Научи меня любить Кара Колтер
        КАРА КОЛТЕР
        НАУЧИ МЕНЯ ЛЮБИТЬ
        СОБЛАЗН - HARLEQUIN - 381
        ГЛАВА 1
        - Смотри, Мэдди, это они.
        Кафе «Черный чайник» открывалось через - Мэдди бросила взгляд на часы - тридцать минут. Она проверила инвентарь. На стеклянных полках были выложены в обилии лепешки. Шести разных вкусов. Лепешки были ее идеей.
        Она почувствовала знакомый спазм в животе. Что, если она напрасно выложила так много и так рано? Может, ей надо дождаться выходных, когда толпы людей будут прогуливаться по городу? Что, если она потратила все деньги на то, что не продастся? Не лучше ли было оплатить некоторые просроченные счета?
        А потом проснулся внутренний голос. Голос неуверенности. Какая же она идиотка, если думает, что какие-то лепешки спасут бизнес! И вообще, есть ли смысл спасать бизнес, который, скорее всего, умрет, несмотря на все ее усилия?
        - Те, невероятно привлекательные мужчины, о которых я тебе рассказывала. Идеальная десятка по моей шкале. И оба на десятку. Тебе не кажется это необычным?
        Мэдди раздраженно прикусила губу. Она чувствовала себя так, словно вес всего мира лежал на ее плечах, а ее юная помощница оценивала каждого мужчину по какой-то там шкале привлекательности.
        Софи, вероятно, не была бы так взволнована потрясающей красотой посетителей, если бы знала, что Мэдди беспокоится о том, как будет платить зарплату помощнице!
        Это был первый день работы Софи в кафе, в отдаленном городке Маунт-Бенд, штат Орегон. Софи, только что окончившая школу, устроилась помощницей на лето, и она легко отвлекалась и спорила с руководством. И хотя Мэдди была начальницей Софи, отругать ее как следует у Мэдди не получалось. Софи была племянницей Мэдди.
        Они выросли по соседству. И у Мэдди возникло такое чувство, словно они были сестрами, младшая и старшая.
        - Какие мужчины? - неохотно спросила Мэдди.
        - Я говорила тебе! Я видела их вчера! У них спортивная машина. «Ламбо» в Маунт-Бенд! Ты можешь в это поверить?
        Мэдди понятия не имела, что такое «Ламбо», ведь не начинка же для лепешек, и, значит, ее это не волновало.
        - Они потрясающие! - мечтательно сказала Софи. - Мне нравится тот, что поплотнее. У него такой грозный взгляд. Может, он коп? Хотя за рулем был не он, а другой. Они стоят прямо за дверью. Ну же, перестань хмуриться и посмотри.
        Вопреки здравому смыслу, Мэдди выглянула в окно. И придучливая главная улица, и старые, невзрачные дома, и все ее проблемы исчезли тут же без следа. И все, что видела сейчас Мэдди, - это только его. Какая-то энергия, какая-то сила окутывала его, и эта энергия затмила даже утренний свет, освещающий пышный зеленый лес, которым были покрыты холмы в округе Маунт-Бенд.
        Меню дня было вывешено перед кафе, и мужчины изучали его. И да, более крупный мужчина бросался в глаза - большой, мускулистый, рыжеволосый, с густой бородой. Этот человек напоминал некоего гэльского воина.
        Но, несмотря на то что он бросался в глаза и привлекал к себе внимание, не он заставил весь мир померкнуть для Мэдди. Это сделал мужчина, стоящий рядом с бородачом. Незнакомец был немного ниже своего спутника, и он излучал силу и уверенность. Как будто все в этом мире принадлежало ему и он это знал.
        Высокий, хорошо сложенный, он был потрясающе красив. Его густые, аккуратно подстриженные волосы цвета шоколада привлекали внимание. У него были высокие скулы, прямой нос, подбородок с легким намеком на ямочку. Мужчина отвел взгляд от меню и посмотрел в окно прямо на Мэдди.
        Первая мысль была пригнуться, как будто, увидев ее, мужчина поймет, что внутри ее что-то медленно тает, как мороженое, оставшееся на солнце. Но она не смогла пошевелиться, оказавшись под влиянием его чар. Его глаза были темно-синие, как вода в океане. И огонь вспыхнул в глубине его глаз.
        Мэдди была шокирована своей реакцией. Чистое, неразбавленное, первобытное влечение к этому великолепному мужчине. Черт возьми! Сколько раз она будет проходить самые неприятные уроки жизни?
        Хотя, наверное, печальная правда заключалась в том, что во времена стресса не было наркотика более мощного, чем необычайно привлекательный мужчина.
        Фантазия о том, что кто-то придет и даст передышку от обременительных проблем повседневной жизни.
        А так как сейчас пришли явно стрессовые времена (просроченные счета были уже высотой с карточную колоду), Мэдди потворствовала ощущению некоего волшебства, которое робко входило в ее жизнь.
        Она ощутила внезапную восхитительную дрожь во всем теле.
        Сказок не существовало. Она выяснила это непростым путем. Мэдди мысленно встряхнулась. Просто в ее жизни сейчас так много стресса!
        И ее ждет испытание, она была готова к этому, как никогда.
        - Иди впусти их, - сказала она Софи.
        Софи бросила на нее внимательный взгляд. Девушка явно была удивлена. Они никогда не открывались раньше времени. Подбежав к двери, Софи развязала ленту ненавистного передника и сняла его, а также распустила волосы. Ну, Софи можно было простить за такие выходки. Она всего лишь школьница. А вот Мэдди было двадцать четыре года.
        Она потеряла обоих родителей, жила и работала в Нью-Йорке. Она пережила душераздирающее предательство со стороны человека, за которого собиралась выйти замуж. Мэдди вернулась в свой родной город, и обнаружила, что город, да и кафе, на грани вымирания.
        На самом деле все эти события и понимание того, что жизнь в любую минуту может круто измениться, внушали массу недоверия.
        Но все же Мэдди почувствовала, как ее рука сама собой поднимается и проводит по волосам. Достаточно коротким и пепельного цвета. Она сделала короткую стрижку, чтобы соответствовать деловому стилю. Особенно сейчас, когда все ее мысли были о бизнесе. Но все же, когда Мэдди смотрелась в зеркало, каждый раз испытывала шок. Волосы, которые раньше лежали красивыми волнами, теперь закручивались в спиральки. И в сочетании с невысоким ростом, вместо того чтобы добиться делового вида, Мэдди чувствовала себя так, будто прослушивалась на роль бродяги в мюзикле.
        - Доброе утро, джентльмены, - пропела Софи, открывая дверь.
        Мэдди почувствовала легкий укол зависти к жизнерадостности Софи. К ее восторженности и возбужденности. Конечно, она могла бы предупредить, что все в итоге может закончиться очень печально. Но кто в юношеском возрасте верит, что такое может случится?
        Разве она, глубоко в своем сердце, не понимала, что ее родители не одобрили бы учтивого Дерека? Разве люди не пытались сказать Мэдди, что ее жених недостоин ее?
        - Добро пожаловать в «Черный чайник», кофейню, получившую приз зрительских симпатий в Маунт-Бенд.
        Это была новость для Мэдди. Но Софи решила изучать маркетинг, когда накопит достаточно денег для колледжа. Она явно оттачивала свои навыки и была довольна результатом. Если мужчины и раздумывали, стоит ли им заходить в это кафе, они внезапно оказались как бы без выбора. И им ничего не оставалось, как войти.
        - Спасибо, - сказал темноволосый мужчина, проходя мимо Софи.
        Его голос был глубоким и бархатным. И уверенным. С восхитительным акцентом.
        Как только незнакомец вошел, Мэдди почувствовала, как воздух в кафе изменился, он словно наэлектризовался.
        - Доброе утро, - произнесла Софи, широко улыбаясь и глядя на другого мужчину.
        Он же даже не посмотрел на нее. Вместо этого он оглядел кафе, как будто сканировал его на предмет опасности.
        Опасность в только что открывшемся кафе в Маунт-Бенд?
        Мэдди подумала, что мужчины неравны по социальному положению. Темноволосый явно являлся лидером в их группке.
        - Обычно в это время мы еще закрыты, - сказала Софи в спину большому мужчине, - но вы, парни, выглядели очень голодными.
        - Спасибо. Это очень мило. Мы голодны. В том месте, откуда мы родом, уже время обеда.
        От этого акцента можно было растаять. Плюс - в нем было что-то загадочное. Какая-то деликатность, которая сочеталась с прекрасно ухоженными руками, идеальной стрижкой и чисто выбритым лицом.
        - Садитесь где угодно, - пригласила Софи. - Мы не подаем ужин. У нас дневное кафе. Мы закрываемся в три часа. Но у нас отличный завтрак. Хотите, я принесу меню? Или вы уже что-то выбрали?
        - Меню, спасибо, - и опять говорил темноволосый.
        Софи чуть не упала, когда схватила меню со стойки и понесла его посетителям. Мэдди заставила себя не смотреть на мужчин, а заняться делом. Тем не менее, даже наполняя кувшин сливками, она чувствовала присутствие этого парня.
        -И в какой же части мира сейчас время обеда? - Софи стояла около столика мужчин. Она прижимала к груди меню, вместо того чтобы отдать его.
        Здоровяк посмотрел на Софи, раздраженный ее вопросом. Его взгляд ясно говорил:
        «Занимайся своим делом».
        - Шотландия, - с улыбкой сказал темноволосый.
        Мэдди почувствовала, как ее сердце забилось быстрее, не только от белозубой улыбки, но и от естественной сексуальности в этой улыбке.
        - Я так и думала, - с важным видом кивнула Софи, как будто она была мировым экспертом по акцентам. - Я слышала такой акцент в «Храбром сердце». Ваша машина замечательная. Я - Софи. А вас как зовут?
        Мэдди отставила кувшин со сливками.
        - Софи? Можно тебя на минутку? - Вероятно, придется прочитать девушке лекцию о более профессиональном поведении с клиентами.
        - Через секунду! - крикнула Софи.
        -Я - Уорд, - легко ответил темноволосый.
        Здоровяк промолчал.
        - Ланкастер, - сказал за него Уорд и бросил на своего друга взгляд, как бы говоря ему быть более дружелюбным.
        - Ланкастер, а ты не полицейский?
        Брови обоих мужчин удивленно поднялись.
        Да, определенно Мэдди нужно вмешаться, чтобы прекратить этот допрос, и проинструктировать Софи относительно того, как нужно себя вести с клиентами. Даже здесь, в Маунт-Бенд. Но если Ланкастер скажет, чем он занимается, может, тогда и Уорд пояснит, чем занимается он?
        В нем было что-то интригующее. Какая-то сила и таинственность в том, как он себя вел, заставив Мэдди осознать, что есть целый мир, и он не ограничивается выпеканием лепешек, проверкой счетов или беспомощным наблюдением за тем, как твой мир разваливается на куски. И твой родной город тоже.
        Смешно думать, будто этот незнакомец может принести какую-то надежду. И потом, разве надежда не была самой опасной вещью на свете?
        Она прикоснулась к золотому украшению на шее. Это был кулон, сделанный из золотого самородка, который ее отец нашел давным-давно и отдал матери. Прикосновение к этому талисману обычно приводило ее в чувство. Иногда Мэдди даже слышала голос отца, когда прикасалась к кулону. Что бы он сказал сейчас, если бы увидел ее в таком нелепом положении: запала на мужчину, который вошел в ее кафе и которому она не сказала ни слова? Что-то - она была уверена - простое и практичное: «Эй, девочка, будь осторожна».
        Но она не слышала голоса своего отца, даже глубоко в душе. Вместо этого кулон, казалось, горел в ее пальцах.
        ГЛАВА 2
        - Ланкастер, несомненно, был связан с военными. Но что бы вы посоветовали из меню? - Уорд говорил вежливо, но было видно, что он хотел бы завершить разговор с Софи.
        - В Шотландии есть армия? - протянула Софи. - Я бы не подумала…
        - Софи, не могла бы ты отдать этим джентльменам меню и подойти ко мне. Мне нужно поговорить с тобой, - сказала Мэдди.
        Уорд повернулся и улыбнулся ей. Улыбка была очень чувственной, как будто он понимал, что обучать молодого сотрудника - это все равно что дрессировать полного энергии щенка.
        Софи отдала им меню, при этом она двигалась как в замедленной съемке.
        - Что привело вас в Маунт-Бенд?
        - Мы провели несколько дней в Калифорнии, - ответил Уорд, - и завершаем наше пребывание в Америке концертом Ritz.
        Ritz - всемирно известная группа. Она будет завтра выступать здесь. И все рассчитывали, что люди, купившие билеты на концерт, наполнят городок. А потом и вернутся сюда на отдых. Купят несколько пустых шахтерских домов для пребывания здесь летом. Будут тратить деньги на кофе, продукты и прочее. И город выживет.
        Конечно, это был риск, но Мэдди напекла большое количество лепешек и распечатала десятки визиток. На всякий случай.
        - Ну, местные жители знают лучшие достопримечательности, - заявила Софи. - Я была бы рада показать вам окрестности.
        - Софи!
        - После работы, - неохотно добавила девушка.
        Ланкастер отдал ей свое меню и скрестил руки на груди.
        - Я буду «Поворот на дороге».
        - Я думаю, вам лучше взять «Горного человека», - сладким голосом произнесла Софи.
        - Могу я поговорить с тобой? Сейчас, - строго спросила Мэдди.
        Софи не обратила на нее никакого внимания.
        - Или, может быть, несколько лепешек? Это помогло бы вам почувствовать себя как дома, правда!
        - Если б я хотел чувствовать себя как дома, остался бы дома, - холодно возразил здоровяк. - Я хочу получить «Поворот на дороге». И я почти уверен, в Маунт-Бенд не может быть съедобной лепешки.
        Мэдди была уверена, что темноволосый пнул здоровяка под столом ногой.
        - О, здесь самые вкусные лепешки в мире, - с придыханием пропела Софи. - Мэдди могла бы открыть магазин в Нью-Йорке, но…
        Все зашло слишком далеко!
        - Софи! - снова позвала Мэдди, пока Софи не начала рассказывать о жизни Мэдди и о ее разбитых мечтах и плохом парне.
        И все же она чувствовала себя задетой. «Не может быть съедобной лепешки!» Это был вызов.
        Софи недовольно посмотрела на нее.
        - Извините, - сказала она, - работа зовет.
        Но прежде чем уйти, она наклонилась, поставила локти на стол и громким шепотом, обращаясь к Ланкастеру, спросила:
        - Ты когда-нибудь носил килт?
        Ланкастер выглядел ошеломленным, а Уорд запрокинул голову и рассмеялся. Его смех был чистым, искренним и сексуальным.
        «Опасно!» - сказала себе Мэдди.
        И прежде чем Ланкастер пришел в себя и открыл рот, чтобы ответить, Софи хихикнула и, выпрямившись, направилась к Мэдди.
        - Что скажешь? - спросила Софи, подходя к Мэдди. - Победа за мной?
        Мэдди позавидовала юности Софи, ведь эта девушка думает, что может играть в такую игру и никто не пострадает. Но эти мужчины определенно имели большой опыт и коллекцию чьих-то разбитых сердец. И ее нисколько не волновало, что она может заблуждаться на их счет. Лучше так, чем потом сожалеть. И Софи была девушкой из маленького городка. Такой же, какой была сама Мэдди, когда встретила Дерека. Мэдди почувствовала, что должна защитить свою юную племянницу.
        - Так нельзя общаться с клиентами, - твердо сказала она. - Ты не должна с ними флиртовать. Заканчивай с этими выходками.
        - Выходками?
        - Килт? - вполголоса спросила Мэдди.
        - Не говори, что не хочешь знать ответ, - усмехнувшись, сказала Софи.
        Мэдди уже открыла рот, чтобы отрицать это предположение, но ее взгляд сам собой переместился на Уорда. Килт?
        Ради всего святого! Она почувствовала, что начинает краснеть.
        Софи понимающе захихикала.
        - Слушай, - сказала Мэдди, взяв себя в руки, - ты слишком любопытная. Эти мужчины - клиенты. Они здесь потому, что хотят позавтракать, и пришли не для того, чтобы рассказать пару историй о своей жизни. И они не американцы и не оценят твоего дружелюбия.
        Софи поджала губы, обидевшись на этот выговор, как и предполагала Мэдди.
        - Или твои лепешки, - язвительно заметила Софи и прошла через вращающиеся двери на кухню, чтобы отдать заказ Кеттлу.
        - Мы еще не открылись. - За этим заявлением последовала череда ругательств. - Я не делаю исключений. И это касается фартука также. И стяни волосы в хвост. У нас есть стандарты.
        Все предложения он пересыпал ругательствами, как это умеет делать только моряк. Пусть и бывший.
        Сам Кеттл вышел через кухонную дверь. Несмотря на угрюмое выражение его лица, Мэдди почувствовала прилив чувств.
        Кеттл - лучший друг ее отца. И он был рядом с ней и ее матерью, когда отец погиб при несчастном случае на лесозаготовках. И был рядом, когда мать, не выдержав утраты, ушла вслед за отцом спустя некоторое время, и Мэдди осталась одна в восемнадцать лет.
        Жених Мэдди, Дерек, не понял этого, когда она должна была вернуться в Маунт-Бенд, так как с Кеттлом произошел несчастный случай, и ей нужно было занять его место управляющего кафе.
        Мэдди считала, что поступает правильно.
        Топот Кеттла был хорошим знаком. Он все лучше и лучше себя чувствовал, постепенно выздоравливая после того, как упал с крыши кафе зимой, когда счищал снег, и получил сложный перелом бедра. А потом перенес несколько сложных операций.
        Кеттл был в прошлом военным и не хотел никому ничего сообщать о своей службе. И сейчас он осмотрел двух мужчин, которые сидели за столиком, а затем развернулся и прошел обратно на кухню, по пути перехватив Софи, которая собиралась выйти из кухни.
        - Мэдди, - грубым голосом сказал он, - ты сама займешься клиентами. Софи, ты поможешь мне на кухне.
        Софи открыла было рот, но поостереглась спорить со своим дядей. Особенно в первый день работы на него. Она бросила последний, тоскливый взгляд на столик, где сидели посетители, а потом горестно вздохнула и вернулась обратно на кухню.
        - Я уверен, ты будешь благоразумной, - сказал Кеттл. Другими словами, он верил, что она вышла из того глупого возраста, когда девушки из маленьких городков вроде нее и Софи попадают во всевозможные неприятности.
        - Я уверен, ты не будешь представлять себе кого-то в килтах или еще что-то в этом же духе.
        Значит, он слышал все. Она надеялась, что не покраснела. Но Кеттл не смотрел на нее, а, прищурившись, смотрел на гостей.
        - Что, они сказали, здесь делают? - тихо спросил он.
        - Концерт Ritz.
        - Здоровяк явно телохранитель. Это написано на нем. Может быть, делает оценку до прибытия группы.
        - А что насчет другого? - стараясь говорить спокойным тоном, спросила Мэдди.
        - Ну, он немного странноват.
        - В смысле?
        - Мужчина путешествует с личной охраной. Телохранителем. Не бери в голову. Я веду себя глупо. - Кеттл покачал головой и направился обратно на кухню, бормоча себе под нос. - В прошлом определенно военный.
        Древняя кофеварка громко зашипела, оповещая о том, что кофе готов. Мэдди подошла и взяла кофейник. А потом просунула голову на кухню.
        - Софи, подай, пожалуйста, пару чистых чашек из посудомоечной машины.
        Софи принесла чашки.
        - Я знаю, как выглядит их машина, - тихо сказала она Мэдди, протягивая две чашки. - Могу поспорить, что они остановились в коттеджах. Я пойду проверю, когда закончу с работой.
        Она явно нарывалась.
        - Ты этого не сделаешь!
        Чувствуя себя неловко, Мэдди взяла поднос, поставила чашки, кофейник и, подумав, взяла тарелку и положила пару лепешек, а потом направилась к столику, за которым сидели мужчины.
        - Кофе. - Она поставила тарелку с лепешками на стол. - Это за счет заведения. Завтрак будет готов через несколько минут.
        Ланкастер уставился на лепешки и даже ткнул одну пальцем. Неужели кому-то нужна охрана здесь, в Маунт-Бенд? Это смешно. Кеттл немного не в себе после падения с крыши.
        - Спасибо, - ответил Уорд. - Это Ланкастер. Я - Уорд. А как тебя зовут?
        Мэдди покраснела, но постаралась сделать так, чтобы ее голос звучал ровно.
        - Сегодня первый день работы Софи. Надеюсь, она не создала у вас впечатления, что это некая американская традиция - представляться клиентам.
        - А разве это не так? Ланкастер, разве тот парень в Лос-Анджелесе не представился? «Привет, я - Франклин, и сегодня я буду вашим официантом».
        - Да, - согласилась Мэдди. - Это принятая практика в больших сетевых ресторанах. Но здесь, в Маунт-Бенд, такого нет.
        - Спасибо за пояснения, - сказал Уорд. - Изу чать обычаи другой страны все равно что изучать новый язык. Так много возможностей ошибиться. Но теперь ты поставила нас в невыгодное положение. Ты знаешь наши имена, но мы не знаем твоего.
        Мэдди нахмурилась. Она должна была держать дистанцию с этим чертовски привлекательным мужчиной. Но выхода не было. Она же не могла попросить называть ее мисс Нельсон. Это как-то неестественно.
        - Мэдлин. - И все равно это прозвучало неестественно и недружелюбно. - Мэдди, - поправила она.
        - Мэдди.
        Как она и боялась, ее имя сорвалось с его губ с чувственным акцентом.
        - Я не мог не заметить твой кулон. Он невероятен. - И Уорд протянул руку, и на мгновение они оба замерли, ожидая чего-то, что происходило в воздухе между ними. А затем он прикоснулся к кулону, и тот вдруг стал таким горячим!
        Мэдди пронзила дрожь. От кончиков пальцев на ногах и до макушки.
        ГЛАВА 3
        - Красиво, - тихо сказал Уорд.
        Он убрал руку. Его удивительные сапфировые глаза были прикованы к ее лицу.
        - Сделан из золотого самородка? - спросил Уорд.
        Да, он явно говорит о кулоне. Мэдди постаралась взять себя в руки. Черт побери! Она что, дрожит?
        - Да. Мой отец нашел самородок и сделал этот кулон.
        - Прекрасно. Мое имя - это производное от Эдварда.
        Уорд так легко сменил тему.
        - А ты соответствуешь своему? - Он сделал глоток кофе, его смеющиеся глаза встретились с ее глазами.
        - Прости, что?
        - Твое имя.
        Мэдди почувствовала, что в своих попытках быть профессионалом она явно провалилась. Она вспомнила слова Кеттла - быть благоразумной. Но сейчас ей не хотелось думать о Кеттле и о его ожиданиях.
        - В смысле от слова mad? То есть злюка или безумная? - с улыбкой сказала Мэдди.
        Это ведь просто подшучивания. И только.
        - Очевидно, ни то и ни другое, - ответил Уорд, широко улыбаясь и в приветственном жесте поднимая свою чашку кофе.
        Он флиртовал с ней? Нет, не может быть. Просто шутка. Ни к чему не обязывающее общение.
        - А ты оправдываешь свое?
        Он удивленно посмотрел на нее.
        - Ты защищаешь?
        - А-а-а, Уорд означает «защитник»?
        Они рассмеялись, чувствуя ту легкость, которая бывает, когда встречаешь человека, думающего примерно так же, как и ты. Их глаза встретились, и искра, которая тлела, разгорелась и вспыхнула между ними. Мэдди напомнила себе, что даже такая искра может сжечь целый город.
        Ланкастер шумно выдохнул и посмотрел на них.
        - А где твоя подруга?
        - Она помогает на кухне.
        - Заперли, значит, - одобрительно сказал Ланкастер. Он взял лепешку и нахмурился. - Что за запах?
        - Легкий апельсиновый аромат.
        - У лепешек не бывает аромата, - твердо произнес Ланкастер. - У вас есть сливки?
        - Сливки? Для кофе? Конечно. Я сейчас принесу.
        - Нет, для булочек. Корнуолльские.
        - Извини, я…
        - Не стоило и надеяться. - Он откусил огромный кусок от лепешки, а потом, к удовольствию Мэдди, глубоко вздохнул и закрыл глаза. - Просто отлично. И даже без сливок. Попробуй, - обратился он к Уорду.
        Уорд взял другую лепешку и откусил. Какие утонченные движения! И опять эта сексапильная улыбка.
        - Ты должен извиниться, - обратился он к Ланкастеру. - Эти лепешки не только съедобные, но и, пожалуй, лучшие по эту сторону Атлантики.
        - Согласен. - Ланкастер в два укуса прикончил лепешку и с жадностью посмотрел на лепешку Уорда.
        - Кто это приготовил? - разделавшись со своей лепешкой, спросил Уорд.
        - Я.
        - Неправда. Должно быть, у вас на кухне спрятался кельт. - Уорд опять поддразнивал Мэдди, словно чувствовал, что она относится к жизни очень серьезно.
        Да что за черт?! Они позавтракают и уйдут. Может, они еще зайдут сюда? А может, она увидит их на улице и приветливо помашет им рукой? Завтра вечером, после концерта, они исчезнут, и больше она их не увидит.
        - Это старинный семейный рецепт, - сказала Мэдди. - Моя бабушка была англичанкой.
        - А могу я попросить тебя еще лепешек для моего голодного друга?
        Мэдди принесла тарелку с лепешками, а Уорд спросил:
        - Так это ты - тот, кто почти открыл магазин в Нью-Йорке?
        - Если и я, то в далеком будущем. Нью-Йорк теперь прошлое для меня.
        Ей нужно заканчивать.
        Она только что прочитала лекцию Софи о том, как вести себя с клиентами. Что значит быть профессионалом. Но тем не менее она стояла сейчас столбом и не могла пошевелиться.
        - Мы прибыли на короткое время, - сказал Уорд. - Мне кажется, это здорово - посетить небольшой кусочек Америки. Мне было бы интересно узнать больше о вашем городе.
        Мэдди наклонила голову. Ее тянуло к нему. Она поймала себя на мысли, что ей было бы интересно с ним пообщаться.
        Но она определенно не собирается поддаваться этому искушению.
        - Я бы с радостью с вами поговорила. Может, мы как-нибудь сможем встретиться и пообщаться. - А затем, чтобы все поняли, какие между ними отношения, быстро добавила: - Вам принести что-то еще?
        - Чай было бы замечательно.
        Она принесла чай и еще лепешек, и, к счастью, настало время открытия, так что она не могла больше задерживаться у их столика. Кафе на удивление было забито людьми. Город, кажется, уже начал извлекать выгоду из гостей, прибывающих на завтрашний концерт.
        А вдруг это сработает?
        У нее было время, чтобы подумать над этим. Софи осталась на кухне, и Мэдди одна справлялась с наплывом посетителей. Поставив приготовленный Кеттлом завтрак перед мужчинами, Мэдди больше не общалась с ними, пока не пришло время рассчитать их.
        - Ты и чай умеешь готовить, - сказал Уорд, - это редкий дар в этой стране.
        Такой небольшой комплимент, но Мэдди почувствовала, как ее щеки заливает румянец. А может, это потому, что его рука коснулась ее, когда он рассчитывался?
        - Опять спасибо бабушке-англичанке.
        - Почему-то последнее, о чем я думаю, - это о бабушке-англичанке. - Он тряхнул головой, словно сказал что-то неуместное, и тут же добавил:
        - Я надеюсь, у нас будет шанс поговорить об изменениях в твоем городе.
        Он сказал это таким тоном, как будто говорил с кем-то, чье мнение очень ценно. Она посмотрела на него. Все это болтовня.
        - Я тоже надеюсь, - покривила она душой. - Приятного вам здесь времяпровождения.
