не успели выпить родственники. Крышка полетела в потолок, чуть не задев хрустальную люстру. Кирилл с Алиной чокнулись и сделали по глотку пенящейся жидкости.
        - Я думала, ты с ребятами на ёлку пойдешь.
        - Нет, я не пошел с ними, думал с семьей провести праздник. Мы вместе редко встречаемся, поэтому раз в году, в новогоднюю ночь гуляем, катаемся с горки, жжем бенгальские огни и всё такое, - соврал Кирилл.
        - Олеся сказала, что все наши на ёлке будут, и ты в том числе. Даже не ожидала тебя дома застать.
        - Алин, давай выкладывай, что у тебя произошло?
        - Просто мне некуда пойти, - тихо сказала Алина. - Отец выгнал меня из дома.
        Кирилл опешил от таких слов, залпом допил шампанское и уставился на неё, ожидая продолжения рассказа.
        - Ты же знаешь, папа у нас иногда выпивает. Раньше он напивался раз в месяц, в день зарплаты. Я, Света и мама всегда с ужасом ждали этот день. Мама уже с утра 25 числа любого месяца ходит сама не своя, нервная, срывается на нас со Светкой, ко всему придирается. Мы с сестрой привыкли и стараемся в день папиной зарплаты вести себя тихо, как мышки. Я закрываюсь в комнате и весь вечер слушаю музыку. Уроки в такой день делать просто невозможно.
        Когда появляется отец, он разносит в щепки каждую вещь, какая только попадется под руку. Он меняется на 180 градусов, превращается из доброго, все разрешающего папочки в монстра, держащего в страхе семью. Ещё и мама виновата. Она не может промолчать и переждать момент буйства, лезет к нему с криками и упрёками. На следующий день папа протрезвеет и не будет таким агрессивным. Сколько раз они дрались, даже не пересчитать! Однажды мать с отцом так сцепились, что он порвал ей кофту и наставил синяков на руках. Света заливалась слезами и пыталась встать между ними, но даже мы, дети, не можем их остановить.
        Утром папа приходит в себя, начинает просить у мамы прощения, чинить поломанную мебель. Несколько дней мать дуется, потом прощает. И через месяц всё повторяется снова. Мама говорит, отец так издевается над нами, потому что знает, нам некуда уйти. К бабушке в деревню не поедешь, там нет ни водопровода, ни канализации, а главное, нет работы для мамы. Вот так мы и мучимся много лет…
        Несколько раз отец не приходил домой, тогда мама искала его у дружков-пьяниц, приносила на себе практически бесчувственное тело… Мать даже не знает, какая у него зарплата. Мне кажется, он и половину домой не приносит, тратит на выпивку, потому что денег постоянно не хватает, мама берет в долг у соседей и родственников. А в последнее время он стал пить чаще, только протрезвеет, опомнится, сразу новый запой. Неделю назад он не вернулся домой, мать его искала на улице, боялась, что отец замёрзнет. Мы в ту ночь со Светой не спали ни минуты, а на следующее утро пошли в школу. Нина Анатольевна, учительница Светы, звонила нам домой и жаловалась маме на сестру, что та стала плохо учиться, всё время сонная на уроках. А где ей ещё спать, как не в школе, если дома невозможно!
        Через день отец всё-таки явился домой пьяный вусмерть. Дома снова начались ор, грохот, шум. Мы со Светой сидели в моей комнате обнявшись, боялись выходить. Мать не выдержала, прибежала к нам и закрыла дверь на щеколду. Отец стучался в дверь, матерился, а я закрывала Свете уши. Он пытался выломать дверь, но, видимо, был такой пьяный, что не смог. На следующее утро папа проснулся, умылся и пошёл на работу. Я даже не представляю, как он работает после таких попоек! И так продолжалось каждый день в течение недели.
        Мама сказала, что Новый год мы отмечать не будем, у неё нет ни сил, ни настроения, всё равно отец любой праздник испортит. И вот, когда все наряжали ёлки, украшали квартиры, закупали продукты, у нас не было ни ёлки, ни гирлянд, НИ-ЧЕ-ГО не было! Сегодня утром отец проснулся после вчерашней пьянки и как ни в чём не бывало стал просить у матери прощения, а она с ним не разговаривала. Вечером сходил на рынок и купил ёлку, думал, сердце матери сразу растает, и мы будем, как все нормальные семьи, отмечать Новый год. Света обрадовалась, запрыгала от счастья, но мама запретила нам подходить к ёлке, сказала, что ни она, ни её дочери не будут украшать дом, и праздник отмечать мы тоже не будем. Тогда отец взбесился, бросил ёлку с балкона, хорошо, что внизу никого не оказалось, и начал орать на мать. Света обливалась слезами, я не выдержала и заступилась за маму и сестру.
        Не помню точно, что я кричала отцу в лицо. Кажется, говорила о том, как он нас замучил, дома находиться стало невозможно, мы со Светой не можем нормально учиться, и что я его ненавижу. Он весь побледнел и кинул в меня первым предметом, какой попался под руку, это был тапок, но я увернулась и в бешенстве налетела на него с кулаками. Отец в ответ ударил меня по лицу так, что искры из глаз посыпались. Я теперь понимаю значение этого выражения. Действительно, искры и звёздочки летают перед глазами. Затем он начал трясти меня за плечи. До сих пор предплечья жутко болят. Мать подскочила к нам, начала просить отца отпустить меня. А он в ответ выкрикнул, чтобы я убиралась из его дома. Я вырвалась и побежала в коридор, быстро оделась и умчалась на улицу. За дверью слышала слова матери: «Зачем ты выгнал мою дочь из дома!» Но она даже не стала меня догонять.
        Я бродила по улице Металлургов, иногда встречала нетрезвых прохожих. Какая-то компания звала меня вместе отметить праздник, но я, естественно, отказалась, потом услышала крики: «Ура», когда проходила мимо одного из чужих домов и поняла, Новый год наступил. Я не знала, куда мне идти дальше. Домой нельзя, на ёлку идти не хотелось, нет настроения, да и зачем лишний раз выслушивать вопросы о том, почему у меня заплаканное лицо, поэтому решила пойти к тебе, надеялась, что ты останешься сегодня дома, - Алина вытерла слезинку, скатившуюся по щеке и застывшую на подбородке. - Вот такую совсем не праздничную историю тебе пришлось выслушать.
        Во время монолога Алины сердце Кирилла билось с удвоенной скоростью, он постоянно сжимал и разжимал кулаки, будто готовясь к удару. Мозг отказывался понимать, как здоровый мужик, тем более отец, смог поднять руку на хрупкую девочку, свою дочь. В семье Кирилла были установлены другие порядки. Если родители ссорились, то без взаимных оскорблений, старались делать это так, чтобы не слышал сын. Алкоголь пили только по праздникам, иногда, в редких случаях, в выходной день, отец мог пропустить рюмочку водки или бокал вина, предварительно спросив у жены, можно или нет, и только получив одобрительный ответ супруги, наполнял стакан. Когда Сергей Васильевич был слегка навеселе, он становился добряком. Татьяна Ивановна шутила, что мужа специально подпаивать нужно, чтобы всегда был душкой. А с Кириллом Сергей Васильевич начинал разговоры о жизни, о нынешней молодёжи и о старых добрых временах. Поэтому Кириллу было дико и непонятно то, что творилось в семье Алины.
        Он редко сталкивался с её отцом. В основном в гости приходил днём, когда родители Алины работали. Но когда Кирилл видел папу Алины, тот был трезвый и казался покладистым, даже слегка застенчивым человеком. Кирилл не мог представить, что этот мужчина с большими карими глазами, как у Алины, держит в страхе всю семью.
        - Мы что-нибудь придумаем, - Кирилл сел рядом с Алиной и начал вытирать ей слёзы.
        Алина обняла колени руками и уткнулась в них носом. Кирилл гладил её по волосам, по рукам, спине. Вдруг раздался телефонный звонок, заставший их врасплох.
        - Алло, - ответил Кирилл.
        - Здравствуй, Кирилл! - он услышал взволнованный голос Тамары Николаевны. - Это мама Алины. Моя дочь сейчас у тебя?
        - Да, она у меня.
        - С ней всё в порядке?
        - Всё нормально, тётя Тамара. Сейчас передам трубку… Алина, это твоя мама, поговори с ней.
        - Да, мама, я слушаю, - Алина подошла к телефону. - Домой не хочу идти… Очень хорошо, что он успокоился… Я не боюсь его, просто пока не хочу домой… Буду чуть позже. Пока!
        Алина повесила трубку.
        - Мать просит меня вернуться, говорит, что отец угомонился, просит у всех прощения, но я не хочу обратно. Она уже позвонила и Олесе, и другим подругам, думала, я у них, потом только вспомнила о тебе… Кирилл, можно ещё немного здесь побуду?
        - Конечно! Если хочешь, оставайся до утра. У нас баба Валя переночевать хочет, ей домой далеко ехать, но и тебе место найдется. Можешь на моей кровати лечь, а я на полу.
        - Нет, Киря, я всё-таки ночевать дома буду, а сейчас хочу просто с тобой поговорить, душу излить. Все девчонки подружкам плачутся в жилетку, а я тебе, - Алина печально улыбнулась.
        - Хорошо, что ты заулыбалась. Хочешь ещё шампанского?
        - Давай. Гулять так гулять!
        - Теперь я тебя узнаю, Завадская! - сказал Кирилл и подлил Алине игристого вина. - Ты можешь ко мне прийти в любое время дня и ночи, я тебя всегда выслушаю и всегда постараюсь помочь. - Кирилл отпил шампанского из бокала, - Покажи, в каком месте руки болят.
        Алина закатала рукава и показала Кириллу предплечья. На них выделялись красные пятна от пальцев, обещающие завтра превратиться в синяки.
        - Можно сделать йодовую сетку, - медленно проговорил Кирилл, подавленный неприглядным зрелищем.
        - Не надо, Киря. Всё нормально. Сядь со мной рядом, - Алина опустила рукава и взяла бокал. - Лучше давай поговорим. Разговор с тобой действует сильнее йода и любого лекарства. Скажи, почему мы стали сейчас так редко общаться? Почему отдалились друг от друга?
        - Не знаю, - Кирилл отвёл глаза. - Наверно, потому что повзрослели.
        - Мне кажется, что из нас двоих повзрослел только ты, а это неправильно, потому что первыми должны взрослеть девушки. У нас с тобой - наоборот. Ты отгородился от меня, у тебя свои дела, секреты, девушки, и для меня нет места.
        - У меня нет девушки, - Кирилл начал теребить пальцами край праздничной, кипенно-белой скатерти. - Мы поговорили с Лерой недавно и решили расстаться.
        - Кирилл, я всё знаю, - Алина усмехнулась, и в её глазах опять заиграли огоньки, как раньше. - Новость том, что ты бросил Леру, обсуждает вся школа. Лера говорит, ты обязательно к ней приползёшь и будешь просить прощения.
        - Вот как?! Пусть ждёт, когда я приползу, - Кирилл рассмеялся.
        - Давай не будем больше говорить о Лере, лучше фильм какой-нибудь посмотрим.
        - «Кошмары на улице Вязов» или «Терминатор»?
        - Нет, давай что-нибудь не такое убийственное.
        - У меня есть новый диснеевский мультик. Ты наверняка такой ещё не видела. Называется «Король лев». Посмотрим?
        - Хорошо… Кирилл, включи, пожалуйста, гирлянду на ёлке, а то у меня дома ёлки нет, - еле слышно проговорила Алина.
        Он погасил свет, зажег гирлянду, засверкавшую множеством разноцветных огней, вставил кассету в видеомагнитофон и сел рядом с Алиной. Они смотрели трогательный детский мультфильм про львенка Симбу. В тот момент, когда погиб папа Симбы, Алина всхлипнула и прижалась к Кириллу. Так они и сидели обнявшись все полтора часа, пока шёл фильм. Кирилл чувствовал тепло Алины, запах яблочного шампуня, а не резких, сладких духов, как от Леры и других девушек. Только с Алиной ему было уютно в любом месте, и он ужасно боялся, что кто-нибудь разрушит их маленький мирок.
        Потом вернулись родители с гостями, все мокрые от снега, с красными от мороза лицами и, перебивая друг друга, начали рассказывать, как катались с горки, кого видели из знакомых, и какой салют устроил Егор недалеко от ДК «Металлургов». Алину окружили заботой и Татьяна Ивановна, и баба Валя. Свекровь с невесткой чуть не переругались, каждая хотела повкуснее накормить гостью.
        - Как бы хорошо мне с вами ни было, но надо возвращаться домой, - сказала Алина, покидая гостеприимный дом Семёновых.
        - Я провожу Алину, - вызвался Кирилл.
        Когда ребята оказались на улице, всё также шёл снег. Он и не думал прекращаться, падал на землю, заметая расчищенные дворниками дорожки. Алина надела капюшон, а Кирилл вышел в шапке, натянутой на него заботливой бабушкой.
        - Ненавижу шапки, шарфы и всякую прочую дребедень, - пробубнил недовольный Кирилл, когда они уже шли по улице.
        - Это ты зря, Киря, тебе даже идёт.
        - А тебе бы только посмеяться.
        - Нет, Киря, ты ошибаешься. Ты мой единственный друг, кому я всё могу рассказать. Даже Олесе не доверяю так, как тебе.
        Алина остановилась рядом со своим подъездом.
        - Рад был помочь. Обращайся, если что, - ухмыльнулся Кирилл.
        - Ты шутишь, а я серьёзно.
        - И я серьёзно.
        Алина чмокнула Кирилла в щёку и скрылась за дверью. А он всё стоял и смотрел на окна в квартире Завадских. Хоть и не поцелуй в губы, на который Кирилл рассчитывал, но уже кое-что, и он, насвистывая простенькую мелодию, побежал домой.
        Глава третья. Выпускной бал.
        АЛИНА
        Быстро пролетели полгода, оставив позади школьные экзамены, а вместе с ними всю жизнь, умещённую в десять лет, с букварём, первой учительницей, первыми настоящими друзьями, первой любовью. Алина легко сдала экзамены и получила отлично по каждому предмету, кроме русского языка. Сочинения ей всегда давались нелегко. Уловить суть произведения - не проблема, а вот грамотно изложить мысли, согласиться или поспорить с писателем таким образом, чтобы критика совпала с мнением автора учебника - уже сложнее.
        Темы выпускного сочинения 11А знал заранее. Лариса Юрьевна, которая была учителем русского и литературы, а по совместительству классным руководителем 11А класса, собрала рябят около своего дома в десять часов вечера накануне дня «икс». Она должна была созвониться со знакомыми на Камчатке, где уже наступило утро завтрашнего дня, и узнать засекреченные темы.
        Жила Лариса Юрьевна на улице Калинина, рядом с церковью. Алина ту церковь посещала пару раз в год с мамой и сестрой. Вербное воскресенье и следующая за ним Пасха - праздники, которые никогда не пропускала семья Завадских. За неделю до Пасхи Алина вместе со Светой или Кириллом бегала в берёзовую рощу, где росли несколько тоненьких вербочек у берега обмельчавшего пруда.
        Алина любила то светлое чувство, когда она с пушистыми веточками в руке подходила к церкви и смешивалась с толпой людей, на лицах которых читалось радостное волнение. Совсем не зная православные обычаи, Алина ходила в церковь с мамой и сестрой по большим праздникам, крестилась, как её учила бабушка, ставила свечки напротив икон и выучила всего одну молитву «Отче наш». А перед Пасхой она вместе с матерью красила яйца в луковой шелухе, отчего они становились такими вкусными, как будто запечёнными в углях на костре, с ярко-коричневыми разводами внутри, похожими на узоры. Яйца и купленные к празднику куличи в Страстную Субботу непременно освещались в той же церкви на улице Калинина, а в пасхальную ночь Тамара Николаевна с дочерями стояла на службе в первых рядах в ожидании Крёстного хода. Алина всегда находилась в нетерпении момента, когда она вместе с десятками людей сможет выйти на улицу и с лампадкой в руках обойти храм по кругу. Батюшка выкрикивал два слова: «Христос Воскресе». Толпа людей, а вместе с ней и Алина, счастливым многоголосьем отвечала: «Воистину Воскресе». После Крёстного хода сестры
Завадские обычно уходили домой, а Тамара Николаевна оставалась на службе, заканчивающейся только под утро.
        Перед экзаменом по русскому языку Алина оказалась рядом с той же церковью, где бывала неоднократно. Она хотела перекреститься, как всегда делала, находясь здесь с матерью, но постеснялась идущих рядом одноклассниц.
        На детской площадке рядом с домом Ларисы Юрьевны расположился весь 11А. Кто-то сидел на скамейках, а кому не хватило мест, просто стояли рядом с учительницей. Вне стен школы Лариса Юрьевна была не строгой училкой, какой ребята привыкли её видеть каждый день, а эдакой закадычной подружкой всего 11А, и даже оделась она, как нормальный человек, в джинсы и пуловер, чем удивила и одновременно обрадовала учеников.
        - Лариса Юрьевна, вы сегодня потрясающе выглядите! - льстила Лера учительнице.
        Лера теперь считалась девушкой Егора, поэтому она без малейшего стеснения обнималась с ним и ежеминутно проводила рукой по его коротко стриженной голове, поглаживая так же, как собаководы гладят по шёрстке своих породистых питомцев. Егора порядком напрягала навязчивость Леры, но её безотказность до сих пор привлекала и не давала порвать отношения. Егор Карасёв совсем не походил на мужчину мечты, хотя он иногда дарил Лере подарки, однажды даже маленький золотой перстень с фианитом презентовал, после чего она возомнила себя чуть ли не женой, но друзья, выпивка, а иногда и травка всегда оставались для него на первом месте, а где бурные пьяные вечеринки, там и другие девушки. Лера знала, что Егор мог променять её на другую, ещё более доступную, девицу, но смотрела на это сквозь пальцы. Леру Горшкову устраивали подарки и то, что в школе она слыла девушкой пусть и не самого красивого парня, зато самого обеспеченного.
        Краем глаза Алина наблюдала за Кириллом. Ей было любопытно, как её друг отреагирует на поведение Леры, но он совсем не обращал внимания на скандальную парочку, а что-то шёпотом обсуждал с Саней. Почувствовав взгляд Алины, Кирилл обернулся и тепло улыбнулся ей. Хотя после Нового года они ни разу не разговаривали с глазу на глаз, каждый был занят своими делами, подготовкой к экзаменам, репетициями к последнему звонку и выпускному вечеру, но оба знали, что между ними есть какая-то невидимая нить, крепко связывающая их вместе.
        Лариса Юрьевна сходила домой и вышла с листком, где было написано то, ради чего собрались в тот вечер вместе тридцать человек. Ученики, затаив дыхание, слушали учительницу и строчили на черновиках под её диктовку. Ребята засыпали вопросами Ларису Юрьевну, а она, не скупясь, рассказывала, как грамотнее раскрыть непростые темы сочинений. После того как выпускники узнали все ответы на интересующие их вопросы, стали расходиться по домам.
        Алина всю ночь писала сочинение по комедии Грибоедова «Горе от ума». Откопала старое издание книги, частично списала из рецензий, остальное пришлось выдумывать самой. К трём часам ночи сочинение было готово, и до пяти можно было поспать. Ровно в 5.00 прозвенел будильник. Алина с трудом открыла глаза и, спотыкаясь, поплелась в зал будить мирно спящих родителей.
        - Мамочка, проверь, пожалуйста, сочинение. Я писала ночью. Наверняка, где-нибудь напортачила.
        Мама кое-как поднялась с кровати и, не умываясь, прямо в ночнушке, начала читать сочинение дочери. В результате материнской проверки было обнаружено несколько пунктуационных ошибок, после чего Алина соорудила из черновика шпаргалку и легко пронесла несколько свернутых в трубочку листков на экзамен. Также без труда шпаргалки пронесли почти все учащиеся 11А. Алина заработала за сочинение четвёрку. Экзаменаторы нашли две ошибки, пропущенные бдительной Тамарой Николаевной.
        Зато по математике Алина получила твёрдую пятерку. Ей повезло, что она сидела за одной партой с Олесей, претендующей на золотую медаль, причем единственную в их школе, поэтому учительница сама позвонила отличнице домой и продиктовала ответы на оба варианта.
        На экзаменах по устным предметам пришлось попотеть от усердия и страха. Но с вопросами повезло, а шпаргалки, написанные для подстраховки, благополучно пролежали нетронутыми в рукаве белой парадной блузки. По всем устным предметам - тоже отлично. Тамара Николаевна и Станислав Леонидович гордились успехами старшей дочери. Конечно, не медаль, четыре оценки «хорошо» в итоге, но очень даже не дурно. В аттестате стояли четвёрки по русскому языку, литературе, физике, химии, и Алина светилась от переполнявшей её радости и от облегчения, что самое страшное в школе осталось позади, а впереди маячил выпускной вечер, завлекая праздничным блеском.
        Но в семье Завадских помимо окончания школы старшей дочерью произошло ещё одно не менее значимое событие. На Станислава Леонидовича нашло «озарение» в виде двух парней, умеющих работать кулаками, и он порвал с разгульной, полной выпивки, жизнью. Чудо случилось 25 апреля, в день зарплаты Станислава Леонидовича. Отец Алины, как обычно после получки, шёл с работы, предварительно посетив с дружками рюмочную рядом с заводом, и когда до дома оставалось метров триста, не больше, на него напали двое молодых людей. Бандиты жестоко избили Станислава Леонидовича, не оставив живого места на лице и теле, а также отобрали заработанные за месяц деньги. Нападавших он не запомнил, потому что был пьян в стельку. Отец семейства Завадских в тот злополучный вечер лежал в луже и неизвестно, выжил бы он после садистского избиения, но совершенно случайно сосед, живущий этажом ниже, поздно возвращался с работы домой и узнал Станислава Леонидовича в грязном, перепачканным кровью человеке. Повезло, что сосед был крепкого телосложения. Он хотя и с трудом, но довел, а точнее донес, Станислава Леонидовича до дома. Когда отец
Алины немного оклемался от боли, а алкоголь начал выходить из организма, проясняя ум, первое что он сказал заплаканной жене:
        - Тома, отведи меня завтра кодироваться.
        Тамара Николаевна вытирала слезы подолом фартука и кивала головой непутёвому мужу, а дочери прильнули к отцу, обнимали и целовали его, радуясь, что остался жив.
        Закодировать Станислава Леонидовича от алкоголизма смогли не на следующий день, как мечтали, а только через трое суток, потому что ни один врач не брался за пациента, когда содержание спирта в крови было так велико. 28 апреля у Станислава Леонидовича началась новая жизнь. Как работает кодировка, не понимал ни он сам, ни его жена, но то, что этот метод действует - абсолютная правда. Отец Алины боялся даже дотрагиваться до бутылки или бокала со спиртным.
        И когда тяжелая, напряжённая атмосфера в доме Завадских поменялась на мирную, Алина смогла без труда подготовиться к выпускным экзаменам. А потом настал тот самый день, которого ждут все без исключения школьники. Кто-то - с радостью и облегчением, что наконец-то отмучился, кто-то - с тоской, что лучшие годы остались позади, кто-то - со страхом грядущей неизвестности и неопределённости будущего, но предвкушение выпускного вечера и школьного ботана, и самого отъявленного хулигана наполняло праздничным возбуждением.
        Каждая девушка ждёт выпускной бал, чтобы блеснуть первым взрослым платьем и шикарной прической. Алина с мамой в начале июня обошли все магазины и рынки в городе, но ничего подходящего не подобрали. Тамаре Николаевне приглянулось много нарядов, но на Алину ни одно платье не произвело впечатления. Когда мама предлагала атласные платья с гипюровыми рукавами грязно-розового цвета или тёмные, мрачные брючные костюмы, она морщила носик и проходила мимо.
        - Алина, может быть, в Москву съездим? Там тебе наряд подберём. А то я измучилась уже. Все магазины и рынки обошли, а тебе ничего не нравится!
        - Мама, и что же в Москве мы купим? На дорогое, качественно сшитое платье нам точно денег не хватит, а покупать какой-нибудь дешёвый костюм на Черкизоне я не хочу, - Алина печально вздохнула. - Мам, а какой у тебя был наряд на выпускном?
        - Доченька, у меня было персиковое кримпленовое платье с пояском, - сказала мама вдруг изменившимся мечтательным голосом. - Когда домой придём, покажу. Все лучшие наряды я храню до сих пор. Алина, а может, ты в моём платье пойдешь на выпускной вечер?
        - Мама, только не в кримпленовом!
        Дома Тамара Николаевна всё-таки заставила посмотреть Алину на свои наряды от платья на выпускной вечер до свадебного. Алина пожалела много раз, что так не осмотрительно спросила мать о выпускном вечере, но делать было нечего, пришлось пересматривать мамино старьё и слушать рассказы о молодости. Вдруг Алина заметила маленькое атласное чёрное платье с аккуратным бантиком под грудью.
        - Мама, это твоё?
        - Ой! Это раньше моё любимое платье было! Я его носила в 20 лет. Его привёз брат бабушки из Германии, куда ездил в командировку.
        - Мама, можно его померить?
        - Алина, ты, что, в этом платье собралась на выпускной идти? Оно же чёрное и короткое!
        - Я просто хочу его померить и всё!
        Когда Алина надела платье, мама развела руками, казалось, оно было сшито по фигуре дочери.
        - Представляешь, доченька, какая я худенькая была, в платье 42 размера влезала, а сейчас в 52 с трудом помещаюсь! Но ты у нас просто красавица!
        Мама обняла Алину, она редко хвалила и тем более обнимала старшую дочь. Тамара Николаевна была сдержана в проявлении нежности, никогда не показывала сильные чувства на людях, держала их при себе. Если ласковая, как котёнок, Света сама могла прыгнуть к матери или к отцу на колени и зацеловать их без повода, то колючая недотрога Алина не могла себе такого позволить. Она давно отгородилась от родителей, не посвящала их в школьные дела, в проблемы и удивлялась, как некоторые девочки из класса дружат с мамами, доверяют им секреты. Тамара Николаевна, в свою очередь, не делала шагов для сближения со старшей дочерью, считала, что в других семьях так же воспитывают детей, а Алине иногда катастрофически не хватало материнского тепла.
        - Коко Шанель как-то сказала, что у каждой женщины должно быть маленькое чёрное платье, - вертелась перед зеркалом Алина. - Вот и у меня такое будет.
        - Мне кажется, что это платье не для выпускного, - придирчиво сказала Тамара Николаевна. - В гости или в театр сходить подойдет, но на выпускной бал нужно идти в длинном воздушном платье!
        - Я больше ничего ни смотреть, ни мерить не буду, пойду так и точка!
        Тамара Николаевна вздохнула, она в таких ситуациях не спорила с дочерью, знала, что это бесполезная трата времени и нервов. Вот если бы шла речь о здоровье Алины или о вредных привычках, то тогда можно было бы поспорить, а такая незначительная проблема не стоила выеденного яйца.
        - Хорошо, иди на выпускной вечер в чёрном платье, - Тамара Николаевна демонстративно тяжело вздохнула, но Алина даже глазом не повела. - Только давай сделаем красивую прическу у Тани в парикмахерской? Она тебе или кудри завьёт, или пучок высокий на голове соорудит. У тебя такие густые волосы, просто прелесть!
        - Нет, мама, я пойду на выпускной, как обычно, с распущенными волосами, тем более к тёте Тане половина девчонок из нашего класса записалась перед выпускным. У неё и без меня работы не початый край будет.
        - Но тебе она сделает прическу без очереди. Она тебя любит. Мне даже кажется, Таня мечтает, чтобы вы с Кириллом начали встречаться.
        - Мама, откуда ты знаешь, о чём она мечтает? - Алина начинала терять терпение. - Мы с Кириллом сами разберемся, с кем нам встречаться!
        - Хорошо, хорошо. Я и не лезу. Просто вы были бы очень красивой парой.
        Перед выпускным вечером в доме Завадских царил хаос. Все суетливо бегали по квартире, боясь не успеть в школу к назначенному времени. Больше всех переживала Тамара Николаевна. Она пыталась одновременно гладить платьице Светы и завязывать галстук Станиславу Леонидовичу. Светлана бегала по квартире в одном белом гольфе. Только Алина, казалось, совершенно не волнуется перед таким важным событием. Мамино чёрное платье идеально сидело на стройной фигуре, шею украшало тонкое жемчужное ожерелье, в ушах жемчужинки из того же комплекта, густые ресницы слегка подкрашены тушью, а каштановые волосы лёгкими волнами струились по плечам и спине. Ожерелье и серьги Станислав Леонидович подарил жене, когда Алина была ещё совсем маленькая. Перед выпускным вечером Тамара Николаевна надела украшения на Алину со словами: «Носи, дочка, теперь они твои». Алина не любила драгоценности и кроме маленьких золотых колечек в ушах ничего не носила, но обрадовалась жемчужному комплекту, поблагодарила и поцеловала мать в ответ за чудесный подарок.
        В школу семья Завадских пришла одной из последних. Актовый зал был до отказа заполнен людьми. Впереди, рядом со сценой, сидели ученики, за ними - учителя, в последних рядах родители, бабушки, дедушки и другие родственники выпускников.
        Алина сразу заметила во втором ряду Кирилла, сидевшего рядом с Сашей Дроновым. Он великолепно выглядел в чёрном костюме, сшитом, как будто по фигуре юноши, белой рубашке и чёрной бабочке под наглаженным воротничком. Даже волосы сегодня были безупречно уложены рукой профессионального парикмахера, а не взъерошены, как обычно.
        «Значит, тётя Таня поколдовала над внешностью сына», - подумала про себя Алина.
        Кирилл тоже не сводил глаз с Алины. Его взгляд сегодня действовал на Алину странно, она смутилась и повернулась к Олесе, которая сидела рядом с Саней. Олеся Иванова и Саша Дронов уже полгода считались парой. Их отношения завязались на новогодней дискотеке и пока находились в стадии влюблённости.
        - Алина, я тебе место заняла! - громко выкрикнула Олеся.
        Алина прошла во второй ряд и поздоровалась с сидящими рядом ребятами.
        - Ты сегодня в парикмахерской у тёти Тани была? - спросила Алина у подруги.
        Олеся непроизвольно поправила локоны и пригладила руками пучок на макушке, боясь, как бы он не потерял форму. Алина отметила, что такую же причёску, как у Олеси, сделало большинство девушек из 11А и 11Б классов.
        - Да, конечно. Передо мной Наташа прическу делала, а после меня - Катя, - Олеся подтвердила догадку Алины. - Ты почему смеёшься? Мне не идёт? - Олеся начала заметно нервничать.
        - Олесь, тебе идёт любая прическа. Ты прекрасно выглядишь.
        Алина совершенно не льстила подруге. Действительно, милому кукольному личику Олеси подходил любой образ, просто Алину забавляло то, что практически все выпускницы пришли с одинаковыми причёсками и в похожих нарядах, как в первом классе, когда была обязательна однообразная школьная форма.
        - И ты тоже классно выглядишь, подруга! Ты меня удивила! Где платье купила? Я таких нигде не видела.
        - Из Германии родственники привезли, - коротко ответила Алина, не вдаваясь в подробности истории старого маминого платья.
        - Я не знала, что у тебя родственники в Германии живут.
        Олеся от удивления, а может, от зависти начала теребить край светлой юбки, купленной в Москве на Черкизоне вместе с пиджаком цвета слоновой кости.
        - Начинаем, господа! - Лариса Юрьевна прервала беседу подруг.
        Каждый год учителя придумывают новый сценарий выпускного вечера, и, кажется, все темы исчерпаны, сценки переиграны, песни перепеты, но не было в школе №93 двух похожих друг на друга праздников. Всегда находились новые шутки, новые идеи, новые песни и танцы. В 1995 году учителя решили провести выпускной вечер в стиле «Оскар». Ученики одиннадцатых классов были в роли номинантов, по три человека представлено в каждой номинации, а вместо статуэтки «Оскар» вручалась похвальная грамота и, конечно, аттестат о среднем образовании. Роли ведущих взяли на себя Лариса Юрьевна и Дмитрий Анатольевич - молодой учитель физики, устроившийся на работу в школу сразу после института. Несколько комично смотрелись ведущие на сцене. Тучная Лариса Юрьевна в платье в пол и щупленький Дмитрий Анатольевич в строгом костюме и белой рубашке, похожий на выпускника.
        - Объявляем первую номинацию! - громко в микрофон читала свою роль Лариса Юрьевна.
        - Первая номинация - «Интеллектуал года», - перехватил микрофон Дмитрий Анатольевич, было видно, что он сильно волнуется. - На сцену приглашаются: Олеся Иванова 11А, Алексей Шмаков 11Б, Екатерина Белкина 11А.
        - Я пошла, держите за меня кулаки, - сказала Олеся и с голливудской улыбкой уверенной походкой пошла в сторону сцены.
        - Ни пуха ни пера, малышка, - пожелал ей Саня.
        Из третьего ряда пробиралась к сцене Катя - подруга Леры Горшковой, крупная брюнетка с точно такой же причёской, как у Олеси, а за ней вышел Лёха из 11Б - невысокий паренёк в очках, на фоне Кати казавшийся ещё ниже ростом, чем был на самом деле.
        Сцену в честь праздника украшали цветы, воздушные шары и огромные плакаты с надписью - «ВЫПУСКНИК 1995», а на стенах висели фотографии учащихся одиннадцатых классов, наклеенные на картонные разноцветные сердца, вырезанные и подготовленными для вечера самими выпускниками. На одной половинке сердца наклеено детское фото, на другой - свежая фотография. Идеи по декорированию актового зала принадлежали Ларисе Юрьевне, потрудившейся в этом году для своих ребят на славу.
        - В номинации «Интеллектуал года» побеждает Олеся Иванова и получает аттестат с отличием, а также золотую медаль! - выкрикнула Лариса Юрьевна, а Дмитрий Анатольевич вручил Олесе долгожданный красный аттестат и коробочку с медалью. - Алексей Шмаков, Екатерина Белкина награждаются аттестатами о среднем образовании и серебряными медалями.
        Когда Олеся вернулась на своё место, Саня её приобнял и чмокнул в щёку.
        - Поздравляю! - Алина поцеловала подругу в другую щёку.
        Одноклассники поворачивались к Олесе и просили показать золотую медаль, всем было интересно, как та выглядит, какого размера, и действительно ли - золотая.
        - Следующая номинация - «Весельчак года»! - громовой голос Ларисы Юрьевны прервал разговоры. - Кто-то у нас учился весь год, как Олеся Иванова, а кто-то веселился. В номинации участвуют: Евгений Никитин 11А, Александр Дронов 11А, Валерий Белкин 11Б.
        Настала очередь Сани подниматься на сцену.
        - Давай, Саня, ты победишь! - подбадривала своего молодого человека Олеся.
        Но Саня не выиграл, уступив школьному шуту Женьке.
        Было ещё множество номинаций, в которых получили аттестаты практически все учащиеся 11А и 11Б классов. Также выпускной вечер не обошелся без классических поздравлений в виде стихов и танцев от первоклашек, музыкального поздравления учителей, перефразировавших песню группы ДДТ «Это все, что останется после меня». Получилось трогательное выступление о незабываемых моментах школьной жизни. А родители учеников переиначили другой хит - «Я то, что надо» группы «Браво» и пропели с подтанцовкой в стиле рок-н-ролл не хуже учителей.
        Одна номинация сменяла другую, но ни Алину, ни Кирилла не вызывали на сцену. Ребята переглянулись между собой. Алина пожала плечами, недоумевая, почему они ещё не получили аттестаты, хотя торжественная часть подходила к концу, Кирилл подмигнул ей в ответ, после чего раздался голос Ларисы Юрьевны.
        - А сейчас две самые ожидаемые номинации! - и зал моментально притих. - Я приглашаю на сцену трёх девушек: Валерию Горшкову 11А, Алину Завадскую 11А, Ольгу Андрееву 11Б для участия в номинации «Краса года».
        Все ребята сразу загалдели, никто не подозревал о такой концовке вечера, на лицах выпускников читалось нетерпение в ожидании разгадки, кто же станет самой красивой девушкой школы №93. Алина была удивлена и даже не сразу поняла, в какую номинацию попала.
        - Алина, ни пуха ни пера! - пожелала Олеся подруге.
        - Мы за тебя болеем! - Саня был солидарен с Олесей, тем более ему самому всего полгода назад нравилась Алина.
        - Я знаю, ты победишь, - тихо сказал Кирилл, когда Алина проходила рядом с ним.
        - Откуда знаешь? - также тихо спросила Алина.
        - Потому что ты - лучше всех.
        Рядом с ведущими уже стояла Лера, одетая в платье со шлейфом, похожее на свадебное, только не белого, а розового цвета. Перед выпускным Лера подстригла длинные светлые волосы, и теперь у неё на голове было каре с вплетенными в причёску бусинками и цветочками.
        «Лера похожа на Золушку из старого фильма, только поведением уж очень отличается от главной героини сказки», - мысленно Алина признавала, что Лера необыкновенно хорошо выглядела, от вульгарного образа не осталось и следа.
        Третья участница номинации «Краса года» - Оля Андреева из 11Б была одета в алое платье до пола, обтягивающее высокую стройную фигуру, на руках - белые перчатки выше локтя. Алина, глядя на своих «конкуренток», понимала, что у неё нет ни единого шанса на титул «Краса года». Старенькое мамино платье не может соревноваться с великолепными нарядами двух других девушек.
        - И самой красивой девушкой школы №93 в 1995 году становится, - Дмитрий Анатольевич сделал паузу, чтобы подогреть интерес зрителей. - Алина Завадская! - выкрикнул он так, как будто вёл конкурс «Мисс Вселенная».
        До Алины не сразу дошло, что назвали её имя. Она услышала аплодисменты и радостные поздравления одноклассников. Алина посмотрела в зал и из всех лиц выделила лицо Кирилла. Он произнес одними губами: «Я же говорил». Алина поняла его и подмигнула в ответ.
        Помимо грамоты и аттестата Дмитрий Анатольевич на голову Алине надел маленькую жёлтую диадему в виде короны.
        - А теперь подходите ко мне, первая и вторая вице-мисс, за аттестатами.
        Лера с перекошенным от обиды лицом вырвала аттестат из рук Дмитрия Анатольевича и пошла прочь со сцены.
        - Поздравляю! - Олеся обняла подругу, когда Алина села на место. - Покажи диадему. Какая клёвая! Я тоже такую хочу! Даже немного тебе завидую, - улыбаясь, тараторила Олеся.
        - А я бы от золотой медали не отказалась, - ответила подруге Алина. - Какой толк от диадемы, а золотая медаль при поступлении в институт пригодится.
        - И последняя на сегодня номинация - «Красавец года», - прервала все разговоры в зале Лариса Юрьевна.
        - О, нет, - обречённо вздохнул Кирилл.
        - О, да, Киря! И ежу понятно, что ты победишь, - подшучивал Саня над другом.
        - На сцену приглашаются: Кирилл Семёнов 11А, Егор Карасёв 11А, Максим Титов 11Б.
        - Ни пуха ни пера, - пожелала Кириллу Алина, а он только ухмыльнулся в ответ, показывая всем своим видом, что ему нет дела до выигрыша или проигрыша.
        Егор на выпускной вечер вырядился по последней моде в малиновый пиджак и чёрные брюки. Третий парень - Максим из 11Б, чем-то отдаленно напоминал Патрика Суэйзи из фильма «Грязные танцы».
        - И в номинации «Красавец года» побеждает Кирилл Семёнов!
        Аплодисменты для самого красивого парня школы №93 долго не стихали. Алина, как и все остальные выпускницы, любовалась Кириллом. Всё-таки он действительно лучше всех! А как грациозно он двигался по сцене, как тепло и в то же время иронично улыбался залу. После получения аттестата Кирилл встретился взглядом с Алиной и улыбнулся только ей одной. Кириллу Лариса Юрьевна в карман пиджака вложила маленькую красную розу как символ победы. Он по-дружески пожал руку Егору, затем - Максу. Парни о чём-то весело переговаривались, пока стояли на сцене. Они, в отличие от девушек, не расстроились из-за проигрыша, им уже хотелось, чтобы быстрее закончилась официальная часть и началась развлекательная программа, с едой, выпивкой, танцами.
        Завершал торжественную часть вальс выпускников. Все одиннадцатиклассники вышли на сцену и разбились по парам. Алина стояла в паре с Кириллом. Причём, зимой, когда репетиции только начинались, Кирилл танцевал с Лерой, а Алина - с Егором. Лера тогда ещё рассчитывала на примирение с Кириллом и попросила Ларису Юрьевну поставить их вместе. Алине предложил танцевать Егор. Она согласилась, потому что других вариантов не было, а Егор высокий парень, и ей с ростом 168 сантиметров было с ним удобно вальсировать. Весной Лера поняла, что рассчитывать на взаимность Кирилла бесполезно, тогда она переключилась на Егора, а Ларису Юрьевну опять уговорила поменять ей партнёра. Так Алина с Кириллом, оставшись без пары, стали танцевать вместе.
        Заиграла музыка «Школьный вальс», и ученики одиннадцатых классов закружились по сцене. Кирилл положил руку на тонкую талию Алины, а она ему на плечо. Алина чувствовала через атласную ткань тепло пальцев Кирилла, потом руки их встретились, и они побежали по сцене за другими парами. Кирилл нежно поглаживал пальцем ладошку Алины, она не убирала руку, наслаждалась его прикосновениями.
        - Я тебя поздравляю, красавец года, - шепнула Алина Кириллу на ухо.
        - Я тебя тоже поздравляю, самая красивая девушка школы 93, - также шёпотом ответил Кирилл. - Ты потрясающе выглядишь в этом платье!
        - Ты тоже шикарно смотришься в костюме и с бабочкой.
        - Значит, нас не зря выбрали красавцами года, - пошутил Кирилл, и Алина чуть было не прыснула от смеха, но спохватилась, вспомнив, что находится на школьной сцене.
        Они кружились по залу, улыбаясь друг другу так, как будто рядом не было других ребят, которые очень старались перед родителями и учителями, путались в движениях и наступали на ноги партнёрам.
        - Алин, давай сбежим отсюда? Я устал от этой тягомотины, тем более аттестаты мы получили, - продолжал Кирилл, и Алина поняла, что он говорил совершенно серьёзно.
        - Мы не можем, Киря, такое событие бывает раз в жизни, тем более этот год для меня оказался очень тяжёлым, я устала, поэтому сегодня хочу веселиться и танцевать всю ночь!
        - В этом платье ты будешь звездой танцпола, - сказал Кирилл, и Алина услышала в его словах что-то похожее на ревность или, может, ей показалось.
        Когда вальс закончился, выпускники поклонились родителям и учителям. Растроганные мамы и бабушки вытерли слёзы. Затем ученики одарили педагогов цветами и подарками, после чего началась подготовка к развлекательной части вечера, ожидаемой с нетерпением всеми ребятами. В актовый зал внесли столы, родители хлопотали, расставляя холодные закуски, фрукты и шампанское, а дети разбрелись по школе, не зная, чем заняться до банкета.
        К Алине подошла бабушка Кирилла. Баба Валя, конечно, не могла пропустить выпускной вечер любимого внука.
        - Тётя Валя, здравствуйте! - Алина обняла необыкновенно широкую фигуру.
        - Здравствуй, девочка моя! Дай я на тебя поближе посмотрю, - и баба Валя бесцеремонно начала разглядывать Алину со всех сторон. - Бусики и сережки красивые, а платье коротковато! В моей молодости стыдно было в таких ходить!
        - Баба Валя, тебя мама просила помочь, - пришёл Кирилл на выручку Алине.
        - Ладно, пойду твоей матери помогу, а то она ни колбасу, ни хлеб нормально порезать не может, режет тонюсенько, что куски просвечиваются, как будто не для людей, а для котят.
        - Не обращай внимания на бабушку, - сказал Кирилл виновато, когда баба Валя отошла на безопасное расстояние от ребят и не могла их слышать.
        - Кирилл, привет! - подбежала Света и крепко обняла Кирилла тоненькими ручонками.
        - Привет, принцесса! - ответил Кирилл, беря Свету на руки.
        - Ты сегодня стал самым красивым? - спросила Света, заглядывая Кириллу в глаза.
        - Да, так получилось, что сегодня я самый красивый.
        - И моя сестра тоже самая красивая. Но когда я вырасту, то буду красивее Алинки! Ты тогда женишься на мне?
        - Конечно, Светлана! Только сначала подрасти немного.
        - Света, опять ты пристаешь к взрослым мальчикам, - пожурил младшую дочь Станислав Леонидович, - Кирилл, она тяжёлая. Ты опустил бы её на пол.
        - Мне совсем не тяжело, - ответил Кирилл.
        - Своя ноша не тянет! Правда, Кирилл? - выдала Света. - Папа, когда я вырасту, то Кирилл на мне женится!
        - Я очень рад, что у меня будет такой зять, как Кирилл.
        Кирилл, Алина и Станислав Леонидович посмеялись над Светой, болтающей без умолку. Вскоре к ним присоединились родители Кирилла с бабой Валей и Тамара Николаевна. Все вместе они обсудили торжественную часть выпускного вечера, затем взрослые собрались домой, предварительно дав напутствия молодёжи.
        Когда родители всех выпускников ушли домой, дети сели за столы, расставленные буквой П. У ребят, оставленных на попечение учителей, был настрой веселиться до утра. В актовом зале стало невероятно шумно. Все галдели, смеялись, откупоривали одну за другой бутылки с шампанским, звенели бокалами. Учителя тоже расслабились, когда позади осталась официальная часть вечера, а вместе с ней тяжёлый учебный год, экзамены, подготовка к выпускному. Лариса Юрьевна сидела рядом с директором школы и о чём-то оживленно ему рассказывала, так сильно жестикулируя, что пучок прыгал у неё на голове. Дмитрий Анатольевич подсел к группе учеников, среди которых была и Оля Андреева из 11Б. Его стеснение после окончания торжественной части пропало, и начались шутки о школе, сыпавшиеся из него одна за другой. Красавица Оля заливисто смеялась, а Дмитрий Анатольевич был рад стараться её развлекать, а заодно и всех рядом сидящих выпускников.
        Ученик 10А класса Дима Зотов отвечал сегодня за музыкальное сопровождение. Он вставил кассету в магнитофон, и из колонок раздался голос шведского музыканта нигерийского происхождения Dr. Alban, зазвучала песня «It’s My Life». Многие девчонки, услышав популярные ритмы, вскочили с мест и побежали на импровизированный танцпол. Свет приглушили, и началась дискотека.
        Алина, сидевшая рядом с Олесей, со звуком первых аккордов сорвалась со стула, схватила подругу за руку, и побежала к остальным танцующим. Девушки уже успели выпить по бокалу шампанского, поэтому были настроены зажигать. Алина вся отдалась танцу, извивалась и выгибалась, пытаясь повторить движения девушек из клипа. К ней тут же присоседился Женя Никитин и стал изображать певца. Всё, что делал Женя, смотрелось достаточно комично. Алина с Олесей умирали со смеху, а Женя, видя, как реагируют на его выступление одноклассницы, разошёлся не на шутку. Dr. Alban сменил Леонид Агутин со своим «Босоногим мальчиком». Ребята и под песню российского певца отплясывали не хуже, чем под иностранные мелодии. Алина иногда ловила на себе взгляд Кирилла, не покидающего своего столика. Как всегда, компанию ему составили Егор и Саня. Егор о чём-то рассказывал друзьям, а они так громко смеялись, что голос Агутина уступал их мужскому трио. Лера вытанцовывала в розовом свадебном платье, постоянно посматривая на Егора и посылая ему воздушные поцелуи. А Кирилл не отрывал глаз от Алины, и от этого странного взгляда ей
становилось не по себе. Она не понимала, что происходит с другом, хотя до этого дня считала себя экспертом по разгадыванию мыслей Кирилла.
        И вот быстрая мелодия сменилась медленной, заиграла музыка группы Aerosmith «Crazy». Саня тут же оказался рядом с Олесей. Они начали танцевать, а заодно и целоваться под невероятной красоты вокал Стива Тайлера. Алину пригласил на медленный танец Женя. Клоун из 11А был в своём репертуаре, беспрерывно шутил, рассказывал анекдоты и смешные случаи из жизни. Алина хохотала до колик в животе. Единственное, что смущало - это пристальный взгляд зелёных глаз, направленный в её сторону. Кирилл не пригласил ни одну девушку на медляк и сидел за столом в одиночестве, потому что все друзья оказались с девушками на танцполе. Слушая рассказы Женька, Алина наблюдала за Кириллом и заметила, как к тому подошла Наташа Сидорова - девочка из их класса и что-то шепнула на ухо, а он в ответ покачал головой, после чего Наташа села на своё место, заметно расстроившись.
        Медленные мелодии сменялись быстрыми и наоборот. Алина танцевала без перерыва, она ни разу так не отрывалась ни на одной школьной дискотеке, казалось, в нее вставили батарейку, заряженную на полную мощность. Она перетанцевала медленные танцы ещё с несколькими парнями. Ребята чуть ли не дрались за возможность потанцевать с самой красивой девушкой школы.
        - Пошли со мной! - к Алине подбежала Олеся и за руку потянула за собой к выходу.
        - Куда?!Я хочу танцевать!
        - Алина, Егор принёс в школу водку, а Саня и Кирилл собираются с ним подняться на четвертый этаж, чтобы в туалете распить эту бутылку. Они говорят: «Шампанское - для детей». А я одна не хочу с ними идти. Там ещё Лера будет. Ты же знаешь, что я её терпеть не могу, - Олеся скривила лицо. - Пойдём со мной, пожалуйста!
        - Ладно, пошли.
        Девушки направились к выходу из актового зала.
        - Алина, ты куда? - хотел увязаться за ними Женя.
        - В туалет, Женёк. Тебе туда нельзя, - сказала Алина, и они вместе с Олесей рассмеялись, а Женя, состроив печальную гримасу, пошел обратно на танцпол.
        Когда Алина с Олесей поднялись на четвёртый этаж, в мужском туалете вся компания была в сборе - в придачу с Лерой.
        - Ой, кто пожаловал! - ехидно прошипела Лера. - Сама королева красоты в своей золотой диадеме! Ваше величество, вы тоже будете с нами водку пить?
        Алина промолчала, она старалась не реагировать на ехидные реплики Леры, проигравшей в конкурсе красоты. За подругу ответила Олеся.
        - Завидно, что не ты королевой красоты стала? Зря не сделали номинацию «Самая тупая ученица школы», а то ты бы победила!
        - Ты зато очень умная! Золотую медаль получила, теперь думаешь, что тебе всё можно? - ответила обиженная Лера.
        - Да, я умная, и медаль я получила, а не ты. Теперь ты медали позавидовала? Лера, таким, как ты, медали не дают.
        Лера только открыла рот, чтобы ответить, но её перебил Егор.
        - Девочки, всё, хватит. Мы сюда пришли не за тем, чтобы кричать друг на друга. Кто пить будет?
        - Я не буду, - ответила Алина, а все остальные согласились.
        Алина поняла по глазам Кирилла, что он одобряет её поступок.
        - А что пришла тогда сюда? - не унималась Лера. - «Королева красоты в мужском туалете пьёт водку!» - звучит как-то не очень.
        - Лера, тебе не даёт покоя диадема, которую мне сегодня вручили? - Алина стала надвигаться на Леру. - Так мне она не нужна! Забери себе!
        Алина сорвала с головы маленькую диадемку в виде короны и положила её на голову Леры, а та онемела от неожиданности. Егор, Олеся и Саня смеялись, а Алина быстро вышла из туалета и направилась по коридору к лестнице, она немедленно хотела вернуться в актовый зал. Алина пожалела, что уступила Олесе и оказалась в дурацкой ситуации. Позади неё послышались быстрые шаги, отдающиеся эхом в пустом коридоре четвёртого этажа. Алина обернулась. Торопливой походкой к ней приближался Кирилл.
        - Алина, подожди!
        - Киря, я не вернусь обратно!
        - А я и не уговариваю тебя вернуться.
        - Иди туда один к своим дружкам и пей с ними водку!
        - Я не пил с ними. Пошёл за компанию, потому что уже надоело смотреть, как ты перетанцевала со всеми парнями нашего и параллельного класса. Одного меня весь вечер игнорируешь.
        - Но ты же никогда меня не приглашал на медленный танец.
        - Вот хочу исправиться и сейчас приглашаю тебя на медляк.
        - Хорошо, я согласна… А если будет быстрая мелодия, когда мы придем? - спросила Алина.
        - Не переживай, я решу эту проблему.
        Кирилл взял Алину за руку, и они направились в актовый зал, где праздничная дискотека была в самом разгаре. Когда ребята появились на танцполе, играла песня группы Браво «Оранжевый галстук». Под неё отплясывал весь учительский состав. Кирилл сразу направился на сцену, где менял кассету за кассетой Димка. К Алине тут же подбежал Женя и позвал танцевать, но она вежливо отказалась. Алина терпеливо ждала Кирилла и почему-то сильно нервничала. Вот закончил петь Валерий Сюткин, и из колонок полилась прекрасная медленная мелодия из фильма «Привидение», полюбившаяся Алине с первых нот. Она смотрела на Кирилла счастливыми глазами, а он приобнял её за талию и повёл танцевать. Они стояли, покачиваясь в такт музыке, в самом центре зала. Кирилл прижал Алину к себе, а она не сопротивлялась, полностью подчинившись его сильным рукам.
        - Король и королева красоты танцуют вместе! - шутил рядом Женя, но видно было, что он расстроен из-за Алины, и не понимал, почему девушки всегда выбирают не его.
        Алина чувствовала тяжёлое дыхание Кирилла у себя на затылке. Подняв голову, она опять увидела взгляд горящих в полумраке зелёных глаз.
        - Кирилл, почему ты весь вечер так на меня смотришь?
        - Потому что очень сильно хочу тебя поцеловать.
        Кирилл немного наклонился и прислонился своими губами к губам Алины, а она не отстранилась и ответила на поцелуй. Их дыхание слилось, как будто они стали одним целым, а воздуха не хватало на двоих, что заставляло дышать чаще. Сердце колотилось, как сумасшедшее. Алина не понимала, что с ней происходит, мозги расплавились, превратившись в желе, ноги не слушались, и если бы Кирилл не обнимал так крепко, она, наверно бы, упала. Когда музыка закончилась, они продолжали целоваться, не в силах оторваться друг от друга.
        - Ого, что здесь происходит! - заорал Женя во весь голос, показывая пальцем на Алину с Кириллом.
        Все ребята и учителя посмотрели в их сторону. Алина, почувствовав на себе множество взглядов, отстранилась от Кирилла и огляделась по сторонам. Она на время забыла, что находится в стенах школы и является объектом внимания не только одноклассников, но и преподавателей. Кирилл всё также крепко обнимал её и не собирался отпускать. Заиграла новая мелодия «Я тебя нарисовал» группы Нэнси. Все в один момент забыли об Алине и Кирилле, пустившись в пляс.
        - Ты так и будешь меня обнимать? Может, уже отпустишь? Медленный танец закончился.
        - Я теперь тебя никогда не отпущу, - сказал Кирилл и ещё сильнее прижал Алину к себе. - Давай уйдем отсюда куда-нибудь, - прошептал он ей на ушко.
        Алина кивнула в знак согласия, и они, взявшись за руки, вышли из школы.
        Глава четвёртая. Каникулы.
        КИРИЛЛ
        Кирилл стоял в ванной комнате перед зеркалом обнажённый по пояс с бритвенным станком в руке, поворачивая к зеркалу то одну, то другую щёку. Бриться для него всегда было сущим наказанием. Ощущения такие, будто трёшь наждачной бумагой по лицу, потом на раздражённую кожу выливаешь одеколон, а это почти спирт, и щёки начинают гореть огнём, приходят в голову мысли: «Да пошло это бритьё куда подальше! Может, бороду отрастить?» Кирилл представил себя с бородой, и его сразу разобрал смех.
        «Интересно, что бы Алина сказала, если бы увидела меня с бородой… Нет, лучше буду бриться каждый день. Пережил я как-то год ежедневных экзекуций с бритвой и дальше потерплю».
        Жжение от одеколона прошло, и Кирилл начал разглядывать себя в слегка запотевшем зеркале. В который раз он отметил своё сходство с матерью: ярко-зелёные глаза, высокий лоб, чёткий контур губ, только прямой, без горбинки, нос достался от отца. Кирилл напряг мышцы пресса и остался доволен видом накаченного всего за несколько месяцев торса. Полгода назад фигура была далека от атлетической, но с Нового года он не встречался ни с одной девушкой, и чтобы хоть как-то тратить мужскую энергию, бурлившую в нём непрерывным потоком, начал заниматься спортом. По выходным Кирилл играл с друзьями в футбол. Толпой из двадцати человек они отправлялись на стадион «Металлург» и гоняли мяч пару часов подряд. После игры потный и уставший Кирилл занимался на брусьях и турнике, а дома каждый день делал упражнения с гантелями, поэтому летом смог похвастаться рельефной мускулатурой на руках и груди.
        После новогодней ночи, когда испуганная Алина прибежала к нему и попросила поддержки, Кирилл решил, что пора заканчивать с неразборчивыми связями. Он, без сомнения, знал, какое впечатление производит на противоположный пол. То, что другим парням давалось с трудом, он мог получить за считанные минуты. Кириллу не надо было прилагать особых усилий, казаться веселее или умнее, чем на самом деле, лезть из кожи вон, ему достался редкий дар в современном мире - умение быть собой. Достаточно одного взгляда и улыбки, чтобы практически любая девушка легла с ним в постель. После Нового года Кирилл окончательно понял, что ему нужна только Алина, и ни одна другая девушка не сможет её заменить. Он хотел дождаться подходящего момента и серьёзно поговорить с ней, но благоприятный случай никак не подворачивался. Их класс погряз в подготовке к экзаменам, последнему звонку и выпускному вечеру. Не было ни минуты свободного времени даже для обычного дружеского разговора. И ещё слова Алины за новогодним столом о том, что Кирилл рано повзрослел, а она еще осталась ребёнком, останавливали его, не давали признаться в
чувствах. Кирилл прекрасно знал, что Алина не встречалась ни с одним парнем. Это поведал Саня. У друга складывались довольно серьёзные отношения с Олесей, и она рассказывала ему по секрету все сплетни о подругах. Саша, в свою очередь, передал Кириллу слова Олеси о том, что Алина невинная девушка.
        Хотя Кирилл гораздо раньше семнадцати лет распрощался с девственностью, в глубине души он был рад, что Алина до сих пор оставалась девственницей. В конце двадцатого века это качество потеряло свою ценность. Нет обычая, как в давние времена, показывать родственникам перепачканную кровью простыню после первой брачной ночи. Муж не устроит скандал, если узнает, что он у жены не первый. Для женщины - не позор вступить в связь с мужчиной до брака. Но у Кирилла становилось тепло на сердце, когда он думал об Алине и осознавал, что есть девушки, неиспорченные современной моралью. Многие женщины похожи на Леру: меняют мужчин, как перчатки или как колготки в 20 Den - раз надел и выбросил. И парни не против с такими, как Лера, провести время, но вот на серьёзные отношение или, тем более, на создание семьи с такой девушкой мало кто пойдет. В мужчинах остались неизменными с первобытных времен качества - завоёвывать и побеждать. Это касалось всех аспектов жизни, в том числе и завоевания противоположного пола. Каждый мужчина хочет быть единственным у своей женщины, у него не должно быть соперников, и Кирилл - не
исключение.
        Когда он думал об Алине, понимал, что она не из тех, кто вешается на первого встречного, она считает унизительным бегать за парнями и презирает таких, как Лера. Кирилл не мог не замечать, как смотрели на Алину другие ребята из школы, но многие побаивались подходить к ней. До Кирилла доходили школьные сплетни о том, что красавчику Максиму Титову из параллельного класса тоже нравилась Алина, но Макс никогда с ней даже не разговаривал. Наверняка думал, что Алина, в лучшем случае, его отвергнет, в худшем, посмеется. Того же самого боялся и Кирилл. Он не видел со стороны Алины проявления хотя бы капли симпатии, не чувствовал тех самых женских флюидов, которые исходили от других девушек. Отношение Алины к нему всегда оставалось неизменным, и было похоже на сестринские чувства. Когда она прибежала к нему в новогоднюю ночь заплаканная и испуганная, как загнанный зверек, излила душу, а потом прижалась к нему, и они, обнявшись, просидели до прихода родственников, Кирилл подумал: «Теперь всё будет по-другому». Но после окончания зимних каникул снова наступило отчуждение, и Кирилл стал ждать.
        Он закрыл все чувства внутри себя и выжидал подходящего момента, но время мчалось вперед, оставляя позади школьную жизнь, неумолимо приближая экзамены и выпускной, и за эти месяцы у него ни разу не получилось остаться с Алиной наедине, чтобы спокойно поговорить и обсудить их отношения, всегда рядом находился кто-то из одноклассников или учителей. Перед выпускным вечером Кирилл решил, что больше нельзя терять ни минуты, нужно сделать решительный шаг. Он не думал целовать Алину, хотел просто поговорить, но не мог устоять перед ней, слишком она была хороша в своем коротеньком чёрном платьице. Кирилл даже приготовился к пощёчине, но вместо неё Алина ответила на поцелуй, и они так и стояли, прижавшись губами друг к другу, на глазах у учителей и одноклассников. У Кирилла был большой опыт по части поцелуев, и он не раз слышал от девушек о том, что неплохо целуется. Но так, как было с Алиной, не было ни с одной из его многочисленных подружек. Он забыл, где находится. В тот момент для него не существовало никого, кроме девушки с длинными каштановыми волосами в маленьком чёрном платье.
        А потом они ушли из школы гулять по ночному городу. Горели фонари, и от их света лицо Алины стало ещё более прекрасным, как у принцессы из сказки. Та летняя ночь окутала их прохладой, покрывая кожу мурашками и заставляя дрожать всем телом от холода или от переполняющих эмоций. Кирилл накинул на обнаженные плечи Алины свой пиджак. Он уже давно снял бабочку, расстегнул верхние пуговицы на рубашке и опять стал похож на самого себя, а не на прилизанного ботана, какого сделала из него мать.
        Они дошли до центра города, до площади Ленина, где возвышался памятник вождю революции - Владимиру Ильичу. Он, как всегда, стоял с вытянутой вперед рукой. За спиной Ленина располагался так называемый «Белый дом», где работало тульское правительство. Летом перед ним тонкими струйками били фонтаны, и Кирилл с Алиной остановились посмотреть на завораживающее действо, с красотой которого могли сравниться разве что вспышки пламени. Пахло зеленью, и они вдыхали цветочные ароматы ночного города. Кирилл с Алиной, как сумасшедшие, целовались. Долго, непрерывно, не в силах насладиться друг другом. Сколько месяцев или даже лет Кирилл ждал этого поцелуя! А Алина, казалось, целуется ещё более страстно и жадно. Он мечтал о большем. Особенно сильно желание накрывало, когда Кирилл чувствовал прижимающуюся к нему упругую грудь, достаточно крупную для семнадцатилетней девчонки, но решил не торопить события, пусть отношения развиваются своим чередом…
        - Кирилл, тебя к телефону. Алина звонит, - раздался голос отца рядом с дверью.
        Кирилл ещё раз взглянул на себя в зеркало и побежал в комнату.
        - Привет! - Кирилл услышал в трубке голос, ласкающий слух и сводящий его с ума даже по телефону.
        - Привет! - ответил он, представляя, как губы Алины касаются телефонной трубки, и сглотнул слюну, моментально заполнившую рот.
        - Чем сейчас занимаешься?
        - Да в общем-то, ничем. Матери обещал убраться в комнате. Вот занимался уборкой, но уже закончил. А ты чем без меня занимаешься?
        - Без тебя скучно, Кирилл, - сердце у него учащенно забилось. - Может, ко мне в гости зайдешь? Дома никого. Родители на работе, а Светку мать вчера отвезла в деревню к бабушке. Меня оставили, чтобы готовилась к экзаменам в институт, а я подумала, может, будем готовиться вместе? - Кириллу послышались в голосе Алины двусмысленные нотки.
        - Через десять минут буду у тебя, - сказал Кирилл и повесил трубку.
        Он быстро натянул спортивные брюки и чёрную футболку.
        - Пап, я пошёл к Алине в гости, будем к экзаменам в институт готовиться, - крикнул он и хотел было уже выбежать из квартиры.
        - Кирилл, будь осторожен. И Алина, и ты - ещё несовершеннолетние, - сказал отец, следовавший за Кириллом по коридору.
        - Пап, только ты ещё не начинай! Со мной мама на эту тему постоянно разговаривает.
        - Потому что мы с мамой лучше жизнь знаем.
        - Началось! Ещё скажи мы - молодёжь ничего не понимаем в жизни и бла-бла-бла.
        - Да, именно, вы мало смыслите в жизни и не понимаете, что ко всему нужно относиться ответственно.
        - Пап, не переживай, между мной и Алиной ничего нет, не стоит так за нас беспокоиться.
        - Я на выпускном сразу понял, что между вами ничего нет! Не обманывай меня. Я видел, как вы друг на друга смотрите. Я на твою мать так смотрел в школе, а через девять месяцев ты родился!
        - Папа, у вас свадьба была, когда вы уже школу закончили. Разве не так? - сказал удивлённый Кирилл, он не ожидал таких откровений от отца.
        - Да, сразу после школы, но Таня на свадьбе была беременная. Ты родился, когда нам только исполнилось восемнадцать лет. Мы тебя очень любим, но хотим, чтобы твоя жизнь отличалась от нашей. Нужно сначала получить образование, потом найти хорошую, высокооплачиваемую работу, а потом уж и детей рожать с Алиной, если вы к тому времени ещё будете вместе, или с какой-то другой девушкой, а не так, как у нас вышло. Таня забеременела, мы поженились, и я уже не думал об образовании, о техникуме или тем более об институте, хотя многие ребята из нашего класса поступили. Я хватался за любую работу, лишь бы прокормить тебя и Татьяну. Когда ты немного подрос, и мы смогли отдать тебя в ясли, Таня тоже начала работать парикмахером, окончила какие-то курсы, и понеслось! Весь день на ногах стоит, только бы лишнюю копейку заработать, чтобы были деньги тебя вырастить и выучить. Поэтому мы с мамой не хотим видеть повторения нашей судьбы… Будь осторожней с Алиной.
        - Папа, у меня и вправду не такие отношения с Алиной, на которые ты намекаешь. Ты ошибаешься на наш счёт.
        - Ладно, - махнул рукой Сергей Васильевич. - Иди уже, просто друг к своей просто подруге, но будь осторожен.
        Кирилл вздохнул, ничего не сказал и выбежал в подъезд. Он галопом домчался до дома Алина, так не терпелось её увидеть. Когда она открыла дверь, Кирилл замер на пороге. Даже в простых джинсовых шортах и футболке, обтягивающей точёную фигурку, Алина выглядела чертовски соблазнительно, и Кирилл не мог оторвать от неё глаз. На лице девушки не было ни грамма косметики, копна каштановых волос собрана в конский хвост, а на полноватых губах - игривая улыбка.
        - Привет! Я уже заждалась тебя, - сказала она и прижалась к нему всем телом.
        - Я тоже очень соскучился, - ответил Кирилл и поцеловал Алину.
        - Мы вчера с мамой в деревню ездили. Светку отвезли к бабушке и немного помогли ей на огороде. Даже не верится, что только позавчера был выпускной. Кажется, так давно мы с тобой гуляли по ночному городу и всё время целовались.
        - Я вчера проспал весь день после нашей прогулки.
        - Только не говори, что ты ужасно устал выгуливать меня, не выспался, поэтому весь день и провалялся в кровати.
        - Алин, что за глупости! Та ночь - самая лучшая в моей жизни!
        - И в моей - тоже, - Алина опять прикоснулась губами к губам Кирилла, а ему всё труднее удавалось себя сдерживать.
        - Пошли в мою комнату, - сказала она после продолжительного поцелуя и взяла Кирилла за руку. - А то мы застряли в прихожей.
        Когда они вошли в комнату, она села за стол и достала какие-то тетради, а Кирилл вальяжно развалился на кровати, как не раз делал, когда бывал у неё в гостях.
        - И чем мы сегодня займемся, Киря? Я же тебя позвала к экзаменам в институт готовиться, - на её раскрасневшихся от недавнего поцелуя губах заиграла ехидная улыбочка. - Что ты выбираешь физику или математику? У меня есть ответы на билеты. В Политехнический институт поступала моя двоюродная сестра. Она училась на подготовительных курсах весь этот год, и у неё были вступительные экзамены раньше, чем у всех остальных, сразу после школьных. Ещё выпускного не было, как она всё сдала. Сестра дала мне тетрадь с экзаменационными вопросами и ответами на них. Сейчас будем готовиться к поступлению в Политех.
        - Алин, ты серьёзно? Ты меня для этого позвала? Чтобы учить ответы на билеты? - он был действительно удивлен.
        - Да, конечно, я же тебе ещё по телефону сказала. А ты думал, чем мы здесь будем заниматься? - Алина подошла к Кириллу и села рядом.
        - Я думал, мы чем-то другим займёмся, - он притянул девушку к себе.
        - И чем же? Чем ты хочешь заняться со мной? - Алина прижалась к Кириллу, а её беспокойный взгляд блуждал по его лицу, заставляя кровь бежать по венам с невероятной скоростью.
        - Ты сама знаешь - чем, - его голос стал неестественно хриплым.
        - Может быть, этим займёмся? - она едва дотронулась влажными губами до губ Кирилла, и у него голова пошла кругом от их близости.
        - Или этим? - и Алина стянула с себя футболку, оказавшись в одном белом бюстгальтере.
        - Если ты не хочешь, я не буду тебя торопить. Я могу ждать, сколько угодно, пока ты не будешь готова.
        - Я готова сейчас, - ответила Алина, она толкнула его на подушку, а сама села сверху. - Я хочу тебя.
        После этих слов Кирилл сорвал с себя майку и прижал к себе Алину. Он прикоснулся к её груди, которая на ощупь оказалась гладкая и упругая, как он и представлял в своих мечтах. Его ловкие пальцы легко справились с застежкой бюстгальтера. Кирилл резко перевернулся, и теперь сам возвышался над Алиной. Он долго целовал и ласкал языком её грудь, маленькие розовые соски, затем начал спускаться ниже. Алина одной рукой теребила его волосы, а другой гладила по спине. Кирилл стянул с неё шорты и любовался телом девушки. Ожидая годами этого дня, сейчас он не мог поверить в реальность происходящего. Как будто Алина, обнимающая его, была очередной безумной мечтой, а не живым человеком из плоти и крови. То, что Кириллу каждый вечер представлялось перед сном, сейчас находилось совсем рядом, и он не мог поверить своим глазам, рукам, губам. Казалось, перед ним маячила несбыточным светом одна из ночных фантазий, завлекая женственными изгибами, горящими глазами с золотыми искорками, тёплыми поцелуями.
        Алина вывела его из состояния сюрреалистичности, начав слегка царапать спину короткими ноготками и стонать от наслаждения в тот момент, когда Кирилл покрывал поцелуями её живот. Он снял с девушки белые трусики, и они полетели на пол вслед за бюстгальтером. Быстро стянув с себя брюки, Кирилл лёг рядом с девушкой. Он волновался, как никогда раньше. Все девушки, которые были у него до Алины, знали, что к чему. Он впервые оказался в постели с невинной девушкой. Страх причинить ей боль останавливал его от дальнейших действий. Он слышал, что первый раз проходит достаточно болезненно.
        «Вдруг ей не понравится, и она прогонит меня, не захочет больше видеть», - пронеслась пугающая мысль в голове Кирилла, и он слегка отстранился от Алины.
        - Если ты хочешь остановиться, я тебя пойму. Я уже говорил, что готов ждать тебя столько, сколько нужно.
        - Кирилл, не останавливайся, пожалуйста… Я прошу тебя, - срывающимся низким голосом проговорила Алина.
        Он старался быть нежным, не делать быстрых, резких движений, потому что видел, как ей больно. Когда всё закончилось, он весь обмяк и долго не выпускал Алину из своих объятий. Кирилла трясло мелкой дрожью, чего прежде никогда не случалось.
        - Ты дрожишь? - спросила Алина, заглядывая в его глаза.
        - Всё нормально, Алинушка. Намного лучше, чем нормально, - Кирилл откинулся на подушку, а она положила голову ему на грудь. - Со мной ещё никогда такого не было.
        - Ты же не в первый раз сексом занимался, - Алина повернулась и посмотрела на него. Сейчас её глаза были светло-карими, почти желтыми.
        - У меня никогда не было девушки, для которой это в первый раз, - пояснил Кирилл.
        - У тебя все опытные девицы были до меня? Много их было, Кирилл?
        - Почему ты об этом спрашиваешь? Неужели это так важно и интересно?
        - Да, я хочу знать о тебе всё.
        - А если скажу, что сто, то твое отношение ко мне изменится?
        - Правда, сто?
        - Нет, конечно, - рассмеялся Кирилл. - Я не считал… Но они все были до тебя, - у Кирилла пересохло во рту, он очень хотел курить, но не мог оторваться от Алины, она будто околдовала его, приковала к себе невидимыми цепями. - У меня в последние полгода никого не было.
        - Почему?
        - Я ждал тебя. Ждал, когда ты наконец-то повзрослеешь, перестанешь надо мной подшучивать и посмотришь как на мужчину, а не как на друга.
        - Неужели ты не замечал, как я на тебя смотрю?
        - Сейчас только увидел, а раньше не понимал. Дураком был, время только потерял.
        Они опять начали целоваться. Теперь в поцелуях Кирилла и Алины было больше нежности, чем страсти, они наслаждались друг другом, узнавали друг друга.
        - Как ты смогла до семнадцати лет остаться таким чистым, неиспорченным ребенком?
        - Если бы моя мама узнала, чем мы с тобой пять минут назад занимались, у неё случился бы удар. Она считает, что секс должен быть строго после свадьбы, а свадьба не раньше восемнадцати лет. Так что по меркам мамы, я очень плохая и испорченная, и в этом виноват ты.
        Алина целовала Кирилла в районе уха, а потом не сильно, игриво укусила его, вызывая ласками новую волну возбуждения, но он понимал, что лучше повременить со вторым разом.
        - Ты ни с кем не встречалась до меня? - спросил Кирилл, когда смог оторваться от Алины.
        - Почему ты так думаешь? Встречаться можно по-разному, не обязательно сразу прыгать к парню в кровать.
        - У мужчин совсем другой взгляд на отношения. Нам необходима физическая близость. Если этого нет, то и отношения теряют смысл, начинаются поиски новой девушки.
        - Ты же сказал, что готов ждать столько, сколько нужно.
        - Да, тебя - готов, я тебя и так долго ждал. Но другие - не я. Мало кто будет ждать год или несколько лет до свадьбы.
        - Я уже заметила, что для мужчин ожидание - сложный процесс, и как только появляется на горизонте более доступная особь женского пола, вы переключаетесь на неё, - говорила Алина с упрёком, косвенно обвиняя Кирилла в грехах всего мужского рода. - Я в прошлом году, когда жила у бабушки в деревне, начала встречаться с одним молодым человеком. Он уже на первом свидании начал распускать руки, я ему надавала пощёчин, вырвалась и убежала домой. Думала, на следующий день он придет извиняться, но нет, всего через день он и думать обо мне забыл, уже встречался, обнимался и целовался во всю с нашей соседкой Машкой, - Алина замолчала и посмотрела на Кирилла, ожидая реакции на свой рассказ.
        - Дурак он, - сказал Кирилл и прижал Алину к себе, а она облегченно вздохнула. - И это всё? Больше ты не с кем не встречалась?
        - Нет.
        - Почему?
        - Не знаю. Я почему-то всегда себя чувствовала твоей. Даже когда ты начал встречаться с Лерой, и это происходило на глазах у всех, я и тогда ощущала себя немного твоей девушкой.
        Кирилл хотел сказать, что в душе он тоже был целиком и полностью её, но не стал, побоялся, что она не поймет, поднимет на смех, начнет перечислять его романы.
        - Тебе больно было? - спросил Кирилл после паузы.
        - Да, было. Но в первый раз всегда так, я в книжках читала, и подруги рассказывали. Во второй раз всё по-другому будет.
        - Мы не будем торопиться со вторым разом, - сказал Кирилл и чмокнул Алину в лоб.
        - Кирилл, а если я забеременею? - в глазах Алины читался испуг. - Мы же не предохранялись.
        - Не должна забеременеть, я успел вовремя выйти из тебя. А в следующий раз мы будет предохраняться. Я не знал, что сегодня всё так сложится, а так бы подготовился.
        - Значит, ты всё-таки шёл ко мне физикой и математикой заниматься? - шутливо спросила Алина. - Получается, ты хотел со мной к экзаменам готовиться, а я тебя соблазнила!
        - Глупенькая! - Кирилл прижал Алину к себе. - Я давно и очень сильно хотел тебя, и знал, что когда-нибудь мы будем вместе, просто не ожидал, что сегодня.
        Он не стал рассказывать в этот раз о своих чувствах, о них можно поведать позднее. Уже то, что сегодня произошло, счастье. Теперь Кирилл точно знал, что любит Алину, не просто хочет добиться расположения гордой красавицы, сердце которой не смогли завоевать другие претенденты, не просто жаждет её физически, хотя и физически он хотел её давно, не просто она ему нравилась внешне, он любил её душу. Кирилл знал, какой Алина ранимый и хрупкий ребенок, вся показная дерзость, бравада - это пыль в глаза тем, кто не хочет её принимать такую, как есть. Кирилл ещё до Нового года знал, что Алина - маленькая, беззащитная девочка, которую надо оберегать, и он готов заботиться о ней всю жизнь, если она позволит. Страх того, что Алина даст ему от ворот поворот, всегда сидел где-то внутри. Даже сейчас Кирилл не стал говорить, что влюблён, боясь напугать и смутить Алину своими чувствами.
        Он опять начал ласкать Алину, лёгкими движениями дотрагиваясь до её груди, живота, вдыхая аромат чистой, белой, почти прозрачной кожи.
        - Кирилл, тебе надо собираться домой, - прошептала Алина, хотя явно не хотела, чтобы он уходил.
        - Почему? Я не хочу никуда уходить, хочу всегда быть с тобой.
        - Это пока, к сожалению, невозможно, - Алина в шутку оттолкнула от себя Кирилла. - Скоро должна мама прийти.
        Кирилл сразу вышел из состояния блаженства и стал серьёзным.
        - Когда она придёт?
        - Через полчаса примерно. Она отпросилась с работы. Должна была пойти к стоматологу. У неё вчера зуб разболелся. А после стоматолога - сразу домой.
        Кирилл стал одеваться. Как бы ему не хотелось расставаться с Алиной, их не должна видеть вместе её мама. Тамара Николаевна была строгой матерью, старой закалки, и если бы она узнала, что в их квартире произошло сегодня, то устроила бы Кириллу и Алине нагоняй и точно запретила бы им видеться.
        - Когда мы теперь увидимся? - спросил Кирилл.
        - Завтра отец весь день будет дома. Он вызвал мастера чинить телевизор, из-за этого отпросился с работы.
        - И у меня отец завтра дома, у него график на работе сейчас - два через два, два дня работает, два дня - дома. Значит, надо встретиться на нейтральной территории, - Кирилл задумался. - Давай завтра на лодке покатаемся? Недалеко от стадиона «Металлург» открыли лодочную станцию, там работает парень, с которым я в футбол играю. Он нам бесплатно разрешит прокатиться.
        - Я согласна, - сказала Алина, улыбка снова засияла на её губах, обнажая ровные белые зубки. - В какое время встретимся?
        - Я за тобой зайду в два часа примерно.
        - Хорошо, а теперь тебе пора.
        На прощание они ещё долго целовались. Кирилл не хотел уходить и растягивал приятные мгновения. Он оглядел Алину с головы до ног, желая унести с собой её образ, запомнить каждую деталь. Снова в который раз Кирилл поразился, какая у неё фигура. У Алины были самые красивые и длинные ноги, какие он только видел.
        - До завтра, Кирилл! - голос Алины вывел его из оцепенения.
        Он вышел на улицу, уже мечтая о завтрашнем дне.
        Глава пятая. Однажды вечером в Центральном парке.
        КИРИЛЛ
        Лето стремительно мчалось к своему экватору. В Туле, как и в других городах средней полосы России, девять месяцев в году погода стояла промозглая, слякотная, в зимнее время иногда меняясь на морозную, с вьюгами и снегопадами. Солнце - редкий гость для жителей центральной части страны, поэтому туляки и их ближайшие соседи с нетерпением ждали трех летних месяцев.
        Температура в июле 1995 года радовала туляков, поднимаясь днем до отметки 28 градусов. Школьники и студенты наслаждались летними каникулами, прогуливаясь по паркам и купаясь в местных водоёмах. Кирилл недавно сдал экзамены в Тульский политехнический институт, получил достаточно хорошие баллы, но их все равно не хватило для желанного многими абитуриентами дневного отделения экономического факультета, поэтому он выбрал вечернее обучение. Он восхищался Алиной, набравшей максимальный балл и с легкостью поступившей на «экономику». Выбор специальности дался Кириллу сложнее, чем сами экзамены, но любовь к Алине победила давнюю страсть к компьютерным играм и программированию, а слова подруги: «За управленцами будущее», перевесили чашу весов в сторону «Мировой экономики». Информатика, о которой когда-то мечтал Кирилл, больше не имела приоритета. После поступления в вуз Кирилл вздохнул свободнее и целыми днями пропадал с Алиной на улице, гуляя в берёзовой роще или купаясь в каком-нибудь из ближайших прудов, или бродя по городу без определенной цели и поедая мороженое.
        Он курил на балконе, жмурясь от яркого июльского солнца и подставляя лицо под палящие лучи, когда в квартире раздался телефонный звонок. Кроме Сергея Васильевича и Кирилла дома никого не было. Отец спал после ночной смены, и его не могли разбудить даже пронзительные звуки электродрели соседей снизу, постоянно ремонтирующих квартиру, не то что лёгкое попискивание телефонного аппарата. Богатырский сон отца позволял Кириллу чувствовать себя дома вольготно и курить на балконе, не прячась. В данный момент юноша был похож на огромного кота, который при виде солнца выгибается и подставляет лучам то один, то другой бок. Перед тем как зазвонил телефон, Кирилл в очередной раз перечитывал записки Алины. Они встречались примерно две недели, и записок скопилось одиннадцать штук. Кирилл вспомнил тот день, когда получил первое письмо Алины. Они катались на лодке по маленькой речушке - Упа, а потом устроили пикник на лугу, огороженном от любопытных прохожих ветвистыми ивами и молодыми берёзками. Алина лежала рядом с Кириллом на стареньком, потрёпанном одеяле в купальнике изумрудного цвета и водила травинкой по
его груди. Кирилла разбирал смех, а Алина была серьёзна и вдруг ни с того ни с сего сказала:
        - Я после выпускного начала вести дневник. Ты только не смейся, что я какая-то старомодная или, наоборот, маленькая дурочка. Если начнешь шутить, я ничего больше тебе не расскажу.
        - Алинушка, я не смеюсь, мне просто щекотно от травинки. Расскажи, пожалуйста, что ты записываешь в дневник.
        - Я записываю всё о наших встречах, что ты мне говоришь, что я думаю и чувствую. Понимаешь, через десять лет, а может и раньше, мы многое забудем. Конечно, самое важное навсегда останется в памяти, но мелкие детали испарятся из головы, а я не хочу ничего забывать, хочу запомнить каждое слово, каждый взгляд, каждый жест, чтобы на старости лет перечитывать дневник и вспоминать это лето и то, как хорошо нам было вместе.
        - У нас впереди ещё много таких, как это лето.
        - Кирилл, я ещё кое-что написала лично тебе, - Алина встала, нашла в траве юбку и достала из кармана свёрнутый вчетверо тетрадный лист. - Держи. Прочитаешь, когда придёшь домой, сейчас не разворачивай. Договорились?
        - Я готов тебе пообещать всё, что угодно! С тобой я как под гипнозом… Конечно, обещаю. Что мне ещё остаётся…
        И сегодня Кирилл в который раз перечитывал письма Алины. Каждая буква, каждая запятая, каждый завиток размашистого почерка находили отклик в сердце. Когда по-настоящему любишь человека, любая мелочь, связанная с объектом обожания, приобретает колоссальное значение, будь то клочок бумаги с любимым почерком или запах духов, или родинка на левой щеке, всё становится неотъемлемой частью жизни, необходимостью, без чего невозможно дальнейшее существование. Так и в случае с Кириллом, простенький текст записки был сейчас важнее любых документов: паспорта, диплома, похвальных грамот.
        «Кирилл, я лежу в темноте и не могу уснуть. Всё время думаю о тебе. Наверно, это покажется глупым, но всё, что не смогла сказать, буду писать. Вспоминаю наши поцелуи. Эти ощущения сводят с ума. А ещё ты необычайно хорош собой. И даже если буду подшучивать над твоей внешностью, не верь. Ты просто бесподобен: и лицо, и фигура, а главное, глаза. Я не могу насмотреться на твои глаза. Уже скучаю и жду завтра. Алина».
        Кирилл приложил зачитанную до дыр бумажку к губам и поцеловал. Из сладких грёз парня вывел надоедливый телефонный звонок.
        - Алло, - сказал он в трубку невидимому абоненту.
        - Привет, Кирилл! Папа дома? - ответил приятный баритон на другом конце провода.
        - Дома, только он спит после работы. Что ему передать?
        - Ты меня не узнал, Кирилл? Это дядя Коля из Москвы.
        - Дядя Коля, здравствуйте! Действительно, не узнал.
        - Сергей месяц назад звонил, спрашивал о работе для тебя в Москве. Вот на счёт этого и хотел поговорить. Есть место в одном санатории в Подмосковье, но только разнорабочим. Ничего сложного. Нужно помогать, если что-то сломается, гвоздь прибить или покрасить, а в остальное время будешь гулять, отдыхать. Санаторий находится в сосновом бору. Воздух чистейший. Комнату тебе там выделят до сентября. Согласен?
        - А когда нужно приступить к работе? - спросил Кирилл. Сердце предательски заныло, когда он представил, что на полтора месяца придется оставить Алину.
        - Завтра уже надо быть в Москве. Мне вчера звонил приятель. Он в санатории с июня работает. Говорит, срочно помощник нужен.
        - Я согласен, - вздохнул Кирилл, настроение мигом испортилось. - Когда папа проснется, скажу ему. Вечером соберу вещи, а завтра утром на первой электричке приеду к вам.
        - Отлично! Будем тебя ждать! Пока, Кирилл! Отцу передавай привет от меня!
        - До свидания!
        Кирилл повесил трубку и ещё долго стоял у телефона в замешательстве. Да, он ждал звонка дяди Коли, хотел найти работу в Москве. В столице другая зарплата, в разы больше, чем в Туле, даже у разнорабочих и грузчиков, но придется на долгое время расстаться с Алиной.
        «Что такое шесть недель?!» - уговаривал себя Кирилл, но на душе было неспокойно. Неведомая ранее тревога засела внутри. Кирилл привык к ежедневным встречам с Алиной. Такой разнообразной гаммы эмоций он ещё никогда не испытывал. Когда минуты блаженства перемешивались в невероятно сладком коктейле с часами нежности, а ночи были нужны только для того, чтобы мечтать о завтрашнем дне. Когда каждое её необдуманное слово обретало смысл, а её лицо приравнивалось к лику древнего божества. Когда готов на всё, даже на самый отчаянный шаг… Завтра нужно будет оставить эту наполненную счастьем жизнь и уехать в Москву.
        Пальцы сами набрали телефон Алины.
        - Алло, - ответил любимый голос.
        - Привет!
        - Привет, Кирилл! - было сказано всего два слова, а мрачное настроение потихоньку начало отступать.
        - Чем занимаешься?
        - У меня сегодня много дел, Киря. Мать попросила или, точнее, приказала убраться дома и перегладить гору белья. Сейчас глажу. Ещё и половину всего не сделала, - Алина вздохнула.
        - Золушка ты моя! Давай я сейчас приду к тебе, помогу немного.
        - Нет, Киря, ты меня только отвлекать будешь, - в голосе Алины прозвучали озорные нотки.
        - Чем это я тебя буду отвлекать? - подражая ей, ответил Кирилл.
        - Сам знаешь чем!
        - Не знаю, объясни! - он начал подразнивать Алину.
        - Киря, ты всё прекрасно понял!
        - Алин, у тебя сейчас есть кто-нибудь дома?
        - Нет никого.
        - Тогда, в чём дело? Я скоро буду у тебя, - он уже было сорвался с места, но Алина остановила его.
        - Нет, Кирилл, не сегодня.
        - Почему?
        - Не знаю, как тебе лучше объяснить, но попробую… У женщин бывают такие дни, в которые к ним лучше не подходить. В эти дни мы плохо себя чувствуем, становимся раздражительными и капризными. Ты понимаешь меня?
        - Уф! - выдохнул он с облегчением. - А я уже подумал, что проблема во мне, и ты меня видеть не хочешь.
        - Глупенький! - рассмеялась Алина.
        - Это даже хорошо, Алин. Ты зря переживала, что забеременеешь. Я же говорил, всё под контролем.
        - Спасибо, Киря, за бережное отношение ко мне, - и он не понял, шутит Алина или говорит серьёзно.
        - Получается, мы сегодня не увидимся? - Кирилл начал нервничать, ему обязательно нужно сегодня поговорить с Алиной, рассказать о скором отъезде в Москву, по телефону он не хотел обсуждать такое важное событие. - Давай я просто в гости к тебе зайду, помогу, чем смогу. Обещаю, приставать не буду.
        - Может, я сама, как увижу тебя, начну приставать, - снова в трубке зазвучал звонкий, такой родной смех. - Нет, Киря, не получится… А вечером меня позвала Олеся в Центральный парк. Все наши собираются в парке сегодня в семь вечера, будут отмечать поступление в институт. Может, присоединимся к ним?
        - Мне вчера Саня звонил, предлагал с ним и с Егором в парк пойти, но я ответил, что не знаю, подумаю. Хотел с тобой посоветоваться.
        - Отлично! Тогда идём вместе!
        - Хорошо, я скажу Сане, что приду не один, а с девушкой.
        - С какой такой девушкой? - теперь Алина начала над ним подшучивать.
        - Ты её знаешь! - подыграл ей Кирилл.
        - И как она выглядит?
        - Она шатенка с большими карими глазами, с пухлыми розовыми губками, которые мне всё время хочется поцеловать. У неё тонкая талия и стройные ножки, таких я ещё ни у кого не видел, нежные руки и ласковый голос, и я самый счастливый человек на свете, когда она со мной, и самый несчастный, когда её нет рядом.
        - Получилась какая-то идеальная девушка. Я таких не знаю, - тихо сказала Алина.
        - Зайду за тобой в шесть.
        - Хорошо, буду ждать.
        - Целую тебя, моя хорошая!
        - И я тебя, милый!
        Кирилл положил трубку и взял ручку из школьной карандашницы на письменном столе. Вырвав из тетради чистый лист, он начал писать…
        Ровно в 18 часов Кирилл позвонил в квартиру Алины. Щёлкнул замок, и девушка распахнула дверь. Как обычно, при виде её рот Кирилла растянулся в улыбке. Алина стояла на пороге квартиры, похожая на красивую статуэтку, и улыбалась ему в ответ. Сравнить девушку можно было разве что с изображением Синди Кроуфорд на плакате в парикмахерской, где работала Татьяна Ивановна, но черты лица Алины были милее, чем у знаменитой манекенщицы. Алина так крепко засела в голове и сердце Кирилла, что любая модель меркла на её фоне. Для прогулки в парк девушка оделась просто: в джинсовые шорты, визуально делающие ноги ещё длиннее, и белую футболку, облегающую высокую грудь. Но даже такие незамысловатые вещи смотрелись на Алине невероятно сексуально. Кирилл привык видеть её без макияжа, но в тот вечер она подкрасила ресницы тушью, от чего они стали ещё более густыми и пушистыми, а губы блестели под тонким слоем прозрачной помады. Все эти мелкие, незначительные детали в настоящий момент приобретали глобальное значение для Кирилла, почти такое же, как таблица Менделеева для любого человека, серьёзно занимающегося химией,
или как строение атома для каждого физика-ядерщика.
        Первая вышла из минутного оцепенения Алина и громко крикнула родителям так, чтобы её было слышно в каждой комнате:
        - Мам, пап, я ухожу! Дома буду примерно в одиннадцать часов!
        - Только не позже! - раздался из глубины квартиры голос Тамары Николаевны.
        Алина выпорхнула в подъезд, захлопнув за собой дверь. Её руки обвили шею Кирилла, и он почувствовал лёгкое прикосновение губ девушки к своим губам. У Кирилла бешено заколотилось сердце, а кровь ударила в голову.
        - Алинка, ты с каждым днем становишься всё красивее!
        - Пошли быстрее, - она взяла его за руку и потянула к выходу. - А то мама может за нами подглядывать в глазок.
        - Да, пошли. У тебя строгая мама. Я даже немного побаиваюсь её.
        - Мою маму все боятся, не только ты! - сказала Алина, сделав большие глаза.
        Они пешком дошли до остановки «Быткомбинат» и сели на автобус N 18, единственный маршрут, проложенный через весь город. Одноклассники ждали Кирилла и Алину у входа в Центральный парк. Саня обнимал за талию смеющуюся во весь голос Олесю и что-то шептал ей на ушко. Рядом с влюблённой парочкой стояли Егор с Лерой. Они курили и не разговаривали друг с другом.
        «Наверно, Егорка опять загулял, - подумал про себя Кирилл, наблюдая за выражением лица Леры, её нахмуренными в молчаливом негодовании бровями и губами, сжатыми в одну тонкую линию. - Как я мог с ней раньше встречаться!»
        После таких мыслей Кирилл ещё крепче сжал руку Алины, и они подошли к друзьям.
        - Всем привет! - поздоровался он с одноклассниками и пожал друзьям руки.
        - Привет! - сказала Алина, затем подошла к Олесе и чмокнула её в щеку.
        - Вот значит, какая у тебя девушка! - Саня присвистнул. - А мы с Олеськой всю голову сломали, пытались угадать, с кем придёшь!
        - Они же вместе с выпускного ушли! - вставил своё слово Егор. - Ты что, не в курсе? Я хоть и не видел лично, но слышал от других, что эти двое целовались у всех на глазах, а потом вместе вышли из школы.
        - Алина, почему ты мне ничего не рассказывала? - надулась Олеся от обиды.
        - Ты не спрашивала, - ответила Алина и пожала плечами.
        - Кирилл у нас известный ловелас! - съехидничала Лера. - У него каждый месяц новая пассия. Так что посмотрим, что за девушка будет у Кирилла Семёнова в августе.
        - А тебе-то что? - огрызнулась Алина. - Какое тебе дело до Кирилла и его девушек? Тебя это уже давно не касается!
        - Девочки, хватит! Опять вы начинаете! - Егор пытался успокоить Леру, приобнял её за плечи и поцеловал. - Алина права. Малышка, какое тебе дело до Кирилла? Тебя должен волновать только я.
        - А меня и волнуешь только ты! - ответила Лера и поцеловала Егора в губы. - Ты у меня самый лучший!
        Кирилла задели слова Леры, и он готов был врезать Егору за то, что тот постоянно везде берет её с собой. И поведение Леры, и её внешний вид вызывали чувство стойкой неприязни. Сегодня она не изменила себе и вырядилась ярко и вызывающе: в мини-юбку, черные в крупную сетку колготки и ядовито-розовую футболку, приспущенную с одного плеча. Губы девушки сверкали от сиреневой помады с блёстками, а челка, намертво склеенная лаком, даже от сильного ветра не шевелилась. Лера повисла на руке Егора и сделала вид, что безумно счастлива с ним, хотя пять минут назад они даже не смотрели в сторону друг друга.
        - Пошли отмечать поступление в высшие учебные заведения, студенты! - сказал Егор и, не выпуская Леру из объятий, направился по аллее к центру парка.
        Ребята проходили между ровных рядов молодых берёзок, старых каштанов, высоких, блестящих свежей листвой кленов. Центральный парк имени Белоусова был самым настоящим оазисом в сердце Тулы. Примерно сто лет назад санитарный врач Пётр Петрович Белоусов решил засадить городскую свалку деревьями, и к 1995 году парк разросся до 140 гектаров. Пару лет назад была опубликована статья в местной газете о том, что Тульский Центральный парк входит в десятку крупнейших парков Европы. Теперь он стал охраняемой зоной, достопримечательностью города и одним из немногих мест, где собиралась молодёжь из всех, даже окраинных, районов. Молодые люди приезжали сюда, чтобы прогуляться в тени аллей, посидеть в кафе, покататься на аттракционах, среди которых два были особенно популярными. Первый назывался «Сюрприз» и представлял собой огромное колесо с бортами по краям. Спиной к бортикам вставали любители адреналина, пристегивались ремнями безопасности, и колесо начинало вращаться с бешеной скоростью, описывая невероятные круги. Всегда рядом с «Сюрпризом» собирались толпы зевак, наблюдая за отчаянными людьми внутри
сумасшедшего аттракциона и слушая их крики вперемешку с нервным смехом. Вторым аттракционом, привлекавшим всех без исключения, и детей, и взрослых, было старое доброе «Колесо обозрения». Издалека завидев «Чёртово колесо», как в простонародье назвали аттракцион, Лера завизжала от радости и начала приставать к Егору.
        - Котик, давай прокатимся на «Колесе обозрения». Я так давно не каталась на аттракционах. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!
        - Мне что-то не хочется, - ответил Егор со скучающим видом. - Лер, видишь, никто не восторге от твоей идеи.
        - Почему же? - неожиданно Олеся вмещалась в разговор парочки. - Удивительно, но я в этот раз согласна с Лерой. Я тоже давно не каталась на аттракционах. Хочется вспомнить детство. Сань, давай тоже прокатимся на «Чёртовом колесе»!
        - Как я тебе могу отказать, солнышко, - Саня с неподдельным обожанием смотрел на Олесю. - А вы, ребята, с нами? - обратился он к Кириллу и Алине.
        - Я не против, - ответила Алина и повернулась к Кириллу, ожидая его ответа.
        - Значит и я за, - Кирилл прижал Алину к себе.
        - Придётся и мне с вами тащиться на это «Чёртово колесо», - обреченно вздохнул Егор.
        - Егорка, а ты в курсе, почему колесо назвали «Чёртовым»?
        - Нет, конечно. Не сомневаюсь, что ты, Иванова, знаешь обо всем на свете, в том числе и о «Чёртовом колесе». Блесни перед нами своими великолепными знаниями, золотая медалистка! - Егор застыл перед Олесей в позе предков, преклоняющихся перед языческим божеством.
