Остров любви в океане страсти Кэт Кэнтрелл
        Поцелуй — Harlequin #131
        Белла Монторо — член королевской семьи маленького островного государства. Ее властный отец решил, что она должна выйти замуж за рассудительного и серьезного сына одного из самых влиятельных бизнесменов страны. Белла согласилась на брак по расчету, но влюбилась в брата своего жениха, известного футболиста, прожигателя жизни и любимца женщин. Разгневанный отец делает все, чтобы расстроить их отношения, но Белла готова преодолеть все препятствия ради счастья быть с любимым…
        Кэт Кэнтрелл
        Остров любви в океане страсти
        Kat Cantrell
        THE PRINCESS AND THE PLAYER
        Это издание опубликовано с разрешения Harlequin Books S. A. Иллюстрация на обложке используется с разрешения Harlequin Enterprises limited. Все права защищены. Товарные знаки Harlequin и Diamond принадлежат Harlequin Enterprises limited или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.
        Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.
          2015 by Harlequin Books S. A.
        
          «Центрполиграф»

* * *
        Глава 1
        Белла Монторо открыла глаза. Парочка сине-желтых попугаев ара, обосновавшаяся на дереве у окна ее особняка в Корал-Гейблс, именно сегодня решила разбудить ее ни свет ни заря.
        Майами просто кишел попугаями. Вообще Белла ничего не имела против них, но сегодня у нее раскалывалась голова, похоже, вчера было выпито слишком много шампанского. Застонав, она нырнула под подушку, но это не помогло. Ну ладно, все равно пора вставать.
        Девушка села в постели. Бросив взгляд в окно, она узнала птиц.
        — Доброе утро, Лютик,  — поздоровалась Белла с птицей, но окно было закрыто, и попугай ее не услышал.
        Лютик и ее приятель Уэсли были дикими попугаями, Белла радовалась всякий раз, когда они снисходили до того, чтобы поболтать с ней. Она долго смотрела, как птицы чистят друг другу перышки. Когда еще ей доведется увидеть своих друзей, сегодня она покинет Майами. Ее путь лежит в маленькое островное государство Алма.
        Белла всегда знала, что в ней течет королевская кровь, но на протяжении многих лет страной ее предков правил диктатор. Она и не надеялась, что политический климат когда-нибудь переменится и семья Монторо вернет себе трон. Однако это случилось. По неумолимому закону Алмы развод Рафаэля, отца Беллы, закрыл ему путь к короне. Его старший сын Рэйф отрекся от престола, чтобы всецело посвятить себя семье и ребенку, появления которого на свет он и его невеста Эмили ждали с таким нетерпением.
        Место престолонаследника занял младший сын Рафаэля, Габриэль. Беллу восхищало то, с какой легкостью он освоился в своей новой роли. Ей нравилась Алма и радовала предстоящая коронация брата, но даже перспектива участия в пышных балах и приемах не смягчала грусти — совсем скоро Белле придется оставить все то, что она так любила в Майами.
        Прежде всего она оставляла свою двоюродную бабку Изабеллу, которая из-за преклонного возраста могла в любой момент отойти в мир иной. Разумеется, Рэйф позаботится о ней, а Белла всегда может позвонить Изабелле. И все-таки… Разве может телефонный звонок заменить ежедневное общение с доброй и мудрой женщиной. Надо сказать, Беллу назвали в честь этой отцовской тетушки, и она всегда ощущала кровное родство с Изабеллой.
        Что ж, отец теперь в неоплатном долгу перед Беллой за то, что она согласилась переехать в Алму. Круто!
        Белла еще немного понаблюдала за Лютиком, потом отвернулась от окна. Может быть, она больше никогда не переступит порог этого дома, а ей здесь было так хорошо. Сейчас, когда наконец настал день отъезда, все казалось ужасающе реальным и время бежало с немыслимой скоростью. По сути, Белла была американкой и, хотя принадлежность к семье Монторо давала определенные привилегии, которыми Белла с удовольствием пользовалась, ее терзали сомнения. Стать членом королевской семьи Алмы значило взвалить на свои плечи тяжелые обязанности и большую ответственность ради призрачной награды.
        Впрочем, ее мнения никто не спрашивал.
        Дверь распахнулась, и в спальню с излишним, по мнению Беллы, шумом ворвалась ее горничная Селия. Перешагивая брошенное на пол скомканное платье, Селия нахмурилась:
        — В кладовой полно вешалок, если у вас все вышли, мисс Белла.
        Белла улыбнулась женщине, которая долгие годы была ее другом, доверенным лицом и надежной опорой. Слава богу, что Селия не оставила свой привычный шутливый, поддразнивающий тон и не впала в сентиментальные переживания относительно необратимых перемен, происшедших в последнее время в семье Монторо.
        — У меня сил не было открыть шкаф в три часа утра,  — сообщила Белла, подавляя невольный зевок.
        Селия фыркнула, словно демонстрируя недовольство, но на ее губах играла мягкая улыбка.
        — Безрассудное поведение для человека, которому через пару часов придется отправиться в аэропорт и лететь в другую страну.
        — Но это же моя последняя ночь в Майами!  — запротестовала Белла без особого энтузиазма и, застонав, потянулась.  — Нужно было повидать столько друзей, побывать на куче вечеринок.
        — Гм. Ты хотела сказать, раздать кучу денег своим друзьям?
        Селия была одной из тех немногих, кто верил, что деятельность Беллы по защите дикой природы была не просто причудой богатой девочки. Белла отдавалась этому занятию со всей страстью и широко использовала свои связи. Неудивительно, что две разные природоохранные организации назвали ее самым успешным сборщиком пожертвований во Флориде.
        — Ты говоришь так, будто это плохо.
        Селия достала из переполненного шкафа наряд и показала его девушке. Белла покачала головой:
        — Нет, не этот. В самолет я надену голубой брючный костюм. Тот, с коротким жакетом.
        Словно танцоры, Белла и Селия легко кружились по спальне, напоминавшей универмаг после урагана. Друзья и родные Беллы в шутку сравнивали ее с торнадо: переворачивает все с ног на голову, оставляя после себя хаос. Это был намек на обстоятельства, сопутствовавшие появлению Беллы на свет. Она родилась в день, когда в США свирепствовал ураган Эндрю, а Федеральное агентство по управлению в чрезвычайных ситуациях приступило к эвакуации населения.
        Мать и ребенок благополучно пережили ураган, но в глубине души Белла была уверена, что это природное явление не прошло для нее даром, стихия явно наградила ее некоторыми качествами, не последним из которых была способность сеять вокруг себя хаос.
        Селия начала укладывать чемоданы Беллы, пока девушка одевалась. Обе весело смеялись над рассказом Беллы о ее ночных похождениях. Это вошло у них в привычку, но когда еще они смогут вот так от души повеселиться?
        Белла продолжала болтать, видя, как грустнеют глаза Селии. Время расставания неумолимо приближалось, и Белла не выдержала:
        — Как бы я хотела, чтобы ты полетела со мной в Алму!
        И тут Белла расплакалась.
        Селия нежно обняла ее. Когда Адела, мать Беллы, наконец разорвала давно опостылевший ей брак — это случилось на следующий день после того, как Белле исполнилось восемнадцать,  — Селия была единственной, кто оказался рядом, чтобы уберечь Беллу от беды.
        — Ну же, успокойся. Твой брат позаботится о тебе. Кроме того, я уверена, тебе понравится быть принцессой, ты даже не заметишь, что меня нет рядом.
        — Это неправда.  — Белла шмыгнула носом и крепче обняла Селию.  — Габриэль станет королем, будет очень занят, а все свободное время посвятит Серафии. А что, если меня сошлют в какую-нибудь глухомань… одну?
        От отца всего можно было ожидать. А вдруг он запрет ее в башне замка или придумает еще что-нибудь? Его старомодные взгляды поражали Беллу. Что с того, что ее последняя фотография появилась на первых страницах всех таблоидов? Вот уж точно это не ее вина. Откуда ей было знать, что папарацци спрятались в зарослях, окружающих бассейн Николь? Все сбросили свои купальники, но целью репортеров, разумеется, была Белла.
        Рафаэль Монторо этому не обрадовался. Перспектива того, что его деловые партнеры и будущие подданные Габриэля в Алме увидят фотографии обнаженной Беллы, отца явно не позабавила.
        И никто не подумал, что Белла в этом скандале была жертвой.
        — Когда Габриэль займет трон, твой отец захочет, чтобы вся семья сплотилась вокруг него. Ты — единственная принцесса Алмы, милая. Они полюбят тебя, вот увидишь, как и твой жених. Отец не может запереть тебя и одновременно выдать тебя замуж за того, кого он выбрал.
        — Да уж. Я стараюсь не думать об этом.
        У Беллы снова разболелась голова. Определенно, четвертый бокал шампанского прошлой ночью был лишним. Но ее друзья решили проводить ее так, как подобает провожать сестру короля Алмы!
        Кроме того, ей хотелось забыть о браке, на котором настаивал отец. Самое время укрепить связь семьи Монторо с Алмой с помощью выгодного брака. Как Габриэлю и Рэйфу удалось выскользнуть из этой ловушки? Братья сами выбрали себе спутниц жизни. Это несправедливо по отношению к Белле. Однако отец ясно дал понять, что Белла должна встретиться с Уиллом Роулингом, сыном одного из самых влиятельных бизнесменов Алмы.
        Кто знает, может быть, ей следует возблагодарить Бога за то, что ее не решили выдать за отца Уилла. Это уж точно выгоднее, чем брак с сыном. Белла содрогнулась, брак вообще представлялся ей малопривлекательным предприятием.
        Что ж, если в Алме ей не понравится, она вернется домой. Никто не будет распоряжаться ее жизнью.
        — Нельзя сказать, что требования мистера Рафаэля совсем уж неразумны. В конце концов, вы познакомитесь с Уиллом, узнаете друг друга. Просто не забывай, ради чего ты это делаешь,  — посоветовала Селия.
        Белла отстранилась от Селии.
        — Мой долг, как члена королевской семьи, всемерно способствовать восшествию Габриэля на трон,  — процитировала она слова отца, копируя его низкий голос.  — Вся семья должна собраться в Алме на коронацию.
        Однако Белла согласилась отправиться в Алму не только по этой причине. В Майами стало слишком тесно для нее и Дрю Хониката. Вообще-то, когда девушка говорит парню, что слышать не желает о серьезных отношениях, парню полагается облегченно вздохнуть.
        Он не должен падать на колено и через два месяца после нечастых встреч предлагать руку и сердце. И уж совсем ни к чему развешивать по всему городу двадцать плакатов с предложением и фотографией Беллы, заключенной в сердечко. Третье предложение появилось в небе, на баннере, который тащил за собой маленький самолетик. Полотнище с надписью «Ты выйдешь за меня, Белла Монторо?» курсировало вдоль Саут-Бич в течение шести часов. В это время Белла была на пикнике, устроенном на террасе пентхауса ее новым парнем, Рамоном. Рамон, которому это представление очень не понравилось, вышел из игры. Спасибо Дрю.
        А ведь Рамон по-настоящему нравился Белле. Чем больше он пил, тем больше денег жертвовал на защиту природы.
        Дрю следовал за ней по пятам, появляясь на всех вечеринках и выставках, где была Белла, смотрел на нее телячьими глазами и читал ужасные стихи собственного сочинения. Белла не задумываясь устроила бы ему скандал, если бы «Монторо энтерпрайзес» не была заинтересована в «Хоникат лоджистикс». Но хуже всего было то, что он так тяжело переживал постоянные отказы Беллы, в общем, сердце его было разбито. Беллу это очень огорчало, это было еще одним свидетельством того, что она ураган, разрушающий жизни людей.
        Похоже, будет действительно неплохо, если она ненадолго исчезнет из Майами.
        Селии удалось вовремя усадить Беллу в машину и погрузить туда же весь багаж. Ворота распахнулись, и водитель вывел машину на дорогу. На прощание Белла помахала Лютику, Уэсли и дому, в котором выросла. Воды залива Бискейн искрились на солнце, и с каждой милей настроение Беллы становилось все лучше. Машина неслась по шоссе к частной взлетной полосе, где самолет, принадлежащий «Монторо энтерпрайзес», уже ждал, чтобы унести Беллу в Алму.
        Несмотря ни на что, это было приключение, и Белла собиралась насладиться каждой минутой, проведенной на пляже и королевских приемах в Алме. К тому времени, когда Белла села в самолет, пристегнула ремень и приняла мимозу от Жана — стюарда, который приносил ей цветные карандаши и раскраски, когда она была еще маленькой,  — Белла взбодрилась настолько, что даже бросила взгляд на фотографию Уилла Роулинга, присланную отцом.
        Он был красив классической мужской красотой, Белла отметила густые блестящие волосы и приятную улыбку. Его глаза смотрели на Беллу серьезно; втайне она надеялась, что это просто игра света. Белла не любила серьезных молодых людей. Впрочем, этого парня выбрал ее отец, а значит, шансы на то, что Белла и Уилл понравятся друг другу — ничтожны.
        Подумав, Белла решила отложить окончательное вынесение приговора до встречи с Уиллом. Если он сумеет понравиться Белле, она приложит все усилия, чтобы поладить с ним.
        Вот уже в четвертый раз кто-то швырнул песок в лицо Джеймса Роулинга, и в четвертый раз он сделал вид, что не обращает на это внимание. Все потому, что Джеймс пытался быть незамеченным.
        Ну, по крайней мере, настолько, насколько это возможно для него. Каждый гражданин Алмы мог видеть, как Джеймс пропустил тот гол на Кубке мира. Теперь его персона известна всем.
        Впрочем, до сих пор его никто не узнал. Джеймс надел темные очки и надвинул на лоб бейсбольную кепку. Чем дольше на него не будут обращать внимания, тем лучше. Меньше всего ему хотелось отвечать на вопрос, почему мадридский «Реал» разорвал с ним контракт. А еще фотографии Джеймса, покидающего бар в Рио в компании проститутки… правда, про деньги она ему ничего не говорила. Или еще хуже — вопрос о том, собирается ли он остаться на своей приемной родине и играть в резервной футбольной команде Алмы.
        Резервная команда — для новичков. Дайте время, и он заключит престижный контракт. Если не здесь, то, может быть, в Англии, где он родился. Другой альтернативы нет. Футбол его жизнь.
        Отлепив футболку от взмокшей груди, Джеймс откинулся на спинку своего пляжного шезлонга и закрыл глаза, надеясь хотя бы на короткое время обрести душевный комфорт. Надо же, размечтался!
        Душевного комфорта быть не может, во всяком случае, здесь, в Алме, средоточии скуки. Не говоря уже о том, что всюду на острове чувствовалось присутствие его отца, словно душа Патрика Роулинга жила в самой скальной породе, постоянно излучая неодобрительные вибрации.
        Вот почему Джеймс сидел сейчас на пляже Плайя-дель-Онда, впитывая жаркие лучи солнца вместо того, чтобы делать то, что хотел отец. Джеймс попросту не в состоянии следовать приказам отца.
        — Ой!
        Джеймсу показалось, что из его легких вышибли весь воздух — что-то тяжелое приземлилось ему на грудь.
        Жалобно заскрипев, его кресло накренилось, и Джеймс опрокинулся на песок на кого-то. Этим кем-то оказалась голубоглазая красавица, которая смотрела на него в упор, и на ее прекрасном лице не было и намека на смущение. Она неловко пошевелилась. Стоило Джеймсу наклонить голову, и он мог бы поцеловать незнакомку.
        Казалось, девушка не торопится прерывать неловкую ситуацию, вследствие чего тело Джеймса отреагировало на ее прелести самым неподобающим образом. От сексуальных незнакомок одни проблемы, это Джеймс знал по собственному опыту.
        Он неохотно перекатился на бок и помог девушке сесть.
        — Простите. Вы в порядке?
        — В полном.  — От ее грудного голоса по телу Джеймса побежали мурашки. Американка. Ему нравились американки.  — Это моя вина. Я старалась поймать это и не смотрела под ноги.
        Она кивнула на летающий диск, зарывшийся в песок в нескольких шагах от шезлонга Джеймса.
        — Мне нравятся девушки, которые знакомятся нетрадиционным образом.
        Это было нечто новое. Джеймсу уже приходилось сталкиваться с изобретательными уловками девиц, старавшихся привлечь его внимание. Подсунутые в его карман трусики с номером телефона. Ключи от номера в отеле, опущенные в бокал с напитком, переданным от футбольной фанатки. А однажды, вернувшись в гостиницу после журналистской пирушки, Джеймс обнаружил в своем номере двух обнаженных женщин, удобно устроившихся на его постели. Он не мог понять, как они попали в номер. Впрочем, уже через десять минут этот вопрос перестал занимать его.
        — О, но я вовсе не собиралась с вами знакомиться.  — Щеки девушки залил румянец.  — Я действительно не заметила вас. Вы буквально слились с песком.
        — Это что, намек на мой британский цвет лица?  — шутливо поинтересовался Джеймс.  — Вы тоже не слишком загорели, дорогая.
        Рассмеявшись, девушка откинула волосы на спину, открыв лицо. Этот изящный жест просто покорил Джеймса. Пожалуй, эта прелестная не уклюжая девица — лучшее, что случилось с ним за прошедшую неделю. А может, и за две. Нет, это лучшее, что случилось с ним со дня приезда в Алму.
        Не такая уж и плохая идея была — ждать у моря погоды, пока какой-нибудь футбольный клуб, чью форму он согласится надеть, постучится в его дверь.
        — Нет, я ничего такого не имела в виду. Я не настолько невежлива, чтобы указывать на недостатки человека при первой же встрече.
        Улыбнувшись, незнакомка склонилась к Джеймсу. Она словно источала энергию, соблазнительную, манящую.
        Заинтригованный, он посмотрел на нее:
        — На втором свидании начнем все сначала?
        Кокетливо покачав головой, она едва заметно улыбнулась:
        — Не раньше третьего.
        Джеймс, не отрываясь, смотрел в ее глаза. Перед ним была удивительная женщина, самая очаровательная из всех, что он встретил на острове с тех пор, как этот кусок скалы стал его временным пристанищем.
        — У меня такое чувство, что вы стоите того, чтобы подождать.
        В этот момент девушка встала и, увидев ее под другим углом, Джеймс мгновенно узнал свою собеседницу. За последние несколько недель фотографии новой принцессы буквально наводнили все новостные телеканалы, правда, на этих снимках она была одета. И все равно, ему следовало быть сообразительнее и не рисковать, флиртуя с женщиной, которая, вероятно, понятия не имела, что споткнулась о бывшего игрока мадридского «Реала».
        Принцесса — особенно такая, как Белла Монторо,  — не бегает по пляжу в поисках парней, вне зависимости от того, знамениты они или нет. Чертовски жаль.
        Вздохнув, Джеймс надел бейсболку и снова надел темные очки, слетевшие с его носа, когда он упал.
        Мисс Монторо, принцесса Белла, ваше королевское высочество? Как обращаться к особе королевской крови, пока ее брат еще не коронован? Хотя каким бы ни было это обращение, следовало признать, что она не из его лиги.
        Впрочем, это не означало, что и она думает так же. В глазах девушки, лежавшей на песке в объятиях Джеймса, он видел искренний интерес. Если Джеймс в чем и разбирался, так это в женщинах. Будь она хоть сто раз королевским высочеством, это еще не повод сбрасывать ее со счетов.
        Он поспешно поднялся на ноги, на случай, если протокол требует стоять в присутствии принцессы… пусть даже и одетой в белое бикини размером с почтовую марку.
        — Позволено ли мне будет называть вас Беллой, или вы предпочитаете титул?
        — Например, принцесса?  — Она наморщила носик.  — Я еще не привыкла ко всему этому. Кроме того, полагаю, мы уже прошли этот этап, не так ли?
        Он снова вспомнил ощущение ее гибкого тела. Нет, так не пойдет. Его пляжные шорты, пожалуй, не смогут скрыть возбуждения.
        — Да. Всякие формальности не по моей части. Пусть будет Белла.
        Джеймс вдруг почувствовал, что, назвав девушку по имени, стал еще ближе к ней. Ему захотелось сжать ее в своих объятиях. Без бикини.
        Она улыбнулась и опустила глаза, словно ее тоже охватило желание, и она не знала, что с этим делать.
        — Как-то неловко получилось. Я не была уверена, что вы меня узнали.
        Пожав плечами, Джеймс заложил руки за спину, не зная, что с ними делать. С тех пор как ему исполнилось четырнадцать, он впервые испытывал смущение в присутствии женщины.
        — Я видел ваши фотографии.
        Она кивнула и помахала рукой подруге, которая уже забеспокоилась, потеряв из виду партнершу по игре в диск.
        — Я ваши тоже. Не ожидала встретить вас на пляже, иначе оделась бы подобающим образом.
        Ах, значит, она все-таки узнала его… и в ее голосе как будто не слышно неприязненных ноток? Она избавилась от подруги, явный признак того, что она собирается провести с ним некоторое время. Может быть, он не так уж далек от ее круга?
        — Лично мне очень нравится ваш… костюм.
        Рассмеявшись, она оглядела себя:
        — По-моему, вполне подходяще для пляжа, правда? По правде сказать, я не так представляла себе нашу первую встречу. На фото, которое прислал мне отец, у вас такое серьезное лицо.
        — Э-э… неужели?
        Джеймс совершенно утратил нить разговора. С какой стати ее отцу посылать его фотографию, если только… Ну разумеется. В качестве предупреждения, чтобы драгоценная принцесса не запятнала свою репутацию, связавшись с подобным типом. Держись подальше от этого Роулинга. Он просто неудачник.
        Джеймс почувствовал, что начинает злиться. Подавив приступ гнева, он подмигнул Белле и улыбнулся:
        — Я действительно плохой, ваш отец прав. Может быть, даже хуже. Если хотите позлить старика, я — то, что вам нужно.
        Он был не против того, чтобы стать ее орудием мести папаше, хотя последствия могли быть непредсказуемыми.
        Ее глаза расширились.
        — Он не… не говорил мне о вас ничего плохого. Напротив, я уверена, он будет просто счастлив, если мы будем встречаться. Разве не в этом весь смысл? Чтобы мы познакомились и лучше узнали друг друга?
        Разговор зашел в тупик. Джеймс почувствовал, что сходит с ума. Ее отец хочет, чтобы они встречались?
        — Он что, любит футбол?
        Она покачала головой, на ее прекрасном лице отразилось сомнение.
        — Не думаю. А это имеет большое значение для вас, Уилл?
        — Уилл?  — Он застонал. Дело обстояло куда хуже, чем он мог себе представить.  — Вы думаете, что я — Уилл?
        Интересно, для чего отец Беллы отправил ей фотографию Уилла. Вряд ли для того, чтобы она флиртовала с его братом-близнецом на пляже. Пора положить конец этому недоразумению.
        Глава 2
        Белла растерянно стиснула пальцы. Так, значит, она говорила не с тем мужчиной?
        — Разве вы не Уилл Роулинг?
        Но это должен быть Уилл Роулинг. Белла достаточно хорошо изучила его фотографию в самолете еще прошлой ночью, когда не могла заснуть. Как же она могла так ошибиться?
        — Увы, я не Уилл,  — подтвердил Джеймс.
        Он улыбнулся, и Белла на мгновение утонула в его синих глазах, не в силах противиться влечению.
        Солнце засияло чуть ярче, море стало голубее. Порывшись ногой в теплом песке, Белла облегченно вздохнула и улыбнулась в ответ.
        Все получилось гораздо лучше, чем она ожидала. Господи, да она чуть не влюбилась с первого взгляда и ей потребовалась вся сила воли, чтобы прекратить это безумие. Потому что она думала, будто перед ней Уилл Роулинг. Да отец немедленно воспользовался бы этим и потребовал, чтобы они тут же поженились, раз уж дочку обуяла страсть. Это была бы катастрофа.
        Но если этот весьма сексуальный мужчина не Уилл — замечательно. Взгляд Беллы скользнул по его крепкому мускулистому телу.
        Нет. Это вовсе не замечательно. Она должна была встретиться с Уиллом, познакомиться с ним, а не флиртовать неизвестно с кем. Беллу терзали сомнения. В глазах этого мужчины она видела отражение своего желания и знала, что если дать ему шанс, он перевернет ее жизнь.
        Вздохнув, Белла с сожалением отступила назад.
        — Простите,  — сказала она, протягивая руку.  — Белла Монторо. Но вы это уже знаете, а вот я — в невыгодном положении.
        Рассмеявшись, он сжал ее руку в своей, Белла вздрогнула, ее словно обожгло. Она смущенно потупилась.
        — Ну, если вы надеялись увидеть перед собой Уилла, то это я оказался в невыгодном положении. Меня зовут Джеймс. Еще один Роулинг. Уилл — мой брат.
        — Брат? О-о,  — растерянно произнесла Белла,  — так вы с Уиллом близнецы?
        — Именно так.
        В его глазах плясали веселые искорки. Белла почувствовала, что снова поддается его обаянию.
        — Я должна еще раз извиниться.  — Мысли Беллы метались, как птицы в клетке. Отец ничего не говорил о том, что у Уилла есть брат-близнец, она бы запомнила.  — Как всегда, я все перепутала…
        — Ничего страшного. Нас постоянно путают. Все в порядке, правда.
        Нет, не в порядке. Совсем наоборот. Ей даже страшно было представить себе, насколько все не в порядке. Белла вдруг осознала, что мужчина, к которому ее так влечет, брат того, кто предназначается ей в мужья.
        Он все еще сжимал ее руку и не торопился отпускать. Нужно что-то делать… Белла высвободила руку и отстранилась, жалея, что под рукой нет ничего, чтобы прикрыть бикини. Под взглядом Джеймса она чувствовала себя обнаженной и беззащитной.
        — А мне вот интересно,  — сказал Джеймс как бы между прочим,  — зачем ваш отец послал вам фотографию Уилла?
        — О, чтобы я знала, как он выглядит.
        На самом деле Белла потребовала, чтобы отец выслал ей фотографию. Она не собиралась лететь за тридевять земель на свидание вслепую.
        — Мне кажется, это не вся история.
        Джеймс вопросительно смотрел на Беллу:
        — А разве вы не хотели бы знать, как выглядит человек, за которого отец хочет выдать вас замуж? Я вот захотела.
        На лице Джеймса отразилось крайнее изумление:
        — Ваш отец хочет, чтобы вы вышли за Уилла? А Уилл об этом знает?
        — Ну разумеется. Вообще-то это идея вашего отца. А вы не знали, что наши отцы собираются устроить брак по расчету?
        На этот раз в смехе Джеймса отчетливо прозвучала ирония.
        — Роулинг-старший не привык делиться своими планами. Но, по правде сказать, меня не удивляет, что папочка хочет женить сына на члене королевской семьи. А вы согласны?
        — Нет! То есть пока нет. Я согласилась только встретиться с Уиллом, чтобы посмотреть, выйдет ли что-нибудь из этого. На самом деле я пока не готова к серьезным отношениям, не говоря уже о браке.
        Застонав, Белла закусила губу. Слишком поздно брать свои слова обратно, хотя, видит бог, она сказала чистую правду. И все равно, открывать душу брату потенциального жениха — не самая лучшая идея. Джеймс наверняка расскажет Уиллу о том, как его будущая невеста сначала свалилась его брату на колени — хотя в этом она не виновата, потом флиртовала с ним — тут отчасти ее вина, и наконец заявила, что брак ее не интересует.
        Однако вместо того, чтобы прийти в праведное негодование, Джеймс подмигнул Белле и выругался. Она вынуждена была признать, что даже бранился он сексуально.
        — Вот это мне нравится. Но если вы не хотите выходить замуж, зачем встречаться с Уиллом?
        Почему она все еще здесь и разговаривает не с тем братом? Ей давно следовало уйти. Но Белла не могла заставить себя сделать хотя бы шаг. Невидимые узы, словно приковали ее к Джеймсу.
        — Это все очень сложно,  — уклончиво сказала она.
        Вздохнув, Белла огляделась, но поблизости никого не было. Ей не хотелось привлекать к себе внимание вездесущих папарацци, но, в конце концов, что плохого в том, чтобы поболтать несколько минут с мужчиной, который в недалеком будущем может стать ее деверем. Кстати, нужно почаще напоминать себе об этом. Уйти сейчас было бы невежливо, и потом, стоит сгладить впечатление от ее слов о браке на случай, если Джеймс решит передать их разговор брату.
        — Я мастер распутывания узлов,  — сказал он. Его улыбка поразила Беллу в самое сердце.  — Доверьтесь мне.
        Что она теряет? В этом огромном доме, примостившемся на краю скалы, ее все равно никто не ждет. Габриэль бывает там редко, а ее отец… Нельзя сказать, чтобы Белла умирала от желания снова встретиться с ним.
        Она пожала плечами:
        — Мы еще не привыкли ко всей этой королевской суете. Я все время боюсь что-нибудь испортить. Допустим, я откажусь встречаться с Уиллом, а это повлияет на положение моего брата Габриэля? Я не могу так поступить с ним.
        — А что, если вы познакомитесь с Уиллом, и он вам не понравится? Тогда результат будет такой же, как если бы вы с ним вовсе не встречались. И в том, и в другом случае вы не будете вместе с Уиллом.
        Почему она об этом не подумала?
        — Верно подмечено.
        — Я же вам говорил. Я могу распутать все, что угодно. Вопрос опыта.  — Джеймс широко улыбнулся, окидывая Беллу взглядом, в значении которого нельзя было ошибиться.  — Я просто думаю о том, что хочу сделать, и нахожу способы. Ну, например… если бы я хотел поцеловать вас, я бы нашел способ сделать это.
        Его взгляд был прикован к ее губам. Белла почувствовала, как жаркая волна румянца заливает ее щеки. Она буквально ощущала его губы на своих губах, а ведь он даже не пошевелился. Ее захлестнуло отчаянное желание, и ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы подавить его. Что же такого в этом мужчине, что так заводит ее?
        — Вам не следует говорить о поцелуях.  — Белла мысленно чертыхнулась. Эти слова должны были прозвучать достаточно жестко, но вышло совсем не то…  — Флирт — закрытая тема.
        Прищурившись, Джеймс наклонился к ней. Теперь он был так близко, что его губы едва не касались ее уха.
        — И кто это сказал?
        — Я,  — пробормотала она, вдохнула его мужской аромат и едва не застонала от охватившего ее возбуждения.  — Перестаньте искушать меня, я слаба и могу не устоять.
        Он мягко рассмеялся:
        — Боюсь, у вас будут проблемы.
        — Почему?
        — Я считаю, что соблазну следует поддаваться.
        На его губах появилась коварная улыбка, и Белла поняла, что она попала в беду. Она должна выйти замуж за его брата. И ей сейчас совсем ни к чему повторение истории с Неудачником Дрю. Раз ей суждено быть с Уиллом, зачем разбивать сердце Джеймсу? Лучше держаться от него подальше.
        Ну почему этот неправильный Роулинг так чертовски привлекателен?
        Впрочем, может быть, Уилл тоже окажется неплох, если она даст ему шанс.
        — Буду иметь это в виду.
        Усилием воли Белла заставила себя отступить. Синие глаза Джеймса пристально следили за ней. Он понимающе кивнул:
        — Еще увидимся, принцесса.
        Помахав ему рукой, Белла повернулась и бросилась прочь.
        Поднимаясь по ступенькам дома, она с трудом удерживалась от того, чтобы обернуться и отыскать глазами Джеймса на пляже. Но нет, он не для нее, ее желания значения не имеют. Джеймс Роулинг запретный плод. И оттого кажется еще более привлекательным.
        Белла вошла в дом на Плайя-дель-Онда через кухню, достала из холодильника запотевшую бутылку колы, а из буфета кусок хлеба с хрустящей корочкой. Все еще думая о сексуальном мужчине, которого она оставила на пляже, и жуя хлеб, Белла медленно поднималась по лестнице в свою спальню. Она почти достигла своей цели, когда ощутила за спиной присутствие человека, которого меньше всего хотела сейчас видеть.
        — Изабелла.
        Услышав резкий голос отца, Белла замерла в нескольких ступеньках от площадки второго этажа.
        — Да, папа?
        Она не повернулась. Если не смотреть ему в глаза, он не сможет превратить тебя в камень, так ведь?
        — Ты выходила в таком виде?
        — Только на пляж,  — запротестовала она.  — Ты хочешь сказать что-нибудь еще или опять будем обсуждать то же, что и прошлой ночью? Насколько я помню, платье тебе тоже не понравилось.
        Так они и жили с тех пор, как ушла Адела, мать Беллы. Отец говорил с Беллой, только когда желал вмешаться в ее жизнь. А она притворялась послушной. Иногда, впрочем, она такой была, но только если ей это было выгодно.
        — Мы будем обсуждать это столько, сколько потребуется, чтобы до тебя наконец дошло. Габриэль станет королем.  — Рафаэль подчеркнул последнее слово.  — Самое меньшее, что ты можешь сделать, чтобы поддержать брата в это трудное для него время, это одеваться подобающим образом. Репутация семьи Монторо пока не настолько прочна, чтобы выдержать удар, особенно после того фортеля, который выкинул твой брат.
        — Рэйф влюбился,  — выкрикнула Белла и тут же прикусила язык.
        Старая песня. Отцу было наплевать на любовь, главное — соблюдать правила приличия. И, о ужас!  — старший сын обрюхатил барменшу и отрекся от трона, чтобы посвятить себя своей новой семье. По папочкиным понятиям, это было совершенно неподобающее поведение. Это давало понять Белле о том, как мало значит для отца и счастье дочери. Главное — королевский протокол.
        — Рэйф обманул мои надежды. Но я не позволю, чтобы еще один мой ребенок последовал его примеру.  — Рафаэль откашлялся.  — Когда говоришь со мной, изволь смотреть на меня.
        Белла повиновалась, втайне надеясь, что при виде ее бикини отца хватит удар. Судорожно вздохнув, он сжал губы. К чести отца надо сказать — это была его единственная реакция.