        Затем она закрыла кассовый аппарат и отвернулась от них, чувствуя себя так, словно избежала какой-то непостижимой опасности.
        Но почему она в то же время чувствовала сожаление?
        - Хороший завтрак, - заметил Ланкастер, когда они с Уордом вышли из кафе. - Нужно отдать должное янки. Они знают толк в еде. Лепешки были хорошим сюрпризом.
        - Ты хочешь сказать, что казарменная еда отвратительная?
        - Нет, ваше высочество.
        Они оба огляделись по сторонам. Рядом никого не было.
        - Простите, сэр, но от укоренившихся привычек трудно избавиться.
        Они подошли к машине.
        - Хочешь за руль, майор Ланкастер? - Уорд оглянулся. - Ты прав насчет жизненных привычек.
        - Куда поедем?
        - Думаю, после Калифорнии и Нью-Йорка мне нужно сменить обстановку. Что-то новое. Как насчет тех горячих источников, о которых мы слышали?
        - Служащий в отеле сказал, что они находятся посреди дикой местности, - сказал Ланкастер с ужасом.
        - Эта часть Америки меня интересует.
        - Я думаю, что это страна медведей, - с сомнением произнес Ланкастер. Как обеспечить безопасность принцу?
        - Я готов к опасной жизни.
        - Я боялся этого. - Ланкастер выглядел не очень довольным. Он был человеком, рожденным для охраны королевской семьи острова Хейвенхерст. Он чувствовал и избегал ситуаций, которые могут подвергнуть принца опасности. Но, когда звучал приказ, он подчинялся.
        - А наша история прошла, - сказал Уорд, когда они покидали Маунт-Бенд и направлялись по извилистой дороге, которая, петляя, вела их наверх в гору через густой лес.
        Ланкастер молчал.
        - Ты так не думаешь?
        - Старик нам не поверил.
        - Какой старик?
        - Он вышел из кухни и внимательно смотрел на нас. Он хромал. Бывший военный.
        - Откуда ты знаешь, что он военный?
        - Есть способы, чтобы узнать, - пожал плечами Ланкастер. - Но это работает в обоих направлениях. Думаю, он тоже многое понял о нас.
        Уорд размышлял над тем, что не заметил человека, выходящего из кухни. Конечно, работа Ланкастера заключалась в том, чтобы замечать, кто был около Уорда. И очевидно, что Ланкастер отлично справляется со своей работой. Но все же Уорд подозревал, что женщина, Мэдди, как-то связана с тем, что он не заметил, как пожилой мужчина вышел из кухни.
        В ней было что-то, что привлекало его.
        Красота Мэдди была сдержанной и естественной, такой же свежей, как прохладный ветерок в жаркий день. Она была прелестна, эти непокорные кудри вокруг ее головы, тонкие черты лица, прекрасный изгиб пухлых губ, карие глаза, которые мгновенно меняли цвет от зеленого до коричневого.
        Несмотря на слабый намек на веснушки, ее кожа была бледно-фарфоровой, как будто она редко выходит на улицу. И были слабые тени чего - усталости? беспокойства? - под этими замечательными глазами.
        За время их короткой встречи Уорд нашел ее одновременно восхитительно интересной и интригующе привлекательной. И в то же время это было болезненное напоминание о женщине и образе жизни, которые он никогда не будет иметь.
        - Меня это не беспокоит. Но все же я бы не хотел, чтобы имя Эдвард было кому-то известно, - заявил Ланкастер.
        - Хейвенхерст, пожалуй, самое малоизвестное королевство во всей Северной Атлантике. Небольшое пятнышко в океане, в двухстах километрах от Северного канала. Даже шотландцы, которые хоть немного с нами связаны, едва знают, кто мы такие. Так что едва ли многие люди знают, кто я такой.
        Семья Уорда, не желающая огласки, наняла небольшую группу профессионалов, чтобы отбиться от преследования сумасшедших бульварных газет, хотя иногда некоторые истории из жизни принца все же просачивались в прессу.
        Ланкастер покачал головой.
        - Я вне подозрений, - заверил его Уорд.
        - Пусть так и будет. Думаю, эта мисс О'Брайн, ваша подруга из Калифорнии, хотела бы, чтобы у вас был более популярный статус.
        Уорд посмотрел на Ланкастера:
        - Ты поговорил с ней?
        Ланкастер приподнял одно плечо:
        - Сказал несколько основных правил.
        Дорога закончилась. Ланкастер остановил машину и выключил зажигание. Мужчины вышли из машины. Достав из багажника рюкзаки, надели их на плечи. Спустя несколько часов они вернулись к машине, после долгих поисков не найдя ни одного источника.
        - Может, нам стоит позвать эту молодую официантку, чтобы она смогла показать нам окрестности? - сказал Уорд.
        - Да, может быть.
        - Возможно, Мэдди тоже могла бы присоединиться к нам.
        - Не думаю, что это хорошая идея, - покачал головой Ланкастер.
        Уорд бросил взгляд на Ланкастера. Неужели он догадался, что что-то в этой чародейке из кафе пробудило в нем интерес? Но нет, не похоже.
        - Потому что юная Софи немного влюбилась в тебя?
        Ланкастер нахмурился.
        - Ударение на слово «юная». И мы можем быть раскрыты. В силу своей юности она будет задавать много вопросов, и наша легенда просто не выдержит.
        Уорд напомнил себе, что работа Ланкастера просчитывать все варианты и везде видеть угрозу. Всегда быть начеку.
        Но он понимал, что хочет, чтобы Мэдди и Софи присоединились к ним не только потому, что ему хотелось найти эти горячие источники, а потому, что это была возможность прикоснуться к другой жизни. Той, что он не мог иметь. Или мог, но только на короткий срок. Возможно, эти последние дни его анонимной жизни могли дать ему шанс увидеть, каково это - веселиться с обычной девушкой в обычном мире.
        - Прошу тебя, Ланкастер, не лишай меня возможности сделать несколько нормальных вещей. Да, я хочу водить машину такую, как эта. И я хочу провести время с милой девушкой. Танцевать с ней на концерте. Может, у меня только один шанс, чтобы пожить нормальной жизнью.
        Они подошли к машине, и Уорд занял место водителя. Их маленький островной дом не подходил для такого транспортного средства. И честно сказать, Уорд редко пользовался машинами.
        Он включил передачу и наслаждался мощью мотора.
        - Я понимаю, ваше высочество, - сказал Ланкастер, - это действительно единственный шанс почувствовать вкус свободы. Через несколько недель вы будете женатым человеком.
        - У меня никогда не было свободы, - тихо сказал Уорд. - Не важно, женат я или нет. Всегда все одно и то же. Но я принял решение. Я не женюсь на принцессе Аиде.
        ГЛАВА 4
        - Но… но ваш брак уже решен, - пробормотал Ланкастер после долгой паузы.
        - Я всегда понимал то, что я должен служить народу, забывая себя. А это определенно требует жертв.
        - Принцесса Аида - красивая женщина. Вряд ли это жертва.
        - Она меня не любит.
        - Любовь? - Ланкастер бросил на него взгляд. - А это тут при чем?
        Любовь. Уорд понятия не имел, что это такое. Его отец, король, не любил ни его мать, ни его самого. Их общественная жизнь была хорошо срежиссированным спектаклем, где все вели себя вежливо и приветливо друг с другом. Наедине же они были холодны и далеки друг от друга.
        Самого Уорда отправили в частную школу, когда ему исполнилось шесть лет. Так что любовь была для него непонятным словом. Он не испытывал этого чувства и не ждал его.
        Эдвард думал об Аиде с нежностью, как о младшей сестре. Когда она пришла к нему и сказала, что любит другого, он испытал чувство зависти. И он понимал сложность того, что ему предстояло сделать. Его народ хотел одного. Его семья требовала другого. Совесть же настаивала и вовсе на третьем.
        Он не мог заглушить тот свет, что исходил от Аиды, когда она говорила о Дрю Муртауне, мужчине из ее личной охраны, которого полюбила.
        - Если бы мы поженились, то это она бы принесла жертву, - медленно проговорил Уорд. - Я понятия не имею о любви. Мы оба знали, с самого детства, что от нас ожидается и какая польза будет для наших стран. Как и я, она сделает то, что от нее требуется. Но, Ланкастер, она любит другого. Я не могу так поступить с ней.
        - Вы хороший человек, - вздохнул Ланкастер, и принц Эдвард Александр Четвертый знал, что получил самые высокие комплименты от того, кто редко их говорил. - Но это будет не так просто, как вы думаете. Ваш отец…
        - Будет давить. Я знаю.
        - Мне не нравится перспектива идти за вами по проходу с мечом в руках. - Ланкастер пошутил. - Итак, чем планируете заняться? Я знаю, что всю поездку вас что-то сильно беспокоит. И кажется, невозможно выбраться из этого. Если только вы решили не возвращаться?
        - Успокойся, Ланкастер. Тебе нет нужды разрываться между долгом перед твоим королем и обязательствами передо мной.
        И нет никакой нужды силой тащить меня на остров. Я всегда знал, что моя судьба там. И принимаю это. Я люблю Хейвенхерст.
        - Тогда что?
        - Я должен помочь Аиде. И я думаю, есть только один способ сделать это.
        - И что это?
        - Я должен жениться на какой-то другой женщине. Прежде чем мы вернемся на остров.
        - Другими словами, в течение нескольких дней?
        -Да.
        - Фиктивный брак?
        - Что-то вроде. Но союз будет достаточно длительным, чтобы дать возможность Аиде выйти замуж за своего парня без осуждения и возмущения со стороны двух королевств.
        - И тогда осуждение и возмущение навалятся на вас.
        - У меня широкие плечи. После того как все утрясется, можно будет потихоньку разойтись.
        Ланкастер помолчал, а потом заговорил:
        - Но вам потом все равно придется жениться. Брак не обсуждается.
        Да, не обсуждалось, что Эдвард женится и в этом браке появится наследник трона. Это было запланировано.
        Вот только никак не ожидалось то, что Эдвард когда-нибудь узнает ту любовь, что светилась в глазах Аиды, когда она говорила о том, что любит другого. Не ожидалось, что Эдвард, с его положением и богатством, о котором большинство людей могло только мечтать, будет ощущать странную пустоту: как будто он что-то упускает из своей жизни.
        - Возможно, я никогда не женюсь.
        - В таком случае вас ждет очень одинокая жизнь.
        - А ты женишься снова, Ланкастер? - тихо спросил Уорд, вспоминая того человека, которым когда-то был Ланкастер. Человека, верившего в людей, в доброту, в крепкий, долгий брак.
        - Я так не думаю, - сказал Ланкастер, глядя вдаль.
        Жена Ланкастера и его маленький ребенок погибли при пожаре коттеджа. Ланкастер был на военных учениях, за пределами острова, когда это случилось. Весь остров оплакивал потерю его семьи, и сейчас, спустя пять лет после трагедии, Ланкастер все еще носил траур и горевал по родным.
        - Нет, я больше не женюсь, - категорично заявил Ланкастер. - Но вы… вы должны вступить в брак.
        - В моем положении трудно найти пару.
        Ланкастер фыркнул.
        - Как только женщины поймут, что вы доступны и в поиске, они сами будут бросаться к вашим ногам, ваше высочество.
        - Нет, - устало сказал Уорд, - они захотят воплотить в жизнь свои фантазии. Стать принцессой. Но в реальности все по-другому. Обязательства, которые идут вместе в титулом, - это не пустые слова.
        - Тут еще вопрос наследования, - напомнил ему Ланкастер. - Вы будете королем.
        - Моя сестра замужем, и у них есть Энн. Возможно, править будет именно она.
        - Но она девочка!
        - Времена меняются, Ланкастер.
        Ланкастер сомневался в этом.
        - Вы уже все решили.
        - Да, так и есть.
        - И как вы собираетесь найти того, кто сыграет роль фиктивной невесты? Вы же не можете поместить объявление в газете, что-то вроде: «Принц в поисках принцессы».
        - Я разговаривал с Шоной О'Брайн.
        Они только что провели несколько дней с Шоной на ее вилле в Калифорнии. Когда-то, давным-давно, Уорд познакомился с Шоной на яхте, в Средиземном море, на какой-то вечеринке, и с тех пор они поддерживали связь.
        Ланкастер молчал.
        - Ты не одобряешь?
        - Не мое это дело - одобрять или нет ваши решения.
        - Я подумал, что Шона - актриса. Она могла бы сыграть это, как роль. А огласка, несомненно, пойдет на пользу ее карьере. Я бы хотел, чтобы хоть какая-то польза была во всем этом. Считаю, что обманывать народ - бесчеловечно.
        И снова Ланкастер молчал. Он смотрел прямо перед собой, его брови были нахмурены. Это могло означать только одно - неодобрение. Они знали друг друга так долго и проводили вместе очень много времени, и между ними появилась невидимая, неразрывная связь, словно они были братья.
        - Я бы хотел послушать твои мысли.
        Ланкастер глубоко вздохнул.
        - Как вы сказали, Шона - актриса. Вокруг нее всегда что-то происходит. Я слышал, как она разговаривала со своим пресс-секретарем о том, чтобы та предупредила таблоиды о вашем присутствии на ее вилле. Пришлось убедить ее избежать огласки.
        Уорд ничего не слышал и не знал, насколько хорошо Ланкастер делает свою работу. И как серьезно он к ней относится.
        - Обществу Шона не понравится, - тихо сказал Ланкастер. - Они увидят ее слишком бойкой и легкомысленной.
        Мужчины замолчали. Тишина была давящая, тяжелая.
        - Возможно, вы могли бы рассмотреть ту девушку, из кафе.
        - Я думаю, что будет меньше опасности, если я найму актрису на роль моей жены, чем вовлеку в аферу женщину, живущую своей обычной жизнью, - твердо сказал Уорд.
        Он нашел способ помочь Аиде и при этом больше никому не причинить вреда, в том числе своему королевству. И он был доволен своим выбором. Честно говоря, такая женщина, как Мэдди, заслуживает большего, чем он может ей дать.
        Любовь, например.
        Это была тема, о которой он ничего не знал. Любовь для него, как и для его родителей, - великое неизвестное.
        Его родители сделали именно то, что сделает он, - они пожертвовали любым шансом на личное счастье ради того, что они считали благом для Хейвенхерста.
        И он сделает то же самое. Любовь не была ни частью его обязательств, ни его судьбой. И он принял эти истины. Он принял решение спасти Аиду от такой же одинокой судьбы, и этого было достаточно.
        Даже несмотря на то, что Уорд уже решил, что девушка из кафе не подходит на роль его будущей жены - она ведь могла быть уже замужем, - он чувствовал, что если ему хоть мельком хотелось увидеть - каково это иметь обычные отношения, обычную жизнь, то она та, кто мог бы ему это показать. Было бы даже лучше, если бы у нее был муж или парень. Тогда он мог бы хоть одним глазком взглянуть на такую дразнящую вещь, как нормальные отношения двоих.
        - Почему бы нам не узнать, не хотят ли Мэдди и Софи показать нам окрестности? -
        помолчав, предложил Уорд.
        - Я все еще не думаю, что это хорошая идея.
        - Мэдди могла бы даже взять… как это называется? Вторая половинка! Кто может пойти с нами.
        * * *
        - Мы уже собираемся закрываться! - сказала Мэдди, когда над дверью прозвенел колокольчик.
        Она была измотана. День выдался очень насыщенным. Уже много желающих посетить завтрашний концерт прибыло в город. Но она не пойдет на концерт. Вместо этого она предпочла бы остаться дома, нежиться в теплой ванне и читать хорошую книгу. Девушка подняла голову и застыла.
        Это были те парни, Уорд и Ланкастер.
        - Лепешки остались? - без предисловия спросил Ланкастер.
        - Я слышу панику в твоем голосе? - спросил Уорд и улыбнулся Мэдди. - Обычно его трудно заставить паниковать. Пожалуйста, скажи ему, что лепешки еще остались. Да, кстати, привет, рад снова тебя видеть.
        Он сказал это так, будто не лукавил.
        - Я тоже, - сказала Мэдди, а потом пожалела, что сделала это. Потому что она действительно была рада видеть их.
        - Обойдемся без этих вежливых штучек? - подтолкнул локтем Уорда Ланкастер.
        Точно! Вежливые штучки и не более. Не то чтобы она хотела, чтобы они были значимыми. Она покончила с этими вещами. Приятные ощущения от красивого мужчины. Волнение от знакомства с кем-то. Ощущение близости. Разряд тока при прикосновении рук. Это невероятное ощущение жизни. Мэдди покончила с этим. Но она знала, что все равно жаждет этого. Она сказала себе, что осталась в Маунт-Бенд после предательства Дерека, потому что нужна здесь.
        Но разве это не способ, чтобы спрятаться?
        И теперь то, от чего она пряталась, казалось, само нашло ее.
        - Так лепешки остались? - повторил Ланкастер.
        Мэдди покраснела, поняв, что задумалась.
        - К сожалению, нет, - ответила она. - У нас было много народу. Как только я добавила корнуолльские сливки, то их вмиг расхватали.
        - Ты же сказала, что у вас их нет!
        - Ты доведешь беднягу до обморока, - добродушно заметил Уорд.
        Мэдди не разрешала себе посмотреть на него. Если он улыбался, а она знала, что он улыбается, то она сейчас бы упала в обморок!
        - Я просмотрела рецепты. Это просто взбитые сливки, только их взбили до такой степени, что это почти масло.
        - Ты выйдешь за меня замуж? - спросил Ланкастер. - А если не за меня, то, может, за него?
        Несмотря на свой запрет не смотреть на Уорда, она взглянула на него с испугом, ожидая, что он сейчас рассмеется. Почему Уорд выглядел так, словно это была не шутка?
        - В любом случае мы все продали. Но у меня в холодильнике есть замороженные. Я могу принести вам.
        - Можно дюжину? И столько сливок, сколько у вас в наличии.
        - Ты потолстеешь, - раздался голос позади него. - Они сделаны на чистом масле. Твоя фигура не будет тебе благодарна. Ужасно так обращаться со своим красивым телом.
        Ланкастер обернулся и посмотрел на Софи.
        - Я был бы тебе благодарен, если бы ты не стала обсуждать мою фигуру, это только мое дело.
        - Мы могли бы изменить все, - промурлыкала Софи.
        - Нет, не могли бы, - резко отрезал Ланкастер, к большому облегчению Мэдди.
        «О чем думает Софи, так разговаривая с посетителями?»
        - Маунт-Бенд - прекрасное место, - обратился Уорд к Мэдди, когда она вернулась с замороженными лепешками и упаковывала их в коробку. - Безусловно, у нас тоже красивые места, но нет ничего настолько дикого, первобытного. Софи упоминала, что местные жители отлично знают все достопримечательности. Это так?
        Мэдди осторожно кивнула.
        - А может, вы могли бы нам показать несколько достопримечательностей? После того, как закончите здесь все? Вы и восхитительная мисс Софи?
        Мэдди застыла. Уорду нравится Софи? И какое ей до этого дело? Она подумала, что это коварное влечение к нему должно быть немедленно подавлено.
        Но все же Мэдди не удержалась и посмотрела на Уорда, который как раз в этот момент усмехался, глядя на Ланкастера. А затем Уорд резко повернулся, посмотрел на нее и подмигнул.
        Подмигнул!
        Она тут же приказала себе ответить ему «нет». Ей не стоит быть рядом с мужчиной, который такую простую вещь, как подмигивание, мог сделать так сексуально.
        Но у нее не вышло произнести ни слова.
        - Ланкастер и я провели весь день, пытаясь найти горячие источники, - сказал Уорд. - И несмотря на то, что у нас была карта, мы не смогли их найти.
        - Горячие источники медового месяца, - сказала Софи, восторженная, как щенок, которому показали новую игрушку. - Как вы узнали о них? Это самый большой секрет Маунт-Бенд.
        - Кто-то в нашем отеле сказал нам.
        Это странно. Но Уорд так очарователен. Вероятно, ему пришлось только улыбнуться, чтобы бедная старая Адель, которая работала на стойке регистрации в отеле, тут же выложила ему все секреты, включая те, что местные жители тщательно хранили от посторонних. Даже сейчас, когда город усиленно старался привлечь на свои нужды новые вливания, горячие источники медового месяца упоминались редко. Название говорит само за себя. Это особенный уголок природы для людей здесь. Это было место для пар, когда они искали уединения.
        И источники явно не подходили для того, чтобы идти туда с человеком, к которому не испытываешь глубоких чувств.
        - И конечно же, мы бы хотели, чтобы твоя… хм… вторая половинка отправилась с тобой, - сказал Уорд.
        - У нее никого нет! - выпалила Софи. - Ее жених был самым большим идиотом в мире.
        Мэдди посмотрела на Софи, и, если бы взгляд мог убивать, Софи бы рухнула на пол, бездыханная.
        - Она приехала домой, чтобы присмотреть за Кеттлом, и представляете, что сделал этот придурок-жених? С ее лучшей подругой!
        Мэдди смотрела на Софи широко распахнутыми глазами от шока. Мужчины стояли в смущении. Слишком поздно до Софи дошло, какую бестактность она совершила. Она посмотрела на Мэдди:
        - Я не хотела…
        - Все в порядке, - перебила ее Мэдди. - Я прошу прощения, но нет. Местные жители не любят, когда туда ходят посторонние. У меня есть дела. Спасибо за приглашение, но я не могу.
        - Конечно, мы покажем, - упрямо сказала Софи. Очевидно, она была очень рада перспективе прогуляться с этими мужчинами по окрестностям.
        - Софи, это…
        Но Софи перебила ее:
        - Я покажу, если она не пойдет.
        Вот так!
        Резко повернувшись, Мэдди передала коробку с лепешками Ланкастеру.
        - Хотите чего-то еще?
        Да, определенно ее голос звучал как голос старой девы, в которую она с каждым днем превращается, до тех пор, пока однажды не проснется и не поймет, что жизнь прошла, а она так и не стала матерью.
        И тут, совершенно естественным жестом, Уорд положил свою руку на ее запястье. Его рука была теплой и сухой, а прикосновение уверенным. Более того, она почувствовала некую силу, исходящую от него.
        Мэдди пришло в голову, что он не из тех мужчин, которые привыкли, что им говорят «нет».
        - Пожалуйста, скажи «да», - мягко попросил Уорд.
        ГЛАВА 5
        Мэдди выдернула руку и подавила желание потереть ладонь там, где Уорд ее коснулся. Кожу покалывало.
        «Скажи „нет"», - приказала она себе мысленно.
        Это неразумно - играть с огнем. Вести человека, которого совсем не знаешь, в такое место, как горячие источники медового месяца, - это играть с огнем.
        Они с Софи не знали этих двух мужчин. Конечно, Уорд и Ланкастер казались очаровательными, но что можно узнать о человеке в ходе недолгого разговора. Они могли быть кем угодно. А она часто смотрела «Криминальные новости». Да и горячие источники были далеко от оживленных дорог.
        Мэдди снова посмотрела на мужчин. Что за глупости лезут ей в голову? Оба гостя производили впечатление порядочных и благородных мужчин.
        Истинная причина, по которой Мэдди не желала никуда идти, заключалась в том, что она не хотела, чтобы Софи сближалась с Ланкастером. Он уедет, она останется. То же самое касалось и близкого знакомства с Уордом. Горячие источники сами по себе располагали к близости. Купальники! Романтическая обстановка.
        Полный провал.
        Но Софи собралась идти, а Мэдди не могла отпустить ее одну. И нет никакой возможности уговорить Софи не делать этого. Взбалмошная девчонка все равно поступит по-своему. Так что придется сопровождать Софи и посмотреть, что будет.
        Кроме того, разве Мэдди не говорила «нет» на каждое приключение? Разве она не убегала от любой возможной опасности?
        И вот сейчас, благодаря Софи, у нее есть шанс вылезти из своей раковины, куда она спряталась от всего мира, лелея свое разбитое сердце.
        Мэдди чувствовала себя так, словно стояла на краю обрыва. Прыгнуть? Или уйти, даже не зная, какое приключение приготовила ей жизнь? Разве она не может просто повеселиться? Она никогда не прыгала с обрыва, возможно, пришло время рискнуть?
        - Хорошо, - сказала она.
        Софи вскрикнула от удивления.
        А Мэдди заметила, что усталость, которую она чувствовала всего несколько минут назад, испарилась.
        - Я должна зайти домой и надеть купальник, - сказала Мэдди.
        - Купальник? - спросила Софи. - Обычно мы…
        Мэдди бросила на нее взгляд, который мог бы испепелить любого.
        - Я не знаю, что ты обычно делаешь, Софи, но сегодня ты так не поступишь.
        Она сказала это тоном раздраженной школьной учительницы.
        Мэдди повернулась к мужчинам:
        - Мы можем встретиться здесь через час?
        Каким-то образом она чувствовала себя сейчас как старая и недовольная учительница, способная всем испортить настроение.
        - Отлично.
        Когда мужчины выходили, Ланкастер повернулся к ней.
        - Спасибо, - сказал он.
        Мэдди не была уверена, за что он благодарит: за лепешки, или за согласие сопровождать их на водопады, или за то, что она настаивала на купальниках.
        Выбрать наряд оказалось сложнее, чем Мэдди себе представляла. Купальник не был проблемой, у нее их было два. Оба черные, закрытые и скучные.
        Но что надеть поверх? Часы неумолимо отсчитывали минуты, и Мэдди, понимая, что час пройдет очень быстро, приняла душ и оделась. А потом переоделась. И так несколько раз. В конце концов она остановила свой выбор на шортах и голубой клетчатой рубашке. Так же она позаботилась о хорошей обуви, в которой было бы удобно шагать по каменистой местности.
        Мэдди нанесла немного средства для укладки волос, подкрутила кудри, а потом вставила в уши большие серьги-кольца.
        Горячие источники не годились для хорошего макияжа, она нанесла немного пудры на лицо, чтобы только скрыть веснушки, прошлась кисточкой с водостойкой тушью по ресничкам и наложила чуть-чуть теней. Она использовала цвет, из-за которого ее глаза казались больше зелеными, чем коричневыми. Перед тем как выйти из комнаты, она еще раз взглянула на себя в зеркало. Мэдди понравилось то, что она там увидела. Она с удивлением поняла, что ей приятно опять проводить все эти действия, чтобы выглядеть более женственно и привлекательно. Ей казалось, что она идет на свидание.
        Она идет на свидание?
        Мэдди прикоснулась к кулону на шее, как делала всегда, когда чувствовала неуверенность.
        Что подумал бы отец о том, что она отправляется к источникам с незнакомцем? Он не одобрил бы?
        «Жизнь так коротка, - сказал бы он, - не бойся быть смелой».
        Когда она подошла к кафе час спустя, то увидела, как загорелись глаза Уорда, и порадовалась, что провела у зеркала столько времени. Оно того стоило!
        Но, посмотрев на Софи, одетую в коротенькие шортики и вязаную кофточку, через которую было видно бикини, совсем не скромное, Мэдди подумала, что им стоит ехать на заднем сиденье машины вместе. Однако Уорд открыл для нее переднюю дверь и кивнул хмурому Ланкастеру, чтобы тот сел с Софи сзади. Ланкастер шумно вздохнул и, устроившись на сиденье, тотчас отвернулся к окну.
        Когда они с ревом понеслись по горной дороге, Мэдди расслабилась. Все это так напомнило беззаботные дни юности.
        В это время года, когда кусты разрослись, тропинка была не видна с дороги. За покрытыми листвой кустами начало тропинки было отмечено одним деревянным столбом без каких-либо отметок на нем. Внизу лежали деревянные кольца разных цветов, и Мэдди взяла голубые и повесила их на гвоздь.
        - Что это значит? - с любопытством спросил Уорд.