        - Конечно, откуда знать о таких исторических фактах троечнику и хулигану Егору Карасёву, - Олеся подначивала Егора, пребывая в уверенности, что он не обидится на её невинную шутку. - Вот послушай вкратце историю создания «Колеса обозрения» от образованного человека, то есть от меня… В 1889 году в Париже проходила международная ярмарка-выставка, и на ней было представлено чудесное творение Гюстава Эйфеля, известное нам как Эйфелева башня. Следующая выставка должна была проводиться в Чикаго, и американцы хотели переплюнуть парижан. Все инженеры ломали голову над различными грандиозными проектами. И вот один из ведущих инженеров, Джордж Феррис, предложил идею создания колеса, которое удивит весь мир. За четыре месяца на территории ярмарки построили колесо диаметром 75 метров. Весило оно около 2000 тонн и состояло из 36 кабинок. Успех «Колеса Ферриса» на выставке был невероятным, на нём за день прокатилось 38000 пассажиров. Но монтаж колеса проходил в сжатые сроки, люди трудились круглосуточно, чтобы успеть к началу выставки, и потому рабочие прозвали колесо «Чёртовым». После окончания ярмарки Джордж
Феррис два года провел в судебных тяжбах. Он судился с организаторами Международной Выставки за то, что недополучил прибыль от своего изобретения. В итоге, Феррис обанкротился, от него ушла жена, и в 1896 году он умер… Вот такая печальная история у создателя самого известного в мире колеса.
        - Пятёрка тебе, Иванова, по истории! - Егор криво улыбнулся и захлопал в ладоши, изображая бурные аплодисменты.
        - Недаром ты получила золотую медаль, лисёнок! - так ласково называл Саня любимую девушку. - Всё-таки ты у меня самая умная!
        - Саня, не боишься выглядеть на фоне Олеси…как бы мягче сказать… слегка глуповатым? - Лера обратилась к Сане с наивным выражением лица, как будто только что одарила его комплиментом, а не оскорбила самым беспардонным образом.
        - Не боюсь, Лер. Я тянусь за Олесей, пытаюсь стать лучше, и это прекрасно, - Саня поцеловал Олесю в носик. - Зато я всегда чувствую себя умнее тебя, Лера. Иногда хочется в твой тюбик с помадой налить клей «Момент», чтобы у тебя никогда рот не открывался.
        - Да ты… Да я… Егор, что ты молчишь! - Лера от злости начала заикаться, и заметив, что все, кроме Егора, смеются над ней, стала искать защиты у своего единственного друга.
        - Ребят, хватит издеваться над моей девчонкой, - со вздохом выдавил Егор, ему надоели бесконечные перепалки Леры со всеми подряд. - Пошли лучше на колесе кататься. Я тоже за. Уговорили!
        Парни направились к маленькому деревянному домику с надписью «Касса», а девушки остались ждать их у входа на аттракцион.
        - Киря, значит вы с Завадской теперь вместе! Вот это да! Удивил! - сказал Саня и по-дружески толкнул Кирилла в бок. - Как тебе это удалось? Все пробовали подкатить к Алинке: и я, и Егор, и другие пацаны из школы, но ни у кого не получилось! А ты - красавчик!
        - Да, Киря в очередной раз доказал, что он мачо! Ни одна тёлка ещё не устояла перед ним! - вторил Сане Егор.
        - Алина - не тёлка, - отрезал Кирилл.
        - Ладно, не кипятись, - Егор похлопал Кирилла по плечу, изображая верного друга. - Ты лучше расскажи, у вас с ней уже было? Ты понял, о чём я, - Егор последние слова произнес шёпотом на ухо Кириллу, видя, что в очереди кроме них стоят люди с маленькими детьми. - Расскажи нам все в самых грязных подробностях!
        - Да пошёл ты! - Кирилл смахнул руку Егора со своего плеча, от слов так называемого друга он начал закипать.
        - Всё, хватит… Брейк! - между Кириллом и Егором встал Саня. - Киря, если не хочешь с нами делиться личной жизнью, так и не надо. Мы привыкли, что из тебя слова не вытянешь о девушках, но зачем так нервничать!
        - Ребята, вы уже купили билеты? - к кассе подошла Лера.
        - Нет ещё, малышка. Видишь, какая очередь?! - Егор был рад Лере, обстановка сразу разрядилась. - А ты почему ушла от девчонок?
        - Мне с ними скучно, - Лера надула сиреневые перламутровые губки. - Вообще не люблю женские компании.
        - Но с Катей ты как-то общаешься. Чем тебе Алина с Олесей не нравятся? - Егор пытался поддержать Леру и наладить её отношения с собственными друзьями.
        - Алина ни с кем, кроме Олеси, не хочет дружить. Они подруги с пятого класса, а до этого у Завадской был только один друг - Кирилл Семёнов. Я не вхожу в число избранных.
        - Зато для меня ты избранная! - сказал Егор и поцеловал Леру.
        - Как не стыдно целоваться при всех! - выкрикнула стоящая позади ребят старушка с двумя малолетними внуками. - Здесь же дети находятся! Ещё и одета, как не знаю кто! И всё лицо размалевала! Девочка называется! Тьфу! Срамота!
        На Леру стали оборачиваться другие люди в очереди и оглядывать с головы до ног, а она вся побагровела от обиды. Саня с Кириллом тоже почувствовали себя неудобно и разозлились на Леру за вульгарную манеру одеваться. Наконец Егор купил шесть билетов, и вся компания удалилась от кассы, оставив недовольных посетителей парка шушукаться за их спинами.
        На «Колесе обозрения» ребята разделились по парам. Первыми помчались вверх Саня с Олесей, в следующей кабинке - Кирилл с Алиной, и замыкали процессию - Егор с Лерой. Алина прижалась к Кириллу и положила голову ему на плечо.
        - Мне так хорошо сейчас, - сказала она очень тихо, но Кирилл расслышал.
        - Мне тоже. Мне всегда хорошо рядом с тобой.
        - Вот бы остановить мгновение и так кататься на «Чёртовом колесе» бесконечно, любоваться красотой вокруг, верхушками деревьев, людьми, снующими внизу, как маленькие букашки, голубым небом, облаками, которые кажутся совсем рядом с нами.
        - Золотистыми глазами, которые сейчас смотрят на меня, и шелковистыми волосами, до которых всё время хочется дотронуться, - дополнил список Кирилл, заправил прядь каштановых волос за ухо Алины и прикоснулся губами к её мягким податливым губам.
        - Эй, вы там внизу! Хватит целоваться! - кричал сверху Саня, размахивая руками, чем привлек внимание Кирилла и Алины. - Срамота! - продолжал он, передразнивая старушку из очереди.
        Кирилл, не отрываясь от губ Алины, поднял вверх руку с выставленным вперёд средним пальцем.
        - Ах, он еще и жесты матерные показывает! - продолжал Саня тем же старушечьим голосом под громкий смех Олеси. - Матершинник! Стыд и срам!
        Когда ребята сошли с аттракциона, у всех на лицах были довольные улыбки.
        - Всё-таки твой Джордж Феррис - гений! - сказал Егор и подмигнул Олесе. - А теперь бегом в «Солнышко»! Мы сюда приехали отмечать поступление в институты или что?
        Кафе с милым названием «Солнышко» находилось недалеко от аттракционов и предлагало посетителям не только детское меню с соками и мороженым, но и алкогольные напитки, шашлык и другие блюда, любимые старшим поколением. Друзья расположились за столиком в глубине зала. Егор, как всегда, взял на себя роль завсегдатая и опытным взглядом стал изучать меню.
        - Что будем пить? - спросил он, оглядывая друзей. - Шампанское? Всё-таки отмечаем поступление в высшие учебные заведения!
        - Я бы лучше пивка выпил, - ответил Саня. - Шампанское на выпускном было. Уже тошнит от него.
        - Я тоже пиво буду, - сказал Кирилл. - Алина, а тебе что заказать?
        - Пиво, наверно, - неуверенно ответила Алина.
        - А я - шампанское, - перебивая Алину, влезла в разговор Лера. - Шампанское - благородный женский напиток, не то, что ваше пиво!
        - Я видела, как ты в мужском туалете водку пила, - сказала Олеся, сверля Леру взглядом. - Лера, кого ты из себя сейчас строишь? Нашлась тут благородная дама!
        - Олеся, перестань, - остановил свою девушку Саня. - Девочки, давайте не портить друг другу настроение.
        - А я никому и не порчу! Это на меня все сегодня набрасываются! - Лера обиженно скрестила руки на груди.
        Егор в этот раз не стал защищать Леру, сосредоточившись на изучении винной карты, затем заказал шампанское, пиво, несколько салатов и шашлык.
        - Я сама за себя заплачу, - шепнула Алина Кириллу на ухо.
        - Перестань, я заплачу и за тебя, и за себя. У меня есть деньги с собой.
        - Нет, Кирилл, я так не могу. Вот когда найдёшь работу, тогда, пожалуйста, оплачивай кафе, а сейчас - нет.
        Кирилл хотел было уже рассказать Алине, что завтра уезжает в Москву работать, но его перебил Егор.
        - Минуточку внимания! Хочу поднять бокал за нашу взрослую жизнь! Мы все теперь не школьники, а студенты! Пускай мы поступили в разные институты, но наша дружба на этом не заканчивается. Мы непременно будем видеться, общаться, созваниваться, как и раньше, потому что школьная дружба самая крепкая!
        Остальные ребята вместе с Егором подняли бокалы и под их звон начали обсуждать самый наболевший вопрос - экзамены. Всех интересовало, кто как сдавал, у кого было строго, а у кого не очень, кому удалось списать, а кто сам корпел над билетами. Затем началось обсуждение тех одноклассников, кто не поступил в вузы.
        - Наташка Сидорова не поступила. Жаль! Хорошая девчонка она. Не добрала баллов даже до самой захудалой специальности в политехе. На факультет СТМ почти все проходят, а Натахе и туда не удалось попасть, - рассказывал Саня, который успешно сдал экзамены на горно-строительный факультет в Политехническом институте. - Алина и Киря, а как у вас получилось поступить на экономику? Там же проходной балл - 20! Его просто нереально набрать!
        - Я поступил на заочный факультет, а там всегда меньше конкурс, чем на дневном. Далеко не все хотят учиться и работать, - ответил Кирилл. - Вот Алина каким-то чудом набрала 20 баллов из 20 возможных и легко прошла на дневное отделение экономического факультета.
        - Так получилось, - Алина смущенно пожала плечами. - А вот Олеся поступила на иняз в педе! Вот это, действительно, чудо! Я всегда думала, что там учатся только дети каких-нибудь тульских шишек, а простому смертному иняз не по зубам.
        - Золотая медаль помогла, - ответила Олеся. - У меня был приоритет перед другими абитуриентами.
        - Какая разница! Главное, ты теперь будешь учиться на самом крутом факультете в Туле! - Саня поцеловал Олесю. - Киря, какие у нас с тобой девчонки! Сами, без помощи родителей, на такие престижные факультеты поступили… К слову, о помощи родителей. Егор, а как ты попал в Юридический институт? Я слышал, что без денег туда не берут.
        - Сам знаешь как, - ответил Егор. Он не скрывал от друзей, что родители ему во всем помогают, и всё за него решают.
        - В принципе, мог бы не говорить, и так понятно, - Саня ухмыльнулся.
        - А если у тебя отец был бы не алкаш, а обеспеченный человек, он разве не помогал бы тебе тогда? - Егор разгорячился.
        Саня специально поступил на заочное отделение горно-строительного факультета, чтобы и учиться, и работать. В семье Саши кроме него самого у родителей были ещё две младшие дочери. Одной - пятнадцать лет, второй - десять. Саня не любил рассказывать о родителях, но иногда по секрету мог пожаловаться друзьям на алкоголика отца, пропивавшего все деньги, и на то, что мать одна тянула троих детей. Вот он и хотел сразу после школы устроиться на работу, чтобы облегчить жизнь матери.
        - Мой отец небогатый, и я не знаю, как это, когда тебя пристраивают в институт, потом на работу… И жену он тебе, наверно, сам найдет. Дочку каких-нибудь богатеньких буратин, чтобы выгода была. Лерка на роль твоей жёнушки явно не тянет!
        Лера готова была лопнуть от злости. Она молчала, не зная, как возразить Сане.
        - Хватит вам! - пытался успокоить друзей Кирилл. - Мы две недели не виделись, а сейчас можем переругаться, и тогда эта встреча станет последней!
        - Ладно, Егорка, беру свои слова обратно, - сказал Саня и пожал Егору руку.
        - А я, между прочим, тоже в институт поступила! - Лера наконец-то нашла, что сказать.
        - Очень интересно, на какой же факультет? - со скучающим видом спросила Олеся.
        - На СТМ, факультет «Комплексная автоматизация производств». Я точно не знаю, что это обозначает, но думаю, что-то связанное с компьютерами, - гордо ответила Лера.
        - Компьютер и Лера - вещи несовместимые, - опять съязвила Олеся.
        - Теперь девчонки начинают ссориться, - вмешался в разговор Саня. - Олесь, давай лучше потанцуем. Как раз твою любимую песню включили.
        В кафе зазвучал мелодичный голос солиста группы «Нэнси», исполняющего главный хит - «Дым сигарет с ментолом». Олеся с Саней пошли танцевать. Кирилл был несказанно рад за друга. Никогда ещё за время их знакомства он не видел Саню таким счастливым. Наблюдая, как тот держит Олесю за талию, какими влюбленными глазами на неё смотрит, как она улыбается ему и ласково гладит по волосам, Кирилл чувствовал тепло на душе. И он, и Саша практически одновременно нашли своё счастье. Было прекрасно, что они встречались с закадычными подругами и могли теперь вчетвером проводить время. Жаль только, Лера вцепилась в Егора мёртвой хваткой, никак не хотела отпускать, а тот шёл на поводу у навязчивой девицы. Хотя все вокруг понимали, что отношения Егора и Леры носят временный характер и никогда не перерастут во что-то более серьёзное, в отличие от двух других пар. Кирилл как никогда был близок к исполнению мечты, но сердце обливалось кровью, когда он представлял, что уже завтра начнется жизнь без неё. Он нежно обнял Алину за плечи и шепнул на ушко:
        - Я сегодня написал для тебя записку. Держи. Только сейчас не читай, прочитаешь дома.
        Алина положила аккуратно сложенный листок бумаги в карман, затем повернулась к Кириллу и поцеловала его, не стесняясь находящихся рядом друзей. Кирилл ответил на поцелуй, ему было также всё равно, кто смотрит в данную минуту на них с Алиной, для него в этот момент никого кроме неё не существовало.
        - Эй, влюбленные, хватит уже целоваться, - прервал их Егор. - А то нам скучно с Лерой! Одни танцуют, другие целуются! А нам что делать?
        - Лера твоя подружка, Егор. Ты сам должен знать, что с ней делать, - язвительно ответила Алина.
        - Завадская, ты, как всегда, остришь, - проворчал Егор.
        - Алина, мне надо тебе кое-что рассказать, - Олеся вернулась к столу и потянула Алину за руку к выходу. - Мы пойдем покурим, вернёмся через пять минут. Не возражаешь, Кирилл?
        - Алина не курит, - Кирилл нахмурил брови, ему не хотелось расставаться с Алиной и на пять минут, теперь он ревновал её даже к подругам.
        - С каких это пор? - округлила глаза Олеся.
        - Уже почти две недели, - сказала Алина подруге, потом повернулась к Кириллу и чмокнула его в щёку. - Я скоро приду, не скучай без меня.
        Девушки вышли на улицу. Кириллу тоже хотелось курить, но он решил не подслушивать женский разговор, а пойти на улицу после возвращения Алины с Олесей.
        - Я в туалет, - поднялся из-за стола запьяневший Саня. - Многовато пива выпил.
        Сразу после ухода Сани к столику подошел коротко стриженный парень, поздоровался с Егором, предложил выйти на улицу покурить и заодно что-то обсудить.
        - Я пойду с Вованом на улицу, через минуту вернусь, малыш, - Егор второпях поцеловал Леру и последовал за приятелем.
        - Я не буду скучать. С Кириллом же осталась, - замурлыкала Лера, когда Егор скрылся из виду. - Кирилл, давай выпьем за то, что мы теперь друзья! - и Лера залпом выпила бокал шампанского. - Знаешь, я совсем не обижаюсь, что ты меня бросил. Простила тебя. Я же незлопамятная. А ты на меня ещё обижаешься?
        - Нет, конечно. Уже полгода прошло. Я забыл всё.
        - А я помню все наши встречи, Кирилл, но уже без сожаления. Ты подарил мне много счастливых минут, - Лера как-то странно смотрела на Кирилла. - Пригласи меня на танец, пожалуйста, а то ужасно скучно.
        - Мне не хочется танцевать.
        - Кирилл, я сейчас заплачу! Меня сегодня все обижают: и Олеся, и Саня, и ты теперь хочешь обидеть, - у Леры на глаза начали наворачиваться слёзы.
        - Ладно, пошли.
        Кафе наполнилось завораживающими звуками необычного, с хрипотцой голоса Гарика Сукачёва, исполняющего песню «Напои меня водой», которая была одной из любимейших у Кирилла, и он жалел, что под такую прекрасную музыку танцует с Лерой. Он представил, что держит в объятиях Алину. Его руки на её талии, а волосы щекочут ноздри, наполняя свежим ароматом яблочного шампуня. Но Лера сумела прервать приятные мечты, обняв Кирилла руками за шею и стараясь прижаться к нему всем телом. Кирилл пытался держать девушку на расстоянии, но это была довольно непростая задача во время медленного танца. В данный момент он желал лишь одного - чтобы скорее вернулся Егор, только тогда Лера оставит его в покое.
        - Я сейчас танцую с тобой и вспоминаю, как мы танцевали на новогодней дискотеке в школе, - шептала Лера, дотрагиваясь губами до мочки уха Кирилла. - Ты тогда не был таким сдержанным, обнимал и целовал меня.
        - Лера, всё это в прошлом.
        - А ты сравнивал меня с Алиной? Кто лучше в постели? Ведь тебе очень нравилось, как мы проводили время дома у Егора. А что мы творили у тебя! Ты помнишь? Я уверена, ты не забыл наши любовные забавы. А кто из нас лучше целуется: я или Алина? Ты помнишь, как я целуюсь?
        И Лера впилась в губы Кирилла. Он пытался оторвать девушку от себя, но она, как клещ, вцепилась в него и не отпускала. Когда Кириллу удалось вырваться из цепких рук Леры, первое, что он увидел, сверкающие гневом глаза Алины.
        - Алина, я не хотел, - рассеянно начал оправдываться Кирилл.
        - Хотел, - сказала Лера с победной улыбкой на лице, перепачканном ядовито-сиреневой помадой. - Ты меня до сих пор хочешь, Кирилл, я это чувствую!
        Алина молча развернулась и выбежала из кафе.
        - Что тут происходит? Куда это Алина побежала? - заплетающимся языком спросил Егор, только что вернувшийся с улицы.
        - Ко мне приставал Кирилл, пока тебя не было, он меня поцеловал на глазах у Алины, - нагло врала Лера молодому человеку.
        Кирилл хотел побежать за Алиной, но Егор преградил ему дорогу.
        - Киря, ты целовался с моей девушкой? - Егор говорил всё более неразборчиво, он пил шампанское вперемешку с пивом и теперь едва держался на ногах.
        - Егор, всё не так… Я не целовал Леру… Не хотел целовать, - пытался оправдаться Кирилл.
        - Лерка врет. Я всё видел, - встал между друзьями Саня. - Я как раз вернулся из туалета, когда они танцевали. Лера повисла на Кире и сама начала его целовать, а он еле-еле отцепил её от себя.
        - Лера, так это ты лезла к Кире? Ну ты и шалава! - Егор начал надвигаться на Леру.
        - Егорушка, это не правда! - лепетала Лера.
        Кирилл не стал дослушивать Лерино жалкое вранье. Он пулей вылетел из кафе, хотел догнать Алину, но её нигде не было. Кирилл побежал к выходу из парка, надеясь, что она захотела вернуться домой и сейчас стоит в ожидании автобуса, но на ближайшей остановке «Стадион» Алины не оказалось. Футболка Кирилла промокла от пота, он устал от быстрого бега, но Алина как будто испарилась. Кирилл не знал, что делать: бежать обратно или ехать на первом же автобусе к ней домой. Он выбрал первое. Снова, с максимальной для себя скоростью, помчался в кафе. Когда Кирилл с раскрасневшимися щеками и со струйками пота, стекающими со лба, влетел в «Солнышко», друзей там не оказалось. Куда они пропали, он не знал, а также не понимал, куда подевалась Алина. Кирилл поплелся опять к остановке и сел в автобус.
        Сердце замирало, когда он нажимал на звонок рядом с дверью квартиры, где жило семейство Завадских. Открыл Станислав Леонидович.
        - Добрый вечер! А Алина дома? - выпалил запыхавшийся Кирилл.
        - Конечно, дома. Уже спать легла, и ты иди домой, Кирилл. Завтра придёшь к Алине или позвонишь.
        - Я не могу завтра, мне нужно сегодня её увидеть!
        - Кирилл, что случилось? Ты какой-то странный.
        - Ничего не случилось… Всё нормально.
        - Если всё нормально, иди домой. Родителям передавай привет!
        - До свидания! - сказал Кирилл и ушёл, опустив голову, как побитая собака.
        Дома он сразу набрал номер Сани.
        - Саня, это Кирилл. Ты давно дома?
        - Киря, я уже полчаса, как вернулся из парка. С Егором доехал на такси. Он был пьяный в ноль. Накричал на Леру за то, что она с тобой целовалась. Лера расплакалась, обвиняла во всем тебя, потом повисла на Егоре, стала просить прощения, а он её оттолкнул так, что та упала и сильно ударилась головой об пол. Я думал, у Лерки сотрясение мозга будет. Олеся хотела вызывать скорую. Вокруг нас собрался народ. Все глазели на Леру с Егором, и посетители, и администрация кафе прибежала. Егор даже протрезвел немного. Но всё обошлось. Олеся помогла Лере подняться. Лерка быстро оклемалась. На ней, как на собаке, раны моментально заживают. Минут через пятнадцать она уже могла ходить, разговаривать. И мы, наконец, после всего этого дурдома поехали домой… А ты куда подевался? Мы ни тебя, ни Алину не дождались.
        - Алина не приходила больше в кафе после того, как ушла?
        - Нет. Мы с Олесей решили, что ты её догнал, и вы вместе домой поехали.
        - Я её не догнал, а когда пришёл к ней домой, отец Алины не дал нам поговорить.
        - Все наладится, Киря, не переживай. Ты же у нас красава! Я удивлен, что вы с Алиной теперь пара! Она же такая колючка, никого к себе не подпускала, только тебе удалось сблизиться с ней.
        - Ладно, Сань, я пошёл спать, - Кирилл узнал от друга нужную информацию и теперь быстрее хотел покончить с пустой болтовней. - Мне нужно завтра рано вставать. Я уезжаю в Москву. Буду там работать всё лето. Увидимся теперь только в сентябре.
        - Круто! А для меня работы нет?
        - Не знаю, на месте сориентируюсь. Если что-то будет, дам знать. Пока!
        - Пока! Удачи в Москве!
        И Кирилл с тяжелым сердцем начал собирать сумку, чтобы завтра на первой электричке отправиться в Москву.
        Глава шестая. Крым.
        АЛИНА
        Алина лежала с открытыми глазами в полной темноте. Плотные шторы в комнате не пропускали свет уличных фонарей. Лишь было слышно, как за окном изредка шуршат по асфальту шины проезжающих мимо машин, и гремит колёсами трамвай. Алина знала, что приходил Кирилл. Затаив дыхание, она ждала, чем закончится его разговор с отцом. Когда дверь захлопнулась, а из коридора донеслись одинокие шаркающие шаги, Алина с облегчением вздохнула.
        «Неужели все вокруг были правы, когда говорили, что нельзя связываться с Кириллом и всерьёз воспринимать его ухаживания?» - в голове Алины проносилась мысли одна мрачнее другой.
        Олеся вызвала её на улицу в надежде на откровенный разговор, и Алине пришлось рассказать подруге об отношениях с Кириллом, опуская некоторые подробности.
        - Ты меня удивила! То, что Алина Завадская слегка не в себе, всем известно, но не до такой же степени! Ты же знаешь, какие слухи ходят о Кирилле Семёнове! И Лера была права, когда говорила, что у него каждый месяц новая девушка!
        - Он полгода ни с кем не встречался, - выдавила из себя Алина, она уже жалела, что пошла на улицу с подругой.
        - Не смеши меня! Кирилл всем девчонкам на уши лапшу вешает! А ты поверила ему, глупенькая! Ох, Алинка, я за тебя переживаю. Ведь он поматросит и бросит, а ты потом как будешь жить? Ведь втюрилась уже в него! Вся светишься!
        - У меня есть голова на плечах. Я не идиотка, - Алине надоели нотации прозорливой Олеси, считающей, что она разбирается во всём лучше других, в том числе и в отношениях с противоположным полом. - Пошли обратно в кафе, а то боюсь, если разговор продолжится, мы поссоримся.
        - Мы не поссоримся и, в отличие от мужиков, никогда друг друга не предадим!
        Олеся обняла Алину, после чего они вернулись в «Солнышко», где и застали целующихся Кирилла и Леру. Алина будто приросла к полу, с любопытством мазохиста наблюдая за откровенной сценой. Сколько прошло времени до того, как Кирилл оторвался от губ своей бывшей подружки, Алина не знала. Казалось, что поцелуй длился бесконечное количество минут, выжигая клеймо на её сердце. К омерзительной ситуации добавился красноречивый взгляд Олеси, говорящий: «Я была права! Вот такой он бабник! Ни одной юбки не пропускает!» Алина не стала дожидаться, когда Кирилл ей что-то объяснит, и выбежала из кафе. Она была уверена, он кинется за ней и наверняка побежит в ту сторону, откуда они пришли, поэтому направилась в противоположном направлении, на другую автобусную остановку. И Кирилл её не догнал…
        Вечер сменила глубокая ночь, а Алина так и не смогла уснуть, не преставая думать о нём.
        «Может быть, Олеся была права, когда говорила, что он таскается за каждой юбкой без разбора или, может, Кирилл соскучился по Лере, по их незабываемым свиданиям, каких со мной никогда не было?»
        Под утро, измученная мыслями, она заснула. На следующий день Алина проснулась поздно, ближе к полудню. Родители давно ушли на работу, и у неё появилась возможность поваляться в кровати дольше обычного. Она радовалась тому, что сегодня некому обвинять её в лености и заставлять сразу после пробуждения заниматься домашними делами. Но хорошее настроение быстро поменялось на противоположное, когда вновь нахлынули воспоминания. Кирилл даже не позвонил. Алина представляла, как телефон надрывается от непрерывных звонков, а она медленно берет трубку. Умоляющий голос Кирилла просит прощения, но она не даёт ему договорить и обрывает связь на полуслове… Но телефон молчал.
        Целый день Алина ходила из угла в угол в ожидании звонка. Она не могла ничего делать, всё валилось из рук. После того как порезала ножом палец, когда готовила обед, Алина перестала пытаться сделать что-то полезное, вставила в магнитофон кассету «Metallica» и легла на кровать. От грустных баллад стало ещё паршивее. Вскочив с постели, Алина опять начала мерить шагами комнату. Она не могла ни сидеть, ни лежать, ни читать, ни есть. Ближе к вечеру, не выдержав, она набрала домашний номер Семёновых.
        «А вдруг Кирилл сейчас с Лерой? Может быть, у него никого нет дома, и они там вдвоём. Поэтому он не звонит и не приходит», - Алине даже представить было больно, чем Кирилл с Лерой могут заниматься в пустой квартире. После минутной тишины в трубке, Алина сдалась. Она упала лицом на кровать и хотела расплакаться, но на подушку не упало ни одной слезинки. Слёзы спрятались где-то в районе сердца, прожигая его насквозь, но не прорываясь наружу. Она так и пролежала лицом в подушку до прихода родителей.
        Когда дверь распахнулась, и на пороге появились мать с отцом, Алина пересилила себя, чтобы встретить родителей с вымученной улыбкой на лице.
        - Алина, у нас для тебя сюрприз! - обычно строгий голос матери сегодня дрожал от радостного возбуждения.
        - Какой же? - спросила Алина совершенно без интереса.
        - Мы на следующей неделе едем в Крым всей семьей!
        «Вот сюрприз так сюрприз!» - Алину слегка шокировали слова матери. На море она ездила всего раз в жизни, в семь лет. Тогда ещё не было Светы, и они втроем: папа, мама и Алина, ездили на поезде в Сочи. Алина до сих пор помнила незабываемый запах моря и южных деревьев. Поездка на юг была одним из самых светлых детских воспоминаний. А потом родилась Света, и мама засела дома в декрете на целых три года. Семья Завадских никуда не выезжала отдыхать за пределы Тульской области, потому что родители были уверены, для маленького ребенка вредна смена климата. Алина считала опасения родителей чушью собачьей и мечтала, что когда у неё родятся собственные дети, они уж точно будут ездить на море каждый год, а, может, и чаще. Но вскоре наступил 1991 год, и всё в семье Завадских изменилось, тогда Алина перестала думать о море.
        - Мы с папой сегодня купили билеты до Симферополя, а оттуда на автобусе доедем до посёлка Гаспра. Там находится дом моей подруги и твоей крёстной - Лены. Она мне звонила на прошлой неделе. Мы давно не общались, поэтому проговорили по телефону почти час. Конечно, за межгород заплатила Лена. У её мужа денег куры не клюют. В ходе разговора я обмолвилась, что давно не была на море, и Лена тут же предложила пожить у них недельку или две на даче. Так она называет свой дом, который находится недалеко от Ласточкиного гнезда.
        Алина смутно помнила тётю Лену и знала о крёстной из рассказов Тамары Николаевны только то, что сразу после окончания Тульского политехнического института та вышла замуж и уехала в Москву. На пятилетие Алины тётя Лена приезжала в Тулу с мужем и сыном, после чего Алина её не видела. Слышала от матери, что супруг крёстной занимался политикой, а после путча 1991 года стал не последним человеком в Кремле.
        - Лена с мужем недавно купили дом на Рублёво-Успенском шоссе в Москве. Она сказала, что по соседству живут много известных людей: политиков, бизнесменов, актёров, певцов. А ещё у супруга Лены есть дача в Крыму. Вот она и предложила нам отдохнуть там, пока они сами в Москве. Вчера в Гаспру уехал их сын Игорь, но он через неделю вернётся домой, и дача на четырнадцать дней будет в нашем распоряжении… Игорьку уже 25 лет! Даже не верится, что такой взрослый! Кажется, только недавно родился!
        - Надо завтра забрать Свету из деревни и начинать собирать вещи, - сказал отец, совсем не вдохновленный энтузиазмом жены.
        Алина знала, как её папа любит родной город, какой бы тот ни был. С грязными, пыльными улицами, с разбитыми дорогами, с обшарпанными домами даже в центре, но это его родина, и отцу не нравилось покидать Тулу даже на столь короткий срок. У Алины первоначальный шок сменился беспокойством.
        «А как же Кирилл?» - подумала она после того, как прошло удивление от сюрприза, преподнесенного родителями.
        Оставив мать с отцом обсуждать предстоящую поездку, Алина прошла в свою комнату и во второй раз за вечер набрала номер Кирилла. Она не знала, о чём будет разговаривать с ним. Но сейчас чувствовала острую необходимость услышать его голос.
        - Алло, - ответила на другом конце провода Татьяна Ивановна.
        - Тётя Таня, здравствуйте! Можно Кирилла к телефону?
        - Алинушка, рада тебя слышать! - щебетала Татьяна Ивановна, находясь, как всегда, в прекрасном настроении. - Но Кирилла нет дома.
        - А где он? - сердце Алины опять заныло.
        - Он уехал в Москву сегодня утром.
        - Как уехал в Москву? - Алина от удивления не знала, что сказать.
        Почему Кирилл уехал, не поговорив с ней, даже не попрощавшись?
        - Разве он тебе не сказал? Я думала, вы встречаетесь, - игривым тоном продолжала Татьяна Ивановна, мол, она все тайны сына знает, хотя это было далеко не так.
        - Мы… как бы объяснить, - Алина уже не понимала, какие отношения у них с Кириллом.
        - Кирилл был такой счастливый после выпускного! Каждый раз, уходя из дома, говорил, что направляется к тебе, а возвращался только поздно вечером. Вот я и сделала вывод. Я же права, Алинушка?! Вы с Кириллом теперь вместе! - Татьяна Ивановна захихикала, как девчонка. - Но только не выдавай меня сыну! Пусть он не знает, что я догадалась.
        - Хорошо… А когда он приедет из Москвы?
        - Ближе к осени. Он там будет работать весь остаток лета.
        - Я поняла. До свидания, тётя Таня!
        Алина медленно положила телефонную трубку и подошла к окну. На улице начал накрапывать дождь, вчерашнее солнце сменилось грозовыми тучами. Она прижалась к прохладному стеклу щекой. Лицо пылало. Алина не понимала, что происходит. Значит, все вокруг были правы насчёт Кирилла, и она для него всего лишь девочка на одну ночь или на месяц, как говорили Олеся с Лерой. Он уехал, ничего не сказав, не простился, не объяснился, просто взял и исчез почти на два месяца.
        «Алина, будь справедлива к Кириллу, - говорил внутренний голос. - Он вчера приходил к тебе домой, хотел поговорить, но ты его сама не желала видеть».
        «Кирилл мог бы и раньше рассказать о поездке в Москву! Смирись, Завадская, ты ему не нужна! Ты одна из многих на его пути. Кирилл Семёнов найдет себе в Москве другую, посимпатичнее и поопытнее тебя!» - отвечала Алина самой себе.
        От нескончаемого потока мыслей разболелась голова, и стало невыносимо тесно в четырех стенах. Накинув ветровку, Алина выбежала на улицу.
        - Куда ты? Там же дождь! - услышала она вслед голос матери.
        - Скоро вернусь.
        На улице начинался настоящий ливень. Ветер качал деревья, стараясь прижать их ниже к земле. Небо почернело. Казалось, вот-вот наступит тёмная ночь. Алина сама не знала, куда идёт. Она бродила по опустевшим улицам. Иногда мимо пробегали редкие прохожие, прячущиеся под зонтами или летящие на всех парах к остановке, козырьку магазина или какому-нибудь другому укрытию. Одна Алина шла с непокрытой головой, с мокрыми волосами. В кроссовках хлюпала вода, по лбу стекали струйки воды, а одежда вымокла насквозь.
        - Где ты была? - Тамара Николаевна развела руками, удивлённо глядя на дочь, когда та появилась дома. - Ты вся промокла! Горюшко мое!
        Тамара Николаевна суетилась вокруг Алины, как курица-наседка, пыталась стянуть с неё куртку, с которой на пол натекла лужа.
        - Всё в порядке, мама. Я сама разденусь, - Алина пыталась успокоить мать, что плохо получалось из-за стучащих от холода зубов.
        - Стас, посмотри только на свою дочь!
        Станислав Леонидович вышел из кухни.
        - Ты с ума сошла! Гулять в такую погоду! У тебя губы синие, и зубы стучат!
        Тамара Николаевна отвела Алину в комнату, переодела в чистое сухое белье, как будто ей было не семнадцать лет, а в разы меньше. Столько внимания ей уделялось лишь в детстве, когда Света ещё не родилась, и мама укладывала её спать, укрывала тёплым одеялом, обнимала, читала сказки на ночь.
        - Спасибо, мама, я почти согрелась, - сказала Алина, когда зубы перестали стучать.
        - Тебе нужно отдохнуть. Ты сегодня на себя не похожа.
        Тамара Николаевна хотела уже выйти из комнаты, но остановилась.
        - Я тебя люблю, доченька! Пусть я редко говорю ласковые слова, но знай, что бы ни случилось, как бы ни сложилась судьба, я всегда буду на твоей стороне.
        - Спасибо, мамочка! - пролепетала Алина.
        Она с трудом могла говорить. Голос изменился, стал хриплым, совсем чужим. Но во всей этой печальной истории наметился один жирный плюс. Алине нужно было промокнуть и замёрзнуть, чтобы один раз за много лет услышать слова любви от матери. Материнская ласка согревала сильнее ватного одеяла, но ночью Алина проснулась от холода, пробиравшего до костей. Шатаясь дошла до кровати родителей.
        - Мама, со мной что-то не так, - только и смогла сказать Алина.
        На какое-то время она впала в забытьё, а когда пришла в себя, наступило утро. Около кровати сидел отец.
        - Папа, что со мной?
        - Наконец-то ты сказала внятную фразу! - лицо Станислава Леонидовича в один миг просветлело. - Алинушка, у тебя ночью поднялась температура до 41 градуса! Никогда ещё такой высокой не было, даже в детстве! Ты бредила. Все время звала Кирилла. Говорила, что тебе надо куда-то ехать за ним. Мать не спала целую ночь, мерила температуру, растирала тебя уксусом, давала лекарства. Только недавно прилегла, когда градусник показал 36,6.
        - Странно, я смутно помню эту ночь, - Алина закрыла глаза, потому что свет причинял ей боль.
        - Дочка, ты нас с мамой сильно испугала… Не гуляй больше под дождем.
        - Прости меня, папа. Я была дурой, что так поступила, - ответила Алина отцу, думая совершенно не о дожде.
        Через пять дней после злополучного вечера, когда Алина оклемалась от болезни, отделавшись совсем легко и даже не заработав пневмонию, вся семья Завадских, включая Свету, ехала на поезде Москва - Симферополь. Для Светы это было первое путешествие. Она не могла усидеть на месте в маленьком купе и постоянно выбегала в коридор, где перезнакомилась со всеми детьми в вагоне. Двух девочек пригласила к себе в гости. Они играли в куклы, рисовали и щебетали не умолкая. Суета в купе действовала Алине на нервы. Перебравшись на верхнюю полку, она пыталась сосредоточиться на книге Маргарет Митчелл «Унесённые ветром». От чтения постоянно отвлекал смех девчонок, а духота сводила Алину с ума. Окно в купе не открывалось, и всё тело покрылось испариной. Она ещё не совсем окрепла после болезни, но не выдавала своего состояния родителям, опасаясь, что они отменят поездку и сдадут билеты на поезд. Волны липкого страха накатывали при одной мысли, что остаток лета придётся провести дома. Алина до жути боялась остаться один на один с воспоминаниями о Кирилле. Все пять дней после ночи в бреду она старалась гнать прочь
мысли о нём.
        «Надо брать пример со Скарлетт О’Хара, - думала Алина, глядя на проносящиеся в окне деревья. - Я подумаю об этом завтра - девиз Скарлетт. Вот и мне нужно научиться думать только о хорошем, а плохое оставить на завтра».
        Девчонки разгалделись, а мать с отцом не сделали им ни одного замечания, хотя дома такое поведение было недопустимо. Видимо, в предвкушении морского путешествия Тамара Николаевна решила закрыть глаза на мелкие шалости младшей дочери. Алина уже с трудом выносила шум, поэтому вставила новенькую кассету со свежим альбомом «О любви» группы «Чиж & Со» в плеер, надела наушники и вышла в коридор. Подойдя к открытому окну, она подставила разгорячённое лицо ветру. Было приятно ощутить прохладу, почувствовать, как развеваются волосы, а в носу щекочет от запаха леса. Из плеера доносился голос Алексея Чигракова, поющего под гитару песню «О любви».
        С первых аккордов на Алину посыпались воспоминания о Кирилле, как бы она ни старалась бежать от них.
        «Что со мной происходит?! Как мне выбросить из головы Кирилла?! Как забыть его поцелуи, его руки, которые касались самых потайных мест на теле, его глаза, горящие зелёным пламенем и разжигающие внутри пожар?! Надо что-то делать, что-то предпринять, иначе я сойду с ума, - на Алину начала накрывать паника. - Он же смог легко отказаться от меня и уехать, и я смогу также легко забыть его. Я больше не хочу видеть Кирилла Семёнова!»
        Алина вздрогнула, когда услышала объявление о том, что через несколько минут поезд прибудет на станцию Харьков. Вернулась обратно в купе. Украинские таможенники должны проверить документы и вещи у российских граждан, пересекающих границу. Уже четыре года, как Украина стала независимым государством.
        Подружки Светланы ушли к родителям, и Алина наконец смогла насладиться тишиной. Она опять легла на верхнюю полку и открыла «Унесённые ветром». Таможенников было двое. Один - в возрасте, приблизительно ровесник Станислава Леонидовича и Тамары Николаевны, с жиденькими усами под носом, второй - молоденький паренёк с озорными глазами. Молодой больше поглядывал на Алину, чем интересовался документами её родителей. Алина ловила плотоядные взгляды, и ей сразу захотелось прикрыть обнаженные ноги простыней или натянуть джинсы. Из-за жары на ней были надеты только короткие шорты из хлопка и белая майка на тонких бретельках. Перед уходом молодой таможенник пожелал семье Завадских хорошего отдыха, и пока родители убирали билеты в сумки, многозначительно подмигнул Алине, но она сделала вид, что не заметила его взглядов, продолжив чтение.
        Через пару часов после Харькова за окном началось смеркаться. Тамара Николаевна опустила потрескавшуюся бежевую штору из кожзама, и купе окутал полумрак. Света моментально, как только положила голову на подушку, уснула на нижней полке. Перевозбуждение от первого в жизни путешествия, а также новые знакомства утомили девочку. Она спала, не шелохнувшись, с плотно закрытыми глазами и счастливой улыбкой на губах. Тамара Николаевна лежала напротив Светы без сна. Ей мешали разговоры и смех в соседнем купе, а также доносившийся из другого конца вагона плач маленького ребенка. Станислав Леонидович расположился на верхней полке через проход от Алины, включил верхний тусклый свет и пытался читать газету «Спорт-Экспресс». Алина какое-то время лежала при жёлтом свете ночного поезда, уткнувшись носом в книгу, потом её глаза начали слипаться, и она заснула крепко, до самого утра.
        Рано утром поезд прибыл на станцию Симферополь. Как только Алина вышла из поезда, её обдало жаром, несмотря на то, что было всего семь часов. Вскоре вся семья Завадских сидела в автобусе, следовавшем до Ялты, там их должен был встретить сын тёти Лены - Игорь и довезти до дачи, где они остановятся на целых две недели. Ближе к Алуште Алина увидела море. Первый раз после того вечера в Центральном парке её сердце радостно забилось. Бирюзовое, гладкое, как зеркало, без волн и ряби, оно действовало успокаивающе, будто Алина приехала домой после долгого отсутствия, море манило её к себе, звало, согревало и омывало раны.
        - Ого! Какое оно огромное! - кричала на весь автобус Света. - Мама, папа, а когда мы будем купаться в море?
        - Светлана, потерпи. Ещё немного осталось, скоро приедем. Сегодня обязательно пойдем на пляж, будем весь оставшийся день плавать и загорать. Тебе ещё надоест море, - говорил с младшей дочерью Станислав Леонидович.
        - Мне никогда оно не надоест! Я здесь хочу остаться жить!
        - Оставайся жить здесь, девочка, - ответил улыбающийся водитель. - Я могу жениться на твоей сестре, а ты к нам в гости приезжать будешь.
        Алина покраснела от смущения, ей хотелось вжаться в кресло и стать невидимой.
        «Что же это такое! Как только въехали на территорию Крыма, я стала популярной невестой! То таможенник, то водитель! Видимо, на местных мужчин солнце так действует. Никогда еще не чувствовала себя настолько глупо!» - негодовала про себя Алина, уставившись в окно. Она боялась повернуть голову в сторону водителя, чувствуя, что он наблюдает за ней в зеркало заднего вида.
        - Ей рано еще о замужестве думать, - строго сказал Станислав Леонидович. - Дочери всего семнадцать лет.
        - Да?! - удивился шофер. - А я думал, девятнадцать или двадцать уже!
        Алина надела наушники и включила плеер на всю громкость, лишь бы не слушать болтовню неожиданно свалившегося на голову поклонника. Когда автобус прибыл в Ялту, она выходила последней. Замешкалась, зацепившись наушниками за сиденье. Водитель поджидал её около двери и галантно подал руку, когда она спускалась по ступенькам.
        - Ты очень красивая девушка! - сказал он Алине, глядя в глаза и не отпуская руку. - Тебе говорили об этом?
        - Нет, вы - первый, кто это сказал, - резко ответила Алина, выдернула руку и быстро зашагала прочь от надоедливого прилипалы.
        - Алина, тебе надо немного скромнее одеваться, - сказал отец, нахмурив брови, видно было, что он не доволен заигрыванием взрослого мужчины с дочерью.
        - Папа, я же на море приехала и планирую уже сегодня в купальнике загорать, а ты говоришь - скромнее! Может, мне паранджу надеть?! - Алине был неприятен разговор с отцом, и она хотела быстрее его прервать.
        - Стас, что значит скромнее? Алина права, мы приехали на море. Здесь шорты и футболка обычная одежда так же, как у нас джинсы и свитер, - мать заступилась за Алину. - Просто наша девочка повзрослела и похорошела в последнее время, поэтому мужчины ведут себя так с ней. Но Алина у нас умница, умеет поставить нахалов на место… А вот и Игорёк.
        Глава седьмая. Старый знакомый.
        АЛИНА
        Алина посмотрела в ту сторону, куда показывала Тамара Николаевна и на несколько секунд замерла, разинув рот. Рядом с чёрным «мерседесом» стоял высокий блондин необыкновенной красоты. Молодой мужчина был божественно сложен, будто Аполлон сошел с картинок из книг о Древней Греции. Рядом с чёрным блестящим металлом машины Игорь казался ярким светлым пятном, в белых льняных брюках и такого же цвета тенниске, подчеркивающей мускулатуру. Светлые вещи контрастировали с бронзовым загаром и ярко-голубыми глазами мужчины. Подойдя ближе, Алина отметила, что в глазах Игоря не было ни капли тепла, как у куклы с идеальными чертами лица, стоящей на витрине магазина. Высокие, правильно очерченные скулы, тёмные брови и ресницы, атлетическая фигура, а внутри - пустота. Но когда Игорь улыбнулся, на щеках заиграли ямочки, совсем, как у ребёнка. Алина растаяла и не могла отвести взгляд от сына маминой подруги, злясь на себя за это.
        - Здравствуйте! - вежливо поздоровался Игорь. - Как доехали?
        - Здравствуй, Игорёк! Какой ты стал! - восхищенно смотрела на молодого человека Тамара Николаевна, и Алине стало неудобно за мать, хотя она сама была не лучше, также пялилась на него во все глаза. - Доехали мы хорошо… А это Света и Алина. Свету ты никогда не видел, а Алину знал в детстве.
        - Да, я помню, как с родителями приезжал в Тулу на пятилетие Алины. Мне тогда было тринадцать. Тебя, Алина, я запомнил маленькой, худенькой девочкой с большим белым бантом. - Игорь ласково посмотрел на Алину, и её сердце от взгляда голубых глаз ёкнуло.
        - С тех пор я немного подросла, - выдавила из себя Алина первое, что пришло на ум, лишь бы скрыть смущение.
        - Это точно, - и Игорь рассмеялся так заразительно, что его примеру последовала вся семья Завадских.
        - А я тебя помню высоким полным мальчиком в очках. Даже не верится, что ты таким был, - Алина, приободрённая хорошим расположением к ней Игоря, немного оклемалась от стеснения.
        - Да, в детстве я был толстым очкариком, - Игорь продолжал улыбаться. - Но годы тренировок и операция на глаза немного изменили мою внешность.
        - А почему ты Алину знаешь, а меня нет? - обиженно заявила Света, выпятив вперед нижнюю губу.
        - Потому что, когда я был на дне рождения Алины, тебя ещё и в проекте не существовало, - Игорь слегка ущипнул Свету за маленький вздернутый носик.
        - Не правда! Я всегда была в проекте! - обижено сказала Света и топнула ножкой, вызвав своим заявлением общий смех.
        - Это правда, Светуль, ты всегда была в проекте, - сказал Станислав Леонидович, когда вдоволь насмеялся. - Игорь, куда нам чемоданы положить?
        С лёгкостью атлета на Олимпиаде по летним видам спорта Игорь поднял чемодан и положил его в багажник мерседеса, затем туда же последовал и второй.
        - Прошу всех в машину, а то если и дальше будем вспоминать прошлое, то вы сегодня искупаться не успеете, - с этими словами он сел за руль.
        Алина расположилась на заднем сиденье, обтянутом мягкой бежевой кожей. Она не разбиралась в машинах, так как у папы никогда не было даже захудалого «москвича», но прекрасно понимала, что «мерседес» Игоря самой последней модели и самой полной комплектации. Игорь сразу включил кондиционер, затем нажал другую кнопку, и заиграло радио «EuropaPlus». В колонках зазвучала песня «Sleeping in My Car» группы «Roxette». Музыка наполнила салон автомобиля. Алина расслабилась, откинувшись на спинку кресла, наслаждаясь пением Мари Фредрикссон и комфортной ездой. На заднем сиденье кроме Алины сидели Тамара Николаевна со Светланой, но даже в таком составе им было достаточно просторно. Светка не замолкала всю дорогу. Она засыпала вопросами Игоря, несмотря на строгие высказывания матери.
        - Света, ты совсем утомила Игоря… Света, когда ты хоть ненадолго замолчишь?! Света, ты не устала разговаривать?!
        Игорь терпеливо отвечал на вопросы, хотя ехал по опасному горному серпантину. Станиславу Леонидовичу было не по себе от слишком быстрой езды.
        - Игорь, может, снизишь скорость немного, а то сейчас будет опасный поворот.
        - Не переживайте, здесь на протяжении всей дороги опасные повороты. Я их как свои пять пальцев знаю. Ничего страшного не случится. Доверьтесь мне.
        И Алина доверилась ему. Она с любопытством рассматривала Игоря в зеркало заднего вида. Иногда их взгляды встречались, и она замечала в небесной голубизне огоньки, действующие на неё неоднозначно. Они одновременно и пугали, и обдавали жаром, заставляя сердце стучать громче. Не понимая, что с ней происходит, Алина твёрдо знала лишь одно, что тоска по Кириллу, угнетающая её последние пять дней, начала испаряться, а в голове образовалась пьянящая пустота и ожидание чего-то сумасшедшего.
        - Игорь, а где ты работаешь? - голос отца заставил Алину отвести взгляд от зеркала.
        - Я владелец сети спортивных магазинов в Москве, - спокойно сказал Игорь, как будто быть владельцем сети магазинов самое обычное дело на Земле, как, например, работать сантехником или дворником.
        - И как же ты в своём возрасте стал директором магазинов? - спросил удивленный Станислав Леонидович, у него в голове никак не укладывалось, что в 25 лет можно ездить на баснословно дорогом автомобиле, жить в доме недалеко от Ялты и быть директором магазинов в Москве.
        - На первых порах, конечно, отец помог, но сейчас уже сам справляюсь без помощи родителей, и магазины приносят хорошую прибыль… А ещё я решил получить второе высшее образование. Экономическое у меня уже есть, теперь учусь на юриста. От матери знаю, что ты, Алина, тоже этим летом поступила на экономический факультет в Политехническом институте. Поздравляю!
        - Спасибо! - пропищала Алина в ответ.
        И если Станиславу Леонидовичу казалось странной и подозрительной успешность Игоря, то Алина думала о том, что никогда еще не встречала столь поразительного мужчину, а когда Игорь смотрел на неё и обращался только к ней, млела от удовольствия.
        - У тебя есть жена, дети? - теперь допрос учинила Тамара Николаевна.
        - Тётя Тома, если бы я был женат, то вы узнали бы об этом одной из первых от матушки.
        - Почему такой красивый, успешный молодой человек до сих пор один? - продолжала выведывать Тамара Николаевна подробности личной жизни Игоря.
        Алина стыдилась материнской бестактности, хотя сама сгорала от любопытства.
        - Я ещё не встретил ту единственную, - ответил Игорь избитой фразой.
        - Просто Игорёк до этого дня не был знаком со мной, - нашла, что сказать Светлана. - Я же и есть та единственная? Правда?
        - Конечно! - рассмеялся Игорь. - Только тебе подрасти нужно немного, и лет так через десять подумаем о свадьбе.
        - Ну, ты и егоза, Света! Ты же хотела замуж за Кирилла Семёнова! Забыла уже? - в шутку пожурил Станислав Леонидович младшую дочь.
        - Я передумала! Теперь хочу замуж за Игоря! Могу же я передумать!
        - Я, конечно, понимаю, что каждая девочка в твоём возрасте мечтает о свадьбе с прекрасным принцем, о белом платье с фатой, но нельзя так разговаривать со взрослыми! Игорь не ровесник тебе, а мужчина, который старше тебя на шестнадцать лет! - отчитывала Тамара Николаевна младшую дочь.
        - А кто такой Кирилл Семёнов? Это твой друг? - обратился Игорь ко Свете, видно было, что его забавляет разговор с девочкой.
        - Кирилл - друг Алины. Они в одном классе учились, - тараторила Света.
        - Ясно. У твоей сестры, наверно, много друзей? - спросил Игорь, внимательно разглядывая Алину в зеркало. - У такой девушки должно быть много друзей и поклонников.
        У Алины сердце сжалось в комок, а в горле начало першить, как после кашля во время ангины. Воспоминания о Кирилле снова начали мучить, а взгляд Игоря не давал покоя. Что скрывалось в нём? Интерес, симпатия или обычная вежливость? Алина пока не могла разгадать загадку, но была уверена, что скоро найдет ответ.
        - Кирилл - не поклонник Алины, - слова матери вернули её в реальность. - Он её одноклассник, друг детства и для всех нас как член семьи. И ей сейчас нужно не о поклонниках думать, а об учёбе.
        - Одно другому не мешает. Правда, Алина? - Игорь подмигнул, глядя в зеркало.
        Дача семьи Романовых, как сами хозяева называли двухэтажный особняк, находилась недалеко от «Ласточкиного гнезда». Когда машина проезжала мимо самого узнаваемого замка южного берега Крыма, построенного на Аврориной скале, Света защебетала от восторга:
        - Смотрите! Ух ты! Какой дворец! Я хочу там обязательно побывать!
        - Сейчас замок «Ласточкино гнездо» закрыт на реставрацию, но когда-нибудь его откроют, и мы обязательно его посетим, - сказал Игорь девочке.
        Белый дом, огороженный высоким забором, утопал в зелени. Алину поразило, что лимоны, гранаты, виноград растут в саду так же, как у бабушки в деревне груши и яблони. Повсюду слышался пьянящий аромат южных цветов. Сад семьи Романовых радовал глаз всевозможными оттенками и красками. Кустарники были аккуратно подстрижены, а вьющийся виноград оплетал деревянную беседку. Было ясно, что за растениями ухаживает умелая рука садовника. За высокими деревьями журчал фонтанчик, наполняя территорию двора ещё большим уютом.
        - Как же здесь красиво! - только и смогла произнести Тамара Николаевна после того, как отошла от шока, который испытала, глядя на великолепие сада. - Игорёк, кто же ухаживает за растениями?
        - У нас живет семейная пара. Муж, в основном, следит за садом, а также помогает, если нужно что-то починить. Жена занимается уборкой.
        - А я думал, рабство давно отменили, - язвительно сказал Станислав Леонидович. Ему была не привычна роскошь, а прислугу у своих знакомых он видел впервые.
        - Это добровольное рабство, и оно хорошо оплачивается. Готов поспорить, что в Туле такие деньги, какие получают наши помощники по хозяйству, зарабатывают немногие. Плюс отличный климат и море рядом. Что может быть лучше для пожилой семейной пары?!
        Станиславу Леонидовичу нечего было возразить, и он молча прошёл в дом за Игорем. Внутренний интерьер блистал таким же великолепием, что и сад. Высокие потолки, большие окна, обои светлых тонов с причудливым орнаментом, всё это создавало иллюзию огромного пространства. Мебель располагалась не вдоль стен, как в квартире Завадских, по советской привычке, а в центре комнат. В гостиной в одной из стен было окно от пола до потолка, и из него открывался чудесный вид на сад.
        - Вы, наверно, голодны? Я сейчас попрошу Марию Васильевну что-нибудь для вас приготовить.
        - Не стоит беспокоиться, Игорёк. Мы не голодны, - Тамаре Николаевне было непривычно повышенное внимание. - Мы хотели бы пойти на море искупаться, а после моря можно и перекусить где-нибудь, а то Света с нас живых не слезет.
        - Ура! На море! - закричала во весь голос Света и кинулась обнимать Игоря.
        Алина даже позавидовала сестре, её детской непосредственности. Она не умела так запросто сходиться с людьми, а обнять и поцеловать в первую же встречу - уму непостижимо. Для Алины должны пройти годы, чтобы она смогла близко подпустить к себе другого человека. Мало кто из её знакомых прошёл проверку на прочность. У Олеси получилось пройти и ещё у Кирилла, вот и весь список тех, кому она смогла открыть душу, с кем не существовало никаких границ.
        - Пойдемте, я покажу ваши комнаты.
        Игорь провёл небольшую экскурсию по дому, показал гостям, где они будут жить в ближайшие две недели, и как пользоваться всей замысловатой техникой, которой было напичкано всё кругом. Планировка особняка поразила Алину не меньше, чем красоты сада. Даже санузлы были расположены и на первом, и на втором этажах, что было в новинку для Завадских. В санузлах размером с большую комнату в хрущёвке стояли огромные изогнутые ванны и всевозможные шкафчики с зеркалами, а на втором этаже, где располагалась комната, выделенная для девочек, в ванной было окно с видом на море, что окончательно сразило Алину со Светой. Света бегала по просторной светлой комнате, выдержанной в бежевых тонах, как и весь дом, визжа от восторга. А когда сёстры заметили дверь на балкон, то их радость увеличилась в десятикратном размере. С балкона было видно море с плывущими по нему кораблями.
        - Ах! Я такой красотищи никогда не видела! - не могла сдержать эмоции Света.
        - Я рад, что тебе понравилось. Надеюсь, и твоей сестре комната пришлась по вкусу. - Игорь пристально посмотрел на Алину.
        - У тебя необыкновенный дом! Комната чудесная, - запинаясь, говорила Алина. Она чувствовала себя маленькой девочкой в присутствии Игоря. - И вид с балкона! Дух захватывает!
        - Замечательно, что наш дом тебе приглянулся. А теперь я вас оставлю. Переодевайтесь в купальники. Буду ждать внизу, чтобы проводить на пляж.
        Как только Игорь вышел, Алина со Светой взялись за руки и, как маленькие дети, стали бегать по комнате вприпрыжку от переполняющей их радости. Они скакали на огромной мягкой кровати, застеленной белым шёлковым покрывалом, выбегали на балкон посмотреть на море, никак не могли прийти в себя от свалившегося на их головы счастья. Потом вспомнили слова Игоря и начали рыться в чемодане в поисках купальников.
        Когда Алина со Светой спустились вниз, их уже ждали переодетые в лёгкие летние одежды родители и Игорь, сменивший белые брюки на такого же цвета шорты и спрятавший свои неповторимые глаза под чёрными солнцезащитными очками. Алина ещё раз отметила, что никогда не видела такого потрясающего мужчину. Даже Кирилл со своей броской внешностью не выдерживал сравнения с Игорем. Кирилл был ещё мальчишкой, а Игорь - взрослым, состоявшимся, уверенным в себе мужчиной, и это различие бросалось в глаза.
        Когда Завадские в сопровождении Игоря Романова пришли на пляж, было уже около 11 часов, и солнце начинало припекать. Тамара Николаевна принесла с собой четыре больших полотенца и расстелила на гальке.
        - Ой, Игорёк, а тебе я не взяла полотенце! - сокрушалась она. - Как же ты будешь загорать?
        - Тетя Тома, не беспокойтесь, я никогда не лежу на пляже. Я обычно или плаваю, или бегаю. Не умею лежать спокойно, - усмехнулся Игорь.
        Он скинул шорты, тенниску, очки и побежал в воду. Алина, затаив дыхание, наблюдала за ним. До чего же хорош! Кубики пресса блестели под бронзовым загаром, как будто он пришёл не купаться в море, а участвовать в соревнованиях по культуризму и планировал занять призовое место. Алина заметила, что две девушки лет двадцати, расположившиеся рядом с ними, уставились на Игоря и о чём-то перешептывались друг с другом. Она поймала себя на мысли, что взгляды девушек ей неприятны. Хотя Алина старалась не смотреть на Игоря, взгляд самопроизвольно возвращался к морю и выискивал в воде мокрые волосы, из белых превратившиеся в тёмно-русые, сильные руки, появляющиеся по очереди на поверхности, загорелую спину, и она не могла ничего с собой поделать.
        «Завадская, ты ведешь себя совершенно неприлично, - читала Алина самой себе нотации. - Ты пялишься во все глаза на незнакомого мужчину! Он на восемь лет тебя старше, и ему нет никакого дела до тебя. Игорь просто хорошо воспитан, поэтому ведёт себя как гостеприимный хозяин. А ты, глупышка, слюни уже по нему пускаешь, хотя ещё вчера была в мечтах о Кирилле Семёнове. Сегодня Кирилла забыла?»
        «Я и хотела забыть Кирилла так же, как и он меня, так же уехать от него, как он от меня уехал и не сказал ни слова… А Игорю я нравлюсь! Это подсказывает женская интуиция. И надеюсь, что в ближайшее время он не вернется в Москву, а побудет с нами».
        Алина сняла лёгкий короткий сарафан и осталась в одном изумрудном купальнике. Отогнав воспоминания о Кирилле, она вошла в воду. Света с родителями плескалась недалеко от суши, а Алина поплыла дальше. Вода сначала показалась ей мутной, но на достаточно большом расстоянии от берега море стало прозрачным, как слеза, и хорошо просматривалось до самых глубин. Алина за столько лет совсем забыла вкус морской воды, но сейчас вспомнила и поразилась, как в детстве, насколько она всё-таки солёная. Игорь отдалялся от неё всё сильнее, и Алина знала, что ей не под силу его догнать, но приблизиться к мужчине, поразившему воображение, хотелось невероятно. Алина увидела, как Игорь возвращается к берегу, и поплыла навстречу. Когда они поравнялись, он замедлил ход и поплыл с той же скоростью, что и Алина.
        - Поворачивай. Ты слишком далеко от суши, - сказал Игорь, смахивая со лба капли воды.
        - Ты тоже далеко заплыл. Не боишься?
        - Я мастер спорта по плаванью, - засмеялся Игорь, а потом ушёл под воду, чтобы вынырнуть совсем в другом месте.
        Алина двинулась за ним. Когда она вылезла из воды, Игорь уже давно был на берегу. Она подошла к своему полотенцу и легла, подставляя лицо яркому крымскому солнцу. Игорь устроился рядом прямо на гальке.
        - Садись на полотенце, а то камни горячие. Мои родители и Света долго будут в воде. Сестра час, как минимум, проведёт в море, и не отпустит родителей от себя, потому что плохо плавает. Так что все полотенца свободны.
        - Всё нормально, я привык. Мне даже нравится жар камней.
        - Правда, что ты мастер спорта по плаванью?
        - Да, я занимался в детстве плаванием, учился в спортивной школе, в пятнадцать лет подтвердил на соревнованиях звание мастера спорта. К пятнадцати годам я уже стал понимать, чего хочу в жизни, сильно похудел, окреп. Правда потом охладел к плаванию и увлекся каратэ. В каратэ тоже добился кое-каких успехов. У меня есть чёрный пояс или второй дан. В восемнадцать лет сделал операцию по восстановлению зрения и теперь имею единицу на оба глаза. Каратэ я тоже бросил со временем, когда занялся бизнесом. Сейчас не занимаюсь спортом профессионально, только для себя, в зале, поддерживаю форму.
        - С формой у тебя всё в порядке, - сказала Алина, а когда поняла, какую бестактность выдала, то покраснела до корней волос.
        - Спасибо! Приятно слышать от такой девушки, как ты, - сказал Игорь, и Алина пыталась прочитать по его лицу, что же на самом деле он думает о ней, но это плохо получалось, мешали тёмные очки, закрывающие глаза. - У тебя тоже с формой всё хорошо.
        - Я не занимаюсь спортом, - розовый оттенок на щеках Алины сменился бордовым, и она злилась на себя за это. - Когда-то давно посещала секцию художественной гимнастики, но тренеры сказали родителям, что я никогда не добьюсь успехов, так как в этом виде спорта ценятся маленькие, худенькие девочки.
        - Только не говори мне, что в детстве ты тоже была жиртрестом, как и я, - Игорь рассмеялся.
        - Нет, жиртрестом я не была, но у меня кость тяжелая, и рост достаточно большой для гимнастики.
        - Зато для жизни у тебя прекрасный рост и вес.
        Алина совсем смутилась, не зная, что ответить. Одно дело получать комплименты от ровесников, другое - от взрослого красавца-мужчины.
        - Ты надолго в Крыму останешься? - выдавила Алина после паузы. - Я слышала, ты в Москву должен уехать через несколько дней.
        - Это тонкий намёк на то, чтобы я быстрее убирался с дачи и дал вам спокойно отдохнуть? - Игорь снова захохотал.
        - Что ты! Я другое имела в виду! Наоборот, буду рада, если ты подольше останешься, - Алина поняла, что опять сказала лишнее, и поспешно добавила. - Ты же хорошо знаешь здешние места, вот и покажешь все достопримечательности, а то мы в Крыму первый раз.
        Игорь внимательно посмотрел на Алину. Очки всё так же закрывали его глаза, и она терялась в догадках, о чём в эту минуту думает мужчина напротив. Единственное, было предельно ясно, что Игорь серьёзен и оценивает Алину, про себя решая, стоит ли оставаться в Крыму или лучше уехать домой в Москву.
        - Я останусь ещё на несколько дней, - наконец произнес Игорь важные в данную минуту для Алины слова, и она выдохнула. - Только сегодня мне нужно кое-какие дела закончить, но завтра я буду в твоём распоряжении, - и поспешно добавил. - А также в распоряжении твоей семьи. Буду вашим экскурсоводом на ближайшие дни…
        На следующее утро после завтрака в саду родители со Светой пошли на пляж, а Игорь предложил Алине прогуляться по Царской тропе. Никто больше не захотел отмерить ногами огромное расстояние, когда есть ласковое море под боком. Сев за туалетный столик, чтобы собрать волосы в конский хвост, Алина вдруг заметила, насколько обгорела кожа. Она чувствовала лёгкое покалывание от ожога, когда дотрагивалась до щёк и плеч, но не думала, что стала похожа на Ниф-Нифа, Нуф-Нуфа и Наф-Нафа вместе взятых. Бледная кожа, не привыкшая к южному солнцу, покрылась краснотой и обещала к вечеру надуться волдырями. Вздохнув, Алина надела кепку на голову, надвинув её почти на глаза, вышла из комнаты и спустилась вниз по лестнице.
        Игорь ждал её в гостиной. Выглядел он, как всегда, потрясающе, на этот раз одевшись в тёмно-синие шорты Adidas и голубую майку, подходящую под цвет глаз. Никогда еще Алина не чувствовала себя так глупо. Она должна пойти на прогулку с бесподобным мужчиной, а сама похожа на варёную креветку. У неё даже мелькнула мысль притвориться больной и отказаться от запланированного мероприятия.
        - Ты готова к долгой ходьбе? - спросил Игорь, улыбаясь, и у него на щеках заиграли ямочки.
        - Я вчера немного обгорела, - пролепетала Алина. - Может, сегодня не стоит гулять на солнцепёке, а нужно отсидеться в тени?
        Игорь подошёл к ней вплотную, и Алина почувствовала запах его кожи вперемешку с лосьоном после бритья, пахнувшим морским бризом. Игорь снял с Алины кепку.
        - Да уж, сильно тебя припекло вчера. Не привыкла пока к нашему жаркому солнцу. Так идти нельзя, надо обязательно помазаться кремом. Кожа горит?
        - Да, немного, - Алина опустила глаза, её смущала близость Игоря.
        - Я сейчас принесу крем, которым сам пользуюсь, когда после холодной Москвы приезжаю летом в Крым. Если не мазаться здесь защитными средствами, то сгоришь, и кожа будет сходить, как у змеи чешуя, - Игорь усмехнулся и направился в свою комнату.
        - Раздевайся, - скомандовал он тоном, не терпящим возражений, когда вернулся с толстым тюбиком крема.
        Открыв рот от удивления, Алина во все глаза смотрела на Игоря, не зная, что и сказать.
        - Я надеюсь, под одеждой на тебе надет купальник. Так ведь? - в глазах Игоря читалась ирония, его забавлял растерянный вид Алины.
        - Да, конечно, - Алина ещё сильнее покраснела, хотя куда уж больше, и была рада, что краску стыда не видно на обгоревших розовых щеках.
        Она сняла с себя одежду, оставшись в одном купальнике, и подошла к Игорю. Он, будто не замечал смущения девушки, неторопливыми движениями открыл тюбик с кремом и начал втирать жирную, холодную массу в кожу на плечах Алины. Сильные руки Игоря касались тела повсюду. Внутри у неё все замерло и затрепетало. Вот он наклонился, дотронулся до её бёдер, погладил их влажными от крема руками, потом перешёл к голени. Алина понимала, что в доме кроме неё и Игоря никого нет, все на пляже. Если бы он захотел воспользоваться её беспомощностью, то сложившиеся обстоятельства были ему только на руку. Но Игорь, как врач, для которого не существует особей женского и мужского пола, а есть только бесполые пациенты, втирал крем с непроницаемым лицом. Когда он обмазал Алину средством против ожогов от плеч до самых щиколоток, то повернулся к ней лицом и начал нежными прикосновениями втирать жирные капли в шею, нос, щёки. Алина чувствовала его дыхание, а касания мужчины взволновали её до такой степени, что она стояла, как истукан, не могла ни шевелиться, ни говорить, ни даже улыбаться, мышцы свело параличом.
        - Вот и всё, - сказал Игорь. - Можешь одеваться. Солнце тебе теперь не страшно. А вечером перед сном надо снова помазать кожу противоожоговым средством, и завтра краснота полностью пройдет.
        Его лицо было в нескольких сантиметрах от лица Алины, и она наконец осмелилась посмотреть на него. Его глаза были кристально-чистыми и холодными, как осколки разбившейся на множество кусков льдинки. Алина отпрянула от Игоря и начала в спешке натягивать на себя одежду. Эта ситуация, казалось, забавляла его. Игорь сел на подлокотник дивана и с ухмылкой наблюдал за торопливыми действиями Алины.
        «Завадская, что с тобой происходит! Ты разделась перед незнакомым мужчиной, разрешила до себя дотрагиваться, а сама, как дура, растаяла от его прикосновений. Ты для него всего лишь маленькая девчонка, которую он из вежливости развлекает, потому что его мать - твоя крёстная. Вот и всё, ничего более! И прекрати мечтать о всяких глупостях! Он старше тебя на восемь лет, и наверняка в Москве его ждет невеста, потому что у такого мужчины не может её не быть. Наверно, она модель какая-нибудь, ты ей и в подметки не годишься!»
        - Я готова, - сказала Алина, надвинула кепку на глаза, чтобы Игорь не смог прочитать её чувства, и направилась к выходу.
        - Царская тропа - любимый маршрут семьи Романовых во время летнего отдыха в Крыму, - рассказывал Игорь, когда они с Алиной начали свою прогулку. - Дорога ведёт от поселка Гаспра, где мы живем, до Ливадийского дворца. Ты слышала о таком?
        - Да, мы по истории проходили. Дворец прославился тем, что в 1945 году там состоялась Ялтинская конференция, - хотела блеснуть перед Игорем знаниями Алина
        - Я и забыл, что ты только недавно школу окончила, поэтому в памяти остались знания по истории, - сказал насмешливо Игорь, и Алина в который раз рядом с ним почувствовала себя несмышленышем. - А ещё Ливадийский дворец был летней резиденцией семьи Романовых.
        - Как символично, - сказала Алина, ей тоже захотелось пошутить над Игорем за то, что он видит в ней ребёнка, а не взрослую девушку. - Царская семья носила фамилию - Романовы, а летом жила в Крыму, и твоя семья - Романовы, и у вас тоже есть дача в Крыму. Ты случайно не дальний родственник русским царям?
        - К сожалению, нет, - Игорь рассмеялся, и снова показались детские ямочки на щеках. - Мой отец даже обращался в организацию, занимающуюся генеалогическими исследованиями, но, увы, наш род, в отличие от царского, ведется от крепостных крестьян. Не повезло. А может, наоборот, повезло, иначе в 1918 году моих предков или убили бы, или они вошли бы в состав белой эмиграции. И жил бы я сейчас не в Москве, а где-нибудь в Париже или Нью-Йорке.
        - Ты не хочешь жить за границей?
        - Не хочу. Я за границей люблю отдыхать, но жить хотел бы только в Москве. Как говорится: «Где родился, там и пригодился».
        - Ты много стран объездил?
        - Да, бывал в США, Франции, Италии, Японии. Куда только не летал. Сначала родители меня везде брали с собой, а сейчас сам могу позволить путешествовать.
        Алина в очередной раз поразилась жизни Игоря, как он легко рассуждает о путешествиях. Её родители ни разу в жизни не были за границей, а для неё и для Светы поездка в Крым - небывалое приключение, но для Игоря в 25 лет считалось нормой объездить полмира, посмотреть разные города, моря, океаны, для него не существовало границ ни в чём. И Алину ещё больше стал волновать вопрос, почему же Игорь не женат. Наверняка, девушки в Москве вешаются ему на шею десятками. Почему он не выбрал ту единственную, с которой можно путешествовать и, в конце концов, рожать детей.
        - Игорь, а можно не скромный вопрос? - Алина снова побагровела, но если она сейчас не спросит, то просто лопнет от любопытства.
        - Спрашивай.
        - А ты один путешествуешь или с любимой девушкой?
        - Один, - Игорь рассмеялся. - Я уже говорил, что пока не нашел ту единственную и неповторимую… Алина, тебя интересует моя личная жизнь? - Игорь остановился и внимательно посмотрел на неё, а она готова была под землю провалиться, лучше бы молчала и рта не открывала. - Я не из тех, кто женится. Не хочу себя заковывать в глупые узы, зависеть от кого-то, подчиняться кому-то, подстраиваться, уступать. Я слишком свободолюбивый, чтобы связать себя узами брака. Как ветер: закроешь меня дома, и устрою сквозняк.
        - Но, мне кажется, каждый человек хочет иметь семью, детей.
        - Детей я хочу, особенно сына, чтобы продолжил наш род, а я его учил бы познавать мир, - мечтательно рассказывал Игорь, видно было, что и вправду, он не против ребенка. - А вот жену - не хочу. Вот в чем парадокс. Я не уживусь ни с одной женщиной.
        - Почему ты так говоришь? Мы мало знакомы, но пока в тебе вижу только достоинства и не вижу ни одного недостатка.
        Игорь приблизился к Алине так, что между её и его губами оставались считанные сантиметры. И у неё в голове пронеслась безумная мысль, сейчас он её поцелует.
        - Ты меня совсем не знаешь…
        И вот показался Ливадийский дворец в обрамлении великолепного парка. Сколько же здесь было цветов! Алину опьянял аромат сотен роз различной расцветки. С цветами соседствовали пальмы, кедры, секвойи. Перед белым дворцом газоны аккуратно подстрижены и ухожены, а чуть дальше начинался естественный парк, где деревья росли сами по себе, без помощи садовников.
        - Как здесь красиво! - выдохнула Алина, завороженная видами. - А в сам дворец можно попасть?
        - Да, можно. В прошлом году Ливадийский дворец стал музеем, и теперь каждый может его посетить, почувствовать себя немного Сталиным, Рузвельтом и Черчиллем или потомком семьи Романовых. Я в прошлом году, сразу после открытия, был на экскурсии. Очень познавательно. Тебе понравится…
        Алина лежала на кровати в комнате на втором этаже и не могла пошевелиться, так гудели ноги. Они с Игорем за сегодняшний день прошли более 10 километров, прошагав от поселка Гаспра до Ливадии и обратно. Когда Алина узнала, что протяженность Царской тропы почти 7 километров, ей чуть дурно не стало. Не привыкшая к ходьбе на дальние расстояния, она утомилась от серьёзного марш-броскаи от переполнявших её впечатлений, накопленных на год вперед. Царская тропа с указателями, высеченными на камнях, с видами, которые открываются, если забраться на Крестовую гору, с белой Полуротондой, уцелевшей после пожара 1881 года, поразила воображение девушки. А Ливадийский дворец поверг в эстетический шок. Алина недоумевала, как в одном месте можно собрать столько предметов роскоши и искусства. Перед глазами до сих пор мелькали сюжеты, увиденные несколько часов назад. Итальянский дворик с мраморными скамейками, украшенными грифонами, арабский дворик с восточным колоритом, комнаты императрицы и великих княжон…
        Алина слышала голоса и смех в саду. Это родители с сестрой отдыхали в беседке после дня, проведенного на море. Они наслаждались тёплым южным вечером и шашлыком, приготовленным Игорем специально для гостей. Алина съела пару кусков вкусного сочного мяса и отправилась в комнату, сославшись на то, что сильно устала за день. А все остальные решили продолжить вечер, уминая за обе щёки шашлык. Оказалось, Игорь ещё и отлично готовит. Это обстоятельство делало его в глазах всех женщин, находящихся на даче, идеалом среди мужчин, только Станислав Леонидович относился к хозяину дома с настороженностью. Постоянно намекал жене и дочерям, что не стоит доверять Игорю, нутром чувствуя опасность, исходящую от молодого человека. Станислав Леонидович не понимал, в чём дело, но старался предупредить своих женщин, чтобы держались подальше от очаровавшего их молодого человека. Сестры Завадские не хотели слушать отца, считая его старомодным и не желающим понять, что существуют такие мужчины, как Игорь: с блестящим образованием, делающие карьеру и путешествующие по миру, зарабатывающие в месяц столько, сколько Станислав
Леонидович не смог бы заработать и за год.
        Алина еле-еле поднялась с кровати. Ноги гудели всё сильнее. После того как она перестала заниматься художественной гимнастикой, у неё со спортом начались весьма сложные отношения, и это сказывалось на мышцах, болевших даже после ходьбы. Она направилась в ванную комнату, чтобы принять душ. Хотя горный воздух был настолько сухим, что после целого дня, проведенного на солнце, одежда Алины не вымокла от пота, как случилось бы в Туле, всё равно хотелось смыть с себя пыль и усталость. Струи прохладной воды немного освежили тело и прояснили ум. Намазавшись кремом против ожогов по совету Игоря, успокоив кожу, а вместе с ней и мысли, Алина надела ночную рубашку и пошла в комнату. Выйдя из ванной, она буквально наткнулась на Игоря. Алина растерялась. Она рассчитывала, что он в саду, поэтому разгуливала по второму этажу в одной ночнушке. Ей хотелось прикрыться чем-нибудь или прошмыгнуть в комнату, не сказав Игорю не слова, а лучше стать незаметной, как мышка, чтобы он её не увидел. Но Игорь смотрел на неё своими синими глазами, которые в полумраке коридора не потускнели ни на одну канделу, а горели ярче, чем
обычно.
        - Я пришел узнать, как ты себя чувствуешь? - сказал он серьёзно. - Я виноват перед тобой за то, что заставил целый день провести на ногах. Не подумал о последствиях.
        - Всё хорошо, не переживай. Сегодня был замечательный день. Мне очень понравилось гулять с тобой.
        Алина хотела уже пойти в комнату, но Игорь остановил её и крепко прижал к себе. Алина не могла пошевелиться. Даже если бы он не был таким сильным, она не сдвинулась бы с места, потому что была поражена поступком молодого человека.
        - Я остался здесь только из-за тебя, - шептал Игорь на ухо Алине. - Со вчерашнего дня я места себе не нахожу. Мне давно надо быть в Москве, там дела, работа, а я не могу уехать. Я схожу с ума по тебе! Каждую минуту сегодняшнего дня хотел тебя поцеловать.
        После этих слов Игорь прижался своими настойчивыми губами к губам Алины. Его язык, не менее настойчивый, чем губы, нашел её язык, и она ответила на поцелуй. Если бы объятия Игоря не были бы так крепки, она упала бы, лишившись чувств. У неё кружилась голова. Он не отпускал её, а его губы становились всё более требовательные.
        - Игорь, ты где? - услышала Алина тоненький звонкий голосок сестры внизу, на первом этаже.
        Игорь сразу же отстранился от Алины, и она бросилась бегом в комнату.
        - Светлана, я на втором этаже. Уже спускаюсь. Надо было кое-что проверить.
        Алина упала на кровать и натянула на себя одеяло. Сердце колотилось так, что она отчётливо слышала удары. Алина была растеряна, испугана и в то же время - счастлива. Она до сих пор ощущала вкус его губ и запах кожи, а в голове звучал голос:
        - Я с ума схожу по тебе!
        Алине не верилось, что такой мужчина мог увлечься ею - семнадцатилетней девочкой из провинции. Да, конечно, Алина знала, хоть и не говорила об этом вслух, о своей привлекательности, о хорошей фигуре, о гладкой коже и о густой копне волос. Но на этом все достоинства заканчивались. У неё не было двух высших образований, как у Игоря. Пока не было и одного образования. Она практически не выезжала из родного города, если не считать поездки в деревню к бабушке. Да что говорить, даже готовить, как Игорь, она не умела! Так почему она его привлекла? Для Алины это было загадкой. Она вспомнила его слова, сказанные днём на Царской тропе:
        - Я не из тех, кто женится… Я, как ветер: закроешь меня дома, и устрою сквозняк… Я не уживусь ни с одной женщиной… Ты меня совсем не знаешь.
        Да, Алина совсем не знала молодого человека, который несколько минут назад целовал её в темноте собственного дома. Но она ответила на поцелуй и до сих пор не могла прийти в себя от ощущения внизу живота. Там все пылало огнем и ныло. Последний раз с Алиной такое случалось на свидании с Кириллом. Всего неделю назад Алина целовалась с Кириллом так же, как сегодня с Игорем, а кажется, с того дня прошла целая вечность. Она попыталась сравнить поцелуи двух мужчин. И если в поцелуях Кирилла было много нежности, то Игорь целовался так страстно и неистово, как будто от поцелуя зависела его жизнь. Алине на минуту стало стыдно за себя. За то, что она так поступает с Кириллом, но в памяти сразу всплыл его танец с Лерой в кафе, вечер под дождем, болезнь и обещание, которое она дала самой себе, что навсегда забудет о Кирилле Семёнове. Обещание выполнялось с неимоверной скоростью, в этом помогал Игорь.
        - Я с ума схожу по тебе!
        До сих пор Алина слышала голос Игоря. Кирилл никогда не произносил таких слов. Он ни разу не признался ей в любви, хотя отношения после выпускного вышли за рамки дружеских. Кирилл говорил, как ему хорошо с ней в постели, но о чувствах не было сказано ни слова!
        «Да и умеет ли Кирилл Семёнов любить? - размышляла Алина, и все её домыслы были не в пользу Кирилла. - Он слишком избалован женским вниманием, чтобы привязаться к одной единственной. Для Кирилла слово девушка приравнивается к слову секс. Кроме секса женский пол ничего не может дать Кириллу Семёнову, а он и не хочет большего».
        Задумавшись, Алина даже не заметила, как в комнату вошла сестра. Света пыталась поговорить с Алиной, но та претворилась спящей. Ей не хотелось ни с кем разговаривать, а тем более слушать надоедливую болтовню сестры. Наконец, Светлана сдалась, легла рядом на огромной кровати, укрылась одеялом и уснула.
        Алина долго лежала с открытыми глазами. Она была слишком возбуждена, чтобы спать. Через какое-то время девушка услышала звук автомобильного двигателя и подошла к окну. Она увидела Игоря, который стоял около «мерседеса» и собирался куда-то ехать. Он переоделся и выглядел очень элегантно в белых брюках и нежно-голубой рубашке с коротким рукавом. Алина не видела в темноте глаз Игоря, но понимала, как одежда выгодно подчёркивает их цвет. Вдруг он повернулся и посмотрел в её сторону. Алина отскочила от окна, как испуганный заяц, в надежде, что Игорь не заметил её. Через минуту послышался звук отъезжающей от дома машины. Теперь Алина тем более не могла заснуть. Её терзали мысли и предположения, куда мог ночью умчаться Игорь. Может быть, он всё-таки решил уехать в Москву, где ждала работа и девушка, о существовании которой он умалчивал. С одной стороны, её пугали чувства Игоря, с другой, она ждала новой встречи и мечтала о новых поцелуях.
        «Завадская, ты точно сумасшедшая! Только неделю назад сохла по Кириллу, чуть воспаление легких из-за него не заработала, а сегодня изнываешь по мужчине, который на восемь лет тебя старше. Он умнее, образованнее, успешнее, богаче тебя. Ты ему не пара! Забудь!»
        С такими мыслями Алина заснула, когда ночь сменял утренний рассвет, и небо начало принимать желтовато-розовый окрас.
        Алину разбудил громкий визг сестры.
        - Алина! Просыпайся! Смотри, что я нашла под дверью!
        Нескольких часов беспокойного сна было слишком мало для Алины, и она никак не могла открыть глаза.
        - Смотри, кто-то розы положил под дверь!
        Услышав последние слова сестры, Алина мигом вскочила с кровати. Света стояла перед ней с букетом из белых роз. Удивление от увиденного было настолько велико, что Алина не могла произнести ни слова.
        - Розы, наверно, Игорь принёс, - щебетала Света. - Тут даже записка есть! Интересно, что написано в ней. Сейчас прочитаю: «Алина, ты как прекрасная белая роза». Алинка, это тебе, - недовольно скривила губки Светлана и протянула букет сестре.
        Алина прочитала записку ещё раз и пересчитала розы. Их было ровно семнадцать. Она оделась и поставила цветы в вазу на прикроватном столике. Когда она вышла в сад, то в беседке уже завтракала вся семейка. Игоря с ними не было.
        - Алина, будешь яичницу? - спросила мать.
        - Нет, мама, я только чаю попью.
        - Хорошо, налей себе чай, а я оладышек сейчас наложу. Только испекла, ещё горячие.
        - А где Игорь? - спросила Алина, стараясь, чтобы голос не дрожал, звучал ровно.
        - Он куда-то уехал утром. Сказал, что вечером вернётся, - ответил отец, внимательно разглядывая Алину.
        - А Игорь Алине розы подарил! - выпалила Света, и лицо Алины сразу зарделось.
        - Это правда? - строго спросил Станислав Леонидович.
        - Да, - пропищала Алина. - А что в этом плохого?
        - Алина, будь осторожна. Он очень взрослый для тебя и слишком избалованный, привыкший получать всё, что бы ни захотел! Я могу поговорить с Игорем, и он больше не будет оказывать тебе знаки внимания.
        - Нет, папа, пожалуйста, не нужно! - взмолилась Алина. - Ты будешь отчитывать его, а он ничего плохого не сделал! Разве плохо - дарить девушкам цветы? Мне ещё ни один парень ничего не дарил.
        - И это хорошо! Вот выйдешь замуж, тогда муж тебе будет дарить цветы. Но Игорь на тебе никогда не женится, - Станислав Леонидович не замечал, как его слова ранят дочь.
        - Стасик, хватит уже нападать на Игоря. Он хороший мальчик. Я его с детства знаю. Он не причинит Алине никакого вреда. А если между ними возникнут чувства, то я не против такого зятя, - заступилась за Игоря мать Алины.
        - Игорь - не пара нашей дочери, - упирался Станислав Леонидович. - Вот Кирилл Семёнов ей подходит. Они ровесники, с детства дружат, знают друг о друге всё. А что ты знаешь об Игоре, Алина?
        Вопрос отца поставил её в тупик. Алина, действительно, об Игоре знала только то, что у него потрясающие голубые глаза, умопомрачительная фигура, что он богат и хорошо целуется, но этого было достаточно, чтобы вскружить ей голову.
        - Я всё знаю об Игоре, - ответила за Алину мать. - Он замечательный образованный молодой человек из прекрасной семьи.
        - И мне Игорь нравится! - перебила мать Светлана.
        - Ох, женщины, не могу я с вами спорить! - махнул рукой Станислав Леонидович и продолжил завтрак.
        Игорь не появлялся целый день. Алина с семьёй провела это время на пляже. Она чувствовала себя разбитой после бессонной ночи, поэтому ленилась даже плавать. Всё, что могла делать Алина, это читать, хотя иногда не понимала, о чём идёт речь в новой главе. Мысли об Игоре не давали покоя. Где он и, главное, с кем? Вернётся ли вечером, как обещал родителям?
        Вечер семья Завадских проводила в саду. Уставшие от палящего дневного солнца, они отдыхали в тенистой прохладе деревьев. Света подружилась с помощниками по хозяйству, проживающими в гостевом доме, Марьей Васильевной и Степаном Николаевичем. Девочка очаровала пожилых людей, и они баловали её, даря всякие безделушки, а по вечерам готовили что-нибудь вкусненькое. В тот день Степан Николаевич смастерил для Светы бусы из ракушек, а Мария Васильевна испекла абрикосовый пирог. Света носилась по саду, заражая всех вокруг неуёмной детской энергией. Она вообразила себя вождем индейского племени, бегала с сумасшедшими криками, пытаясь изобразить танец краснокожих, чем вызывала улыбки на лицах всех присутствующих. Алина со скучающим видом ковыряла вилкой пирог. Есть не хотелось, а от воплей сестры начала болеть голова. Она уже собралась пойти в комнату, чтобы пораньше лечь спать и на следующий день проснуться отдохнувшей, как услышала звук подъезжающего к дому автомобиля. Игорь оставил свой «мерседес» на улице, не стал загонять в гараж, и подошёл к Завадским. Алина поняла, что он снова куда-то уедет. Света
сразу бросилась Игорю на шею.
        - Игорь, посмотри, какие бусы для меня сделал дядя Стёпа. Теперь я вождь племени Тумба Юмба.
        Игорь поднял Светлану на руки, сделав вид, что ему нравятся бусы и интересна болтовня маленькой девочки.
        - Шикарные бусы, Светлана… Как прошел ваш день? - спросил Игорь, обращаясь к родителям Алины и ни разу не посмотрев в её сторону.
        - Мы сегодня видели огромную медузу, - Света никому не давала сказать ни слова, так обрадовалась Игорю. - Я её посадила в ведро, но боялась дотронуться. Папа сказал, что она может ужалить, и тогда на коже останется ожог.
        Алина не могла пошевелиться. Она боялась смотреть на Игоря. Только украдкой, когда он стоял спиной, наблюдала за ним, но молодой человек совсем не замечал её, увлеченный разговором со Светой и родителями. На Алину он ни разу не взглянул. Она не знала, что и думать. Стало казаться, что поцелуй она сама себе нафантазировала, и ничего на самом деле не было. Но прикроватный столик в комнате на втором этаже украшал букет белых роз, и он уж точно не мираж.
        - Станислав Леонидович, я хотел бы попросить у вас разрешения украсть старшую дочь на пару часов, а то вижу, она совсем заскучала в нашем маленьком посёлке.
        Алина вздрогнула и уставилась на Игоря во все глаза. Он даже не спросил, хочет ли она составить ему компанию.
        - Я даже не знаю, - замялся Станислав Леонидович, видно, что ему не нравилось предложение Игоря. - Уже достаточно поздно для прогулок.
        - Стас, сейчас только восемь часов вечера. Пусть погуляют. Молодёжи скучно с нами, - возразила мужу Тамара Николаевна.
        - В 11 часов Алина будет дома, - продолжал уговаривать Игорь отца Алины.
        - Хорошо, только не позже, - со вздохом сказал Станислав Леонидович, с женой он спорить не умел.
        - Алина, садись в машину, а я сейчас подойду. Нужно кое-что сказать Степану Николаевичу.
        - Куда мы поедем? Мне нужно переодеться? - тихо спросила Алина, не поднимая глаз на Игоря.
        На Алине был воздушный белый и слишком короткий сарафан. В таком виде ей не очень хотелось куда-то ехать с Игорем, одетым, как всегда, элегантно и со вкусом.
        - Не нужно. Ты прекрасно выглядишь, - Игорь внимательно оглядел Алину с головы до ног, и от взгляда небесно-лазурных глаз девушку бросило в жар.
        - Только езжай медленно, не гони, - крикнул вдогонку Игорю отец Алины.
        - Разумеется, - донеслось из глубины сада.
        Глава восьмая. Южная ночь.
        АЛИНА
        Сидя на переднем сиденье дорогого авто, Алина не чувствовала уюта, накрывшего её, подобно тёплому пушистому пледу, при первой встрече с Игорем. Она инстинктивно ощущала опасность, исходящую от мужчины. Нервничала и пыталась натянуть подол сарафана ниже, чтобы закрыть голые колени. Безуспешные попытки забавляли Игоря.
        - Зачем ты пытаешься закрыть ноги? Они у тебя потрясающе красивые, - улыбаясь, сказал он.
        - Ты можешь ехать немного медленнее? Ты же обещал отцу.
        - Родителям не обязательно всю правду знать о детях. Верно, Алина? - Игорь подмигнул ей.
        - Куда мы едем?
        - Расслабься. Что ты все время дёргаешься? Ты меня боишься?
        - Не боюсь. С чего ты взял? - слишком быстро ответила Алина и злилась на себя за это. - Просто интересно, куда мы направляемся.
        - Мы едем в Ялту.
        Ясности от короткого ответа Игоря не прибавилось, и Алине стало ещё больше не по себе. Вскоре «мерседес» ехал по узким улочкам самого красивого городка южного берега Крыма, которые были освещены фонарями на высоких резных столбах. Алина будто попала в сказку, наблюдая из окна машины за множеством невысоких домов, украшенных колоннами и башенками. Как и весь Крым, Ялта утопала в цветах. Кустарники были красиво подстрижены, а на улицах росли низкорослые пальмы. Алине хотелось кричать от восторга при виде этих чудо-деревьев, которых не встретишь в её родном городе. «Мерседес» остановился рядом с рестораном. Игорь вышел из машины, открыл дверь со стороны Алины и подал ей руку.
        - Мы в ресторан пойдем? - испуганным голосом пролепетала Алина, она никогда не была в таких местах, максимум - в кафе, где можно купить недорогое пиво.
        - Да, я очень голодный, с утра ничего не ел. Весь день ездил по делам.
        Алину подмывало спросить, что это за дела такие у Игоря, заставляющие его постоянно исчезать на долгое время. Даже на даче в Ялте он никогда не сидел на месте. Но она не осмелилась задать волнующие вопросы и умирала от страха, когда входила в роскошный зал. Игорь взял её под руку и чуть ли не силой повел за собой. К ним подошла официантка с огненно-рыжими кудрями. Она с вызовом посмотрела на Алину, и та сразу смутилась. А когда увидела, что присутствующие в ресторане женщины все как на подбор в нарядных платьях и в украшениях с бриллиантами, то хотела развернуться и направиться к выходу, но Игорь крепко держал за руку, не давая сдвинуться с места. Официантка перевела взгляд на Игоря. В её глазах читался упрёк. Алина вдруг подумала, что официантка - хорошая знакомая Игоря, а может, ей показалась. В тот момент Алина была настолько взволнована и напугана, что не могла отличить реальность от собственных фантазий.
        - Здравствуйте! Я проведу вас к столику. Он тот же, что и в прошлый раз, - холодно сказала официантка.
        Игорь окинул девушку равнодушным взглядом и повёл Алину к заказанному заранее столику. Её догадки подтвердились. Официантка была знакомой Игоря, но почему она так на него смотрела, Алина не могла знать, а только догадывалась. Стол с белой скатертью был сервирован на двоих. Посередине стояло маленькое ведерко со льдом, в нём - шампанское. В узорчатых подсвечниках горели две свечи. Интимная атмосфера ресторана с приглушенным светом, свечами, маленькими столиками подходила для свиданий влюблённых парочек. Игорь будто не замечал смущения Алины, находясь в своей стихии, как рыба в воде.
        - Что тебе заказать? - спросил Игорь.
        - Я не голодна, - голос Алины предательски дрожал.
        Она даже не представляла, что именно едят люди в таких шикарных ресторанах. Алина выросла в простой рабочей семье, где родители всегда ужинали дома и не понимали, как за еду можно выложить кругленькую сумму. Тамара Николаевна говорила, что по ресторанам ходят одни бездельники и белоручки, кому лень приготовить самому. Получается, Игорь оказался в одной категории с лодырями, хотя Тамара Николаевна симпатизировала ему.
        - Тогда позволь я закажу что-нибудь на свой вкус, - сказал Игорь и подозвал к себе эффектную официантку.
        Он что-то тихо говорил рыжеволосой девушке, но Алина не могла разобрать слов. Она слышала лишь пульс, отдающийся в ушах, похожий на удары колокола. Официантка записала пожелания Игоря в блокнот, беззвучно откупорила шампанское и налила Алине полный бокал, а затем удалилась. Свой бокал Игорь наполнил водой из графина.
        - Давай выпьем за тебя. За самую прекрасную девушку из всех, с кем я знаком.
        - А ты не будешь пить шампанское?
        - Я вообще не пью ни шампанское, ни какие другие алкогольные напитки. Ненавижу состояние опьянения. Люблю, чтобы всё всегда было под контролем, и тем более я за рулем.
        Алина пригубила шампанское. Игорь внимательно её разглядывал.
        - Тебе понравились розы?
        - Да, конечно. Спасибо! Розы великолепные!
        - Я рад сделать для тебя что-нибудь приятное, - Игорь взял руку Алины в свою и начал поглаживать ладонь, от чего мурашки побежали по спине. - Расскажи о себе. Кроме того, что ты живешь в Туле, поступила в Политехнический институт и в детстве занималась гимнастикой, я ничего о тебе не знаю.
        Алина замерла, она понимала, что нужно вырвать ладонь из руки Игоря, но не могла ничего с собой поделать, она была не в состоянии двигаться, только наслаждалась прикосновениями мужчины, сидящего напротив.
        - В отличие от твоей моя жизнь не настолько интересная. Кроме того, что я поступила в институт, нечего рассказывать.
        - Тогда расскажи о своей личной жизни. Наверно, у такой девушки, как ты, толпы поклонников, которые прохода не дают.
        Алина хотела вырвать руку из цепких пальцев Игоря, но он сильнее сжал ладонь и не отпускал.
        - Что ты молчишь? Есть ли у тебя молодой человек в Туле? Мне интересно знать.
        Появление официантки прервало разговор, и Игорь отпустил руку Алины. На стол поставили огромную тарелку с устрицами. Алина открыла от удивления рот. Она никогда раньше не видела устриц, не знала, как их правильно есть, и стоит ли их есть вообще. Смотрелись они не очень аппетитно, моллюск он и есть моллюск, как его ни приготовь. Игорь наблюдал за Алиной. Молодого человека забавляла её растерянность вместе с брезгливостью.
        - Ты никогда не ела устрицы?
        - Конечно, ела. Дома мама на ужин постоянно готовит устрицы, - ядовито ответила Алина.
        - Их едят вот этой вилкой, - Игорь показал на вилку с тремя зубцами. - Но сначала поливают соком лимона.
        Игорь, у которого, видимо, имелся большой опыт в поедании морепродуктов, быстро съел устрицу, а затем выпил сок из раковины.
