Парапланерист Екатерина Лавина
        Привычная и размеренная жизнь Веры вмиг рушится из-за несчастного случая, произошедшего с ее мужем. Пока врачи пытаются спасти жизнь Филиппа, выясняются неожиданные обстоятельства его другой, тайной жизни. Маниакальные увлечения, страсть к экстриму и сумасшедшие поступки из-за любви - Вере предстоит узнать подробности секретной жизни ее мужа, принять шокирующие известия и сделать сложный выбор. Когда самый близкий человек оказывается не тем, кем казался, жизнь уже не будет прежней. Кто окружал мужа Веры и что теперь им надо от нее? Во всем этом безумии Вера стремится сохранить ясный ум и остаться верной самой себе…
        ГЛАВА 1
        - Ведь вы знали, что это опасно! Любой экстремальный вид спорта - большой риск. Почему же вы не остановили вашего мужа?
        - Как его остановить? Вы полагаете, можно отговорить человека заниматься его любимым занятием?
        - Конечно!
        - Похоже, вы не представляете, что такое настоящее увлечение… Невозможно препятствовать человеку, у которого глаза горят азартом, а душа только того и просит, чтобы быстрее оставить житейские заботы и взмыть в небо…
        - Вы говорите об этом с таким воодушевлением, словно поддерживаете мужа в его увлечениях!
        - Нет, что вы! Я никогда не поддерживала эту безумную идею парить над землей, где одному Господу известно, что случится в следующую минуту, но я оказалась просто не в силах его вразумить. Поверьте, я миллион раз просила мужа оценить все риски этого опасного увлечения…
        - В конце концов, у него дети! Его могло бы остановить чувство ответственности, родительский долг…
        - Мне сложно говорить с вами, потому что вы меня не понимаете и вряд ли поймете. К счастью, в вашей семье нет людей, увлекающихся экстремальным спортом, вы просто представить не можете, каково это, стоять в дверях, не пуская мужа уйти, хвататься за его руки, кричать ему в спину отчаянные слова, отговаривать любыми предлогами, вплоть до разрыва отношений…. но ничего, абсолютно ничего не может его удержать. Я бы сравнила это с зависимостью - потребность в адреналине настолько высока, что человека не остановит ничто…
        - Тут я с вами не соглашусь, есть масса примеров семей, где один или двое супругов увлекаются экстримом…
        - Прошу вас, только не надо сравнений! Это все такие пустые слова, ведь другие люди - это совершенно иная история. Мой Филипп не такой, его невозможно переубедить или отговорить…
        - Не обижайтесь, конечно, но любого человека можно отговорить и переубедить, вопрос только в том, что для него ценнее!
        Вера подняла усталый взгляд на своего собеседника - мужчину, с которым она имела неосторожность завязать разговор во время тягостного ожидания ответа врачей. Каким же неприятным теперь ей казался этот мужчина, пришедший поддержать свою дочь, которая так же, как и Филипп, попала в реанимацию по стечению неудачных обстоятельств.
        - Я пойду за кофе, - сказала Вера и поторопилась отойти от мужчины.
        - Верочка, вы только не обижайтесь, я вовсе не хотел задеть вас за живое, - выкрикнул ей вслед мужчина, пытаясь таким образом оправдаться.
        Это было ни к чему, она и так ни на кого не обижалась, накопленная усталость атрофировала ее чувства. Теперь даже не ощущалась тревога за детей, которые пока были не в курсе всего случившегося, потому что беззаботно гостили у бабушки. Да и что в такой ситуации можно сказать детям? Что их отец на грани между жизнью и смертью? Что никто не знает, выйдет ли он из комы?
        Автомат выплюнул стакан и начал наполнять его кофе, распространяя по пустому коридору вкусный аромат. Вера любила кофе и с удовольствием и особым наслаждением пила его по несколько раз в день. Даже с Филиппом она познакомилась, держа в руках бумажный стаканчик с капучино. Вера вспомнила, как улыбнулась, поймав на себе его первый взгляд - решительный, уверенный и наглый. Тогда она деловито отпила кофе и небрежно отвела взгляд, в то время как во рту все сжалось из-за обожженного языка. «Может, это был знак?» - часто впоследствии думала Вера, но отношения с Филиппом были такими стремительными и страстными, что времени размышлять о препятствующих знаках просто не было.
        Вера достала пластиковый стаканчик с кофе из автомата и побрела обратно. В пустом зале ожидания больницы по-прежнему никого не было, кроме ее собеседника, с которым ей больше не хотелось разговаривать. Тем не менее, увидев ее, мужчина улыбнулся и добродушно добавил:
        - Хорошо, что здесь есть вы, Верочка, вместе с вами куда приятнее коротать ожидание.
        Вера изобразила улыбку и отхлебнула кофе, тут же сморщившись и сплюнув его на пол.
        - Слишком горячий? - изобразил переживание мужчина.
        - Ага, - ответила Вера, чувствуя, что сильно обожглась.
        Она поторопилась достать из сумки влажную салфетку, чтобы быстро вытереть чистый светлый пол.
        - Сразу видно, что вы девушка хозяйственная. Вот моя жена никогда бы не стала вытирать пол в общественном месте, еще бы и в суд подала на то, что кофеавтомат выдает слишком горячий напиток, которым можно обжечь язык.
        - Я сама виновата, надо иметь терпение и подождать, когда кофе остынет, но я вечно тороплюсь и из-за этого часто обжигаюсь.
        - Может, купить вам в автомате холодной воды?
        - Не стоит.
        Мужчина замолчал, подумав о своей взрослой дочери, с которой всю дорогу были одни проблемы.
        - А почему ваша жена не здесь? - поинтересовалась Вера, чтобы прервать неловкое молчание.
        - Ее никогда нет и не было рядом с нами, она в вечных командировках и разъездах. За то время, пока мы с ней были женаты, она дома практически не появлялась. Говорила, что работа у нее такая, но я никогда в это не верил.
        - Почему?
        - Ай, - махнул рукой мужчина, - было бы желание, сменила бы свою работу на более спокойную. Характер у нее такой - постоянно надо быть в движении, куда-то мчаться, ехать… лишь бы не дома, лишь бы не с семьей… Она считала, что так реализует свои лидерские качества, но на деле она всего лишь прикрывала отсутствие материнского инстинкта.
        Вера отвела взгляд и уставилась в пол.
        - Вот и с дочкой из-за этого всю дорогу сплошные проблемы. Дети чувствуют, когда их не любят, и по-своему мстят. Что только не происходило с нашей дочерью, в каких только сомнительных компаниях она не бывала, и откуда мне только не приходилось ее вытаскивать. Это просто мрак! Никогда бы не подумал, что у меня будет дочь-оторва… Вот и сейчас попала в реанимацию из-за передозировки наркотиками…
        - Вы считаете, все эти проблемы у дочки из-за нехватки материнской любви?
        - Ну конечно! Мать должна любить своего ребенка, да и мужа тоже…. Одним словом, плохую женщину я выбрал для создания семьи, поторопился с женитьбой, теперь вот, пожинаю плоды. Я бы и рад был любить дочь за двоих, но ведь мать ребенку никто не заменит…
        Мужчина тяжело вздохнул.
        - Ну а вы, Вера, были счастливы в браке?
        - Почему же была?! - возмущенно встрепенулась Вера. - Мой муж обязательно поправится, все будет хорошо…
        - Извините, неверно выразился. Я хотел спросить, все ли вас устраивает в вашем супруге, кроме его увлечения экстремальным спортом?
        - Ну как, после стольких лет брака и двух детей все не может устраивать. Конечно, у нас случались разногласия, мы по-разному смотрим на одни и те же ситуации, порой не сходимся в некоторых вопросах, но мы привыкли друг к другу и стали спокойнее реагировать на болезненные темы.
        - Вера, а вы любите вашего мужа?
        - Конечно, люблю! Он же мой муж, отец моих детей, как же иначе.
        - Повезло вашему Филиппу, мне вот и подумать страшно, что бы ответила моя бывшая жена, задай ей кто-то такой же вопрос…
        Вера покосилась на своего собеседника и еще раз отметила про себя, что он ей неприятен, но томительное ожидание легче коротается за беседой, пусть даже с неприятным человеком.
        - Мне вот не довелось узнать, какое оно, семейное счастье. Разрешите хоть вас порасспрашиваю. Вот, например, у вас с мужем редко случаются конфликты?
        - Нет, конфликтуем мы часто, особенно в последнее время. Наверное, просто у нас накопилось много претензий друг к другу.
        - Даже интересно, а чем ваш муж был недоволен? Вы кажетесь практически идеальной женщиной.
        Вера усмехнулась.
        - Вы просто совсем меня не знаете. Мой муж недоволен моей работой, вернее тем, что я работаю против его воли. Он хочет, чтобы я занималась только детьми и домом, но я так не хочу. Теперь не хочу.
        - Что же плохого в том, что мужчина хочет избавить от вас от необходимости работать? К тому же, кто-то же должен заниматься воспитанием детей.
        - Дело в том, что до какого-то времени меня устраивало заниматься только детьми и домом, но мой Филипп властный человек, постепенно он начал меня ущемлять во многих вопросах. Видите ли, если женщина работает, она становится более независимой, развивается, растет профессионально и личностно…
        - О-о-о-о, - протянул мужчина, - эта песня мне знакома.
        - Не всем женщинам подходит сидеть дома и заниматься только домашними делами. Так как мы с мужем не пришли к компромиссу по этому вопросу, я решила ослушаться его и устроиться на работу. Вот с этого времени у нас и начались разногласия. А еще я захотела научиться водить машину, потому что мне стало неудобно добираться до работы и возить детей на занятия…
        Мужчина усмехнулся.
        - Зря вы усмехаетесь. Оттого, что я начала работать и пошла в автошколу, я не стала худшей матерью или женой. Каждый вечер я проводила с семьей и, как прежде, выполняла всю домашнюю работу. Однако мой муж все равно был недоволен, в основном тем, что я перестала беспрекословно слушаться его, у меня появились личные желания и интересы. Я считаю это высшей степенью его эгоизма, о чем не раз говорила Филиппу, из-за этого, разумеется, между нами также стали разгораться конфликты.
        - Кажется, я начинаю понимать, почему ваш Филипп стал увлекаться экстремальным спортом - он просто хотел уйти от конфликтов, которые ждали его дома.
        - Это не так. Он увлекался парапланеризмом еще до нашего с ним знакомства, просто одно время он не так часто уезжал из дома, а в последнее время зачастил. Признаться честно, иногда я так устаю от его придирок и недовольства мной, что даже не препятствую его занятиям экстримом. После очередного соревнования или просто полета на параплане, Филипп возвращается домой успокоившимся, и несколько дней у нас не происходит стычек.
        Мужчина нахмурился, словно его разозлили слова Веры, но на этот раз не стал высказывать свое мнение.
        - Несколько раз ситуация уже практически доходила до развода, но каждый раз нас что-то останавливало, наверное, дети. Я выросла в полноценной семье и мне сложно даже представить, что испытывает ребенок, чьи родители разводятся. Я перечитала массу литературы по этому вопросу и поняла, что развод - это проблема.
        - Да, да, я подтверждаю, что развод родителей сказывается на ребенке самым отвратительнейшим образом. У нас дочь после развода просто сорвалась с катушек, хотя и до этого не отличалась особой прилежностью. У детей как будто включается режим тотального саморазрушения… ой, и вспоминать не хочу, это было страшно. Но, конечно, кроме меня это никого не волновало, моя жена не заморачивалась вопросами душевных терзаний своей дочери.
        Вера замолчала, пытаясь представить, через что пришлось пройти ее собеседнику до момента их встречи в этом зале ожидания рядом с реанимацией.
        - Извините, я вас перебил. Что же случилось дальше? Вы передумали разводиться?
        - Да, в вопросе негативного влияния на детей мой муж был со мной солидарен, и это его останавливало на какое-то время. Но стоило Филиппу разозлиться на работе или по какому-то бытовому пустяку, как он моментально выходил из себя и срывался на мне, а бывало, и на детях. Поэтому отношения в нашей семье в последнее время были сложными…
        - Вера, а вам не кажется, что дело в другой женщине?
        - Знаете, я всю жизнь считала, что Филипп довольно честен со мной, и если бы он полюбил другую, то сказал бы мне об этом. Скорее, он просто устал от семейной жизни и хотел пожить для себя, отдохнуть что ли… мне кажется, это была главная причина его желания развестись.
        - А как вы реагировали на его разговоры о разводе?
        - Я говорила, что надеюсь, он одумается и передумает. Я никогда не хотела разводиться с ним.
        - Но сейчас он в коме. Кто знает, какие последствия будут от его многочисленных травм. Вы останетесь с ним, даже если он станет инвалидом?
        - Это все очень сложно… Но разве не в этом долг настоящей жены, чтобы быть со своим мужем до последнего?
        - Вера, я восхищен вашим благородством! - воскликнул мужчина, с восторгом глядя на нее.
        - Прошу вас, не надо мной восхищаться, я вовсе не претендую на звание героини…
        - Думаю, с такой-то поддержкой ваш Филипп быстро придет в себя, у него есть стимул возвратиться к жизни.
        Вера едва заметно улыбнулась.
        - Ах, если бы…
        ГЛАВА 2
        - Как такое могло произойти? Я просто не понимаю. Ведь он опытный парапланерист… сколько соревнований, сколько побед…, - эмоционально возмущалась Раиса Ивановна, энергично всплескивая руками.
        - Рая, успокойся, в любом спорте случаются несчастные случаи - не повезло, что-то пошло не так…, - пытался успокоить ее муж.
        - Как же просто ты об этом рассуждаешь! Но наш сын в коме! Он весь переломан, врачи даже не делают прогнозы, тяжелейшее состояние…
        - Хватит, Рая! Мы все и без тебя об этом знаем! Не нагнетай!
        - А где это все случилось? - спросила Светлана - близкая подруга Раисы Ивановны, которая уже давно чувствовала себя членом их семьи. Она присутствовала на всех семейных мероприятиях, была самым частым гостем в доме и вообще, не мыслила себя отдельно от Раи. Неудивительно, что Раиса Ивановна, как только узнала печальную новость о сыне, тотчас сообщила ее Свете.
        - Филиппа нашли туристы, вернее, они же стали свидетелями его падения. Он упал в районе побережья на скалистую местность. От смерти его спасло только то, что он приземлился на дерево, а не на камни.
        - Да как же так?! Был сильный ветер?
        - Да и ветра-то толком не было. Никто точно не знает, что случилось. Туристы только увидели падающий параплан и поспешили на помощь. Когда они добрались до Филиппа, он был без сознания. Они и вызвали скорую помощь.
        - Господи, что ж такое у него произошло?
        - Ох, Света, я бы и сама хотела это знать, да только кроме Филиппа никто нам ничего не прояснит. Рядом с реанимацией сейчас дежурит Вера, вдруг он в сознание придет. Уже столько времени прошло, а никаких известий от нее нет. Просила же звонить мне постоянно, я ж вся как на иголках….
        - Может, тебе надо было самой поехать в реанимацию? Все спокойнее, чем дома без новостей сидеть…
        - Так ведь внуки на мне.
        - Хочешь, я за ними послежу. Могу отгул на работе взять, и поесть приготовлю, и спать уложу…
        - Спасибо, Света, но я лучше дома останусь. Ты же знаешь, мне непросто дается общество Веры. К тому же, пользы от меня там мало - в реанимацию никого не пускают, да и сейчас жизнь Филиппа в руках Господа…
        - Вера говоришь… в такой ситуации надо забывать про личные конфликты. Сейчас главное, чтобы Филипп в себя пришел.
        - Ой, ну наконец-то, Вера звонит! - воскликнула Раиса Ивановна, быстро ринувшись к звонящему телефону. - Алло! Ну что там?
        В телефонной трубке послышался голос Веры. Она без остановки говорила минуты три, а потом замолкла.
        - Ладно, спасибо. Мы ждем от тебя следующих известий, - грустным голосом сказала Раиса Ивановна и отложила телефон в сторону.
        - Ну что там? - нетерпеливо спросила Светлана.
        - Плохо. До сих пор в сознание не пришел. У Филиппа множественные переломы, в том числе поломаны ребра, челюсть, головка бедренной кости и все это на фоне большой потери крови и серьезных черепно-мозговых травм… Врачи сомневаются, сможет ли он вернуться к жизни. Говорят, если и выйдет из комы, то уже другим человеком, - голос Раисы Ивановны задрожал, она на пару секунд замолкла, а потом разразилась плачем.
        - Моя дорогая, может и обойдется, - тут же бросилась к ней Светлана, стараясь обнять подругу и утешить.
        - Где там… мой Филипп, единственный сын и такое…, - сокрушалась Раиса Ивановна, горе которой было безутешным.
        - Рая, подожди ты убиваться, Филипп-то у нас сильный, он борец, такие, как он, выживают!
        - Так что толку, если он на всю жизнь останется как овощ!
        - Не надо об этом думать! Ты на лучшее надейся! - упрекнула ее Света. - Я тебе давно говорила, что этот парапланеризм до добра не доведет. Позанимался в молодости и полно будет, теперь уже и здоровье не то, и семья, и дети… Да и ты только посмотри статистику - парапланеристы разбиваются каждый год!
        - Ай, Света, я говорила ему об этом миллион раз! Но ты же знаешь моего Филиппа - это все бесполезно, что не делай, он все равно рвется летать. Говорит, жить без полетов не могу!
        - Жить он не может… вот тебе и последствия! Уже ж головой думать надо, риски оценивать…
        - Филиппу это бессмысленно говорить, он вроде слушает, соглашается, а как только свободный день выпадает, так сразу в небо! Уже и Андрюшку покатать успел…
        - Андрюшку?! - воскликнула Светлана. - Он же еще маленький! Вот так с ранних лет приучит и сына к полетам…. А Вера куда смотрела? Как разрешила ребенка взять на параплан?
        - Ты думаешь, Филипп у нее спрашивал? Взял Андрея и пошел с ним. Да что я тебе говорю, ты ж и сама знаешь, такой Филипп во всем - как сам решил, так и будет. К тому же, с Верой он в последнее время плохо ладит, что-то у них сплошные размолвки, когда я с ним говорила недавно, так он сказал, что разводиться будут. Я его еще отговаривать бросилась…
        - Ой, ой, ой! - покачала головой Светлана. - Как же так разводиться?! Бедные дети!
        - Но вроде бы потом они поутихли с разводом. Толя говорит, Вера отговорила Филиппа, успокоила.
        - Хоть бы обошлось, хоть бы одумались, - запричитала Светлана.
        - Погоди Света, теперь не до того, тут главное жизнь Филиппа спасти… А если уж суждено ему инвалидом остаться или, еще хуже, овощем, так, конечно, Вера от него быстро уйдет. Она, вон, какая юркая…
        - Все обойдется, - прошептала Светлана.
        В этот момент на кухню зашел Анатолий Степанович - муж Раисы Ивановны, и неодобрительно посмотрел на женщин.
        - Что тут происходит?! - с ноткой раздражения в голосе спросил он. Несмотря на ночное время, Анатолий Степанович не спал, переживая за сына и ожидая новых известий.
        - Вера звонила, сказала, плохи дела у Филиппа - в себя не приходит, лучше ему не становится, прогнозы плохие, - сквозь слезы выдавила из себя Раиса Ивановна.
        - Слезами горю не поможешь, - тихо ответил Анатолий Степанович. Ему тоже было тяжело, но всю свою боль он держал внутри.
        Анатолий Степанович тихо подошел к окну и уставился в темноту.
        - Я поеду туда, - вдруг сказал он, - сменю Веру, ей, наверное, уже тяжело столько времени без сна.
        - Да ты бы сам поспал, прежде чем менять ее. Она-то молодая, а ты что? - начала отговаривать его Раиса Ивановна.
        - А я его отец, мой долг поддерживать сына.
        - Толку там от тебя не будет, только переживать еще сильнее начнешь…
        - Все равно поеду, - отрезал Анатолий Степанович. - Вере надо дать отдохнуть.
        - Вере, Вере… что вы так все переживаете за эту Веру?
        Но Анатолий Степанович уже не слышал упреков жены, он направился во двор, чтобы завести машину.
        - Если хочешь, езжай с ним, я детей с утра разбужу, накормлю…, - зашептала Света.
        Раиса Ивановна в замешательстве посмотрела на подругу.
        - Толя! Толя, подожди! Я с тобой поеду! - закричала Раиса Ивановна в открытое окно.
        Анатолий Степанович кивнул ей в знак согласия.
        - Может, бутерброды вам с собой собрать? Сами съедите или Вере передадите.
        Раиса Ивановна с упреком посмотрела на Светлану.
        - Я Вере ничего везти не буду! Уж не настолько она переживает, чтобы не поехать домой и там не поесть! И так сын всю жизнь ее содержит, уж купить самой продукты можно?
        - Да ладно тебе, вот ты взъелась на нее! Ты, Рая, это прекращай! Еще не хватало устроить возле реанимации семейный скандал! Не придирайся к Вере! Оставь ее уже в покое.
        - Все, ладно, давай не будем об этом. Я с Верой и разговаривать-то не собираюсь, меня волнует только Филипп.
        - Вот и езжай с Богом! - сказала Светлана на прощание и перекрестила Раису.
        ***
        Ночная дорога была пустой, поэтому Анатолий Степанович ехал быстро.
        - Рая, сейчас очень тяжелое время для нашей семьи, я тебя прошу, не устраивай сцен в больнице. Не вздумай лезть к Вере с разборками и обвинениями…
        - Толя, не надо говорить со мной, как с избалованным ребенком. Я и сама все понимаю, - с недовольством ответила Раиса Ивановна.
        Анатолий Степанович замолчал, сосредоточенным взглядом всматриваясь в дорогу. У него были все основания переживать за поведение своей жены, ведь с невесткой Раиса Ивановна скандалила очень часто. Она на дух не переносила Веру, ей не нравилось в ней все, начиная от голоса и заканчивая отношением к ее единственному сыну. Любые семейные встречи и разговоры за столом, так или иначе, превращались в поле брани. Чтобы не говорила Вера, ее слова свекровь воспринимала в штыки, в каждой фразе Раисе Ивановне мерещился подтекст, оскорбляющий ее чувства. Не в силах молчать, она тотчас отвечала невестке хамством, отчего появлялась враждебная атмосфера, отравляющая всех собравшихся.
        Анатолий Степанович знал, что у жены такой же эгоистичный и упрямый характер, как и у его сына. Он много раз выражал ей свое недовольство, просил больше так не делать, держать свою неприязнь внутри, но ненависть к Вере была выше возможностей самообладания Раисы Ивановны.
        - Толя, как думаешь, как такое могло случиться с Филиппом? - спросила Раиса Ивановна, чтобы разбавить молчание.
        - А как случаются падения при полете на параплане у опытных спортсменов? Таких случаев уйма и никто не знает точную причину.
        - А я ведь тебе говорила, что не надо поощрять полеты Филиппа… я знала, что рано или поздно этим закончится…
        - Рая, да полно тебе! Можно подумать, от одного моего слова что-то бы изменилось. Филипп всю жизнь себе на уме. Ты только вспомни, сколько мы с ним намучались в его подростковые годы? Помнишь?
        - Конечно, помню! Такая нервотрепка разве ж забудется…
        - Согласись, все же занятия спортом - это лучше, чем его прошлые увлечения, соседствующие с криминалом. Ты только вспомни, как мы его из полицейских участков вытаскивали…
        - О том, что спорт лучше даже речи не идет, но ведь можно было выбрать велоспорт, атлетику, футбол…
        - Рая, ты мало в этом понимаешь…. Когда взмываешь в небо и ловишь эту свободу, раскованность и легкость, то навсегда влюбляешься в полеты на параплане. Чтобы не происходило дальше, уже тяжело лишить себя возможности повторить полет. Это как другая реальность - парение в невесомости, чувство крыльев за спиной…
        - Да что с тобой говорить, ты такой же одержимый парапланом, как и сын! - разозлилась Раиса Ивановна.
        - Как ты знаешь, я не летаю уже много лет, но понимаю, почему сын так любит параплан…
        - Мы все видим последствия. Андрюше надо строго на строго запретить даже думать о полетах, не хватало еще и ребенку перенять эту семейную страсть к экстриму!
        - Андрюша еще маленький, он не понимает этого…
        - Вот и не надо ему этого понимать, зато жить будет долго, - недовольным голосом отрезала Раиса Ивановна.
        - Уже светает, - сменил тему Анатолий Степанович. - Тревожная выдалась ночь.
        - Да уж, - вздохнув, согласилась Раиса Ивановна.
        ***
        Как только Анатолий Степанович и Раиса Ивановна вошли в зал ожидания в больнице, они увидели Веру, оживленно беседующую с каким-то мужчиной. Она была так сильно увлечена разговором с ним, что даже не заметила пришедших родственников мужа.
        - Вот бессовестная! - не выдержала Раиса Ивановна. - Муж при смерти, а она с мужчиной развлекается.
        - Рая, перестань, - одернул ее Анатолий Степанович. - Может, знакомый, она просто с ним разговаривает.
        - Я ее вижу насквозь!
        - Тише, - строго шепнул Анатолий Степанович, - сейчас услышит и опять начнется… К тому же, а что ей делать в зале ожидания? Она тут просидела полдня и ночь…
        - Толя, ты Веру не защищай, ты плохо ее знаешь…
        - Здравствуй, Верочка, - громко поздоровался Анатолий Степанович, направившись к ней.
        - Ой, вы все же приехали? - удивилась Вера и быстро поднялась со своего места, чтобы поприветствовать родителей мужа.
        Анатолий Степанович сразу же заметил ее замученный взгляд и бледный вид. На фоне темных волос ее лицо казалось болезненно белым.
        - Мы приехали, чтобы сменить тебя. Ты, наверное, уже устала и вся извелась, - с этими словами Анатолий Степанович покосился на собеседника Веры, который с интересом смотрел то на него, то на Раису Ивановну.
        - А где дети? - с тревогой спросила Вера.
        - Дети дома, спят. За ними присмотрит Светлана.
        - А-а-а, - задумчиво протянула Вера. - Не стоило вам приезжать среди ночи, я могла бы подежурить до утра…
        - Не надо так истязать себя.
        - Со мной-то все нормально. Еще бы услышать хорошие новости о Филиппе… Я вздрагиваю каждый раз, как только мимо проходит кто-то из медицинского персонала…
        - Оно и видно, - не удержавшись, вставила Раиса Ивановна.
        Вера проигнорировала фразу свекрови, потому что была слишком расстроенной и уставшей для привычной семейной ругани.
        - Дети нормально уснули?
        - Да, уснули без проблем. Им не о чем переживать, они не знают, что случилось с их отцом.
        - Спасибо, - скромно поблагодарила Вера.
        - Ты поезжай домой, поешь, поспи, а мы с Раей пока здесь подежурим. Как только будут какие-то известия, я сразу тебе позвоню, - пообещал Анатолий Степанович.