        - Кольца предупредят других, что впереди есть люди. Но кольцо синего цвета означает, что любой может также присоединиться, и определенные соглашения будут соблюдаться. Розовое кольцо означает, что люди хотят уединения, а желтое говорит о том, что другие могут присоединиться, но кто-то там без купальника.
        Мэдди покраснела, произнося эти слова.
        - Я думаю, это случайность, что мы с Ланкастером не нашли эту тропинку, когда были тут, - с улыбкой заметил Уорд.
        - Наверное, - улыбнулась в ответ Мэдди.
        Хорошо протоптанная грязная тропа, достаточно широкая, чтобы два человека могли идти рядом, петляла среди тенистой рощи старого леса. Солнечный свет, зеленый и золотой, пробивался сквозь густые кроны деревьев, и она могла чувствовать пьянящий аромат сосновых и кедровых иголок, толстым ковром устилающих тропу, и головокружительный аромат одеколона Уорда.
        - И как мы не заметили эту тропу, - опять сказал Уорд. - Возможно, мне нужно сдать свой значок бойскаута в области ориентирования.
        - В Шотландии есть бойскауты? - спросила Мэдди.
        - Да. И они носят килты.
        Ей показалось или он действительно заколебался, прежде чем ответить? Нет, она просто чересчур серьезна.
        - Не может быть!
        - Слово скаута! - воскликнул Уорд, и они рассмеялись.
        Мэдди была рада, что согласилась на этот поход. Прошло слишком много времени с тех пор, как она делала что-то только для себя. Для своего удовольствия. Эта поездка на машине и прогулка по лесу напомнили ей о давних беззаботных днях. Лес был успокаивающим, безмятежным местом.
        Ланкастер, несущий большую корзину для пикника так легко, словно это была небольшая сумочка, широким шагом двигался вперед. Софи, чтобы не отстать, почти бежала за ним. Но это не мешало ей болтать без умолку.
        - Я боюсь, что она произвела на него совершенно неправильное впечатление, - обратилась Мэдди к Уорду. - Она ведет себя словно простушка.
        - Не волнуйся, - сказал Уорд, - Ланкастер никогда не причинит ей вреда. Он видит в ней глупышку, влюбленную в него.
        - Да? Слово скаута? - спросила Мэдди.
        - Что-то вроде этого.
        Мэдди показалось, что он что-то недоговаривает. Или она просто слишком серьезно смотрит на вещи?
        Она собиралась спросить его о его стране, о том, что он делает, чтобы заработать себе на жизнь, но он опередил ее.
        - Расскажи мне немного о своем городе, - попросил он.
        - Ты об экономике? Да, многие из старожилов сопротивляются идее туризма, и, хотя эта идея может спасти город, проблем много. Власти хотят, чтобы все осталось тут нетронутым. И они защищают это. Я думаю, они скорее позволят городу умереть естественной смертью, чем проложить удобную дорогу до источников или построить отель около тропы. Когда я родилась, рудник, где работала основная масса населения, уже закрылся. Но существовало несколько предприятий, где еще можно было работать. Это были опасные профессии. Мой отец погиб при лесозаготовках.
        - Мне очень жаль, - сказал Уорд с искреннем сочувствием. - Теперь я понимаю, что кулон имеет для тебя особое значение. Сколько тебе было лет, когда это случилось?
        - Шестнадцать.
        Он охнул.
        - Работа в Маунт-Бенд привлекала молодых энергичных людей, которые вкладывали в город свои деньги и силы. Но теперь все беспомощно наблюдают, как город с каждым годом все больше разрушается, и единственные вещи, которыми они владеют, дома и предприятия, становятся бесполезными. Есть огромная надежда, что концерт группы Ritz привлечет сюда людей, которые никогда здесь не были. Они увидят, какое это особое место, и купят пустующие домики. Если это произойдет, то рестораны и кафе смогут оставаться на плаву до конца лета. Я очень надеюсь, что лепешки понравятся людям. Все стали бы заказывать их через Интернет, хотя я еще не думала над вопросом доставки. Если бы мы могли привлечь сюда несколько человек, которые могли бы работать в Интернете…
        Голос Мэдди сел. Внезапно ей показалось, что она слишком много болтает. Но Уорд обладал ценным качеством: он умел слушать, и так легко было говорить в его присутствии.
        - И почему такая молодая женщина с огромным потенциалом вернулась в этот город? - спросил Уорд. - Утром Софи упоминала, что ты была в Нью-Йорке.
        Мэдди вздохнула. Она уже так много разболтала и поняла, что ей приятно рассказывать кому-то о том, что происходило с городом. Почему бы не пойти ва-банк? В Уорде было что-то такое, что вызывало доверие. И она так долго держала все внутри себя, что сейчас чувствовала необходимость выплеснуть эмоции.
        Может, дело в том, что Уорд был незнакомцем, которого она в будущем не увидит.
        - В прошлом году Кеттл упал с крыши, когда счищал снег. Я не могу поверить, что он делал это. Ради всего святого, ему за шестьдесят! Он сломал бедро, и ему нужна была помощь. Но он не стал бы просить.
        - И ты отказалась от своих желаний, чтобы помочь ему?
        - Ну, желания не были такими уж грандиозными. Я была обычным клерком в банке. В свободное время пекла лепешки, за которые мои друзья готовы были заплатить. Но я вернулась, чтобы помочь в кофейне. Я работала там начиная с подросткового возраста. И прекрасно знаю тут все.
        Некоторое время они шли молча, а потом Уорд сказал:
        - Значит, ты вернулась, чтобы помогать дяде?
        - Ну да, - быстро ответила Мэдди. - Я считаю, что любящие люди так должны поступать. А я люблю Кеттла.
        - Ты вернешься к своей прежней жизни, когда Кеттл поправится?
        - Теперь здесь моя жизнь, - решительно сказала Мэдди. - Кеттл не имеет хорошей медицинской страховки, и я не знаю, как он умудряется управлять кафе, но пока он это делает, я буду ему помогать. Мы все возлагаем большие надежды на концерт.
        - Ты слишком молода, чтобы нести на себе все заботы мира. - Уорд остановился и дотронулся рукой до ее лба. - Тут слишком много беспокойства.
        Его палец мягко прижался к ее лбу. Мэдди почувствовала странную слабость. В этом всегда была ее проблема: когда она должна быть сильной, она терялась. Но сейчас она себя не подведет.
        Мэдди отступила на шаг.
        - Ты просто застал меня в плохой день. Обычно я не рассказываю о своей жизни незнакомцам.
        - Я рад, что ты это сделала. Иногда, когда расскажешь кому-то о своих проблемах, они становятся меньше, правда?
        - Да, - согласилась она. Но что он знал об этом? Он не выглядел как человек, у которого могут быть проблемы.
        Он задумчиво смотрел на нее. Казалось, он мог видеть ее одинокие ночи и заполненные раздражением дни. У Мэдди было неприятное чувство, что ее разбитое сердце было открытой книгой.
        - Возможно, - произнес он, - ты могла бы оставить их? Твои беспокойства. Только на этот день. Прекрасный весенний день. Вот. Повесь их на ветку дерева.
        Это было глупо. Но так мило. Уорд снял воображаемые заботы с ее шеи, как будто они были каким-то украшением, его пальцы слегка щекотали ее чувствительную кожу, и аккуратно повесил воображаемое ожерелье на ветку дерева.
        - Ты сможешь забрать их, когда мы будем возвращаться.
        Смешно, но Мэдди почувствовала себя лучше. От его случайного прикосновения у нее покалывало кожу. И от этого покалывания она чувствовала настороженность. Уорд был слишком уж хорош. Мужчина, который может заставить женщину снова поверить в мечты. Разве это не самое страшное в жизни?
        - Все будет хорошо, - сказал он. - Так всегда бывает.
        Уорд сказал это с полной уверенностью. Мэдди снова почувствовала настороженность, но так хотела ему доверять. Уорд был человеком, которому хотелось верить. Он был таким человеком, который мог заставить поверить в невероятные вещи, даже если весь мир кричал обратное. И сейчас, когда этот уверенный и сильный мужчина был рядом с ней, Мэдди казалось, что, может быть, весь мир окажется у ее ног.
        На одну секунду она позволила себе поверить, что все будет хорошо.
        ГЛАВА 6
        Уорд просто стоял и ждал, пока Мэдди всматривалась в его лицо, желая увидеть подтверждение его слов. Что все будет хорошо. Она ведь не могла знать, что, как у принца, у него достаточно ресурсов, и он может исправить любую ситуацию. И поэтому, когда ее плечи слегка опустились, а из взгляда ушла настороженность, он почувствовал удовлетворение.
        Мэдди поверила ему. Не принцу Хейвенхерста, а ему. Конечно, все было сложно. Тот факт, что она понятия не имела, кто он на самом деле, сводил на нет безрассудное доверие, которое принц видел в ее глазах.
        Но он выбросил это из головы. Подняв руки, он снял воображаемое ожерелье проблем со своей шеи и повесил его на ветку рядом с ее ожерельем.
        - У тебя есть проблемы? - спросила девушка.
        - Да, у всех есть переживания.
        -И о чем твои переживания?
        Это был простой вопрос. Но вопрос опасный. Уорд не мог позволить себе открыться Мэдди. Они были незнакомцами. Он хотел просто насладиться прекрасным днем.
        Уорд дотронулся до ветки дерева.
        - Я оставлю свои беспокойства здесь. Сегодня не тот день, когда надо о чем-то беспокоиться. Возможно, когда на обратном пути я заберу свои беспокойства, я поделюсь ими с тобой.
        Все, конечно же, было ложью. Но тем не менее то, что он повесил свои заботы на это дерево, дало ему шанс побыть простым человеком. На этот краткий момент принц Эдвард Александр из Хейвенхерста мог быть обычным человеком. Нормальным. Никто не следил за каждым его движением. На время он просто забыл обо всех обязательствах.
        И он подозревал, что Мэдди сейчас так же нуждалась в нормальной жизни. Могут же они побыть просто двумя обычными людьми, наслаждающимися друг другом и этими прекрасными моментами, прежде чем реальная жизнь обрушится на них снова?
        Тропа сузилась, и им пришлось карабкаться наверх по камням. Как и любой другой парень, Уорд поднялся первым и протянул Мэдди руку. Она поколебалась, но затем ухватилась за его ладонь.
        Они почувствовали характерный запах минеральных источников еще до того, как увидели их. И когда они очутились в зоне зрения, Уорд оказался не готов к прекрасному зрелищу.
        Это было великолепно! Растительность казалась тропической, дымящиеся источники окружены буйной зеленью и папоротниками.
        - Так бывает даже зимой, - сказала Мэдди, - источники нагревают воздух вокруг себя, создавая для растений комфортную среду.
        Они вышли к самому высокому источнику из трех. Остальные были связаны с небольшим водопадом. Источники там, где их можно было увидеть сквозь поднимающийся пар, были удивительных цветов: нефритово-зеленого, глубокого бирюзового и цвета индиго.
        - Этот верхний источник самый маленький и самый горячий. Каждый последующий становится все больше и холоднее.
        - А тебе нравится горячий или холодный, мисс Мэдди?
        Слова вырвались помимо его воли. Что ж, простой парень, заигрывающий с девушкой. Его слова заставили ее покраснеть. А глаза внезапно потемнели.
        «Прекрати», - приказал Уорд себе. Опасно было продолжать заигрывания. Но это было так заманчиво.
        Мэдди уставилась на Уорда. Почему этот мужчина так уверен в себе? Такое поведение было просто отталкивающим. Или, возможно, она пыталась убедить себя в этом, потому что таким образом срабатывала ее слабая защита от того, что она чувствовала.
        А что она чувствовала? Влечение.
        - Я предпочитаю холодный источник, - вежливо ответила она.
        А затем Мэдди разозлилась на себя. Это ведь всего лишь безобидный флирт! Уорд пробудет здесь до завтра. До концерта. И она не должна каждый час оставаться серьезной. Легкий флирт не может повредить ей.
        - А мне нравится горячий, - сказал он.
        - Ну, я собираюсь начать с прохладного бассейна. Это не для слабонервных. А ты можешь делать что хочешь.
        Уорд приподнял бровь:
        - Ты подвергаешь сомнению мою мужественность?
        «О боже, нет».
        -Да.
        - Ты называешь меня слабаком? - Он так искренне обиделся, что она не выдержала и рассмеялась.
        Мэдди веселилась, впервые в жизни она могла просто веселиться. Она послушалась голоса отца - стала смелой.
        - Если это вызов, то я первый окажусь в воде.
        - Нет, не окажешься.
        Мэдди бросилась бежать, на бегу расстегивая рубашку. Она не оглядывалась, но слышала шаги принца позади. Она пыталась на ходу снять с себя шорты. Уорд догнал ее, и, когда обгонял, она ухватила его за рубашку и чуть не упала, потому что ее шорты запутались в ногах. Но принц быстро расстегнул пуговицы и снял рубашку, которую она теперь держала в руках. Увидев перед собой обнаженную спину, она едва не упала в обморок. Но быстро взяла себя в руки и бросилась вперед, скидывая ботинки. Уорд уже стоял на краю источника, успев снять шорты и кроссовки.
        На мгновение она замерла, рассматривая его совершенное тело, широкую спину, шею, мускулистые ноги.
        Он тоже замер, глядя на нее, а потом слегка улыбнулся. Мэдди показалось, что он специально загипнотизировал ее своей великолепностью, чтобы выиграть в споре.
        Уорд отвел взгляд и прыгнул.
        - О нет, не надо! - Мэдди вышла из транса и попыталась ухватить его. Но вместо того, чтобы отпрянуть, Уорд подался навстречу и, схватив ее за руку, потянул в воду.
        Вода была холодной!
        - Думаю, мне все-таки нравится теплый источник, - сказала Мэдди, высвобождаясь из его захвата. Его горячая рука в холодной воде была пугающе чувственной.
        -О! - Она хлопнула руками по воде, обрызгав его. - Вот тебе!
        - Будь осторожна, Мэдди, - предупреждающе сказал принц, - ты не должна начинать того, что не сможешь закончить.
        Но она снова обрызгала его. И на этот раз умудрилась окатить его с головой.
        - Лев против газели! - зарычал он.
        Мэдди посмотрела на насыпь. Нечего было и думать, чтобы выбраться на берег до того, как он достигнет ее.
        Подкрутив воображаемые усы, Уорд двинулся на нее. Она отшатнулась и побежала в воде, спотыкаясь и уходя с головой под воду. Мэдди старалась изо всех сил, но, когда оглянулась, увидела, что он почти настиг ее. Она постаралась удвоить старания, но так сильно смеялась, что задыхалась и никак не могла увеличить расстояние между ними.
        Уорд плеснул воду с такой силой, что она захлебнулась, и, пока отплевывалась, он уплыл прочь. Но она быстро пошла за ним, прижала его к каменистой стене и обрушила на него поток воды. Они резвились в воде, крича и смеясь.
        Мэдди чувствовала, как ее барьеры рушатся, как напряжение уходит, и она признала, что ей нужно было это веселье, пожалуй, даже больше, чем она могла себе позволить признать.
        Когда же они совсем замерзли в этой воде, то последовали друг за другом к небольшому водопаду и перепрыгнули в источник, который был потеплее. А затем в третий, самый теплый.
        Усталые и веселые, они наконец-то нашли Софи и Ланкастера на самом верху, на теплой скале, которая располагалась над источником. Ланкастер был полностью одет. Софи загорала в очень нескромном купальнике, а Ланкастер демонстративно игнорировал ее.
        - Рада, что хоть кому-то весело, - отрывисто сказала Софи.
        - Тебе невесело? - спросил ее Уорд.
        - Он даже не разделся, - надулась Софи, - мне кажется, он думает, что он спасатель.
        Прищурившись, Ланкастер посмотрел на девушку, а потом встал и ушел. Несколько мгновений спустя он стоял на самой высокой скале, которая возвышалась над горячим источником. По дороге он успел снять с себя одежду и сейчас, повернувшись к ним спиной, широко развел руки. Было очевидно, что он собирается сделать. Самые смелые или самые безрассудные мальчики из Маунт-Бенд иногда прыгали со скалы, но никто никогда не прыгал отсюда.
        Ланкастер вытянулся в струнку и прыгнул. Сделав кульбит в воздухе, он аккуратно вошел в воду.
        Через несколько мгновений он всплыл, стряхивая с волос капельки воды и смеясь.
        - Он мог погибнуть, - сердито сказала Софи.
        - О, этот человек может нырнуть в чашку с водой, - заверил ее Уорд. - Мы хорошо умеем это делать, и я думаю присоединиться к нему.
        Вскоре Уорд оказался на той же скале, где недавно стоял Ланкастер.
        Уорд повернулся к ним спиной, встал на цыпочки и вытянулся, подняв руки вверх.
        Мэдди захотела крикнуть, попросить его не делать этого, но не успела. Он бросился вперед, перекувыркнулся в воздухе и красиво вошел в воду. Мужчины ныряли и ныряли, каждый раз прыгая все профессиональней.
        Мэдди была очарована, ей казалось, что они исполняют какой-то многовековой танец: мужчины демонстрируют женщинам свою силу и отвагу, производят на них впечатление.
        Заставляют их испытывать некое томление, жаждать чего-то. Прошло много времени с тех пор, когда она последний раз участвовала в чем-то подобном.
        Грация и мужественность этих парней бросалась в глаза, и было приятно любоваться этой красотой.
        Наконец мужчины прекратили нырять и, смеясь и подшучивая друг над другом, подошли к девушкам.
        - А вы можете меня научить так же прыгать? - спросила Мэдди. Она завидовала тому, какими жизнерадостными они были. И в этот самый момент больше всего на свете она хотела почувствовать задор и восторг, которые витали в воздухе.
        «Не бойся быть смелой».
        Но мужчины, казалось, были смущены ее отчаянностью. Они молча уставились на нее.
        - Что? - спросила Мэдди.
        - Это слишком опасно, - заявил Ланкастер.
        - Да и темнеет уже, - с облегчением сказал Уорд, и Мэдди почувствовала, что он ее защищает и старается при этом сделать так, чтобы она не почувствовала обиду из-за отказа.
        Кроме того, он был прав: уже стало темнеть. Да и дальнейшее тесное общение с Уордом может стать опасным, потому что она уже чувствовала сильное влечение к нему.
        Все сели на принесенные одеяла и перекусили. Когда они закончили, то было уже темно. Напряжение ушло, и Мэдди с Уордом вели разговор ни о чем. Они обсудили еду, футбол, музыку и фильмы, которые когда-то смотрели. Софи сидела надувшись, потому что Ланкастер находился немного в стороне, не принимая участия в беседе.
        Ночной воздух становился прохладным, и Мэдди с облегчением вздохнула, когда Софи спряталась за кусты, как это ранее сделала Мэдди, чтобы переодеть мокрый купальник. Она не стала это делать прямо у всех на виду, чтобы хоть так привлечь внимание Ланкастера.
        Именно он возглавил их маленькую группу, когда они уже приготовились возвращаться.
        - Наверное, я должна идти первой, - сказала Мэдди, - я лучше знаю дорогу.
        Уорд издал смешок.
        - Женщины не ныряют? И не становятся впереди группы? - раздраженно спросила Мэдди.
        - Просвети меня, - сказал Ланкастер. - Чтобы я не привел нашу группу к обрыву.
        - Мне не нужны двое сильных мужчин, чтобы вести меня через лес. Я выросла в этих горах!
        - А что, если мы встретим медведя? - спросил Ланкастер.
        - И как ты справишься лучше меня?
        - Я вырву ему глотку голыми руками. А ты?
        На мгновение все замолчали.
        Мэдди увидела, как Ланкастер перевел взгляд на Уорда. Она вспомнила, как Кеттл сказал, что Ланкастер очень похож на телохранителя. И Софи предположила, что Ланкастер похож на спасателя. И когда они перекусывали, он сидел в стороне как наблюдатель.
        Неужели эти мужчины не те, за кого себя выдают? Что, они сказали, они здесь делают? Хотя все это не имеет значения. Завтра все станет как прежде.
        Ланкастер возглавил их группу, и они отправились в обратный путь. Несмотря на темноту, Мэдди видела, что Уорд наблюдает за ней. Он улыбнулся ей и, когда она споткнулась о корень на темной дорожке и чуть не упала, протянул ей руку и помог устоять. Мэдди чувствовала в нем силу. Может быть, традиционное желание, чтобы мужчина помогал и защищал, не было таким уж плохим. Мэдди глубоко вздохнула и сжала руку Уорда, а потом отпустила ее, пока не стало слишком приятно держать ее.
        Даже в темноте они узнали дерево, на ветку которого повесили свои ожерелья из беспокойств. Они остановились, посмотрели на ветку и, не говоря ни слова, прошли мимо дерева, а потом посмотрели друг на друга и вдруг расхохотались.
        - Я не вижу ничего смешного, - сказала Софи. Она явно пребывала в плохом настроении.
        Наконец они вышли к машине. Уорд сел за руль. По дороге он спросил у Мэдди дорогу к ее дому. И когда они приехали, он остановил автомобиль перед крыльцом ее дома.
        - Это один из тех оригинальных шахтерских коттеджей, о которых ты говорила?
        Мэдди кивнула, довольная, что он ее внимательно слушал. Повернувшись, она посмотрела на свой дом его глазами. Домик был крошечный, но очаровательный, с покрашенным желтой краской крыльцом, ставнями и голубыми стенами. Под окнами роскошные цветы на клумбах.
        - Я живу на этой улице. Я дойду, - сказала Софи.
        Ланкастер вышел из машины и открыл ей дверь. Встряхнув волосами, она выплыла из машины и, задрав нос, прошла мимо мужчины. Ланкастер хмыкнул, посмотрел на Мэдди и пожал плечами.
        Уорд стоял, глядя на Мэдди сверху вниз. Ее сердце бешено заколотилось. Чувствовал ли он то же самое, что и она? Что есть только один способ завершить этот чудесный вечер? Он отступил от нее на шаг. Она сделала то же самое.
        - Ты пойдешь на концерт? - спросил Уорд, нарушая тишину.
        - У меня нет билета. - Она не хотела признаваться, что отказалась от бесплатного билета, который ей предлагала Софи.
        Мэдди внезапно поняла, что стала человеком, который всегда говорит «нет» вместо «да». Она отказалась от бесплатного билета на концерт, предпочитая оставаться в безопасности дома, где она контролировала все и где ничего удивительного никогда не происходило.
        - Я достану тебе билет, - сказал Уорд. - Пожалуйста, пойдем со мной.
        - Я должна подумать, - пробормотала Мэдди.
        Да, Мэдди определенно должна подумать. И хорошо подумать. Она испытывала очень сильное влечение к этому человеку. Зачем еще больше погружаться в отношения, которые обречены на провал? Она хорошо усвоила урок!
        - А я бы не пошла с тобой на концерт, даже если бы ты был последним мужчиной на свете, - крикнула Софи через плечо в сторону Ланкастера.
        - Мне очень жаль тебя расстраивать, девочка, но тебя никто не спрашивал, - крикнул Ланкастер в ответ.
        - Между ними искрит, - хрипло заметил Уорд.
        - Да, и сильно, - ответила Мэдди.
        А потом они оба посмотрели друг на друга и вдруг поняли, что говорят не о Ланкастере и Софи, а друг о друге.
        Разве ее жизнь не скучна? Без смысла? Без света? Без надежды? И разве это не ей дано решать, исправить это или нет?
        Разве не этот урок ей преподнес Дерек? «Только ты несешь ответственность за свою жизнь. И за свое счастье. Не полагайся на других людей». Особенно нельзя рассчитывать на красивых, обаятельных мужчин, от которых подгибаются колени.
        «Скажи „нет"!»
        Потому что «нет» - это разумный ответ.
        Но Мэдди не могла этого сказать.
        Почему бы не позволить этой жизни удивить ее? Посмотреть, чем все закончится. И если ничего не произойдет, то она хотя бы проведет отличный вечер на открытом воздухе, наслаждаясь концертом. Ведь это лучше, чем сидеть дома?
        - Если ты достанешь билет.
        Но, скорее всего, она все-таки проведет этот вечер дома. Билеты были распроданы еще несколько недель назад. Уорд ведь не сможет достать еще один билет. Или сможет?
        Уорд улыбнулся ей так, будто у него уже был этот самый билет.
        ГЛАВА 7
        Мэдди думала, что в течение дня Уорд покажется в кофейне, чтобы сказать, что ему не удалось достать билет. Однако он не пришел. Но затем, незадолго до закрытия, курьер доставил ей пакет.
        В пакете были билет на концерт и записка:
        «Я заеду за тобой. В восемь вечера».
        Незадолго до того часа, когда должен был явиться Уорд, Мэдди испытала паническую атаку. Она даже подумала, что не сможет пойти на концерт. Ради всего святого, он же уедет завтра! У их отношений не будет развития.
        Все это было в ее голове.
        Но ее сердце говорило ей, что еще никогда в жизни она не была такой живой.
        Мэдди поняла, что какая-то часть ее сердца закрылась, когда мама покинула этот мир вскоре после отца. Это было дикое время для нее, когда она страдала от горя, ища освобождения от всей этой боли, ища любви…
        Беременность. У нее был страх забеременеть от какого-то парня, который даже не знал ее имени. Она помнила те ужасные дни, когда оставалась наедине со стыдом, чувством вины и раскаяния, прокручивая в голове кадры ужасного будущего в качестве матери-одиночки.
        Но все оказалось ложной тревогой. Беременность не наступила. Но она с тех пор не доверяла себе, зная, что в ней живет дикарка, которая вырывается наружу тогда, когда мужчина демонстрирует ей свой неподдельный интерес.
        Дерек не был таким мужчиной. А может, поэтому она и стала встречаться с ним? Потому что была уверена, что не потеряет над собой контроль? Чувствовал ли Дерек, что ее что-то сдерживает? Может, поэтому он переключился на ее подругу?
        Но Уорд пробудил в ней ту дикарку. Огонь. Безрассудство.
        Если бы у нее был его номер телефона, она бы позвонила ему сейчас и сказала, что заболела. Но у нее не было его номера.
        Мэдди подошла к зеркалу. Она сознательно выбрала консервативную одежду. И ни в коем случае не сексуальную.
        На ней были джинсы и футболка, поверх она надела повседневный пиджак, потому что вечером в горах прохладно.
        Этот наряд словно говорил, что она порядочная девушка, которая не гоняется за мужчинами. Наряд, который означал: «Я знаю, что ты уедешь, мне не нужно тебя впечатлять. Я не буду делать ничего, о чем буду сожалеть».
        Но, несмотря на свой невзрачный наряд, она видела сейчас, что из зеркала на нее смотрит другая женщина. Действительно, она выглядела сексуально и будоражаще!
        Если на нее так повлияло невинное купание, то как она будет выглядеть, когда он ее поцелует на самом деле?
        А Уорд собирается ее поцеловать?
        Конечно, собирается. Она видела это в его глазах - желание, страсть. А потом он уедет. Да, он может пообещать оставаться на связи с ней, но не будет этого делать. Они живут в разных мирах.
        Другими словами, ей нечего терять. Мэдди не нужно заботиться о том, какое впечатление произвести. Она не должна быть разумной. Одна ночь. И теперь, после этих мыслей, ей показалось, что ее наряд очень уж скучен. И Мэдди пошла и переоделась.
        Она выбрала платье цвета мерцающего аквамарина, без рукавов, с небольшой вышивкой и \/-образным вырезом. Платье было очень коротким. И когда она надевала его, то чувствовала себя дерзкой, кокетливой и веселой.
        - У меня прекрасные ноги! - кружась перед зеркалом, сказала она вслух. А затем рассмеялась и обняла себя. Как давно она не испытывала такого чувства?
        Она ощущала себя молодой и взволнованной. Ей казалось, что впервые за долгое время, а может, и впервые в жизни, она хотела быть запоминающейся. Она хотела быть сексуальной.