        - Видишь, как просто. Попробуй.
        - Хорошо, но только не смейся надо мной.
        - Вообще буду молчать, если хочешь.
        Алина взяла раковину. Вид моллюска внутри ей сразу не понравился, он чем-то напоминал слизь. Поковыряв внутри вилкой, Алина, наконец, достала склизкую массу, побрызгала соком лимона, но заставить положить её в рот не могла.
        - Ох, даже не знаю. Мне что-то расхотелось есть устрицы.
        - Тебе понравится, попробуй, - Игорь изо всех сил старался не засмеяться.
        - Пахнут морем, - сказала Алина и положила устрицу в рот, затем быстро запила шампанским. - М-м-м… Могу сказать, что они скользкие, холодные, но очень даже съедобные.
        - Конечно, они холодные, потому что подаются во льду, и очень вкусные. В этом ресторане самые лучшие устрицы в Ялте.
        - Ты любишь всё самое лучшее? Я спрашиваю не только про еду, - Алина выпила два бокала шампанского и почувствовала себя более раскованной.
        - Да, я люблю всё самое лучшее. Самые лучшие машины, самые лучшие рестораны и самая лучшая девушка рядом, - Игорь опять взял Алину за руку. - Ты очень красивая, особенно при свете свечей.
        - Игорь, не нужно, - Алина пыталась высвободить ладонь, но Игорь держал её крепко и не отпускал.
        - Почему не нужно? - он поцеловал её пальцы, а Алина в этот момент вспомнила Кирилла, как он брал её за руку и целовал каждый палец от мизинца до большого.
        - У меня есть парень, - выпалила она, выдернув руку.
        Сердце Алины билось с бешеной скоростью. Она не думала о том, как Игорь отреагирует на её признание, но знала, что поступает правильно. Ещё вчера нужно было поставить все точки над i. Глаза Игоря вспыхнули, но голос был ровным.
        - Это случайно не тот друг, о ком рассказывали твои родители, когда вы только приехали? По-моему, его зовут Кирилл.
        - Да, Кирилл, - Алина не знала, куда спрятаться от пристального взгляда Игоря, она чувствовала себя как на допросе у следователя.
        - Значит, вы учились в одном классе, и детская дружба переросла в нечто большее. Правильно я понял? Ты его любишь?
        - Я… я… не знаю, - лепетала Алина, ей не хотелось обсуждать Кирилла с кем бы то ни было, тем более с Игорем.
        - Вот и ответ, - на точеных губах Игоря заиграла улыбка. - Значит, не любишь. Если бы любила, не сомневалась бы.
        - Игорь, я что-то плохо себя чувствую. Может быть, это из-за устриц или из-за шампанского, а, может, в ресторане душно, но я хочу выйти на воздух, - Алина встала из-за стола. - Отвези меня домой, пожалуйста.
        - Да, конечно, выходи на улицу. Я сейчас догоню, только счёт оплачу.
        Алина с облегчением покинула душное помещение, но на улице было не менее жарко. Тёплый воздух обволакивал её, сдавливал грудь, не давая продохнуть. Хотелось почувствовать хоть малейшее дуновение ветерка, но его не было.
        «Это всё шампанское виновато. Не нужно было пить. И Кирилл Семёнов не может даже за тысячу километров оставить мои мысли в покое! Не хочу больше о нём думать! Зачем я только Игорю рассказала», - отчитывала сама себя Алина.
        Увлечённая самоедством, Алина не заметила, как появился Игорь. Он обнял её за талию и повёл к машине.
        - Я включил кондиционер, сейчас остынешь и придёшь в себя.
        - Спасибо! Мне уже лучше.
        Игорь вставил диск в магнитолу, и Алина услышала знакомые, любимые с детства звуки «Лунной сонаты» Бетховена. Она удобно устроилась в кожаном кресле и расслабилась, стараясь не думать о Кирилле, попав под власть звуков великого произведения. С классической музыкой у семьи Завадских были напряженные отношения. Тамара Николаевна не понимала её и не любила, предпочитая классике попсу, а Станислав Леонидович когда-то давно купил пластинку с десятью произведениями великих композиторов прошлого, одно из них - «Лунная соната» Людвига Ван Бетховена, и иногда включал проигрыватель, чтобы вместе с Алиной послушать музыку, трогающую его до мурашек. Маленькая Алина тогда не понимала красоты классических произведений, но ценила часы, проведенные с отцом, и изо всех сил старалась понять, что же скрывается в звуках, завораживающих её папу. Но после путча всё в семье Завадских переменилось, Станислав Леонидович перестал слушать классику, предпочитая проводить время не с дочкой, а с друзьями в рюмочной, и пластинка долгие годы пылилась на полке, забытая всеми.
        - Куда мы едем? - спросила Алина, когда огни Ялты остались далеко позади.
        - Сейчас увидишь.
        Примерно через полчаса Игорь остановил машину. Когда Алина вышла из салона, сразу услышала море, его шум и запах невозможно перепутать ни с чем другим. Поблизости не было ни одного фонаря, все освещение состояло из звёзд и луны.
        - Где мы? - спросила Алина удивленно.
        - Это дикий пляж, на котором никогда не бывает людей, - серьёзно ответил Игорь. - Я люблю это место. Здесь отдыхаю от суеты, окружающей меня день ото дня, год от года.
        Игорь достал что-то из багажника, но Алина в темноте не могла рассмотреть, что именно, и направился к морю. Она последовала за ним, ей больше ничего не оставалось делать. Она понимала, что одна без Игоря в такое время не доберётся до дома, поэтому безропотно брела следом. Когда они оказались в нескольких шагах от моря, Игорь расстелил плед, неожиданно оказавшийся в его руке. В другой он держал недопитую бутылку шампанского, которую забрал из ресторана.
        - В этом месте я чувствую себя, как на краю мира. Только тишина, я и море.
        - Звёзды такие яркие сегодня, - сказала Алина, легла на плед и начала разглядывать вечернее небо.
        - Самая яркая звезда здесь рядом со мной, - Игорь наклонился над ней, и Алина подумала, что сейчас он поцелует её, но нет, он всего лишь налил в бокал шампанское и протянул ей.
        Алина приподнялась на локте и взяла бокал. Она пыталась рассмотреть выражение лица Игоря, но это плохо удавалось в темноте.
        - Как предусмотрительно, - не скрывая иронии, сказала Алина. - Ты и бокал, и бутылку с собой прихватил.
        - Я любимый клиент в том ресторане, поэтому мне всё позволено.
        - Тебе всё всегда позволено, в любой ситуации?
        - Не всё, но многое, - Игорь повернулся к Алине, и она наконец-то смогла рассмотреть синие, как море, глаза. - Вот, например, сейчас я хочу плавать в море, хотя у меня нет с собой плавок, и кто меня остановит? Никто.
        Игорь стал раздеваться на глазах у Алины, а она не отводила от него взгляда, пребывая в замешательстве, не понимая, что нужно делать. Первая мысль была остановить Игоря, но подумав, как выглядели бы со стороны её жалкие попытки уговорить мужчину надеть штаны, решила не ставить себя в глупое положение и не нашла ничего лучшего, как залпом выпить целый бокал шампанского. А Игорь уже стоял в одних трусах и насмешливо улыбался Алине. Увидев пустой бокал в её руке, он вылил туда остаток содержимого бутылки.
        - Вот и всё. Теперь можно положить в бутылку записки с желаниями и бросить в море, - сказал он, смеясь и покоряя Алину ямочками на щеках всё больше и больше.
        - Можно, только ручки и бумаги нет.
        - У меня есть. Я всегда ношу с собой барсетку, а в ней - блокнот с ручкой, на всякий случай.
        Игорь достал из сумки блокнот с ручкой и написал что-то на листке, затем положил кусок бумаги в бутылку.
        - Теперь ты, - Игорь протянул Алине ручку.
        Алина написала на листке: «Хочу быть любимой», свернула его и протолкнула в горлышко бутылки. Игорь закупорил стеклянную посудину пробкой и, войдя по колено в море, кинул её вдаль. Где-то раздался тихий всплеск, но ни Алина, ни Игорь не видели, куда упала бутылка с пожеланиями.
        - Теперь наши желания точно сбудутся, - рассмеялся Игорь. - Что ты написала?
        - Не скажу, а то не исполнится. А ты?
        - Может быть, скажу тебе чуть позже, а сейчас я хочу искупаться.
        Игорь скинул с себя последнюю деталь гардероба, показав Алине безупречные ягодицы, и побежал в море, чтобы тут же скрыться в волнах. Стоя на диком пляже с бокалом шампанского в руке, Алина пыталась рассмотреть, где же сейчас мужчина, восхищавший и шокирующий её одновременно. Ей тоже хотелось плавать, но без купальника, так же, как это сделал Игорь, она не могла решиться. Алина села на гальку, допила последний глоток и стала ждать. От игристого вина всё вокруг казалось таким необыкновенным, и звёздная ночь, и теплое манящее море, и мужчина, рассекающий волны где-то вдалеке. Вот показалась мокрая голова рядом с берегом. Игорь что-то говорил Алине и жестикулировал, но она не могла разобрать ни слов, ни знаков. Только когда молодой человек вылез из воды по пояс, Алина поняла, что он зовет её купаться.
        - Заходи в воду. Море потрясающее. Я получил такой заряд энергии!
        - Я не могу, потому что не взяла с собой купальник! - закричала Алина так, чтобы её было слышно.
        - Раздевайся и залезай в воду. Я отвернусь, не буду смотреть… Ну же, давай, не будь трусишкой.
        Игорь действительно отвернулся, и Алина, скинув с себя сарафан, трусики и босоножки, вошла в воду. Лунный свет освещал дорожку в воде. Алина плыла по светящейся лунной тропинке к Игорю, а он ждал её и улыбался, обнажая безупречные белые зубы. Когда Алина с ним поравнялась, Игорь присоединился к ней, и они поплыли вместе.
        - Мы далеко заплыли, а ты достаточно много выпила. Давай поворачивать к берегу.
        - Ты боишься? Ты же мастер спорта по плаванию! - говорило в Алине шампанское.
        - Я за тебя боюсь, глупенькая. Разворачивайся, - скомандовал Игорь.
        - А шампанским ты меня сам напоил, - полушутливо, полусерьёзно говорила Алина. - Будешь перед моей мамой отчитываться за мой вид и моё поведение, в котором ты виноват.
        - Здесь можно встать на ноги, - сказал Игорь и остановился.
        В том месте море доходило ему до талии. Алина тоже встала, забыв, что её одежда осталась на берегу, а когда вспомнила, то охнула и прикрыла грудь руками.
        - Ты прекрасна.
        Игорь подошёл к ней вплотную и отвел руки от груди. Он крепко прижал ее к себе, и Алина почувствовала, насколько сильно его желание.
        - Ты самая красивая из всех, кого я встречал, - шептал Игорь ей на ухо. - Я совсем потерял от тебя голову. Влюбился, как мальчишка. Знаешь, какое желание я написал? - и, не дожидаясь ответа, сказал. - «Хочу, чтобы Алина была моей».
        Игорь начал целовать её в шею, губы, потом опустился ниже и стал ласкать грудь. Алина уже ничего не понимала, и позволяла Игорю делать с собой всё, что он захочет. Она перестала думать, все мысли исчезли, даже воспоминания о Кирилле стерлись из памяти. Алина отдалась сильным властным рукам, которые были повсюду. Да, она тоже жаждала близости с Игорем, с самого начала, как только увидела его, хоть и отгоняла эти мечты подальше, в самый дальний угол сознания, но в тот звёздный южный вечер Алина не смогла убежать от себя, от своих тайных желаний. Игорь поднял её на руки, а она прижалась бедрами к его бедрам, тогда он вошёл в неё. Они стояли обнаженные в воде при свете луны на краю мира, где никого кроме них не было, только он, она и море. Алина в руках Игоря покачивалась в такт волнам, то приближающимся к берегу, то убегающим от него. Одной рукой она держалась за его крепкую шею, другой вцепилась в его мокрые волосы. Происходящее казалось Алине чем-то лёгким и непринуждённым, будто само собой разумеющимся. Это должно было произойти. С того момента, как она увидела Игоря, в день приезда, Алина знала,
что пропала. Она знала, что не может противостоять потоку сильнейшей мужской энергии, исходящему от Игоря, и покорится ему, отдаст себя, покорно, не требуя ничего взамен. Этот вечер полный страсти стал конечной точкой короткого пути, начавшегося на автобусной остановке в Ялте и закончившейся на диком пляже, под шум волн и стонов. Когда всё закончилось, Игорь отпустил Алину. Она пошатнулась и чуть не упала, тогда он взял её на руки, и, как маленького ребенка, отнес на берег. Он опустил её на плед, а сам лёг рядом. Игорь повернулся к Алине и начал покрывать её тело поцелуями от шеи до самого чувствительного места на животе, а она трепетала от его прикосновений. Теперь они лежали на гальке совсем рядом с морем, так близко, что ступней касались мелкие волны. Поцелуи Игоря становились всё более требовательными.
        - Я хочу тебя, Алина, - говорил он тяжело дыша. - Мне так хорошо с тобой, что я готов всю ночь без перерыва заниматься с тобой любовью.
        - Но это невозможно. Меня ждут дома родители.
        - Все будет хорошо, я всё улажу.
        И они занимались любовью на берегу моря, не замечая гальки под спиной и воды у самых ног. Алина гладила спину и плечи Игоря, чувствовала пальцами стальные мышцы, а его объятия были настолько крепкими, что она боялась, как бы на следующий день не остались синяки на теле. Во время кульминации ей послышался хруст костей, но она не чувствовала боли, только дрожь во всем теле и волны наслаждения, накатывающие на неё ежесекундно.
        Через некоторое время сознание Алины начало проясняться. Шампанское выветрилось из головы, и ей моментально стало стыдно за своё поведение. Алина быстро натянула одежду и с мольбой в голосе попросила Игоря отвезти её домой. Всю дорогу от пляжа до дома ни Алина, ни Игорь не проронили ни слова. Иногда украдкой Алина всматривалась в будто выточенное из камня лицо Игоря, но он делал вид, что не замечает взглядов и был сосредоточен на дороге. В глазах застыл голубой лёд, ни капли тепла, ни одной искорки.
        «Я совершила ужасную ошибку, и ей нет оправдания. Почему я так поступила?! Всему виной алкоголь? Но меня никто не заставлял пить, я сама была не против. Или виновата моя неопытность в отношениях с противоположным полом? То, что я никогда не встречала мужчин, подобных Игорю, таких настойчивых, получающих всё и сразу? Я всего три дня знаю его! Три дня! Кирилла я знаю всю жизнь и позволила поцеловать себя только на выпускном. А Игорю отдалась на третий день знакомства. Я даже хуже Леры. Она не изменяла Кириллу, была честна с ним, а я предала и его, и себя».
        Слёзы подступали к горлу, но она изо всех сил старалась держаться и не показывать Игорю своих истинных чувств. Когда они подъехали к дому, часы в автомобиле показывали время 23:30. Алина опоздала, она обещала отцу приехать не позднее одиннадцати вечера, поэтому хотела только одного: как можно быстрее оказаться дома, но Игорь её остановил. Он схватил её за руку и притянул к себе. Губы Игоря приблизились к её губам, но Алина сразу же отвернулась, не позволив поцеловать себя.
        - Алина, что случилось? Ты всю дорогу молчала. Я чем-то обидел тебя?
        - Нет, конечно… Только я очень хочу домой… Мы опоздали.
        - Не переживай, мать с отцом не будут тебя ругать. Я обещаю, - Игорь опять попытался поцеловать Алину.
        - Не нужно, Игорь, - прошептала она.
        - Почему? Тебе не понравилось, что между нами произошло? Ты же хочешь меня так же сильно, как и я тебя. Это чувствуется. Этот вечер на берегу моря я запомню надолго. Ты - потрясающая девушка.
        - Дело не в этом. Просто… я вспомнила… кое-что, - Алина запиналась и не знала, как продолжить.
        - Я все понял. Ты вспомнила своего одноклассника - Кирилла. Верно? - в голосе Игоря послышались металлические нотки, он выпустил Алину из своих объятий, а она тут же сломя голову побежала домой.
        Родители, к огромному удивлению Алины не стали её ругать. Мать, обычно принюхивающаяся, как охотничья собака, когда Алина приходила так поздно, определяя лучше любого алкотестера, пила ли дочь спиртосодержащие напитки, сейчас даже глазом не повела, настолько была околдована Игорем. А Игорь держался, как всегда, ровно и на вопрос, где он был с их дочерью столько времени, ответил, что они заезжали в ресторан в Ялте, за разговорами не заметили, который час, поэтому немного задержались. Алина сидела на мягком диване в гостиной, как на иголках, хотя Игорь выгораживал её перед родителями, а к ней проявлял полное равнодушие. Сославшись на усталость и пожелав всем спокойной ночи, она поднялась к себе в комнату. Когда выходила из гостиной, мельком взглянула на Игоря, но он даже не повернулся в её сторону, увлечённо беседуя со Станиславом Леонидовичем. Оказавшись в комнате, Алина сразу же закрыла дверь на замок, боясь, как бы Игорь не пришёл к ней ночью. Лежа в кровати, она поняла, что сегодня снова не сможет уснуть. Как много таких ночей пришлось пережить за последние недели! Алина вспоминала, какое
прекрасное было время раньше, до выпускного вечера, только положишь голову на подушку, сразу засыпаешь. А теперь, столько печальных мыслей крутится в голове, так ноет и болит сердце.
        «Почему всё изменилось? Я хочу снова быть той девчонкой, какой была всего несколько месяцев назад. Та девочка находила что-то забавное в каждом дне, и самой большой бедой для неё было пьянство отца. Сейчас нет пьянства, но радости тоже нет, только грусть и тоска».
        Алина услышала шаги на лестнице и замерла в ожидании, терзаемая вопросом: «Что же будет дальше?» Но Игорь прошёл мимо, сразу в свою комнату, захлопнув дверь. Напрасны были страхи Алины. Игорь получил то, что хотел, и спокойно отправился отдыхать после бурно проведённого вечера. А она смогла заснуть только под утро, беспокойно, с тревожными сновидениями. Ей снился то Кирилл, обвиняющий её в измене, то Игорь, от взгляда которого пробирала дрожь даже во сне. Он говорил, что не любит её, все его слова - ложь, которую разумный человек пропустил бы мимо ушей, но глупая, маленькая девочка легко поверила вранью, потому что оно было обрамлено «золотой шелухой»: роскошной дачей в Крыму, ужином в дорогом ресторане, поездками на машине премиум-класса.
        Утром Алину разбудила мать.
        - Алина, просыпайся, уже девять часов! Мы все давно позавтракали и собираемся на пляж. Поднимайся быстрее с кровати, а то уйдем без тебя.
        - Я сейчас быстро оденусь, - ответила Алина, пытаясь оторвать голову от подушки, но тупая боль, сдавливающая виски, не давала подняться даже на пару сантиметров.
        От звука отъезжающей от дома машины сердце Алины дрогнуло. Она не решалась спросить у матери, куда отправился Игорь. Казалось, если она хоть слово о нём скажет, Тамара Николаевна сразу поймет, что произошло вчера между её дочерью и сыном лучшей подруги. Но мать сама удовлетворила любопытство Алины.
        - Игорь поехал в Москву. Простился с нами. Сказал, что не может больше задерживаться в Крыму, его ждут на работе. Тебе привет передавал.
        Вот и всё, Игорь уехал. Алина знала, что больше не увидит его. Сбылся странный ночной сон. Игорь действительно её не любит. Да, он испытывал влечение, страсть, хотел обладать красивой, молодой девушкой. Для него она была игрушкой на одну ночь, точнее вечер. Игорь привык, что каждое его желание сразу же исполняется. А желал он Алину с тех пор, как увидел. Если для достижения цели нужно было лгать, то он - не против. Почему нет, когда после вранья о любви, она сама готова была отдаться ему в любом месте, в любое время. У Алины в ушах звучали слова Игоря, сказанные во время прогулки по Царской тропе.
        - Я не уживусь ни с одной женщиной… Я не из тех, кто женится… Ты меня совсем не знаешь…
        Да, Алина его совсем не знала. Она впервые столкнулась с таким мужчиной, как Игорь, для которого чувства ничего не значат, есть только спортивный интерес, и не важно, какие средства будут использованы для достижения цели. Будут ли это дорогие рестораны или признания в любви, без разницы. Это как на рыбалке, бросил наживку, а потом нужно быстро подсечь, и рыбка - на крючке, можно жарить и есть.
        - Алина, ты скоро спустишься? - услышала она голос матери, доносившийся с первого этажа.
        - Идите на пляж без меня. Я догоню вас, - крикнула Алина и услышала, как хлопнула входная дверь.
        Когда Алина осталась одна в огромном доме, воспоминания о вчерашнем вечере нахлынули на неё.
        «Почему все мужчины меня бросают? Сначала один уехал в Москву, ничего не сказав на прощание, затем второй - только передав привет через родителей. Наверно, я какая-то дефективная, не похожая остальных девушек, раз со мной можно так поступать».
        Алина поняла, если хотя бы на минуту останется в этой комнате, грустные мысли её съедят, и она расплачется так, что не сможет остановиться. Комок в груди, поселившийся там в день, когда Алина застала в кафе Кирилла целующимся с Лерой, и ставший почти незаметным при встрече с Игорем, сегодня утром дорос до огромных размеров. Ещё немного, и он вырвется наружу безудержными слезами. Алина в спешке стянула с себя ночную рубашку и только приготовилась надеть купальник, как увидела синяки на предплечьях. Сразу вспомнились сильные руки Игоря. Она подумала, хорошо, что на фоне загара пятна от пальцев не так бросаются в глаза. Может быть, родители ничего не заметят. Алина надела купальник, на него - светлую футболку и джинсовые шорты, в каких была в Центральном парке с Кириллом и остальными одноклассниками. Любимые шорты она бросила в чемодан в последний момент перед поездкой в Крым, но не доставала до сегодняшнего дня. Алина поправила на себе одежду и опустила руки в карманы. Пальцы сразу наткнулись на кусок бумаги. Алина вытащила из кармана аккуратно сложенный лист. Сердце начало биться в несколько раз
сильнее. Находясь во власти ревности, она совсем забыла, что Кирилл в кафе передал записку и просил прочитать её дома. Спустя десять дней Алина дрожащей рукой развернула тетрадный лист и, затаив дыхание, начала читать:
        «Милая моя девочка, мы не увидимся до сентября. Завтра я буду в Москве, без тебя. Начнётся пытка до конца лета. Алинушка, ты - моё счастье и радость, ты - наркотик, без которого я не могу прожить ни дня. Когда я завтра останусь без тебя, начнется ужасная ломка. Что такое полтора месяца? Это 45 дней, или 1080 часов, а может 64800 минут, 3888000 секунд. Полтора месяца без тебя равно бесконечности. Я уже скучаю и жду осени! Кирилл».
        И слёзы вырвались наружу. Алина рыдала, не в силах остановиться. Она легла на кровать, уткнулась лицом в подушку и плакала так громко, что сама себе закрывала рот рукой, а когда и это не помогало, начинала кусать наволочку. В письме не было ни одного слова о любви. Кирилл ей никогда не говорил и не писал, что любит. Он не мог, как Игорь, разбрасываться подобными важными для него и для Алины словами. Но каждое слово, каждая буква в письме была пропитана любовью. Кирилл в этих нескольких предложениях сказал так много, что Алину поразила глубина написанных слов. Всё короткое письмо было пронизано любовью и тоской от разлуки.
        «Да, я - предательница. Я - омерзительная женщина. Меня можно купить дорогими ресторанами и цветами. Мне нравится ездить на машинах бизнес-класса. Люблю, когда мной восхищаются, делают комплименты. И ради всего этого я готова отдать себя всю, предать то, что было дорого долгие годы. Я предала Кирилла, себя, нас и больше никогда его не увижу. Не осмелюсь посмотреть в его глаза, не переживу его осуждения. Я могла бы ему соврать, умолчать, а он бы поверил и любил бы дальше так же сильно, но что это будет за жизнь для меня! Такая жизнь хуже смерти! Каждый день, чувствуя его любовь, я буду вспоминать, как изменила ему. Воспоминания меня съедят, замучают, не дадут жить так, как раньше. Я не перенесу этого».
        Рыдания Алины услышала Мария Васильевна. Женщина, решив, что все ушли на пляж, хотела начать уборку в доме. Она пыталась успокоить Алину, но та её не видела и не слышала. У Алины началась настоящая истерика. Марья Васильевна принесла воду, но Алина отказывалась пить и вставать с кровати. Тогда женщина отправила мужа на пляж за Тамарой Николаевной и Станиславом Леонидовичем, она начала бояться за состояние девушки.
        Когда пришли родители Алины вместе со Светой, она всё так же рыдала на кровати и не замечала никого вокруг.
        - Вот что бывает, когда допоздна гуляешь с малознакомым мужчиной. А я тебе говорил, нельзя нашей дочери общаться с этим богатеньким сынком твоей подруги. Видишь, что из этого вышло! - Станислав Леонидович обвинял во всём жену.
        - Алинушка, что с тобой? Успокойся, - Тамара Николаевна не стала спорить с мужем и пыталась приласкать дочь. - Ты из-за Игоря так расстроилась? Что он уехал? Но, может быть, он вернётся, только немного позже.
        Рыдания Алины после слов матери стали сильнее. Начала всхлипывать и Света. Маленькое сердечко пока не могло переносить ничьих слёз, а плач сестры был для неё в новинку. Она считала Алину самой сильной, смелой и весёлой девушкой в мире. Сестра была для Светы кумиром, на которого нужно всегда и во всём ровняться. И теперь её идол лежал на кровати, сотрясаясь в рыданиях. Состояние Алины шокировало сестру. Света тоже легла на кровать и зарыдала во весь свой детский голосок. Это и остановило Алину. Увидев, что происходит с младшей сестрой, она попыталась взять себя в руки, вытерла слёзы и попросила успокоительное. Мария Васильевна тут же сбегала за валерьянкой, дала Алине сразу три таблетки. Не зная, что подействовало: лекарство или чувство вины перед семьёй, Алина ни разу за весь отдых больше не заплакала, ни разу не показала близким, как у нее паршиво на душе.
        Игорь так и не появился.
        Глава девятая. Невеста.
        АЛИНА
        Сразу после возвращения из Крыма родители отправили сестёр в деревню. Отрабатывать «барщину», как называла Алина помощь бабушке на огороде, приходилось ежегодно, каждое лето. Пожилой женщине в жаркий заготовительный сезон лишние четыре руки были необходимы. От рук Светы пока было мало толка, но помощь Алины бабушка ждала с особым нетерпением. В семнадцать лет старшая внучка стала незаменимым помощником в саду и на огороде. Для Алины летние каникулы всегда казались страшным наказанием. Пока её ровесники тратили время на кино, походы в кафе, купание в прудах и речушках, она занималась поливом, прополкой, окучиванием, закрытием заготовок на зиму. Алина так уставала от ежедневных нескончаемых дел, что вечером валилась на кровать от усталости, не ощущая ни рук, ни ног.
        Ближе к середине августа она стала плохо себя чувствовать. Периодами накатывала головная боль, случались спазмы желудка, заканчивающиеся рвотой. Алина всегда считала себя крепкой девушкой с прекрасным иммунитетом, закалённым в деревне на свежем воздухе. Болела она крайне редко. Сложно было припомнить, когда в последний раз Алина пропускала школу из-за проблем со здоровьем. Причину недомогания не могли определить ни Алина, ни бабушка. А через несколько дней Алина стала странно реагировать на запахи. Её воротило от любого аромата готовящейся еды, а когда бабуля жарила курицу, Алина не могла оставаться дома, выбегала на улицу и не возвращалась, пока ненавистный запах не выветривался.
        - Алинушка, что с тобой? - беспокоилась старушка за здоровье внучки. - Ты же раньше любила курочку.
        - Раньше любила, а сейчас не переношу на дух. Бабуль, убери её со стола, иначе меня опять вырвет!
        Бабушка, не на шутку обеспокоенная состоянием здоровья старшей внучки, связалась с родителями Алины и попросила забрать девочку домой.
        - У меня и так забот полно, чтобы ещё за больным ребенком ухаживать. Забирайте её домой и покажите врачу! - приказала она дочери и зятю, после чего Алина поехала домой с родителями, а Света до конца августа осталась в деревне.
        Дома Алина пошла на поправку.
        - Дома - стены лечат, - приговаривала Тамара Николаевна, глядя на слегка порозовевшие щёки дочери, и радовалась, что Алина больше не напоминает цветом лица мертвеца.
        Ела Алина так же мало, но голова перестала болеть, а тошнота подкатывала к горлу только при посещении кухни, поэтому кухню она обходила стороной, и еду заменила книгами.
        «Духовная пища - она полезнее будет», - успокаивала себя Алина, когда выбрасывала в помойку едва начатый обед.
        Вторым развлечением после книг был старый приятель - магнитофон. За три дня Алина переслушала все кассеты, накопленные за несколько лет, и её начала охватывать тоска. Иногда становилось невыносимо находиться одной в квартире, особенно когда воспоминания закрадывались в голову, и ни чтение, ни песни любимых исполнителей, ни кино не могли заставить их покинуть разгорячённый мозг. Снова начинались мучительные головные боли, и Алина стискивала пальцами виски, пока слёзы не выступали на глазах, но боль так же, как и воспоминания, если и исчезала, то ненадолго, и девушка боялась, вдруг они станут её постоянными спутниками. Во время одного из таких приступов Алина решила, что ещё немного, и она сойдет с ума, поэтому заставила себя подняться с кровати и набрала номер Олеси, почувствовав острую необходимость услышать голос подруги.
        - Алина, привет! Пропащая душа! Из Крыма давно вернулась и не звонишь, не приезжаешь! Я ужасно соскучилась! Столько новостей накопилось, чтобы тебе рассказать! - даже по телефону Олеся могла зарядить любого неуёмной энергией и оптимизмом.
        - Я после Крыма в деревне у бабушки жила, а там, сама знаешь, связи нет, как в тундре. Надо ехать в областной центр, чтобы позвонить, поэтому мы связываемся по телефону с цивилизацией очень редко, только по особо важным вопросам.
        - А почему вернулась? Ты обычно в деревне до конца лета пашешь. Как же без тебя бабушка будет справляться? Огород, наверно, засохнет и зарастёт, - шутила Олеся.
        - Ничего, без меня как-нибудь справятся. Светке девять лет недавно исполнилось, пускай привыкает к рабскому труду, а я не могу больше в деревне находиться. Плохо себя чувствую. Голова болит, тошнит постоянно, даже несколько раз там рвало.
        - Так-так… Тошнит и рвёт значит? - тон Олеси с шутливого перешел на серьёзный. - Я, конечно, не врач, но мы с тобой взрослые девочки и знаем, что это первые признаки беременности.
        Алина не минуту онемела, её как будто ударили по голове, оглушили, обездвижили. Она думала, что причина головных болей - переживания, а боли в свою очередь вызывают тошноту, но слова подруги пролились, как ведро с ледяной водой на голову.
        - Алло! Ты здесь? Что молчишь? Ты меня слышишь?
        - Да, извини, задумалась.
        - Так что? Не беременна ли ты? Об этом не подумала?
        - Знаешь, Олесь, только сейчас задумалась.
        - Ты меня поражаешь, подруга! - Олеся, как более опытная в отношениях с парнями, начала читать нравоучения Алине. - Ты сама мне рассказывала в парке, что твои отношения с Кириллом из дружеских переросли… Как бы помягче сказать, - Олеся замялась. - У вас же был секс? Так ведь?
        - Всё так. Только, если я беременна, то отец ребенка - не Кирилл.
        Теперь пришло время замолчать Олесе. Новость так ошарашила девушку, что та долго не могла произнести ни слова.
        - Сказать, что я удивлена, это ничего не сказать! Выкладывай, кто он? - после минутной паузы спросила Олеся.
        - Ты его не знаешь, - оборвала любопытную подругу Алина. - Как узнать точно, беременна я или нет?
        - Ох, делать детей мы все умеем, а вот о последствиях не задумываемся, - Олеся волновалась за лучшую подругу, поэтому и отчитывала её, как родители отчитывают непослушное дитя. - Я весной тоже думала, что залетела от Сани, но всё обошлось. Купила тест. Он показал одну полоску, значит, не беременна.
        - Спасибо! Я сейчас пойду за тестом в аптеку.
        - Может быть, с тобой сходить? А то я за тебя переживаю!
        - Нет, спасибо, я сама справлюсь.
        - Алина, но кто же он?! Скажи мне, а то я умру от любопытства!
        - Я тебе позвоню чуть позже. Пока!
        Повесив трубку, Алина побежала в аптеку, забыв о боли мучившей её всего пять минут назад…
        В пустой квартире Завадских раздавались одинокие рыдания. Рядом с Алиной лежал тест на беременность с отчетливо прорисованными двумя розовыми полосками. После разговора с подругой она поняла, что ждёт ребёнка. Задержка была всего несколько дней, но раньше такого никогда не случалась, женский организм работал, как часы.
        «Что же теперь будет со мной? И что будет с моим ребёнком? - в панике думала Алина, мысль об аборте ей даже в голову не приходила. - Малыш уже живёт внутри меня, я его мама и не могу стать убийцей. Не могу взять и вырезать из себя маленький кусочек живой плоти! Моей плоти! У малыша уже, наверно, формируются органы, а может, он меня чувствует и слышит! Не бойся, маленький, я рядом. Я всегда буду с тобой. Мы все беды переживём вместе! И какая же это беда! Это великая радость! И пусть я буду матерью-одиночкой, но ни за что на свете не расстанусь с тобой! Тише, тише! - успокаивала она саму себя, но слёзы лились бесконечным потоком, застилали глаза, Алина их уже перестала вытирать, и они капали на пол. - Теперь мне нельзя волноваться. Надо быть спокойной и счастливой, чтобы родить здорового ребёночка».
        Алина не представляла, как скажет родителям о будущем внуке. Почему-то с самого начала она была уверена, что ждёт мальчика. То, что нет ни образования, ни работы, её пока не волновало. Отгоняя мысли о расходах на детей и о загубленной карьере подальше, единственное, с чем не могла смириться Алина, с тем неприятным обстоятельством, что у ребёнка не будет отца. Она всегда относилась к женщинам, рожающим детей без мужа, для себя, с некоторым предубеждением, и скоро сама пополнит ряды матерей-одиночек, а её малыш станет безотцовщиной.
        - Я не могу допустить, чтобы мой ребёнок стал безотцовщиной! Вдруг его будут дразнить. А когда вырастет, он спросит об отце, и что я отвечу? Отец - моряк, ушёл в дальнее плаванье и не вернулся? Нет, такими вещами нельзя шутить, - твёрдо сказала себе Алина.
        Она пошла в коридор и на старом трюмо нашла телефонную книгу матери. Быстро перелистывая страницу за страницей, остановила пальцы на букве «Р». Трясущейся рукой переписала домашний номер Романовой Елены на клочок бумаги и пошла к себе в комнату. Перед тем как позвонить, Алина полчаса мерила шагами комнату, брала в руки телефонную трубку и клала на место. Потом, подумав про себя, что если она сейчас не решится позвонить, то не осмелится никогда, Алина в очередной раз взяла трубку, набрала номер и, затаив дыхание, стала ждать ответа.
        - Алло, - ответила женщина на другом конце провода, голосом напоминая строгую учительницу.
        - Тётя Лена, здравствуйте! Это звонит Алина Завадская.
        - Алинушка, здравствуй! Рада тебя слышать! - холодный голос в трубке мгновенно поменялся на самый радушный. - Тебе понравилось у нас на даче в Крыму?
        - Да, очень понравилось. У вас замечательно.
        - Игорёк мне рассказывал о тебе, - после этих слов сердце Алины ушло в пятки. - Он сказал, что ты стала взрослой и очень интересной девушкой, а от вашей Светланы он просто в восторге!
        - Да, мою сестру любят все вокруг.
        - А почему ты позвонила? Я рада твоему звонку, но может, что-то случилось?
        - Я хотела бы поговорить с Игорем, - неразборчиво пролепетала Алина, её снова затошнило, и она боялась, что упадёт в обморок.
        - С Игорем? О чём?
        - Мне надо у него кое-что спросить, - уклончиво ответила Алина.
        - Игорь с нами не живёт. Он недавно переехал в центр Москвы и живёт отдельно. Но я тебе могу продиктовать его номер.
        Алина записала на том же клочке бумаги другой московский номер, и чтобы не дать себе возможность передумать, сразу набрала его. В трубке с минуту слышались гудки. Алина была готова бросить задуманное и оставить Игоря в неведении о ребёнке, но услышала знакомый голос с металлическими нотками.
        - Алло.
        - Привет, Игорь! Это Алина, - сердце Алины билось где-то внизу, в районе желудка, она погладила живот, будто это малыш внутри неё нервничал, а не она сама.
        - Привет! - ответил Игорь, и она не знала, что дальше говорить, с чего начать. - Что ты молчишь? Как твои дела? Ничего не случилось?
        - Случилось.
        - Что у тебя произошло? Рассказывай, - абсолютно равнодушно ответил Игорь, и её охватил страх.
        - Я беременна, - выпалила она, всхлипывая и сглатывая слёзы.
        Повисла тишина. Алина физически начала ощущать пропасть, разделяющую её с Игорем. В её глубинах скрывалось и расстояние, разделяющее два города: Москву и Тулу, и разница в возрасте, и неравное материальное положение. Через минуту Игорь уже совсем другим голосом, в котором явственно слышалось волнение, начал быстро говорить, запинаясь и проглатывая слова.
        - Успокойся… Ничего не предпринимай без меня… Алина, ты меня поняла? Я завтра приеду в Тулу… Мы всё спокойно обсудим… Сегодня не смогу, я скоро должен быть в офисе, а завтра мы вместе решим, как лучше поступить… Только прошу тебя, ничего не делай без меня! Ты меня слышишь?
        - Да, - выдавила из себя Алина и повесила трубку.
        Всю ночь она не спала, думала о своём будущем и будущем малыша. Как сложится их жизнь, станет ясно завтра. Если вчера Алину съедали мысли о Кирилле и о своём предательстве, то сейчас ей казалось, что и Кирилл, и измена - второстепенное, о чём не стоит ни думать, ни переживать. Теперь важен только ребёнок, всё остальное она должна выбросить из головы, забыть, стереть из памяти…
        Весь следующий день Алина простояла у окна, ожидая, когда же рядом с домом покажется чёрный «мерседес». Погода, в отличие от настроения Алины, была чудесная. Небо ясное, ни одного облачка не видно. Глядя на листву, она понимала, что неизбежно приближение осени. Листья запылились и в некоторых местах пожелтели. На детской площадке играли мальчик и девочка. Алина, прислонившись к стеклу, наблюдала за ними. На вид детям лет девять, не больше. Ровесники сестры. Мальчик качался, стоя на качелях, с большой скоростью. Алина с ужасом думала, что ещё немного, и он перевернётся. Вдруг маленький озорник спрыгнул с качелей под испуганный возглас девчонки. Она от страха даже закрыла глаза руками, но негодник в ту же секунду вскочил с земли и начал громко хохотать. Девочка не удержалась и рассмеялась вместе с ним, так же громко и заразительно. Сцена во дворе напомнила Алине её детство. Она так же играла с Кириллом, как эти дети. Они прыгали с качелей, лазили по стройкам, разжигали костры в берёзовой роще неподалеку. По щеке покатилась одинокая слеза, но она быстро смахнула её рукой и отошла от окна, чтобы не
бередить дальше больную душу.
        Игорь приехал ближе к вечеру, когда нетерпение Алины достигло пика. Она была готова позвонить ему и обозвать всеми ругательными словами, какие только знала. Но он приехал, и пыл Алины немного утих. Она открыла дверь и так же, как месяц назад в Крыму, открыла рот от удивления. Алина стала забывать, насколько Игорь хорош собой, и вот он стоит перед ней одетый в деловой костюм, белую рубашку, как будто приехал не к Алине в её хрущёвку, а на деловые переговоры. Всё те же кристально-голубые глаза, светлые шелковистые волосы. Она ещё помнила недавние ощущения, когда дотрагивалась до волос Игоря, до его плеч, спины…
        Алина отогнала воспоминания и позволила Игорю войти.
        - Здравствуй! - лёд в его голосе сегодня был слышен явственнее, чем когда бы то ни было. - Мне можно войти?
        - Да, конечно, проходи, - Алина смутилась, понимая, как Игорь нелепо смотрится в их маленькой квартирке. - Вот там у нас кухня. Я сейчас чайник поставлю. Ты будешь чай или кофе?
        - От чая не откажусь, - сказал Игорь и вошёл в маленькую пятиметровую кухоньку.
        Он сел на обычный деревянный табурет, сделанный собственноручно Станиславом Леонидовичем, и Алина покраснела от стыда за скудный интерьер их квартиры, вспоминая, какая мебель на даче Игоря в Крыму.
        - Ты одна дома?
        - Пока - да. Родители скоро придут с работы.
        - Это хорошо, что скоро придут, а то я надолго не могу задерживаться.
        - А зачем тебе нужны мои родители? - Алина испуганно смотрела на Игоря.
        - Как зачем? Сообщить им радостную новость, что они скоро станут дедушкой и бабушкой. Ты ничего им не рассказывала?
        - Не рассказывала, - Алина опустила глаза, она почему-то почувствовала вину перед родителями, хотя в её беременности не одна она виновата, и Игорь, как ни крути, принимал непосредственное участие в случившемся.
        - Тогда сейчас расскажем вместе.
        Алина понимала, что разговор с родителями неизбежен, но старалась отложить его на потом. И вот приезжает Игорь, исчезнувший из её жизни на целый месяц, и решает, что и как нужно сказать родителям. Алина чуть не задохнулась от негодования. Но Игорь не дал ей сказать ни слова, он уверенно гнул свою линию, не советуясь ни с кем.
        - Я своим родителям рассказал вчера о ребёнке. Они не против нашего брака. А сегодня скажем твоим.
        «Нашего брака, - повторила про себя Алина, прощупывая слово «брак» на вкус. - Разве не этого я добивалась?! Разве вчера звонила Игорю не с надеждой, что он предложит мне руку и сердце, и у нас будет настоящая семья?! Только вот руку он предложил, а сердце забыл!»
        - Тебе нужно в скором времени переехать в Москву. Переведём тебя из Тульского политехнического института в какой-нибудь московский. Это я беру на себя. С институтом проблем не будет. А отец уже устроил так, чтобы нас расписали в начале сентября. После свадьбы сразу переедешь ко мне. Мой ребёнок должен расти только в Москве. У него должно быть всё самое лучшее: и образование, и воспитание, и жильё.
        Алина начала задыхаться. За неё и за её ребёнка всё решили, расписали всю жизнь, разложили по полочкам!
        - Мы решили, что свадьба будет скромной. Близкие родственники и близкие друзья, - продолжал Игорь, не замечая состояния Алины. - Кого кроме родителей и сестры ты планируешь пригласить на свадьбу? У тебя есть близкие друзья?
        - У меня только одна подруга, - Алина выпила стакан воды и, умирая от волнения, спросила. - Разве ты меня любишь, Игорь?
        Взгляд ледяных глаз пронизывал Алину насквозь, ей хотелось провалиться под землю, убежать из собственного дома и никогда больше не видеть Игоря.
        - А разве любовь - главное в браке? Совсем нет.
        Ответ Игоря так поразил Алину, что она долго стояла на одном месте, пока внутри какая-то её часть, добрая и прекрасная, не умерла навсегда. Она начала прозревать, а, может быть, знала с самого начала, что её будущий муж, каким он себя уже возомнил, - расчётливый, эгоистичный делец, делающий всё ради собственной выгоды, не считаясь ни с кем. Когда-то Алина была для него красивой игрушкой, но быстро наскучила и превратилась в бездушное тело, вынашивающее его ребёнка. Единственная причина, по которой Алина была благодарна Игорю - он ни разу не усомнился в своём отцовстве, хотя знал, что до него Алина встречалась с другим. Ни намека, ни полслова не было на столь щекотливую тему.
        Послышался скрип открывающейся двери, и Алина вышла из оцепенения. Она побежала к родителям, хотела их хоть немного подготовить к неожиданной новости, но Игорь шёл за ней, и когда его увидели мать и отец Алины, на их лицах было столько изумления, как если бы к ним в квартиру ввалился настоящий Дед Мороз.
        - Игорёк, что ты делаешь у нас дома? - не очень вежливо спросила Тамара Николаевна, она была так удивлена, что не понимала суть сказанного.
        - Здравствуйте! Вижу, мне не рады, - первый раз, как Игорь переступил порог квартиры Завадских, на его лице появилась улыбка, и суровое, волевое выражение сменилось детским, заиграли ямочки на щеках, завораживающие Алину когда-то.
        - Игорёчек, прости! Я так удивилась, что неправильно выразилась! Конечно, мы рады! Алина, ты предложила гостю чай?
        - Да, мама. Чайник закипел. Пойдемте на кухню, все вместе чай попьем.
        - Игорёк, ты, наверно, голодный? Из Москвы долго добирался? - суетилась Тамара Николаевна, она никак не могла привыкнуть к присутствию Игоря у себя дома.
        - Тамара Николаевна, я добрался меньше чем за два часа, поэтому не успел проголодаться.
        Все прошли на кухню и сели за крошечный стол, потому что никакой другой здесь просто не уместился бы. Игорь устроился на табурете рядом с Алиной, а Тамара Николаевна со Станиславом Леонидовичем - напротив.
        - Игорь, что нового у вас в Москве? - пыталась завязать разговор Тамара Николаевна, потому что все остальные молчали.
        - В Москве - всё по-старому, - сказал Игорь, мило улыбаясь. Когда он хотел, мог обаять кого угодно.
        - А что нового у тебя на работе и в жизни? А то ты так быстро уехал с дачи, ссылаясь на важные дела, - не унималась мать Алины, засыпая гостя вопросами. Станислав Леонидович, нахмурив брови, даже не поднимал глаза на Игоря, смотрел в чашку с чаем и ел уже третье печенье.
        - Вот в жизни у меня много нового и неожиданного. Мы как раз с Алиной хотели об этом с вами поговорить.
        Станислав Леонидович отставил чашку и во все глаза уставился на Игоря. От предчувствия дурных новостей на его лице задвигались желваки. Алина сидела ни жива ни мертва. Она не поднимала глаз, боясь смотреть на родителей, особенно на отца, зная, какой удар нанесут ему слова Игоря. Удар, от которого он не сможет быстро оклематься. Как отец поведёт себя после сногсшибательной новости, для Алины было загадкой. Может быть, выгонит Игоря из дома, а Алине залепит пощёчину, как на Новый год, а, может, сразу уйдет в запой, и дома опять начнется тот самый бедлам, что и полгода назад.
        - Станислав Леонидович и Тамара Николаевна, - голос Игоря звучал эхом в ушах Алины. - Я приехал сегодня в Тулу, чтобы официально просить разрешение на брак с вашей дочерью. Мы хотим с Алиной пожениться, поэтому я здесь.
        Станислав Леонидович вскочил со стула. Он не знал, что в такой важный момент нужно делать. Сначала подбежал к окну и зачем-то закрыл форточку, потом подошел к плите, зажёг конфорку и поставил на неё чайник, хотя чашки у всех ещё были полные.
        - Стасик, сядь, успокойся, - Тамара Николаевна вышла из оцепенения и заново обрела способность разговаривать.
        Алина с такой силой сжала кулаки, что ногти до крови впились в ладони. Один Игорь сидел с бесстрастным лицом в ожидании ответа.
        - Алине всего семнадцать! - дар речи вернулся и к Станиславу Леонидовичу.
        - Я знаю, что Алине семнадцать лет, но бывают такие обстоятельства, при которых нужно поторопиться со свадьбой, - уклончиво отвечал Игорь разъярённому отцу Алины.
        - Так… Теперь подробнее расскажи мне об этих обстоятельствах! - Станислав Леонидович задыхался от негодования, он не сводил чёрных, как у Алины, глаз с Игоря, а тот в свою очередь отвечал ироничной усмешкой.
        - Обстоятельства, не меняющиеся из поколения в поколение, из-за чего люди женятся в любом возрасте, даже если знакомы совсем непродолжительное время. Обстоятельства очень радостные и приятные. У нас с Алиной будет ребёнок, а вы станете дедушкой и бабушкой.
        Станислав Леонидович заведомо знал, каким будет ответ Игоря, но всё равно его слова поразили, как выстрел. Он, будто раненый, опустился на табурет, больше не смотрел на Игоря и устремил взгляд на дочь. Тамара Николаевна, казалось, до сих пор не понимала смысла слов, сказанных Игорем. Она доверяла дочери, считала ее настолько морально правильной и непорочной, приводила в пример своим подругам, чьи дочери лет с тринадцати вовсю встречались с парнями. Теперь дочь оказалась на той низшей ступени, когда выходят замуж, не дожидаясь совершеннолетия, по справке от врача или, как говорит молодёжь, по залёту.
        - Алина, как же так получилось? - всплеснула руками Тамара Николаевна.
        Алина подняла глаза на мать первый раз с того времени, как сели за стол. В них блестели слёзы, губы дрожали. Она не могла выдавить из себя ни слова. За Алину ответил Игорь.
        - Сейчас неважно, почему так получилось. Важно найти правильный выход из ситуации. И выход только один - свадьба.
        - И когда вы будете подавать заявление в ЗАГС?
        - Заявление сегодня подал мой отец. Свадьба состоится 1 сентября.
        Теперь и Алина, и Станислав Леонидович, и Тамара Николаевна уставились на Игоря. Алина хватала воздух ртом, ей казалось, ещё немного, и она задохнётся или упадёт в обморок. Как такое может быть, что в конце XX века! Её без согласия выдали замуж! Как может человек, которого она даже не помнит, написать вместо неё заявление и назначить день свадьбы. Её даже никто не спросил!
        - 1 сентября - это так скоро! Как же мы успеем подготовиться к свадьбе?! - запричитала Тамара Николаевна, теперь мысли о беременности дочери сменила паника насчёт предстоящего торжества.
        - Тамара Николаевна, вы так не переживайте. Мы решили, что торжество должно быть скромным, - Игорь не уточнил, что «мы» - это он и его родители. - На свадьбу пригласим только самых близких. Не сто человек, как двадцать шесть лет назад у моих родителей было.
        - Ох, я совсем не готова к такому быстрому повороту событий, - лицо Тамары Николаевны сникло. - Не думай, Игорёк, что я против тебя настроена. Нет, конечно! Лучшего мужа для Алины я и представить не могу. Но всё так неожиданно!
        - А как вы после свадьбы жить собираетесь? - спросил Станислав Леонидович. Он сидел очень прямо, положив руки на колени и хрустя костяшками пальцев. - Алина поступила в институт. Ей надо будет учиться, получать образование.
        - С учёбой нет проблем. Алина будет учиться. Я только - за. Переведем её в московский вуз. Жить, естественно, будем у меня. Я недавно переехал из родительского дома в центр Москвы. Это очень удобно для работы, но когда родится ребёнок, надо будет покупать дом в Подмосковье.
        - Вижу, ты все продумал и решил за Алину, - с плохо скрываемой злобой выдавил из себя Станислав Леонидович.
        - Я уверен, Алина будет не против такой жизни. Правда, дорогая? - и Игорь первый раз, с тех пор как вошёл в квартиру Завадских, дотронулся до Алины, обняв её за плечи.
        От прикосновений Игоря Алина вздрогнула, как от удара. Она знала лишь одно, Игорь её не любит. Их мимолетный курортный роман - огромная ошибка, но за эту ошибку она будет расплачиваться слезами долгие годы.
        - А теперь мне нужно ехать домой. Не могу больше задерживаться, - с этими словами Игорь встал изо стола, а за ним поднялись и Алина с родителями. - Вам сейчас будет звонить моя матушка. Она вчера порывалась поздравить вас с большим событием, но я её уговорил подождать до сегодняшнего вечера. Хотел, чтобы вы радостную новость узнали от нас с Алиной.
        Игорь распрощался с Алиной, с будущими тёщей и тестем, пообещал, как только представится возможность, снова приехать навестить невесту. Казалось, на всем белом свете нет заботливее жениха, чем Игорь, так почему же она настолько несчастна. Алина осталась наедине с родителями, и Станислава Леонидовича прорвало.
        - Я так и знал, что этим закончится! А ты - дура, доверяла этому богатенькому сыночку своей подружки! Алинку везде с ним отпускала! Вот чем заканчиваются поездки по ресторанам! А ты всё твердила: «Игоречёк - хороший мальчик!» Кобель он хороший, а не мальчик! Так и хотелось голову ему отвернуть! И отвернул бы, если бы он отказался жениться на Алине!
        - Но он не отказался! - выкрикивала в лицо мужу Тамара Николаевна. - И чего ты разошёлся! Игорь приехал к нам, чтобы как положено спросить согласия на женитьбу.
        - Какое согласие он хотел спросить?! Сегодня его папаша заявление в ЗАГС подал! Без нас всё давно решено было!
        - Даже если и так, то всё равно он поступил, как настоящий мужчина! Не отказался от ребёнка, предложил Алине пожениться, после свадьбы перевезёт её к себе в Москву, даже от хлопот на счёт перевода в институт не отказался!
        - Какой молодец! - ядовито процедил сквозь зубы Станислав Леонидович. - Заделал ребёнка нашей дочери, а ты его чуть ли не героем считаешь!
        Родители кидались друг в друга обидными словами, каждый хотел уколоть побольнее, и никто не замечал присутствия дочери, а она зажала уши руками, чтобы не слышать их крики. Алине хотелось провалиться под землю от стыда, от обиды, от разочарования, от того, что она пустое место и для будущего мужа, и для родителей. Она пошла в комнату и тихонько закрыла за собой дверь. В голове прокучивалась тысячный раз всего одна фраза:
        - А разве любовь - главное в браке? Совсем нет…
        Олеся пришла с Саней по просьбе Алины к ней домой. Подруга с женихом была неразлучна. Они решили пожениться в следующем году, как только Олесе исполнится восемнадцать лет. Алина, с одной стороны, радовалась за ребят, с другой, завидовала им, так как ей было недоступно счастье выйти замуж за любимого человека. Несколько дней ушло на то, чтобы смириться с новым статусом невесты, а в будущем жены Игоря.
        Алина Романова - звучит красиво, но почему же так мерзко на душе, как будто у неё не свадьба через две недели, а похороны. Её свадьба даже хуже похорон. 1 сентября навсегда умрёт маленькая девочка - Алина Завадская, которая так любила жизнь, родителей, дом, хотя она не всегда могла выразить чувства словами, и только потеряв всё, что дорого, начала это ценить. Но больше всего её мучило то, что обыкновенное женское счастье - жить с любимым под одной крышей, растить общих детей, для неё навсегда потеряно. Алина заставила себя забыть о том, кого любила долго и всей душой, запрятала вглубь сознания всё, что связано с ним. Думала, переезд в Москву избавит её от навязчивых мыслей о Кирилле, и тогда она попытается полюбить своего мужа. Почему нет? Ведь он красив, богат и хочет воспитывать вместе с ней их общего ребенка.
        - Алина, спроси у ребят, они чай будут? - крикнула с кухни Тамара Николаевна.
        Олеся с Саней расположились в комнате Алины. Олеся - частый гость семьи Завадских, а Саня был дома у Алины впервые.
        - Я сейчас чай принесу. А то мама от нас не отстанет, - сказала друзьям Алина и убежала на кухню.
        Через несколько минут она вернулась, неся в руках поднос, а на нём три полные чашки с горячим чаем, три пиалы со свежим ароматным смородиновым вареньем, приготовленным этим летом бабушкой, и бутерброды с колбасой.
        - Какую поляну Алинка нам накрыла, - Саня потёр руки в предвкушение вкусной еды.
        Юноша всегда был не против перекусить, и Олеся иногда жаловалась на него подругам. Мол, Саня всегда голоден, как будто его дома не кормят, а у неё он может опустошить половину холодильника.
        - Зря ты Саню пригласила. Его сложно прокормить, - с иронией в голосе сказала Олеся.
        - Алина - молодец, не то, что ты, - Саня слегка ущипнул свою девушку. - Ей для меня еды не жалко. И почему только она Кирю выбрала, а не меня!
        Алина опустила глаза и не знала, что ответить. Руки вместе с чашкой начали подрагивать, разливая горячую жидкость на пол.
        - Что с тобой? - Саня не ожидал, что его слова произведут такое действие. - Алина, ты меня слышишь? У тебя чай на пол льётся!
        Она вышла из оцепенения, поставила чашку обратно на поднос и вытерла салфеткой капли с пола.
        - Как он? - еле слышно прошептала Алина. - Он тебе звонил? Когда вернётся?
        - Кто? Киря? Тебе лучше знать. Ты же с ним встречаешься, - говорил Саня с набитым ртом, не замечая гневного взгляда Олеси. - Последний раз он мне звонил после Центрального парка, когда ты убежала из кафе.
        Алина вспомнила тот вечер. Тогда она и подумать не могла, что видит Кирилла последний раз в жизни. Сердце мучительно сжалось, она боролась со слезами, заполняющими грудь и готовыми вырваться в любой момент.
        В эту минуту в комнату вошла Тамара Николаевна, держа в руках конверт с напечатанными фотокарточками.
        - Алина, ты бы показала ребятам фотографии из Крыма.
        - Да, мама, я покажу обязательно, - Алина взяла у матери из рук конверт с фото, и её щеки сразу покраснели. - Можно мне поговорить с друзьями самой, без посторонних, - грубо ответила Алина, понимая, что Тамара Николаевна не собирается покидать комнату.
        - Значит, я посторонняя?! - мать Алина сделала обиженное лицо.
        - Мамочка, только не надо на меня обижаться. Я хочу сама поговорить с друзьями. Можно?
        - Ладно, ухожу… Надеюсь, ты уже рассказала им про 1 сентября? Пригласительные не забудь передать.
        - Хорошо, мама, - Алина закатила глаза, и Тамара Николаевна вышла из комнаты.
        - Пригласительные? Что такого намечается 1 сентября? - Саня действительно не понимал, в чём дело.
        - Я выхожу замуж, - тихо ответила Алина, не поднимая глаз, ей было стыдно смотреть на друга Кирилла, она сейчас больше, чем когда-либо почувствовала себя предательницей.
        - Алинушка, поздравляю! - Олеся бросилась на шею подруги. После слов Тамары Николаевны, она сразу поняла, что их с Саней приглашают на свадьбу, и искренне радовалась за подругу.
        - За кого выходишь замуж? - Саня от удивления даже перестал есть.
        - Его зовут Игорь, - Алина, пересилив себя, посмотрела Сане в глаза. - Он сын маминой подруги, живёт в Москве.
        - Понятно, - только смог сказать Саня и сразу отвел взгляд в сторону, казалось, если он ещё хоть секунду посмотрит на Алину, то не сможет удержаться от оскорблений в её адрес.
        - Покажи фотографии, - выхватывала Олеся конверт из рук Алины. - Он там есть?
        - Да, - ответила Алина и достала напечатанные только вчера фотокарточки.
        - Ого! Это он? - воскликнула Олеся. - Какой красивый! Саня, посмотри.
        Саня с неохотой взял одну фотографию, где вся семья Алины вместе с Игорем сидит в саду, наслаждаясь крымским теплом и свежим горным воздухом. На лицах счастливые улыбки, а у Игоря даже на фото видны ямочки и глаза ярко-синего цвета.
        - Это его дача? - засыпала вопросами подругу Олеся. - Какой великолепный дом! А на этой фотографии вы где?
        Алина взяла в руки фотоснимок, где она с Игорем стоит в Ливадийском парке. Тогда они попросили случайных прохожих сфотографировать их на память. Игорь обнимал Алину за плечи, а она светилась от счастья. Неужели действительно в тот момент она была счастлива с ним? Для Алины воспоминания о Крыме превратились в давний сон, окутанный паутиной приятных и горьких переживаний. Их не хотелось тревожить и ворошить, доставать с уже слегка запылившихся полок памяти. Алина хотела бы забыть о поездке на юг, и, возможно, так и поступила бы, но живое существо, живущее под сердцем, не давало этого сделать.
        - Мы около Ливадийского дворца, - ответила Алина подруге.
        - Значит ты, Алинка, 1 сентября выходишь замуж за богатого московского чувака? - спросил Саня. - А как же Киря? Он знает?
        - Нет, - ответила Алина, потупив взгляд.
        - Значит, Киря уехал в Москву зарабатывать бабки, а ты пошла в загул, - Саня сверлил Алину глазами, ему было совсем не жаль девушку. - Не ожидал от тебя, Завадская! Тебя Кирилл действительно любит, а ты продалась какому-то сынку богатеньких родителей!
        - Саня, хватит! - пыталась остановить Олеся разгневанного Саню. - Ты не видишь, в каком состоянии Алина?!
        - Олеся, я в порядке, - отмахнулась Алина от подруги, затем посмотрела на Саню глазами, полными слёз. - Кирилл никогда не говорил, что любит меня.
        - Можно подумать, ты такая тупая и не понимаешь, как Киря к тебе относится! Это всем давно известно!
        - Саня, хватит уже! - взмолилась Олеся.
        - А ты хочешь ехать в Москву 1 сентября, чтобы погулять на шикарной свадьбе, покататься на лимузине, поесть и повеселиться на халяву? - Саша теперь обращался к Олесе. - Если поедешь, то, пожалуйста, без меня! Я - пас, в этом не участвую!
        И Саня направился к выходу. Олеся побежала за ним, пытаясь уговорить остаться. Алина не пошла за ребятами, она сидела на том же месте, закрыв лицо руками и тихонько всхлипывая. Через пару минут Олеся одна вернулась в комнату, так и не сумев заставить Саню остаться.
        - Алинушка, не расстраивайся из-за Сани. Ты же знаешь мужиков! Мужская солидарность для них важнее всего. Они не знают о таком понятии, как женская дружба. Мы всегда будем на стороне подруг, чтобы ни случилось.
        Олеся гладила волосы Алины, а та не двигалась и не поднимала головы, только плечи сотрясались от беззвучных рыданий.
        - Олеся, он прав! Саня не наврал ни в одном слове! Кирилл меня любит, и я знала об этом. Да, я все понимала, хоть и боялась себе признаться. Кирилл любил меня с детства. Он прибегал ко мне, а не к друзьям, когда у него что-то случалось. Когда Кирилла высек отец за то, что он вернулся домой в час ночи, он рассказал об этом только мне. В тот вечер мы уехали на велосипедах в Щегловскую засеку и там немного заблудились. Я тоже получила нагоняй от родителей, а Кирилла первый раз в жизни ударил отец. Когда на его глазах погиб дедушка, он тоже прибежал ко мне с полными ужаса глазами. А я сколько раз приходила к нему домой плакаться в жилетку, хотя девочки обычно рассказывают свои горести подругам, но для меня Кирилл был ближе, чем ты, Олеся. Ты уж прости меня, пожалуйста, за такие откровения, но это правда. А я поступила с ним низко, отвратительно, мерзко. Ненавижу себя за это, поэтому не прошу, чтобы другие относились ко мне иначе, тем более друзья Кирилла. Я не знаю, почему так поступила! Сначала была обида за поцелуй с Лерой в кафе и жуткая ревность. Я не могла ни о ком думать кроме Кирилла, не знала,
куда деться от себя. На следующий день после происшествия в Центральном парке промокла под дождем и заболела, а когда выздоровела, узнала о скорой поездке в Крым. Я ужасно обрадовалась, что на даче крёстной смогу отвлечься от печальных дум. Отдых, и вправду, подействовал, я стала забывать Кирилла. Появился Игорь. Когда Игорь меня первый раз поцеловал, я была поражена и обрадована одновременно, и ещё подумала, что это маленькая месть за поцелуй Кирилла с Лерой. Но маленькая месть переросла в большую. Всё закрутилось так быстро, что я сама не поняла, как это произошло. Но результат - вот он, - Алина показала на живот. - Я беременна и никогда больше не увижу Кирилла, а он никогда не узнает, как сильно я его люблю! Я должна, но пока не могу полюбить нашего с Игорем ребёнка так же сильно, как Кирилла, но сделаю всё, чтобы малыш был счастлив.
        Алина закончила говорить. Вместе со словами у нее закончились слёзы, глаза были сухие и пустые, будто жизнь покинула их. Не было больше золотых искорок, только чёрный, непроглядный мрак. Олеся обнимала подругу и успокаивала, как маленькое, неразумное дитя.
        - Ты всё правильно делаешь и непременно полюбишь малыша больше всех на свете, когда он родится. Ни одного мужчину ты не сможешь полюбить так сильно, как собственного ребёнка.
        Глава десятая. Возвращение домой.
        КИРИЛЛ
        Вечером 1 сентября Кирилл вернулся домой. Едва он открыл дверь, мать, чуть не плача от радости, бросилась ему на шею.
        - Мама, почему ты плачешь? Я вернулся с работы, а не из тюрьмы, - шутил Кирилл и пытался вырваться из материнских объятий.
        - Кирюша, я так соскучилась, - причитала, глотая слезы, Татьяна Ивановна. - Ты, по-моему, ещё выше стал! А какой лохматый и не бритый! Почему не звонил? Мы только от дяди Коли о тебе узнавали, что жив, здоров.
        - Мамуль, откуда мне звонить? Телефон был только у директора пансионата, а простым рабочим не разрешалось им пользоваться, тем более по межгороду разговаривать. И что могло со мной случиться? Я всего на полтора месяца уехал, не на год и не на два.
        - Ты не обращай на меня внимания. Я от радости, сама не знаю, что говорю.
        Татьяна Ивановна вытерла фартуком навернувшуюся слезу. Для неё было большим испытанием расставание с единственным сыном даже на полтора месяца.
        - Мам, я торт купил к чаю твой любимый - «Киевский»… Вот ещё держи. Это подарки тебе, отцу и бабе Вале.
        Кирилл протянул матери пакет. Оттуда Татьяна Ивановна достала коричневую кожаную сумочку со множеством карманов.
        - Ой! Кирюша, какая прелесть! Я такую сумку и хотела! Она же очень дорогая! Зачем ты столько денег потратил?! Не надо было!
        - Мамуль, я деньги заработал, а не украл. И для тебя с отцом мне их не жалко. Вы и так на меня семнадцать лет работали, теперь мне пора для вас хоть что-нибудь сделать. Тем более подарки я покупал на Черкизоне, поэтому не переживай, не дорого.
        - Здесь ещё какой-то сверток!
        - Это джинсовка для отца. А то его старая совсем протерлась… Мам, а где он? На работе?
        - Да, Кирюша, у отца сегодня ночная смена… Какой же ты у нас! - Татьяна Ивановна никак не могла остановить слёзы радости, так её растрогали подарки и внимание сына. - И духи ещё! Dior! Кирилл, ты с ума сошёл! Наверно, на подарки всю зарплату потратил! - воскликнула она, доставая золотую коробочку с самого дна пакета.
        - Не всю, - засмеялся Кирилл, он был очень возбужден. - Это для Алины. Она такие духи хотела.
        Кирилл вспомнил, как в одну из последних встреч Алина листала новый номер «Cosmopolitan» и терла пальчиками ароматизированную страницу, вдыхала аромат духов, исходящий от журнала и жаловалась на то, что не скоро сможет себе такие позволить. Как он соскучился по Алине! Кириллу стало невыносимо находиться дома, он уже хотел бежать на встречу с любимой, пока время не позднее, но взгляд матери остановил его. Татьяна Ивановна крутила в руках коробку «Dolce Vita Dior» и смотрела на сына взглядом, полным сожаления.
        - Мама, что случилось?
        - Кирюша, не стоило ей что-то покупать.
        - Почему? Я ведь не только Алине, но и тебе, и отцу подарки купил, и даже про бабу Валю не забыл. Смотри, какой для неё платок нашёл на рынке. Думаю, ей понравится.
        - Конечно, бабе Вале понравится. Она обрадуется, что у неё такой заботливый внук. А вот к Алине тебе ходить не нужно. Она не заслуживает ни твоих подарков, ни твоего внимания.
        - Почему ты к ней так стала относиться? Я ничего не понимаю!
        - Кирилл, я сейчас кое-что расскажу про Алину, но тебе это не понравится. Ты главное помни, что весь свет не сошёлся на ней одной. Таких, как она, надо за три километра обходить стороной!
        - Мам, выкладывай, что случилось.
        - Кирюша, Алина замуж выходит, - у Татьяны Ивановны задрожали губы, она хотела броситься на шею к сыну, но он отстранил её.
        - Понятно, - только и смог сказать Кирилл.
        Почему-то стало трудно дышать, и он опёрся рукой о стену, чтобы не упасть.
        - И когда свадьба? - внезапно охрипшим голосом спросил Кирилл.
        - Сегодня, - Татьяна Ивановна не прекращала всхлипывать.
        - Сегодня, - повторил за матерью Кирилл, хотя даже не понял смысл сказанного.
        - На прошлой неделе ко мне в парикмахерскую пришла Тома, попросила подстричь и покрасить волосы, а потом начала рассказывать, какая у них дома суета. До 1 сентября столько всего нужно успеть сделать. Купить платья и ей, и Алине, ещё туфли, новый костюм для Стаса. Я спросила, зачем им новые платья к 1 сентября, а Тома ответила, что Алина выходит замуж за сына её московской подруги. Ему двадцать пять лет, он обеспеченный, крепко стоит на ногах, и, по словам Тамары, лучшего мужа для дочери не найти. А я выдала: «Как могла Алина променять моего сына на какого-то московского хмыря!» Тома накинулась на меня, начала кричать. Мол, ты для Алины просто одноклассник и друг детства, что между вами никаких серьёзных отношений быть не может. Я тогда сказала прямо в лоб, что ей давным-давно надо открыть глаза! Алина с Кириллом не маленькие, детская дружба закончилась, они любят друг друга! Тогда Тамара ещё больше разошлась. Заявила: «Пусть Кирилл к Алине близко не подходит!» А я ей в ответ приказала выметаться из парикмахерской! Кричала: «Чтобы ни тебя, ни твою дочь здесь больше не видела!»
        - Не нужно было тебе на неё кричать, - тихо сказал Кирилл и поплелся в свою комнату, духи так и остались в руках у матери.
        Татьяна Ивановна следовала за сыном, не отставая ни на шаг.
        - Кирилл, можно я посижу у тебя в комнате? Я очень соскучилась.
        - Мама, я хочу побыть один, - лицо Кирилла после рассказа матери приобрело белый оттенок, как будто он серьёзно болен, и на фоне бледной кожи глаза ярко сверкали, обжигая зелёным пламенем.
        Кирилл порывался закрыть дверь, но мать пыталась протиснуться внутрь комнаты и мешала ему.
        - Кирюша, прошу тебя, только не делай глупостей!
        - Мам, вешаться, вскрывать вены и прыгать из окна - это не по моей части.
        - Вот и хорошо, - вздохнула с облегчением Татьяна Ивановна и отошла от двери.
        Оставшись один, Кирилл упал на кровать и сдавил руками виски. Голову пронзила боль, похожая на ту, какая однажды посетила его после полученного в драке сотрясения мозга. В воспоминаниях Кирилла промелькнул вспышкой вечер, когда он гулял с приятелем по городу и ввязался в драку за компанию, по дружбе, получив сполна за храбрость. Тогда четверо бритоголовых парней били его с другом ногами в ботинках с жёсткой, как ему показалось, металлической подошвой, пока не подъехала милицейская машина. Видимо кто-то из случайных прохожих или жителей дома, рядом с которым проходило избиение подростков, вызвали милицию, поэтому Кирилл остался жив и был не сильно искалечен. Сотрясение мозга и тело, усыпанное синяками, - таков результат вечерней прогулки. Сейчас голова болела так же, как в тот майский вечер после драки.
        Он дотянулся рукой до телефона и набрал номер Сани.
        - Алло, - услышал Кирилл знакомый голос друга.
        - Привет, Сань!
        - Киря, привет! Наконец-то, вернулся! Ни разу за полтора месяца не позвонил и не приехал!
        - Не мог, - глухо ответил Кирилл, и, помолчав немного, добавил. - Сань, мне нужно с тобой встретиться.
        - Когда? - в голосе друга Кирилл услышал натянутые нотки.
        - Сейчас.
        - Хорошо. А где?
        - Давай в кафе в парке Металлургов, где мы 23 февраля отмечали.
        - Замётано. Егору звонить?
        - Позвони. Только пусть без Леры приходит. И ты, если сможешь, без Олеси.
        - Олеся сейчас в Москве, - сказал Саня так, как будто извинялся за свою девушку.
        - На свадьбе? - спросил Кирилл, хотя заранее знал ответ.
        - Да… Ты уже знаешь?
        - Знаю. Давай об этом поговорим при встрече.
        - Давай… Через полчаса буду в кафе.
        Кирилл повесил трубку и пошёл в ванную комнату, чтобы умыться и побриться.
        Через полчаса ребята встретились в кафе. Пришёл и Егор. После приветствий, теплых дружеских объятий, ребята заняли столик и начали изучать меню.
        - Я сегодня проставляюсь с первой зарплаты, поэтому заказывайте. Я плачу, - сказал Кирилл.
        - Ты крутой, чувак! - Егору было удивительно, что не он оплачивает счета, а кто-то другой.
        - Стараюсь не отставать от тебя по крутизне, Егорка, - усмехнулся Кирилл.
        - По пивасику? - спросил Саня.
        - Я водку буду, - ответил Кирилл.
        - Тогда я тоже, - поддержал Саня.
        - Согласен с большинством, - кивнул Егор.
        Ребята заказали водку, которую им принесли в холодном стеклянном графине вместе с двумя тарелками. В однойтонко нарезанный лимон, в другой - ветчина с колбасой. Горячие закуски обещали принести через полчаса. Кирилл разлил водку по рюмкам.
        - За встречу! - коротко сказал он и одним глотком выпил горячительный напиток.
        Ни один мускул не дрогнул на его лице, он не закусывал в спешке лимоном, как друзья, только почувствовал приятное тепло, льющееся по горлу, попадающее в желудок. Кириллу стало гораздо легче общаться с друзьями. Мир был всё так же обрисован в чёрные тона, но тёмный цвет уже не раздражал глаз, как раньше.
        - Что нового в Туле? Как вы тут поживали без меня?
        Саня с Егором переглянулись, и Кирилл понял, что друзья не решаются заговорить с ним о свадьбе Алины.
        - Почему вы так смотрите, переглядываетесь?
        - Киря, тут такое дело, - начал Егор.
        - Егор, он знает о свадьбе, - перебил Саня.
        - Ты знаешь? Ладно, я понял, ты ничего не хочешь слышать об этой курице.
        - Наоборот, хочу услышать. Я не понимаю, что могло произойти за полтора месяца! Почему такая спешка со свадьбой!
        - Кирилл, я думал, ты в курсе всех событий. Оказывается, ты главного не знаешь, - медленно проговорил Саня.
        - О чем ты? Что за «главное»?
        - Как бы помягче сказать, - продолжал Саня. - Но как не говори, всё равно получается, Алинка - гулящая баба! Съездила отдохнуть в Крым, там завела шашни с двадцатипятилетним мужиком. Когда приехала домой, узнала, что забеременела от этого козла. Вот поэтому такая спешка со свадьбой.
        - Теперь ясно. Она зря времени не теряла, - Кирилл со всей силой вцепился в стол, казалось, он пьянеет с головокружительной быстротой всего от одной рюмки водки, чего раньше никогда не случалось.
        - А ещё про мужиков говорят: «Поматросил и бросил». Так Завадская похлеще мужиков будет, - хотел поддержать друга Егор.
        - Откуда он взялся этот… муж? Он сын какой-то родственницы или подруги тёти Томы? - продолжал докапываться до истины Кирилл.
        - Его зовут Игорь, фамилия - Романов, - рассказывал Саня, он знал со слов Олеси всю историю отношений Алины и Игоря. - Сын крёстной Алины. Муж этой самой крёстной и отец Игоря работает в московском правительстве, отсюда бабки, квартира в центре Москвы, дача в Крыму, а у сынка - «мерседес» и сеть магазинов одежды в придачу, чтоб было, чем заняться на досуге.
        - Не думал я, что Алинка такой продажной шкурой окажется! - сказал Егор и ударил кулаком по столу. - Я знаю, что Лерка падкая на подарки и бабки, но Завадская ещё хуже.
        - Твоя Лера просто не нашла кого-то богаче тебя, поэтому вцепилась мёртвой хваткой, - сказал Саня, которому никогда не нравилась Лера, и он радовался, когда Кирилл расстался с ней, но теперь Егор попался на крючок.
        - Всё, хватит, Лерку обсуждать, - Егор оборвал Саню. - Мы, кажется, говорили о свадьбе Алины.
        - Можно на этом закончить разговор о свадьбе. Теперь мне всё ясно с Алиной и её мужем. Совет им да любовь! - сказал Кирилл заплетающимся языком. Он не понимал, что с ним происходит.
        - Нет, Киря, это не всё, - продолжал Саня, и Кирилл подумал, что друг хочет его совсем добить, хотя куда уж больше. - Помимо того, что муж Алины богат и успешен, он ещё очень красив. Я видел его на фотографиях. Алина показывала фотки из Крыма, когда приглашала Олесю и меня на свадьбу. Насколько ты у нас хорош, Киря, все бабы на тебя вешаются, но ему даже ты в подметки не годишься. Так что Алина не только перед деньгами не смогла устоять, но и перед красотой и сексуальностью своего будущего супруга.
        - Спасибо, друг. Умеешь поддержать, - Кирилл зло рассмеялся. - А почему ты на свадьбу с Олеськой не поехал?
        - Обижаешь, Киря! Я Алине высказал всё, что о ней думаю, и ушёл, а Олеся согласилась поехать на свадьбу. Это и неудивительно. Они ведь лучшие подруги.
        - Ладно, Сань, не обижайся на меня. Сам не понимаю, что несу. Пойдемте лучше на улицу, покурим.
        Приятели вышли на улицу. Стоял сентябрьский прохладный вечер, дул лёгкий ветерок, поднимая первые опавшие листья. Кирилл подставил пылающее лицо ветру, в надежде немного охладиться. Его качало из стороны в сторону от выпитой рюмки водки, и это обстоятельство забавляло Кирилла. Впервые его бросила девушка, и не просто девушка, а любимая, с которой он мечтал быть вместе всю жизнь, но не судьба, и впервые он - крепкий, высокий парень - опьянел от одной рюмки водки, небывалый случай. После того, как Кирилл покурил, он еле держался на ногах.
        - Киря, что с тобой? - спросил Саня, он никогда не видел друга в таком состоянии.
        - Не знаю, - с трудом ответил Кирилл, язык перестал его слушаться.
        Через час Саня и Егор привели пьяного Кирилла домой. Татьяна Ивановна открыла дверь и застыла на мгновенье от невиданного ранее зрелища.
        - Тётя Таня, отойдите с дороги. Мы сейчас доведём Кирилла до комнаты.
        - Спасибо, ребята, я сама как-нибудь.
        - Он такой тяжёлый, все руки оттянул, пока шли до дома, поэтому лучше мы сами.
        Друзья отвели Кирилла в его комнату и положили на кровать.
        - Тётя Таня, вы только не ругайте Кирилла. Он выпил совсем не много и после этого отключился. С ним такого никогда не было, - извиняющимся тоном объяснял Саня матери Кирилла.
        - Конечно, я не буду его ругать. Спасибо, ребята! Теперь идите домой.
        Когда Саня с Егором ушли, Татьяна Ивановна раздела сына, укрыла одеялом и долго сидела рядом, прислушиваясь к пьяному бреду, который был для неё чем-то новым, непонятным и страшным. Кирилл никогда не приходил пьяным до такой степени, чтобы его несли на руках. Кирилл мог прийти со дня рождения друга или с дискотеки в хорошем настроении, и если приблизиться к нему, то можно было почувствовать запах спиртного, но он всегда твёрдо стоял на ногах, всегда разумно рассуждал, никогда не давал повод отругать за непристойное поведение. 1 сентября Кирилл первый раз за семнадцать лет напился так, что не помнил половину из произошедшего с ним за вечер. Первый раз за семнадцать лет мать принесла тазик, когда его стало тошнить, но до туалета он не смог дойти. Первый раз он бредил во сне и не понимал, о чём говорит. А Татьяна Ивановна сидела с ним рядом и прислушивалась к каждому слову. Часто повторялось имя Алины, а после него следовала нецензурная брань.
        На следующий день Кирилл проснулся далеко за полдень. Он попытался приподняться с кровати, но острая боль сдавила голову, как тиски.
        «Сколько же я выпил вчера?» - подумал Кирилл, глядя на тазик возле кровати.
        Он совсем не помнил, как пришёл домой. Последним воспоминанием о вчерашнем вечере был рассказ Сани. Друг вещал, какой у Алины богатый, успешный, неотразимый муж. Значит, вчера его любимая девушка стала женой богатенького москвича, переехала насовсем из Тулы и теперь её зовут Алина Романова. Кирилл не мог думать об Алине, не чувствуя при этом острой боли в сердце, будто тысяча ножей впивается лезвиями и остаются там, чтобы заставлять его ныть и кровоточить. Раньше Кирилл не знал такой боли. Раньше всё было по-другому. Кирилл всегда жил в уверенности, что увидит Алину, если не сегодня, то через день или через месяц, или через три месяца после каникул. Каждый день они встречались в школе, только летние каникулы были исключением из правил, потому что в начале июня родители отвозили Алину к бабушке в деревню, но ближе к 1 сентября всегда привозили домой, и жизнь Кирилла возвращалась в привычное русло, сразу становилось необыкновенно легко. Но 1 сентября 1995 года для Кирилла превратилось в кошмар. Теперь он знал наверняка, что никогда больше не увидит Алину. Почему она так поступила? Почему вышла
замуж, даже не поговорив с ним, уехала, не сказав ни слова? Да, он тоже уехал от неё на полтора месяца, но она же читала записку, в которой Кирилл, как смог, выразил свои чувства, рассказал, что она дорога ему. Кирилл уткнулся лицом в подушку. Ледяной комок стоял в горле со вчерашнего вечера. Почему он не мог заплакать? Как же девчонкам просто живётся, пустила слезу, нарыдалась в своё удовольствие и порядок! Почему у мужчин так не получается? Слёзы не доступны мужскому полу. Мальчиков с детства учат расти сильными, смелыми и не распускать нюни. А иногда так хочется быть слабаком, нареветься вдоволь.
        Что чувствовала по отношению к нему Алина? Кем он был для неё? Другом детства, первым опытом? Алина, безусловно, испытывала к нему желание, страсть, это он знал точно. Когда они встречались, всё вокруг накалялось, воздух пропитывался электрическими разрядами. Но страсть и любовь понятия разные, хотя одно без другого существовать не может. Любила ли Алина его всей душой, так же, как он её? Не за внешние данные, не за его отношение, не по привычке, а за его душу, так же, как он любил её.
        «Да, жизнь похожа на бумеранг. Всё зло, какое я причинил людям, вернулось ко мне обратно, увеличившись во много раз. Сколькими девушками я пренебрёг, скольких использовал, как вещь, для своего удовольствия, скольких обманул и бросил, всё это вернулось ко мне назад. Меня использовали, вытерли ноги, плюнули в душу, растоптали, уничтожили. Да, наверно, я заслужил».
        - Кирюша, ты проснулся? - в комнату вошла Татьяна Ивановна. - Как ты себя чувствуешь?
        - Всё хорошо. Мама, ты извини, что я вчера вернулся домой в таком виде. Сам не знаю, как так получилось.
        - Сынок, тебе не за что извиняться. Знай, что я тебя люблю и поддерживаю. Всё в жизни бывает. Забудь ты её. Не стоит она твоих переживаний.
        - Мама, всё нормально. Я и не думаю о ней. С чего ты взяла?
        - Я же вижу, как ты мучаешься, - Татьяна Ивановна захлюпала носом, пытаясь не расплакаться.
        - Мам, давай только без рыданий обойдемся.
        Татьяна Ивановна подошла к сыну, обняла его, но он быстро высвободился и пошёл в ванную комнату.
        В субботу и воскресенье Кирилл не выходил из дома. Во-первых, не знал, чем заняться, мечтал, что проведёт выходные с Алиной, но мечты не сбылись. Во-вторых, ему ничего не хотелось, апатия завладела разумом. Не хотелось ни есть, ни пить, ни выходить из комнаты, ни разговаривать, только слушать музыку, кассету за кассетой.
        Родители были обеспокоены не на шутку. Татьяна Ивановна ходила с мокрыми от слёз глазами, пытаясь уговорить Кирилла поесть, а он всё время отказывался. За целый день съел один бутерброд и выпил чашку чая. Сергей Васильевич хотел выманить Кирилла из комнаты под предлогом интересного матча по телевизору, зная увлечение сына футболом, но уговоры закончились ничем.
        В понедельник, 4 сентября, родители утром ушли на работу, и он остался в полном одиночестве. В институт идти было не нужно, потому что Кирилл учился на заочном факультете. Он облегчённо вздохнул, как только за родителями захлопнулась дверь. Значит, сегодня никто не будет приставать с едой, вопросами, упрёками, можно спокойно лежать весь день в комнате, только изредка выходить на балкон, чтобы покурить.
        Поднявшись с кровати, Кирилл сразу включил магнитофон. Заиграла заезженная за выходные кассета с альбомом «О любви» группы «Чиж & Со». Нет, о любви он больше не желал слушать. Подошёл к комоду. В верхнем ящике лежала коллекция кассет с различными альбомами отечественных и зарубежных исполнителей, собранная за несколько лет. Кирилл копался в ящике, не зная, что ещё послушать, и вдруг, отодвинув в сторону старые кассеты, пальцами нащупал несколько листов бумаги. Он осторожно вытащил их и посмотрел, как на омерзительное, гадкое, живое существо, к которому было противно прикасаться. Кирилл совсем забыл о том, как перед отъездом спрятал письма Алины в верхнем ящике комода. Изучив свою мать, сующую нос во все его дела, Кирилл был уверен, если бы она даже убиралась в комнате, то ни за что не стала бы рыться в ящике с кассетами, а, значит, писем не видела. Он за семнадцать лет хорошо узнал все повадки матери, страдающей любопытством. Татьяна Ивановна хотела быть в курсе всех дел сына, где он, с кем он, чем увлекается, с кем спит, и если бы нашла записки от Алины, то непременно бы их прочла. Но письма
благополучно пролежали в комоде полтора месяца, и их никто не заметил.
        Кирилл развернул один из листков. Знакомый с детства почерк жёг глаза так, что было трудно читать, а каждое слово отдавалось болью в сердце.
        «Кирилл, я никак не могу забыть наше последнее свидание. Постоянно вспоминаю пикник на лугу, где мы с тобой вдвоём, а вокруг никого, только бабочки и стрекозы. Так хорошо мне не было ни разу в жизни! Я не знаю, как ты это делаешь, но то, что происходит со мной от твоих прикосновений, от поцелуев, от объятий, несравнимо ни с чем! Не смейся только! По силе реакций страсти, что кипят внутри меня, можно сравнить разве только с атомной бомбой. Да, каждый раз во мне происходит взрыв, похожий на взрывы в Хиросиме и Нагасаки. Интересно, с тобой происходит то же самое, или вы, мужчины, по-другому устроены и чувствуете всё иначе? Жду ответа при встрече! Твоя Алина».
        Кирилл закрыл глаза, и коварная память сразу вернула его на луг рядом с рекой Упа. Он вспомнил свои ощущения в тот день. Как он вдыхал аромат кожи и волос Алины, как он целовал её гибкое тело, чувствовал прикосновение горячих губ. Казалось, с одной стороны, пикник на природе был совсем недавно, а, с другой, будто бы в другой жизни и не с ним. Кирилл смял в руке лист бумаги, но ему этого показалось мало, тогда он порвал его на десятки маленьких кусочков. Потом Кирилл собрал клочки, упавшие на пол, и вместе с остальными письмами понёс на кухню. Ему хотелось сжечь их, чтобы ничто больше не смогло напомнить его первую и пока единственную любовь.
        Кирилл зажёг конфорку и подставил огню уголок одного из писем. Бумага начала чернеть, потом весь лист загорелся и исчез, оставив после себя горстку пепла. Письмо за письмом Кирилл в истеричной злобе предавал их сожжению. И вот в руке не осталось ничего, всё, что всего три дня назад было ему дорого, сгорело.
        - Вот и всё! Не хочу больше ни думать, ни знать ничего про эту тварь! Как она могла так поступить со мной! - у Кирилла полились слёзы. - Ведь я любил её! По-настоящему любил! Почему?!
        Слёзы застилали лицо, он ничего не видел перед собой и метался по кухне, как разъярённый лев. Со всей силы ударил рукой о дверь, соединяющую коридор с кухней, и попал по толстому стеклу. Стекло с треском разбилось, по кухне разлетелись осколки, а вместе с ними на пол падали капли густой крови. Капли переходили в ручейки, растекающиеся всё сильнее по полу. Кирилл в недоумении смотрел на руку, первая его мысль была: «Испачкал пол. Мать будет ругать».
        Через минуту Кирилл понял, что порезал вены о стекло, и уже совсем другие мысли стали вертеться в голове: «Теперь нужно немного подождать, и я умру… Я не хотел вскрывать вены, но так получилось. И это к лучшему. Несчастный случай».
        Кирилл рассмеялся сквозь слёзы. Он сел на пол, посмотрел на кровь, текущую по руке, заливающую одежду, и ждал. Сколько прошло времени, Кирилл не знал, когда перед затуманенным взглядом появилась фигура матери. Он хотел спросить, почему она дома, а не на работе, но язык не подчинялся. Порезанная рука отяжелела, Кирилл не мог ею пошевелить, и придерживал запястье, залитое кровью, здоровой рукой. Во взгляде матери он прочитал неподдельный страх, потом почувствовал, как кровоточащую руку сжимает что-то тёплое, приятное на ощупь, а затем услышал звуки, тихие, как будто разговаривали соседи за стеной, но узнал родной голос:
        - Сынок! Зачем?! Потерпи немного! Сейчас всё будет хорошо… Скорая? Мой сын нечаянно разбил стекло и порезал вены на руке. Не можем остановить кровь. Приезжайте!
        После этих слов все звуки стихли. Мир Кирилла, прежде красочный и яркий, погрузился во тьму.
        Часть вторая. Взрослая жизнь. 2001 год.
        Глава первая. Семья.
        АЛИНА
        С чашкой кофе в руке Алина стояла возле открытого окна, подставляя лицо солнечным лучам и вдыхая прохладный воздух. Час назад она отвезла Колю в детский сад, и если бы не одно обстоятельство, то могла бы спокойно заниматься домашними делами, но проблема мешала, как надоедливая муха, работа не клеилась, не было ни желания, ни сил делать что-то полезное для семьи. За окном светило весеннее солнце, заставляя жмуриться до морщин на лбу. Снега во дворе лежало предостаточно, но на нём хорошо виднелись проталины, делая поверхность похожей на кожу больного витилиго. Алина мечтала, когда снег растает, она достанет из гаража новенький велосипед и отправится на прогулку в Жулебинский лес, растянувшийся зелёной сосновой полосой сразу за высоким забором её дома.
        В Жулебино из центра Москвы семья Романовых переехала прошлым летом. Игорь был непреклонен в желании иметь собственный дом.
        - Обеспеченный человек должен жить в большом загородном доме, с камином, гаражом, садом, а не в многоквартирном муравейнике, - говорил он. - Тебе пора перестраивать свой крестьянский менталитет и начинать относиться к земле по-другому, не так, как в деревенском детстве.
        Алина, действительно, не хотела иметь свой дом, хотя понимала, что уже не придется трудиться на огороде, как у бабушки в деревне до волдырей на ладонях, когда нет сил вскопать очередную грядку, и руки от усталости не могут держать лопату. К любой работе по дому Игорь относился с долей брезгливости, считая её унизительной для всех членов семьи. Имея достаточно денег для того, чтобы нанять помощников по хозяйству, он не понимал жену, когда та наотрез отказалась от повара и домработницы. Алина проштудировала десятки кулинарных книг, научилась неплохо готовить и настояла на том, что хозяйство будет вести сама. Преуспев в приготовлении самых изысканных блюд, гордилась собой, своей домовитостью и мысленно противопоставляла себя свекрови, ведущий светский образ жизни. Её стряпня даже привередливому мужу была по вкусу. Перерывы в домоводстве Алина делала только два раза в год, на время сессий, тогда каждый день приходила помощница по хозяйству. Когда экзамены заканчивались, Алина снова бралась за уборку, готовку, глажку с ещё большим рвением. Домашние хлопоты хотя бы на время отвлекали от печальных
мыслей.
        Смирившись с причудами супруги насчёт ведения хозяйства, Игорь всё-таки смог настоять на том, что их сын, так же, как и сама Алина, нуждается в няне. И пока учеба в институте не закончилась, она была не против. Пять лет Алина потратила на то, чтобы получить высшее образование. Она перевелась в московский вуз из Тульского политеха сразу после переезда в Москву. Понимая, что с рождением малыша полностью изменится распорядок дня, а также жизни в целом, и не будет возможности посещать ежедневные лекции, Алина заранее обсудила с мужем вариант заочного обучения. Игорь согласился с её аргументами, взвалив на себя заботы о переводе жены в другой институт. В июне прошлого года она защитила диплом и получила заветную синюю корочку. Распрощавшись с институтом, полностью посвятила себя семье. Игорь, придававший огромное значение образованию, вдруг заявил, что его жена не будет работать ни по специальности, написанной в дипломе, ни по какой другой. В её обязанности должны входить только воспитание сына, поддержание уюта в доме, а также выполнение его собственных прихотей и капризов, которых становилось больше
день ото дня. После окончания института Алина сообщила няне, что в её услугах больше не нуждается. Алина сама воспитывала сына, и он рос добрым, смышленым мальчиком, внешне похожим на отца, как будто Игоря ксерокопировали, только уменьшив в размерах, но чутким, отзывчивым, веселым, чем напоминал ее саму в детстве.
        Прожив пять лет в центре Москвы, в августе 2000 года Романовы всё-таки переехали на окраину города. Разговоры о доме начались сразу после рождения сына. Алина пошла на компромисс с мужем, уговорив его купить дом в черте города, а не за 20 километров от МКАД, как он планировал. Первоначально ей не нравился район Жулебино. Окраина Москвы, граничащая с Люберцами - лидером из подмосковных городов по количеству криминальных происшествий, но муж заставил Алину посмотреть один из домов, расположенный рядом с сосновым лесом и имеющий привлекательную стоимость по сравнению с домами на Рублёво-Успенском шоссе, где жили свёкор и свекровь Алины.
        Игорь давно продал магазины одежды и уже несколько лет занимался строительством. Смекнув, что в Москве это золотая жила, открыл собственную компанию и начал заниматься новостройками. Сначала использовал связи и капитал отца, но затем вернул долг родителю с процентами.
        Побывав один раз в своём будущем доме, Алина влюбилась в это место. Сосновый лес прямо за забором, где дышится полной грудью, и кажется, что находишься не в черте города, а далёко за его пределами, при этом все дары цивилизации под рукой. С согласия жены Игорь подписал документы на покупку дома в Жулебино и сразу начал перестройку. Летом прошлого года капитальный ремонт закончился, и Алина радовалась не меньше четырёхлетнего сына переезду из квартиры. В Жулебино она не стала искать для Коли новую няню и отдала сына в муниципальный детский сад, о чём опять же пришлось спорить с мужем, но в результате одержала победу. Игорь признал, что и государственный детсад может воспитать достойных людей. В детстве он сам ходил именно в такой. Тогда его отец ещё не занимал высокую должность в московском правительстве, и Игорь рос обычным советским ребёнком. Гораздо позже появились деньги, власть, недвижимость, дорогие машины, а вместе с ними небывалая спесь.
        Муж хотел вылепить из Коли собственную копию, но Алину охватывал ужас, когда она представляла, что может произойти с сыном, если во всём потакать Игорю. Насчёт воспитания ребенка она готова была отстаивать свою точку зрения до хрипоты, хотя во всех остальных вопросах уступала или просто-напросто мирилась с мнением супруга. Алина не одобряла занятия каратэ, но не могла переубедить мужа, выбравшего именно этот вид спорта для Коли, и возила сына два раза в неделю в спортивную секцию каратэ-до. Игорь гнул свою линию в том, что сын должен расти настоящим мужиком, сильным и жестким. Но ещё больше Алину раздражало чрезмерное потакание прихотям Коли и приучение к роскоши.
        Безграничную любовь к сыну Алина считала единственным плюсом супруга, но его любовь была слепа, и он часто перегибал палку. Игорь мог купить сыну абсолютно любую игрушку, не обращая внимания на стоимость. Иногда доходило до абсурда. Как-то в парке маленький Коленька катался на лошадке и попросил родителей купить ему точно такую же. Игорь на полном серьёзе начал обсуждать с Алиной покупку пони. Несколько недель ушло на переубеждение мужа, но он отступился, только когда сын сказал, что уже не хочет лошадку, а хочет самолет на пульте управления. Беспокоясь о том, чтобы Коля не вырос избалованным, чёрствым ребенком, Алина гуляла с ним на обыкновенных детских площадках, где малыши развлекались самыми простыми способами, играя в песок, догонялки, прятки, как и в её детстве. Помимо прогулок и спорта Алина водила сына в творческие кружки, где Коля рисовал, лепил, пел и танцевал. Поэтому Коленька рос разносторонним, умным и светлым ребенком, всеобщим любимцем и у родителей, и у бабушек с дедушками, а также у детей в детском саду с воспитателями в придачу.
        И если сын был отрадой, безмерным счастьем Алины, то муж, напротив, привносил в её жизнь противоположные эмоции. Поначалу, после переезда в Москву, внимательнее и заботливее супруга, чем Игорь, нельзя было и представить. Алина думала, что пройдет немного времени, и она сможет полюбить его. Игорь выполнял любую прихоть жены. Если хотела ночью мандарины с селёдкой или другое блюдо, какое может пожелать беременная женщина, он сам был готов ехать в любую точку Москвы, лишь бы доставить удовольствие супруге. Посещение врача-гинеколога никогда не проходило без участия Игоря. Вместе с Алиной он присутствовал на каждом УЗИ и носил жену на руках, когда узнал пол ребенка. Мечта о сыне сбылась. Они вместе выбирали коляску, кроватку, продумывали до мелочей интерьер детской комнаты. Алина не придавала большого значения, когда супруг задерживался допоздна на работе, и когда уезжал на несколько дней в командировки, считала частые отлучки из дома необходимостью. Ведь муж - добытчик, его обязанность - зарабатывать деньги и обеспечивать семью, тем более отсутствие Игоря восполнялось его вниманием в десятикратном
объеме по возвращению домой.