        - Хорошо, - согласилась Вера. - Звоните в любое время, не бойтесь меня разбудить.
        Раиса Ивановна недовольно закатила глаза, но промолчала.
        - До свидания, - сказала она перед уходом своему собеседнику. - Желаю скорейшего выздоровления вашей дочери.
        - Спасибо, Верочка. Надеюсь, в реанимации больше не встретимся, - пошутил мужчина, отчего Раиса Ивановна разозлилась еще сильнее.
        ГЛАВА 3
        Вера моментально провалилась в сон и спала до тех пор, пока ее не разбудила пронзительная мелодия телефона. Услышав ее, она резко распахнула глаза и тут же схватила телефон.
        - Алло! - бодрым голосом ответила она.
        - Вера, почему ты мне ничего не сказала?! - раздался возмущенный голос Миры - подруги и по совместительству коллеги Веры. - Я узнаю о событиях твоей жизни от начальства! Дожились!
        - Прости, Мира, но Филипп неожиданно попал в реанимацию в крайне тяжелом состоянии. У меня совершенно не было времени на разговоры, я лишь отпросилась у начальства и взяла отпуск за свой счет…
        - Так что случилось с Филиппом?
        - Летал на параплане и упал с высоты. Он в тяжелом состоянии, в коме. Множественные переломы, травмы…
        - Ой-ой-ой, - с тревогой произнесла Мира. - Надеюсь, все обойдется, и он поправится…
        - Я тоже, - сухо ответила Вера.
        - Ты сейчас дома?
        - Пока да, но скоро выезжаю в больницу, нужно сменить родителей Филиппа.
        - У меня сейчас недалеко от тебя назначен просмотр квартиры. После показала я к тебе забегу на пять минут.
        - Не нужно…
        - Нет, нет, я обязательно к тебе забегу, - настаивала Мира. - Не переживай, я ненадолго.
        Спорить с Мирой было бесполезно, поэтому Вера согласилась.
        На часах было одиннадцать утра, ярко светило солнце и чувствовалась неимоверная жара. На улице все пестрило зеленью, на небе не было ни облачка, только ровный ярко-голубой небосклон, ассоциирующийся с летней беззаботностью. Но вопреки картинке за окном, на душе у Веры было тяжело. Она открыла холодильник и с грустью посмотрела на заполненные кастрюлями стеклянные полки. В последний раз Вера наготовила так много еды, что ее можно было есть еще неделю. Жаль, что теперь есть всю эту стряпню было некому - ни Филиппа, ни детей дома не было, а самой Вере сейчас и кусок в горло не лез. Она закрыла холодильник и уставилась в окно, вспоминая свои последние обиды на мужа - то он подолгу отсутствовал дома, выезжая куда-то полетать на параплане, то забирал ее машину, то обижал резкими высказываниями…
        Воспоминания прервал звонок в дверь.
        - Ну как ты? - с порога спросила Мира.
        - Я-то нормально, проблемы только у Филиппа…
        - Что говорят врачи?
        - Никто из них не берется делать никаких прогнозов. Врачи бьются за его жизнь, уже проведено несколько операций, но Филипп никак не приходит в себя. Если выживет, скорее всего, у него будет инвалидность…
        - Да как же это вообще могло произойти?! Он летает на параплане с тех пор, как я его знаю. Он ведь опытный спортсмен!
        - Никто не знает. Единственные свидетели его падения - это туристы, которые отдыхали на побережье. Они увидели падающий параплан и вызвали скорую помощь.
        Мира покачала головой.
        - Хорошо, что он летел один, а не катал кого-то…
        - И не говори, - с грустью сказала Вера. - Сделать тебе кофе?
        - Кофе? В такую-то жару? А есть что-то холодненькое?
        - Только вода со льдом, - предложила Вера.
        - Тогда я выбираю воду.
        Вера налила воду в высокий стакан, бросила туда кубики льда из морозилки и протянула подруге. Себе же сделала полную чашку горячего кофе.
        - Не понимаю, как ты пьешь кофе летом?
        - Я пью его не летом, а круглогодично. Ты же знаешь, это мой любимый напиток…
        - Да уж, это у вас семейное, сколько помню вас с Филиппом, вы всегда были кофеманами, - усмехнулась Мира.
        - Есть такое, - улыбнулась Вера.
        - Значит, сейчас снова едешь к нему в больницу?
        - Да, я хочу быть рядом, когда он придет в себя. Слушай, у меня к тебе есть маленькая просьба, сможешь подбросить меня в больницу?
        - Конечно! - охотно согласилась Мира. - А с твоей машиной что-то случилось?
        - Я пока даже не знаю, где она. Филипп уехал на моей машине, а возвратился на карете скорой помощи…
        - Я не знала, что Филипп ездит на твоей машине, а разве его Форд еще не починили после аварии?
        - Ему сказали, что ремонт выльется в крупную сумму, поэтому он продал свой битый Форд по дешевке и забрал мою машину.
        - Как забрал? А на чем же все это время ездила ты?
        - На такси.
        - Ты показывала объекты, разъезжая на такси? Сколько же ты тратила в день?
        - Много. Ездить по работе на такси было не только дорого, но и ужасно неудобно. Я мучилась, потому что другого выхода не было - Филипп вообще был против того, чтобы я ездила на машине. Да он и не хотел, чтобы я работала. Мне пришлось ослушаться его во многих вопросах…
        - А почему он был против?
        - Это долгая история. Мы с ним ужасно ругались, когда я устроилась на работу и практически развелись, когда я записалась в автошколу. Филипп кричал, что я только зря трачу время и деньги, что он никогда не даст мне машину, потому что я неспособна нормально водить.
        - Я и не знала… Если честно, я думала, это он купил тебе машину.
        - Нет, что ты! - усмехнулась Вера. - Моя маленькая машинка - это неожиданный подарок мне от отца. Ты бы знала, как взбесился Филипп, когда узнал, что я не только закончила автошколу, но еще и обзавелась машиной. Вначале он даже не разговаривал со мной, а потом строго настрого запретил возить детей! Грозился, что разведется со мной, и сам будет отвозить детей на учебу и занятия.
        - Даже не верится, что Филипп такой строгий в семейной жизни. Сколько лет его знаю, а даже подумать не могла, что у него такой сложный характер, - удивилась Мира.
        - Да, с Филиппом бывает сложно, но я не опускала руки и продолжала упорно идти своей дорогой наперекор его запретам. Постепенно я начала возить на машине детей.
        - А как отреагировал Филипп?
        - Он ужасно злился, брал палатку, оборудование для полетов на параплане и на все выходные уезжал из дома, днями не отвечал на мои телефонные звонки, грозился подать документы на развод, но я терпела и продолжала работать и ездить на машине. Я ждала, когда Филипп успокоится, смирится и постепенно дождалась. Спустя время между нами утихли скандалы и все встало на свои места, но до того момента, пока Филипп не разбил свою машину. После этого он стал забирать мою.
        - А почему же ты не говорила ему, что против?
        - Я говорила, но он и слушать ничего не хотел, говорил, что у него важная встреча по работе и он забирает мою машину. В общем, ставил меня перед фактом.
        - Но у тебя ведь тоже работа. Я даже не представляю, как можно возить людей показывать квартиры без машины…
        - Филиппа это не заботило. Он просто просыпался утром раньше меня и бесцеремонно забирал машину, вопреки моим протестам.
        - Слушай, ну если делать друг другу такие гадости, то и до развода недалеко…
        - Ну, поэтому-то Филипп постоянно и грозился подать документы на развод…
        - Наверное, он просто так выражал свое недовольство, мне кажется, он бы с тобой не развелся.
        Вера отпила кофе и замолчала.
        - Вы всегда казались мне самой крепкой парой из всех моих знакомых, - неожиданно призналась Мира. - Я же помню то время, когда вы встречались, Филипп смотрел на тебя таким влюбленным взглядом… Знаешь, наверное, каждая девушка мечтает хоть однажды поймать на себе такой взгляд.
        Вера улыбнулась, вспоминая историю знакомства с мужем - их роман, и правда, был головокружительным. Пожалуй, это была любовь с первой встречи - когда Филипп впился в нее взглядом, она сразу поняла, что это тот мужчина, который ей нужен. Женское кокетство не позволило Вере сразу ответить ему взаимностью, а волевой характер Филиппа не дал ему отступить. Он добивался ее расположения долго и настойчиво, не стесняясь совершать безумные поступки.
        - Помнишь, как он ради тебя залез в окно университета и перепугал всех девчонок? - засмеялась Мира. - Ему потом вспоминали этот поступок много лет.
        - Да уж, - улыбнулась Вера, с сожалением думая о том, как же сильно изменились их взаимоотношения.
        - А как он отбивал тебя у Богдана, помнишь? Ой-й-й, тогда весь университет его боялся…
        Вера отпила кофе, вспоминая те приятные моменты их истории любви.
        - А еще мне особенно запомнился тот случай, когда после вашей ссоры он просил у тебя прощения, а ты даже слушать его не хотела. Помню, как Филипп заказал сто стаканчиков кофе и из них выложил под твоим окном «я тебя люблю», - завистливо вспоминала Мира. - Тогда все соседи повылезали из своих окон, чтобы посмотреть на этого чудака. А мы потом пили тот кофе всю ночь. У меня тогда даже желудок разболелся!
        Мира звонко рассмеялась, а расстроенная Вера грустно улыбнулась в ответ.
        - Повезло тебе, Вера. Я вот не могу похвастаться тем же. Живем с парнем уже больше пяти лет, а я до сих пор не знаю, поженимся мы когда-нибудь или нет…
        - Поженитесь, куда ж он денется, - подбодрила подругу Вера.
        - Я на это надеюсь, - буркнула Мира. - Вот, знаешь, вспоминая, как все было, мне просто не верится, что Филипп может подать документы на развод. Мне кажется, его чувства к тебе такие же сильные, как и раньше, просто что-то ему мешает их выражать…
        - Нет, Мира, сейчас все изменилось. Иногда я смотрю на него и сама не верю, что это тот же человек, который упорно добивался меня, который был готов ради меня на все…
        - Как грустно…
        - Мне уже нужно ехать! - вдруг сказала Вера, взглянув на часы.
        - Да, поехали, - взбодрилась Мира, вскочив из-за стола и прихватив на ходу сумочку.
        ГЛАВА 4
        - Я просто поверить не могу, что такое могло произойти! Мне кажется, это невозможно! Он профессионал! Он летал на параплане миллион раз! - недоумевала Анечка.
        Аркаша пожал плечами. Он, как и Анечка, был близким другом Филиппа, и сам не понимал, как такое могло случиться.
        - Может, родственникам нужна какая-то помощь? Что для них сделать? - поинтересовалась Аня, которая, казалось, больше всего на свете любила помогать людям. Она нашла свое призвание в том, чтобы быть волонтером. Что только Аня не делала - помогала детским домам, приютам для бездомных животных, пожилым одиноким людям… Даже странно, что при всем том количестве добрых дел, которые Анечка совершала безвозмездно, ей так не везло в жизни.
        - Я уже разговаривал по телефону с Верой, она говорит ничего не надо… Вся их семья сейчас ждет только одного - чтобы Филипп пришел в себя.
        - Какое горе для семьи, представляю их переживания! Так, а они с Верой еще муж и жена? Вроде Филипп говорил про развод…
        - Вот этого я не знаю, - честно признался Аркадий. - Он много раз собирался с ней разводиться, потом передумывал, снова собирался… А развелись они или нет, я даже спрашивать не хочу.
        - Интересно, почему так. Что у них случилось?
        - Ты же знаешь, Филипп о личной жизни много не рассказывает, все в себе держит, но как я понял, у них с Верой участились конфликты. Вроде она все делает ему наперекор, устроилась работать риелтором, машиной обзавелась, редко дома бывает, все где-то на показах недвижимости и на сделках с клиентами, а Филипп хочет, чтобы она была больше привязана к детям и дому…
        - А-а-а-а, - протянула Анечка, которая ничего не знала о семейных конфликтах, да и в принципе об отношениях. Анечке не везло в личной жизни, у нее ее просто не было - друзья и коллеги по работе ни разу не видели ее с мужчиной. Она предпочитала об этом не говорить, но ее близкое окружение понимало - Анечка одинока и тяготится этим. Возможно, из-за этого она так одержима волонтерской работой и заботится обо всех, кому не повезло.
        Аркаша с грустью посмотрел на ее доброе лицо.
        - Когда Филипп поправится, у них все наладится, я в это верю.
        Аня улыбнулась и вернулась к бумажной работе, а Аркаша направился на свое рабочее место.
        Филипп, Аркаша и Анечка, несмотря на совершенно разные характеры, были друзьями с детства. Они выросли в одном дворе и играли в одной песочнице. Затем учились в одном классе и лишь в период обучения в университете, жизнь временно разлучила их, разведя по разным учебным заведениям, но они продолжали поддерживать свою дружбу и периодически собирались вместе. После знакомства Филиппа с Верой, их компания увеличилась - Вера быстро стала частью их коллектива.
        Спустя годы в их небольшой провинциальный городок зашла крупная торговая компания, которая организовала пункты выдачи по всему городу. Был объявлен набор сотрудников различных сфер. Первым туда устроился на работу Аркаша. Оценив довольно высокую зарплату и хорошие условия работы, он подтянул и своих друзей. Филипп занимался доставкой, Анечка бухгалтерией, а Аркаша административной работой, только Вере не нашлось места в компании, потому что на тот момент она уже была беременна Андрюшей. Таким образом, трое друзей продолжали держаться вместе, ежедневно встречаясь на работе.
        - Аркаша, у тебя какие планы на вечер? - спросила Анечка во время обеденного перерыва.
        - Да особо никаких, только девушка дома ждет.
        - А может, давай Веру в больнице навестим? Ей, наверное, нелегко дается все это…
        - Нас не пустят в зал ожидания возле реанимации, мы же не близкие родственники.
        - А мы попросим Веру выйти к нам, просто поговорим, поддержим, что-то из еды привезем, - настаивала Анечка.
        Аркадий с улыбкой посмотрел на Анечку, доброта которой казалась ему безграничной.
        - Хорошо, давай. По дороге заедем в магазин.
        - А давай еще на заправку, к Вере надо ехать с ее любимым кофе.
        - Точно, - усмехнулся Аркадий.
        ***
        - Верочка, милая, ну как он? - бросилась к ней Аня, как только увидела замученную Веру, идущую к ним навстречу.
        - Плохо. Филиппу уже сделали несколько операций, но он никак не приходит в себя, - уныло ответила Вера. - Спасибо, что пришли, вы настоящие друзья.
        - Мы купили покушать и взяли твой любимый капучино, - сказала Анечка, протягивая Вере пакет и бумажный стакан с кофе.
        - Спасибо, ребята, не нужно было, - поблагодарила Вера, принимая пакет и кофе.
        - Расскажи, что говорят врачи? - попросил Аркадий.
        - Говорят, перспективы плохие. При падении Филипп получил серьезные травмы головы, даже если придет в себя, у него будут большие проблемы со здоровьем.
        - Какой ужас! - воскликнула Анечка. - До сих пор не понимаю, как такое могло произойти? Филипп летал на параплане много лет! У него огромный опыт полетов!
        Вера опустила глаза в пол и тяжело вздохнула.
        - Думаю, кроме самого Филиппа никто ничего не сможет сказать.
        - Вера, может, мы можем чем-то помочь?
        - Ребята, спасибо вам огромное, вы уже помогаете! - улыбнулась Вера. - Но сейчас жизнь Филиппа в руках врачей.
        - Если нужно собрать деньги, ты только скажи, я могу организовать фонд помощи Филиппу, соберем деньги с добровольцев…
        - Спасибо, Анечка, если это потребуется, я обязательно сообщу.
        - А как дети?
        - Дети сейчас у родителей Филиппа, они ничего не знают, пока мы говорим им, что папа уехал по работе, а я занята важными делами.
        - А тебя к Филиппу пускают?
        - Нет, в реанимацию не пускают никого. Я дежурю поблизости только для того, чтобы быть рядом, когда он придет в себя.
        - Это правильно! - с восхищением сказала Анечка. - Филипп любит тебя больше всех на свете! Он будет быстрее поправляться, если ты будешь рядом с ним.
        Вера улыбнулась, задумавшись об этих словах.
        - На работе руководство в курсе произошедшего, Филиппу оформят больничный, так что за это можешь не переживать, - добавил Аркаша.
        - Если детям нужна будет помощь психолога, я все смогу организовать, - добавила Аня. - У нас в детском центре по средам бесплатно проводятся встречи с психологом для детей из неблагополучных семей…
        - Хорошо, я буду иметь это в виду. Простите, ребята, мне тяжело стоять на ногах, я практически не сплю и мало ем, мне нужно сесть, иначе могу упасть.
        - Конечно, конечно, иди, мы заскочили тебя проведать буквально на минутку, - тут же выпалил Аркаша.
        - Вера, если хочешь, езжай домой, а я останусь дежурить, - предложила Анечка.
        - Спасибо, Аня, но если кого-то к нему и пустят, то только близких родственников.
        Аркадий и Аня попрощались с Верой и направились к лифту.
        - Аркаша! - вдруг крикнула Вера вслед.
        Они оба моментально обернулись.
        - Помоги найти мою машину. Судя по месту падения, Филипп оставил ее где-то вдоль побережья, - попросила Вера.
        - А ключи от машины есть? Если найдем, я могу пригнать ее сюда, - предложил Аркадий.
        - Минутку, - быстро сказала Вера и скрылась за дверью. Буквально через минуту она вернулась обратно, держа в руках ключи.
        - Вот, их нашли в рюкзаке Филиппа, - сказала Вера, протягивая ключи.
        - Хорошо, завтра же вечером после работы я поеду искать машину, - пообещал Аркадий.
        - Я с тобой, - быстро присоединилась Анечка.
        ***
        Как и договорились, на следующий день после работы Аркаша и Аня отправились на поиски машины Веры. На улице уже смеркалось, когда они добрались до побережья, ориентировочно в то место, откуда Филиппа забрала карета скорой помощи. В сумерках прибрежная зона казалась еще более живописной - раскидистые деревья и сосны возвышались над дорогой, а горизонт тонул в спокойной водной глади, окрашенной закатом в оранжевый оттенок. Вдоль пешеходной дорожки уже включились желтые фонари, моментально сделавшие улицу светлой и уютной.
        Аня удивленно посмотрела вдаль - вдоль узкой дороги были плотно припаркованы машины одна к другой. И у этой дороги, казалось, не было конца. Мест для парковки катастрофически не хватало, поэтому машины стояли везде, куда только можно было припарковаться, включая кусты, автобусные остановки и места рядом с мусорными баками.
        - Дорога длинная, вдоль всего побережья, - отметила Анечка.
        - Придется нам пройти ее всю, иначе как еще найти машину?
        - Я совсем не против, тем более, сегодня такой чудесный теплый вечер…
        Анечка взяла Аркадия под руку, и они пошли по пешеходной дорожке, осматривая машины, плотно припаркованные друг к другу.
        - Знаешь, Аркаша, что-то мне подсказывает, что Филипп придет в себя и поправится. Такой сильный, волевой и смелый человек будет хвататься за жизнь, а жизнь за него, - рассуждала по дороге Анечка.
        - Я тоже так думаю. Тем более у него семья и дети, ему рано покидать этот мир.
        - И, кстати, Вера так сильно расстроена, я думаю, что она по-прежнему его любит и мысли о разводе - это временно.
        - Вера всегда казалась мне закрытым человеком, поэтому о ней я ничего сказать не могу, а вот Филипп точно ее любит. Я хорошо его знаю, он ни на кого не смотрит так, как на свою жену. Да и вообще, конфликты случаются во всех парах, но это же еще не повод разводиться.
        - Не уверена, что все именно так…, - тихо сказала Анечка и резко замолчала.
        - А что не так? - спросил Аркаша, подозрительно посмотрев на свою спутницу.
        На щеках Анечки заиграл едва заметный румянец, и она неловко опустила глаза.
        - Ань, что такое? Говори уже! - сказал Аркадий, слегка толкая ее локтем в бок.
        - Ничего, не бери в голову, - тихо ответила Аня, стараясь ускорить шаг.
        - Нет, ну так не пойдет. Раз уже начала говорить, так договаривай, - потребовал Аркадий.
        - Не могу, я обещала Филиппу.
        - Что обещала? - еще сильнее заинтересовался Аркадий. - Я его лучший друг, мне можно сказать.
        - Нет, нет, я слово дала, не могу, извини.
        Аркадий опустил ее руку и остановился.
        - Аркаша, не проси, я не могу, - запричитала Анечка, чувствуя, что теперь придется ему все рассказать.
        - Это останется только между нами, - пообещал Аркадий.
        Аня нахмурилась, недовольная своей болтливостью.
        - Ну ладно, только чтобы об этом никому, договорились?
        - Договорились.
        - В общем, я видела Филиппа с другой женщиной…, - призналась Анечка.
        Аркадий остановился и удивленно уставился на Аню.
        - Ты ничего не путаешь?
        - Нет, нет, я видела Филиппа с другой женщиной. Мне кажется, их страстный поцелуй запомнится мне на всю жизнь.
        Аркадий в замешательстве замолчал.
        - Так случилось, что я случайно стала свидетелем его измены Вере.
        - Поцелуй - это еще не измена, - опроверг Аркадий.
        - Я видела и продолжение…, - шепотом сказала Анечка, словно кто-то рядом мог услышать их разговор.
        - Как это? Где это происходило?
        Аня тяжело вздохнула.
        - Я не должна была об этом рассказывать, я обещала Филиппу. Теперь чувствую себя предательницей.
        - Вовсе нет, если бы Филипп знал, что ты расскажешь его секрет только мне, он бы не был против, уверяю тебя. Мы же дружим с ним с детства.
        Аня неодобрительно на него посмотрела.
        - Почему же тогда он не рассказал ничего о своем романе «на стороне» тебе?
        - Не знаю, может, посчитал, что это не столь важно. Может, то, что ты видела и не роман вовсе, а просто единичный случай? Так где это случилось? И как ты стала случайным свидетелем?
        - В тот день я задержалась в нашем офисе дольше обычного, потому что был конец квартала и много отчетных документов. Я уходила последней и собиралась уже обесточить здание, как увидела, что в зоне ресепшена горит свет и доносятся какие-то звуки. Первое, что пришло мне в голову - так это то, что курьеры еще не закончили развозить заказы, хотя рабочий день закончился более, чем полтора часа назад. Я прошла к столу приема заказов, но тут же остолбенела от увиденного - Филипп страстно целовал какую-то женщину, облокотив ее на стол. Резким движением он поднял ее и усадил на столешницу. Хоть та женщина и была увлечена Филиппом, но она заметила меня и остановилась.
        Аркадий шел молча, глядя себе под ноги и внимательно слушая рассказ Анечки.
        - Помню, как Филипп неожиданно обернулся и впился в меня своим одичавшим взглядом, а я стояла, и в растерянности смотрела на него, не зная, куда теперь деться.
        - И что сделал Филипп?
        - Он резко отпрянул от той женщины и стремительно подлетел ко мне. Помню, тогда я даже испугалась его. Но он не сделал мне ничего плохого, просто спросил, есть ли еще кто-то в офисе и, узнав, что никого больше нет, попросил меня выйти и подождать, когда он закончит.
        - И?
        - Я вылетела оттуда и бегом ринулась на второй этаж, закрывшись зачем-то в своем кабинете. Мне было так отвратительно и неприятно, что я просто не знала, куда себя деть в тот момент. Уйти я не могла, потому что у меня были ключи от офиса, и я должна была его закрыть. Я сидела, стояла, ходила по кабинету, зачем-то включила компьютер… в общем, металась, пока не услышала стук в дверь. Это пришел Филипп.
        Аркаша мельком взглянул на Аню, заметив ее волнение.
        - Филипп уже был абсолютно спокоен, а его взгляд стал привычным. Я почувствовала, что ему также неловко, как и мне. Сначала он попросил у меня прощения за то, что я стала невольным свидетелем той сцены, а потом предложил подвезти меня домой. Я согласилась, хоть была не очень-то рада его обществу. Закрыв офис, я села к нему в машину и мы поехали.
        - Что он тебе сказал?
        - По дороге он рассказал мне, что у него проблемы в семье, и он вынужден поступать так, как поступает. Говорил, что ему сложно справиться с нахлынувшими проблемами, и он пытается, как может. Я сказала, что не осуждаю его и это не мое дело, но про себя все-таки мне стало жаль Веру.
        - И он попросил тебя никому не рассказывать о том, что ты увидела?
        - Да, он по-дружески попросил меня держать увиденное в тайне ото всех. Сказал, что если правда вскроется или я кому-то проболтаюсь, то его брак тотчас рухнет. Я пообещала, что никому не расскажу, но зачем-то спросила, любит ли он еще Веру? Филипп разозлился из-за этого вопроса и попросил меня не лезть туда, куда мне не следует.
        - В такой ситуации лучше ничего не спрашивать, - буркнул Аркаша.
        - Я уже и сама это поняла, но что сделано, то сделано. В общем, он меня привез домой, и мы попрощались. Помню, я долго не могла уснуть, думая о том, как буду смотреть Вере в глаза и скрывать, что ее муж ей изменяет. Эта ситуация меня мучила еще долгое время.
        - Мда, это неприятно, - сказал Аркадий, удивленный услышанной историей.
        Они шли вдоль побережья, уже не любуясь красивыми видами на море, а думая каждый о своем.
        - Мы прошли примерно половину пути, а машину до сих пор не увидели, - отметил Аркадий.
        - Видимо, Филипп не нашел здесь места, чтобы припарковать машину и проехал дальше. Но ничего, мы же дойдем до конца?
        - Ну да, раз пообещали, так должны найти машину.
        - А знаешь, я много думала о ситуации между Филиппом и Верой, мне кажется, что та женщина - это был все-таки единственный случай его измены, - призналась Анечка.
        - Почему ты так думаешь?
        - Мне кажется, что Филипп уже нашел бы себе другую женщину, если бы разлюбил Веру. Думаю, что его до сих пор держат чувства к ней…
        - Или дети, на которых, конечно же, скажется развод… О! Смотри, а вон там не машина Веры?!
        Анечка быстро перевела взгляд в ту сторону, куда указал Аркадий.
        - Похоже, она, - обрадовалась Анечка.
        Они быстро перешли дорогу на другую сторону и посмотрели на номерной знак.
        - Точно! Мы ее нашли!
        Аркаша достал ключи и открыл машину, а Анечка быстро юркнула внутрь. В салоне оказалось пыльно и грязно, повсюду валялись чеки от заправок, обертки от сладостей и бутылки с остатками воды.
        Аркаша завел машину и сразу посмотрел на остаток бензина.
        - Вроде бензина должно хватить, чтобы доехать к Вере. Аня, посмотри в бардачке, там есть какие-то документы на машину?