        Уорд уедет. И это дает ей полную свободу быть совершенно новым человеком.
        Прозвенел дверной звонок. Уверенность Мэдди улетучилась.
        «Не открывай!» - воскликнула одна ее часть.
        Но другая ее часть выбросила все из головы. Мэдди поправила прическу, нанесла блеск для губ, побрызгалась духами и пошла к двери. По пути она дотронулась до кулона, надеясь получить поддержку. И тут вспомнила, как сильно ее отец любил мать. Как он пел ей, обвивая талию, и прижимался к ней всем телом.
        Святые небеса! Она идет на концерт. Мэдди открыла дверь.
        «Надо было забрать то ожерелье из беспокойств с дерева», - подумала она. Это помогло бы им оставаться разумными.
        То, как Уорд выглядел, не помогло бы ей оставаться разумной. Он снял солнцезащитные очки, чтобы посмотреть на нее.
        На нем были джинсы, повседневная рубашка и кожаная куртка. На голове - мягкая фетровая шляпа, которую мог носить один мужчина из миллиона. И он был тем самым мужчиной.
        Уорд выглядел как модель с обложки модного журнала GQ!
        Принц окинул ее внимательным взглядом, и в его глазах вспыхнул огонек. Он протянул ей небольшой букет полевых цветов, и она уткнулась в него носом, чтобы он не увидел желания в ее глазах. Он был незнакомцем для нее. И это не совсем удачная идея позволить ситуации полностью выйти из-под контроля.
        Мэдди посмотрела за плечо Уорда и увидела, что Ланкастер стоит у машины.
        «Ланкастер, - подумала она с облегчением. - Сопровождающий».
        А потом ей в голову пришли поистине дикие мысли. «Мы собираемся поцеловаться на прощание. Когда он проводит меня до дому, должна ли я пригласить его на чашечку кофе? Или бокал вина? Может ли он неправильно это истолковать? А может она сама себе доверять и не хотеть прикоснуться к нему?»
        Мэдди взяла из гардероба пальто. К счастью, оно прикрывало большую часть ее одежды, которая, как она сейчас поняла, была довольно скудной.
        ГЛАВА 8
        Атмосфера на концерте была наэлектризована. Хотя у открытого амфитеатра были трибуны, встроенные в холмы, которые окружали сцену, все стояли. Группа вышла, и с первой ноты стало очевидно, что акустика невероятная. Толпа взревела. Разогрева не было. Через несколько секунд все подпевали и танцевали.
        Мэдди почувствовала: что-то в ней освободилось, какой-то запрет, который она носила всю жизнь, за исключением одного момента, за который она дорого заплатила. На этот раз, сказала она себе, она в безопасности. Сейчас ей не придется платить за то, что будет самой собой.
        Через несколько минут Мэдди сняла пальто. Музыка была такой громкой, что казалось, гремела внутри ее. Это было потрясающее время. Она танцевала с Уордом. Она танцевала одна, но для Уорда. Затем она снова танцевала с Уордом. Она никогда не чувствовала себя такой живой, как сейчас.
        Только Ланкастер казался невосприимчивым к музыке и энергетике, оставаясь напряженным и мрачным. В перерыве он протолкался через толпу и нашел буфет.
        Пока они стояли в очереди, по толпе пробежал шепот.
        - Принц? Где? Это смешно.
        Мэдди огляделась по сторонам. Она не видела никого, кто мог бы быть похожим на принца. Она заметила, что Уорд, который снял свои темные очки, снова надел их.
        - Это он, говорю вам. Я видел его фотографии в журнале. Он был на вилле Шоны О'Брайн в Калифорнии.
        - Да, ты прав. Я помню…
        Мэдди, как и все остальные, пыталась узнать, что происходит. Но затем она увидела Ланкастера, и дрожь сотрясла ее тело. Он выглядел мрачным. Каждый мускул его тела напрягся, словно он готовился к бою. Его рука лежала в кармане куртки. Глаза Мэдди расширились, когда она заметила, что карман оттопыривается. Ланкастер достал оружие? Но почему?
        И почему Уорд надел снова очки? Тут и так темно.
        - Двигайся, - коротко сказал Ланкастер ей на ухо.
        Он так быстро включился, что было даже страшно. Он прикрыл их с Уордом собой и стал двигаться сквозь толпу, как ледоход сквозь льды. Толпа без звука расступалась перед его грозной фигурой.
        Уорд взял ее за руку, но там не было никакой романтики, скорее необходимость, чтобы не потерять ее.
        - Что происходит?
        - Следуй за Ланкастером, - строго сказал он ей. - Никаких вопросов. Не сейчас.
        - Это он! - закричал кто-то, держа в руке телефон, на экране которого была фотография принца. - Это принц Эдвард из Хейвенхерста.
        И тут же все выхватили свои телефоны и нацелили их на Уорда. Люди смотрели на Уорда, кричали его имя. Мэдди хотелось смеяться. Это была ошибка. Вероятно, просто обознались. Возможно, желание смеяться было всего лишь приближающейся истерикой. Казалось, мир сходит с ума.
        Вот только по выражению лица Уорда она поняла, что это не ошибка. Да и Ланкастер явно перешел в боевой режим. Он, готовый к обороне, внимательно осматривал толпу. Ему еще не пришлось вступать в физический контакт или применять свои боевые навыки, людей пока отпугивал его грозный вид.
        Принц?
        Мэдди почувствовала, как что-то сжало ей горло, когда они проталкивались сквозь толпу. Зачем это притворство? Почему он не сказал ей?
        Она выдернула руку из его ладони.
        - Я могу объяснить, - сказал Уорд.
        Разве она не слышала это раньше? Разве не это произнес Дерек в тот день, когда она застала его со своей подругой, вернувшись домой немного раньше, чтобы удивить его?
        Ответы она получала из гула толпы.
        - Настоящий принц?
        - Я смотрю в Интернете. Да, это настоящий принц!
        - Хейвенхерст. Это в Северной Атлантике.
        - Эдвард Александр Четвертый.
        Все, кто не делал фотографии принца, искали о нем и о Хейвенхерсте информацию в Интернете.
        Все части пазла сошлись. Она знала, что эти люди не те, за кого выдают себя. Ведь Кеттл сказал ей, что Ланкастер - телохранитель. Было много моментов, когда она могла прийти в себя, и что она сделала?
        Мэдди решила верить сказке. Какая ирония, ведь Уорд оказался принцем. Неудивительно, что у горячих источников Ланкастер остался в стороне от веселья. Софи была бы рада узнать, что это не имеет к ней никакого отношения. Он сейчас на работе. Ланкастер не мог расслабиться, пока Уорд не вышел из воды. И даже тогда он не стал раздеваться в их присутствии. Возможно, это потому, что у него было оружие.
        И вечером, когда они направились назад от источников, Ланкастер хотел возглавить их группу, потому что это была его работа.
        Сейчас же на лице Ланкастера было выражение яростной решимости. Он искал способы вытащить Уорда из толпы, которая теперь знала, что он не простой человек.
        Ланкастер направил Уорда к временному ограждению, которое было установлено вокруг концертной площадки. Он увидел небольшую дверь, которую Мэдди даже не заметила. Толкнув дверь плечом, Ланкастер пропустил Уорда и Мэдди, а сам повернулся спиной к ограде и лицом к толпе. Он смотрел на людей, готовый в любой момент начать действовать, и, как только Уорд с Мэдди прошли, тут же нырнул в проем сам и закрыл дверь. Он нашел камень и протиснул его под ручку.
        Внезапно стало темно и тихо. Но это длилось всего мгновение.
        В нескольких метрах от них открылась еще одна такая дверь, и толпа начала протискиваться через нее. Опять раздались крики.
        - Он помолвлен.
        Мэдди почувствовала, как внутри ее все перевернулось.
        - На Аиде, настоящей принцессе.
        - Как в сказке.
        Но для Мэдди это была не сказка, а возвращение в знакомый кошмар.
        Ланкастер обнял Уорда за плечи, и, пригнувшись, они побежали к стоянке. Уорд протянул руку, но она не стала хвататься за нее. Толпа захлестнула ее в погоне за знаменитостью.
        Она быстро повернулась и пошла через толпу. Она слышала, как ее зовут по имени.
        - Мэдди! - Это был Уорд. Нет, Эдвард.
        Она повернулась и сделала несколько шагов назад. А потом совершила действие, которого от себя не ожидала: она показала Эдварду Александру Четвертому, принцу Хейвенхерста, помолвленному с настоящей принцессой, средний палец.
        С некоторым удовлетворением она увидела боль в его взгляде и шок на лице Ланкастера. По-видимому, это был первый раз, когда с принцем вели себя подобным образом.
        Мэдди шла домой по хорошо ей знакомой тропинке через лес, чувствуя тошноту и вспоминая их встречи. Принц дразнил ее в первый день их знакомства. Она думала, что он флиртует. Но, скорее всего, он просто так общался с людьми. Уорд хвалил ее лепешки и чай, но это просто хорошее воспитание. Неудивительно, что он умеет так хорошо слушать. Ведь это одна из его обязанностей - быть внимательным к людям. Неудивительно, что Уорд так уверен в себе. Он ведь принц!
        И эти люди не из Шотландии. Вот почему он заколебался, когда она спросила его о бойскаутах там.
        И сейчас, идя домой через лес, Мэдди чувствовала, что в ней что-то изменилось. Она не чувствовала себя жертвой. И ей не было грустно. Она не ощущала, что сломалась и сейчас заплачет.
        Нет, она испытывала такую ярость, которую никогда в жизни не испытывала.
        Уорд беспомощно наблюдал, как волны людей оттесняют его от Мэдди. Он видел, что она в ярости. Он должен был добраться до нее.
        - Пусть идет, - грубо отдернул Уорда Ланкастер, поняв его намерения. - Толпа так сосредоточилась на вас, что не поняла того, что она ваша спутница. Это не принесет ей пользы, если люди поймут все.
        Ланкастер был прав. К тому же с каждым шагом Мэдди все больше отдалялась от него. Было очевидно, что он не догонит ее сейчас.
        Они добрались до машины, и Ланкастер бесцеремонно затолкал Уорда на пассажирское сиденье, а сам сел на место водителя. Взревев, машина рванула с места, оставив позади толпу.
        - Произошел худший момент в моей жизни, - признался Ланкастер через мгновение.
        А Уорд думал о взгляде Мэдди, когда она осознала всю глубину его лжи. Он посмотрел в окно. Он был уверен в том, что предал ее доверие.
        -И в моей, - тихо произнес Уорд.
        - Хотите, чтобы я нашел ее?
        - Конечно.
        - Сначала мы заменим машину, - сказал Ланкастер. - Эта очень узнаваема.
        Они патрулировали улицы города, и несколько раз проезжали мимо дома Мэдди, но не увидели ее.
        Телефон Уорда завибрировал в кармане. Не имея на то оснований, он понадеялся, что это Мэдди, хотя знал, что не давал ей свой номер. Но это была Шона О'Брайн.
        Когда она разговаривала с ним, то задыхалась от волнения. Женщина сообщила Уорду, что разрывает с ним всякие договоренности стать его невестой. Ей предложили главную роль в новом телесериале. Что могло лучше способствовать ее карьере? Играть принцессу на каком-то отдаленном острове или играть в телесериале? Конечно, она выбирает роль. Уорд сунул телефон обратно в карман.
        Ланкастер бросил на него острый взгляд:
        - Ваше высочество? Все в порядке?
        Уорд устало объяснил, что только что произошло. Между мужчинами повисла тишина, когда они снова проезжали по каждой улице Маунд-Бенд в поисках Мэдди.
        Наконец, когда они в последний раз двигались мимо ее дома, в окнах загорелся свет, и Уорд увидел тень в одном из окон. Он почувствовал облегчение от того, что она благополучно добралась до дома, и трепет от того, что ему придется поговорить с ней. Он должен был все исправить. Хотя до сих пор все его усилия по налаживанию отношений с женщинами заканчивались провалом.
        - Я зайду, - сказал Уорд.
        - Ваше высочество, мы знаем, что она в безопасности. Она казалась немного рассерженной, когда мы оставили ее.
        Может, нужно немного подождать? Дать ей остыть?
        Уорд был уверен, что никогда не видел более разгневанную женщину, чем Мэдди, которая бежала от него, делая неприличный жест в его сторону.
        И ему не нужно ничего ждать. Он хотел все решить прямо сейчас.
        Открыв дверь машины, Уорд вышел.
        ГЛАВА 9
        - Уходи!. - крикнула Мэдди в сторону входной двери.
        Появление Уорда было совсем не похоже на сказку. Он не появился на белой лошади, и не слышно было звуков оркестра. Если он постучит в ее дверь еще сильнее, то она просто сорвется с петель.
        Мэдди была дома уже около часа. Переоделась в пижаму, пила чай и пыталась читать книгу, хотя не понимала ни слова.
        Впервые в жизни книга не давала ей того умиротворения, которого она всегда искала, предаваясь чтению. Даже в самых сложных ситуациях книга увлекала ее, погружала в свой мир. Но не сегодня.
        Она надела свою лучшую пижаму, налила чай в лучшую фарфоровую кружку. Книга была выбрана так, чтобы произвести впечатление. Все это, вероятно, означало, что она ожидала его, и готовилась к его приходу, и намеревалась впустить его.
        Рано или поздно.
        - Мэдди, пожалуйста, поговори со мной.
        - Это королевский указ?
        Тем не менее она чувствовала какую-то слабость, как это было и в тот раз, когда он умолял ее пойти с ними к источникам.
        «Пожалуйста, скажи „да". Пожалуйста, пойдем со мной».
        Что-то трогательное было в том, как Уорд говорил «пожалуйста», что подкупало ее.
        Мэдди должна была защититься от того, что происходит сейчас. От нежелательной драмы в ее жизни. От сложностей. Предательства и лжи.
        Снова раздался стук в дверь. Она не хотела, чтобы он думал, что она прячется. Что она скрывается за дверью, боится его и плачет.
        Поэтому Мэдди сознательно встала, поставила чашку с чаем и отложила книгу. Наверное, она слишком быстро поднялась, потому что почувствовала головокружение. Она же не ела ничего с самого утра. Глубоко вздохнув, она прошла к двери и открыла ее.
        Принц уже занес руку, чтобы снова постучать. Увидев Мэдди, он медленно опустил руку.
        Это было так несправедливо, что он такой красивый! И он был принцем. Но это не сказка, где все обязательно заканчивается хеппи-эндом.
        - Бессовестный, - приветствовала его Мэдди.
        - Согласен.
        Мэдди не хотела, чтобы он соглашался. Она не желала смотреть на него и снова оказаться под действием его чар. Поэтому она посмотрела мимо. За его плечом она увидела Ланкастера.
        И машину. Которую сменили на какую-то черную и блестящую. Вероятно, пуленепробиваемую.
        - Чего ты хочешь? - спросила Мэдди с ожесточением и посмотрела ему в лицо, наконец-то.
        - Объяснить.
        - Что объяснить? Ты солгал мне. И ты сделал это сознательно. Ты не сказал мне, кто ты, и флиртовал со мной, хотя сам помолвлен с другой. Слово скаута?
        - У тебя есть право злиться.
        - Спасибо, ваше королевское чего-то там. Ты позволяешь мне быть злой? Должна ли я сейчас присесть в реверансе? - Она посмотрела на него. - Ты улыбаешься?
        - Я стараюсь этого не делать. Просто…
        - Просто что?
        - Никто никогда не говорил со мной в таком тоне. Ни разу за всю мою жизнь.
        - То, что тебе показали средний палец, - вероятно, ты был к такому не готов.
        - Да, это так.
        - Если ты засмеешься, я убью тебя. - Она что, уже не злится на него? Да нет, не может быть. «Встряхнись», - приказала она себе.
        - Ланкастер не допустит моего убийства.
        - Да, я уже поняла роль мистера Ланкастера во всей истории.
        - Майора, на самом деле.
        - Ну, майор Ланкастер не маячит у тебя за спиной сейчас, принц как-там-твое-настоящее-имя.
        Мэдди, прищурившись, посмотрела в сторону машины, где, прислонившись к капоту и скрестив на груди руки, ждал Ланкастер. Он наблюдал за прохожими.
        - Опасность прямо перед тобой, - сказала Мэдди.
        - Это действительно так, - серьезно согласился Уорд, но его губы при этом дернулись в ухмылке.
        -О! - воскликнула Мэдди и отошла от двери. - Входи. Давай покончим с этим.
        Он перешагнул через порог.
        Ей стало интересно, насколько скромно выглядит ее жилье в его глазах. А потом решила просто не думать об этом. Мэдди указала на диван:
        - Садись и рассказывай все. Я не предлагаю чай.
        Принц устроился на диване. Она встала напротив него, скрестив руки на груди. Но у него был такой серьезный вид, что Мэдди поняла: тот не скажет ни слова, пока она не сядет. Глубоко вздохнув, она со страдальческим выражением лица села на стул, взяла свой холодный чай и сделала большой глоток, просто чтобы Уорд понял, что она не станет предлагать ему напиток.
        - Во-первых, позволь мне объяснить, почему я скрыл свою личность, - тихо сказал он.
        Она молчала.
        - Хейвенхерст - это вся моя жизнь, - серьезно сказал принц. - Это крошечное островное королевство в Северной Атлантике, с кельтской культурой. Население составляет около миллиона человек. Мой долг служить этим людям. Эта обязанность превыше всего. В прошлом нашими основными отраслями были лесозаготовка и добыча полезных ископаемых. Это, как ты знаешь, ограниченные ресурсы. И они, в конце концов, истощились. И теперь остров в плачевном экономическом положении.
        И вдруг Мэдди поняла, что ей это интересно. Все было так похоже на ситуацию в Маунт-Бенд! И она хотела знать, будет ли у истории счастливый конец.
        - Люди покидали остров в надежде найти работу в других местах. Это было действительно мрачное время. Теперь остров терял самый ценный ресурс - людей. Остров стал походить на заброшенный.
        И снова Мэдди уловила аналогию с Маунт-Бенд.
        - И что случилось?
        - У нас есть много горячих источников, поэтому мы постепенно возрождаем нашу экономику с помощью туризма и экспорта наших минеральных вод, которые очень полезны для здоровья. Я взял на себя экономику в качестве моей главной ответственности. Но у меня есть и другие задачи. Одной из них является скорый брак, который принесет пользу нашему острову. И это отчасти та причина, по которой я оказался в Америке. Я хотел узнать, что это такое - нормальная жизнь. Вот почему я не сказал тебе, кто я такой.
        Мэдди неохотно приняла это объяснение. Она могла понять, что принц не хотел никому говорить о том, что он известный человек, но вот что касается помолвки… Это странно.
        - Я должен скоро жениться, - грустно сказал он.
        - Да, я слышала выкрики толпы.
        - Правильно. И ты слышала, что это Аида. Но ты не знаешь всего; я приехал в Америку еще и для того, чтобы попросить какую-нибудь женщину выйти за меня замуж. Ты знаешь Шону О'Брайн?
        - Актрису?
        -Да.
        Слышать об этом было больно, как напоминание о предательстве.
        - Ты хочешь сказать, что у тебя две невесты? - выдохнула Мэдди.
        - Э-э-э…
        - Ты хам! Ты флиртовал со мной два дня!
        Принц опять улыбнулся.
        - Перестань. Я думаю, ты должен сейчас уйти.
        - Еще несколько минут твоего времени.
        - Так и быть.
        - Браки в моей семье и на моем острове - это не вопрос любви. Давно было решено, еще при моем рождении, что я должен жениться на принцессе Аиде Монтего с соседнего острова. Винфилд - наш самый большой союзник и торговый партнер. Выбора не было. Это просто деловое решение, принятое нашими отцами. Контракты были подписаны очень давно.
        - А как же любовь? - спросила она, ошеломленная. - О! - Она прижала ладонь к губам. - Вот почему появляется Шона О'Брайн, да? Ты любишь ее.
        Вот все и встало на свои места.
        - Нет, - ответил принц, - я не люблю ее. Да и потом, она отказала мне.
        Мэдди вообще теперь ничего не понимала.
        - Хотя, - продолжал Уорд, - любовь тоже есть в этой истории. Аида познакомилась с молодым человеком. Она любит его безумно. А он - ее. Но она все равно сделает то, чего от нее ожидают. Она выйдет за меня замуж, даже несмотря на то, что любит другого. У нее на самом деле нет выбора. Мы оба выросли с мыслью, что не заслуживаем личного счастья.
        - Почему так жестоко? - спросила Мэдди.
        - Если ты родился в королевской семье, тебе с рождения вбивают в голову, что долг превыше всего. Даже превыше своих интересов.
        - Я не знаю, что и сказать. Я в ужасе. Это просто невероятно.
        - Если бы я вернулся из Америки женатым, - тихо произнес Уорд, - тогда она была бы свободна. У одного из нас был бы шанс иметь нормальную жизнь.
        Мэдди не смогла скрыть удивления.
        - У меня было соглашение с Шоной. Что она сыграет роль моей жены, - признался принц. - Чтобы освободить Аиду. Теперь, к сожалению, Шона получила более выгодное предложение, и я вернулся на круги своя.
        Мэдди подумала, что его желание дать Аиде ту жизнь, о которой он сам не мечтал и не ожидал, очень печально.
        Она видела перед собой человека, у которого имелось все: титул, богатство, власть. Но не было величайшего богатства - любви.
        - И что теперь? - спросила Мэдди. Ее гнев полностью улетучился.
        - Не знаю.
        - В наше время людей нельзя заставлять жениться друг на друге. Это пережиток прошлого.
        - О да.
        - Тебе нужно покончить со всем, - горячо сказала Мэдди, - не только для того, чтобы спасти Аиду. Но и самого себя.
        - Согласен. Но я не знаю никого, кто мог бы поехать со мной на остров в качестве моей жены. - Принц нахмурился и уставился на нее. - Если только…
        Уорд, не отрываясь, смотрел на Мэдди. Она почувствовала, как ее сердце бешено забилось. Ладони вспотели, и она вытерла их о пижамные штаны.
        - Что? - выдавила она из себя.
        - А что, если наша встреча с тобой была не случайной? Что, если это все было, как это называют люди… судьба?
        Мэдди в непонимании уставилась на него. Ее голова кружилась. Наверное, от голода. Она ж ничего не ела с утра!
        - О чем ты говоришь? - прошептала Мэдди.
        Он склонил голову и чувственно улыбнулся ей.
        - Я спрашиваю тебя, не хочешь ли ты стать моей женой?
        ГЛАВА 10
        Уорд наблюдал, как Мэдди пытается осмыслить то, что он только что сказал. И он не мог обвинять Мэдди в этом. Он и сам был ошеломлен тем, что сказал это. Принц смотрел, как кровь отхлынула от ее лица. Она потянулась за кружкой с чаем, как будто глоток чаю мог ее успокоить. Ее рука дрожала.
        А затем кружка выскользнула из руки, чай пролился на нее, а кружка с грохотом упала на пол. Он вскочил, волнуясь, что она могла обжечься.
        Но прежде чем он успел подскочить к ней, она обмякла. Уорд успел как раз вовремя, чтобы схватить ее и не дать упасть на пол со стула.
        Он баюкал ее, одной рукой обнимая ее за плечи, другой - под коленями.
        - Мэдди? - позвал он.
        Принц прижал ее к груди и сел на стул, где недавно сидела она. Держа ее в своих руках, он чувствовал, как ее тепло проникает в его тело.
        Он посмотрел ей в лицо. Как она смогла стать такой родной за столь короткое время? Легкая россыпь веснушек, тонкие черты лица, растрепанные волосы.
        Мэдди выглядела такой хрупкой и бледной. Такой уязвимой. Зачем он так поступил с ней? Почему он решил попросить ее принять участие в обмане? Это все так неправильно. И она совсем не подходит на роль фиктивной жены.
        Уорд подумал, что ему надо бы позвать Ланкастера, который был более опытен в оказании первой помощи. Но вместо этого он сделал то, чего раньше никогда не делал. Он прислушался к своему сердцу.
        И, наклонившись, поцеловал Мэдди в лоб.
        Она открыла глаза. И сначала даже улыбнулась ему, как будто ей снился хороший сон, но затем стала вырываться.
        - Что за черт?
        - Ты упала в обморок. Тише, успокойся, лежи спокойно. Тебе надо прийти в себя. Просто расслабься.
        Мэдди замерла и, нахмурившись, посмотрела на него.
        - Я не потеряла сознание, - твердо сказала она. - Я не из тех людей, которые легко падают в обморок.
        - Ну, я не подсыпал яда в твой чай, так что, может, у тебя есть еще версия?
        Она нахмурилась еще сильнее и потерла лоб.
        - Ты меня поцеловал?
        Уорд подумал, что молчание - лучшая защита!
        -О, - вскинула Мэдди голову, - я поняла: это сон. Поцелуй принца и прочая чепуха.
        Он сделал вид, что оскорбился.
        - Значит, это не сон. И в моем доме настоящий принц. Не думай, что я упала в обморок из-за тебя. Я просто совсем не ела сегодня, - с вызовом сказала Мэдди.
        - И обморок не имеет никакого отношения к тому, что я просил тебя выйти за меня замуж?
        Ее глаза расширились от удивления.
        - Никакого, - прошептала она.
        - Это деловое соглашение, - тихо сказал Уорд.
        Ему показалось, что Мэдди выглядит разочарованной. Неужели он заставил ее поверить в то, что его симпатия может быть реальностью?
        Уорд понял, что не может думать о том, что Мэдди - навсегда его женщина. Просыпаться с ней рядом, обращаться с ней так, как любой муж обращается со своей женой. Нет, он не мог себе этого позволить. У нее было так много потерь в жизни: родители, жених, карьера. Она заслуживала то, что он не мог ей дать.
        Семью. Нормальную, обычную семью.
        Но Уорд мог ей дать другое: выход из проблемы, с которой она столкнулась сейчас. Принц был в состоянии убедить ее, что преимуществ от их брака будет намного больше. И это должно перевесить ее сомнения и преодолеть ее гнев.
        - Деловое соглашение, - тихо сказала она.
        - Ты не пожалеешь об этой сделке, Мэдди, определенно не пожалеешь.
        - Я не могу. Все неправильно. Это обман. И с другой стороны, это плохой пример для таких девушек, как Софи. Выйти замуж за человека, которого только что встретила? Только потому, что он принц и решит все проблемы?
        Ее голос едва не сорвался на крик.
        - Считаю, тебе стоит подумать об этом.
        Мэдди вдруг поняла, что принц все еще держит ее в своих руках. И когда она на этот раз стала вырываться, он отпустил ее. Встав на ноги, Мэдди почувствовала, что они дрожат, тем не менее она скрестила руки на груди и расставила ноги.
        Поза, демонстрирующая силу и уверенность.
        - Я не буду этого делать.
        - Более чем очевидно, что весь город борется за выживание. Включая кофейню.
        - И?…
        - Пожалуйста, сядь, прежде чем ты снова упадешь. Мэдди, я могу помочь. Экспорт минеральной воды. Да и твоя новоявленная слава могла бы привлечь огромное число туристов. Маунт-Бенд - город американской принцессы.
        Уорд поймал себя на том, что не может отвести от Мэдди глаз. Она была восхитительно мила, когда так кипела. Правильно ли он все обдумал? Не усложнил ли он еще больше всю эту сложную ситуацию?
        - Я думала, концерт спасет город, - хрипло сказала она. - Что это поможет Маунт-Бенд.
        - Думаю, одного мероприятия мало. И слишком поздно его проводить. Ни один бизнес не может быть спасен благодаря успеху одной ночи. Нужно было рассматривать город как площадку для постоянных концертов. Но все возможно исправить. Я мог бы сказать своей бизнес-команде разобраться с этим вопросом.
        Мэдди выглядела так, словно потерпела поражение. Принц видел слезы, которые закипали на ее глазах. Ее верность и преданность любимому городу подкупали.