        Розовые очки спали с Алины после рождения ребенка, когда она полностью посвятила себя сыну, недосыпала ночами, испытывая неподдельный ужас перед неожиданно появившимся маститом груди и коликами у малыша. Тогда она была вынуждена согласиться с доводами мужа - взять в помощь няню. Причем Игорь сказал, что сам выберет лучшую няню для сына. Уставшая, замотанная Алина не стала перечить мужу, и через несколько дней у них дома появилась няня. Девушке было двадцать пять лет. Она недавно переехала в Москву из Молдовы. На тот момент молодая, амбициозная молдованка находилась в поисках солидной работы, но почему-то крупные компании не оценили её потенциал, и девушке пришлось зарабатывать на жизнь, устроившись к богатеньким москвичам няней.
        Хороша она была необычайно. Роскошная фигура, иссиня-чёрные волосы, того же цвета густые ресницы, обрамляющие голубые глаза. Алина сразу с ней подружилась, так как помимо броской внешности, характер девушки был лёгкий, жизнерадостный, а это именно те качества, каких недоставало самой Алине после переезда из родного дома и рождения ребенка. С появлением няни в квартире Алина стала высыпаться, появилось время заняться собой и походить вдоволь по магазинам, немного развеяться. Когда Коле исполнилось семь месяцев, она оставила его с няней, а сама поехала в детский магазин купить новую коляску, но около кассы обнаружила, что забыла кошелёк и вернулась домой, застав там мужа, занимающегося сексом с няней на их большой двуспальной кровати. Коля преспокойно спал в своей комнате один. Тогда Алина вышвырнула любовницу мужа на улицу, едва дав ей одеться, выкинула её вещи за дверь и накинулась на Игоря, угрожая разводом и возвращением в Тулу к родителям вместе с сыном. Но в ответ услышала, что ребёнка муж ей не отдаст, а если она хочет, пусть едет в глушь к родителям одна, там ей и место.
        В тот день Алина, униженная и обескураженная, была застигнута врасплох. Она не знала, как выпутаться из отношений, становящихся с каждым днём все более ненавистными. Взяла на работу новую няню. Ей было около шестидесяти лет, поэтому Игоря она совершенно не привлекала. Женщина имела большой опыт в воспитании, проработав в детском саду практически полжизни и решив на пенсии не сидеть дома, а зарабатывать деньги тем же способом, что и раньше, только не в муниципальном учреждении, а нанявшись няней к обеспеченным людям. Она быстро нашла подход к Коленьке и привязалась к Алине, как к дочери. Только ей Алина могла пожаловаться на мужа, поплакаться в жилетку.
        За годы жизни в Москве Алина не обзавелась подругами. На светских мероприятиях она с Игорем побывала всего несколько раз. Всегда жаловалась на жуткую головную боль по приезду домой, на фальшивое окружение мужа, на лицемерие и вечное стремление этих людишек угодить Романовым, поэтому Алина никого к себе близко не подпускала, держалась в стороне от светской болтовни и развлечений. Иногда она звонила домой в Тулу. Однажды решилась пожаловаться матери на семейную жизнь, со слезами в голосе поведала Тамаре Николаевне об изменах мужа, хотела услышать от родного человека слова поддержки и совет, как ей выпутаться из опостылевших отношений, на что услышала: «Он твой муж. Терпи. Всем нам приходится терпеть». Алина положила трубку, вытерла слёзы и приняла решение больше никому не жаловаться и молчать об издевательствах. В Тулу она звонила всё реже и реже, а навещала родителей и сестру от силы три раза в год, приезжая с Колей только на их дни рождения.
        После того как Алина застукала Игоря в кровати с няней, он стал чаще задерживаться на работе. Она прекрасно понимала, что заставляет мужа приходить домой за полночь, а иногда не приходить вообще. Однажды, прождав супруга до утра и представляя, где он и чем занимается, она налетела на него со слезами, упрёками и оскорблениями, как только тот переступил порог дома. Не дослушав брань в свой адрес, Игорь со всей силы ударил её по лицу, после чего прошёл в комнату и лёг спать. Тогда Алина поняла, что за человек живет с ней под одной крышей, но не смогла разорвать узы, связывающие их, зная, что если подаст на развод, муж отберет ребёнка. В реальности исполнения угрозы она не сомневалась, осознавая, насколько Игорь жёсткий и бесчеловечный со всеми, кроме сына, и какие связи у него и у его отца. Поэтому Алина терпела унижения, а при сыне поддерживала видимость нормальной, здоровой семьи.
        В то весеннее утро Алина, выпив вторую чашку кофе, стояла у окна и ждала пробуждения супруга. На этот раз он пришёл домой в три часа ночи, значит, теперь мог проспать по десяти утра. Игорь давно был сам себе начальником и появлялся на работе в любое удобное для него время, а также в любое время уходил, куда заблагорассудится. Около десяти часов послышались шаги на лестнице. Выспавшись, Игорь спускался со второго этажа завтракать. Алина съёжилась, её начала пробирать дрожь, хотя дом всегда хорошо отапливался. Туже завязав пояс шёлкового халата, она поставила чашку на стол и приготовилась к неприятному разговору.
        - Доброе утро! - приветствовал её Игорь, как ни в чём не бывало. - Что у нас на завтрак?
        - Ничего, - ответила Алина, едва шевеля подрагивающими губами.
        После этой фразы он удостоил её взгляда.
        - Что ты сказала? Я не расслышал.
        Алина знала, чем каждый раз заканчивались их ссоры, но всё равно не могла промолчать.
        - Где ты был сегодня ночью? - она достойно выдержала холодный взгляд мужа.
        - Алина, мы, кажется, договорились, что ты перестанешь устраивать допросы, - Игорь говорил медленно, как будто общался со слабоумной.
        - А ты помнишь, какое число было вчера?
        - Помню. И что?
        - Вообще-то, вчера был мой день рождения!
        - Вот в чём дело, - сказал Игорь с явно слышимой издёвкой. - Поздравляю, дорогая! Сними сегодня побольше денег с моей карты и купи себе всё, что пожелаешь.
        - Ты думаешь, всё можно купить за деньги? - Алина уже не могла говорить, она шипела от злости.
        - Да, я так думаю.
        - А ты помнишь, что у нашего сына день рождения в субботу? Или ему тоже скажешь снять деньги с карты?
        - Ты давай не заговаривайся! - лицо Игоря начало багроветь от плохо скрываемой ярости. - Я всё помню, что связано с сыном.
        - Помнишь, что мы устраиваем детский праздник дома, на который приедут мои и твои родители? Или ты только о своих шлюхах помнишь?
        - Закрой рот, или я за себя не отвечаю!
        - Игорь, отпусти меня, пожалуйста! - теперь уже взмолилась Алина, не сдерживая слёз, льющихся из глаз. - Дай мне возможность уехать!
        - Хоть сейчас можешь валить в свою Тулу! Живи там, на помойке, откуда я тебя подобрал!
        - Я с радостью вернусь на свою помойку, только не забирай у меня сына!
        - Нет, сына ты не получишь никогда! - на лице Игоря появился хищный оскал. - Он всегда будет жить со мной! Ты знаешь, что я работаю с лучшими юристами Москвы, и если надо, они сделают из тебя наркоманку и алкоголичку, и ты не то, что не получишь сына, ты никогда с ним видеться не будешь!
        - Какая же ты сволочь и мразь!
        Не выдержав, Алина налетела с кулаками на мужа, забыв в минутном помешательстве, насколько он сильнее, и в ответ получила удар по щеке, но в порыве какого-то небывалого ранее бешенства не среагировала на боль и снова бросилась на своего мучителя, ударяя руками по его груди. Тогда Игорь схватил её за руки и повалил на пол, разорвав халат так, что обнажилась грудь. Алина пыталась столкнуть с себя тяжелое мускулистое тело, но ей никак не удавалось это сделать. Игорь сорвал с неё кружевные трусики, раздвинул ногами бедра, которые она с силой сжимала, пытаясь помешать ему, и грубо овладел ею. В эту минуту муж напомнил Алине дикого зверя. Её грудь он целовал и кусал одновременно. Она могла только вертеть головой, чтобы он также не впился в губы. Когда закончилось страшное по своей жестокости действо, разыгравшееся в гостиной, Игорь как ни в чем не бывало поднялся и спокойно произнес:
        - С днём рождения, дорогая! Как тебе мой сегодняшний подарок? По-моему, лучше не придумаешь.
        После того что он сделал, у него поднялось настроение. Напевая под нос веселую мелодию, мужчина направился в ванную комнату. Алина сидела на полу, на том же месте, где только что над ней надругался муж, глотала слёзы и пыталась натянуть на себя изорванный шёлковый халат. Она уже давно стала сомневаться, человек ли Игорь вообще.
        КИРИЛЛ
        Кирилл сидел за компьютером в наушниках, осваивая новую стратегическую игру. Субботнее утро радовало перспективой побыть дома, поиграть в стрелялки на компе, расслабиться, повозиться с маленьким сынишкой. Как только Кирилл вспомнил о сыне, сразу услышал топот маленьких ножек. Ванечке недавно исполнилось девять месяцев, а он уже уверенно ходил и не за руку, самостоятельно. Марина боялась искривления ног и позвоночника, когда в семь месяцев Ваня стал передвигаться по комнате за руку с родителями, но Кирилл, в отличие от жены, совершенно не переживал, а, наоборот, гордился сыном, сравнивая его со сверстниками.
        - Какой же ты шустрый, Иван! Скоро будешь со мной в футбол играть!
        Белобрысый карапуз подошёл к отцу и улыбнулся во все четыре зуба. Кирилл снял наушники и несколько раз подбросил вверх малыша, поражаясь тому, как ребёнок похож на жену. Те же светлые льняные волосы, круглые серые глаза, тонкие губы. Малыш заливался звонким смехом, подлетая вверх к потолку и падая обратно в руки отца.
        - Что у вас здесь происходит?
        В комнату вошла Марина - жена Кирилла.
        - У нас происходит запуск ракеты в космос! - и Кирилл ещё раз подбросил ребёнка вверх.
        - Мальчики, хватит баловаться. Кирилл, завтрак готов. Я сейчас Ванечке поменяю памперс, и мы к тебе присоединимся.
        По лицу Марины было видно, что ее умиляет баловство мужа и сына. Кирилл чмокнул жену в щёку и пошёл на кухню. На столе стояла тарелка с омлетом, рядом вторая - с горячими румяными сырниками и чашка со свежесваренным ароматным кофе. Кирилл сел за стол и в предвкушении потёр руки, нечаянно задев шрам на правом запястье, который со временем из багрово-красного превратился в белый. Он думал о татуировке, чтобы прикрыть безобразную отметину, тем более посещение тату-салонов в последнее время стало модной тенденцией у молодёжи, но жена воспротивилась, убедив Кирилла в том, что шрамы украшают мужчину. Марина никогда не спрашивала, по какой причине появился шрам на запястье мужа, и он мысленно благодарил её за это. Кирилл не рассказывал жене о прошлой жизни, какую вёл до встречи с ней. Рука зажила, а вместе с ней постепенно затягивались раны на сердце. Кирилл, насколько это было возможно, старался не вспоминать Алину, не думать о ней, отпустить. Когда в его жизни появилась Марина, в душе затеплилась надежда, что прошлое навсегда будет забыто, и Кирилл радовался своему маленькому семейному счастью.
        Шесть лет назад мать спасла ему жизнь, почувствовав неладное в поведении сына, вернулась с работы в тот момент, когда он сидел в луже крови с пустыми глазами и мечтал о смерти. В больнице Кириллу зашили руку и отпустили домой со словами: «В другой раз будь аккуратней, не бей стекла». Об осени 1995 года у Кирилла остались смутные воспоминания. Все дни слились в бесконечные пьянки и новые знакомства с девушками. Кирилл потерял счёт женщин, с которыми спал тогда, ни одна не задерживалась рядом с ним больше недели. Кутил он в основном на деньги Егора, потому что свои, заработанные летом в Москве, быстро закончились. Родители устали от постоянно пьяного, неадекватного сына. Не было такого дня, чтобы мать не плакала и не умоляла бы его остановиться, а отец не вёл бы нравоучительных бесед. Кирилл не явился в институт во время сессии, и его отчислили за прогулы. В марте стал редко выходить из дома. Из квартиры выбирался, в основном, в ближайший ларёк, чтобы купить сигареты. Мало ел и постоянно курил. Мать с отцом вздохнули спокойно, когда сыну исполнилось восемнадцать, и в апреле его забрали в армию. Баба
Валя воспользовалась связями, оставшимися от покойного мужа - бывшего военного, и сумела договориться о зачислении внука в Таманскую дивизию Наро-Фоминского района Московской области. Перед армией Кирилл наслушался рассказов друзей о дедовщине и надеялся, что в скором времени его убьют. Второй вариант, гревший в то время больную душу Кирилла, - это возможность оказаться в Чечне, потому что там мало кто из новобранцев оставался в живых.
        Но два года в армии прошли на удивление легко, и если можно так сказать, весело. Железная дисциплина и физические нагрузки сделали своё дело. У Кирилла не было времени на жалость к себе и ненужные воспоминания, которые медленно убивали его дома. Через два года он вернулся из армии подтянутый, возмужавший, пышущий здоровьем. Во внешности Кирилла не осталось и следа от подростковой угловатости, в нём проглядывалась красота взрослого мужчины. Сразу по приезду домой он нашёл работу и восстановился в институте. Трудился первое время на заправке, потом в магазине автозапчастей, и, наконец, устроился в фирму, занимающуюся ремонтом квартир и домов. Брался за любую работу, научился всему, прошёл путь от простого маляра до электрика и установщика пластиковых окон. После армии Кирилл окончил курсы вождения, получил права. Его мечтой стала покупка машины. В двадцать один год он заработал на новую «девятку», и в том же году познакомился с будущей женой.
        Скромная блондинка невысокого роста устроилась в их фирму секретарем. Кирилл как-то заехал в офис за зарплатой, но бухгалтер отошла на обед, и ему пришлось полчаса провести в ожидании. От скуки Кирилл завёл разговор с новенькой секретаршей, точнее говорил он один, а Марина, так звали девушку, бледнела, краснела и боялась поднять глаза. Получив деньги, он сразу уехал и на полгода забыл о застенчивой девице. Следующая встреча с Мариной произошла на новогоднем корпоративе. Фирма, где трудился Кирилл, была небольшая, и директор собирал перед Новым годом всех работников, от бухгалтера до сантехника. Кирилл немного выпил, что сделало его более раскованным. Увидев Марину, он сразу вспомнил девушку и в течение всего вечера пытался разговорить её. После праздника Марина, залившись краской, попросила Кирилла проводить её до дома. Он согласился, хотя девушка была совсем не в его вкусе, маленькая, с неприметной внешностью и слишком застенчивая, но чем-то она его притягивала. Может быть, своей беззащитностью. Кирилл привык к раскрепощенным девицам, которые не лезут за словом в карман и сами себя предлагают, а
в Марине он увидел маленькую девочку, и впервые за пять лет в его сердце появилось давно забытое чувство нежности. В тот вечер они долго болтали около подъезда Марины. Она смеялась над его шутками и под конец встречи дала свой номер телефона.
        В феврале, всего через месяц после корпоратива, Кирилл и Марина стали супругами. Расписались в ЗАГСе без свадьбы и гостей. Родители Кирилла были поражены поступком сына. Они видели Марину лишь однажды у себя в гостях и ни разу с ней не разговаривали, слишком стеснительной была невеста сына. После женитьбы Кирилл переехал к Марине, а весной сообщил Татьяне Ивановне и Сергею Васильевичу, что они скоро станут бабушкой и дедушкой. Такая новость и удивила, и одновременно обрадовала родителей Кирилла. Они вспомнили осень после свадьбы Алины и то, как боялись тогда за жизнь сына, с Мариной же он стал спокойным, уверенным в себе мужчиной.
        Первое время Кирилл жил у Марины вместе с её родителями и младшим братом. Привыкший к тому, что он единственный ребёнок в семье, Кирилл испытывал дискомфорт в густо населённой квартире. Он никак не мог уговорить Марину переехать к нему, слишком сильно она была привязана к семье, и каждый раз, когда разговор касался переезда, плакала и умоляла Кирилла остаться в доме её родителей. Отчаявшись уговорить супругу жить на его территории, Кирилл стал думать, как решить проблему другим способом, поэтому открыл своё частное предприятие, похожее на то, в каком работал раньше, и начал самостоятельно заниматься ремонтом квартир. Саша Дронов перешёл к нему в ЧП, и первоначально они вдвоём вели все дела, были малярами, электриками, плиточниками, но когда количество заказов увеличилось в разы, Кирилл набрал бригаду рабочих, сам же только контролировал их деятельность, а также заведовал финансами. Саша стал заместителем Кирилла, его правой рукой. Фирма приносила не плохой доход, поэтому в январе 2001 года Кирилл смог позволить себе взять квартиру в ипотеку. Жильё не в новостройке, всего-навсего двушка, но они с
Мариной были счастливы и сразу переехали от родителей.
        За шесть лет Кирилл видел Алину лишь однажды, на похоронах отца. Сергей Васильевич умер в июне 2000 года от инфаркта. Татьяна Ивановна ушла в своё горе с головой и не замечала никого вокруг. Она пила успокоительные лекарства и плакала, не переставая. На бабу Валю также было жалко смотреть. Старушка, как заведённая, повторяла только одну фразу: «Дети не должны умирать раньше родителей». После смерти сына баба Валя сразу сдала, стала будто меньше ростом и старше лет на десять. Организацию похорон Кирилл взял на себя. Похоронили Сергея Васильевича на кладбище недалеко от села Высокое рядом с могилой его отца, мужа бабы Вали. В тот траурный для семьи Семёновых день Кирилл увидел Алину первый раз с момента их расставания. Когда гроб выносили из похоронного автобуса, она подъехала к кладбищу на белом «мерседесе». Рядом с Кириллом с одной стороны стояла баба Валя, а с другой - прижималась беременная Марина. Живот жены был таких размеров, что она не видела земли под ногами. Боясь упасть, Марина всё время старалась держаться за мужа. Алина подошла к Татьяне Ивановне и обняла её. Мать Кирилла рыдала,
уткнувшись лицом в плечо девушки, и никак не могла остановиться. Алина гладила Татьяну Ивановну по голове, повязанной чёрным платком, что-то шептала ей на ухо. Кирилл, несмотря на боль от потери отца, не мог оторвать взгляда от Алины. Она похудела, из-за чего на лице сильно выделялись скулы, а глаза казались ещё больше, чем раньше. Голову Алина повязала тонким чёрным шарфом и была одета соответственно горю в чёрные брюки и водолазку. Кроме маленького золотого крестика на ней не было никаких украшений. Статус жены миллионера выдавал только дорогой автомобиль. Кирилл видел, как Алина положила в карман жакета матери конверт, но та даже не заметила его. Только дома Татьяна Ивановна обнаружила большую сумму денег, но не смогла вспомнить, от кого она. Когда Алина подошла к Кириллу, он не знал, как себя вести. Марина сильнее прижалась к нему, интуитивно почувствовав опасность, исходящую от незнакомки.
        - Здравствуй, - сказала Алина практически шёпотом.
        - Здравствуй, - также одними губами, без голоса, прошептал Кирилл.
        - Я соболезную тебе и всей твоей семье.
        - Спасибо.
        - Алинушка, девочка моя! - с трудом узнала Алину баба Валя, она в последние три дня была не в себе.
        - Тётя Валя, мне так жаль! - Алина обняла бабушку Кирилла, и они обе заплакали.
        На кладбище подъехали все родственники и друзья, провожавшие в последний путь Сергея Васильевича. Четверо здоровых мужчин подняли гроб и понесли к могиле. Кирилл стоял около глубокой чёрной ямы и не мог поверить, что сейчас в неё опустят тело отца. Ум отказывался смириться с фактом смерти дорогого человека, а сердце защемило от боли, когда на гроб полетели комки сырой земли. Кирилл смотрел, как работают лопатами чужие люди, закапывая красный бархатный гроб. Только тогда пришло осознание, что больше он никогда не услышит родной голос отца, не посмотрит с ним футбол вечером по телевизору, не сможет спросить мужского совета, поделиться радостью. Марина всё также держалась за руку Кирилла. Её заметно трясло. Стресс на таком сроке жене был совсем не нужен. Кирилл пытался отговорить Марину ехать на кладбище, но она наотрез отказалась. Тогда жена посмотрела на него грустными серыми глазами и сказала:
        - Ты - мой муж. Мы должны быть вместе и в горе, и в радости.
        Кирилл поблагодарил жену за поддержку. Она почти не знала Сергея Васильевича, но во всём помогала с похоронами. Алина после кладбища сразу уехала домой, несмотря на уговоры Татьяны Ивановны побыть с их семьей на поминках. Мать Кирилла больше не держала на неё зла, потому что жизнь сына без Алины складывалась неплохо, и Татьяна Ивановна была признательна девушке за поддержку в трудную минуту. Кириллу Алина не сказала ни слова. Он смотрел вслед исчезающему из вида «мерседесу» и не понимал, зачем она приезжала. Кириллу было ясно только одно, что о похоронах Алина узнала от Олеси Дроновой - жены Саши. Друг Кирилла вместе с супругой так же присутствовали на похоронной процессии. Перед отъездом в Москву Алина обняла подругу, что-то тихо сказала на ушко, после этого села в «мерседес» и укатила домой. Больше Кирилл её не видел.
        Глава вторая. День рождения.
        АЛИНА
        21 апреля семья Романовых праздновала день рождения сына Коленьки. Праздник каждый год отмечался на широкую ногу, обычно в подмосковных загородных клубах или московских ресторанах, со множеством гостей, известными на всю страну ведущими, каких можно увидеть на центральных каналах телевидения, аниматорами, приглашенными популярными певцами и ломящимися от угощений столами. В 2001 году Романовы решили не арендовать ресторан, а отметить день рождения сына в своём доме. Размеры жилища, а также примыкающего к нему сада, позволяли принять достаточно большое количество родственников и друзей. Алина не спала всю ночь, украшая дом связками шаров, доставленных по её заказу поздно вечером, когда Коленька крепко спал. Двухъярусный торт с фигурками супергероев должны были привезти утром. В ночь с 20 на 21 апреля Игорь так и не появился дома. Алина не разговаривала с мужем несколько дней. Обычно, появляясь под утро, он спал несколько часов, мылся, завтракал и уезжал, не обращая на жену никакого внимания. Кажется, Игоря даже устраивало такое положение вещей и безголосая, не влезающая в его жизнь, супруга. Алина
часто вспоминала слова Игоря, сказанные в Крыму шесть лет назад: «Я, как ветер, закроешь меня дома, и устрою сквозняк… Я не уживусь ни с одной женщиной… Ты меня не знаешь». Тогда семнадцатилетняя Алина плохо понимала смысл слов будущего мужа, но прожив с ним шесть лет, чётко осознала, что таким людям, как Игорь, категорически противопоказано иметь семью.
        В день рождения сына Алина старалась не думать об этом. 21 апреля нужно быть в форме. Хотя она прекрасно понимала, что бессонные ночи возьмут своё, и на празднике вместо молодой цветущей мамочки прекрасного ребёнка будет невыспавшийся робот с синяками под глазами.
        «Нужно каким-то образом изменить жизнь! - думала Алина, растирая виски. Голова начала раскалываться от боли. - Иначе я сойду с ума! Что угодно, только не оставаться больше одной в четырех стенах… Завтра начну искать работу. Любую, пусть самую низкооплачиваемую! Я не хочу и не могу сидеть дома! У меня есть высшее экономическое образование, должна что-то найти и без помощи мужа».
        Приняв важное решение, Алина вздохнула с облегчением. Конечно, когда Игорь вернётся домой, ее настрой улетучится. Придется изображать сказочную любовь перед родственниками, друзьями, и, главное, перед сыном, а ей так опротивел муж! Несмотря на титанические усилия вряд ли хоть кто-нибудь поверит в их семейную идиллию.
        Игорь приехал домой в семь часов утра. По его виду было понятно, что он хорошо провел ночь. От него веяло свежестью. Не обращая внимания на Алину, он сразу прошёл в кабинет. Через полчаса после приезда отца проснулся и сын. Мальчик с радостными криками побежал по лестнице со второго этажа в гостиную, где ждала Алина.
        - Мамочка! Мамочка! Ух ты! Сколько шаров! Как красиво! У меня сегодня день рождения!
        - Да, мой сладкий, у тебя сегодня день рождения! - Алина взяла на руки сынишку. - Поздравляю! Тебе исполнилось целых пять лет! Ты такой большой у меня!
        Алина опустила Колю на пол и начала целовать в розовые щёчки, в маленький носик, в белобрысую макушку.
        - Мама, хватит уже! - Коля смеялся и отталкивал мать.
        - У кого сегодня день рождения?! - Игорь вальяжно спускался со второго этажа, распахивая объятия для сына.
        - Папочка, у меня сегодня день рождения!
        Коля бросился к отцу. Игорь долго кружил и подбрасывал вверх мальчика, а тот визжал от восторга. В который раз Алина поразилась сходству мужа и сына. Как можно так походить на отца! И ни одной общей чёрточки с ней.
        - Папа, мама, а где мой подарок?
        - Сейчас принесу, - сказал Игорь и пошёл наверх.
        Через пять минут он вернулся с новым двухколесным велосипедом.
        - Ты уже большой, и на четырехколёсном велосипеде кататься стыдно, вот мы с мамой дарим тебе новый велосипед. Надеюсь, ты быстро научишься на нём ездить.
        - Ура! Я хочу попробовать! - закричал Коля, обрадовавшись новенькому велику.
        - Сначала завтракать, а потом уже можно отправиться на велопрогулку! - строго сказала Алина.
        - Мам, а можно мне утром торт?
        - Нет, милый, утром никто не ест торты, только кашу, омлет или блинчики, - засмеялась Алина над сыном.
        - Жалко, - вздохнул Коля. - Тогда мне омлет.
        Алина пожарила омлет с сыром на большой сковороде, нарезала овощи и разложила в три тарелки. В этот день она не хотела ссориться с Игорем, старалась быть примерной женой, заботиться о муже, не грубить и не оскорблять, хотя всё внутри переворачивалось, когда она смотрела на него.
        После завтрака муж с сыном отправились в Жулебинский лес опробовать новый велосипед, а Алина осталась дома. С минуты на минуту должен пожаловать повар с помощниками, и ей нужно будет раздать массу ценных указаний.
        Когда распоряжения по организации праздника закончились, Алина убедилась в профессиональности нанятых людей и смогла расслабиться. Решив, что для снятия усталости ей необходим душ, она прошла в душевую кабину. Стоя под прохладными хлёсткими струями, Алина пыталась собраться с мыслями. Через пару часов подъедут родители и Света, а также Олеся - подруга Алины и крёстная Коленьки, с четырехгодовалой дочкой Василисой. Ближе к вечеру прибудут свёкор со свекровью и другие родственники семьи Романовых. Алина вышла из душа, немного придя в себя. Теперь осталось только наложить на лицо несколько кило косметики, скрыть синяки под глазами и надеть новый брючный костюм, купленный специально ко дню рождения сына. Алина, обычно любившая стиль a la naturel или предпочитавшая разгуливать совсем без косметики, понимала, сегодня необходимо накраситься так, чтобы у родственников не закралось ни малейшего сомнения в её цветущем виде и душевном благополучии. Она критически посмотрела на себя в зеркало.
        «Неплохо. Синяков не видно, бледность лица замазана лёгким слоем румян, достаточно много туши. От неё глаза стали казаться больше и ярче. То, что нужно! Ещё бы суметь сдержать себя в руках и не наброситься на Игоря перед гостями».
        Алина надела брючный костюм Louis Vuitton цвета ультрамарин, подчеркивающий стройные ноги. В скором времени должны вернуться муж и сын с прогулки, поэтому она ещё раз проверила, всё ли готово к приему гостей. Светлая с большими окнами гостиная утопала в цветах и шарах. Шары были везде: в комнате под потолком, над лестницей до второго этажа. Помимо этого, дом украшали шедевры флористического искусства - работа одного из лучших флористов Москвы. Алина присела на белый кожаный диван, занимающий значительную часть гостиной, и оценивающим взглядом обвела комнату. Ей хотелось, чтобы пятый день рождения сына прошел идеально. Всё-таки это маленький юбилей. Конечно, не десять лет, но пять - это промежуточный этап между рождением и первым большим юбилеем, поэтому для Алины было важным создать сказочную атмосферу праздника для именинника, а также для гостей. Оставшись довольной увиденным, Алина расслабилась и заварила кофе, потому что опять начинали слипаться глаза, а ещё так много нужно было сделать, но не успела выпить один глоток, как вернулись с прогулки мужчины.
        - Мамочка, папа научил меня кататься на двухколесном велосипеде! И теперь я так быстро езжу, что никто догнать не сможет!
        - Твой папа - молодец! - Алина пыталась скрыть иронию, но это плохо удавалось. - А ты у меня - самый лучший в мире велосипедист!
        - Мама, ты у нас с папой тоже самая лучшая! Папа, правда, наша мамочка самая хорошая, добрая и красивая?
        - Да, сынок, конечно, - Игорь скучающе посмотрел на Алину, по взгляду было видно, что вид жены его не впечатлил.
        - Теперь быстрей беги наверх переодеваться! А то скоро гости придут, а ты не готов! - скомандовала Алина.
        Коленька побежал в детскую на второй этаж. Алина последовала за ним. Ей не хотелось ни секунды провести с мужем наедине. Она переодела Колю и никак не могла налюбоваться сыном, он был похож на маленького белокурого ангелочка. Опять расцеловала розовые щечки, погладила светлые, достаточно длинные волосы и чуть не заплакала от переполнявшей её любви к самому родному мужчине.
        Родители и сестра приехали на день рождения на новом «фольксвагене», подаренном Станиславу Леонидовичу на пятидесятилетие зятем и дочерью. Светлана из маленькой весёлой девчушки превратилась в высокую кокетливую красотку. Длинные светлые волосы она давно подстригла и сделала каре, завивая концы так, чтобы они смотрели в разные стороны. Одевалась Света для своего возраста стильно и со вкусом. Алина, глядя на сестру, вспомнила себя в её возрасте. Каким угловатым подростком она была! Нахлынули воспоминания о Кирилле.
        «Нет, только не сегодня. Только не в день рождения сына. Я не буду думать о Кирилле, иначе сейчас расплачусь!»
        Но воспоминания бередили душу. У Алины перед глазами всплыло худое, осунувшееся, но всё равно поразительно красивое лицо, которое она видела на похоронах Сергея Васильевича. Олеся позвонила ей в день смерти отца Кирилла, и Алина решила поехать на кладбище во что бы то ни стало, попрощаться с Сергеем Васильевичем. Она помнила его здоровым, полным сил мужчиной, любящим жену и души не чаявшим в единственном сыне. Из-за любви к сыну, а также по доброте душевной Сергей Васильевич с радостью принимал всех друзей Кирилла, а к Алине относился как к близкой родне. Слишком часто она появлялась в квартире Семёновых. Алина с горечью вспоминала слова отца Кирилла, которые он в шутку говорил сыну: «Вот будешь двоечником и лоботрясом, Алинка ни за что за тебя замуж не выйдет! Найдет мужа получше!» Слова Сергея Васильевича оказались в какой-то степени пророческими. Она не вышла замуж за Кирилла и нашла другого мужа, но лучше ли он? На этот вопрос Алина точно знала ответ.
        На похоронах она так много хотела сказать Кириллу, но понимала, что не время и не место. Она сумела только поздороваться с ним. Алина знала от Олеси о недавней женитьбе Кирилла, но была поражена, когда увидела сильно округлившийся живот его супруги, выдававший поздний срок беременности. Нет, она никого не осуждала, сама выходила замуж в положении и считала это нормальным для современного общества, но с фактом отцовства Кирилла не могла смириться. До неё никак не доходило, что у Кирилла есть настоящая семья, он любит и любим. Она знала от той же Олеси, как тяжело Кирилл переживал её замужество. На протяжении многих лет, даже не видя его и не общаясь, Алина продолжала считать себя главной женщиной в его судьбе. Но в день похорон поняла: ей больше нет места в жизни Кирилла. Сердце Алины сжалось в маленький комочек, защемило, и в этот раз всё было не так, как в кафе после поцелуя Кирилла и Леры. Тот случай - обыкновенное ребячество, не стоящее ни слёз, ни переживаний. Только тогда она не понимала, какой глупостью была её обида на Кирилла. В день похорон Сергея Васильевича она поняла, что потеряла
Кирилла навсегда. После похоронной церемонии Алина сразу уехала в Москву, несмотря на уговоры Татьяны Ивановны остаться на поминки, сочинила легенду о том, как её ждут дома, хотя прекрасно знала, сын в надёжных руках няни и с ним ничего не может случиться. Но Алина не желала оставаться. Она физически чувствовала боль, глядя на Кирилла и его жену.
        С бешеной скоростью Алина неслась по трассе М-2, вцепившись в руль так, что костяшки пальцев стали белыми. Спидометр показывал 180 км/ч. Все машины расступались перед белым «мерседесом» и его сумасшедшей владелицей. В памяти постоянно всплывало лицо Кирилла и его жены. Алина не могла понять, как красавец, любимец всей школы, да что и говорить, любимец всех окружающих его женщин, мог жениться на серой мышке.
        «Она, наверно, добрая, любящая, заботливая, не то, что я, - думала Алина, не замечая, как кусает до крови губы. - Вцепилась в него, не отпускала от себя ни на шаг… Скоро у них родится ребёнок. Кирилл станет счастливым папочкой. Он будет сдувать с жены пылинки, никогда не обидит и не ударит. Я его знаю!»
        Выехав на МКАД, Алина сбавила скорость до 100 км/ч. В магнитолу был вставлен диск со старым заезженным альбомом «Крылья» группы «Наутилус Помпилиус». Из колонок доносились слова, разрывая в клочья и без того израненное сердце Алины. Ей казалось, что Бутусов написал песню специально для неё, описал её жизнь, потерянную любовь, ошибки, предательство. В тот момент Алина чувствовала реальную боль, как будто её разрезали тупым ножом, распотрошили, вынули внутренние органы и зашили острой иглой, оставляя на теле кривой, уродливый шов.
        Она наматывала круги по МКАД до тех пор, пока слёзы не высохли, а дыхание не восстановилось. Сколько кругов по кольцевой дороге сделала, Алина не помнила, но когда приехала домой, Коленька с няней смотрел мультфильмы по телевизору. Алина крепко обняла сына.
        «Я ни о чём не жалею! Мой сын дороже всех на свете! Решение родить ребёнка в 17 лет было самым правильным поступком в жизни!»
        И в день рождения сына Алина, глядя на Колю, всё также была переполнена этой уверенностью. После свадьбы с Игорем все мысли о Кирилле она отгоняла прочь и сегодня пыталась сосредоточиться на множестве гостей, праздничных хлопотах, подарках и развлечениях…
        От бабушки, дедушки и тёти Светы именинник получил в подарок электромобиль. Видимо, родители Алины какое-то время копили на достаточно дорогой подарок любимому внуку. Коля сразу же опробовал новое авто во дворе, передвигаясь с максимальной скоростью, на какую способна детская машинка, по выложенным резной плиткой дорожкам сада. Любовь к скорости передалась к ребёнку от обоих родителей. Подаренный электромобиль - не первый в гараже Николая Романова, но пока машина новая, нигде не поцарапанная, мальчик был готов ездить на ней часами.
        Олеся с дочерью объявилась чуть позже Завадских. До Москвы они добирались на электричке, поэтому дорога утомила и саму Олесю, и её маленькую дочурку. Алина радовалась приезду подруги и тому, что та обещала задержаться у Романовых до понедельника. Они мечтали болтать всю ночь до утра, как в детстве.
        Самые последние из гостей подтягивались на торжество ближе к вечеру. Родственники и друзья Романовых разительно отличались от родни Алины. Холёные, одетые с иголочки, небрежно высокомерные, относящиеся ко всем, как к людям второго сорта. Последнее свойство не касалось только приближенных к «клану». Свёкор и свекровь прибыли, как всегда, в сопровождении телохранителя. Коренастый мужчина в неприметном сером костюме несколько лет подряд неизменно сопровождал Вячеслава Михайловича на всех мероприятиях. Свёкор Алины хотел также навязать охрану её семье, но Игорь отказался от предложения. Алина считала, что причиной отказа послужило свободолюбие мужа. Он слишком сильно любил независимость, и человек, находящийся рядом с ним 24 часа в сутки, попросту напрягал бы его. Но Вячеслав Михайлович не оставлял попыток навязать свой образ жизни сыну, не забывая напоминать при встрече, что собой представляет отец, какая он важная птица.
        Свёкор долго не мог смириться с покупкой Игорем дома в Жулебино, а не на Рублёвке. Первое время после переезда Вячеслав Михайлович даже отказывался навещать внука, постоянно намекая сыну, что если тот не поменяет географию, то сделается недостойным высшего общества, в котором крутились Романовы. В итоге любовь к Коле взяла верх. Сделав вывод, что упрямый, своенравный характер сын унаследовал от него самого, свёкор смирился с переездом.
        Время от времени он приезжал в Жулебино, чем ставил Алину в неудобное положение. При свёкре она не могла расслабиться, всегда чувствовала себя, как на иголках, читая на лицах родителей мужа снисхождение к ней и к её бедным родственникам. Но свёкор со свекровью безмерно любили единственного внука, за это Алина прятала неприязнь глубоко внутри, и всегда принимая их с ослепительной улыбкой на лице. По указке родителей Игорь назвал сына Николай. Мания величия сквозила во всех поступках Романовых. И именем внука они пытались приблизиться к царской династии.
        - Николай Романов - звучит! - сказал Вячеслав Михайлович, когда узнал от невестки пол будущего ребёнка. - Я хочу, чтобы имя и фамилия нашего мальчика совпадала с именем и фамилией последнего российского императора.
        Игорь поддержал отца, а Алина не стала противиться, решив, что имя Коля намного звучит лучше, чем такие новомодные имена, как Лука, Марк или Савелий.
        К невестке Елена Александровна и Вячеслав Михайлович относились снисходительно. С одной стороны, они были не против брака их обожаемого сыночка с дочерью давней подруги, но с другой, считали Алину хищницей, соблазнившей их мальчика. Свёкор со свекровью думали, что беременность - продуманный ход Алины, а Игорь, как самый честный и порядочный человек на свете, вынужден был жениться на ней. Брак сына в глазах родителей выглядел полнейшим мезальянсом. Вячеслав Михайлович собирался сам найти жену для Игоря, обязательно состоятельную особу, имеющую влиятельных родителей, но Алина нарушила его планы. Ей с первых дней замужества дали понять, в какую семью она попала, какая огромная честь стать членом семейства Романовых, поэтому Алина старалась находиться на расстоянии от родственников мужа, всегда держала дистанцию, вела себя с ними сдержанно и холодно, и облегчённо вздыхала, когда они уезжали из её дома.
        Но Игорю и его родителям Алина многое прощала за любовь к Коленьке. Романовы-старшие боготворили внука и безмерно баловали, приучая чуть ли не с рождения к дорогим ресторанам, светским мероприятиям, а игрушки и одежду, купленные по баснословным ценам, дарили малышу мешками. Алина старалась дозировать безумное потакание прихотям Коли, желание во всем угодить ребёнку, сделать из него сверхчеловека, самого успешного, самого богатого, самого влиятельного, но в день рождения шла на поводу у Романовых и каждый раз устраивала грандиозный праздник. Подарок свёкра и свекрови был ожидаем. Старшие Романовы, видимо, считали, деньги в конверте - именно то, что может заинтересовать пятилетнего мальчика.
        - Николай, завтра поедем с тобой в Центральный детский магазин на Лубянке и купим тебе всё, что только пожелаешь! - важно сказал Вячеслав Михайлович, но внуку было не до него, он как раз распаковывал конструктор «Лего» - подарок крёстной, и не обращал на дедушку никакого внимания, деньги в конверте его почему-то не прельщали.
        Праздник получился шумным, весёлым, с задорным детским смехом, визгом и шалостями. Когда на торжество приехали аниматоры, переодетые в огромных роботов, дети ошалели от радости, не отходили от них ни на шаг, повторяли все движения, выполняли задания и танцевали со своими новыми громадными друзьями, а взрослые наслаждались алкогольными коктейлями, вкусной едой и десертами, приготовленными здесь же, в саду, поваром с помощниками. Алина нисколько не пожалела, что пригласила именно этого повара, отрекомендованного ей знакомыми на прошлом дне рождения сына. Она лично перепробовала практически все блюда, старалась съесть по маленькому кусочку от каждого кулинарного шедевра. Особенно понравилось, как повар жарил на глазах гостей мясо на огне, устроив из приготовления, казалось бы, простого блюда, целое fire show. Ничего вкуснее Алина в жизни не ела.
        - Как ты можешь столько есть и оставаться тоненькой, как балерина?! - вздыхала располневшая после родов Олеся.
        - Не в коня корм! Так говорят мои родители, - подмигнула Алина подруге.
        За вечер Алина всего пару раз пересеклась с Игорем, чему радовалась необычайно. Муж развлекал своих родственников и друзей, показывал новый дом, хвалился дизайном, разработанным им собственноручно, беседовал о финансах, работе, был погружен в атмосферу богатства и роскоши. Алина не касалась светских бесед, играла и танцевала с детьми, общалась с родителями, сестрой и подругой.
        После того как Коля задул свечи на именинном торте и съел свой кусочек, сразу заснул на коленях самого главного робота, с которым никак не хотел расставаться. Алина взяла сына на руки и отнесла в детскую комнату. Света захотела спать рядом с племянником. Она была сильно привязана к малышу. Когда мальчик только родился, и Алина первый раз привезла Коленьку в Тулу, Света катала его в коляске, купала, гуляла, чем заслужила уважение старшей сестры. Несмотря на возраст Светланы, тогда ей было всего девять лет, Алина могла спокойно оставить с ней сына на некоторое время, не боясь, что с ребёнком случится несчастье. Конечно, Светлана не пропускала ни одного дня рождения племянника и даже спала только в детской комнате. Родителям Алина выделила гостевую комнату на третьем этаже. В силу возраста, а также из-за долгой дороги и шумного праздника Станислав Леонидович с Тамарой Николаевной быстро устали, поэтому сразу после отъезда остальных гостей поднялись наверх и легли спать. Игорь тоже пошел в спальню, сославшись на то, что завтра рано утром нужно уехать по делам. Уложив дочку на третьем этаже в комнате
по соседству с родителями Алины, Олеся осталась в опустевшей гостиной один на один с подругой детства, и молодые мамы могли теперь вдоволь наговориться без посторонних глаз. После насыщенного дня девушки полулежали на мягком диване с бокалами в руках.
        - Олеся, подлить тебе ещё шампанского? - Алина направилась к холодильнику, вмонтированному в шкаф и не заметному гостям.
        - Да, подлей и несколько кубиков льда положи, пожалуйста.
        Алина наполнила два бокала шампанским «Moet & Chandon», добавила по три кубика льда в каждый и поставила блюдо с клубникой на маленький передвижной столик.
        - Кто бы мог подумать шесть лет назад, что мы будем сидеть в шикарной гостиной твоего московского дома и пить шампанское с клубникой! А не так давно мы пили водку в школьном туалете! Ты помнишь? - Олеся рассмеялась.
        - Конечно, помню! Хотя сейчас не понимаю, как я вообще могла пить водку, к тому же в мужском туалете!
        - Да уж, раньше мы с тобой совсем безбашенные были! Могли запросто зайти с ребятами в мужской туалет. Какой кошмар! - Олеся отпила глоток из бокала и после паузы сказала. - А ты знаешь, что с Егором случилось?
        - Нет, ты никогда о нём не рассказывала.
        - Пять лет назад у Егора пропал отец. Уехал на работу и не вернулся. Его так и не нашли… Егор всегда баловался лёгкими наркотиками, а после исчезновения отца перешёл на героин. Связался с компанией, где одни наркоманы со стажем. Мать его несколько раз клала в реабилитационные клиники, но толку не было, выходил и опять начинал колоться. Сейчас он сидит в тюрьме. Саня сказал, за хранение наркотиков посадили. Такую информацию моему мужу выдали знакомые, с самим Егором он давно не виделся.
        Алина молча переваривала услышанное, не зная, как реагировать на печальное известие.
        - Вот это новости, - через некоторое время она обрела дар речи. - Я его помню симпатичным весёлым парнем, который когда-то после школьной дискотеки провожал меня до дома.
        - Когда я видела Егора в последний раз, он выглядел, мягко говоря, не очень. Тогда он прошел очередную реабилитацию. Мы случайно встретились на улице. От симпатичного парня не осталось ровным счётом НИ-ЧЕ-ГО! Каждый случайный прохожий, глядя на него, определил бы, что это наркоман.
        - А как Лера пережила случившуюся с Егором беду?
        - Лера бросила Егора сразу поле исчезновения его отца. Она связалась с бандитами, занимающимися рэкетом на Тульском центральном рынке. Встречалась с одним из рэкетиров, а недавно того убили. По слухам, Лера с его другом сейчас живет.
        - Да уж, - только и смогла выдавить из себя Алина.
        - Получается, мы с тобой лучше всех в жизни устроились, - Олеся рассмеялась, но в её смехе явно проступала горечь.
        - Олеся, у тебя какие-то неприятности? Я чувствую, с тобой что-то не так.
        - Ох, Алинушка, у меня всё не так, вся жизнь наперекосяк! Разве думала, выходя замуж за Саню, что у нас всё так получится? Не знаю, чем я заслужила такую жизнь. Наверно, я какая-то ущербная.
        - Олеся, ты себя слышишь?! Ты самая умная из всех, кого я знаю! Золотая медаль в школе, красный диплом в институте, а сейчас - магистратура! Помимо ума, ты красива и сексуальна. Саня должен благодарить все высшие силы за возможность жить рядом с такой женщиной! Ещё и дочку-лапочку ему родила!
        - Тогда слушай. Когда Саня устроился в фирму Кирилла, у него появились деньги, а вместе с ними - частые отлучки из дома, под предлогом занятости на ночных объектах. Саша уверял, чтобы сдать работу в срок, ему нужно самому контролировать деятельность бригады. Вот он и контролировал, иногда ночами, а полгода назад признался, что подцепил от какой-то бабы венерическое заболевание. Не буду в подробностях рассказывать весь пережитый ужас. Я сразу поехала в кожно-венерологический диспансер и сдала анализы. Оказалось, я здорова. Повезло. После кожвена приехала домой, собрала вещи и с Василисой быстренько перебралась к родителям. Саня не давал нам покоя. Каждый день ломился в квартиру, плакал, стоял передо мной на коленях, говорил, что без меня и дочери жить не сможет, повесится, умолял простить и вернуться. Мол, он дураком был, но больше никогда так со мной не поступит. Саша вылечился, а я поверила его словам и вернулась домой, но до сих пор не знаю, простила ли я. Скорее всего, нет. И смогу ли я когда-нибудь простить?!
        Алина подвинулась к подруге, вытерла слезу катившуюся по щеке Олеси и притянула девушку к себе. Так и сидели они, обнявшись, в тишине пустой гостиной, лишь изредка нарушаемой негромкими всхлипываниями.
        - Всё, хватит, - Олеся отодвинулась от Алины и промокнула платком глаза. - Хорошо, что водостойкой тушью накрасилась, будто знала, что плакать придётся… Вот и рассказала о себе всё, ничего не утаила. Теперь твоя очередь.
        - Даже не знаю, что рассказывать, - Алина опустила глаза.
        - Я ей всю душу излила, а она молчит! Знаешь, это, как минимум, обидно! Расскажи теперь ты о своей семейной жизни. Или нечего рассказывать?
        - У меня ничего нового. Всё, как обычно.
        - Тогда послушай меня. Я буду рассказывать о твоей счастливой жизни с преуспевающим бизнесменом и сыном депутата - Игорем Романовым! - Олеся буравила Алину глазами, а та не могла выдержать взгляд подруги, поэтому отвернулась, чувствуя, как начинает пылать лицо. - Я недавно в поисковике в интернете забила имя твоего мужа. И знаешь, сколько интересной информации сразу вылезло?!
        - Представляю, - прошептала Алина.
        - Не буду всё в подробностях рассказывать, но последние новости озвучу. Ты знаешь, что твой муж в течение продолжительного времени встречается с известной моделью, второй вице-мисс на прошлогоднем московском конкурсе красоты, Марией Жидковой?
        - Нет, - медленно проговорила Алина.
        Алина внезапно онемела, не могла выдавить из себя ни слова. Но разве это новость! Неужели она не знала того, что сейчас сказала подруга! Она знала давно. Может быть, всегда, все шесть лет жизни с Игорем. Алина не знала только, кто такая Мария Жидкова. Кажется, Жидкова - модель, мелькающая по телевизору в рекламе шампуня или прокладок, Алина не могла точно вспомнить любовницу мужа.
        - Есть их фотографии в одном из ресторанов. Также я наткнулась на интересную статью одного жёлтого издания, сейчас попробую процитировать небольшой отрывок из неё: «Пока жена бизнесмена Игоря Романова занимается его ребёнком, он развлекается в Дубае с молодой любовницей - моделью Марией Жидковой…» Статья датирована январем этого года, и даже есть фото Игоря и Марии на яхте в Персидском заливе, а рядом ваша семейная фотография… Алина, что ты молчишь? Только не говори, что не знала!
        Алина подлила шампанского себе и подруге. Пока наполняла бокалы, не проронила ни слова. Протянула бокал Олесе, а из своего сразу отпила половину.
        - Конечно, знала, - ответила она, когда смогла разговаривать. - Я только не знала её имя. И вообще думала, у Игоря много любовниц. Но оказалось, мой муж лучше, чем я считала. У него всего одна любимая женщина. Теперь буду знать, кто такая Мария Жидкова. Спасибо, Олеся, просветила.
        - Алина, прости! Я думала, ты знаешь о похождениях мужа, а со мной просто придуриваешься, делаешь вид, что у тебя всё хорошо в жизни, хотя я только что всю душу наизнанку вывернула!
        - Как она выглядит? - спросила Алина, не глядя на подругу.
        - Светленькая, с длинными волосами, худенькая, но с большой грудью, подозреваю, с силиконовой.
        - Понятно. Тогда это точно она снималась в рекламе шампуня.
        - Да, она… Тебе сейчас очень больно?
        - Нет, не больно, просто не по себе и как-то холодно… Олеся, мой муж давно толком и дома не ночует. Приходит под утро, может несколько часов поспать, потом сразу уезжает… Я не знала про Дубай. Игорь мне сказал, что куда-то в командировку едет, не помню, куда именно. Он часто ездит в командировки, - Алина замолчала и закрыла глаза, будто от усталости, а когда открыла, то они стали угольно-чёрными с мечущимися вокруг зрачка отблесками, выдающими бешеную злобу. - Ты мне сейчас плакалась о том, что у Сани была любовница, а ты чуть не заразилась венерическим заболеванием, но знаешь, я тебе даже завидую! Да, завидую! Ты можешь уйти от мужа, можешь послать его куда подальше, уехать с дочерью к родителям и больше никогда его не видеть, не вернуться обратно! А я - нет!
        - Почему? - искренне удивилась Олеся.
        - Олеся, я не могу уйти от мужа, потому что он никогда не отдаст мне сына! Мне сейчас кажется, Игорь ненавидит меня, терпит только из-за Коли. Я ему мешаю, но он пока не может от меня избавиться! Но как только представится удобный случай, он меня выкинет из своего дома или убьёт. И убийство сойдет ему с рук, папаша отмажет от тюрьмы. Окажется, что он защищался. Выставит меня алкоголичкой или наркоманкой. Игорь на всё способен! Олеся, он страшный человек! Какой я была дурой, что решилась на брак с ним! Почему тогда, шесть лет назад, я совершила непростительную глупость?! Если бы не моё замужество, то, возможно, я была бы сейчас с Кириллом. Даже если и не с ним, а одна растила бы сына, всё равно была бы в миллион раз счастливее, чем сейчас!
        - Ты так и не разговаривала ни разу с Кириллом после того, как вышла замуж?
        - Нет. Мы виделись всего один раз на похоронах. Ты сама всё знаешь. Жена Кирилла тогда была беременная. А сейчас, по твоим же словам, он счастливый семьянин и отец маленького сынишки.
        - Да, сына он, конечно, любит, но жену - даже не знаю. Сразу после твоей свадьбы Саня сказал, чтобы я при Кирилле никогда не упоминала твоего имени. Мол, он ничего знать о тебе не желает. А когда Киря женился, я Сане говорю: «Наконец-то, об Алине могу свободно рассказывать, не боясь осуждения Кирилла». Но муж запретил мне это делать. Значит, Кирилл до сих пор тебя забыть не может… Ты не хочешь с ним поговорить? Я могу дать его номер телефона. Что тебе терять? О чести переживать не приходится, твой муженёк постарался втоптать в грязь и честь, и достоинство.
        - Причем здесь моя честь и достоинство. Речь не обо мне, а о сыне! Любое хождение налево может обернуться потерей ребенка. Игорь тогда точно лишит меня родительских прав. Но если даже я и собралась бы отомстить мужу, то Кирилла никогда бы в свои интриги не стала впутывать!
        - Я не предлагала тебе изменять мужу с Кириллом, я просто сказала, что тебе стоило бы с ним пообщаться.
        - Нет, Олеся, я не стану лезть в жизнь Кирилла. Пусть наслаждается своим отцовством, женитьбой и успехом в делах.
        - Хорошо-хорошо, я просто предложила. Уже поняла свою ошибку.
        - Олеся, я хочу пойти работать. Не могу больше сидеть дома. Я с ума сойду в четырех стенах.
        - Тебя же муж полностью обеспечивает. Зачем тебе работать?
        - Я хочу заняться серьёзным делом. Погрузиться в работу с головой, чтобы даже секунды не осталось на мысли о муже. Не могу больше быть домохозяйкой. Знаю, Игорь не поможет в поисках работы, поэтому с понедельника начну искать сама.
        - Ты обязательно найдешь какую-нибудь работу. У тебя же высшее экономическое образование.
        - Пойдем спать, Олесь. У меня что-то голова разболелась.
        - Алина, не расстраивайся так из-за Игоря. Я даже пожалела, что тебе рассказала о его похождениях, думала, ты знаешь, но скрываешь от меня.
        - Ты правильно сделала.
        Алина крепко обняла подругу и пошла наверх, в спальню.
        - Теперь только нужно подавить желание придушить его ночью подушкой, - Алина нервно рассмеялась. - Шутка!
        - Алинка, ты что! С ума сошла! Выкинь такие мысли из головы! Если бы каждая жена убивала своего неверного мужа, то на Земле остались бы только женщины и совсем немного мужчин, большую часть которых составляли бы геи.
        Подруги рассмеялись, но от смеха за километр разило грустью.
        Глава третья. Электронное письмо.
        КИРИЛЛ
        Саше Дронову 30 апреля 2001 года исполнилось двадцать три года. Обычно празднование очередной годовщины переносилось на 1 мая. По традиции Дроновы вместе с ближайшими родственниками и друзьями выезжали на природу со всеми вытекающими последствиями: шашлыком, алкоголем, головной болью на следующее утро. Но в 2001 году 1 мая у Дроновых намечалось другое событие - первая в жизни поездка за границу, поэтому рождение отца семейства отмечали день в день. Ещё зимой Олеся уговорила мужа сделать загранпаспорт, и Саня, до сих пор чувствуя вину перед женой, соглашался с ней во всех вопросах, касающихся совместной жизни. В апреле, получив три заграничных паспорта, Саша оплатил туристическую путевку в Хургаду в пятизвёздочный отель. Заранее собранный чемодан стоял в коридоре и дожидался своего часа, а праздник отмечался в тесном кругу, только Кирилл с женой и сыном были приглашены в гости.
        Саня, Олеся и Кирилл сидели на кухне новой однокомнатной квартиры Дроновых, недавно купленной в кредит. Сразу бросалось в глаза необжитость нового жилища. Не хватало уюта и индивидуальности, присущей квартирам со стажем. Отмечали день рождения скромно. Олеся испекла пиццу, приготовила сосиски в тесте, сварила креветки, а Саня запасся пивом.
        - Сегодня у нас пивная вечеринка, чувак! - сказал Саня Кириллу.
        - За тебя, Санчо! - Кирилл поднял полулитровую кружку с пивом. - Ты мой единственный друг и правая рука. Хочу, чтобы мы также вместе отметили и твои пятьдесят лет, но не только с жёнами и детьми, а с внуками!
        - Киря, ты меня уже в деды записал! - рассмеялся Саня.
        - А я - не против в сорок лет бабушкой стать, - сказала Олеся, она тоже сидела с мужчинами на кухне за кружкой пива. - Если наша Василиса в восемнадцать лет выйдет замуж, а в девятнадцать родит ребенка, то мы с Саней в тридцать восемь лет станем бабушкой и дедушкой. Я бы хотела быть молодой бабулей. А то сейчас пошла мода на поздние роды. Сначала живут лет десять или пятнадцать вместе, без штампа в паспорте, так называемым гражданским браком, привыкают друг к другу, а ближе к сорока годам рожают детей, и когда такие родители гуляют с ребёнком на улице, прохожие не понимают, кто это: папа с мамой или дедушка с бабушкой. Я так не хочу! Я хочу быть молодой бабусей.
        - Бабулечка ты моя! - Саня нежно поцеловал жену.
        - Кирилл, может, Марину позовёшь, а то как-то неудобно, мы здесь пиво пьем, а она детей развлекает в комнате, - обратилась Олеся к Кириллу.
        - Она любит детей и не любит пиво. Тем более Ваня на грудном вскармливании. Марина вообще не пьёт ни пиво, ни другие алкогольные напитки.
        - Я тоже до года кормила грудью Василису, даже не курила, пока не закончилось грудное вскармливание, а потом опять курить начала, жалею теперь.
        - Зато Киря у нас хорош! Бросил курить, как только сын родился. Ты стал прямо-таки образцово-показательным папочкой. Кто бы мог подумать! - шутливо сказал Саня, обращаясь к другу.
        - Да, Кирилл, ты нас всех удивляешь, - вторила мужу Олеся. - Как получился из такого ловеласа, как ты, хороший муж и отец?!
        - Хватит уже, - Кирилл прервал Олесю. - Сегодня не моя днюха, а Санина. Давай расхваливай мужа.
        - Я ему утром лично всё сказала.
        - Да, у меня сегодня было фантастическое утро, - и Саня так многозначительно посмотрел на супругу, что она густо покраснела.
        - Всё с вами ясно! - Кирилл рассмеялся. - У вас как будто второй медовый месяц!
        - Нам нужно было многое пережить, чтобы прийти к таким отношениям, - сказала Олеся с грустью в голосе.
        - Олеся, давай не будем вспоминать. Сейчас всё плохое в прошлом, - по Сане было видно, что он боится, как бы жена не начала опять вспоминать его старые грехи. - Я пойду на балкон покурю, скоро вернусь. Киря, без меня всё пиво не выпей.
        - Иди уже. Оставлю тебе немного.
        Когда Саня вышел с кухни, Олеся с Кириллом не знали, как продолжить разговор, и сразу повисло неловкое молчание. Помолчав с минуту, Олеся вдруг выпалила.
        - Я недавно в Москве была на дне рождения крестника.
        Кирилл смотрел на кружку с пивом, не желая встречаться взглядом с Олесей. Он сразу понял, о ком пойдет речь.
        - Коле исполнилось пять лет, - продолжала Олеся, несмотря на смущенный вид Кирилла. - Он на год старше нашей Василисы. - Олеся замолчала, видимо, мысленно подбирая слова, потом решилась высказаться. - Кирилл, у меня в этот раз был долгий и тяжёлый разговор с Алиной.
        Кирилл смотрел на Олесю, не зная, как реагировать на последнюю фразу.
        - И как она поживает? - после затянувшейся паузы спросил он.
        - Не очень хорошо.
        - Почему? Живёт в Москве с богатым и красивым мужем. Что её не устраивает?
        - О том, что её не устраивает, ты можешь в интернете прочитать. Там много интересной информации о похождениях её богатого и красивого мужа.
        - Вот как… Значит богатство так вскружило голову, что она будет терпеть измены мужа.
        - Ты ошибаешься, Кирилл. Алина не из-за денег живёт с мужем.
        - Очень сомневаюсь.
        - Ты не хочешь ей позвонить, пообщаться?
        - Нет, не горю желанием.
        - Алина не такая плохая, как ты думаешь… Представляешь, она сейчас работает.
        - Наверно, муженёк пристроил куда-нибудь.
        - И опять ты ошибаешься. Игорь не хотел, чтобы Алина работала. Она сама искала работу по объявлениям в газете. Первое, на что наткнулась, это вакансия кассир-операционист в Сбербанке. Хороша работа для жены миллионера? - Олеся усмехнулась.
        - Что-то даже не верится. Какую-то фантастическую историю рассказываешь.
        - Я рассказываю, как есть. Можешь ей позвонить, сам спросить. Когда я с ней разговаривала два дня назад, она с такой радостью рассказывала о работе, как будто работает в аппарате президента, а не операционистом в Сбербанке.
        - Рад за неё.
        - О чём вы без меня здесь шушукаетесь? - Саня ворвался на кухню и сразу же обнял жену за талию.
        - Так, об одной знакомой, - уклончиво ответил Кирилл.
        Улыбка сошла с лица Сани, взгляд сразу стал мрачным.
        - Олеся, я же просил! Ты мне обещала не говорить об этой, - Саня замялся, борясь с желанием выругаться, - своей подружке!
        - А что я такого сказала? У Кирилла есть любимая жена, маленький ребенок, а Алина - это прошлое. Почему я даже спустя шесть лет не могу говорить о подруге?!
        - О чём речь? - спросила Марина. Никто не заметил, как она появилась на кухне.
        - Да ни о чем, в общем, - смущённо пробубнил Саня, ему не хотелось при Марине упоминать имя бывшей девушки друга.
        - Разговаривали об одной нашей однокласснице, - Олеся не меньше Сани была огорошена внезапным появлением жены Кирилла.
        - И что с ней, с одноклассницей?
        - У нее всё хорошо, работает в Москве.
        - Понятно, - только и ответила Марина.
        Кирилл притянул жену к себе и посадил на колени. Маленькая, хрупкая Марина удобно устроилась на коленях высокого, длинноногого мужа.
        - Как там Ванечка? - спросил Кирилл у жены.
        - Смотрит мультики с Василисой, но скоро заснёт, он какой-то вялый уже. Устал.
        - Мы, наверно, пойдем, - сказал Кирилл другу.
        - Почему так быстро? Посидите ещё? Столько пива осталось и креветок, и пиццы. Марина будешь пиццу или креветки?
        - Нет, спасибо, я не хочу. Лучше мы и вправду домой поедем, а то Ванечка устал.
        Как только Семёновы приехали домой, Марина поставила на плиту маленькую кастрюльку с кашей для сына, потом пошла в ванную купать ребенка, а Кирилл включил компьютер, кликнул по значку Internet Explorer и ввёл в поисковой строке: «Игорь Романов». Поисковик сразу выдал множество информации, в основном, статьи желтой прессы. Кирилл начал читать первую попавшуюся публикацию. Заголовок гласил: «Новая любовь модели Марии Жидковой». А дальше шли фотографии. На одной из них Игорь Романов в каком-то ресторане обнимает за плечи молоденькую, худенькую блондинку, а на другой - он же с женой и сыном. Кирилл увеличил фото Алины и долго всматривался в красивое лицо бывшей возлюбленной. «Бывшая» - применимо ли это слово к Алине и к чувствам Кирилла? Карие глаза улыбались ему с экрана компьютера. С одной стороны, лицо Алины не сильно изменилось за шесть лет, все те же огромные глазища, пушистые ресницы, губки, изогнутые в иронической полуулыбке. Такие родные и любимые когда-то черты. С другой стороны, Алина приобрела тот самый лоск, какой отличает столичных девушек от всех остальных. Кирилл вспомнил, как целовал
каждый сантиметр этого прекрасного лица. Как давно и в то же время недавно они с Алиной были парой. И всё то, что он прятал на самом дне сердца, всплыло на поверхность и захлестнуло бурей эмоций. Столько лет и столько усилий он потратил, борясь с собой, со своими чувствами к Алине, но они не стали ни на грамм, ни на миллиметр меньше и слабее. Кирилл, глядя на экран монитора, осознал, что до сих пор любит Алину, и не понимал, как её муж, этот расфуфыренный, зажравшийся индюк мог променять жену на белобрысую модельку с фото.
        Кликнув на следующую ссылку, Кирилл прочитал крупный заголовок: «Известная модель Мария Жидкова с любимым мужчиной провели романтические выходные в Дубае». И опять фотографии мужа Алины с той же самой белокурой девушкой. Кирилл закрыл лицо руками, он не понимал, что происходит внутри, в недрах его души. У него замечательная семья, любящая и любимая жена, маленький сынишка, и в последнее время дела шли в гору, появились деньги, квартира. Разве не такое должно быть счастье?! В своих чувствах к Марине он не сомневался. Марина вселила в него уверенность, с ней Кирилл почувствовал, что может горы свернуть. Открыть своё дело - запросто, купить квартиру - легко, бросить курить - элементарно! Кем бы он был без неё?! С ней появился смысл жизни, появилась настоящая семья, дыра в сердце почти затянулась. Но сегодня после разговора с Олесей и просмотра статей в интернете старые раны снова начали кровоточить.
        - Кирилл! - голос жены заставил его очнуться и выйти из ступора. - Посмотри, пожалуйста, за Ванечкой, а то боюсь, каша подгорит.
        - Хорошо, я его искупаю, а ты иди на кухню, занимайся своими делами.
        Кирилл думал, заботы о сыне его отвлекут, но нет, голову не покидал образ бывшей возлюбленной. Искупав Ванечку, Кирилл завернул малыша в полотенце и на руках отнёс в комнату. Первое, что Кирилл увидел, - это застывший силуэт Марины рядом с включённым компьютером, на экране которого отображалась многократно увеличенная фотография Алины. Марина многозначительно посмотрела на мужа, в глазах читался вопрос, но вслух она ничего не произнесла. Этим свойством Марина отличалась от всех остальных женщин, бывших рядом с Кириллом. Она никогда ничего не спрашивала, даже если сама страдала от неизвестности. Кирилл смотрел супруге в глаза и молчал. Он не знал, что сказать в своё оправдание, и есть ли причина, по какой он должен оправдываться, но чувствовал себя почему-то ужасно виноватым, как будто был уличён в преступлении. Пытаясь скрыть смущение, он протянул Марине ребенка.
        - Мамочка, мы помылись, теперь хотим кушать.
        - Иди ко мне, малыш. Сейчас наденем пижаму и будем есть вкусную кашку перед сном.
        Марина занялась Ваней, не сказав Кириллу ни слова упрёка, а он выключил компьютер и прошёл на кухню, где сразу же взял телефонную трубку.
        - Алло, - Кирилл снова услышал голос друга.
        - Привет ещё раз! Сань, мне надо с твоей женой поговорить.
        - С моей женой?! - Саня насторожился. - Киря, о чем ты хочешь поговорить с моей женой?
        - Ты что ревнуешь? - Кирилл рассмеялся. - Давай выключай своего внутреннего Отелло. Мне у твоей Дездемоны кое-что спросить нужно, только и всего.
        - Сейчас посмотрю, вышла она из ванной или нет.
        Через минуту Кирилл услышал в трубке голос Олеси.
        - Кирилл? Что ты хотел у меня спросить?
        - Олеся, помнишь ты сегодня… предлагала мне… позвонить Алине? - Кирилл начал заикаться.
        - Ты всё-таки решил позвонить ей? Молодец! Я думаю, вам двоим есть что обсудить.
        - Да, я хотел или позвонить ей, или написать по электронной почте. Ты можешь дать мне электронный адрес Алины?
        - Хорошо, записывай. Я продиктую и номер мобильного телефона, и электронный адрес.
        Кирилл взял карандаш и на листе бумаги с Ваниными каракулями записал координаты Алины.
        - Спасибо, Олеся!
        - Не за что. Позвони ей обязательно. Она будет очень рада.
        - С ума сошёл! - женский голос сменился на обеспокоенный мужской. Видимо, Саня стоял рядом с Олесей и слышал весь разговор. - Мало того, что она изменила тебе, потом уехала, даже не поговорив, а теперь ты, не она, ищешь с ней встречи. Киря, ты женат, помнишь об этом? Я думал, ты о Завадской забыл давно.
        - Я бы забыл, если бы это было возможно… И да, я помню, что женат. Марине изменять не собираюсь. Просто хочу поговорить с Алиной и всё.
        - Да уж, не собирается он… Сам себе роешь себе могилу!
        - Какую могилу?! Сдурел совсем!
        - Я образно говорю! Сам себе ищешь неприятности!
        - Сань, я разберусь как-нибудь самостоятельно с Алиной. Хорошо? Не надо меня поучать.
        - Больше слова не скажу. Только после разговора с ней не бухай полгода без перерыва, как в прошлый раз!
        - Обещаю, бухать больше не буду. Пока! Хорошего отдыха и ещё раз - с днём рождения!
        После телефонного разговора Кирилл долго вертел перед глазами листок с криво написанными координатами Алины, затем скомкал бумажку и положил в карман джинсов.
        Написать Алине он решился на следующий день. 1 мая практически вся страна уезжала за город жарить шашлыки, но только не семья Кирилла. Семёновы находились дома, вдали от шума и праздничной суеты. Для поездки на природу не было хорошей компании и большого желания. Марина вообще не любила шумные застолья, а Кирилл так уставал на работе, что в выходные его невозможно было выманить из дома. Тем более Саня, с которым Кирилл дружил и работал вместе, улетел с семьей отдыхать, а в последнее время кроме Дроновых Кирилл ни с кем близко не общался. Он крутился на работе пять дней в неделю, а иногда и все семь, поэтому хотел приходить домой, как в долгожданный оазис среди раскаленной от жары пустыни. Марина делала всё для создания комфортной, уютной атмосферы, хотя иногда, после бессонных ночей с маленьким ребёнком, ей непросто давалось изображать ангела, оберегающего покой мужа. Кирилл видел, как Марина старается, и ещё больше ценил жену.
        Вот и 1 мая Марина вызвалась погулять с сыном, дав возможность мужу отдохнуть после тяжелой рабочей недели. Только дверь за женой закрылась, Кирилл сразу оказался около компьютера. Зашел в Rambler-почту и несколько минут не решался начать писать сообщение, так же, как и вчера, чувствуя себя преступником, а потом пальцы сами напечатали: «Привет, Алина!» Что писать дальше, Кирилл не знал. «Это Кирилл. Я давно собирался с тобой поговорить». Потом нажал на клавишу Back и всё удалил. «Поздравляю тебя с майскими праздниками!» Снова - Back. «Вчера разговаривал с Олесей. Она дала твой электронный адрес. Я после похорон отца хотел поблагодарить тебя за то, что приехала, но не знал, как с тобой связаться. Почти год прошел со дня смерти отца. Спасибо тебе за поддержку в трудную минуту. Кирилл». Он несколько раз перечитал сообщение, борясь с желанием удалить текст, затем решившись, нажал - «отправить» и через секунду получил в ответ от Rambler - «отправлено». Сердце бешено колотилось, кровь прилила к голове и стучала в висках. Состояние было, как после сдачи матанализа в институте. Все силы ушли на написание
шести предложений. Кирилл знал, жена никогда не будет читать его электронную почту, но всё равно после отправки письма поменял пароль и нажал - выйти. Его не покидало ощущение постыдности совершенного поступка. Впервые за последние месяцы Кириллу захотелось курить. Он думал, с давней привычкой покончено навсегда, но организм отказывался бороться со стрессом самостоятельно, ему нужна была помощь никотина. Кирилл прошёл на кухню и заварил кофе. Хотя и не сигареты, но алкалоид, содержащийся в коричневых зёрнах, способен влиять на нервную систему, улучшать настроение, предотвращать депрессию, а значит, подойдет для борьбы со стрессом.
        Когда Марина с Ваней вернулись с прогулки, Кирилл находился в крайне возбужденном состоянии. После письма, отправленного Алине, он никак не мог прийти в себя. Хотелось подойти к компьютеру и проверить почту, вдруг она ответила, но он не мог этого сделать при Марине. Кирилл посадил сына на плечи и начал изображать лошадку, крича на всю квартиру: «Иго-го-го!» Ваня захлебывался от смеха, и Кирилл - вместе с ним. Насмеявшись вдоволь, Кирилл достал игрушки, высыпал их на пол, посадил рядом сынишку и долго играл с Ванечкой в пирамидки, кубики, машинки. Марина занималась домашними делами, а когда проходила мимо мужа и сына, лежавших на полу, Кирилл старался погладить ногу жены, иногда вскакивал, обнимал и целовал супругу.
        - Кирилл, что с тобой сегодня? Ты такой любвеобильный! - удивлялась Марина.
        - Я что, не могу свою жену обнять и поцеловать?! Имею право! У меня даже документ есть - свидетельство о браке как доказательство!
        Марина только смеялась, ей было приятно видеть мужа в игривом настроении, обычно он сидел около компьютера, забавляясь игрой в танки, но сегодня Кирилл вылил двойную дозу внимания на жену и ребенка, компенсировав всё то, что не додавал раньше. Вечером Марина, как обычно, пошла в ванную купать Ванечку, только тогда Кирилл смог включить компьютер. Среди непрочитанной почты письма от Алины не оказалось. В Кирилле боролись противоречивые чувства, с одной стороны - облегчение, с другой - разочарование, но облегчение всё-таки одержало победу, тогда Кирилл надел наушники и занялся своим обычным делом - игрой в танки.
        Алина ответила через три дня. Кирилл в тот день был в офисе. Маленькую комнату на цокольном этаже старого кирпичного здания он снял для работы не так давно. В комнатушке стояло всего два стола, где трудился сам Кирилл и его секретарша. Наташа - секретарь или офис-менеджер ЧП Семёнова, как написано в её трудовой книжке, работала под руководством Кирилла всего месяц. Девушка занималась рекламой, отвечала на звонки и принимала заказы клиентов. Реклама ЧП Семёнова теперь печаталась в нескольких тульских газетах, и заказы на ремонт квартир, домов, установку пластиковых окон, натяжных потолков стали поступать гораздо чаще. Наташе всего два месяца назад исполнилось восемнадцать лет. Девушка не добрала баллов на вступительных экзаменах в институт, поэтому сразу после окончания школы занялась поиском работы. Без трудового стажа шансы найти хоть какое-нибудь приличное место в городе были практически равны нулю. Кирилл мог позволить выплачивать секретарю только скромную зарплату, поэтому на опыт не смотрел. Наташу он взял, не раздумывая, а она показала себя ответственным, трудолюбивым работником.
Единственным недостатком нового офис-менеджера оказалась симпатия к начальнику, которую девушка не скрывала. Да и одевалась она, как правило, в мини-юбки и облегающие блузки, выставляя все прелести фигуры на обозрение. Кирилл поставил на рабочий стол семейное фото в рамке, где он, Марина и Ваня запечатлены рядом с новогодней ёлкой, а чтобы Наташа не питала напрасных надежд, часто звонил домой и разговаривал с женой, непременно вставляя ласковые словечки: дорогая, любимая, целую, обнимаю.
        4 мая, в первый рабочий день после праздников, Кирилл приехал в офис на подержанном «форде-мустанге», купленном зимой после продажи «девятки». Войдя в офис, он увидел лучезарно улыбающуюся Наташу в голубом платье, доходящем едва до середины бедер. Волосы угольно-чёрного цвета юная соблазнительница собрала в пучок, а губы накрасила алой помадой.
        - Здравствуйте, Кирилл Сергеевич!
        - Наташа, здравствуй! Я просил называть меня - Кирилл, а не Кирилл Сергеевич.
        - Я никак не могу привыкнуть, - Наташа сделала вид, что смутилась. - Как вы провели праздники, Кирилл?
        - Хорошо провёл, дома.
        - Праздники дома - это так скучно, - Наташа скривила губки.
        - А для меня, наоборот, нет ничего лучше, чем дом.
        Наташа состроила недовольную мину на хорошеньком личике. Видимо, хотела услышать другой ответ, а Кирилл, не обращая на неё никакого внимания, включил компьютер и по привычке открыл почту. Когда увидел письмо от Алины, не поверил глазам. Он уже не надеялся получить ответ. Кирилл несколько минут не мог пошевелиться, никак не решаясь открыть долгожданное сообщение. Вся гамма чувств отражалась на его лице, поэтому Наташа, наблюдавшая за ним, забеспокоилась о состоянии здоровья руководителя.
        - С вами всё в порядке? Ничего не случилось? Вы так побледнели.
        - Нет, всё нормально. Не переживай, занимайся своими делами.
        Кирилл кликнул на письмо от Алины и начал читать. В письме было всего шесть предложений.
        «Привет, Кирилл! Я тоже давно хотела позвонить или написать тебе, но никак не решалась. Не нужно благодарить меня за то, что приехала на похороны Сергея Васильевича. Я не могла не приехать. В вашем доме я провела половину своего детства и очень люблю твоих родителей. Напиши, пожалуйста, как твои дела?»
        Кирилл нажал - ответить и начал писать:
        «Привет! У меня всё хорошо. Открыл своё дело. Фирма занимается ремонтом квартир и домов. А ещё прошлым летом у меня родился сын - Иван. Как ты поживаешь?»
        Кирилл нажал - отправить, а через пять минут получил ответ от Алины. Она была в сети и ждала его письма.
        «Привет! У меня тоже всё нормально. Моему сыну пять лет. Я прошлым летом окончила институт, а недавно нашла работу. Отработала пока неделю, но мне нравится».
        «Где работаешь?» - написал Кирилл, хотя совершенно точно знал ответ, но хотел узнать от Алины, почему именно операционистом в Сбербанке.
        «В Сбербанке кассиром-операционистом. Банк находится рядом с домом. Я могу пешком ходить на работу и обратно. В Москве не каждому так везёт. Кто-то по три часа добирается до офиса».
        «Мне кажется, ты могла бы позволить себе не работать».
        «Могла бы, но устала сидеть дома. Декрет затянулся. Нужно было найти какое-то занятие, а в Сбербанке есть перспектива роста. У меня же высшее экономическое образование. Может быть, смогу чего-то добиться в банковской сфере».
        «Не сомневаюсь, добьешься».
        «А ты уже добился многого. Причем сам, без чьей-то помощи. Какой ты молодец! Своя собственная фирма! Об этом можно только мечтать!»
        «Пока гордиться особенно нечем. Фирма небольшая, но планов на будущее много. Будем развиваться».
        «Как тётя Таня и баба Валя? Отошли хоть немного от горя?»
        «Баба Валя каждый день умирать собирается, но она крепкая старушка, поживёт ещё. А мать слегка оклемалась. Ей мой сын помогает отвлечься. Мать несколько раз в неделю обязательно приезжает к нам, гуляет с Ваней, нянчится, любит его очень».
        «Он похож на тебя? Пришли его фотографии. А я тебе сейчас пришлю фото своего сына. Его Коля зовут».
        И тут же от Алины пришло письмо с прикреплёнными файлами. Она отправила три фото. На одном был запечатлен белокурый мальчик в синем пиджаке и нежно-голубой рубашке, на другой - тот же карапуз рядом с роботом гигантского размера, а на третьей - ребёнок на руках у матери. Алина в тёмно-синем брючном костюме, с безупречным макияжем и причёской. Кирилл хотел в ответ отправить фото своего сына, но не мог оторвать глаз от фотографии Алины и не заметил, как его компьютеру подошла Наташа.
        - Кирилл, вы не отвечаете мне. Вы в порядке? - Наташа из-за плеча смотрела на фотографию, и он в ту же секунду свернул все вкладки.
        - Что ты говорила? - Кирилл поднял на секретаршу глаза полные недоумения. - Я прослушал… Занят был.
        - Кто эта девушка на фото?
        - Наташа, это не твоё дело, - Кирилл разозлился. - Твоё дело отвечать на звонки и принимать заказы от клиентов!
        - Извините! - Наташа обиженно надула губы. - Я вам несколько раз сказала, что поступил заказ на ремонт дома «под ключ» в Подмосковье, а вы ничего не ответили.
        - «Под ключ» в Подмосковье, - Кирилл недолго раздумывал. - Берёмся. Запиши адрес.
        - Я уже записала. Вот.
        Кирилл прочитал: «Московская обл., пос. Малаховка, ул. Пушкина, д. 42».
        - Спасибо!
        Кирилл подождал, пока Наташа сядет на своё рабочее место, затем снова открыл почту и отправил фотографию Алине. На снимке Кирилл был в мокрой майке после купания Ванечки и держал на руках полугодовалого карапуза, завернутого в полотенце. Через минуту пришёл ответ от Алины.
        «Ты совсем не изменился. А сын больше похож на жену, чем на тебя».
        «Да, Ваня - копия жены. Твой сын тоже не очень-то на тебя похож».
        «Коля - это муж, один в один. Из моего - только характер, надеюсь».
        «Не повезло ребёнку с характером)))»
        «Это почему же?)»
        «Алина, я пошутил. Не хотел тебя обидеть. Думал, ты ещё помнишь мой чёрный юмор)»
        «Кирилл, я помню всё, и твой юмор в том числе».
        Кирилла бросило в жар. Он не знал, как ответить Алине. Написать, что он тоже ничего не забыл, и если она позовёт, он тот час сядет в машину и примчится к ней. Кирилл вскочил из-за стола и стал мерить шагами маленькое пространство кабинета, не обращая внимания на Наташу, удивлённую его странным поведением.
        - Может быть, вам кофе сделать?
        - Да, Наташенька, сделай.
        «Почему я секретаршу назвал ласково - Наташенькой?»
        Кирилл понимал, что ведёт себя не совсем адекватно, но адреналин в крови не давал успокоиться и заняться работой. Наташа сделала ему кофе и поставила на рабочий стол.
        - Печенье будете?
        - Нет, спасибо.
        Кирилл сел на место, сделал глоток обжигающего горло напитка и заглянул в монитор. От Алины пришло ещё одно сообщение.
        «Кирилл, ты ещё здесь?»
        «Да, здесь… Алина, моя бригада скоро начнёт ремонт дома в Подмосковье. Может быть, тогда мы смогли бы увидеться и поговорить?»
        Кирилл с нетерпением ждал ответа, но его не было. Не надеясь получить письмо от Алины, он хотел было выйти из почты, но примерно через десять минут на мониторе появился значок непрочитанного сообщения.
        «Я не знаю, смогу ли. Наверно, у меня не получится».
        «Почему? Чего ты боишься? Мужа или меня?»
        Теперь ему необходимо увидеться с Алиной. Он не успокоится, пока не встретится с ней, не поговорит, не посмотрит в её глаза.
        «Нет, тебя я не боюсь, себя боюсь… Больше не могу переписываться. Пока!»
        «Пока!»
        Вот и всё! Снова Алина дала понять, что он ей не нужен. Почему она не хочет встретиться? Боится мужа? Вряд ли. У мужа свои делишки с белобрысой моделью. Скорее всего, она ничего не чувствует по отношению к нему. Написала пару дежурных фраз и на этом - конец. Но нет, он не остановится теперь, пока не увидит Алину, и только если при встрече в её глазах прочтет безразличие, тогда исчезнет из её жизни навсегда. Но если он увидит в Алине отражение его собственных чувств, что тогда будет? Ответа на этот вопрос Кирилл не находил. Он пока не знал, как найдет её. Олеся дала только номер телефона Алины и адрес электронной почты, но он что-нибудь обязательно придумает.
        Глава четвертая. Встреча.
        АЛИНА
        После дня рождения Коли Алина вплотную занялась поиском подходящей работы, предварительно вдрызг разругавшись с мужем. Игорь отказывался понять причуды жены и помочь с выбором, хотя выбор оказался неожиданно скудным, несмотря на то, что в Москве сотни предприятий дожидались подходящих сотрудников. Обзвонив все фирмы, где требовался человек с экономическим образованием, Алина получила отказ везде, кроме Сбербанка. Оказалось, никому не нужны её знания, всем нужен обширный опыт, но в то же время сотрудники должны быть молоды и бездетны. Портрет идеального кандидата на службу во многие московские корпорации таков: не более 30 лет, не замужем (не женат), детей нет и не планируется, опыт работы не менее 5 лет. Алина не подходила ни по одному из критериев, кроме возраста. Отчаявшись, она позвонила в Сбербанк, закрыв глаза на крохотную зарплату и вакансию далёкую от мечты. В Сбербанк Алину приняли, не раздумывая, предложив должность кассира-операциониста, но заверив в дальнейшем повышении по карьерной лестнице. Она согласилась сразу и в тот же день нашла сыну няню, готовую забирать Колю из сада, пока
родители работают. Людмила Васильевна - шестидесятидвухлетняя энергичная пенсионерка обрадовалась предложению Алины, так как маленькой пенсии не хватало на прожитье, и пожилой женщине приходилось подрабатывать, где только можно. Алина отдавала половину своей зарплаты няне только за то, чтобы та несколько раз в неделю забирала её ребенка в шесть часов вечера из детского сада, приводила домой и кормила заранее приготовленной едой. Возвращаясь с работы в начале десятого, Алина отпускала Людмилу Васильевну, беря остальные заботы о ребёнке на себя.
        Алина нашла работу, договорилась с Людмилой Васильевной и озвучила своё решение мужу. Игорь был категорически против «сумасшедшей затеи» супруги, так он называл желание Алины работать. Высмеивал жену, внушая ей, что вакансия кассира в Сбербанке - позор для всей семьи Романовых, и ему будет стыдно рассказывать родственникам о должностных обязанностях Алины. Приводил в пример помощницу по хозяйству, занимающуюся уборкой их дома раз в неделю, которая зарабатывала почти столько же, сколько пообещали его жене, хотя график в Сбербанке гораздо жёстче. Алина в красках поведала мужу о дальнейших перспективах роста, она сама свято верила в ближайшее светлое будущее. Не сумев прогнуть жену в вопросе трудоустройства, Игорь заключил с Алиной устную договоренность. Она будет работать до тех пор, пока Коля не начнет скучать по маме. Если сын хоть раз пожалуется на недостаток материнского внимания, Алина сразу же подаст заявление на увольнение. Коля быстро привязался к няне и никогда не заводил разговоры о том, что ему не хватает мамы. Только тогда Игорь смирился с выбором супруги, и Алина облегченно вздохнула.
        Кассиром-операционистом быть не так просто, как кажется, особенно, если банк находится в проходном месте. Филиал Сбербанка, куда устроилась Алина, располагался в Жулебино на Лермонтовском проспекте, где постоянно толпился народ. Но Алина получала какое-то мазохистское наслаждение от сумасшедшего объема работы, потому что не оставалось ни минуты на удручающие мысли о муже. Не только новая работа помогала отвлечься от печальных дум о безвыходной ситуации в семье, но и снова появившийся в её жизни Кирилл, хоть и в виде виртуального друга, но даже на расстоянии двухсот километров Алина чувствовала тепло, исходящее от его писем.
        Во всем облике Алины читалось радостное возбуждение. Каждый день она ждала электронные письма от дорогого человека, ставшего спасительным кругом в водовороте семейных проблем. Когда получила от Кирилла первое сообщение, долго сидела около компьютера, не имея сил двинуться с места. Коля был в детском саду, Игорь - на работе или у любовницы, Алина точно не знала, чем занимается муж. Они почти не разговаривали и хотя спали в одной кровати, о супружеском долге никто из них давно не вспоминал. Алина даже подумывала переехать в гостевую комнату, но не знала, как обсудить с Игорем такой деликатный вопрос. Если она опять начнет предъявлять претензии мужу, не сможет сдержаться и заговорит о его любовнице, то Игорь снова изобьет её, и Алина молчала, решив оставить всё, как есть. Два человека в тот непростой период жизни согревали сердце Алины - сын, любящий её без памяти, и Кирилл.
        Поступок Кирилла, сделавшего первый шаг на пути примирения, Алина считала настоящим чудом. Конечно, он её не простил, это Алина знала наверняка. Кирилл не сможет забыть предательства, но он решил, несмотря на гордость, возобновить дружбу, забытую на шесть лет. Алина давно не была так счастлива, как в начале мая 2001 года. Получив первое сообщение, она дрожащей рукой нажимала на кнопки мышки, ожидая увидеть послание обиженного человека, упрекающего её в проступках шестилетней давности, но Кирилл не написал ни строчки с обвинительными словами. Он рассказывал о своей жизни, сыне, работе, иногда шутил о школьных годах и общих друзьях. Лишь однажды он предложил Алине встретиться. Тогда она ответила, что тоже хотела бы увидеть его, даже назначила место и время, но не решилась отправить сообщение, удалила всё, а вместо этого напечатала: «Наверно, у меня не получится». Несколько раз Алина сама собиралась назначить встречу Кириллу, но каждый раз останавливала себя, хотя так хотелось услышать его низкий, завораживающий голос, посмотреть в раскосые глаза цвета свежей хвои.
        «Нет, нам нельзя встречаться. Если я его увижу, то не смогу больше сдерживаться. Тогда я изменю мужу, отдам Кириллу всю себя и окончательно разобью и своё, и его сердце. Игорь меня никогда не отпустит, а если и позволит уехать, то я больше не увижу Колю. Слишком дорого придется заплатить за нашу встречу. Ценой будет разрушенная семья Кирилла, и потеря сына для меня. На это я пойти не могу!»
        Кирилл больше не затрагивал в письмах щекотливую тему, и Алину такое положение вещей устраивало. Она каждый день просматривала почтовый ящик в надежде получить заветное сообщение от любимого человека, который даже не догадывался, насколько важен для нее.
        «Зачем Кириллу знать о моих чувствах? Чтобы добавить новых переживаний? Если он согласен на общение и дружбу со мной в интернете, то я буду самой счастливой женщиной в мире, а если нет, то ничего, переживу. Жила же без него шесть лет».
        Хотя Алину пробирал холод только от осознания того, что Кирилл может опять исчезнуть из её жизни. Каждый раз замирало сердце, когда просматривала электронную почту.
        «Вдруг он не напишет, пропадет на много лет или насовсем исчезнет! Как я тогда буду без него жить?» - Алина старалась отгонять назойливые мысли и жила одним днём, жила письмами Кирилла.
        14 мая, в понедельник, Алина находилась на своем рабочем месте за стеклом окна № 3 в филиале Сбербанка на Лермонтовском проспекте, беспрерывно обслуживая клиентов, принимая кипу платежек, счетов, выписывая чеки на оплату, сверяя паспортные данные. И вот, ближе к обеду, когда в глазах начало мельтешить от бесчисленного количества документов и денежных купюр, Алине в окошко передали паспорт. Она машинально взяла его, нашла страницу с фамилией и прочитала: «Семёнов Кирилл Сергеевич». Алина уставилась на фотографию, вклеенную в документ, и с удивлением всматривалась в знакомые черты лица, которые она часто представляла в мечтах. С трудом оторвав взгляд от фото на паспорте, она подняла голову и увидела того, о ком думала, не переставая, о ком грезила ночами, с кем так боялась встретиться. Кирилл был рядом, лишь тонкое стекло разделяло их. Он улыбался ей, обдавая потоком сильнейшей мужской энергетики, от которой пульсировала кровь в висках, а ладони за считанные секунды стали влажными.
        - Здравствуйте! Алина Станиславовна, я хотел бы оформить в вашем банке кредит. Вы не могли бы помочь?
        - Здравствуйте! Вы не в то окошко обратились. Я вас сейчас отведу к специалисту по кредитам.
        Алина положила рядом с окном № 3 табличку с надписью: «Перерыв 5 минут». В очереди за Кириллом сразу послышались недовольные голоса.
        - Девушка, я уже полчаса стою! Почему вы уходите?!
        - Безобразие! Будем жаловаться!
        - Опять перерыв!
        - Не везёт нам! Пойдем к другому окну!
        Не обращая внимания на возмущенную толпу, Алина встала из-за стола и обратилась к девушке, сидевшей рядом с надписью - окно № 4.
        - Ольга, я отойду на пять минут. Сегодня столько народа. Я даже в свой положенный перерыв работала. Имею право на пятиминутный отдых.
        - Конечно, Алина. Без проблем. Народ подождёт. В нашем филиале всегда толпы, а мы - не железные!
        Алина начала нервничать. Она трясущимися руками поправила зелёную юбку-карандаш и белую блузку, униформу каждой работницы Сбербанка, пригладила собранные в пучок волосы, и только убедившись, что выглядит, если не шикарно, то хотя бы сносно, подошла к Кириллу.
        - Ты действительно хочешь взять кредит?
        - Нет, - просто ответил он.
        - Тогда пойдём на улицу. У меня есть пять минут. Сам видишь, что у нас творится. Больше, чем на пять минут, не смогу отлучиться, иначе меня разорвут на кусочки.
        Кирилл рассмеялся, и внутри Алины разлилось давно забытое тепло, а сердце запрыгало в груди, как прыгают маленькие девочки, играя весной в классики, выстукивая каблучками по асфальту.
        Несколько дней в Москве, славившейся капризной погодой, стояла жара. Дул майский, почти летний ветерок, солнце припекало, на деревьях блестели яркой зеленью листья. Вся пробившаяся в конце апреля - начале мая растительность была ещё не испорчена городской пылью и показывала свою свежесть жителям мегаполиса, соскучившимся за тоскливую зиму по насыщенным краскам. Май - любимый месяц Алины. В мае она, как бабочка, расправила крылья, вылезла из неуютного зимнего кокона и мчалась навстречу солнцу. Нестрашно, что крылья скоро сломают, и она упадет с небес на землю. Алина предчувствовала падение, но то неповторимое ощущение обновления и ожидания счастья стоили падения вниз.
        - Как ты меня нашёл? - спросила Алина, когда они вышли на улицу.
        - А как ты думаешь? - ответил Кирилл, не отрывая взгляда от лица Алины.
        - Олеся?
        - Нет, Олеся отказалась дать адрес, просто сказала, что ты живёшь в Жулебино, а дальше я сам нашел. Здесь у вас не так много частных домов. Вот я и искал Сбербанк, находящийся в пешей доступности от частного сектора. Хорошее расследование провёл?
        - Да, ты зарываешь талант частного детектива. Зачем тебе заниматься ремонтом домов, если можно открыть сыскное агентство?
        - Значит, не подхожу на роль директора фирмы по ремонту квартир и домов?
        - Нет.
        - А ты никак не похожа на кассира из Сбербанка.
        - Это почему? Я с работой справляюсь. Одета, как видишь, в специальную форму.
        - Тебя выдает кольцо с бриллиантами и часы Cartier.
        Алина машинально убрала руки за спину и опустила глаза.
        - Кирилл, я не могу долго разговаривать. Мне нужно идти.
        - Скажи, в какой день и в какое время мы можем увидеться и спокойно поговорить?
        Когда Алина, справившись с волнением, подняла глаза, встретилась с пронзительным взглядом, горящим зелёным пламенем. Он обжигал её так, что мурашки бежали по коже, во рту пересохло, а язык прилип к нёбу. Только тогда она поняла: за шесть лет ничего не изменилось.
        - Ты в Москве надолго или сегодня уедешь? Я завтра не работаю и могла бы увидеться с тобой.
        - Я завтра буду в Москве. Где встретимся?
        - Рядом с моим домом есть лес… Можно там встретиться, - Алина начала заикаться. - В двенадцать часов дня тебя устроит? У меня днём сын в детском саду, и я свободна.
        - Устроит. А где именно? Лес - понятие растяжимое.
        - Ты на машине?
        - Да, конечно.
        - Тогда поедешь по Привольной улице, она здесь недалеко, увидишь пруд, он как раз перед частными домами, припаркуешься где-нибудь рядом, и пойдёшь мимо пруда в лес, там, в начале, и встретимся.
        - Ладно, найду. До завтра! Не буду тебя больше отвлекать от работы.
        - До завтра!
        Кирилл ещё несколько секунд, показавшихся Алине бесконечными, не отводил от неё взгляда, как будто хотел что-то сказать, но не решался, а она сгорала от его близости. С одной стороны, она хотела, чтобы Кирилл быстрее уехал, тогда закончится её пытка, с другой, желала дотронуться до него, прижаться к груди, почувствовать на коже касание его рук, вспомнить все ощущения шестилетней давности. Наконец Кирилл развернулся и направился к чёрному «форду-мустангу», припаркованному неподалеку от банка. Сел в автомобиль и уехал, а Алина ещё несколько минут стояла, как прибитая к земле.
        В тот день, после встречи с Кириллом, она не могла толком ничего делать. Не отпускало ощущение его присутствия, казалось, что он находится где-то рядом и наблюдает за ней.
        - Алина, кто этот парень, который к тебе недавно подходил? - спросила Ольга - кассир из соседнего окна, когда обслужила последних клиентов, а новые не успели подойти, и у девушек образовалось несколько свободных минут, чтобы перевести дух.
        - Мой старый знакомый. Мы учились в одном классе, - уклончиво ответила Алина.
        - Какой симпатичный! Может, познакомишь меня с ним?
        - Он женат, - резко ответила Алина, после слов коллеги её захлестнула ревность, и она разозлилась на себя за это.
        Вернувшись с работы уставшая и разбитая, как никогда, Алина быстро переговорила с Людмилой Васильевной, после чего отпустила няню домой и занялась заботами о Коленьке. Алина искупала ребёнка, прочитала сказку на ночь и пошла в ванную, чтобы посидеть в горячей воде, смыть с себя напряжение сегодняшнего дня. Выйдя из ванной, сразу легла в кровать, и к своему огромному удивлению заснула, как только голову положила на подушку, а проснулась в семь часов утра под громкий звон будильника. Она выключила беспрерывно тренькающий аппарат и посмотрела на спящего рядом с ней мужа. Алина не слышала, как пришёл домой Игорь, хотя обычно не могла уснуть до его возвращения. Она всматривалась в лицо, будто высеченное рукой скульптура, перевела взгляд на мускулистое тело, слегка прикрытое простыней и прислушалась к внутренним ощущениям. Тем утром Алина окончательно осознала, что к мужу не чувствует ровным счётом ничего, даже ненависти и ревности, обуревающей её совсем недавно. Она не могла понять, почему два таких разных человека, как она и Игорь, до сих пор живут вместе под одной крышей.
        Накинув лёгкий халат, Алина пошла в детскую комнату, будить сына. Игорь спустился со второго этажа завтракать, когда они с Колей ещё не успели выйти дома, что было удивительным событием в такое раннее время.
        - Доброе утро, папочка! Мы с мамой скоро уходим в садик, - радостно воскликнул Коля, когда увидел Игоря.
        Не так часто отец с сыном встречались в будни, поэтому ребенок светился от счастья.
        - Доброе утро, сын! В садике веди себя хорошо. Детский сад - это твоя работа.
        - Хорошо, папа! Пока!
        Игорь поцеловал Колю в макушку.
        - Ты забыл маму поцеловать! - скомандовал ребёнок, в какой раз напомнив Алине о сходстве сына с Игорем.
        - Точно, забыл, - ответил Игорь и слегка чмокнул Алину в щёку.