        Анечка быстро открыла бардачок, и оттуда вывалилось содержимое. Вместе с файлами с документами там хранились чехлы от очков, влажные салфетки, пустые бумажные стаканы от кофе, которые, видимо, забыли выкинуть, несколько зарядок и даже какой-то телефон давно устаревшей модели.
        - Ой, - словно извинилась Анечка, поднимая со своих колен и с пола выпавшие вещи.
        - Ты смотри документы, они наверняка лежат где-то в файлах, хотя, может и просто в куче.
        - Доверенности на получение корреспонденции, страховка, квитанции об оплате, договор…, - перечисляла Анечка документы, которые видела в бардачке.
        - Дай я посмотрю, - попросил Аркаша, и Анечка достала стопку бумаг из бардачка и передала ему.
        В этой куче лежали не только бумаги, но и какие-то старые чеки и билеты.
        - Так, это не то, не то…, - тихо говорил Аркаша, перебирая бумаги. - Какой-то бардак! - с возмущением сказал он, обнаружив, что в один файл вложены совершенно разные документы. Так и потерять что-то можно.
        - Ну ладно, в конце концов, это не наше дело. Давай уберем все обратно, - предложила Анечка.
        - Так, а что насчет документов на машину? Все-таки нам ехать далеко и по дороге могут остановить документы проверить, - забормотал Аркаша, продолжая перебирать бумаги.
        - Может, и не остановят, сейчас время позднее, уже и на дорогах…, - начала говорить Анечка, но ее перебил громкий пронзительный звук от смс сообщения.
        - Это у тебя или у меня? - спросил Аркадий, ища в кармане свой телефон.
        - Этот звук отсюда, - ответила Анечка, указывая рукой на телефон в бардачке.
        - И что там?
        Анечка быстро взяла телефон в руки и открыла сообщение.
        - Ну что? - нетерпеливо спросил Аркадий.
        - Ой, не нужно было читать это сообщение, - тихо ответила Аня.
        Аркадий молча взял телефон из ее рук и прочел сообщение: «Почему не отвечаешь? Ты рассказал жене? Сегодня увидимся? Ответь. Люблю тебя».
        Аркадий и Аня переглянулись.
        - Да, не стоило читать, - согласился Аркаша.
        Анечка забрала телефон из его рук и положила обратно в бардачок.
        - Поехали уже! Давай просто отвезем машину Вере и все. В конце концов, это их личные дела и нам сюда лезть не надо.
        Аркадий тронулся с места, и машина плавно поехала по дороге вдоль побережья, на которое уже опустилась темнота.
        - Может, музыку включим? А то как-то едем в тишине, - предложила Аня.
        Аркадий включил радио, где как раз шла сводка новостей.
        - Только не новости! - попросила Анечка.
        - Почему? - усмехнулся Аркаша.
        - Ненавижу новости, они всегда сообщают про что-то нехорошее и портят настроение.
        - Ладно, - согласился Аркаша и выключил радио. - Но тогда придется ехать в тишине, потому что ни дисков, ни флешки с музыкой я здесь не вижу.
        - Лучше тишина, чем новости, - согласилась Анечка.
        Не прошло и минуты, как снова раздался звук смс сообщения.
        - Надо прочитать, мало ли что, - сказала Анечка.
        Аркадий молчал. Аня открыла бардачок и достала телефон.
        - Снова смс с этого же номера, кстати, в телефоне он не записан. Пишет: «Ответь. Ты приедешь?».
        - Положи телефон обратно и больше не читай сообщений, - недовольным тоном сказал Аркадий.
        Но не успела Анечка открыть бардачок, как телефон в ее руках зазвонил.
        - Теперь этот номер звонит. Что делать?
        - Не отвечай. Положи обратно в бардачок.
        Аня послушно убрала телефон на место. Он звонил долго, потом на несколько секунд мелодия замолкла, а затем снова заиграла.
        - Опять звонит, - сказала Аня. - Может, ответить, сказать, что Филипп в больнице?
        - Не надо. Ответить - значит принять участие, а нам в это дело лезть не стоит.
        Телефон продолжал звонить снова и снова.
        - Похоже, эта женщина решительно настроена услышать Филиппа! Я думаю, надо ответить, ты только представь, она же места себе не находит…
        - Аня, не лезь туда.
        - Извини, Аркаша, но так нельзя с людьми, - решительно сказала Анечка и нажала на кнопку «ответить».
        - Да ты просто издеваешься надо мной! - тут же раздался истеричный женский крик из телефона. - Ты ей сказал?! Филипп, ты ушел от жены?! Почему молчишь?! Если ты от нее не ушел, я сама ей все расскажу…
        Ошеломленная Аня молчала, не зная, что ответить. От испуга она не придумала ничего другого, как быстро положить трубку.
        - Вот сейчас ты сделала еще хуже! - начал ругать ее Аркадий. - Теперь у этой женщины появилось еще больше вопросов.
        - Но я не думала, что разговор сложится так…, - растерянно запричитала Аня. - Откуда мне было знать, что Филипп все же собирался уходить от Веры…
        Телефон снова запиликал в руках Ани.
        - Всё, достаточно! Отключай телефон, а не то я выброшу его на дорогу! - скомандовал Аркаша.
        Аня быстро отключила телефон и небрежно бросила его обратно в бардачок. Несколько минут они ехали молча.
        - Значит, Филипп решил уйти из семьи…, - не выдержала Аня.
        - Нас это не касается, - отрезал Аркадий.
        - Неужели тебе не жалко Веру? Сейчас она сидит рядом с реанимацией и день и ночь ждет, когда Филипп придет в себя… Бедная Вера, ведь она даже не догадывается, что он связался с другой… А ведь она так его любит!
        - Аня, прошу, перестань. Это дело их семьи, нам сюда лезть нельзя.
        - Сейчас мы отдадим Вере машину, она сядет в нее, откроет бардачок, увидит этот телефон и прочитает сообщения…
        Аркадий резко затормозил и свернул к обочине.
        - Что такое? - испуганно спросила Аня.
        - Нельзя отдавать Вере этот телефон, - решительно сказал Аркадий. - Надо подумать, как поступить.
        - Давай просто заберем его, а Филиппу отдадим после того, как он придет в себя.
        - Но тогда мы опять-таки получаемся замешанными в этой истории. Я не хочу быть соучастником этого нехорошего мероприятия.
        - Чтобы не быть соучастником, не надо было браться перевозить машину, - обиженным голосом возмутилась Анечка.
        - Кто же знал, что все это произойдет…
        - В общем, Аркаша, придется теперь забирать телефон, чтобы правда не вскрылась раньше времени.
        - Придется, - вздохнул Аркаша.
        Он снова взял руль в руки и надавил на педаль газа.
        ГЛАВА 5
        - Здравствуйте, Вера! - услышала она знакомый голос над собой.
        Вера подняла голову вверх и увидела лицо Адама Романовича - малоприятного ей собеседника, который был ее единственной компанией в зале ожидания возле реанимации. Он, как и Вера, вновь вернулся сюда в надежде услышать хорошие новости.
        - По воле случая мы снова встретились… Как ваши дела? - поинтересовался Адам Романович.
        - К сожалению, у меня все без изменений - муж до сих пор не пришел в себя.
        - А вы как себя чувствуете? Удалось ли отдохнуть и хоть немного поспать?
        - Да я-то что? Со мной ничего не случится, лишь бы с мужем все обошлось…
        - Знаете Вера, я тут вот что заметил, какой бы хорошей не была невестка, свекровь всегда найдет повод для ненависти. Я с таким удивлением наблюдал за вашей свекровью и не мог понять, за что она вас ненавидит? В чем вы ей перешли дорогу?
        - Я и сама толком не знаю, из-за чего начался конфликт между нами, она просто терпеть меня не может. Без повода.
        - Разве ж такое бывает? Для ненависти всегда нужен какой-то повод.
        - Возможно, она не считает меня хорошей женой для ее сына или недостаточно хорошей.
        - Ваша свекровь даже не знает, что такое плохая жена, уж поверьте, я в этом разбираюсь, - с ухмылкой добавил Адам Романович. - Мне даже жаль, что мы с вами познакомились при таких обстоятельствах. Если вам, Вера, когда-либо нужна будет помощь, вы всегда можете обратиться ко мне. Я с удовольствием помогу, чем смогу.
        Вера подняла на него удивленные глаза.
        - Спасибо, мне приятно слышать, что я могу на вас рассчитывать, но надеюсь, со своими проблемами я смогу справиться сама.
        - Ну, конечно, Верочка, конечно… О! Сейчас вернусь, - неожиданно сказал Адам Романович и куда-то отошел.
        Он отсутствовал несколько минут, а потом вернулся с кофе в руках.
        - Разрешите вас угостить кофе, так сказать, скрасить ожидание за беседой и вкусным напитком.
        Вера молча взяла кофе из его рук.
        - Адам Романович, я бы не хотела давать вам ложных надежд, поэтому сразу скажу, что просто не могу смотреть на других мужчин…
        - Это, Верочка, достойно уважения! Если вас не затруднит, расскажите мне, как же вашему мужу удалось так покорить ваше сердце? Может, ваш опыт поможет мне в дальнейшем.
        Вера смутилась, ей не очень-то хотелось делиться своей историей с малоприятным Адамом Романовичем, но другого собеседника поблизости не было, а томиться в тягостном ожидании было нестерпимо нудно.
        - Ну, прошу вас, - улыбнулся Адам Романович.
        Вера отпила кофе, который показался ей божественно вкусным, и согласилась на рассказ.
        - Мы познакомились в студенческие годы, наша первая встреча произошла прямо на улице. Пожалуй, искра разгорелась между нами моментально - Филипп понравился мне сразу, как только я поймала на себе его взгляд.
        - А что именно вам понравилось в нем?
        - Ну-у-у-у, - задумалась Вера, - наверное, всё, начиная от красивой внешности и заканчивая его решительным характером. В тот день Филипп целенаправленно подошел ко мне знакомиться, минуя стеснение и неловкость. Ему удалось расположить меня и остаток того вечера мы провели с ним вместе. Впрочем, и все дальнейшее время тоже.
        - Значит, вы просто познакомились и начали с ним встречаться?
        - Не совсем так. Вначале наши встречи с ним были осторожными, по крайней мере, с моей стороны, я всячески давала ему понять, что мое доверие сначала надо заслужить.
        - И он, по-вашему, заслужил?
        - На самом деле, любовь к нему зародилась во мне сразу, просто я сдерживала свои чувства, а он - нет. Филипп очень старался добиться моего расположения, он прямо говорил мне о своих чувствах, да что там мне, все знали, как сильно он меня любит.
        - Наверное, это неимоверно приятно для девушки?
        - По правде говоря, да. Я знаю, что мне многие завидовали, ведь больше в нашем потоке не было таких отчаянных влюбленных, как Филипп. Он постоянно что-то придумывал, чтобы меня удивить… благодаря ему, я стала одной из самых популярных девушек потока.
        - А когда же вы стали отвечать ему взаимностью?
        - Не так скоро, как Филиппу хотелось бы, но он упорно шел к своей цели, продолжая доказывать мне свою любовь. И однажды я решила, что пора бы и мне открыться ему. Даже сейчас я помню наш первый поцелуй и его горящие глаза… хорошее было время, такое душевное и трепетное…
        - Говорят, первая любовь, она всегда такая…
        - Но это уже в прошлом, - поспешила добавить Вера.
        - Как ваши отношения развивались дальше?
        - После моего знакомства с Филиппом, все остальное стало не столь важным. Когда мы с ним начали открыто встречаться, он сразу же познакомил меня со своими друзьями и в шутку представил, как свою будущую жену. К слову, друзья у него просто замечательные, мы до сих пор общаемся, они даже вчера приходили навестить меня и узнать новости о Филиппе.
        - И вы хотите сказать, что с момента вашей встречи и до свадьбы вы даже не ссорились?
        - Что вы?! Ссорились, и не один раз, в основном по двум причинам. Во-первых, из-за его увлечения парапланеризмом. Однажды Филипп упал с небольшой высоты и сломал руку. Тогда я впервые задумалась об опасности этого спорта. Я стала настаивать, чтобы Филипп прекратил свои полеты, а он обещал завязать, но не выполнил своих обещаний. А во-вторых, серьезные ссоры у нас происходили на почве ревности. Филипп ужасно ревнив, иногда просто до абсурда.
        - Может, вы давали ему поводы для ревности?
        - Не думаю. Скорее Филипп сам придумывал поводы поревновать.
        - И что происходило, когда он начинал вас ревновать?
        - Мы сильно ссорились, даже пытались расходиться, но каждый раз он возвращал меня снова, извинялся, и потом какое-то время все было хорошо. Так происходило до того времени, пока я не забеременела.
        - От Филиппа?
        - Да, да, конечно, от Филиппа. Когда он узнал про ребенка, то сразу же сделал мне предложение, и мы сыграли свадьбу. После этого наши отношения перестали быть такими романтичными, как раньше…
        - Мне кажется, после совместной жизни любые отношения теряют первоначальную романтику и это нормально. А вообще в угасании отношений виноват не кто-то из пары, а оба.
        - Да, возможно, но Филипп не просто изменил свое отношение ко мне, а он прямо кардинально изменился - замкнулся в себе, стал реже бывать дома. Филипп переключил свое внимание на парапланеризм. В какой-то момент он настолько увлекся им, что стал летать чуть ли не каждый день. Вот тогда-то я и стала хватать его за руки и умолять не уходить, угрожать уйти от него… вот только ничего не помогало, он упорно продолжал летать на параплане.
        - Что тогда вы предприняли?
        - Ничего. Я поняла, что ничто не удержит Филиппа от полетов и просто смирилась. Я занималась ребенком и ждала его дома, а он продолжал летать. Постепенно ситуация в нашей семье изменилась. Мне кажется, в какой-то момент он просто устал от своих полетов и стал чаще бывать дома. В тот период я забеременела во второй раз.
        - Выходит, вы все-таки добились своего?
        - Не совсем. Меня сильно тяготила эта ситуация с Филиппом - из любимой девушки, которую он отчаянно добивался, я стала превращаться в домохозяйку, загруженную домашними хлопотами и заботой о детях. Конечно, мне это не нравилось, я хотела чувствовать себя любимой и желанной, а не просто женой. Когда дети начали подрастать, я твердо решила, что больше не хочу разменивать свою жизнь на домашние хлопоты, а хочу работать, развиваться, быть в обществе…
        - Раньше вы рассказывали, что Филиппу не понравилась эта идея.
        - Да, Филипп был категорически против. У нас снова начались конфликты, и он опять вернулся к своему увлечению парапланеризмом. Но в этот раз он стал отсутствовать дома по несколько дней, иногда подолгу не отвечал на мои телефонные звонки, домой возвращался раздраженным и недовольным всем подряд. Вот тогда-то в нашем доме и начало звучать слово «развод». В редкие дни между нами не происходило ссор, но я тогда уже перестала приносить себя в жертву мужу и его желаниям.
        - Мне кажется, с таким подходом со стороны женщины брак обречен.
        - По-вашему в браке женщина должна быть жертвой?! - вспылила Вера.
        - Я бы не называл это таким громким и неприятным словом, но я считаю, что в чем-то женщина должна уступать и жертвовать своими интересами ради семьи.
        - Но ведь я и так всю дорогу жертвую собой - я родила двух детей, я отказалась от самореализации на тот период, когда они были маленькими, я оставалась с мужем даже в те моменты, когда он уходил в себя и отсутствовал дома, летая где-то на параплане!
        - Вера, Вера, пожалуйста, потише, мне кажется, нас слышит вся больница, - зашептал Адам Романович, стараясь успокоить взбешенную Веру.
        - Одним словом, я не стала отказываться от работы, автошколы, а потом и от вождения машины. Разумеется, до тех пор, пока он просто не начал забирать ее у меня.
        - А что вы планируете делать дальше, когда ваш муж придет в себя? Вы же не думаете, что все изменится само собой?
        - Наши с Филиппом отношения теперь уже слишком проблемные, чтобы они разрешились по воле случая, - с этими словами Вера отстраненно посмотрела в сторону уставшим взглядом. - Я уже и сама не знаю, все так запутанно…
        - Вы знаете, послушав эту историю, я пришел к выводу, что у вашего мужа очень сложный и своенравный характер…
        - Не говорите так, - попросила Вера. - Он не всегда был таким. Я предпочитаю помнить хорошее, а в наших взаимоотношениях хорошего было очень много. Совсем недавно он смотрел на меня глазами, полными любви, мы проводили вместе каждую минуту свободного времени и мечтали прожить всю жизнь вместе…
        Адам Романович покачал головой.
        - Не то, чтобы я хотел рушить ваши иллюзии, но когда мужчина грозится подать документы на развод, речи о любви и быть не может. Ваши отношения уже далеки от прежних. Мне очень жаль, что вы до сих пор хватаетесь за прошлое, словно не желая видеть настоящее.
        - Если я буду концентрироваться на плохом, то развод будет неизбежен…
        - Это парадоксально! - вдруг воскликнул Адам Романович. - Вас, женщин, не понять! Ваш муж столько времени вел себя просто отвратительно, а вы, похоже, до сих пор продолжаете его любить! В то же время, я так старался быть хорошим мужем для своей жены, но она в грош меня не ставила и развелась при первой же возможности! Ну почему так?! Почему?!
        - Мне кажется, это зависит от конкретного человека. Просто я люблю Филиппа и не могу с этим ничего поделать. Я продолжала любить его, даже, когда узнала о другой женщине, с которой он мне изменил.
        - Стоп! Стоп! Значит, у вашего мужа все же была другая женщина?!
        - К сожалению, да. Я узнала об этом случайно.
        - Видите, я был прав! Когда мужчина начинает так себя вести, это верный знак, что у него появился кто-то «на стороне»! - обрадовался Адам Романович. - А, если не секрет, как вы узнали о любовнице?
        - Мы с ней встретились.
        - Встретились с любовницей?! - воскликнул Адам Романович, все больше поражаясь рассказу Веры.
        - Да, можно сказать, это произошло случайно.
        - Это как?
        - Филипп разбил машину - попал в аварию, когда ехал вместе с ней - со своей другой женщиной. Это случилось поздним вечером на трассе. Помню, узнав о случившемся, я очень испугалась, тут же взяла такси и поехала к нему.
        - А как вы узнали, что он попал в аварию?
        - Я это почувствовала, - почти шепотом сказала Вера. - Просто поздним вечером мне вдруг стало тревожно, и я сразу подумала о Филиппе. Он как раз уехал, сказав мне, что на все выходные отправляется на побережье летать на параплане. Я решила позвонить ему на всякий случай, а он тут же ответил. Своим звонком я застала Филиппа в состоянии шока, он несвязно рассказал мне, что попал в аварию, машину перевернуло, а он лежит на земле и, похоже, сломал руку.
        - И вы оставили все и поехали к нему?
        - Да, я спешила к нему так, как будто он умирал.
        - Верочка, какая же вы преданная жена! И что вы увидели, когда приехали?
        - Все было так, как рассказал мне Филипп по телефону, кроме одного - рядом с ним суетилась какая-то девушка, которая собиралась сопровождать его в больницу…
        В зал ожидания вышла медсестра и перебила рассказ Веры.
        - Адам Романович, пожалуйста, пройдите за мной, нужно заполнить заявление.
        - Извините, Вера, я скоро вернусь, - тут же сказал Адам Романович, вставая со своего места и направляясь за медсестрой.
        ГЛАВА 6
        - Что будем делать с машиной? - спросил Аркаша, подъезжая к городу.
        - Как и планировали, поедем отдавать Вере.
        - Но уже глубокая ночь, куда ехать, в больницу или к ней домой? Я бы позвонил, чтобы узнать, но, вдруг Вера спит…
        - Ты прав, - согласилась Анечка. - Завези меня домой и поезжай к себе, а завтра уже свяжемся с Верой и решим, куда перегнать машину.
        - Ладно, - широко зевая, сказал Аркаша. - Уже час ночи, тут спать-то осталось совсем ничего.
        ***
        - Анюта! - встретила ее с порога мама. - Что это за работа такая, с которой приходится возвращаться среди ночи?
        - Мама, а ты почему не спишь? Время-то какое…, - недовольно ответила Аня, намекая своим тоном на то, что ее возраст уже превысил отметку в тридцать лет и ждать взрослую дочь по ночам давно не нужно.
        - Ты матери вопросом на вопрос не отвечай, - тут же возмутилась мама, с подозрением глядя на Аню.
        - Я так запозднилась не из-за работы, просто надо было Вере помочь. Мы с Аркадием по делам ездили.
        - И как? Помогли?
        - Помогли, - буркнула Анечка. - Так почему ты не спишь?
        - Я не стала пить снотворное, потому что тебя не было дома. Иначе бы уснула крепким сном, и мало ли что…
        - Мама! Ну я же тебе сказала по телефону, чтобы ты ложилась спать. Со мной ничего не случится, я ж уже давно не ребенок! - заругала ее Аня.
        - А, по-твоему, что-то нехорошее случается только с детьми? Со всеми людьми случается…
        - Теперь я уже дома. Пей таблетки и ложись спать, - распорядилась Анечка.
        Мама что-то недовольно пробурчала себе под нос и направилась на кухню.
        - А! Мам! Подожди! - окликнула ее Аня. - А помнишь, у тебя был старый телефон, у него еще батарея быстро разряжалась, такой с черно-серым корпусом?
        - Ну был.
        - Мне нужна от него зарядка.
        - Зачем?
        - Нужно.
        - Посмотри в моей прикроватной тумбочке в нижнем выдвижном ящике, все зарядки хранятся там.
        Анечка сразу прошла в спальню и открыла ящик, из которого тут же повыпрыгивали провода. Мама хранила в этом ящике не только зарядки, но и многую электронную технику, которой когда-то раньше пользовалась. Несмотря на то, что весь этот хлам уже устарел и не работал, мама все никак не хотела с ним расстаться. Аня вывалила огромный клубок проводов на пол и стала их распутывать, но это оказалось не так просто.
        - Ну что, нашла? - услышала она за спиной голос матери.
        - Мама! Зачем ты хранишь так много зарядок? Большую часть уже давно пора выбросить, они тебе никогда не пригодятся…
        - Вот сейчас же пригодились.
        - Сейчас просто другой случай… Ладно, ложись спать, я заберу все эти провода в свою комнату, потому что их еще распутывать и распутывать.
        - Аня, брось ты эту ерунду и ложись спать, тебе же завтра вставать на работу.
        - Хороша, мама, спокойной ночи, - сказала Аня, забирая с собой клубок проводов.
        Зайдя в свою комнату, она расположилась на полу и продолжила распутывать зарядки. Когда ей удалось отделить зарядки одна от другой, Аня достала из сумки телефон Филиппа и стала подбирать зарядку под его разъем. Ее старания увенчались успехом - нужная зарядка была найдена, а телефон сразу же поставлен заряжаться.
        Анечка пошла чистить зубы, размышляя о том, что сейчас происходит с той женщиной, которая так отчаянно пыталась дозвониться до Филиппа. К счастью, Аня не могла оценить степень боли, которую доводится пережить несчастным влюбленным, потому что никогда не испытывала подобных чувств ни к одному мужчине. Зато она прочитала с сотню романов, начиная от произведений классиков и заканчивая современными авторами. Лишь по этим историям Аня могла судить о том, что такое любовь и как она влияет на судьбы людей.
        Вернувшись в свою комнату, Анечка быстро переоделась и легла в кровать. Несмотря на усталость и позднее время, ей не спалось. Она ворочалась в кровати, заставляя себя держать глаза закрытыми, но мысли все равно уносили ее далеко за пределы комнаты. Аня представляла ту женщину, которую однажды видела вместе с Филиппом, подозревая, что именно она теперь пишет ему сообщения с признаниями в любви и надеждами, что он оставит ради нее семью. Больше всего на свете Анечка не хотела оказаться на месте этой несчастной женщины, ей казалось, что лучше и вовсе не любить, чем испытать нечестную, неразделенную любовь. Хотя, почему же неразделенную? А что, если Филипп отвечает этой женщине взаимностью?
        Аня задумалась, вспоминая влюбленные глаза Филиппа, страстно смотрящие на Веру. Со стороны его любовь к ней не подвергалась даже малейшему сомнению. И даже больше, Анечка всегда мечтала встретить мужчину, который бы смотрел на нее таким же преданным взглядом, полным любви и восторга.
        Аня резко распахнула глаза и повернула голову к прикроватной тумбочке, на которой лежал заряжающийся телефон. Внутри нее шла борьба. Немного помучавшись сомнениями, Аня сдалась и, взяв телефон в руки, включила его. Как только он загрузился, тут же стали приходить сообщения, громко пиликающие в тишине. Аня быстро отключила звук и дождалась, пока загрузится все остальное.
        - Боже мой! - шепотом сказала она, видя с сотню пропущенных вызовов и десятки сообщений. Ей вдруг стало ужасно жалко эту несчастную женщину, которая понятия не имела, что Филипп находится в коме и даже при желании не может выйти с ней на связь. Хотя минуточку, почему женщину? Пропущенные вызовы и сообщения на телефоне с разных номеров.
        Сгорая от любопытства, Анечка поочередно стала открывать сообщения, с воодушевлением читая любовные послания.
        «Филипп, ты меня убиваешь, прошу, скажи, где ты?», «Умоляю, ответь мне!», «У тебя что-то случилось?», «Прошу, не молчи! Я схожу с ума без тебя!», «Я тебя люблю, ты убиваешь меня своим молчанием!», «Молю, приезжай ко мне!», «Ответь мне хоть что-то», «Я не нахожу себе места, что с тобой? Где ты?»…
        Аня почувствовала легкую дрожь в руках, невольно она стала свидетелем любовной переписки Филиппа и уже понимала, что после всего прочитанного ей хочется чем-то помочь этим несчастным женщинам. Она пролистала сообщения до самого конца и нашла среди них самое длинное, разбитое на несколько смс:
        «Если бы можно было повернуть время вспять, я бы все равно попросила судьбу о встрече с тобой. Спасибо за то погружение в абсолютное счастье, которое я испытала с тобой. Меня убивает одна лишь мысль о том, что мне надо отпустить тебя и что-то сделать с моими чувствами, которые лишают меня разума. Пока представить не могу, как буду жить дальше. Не уверена, смогу ли я однажды полюбить кого-то хоть в половину от той силы, с которой люблю тебя. Даже не сомневаюсь, что ты не покинешь мои мысли никогда. Я всего буду помнить тебя и тихо любить».
        Аня оторвалась от телефона и уставилась в темноту. Ей было ужасно жаль эту женщину так преданно и отчаянно любившую ее друга. «Она продолжает любить Филиппа, а его жизнь, между тем, под угрозой… А, может, надо сообщить ей, что он в больнице? Может, она захочет навестить его в последний раз?», - оживилась Анечка.
        Она снова прильнула к экрану телефона и ее пальца начали набирать текст сообщения:
        «Это подруга Филиппа. Мы случайно нашли его телефон в машине. Филипп попал в больницу…».