        Но и она должна была выбирать. Он предоставил ей факты. Теперь принц должен был позволить ей сделать выбор. Он мог только надеяться, что она примет решение, которое будет лучшим для нее. И мог желать, что и для него это решение будет хорошим.
        - Я описал тебе состояние в городе не для того, чтобы ты испугалась. - Принц подошел и вытер слезу, которая скатилась по ее щеке.
        Мэдди хлопнула его по руке и отодвинулась. А затем яростно потерла глаза.
        - Правда? Скоро у меня не будет работы. Мечты Софи о колледже испарятся как дым. Кеттл останется ни с чем на улице, а ты не хотел, чтобы я испугалась?
        - Не я виновен в этих ситуациях, - парировал Уорд. - Я предлагаю тебе выход. Но выбор за тобой. Выходи за меня. Будь моей женой один год, триста шестьдесят пять дней. Я вернусь утром, и ты скажешь мне свое окончательное решение.
        Мэдди, казалось, прямо сейчас готова была сообщить ему свое окончательное решение!
        Но она не стала этого делать. Она сильно побледнела и казалась уставшей. И Уорд подумал, что ему стоило ей сказать, что он позаботится обо всем независимо от ее решения. Но что-то помешало ему сказать это.
        Очевидно, им обоим нужно было время, чтобы подумать.
        - Тогда приходи до того, как я уйду на работу, - глухо сказала девушка.
        - Хорошо.
        Принц понимал, что не хочет, чтобы она говорила «нет» и что ей нужна смелость, чтобы сказать «да».
        - Могу я тебе чем-нибудь помочь? - спросил Уорд. - Может, я уложу тебя спать?
        Она вытаращила на него глаза, как будто он предложил ей что-то неприличное.
        - Может, принести тебе что-нибудь поесть? - поспешно сказал он.
        - Нет. - В ее голосе звучала уверенность. - Пожалуйста, уходи.
        Уорд посмотрел на Мэдди, а потом повернулся и вышел за дверь. У него было странное чувство. Словно он что-то сделал не так. Но что?
        - Я не собираюсь причинять ей боль, - сказал он самому себе, остановившись на мгновение на ее крыльце. Почему он чувствует себя плохо, спасая все то, что было ей так дорого? - Так будет лучше. Она сможет сделать то, что больше всего хочет, - спасти свой мир.
        И если это все правда, то почему он чувствовал себя так гадко?
        Ланкастер встал ровно, когда Уорд подошел и вопросительно поднял брови.
        - Я попросил ее выйти за меня замуж.
        Ланкастер выглядел ошеломленным.
        - И?…
        Уорд промолчал.
        - Она сказала «нет»? - предположил Ланкастер.
        - Скажем так, она не сказала «да». И тебе не надо так радоваться этому.
        - Мои извинения, ваше высочество, - сказал Ланкастер.
        - Да говори уже начистоту.
        - Мэдди - сильная и смелая. Честная и настоящая. Она заставляет вас чувствовать то, что вы раньше не чувствовали. И это хорошо.
        - Вот только я могу вернуться домой без невесты.
        - Мэдди намного напористее, чем кажется, и она подходит вам, - проницательно посмотрел на него Ланкастер. - Я надеюсь, что она скажет «да».
        - Тебе просто понравились лепешки, - хмыкнул Уорд.
        - Сомневаюсь, что принцесса будет печь лепешки для таких, как я, - задумчиво сказал Ланкастер. - Милая девушка.
        - Не совсем. Она же показала мне средний палец.
        Ланкастер засмеялся.
        - Да, немного дегтя в бочке меда не помешает. Когда все хорошо, то это приторно. Специи не помешают.
        - Средний палец, - пробормотал Уорд. - Никто раньше не позволял себе такого.
        - Вы же хотели обычной жизни, - с иронией заметил Ланкастер.
        - Все не так просто.
        Ланкастер молча стоял. Он даже не пытался сесть в машину. Уорд понял, что Ланкастер чем-то озабочен.
        - Что-то не так?
        - Не могли бы вы подождать меня немного?
        - Ты оставишь меня без своей защиты? - сухо спросил Уорд, а потом посмотрел туда же, куда смотрел Ланкастер. - Это дом Софи?
        Мужчина выглядел растерянным.
        - Я должен ей кое-что сказать.
        - Понятно, - тихо сказал Уорд, наблюдая, как Ланкастер поднялся на крыльцо и постучал в дверь.
        Дверь открылась. Он вошел, и дверь закрылась за ним.
        Уорд вдохнул свежий, горный воздух. Тишина и одиночество, которые он так редко испытывал. Он ощущал свободу, радостное возбуждение оттого, что каким-то образом контролирует свою судьбу, независимо от ответа Мэдди.
        ГЛАВА 11
        Мэдди проснулась утром и почувствовала, что в ней что-то изменилось. Это было первый раз за долгое время, когда она встала без чувства страха. Учитывая то решение, которое она должна была принять, это казалось удивительным.
        Она думала, что не сможет уснуть, но вместо этого спала сном младенца, и проснулась, зная ответ. Странно, но речь шла не только о спасении кофейни Кеттла, или образовании Софи, или о возрождении города. Было кое-что еще, что пряталось глубоко внутри ее. Тяга к приключениям.
        Она даже не дотронулась до своего кулона. Не искала ответа и не прислушивалась к себе, желая услышать голос, который подскажет ей решение. Это должно быть ее решение и только ее.
        Вчера Мэдди была обычной девушкой со своими проблемами. А сегодня все изменилось. После смерти отца она знала, что жизнь может измениться в худшую сторону за секунду. В мгновение ока. И этот урок она хорошо запомнила, потому что Дерек только подкрепил его, когда завел интрижку с ее подругой.
        Но этим утром она поняла, что жизнь может измениться в лучшую сторону. И так же быстро.
        Так что она собиралась сказать «да». Сегодня она собиралась сказать «да» принцу на его предложение выйти за него. Она выйдет за мужчину, которого совсем не знает. За того, кто солгал ей.
        И она собиралась участвовать в еще большем обмане вместе с ним. Но это была ложь во благо. Ее город, люди, которые здесь живут, извлекли бы из этого выгоду. Как и незнакомка по имени Аида.
        И это невероятное приключение - сказать «да» вместо привычного «нет». И сейчас она чувствовала себя необыкновенно спокойно, идя навстречу своей судьбе.
        Мэдди надела простое летнее платье бледно-желтого цвета на застежке спереди, с поясом вокруг талии. Едва она прикоснулась к своим волосам, чтобы хоть как-то придать им вид и объем, как в дверь постучали.
        Глубоко вздохнув, Мэдди, выпрямившись, прошлась к двери и открыла ее.
        За дверью стоял Уорд. Он выглядел другим человеком. На нем был красивый костюм, ослепительно-белая рубашка с темно-синим шелковым галстуком. Он был побрит и выглядел именно так, как должен был: богатый, имеющий власть и привилегии. Принц.
        Это было так далеко от жизни Мэдди.
        Ее охватили сомнения. Все это было глупо. И слишком поспешно. И все основывалось на лжи. Они собирались обмануть целую нацию.
        И хотя вся затея сейчас казалась Мэдди глупой и обреченной на провал, в глубине души она была спокойна. Она взглянула ему в глаза и увидела в них что-то, дающее ей надежду, что-то, чему она могла верить в этом мире, полном страхов и разочарований.
        - Да, - тихо сказала она.
        Уорд выглядел ошеломленным, как будто он готовился к другому ответу, но потом улыбнулся, и вокруг них словно зажегся свет.
        Они стояли и не знали, что делать. Пожать руки? Уорд сделал шаг ей навстречу. Глаза Мэдди расширились, когда он наклонил к ней голову. Ее сердце едва не выпрыгивало из груди.
        Но затем он взял обе ее руки в свои и легонько чмокнул ее в щеку. Как старую тетушку, которую он давно не видел! Он отпустил ее руки так же быстро, как взял их. Мэдди почувствовала себя странно огорченной, хотя знала, что его поведение самое безопасное в этой ситуации.
        - Я хочу, чтобы ты знала: хотя мы и будем вести себя как муж и жена, у нас будут разные спальни, - сказал он ей.
        «Не вздумай покраснеть!» - приказала себе девушка.
        - Я позабочусь о том, чтобы у тебя был не слишком обременительный график и ты могла заниматься тем, что тебе нравится.
        Она кивнула.
        - И при каждом удобном случае буду искать способы продвижения Маунт-Бенд и думать о том, как наши деловые интересы могут принести пользу друг другу.
        Именно поэтому она и согласилась.
        - И что потом?
        - У меня есть частный самолет.
        «Конечно же, есть».
        - Ланкастер работает над логистикой. Мы поедем в Лас-Вегас. Не будем ничего откладывать, там можно пожениться людям, которые не являются гражданами США. Мы можем заполнить заявку онлайн и к полудню уже получим свидетельство о браке.
        Мэдди сглотнула. Разве она ожидала, что все произойдет так быстро? Конечно нет.
        С другой стороны, она не успеет накрутить себя, потерять мужество или придумать тысячу и одну причину, почему ей не следует соглашаться на эту аферу.
        - Мне нужно поговорить с Кеттлом. И Софи. И упаковаться.
        - Не беспокойся о вещах. Я могу попросить кого-нибудь, кто придет и упакует все твои вещи.
        Она взглянула на принца. Ей пришло в голову, что, возможно, он никогда не упаковывал вещи сам. У него есть слуги, которые могут позаботиться о таких мирских вещах.
        - Почему бы тебе не взять самое необходимое, а потом я куплю тебе новый гардероб? И мы сможем отправить кого-нибудь сюда со списком необходимого тебе, после того как ты устроишься на новом месте.
        Она быстро подхватила один чемодан, который приготовила еще с вечера и который ей не позволил нести Ланкастер. Он взял его сам и убрал в багажник. Они сели в машину и доехали до кофейни.
        - Я пойду одна, - сказала Мэдди.
        - Нет.
        - Я не знаю, что им сказать, - внезапно разнервничалась девушка.
        - Думаю, чем меньше людей будет знать правду, тем лучше.
        Она согласилась. Опустив голову, она позволила Уорду открыть перед ней знакомую дверь. Войдя в кафе, она огляделась. Ее дом. Это место было ее убежищем от мира.
        - Ты опоздала! - прокричала Софи с кухни. - Как не похоже на тебя. Угадай, кто на самом деле наши ребята? Весь город говорит об этом. И Ланкастер подтвердил это прошлой ночью. Он приходил ко мне. - Софи вышла из кухни и остановилась, переводя взгляд с Мэдди на Уорда. А потом посмотрела в окно, на Ланкастера, который стоял около машины. - Что происходит?
        - Я… я… я еду с ними, - выдавила Мэдди.
        - Я попросил Мэдлин стать моей женой, и она согласилась, - сказал Уорд, взяв Мэдди за руку. Ее рука дрожала. Теперь ее будут звать Мэдлин?
        - Что? - Софи была ошеломлена. Ее губы дрожали. - Ты станешь принцессой?
        - Думаю, да.
        - Это фантастика, - сказала Софи сквозь слезы. А потом она заключила Мэдди в такие крепкие объятия, что та едва могла дышать.
        Кеттл вышел из кухни, и Мэдди рассказала ему свои новости. В отличие от Софи он не увидел здесь ничего романтичного.
        Его лицо покраснело от гнева.
        - Это просто глупо. Ты совсем не знаешь этого человека. - Кеттл указал на Уорда: - Мне плевать, кто ты такой. Но если ты причинишь ей боль, я приду за тобой. Где бы ни находился. Ты понял?
        - Да, сэр, понял. Я не причиню ей боли. Я обещаю.
        Кеттл, хромая, подошел к девушке. Он посмотрел ей в глаза долгим взглядом, а потом крепко обнял.
        - О, Мэдди! - воскликнул он, - я думал, ты будешь разумной.
        - Вы с Софи справитесь здесь без меня?
        - Справимся, - ответил Кеттл. - Ведь так, Софи?
        Софи кивнула.
        - Мэдди, можно поговорить с тобой минутку? Наедине?
        - Конечно.
        И девушки отошли, оставив мужчин стоять в одиночестве.
        - Ты любишь его? - с любопытством спросила Софи.
        - Ох, откуда ж мне знать это? Я только что встретила его.
        - Но ты выходишь за него замуж!
        - Есть много веских причин для вступления в брак, которые не обязательно связаны с любовью. Любовь - забавная вещь, Софи. Я думала, что люблю Дерека, и посмотри, чем это закончилось.
        - Я люблю Ланкастера, - твердо сказала Софи.
        - Ох, Софи, ты так молода. Ты почти не знаешь этого человека!
        Слабый аргумент.
        - Ну, а я люблю. Прошлой ночью, когда он пришел ко мне, сказал кое-что. Он сказал, что я красивая, умная девушка и что он не отказывается от моих чувств. Он сказал, что его жена и маленький ребенок, его сын, погибли в огне. Он сказал, что на том месте, где у него сердце, сейчас камень.
        - Это печально.
        - Да, печально. Но из-за этого я люблю его еще сильнее. В конце концов, я приеду туда, в Хейвенхерст.
        - Конечно, приедешь!
        - И возможно, он будет готов, - решительно сказала Софи.
        - Может быть. Я позвоню, как только устроюсь. Может, ты приедешь осенью, когда здесь станет поспокойней.
        - Я буду скучать по тебе. Очень.
        Девушки обнялись, слезы лились из их глаз. Наконец они оторвались друг от друга. Шмыгая носом, Софи подошла к прилавку и положила несколько лепешек в контейнер, добавив туда же небольшой контейнер со сливками. Потом она протянула все это Мэдди.
        - Скажи ему, что это подарок от меня.
        Потом они попрощались и сели в машину. Уорд сказал ей, что, возможно, будет лучше, если они никому не скажут о своих намерениях. Только Ланкастер был в курсе того, что должно случиться, и он же позаботится о том, чтобы об этом узнали все. Но в свое время.
        Прежде чем Мэдди поняла, что происходит, ее привезли к самолету. На хвосте самолета был герб, дракон, оплетенный вокруг сердца, и корона над обоими этими символами.
        Пилот и стюарды выстроились у трапа. На них были темно-синие пиджаки с таким же гербом, вышитым на правой стороне. Когда Уорд проводил ее мимо них, они отсалютовали им. Она была уверена, что если бы Уорд не держал ее так крепко, то она упала бы и навряд ли встала без посторонней помощи.
        Внутренняя часть самолета выглядела как модная гостиная. Глубокие белые кожаные диваны смотрели друг на друга. За диванами стояла высокая стойка с мраморной столешницей. В баре был полный ассортимент: чай, кофе, закуски. Напротив бара стоял стол. А дальше шел коридор, в котором исчез Ланкастер, прижимая к себе контейнер с лепешками.
        - Мисс, меня зовут Гленрич; если вы сядете здесь, - женщина с седыми волосами и приятной улыбкой указала ей на один из диванов, - то я проинформирую вас о полете и позабочусь о ваших нуждах во время полета.
        Двигатель уже работал.
        Ее нужды? Что может ей понадобиться за время этого короткого полета?
        Уорд сел рядом с ней и показал, где спрятаны ремни безопасности в диване. Мэдди вполуха слушала инструктаж по безопасности, ошеломленная тем, что происходит вокруг нее. Она хотела, чтобы Уорд взял ее за руку, но он этого не сделал. На самом деле он взял свой портфель и погрузился в бумаги!
        Самолет взлетел так резко, что ее вдавило в сиденье. Через несколько минут ей предложили завтрак, и Мэдди поняла, как она проголодалась. Завтрак был превосходный!
        И это в самолете!
        Ланкастер вернулся и сел за стол. Теперь он был одет в темно-синюю униформу с тем же гербом на груди, как и у остальных. Он был чисто выбрит и имел эполеты на обоих плечах, с тремя золотыми полосками на каждом. Берет был свернут и спрятан под плечевой планкой. Он отказался от завтрака и, поставив на стол контейнер с лепешками, расположил на коленях небольшой ноутбук. Он выглядел грозно, как воин, и, если бы Мэдди не была напугана всей этой новой обстановкой, она бы сделала фото Ланкастера и отправила его Софи.
        - Мисс Нельсон? - Ланкастер стоял рядом с ней с ноутбуком. - Если вы сможете заполнить это, то существенно ускорите дело.
        «Мисс Нельсон?» Она не хотела, чтобы Ланкастер называл ее так. Но что-то в его лице мешало ей попросить называть ее Мэдди, как раньше. Она поняла, что ей многое надо выучить.
        На компьютере была открыта страница с онлайн-регистрацией для подачи заявлений.
        - Ваше высочество, я уже заполнил вашу сторону заявления. К сожалению, вы оба должны явиться в бюро, чтобы получить свидетельство о браке. Мы будем там к полудню. Вы сможете пожениться сразу же, но я пригласил сотрудника администрации штата Невада к 4 часам вечера. Я заказал номер в отеле «Эстет», где можно провести церемонию. Я подумал, что будет лучше, если вы проведете там ночь.
        Мэдди почувствовала, что покраснела. Обман начался.
        Уорд кивнул, а затем наклонился и что-то шепнул на ухо Ланкастеру.
        - Да, ваше высочество, с удовольствием.
        - Должна ли я называть тебя ваше высочество? - прошептала она, когда Ланкастер отошел и не мог слышать.
        - Я позабочусь о том, чтобы ты была проинформирована о правильном протоколе. Но сейчас нет нужды спешить. И мне нравится, когда ты называешь меня Уорд.
        Эти слова заставили Мэдди почувствовать себя непринужденно. Слабая надежда, что возможно, то, на что она согласилась, не было полным безумием.
        ГЛАВА 12
        Настоящий живой принц вызвал переполох даже в Вегасе, где в брачном бюро видели всех, от знаменитостей до двойников Элвиса.
        Несмотря на удивление клерка, свидетельство о браке выдали быстро и без лишней суеты. Затем они вернулись в лимузин.
        Отель, похожий на особняк, был оазисом спокойствия посреди этого шумного, безумного города. Они вошли в сад, который был огорожен, регистрация уже была пройдена людьми Уорда. Мэдди изумленно рассматривала номер.
        Четыре тысячи футов чистой роскоши, две огромные комнаты класса люкс. Что, учитывая фиктивность их брака, было только хорошо. Там был крытый бассейн с дорожками, водопад, ниспадающий с одной стены, и огромный камин, в котором горел огонь. И огромная собственная терраса.
        На столах стояли свежие цветы и блюда с разнообразными кондитерскими изделиями.
        - Я не думаю, что смогу привыкнуть к этому, - призналась она наконец, имея в виду все это: частный самолет, персонал, ВИП-обслуживание и все остальное. - Твой дом… э-э-э… такой же?
        - Дворец довольно величественный.
        Она судорожно сглотнула. Его дом был дворцом. Ее дом на следующий год тоже будет дворцом. Она почувствовала головокружение.
        - Дворец отличается от всего этого. Тут все блестящее, новое. Дворец окутан историей и изысканностью. Например, столу в столовой шестьсот лет.
        - Полагаю, ты не захочешь проливать вино на этот стол, - заметила она.
        Он засмеялся.
        А Мэдди охватило смятение. Она даже не знала, сколько столовых приборов должно быть на столе и когда какую вилку использовать.
        Ее переход к новой жизни был стремительный, и, видимо, то, о чем шептались Уорд и Ланкастер, - это был небольшой релакс для нее перед свадьбой. Целая команда профессионалов прибыла в отель, чтобы помочь ей расслабиться. Был разложен массажный стол, и, не успела она моргнуть, как уже оказалась на этом столе, совершенно обнаженная, покрытая теплой грязью. Чтобы эффект был лучше, ее завернули в махровую простыню, и, пока она наслаждалась невероятными ощущениями, косметолог осуществлял уход за лицом, а также ей делали маникюр и педикюр.
        Затем распахнулась дверь, и вошел мужчина, толкающий вешалку перед собой.
        - Фредерик здесь, - чопорно сказал он. Отставив вешалку в сторону, он подошел к Мэдди и, взяв за подбородок, покрутил ее голову влево-вправо.
        - Вы кто? - спросила она, отстраняясь от его руки.
        - Вы не знаете, кто я? - В ужасе он уставился на нее.
        - Нет, не знаю.
        - Фредерик, стилист звезд. - Затем он улыбнулся. - Но также, давным-давно, молодой человек, который вырос на небольшом острове под названием Хейвенхерст. Ланкастер и я - друзья детства.
        Почему-то это было трудно представить.
        - Я знаю, что вы собираетесь стать нашей принцессой, - с пугающим почтением произнес он. А затем едко добавил: - И я вижу, что у меня тут много работы.
        - Спасибо, - пробормотала она.
        - Во-первых, волосы. Они ужасны.
        Мэдди уставилась на него.
        - Так много дел, так мало времени. - Он взял прядь ее волос и посмотрел на нее так, будто держал в руках червяка. - Может быть, наращивание волос? - пробормотал он. - Вот только это долго. Наращивание волос - это обязательство. - Он строго посмотрел на нее. - Вы готовы к этому?
        - Я думаю, замужество - достаточное обязательство для меня.
        - Ах! - воскликнул он, вскинув вверх руки.
        Но, несмотря на его серьезное отношение, Фредерик знал, что он делает, и был довольно веселым. Он сделал предварительные покупки для Мэдди, и вся одежда на вешалке была куплена для нее, чтобы она сейчас примерила.
        - Как можно покупать одежду для человека, которого вы не видели?
        - Примерно метр шестьдесят рост и вес около пятидесяти пяти килограммов. Это все, что мне нужно знать.
        Мэдди уставилась на него. Как он узнал это? Да, Уорд видел ее, и видел в купальнике. Но неужели он так точно определил ее вес?
        - Нет времени на болтовню, куколка, - хлопнул в ладоши Фредерик. - Пойдем. Начнем с нижнего белья.
        - У меня есть свое!
        - Уверен, что есть. Вы ведь купили новое белье для вашей первой брачной ночи?
        Мэдди открыла рот, но не издала ни звука. Вот оно! Обман все больше и больше окутывает ее в свои сети. У какой невесты нет нового нижнего белья для брачной ночи?
        - Все так неожиданно, - сказала она. - Я просто не успела подумать об этом.
        - И слава богу. Глядя на вас, я могу предположить, что бы вы купили, - спортивные бюстгальтеры и футболки. - Он задумчиво посмотрел на нее. - Но у вас есть потенциал. Я бы убил за эту маленькую безделушку на вашей шее. - Фредерик протянул руку и коснулся кулона, а затем вытащил его, зажав в кулаке. - О, как странно! Он теплый.
        Мэдди тоже прикоснулась к кулону. Он и правда был теплый.
        - Вот. Примерьте это. И это. - Он бросил ей пару крошечных трусиков и бюстгальтеров, сшитых из кружевной ткани и украшенных шелковыми нитями.
        Она отошла в дамскую комнату и примерила деликатные кружевные вещи. А потом посмотрела на себя. Да, у нее точно есть потенциал. Бюстгальтер творил чудеса с ее скромной грудью, а крошечные трусики заставили ее чувствовать себя невероятно сексуальной.
        Разве раньше она не позволяла себе чувствовать себя сексуальной? Разве это плохо - чувствовать себя сексуальной для фиктивной брачной ночи?
        Но тем не менее она не могла устоять перед тем, чтобы выглядеть женственной и красивой, и поэтому примеряла все, что ей предлагали.
        Она увидела, что красивое нижнее белье делает одежду еще более изысканной. Она с нетерпением примеряла все наряды: красивое коктейльное платье, яркое летнее платье, красиво сшитый брючный костюм, и крутилась перед придирчивым Фредериком.
        Он сваливал на кровать одежду: на одну сторону - одобренная одежда, на другую - неподходящая, по его мнению, одежда. С обеих сторон выросли горы внушительного размера.
        Рассматривая одобренные вещи, Мэдди запротестовала:
        - Этого так много.
        - Еще нет, но мы переживем. - Фредерик посмотрел на часы. - Сейчас три. Свадьба в четыре. Это давление сведет меня могилу. - Он хлопнул в ладоши. - Так, свадебные платья.
        Он открыл дверь и вкатил еще одну стойку с восхитительными свадебными платьями. Фредерик выбрал одно, снял его с вешалки и положил на кровать.
        - Думаю, это. Но мы примерим и другие тоже.
        - Это просто небольшая частная церемония! - воскликнула Мэдди.
        Платья были сказочные. О таких мечтает любая девушка в свой особый день, готовясь стать принцессой.
        - Ну, я так понимаю, что будут еще фотографы из трех известных СМИ. Моя репутация поставлена на карту.
        Чувствуя трепет, Мэдди померила первое платье. Примерять свадебные платья - это мечта любой девушки.
        Фредерик обошел вокруг нее, причмокивая.
        - Нет, - наконец решил он. - Это не подходит. Следующее.
        Он предложил ей другое платье. Великолепное бальное платье цвета шампанского. Оно сидело не совсем идеально, и Фредерик попытался подогнать его по фигуре с помощью булавок. Потом он снова обошел вокруг нее, причмокивая и бормоча.
        - Нет, может быть, для вечерней свадьбы. Ах, времени все меньше!
        Он взял платье, которое отложил сначала.
        - Это!
        Она надела его. Это было платье белого цвета, верхняя часть украшена нежным кружевом, которое спускалось до пояса. На талии платье расправлялось, и кружево накладывалось на шелк. Платье было длинным, до пят. И когда Мэдди посмотрела на себя, то поняла, что это платье для девушки, которой она являлась. Именно такое платье она выбрала бы сама.
        Она вдруг почувствовала дурноту от того, что все это было подделкой. Или она действительно стала настолько глупа, что приняла это за любовь? В конце концов, фиктивный брак оставлял целым ее сердце. Если только она не сделает ничего еще более сумасбродного.
        Как влюбиться в него?
        Это же только деловое соглашение. Это помощь Кеттлу, Софи и всему городу. Но почему ей было так горько?
        Глубоко вздохнув, она предстала перед Фредериком, который поцеловал кончики своих пальцев и причмокнул:
        - Совершенство. А теперь идите и снимите, чтобы не помять.
        Когда она снова надела халат, он потащил ее к туалетному столику.
        - Садитесь, садитесь.
        Мэдди села и увидела самое необыкновенное превращение. Фредерик начал с ее волос. Он накрутил каждую прядь и укладывал до тех пор, пока они не обрамляли лицо мягкими волнами. А потом он приступил к макияжу: тушь, тени, подводка для глаз. Она вообще никогда в своей жизни этим не пользовалась. Немного румян здесь, немного румян там - и появились высокие скулы. Потом он достал какие-то маленькие баночки и кистью провел по ее губам. Один раз, второй, третий.
        Она с недоверием смотрела, как ее губы стали чувственным приглашением, словно говорящие: «Поцелуй меня».
        Как будто во сне, она встала и позволила халату упасть на пол, а Фредерик суетился с платьем, помогая ей надеть его. Встав перед ней на колени, он помог ей надеть изящные белые туфельки. А потом взял небольшую деревянную шкатулку.
        - Это, - сказал он, поклонившись, - свадебный подарок принца Эдварда.
        Трясущимися руками она взяла шкатулку и открыла крышку. Там была тиара, инкрустированная бриллиантами.
        - Вы позволите? - тихо спросил Фредерик.
        Его руки дрожали, когда он вынул тиару из шкатулки и закрепил на ее волосах.
        Мэдди смотрела на себя с удивлением. Забавно, но она больше не чувствовала, что играет какую-то роль. Ей казалось, что кто-то действительно взмахнул волшебной палочкой, превращая ее из Золушки в принцессу на одну ночь.
        Фредерик улыбнулся.
        - Позвольте мне первым поздравить вас, принцесса Мэдлин. - А потом он поклонился ей.