        После того как Алина вернулась из детского сада, Игоря дома уже не было. Ранний уход мужа на работу был на руку Алине. Она сразу взяла телефонную трубку и набрала домашний номер Олеси.
        - Алло, - ответила подруга на другом конце провода.
        - Олеся, привет!
        - Привет! - даже на расстоянии было слышно, как Олеся удивлена звонку подруги. - Не ожидала услышать тебя так рано!
        - Я хотела вчера позвонить после работы, но было поздно, боялась Василису разбудить.
        - У тебя какие-то проблемы? Выкладывай.
        - Ты можешь разговаривать?
        - У меня есть десять минут, а потом мне в институт нужно бежать. И ещё я сейчас подрабатываю репетитором английского языка, после института нужно будет ехать к одной из учениц.
        - Ладно, Олеся, я быстро. Постараюсь в десять минут уложиться… Зачем ты дала мои координаты Кириллу?
        - Он тебе всё-таки позвонил?
        - Нет, написал, а вчера приехал ко мне на работу.
        - Адрес ему не давала, здесь я ни при чём.
        - Я знаю, он сам нашел.
        - А он настойчивый.
        - Точно.
        - Ты расстроена из-за того, что он приезжал?
        - Даже не знаю. С одной стороны, я счастлива, даже отношение мужа больше не трогает, с другой стороны, я боюсь.
        - Чего ты боишься? Вы с Кириллом любите друг друга! То, что он первый сделал шаг навстречу к вашему примирению, о многом говорит. Саня всячески отговаривал Кирилла от общения с тобой, но его не переубедишь.
        - Лучше бы отговорил.
        - Почему?!
        - Олеся, а какое у нас будущее с Кириллом?! Я замужем, он женат. Никто из нас разводиться не собирается! И что дальше?
        - Алина, я считаю, тебе нужно расслабиться и получать удовольствие от общения с любимым человеком, пока он сам хочет быть с тобой.
        - То есть ты предлагаешь мне стать любовницей Кирилла?
        - А почему нет?! Ты будешь счастлива и забудешь о боли, которую причинил муж, заодно и отомстишь ему.
        - Если я когда-нибудь соберусь изменить мужу, то Кирилла впутывать в такие интрижки не стану. По-моему, мы с тобой говорили на эту тему раньше… Ты же общаешься с женой Кирилла. Представляешь, что она будет чувствовать, если узнает!
        - Если бы да кабы! Да, я иногда общаюсь с женой Кирилла, но она - это не ты. Я вообще не понимаю, почему Кирилл на ней женился. Марина ему не подходит. А тебя, Алина, я не понимаю еще больше! Любимый человек ищет встречи с тобой! Кто этому может помешать?! Только ты сама!
        - Да, только я.
        - Алина, мне надо бежать, не могу больше разговаривать. Люблю тебя и целую! И не упускай свой шанс!
        - Пока!
        Положив трубку, Алина долго стояла не двигаясь, взвешивая слова подруги и прислушиваясь к своим чувствам. Олеся открытым текстом предлагала ей стать любовницей Кирилла. Подруга была уверена, что Алина, вступив в любовную связь с Кириллом, обретёт счастье. Алина знала, что предположение Олеси - истинная правда. Только счастье быстро сменится на боль и слёзы. Придёт расплата за маленький миг блаженства, и поплатятся за него не только она с Кириллом, но и их дети, и супруги.
        Алина посмотрела на часы. Стрелки показывали начало десятого. Нужно начинать готовиться ко встрече с Кириллом. Она будто вернулась в прошлое, на шесть лет назад, когда продумывала каждую деталь одежды перед свиданием.
        Алина вошла в гардеробную, расположенную на втором этаже рядом со спальней, и достала несколько нарядов из огромного зеркального шкафа-купе, занимавшего почти всю площадь комнаты. Одно из платьев было похоже на её старое платье с выпускного вечера, такое же чёрное и короткое, второе - изумрудно-зелёное, обтягивающее грудь, а ниже груди свободного покроя, третье - чёрное со вставками кожи. Также Алина пыталась найти идеальное сочетание разнообразных мини-юбок с едва прикрывающими живот блузками.
        «Мы же идём просто в лес на прогулку, а я платье выбираю! Что со мной происходит?! Я похожа на школьницу перед первым свиданием!»
        Алина повесила платья с юбками на место, достала из шкафа джинсы и белую льняную блузку на пуговицах, смотревшуюся слишком просто на фоне другой одежды, и осталась довольна выбором.
        «Вот так-то лучше! Как будто я просто иду гулять, а не встречаться со своим бывшим парнем».
        Алина распустила волосы и, решив, что макияж будет абсолютно лишним, спустилась в гостиную. В ожидании одиннадцати часов заварила кофе и включила стерео систему. Вставив диск с новым альбомом «25-й кадр» группы «Сплин», сразу набрала номер композиции «Моё сердце». Алина даже не заметила, в какой момент начала пританцовывать, но уже на середине песни она прыгала, как на школьных дискотеках.
        Глава пятая. Кинотеатр «Ударник».
        КИРИЛЛ
        В девять часов утра Кирилл мчался по трассе М-2 со скоростью близкой к 200 км/ч. Машин на дороге было немного, и он мог позволить «мустангу» использовать всю мощь почти пятилитрового двигателя. Кирилл наслаждался возможностями авто, дорогой, становившейся с каждым километром ровнее, чудесной майской погодой и открывающимися из окна видами. С обеих сторон трассы мелькали домишки деревенек и дачных посёлков, разрастающихся в последнее время с невероятной быстротой. Чем меньше становилось расстояние до Москвы, тем больше дач можно было увидеть по краям магистрали, тем аккуратнее и солиднее становились сами дома, выдавая материальное положение столичных жителей, выделяясь ярким пятном на фоне остальной карты Российской Федерации.
        Автобан М-2 или «Крым», как многие его называли, соединял два важных города: Москву и Симферополь, и являлся высокоскоростной магистралью федерального значения, но для Кирилла трасса М-2 представляла собой дорогу жизни. Когда-то, шесть лет назад, она разлучила Кирилла с Алиной - девушкой, ставшей за школьные годы самым близким человеком, а сейчас оказалась спасительным мостом через реку непростых отношений. Двести километров разделяло Кирилла с его любовью, его идолом, женщиной, которую не смогли заставить забыть ни жена, ни сын, ни совершенное ею самой предательство.
        В то утро Кирилл, подъезжая к Москве, испытывал смешанные чувства. Давняя страсть в последнее время приобрела титанические размеры, и он был бессилен подавить её, запрятать в глубинах памяти, как делал на протяжении шести лет. Иногда он задавался вопросом: «Не схожу ли я с ума?» Жена как-то спросила, что с ним происходит. Марину беспокоило странное поведение мужа, её пугали резкие перепады настроения, бесконечно сменяющие друг друга крайнее возбуждение и молчаливая угрюмость. Кирилл ответил, что всё в порядке, ей не о чем беспокоиться, и Марина оставила попытки докопаться до истины. Она никогда не лезла в душу других людей, а Кирилл с каждым днём все сильнее чувствовал себя предателем, хотя физически оставался верен жене.
        Улыбка не сходила с его лица на протяжении всего пути от дома до Москвы. Он вставил в магнитолу диск с альбомом пятилетней давности «Крылья» группы «Наутилус Пампилиус». Салон автомобиля заполнил голос Вячеслава Бутусова. Песня «Жажда» - одна из самых любимых в этом альбоме и прослушанная Кириллом бесчисленное количество раз. Ему казалось, слова песни точно описывают его отношения с Алиной. В последнее время Кириллу чудился её образ везде, в каждом предмете, в каждой песне, в каждом фильме. Он находил её черты в окружающих людях. Даже когда просто шёл по улице, в лице случайной прохожей мог разглядеть сходство с Алиной. И тогда Кирилл решился на встречу. Ежедневной переписки по электронной почте ему стало мало. Алина отказалась от предложения встретиться, поэтому ему пришлось найти банк, где она работала, что оказалось совсем не сложно, и заявиться туда. Кирилл видел, как удивилась Алина его появлению, но помимо удивления и растерянности он разглядел в её глазах искорки радости. Их невозможно было скрыть и спутать с другими чувствами. Несомненно, Алина светилась от счастья. Не почувствовать
флюидов, исходящих от неё, не увидеть восторга от встречи мог разве только слепец и глупец. Поэтому, когда она спросила, будет ли он завтра в Москве, Кирилл, не задумываясь, дал положительный ответ.
        Алина за шесть лет мало изменилась: те же огромные глазища, те же густые волосы, собранные в пучок, та же стройная фигурка, которую невозможно скрыть под униформой, одинаковой для всех работниц Сбербанка, но всё равно жена миллионера угадывалась в, казалось бы, скромной девушке. Кирилл наугад спросил о часах фирмы Cartier, каких у него никогда не было, и он не знал точно, как выглядят дорогие часы, но, к своему удивлению, попал в точку. Алина смутилась и убрала руки за спину, пряча от него часы и обручальное кольцо. Кирилл на прощание хотел сказать, что его чувства не изменились, но сдержался и уехал, увозя в памяти и сердце взгляд светящихся карих глаз.
        До района Жулебино от Тулы Кирилл доехал меньше, чем за два часа. Это был его личный рекорд. Он похлопал по рулю, как по плечу лучшего друга, и вышел из автомобиля. За спиной возвышались одинаковые многоквартирные дома, неотличимые один от другого, а впереди виднелась зеленая стена хвойных деревьев, контрастируя с видами современной городской архитектуры. Кирилл пошёл в сторону леса, туда, где Алина назначила встречу. Удивляясь нетронутому рукой человека островку природы на территории перенаселенного спального района, Кирилл перешагнул крепкий, как канат, корень сосны и направился по протоптанным тропинкам вглубь леса. Взглянув на часы, он понял, что есть ещё двадцать минут до свидания с Алиной.
        «Свидание? Выкинь из головы подобную дурь! Это просто дружеский разговор, - Кирилл мысленно вел диалог с самим собой. - Она замужем. Я женат. Она не давала повода надеяться на что-то более серьёзное, кроме дружбы. А нужна ли мне её дружба?»
        Кирилл вдыхал запах хвои, наполняя каждую альвеолу кислородом, от чего раздувалась грудь и начинало щекотать в ноздрях. В голове зашумело, будто он сделал глоток водки вместо глотка свежего воздуха, а растревоженное сердце никак не могло успокоиться. Мимо него пробежала рыжая такса, а за ней и её хозяйка - женщина средних лет в спортивном костюме. Кирилл увидел ещё несколько человек в спортивной одежде, совершающих пробежку, а также велосипедистов, гоняющих на большой скорости по лесу и объезжающих медлительных прохожих. Взглянув на часы, Кирилл понял, что нужно возвращаться к назначенному месту. Не доходя до пруда, вблизи которого он оставил машину, Кирилл увидел её. Алина стояла рядом с вековыми соснами. Она казалась тоненькой, как тростинка, на фоне внушительных размеров деревьев и совсем беззащитной. Сердце Кирилла начало набирать обороты, готовясь к самой важной за последние шесть лет встрече.
        - Привет! - он удивился своему глухому голосу.
        - Привет! - тихо ответила Алина. - Давай пройдёмся, прогуляемся по лесу, если ты не против.
        - Я не против. Все дела закончил. Сегодня свободен.
        - Ты занимаешься ремонтом дома в Подмосковье?
        - Да, в Малаховке.
        - Малаховка недалеко от Жулебино находится.
        - Я знаю, поэтому и заехал вчера после работы к тебе в банк.
        Алина внимательно посмотрела на него и промолчала. Какое-то время ни он, ни она не знали, о чём разговаривать. В голове Кирилла крутились десятки мыслей, но выстроить из них слова он не мог.
        - Я люблю этот лес, - прервала молчание Алина. - Обычно здесь гуляю с сыном или катаюсь на велосипеде.
        - Сейчас сын в детском саду?
        - Да.
        - А когда работаешь, кто забирает его из сада? Как я понимаю, банк только в девять вечера закрывается.
        - Я договорилась с одной женщиной. Она несколько раз в неделю приводит Колю из садика домой и присматривает за ним до моего возвращения с работы.
        - Как муж к этому относится?
        - Плохо. У нас с ним договор о том, что пока сын не пожалуется на моё невнимание, я буду работать, а если Коле станет меня не хватать, я сразу увольняюсь, - Алина помолчала какое-то время, потом спросила. - А как жена относится к твоим поездкам в другой город? Она ведь одна с маленьким сынишкой остаётся дома, это непросто.
        - Марина знает, что я уезжаю по делам. Мы до недавнего времени занимались ремонтом жилых помещений только в Туле, но из-за рекламы в газетах и интернете стали появляться клиенты и в других городах.
        Алина ничего не ответила, шла молча, думая о чём-то своем.
        - Давай присядем, - предложила она, когда впереди показалась деревянная скамейка.
        Он устроился рядом с Алиной на широкую скамью и стал разглядывать свои новые кроссовки, покрывшиеся пылью от недолгой прогулки по лесу. Близость Алины так волновала Кирилла, что он не мог здраво рассуждать, мозг отказывался работать.
        - Что у тебя с рукой? - спросила Алина.
        Кирилл не заметил, как машинально дотронулся до шрама. Из-за тёплой погоды он был одет в футболку с короткими рукавами, и уродливые изгибы на руке бросались в глаза.
        - Так, ничего. Я нечаянно стекло разбил, - уклончиво ответил Кирилл.
        - Когда?
        Алина взяла его руку в свою и провела пальцами по месту, откуда шесть лет назад хлестала кровь, заливая пол на кухне.
        - Шесть лет назад, - ответил Кирилл и одёрнул руку.
        Алина опустила глаза, она всё поняла. Кирилл только открыл было рот, чтобы рассказать о том дне, когда появился шрам на руке, но вовремя одумался, боясь снова потерять Алину, поэтому решил перевести разговор на отвлеченные темы.
        - Давай куда-нибудь съездим? Покажи мне, провинциалу, столицу нашей Родины.
        - Красную площадь хочешь увидеть? - рассмеялась Алина, своим предложением Кирилл убрал напряжение, возникшее между ними.
        - Нет, Красная площадь - это перебор.
        - Поехали в центр, а там решим, что делать дальше.
        - Давай, я как раз недалеко от леса припарковался.
        - Может быть, на моей машине поедем? Я лучше московские дороги знаю.
        - Ничего, как-нибудь разберусь в ваших премудрых столичных улицах, а ты будешь моим штурманом.
        - Ладно, - Алина нехотя согласилась.
        Она устроилась на переднем сиденье «форда-мустанга» и сразу пристегнулась.
        - Какая низкая посадка у твоей машины. Очень непривычно для меня.
        - Не «мерседес», конечно, но тоже ничего, - ответил Кирилл, немного задетый словами Алины. - «форд - мустанг» создан не для российских дорог, а для американских. В Туле, где яма на яме, ездить на нём не очень удобно. Московские дороги гораздо ровнее, но до американских им далеко.
        - Ты был в Америке? - спросила Алина, когда они тронулись с места и направились в сторону Лермонтовского проспекта.
        - Нет. А ты?
        - Тоже нет… Муж был. Он полмира объездил. В Америку много раз летал.
        - Почему он тебя с собой не берёт? - с долей брезгливости произнес Кирилл, которому было неприятно обсуждать её мужа, будто он говорит об омерзительном рыжем таракане.
        - Всё сложно, Кирилл, в двух словах не расскажешь, почему мы так живём… Давай не будем больше упоминать в разговоре моего мужа?
        Кирилл ничего не ответил, только нажал кнопку на магнитоле, и сразу зазвучала песня «Крылья» с одноименного альбома группы «Наутилус Помпилиус».
        - Моя любимая песня в этом альбоме, - еле слышно сказала Алина.
        После чего она надолго замолчала, лишь изредка подсказывала Кириллу, куда ехать.
        - Вот здесь можно припарковаться. Останавливайся, - Алина махнула рукой в сторону соответствующего дорожного знака.
        - Слушаюсь, - ответил Кирилл, чувствующий себя третьеклассником, списывающим исподтишка контрольную работу по математике у соседки по парте.
        - Недалеко от этого места я раньше жила. Часто здесь гуляла с сыном, - сказала Алина, выходя из машины и не обращая внимание на недовольное лицо Кирилла. - Мы не так давно переехали в Жулебино, а раньше жили в центре. Теперь знакомые нас в шутку обзывают «замкадышами».
        - Тебе не нравится район, где сейчас живешь? - спросил Кирилл, следуя за уверенно идущей Алиной. - Мне кажется, твой муж мог позволить купить дом в любом месте.
        - В Москве не так много частных домов, поэтому выбор пал на Жулебино. Цены на жилье в нашем районе ниже в разы, если сравнивать с Рублёво-Успенским шоссе, где живут свёкор со свекровью. Когда покупали дом, муж все деньги вкладывал в бизнес, поэтому искали эконом-вариант, если можно так назвать наш дом… Я слышала, что ты тоже недавно купил квартиру в Туле. Где именно? В каком месте?
        - В районе Зеленстроя.
        - Далеко от Криволучья, где мы раньше жили.
        - Да, но жить на Зеленстрое гораздо удобнее, чем в Криволучье, ближе к центру, рядом с проспектом Ленина.
        - Интересно было бы посмотреть твою новую квартиру. Жаль, что это невозможно.
        Кирилл ничего не ответил. Алина тоже замолчала и шла, не глядя на спутника, высоко держа голову и устремив взгляд куда-то вдаль. О чём она думала, Кирилл не знал. Может быть, как и он, жалела о несбывшихся мечтах.
        - Мы сейчас идём по мосту через Водоотводный канал, названный в честь мэра Москвы Лужков мост. Свёкор недавно рассказывал о планах московского правительства в будущем установить здесь металлические деревья для того, чтобы на них молодожёны могли вешать замки на счастье. Ты же знаешь, замок - это символ вечной любви и верности? - и, не дождавшись ответа, продолжала. - Обычай вешать замок на мост стал популярным после выхода книги итальянского писателя Федерико Моччиа «Три метра над уровнем неба». Уверена, ты не читал этот любовный роман. Ты всегда посмеивался надо мной, когда видел книгу о любви у меня в руках… Но не буду отвлекаться… Так вот герои Федерико Моччиа дают клятву верности и вешают замок на мосту через реку Тибр в Риме. После того как книга стала бестселлером, тысячи молодожёнов кинулись вешать замки на мостах по всему миру. Теперь этот обычай - головная боль городских властей, и в Москве решили выделить специальное место для «свадебных замков». Вот Лужков мост вскоре станет тем самым «Мостом Любви», - Алина закончила монолог и замолчала, не зная, что еще добавить, и как заполнить
тишину, возникшую сразу после её речи.
        - А твой замок на каком мосту висит? - вдруг вырвался у Кирилла вопрос, и он сразу пожалел о сказанных словах.
        - У нас с мужем не было замка, и традиционной свадьбы тоже не было. Мы в спешке расписались, потом был небольшой банкет в ресторане с самыми близкими родственниками и друзьями. Вот и вся свадьба.
        - Да, как же, помню 1 сентября 1995 года.
        - Кирилл, пожалуйста, не надо, - взмолилась Алина, она готова была расплакаться.
        - Хорошо, как скажешь, - ответил Кирилл, хотя внутри у него все клокотало от злости на Алину, на её мужа и на себя за то, что не может забыть боль, причинённую ему шесть лет назад.
        Дальше они шли молча, никто не хотел разговаривать, боясь затронуть самые тонкие нити души, порвать невидимые связи, существующие до сих пор между ними. Дойдя до небольшого сквера, Алина села на одну из скамеек, а Кирилл пристроился рядом. Сквер утопал в весенних цветах. В глазах пестрело от тюльпанов всевозможных расцветок.
        - Это сквер на Болотной площади. Я раньше здесь гуляла с коляской, когда Коля был совсем маленький. Пока он спал, читала книги.
        - Поговорим о книгах? Давай продолжим нашу светскую беседу, - Кирилл не скрывал иронии. - О своей личной жизни ты всё равно не хочешь рассказывать.
        - Почему нет? - губы Алины изогнулись в одной из её фирменных полуулыбок-полунасмешек. - Что ты сейчас читаешь, Кирилл?
        - «Коронация» Бориса Акунина.
        - Хороший роман. Лучший у Акунина.
        - Даже не сомневался, что ты с «Коронацией» уже покончила. Ты всё и всегда делаешь быстрее меня… А что за книгу ты читаешь сейчас?
        - «Анна Каренина».
        - Не читал, но содержание вкратце знаю. Роман о женщине, бросившей мужа ради любовника. Она не могла смириться с тем, что не видится с сыном, из-за этого решилась на самоубийство и легла под поезд.
        - Почти так, но не совсем, - ответила Алина, лицо её было непроницаемым, как будто она думала о чём-то недоступном Кириллу. - Тебе не понять Анну Каренину, потому что ты - мужчина.
        - Вообще-то, Анну Каренину написал Лев Толстой, а он тоже мужчина, как не крути, и смог написать роман о женщине, наставившей мужу рога, а муженёк, дурак, ещё уговаривал её одуматься, готов был простить.
        - Что-то у нас не вяжется разговор о литературе, - казалось, Алина готова была разговаривать обо всём на свете, только не о личном. - Даже о книгах мы не можем говорить без споров. Может быть, об истории получится. Представь, что я твой экскурсовод.
        - Попробую, - обречённо вздохнул Кирилл.
        - Ты сам просил показать тебе столицу. Вот слушай теперь… Здесь недалеко есть так называемый «Дом на набережной». Слышал о таком?
        - Да, что-то припоминаю.
        - В «Доме на набережной» или, как его раньше называли, «Доме правительства» когда-то жили Светлана Аллилуева, Василий Сталин, Лаврентий Берия, Никита Хрущёв, перечислять можно бесконечно. А во времена правления Сталина было репрессировано около 700 жильцов дома.
        - Да, не хотел бы я там жить. Даже жутко становится.
        - Сейчас нет репрессий, а чтобы снять квартиру в знаменитом «Доме на набережной» нужно заплатить кругленькую сумму. Далеко не каждый может позволить себе там жить. Сейчас в этом доме находится казино и мой любимый кинотеатр «Ударник». Когда Коля только родился, мне иногда казалось, что я сойду с ума, сидя в четырёх стенах. Особенно моё странное состояние обострялось зимой в морозы, и чтобы хоть как-то отвлечься, я оставляла сына с няней и шла в кино, обычно на утренний сеанс. «Ударник» находится достаточно далеко от метро, поэтому в зале всегда мало народа, а утром вообще пусто.
        - Алина, давай сейчас в кино сходим? - встрепенулся Кирилл, его глаза вдруг загорелись, он вспомнил детство, как они вместе во время каникул частенько ходили в кинотеатр «Искра», а после гуляли в берёзовой роще, которая находилась через дорогу от кинотеатра.
        - Сейчас? - Алина растерялась.
        - А почему нет? Ты куда-то спешишь?
        - Нет, я сына из сада забираю в шесть часов вечера, поэтому успеваю… А что сейчас идёт в кино? Я давно не была ни в одном кинотеатре. В последнее время все фильмы дома на компьютере смотрю.
        - Я тоже, - усмехнулся Кирилл. - Пойдем и узнаем, что сейчас показывают в кинематографе. Слышал, что крутой фильм покажут следующей зимой по роману Толкина «Властелин колец». Пока только съёмки идут. Читала такую книгу?
        - Нет. Это фантастика?
        - Это фэнтези. Почитай. Захватывающее произведение.
        - Помнишь, ты мне в детстве советовал прочитать повесть «Далёкая радуга» Стругацких? Замечательная книга! Я несколько раз её перечитывала, очень люблю это произведение. Из современных фантастов нравится Лукьяненко. Недавно прочитала «Дневной дозор». Долго под впечатлением находилась. Даже казалось, что реально в нашем мире живут волшебники, маги, ведьмы, вампиры, - Алина рассмеялась.
        - Вот Толкина прочитаешь, поймёшь, где настоящая борьба тёмных и светлых сил!
        - Верю тебе на слово, Киря. Закончу читать роман «Анна Каренина», сразу возьмусь за «Властелин колец».
        Через десять минут Кирилл с Алиной оказались у «Дома на набережной». Около касс кинотеатра «Ударник» они долго стояли в нерешительности, никак не могли определиться, на какой фильм купить билет.
        - Давай пойдем на «Осень в Нью-Йорке»! В главных ролях Ричард Гир и Вайнона Райдер. Обожаю Гира еще с тех пор, как посмотрела по видеомагнитофону фильм «Красотка».
        - Ты серьёзно?! «Осень в Нью-Йорке» - мелодрама, а значит сопли, слёзы, в общем, чушь собачья! - Кирилл закатил глаза. - Вот, смотри, фильм «Ганнибал», давай лучше на него билеты купим. И актёры достойные: Энтони Хопкинс, Джулианна Мур. Не то что твой слащавый Ричард Гир!
        Через пятнадцать минут Кирилл и Алина сидели в небольшом зале кинотеатра «Ударник» и смотрели фильм «Ганнибал». Кирилл одержал маленькую победу в бесконечных, имеющих многолетнюю историю спорах с Алиной.
        - Помнишь, ты когда-то любила «Кошмар на улице Вязов»? С каких это пор тебе мелодрамы начали нравиться? - шёпотом спросил Кирилл, хотя в зале кроме них с Алиной никого не было.
        - Я очень изменилась, Кирилл, - также шёпотом ответила Алина. - Я уже не та девочка, которую ты дёргал в детстве за косички и бил портфелем по голове. Я повзрослела.
        - Я это вижу, - Кирилл вздохнул. - Но мне так не хватает той маленькой девчонки.
        Кирилла переполняли эмоции. Его распирало от чувств к девушке, сидящей на соседнем кресле в тёмном маленьком зале кинотеатра. Так хотелось прижать её к себе, зарыться руками в её волосы, дотронуться губами до её губ. Алина сидела рядом, и будто не было тех шести лет отчуждения. Он искоса, так, чтобы Алина не заметила, смотрел на её профиль. Она была серьёзна, сидела не шелохнувшись, во всём виде сквозило напряжение. Тогда Кирилл взял её руку в свою. Алина вздрогнула, резко повернулась к нему, затем так же быстро отвела глаза, устремив взгляд на экран, где Джулиана Мур в роли Кларисы Старлинг читала письмо от Ганнибала Лектера, но руку не убрала, и Кирилл поглаживал её ладошку, потом не удержался и прижал дрожащие пальцы к своим губам. Он целовал каждый палец от мизинца до большого и чувствовал её волнение. Кирилл заметил, что по щеке Алины катится слеза. Быстро смахнув её, чтобы он не заметил, она снова надела маску непроницаемости и уставилась на широкий экран. Но Кирилл видел и чувствовал всё то же, что и она. Ощущение боли и счастья одновременно. Как долго и тяжело они шли к этому. И можно ли
назвать счастьем чувства, испытываемые в данный момент?
        Когда фильм закончился, и Кирилл с Алиной выходили из зала, их окликнула билетёрша. Уже горел свет, и женщина прохаживалась по залу, высматривая, не намусорили ли посетители. Мусора не было, но под одним из кресел женщина обнаружила кошелёк. Билетерша всполошилась и сразу окликнула Кирилла.
        - Молодой человек, ваша жена забыла кошелёк! Вот он.
        Кирилл с Алиной переглянулись и рассмеялись, а билетёрша не поняла причину их внезапного веселья.
        - Так он ваш или нет? - более строгим голосом спросила женщина.
        - Нет, я ничего не забывала, - ответила Алина, взяла Кирилла за руку и пошла с ним к выходу из кинотеатра.
        Они шли по улице, всё также держась за руки, не заботясь о том, что их могут увидеть знакомые. Ведь Алина долгое время жила неподалеку от кинотеатра «Ударник», её мог кто-нибудь узнать и доложить мужу, как она прогуливалась по центру Москвы с незнакомым мужчиной. Но она не отпускала Кирилла и, казалось, совершенно не заботилась о своей репутации. Они шли к машине, не говоря друг другу ни слова. Как только сели в салон и захлопнули двери, Кирилл притянул Алину к себе и поцеловал. Она не оттолкнула его и ответила на поцелуй. Такого страстного и в то же время горького поцелуя у них никогда раньше не было. По лицу Алины текли слёзы, и Кирилл чувствовал на губах их солёный привкус. Она крепко обнимала его, будто боясь, что они больше никогда не увидятся. Кирилл чувствовал частые удары сердца Алины, стал на мгновенье с ней одним целым и не понимал, сам он дрожит или Алину трясет, как в лихорадке. Он вдыхал аромат её кожи, который действовал на него похлеще алкоголя, всё смешалось в голове, не осталось ни одной трезвой мысли. Вдруг Алина оттолкнула его, и тяжело дыша, сказала:
        - Всё, хватит! Я так не могу!
        - Почему? - Кирилл также тяжело дышал. - Ты любишь своего мужа?
        - Нет, я его не люблю, и он меня не любит, - говорила Алина, глотая слёзы. - Кирилл, я люблю тебя! Я всегда тебя любила!
        - Так почему ты вышла за него замуж? - Кирилл закричал, он не мог больше держать себя в руках, его боль, хранившаяся в душе, прорвалась наружу. - Почему ты меня предала?! Я же любил тебя! По-настоящему любил! Ты тоже меня любила! Ты и меня, и себя предала! Мы всю жизнь были вместе, неразлучны! Но ты предпочла мне Игоря Романова - сынка богатеньких родителей, который в грош тебя не ставит, изменяет тебе направо и налево, совершенно не волнуясь о твоих чувствах! О такой жизни ты мечтала?! О чём думала, когда уезжала из Тулы?! Ты даже не поговорила со мной, не позвонила, не написала, просто выбросила меня на помойку, как ненужную вещь! Ты даже не представляешь, что я пережил! Почему ты так поступила? Я хочу знать! Я имею право на объяснения!
        - Я не знаю! - Алина рыдала и уже не вытирала слезы, а они всё лились по щекам, капая на блузку, оставляя на белом материале мокрые следы. - Кирилл, мне было семнадцать. Я совершила глупость, теперь за неё расплачиваюсь и страдаю не меньше, чем ты… Сначала я злилась на тебя за тот поцелуй с Лерой в кафе, потом за то, что ты уехал в Москву до сентября и ничего мне сказал. Когда я узнала о твоём отъезде, то выбежала на улицу и долго бродила под дождём, затем заболела.
        - Я же написал тебе записку. В нескольких предложениях рассказал о поездке в Москву… Я хотел с тобой поговорить, приходил к тебе домой, но твой отец меня не пустил.
        - О записке я забыла, тебя считала предателем, а потом мы всей семьёй поехали в Крым, где я встретила Игоря, - Алина опустила глаза, слёзы перестали течь, она смогла взять себя в руки. - Когда прочитала твоё письмо, было уже поздно что-либо исправлять.
        - Я не понимаю ничего! - Кирилл не мог успокоиться и ударил кулаком по рулю. - Ты говоришь, что любила меня, а мужа - нет, так почему ты с ним спала?! Почему?! Искала приключений? Курортный роман решила закрутить? Ты повела себя, как обычная шлюха! Может, я для тебя был просто первым опытом? Объясни, кто я для тебя?!
        - Ты обозвал меня шлюхой, хотя у меня было только двое мужчин за всю жизнь… Ты, кого люблю с детства, и Игорь - мой муж. Можешь ли ты сказать то же самое о себе, Кирилл? Конечно, нет… И я могу не задумываясь ответить на вопрос: «Кто ты для меня?» Ты для меня - всё! Лишь двумя людьми я дорожу больше всего на свете: тобой и сыном! Даже не представляешь, что я чувствовала, когда получила две недели назад первое письмо от тебя! Я живу твоими письмами, Кирилл! Только они спасают меня от мрака, окутывающего мою жизнь… Почему я вышла замуж за Игоря, ни для кого не секрет. Кирилл, я забеременела, поэтому мы с Игорем расписались в спешке 1 сентября 1995 года, хотя теперь понимаю, что совершила непростительную ошибку. Нужно было одной растить ребенка, не сообщать Игорю о беременности. А сейчас я связана по рукам и ногам! Я не могу развестись с мужем, так как он никогда мне не отдаст Колю! Даже если бы я и смогла развестись, что дальше?! У тебя тоже есть семья. Я слышала, твоя жена - прекрасная женщина. У вас растет сын. Готов ты их бросить ради меня?
        Алина ударила по самому больному месту. Кирилл любил сына и не собирался разводиться с женой, но Алину снова потерять он тоже не мог.
        - Я люблю и уважаю свою жену. Меньше всего хочу причинить боль ей и сыну, - медленно, взвешивая каждое слово, ответил Кирилл. - Если бы не Марина, я не знаю, что бы со мной было сейчас. Но мои чувства к тебе - совсем другое. С тобой я живу, с тобой я дышу полной грудью, с тобой вижу мир в других красках. Всё сразу становится чётче и ярче. Я без тебя не могу жить! Я пытался шесть лет, но не получается. Как будто меня посадили в клетку и морят голодом, не дают ни пищи, ни воды. Алина, я без тебя не живу, а существую. Ты даже не представляешь, как много значишь для меня.
        - Это тупик, - глухо произнесла Алина. - Ты не можешь бросить жену, я не могу уйти от мужа. Что дальше? Всё, конец! Значит, никаких отношений между нами быть не может! Становиться любовниками, чтобы обманывать наши семьи? Зачем?! Я знаю, как больно быть обманутой! Не хочу никому пожелать оказаться в моей шкуре, даже моему мужу, а твоей жене и подавно.
        Кирилл сильно побледнел и молчал, отвернувшись от Алины.
        - Отвези меня домой, пожалуйста.
        Всю дорогу до Жулебино в машине стояла оглушающая тишина. Казалось, весь воздух салона пронизан потоками электрической энергии. Кирилл даже музыку не включал. Он был слеп и глух ко всему вокруг. Вёл автомобиль он как никогда осторожно, машинально поворачивая руль и нажимая педали. Крайнее напряжение выдавала только глубокая складка на лбу, прибавляющая Кириллу сразу лет пять, и руки, железной хваткой вцепившиеся в руль так, что выступили вены на коже.
        - Остановись там же, около леса, где и утром. Я не хочу, чтобы твою машину видели около моего дома. У нас весь двор напичкан камерами видеонаблюдения, а с недавних пор ещё и охранник живет. У мужа мания преследования началась. Если охранник увидит нас вместе, сразу же доложит Игорю. Я не хочу привнести в твою жизнь сложности и неприятности. Мой муж страшный человек, и если он о тебе узнает, то сделает всё, чтобы уничтожить любыми способами.
        - Ты думаешь, я боюсь твоего мужа? - голос Кирилла звенел от негодования.
        - Нет, конечно… Я его боюсь.
        - Алина, когда мы следующий раз увидимся?
        - Я не знаю, - ответила Алина и отвела взгляд.
        - Алина, не молчи! - Кирилл опять испугался, что больше никогда не увидит её. - Давай на следующей неделе встретимся там же в лесу? Когда у тебя выходные будут?
        - В среду и четверг, - ответила Алина, отвернувшись от Кирилла, за недолгую дорогу став совсем чужой.
        - Давай в среду в одиннадцать? Ты сможешь?
        - Я постараюсь, - ответила Алина и вышла из машины.
        Кирилл смотрел вслед высокой женщине с шапкой каштановых волос, которую он недавно целовал в машине, и которая даже не обернулась на прощание. Когда она скрылась из виду, Кирилл долго сидел не двигаясь. Он не мог ехать в таком состоянии домой и ждал, когда буря эмоций утихнет, и он придет в себя. Примерно через полчаса, совладав с перевозбуждением, Кирилл поехал в Тулу к жене и сыну.
        Глава шестая. Тупиковые отношения.
        АЛИНА
        Алина шла домой после свидания с Кириллом и вытирала слезы тыльной стороной ладони. Когда он сказал, что любит жену и дорожит семейными узами, она поняла, между ними всё закончилось, даже не успев начаться. Стать любовницей Кирилла и при этом не сделать больно Марине практически невозможно. Да, их отношения легко скрыть от всех. Она живёт в Москве, работает не каждый день, поэтому может один или два раза в неделю выделить время для встреч с Кириллом, а он - тем более, так как является директором фирмы и не зависит ни от кого, кроме себя.
        Алина рассмеялась сквозь слёзы своим мыслям, заметив, как несколько прохожих странно посмотрели на неё.
        «Я с лёгкостью могу завести любовника. Буду встречаться с ним, допустим, по средам. Кто-то посещает фитнес-клуб или бассейн раз в неделю, а я буду ходить на свидания с любовником. Это такой своеобразный спорт для меня, - Алине стало противно до омерзения от собственных мыслей, от одного выражения - «завести любовника» её коробило. - Мы - люди! Не животные! Завести любовника, это почти так же, как завести кошку, собаку или хомячка, забавы ради. Хотя многие мужчины и женщины встречаются с кем-то «на стороне», как говорится, регулярно «ходят налево» и не чувствуют, что совершают постыдные деяния. Для многих любовник - само собой разумеющееся понятие. Как же без него? Он ведь скрасит серую, домашнюю рутину!»
        Алина мысленно произнесла целую тираду и поморщилась от происходящего в голове бардака. Она не представляла Кирилла и себя в такой роли. «Кирилл придёт домой, как ни в чем не бывало, поцелует жену, обнимет, а ночью… Нет, не хочу даже думать об этом! Не могу!» - Алина, не страдающая скудностью воображения, представила спальню Кирилла, и всё то, что будет происходить в ней сегодня ночью. Сразу застучал молоточками пульс, действуя на нервы, изрядно расшатанные в последнее время. Алина еле-еле добралась до дома, и когда открыла входную дверь, замерла как вкопанная. Во дворе стоял автомобиль Игоря. Какие обстоятельства заставили мужа приехать домой в столь раннее время, Алина не знала. Взглянув на часы и удостоверившись, что сейчас всего лишь пять вечера, она вошла в гостиную. Надеялась не столкнуться с ним лицом к лицу, но надежды мигом испарились, как только Алина переступила порог дома. Игорь стоял около обеденного стола на первом этаже, всем видом выражая степень крайнего негодования. Она почувствовала лёгкое головокружение. Встреча с супругом один на один, без сына, няни, не предвещала ничего
хорошего.
        - Где ты была? - спросил Игорь, пронзая Алину насквозь взглядом холодных голубых глаз.
        - Здравствуй, Игорь! Что ты делаешь дома в такое время? Это же настоящее чудо увидеть тебя не в четыре и не в пять часов утра!
        - Ты не ответила на вопрос!
        - Я была в кино, - выпалила Алина.
        - С кем?
        - Одна, - ответила Алина, не отводя взгляда, хотя её лицо начало пылать огнем.
        - В каком кинотеатре?
        - В «Октябрь» в Люберцах ходила, прогулялась заодно, - врала Алина, с трудом вспомнив ближайший кинотеатр к Жулебино.
        Она не могла сказать, что была в «Ударнике». Машина стояла в гараже, и Игорь наверняка об этом знал.
        - Люберцы? Ты же всегда ненавидела этот городок! И с каких пор ты ходишь пешком? - Игорь продолжал гипнотизировать ледяным взглядом.
        - Я вчера устала на работе, сегодня захотела развеяться, сходила в кино. Разве я совершила преступление?
        - И какой же фильм ты смотрела в «Октябре»?
        - Кирилл, это допрос?
        Алина непроизвольно назвала мужа другим именем, самым родным для неё именем, потому что весь день провела с Кириллом, до сих пор не могла отойти от встречи, а когда поняла смысл сказанного, было уже поздно. Игорь смотрел на неё налившимися кровью глазами, как бык на тореадора.
        - Как ты меня назвала?! Повтори!
        Игорь подошёл к ней вплотную. Алина сделала шаг назад, приготовившись к удару.
        - Кто такой Кирилл? Я, кажется, вспомнил! У меня хорошая память… Это твой одноклассник, с кем ты встречалась до меня. Сама мне о нём рассказывала в Крыму. Помнишь? Ты с ним сегодня виделась?
        Алина молчала, вся вытянувшись в струнку, приготовившись к самому страшному, ожидая от мужа всё, что угодно, вплоть до убийства.
        - Отвечай! - кричал Игорь.
        - Игорь, мне надо Колю из сада забрать, я пойду, - Алина спиной попятилась к выходу.
        - Ты никуда не пойдешь, пока не ответишь! - Игорь схватил её за руку так, что казалось ещё немного, и он её сломает. - Ты встречалась с ним?!
        - Нет! - выкрикнула в лицо мужа Алина и тут же получила удар по щеке, который сбил её с ног.
        Так больно ей никогда не было. Алина ничего не видела перед собой, кроме летающих звёздочек. Её не первый раз бил муж, но не так сильно, не в полную мощь. Игорь будто отрабатывал удары для сдачи экзамена на чёрный пояс каратэ.
        - Врёшь! Отвечай! Ты виделась сегодня с ним?!
        Игорь схватил Алину за волосы и запрокинул ей голову так, чтобы она видела его лицо, искажённое гневом. Щека горела, а из глаз катились слёзы.
        - Да, я… встречалась… сегодня… с Кириллом, - медленно, разделяя интервалом каждое слово, выговорила Алина.
        - Ты с ним спала? - Игорь сильнее вцепился ей в волосы, и боль пронзила всю голову целиком.
        - Нет! - выкрикнула Алина мужу в лицо. - Я не изменяла тебе никогда! Хотя ты мне изменяешь каждый день! Ты каждый день встречаешься с этой… моделью! Все газеты пишут о твоих похождениях! То в Эмираты с ней летал, то в Италию! И ни разу не задумался о моих чувствах!
        Алина так кричала, что голос осип. Она решила, терять больше нечего, всё равно муж её изобьет, поэтому нужно хотя бы высказаться. Зажмурив глаза, Алина ожидала нового удара, но его не последовало. Игорь разжал руку и отпустил её.
        - Ты опустилась до чтения бульварных газетёнок! Каждый разумный человек понимает, в них одно враньё! Но тебя к разумным сложно отнести… И как ты вообще смеешь хоть в чём-то меня упрекать?! Ты живёшь за мой счёт, в моем доме! Твои шмотки стоят в сотни раз больше, чем ты зарабатываешь в Сбербанке! Ты покупаешь на мои деньги Louis Vuitton и Dolce Gabbana! А ювелирные магазины и салоны красоты, в которых ты регулярно бываешь?! Сколько на них тратится денег?!
        Закрыв лицо руками, Алина молчала. Она оказалась в страшном сне, и его нельзя прервать, нужно досмотреть до конца. Алина ждала, что же ещё Игорь может ей сделать, как может унизить, но он развернулся и быстрыми шагами направился к выходу. За спиной она услышала громкий хлопок входной двери, а затем звук заводящегося двигателя. Через две минуты Игорь уехал. Алина кое-как дошла до холодильника, взяла контейнер со льдом, высыпала несколько кусков на кухонное полотенце, завернула и приложила к щеке. Боль не утихала, даже лёд не мог остудить щеку. Голова до сих пор гудела. Наверняка, останется синяк.
        «Как же теперь я пойду на работу и в детский сад за сыном?»
        Она бросила полотенце на пол, надела солнцезащитные очки и выбежала из дома.
        Игорь не появился ни вечером, ни ночью. Утром Алина отвела Колю в детский сад, вернулась домой и стала ждать. Она расхаживала по гостиной, постоянно заглядывая в зеркало, и видела в нём женщину с больным, воспаленным взглядом, опухшей щекой и синяком под глазом. Солнцезащитные очки закроют половину лица, но завтра нужно как-то идти на работу.
        «Что обо мне подумают коллеги?!» - Алину охватывал ужас, когда она представила, что завтра весь день придётся отвечать на вопросы каждого работника филиала Сбербанка о её «прекрасном» лице, слышать шушуканье за спиной и делать вид, как ей безразлично такое повышенное внимание.
        В десять часов раздался звонок в дверь, а через минуту Алина услышала голос охранника по рации.
        - Это курьер из службы доставки цветов. Я проверил, всё чисто. Пускать его?
        - Да, пускать, - ответила Алина со вздохом, она не могла привыкнуть, что их дом охраняется.
        Вошёл курьер с огромным букетом белых роз. Алина расписалась в графе «получатель», а когда курьер распрощался с ней и исчез за дверью, достала записку, вложенную в букет. В записке было всего два слова: «Прости! Игорь».
        Алина бросила цветы на пол, никак не ожидая, что они от мужа. Она смотрела на благоухающие бутоны с чувством гадливости и не хотела к ним прикасаться.
        «Игорь просит прощения - небывалый случай! В его обычный репертуар входило избить меня, уехать к любовнице, приехать поздно ночью, а утром как ни в чем не бывало принять душ и поехать на работу», - у Алины из горла вырвался истеричный смешок. В глубине души она надеялась, что цветы - подарок Кирилла, хотя прекрасно понимала, если бы он и знал адрес, то вряд ли стал бы её компрометировать, но помечтать никто не мог запретить. В почтовом ящике скопилось четыре письма от Кирилла. На них она так и не ответила. Вчера вечером Кирилл написал:
        «Спокойной ночи, Алина! Люблю тебя и целую!»
        Сегодня утром еще три письма с интервалом в полчаса.
        «Доброе утро! Как тебе спалось? Я всё время вспоминаю нашу вчерашнюю встречу. Думаю о тебе постоянно и очень скучаю».
        «Алина, у тебя ничего не случилось? Почему молчишь?»
        «Алина, напиши мне, пожалуйста!»
        Она не отвечала. Ночью Алина приняла мучительное, но единственно верное для себя решение: «Больше никаких переписок, общений, встреч. Если мы с Кириллом не можем быть вместе, то зачем всё это нужно? Для того чтобы больше страдать и мучиться? Нет, хватит!»
        Сегодня ночью она не смогла уснуть, мысли о Кирилле и его жене мучили ежесекундно. Алина с ума сходила от ревности, понимая, как глупо ревновать женатого мужчину, которому она ровным счётом - никто. Да, она - никто, бывшая одноклассница, бывшая подружка, а «бывшие» никак не могут претендовать на настоящее, как бы сильно этого ни хотели. Прекрасно зная каждую чёрточку своего непростого характера, Алина понимала, какая она ревнивая собственница. И раньше, в семнадцать лет, ей не хотелось делить Кирилла ни с кем, а после встречи с ним в Москве она не находила себе места. Как же она завидовала его жене и отдала бы многое, чтобы быть на её месте, но, увы, поменять ничего невозможно. Алина также будет жить, точнее, выживать, рядом с Игорем, терпеть от него побои, унижения, измены, только ради сына. К страху потерять ребёнка прибавилась боязнь за Кирилла, за его жизнь и здоровье. Теперь Игорь точно знает, с кем она провела вчерашний день. Муж мог легко узнать фамилию и координаты Кирилла. Если захочет, то сможет навредить ему. Алина не сомневалась, что такой человек, как её супруг, способен на всё,
вплоть до преступления, и она не будет больше подвергать Кирилла опасности. Пусть лучше Игорь причинит боль ей. Но тот всё не появлялся.
        Алина подняла цветы с пола и расставила в вазы. Получилось пять ваз с розами. Муж редко дарил ей цветы. Раньше, пять - шесть лет назад, Алина получала цветы от супруга только на дни рождения и 8 марта, а в последнее время даже в эти два важных для каждой женщины праздника Игорь забывал о ней. Зато запросто мог подарить новый дорогой автомобиль, часы Cartier или украшения с бриллиантами без какого-либо повода. Тратя деньги на баснословно дорогие вещи, Игорь считал, что делает выгодные вложения. А Алине хотелось хоть иногда не выгодного, удобного подарка, а нежности и внимания.
        «Сегодня я первый раз за несколько лет получила цветы от мужа, но какая была расплата за подарок?! Унижение, синяки, опухшее от побоев лицо! И нужны ли вообще, подарки от мужа, достающиеся слишком высокой ценой?!» - размышляла Алина, сама не замечая, что давно поглаживает рукой стебель розы, а шипы впиваются в пальцы.
        Игорь пришёл с работы в семь часов вечера как примерный семьянин. Алина в это время ужинала с Колей. Игорь присоединился к ним сразу, как только переоделся, сменив костюм от Giorgio Armani на спортивные брюки и футболку. Он был в приподнятом настроении, и метаморфозы, произошедшие всего за сутки, удивляли Алину. Она даже подумала, не выпил ли Игорь спиртного, но супруг был трезв. Он вообще никогда не употреблял алкоголь, вёл здоровый образ жизни. После ужина Игорь с сыном пошли в сад играть в футбол. Алина осталась дома, чтобы помыть посуду и прибраться в гостиной. Ей не хотелось ни разговаривать, ни видеть мужа.
        Когда, наигравшись с отцом, Коля вернулся домой, Алина повела его в ванную, а потом быстро уложила спать. Игорь остался внизу в гостиной, и она, не желая лишний раз встречаться с ним, прошла сразу в спальню, переоделась в пижаму и притворилась спящей, но через пять минут в комнате появился муж. Он сел на кровать, видимо, желая поговорить, чего раньше никогда не случалось. Внутри у Алины всё клокотало от ненависти, но она лежала, не шевелясь, с закрытыми газами, надеясь, что Игорь вскоре уйдет в гостиную, к любовнице, куда угодно, лишь бы не оставался рядом с ней.
        - Знаю, ты не спишь. Я хотел бы с тобой поговорить, - начал Игорь, но Алина никак не отреагировала на его слова. - Я действительно хочу попросить у тебя прощения.
        Игорь провёл пальцами по опухшей щеке Алины, но она отстранила его руку и отвернулась.
        - Я согласен, что иногда веду себя не очень красиво. Но ты тоже меня пойми. Я прихожу с работы уставший, хочу получать хоть немного понимания и тепла, а вместо этого каждый день слышу ругань.
        - Получается, моя ругань необоснованная? - процедила сквозь зубы Алина, с неохотой открывая глаза.
        - Может быть, доля правды в ней есть.
        - Доля правды! Ты серьёзно?! - Алина взорвалась. - Игорь, ты давно встречаешься с Марией Жидковой, об этом написано в каждом бульварном издании, а сейчас утверждаешь, что это доля правды!
        - Я уже с ней не встречаюсь.
        - С каких пор?
        - Вчера понял, насколько ты мне дорога, и я не хочу тебя потерять.
        Алина рассмеялась в лицо мужа. Её давно так никто не смешил. Смех начал переходить в истерику, она не могла остановиться, вытирая выступившие на глазах слёзы.
        - Значит, я тебе дорога?! А синяк под глазом - это тогда что? Доказательство, как ты мною дорожишь?!
        - Я тоже человек, Алина! И вчера я приревновал тебя к этому… как его, - Игорь хотел выругаться, но сдержался, - твоему бывшему однокласснику.
        - Насчёт ревности скажу только одно. В отличие от тебя, я никогда не давала для неё повода.
        - Ты так считаешь? А наш ужин в Крыму шесть лет назад, после которого ты стала моей и тогда же был зачат Коля, помнишь? Тогда ты тоже рассказывала про этого … Кирилла, и ты думала, я спокойно проглотил твои слова, ничего не почувствовав? Я и тогда ревновал… А когда ты позвонила и сказала о беременности, первая мысль была - ребёнок не мой, но я этого не произнес вслух, а на следующий день приехал и сделал тебе предложение, но все девять месяцев, пока не родился Коля, меня съедали сомнения, что ребёнок его!
        - Ты до сих пор думаешь, Коля не твой сын?
        - Нет, конечно. Когда родился Коля, сразу понял, он мой. Сын - моё отражение, моя копия. И я тебе благодарен за него. Я его очень люблю.
        - Хоть кого-то ты любишь кроме себя.
        - Ты думаешь, я тебя не люблю?
        Алина снова рассмеялась в лицо Игорю.
        - А ты меня любишь, Алина? - спросил Игорь, и она сразу притихла и опустила глаза. - Любила когда-нибудь вообще? Когда выходила замуж за меня, какие чувства испытывала? Молчишь… И ты думаешь, я не знал, как ты ко мне относишься?!
        - Ты всё понимаешь, всё видишь. Мы оба не чувствуем того, что должны чувствовать друг к другу супруги. Отпусти меня, пожалуйста! - взмолилась Алина. - Давай разведёмся. Я уеду к родителям в Тулу. Только Колю не забирай у меня!
        Игорь отвёл глаза и сидел молча, только желваки играли на его лице. Вдруг тишину нарушил стук босых маленьких ножек по паркету.
        - Кто так громко смеялся? Я услышал из комнаты, - спросил Коля и улегся рядом с Алиной, а она сразу обняла малыша.
        - Коля, ты почему не спишь? - спросила Алина, стараясь, чтобы голос звучал строго.
        - Да, Николай, ты давно должен спать. Завтра нам всем нужно рано вставать, - поддержал жену Игорь.
        - Я услышал смех и прибежал к вам. Мама, это ты смеялась?
        - Да, сынок, сегодня у твоей мамы отличное настроение, - ответил за Алину муж.
        - А можно я с вами немного полежу? - спросил мальчик, жалобно заглядывая в глаза то матери, то отцу.
        - Ладно, только пять минут, потом - марш в свою кровать, спать! - сказала Алина.
        - Папочка, ложись с нами рядом!
        Игорь лёг рядом с сыном, и Коля обнял своими маленькими ручонками обоих родителей.
        - Я вас так люблю! Вы у меня самые хорошие, самые добрые! - восторженно расхваливал ребёнок родителей. - А у нас в садике Никита недавно с моря вернулся. Он летал на самолёте и сегодня хвалился, как сидел рядом с иллюминатором, даже настоящие облака видел… Папа, а когда мы на море полетим? Не в Крым, на дачу, а куда-нибудь далеко? Чтобы не на машине ехать, а лететь на самолёте!
        - Хоть завтра, сынок. Уговаривай маму. Если она согласна, то скоро полетим на море.
        - Мамочка, мамочка, ты хочешь на море?! Я очень хочу! Давай полетим на самолёте все вместе?
        - Сынок, на море мы полетим, но как-нибудь в другой раз. Я работаю, а отпуск у меня не скоро.
        - Возьми больничный, - небрежно бросил Игорь.
        - Если я и возьму больничный, то не из-за поездки на море, а из-за синяка под глазом.
        - Папа, ты видел, как мама вчера ударилась? Она упала с лестницы. Мне так жалко тебя, мамочка.
        - Твоему папе тоже меня очень жалко, - сыронизировала Алина.
        - Да, действительно, жаль… Тогда, сынок, я на следующей неделе куплю билеты на самолёт. За семь дней у мамы должно зажить лицо… А ты, Алина, завтра съезди в частную клинику, с которой моя компания заключила договор. Там тебе выпишут больничный лист на любое количество дней. Если будут проблемы, и они не захотят этого сделать, сразу звони мне, я всё улажу.
        - Спасибо, дорогой, ты такой заботливый! - Алина с каждой секундой всё сильнее ненавидела мужа и не могла это скрыть.
        - Не за что, дорогая. Моя обязанность заботиться о тебе, - Игорь делал вид, что не замечал желчи в голосе супруги. - Завтра начинай собирать чемоданы. Через неделю полетим на море.
        - Ура! - закричал Коля, а Алина обреченно вздохнула.
        Когда Коля заснул, Игорь осторожно перенёс сына в детскую комнату, потом вернулся и лёг рядом с Алиной. Она отвернулась, делая тщетные попытки заснуть. Игорь придвинулся к ней ближе и провел пальцами по её спине.
        - Игорь, не надо.
        - Ты моя жена. Почему я не могу дотрагиваться до тебя?
        - Жаль, что ты редко вспоминаешь о том, что я твоя жена.
        - Хорошо, буду вспоминать чаще… Повернись ко мне, пожалуйста.
        - Я устала, и щека сильно болит.
        - Хорошо, я услышал тебя… Спокойной ночи!
        После этих слов Игорь удобно устроился на другой половине кровати и вскоре заснул. Алина была удивлена поведением Игоря. Только вчера он не ночевал дома, а сегодня подарил цветы, признался, что порвал с любовницей, предложил полететь всей семьей на море.
        «Что заставило Игоря так сильно измениться? - Алина лежала с открытыми глазами и вела привычный диалог с собой. - Появление Кирилла в моей жизни так подействовало на мужа, или всё-таки проснулась совесть?»
        «С ума сошла! Если совесть когда-то и была у мужа, то она давным-давно безвозвратно потеряна! Значит, моя встреча с Кириллом изменила поведение Игоря на 180 градусов?! Может быть, давно надо было завести любовника, чтобы получить такое отношение мужа к себе. Только ревность заставила Игоря вспомнить о жене и о семейных обязательствах… Но моё отношение к Игорю не поменялось! Я его ненавижу так же сильно, как и раньше, а может быть, даже сильнее, чем обычно, и совместный отдых с ним - настоящая пытка для меня!»
        Глава седьмая. Любовь или семья.
        КИРИЛЛ
        Добравшись до Тулы, Кирилл решил заехать сначала в офис, а только потом - домой. Он надеялся, что сможет побыть один и приведёт мысли в порядок после свидания с Алиной, но надежды на временную изоляцию от мира нарушили сразу два человека. В столь поздний час Кирилл застал на рабочем месте Наташу и Саню. Замдиректора ЧП Семёнова восседал за столом Кирилла и нервно выстукивал карандашом по листу, с начерченным на нём техническим планом дома.
        - Ты где был? Мы ищем тебя весь день. Я звонил на мобильный несколько раз, но он вне зоны доступа.
        Кирилл достал из кармана новый Siemens ME45 и в недоумении посмотрел на телефон, не подающий признаков жизни.
        - У меня телефон разрядился. А что случилось?
        - Наташа приняла ещё несколько заказов. Нужно твоё решение, за какие будем браться и когда.
        - Сань, я тебе доверяю. Мог бы сам принять решение.
        - Да, заказы поступают один за другим, реклама в интернете помогает нам, - вмешалась в разговор руководства Наташа.
        - Нужно набирать ещё бригаду рабочих, а, может быть, и не одну, а также материалы закупать в Москве, сказал Саня.
        - Я сам съезжу за материалами в Москву, - Кирилл сразу оживился, когда услышал о закупке материалов.
        - Наташа, если ты закончила, можешь идти домой, - сказал Саня, внимательно глядя на друга.
        - Да, Наташа, ступай домой. Почему ты в такое время на работе? Твой рабочий день до шести вечера, - Кирилл поддержал своего зама, хотя ему нравилось усердие Натальи.
        - Звонки и переписка с клиентами не прекращаются весь день, вот и задержалась.
        - Я тебе выплачу премию в конце месяца за ответственный подход к работе, - сказал Кирилл, всем своим видом выражая серьёзность намерений. - А сейчас - до свидания!
        Через десять минут счастливая Наташа выпорхнула из офиса, и только захлопнулась дверь за девушкой, Саня сразу устроил допрос Кириллу.
        - Киря, что с тобой происходит?! Где ты был?
        - В Малаховке.
        - Зачем ты туда ездил? Там работы идут полным ходом, твоё присутствие пока не нужно.
        - Решил лишний раз проконтролировать.
        - Ты встречался с ней? - Саня злился на друга и даже не пытался это скрыть.
        - С кем? - Кирилл сделал вид, что не понимает, о ком речь, и старательно избегал взгляда друга.
        - Со своей первой любовью! С Алиной! - Саня не мог говорить спокойно и перешёл на повышенные тона.
        - Да… Саня, только не надо кричать! Я не маленький мальчик, чтобы меня отчитывали!
        - Киря, я беспокоюсь за тебя! Встречи с Алиной плохо закончатся для вас обоих. Ты знаешь, что её муж и свекор не последние люди в Москве? И если муж Алины узнает о вашей связи, у тебя будут большие неприятности. Кирилл, ты не боишься, что тебя могут убить или покалечить?
        - Не боюсь, - усмехнулся Кирилл. - Саня, успокойся. Между мной и Алиной ничего не было. Мы просто общаемся.
        - Ты сам себя слышишь?! Ты, женатый мужик, просто общаешься с замужней женщиной. Ради общения ездишь в Москву за 200 километров. Ты понимаешь, что ведёшь себя ненормально?!
        - Саня, не лезь в мои отношения с Алиной. Я сам разберусь.
        - Твоя любовь переросла в какую-то маниакальную страсть. Ты не можешь её отпустить.
        - Не могу.
        - А она чувствует то же самое, что и ты? Или ей доставляет удовольствие наблюдать, как ты мучаешься?
        - Алина любит меня.
        - Прекрасно! Вы любите друг друга. Хотел сказать: «Совет да любовь», но есть одна маленькая проблема. Она замужем, а ты женат.
        - Сань, хватит уже.
        - Киря, если тебе наскучила семейная жизнь, найди любовницу. Я сам иногда не прочь сходить налево, много раз это делал. Если, конечно, не в ущерб семье. Сам знаешь, что последние отношения на стороне мне боком вышли, чуть не потерял Олесю и дочку… Ты видел, как Наташа на тебя смотрит? Молоденькая, симпатичная девушка. Почему бы тебе с ней не встретиться в неформальной обстановке? Будет хорошая разрядка. Я уверен, ты забудешь об Алине.
        - Я не хочу больше говорить о своей личной жизни. Давай лучше обсудим, какие заказы возьмём сразу, а какие оставим на потом. Клиентам нужны конкретные сроки… Только я сейчас Марине позвоню, скажу, что задерживаюсь на работе…
        Саня уехал домой ближе к девяти вечера, когда с Кириллом обсудил все вопросы, скопившиеся за день. После ухода друга, Кирилл открыл почту. В ящике скопилось достаточно много писем по работе и ни одного - от Алины. Тогда Кирилл написал ей сам:
        «Спокойной ночи, Алина! Люблю тебя и целую».
        Когда Кирилл вышел из офиса, часы показывали десять вечера, и он надеялся, что Марина, не дожидаясь его с работы, легла спать, но войдя в квартиру и услышав приглушенный звук телевизора на кухне, понял, что надежды снова не оправдались.
        - Марина, почему ты ещё не спишь?
        - Сейчас только десять часов. Я ждала тебя, - сказала Марина, ласково улыбаясь, и Кирилл почувствовал себя последним поддонком.
        - Я пойду разогрею ужин.
        - Мариш, спасибо, но я не хочу есть. Приму душ и лягу спать. Очень устал.
        Улыбка моментально слетела с лица Марины. Она стояла растерянная, не зная, что ответить мужу.
        - Сегодня много работы было?
        - Да, Марин. Я в Подмосковье ездил. Помнишь, тебе рассказывал, что наша фирма занимается отделкой и ремонтом загородного дома в Московской области?
        - Да, конечно, помню.
        - Пока не закончатся работы, придётся время от времени туда ездить.
        Делая вид, что не замечает подавленного состояния супруги, Кирилл пошёл в ванную комнату, только бы не видеть серых печальных глаз. Никогда раньше он не позволял себе так холодно относиться к Марине. Всегда, приезжая домой, целовал жену и садился ужинать, за едой обсуждал с ней проблемы на работе. Сегодня Кирилл не хотел ни разговаривать, ни целовать Марину, ни даже прикасаться к ней. После встречи с Алиной он не представлял, как будет ложиться вместе с женой в одну кровать. Он вдруг вспомнил предложение Саши - завести любовницу. Так поступают многие мужчины, когда надоедают отношения с супругой, или не хватает какой-то маленькой, но важной составляющей в интимной жизни. Кто-то называет это страстью, кто-то искрой или огоньком, но если этого нет, то на отношениях можно ставить крест. Но ещё две недели назад был этот огонёк, он перегорел совсем недавно. Кирилл даже не мог припомнить, когда точно случилось «перегорание». Возможно, после поцелуя с Алиной в салоне его автомобиля, а, может быть, раньше, после первого полученного от неё письма. Но огонёк потух, и Кирилл не знал, вернутся ли былые
чувства к Марине или будет только хуже с каждым днём. Он ещё раз задумался о любовнице. Саня даже предложил в качестве таковой секретаря - Наталью.
        «Но зачем? Ради секса? Если дело было бы только в удовлетворении сексуальных амбиций, то тогда можно встречаться с Наташей или с любой другой девушкой, но не в этом суть. Марина полностью устраивает меня как женщина. Недостатка в сексе с тех пор, как женился, не было. Только сейчас мне нужны настоящие чувства, страсть, сносящая голову, которой отдаёшься целиком, а такие отношения у меня были только с одной женщиной», - Кирилл стоял с закрытыми глазами под прохладным душем, пытаясь привести мысли в порядок.
        Сегодня, целуя Алину, он вспомнил всё то, что чувствовал в семнадцать лет. Опять стал мальчиком, только закончившим школу, который бежал на встречу с любимой. После свидания с Алиной он понял, что любил всю жизнь только её, а чувства к жене можно назвать уважением, супружеским долгом, как угодно, только не любовью. Кирилл точно не знал, как разрешит проблему, вдруг появившуюся в семье по его вине. Не знал, как будет жить дальше с Мариной под одной крышей, деля одну на двоих постель, но отказываться от Алины он не собирался. Он будет рядом с Алиной, пока она сама его не прогонит. По коже пробежал холодок , когда он подумал о возможности снова оказаться отвергнутым.
        Выйдя из ванной, Кирилл сразу направился в спальню. Он наклонился над кроваткой сына, находящейся здесь же, в комнате. Малыш сладко спал, открыв ротик. Кирилл поправил одеяло, сбившееся в комок в ногах ребёнка, и лег на двуспальную кровать, стоящую рядом с детской. Марина осталась на кухне, и он был этому рад. Сон никак не приходил. Как только Кирилл закрыл глаза, его стал мучить образ Алины, несчастной и беззащитной, со слезами в огромных карих глазах. Он отдал бы многое, чтобы сейчас быть с ней, лежать в одной постели, целовать, прикасаться к ней, вдыхать аромат её волос, кожи…
        Марина прервала мечты мужа и легла рядом. Кирилл претворился спящим. Ему не хотелось сегодня выполнять так называемый супружеский долг. Тонкие пальцы Марины прикоснулись к его спине, проводя невидимые дорожки от позвоночника к плечам, поглаживали шею. Кирилл повернулся к жене, но у него не было ни малейшего желания дотронуться до неё.
        - Мариш, я очень устал сегодня, - сказал он, чувствуя себя виноватым перед женой.
        - Хорошо, милый. Давай спать, - ответила всегда понимающая Марина, и чувство вины увеличилось в разы.
        Утром Кирилла разбудил плач Вани. Марина уже проснулась и на кухне пыталась накормить сына, а он капризничал, голосил на всю квартиру. Быстро натянув на себя шорты, Кирилл подошёл к жене и предложил сам накормить разбушевавшегося ребёнка. Чувство вины перед супругой не прошло за ночь, и таким примитивным способом он хотел загладить его. Марина передала Кириллу тарелку с пюре и ушла в комнату, а он, оставшись наедине с маленьким проказником, приложил все силы, использовал весь арсенал юмора, вспомнил разные шутки-прибаутки, чтобы накормить Ванечку.
        - Мама, мы покушали! - доложил Кирилл, испытывая чувство гордости, что смог справиться с непосильной для жены задачей.
        Марина хотела поцеловать мужа в знак благодарности, но Кирилл проигнорировал её знаки внимания и пошёл собираться на работу.
        Он приехал в офис рано, как никогда. Наташи ещё не было, хотя она никогда не опаздывала, приходила на работу не позднее 8.30. Кирилл включил компьютер и проверил почту. До сих пор ни одного письма от Алины. Подумав, стоит ли писать снова, Кирилл, переборов себя, написал ещё одно сообщение.
        «Доброе утро! Как тебе спалось? Я всё время вспоминаю нашу вчерашнюю встречу. Думаю о тебе постоянно и очень скучаю».
        Он не понимал, почему Алина молчит. Конечно, она замужняя женщина, и, возможно, муж сейчас находится рядом с ней. Кирилл представил мужа Алины, как он ложится с ней в кровать, целует её, занимается всем тем, чем обычно муж с женой должны заниматься ночью. У Кирилла от одной этой мысли кровь запульсировала в висках, он вскочил с кресла и стал расхаживать по офису, сжимая, разжимая кулаки. В таком состоянии его застала Наташа, которая ровно в 8.30 вошла в офис.
        - Здравствуйте, Кирилл! Вы сегодня так рано приехали на работу. Что-нибудь случилось?
        Она стряхивала с зонта капли дождя. На улице начался настоящий ливень.
        - Здравствуй, Наташа! Ничего не случилось. Нужно было захватить из офиса кое-какие документы. Сейчас в банк поеду, а из банка - в Заречье. Там заканчиваются работы. Проверю, всё ли в порядке. Скорее всего меня опять не будет весь день. Если есть какие-то вопросы, сейчас задавай.
        - Вы, главное, телефон зарядите перед отъездом из офиса, а то вчера Александр очень злился, что не может дозвониться.
        - Не обращай на него внимания. Позлится и перестанет. Это наши с ним проблемы, тебя они никак не касаются… Телефон зарядил. Не переживай.
        Наташа сняла промокший насквозь плащ и прошлась по кабинету, демонстрируя Кириллу новое чёрное мини-платье. Девушка приводила в порядок рабочее место, протирала стол и компьютер, постоянно наклонялась, показывая начальнику разные части тела, едва прикрытые платьем. В хорошенькую голову Наташи даже не закрадывалась мысль, что её чары не действуют на директора, и она продолжала попытки соблазнения. А Кирилл не смотрел в сторону секретарши, он стоял около окна и наблюдал за струйками, стекающими по стеклу, удивлялся непогоде, разыгравшейся сегодня, вспоминал вчерашний ясный день.
        - Вам кофе сделать?
        - Да, Наташа, сделай, пожалуйста, - сказал он, не поворачивая голову.
        Она насыпала растворимого Nescafe в свою кружку, затем в кружку Кирилла и залила кипятком из электрического чайника.
        - Ваше кофе.
        - Наташа, сколько раз тебе говорить, что слово «кофе» мужского рода. Ты же у нас лицо и голос фирмы, поэтому должна грамотно разговаривать.
        - Извините, ваш кофе. Теперь правильно?
        - Да. Спасибо! Поставь на мой стол.
        - Может быть, бутерброды будете? Я из дома принесла.
        - Нет, спасибо.
        Кирилл сел в кресло и ещё раз проверил почту. Писем от Алины не было. Стала ныть правая рука в месте пореза. Он начал тереть шрам, думая, что так боль утихнет, затем привычным жестом разлохматил причёску, и написал еще одно письмо.
        «Алина, у тебя ничего не случилось? Почему молчишь?»
        Она не отвечала.
        «Может быть, её муж стал просматривать почту, и она не может больше переписываться… Или не хочет. Я вчера так кричал на неё, оскорбил. Наверняка, она обиделась. Но Алина причинила мне гораздо больше боли, чем я ей! Она должна меня понять!» - разгоряченный мозг Кирилла пытался угадать, что происходит.
        Через полчаса он снова написал письмо, по содержанию похожее на предыдущие.
        - Вас к телефону, - голос Наташи вернул Кирилла в реальность. - Это клиент. Он хотел поговорить насчёт оплаты.
        - Переключи его на меня.
        Кирилл был в таком состоянии, что с трудом вспомнил клиента. Повесив трубку, взял нужные бумаги, дал Наташе ЦУ на случай, если к ним пожалует кто-нибудь из клиентов, и умчался из офиса…
        Алина не ответила на письма ни на следующий день, ни через день. Тогда Кирилл не выдержал и написал ей эсэмэс на телефон. Звонить не стал, боясь скомпрометировать. Работать Кирилл толком не мог, все важные дела переложил на Саню, который злился на него и на свою жену. Ведь это с лёгкой руки Олеси возобновились отношения Кирилла и Алины, но повлиять на друга Саня был не в силах. Кирилл не слышал никого.
        Марина не меньше Сани была обеспокоена поведением супруга и решилась на серьёзный разговор.
        - Кирилл, давай поговорим, - сказала Марина мужу, когда он в пятницу пришел с работы и опять отказался ужинать.
        - Давай, - угрюмо ответил Кирилл, ему не хотелось ни с кем разговаривать, тем более с женой. - О чём ты хочешь поговорить?
        - У тебя какие-то проблемы? Может быть, на работе что-то случилось?
        - С чего ты взяла, Марина? Ничего не случилось. На работе всё идет своим чередом.
        - Может быть, ты на меня обиделся? - у Марины слёзы стояли в глазах.
        «Вот ещё одна женщина плачет из-за меня. За последнюю неделю слишком много слёз», - подумал Кирилл, но вслух произнес другие слова.
        - Мариш, за что я могу на тебя обижаться? Ты идеальная жена и мать, лучше быть не может.
        - Кирюш, но ты стал совсем чужим, - она всхлипывала. - Ты не разговариваешь со мной, не подходишь ко мне, не дотрагиваешься до меня. Что случилось? Что я сделала не так?
        - Марина, успокойся, пожалуйста! Ты здесь не причём! Во всем виноват только я.
        - В чём виноват? Что ты сделал?
        - Мариш, можно я тебе не буду ничего рассказывать? Потому что врать не хочу, а правду сказать не могу.
        - Почему? Я должна знать правду! Я твоя жена!
        Марина рыдала, а Кирилл не мог успокоить жену, не мог уладить семейные проблемы, потому что их причиной был он сам.
        - Расскажи мне всё! Я пойму!
        - Я люблю другую женщину, - сказал Кирилл хриплым голосом, в горле после этих слов, наносящих удар в сердце жены, сразу начало першить.
        Рыдания прекратились, и Марина подняла на мужа глаза. Это были глаза отчаявшейся женщины. Она понимала, что рушится её семья, её мир, но ничего изменить не могла. Кирилл отвел взгляд, не в силах смотреть, как мучается жена.
        - Кто она? Кто эта женщина, которую ты любишь?
        - Ты её не знаешь.
        - Как её зовут? - безжизненным голосом спросила Марина.
        - Алина, - тихо ответил Кирилл, испытывая душевные терзания от того, что разбивает сердце дорогого человека, но врать жене не мог.
        - Это та девушка, что приезжала на похороны твоего отца?
        - Да.
        - Она красивая, - сказала Марина, отвернувшись от Кирилла, и снова всхлипнула. - И давно вы встречаетесь?
        - Нет… Я тебе не изменял, Марина, если ты это хочешь знать. Я не спал с Алиной.
        - Я поняла… Но как же мы теперь будем жить? Ты уйдешь к ней?
        - Я не знаю! - закричал Кирилл.
        - Тише, Ванечку разбудишь.
        - Я просто действительно не знаю, что делать, - уже шёпотом сказал Кирилл.
        - Ты уедешь от нас к ней?
        - Не всё не так просто. Она замужем… И я к вам с Ваней сильно привязан.
        - Кирилл, но ты же понимаешь, что так жить невозможно?
        - Да, ты права. Мне лучше уехать, - у Кирилла комок стоял в горле, и он с трудом выговаривал слова. - Только можно я буду к вам приезжать?
        - Конечно, можно в любое время, - слёзы текли по лицу Марины, но говорила она уверенно, будто была готова к уходу мужа.
        - Обещаю, что ты и Ваня ни в чем никогда не будете нуждаться. Я буду обеспечивать вас так же, как и раньше. А если тебе нужна будет помощь, неважно какая, я всегда приеду и помогу.
        Кирилл сел рядом с Мариной. И он, и она молчали, не в состоянии выразить словами все те эмоции, что бушевали внутри.
        - Где ты будешь жить? - после долгого молчания спросила Марина.
        - У матери.
        - Хорошо.
        Кирилл поднялся, положил кое-какие вещи в сумку и направился к выходу.
        - Остальные вещи заберу в другой раз. Боюсь сейчас Ваню разбудить.
        - Ладно.
        - Мой ключ от квартиры тебе отдать?
        - Не нужно. Ты можешь приходить в любое время. Это твой дом, такой же, как и наш с Ваней.
        - Спасибо, Марина… И прости меня!
        Кирилл вышел в подъезд. Марина так и осталась сидеть на кухне, не в состоянии подняться со стула и пойти проводить мужа. Он два раза повернул ключ в замке и стоял какое-то время, прижавшись горячим лбом к холодному металлу двери, но вскоре справился с волнением, дошёл до машины и поехал к матери.
        Татьяна Ивановна спала, когда в её квартире появился Кирилл.
        - Кирюша, это ты? - он услышал в темноте голос матери.
        - Да, мама, это я. Кто же ещё? Кроме меня ни у кого нет ключей от твоей квартиры.
        Сонная Татьяна Ивановна в ночной рубашке вышла в коридор. Кирилл включил свет.
        - Кирюшенька, что случилось?
        - Мама, всё в порядке. Просто мне нужно какое-то время пожить у тебя.
        - Мальчик мой, что произошло?! - Татьяна Ивановна плюхнулась на стул, она не могла стоять от волнения.
        - Я же сказал, всё нормально. Ничего не случилось. Мам, не начинай!
        - Ты поругался с Мариной?
        - Я с Мариной не ругался.
        - Тогда почему ты ушёл от неё?
        - Мы решили пожить отдельно, - Кирилл хотел пройти в свою комнату, но мать преградила ему путь.
        - Что ты натворил? Ты изменил ей?!
        - Мама, я не изменял никому! Можно я пойду в свою комнату? Я устал и хочу спать.
        - Ладно, сынок, завтра поговорим. Спокойной ночи, Кирюшенька!
        Татьяна Ивановна чмокнула сына в щёку, и он пошёл в комнату, в которой ночевал последний раз полтора года назад, до того, как переехал к Марине. Кирилл долго ворочался в кровати, не имея возможности заснуть по вине расшатанных за последнюю неделю нервов. Перед глазами мелькали лица двух женщин. То заплаканное лицо Алины, то лицо Марины с потухшими глазами, сменяя одно другим, кружили в безумном водовороте воображения. Промучившись полночи, Кирилл заснул с тяжёлым сердцем и начинающейся мигренью. Утром он не сразу понял, где находится. С кухни доносился запах свежих блинчиков. Татьяна Ивановна старалась для сына. Кирилл снова закрыл глаза и застонал, вспоминая вчерашний вечер.
        - Сынок, ты проснулся? - донесся голос Татьяны Ивановны из коридора, казалось, она стояла под дверью и ждала пробуждения Кирилла.
        - Да, - крикнул он так, чтобы мать слышала.
        Татьяна Ивановна вошла в комнату и села на кровать рядом с ним.
        - Кирюша, я блинчики пожарила. Ты же так любишь блинчики!
        - Спасибо, мамуль. Ты иди на кухню, я сейчас к тебе присоединюсь.
        - Сынок, расскажи мне, что случилось. Я же мать, всегда пойму и поддержу тебя.
        - Мама, я же вчера сказал, что мы решили пожить отдельно.
        - А как же Ванечка?
        - Что Ванечка? У него будут и отец, и мать. Просто родители не будут жить вместе, но любовь к сыну от географии не зависит, она никак не уменьшится. А ещё у Вани есть замечательная бабушка, которая будет часто к нему приезжать, так же, как и раньше.
        - Но я не понимаю… У вас такая замечательная семья была! Вы не ссорились никогда!
        - Мы и вчера не ссорились… Поверь, мама, решение жить отдельно нам с Мариной далось нелегко, и если я ушёл, значит, есть на то причины. Но сейчас я не хочу, чтобы ты устраивала мне допрос, или я уйду и от тебя. Не знаю, правда, куда… К бабе Вале пойду жить. Она только рада будет.
        - Кирюша, я тоже рада! - Татьяна Ивановна, услышав имя свекрови, сразу изменила тактику поведения. - Пойдём лучше завтракать, а то блинчики остынут.
        В обед Кириллу позвонил Саня. Кирилл решил пока не говорить другу о том, что ушёл от жены, во избежание лишних вопросов.
        - Привет! Звонил тебе домой, но Марина сказала, что ты к матери поехал.
        - Да, я у матери сейчас, - Кирилл не стал вдаваться в подробности своего неприглядного семейного положения.
        - Ясно… А я по работе звоню.
        - Давай рассказывай, слушаю.
        - Мы заканчиваем ремонт в Заречье, но мне позвонил хозяин квартиры, он хочет, чтобы всю мебель для него купили в IKEA. Нужно заказать машину и съездить в Химки на следующей неделе… Хотя я его не понимаю! Несколько раз был в IKEA, ничего хорошего там не видел. Но, что поделать, клиент всегда прав.
        Гипермаркет IKEA открылся в Московской области год назад, и в последние время люди помешались на шведской мебели. В Химки хлынул поток туляков, чтобы купить хоть какую-нибудь безделушку из ассортимента IKEA, а кому шведский магазин был не по карману, просто ездили поглазеть на необычную для русского человека мебель, декор, дизайн, как на экскурсию.
        - Я сам займусь этим клиентом. Съезжу с ним в Химки. Хотя согласен с тобой, мебель там не ахти.
        - Когда поедешь?
        - Сначала созвонюсь с ним. Как он скажет. Чем раньше, тем лучше. Хочется быстрее закончить.
        - Да, хорошо бы в начале недели всё закупить.
        - Постараемся.
        Когда Кирилл закончил разговор, напряжение после вчерашнего дня сразу улетучилось, а на смену ему пришло радостное возбуждение. Он запланировал поездку в Химки на понедельник, решив на обратном пути заскочить в банк, где работает Алина. Кирилл знал, что в понедельник и вторник она работает, поэтому он приедет в банк и выяснит, почему она перестала отвечать на сообщения. Ему надо было убедиться, всё ли в порядке. До среды, на которую назначена их встреча, он ждать не мог.
        Кирилл в воскресенье встретился с клиентом, выяснил его предпочтения в мебели и заказал «газель» на понедельник, быстро договорившись о цене за дорогу от Тулы до Химок и обратно.
        В понедельник, на обратном пути из IKEA, когда Кирилл ехал на полной под завязку «газели», он уговорил водителя заехать ненадолго в Жулебино. Водитель охотно согласился, когда узнал, что Кирилл за маленькую остановку хорошо заплатит.
        Войдя в тот же филиал Сбербанка на Лермонтовском проспекте, Кирилл сразу бросил взгляд на окно № 3, но там никого не оказалось. Он решил, что Алина ненадолго вышла, но на окошке не было таблички с надписью: «Перерыв 5 минут». Тогда Кирилл подошёл к окну № 4, где за стеклом сидела та же полноватая рыжая девица, что и неделю назад, и пялилась на него. Кириллу стало не по себе от взглядов коллеги Алины, но он всё равно спросил.
        - Здравствуйте! Не подскажите, где Алина Романова?
        - Алина сегодня не работает, она на больничном.
        - Не знаете, что с ней?
        - Не знаю… Может быть, ей что-нибудь передать? Я могу позвонить Алине.
        - Спасибо, не нужно. До свидания!
        - До свидания!
        Кирилл со смешанными чувствами пошёл к машине, поджидающей его рядом с банком. За всю обратную дорогу он не сказал ни слова водителю - общительному мужчине кавказской национальности, только односложно отвечал на вопросы, хотя когда ехали из Тулы в Химки, оживленно беседовал о жизни, шутил, слушал музыку. Все его мысли были только об Алине.
        «Почему она не появляется на работе? Действительно заболела или дело в другом? Может быть, виной всему её муж?»
        Десятки вопросов мучили Кирилла, и он не знал ответа ни на один из них. По пути домой он ещё раз написал эсэмэс Алине, но она промолчала. В Заречье бригада рабочих разгрузила «газель» с мебелью, Кирилл расплатился с водителем и отпустил машину. Хозяин квартиры ждал отчёта по закупке мебели и материалов. Когда он просмотрел чеки и остался доволен, Кирилл, получив деньги, уехал в офис. Он был рад, что Наташа ушла домой. В последнее время переносить её призывные взгляды, короткие юбки и двусмысленные вопросы стало тяжело. Он сел за компьютер, открыл почту, уже зная наверняка, что от Алины не будет ни одного сообщения, но всё равно написал ей.
        «Алина, что с тобой случилось? Прошу тебя - ответь! Я места не нахожу из-за твоего молчания!»
        Глава восьмая. Израиль.
        АЛИНА
        Воспользовавшись советом мужа взять больничный лист и побыть дома некоторое время, Алина на следующий день поехала в частную клинику, с которой Игорь заключил договор на обслуживание всех работников компании «Дом элит». Врачи, сообразив, что к ним пожаловала супруга самого Игоря Романова, сразу начали лебезить и расшаркиваться, от чего ей захотелось убежать из неприятного учреждения. Алина отказалась от МРТ, несмотря на осмотр главврача и его предварительный диагноз - сотрясение головного мозга. Убедив персонал клиники в своём удовлетворительном самочувствии, она получила больничный лист и покинула медицинское заведение. Ей прописали постельный режим и кучу лекарств. Алина заехала в аптеку, но единственным её приобретением стал крем от синяков с маскирующим и лечебным эффектом. Опухоль довольно быстро исчезла с лица, но синяк не прошел, только из сине-чёрного превратился в желтовато-зелёный.
        Игорь был необычайно ласков с женой, будто не было пяти лет унижений. Алина, наблюдая за мужем, вспомнила первые месяцы после свадьбы, когда он действительно заботился о ней и готов был выполнять любые желания.
        - Я забронировал виллу в Эйлате на берегу Красного моря. Мы улетаем в четверг в Израиль на семь дней, - сообщил Игорь через неделю после того, как избил ее.
        - Почему именно в Эйлат? - холодно спросила Алина.
        - Я вспомнил, как после свадьбы ты сказала мне, что хотела бы полететь в Израиль, побывать на святой земле. Ты тогда поведала о своей давней мечте - съездить в Иерусалим. Из Эйлата мы сможем добраться на машине до Храма Гроба Господня и других святых мест Израиля… Я думаю, путешествие понравится и тебе, и сыну. В Эйлате в конце мая жара, Красное море тёплое. Коля будет в восторге от моря, от коралловых рыбок… Я надеюсь, и тебе Израиль придется по душе.
        - Игорь, я не хочу никуда лететь.
        Алине становилось дурно от одной мысли, что она будет круглосуточно в течение недели находиться с мужем на вилле в чужой стране. Даже присутствие Коли не уменьшало страха остаться с мужем в доме, где не будет никого, кроме их семьи.
        - Мы очень давно нигде не были вместе… Я ещё раз прошу прощения за все страдания, которые причинил тебе… Наш сын хочет на море. Хотя бы ради него пересиль себя.
        - Я ради него и живу. Только ради Коли, - Алина закусила губу, готовая в любую минуту расплакаться, но сдержалась, не желая доставлять удовольствие мужу видеть её в столь подавленном состоянии.
        - Тогда собирай чемоданы. Я уверен, ты останешься довольна отдыхом.
        Приобняв жену и коснувшись губами её щеки, Игорь уехал на работу. Теперь он каждый день возвращался в семь часов вечера, не давая повода усомниться в его верности, а Алина каждый день рыдала, читая письма Кирилла, но не могла на них ответить.
        «Пока у Игоря настрой потакать моим прихотям, он не тронет Кирилла, не причинит ему зла, - размышляла Алина, заглядывая в почту и удаляя новое письмо. - Если Игорь захочет, он из-под земли достанет Кирилла. Сделает так, чтобы ему было больно. Возможно, покалечит, о худших вариантах не хочу и думать! Я верю в то, что мысли материализуются, поэтому буду надеяться на благополучный исход».
        Не получая ответа, Кирилл начал писать ей эсэмэс на мобильный телефон. Один раз сообщение пришло, когда Игорь находился рядом с Алиной. Просмотрев эсэмэс, она тут же удалила его.
        - Кто пишет? - спросил Игорь, уставившись в телевизор и не глядя на жену.
        - Олеся, - соврала Алина, не задумываясь.
        - Что она хочет?
        - Просила перезвонить.
        - Ясно, - только и сказал Игорь.
        Теперь Алина носила мобильный телефон везде с собой, опасаясь, как бы Игорь не прочёл сообщения от Кирилла. Когда муж находился дома, даже в туалет Алина ходила с телефоном. В среду её напряжение достигло пика. В одиннадцать часов Кирилл должен ждать её в лесу. Стрелки настенных часов добрались до отметки - 9.30, а Игорь ещё был дома и совсем не спешил на работу.
        - Алина, почему молчишь?! Я уже два раза спросил тебя!
        - Я не слышала, задумалась.
        - О чём ты все время думаешь? - в голосе мужа слышалось сильное раздражение.
        - Что ты спросил, Игорь? - Алина пыталась сосредоточиться.
        - Я спросил, в какое время ты забираешь Колю из сада? Я хочу сам за ним приехать сегодня.
        - В шесть часов забираю, а в семь надо быть на тренировке.
        - Я сегодня заберу сына из сада и отвезу на тренировку. Пусть воспитатели знают, что у ребёнка есть не только мать и няня, но и отец, - пытался пошутить Игорь, но Алине было не до смеха.
        - Игорь, почему ты до сих пор не на работе? - Алина нервничала, у неё никак не получалось взять себя в руки.
        - Ты меня прогоняешь? - ответил Игорь вопросом на вопрос. - Ты не подпускаешь меня к себе, а теперь тебе не нравится, что я дома нахожусь дольше, чем обычно. Помню, как-то ты жаловалась на мои поздние возвращения. Теперь я не задерживаюсь на работе, стараюсь больше времени проводить с тобой и с сыном, но тебе опять не угодишь!
        - Ты думаешь, можно всё так быстро забыть и простить?
        - Нет, я так не думаю. Но и ты меня должна понять. Моё терпение не безгранично. Я надеюсь, на отдыхе все недопонимания и недовольства друг другом пройдут, - с этими словами Игорь поцеловал Алину в щёку и поехал на работу.
        Алина осталась сидеть на диване в гостиной, ежеминутно поглядывая на часы. Стрелки стремительно приближалась к цифре 10. Вскочив с дивана, она как заведённая бродила по комнате, не замечая ничего вокруг кроме ненавистного стука часов. Казалось, стук настолько оглушительный, что барабанные перепонки не выдержат раздражающих децибел. Она закрыла глаза и сдавила виски руками, пытаясь избавиться от навязчивого шума в голове, но легче не стало. Воображение моментально преподнесло сюрприз в виде образа Кирилла, сидящего за рулем чёрного «мустанга», направляющегося в Москву. Нервы Алины накалились до предела. В 10.45 она обула кроссовки и встала в нерешительности у двери. В 11.00 разулась, прошла наверх в спальню, упала на кровать и разрыдалась. Алина представляла Кирилла в лесу в назначенном месте возле пруда. Ей так хотелось бежать на встречу к нему, броситься в его объятья, снова почувствовать вкус его поцелуев, от которых затуманивается сознание, и пелена затягивает глаза, но она не могла, не имела права подвергать любимого человека опасности.
        Алина рыдала, уткнувшись лицом в подушку. Успокоилась ближе к обеду. Пройдя в ванную, чтобы умыться, заглянула в зеркало и отшатнулась, увидев собственное отражение. Девушка в зеркале не была похожа на красавицу Алину, получившую когда-то титул «Краса года» на выпускном вечере в школе. Глаза больше не искрились золотыми искорками, губы полопались в нескольких местах, опухшие от слёз веки казались неестественно большими, а зеленовато-жёлтые разводы под глазом завершали образ измученной жизнью женщины. Алина прошла в гардеробную и надела спортивный костюм бежевого цвета, чтобы стать незаметной для прохожих на улице, на глаза - чёрные очки, подмышку - книгу Толкина «Властелин колец». Взглянув на часы и убедившись, что уже час дня, Алина выбежала из дома. Находиться в четырёх стенах она не могла. Становилось плохо от присутствия в доме, где каждая вещь напоминала о муже. Она быстрым шагом направилась в лес, считая, что глоток свежего воздуха приведёт мысли в порядок.
        Думая о своем, Алина дошла до леса и вдохнула в себя воздух с запахом хвои, от чего голова стала проясняться.
        - Алина! - за спиной она услышала знакомый голос и замерла на месте, не имея сил обернуться.
        Кирилл подошёл вплотную и долго разглядывал её, будто видел впервые, изучал и оценивал.
        - Я тебя ждал, - сказал он после минутного молчания.
        - Прости… Я не могла прийти, - Алина опустила голову, боясь смотреть Кириллу в глаза.
        - Почему? Муж был дома или ты больше не хочешь меня видеть? - Алина уловила едва различимую дрожь в голосе Кирилла. - Я был у тебя на работе недавно. Мне сказали, что ты на больничном.
        - Ты был в банке? - Алина от удивления подняла глаза, забыв о своем неприглядном виде.
        - Что с тобой случилось?
        Кирилл снял с неё солнцезащитные очки. Он провел пальцами по её щеке, которая на прошлой неделе была красная и опухшая от удара Игоря, потом дотронулся до синяка под глазом. Алина зажмурилась и стояла, не шевелясь, впитывая в себя нежные прикосновения, вдыхая запах мужской туалетной воды с нотками грейпфрута и свежих трав.
        - Он тебя избил? - голос Кирилла дрожал всё сильнее.
        - Нет. Я сама упала с лестницы, - врала Алина ради спокойствия Кирилла, припомнив легенду, рассказанную врачам в медклинике.
        - Ты врёшь! - Кирилл перешёл на крик. - Твой муж… этот поддонок… тебя бьет! А ты терпишь! Алина, как так можно жить?! Почему ты не уйдешь от него?! Не боишься, что однажды он убьёт тебя?! Ты помнишь, как шесть лет назад, на Новый год, прибежала ко мне домой и рассказала, что отец тебя ударил? Тогда ты не хотела возвращаться обратно. А сейчас тебя избивает муж, а ты ничего не предпринимаешь! Думаю, это не в первый раз и не в последний. Неужели в тебе не осталось ни капли гордости?! Я тебя не узнаю, Алина!
        - Я сама себя не узнаю, Кирилл… Но Игорь меня не убьёт.
        - Ты так уверенна в этом? А я вот - нет! Я не могу смотреть, как ты страдаешь! Мне больно видеть это!
        - Он не убьёт меня, потому что я - мать его сына.
        Кирилл замолчал. Алина слышала, как тяжело он дышит. Грудь Кирилла вздымалась, а глаза горели страшным огнём.
        - Помнишь, ты спрашивала, смогу ли я бросить жену и сына ради тебя? - спросил Кирилл, и Алина, затаив дыхание, ждала, что он скажет дальше. - Я ушёл от жены и сейчас живу с матерью.
        - Зачем? Ты же любишь жену, и сейчас, наверняка, мучаешься… Как же сын будет расти без тебя?
        - Не люблю… Я это понял, когда поцеловал тебя в прошлый раз. Наши отношения с Мариной можно назвать как угодно только не любовью… Я все время думаю о тебе… А сына я не бросал. Вижу его почти каждый день… Но готова ли ты уйти от мужа?
        - Я не могу, Кирилл… И мы завтра улетаем в Израиль.
        - Мы? Кто это - мы? Ты с мужем?
        - Моя семья. Коля, я и Игорь, - Алина знала, что сейчас наносит Кириллу удар под дых, но по-другому не могла поступить, он должен её забыть и жить нормальной, спокойной, прежней жизнью.
        - Прекрасно! Значит, ты с мужем летишь отдыхать! Сначала он тебя избивает, а потом везёт на отдых. Замечательные отношения! У вас опять любовь и взаимопонимание! И ты с ним спишь каждый день, как ни в чем не бывало!
        - Я не спала с ним! После встречи с тобой у меня с Игорем ничего не было! И до этого мы долго не жили, как обычная семейная пара… У нас с ним давно всё не так, как у людей.
        - Значит, в Израиле наладятся отношения… Хорошо вам отдохнуть!
        И Кирилл быстрыми шагами направился прочь из леса, оставив Алину одну. Она смотрела ему вслед, кусая губы, борясь с желанием побежать за ним, обнять, прижаться к его груди, валяться у него в ногах, лишь бы он не уезжал. Но он сел в машину, тронулся с места так, что взвизгнули шины, и уехал, ни разу не посмотрев в её сторону, а она долго еще стояла на том же месте, глотая слёзы.
        На следующий день Алина с мужем и сыном летела в Израиль. В аэропорт Увда самолет приземлился ближе к полудню. Всего за четыре с половиной часа семья Романовых из прохладной, дождливой Москвы добралась до жаркого Израиля. Коля получил переизбыток эмоций от путешествия. Мальчик не помнил свой первый полет, когда в полугодовалом возрасте с родителями добирался до Испании. Зато то первое и единственное путешествие с семьёй хорошо запомнила Алина. Тогда она видела отношения с мужем через призму розовых очков. Пять лет назад душу Алины согревала надежда. Она думала, что в скором времени сможет полюбить мужа, стать счастливой женой, прожить с ним рядом до глубокой старости. Но сейчас точно знала, у неё никогда не получится полюбить Игоря, даже если бы он не был тираном и садистом. Её сердце целиком и всегда будет принадлежать Кириллу, и другому мужчине в нём нет места, а ненависть к Игорю будет только расти день ото дня.
        В самолёте некогда было обращать внимание на Игоря, потому что сын задавал десятки вопросов, а мама непременно должна знать все ответы на них. Алина никак не могла угомонить возбуждённого ребенка. Коля не хотел слушать сказки, рисовать, раскрашивать, и детские книжки с фломастерами пролежали в походной сумке весь полёт. Только благодаря супругу, который взял удар на себя и отвечал на вопросы ребёнка, Алина выдержала полет, даже ни разу не повысив голос на Колю.
        - Из чего сделаны облака?
        - Как самолёт летает и не падает?
        - Что будет, если птицы попадут в двигатель?
        - Над какой страной сейчас летит самолёт?
        Игорь терпеливо отвечал сыну на все вопросы, рассказывал про облака, температуру за бортом и чудесную страну, где они вскоре окажутся. Супруг Алины был великолепным рассказчиком. Не только Коля, но и она с нескрываемым интересом слушала истории Игоря, удивляясь, как в одном человеке могут сочетаться острый ум, образованность с неимоверной жестокостью и отсутствием какой-либо морали.
        Выйдя из самолёта, Алина задохнулась от горячего сухого воздуха.
        - Вот это жара! - воскликнул Коля. - Я сейчас растаю, как мороженое.
        - Потерпи, сын. Ты же мужчина! - Игорь, казалось, не замечал обжигающего воздуха и палящего солнца. - А вот и автомобиль. Он довезёт нас до виллы.
        Их ждал белый «мерседес». Алина не сомневалась, что до виллы они поедут именно на «мерседесе». На автомобиль классом ниже не согласился бы муж. В салоне их обдал прохладный воздух кондиционера, и Алина с Колей облегченно выдохнули.
        - Фу, хорошо как! - воскликнул Коля. - В Крыму такой жары не бывает!
        - Бывает, сынок. Просто вы с мамой ездите на дачу в Крым в начале лета или в конце, когда температура воды и воздуха самая комфортная, а вот в июле там такая же жара.
        - Надо было в Крым поехать, - сказала Алина, она не любила слишком жаркую погоду.
        - В Крыму не искупаешься сейчас. Море холодное.
        - Папа, а мы сегодня будем купаться?
        - Конечно, сын.
        - Ура! - закричал Коля в предвкушении купания в тёплой солёной воде.
        Алина подумала, что хоть кто-то рад поездке, а когда счастлив ребёнок, счастлива и мама.