        «Пишу вам с телефона Филиппа, он в реанимации в тяжелом состоянии…».
        «Филипп в коме после падения с параплана…»
        - Все не то! - разозлилась Аня, убрав телефон в сторону.
        Она представила, что после такого известия эта женщина ринется в больницу, где непременно столкнется с Верой. История измены Филиппа вскроется и, хоть и невольно, Анечка станет причастна к распаду семьи ее друга детства.
        «А может, лучше позвонить этой женщине и поговорить с ней? А вдруг она захочет его навестить? Если станет просить у меня адрес больницы, в которой лежит Филипп? Смогу ли я ей отказать?», - размышляла Анечка, представляя, как будет разговаривать с любовницей Филиппа. - А если все вскроется, то как мне потом смотреть в глаза Вере, ведь я помогаю любовнице ее мужа!».
        От этих мыслей Аня разволновалась еще сильнее, чувствуя, что теперь точно не уснет. Анечке очень хотелось вмешаться, но она не знала, с какой стороны подступиться. Окончательно запутавшись в своих мыслях, она встала с кровати и пошла на кухню попить воды. По дороге Аня заглянула в спальню к маме, та спала крепким сном.
        Вернувшись в свою комнату, Аня снова осталась наедине со своей дилеммой. Она закрыла глаза и подумала о Филиппе, чтобы он посоветовал сделать ей в этой ситуации?
        - Ай, была не была! - сказала она самой себе и, выдохнув, решительно взяла в руки телефон. Аня нажала на кнопку вызова и приложила телефон к уху, терпеливо слушая длинные гудки. Она не убирала телефон от уха очень долго, ожидая ответа, но на ее звонок никто не отвечал.
        - Алло! Филипп! - наконец-то услышала она встревоженный женский голос.
        - Алло, - взволнованно ответила Анечка.
        - Кто это? - опешившим голосом спросила женщина.
        - Я подруга Филиппа, так получилось, что я невольно узнала о ваших отношениях с Филиппом…
        - А что с Филиппом? - с тревогой спросила женщина.
        - Он в больнице… упал при полете на параплане… у него множественные переломы и травмы… он в коме… Алло….
        В телефоне повисла напряженная тишина.
        - Вы меня слышите?
        - Да, - раздался растерянный голос женщины, а потом она разразилась отчаянным плачем.
        Аня замолчала, стараясь представить страдания этой женщины. При всем желании помочь ей и хоть немного утешить, Аня не знала, как это сделать.
        - Вы можете позвонить мне позже, когда придете в себя, - сказала она и положила трубку.
        Хоть Аня и считала, что поступила правильно, она чувствовала себя отвратительно. Все же помогать детским домам и приютам для бездомных животных более благодарное дело, чем сообщать людям плохие известия. Аня отложила телефон в сторону и закрыла глаза, но теперь, конечно, ей было не до сна. Внезапно телефон завибрировал. Аня села на кровати и уставилась на светящийся экран - звонок был от любовницы Филиппа.
        - Алло, - ответила Аня на звонок.
        - Девушка, умоляю, не кладите трубку, - сразу попросила женщина дрожащим голосом. - Прошу, расскажите мне подробнее, что говорят врачи о состоянии Филиппа, он придет в себя?
        Аня услышала громкие всхлипывания и поняла, что женщину накрыла очередная волна отчаянного плача.
        - Хорошо, но я и сама знаю немного, - сказала Анечка, доброе сердце которой сжималось от жалости к этой женщине. - Филиппу сделали уже несколько переливаний крови, провели ряд операций, но он еще не пришел в себя… Он сейчас находится в реанимации, к нему не пускают никого. В зале ожидания поочередно караулят его жена и родители…
        При упоминании о жене, женщина перестала плакать.
        - Как я могу к вам обращаться? - вдруг спросила она.
        - Аня.
        - Анечка, простите меня за бестактный вопрос, но я… э-э-э … я в отчаянии… я не знаю, как быть… я не знаю, куда мне деться от этой боли…, - ее голос затих и стали слышны частые всхлипывания. - Вы согласитесь встретиться со мной?
        - Встретиться?! - опешила Аня.
        Женщина, чувствуя себя жалкой, снова заплакала.
        - Простите меня, вы совсем не должны…, - попыталась оправдаться она.
        - Хорошо, давайте встретимся, - неожиданно согласилась Аня. Она привыкла помогать людям и не могла оставить эту женщину наедине с ее отчаянием.
        - Вы очень добры! Давайте завтра вечером? Вам в каком районе удобно встретиться?
        - Если вас устроит, давайте встретимся завтра в семь вечера в центре, в кафе «Монреаль».
        - Я знаю это кафе. Тогда до завтра, - грустным голосом ответила женщина.
        - До завтра.
        - Ой, подождите, подождите, а как мне вас узнать?
        - Я буду в синем платье в горошек, - быстро сориентировалась Анечка.
        - Хорошо, огромное человеческое спасибо вам, - сказала на прощанье женщина и повесила трубку.
        Аня отключила телефон и на этот раз легла на кровать со спокойной душой. Освободившись от своего бремени, она закрыла глаза и моментально провалилась в сон.
        Несмотря на то, что поспать удалось совсем немного, с утра Анечка чувствовала бодрость и прилив сил. Она с удовольствием позавтракала и пришла на работу даже чуть раньше начала рабочего дня. На этом ее позитив закончился. Хоть работы было очень много, она постоянно смотрела на часы, желая, чтобы время шло быстрее. Ане ужасно нетерпелось дождаться вечера, чтобы наконец-то встретиться с любовницей Филиппа. Она и сама не понимала, почему ей была настолько интересна эта женщина, но ее словно тянуло окунуться в историю их тайных взаимоотношений с Филиппом.
        - Аня, ну как ты? - перебил ее мысли Аркадий, заглянув в кабинет во время рабочего перерыва.
        - Я - нормально, - рассеянно ответила Анечка. - А как ты?
        - Не выспался ужасно, - пожаловался Аркаша. - И голова раскалывается.
        - Ты уже звонил Вере? Сказал, что мы нашли и пригнали ее машину?
        - Ага, позвонил ей с самого утра доложить хорошие новости.
        - И как она?
        - Плохо. Голос был грустным, безразличным, и новость о машине, кажется, совсем ее не обрадовала. Она сказала, что уезжает в больницу к Филиппу и попросила занести перед работой ключи от машины и оставить Андрюше.
        - О Филиппе есть какие-то новости?
        - Вера говорит все без изменений и это очень плохо. По всем прогнозам он уже должен был прийти в себя, но этого не произошло.
        - Мда, - тихо сказала Аня. - Если будут новые известия о Филиппе, сообщи мне.
        - Обязательно.
        ***
        Наконец-то настал вечер. Анечка взглянула на часы в последний раз, быстро закрыла все рабочие файлы, выключила компьютер, поправила перед зеркалом волосы и вылетела прочь из офиса.
        - Чего это она сегодня так рано? - удивились коллеги, которые привыкли к тому, что Аня уходит из офиса последней.
        - Не знаю, сегодня она сама не своя, какая-то задумчивая, молчаливая, да и это платье… В первый раз вижу Аню в платье, обычно все джинсы да джинсы…
        - Может, познакомилась с кем-то?
        - А кто ж ее знает? Как видишь, она не особо рассказывает о своей личной жизни.
        Аня приехала в центр города раньше времени и быстро направилась в кафе «Монреаль». Свободных столиков было много, и официантка предложила ей занять место возле окна - самый живописный столик, утопающий в зелени и цветах.
        - Спасибо, но я лучше выберу тот, - с этими словами Аня указала на столик в углу заведения.
        Официантка удивилась такому выбору, но услужливо пригласила Аню за выбранный ею столик.
        - Может, что-то принести сразу? - спросила официантка, кладя меню на стол.
        - Да, воду, пожалуйста. Без газа, - ответила Аня, не спуская глаз со входа.
        Анечка сильно нервничала, словно ей предстояло встретиться не с любовницей лучшего друга, а со своим давним воздыхателем. Она и сама не понимала, почему эта история настолько ее будоражила.
        Когда на часах было ровно семь, в кафе зашла девушка, тут же начав озираться по сторонам. Аня сразу подняла руку вверх, обратив ее внимание на себя. Девушка улыбнулась и тотчас направилась навстречу к Ане. Пока она шла, время для Анечки словно замедлилось - сотни мыслей закружились в голове, наталкивая на противоречивые выводы. Это была не та девушка, которую Аня случайно застала с Филиппом в офисе. И вообще, выглядела она очень приятно - миловидное лицо, русые волосы, фарфоровая кожа, большие серо-голубые глаза… разве ж такие девушки становятся любовницами женатых мужчин?
        - Здравствуйте, - поздоровалась девушка, подойдя к Ане.
        - Здравствуйте, - опешивши, ответила Анечка. - Пожалуйста, присаживайтесь.
        Девушка села, нервно поправила волосы и положила тонкие руки на стол.
        - Ваше меню, - сказала официантка, появившаяся, словно из ниоткуда. - Может, что-то желаете заказать сразу?
        - У вас есть холодный зеленый чай?
        - Есть коктейль с добавлением зеленого чая.
        - Безалкогольный? - уточнила девушка.
        - Да.
        - Тогда мне его, пожалуйста.
        Когда официантка наконец-то ушла, между девушками возникла неловкая пауза. Ни одна из них не знала, с чего стоит начать этот разговор.
        - Есть какие-то новости о состоянии Филиппа? - первой начала девушка.
        - К сожалению, его состояние пока не изменилось.
        - Почему вы согласились встретиться со мной?
        - Видите ли, я знаю Филиппа с детства, можно сказать, мы вместе с ним росли… так сложилось, что его жена попросила о помощи, и я случайно обнаружила телефон с вашими сообщениями…
        - Вы читали мои сообщения?
        - Да, - призналась Анечка и покраснела. - Извините, в другой ситуации я бы никогда не стала читать чужие письма, но все сложилось…
        - А еще кто-то их читал?
        - Да, - снова призналась Аня, покраснев еще сильнее.
        - Его жена? - с испугом спросила девушка.
        - Нет, что вы, не она. Их прочитал мой друг - Аркадий, он же друг Филиппа… в общем, мы вместе работаем… мы с Аркадием перегоняли машину Филиппа с побережья…
        - Филипп же разбил свою машину, - перебила девушка.
        - Откуда вы знаете?
        - Я ехала вместе с ним, когда случилась авария.
        - А, - снова опешила Аня. - Я неправильно выразилась, мы с Аркадием перевозили машину его жены, в последний раз он поехал на побережье на ней.
        - Понятно, - сказала девушка, виновато опустив глаза в стол.
        - Извините, а как я могу обращаться к вам? - спросила Аня.
        - Маргарита.
        - А меня зовут Аня.
        - Очень приятно, Аня. И спасибо вам большое, что встретились со мной и рассказали обо всем, что случилось с Филиппом.
        - И мне приятно познакомиться с вами, - призналась Аня, с добротой глядя на эту прелестную девушку, имевшую неосторожность влюбиться в Филиппа.
        Официантка принесла заказ, сбив своим появлением их разговор.
        - Маргарита, вы меня извините, пожалуйста, но я смотрю на вас и не понимаю, почему вы - такая обаятельная и красивая девушка выбрали Филиппа? Разве вы не знали, что у него семья?
        - Конечно, не знала! - воскликнула Маргарита. - О том, что он женат я узнала совершено случайно и спустя долгое время с начала наших отношений! А еще позже выяснилось, что он, к тому же, отец двух детей! Я тогда чуть с ума не сошла от боли и отчаяния! Мне открылась отвратительная горькая правда, что я для него все-то любовница! А он для меня…, - по щекам Маргариты вдруг потекли слезы, и она стала закрывать свое фарфоровое лицо тонкими бледными руками.
        - Боже мой, Маргарита, я не знала, извините меня за это вопрос, - засуетилась Анечка, не зная, как успокоить несчастную Маргариту.
        - А знаете что еще хуже? Я встретила его жену лицом к лицу, и Филипп тогда представил ей меня, как клиентку фирмы, в которой он работает, - продолжала плакать Маргарита.
        - Подождите, - вдруг решительно сказала Аня. - Мне кажется, вам нужно выговориться. Когда вы расскажете обо всем, что вас тяготит, вам станет легче, вот увидите. Давайте начнем с самого начала.
        Маргарита по-прежнему плакала, не желая открыть свое лицо.
        - В нашем случае чай не подойдет. Позвольте мне заказать бутылку вина?
        - Нет, нет, от алкоголя мне станет еще хуже, я боюсь утонуть в своем отчаянии.
        - Я буду пить вино вместе с вами. Поверьте, в такой ситуации вино пойдет только на пользу, - настаивала Анечка.
        - Только если за компанию с вами, - наконец-то согласилась Маргарита, убрав руки от своего лица и подняв на Аню раскрасневшиеся глаза.
        - Какое вы предпочитаете?
        - Белое сухое.
        Аня не стала дожидаться официантку, а встала из-за стола и сама пошла к барной стойке, чтобы сделать заказ.
        Когда она вернулась обратно, Маргарита уже не плакала, а только отстраненно смотрела в зал грустным взглядом.
        - И так, как вы познакомились с Филиппом? - задала Анечка наводящий вопрос.
        Маргарита тяжело вздохнула.
        - Все начиналось оптимистично и многообещающе. Я очень хорошо помню нашу первую встречу с Филиппом - он зашел в наш офис и, поставив большую картонную коробку на стол, громко спросил, кто примет заказ и распишется за доставку. Все подняли на него удивленные глаза, и я в том числе.
        - О! Так вы познакомились на работе? - удивилась Анечка.
        - Выходит, что да!
        - Филипп у нас красивый мужчина, он всегда нравился женщинам…
        - Да, и меня Филипп влюбил в себя с первого взгляда - высокий, атлетически сложенный, с сильными руками и мужественным лицом. Он показался мне воплощением мужской красоты, ожившей статуей греческого божества, вошедшего в тот солнечный день в наш темный офис. Если я и представляла рядом с собой идеал, то именно такой…
        - И что было дальше? - нетерпеливо перебила Анечка.
        - А дальше сотрудники офиса выбрали меня крайней для разборок с непонятной коробкой, которую, вроде как, никто не заказывал. Я подошла к Филиппу, и, борясь со своей неуверенностью, попросила посмотреть документы. Он нахмурился, отчего показался мне еще более прекрасным, и протянул свернутые в трубочку бумаги. Вспотевшими руками я развернула бумаги и начала смотреть на адрес доставки. «Вы ошиблись офисом», - тихо сказала я, глядя в его строгие зеленые глаза. Но он воспротивился: «Разве не это офис 206? У вас на двери написано». Я объяснила ему, что при входе есть коридор направо и ему нужно туда. Помню, как он улыбнулся своей невероятной улыбкой и сказал: «Как у вас все запутано. Тогда, может, вы меня проводите?». Ну и, конечно, я согласилась.
        - А вот если бы Филипп носил обручальное кольцо, то такого недоразумения не произошло бы, - строго сказала Анечка.
        - Может, поэтому он его и не носил. Но я признаюсь честно, даже если бы на нем было кольцо, в тот день я бы его вряд ли заметила. Я пошла вперед, а Филипп последовал за мной. Необъяснимым образом я чувствовала на себе его взгляд, прожигающий меня сзади. Дойдя до коридора, я указала рукой, куда ему идти. Но вместо «спасибо», Филипп вдруг поставил огромную коробку на пол и облокотился одним плечом на стену. Он беспощадно улыбался, а я таяла и ничего не могла с собой поделать.
        Анечка нахмурилась, представляя, как все это происходило.
        - Но потом Филипп сказал, что хочет отблагодарить меня за помощь. С нелепой улыбкой на лице я спросила его, как он собирается это сделать, а Филипп попросил меня подождать его одну минуту. Помню, как он поднял коробку с пола и уверенным шагом пошел по коридору, а я стояла и смотрела ему вслед, думая о том, что ни за что на свете не сдвинусь с этого места. Филиппа не было около трех минут, а потом он вернулся уже без коробки, с одними только документами, небрежно скрученными в трубочку.
        - И как он вас отблагодарил?
        - Он пригласил меня выпить кофе, а я тут же начала отказываться под предлогом, что я сейчас не могу, ведь я на работе. Но это было бесполезно, Филипп вдруг взял мою руку в свою и повел за собой. Вместе мы вышли из офисного здания, и перешли на другую сторону дороги, к милой кафешке с плетеными столиками, расставленными в тени раскидистого дерева. Филипп спросил меня, люблю ли я капучино. Зачем-то я сказала, что люблю, хоть терпеть не могу кофе. Он взял нам два больших капучино и пригласил сесть за столик. Филипп говорил мне, что впервые вот так спонтанно знакомится с девушкой и извинялся за то, что бесцеремонно украл меня с работы. Говорил, что не простил бы себя, если бы не познакомился со мной. После этих слов я окончательно обмякла и уже думать забыла о своей работе, которую оставила ради Филиппа. Время словно замерло, погрузив меня в состояние абсолютной эйфории. Первый разговор с Филиппом длился всего около двадцати минут, но этого времени оказалось достаточно, чтобы чувство влюбленности подняло меня над землей.
        - И чем закончился ваш разговор?
        - Филипп сказал, что сожалеет, что сегодня рабочий день, иначе бы он остался со мной за тем столиком до самого вечера. Ну а я расплылась в улыбке, потеряв рассудок. А потом он сказал, что хочет пригласить меня на необычное свидание и спросил, соглашусь ли я. И тут я насторожилась и спросила, в чем необычность свидания. Филипп сказал, что мы будем летать и потом я все пойму. Я согласилась, не в силах убрать улыбку со своего влюбленного лица. Оставив ему свой номер телефона, я вернулась на работу, где с огромным трудом досидела до вечера. С того дня я мечтала лишь о том, чтобы поскорее настали выходные, и мы снова встретились.
        Разговору помешала официантка, которая принесла бутылку вина, тарелку с нарезкой фруктов и два бокала. Наполнив бокалы белым вином, она отошла от столика.
        - Извините, Маргарита, я перебью вас, у меня есть тост. Давайте выпьем за здоровье Филиппа, оно ему сейчас так необходимо, - предложила Аня.
        Девушки стукнулись бокалами, и отпили охлажденное вино.
        - Знаете, история наших с Филиппом отношений была очень красивой, но при этом и нервной, в основном, для меня. Нервничать из-за Филиппа я начала уже на следующий день после нашего знакомства, ведь он пообещал позвонить и не звонил. Я хорошо помню, как мое сердце вздрагивало от каждого звука, раздающегося из телефона. Какие только сообщения и оповещения мне не приходили - все что угодно, кроме такой долгожданной весточки от Филиппа. Все выходные, в которые он обещал пригласить меня на необычное свидание, я прождала звонка от него, но Филипп не позвонил. Мне показалось, что он передумал.
        - А потом он вдруг объявился, - догадалась Аня.
        - Да, потом объявился. Он позвонил мне в середине следующей недели и стал извиняться, что не звонил, мол, навалилось столько дел, не мог вырваться… Говорил, что много думал обо мне, скучал, представлял, как пройдет наше свидание… Я слушала его и чувствовала, что обида моментально забывается, а сердце снова наполняется надеждой. А потом Филипп вдруг сказал: «А хочешь, я приеду за тобой прямо сейчас?! Что ты смеешься? Не веришь? Говори адрес и засекай время».
        - И вы сказали ему свой адрес?
        - Ну конечно сказала! Помню, как после того разговора я бросилась к шкафам с одеждой, перебирая платья, пиджаки, брюки и блузы. Филипп не сказал мне, куда мы отправимся, и я понятия не имела в каком стиле одеваться. Выбрав что-то из одежды, я ринулась укладывать волосы, и пока я орудовала расческой, раздался едва слышный стук из комнаты. Помню, как я испугалась и стала осторожно подходить к окну, вглядываясь в темень. Моя квартира находится на втором этаже, поэтому постучать с улицы в окно не так-то просто. Стук повторился. Я набралась смелости, подошла к окну и отодвинула тюль - под окном, на крыше пристройки соседей с первого этажа, стоял Филипп и смотрел на меня через стекло серьезным, сосредоточенным взглядом. Я была поражена!
        - А почему же он не зашел в дверь, как все нормальные люди?
        - Вот и я, открыв окно, спросила его об этом, а Филипп ответил, что полез бы за мной и на десятый этаж. Потом что-то рядом с ним зашуршало, и он вытащил откуда-то снизу букет цветов. Я громко ахнула, принимая букет через окно. Вроде все это было так банально, но до безумия приятно!
        - Представляю!
        - Затем Филипп залез через окно в комнату и стал оглядываться по сторонам, отметив, что у меня уютная квартира и порядок. И хоть квартира была не моя, а съемная, мне все равно было приятно. Но потом Филипп сказал мне переодеться во что-то удобное и спортивное, и желательно собрать волосы. Помню, как я немного расстроилась из-за того, что все сборы оказались напрасными, но выполнила его просьбы. После этого мы быстро вышли из квартиры, сели в его старенькую машину с выгоревшей обивкой сидений и поехали в неизвестном направлении.
        - А вам не было страшно? Все-таки малознакомый человек увозит вас куда-то посередине ночи…
        - Да, было волнительно и по дороге несколько раз мне в голову приходили тревожные мысли, но потом Филипп начинал рассказывать какую-то забавную историю из жизни и я успокаивалась. Его машина неслась по трассе на высокой скорости, рассекая теплую летнюю ночь. За разговором с Филиппом я совершенно потеряла счет времени и не думала о том, что будет завтра, мне хотелось наслаждаться тем моментом наедине с ним.
        - Куда же в итоге он вас привез?
        - Филипп привез меня на побережье, сказав, что ночь выдалась хорошая и ветер что надо. Он вышел из машины и, обойдя ее сзади, начал доставать что-то из багажника. Я вышла вслед за ним и стала наблюдать, как он вытаскивает нечто большое и объемное. Когда Филипп попросил меня подержать два шлема, я снова заволновалась и стала спрашивать, зачем это нужно. Но он не отвечал, продолжая доставать из багажника все новое и новое оборудование. Затем он взвалил его себе на спину и решительным шагом двинулся вперед. Я поспешила за ним. Помню, как я шла по побережью и уже понимала, что сегодняшнее свидание будет проходить совсем не так, как мне бы хотелось. Дойдя до того места, где над песчаной полосой возвышалась земляная насыпь, Филипп бросил вещи на землю и начал переодеваться в специальную одежду, а мне велел надень шлем. Я поняла, что Филипп собирается летать и хотела сказать ему, что боюсь высоты и в принципе экстрима, но тут он снял с себя футболку и я застыла, глядя на его спортивный торс, широкие плечи и накаченные руки - Филипп был сложен неимоверно красиво.
        - И что, неужели вы так и не сказали ему, что боитесь высоты?
        - Я попыталась сказать об этом и даже предложила подождать его на берегу, но Филипп вдруг подошел ко мне, обхватил своими крепкими руками мои плечи и сказал: «Я прошу, чтобы ты доверилась мне. Все что тебе нужно - это расслабиться, остальное я сделаю сам». Я попыталась возразить, но он меня перебил: «Поверь мне, это будет здорово. Мне хочется показать тебе, что такое настоящая свобода. Просто почувствую себя птицей вместе со мной, насладись свободным парением».
        - Ой-й-й-й, - скривилась Анечка, зачем-то представляя себя на месте Маргариты.
        - Я начала вертеть головой, пытаясь отказаться, но внезапно руки Филиппа обхватили мое лицо, он нагнулся и поцеловал меня в губы. Я моментально обмякла, чувствуя, что уже парю над землей.
        - Неужели вы согласились подняться с Филиппом в небо, несмотря на страх высоты?
        - Согласилась, - закивала Маргарита. - Тогда я бы согласилась на все, о чем бы он меня не попросил. Я хорошо помню тот момент, когда мы с Филиппом впервые оторвались от земли и взмыли в небо. Я в деталях запомнила всю палитру моих чувств, начиная от сковывающего страха и заканчивая сумасшедшим адреналином, от которого кожа покрылась мурашками. Это было невероятно - мы вдвоем парили над темным морем, рассекая ночное небо и составляя компанию звездам. Филипп оказался прав - когда мне удалось на какое-то время отпустить свой страх высоты, я почувствовала абсолютную свободу и невесомость, ощущение единства с ветром и желание раствориться в той ночи. Я полностью доверилась Филиппу, с восторгом наслаждаясь тем, как плавно и красиво он ведет меня по небу. Время полета вместе с ним пролетело как один чарующий миг, а потом я и сама не поняла, как оказалась на земле. Филипп подхватил меня своими сильными руками, и я снова ощутила состояние полета, хотя твердо стояла обеими ногами на земле.
        - Ух-х-х-х, как это смело! - с восторгом воскликнула Анечка.
        - Сейчас мне и самой с трудом верится, что я могла настолько доверять ему! Когда мы с Филиппом стояли на берегу, он признался мне, что поднимался в небо со многими, но летать со мной - лучше, чем с кем бы то ни было. А у меня не было слов, я лишь стояла и нелепо улыбалась, чувствуя, что после этого полета я хочу остаться с Филиппом навсегда. Он не смотрел на меня, сворачивая оборудование и что-то рассказывая про полет, а я все стояла, не сводя с него восторженных глаз. Наконец-то он спросил меня о моих впечатлениях, а я ему ответила, что влюбилась.
        - У вас с Филиппом было невероятно романтичное знакомство! - не удержалась Анечка. - Теперь я понимаю, что заставляло вас сходить по нему с ума!
        - Да уж, что-что, а сводить с ума Филипп умеет! Перед обратной дорогой он предложил мне искупаться в море, и я согласилась. Филипп закричал «вперед!» и, быстро стянув с себя одежду, бегом ринулся в море. Я проводила его взглядом, а затем с легкостью сбросила свою одежду на песок, и побежала к нему. Вода была теплой и приятной, мы плескались как дети, а я все не переставала улыбаться и по-прежнему не спускала влюбленных глаз с Филиппа. Его мокрое лицо освещалось под луной, и я любовалась его красотой, стараясь в деталях запомнить те мгновения. Но вдруг Филипп скрылся под темной водой, и я стала оглядываться вокруг, не зная, откуда он вынырнет. Я крутилась по сторонам, а он все не выныривал, заставляя меня нервничать. Вдруг я почувствовала, как Филипп выныривает прямо позади меня, касаясь своим телом моей спины. Под водой его широкая ладонь дотронулась до моего живота, и я обернулась, оказавшись в его объятьях…
        - Давайте упустим эти подробности. Мне и без них как-то не по себе от всего этого рассказа…
        - Извините, Аня, что-то я, и правда, увлеклась… В общем, много раз мы с Филиппом приезжали на побережье, где он катал меня на параплане и мы с ним оставались ночевать на пляже до самого утра. Всю неделю я ждала, когда же настанет пятница, потому что именно по пятницам мы с ним садились в машину и уезжали подальше от города, туда, где сможем остаться наедине друг с другом.