        — Когда у тебя назначена встреча с Уиллом Роулингом?
        Ах да, конечно. Все эти стенания по поводу ее бикини — всего лишь дымовая завеса, предлог для разговора о браке. Вспомнив о запретном плоде и злясь на отца за его обращение с ней, Белла испытала жгучее желание провести время с тем, кто явно не пришелся бы отцу по душе.
        И его имя было не Уилл.
        — Я еще не договорилась о встрече.
        — И чего ты ждешь, позволь спросить? Приглашения? Это твоя забота, Изабелла. Я предоставил тебе определенную свободу действий и ожидаю результатов. Скоро.  — Суровые складки вокруг рта смягчились.  — Пойми, этот союз очень важен. Для всей семьи Монторо и для Алмы. Я прошу не ради себя, но ради Габриэля. Помни это.
        Белла вздохнула:
        — Знаю. Вот почему я здесь. Я хочу стать гордостью королевской семьи.
        Нельзя было позволить урагану по имени Белла разрушить целую страну. Белла понимала это. Ей придется измениться, стать более ответственной, вести себя лучше, чем в Майами. Подумав о Майами, она вспомнила Лютика и Уэсли, своих пернатых друзей, оставшихся в ее прошлой жизни. Говорили, что дикие попугаи, гнездившиеся в южной Флориде, когда-то были домашними питомцами, обретшими свободу во время урагана Эндрю. Белла всегда испытывала симпатию к этим птицам, которые, как и она, пережили бурю.
        — Прекрасно. Тогда договорись о встрече с Уиллом Роулингом и поскорее. Патрик Роулинг — один из самых влиятельных людей в Алме, и семье Монторо нужна его поддержка. Мы не можем позволить себе сделать еще один неверный шаг.
        Белла уже слышала это раньше, но сейчас, после встречи с Джеймсом, предостережение отца тяжелым грузом легло на ее плечи. Габриэль не ожидал, что неожиданно станет ключевой фигурой в реставрации монархии в Алме, и не стремился к этому, но все же не отступил. Она может сделать то же самое.
        Но какая разница, за которого из Роулингов она выйдет замуж? Один не хуже другого. Может быть, ей удастся повернуть ситуацию в свою пользу, нужно только посмотреть, как пойдет дело с Джеймсом.
        — Я приложу все усилия, чтобы ничего не испортить,  — пообещала Белла.
        Если не имеет значения, какого Роулинга она выберет, значит, нет необходимости сейчас же звонить Уиллу. Белла облегченно вздохнула.
        Отец посмотрел на нее с некоторым недоверием:
        — Что ж, это будет отрадная перемена. Кстати, не думай, что все бульварные газетенки остались в Майами. Для папарацци границ не существует. Не ввязывайся в скандалы, много не пей и, ради бога, оденься поприличнее.
        Белла отсалютовала отцу, скрывая обиду за веселой улыбкой. Отца уже не переделать…
        — Да, отец.
        Добравшись наконец до своей комнаты, Белла долго стояла под душем, словно надеясь, что потоки воды унесут с собой саднящую боль, терзавшую ее после выяснения отношений с Рафаэлем.
        Ей все еще больно от того, что отец никогда не обнимает ее, не говорит, что гордится ею. Не в первый раз Белла задавалась вопросом, не эта ли отцовская холодность заставила мать уйти. Если так, то Белла вряд ли могла винить ее. Оставалось только надеяться, что вдали от дома Адела обрела счастье.
        Счастье — вот самое важное в браке. Эта мысль укрепила Беллу в ее намерениях. Если отец хочет выдать ее замуж, чтобы укрепить связи между Монторо и Роулингами, отлично. Она не станет упрямиться, но только если женихом будет Джеймс.
        Пожалуй, лучше всего в данных обстоятельствах встретиться с Джеймсом и посмотреть, к чему это приведет, а не заставлять себя идти на свидание с тем братом, которого выбрал отец.
        Почему она не может позволить себе быть такой же счастливой, как Рэйф и Габриэль?
        Нарочито громкий, презрительный шепот за соседним столиком начал раздражать Джеймса, склонившегося над тарелкой с паэльей. Почему он не может поесть в общественном месте без того, чтобы его публично распяли? На этот раз предметом обсуждения стало его нежелание подписать контракт с резервной командой Алмы.
        Двое мужчин средних лет были единодушны: Джеймс должен быть счастлив, что ему вообще сделали предложение, пусть даже команда Алмы не входит в УЕФА. Он должен понести заслуженное наказание и искупить свою вину, и только потом, когда полностью реабилитируется, может снова играть в команде высшей лиги. Мужчины разговаривали, даже не пытаясь понизить голос.
        Паэлья во рту Джеймса превратилась в золу. Прекрасно, когда кто-то знает, что он должен делать со своей загубленной карьерой.
        Контракт с командой Алмы — отличный выбор. Для новичка. Но Джеймс играл в футбол с семи лет. В тот год отец вытащил двух своих сыновей из дома в Гилдфорде и увез в Алму, на этот крошечный, никому не известный остров. Футбол заполнил в жизни Джеймса пустоту, образовавшуюся после смерти матери. Джеймс любил эту игру всем сердцем. Изгнание из мадридского «Реала» стало для него настоящим ударом, но он никому не говорил об этом.
        Да и кому он мог сказать? С Уиллом они редко обсуждали что-то важное, обычная, ничего не значащая болтовня. Уилл был идеальным сыном, который никогда не совершал ошибок и не доставлял неприятностей, тогда как целью Джеймса было, по всей видимости, свести отца с ума. Может, Джеймс и Уилл и были близнецами, но лишь внешне. К тому же Уилл болел за «Манчестер Юнайтед», так что даже о футболе они не могли разговаривать спокойно.
        И у Уилла приоритетное право на женщину, которую Джеймс не мог забыть. Жизнь все-таки странная штука.
        Не в силах больше смотреть на паэлью, которая казалась ему такой вкусной всего несколько минут назад, Джеймс бросил на столик несколько купюр и вышел из ресторана на яркое послеполуденное солнце. Перед ним раскинулся прибрежный бульвар на Плайя-дель-Онда.
        Не стоит, наверное, соваться на пляж, где его могут узнать. Можно вернуться в Дель-Соль и дать отцу еще одну возможность сказать, каким разочарованием стал для него Джеймс. А может, засунуть свою гордость подальше и начать самому искать футбольный клуб, который согласится иметь с ним дело, раз уж никто не стучится в его дверь.
        Краем глаза Джеймс заметил невдалеке белокурую девушку. С тех пор, как он встретил Беллу, а было это вчера, Джеймс постоянно думал о ней. Стоит ли удивляться, что она мерещится ему на каждом углу.
        Но она забронирована для «правильного» Роулинга, того, кто не совершает ошибок, а Джеймс в семье — паршивая овца. По правде говоря, Белла заслуживает всего самого лучшего, хотя Джеймс понятия не имел, как Уилл воспримет отцовскую идею о браке по расчету. Сам Джеймс, например, вчера впервые услышал об этом. Впрочем, это вполне в духе отца.
        Женщина перед ним смотрела на витрину магазина, Джеймс узнал ее профиль. Это была Белла.
        Сердце в его груди забилось чаще, и он совсем забыл, почему не должен думать об этой девушке. Несколько шагов, и он оказался рядом с Беллой.
        — Не ожидал увидеть вас здесь.
        Склонив голову, она посмотрела на него поверх солнечных очков и пробормотала что-то коренастым охранникам, стоявшим чуть поодаль. Они немедленно отступили.
        — Джеймс Роулинг, я полагаю?  — сказала она.
        Он рассмеялся:
        — Единственный и неповторимый. Решили пройтись по магазинам?
        — Нет. Вас жду. Вы не особенно торопились. Я уж решила, что вы заказали все, что было в меню.  — Она кивнула в направлении ресторана, откуда он только что вышел.
        Она его ждала? Джеймс растерянно посмотрел на Беллу.
        — Э-э… да. Там хорошо готовят.  — Он не мог оторвать взгляд от ее улыбки и искрящихся смехом глаз.  — Может, в следующий раз вы зайдете и съедите что-нибудь вместо того, чтобы сидеть в засаде?  — предложил он и тут же прикусил язык. Что он делает? Приглашает ее на свидание? Плохая мысль.  — Я имел в виду, что могут подумать, будто вы меня преследуете.
        Белла выгнула бровь:
        — Я со всей уверенностью могу сказать: то, чем я занималась, нельзя квалифицировать как преследование. Уж поверьте мне, я в этом деле эксперт. В полиции вам это подтвердят.
        Джеймс удивленно посмотрел на нее:
        — У вас что, были приводы за преследование?
        Белла рассмеялась:
        — Пока нет. Только не говорите никому.  — Она пожала плечами и сняла темные очки.  — Пару лет назад, в Майами, я заметила, что за мной следят. Так что я хорошо знакома с американскими законами. Надеюсь, в Алме они не сильно отличаются.
        Джеймс вдруг ощутил жгучее желание поколотить того, кто нарушил покой Беллы.
        — Что вы имеете в виду, говоря, что заметили преследователя? Его поймали, он в тюрьме?
        В его голосе звучала настоящая тревога.
        Белла покачала головой:
        — В общем-то он был вполне безобидным. Слегка перебрал с эмоциями. Я была на вечеринке, он забрался в мою спальню и ждал моего возвращения. В руках — букет цветов, как будто мы — пара. По крайней мере, он искренне так считал. Когда отец узнал об этом, он немедленно позвонил в полицию, мэру Майами и главе компании, которая продала ему охранную систему, установленную в доме. Боюсь, полиция довольно сурово обошлась с этим незваным гостем.
        И это безобидный? Любой, кто способен обойти охранную систему по определению не может быть безобидным.
        — И правильно сделали.  — Джеймс почувствовал внезапную симпатию к рассудительному отцу Беллы.  — И что было дальше? Не последовал ли этот псих за вами через океан?
        Джеймс уже получил свою долю повышенного внимания к своей персоне — совершенно посторонние люди не считали зазорным вторгаться в его жизнь. Но он был по меньше мере килограммов на двадцать тяжелее и сантиметров на двадцать выше Беллы, и мог позаботиться о себе. Белла была хрупкой и прелестной и заслуживала, чтобы с ней обращались как с принцессой, которой она и была. При мысли о сумасшедшем, преследующем Беллу на улицах Алмы, Джеймс почувствовал, как в нем закипает гнев.
        — Сомневаюсь. Я уже два года ничего о нем не слышала.  — Она подарила Джеймсу улыбку.  — Вы вдруг так рассердились. Беспокоитесь обо мне?
        — Да,  — признался он и покачал головой.  — Нет. Я уверен, ваша безопасность в надежных руках.
        Он махнул рукой в сторону двух дюжих парней, по виду бывших военных, державшихся чуть поодаль.
        — О да. Отец настоял.  — Она чуть заметно наморщила нос.  — По-моему, они не только охранники, но и няньки.
        — Вам нужна нянька?
        Почему он все еще стоит и разговаривает с ней? Ему бы следовало пожелать ей приятного вечера и как можно быстрее удалиться в противоположном направлении. Но эта девушка постоянно подогревала его интерес, и похоже, она делает это намеренно.
        — У меня есть плохая привычка попадать в неприятности,  — объяснила она.  — Эти ребята здесь, чтобы удерживать меня в рамках приличий. Напоминать мне о королевской крови, что течет в моих венах, и об ответственности перед короной.
        — В самом деле? И какого рода эти неприятности?
        — О, самые неприличные,  — посетовала Белла, глядя Джеймсу в глаза и проводя кончиками пальцев по его руке.  — Если вы печетесь о своей репутации, вам лучше избегать встреч со мной.
        От прикосновения ее пальцев у Джеймса по телу побежали мурашки.
        — Не хотелось бы разочаровывать вас, дорогая, но мне и самому вполне успешно удалось разрушить свою репутацию. Мое появление в вашем обществе, напротив, может улучшить ее.
        — Гм.  — Она подарила Джеймсу такой взгляд, от которого ему вдруг стало жарко.  — Интересно было бы послушать. Что же вы сделали?
        — Вы в самом деле не знаете?
        Похоже, это первый человек, ничего не знающий о «преступлении» Джеймса.
        Белла покачала головой, и несколько секунд он боролся с искушением уйти от ответа, но она все равно скоро узнает…
        — Фотографы в Рио подкараулили меня, когда я выходил из бара под руку с проституткой. Клянусь, о деньгах она даже не заикалась, но кого это волнует?
        Не отрывая взгляда от лица Джеймса, Белла сжала его руку:
        — Вот это мне нравится. Я думала, что между нами много общего, но такое мне в голову не приходило. Я тоже стала жертвой папарацци. Засели в кустах и сделали откровенные снимки. Кретины.
        — Мне очень жаль.
        Молодые люди сочувственно посмотрели друг на друга, оба не умели жить по правилам. Их тянет друг к другу, они пытаются обрести почву под ногами. Как бы ему хотелось заключить ее в объятия, поцеловать…
        Но Джеймс не мог этого сделать. В прошлом он не раз соперничал с Уиллом в борьбе за внимание женщин, но это не тот случай. Белла должна быть с Уиллом, он позаботится о ней и не испортит ее репутацию своими ошибками.
        Не говоря уже о том, что его отец, по всей видимости, заключил своего рода сделку с семьей Монторо. Пока Джеймс не узнает, что собой представляет эта сделка, он не может пересечь черту.
        Улыбнувшись, Джеймс надел темные очки, чтобы по его глазам Белла не догадалась, как нелегко ему далось это решение.
        — Приятно было повидаться, Белла. У меня встреча и я уже опаздываю, так что вынужден попрощаться.
        Вот так. Просто и небрежно. Никаких обещаний позвонить позже. Нужные слова, чтобы отделаться от нее. Прежде чем Белла успела произнести хотя бы слово, Джеймс добавил:
        — Позвоните Уиллу. Пока!
        И, резко повернувшись, быстро пошел прочь по набережной.
        Иногда благородство имеет горький привкус.
        Глава 3
        Весь вечер Белла не могла выбросить из головы прощальные слова Джеймса.
        Белла сидела за столом с отцом. Это никак не способствовало улучшению настроения. Предполагалось, что на ужине будут присутствовать также Габриэль и Серафия, но они еще не появились.
        Наверняка утратили чувство времени, занимаясь чем-то более приятным, нежели ужин с младшей сестричкой и ледяным папочкой. Счастливчики.
        Белла съела еще одну ложку гаспачо — повар сегодня превзошел самого себя — и вполголоса похвалила блюдо, на случай, если отец помнит, что она тоже сидит за столом. Однако мыслями Белла была далеко, на набережной, у ресторанчика «Эль Гатито». Она ни минуты не сомневалась, что ее встреча с Джеймсом завершится по меньшей мере поцелуем в тени деревьев. Один поцелуй, только чтобы снять напряжение, пока они не очутятся за закрытыми дверями и позволят своей страсти разгореться.
        — Изабелла.
        Голос отца вырвал Беллу из мира грез, вернее, не слишком приличных фантазий. По правде говоря, ей вообще не следовало думать ни о чем таком, тем более за столом. И не потому что фантазии были по большей части непристойными, а потому что главную роль в них играл Джеймс, который довольно грубо отшил Беллу. «Позвони Уиллу»,  — сказал он на прощание.
        — Да, папа?
        Отец наконец-то осознал, что сидит с дочерью за одним столом. Белла напрягла память, но так и не смогла вспомнить, когда в последний раз делила трапезу с отцом.
        — Ты, наверное, знаешь, что твоя двоюродная бабушка Изабелла решила провести последние дни своей жизни в Алме. Она приехала сегодня утром и спрашивала о тебе.
        На глаза Беллы навернулись счастливые слезы.
        — О, это самая лучшая новость на свете! Она будет жить здесь?
        — По мнению твоей бабушки, реставрация монархии — важнейшее событие.  — Отец уставился на Беллу.  — Следовательно, она будет жить в Дель-Соль. Она пожелала поселиться как можно ближе к Эль-Кастильо-дель-Арена, чтобы принять участие в коронации Габриэля. В той степени, в какой ей позволит здоровье, конечно.
        Белла чертыхнулась про себя. Дель-Соль — это где? В часе езды отсюда? Что ж, пожалуй, самое время поймать отца на слове и напомнить ему про обещанную машину… вот только ей совсем не хотелось учить новые дорожные правила и знаки. Видимо, придется воспользоваться лимузином с шофером, чтобы навестить Изабеллу.
        — Плайя-дель-Онда — это практически Майами,  — пробурчала Белла.  — Бабушка предпочла бы поселиться на побережье.
        Отец аккуратно положил ложку, хотя его тарелка с гаспачо была почти полной. Белла поняла, что это значит — Рафаэль хочет поговорить о чем-то важном, и это явно не приезд бабушки.
        — Я бы хотел обсудить с тобой еще один вопрос. Как прошла твоя первая встреча с Уиллом Роулингом?
        Подавив стон, Белла склонилась над тарелкой, делая вид, что поглощена едой.
        — Я еще не договорилась о встрече с ним,  — медленно проговорила она после долгой паузы.
        Отец нахмурился:
        — Неужели? Однако я располагаю сведениями из достоверного источника, что ты виделась сегодня с Уиллом. На набережной.
        Шпионы? Неужели отец опустился до слежки?
        — Я не встречалась с Уиллом. Это был Джеймс.
        Ах вот оно что. Ее новые охранники — тире — няньки оказались слишком болтливы. Правда, они подкинули папочке дезинформацию.
        Рафаэль бросил на дочь суровый взгляд.
        — Мне казалось, я ясно дал тебе понять, ты должна сосредоточиться на Уилле Роулинге.
        Положив ложку, Белла уперлась локтями в стол и повернулась к отцу, чтобы он ясно видел ее лицо.
        — А что, если Джеймс нравится мне больше?
        — Джеймс Роулинг — неудачник,  — отрезал Рафаэль.  — Он недостаточно хорош для моей дочери.
        Белла вспомнила слова Джеймса о папарацци, из-за которых у него возникли проблемы, и поняла вдруг, что это только часть истории. По сути, она ничего не знает об этом мужчине, разве только то, что от одного его взгляда ее бросает в жар.
        Она взглянула на отца. А вдруг это Рафаэль велел Джеймсу отделаться от нее? Но разве Джеймс послушался бы? Белла не намерена была позволять отцу вмешиваться в ее жизнь. Что ж, придется устроить еще одну неожиданную встречу с Джеймсом, чтобы все выяснить.
        — Может быть, ты позволишь мне самой принять решение?
        — В таком случае позволь познакомить тебя с некоторыми фактами, раз уж ты настроена пренебречь работой, которую я проделал за тебя.  — Отец потер седеющий висок.  — Уилл Роулинг в перспективе — директор «Роулинг энерджи» и в этом качестве будет играть важнейшую роль во взаимодействии твоего брата с европейским нефтяным рынком. Как, по-твоему, семья Монторо будет управлять страной, богатой нефтью, если мы не заключим соответствующие союзы?
        — Габриэль — умный. Он что-нибудь придумает,  — сказала Белла.
        Каким бы умным ни был Габриэль, королем ему раньше быть не приходилось, а трон в Алме долгое время пустовал, так что брат станет в каком-то смысле первопроходцем.
        Она должна поддержать Габриэля.
        — Изабелла, ты приехала три дня назад и не нашла времени, чтобы позвонить Уиллу. Даже если бы ты хотела, не могла бы оскорбить его больше.
        Белла прикусила губу. В этом отец был прав. Что бы она сама чувствовала, если бы Уилл приехал в Майами для встречи с ней, но вместо того, чтобы позвонить, стал флиртовать с ее лучшей подругой, например Николь?
        — Хорошо, я встречусь с Уиллом. Завтра, если он свободен,  — пообещала Белла и вернулась к еде. Чем быстрее исчезнет гаспачо, тем скорее она сможет сбежать из-за стола.
        Уилл Роулинг незамедлительно ответил на звонок Беллы, сверился со своими планами на следующее утро и согласился прокатить ее по Алме. Голос у него был приятный и очень похож на голос Джеймса.
        Утром, в 10:30, Уилл был у дома Беллы. Она открыла дверь и внутренне ахнула — Уилл был точной копией Джеймса. Несколько долгих секунд она смотрела на него, пытаясь привыкнуть к этому поразительному сходству, потом вспомнила о вежливости:
        — О, простите! Здравствуйте. Вы, должно быть, Уилл.
        — Не знаю, должен ли, но я в самом деле Уилл,  — согласился он.
        Это что, шутка? Белла посмотрела ему в лицо, но оно было бесстрастно. С Джеймсом все было иначе…
        — А я — Белла.
        — Я так и предполагал. У меня есть ваша фотография. Вы готовы ехать?
        — Да, если вы готовы.
        С улыбкой, не затронувшей глаза, Уилл подождал, пока Белла закроет за собой дверь, проводил к машине и помог усесться на пассажирское сиденье.
        Уилл сел за руль, аккуратно пристегнул ремень и только после этого завел машину. Белла поспешила пристегнуться. Ремни безопасности в маленькой стране, где об авариях, наверное, и не слышали! Вздохнув, Белла улыбнулась:
        — Безопасность прежде всего.
        Обычно она говорила это, когда обсуждала со своими партнерами вопрос использования презервативов. Она уже хотела пошутить на эту тему, но что-то подсказало ей, что Уилл не оценит шутку. Она судорожно подыскивала тему для разговора. Ведь они встречаются, чтобы лучше узнать друг друга?
        Уилл, видимо, думал о том же, потому что заговорил первым:
        — Спасибо, что позвонили, Белла. Я буду рад показать вам Алму, но хотел бы узнать, что вас интересует больше всего. Я в вашем распоряжении.
        А Беллу мучил вопрос: должна ли она флиртовать с Уиллом, как она обычно делала на свиданиях? А вдруг это заставит его перейти к решительным действиям? Белла не была уверена, что ей этого хочется. Может, лучше быть самой собой?
        Эти мысли буквально сводили ее с ума. Все, включая Джеймса, хотели, чтобы она очаровала подходящего Роулинга. Прошлой ночью Белла порылась в Интернете и узнала кое-что о Джеймсе. Да, отец был прав, этого мужчину никак нельзя было назвать подходящим.
        Никто, даже сам Джеймс, не счел нужным упомянуть, что он был профессиональным футболистом. Поскольку Джеймс уже приобрел некоторую известность, в том числе благодаря прессе, он, видимо, предполагал, что Белла все знает. Скандальные публикации буквально преследовали Джеймса, как и Беллу. Неудивительно, что отца чуть удар не хватил, когда она упомянула имя Джеймса. Он был абсолютной противоположностью своего идеального брата.
        Подходящий — это определение как нельзя лучше соответствовало Уиллу. Белла взглянула на него. Напряженные плечи, руки, вцепившиеся в руль. Кажется, он не такой весельчак, как его брат. Впрочем, судить еще рано, может быть, потом, когда Уилл расслабится, он станет более приятным.
        — Спасибо,  — ответила Белла.  — Пока я видела только побережье и Дель-Соль. Может быть, вы сами выберете, что посмотреть, ведь вам здесь все известно?
        — Конечно.  — На губах Уилла появилась страдальческая улыбка.
        Для него все это так же трудно, как и для нее, подумала Белла. Нужно помочь ему.
        — Вы давно живете в Алме?
        Вполне невинная тема для разговора. Судя по акценту братьев, вряд ли они родились здесь.
        — С тех пор, как мне исполнилось семь. Мой отец перевез нас сюда из Англии.
        — Наверное, для вас это было настоящим приключением.
        Белла всю жизнь прожила в Майами, и уже только поэтому ее так привлекала мысль о переезде в Алму. Если бы не этот злосчастный брак, омрачавший ее будущее, она приятно провела бы здесь время. Впрочем, она пока еще не считала Алму своим новым домом и оставляла за собой право вернуться в Майами, если жизнь в соответствии с королевским протоколом покажется ей слишком тяжелой.
        Хотя теперь, с приездом бабушки Изабеллы, перспектива возвращения домой не представлялась Белле такой уж привлекательной.
        Лицо Уилла было по-прежнему бесстрастно. Он вел машину на север от Плайя-дель-Онда, по прибрежному шоссе, окружавшему главный остров.
        — Переезд дался нам нелегко,  — коротко ответил Уилл и умолк. Пауза была такой длинной, что Белла решила, будто он не хочет говорить на эту тему.  — Незадолго до этого умерла моя мать,  — вдруг сказал Уилл, не отрывая взгляда от дороги.
        — Мне очень жаль,  — пробормотала Белла.  — Наверное, для маленьких мальчиков это было очень тяжело.
        Она вдруг поняла, что это история не только Уилла, но и Джеймса. И теперь ей хотелось узнать больше.
        — Спасибо.  — Он посмотрел в зеркало заднего вида, потом дважды — в боковое зеркало, прежде чем перестроиться в другой ряд. Уилл Роулинг был самым осторожным водителем из всех, кого встречала Белла.  — Послушайте, давайте говорить откровенно, предлагаю выложить карты на стол.
        — Зависит от того, что вы имеете в виду под картами,  — медленно проговорила Белла, немного озадаченно.
        Не ожидает ли Уилл, что она прямо тут, в машине, выложит ему все свои секреты? У Беллы никогда не было серьезных отношений, да она и не стремилась к ним, никогда не думала о том, что может стать основой таких отношений. Наверное, эти отношения должны строиться на искренности. Означает ли это, что они с Уиллом должны немедленно открыть друг другу душу? Белла не была уверена, что ей хочется этого.
        — Я насчет договорного брака,  — пояснил Уилл.  — Мы должны расставить все по своим местам.
        — Я не лесбиянка, ищущая фиктивного мужа, и у меня нет сумасшедшего дядюшки, запертого в чулане, если вы об этом.
        На губах Уилла мелькнула улыбка, мимолетная, но искренняя. Вот каким может быть Уилл, если он расслабится, подумала Белла.
        — Нет, я не об этом. Я хотел сказать, что этот брак — не моя идея. Я не гонюсь ни за вашим титулом, ни за состоянием.
        — О… Тогда чего вы хотите?
        Улыбка исчезла, лицо Уилла вновь стало бесстрастным.
        — Укрепление связей с семьей Монторо путем брака выгодно для «Роулинг энерджи». Мы должны постараться поладить друг с другом. Это единственная причина, по которой я согласился встретиться с вами.
        Ого! Ей стало немного обидно. Какой женщине понравится, что мужчину интересуют только ее связи? По крайней мере, он честно признался в этом.
        Вот уж действительно, карты на стол.
        — Да. Я понимаю. Мой отец велел мне сесть на самолет и влюбиться. Не обязательно в этом порядке.  — На губах Беллы появилась ироническая улыбка.
        — Ну раз уж мы оказались в такой ситуации… вы готовы к этому?
        — К чему? К браку?
        Уилл по-прежнему смотрел на дорогу.
        — «Роулинг энерджи» в скором времени должна занять одно из ведущих мест на мировом нефтяном рынке. Наш союз призван упрочить положение компании, и потому вполне оправдан. Надеюсь, вы думаете так же.
        Интересно, он сразу выучил это заявление или повторял его всю неделю, пока не смог произнести без запинки?
        — Наверное, вы говорите это всем девушкам.
        Если Белла и сомневалась относительно своей способности вытерпеть брак по расчету, ее сомнения были буквально раздавлены амбициями Уилла. Теперь она понимала, что ни за что не согласится выйти замуж за мужчину, который не будет любить ее.
        Уилл удивленно приподнял брови:
        — Что вы имеете в виду?
        Белла закатила глаза:
        — Что вы не самый романтический человек.
        — В наших отношениях никакой романтики не предполагается,  — пояснил Уилл, видимо, всерьез полагая, будто ей нужно все растолковать.
        В конкурсе самых ужасных свиданий это, несомненно, заняло бы первое место. Ну хватит с нее. Счет, пожалуйста.
        — Уилл, я должна вам кое в чем признаться. Вместо изучения достопримечательностей я бы предпочла поехать в Дель-Соль, хочу навестить мою бабушку Изабеллу, она очень больна,  — скороговоркой произнесла Белла, чтобы Уилл не успел сказать «нет».  — Понимаю, что выбрала не самое удачное время, но я сейчас не в настроении для свидания.
        Принимая приглашение Уилла совершить прогулку, Белла не собиралась использовать его, но женщина, обладающая здравым смыслом, знает, как сократить расходы. Кроме того, Уилл наверняка обидится, если она громко завизжит ему в ухо… а это вполне может случиться, если она проведет с ним еще хотя бы пять минут.
        Вряд ли у них что-нибудь получится. Меньше всего Белла хотела выйти замуж за бессердечного человека, повторив судьбу своей матери. Если брак не делает тебя счастливым, зачем он вообще нужен? Зачем вообще делать что-то, что тебе неприятно?
        — Без проблем.  — Уилл тщательно сверился с картой и, повернув машину, повел ее в глубь острова.  — То-то мне показалось, что вы немного рассеянны. Спасибо, что сказали.
        Вот еще одна причина, по которой им не следует быть вместе,  — Уилл совсем ее не понимает. Она вовсе не рассеянна, даже напротив, просто надеялась узнать что-нибудь о Джеймсе. Бог знает зачем.
        — Да, я немного… расстроена. У моей бабушки болезнь Паркинсона, и прогноз не очень… хороший.
        Белла умолкла. Что толку переживать о том, чего не можешь изменить? Слава богу, что Уилл — не ее тип. Зато теперь у нее есть время, чтобы навестить бабушку Изабеллу, и совсем не обязательно испытывать при этом чувство вины, ведь Белла сейчас вместе с Уиллом, как и было велено.
        — Мне жаль,  — искренне сказал Уилл.  — Конечно, вы должны навестить ее. Мы можем встретиться в другое время, когда вы будете в настроении. Буду рад новой встрече. Э-э… может быть, сейчас не самое подходящее время, но сегодня вечером «Роулинг энерджи» устраивает прием в доме моего отца для важных деловых партнеров. Могу я пригласить вас как свою подругу? На приеме вы будете чувствовать себя свободнее, чем в машине.
        Как благоразумно! Разумеется, Уиллом руководит желание выставить Беллу на всеобщее обозрение, познакомить ее с деловыми партнерами, которым наверняка польстит ее статус члена королевской семьи. Однако в этом есть и свои плюсы — и на таком приеме можно неплохо развлечься. Шампанское поможет ей забыть о лежащей на ее плечах ответственности, и она неплохо проведет время. Почувствует себя свободнее, как сказал Уилл.
        Может быть, она его недооценивала…
        — У меня есть подходящее платье.
        — Тогда решено.
        Через некоторое время, всего один раз свернув не туда, Уилл нашел узкую мощеную улочку в самом центре Дель-Соль, где располагался дом бабушки Изабеллы. Как истинный джентльмен, Уилл помог Белле выйти из машины и переговорил с экономкой, желая убедиться, что Беллу доставят домой. Экономка пообещала позвонить в Плайя-дель-Онда, чтобы за девушкой прислали машину, и Уилл откланялся.
        В общем-то он показался Белле довольно приятным парнем. Он был определенно хорош собой, а его глаза поражали синевой. Плохо только то, что Белла не могла выбросить из головы более сексуальный вариант Роулинга, о который она споткнулась на пляже.
        — Патрик Джеймс Роулинг!
        Джеймс застонал. Можно было бы выскользнуть на террасу и сбежать через задние ворота дома Роулингов. Когда отец зовет его по всем имеющимся именам, значит, жди беды.
        Хотя разговоры с отцом вообще не доставляли Джеймсу удовольствия. Само пребывание в одной комнате вместе с Патриком Роулингом всегда напоминало Джеймсу о смерти матери и о том, что в этой смерти виноват отец. Говорят, время залечивает раны. Может, и так, но оно не исцеляет те, которых могло и не быть. Если бы отец не накричал тогда на маму, она бы не сбежала из дома в Гилфорде вся в слезах. И ее машина не попала бы в аварию. А он и Уилл не остались бы без матери в семь лет. Семья Роулингов не перебралась бы в Алму, где Джеймс не знал никого, кроме Уилла, а тот был так потрясен смертью матери, что замолчал почти на целый год.
        Но все это случилось, ничего уже не исправить, и Джеймс не намерен был забывать и прощать.
        В результате Джеймс и Патрик по взаимному молчаливому согласию избегали друг друга, что нелегко, когда живешь с человеком под одной крышей. Джеймс должен был решить, что делать дальше, но он все еще не был уверен, хочет ли остаться в Алме, поэтому вернулся в отцовский дом.
        Патрик Роулинг ворвался на террасу и швырнул Джеймсу газету:
        — Что это, по-твоему, такое?
        — Обычно это называют газетой,  — ответил Джеймс, вложив в свои слова как можно больше сарказма.  — Многие цивилизованные народы используют этот архаический способ передачи информации подписчикам. Позволено ли мне будет развить тему журналистики или обсудим другие вопросы?
        С каждой минутой лицо отца багровело все больше. Отрадное зрелище. Джеймс поспешил убрать с линии огня чашку с недопитым чаем, на случай неожиданного взрыва. Это был настоящий дарджилинг, к тому же превосходно заваренный.
        — Перестань умничать. Мне это надоело.
        Он, безусловно, имел в виду, что ему надоел Джеймс, который всегда делал не то, что велел Патрик. Но если бы Джеймс ходил по струнке, как бы он заставил отца расплатиться за его грехи? Хотя, ему, конечно, и за всю жизнь не расплатиться. Самое печальное, что Джеймс уже готов был согласиться на извинения от отца за все, что тот сделал. Или, по крайней мере, на признание своей вины. Но вместо этого отец пел хвалебные гимны Уиллу, Идеальному Сыну, и довольно умело притворялся, что Джеймса вовсе не существует.
        До тех пор, пока Джеймс не привлекал его внимание, сделав нечто, что вывело из терпения Роулинга-старшего.
        Отец ткнул пальцем в газету:
        — На первой странице довольно смелая фотография. В обычной ситуации я бы расценил это как очередное доказательство того, что тебе наплевать на приличия. Ты давно вступил на путь саморазрушения. Однако эту фотографию игнорировать невозможно. На ней ты с невестой твоего брата.