        И часа не прошло, как «мерседес» остановился возле шикарной виллы, расположенной недалеко от моря. Игорь обменялся несколькими фразами на английском языке с водителем. Алина не знала английский так хорошо, как муж, поэтому не могла понять суть сказанного.
        - Thanks for the ride, - поблагодарил Игорь водителя, вышел из машины, затем помог жене и сыну.
        Алина осмотрелась. Они оказались в огромном светлом доме. Одна из стен гостиной была сделана из стекла и открывала чудесный вид на сад с бассейном изогнутой формы. Алина невольно залюбовалась дизайном виллы, почувствовав себя коралловой рыбкой в аквариуме. Каждая мелочь интерьера была настолько продумана, что было предельно ясно, здесь поработали настоящие профи своего дела, а муж, наверняка, выложил кругленькую сумму за недельное проживание в субтропическом раю. Алина не вдавалась в подробности, сколько денег Игорь потратил на отдых. В любом случае, с любовницей он был гораздо более щедрым, чем с женой и сыном. Газетные сплетники регулярно оповещали весь мир о путешествиях Игоря Романова и Марии Жидковой. С их слов Алина знала, что муж с любовницей объездил полсвета, и она не понимала, зачем Игорь в последнее время устраивает показуху, стараясь убедить и себя, и её, и всех окружающих в том, что у них крепкая, дружная семья.
        - На вилле живёт обслуживающий персонал, но мы с ними будем крайне редко встречаться, - Игорь нежно обнял Алину за плечи.
        - Я пойду разбирать чемоданы, - не глядя на мужа, сказала Алина и высвободилась из его рук.
        - А я хочу купаться! - кричал Коля и от нетерпения прыгал на месте.
        - Пойдем, наденем плавки и поплаваем немного. А когда мама разберёт вещи, поедем куда-нибудь обедать.
        - Ура! - в который раз за последний час воскликнул Коля.
        Через пять минут муж с сыном плескались в бассейне. Игорь подкидывал Колю вверх и ловил около самой поверхности воды. Для пятилетнего ребенка Коля неплохо плавал. Обучал сына плаванью Игорь в Крыму в прошлом году. Муж был сам превосходным пловцом и теперь с удовольствием передавал свои навыки ребенку. Алина подумала, как много муж даёт Коле. Умение кататься на двухколёсном велосипеде, на лыжах, коньках, плаванье - это полностью заслуги мужа. Она стояла в спальне и через застеклённую стену смотрела, как резвятся Игорь с Колей в бассейне. Алина ещё раз отметила, какая у Игоря атлетическая фигура. Не мужчина, а мечта любой женщины. Рядом с ним она всегда чувствовала себя гадким утёнком.
        «Как несправедливо, что у человека с идеальной внешностью напрочь отсутствуют все человеческие качества, кроме одного - любви к сыну», - размышляла она, глядя на мужа.
        Покончив с разбором чемоданов, Алина присела на огромную кровать, которая занимала половину комнаты. Она представила, как ночью будет лежать здесь рядом с Игорем, и сразу холодок пробежал по телу. Алина отогнала неприятные мысли и заставила себя переодеться в лёгкое летнее платье для обеда в местном ресторане.
        День пролетел незаметно. После сытного обеда Романовы вернулась обратно на виллу и, переодевшись в купальники, отправились на море. Чистейшие воды Красного моря в конце мая прогревались до 25 градусов, что было необычно для Алины, привыкшей за последние годы к отдыху в Крыму. Поражало не только тепло ласковых волн, но и красота подводного мира, невиданная ни Алиной, ни Колей раньше. Невозможно было оторвать глаз от мельтешащих под ногами стаек рыб самых невероятных расцветок. Алина будто бы превратилась в маленькую девочку и наравне с сыном пищала от радости и взахлеб рассказывала мужу, что никогда прежде ничего подобного не видела. Она на какое-то время забыла про обиды, про женскую гордость и первый раз за несколько лет общалась с Игорем, как подобает в нормальных семьях. А он с улыбкой наблюдал за женой и сыном. Иногда, как и положено отцу семейства, делал замечания Коле, а Алину заранее предупредил о коварности морских обитателей. Она не знала, что южные моря кишат ядовитыми рыбами, и можно не только уколоть или порезать конечности о плавники некоторых подводных красавиц, но и получить
анафилактический шок от яда, просочившегося в рану из плавника. Игорь рассказывал о морской фауне, о рыбах, яд которых подобен яду кобры, а Коля с Алиной впитывали в себя каждое слово и начинали визжать, когда яркие рыбы-бабочки проплывали около их ног.
        - Рыбы-бабочки не опасны, их не нужно бояться, а вот если наступить на бородавчатку, то её шипы могут проткнуть ногу и задеть важные нервные центры. А в вечернее время близко к берегу подплывают морские ежи. Если они заметят движение человека, то выпустят в воду бесчисленное количество ядовитых игл.
        - Папа, а что будет, если шип или иголка заденет важный нервный центр? - спросил Коля, поднимая то одну, то другую ногу, опасаясь наступить на бородавчатку или морского ежа.
        - Не бойся, сын. Ядовитые рыбы редко подплывают близко к людям, но всё равно нужно быть предельно внимательным. Знаешь такое выражение: «Если предупрежден, значит, вооружен»?
        - Не знаю… Мама, мне страшно. Я боюсь, что какая-нибудь рыба меня укусит.
        - Сейчас тебя точно укусит одна огромная рыбина, - Алина подбежала к Коле и начала его щекотать, а мальчик хохотал и пытался убежать от матери, но не рассчитал силы, упал в воду, что вызвало фонтан солёных брызг и море смеха.
        Игорь не вмешивался в детские шалости жены и сына, но по его выражению лица было ясно, он удовлетворен началом отдыха. Время от времени Игорь бросал на жену странные взгляды, от чего ей становилось не по себе. Почему-то вспомнился Крым и то лето, когда только зарождались их отношения. Точно такой же взгляд был у Игоря, когда он шептал ей на ухо слова любви. Только сейчас всё изменилось, перевернулось с ног на голову, и слова любви были бессильны прорвать блокаду, созданную инстинктом самосохранения. Это самый древний инстинкт, помогающий выживать людям при любых обстоятельствах, в самых тяжёлых условиях, в первобытные времена, во время эпидемий, в военное время. Вот и у Алины инстинкт самосохранения работал сейчас в полную мощь. Она вела свою собственную войну с мужем, терпела поражение за поражением, поэтому не могла расслабиться ни на секунду, когда он был рядом. Слишком много пришлось пережить за шесть лет, и прелести южного моря не могли за один чудный день смыть всю грязь, запятнавшую жизнь их семьи, залечить душевные раны…
        Незаметно наступил вечер. Алина заворожённо смотрела на израильское небо, на солнце, стремительно исчезающее за горизонтом, будто кто-то невидимый нажал на кнопку огромного выключателя, и вдруг стало темно. Ужин Романовых проходил на веранде, примыкающей к вилле. Еду приносили две молоденькие молчаливые девушки. Кроме слов приветствия Алина не услышала от них не звука. Еда состояла в основном из морепродуктов. Зная любовь мужа к устрицам, лангустам и прочей морской живности, Алина не сомневалась, что повара, обслуживающие их виллу, сделают упор именно на морепродукты. Коля съел большой кусок дорадо с овощами и заснул сразу же после ужина, что в такое раннее время было небывалым событием. Так сказались на ребёнке морской воздух, усталость от перелёта и масса новых впечатлений.
        Алина лежала на самом краю кровати гигантских размеров, завернувшись по шею в простыню, и боялась пошевелиться. Тошнота подступала к горлу от одной только мысли о возможных попытках мужа добиться близости с ней. Игорь с влажными волосами вышел из душа и лёг рядом с Алиной. Она вздрогнула, почувствовав его руку на талии, а когда его губы слегка прикоснулись к шее, не выдержала и резко повернулась, высвободившись из объятий мужа.
        - Я сегодня очень устала, - сказала она, вспоминая своё отражение в зеркале с сине-чёрными отметинами на лице и тяжелую руку мужа, которая в данный момент ласкала её, а несколько дней назад била со всей силы.
        - Хочешь, я сделаю так, что ты расслабишься?
        - Нет, Игорь, не нужно… Перелёт и непривычная жара сказались на мне не лучшим образом. Не могу ни рукой, ни ногой пошевелить от усталости.
        Даже в темноте Алина видела, как сузились от злости синие глаза Игоря.
        - Спокойной ночи, дорогая! - сказал он сквозь зубы.
        Алина долго не могла заснуть, глядя на мускулистое, слегка загорелое тело спящего мужа. Если Игорь чего-то хочет, он обязательно этого добьется, а сейчас он хотел её. Алина за прожитые вместе годы изучила супруга и знала как дважды два: чего бы ни захотел Игорь Романов, он будет идти к намеченной цели, как танк, не замечая преград на пути, но как только получит желаемое, сразу охладеет к объекту недавнего вожделения. Это касалось всего, за исключением работы, к ней он не терял интерес никогда. Второе исключение составляла модель - Мария Жидкова. Алину удивляло, как её муж смог столько времени встречаться с одной женщиной. В глубине души она даже восхищалась любовницей мужа, умеющей удержать рядом с собой такого свободолюбивого, характерного мужчину. Алина была бы неимоверно счастлива, если бы Игорь сам подал заявление на развод и женился на Марии, оставив её и Колю в покое, но нет, он недавно признался, что порвал с любовницей и хочет наладить отношения с законной супругой. А она от неприязни к мужу покрывалась гусиной кожей и старательно избегала любых домогательств с его стороны.
        Утром Игорь взял в прокате машину на неделю и отвез жену с сыном в дельфинарий, находящийся неподалеку от виллы, где жили Романовы. Коля сказал, что хочет увидеть дельфинов, и Игорь незамедлительно исполнил его мечту.
        Одно из самых ярких впечатлений маленького сынишки прошлым летом было посещение карадагского дельфинария. Отдыхая в августе на даче в Гаспре, Алина решила съездить с Колей в дельфинарий, расположенный неподалеку от посёлка Курортное. Малыш пребывал в эйфории от начала и до конца представления, а вот Алине стало не по себе после выступления дельфинов Яны и Яши - двух крымских знаменитостей. Она жалела Яну и Яшу, пойманных одиннадцать лет назад в открытом море. Позже Алина узнала, что Яша обитал в Керчи, а Яна - в бухте Ласпи, и вот уже одиннадцать лет дельфины «пляшут под дудку» своих тренеров, живут в бассейне, как в тюрьме, а не на свободе, в открытом море. Яна и Яша были напоминанием того, что Алина сама находится в семье Романовых, как в заточении. И кажется, у неё для счастья есть все составляющие: вкусная еда, дорогая одежда, большой дом, деньги, машина бизнес-класса, но всё время чего-то не хватает. Того, к чему стремятся дельфины. Свободы! Она тоже много лет была марионеткой мужа, и что бы он ни сделал, какие бы новые виды унижений ни приготовил для неё, не могла сбежать, всегда оставалась
игрушкой в его руках, как и дельфины не могли уплыть из тесного, ограниченного мирка.
        Но «Dolphin reef» в Эйлате разительно отличался от того, что Алина видела в Крыму. Здесь был совершенно другой подход к животным. В Израиле запрещены шоу с участием дельфинов. Дрессировка приравнивалась к издевательству над животными. В Эйлате дельфины жили в открытом море в естественной среде обитания, а роль зрителей заключалась в просмотре кормления млекопитающих и купания бок о бок с ними.
        - Мама, а почему здесь дельфины не прыгают через обруч, не танцуют, как в Крыму? - Коля был удивлен и даже немного расстроен.
        - Сынок, здесь дельфины счастливы, они живут своей обычной жизнью, занимаются обычными, повседневными делами, плавают, растят деток, их никто не заставляет выступать, никто ими не командует, - пыталась объяснить ребёнку Алина.
        - Да, Коля, «Dolphin reef» - уникальное место, где дельфины живут в естественных условиях, а шоу с морскими животными запрещены. Дельфины - свободные существа, и здесь никто не может помыкать ими. Но ты не расстраивайся, мы прекрасно проведём время, - успокаивал сына Игорь. - Сейчас прогуляемся по парку и увидим павлинов, которые не сидят в клетках, как в московском зоопарке, а расхаживают по территории рядом с людьми. А потом будем долго плавать с дельфинами.
        Второй день подряд Алина таяла от жары и от восхищения местными красотами. Она снова вернулась в детство и верещала от радости, когда увидела в метре от себя семейство павлинов, важно поглядывающее на посетителей дельфинария. Весь вид «королевских» птиц говорил о том, что это их территория, и люди должны себя чувствовать в «Dolphin reef», как в гостях. Коля наравне с матерью прыгал от счастья, особенно, когда плавал в море, а дельфины проплывали рядом на расстоянии вытянутой руки.
        Из дельфинария Романовы вернулись домой только вечером. Игорь не смог уговорить жену и сына уехать раньше, ссылаясь на то, что они могут обгореть, и завтра вместо плаванья на море проваляются весь день дома с ожогами на теле. Но Алина и Коля не хотели слушать разумные доводы, они веселились, как никогда в жизни, а вечером оба мучились от красных, зудящих пятен на коже. Алина обмазала Колю с ног до головы мазью от ожогов, и малыш, вмиг перестав чесаться и капризничать, заснул.
        - Раздевайся, - приказал Игорь Алине, когда она похожая на варёного рака, вышла из ванной.
        - Что?
        - Раздевайся. Ты обгорела больше Коли. Сейчас буду мазать тебя средством от ожогов.
        Алина скинула на пол тонкий халат и стояла перед Игорем в одних маленьких трусиках. Он подошёл к ней и начал уверенными, сильными движениями втирать мазь в плечи жены. Она зажмурилась, вспоминая тот день, когда ей было семнадцать лет, а Игорь так же, как и сейчас, приказал раздеться и заботливо обмазал её кремом от ожогов с головы до ног. Тогда она чувствовала дикое возбуждение и плавилась, как настоящий бельгийский шоколад, в его горячих руках. Шесть лет назад не было ненависти и злобы.
        - Что с тобой, Алина? Ты дрожишь.
        Она открыла глаза. Лицо Игоря было совсем рядом, и он улыбался, от чего появились ямочки на щеках, которые когда-то сводили её с ума.
        - Я не знаю… Наверно, мне холодно от ожога. Любое прикосновение к коже кажется холодным.
        - Я почти закончил. Потерпи ещё немного, - Игорь нагнулся и начал лёгкими движениями втирать крем в бёдра Алины.
        - Игорь, сегодня был потрясающий день.
        - Я рад, что тебе понравилось, - он остановился и поднял глаза, в которых не было привычного холода, в них горели синие огоньки. - Я стараюсь для тебя и для сына. Хочу, чтобы вам здесь было хорошо… Потому что люблю тебя и Колю.
        Игорь взял Алину на руки и отнёс на кровать, а она не стала сопротивляться, полностью отдалась во власть мужа, вспоминая, как ей было хорошо с ним когда-то давно.
        Ночью Алина лежала с открытыми глазами, вглядываясь в темноту и прислушиваясь к ровному дыханию Игоря, который даже во сне не выпускал её из объятий.
        «Я опять предала Кирилла. Я всегда его предаю, всегда выбираю Игоря… Надеюсь, что Кирилл забудет меня и вернётся к жене. Хочу, чтобы он был счастлив… А я буду жить с мужем, спать с ним в одной постели и каждый день мечтать о Кирилле. Мечтать - это единственное, что у меня осталось. Мечтать не может запретить даже всемогущий муж».
        Следующие два дня пролетели незаметно для Алины. Она наслаждалась морем, солнцем, свежими морепродуктами, была окружена любовью сына и заботой супруга. В понедельник Игорь повёз жену и сына в один из самых древних и загадочных городов в мире. Он сказал, что в Шаббат, начинающийся в Израиле вечером в пятницу, а заканчивающийся в субботу после захода солнца, лучше не появляться в Иерусалиме из-за большого скопления паломников. Сбылась давняя мечта Алины - побывать в Иерусалиме, городе, основанном в 4 веке до нашей эры, где жили цари Давид и Соломон. Город, который был завоеван в давние времена Александром Македонским и Сулейманом Великолепным. Город, каждый камень которого пропитан историей. Город, куда стремятся попасть паломники со всего мира на Пасху, когда в Храме Гроба Господня сходит Благодатный Огонь.
        На арендованном автомобиле Игорь довез свою семью из Эйлата до Иерусалима за четыре часа. Половину пути Алина развлекала скучающего сына. Вид безжизненной пустыни, открывающийся из окон машины, не мог развлечь ребёнка, поэтому Алина примерила на себя роль игрока передачи «Что? Где? Когда?» и без устали отвечала на непрекращающиеся вопросы сына. Вторую половину дороги Коля проспал, дав возможность матери полюбоваться въездом в Иерусалим.
        Алина за несколько дней пребывания в Израиле перестала удивляться, постоянно видя на улицах людей в военной форме и с оружием в руках. В основном это были молодые мужчины и женщины. Такого отношения к безопасности, как в Израиле, Алина не замечала нигде больше. Проезжая по улицам Иерусалима, было непривычно наблюдать из окна автомобиля, как в летнем кафе расположилась компания девушек и парней в военной форме с автоматами на коленях. Причём, никто кроме неё не обращал внимания на подобное зрелище.
        - Сейчас мы подъезжаем к Старому городу. Он окружен стеной, протяженность которой четыре километра, высота двенадцать метров, а толщина два с половиной метра, - сказал Игорь, и Алина увидела мощную каменную стену с башнями. - Стена была построена до нашей эры, до того, как царь Давид завоевал Иерусалим, а его сын Соломон расширил стены города и построил Первый Храм. Потом Храм и стены Иерусалима во времена разных правителей несколько раз разрушали и строили заново. Скоро мы остановимся, и ты сама почувствуешь мощнейшую энергетику Иерусалима.
        Игорь остановил машину, Алина разбудила Колю, и дальше они стали передвигаться пешком по узким мощеным улочкам Иерусалима. Не доходя до Храма Гроба Господня, Алина увидела вдалеке огромный золотой купол. Игорь проследил за её взглядом и продолжил рассказ.
        - Это мечеть «Купол Скала». Она построена в центре Храмовой Горы. В мечети находится так называемый «Краеугольный камень». У мусульман считается, что именно с этого камня пророк Мохаммед взошёл на небеса, но и для иудеев камень является священным. На нем Авраам собирался принести в жертву Богу своего сына Исаака. Здесь же стоял Первый Храм и хранился Ковчег Завета.
        - Папа, а как это принести в жертву сына? - спросил Коля, глядя на отца испуганными глазёнками.
        - Авраам хотел убить сына и так показать свою любовь к Богу, - ответил Игорь.
        - А разве Богу нужно, чтобы кто-то умер?
        - Нет, конечно, - вмешалась в разговор Алина. - Бог любит всех людей. Он хотел таким образом испытать Авраама, и когда понял, что тот верен ему и готов ради него на все, сказал, что не собирался убивать его сына, а проверял на преданность.
        - Мама, а где живёт Бог?
        - Бог живет везде. Он всегда с нами. Но мы идём в то место, где был убит Сын Божий - Иисус Христос, а потом воскрес.
        - Как это воскрес?
        - Он после своей смерти ожил и поднялся на небеса к Богу Отцу.
        - А мы, когда умрем, тоже поднимемся на небо и будем жить там?
        - Да, Коленька, мы тоже когда-нибудь будем там жить, если не совершим дурных поступков.
        Когда они подошли к Храму Гроба Господня, Алина замерла, находясь под сильнейшим впечатлением от увиденного. Она не могла поверить, что находится в том месте, где был погребён и на третий день воскрес Иисус Христос.
        - Алина, посмотри на среднюю колонну рядом с входом в Храм, - сказал Игорь перед тем, как они вошли внутрь, и Алина увидела в одной из колонн трещину, почерневшую по краям, будто обгоревшую и оплавившуюся. - По преданию в эту колонну 19 апреля 1579 года в Великую Субботу ударила молния. В тот день османско-турецкая охрана не впустила в Храм православного Патриарха Софрония IV, и Благодатный огонь сошёл не в Кувуклию, а за пределы Храма. Молния ударила в колонну, она треснула, но не раскололась. Во все стороны разлетелись огненные всплески, и от них зажглась свеча Патриарха Софрония IV.
        - Папа, а сейчас не ударит молния? - Колю опять напугал рассказ отца.
        - Нет, сын, этот случай был очень давно на Пасху. Сегодня уж точно такого не случится.
        Алина слушала Игоря буквально с открытым ртом. Ни один экскурсовод не сравнится с её супругом. Алина сняла с Коли кепку, а сама повязала голову белым шёлковым шарфом, прихваченным с собой из Москвы специально для того, чтобы посетить святые места Иерусалима.
        Внутри Храма, несмотря на понедельник, было достаточно много народа. Больше часа Романовы простояли в очереди в Кувуклию, и им пришлось наблюдать за тем, как священник, регулирующий людской поток, не впустил несколько мужчин в часовню, где находится сам Гроб Господен. Мужчины пытались пререкаться со священником на непонятном для Алины языке, но тот оказался непреклонен, показав жестами, что шорты - неподобающая одежда для входа в главную часть Храма. Алина, одетая в длинную юбку, полностью скрывающую ноги, про себя порадовалась. Не зря она везла из Москвы в Израиль вещи, необходимые для посещения святых мест. Её мужчины также были одеты подобающе случаю, в льняные белые брюки и легкие рубашки. Коля, в отличие от других детей, не капризничал, не плакал, не ныл от долгого стояния в очереди, только вертел головой в разные стороны и задавал множество вопросов, касающихся религии. На некоторые из них Алина не знала ответов. Ей было сложно рассказывать пятилетнему сыну о христианстве, Иисусе Христе, Воскресении Господнем, тогда на помощь приходил муж. Он доступно объяснял сложные вещи, и для Коли они
сразу становились понятными.
        Отстояв столько времени в очереди и попав наконец в Кувуклию, Алина увидела каменную плиту, под которой и находился Гроб Господен. Она быстро поцеловала край плиты, сказала, чтобы сын всё повторял за ней, прошептала молитву и вышла. Из-за количества народа время, отведенное на посещение Кувуклии, было ограничено, но даже за эти секунды Алина почувствовала облегчение и счастье от преклонения перед главной христианской святыней.
        После Храма Гроба Господня Игорь повёл семью к Стене Плача. Алина прихватила из дома несколько листов и ручку. Муж заранее предупредил, что оставить записку в стене будет не так просто, потому что каждое отверстие между камнями буквально забито письмами с мольбами к Всевышнему, но она всё равно во что бы то ни стало решила оставить свои листки с просьбами к Богу в Стене Плача. Для Алины было необычно подходить к Стене с правой стороны, отдельно от мужчин, для которых по правилам разрешался вход только с левой стороны. Она никак не ожидала, что в понедельник здесь будет более многолюдно, чем в Храме Гроба Господня. Оказавшись около Западной Стены в толпе женщин, приехавших из разных уголков мира, Алина достала из маленькой сумочки лист бумаги и ручку. Она разорвала лист на две части и на одном написала: «Господи, спасибо за всё, что дал мне! Спасибо за моего сына! Помоги ему расти добрым, умным мальчиком. Молю о здоровье родителей и благополучии сестры! Аминь».
        А во второй записке написала всего несколько слов: «Господи, помоги Кириллу стать счастливым, и прости меня за все грехи! Аминь».
        Глава девятая. Клуб «Премьер»
        КИРИЛЛ
        Конец июля в Туле выдался на удивление жарким. В пятницу вечером Кирилл задержался в офисе. Он не так давно сдал последний экзамен летней сессии, из-за чего выбился из рабочей колеи, и сейчас проверял документы, навёрстывая упущенное. Около месяца в ЧП Семёнов работал бухгалтер, и Кириллу больше не нужно было самому заниматься финансовой отчётностью, но пока новая сотрудница не зарекомендовала себя как грамотный специалист и надежный человек, директор должен держать руку на пульсе ещё совсем тонкой артерии его фирмы, не ослаблять контроль, особенно в денежной сфере. Бухгалтер - молодая женщина, воспитывающая одна, без мужа, трёхлетнего ребенка, не могла себе позволить работать целый день, поэтому устроилась на полставки и в 14 часов, сведя дебет с кредитом, отправлялась домой. В 18 часов в офисе остались только Кирилл с Натальей.
        - Наташа, ты почему домой не собираешься? - Кирилл оторвал голову от бумаг и посмотрел в сторону секретарши.
        - Уже выключаю компьютер. А вы ещё останетесь?
        - Да, мне кое-что проверить нужно.
        - Тогда я пойду. Хороших выходных, Кирилл. До свидания!
        - И тебе - хороших выходных. До свидания!
        Но не успела Наташа выйти из офиса, как появился Саня.
        - Добрый вечер! - прошептала девушка, внезапно покраснев, и выскользнула из кабинета.
        - Пока-пока! - сказал Саня, улыбаясь и провожая Наташу плотоядным взглядом.
        Кирилл, нахмурившись, наблюдал за другом и секретаршей.
        - Может быть, ты отстанешь от Наташи? - сказал Кирилл, когда за девушкой захлопнулась дверь. - С твоей помощью она может уволиться, а нам, пока дела идут вверх, такого сотрудника никак нельзя терять.
        - А что я такого сделал? Почему она должна увольняться? - Саня наигранно изображал удивление.
        - Только не говори, что между тобой и Наташей ничего нет! - Кирилл начал закипать.
        - Зачем так кричать? Помнишь, я недавно сам тебе предлагал начать встречаться с Наташей, а ты не захотел. Извини, друг, теперь место занято.
        - С ума сошёл! Я никогда и не думал с ней встречаться. И вообще не об этом сейчас говорю. Мне всё равно, с кем ты спишь. Я тебе не отец, чтобы отчитывать. Просто хочу, чтобы твои отношения никак не влияли на работу. Ты знаешь, я против служебных романов.
        - Да, я знаю, ты у нас в последнее время такой правильный стал, вернулся к жене и сейчас просто образцовый муж, - Саня усмехнулся. - А в мае бросил жену с сыном ради женщины, которая плевать на тебя хотела, уже второй раз кинула тебя.
        - Никто никого не кидал. Между мной и Алиной ничего не было… Просто мне какое-то время нужно было пожить отдельно, обдумать всё. Больше не собираюсь бросать Марину и Ваню.
        - Да-да, конечно. Если Алина опять замаячит на горизонте, ты так же, как и в прошлый раз, соберешь свои шмотки и уедешь от жены.
        - Смотри, как бы Олеся не собрала шмотки и не уехала от тебя.
        - С чего это вдруг? Она не узнает о нас с Наташей, если ты, конечно, не расскажешь.
        - Я не расскажу, а другие могут. Тула - город маленький. Кто-нибудь из знакомых вас с Наташей увидит вместе и доложит Олесе.
        - Не переживай за меня, я осторожный в любовных делах.
        - Помнится, только недавно жена собиралась с тобой разводиться.
        - Такого больше не случится. Олеся ничего не узнает… А Наташа - потрясающая девушка, - Саша мечтательно улыбался и хотел продолжить, но Кирилл прервал его.
        - Давай без подробностей, а то я сам Наташу уволю.
        - Только попробуй! Вообще, я сюда заехал не о своих отношениях с Наташей тебе рассказывать, а позвать на день рождения жены. Она тебя приглашает. В 22 часа в «Премьер» собираемся. Я столик заказал.
        - Сань, не хочу обидеть ни тебя, ни Олесю, но на день рождения не пойду. Ночные тусовки в клубах - это не моё, лучше дома побуду с женой и сыном.
        - Киря, сколько тебе лет?! Ты рассуждаешь, как старый дед. Будешь вечером в пятницу сидеть дома с женой, смотреть по телеку сериалы?
        - Почему сериалы? Футбол буду смотреть.
        - Хватит, даже слушать не хочу. Если не придёшь, я обижусь!
        - Сань, как я оставлю на всю ночь Марину одну.
        - Возьми её с собой.
        - Она не пойдет. Марина ненавидит ночные клубы.
        - Одну ночь в году Марина переживет твоё отсутствие дома. Тем более ты идешь на день рождения к жене друга. В общем, возражения не принимаются. Встречаемся в «Премьере» в 22 часа, - и Саня вышел из офиса, оставив Кирилла в мрачном расположении духа.
        Через полчаса Кирилл выключил компьютер и поехал домой. Как бы не хотелось ему идти на день рождения Олеси, но обидеть Саню он не мог. Саша - единственный друг, который в последние годы всегда был рядом, поддерживал Кирилла шесть лет назад после разрыва с Алиной, а на данном этапе стал правой рукой в бизнесе. Пока Кирилл сдавал сессию, Саня взвалил на себя все заботы о фирме, только по самым щекотливым вопросам беспокоил босса.
        Дома Кирилла встретили Марина и Ванечка. Малыш, как только увидел отца, начал прыгать и кричать во весь голос.
        - Папа! Папа!
        Кирилл взял подросшего сына на руки и понес в комнату, где начал подбрасывать к потолку.
        - Есё! Есё! - захлебываясь от смеха, кричал Ваня.
        Сыну недавно исполнился год, и он стал разговаривать односложными предложениями, картавя и шепелявя, чем немало забавлял родителей.
        - Мальчики, пойдёмте кушать, - сказала Марина, когда Кирилл опустил ребёнка на пол.
        - Кусать! - Ваня понесся на кухню, спотыкаясь об игрушки, разбросанные на полу.
        Кирилл нежно обнял Марину. Прожив месяц у матери, он вернулся к жене. Даже живя с Мариной в разных концах города, он проводил больше времени с ней и Ваней, чем с матерью. В начале июля помогал Марине со сборкой нового шкафа-купе. Работу по установке шкафа Кирилл закончил поздно вечером, и Марина предложила ему остаться на ночь. Он опять оказался в одной постели с женой, после чего твёрдо решил забыть Алину и начать новую жизнь. На следующий день Кирилл перевёз свои вещи обратно и стал жить так же, как и раньше, стараясь не думать о несбывшихся мечтах. Лишь иногда случались приступы тоски, и он начинал искать в интернете статьи, посвящённые Игорю Романову и Марии Жидковой, но ничего нового не находилось. Видимо, муж Алины или расстался с любовницей, или начал хорошо скрываться от папарацци.
        - Мариш, не хочешь пойти к Олесе на день рождения? Они с Саней приглашают нас к 22 часам в «Премьер». Можем Ваню на ночь с моей матерью оставить. Мама сейчас у бабы Вали живет, но они обе будут рады увидеть Ванечку.
        - Нет, Кирюш, я не пойду. Ты же знаешь, я не люблю ночные клубы. Прокуренное помещение, толпы пьяных людей - это не для меня. Если хочешь, иди один.
        - Не хочу. Но Саня обидится, если меня не будет на дне рождения его жены.
        - Тогда иди. Поздравишь Олесю, побудешь там недолго и домой вернёшься.
        - Хорошо, так и сделаю, - Кирилл поцеловал Марину в щёку.
        После ужина Кирилл принял душ. Из-за жары вся одежда промокла от пота. Он забросил влажные, несвежие вещи в ящик с грязным бельем, взял из комода новую черную футболку, чистые джинсы и поехал в «Премьер» на такси, оставив «мустанг» стоять около дома. Кирилл сказал водителю остановиться на проспекте Ленина, не доезжая до клуба. Расплатившись, зашел в ювелирный магазин, купил для именинницы золотую подвеску и после этого направился в «Премьер».
        Самое популярное место молодёжной Тулы располагалось перед входом в Центральный парк и включало в себя первый в городе, современный, оборудованный по последнему слову техники кинотеатр «Albany» и расположенный в том же здании клуб «Премьер», где туляки могли отдыхать с пятницы по воскресенье каждую ночь напролёт. Перед клубом тонкими струйками били из-под земли фонтаны, а рядом собирались компании молодых людей в одинаково приподнятом настроении. Сборища нетрезвой молодежи около «Премьера» - верный признак окончания рабочей недели и наступления долгожданного вечера пятницы, предвещающего целую ночь музыки, танцев и алкоголя. Девушки - почти все в коротких юбках и с оголёнными животами. Глаза горят в предвкушении новых знакомств и веселья. Одна из девиц - блондинка в коротком красном топе, с пирсингом в пупке, подмигнула Кириллу и отправила воздушный поцелуй. Он улыбнулся ей в ответ и прошёл мимо. Перед входом в клуб столкнулся с Саней. Тот стоял на улице, наслаждаясь вечерней прохладой, сменившей дневное пекло, держа в одной руке сигарету, а в другой - огромный букет бордовых роз.
        - Ты что, Олесю ещё не поздравил? - Кирилла удивило отношение друга к жене.
        - Мы не виделись сегодня. Она рано утром уходит из дома, отводит Василису в сад, а потом в институт едет, а я раньше девяти в последнее время не просыпаюсь… Пока по телефону только поздравил.
        - Ясно. Кто ещё будет на дне рождения?
        - Олеся сказала, что две подруги из института должны быть, больше никого. Подруги незамужние, имей в виду.
        - Отвали. Уже достали твои попытки свести меня с разными бабами. Как кобелей на случку водят, так и ты меня всё время пытаешься с кем-нибудь познакомить. Я без твоей помощи обойдусь, если мне когда-нибудь понадобится с кем-нибудь познакомиться.
        - Ладно, не кипятись! Я уже и забыл те времена, когда у тебя каждую неделю была новая девушка.
        - А я не забыл, к сожалению, хотя очень хотел бы, - Кирилл нахмурился, вспомнив прошлое. - Пошли уже твою жену поздравлять.
        - Да, пошли. Она с девчонками в радио-баре. Пять минут назад мне звонила. Не довольна, что я опаздываю, как всегда. В последнее время она чаще, чем обычно, не довольна мной.
        - Только сегодня не устраивайте разборки при всех, как вы обычно делаете. Если хотите покричать друг на друга, то лучше дома.
        - А ещё друг называется. Ты меня должен поддерживать во всём.
        - Я и поддерживаю, только в семейные ссоры лезть не собираюсь.
        В радио-баре народа было не много. Обычно в «Премьере» жизнь начинала кипеть после полуночи. Помещение было прокурено так, что запах табачного дыма щекотал ноздри. Кириллу захотелось опустить руку в карман джинсов, достать пачку сигарет, как раньше, но он бросил курить год назад и не собирался возвращаться к старой привычке.
        Олеся сидела за одним из столиков спиной ко входу и не видела мужа, вошедшего в бар. Напротив неё оживленно разговаривали две девушки. По их довольным раскрасневшимся лицам можно было догадаться, что они хорошо проводят время, не забывая подливать в бокалы шампанское. Одна из них - блондинка с кудрявыми волосами и помадой рубинового цвета заливисто смеялась, не выпуская сигарету из тонких пальцев, вторая - шатенка с прической каре была одета в обтягивающее белое платье, нелепо смотревшееся на полноватой фигуре. Рядом с Олесей сидела девушка с длинными каштановыми волосами в чёрном шёлковом платье на тонких бретельках, лица её не было видно, но у Кирилла при одном взгляде на неё кровь забурлила в венах.
        - Я не думал, что она сегодня будет здесь, - сказал Саня, извиняясь перед другом. - Алина ни разу за шесть лет не приезжала на день рождения Олеси. Если бы я знал, то предупредил бы тебя. Уверен, это Олеся подстроила. Моя жена ведёт себя, как бабка-сводница.
        - Если бы ты знал, что Алина сегодня приедет в «Премьер», ты меня не позвал бы на день рождения? Так ведь?
        - Да, наверно, - Саня переминался с ноги на ногу, было видно, что ему неловко.
        - Ты - мой лучший друг и знаешь, какие чувства я испытываю к этой женщине, и хочешь подстроить так, чтобы мы никогда встречались?! Ну ты и скотина!
        - Упокойся! Я же для твоего блага стараюсь! Она в твою жизнь только несчастье приносит!
        - Хватит уже! Тема закрыта. Я сам разберусь со своей личной жизнью, не лезь!
        Олеся повернула голову в сторону входа и, заметив Саню и Кирилла, помахала им рукой. Проследив за взглядом подруги, Алина замерла от удивления, когда увидела, с кем пришел Саша. Для неё встреча с Кириллом тоже была полной неожиданностью. Алина с укором посмотрела на подругу, но та только пожала плечами.
        - Любимая, с днём рождения! - Саня вручил супруге букет и поцеловал в губы.
        - Спасибо, милый! - ответила Олеся, обнимая мужа в знак благодарности.
        - С днём рождения! - сказал Кирилл, передавая Олесе маленькую бархатную коробочку с золотым украшением. - Желаю оставаться всегда такой же красавицей и умницей, а ещё - успехов в институте! Из тебя получится отличная училка!
        - Я бы попросила! - Олеся пыталась не рассмеяться. - Семёнов, я - учитель, а не училка! Был бы ты моим учеником, я бы объяснила тебе правила хорошего поведения!
        - Если бы у меня такие учителя были, то я бежал бы в школу, как на праздник!
        - Хватит уже с моей женой заигрывать, - Саня в шутку толкнул плечом Кирилла, он прекрасно понимал, что со стороны супруги и друга это была всего лишь игра.
        - У меня сегодня день рождения! Могу себе позволить немного пофлиртовать с симпатичными мужчинами! Саня, ты тоже себе позволяешь много того, чего нельзя! - у Олеси после шампанского развязался язык, и она готова была устроить взбучку мужу на глазах друзей.
        - Началось, - Саня обречённо вздохнул и сел рядом с женой.
        - Ничего не началось, - проворчала Олеся. - Я не собираюсь в такой день устраивать семейную ссору… Кирилл, познакомься с моими подругами. Это Света, - Олеся показала на кудрявую блондинку. - А вот это Лена, - виновница торжества кивнула в сторону девушки с каре. - Девочки, это Кирилл, мой одноклассник и друг Сани.
        Олеся ослепительно улыбнулась всем собравшимся за столом. Было видно, что именинница чувствует себя в компании друзей легко и раскрепощённо, заражая всех вокруг хорошим настроением. Подруги с восхищением смотрели на Олесю и постоянно сыпали комплиментами, расхваливая её новое платье с тонкими узорами и прическу с волнистыми прядями. Олеся открыла красную коробочку - подарок Кирилла и ахнула от восхищения. Украшения из золота были её слабостью.
        - Спасибо, Кирилл! Чудесная подвеска! - Лена и Света повскакивали с мест, пытаясь рассмотреть украшение, одна Алина не проявляла интереса к подаркам, сидела молча с бокалом шампанского в руке.
        Кирилл устроился рядом с Леной, оказавшись как раз напротив Алины. Подошёл официант и поставил розы в стеклянную вазу. Алина старалась не смотреть на Кирилла, а он не мог оторвать от неё взгляда. Он не понимал, как получается у этой женщины так воздействовать на него! Она не старалась привлечь к себе внимание, вела себя скромнее и сдержаннее, чем все остальные девушки, собравшиеся за столом, но Кирилл, как бы ни пытался, не мог отделаться от навязчивых мыслей о ней, взрывающих мозг, и мешающих рационально рассуждать. Прошло почти два месяца со дня их последней встречи. Тогда он приехал из Москвы в Тулу раздавленный словами Алины. Но ещё больше Кирилла убивало отношение мужа-тирана к ней. Теперь он точно знал, что Игорь Романов избивает жену, а она терпит побои, измены, и будет дальше жить с ним, лишь бы не лишиться сына. У Кирилла замирало сердце, когда он представлял, как здоровый мужик бьёт по лицу слабую, беззащитную девушку. Его любимую девушку! Но он ничего не мог поделать, Алина не позволяла себя защищать. Она так решила, и Кирилл смирился с её решением. Больше не было ни переписки, ни
звонков, ни встреч. Он хотел забыть Алину, но не так-то просто выбросить из сердца многолетние чувства, которые он ни к кому и никогда больше не испытывал.
        Сейчас внутри Кирилла бушевал ураган эмоций. Первая мысль при виде Алины была - уйти и никогда больше её не видеть, но он не мог этого сделать, не было сил противится тяге к женщине, одной на миллион, способной разрывать его сердце на мелкие кусочки, разделять на молекулы и атомы, где, казалось, каждая ДНК содержит информацию о чувствах к ней.
        - Саня, мы с девочками хотим ещё шампанского! - скомандовала Олеся.
        Саня подозвал официанта и заказал бутылку шампанского. Им быстро принесли игристое вино и разлили по бокалам.
        - Я хочу выпить за самую красивую, самую умную, самую любящую и любимую девушку на свете - мою жену! - Саня произносил тост, пытаясь перекричать музыку. - Я счастлив быть твоим мужем, Олеся! И хочу прожить с тобой всю жизнь!
        - Спасибо, любимый! - Олеся поцеловала супруга, она даже не догадывалась, какие слова говорил он совсем недавно своему другу.
        - Я хочу танцевать! - выкрикнула Света, после того, как залпом выпила бокал шампанского. - Девочки и мальчики, пойдемте танцевать!
        - Мы ещё не дошли до нужной кондиции, - ответил Саня словами известного персонажа советского фильма «Бриллиантовая рука».
        - Кирилл, пойдем с нами! - Света вцепилась в руку Кирилла и смотрела на него так, что если бы он предложил ей сейчас уехать вместе из клуба, она, не раздумывая, согласилась бы.
        - Нет, девчонки, чуть позже. Мы только пришли.
        - Как хочешь, - блондинка пожала плечами и с подругой скрылась за стеклянной стеной радио-бара.
        - Ты в Тулу надолго приехала? - спросил Кирилл у Алины.
        - Я сегодня вечером приехала, а в воскресенье домой вернусь. Сын живет с моими родителями летом, а я его навещаю, когда выходные на работе бывают.
        - Понятно… Как отдохнула в Израиле? - спросил Кирилл с издевкой в голосе.
        - Хорошо, - Алина смутилась и опустила глаза.
        К их столику подошел незнакомый парень с модной стрижкой и, несмотря на то, что за столом помимо девушек сидело двое мужчин, обратился к Алине.
        - Не хочешь потанцевать? - спросил он Алину, и Кирилл, в котором мгновенно закипела ревность, хотел было ответить за неё, но Алина опередила его.
        - Нет. Я замужем, - и Алина показала правую руку с обручальным кольцом.
        - Извини, - и незнакомец тут же исчез.
        Саня заказал ещё одну бутылку шампанского и холодные закуски. От шампанского приятное тепло разлилось по всему телу Кирилла, и сразу стало легко общаться в компании давних друзей.
        - Я хочу выпить за вас! - сказала Олеся и подняла бокал. - За моего любимого мужа и за моих друзей! Я счастлива, что лучшая подруга первый раз за много лет приехала на мой день рождения!
        - Это случайно вышло, - Алина рассмеялась.
        - Да, ты обычно всегда занята. Только раз, на шестнадцатилетие, была на моём дне рождения. Когда в школе учились, ты всё лето жила у бабушки в деревне, потом в Москву переехала и забыла обо мне совсем!
        - Олеся, как я могла о тебе забыть! А на твой шестнадцатый день рождения я сбежала из деревни, никому ничего не сказав, потому что бабушка никогда не отпустила бы меня одну в Тулу. Потом бабуля и родители в панике меня разыскивали, даже заявление в милицию написали о пропаже ребёнка, - Алина с улыбкой вспоминала юность.
        - Я хорошо помню тот день, - сказал Кирилл. - Когда ты после дня рождения Олеси боялась идти домой, знала, что тебя накажут родители, и прибежала ко мне. Потом мы вместе с матерью пошли тебя провожать. Мама долго разговаривала с Тамарой Николаевной, убеждая не ругать тебя за побег из деревни.
        - Да, так всё и было. Только когда вы ушли, мать мне такую взбучку устроила, что вспоминать не хочется! Хотя сейчас я её понимаю. Со мной непросто было.
        - С тобой и сейчас непросто, - тихо сказал Кирилл, но Алина услышала его слова.
        - Мне нужно отойти на минутку, - и она, не глядя на Кирилла, вышла из радио-бара.
        - Что Завадская здесь делает? - недовольно процедил сквозь зубы Саня, когда Алина скрылась из вида.
        - Разве я не могу лучшую подругу на день рождения пригласить?! Она не хотела приезжать, говорила, что устала после работы и долгой дороги из Москвы, но я её уговорила.
        - Зачем?!
        - Ты за Кирилла переживаешь?! У Кирилла есть своя голова на плечах. Он без тебя разберётся, как жить…
        - Вообще-то, я здесь, - Кирилл перебил Олесю. - Вы так обсуждаете меня и Алину, что я лучше тоже пойду.
        - Киря, ты куда? - Саня пытался остановить друга.
        - Я скоро вернусь, просто закажу себе что-нибудь покрепче.
        Кирилл подошёл к барной стойке.
        - Текилу, пожалуйста! - сказал он бармену и присел рядом со стойкой.
        Кирилл выпил текилу и заказал ещё одну. Пока ждал бармена, постоянно оглядывался на стеклянную стену радио-бара. За стеной просматривались все этажи клуба «Премьер». Радио-бар жил своей жизнью, своей атмосферой и музыкой, а за стеклом играли другие диджеи совершенно противоположные ритмы. В голове Кирилла начало шуметь от текилы вперемешку с шампанским, от оглушающей, бьющей по ушам музыке, от сигаретного дыма и волнения, которое он испытывал, глядя на дверь бара. Посетителей клуба становилось больше с каждой минутой. Уже не было ни одного свободного места за столиками. Народ толпился возле бара, заказывая экзотические коктейли, многие танцевали, кто-то просто общался, перекрикивая музыку. Наконец, та, кого ждал Кирилл, появилась за стеклянной дверью, и уровень адреналина в крови повысился в разы.
        Про себя Кирилл отметил, фигура Алины с рождением ребенка нисколько не изменилась. Те же длинные стройные ножки в блестящих босоножках с острыми каблучками видны из-под короткого шёлкового платья, талия тонкая, как и в семнадцать лет, а глубокое декольте подчеркивало идеальную форму груди. Алина шла к столику, где остались только Олеся с Саней, но дорогу ей преградил высокий парень с татуировкой на предплечье и попытался обнять. Кирилл вскочил с места и направился к Алине.
        - Девушка со мной, - грубо сказал он нетрезвому молодому человеку, взял Алину за руку и повел к барной стойке.
        - Ты сегодня пользуешься невероятным успехом у мужчин, - сказал Кирилл, пытаясь улыбнуться, хотя внутри клокотала ревность.
        - Ты тоже пользуешься успехом у женщин. Впрочем, как всегда, - ответила Алина, садясь на барный стул и закидывая ногу на ногу. - Видел, как на тебя Света смотрела? Почему ты с ней не пошёл танцевать?
        - Потому что с ней не хотел… Заказать тебе что-нибудь выпить?
        - Да, я не отказалась бы от мохито.
        - Один мохито и одну текилу, пожалуйста! - крикнул Кирилл бармену.
        - Почему без жены пришёл? Я слышала, что ты вернулся к ней, - еле слышно спросила Алина и опустила глаза.
        - Она не захотела пойти со мной. Марина не любит ночные клубы… А твой муж как относится к тому, что ты без него тусуешься по ночам в клубах?
        - Я в ночном клубе первый раз за шесть лет, и он не знает об этом.
        - А если узнает, что тогда будет? Ещё один синяк под глазом?
        Алина молчала. Она отвернулась от Кирилла и молча пила мохито.
        - Извини, я не должен так говорить. Но пойми меня. Я за тебя волнуюсь! - Кирилл придвинулся ближе к Алине и положил руку на её ладонь.
        - Кирилл, давай не будем сегодня говорить о моём муже. Может быть, мы с тобой больше не увидимся. Представь, что это последняя ночь, когда мы вместе. Давай наслаждаться моментом. Почему бы нам не забыть все обиды и ссоры? Может быть, такого больше не повторится, - Алина смотрела на Кирилла влажными сверкающими глазами, а её грудь вздымалась от частого прерывистого дыхания.
        - Я рад, что ты здесь сегодня. Не хочешь потанцевать?
        - Давай. Только сначала выйдем из радио-бара, а то Саня сверлит меня глазами. Я спиной чувствую, как он меня ненавидит. Наверно, боится, что я собью тебя с пути истинного.
        - Я был бы не против сбиться с пути, только ты сама не хочешь.
        Алина ничего не ответила, взяла Кирилла за руку и потянула за собой к выходу. За стеклянной стеной играла совершенно другая музыка, и не было удушающего запаха сигаретного дыма. Кирилл с Алиной протиснулись между толпой танцующих людей и сами стали двигаться в ритм музыке. Кирилл притянул девушку к себе, опустив руки на талию, а она откликалась на каждое прикосновение. Обвила его шею руками и прижалась всем телом. В её глазах сверкали золотые искорки, такие же, как и шесть лет назад. Кирилл ощущал её дыхание с привкусом мяты и чувствовал стук сердца. Он решил отбросить все мысли, переживания и получать удовольствие от этой ночи. Пусть у них нет будущего, а есть только сегодня и сейчас, нужно пользоваться мгновением счастья, потому что оно больше никогда не повторится. Кирилл наклонился и прикоснулся губами к губам Алины. Она ответила на поцелуй и ещё крепче прижалась к Кириллу, поглаживая пальцами его лохматую шевелюру. Кирилл дотронулся до гладкой бархатистой кожи на её спине и почувствовал невероятное возбуждение. Ничего подобного он не чувствовал много лет, ни одна женщина не могла подарить ему
такие волшебные ощущения.
        - Давай сбежим отсюда? - спросил Кирилл, когда смог оторваться от любимых губ.
        - Как на выпускном? - Алина звонко рассмеялась.
        - Да… С тобой я до сих пор чувствую себя школьником.
        - Я тоже с тобой возвращаюсь в детство. И мы будем гулять всю ночь, как шесть лет назад?
        - Если захочешь, будем гулять всю ночь или поедем ко мне домой.
        - К тебе домой? - глаза Алины округлились, а брови приподнялись вверх.
        - То есть домой к моей матери, - Кирилл смутился, ему было неудобно приглашать Алину к себе и он боялся, что она обидится, развернётся и уйдет, но в то же время Кирилл хотел провести эту ночь с ней, держа её в своих объятиях, не отпуская от себя ни на секунду. - Моя мать временно живет у бабы Вали. Бабуля заболела, и матушка ей помогает… Поэтому квартира свободна… И если хочешь поехать со мной, то я буду самым счастливым человеком на свете.
        - Ты же знаешь, когда ночь закончится, я уйду, - сказала Алина, пристально глядя Кириллу в глаза. - Уйду к своему мужу и сыну. И эта ночь больше не повторится. Больше не будет ни встреч, ни писем, ни звонков… Ничего не будет. Ты готов к этому?
        - Я готов, - сказал Кирилл, не отводя глаз. - Я знаю, что будет только эта ночь. Я не буду больше писать, звонить, искать встреч. Я отпущу тебя… Позволь мне хотя бы этой ночью быть рядом с тобой и сделать тебя счастливой.
        - Я люблю тебя, - и Алина поцеловала его с такой страстью, что Кириллу показалось, ещё немного, и он не сможет удержаться на ногах.
        Перед глазами всё плыло, возможно, от алкоголя в крови или, что более вероятно, от жарких поцелуев той, о ком он давно мечтал.
        Когда они, взявшись за руки, подходили к выходу из клуба, их догнал Саня.
        - Вот вы где! А я вас везде ищу! Куда собрались?
        - Алина, ты выходи на улицу, а я сейчас с Саней поговорю и догоню тебя.
        - Пока, Саня! - Алина смущенно смотрела на Сашу. - Я Олесе завтра позвоню…
        - Ты что творишь? - набросился Саня на Кирилла, когда Алина вышла на улицу из душного клуба. - Ты только недавно помирился с женой, а сейчас уезжаешь с Алиной куда-то ночью!
        - Уезжаю к себе домой… То есть домой к матери… Сань, я Марине скажу, что ночую у вас с Олесей, потому что перебрал с алкоголем и не смог самостоятельно добраться до дома.
        - Супер! Хорошая легенда для жены! Только я не хочу в этом участвовать!
        - Значит, не хочешь? - Кирилл говорил сквозь зубы, его глаза в ту минуту напоминали глаза озлобленного волка, защищающего волчицу. - А сколько раз я прикрывал твою задницу, рассказывая твоей жене сказки? Вспомни, сколько раз ты говорил Олесе, что у меня ночуешь!
        - Хватит! Я всё помню. Понял, я - козёл… Но и ты, Киря, меня пойми. Я за тебя переживаю. И была бы это любая другая девушка, а не Алина, то только порадовался бы. Но она тебя использует, а потом вытрет о тебя ноги и уйдет! Уже такое было!
        - Саня, я больше не собираюсь бросать жену, как ты понял уже. И с Алиной я тоже не буду встречаться. Она в воскресенье уедет к мужу в Москву, и я её больше не увижу. Но сегодня я хочу провести эту ночь с ней, и она хочет того же… Если мы больше никогда не увидимся, то значит, так тому и быть. Но никто не сможет помешать сейчас нам быть вместе. И мне жаль, что ты меня не понимаешь! Ты считаешь меня ненормальным с больной привязанностью к замужней женщине, но ты ошибаешься. Я - счастливчик! Я смог почувствовать то, что другим не дано, в том числе тебе. Всего одна женщина из сотни смогла заставить меня пережить самые прекрасные моменты в жизни, больше никогда и ни с кем я не испытал и капли того, что испытываю с ней. И пусть мы не будем вместе, но я счастлив от того, что она была в моей жизни, и всегда буду благодарить судьбу за такой подарок.
        - По-моему, ты сильно пьян… и ты сумасшедший… Но если ваша связь не в ущерб семье, то, конечно, я тебя прикрою.
        - Ладно, я побежал… Спасибо, друг! - Кирилл похлопал Саню по плечу и скрылся за дверями клуба.
        Алина стояла возле фонтана спиной к Кириллу с босоножками в руках.
        - Не могу больше ходить на каблуках, ноги гудят. И как только некоторые девушки могут на шпильках ходить весь день и не уставать. Для меня это пытка. Всё-таки нет обуви лучше кроссовок.
        Видно было, что Алина волнуется, поэтому готова говорить без остановки, о чем угодно, только не об отношениях с Кириллом, и не о предстоящей ночи, которую они проведут вместе.
        - Лучше обуйся. На асфальте могут быть стёкла, ногу поранишь, - сказал Кирилл и приобнял Алину за плечи.
        - Я не такая пьяная, вижу, куда наступаю, - ответила она улыбаясь и прижалась к Кириллу.
        - Сейчас вызову такси.
        Одной рукой Кирилл достал мобильный телефон и набрал номер такси, другой не переставал обнимать Алину. В ожидании машины они без перерыва целовались. Лёгкий летний ветерок не прибавлял свежести и ясности в их головы. Когда приехало такси, Кирилл взял Алину на руки и донёс до машины.
        - Киря, я сама могу идти, - Алина хихикала и пыталась сопротивляться.
        - Я не позволю тебе порезать ногу и получить заражение крови.
        - Если я получу заражение крови и окажусь в больнице, то ты почувствуешь себя виноватым, каждый день будешь навещать меня и приносить фрукты, - сказала она, когда они уже сидели на заднем сидении в салоне старой «девятки», и рассмеялась.
        - Я был бы рад видеть тебя каждый день и с удовольствием покупал бы для тебя апельсины, но не хотелось бы, чтобы ты из-за меня попала в больницу, - Кирилл притянул девушку к себе.
        Когда вышли из такси, Кирилл расплатился с водителем, а Алина натянула на ноги неудобные босоножки.
        - Всё-таки решила обуться? А я уже понадеялся, что ты задержишься в Туле. Хотел запасаться фруктами.
        - Какой ты злой, Кирилл! Мечтаешь, чтобы я оказалась в больнице, - Алина опять рассмеялась.
        - Да, я злой, а еще - эгоистичный. Вот войдешь сейчас в мою квартиру, я закрою тебя там и больше никуда не отпущу. Будешь моей пленницей.
        - Ого, уже нахожусь в предвкушении своего плена, - и Алина прижалась губами к губам Кирилла.
        Так они и стояли в подъезде, ка школьники, прячущиеся от родителей.
        - Может быть, пойдем в квартиру, а то вдруг кто-нибудь из соседей выйдет, а мы целуемся в подъезде, как старшеклассники. Неудобно получится. Я не хочу, чтобы у тебя были проблемы из-за меня.
        - Поздно ночью обычно соседи спят, а если кто-нибудь и выйдет в подъезд, то я переживу их осуждение, - сказал Кирилл, также крепко прижимая Алину к себе. Они поднялись до пятого этажа, и он открыл дверь.
        - Как давно я здесь не была, - Алина стояла в дверях и оглядывалась по сторонам, не в состоянии пройти дальше.
        - Да, шесть лет прошло, - сказал Кирилл и обнял её за плечи. - Может быть, хочешь что-нибудь выпить? Кофе, чай или напиток покрепче?
        - Спасибо, Кирилл, ничего не нужно… Просто на меня нахлынули детские воспоминания. Как часто я приходила к тебе в гости, как любила твой дом.
        - Пойдем в мою комнату… Там мало что изменилось. Мать ничего не переделывает, даже мебель на тех же местах и постеры на стене. Наверно, для того, чтобы я всегда мог вернуться и чувствовать себя, как дома, а не как в гостях.
        - У тебя потрясающая мама.
        Алина прошла в комнату Кирилла. Села на кровать и осмотрелась, будто не веря, что попала в детство, в комнату, где каждая вещь была знакома. Взгляд девушки блуждал по сторонам, и чувствовалось, что воспоминания не отпускают её, вызывая ноющую тоску в сердце.
        - А мои родители всё переделали, когда я уехала. Если бы ты сейчас пришёл к ним в гости, то не узнал бы ни мою комнату, ни квартиру в целом.
        - У твоих родителей кроме тебя есть ещё Света, а у моей матери - никого, - сказал Кирилл и присел рядом с Алиной. - Мама живёт ради меня и Вани.
        Алина подошла к полке с кассетами.
        - Ничего не изменилось. Чиж, Наутилус, Алиса, Кино, Сплин… Надо же, ты Prodigy слушаешь?!
        - Да, мне нравится, - Кирилл подошёл к Алине сзади и приобнял её, прижавшись к спине девушки, и дотронулся губами до её шеи.
        - У тебя изменился вкус в худшую сторону, Киря, - шутливо сказала Алина, но не повернулась и стояла не шевелясь, млея от наслаждения.
        - С возрастом вкусы меняются, но в одном я никогда не изменял себе, так же люблю тебя, как и раньше.
        Алина повернулась к нему и ответила на поцелуй. Они стояли посередине комнаты, сплетя руки, слившись воедино, став одним целым. Кирилл легко поднял Алину и отнес на кровать. Быстро, несколькими рывками стянул с себя одежду и лёг рядом. Снял с неё платье и долго любовался её телом, которое даже после рождения ребенка осталось таким же гладким и упругим. Он целовал каждый сантиметр кожи Алины, вдыхал столь знакомый и родной запах, вспоминал забытые ощущения, а она реагировала на каждый поцелуй и прикосновение. Кирилл забыл о жене, которая ждала его дома с годовалым сыном, о матери и о том, что он сейчас в её доме с Алиной предавался наслаждению. Он был вне времени и пространства, всё ушло на задний план и не имело значения, остались только чувства к Алине, ощущение её близости и счастья, переполнявшего всё существо.
        Он расстегнул застежку чёрного бюстгальтера без бретелек и снял с неё кружевные трусики. Она впилась в его спину пальцами и даже не замечала, что царапает кожу острыми ногтями. Кирилл застонал, ему давно не было так хорошо. То, что сейчас происходило внутри него, несравнимо с ощущениями шестилетней давности. Тогда, в семнадцать лет, гормоны бурлили и в нём, и в Алине, они только начинали исследовать мир удовольствий, и новый мир казался прекрасным, но сейчас это были зрелые чувства, без подростковой неловкости. Лёгкость и уверенность в правильности совершаемых действий охватила обоих, как будто рисунок из пазлов сложился сам собой.
        Когда всё закончилось, они долго лежали, прижавшись друг к другу, не в состоянии разомкнуть объятия. Алина еле заметно дрожала.
        - Ты дрожишь? Почему? Что случилось?
        - Всё нормально, Кирилл. Даже намного лучше, чем нормально, - ответила она словами, какие услышала шесть лет назад и запомнила навсегда. - Просто я не думала, что когда-нибудь снова смогу прочувствовать всю гамму эмоций.
        - Мне тоже было очень хорошо, даже намного лучше, чем просто хорошо… Почему-то хочется курить, но я бросил, - сказал Кирилл облизывая губы, борясь с сухостью во рту.
        - Давно ты бросил курить? - Алина нежно касалась пальцами груди Кирилла, рисуя понятные лишь ей замысловатые узоры.
        - Год назад.
        - Когда родился сын?
        - Да.
        - Кирилл, может быть, тебе сейчас нужно вернуться домой к жене? - Алина прекратила выводить узоры, её тело напряглось. - Я всё пойму.
        - Я никуда сегодня не уйду, - Кирилл сильнее прижал Алину к себе. - Тебе не удастся опять меня прогнать.
        - Я очень хочу быть с тобой… Но понимаю, что у тебя есть своя жизнь и свои обязательства.
        - Ты сама сказала, сегодня не будем говорить о твоём муже, так давай и мою жену не будем упоминать.
        - Хорошо, - тихо ответила Алина. - Я хочу пить. Пойду налью воды. Надеюсь, на кухне также ничего не изменилось.
        - На кухне всё по-старому. Последний раз ремонт делал отец лет десять назад.
        Алина выскользнула из объятий Кирилла, хотя он не хотел её отпускать и крепко держал за талию, но она разомкнула его пальцы и побежала на кухню, шлёпая по прохладному линолеуму босыми ногами. Кирилл не сводил с неё глаз, запоминая каждое движение, каждый изгиб тела. Завтра он будет жить воспоминаниями о сегодняшней ночи и о любимой женщине, разделившей с ним постель. Он закрыл глаза и лежал в темноте с улыбкой на губах, расслабленный и счастливый. Алина прибежала обратно в комнату, неся в руках два стакана с водой. Она напевала какую-то мелодию и улыбалась в ответ Кириллу.
        - Хочешь пить?
        - Да, очень.
        Кирилл осушил полстакана воды одним глотком. Алина отпила из своего стакана и легла рядом с Кириллом, положив голову ему на грудь. Он перебирал её волосы, наматывая длинные пряди на пальцы.
        - О чём ты сейчас думаешь? - спросил Кирилл.
        - О том, какая я счастливая, - она поцеловала ладонь Кирилла.
        - Я тоже счастлив рядом с тобой. Я люблю тебя, Алина. Никого и никогда я не любил так же, как тебя, и знаю, что больше не смогу полюбить.
        - Я тоже тебя люблю и ни одного мужчину не любила, кроме тебя… Хотя вру, ещё одного мужчину люблю так же сильно… моего сына… Кирилл, спасибо тебе за всё, за твою любовь, за отношение ко мне, за сегодняшнюю ночь.
        - Не говори так, - Кирилл напрягся и сжал Алину с такой силой, что казалось ещё немного и на её теле останутся синяки. - Ты будто прощаешься со мной. У нас ещё вся ночь впереди.
        - Да, эта ночь принадлежит нам, только тебе и мне.
        Алина начала целовать грудь Кирилла спускаясь всё ниже и ниже. Он откинулся на подушку, весь отдавшись захлестнувшим его чувствам, слегка теребя её густые волосы…
        Ночью они не спали, их пьянила близость друг друга, от каждого прикосновения било электрическим током. Они не могли остановиться, с каждым разом возбуждение не угасало, а росло, увеличиваясь в геометрической прогрессии. Оба изголодались по ласке и любви. Ночная прохлада сменилась утренней свежестью, а затем полуденным зноем, только тогда они заснули, но даже во сне не разжимали объятий, боясь, что любимый человек уйдет и больше никогда не вернётся.
        Кирилл проснулся, когда комната накалилась от дневной жары, не имея понятия, сколько проспал, пять минут или несколько часов, но чувствовал себя бодрым и отдохнувшим. Не открывая глаз, дотронулся рукой до половины кровати, где совсем недавно спала Алина, но нащупал лишь пустоту. Её рядом не было. У Кирилла застыл ком в горле, он не мог ни пошевелиться, не сказать ни слова, руки и ноги сразу стали ватными. Вот и всё. Ночь закончилась, Алина ушла, ничего не сказав ему, даже не попрощавшись, и больше он никогда её не увидит. Он непроизвольно сжал зубы так, что раздался скрежет. Но вдруг из кухни донесся звон посуды, а ноздри защекотал запах кофе. Он быстро вскочил с кровати, надел старые шорты Diadora, до сих пор хранящиеся в комоде на том же месте, что и всегда, и галопом помчался на кухню.
        Кирилл застыл в дверях, наблюдая завораживающую картину. Алина в его чёрной футболке, с растрепанными после ночи волосами, готовила завтрак. Девушка пританцовывала, мурлыкая себе под нос песенку, и не замечала стоящего в нескольких шагах от неё Кирилла, а он не мог пошевелиться, боясь разрушить идиллию.
        - Ой! Ты давно здесь? - Алина вздрогнула, когда заметила Кирилла.
        - Доброе утро! - сказал он и подошёл к ней, чтобы поцеловать.
        - Доброе утро, любимый! - Алина прильнула к Кириллу и одарила его поцелуем.
        - Я думал, ты ушла домой, - сказал Кирилл, когда смог оторваться от её губ.
        - Как я могла уйти, даже не попрощавшись с тобой?
        - Уйти не попрощавшись - твой коронный номер.
        - Кирилл, не нужно сейчас перечислять ошибки моей юности, я и без тебя их прекрасно знаю. Лучше давай наслаждаться чудесным утром или точнее днём, завтраком вдвоём. Надеюсь, тётя Таня не обидится, что я похозяйничала на её кухне, приготовила яичницу и пожарила оладьи.
        - Конечно, она не обидится, - Кирилл не переставал улыбаться. - Действительно, чудесное начало дня. А тебе идёт моя футболка.
        - Мне не хотелось надевать платье. Согласись, как-то глупо в шёлковом платье готовить завтрак, а кроме твоей футболки ничего подходящего не нашла, - щёки Алины внезапно покраснели, она явно была не в своей тарелке, находясь полураздетой на кухне Татьяны Ивановны.
        - Всё отлично, Алинушка. Лучше и быть не может. Футболка на тебе намного лучше смотрится, чем на мне, - Кирилл чмокнул Алину в нос, пытаясь снять возникшее напряжение, и сел за стол. - А ты вкусно готовишь!
        - У меня много разных талантов, - Алина рассмеялась и села рядом.
        Вдруг смех прервался из-за громкого, назойливого телефонного звонка. Кирилл положил румяный оладушек в тарелку и начал вспоминать, куда он бросил ночью телефон. Вернулся в комнату, откуда доносилось пронзительное треньканье, и нашёл мобильник в кармане джинсов. Кирилл с замиранием сердца посмотрел на экран, опасаясь, что звонит Марина, а с ней он пока был не готов разговаривать, но облегченно вздохнул, когда увидел номер Сани.
        - Привет! - ответил Кирилл другу.
        - Привет! Киря, ты где сейчас? - не желая ходить вокруг да около, сразу в лоб спросил Саня.
        - Я ещё дома у матери.
        - Алина с тобой?
        - Да.
        - Когда домой собираешься возвращаться?
        - Не знаю.
        - Кирилл, уже час дня, имей совесть.
        - Я Марине вчера написал эсэмэску, что ночую у тебя. Так что всё нормально, успокойся.
        - Киря, я понимаю, что ты счастлив, что у тебя любовь и всё такое, но не разрушай свою жизнь. Завтра или даже сегодня вечером, твоя любовь исчезнет, а тебе придётся вернуться в семью.
        - Я всё понимаю. Знаю, что завтра всё будет по-другому, а сегодня буду делать то, что считаю нужным, то, что давно хотел.
        - Ну и как прошла ночь? Всё было так, как ты и мечтал?
        - Сань, ты меня много лет знаешь, я никогда не рассказывал о своих отношениях с женщинами и сейчас тем более не собираюсь.
        - Я прикрываю твой зад, а ты, можно сказать, посылаешь меня в мягкой форме, - Саня сделал вид, что обиделся.
        Кирилл хотел ещё пару слов сказать другу, но увидел Алину. Девушка в футболке, едва прикрывающей ягодицы, надетой на голое тело, стояла в дверях, и Кирилл растерялся, не зная, давно ли она слушает его разговор с Сашей.
        - Давай, Сань, завтра увидимся! - Кирилл выключил телефон.
        - Саня нервничает? Он боится, что жена тебя бросит?
        - Это не его дело. Мои отношения с тобой его не касаются. Наши отношения касаются только тебя и меня, больше никого.
        Кирилл подошёл к Алине, приподнял вверх её подбородок и залюбовался красотой тёмных с золотыми искорками глаз, в которые на секунду закралась печаль.
        - Почему ты такая грустная, Алинушка? Тебя расстроил телефонный разговор или причина в другом?
        - Я хочу, чтобы ты был счастлив, но понимаю, пока я рядом, буду приносить в твою жизнь одни неприятности.
        - Что ты такое говоришь! Ты думаешь, я не счастлив с тобой? Я сегодня самый счастливый человек в мире, - и Кирилл ласково поцеловал Алину. - Пойдем завтракать, я ужасно хочу есть.
        Но не дойдя до кухни, Алина услышала телефонный звонок и побежала обратно, а Кирилл машинально, как на автопилоте, побрёл за ней. В душе он боялся, что звонит муж Алины. Если Игорь Романов узнает о том, где была его жена этой ночью, он превратит её жизнь в ад. Кровь леденела в жилах, когда Кирилл представил, что сделает муж с Алиной, если узнает, что она изменила ему.
        - Привет, мам! - ответила Алина, прислонив телефон к маленькому аккуратному ушку, и у Кирилла отлегло от сердца. - Я ещё у Олеси, но скоро поеду домой. - врала Алина, чтобы не расстроить мать. - Через час буду дома. Пока! Целую!
        Алина выключила телефон и посмотрела на Кирилла виноватыми глазами.
        - Ты тоже сказала, что ночевала у Олеси?
        - Да, Олесе и Сане не повезло с такими друзьями, как мы. Прикрываемся ими. Врём родственникам, что находимся у друзей, хотя сами за всю ночь ни разу ни о них и ни о ком другом не вспомнили… Мне скоро нужно уходить. Мать злится. Я вообще-то к сыну приехала, а сама видела его не более получаса вчера и сегодня никак от тебя не уйду.
        - Ты сказала матери, что через час будешь дома. От моего до твоего дома десять минут пешком. Поэтому у нас есть почти целый час, - сказал Кирилл и обнял Алину.
        - Пошли завтракать, хотя, наверно, всё остыло уже.
        - Я не хочу есть… перехотел, - Кирилл начал целовать Алину в шею.
        - А что ты хочешь, Кирилл? - шёпотом спросила Алина, закрыв глаза, не шевелясь и получая удовольствие от поцелуев.
        - Что или точнее кого я хочу, ты прекрасно знаешь… Я хочу тебя… и только тебя.
        Алина сняла футболку и увлекла Кирилла за собой на кровать. Сегодня днём они целовались с большей страстью, чем ночью, потому что понимали, скоро им придется расстаться на неопределенное время, а, может быть, на всю жизнь, и поэтому хотели впитать в себя всю любовь друг друга, чтобы жить дальше, после того, как останутся один на один со своими чувствами и будут жить только воспоминаниями о чудесной ночи, проведённой вместе.
        - Я люблю тебя, - прошептала Алина тяжело дыша, смотря на Кирилла затуманенным взглядом.
        - И я люблю тебя, - ответил Кирилл.
        Никогда ему не было так хорошо и одновременно горько. Он с неимоверной силой обнимал Алину, не думая о том, что может причинить ей боль. Тело Алины требовало от Кирилла всё более горячих ласк и поцелуев, и он с удовольствием отвечал ей взаимностью. Задыхался от накала страсти, переполняющей его и взрывающей каждую молекулу внутри. Алина громко стонала, не заботясь, что её могут услышать соседи за тонкой фанерной стеной хрущёвской квартиры. Только когда из груди Алины вырвался короткий громкий возглас, а потом она притихла и обмякла, сразу из ненасытной тигрицы превратившись в ласковую кошечку, Кирилл выпустил её из объятий и заглянул в глаза.
        - Тебе не больно было? - спросил он, всё ещё прерывисто дыша. - Извини, я не мог контролировать себя.
        - За что ты извиняешься? Ты был великолепен! Это лучшая ночь и лучший день в моей жизни.
        - И в моей.
        Кирилл поцеловал Алину в лохматую макушку и провел пальцами по загорелой коже девушки, описывая круги на плечах, животе, груди.
        - Сколько бы я ни смотрел на тебя, сколько бы ни дотрагивался до тебя, мне всегда будет мало… Помнишь, как шесть лет назад ты стала королевой красоты в школе?
        - А ты выиграл титул «Красавец года», - сказала Алина и повернулась лицом к Кириллу. - Ты нисколько не изменился за шесть лет. Самое красивое в мире лицо, - Алина провела пальцем по щеке Кирилла, обвела контуры носа, подбородка, мысленно рисуя его портрет. - Зелёные глаза, прямой нос, правильный изгиб губ.
        Когда Алина коснулась пальцами губ Кирилла, он поцеловал её ладошку и закрыл глаза, наслаждаясь нежными прикосновениями.
        - Я запомнила каждый изгиб на твоём лице и теле. Когда уйду, память о тебе будет согревать меня и заставлять жить дальше. Даже зная, что ты находишься далеко, в двухстах километрах, я буду счастлива, что ты был и есть у меня, а если повезёт, то ещё будешь в моей жизни.
        - Конечно, буду. Не может всё так оборваться и закончиться. Я буду верить, что сегодня - это наше начало. Я буду ждать.
        - Кирилл, прошу тебя, только не совершай из-за меня глупостей, - и Алина поцеловала его руку в месте, где выделялся уродливыми линиями шрам.
        - Не буду, - в тот момент Кирилл готов был пообещать ей всё, что угодно.
        - Мне пора, - сказала Алина и нехотя поднялась с кровати.
        - Побудь ещё немного со мной.
        - Кирилл, я не могу. Ты должен меня понять.
        - Да, я все понимаю, - ответил Кирилл, хотя на самом деле не понимал, как она может бросить любимого человека, с которым провела незабываемую ночь, и уехать к нелюбимому мужу.
        Алина оделась, достала из сумочки расчёску и привела волосы в порядок. Кирилл тоже надел шорты. Он решил, что проводит Алину, примет душ и сразу уедет, не важно куда, лишь бы не оставаться одному в квартире, где теперь всё будет напоминать об Алине и единственной ночи, которую они провели вместе.
        - До свидания, Кирилл! - сказала Алина, быстро поцеловала его в губы и выбежала в подъезд.
        Он молчал. Язык почему-то прилип к небу, а комок в горле не давал говорить. Кирилл захлопнул дверь и прошёл на балкон, чтобы в последний раз посмотреть вслед любимой женщине, хотя знал, что для него будет пыткой видеть исчезающую из вида Алину и не иметь возможности её остановить. Он ей обещал, что эта ночь будет их единственной ночью, а потом не будет ничего, ни встреч, ни звонков, ни переписки. Да, он сдержит обещание, хотя с этой минуты и на много месяцев, а может и лет, начнется его личный ад.
        Алина вышла из подъезда, а он смотрел с балкона на худенькую фигуру в черном платье и в босоножках на высоких каблуках. Внутри всё умирало, и образовывалась чёрная глубокая пустота. Как будто у какого-то школьника потекла шариковая ручка, чернила капнули на тетрадь, и пятно разрасталось всё больше и больше, портя всё, что было написано ранее. Похожее происходило и с Кириллом, только чёрное пятно испачкало не тетрадь, а его сердце. Алина замедлила шаг и оглянулась. Даже с пятого этажа было видно, что по её щекам текут слёзы, но она смогла выдавить из себя улыбку и помахать ему рукой. Он также криво улыбнулся и вернулся в комнату, не дожидаясь, когда Алина скроется из вида, подобно Мефистофелю, забирая с собой его душу.
        Через полчаса Кирилл вышел на улицу и поехал к бабе Вале. По дороге позвонил жене и сказал, что ему нужно помочь матери, которая уже две недели жила у больной свекрови и ухаживала за ней. Он не мог сейчас видеть Марину, поэтому был готов ехать куда угодно, только не домой. Жена, как всегда, согласилась с ним. Марина никогда и ни в чём ему не перечила, от чего на душе Кирилла стало ещё более паршиво.
        Глава десятая. Питер.
        АЛИНА
        - Мама-а-а! - кричал Коля во весь голос. - Помоги мне нарисовать робота с бластером!
        - Коля, ты так орёшь, что я подумала, прилетели инопланетяне из другой галактики и хотят тебя похитить! - говорила Алина с серьёзным видом, для убедительности нахмурив брови и скрестив руки груди.
        - Это правда, что за мной могут прилететь инопланетяне? - светло-голубые глаза Коли округлились от страха.
        - Конечно! Один гуманоид сейчас здесь. Он вселился в тело твоей мамы и забирает с собой на край Вселенной всех непослушных мальчишек с планеты Земля!
        Алина, изображая на лице страшную гримасу с перекошенным ртом и выпученными глазами, подошла к сыну и начала его щекотать, а мальчик громко хохотал и визжал, вырываясь из материнских рук.
        - Ты помыл руки после прогулки? - Алина говорила хриплым голосом, изображая злого гуманоида, чем вызвала ещё больше смеха у маленького проказника.
        - Забыл. Сейчас я быстро помою, мам. Хватит меня щекотать!
        - Если помоешь руки и будешь слушаться маму, то я не увезу тебя в другую галактику!
        - Обещаю слушаться маму!
        - Тогда я исчезаю! Прощай, мальчик с планеты Земля!
        - Мама, давай ещё поиграем в инопланетян, пожалуйста!
        - Нет, Коля. Ты обещал вымыть руки, а потом будем обедать, - сказала Алина серьёзным тоном, прекратив кривляться.
        - Я хочу рисовать.
        - Обязательно порисуешь, только сначала - марш в ванную!
        - Хорошо, - недовольно проворчал ребенок.
        В начале сентября Алина приехала в Тулу, чтобы забрать сына домой. Коля почти всё лето прожил с бабушкой и дедушкой в доме, где до него Алина провела детство. У мальчика в квартире Завадских теперь была собственная комната - бывшая комната его матери, а во дворе он подружился с несколькими ребятами, его ровесниками, и проводил летние месяцы весело и беззаботно, как подобает пятилетнему ребёнку. Обычно в мае Алина уезжала с сыном на дачу в Крым. В июле они возвращались в Москву, потому что Алина не переносила жару, а в конце августа приезжали обратно в Гаспру и жили там до октября. Начало осени было самой любимой порой Алины, и в сентябре в последние годы она всегда находилась в Крыму. Поток туристов изо всех уголков страны осенью заметно уменьшался, пляжи пустели, солнце уже не так палило, как летом, а температура воды не опускалась ниже 25 градусов. Но в этом году из-за работы поменялись планы, поездка на дачу откладывалась на неопределенное время, а Колю пришлось отвезти в Тулу. Игорь уговаривал Алину бросить работу и отправиться в Гаспру с сыном, не изменять устоявшимся укладам их семейной
жизни, но она категорически отказалась.
        После ночи, проведённой с Кириллом, Алина вернулась в Москву и старалась как можно больше времени проводить в банке, часто задерживалась, иногда приходя домой позже мужа. Несколько раз Игорь встречал её около работы, сразив коллег жены своим внешним видом и автомобилем премиум-класса. До того момента никто в банке ничего не знал о семье Алины, не догадывался, кем являются её свёкор и супруг. На следующий день она устала отвечать на вопросы сослуживцев о том, как она докатилась до работы кассира-операциониста. Коллеги искренне удивлялись, почему Игорь Романов не обеспечивает жену и ей приходиться работать. Поползли слухи о его банкротстве. Одна мадам как-то остановила Алину в коридоре банка и спросила в лоб, правда ли, что её свекор отрекся от сына, не хочет больше его видеть, не помогает материально. Некоторые «доброжелательницы» намекали на неверность её супруга, а она изображала из себя наивную, ничего не понимающую дурочку. Из-за сплетен Алина перестала общаться даже с теми, с кем первоначально складывались тёплые отношения, но всё равно предпочитала находиться в банке допоздна, чем быть дома
один на один с мужем. Игорь так же, как и на отдыхе в Израиле, относился к жене с трепетом и проявлял немало заботы, из-за чего у Алины выработалось острое чувство вины по отношению к мужу, неведомое ей ранее. Теперь она ощущала вину и перед Кириллом, и перед Игорем. Перед первым за то, что проявила слабость и дала надежду на дальнейшие отношения, а перед вторым - за физическую измену, хотя в мыслях она никогда не была верна Игорю.
        Сначала Алина даже не представляла, как будет жить с Игорем, ложиться с ним в одну кровать и выполнять свой ставший ненавистным супружеский долг. Она часто ссылалась на плохое самочувствие и усталость, не разрешала мужу прикасаться к себе и при любой возможности уезжала из Москвы в Тулу к сыну. Игорь, будучи далеко не глупым мужчиной, чувствовал изменения в отношениях с супругой, но терпеливо переносил её отказы, следовавшие один за другим, и Алина гадала, когда чаша терпения мужа переполнится. Зная своенравный, деспотичный характер супруга, понимала, что вот-вот должен прийти конец его выдержке, и содрогалась при одной только мысли, что он может с ней сделать, если заподозрит в неверности.
        Сын в те дни был единственной отрадой. С ним она забывала о нелюбимом супруге и о том, что не может увидеть мужчину, по которому сходит с ума. Олеся иногда рассказывала по телефону о нём. Мол, он всё так же много работает, а в последнее время прекрасно ладит с женой, и Алина убедила себя, что такое положение дел лучше для всех. Для Кирилла, для Игоря, для неё. Никто вокруг не замечал, что в душе у неё все сгорало от любви, ревности и тоски по любимому мужчине.
        Коля вымыл руки и прибежал на кухню обедать. Алина поставила в микроволновку тарелку с густым ароматным борщом, приготовленным утром Тамарой Николаевной. В квартире Завадских после переезда старшей дочери в Москву были заметные перемены. Яркие обои с золотистыми полосками, которые Алина всегда считала верхом безвкусицы, сменились на светло-серые однотонные. Вместо кухонного стола из ДСП обеденное место занял небольшой стеклянный столик и его окружали не самодельные табуретки, а небольшие стулья из натурального дерева. Во всех трёх комнатах Тамара Николаевна, скрепя сердце, сняла со стен ковры, но распрощаться с ними насовсем так и не смогла, несмотря на уговоры обеих дочерей, и теперь они застилали пол, пестря восточными орнаментами. Место ковров на стенах заняли картины. Две работы современных художников подарила родителям Алина, приобретя их на вернисаже в Измайлово, а другие - купила сама Тамара Николаевна в Туле. Это были неплохие копии картин Васнецова «Алёнушка» и Врубеля «Царевна-Лебедь». Старая мягкая мебель и «стенка» советских времен, купленная по талонам Станиславом Леонидовичем,
оказалась на помойке, что тоже стоило Тамаре Николаевне убитых нервных клеток.
        - Алина, зачем суп в микроволновке разогреваешь? - ворчала Тамара Николаевна. - Это вредно! Тем более ребёнку! Возьми маленькую кастрюлю и разогрей на плите. Ты знаешь, как опасно электромагнитное излучение? Об этом в программе «Наше здоровье» говорили.
        - Мамочка, мы дома всё в микроволновке подогреваем, и пока никто не умер от этого.
        - Типун тебе на язык! Скажешь тоже - умер!
        - Мам, мне уже двадцать три года, у меня есть пятилетний сын, а ты со мной разговариваешь, как будто я несмышлёный ребёнок!
        - Ты для меня всегда будешь ребёнком. Я всю жизнь буду тебя поучать. Такая моя материнская обязанность. И пусть у тебя хоть десять детей родится, ты для меня всегда останешься маленькой девочкой. Вот когда я умру, тебе будет не хватать моих наставлений.
        - Мама, хватит уже. Мне, видите ли, нельзя говорить о смерти, а ты только о ней и вещаешь всем и каждому, постоянно умирать собираешься.
        Раздался писк микроволновки, и Алина достала тарелку с супом.
        - Почему себе не разогрела?
        - Я не хочу есть. Когда с Колей в парке гуляла, купила в кафе капучино. Больше ничего не хочу.
        - Один кофе пьешь! Уже исхудала так, что скоро можно будет по тебе скелет на анатомии в школе изучать!
        - Мама, я руки помыл, - сказал Коля, садясь за стол.
        - Приятного аппетита, Коленька, - ответила Алина сыну. - Я пойду пока тебе распечатаю раскраски с роботами, а то сама их ни за что не нарисую.
        - Хорошо, мама. Я сейчас быстро поем, за одну минуточку, и будем с тобой рисовать.
        - За одну минуточку не надо, - вставила своё слово Тамара Николаевна. - Есть нужно медленно, не спеша и молча. Знаешь поговорку? Когда я ем…
        - Я глух и нем, - продолжил мальчик слова бабушки. - Знаю, знаю. Нам воспитательница в садике так говорит.
        Алина закатила глаза, она больше не могла выносить ворчание матери и пошла в комнату Светы, где под письменным столом стоял системный блок с подключенным к нему новеньким принтером. И компьютер, и принтер были подарками Алины на день рождения сестры. Алина нашла в интернете раскраски с изображением роботов и отправила на печать. Принтер начал выплёвывать из себя лист за листом, а Алина, в ожидании окончания печати, просматривала новости в интернете.
        Пальцы сами собой набрали в поисковой строке: «Игорь Романов». Время от времени Алина следила за последними сплетнями о муже, но с конца мая ничего нового не находила, только то, что Игорь начал строительство за рубежом, тем самым планируя увеличить свои и без того немалые капиталы. Но сегодня бросился в глаза заголовок статьи газеты «Московские сплетни»: «Известная модель Мария Жидкова вернулась к бойфренду». Глаза Алины пробежали по тексту, выхватывая отдельные фразы. Слова статьи резали глаза. В мозгу отпечатались фразы: «После продолжительной ссоры Мария Жидкова и бизнесмен Игорь Романов наладили отношения. Пара воссоединилась. Игорь бросил жену и сына ради двадцатилетней красавицы. Влюблённые были замечены на отдыхе во Франции, на Лазурном побережье». Дальше шли фотографии мужа Алины с Марией Жидковой на одном из французских пляжей. Модель была одета в серебристый купальник и демонстрировала всем окружающим силиконовую грудь и впалый живот. Игорь обнимал её за талию и не обращал внимания на то, что его могут заметить папарацци. Статья датирована 1 сентября. Алина не могла отвести взгляд от
фотографии мужа и его любовницы. Внутри всё застыло, даже сердце, казалось, стучит тише, чем обычно.
        «Неужели я надеялась, что Игорь раз и навсегда изменился? Нет, он никогда не станет другим. Будет делать всё, что ему заблагорассудится. И какое я сейчас имею право требовать от мужа верности, если сама неверна ему! Конечно, он почувствовал мою холодность и безразличие. Он не глуп и замечает больше, чем мне хотелось бы. А я теперь не могу и слова упрека сказать в его адрес, не имею права. Но почему он не бросит меня? Почему не женится на Марии, если он так к ней привязан и всегда к ней возвращается? Почему не отпустит меня, не даст свободу?»
        - Алина, ответь мне, пожалуйста!
        Алина вздрогнула. Она не слышала, как мать вошла в комнату.
        - Что ты тут делаешь? - спросила Тамара Николаевна, и её взгляд упал на фото зятя с любовницей, которое Алина увеличила на весь экран. - Доченька, как это понимать?
        - Как это понимать? Да очень просто! Это, мама, твой любимый зять. Муж на протяжении шести лет, что женат на мне, имеет разных любовниц, и ты об этом знаешь не хуже, чем другие!
        - Алинушка, зачем ты так говоришь?
        Алина вскочила из-за стола и стала ходить по комнате от стены к стене, уже не замечая мать.
        - Но почему 1 сентября? На годовщину нашей свадьбы! - Алина закрыла лицо руками и беззвучно заплакала, только плечи дрожали, выдавая её.
        - Доченька, успокойся!
        Тамара Николаевна подошла к Алине и хотела обнять, но та вырывалась, крича на мать и обвиняя её в неудачной личной жизни.
        - Не подходи ко мне! Это ты во всем виновата! Это ты хотела, чтобы мы с Игорем поженились! Ты хотела, чтобы я породнилась с Романовыми и жила в Москве в их шикарном доме! Ты хотела богатства для меня и для себя! Ты довольна? Получила то, что хотела?!
        Алина знала, что сыплет на мать одно за другим несправедливые обвинения, знала, что никто не виноват в ошибке шестилетней давности, кроме неё самой. Это она не смогла устоять перед Игорем, это она позвонила ему и сказала о своей беременности, это она согласилась стать его женой. Но Алина не хотела быть справедливой, хотела, чтобы хоть кто-нибудь разделил её боль, почувствовал, как разрывается на части сердце, и даже родную мать не хотела пощадить.
        К Алине подошёл Коля, услышавший из кухни крики матери. Ребёнок никогда не видел маму в таком состоянии, и на его лице застыл испуг.
        - Мамочка, мамочка! Что случилось? - воскликнул Коля, и его детские глазёнки наполнились слезами.
        Слова сына были подобны ведру ледяной воды, опрокинутому на голову. Она посмотрела на сына остекленевшими глазами, потом, выйдя из оцепенения, подошла к мальчику и обняла его.
        - Коленька, всё хорошо, - шептала она на ухо ребенку. - Просто у мамочки заболел зуб, но боль скоро пройдет.
        Алина смахнула слёзы и поцеловала сына, затем приблизилась к ошеломлённой матери.
        - Прости меня, - прошептала Алина, виновато глядя на Тамару Николаевну. - Я не хотела тебя обидеть. Сама не понимаю, что говорю. Коле нельзя видеть меня в таком состоянии. Мне нужно уехать на время. Нужно побыть одной.
        - Хорошо, доченька, - Тамара Николаевна всхлипнула и обняла Алину. - Только не натвори того, в чём будешь потом раскаиваться.
        - Всё будет хорошо. Мне нужно привести мысли в порядок и уехать на несколько дней.
        - А если позвонит Игорь?
        - Он не позвонит. Он слишком занят сейчас, - сквозь зубы процедила Алина.
        Она подошла к сыну и взяла его на руки. Коля притих, испуганное выражение лица сменилось недоумением. Пятилетний разум отказывался понимать, что происходит с матерью, самым близким для него человеком. Почему она сначала кричит и плачет, а затем о чём-то шепчется с бабушкой и собирается уезжать.
        - Коленька, мне нужно сейчас уехать ненадолго, но скоро я вернусь, и мы вместе отправимся домой. Уже пора начинать ходить в детский сад. Ты хочешь в садик к друзьям и воспитателям?
        - Да, мамочка, хочу. Я соскучился по Никите и Насте. Когда я пойду в садик?
        - Скоро, малыш. А сейчас маме нужно уехать. Ты меня отпустишь?
        - Да, мамочка. Только возвращайся скорее.
        - Я скоро вернусь и привезу тебе подарок.
        Алина схватила сумочку с ключом от машины и документами, ещё раз поцеловала сына и выбежала в подъезд. Она долго сидела в машине, пытаясь прекратить рыдания и проклиная судьбу, в которой было всё, кроме простого женского счастья. Через некоторое время, придя в себя, Алина достала из кармана джинсов телефон и набрала номер. Этот номер она знала наизусть, но только сейчас, первый раз в жизни, решила воспользоваться им.
        - Алина, привет! - она услышала в телефоне родной голос, и на душе сразу стало легче. - Почему ты молчишь? Что случилось?
        - Кирилл, привет! - Алина всхлипнула.
        - Ты плачешь? - в голосе Кирилла слышалось неподдельное беспокойство. - Что произошло? Ответь мне! Где ты?
        - Я в Туле. Мы можем увидеться?
        - Да, конечно. Когда?
        - Сейчас. Если ты свободен, конечно.
        На несколько секунд, растянувшиеся для Алины в часы, повисла тишина, и она уже пожалела, что позвонила Кириллу.
        - Да, я свободен, - наконец, ответил Кирилл, прервав молчание. - Где встретимся? Я сейчас в офисе, но могу подъехать, куда скажешь.
        - Давай я сама к тебе приеду. Где твой офис находится?
        - Проспект Ленина, 102.
        - Через полчаса буду у тебя.
        Алина положила телефон в сумочку и завела двигатель. Она ехала по Туле как никогда медленно и осторожно. Слёзы застилали глаза, мешая быстрому вождению. Она машинально крутила руль, как будто была летчиком, включившим при аварии автопилот, не замечая, куда едет, по какой улице. До дома 102, находящегося на проспекте Ленина, она доехала достаточно быстро, несмотря на множество светофоров, и сразу припарковалась во дворе. Алина посмотрела на себя в зеркало заднего вида, покачала головой, увидев незнакомку с осунувшимся бледным лицом и красными, воспаленными глазами, взяла телефон в трясущиеся от волнения руки и набрала номер Кирилла.
        - Я подъехала. Стою во дворе рядом с домом 102.
        - Хорошо. Я сейчас выйду.
        Алина ещё раз посмотрела в зеркало. К красноте в глазах прибавился нездоровый блеск, а губы в ожидании поцелуев любимого мужчины сами собой начали наливаться цветом. Сердце затрепетало в груди, мышцы напряглись и затвердели. Все её существо готовилось к долгожданной встрече. Наконец Алина увидела знакомый силуэт, бледное лицо, растрёпанные чёрные волосы. Синие джинсы сидели на Кирилле как влитые, а белая футболка соблазнительно облегала торс. Она боролась с собой, чтобы не выскочить из машины и не броситься ему на шею.
        - Привет! - Кирилл сел рядом с Алиной и улыбнулся, заметно нервничая и всматриваясь в её лицо.
        Алина крепко обняла Кирилла, путаясь пальцами в его волосах, вдыхая запах туалетной воды со знакомыми нотками грейпфрута. Он глубоко выдохнул, притянул её к себе, и она услышала, как колотится его сердце. Алина обхватила ладонями лицо Кирилла и долго смотрела в раскосые глаза, где метались огоньки зелёного пламени, и никак не могла насмотреться на любимые черты. Её губы непроизвольно потянулись к его губам, а внутри начало разливаться тепло, которое она ощущала в себе той ночью после клуба «Премьер».
        - Я скучал по тебе, - сказал Кирилл, когда смог оторваться от губ Алины.
        - Я люблю тебя, - сказала Алина и хотела снова прильнуть к Кириллу, но он нахмурился и, держа её за запястья, отстранил от себя.
        - Ты плакала?
        - Ох, Кирилл, - Алина всхлипнула. - Не спрашивай, пожалуйста, что случилось со мной. Я так рада тебя видеть. Я тоже жутко соскучилась. Мне сейчас так хорошо и спокойно с тобой.
        - Ты не хочешь рассказать, что произошло? Почему ты больше месяца молчала, как будто меня не существует, а сейчас в слезах приехала ко мне и даже не собираешься ничего объяснять?
        - Что ты хочешь от меня услышать? - у Алины задрожали губы. - Ты же знал, что я буду молчать! И сейчас я не должна была приезжать, но я так хотела тебя увидеть!
        - У тебя случилась какая-то беда, и ты сразу приехала ко мне, а до этого ни разу не позвонила! Тебе было неважно, что я с ума сходил весь месяц, когда жил без тебя. Я пытался вычеркнуть тебя из памяти, поэтому работал, как проклятый, чтобы забыться, а семейная жизнь превратилась для меня в пытку. Не знаю, долго ли так протяну.
        - Прости меня, любимый! Я знаю, мне нет оправдания. Я ужасная женщина и снова лезу в твою жизнь, - из глаз Алины полились слёзы, её больно ранили слова Кирилла.
        - Алинушка, не плачь, - тон Кирилла мгновенно поменялся. - Я не хотел тебя обидеть. Просто сильно скучал по тебе, поэтому наговорил глупостей. Забудь.
        Кирилл выглядел растерянным и слегка смущенным. Он прижал Алину к себе и нежно поцеловал. Слёзы прекратили литься, и она расслабилась, отдавшись во власть его рукам. Казалось, Кирилла не заботило то обстоятельство, что среди белого дня он рядом со своим офисом сидит в чужой машине и целуется с женщиной, которая нисколько не похожа на его жену.
        - Я не хотела тебе звонить. Знала, что нельзя так поступать с тобой, но не могла удержаться. Мне сейчас так хорошо. Только с тобой рядом я чувствую себя самой счастливой женщиной на свете. Может быть, я тебя компрометирую? Я же к твоему офису подъехала. Ты только скажи, и я исчезну из твоей жизни.
        - Я тебе не позволю никуда ехать в таком состоянии.
        Он обнял Алину, а она положила голову ему на грудь и от удовольствия закрыла глаза.
        - Кирилл, увези меня куда-нибудь подальше. Всё равно куда. Только чтобы мы были вдвоём, ты и я. Помнишь, когда нам было тринадцать лет, мы хотели поехать вдвоём в Питер?
        - Конечно, помню. Я помню всё, что имеет отношение к тебе, - прошептал Кирилл. - Но ты понимаешь, что сейчас это невозможно сделать?
        - Почему невозможно?
        - Потому что у тебя есть муж и сын!
        - Мужу нет дела до меня, а сын сейчас в надежных руках, у мамы, с ним точно ничего не случится за пару дней.
        - Ты серьёзно? Ты действительно хочешь уехать куда-нибудь… допустим в Питер… со мной на несколько дней? - Кирилл говорил очень медленно, разделяя слова паузой, как будто сам не улавливал смысл сказанного.
        - Да, хочу, - Алина начинала верить в сумасшедшую идею, внезапно появившуюся в её воспаленном мозгу. - Поехали в Питер на машине. Знаю, что ехать далеко, но я хотела бы хоть один день провести с тобой в одном из самых красивых городов мира.
        - Ты чокнутая, - Кирилл смотрел на неё, как на маленького ребенка, умиляясь, но, не воспринимая всерьёз.
        - Я понимаю, что у тебя есть жена и сын, и если ты откажешься, я не обижусь, - Алина отвернулась от Кирилла и дрожащими пальцами теребила край блузки, ожидая ответа.
        - Не откажусь, - его руки обхватили Алину за плечи и повернули так, что её лицо оказалось в считанных сантиметрах от лица Кирилла.
        - А как же твоя работа? - спросила Алина, прижимая руку Кирилла к своей горячей щеке, и готовая замурлыкать, как кошка, от ласковых касаний любимого человека.
        - Не забывай, я - директор. Могу позволить себе уехать на несколько дней, а вот ты не сможешь так долго не появляться на работе.