        Маргарита снова прослезилась и поспешила сделать большой глоток вина. А Анечка задумалась о том, как Филиппу удавалось каждые выходные оставлять Веру и детей и уезжать с любовницей за город.
        - Филипп говорил мне, что всю жизнь мечтал встретить такую как я, что он любит меня до невозможного. Он постоянно держал меня за руку, шептал нежные слова, говорил, что хочет всегда быть только со мной, - дрожащим голосом рассказывала Маргарита.
        - Выпейте еще, - посоветовала Аня, видя, как ей тяжело вспоминать то время.
        Маргарита послушно пригубила вино и продолжила.
        - Нас двоих переполняла любовь, мы словно летали, вернее, мы и так постоянно летали, только вживую - на параплане. Филипп был одержим полетами, а мне приходилось подыгрывать ему, борясь со своим страхом высоты, но все равно каждый полет для меня был актом насилия над собой. Мокрыми ладошками я сжимала тросы и старалась не смотреть вниз. От паники и ужаса высоты меня спасала только одна мысль - что Филипп рядом со мной.
        - И все равно я не понимаю, если вы так боялись, то зачем соглашались летать с ним?
        - Просто я его любила, наверное, даже больше, чем себя. Ради него я готова была подниматься в небо и терпеть приступы страха… Я даже скажу больше, когда он спрашивал меня после полета, понравилось ли мне, я всегда отвечала «да».
        - Вы бы могли сказать ему правду и наблюдать за его полетами с земли…
        - Я не хотела его расстраивать. Филиппу нравилось, что мы вдвоем парим в невесомости, что мы - словно птицы в небе. В том числе, это было проявлением его чувств. Мне не хотелось портить все из-за своего страха, и я молчала и терпела.
        - А как часто вы летали с Филиппом?
        - Каждую нашу встречу.
        - Видимо, вы много натерпелись.
        - Если бы можно было вернуть Филиппа, я бы терпела еще очень-очень долго.
        - А что произошло дальше? - с интересом поинтересовалась Анечка, чувствуя, как вино постепенно расслабляет ее.
        - Я настолько любила Филиппа, что начинала скучать по нему еще до того, как мы расставались и расходились по своим домам. Постепенно я стала замечать, что думаю о нем каждую свободную минуту, а самыми тяжелыми днями для меня стали понедельники, потому что они так далеки от долгожданных пятниц, в которые мы встречались с Филиппом. Как-то раз я не выдержала и позвонила ему поздним вечером. Он сбросил звонок. Я снова перезвонила, а он опять сбросил. Так повторялось пять раз, а потом он отключил телефон. Это меня насторожило, и при следующей встрече я завела с ним разговор на эту тему. Филипп отреагировал резко и попросил больше не звонить ему по вечерам, потому что он занят. Конечно же, такой ответ меня задел, и я стала расспрашивать о его вечерних занятиях. Помню, тогда он разозлился и сказал, чтобы я не лезла не в свои дела. И вот тут-то меня в первый раз отрезвило. Я поняла, что за всем этим любовным дурманом совсем ничего не знаю о его жизни, - Маргарита сделала паузу и выпила все вино, которое оставалось в бокале.
        - А он вам ничего о себе не рассказывал? - спросила Анечка, снова наполняя бокалы вином.
        - Ни слова. Филипп всегда говорил о своих чувствах ко мне, делился мечтами, мыслями… но никогда не говорил о себе, текущих делах, проблемах… И вот наконец-то я поняла, что даже не знаю, где он живет. Помню, как я тогда расстроилась из-за своей окрыленности и даже почувствовала вину за то, что так мало интересуюсь любимым мужчиной. Решив это исправить, при следующей встрече я начала расспрашивать его о семье, тогда я подразумевала под семьей родителей. Честно говоря, я думала, что он живет вместе с ними и поэтому никогда не приглашает меня к себе, стесняется. Но, к моему удивлению, Филипп не захотел ничего рассказывать, сказав, что когда придет время, я обо всем узнаю. Этот ответ меня не устроил, и я стала задавать ему вопросы о работе, его графике и о том, что он делает вечерами. Но все мои вопросы оставались либо без ответа, либо со слишком уж неконкретными ответами. И я рассердилась.
        - Накричали на него?
        - Аня, а что мы с вами все на «вы» да на «вы», давайте перейдем уже на «ты», все-таки я вам всю свою жизнь рассказываю.
        - Давай! - охотно согласилась Аня, поднимая бокал вверх.
        Маргарита также подняла свой бокал, и они отпили вино.
        - На чем я остановилась? Ах, да, на том, что мы впервые поругались с Филиппом.
        - Вы с ним прямо ругались?
        - Да, тот разговор состоялся на повышенных тонах. Меня словно взорвало от возмущения, почему он ничего не хочет рассказывать про себя. Я сказала, что меня это не устраивает, я хочу говорить с ним каждый день, хочу видеть его среди недели и вообще, давно хочу замуж и крепкую семью.
        - Ты так и сказала ему?! - удивилась Аня, ощущая тепло на своих щеках. Ее щеки, и правда, горели, видимо, от действия алкоголя.
        - Да, тогда я и сама удивилась своей прямоте. Ну и Филипп удивился, а вместе с тем, всерьез разозлился. Самым ужасным было то, что наш конфликт случился во время переезда из дома на побережье, прямо в машине. Помню, как Филипп резко повернул руль, и машина развернулась посередине дороги. Это было настолько страшно, что я невольно закричала, а он надавил на газ и повез меня в обратном направлении. От страха и обиды я расплакалась, а Филипп вел машину молча, не говоря мне ни слова. Но я все равно продолжала спрашивать у него, что происходит, почему он так жесток ко мне, почему не хочет ничего рассказать о себе…
        - А он хоть что-то отвечал или, может, кивал?
        - Нет, он молчал и крепкой хваткой держал руль. Тогда я не выдержала и вдруг спросила, есть ли у него кто-то еще? И тут Филипп оторвался от дороги и строго посмотрел прямо мне в глаза. Я испугалась еще сильнее, его взгляд был совсем не таким как обычно, и, к тому же он ехал на высокой скорости, совсем не глядя на дорогу.
        - Я представляю, как тебе было страшно!
        - Я стала умолять его смотреть на дорогу, сбавить скорость, остановиться, но Филипп словно застыл - он продолжал смотреть на меня своим тяжелым взглядом, игнорируя дорогу. Я хорошо помню, как глянула на дорогу и увидела машину, несущуюся по встречной полосе. Дорога в том месте изгибалась, и нужно было лишь немного повернуть руль, но Филипп этого не сделал. Произошла авария - машины столкнулись и от удара поразворачивались в разные стороны. Нас спасло только то, что удар был не лобовым, а скользящим. Тем не менее, машину Филиппа занесло в кювет и перевернуло на крышу.
        - Мамочки! - вскрикнула Анечка, поднеся руки к лицу.
        - Я почти не пострадала, а вот Филипп сломал руку. Когда я вылезла из машины, меня всю трясло, а в ушах стоял страшный гул. Помню, как я кинулась к Филиппу, чтобы помочь ему вылезти. Его лицо было в крови от осколков лобового стекла, и он стонал от боли. Это было страшно. Ужасно страшно. Казалась, смерть все еще стоит где-то поблизости и наблюдает за нами.
        Маргарита быстро взяла бокал со стола и пригубила вино. Анечка не отрывала от нее испуганных глаз.
        - Когда Филипп вылез из машины и растянулся на земле, я вдруг подумала про того человека, который также стал участником аварии. Со всех ног я бросилась через дорогу, чтобы оказать ему первую помощь. К счастью, это оказалось не нужно. Второй водитель практически не пострадал, но был страшно зол. «Вы что, ехали пьяные?!», - орал он на всю дорогу. Если честно, то я его понимаю, ведь в машине ехала его беременная жена…
        - Какой кошмар! - воскликнула Анечка. - Филипп мог просто убить вас и их!
        - Да, мог, но все обошлось. Я вызвала скорую помощь и стала ждать ее приезда рядом с Филиппом - он ничего не говорил, просто лежал на земле и держал себя за плечо. Я расспрашивала его о том, что у него болит, о чем он думает, почему не смотрел на дорогу…, но он не отвечал. Пару раз он взглянул на меня строгим взглядом, но его губы так и не разомкнулись, чтобы сказать мне хоть что-то.
        - У Филиппа такое бывает, - заметила Анечка, лицо которой почему-то стало полностью красным.
        - Тогда я подумала, что у Филиппа шоковое состояние и оставила его в покое. Наконец-то скорая помощь приехала, и врачи ринулись к лежащему на земле Филиппу. Тут же подъехали и полицейские, которые практически сразу отвели меня в сторону, чтобы расспросить об обстоятельствах произошедшего. Пока я отвечала на их вопросы, Филиппа повели к машине скорой помощи. Я закричала, что поеду с ним, но тут вдруг заметила какую-то женщину, которая держала Филиппа за руку. Это была не просто поддержка, женщина смотрела на него с нежностью и тревогой и, что самое ужасное, Филипп также смотрел на нее неравнодушным взглядом. Мне даже сложно передать словами, что тогда со мной произошло, меня словно накрыла волна жгучей ревности, со всех ног я понеслась к ним и закричала, что буду сопровождать Филиппа повсюду, и в больнице тоже. Но женщина подняла на меня удивленные глаза и спокойным, слегка надменным голосом спросила у меня, кто я такая. И вот тут-то правда вскрылась…
        - У вас все хорошо? Может принести что-то еще? - услужливо поинтересовалась официантка, собирая скомканные салфетки со столика.
        - Принесите еще бутылку вина. Такую же, - быстро выпалила Анечка и снова повернула лицо к Маргарите, но та молчала, терпеливо ожидая, когда официантка отойдет подальше от них и не будет слышать разговор.
        - В общем, не успела я и рот открыть, чтобы возмутиться, как Филипп опередил меня, он ответил женщине, что я клиентка их фирмы, и он подвозил меня домой из соседнего города, а еще, что после аварии это я помогла ему выбраться из машины и вызвала скорую помощь. Женщина сухо меня поблагодарила и села с Филиппом в машину скорой помощи. Я помню, как передо мной захлопнулась дверь и скорая быстро уехала. А я осталась стоять в оцепенении, думая о самом плохом.
        Официантка принесла бутылку вина и новые бокалы, а Маргарита быстро замолчала, ожидая, когда она уйдет. Как только официантка наполнила бокалы девушек вином и отошла от их столика, Анечка, сгорая от любопытства, попросила продолжить рассказ.
        - Как только карета скорой помощи вместе с Филиппом и женщиной, которая его сопровождала, уехала, я быстро направилась к полицейским, чтобы подтвердить свои опасения. И они подтвердились - это была жена Филиппа. Вот тогда-то земля и ушла у меня из-под ног, я тут же разразилась отчаянным плачем, да с такой силой, что мужчины бросились успокаивать меня.
        Маргарита отпила вино и обреченно покачала головой.
        - Вот сейчас я думаю, ведь они наверняка поняли причину моих слез, абсолютно всем было понятно, что я жалкая, обманутая любовница…
        - Не надо думать за других, - посоветовала Аня. - Никто не знает, что они подумали на самом деле, да и какая уже разница…
        - Наверное, ты права, - задумчиво сказала Маргарита. - Уже ничего не изменить, худшее случилось…
        - Ничего еще не случилось, Филипп пока в коме, но все ждут, что он вот-вот очнется, а дальше…, - Анечка замолчала. - Неизвестно, что будет дальше…
        ГЛАВА 7
        - Толя, ты же видишь как мне тяжело! В моем возрасте сложно весь день проводить с детьми. Я не могу отдохнуть ни минуты, они постоянно что-то портят, пачкают, просят есть, бесятся… Вечером я просто валюсь с ног от усталости, теперь вот и спину прихватило, разогнуться не могу…
        - Давай ты останешься дома, а я поеду сменить Веру сам.
        - Нет, нет, об этом и речи быть не может! Это мой сын и я должна там присутствовать!
        - Рая! Но ведь мы не можем оставить детей одних! Что ты предлагаешь? - начал злиться Анатолий Степанович.
        - Я предлагаю взять детей и отвезти их Вере! В конце концов, мать она или нет? Все равно помощи Филиппу от нее никакой, только сидит там впустую…
        - Ай, Рая, ну что значит сидит? Она переживает, это ее муж…
        - Брось, Толя, видели мы, как она там переживает! Сидит с мужчиной общается! И это что, получается, мы с тобой, старики, можем и за детьми присматривать, и ее периодически менять, а она, видите ли - нет? Бросила на нас детей и все - горе у нее. А у меня, между прочим, тоже горе - это мой единственный сын!
        - Хорошо, хорошо, - согласился Анатолий Степанович. - Бери с собой детей, отвезем их Вере.
        - Дети! Собирайтесь! Едем к вам домой! - тут же закричала Раиса Ивановна своим громким командным голосом.
        - Давай Вере позвоним, предупредим что ли. Где мой телефон?
        - Не надо, Толя, - остановила его Раиса Ивановна. - Просто приедем в больницу на пару часов раньше, чем договаривались. Веру оттуда заберем и вместе с детьми отвезем домой.
        - Ладно, - буркнул Анатолий Степанович.
        ***
        Припарковав машину на стоянке возле больницы, Анатолий Степанович еще раз бросил взгляд на жену. Раиса Ивановна всем своим видом показывала, что своих намерений не изменила.
        - Сейчас вы посидите в машине, а я быстро сбегаю, у меня дело одно есть, - сказал Анатолий Степанович, обращаясь к детям.
        Внуки не придали значения этим словам, смотря каждый в свой телефон.
        Анатолий Степанович быстро вышел из машины и направился ко входу в больницу. Он отсутствовал примерно десять минут, а потом вернулся один.
        - Ее нет, говорят, еще час назад была, а потом ушла, - с удивлением сказал он.
        - Деда, ты про кого? - спросил внук.
        - Да так… Ну, так что, позвонить ей?
        - Не надо, - твердым голосом отрезала Раиса Ивановна.
        - А что тогда делать будем?
        - Андрюша, - обратилась Раиса Ивановна к внуку, - у тебя ключи от квартиры при себе?
        - Ага, - буркнул Андрюша, не отрываясь от телефона.
        - Вот и хорошо, - тихо сказала Раиса Ивановна. - Тогда едем в квартиру.
        ***
        Андрюша привычным движением повернул ключ в замочной скважине и распахнул дверь в квартиру. Сразу бросился в глаза включенный свет.
        - Кто там? - послышался удивленный голос Веры из зала.
        - Мама! Это мы! - крикнул Андрюша.
        Вера быстро прошла в прихожую и с удивлением посмотрела на всех пришедших.
        - Мамочка! - радостно закричала дочка и ринулась обниматься к маме. Ее примеру последовал и Андрюша.
        Вера тут же села на корточки и крепко обняла детей.
        - Вы бы хоть предупредили, - с укором сказала она, глядя на Анатолия Степановича, который поспешил опустить взгляд в пол.
        Тем временем Раиса Ивановна, не говоря никому ни слова, разулась и прошла в зал.
        - Здравствуйте! - энергично поздоровалась она с кем-то. - А вы кто?
        Вера оставила детей и поспешила вслед за свекровью.
        В зале на диване сидел мужчина, которому, судя по всему, было ужасно неловко. Рядом с ним были разложены бумаги.
        - Я пришел к Вере, я ее коллега по работе, - нерешительно ответил мужчина.
        Раиса Ивановна села рядом с ним на диван и без спроса взяла в руки бумаги, разложенные на диване. Мужчина ей не препятствовал.
        - Раиса Ивановна! - воскликнула Вера. - Что вы делаете?!
        - Хочу посмотреть, чем ты тут занимаешься за спиной моего сына, - злобным голосом заговорила свекровь. - В больнице она сидит день и ночь! Ага, как же! Только Филипп оказался в больнице, так она уже какого-то мужчину в дом привела…
        - Рая, перестань! Тут дети! - заругал ее Анатолий Степанович.
        Дети ничего не понимали, а только переводили удивленные взгляды с мужчины на мать и бабушку.
        - Да что же вы за человек такой?! - возмутилась Вера. - Сказали же вам, коллега по работе…
        - Рабочие вопросы вообще-то решают на работе, а не тащат коллег в дом, - продолжала Раиса Ивановна.
        - У меня есть вопросы, я консультируюсь…
        - Не верю! - вдруг закричала Раиса Ивановна.
        - Пойдемте на кухню, я чайник поставлю, - тихо сказал Анатолий Степанович, уводя детей подальше от этой ругани.
        - Раиса Ивановна, я прошу вас держать себя в руках, - заговорила Вера строгим голосом. - Я не сделала ничего такого, за что мне пришлось бы перед вами оправдываться. Да, я привела коллегу домой, чтобы проконсультироваться с ним по юридическим вопросам. Что здесь такого? В чем вы меня подозреваете?
        - А ну, сейчас я пойду в спальню, проверю, как вы тут юридические вопросы решаете, - зашипела Раиса Ивановна, быстро направляясь в спальню.
        - Может, мне лучше уйти? - нерешительно спросил мужчина у Веры.
        - Наверное, да, - шепнула она.
        - Я так и думала! - закричала Раиса Ивановна на всю квартиру. - Постель смята, еще теплая!
        - Успокойтесь немедленно! - строгим голосом заговорила Вера. - Вы пугаете детей! Выставляете меня в дурном свете!
        - Сын очнется, я ему расскажу, какую жену он себе выбрал …
        - Замолчите! - закричала Вера.
        Раиса Ивановна услышала, как тихо захлопнулась входная дверь.
        - А что же этот мужчина так быстро ушел? Никак испугался?
        - Это мой коллега. Ушел, потому я его попросила. Мне стыдно за ваше поведение.
        - Я выясню…выясню, что это за коллеги такие к тебе домой ходят, пока Филипп в больнице, - затараторила Раиса Ивановна, решительно направляясь на кухню.
        Ее глаза горели злобой и недоверием.
        - Толя! Толя! - кричала Раиса Ивановна. - Срочно уходим! Я увидела здесь все, что хотела увидеть!
        - Перестаньте наговаривать!
        - Да, да, конечно! А то я не понимаю, что происходит! Я-то думаю, что это она никак детей не забирает…
        Вера тяжело вздохнула.
        - Вы всю жизнь в чем-то меня подозреваете, как же я устала от вашего вечного недовольства мной, от этих отвратительных подозрений…
        - Толя, пошли. Срочно едем в больницу!
        Анатолий Степанович показался в дверях. Он растерянно посмотрел на женщин, не зная, чью сторону принять.
        - Поехали, Толя! - энергичным голосом сказала Раиса Ивановна.
        Анатолий Степанович начал обуваться.
        - Быстрее! Я больше ни минуты не хочу здесь находиться…
        В коридор выбежали испуганные дети.
        - Мама, а что это за дядя приходил? - спросила дочь.
        - Это коллега по работе. Мой зайчик, никого не слушай, бабушка придумала…
        - Я тебе устрою, бабушка придумала… Сейчас мы еще выясним, кто из нас что придумал!
        - Рая! Все, выходи уже! - повысил голос Анатолий Степанович, которому больше всего не нравилось, что конфликт происходит при детях.
        Как только входная дверь закрылась, Вера тут же присела на корточки рядом с детьми и крепко их обняла.
        - Не переживайте, мои хорошие, просто бабушка волнуется за папу и вся на нервах.
        - А что с папой? - тут же поинтересовался Андрей.
        - Папа заболел и попал в больницу. Врачи сейчас ему помогают.
        - А когда он попал в больницу?
        - Да вот на днях. Но вы не переживайте, папе обязательно станет лучше, он поправится.
        - А-а-а, - протянул Андрюша, растерянно отведя взгляд.
        - А теперь давайте выберем какую-то большую вкусную пиццу! А ну, кто первый выберет, тому достанется еще и десерт!
        Дети радостно кинулись к своим телефонам, чтобы выбрать пиццу на сайте доставки, а Вера быстро поспешила в зал, чтобы собрать и спрятать бумаги.
        ГЛАВА 8
        Ночью Вера снова приехала в больницу, чтобы сменить родителей Филиппа. К счастью, они разминулись. Когда она вошла в зал ожидания, там сидел только Адам Романович, с понуро опущенной головой. Увидев Веру, он взбодрился.
        - Я сегодня днем видел ваших родственников, они сидели вон там, - рукой указал Адам Романович на кресла в углу зала. - Представляете, я с ними поздоровался, а они отвернулись.
        - Не берите в голову, - посоветовала Вера.
        - У вас проблемы из-за нашего общения?
        - Вовсе нет. Просто продолжается старый семейный конфликт, все как обычно.
        - Верочка, вы какая-то уставшая. Вам удалось днем отдохнуть?
        - Родители Филиппа привезли мне детей, поэтому было не до отдыха. Я толком и поесть-то не успела…
        - Так, может, поедим сейчас? Или выпьем кофе? - услужливо поинтересовался Адам Романович.
        - Честно говоря, я очень голодная, но в такое время разве что-то работает?
        Адам Романович взглянул на часы - ночью, и правда, мало где можно было поесть.
        - А давайте закажем что-то в службе доставки? - неожиданно предложил Адам Романович. - Она-то точно работает круглосуточно.
        - А где мы будем есть? Не здесь же?
        - Мы можем выйти на улицу, там много скамеек. Если хотите, можем поесть в моей машине, благо, у меня очень просторный салон. Ну или, не подумайте только плохого, можем поехать перекусить ко мне домой.
        - Мне понравился вариант со скамейкой, - улыбнулась Вера.
        - А вообще, вам бы не мешало поспать, вы очень вымотаны…
        - Так будем заказывать еду в службе доставки или нет? - перебила его Вера.
        - Будем. Что вы предпочитаете?
        Адам Романович достал из кармана брюк телефон последней модели и зашел в приложение доставки еды.
        - Вот, Вера, держите, - сказал он, протягивая ей телефон. - Выбирайте все, что только пожелаете, а я пока отлучусь в уборную.
        - Мне бы хватило одной пиццы…
        - Э-э-э-э, нет. В коем-то веке мне повезло провести время в компании замечательной женщины, пожалуйста, закажите всего и побольше. Я настаиваю как минимум на комплексном ужине, десерте и кофе, - с улыбкой сказал Адам Романович.
        ***
        - В последний раз мне приходилось есть на скамейке еще в студенческие годы, - улыбнулась Вера.
        - Ну, Верочка, не думаю, что в ваши студенческие годы кто-то накрывал такую поляну, - ответил Адам Романович, закрывая скамейку одноразовой скатертью.
        - Да уж, это получается не просто перекус, а прямо таки ресторан на выезде, - заметила Вера, покосившись на гору коробок с едой, стоящих возле скамейки.
        Адам Романович взял все хлопоты на себя. Он быстро достал все содержимое коробок и расставил на скатерти. Получилось вполне красиво и аппетитно.
        - Ну что ж, Вера, приглашаю вас к столу.
        На голодный желудок доставленная еда казалась божественно вкусной, поэтому Вера и Адам Романович ели ее с аппетитом и удовольствием.
        - Очень вкусно! - сказала Вера, закончив трапезу.
        - Верочка, но ведь тут еще осталась куча блюд! - возмутился Адам Романович. - Я один со всем этим не справлюсь.
        - Я же вас предупреждала, что мне достаточно только пиццы.
        - Ладно, оставим кошкам, - тут же сказал Адам Романович, с сожалением глядя на нетронутый салат с креветками и пасту с морепродуктами.
        - Какая чудесная ночь и небо такое звездное. Нам с вами повезло, что мы еще можем любоваться этим всем, - с грустью сказала Вера.
        - Зачем же вы так, какие наши годы…
        - Ай, не зарекайтесь. Вот мой Филипп тоже думал, что у него еще куча времени впереди, но посмотрите где он сейчас…
        - Давайте не будем о грустном, - перебил ее Адам Романович. - Мы с вами сейчас никак не можем помочь своим родственникам, их судьба не в наших руках… Лучше продолжите свой рассказ, у вас выходит очень интересная история.
        - А мне кажется, это обычная история среднестатистической семьи…
        - Не думаю. Вот я, например, не знаю таких семей, где бы жена знакомилась с любовницей мужа, а потом не только прощала его, а еще и продолжала любить, - заметил Адам Романович.
        Вера улыбнулась, посмотрев на него грустными глазами.
        - Расскажите о вашей встрече с любовницей Филиппа?
        - Так, - начала вспоминать Вера, - я рассказала вам про аварию и про то, как приехала и увидела девушку возле моего мужа.
        - Да, - подтвердил Адам Романович.
        - Когда я услышала, что она собирается ехать с ним в больницу, я, конечно же, спросила, кто она такая? Филипп представил ее мне, как коллегу по работе, которую он подвозил из другого города, но естественно, я не поверила в эту чушь. Никто бы в нее не поверил! Да и вы бы видели глаза той девушки - они прямо таки прожигали моего мужа любовью.
        - И что же вы сделали?
        - А что мне оставалось? Муж еще не отошел от шока, у него была сломана рука, он мучился от боли… какие тут могут быть разборки? Конечно, я промолчала и, как любящая жена, сопровождала его вплоть до возвращения домой…
        - Подождите, Вера, я одного не могу понять, зачем Филипп сказал вам, где находится? Ведь он мог догадаться, что вы приедете к нему и встретитесь с его любовницей.
        - Вот это меня и насторожило. Если честно, я много думала о том, зачем он это сделал и мне в голову полезли нехорошие мысли… Я решила, что на фоне всех этих конфликтов между нами и разговоров о разводе, Филипп решил таким образом подтолкнуть ситуацию. И вот тогда меня охватила паника.
        - Почему же? Разве вам не захотелось уйти от него?
        - Нет, я вообще не хотела с ним разводиться. Вы же понимаете, что все эти угрозы о разводе я ему говорила в моменты наших ссор, чтобы он бросил парапланеризм, чтобы перестал во всем меня ограничивать… В общем, после встречи с его любовницей, я вдруг поняла, что наш брак действительно висит на волоске, а еще я поняла, что не хочу терять моего Филиппа, ведь я все еще его люблю! - Вера смахнула слезы с глаз, а Адам Романович поспешил достать из пакета салфетки.
        - Невероятно, ну почему же мне не посчастливилось встретить такую женщину, как вы? - воскликнул Адам Романович. - Прошу вас, продолжайте.
        - Помню, как я отвезла детей к его родителям, и как только вечером он вернулся с работы домой, я завела с ним разговор. Я прямо спросила у него, любит ли он меня и Филипп, глядя мне в глаза, ответил «да». Помню, как я расплакалась и сказала, что хочу вернуть спокойствие в нашу семью, что я хочу проводить выходные вместе с ним, я стала умолять его больше не уезжать из дома, оставить полеты на параплане, вернуться в семью…
        - Так вы не стали у него даже спрашивать про любовницу?