        — Что?  — У брата есть невеста?  — О чем ты говоришь?
        Джеймс отвел руку отца и развернул газету так, чтобы видеть первую страницу. Да, фотография действительно смелая. Джеймс присвистнул. Какой замечательный снимок — Белла в его объятиях. Ее волосы растрепались, ноги переплелись с его ногами. Пожалуй, стоит вырезать фотографию и вставить в рамку.
        Подождите… Белла — невеста Уилла? Вот это новость. Когда он в последний раз видел Беллу, она только собиралась встретиться с Уиллом, чтобы познакомиться с ним. Неужели они уже встретились?
        — Ты, как всегда, безукоризненно выбрал момент. Теперь, когда мы по твоей милости оказались в неловкой ситуации, объясни, пожалуйста, как тебе удалось так быстро устроить скандал?
        Отец сложил руки на животе, полагая, что эта поза придает ему величественную осанку, но на деле он выглядел толстым коротышкой.
        — А может, это Уилл… ты не подумал об этом?  — предположил Джеймс и взял чашку, он чувствовал настоятельную потребность подкрепить силы.
        — Твой брат сейчас с принцессой Монторо, и это их первая встреча.
        Принцесса Монторо. В самом деле? Джеймс закатил глаза. Никогда еще отец не выглядел таким напыщенным.
        — Но если они не встречались до сегодняшнего дня, когда же состоялась помолвка?
        Патрик фыркнул и пренебрежительно махнул рукой, наградив сына уничтожающим взглядом.
        — Это не более чем формальность. Они обручатся, помяни мое слово. Поэтому мы с полным правом можем называть ее невестой твоего брата. Уилл решительно настроен жениться на ней, а он никогда не отступал.
        Отец назвал Беллу невестой Уилла; хотя это была неправда, у Джеймса стало нехорошо на душе. Непонятно почему, ведь он сам предложил Белле позвонить Уиллу. Очевидно, она последовала его совету, и довольно быстро.
        — Великолепно! Надеюсь, они хорошо проводят время, потом полюбят друг друга и в надлежащий срок подарят тебе дюжину королевских малышей, раз уже это самая важная задача Роулингов.
        Джеймс начал фразу вполне искренне, но уже на середине ощутил разочарование и горечь. Не в его привычках было сожалеть о сделанном, но сейчас решение уступить дорогу Уиллу казалось ему сомнительным.
        — Не уходи от темы. Если ты сознательно подстроил эту, с позволения сказать, фотосессию с принцессой, чтобы лишить своего брата шансов, последствия будут крайне неприятными,  — предупредил отец.
        Джеймс не смог подавить смешок:
        — О, прошу тебя, нет. Неужели ты отречешься от меня?
        Что еще мог сделать отец, кроме того, что постоянно выражал неудовольствие поступками Джеймса? В свое время он даже не поздравил сына с включением в состав мадридского «Реала», а стоило ли упоминания звание капитана команды Алмы, участницы чемпионата мира?
        А стоило ему пропустить гол, и сплетни посыпались как из рога изобилия.
        Патрик подался вперед:
        — Если ты не оставишь в покое принцессу Монторо, я лично прослежу, чтобы ты никогда больше не играл в футбол.
        Джеймс насмешливо улыбнулся:
        — Ты не в себе. В моем мире у тебя нет власти.
        Как, впрочем, и у самого Джеймса. Только не теперь. Его неприятно поразило, что отец выбрал способ, чтобы оказать на сына давление. Очевидно, Патрик мало интересовался жизнью Джеймса, раз ему неведомо, что Джеймс уже сам, без посторонней помощи, пустил свою карьеру под откос.
        Угроза отца вдруг вызвала у Джеймса сильное желание доказать, что он в состоянии выпутаться из неприятностей вроде пропущенного гола и разорванного контракта. Он снова должен выйти на поле, хотя бы только для того, чтобы показать всем, что Джеймс Роулинг не слабак.
        — Может быть. Хочешь поспорить?
        Джеймс равнодушно помахал рукой, сжав ладонь другой в кулак так, что побелели костяшки пальцев. Лишь огромным усилием воли он удержался от того, чтобы не ударить этим кулаком в стену. Это стало бы эффектным завершением разговора.
        — Кажется, у меня неплохие шансы; не удивляйся, если я решу испытать судьбу с Беллой,  — игриво произнес Джеймс.  — Думаю, эта фотография — свидетельство того, что Белла от меня без ума, тебе так не кажется?
        Может быть, это и было правдой в тот момент, когда был сделан снимок, но теперь, когда он отступил в сторону, все изменилось. Уилл включит все свое обаяние, и Белла поймет, что может получить все — «правильного» Роулинга и благословение своего отца. Наверное, так будет лучше для всех.
        Но в глубине души Джеймс в это не верил. Между ним и Беллой явно проскочила искра, которая не погаснет, несмотря на все угрозы и предупреждения отца.
        — Монархия в Алме только формируется,  — медленно проговорил Патрик. У Джеймса создалось впечатление, что отец тщательно подбирает слова.  — «Роулинг энерджи» представляется уникальная возможность укрепить свое положение. В семье Монторо только одна принцесса.
        — А у компании — только один наследник,  — мрачно заметил Джеймс.  — Я понял. Уилл — единственный, кто подходит Белле.
        Отец устало вздохнул. На его лице вдруг резче проступили морщины, от чего он стал казаться старше и ранимее. Джеймс был к этому совсем не готов. Сколько он себя помнил, Патрик всегда был уверенным в себе.
        — Я был бы рад видеть тебя в «Роулинг энерджи», если бы ты проявил хоть каплю интереса и целеустремленность.  — Отец снова превратился в руководителя компании, которым являлся с тех пор, как «Роулинг энерджи» заняла лидирующее положение на нефтяном рынке. На банковском счете отца было слишком много денег, чтобы его волновало что-то еще, включая человечность.  — Уилл продемонстрировал и то, и другое, и, заметь, с большим успехом. Если бы ты хоть минуту подумал о ком-то кроме себя, ты бы понял, что Уилл получит большую выгоду от этого союза. Я не всегда буду стоять во главе компании. Уиллу нужна любая поддержка.
        Чувство вины. Отличное оружие. И оно сработало бы, если бы Джеймс поверил во всю эту чушь. Войти в королевскую семью через брак — это амбиции отца, не Уилла.
        — Может быть, предоставим Белле возможность принять решение?  — миролюбиво предложил Джеймс.
        — Здесь нечего решать,  — прогремел отец, снова начиная багроветь.  — Держись от нее подальше. И точка. Больше никаких непристойных фотографий. Никаких контактов с принцессой Монторо. Не становись на пути у своего брата.
        С этими словами Патрик Роулинг вылетел с террасы с той же скоростью, с которой чуть раньше влетел туда. Отец добился обратного результата: Джеймсу никогда так не хотелось ввязаться в скандал, как в этот раз, ведь речь идет об обольстительной женщине, которую явно к нему влекло. Пожалуй стоит довести отца до белого каления, сблизившись с принцессой Беллой.
        Глава 4
        Белла провела два замечательных часа за разговором с бабушкой Изабеллой, но больная женщина устала. Белла с болью в сердце смотрела на некогда веселую и энергичную Изабеллу, которую прогрессирующая болезнь приковала к постели. И все же она не утратила бодрости духа, на ее губах играла улыбка.
        Белле не хотелось расставаться с бабушкой, но, чтобы не утомлять ее, она решила уйти. Попросив сиделку вызвать машину к подъезду, Белла взяла руку Изабеллы и прижала к своей щеке:
        — Я так рада, что ты приехала в Алму.
        — Я решила умереть здесь,  — просто ответила Изабелла с легкой улыбкой, единственным выражением эмоций, на которое она еще была способна.  — Я увижу, как Габриэль станет королем, и смогу спокойно умереть.
        — Пожалуйста, не говори так.
        При мысли о том, что бабушка уйдет и Белле придется жить без той, которую она любила больше всех родных, у нее сжималось сердце. Ее душили горе и гнев, потому что она ничего не могла изменить.
        Господи, да она вполовину не так страдала, когда ушла мать. Ее бегство, по крайней мере, было оправданно. А болезнь Паркинсона была жестока в своей бессмысленности.
        — Но это правда. Все мы должны взять от жизни то, что можем за отпущенное нам время,  — проговорила Изабелла.  — Скажи мне,  — помолчав, сказала она,  — ты уже побывала в деревенском доме?
        — В каком доме?
        — О боже!  — Бабушка на мгновение прикрыла глаза.  — Нет, не могу поверить, что мне это привиделось. Белый дом. В деревне. Алдейя Дормер. Это очень важно. Моя мать говорила мне и Рафаэлю об этом доме. Мой брат скончался, упокой господь его душу, поэтому я говорю тебе. Ты должна найти его и…
        Изабелла вдруг умолкла, на ее лице появилось бессмысленное выражение, рука задрожала в руке Беллы. Теперь, когда болезнь стремительно прогрессировала, провалы в памяти случались все чаще.
        — Я найду этот дом,  — пообещала Белла.  — Что я должна сделать, когда попаду туда?
        — Весной в деревне так славно,  — мечтательно улыбаясь, сказала бабушка.  — Ты должна поехать туда со своим молодым человеком.
        — Да, мэм,  — улыбнулась Белла.
        Как прекрасно было бы иметь «молодого человека» в милом старомодном смысле, который вкладывала в эти слова Изабелла… Белла только раз упомянула в разговоре Уилла, потому что отец, очевидно, рассказал бабушке об этом дурацком договорном браке. И это было первое, о чем бабушка спросила.
        — Надень сегодня вечером красное платье и не забудь сделать фото на память.  — Изабелла закрыла глаза. Белла уже решила, что бабушка заснула, когда та вдруг пробормотала:  — Помни, что на всех нас лежит ответственность перед своей семьей. И перед Алмой. Жаль, что Рафаэль не увидит, как его внук вступает на престол.
        — Красное платье у меня есть,  — ответила Белла, пропуская мимо ушей слова о королевской ответственности, подобных фраз она за последнее время наслушалась достаточно.
        Разве не довольно того, что она идет на прием с Уиллом, хотя с гораздо большим удовольствием встретилась бы с Джеймсом? А если Джеймс появится на приеме, у нее будет возможность выяснить, почему Джеймс так неожиданно распрощался с ней во время их недавней встречи — потому что она ему не нравится или у него была другая причина?
        Белла посмотрела на притихшую бабушку. Да, встречу с Джеймсом вполне можно рассматривать как приятный бонус. Что в этом плохого?
        — Изабелла, я…
        Белла умолкла, прикусив губу. Она едва удержалась от того, чтобы выплеснуть свой гнев на отца, который просил дать Уиллу шанс. Бабушка и без того устала, зачем беспокоить ее своими проблемами?
        — Дом в деревне. Это часть наследства Монторо, она перешла от Рафаэля Монторо I к его сыну Рафаэлю II. А тот завещал дом своему сыну, Рафаэлю III. Не забудь про дом, детка,  — прошептала вдруг бабушка.
        — Не забуду,  — заверила Белла и, отбросив сомнения, решилась:  — Но я могу взять с собой другого молодого человека, не того, за которого отец хочет выдать меня замуж. Это плохо?
        — Выбор за тобой,  — мягко сказала бабушка.  — Но будь осторожна. Всякое решение имеет свои последствия. Ты должна быть готова к этому.
        Белла почувствовала, как рука Изабеллы ослабла — бабушка погрузилась в сон. Девушка неохотно покинула ее, вышла из дома и села в машину, которую выслал за ней отец. Как жаль, что бабушка так больна и они не могут говорить часами, как раньше, подумала Белла.
        Но что Изабелла имела в виду, предупреждая ее? Белла размышляла об этом всю дорогу до дома в Плайя-дель-Онда, которая заняла около часа, и пришла к неутешительному выводу — она поняла, что бабушка пыталась сказать ей. Ураган по имени Белла не мог позволить себе сеять разрушения в Алме, для ее брата, готовившегося вступить на престол, это станет катастрофой. А соглашение, которое отец заключил с отцом Уилла? О нем тоже нельзя было забывать. Изабелла не случайно упомянула предков Беллы, она хотела напомнить девушке о ее корнях.
        Значит, Белла должна была либо попытаться наладить отношения с Уиллом, а если не получится — так прямо и сказать ему об этом, или уж вовсе не ходить на прием. Нечестно было бы стремиться туда только с одной целью — в надежде встретиться с Джеймсом.
        К моменту отъезда Белла начала сомневаться в правильности выбора своего наряда. Она еще ни разу не надевала это красное платье, но хорошо помнила, с каким восторгом примеряла его в бутике в Бэл-Харбор. И вот она надела его… Глубокое декольте и разрез до бедра выставляли напоказ чуть ли не все тело. Однако Белла обещала бабушке, что непременно наденет красное, да и нет у нее времени искать другое платье.
        И вообще, честно говоря, в этом платье она выглядела божественно… и очень сексуально. Если уж ей предстоит встреча с Уиллом, он должен будет признать, что Белла выглядит сногсшибательно. Это платье подходило как нельзя лучше. Даже более того. Если уж это декольте не понравится деловым партнерам Роулингов, им с Уиллом лучше вообще больше не встречаться.
        Шофер помог Белле сесть на заднее сиденье машины Монторо. Слава богу, Уилл не предложил заехать за ней, так что Белла могла ускользнуть с вечеринки в любой момент, если будет нужно.
        Через десять минут машина присоединилась к длинной очереди из «бентли», «ягуаров» и лимузинов, медленно продвигавшихся к крыльцу особняка Роулингов. Подобно дому Монторо, окна резиденции Роулингов в Плайя-дель-Онда выходили на залив. Белла улыбнулась при виде чарующего зрелища — темная вода залива искрилась в свете луны, на волнах мягко покачивались освещенные лодки, словно маленькие маячки.
        Едва Белла переступила порог дома, Уилл устремился к ней, будто ждал только ее. Его лицо по-прежнему было бесстрастно, и Белла с трудом подавила тихий стон. Ну сколько еще они будут вести себя друг с другом как вежливые незнакомцы?
        Сжав губы, Уилл упорно не опускал взгляд ниже плеч Беллы. Что сводило на нет ее усилия. К чему обнажать тело, если мужчина даже не смотрит на него?
        — Белла, очень приятно снова видеть вас,  — пробормотал Уилл, протягивая ей бокал с шампанским.  — Платье просто потрясающее.
        Ладно, можно считать, что он отыграл потерянные очки.
        — Спасибо. Я тоже рада вас видеть.
        Смокинг, явно сшитый на заказ, придавал Уиллу изысканность, что выгодно отличало его от прочих гостей, большинство из которых были гораздо старше и дороднее. Уилл был привлекателен и держался уверенно.
        Он откашлялся:
        — Вы хорошо провели день?
        — Да. А вы?
        — Великолепно.
        Разговор застопорился. Белла отпила шампанского. Ну и дела. Обычно она прекрасно проводила время на таких мероприятиях, с удовольствием болтала с приглашенными, обмениваясь мнениями, шутками, остротами.
        Она прислушалась — сквозь обрывки диалогов на английском, испанском или португальском доносилась негромкая музыка.
        Оглядевшись, Белла заметила в дальнем углу зала своего кузена, Хуана Карлоса Салазара, и едва не застонала от досады. С тех пор как его родители умерли, он и Белла росли вместе, и кузен всегда был ужасающе серьезен. Зачем он явился сюда? Почему не сидит где-нибудь в Дель-Соль и не управляет чем-нибудь?
        Разумеется, в этот самый момент Хуан Карлос посмотрел в ее сторону и их взгляды встретились. Проложив дорогу через толпу, он приблизился, пожал руку Уиллу и выразил признательность за приглашение на прием. Хуан Карлос обладал потрясающей способностью всегда все делать правильно, при этом заставляя окружающих чувствовать себя последними дураками. Просто талант.
        — Надеюсь, Белла, тебе весело?  — вежливо поинтересовался он.
        — Очень весело,  — солгала она, тоже очень вежливо. У нее тоже были способности, хотя и не те, которые мог оценить Хуан Карлос.  — Я навестила бабушку Изабеллу. Как хорошо, что она решила перебраться в Алму.
        — Да, хорошо. Хотя ей не следовало предпринимать такое долгое и утомительное путешествие.  — Хуан Карлос нахмурился, досадуя на упрямство своей бабушки. По мнению Беллы, упрямство было одним из лучших качеств Изабеллы.  — Дядя Рафаэль пытался отговорить ее, но она настояла на своем.
        Упрямство было отличительной чертой всех Монторо, но первое место по праву принадлежало отцу Беллы. Не пора ли сменить тему?
        — Как дела в финансовом бизнесе?
        — Очень хорошо, спасибо.  — Хуан Карлос бросил на Уилла загадочный взгляд.  — А теперь, когда ты в Алме и трудишься над заключением важных союзов, дела пойдут еще лучше.
        Белла мысленно закатила глаза.
        — Да здравствуют союзы!
        Хуан Карлос и Уилл пустились в разговор, употребляя слова, которые обычному человеку понять не под силу. Белла развлекала себя, наблюдая за Уиллом в надежде постичь его истинную сущность.
        Беседуя с Хуаном Карлосом, Уилл не смотрел на него. Его взгляд был прикован к невысокой темноволосой женщине в скромном сером платье. Она стояла у боковой двери, вдали от всех приглашенных. Интересно, кто эта женщина, подумала Белла, заметив странное выражение на лице Уилла. Или скорее — кто она для Уилла. Судя по платью, женщина была прислугой.
        Уилл, казалось, даже не заметил, когда Хуан Карлос откланялся.
        — Вам и о слугах приходится заботиться?  — вежливо поинтересовалась Белла.
        Она посетила достаточно приемов, устроенных ее родителями, чтобы знать — хороший хозяин всегда одним глазом приглядывает за буфетом, а другим — за баром. Вот почему она предпочитала ходить на вечеринки, а не устраивать их.
        — Нет, нет,  — мрачно отозвался Уилл и, сделав над собой усилие, обратил свой взор на Беллу. Было очевидно, что мыслями он где-то в другом месте.
        Белла задумалась. Эта сцена сказала ей больше, чем того хотелось бы Уиллу. Возможно, темноволосая женщина и есть ответ на вопрос, по крайней мере отчасти, почему Уиллу в тягость присутствие Беллы.
        — Послушайте, Уилл…
        — Давайте потанцуем.
        Схватив Беллу за руку и не ожидая ответа, Уилл увлек ее на середину зала, по дороге поставив бокалы с шампанским на поднос официанта.
        Что ж, ладно. Танцы были любимым занятием Беллы, наряду с примеркой нарядов и фривольными беседами в укромном уголке с тем, кого она собиралась увлечь в постель.
        При мысли о том, чтобы лечь в постель с Уиллом, Белла поежилась. Но не могло же это оказаться настолько плохо? Или могло?
        Квартет, устроившийся в углу, перешел от классической музыки к менее скучным композициям и заиграл нечто, напоминавшее босанову. Не слишком весело, но у Беллы появился шанс немного повеселиться.
        За весь танец Уилл не сказал почти ни слова, его бесстрастная рука лежала на талии Беллы. Так обнимать ее мог какой-нибудь восьмидесятилетний дедушка. Поистине это достойно занесения в анналы истории — впервые мужчина, которому не исполнилось тридцати, танцевал с Беллой и не использовал танец как предлог, чтобы заключить ее в крепкие объятия.
        Возможно, проблема была не в стране, а в хозяине этого приема. Может быть, Уилла нужно немного… поощрить, чтобы он расслабился?
        Когда этот казавшийся бесконечным танец наконец завершился, Белла улыбнулась и помахала рукой у лица, словно ей было жарко:
        — А здесь не холодно.
        Уилл кивнул:
        — Я принесу вам еще бокал шампанского.
        Он повернулся, но Белла остановила его, положив руку на его локоть:
        — Все в порядке. Давайте выйдем на террасу и поговорим.
        Нужно же им было как-то познакомиться поближе. Поездка в машине не сработала. Танец тоже не сработал. Надо было придумать что-то еще.
        — Может быть, через несколько минут,  — ответил Уилл, обводя взглядом зал.  — Нужно играть роль заботливого хозяина.
        Белла ощутила разочарование и даже легкую обиду, но не подала вида.
        — Надеюсь, вы не будете возражать, если я подышу свежим воздухом в одиночестве?
        Интересно, отпустит ли он ее одну? В конце концов, он ведь пригласил ее на этот прием и, кстати, пока еще никому не представил. Предполагалось ведь, что это будет свидание, разве нет?
        — Конечно.  — Кивком Уилл указал на двойные застекленные двери.  — Я обязательно присоединюсь к вам позже.
        Чувствуя, как в ней закипает гнев, Белла проложила себе дорогу сквозь толпу и вышла на террасу одна, спрашивая себя, где она совершила ошибку. Совершенно очевидно, что пребывание на уединенной террасе с белокурой, едва одетой американкой не прельщало Уилла Роулинга. Что же его привлекало? Темноволосые горничные?
        Отлично, мрачно подумала Белла. Она пришла на прием с искренним намерением наладить отношения с Уиллом, потому что это ее долг. Потому что она — принцесса, а значит, на ней лежит ответственность, нести которую она, впрочем, не хотела.
        Она сделала все, что от нее требовалось, и каков же результат? Мужчина, за которого отец хотел выдать ее замуж, ничуть не интересуется ею. Белла не удивилась бы, узнав, что Уиллу по душе браки по расчету с отдельными спальнями и интрижками на стороне.
        Белла поежилась, испытывая одновременно раздражение и подавленность.
        Ночь была удивительно красива — темное небо, усыпанное бриллиантами звезд, и яркий серп месяца. На террасе было темно, но Беллу это только обрадовало. Облокотившись на перила, она задумчиво смотрела на волны, разбивавшиеся об утес.
        — Собираетесь прыгнуть?
        Услышав мужской голос, Белла вздрогнула, по ее спине побежали мурашки, а сердце учащенно забилось. Но она не обернулась, боясь, что, если хотя бы секунду посмотрит Джеймсу в глаза, вся ее решимость наладить отношения с его братом растает как мороженое на солнце. А последствия могут быть непредсказуемыми.
        — Собираетесь остановить меня?  — пробормотала она.
        — Нет. Я прыгну вместе с вами и в течение всего полета буду держать за руку.
        Белла закрыла глаза. Его голос звучал так романтично. Джеймс подошел ближе. Белла остро ощущала его присутствие, слышала его дыхание за спиной. От нарастающего волнения ей стало жарко.
        — Я позвонила Уиллу,  — выпалила она, стремясь разрядить обстановку.
        Джеймс не для нее. Она должна постоянно напоминать себе об этом.
        — Я догадался.  — Его голос звучал одновременно удивленно и беспечно.  — Завтра же я лично отведу его к окулисту.
        — У него проблемы со зрением?
        — Очевидно, так. Только слепой мужчина может выпустить вас из поля зрения, тем более если знает, что вы одна на залитой лунным светом террасе. Ведь вас могут похитить.
        Она ошибалась. Голос Уилла был пронизан холодом, а голос Джеймса — солнечным теплом. Стоит, пожалуй, напомнить Джеймсу о том, что Белла и Уилл собираются пожениться.
        — А пока Уилл будет проверять зрение, мне, наверное, стоит проверить уровень моего умственного развития,  — вкрадчиво произнес Джеймс.
        — Не дружите с головой?
        — Сегодня мои мозги превратились в кашу. Полагаю, всему виной ваше платье с этими ленточками. Ваша обнаженная спина вызывает в моем воображении неприличные фантазии. Дайте-ка взглянуть на фасад.
        — Нет.  — Чувствуя себя раздетой, Белла прижала руки к груди.  — Я надела это платье не для вас.
        — Жаль. Ведь я здесь единственный, кто знает, что под ним скрыто.
        — Вы не должны со мной так разговаривать,  — сказала она.
        — Потому что вам это не нравится?  — прошептал он, его губы едва не касались ее уха.
        — Потому, что мне это нравится.
        Джеймс рассмеялся.
        — Верно,  — сказал он, словно вспомнив что-то очень важное.  — Вы просили не искушать вас, потому что вы слабы и можете не устоять. Мне нравится слабость в женщинах.
        — Любопытно. Насколько я помню, во время нашей последней встречи вы вели себя не очень приветливо,  — не удержалась от упрека Белла.
        — Да,  — признал он,  — и вы знаете почему.
        — Потому что я вам не понравилась.
        — Ну, если вы так думаете, значит, это вам надо проверить уровень своего умственного развития.
        — Потому что вмешался мой отец?
        — Мимо.
        — Потому что я должна быть с Уиллом?  — решительно спросила Белла и тут же пожалела, потому что в ее словах прозвучала горечь.
        — Да.  — Джеймс помолчал.  — Поверьте мне. Это было нелегко. Но Уилл — мой брат.
        — Значит, вы ничего не имеете против, если я выйду за Уилла?
        Белла представила себе Рождество. Как приятно, должно быть, сидеть рядом со своим скучным мужем, а по ночам мечтать об объятиях другого мужчины. Мистер Роулинг разрезает индейку, а Белла упивается величием своей жертвы, принесенной во имя благополучия королевской семьи.
        — Вы хотите этого?  — тихо проговорил он.
        Этот вопрос вызвал в Белле целую бурю эмоций. У нее есть право выбора. И сейчас она должна сделать этот выбор, принять окончательное решение.
        Вот он, момент истины. Достаточно просто ответить «да», и Джеймс уйдет из ее жизни.
        Но при одной мысли об этом у Беллы болезненно сжалось сердце, она забыла о своих обещаниях и о своей ответственности. Ей больше не по силам было нести этот груз. Ей не нужен Уилл.
        Обернувшись, Белла посмотрела на Джеймса. Она долго вглядывалась в его лицо, подмечая отличия. В действительности Джеймс и Уилл были не так уж и похожи, по крайней мере, для нее. Джеймс смотрел на Беллу иначе, все ее тело откликалось на его призыв. Он был мужчиной ее мечты.
        Взгляд Беллы скользнул по крепкому телу Джеймса, облаченному в идеально сшитый смокинг. Больше всего на свете ей хотелось узнать, какие секреты скрываются под плотной тканью.
        — Вид сзади был просто великолепен,  — выдохнул Джеймс, в его голосе звучало неприкрытое желание.  — Но спереди…
        Белла улыбнулась, радуясь, что уступила просьбе Изабеллы и надела красное платье.
        — Мне нравится, когда мужчина теряет дар речи.
        Он взял ее за руку, притягивая к себе. В лунном свете на его запястье блеснули неприлично дорогие часы. Теперь Белла стояла так близко к Джеймсу, что могла бы услышать, как бьется его сердце.
        — Знаешь, как говорят: не по словам судят, а по делам.  — Его рука обвила ее талию, Белла ощутила исходящее от него тепло.  — Кроме того, я не хотел пропустить твой ответ.
        — Ответ на что?
        Склонившись, он прошептал ей на ухо:
        — На мой вопрос, чего же ты хочешь на самом деле.
        Если Белла хотела остаться с Уиллом, у нее было ровно две секунды, чтобы сообщить об этом Джеймсу. Сейчас, когда он держал в объятиях запретный плод в сногсшибательном сексуальном платье, он не был уверен в своей способности долго сопротивляться искушению. Но если Белла скажет «нет», ему придется уйти, как бы трудно это ни было.
        Прерывистое дыхание Беллы и ее полураскрытые губы сказали ему больше, чем слова. И все же она ему ответила:
        — К черту Уилла.
        Расстояние между ними исчезло, Джеймс не мог с уверенностью сказать, кто из них сделал первый шаг. Когда Белла появилась на террасе, он хотел лишь поговорить с ней, хотя представлял, что могло бы случиться, если бы Белла позволила…
        Соблазнительные изгибы ее стройного тела, едва прикрытого потрясающим платьем, сводили Джеймса с ума. С большим трудом ему удалось сформулировать мысль и облечь ее в слова:
        — Ты могла бы сказать об этом с самого начала.
        — А ты мог бы сказать «Позвони мне, а не Уиллу» там, на набережной.
        Он кивнул, признавая свою ошибку.
        — За последние десять лет это был мой единственный благородный поступок. На второй можешь не рассчитывать.
        Белла рассмеялась, и Джеймс ощутил трепет ее тела.
        — Ты так много говорил о своей безнравственности, хотелось бы наконец убедиться в ней.  — Белла кокетливо изогнула бровь, мягкий лунный свет озарял ее лицо.  — Что случилось с моим энергичным мужчиной?
        — Хочешь знать, насколько плохим может быть Джеймс?
        Склонившись, он завладел ее ртом. Ее губы были ласковыми и горячими. Нежный поцелуй стал глубоким, страстным, чувственным.
        Наконец он держал ее в своих объятиях, его руки скользили по ее телу, по обнаженной шелковистой коже, он едва не застонал от удовольствия. Белла закрыла глаза, желая, чтобы этот поцелуй длился вечно. Джеймс коленом раздвинул ее ноги. Он хотел коснуться каждой клеточки ее тела, ощутить его вкус, снова и снова погружаясь в бездну блаженства, но Белла вдруг отстранилась, прерывисто дыша.
        — Это было…
        — Да.  — Потрясающе. Бесподобно. Жарче, чем бразильское лето.  — Иди ко мне, я хочу проделать это снова.
        Он потянулся к ней: ему показалось, что она сейчас бросится в его объятия. Но Белла покачала головой и отступила на шаг:
        — Я не могу… так… Это нечестно по отношению к Уиллу. Сначала мы должны все уладить.
        Черт возьми… Джеймс ни разу не подумал об Уилле за все то время, что целовал его невесту. В любой момент кто-то из деловых партнеров отца мог выйти на террасу и застать здесь Беллу и Джеймса, а в Алме хорошо знают, как отличить близнецов друг от друга.
        Все знали, что Джеймс, к большому огорчению Патрика, унаследовал бесценные старые часы дедушки Роулинга. Это было первое, на что смотрели люди, когда хотели понять, который из братьев перед ними.
        — Да, конечно. Ты права.  — Ему страстно хотелось снова прижать Беллу к себе, но вместо этого он лишь улыбнулся ей. Улыбка вышла не слишком веселой.  — Но это не конец.
        — О нет.  — Белла бросила на него загадочный взгляд.  — В следующий раз, когда мы окажемся вместе, я буду без одежды.
        Джеймс широко открыл глаза, из его горла вырвался стон:
        — Почему не сегодня ночью?
        — Предполагается, что я должна быть с тем Роулингом, которого зовут Уилл. У меня в жизни было столько скандалов, что я просто не могу сознательно устроить еще один. Поэтому, прежде чем мы с тобой разденемся, все должны уяснить, что я не собираюсь выходить замуж за Уилла.
        Джеймс мрачно кивнул:
        — В таком случае тебе следует уйти. И немедленно. Пока я не передумал. Всякому благородству есть предел, к тому же, кажется, я утратил способность сопротивляться искушениям.
        Повернувшись, Белла устремилась в зал. Джеймс смотрел ей вслед. Наконец ее восхитительная спина исчезла из виду. Вздохнув, он отправился за бутылкой виски, которая поможет ему скоротать эту долгую одинокую ночь.
        Глава 5
        Джеймс явился к Уиллу в офис «Роулинг энерджи» в 9:05 утра. Он не смог заставить себя подняться с постели раньше.
        Вся эта игра в кошки-мышки начала утомлять Джеймса, и он решил прекратить ее.
        — Уилл.
        Джеймс не решился переступить порог из уважения к брату, сейчас он был на его территории и терпеливо ждал, пока Уилл соблаговолит оторваться от бумаг. Лицо Уилла было как всегда непроницаемо, лишь в глубине его глаз Джеймс уловил искорку удивления.
        — Да?
        Джеймс не помнил, когда они в последний раз разговаривали. Братья никогда не были близки. В прошлом они даже обитали на разных континентах, но причина была в другом. Пропасть, разделившая братьев в ту ночь, когда умерла их мать, с каждым годом становилась все глубже.
        — Нам нужно поговорить. Я могу войти?
        — Раз ты все равно здесь, входи конечно,  — вздохнул Уилл.
        Выражение его лица словно говорило, что для него встреча с братом без предварительной договоренности — настоящее испытание.
        Братья по-разному пережили трагический год гибели матери. Страдая от утраты, Уилл стал ближе к отцу и, не желая лишиться его внимания, делал все, что требовал Патрик.
        Джеймс знал, что никогда не простит отца за то, что тот выгнал мать в дождливую ночь, но в глубине души винил в ее смерти и себя.
        Он слышал, как они ссорились, и ничего не сделал. Что, если бы он выбежал из своего укрытия, схватил мать за руку и попросил ее не уходить? Она не ушла бы. Джеймс знал, что она не оставила бы его. Но она думала, что ее мальчики спят. Но один из них не спал.
        Джеймс глубоко вздохнул, устраиваясь в одном из кресел, стоявших у стола Уилла.
        — Это насчет Беллы.
        — Мисс Монторо? А что насчет нее?
        — Я хочу знать, насколько серьезно ты к ней относишься.
        — Насколько серьезно я…  — Уилл прищурился:  — Ты запал на нее.
        Это даже близко не описывало то, что случилось на террасе прошлым вечером. Всякий раз, когда принцесса смотрела на Джеймса своими огромными глазами, его мир буквально переворачивался.
        — Если ты решил довести до конца этот брак по расчету, я не буду стоять у тебя на пути.
        Сложив руки, Уилл откинулся на спинку кресла и внимательно посмотрел на Джеймса:
        — В самом деле? Любопытно… это впервые.
        — Что ты имеешь в виду?
        — Когда ты в последний раз думал о ком-то кроме себя? В особенности когда речь шла о женщинах.
        Джеймс привстал с кресла, но тут же взял себя в руки и снова сел. Сжав руку в кулак, он выдавил из себя улыбку:
        — Я не стану просить прощения за свой эгоизм, но я с тобой согласен. Сейчас совсем другое дело — с этой женщиной все иначе, она — другая.