        - Я отпросилась у начальства, взяла два дня без оплаты, чтобы привезти сына домой из Тулы, а так как работаю с графиком «два через два», то получилась почти целая неделя выходных. Хотела побыть с Колей несколько дней вместе, - Алина смущенно опустила глаза, ей было неловко за то, что она сейчас не с сыном, а с любовником, и тратит время не на ребёнка, а на мужчину, который ей по большому счёту никем не приходится. - Я знаю, меня потом замучает совесть. Буду чувствовать себя худшей матерью в мире, но если я сейчас не поеду с тобой в Питер, то буду жалеть об этом всю жизнь! Мы должны осуществить давнюю мечту. Она того стоит. А с Колей я проведу ещё бесчисленное множество дней, играя, рисуя роботов, гуляя в парках, катаясь на аттракционах. Просто я сейчас не могу ехать домой! Я рехнусь там! И ты, Кирилл, мне нужен как никогда!
        - Ладно, я больше не буду тебя спрашивать, что случилось с тобой. Давай сделаем это. Погнали!
        - Тебе не нужно поговорить с женой? - Алина сделала вид, что рассматривает прохожих на улице, но краем глаза продолжала наблюдать за выражением лица Кирилла.
        - Я ей позвоню позже, - при упоминании жены на скулах Кирилла заиграли желваки, Алина видела, что внутри него борются противоречивые чувства, и она впервые кроме ревности испытывала жалость к женщине, которую видела один раз в жизни, но многое знала о ней. - Только поедем на моей машине.
        - Нет, Кирилл, давай на моей, она быстрее и комфортнее.
        - Что? Мой «мустанг» твой «мерседес» за пару секунд сделает! Ты меня никогда не догонишь!
        - «Мерседес» - лучшая машина в мире, и не возражай! - Алину забавлял их детский спор с Кириллом.
        - Алина, прекращай пререкаться и пошли в мою машину, она за углом стоит. Тем более я тебе не разрешаю садиться за руль в таком состоянии, - строго сказал Кирилл и вышел из машины.
        - Ты как моя мама! Отчитываешь меня всё время, как маленькую! Где здесь ближайшая стоянка? Не могу же я свой «мерседес 220» бросить во дворе.
        - Тяжело быть богатой, наверно, - усмехнулся Кирилл. - Даже машину во дворе не оставишь. Как же ты к родителям ездишь?
        - Я на платной стоянке оставляю машину и дохожу пешком до дома.
        - Вот поэтому лучше иметь автомобиль попроще и ездить на нем ничего и никого не боясь. Платная стоянка через два дома.
        - Скоро буду, - Алина отправила Кириллу воздушный поцелуй, завела машину и поехала на стоянку.
        Через пятнадцать минут они мчались на «мустанге» Кирилла в северную столицу.
        - Тебе не нужно ничего с собой взять из дома? - спросил Кирилл, крутя руль одной рукой, другой - сжимая ладонь Алины.
        - Не хочу возвращаться. Лучше всё необходимое куплю в Питере. А тебе не нужно домой заехать?
        - Я тоже куплю всё в Питере.
        - Вообще-то, не так и плоха твоя машина, - сказала Алина, когда Кирилл выехал на М-2. - Можно я посижу за рулем немного?
        - Давай, - Кирилл остановился на обочине и поменялся с Алиной местами.
        Она плавно тронулась и поехала в сторону Москвы, через которую проходил их путь.
        - Мне нравится, - Алина улыбнулась Кириллу одной из своих обворожительных улыбок.
        - Я же говорил, мое авто лучше, - Кирилл положил руку ей на колено.
        - Я кроме «мерседеса» ни на чём раньше не ездила.
        - А какая твоя первая машина была?
        - «Мерседес», - Алина нахмурилась, вспоминая то время, когда она ещё не знала об изменах мужа и надеялась на счастливую, спокойную жизнь с ним. - Мне на восемнадцатилетие муж подарил права и машину к ним в придачу.
        - Ясно, - сказал Кирилл, хмурясь и убирая руку с колена Алины.
        - Не злись, пожалуйста.
        - Я не злюсь. Просто я никогда не смогу дать тебе то, что даёт он.
        - Ты думаешь, что дело в деньгах, дорогих машинах, домах, квартирах? Ты мне даёшь гораздо больше, чем Игорь! То, что ты делаешь для меня, не измеряется в купюрах с бесчисленным количеством нулей на конце! Я предпочла бы жить с тобой в хрущёвке, чем в трехэтажном доме мужа!
        - Алина, не гони так! Кто тебя учил водить машину?!
        Стрелка спидометра достигла отметки 180 км/ч, хотя Алина не ощущала скорости, ей было как никогда спокойно рядом с Кириллом. Она знала, что ничего плохого не может случиться.
        - Учил вождению меня инструктор. И первое занятие проходило на МКАД, - Алина улыбалась, вспоминая себя восемнадцатилетнюю. - Помню, что я толком не знала, где педаль газа, где тормоза, а инструктор решил сразу обучать меня в экстремальных условиях! Когда я вышла из машины, спина была мокрая от холодного пота, а руки тряслись. Всю дорогу мне представлялось, как я разбиваю машину до состояния груды металлолома.
        - А почему муж сам тебя не обучал? - по голосу Кирилла было ясно, что разговор ему неприятен.
        - Он попробовал. Отвез меня за город, где машин практически не было, и я одна ехала по дороге, но даже в таких легких для первого раза условиях мы разругались, я расплакалась, сказала, что больше никогда не сяду за руль, после чего Игорь отвез меня домой и на следующий день нанял инструктора.
        - Я сегодня в интернете читал статью о твоём муже и об одной известной фотомодели, - сказал Кирилл после долгого молчания. - Поэтому ты сегодня со мной?
        Алина не знала, как ответить на вопрос. К горлу опять подступил комок слёз. Она, с одной стороны, была уверена в своей любви к Кириллу, но, с другой, понимала, если бы не увидела сегодня фотографию мужа с любовницей в интернете, то была бы сейчас не в «мустанге» Кирилла, а со своим сыном.
        - Я весь месяц, что жила без тебя, без возможности позвонить или увидеть тебя, с ума сходила. Все время вспоминала ночь, проведённую с тобой, и не могла после этого спать с мужем. Всегда находила отговорки в плохом самочувствии или уезжала в Тулу к сыну и родителям. Не позволяла ему дотронуться до себя. Не знаю, догадался ли Игорь о моей измене или просто устал от постоянных отказов, но он вернулся к любовнице и…
        - Всё! - прервал её Кирилл на полуслове. - Я не хочу больше слушать о твоём муже. Достаточно.
        - Прости, - Алина вытирала слёзы. - Я не подумала, что делаю тебе больно. Думала, что больно только мне.
        Кирилл вставил диск группы «Чичерина» в магнитолу. Музыка заполнила небольшое пространство салона автомобиля.
        Алина сквозь слезы подпевала Юлии Чичериной. Она решила выкинуть из головы все мысли о муже и наслаждаться поездкой в один из самых красивых городов России с любимым мужчиной.
        - Киря, хватит дуться на меня. Подпевай!
        - Не хочу.
        Алина разлохматила причёску Кирилла, пытаясь развеять его мрачное настроение.
        - Давай я поведу машину. А то ты так гонишь, что даже мне не по себе. Я люблю быструю езду, но не до такой степени.
        Они поменялись местами, и Алина уютно устроилась рядом с Кириллом, положив голову ему на плечо. Она чувствовала, что его злость проходит, он расслабляется и снова становится собой, любящим, заботливым, лучшим мужчиной на свете, её мужчиной.
        - А ты в каком возрасте начал водить машину? - спросила она, проводя рукой по волосам Кирилла и пропуская короткие пряди сквозь пальцы.
        - После армии получил права. В двадцать лет. Не могу похвастаться, что первая машина была «мерседес». Начинал с «жигули». Не так давно купил «мустанг».
        Алина убрала руку с головы Кирилла и просмотрела диски, лежащие в бардачке.
        - Можно я «Чайф» включу?
        - Конечно.
        Алина вставила в дисковод старый альбом «Пусть всё будет так, как ты захочешь». Заиграла одноименная композиция. Алина подпевала Владимиру Шахрину. Кирилл не удержался и тоже запел. Так они и ехали всю долгую дорогу, слушая музыку, горланя любимые песни, редко прерывая пение разговором, боясь испортить сложившийся между ними мирок неосторожно брошенной фразой, задеть чувства близкого человека. На окраине Москвы они остановились рядом с Макдональдсом, чтобы быстро купить еду для перекуса. Съев гамбургеры с картофелем фри прямо в машине, запив их капучино, они отправились дальше.
        Сумерки застали их в районе Вышнего Волочка. У Алины от усталости слипались глаза, но она старалась крепиться, чтобы находящегося за рулем больше шести часов Кирилла не сморил сон.
        - Если хочешь спать, давай я остановлюсь, а ты переберёшься на заднее сидение и там отдохнешь. До Питера ещё несколько часов ехать.
        - Нет, все нормально. Я не хочу спать, - зевая, ответила Алина.
        - Да, я вижу, как ты не хочешь спать, - рассмеялся Кирилл.
        - Останови машину, пожалуйста, за поворотом, - вскоре попросила Алина, перестав скрывать усталость. - Я хочу выйти, чтобы отдохнуть от дороги. У меня всё тело затекло.
        Кирилл свернул на просёлочную дорогу и остановился рядом с редкими, тоненькими берёзками. Алина вышла из «мустанга» и сразу почувствовала, как устали ноги, спина, шея. Она потянулась и вдохнула в лёгкие воздух с запахом зелени и цветов вперемешку с дорожной пылью. Солнце уже скрылось за горизонтом. Небо не до конца почернело, ещё сохраняло серый, блёклый цвет - предвестник скорой ночной поры. Кирилл вышел вслед за Алиной. Он потягивался, как ленивый кот, разминая затёкшие в дороге члены. Алина зачарованно смотрела на него. Кирилл словно сошёл с обложки глянцевого журнала. Сердце забилось чаще, руки машинально обвили его шею, а губы сразу нашли губы любимого. Кирилл провел пальцами по её спине, и мурашки побежали по телу, затрагивая самые укромные уголки.
        - Я хочу тебя, - шептал ей на ухо Кирилл, и она таяла от его голоса и прикосновений.
        Они забрались на заднее сидение «мустанга», захлопнули двери и, не обращая внимания на близость трассы М-10 и звуки проезжающих по ней машин, начали расстёгивать друг на друге одежду, выплескивая свою первобытную страсть.
        - Я тоже хочу тебя, Кирилл, - хриплым, не своим, голосом сказала Алина.
        Она сидела на его коленях и, не переставая целовать, расстегивала ремень на джинсах, а он стянул с неё блузку, за секунду справился с застежкой бюстгальтера и стал ласкал языком её грудь. Алина стонала, не думая о том, что мимо них могут проезжать машины или проходить случайные прохожие. Хотя окна авто запотели, и в темноте вряд ли кто-то смог бы разглядеть происходящее в салоне действо. Алина сняла с Кирилла футболку, погладила руками его спину и плечи, чувствуя под пальцами бугорки напряженных мышц. Она изгибалась в его руках, разум затуманился, больше она не думала о муже и его любовнице, даже переживания о сыне ушли на второй план. В эту секунду существовал только Кирилл, доставляющий ей нереальное наслаждение, по которому она скучала и мечтала каждый день в течение месяца разлуки. Только он мог сделать её самой счастливой, самой желанной женщиной на свете. Она стянула с себя джинсы и трусики. Его губы были на уровне груди Алины и не переставали целовать её тело, а она откинула голову и стонала от удовольствия. На пике страсти она впилась в его спину ногтями и кусала губы, чтобы не закричать.
После того как всё закончилось, Кирилл положил голову на грудь Алины. Она закрыла глаза и поцеловала его: в шею, плечи, лицо, от чего на губах Кирилла появилась фирменная улыбка, которая свела с ума не одну девушку.
        - Я люблю тебя, Алина. Почему только с тобой мне так хорошо и больше ни с кем другим?
        - Киря, не заставляй меня ревновать к десяткам женщин, что были у тебя когда-то.
        - Тебе не нужно переживать. У тебя нет и никогда не было конкуренток. Ты знаешь, достаточно одного твоего слова, и я могу полностью изменить свою жизнь. Но ты не хочешь этого.
        - Я люблю тебя, Кирилл, но я не могу ничего поменять.
        - Алина, ты и меня должна понять. Мне мало встреч с тобой раз в несколько месяцев. Мне нужно больше!
        - Я тебя понимаю и сама хочу изменить собственную жизнь. Надеюсь лишь на то, что Игорь всё-таки разведется со мной и женится на Марии Жидковой, а она родит ему ребенка и не захочет воспитывать чужого сына. Тогда мы с Колей будем свободны. Но это только мечты. А пока Мария слишком молода. Она делает карьеру. Как понимаю, она не хочет детей, ей нужны только деньги и слава.
        - Ты ревнуешь?
        - Кого? Мужа? В последнее время я ревную только тебя. Ты даже не представляешь, что я чувствую, когда представляю тебя с женой.
        - Давай одеваться. Надо ехать дальше, - Кирилл прервал Алину.
        Алиной снова завладела ревность. Она знала, что далеко, в Туле, осталась женщина, которая также сильно любит Кирилла, поэтому многое ему прощает, а он сейчас не хочет вспоминать о ней, осознавая вину.
        Кирилл перебрался за руль, а Алина осталась на заднем сидении. Она свернулась калачиком, закрыла глаза и задремала под приглушенную музыку. Ей было хорошо и спокойно. Алина улыбалась своим тайным мечтам, понимая, что Кирилл в данный момент счастлив так же, как и она сама. Алина проснулась от того, что её окутала тишина, не было ни звука двигателя, ни тихой музыки, только шум колес от проезжающих мимо машин.
        - Где мы? - она подняла голову с сиденья и посмотрела на Кирилла.
        - На окраине Питера. Мы же договорись, что доедем до первого попавшегося по дороге отеля в городе и остановимся в нем на ночь.
        - Сколько времени?
        - Около двух часов.
        - Долго я спала?
        - Я примерно полчаса назад остановился. Ты так сладко спала, что я не стал тебя будить.
        Она пригладила волосы, оправила мятую блузку и вышла из машины. На стене отеля, рядом с которым остановил «мустанг» Кирилл, горели три неоновые звезды, и Алина сразу вспомнила о муже. Что бы он подумал о ней, если бы узнал, в какой дыре она остановилась? Любой отель ниже пяти звёзд Игорь считал недостойным для проживания. Наверно, он сейчас снимает шикарную виллу с видом на море для себя и своей любовницы. Алина пыталась отогнать мысли о муже и думать только о Кирилле, ведь она сама хотела провести с ним несколько дней и ночей в Петербурге, но почему-то сильное волнение завладело ей, сковывая движения.
        - Что случилось? Если тебе здесь не нравится, поедем дальше. В центре Питера точно найдем отель, который придётся тебе по душе.
        - Все нормально. Я просто устала.
        В тесном холле их встретила одетая в униформу девушка-администратор. Она разглядывала Алину, не скрывая своего удивления, переводя взгляд с маленькой сумочки Louis Vuitton на джинсы из последней коллекции Lagerfeld. Видимо, новая гостья отеля внешним видом шокировала администратора. С трудом отведя взгляд от Алины, девушка улыбнулась Кириллу, обнажив крупные белые зубы. Алина поморщилась, сразу почувствовав отвращение и к администратору, и к этому низкоразрядному отелю. Она давно привыкла к тому факту, что внешность Кирилла всегда притягивала женщин любых возрастов, но в данном случае её коробило от назойливого внимания работницы отеля.
        - Здравствуйте! Мы хотели бы заселиться в двухместный номер на сутки, - вежливо сказал Кирилл администратору.
        - Здравствуйте! Вам повезло, остался только один двухместный номер на третьем этаже.
        - Хорошо, давайте я его оплачу.
        - Ваши паспорта, пожалуйста, - попросила девушка с той же приклеенной к лицу улыбкой.
        - Мой паспорт тоже нужен? - спросила Алина, не глядя на неприятную девицу.
        - Нет, достаточно паспорта вашего мужа.
        - Хорошо, - Алина улыбнулась в ответ администратору, последняя фраза изменила её отношение к девушке, было приятно хоть на одну ночь почувствовать себя женой Кирилла.
        Он достал паспорт, оформил номер на супругов Семёновых и оплатил его на сутки.
        - Ваш ключ, - администратор протянула ключ от номера Алине. - Третий этаж. Из лифта - направо.
        Алина с Кириллом в старом лифте с протертым ковролином на полу поднялись на третий этаж. Длинный коридор, как и весь отель в целом, будто застрял во времени. Все вещи олицетворяли собой одно слово: «совок». На полу - прожжённый в некоторых местах ковролин. Стены покрашены зелёной краской, похожей на ту, какой красили стены больниц в советские времена. Завершали мрачное зрелище серые металлические плафоны, свисающие с потолка.
        - Ты совсем приуныла, - Кирилл приобнял Алину за плечи, почувствовав, как непривычно и неприятно ей находиться в этом месте. - Может быть, в номере будет лучше, чем в холле и коридоре.
        - Всё хорошо, Кирилл. Главное, я рядом с тобой, остальное неважно… Вот наш номер, - сказала Алина и открыла дверь.
        Комната оказалась маленькой и по интерьеру гармонирующей с коридором и холлом отеля. В каждой веще проскальзывал тот же «совок».
        - Я - в душ, - сказал Кирилл, по голосу было понятно, насколько сильно его вымотала дорога.
        - Хорошо, милый.
        Пока Кирилл принимал душ, Алина сняла с себя джинсы и блузку, оставшись в одном белье, потому что другой одежды для сна с собой не было. Превозмогая усталость и борясь с подступающим желанием сразу заснуть, она начала щёлкать пультом от телевизора. Ничего интересного, помогающего взбодриться, не нашлось ни на одном канале, поэтому выбор пал на новости, но не прошло и пяти минут, как веки отяжелели, глаза сами собой закрылись, и Алину сморил сон, такой лёгкий, несмотря на долгий день с переживаниями, слезами, дальней дорогой, что она проспала до утра, не шевелясь, в одной позе.
        Разбудила её тяжесть и боль в руке. Алина пыталась пошевелить рукой, но не смогла. Открыв глаза, сразу не поняла, где находится, а когда очнулась ото сна, и воспоминания вернулись, она увидела лежащую на ней голову Кирилла. Алина боялась шелохнуться и не сводила глаз со спящего рядом мужчины. Алина не хотела разбудить его, но желание поцеловать было намного сильнее, и её губы слегка прикоснулись к его щеке, покрывшейся короткой щетиной. Не открывая глаз, Кирилл перевернулся на другой бок, освободив ей руку. Алина, воспользовавшись моментом, схватилась за телефон, чтобы проверить пропущенные вызовы и эсэмэс, но их не было. Не звонила ни мама, ни Игорь. С одной стороны, Алина испытала облегчение, с другой, она уже начала скучать по Коле, а вина перед ним за вчерашнее поведение, за крик на мать, за отъезд без видимой причины, усилилась. Она бесшумно оделась и вышла в коридор, не забыв прихватить мобильный телефон. На экране высветились цифры 10:25. Родители должны были давно проснуться.
        - Доброе утро, мам! - Алина всего-навсего поздоровалась, но в голосе было столько сожаления, что и без лишних слов становилось ясно, что она хочет извиниться за недавнее поведение.
        - Доброе утро, доченька! - в голосе матери слышалось облегчение с примесью тревоги. - Где ты сейчас?
        - В Питере, - выпалила Алина.
        Телефон надолго замолчал.
        - Алло! Мама! Ты меня слышишь! - Алина почти кричала, боясь, что связь прервалась.
        - Да, я слышу. Что ты делаешь в Петербурге?
        - Просто решила на пару дней сменить обстановку, развеяться.
        - Ты там одна? - голос Тамары Николаевны был пропитан подозрением.
        - Да, одна.
        Она не хотела, чтобы мать догадалась о её отношениях с Кириллом. И пусть она знала о зяте, ведущем совсем не пуританский образ жизни, но в отношении дочери о связи с женатым мужчиной у неё не должно и мысли закрасться. Такое известие могло довести Тамару Николаевну до сердечного приступа.
        - Как ты добиралась до Петербурга? На машине или на поезде?
        - На машине. Мам, долго рассказывать о дороге, - Алина хотела как можно быстрее прервать расспросы Тамары Николаевны. - Лучше расскажи мне о Коле. Как он себя чувствует? Как у него настроение?
        - Настроение хорошее. А вот ест плохо! Кашу не ест. Ест только второе и то не до конца, всегда оставляет полтарелки…
        - Мам, успокойся, - перебила Алина. - Он же ребёнок. И не нужно ему накладывать взрослые порции. Сколько съест, столько и съест. Он не истощён. Крепкий, здоровый мальчик. Коля не хочет со мной поговорить?
        - Вырывает у меня трубку. Ладно, Алина, заканчиваю разговор и передаю трубку Коле. Только скажи, когда ты вернёшься?
        - Я не знаю, - замялась Алина, вчера с Кириллом они не поднимали вопрос об отъезде. - Наверно, завтра утром уеду, а в Туле буду поздно вечером.
        - Хорошо. Пока! - ответила Тамара Николаевна и передала трубку внуку.
        - Мамочка! Мамочка! Привет! - услышала Алина голосок сына, и слёзы радости начали щипать глаза.
        - Доброе утро, мой зайчик! Как у тебя дела? Как ты себя чувствуешь?
        - Чувствую себя хорошо. Вчера я упал и набил шишку на лбу, но даже не плакал!
        - Потому что ты настоящий мужчина! И я очень люблю тебя! Ты слушаешься бабушку и дедушку?
        - Да, я слушаюсь. Мама, когда ты приедешь?
        - Скоро, сынок. Завтра вечером. Какой подарок тебе привезти?
        - Привези мне огромного робота! И чтобы он стрелял пулями, ходил и разговаривал.
        - Хорошо, Коленька. Я тебе куплю самого крутого робота в мире, - сказала Алина, понимая, что в этот момент похожа на Игоря, который заменяет внимание и заботу о ребенке дорогими подарками, но отказать сыну не могла.
        - Ура! Ура! Ура! Бабушка, мне мама самого крутого робота подарит! - кричал возбужденный радостным известием Коля, бросив телефон и забыв, что мама с ним разговаривает.
        - Я люблю тебя, сынок, - сказала в трубку Алина, хотя знала, что Коля её не слышит.
        Когда она вошла в номер, Кирилл стоял около окна в одних боксерах. Он молчал, видимо, ожидая, что Алина заговорит первая.
        - Доброе утро, милый! Я была в коридоре, разговаривала по телефону с мамой и сыном. Боялась, что разговор тебя разбудит.
        Алина подошла к Кириллу и дотронулась пальцами до его колючей щеки.
        - Доброе утро, любимая! - ответил Кирилл и поцеловал руку, ласкающую его лицо. - Мы завтра уезжаем? Ты же мне ничего не сказала. Только сейчас узнал, когда случайно услышал твой разговор с матерью. Ты громко разговаривала.
        - Да, я не могу надолго здесь остаться. У меня сын.
        - Я знаю… Мне тоже нельзя надолго уезжать из Тулы.
        Алина живо представила жену Кирилла. Как та не находила себе места всю ночь, пока муж сладко спал в гостиничном номере с любовницей, и вздрогнула от внезапно раздавшегося телефонного звонка. Алина боялась, что вот-вот услышит в телефоне Кирилла женский голос, умоляющий его немедленно приехать домой, но вместо жены звонил Саня.
        - Привет… Меня не будет в Туле пару дней… Нет… Нет, я не в Москве… Я в Питере… У меня дела… Потом всё расскажу, когда приеду… Сань, не начинай, - в голосе Кирилла послышались нотки раздражения. - Тебе сегодня нужно встретиться с клиентом из новостройки на Зеленстрое. Там трёхкомнатная квартира… Под ключ… Квартира стандартная. Узнай, что хочет клиент… Я буду в Туле завтра вечером… Не знаю, в какое время… Созвонимся ещё. Пока!
        Кирилл положил телефон на прикроватную тумбочку и извиняющимся взглядом посмотрел на Алину.
        - Саня звонил по работе.
        - Мы оба сейчас нужны в Туле, но мы здесь, за 900 километров от наших близких, - сказала Алина, глядя в окно на серое питерское небо.
        - Да, мы здесь, а они за 900 километров от нас. И я не жалею ни о чем. Мы заслужили, чтобы пару дней за много лет быть счастливыми.
        - Это не заслуженное счастье, это сворованное счастье у тех, кто сейчас нас ждет. И что такое счастье вообще?
        - Счастье - это быть с любимым человеком, говорить с ним часами, разделять радостные и горькие моменты в жизни, быть одним целым, как две половинки одной души, - не раздумывая, ответил Кирилл.
        - А что такое душа? - Алину почему-то начал пробирать озноб, возможно, от сырости в отеле или от вида мрачного пейзажа за стеклом.
        - Это сложный вопрос, над которым задумывались многие философы, и в каждой религии есть свое определение души человека, - Кирилл подошёл к Алине сзади и обнял за плечи.
        - В религии душа - это бессмертная, независимая от тела сущность человека. Ещё древние философы задавали себе вопрос, что же такое душа и с чем её едят. И по их мнению, душа неотделима от материи, то есть тела, а место пребывания души - сердце… Но мне кажется, что душа есть не у всех людей. Иногда смотришь на человека и хочется его пожалеть, подойти и сказать: «Бедный, как же ты живешь без души? Где ты её потерял? Тебе не холодно без неё? Чем ты отличаешься от животного?» У некоторых животных душа шире, чем у людей. Особенно это касается жителей мегаполисов. Чем больше город, тем более закрыты люди. Жители огромных городов-миллионников закрывают душу на семь замков от всех и каждого. Бегут по улице с бесстрастными лицами, пустыми глазами, не видя ничего перед собой. Но бывает и наоборот. Идет человек, и весь светится изнутри, душа не умещается в маленьком теле, рвется наружу. С такими людьми хочется находиться постоянно, они согревают нас своим теплом. И если ты нашёл такого человека, нужно не отпускать его от себя, быть с ним рядом, несмотря ни на что, вопреки всему. В этом и есть человеческое
счастье - найти душу, похожую на твою, с которой будешь одним целым, - Алина ненадолго замолчала, затем повернула голову и посмотрела Кириллу в глаза. - Кирилл - ты моя душа, моё счастье.
        Через час Алина и Кирилл покинули отель и оказались на улице, неподготовленные к суровой питерской осени. Холодное небо цвета олова затянулось тучами, и начал накрапывать мелкий дождик, дул сильный ветер, разнося пожелтевшие листья по городу. Местные жители, привыкшие к превратностям погоды и к климатическому переходу от континентального к морскому, спокойно доставали из сумок зонтики и двигались по своим делам, не замечая сумасшедшей влажности, пронизывающего до костей ветра и изменчивого дождя, то прекращающегося, то льющего с новой силой. Алина съёжилась от холода и прижалась к Кириллу, а он шёл по улице в легкой футболке и, казалось, не замечал промозглой погоды.
        - Поехали в магазин, купим тёплую одежду, - сказал Кирилл, обнимая продрогшую Алину.
        - Да, поехали, - ответила она, стуча зубами.
        Они доехали до центра Санкт-Петербурга, остановились на Невском проспекте. В Гостином дворе купили куртки из чёрной кожи и свитера. Прогуливаясь по линиям Гостинки, Алина не могла пройти мимо детских игрушек и купила для Коли большого, в половину роста самого мальчика, робота со встроенными разноцветными лампочками, заставляющими его переливаться и мигать несколькими цветами попеременно. Робот умел стрелять, ходить, танцевать, что должно было привести в восторг Коленьку. Кирилл видя, как у Алины горят глаза при виде игрушек, и как она взахлёб рассказывает о сыне, о его любви к технике, особенно - к роботам, не удержался и купил Ване гоночную машинку на пульте управления.
        - Ване недавно один год исполнился. Наверно, еще рано такие игрушки покупать, - сказал Кирилл, когда уже расплатился за подарок сыну.
        - Совсем не рано. Пока Ванечка будет подрастать, папа в машинку поиграет, - в шутку сказала Алина и взъерошила Кириллу волосы. - Вы, мальчики, всю жизнь в машинки играете.
        Кроме подарка сыну и тёплой одежды Алина купила себе кружевное белье мятного цвета, тонкую, прозрачную, будто крылья бабочки, ночную рубашку и пеньюар, едва прикрывающий бёдра, застегивающийся только на одну маленькую серебряную пуговичку чуть ниже груди. Алина уже представляла, как будут гореть глаза Кирилла сегодня ночью, когда он увидит её в новом белье, как его руки будут скользить по кружеву, поглаживая через тонкую материю её кожу. От таких мыслей Алину бросило в жар, ей стало душно, и она быстрее пошла к выходу, чтобы сделать глоток свежего воздуха.
        Когда Алина вышла на улицу, ярко светило солнце, будто бы не было надоедливого осеннего дождя, а серые тучи сменились невесомыми белоснежными облаками. Природа распахнула объятья, рисуя картины, наполненные очарованием безмятежности, и шептала о том, что Алина - часть самой природы, поэтому непременно должна жить в гармонии и любви. Девушка впорхнула в машину, бросила пакеты на заднее сидение и обвила тонкими руками шею Кирилла.
        - Купила, что хотела?
        - Да, нужно было кое-что померить, - уклончиво ответила Алина, ей не хотелось рассказывать, что она думает о предстоящей ночи и как готовится к ней.
        - Питерская погода удивляет. Только что лил дождь, а сейчас печёт солнце. Похоже, мы зря только куртки покупали.
        - От питерской погоды всего можно ожидать, поэтому куртки нам пригодятся.
        - Куда поедем?
        - Давай оставим машину где-нибудь и пойдем прогуляемся вдоль Невы.
        - Я бы не отказался от кофе.
        - Согласна с тобой.
        Они оставили машину недалеко от Невы и дошли до маленькой кофейни, где продавался невкусный капучино, но открывался великолепный вид на главную водную артерию Санкт-Петербурга. Подкрепившись круассанами с кофе, Алина с Кириллом отправились пешком вдоль реки, которая с первого взгляда поразила их своей широтой и северной, холодной красотой. По волнам проносились кораблики цвета слоновой кости, а вдалеке блестел на солнце шпиль Петропавловской крепости. Алина развела руки в стороны и, запрокинув голову, смотрела на небо. В каштановых волосах играло солнце, меняя их цвет и превращая из тёмных в золотистые с переливающимися прядями.
        - Как хорошо! - выдохнула она.
        Кирилл подошел к ней сзади и обнял за талию. Он прижался щекой к макушке Алины, а она почувствовала его дыхание.
        - Очень хорошо, - прошептал он тихо.
        - Хочется взлететь и смотреть на Питер с высоты птичьего полета, - Алина не шевелилась, стараясь продлить волшебное мгновение. - Киря, давай сейчас пойдем к Исаакиевскому собору и заберёмся на колоннаду. Я читала, что высота собора 101 метр. Поднявшись туда, мы будем на одной высоте с птицами.
        - Пошли, - сказал Кирилл, но даже не пошевелился и так же крепко обнимал Алину.
        - Киря, отпусти меня, - Алина рассмеялась и повернула голову назад, пытаясь рассмотреть выражение лица мужчины, не отпускающего её от себя ни на шаг.
        - Не хочу тебя отпускать, вдруг ты опять убежишь и исчезнешь на несколько месяцев или лет, - полушутливо, полусерьезно ответил Кирилл.
        - Отсюда я не смогла бы убежать, даже если бы захотела, но я не хочу, а хочу только одного, чтобы мы всегда были вместе, как сегодня, как сейчас, но ты же знаешь…
        Кирилл прижал палец к губам Алины и не дал ей договорить.
        - Я всё знаю. Пошли уже к Исаакиевскому собору.
        Исаакиевский собор, как и большинство построек Петербурга, поражал своим величием. Алина с Кириллом, запрокинув головы вверх, любовались скульптурами в виде ангелов.
        - Я читала про Исаакиевский собор статью в журнале. Там говорилось, что лица скульптур ангелов, украшающих балюстраду главного купола, похожи на лица членов царской семьи Романовых.
        - Да, я тоже слышал об этом. Вообще, история Исаакиевского собора обросла легендами, и сейчас уже нам не понять, где вымысел, а где правда. Раньше люди верили в то, что пока стоят строительные леса вокруг собора, будет править семья Романовых. И действительно, леса убрали в 1916 году, а в 1917 произошла всем известная революция.
        - Да уж, действительно, непонятно, где правда, а где выдумки петербуржцев. Давай сходим на экскурсию и послушаем, что нам расскажет питерский экскурсовод. Я думаю, будет интересно.
        - Если хочешь, пойдем на экскурсию, хотя я бы ограничился только подъемом на колоннаду, потому что и ты, и я много читали о Питере и об Исаакиевском соборе в частности. Что нового можем мы узнать от экскурсовода?
        - Киря, пожалуйста, я очень хочу послушать, мне интересно.
        - Ладно. Только не говори, что тебе скучно.
        - Договорились, - и Алина обежала к кассам покупать билеты.
        Войдя внутрь храма, Алина, затаив дыхание, смотрела на знаменитый витраж с изображением Воскресения Иисуса Христа, на необыкновенные по красоте иконы, боялась дотронуться до стен из розового мрамора и до громадных колонн, облицованных малахитом, которые делали помещение собора похожим на огромную малахитовую шкатулку. Подняв глаза, она увидела маленького голубя, парящего высоко над головами людей, а чуть ниже необыкновенную роспись Карла Брюллова, изображающую Богородицу в окружении святых. Алина на мгновение почувствовала небывалую лёгкость, как будто вот-вот оторвется от земли и взлетит вверх, подобно птицам. Её сердце разрывалась от переполняющего, выплескивающегося через край счастья…
        - Исаакиевский собор - крупнейший православный храм Санкт-Петербурга, - монотонным голосом вещала пожилая женщина-экскурсовод. - Проект был представлен молодым архитектором Огюстом Монфераном, который сделал 24 рисунка здания в различных архитектурных стилях, чем заинтересовал императора Александра I.
        - Я же говорил. Скукота, - шепнул Кирилл на ухо Алине и состроил гримасу, чем-то напоминающую выражение лица экскурсовода.
        - Тише, - захихикала Алина, чем привлекла к себе внимание всей группы туристов. Женщина-экскурсовод на минуту забыла, о чём рассказывала, но затем нахмуренное, старческое лицо просветлело, и она продолжила повествование тем же нудным голосом.
        - Вот и подошёл к концу мой рассказ об Исаакиевском соборе и о великих людях, которые с помощью знаний и мастерства претворили в жизнь столь грандиозный проект, - экскурсовод пыталась подавить зевоту, чем вызвала новый смешок Алины. - Есть ли у кого-нибудь вопросы ко мне?
        - Есть! - вдруг громко выкрикнул Кирилл, не обращая внимания на Алину, пытающуюся остановить его.
        - Слушаю вас, молодой человек, - седые брови женщины сошлись у переносицы, всем своим видом старушка показывала, что её работа подошла к концу, и она хочет отдохнуть перед следующей группой питерских туристов.
        - Как же так получается, что вес одной гранитной колонны примерно 114 тонн, но их изготовили вручную, и вынесли из каменоломни. Это же невозможно. Я слышал, есть версия, по которой Петр I не построил Санкт-Петербург, а откопал древний город.
        - Вы начитались сказок, молодой человек, - экскурсовод снисходительно улыбнулась. - Да, да, да, существуют версии, что Петербург - город древних богов или даже инопланетных цивилизаций. Многие сомневаются, что возможно вручную изготовить из гранита колонны Исаакиевского собора, а также Александровский столп весом 600 тонн, или Гром-камень, на котором возвышается Медный всадник. Но я вам могу возразить, что есть множество документов, описывающий каждое из этих так называемых чудес. И в газете «Северная пчела», и в лондонской газете «Ежегодная хроника» были статьи, посвящённые таким важным для Петербурга событиям. В последней написано, что установка Александровской колонны стала грандиозным шоу, собравшим 10 тысяч человек. О торжестве 30 августа 1934 года писал поэт Василий Жуковский. То же самое я могу вам рассказать о строительстве Исаакиевского собора. Сохранились сотни документов, свидетельствующих о существовании русских мастеров, способных изготовить вручную шедевр архитектурного искусства.
        - Спасибо большое! Было очень интересно и познавательно, - Алина тянула за руку Кирилла, который хотел что-то возразить экскурсоводу, но передумал и последовал за Алиной.
        - Почему ты мне не дала поспорить со старой грымзой?
        - У нас и так мало времени, а ты его тратишь на скучных старух.
        - Ты сама хотела на экскурсию, а я предупреждал, что это плохая идея.
        - Да, Киря, ты всегда прав, мои идеи не так хороши, как твои. Давай уже на колоннаду поднимемся.
        Они начали подъем по винтовой каменной лестнице и, пройдя 262 ступеньки, оказались на колоннаде собора. У Алины от открывшейся её глазам красоты перехватило дух. Она стояла, подставив лицо ветру, который на высоте птичьего полёта казался намного сильнее и пронизывал насквозь всех находящихся на смотровой площадке.
        - Как же здесь красиво, - Алина глупо улыбалась, глядя вдаль.
        - Очень красиво и очень холодно. Всё-таки мы не зря куртки купили, - Кирилл обнял Алину, пытаясь закрыть её от питерского ветра. - Ты замёрзла? Если холодно, давай вниз спустимся.
        - Ты что! Здесь прекрасно! Смотри, какой вид открывается! Можно увидеть Адмиралтейство, Петропавловскую крепость, Эрмитаж, а вот там купола Казанского собора и Храма Спаса-на-Крови! Весь Питер как на ладони! - перевозбужденная от новых впечатлений Алина обвила руками шею Кирилла и целовала его в губы.
        - Да, здесь чудесно, - Кирилл тоже заулыбался под стать Алине.
        Когда они спустились с колоннады, ещё долго ходили вокруг собора, разглядывая его со всех сторон.
        - Смотри, вот след от осколка снаряда, - Кирилл показал Алине на трещины в колоннах.
        - Да, вижу. Вот ещё и на ступенях. Удивительно, как Исаакий не разбомбили полностью во время войны, не сравняли с землей.
        - Существует версия, что немцы использовали Исаакиевский собор как ориентир. Он же был самой высокой точкой города.
        - А ты много о Питере знаешь! Я впечатлена!
        - Я же с 13 лет готовился сюда приехать, поэтому за десять лет достаточно хорошо изучил историю Петербурга, но где правда в легендах о Питере, а где вымысел, до сих пор не пойму, - Кирилл подмигнул Алине. - Куда мы теперь пойдем? Исаакий мы изучили вдоль и поперёк.
        - Пойдем в сторону Невы, а там решим.
        Не доходя до реки, они встретили мужчину, продающего билеты на водную экскурсию.
        - Киря, я хочу поплавать на кораблике по питерским рекам и каналам. Я так устала ходить, хочется посидеть, а если предлагают морскую прогулку, то зачем отказываться? - Алина широко раскрытыми глазами посмотрела на Кирилла. Она говорила с ним, как маленькая, наивная девочка, которая за один взмах ресниц привыкла получать всё, что ей захочется.
        - Ты же знаешь, я тебе никогда не могу отказать. Конечно, поедем, - Кирилл достал бумажник и расплатился с продавцом билетов.
        Алина подпрыгнула от радости, получив в руки билеты, и в обнимку с Кириллом продолжила путь в сторону Мойки, от которой должно отправляться их судно.
        - Да, кораблик не внушает доверия, - Кирилл скептически осмотрел маленькое суденышко.
        - Киря, не будь занудой. Я уверена, тебе понравится, - Алина поднялась на борт и взяла два мягких пледа, предложенных услужливой женщиной-экскурсоводом.
        - Молодой человек, ваша жена совершенно права, - сказала та. - Вам так понравится, что вы в следующий раз, когда будете в Петербурге, обязательно снова посетите нашу экскурсию.
        - Поверю вам на слово, - ответил Кирилл экскурсоводу, и она растаяла от одного его взгляда.
        - Хватит заигрывать с незнакомыми женщинами, - шепнула Алина на ухо Кириллу.
        - Ей лет сорок как минимум, - в ответ прошептал Кирилл. - Неужели ты думаешь, что я способен на такое, тем более, когда ты рядом со мной?
        - Я не знаю, что от тебя ожидать, Семёнов. От тебя всегда с ума сходили все женщины от десяти лет и до бесконечности.
        - Мне нужно, чтобы от меня с ума сходила только одна женщина, и ты её знаешь…
        Они плыли на маленьком кораблике по Мойке, завернувшись в пледы и крепко обняв друг друга. По берегам расположились разнокалиберные дома, отличающиеся друг от друга и цветом, и значимостью, и архитектурой. Величавые дворцы возвышались по соседству с доходными домами. Здания с затейливыми узорами, орнаментами, мансардами на крышах контрастировали с домами в стиле классицизма с симметричными пропорциями, без декора и лишней помпезности. Цветные мосты с чугунными перилами, гранитными обелисками, изысканной архитектурой, под которыми проплывал корабль, были отдельным видом искусства и поражали воображение туристов. Алина зажмурила глаза от яркого солнца, светившего в лицо, и наслаждалась ветром, запутавшимся в её волосах, речным запахом, мелодичным, убаюкивающим голосом экскурсовода и близостью мужчины, сидевшего рядом и обнимавшего её за плечи.
        «Как же хорошо, - думала она. - Неужели завтра сказка под названием Санкт-Петербург закончится, и придётся ехать в Тулу, а потом в Москву к мужу. К нелюбимому мужу от любимого мужчины. Как я буду жить без Кирилла? Не буду об этом думать сегодня. Сегодня и сейчас буду наслаждаться счастьем, которое дарит моя любовь. Кажется, что я лопну от переполняющих меня чувств! Меня просто разрывает от любви на миллион кусочков! Я не могу рядом с ним здраво мыслить, разговаривать, могу только глупо улыбаться».
        Когда судно подплыло к знаменитому памятнику на Фонтанке, изображающему маленькую птичку, названную в народе Чижиком-Пыжиом, все люди, находящиеся на борту, попытались бросить монетки и попасть в постамент, на котором стояла крошечная пичужка.
        - Существует поверье, согласно которому, если загадать желание и попасть в постамент, то желание непременно сбудется, - вещала экскурсовод. - Только монетка обязательно должна остаться лежать на камне.
        Кирилл несколько раз бросал монетки, и каждый раз они уходили на дно реки Фонтанка.
        - Можно я попробую? - попросила Алина монетку у Кирилла, но у неё тоже не вышло. - Видимо, не сбудутся наши желания.
        - Мое желание уже сбылось. Я в городе, куда стремился попасть с 13 лет, со своей любимой девушкой! Что ещё для счастья нужно?
        Алина прижалась щекой к щеке Кирилла и ещё раз мысленно поблагодарила судьбу за тот миг блаженства, подаренный ей сегодня.
        - Скоро мы будем проплывать под мостом, любимым у молодоженов и носящим название «Поцелуев мост». В XVIII веке здесь прощались со своими любимыми те, кому приходилось уезжать из города, потому что граница Петербурга доходила только до реки Мойки. Также существует версия, что на мосту прощались с арестантами родные и близкие, потому что недалеко находится тюрьма. И ещё сохранилось одно предание, что в старину Поцелуев мост служил местом для свиданий влюблённых, по каким-то причинам скрывающих от окружающих свои чувства, - после этих слов экскурсовод с ехидной улыбочкой покосилась на Алину с Кириллом. - В XX веке появились новые предания и приметы. Одна из них гласит, что влюблённые, поцеловавшиеся на мосту, или еще лучше под ним, непременно будут счастливы. И мера их счастья будет зависеть от продолжительности поцелуя.
        Алина тихонько засмеялась и посмотрела на Кирилла, а он сильнее обнял её и прижался губами к её губам. Когда они оторвались друг от друга, то Поцелуев мост был далеко позади.
        - Хоть в Чижика-Пыжика мы и не попали, но после Поцелуева моста непременно должны быть счастливы, - сказал Кирилл, глядя на Алину горящими глазами.
        - Мы обязательно будем счастливы, иначе и быть не должно, - тихо сказала Алина, ей очень хотелось верить в то, что она говорит.
        Когда прогулка по рекам и каналам закончилась, Алина с Кириллом поблагодарили экскурсовода за интересный рассказ и пошли в ту сторону, где оставили машину.
        - Я ужасно проголодалась. Может, где-нибудь пообедаем?
        - Давай сначала заселимся в гостиницу, а потом поедим. Я примерно знаю, где находятся хорошие отели, которые точно придутся тебе по вкусу. Как я понял, вчерашняя гостиница не для тебя.
        - Кирилл, ты ошибаешься. Мне всё равно, в какой гостинице мы проведем эту ночь.
        Хотя про себя Алина подумала, как бы ей не хотелось провести ещё одну ночь в том же отеле, что и вчера, но проблемы с жильём должен решать Кирилл, и она не станет возражать, что бы он ни предложил. Алина за долгие годы общения достаточно хорошо изучила характер Кирилла. Знала, для него будет оскорблением её предложение расплатиться за отель, тем более он решит, что деньги, которыми она будет оплачивать номер, не её, а мужа. Один такой шаг может разрушить всё волшебство, возникшее между ними в Петербурге. И Алина промолчала, полностью положившись на выбор Кирилла.
        - На Невском проспекте есть хорошие отели.
        - Но, я слышала, что на Невском почти все отели очень дорогие.
        - Ты меня обижаешь. Я, конечно, не миллионер, как твой муж, но тоже могу оплатить номер в достаточно хорошем отеле.
        - Киря, прости меня. Забудь о том, что я сказала. И, пожалуйста, не будем опять вспоминать о моем муже, - на щеках Алины выступили красные пятна от смущения.
        - Мне не хочется ссориться с тобой из-за такой ерунды, как номер в отеле, поэтому давай я сам решу, где мы остановимся.
        - Хорошо, - и Алина доверилась ему.
        Когда они подъехали в «мустанге» к недавно отреставрированному питерскому отелю «Radisson Royal», расположенному на Невском проспекте, Алина открыла рот от удивления, но в тот же момент справилась с эмоциями и постаралась показать, что она нисколько не поражена выбором Кирилла. Алина слышала, что «Radisson Royal» - один из старейших и лучших отелей Петербурга. Раньше он назывался гостиница «Москва», и приблизительно сто лет назад в нем останавливались многие деятели искусства: писатели, поэты, художники. Алине казалось невероятным, что она с Кириллом будет, хоть и совсем недолго, жить здесь.
        Приветливый швейцар открыл стеклянную дверь, и Алина с Кириллом очутились в просторном холле, поразившим воображение изысканно-роскошным интерьером. Алина искоса наблюдала за Кириллом и видела, что он чувствует себя не в своей тарелке, также, как и она, прошлой ночью в трёхзвездочной гостинице. Она взяла его за руку, желая приободрить.
        - Добрый день! - к Алине с Кириллом подошла очаровательная девушка в униформе отеля. - Меня зовут Татьяна. Я менеджер отеля «Radisson Royal».
        - Здравствуйте! Мы хотели бы забронировать номер на одни сутки в вашем отеле, - потупив взгляд, сказал Кирилл.
        - Мы сейчас подпишем необходимые документы, а ваша жена может присесть за столик и выпить чашечку кофе.
        - Да, конечно, - ответила Алина, её всегда окрыляло слово «жена», когда оно имело отношение к Кириллу.
        Алина устроилась в мягком кресле, а Кирилл прошёл с Татьяной на ресепшн оплачивать номер и подписывать документы. Не прошло и пяти минут, как Алине принесли ароматный капучино с нарисованным молотой корицей сердцем на белоснежной пенке. К кофе прилагалось свежайшее, тающее во рту, пирожное с кремом. Алина от удовольствия даже зажмурилась, смакуя вкус так называемых комплиментов от отеля. Когда Кирилл закончил с оформлением документов, он вместе с Татьяной подошёл к Алине.
        - Ваш супруг выбрал прекрасный люкс с видом на Невский проспект. Надеюсь, вам понравится. У вас есть багаж? - поинтересовалась Татьяна.
        - Нет, у меня всё с собой, - Алина показала на сумочку и пакет из Гостиного двора и в изумлении посмотрела на Кирилла, никак не ожидая, что он закажет люкс.
        - Хорошо. Приятно провести время в нашем отеле! Непременно приходите на завтрак утром. У нас в меню есть восхитительные блинчики с красной икрой и шампанским, - Татьяна ещё раз блеснула белозубой улыбкой, показала, где находится лифт, и удалилась к рабочему месту.
        Как только они оказались в номере, Алина сбросила с уставших ног кроссовки и с разбегу прыгнула на кровать.
        - Киря, иди ко мне! - громко крикнула она Кириллу, который в это время рассматривал номер и мог не расслышать слов Алины.
        - Там одна ванная размером с комнату в моей квартире. Жаль, что я фотоаппарат не взял с собой. Здесь такой крутой дизайн. Можно многие идеи взять на заметку.
        - Ты даже рядом со мной не можешь не думать о работе, - Алина притворно надула губки.
        - Прости, любовь моя, - Кирилл лег рядом с Алиной. - Я никогда не был в подобных отелях, поэтому и веду себя как кретин. Ты, наверно, не раз была в таких шикарных местах?
        - Нет, я не часто живу в отелях. О «Radisson Royal» знаю, что он совсем недавно открылся после реконструкции и получил статус пятизвёздочного отеля, поэтому здесь всё новое и достаточно дорогое, - Алина всем телом прижалась к Кириллу и слышала, как быстро колотится его сердце. - Любимый, спасибо за сегодняшний день, за сказку, в которой я оказалась!
        Алина хотела поцеловать Кирилла, но вздрогнула, услышав громкий стук в дверь. Как будто школьница, застигнутая врасплох учителем, Алина отпрянула от Кирилла и побежала открывать дверь.
        - Здравствуйте! Я принес вам шампанское. Подарок от отеля, - сказал молодой парень в одежде официанта, когда Алина выглянула в коридор.
        - Большое спасибо! - сказала Алина, пропуская в гостиную люкса официанта, везущего впереди себя столик с ведёрком, двумя бокалами и вазой с букетом из жёлтых роз.
        Алина достала из сумочки кошелёк и протянула парню чаевые. Улыбка официанта стала шире, и пожелав хорошего отдыха, он исчез за дверью. Алина распахнула дверь в спальню и, напевая припев из песни Земфиры «Хочешь», вкатила столик в комнату.
        - Молодой человек, шампанское заказывали?
        - А тебе подошёл бы наряд официантки.
        - Какие-то у тебя странные фантазии разыгрались, - Алина картинно поправила причёску.
        - У меня при виде тебя всегда буйно работает фантазия, - Кирилл аккуратно открыл шампанское, разлил по бокалам, затем бросил в каждый несколько кусочков льда и протянул один из них Алине.
        - Вкусно. Я никогда такое не пила, - Алина легла на кровать, держа бокал в руке. - Киря, иди ко мне.
        Кирилл сделал глоток холодного, приятного на вкус напитка и лёг рядом с Алиной.
        - Тебе здесь нравится, Алинушка? - спросил он, заглядывая Алине в глаза.
        - Ты спрашиваешь?! Я счастлива! Я тебя люблю, Кирилл, и ты даже себе не представляешь, как сильно!
        - Я представляю, потому что люблю тебя не меньше. Что ты сейчас хочешь? Я всё для тебя сделаю.
        - Я хочу тебя, Кирилл, а больше не хочу ничего и никого.
        Кирилл поставил бокал на пол рядом с кроватью. Потом буквально сорвал с Алины блузку, не повредив при этом ни одной пуговицы. Долго целовал её груди, проводя языком от одной к другой, как будто рисуя непонятные иероглифы.
        - Настанет ли когда-нибудь такой день, когда я смогу спокойно смотреть на тебя, и внутри не будет все гореть и плавиться? - слегка охрипшим голосом, тяжело дыша, произнес Кирилл.
        - Я надеюсь, что такой день не наступит никогда.
        Алина, отпив из бокала игристого вина, оставила во рту кусочек льда и, перевернувшись, начала целовать гладкое подтянутое тело Кирилла, выводя губами незаметные линии от шеи и до живота, опускаясь всё ниже и ниже. Она проводила кусочком льда по коже Кирилла, затем опять касалась кожи языком и целовала теплыми губами. От смены холода и тепла Кирилл начал стонать и вцепился пальцами в волосы Алины, не замечая от возбуждения, что делает ей больно.
        - Тебе приятно? - в её глазах горели озорные огоньки.
        - Да, Алинушка, очень приятно. Только не останавливайся.
        - А сейчас? - спросила она, выводя языком дорожку от пупка вниз.
        - Очень, очень хорошо, любимая!
        - Я хочу немного помучить тебя, - Алина дотрагивалась то языком, то губами, с зажатым в них льдом, то пальцами до самых интимных мест, затем прекращала ласки.
        - Замучай меня, я не против такой пытки. Только учти, я сильнее тебя, и если я захочу, то…
        - То что? - движения Алины стали резче и быстрее, а из груди Кирилла вырвался громкий гортанный звук, после чего напряжение в мышцах ослабло, и он, удовлетворённый, с блаженной улыбкой откинулся на подушку…
        Алина пила шампанское, лежа на животе, в одной руке она держала бокал, другой - подпирала подбородок. Кирилл положил голову на спину Алины и с мечтательным видом глядел в потолок.
        - О чём думаешь, Кирилл?
        - Я думаю, что не надо было брать номер с красивым видом на Питер, потому что мы всё равно не будем вылезать из кровати.
        - Это точно, - в голосе Алины слышалась умиротворенность, сейчас она находилась в гармонии с собой и с окружающей действительностью. - Ты есть хочешь?
        - Да, я, оказывается, зверски голоден, только сейчас это понял.
        - Давай закажем еду в номер? Что ты будешь?
        - Закажи ужин на свой вкус.
        Алина, не меняя позу, дотянулась до телефона и позвонила на ресепшн.
        Кирилл перевернулся и целовал её шею и плечи.
        - Лучше тебя никого нет, - шептал он.
        - Мне больше понравилось бы, если бы ты меня назвал не лучшей, а единственной.
        Алина почувствовала, как напряглись его мышцы, и поняла, что он готовится к неприятному разговору.
        - Я только этого и хочу, чтобы ты стала моей единственной, а я твоим единственным мужчиной. Алина, когда ты поговоришь с мужем? Когда мы перестанем обманывать всех вокруг? Ты должна, нет, ты обязана покончить со своим фальшивым браком, со своим фальшивым мужем. Вы оба, находясь в браке, спите с другими. Что вас связывает вместе? Сын? Сейчас он маленький, а скоро подрастёт и поймёт, что его семья - это ложь, иллюзия, которую искусственно создали мама и папа, что любви в их доме давно нет, если она вообще когда-нибудь была. В конце концов он научится читать и в интернете найдёт много интересной информации об отце. Не думаешь ли ты, что его мир в один момент может рухнуть?
        - Замолчи! - выкрикнула Алина, по ее лицу текли слёзы.
        - Прости, любимая. Я не хотел, - Кирилл попытался обнять Алину, но она вырвалась и вскочила с кровати. - Мне жаль. Меньше всего мне хочется тебя обидеть.
        Алина подошла к окну и посмотрела невидящим взглядом вдаль, туда, где заканчивалось мрачное питерское небо.
        - Ты думаешь, я не понимаю, что сын рано или поздно всё узнает? Это будет для него жестокий удар. Правда разобьёт его сердце, разрушит его маленький мир. Но я готова разрушить семью ради тебя, только Игорь не даст мне этого сделать.
        Алину на полуслове прервал стук в дверь. Кирилл быстро надел белый махровый халат и направился в гостиную, оставив её одну наедине со своими мыслями. Алина слышала, как Кирилл разговаривает с официантом, который доставил в номер заказанную еду. Из гостиной послышались шаги. Кирилл подошёл сзади к Алине и обнял её за талию.
        - Прости меня, Алинушка. Только не плачь больше.
        - Я не буду, - пообещала Алина, пытаясь скрыть дрожь подбородка.
        - Хочешь, я сам с ним поговорю.
        Алина от последних слов Кирилла вздрогнула, как от удара.
        - Нет, Кирилл! Пожалуйста, даже не думай говорить с моим мужем, - Алина повернулась и обхватила ладонями его лицо. - Обещай мне, что выбросишь подобные мысли из головы! Что не будешь искать встречи с Игорем!
        Краска отлила от лица Кирилла, и он стоял бледный, опустив глаза в пол. Весь его суровый вид, насупленные брови, сжатые в тонкую полоску губы, говорили сами за себя.
        - Что ты молчишь?! - Алина схватила его за плечи и, сама того не замечая, начала трясти. - Ты должен мне пообещать, что близко не подойдёшь к Игорю! Ты не понимаешь, мой муж - страшный человек, и если он узнает о нашей связи, я даже боюсь представить, что он с нами сделает!
        - И что же? Скажи! - Кирилл высвободил плечи из крепкой хватки Алины и взял её за запястья.
        - Он убьёт тебя! - Алина вырвалась из рук Кирилла и начала нервно расхаживать по комнате, пугая его своим горящим, почти безумным взглядом. - И убийство сойдет ему с рук, папочка отмажет. И меня убьёт или упечет куда-нибудь, в тюрьму или в психушку. Выставит наркоманкой или алкоголичкой, и я больше никогда не увижу сына!
        - Как такое возможно в двадцать первом веке? - Кирилл усмехнулся. - Как можно убить человека и остаться безнаказанным?!
        - Ты живешь в каком-то иллюзорном мире! Для человека со связями, как у моего мужа, практически нет ничего невозможного! Обещай, что близко не подойдёшь к Игорю! Я сама попытаюсь с ним поговорить. Не знаю, что из нашего разговора получится, но в любом случае, это лучше, чем если ты пострадаешь из-за меня.
        - То есть лучше пострадаешь ты?! Пусть он тебя бьёт до синяков, пусть издевается над тобой, а я буду в стороне за всем этим дерьмом наблюдать?
        Алина прекратила истеричное хождение по комнате и уставилась на Кирилла. Она только сейчас заметила, что творится у него внутри. Подбежала, обвила руками его шею и осыпала поцелуями глаза, щёки, губы.
        - Прости меня! Прости, любимый! Прости за то, что во всё это тебя впутала! Ты не заслуживаешь такой жизни. Ты заслуживаешь только самого лучшего.
        - Если я заслуживаю самого лучшего, значит, я заслуживаю тебя, - Кирилл прижался к Алине и поцеловал её. - Пойдем обедать, а то еда остынет.
        Алина надела такой же махровый халат, как у Кирилла, и прошла в гостиную. Кирилл последовал за ней. Они молча сели за стол в уютной комнате и так же молча съели по тарелке пюре с бефстрогановом из говядины, а на десерт - яблочный штрудель.
        - Я лучше готовлю штрудель, - прервала молчание Алина.
        - Когда ты научилась готовить? Помню, раньше у тебя вся еда или подгорала, или недожаривалась, - Кирилл усмехнулся, чем снял напряжение, витавшее между ними после разговора об Игоре.
        - Я шесть лет подряд работала домохозяйкой, - Алина улыбнулась, но в улыбке не было радости, только горечь. - Теперь умею готовить лучше любого титулованного повара, а также гладить, чтобы не было ни одной складочки на рубашке, а на брюках - идеальные стрелки, могу вывести любое пятно с одежды и много всего другого.
        - Я думал, что у тебя дома есть и повар, и горничная, и прачка.
        - Ты ошибаешься. К нам домой раз в неделю приходит женщина, которая делает генеральную уборку, в остальные дни занимаюсь домом я, а также готовлю, стираю, глажу.
        - Ты не похожа на жену богатого человека.
        - А что мне ещё делать дома, пока сын в детском саду? Я не умею сидеть без дела.
        - Как же рассказы о женах московских олигархов, вся жизнь которых проходит в фитнес-клубах, салонах красоты и ресторанах? Ты рушишь мои представления о жизни богачей в Москве.
        - Жизнь моей свекрови похожа на ту, которую ты сейчас описал.
        - Что будем делать сегодня вечером? Останемся в номере или пойдём куда-нибудь погуляем? - спросил Кирилл, когда доел штрудель.
        - Заманчиво, конечно, остаться в номере, но я бы очень хотела посмотреть развод мостов. В Москве такого не увидишь.
        - Значит, решено, пойдем смотреть мосты.
        - Но мосты разводят ночью, и у нас есть много времени в запасе. Как же мы будем убивать это время? Чем займемся? - глаза Алины блестели из-под чёрных ресниц.
        - Даже не знаю, - Кирилл ухмыльнулся, в его раскосых глазах плясали игривые огоньки. - Наверно, посмотрим телевизор. Давно я новости не смотрел. Интересно, что в мире происходит.
        - Я согласна. Тогда, милый, иди, включай телевизор, а я скоро к тебе присоединюсь.
        Алина оставила Кирилла одного и, взяв пакет из Гостиного двора, направилась в ванную комнату. Там она быстро приняла душ и надела кружевное бельё мятного цвета, купленное утром, а сверху накинула полупрозрачный пеньюар. Когда Алина вошла в комнату, Кирилл действительно сидел около телевизора с пультом в руке, перещёлкивая с канала на канал, но при виде Алины пульт выпал из его рук, он сразу поперхнулся и начал кашлять.
        - Что с тобой, Кирилл? - Алина приблизилась к нему.
        - Алина, когда ты успела всё это купить? - хриплым голосом, вопросом на вопрос, ответил Кирилл.
        - Тебе не нравится?
        - Ты что! Очень нравится! Так нравится, что я боюсь, что сейчас наброшусь на тебя и порву весь твой сексуальный наряд, если его так можно назвать.
        - Называй, как хочешь. Главное, я угодила тебе.
        - Ты мне в любом виде нравишься, но сейчас ты выглядишь так… Я даже не могу описать словами!
        - Поэтому не надо слов, любимый. Все слова скажешь мне после…
        Ночью Алина с Кириллом стояли на Дворцовой набережной и вместе с множеством других туристов ждали развода мостов. Несмотря на то, что толпы людей со всех уголков России, а также иностранные граждане приезжают в Петербург летом, в период белых ночей, и на набережных в это время не протолкнуться, в сентябре зрителей, пришедших посмотреть на развод Дворцового моста, было предостаточно. Алина удобно устроилась на парапете, а ласковые руки Кирилла обнимали её за плечи. Им не хотелось разговаривать. Зачем нужны слова, если вместо слов говорят сами за себя взгляды и прикосновения. Алина вспомнила диалог Мии и Винсента из фильма «Криминальное чтиво».
        - Неловкое молчание. Почему людям обязательно нужно сморозить какую-нибудь чушь, лишь бы почувствовать себя в своей тарелке?
        - Не знаю. Хороший вопрос.
        - Только тогда понимаешь, что нашла по-настоящему особенного человека, когда можешь просто заткнуться на минуту и с наслаждением разделить с ним тишину.
        Им с Кириллом не нужно было напрягаться, придумывать забавные истории, лезть из кожи вон, чтобы рассмешить друг друга или казаться умнее, чем есть на самом деле. Хорошо просто молчать, слова были лишними. Алина вдруг подумала, что с Игорем у неё никогда не было такого комфортного молчания. Он или рассказывал что-то, показывая свое превосходство над ней, а она слушала, разинув рот, или они не разговаривали друг с другом, она - от обиды после очередной измены, а он - не считая нужным налаживать отношения. У Алины даже мурашки побежали по спине, когда она, в какой уже раз за сегодняшний день, представила, что в скором времени ей нужно будет общаться с мужем. Она не понимала, как после поездки в Питер сможет смотреть ему в глаза.
        Алина отогнала печальные мысли и устремила взгляд на Неву, где в тот же миг начался развод Дворцового моста. Все туристы вокруг защёлкали фотоаппаратами. Сотни вспышек озарили питерскую ночь. Только Алина с Кириллом не двигались и так же молча наблюдали, как мост длиной почти 260 метров будто ломается посередине и двумя крыльями уходит вверх. Казалось, что огромный орёл медленно пытается взлететь. Когда две половины моста замерли в верхней точке, народ начал расходиться с набережной. Алина спрыгнула с парапета в объятия Кирилла, и они, взявшись за руки, пошли бродить по ночному Петербургу, кутаясь от сентябрьского ветра в кожаные куртки.
        В 10 часов утра Алина проснулась от звонка мобильного телефона, который подпрыгивал от вибрации на прикроватной тумбочке. Она посмотрела на Кирилла, голова которого лежала на её плече. Выскользнула из кровати, не разбудив его, накинула на плечи халат и прошла в гостиную, чтобы поговорить с матерью.
        - Доброе утро, мама! - сказала она, пытаясь подавить зевоту.
        - Доброе утро, Алина! Ты ещё в Петербурге?
        - Да, я в Питере, мама.
        - Когда домой собираешься?
        - Сегодня, выеду до обеда. Как Коля?
        - С Колей всё хорошо. Ждём тебя сегодня. Будь осторожна за рулем.
        - Ладно, - Алина не стала говорить матери, что за рулем будет не она. - Дай Коле телефон, пожалуйста. Хочу услышать его.
        - Он спит. Весь в мать, такой же соня.
        - Пусть спит. Скоро в сад пойдёт и начнутся ранние подъёмы, недосып. Хорошо, что сейчас есть возможность отоспаться. Ты не буди его.
        - Не буду, конечно! Я - не изверг! Пусть ребёнок отдыхает.
        - Хорошо, мам, - Алина сдержала смех, готовый сорваться с её губ, с ней-то мама не церемонилась в детстве и регулярно будила даже в выходные и на каникулах. - Пока! Увидимся вечером.
        - Пока! - и Тамара Николаевна нажала отбой.
        Алина прошла в комнату и увидела, что Кирилл не спит.
        - Извини, милый. Я разбудила тебя? Мама звонила.
        - Ничего. Всё равно пора вставать, надо ехать домой.
        - Ты же совсем не выспался.
        - У меня есть маленький ребёнок, и я привык мало спать.
        - Только не говори мне, что ты ночами не спал, а убаюкивал сына, - Алина недоверчиво смотрела на Кирилла.
        - Не каждую ночь, но бывало, что не спал, а на следующий день ехал на работу. Надо же было давать Марине хоть немного отдохнуть. У Вани сначала были колики, потом зубы резались, и он по полночи плакал, - Кирилл вдруг прервал рассказ о сыне.
        - Ты не хочешь ей позвонить? - тихо спросила Алина, прекрасно понимая, чем вызвано внезапное молчание Кирилла.
        - Да, сейчас позвоню.
        - Я пойду пока в ванную.
        Алина вышла из комнаты не потому, что ей срочно понадобилось принять душ, а чтобы дать возможность Кириллу наедине поговорить с женой. Чувство вины перед Мариной увеличивалось с каждым часом, проведённым в Петербурге. Алина старалась отогнать мысли о жене Кирилла, не покидающие её в последнее время. Стоило ей зажмуриться, как она видела маленькую светловолосую девушку с серыми глазами и сжатыми в тонкую линию губами, какой она запомнила Марину на похоронах Сергея Васильевича.
        «Что она сейчас делает? - думала Алина. - Ждёт ли звонка мужа? Спала ли ночью, когда он опять не пришёл домой? Что она скажет, когда Кирилл сегодня, как ни в чем не бывало, появится на пороге их квартиры? Будет ли она кричать, упрекать его, как я сама сто раз поступала, когда муж проводил ночь у любовницы, или безропотно примет, не сказав ни слова?»
        Алина помнила рассказы Олеси о жене Кирилла. По её словам, Марина добрая, молчаливая и чрезмерно застенчивая девушка, безмерно любящая мужа. Алина сильно, до боли, зажмурила глаза, пытаясь изгнать образ Марины из головы.
        «Я не должна думать ещё и о ней, иначе сойду с ума. Мне и так хватает переживаний о муже и о Кирилле, не хватало ещё о его жене беспокоиться, - но Алина не могла не сочувствовать Марине, как бы ни старалась, и чувство вины побеждало все другие чувства. - Мне нужно думать о себе и о сыне, и как нам вырваться из лап Игоря. Должна же быть хоть маленькая надежда на развод, без лишения материнских прав».
        Алина вышла из ванной, пребывая в мрачном расположении духа. Кирилл стоял в халате у окна, любуясь видом Невского проспекта. Она не стала спрашивать, поговорил ли он с женой или не стал звонить, отложив разговор на потом, просто подошла и прижалась к его спине.
        - Милый, мы пойдем на завтрак в отеле или поедим где-нибудь по дороге домой?
        - Я бы не отказался от блинов с икрой, про которые вчера рассказывала Татьяна.
        - Тогда надо поторопиться. По-моему, в «Radisson Royal» завтрак до 11 часов. Можем не успеть.
        - Успеем. Я сейчас - бегом в ванную, через пять минут буду готов.
        Алина смотрела на зеленоглазого мужчину с влажными после недавнего душа волосами, уплетающего за обе щёки блины с икрой, и улыбалась.
        - Что ты смеешься? - спросил Кирилл не переставая жевать.
        - Я не смеюсь. С чего ты взял? - Алина никак не могла придать лицу серьёзное выражение.
        - Нет, ты смеешься надо мной.
        - Ты ошибаешься. Я любуюсь тобой.
        - Почему ничего не ешь?
        - Не хочу.
        - Диета с сегодняшнего дня? Хотя какая диета! Куда тебе ещё худеть?
        - Ого, что-то новенькое! Моя фигура не хороша для тебя? Слишком худая?
        - С ума сошла! Твоя фигура - это мечта для любого нормального мужика. Просто мне не нравится, что ты так мало ешь. Один кофе пьешь.
        - Мечта говоришь. Оказывается, у всех мужчин разные мечты. Для некоторых и я толстая, не дотягиваю до 90-60-90.
        - Ты опять про мужа и ту модель вспомнила? Всё-таки ревнуешь его, - Кирилл отодвинул от себя тарелку с недоеденными блинами.
        - Какой ты глупенький, - Алина провела рукой по мокрым волосам Кирилла, от чего он на секунду прикрыл глаза. - Я просто констатировала факт. Что у меня фигура не идеальная, внешность - не модельная, но, если честно, мне на это наплевать… Не люблю есть сразу после пробуждения, не могу в себя впихнуть даже крошечный кусочек чего бы то ни было, а кофе по утрам пью литрами. Знаю, что вредно, знаю, что надо по утрам есть, а по вечерам - голодать, но у меня все наоборот.
        - Действительно, ты уникальная.
        - Я самая обыкновенная, и сейчас мне как-то не по себе находится в этом месте, где сидели за чашечкой кофе Борис Гребенщиков, Виктор Цой, Юрий Шевчук.
        - Да, я читал про это место. Раньше ресторан назывался «Сайгон» и находился в гостинице «Москва». Совсем недавно название изменили на «Radisson Royal».
        - Нам пора, - прервала Алина рассказ Кирилла.
        - Ты спешишь домой?
        - Да, я соскучилась по сыну. И тебе тоже нужно быть дома с семьёй, - Алина не могла себя заставить посмотреть в глаза Кириллу, ей сейчас было стыдно перед его женой, как никогда раньше. - И на работе тебя Саня заждался.
        - Ты права. Поехали, - тихо ответил Кирилл, тоже не глядя на Алину.
        Перед выездом из Петербурга Алина заметила маленький книжный магазин и попросила Кирилла остановиться. Там она купила новый роман Бориса Акунина «Любовница смерти».
        На протяжении всего пути Алина с Кириллом перемолвились от силы десятью ничего не значащими фразами. И она, и он хранили молчание. Их обоих охватило чувство одиночества и безысходности. Чем быстрее приближался «мустанг» Кирилла к Туле, тем более отчетливо ощущалась пустота внутри.
        Кирилл вставил в магнитолу диск Земфиры, и салон наполнился мелодичным, печальным голосом.
        Алине хотелось расплакаться. Иногда слёзы застилали глаза, и она не могла разобрать слов из книги, лежавшей у нее на коленях. Кирилл был серьёзен и сосредоточен на дороге. Когда Алина исподтишка смотрела на него, её бросало в дрожь от отчужденности, отпечатавшейся на лице. Всего несколько часов назад они занимались любовью в отеле «Radisson Royal», и Кирилл был настолько страстным, что Алина плавилась от накала эмоций, а сейчас она видела другого Кирилла, с плотно сжатыми губами, с морщинкой на лбу, с бровями, сошедшимися у переносицы, и ей было больно от перемен, произошедших в нём. Алина знала, причина дурного настроения Кирилла - их близкое расставание и неизвестность того, когда они снова встретятся. Но Алина не могла развеять его печальные мысли, не могла врать, что всё будет хорошо, и они скоро будут вместе. Алина могла врать кому угодно, только не Кириллу. Она знала, что нужно поговорить с мужем о разводе, но каждый раз, когда перебирала в голове слова, которые должна сказать Игорю, понимала, что они не те, и не могла подобрать нужные. Алина боялась встречи с мужем и предстоящего разговора.
Игорь, находящийся за сотни километров, будто прочитал её мысли, и телефон завибрировал. На экране высветилось имя абонента: «Игорь». Алина вздрогнула и никак не решалась ответить мужу.
        - Ответь ему уже, - сказал Кирилл, не отрывая взгляда от дороги, он сразу всё понял.
        - Алло, - сказала Алина отстранённым, глухим голосом, ей даже не хотелось здороваться с мужем.
        - Ты где? - также без предварительного приветствия спросил Игорь.
        - Подъезжаю к дому родителей, - ответила Алина, глядя в окно, она знала только то, что находится где-то в Тульской области, но, конечно, утаила от мужа эту информацию.
        - Слушай внимательно, - Алина уловила в голосе Игоря тревожные нотки, и у неё сразу внутри похолодело, она инстинктивно почувствовала опасность. - В меня сегодня стреляли. Я к вам в Тулу отправил машину с охраной. С Колей поедете домой в этой машине. Твою машину заберёт мой водитель. Ты поняла меня? Ответь!
        Алина молчала. Она была настолько шокирована словами мужа, что спазм сдавил ей горло и мешал говорить.
        - Алина, ты слышишь меня? - уже кричал Игорь.
        - Да, я слышу тебя. Когда машина с охраной будет в Туле?
        - Они только выехали. Через три часа должны быть около дома твоих родителей.
        - Хорошо, я всё поняла, - и Алина отключила телефон.
        - Что случилось? - спросил Кирилл, он тоже заметно нервничал.
        - В Игоря стреляли сегодня. Через три часа подъедет машина с охраной из Москвы, чтобы забрать меня и Колю. Мне нужно быстрее добраться до дома родителей.
        - Мы через полчаса будем на проспекте Ленина, там, где ты оставила свой «мерседес». Ещё через сорок минут - будешь дома, - Кирилл увеличил скорость. - Кто в него стрелял?
        - Не знаю. Я даже не смогла ничего спросить, - Алина закрыла лицо руками.
        - Ты переживаешь за него?
        - Да, мне страшно, - Алина убрала руки от лица и посмотрела на Кирилла, даже в темноте было заметно, как он побледнел. - Я боюсь за Колю, за себя. И за Игоря тоже боюсь.
        Последние слова Алина сказала тихо и медленно, как будто не была уверенна в сказанном. В её голове, затуманенной страхом, пронеслась безумная мысль, если бы убили Игоря, то многие проблемы решились бы сами собой. Она смогла бы жить с Кириллом и Колей, не боясь, что им будут угрожать, с уверенностью в том, что сына у неё никто и никогда не отнимет. Алина тут же выкинула непрошеную мысль из головы, решив про себя, как бы она ни относилась к мужу, его смерти уж точно не желала.
        Кирилл довез Алину до платной парковки, где только позавчера она оставила свой «мерседес». Казалось, что прошла целая вечность между тем днём, когда она в слезах приехала к офису Кирилла, и сегодняшним вечером.
        - Пожалуйста, позвони мне или хотя бы напиши, - сказал Кирилл, прижимая Алину к своей груди. - Я за тебя очень сильно беспокоюсь.
        Она видела его волнение, но смогла лишь прошептать четыре слова.
        - Я постараюсь. Люблю тебя!
        - И я - тебя!
        После этих слов Алина вышла из «мустанга» и быстро зашагала в сторону парковки.
        Приехав домой к родителям, Алина сразу же закрыла за собой дверь на все замки. У неё началась мания преследования, казалось, что за ней гонится тот же киллер, который всего несколько часов назад стрелял в мужа. Тамара Николаевна с порога сообщила о звонке Игоря и его приказе всем оставаться дома, никуда не выходить. На лицах родителей читалось сильное беспокойство, один лишь Коля был рад приезду матери. Малыш хохотал во весь голос, когда она с ним кружилась по комнате, а при виде нового робота, привезённого в подарок из Петербурга, завизжал от восторга.
        Пока Коля осваивал новую игрушку, Алина собирала вещи. Ей помогала испуганная не менее родителей Света. Она держалась подальше от зашторенных окон, следила, чтобы племянник тоже не подходил близко к окнам и двери. Через час после приезда Алины в дверь позвонили. В квартире повисла гробовая тишина, только было слышно, как стреляет Колин робот пластмассовыми патронами в стену. Алина не подходила к двери и своим родным приказала держаться от двери подальше. Она набрала по телефону номер Игоря. Он сразу же ответил.
        - Игорь, в дверь нашей квартиры звонят. Что нам делать? Это твои люди? Можно их впустить?
        Подъехала машина за тобой и Колей. Можешь смело открыть дверь. Тебя с сыном ждёт охрана. Выходите из дома и сразу садитесь в машину. С вами поедут два человека. Третий человек заберёт твою машину. Она на той же стоянке, что и обычно?
        - Да.
        - Тогда выходите быстрее. Через два часа вы должны быть дома. Я вас жду.
        Игорь отключился. Алина быстро схватила Колю за руку, в другую руку взяла сумку с вещами и, быстро попрощавшись с изумлёнными родителями, выбежала в подъезд. Один из мужчин, одетый в строгий черный костюм, помог Алине донести сумку до серебристой «ауди», поджидавшей их рядом с подъездом, другой шёл впереди и всё время поторапливал их Колей. Тот, что нёс сумку, сел за руль, второй - рядом с ним, Алина с Колей расположились на заднем сиденье. Мальчик быстро заснул в машине, положив белокурую головку на колени матери, а Алина замирала от страха и от приближавшейся с каждой минутой встрече с мужем.
        Серебристый автомобиль подъехал к воротам дома Романовых ближе к полуночи. Коля крепко спал, свернувшись калачиком на заднем сидении. Игорь распахнул заднюю дверь машины с той стороны, где спал сын. Он взял Колю на руки, ни слова не сказал Алине, только смерил ее равнодушным взглядом синих глаз. Алина внутренне сжалась от холода, исходящего от мужа.
        «Неужели он догадался?! Нет, не может быть! Родители ему не говорили о Питере. Я у них спрашивала. Он даже не поинтересовался у них, где я и чем занимаюсь, только узнал про Колю, что с ним всё в порядке. Ему нет никакого дела до меня. Все его мысли о Коле, любовнице и работе», - про себя рассуждала Алина, успокаивая себя и готовясь к разговору с мужем.
        Игорь отнёс Колю в детскую на второй этаж и спустился в гостиную. Алина оглядывалась по сторонам, будто первый раз оказалась в просторной, светлой комнате. Чуть больше года назад она с Игорем занималась ремонтом дома, просматривала множество дизайнерских проектов, многие детали придумала сама и была счастлива, когда их семья переехала из квартиры в центре в тихий спальный район Москвы. Тогда Алина так радовалась, даже запах дома был другим, нежели в квартире, таким родным и знакомым. После переезда она стала настоящей домоседкой и, уходя из дома даже на пару часов, начинала скучать. Сейчас она озиралась по сторонам и видела, что всё здесь чужое. Алина перестала чувствовать запах дома, словно невидимая нить, связывающая её с этим местом, порвалась. Ей стало душно. Стены огромной комнаты давили. Алина смотрела на Игоря, а он также не отводил от неё взгляда. Оба долго молчали. Первая не выдержала игры в переглядывание Алина.
        - Как ты себя чувствуешь, Игорь? Тебя не ранили?
        - Нет, как видишь, жив и здоров. Машину испортили и ранили водителя. Он сейчас в больнице.
        - Где это произошло?
        - Сегодня вечером в центре Москвы.
        - Этого человека поймали?
        - Нет, мою машину обстреляли из «девятки» без номеров. «Девятка» скрылась, нападавших пока не нашли, но делается всё возможное и с моей стороны, и со стороны директора банка, с которым моя фирма сотрудничает.
        - Получается, вас в машине было трое? Водитель, ты и какой-то банкир? Так, может, стреляли в директора банка, а не в тебя, и нашей семье нечего опасаться?
        - Может быть. Пока ничего не известно. Но всё равно нужно принять меры безопасности. Теперь охрана будет и у меня, и у вас с Колей. Сына какое-то время не будем водить ни в детский сад, ни на какие-либо кружки и секции, а ты с завтрашнего дня увольняешься с работы. Это не обсуждается.
        Алине начала задыхаться, пол стал уходить у неё из-под ног. Она была согласна уволиться с работы и временно не водить сына в сад, а также на каратэ, в художественную школу и другие кружки, но с тем, что охрана будет рядом с ней 24 часа в сутки, и она больше не сможет хоть изредка видеться с Кириллом, Алина смириться не могла.
        - Игорь, я не хочу увольняться с работы. Ты не можешь меня заставить. И как же Коля будет без детского сада, он так ждал сентября, хотел увидеть своих друзей. Это будет для него ударом, - заикаясь говорила Алина, пытаясь переубедить мужа.
        - Ты - дура! Не понимаешь, что происходит! Не думаешь ни о себе, ни о сыне! - взорвался Игорь, вымещавший обычно свою злобу на жене.
        - А к своей любовнице ты тоже охранника приставил?! - не выдержала Алина оскорблений мужа и бросила ему в лицо те слова, что копились внутри с той самой минуты, когда она увидела фотографию Игоря с Марией Жидковой в «Московских сплетнях». - Что молчишь? Думаешь, я не знаю? О ваших отношениях знает вся страна, не только я!
        Весь вид Игоря выдавал безграничную ненависть к жене, и она ждала увесистого удара по лицу. За шесть лет брака Алина привыкла к оплеухам, а в этот раз считала, что даже заслуживает побоев. Он молчал, видимо не находя нужных слов, затем начал расхаживать по гостиной, нервно заложив руки за спину. Наконец подошёл к Алине вплотную, и глядя ей в глаза зашипел:
        - А что я должен был делать, скажи мне?! Если ты месяц не подпускаешь меня к себе! То ты болеешь, то срочно уезжаешь в Тулу, то на работе устаешь. Я нормальный мужик, которому нужны нормальные сексуальные отношения! И если дома их нет, я найду их на стороне. Много желающих оказаться на твоём месте. Есть моложе и красивее тебя.
        Алина рассмеялась мужу в лицо.
        - Куда уж мне до Марии Жидковой, которая трещит по швам от силикона! Конечно, я не дотягиваю до такой красоты! Так что ж ты не женишься на своей богине и не оставишь меня с Колей в покое?! Я уже видеть тебя не могу! Я ненавижу тебя! Ни к кому кроме тебя не чувствовала столько отвращения! И почему только промазал тот человек, стрелявший в тебя! - вырвались у Алины слова откуда-то из подсознания, она не хотела их произносить, но они слетели с её губ и ранили Игоря сильнее того неудачного выстрела неизвестного киллера.
        У него задергался мускул на лице рядом с глазом, а рот скривился в хищном оскале. Алина, видя перемены в облике мужа, отшатнулась, но он шагнул вперед и схватил её за руки. Она чудом вырвалась из стальной хватки мускулистых рук и хотела побежать к лестнице, чтобы закрыться в какой-нибудь комнате, но Игорь догнал её около обеденного стола. Он схватил Алину за талию и бросил животом на стол. Одной рукой держа за запястья так, что ей показалось, её руки закованы в наручники, другой - стянул с нее джинсы и трусики. Затем, несмотря на слёзы и мольбы, грубо овладел ей там же, на обеденном столе, и только после того, как удовлетворил свою похоть, отпустил Алину и поднялся наверх, в спальню. А она ещё долго сидела в гостиной на полу, дрожа от страха, отвращения к мужу и к себе, проклиная собственную жизнь.
        Глава одиннадцатая. Когда умирает любовь.
        КИРИЛЛ
        Декабрь 2001 года выдался холодным, снежным, каким и должен быть первый месяц зимы. Температура неделю не поднималась выше отметки -10 градусов. Природа и люди ощущали приближение Нового года. Природа ожидала вырубки сотен маленьких зелёных красавиц, а люди готовились закупать подарки и продукты, украшать жилища теми самыми, срубленными кем-то ёлочками, отмечать праздник всю ночь напролёт и мучиться неизменной головной болью утром 1 января, доедая оливье вприкуску с холодцом. Каждый Новый год был похож на предыдущий, но тысячи семей по всей стране устраивали эти новогодние дубли. Им нравилось, что витрины магазинов украшались гирляндами, на главных площадях устанавливались высоченные ёлки, и города сияли разноцветной иллюминацией.
        Предновогодняя Тула мало чем отличалась от других провинциальных российских городов. На площади Ленина с начала декабря стояла наряженная тридцатиметровая ёлка. Вечерами здесь играла музыка, собиралась местная молодёжь, люди постарше приезжали в центр с детьми, чтобы сфотографировать любимых чад с Дедом Морозом, Снегурочкой, которые прогуливались по площади и зарабатывали перед праздником неплохие деньги. На окраине Тулы, хоть и не так отчётливо, как в центре, тоже ощущалась новогодняя атмосфера. Главной её составляющей была суета. Все куда-то спешили. Одни - за подарками родственникам и друзьям, другие - за ёлкой и украшениями для дома, третьи - за продуктами. У кого-то уже начались корпоративы, и нужно было найти в магазине подходящий наряд, чтобы не выглядеть «белой вороной» на фоне коллег. Но всё-таки главное отличие праздничной обстановки от будничной заключалось в огоньках, что вспыхивали в глазах людей за месяц до Нового года и не потухали до Рождества. Почти у каждого человека, даже у восьмидесятилетнего старика глаза горели, как у пятилетнего ребенка в преддверии праздника.
        В ту пору Кириллу было тоскливо и одиноко, как никогда в жизни. Декабрь 1995 года - не в счет. Тогда он беспробудно пил, все дни слились в череду бесконечных походов по тульским злачным местам с друзьями, неразборчивых связей с девушками и жуткого похмелья по утрам. Сейчас дело было в другом, Кирилл не пил, погрузился с головой в работу и старался уделять внимание супруге и сыну. Хотя работа приносила хороший доход, сын умилял детской непосредственностью, а жена делала всё, чтобы жизнь мужа была комфортной, Кирилл ощущал себя лишним и дома, и на работе, и на улицах города, где царил предпраздничный хаос. Ему не хотелось бок о бок с другими бегать по магазинам за подарками. Зачем это делать, если Марина уже продумала подарки и сыну, и матери, и бабе Вале? Он купил супруге золотые серёжки с сапфирами. Марина, как и любая женщина, была неравнодушна к дорогим побрякушкам, и Кирилл уже представлял восторг на лице жены, когда она после боя курантов откроет бархатную коробочку и увидит украшения из золота. Но он купил серьги по баснословной цене не для того, чтобы удивить или порадовать супругу, а для
удовлетворения собственного эго. Хотелось подкупить совесть и уменьшить чувство вины перед Мариной. Если он не мог подарить жене самое главное, что есть в браке, любовь и верность, то дорогие украшения немного заглушали это надоедливое и омерзительное чувство.
        В последние месяцы у Кирилла выработалось стойкое ощущение никчемности, граничащее с паранойей. Он считал себя полным ничтожеством, поддонком, не стоящим мизинца жены. Такое состояние медленно убивало, и он не знал, как с ним справиться. Кирилл перестал общаться с друзьями. С Саней установил дистанцию и старался пересекаться только по работе. Предложения друга посидеть в баре за кружечкой пива или зайти к нему в гости на выходных незамедлительно отвергал. Немногочисленные сотрудники ЧП Семёнова уговаривали начальника устроить новогодний корпоратив, но Кирилл отвечал на предложение подчиненных коротко: «Поживём - увидим». Ему не хотелось ни с кем встречаться, разговаривать с людьми стало смертной мукой. Он не хотел никому изливать душу, все моральные страдания переживал в одиночку. То, что на него стали косо смотреть коллеги по работе, Кирилла совершенно не волновало. Мнение лишь одного человека имело смысл.
        Алину последний раз он видел в начале сентября, после поездки в Питер. Когда она, испуганная звонком мужа, попросила быстрее довезти её до Тулы, выпрыгнула из «мустанга» и исчезла в темноте позднего вечера. Вернувшись домой, Кирилл долго не мог выйти из машины, обдумывая, как дальше жить, как смотреть жене в глаза, и стоит ли вообще продолжать семейные отношения, которые он не раз предавал. Решившись всё же пойти домой и сделать вид, что ничего не произошло, Кирилл покинул салон автомобиля и направился в сторону подъезда. Он оправдывал себя тем, что не хочет снова стать причиной страданий жены. Марина не заслуживала такого отношения. Кирилл прекрасно понимал, что поступает с женой подло, но признаться ей в измене не мог. Правда окончательно разобьёт её сердце, а он никогда не сможет себе этого простить. В то же время Кирилл осознавал, что обманывает себя, и если бы Алина дала хоть крошечный лучик надежды, он не раздумывая ушёл бы от жены, оставив её с растоптанной женской гордостью, и ещё больше осознавал себя настоящим мерзавцем.
        Неопределенность в отношениях с Алиной не давала покоя. Если бы Кирилл был уверен, что она уйдет от мужа, то смог бы поставить все точки над i в сложившейся ситуации. Да, тогда бы он бросил жену и никогда не вернулся бы к опостылевшим отношениям. Но он знал, со слов Алины, что собой представляет её муж, прекрасно понимал: развестись будет совсем не просто. И хотела ли она сама уйти от Игоря Романова? Этот вопрос сводил Кирилла с ума.
        Когда в тот вечер после поездки в Санкт-Петербург он появился в квартире, Ваня уже спал. Марина пила чай на кухне и смотрела по телевизору «Секретные материалы». Кирилл подошёл сзади к жене, приобнял её за плечи и зарылся лицом в светлые, короткие волосы. Он не знал, что сказать. Молчание прервала Марина.
        - Как съездил в Петербург?
        - Нормально. Только устал.
        - Много работы было?
        - Давай завтра поговорим о работе. Уже поздно. Я спать хочу ужасно. Десять часов за рулем был.
        - Хорошо, дорогой. Иди, ложись спать. Я фильм досмотрю и тоже лягу.
        Кирилл поцеловал жену в затылок и поплёлся в комнату. Он долго не мог заснуть. Воображение рисовало образ испуганной Алины, в ушах до сих пор звучал её голос:
        - Мне страшно. Я боюсь за Колю, за себя. И за Игоря тоже боюсь… Я люблю тебя.
        Как бы он хотел сейчас быть с ней, обнять, успокоить, прижать к себе. Кирилл слышал, что Марина пошла в ванную. Он быстро взял с прикроватной тумбочки телефон и написал Алине эсэмэс:
        «Как ты? Добралась до дома? С тобой и с сыном всё в порядке? Напиши мне, как только сможешь».
        Кирилл нажал «отправить» и тут же удалил сообщение. Он был уверен, что Марина не читает его эсэмэс, но пока Кирилл находился в таком неопределенном положении, не знал, как сложится дальнейшая жизнь с Мариной или без неё, то и не хотел рисковать тем, что имел сейчас, хотя ему было самому противно от этого.
        Алина не ответила. Она молчала и в тот день после поездки, и спустя неделю, и через месяц. На следующий день после возвращения Кирилла из Петербурга в телевизионных новостях вскользь упомянули о нападении на главу банка «Европа кредит» Романа Финкильштейна и директора строительной корпорации «Дом элит» Игоря Романова. Водитель Игоря Романова был ранен и находился в одной из московских больниц, преступники скрылись, ведётся расследование. Показали ролик, где Игорь Романов в безупречном деловом костюме выходит из чёрного «мерседеса» в сопровождении охраны, к нему подбегают несколько журналистов с микрофонами, он равнодушно смотрит в камеру и холодным, бесстрастным голосом произносит: «Без комментариев».
        Больше Игоря не показывали по телевизору, но Кириллу хватило и тех нескольких секунд, чтобы увидеть, насколько муж Алины силён, мощная мужская харизма чувствовалась даже по другую сторону экрана. Кирилл перестал верить Алине.
        «Она врала мне. Если бы хотела уйти от мужа, то ушла бы, но она до сих пор с ним. От таких мужчин не уходят. Я по сравнению с ним мелкая сошка, тля, которую можно без труда раздавить носком ботинка. Он мужественен, уверен в себе, это чувствуется сразу. Теперь понятно, почему в семнадцать лет она не смогла перед ним устоять. И она врёт мне, что не любит его. А любит ли она меня? Любила когда-нибудь?»
        Нервное состояние Кирилла усугублялось ещё и тем, что Алина не отвечала ни на электронные письма, ни на эсэмэс, а позвонить он не решался.
        «Если она хочет остаться с мужем, так зачем ей мешать», - Кирилл постоянно мучил себя подобными мыслями.
        Саня видел, с другом творится что-то неладное, пытался вывести его на разговор, но Кирилл, зная, сколько гневных слов, обличенных в матерные выражения, услышит насчёт своего неадекватного поведения, не хотел окончательно испортить натянутые в последнее время отношения. С женой у Кирилла тоже не было ни разговоров по душам, ни обсуждения планов на будущее, только механический секс по ночам. Кирилл ничего не чувствовал к Марине, спал с ней лишь по привычке.
        О нападении на директора банка и главы строительной компании все быстро забыли, потому что через несколько дней, 11 сентября, мир сразила новость о взрыве башен-близнецов Всемирного торгового центра в США. Все выпуски новостей начинались с известей из Нью-Йорка. Теракт поразил и политиков, и обычных граждан. Погибших людей при обрушении башен насчитывали тысячами, и никому не было дела до какого-то московского киллера, совершившего неудачное нападение на двух бизнесменов.
        Кирилл, в отличие от всего мира, равнодушно просматривал новости, рассеянно слушал о террористической группировке «Аль-Каида» и ждал, что снова заговорят о стрельбе в центре Москвы и о человеке, в которого тогда не попал убийца.
        В середине декабря Кирилл решился и написал Алине письмо по электронной почте:
        «Я должен тебя увидеть! Если ты опять мне не ответишь, я приеду к тебе домой».
        Ответа он не получил, что было ожидаемо. Тогда Кирилл позвонил Олесе.
        - Олеся, привет!
        - Привет, Кирилл! Что-то случилось? Я удивлена твоему звонку.
        - Можно сказать и так. Случилось. Мы можем встретиться? Только об этом не должен знать Саня.
        - Да, конечно. Ты меня пугаешь. Где встретимся?
        - Давай я подъеду к институту, а потом где-нибудь кофе попьем. Обещаю, много времени я не отниму у тебя.
        - Кирилл, я надеюсь, это не свидание? Думаю, ты в курсе, что у меня ревнивый муж?
        - Да, я знаю. И это не свидание, даже не рассчитывай, - Кирилл пытался шутить, но у него плохо получалось.
        - Я заканчиваю работать в 16 часов. В 18 часов должна забрать Василису из сада. У тебя только два часа, чтобы напоить меня кофе, а потом довезти до детского сада.
        - Мы уложимся. Я сегодня за тобой заеду.
        - Хорошо.
        В 15.55 Кирилл подъехал к Тульскому педагогическому университету имени Л. Н. Толстого, где училась и работала Олеся. Долго ждать не пришлось. Жена лучшего друга была пунктуальна, в ней сразу угадывалась бывшая отличница. Ровно в 16 часов Олеся вышла из дверей учебного корпуса и направилась к «мустангу» Кирилла. Она кутала раскрасневшееся лицо в воротник нового полушубка из норки и постоянно поправляла выбившиеся из прически длинные, белые пряди волос. Кирилл про себя отметил, что Олеся ещё сильнее поправилась со дня их последней встречи в клубе «Премьер». У него перед глазами пронеслись картины из прошлого. Прокуренное помещение радио-бара, Олеся с кудрявыми волосами, в бежевом платье, а рядом с ней Алина. Вот она медленно поворачивается, тёмные глаза округляются при виде Кирилла, она переводит взгляд на подругу, а та только пожимает плечами. Кирилл отогнал видение, вышел из машины и помог Олесе сесть на переднее сиденье.
        - Привет! Какой холод сегодня! Куда поедем? - Олеся поправила воротник шубки, согреваясь в салоне автомобиля.
        - Привет! Поедем в ресторан, выпьем по чашечке кофе и поговорим, - Кирилл старался не смотреть на Олесю, он нервничал, когда думал о предстоящем разговоре.
        - Хорошо.
        Они ехали молча, только звуки, доносящиеся из магнитолы, нарушали тишину. Салон автомобиля заполнился голосом Александра Васильева из группы «Сплин», который распевал о «девочке с глазами из самого синего льда».
        - В какой ресторан едем? - прервала молчание Олеся.
        - В «Купец Платонов». Это один из лучших ресторанов Тулы, и он находится недалеко от моего дома.
        - Никогда не была там, но слышала только восторженные отзывы. Ты меня соблазнить хочешь, Кирилл? - и Олеся ухмыльнулась.
        - Даже не рассчитывай, Иванова, - Кирилл выдавил из себя подобие улыбки.
        - Я уже четыре года как Дронова. Не забывай об этом.
        - Как скажешь.
        Ресторан «Купец Платонов» находился на окраине города в Платоновском парке, названном в честь купца первой гильдии, жившего в XIX веке. Рядом с рестораном был пруд с расчищенным катком для местной детворы. В середине пруда возвышалась ёлка, играла задорная новогодняя музыка. Над территорией парка, как и во всём городе, витал дух праздника.
        В ресторане Кирилл с Олесей заняли самый дальний столик.
        - Ты не хочешь, чтобы нас кто-нибудь увидел вместе, поэтому выбрал именно этот столик?
        - Почему ты так решила? Если хочешь, пересядем.
        - Нет, мне здесь нравится.
        - Ты, наверно, проголодалась после работы? Что тебе заказать?
        - Я бы не отказалась перекусить.
        Кирилл передал меню Олесе.
        - Выбирай.
        - Я давно не была в таком шикарном ресторане. Вообще давно не была в ресторанах. Муж меня редко водит в подобные места. А ты часто здесь бываешь?
        - Не часто. Был пару раз с Мариной.
        - Твоей жене повезло.
        Он ничего не ответил. Олеся выбрала филе индейки под брусничным соусом, салат цезарь и вареники с вишней. Кирилл заказал только кофе. Официант записал в блокнотик все пожелания и удалился.
        - Как понимаю, ты хочешь от меня что-то узнать. Я права, Кирилл? - спросила Олеся, когда смогла оторваться от тарелки с индейкой.
        - Да, я хотел тебя спросить о нашей общей знакомой.
        - Я так и думала. Что ты хочешь узнать про Алину? Учти, она моя лучшая подруга, и я всегда буду на её стороне, а не на твоей.