        - Нет, не стала. Больше всего на свете я не хотела его потерять. Мне нужно было вернуть его любой ценой…
        - А что он ответил вам на это?
        - Он подошел ко мне, крепко взял за плечи и стал уверять, что никогда не переставал любить меня. Филипп говорил, что полюбил меня с первого взгляда и до конца жизни, он целовал мое лицо, руки, волосы и клялся в своей любви. Все это было настолько убедительно, что я верила ему без оглядки…
        - Но ведь вы сами только что рассказали про любовницу…
        - Да, рассказала… и это коробило меня страшно, но я молчала, чтобы не потерять Филиппа. И правильно делала, ведь наши отношения после этого резко изменились. Он все выходные проводил со мной вместе, снова стал нежным и его взгляд наполнился любовью. Мы словно вернулись обратно в студенческое время и опять стали влюбленной парой. Я делала все, о чем он меня просил - готовила его любимые блюда, раньше возвращалась с работы, чаще отвозила детей к бабушкам и выполняла все его желания, но я по-прежнему была против его полетов на параплане.
        - Так, вы сказали, у него была сломана рука, какие тут могут быть полеты?
        - Представьте себе! Филипп хотел летать с загипсованной рукой!
        - Какое-то безумие!
        - Вы правы, это безумие, но Филипп, тем не менее, несколько раз порывался поехать полетать. Один раз я остановила его уже возле самой машины, причем совершенно случайно. Это произошло в обычный будний день. Филипп в это время должен был быть на работе, как и я. Но он, видимо, отпросился, а я пришла раньше, потому что закончила сделку с клиентами. Я застала его во дворе, он уже успел загрузить оборудование в багажник и на заднее сиденье.
        - А его машина после аварии была на ходу?
        - Нет, ехать он собирался на моей машине. Оказалось, что при аварии были задеты какие-то важные запчасти и ремонт стоил колоссальных денег, которых у Филиппа, конечно же, не было. Он продал кому-то свою битую машину по дешевке…. Ну и после этого стал забирать мою.
        - Как же вам удалось его остановить?
        - Я просто выдернула ключи из машины и убежала с ними в квартиру. Чтобы он не отобрал их у меня, мне пришлось закрыться в квартире и не пускать его.
        - Это какое-то плохое решение, - заметил Адам Романович.
        - Да, из-за этого вспыхнул скандал. Филипп так орал на меня через закрытую дверь, что слышал весь подъезд, а соседка из соседней квартиры стала грозиться вызвать полицию. Я и сама понимала, что это не лучший вариант решения проблемы, но я просто не могла отпустить его в полет с одной рабочей рукой!
        - Чем же все закончилось?
        - А закончилось тем, что спустя час я открыла дверь, взяв с него обещание, что летать он не будет. Но я и подумать не могла, что его обида будет настолько сильной.
        - Что, все-таки полетел?
        - Нет, хуже. Он забрал ключи, выложил из машины все оборудование, а затем, не говоря мне ни слова, куда-то уехал. Я поняла, что совершила ошибку и, проклиная себя за это, ждала его весь вечер и всю ночь, но Филипп вернулся только под утро. Я бросилась к нему сразу же, как только он вошел, и стала просить прощения, а в ответ он сказал мне, что нам надо развестись.
        - Ух-х-х-х! Вот это резкий характер у вашего Филиппа!
        - Это точно! Его неожиданное заявление повергло меня в настоящий шок. У меня началась истерика от мысли, что он предпочел мне свою любовницу. Тогда я стала говорить ему про детей, как наш развод скажется на них, но Филиппа было не переубедить. Не зная, как его остановить, я сказала, что его любовница бросит его сразу же, как встретит кого-то другого, а я была ему предана всегда.
        - То есть, про то, что вы знаете о любовнице, вы все же ему сказали?
        - Сказала, но лучше бы этого не делала, потому что после упоминания о ней, Филипп взбесился так, что я испугалась его. Он заорал на меня страшным криком, упрекая, что я обвиняю его, не зная, что происходит на самом деле. Но словно не в силах остановиться, я спросила у него о том, что же происходит? И тогда Филипп выпалил, что завтра же подаст документы на развод. Затем он снова ушел и отсутствовал целую неделю.
        Адам Романович с сожалением смотрел на Веру, которая, несмотря на свой замученный вид, казалась ему такой красивой под светом фонаря. Ему было искренне жаль, что на ее пути встретился такой сложный человек, как Филипп.
        - Верочка, а вы не думали о том, чтобы отпустить вашего Филиппа, ведь с ним вы были так несчастливы…
        - Как же несчастлива, если только недавно он клялся мне в любви, и мы с ним не хотели расставаться.
        - Мне кажется, ваш муж склонен к каким-то вспышкам, что ли. Когда на него находит настроение, он клянется в любви, а когда не находит - он грозится развестись…
        - Возможно, так и есть, но проблема в том, что я его любила несмотря ни на что. Наверное, вам кажется, что это абсурд, но вот так в жизни бывает… Адам Романович, а давайте уже вернемся в больницу, а то мне стало холодно.
        Адам Романович поторопился снять с себя пиджак и заботливо накинул его на плечи Веры.
        - Конечно, Верочка, давайте возвращаться, может, за время нашего отсутствия произошли хоть какие-то хорошие перемены.
        ГЛАВА 9
        Вечер был теплым, вино вкусным, а рассказ Маргариты нескончаемым. Этим вечером она была настроена сбросить с себя все те оковы тайны, которые тяготили ее долгое время.
        - Мне не терпится услышать продолжение этой истории, - честно призналась Анечка.
        - Дальше, пожалуй, начинается самая печальная часть моего рассказа, которая стоила мне испорченных нервов и бессонных ночей… Известие о том, что Филипп все это время был женат, не давала мне покоя. Я просто не могла поверить, что он так меня обманул!
        - Подожди, подожди, - перебила Анечка. - Филипп поступил, конечно, как подлец и я, если честно, не думала, что он такой, но… в общем, я не поняла, а что произошло дальше на трассе, когда Филипп с женой уехал на скорой помощи? Как ты попала домой?
        - А, - вспомнила Маргарита. - Машина Филиппа оказалась в нерабочем состоянии, я не сильно разбираюсь в автомобильных нюансах, но мне сказали, что без капитального ремонта ездить на ней не получится. Домой же меня подвезли полицейские. Мне кажется, тогда я выглядела такой разбитой и безутешной, что они просто сжалились надо мной и довезли прямо до подъезда. Я уже и не вспомню, как прошел следующий день, потому что примерно неделю я не выходила из дома и беспрерывно плакала навзрыд.
        - Ты ушла с работы?!
        - К счастью, нет. Мне хватило ума позвонить руководству и сообщить, что я заболела, ведь я, и правда, серьезно болела. Я была уверена, что не смогу жить без Филиппа, и пыталась дозвониться до него, поговорить, обсудить все произошедшее, но его телефон был выключен. Тогда я уже догадывалась, что Филипп звонит и пишет мне со второго телефона, о котором не знает его жена. У него все было просто - если он хотел говорить со мной, то включал второй телефон и говорил, а когда я была ему не нужна - он просто отключал его и, тем самым, отгораживался от меня.
        - И когда он вышел на связь?
        - Я не помню точно, потому что меня в то время меня размазало невероятно, я уже не считала дни, отчаялась увидеть или услышать Филиппа вновь и хотела лишь как-то выкарабкаться из своего отчаяния. Помню, как я обратилась к врачу, и он назначил мне довольно сильные антидепрессанты и посоветовал хорошего психолога. К психологу я не стала обращаться, а вот антидепрессанты пропила, только они мне и помогли.
        - А почему не захотела обратиться к психологу?
        - Я бы просто не смогла открыться ему, все произошедшее казалось мне таким отвратительным и унизительным, что я сама себя презирала.
        - Маргарита, но ведь ты ни в чем не виновата! Это Филипп умолчал о том, что женат!
        - Да какая теперь разница! - воскликнула Маргарита слегка изменившимся голосом. Вторая бутылка вина начинала постепенно давать о себе знать.
        - Что случилось дальше?
        - Как я уже сказала, после антидепрессантов мне стало лучше, и постепенно я стала возвращаться к жизни - вышла на работу, стала разговаривать с людьми, пыталась подавить пустоту внутри себя. Это было нелегко, потому что я по-прежнему ужасно скучала по Филиппу и продолжала любить его. Единственное, что изменилось, так это то, что я пыталась запретить себе думать о нем, произносить его имя, гнала воспоминания прочь…
        - И это помогло?
        - Конечно нет. Моя любовь к Филиппу была сильнее меня, да что там говорить - это вообще самое сильное чувство, которое мне только доводилось пережить. Стоит ли рассказывать о том, как меня затрясло, когда однажды я вышла с работы и увидела его.
        Маргарита на секунду закрыла глаза, словно представляя тот момент.
        - Он просто стоял напротив, держа руки в карманах, и смотрел на меня прожигающим взглядом. Ой, что тогда начало твориться со мной! Закружилась голова, застучало сердце, задрожали ноги…, я уже не принадлежала себе и не могла контролировать все происходящее. Рядом с ним я терялась и блеяла, как несчастная овечка. Филипп молча подошел ко мне, взял за руку и повел в машину. Я заметила, что машина у него другая - какая-то маленькая модель, больше похожая на женскую, но ничего не сказала. Вернее, я и говорить в тот момент не могла, потому что была сама не своя. Филипп тоже вел себя не как обычно. Он надавил на газ и повез меня куда-то. Всю дорогу мы молчали, а он резко вел машину одной рукой, потому что вторая была в гипсе.
        - Куда же он привез тебя?
        - Ко мне домой. Также молча мы зашли ко мне в квартиру, и он набросился на меня… Та ночь была самой страстной из всех, что мы проводили вместе…
        - Вы так и не поговорили?
        - Поговорили, если это можно назвать разговором. Я проснулась ранним утром от едва слышного шороха - Филипп одевался. Помню, как я вскочила с кровати и бросилась к нему, умоляя не уходить, но он лишь убрал от себя мои руки и продолжил одеваться. Тогда я бросилась к его ногам и разрыдалась на всю квартиру… я кричала, что умру, если он уйдет, говорила, что люблю его больше жизни, что готова ради него на все, умоляла больше не оставлять меня…
        - Ой, ой, ой, - с сочувствием покачала головой Анечка.
        - Да, я была так больна Филиппом, что готова была на любые унижения, только бы вернуть его…
        - А что же он ответил на все это?
        - Он сел на пол рядом со мной и крепко обнял. И тут я решилась и наконец-то спросила, любил ли он меня. Филипп молчал, а я сидела и смотрела на него, едва дыша от страха услышать «нет». Но он ответил «да» и мне тут же стало намного легче. Я даже не ожидала, но вдруг Филипп стал говорить о своих чувствах ко мне, о том, что с трудом пережил период разлуки, что вспоминал меня каждый вечер и не знал, смогу ли я простить его… Я совсем потеряла голову и попросила его уйти от жены ко мне. Эта просьба моментально разозлила Филиппа и вывела из себя. Он ответил что-то грубое и даже оскорбительное, а затем оделся и вынесся прочь из моей квартиры. Но тогда уже я не расстроилась так сильно, как прежде, потому что понимала - Филипп меня любит, а значит, он вернется…
        - Девушки, а вы не разрешите составить вам компанию? - вдруг прервал их разговор нетрезвый голос, раздавшийся откуда-то рядом.
        Девушки одновременно подняли свои глаза и увидели улыбающееся лицо молодого человека с игривым взглядом. Он представлял интересы соседнего столика, за которым сидела компания из трех парней. Все они были не трезвы и жаждали женского общества.
        Анечка на секунду задумалась, ей не часто доводилось отбиваться от мужчин, желающих с ней познакомиться, но разговор с Маргаритой совсем не предполагал посторонних слушателей.
        - Извините, но у нас важный разговор, - решительно ответила Маргарита, видя нерешительность своей собеседницы.
        - Девушка, а вы что скажете? - обратился молодой человек к Анечке, которая снова покраснела от неожиданного внимания к ее персоне.
        - Извините, но у нас, и правда, серьезный разговор, - застенчиво улыбнувшись, ответила Анечка.
        Молодой человек с соседнего столика поднялся во весь свой высокий рост и подошел к Ане.
        - Вы меня тоже извините, но я не могу упускать шанс познакомиться с вами из-за какого-то там серьезного разговора.
        От этих слов Анечка не только зарумянилась, а, казалось, побагровела. Молодой человек принял такую реакцию за «да» и, отодвинув стул, уселся за их столик.
        - Аня, если хочешь, я оставлю вас вдвоем, а мы договорим в другой раз, - неожиданно предложила Маргарита.
        Но тут румянец вдруг сошел с щечек Ани, а ее лицо сделалось серьезным.
        - Нет, нет, наш разговор нужно закончить сегодня, - решительно ответила она Маргарите, а затем повернулась к молодому человеку и добавила, - Я сейчас не могу уделить вам время…
        - Разрешите тогда взять ваш номер телефона. Я позвоню вам в другое время, когда вы будете готовы пообщаться со мной.
        Аня растерянно посмотрела на Маргариту, а та улыбнулась и кивнула ей, мол, оставь номер. Тогда Анечка взяла сумочку и нащупала в ней ручку. Оторвав салфетку, она красивым ровным почерком написала свой номер телефона и вручила его молодому человеку.
        - Спасибо, вот только вы не указали, как вас зовут, - заметил молодой человек.
        - Аня.
        - Мне очень приятно, Аня, - заулыбался он.
        - Будьте добры, счет, - вдруг выкрикнула Маргарита официантке.
        - Что такое? Мы уходим? - встрепенулась Анечка, переживая, что не услышит концовку этой истории.
        - Да, тут уже невозможно разговаривать, стало слишком много людей.
        Анечка огляделась по сторонам - действительно в кафе была полная посадка, и вокруг стало шумно.
        - Куда же мы пойдем?
        - Не знаю, но здесь продолжать разговор я не хочу.
        Анечка с Маргаритой вышли на улицу, чувствуя, что перебрали с вином. Они обе пошатывались и посмеивались, ловя на себе взгляды прохожих.
        - Аня, вот скажи, ты же знаешь жену Филиппа?
        - Знаю, конечно, можно сказать, мы с ней много времени провели в одной компании. Конечно, до того момента, пока у них с Филиппом не появились дети…
        - Ну вот и скажи, кто из нас больше подходит Филиппу?
        - Кто ж Филиппа знает?! Он всю жизнь был такой своенравный, что его никто до конца не понимал. Вот ты сейчас рассказывала мне вашу историю знакомства, а ведь у меня в голове до сих пор ничего не прояснилось… полная каша…
        - Естественно не прояснилось, ты ведь не дослушала до конца…
        - Мне показалось, что самую страшную часть истории ты уже рассказала....
        - Не-е-е-т, что ты? Самый ужас впереди…
        - Куда ж ужаснее? - нетрезвым голосом хихикнула Анечка. - Слушай, а куда же мы теперь пойдем?
        - Так ведь лето же! Куда угодно! Сейчас работают все бары!
        - Я больше пить не буду, мне уже достаточно!
        - Так не пойдет! - возмутилась Маргарита. - Такую историю нельзя рассказывать на трезвую голову.
        - Так ведь голова уже давно нетрезвая, - засмеялась Анечка.
        - И все же, для продолжения этого рассказа, голова недостаточно трезвая…
        - Я так понимаю, выбора у меня нет. Или пить и слушать историю, либо не пить и не слушать…
        - Аня, ты мне нравишься! - заулыбалась Маргарита, слегка пошатываясь. - Значит, вперед!
        С этими словами она взяла Анечку под руку и потянула за собой в направлении нового бара.
        - А давай сядем за столик на летней веранде? - предложила Анечка, увидев свободный столик в середине зала.
        - Давай! - поддержала ее Маргарита.
        Усевшись за столик и заказав еще бутылку вина, они вернулись к своему разговору о Филиппе.
        - Знаешь, а ты молодец! - похвалила Маргариту Анечка. - Только вчера ты казалась мне безутешной и полной отчаяния, а сегодня уже немного развеялась…
        - Нет, не думаю, что это так. Если бы не вино, я бы рыдала здесь горькими слезами, ведь Филипп до сих пор…
        - А давай лучше выпьем за счастье! - перебила ее Анечка, опасаясь, как бы разговорчивое настроение Маргариты не изменилось после упоминания о коме Филиппа.
        - Хороший тост! И нужный! - поддержала ее Маргарита, отпив вино.
        - Так и что произошло дальше?
        - А дальше Филипп переехал жить ко мне, - сказала Маргарита, непроизвольно улыбнувшись.
        - То есть, как переехал?
        - Очень просто - он встретил меня после работы и сказал, что ушел от жены. Я была настолько счастлива, что кинулась ему на шею, даже не узнав все подробности. Меня вначале не смутило, что он приехал за мной без чемодана и без личных вещей, и только потом я поняла почему.
        - И почему?
        - Давай по порядку, - не стала забегать вперед Маргарита. - Мы с Филиппом приехали ко мне в квартиру, и он первым делом захотел принять душ. Конечно же, я сказала ему, что он может делать все, что захочет, ведь теперь он здесь живет. И вот тогда начался дискомфорт из-за отсутствия у него вещей. Полотенце и зубную щетку, я ему, разумеется, дала, а вот сменного мужского белья, одежды, бритвы и всего остального у меня не было. Также возникла проблема с едой - ее у меня тоже практически не было.
        - Это понятно, ведь ты живешь одна, - поддержала ее Анечка.
        - Да, но как это было объяснить Филиппу, который привык к другому? В первый вечер он настоял на том, чтобы заказать еду на дом, я не сопротивлялась, да и другого варианта предложить не могла. Помню, как за ужином я намекнула ему, что неплохо было бы забрать какую-то одежду и вещи из его дома, но эту идею он принял в штыки, разорался на меня, ушел в комнату…
        - Почему?! - удивилась Анечка. - Я столько лет знаю Филиппа, но никогда и подумать не могла, какой он несносный!
        - Я и сама не поняла, что здесь такого, но увидев реакцию Филиппа, не стала настаивать… Уже на следующий день в обеденный перерыв я побежала по магазинам - скупала еду, искала мужские трусы, носки, футболки, дополнительные полотенца и даже бритву!
        - Ты все это решила купить ему?!
        - Представь себе! Я потратила на все эти покупки большую часть своей зарплаты, но тогда все это мне казалось сущей мелочью по сравнению с тем, что наконец-то мы с Филиппом вместе!
        - Это была одержимость!
        - Может и так, но я лишь хотела быть счастливой, а для меня это возможно только с ним!
        - Филипп хоть обрадовался, увидев гору твоих покупок?
        - Нет, не обрадовался. Вернее, он и не увидел их. А гора приготовленной мною еды отправилась в мусорное ведро.
        - Как же так?
        - Вечером он не пришел. Я прождала его всю ночь и уснула лишь под утро. Кажется, за ту ночь я позвонила ему около сотни раз, но его телефон был отключен. От ужасного расстройства я не находила себе места, изводясь переживаниями и домыслами. Я боялась, что он решил вернуться к жене, что ему со мной некомфортно, что я разочаровала его… и я ругала и винила себя за невнимательность, недальновидность…
        - Маргарита! Но ведь это неправильно! Какая может быть дальновидность с Филиппом? Никто не знает, что он выкинет в следующую минуту…
        - Сейчас я это уже понимаю, а тогда не понимала. Я была околдована им. Как бы тебе объяснить, я словно была под гипнозом… Любовь сделала меня полной дурой.
        - И что произошло дальше?
        - Филиппа не было около недели. Конечно, все это время телефон он не включал и изводил меня полным отсутствием информации о себе. Я хорошо помню, как лезла на стену от душевной боли и тоски по нему, но ничего не могла сделать, потому что не знала ни где он живет, ни его основной номер телефона. В тот момент мне показалось, что это предел, что дальше невозможно так жить, и я решилась на отчаянный шаг - прийти к нему домой.
        - Ого-го-го! - воодушевленно воскликнула Анечка. - А как же ты узнала его адрес?!
        - Выследила, - с кривой усмешкой сказала Маргарита.
        Она уже давно была нетрезва, и ее рассказы становились более громкими и эмоциональными.
        - Что-о-о? Ты устроила слежку за Филиппом?!
        - Да! - с гордостью ответила Маргарита. - Я же говорю, ради Филиппа я была готова на все! Он довел меня до состояния полного любовного безумия! Вот я и решилась - узнала, где расположен офис его службы доставки, взяла вечером такси и поехала туда. На парковке я увидела его машину и сказала водителю припарковаться рядом и ждать.
        - Да это похоже на настоящий шпионский план! - засмеялась Анечка.
        - А то! Я могу, когда захочу!
        - Сколько же ты заплатила таксисту?!
        - Лучше не спрашивай! Я потратила на это мероприятие много денег! Впрочем, тогда для меня это было неважно. За информацию о Филиппе я готова была отдать все, что у меня есть!
        - Так хоть не напрасно?
        - Не напрасно. Я дождалась, когда Филипп выйдет с работы и сядет в машину, а потом сказала водителю ехать за ним.
        - Вот это да! Настоящая слежка! - не унималась Анечка, с восторгом глядя на Маргариту.
        - Ты лучше слушай дальше! - посоветовала Маргарита. - Ты думаешь, он направился к жене? Не тут-то было! Филипп приехал в какой-то спальный район, вышел из машины и юркнул в подъезд. Я терпеливо ждала, что произойдет дальше. Он не возвращался, и я уже собиралась идти к подъезду, чтобы узнать у кого-то из соседей, где живет Филипп, но тут дверь подъезда распахнулась, и из нее вышел Филипп в сопровождении какой-то девушки! И это, разумеется, была не его жена! От приступа ревности я чуть не выскочила из такси!
        Анечка округлила глаза, вспомнив, как застала Филиппа в офисе с другой девушкой и как прочитала многочисленные любовные смс на его тайном телефоне.
        - С большим трудом я совладала с собой и осталась сидеть в такси. Филипп с этой девушкой сели в машину и куда-то направились, я сказала водителю ехать за ними…
        - А водитель не спрашивал тебя, мол, что происходит?
        - Нет. Мне попался, на удивление, неразговорчивый водитель. Мы сразу договорились с ним о стоимости услуги, и он просто выполнял мои просьбы, не произнося ни слова. Так вот, мы поехали за машиной Филиппа и снова очутились в спальном районе, но теперь в другом. Филипп вышел из машины один, а девушка осталась ожидать его в салоне. Я прильнула к окну такси, высматривая, в какой подъезд он направится. Филипп зашел во второй подъезд.
        - А что в это время делала эта девушка?
        - Ничего особенного, смотрела в телефон и просто ждала его. Я не особо ее рассматривала, мне куда интереснее было узнать, что задумал Филипп. Он отсутствовал недолго - буквально пять минут, а потом вышел из подъезда с оборудованием для полетов на параплане. Оно было хорошо мне знакомо, ведь мы много раз летали на нем. Тогда я догадалась, что это и есть его дом, где он жил с женой.
        - Жил?! - удивилась Анечка. - Насколько мне известно, Филипп до сих пор с ней живет, вернее жил до своего падения…
        - Теперь я это знаю, а тогда не знала. Все, что мне оставалось - это домысливать, - ответила Маргарита, слегка откинув голову назад. - Вот и представь себе, я сижу в такси и сгораю от ревности, высматривая, как Филипп заталкивает в небольшую машину оборудование для полетов на параплане, как в это время прямо рядом с моим такси останавливается еще одно. Сначала открываются задние двери и оттуда выбегают двое детей - мальчик и девочка. Они со всех ног бегут к Филиппу с криками: «папа-а-а-а!». Тогда земля стала уходить у меня из-под ног во второй раз. Я узнала, что Филипп не только женат, но и что он отец двух детей… Ой, от этих воспоминаний снова сердце щемит, - выдохнула Маргарита, облокотившись на спинку стула и приложив тонкую руку в груди.
        - Что мне сделать?! - тут же встрепенулась Аня. - Вызвать скорую помощь? Попросить воды?
        - Ань, да расслабься, - заплетающимся голосом ответила Маргарита. - Сейчас посижу минутку и отпустит. Ты пока вино долей…
        - Раз сердце щемит, значит, алкоголя на сегодня достаточно, - деловито заключила Аня.
        - Да еще чего! - воскликнула Маргарита. - Вино здесь ни при чём. Мое сердце страдало и продолжает страдать только из-за одного человека - Филиппа!
        - Так может, надо было набраться решимости и оставить его?
        - Это легко сделать только на словах, а вот в реальности отказаться от человека, которого так отчаянно любишь - это очень сложно, на грани невозможного… Знаешь, когда я узнала, что у него двое детей, я твердо решила, что больше не смогу быть с ним - одно дело увести мужа у жены, и совсем другое забрать отца у детей. Я с ужасом вспоминаю, как разрыдалась прямо в такси, наблюдая, как Филипп обнимает своих детей. Это открытие стало для меня самым болезненным.
        - А дети ехали в такси сами? Без мамы?
        - Конечно, с мамой. Видимо, она рассчитывалась с таксистом и вышла немного позже. Не говоря ни слова, она подошла к Филиппу и детям и что-то стала говорить. Ее внешний вид был таким усталым и замученным, что мне впервые стало даже жаль ее.
        - Почему?
        - Потом что этой женщине достался такой муж, как Филипп. Ведь если посмотреть правде в глаза - он отвратительный муж! И, кстати, тогда он это доказал еще раз.
        - А что сделал Филипп? И как Вера отреагировала на ту девушку, которая сидела в машине?
        - А, чуть не забыла рассказать, та девушка оказалась догадливой, при виде детей она поторопилась лечь на сиденье, и ее совсем не было видно. По крайней мере, ни жена, ни дети не заметили ее. А Филипп отреагировал на жену весьма агрессивно. Он вдруг оставил детей, схватил ее под руку и грубо отвел в сторону. Я не знаю, что именно Филипп говорил ей, но судя по выражению его лица - что-то нехорошее.
        - А как отреагировали дети?
        - Плохо. Их милые детские лица вмиг нахмурились и стали настороженными. Дети же все понимают, а тем более, тогда было трудно не заметить агрессию Филиппа. Вроде мальчик даже что-то выкрикнул, но Филипп ему не ответил. Оставив жену в стороне, он снова подошел к машине и с агрессией продолжил заталкивать оборудование в багажник и салон. Кажется, тогда он и вспомнил про девушку, которая все это время лежала на сиденье. Филипп как-то замешкался, что-то буркнул детям, быстро сел за руль и уехал прочь.
        - А ты сказала таксисту ехать за ним?
        - Нет, не сказала. В тот момент я была настолько обескуражена и расстроена, что мне нужно было время, чтобы прийти в себя. Тем более, теперь мне стало очевидно, что я не единственная любовница Филиппа, есть как минимум, еще одна, а может, и не одна… Но потом я немного отвлеклась от своих мыслей и посмотрела на жену и детей Филиппа - им было гораздо тяжелее, чем мне. После того, как он уехал - его дочь расплакалась, а и без того расстроенная жена огорчилась еще сильнее. Она подозвала к себе детей и стала обнимать их и успокаивать. Мне даже сложно представить, как она нашла в себе силы не только самой справиться с ситуацией, а еще и подбодрить двух детей! Какая же сильная женщина!