        Эти слова сами сорвались с его губ, но разве он солгал? Белла не была похожа ни на одну из женщин, с которыми Джеймса сводила судьба.
        Уилл кивнул:
        — Разумеется. Потому что она предназначена для меня.
        Вот, значит, что он думает? Что Джеймс пришел сюда, снедаемый ревностью?
        — Предназначена? С какой стати ты так говоришь о ней? Белла — человек, а не куча денег.
        Должно быть, Уилл слишком много времени провел, занимаясь финансами, если смотрит на женщину лишь как на резервный капитал.
        — Да. Но ты конечно же понимаешь, что мы говорим о договорном браке. Это своего рода валютная сделка. О любви речь не идет.
        Джеймсу стало не по себе от такой расчетливости, хотя он понимал, что по сути Уилл прав. Отцы двух семейств заключили сделку, лишив своих детей счастливого будущего и не испытывая при этом никаких угрызений совести. Жениха и невесту никто не спрашивал.
        Однако, если Джеймс не ошибался, Уилл был совсем не против. Он даже приветствовал этот брак. Считал, что это замечательная идея.
        Если бы Джеймс знал, что дело обстоит именно так, он бы увел Беллу к себе прошлым вечером и даже не потрудился бы известить брата о том, что ситуация изменилась.
        — У Беллы другое мнение. Она не хочет быть вещью, которую можно купить или продать.
        Уилл задумчиво смотрел на брата:
        — Почему же она не пришла ко мне сама?
        — Потому что это только наше дело, брат. Она не хочет вставать между нами. Если ты все же собираешься воплотить в жизнь эту нелепую затею о повышении благосостояния «Роулинг энерджи» путем заключения союза с семьей Монторо, так тому и быть. Но ты должен обращаться с Беллой как с принцессой.
        Вообще-то Джеймс не собирался играть в благородство. Он намеревался потребовать от брата, чтобы тот освободил Беллу от предстоящего брака, разорвал сделку, заключенную их отцами. Но внезапно словно пелена упала с его глаз. Он подумал о Белле и о том, что если она пойдет наперекор отцу, от нее все отвернутся.
        — Теперь я понимаю.  — Глаза Уилла сверкнули.  — Это из-за тебя она так поспешно ушла с приема прошлым вечером, пожаловалась на головную боль и ушла.
        — Мне жаль,  — искренне сказал Джеймс.  — Я не хотел, чтобы так получилось. Но Белла заслуживает лучшего, она — не разменная монета. Она веселая, необыкновенная и…
        Он умолк, прежде чем успел сказать то, о чем впоследствии сильно пожалел бы.
        — А ты здорово увлекся.  — Уилл ухмыльнулся.  — Вот уж не думал, что настанет такой день. Она сильно тебя зацепила, да?
        — Я просто хочу, чтобы ты относился к Белле как к человеку,  — прорычал Джеймс,  — вот и все.
        Уилл усмехнулся:
        — Ха. Я не удивлюсь, если ты сделаешь ей предложение еще до коронации ее брата.
        — Предложение? Ты имеешь в виду, что я попрошу ее выйти за меня замуж?  — По спине Джеймса пробежали мурашки, он поднял руки, словно защищаясь от слов Уилла.  — Все не так. Мы просто… Я не… Я не хочу вмешиваться в твои дела. Это не спортивно.
        — Габриэлла. Паулина. Абриль.  — Загибая пальцы, Уилл кивал головой.  — Кажется, была еще одна, но я забыл ее имя.
        — Насколько я помню, Абриль ушла с тобой, хотя я первым познакомился с ней.
        — Именно об этом я и говорю. В прошлом мы часто соперничали из-за женщин. Но ты никогда не приходил ко мне с задушевными разговорами. Мы всегда исповедовали философию «Пусть победит сильнейший». Значит, Белла — та единственная…
        Да, та единственная, которую Джеймс хотел видеть в своей постели. Это так. После страстного поцелуя они расстались вполне по-дружески.
        — Это все твои домыслы.
        Ужасная мысль вдруг поразила Джеймса. А что, если Белла думает, будто все обстоит серьезно? Что Джеймс хочет занять место Уилла в этой дьявольской сделке, заключенной их отцами? Нет, конечно нет. Они флиртовали, целовались, но ничего более.
        Уилл покачал головой, на его губах играла легкая улыбка.
        — Я так не думаю. Предлагаю заключить пари.
        — Пари? Ты серьезно?
        Должно быть, от долгого пребывания на службе у Патрика Роулинга брат слегка тронулся рассудком.
        — Никаких шуток.  — Уилл кивком указал на запястье Джеймса.  — Дедушкины часы. Видишь, насколько я уверен, что ты серьезно влип. Если ты сделаешь предложение Белле до того, как Габриэль Монторо взойдет на трон, ты отдашь мне часы.
        Джеймс расхохотался:
        — Ты с ума сошел.
        Что за чушь! Уилл знал, как Джеймс любит эти часы. Они напоминали ему о счастливой жизни в Англии. Дедушка подарил ему часы в восемнадцатый день рождения. Потерять их было немыслимо. Так же немыслимо, как сделать предложение Белле до коронации. Или после.
        Идиотское пари. Джеймс весело потер руки:
        — А если я не сделаю предложения, что тогда? Какую равноценную ставку ты можешь предложить?
        — Придумаю что-нибудь.
        Джеймс и Уилл скрепили пари рукопожатием.
        — Это значит, что договорной брак аннулирован, верно?
        — Абсолютно.
        — А ведь она тебя не заинтересовала,  — сказал Джеймс.
        — Нет,  — мрачно подтвердил Уилл.  — Белла — красивая девушка, с прекрасной фигурой, благодаря ей перед «Роулинг энерджи» могут открыться блестящие перспективы, но она не в моем вкусе. Я с радостью расторгну эту сделку.
        Не в его вкусе. Это безумие. Как Белла может не нравиться мужчине?
        — Ты поговоришь с отцом?
        — Разумеется. Лучше, если это предложение будет исходить от меня. А теперь выметайся, мне нужно управлять компанией.
        Джеймс удалился, весело насвистывая. Воображение рисовало ему обнаженную принцессу.
        Уже через тридцать минут разглядывания карты с микроскопическими буквами у Беллы заболели глаза.
        — Все, хватит, я сдаюсь,  — пробормотала она, выключая лампу на ночном столике.
        Все равно названия были на испанском языке. Как на этой карте, переданной ей помощником Алекса Рамона, отыскать сельский домик, о котором говорила бабушка Изабелла?
        Когда Белла спросила у отца про этот дом, он отослал ее к Алексу Рамону, заместителю премьер-министра. Секретарь Алекса помогла Белле перерыть королевские архивы, и после многочасовой возни с документами они наконец обнаружили в длинном списке недвижимости, принадлежащей Монторо, одно-единственное упоминание о заброшенном доме. Но больше никакой информации о нем не было. Разве что название крошечной деревушки — Алдейя-Дормер, в окрестностях которой и прятался домик.
        Впрочем, секретарю Рамона удалось в одной из папок найти ключ от дома. Что ж, это лучше, чем ничего. Если только этим ключом еще можно было что-то открыть.
        Теперь Белле предстояло отыскать сам дом. Настойчивость Изабеллы наверняка имела свои причины, не говоря уже о здоровой дозе любопытства — ведь старый дом был частью наследства Монторо. Во всяком случае, сдаваться Белла не собиралась. Она найдет дом, и это будет ее подарок Изабелле.
        Однако ей потребуется помощь.
        Зазвонил телефон Беллы. Она взглянула на экран — незнакомый номер. Сегодня это был уже второй такой звонок, первым ей дозвонился Уилл. Может, на этот раз звонит тот брат, которого она действительно хотела бы услышать?
        — Да?
        — Ты так и не появилась сегодня на пляже.
        — А я должна была появиться на пляже?
        С широкой улыбкой на губах Белла перевернулась на спину и уставилась в потолок.
        — А где еще я могу встретить тебя? Ты же не дала мне номер своего телефона.
        А разве он просил ее об этом?
        — Да, но как раз сейчас я, кажется, говорю с тобой по телефону.
        — Приходится быть изобретательным, если хочешь пригласить принцессу на свидание.
        Беллу охватило возбуждение. После того, что произошло между ней и Джеймсом на приеме, она была готова ко всему, даже к тому, что никогда больше его не увидит.
        — И как тебе удалось узнать мой номер телефона? Спросил у Уилла?
        Джеймс откашлялся:
        — Я поговорил с ним. О нас. Половина сражения, считай, выиграна. Я буду совершенно счастлив, если ты соблаговолишь появиться на пляже.
        Соскочив с постели и стаскивая с себя шорты, Белла подбежала к шкафу и принялась рыться на полках в поисках бикини.
        — А что, если я занята?  — поинтересовалась она, зажав телефон подбородком.
        — Отмени. И вообще, отмени все на сегодня.
        Провести весь день с Джеймсом? Белла почувствовала себя совершенно счастливой, у нее даже закружилась голова. Но не стоит показывать Джеймсу, как сильно она нуждается в нем. Это правило номер один.
        — Тебе придется приложить больше усилий, чтобы я согласилась освободить для тебя время.  — Одной рукой Белла стащила с себя рубашку, уронив телефон на пол. Выругавшись сквозь зубы, она наклонилась, чтобы поднять его.  — Я — американка и требую к себе внимания. Потраченное мной время должно быть щедро вознаграждено.
        Прижав телефон к плечу, Белла выскользнула из нижнего белья.
        — Поверь мне, милая,  — вздохнул Джеймс,  — я достаточно поездил по миру и способен справиться с одной маленькой американкой. Если хочешь убедиться в этом, выйди за дверь.
        — Я не одета,  — кокетливо ответила она.
        Даже столь искушенная особа, как Белла, не в состоянии была натянуть бикини одной рукой. Кроме того, ей захотелось поиграть с Джеймсом.
        — Отлично,  — ухмыльнулся он.  — Мне нравятся женщины, читающие мои мысли. О чем я сейчас думаю?
        Если его мысли были хоть сколько-нибудь похожи на то, о чем думала Белла, пляж был явно неподходящим местом для встречи.
        — Ты думаешь, что тебе пора уже наконец повесить трубку, чтобы я могла одеться и выйти из дома.
        Рассмеявшись, Джеймс отключился. Напевая, Белла надела бикини и накинула сверху короткое платье, отдаленно напоминавшее рыболовную сеть.
        Через три минуты она выскользнула в холл и уже была на пути к двери, когда услышала за спиной трубный глас судьбы.
        — Изабелла.
        Застонав про себя, она обернулась и увидела перед собой отца. Чем быстрее она сумеет вырваться из его когтей, тем лучше.
        — Да, папа.
        — Я так понимаю, ты сказала Уиллу, что он тебя не интересует. Я весьма разочарован.
        Ну разумеется, теперь они с Патриком Роулингом, наверное, придумают еще один способ осчастливить всех вокруг.
        — Да, такова уж я — сплошное разочарование,  — легко согласилась Белла, стараясь сохранять спокойствие.
        — Ты не можешь вести себя подобным образом. Благодаря браку с Роулингом ты займешь прекрасное положение. У тебя нет иного выхода. Ты должна договориться с ним.
        Белла хотела возразить, но отец предупреждающе поднял руку:
        — Нет, Изабелла. Это серьезный вопрос, один из многих, что я должен обсудить с тобой. Впрочем, сейчас я спешу, должен сопровождать Габриэля. Будь дома, когда я вернусь,  — распорядился он.
        — Конечно, папа.
        Белла скрылась из виду прежде, чем отец успел сказать, к которому часу предполагает вернуться. Теперь у нее развязаны руки.
        Спускаясь по узким каменным ступеням, она едва сдерживала волнение и досаду. Как жаль, что она не успела уйти до того, как отец увидел ее, это несколько омрачало радость, охватившую Беллу с той минуты, когда она услышала голос Джеймса.
        Ступив на песок, Белла огляделась и сразу заметила Джеймса, он был в бирюзовой рубашке, защищавшей его британскую кожу от жгучих лучей солнца. Красивые глаза скрывались за темными очками, на запястье блестели дорогие часы, с которыми он, по-видимому, не расставался. Он лежал на полотенце в стороне от толпы.
        — Я уж думал, ты не придешь,  — заметил он, когда Белла опустилась рядом с ним. Помолчав, он поднял очки и внимательно посмотрел на нее.  — Что случилось?
        — Мой отец.
        — Можешь больше ничего не говорить.  — Джеймс покачал головой и сел, сжав ее руку в своей.  — Я стараюсь не встречаться со своим с тех пор, как появились эти фотографии.
        — Какие фотографии?
        — Ты не знаешь?
        Белла отрицательно мотнула головой. Джеймс потер щеку свободной рукой.
        — Кто-то снял нас в тот момент, когда ты споткнулась о мой шезлонг и свалилась на меня. Наша фотография появилась на первой странице газеты Дель-Соль. И в других газетах, наверное, тоже. Прости, я думал, ты знаешь и поэтому получила по первое число от своего отца.
        Это объясняло, почему Рафаэль говорил с ней так жестко.
        — С некоторых пор я перестала интересоваться, что обо мне пишут, нет, я не видела фотографий. И, кажется, едва избежала серьезного разговора с отцом на эту тему. К счастью, он был слишком занят, чтобы устроить мне скандал. Велел мне быть дома к его возвращению, чтобы он мог прочесть мне лекцию.
        Джеймс улыбнулся:
        — Ты прямо-таки создана для меня.
        — Да, у нас есть нечто общее, стремление к независимости, я думаю.
        — В конце концов, тебе не шестнадцать лет. Ты — взрослая женщина и сама в состоянии принимать решения. Если хочешь быть со мной, воспользуйся этой возможностью и никого не слушай.
        Белла с удовольствием воспользовалась бы этим предложением, но она член королевской семьи, известие о фривольных фотографиях расстроило ее.
        Пальцы Джеймса скользнули по руке Беллы. Джеймс смотрел на нее так, словно понимал без слов, и ей пришлось призвать на помощь всю свою силу воли, чтобы не броситься в его объятия.
        Они снова были на виду у всех. Ее телохранители в любой момент могли спуститься на пляж, испортив многообещающий день.
        — По правде говоря, я совсем не так представляла себе наше первое свидание,  — заметила Белла, оглядевшись.  — Вокруг слишком много людей, а мы, кажется, говорили о раздевании. Я готова сразиться с отцом, если будет необходимо, но терпеть не могу песок, который забивается в разные места…
        Джеймс сжал ее руку:
        — Одна маленькая птичка нашептала мне, что ты — женщина с запросами, поэтому чуть позже я собирался повести тебя обедать в ресторан «Касса-Бранка». Единственный недостаток этого плана в том, что тебе придется одеться.
        — В ресторане тоже много людей, а я мечтаю хотя бы на одну ночь сбежать от любопытных взглядов, телохранителей, камер.  — Белла нахмурилась.  — Мы можем поехать к тебе?
        В ее доме они появиться не могли, если только не хотели прослушать очередную проповедь.
        — Ха!  — Синие глаза Джеймса блеснули на солнце.  — Дорогого папочку хватит удар, если он увидит меня на пороге дома под руку с тобой.
        Они чувствовали себя подростками, с которых родители не спускают глаз. Пора было принять взрослое решение.
        — Новый план,  — спохватилась Белла.  — Я узнала, что нашей семье принадлежит старый заброшенный дом, но не знаю, где он находится. Мне нужен кто-то, у кого есть машина и кто хорошо знает Алму, чтобы помочь отыскать дом. Знаешь кого-нибудь, кто отправился бы со мной на поиски?
        — Лучший специалист по обнаружению заброшенных домов к вашим услугам,  — Джеймс церемонно склонился над рукой Беллы.  — На поиски у нас, наверное, уйдет целая ночь. Возьмем с собой чего-нибудь перекусить. Сколько тебе нужно времени, чтобы собрать вещи?
        — Дай мне пять минут.
        Мысленно Белла уже упаковала сумку. Не забыла ли она в Майами тот сногсшибательный новый комплект нижнего белья?
        — Четыре.  — Он поднес ее руку к губам и поцеловал.  — Твое бикини сводит меня с ума. Мне хочется развязать эти веревочки зубами и посмотреть, что скрывается под крошечными кусочками ткани.
        Беллу охватило возбуждение.
        — Я вернусь через три минуты.
        Глава 6
        Салон автомобиля Джеймса сразу заполнился пленительным ароматом Беллы, Джеймс почувствовал, что теряет контроль над собой. Как можно испытывать еще большее возбуждение, если и так уже почти ослеп от страсти?
        Белла переоделась в легкое белое платье с узкими бретелями, тесно облегавшее ее безупречную фигуру.
        Поездка обещала быть долгой, Белла решила во что бы то ни стало отыскать заброшенный дом. Проблема заключалась в том, что его зеленый «ламборгини» был довольно приметной машиной.
        Не успели они пристегнуть ремни, как зазвонил телефон Джеймса. Он мельком, по привычке взглянул на экран, уже решив игнорировать любые звонки. Для него сейчас не было ничего важнее Беллы.
        За исключением сообщения от Уилла. Который никогда не писал сообщений. Нахмурившись, Джеймс прочел послание брата.
        «Я тут ни при чем, но подумал, что ты должен знать».
        Джеймс нехотя кликнул на ссылку, присланную Уиллом.
        «Принцесса Монторо выходит замуж за наследника «Роулинг энерджи».
        Заголовка было достаточно, вряд ли стоило читать остальное.
        Чертыхнувшись сквозь зубы, Джеймс протянул телефон Белле.
        — Интересно, кто из наших отцов стоит за этим?
        Она взглянула на заголовок и тоже выругалась, но подобрала слова, более приличествующие даме. Джеймс улыбнулся.
        — Мой,  — фыркнула Белла.  — Контроль и диктат… вполне в его стиле.
        — Ты не о моем отце говоришь? Это и его почерк.
        — Нет, это Рафаэль. Я уверена. Но это не важно.  — Белла выключила телефон и засунула его в сумку.  — Ты не получишь его назад. Хватит с нас скандалов, бестактных отцов и брачных союзов. Поехали.  — Она оглянулась через плечо.  — И побыстрее. Пока мои няньки не узнали, что я сбежала из дома.
        Кивнув, Джеймс выехал с парковки у пляжа и нажал на педаль газа, направляя автомобиль на запад от Плайя-дель-Онда.
        — Прекрасная машина,  — заметила Белла, одобрительно скользя пальцами по приборной панели.  — В Майами я встречалась с одним парнем, у него был «авентадор»  — слишком пафосная машина, на мой вкус. «Галлардо» более утонченный, и мне нравится цвет.
        — Ты хорошо разбираешься в машинах? Это очень… эротично.
        Белла рассмеялась, пожав плечами. Одна из бретелек ее платья соскользнула с плеча, отвлекая внимание Джеймса от дороги. Это опасно.
        — Трудно жить в таком месте, как Майами, и не набраться полезной информации. Открою тебе секрет. Девушки всегда судят о мужчинах по их машинам. «Мерседес-бенц»? Слишком серьезный. «Порше»? Трудоголик. «Корвет»? Слишком заботится о своей внешности.
        Джеймс рассмеялся, ощущая в глубине души легкую тревогу.
        — Значит, мой «ламборгини»  — единственная причина, по которой ты согласилась со мной встретиться?
        — Автомобильный тест годится только для предварительной оценки. Помогает раскусить незнакомого парня.
        Джеймс повернул руль, входя в крутой поворот серпантина. Они все больше удалялись от пляжа. Поскольку Джеймс не знал, что именно они ищут, сосредоточился на дороге, предоставив Белле осматривать окрестности.
        — Тогда сделаю вторую попытку. Ты согласилась встретиться со мной, потому что я — интересный собеседник.  — На его губах появилась хитрая улыбка.  — Или потому что я могу показать пару фокусов в постели.
        Джеймс не хотел признаваться самому себе, что разговор с Уиллом его встревожил. Правда, Белла не раз говорила, что серьезные отношения и брак не для нее, но лучше сразу расставить все по своим местам.
        — И то и другое.  — Она склонилась к Джеймсу, и ему показалось, что он слышит биение ее сердца.  — У нас впереди долгая ночь, и я люблю поговорить, особенно в темноте. Но если придется выбирать, я, пожалуй, проголосую за второй вариант.
        Отлично. Значит, они понимают друг друга.
        — И чтобы ты знал, я могу обойтись и без постели.
        Атмосфера в машине сгустилась, Джеймс почти физически ощущал, как взгляд Беллы скользит по его груди, по выпуклости на его брюках. Он с трудом удерживал внимание на дороге. Кому интересна была пустынная местность, поросшая чахлым кустарником, если рядом сидит богиня?
        — Кстати,  — сказала она,  — мне кажется, мы только что проехали дорогу, на которую должны были свернуть.
        Застонав, Джеймс сделал крутой поворот и повел машину по дороге, едва заметной за деревьями и зарослями папоротника.
        — Я не знал, что у нас есть ориентиры. Может быть, в следующий раз ты своевременно подашь сигнал?
        — Прости, я немного отвлеклась. Не мог бы ты хотя бы на пару минут перестать быть таким сексуальным?
        Улыбнувшись, Белла провела пальцем по его бицепсу.
        — Я?  — изумился Джеймс.  — Это ты надела сногсшибательное платье. В моей голове постоянно звучат твои слова — помнишь, ты сказала, что в следующий раз, когда мы встретимся, ты будешь… без одежды?
        — О, совсем забыла тебе сказать!  — Она поцеловала кончик своего пальца и прижала к его губам, но отняла слишком быстро, чтобы он успел поцеловать его.  — У меня под платьем ничего нет. Хочешь проверить?
        Джеймс едва не застонал вслух:
        — Ты себе даже не представляешь, как сильно я этого хочу. Но мы не станем делать этого в машине, как пара подростков. Ты заслуживаешь самого лучшего, я имею в виду постель и достаточно времени, чтобы я успел насладиться тобой.
        Кроме того, они хотя и направлялись в самое сердце сельской глубинки Алмы, но дороги здесь не пустовали. Мимо них то и дело проносились машины. Местные жители прекрасно знали, кому принадлежит единственный на острове зеленый «ламборгини». Не хватало еще встретить какого-нибудь идиота с камерой на телефоне и получить серию компрометирующих фотографий. Чертовски жаль, что он не догадался затонировать стекла в машине. Пока не решится вопрос с этим брачным объявлением, лучше не поднимать ненужного шума.
        — Тогда езжай быстрее,  — предложила Белла, и ее рука скользнула по его бедру.
        Джеймс нажал на газ.
        — Куда мы направляемся?
        — Это дорога в Алдейю-Дормер, верно?  — Когда Джеймс кивнул, Белла указала на горизонт.  — Помощница Рамона, с которой я говорила, вспомнила, что дом находится где-то в окрестностях деревни. Мы обязательно его найдем, главное — не останавливайся.
        — А что, если я отвезу тебя в отель и мы снимем номер под вымышленными именами?
        У Джеймса был богатый опыт по этой части. Привозя в отель очередную подружку, он не скупился на щедрые чаевые, чтобы работники отеля не болтали лишнего. Почему он сразу не предложил это Белле? Видно, сообщение от Уилла сбило его с толку. К югу от Плайя-дель-Онда находился неплохой четырехзведочный отель…
        Белла покачала головой и печально улыбнулась:
        — Бабушка просила меня найти этот дом. Это важно для нее и, может быть, для Габриэля. Она сказала, что это часть наследства Монторо. Мы уже близко. Обещаю, если мы совсем скоро не найдем дом, я подумаю насчет отеля.
        В ее голосе было столько искренности, что Джеймс не мог ей отказать.
        — Конечно. Продолжим поиски.
        Они проехали еще несколько километров, и когда Джеймс уже начал проклинать свою любовь к роскошным автомобилям, Белла вдруг схватила его за руку, указывая на показавшийся вдали белый домик.
        — Это он?
        — Я не уверена.  — Белла прикусила губу.
        Джеймс съехал с шоссе и повел машину по извилистой дорожке, ведущей к дому. Припарковаться удалось только под опасно покосившимся навесом.
        — Ты, кажется, говорила, что дом должен быть чуть дальше.
        — Я так думала, но мне не приходилось здесь бывать,  — объяснила Белла.  — Может, тут сотни белых домиков.
        — У нас есть только один способ проверить.  — Джеймс помог ей выйти из машины и держал ее за руку, пока они пробирались сквозь заросли высокой травы к дому.
        — Не сходи с дорожки. В этих кустах могут жить всякие ядовитые гады.
        Белла сжала его руку:
        — Тогда я рада, что ты со мной. Я предоставлю тебе возможность сразиться с ползучими тварями.
        — Ради тебя я готов на все.
        Она благодарно улыбнулась.
        Несмотря на то что домом много лет никто не пользовался, он выглядел крепким и… величественным. Когда-то в этом двухэтажном, обшитом досками доме жила большая семья, члены которой собирались по вечерам за большим деревянным столом, смеялись, рассказывали друг другу истории, а под ногами путались собаки.
        Можно подумать, он что-нибудь знает о семейных ужинах, да и вообще о семьях, где царит любовь и людям нравится проводить друг с другом время.
        Лужайка за домом переходила в небольшую долину. Изгородь давно упала и теперь догнивала в высокой траве, усугубляя ощущение заброшенности и угасания.
        Джеймс едва не споткнулся о деревянную доску, скрытую травой. Он пнул ее ногой, но доска даже не пошевелилась, несмотря на силу удара тренированного футболиста. Его внимание привлекли металлические петли. Склонившись, он приподнял доску и поставил ее на ребро.
        — Это указатель,  — прошептала Белла, глядя на обратную сторону доски.
        Она была права. Крупными буквами на доске было выведено: Escondite Real.
        — Верно.
        Если Джеймс не ошибался, это действительно была королевская собственность. Или чья-то шутка.
        — Никто не предупредил меня, что я должна освежить свой испанский. Что тут говорится?  — спросила Белла, притворно надув губы.
        — Королевское убежище. Это здесь твои предки предавались тайным порокам?
        Белла подмигнула:
        — Если даже и нет, нынешнее поколение не прочь это сделать.
        — Обожаю тайные пороки.
        Взяв Беллу за руку, Джеймс повел ее к дому.
        — Посмотри. Какая красивая.
        Белла показала на бабочку размером с ее ладонь. Бабочка сидела на цветке бугенвиллии, пышно разросшейся и явно не страдавшей от недостатка человеческого внимания. Крылья бабочки медленно открывались и закрывались. Бабочка мало интересовала Джеймса, он не мог оторвать глаз от лица Беллы, освещенного мягкими лучами заходящего солнца. На ее губах играла улыбка.
        Это самая восхитительная женщина из всех, кого он когда-либо встречал. Это говорило о многом; ведь Джеймс водил знакомство с женщинами, известными своей красотой.
        — Пойдем посмотрим, что внутри.
        Интересно, подумал Джеймс, почему он так волнуется?
        Она достала из сумки связку ключей. Второй ключ подошел к огромному замку, висевшему на потрескавшейся двери. Замок открылся без особого труда. В доме было темно и пыльно. Разумеется. В заброшенном доме вряд ли есть электричество. Или уборщицы.
        — Ну, по крайней мере, мы теперь знаем, что попали туда, куда нужно. Ключ ведь подошел.
        Что-то невидимое прошуршало по пыльному полу и Джеймс мысленно распрощался с надеждой провести в этом доме романтическую ночь с Беллой.
        — Да… этот дом оказался не совсем таким, каким я его себе представляла.  — Она огляделась, наморщив носик.  — Раньше мне как-то не приходилось бывать в заброшенных домах. Что будем делать?
        Белла закусила губу, стараясь сдержать подступавшие к глазам слезы. Получалось плохо.
        Это только ее вина. Она рисовала в своем воображении романтическое свидание с сексуальным мужчиной, и ей не пришло в голову, что «заброшенный дом» не означает просто закрытый на ключ. Ей представлялся удобный дом со всем необходимым, где они с Джеймсом с комфортом проведут одну-две ночи. Самое большее, на что она была согласна,  — убить паука в ванной.
        Мебель была укрыта посеревшими простынями, покрытыми пылью и паутиной. В этом доме уже давно никто не жил. Наверное, здесь даже не было водопровода. Белла поежилась. Зачем Изабелла отправила ее сюда?
        По ее щеке скатилась слезинка.
        Не говоря ни слова, Джеймс взял ее за руку и притянул к себе. Очутившись в его объятиях, Белла немедленно успокоилась. Откуда он знал, что именно это ей сейчас нужно больше всего? Она обвила руками его талию и прижалась щекой к крепкой груди.
        О боже, Белла была без ума от его тела, стройного, мускулистого. Она почувствовала, как все ее существо откликается на его прикосновения. Ей захотелось, чтобы Джеймс снова поцеловал ее так, как тогда, на террасе,  — жарко, требовательно и сексуально.
        Он вдруг отстранился и посмотрел ей в глаза. Его взгляд был одновременно серьезным и ласкающим.
        — Вот что мы сделаем. Я съезжу в деревню и куплю кое-что. Не хотелось бы оставлять тебя здесь одну, но нас не должны видеть вместе. Пока меня не будет, ты могла бы немного привести в порядок хотя бы одну комнату.
        Его улыбка согрела Беллу. Она улыбнулась в ответ, заражаясь его оптимизмом.
        — У тебя просто дар превращать проблемы в пустяки. Я тебе даже немного завидую,  — сказала она.
        — Все будет хорошо, я обещаю.
        Джеймс уехал, и Белла осторожно вступила в гостиную. Она отдернула портьеры, и в комнату через широкие окна хлынул солнечный свет. Покрытая пылью люстра тускло засияла. Значит, в дом проведено электричество.
        Задержав дыхание, Белла стянула простыни с мебели, подняв облако пыли, которая заставила ее расчихаться. Сложив простыни в углу, он вышла из комнаты, решив подождать, пока пыль осядет. Используя свой телефон как фонарик, в одном из шкафов старомодной кухни она отыскала веник.
        — Золушка, к вашим услугам,  — пробормотала она и отправилась в гостиную, держа веник перед собой, словно меч, на случай, если придется отбиваться от какой-нибудь ползучей твари.
        К тому времени, когда Джеймс вернулся, солнце уже почти село. Белла успела подмести пол в гостиной и смахнуть паутину с люстры. Низкое урчание «ламборгини» эхом отозвалось в просторной комнате. Хлопнула дверца машины, и на пороге появился Джеймс с объемистыми пакетами в руках.
        — Ничего себе,  — присвистнул он.  — Эта комната просто преобразилась.
        Белла огляделась. Гостиная была обставлена роскошной мебелью, дорогой даже для антиквариата, и достаточно удобной.
        — Это же королевская собственность. Полагаю, они не жалели средств на обустройство, вне зависимости от того, где находилась недвижимость. Интересно, почему этот дом покинули?
        — Аристократии больше по душе Дель-Соль.  — Джеймс осторожно поставил пакеты на кофейный столик и принялся вытаскивать покупки.  — Тем, кто привык вести бурную светскую жизнь, здесь было скучно.
        Из первого пакета он достал пачку свечей. Оглядевшись, Джеймс заметил подсвечник, вставил в него три тонкие свечки и чиркнул зажигалкой. Он закрыл дверь, и комната погрузилась в темноту. Через мгновение свечки разгорелись, и гостиную залил мягкий свет. Джеймс поставил подсвечник на камин за обтянутой парчой кушеткой.
        — Мило. А что еще ты мне привез?  — спросила Белла, заинтригованная большим количеством пакетов. Она рассчитывала на ужин.
        — Вот, самая важная вещь.  — Из второго пакета Джеймс вытащил плед и расстелил его на полу.  — Мы же не можем ужинать на голом полу, верно?
        Белла с улыбкой покачала головой и опустилась на мягкий плед, глядя, как Джеймс расправляется с пакетами. Он подумал обо всем.
        — Вот вино.  — Он поставил бутылку рядом с Беллой и протянул ей два пластиковых стаканчика.  — К сожалению, хрусталь найти не удалось, прости. Это лучшее, что я смог достать.
        Его огорчение было поразительно искренним. Неужели он в самом деле думал, что Белла будет досадовать из-за этого? Ну, может быть, некоторые женщины и высказали бы свое недовольство, но только не Белла — она была совершенно счастлива.
        — Все просто замечательно,  — сказала она,  — если ты дашь мне штопор, я налью нам вина, пока ты будешь потрошить пакеты.
        Джеймс протянул ей маленький предмет. Он выглядел как карманный нож; Белла с любопытством покрутила его в руках, не зная, что делать дальше. Джеймс с улыбкой раскрыл штопор:
        — Никогда раньше не видела?
        — Обычно вино мне наливают,  — ответила она тоном светской дамы и улыбнулась:  — Будь снисходителен.
        Джеймс не ответил на ее улыбку, он опустился на плед и взял ее за руку:
        — Послушай… Первое свидание вышло не очень удачным. Я собирался пригласить тебя на ужин в хороший ресторан. Ты заслуживаешь самого лучшего, я хотел бы заняться с тобой любовью на шелковых простынях. Мне жаль, что все так вышло, но я все исправлю, поверь мне.
        — О, Джеймс!  — Белла изумленно взглянула в его восхитительные синие глаза, сверкавшие в свете свечей.  — Я ни о чем другом и не мечтала, садясь в твою машину. Мне не нужен ужин за три сотни евро. Я просто хочу быть с тобой.
        — Ты — принцесса,  — настаивал он,  — и заслуживаешь, чтобы с тобой обходились соответственно.
        Ну и ну… Неужели все это из-за ее глупой шутки насчет женщины с большими запросами? Джеймс поймал ее на слове…
        — Но ты уже это делаешь. Ты дал мне возможность самой принять решение и выбрать, с кем мне встречаться. Ты привез меня в это богом забытое место просто потому, что я тебя попросила, и не назвал меня сумасшедшей. Ты обнимаешь меня, когда я плачу. Благодаря тебе эта ночь стала романтической, пусть мы и не в роскошном отеле.