        - Да, ты её лучшая подруга, и это ты предложила мне связаться с ней после того, как она бросила меня. Мы не общались шесть лет, не виделись, если не считать похорон моего отца, про которые опять же ты ей сказала. Зачем тебе было нужно, чтобы я ей позвонил или написал и возобновил наши отношения?
        - Просто ей было плохо, и я знала, что с тобой она забудет о своих переживаниях.
        - Она забудет о переживаниях! - Кирилл повторил слова Олеси и захохотал, выдавливая из себя какой-то истерический, злобный смех. - А обо мне ты не подумала, что я тоже живой человек?! Я тоже могу переживать!
        - Прости, Кирилл! Я не знаю, какие у вас сейчас отношения. Алина практически ничего о тебе не рассказывает. Знаю только, что ночь после моего дня рождения вы провели вместе, и это всё. Вы встречаетесь с Алиной?
        - Нет. И отношений у нас тоже нет. Об этом я и хотел с тобой поговорить. Мне нужно увидеть её. Ты должна мне помочь. Даже если ты откажешься, я все равно встречусь с ней. Просто не знаю, как это сделать. Не хочу навредить ей.
        - Когда вы с Алиной в последний раз виделись?
        - В тот день, когда стреляли в её мужа.
        - Ничего себе! Ты же был в Питере в это время. Я помню, Саня очень разозлился из-за того, что ты уехал в Петербург без видимой причины. Оказывается, ты был там с Алиной!
        - Да, мы вместе ездили в Питер, а на обратном пути ей позвонил муж, сказал, что в него стреляли, и он отправил за Алиной и сыном охрану из Москвы. Его люди должны были сопровождать их от Тулы до дома. Алина уехала в Москву, и больше мы не виделись. На эсэмэс она не отвечает, звонить ей я не стал. Не знаю, какие у Алины сейчас отношения с мужем, не хочу ее подставлять. Но мне нужно её увидеть, чтобы понять, что происходит между нами.
        Олеся слушала Кирилла внимательно, взгляд её голубых глаз менялся в зависимости от хода мыслей, от серьезно-сосредоточенного до сочувствующего.
        - Я сейчас произнесу слова, которые тебе будет неприятно слышать, но не сказать их я не могу. Если ты надеешься, что Алина разведется с мужем, то брось - это напрасные мечты. Она никогда не уйдет от Игоря.
        Лицо Кирилла начало багроветь то ли от злости, то ли от досады, а, может, от предсказуемости утверждений Олеси. Он так боялся услышать эти слова, но они прозвучали и ещё раз подтвердили опасения Кирилла.
        - Если ты хочешь знать, любит ли она тебя или нет, то ответ мы оба отлично знаем. Алина тебя любит. Она всегда тебя любила ещё со школы. Я даже ревновала её к тебе, - Олеся захихикала. - Но это было давно, в детстве. Мы повзрослели, но чувства Алины к тебе не изменились. И всё равно, как бы она ни любила тебя, она не сможет тихо и мирно распрощаться с мужем. Он не даст ей развод, а если и даст, то заберёт сына. Мы оба за долгие годы общения хорошо изучили Алину, поэтому понимаем, без сына она жить не сможет.
        - Но почему он непременно должен отнять у Алины сына? - Кирилл начал говорить на повышенных тонах, голос не слушался его. - Неужели нельзя развестись, как миллионы людей в мире разводятся, без лишней драмы!
        - Ты не знаешь Игоря. Если бы ты хоть раз его увидел, понял, что это за человек, и что связываться с ним опасно. Он раздавит тебя, как муху, если встанешь у него на пути.
        - Я не боюсь его. Но я боюсь за Алину. Он бьёт её. Я точно это знаю.
        - Алину бьёт Игорь?! Я не верю! Она никогда об этом не рассказывала! - от удивления Олеся тоже начала говорить так громко, что за столиком в другом конце зала посетители повернулись и осуждающе посмотрели на них с Кириллом.
        - Я видел синяк у неё на лице. Это было весной, после нашей первой встречи.
        - Её точно Игорь ударил? Она сама тебе сказала?
        - Нет, она пыталась соврать, что с лестницы упала, но всё было очевидно. А потом она улетела с ним в Израиль, и мы увиделись только на твой день рождения.
        - Даже не верится! Алина молчит, никому не рассказывает о побоях, - Олеся нервно теребила салфетку.
        - Поэтому ты должна мне помочь увидеть Алину. Ей опасно жить с таким человеком под одной крышей.
        - Как я могу тебе помочь? В Тулу после нападения на мужа Алина не ездит. Мы созванивались примерно месяц назад. Она рассказывала, что сейчас живет практически в изоляции от мира. Уволилась с работы, не водит сына в детский сад, из дома выходит только в сопровождении охраны.
        - Её муж боится нового нападения?
        - Людей, обстрелявших его машину, так и не нашли, поэтому Игорь очень осторожен. Алина сказала, что у мужа началась мания преследования.
        - Мне нужен адрес Алины.
        - Зачем? А вдруг, когда ты появишься у неё на пороге, Игорь будет дома? Что тогда будешь делать?!
        - Поговорю с ним.
        - Ты сумасшедший! - Олеся покрутила пальцем у виска.
        - Ладно, тогда я сам найду, где она живёт.
        - Я дам адрес Алины, - тяжело вздыхая, сказала Олеся, - Если ты пообещаешь прийти к ней в будни днём, когда Игоря не бывает дома.
        - Хорошо, я обещаю.
        Олеся продиктовала московский адрес подруги, затем, внимательно посмотрев на Кирилла, спросила:
        - А если ты приедешь к Алине, а она скажет, что ты ей не нужен, и она не собирается менять жизнь? Как к такому повороту отнесёшься?
        Внутри у Кирилла всё оборвалось, но он выдержал взгляд Олеси и уверенно ответил:
        - Буду жить дальше, как и жил до неё…
        После ресторана Кирилл подвёз Олесю до детского сада, затем вернулся в офис. Нужно было просмотреть кое-какие документы, касающиеся фирмы. Перед тем, как уйти с работы, Кирилл включил компьютер, чтобы прочитать письма одного из партнеров, с которым ЧП Семёнов недавно заключил договор, щёлкнул на значок почты и увидел сообщение от Алины. Это было первое письмо за три месяца. Кирилл начал жадно читать.
        «Привет, Кирилл! Извини, что не писала. Будет проблематично с тобой встретиться. Я редко выхожу из дома, а если выхожу, то в сопровождении охраны. Так я живу со дня нападения на Игоря. Нам непросто будет увидеться, не вызвав подозрение охранников. Сейчас напишу, что нужно сделать. Заранее предупреждаю, ничего лучше я не смогла придумать, и если тебя обидит моя идея, откажись от задуманного. Тебе придётся притвориться тем, кем ты не являешься. Например, курьером доставки книг. Я часто заказываю книги, поэтому никто не заподозрит, что ты пришёл по другому делу. Сначала тебя обыщет охрана, затем впустит в дом. На разговор у нас будет 5-10 минут. Если ты готов через это пройти, я тебя жду. Приезжай в следующий вторник к 12 часам, а лучше напиши мне письмо. Так будет проще и тебе, и мне. Пока!»
        Далее был написан адрес и всё. Вот такое странное письмо получил Кирилл. Он пробежал по нему глазами ещё несколько раз, и с каждым разом его лицо всё сильнее вытягивалось от удивления. Неужели это писала его Алина? Девушка, с которой он не так давно прогуливался по улицам Петербурга, которая буквально в сентябре говорила, как сильно его любит, и никого не любила кроме него, которую он целовал, проезжая под Поцелуевым мостом, которую обнимал на колоннаде Исаакиевского собора? Первая мысль Кирилла была порвать с Алиной окончательно и навсегда, больше никогда не писать ей и тем более не затевать такую глупую авантюру, как поездка в Москву с целью увидеть её. Но через какое-то время, остыв, Кирилл решил, он всё-таки должен понять, почему такие изменения произошли с Алиной за столь короткий срок, и в конце концов убедиться, что с ней всё в порядке, она здорова и прекрасно себя чувствует. Как бы глупо это ни выглядело, он притворится курьером, доставляющим книги, и войдёт в её дом. Что будет дальше, Кирилл не знал. Возможно, он почувствует от Алины тот же холод, каким пронизано сегодняшнее письмо, или
увидит синяки на её лице, как это было весной. Кирилл больше всего опасался за жизнь и здоровье Алины. Пока он не знал, как поступит, если его самые страшные подозрения подтвердятся, но также не понимал, что будет делать в ситуации, если увидит Алину, пышущую здоровьем, без следов насилия на лице и теле, но в её глазах прочитает равнодушие. Кирилл отогнал незваную мысль, понадеявшись на благополучный исход встречи. Он представил, что через неделю увидит Алину. Возможно, не будет и малейшего шанса дотронуться до неё, вдруг весь дом напичкан камерами наблюдения, но даже при таком раскладе он сможет посмотреть ей в глаза, и если её взгляд будет таким же, каким он его запомнил в Питере, тогда Кирилл обязательно найдет выход из сложившейся ситуации. Он придумает, как сделать так, чтобы Алина смогла уйти от мужа и не лишилась сына. Но если ничего путного не придёт в голову, он просто-напросто соберёт её вещи и увезет с сыном в Тулу, а там будь что будет.
        Во вторник утром Кирилл снова ехал по трассе М-2 в Москву на встречу с женщиной, укравшей его спокойствие и разум. Он вспомнил, как весной мчался на встречу с Алиной, назначенной в Жулебинском лесу. Тогда Кирилл не волновался настолько сильно. В тот день, который отпечатался в памяти навсегда, Алина рыдала в его машине, пытаясь объяснить причину своего неудачного замужества, и первый раз в жизни призналась в любви. Чем закончится сегодняшнее свидание, было загадкой для Кирилла. По словам Алины, их встреча продлится всего 5-10 минут. Как же это мало после разлуки с любимым человеком, но вполне достаточно, чтобы разобраться любят тебя или нет.
        Еще в Туле Кирилл купил книгу Патрика Зюскинда «Парфюмер. История одного убийцы». Он увидел, как Наташа во время обеденного перерыва читает Зюскинда, и заинтересовался романом. Секретарша удивилась, что её начальник никогда не слышал об известном немецком авторе. Девушка надменно посмотрела на Кирилла, будто он был последним неучем и за всю жизнь не прочитал ни одной книги, кроме азбуки. Она сказала, что Патрика Зюскинда сейчас все читают. Кирилл решил, если книга настолько популярна, то и Алине должна понравиться. «Парфюмер. История одного убийцы» лежала в подарочном пакете на пассажирском сиденье рядом с Кириллом, а он гнал с бешеной скоростью в Москву, желая как можно скорее узнать свою участь. Одно слово должно было решить его дальнейшую судьбу.
        В 11.30 Кирилл был в Жулебино. Он оставил «мустанг» около леса, на том же месте, что и в предыдущий раз. Выйдя из машины, Кирилл направился в ту сторону, куда пошла Алина после их совместной поездки в центр Москвы. Снова воспоминания начали одолевать Кирилла. Ему мерещилось заплаканное лицо Алины. Он даже чувствовал вкус её слез на губах и слышал слова:
        «Нет, я его не люблю, и он меня не любит! Кирилл, я люблю тебя! Я всегда тебя любила!»
        Казалось, прошла целая вечность после той весенней прогулки, и вроде бы ничего не изменилось за полгода, он также живет с семьёй в Туле, Алина также далеко, за 200 километров от него, с мужем и сыном, но если поразмыслить, то изменилось очень многое и в мире, и в их судьбах. Воспоминания Кирилла прервались, когда он увидел нужный дом. Ещё раз сверившись с бумажкой, на которой он написал адрес Алины под диктовку Олеси, и, убедившись, что не ошибся, нажал на кнопку звонка. Сразу же из домофона послышался голос, по которому он скучал несколько месяцев, и который постоянно преследовал его во снах.
        - Здравствуйте! Я вас слушаю.
        - Здравствуйте! Я курьер из службы доставки книг. Вы книгу заказывали? - Кирилл выдавил из себя слова, написанные Алиной в письме.
        - Да. Проходите.
        Мощная стальная дверь распахнулась, и он почувствовал себя Али-Бабой перед сказочной пещерой. Как только он вошёл во двор, лицом к лицу столкнулся с охранником. Бритоголовый мужчина окинул его презрительным взглядом.
        - Здравствуйте! Я курьер из службы доставки книг, - ещё раз соврал Кирилл.
        Охранник достал из кармана дублёнки телефон и позвонил:
        - Алина Станиславовна, к вам пришел курьер из доставки книг. Пропускать? - потом через секунду сказал. - Понял. Пропускаю.
        После обыска бритоголовый грубо обратился к Кириллу:
        - Проходи, тебя ждут.
        Кирилл прошёл по запорошенной снегом дорожке к входной двери. Он ошарашено оглядывался по сторонам и никак не мог принять тот факт, что Алина, которую он знал с семи лет, жила здесь. Трехэтажный кирпичный дом показался Кириллу чрезмерно большим. Он вспомнил, как Алина рассказывала, что её дом в сравнении с особняком свёкра и свекрови кажется убогим, и у Кирилла от волнения на лбу выступил холодный пот. Кирилл оказался в мире Алины, и этот мир был чужд и непонятен ему. Подойдя к крыльцу, он почувствовал на себе взгляд и, повернув голову в сторону окна, увидел её. Алина смотрела на него сквозь стекло. Даже издалека Кирилл видел, сколько печали скрывается в когда-то сияющих глазах. Их взгляды на секунду встретились, и она отпрянула от окна, скрывшись в глубине дома. Дверь была открыта, и Кирилл вошёл внутрь. Он стоял возле двери, не решаясь пройти в гостиную в ботинках, на которые налип снег. Кирилл не знал правил поведения в домах богачей, видел только в зарубежных фильмах, что хозяева шикарных особняков ходят по дому в обуви, а не в тапочках, как принято в его бедной семье, но всё-таки снял ботинки
и прошёл в носках через всю гостиную до винтовой лестницы, ведущей на второй этаж. Возле неё и стояла Алина. Сердце Кирилла, как всегда при встрече с ней, начало разгон до невероятной скорости. Взгляд хватался за ничего не значащие детали, почему-то в тот момент приобретавшие колоссальное значение. Кирилл обратил внимание, что несмотря на жару в доме, Алина одета в пуловер с длинными рукавами и джинсы. Пуловер спадал с одного плеча, обнажая белую гладкую кожу. Что-то в её облике изменилось, но Кирилл не мог уловить, в чём заключались перемены. Жадно впитывая её образ, пытаясь запомнить каждую черточку на любимом лице, Кирилл наконец понял, что больше не видно скул, выпиравших ранее из-за худобы, и появились округлые щёчки. Несомненно, Алина пополнела, но лишний вес совсем не портил её, а наоборот, придавал особое очарование лицу и фигуре, делала формы более женственными. Алина стояла босиком, постоянно переминаясь с ноги на ногу, не решаясь подойти к Кириллу.
        - Привет! - первый заговорил Кирилл, когда удалось унять волнение. - Как ты поживаешь?
        - Привет! У меня всё хорошо, - ответила Алина, так и не приблизившись к Кириллу.
        - Я принёс тебе книгу, - Кирилл вынул из пакета роман Патрика Зюскинда в глянцевом переплёте. - Пусть это будет новогодний подарок от меня. Я не знал, что тебе подарить. У тебя всё есть.
        - Спасибо! Это очень хороший подарок. Что за книга? Патрик Зюскинд? Не слышала о таком авторе.
        - Я рад, что ты ещё не читала «Парфюмера». Значит, не зря купил книгу. Надеюсь, тебе понравится.
        - Обязательно прочитаю.
        В гостиной повисло молчание. Кирилл смотрел на Алину, а она вертела в руках книгу и явно не решалась заговорить.
        - Алина, скажи что-нибудь! - в голосе Кирилла слышалась мольба.
        - Я не знаю, что сказать, Кирилл, - Алина посмотрела на него так, что он отшатнулся.
        - Ты ни разу до вчерашнего дня не написала мне, ни разу не позвонила. Я места себе не находил всё это время, все три месяца, что не видел тебя, ничего не знал о тебе. Я живой человек, переживаю, волнуюсь. И скучаю по тебе!
        - Кирилл, всё очень сложно.
        - Что сложно? Твои отношения с мужем сложные? Они всегда такими были!
        - Дело не только в Игоре.
        - А в чём тогда?
        - Во мне.
        - Что это значит? Ты меня больше не любишь?
        Кирилл замер. Он ждал ответа Алины, как осужденный ждёт, когда судья зачитает приговор. Она отвела глаза и начала теребить волосы, наматывая пряди на пальцы.
        - Не люблю.
        Её слова прозвучали как выстрел в висок. Глаза Кирилла закрыла полупрозрачная пелена, он плохо видел Алину.
        - Я не верю. Ты врёшь, - не сказал, а прохрипел он. - Ты не могла всего за три месяца забыть меня. Ты любишь своего мужа? Ответь!
        - Да… я люблю… Игоря, - после долгой паузы тихо, запинаясь и не поднимая глаза на Кирилла, ответила Алина.
        - Посмотри мне в глаза и ещё раз скажи, что ты не любишь меня, а любишь своего мужа!
        Алина смотрела в пол и не поднимала глаз несколько секунд, а когда осмелилась посмотреть на Кирилла, он увидел в её глазах чёрную, пугающую пустоту.
        - Я не люблю тебя, Кирилл. Я люблю своего мужа. Тебе лучше уйти.
        Кирилл стоял оглушённый последними словами Алины и не двигался с места. Вдруг откуда-то сверху послышался детский голосок и топот маленьких ног.
        - Мамочка, будем с тобой играть? Ты обещала мне!
        Лицо Алины сразу же переменилось, из застывшей маски превратившись в живое и любящее, в глазах загорелись огоньки, которые так любил Кирилл. Он увидел, что со второго этажа спускается белокурый мальчуган, очень похожий на Игоря Романова. Коля был точной копией отца, которого Кирилл знал только по фотографиям в интернете и по видеоролику из выпуска новостей. Единственным отличием от родителя была улыбка, похожая на ту, что Кирилл помнил с детства. Улыбался мальчик в точности, как мать.
        - Коля, не беги так быстро по лестнице! Упадёшь! Сколько раз я тебе говорила, спускаться надо медленно, - Алина погладила ребёнка по голове, она даже ругалась на сына с любовью.
        - Мам, я никогда не падаю… Здравствуйте! - обратился мальчик к Кириллу.
        - Здравствуй! - Кирилл протянул руку мальчугану и тот неожиданно крепко, по-мужски ответил на рукопожатие, - Какая сильная у тебя рука. Ты, наверно, спортом занимаешься?
        - Да, каратэ. Раньше мама меня возила в секцию, занимался с другими ребятами, в соревнованиях участвовал, всегда первые места занимал, а сейчас тренер сам к нам домой приезжает. Мама, когда мы уже поедем с другими ребятами тренироваться? Мне надоело дома сидеть!
        - Скоро, Коленька, скоро.
        - А как вас зовут? Вы мамин друг? Почему вы не раздеваетесь? - засыпал Кирилла вопросами любопытный мальчик.
        - Нет, я не друг твоей мамы. Я книгу ей привёз.
        - А-а-а, - протянул Коля, сразу потеряв интерес к незнакомому мужчине.
        - Коля, иди наверх. Я сейчас провожу дядю и поиграю с тобой.
        - Хорошо, мамочка! - и Коля, шлёпая босыми пятками по ступенькам, побежал в свою комнату.
        - Забавный он у тебя, - сказал Кирилл, когда мальчик скрылся на втором этаже.
        - Да, забавный, - задумчиво ответила Алина после ухода сына, снова окинув Кирилла отстранённым взглядом. - Ему скучно. Мы почти никуда не выходим. А он общительный, ему друзья нужны.
        - И долго будет продолжаться ваше заточение?
        - Не знаю. Надеюсь, нет, - Алина теребила рукав пуловера, кутая пальцы в нём и становясь похожей на Пьеро из детского фильма про Буратино, такого же печального, в белой кофте с длинными рукавами. - Тебе пора.
        - Да, мои десять минут закончились. У тебя, как в тюрьме, - Кирилл попытался улыбнуться.
        - Прощай, Кирилл.
        - Прощай.
        Кирилл в последний раз взглянул Алине в лицо, заметив, что её щёки, ранее мертвенно-бледные, покрылись румянцем, а глаза наполнились слезами. Он надеялся, что она остановит его, скажет, что соврала, что любит его, но Алина молча открыла дверь, и он вышел на улицу, не оглядываясь, быстрыми шагами. Как дошёл до машины, Кирилл плохо помнил. Сразу же завел двигатель и помчался в Тулу, подальше от Алины, от её холодного взгляда и слов:
        - Я не люблю тебя, Кирилл. Я люблю своего мужа. Тебе лучше уйти.
        Глава двенадцатая. Дневник Алины.
        25 СЕНТЯБРЯ 2001Г.
        «Привет, Кирилл! Я открываю новую тетрадь, вдыхаю её свежий аромат, похожий на тот, какой бывает только в книжных магазинах. Помнишь, как ты смеялся надо мной, когда 1 сентября я обнюхивала учебники? Тогда это был самый любимый запах, но прошло время, я стала другой, и мои пристрастия поменялись. Теперь мне нравится аромат грейпфрута и свежих трав, смешанный с запахом твоей кожи. Самый лучший запах, твой запах.
        В 17 лет я пообещала самой себе, что каждый день буду общаться с тобой по средством дневника. Так проще выразить чувства и мысли, преобразовав их в буквы. Становится легче понять все трансформации души. То, что кажется сложным на словах и на деле, становится простым как дважды два на страницах школьной тетрадки в линейку. Ты, конечно, не знал о моём маленьком секрете и не знаешь до сих пор.
        После выпускного, придя домой под утро, я не могла уснуть. В голове проносились сцены из прошедшей ночи, твоё лицо, твои слова, и я решила дать обличие чувствам, превратив их в буквы, чтобы спустя годы воспоминания не стерлись из головы, а всегда были со мной на странице той первой тетради. С тех пор много дневников поменялось. Один из них остался в Туле, в доме родителей. Мать с отцом не знают о его существовании. Надеюсь, никогда не прочтут о фантазиях семнадцатилетней девчонки. Остальные - со мной в Москве. Игорь о них не догадывается. Если бы просмотрел хоть одну страницу, то устроил бы мне вместо жизни настоящий ад. Нашу совместную жизнь с Игорем по-другому и не назовёшь. Я больше двух недель не могла прикоснуться к дневнику, чтобы описать поездку в Питер, потому что после возвращения начался кошмар, о котором не хочется думать и вспоминать. Но об этом после.
        О чём я хотела написать? О Питере, о сказочных двух днях. Это лучшие два дня моей жизни. И дело не в том, что ты снял дорогущий номер в роскошном отеле, а в том, что мы были там вдвоём, только ты и я. Меня никто так не любил, как ты и, наверно, не полюбит никогда. Я, надеюсь, ответила тебе взаимностью. Как же не хотелось уезжать! Душа обливалась слезами на обратном пути в Тулу! Я видела, что ты страдаешь не меньше меня. Ты стал совсем чужим всего за несколько часов. Меня угнетала тишина в салоне машины. Она действовала на нервы, но больше тишины убивала маска отчужденности на твоём лице. Когда до Тулы оставались считанные километры, позвонил Игорь, сказал, что в него стреляли, и ты прибавил скорость. Я должна была приехать домой раньше охраны, отправленной за мной с Колей из Москвы. Прощание далось нам обоим нелегко. Я с трудом сдерживалась, боялась разрыдаться. Видела в твоих глазах печаль, но не могла утешить, потому что сама не знала, чем закончится история с нападением, не знала, как мы будем жить дальше.
        Но случившееся потом лишний раз убедило меня, мой муж не человек, а бездушное чудовище. Не хочу описывать, что он сделал со мной. Было больно и страшно. Я хотела убежать от него, но не успела, он быстрее и сильнее меня. На следующий день Игорь делал вид, будто ничего не случилось, а мне было противно смотреть на него. Он сказал, чтобы я с Колей не выходила из дома. По магазинам вместо меня теперь ходит охранник, покупает всё необходимое. Мы с Колей гуляем только во дворе. Игорь написал заявление о том, что сын по семейным обстоятельствам не будет посещать детский сад в течение месяца. Надеюсь, в октябре кошмар, в котором мы с Колей оказались, закончится, и всё станет по-прежнему. Учителя сына по английскому языку, общему дошкольному образованию, а также тренер по каратэ приходят к нам домой. Ко мне приезжает массажистка, косметолог, маникюрша и парикмахер. Ощущаю себя женой, как минимум, депутата, а иногда президента. И это могло бы показаться смешным, если бы не было так грустно…
        На сегодня всё. Больше нет сил описывать скучные события моей жизни.
        Пока, Кирилл! Люблю тебя всем сердцем! Алина».
        30 СЕНТЯБРЯ 2001Г.
        «Кирилл, привет! Не писала тебе пять дней. Моя жизнь за это время не поменялась в лучшую сторону. Так же безвылазно сидим с Колей дома. Сын говорит, что я - прекрасная принцесса из сказки, которую злой колдун заточил в замке, но настанет день, когда появится прекрасный принц на белом коне и освободит меня. Как он прав насчёт злого колдуна! Конечно, Коля не имел в виду своего отца. Сын боготворит Игоря. А тот в свою очередь души не чает в сыне. Твоя роль в нашей истории, естественно, роль прекрасного принца, но о ней не знает никто, кроме меня.
        К сожалению, сказка никогда не станет былью. Прекрасная принцесса навсегда останется в замке со злым колдуном, потому что у них скоро родится ребёнок! Да, Кирилл, я беременна. Задержка меньше недели и нет никаких симптомов, ни тошноты, ни рвоты, ни слабости, но я всё равно отправила сегодня одного из охранников в аптеку за тестом. Когда он мне передавал розовую коробочку, то густо покраснел, будто я забеременела от него. Видимо, в аптеке возникла неловкая ситуация. Но мне нет дела до охранника, мысли занимает только будущий ребенок, а также мучает вопрос: от кого я беременна, от тебя или от Игоря? Никогда не думала, что окажусь в подобной нелепейшей ситуации. Чувствую себя отвратительной, распутной женщиной.
        Помнишь, что произошло по дороге в Питер? Тогда мы не думали ни о чём, слишком были поглощены друг другом. Ты не знал о том, что я не пью противозачаточные таблетки. Контрацептивы я перестала принимать в июле после того, как провела с тобой ночь. Зачем пить противозачаточные таблетки, которые могут давать побочные эффекты, если нет секса. После той ночи я не могла спать с мужем. Об этом уже рассказывала. Так вот, Кирилл, в скором времени кто-то из вас, ты или Игорь, станете папой. В прошлый раз я не смогла написать о том, что сделал со мной супруг, когда мы с Колей вернулись домой. Он меня изнасиловал. Кроме боли и отвращения я тогда ничего не испытывала. Мечтала, чтобы весь ужас, происходящий со мной, поскорее закончился. Вот я и высказалась, пусть только на страницах дневника, но всё равно стало легче.
        Прошло больше трёх недель после того страшного вечера. Игорь больше ни разу до меня и пальцем не дотронулся. Он приходит домой поздно вечером. Наверняка, опять встречается с любовницей. В интернете после нападения не было ни одной заметки об Игоре и Марии Жидковой. Видимо, они научились хорошо скрывать свои отношения. И до сегодняшнего дня меня не волновало, где проводит вечера муж. Лишь бы меня не трогал. Любое его прикосновение, даже проявление нежности, для меня равносильно издевательству. Но теперь обстоятельства изменились. Я в ответе не только за Колю, но и за маленького человечка внутри. Как же я хочу, чтобы это была девочка, похожая на тебя, Кирилл. Пусть родится зеленоглазая, темноволосая малышка. Как буду объяснять мужу, если ребенок окажется ни капли не похож на него? За девять месяцев что-нибудь придумаю. Скажу, в роду Завадских были зеленоглазые прабабушки. Но самое главное, как наладить с мужем уже давно развалившиеся отношения? Я не могу развестись с Игорем не только из-за того, что боюсь потерять Колю, хотя это мой самый сильный страх, переросший в фобию, но и потому что я
безработная, а в случае ухода от мужа нужно будет каким-то образом прокормить двух детей. Поэтому моя основная задача на сегодня - сообщить супругу радостную весть. Как он отнесётся к прибавлению в семействе - загадка, и ответ на неё я узнаю только вечером. Когда я сообщила Игорю о том, что жду ребёнка шесть лет назад, он невероятно обрадовался. И речи не было об аборте. Но тогда в его жизни не было Марии Жидковой. Завтра напишу тебе, чем закончился наш разговор с Игорем.
        Пока, Кирилл! Люблю тебя сильнее, чем вчера! Алина».
        31 СЕНТЯБРЯ 2001Г.
        «Кирилл, привет! У меня вчера был тяжелый день. Так не хватает тебя! Я знаю, ты бы утешил, успокоил, нашел нужные слова, но тебя нет рядом и, наверно, не будет никогда. Пишу эти строки, а слёзы застилают глаза.
        Вчера сообщила Игорю о беременности. Он объявился дома ближе к полуночи. Я ждала его, ощущая нервную дрожь в теле. Мандраж от предстоящего разговора вызвал необычайный аппетит. За пару часов я выпила три кружки чая и без зазрения совести съела целую шоколадку. Постоянно хочу есть. За девять месяцев, наверно, растолстею, как тюлень. Во время первой беременности я наоборот не могла есть, жила в непрерывной борьбе с токсикозом и поправилась всего на восемь килограмм.
        Игорь удивился, увидев меня в такой поздний час в гостиной. Я не стала спрашивать, где он был и с кем. Когда муж спросил, по каким причинам я не ложусь спать, ответила, что хочу сообщить ему радостную новость. После оглушительного известия Игорь переменился в лице. Сначала удивился, ведь мы давно не живём, как полагается в браке. Наша семья отличается от нормальных семей, у которых дома пропитаны атмосферой любви, взаимопонимания, а у супругов здоровые интимные отношения. Я напомнила Игорю о том страшном вечере, когда мог быть зачат ребёнок. Игорь долго молчал, потом встал на колени, головой прижался к моему животу, просил прощения за всё свои прегрешения. Я ответила, что прощаю его. И опять солгала. Никогда не смогу забыть измены, надругательства надо мной, синяки, избиения. Никогда! Но мне ничего не остаётся, как жить и дальше с ним. Надеюсь, с сегодняшнего дня Игорь изменится. Утром он прислал с курьером кольцо из белого золота с бриллиантами. Оно до сих пор лежит в бархатной коробочке на столе. Не хочу прикасаться к нему, как к напоминанию, что мой муж подлец и с помощью подарков пытается
загладить вину. Игорь даже пообещал не задерживаться сегодня на работе и приехать домой к ужину. Посмотрим, надолго ли его хватит.
        Пока, Кирилл! Люблю тебя и скучаю! Алина».
        20 НОЯБРЯ 2001Г.
        «Кирилл, привет! У меня всё по-старому, без изменений. Игорь заботлив и ласков, засыпает подарками и цветами. Всё это происходило со мной шесть лет назад. Дежавю. Каждый день, всматриваясь в лицо мужа, в его синие пустые глаза, мысленно задаю вопрос: «Как долго ты будешь изображать из себя примерного мужа?»
        Изоляция от мира продолжается. Мы почти никуда не выходим. Один раз съездили к родителям Игоря. Они были счастливы услышать известие о том, что скоро во второй раз станут дедушкой и бабушкой. Я вернулась с Рублёвки с невыносимой головной болью. В ближайшее время поездок к свёкру и свекрови предпринимать не буду. Они, как энергетические вампиры, высасывают из меня все силы, но их любит Коля, поэтому иногда стоит пересилить себя. Иногда, но не сейчас.
        Несколько раз к нам в гости приходила девочка Настя из Колиного сада с мамой. Наши дети очень дружны. Они такие смешные. Коля сказал, что женится на Насте, когда вырастет. Так трогательно за ними наблюдать. Кирилл, глядя на них, вспоминаю нас с тобой в детстве. Помнишь, как ты приходил ко мне домой после школы во втором классе? Папа тогда не пил, и я была самым счастливым ребенком на свете. Мы ели на кухне смородиновое варенье с чаем, а потом долго играли. Строили из стульев и одеял домики. Ты тоже говорил, что женишься на мне, когда вырастешь.
        Вот бы сейчас вернуться в детство и стать той маленькой Алиной. Сидеть в домике из стульев и одеял с колготками на голове, представляя, что это длинные косы, и мечтать о свадьбе с лучшим другом. Ах, как давно это было!
        Пока, Кирилл! Тоскую без тебя!»
        11 ДЕКАБРЯ 2001Г.
        «Привет, Кирилл! Час назад мы распрощались с тобой навсегда. Коля сейчас смотрит мультики в гостиной, а я сижу в комнате, плачу и пытаюсь описать в дневнике свои чувства. На прошлой неделе получила от тебя письмо. До того дня я не отвечала на сообщения. Считала, так будет лучше для нас обоих, но на этот раз не могла его проигнорировать. Ты написал, что хочешь увидеть меня, и если не отвечу, приедешь ко мне домой. На следующий день позвонила Олеся и рассказала, что вы с ней обедали в ресторане «Купец Платонов». Ты расспрашивал её обо мне, хотел узнать, как нам встретиться, не вызвав подозрение у охраны и, соответственно, у Игоря. Подруга не знает о моей беременности, об этом знает только моя семья. Олеся дала тебе адрес. Сразу же после звонка подруги я побежала к компьютеру. Написала тебе полную ахинею. Если хочешь со мной встретиться, то должен прикинуться курьером, чтобы таким образом попасть в наш дом. Знала, это письмо глубоко обидит тебя, но надеялась, ты откажешься от задуманного и не будешь впредь искать встреч со мной. Но я, как всегда, ошибалась. Ты не отступился.
        Сегодня после бессонной ночи, проводив Игоря на работу, я ходила по дому сама не своя, пила кофе, хотя знаю, что он вреден для будущего ребенка. Коля будто чувствовал моё состояние и не отходил от меня все утро. К 11 часам я была выжата как лимон, пыталась собраться с мыслями и привести себя в порядок перед твоим приходом. Я жутко поправилась за три месяца беременности, появился маленький животик, но его можно легко спрятать под широкими одеждами. Натянув на себя джинсы, которые никак не хотели застегиваться, и свободный пуловер, я скрыла беременность. Только по округлившемуся лицу ты мог бы догадаться о моём интересном положении.
        Когда охранник по телефону сказал, что пришел курьер из службы доставки книг, я не могла вымолвить ни слова, волна страха и волнения накрыла меня. Смутно помню, как отвечала ему. Я подбежала к окну и наблюдала за тобой, шагающему по заснеженному дворику. Смотрела на тебя, будто заворожённая, на твоё осунувшееся, но всё равно прекрасное лицо, на снежинки в чёрных волосах, на горящий странным огнем взгляд, и мне хотелось выбежать к тебе, прижаться к твоей груди и расплакаться, но я приросла к полу и не могла пошевелиться. А потом начался бред сумасшедшего, точнее сумасшедшей! Вспоминаю, что было дальше, и холодок бежит по спине, а слёзы промочили всю тетрадку.
        Откуда-то издалека доносились твои слова, и я не сразу смогла их разобрать, в голове шумело, перед глазами мелькали белые мошки от напряжения:
        - Посмотри мне в глаза и ещё раз скажи, что ты не любишь меня, а любишь своего мужа!
        Кажется, я ответила:
        - Я не люблю тебя, Кирилл. Я люблю своего мужа. Тебе лучше уйти.
        Прекрасно понимала, что этими словами убивала тебя и себя заодно, но не могла поступить иначе. Мы смотрели друг на друга и умирали вместе, только ты не знал, что я страдаю гораздо сильнее. Ты ушел, захлопнув дверь, даже ни разу не обернулся, а я всё стояла и стояла у окна, пока не услышала, что Коля кричит мне:
        - Мама, что с тобой? Очнись!
        Я вышла из оцепенения, опустилась на колени перед сыном и вытерла слезы с его лица, а он - с моего.
        - Ты заболела, мама? Давай папе позвоним.
        - Нет, сынок, папе не нужно звонить, он очень занят. Я немного полежу у себя в комнате, а ты пока мультики посмотри. Скоро мне станет легче, и мы поиграем вместе.
        И я уже час лежу в комнате и не могу ничего делать, только плакать.
        Прощай, Кирилл! Прощай, любовь моя! Мы больше никогда не увидимся. Твоя Алина».
        14 ДЕКАБРЯ 2001Г.
        «Привет, Кирилл! Пишу тебе из больницы. Я попала сюда в тот же вечер после нашей последней встречи. Прорыдав весь день, ближе к вечеру почувствовала боль в животе. Кое-как доковыляла до туалета, а там увидела кровь на ногах и белье. Сразу же позвонила в скорую, потом набрала номер Игоря. Удивительно, но он приехал раньше врачей. Мой суровый, всемогущий муж был серьёзно напуган. Я первый раз видела его таким беспомощным и растерянным. Ни я, ни он не сталкивались с подобным. Первая беременность, если не считать токсикоза, проходила идеально. Игорь пытался успокоить меня, а я его и Колю. По лицу сыночка текли слёзы, и он постоянно спрашивал:
        - Мамочка, ты не умрёшь? Обещай мне, что не умрёшь!
        - Конечно, я не умру, малыш. Сейчас съезжу в больницу, меня врач посмотрит, а потом - сразу отпустит домой.
        Помню, какие были глаза у Коли и у Игоря, когда меня увозили на скорой, а они стояли перед машиной. Одинаковые синие глаза, такие испуганные и несчастные.
        Меня положили на сохранение, начались капельницы, уколы, таблетки. Врач-гинеколог сказал, что кровотечение мог спровоцировать сильный стресс, а ещё от него узнала, у меня будет девочка! Как я и мечтала! Назову ее Наденькой. Она станет моей надеждой в этом сумасшедшем мире, в котором я никогда не увижу тебя. Ради неё я стану самой счастливой мамой на свете, ради неё буду просыпаться по утрам, ради неё не будет больше слез. Всё, что я делаю, почему ещё живу и дышу, все это только ради собственных детей!
        Пока, Кирилл! Твоя Алина».
        2 ФЕВРАЛЯ 2002Г.
        «Привет, Кирилл! Месяц прошел после Нового года. Праздник мы отмечали дома в кругу семьи, только Игорь, Коля, я, а вместе со мной и Наденька. Коля рад, что скоро у него родится сестрёнка, и он станет старшим братом. Сын каждый вечер разговаривает с моим животиком, ставшим за пять месяцев просто огромным. С начала беременности я поправилась на одиннадцать килограммов, а впереди ещё четыре месяца! Игорь говорит, что я похорошела, но это ложь. Хорошо изучив за время замужества вкусы мужа, знаю, он всегда предпочитает молодых девушек модельной внешности. Как раз хотела написать про Игоря.
        Приблизительно месяц назад Игорь перевёл Колю в частный детский сад в центре Москвы. Вместе с нашим сыном сад посещают внуки высокопоставленных чиновников московского правительства, дети известных на всю страну бизнесменов, а также несколько отпрысков звёзд российской эстрады. Воспитатели общаются с малышами на трёх языках: русском, английском, немецком, в штате есть профессиональные тренеры, и теперь не нужно возить Колю дополнительно на каратэ, а охрана, по словам мужа, не хуже, чем у Дома правительства.
        Вчера Игорь забирал Колю из сада. С первых минут после их возвращения поняла, у сына какие-то неприятности. Хотя что за проблемы могут быть у пятилетнего ребенка? Коля за месяц привык к детям и воспитателям в детском саду, появился друг - Артём, и вдруг ни с того ни с сего он перестал разговаривать со мной и с Игорем, отказался есть, а когда я начала использовать в качестве воспитательных мер угрозы, сел на пол в своей комнате, обхватил руками любимого плюшевого мишку и расплакался так горько, что у меня сердце разрывалось. Я села рядом с ним, обняла, а Игорь стоял в дверях комнаты и молчал в растерянности, не понимая, что происходит. Наконец, Коля, всхлипывая, произнёс слова, повергшие в шок и меня, и мужа:
        - Мама, а правда, что папа бросит нас и уйдет жить к другой тёте… Маше?
        Я от удивления потеряла дар речи, только через несколько минут смогла справиться с эмоциями.
        - С чего ты взял? Папа никогда не уйдет от нас.
        - Это Максим сказал сегодня!
        Максим - избалованный сынок одного популярного певца, от поведения которого страдали и дети, и воспитатели нашей группы, но ничего не могли с ним поделать. Папа ребёнка имел влияние на персонал сада.
        - Что сказал тебе Максим? - спросила я.
        - Он сказал, что у нашего папы есть другая тётя - Маша. Её каждый день показывают по телевизору. Эта тётя очень красивая. Папа бросит тебя и меня, уйдет к ней. Мы папе больше не нужны!
        И Коля опять зарыдал. Я вытерла слёзы с его лица, расцеловала в розовые щёчки и сказала:
        - Папа никогда нас не бросит. А твой Максим - врун.
        - Я ему тоже так сказал, а потом врезал ногой в живот, как учил тренер по каратэ. И меня наказали, посадили на стул в углу и запретили играть с другими детьми. Я не хочу больше ходить в этот дурацкий сад! Там все злые!
        - Игорь, скажи что-нибудь! Почему ты молчишь?! - кричала я на мужа первый раз с того самого вечера, когда мы с Колей вернулись из Тулы.
        - Коля, я никогда не брошу вас с мамой. Мы всегда будем жить вместе. Скоро родится Надя, и нас будет четверо, целая команда. Максим врёт, и я завтра же поговорю с его родителями.
        - Папочка, ты правда нас не бросишь? - Коля перестал плакать и огромными глазищами, в которых было столько надежды и любви, смотрел на отца.
        - Конечно, правда! - сказал Игорь и потрепал Колю по его белокурой головке.
        - Коля, ты больше не будешь плакать? - спросила я сына.
        - Нет, мамочка, не буду.
        - Тогда иди в гостиную, начинай кушать, а мы с папой сейчас присоединимся к тебе.
        - Ладно, - сказал Коля и поцеловал сначала меня, затем Игоря.
        Как только за сыном захлопнулась дверь, я набросилась на мужа.
        - Ты опять встречаешься со своей шлюхой! - шипела я ему в лицо.
        - Нет! С ней давно покончено!
        - Откуда тогда новые сплетни о тебе и о ней?! Все вокруг смеются над тобой, надо мной! Из-за этого страдает наш ребёнок! Тот мальчик - Максим - передал Коле слова своих родителей! Пятилетние дети, даже те, кто умеет читать, не интересуются сплетнями в интернете о каких-то фотомоделях!
        - Успокойся! Тебе нельзя нервничать! Я не вру. Я не встречаюсь с Марией с того самого дня, как узнал о твоей беременности.
        - Я не верю тебе! Ты - мерзкий лгун! Ты измучил меня своими изменами, теперь мучаешь нашего сына!
        - Я говорю правду! Почему ты не слышишь меня?
        Я сидела на детской кроватке, обняв любимого плюшевого мишку сына, и рыдала. Игорь боялся приблизиться ко мне, зная, что так может ухудшить и без того сложную ситуацию, затем достал из кармана брюк мобильный телефон, набрал чей-то номер:
        - Мам, привет! Мне нужна твоя помощь… Ты сейчас возглавляешь какой-то фонд… Да, точно, фонд помощи детям, больных аутизмом… Тебя стали часто показывать по телевизору, писали о твоем фонде в газетах… Да, я горжусь тобой… Ты должна мне помочь… Нужно, чтобы ты договорилась об интервью и о сьёмке у вас дома. Моя семья: я, Коля, Алина тоже должны участвовать в этой съемке…Это нужно не мне, это нужно Коле, чтобы никто не мог о нашей семье сказать ничего дурного, чтобы не было больше сплетен обо мне… Да, я знаю, мам… Знаю, сам виноват! Хватит уже меня отчитывать, как школьника! Мне 31 год, а ты все учишь меня жить! Лучше ответь, поможешь со сьёмкой или нет… Хорошо, договорились. Жду от тебя звонка. Целую!
        - Что это было? - спросила я, когда Игорь закончил разговор с матерью.
        - Мы будем участвовать в съёмке для одного журнала в доме у родителей. У матери есть знакомые среди журналистов. Она договорится и даст интервью о своём фонде, а также о нашей семье. Коля, я и ты будем присутствовать на съёмке. Выйдет статья о нашей дружной, нерушимой семье, и все сплетники закроют свои поганые рты.
        - Я не хочу участвовать в этом фарсе. Ты прекрасно понимаешь, что будущая сьёмка - сплошное вранье и фальшь.
        - Ты будешь участвовать! Ради Коли будешь!
        Муж вышел из комнаты, оставив меня одну, разбитую, чувствующую себя кучей старого хлама. И это в двадцать три года! Что же тогда со мной будет дальше?
        Вот ещё одна причина, по какой я больше не хочу встречаться с тобой, Кирилл. Потому что могут пострадать наши дети. Мой Коля уже мучается из-за похождений своего папаши, и то же самое может случиться с твоим Ванечкой, если станет известно о нашей связи.
        Пока, Кирилл! Хочу увидеть тебя! Скучаю, как никогда в жизни не скучала! Твоя Алина».
        21 МАРТА 2002Г.
        «Кирилл, поздравляю с Днем рождения! Сегодня тебе исполнилось 24 года! Для счастья у тебя имеются все составляющие: собственное дело, замечательный сын, жена! Поэтому пожелаю только здоровья тебе, Ванечке, тёте Тане, бабе Вале, а также жене - Марине. Какие же они везучие! Ведь у них есть ты!
        Давно хотела описать качества, за которые люблю тебя. Хотя любят не за что-то конкретное, не за длинный список идеальных свойств, которых не встретишь в реальности, а за особенности, выделяющие любимого человека из общей массы, из семи миллиардов подобных. Для меня в тебе всё особенное: изгиб бровей, запах, улыбка, жесты. Но самое важное для меня - твоя дружба, твоя верность мне, несмотря ни на что, даже на мои отвратительные поступки. Только тебе я всегда доверяла сокровенные вещи, только ты меня мог поддержать и утешить, как никто другой. Ты всегда приходил на помощь, никогда не оставался в стороне, когда было плохо. Помимо того, что ты самый лучший друг на свете, ты необыкновенно добрый человек. О таких говорят: «Он и мухи не обидит». Я не могу припомнить, чтобы ты на кого-нибудь всерьёз злился, кроме меня, но на меня есть за что сердиться. Я заслужила твой гнев. Но как бы ты ни обижался на меня, всё равно сделал первые шаги на пути к нашему перемирию, готов был простить.
        Я часто думала, смогла бы я тебя простить в подобной ситуации. Наверно, нет. Но я не такая, как ты, гораздо хуже, испорченнее. Твоя доброта, отзывчивость никогда не позволят тебе добиться больших успехов в бизнесе. На вершину поднимаются бизнесмены, идущие по головам, а иногда по трупам конкурентов. С одним из таких бизнесменов я живу, с расчётливым, наглым, жёстким, иногда жестоким, для которого люди нужны только для удовлетворения собственных амбиций, и только те, кого можно выгодно использовать. Ты не такой, поэтому так и останешься директором небольшого ЧП, но это и к лучшему, зато будет совесть чиста и не запятнана репутация. Оставайся всегда самим собой! Я люблю тебя, какой ты есть, со всеми тараканами, даже если ты слушаешь Prodigy. Последнее, конечно, шутка.
        Как бы я хотела быть сегодня в Туле. Последний раз поздравляла тебя лично в 17 лет. Мы отмечали день рождения на даче Егора. Собрался почти весь класс. На улице холод, а мы жарили шашлыки. Было очень много пива и водки. Все ребята быстро напились, устроили танцы, потом разгромили полдома. До сих пор не понимаю, как родители Егора согласились на такую авантюру. Они всё разрешали сыну, всё прощали ему. Это его и сгубило.
        Но написать хотела не о Егоре, а о тебе. Я помню, как мы сидели у костра. Темнело. Огонь почти погас, только редкие искорки вспыхивали и взлетали вверх, подобно светлячкам. Олеся с Саней целовались, не стесняясь никого. Лера сидела на коленях у Егора и постоянно о чём-то говорила. Из дома доносились звуки музыки и смех, но я ничего не слышала. Я чувствовала на себе твой взгляд, и от него мне становилось так тепло! Он обжигал жарче, чем огонь. Ты мне не сказал ни слова, но твои глаза говорили больше, чем любые слова. Внутренний голос, запрятанный глубоко во мне, кричал, что ты меня любишь, но какая-то детская неуверенность, а, может, закомплексованность, не давала его услышать. Слишком уж ты был хорош, чтобы я поверила в твои чувства. А сейчас я верю, верю тебе одному, Кирилл, но хочу, чтобы ты перестал любить меня. Лучше презирай меня, ненавидь, так мне будет легче, чем знать, что ты мучаешься и страдаешь. Я уже совсем не та Алина, в которую ты влюбился в школе, а женщина с поломанной судьбой, с искалеченной душой. Сейчас я похожа на инвалида и физически, и морально.
        Только вчера вернулась из больницы. Теперь мою беременность ведёт известный в Москве врач-гинеколог. Его порекомендовала свекровь, а Игорь согласился оплачивать услуги столь дорогого специалиста. Не буду перечислять на страницах дневника все диагнозы, какими пестрит моя обменная карта беременной. Две недели назад у меня опять открылось кровотечение. Снова больница, сохранение, лекарства, капельницы, анализы. Врач боится преждевременных родов, говорит, что нужно всё время лежать, не вставать с кровати. Он не хотел выписывать меня. Отпустил из больницы только под мою ответственность. Пока лежала на сохранении, Коля жил у свёкра со свекровью, а я, лишившись ещё одного любимого человека, на стены лезла от тоски. Когда приехала домой, готова была прыгать от счастья, но нельзя, нужно лежать. Теперь с нами постоянно проживают повар и домработница, потому что я практически калека, ни на что не годная. Ох, Кирилл, если бы я снова увидела тебя, уверена, мне стало бы легче! Но это невозможно. Мне остается только писать письма, которые ты никогда не прочтешь, каждый год 21 марта поздравлять тебя с днём
рождения, но ты не услышишь поздравления, и любить тебя всей душой, но ты не будешь знать о моих чувствах.
        Ещё раз - с Днём рождения, моя любовь! Твоя Алина».
        5 АПРЕЛЯ 2002Г.
        Я совершенно не похожа на поэтессу, но сегодня стихи сами собой сложились в голове, точнее в сердце. Они о том, что занимает все мои мысли, что наполняет душу, они о тебе, моя любовь!
        Любовь моя, ты далеко,
        Меж нами сотни километров.
        Но образ твой со мной всегда,
        Пусть вижу я тебя так редко.
        Любовь моя, ты далеко,
        Нас разделяет расстояние.
        Тебя забыть мне нелегко,
        Всегда со мной твоё дыханье.
        Любовь моя, ты далеко,
        Но будто рядом ты со мною.
        Я слышу смех твой за стеной,
        И так хочу дотронуться рукою.
        Любовь моя, ты далеко,
        Нас разделяют семьи, судьбы.
        Две жизни, что не рядом, врозь,
        И никогда вдвоём не будут.
        Любовь моя, ты далеко,
        А я хочу прижаться крепко
        К твоим губам и высоко
        Взлететь на небо от блаженства.
        Любовь моя, ты далеко,
        А я хочу всегда быть рядом.
        И целовать тебя всего,
        Сгорать внутри от жарких взглядов.
        Любовь моя, ты далеко,
        А я желаю тебе счастья.
        Пусть в жизни будет всё легко,
        И стороной пройдут ненастья.
        Пусть будешь ты всегда любим
        Женой, друзьями, мамой, сыном,
        И навсегда бы позабыл
        Ты о моей любви отныне.
        Я не напомню о себе,
        Не будет ни звонков, ни встреч, ни писем,
        Ни слёз, ни расставаний, ни проблем,
        Не будет их, зачем тебе они, зачем.
        Глава тринадцатая. М-2 Тула - Москва. Последний путь.
        КИРИЛЛ
        В середине мая над ЧП Семёновым нависла угроза переезда, и весь малочисленный персонал фирмы находился в неопределенном состоянии, не зная, что их ждёт завтра. Арендодатель поднял стоимость за маленькую комнатушку на цокольном этаже, и Кирилл стал подыскивать новое помещение под офис. Оставалось две недели до окончания договора аренды, и нужно было поторапливаться, но ничего подходящего по цене и месторасположению не попадалось до сегодняшнего дня. Наконец-то Кирилл нашёл то, что искал. Небольшая светлая комната на втором этаже в торговом центре «Инд-Гарник» пришлась ему по вкусу и по карману. Цена за аренду практически не отличалась от предыдущей, но помещение выигрывало в географии, находилось в самом центре Тулы, рядом с площадью Ленина. Кирилл недолго думая подписал договор. Оставалось сделать небольшой косметический ремонт в обшарпанной комнатёнке со старыми обоями, дырявым линолеумом, и можно переезжать.
        Он вышел из здания «Инд-Гарник» и позвонил Саше Дронову.
        - Сань, я подписал договор аренды.
        - Хорошо. Куда переезжаем? - спросил Саня.
        Голос друга показался Кириллу взволнованным.
        «Неужели Саня так радуется смене офиса? Да ну, бред. Показалось».
        - На Советскую, 47.
        - Круто! Самый центр.
        - Теперь нужно сделать в офисе косметический ремонт. Покрасить стены и потолок, поменять линолеум. Думаю, два человека быстро справятся. Потом можно мебель и технику перевозить.
        - Конечно, справятся за пару дней. Ремонт и переезд я возьму на себя. Ты куда сейчас?
        - Я в старый офис поеду. Скажу Наташе и Маргарите, чтобы начинали собираться. Хотя у нас полмесяца до конца аренды осталось. Успеваем.
        - Да, успеваем.
        - Ладно, Сань, я погнал. Увидимся сегодня вечером.
        - Давай. До встречи!
        Центр Тулы, как всегда в дневное время, находился в суматошном движении. Кирилл, выросший на окраине города, любил центр с толпами людей, снующими кто куда, с бесконечными вереницами машин на улицах Советская и проспект Ленина. В таком месте приходит осознание, что жизнь - это непрекращающаяся, вечная суета, а ты её участник. Если выбился из ритма и не бежишь со всеми, значит, случилась какая-то беда вроде болезни или, напротив, приятность в виде отпуска или каникул, в зависимости от возраста участника жизненного процесса, но в любом случае в скором времени обычно всё возвращается на круги своя и продолжается та же бесконечная гонка. Кирилл в центре города всегда ощущал себя частичкой неиссякаемого жизненного потока, как будто находился внутри вечного двигателя, не прерывающего свою работу ни на секунду, и ему это нравилось.
        «Мустанг» дожидался хозяина во дворе за зданием торгового центра. Кирилл быстрым шагом направился к машине, но несмотря на торопливость в действиях, успел заметить небо нежно-голубого цвета без единого облачка, запах воздуха с примесью бензина и пыли, яркое весеннее солнце, слепящее глаза и неосознанно вызывающее улыбку на лице.
        «Нужно в выходные съездить на природу с Мариной и Ваней, - решил Кирилл. - Пожарим шашлык, Ванька побегает вволю, подышит свежим воздухом, а то кроме детской площадки около дома не видит ничего».
        Как только Кирилл сел за руль «мустанга», зазвонил телефон. На экране высветилось имя - Олеся. Кирилл был удивлён. Жена друга звонила крайне редко, обычно когда разыскивала своего непутёвого муженька, любившего приключения на стороне. Последний раз они виделись на дне рождения Сани, и вроде бы в семье Дроновых на тот момент установилась если не идиллия, то вполне мирная атмосфера. Не было никаких причин для беспокойства со стороны Олеси.
        - Привет! - ответил Кирилл в трубку, одновременно с разговором заводя двигатель.
        - Привет! - поздоровалась Олеся, и Кириллу показалось, что она плачет.
        - Олеся, у тебя неприятности? - предчувствие приближающейся опасности охватило Кирилла.
        - Ты сейчас за рулем, в пути?
        - Только сел в машину, пока ещё не еду. Выкладывай. Что у вас с Саней случилось?
        - Алина умерла!
        Кирилл слышал рыдания в трубке и молчал.
        - Кирилл, ты меня слышишь?! - Олеся начала кричать. - Ответь мне!
        - Да, я слышу.
        Кирилл слышал свой голос будто со стороны. Это не он сейчас разговаривал с лучшей подругой Алины, не он услышал о смерти любимой женщины. Он сидит рядом с испуганным человеком в салоне автомобиля и наблюдает, как тот вытаскивает ключи из замка зажигания и кладет голову на руль. Это не с ним происходит, это сон, неправда, мираж.
        - Кирилл! Почему ты молчишь?! - в телефоне надрывался женский голос.
        - Когда она… когда это случилось? - он не мог произнести слово «умерла», к Алине не применимо слово «смерть».
        - Четыре дня назад. 10 мая.
        - Четыре дня назад, - Кирилл повторил за Олесей.
        - Прости, я не могла тебе раньше сказать.
        - Да, я понимаю.
        - Если бы ты узнал раньше, то приехал бы на похороны, а там был её муж, её родители, его родители, все родственники.
        Кирилл молчал, понимая, что Олеся права. Он не мог приехать на похороны, не мог в последний раз проститься с Алиной, не мог стоять около гроба, быть рядом с её близкими людьми. Это право принадлежало мужу. Вокруг стало пусто. Исчезли все люди, машины, городская суета, не стало слышно запахов весны, деревьев, цветов. Кирилл оказался в пустыне, совсем один, и не было ни малейшего шанса выбраться.
        - Почему она умерла? - где-то вдалеке Кирилл услышал свой собственный голос и удивился ему.
        - Во время родов, - Олеся снова всхлипнула. - У неё тяжело проходила беременность. Она несколько раз лежала в больнице на сохранении. В последние месяцы врачи запрещали ей вставать с кровати, но ты же знаешь Алину, она не могла просто лежать. Каждый раз писала заявление, что берёт ответственность на себя за здоровье будущего ребёнка, и уезжала домой из больницы. Рожала она 10 мая, Игорь был с ней. Что на самом деле произошло, знает только муж Алины и врачи. Могу лишь передать слова Тамары Николаевны. При родах встал вопрос о жизни и смерти. Кого спасать: Алину или ребёнка. Обычно врачи не спрашивают родственников и в таких случаях всегда выбирают мать, но в тот раз было по-другому. Игорь достаточно влиятельный и обеспеченный человек, а врач, принимавший роды, хороший знакомый Елены Романовой. Скорее всего, это сыграло решающую роль. Врач решил посоветоваться с Игорем, а тот выбрал ребёнка.
        - Кто родился? Мальчик или девочка? - почему-то спросил Кирилл, хотя ему был безразличен пол ребенка, он уже ненавидел его всей душой, но ещё больше ненависти испытывал к Игорю Романову - убийце собственной жены и женщины, которую всю жизнь любил Кирилл.
        - Девочка. Наденька. Её так назвала Алина во время беременности, - голос Олеси срывался, она никак не могла унять рыдания.
        - Когда были похороны?
        - Вчера.
        - Саня тоже там был с тобой? Он вчера отпросился с работы, сказал, что какие-то проблемы надо решить, - Кирилл вдруг понял, почему у Сани сегодня был такой странный голос по телефону.
        - Нет, его не было на похоронах. У Сани сейчас проблемы с отцом, но это неважно. Сами разберутся. В их семейке всегда проблемы… Ты же знаешь, Саня не любил Алину. Он считал, что она поступила подло с тобой, не простил её за тот случай семилетней давности. Саня ни разу не ездил в Москву со мной к Алине в гости, не был ни дома у неё, ни на кладбище. Таким образом проявлял верность тебе, хотя я считаю - это глупость, детскость какая-то…
        - Где её похоронили? - Кирилл прервал рассказ Олеси о муже, его не волновало мнение друга об Алине, сейчас было важно узнать, на каком кладбище её похоронили.
        - На Домодедовском кладбище.
        - Где находится могила? Объясни, как найти.
        Олеся рассказала, как добраться до могилы Алины от центрального входа Домодедовского кладбища.
        - Я понял. Спасибо, Олеся, что сказала.
        Кирилл хотел было отключить телефон, но услышал обеспокоенный голос Олеси:
        - Ты хочешь поехать на кладбище?
        - Да.
        - Кирилл, может быть, не стоит. Ты сейчас в таком состоянии! Я по голосу слышу. Тебе нельзя сегодня ехать в Москву! Мало ли что может случиться в дороге.
        - Вы с Саней скрыли от меня то, что она умерла! Теперь я сам решу, когда мне ехать к Алине на кладбище.
        Кирилл знал о несправедливости своих обвинений. Олеся вообще могла бы не звонить ему, не сообщать о смерти Алины, о месте её захоронения. Для неё смерть лучшей подруги тоже оказалась большим ударом, хоть и не таким сильным, как для него. Но он был зол на Олесю, на Саню, на весь мир! Кирилл отключил телефон, завёл машину и твёрдо решил поехать в Москву, но перед кладбищем он должен навестить одного человека. В тот момент не чувство скорби заполнило душу Кирилла целиком, а чувство ненависти к убийце Алины. Ненависть и злость доминировали внутри, заставляя действовать.
        По пути в Москву Кирилл заехал в хозяйственный магазин и купил небольшой нож с острым тонким лезвием. Он действовал машинально. Внезапно появившийся внутренний голос управлял им и говорил, что нужно делать. Положив нож в бардачок, Кирилл со скоростью близкой к 200 км/ч помчался в Москву. Перед глазами мелькал образ Алины, и Кириллу казалось, что это её душа находится сейчас рядом с ним в салоне автомобиля.
        Последний раз её фотографии он видел на страницах журнала «Истории знаменитостей». Кирилл в конце марта заехал в магазин, чтобы купить очередной роман Сергея Лукьяненко. В книжных магазинах в последние полгода он стал постоянным клиентом. Нужно было занимать мысли выдуманными героями, а книги могли хотя бы ненадолго вывести из прогрессирующего депрессивного состояния. В тот день он купил «Прозрачные витражи». Кирилл увлёкся романами Лукьяненко про «глубину», читал их запоем. Вот тогда на глаза попался журнал с фотографией семьи Романовых на обложке. Алина, Игорь, их сын Коля, а также старшие Романовы улыбались ему со страниц журнала. Глаза Кирилла быстро пробежали по статье о счастливом семействе с Рублёвки. В основном корреспондент писал о фонде, принадлежащем свекрови Алины. Оказывается, женщина помогала детям больным аутизмом, и вкратце рассказывалось о том, какие чудесные люди эти Романовы, помогают больным детишкам, живут в красивом доме на Рублёво-Успенском шоссе, в семье царит любовь и уважение. Рассказ о необыкновенном семействе прерывался фотографиями. Было несколько фото, где Алина
запечатлена в обнимку с Игорем. Тогда Кирилл узнал о её беременности. На том снимке Алина смотрела влюбленными глазами на мужа, а он гладил её по округлившемуся животику. Белое платье, обтягивающее фигуру, подчёркивало интересное положение Алины Романовой, а Игорь в светлом свитере под стать супруге дополнял идиллическую картину. Оба божественно красивые, словно голливудские актеры. На других фотографиях был их сынишка - Коля. Маленький пятилетний мальчуган улыбался в камеру, от чего на щеках выделялись маленькие ямочки, придававшие детскому лицу ещё большее очарование. Перелистывая страницы журнала, Кирилл вспоминал последнюю встречу с Алиной. Тогда он заметил изменения в её внешности, но не мог предположить, что причиной перемен стала беременность.
        «Если Алина родила ребенка 10 мая, - Кирилл провёл в уме нехитрые подсчёты, - значит, забеременела она в августе. В Питере она была уже беременна, но, наверняка, не знала об этом. Если бы знала о будущем ребёнке, то ни за что не поехала бы со мной. И все её слова: «Я не позволяла мужу дотронуться до себя», одно сплошное враньё».
        Несмотря на это открытие любовь Кирилла не стала меньше, может, даже усилилась, а к привычной тоске по любимой женщине прибавилась боль, острая, рвущая на части все внутренности, какую он не знал ранее. Кирилл старался не разрыдаться в машине. Сейчас нужно быть сильным, как никогда в жизни. На то, что он задумал, понадобится вся воля, поэтому распускать сопли нельзя, ещё не время, ещё предстоит одна встреча, которая решит его дальнейшую судьбу.
        Кирилл быстро добрался до Жулебино. Удивительно, но по пути не встретилось ни одной машины ГАИ, только между Московской и Тульской областью, в районе Серпухова, стояли сотрудники госавтоинспекции. Хорошо зная этот пост, Кирилл предусмотрительно снизил скорость, и его не остановили. Он припарковал «мустанг» в том же самом месте, что и всегда, около Жулебинского леса. С заднего сидения взял кожаную куртку, ту самую, что купил с Алиной в Петербурге, и, несмотря на двадцать градусов за окном авто, надел на себя. Во внутренний карман куртки положил нож. Он не был уверен, что охрана Игоря Романова пропустит его с ножом, но решил попытаться. Кирилл вообще не знал, впустят его в дом или нет. В случае неудачи он будет ждать Игоря на улице столько, сколько потребуется. Кирилл не думал о том, что скажет мужу Алины, когда встретится с ним лицом к лицу. Возможно, Игорь не станет с ним разговаривать, а скажет охране выкинуть его подальше от дома, как бродячую собаку, или вызовет милицию, но Кирилл не хотел отступать от задуманного и верил, что справедливость должна восторжествовать, а убийца Алины - понести
заслуженное наказание.
        Он вышел из машины и сразу почувствовал благоухание хвои. Вековые сосны Жулебинского леса были совсем рядом, и Кирилл вдыхал знакомый запах. Он помнил сосновый дух в тот день, когда ровно год назад встретился с Алиной здесь же, в лесу. Она стояла такая тоненькая и беззащитная среди деревьев исполинских размеров, а он смотрел на неё и умирал от любви. Но сейчас Алины нет. И в её смерти повинен только один человек.
        Когда Кирилл подошел к дому Романовых, было около 15 часов, и он посчитал, что, скорее всего, в такое время Игоря не бывает дома, придётся подождать, но всё равно нажал на кнопку звонка. Через несколько секунд ему ответил твёрдый, как сталь, голос:
        - Слушаю. Говорите. Что хотели?
        - Мне нужно поговорить с Игорем Романовым.
        - Это я.
        Кирилл молчал от неожиданности. Он даже не мечтал, что так благоприятно сложатся обстоятельства. Призвав на помощь все силы, Кирилл ответил:
        - Открой дверь.
        - Скажи для начала, кто ты такой?
        - Семёнов Кирилл.
        Несколько секунд стояла гнетущая тишина. Кирилл слышал каждый удар своего сердца. Наконец стальной голос ответил:
        - Проходи.
        Дверь открылась, Кирилл вошёл во двор и сразу же столкнулся с охранником. Бритоголовый человек с золотой коронкой во рту смотрел на него оценивающим взглядом.
        - Здравствуйте! Я - Кирилл Семёнов. Мне нужно увидеть Игоря Романова.
        - Здравствуйте! - охранник достал из кармана телефон. - К вам Кирилл Семёнов. Пропускать?
        Нахмурился и пробурчал в трубку:
        - Понял. Обыскать?
        Бритоголовый не сводил взгляда с Кирилла, пока разговаривал.
        - Понял, - охранник выключил телефон и обратился уже к Кириллу. - Проходите. Вас ждут.
        Кирилл ещё несколько секунд стоял, уставившись на охранника. Он никак не ожидал, что пройдёт в дом Романовых так быстро и без обыска. Теперь Кирилл не сомневался в том, что Игорь знал, кто он такой, и ждал его.
        «Может, у Алины с мужем были свободные отношения, оба имели любовников, и их это устраивало. Современные нравы в кругу богачей. Ничего удивительного. Может, они смеялись надо мной, обсуждали наши встречи», - пронеслось в воспалённом мозгу Кирилла, но он всё равно не отступился от задуманного и направился к дому.
        Он уже был здесь в декабре прошлого года. Тогда Кирилл видел Алину последний раз, но не знал об этом. Он не стал разуваться, прошёл в кроссовках в светлую, совсем не изменившуюся за несколько месяцев гостиную. Игорь стоял возле массивного стола из дуба, одетый по всем правилам траурного этикета в серые брюки с наглаженными стрелками, чёрную сорочку, под ворот которой был подвязан атласный галстук в тёмно-синюю полоску. Одежда подходила к образу скорбящего мужа, только вчера похоронившего супругу.
        Вид Игоря так поразил Кирилла, что он потерял дар речи и не мог произнести ни слова. Дело не в одежде и не в том, что человек, подписавший смертный приговор жене, соблюдает траур, а в неотразимой внешности Игоря Романова. Ни фотографии в журналах и в интернете, ни видеоролики по телевизору не могли передать всю мощь харизмы Игоря. Кирилл ощущал на себе потоки энергии, исходящие от незнакомого мужчины с холодными синими глазами и правильными чертами лица, который был высок и атлетически сложен. Когда-то давно, почти семь лет назад, Саша Дронов, увидев на фотографиях Игоря, сказал, что Кирилл и в подмётки не годится будущему мужу Алины. И это была сущая правда. Кирилл стал понимать Алину лучше, чем раньше. У семнадцатилетний девочки не было шанса не влюбиться в Игоря Романова. Каждая девушка мечтает о принце с внешностью Игоря. О том, что потом прекрасный принц может превратиться в настоящее чудовище, малолетние дурёхи не догадываются.
        - Ты долго будешь пялиться на меня и молчать? - откуда-то издалека до Кирилла донёсся стальной голос.
        - Ты знаешь меня? - спросил Кирилл, когда вышел из ступора.
        - Знаю. Ты - Кирилл Семёнов. Живешь в Туле. У тебя есть жена, сын и маленькая фирма, приносящая небольшой доход… И ты - любовник моей жены.
        От пронзительного взгляда Игоря по коже Кирилла побежал холодок.
        - Так зачем ты пришёл в мой дом? Я знаю, что ты был здесь зимой. Ты так хотел видеть мою жену, что не побрезговал притвориться курьером… Ты удивлён, что я в курсе ваших отношений с Алиной? Так уж получилось, сам не ожидал. Я узнал о тебе после её смерти. Если бы догадался раньше, ты сейчас бы не стоял здесь передо мной… Но ты не ответил на мой вопрос. Зачем ты пришёл? Чтобы убить меня? Так давай! Мы в доме одни. Больше никого нет. Сын сейчас живёт с моими родителями. У домработницы сегодня выходной после вчерашнего напряженного дня. Я без оружия, а тебя не обыскивала охрана. Что у тебя под курткой? Пистолет? Нет, вряд ли. Откуда у такого, как ты, огнестрельное оружие! Наверняка нож. Я угадал?
        - Откуда ты узнал обо мне, если Алина ничего не рассказывала? - Кирилл обрёл дар речи и спросил первое, что пришло в голову.
        - Алина не собиралась умирать, она хотела родить ребёнка, жить дальше со мной и детьми долгой, счастливой жизнью, или просто долгой, потому что она не была счастлива в браке. Ты это знаешь лучше, чем кто-то другой… Алина вела дневник. Этот дневник вместе с остальными вещами передали мне медсестры, когда её не стало. Она совершила оплошность и взяла его с собой в роддом. Таким образом, дневник оказался у меня, и я не мог его не прочитать… Алина много интересных вещей описывает. Например, как вы смотрели кино в «Ударнике», а потом целовались в твоей машине, после чего ты ушёл от жены, а она поехала со мной в Израиль, - Игорь говорил с хищным оскалом, искривившим идеально красивое лицо, а Кирилл не верил своим ушам. - И она каждую ночь спала со мной там, на отдыхе в Эйлате! И поверь мне, получала от этого удовольствие, пока ты жил с матерью… После кино она проговорилась, что встречалась с тобой. Уже тогда я хотел найти тебя. Даже узнал, где живёшь. Хотел проучить, чтобы ты больше не смел подходить близко к чужим женам, но не стал руки марать о такое ничтожество. А надо было ещё тогда отбить у тебя
всякое желание приближать к ней… А потом была ночь в Туле, после которой на долгое время закончились мои нормальные отношения с женой, и я не мог понять почему. Затем поездка в Петербург…
        - Алина поехала со мной в Питер, потому что ты в это время развлекался с любовницей во Франции! Если бы она не увидела в интернете фото с тобой и той моделью, не было бы никакой поездки!
        - Не было бы тебя в её жизни, то не было бы и любовницы! И не тебе, ублюдок, меня судить! Это ты спал с мой женой, а не я с твоей!
        - Я любил её! Люблю и сейчас! А ты её убил! - Кирилл побагровел и кричал на мужа Алины, не думая о последствиях.
        - Я её не убивал. Передо мной стоял выбор: она или ребёнок. Я сразу вспомнил Колю. Подумал, если бы при первых родах стоял такой же выбор, жена или сын, а я выбрал бы Алину, тогда не было бы Коли. А сын - это единственное, что есть у меня ценного в жизни… И я выбрал ребёнка.
        - По твоей указке врачи, которые давали клятву Гиппократа, зарезали Алину, чтобы спасти твоего ребенка! - Кирилл кричал и не мог остановиться. - Ты её никогда не любил! Если бы любил, то не задумываясь выбрал бы Алину! Каждый нормальный мужик выберет жену! Почему ты не развёлся с ней? Почему не дал ей уйти?! Она хотела развода!
        - Какое ты имеешь право судить обо мне и о моих отношениях с женой! Ты - никто! Ты тот, кого она предала и переспала со мной после трёх дней знакомства, - после этих слов Кирилла начало трясти, он сжимал и разжимал кулаки, перед глазами стояла кровавая пелена. - Точнее мы знали друг друга с детства. Практически родственниками являлись, но много лет не виделись, а когда встретились в Крыму, и я увидел, что она повзрослела, стала длинноногой красоткой с огромными глазищами, которая с обожанием смотрит на меня, то был очарован. И поверь мне, Алина не вспоминала о тебе, когда отдалась мне на берегу моря всего на третий день после приезда… Потом я уехал из Крыма. Чувства к Алине стали забываться. Мы не виделись примерно месяц, и я думал, что никогда больше не встретимся. Курортный роман закончился. Но она сама мне позвонила и сообщила о беременности. Мы поженились, и всё было бы хорошо, если бы я не знал, что жена меня не любит. Конечно, в самом начале, она не говорила о своем отношении напрямую, прошло время, прежде чем Алина начала кричать в лицо о ненависти ко мне, но я ощущал это насколько
явственно, что начал проводить время с другими женщинами, - Игорь замолчал, как будто у него кончились силы, а потом, где-то через минуту, продолжил хриплым, изменившимся голосом.
        - Алина с семнадцати лет вела дневники. Их наверняка за семь лет скопилась целая куча. Я их искал, но не нашёл. Не удивлюсь, если жена их закопала где-нибудь в саду. Она на все способна. Остался только один, последний. Так вот, в дневнике она обращается к тебе, Кирилл. Это такой своеобразный диалог с тобой, о котором ни ты и никто другой не должны были узнать. Но я его прочитал. Теперь хочу рассказать тебе самое интересное, - Игорь опять замолчал, потом дошел до стеклянного бара и достал бутылку Hennessy. - Давай выпьем, Кирилл? Думаю, тебе сейчас не помешает и мне тоже.
        - Я за рулём, - ответил Кирилл, хотя в эту минуту ему очень хотелось выпить и забыть встречу с мужем Алины как кошмарный сон.
        - Я тоже за рулём и никогда не пью, но сегодня изменю своим принципам, - Игорь налил в два бокала коньяк, протянул один Кириллу, из своего выпил залпом. - Хочу рассказать, почему я не убил тебя, хотя было такое желание, а стою здесь и распинаюсь… Я мечтал тебя убить с тех пор, как прочитал первую страницу дневника и увидел там твоё имя. А потом в один момент всё поменялось, я решил оставить тебя в живых.
        Игорь налил ещё коньяка и так же быстро, как и в первый раз, выпил, а потом ни с того ни с сего спросил:
        - Какая у тебя группа крови?
        - Какое это имеет значение? - Кирилл в недоумении смотрел на мужа Алины, вертя в руках всё ещё полный бокал с коньяком.
        - Отвечай! - кричал Игорь, он на глазах стал терять самообладание. - Первая отрицательная?! Так ведь?!
        - Да, - ответил ошеломленный Кирилл.
        - Поздравляю! У тебя родилась дочь! Я спас твою дочь, не свою, вместо Алины!
        Кирилл залпом выпил коньяк и сел на стул, ноги не держали его.
        - Ещё налить?
        - Да, - Кирилл протянул бокал Игорю и тот налил.
        - У Алины были преждевременные роды, на месяц раньше срока. Она не знала, от кого беременна, - сказал Игорь заплетающимся языком. - Помнишь поездку в Питер? Алина описала ваши приключения в дневнике! А результат всего этого - ребёнок… Когда я узнал группу крови девочки, то удивился. Ведь у Алины вторая положительная, у меня - четвёртая. У Коли тоже четвёртая, как и у меня. Я посмотрел в интернете и узнал, если у папы четвёртая, а у мамы вторая группа крови, ребёнок может родиться с любой группой… кроме первой! А потом я прочитал дневник, и всё встало на свои места.
        Кирилла оглушал голос Игоря, и он зажал уши руками.
        - Где сейчас моя дочь? - спросил Кирилл, когда слух восстановился, а голос начал его слушаться.
        - Она сейчас едет в Тулу с бабушкой и дедушкой. Вы разминулись примерно на полчаса. Родители Алины не хотели верить, что их дочь родила ребёнка не от меня, пока я не показал им результат анализа крови, а затем зачитал несколько страниц из дневника. Они были ошеломлены новостью и просили никому не говорить о том, что их дочь родила ребёнка не от мужа, а от любовника. О том, кто настоящий отец Нади, знаем только мы с тобой и родители Алины. Тёща с тестем сами займутся воспитанием девочки. Коля останется со мной… Твоя дочь носит мою фамилию - Романова, и она будет жить в Туле с бабкой и дедом.
        Игорь подошёл сзади к стулу, на котором сидел Кирилл.
        - Я сейчас борюсь с желанием раздавить твою голову руками, как грецкий орех.
        Кирилл не шевелился. Он чувствовал на затылке горячее, прерывистое дыхание, но не обернулся назад, выжидал, что будет дальше.
        - Чего ты ждешь?! Убей меня!
        - Нет. Так будет слишком просто. Сразу отмучаешься, а на мне будет твоя кровь. Мне хватит теперь на всю жизнь мыслей об Алине. Она каждую ночь приходит ко мне во снах… Алина была той ещё стервой и заслуживала смерти. И ты заслуживаешь. Но я хочу, чтобы ты жил. Живи, Кирилл! Пусть твоя жизнь превратится в ад! Твоя любимая умерла, а ты даже не простился с ней, потому что ты - никто, пустое место! И дочь тебе никогда не отдадут, потому что по документам она моя, а на генетическую экспертизу родители Алины никогда не согласятся.
        Кирилл встал и подошёл вплотную к Игорю. Они смотрели друг на друга, и каждый ждал удара. Кирилл понял, что муж Алины, так же, как и он, несчастен в эту самую минуту, и так же, как и он, ищет смерти.
        - Пошёл вон отсюда! - процедил сквозь зубы Игорь. - И если хоть раз ещё здесь появишься, убью сразу… Да, и забери её дневник. Там на каждой странице твоё имя.
        Игорь бросил Кириллу в лицо толстую коричневую тетрадь. Кирилл поднял её с пола, затем ещё раз посмотрел в красные от злобы или от выпитого коньяка глаза Игоря Романова и пошёл к выходу.
        На улице всё так же светило солнце, пели птицы, где-то вдалеке лаял пес. Кирилл подумал, что сейчас тот же самый день, что и был утром, когда он ездил по Туле, присматривал помещение под новый офис, то же самое чистое небо, без облачка, так же тепло, и вроде бы ничего не изменилось, но для него всё стало другим и никогда уже не будет прежним. У него есть дочь! Алина забеременела и ничего не сказала. Она продолжала жить с мужем и вынашивала ребёнка от него. Он сел в машину, трясущейся рукой завел двигатель, затем вынул нож из куртки и положил обратно в бардачок.
        Первый раз в жизни Кирилл сел за руль в состоянии алкогольного опьянения, но его меньше всего волновало, что он пьян. Перед глазами, всё ещё затянутыми пеленой, мелькало видение - Игорь с перекошенным от ярости лицом, а его слова до сих пор резали слух:
        - Живи, Кирилл! И пусть твоя жизнь превратится в ад! Твоя любимая умерла, а ты даже не простился с ней, потому что ты - никто, пустое место! И дочь тебе никогда не отдадут, потому что по документам она моя, а на генетическую экспертизу родители Алины не согласятся.
        Кирилл никак не мог унять дрожь в теле. Мышцы сводило судорогой. Он зажал уши руками, чтобы не слышать голос Игоря. Включил на полную громкость магнитолу и закричал, выплёскивая из себя всю горечь, отчаяние, боль:
        - Почему?! Почему?! Почему ты загубила свою жизнь?! Ты погубила и себя, и своих детей, и меня! Ты всех сделала несчастными! Как мне теперь жить?
        Кирилл кричал до хрипоты в голосе, но орущая из колонок музыка заглушала его крик. Проходящие мимо местные жители, привыкшие к меломанам-автолюбителям, не обращали на него никакого внимания. Потом он без сил упал головой на руль и заплакал, как плачет человек, лишившись самого главного в жизни, её смысла. Кирилл сходил с ума и знал, что перешёл ту черту, которую нельзя пересекать, потому что обратной дороги уже не будет. Соломинка, за которую он держался несколько месяцев подряд, сломалась, и Кирилл шёл на дно. Он заглушил двигатель, выбрался из салона автомобиля и направился к ближайшему продуктовому магазину, где купил бутылку водки. На обратном пути заметил куст белой сирени. Её дурманящий аромат вернул Кирилла в детство. Он вспомнил, как десятилетним мальчишкой наломал веток белой сирени и подарил Алине. Они сидели вдвоём на скамейке во дворе, выискивая пятилистные цветки, а когда находили, сразу съедали, что означало - в будущем ждет удача. Кирилл нарвал целый букет. Положив охапку цветов и бутылку водки рядом с коричневой тетрадкой на заднее сиденье, он поехал в сторону Домодедово.
        Кирилл приехал на кладбище под вечер, но было ещё светло. Немного похолодало, и он накинул на плечи куртку. Кирилл долго не мог отыскать могилу Алины. Кладбище было слишком велико, не сравнить с тем, под Тулой, где похоронили его отца. После долгих поисков он вышел к новым захоронениям и на одной из недавних могил увидел фотографию Алины. На фото она была запечатлена ещё до беременности. Такая же, как и осталась в воспоминаниях Кирилла, с выступающими скулами на худеньком личике, с улыбкой, обнажающей ровные зубки, светящимися глазами и копной густых волос. Она была слишком хороша для смерти! Ей совсем недавно исполнилось двадцать четыре года. Она не успела пожить на этом свете. Слишком молода, чтобы умирать. И слишком любима.
        С одной стороны могилы на него смотрела с фотокарточки счастливая Алина, с другой - стоял деревянный крест. Кирилл вспомнил похороны отца, и то, что крест ставится в ногах, значит, фотография находилась в изголовье. Рядом с могилой не было скамейки, и он сел на землю лицом к фотокарточке. Могила утопала в живых и искусственных цветах. Здесь были сотни роз, корзины с герберами, лилиями, каллами, но не было сирени. Кирилл знал, как Алина любила запах сирени и всегда весной рвала несколько веточек, чтобы душистый аромат наполнил её дом. Он положил свой букет на могилу поверх остальных цветов.
        - Здравствуй, Алина! - сказал Кирилл, обращаясь к фотографии. - Давно мы с тобой не виделись. Оказывается, тебя нет уже четыре дня, а я узнал об этом только сегодня. Где ты сейчас? Я слышал, души умерших сорок дней находятся на земле. Может быть, ты в этот момент стоишь рядом со мной. Как бы я хотел увидеть тебя последний раз в жизни. Почему я не могу даже проститься с тобой?! Почему?!
        Кирилл посмотрел по сторонам, увидел несколько людей около других могил. Они не обращали на него никакого внимания, каждого занимало только собственное горе. Ему в голову пришла безумная идея попросить у кого-нибудь лопату и раскопать могилу Алины, чтобы последний раз посмотреть на неё и проститься. Кирилл старался отогнать навязчивую мысль, откупорил бутылку с водкой и сразу отхлебнул из горлышка. Жидкость обожгла пищевод, затем желудок, но он даже не поморщился и сделал ещё несколько глотков. Потом достал из-за пазухи дневник Алины, открыл его где-то посередине и начал читать:
        «21 февраля 2002 год.
        Привет, Кирилл! Почему-то в последнее время часто вспоминаю ту июльскую ночь, когда мы были вместе. За одну ночь всё встало с ног на голову, вся моя привычная жизнь изменилась. Тогда мы оба вспомнили себя семнадцатилетних. Мы тогда и дня не могли прожить друг без друга, а потом на шесть лет расстались. Ты на шесть лет вычеркнул меня из своей жизни. Да, я виновата и перед тобой, и перед собой, и перед Игорем. Я совершила непоправимую ошибку, из-за которой теперь мучаемся и я, и ты. Шрам на руке о многом мне рассказал. Думаю, страдает и Игорь. Только его боль принимает извращенные формы. Но я хотела написать не о муже, а о тебе и о той жаркой июльской ночи. Тогда мне хотелось хоть ненадолго забыть обо всех и быть счастливой только для себя. Как же мне было хорошо! Помню чувство стыда, одолевавшее меня, за часы безмерного счастья. Как же хочется повернуть время назад и оказаться в Туле с тобой один на один, почувствовать твои руки на моем теле, ощутить вкус твоих поцелуев, увидеть свет твоих зелёных глаз. Как жаль, что это больше никогда не повторится.
        До свидания, Кирилл! Пишу «до свидания», но знаю, что мы больше никогда не увидимся. Теперь наши встречи будут проходить только на страницах моего дневника».
        Кирилл вытер катившуюся по щеке слезу, глотнул ещё водки и перелистнул страницы дневника. Откуда-то из середины тетради выпало на землю несколько мятых листков бумаги. Кирилл развернул один из них и не мог поверить глазам. У него затряслись руки, а на мятый, зачитанный до дыр листок капнуло несколько слезинок. Кирилл узнал свой почерк. Это были письма, написанные им Алине семь лет назад. Она их хранила, всегда брала с собой. Игорю медсестра передала дневник с вложенными в него письмами. Значит, Алина, в каком бы тяжёлом состоянии ни была, никогда не забывала о нём. Кирилл вспомнил 1 сентября 1995 года, когда жёг на кухне записки Алины, и в этот же день появился шрам на руке. А сейчас он держал в этой изуродованной руке тетрадный листок, исписанный мелким почерком, его почерком! Это он в семнадцать лет писал письма любимой:
        «Алина, я не могу уснуть, поэтому решил написать тебе письмо. Сегодня мы провели с тобой весь день. Доехали на велосипедах до пруда около деревни Высокое. На улице какую неделю стоит страшная жара. Возле пруда ты разделась, осталась в одном купальнике. На тебя глазели все мужики на пляже, так и хотелось дать им всем по щам. Мы много купались, а домой поехали поздно вечером. Время пролетело незаметно. Почему-то с тобой я перестал ориентироваться во времени и пространстве. Когда мы ехали через Щегловскую засеку, ты сказала, что сильно проголодалась. Оказывается, ты взяла с собой бутерброды с колбасой, но забыла про них, вспомнила только на обратном пути домой. Колбаса, конечно же, протухла, и мы её выбросили, а хлеб пожарили на огне. Я набрал сухих веток и разжёг костер. Так мы и сидели у огня, обнявшись, нанизав на длинные палки хлеб, запекая его до хрустящей корочки, и постоянно целовались. У тебя в глазах сверкали искорки, и они из карих превратились в золотистые, под цвет пламени. Я не мог насмотреться. А потом надо было возвращаться. Я проводил тебя до дома. Как я не хотел тебя отпускать!
Теперь пишу это письмо и считаю часы до завтра, когда смогу снова увидеть тебя!»
        «Неужели я мог такое написать?» - Кирилл вдруг вспомнил долговязого, худощавого мальчишку, каким он был в семнадцать лет. Да, это он писал длинные письма, это он боялся признаться однокласснице в своих чувствах, это он не спал ночами, мечтая о ней. А сейчас он сидел пьяный, опухший от слёз, раздавленный горем, а одноклассница смотрела на него озорными глазами с фотографии на могиле.
        Прочитав дневник от начала и до конца, Кирилл поцеловал последнюю страницу с любимым размашистым почерком, который знал с первого класса, свернул тетрадь пополам и положил в карман. Он заметил, что не хватает нескольких страниц в дневнике, и не знал, вырвала ли их Алина по какой-то непонятной причине, или они зачем-то понадобились её мужу. Написанное на этих листках навсегда останется тайной для Кирилла.
        На дне бутылки оставалось немного водки, и он залпом допил её. С трудом поднявшись с земли, подошёл к могиле. Кирилл вдруг вспомнил, что у него нет ни одной фотографии Алины кроме тех, где они запечатлены вместе всем классом или с компанией друзей, и забрал с собой фото с траурной чёрной ленточкой.
        - До свидания, Алина! Мы когда-нибудь встретимся и ещё будем вместе. В этой жизни не получилось, значит, будем вместе в другой.
        На ватных ногах Кирилл добрался до машины. Когда сел за руль, в затуманенной алкоголем голове пронеслась мысль, что ехать глупо и опасно, но мысль быстро исчезла, не оставив после себя следа. Кирилл положил фото Алины и её дневник в бардачок, завел двигатель, нажал на газ. Он никак не мог сосредоточиться на дороге, но размытые контуры деревьев и несущихся навстречу машин не пугали Кирилла. Кое-как, не превышая скорость, он доехал до МКАД. «Мустанг» обгоняли другие автомобили, Кирилл слышал пронзительные звуки клаксонов, предназначенные ему, но никак на них не реагировал, был слеп и глух ко всему происходящему вокруг. На М-2 он прибавил скорость и перестроился в крайний левый ряд. Кирилл хотел быстрее добраться до дома. В пути он постоянно думал о дочери - Наденьке. Ему обязательно нужно её увидеть. Как сообщить Марине о рождении дочери, Кирилл не знал, также не знал, как будет жить с женой дальше.
        «Может быть, сразу собрать вещи и уйти из дома? Марина заслуживает лучшей жизни и лучшего мужа, чем имеет сейчас», - но мысли о супруге быстро исчезли, их сменили воспоминания. Перед глазами вдруг появилось видение с лицом Алины. Маленькая девочка в коричневой школьной форме с белым фартуком и двумя тугими косичками, затем Алина в образе семнадцатилетней выпускницы в чёрном коротком платьице и с диадемой на голове, и, наконец, Алина с выдающимся животиком в обтягивающем фигуру белом платье.
        Из колонок доносился голос Вячеслава Петкуна, исполняющего одну из своих последних песен «Половинка». Мелодичные звуки действовали на Кирилла успокаивающе, обволакивали и убаюкивали. Темнота не раздражала глаз, как бывало обычно, когда приходилось ехать на дальнее расстояние поздно вечером. Трасса в некоторых местах неважно освещалась. Кирилл не понимал, где едет, и сколько сейчас времени. Он опять оказался вне времени и пространства, как и в семнадцать лет. Вдруг его ослепили фары встречной машины, он услышал оглушающий сигнал клаксона, после чего его окутала чёрная, непроглядная тьма.
        Эпилог
        ВАНЯ
        Ване Семёнову до второго дня рождения оставалось всего-навсего два месяца. Он был рождён в самый разгар лета, в середине июля, может быть, поэтому рос энергичным, будто заряженным солнечными батарейками, мальчуганом. От активного, иногда даже гиперактивного, темперамента Ивана страдали близкие люди. Трудно было сосчитать, сколько раз мальчуган попадал в травмпункт, также тяжело запомнить количество синяков, ушибов, шишек, набиваемых ежедневно. Лишь один человек помнил каждую царапинку, каждую ранку, каждую болячку Ванечки. Это была мама Марина. Иван её обожал. Он любил тонкие, теплые руки, которые каждый день обнимали его, любил голос, даже когда мама тихо, но строго отчитывала его за плохое поведение, любил большие, добрые глаза, особенно, когда они светились от радости.
        В последнее время Ванечка все реже видел маму весёлой, всё чаще она грустила, а иногда плакала. Думала, он маленький, ничего не понимает, но он чувствовал мамину печаль и всегда старался развеселить её. Однажды для поднятия настроения Ваня нарисовал отличную картину, где были и солнышко, и цветочки, и птички, и машинки, но мама расстроилась, а папа разозлился, а потом заклеил рисунок новыми обоями. Ванечка любил и папу тоже, особенно наслаждался теми редкими часами, когда папа Кирилл играл с ним, носил на плечах, иногда изображал самолётик или лошадку. Но папа редко бывал дома, он больше времени проводил на работе. Как-то он уехал на несколько дней, и Ване повезло спать с мамочкой в обнимку на огромной, взрослой кровати. Малышу нравилось лежать рядом с мамой, но он замечал слёзы на её глазах и мечтал, чтобы папа поскорее вернулся. Пусть Ваня будет спать один в своей маленькой кроватке, и к нему во сне станут являться страшные чудовища, но мамочка перестанет плакать.
        В тот день, который Ваня в свои неполные два года запомнил навсегда, папы не было дома. Мама ходила из комнаты в комнату, не играла с ним и постоянно смотрела в окно. Она не укладывала его спать, даже когда за окном стало совсем темно, и разрешила допоздна смотреть мультфильмы. Ваня поглядывал то на экран компьютера, то следил за мамой. Она так же бесцельно слонялась по дому, не замечая ничего вокруг. Компьютер показывал картину намного интереснее, чем Ваня наблюдал в реальности. Шёл самый любимый Ванечкин мультфильм «Трое из Простоквашино». Малыш каждый раз смеялся над выкрутасами почтальона Печкина, кота Матроскина и Шарика. Каждый день Ваня просил у мамы включить любимый мультик, но она не всегда соглашалась, иногда заставляла слушать занудные книжки «Тараканище», «Доктор Айболит», «Путаница» и другие такие же неинтересные сказки. Сегодня мамочка не настаивала на обычных, ежедневных занятиях, даже есть не заставляла, чему мальчик был безмерно рад, разрешала делать всё, что Ванечке заблагорассудится.
        Вдруг голоса Матроскина и Шарика заглушил пронзительный телефонный звонок. Мама вздрогнула и побежала в комнату. Ваня пошёл следом за ней. В комнате было темно, только свет фонарей за окном разбавлял ночной мрак. Ваня знал, что давно пора спать, но они с мамой ждали, когда папа вернётся с работы.
        - Алло, - сказала мама кому-то в трубку. - Да, это я - Марина Семёнова… Да, Кирилл Семёнов - мой муж… Что случилось? Как был пьяный за рулем? Этого не может быть… Выехал на встречную полосу… в фуру… насмерть…
        Затем она замолчала, телефонная трубка выпал из её руки. Мама стала съезжать по стене, на которую облокотилась спиной во время разговора с невидимым собеседником. Сидя на полу, она обхватила колени руками и заплакала так громко, что Ванечке хотелось заткнуть чем-нибудь уши, а лучше убежать подальше и никогда больше не слышать этих жутких звуков! Но Ваня не убежал, а сел рядом с мамой на пол, погладил маленькими ручонками по голове так же, как она обычно его жалела после очередного ушиба, поцеловал её глаза, нос, щёки, но она его не видела и не могла успокоиться. Тогда он понял, что значит настоящее, бесконечное горе.
        НАДЯ
        Надя Романова появилась на свет всего четыре дня назад. Когда она жила в животе у мамы, было тепло и спокойно. Надя знала мамин голос. Он звучал как музыка, и для девочки самое лучшее время - это те минуты, когда мамочка разговаривала или пела песенку, или читала стихи. Столько любви и нежности умещалось в звуках самого родного голоса! Помимо мамы с ней общались ещё два человека. Первый разговаривал очень громко, звонко и постоянно смеялся. Он обычно болтал с Надей по вечерам, перед сном. Наденьке нравился этот человечек, она ощущала доброту и любовь, исходящую от него. Другой - с грубым, низким голосом тоже любил Надю, но девочка его побаивалась.
        Иногда мама играла с ней. Наденьке нравилось брыкаться, а мама ловила её пяточку по другую сторону живота и гладила. Лёгкие прикосновения больших, теплых рук - самые запоминающиеся ощущения маленькой Надюши. Это были первые игры с мамой. Такие забавы Надя обожала, но временами сердце мамочки начинало стучать быстрее и громче, чем обычно, даже голос менялся. Надюша слышала всхлипы и стоны, значит маме плохо, она плачет. В такие дни Надя замирала, старалась сидеть смирно, не шевелясь.
        Четыре дня назад мамочка снова плакала, потом их куда-то повезли, и Надя затаилась, лежала тихо в своем домике. Рядом был слышен тот самый грубый голос, который девочка знала раньше. Этот человек много и громко говорил, ему отвечали ещё несколько испуганных голосов, но маму она больше не слышала. Затем стало очень больно, и Надя увидела свет. Она громко закричала, надеясь, что мама поймет, как ей страшно, но мамы нигде не было. Надю взял на руки человек со знакомым низким голосом, прижал к себе и пытался успокоить. В тот день её держали на руках много чужих людей, а так хотелось снова почувствовать мамину любовь.
        Когда Наденьку оставили лежать одну, завернув во что-то неудобное, она не могла пошевелить ни рукой, ни ногой и горько заплакала, но никто не подходил. Девочка мечтала снова оказаться в животике, ощутить материнское тепло, но мамочка так и не появилась, тогда Надя перестала плакать. Она ещё долго лежала в кроватке, никому не нужная, всеми забытая, только иногда приходили люди в белых халатах и кормили её из бутылочки, а затем сразу исчезали, и Надюша засыпала. Как-то её взяли на руки, переодели в новую чистую одежду, завернули в тёплый конверт и передали знакомому человеку с грубым голосом. Он не прижимал Надю к себе, как в первый раз, и девочке стало ясно, её не любят. Надюша расплакалась и сразу оказалась в других руках, а добрый, но грустный голос произнёс:
        - Иди ко мне, сиротинушка! Теперь ты - моя девочка. Буду любить тебя, как твою маму, а, может быть, и сильнее. Наденька - горюшко ты моё!
        Надя почувствовала, как тёплые капли падают ей на лицо, и поняла, что это слёзы. Её жизнь началась со слёз нескольких человек. Потом Надя долго плакала в дороге, и её все время пытались успокоить, давали есть из бутылочки или совали в рот невкусную соску, которую она изо всех сил старалась выплюнуть, иногда пели песенки, перекрикивая плач, а когда привезли в чужой дом, положили в кроватку. Девочка поняла, что теперь она будет жить здесь и никогда больше не увидит маму.