        Не дожидаясь ее ответа, он подошел к двери и открыл ее. За дверью стоял Ланкастер в парадной форме темно-синего цвета. Золотые аксельбанты и медали украшали форму.
        - Для меня будет честью, мисс Нельсон, если вы позволите мне сопровождать вас.
        Она была так благодарна ему за его силу. Она буквально висела на его руке, ей казалось, что она идет по воздуху, когда они с Ланкастером шли по длинному коридору в главную комнату. Фредерик замыкал их шествие.
        Комната была пуста, за исключением Уорда и женщины в темно-сером деловом костюме. Они стояли у стола и разговаривали. Когда они вошли, Уорд повернулся и посмотрел на нее. Как и Ланкастер, он был в форме, мундир темно-красного цвета с золотым аксельбантом, темно-синие штаны. Она посмотрела на его красивое лицо. Лицо, такое знакомое, хотя они совсем недавно узнали друг друга.
        Она вспомнила его смех, когда они купались в горячих источниках. Вспомнила, как танцевала с ним на концерте. И то, как она очнулась у него на руках, после того как упала в обморок. Вспомнила жар его поцелуя. И, глядя в его синие глаза, она увидела то, что мечтала увидеть любая женщина.
        Он смотрел на нее, пораженный ее преобразованием. Он смотрел на нее так, как смотрел бы любой жених на свою невесту, чувствуя себя самым счастливым человеком на свете.
        Но он не должен был это испытывать! И она тоже не должна!
        Она подошла и встала рядом с ним, а затем медленно повернулась лицом к своему будущему мужу, Эдварду Александру Четвертому, принцу Хейвенхерсту. Ее сердце трепетало в груди. Она была на грани обморока.
        Но когда она услышала, как женщина произнесла ее имя, то почувствовала себя уверенней.
        - Мэдлин Элизабет Нельсон, пожалуйста, повторяйте за мной. - И Мэдди услышала свой голос, сильный, уверенный, говорящий. - Я, Мэдлин Элизабет Нельсон, принимаю тебя, Эдвард Александр, чтобы ты стал моим преданным мужем, отныне и впредь, в богатстве и бедности, в болезни и здравии, чтобы любить и лелеять, пока смерть не разлучит нас.
        А затем Уорд повторил те же слова.
        И когда их объявили мужем и женой, они стояли, уставившись друг на друга в молчании.
        - Вы можете поцеловать невесту, - сказала женщина.
        Ланкастер прокашлялся, когда молчание слишком затянулось.
        Уорд посмотрел на Мэдди, как будто спрашивая разрешения. Она кивнула. И он, без колебаний, с силой и страстью прижался к ее губам в поцелуе.
        И все исчезло, за исключением мягкости его губ на ее губах.
        Все исчезло, за исключением его вкуса.
        Все исчезло, за исключением того, что она чувствовала себя полной жизни. Как будто все, что было до этого мига, готовило ее к этому событию.
        Связь.
        Завершенность.
        Уорд прервал поцелуй и отпрянул от Мэдди, а она от него. Она могла сказать, что он так же, как и она, был ошеломлен теми чувствами, что захлестнули их обоих.
        Как будто две души, предназначенные друг для друга, встретились. Поцелуй говорил на языке, который они оба еще не понимали. Этот язык был глубже слов, язык, который заряжал воздух вокруг них электричеством, притяжением.
        После того как они, возможно, слишком долго смотрели друг на друга с удивлением, она последовала примеру Уорда и повернулась к Ланкастеру и Фредерику. Последний вытирал слезы.
        Ланкастер открыл бутылку дорогого шампанского, а Мэдди чувствовала себя так, будто уже выпила не один бокал.
        - Приглашены несколько представителей прессы, - тихо, так, чтобы услышала только она, сказал ей Уорд, - они ждут в соседней комнате. Я подумал, что было бы лучше, если новость о нашем бракосочетании предшествовала нашему прибытию в Хейвенхерст. Ты не против, если они сейчас зайдут?
        Мэдди кивнула, чувствуя себя отрезвленной напоминанием о том, что все это - притворство. Все это только для показа, для камер, чтобы спасти Аиду, девушку, которую Мэдди даже не знала. Девушку, которая была настоящей принцессой.
        А не подделкой, сотворенной Фредериком.
        ГЛАВА 13
        Уорд чувствовал себя ошеломленным с тех самых пор, как увидел Мэдди, идущую к нему в свадебном платье. Она выглядела такой собранной и уверенной. Но когда их взгляды встретились, он увидел, что это спокойствие было напускное. Она нервничала, и он тоже. Поцелуй ослабил нервозность, но заставил обоих смутиться.
        Он хотел Мэдди, и это желание только усиливалось всякий раз, когда он смотрел на нее. А когда их руки соприкасались, то это еще больше раздувало растущее пламя. Как самоуверен он был, когда думал, что нет никаких искушений, которые он не смог бы преодолеть. Он знал, что если она скажет «да», то самое важное для него будет - это защищать ее. Он обещал это Кеттлу!
        А потом был этот поцелуй. И все изменилось. Его собственная сила, в которой он всегда был уверен, была скомпрометирована.
        Трое отобранных представителей прессы ждали в соседней комнате. Это было странно, всю свою жизнь он избегал прессы. Но теперь ему нужно предстать перед журналистами, чтобы известие о браке дошло до островного королевства до их приезда туда. И чтобы все, включая отца, согласились с тем, что брак заключен по всем правилам.
        Мэдди напряглась, когда представители прессы вошли в комнату и установили телевизионную камеру. Ланкастер прочитал заранее подготовленное заявление о том, как принц Эдвард путешествовал инкогнито по Америке, что он побывал на концерте своей любимой группы. В маленьком малоизвестном городке Маунт-Бенд он встретил американскую девушку, которая украла его сердце, и после бурного романа они поженились до его запланированного возвращения на Хейвенхерст.
        - Каково это - быть замужем за принцем? - спросили у Мэдди.
        - Как в сказке! - ответила девушка, глядя на Уорда с улыбкой.
        - Принц Эдвард, а разве у вас не было невесты?
        - Принцесса Аида Франческа была проинформирована об этом событии, - сказал он.
        - И как она восприняла это?
        - Я знаю, что мой ответ вас разочарует. История была бы более пикантна, если бы я сказал вам, что она плакала и стенала, но это было бы неправдой. Наша помолвка была договорной, и принцесса Аида удивилась, но очень рада за меня. Она всегда верила, что люди должны следовать велению своего сердца.
        Ланкастер увидел, что журналисты хотят развить эту тему, и поэтому сказал, что интервью закончено.
        Журналисты сделали еще несколько фотографий, а затем камеры были выключены и всех проводили к двери.
        Ланкастер тихо сообщил им, что свадебный обед состоится в столовой, а после этого тихо вышел.
        Они остались совершенно одни.
        Мэдди, казалось, избегала его взгляда, она повернулась и пошла в столовую. Она на мгновение застыла в дверях столовой, осмотрела стол, изысканный сервис, цветочные композиции посреди стола.
        - Я не голодна, - подавленно сказала она, повернулась и пошла по коридору. Принц последовал за ней по пятам.
        - Мэдди, что случилось?
        - Я просто скучаю по Маунт-Бенд, - сказала она.
        Он понимал это. Конечно же, она скучала по Маунт-Бенд.
        Дом. Он пытался представить, что это такое - связь с тем местом, где ты чувствуешь себя защищенным, любимым и понятым. Конечно, у него была связь со своим народом и глубокая любовь к нему. Но чувство дома? Скорее, нет.
        Мэдди глубоко и тяжело вздохнула.
        - Я думаю, - сказала она, - будет лучше, если мы не будем целоваться в следующий раз.
        - Я думал о том же самом, - заявил Уорд.
        - Думал?
        Хотя она сама заговорила об этом, теперь она выглядела подавленной. Как же все это сложно!
        - Если только ты не захочешь, - поспешно добавил он.
        - Не захочу, - твердо сказала она. - Если только это не потребуется, например, для прессы. Или чтобы обмануть кого-то, что ты любишь меня.
        Мэдди вскинула голову, и он увидел боль в глубине ее глаз. А потом она проскользнула за дверь своей спальни и закрыла ее. Он даже услышал, как щелкнул замок.
        Он стоял там, ошеломленный. Все происходящее настолько отличалось от ожиданий любого мужчины от брачной ночи, что он мог бы рассмеяться от нелепицы ситуации.
        Не то чтобы он ожидал нормальной брачной ночи. Но он с нетерпением ждал момента, когда сможет побыть с Мэдди наедине, чтобы узнать ее получше. Когда он смотрел на нее, идущую к нему в этом потрясающем свадебном платье, он всерьез думал, что все может оказаться гораздо лучше, чем он планировал.
        Но теперь ему казалось, что Мэдди поступила мудро, спрятавшись за дверью. И все же ему показалось, что он услышал приглушенные рыдания, и усилием воли подавил порыв выбить дверь и зайти в ее спальню.
        В конце концов, он был причиной этих слез. Он женат менее двух часов, а его невеста уже была в слезах.
        Принц Эдвард не был уверен, что когда-либо в своей жизни чувствовал себя таким беспомощным, как в ночь своей свадьбы с Мэдди!
        Утром Мэдди проснулась одна в роскошной кровати, все еще одетая в свадебное платье, которое теперь было помятым. Встав с постели, она прошла в ванную и посмотрела на себя в зеркало. Макияж, который Фредерик так умело и тщательно наложил, потек, под глазами образовались темные круги, веки немного опухли от слез.
        Она коснулась своего ожерелья и почувствовала тепло под пальцами.
        «Мэдди Нельсон, - услышала она строгий голос отца, - немедленно прекрати!»
        Ее отец не терпел нытья, и еще меньше - жалости к себе. «Пожинай, что посеяла», - сказал бы он ей.
        Сожалела ли она, что вышла замуж за принца? Не слишком ли поздно она поняла, насколько их миры отличаются и что приспособиться будет непросто? Была ли она в шоке, что их брак - это просто сделка? Или ее потряс их поцелуй?
        - Очень плохо, принцесса, - сказала Мэдди себе и засмеялась, потому что она теперь и правда принцесса.
        Они заключили сделку, и она не собирается теперь плакать или сожалеть. Она будет выполнять все задачи, которые ей по силам. Мэдди не будет с тоской смотреть на губы своего мужа, желая снова ощутить их мягкость и вкус. Она не будет желать, чтобы он взял ее за руку и его тепло согрело ее.
        Это работа. И она выполнит ее хорошо.
        Мэдди встала под горячий душ, позволяя воде смыть с себя все вчерашние страхи. Сегодня новый день.
        Завернувшись в полотенце, она прошла в комнату и выбрала наряд из вещей, которые ей вчера подобрал Фредерик. Она надела бледно-кремовый брючный костюм, расчесала волосы и нанесла немного макияжа. Оценивающе она посмотрела на свое отражение в зеркале.
        Она не выглядела как принцесса, но была спокойна и уверена в себе. Она готова к дальнейшим событиям. Уже подойдя к двери, оглянулась через плечо и вернулась назад, в комнату, тщательно заправила кровать, чтобы это выглядело так, будто никто не спал на ней. Затем она взяла полотенце с пола в ванной и свое платье, которое бросила там, и прошла к другой спальне. Решительно стукнув в дверь, вошла в комнату.
        Уорд был в ванной. Дверь была открыта. Он стоял перед зеркалом с бритвой в руках, полотенце обернуто вокруг его бедер.
        - Доброе утро, - сказал он ей, его глаза расширились от удивления.
        Она бросила свое свадебное платье рядом с кроватью, затем критически осмотрела постель и старательно смяла простыни. А затем прошла прямо к нему в ванную и бросила свое полотенце на пол рядом с Уордом.
        Он посмотрел на нее. Она не могла понять то, что увидела в его глазах. Жалость? Сочувствие? Сожаление?
        - Доброе утро, - ровным голосом сказала Мэдди. - Горничные могут начать сплетничать, если поймут, что мы спали в разных комнатах. Я подумала, что нужно сделать так, чтобы это выглядело нормально.
        -О, - сказал он, - нормально.
        Как будто он знал, что такое нормально! Он ничего в этой жизни не делал сам. Он не покупал эту бритву, которую держал в руках. Или зубную пасту. Или туалетную бумагу. За него это делали другие. Внезапно Мэдди почувствовала волну раздражения.
        И, выходя из ванной, она резко дернула его полотенце, так что оно упало на пол. Она не смела оглянуться назад, но была уверена, что выражение полной уверенности в себе стерто с его лица. И что он чувствовал к ней сейчас отнюдь не жалость!
        Из ванной она прошла в столовую. Еда и вся сервировка так и остались нетронутыми. Но может, они просто не могли удержаться, чтобы поскорее оказаться в объятиях друг друга?
        Раздался мягкий стук в дверь, и появилась Гленрич с завтраком.
        - Могу ли я поздравить вас с вашим браком, ваше высочество?
        - Э-э-э… спасибо.
        - Я упакую ваши вещи, если вы позволите? - спросила она.
        Еще одна вещь, которую он не делает. Он не упаковывает свои собственные вещи. Вероятно, он даже бутерброд сам себе не сделал за всю жизнь. И она теперь тоже не будет ничего делать.
        Вошел еще один сотрудник, поклонился и протянул ей газету.
        - Вы прекрасно выглядите, ваше высочество!
        Мэдди уставилась на фотографию на первой полосе. «Американка выходит замуж за принца!» - гласил заголовок огромными буквами. На фото она и Уорд выглядели настоящими влюбленными. Этот поцелуй; от жениха и невесты, казалось, летели искры, которые отражались на фото. Они были похожи на безумно влюбленную пару, которая воспользовалась законом штата Невада, чтобы пожениться без проволочек.
        Успех.
        Все идет по плану, и у нее осталось триста шестьдесят четыре дня. Ей понадобится что-то, что поможет ей скоротать это время. Что отвлечет ее. А что всегда спасало ее от этого мира? От трудностей и бед?
        Книги!
        Она хотела только спуститься вниз, в гостиничный книжный магазин, но ей преградили путь. Она испуганно подняла голову. Ланкастер!
        - Я просто пойду в магазин за книгами.
        Он отрицательно качнул головой. А потом посмотрел ей за спину. Она повернулась и увидела Уорда.
        Он выглядел очень по-королевски сейчас, когда на нем была одежда. Он был в белоснежной рубашке с галстуком и пиджаке. Он когда-нибудь одевается повседневно?
        - Доброе утро, ваше высочество! Я просто пытался объяснить вашей невесте, почему ей нельзя заглянуть в магазин. Может быть, вы справитесь с этим лучше?
        Ланкастер подал Уорду газету, на которую тот мельком глянул.
        - Пойдем завтракать, - сказал Уорд и взял ее под локоть.
        - Я хочу пойти за книгой, - низким голосом сказала Мэдди, высвобождая руку.
        - Нет, не можешь.
        - Не могу? - с вызовом спросила она.
        - Мне жаль. Но наше фото и твои фотографии на первой полосе. Люди узнают тебя, захотят подойти, взять автограф. Есть другие люди, которые захотят причинить тебе боль.
        Она открыла рот, но ничего не смогла сказать. Ее походы по магазинам, за книгами и не только, закончились? Она начала понимать, почему Уорд даже зубную пасту не может купить сам.
        - Если ты дашь мне список книг, которые хочешь прочитать, или напишешь любимых авторов, то я позабочусь об этом, - тихо сказал Уорд.
        Всего триста шестьдесят четыре дня.
        Взаперти.
        Она снова взяла кулон в руку, как и всегда, когда чувствовала себя неловко.
        «Всего один день, - услышала она голос своего отца, - ты чувствуешь себя так только после одного дня? Представляешь, что чувствует он?»
        Глядя на его лицо сейчас, она поняла, что это была вся жизнь Уорда. Неудивительно, что он был так беззаботен в Маунт-Бенд. Неудивительно, что каждый миг приносил ему удовольствие. Раньше она никогда не думала о том, что покупку зубной пасты можно расценивать как привилегию. Но теперь, когда она не могла это сделать, она именно так и думала.
        «А что, если, - мягко, но с упреком произнес голос отца, - дело не только в тебе? Что, если бы ты, девушка, у которой, кажется, нет ничего, могла дать ему нечто особенное, человеку, у которого, кажется, есть все?»
        «Но что есть у меня? - спрашивала она себя. - Что я могу дать принцу?»
        «Ты знаешь».
        Да, она знала.
        ГЛАВА 14
        Когда Мэдди поднялась на борт самолета - ее сумки уже кто-то упаковал, - Ланкастер вручил ей большой пакет. Она заглянула внутрь.
        Дюжина, или около того, книг. Она мельком увидела имена некоторых своих любимых авторов.
        - Это похоже на волшебство, - сказала она Ланкастеру. - Я взмахнула рукой и сказала, что хотела бы иметь книги, и вот они появляются. Не нужно думать, какую книгу выбрать, не нужно откладывать деньги или идти в магазин подержанных книг, когда денег совсем мало.
        - Я рад, что вам понравилось, ваше высочество.
        - А ты можешь достать мне колоду карт? - спросила она Ланкастера.
        - Пфф, - ответил он, как будто это было самой легкой вещью на свете.
        Если ее просьба и удивила его, то он не подал виду. Если это было проблемой - достать карты, так как это может задержать вылет, то он тоже не подал виду.
        Мэдди огляделась, оказавшись на борту. Фактор благоговения уже прошел, и она чувствовала себя менее испуганной.
        Уорд поднялся на борт, мимоходом кивнул ей - и исчез в хвостовой части самолета. Намерен ли он игнорировать ее весь полет? Или весь брак, кроме публичных выступлений? Мэдди нахмурилась.
        - Что там? - спросила она, когда Ланкастер вернулся.
        - Офис принца Эдварда и его личные помещения.
        - Хм.
        Ланкастер протянул ей колоду карт.
        - Пасьянс? - спросил он.
        - Забавно спрашивать такое у новобрачной. Нет, у меня есть другие планы на эти карты. Спасибо, что смог достать их. Какая дверь ведет в кабинет принца?
        Ланкастер наклонил голову к плечу.
        - Вы хотите, чтобы я спросил, когда он сможет увидеть вас?
        - Я не спрашиваю разрешения увидеться с мужем.
        Ланкастер задумчиво посмотрел на нее, а затем на его губах появилась легкая улыбка.
        - Да, ваше высочество.
        Мэдди подождала, пока самолет наберет высоту и погаснет табло «пристегнуть ремни», и, не давая себе времени передумать, встала и, крепко держа колоду карт в руках, прошла в хвостовую часть салона.
        Она догадалась, какая дверь ведет в его офис, потому что Ланкастер так ей и не сказал ничего. Он наблюдал за ней, но не останавливал.
        Она выбрала правильную дверь.
        Уорд удивленно поднял голову:
        - Привет.
        Мэдди подняла вверх колоду карт:
        - Ты знаешь, что это?
        - Игральные карты?
        - Ты когда-нибудь играл в карты?
        Он нахмурился.
        - Не думаю.
        - Ну, это будет долгий и скучный полет для меня, так что я подумала, что могу научить тебя.
        Он замялся. Как она и думала, мало кто осмеливался командовать им.
        - Я собирался сделать кое-какую работу, но…
        - Какую работу должен делать принц? - спросила она и села за стол напротив него, вытаскивая карты из коробки и разделяя их на две равные части. По одной стопке в каждой руке.
        - На острове много дел. Я являюсь генеральным директором двух королевских корпораций и основным акционером в нескольких других. Я также являюсь почетным руководителем нескольких благотворительных организаций и руковожу нашими военными.
        Она перетасовала карты, так что они буквально летали по воздуху.
        - Военные?
        - В основном это дворцовая и личная безопасность. Но мы также обладаем ценными ресурсами, которые защищаем.
        Она снова перетасовала карты, заставив их летать.
        - У тебя хорошо получается, - сказал Уорд, глядя на ее руки.
        - Да, так всегда бывает, если ты дочь лесоруба и живешь в крае, где долгие зимы. Ты учишься играть в карты. Ты сказал, что не играл в карты?
        - Боюсь, что нет.
        - О, хорошо, это увеличивает мои шансы на победу.
        - Разве это не азартная игра?
        - В некотором роде. Но больше это умение. Я покажу тебе. - Она достала телефон из кармана и пролистала несколько фотографий. - Вот, это комбинации и их ценность. Понятно, что флеш-рояль выше всех. Все просто, я раздаю пять карт, у тебя будет возможность скинуть три и получить новые три, чтобы собрать выигрышную комбинацию. Сейчас мы разыграем несколько комбинаций.
        Принц был заинтригован и очень быстро все схватывал. Пока они играли, она задавала вопросы и узнавала как можно больше о Хейвенхерсте. Население, промышленность, климат. Она училась, и он учился. Они много смеялись.
        Вошел служащий и поставил на стол перед ними кофе и печенье, а затем ушел. Трудно поверить, что они были в самолете!
        - Так всегда происходит?
        - Кофе?
        - Люди скользят тенями, предупреждая каждое твое желание?
        - О! - Он был удивлен ее вопросом. - Думаю, да.
        - Где мы будем жить?
        - У меня есть апартаменты во дворце.
        - Там две спальни или одна?
        - Четыре на самом деле.
        - Если мы хотим, чтобы кто-то поверил во все это, Уорд, то тогда не должно быть рядом никаких людей, бегающих туда-сюда. Они очень быстро поймут, что брак ненастоящий.
        Он выглядел озадаченным.
        - Думаю, я могу доверять моим людям.
        - Это еще один способ сказать, что кто-то будет менять рулон туалетной бумаги?
        Он уставился на нее, а затем откинул голову назад и рассмеялся.
        - Мне это и в голову не приходило. Но у меня есть камердинер, который подробно осведомляет меня по утрам обо всем.
        - Ну, ему придется делать это где-то в другом месте, потому что в наших апартаментах не будет никакого персонала.
        Чертики прыгали в его глазах.
        - Ты говоришь мне, как все будет?
        - Да. Можешь сказать своим сотрудникам, что это такая странная американская причуда. Нам не нравятся люди, которые кружатся вокруг нас и делают за нас ту работу, что мы можем делать сами.
        - А повар? - с надеждой спросил он.
        - Ваше высочество, привыкайте к яичнице на ужин.
        Она снова перекинула карты.
        - Ты готов играть по-настоящему?
        - Что это значит? - немного настороженно спросил он.
        - Давай сделаем ставку. Тот, кто выиграет в десяти раздачах, становится победителем.
        - А ставка?
        - У меня нет ничего особо ценного. Мой кулон?
        - Я не смогу его взять, - запротестовал он.
        - Ты действительно не сможешь. Потому что тебе меня не победить.
        Он моргнул.
        - И все же…
        - Если ты выиграешь его, то я отыграюсь в следующей игре.
        Это было в воздухе между ними. Следующий раз. Их совместная жизнь. Шутки, смех, легкие разговоры, чувство доверия и дружбы.
        - Нет, - сказал он, - если я выиграю, то я оставлю повара.
        - Хорошо.
        - А что бы ты хотела получить?
        - Уроки по прыжкам в воду, - улыбнулась она.
        - Серьезно?
        - А что не так?
        Уорд осторожно посмотрел на свою жену. У нее были некоторые сюрпризы для него. Ее действия в ванной утром, и с его полотенцем, - явное свидетельство того.
        - Выбери что-то другое, - твердо произнес он. - Это опасно. На каждый прыжок, который ты наблюдала тогда на источниках, пришлось десять или больше, которые не выглядели столь красиво. Мы больно ушибались, были даже переломы. Ланкастер сломал нос и несколько ребер.
        Мэдди выглядела испуганно. Уорд надеялся, что она не продолжит этот разговор.
        - Тогда зачем он это делал? - спросила Мэдди. - И ты?
        Принц поколебался.
        - Полагаю, это давало нам почувствовать жизнь.
        Неправильное объяснение. Она тут же вскинулась, в ее глазах загорелся упрямый огонек, который он уже научился понимать.
        - Именно это я и хочу почувствовать.
        Уорд увидел, что загнал себя в ловушку. Он ведь сказал, что это дает ощущение жизни.
        - Выбери что-то другое, - повторил Уорд.
        - Нет, - твердо ответила она. - Прыжки в воду. Я уверена: ты же не начнешь с огромной высоты.
        Он вздохнул. Она могла попросить что угодно. Кулон, который она ему предложила, вероятно, был ей очень дорог. И она могла попросить у него что-то вроде похода по магазинам, какую-нибудь безделушку, дорогие духи.
        Но она этого не сделала, и это многое ему рассказало о ней. А еще принц понял, что она не будет отступать. Он привык к тому, что, слыша его «нет», люди отступали. Немедленно.
        - Хорошо, - согласился он, - прыжки в воду. Но начинать будем с очень и очень малой высоты.
        Мэдди улыбнулась ему, довольная своей победой. С восхищением Уорд наблюдал за тем, как ловко она обращается с картами. Он знал, что ему нужно работать, его почтовый ящик был переполнен важными письмами, но он не мог отвлечься от этого веселого времяпровождения с ней.
        Она была воплощением того, что он так редко видел в своей жизни.
        Мэдди была реальной.
        Подлинной.
        И что самое главное, она больше не боялась его. После их ужасного начала прошлой ночью, когда Мэдди заперлась в комнате и плакала, Уорд почувствовал что-то вроде надежды, которая тихо овладевала его сердцем.
        Они не будут мужем и женой в привычном понимании, но, может быть, они могли бы стать друзьями.
        И конечно же, Уорд был ей благодарен за те проблески нормальной жизни, что она давала ему, хотя он и не понимал почему.
        Они продолжали играть, и принц заметил, как она использует это время, чтобы узнать как можно больше о Хейвенхерсте и его жизни. А он узнал о ее жизни в Маунт-Бенд. Казалось, они знакомятся друг с другом. Это было странно - узнавать друг друга после свадьбы, но он наслаждался этим безмерно.
        Уорд не понимал, как так происходило, но каждый раз, когда она сдавала карты, ее комбинации были выигрышные.
        - Ты мухлюешь? - спросил Уорд, с отвращением бросая свои карты на стол, после того как она шестой раз подряд выиграла. А у него не было никаких шансов на победу.
        - Ой! Проигравшие всегда такое спрашивают! Я не могу дождаться, когда начну учиться прыгать в воду.
        - Ну, это будет событие. Я никогда не слышал о девушке, которая бы прыгала в воду в Хейвенхерсте.
        - Тогда расскажи мне об этом. Расскажи о культуре. Почему девушки не прыгают в воду?
        - Вероятно, потому, что у нас нет плавательных бассейнов, а скалистые берега и высота могут быть опасными.
        «Во что она себя втянула?»
        - Несмотря на некоторые изменения из-за Интернета и телевидения, мы остаемся довольно традиционным обществом, - сказал он. - С довольно традиционными мужскими и женскими ролями. Например, женщины, как правило, остаются дома с детьми, а мужчины работают. Пожилые люди сопротивляются переменам.
        - А ты традиционный? Ты сопротивляешься переменам?
        - В каком-то смысле я традиционен! - Он же не хотел, чтобы она ныряла. - Но во многих отношениях я чувствую свою ответственность за то, чтобы Хейвенхерст двигался по пути прогресса. В настоящее время первенец мужского пола имеет больше прав, чем его сестры, даже если они старше его. Даже наша монархия ориентирована на мальчиков, которые наследуют корону. Я надеюсь изменить это.
        - Ты - такой сын?
        - Да, и однажды я стану королем.
        - Это как другой мир, - сказала Мэдди. - Как в сказке.
        - Это другой мир, - согласился он. - Но я не уверен, что он сказочный.
        - Но, по крайней мере, очаровательный? - серьезно спросила она его.
        - Очаровательный. И ужасный.
        - А как люди развлекаются?
        Развлечения. Это не то, чем наполнена его жизнь.