        Ей повезло — рядом с ней замечательный мужчина, мужчина ее мечты, ее герой. Ее охватила невыразимая нежность.
        Он нахмурился:
        — Я делал все это потому, что хотел тебе помочь. Не потому, что ты — принцесса.
        — Разве ты не видишь? Я хочу, чтобы ко мне относились как к личности, а не как к принцессе. Ты видишь меня настоящую и не обращаешь внимания на всю эту королевскую чепуху, которая в действительности не имеет никакого значения.
        Но она имела значение для отца Беллы, который собирается продать дочь Уиллу. И Уилл согласен. Всех куда больше заботила королевская родословная Беллы, а не она сама. Всех, кроме Джеймса.
        Она с силой сжала его руку:
        — Еще в прошлом году я не была принцессой, и если бы ты встретил меня тогда, неужели не помог бы мне? Поверь, не стоить тратить свое время на пустые размышления о том, чего ждет от тебя девушка королевской крови.
        — Ты права,  — вздохнул он.  — Я просто не хотел, чтобы это свидание, наше первое свидание, стало для тебя разочарованием.
        — Наше первое свидание не может разочаровать меня, потому что ты — все, что мне нужно,  — мягко сказала Белла.  — Понимаешь?
        Джеймс посмотрел ей в глаза:
        — Ты уверена?
        Она погладила его руку:
        — Совершенно уверена. А теперь давай показывай, что там, в твоем волшебном мешке.
        Ухмыльнувшись, Джеймс взял последний пакет и извлек оттуда салями, кусок сыра, пачку крекеров и гроздь винограда.
        — Ужин. Жаль, что не…
        — Перестань. Это еда, а я голодна. Садись, и давай поедим. Расскажешь мне заодно, как прошло твое детство здесь, в Алме.
        Джеймс откупорил бутылку и наполнил пластиковые стаканчики ароматным белым вином. Белла сразу же сделала внушительный глоток.
        Оторвав одну ягоду от виноградной грозди, Джеймс поднес ее к губам Беллы.
        Пристально глядя ему в глаза, Белла позволила ему вложить ягоду ей в рот, коснулась языком кончиков его пальцев. Джеймс поставил свой стакан с вином на кофейный столик и провел влажным кончиком пальца по подбородку и шее Беллы, скользнул в вырез платья.
        Его взгляд был полон обещаний.
        Глава 7
        Джеймс обвел ягодой пухлые губы Беллы, провел по нежной коже горла и остановился в ямке под ключицей. Медленно склонился, взял ягоду в рот и прижался губами к нежной коже Беллы, одновременно раскусывая виноградину.
        Откинув голову, она судорожно вздохнула:
        — Мне нравится эта игра с виноградом,  — прошептала она.
        — Мне тоже.
        Виноград как способ соблазнения женщины. Отщипнув еще одну ягоду, он провел ею по груди Беллы, вокруг одного из сосков. Соски сразу напряглись.
        Чем он заслужил такое счастье — держать в своих объятиях эту восхитительную женщину?
        Он порывисто обнял ее и опустил на мягкий плед. Ее губы ответили на его жаркий поцелуй. Ее тело слилось с его телом, наконец она очутилась под ним, тесно прижимаясь к нему бедрами. Ее руки скользили по его спине, и от ее прикосновений у Джеймса кружилась голова.
        Потянув за бретельки, он стянул платье с ее груди и прикоснулся губами к обнаженной коже, затем его губы сомкнулись вокруг соска.
        Белла выгнулась, губы ее раскрылись в беззвучном крике. Забыв обо всем, Джеймс набрал в пригоршню ягод и выжал ароматную влагу на ее напрягшийся сосок. Белла смотрела на Джеймса расширенными, потемневшими глазами.
        Его язык блуждал по ее груди, вокруг сосков, слизывая виноградный сок. Учащенное дыхание Беллы и ее тихие стоны сводили Джеймса с ума.
        — Я хочу видеть твое тело,  — прошептал он и стянул с нее тонкое платье.  — Ты такая красивая,  — хрипло пробормотал он.
        Джеймс поспешно вытащил из кармана презерватив и перекатился на бок, стаскивая с себя одежду. Отбросив ее прочь, он снова прижался к Белле, но она остановила его, положив ладонь на его грудь:
        — Не сейчас. Я тоже хочу тебя увидеть.
        Ее взгляд заскользил по его телу, задерживаясь на его бедрах, крепких мышцах груди. Ее теплая ладонь легла на его сосок.
        — Твердый, как камень. Мне это нравится.
        — А мне нравится, как ты касаешься моего тела.
        — Тогда позволь мне продолжить.
        На губах Беллы появилась порочная улыбка. Ее ладони спустились по его груди к бедрам, к тому самому месту, куда, как надеялся Джеймс, она и стремилась. Он закрыл глаза.
        Ее ногти легко царапали кожу на его бедрах, одна рука легла на его ягодицу, которая немедленно напряглась под этим нежным натиском. Он готов был взорваться от возбуждения.
        — Ты хочешь свести меня с ума?
        — Нет, просто ищу подходящие места в ожидании, когда наступит мой черед играть с виноградинами.
        — О, твоя очередь уже наступила!  — воскликнул Джеймс.  — Это же твой ужин, ты, должно быть, голодна.
        Белла, не торопясь, отщипнула виноградину и опустилась на колени рядом с Джеймсом:
        — Гм… С чего же начать? А, знаю.
        Зажав ягоду в зубах, Белла склонилась над Джеймсом, и ее мягкие губы заскользили по изгибам его тела. Шелковистые волосы, ласкавшие кожу Джеймса, казались ему изощренным орудием пытки. Когда Белла случайно — или намеренно — коснулась волосами его возбужденного члена, это легкое прикосновение буквально воспламенило Джеймса.
        — Хватит!  — прорычал он, схватил Беллу за запястье, отводя ее руку.  — Ты явно недооцениваешь мой аппетит. Настало время для главного блюда.
        Она улыбнулась:
        — Я уж думала, ты никогда этого не скажешь.
        Повозившись с презервативом, Джеймс, натянул его и опустился на Беллу. Ее теплое нежное тело идеально вписалось в изгибы его тела, совсем как тогда, на пляже, только на этот раз они были без одежды, и все было во сто крат лучше, чем представлял себе Джеймс.
        Джеймс с восхищением смотрел в ее ясные голубые глаза. В ее взгляде было что-то, что отозвалось в самом сердце Джеймса. Она словно видела в нем то, о чем он даже не подозревал, и ей это нравилось. Она, похоже, видела в нем своего героя. Может быть, только она и видела, сколько боли скрыто в его мятежной душе.
        — Белла,  — прошептал он, и ее имя было единственным словом, которое он смог произнести.
        — Я боялась, что этого никогда не случится,  — прошептала она низким, хрипловатым голосом.
        Как хорошо им здесь вдвоем, не надо бояться, что кто-то застанет их в самый неподходящий момент. Никаких ловушек, никаких папарацци, сидящих в засаде в предвкушении очередного скандального снимка.
        Джеймс легко коснулся губами губ Беллы. Это нежное прикосновение постепенно переросло в страстный поцелуй, усиливая возбуждение.
        И наконец они соединились. Это было так легко и красиво, словно Белла была создана для Джеймса Роулинга. Лишь в это мгновение он осознал, что это значит — заниматься любовью с желанной женщиной.
        Он замер, испытывая невыразимое счастье, надеясь, что Белла разделяет его чувства. Сейчас для него существовала только она.
        Белла судорожно вздохнула и выгнулась, подхваченная теплой волной. Потом оба они впали в полузабытье. Джеймс сжимал Беллу в объятиях.
        Она прильнула к нему, удобно устроившись в кольце его рук. Они молча лежали, глядя, как колеблется пламя свечей и пляшут тени на стенах дома, который они превратили в безопасную гавань.
        Это была самая романтическая в жизни Джеймса ночь. Его это удивляло, он не только никогда не переживал ничего подобного, но и не стремился к романтическим приключениям.
        Почему секс с Беллой обернулся совершенно невероятным блаженством? Джеймс не мог найти этому объяснение, и это тревожило его. Чувствуя, как нарастает в нем беспокойство, он поцеловал Беллу в лоб и отстранился от нее.
        Собирая остатки еды и пустые пластиковые стаканчики, Джеймс с деланой улыбкой обернулся через плечо:
        — Ты готова закончить ужин?
        Белла улыбнулась в ответ, кажется, не осознавая, что он пытается скрыть внезапное смущение.
        — Это зависит от того, какое значение ты вкладываешь в свои слова. Это что, кодовое слово для второго раунда? Тогда ответ — да.
        Второй раунд. Джеймс плеснул себе вина и залпом выпил его. Обычно он переходил ко второму раунду сразу после первого, но сейчас все было иначе. Романтическая атмосфера и непривычное ощущение в груди, беспокоившее его всякий раз, когда он смотрел на Беллу, повергали Джеймса в растерянность.
        Что с ним происходит? Он ведь думал, что они с Беллой просто хорошо проведут время, никаких обещаний, надежд и предложений до тех пор, пока ее брат не займет трон.
        В чем проблема? Красивая женщина, перевернувшая его мир, хотела, чтобы он снова занялся с ней любовью. Может, ему стоит сделать это, и тогда все обретет смысл, они станут просто мужчиной и женщиной, занимающимися потрясающим сексом. Неужели предложенное Уиллом пари все испортило?
        — Пока хватит,  — добавил он,  — давай подкрепим свои силы.
        Улыбнувшись, Белла взяла крекер.
        — Все в порядке,  — пробормотала она с набитым ртом.
        Джеймс опустился рядом с ней на плед и помотал головой, пытаясь прогнать неприятные мысли. Белла — единственная принцесса Алмы. Какую роль может играть в ее жизни отставной футболист с подпорченной репутацией? И кстати, он не собирался жить в Алме до конца своих дней. В сложившейся ситуации новый контракт стал бы для него спасением. Можно было бы весело провести время с Беллой, а потом сесть в самолет и сбежать на другой континент.
        Да, он не стремился к длительным отношениям раньше и не видел смысла менять свои привычки, но при мысли о том, что ему придется оставить Беллу, словно тяжелый груз лег на его плечи.
        А Белла размышляла о том, как прекрасно было то, что произошло между ними.
        Когда они оделись и раздернули пыльные портьеры, чтобы впустить в комнату солнечный свет, Белла повернулась к Джеймсу:
        — Не знаю, как ты, а мне сейчас очень хочется найти кафе, где можно взять навынос огромную порцию яичницы с беконом и бисквиты. Я умираю от голода.
        Джеймс ухмыльнулся:
        — Осторожней с выражениями. Твои слова можно истолковать по-разному. Объясни, чего ты хочешь — чтобы я накормил тебя или раздел?
        Рассмеявшись, Белла стукнула его по плечу:
        — Ты первый начал с виноградом. Мой ответ — да, на оба вопроса. Всегда.
        Джеймс поймал ее руку и сжал в своей:
        — Я просто дразню тебя. Сейчас съезжу привезу нам завтрак. Если бы ты только могла поехать со мной! Могу я пригласить тебя на настоящее свидание в ресторан, где я буду сидеть рядом с тобой за настоящим столом?
        — Посмотрим.  — Она чмокнула его в щеку и подтолкнула к двери.  — Сейчас я не могу думать ни о чем, кроме еды. Вот позавтракаю, поговорим о том, как провести остаток нашей жизни.
        Поймав странный взгляд, брошенный Джеймсом, Белла вдруг поняла, что он мог неверно истолковать ее слова. Она ведь совсем не имела в виду, что он опустится на одно колено и сделает ей предложение.
        Но что плохого в том, чтобы строить далеко идущие планы? В прошлом Белла встречалась с мужчинами, которые были хорошими любовниками, но то, что она испытала этой ночью с Джеймсом, выходило за привычные рамки. Неужели он не почувствовал, что их связывает не просто секс?
        — Не бойся, дорогой. Я едва избежала одного брака и совсем не горю желанием тут же вступить в другой, и не важно, насколько хорошо потенциальный жених меня кормит.
        Улыбнувшись, Джеймс схватил Беллу за руку и притянул к себе. Озабоченное выражение на его лице постепенно растаяло.
        Это было бы чудесно, если бы Белле не приходилось сейчас гадать, каковы намерения Джеймса по отношению к ней. Несколько ночей вместе, а потом — прощай, дорогая? Что же с ней происходит?
        Белле нравилось весело проводить время, и втайне она всегда жалела женщин, у которых главной целью в жизни было найти себе подходящего мужа. Ведь ничего не изменилось оттого, что она испытывает сейчас незнакомые ей чувства. Ее отношения с Джеймсом начались так необычно, можно сказать, при чрезвычайных обстоятельствах. В этом, наверное, все дело. Если бы их свидания проходили в традиционном стиле, они бы уже, вероятно, расстались.
        Губы Джеймса прошлись по ее шее, скользнули ниже, и Белла поспешила оттолкнуть его, пока тело не выдало ее.
        — Это не кодовое слово,  — хихикнула она, глядя на его озадаченное лицо.  — Послушай, прежде чем ты отправишься за завтраком, давай все проясним. Прошлая ночь была чудесной, но по большому счету это ничего не меняет. Если это будет наша первая и последняя ночь, я огорчусь, но переживу. Я уже большая девочка. Так что говори, не бойся.
        Она еще не успела договорить, а он уже покачал головой:
        — Нет. Ничего еще не кончено.
        Сердце Беллы забилось чаще. Хороший ответ.
        — Ладно, если захочешь повторить игру с виноградом, я только за. Но только не на полу, мне нужна нормальная кровать. Мой план таков: вычистить этот дом, желательно не моими руками, и устроить здесь любовное гнездышко, куда мы сможем сбегать всякий раз, когда захочется.
        — И долго мы будем прятаться?
        — Не знаю. А в чем проблема? Думаешь, будет трудно выкроить несколько часов на свидание? Неужели то, что я предлагаю, звучит ужасно?
        — Нет. Вовсе нет. Мне просто не нравится… прятаться. Я хотел бы пройти с тобой по улице, пригласить тебя в ресторан. Я не стыжусь наших отношений и не хочу, чтобы ты плохо думала обо мне.
        Белла по достоинству оценила его искренность и чувство собственного достоинства. По крайней мере, Джеймс был честен — для него отношения с Беллой не были чем-то, что стоило скрывать. И еще он уладил все с Уиллом прежде, чем пригласил ее на свидание. Это много значило для Беллы.
        — Я не думаю о тебе плохо,  — заверила она его и похлопала ресницами.  — Между прочим, я и сама не знаю, останусь ли в Алме или найду себе другое местечко. Думаю, ты в таком же положении.
        Он говорил, что надеется подписать контракт с футбольной командой и играть где-нибудь в Барселоне, Великобритании, Бразилии или… или… Он мог очутиться в любой точке земного шара. И, скорее всего, так и случится.
        — Да. Я в общем-то и не скрываю, что не планирую долго сидеть на одном месте,  — осторожно согласился он.
        — Я понимаю. И потом, ты можешь себе представить лица наших отцов, если мы им вдруг объявим о наших отношениях? Да их удар хватит.
        Джеймс вздохнул:
        — Да, ты права. Давай закончим этот разговор. Отличная идея насчет этого дома, Белла. Я хотел бы помочь тебе привести его в порядок, чтобы хотя бы по утрам можно было принять душ.
        Белла кивнула, позволила ему еще раз поцеловать ее и решительно, вытолкала его за порог, потому что боялась умереть от голода.
        Она решила немедленно приняться за уборку.
        Урчание мотора «ламборгини» постепенно затихло вдали, а Белла отправилась за веником и шваброй. Почти вся, а может, и вся мебель осталась на своих местах. Белла повидала достаточно роскошных домов, чтобы понимать — над обстановкой этого дома потрудилась умелая рука.
        Предметы мебели были расставлены с математической точностью, во всем чувствовалось изящество и элегантность. Скорее всего, в роли дизайнера выступила женщина. Во всяком случае, Белле так казалось.
        Этот дом когда-то принадлежал ее предкам. Людям одной с ней крови. Давно ушедшим Монторо, преданным забвению с тех пор, как совершился переворот. Белла никогда не чувствовала связь с монархией, даже во дворце Дель Соль. Но на эти пыльные сокровища из заброшенного дома она смотрела иначе.
        Белла взяла в руки вазу, стоявшую на маленьком столике, потерла ее ладонью, и очищенная от многолетней пыли поверхность вазы засияла молочно-белым светом.
        Она никогда не понимала, как можно привязываться к вещам, их предназначение — выполнять какую-то функцию. Да она и сама стремилась приносить пользу. Там, в Майами, она посвятила свою жизнь защите дикой природы. Что же случилось с ней теперь? Приехав в Алму, она будто оставила позади все, чем жила, забыла о своих заботах.
        Белла взглянула на свои грязные руки и улыбнулась. Здесь она, того и гляди, превратится из принцессы в Золушку. Да, душ ей сейчас не помешал бы.
        Джеймс вошел в дом с огромным пакетом, на котором ярко выделялся логотип единственного в Алме сетевого ресторана. Выражение его лица заставило Беллу рассмеяться:
        — Я знаю, что ты думаешь. Я — замарашка.
        — Да, есть немного,  — одобрительно кивнул он.  — Никогда не видел женщины сексуальнее, чем вы, Белла Монторо. Даже в таком виде.
        У Беллы сладко сжалось сердце. Джеймс видел ее настоящую. Никто никогда не относился к ней так, как Джеймс. И никто так не возбуждал ее…
        Белла тряхнула головой, отгоняя порочные мысли. Неудивительно, что ее так сильно влечет к Джеймсу. Всему виной тайна, окутывающая их отношения, любовная интрига. Запретная страсть всегда пылает ярче.
        Надо держать себя в руках.
        — Пахнет вкусно. Ветчина и бисквиты?  — спросила Белла весело.
        Джеймс протянул ей пакет:
        — Надеюсь, тебе понравится. Два города проехал, пока отыскал.
        Белла поспешно извлекла из пакета бисквит и впилась в него зубами.
        — Я бы заплатила за это три сотни евро,  — простонала она.
        Джеймс рассмеялся:
        — Договорились. В следующий раз платишь ты.
        — Что?  — Белла выгнула бровь, в душе радуясь, что они вернулись к легким, веселым поддразниваниям.  — По-моему, у тебя сложилось неверное впечатление обо мне. Неужели ты думаешь, что я одна из тех современных женщин, что сами открывают двери и платят за себя в ресторанах? Ты ошибаешься.
        — Виноват,  — смиренно кивнул Джеймс и занялся своим бисквитом.  — Ты хочешь, чтобы сильный мужчина обращался с тобой, как с оранжерейным цветком. Я понял. С удовольствием заберусь на все лестницы, которые есть в этом доме, и научусь пользоваться всеми инструментами, чтобы превратить это заброшенное сооружение в роскошное гнездышко. И знаешь, что я попрошу в награду в конце долгого, утомительного дня?
        — Расслабляющий массаж?  — предположила она, уже рисуя в своем воображении соблазнительные картины.  — А потом любовные игры?
        — О нет, милая, ты ошибаешься.  — Склонившись к Белле, Джеймс поднял ее подбородок и посмотрел в глаза. От его пристального взгляда по всему ее телу побежали мурашки.  — Первым в моем списке идет душ.
        Глава 8
        Гостиная деревенского дома совершенно преобразилась, и в этом была заслуга не только Джеймса. Дом был построен добротно, все в нем носило отпечаток старомодного шарма. Прежде Джеймс как-то не обращал внимание на такие вещи.
        Белла закончила полировать последний серебряный подсвечник и поставила его обратно, на полку огромного камина. Она едва слышно напевала какую-то незнакомую песенку, к которой Джеймс уже успел привыкнуть за то время, пока они работали плечом к плечу, приводя в порядок свое любовное гнездышко.
        — Ты слышал это?  — спросила вдруг Белла, склонив голову набок, словно к чему-то прислушиваясь.
        — Э-э… нет.  — Джеймс был слишком занят созерцанием красивой женщины на фоне обшитых темным деревом стен и темной мебели.  — Что это было?
        — Звук успеха.
        Она улыбнулась, и гнетущее чувство, поселившееся в душе Джеймса, усилилось. В последнее время это происходило все чаще. К несчастью, приятным и легким способом справиться с душевным смятением, который он обычно применял,  — а именно: сжать Беллу в объятиях и как можно скорее заняться с ней любовью,  — сейчас он воспользоваться не мог, потому что с минуты на минуту должен был появиться рабочий, чтобы починить в доме водопровод.
        Добиться столь быстрой реакции от администрации близлежащего городка, было непросто, но когда Джеймс сказал, что действует от имени семьи Монторо, все пошло как по маслу.
        Придется убрать на время свою приметную зеленую машину, да и самому ему лучше скрыться с глаз. Как он сделал утром, когда явился электрик. Но это было даже на руку Джеймсу. У него было время позвонить своему спортивному агенту и обсудить с ним стратегию переговоров с футбольными клубами. По словам агента, был небольшой шанс договориться с «Ливерпулем». Разумеется, никаких гарантий, но в составе команды произошли перемены, и клубу нужен сильный игрок. Отличные новости, и время самое подходящее — чем скорее Джеймс покинет Алму, тем лучше.
        — Да,  — сказал он и откашлялся:  — Осталось всего двадцать семь комнат.
        Они начали с нижнего этажа, сосредоточив свои усилия на кухне и гостиной, а также на комнате для прислуги, примыкавшей к кухне. Здесь они собирались спать, если, конечно, заказанная кровать прибудет вовремя. Всего за один день им удалось сотворить настоящее чудо, но до завершения грандиозной уборки было еще далеко.
        Когда-нибудь они доберутся и до хозяйской спальни наверху. Джеймс уже представлял себе сцену соблазнения Беллы на широкой удобной кровати, и в его воображении неизменно фигурировали шелковые простыни и лепестки роз. Белла заслуживает самого лучшего. Она не сказала ни слова, когда выяснилось, что единственное место, пригодное для ночевки,  — комната прислуги.
        Это качество Джеймс особенно ценил в ней — Белла постоянно твердила, что она — женщина с высокими запросами, и при этом легко мирилась с бытовыми неудобствами. Кстати, раз уж он не сможет заняться с ней любовью в течение ближайших… Джеймс взглянул на часы и с трудом подавил стон… в течение ближайших часов, он должен получить хотя бы один поцелуй.
        Белла подмигнула ему и показала язык:
        — Да, у нас еще много работы. Но ее было бы еще больше, если бы ты не сделал нужные звонки. Только благодаря тебе мы продвинулись так далеко.
        Эта склонность Беллы делать из него героя смущала и тревожила Джеймса. Пожав плечами, он принялся полировать и без того сверкающий хрустальный бокал своей футболкой. Неплохой предлог, чтобы не смотреть Белле в глаза.
        — Да уж, весомый вклад, что и говорить. Нажал несколько кнопок на телефоне.
        — Перестань нести чушь.  — Уткнув руки в бока, Белла решительно шагнула к Джеймсу.  — Ты — замечательный. Я так считаю, и ты не можешь мне запретить так думать.
        Джеймс принужденно улыбнулся:
        — Да, ваше высочество.
        — Между прочим,  — протянула она, намеренно преувеличивая американский акцент. Улыбка Джеймса стала шире, именно этого Белла и добивалась.  — Я вдруг поняла, что пора позвонить отцу. Мы больше не можем делать вид, что не было никакого объявления о моей помолвке с Уиллом.
        Голос Беллы звучал спокойно, но Джеймс видел, что ее тело напряжено. Плечи ссутулились, а обычно ясные глаза затуманила тревога.
        — Может быть, подождем?  — предложил он и взял ее руки в свои.  — Позвонишь завтра.
        — Мне хочется, чтобы все это поскорее закончилось,  — ответила Белла, закусив губу. По ее лицу видно было, что она растеряна.  — Но твое предложение мне тоже нравится.
        — Почему?  — неожиданно для самого себя спросил он.
        Из всех, кого знала Белла, Джеймс лучше других понимал ее стремление всеми силами избежать конфликта, особенно когда речь шла о властном отце. Но тоска в глазах Беллы не давала ему покоя, и он готов был сделать все, что в его силах, для решения возникшей проблемы.
        — Мой отец хочет, чтобы я вела себя в соответствии с правилами, принятыми в королевской семье. Как Габриэль. Ты себе не представляешь, что было, когда Рэйф отрекся от трона. Папа был вне себя.  — Белла вздохнула.  — Где-то в глубине души я его понимаю и не хочу, чтобы у него были проблемы из-за моего эгоизма.
        — Но ты вовсе не эгоистка,  — возразил Джеймс.  — Разве ты не имеешь права сама выбрать парня, за которого выйдешь замуж?
        — Мой отец говорит, что я эгоистичная, избалованная девчонка.  — Губы Беллы сжались в тонкую линию.  — Вот почему я хочу поскорее разобраться со всем этим. Я не готова… Я хочу сказать, что вряд ли оправдаю ожидания отца. Я всегда знала, что во мне течет королевская кровь, но монархия… мы уже давно не правящая династия. Почему для моего отца это вдруг стало так важно?
        Джеймс притянул Беллу к себе.
        — Хотел бы я объяснить тебе, почему то или другое так важно для отцов,  — пробормотал он.  — Мой, например, мне так и не объяснил, почему мой отказ от работы в «Роулинг энерджи» привел его в такой ужас. Казалось бы, сыном — футболистом мирового уровня мог бы гордиться любой отец.
        — Но не твой?  — прошептала она, уткнувшись в его плечо.
        Белла крепко прижалась к Джеймсу, обвила руками его талию, и ему вдруг стало удивительно спокойно.
        — Нет, его любимчик — Уилл.
        — А почему ты не хочешь работать в «Роулинг энерджи»?
        Забавно, но Белла была первым человеком, кто задал Джеймсу этот вопрос.
        Остальные считали, что он хочет играть в футбол, а еще, что в отцовской компании, рядом с Уиллом, хорошую карьеру ему не сделать.
        Даже теперь, когда перспектив продолжить спортивную карьеру у него было не так много, Джеймс не рассматривал в качестве альтернативы работу в компании.
        С отцом невозможно было вести диалог. Он двигался решительно, как бульдозер, стараясь сломить оборону Джеймса. Отцу даже в голову не приходило спросить, почему сын не выказывает никакого интереса к семейному бизнесу.
        — Потому, что он построил свою компанию на могиле моей матери,  — жестко ответил Джеймс.  — Если бы она не умерла, мы не переехали бы в Алму и отец не занялся бы шельфовым бурением. Я никогда этого не забуду.
        — А кто-нибудь просит тебя забывать?  — тихо проговорила Белла.  — Может быть, настало время посмотреть на все под другим углом? Если бы твой отец не переехал в Алму, ты, возможно, никогда не обнаружил бы, что любишь футбол, разве не так?
        — От этого мне как-то не легче. Я люблю футбол прежде всего потому, что он спас меня. Благодаря футболу я перебрался на другой континент. Я не могу подолгу находиться на одном маленьком острове с отцом.
        Когда их ни к чему не обязывающий разговор превратился в исповедь? Джеймс никогда раньше не говорил вслух то, что сказал сейчас. Белла удивительным образом извлекла правду на свет божий.
        — Мне жаль,  — тихо сказала она и прижалась щекой к его груди.
        — Мне тоже жаль, что у тебя с отцом не заладились отношения. Но, если кто-нибудь увидит нас здесь, скандала не избежать, особенно учитывая сообщение в газете о твоей помолвке с Уиллом. Но хочу, чтобы ты знала: я поддержу любое твое решение,  — искренне сказал Джеймс, хотя и считал, что лучше — выждать.
        Впрочем, он ведь не был членом королевской семьи. У Беллы столько обязательств, о которых он ничего не знает. Джеймс даже не представлял, что может быть хуже жизни, в которой ты должен думать только о своем долге перед короной и страной.
        — Это самые романтические слова, которые ты мне когда-либо говорил.  — Голос Беллы дрогнул.
        В замешательстве Джеймс поднял ее подбородок и посмотрел в глаза. По ее щеке скатилась слезинка.
        — Какие именно слова ты имеешь в виду? Когда я назвал этот полный хлама дом нашим любовным гнездышком или когда назвал наши отношения сожительством?
        Белла рассмеялась сквозь слезы. Джеймс совсем растерялся. Как раз когда он решил, что научился ее понимать, она сделала то, чего он не мог предугадать.
        — Ни то ни другое. Самое романтическое — это когда ты сказал, что готов поддержать меня, что бы я ни решила. У меня сразу потеплело вот тут.  — Она похлопала себя по животу.
        Джеймс уставился на нее. Это было уже чересчур…
        — Я сказал, что поддержу тебя, но что в этом такого? Ведь это то, что любовни… ну то есть люди, которые находятся в отноше…
        Боже, он даже не мог подобрать нужное слово, чтобы определить их связь. Может быть, потому, что и сам не знал, как ее расценивать?
        — Да,  — радостно сказала она, хотя Джеймс понятия не имел, с чем она соглашалась.  — Именно это ты и сделал. Ты всегда делаешь то, что нужно.
        Джеймс нахмурился:
        — Я ничего подобного не делаю.
        Не делал. Он всегда был парнем, который отступает в самый решающий момент. Парнем, который подвел команду, рассчитывавшую на него. Парнем, который сбежал от конфликта, вместо того чтобы разобраться с ним. А еще тот инцидент с проституткой… Джеймс Роулинг был последним человеком, на которого можно было положиться. Особенно когда речь шла о поддержке.
        — Делаешь.  — Ясные голубые глаза Беллы смотрели ему в лицо, и Джеймс не мог отвести взгляда.  — Ты смотришь в зеркало и видишь ошибки, в которых обвиняет тебя отец. Я смотрю на тебя и вижу замечательного человека. Ты здесь, рядом, и для меня это очень много значит. Мне нужен человек, который поддержит меня.
        «Она действительно считает меня героем»,  — подумал Джеймс. Но она ошибается. Он — не герой, он легкомысленный и слабый человек, перекати-поле, который сегодня здесь, а завтра…
        — Я не гожусь на эту роль. Я даже не знаю, как это делается…
        Вышло как-то не очень. Джеймс хотел, чтобы его голос звучал твердо и решительно, а прозвучало грубовато.
        — О, милый,  — Белла покачала головой и, едва касаясь, провела кончиками пальцев по его лицу. Странным образом этот жест показался Джеймсу даже более интимным, чем секс.  — Не отец, а ты сам определяешь, что ты за человек.
        Джеймс открыл было рот, чтобы возразить, но вдруг задумался. А что, если он действительно подсознательно это делает — позволяет отцу взять над собой власть?
        Может быть, он никогда не осознавал этого потому, что отказывался признать: разрыв, пропасть, лежащая между ним и его отцом,  — это отчасти и его вина. Джеймс всегда был слишком занят, чтобы задумываться над этим. Даже теперь его мысли крутились вокруг Ливерпуля и потенциальной возможности снова вернуться в высшую лигу. Но самое главное — Ливерпуль был далеко от Алмы, где жила женщина, вбившая себе в голову, что он — герой. Джеймс буквально считал дни до отъезда.
        Новая кровать определенно оказалась гораздо лучше твердого пола.
        Белла и Джеймс обновили ее в ту же ночь и до утра проспали в объятиях друг друга. Это была лучшая ночь в жизни Беллы.
        Рассвет вернул ее к реальности. Она не была дома, в Плайя-дель-Онда, уже почти сорок восемь часов. Она отправила короткое сообщение Габриэлю, объясняя свое отсутствие «поездкой к подруге», но это не помешало ее отцу четыре раза позвонить и оставить четыре кратких, но выразительных голосовых сообщения. Белла не ответила. Намеренно.
        Теперь, когда в доме исправно действовали водопровод и электричество, он действительно превратился в уютное гнездышко, о котором так мечтала Белла. Она не раз ловила себя на мысли, что с удовольствием осталась бы здесь навсегда. Белле не хотелось возвращаться в дом на пляже. Но она понимала, что рано или поздно ей придется встретиться с отцом. Может быть, затея с объявлением о помолвке — дело его рук и он устроил этот цирк с единственной целью — показать Белле, кто в доме хозяин. В таком случае она не стала бы переживать, если бы отец узнал о ее отношениях с Джеймсом.
        Проблема заключалась в том, что это была не домашняя перебранка двух Монторо. Это был вопрос государственной важности, и любой скандал мог навредить еще не окрепшей монархии. Белла не имела ни малейшего желания выходить за Уилла, но пока семья Монторо не опубликует официальное опровержение истории с помолвкой, вероятность скандала весьма высока. Еще не улеглись страсти по поводу отречения Рэйфа, и любая негативная публикация может дорого обойтись Габриэлю. И потом, не может же она вечно прятаться здесь. Нужно решить проблему. Как можно скорее.
        — Доброе утро,  — пробормотал Джеймс и, протянув руку, отвел прядь волос от лица Беллы.  — Мне нравится, как ты выглядишь.
        — Тебе нравятся растрепанные женщины?  — улыбнулась она, отгоняя прочь мрачные мысли.
        — Мне нравится женщина после ночи любви,  — улыбнулся в ответ Джеймс.  — Вчера утром ты тоже прекрасно выглядела.
        Кстати…
        — Как ты думаешь, как долго мы еще сможем скрываться здесь? Я имею в виду, пока нас не обнаружат.
        Джеймс пожал плечом:
        — Вечность. Я же могу пофантазировать, правда?
        Белла недоверчиво выгнула бровь, и он ухмыльнулся.
        Белла испытывала большой соблазн, забыв обо всем на свете, наслаждаться жизнью в объятиях Джеймса. Но совесть не давала ей спокойно спать. Джеймс оставил решение за ней, но, если разразится скандал, ему тоже придется плохо, а этого Белла допустить не могла. Кроме того, она не хотела обидеть Уилла. Значит, надо не опоздать с опровержением.
        — Думаю, мне нужно сегодня же поговорить с отцом,  — твердо сказала она.  — В крайнем случае завтра.
        Джеймс заслуживал того, о чем просил,  — возможности появиться с ней открыто, заявить всему миру о том, что они встречаются. Несправедливо заставлять его отмывать этот старый дом только потому, что она стремится избежать объяснений с отцом.