        - Да, признаюсь честно, я даже и подумать не могла, что Вера все это время терпела такой кошмар. И почему только она с ним не развелась?! Ведь невыносимо так жить!
        - Развелась, развелась… тебе легко рассуждать с холодным сердцем… Филипп, как бы тебе объяснить… есть в нем что-то такое безумно притягательное, к нему всегда тянет…
        Анечка пожала плечами.
        - Ну а я стала чувствовать себя чудовищем, - вздохнула Маргарита.
        - Филипп заводит себе любовниц направо и налево, а ты чувствуешь себя чудовищем?! - воскликнула Анечка. - Как-то это все странно…
        - Нет, нет, я начала чувствовать себя чудовищем, когда поняла, что пыталась увести Филиппа из семьи с детьми. Я задумалась о том, как чувствовала себя его жена и дети, когда он возил меня на побережье и там мы с ним проводили все выходные… ведь из-за меня они его долго не видели, наверное, переживали, скучали… тем более с привычкой Филиппа отключать телефон…
        - Знаешь, Маргарита, мне кажется, тебе не стоит винить себя в том, что произошло. Во-первых, ты не знала, что он женат. Во-вторых, он словно загипнотизировал тебя… очаровал…
        - В том-то и дело, после того случая, как я увидела Филиппа с еще одной девушкой, я стала лучше понимать его. Ни жена, ни я толком ничего для него не значили. Он просто использовал обеих нас и жил в свое удовольствие, постоянно меняя девушек и катая их на параплане вдоль побережья! Я даже не сомневалась, что он возил остальных своих любовниц на то же самое место, куда возил меня. Просто я ему, видимо, надоела. Я стала требовать слишком многого - жить вместе, жениться, создать свою семью… Филиппу все это, естественно, не надо. В общем, как я поняла, он решил избавиться от меня сразу, как только понял, что я исчерпала отведенный им ресурс.
        - Это ужасно! Отвратительно! Эгоистично! - вдруг раскричалась пьяная Анечка, отчего ее щеки снова зарумянились.
        - Тише, - захихикала Маргарита.
        - Слушай, у меня есть идея - давай ты оставишь Филиппа, и мы найдем тебе другого нормального мужчину - не женатого, работящего, заботливого и способного любить и ценить одну женщину - тебя! - голос Ани стал невнятным, а жестикуляция активной.
        - Хорошая идея! - похвалила ее Маргарита и залилась звонким заразительным смехом.
        - Официант! - неожиданно закричала Анечка во весь голос. - Нам нужен лед! Пожалуйста!
        Маргарита немного засмущалась, заметив, что часть посетителей покосилась на их столик.
        - Маргарита, продолжай! Знаешь, я так рада, что случайно познакомилась с тобой. Этот вечер пролил мне свет на Филиппа! К тому же, до твоего рассказа я была уверена, что он любит только свою жену! - воскликнула Анечка, чувствуя огромный прилив сил и желание выговориться.
        - Да, как жаль…, - протянула Маргарита, ощущая, как все вокруг закружилось, - некоторые люди открываются нам с большим опозданием, когда уже нет пути назад…
        - Что ты говоришь? Погромче! Тут так орет музыка - ничего не слышно!
        - Говорю, что плохое место мы выбрали для разговора, тут очень громко! - крикнула в ответ Маргарита.
        В заведении действительно стало громко. Танцевальная музыка совсем не располагала к задушевным беседам, а большое количество выпитого алкоголя толкало в спину на поиски приключений.
        - Давай уйдем! - выкрикнула Анечка.
        - И куда направимся? - усмехнулась Маргарита.
        - Увидишь! - сказала Аня с хитрым нетрезвым прищуром.
        Маргарита достала сумочку и положила деньги за вино на стол.
        - Идем! - воскликнула Анечка, резко встав из-за стола. Стул, на котором она сидела, опрокинулся на пол. Маргарита тоже подскочила со своего места и, подняв опрокинутый стул, вышла из бара вслед за Аней.
        Все вокруг светилось и прыгало, душил смех, а ноги несли непонятно куда.
        - Что мы творим?! - заливалась смехом Маргарита. - Надо остановиться!
        Но Аня не собиралась останавливаться, она громко хохотала и продолжала идти вперед. Маргарита едва поспевала за ней, игнорируя боль в ноге от впивающихся ремешков босоножек.
        - Стой! - наконец-то закричала Маргарита, остановившись посередине дороги. Она попыталась встать на одну ногу, чтобы снять неудобную обувь, но поняла, что неспособна сейчас держать равновесие. Недолго раздумывая, Маргарита села на еще теплый асфальт и стала разуваться.
        - Быстрее! - вдруг закричала Анечка и куда-то побежала.
        Маргарита вскочила и босиком, держа неудобные босоножки в руках, ринулась за ней. Перед собой она видела только голубое платье Ани, красиво развевающееся на бегу. Анечка продолжала громко хохотать и Маргарита почему-то тоже. Наконец-то впереди показался выход к морю. Возле воды на подстилках сидели люди, кто-то с вином, а кто-то просто так, любуясь ночным морем и небом. Маргарита постепенно стала останавливаться, а Аня нет. С разбега она пробежала между подстилок, бросилась в воду с головой и скрылась в темном море.
        - Аня! - тут же закричала Маргарита, побежав за ней. Ей показалось, что если она не поможет Анечке, то та непременно утонет.
        Маргарита забежала в море, но сразу же споткнулась обо что-то и упала в воду, почувствовав, что соленая вода попала ей в нос.
        - Аня! Аня! - закричала Маргарита, вскочив на ноги и всматриваясь в темноту.
        - Я здесь, - услышала она знакомый голос откуда-то издалека.
        Голова Ани едва виднелась над водой где-то очень далеко от берега. Маргарита недоумевала, как она успела преодолеть такое расстояние за считанные секунды. Или только ей показалось, что время движется так быстро.
        - Все нормально? - закричала ей Маргарита на всякий случай.
        - Да.
        - Девушка, вы бы вышли из моря, пока не оступились в темноте и не нахлебались воды, - посоветовал кто-то с берега.
        Маргарита послушно вышла из воды и уселась в мокром платье не песок. Стало холодно и Маргариту немного затрясло.
        - Вот полотенце, - снова сказал чей-то голос, накинув ей на плечи махровое полотенце. - Мы уходим, полотенце можете оставить себе, вам нужнее.
        Маргарита хотела обернуться, чтобы поблагодарить этого доброго человека, но изображение в глазах плыло, а координация движений страдала, поэтому она лишь промямлила «спасибо». Чей-то голос больше ничего ей не ответил, а может, тот добрый человек уже и ушел. В махровом полотенце стало гораздо теплее, и Маргарита стала спокойно дожидаться Аню, плывущую к берегу в темном море.
        - Ты так сильно меня напугала, - шепнула Маргарита, как только Анечка вышла из воды и подошла к ней.
        Аня ничего не ответила, а только села на песок рядом с Маргаритой и юркнула под полотенце.
        - Хорошо-о-о-о, - протянула Анечка, глядя на звездное небо. - Вода меня сразу взбодрила, чувствуется прилив сил…. зря ты не поплыла вместе со мной, такая бодрость, можно гулять хоть до утра!
        Маргарита передернулась, она чувствовала себя очень пьяной и замерзшей.
        - Я, пожалуй, поеду домой, - сказала Маргарита.
        - Как это, интересно? Ни один таксист не даст тебе сесть в абсолютно мокрой одежде в салон, да к тому же посмотри, ты вся в песке!
        Маргарита с трудом опустила голову и посмотрела на себя сверху вниз - изображение плыло.
        - Я перебрала, меня сейчас стошнит, - четно призналась Маргарита, чувствуя, что к тому все идет.
        - А ты продолжай свой рассказ и тебе станет лучше. Нужно переключить мысли и тогда плохо не будет.
        - Э-э-э, - промычала Маргарита. - Ну, попробую. Что там я уже успела тебе наговорить?
        - Мы остановились на том, как ты узнала, что у Филиппа есть дети, - напомнила Анечка, отчетливо помня все подробности этого рассказа.
        - А-а-а-а, точно. Как же паршиво я тогда себя чувствовала… расстройство, депрессия, муки совести и чувство неразделенной любви смешались во мне в единый гадкий коктейль, которым я упивалась каждый день. Филипп не выходил на связь, но я уже и не ждала, что он объявится - была уверена, что я ему больше не нужна… Я рыдала и рыдала, не в силах придумать, как мне избавиться от своих чувств, которые вот-вот меня окончательно доконают. Я похудела, подурнела, заболела, измучилась, но все же пришла к решению, как мне следует поступить - я решила встретиться с женой Филиппа и все ей рассказать… ой, ой…
        - Что такое? - тут же насторожилась Анечка.
        - Ой, - только и успела сказать Маргарита, закрывая рот руками и вскакивая на ноги. Рвотные спазмы заставляли ее тело содрогаться и, чтобы Анечка не стала свидетелем неприятного зрелища, Маргарита отбежала в сторону, закрывшись темнотой от любопытных взглядов остальных людей.
        ГЛАВА 10
        - Толя, я тебе говорю, Вера та еще вертихвостка! Ну как ты сам не видишь?! Только Филипп попал в больницу, как она уже с другим мужчиной…
        - Рая! Перестань! Это действительно мог быть лишь коллега…. Ну что ты к ней всю жизнь цепляешься?!
        - Взрослый мужик, а все туда же! Ты так же слеп, как наш сын… выбрал себе спутницу…
        - Из Веры вышла хорошая жена и мать, - не соглашался Анатолий Степанович.
        - Ну где ж хорошая?! Ну где?! - закричала Раиса Ивановна, разведя руки в разные стороны. - С самого знакомства от Филиппа носом вертит, то ей те так, то ей не то… Всю жизнь сыну недовольства предъявляет, мол мало зарабатывает, ничего ей не покупает…
        - Рая, перестань! Так себя ведет большинство женщин. И, кстати, ты не исключение!
        - Я?! - опешила Раиса Ивановна. - Да я за всю жизнь ни разу тебя не упрекнула в маленьком заработке…
        - Так ведь я никогда мало и не зарабатывал…
        - Толя! Не надо меня злить! Я и так на грани! Вера просто бессовестная - прямо в больнице познакомилась с мужчиной, другого к себе домой позвала… И после всего этого она - хорошая жена, а вот я - нет!
        - Я так не говорил…
        - Мне даже сложно представить, сколько с ней намучился Филипп, ведь если она всегда себе такое позволяет…
        - Все! Больше не хочу слушать эти домыслы! - вспылил Анатолий Степанович, уходя от жены в другую комнату.
        - Нет, Толя, а ты послушай! Когда Филипп придет в себя, надо поговорить с ним! Меня он слушать не станет, а вот ты для него авторитет, отец все-таки….
        - Я не стану ничего говорить Филиппу, он взрослый мужчина и разберется со своей женой сам, если, конечно, с ней вообще надо разбираться….
        - Конечно надо! Филипп может и не знает, что она за его спиной творит…
        - Рая, еще раз повторяю, мы не увидели в квартире ничего такого…
        - Опять он за свое! Толя, разуй глаза… А как она разговаривала с мужчиной в больнице ты тоже не заметил?!
        - Вот этими своими разговорами и безосновательными обвинениями ты доведешь сына до развода!
        - И что?
        - Ты бы о внуках подумала!
        - А я и подумала! Внуки останутся жить с нами, Вера все равно постоянно нам их привозит. Сам посчитай, сколько времени они проводят дома, а сколько у нас…
        - Ужасные мысли! Дети у нас просто гостят, живут они с мамой и папой…
        - Из Веры плохая мать! Она детьми совершенно не занимается! У нее в голове только измены мужу и заработок! Вспомни, когда в последний раз она не привозила детей на выходные? Что, не вспомнишь? Да потому что целый год дети проводят все выходные у нас! Я им больше мать, чем Вера…
        - Рая! Достаточно! Тебя понесло…
        - Как только правда оголилась, так, значит, меня понесло…
        - Оставь Филиппа и Веру в покое, пусть живут, как хотят, они взрослые люди.
        С этими словами Анатолий Степанович вылетел прочь из комнаты и закрыл за собой дверь.
        ***
        Адам Романович едва сдерживался от желания крепко обнять Веру и прижать ее голову с блестящими темными волосами к своей груди. Ему было искренне жаль ее, и он уже немного презирал Филиппа, из-за которого Вере пришлось так много страдать. Адам Романович сожалел, что это сильное, чистое и безоговорочное чувство любви было направлено в сторону такого подлого, по его мнению, мужчины, как Филипп.
        - Верочка, вы хотите что-то еще? Только скажите, и я с удовольствием исполню любое ваше желание, - поспешил предложить Адам Романович.
        Но к его сожалению, Вере не надо было ничего из того, что он мог бы ей предложить.
        - Я каждый раз захожу в этот зал ожидания с робкой надеждой услышать «он пришел в себя», и каждый раз испытываю разочарование, - поделилась наболевшим Вера.
        - Я так же, как и вы, жду каких-то вестей о своей дочери…
        - Не так же… у вас совсем другая разновидность любви… Знаете, каждая жена по-своему любит мужа, как и каждый отец по-разному любит свою дочь…
        Вера взглянула на Адама Романовича и вдруг взяла его руку в свою.
        - Ничего, все обойдется, все разрешится, - тихо сказала она, то ли ему, то ли самой себе.
        - Верочка, я восхищаюсь вашим мужеством! - не смог удержаться Адам Романович. - Пока никаких известий о наших родных нет, может, продолжите свой рассказ? Я даже представить не могу, каково это, удерживать мужа, который всеми силами хочет от вас уйти.
        - Знаете, у меня растет дочь и больше всего на свете я бы не хотела, чтобы ей довелось пережить тот стыд и унижения, которые довелось пережить мне в браке с Филиппом. Это такая мука - любить мужа, зная, что я у него не единственная, и он продолжает смотреть по сторонам.
        - Подлец! - не выдержал Адам Романович. - Просто подлец!
        - Перестаньте, перестаньте, не надо оскорблять моего мужа, - начала тараторить Вера.
        - Верочка, мне обидно за вас и ваших детей. Извините меня, конечно, но вот честно - так хочется свершить правосудие! Каждый должен ответить за свои поступки…
        - Адам Романович, так ведь Филипп и так ответил…
        - Мне кажется, ваш Филипп любимчик судьбы, он испытывал ее, а она даже не отыгрывалась на нем…
        - Судьба не отыгралась, зато я - да. Поверьте, Филипп ответил за свои поступки.
        - Это каким образом? - усмехнулся Адам Романович. - Он занимался любимым делом - летел на параплане, неожиданно упал и впал в кому - вот и все, о каком раскаянии здесь идет речь?
        - Вы просто не знаете многих подробностей этой истории, если дадите продолжить, я расскажу вам, - с упреком сказала Вера.
        Адам Романович смутился, но замолчал.
        - Когда Филипп ушел от меня - это была трагедия, я не находила себе места, звонила его друзьям, ездила к нему на работу, но никто ничего не знал. Работу он посещал, но постоянно был в разъездах. Я металась по всему городу, чтобы найти его, но все было бесполезно - с Филиппом невозможно было встретиться. Дети постоянно спрашивали меня «где папа?», а я придумывала всякие глупые истории про командировки.
        - Ваш Филипп просто чудовище! - снова не сдержался Адам Романович. - Разве же можно вот так исчезнуть и держать свою семью в неведении?!
        - Но он объявился! Как-то раз я приехала с детьми на такси и встретила его во дворе - он загружал оборудование для полетов в мою машину. Кстати, как вы поняли, Филипп ушел не один, а вместе с моей машиной…
        - Верочка, мне хочется на это сказать что-то нехорошее, но ведь вы запрещаете мне говорить плохо о вашем муже…
        - Да-да, плохо говорить о нем и не надо. Зачем? Я и так все знаю… Вы даже представить не можете, как обрадовались дети, когда увидели во дворе Филиппа - они повыскакивали из такси и бросились со всех ног к нему. Мне показалось, он был рад увидеть их, но не рад увидеть меня. Тогда мы с ним снова поругались, он наговорил мне гадостей, сел в машину и уехал, оставив меня с огорченными и ничего непонимающими детьми. Мне стоило огромных усилий успокоить их и как-то заверить, что все обойдется и что папа такой злой из-за неприятностей на работе…
        - Подлец…, - зашептал Адам Романович.
        - Вы не поверите, но точку в этой истории поставила моя дочь - она просто спросила меня: «а наш папа ушел к другой тете?». Я аж опешила от такого вопроса и спросила, почему она так думает. И вот тогда-то дочка и рассказала мне, что видела в машине другую тетю, которая лежала на сидении, пока папа говорил со мной.
        - Вот же…
        - Помню, внутри меня что-то взорвалось от этих слов моего же ребенка - это была вспышка ревности, смешанная с горьким чувством досады. Наверное, если бы тогда Филипп был рядом, я бы набросилась на него с кулаками… Но Филиппа рядом не было, поэтому я распсиховалась и накричала на дочь, велев ей уйти в другую комнату… Наверное, я ужасная мать…
        - Нет, нет, перестаньте! Просто вы были в отчаянии и случайно сорвались на ребенке. В вашем положении это можно понять…
        - Не надо меня оправдывать. Нет такого повода, чтобы стоило кричать на маленькую девочку за правду, пусть и отвратительную. Я стала понимать, что наш с Филиппом раздор из-за полетов на параплане - это лишь предлог, чтобы выставить меня несносной женой, а Филиппа - жертвой. И вот тогда впервые моя уверенность в любви к нему пошатнулась, точнее, даже не так, во мне впервые стало зарождаться чувство ненависти к Филиппу. Ведь все то время, пока я плакала без него, страдала, винила себя в том, что недостаточно его люблю, он был с другой женщиной. Филипп оставил меня и детей, и стал жить своей жизнью. Вот эти мысли и стали подогревать внутри меня ненависть, вражду и… сложно в этом сознаваться - желание мести. Чтобы проникнуться этими новыми чувствами сполна, я стала представлять, как он приехал к нашему дому со своей любовницей, как она лежала на сиденье, пока дети обнимали своего папу, как после нашей ссоры он повез ее куда-то и вместе они беззаботно развлекались… А я полная дура, потому что продолжала искренне любить его!
        - Верочка, прошу вас, немного тише, боюсь, сейчас нам сделают замечание, - шепотом попросил Адам Романович.
        - А давайте уйдем отсюда! - неожиданно предложила Вера.
        - Но ведь мы только недавно вернулись, - опешил Адам Романович. - Вы же хотели быть рядом с реанимацией на тот случай, если Филипп придет в себя.
        - Хотела, но теперь передумала. Про дальнейшие события моей истории невозможно рассказывать в полголоса!
        - Выйдем на улицу?
        - Вы говорили, у вас тут где-то рядом машина, давайте туда, - осмелела Вера.
        - Конечно, давайте, - быстро согласился Адам Романович.
        От своего же рассказа Вера чувствовала себя слишком возбужденной. Она быстро вскочила на ноги и быстрым шагом пошла в сторону выхода. Адам Романович, одновременно заинтригованный продолжением рассказа Веры и смущенный ее резкой переменой поведения, с трудом поспевал за ней. Вдвоем они вышли на улицу, где по-прежнему было темно и тихо.
        - Идемте за мной, - скомандовал Адам Романович, направляясь к парковке.
        Вера послушно пошла за ним. Адам Романович засунул руку в карман брюк и нажал на кнопку брелка, отчего раздался характерный звук отпирающихся дверей машины и загорелись фары огромного внедорожника Лексус. Не зря Адам Романович приглашал Веру в свою машину - еще никогда ей не доводилось сидеть в таком просторном салоне, полностью обтянутом коричневой кожей. Вере показалось, что в их с Филиппом квартире диван меньших размеров, чем заднее сиденье в этом внедорожнике.
        - Вам тепло? Если хотите, я включу обогрев, - тут же проявил заботу о своей гостье Адам Романович.
        - Обогрев включать не надо, но может, у вас найдется плед?
        Адам Романович быстро вышел из машины и полез в багажник. Вера слышала шуршание пакетов и какой-то грохот от перестановки чего-то тяжелого. Когда Адам Романович вернулся, у него в руках был пушистый бежевый плед и бутылка виски вместе с двумя стеклянными стаканами.
        - А, может, по стаканчику? - с улыбкой на лице спросил Адам Романович, приподнимая бутылку вверх.
        - Нет, нет, мне нельзя пить, у меня муж может прийти в себя в любой момент, - стала отказываться Вера.
        - Верочка, судя по всему тому, что вы уже успели мне рассказать, даже если ваш Филипп придет в себя, то это не сильно-то вам поможет, ведь он не любит вас…
        - А вообще давайте! - перебила его Вера, с опаской глядя на бутылку виски в руках Адама Романовича.
        Он быстро опустил подлокотник, организовав тем самым вполне удобный столик.
        - А закусочки у вас случайно не найдется? - усмехнулась Вера.
        - Сейчас посмотрим, - быстро отреагировал Адам Романович, снова вставая со своего места и направляясь теперь к передней двери. Он залез в бардачок и буквально через пару секунд поднял руку с двумя шоколадками.
        - Может и не самое подходящее, но, как говорится, чем богаты…
        - Вполне подойдет, - обрадовалась Вера.
        Адам Романович налил виски в стаканы и протянул один из них Вере. Не чокаясь, они быстро их осушили и закусили шоколадкой.
        - Признаюсь честно, вы, Верочка, умеете интриговать, мне прямо интересно, что будет дальше.
        - А дальше случилось то, чего я не ожидала даже от самой себя - я встретилась с любовницей моего мужа! - выпалила Вера, немного покраснев.
        - Как же вы нашли ее?!
        - Это она нашла меня! И явилась прямо ко мне домой!
        - Поражаюсь наглости этой девицы!
        - Сначала я так тоже подумала, но к моему огромному удивлению, мы с этой девушкой нашли общий язык!
        - Как могут найти общий язык жена с любовницей?! - засмеялся Адам Романович.
        - Можете смеяться, но когда я услышала рассказ этой девушки, я даже прониклась к ней, - с серьезным лицом сказала Вера.
        - Верочка, вы поражаете меня своей безграничной добротой! Честное слово, вы самый добрый человек на всем белом свете!
        - У меня такое ощущение, что вы считаете меня какой-то наивной дурочкой! - обиделась Вера. - Вы сначала послушайте, а потом будете делать выводы.
        - Извините, но я так не считаю…
        - Так вот, когда эта девушка пришла ко мне в квартиру - я узнала ее сразу же - именно ее я видела той ночью, когда Филипп попал в аварию. Конечно же, с самого порога я начала с ней разговор на повышенных тонах, да так, что мои высказывания слышал весь подъезд. Не стесняясь выражений, я говорила все, что думала о ней, а она просто молчала и ждала, когда я закончу. Помню, в порыве гнева я даже хотела ударить ее по лицу, но как-то вовремя удержалась.
        - Неужели эта девушка просто стояла и слушала ваши оскорбления? Зачем же тогда она приходила? - в недоумении спросил Адам Романович, наполняя стаканы виски.
        Вера на секунду замолчала, ожидая, когда он закончит, а затем быстро взяла свой стакан и опрокинула в рот, моментально сморщившись и зажмурившись.
        - Заешьте шоколадкой, - посоветовал Адам Романович.
        Вера послушно положила в рот два кусочка шоколада.
        - Эта девушка приходила, чтобы рассказать правду о Филиппе.
        - Правду?!
        - Да, благодаря ее рассказу мне и удалось выяснить многие вещи про моего мужа, о которых раньше я даже не догадывалась. Но давайте по порядку. После того, как я выплеснула на любовницу Филиппа все свои оскорбления, она вдруг попросила зайти в квартиру. Тогда это показалось мне наглостью высшей степени, и я сказала ей убираться прочь и забыть дорогу в этот дом, но она не уходила. Помню, я посчитала ее ненормальной и просто захлопнула дверь.
        - И она ушла?
        - Нет, осталась сидеть на ступеньках в подъезде. Я целый час следила за ней в глазок, а потом вдруг подумала, а почему бы не послушать, что там она хочет мне сказать. Хуже-то уже не будет, потому что хуже некуда. Я распахнула дверь и пригласила ее войти. Знаете, Адам Романович….
        - Нет, нет, прошу, просто Адам.
        - Хорошо, Адам. Когда эта девушка зашла в мою квартиру, я уже успокоилась, могла размышлять и делать выводы. Так вот, любовница Филиппа меня поразила - это была умная, воспитанная, интеллигентная девушка с хорошими манерами. Честно говоря, я и подумать не могла, что такие становятся любовницами… даже не так - ладно, если бы она была любовницей какого-то богатого мужчины, который бы ее обеспечивал, делал дорогие подарки… так нет же, она стала любовницей моего Филиппа - с неоконченным образованием, работающего курьером, с весьма небольшим доходом…
        - Да что ж вы все в нем нашли?! - завистливо воскликнул Адам Романович.
        - Эта девушка, кстати, ее зовут Маргарита, рассказала мне историю их знакомства с Филиппом. Оказывается, до недавнего времени она даже не знала, что у Филиппа есть жена и дети! Маргарита клялась, что знакомясь с ним, понятия не имела, что Филипп - семейный человек. Она долго убеждала меня, что никогда не стала бы знакомиться с женатым мужчиной, а тем более завязывать какие-то отношения. По ее словам, инициатором знакомства был Филипп - он моментально очаровал ее и пригласил на первое свидание, которое прошло на побережье, причем в полете на этом проклятом параплане!
        - Ваш муж звал любовницу на побережье, чтобы вместе с ней полетать на параплане?!
        - Как оказалось, да! Маргарита рассказала мне, как они с моим мужем долгое время выезжали на все выходные в разные загородные места и постоянно рассекали небо на параплане. Это притом, что мне он так и говорил: «я уезжаю на все выходные летать на параплане». Какая же я дура, ведь я думала, он летает один или в компании мужчин! Я и предположить не могла, что все это время он брал палатку, чтобы провести время с любовницей!
        - Так, может, параплан здесь ни при чем? Это был лишь повод выехать из дома?
        - Маргарита мне и открыла правду на то, что Филипп одержим полетами на параплане, прямо болен этим увлечением. Он непременно хотел, чтобы любовница взмывала в небо вместе с ним, даже если она сама того не хотела. Вы только представьте, Маргарита больше года парила с Филиппом в небе, и это притом, что она боится высоты!
        - Не понимаю! Зачем же она соглашалась летать?!