        - У нас есть что-то вроде театра. И это большой праздник, когда к нам приезжают труппы. Последняя премьера была «Красавица и чудовище».
        - А у вас в театре продают попкорн, как в Америке?
        - Нет.
        - Это первое, что я должна изменить.
        - О, это твое первое королевское распоряжение.
        Он не сказал ей, что если они и введут продажу попкорна в кинотеатре, то он и она навряд ли насладятся его вкусом. Потому что у людей вокруг них были определенные ожидания. И, взглянув на королевский балкон, люди уж никак не ожидали увидеть, как принц и принцесса жуют попкорн.
        - А как еще люди развлекаются?
        - Ну, у нас есть практически везде горячие источники. И это большая часть жизни острова - пикник у одного из источников. Но главным развлечением являются вечеринки, праздники, когда люди встречаются в пабах, играют на музыкальных инструментах, поют и, конечно же, пьют.
        Она посмотрела на него, услышав то, что он не говорил.
        - Но ты этого не делаешь?
        - Нет.
        - Никогда?
        - Нет.
        - Ты одинок, принц Эдвард?
        Он уставился на нее. Она читала его как открытую книгу.
        - Тебе бы очень хотелось, не так ли?
        - Я не для этого родился, - жестко сказал он.
        Это было сложно для него, она задавала такие вопросы, на которые он не хотел отвечать. Вопросы, которые вызывали в нем тоску. Даже сейчас, играя в покер, он не мог полностью раствориться в этом, чтобы не тосковать еще больше. Не желать большего.
        Настало время, чтобы установить пределы и напомнить ей, как все будет происходить: деловое соглашение и не больше.
        Он не мог позволить себе продолжать эту игру, эти вопросы. Иначе она поймет его тоску, его тайные желания.
        - Это было очень весело, - сказал он, - но, проигравшись до нитки, я должен вернуться к своей работе. Долг зовет.
        Она выглядела потерянной.
        Она выглядела обиженной.
        И это то, что он обещал Кеттлу, что никогда не причинит ей боль? Но вот в чем вопрос: он причинит ей немного боли сейчас или причинит много боли потом?
        Потому что это произойдет, если он пустит ее за закрытые двери своего мира. Да, там будет богатство. Будут привилегии, частные самолеты и яхты, но Мэдди уже показала, как мало она ценит эти вещи. И если он втянет ее в свой мир и если между ними все станет не притворством, а реальностью, то любая другая дверь будет уже закрыта для нее.
        Мэдди должна понять, что долг всегда превыше всего.
        Но только на мгновение она выглядела обиженной. А потом она дотронулась до своего кулона, улыбнулась и, показав ему язык, выскользнула из комнаты.
        Высунула язык?
        Она что, не знает, что он принц?
        Конечно, знает. Но это было так ново, так весело, что ей было все равно, кто он такой. Правда, он не мог окунуться в это веселье. На самом деле все было бы намного проще, если бы Шона не подвела его.
        Он тяжело вздохнул и повернулся к компьютеру. И как будто только для того, чтобы подтвердить его решение дистанцироваться от Мэдди, ему на электронную почту пришло яростное письмо от отца, который ругал сына за предательство, - неисполнение своего долга.
        Это был мир, от которого Уорд должен был защитить Мэдди. Он обещал.
        И если Аида быстро выйдет замуж, то он найдет способ освободить Мэдди до истечения года. Потому что с каждым мгновением, с каждой встречей он испытывал к ней все более сильные чувства. Его сердце упало, когда он подумал, каково ему придется через год. Он должен держать дистанцию, иначе никогда не сможет отпустить ее. И, даже дав себе такое обещание, он понял, что хочет быть рядом с Мэдди, чтобы увидеть ее первую реакцию на свой дом.
        - Это прекрасно, - выдохнула Мэдди, когда Уорд материализовался рядом с ней и пристегнулся, так как самолет начал снижаться.
        Она смотрела в окно, а самолет облетал остров по кругу.
        - Я попросил их лететь низко и покружить, чтобы ты могла увидеть остров с высоты, - сказал ей Уорд.
        С высоты остров Хейвенхерст был абсолютно великолепен. Он был сочно-зеленый от аккуратных полей, лесов и лужаек. С воздуха она могла видеть, что остров усеян источниками и каскадными водопадами.
        - Ковры бледно-фиолетового цвета вокруг источников, - указал Уорд. - Это дикие люпины.
        Они пролетели над тремя деревнями, которые он назвал, но когда она попыталась повторить названия, то у нее ничего не получилось, и они оба рассмеялись. Она видела солому на крышах домов и извилистые улочки.
        - Это главный город, Брекенворт, - сказал Уорд.
        Мэдди прижалась носом к иллюминатору, чтобы лучше видеть это сказочное место. Толстая каменная стена окружала город с высокими церковными шпилями и зданиями, построенными в готическом стиле, между которыми были видны аккуратные коттеджи, выкрашенные в пастельные тона, дома, выстроенные в ряд, и магазины. Зеленоватые крыши домов блестели, омытые недавним дождем. Узкие улочки, казалось, разбросаны случайным образом по всему городу.
        - Это очаровательно, - сказала Мэдди.
        А затем самолет поднялся немного вверх, и она отвела взгляд от города. Там, где была расположена отвесная стена, стоял замок с видом на город. Похожий замок она видела в Диснейленде - замок Спящей красавицы. Это был великолепный готический замок с высокими башнями и шпилями, запутанным лабиринтом стен и взаимосвязанных зданий.
        - Если ты присмотришься, - сказал ей Уорд, то ты сможешь увидеть лестницу, высеченную в скале, по которой можно спуститься вниз, в город.
        - О, черт возьми, надеюсь, ею не пользуются, когда приносят продукты из города!
        Он рассмеялся, а они пролетели над замком, с его конюшнями, полями и лугами, а также автостоянками. Она также смогла увидеть аэродром, на который они должны приземлиться. Она ахнула. Аэродром был окружен людьми!
        - Сколько человек, ты сказал, живет на острове? - спросила девушка.
        - Миллион.
        - И они все здесь?
        - Возможно, - хмыкнул Уорд, - они захотят взглянуть на свою новую принцессу.
        - Новость распространилась быстро.
        - Для места, где Интернет-покрытие слабое, ты будешь поражена, насколько быстро.
        Мэдди посмотрела на свой теперь уже помятый костюм.
        - Я переоденусь, - сказала она и попыталась встать.
        - Тебе придется подождать, пока мы не приземлимся. - Уорд положил свою руку поверх ее.
        Она глубоко вздохнула, чувствуя себя спокойней.
        Вскоре ей показали ее комнату в самолете, она оказалась напротив офиса Уорда. Ее сумки были там, и Мэдди была рада, что рядом с ней находилась немногословная помощница Гленрич, которая быстро достала из сумки платье и отпарила его. Это было простое бордовое платье с подходящим по цвету коротким жакетом. Хотя туфли на низком каблуке были совсем новыми, Гленрич натерла их так, что они стали блестеть.
        Мэдди подошла и встала около Уорда у двери самолета. Он тоже переоделся и даже успел побриться. Он был одет в темно-синий костюм и белую рубашку, благодаря чему выглядел теперь властно, спокойно и уверенно. Как будто он владел страной.
        Черт, конечно же, он владел этой страной!
        - Готова? - спросил Уорд.
        Ланкастер стоял позади нее и говорил ей на ухо.
        - Принц спустится по трапу первым. Он остановится у подножия и возьмет вас за руку. Он будет держать вас за руку, и вы пойдете налево к забору, за которым стоят люди. Пожмите одну или несколько рук, потом помашите рукой людям и двигайтесь дальше, иначе рука у вас потом будет болеть несколько дней. Можно перекинуться парой фраз, простых фраз. Если вам подарят цветы, возьмите, восхититесь, а потом передайте Гленрич.
        Следите за принцем. Как только он направится к машине, следуйте за ним.
        - Так всегда сложно?
        - Только поначалу, - улыбнулся Ланкастер. - Гленрич приготовит для вас протокол, чтобы вы могли избежать серьезных ошибок.
        Дверь самолета открылась, и Уорд вышел. Гул одобрения пронесся над землей, когда он поднял руку.
        Когда они спустились по трапу, услышали рев толпы. Мэдди была ошеломлена, когда поняла, что они скандируют:
        - Принцесса Мэдлин! Принцесса Мэдлин!
        Это было как один громкий голос. Она захотела спрятаться за спину Уорда и побежать обратно в самолет. Но этот путь был блокирован Ланкастером и обслуживающим персоналом, которые шли позади них.
        Уорд взял Мэдди за руку. Толпа одобрительно закричала. Они, вероятно, уже простили его за разорванную помолвку с принцессой Аидой.
        Скандирование изменилось.
        - Поцелуй! Поцелуй! Поцелуй!
        Уорд повернулся к ней. Их глаза встретились. Они обещали друг другу, что не будут это делать, но люди хотели романтики. В его глазах она прочитала вопрос и кивнула в ответ.
        Наклонившись, он прижал свои губы к ее губам, и толпа взревела. Поцелуй не был таким долгим, как свадебный, но Мэдди наслаждалась его вкусом. И этот вкус она сохраняла на своих губах, когда они шли к забору, за которым стояла толпа людей.
        Она пожимала руки, принимала цветы, в которые сначала утыкалась носом, а потом передавала Гленрич. Она не могла перестать улыбаться, когда все вокруг выказывали ей любовь и одобрение. Люди приветствовали ее. Они поздравляли ее. Они желали им всего наилучшего. Люди кричали, что любят своего принца и желают ему счастливой жизни. Мэдди не знала, что сказать, кроме «спасибо».
        Весь этот опыт был таким прекрасным, что она с трудом вспомнила, что все это притворство. Она не была его женой в том смысле, как считали все эти люди, что приветствовали их.
        Мэдди и Уорд наконец добрались до машины. Красивый «роллс-ройс». Водитель, одетый в униформу, открыл для них дверь и поприветствовал их. Они повернулись и в последний раз помахали людям, продолжавшим кричать что-то. Одна пожилая женщина держала на руках ребенка. И Уорд, выпустив руку жены, подбежал к забору и чмокнул малыша в щечку.
        Толпа взревела одобрительно.
        Мэдди взглянула на Ланкастера, наблюдающего в расслабленной позе за тем, как Уорд возвращается к машине.
        - Я немного ошеломлена, - тихо сказала она ему. - Я не знаю, что делать с таким обожанием.
        - Вы заслужили это.
        Они покинули аэропорт, оставив позади себя ревущую толпу. Машина двигалась по ровной дороге, по обе стороны которой были посажены деревья. Их кроны образовали что-то вроде зеленого туннеля. В конце этой дороги находился внутренний двор замка, широкая лестница и главный вход в замок. Впечатляющий фонтан в центре двора выстреливал воду вверх.
        Машина остановилась у подножия лестницы. Обслуживающий персонал, одетый в белую униформу, выстроился по обеим сторонам лестницы, а на самом верху стояли мужчина и женщина.
        - Твои родители? - сглотнув, прошептала Мэдди.
        - Король Эдвард Третий и королева Пенелопа.
        - Думаю, мне не стоит называть их мама и папа?
        Принц спрятал улыбку.
        Ланкастер опять стал шептать ей на ухо:
        - Когда вы достигнете вершины лестницы, отпустите руку принца, сделайте реверанс и поприветствуйте сначала его величество короля, а потом ее величество королеву.
        - Я не знаю, как делать реверанс, - шепнула Мэдди в ответ.
        - Возможно, вместо игры в покер, вы могли бы лучше использовать время, ваше высочество, - сухо заметил Ланкастер.
        - Боюсь, я бы не поменяла это ни на что другое, даже на то, чтобы научиться тому, как произвести хорошее первое впечатление на моих новых родственников, - ответила Мэдди.
        Ланкастер строго посмотрел на нее, но она видела смех в его глазах.
        - И не надо рукопожатий. Если кто-то из них протянет вам руку, можете пожать ее.
        Уорд крепко держал ее за руку, когда они поднимались по лестнице. В отличие от тепла, которое излучали люди, встречавшие их в аэропорту, здесь был холод в воздухе. Поднявшись на верхнюю ступеньку, Мэдди сделала неуклюжий реверанс и назвала титулы.
        Никто не протянул ей руку.
        Мать Уорда была необычайно красива, но глаза ничего не выражали, а на лице застыла непонятная гримаса. Его отец излучал некую силу, совсем не похожую на силу, которая исходила от Уорда. Его глаза были холодные, когда он окинул ее оценивающим взглядом. Конечно же, они были раздражены, что Уорд пошел против их планов и выбрал себе невесту в Америке. Но их приветствие все же было удручающе холодным.
        А потом король и королева повернулись и направились к двери, которую открыли для них двое слуг. Как только король и королева оказались внут ри, двери за ними закрылись.
        - Я так понимаю, нас не пригласили на чай, - тихо сказала Мэдди, изучающе всматриваясь в лицо своего мужа.
        Он выглядел так, словно и не заметил, как его родители встретили его и его жену.
        - Пойдем, - спокойно и ровно сказал он, - я покажу тебе наши апартаменты.
        - Они всегда такие? - спросила Мэдди, идя за Уордом.
        - Такие? Нет. Обычно они еще хуже.
        Она уставилась на него, надеясь, что он шутит. Но это было не так. Внезапно она почувствовала боль за этого мужчину. Она уже поняла, что он жил постоянно окруженный людьми, которые поклонялись ему. Но никто из них не был ему другом. Может, только Ланкастер был ближе всех к принцу, но все же не друг. И Уорд вырос с этим. Смирился. И насколько Мэдди могла видеть, он не ждал ничего другого.
        Мэдди думала, что у него есть семья, которая принимает и любит его. Которая дает ему ощущение безопасности. Но, вспомнив пару, с которой познакомилась на верхней ступеньке лестницы, она поняла, как заблуждается.
        И впервые в голову Мэдди пришла мысль, что она здесь не потому, что должна спасти свой город. Или насладиться приключением.
        Она приехала в Хейвенхерст, возможно, для того, чтобы спасти принца.
        ГЛАВА 15
        Уорд вел ее вокруг замка через пышный сад. В саду, в ухоженных клумбах, цвели ранние розы. Стояла красивая каменная скамейка. Изысканный фонтан. Но какой смысл во всей этой красоте там, где все несчастны?
        Они прошли под аркой, обвитой пурпурной глицинией, которая разрослась и уже цеплялась за древнюю стену замка. Мэдди запрокинула голову, чтобы посмотреть, куда добралось это растение, похоже, такое же старое, как и весь замок.
        Уорд открыл перед ней дверь.
        - Добро пожаловать, - глядя ей в лицо, сказал Уорд.
        Они вошли в вестибюль с резными деревянными панелями, блестевшими от полировки. Дальше была гостиная, в которой она почувствовала себя посетителем, осматривающим экспонаты в музее.
        Гостиная была великолепна. Высокие потолки, огромная люстра, необычный камин и мягкие шелковые диваны, стоявшие друг напротив друга, а между ними был расположен небольшой столик, на котором стояла ваза со свежими цветами. На полу лежал красивейший турецкий ковер. Очевидно, бесценный. Все в комнате было очень элегантно и старомодно.
        - А где ты предпочитаешь сворачиваться калачиком с книгой и чашкой чая? - спросила Мэдди.
        - Я хочу, чтобы ты делала все так, чтобы могла почувствовать себя как дома.
        Она никак не могла представить себя как дома в этой огромной комнате.
        Над камином висел портрет чрезвычайно сурового предка.
        - Боже правый, - воскликнула она, - это твой родственник?!
        - Прапрадедушка. Король Эдвард Первый.
        - В твоей семье все несчастны?
        Уорд засмеялся от удивления.
        - Это так очевидно, что мы… - он сделал паузу, подбирая слово, - не семейка Брэди?[1 - «Семейка Брэди» - американский комедийный сериал о добропорядочной, дружной, многодетной семье.]
        - Никто не может быть этими Брэди. Но ведь семья должна быть… как бы это сказать… твое безопасное место во всем мире. Место, где ты можешь быть всяким, совершать ошибки и злиться. Но все равно чувствовать это.
        - Это?
        - Любовь, - прошептала Мэдди. Почему-то она даже это слово боялась произнести, находясь в такой непосредственной близости от него. Она едва знала его. Он едва знал ее.
        Смех Уорда задел ее за живое, причиняя почти физическую боль.
        - Любовь? - цинично спросил он. - Любовь будет рассматриваться как слабость в этой семье.
        Значит, это правда. Она здесь для того, чтобы спасти его. Но чем она рискует в итоге?
        В любви была смелость. Чертовская храбрость. Ей все равно, если вы были ранены ранее. Она готова броситься навстречу катастрофе и сказать: «Топчи меня, разорви меня. Мне все равно. Но это стоит того, чтобы хоть раз в жизни почувствовать это».
        Любовь манила, она шептала: «Я сильнее этой катастрофы. Я сильнее всего на свете. Дай мне шанс, и я докажу тебе это».
        Мэдди поспешно отвернулась от него. Один день в браке, а она уже была в плену чего-то, что едва могла вместить.
        Она беззастенчиво стала исследовать апартаменты. Они не были такие уж огромные, хотя для двух людей они были довольно большими. Помимо гостиной была официальная столовая со столом на шестнадцать персон. Уютная кухня. Она мельком заглянула в четыре спальни, но не стала исследовать их детально. Ведь одна из спален могла принадлежать ему, несмотря на то что все четыре выглядели абсолютно нежилыми.
        Закончив осмотр, она зашла в кабинет Уорда, заставленный книгами. Возможно, это станет ее любимой комнатой! Уорд следовал за ней.
        - Ну что? - спросил он. - Что ты думаешь? Сможешь чувствовать себя здесь как дома?
        - Я и правда могу делать здесь все, что хочу?
        - Конечно.
        - Я бы хотела избавиться от портретов мрачных стариков. Светильник с драконом у входа нужно убрать. Он может вызвать кошмары. И шторы. Они ужасны. Тяжелые и темные. Они не пропускают свет.
        - Как и сквозняки в холодное время года, - сказал он. - Ты удивишься, как тяжело удержать тепло в замке с октября по март.
        - Хм, могу поспорить, с мая по сентябрь здесь родилось немало ребятишек, - сказала она, а затем рассмеялась, взглянув на его вытянувшееся лицо. Ей показалось или он покраснел?
        - Разумеется, есть прислуга, но мне придется всех выгнать, чтобы я могла чувствовать себя как дома.
        - Хорошо, - протянул Уорд, - все, что хочешь.
        Она посмотрела на его губы и могла поклясться, что он снова покраснел, но он так быстро отвернулся от нее.
        - Какую спальню я могу занять?
        - Пойдем, я покажу. - Он встал из-за стола и повел ее по коридору. - Посмотри, подойдет ли тебе эта?
        Комната была словно из фильма. Особенно огромная кровать с балдахином. Семья из восьми человек могла свободно в ней поместиться.
        А еще в комнате было мрачно. Она бы избавилась от замшелого гобелена и убрала бы хрупкие, фарфоровые статуэтки. Она все время боялась бы разбить их.
        Картина на стене вызывала дрожь. Суровая женщина, чьи глаза, казалось, следили за всеми с чистой злобой. Мэдди вздрогнула:
        - Еще родственница?
        - Это прапрапратетя Мэри. Говорят, она была довольно противной. Зарубила мужа мечом, пока он спал.
        - Снимаем прямо сейчас! - Мэдди подошла к кровати, запрыгнула на нее и сняла холст в рамке со стены.
        Картина оказалась тяжелей, чем она думала, и Мэдди почувствовала себя неустойчиво на мягкой кровати с этой тяжестью в руках.
        - Брось! - сказал Уорд, а когда увидел, что она не собирается слушаться, он подошел к кровати и вскочил на нее.
        Матрас заходил ходуном.
        - Ой! - воскликнула Мэдди и выпустила картину.
        Уорд дернулся, чтобы поймать картину, но понял, что нужно ловить Мэдди. Но было уже поздно, и она рухнула на кровать, увлекая его за собой. Он упал на нее, подставив плечо под картину, которая потом упала на пол с характерным хрустом.
        Мэдди уставилась на Уорда, чувствуя его вес на себе. Освободив одну руку, она коснулась его лица. Его кожа была гладкой как шелк. Она провела пальцем по линии его губ, которые совсем недавно целовали ее, и вздохнула. Ей нравилось видеть, как его синие глаза становятся темно-синего цвета.
        - Мэдди? - прошептал он.
        -Да?
        - Не думаю, что это хорошая идея.
        - Это не идея, а случайность.
        Он криво улыбнулся. У него была такая греховно-сексуальная улыбка. Он провел по линии ее губ, в его глазах читалось желание. Жар.
        Раздался стук в дверь.
        Он спрыгнул с кровати.
        - Это багаж? Мне впустить служащих?
        - Скажи им, чтобы оставили у двери. Мы не хотим, чтобы кто-то заходил. Иначе все узнают.
        Но вот что интересно, в этот момент притворства не было и в помине! Он бросил на нее тоскливый взгляд и исчез за дверью.
        Первые недели жизни во дворце прошли как в тумане. Она не знала, Уорд специально запланировал так свои дела, чтобы как можно меньше пересекаться с ней. Она едва видела своего мужа, не говоря уже о возможности спасти его от одиночества. Теперь было понятно, что он был слишком занят, чтобы испытывать муки одиночества.
        Ее собственная жизнь тоже была насыщена делами. Утро было посвящено разбору свадебных подарков и просмотру открыток со всего мира. Сестра Эдварда, принцесса Абигейл иногда приходила, чтобы помочь. С ней всегда была ее дочь, Энн. И хотя Абигейл отличала сдержанность, Мэдди была рада ее приходу, в основном из-за Энн.
        Гленрич стала ее спасительницей. Она деликатно и настойчиво учила ее. Протокол. Что по какому поводу надеть. Как к кому обращаться, приватно и публично. Когда пожимать руки, а когда не надо. Правильно держать чашку. И нож, и вилку. Даже как правильно сидеть - нельзя скрещивать ноги, а только держать их вместе и немного наклонить в сторону, руки аккуратно сложены на коленях.
        Гленрич также научила ее азам старого языка Хейвенхерста. В основном это приветствия, как поблагодарить и выразить сочувствие. Она рассказала ей историю Хейвенхерста. А также помогла разобраться с огромным количеством приглашений, которые Мэдди получала.
        Мэдди была очень благодарна Фредерику, который подобрал ей много нарядов на любой случай. Она была женой принца, и люди хотели видеть ее.
        Любимым времяпровождением теперь для Мэдди стало посещение тех мероприятий, куда она должна была идти вместе с Уордом. Она редко его видела и наслаждалась каждой минутой, проведенной с ним. Она с изумлением наблюдала, как он общается с людьми. Он относился ко всем одинаково уважительно, будь это пекарь или чиновник. Он находил время, чтобы выслушать каждого. Им восхищались, и не потому, что он был принцем.
        Наедине Уорд был неизменно порядочен и уважителен к ней, завоевывая ее доверие и восхищение день ото дня. Мэдди обнаружила, что ей нравятся публичные мероприятия, потому что там он демонстрирует ей свою любовь. Он дразнит ее и шутит с ней. А когда он кому-то представлял ее, в его голосе всегда звучала гордость. Он заставлял ее чувствовать себя особенной, хотя, конечно же, он делал это для виду.
        Она подписалась на это, но все же каждый раз, когда они оказывались одни и он снова вел себя сдержанно, она чувствовала разочарование.
        Правда была в том, что ее муж покорил ее сердце. Мэдди была очарована им. Но она хотела большего.
        И это она, кто собирался изменить правила игры!
        И когда Мэдди получила написанное от руки приглашение на свадьбу Аиды, она надеялась, что нашла способ сделать это!
        ГЛАВА 16
        Свадьба принцессы Аиды была немноголюдной, идеальной и красивой. Она и ее жених пригласили только несколько избранных гостей. Свадьбу организовали в гроте, вокруг бассейна на острове Винфилд.
        Аида и ее муж, Дрю, были так влюблены и открыты в этой любви, что Мэдди им завидовала.
        Уорд был особенно красив этим вечером, в черном смокинге, белой шелковой рубашке и галстуке-бабочке. И сейчас, глядя на него, Мэдди поняла, насколько ее чувства к нему изменились.
        Они танцевали, смеялись и разговаривали почти до утра. Это было время только для них. Когда они собрались уходить, появился Ланкастер и что-то прошептал Уорду на ухо.
        - У самолета небольшая проблема. Все будет исправлено к утру, - сказал ей Уорд.
        Мэдди поняла, что им придется остаться здесь. И попросить отдельные комнаты они не смогут. Она была в восторге. Она не могла дождаться, когда останется со своим великолепным мужем один на один.
        Они вошли в комнату, и оба непроизвольно открыли рот. Комната была похожа на комнату для новобрачных. Огромная кровать под белым балдахином, на покрывале разбросаны лепестки роз.
        - Я буду спать на полу, - заявил Уорд.
        Но Мэдди устала от его джентльменских замашек, устала от вечной дистанции между ними. Она хотела большего.
        Взяв его за руку, она подошла к кровати, села и похлопала по покрывалу рядом с собой. Он заколебался, но потом сел. Не говоря ни слова, она повернулась к нему и, наклонившись вперед, прижалась своими губами к его губам. Она целовала его, понимая, что это их первый поцелуй не на публике. Ей казалось, что она всю жизнь ждала этого поцелуя. Уорд застонал и привлек ее ближе к себе. Поцелуй стал диким, необходимым. Он мягко надавил на нее, заставляя лечь на кровать, и сам лег рядом, опираясь на локоть. Его тело было тесно прижато к ее телу.
        Мэдди чувствовала, как внутри ее растет пламя: она хотела его. Каждая клеточка ее тела жаждала его. Она позволила своим рукам бродить по его телу. Но когда она потянулась к пуговицам на его рубашке, он напрягся, откатился от нее и сел на край кровати.
        Он тяжело дышал, а глаза были темными от желания.
        - Я не могу, - хрипло сказал Уорд, а затем резко встал и вышел из комнаты.
        Она услышала, как щелкнул дверной замок.
        Что? Что произошло? Она видела, что он хотел ее. Она думала, что сможет разрушить все его стены, которые он понастроил вокруг своего сердца. Но, видимо, она ошибалась в своей силе. Она недостаточно хороша для него, так же как была недостаточно хороша для Дерека.
        И Мэдди расплакалась.
        Эдвард шел по темным улицам Винфилда к аэропорту. Ланкастер, с его особыми инстинктами, материализовался и теперь шел неподалеку от него, но не пытался заговорить. Эдвард решил, что останется до утра в самолете. Он не мог поверить в то, что только что произошло. Он был хорошо воспитан, знал, как контролировать любую ситуацию. И, взрослея, он только оттачивал этот навык. И все же сейчас он почти потерял контроль.
        Она поманила его, искушая попробовать ее вкус, и он не устоял. Он пробовал и пробовал. Он наслаждался. Это было все равно что пить вино, которого было недостаточно.
        Вся эта идея брака с Мэдди вышла из-под контроля. Его целью было спасти Аиду, чтобы она могла испытать то, что он не сможет иметь никогда в жизни. Или именно это он видел сейчас в глазах Мэдди? Шанс узнать, что такое любовь.
        Нет. Невозможно.
        - Что я наделал? Как все запуталось? - громко спросил себя Эдвард, направляясь в свой офис в самолете.
        Но он не мог забыть то, что произошло между ними. Он знал себя как сильного человека, но, видимо, недостаточно сильного, раз не смог противостоять ее приглашению, которое видел в ее глазах, почувствовал в мягкой податливости ее тела, когда они лежали на кровати.
        Он должен избегать ее. Завтра утром он вернется в Хейвенхерст один, а затем пришлет самолет за ней.
        И начался самый жалкий период жизни принца. Пока он держался в стороне, ел в столовой и следил за тем, чтобы каждый день был занят до самого позднего вечера, его апартаменты претерпели преображение.