        Правда, она хотела уклониться не только от встречи с Рафаэлем… Белла боялась признаться самой себе в том, что желания значили для нее больше, чем ответственность перед семьей. Она с горечью подумала, что ураган по имени Белла последовал за нею и через Атлантику.
        — Я отвезу тебя в Плайя-дель-Онда,  — сказал вдруг Джеймс.  — Как только будешь готова.
        Беллу вдруг охватил страх. А что, если с помолвкой все благополучно уладится и они с Джеймсом смогут встречаться без опасения спровоцировать скандал — и вот тогда выяснится: их влекло друг к другу только потому, что отношения развивались в экстремальных обстоятельствах? А вдруг эта ослепительная страсть, бросавшая их в объятия друг друга, угаснет, потому что тайна перестанет быть тайной?
        Этот затаенный страх заставил Беллу передумать.
        — Наверное, я никогда не буду готова к этому. Давай отложим все на завтра.  — При мысли о том, что ее отношениям с Джеймсом придет конец, ей захотелось плакать.  — Сегодня поработаем в доме. У меня будет время собраться с мыслями. Хорошо? Или у тебя есть какие-то дела в городе?
        — Ничего, чем мне хотелось бы заняться, это уж точно. Так что я в твоем распоряжении.
        — Ну и хорошо.
        Но в глубине души Беллу терзало беспокойство. Сейчас она напоминала себе какую-нибудь европейскую принцессу, которая все дни напролет проводит в постели, в компании сексуального спортсмена. Таких историй в желтых газетенках — пруд пруди.
        — Знаешь, чем мне хотелось бы заняться?  — порывисто сказала она.  — Найти в Алме организацию, которая занимается защитой дикой природы.
        Джеймс, надо отдать ему должное, не выказал ни малейшего удивления.
        — Я помогу тебе.
        Разумеется, он предложил свою помощь, даже не спрашивая, зачем ей это понадобилось. Белла уже начала привыкать к его безоговорочной поддержке.
        — Я работала в такой организации там, в Майами. Мне нравится заботиться о животных, особенно о птицах. Возле нашего дома жили дикие попугаи ара, и мне всегда казалось, что это знак. Я скучаю по ним. Скучаю по ощущению собственной полезности, понимаешь?
        — Прекрасно понимаю,  — кивнул Джеймс.  — В устье реки, на восточном побережье острова гнездится множество перелетных птиц. Думаю, существует какая-то организация, которая занимается их охраной. А если нет, ты вполне можешь создать ее.
        У Беллы перехватило дыхание. Она использует свой титул принцессы во благо. Если Габриэль взойдет на трон, он обеспечит ей поддержку в парламенте, и, может быть, ее организация даже получит деньги из государственного бюджета. А потом она найдет и другие источники финансирования…
        — Спасибо! Мне очень нравится эта идея.
        — Если мы завтра поедем в Плайя-дель-Онда, ты можешь заглянуть в министерство сельского хозяйства и окружающей среды — может быть, у них есть информация о защите природы.
        — Конечно. А потом я хотела бы вернуться сюда. По-моему, в этом доме нужно делать серьезный ремонт. Но я не говорю, что ты должен все бросить и заняться этим,  — поспешно добавила Белла.
        Господи… ей нужно следить за своим языком. Она словно требует от Джеймса постоянно быть рядом, служить ее шофером, гидом. В конце концов, у него своя жизнь и он может в любой момент решить, что их отношениям пора положить конец…
        — Но я хочу тебе помочь,  — возразил Джеймс.  — Мне кажется, что нам лучше залечь на дно, даже если тебе удастся уладить отношения с отцом. А это означает, что нам нужно убежище. Мне здесь нравится.
        Белла облегченно выдохнула. Не стоит, конечно, вкладывать особый смысл в его слова, но радует уже то, что он не собирается, по крайней мере, в ближайшее время уходить от нее.
        — Мне тоже.
        А почему бы ей не поселиться в этом доме, подумала Белла. Недалеко от Дель Соль, значит, время от времени она может навещать бабушку Изабеллу. Если она собирается остаться в Алме, нужно же ей где-то жить, так почему не здесь?
        Белла вдруг подумала, что Джеймс — единственная причина, по которой ей вообще в голову пришло обзавестись постоянным жилищем. Как будто Джеймс и ее будущее были неразрывно связаны друг с другом.
        Этой мысли было достаточно, чтобы Белла поспешно вылезла из постели, сославшись на непреодолимое желание принять душ.
        В душе она позволила себе немного помечтать о будущем. Одно дело — задаваться вопросом, не потеряет ли Джеймс к ней интерес после того, как их отношения перестанут быть тайной, и совсем другое — отводить ему постоянное место в своей жизни, даже не спросив его.
        А кем он мог бы стать для нее? Бойфрендом? Официальным любовником? Здесь, в Алме, жизнь Беллы была куда более публичной, чем в Майами. Что, если Джеймсу придется не по нраву эта публичность? Белла не стала бы винить его, особенно памятуя о скандалах, преследовавших его в прошлом.
        Боже, что случилось с жизнерадостной беззаботной девушкой, которая меняла парней как перчатки? С той девушкой, которая, словно бабочка, порхала с одной вечеринки на другую? Здесь, в глубинке, тяжело вести светскую жизнь. Никаких полетов в Монте-Карло или Барселону, чтобы развеяться. Но когда Белла вышла из ванной и увидела красивого мужчину, лежащего в постели, которую они делили ночью, все мысли вылетели у нее из головы. Какие вечеринки, какие мужчины могут сравниться с Джеймсом?
        — Дай мне несколько минут, и можем приступать к работе,  — пообещал он.  — Давай займемся сегодня верхним этажом.
        Боже, кажется, у нее проблемы. Это она должна сдерживать мужчину, а не беспокоиться о том, что собирается делать Джеймс.
        Но от одной мысли о том, что он может уйти из ее жизни, Беллу замутило.
        Что же ей делать?
        Глава 9
        В хозяйской спальне на втором этаже стояла самая прекрасная кровать под балдахином из всех, что Белла когда-либо видела. Сорвав пыльную ткань, покрывавшую роскошное ложе, Белла восторженно вскрикнула — ее глазам предстала искусная резьба по дереву: на столбиках балдахина распускались цветы, переплетаясь друг с другом и собираясь наверху в целые букеты.
        Белла отполировала дерево до блеска, вытряхнула пыль из покрывала и подушек, и кровать снова обрела былое великолепие.
        Спальня же являла собой печальное зрелище. Мыши прогрызли огромные дыры в мягких подушках кресел, покрытые толстым слоем пыли стекла огромного окна с эркером едва пропускали солнечный свет, на выцветших обоях темнели пятна правильной формы — видимо, когда-то здесь висели картины, исчезнувшие из дома много лет назад.
        Пол за спиной Беллы жалобно застонал. Обернувшись, она увидела Джеймса, осторожно ступающего по деревянным половицам, прогибающимся под его весом. Вдруг одна из них с громким треском переломилась надвое, Джеймс не упал только благодаря отточенной спортом реакции.
        — Ой,  — растерянно проговорил он.  — Я не думал, что так получится. Извини.
        Белла махнула рукой:
        — Это не самая большая из наших проблем.
        — Знаешь, когда я ступил на эту половицу, мне показалось, что под ней словно была пустота. И смотри-ка, там действительно пустота.
        Посмеиваясь над его растерянностью, Белла подошла и заглянула в образовавшееся отверстие:
        — Кажется, ты нашел королевский тайник. Думаю, там спрятаны бесценные сокровища.
        Белла опустилась на колени и вынула из полости обломки половицы.
        — Дай-ка мне твой телефон.
        Джеймс вложил телефон в ее протянутую руку. Воспользовавшись телефоном как фонариком, Белла направила свет в отверстие и увидела небольшой ящичек. Она потянулась, вынула ящичек и поставила его на пол рядом с Джеймсом.
        — Там есть что-нибудь еще?  — поинтересовался он, опускаясь на колени и заглядывая Белле через плечо.
        Она чувствовала его теплое дыхание на своей коже и, как всегда, ее тело невольно откликнулось на его близость. Ей вдруг стало жарко, она выгнула спину, прижимаясь к груди Джеймса.
        — Может быть,  — промурлыкала она,  — почему бы тебе самому не проверить?
        Намек был слишком прозрачен. Одной рукой Джеймс обвил талию Беллы, другой для вида пошарил в дыре.
        — Нет, там больше ничего нет.  — Его губы касались ее шеи, было совершенно очевидно, что его сейчас занимает исключительно Белла.
        Она ощутила его нарастающее возбуждение. Судя по всему, Джеймс совершенно утратил интерес к старому тайнику.
        — А что у нас здесь?
        — Думаю, ты должен это исследовать,  — ответила Белла, направила его руки под свою рубашку и судорожно вздохнула, когда его пальцы коснулись ее груди.
        — Ты не совсем одета,  — с игривой усмешкой заметил Джеймс.  — Мисс Монторо, я просто поражен — на вас нет бюстгальтера. Вы как будто надеялись, что какой-нибудь мужчина запустит руки под вашу рубашку.
        — Ты говоришь так, словно я сделала что-то плохое.  — Она прижалась спиной к его груди и пошевелила бедрами, заставив тело Джеймса напрячься.  — Поскольку ты здесь единственный мужчина, я не буду сопротивляться.
        Он расхохотался, но вдруг посерьезнел. Его руки сжали ее ноющие от возбуждения соски, заскользили по груди. От острого желания у Беллы перехватило дыхание. Неужели она никогда не устанет от Джеймса и ее желание принадлежать ему, никогда не угаснет?
        Стянув с себя рубашку, она швырнула ее на постель. Его руки продолжали ласкать ее грудь. Белла откинула голову на его плечо и закрыла глаза. Джеймс коснулся губами мочки ее уха, сначала легко, едва заметно, потом стал нежно посасывать мочку, а руки заскользили по телу Беллы.
        Наконец его пальцы скользнули в ее шорты и дразнящими движениями стали ласкать бедра сквозь тонкое кружево трусиков. Губы Джеймса прижались к ее шее, горячо, требовательно, и Белла застонала от нетерпения.
        Отстранившись от Беллы, Джеймс стянул с нее шорты и трусики. Не говоря ни слова, он подхватил ее на руки и, пройдя несколько шагов, осторожно опустил на постель, не сводя глаз с ее тела.
        Одного этого взгляда оказалось достаточно, чтобы Беллу бросило в жар.
        Затуманенным взором она смотрела, как Джеймс, склонившись над ее бедрами, принялся осыпать их поцелуями. Его язык скользил по ее телу. Бросив взгляд на Беллу, Джеймс опустил голову и коснулся языком самого укромного уголка между бедер. Его язык был влажным и обжигающе горячим.
        Вспышка ослепительного наслаждения заставила Беллу громко застонать. «Да!»  — крикнула она. Ее тело содрогалось от удовольствия.
        Ее бедра напряглись, чутко реагируя на каждое прикосновение его языка. Нахлынувший оргазм сотряс ее тело, доставляя не испытанное прежде наслаждение.
        — Сейчас,  — хрипло прошептала она и откинулась на спину.  — Я хочу тебя прямо сейчас.
        Подчинившись, Джеймс в одно мгновение сбросил с себя одежду и опустился на Беллу, вжимая ее тело в мягкую постель. Она пошевелилась, устраиваясь удобнее, ее руки заскользили по его спине. Ощутив прикосновение ее пальцев, Джеймс едва слышно застонал и прижался к ее губам в жадном, горячем поцелуе.
        Белла прижалась к нему бедрами, безмолвно умоляя его слиться с ней. В одно мгновение Джеймс надел презерватив и вошел в нее, заполняя ее тело так же, как заполнил душу.
        Глубоко вздохнув, Белла крепко обняла его.
        Джеймс!
        Он был лучшим, что когда-либо случалось в ее жизни. Самый сексуальный мужчина на свете и единственный, кто видел ее настоящую. Шепча его имя, Белла снова взмыла на волне наслаждения. Ее сердце переполняла нежность к человеку, который изменил ее жизнь.
        Вернувшись в реальный мир, Белла вдруг ощутила приступ иррационального страха. Что будет с ней и Джеймсом, когда их отношения перестанут быть тайной? Она прижалась к нему, словно умоляя никогда не оставлять ее.
        Позже, когда они наконец нашли в себе силы одеться, Белла заметила ящичек, лежащий на полу возле зияющего отверстия тайника.
        — Мы должны открыть его.
        Она толкнула ящичек босой ногой, и он перевернулся, крышка открылась, рассыпая содержимое по полу. Письма. Десять или двадцать писем, старых и хрупких, с выцветшей паутиной строчек на пожелтевшей бумаге.
        Подняв одно письмо, Белла, щурясь, попыталась прочесть хотя бы несколько строк, но в комнате царил полумрак. Она перевернула листок и на обратной стороне увидела все ту же вязь строк.
        — О чем там?  — Джеймс заглянул Белле через плечо, его теплое дыхание коснулось ее шеи.
        — О нет.  — Белла покачала головой и со смехом отстранилась.  — С этого дня я запрещаю тебе подходить ко мне сзади.
        — А что я сделал?  — удивленно спросил он с невинным выражением лица.  — Это всего лишь любопытство. Не можешь же ты запретить мне дышать одним воздухом с тобой?
        Его слова были полны скрытого смысла. Они постоянно флиртовали и поддразнивали друг друга. Постоянно. И Белле это нравилось.
        Белла посмотрела на Джеймса, и у нее вдруг сжалось горло, она едва сдержала рвущееся наружу рыдание. Их отношения начались как легкий флирт, бегство в этот забытый богом уголок должно было стать веселым приключением. И вот теперь все так усложнилось!
        — Я… Наверное, бабушка Изабелла захочет взглянуть на эти письма.  — Белла с вымученной улыбкой помахала пожелтевшими листками.  — Пойду положу их в сумку, чтобы не забыть.
        Она отвернулась и поспешно вышла из комнаты, чтобы Джеймс не заметил печали на ее лице.
        Им снова пришлось ночевать в комнате для прислуги, потому что у Беллы вдруг пропало желание приводить в порядок хозяйскую спальню на втором этаже. Джеймс не возражал, он готов был спать где угодно, лишь бы рядом с ним была Белла.
        Проснувшись утром, он не увидел ее рядом с собой. Приподнявшись в постели, Джеймс взглянул в сторону ванной комнаты. Белла была там.
        А ему нравилось просыпаться рядом с ней, чувствовать тепло ее тела, гладить шелковистые волосы. Это было странно. Джеймс даже не мог вспомнить, когда его связывали с женщиной столь долгие отношения. Наверное, это было с Челси. Но даже тогда он не чувствовал себя таким счастливым. Когда Челси порвала с ним, потому что встретила кого-то другого, Джеймс испытал облегчение.
        Интересно, куда это Белла собралась, спрашивал он себя, вылезая из постели и собирая разбросанную по полу одежду. Насвистывая веселую мелодию, Джеймс натянул футболку.
        Войдя в отмытую до блеска кухню, Джеймс поставил на плиту чайник, который купил днем раньше, начал накрывать стол к завтраку и тут заметил Беллу, сидевшую на веранде. Она смотрела куда-то вдаль, на ее лице читалось беспокойство, словно что-то тревожило ее.
        Джеймс подозревал, что ему известна причина ее тревоги. Сегодня они должны были отправиться в Плайя-дель-Онда. Может, притвориться, что он забыл об этом? Белла, должно быть, переживает из-за того объявления о помолвке. Но разве это повод для беспокойства?
        В конце концов он вышел на веранду, опустился рядом с Беллой и обнял ее. Они долго сидели молча, глядя, как поднимающееся солнце освещает раскинувшийся перед ними участок. Белла прильнула к Джеймсу, наслаждаясь счастливыми мгновениями.
        За домом раздался пронзительный автомобильный гудок.
        — Ждешь кого-нибудь?  — спросил Джеймс. Белла покачала головой.  — Останься здесь, я пойду посмотрю.
        — Ты не можешь,  — печально ответила она.  — Предполагается, что я здесь одна. Это же собственность Монторо.
        Ну нет, довольно прятаться и следить за каждым своим шагом.
        — Мы пойдем вместе.
        Джеймс встал и протянул Белле руку.
        Белла растерянно посмотрела на него, видно было, что она колеблется. Джеймс решительно взял ее за руку и поднял на ноги.
        — Да. Вместе. Мы же собираемся встретиться с твоим отцом и поговорить с ним, так к чему продолжать эту игру в таинственность? Хватит.
        Тяжело вздохнув, Белла кивнула:
        — Ладно.
        Они вместе подошли к двери. У порога стоял курьер.
        — Tengo un paquete[1 - У меня пакет (исп.).],  — сказал он, почтительно прикоснувшись к своей бейсболке.
        Великолепно. Доставили за один день, как и обещали. Джеймс волновался, что подарок, который он заказал для Беллы, привезут с задержкой, но щедрая плата, видимо, возымела действие.
        — Gracias[2 - Спасибо (исп.).],  — сказал Джеймс.  — Dende firmo?[3 - Где расписаться? (исп.)]
        Белла удивленно подняла брови:
        — Где ты выучил испанский?
        — В школе,  — ответил он с улыбкой.  — Я же вырос в испаноязычной стране, помнишь?
        Курьер протянул бумагу и, как только Джеймс расписался в получении посылки, вернулся к своей машине и достал большой короб. Передав его Джеймсу, курьер попрощался, сел в машину и укатил.
        Из пакета послышались резкие крики.
        — Господи, что там?  — заинтригованно спросила Белла.
        Джеймс осторожно внес короб в дом, стараясь не закрывать руками отверстия, через которые в ящик поступал воздух.
        — Это подарок. Для тебя.
        Джеймс потянул картонный язычок, как предписывала инструкция на испанском, прилагающаяся к посылке. Короб открылся, и взору Беллы предстала металлическая клетка, в которой сидели два ярко-зеленых попугая ара. Они возмущенно кричали дуэтом.
        Белла ахнула:
        — Джеймс! Что это?
        — Кажется, я купил не тех птиц, раз ты сразу не поняла,  — растерянно ответил он.  — Ты говорила, что скучаешь по попугаям, поэтому я решил подарить тебе пару. Тебе нравится?
        Он заплатил сверх обычной цены, чтобы с птицами обращались особенно бережно. Попугаи выглядели довольно бодро, хотя им пришлось перенести ночной перелет.
        Громко всхлипнув и пробормотав что-то невнятное, Белла вдруг резко повернулась и бросилась вон из комнаты, оставив позади вконец растерявшегося Джеймса в компании пронзительно верещавших попугаев.
        — По-моему, я все-таки что-то перепутал,  — сказал он птицам.
        Джеймс поставил клетку на кофейный столик и в соответствии с инструкцией, полученной при покупке птиц, дал попугаям немного воды. В глубине души у него нарастало раздражение и в то же время он чувствовал смятение — поведение Беллы было ему непонятно. Кончилось тем, что большая часть воды оказалась не в поилке, а на полу.
        Должен ли он найти Беллу и потребовать у нее объяснения, почему ей так неприятен его подарок? Ведь не обязательно было рассыпаться в благодарностях, достаточно было простого «спасибо».
        К тому времени, когда Джеймс открыл пакет с птичьим кормом и насыпал немного в кормушку, Белла все еще не возвращалась, и Джеймс окончательно вышел из себя. Помедлив немного, он все-таки отправился на поиски и обнаружил Беллу наверху, в спальне. Она лежала на кровати, свернувшись в клубок. И плакала.
        Раздражение Джеймса тут же сняло как рукой. Он опустился на постель рядом с Беллой, обнял ее и принялся поглаживать по голове, пока она не успокоилась и не перестала всхлипывать.
        — Что случилось, милая?
        Белла ничего не ответила, и у Джеймса сжалось сердце.
        — Это же просто птицы, Белла. Если они тебе нравятся, оставь их себе. Если нет, я…
        В службе доставки ему сказали, что вернуть птиц он не сможет.
        — В общем, придумаю что-нибудь.
        Он почувствовал, как у него сжалось горло. Если Белла решила уйти, птицы станут самой меньшей из его проблем. Джеймс не готов был отпустить ее, пока не готов. Может быть, со временем… Его агент запланировал на сегодня телефонный звонок в Ливерпуль, но это было только начало долгого процесса, который мог обернуться разочарованием и разбитыми надеждами.
        Не ускорил ли он своим подарком — ненамеренно, конечно,  — их расставание?
        — Они мне нравятся,  — прошептала Белла, уткнувшись в подушку.
        — Тогда поговори со мной, дорогая. Я решу все твои проблемы, какими бы они ни были.
        Она подняла голову и повернула к Джеймсу заплаканное лицо. У него заныло сердце — Белла казалась такой хрупкой, растерянной, несчастной.
        — Тут ты мне ничем не поможешь. Ты не можешь решить мою проблему, потому что ты и есть эта проблема, Джеймс.
        Замкнутый круг. Обычно Белла выражалась прямо, по крайней мере, так было до недавнего времени. Когда все успело измениться?
        — Что же такого ужасного я сделал?  — спросил он.
        Белла снова всхлипнула, и Джеймс подавил снова начавшее разгораться раздражение — пусть она объяснит, в чем дело.
        — Ты явился,  — выпалила Белла,  — и перевернул все мои представления о том, какими должны быть наши отношения. Ты понимаешь меня, заботишься обо мне. А хуже всего то, что ты заставил меня влюбиться в тебя!
        Джеймс растерянно смотрел на нее.
        — И я боюсь!  — продолжала Белла.  — Я никогда никого так не любила. Что я должна делать? Чувствовать? Мне порой кажется, что я пробираюсь на ощупь во тьме.
        Белла была напугана. Прежде всего нужно было успокоить ее. Джеймс осторожно взял девушку за руку. Он оказался совершенно не подготовлен к такому повороту событий.
        Это был вызов. Может быть, самый важный в его жизни. Он так часто повторял, что для него не составляет труда распутать любой узел, решить любую проблему… настало время доказать это. Он больше не отступит, не убежит. Белла должна знать, что может доверять ему.
        — Посмотри мне в глаза и скажи это еще раз. Но без длинных вступлений.
        — Что именно повторить?  — прошептала Белла, глядя на него расширенными глазами.
        — Ту часть, где ты говорила, что любишь меня.
        Ее ногти впились в его руку. От того, что она скажет, зависит, каким будет их будущее.
        — Я хочу услышать это еще раз, пусть говорит твое сердце.
        Джеймс сам не мог ответить себе на вопрос, каким он видит это будущее. На что он надеялся, спрашивая Беллу? Но он хотел снова услышать ее слова.
        — Я влюбилась в тебя,  — ответила Белла чуть хрипловатым голосом.
        Джеймс почувствовал, как в нем сломалось что-то, его окатила теплая волна. И внезапно он понял — то, что Белла считала проблемой, ею не является.
        — Да. Признаться, я и сам чувствую что-то похожее.
        Только сейчас он осознал, что его отношение к Белле давно изменилось. Самое неприятное — то, что Уилл первый это понял. Белла была создана для Джеймса, и он с удивлением признался себе в этом. Он словно ждал этого момента всю свою жизнь, и теперь, когда час настал, последний кусочек головоломки встал на место.
        — Правда?  — Голубые глаза Беллы сияли.  — И как ощущения?
        — Ну, сравнивать мне не с чем… Это так же страшно, как прыгнуть с высокого утеса без парашюта и обнаружить, что у тебя выросли крылья и ты знаешь, что такое абсолютная скорость,  — задумчиво ответил Джеймс.
        Лицо Беллы осветила счастливая улыбка.
        — Разве это не против мужских правил — признаваться, что женщина пугает тебя?  — Белла придвинулась к нему и положила руку на его плечо, словно утешая.
        — Все против мужских правил,  — ответил он, и Белла рассмеялась. Именно этого он и добивался. Ее серебристый смех эхом отозвался в его душе.  — Ты расскажешь мне наконец, в чем дело, или мне придется вытягивать из тебя признание?
        Белла потерла лоб и посмотрела на Джеймса:
        — Все пошло не так, как я предполагала. Мы должны были флиртовать друг с другом, встречаться время от времени. Может быть, рано или поздно я вернулась бы в Майами. А может, ты уехал бы в другую страну. О разбитом сердце и речи не было.
        Испытывая смутный страх при мысли о том, что сердце Беллы принадлежит ему, Джеймс протянул руку и приложил ладонь к ее груди, там, где билось сердце.
        — Я позабочусь о нем,  — сказал он.
        И тут же понял, что совершил ошибку.
        — И как долго ты собираешься о нем заботиться?  — Белла села на постели, отводя его руку.  — Пока не подпишешь новый контракт и не уедешь? Тебе не нужны серьезные отношения. Мне не нужны серьезные отношения. Ты готов выяснить ценой горького опыта?
        — Да,  — быстро сказал он.  — Перестань все усложнять. Если я получу контракт, ты поедешь со мной. Видишь, как просто?
        О другом варианте Джеймс даже не думал. Вообще говоря, он никогда не думал ни о чем подобном. Да у него и повода не было. Женщины приходили и уходили. Но эта… ему хотелось схватить ее, прижать к себе и никогда не отпускать.
        Белла закусила губу:
        — А что, если я заставлю отца дать официальное опровержение объявления о помолвке, и нам не нужно будет больше прятаться, мы сможем встречаться открыто. А потом обнаружим, что наши отношения только потому и представляли для нас ценность, что были окутаны тайной.
        — Что? Ты боишься, что я оставлю тебя, если нам не придется прятаться?  — Джеймс расхохотался. Наконец он понял, в чем дело.  — Так вот что тебя пугает.
        Белла беспокойно поерзала:
        — Но так может случиться.
        — Ты боишься, что твои чувства ко мне изменятся, если мы получим возможность встречаться открыто,  — вдруг догадался Джеймс.  — Ты думала об этом.
        В его желудок словно провалился огромный кусок льда. Ему никогда не приходило в голову, что признаться в чем-то — не означает решить проблему. Любовь, пусть и взаимная, не волшебная палочка, она не может изменить человека. Если он не готов к серьезным отношениям, скорее всего, все закончится печально.
        — Ты даешь мне все, чего я хочу, и то, о чем я даже не мечтала. Когда ты смотришь на меня, мое сердце вытворяет бог знает что, а когда ты меня целуешь, мне кажется, что наконец-то моя жизнь обрела смысл. А что, если я строю воздушный замок? Что, если мне нравится мужчина только потому, что наши отношения — запретный плод?
        — Так, хорошо, успокойся.
        Улыбнувшись, Джеймс провел ладонью по ее волосам. Это самый серьезный и самый искренний разговор с женщиной, который у него когда-либо был. А самое удивительное, что он все еще здесь, что у него не возникло желания сбежать. Белла стоила того.
        — А вдруг в один прекрасный день я захочу выйти замуж? Такую вероятность мы рассматриваем?
        Джеймс помолчал, обдумывая возможную перспективу. Она его не пугала. Он не говорил «да», но не говорил и «нет».
        Он посмотрел ей в глаза, не давая возможности отвести взгляд.
        — Это тебя тоже пугает?
        Просто удивительно, но Уилл и это предвидел. Джеймс мысленно проклял своего прозорливого братца. Впрочем, он пока не сделал Белле предложение, и вряд ли это случится в обозримом будущем. Дедушкины часы останутся у Джеймса.
        — Больше, чем я могу тебе признаться,  — ответила она.  — Я не имею в виду, что обязательно захочу выйти замуж. За тебя или за кого-то другого. Но что, если у меня появится такое желание?
        — Знаешь что?  — Он поднял ее подбородок.  — Думаю, у нас довольно много шансов остаться парой и вся эта чепуха про запретную любовь не имеет к нам никакого отношения. И еще я думаю, что мы должны быть честны друг с другом, что бы ни случилось. Может быть, я ошибаюсь, но я готов рискнуть. А ты?
        — Не мог бы ты взять меня за руку?  — спросила она тоненьким голоском.  — Когда ты держишь меня за руку, мне кажется, что с нами не произойдет ничего плохого.
        Джеймс как никто другой понимал ее. Он положил свою руку на ее ладонь, их пальцы переплелись.
        — Я не дам тебе упасть. Прыгай со мной, Белла.
        Ее теплая улыбка согрела его сердце. В это мгновение он поверил, что им удастся решить все свои проблемы. Впереди их ждали трудности, но оба чувствовали, что стоят на пороге чего-то чудесного.
        Только через час, когда они сели в «ламборгини», Джеймс взглянул на свой телефон и увидел два пропущенных звонка и сообщение… у него появилось дурное предчувствие, что он недооценил сложность стоящих перед ними проблем.
        Глава 10
        Все время поездки в Плайя-дель-Онда Джеймс был молчалив, и Белла решила не тревожить его. В конце концов, это она изменила правила игры. Джеймс хотя и признал, что его чувства к ней оказались сильнее, чем он предполагал, но не стал спорить с Беллой, когда она завела разговор про многочисленные «а что, если…». Очевидно, им предстоял еще не один серьезный разговор.
        Белла пыталась разобраться в себе, но так и не поняла, как она в действительности относится к тому, что случилось сегодня, и какие чувства испытывает. Она совершенно не собиралась признаваться Джеймсу в любви, но он был так мил с нею: подарил ей птиц, потом терпеливо выслушал ее бессвязную речь о страхах. Она просто не вынесла всего этого.
        Белла была уверена, что отец будет настаивать на своем и попытается переключить внимание Беллы на «правильного» Роулинга.
        Однако Белла не собиралась сдаваться. Она не готова была расстаться с Джеймсом, по крайней мере, пока. У них есть право самим определять свою судьбу. Она не уедет из Плайя-дель-Онда, не заставив отца пообещать, что он не будет вмешиваться в их жизнь.
        Когда Белла и Джеймс вошли в дом вместе, в холле их уже ждали отец и Габриэль. Слава богу, Белла догадалась отправить брату сообщение, умоляя его выступить в роли дипломата, если ситуация того потребует.
        Судя по нахмуренному лицу Рафаэля, она поступила правильно.
        — А что он здесь делает?  — сурово спросил отец, показывая тем самым, что поразительное сходство братьев Роулинг не ввело его в заблуждение — он прекрасно понимал, что дочь привела домой не того брата. А главное, стало ясно, что его мнение по этому вопросу не изменилось.
        Белла остановилась, крепко сжав руку Джеймса. Он едва заметно кивнул в знак поддержки, но промолчал.
        — Джеймс здесь потому, что я пригласила его. Ты сильно осложнил нам жизнь, опубликовав объявление о моей помолвке с Уиллом Роулингом, мы оба заинтересованы в скорейшем разрешении этой ситуации.
        — Во всех своих бедах виновата только ты, Изабелла.
        Отец скрестил руки на груди, предполагая, что выглядит величественно и устрашающе, но это не произвело на Беллу нужного впечатления. Напрасно отец заговорил с ней таким тоном, с ней и мужчиной, которого она любила.
        — Давайте не скатываться к взаимным обвинениям,  — вмешался Габриэль, и Белла благодарно улыбнулась ему.  — Папа, выслушай Беллу. Она — взрослая женщина, и мы собрались здесь, чтобы поговорить как взрослые люди.
        Рафаэль снизил обороты. Немного.
        «Королевские» уроки Габриэля не прошли даром, подумала Белла. Брат очень возмужал за последние несколько недель, и не приходилось сомневаться в том, что значительную роль в этой перемене сыграла Серафия. Белла искренне восхищалась своей будущей невесткой — и королевой.
        — Что ж, тебе слово, Изабелла.  — Отец сердито посмотрел на Джеймса, но не счел нужным удостоить его хотя бы словом.
        — Я не хочу выходить замуж за Уилла. Я уже говорила тебе об этом. С какой стати ты решил объявить всем о нашей помолвке? Неужели тебе так ненавистна мысль о том, что у меня есть свои представления о счастье?
        Как ни старалась Белла говорить спокойно, ее голос все же дрогнул.
        Почему ей все еще не безразлично, что отец видит в ней всего лишь товар?
        Джеймс шагнул вперед и обратился к Рафаэлю:
        — Сэр, вы не знаете меня, и я понимаю, почему вы предпочли выбрать для своей дочери моего брата, но прошу вас, поймите, Белла сделала меня счастливым, и я хочу сделать счастливой ее. Надеюсь, вы отнесетесь с уважением к нашим чувствам.
        Что ж, если Белла и задавала себе вопрос, почему полюбила Джеймса, после этой короткой, но емкой речи все вопросы отпали. У нее есть все шансы окончательно потерять голову. Она улыбнулась Джеймсу, не задумываясь, что выглядит, вероятно, как влюбленная дурочка.
        Вздохнув, отец почесал в затылке, но заговорить не успел — Габриэль схватил руку Джеймса и энергично потряс ее.
        — Я понимаю ваши чувства,  — сказал он.  — У меня не было возможности сказать вам это при нашей первой встрече, но я видел футбольные матчи, когда вы играли за мадридский «Реал». Жаль, что они разорвали с вами контракт. По-моему, они совершили большую ошибку.
        — Спасибо.  — Улыбнувшись, Джеймс поклонился Габриэлю, хотя и знал, что принц не любит формальностей.  — Я со своей стороны желаю вам удачи. Если вы взойдете на трон, Алма будет в хороших руках.
        Светская беседа явно пошла не в то русло…
        — Папа, мы с Джеймсом собираемся встречаться. Ты должен дать официальное опровержение объявлению о помолвке, иначе нас всех ждет большой скандал. Я не желаю этого ни Габриэлю, ни всей семье Монторо.
        — Осложнений можно было бы избежать, если бы ты делала то, что я сказал.  — Рафаэль, видимо, был настроен решительно.  — Мы все жертвуем чем-то для Габриэля и процветания…
        — Подожди-ка минутку.  — Будущий король, нахмурившись, поднял руку.  — Не впутывай меня в это. Я никогда не просил Беллу выходить замуж за Уилла Роулинга, и, честно говоря, договорной брак в наши дни — это пережиток.
        — Тебе нужно укреплять связи с «Роулинг энерджи»,  — прошипел отец и, наверное, развил бы свою мысль, если бы Габриэль снова не перебил его.
        — Да, это так. Но Белла просит нас найти иной способ укрепления этих связей. Какой из меня будет король, если я даже не попытаюсь принять ее желания во внимание?  — Королевский голос Габриэля эхом отозвался в огромном холле.  — Папа, я думаю, ты должен дать опровержение, учитывая отношения между Беллой и Джеймсом…
        Видимо, одного взгляда на лицо Беллы, одурманенной любовью, хватило Габриэлю, чтобы все понять. Кроме того, Белла привела Джеймса сюда, в этот дом, а это говорило о многом.
        Откашлявшись, Рафаэль нацепил на свое лицо хорошо знакомое Белле выражение разочарованного отца.
        — Все обстоит гораздо серьезнее, чем ты думаешь, Изабелла. На кону не только союз с «Роулинг энерджи». Ты — легкомысленная, капризная и безответственная. Брак пойдет тебе на пользу, поможет тебе остепениться, при условии, конечно, что ты остановишь свой выбор на правильном человеке. Уилл как раз тот, кто тебе нужен, а человек, с которым ты явилась сюда,  — полная противоположность Уиллу.
        Белла стерпела, когда отец назвал ее безответственной, но его выпад против Джеймса, который был совсем не таким, каким представлял его отец, вывел Беллу из себя.
        — Ты ошибаешься, папа. Может быть, Уилл и хорош для управления компанией, но он не идет ни в какое сравнение с Джеймсом. Никто никогда не вызывал во мне таких чувств, как Джеймс. Я лучше проведу вечер с ним за мытьем окон, чем с Уиллом на пышном приеме.
        Белла не собиралась говорить ничего такого, слова сами слетели с ее языка, но едва она произнесла их вслух, как тут же поняла — а ведь это правда. Ее больше не влекло на вечеринки, как там, в Майами. На приеме, куда ее пригласил Уилл, ей было невыносимо скучно, и не потому, что она никого там не знала и обстановка была непривычной. Что-то изменилось в самой Белле.
        — Кстати,  — сказала она,  — ты не спросил меня, но если тебе все же интересно знать, где твоя безответственная дочь пропадала последние несколько дней, я скажу — мы восстанавливали старый заброшенный дом возле деревни Алдейя-Дормер. Этот дом принадлежит семье Монторо. Сейчас он выглядит куда лучше, чем раньше, и в этом большая заслуга Джеймса. Я провела с ним все это время, и где, скажи на милость, хотя бы одна компрометирующая фотография?
        — Что еще за заброшенный дом?  — удивленно спросил Габриэль.
        — Я тебе потом расскажу,  — пообещала Белла.  — Неужели ты не можешь просто порадоваться за меня, папа? Если ты сам не дашь опровержение, это сделаю я. Я прекрасно понимаю, в чем состоят мои обязанности как члена королевской семьи. Я лишь хочу, чтобы ты уважал мой выбор и признал, что мое мнение может не всегда совпадать с твоим.
        — Я дам опровержение, но лишь для того, чтобы избежать возможного скандала. Я не стану поощрять твои отношения с этим человеком и предпочел бы, чтобы ты перестала видеться с ним.
        Взгляд, брошенный отцом на Джеймса, говорил о многом. Без сомнения, Рафаэль по-прежнему считал, что «неправильный» Роулинг плохо влияет на его дочь.
        — Прости, папа, но я не могу этого сделать. И мне жаль, что ты не видишь, как я счастлива с Джеймсом,  — сказала она дрогнувшим голосом.
        Да, отец по-прежнему имеет над ней власть, от которой так просто не освободиться, но, по крайней мере, она добилась своего — он даст официальное опровержение.
        — Ты права, я не понимаю и не принимаю ваши отношения. И я жду, что, успокоившись и рассудив здраво, ты признаешь мою правоту и вернешься на путь истинный, Изабелла. А если ты не сделаешь этого, сделает он,  — сказал Рафаэль, указывая на Джеймса.  — В противном случае нас всех ждет катастрофа. Вправе ли я рассчитывать на то, что ты поставишь интересы своего брата и монархии выше своих собственных?
        — Я всегда думаю о Габриэле,  — ответила Белла.
        — Прекрасно, тогда вы трое и поговорите с Патриком Роулингом.  — Отец обернулся к Габриэлю.  — Раз уж в нашем споре ты встал на сторону Беллы, тебе и улаживать с Патриком деликатный вопрос сотрудничества с «Роулинг энерджи», над которым я так долго трудился.
        Резко повернувшись, отец удалился. «Наверное, отправился терроризировать слуг»,  — подумала Белла.
        — Прости,  — сказала она брату.  — Я не хотела втягивать тебя во все это. Не думала, что все так получится. Ты поговоришь с мистером Роулингом?
        За долгие часы разговоров с Джеймсом в деревенском доме Белла успела понять, что собой представляет Патрик Роулинг, он не обрадуется новостям.
        — Я поговорю с ним,  — вмешался Джеймс, и Белла послала ему улыбку.
        — Отличная мысль.  — Выражение лица Габриэля говорило о том, что он отчетливо представляет себе всю сложность ситуации.  — Я тоже поговорю с ним. Но это будет нелегко. У нас есть деловые соглашения, выполнение которых может оказаться под угрозой. Вам лучше уехать на время, пока ситуация не нормализуется.
        Прекрасно. Опять прятаться. Почему два взрослых человека не могут открыто проводить время друг с другом? Но слова Габриэля о деловых соглашениях заставили Беллу задуматься — видимо, ставки были выше, чем она предполагала.
        Габриэль и Джеймс обсуждали стратегию переговоров с Патриком Роулингом, когда вдруг зазвонил телефон Джеймса.
        Взглянув на экран, он извинился и отошел в сторону. Судя по выражению его лица, новости были ошеломляющие. К тому времени, когда он закончил разговор, Габриэль уже ушел.
        — Что случилось?  — прошептала Белла, боясь услышать плохие вести.
        — Ливерпуль,  — растерянно пробормотал Джеймс.  — Менеджеры хотят встретиться со мной. Завтра.
        — Ливерпуль? Это же в Англии?  — До Беллы не сразу дошло, что речь идет о футбольной команде.  — Они хотят поговорить с тобой о контракте? Но это же здорово!
        — Мне придется лететь в Лондон,  — сказал Джеймс, его лицо просияло. Потом он вдруг посерьезнел.  — Не знаю, что они собираются обсуждать со мной, но, если они сделают предложение, мне будет чертовски трудно от него отказаться.
        — А почему ты должен отказываться? Ты не можешь этого сделать.
        — Мне придется жить в Англии большую часть года,  — ответил он и внимательно посмотрел на Беллу, словно оценивая ее реакцию на свои слова.
        Это был серьезный вопрос. Фактически решалось будущее Джеймса, и от результатов переговоров зависело, насколько изменится его жизнь. Белла готова была поддержать его в любой ситуации, но когда новость тебе сообщают вот так, без подготовки…
        — Мы что-нибудь придумаем,  — пробормотала Белла,  — мы прыгнем вместе, помнишь? Только не отпускай мою руку.
        Против ее ожиданий, Джеймс не выразил согласия, не взял ее за руку и не подарил ободряющую улыбку. Вместо этого он потер глаза и покачал головой:
        — Все происходит как-то слишком стремительно.
        Сердце Беллы заледенело.
        Он имеет в виду и их отношения? Он согласился поехать с ней, поговорить со своим отцом и уладить все разногласия между семьей Монторо и «Роулинг энерджи». Неужели Джеймс передумал?
        — Не спеши, Джеймс, давай решать проблемы по мере их поступления. Поезжай в Англию и послушай, что тебе скажут. А потом поговорим.
        Кивнув, он заключил Беллу в объятия. Она вдохнула знакомый аромат его тела и закрыла глаза, стараясь успокоиться.
        — Я позвоню тебе сразу же, как только что-то станет известно. Надеюсь вернуться через пару дней.
        Глядя на отъезжающую машину Джеймса, Белла ощущала, как в ней что-то меняется, словно рвалась связывающая их нить, и от этого ей было больно как никогда в жизни. Она прижала руку к груди. Что изменится в их отношениях, если Джеймс позвонит и скажет, что «Ливерпуль» готов подписать с ним контракт? Это мгновение станет лакмусовой бумажкой, покажет, как на самом деле Джеймс относится к ней.
        Джеймс с трудом удерживался от того, чтобы не поправлять жесткий накрахмаленный воротничок рубашки. Если у него было больше времени, чтобы подготовиться к этой встрече, он купил бы себе более удобный костюм. Как правило, игроков редко приглашали на переговоры по поводу заключения контракта, и тот факт, что «Ливерпуль» настаивал на участии Джеймса в этой встрече, означал, что… Что? Джеймс не знал и от того чувствовал беспокойство.
        По равнодушным лицам менеджеров было понятно, что речь его агента не вызвала особого интереса. «Ливерпуль» выразил совершенно определенное желание приобрести Джеймса в случае, если цена будет разумной. Так сказал его агент. Но решение нужно было принять в самые кратчайшие сроки.
        Джеймс был решительно настроен не уезжать отсюда без подписанного контракта. Это был не вопрос денег. Он хотел оставить позади все свои ошибки и получить возможность доказать клубу, что может быть полезен. Он должен это сделать. Чтобы показать Белле, что в нем действительно есть что-то от героя. Чтобы доказать: он стоит тех переживаний, которые выпали на их долю, когда они решили быть вместе.
        Джеймс откашлялся:
        — Судя по всему, моя кандидатура вас устраивает. Что же вас смущает?
        Три менеджера, сидевшие по другую сторону стола, одновременно с удивлением воззрились на него. Что случилось? Он нарушил неписаные правила ведения переговоров в Англии?
        Спортивный агент, Спенсер Стюарт, бросил на Джеймса сердитый взгляд и махнул рукой:
        — Рано говорить о каких-либо договоренностях. Мы все здесь — профессионалы. Дайте нам ваше предложение, и мы рассмотрим его.
        — Да, мы все — профессионалы,  — согласился Джеймс.  — Но у этих джентльменов есть полное право сомневаться в моем профессионализме. Давайте называть вещи своими именами. В прошлом я совершал ошибки. Но я серьезно отношусь к своей карьере и готов с полной отдачей играть за команду, если вы дадите мне такую возможность.
        Тут Джеймсу вдруг пришла в голову мысль, что команда Алмы уже давала ему шанс. И он высокомерно отверг ее предложение. Словно был слишком хорош для команды, которую считал местечковой.
        Долго же ему пришлось ждать второго шанса. «Ливерпуль» был первой за долгое время командой, сделавшей ему предложение.
        Менеджер «Ливерпуля» медленно кивнул:
        — Это справедливо. Как и наше первоначальное предложение относительно гонорара. Больше мы вряд ли сможем дать.
        Джеймс задумался. Сомнения менеджеров были понятны, в конце концов, он — довольно рискованное приобретение. Куда с большей охотой они, наверное, пригласили бы футболиста, чье прошлое не омрачали громкие скандалы. Если он согласится играть за «Ливерпуль», ему придется смириться с невысоким гонораром и работать в два раза больше, чем прежде, чтобы оправдать свою заработную плату.
        И еще ему придется переехать в Англию.
        Еще несколько дней назад он готов был собирать чемоданы, чтобы поскорее убраться из Алмы. Это давало ему возможность никогда больше не видеть отца. Кроме того, отъезд позволял Джеймсу избежать разговора с дорогим папочкой насчет соглашений между Монторо и «Роулинг энерджи». Да, он обещал Габриэлю поговорить с Патриком, но…
        К тому же переезд решал многое в его отношениях с Беллой. Если им все равно нужно залечь на дно, почему не сделать это в Англии?
        Впрочем, особого энтузиазма Джеймс не испытывал. Белла заслуживала лучшего, она не должна была прятаться только потому, что прошлое Джеймса не было безупречным. Она не обязана переезжать в Англию только потому, что он подпишет очередной контракт.
        И почему все так усложнилось? Специалист по разрешению неразрешимых проблем, кажется, терпит фиаско.
        — Мне нужно время все обдумать,  — вдруг заявил Джеймс. Он только сейчас осознал, что речь идет не только о его будущем, он должен подумать о людях, которые окружают его.  — Я благодарен вам за предложение. Учитывая обстоятельства, оно достаточно щедрое. Мистер Стюарт сообщит вам о принятом мною решении.
        «Ливерпуль»  — не тот клуб, который ему нужен. Не сейчас. Может быть, никогда. По крайней мере, до тех пор, пока он не докажет Белле, своему отцу, всем и даже самому себе, что может самостоятельно и ответственно управлять своей жизнью и отвечать за принятые решения. Для этого он должен быть в Алме. Постоянно.
        При ближайшем рассмотрении проблема оказалась не такой уж и сложной.
        Джеймс любил футбол и долгое время считал, что контракт с клубом профессиональной лиги — это предел мечтаний, но теперь все изменилось. Белла изменила его. Ради нее Джеймс хотел стать лучше. Благодаря ей он понял, что может совершить подвиг, если потребуется.
        Джеймс поспешил в аэропорт Хитроу, желая как можно скорее вернуться домой и сказать Белле, что она не напрасно так верила в него, что он может стать героем, которым она его считала. Он хотел сказать ей о своих чувствах.
        Уже в самолете Джеймс отключил телефон, как того требовали правила, взглянул на часы и выругался про себя, осознав, что Уилл в конце концов может оказаться счастливым обладателем раритета. Если Джеймс сделает предложение Белле, ему придется отдать брату часы.
        Прилетев в Дель-Соль, он включил телефон, собираясь тотчас позвонить Белле и сказать: «Сюрприз. Я вернулся раньше, чем предполагал».
        Телефон пискнул. Первое из сообщений было от Уилла.
        «Здесь Челси. Тебе лучше приехать и поговорить с ней. Она прочно обосновалась в холле и мешает работе компании».
        Что за черт! Выругавшись сквозь зубы, Джеймс прыгнул в свой «ламборгини» и на удвоенной скорости понесся в «Роулинг энерджи». Обычно извилистые повороты серпантина приводили его в восторг, но сообщение Уилла сильно испортило Джеймсу настроение.
        Если бы он только позвонил Челси вчера, когда увидел пропущенные звонки на своем телефоне, выяснения отношений, наверное, можно было бы избежать. Но Белла так переживала перед разговором с отцом, да и сам Джеймс не горел желанием общаться с Челси. Поэтому предпочел игнорировать ее звонки.
        Что-то, видимо, случилось в жизни его бывшей подружки, раз она заявилась в офис компании и стала надоедать брату. Джеймс встречался с ней всего… сколько? Четыре месяца? Недостаточно долго, чтобы она уяснила себе, насколько Джеймс ненавидит «Роулинг энерджи». Он почти не появлялся в компании. Только из-за Беллы он решился прийти в офис на прошлой неделе, чтобы поговорить с Уиллом.
        Телефон снова пискнул. Еще одно сообщение от Уилла.
        «Надеюсь, ты скоро будешь. Твоя бывшая — это нечто».
        Кипя от злости, Джеймс припарковал машину и шагнул в лифт. Кем она себя возомнила, черт побери? Явилась в компанию, только чтобы поговорить с бывшим любовником? Да они уже два года не виделись.
        Джеймс вошел в офис и растерянно замер. Челси, выглядевшая не так шикарно, как прежде, сидела на кожаном диване, укачивая ребенка.
        Ребенка.
        Видно, с тех пор, как Джеймс расстался с Челси, она была очень занята и явно нуждалась в деньгах. Неужели она надеется, что в память о былом Джеймс откроет ей финансирование? Наверное, специально принесла ребенка, чтобы разжалобить его. С трудом сдерживая гнев, Джеймс приблизился к Челси. Да, она действительно нечто.
        — Челси.  — Она подняла глаза.  — Давай выйдем?
        Она кивнула, подхватила ребенка и последовала за Джеймсом в тенистый дворик, где иногда обедали сотрудники компании. Слава богу, сейчас здесь никого не было.
        — А у тебя крепкие нервы. Явилась в компанию моего отца, чтобы выкачать из меня деньги?  — возмутился Джеймс. В конце концов, с этой женщиной его связывал лишь мимолетный роман.
        — Я пришла сюда не за этим. Ты не перезвонил мне,  — напомнила она, усаживаясь на скамейку.  — Как еще я могла встретиться с тобой?
        Он прикусил язык, едва удерживаясь от того, чтобы не выругаться.
        — Ты сильно ошибаешься, если думаешь, что получишь от меня деньги потому, что какой-то придурок сделал тебе ребенка и выбросил тебя на улицу.
        Да, судя по тому, что на ней надето, Челси явно нуждалась в деньгах. Когда они встречались, она тратила тысячи евро на модную одежду и драгоценности. При этом она, как правило, пользовалась его кредитной карточкой.
        — Не какой-то придурок.  — Челси спокойно посмотрела на него.  — Ты. Это твоя дочь.
        Кровь отхлынула от его головы, перед глазами потемнело.
        «Моя дочь? Нет, этого не может быть». Джеймс опустился на скамью.
        — О чем ты говоришь?  — хрипло сказал он.  — Я не видел тебя почти два года. Это же грудной младенец, насколько я знаю, беременность длится девять месяцев.
        Ухмыльнувшись, Челси отбросила за спину длинные каштановые волосы.
        — Ей почти год, папочка. Учи математику.
        «Папочка». Его мозг не в силах был переварить полученную информацию.
        — Почему… что… как?  — Джеймс глубоко вздохнул, чувствуя, что не в силах сформулировать нужные вопросы.  — Тест на отцовство? Я хочу, чтобы ты сделала его.
        Отлично, теперь он владеет ситуацией. Сейчас он разберется со всей ложью, которую она тут нагромоздила, и вышвырнет ее отсюда.
        Вздохнув, Челси закатила глаза:
        — Прекрасно. Сделаю это как можно скорее. Но вообще-то тут и без теста все видно.
        В это мгновение малышка повернула голову и уставилась на Джеймса.
        У нее были густые ресницы и синие глаза. Такой редкий оттенок синего был у самого Джеймса, у Уилла и у их покойной матери.
        Слова замерли на его губах. Мир покачнулся. Челси была права — тест на отцовство можно было и не делать.
        Джеймс не мог оторвать взгляда от ребенка. Его ребенка. Это была его дочь, о существовании которой еще несколько минут назад он и не подозревал.
        — Почему теперь, Челси? Ты должна была сообщить мне давным-давно.
        — Я думала, она от Хью,  — беззаботно ответила Челси, пожимая плечами.  — Этот тот парень, к которому я ушла от тебя. Должно быть, перепутала время зачатия. Поняла только, когда ее глаза поменяли цвет, и подумала, что должна рассказать тебе.
        — И что же случилось, когда ее глаза поменяли цвет, Челси? Ты поняла, что из меня выбьешь больше, чем из Хью?
        — Нет.  — Она нахмурилась, поджав губы.  — Просто подумала, что ты должен знать о Мэйси.
        Мэйси. Его дочь зовут Мэйси. И у него даже не было возможности выбрать ей имя. Мэйси — имя неплохое, но, если бы Челси сказала, что беременна, он бы тоже предложил какое-нибудь имя. Например, он мог бы назвать дочь в честь своей матери. Да, Челси многое украла у него.
        — Ну, если ты вспомнила обо мне, наверное, хочешь спросить, сколько я собираюсь выделить на ребенка?
        Да, этот вопрос тоже нужно решить. Челси была матерью его ребенка. Хочет того Джеймс или нет, но теперь они связаны по меньшей мере на ближайшие восемнадцать лет.
        Прежде чем она успела сказать хоть слово, Джеймс махнул рукой:
        — А что Хью думает насчет небольшой ошибки в расчетах? Готов поспорить, он был не в восторге.
        Челси поспешно отвернулась, но Джеймс успел увидеть на ее лице виноватое выражение.
        — Он бросил тебя,  — мрачно заключил он.  — И теперь ты на мели.
        Она вздохнула:
        — Хью отказался заботиться о чужом ребенке и, кажется, догадался, что я кое-что утаила от него. Я имею в виду наши с тобой отношения. Так что да, я на мели.
        Боже, есть ли предел череде ошибок, которые совершила эта женщина? Она вертела жизнью его ребенка словно игрушкой.
        Малышка издала странный звук, нечто среднее между вздохом и всхлипом. Джеймс с тревогой посмотрел на дочь.
        — Что с ней? Она в порядке?  — прошептал он.
        — Это же ребенок,  — нетерпеливо сказала Челси.  — Все дети это делают. Шумят. Плачут. Какают.
        Разговор зашел в тупик.
        — Что тебе от меня нужно?  — спросил Джеймс.
        Черт… разве так важно, чего хочет Челси? Если этот пищащий ребенок — его дочь, ему придется думать прежде всего о ней, а не о женщине, которая произвела ее на свет. У него есть права. И возможности. Джеймс собирался воспользоваться и тем, и другим.
        — Я хочу, чтобы ты был ее отцом,  — просто ответила Челси.
        — Хорошо. Мы должны обсудить финансовые вопросы и прийти к какому-то соглашению насчет родительских прав.
        Реальность оглушила Джеймса, как пронзительный гудок товарного поезда. Что теперь будет с его жизнью? Должен ли он принять предложение «Ливерпуля», чтобы быть рядом с Челси в Англии? Как Белла отнесется к тому, что отныне ей придется проводить выходные не только с Джеймсом, но и с его дочерью?
        Он потер лоб. Белла. Господи, ведь это как раз то, о чем предупреждал ее отец,  — катастрофа. Белла заслуживала лучшего, чем любовник с ребенком. И какие проблемы это создаст для самой Беллы? Незаконнорожденный ребенок явно не добавит Джеймсу очков в глазах ее отца.
        — Нечего обсуждать.  — Челси покачала головой. Мне не нужно ни то ни другое. Я хочу, чтобы ты забрал ребенка. Я готова передать тебе все свои права.
        — Ты хочешь… что?
        Челси скрестила руки на груди и нахмурилась:
        — Мне до смерти надоело быть матерью. Ненавижу все это. Это твоя вина, вот и забирай ребенка.
        Она говорила так, будто речь шла не о ребенке, а о бездомной собаке. Джеймс не хотел, чтобы такая эгоистичная стерва растила его дочь. При мысли о том, что когда-то он делил с этой женщиной постель, его замутило. Он мрачно кивнул:
        — Отличная идея, учитывая обстоятельства.
        Отец-одиночка. Теперь ему придется жить в новой реальности. Надо признать, время Челси выбрала неудачно. Джеймс вдруг отчетливо понял, почему он не может подписать контракт с «Ливерпулем» и почему так беспокоится о том, как бы сообщить новости Белле,  — он любит ее.
        Глава 11
        Наступил вечер, а звонка от Джеймса все еще не было.
        Белла старалась не думать об этом. Наверное, он занят в «Ливерпуле». Она пыталась позвонить ему, но попала на голосовую почту.
        Должно было существовать какое-то простое объяснение его молчанию. Когда Джеймс получит ее сообщение, обязательно перезвонит. Никому не удавалось еще безболезненно пройти через разговор с ее отцом, но Джеймс сказал, что позвонит, значит, так и будет.
        После долгой бессонной ночи Белла решила, что должна занять себя чем-то, чтобы не сойти с ума. В старом доме полно работы. Внезапно ей пришло в голову, что, если теперь, когда Джеймс в Англии и может рассуждать здраво, его чувства к ней остыли? Или он решил, что принцесса из семьи, которая так боится скандалов,  — не то, что нужно мужчине, ведущему свободный образ жизни.
        На дереве, растущем у черного хода, Белла обнаружила гнездо. Она скучала по своим птицам. Попугаев, подаренных ей Джеймсом, она перевезла в дом на Плайя-дель-Онда. Они то и дело нарушали тишину пронзительными криками, и Белла не могла сдержать улыбки, глядя на них из окна верхнего этажа.
        Это был знак. Вне зависимости от того, решит ли Джеймс подписать контракт с «Ливерпулем», она должна продолжать свою работу по защите природы. Птицы всегда будут нуждаться в ней, а у Беллы появится цель в жизни.
        Вернувшись в Плайя-дель-Онда, Белла вошла в дом и встретила в холле горничную, сообщившую, что в гостиной Беллу дожидается гость.
        Джеймс. Ее сердце учащенно забилось. Разумеется, сейчас он объяснит ей причины своего молчания, и они вместе посмеются над ее страхами. Она поспешила в гостиную.
        Но это был не Джеймс. Увидев человека, стоящего у окна, Белла на мгновение лишилась дара речи. Усилием воли она взяла себя в руки.
        — Мистер Роулинг,  — осторожно произнесла она, приветствуя отца Джеймса.  — Рада вас видеть.
        Отец Джеймса не подал ей руки, но поклонился, словно намекая, что его визит носит статус официального.
        — Принцесса Изабелла. Благодарю, что согласились принять меня.
        — Разумеется.  — Памятуя слова отца, заклинавшего Беллу контролировать каждый свой шаг в вопросах, имеющих первостепенную важность для короны, она грациозно наклонила голову.  — Что я могу для вас сделать?
        — Может быть, присядем?
        Мистер Роулинг указал на диван. Оба опустились на диван, и Белла выжидающе посмотрела на Патрика Роулинга.
        Он откашлялся:
        — Если я правильно осведомлен, вы и Уилл приняли решение расстаться, и теперь вы встречаетесь с Джеймсом. Позвольте мне заверить вас, что вы совершаете большую ошибку. Я пришел сюда, чтобы лично переговорить с вами и донести до вас всю серьезность положения.
        — Если я продолжу встречаться с Уиллом, то совершу куда большую ошибку. Мы совершенно чужие друг другу.
        Мистер Роулинг поднял руку:
        — Я здесь не для того, чтобы говорить об Уилле. Ваш брак с Уиллом разумен с деловой точки зрения, но даже я способен понять, что сердцу иногда не прикажешь.
        Белла в замешательстве посмотрела на отца Джеймса:
        — Тогда зачем вы здесь?
        Разговор получался менее официальным, чем предполагалось, но Патрика Роулинга, кажется, это уже не волновало.
        Снова откашлявшись, он наклонился вперед, словно желая поведать Белле какой-то секрет:
        — Вы совершаете ошибку, а я могу помочь вам избежать ее. Ваша ошибка в том, что вы слишком доверяете Джеймсу. Он не пара любой женщине, а в особенности вам.
        Белла почувствовала, как в ней нарастают раздражение и гнев, и прилагала все усилия, чтобы сохранять спокойствие. Этот человек совершенно не знает ее и все-таки смеет строить предположения относительно того, какой мужчина ей нужен. Но самое страшное, что он не знает своего сына. В этом Белла могла ему помочь.
        — Джеймс — замечательный человек. Я поражена тем, что его собственный отец этого не знает или не хочет знать. Я расскажу вам о Джеймсе. У него доброе сердце, он щедр и, самое главное, заботится обо мне.
        Голос Беллы звучал искренне, потому что она верила в то, что говорила.
        Мистер Роулинг нахмурился:
        — Мне жаль говорить это, но я с вами совершенно не согласен. Мой сын — известный волокита, для которого важны только его собственные чувства и желания. Вы конечно же знаете о его недостойном поведении в прошлом.  — Он бросил на Беллу взгляд, полный сожаления.  — Потому что если нет, да поможет вам Господь.
        Беллу охватили дурные предчувствия, по спине побежали мурашки.
        — Вы имеете в виду фотографии в газетах?  — Она скрестила руки на груди словно в надежде, что это убережет ее от яда, сочившегося из уст Патрика Роулинга.  — Я знаю о них.
        Неужели он надеется, что таким путем сумеет заставить Беллу расстаться с Джеймсом?
        — О нет, принцесса Изабелла,  — мистер Роулинг покачал головой.  — Я говорю о незаконнорожденной дочери Джеймса.
        Белла словно оледенела.
        — О его… о ком?  — прошептала она.
        Мистер Роулинг прищурился. Вероятно, именно сейчас он вплотную подошел к цели своего визита.
        — У Джеймса есть дочь, ее мать — его бывшая подружка. Правильно ли я предполагаю, судя по выражению вашего лица, что Джеймс забыл упомянуть об этом?
        — Да,  — тихо проговорила она, чувствуя головокружение.  — Я ничего не знала…
        Наверняка у Джеймса была причина, по которой он не счел нужным рассказывать Белле о своей дочери. Должна была быть причина. Белла судорожно пыталась придумать хотя бы одну, но безуспешно. Что толку в этих попытках? Когда она встретится с Джеймсом, он, конечно, все объяснит, а пока у нее есть только вопросы и ни одного ответа.
        Нет, это не может быть правдой. Мистер Роулинг пытается запутать ее, внушить ей, что Джеймс недостоин доверия. Это единственное разумное объяснение.
        Мистер Роулинг пристально смотрел на Беллу, и в его глазах она заметила хитрые искорки. Ни один из его сыновей, к счастью, не походил на отца, и надо признать, Джеймс был прав, когда отказался иметь с ним дело.
        — Это правда,  — сказал Патрик Роулинг, правильно расценив выражение ее лица.  — Джеймс сам подтвердит вам это, и тогда не забудьте спросить его, почему он скрыл от вас существование ребенка. Это вопрос уважения к женщине, с которой тебя связывают близкие отношения, не так ли?
        Белла покачала головой, терзаемая противоречивыми чувствами. Мистер Роулинг определенно хотел настроить ее против Джеймса, это ясно как день, но Белла не могла понять, зачем ему это понадобилось.
        — Видимо, у Джеймса были свои причины, чтобы не посвящать меня в детали своей личной жизни. Каковы бы ни были эти причины, я готова простить его.
        — Вы, конечно, понимаете, что эта девочка — незаконнорожденная,  — вкрадчиво проговорил мистер Роулинг.  — Не забывайте также о том, что если с Габриэлем что-то случится, вы — следующая в очереди на трон. Алма не потерпит недостойного поведения от своих монархов, а граждане этой страны — скандалов в королевском семействе. Как, впрочем, и я.
        Это была завуалированная угроза. После разговора с Габриэлем и отцом относительно деловых связей между семьей Монторо и «Роулинг энерджи» Белла это прекрасно понимала. Черт бы побрал этого Патрика Роулинга, он ударил по больному месту. Белла и в самом деле в один прекрасный день могла стать королевой. Принцесса не может вписать в свою генеалогию незаконнорожденное дитя.
        В висках у Беллы застучало. Она снова вспомнила предостережение отца. На этот раз Габриэль вряд ли примет ее сторону, особенно после того, что случилось с Рэйфом, Эмили и ее незапланированной беременностью. После того как Белла практически вынудила брата пересмотреть соглашения с «Роулинг энерджи».
        Если она останется с Джеймсом, будущее Габриэля как главы монархии — а возможно, и ее собственное — окажется под угрозой.
        — Позвольте мне задать вам еще один вопрос, принцесса Изабелла.
        Белла внутренне содрогнулась. Его тон не предвещал ничего хорошего. Она кивнула, не в силах вымолвить ни слова.
        — Кто может поручиться, что эта девочка — единственный незаконнорожденный ребенок Джеймса?
        Боже милостивый, а ведь он прав. От осознания этого Беллу замутило. Джеймс не делал секрета из того, что в прошлом у него было много женщин. Но поскольку Белла и сама в этом отношении не была примерной девочкой, ее это мало беспокоило. До сегодняшнего дня.
        Она испугалась, что ее сейчас стошнит.
        — Если вы ничего не знали о ребенке, то, вероятно, не в курсе, что его мать в настоящий момент находится в Плайя-дель-Онда, и приехала она сюда, чтобы встретиться с Джеймсом.  — Мистер Роулинг наклонился вперед, явно собираясь вытащить из рукава козырного туза.  — Я знаю, вам нравится думать, что вы — особенная, что к вам Джеймс относится иначе; он умеет обращаться с женщинами. Горькая правда состоит в том, что он все еще питает нежные чувства к матери своего ребенка. Их отношения не закончились два года назад.
        — Это неправда,  — выдохнула Белла. Это не может быть правдой. Она не так наивна.  — К тому же Джеймс сейчас в Англии.
        Мистер Роулинг поглядел на Беллу с таким сожалением, что у нее едва не остановилось сердце.
        — Он вернулся в Алму еще вчера.
        — Я безоговорочно доверяю Джеймсу,  — выпалила Белла в ответ и рассердилась на себя за то, что ее голос дрогнул. Она в самом деле доверяла Джеймсу. Но он вернулся домой и не позвонил, и это молчание было оглушающим.  — Зачем вы мне все это рассказываете?
        Мистер Роулинг поджал губы:
        — Я просто хочу, чтобы вы поняли, какими последствиями для вас может обернуться ваш отказ поверить в правду о Джеймсе. В данном случае я выступаю как ваш друг и принимаю ваши интересы близко к сердцу.
        Белла очень в этом сомневалась. Но как быть с обвинениями, которые он выдвинул против Джеймса? Белла с усилием вздохнула.
        Нет. Патрик Роулинг намеренно пытается сбить ее с толку. Белла покачала головой:
        — Я должна поговорить с Джеймсом.
        — Разумеется,  — согласился он как-то чересчур легко.  — Я сделал то, что должен был сделать. Но прежде чем я уйду, позвольте мне сказать вам, что, несмотря на разрыв ваших отношений, Уилл поддержит вас, если вы решите вернуться к первоначальной договоренности, и сочтет за честь сочетаться с вами браком.
        Сделав это прощальное заявление, мистер Роулинг вышел вслед за дворецким из гостиной, оставив Беллу в полном замешательстве. Она чувствовала себя опустошенной.
        Поднявшись в свою спальню, Белла легла на кровать и свернулась в клубок, но тошнота продолжала накатывать волнами, голова кружилась.
        Ложь. Кругом одна ложь. Джеймс должен — и, без сомнения, сможет — объясниться, а потом они вместе подумают, как решить проблему с незаконнорожденным ребенком. Какое-то решение должно найтись.