        Были сняты мрачные портреты, стены в гостиной были выкрашены в более яркие цвета, и на них появились новые картины, изображающие щенков, коттеджи в лесу или лодку на озере.
        На кухне тоже произошли перемены. Там стояли стремянки, и на стенах появлялись какие-то узоры. Было ощущение чистоты, новизны.
        Он встал рано утром, чтобы избежать встречи с Мэдди, и заметил, что занавески не задернуты, и остановился, чтобы внимательней посмотреть на произошедшие перемены, когда дверь ее спальни со скрипом распахнулась.
        Ее волосы были в беспорядке, а пижама помята. Она выглядела великолепно. Восхитительно. И очень сексуально.
        И так многообещающе! Как будто они могли сесть и выпить утренний кофе вместе, словно настоящие муж и жена. И поговорить.
        Тоска захлестнула его.
        Она замерла, глядя на него, а потом, показав ему язык, вернулась в комнату и захлопнула дверь.
        Перемены, произошедшие в апартаментах, не коснулись только его спальни. Мэдди никогда не входила туда. И с каждым днем он чувствовал, что его спальня становилась все темнее, все холоднее, по сравнению с теми комнатами, которых касалась ее рука. Иногда ему казалось, что его комната - это комната дряхлого старика. Окруженный богатством, но с пустотой в сердце.
        Везде, кроме его комнаты, был запах чистоты. А еще тонкий аромат булочек, свежеиспеченного хлеба и лепешек. Он не знал, где она находила для этого время и куда девались все эти вкусности. Но когда он нажал на Ланкастера, тот признался, что однажды она приготовила вкусностей на целый полк.
        Он также узнал, что Мэдди каждый день гуляла по городу, спускаясь по лестнице с корзинкой для продуктов. Она согласилась на охрану, которая сопровождала ее, но не позволяла охранникам нести корзинку наверх.
        Мэдди приветствовала всех, кого встречала. Она выслушивала проблемы и обнимала женщин, стариков, детей. По словам Ланкастера, она нашла помещение и раз в неделю учила там группу молодых матерей печь лепешки.
        Со временем Мэдди перестала привлекать его внимание. Она стала более безразличной в общении с ним, когда они были на официальных мероприятиях. Она говорила с ним о людях и о проблемах, о которых узнавала. Иногда просила его помощи. Она хотела, чтобы он посмотрел, как устроить пекарню в заброшенном здании на главной улице, чтобы она могла серьезно обучать своих «девочек».
        Уорд не прикасался к ней, когда они были вместе на каком-нибудь официальном мероприятии.
        Он думал, что было бы идеально, если бы они стали такой же парой, как его отец и мать. И именно на официальном мероприятии принц Эдвард узнал, насколько ее маленькие набеги на город изменили отношение людей к ней. Ее любили. Ею восхищались.
        Мэдди на таких мероприятиях вела себя как настоящая принцесса. Она была доброй, естественной, сострадательной и добродушной.
        Тот факт, что ее жизнь сложилась так хорошо здесь, отчасти снял с него груз вины за то, что он привез ее сюда.
        Он думал, что они так могут прожить до конца года. Но однажды он пришел домой поздно и услышал ее тихий плач.
        Разум сказал ему идти в свою собственную комнату. А сердце сказало идти на источник звука.
        Он прошел в спальню Мэдди, откуда слышался плач, вошел и замер на пороге, настолько его поразила трансформация в комнате. Это была светлая комната. Насыщенные цвета, новые занавески, заново покрашенные стены. Он хотел стоять и рассматривать метаморфозы, но звук приглушенных рыданий заставил его пройтись по комнате.
        Да где же она?
        И тогда он увидел ее. Она лежала на полу в ванной.
        Он подумал, что сейчас его сердце просто перестанет биться от страха за нее.
        И он кинулся к ней.
        ГЛАВА 17
        Мэдди почувствовала, как ее подняли с пола. Уорд сел на край ванны, прижимая ее к себе. Она ощутила его жар, впитывала его запах. Это было похоже на возвращение домой, и она заплакала еще сильнее.
        - Что случилось?
        Его голос был резким, но прикосновения такими нежными. Она зарылась лицом в его рубашку на груди и заплакала.
        - Мэдди, поговори со мной, - настаивал он. - Что случилось?
        - Твоя мама пригласила меня на чай, - наконец выдавила она.
        - Если она что-то сделала, то я…
        - Сделала что-то? Нет, все не так.
        - Тогда что?
        - Она угощала такими ужасными вещами. Она называла их сосисками. Но они выглядели как соленые огурцы. Они даже были зелеными.
        - О, это местный деликатес, - понял Уорд. - Но не для непосвященных. Но ведь ты плачешь не из-за этого?
        - Гленрич учила меня протоколу. Я знала, что должна просто следовать ее примеру. Она взяла два, и я взяла два. Запах был ужасный, но я не смогла отказаться и поэтому откусила. Нигде в протоколе не сказано, что делать, если во время обеда с королевой тебе хочется встать и уйти.
        - Из-за этих якобы сосисок? Они не так уж плохи!
        - Они ужасны! Я не знала, что делать, но тут большая собака встрепенулась, создавая шум, и, когда все отвлеклись, я положила сосиски на колени, спрятала в складках юбки.
        - В складках юбки?
        - Пожалуйста, не смейся, это не повод для шуток.
        - Прости.
        - Я не знала, что мне с ними делать, я хотела выбросить их в помойку, но подумала, вдруг кто-то заметит и скажет королеве, что я не ела их, а выкинула?
        - Даже в Хейвенхерсте это вряд ли можно назвать преступлением.
        - Я чувствовала, что нам с ней хорошо.
        - Ты и моя мама? - с недоверием спросил он.
        - Я понимаю ее. Знаю, что я здесь недавно, но я понимаю ее одиночество. Все хотят угодить. Все делают то, о чем их просят. Но никто не бывает честен с тобой. Никто не скажет вам, что у вас, может быть, шпинат застрял между зубами.
        - Ты плачешь, потому что одинока? - пораженно спросил он.
        - Отчасти. А еще от того, что рассказала твоя мама.
        - А что она рассказала?
        - Я попросила ее рассказать о том маленьком мальчике, каким ты был. И она рассказала одну историю. Как ты упал с лошади и заплакал, а твой отец велел тебе быть мужчиной и не ныть. И ты перестал. А потом они узнали, что у тебя была сломана рука. Твоя мама плакала, когда рассказывала эту историю.
        - Моя мама? Плакала?
        - Да. И я тоже.
        Он пожал плечами.
        Мэдди посмотрела ему в глаза долгим взглядом, а потом виновато опустила голову.
        - Я выкинула эти сосиски в унитаз и спустила воду. И теперь он забился. И не могу его разобрать.
        - Ты хотела разобрать туалет? - с ужасом спросил он.
        - Ну, я не могу никого позвать, тогда я буду посмешищем на весь дворец. И все это дойдет до твоей мамы, и она подумает, что я лживая и подлая.
        - Ты не такая!
        - Посмотри на наш брак, Уорд, - тихо сказала она.
        Но он явно предпочел взглянуть на унитаз, потому что опустил Мэдди на пол, подошел и поднял крышку унитаза.
        - Ничего нет.
        - Потому что они попали в трубу, которая изгибается.
        - Ох!
        - Ты понимаешь, почему я одинока, Уорд? - тихо спросила она. - Я дочь лесоруба, родом из того места, где люди самодостаточны и самостоятельны. И люди, которые здесь, в замке, такие же, не будут разговаривать со мной. По крайней мере, не как друзья.
        - Я могу все исправить, - твердо сказал он. И когда он поднял голову, она увидела что-то новое в его взгляде. И говорил он не об унитазе.
        - Почему бы нам не исправить это вместе? - предложила Мэдди, и она тоже говорила не об унитазе.
        Но именно с унитаза они и начали. Отвинтив ржавые болты, он поднял унитаз, и оба закричали, а потом засмеялись, когда вода залила пол. Решительно и смело, Уорд надел на руку резиновую перчатку и засунул руку в трубу. Он вытащил сначала одну сосиску, а потом другую.
        - Чертовски скользкие, - сказал он, когда одна выскользнула из руки.
        Мэдди подошла к ней, но не смогла заставить себя прикоснуться к сосиске. Уорд поднял сосиску и, карикатурно-злобно улыбнувшись, вытянул руку с этой мерзостью в ее сторону. Мэдди взвизгнула и бросилась бежать. Он погнался за ней. Они бегали по комнатам, хохоча и визжа, пока не выбились из сил.
        Все еще смеясь, они завернули эти сосиски в бумагу, а потом в пакет и только после этого положили в коробку.
        Они убрали везде воду и вымыли руки, наверное, раз двадцать, когда Уорд сказал, что не чувствует себя чистым.
        - Я тоже.
        - Я знаю секретное место.
        Они вышли из апартаментов. Проходя мимо мусорных контейнеров, они избавились от коробки, которую Уорд захватил с собой. Вокруг была полнейшая темнота, но Уорд прекрасно знал дорогу. Они подошли к стене, где рос колючий боярышник.
        - Осторожнее, - сказал он, отодвигая ветки в сторону.
        За густыми ветками в стене был пролом. Уорд достал фонарик и зажег его. Мэдди увидела перед собой туннель, который резко шел вниз.
        Взяв ее за руку, он вошел в туннель, который был так узок, что они шли гуськом. Она почувствовала запах, до боли знакомый.
        - Это горячие источники!
        - Под землей. Я нашел их, когда был мальчиком. Не думаю, что кто-то еще знает об этом месте. Я говорил няне, что буду читать в комнате, а сам убегал через окно. И на несколько часов я был свободен.
        Туннель уступил место пещере, в центре которой оказался источник, над ним поднимался пар. Чуть дальше Мэдди заметила небольшой проход, и было видно и слышно море.
        D потолке пещеры были небольшие дыры, в которые заглядывали звезды.
        - Вот мы и снова у горячих источников. Словно сделали круг, - хрипло сказала она.
        - Это шанс начать все заново, - тихо ответил он.
        Уорд выключил фонарик. В полной темноте она слышала, как он разделся. Но он должен был надеть шорты, правда? И взять ее купальник?
        - Никакой одежды, - сказал он в темноте, - для меня это было частью свободы. Нет правил. И никто не видит.
        Она поколебалась, но только на секунду. А потом сняла с себя одежду и маленькими шажками двинулась вперед, к источнику.
        А вот и он.
        Она осторожно вошла и почувствовала, как вода ласкает ее кожу. Это было самое чувственное, что она когда-либо испытывала. Пока Уорд не дотянулся до нее. Ее глаза постепенно приспособились к темноте. Она могла видеть его лицо, капли воды на ресницах, линию носа, полные губы. Она потянулась ему навстречу, но он отступил и легонько брызнул водой на нее. Они играли в догонялки, как и в первую их встречу.
        Но затем, неожиданно, Уорд выбрался из бассейна и побежал к морю. На мгновение она была загипнотизирована его совершенной фигурой, его уверенностью и свободой.
        Он бросился в холодную воду, и его крик восторга эхом отразился в пещере. Мэдди, зная, что он наблюдает за ней, осторожно вышла из бассейна и зашла в море. Холодная вода обняла ее тело. А потом Уорд оказался рядом с ней, его руки обнимали ее. Его тело было горячим.
        Его поцелуи требовательными. В его поцелуях было все: любовь, сила и свобода. Сама жизнь.
        Ее сердце открылось ему. И она стала его женой, с радостью осознавая, что теперь ее жизнь никогда не будет прежней.
        Уорд понял, что потерять контроль - это все равно что выпустить дракона из коробки. Огонь в нем был тем драконом, который попробовал что-то новое, запретное и теперь никак не мог насытиться.
        Уорд влюбился в свою жену. Он влюбился в ее смех. В то, как она выглядела, когда сидела на диване и читала книгу. Он влюбился в ее бесстрашие, когда учил ее нырять. Он влюбился в ее бесконечную выпечку. Он влюбился в ее восторг, когда открывал ей тайны своего острова. Он влюбился в тишину, когда сидел рядом с ней и открывал ей свои страхи и секреты.
        Он влюбился в нее, наблюдая, как она превращается в настоящую принцессу.
        Его мать обожала ее. Даже его отец казался пораженным этой силой любви и света, принесенной на их остров.
        В ней, в Мэдди, в его прекрасной жене, он нашел то место, к которому всегда стремилось его сердце, место, которое он так сильно хотел иметь, что боялся этого.
        ГЛАВА 18
        Когда Мэдди проснулась, был уже полдень. Почему же она чувствует такую усталость? Ее желудок подпрыгнул к горлу, и Мэдди помчалась в туалет.
        «Грипп», - подумала она, когда прополоскала рот и умылась. Но, взглянув на себя в зеркало, увидела сияющее лицо. Совсем не похоже на больную гриппом.
        И тут ее пронзила мысль.
        Но ведь это невозможно. У них был только один незащищенный секс. В той пещере с источником. Потом Уорд всегда пользовался презервативом.
        Мэдди в оцепенении вышла из ванной и села на кровать.
        Она подсчитала дни на пальцах. Потом пересчитала еще раз.
        Ребенок.
        Радость, которая поднялась в ней, быстро уступила месту сомнениям. Она была не готова к рождению ребенка. Она уже проходила подобную ситуацию в прошлом.
        Очевидно, Уорд не был уверен в своих чувствах, потому что никогда не говорил о них. Их брак не должен был стать реальностью. Несмотря на то что они стали очень близки, Уорд ни разу не сказал, что хочет изменить условия соглашения. Более того, как и Дерек когда-то, Уорд никогда не говорил, что любит ее.
        О, несомненно, Уорд поступил бы достойно. Но как ужасно, что человек, которого ты любишь, чей ребенок развивается внутри тебя, должен будет исполнить свой долг перед тобой.
        Мэдди не знала, кому она могла бы довериться, с кем поговорить. Ланкастер обожал его, но он предан Уорду до мозга костей. Вынашивание королевского ребенка - очень ответственная задача. Все будут думать, что ребенок принадлежит им. Ее ребенок - наследник островного королевства Хейвенхерст.
        Мэдди почувствовала себя сбитой с толку. Ей нужно время. И место. Она должна была понять, что делать, как поступить, чтобы ребенку в конечном итоге было хорошо.
        Но нельзя просто так покинуть Хейвенхерст. Самолет вылетал на Большую землю раз в неделю. Были еще лодки и паром, но навряд ли кто-то согласится увезти принцессу с острова. Да и охранник всегда следовал по пятам.
        Но нет времени раскисать. Нужно действовать.
        Она схватила плащ и направилась в город. Если бы она воспользовалась телефоном дворца, то они могли бы отследить, кому она звонила.
        Оставалась ее пекарня.
        В пекарне был шум. Девочки сновали туда-сюда и улыбались ей. Едва ли кто-то заметил, как она проскользнула в заднюю комнату и сняла трубку телефона. Она так сильно дрожала, что только с третьей попытки смогла набрать номер.
        Кеттл ответил сразу же.
        - Мне нужна твоя помощь, Кеттл, у меня проблемы.
        Кеттл не стал говорить ей, что он же предупреждал ее. Он все еще злился на нее, но, когда он ответил ей, в его голосе была любовь.
        - Что мне делать?
        Она рассказала ему. Казалось, она просила его о невозможном.
        Но он только ответил:
        - Ты правильно сделала, что позвонила. Я все сделаю как можно быстрее.
        * * *
        Уорда не было три дня. Мэдди не сопровождала его в этой поездке. Она сказала, будто что-то произошло в пекарне, и происшествие требует ее внимания. Он не мог поверить, что так сильно скучал по ней. Он вошел в апартаменты, желая обнять ее, вдохнуть ее запах.
        - Мэдди?
        Было что-то в тишине, которая окутала его, от чего его волосы на голове встали дыбом.
        Смешно.
        Она либо в пекарне, либо встречается с его матерью, либо ее пригласили вручать награды победителю боулинг-турнира. Да мало ли дел вокруг?
        Затем он увидел конверт. Белый конверт, лежащий на кухонном столе. Он почувствовал, как его сердце упало. Дрожащими руками он взял конверт и открыл его.
        «Нужно время. Пожалуйста, пойми. Не пытайся найти меня».
        Как? Почему? Он хотел бы думать, что виноват кто-то другой, это его мать или отец причинили ей боль. Но он знал, что это он. Каким-то образом он разочаровал ее. Причинил ей боль.
        Но как она исчезла? Почему никто не увидел этого? Была ли она сейчас в безопасности? Теперь она была публичной фигурой. Весь мир знал ее лицо. И ей могли причинить вред.
        Он позвонил Ланкастеру.
        - Мэдди исчезла.
        - Исчезла? Я не понимаю.
        Через несколько минут Ланкастер позвонил с отчетом.
        - Утром она оставила записку для охраны, что не будет выходить из комнаты. Она никак не могла покинуть остров. Есть только один рейс и три парома. Но в списках пассажиров ее нет. Мы перевернем весь остров. Мы найдем ее.
        Через три дня Ланкастер сообщил результаты поиска. До сих пор факт отсутствия принцессы был известен только тем, кто должен был знать об этом.
        - Она не в Хейвенхерсте.
        - Как? Что?
        - У меня нет подробностей. Я узнал кое-что от Софи. Но она не знает местоположения Мэдди. Зато я знаю того, кто может знать.
        - Кеттл, - тихо сказал Уорд. - Поехали.
        - Самолет уже ждет. Но Кеттл не тот человек, который расскажет секреты.
        Уорд задумался. Это было правда, никакие угрозы не сработают. И пытки тоже.
        Но было кое-что, что должно сработать.
        Правда.
        ГЛАВА 19
        Мэдди прогуливалась по длинному пляжу Кэннон-Бич, ежась от холодного ветра с океана. Кеттл нашел сослуживцев, которые без труда вызволили Мэдди с острова так, что никто и не заметил. Затем Кеттл связался со своим другом, который имел небольшой коттедж в Кэннон-Бич. И вот она здесь, старательно сливается с туристами, натянув бейсболку почти на глаза и используя ярко-красную помаду, из-за чего сама себя не узнавала.
        Мэдди чувствовала странное сочетание восторга и расстройства. Она бы не хотела, чтобы малыш появился на свет и узнал, что его отец не хотел его.
        Давным-давно она поняла, что нельзя ждать, что появится мужчина и спасет тебя. Даже принц. Дело в том, что ты обязан сам себя спасать.
        Она увидела, что к ней идет какой-то мужчина, и присмотрелась внимательней.
        Нет, это не может быть он. Этого просто не может быть.
        Паника охватила ее. Она хотела бежать. Наверное, он понял, что она беременна, и пришел, чтобы отвезти ее назад, на остров. Но не мог же он заставить ее сделать это против ее воли!
        Он подошел ближе, и она была удивлена. Уорд выглядел потрясающе, но под глазами залегли темные круги, он осунулся. Он встал рядом с ней и сунул руки в карманы. Посмотрел пристально ей в глаза, потом отвел взгляд в сторону. На его лице была написана мука. Она хотела прикоснуться к нему, сказать что-то успокаивающее, но не стала ничего делать.
        - Уорд, - только и сказала она.
        - Мэдди.
        - Как ты нашел меня?
        - Кеттл сказал мне.
        - Кеттл никогда не сказал бы.
        - Да, не сказал бы, если бы я угрожал ему или пытал. Но правда сделала все за меня.
        - Правда? - прошептала она.
        - Мэдди, почему ты ушла?
        - Я же оставила тебе записку. Мне нужно было подумать.
        - Так внезапно? Я думал, у нас все хорошо, учитывая обстоятельства.
        - Обстоятельства, - горько сказала она. - Фиктивный брак, к которому мы оба относились как к настоящему.
        - Мэдди, мне очень жаль.
        - Жаль?
        - Я знаю, что дело во мне. Я никогда не смогу быть тем мужчиной, которого ты хочешь иметь рядом с собой. И заслуживаешь. Извини, что заставил тебя пройти через все это. Конечно, ты можешь уйти. Я попрошу об аннулировании брака.
        «Аннулирование брака», - тупо подумала она. Все дело в его дурацкой чести. Но потом она всмотрелась в его лицо и увидела там муку. Он думает, что не подходит для нее? Он не думает, что может дать ей все то, что она заслуживает? Вот почему он хочет отпустить ее?
        Он понятия не имел о ребенке.
        - Ты здесь потому, что пытаешься сделать то, что лучше для меня?
        - Конечно.
        - Это странно. Ты, принц, говоришь мне, простой девушке, что недостоин меня?
        - Я думаю, что тебе нужен мужчина, который знает, что такое любовь, и который будет любить тебя так, как ты того заслуживаешь. Думаю, ты уже поняла, что я не такой мужчина.
        - Ты думаешь, что не умеешь любить?
        - Откуда я мог научиться? - прорычал он, в его голосе была боль.
        - Уорд, ты поставил желания Аиды выше своих. Ты общаешься с Ланкастером, как с братом. Ты обожаешь свою племянницу, и я уверена, ты жизнь положишь, чтобы защитить ее, если нужно будет. Это и есть любовь. А как ты чувствуешь сейчас себя, когда говоришь мне, что я могу уйти?
        - Разбитым. Такое ощущение, что мое сердце вырвали из груди.
        - Уорд, ты не думаешь, что это любовь - ставить нужды других людей выше своих собственных?
        - Зачем так все усложнять? Очевидно, что у меня есть к тебе чувства. Но я не думаю, что я подходящий мужчина для тебя.
        Она подняла руки и обхватила его лицо ладонями.
        - Скажи это.
        - О, Мэдди, ты единственный человек, который осмеливается приказывать принцу, что ему делать. Тебе так нужно это услышать? Мое сердце должно лежать у твоих ног?
        -Да.
        - Хорошо. Я люблю тебя. Люблю больше жизни. Я бы все отдал, что есть в моей жизни, чтобы провести с тобой еще хотя бы один день. Я никогда не испытывал раньше ничего подобного.
        Ее глаза наполнились слезами, а потом потекли по щекам.
        Он осторожно вытер ее слезы.
        - Видишь? Я заставил тебя плакать. Мне так жаль. Я не знаю, зачем я пришел. Возможно, чтобы увидеть тебя еще раз…
        - Уорд, замолчи и посмотри на меня.
        Он посмотрел на ее лицо, он всматривался, не моргая, и вот выражение его лица изменилось, потому что он увидел.
        Он увидел ее любовь к нему, которая буквально сияла в ней.
        - Ты ведь не понимаешь, да?
        - Боюсь, что нет…
        - Я ушла не потому, что не люблю тебя, я ушла потому, что люблю.
        - Я запутался. - Он покачал головой.
        - Ты действительно не знаешь?
        Он выглядел удивленным.
        - Я беременна, Уорд.
        - Что?
        Он упал на колени перед ней и, расстегнув ее куртку, осторожно прикоснулся к ее пока еще плоскому животу и поцеловал его.
        - Я подумала, - Мэдди едва сдерживала рыдания, - что, когда ты узнаешь, захочешь сделать наш брак настоящим. Но я не могу жить с тобой без любви. Знать, что мы вместе только из-за ребенка.
        Он встал с колен и крепко обнял ее.
        - Почему ты думала, что я не люблю тебя?
        - Не знаю, почему мне надо было услышать это. Теперь я понимаю, что ты говорил о своей любви разными способами. Наверное, беременность напугала меня.
        - Я никогда не перестану любить тебя. И нашего ребенка. Я буду любить вас обоих до конца времен и даже дальше. Клянусь тебе.
        И теперь она почувствовала это. Она почувствовала его сердце. Она почувствовала силу любви.
        И наконец она была дома.
        ЭПИЛОГ
        Принц Эдвард Александр Четвертый стоял с младенцем на руках и смотрел на вершину скалы над верхним горячим источником медового месяца.
        Мэдди стояла прямо на вершине, готовясь к прыжку. Когда она взлетела, он увидел то, что было позволено увидеть ему одному. Она была птицей, которая нашла свои крылья. Она широко развела руки, обнимая небо, и Уорд увидел ее грацию, ее силу и уверенность в себе. Он видел ее храбрость и упорство.
        Мэдди расцвела еще больше с тех пор, как родился ребенок. Она из тех женщин, что расцветают от любви. Его любви.
        Она идеально, почти без брызг вошла в воду. Несколько секунд спустя она появилась на поверхности, смеясь и стряхивая капельки воды с волос.
        Это был первый их приезд в Маунт-Бенд с тех пор, как здесь открылся завод по розливу минеральной воды. Хейвенхерст поделился своими технологиями и маркетингом. В городе стало много рабочих мест. А продажи воды уже зашкаливали. Росло число магазинов. Старые коттеджи были восстановлены, и многие уже куплены. Городок процветал.
        - Отличный прыжок, - сказал Уорд, когда Мэдди вышла из воды.
        - Твоя очередь, - сказала она, протягивая руки к пухленькому агукающему ребенку.
        Его назвали Райан. Принц Райан Ланкастер Первый. Это было не историческое королевское имя. Малыша назвали в честь отца Мэдди и человека, который стал ближе, чем брат для Уорда. Однако Мэдди редко звала сына Райан. В основном она называла его Чанки Манки.
        Уорд передал ей ребенка и стал карабкаться вверх, пока не встал на краю скалы. Он распахнул руки к небу, но почему-то не прыгал.
        Он стоял в задумчивости и удивлении. Он никогда не верил в чудеса. Но теперь все изменилось. Он был принцем, самым богатым, властным и могущественным человеком на земле, но в то же время он был бедняком.
        Именно любовь сделала его тем, кем он стал.
        Это любовь сделала его живым.
        Уорд встал на цыпочки, вытянулся в струнку и прыгнул, выполнив в воздухе кульбит, и аккуратно вошел в воду.
        Он всплыл на поверхность, радостно смеясь оттого, что все еще хвастается перед своей принцессой.
        И надеялся, что это никогда не закончится.
        ВНИМАНИЕ!
        ТЕКСТ ПРЕДНАЗНАЧЕН ТОЛЬКО ДЛЯ ПРЕДВАРИТЕЛЬНОГО ОЗНАКОМИТЕЛЬНОГО ЧТЕНИЯ.
        ПОСЛЕ ОЗНАКОМЛЕНИЯ С СОДЕРЖАНИЕМ ДАННОЙ КНИГИ ВАМ СЛЕДУЕТ НЕЗАМЕДЛИТЕЛЬНО ЕЕ УДАЛИТЬ. СОХРАНЯЯ ДАННЫЙ ТЕКСТ ВЫ НЕСЕТЕ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ В СООТВЕТСТВИИ С ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВОМ. ЛЮБОЕ КОММЕРЧЕСКОЕ И ИНОЕ ИСПОЛЬЗОВАНИЕ КРОМЕ ПРЕДВАРИТЕЛЬНОГО ОЗНАКОМЛЕНИЯ ЗАПРЕЩЕНО. ПУБЛИКАЦИЯ ДАННЫХ МАТЕРИАЛОВ НЕ ПРЕСЛЕДУЕТ ЗА СОБОЙ НИКАКОЙ КОММЕРЧЕСКОЙ ВЫГОДЫ. ЭТА КНИГА СПОСОБСТВУЕТ ПРОФЕССИОНАЛЬНОМУ РОСТУ ЧИТАТЕЛЕЙ И ЯВЛЯЕТСЯ РЕКЛАМОЙ БУМАЖНЫХ ИЗДАНИЙ.
        ВСЕ ПРАВА НА ИСХОДНЫЕ МАТЕРИАЛЫ ПРИНАДЛЕЖАТ СООТВЕТСТВУЮЩИМ ОРГАНИЗАЦИЯМ И ЧАСТНЫМ ЛИЦАМ.
        notes
        Примечания
        1
        «Семейка Брэди» - американский комедийный сериал о добропорядочной, дружной, многодетной семье.