        Вот только Джеймс до сих пор не перезвонил ей. Не ответил на два ее звонка.
        Это молчание убивало Беллу. Если он решил разорвать отношения, разве не справедливо будет сказать ей об этом в лицо? Она заслуживает этого. Почему Джеймс допустил, чтобы Белла узнала обо всем от его отца?
        Она должна узнать правду. Если Джеймс не позвонит, она поедет к нему домой.
        Машина семьи Монторо была в списке наиболее узнаваемых средств передвижения в городе, поэтому ее беспрепятственно пропустили на территорию особняка Роулингов. Зеленый «ламборгини» был припаркован на подъездной дорожке.
        Белла выбралась из машины, не отрывая взгляда от «ламборгини». Ее сердце превратилось в кусок льда. Джеймс дома. И не позвонил ей. И не ответил на ее звонки. Похоже, мистер Роулинг говорил правду. Белла огромным усилием сдержала подступившие слезы, они буквально жгли ей глаза.
        Легкий ветерок донес звонкий женский смех, и Белла машинально повернулась в сторону беседки, расположенной рядом с домом. За густой листвой трудно было кого-либо разглядеть, но Джеймса Белла узнала безошибочно. Пусть она не видела часов на его запястье, Белла знала, что это он. Во-первых, Уилл не жил в этом доме, а кроме того, он бы не оставил компанию в самый разгар рабочего дня.
        Компанию Джеймсу, сидящему спиной к Белле, составляла темноволосая женщина. Белле было незнакомо ее лицо, но она готова была поставить последние деньги на то, что видела перед собой бывшую подружку Джеймса. Может быть, не стоило придавать этому большого значения. Вероятно, они говорили о дочери.
        Белла явилась сюда за ответами и намерена была получить их.
        Чувствуя себя неловко, но не находя в себе сил остановиться, Белла подошла ближе, но не расслышала ничего, кроме неразборчивых звуков. А потом Джеймс протянул руку, запустил пальцы в волосы женщины, притянул ее к себе и поцеловал.
        И это был совсем не дружеский поцелуй. Белла замерла на месте — мужчина, которого она любит, целует другую женщину. Беззастенчиво. Страстно. Открыто. Совсем не тревожась, что кто-то может их увидеть.
        В лучах заходящего солнца на запястье мужчины блеснули часы, и эта вспышка ослепила Беллу. А может быть, это слезы затуманили ее взор.
        Как долго Джеймс собирался водить ее за нос? Неужели она и правда узнает все последней? Мистер Роулинг был прав, а ведь Белла обвинила его в том, что он совсем не знает собственного сына. Нет, это она не знает Джеймса.
        Сознание этого всей тяжестью обрушилось на плечи Беллы, и она на мгновение испугалась, что ее сердце не выдержит такой боли.
        Резко повернувшись, она бросилась к машине и, едва сдерживая слезы, велела шоферу отвезти ее домой.
        Но даже очутившись в своей комнате, Белла не ощутила, что она дома. Единственным местом, которое она могла так назвать, был старый заброшенный дом, где она была счастлива.
        Все еще ослепленная слезами, Белла поспешно покидала вещи в сумку. Алме придется обойтись без принцессы, потому что Белла не может больше оставаться здесь.
        С ужасом думая о том, что из-за своей доверчивости едва не погубила монархию, Белла с удвоенной скоростью забрасывала вещи в сумку. Нью-Йорк. Она отправится в Нью-Йорк, где ее не будут преследовать болезненные воспоминания. В Майами возвращаться нельзя — по глупости Белла рассказала им о Джеймсе, и они с нетерпением ждали ее рассказов о сказочном романе.
        Кроме того, там живет ее брат Рэйф, а Белле сейчас совсем не хотелось находиться среди хорошо знавших ее людей.
        Через час, убедив Габриэля придумать какое-нибудь правдоподобное объяснение ее отъезду, Белла села в машину и направилась на частный аэродром. Самолет, принадлежавший семье Монторо, уже ждал Беллу, чтобы унести ее в Нью-Йорк. Это самое подходящее место для того, чтобы забыть о своих горестях и завести новые знакомства.
        Когда ее телефон пискнул, она едва не выкинула его в окно. Джеймс. Наконец-то он вспомнил о ее существовании. Желание как можно скорее положить конец болезненной ситуации заставило ее открыть сообщение. Она собиралась написать краткий и уничтожающий ответ, который положит конец их отношениям.
        «Я дома. Заезжал к тебе, но Габриэль сказал, что ты уехала. Когда вернешься? Нужно поговорить».
        Ах вот как, оказывается, он заезжал, очевидно, хотел сообщить, что он оставляет Беллу ради матери своего ребенка.
        Недолго думая Белла напечатала ответ:
        «Не вернусь. Желаю счастья в семейной жизни».
        Теперь она может наконец отряхнуть пыль Алмы со своих ног и начать новую жизнь там, где нет Джеймса и его новой семьи. Нью-Йорк — город больших возможностей, жизнь там бьет ключом, и это поможет Белле пережить утрату. Она едва не совершила огромную ошибку и теперь отвечает за свою жизнь только перед самой собой.
        Белла проплакала весь полет через Атлантику.
        Глава 12
        Глядя на Манхэттен, переливающийся яркими огнями, Белла немного повеселела. Она смотрела на Нью-Йорк, который никогда не спит, и ей хотелось только одного — чтобы в этом огромном городе нашелся хотя бы один человек, который смог бы утешить ее. Никто из ее друзей на такое был не способен. Они веселились всю прошлую ночь. Просто удивительно, как это никто до сих пор не умер от переутомления.
        — Эй, Белла!  — крикнул кто-то за ее спиной. В переполненном пентхаусе стоял невообразимый шум.  — Попробуй эти пьяные мармеладки. Они такие клевые.
        Белла вздохнула и отвернулась к окну. Алкоголь — это последнее, что ей требовалось сейчас. Стоило ей выпить, и она снова начинала плакать. К тому же ей надоела пустая болтовня ее новых друзей.
        Впрочем, звонить друзьям в Майами Белла тоже не хотела. Проблема заключалась в том, что она успела отвыкнуть от праздного времяпрепровождения и богатых, избалованных приятелей, в обществе которых раньше чувствовала себя как рыба в воде. В Алме она обрела смысл жизни. Ну или, по крайней мере, ей так казалось. Видимо, она ошибалась.
        Белла поморщилась — на вечеринке было невыносимо шумно, а теперь еще кто-то включил огромную музыкальную стереосистему. Она досталась семье Монторо вместе с апартаментами, которые Рафаэль приобрел у какого-то музыканта. Из колонок полилась песня Канье Уэста, и подружки Беллы заплясали в пьяном угаре.
        Она вздохнула. Все, чего ей сейчас хотелось,  — снова оказаться на деревянном полу в старом деревенском доме и есть виноград вместе с британским футболистом, который уже, наверное, забыл о ее существовании.
        Белла закрылась в своей комнате, предварительно изгнав оттуда парочку, совершенно забывшую о приличиях, села на постель и крепко обхватила руками сумку, увезенную ею из старого дома.
        Сумка не могла заменить мужчину, о котором думала Белла, но это все, что у нее было. В сумке что-то зашелестело. Белла озадаченно заглянула внутрь, уверенная, что вынула из сумки все, что там было.
        Письма.
        Она совсем забыла о связке старых пожелтевших писем, найденных под полом в заброшенном доме. Белла хотела отдать их бабушке Изабелле, но после всего того, что случилось, мысль об этом совершенно вылетела у нее из головы. Может быть, она перешлет их бабушке почтой.
        Белла достала письма из сумки, и на нее нахлынули воспоминания о том, что случилось сразу после того, как они с Джеймсом обнаружили тайник. Белла судорожно сжала перевязанную бечевкой пачку.
        Они занимались любовью на великолепной кровати с резными цветами.
        Словно обжегшись, Белла швырнула письма на ночной столик и легла на постель, свернувшись в клубок, словно это могло помочь ей избавиться от болезненного ощущения непоправимой потери.
        Пачка писем вдруг свалилась со столика, стягивавшая ее старая бечевка лопнула, и письма разлетелись по полу. Застонав, Белла сползла с кровати и опустилась на пол, чтобы собрать листки.
        «Опрометчивость». «Незаконнорожденный». «Любовь».
        Эти слова бросились в глаза Белле, когда она поднимала очередной листок. Заинтригованная, она взяла письмо, чтобы прочитать его.
        Она читала, чувствуя, как в ней нарастает ужас. Нет! Этого не может быть. Должно быть, она что-то не так поняла.
        Белла бросилась к телефону и дрожащими пальцами набрала номер Габриэля, совершенно забыв о разнице во времени. Впрочем, даже если бы в Алме была глубокая ночь, это не имело бы никакого значения, Габриэль должен об этом знать.
        — Что?  — прорычал он в трубку, и Белла услышала на заднем фоне голос Серафии:
        — Надеюсь, это не чья-то шутка.
        — Рафаэль Монторо II не был сыном короля,  — выпалила Белла.  — Дедушка. Отец нашего отца. Он не был сыном короля, понимаешь? Письма. Любовник королевы погиб во время войны. Это значит, дедушка был незаконнорожденным. Они любили друг друга, но…
        — Белла. Остановись. Вздохни поглубже. О чем ты говоришь? Какие письма?  — спокойно спросил Габриэль.
        Да. Это отличная мысль — сделать несколько глубоких вдохов. Может быть, и проблемы-то никакой нет. Может быть, она в самом деле что-то не так поняла. Может, эти письма — фальшивка. Белла подышала несколько минут, и ей действительно стало легче, правда, мозг по-прежнему отказывался работать.
        — Я нашла старые письма,  — медленно и внятно проговорила она.  — В заброшенном доме. В письмах говорится, что наш дед, Рафаэль II, не был сыном короля. Подожди минутку.  — Она включила камеру на телефоне, сделала несколько снимков самого важного письма и отправила их Габриэлю.  — Вот, прочти письмо и, пожалуйста, скажи, что я ошибаюсь. Но нет… я не могла ошибиться. Там говорится, что они держали любовную связь королевы в тайне, потому что война только началась и в стране была неспокойная обстановка.
        Габриэль молча ждал, пока поступит сообщение, потом Белла услышала, как он говорит с Серафией.
        — Прежде всего нужно доказать подлинность этих писем,  — сказал он наконец в трубку.  — Я не совсем уверен, но, если это правда, нам придется пересмотреть порядок престолонаследия. Вероятно, я не первый в очереди.
        — А почему у тебя такой спокойный голос?  — с подозрением спросила Белла. Не такой реакции она ждала от брата.  — Это же очень серьезно.
        — Потому что теперь у меня появился шанс после свадьбы проводить время с женой, а не беспокоиться о том, как бы корона не слетела у меня с головы.
        Серафия рассмеялась. Они с Габриэлем, кажется, совсем забыли о Белле, потому что их разговор был явно не предназначен для посторонних.
        — Эй, вы, голубки, что будем делать?  — громко спросила в трубку Белла, пока дело не зашло слишком далеко. Господи, неужели они не могут хотя бы на время отложить свои любовные игры?  — Мы должны удостовериться, что письма подлинные, и лучше сделать это до коронации. А кто станет наследником, если ты не сможешь взойти на трон?
        Ну и дела! Слава богу, она сейчас не в Алме, иначе ее непременно втянули бы в скандал.
        — Хуан Карлос,  — ответила Серафия.  — Разумеется. Если бы у Рафаэля не было законных наследников, трон перешел бы к его сестре Изабелле. Думаю, она, не колеблясь, уступила бы свое право на престол внуку. Это же просто прекрасно, правда? Хуан Карлос всегда был одним из самых ярых сторонников возрождения монархии. Из него выйдет замечательный король.
        Габриэль пробормотал что-то в знак согласия.
        — Белла, вышли мне эти письма экспресс-почтой, но прежде сними с них копии. Ты можешь отправить их сегодня же?
        — Конечно.
        Все равно ей нечего было делать.
        Вот так принцесса Алмы с разбитым сердцем оказалась в круглосуточно работающем отделении почтовой службы на Пятой авеню, пока ее так называемые друзья допивали ее водку и громили ее мебель.
        Вернувшись домой, Белла выставила пьяную компанию за дверь, чтобы остаться наедине со своим горем.
        Аэропорт Джей-Эф-Кей явно объявил Джеймсу войну. Уже в девятый раз он прилетал в этот аэропорт, и в девятый раз здесь теряли его багаж.
        С аэропортами ему в последнее время вообще не слишком везло. За несколько дней до этого его рейс в Алму из лондонского аэропорта Хитроу откладывали дважды. Сейчас ему больше всего хотелось заползти в какую-нибудь нору и как следует выспаться, но вот уже тридцать шесть часов он безуспешно разыскивал Беллу и не мог позволить себе тратить драгоценное время на сон.
        Он показал таксисту адрес, который дал Габриэль, и через сорок пять минут машина подъехала к месту назначения. Джеймс стремительно выпрыгнул из такси и быстро зашагал к дому Беллы. Его терзала тревога. Войти в дом ему не удалось — на пути встал швейцар, который, разумеется, не ждал никого по имени Джеймс Роулинг.
        — Пожалуйста,  — взмолился Джеймс.  — Позвоните мисс Монторо и скажите, что я здесь.
        Это была отчаянная и довольно рискованная попытка. Белла вполне могла сказать: «Какой еще Джеймс?» Но он должен был увидеть ее и попытаться все уладить. Если только не слишком поздно. Отец славно потрудился, чтобы разрушить их отношения, но Джеймс был настроен решительно, он должен был доказать Белле, что достоин доверия. Что он собирался рассказать ей про Мэйси, просто все случилось слишком быстро.
        — В этом нет необходимости. Я здесь.
        Услышав за спиной голос Беллы, Джеймс поспешно обернулся. Она стояла перед ним в одном из своих коротких обтягивающих платьев, которые сводили его с ума. Джеймс едва сдержался, чтобы не заключить ее в объятия. Учитывая обстоятельства, сейчас это было бы неуместно.
        — Привет,  — сказал он, и его горло сжалось.
        — Привет,  — ответила она и перевела взгляд на швейцара, с любопытством наблюдавшего за ними.  — Спасибо, Карл, все в порядке.
        Белла отвела Джеймса в сторону:
        — Что ты здесь делаешь?
        — Я хотел поговорить с тобой.
        Джеймс растерянно провел рукой по взъерошенным волосам.
        Когда отец, раздувшись от самодовольства, поведал Джеймсу, что взял на себя смелость проинформировать Беллу о Мэйси, Джеймс утратил способность рассуждать здраво. Отец дал ему понять, что Беллу не интересует мужчина с незаконнорожденным ребенком. Все закончилось, и Джеймсу оставалось только откланяться.
        Однако Джеймс не поддался на провокацию. Если Белла, узнав о Мэйси, в самом деле не хочет иметь с ним ничего общего, пусть сама ему об этом скажет.
        — Ну, говори.
        Белла скрестила руки на груди, и Джеймс подумал, что дело зашло слишком далеко, их отношения уже не спасти. Ему казалось, что он стоит на зыбкой, ненадежной почве, которая в любой момент может разверзнуться и поглотить его.
        Последствия удара, нанесенного отцом, оказались серьезнее, чем предполагал Джеймс.
        — Почему ты уехала, не дав мне возможности объяснить тебе все, рассказать про Мэйси?
        — Мэйси? Так зовут твою подружку?  — Белла прищурилась и презрительно фыркнула.  — Надеюсь, ты не думал, что я буду покорно сидеть и ждать, пока ты выставишь меня вон?
        — Мэйси — это моя дочь,  — тихо ответил Джеймс.  — Ее мать зовут Челси. Жаль, что я не успел сам рассказать тебе об этом и что мой отец вмешался в дело, которое его не касается.
        — Что ж, ты мог бы с самого начала сказать мне правду.  — Судя по ее взгляду, Белла уже осудила Джеймса и вынесла приговор.  — Почему ты не был честен со мной?
        — Я собирался рассказать тебе. Но ты уже уехала.  — В неизвестном направлении.  — Почему ты не дождалась моего звонка, как мы договаривались?
        — Дождалась твоего… Ты что, меня обвиняешь? Да это ты должен ползать на коленях, вымаливая у меня прощение! И знаешь что? Я не собираюсь тебе ничего объяснять!
        Белла стремительно развернулась и направилась к лифту. Джеймс последовал за ней и едва успел придержать двери, прежде чем они закрылись.
        Очевидно, он подобрал неправильные слова. Белла просто кипела от негодования.
        Да, он совершил ошибку, позволив отцу встать между ними, но разве он не пролетел тысячи миль, чтобы все уладить? Неужели она не может дать ему хотя бы две минуты, чтобы объясниться?
        — Я все-таки прошу тебя выслушать меня,  — сказал он, стараясь подавить терзавшую его тревогу.  — Я не понимаю, почему ты не хочешь дать мне возможность все объяснить. Я думал, мы — пара, которая все проблемы решает сообща.
        Теперь уже Джеймс повысил голос. Слава богу, что в лифте больше никого не было.
        Он действительно хотел поговорить с Беллой о Мэйси. Хотел, чтобы она разделила его страхи, высказала свое мнение. Тогда он бы не чувствовал себя таким одиноким перед лицом обрушившихся на него проблем. За несколько дней его жизнь совершила крутой поворот. Даже обычный полет в Нью-Йорк дался ему с трудом. Джеймс потратил много времени, уговаривая Каталину, одну из горничных в доме Роулингов, посидеть с Мэйси. Это была не ее работа, но Каталина — единственный человек, которому Джеймс доверял безоговорочно, ведь они вместе выросли. Как только он вернется в Алму, примется за поиски няни для своей дочери, в его списке это была задача номер один.
        Белла посмотрела ему в глаза:
        — Пара? В самом деле? Челси ты то же самое говорил? Я видела вас вместе. Должно быть, вы славно надо мной посмеялись.
        — Ты видела меня и Челси вместе? Когда?
        — В тот день, когда уехала из Алмы. И не качай головой. Я видела вас. Вы уютно устроились в той беседке.
        — Это вряд ли. Мы с Челси были у моего адвоката, подписывали бумаги, дающие мне исключительное право опеки над Мэйси.  — Они быстро выполнили все формальности, в том числе сделали тест на отцовство, а потом Джеймс потратил кучу денег, чтобы как можно скорее избавиться от Челси.  — После этого она сразу улетела домой, в Англию.
        Распрощавшись с Челси, Джеймс почувствовал облегчение. Встреча с юристами заняла больше времени, чем он предполагал, но он должен был сделать все возможное для своей дочери, решить все вопросы прежде, чем говорить с Беллой. К несчастью, отец умело воспользовался этим временем, чтобы вбить клин между сыном и его любимой женщиной.
        — Что?  — Впервые с той минуты, как они зашли в лифт, уверенность Беллы поколебалась.
        — Да. Я поехал к тебе, чтобы рассказать обо всем, но ты уже уехала. Габриэль дал мне какие-то невразумительные объяснения, поэтому я отправил тебе сообщение, помнишь?
        Лифт издал звуковой сигнал, и двери открылись, но Белла не двинулась с места, на ее лице застыло ошеломленное выражение. Джеймс осторожно вывел ее из лифта, и они вместе направились к двери, ведущей в апартаменты.
        Очутившись в квартире, Джеймс вопросительно посмотрел на Беллу.
        — Я помню твое сообщение,  — медленно проговорила она.  — Но если Челси уехала, с кем же ты целовался в беседке?
        — Целовался? Ты думала, что я целовался с кем-то?  — Джеймс почувствовал, как в нем снова нарастает гнев.  — Спасибо за доверие, Белла. Вот, значит, почему ты сбежала? Потому что думала, будто я тебе изменяю?
        Джеймс смотрел на Беллу, с трудом сдерживая злость. Он потратил почти два дня, чтобы отыскать женщину, которая так мало доверяла ему. Он сжал ладонями гудящую голову и постарался успокоиться.
        — А что я должна была думать, Джеймс?  — прошептала Белла, и он услышал в ее голосе боль и обиду.  — Твой отец сказал, что ты все еще любишь Челси. Я решила, что он лжет, чтобы разлучить нас, и поехала к тебе, хотела поговорить с тобой, но увидела, как ты целуешь какую-то темноволосую женщину. Я бы не поверила, если бы своими глазами не видела часы у тебя на руке.
        Она взглянула на запястье Джеймса: часов не было. Белла похолодела.
        — Ты имеешь в виду часы, которые я отдал Уиллу?
        — О господи…
        Перед глазами у Беллы все завертелось, и она стала оседать на пол. Джеймс бросился к ней и подхватил, не дав упасть.
        — Ты в порядке?  — с тревогой спросил он, помогая Белле встать. Его сердце учащенно колотилось.  — Ты потеряла сознание?
        — Нет. Просто колени подогнулись.  — Она подняла лицо, залитое слезами, и посмотрела на Джеймса.  — Так это был Уилл?
        Он мрачно кивнул. Вот в чем сложность с близнецами — люди все время принимают одного за другого, правда, без таких разрушительных последствий.  — Добро пожаловать в мир близнецов.
        Но кого же, черт возьми, целовал Уилл?
        — Почему ты не сказал мне, что отдал ему часы? Ты же всегда носил их. Я знаю, как много они для тебя значили, и я просто… я никогда не думала, что ты… Прости, я уехала, не дав тебе возможности объясниться. Мне жаль, правда. Я не должна была делать поспешных выводов.
        — Кстати, об этом. Почему ты сделала поспешные выводы?
        Его злость еще не до конца улеглась, но Джеймс так давно не видел Беллу, не ощущал исходящее от нее тепло, что просто не мог сейчас уйти.
        — Ты сказал, что все происходит так быстро,  — напомнила она.  — Не думай, что я не доверяла тебе. Ты всегда был честен со мной, но… Ты не позвонил, как обещал, а твой отец сказал, что ты уже вернулся из Англии. Твоя машина в самом деле стояла у дома. Он рассказал про ребенка и заявил, что ты по-прежнему любишь свою бывшую подружку. А вдруг ты решил вернуться к ней?
        Белла сделала неверные выводы, но Джеймс понимал ее.
        — Я никогда не вернулся бы к ней, потому что люблю тебя.
        — Ты… что?  — Она ткнула его кулаком в плечо.  — Тогда почему ты не позвонил, когда вернулся из Англии?
        — Черт побери, Белла, я не успел сойти с самолета, как узнал о ребенке. Эта новость буквально оглушила меня.
        Белла озадаченно посмотрела на него:
        — Подожди… ты хочешь сказать, что ничего не знал о дочери?  — Она помотала головой.  — Но я думала…
        — Что? Ты думала, я все знал и скрывал от тебя?  — Джеймс тихонько выругался. Теперь ему многое стало понятно. Нахмурившись, он усадил Беллу на диван.  — Нам определенно нужно больше общаться. Тогда мой отец не сможет нам вредить.
        Она кивнула, на ее лице отразилась досада.
        — Прости. Я же говорила, что не сильна в серьезных отношениях.
        — Вместе как-нибудь разберемся.  — Джеймс взял ее за руку.  — Я обещал не оставлять тебя и собираюсь сдержать слово.
        Она накрыла его руку своей:
        — Ты правда любишь меня?
        — Без всяких сомнений.  — Он нежно отвел прядь волос от ее щеки.  — Ты меня тоже прости, милая. Я хотел привести в порядок свою безумную жизнь, прежде чем мы встретимся, но только запутал все еще больше.
        Это была только его вина. Если бы он постоянно говорил Белле, как много она для него значит, она бы не уехала, она вошла бы в беседку, чтобы потребовать объяснений, и поняла бы, что перед ней Уилл, а не Джеймс. И ничего этого не произошло бы.
        — Значит, ты все уладил?  — Белла посмотрела на него и вдруг нахмурилась:  — Подожди, а что ты имел в виду, когда сказал, что получил единоличное право опеки? Что случилось?
        Джеймс покачал головой:
        — Челси сунула мне пакет с подгузниками и заявила, что слишком молода, чтобы нянчиться с ребенком, о котором не просила. Роль матери показалась ей слишком тяжелой, к тому же с ребенком не особенно походишь на вечеринки.
        — О, Джеймс!
        Голос Беллы был полон сочувствия. У Джеймса сжалось сердце.
        — Откровенно говоря, я ошеломлен и растерян.  — Именно это он хотел сказать Белле, когда приехал в ее дом в Плайя-дель-Онда, но обнаружил, что она улетела в Нью-Йорк.  — У меня теперь есть дочь, о существовании которой я даже не подозревал. Я отец-одиночка.
        Теперь ему, видимо, придется сложить с себя титул специалиста по распутыванию запутанных проблем. Не важно, насколько сильно он любит Беллу, она должна решить, стоит ли Джеймс того, чтобы остаться с ним.
        Какое решение она примет?
        Джеймс был отцом-одиночкой с ребенком на руках.
        Увидев Джеймса в холле, Белла предположила, что он явился вымаливать у нее прощение, и была настроена выставить его вон. Однако потом она осознала, какой ложью опутал ее отец Джеймса, как ловко он манипулировал ею. Как только Джеймс сказал, что отдал часы Уиллу, Белла поняла, что ошибалась. Джеймс был совсем не таким, каким пытался представить его отец. Если бы только Белла осталась в Алме, она гораздо раньше узнала бы правду, и не было бы этих тоскливых, наполненных болью дней.
        Часть вины за случившееся лежит и на ней. Она сделала поспешные выводы, поверила в то, что Джеймс не такой, каким она его знала. Она сбежала, оставив позади осколки своей любви.
        И все же Джеймс любит ее. Белле захотелось броситься в его объятия, сказать ему о своей любви и повторить эти слова тысячу раз. Если бы это было так просто…
        — Это… нелегко,  — сказала Белла, и на ее губах появилась легкая улыбка.  — Сколько ей?
        — Около десяти месяцев. Так много всего, что я должен знать как отец. Но я не знаю.  — Джеймс на мгновение закрыл глаза.  — Придется учиться в процессе.
        Белла задумалась. Каким неопытным и неловким, должно быть, чувствует себя Джеймс.
        — Ты будешь замечательным отцом.
        Он поднял голову, его глаза сверкнули. Таким Белла и любила его. Он всегда делал то, что нужно.
        — Я хотел, чтобы ты увидела ее. Если, конечно, ты не против.
        — Я с удовольствием познакомлюсь с твоей дочерью,  — искренне ответила Белла и вдруг со всей ясностью осознала масштаб проблемы, с которой столкнулась.
        Боже, разве она готова стать матерью? Нет. Может быть, когда-нибудь в будущем, когда проведет с Джеймсом достаточно времени, и они оба поймут, что такое серьезные отношения… Вот только времени у них не было. Белла должна была принять решение прямо сейчас.
        Белла любила Джеймса. Но им и без того непросто, а тут еще ребенок, к тому же незаконнорожденный. Для королевской семьи это почти гарантированный скандал.
        — Твоя дочь — это…  — Белла чуть не сказала «проблема»,  — подарок судьбы. Но я — принцесса страны, граждане которой нетерпимо относятся к любым опрометчивым поступкам членов королевской семьи. Я все еще в очереди на трон. Ты понимаешь, что это может… плохо сказаться на наших отношениях?
        — Да.  — Джеймс вздохнул, и Белла сжала его руку.  — Я знаю. Наши отношения только усложнят тебе жизнь. По-хорошему тебе следовало бы прямо сейчас выставить меня вон.
        При мысли о том, что ей придется расстаться с Джеймсом, Беллу охватила паника. Но они должны обсудить все варианты и либо найти оптимальное решение, либо разойтись.
        — Ты, кажется, уже рассказывал о своем бурном прошлом.
        Да он с самого начала твердил Белле о том, что от него одни неприятности. Тогда она ему не поверила, не верит и сейчас. Джеймс Роулинг — хороший человек. Его отец этого не понял, зато поняла Белла. Он ее герой, и все остальные скоро это увидят. Она поможет им увидеть. И в это мгновение Белла приняла решение.
        Улыбнувшись, она взяла его лицо в ладони:
        — А знаешь, мне нравится спасать мужчин, оказавшихся в сложной жизненной ситуации. Да, нам предстоит преодолеть еще много препятствий, но мы сделаем это. Вместе. Ты стоишь этого, Джеймс Роулинг. Прыгай со мной.
        — Ты уверена?  — осторожно спросил он.  — Ты не будешь жалеть о развлечениях, легкой жизни? Ведь у нас будет Мэйси.
        Прежде Беллу это испугало бы, но не теперь.
        — Мне перестали нравиться вечеринки,  — ответила Белла и осознала, что это правда.  — Поверь мне, я не стану жалеть об этом, начинается новый этап моей жизни. Только не отпускай мою руку, ладно?
        — Никогда.  — Джеймс улыбнулся.  — Между прочим, ты была права. Дедушкины часы для меня очень много значили. Мы с Уиллом заключили пари. Он сказал, что я сделаю тебе предложение еще до коронации Габриэля. Часы должны были стать наградой победителю. Я сражался как лев, чтобы сохранить часы, но потом решил, что справедливо будет отдать их Уиллу.
        — Но ты не сделал мне предложение.
        — Да, не сделал. Позволь мне исправить это.  — Джеймс опустился на одно колено и взял Беллу за руку.  — Изабелла Монторо, я люблю тебя. Я не заслуживаю ни единой минуты твоей жизни, не говоря уже о вечности, но без тебя я — ничто. Я отец-одиночка, и с моей стороны эгоистично просить тебя стать матерью для моей дочери. Но, несмотря на все это, я прошу тебя выйти за меня замуж. Позволь мне заботиться о тебе как о принцессе до конца наших дней.
        — Прежде чем я отвечу тебе, я должна задать один важный вопрос.
        — Все что угодно,  — торжественно сказал он.
        — Мне придется переехать в Англию?
        Его улыбка согрела ее сердце.
        — Нет. Я не принял предложение «Ливерпуля». Мое сердце в Алме. С тобой.
        — О-о…  — Теперь Белла получила все, о чем мечтала, и была абсолютно, неправдоподобно счастлива.  — Тогда я отвечу «да».
        Джеймс потянул Беллу за руку, увлекая ее к себе на колени, и принялся осыпать поцелуями. Блаженно вздохнув, она прижалась щекой к его груди.
        — Я тоже люблю тебя,  — сказала она.  — Даже несмотря на то, что ты заключил с братом дурацкое пари, которое стоило тебе часов и едва не стоило невесты. А что, если бы я сказала «нет»? Что тогда…
        Он поцеловал ее. Это был весьма эффективный способ положить конец спорам, и Белла надеялась, что Джеймс будет прибегать к нему как можно чаще.
        Эпилог
        Все-таки Белла любила Майами. Благодаря двойной свадьбе Монторо, которая завершилась меньше часа назад, она получила возможность вернуться в Америку, повидать своих друзей и провести время наедине с Джеймсом.
        Джеймс обвил рукой талию Беллы, передавая ей бокал с шампанским. Все еще переживая в своем воображении церемонию, на которой ее братья сочетались браком со своими невестами, она улыбнулась мужчине, которого любила больше жизни.
        Прием по случаю бракосочетаний был в полном разгаре. На него было приглашено пятьсот самых влиятельных в мире персон.
        — Ты готова к брачной церемонии со мной?  — шепнул Джеймс ей на ухо.
        Беллу охватил трепет, как всегда, когда он прикасался к ней. Смотрел на нее. О да, Белла была влюблена по уши, и ей это нравилось.
        Она вернулась в Алму, чтобы увидеть его дочь, которая оказалась прелестной малышкой. И она была так похожа на своего отца. Белла сразу привязалась к девочке.
        Потом Джеймс помог Белле учредить организацию, которая стала называться «Общество по защите дикой природы Алмы». В качестве логотипа Белла использовала изображение двух попугаев. И никто не знал, что втайне она звала их Уиллом и Джеймсом.
        Это было напоминание о том, что вещи могут быть не такими, какими кажутся. Она рядом с Джеймсом, и никто не сможет разлучить их.
        Белла улыбнулась ему:
        — Оба моих брата женились, так что на нашей свадебной церемонии будем блистать только мы. И Мэйси.
        Джеймс покачал головой:
        — Ты хочешь, чтобы она присутствовала на церемонии? Дети и свадьба не всегда совместимы.
        — Разумеется, хочу,  — упрямо сказала Белла.  — Она ведь и моя дочь.
        На прошлой неделе Мэйси поразила всех, сказав свое первое слово — «птичка». Гордый отец сиял от радости, и Белла решила, что должна в самом ближайшем будущем родить ему еще одного ребенка. Но только после того, как они с Джеймсом поженятся.
        Семье Монторо не нужны новые скандалы.
        Вскоре после того, как Белла вернулась в Алму, Габриэль созвал королевскую комиссию, чтобы установить подлинность писем, найденных Беллой в старом доме. После тщательного и всестороннего изучения писем они были признаны подлинными. К тому же в официальных архивах были обнаружены неопровержимые доказательства фактов, изложенных в письмах.
        Таким образом, покойный Рафаэль Монторо II не являлся законным наследником, что автоматически лишало его потомков права на престол. Его внук Габриэль и внучка Белла исключались из очереди престолонаследия. Право занять трон Алмы переходило к Изабелле Салазар, урожденной Монторо, сестре Рафаэля. Однако она была слишком больна, чтобы принять на себя королевские обязанности. Таким образом, единственным законным наследником становился ее внук, Хуан Карлос II.
        По возвращении в Алму Белла приготовилась выдержать натиск прессы и готова была защищать Джеймса до конца, но поскольку внимание журналистов теперь сосредоточилось на Хуане Карлосе, оказалось, что до Беллы и Джеймса никому нет дела.
        Белла была не единственным членом семьи Монторо, который испытал облегчение. Габриэль был совершенно счастлив перспективой проводить все свое время с женой. Их двоюродный брат, Хуан Карлос, готовился занять трон Алмы, подарив брать ям и сестре Монторо возможность жить долго и счастливо со своими избранниками.
        notes
        Примечания
        1
        У меня пакет (исп.).
        2
        Спасибо (исп.).
        3
        Где расписаться? (исп.)