        - Говорит, что очень любила Филиппа, а ведь у него так - если ты не со мной, значит, против меня. Вот тут-то я и вспомнила, как раньше, когда мы еще встречались с Филиппом, он заставлял меня летать на параплане вместе с ним. И я, хоть высоты и не боялась, но чувствовала себя некомфортно. Особенно неприятно мне было летать в холодное время года - этот противный, пронизывающий ветер в лицо и постоянный страх упасть с ледяное море, а еще хуже - на сырую землю, - Вера скривила лицо то ли от неприятных воспоминаний, то ли от резкого запаха виски.
        - А почему тогда вы не отказывались летать?
        - Поначалу я летала с Филиппом ради чувства единения, я любила его и хотела разделить с ним полеты в небе… Ну, по крайней мере, он заставлял меня в это верить. Когда мы поженились, мне порядком поднадоели эти полеты, да и с годами больше стал осознаваться риск, а потом еще и беременность… одним словом, я отказалась летать с ним. Одно время мы с Филиппом выезжали вместе на побережье, где я сидела на берегу, а он летал. Но это также быстро надоело - какой беременной женщине захочется все выходные сидеть на холодной земле под пронизывающим ветром и наблюдать за тем, как муж летает на параплане. Тогда, вроде как по обоюдному желанию, мы оставили это занятие и стали более домашними.
        - Видимо, Филипп не мог жить без полетов, поэтому возвращался к этому занятию снова и снова…, - предположил Адам Романович.
        - Да, но если бы я знала, что он это делал не один….
        - А что еще рассказала его любовница?
        - Еще Маргарита рассказала, что постепенно полеты на параплане ей надоели, как и периодические встречи с моим мужем. Она, как и любая женщина, захотела большего, а именно семью. Вот тогда-то Маргарита и начала вести разговоры о семейной жизни. Это стало началом конца. Когда Маргарита рассказала, что он неожиданно к ней переехал, я поняла, что это случилось в тот момент, когда Филипп ушел на неделю из дома, но дальше все сложилось гораздо интереснее. Адам, а почему вы не наливаете?
        Адам Романович опустил взгляд на пустые стаканы и потянулся за бутылкой.
        - Сейчас исправим, - быстро добавил он.
        Вера и Адам взяли стаканы в руки и, чокнувшись, залпом выпили содержимое. Вера снова поморщилась и быстро закинула несколько кусочков шоколадки в рот.
        - Как оказалось, у Маргариты мой Филипп не задержался. В своей привычной манере, он практически на второй день сожительства с ней на пустом месте закатил скандал и ушел, якобы выставив ее виноватой. В отличии от меня, Маргарита не сдалась и решила отыскать его любой ценой. Она рассказала мне, как взяла такси и отследила его после работы. Но самое интересное то, что наш Филипп оказался еще хуже, чем все мы думали, у него была еще одна любовница - та самая, которую моя дочь видела в машине!
        - Вот те на! - воскликнул Адам Романович, оживленно заерзав на сидении.
        Вера неодобрительно посмотрела на него, пытаясь понять, это возглас презрения или восторга. Но не успела она разобраться, как Адам Романович наполнил стаканы и протянул один из них Вере. Она снова залпом опрокинула содержимое в рот, чувствуя, что на этот раз виски стал гораздо приятнее по вкусу, а ее рассказ уже не казался ей самой таким уж трагичным, как раньше.
        - Вы не поверите, но мне стало жаль Маргариту - ведь, по сути, эта девушка - жертва Филиппа. С его стороны было подло умолчать о том, что он женат, да и вообще, подло так заморочить ей голову, чтобы она влюбилась до безпамятсва. Прямо как я.
        - И все же, я не понимаю, зачем она приходила к вам домой и рассказывала это все?
        - После своего рассказа Маргарита спросила меня, как она может мне помочь…
        Адам Романович разразился громким смехом, который, казалось, было слышно даже на улице возле машины.
        - Ну вы меня насмешили! Любовница мужа предлагает свою помощь его обманутой жене! Такое бывает только в кино!
        - Вовсе нет! Вы, Адам, так недооцениваете женскую месть, потому что вам не доводилось с ней сталкиваться. А между тем, женская месть во много раз превосходит мужскую по своей жестокости и размаху. Нам, женщинам, мало просто развестись с мужчиной, который плохо с нами поступил, нам недостаточно растоптать его в глазах детей или даже отравить. Мы хотим, чтобы предавший нас мужчина мучительно умирал в болоте нашего яда. А окажись у нас в руках копье, мы бы не стали протыкать ему сердце, но разве что не до конца, потому что смерть предателя не должна быть быстрой…
        - Вера, Вера, вы меня пугаете своими размышлениями! Как же такая жестокость граничит с вашей безмерной добротой?
        - Одним словом, Маргариту я приняла в свой круг, - продолжила Вера, проигнорировав вопрос Адама Романовича. - Я попросила ее, чтобы сообщила, если Филипп выйдет с ней на связь, а от ее помощи отказываться не стала, сказала, что сначала мне надо все обдумать.
        Адам Романович налил виски в стаканы и снова протянул Вере, на этот раз на его лице не было и намека на улыбку. Вера выпила виски быстро, а Адам Романович растягивал содержимое, делая маленькие неспешные глотки.
        - Я даже скажу больше! Я очень рада, что познакомилась с Маргаритой, она помогла мне расставить все точки в этой истории. Помню, как после ее ухода я окончательно прониклась ненавистью к своему мужу. Это такое облегчение - отпустить свою любовь в свободное плавание и взяться за ум - холодный и расчетливый. Я словно вернулась домой из долгого путешествия…, - Вера засмеялась, опустив вниз свое лицо, которое моментально закрылось темными волосами.
        Адам Романович с некоторой долей тревоги посмотрел на Веру, не зная, что и думать - то ли она пьяна, то ли в ней говорит отчаяние, а может быть, это нервный срыв?
        - Вера, но ненависть - это ужасное, разрушительное чувство…, - начал было говорить Адам Романович.
        - В моем случае - нет! - резко воскликнула Вера, неожиданно оборвав свой смех. - Мне не хватало этого чувства, чтобы ощутить всю свою силу. Всепоглощающая любовь к Филиппу сделала меня слишком мягкой, податливой, готовой вечно прощать, а вот ненависть к нему меня отрезвила!
        - Вы меня пугаете! У меня такое впечатление, что вы бросаетесь из крайности в крайность.
        - О да! Под влиянием Филиппа я кардинально изменилась! Мне захотелось жить по моим правилам - совершенно новым и даже неожиданным.
        - Это как?
        - Очень просто! Я решила, что раз Филипп оставил меня с детьми и начал крутить романы с кем ни попадя, я тоже начну новую жизнь, и уже без него. Но, словно услышав мои мысли, Филипп неожиданно объявился.
        - Наверное, просто он провел время с новой любовницей и вернулся домой.
        - Может и так, но я уже не вдавалась в подробности, потому что горела только желанием мести. Филипп объявился дома и, как ни в чем не бывало, первым делом полез в холодильник, в котором царила пустота, потому что дети гостили у бабушки, а мне было не до готовки. Помню, как Филипп разозлился и упрекнул меня, мол, что я делала все выходные, если в квартире грязно, а в холодильнике пусто. А я с трудом молчала, чтобы не нарушить свой план мести. Тогда я поняла, что больше не могу находиться с ним на одной территории. Мне самой казалось невероятным, насколько быстро изменилось мировоззрение - мой любимый муж вдруг стал казаться мне грязным, неотесанным мужиком, которого хотелось с ног до головы обработать антисептическим раствором, чтобы смыть с него все следы другой женщины, а может, и не одной. В общем, Филипп стал мне противен, и я уже ничего не могла с этим поделать.
        - И как вы поступили?
        - Я сказала, что мне надо уйти якобы из-за срочной работы. Обуваясь в коридоре, мне в голову пришла мысль забрать наконец-то ключи от моей машины. Я просто залезла в карман его куртки и достала оттуда ключи, но Филиппу ничего не сказала.
        - Наверное, это его рассердило…
        - Мне уже было плевать. Я спустилась во двор, села в свою машину, и с презрением посмотрела на переднее пассажирское сиденье, на котором только недавно сидела любовница моего мужа. Меня переполняло такое отвращение ко всему, что хотелось выйти из этой машины, но останавливал дождь на улице. Я завела двигатель и стала ждать, пока он хоть немного прогреется, а в это время полезла в бардачок, где нашла упаковку презервативов, чистые трусы, носки и кучу каких-то бумаг и чеков. Видимо, Филипп не очень переживал за то, что я могу увидеть все это. Из любопытства я стала перебирать чеки, в основном они были с автозаправок и придорожных кафе, но вдруг мне на глаза попался чек из ювелирного магазина. Я впилась взглядом в надпись «кольцо с бриллиантом» и меня накрыла новая волна ненависти к мужу…
        - А самого кольца там не было?
        - Там был только чек! - взвизгнула Вера. - Он купил и подарил кольцо какой-то из своих любовниц! Причем с драгоценным камнем! Чтобы вы понимали, вот, посмотрите на мое кольцо, - с этими словами Вера полезла в сумочку, достала оттуда кошелек и из отдела для мелочи вынула обручальное кольцо.
        - Вы храните кольцо в кошельке? - удивился Адам Романович.
        - Сейчас, да. Хочу максимально обесценить его в своих глазах. Так вот, рассмотрите его как следует.
        - А что его рассматривать? Самое обычное гладкое обручальное кольцо.
        - В том-то и дело! При скромных заработках Филиппа мне, своей жене и матери его детей, он никогда не дарил украшений. Все годы в браке с ним, я носила это простое, недорогое обручальное кольцо, в то время как кому-то он купил кольцо с бриллиантом! Меня это возмутило до глубины души! Конечно же, я перерыла весь бардачок, посмотрела под сидениями и в багажнике, но больше ничего странного не обнаружила. Я чувствовала себя настолько отвратительно и мерзко, что мне нужен был воздух, и я ехала с открытыми окнами, несмотря на дождь.
        - И куда же вы поехали?
        - К Маргарите.
        - К любовнице вашего мужа?!
        - Да, она оставляла мне свой телефон, и я решила позвонить и напроситься в гости.
        - Это как-то странно…
        - Мне уже терять было нечего, и, видимо, Маргарите тоже. Она хорошо приняла меня, угостила чаем с печеньем…
        - Вы рассказали ей про кольцо?
        - Конечно! В общем-то, ради этого я к ней и ехала. Мне хотелось выговориться, излить кому-то душу, но кроме Маргариты о тайной жизни Филиппа никто не знал.
        Адам Романович усмехнулся, цедя виски.
        - Что здесь смешного? - нахмурилась Вера.
        - Я просто не думал, что такое бывает.
        - Такое что?
        - Дружба между обманутой женой и любовницей.
        - Я бы не называла это дружбой, скорее, партнерскими отношениями.
        - Как отреагировала Маргарита на новость о кольце?
        - Плохо, мне показалось, даже хуже, чем я. Она сильно расстроилась, даже всплакнула. Кажется, ее огорчил сам факт, что какая-то другая девушка значила для Филиппа больше, чем она. Думаю, Маргариту обижало, что во время их романа Филипп не делал ей таких жестов. Возможно, новая девушка смогла привязать Филиппа к себе сильнее, чем она. Но это лишь мои домыслы, что на самом деле происходило в голове у Маргариты мне неизвестно.
        - Значит, кроме беседы за чаем вы с любовницей Филиппа ничего не затеяли? - спросил Адам Романович, разливая виски по стаканам.
        - Ха! Конечно, затеяли! - воскликнула Вера, резко передернувшись. - Причем, инициатором была Маргарита! Сейчас расскажу подробнее. Мы с ней пили чай, как вдруг у меня зазвонил телефон - это был Филипп. Я включила громкую связь и на всю квартиру раздались крики, вперемешку с матерными словами - так он ругался за то, что я забрала машину. Когда он высказал все свои возмущения, звонок отключился. Помню, как Маргарита подняла на меня грустные глаза и сказала, как нам обеим не повезло полюбить этого отвратительного мужчину, и я с ней согласилась. А потом она начала рассуждать про справедливость и еще про какие-то несуществующие условности, но я не вникала в смысл ее слов до тех пор, пока не услышала фразу «надо отомстить». Тогда-то я моментально оторвалась от своих размышлений и посмотрела на Маргариту, как на возможную сообщницу. Хотя нет, «сообщница» - плохое слово, лучше буду использовать слово «партнерша».
        - А каким образом вы собирались отомстить вашему мужу? - настороженно спросил Адам Романович, пригубив виски.
        - У каждой из нас были свои цели мести - мне хотелось отобрать у Филиппа все, оставить его одного, отлучить от семьи, а Маргарита желала, чтобы он страдал так же, как довелось страдать ей. Мы сидели с ней на кухне до самой ночи, обсуждая нашу месть шаг за шагом.
        - И что решили?
        - Адам, а у вас в бардачке на найдется ли сигаретки? - вдруг спросила Вера изменившимся голосом.
        Адам Романович опешил от такой перемены своей собеседницы - за долю секунды из коварной мстительности Вера превратилась обратно в милую девушку.
        - Сейчас посмотрю, - неуверенно сказал Адам Романович, вылезая из машины и направляясь к багажнику. Он снова начал переставлять коробки и заглядывать в пакеты.
        - Откуда у вас столько всего в машине? Вы как-то связаны с торговлей? - вдруг раздался голос Веры, прямо над его ухом.
        Адам Романович вздрогнул от неожиданности и с чувством легкого недовольства продолжил поиски.
        - Есть сигара. Вам подойдет?
        - Ага, - буркнула Вера, опустошая свой стакан.
        Адам Романович протянул ей сигару, начиная сомневаться в том, стоило ли ему погружаться во всю эту историю.
        ГЛАВА 11
        - Ты как? - спросила Анечка, как только Маргарита возвратилась обратно.
        - Так себе, - честно призналась Маргарита, чувствуя, что изображение вокруг нее по-прежнему плывет.
        - Я бы предложила тебе пешком направиться в сторону дома, но теперь я просто не усну, не узнав, чем закончится твой рассказ.
        - О-о-о-о-о, - протянула Маргарита. - Боюсь тебя разочаровать, но финал может тебе не понравиться.
        - Как бы не закончилась эта история, я хочу дослушать ее до конца. И еще, я не поняла, так ты что, знакома с Верой?
        - Да, представь себе, я с ней познакомилась и даже больше - мы подружились! Естественно, за спиной у Филиппа.
        - Не может быть! Как это Вера вообще стала с тобой разговаривать? Ты же хотела увести у нее мужа!
        - Это до тех пор, пока я не знала всех подробностей, потом-то все изменилось! Нас с Верой объединила одна и та же неприятность - предательство и обман со стороны любимого мужчины.
        - Поверить не могу! - воскликнула Анечка. - Ведь речь идет об одном и том же мужчине!
        - Да, пусть и так, но я и Вера испытывали примерно одинаковые чувства к Филиппу после того, как стало известно, что он нас обеих обманывал. Любовь к нему сменилась ненавистью. Нас объединило желание отомстить… Мы решили объединить свои усилия, чтобы наказать Филиппа и на деле показать ему, что с нами так поступать нельзя.
        - Маргарита, не пугай меня! - испуганно сказала Анечка. - Мне становится тревожно от мыслей о том, что вы могли сделать.
        - А тебе не становится тревожно от мыслей о том, как Филипп поступил с нами?! - разозлилась Маргарита. - Он как хищник, который влюбляет в себя доверчивых жертв, а потом вонзается клыками в их распахнутое сердце…
        - Так что же вы решили сделать?
        - Мы долго придумывали жестокий план мести, представляли, как отлучим его от семьи и детей, но ни с какими конкретными действиями определиться не могли…
        - Фух, - выдохнула Анечка, которой стало жаль Филиппа, все же это был ее друг, которого она знала с самого детства.
        - Мы условились подумать еще, и каждая из нас вернулась к своей жизни, но от этого нам не стало легче. Периодически Вера звонила мне и рассказывала, как Филипп возвращался домой посередине ночи. Ей, бедняжке, было противно находиться рядом с ним, ведь теперь Вера знала, что он шел к ней после встречи с другой женщиной.
        - Мне кажется, лучше всего было прямо сказать ему об этом и разойтись.
        - Не-е-е-е-т, Аня, это не лучше. Несчастную, обманутую Веру только и грела мысль о том, что скоро Филипп поплатится за свое распутное поведение. Впрочем, эта же мысль грела и меня, потому что всю пустоту в моем сердце заполнило чувство ненависти. Я жила целью поквитаться с Филиппом любой ценой, это было моим стимулом.
        Анечка испуганно посмотрела на Маргариту, рассуждая о том, не было ли ошибкой встрять в эту историю.
        - Возможно, желание отомстить так бы и теплилось где-то в глубине наших душ, постепенно теряя свой запал, но на решительные действия нас подтолкнул сам Филипп.
        - Он завел еще одну любовницу? - предположила Анечка.
        - Нет, хуже. Как-то вечером я возвращалась к себе домой и увидела под подъездом машину Веры. Я заулыбалась и приблизилась к ней, но дверь открылась, и навстречу мне вышел Филипп. Признаюсь честно, когда он встал передо мной во весь свой высокий рост, мое сердце защемило мучительной болью - он был по-прежнему божественно красив и сексуален. Мое чувство ненависти моментально затухло, а руки задрожали. Если бы в тот момент он нагнулся ко мне, чтобы поцеловать, я бы не смогла не ответить ему взаимностью. Да черт возьми! Кого я обманываю?! Я желала его всем своим нутром! Я едва сдерживалась, чтобы не броситься к нему на шею! Я все еще любила Филиппа, хоть и запрещала самой себе произносить это вслух!
        - Ой-й-й-й, - протянула Анечка, словно услышала что-то ужасное.
        - Но Филипп стоял передо мной с каменным лицом и потухшим взглядом. Он скомкано поприветствовал меня и попросил зайти в квартиру для серьезного разговора. С трудом обретя землю под своими ногами, я согласилась и поплелась к подъезду, пытаясь как-то унять бушующий внутри меня огонь. Филипп вел себя совершенно не так, как обычно - был молчалив, смущен, даже расстроен. Он вошел в квартиру и сел на кухне, попросив меня присесть рядом с ним. Меня затрясло сильнее, я предчувствовала, что услышу нечто ужасное.
        - Батюшки, что же он тебе сказал?!
        - Сейчас, минутку, - попросила Маргарита. - Мне снова как-то нехорошо, в животе все бурлит.
        С этими словами она быстро встала с прохладного влажного песка и поспешила отойти в сторону за причал. Пока ее не было, Анечка нервно теребила подол платья. Предчувствие было нехорошим. «Стоило послушать Аркашу и не брать этот чертов телефон», - мысленно ругала она себя. Но не успела Аня развить свою мысль, как Маргарита вернулась.
        - Давай все же пойдем по домам, - неожиданно предложила она.
        - А как же рассказать историю до конца?! - изумленно воскликнула Анечка.
        - Давай пойдем в сторону моего дома, я как раз успею тебе все рассказать. А от меня ты возьмешь такси и поедешь к себе.
        - Ладно, - согласилась Аня, понимая, что другого варианта дослушать рассказ до конца ей не представиться.
        Девушки обулись и не спеша побрели с побережья в сторону дороги.
        - В общем, моя интуиция меня не подвела - Филипп сказал мне, что он бессовестный обманщик, который запутался сам в себе. Его речь была больше похожа на раскаяние, словно в моей власти было отпустить ему грехи. Филипп рассказал мне, что обманывал многих женщин, теряя в бесконечных связях самого себя, и что он сильно сожалеет о том, что из-за него и мне пришлось страдать. Он сказал, что намерен остановиться в своем саморазрушении и изменить жизнь, сделать ее более правильной. Филипп просто признался, что выбрал одну женщину, с которой хочет быть вместе. Он поблагодарил меня за то хорошее время, что мы с ним провели, пожелал встретить достойного мужчину и, попрощавшись, ушел.
        - Ушел?! А как же ты?!
        - А я упала на пол и разразилась отчаянной истерикой.
        - Но ведь ты его уже мысленно отпустила…
        - Одно дело отпустить человека мысленно, и совсем другое поставить точку в отношениях в реальности. Понимаешь, я не хотела отпускать его насовсем, мне хотелось увидеть его когда-нибудь снова, оставить приоткрытую дверь… Но Филипп плотно захлопнул ее за собой без малейшей надежды на продолжение. Увидев его, мои чувства оголились, и я понятия не имела, что теперь мне с ними делать. Я рыдала очень долго, до тех пор, пока мне не позвонила Вера.
        - Дай угадаю. Наверное, Филипп вернулся домой и сказал ей тоже самое.
        - Нет, не угадала. По словам Веры, Филипп приехал домой, поужинал и сказал, что куда-то уезжает на все выходные, чтобы полетать на параплане. Так как это была его частая практика, Вера не расстроилась. Скорее, она звонила поделиться какой-то идеей мести, но ее насторожил мой голос. Она сразу же спросила, из-за чего я плачу, и мне пришлось рассказать ей о визите Филиппа и его признании. Вот тут-то Веру и накрыло - она пришла в настоящее бешенство оттого, что даже своей бывшей любовнице ее муж сообщил о своем уходе к другой, но ни слова не сказал ей - его законной жене. Помню, как она остервенела от мысли, что Филипп все же решил оставить ее и детей и уйти к какой-то своей очередной женщине. Вера кричала в телефонную трубку проклятья и упреки, грозясь изуродовать его жизнь.
        - Мне даже сложно представить Веру в такой ярости, она производит впечатление спокойной женщины.
        - Видимо, рядом с Филиппом ни одна женщина уже не может оставаться спокойной… В общем, снова мы обе были рассержены на Филиппа, но опять каждая по-своему. Я мучилась от неразделенной любви, а Вера - от того, что он променял их семью на какую-то любовницу. На этом мы закончили разговор, и я легла на кровать в надежде уснуть, но от сильных переживаний мне не удавалось даже держать глаза закрытыми. Помню, как я плакала и ворочалась в кровати, не зная, куда мне спрятаться от своей мучительной любви к Филиппу. Встать с кровати меня заставили беспрерывные звонки во входную дверь. Сначала я подумала, что это мой сумасшедший сосед хочет в очередной раз поругаться из-за какой-то ерунды, и решила не открывать. Однако звонки не прекращались, а потом они дополнились и стуком в дверь. Я поплелась открывать.
        - Неужели Филипп вернулся?
        - И снова не угадала, - усмехнулась Маргарита, исказив губы в неприятной улыбке. - В дверной глазок я увидела Веру.
        - Она пришла посередине ночи?
        - Да! Когда я открыла ей дверь, она ворвалась в мою квартиру и стала беспокойно оглядываться по сторонам. Убедившись, что в квартире никого нет, она заговорила не своим голосом. Начала рассказывать мне, что ей не будет покоя в жизни, пока ее муж ходит по любовницам. Она его проклинала, говорила, как ненавидит, презирает, хочет поквитаться… Одним словом, это была паранойя.
        - Какой кошмар!
        - Насилу мне удалось ее успокоить. К счастью, в моей домашней аптечке были успокоительные препараты, которые я также периодически принимала благодаря Филиппу. Я дала ей практически двойную дозу и вскоре она успокоилась и даже попросилась прилечь на кровать. Закрыв глаза, как на приеме у психолога, Вера уже спокойно начала жаловаться мне, что Филипп угробит ее нервную систему окончательно, и что надо положить этому конец. Помню, как она взяла меня за руку и сказала, что больше не может вынашивать план мести, что нужно что-то предпринять прямо сейчас и разойтись с Филиппом. Вера выглядела такой несчастной и замученной, что я решила помочь ей в этом, хоть сама была подавлена не меньше нее.
        - Ой, - непроизвольно произнесла Анечка, от волнения сжав руки в кулачки.
        - Мы вместе начали думать, но смогли родить самый простой и банальный вариант мести - попытаться разлучить Филиппа с его любовницей, а потом оформить развод.
        - И как же вы думали разлучить его с любовницей?
        - В общем-то все, что пришло нам в голову - рассказать ей правду, возможно, немного приукрашенную. Это можно было сделать даже по телефону, главное, узнать ее номер и убедиться, что во время разговора Филиппа не будет рядом с ней. Но Вера сказала, что основной телефон Филиппа защищен паролем и он постоянно держит его при себе, а где хранится второй телефон, она понятия не имеет.
        - Я нашла его второй телефон в бардачке машины. Он даже не был спрятан, просто лежал сверху…, - уточнила Анечка.
        - Но это сейчас ты об этом знаешь, а тогда мы понятия не имели, где и что у него хранится. В общем, мы придумали самый примитивный план - напоить Филиппа снотворными препаратами, чтобы он остался дома и уснул, а самим обыскать его вещи, найти второй телефон и ждать, когда ему позвонит любовница. Вера хотела рассказать ей, что у Филиппа есть жена и двое детей, а также несколько любовниц, богатый опыт измен за плечами и полное отсутствие совести и обязательств перед всеми. Она даже готова была позвать эту женщину домой, чтобы продемонстрировать все наглядно.
        - Вся эта информация могла не убедить любовницу оставить Филиппа, тем более, если он пообещал быть вместе с ней.
        - Может и так, но мы обе были в отчаянии, вымотались и устали. Все, чего нам тогда хотелось - это свершить возмездие и закончить наши мучения. Так мы и решили действовать.
        - И вам удалось реализовать этот план? - недоверчиво поинтересовалась Анечка.
        - Не совсем, но давай я буду рассказывать по порядку. Так как Филипп уезжал с любовницами по выходным дням, мы с Верой приготовились осуществить наш план мести в пятницу вечером. В тот день Вера взяла выходной и к возвращению Филиппа с работы наготовила целый холодильник еды. Так как Филипп был высоким, спортивным мужчиной, мы опасались, что снотворное может не подействовать на него и решили добавить чуть большую дозу, чем было рекомендовано на упаковке. Сначала Вера добавила ему снотворное в борщ, потом во второе и даже в чай. После ужина, она настояла на разговоре об успеваемости детей, чтобы дать время подействовать снотворному.
        - А дети снова были у бабушки?
        - Да, в то время они практически жили у нее, потому что Вера была нервная и злая.
        - Хорошо, что они не видели всего этого.
        - Если честно, тогда вообще было не до детей.
        - Так Филипп уснул от снотворного?
        - Не уснул - в этом-то и была вся загвоздка. Даже после разговора Филипп был бодр и полон сил. Он уже практически выходил из дома, как Вера снова задержала его с предложением сделать кофе. Так она хотела потянуть время. Филипп согласился, а Вера медленно начала варить кофе в турке. При переливании в чашку, она добавила еще снотворного, чтобы Филиппа сморило в сон наверняка. И вот, когда снотворное уже должно было подействовать, вмешался случай - Филиппу кто-то позвонил, и он сорвался с места, чтобы срочно выехать. И надо же было ему слить кофе в термокружку и забрать с собой.
        - Батюшки! А вдруг бы он уснул за рулем машины?!
        - Вот и Вера испугалась до ужаса! Как только Филипп ушел из дома, она бросилась звонить мне и истерично кричать, что мы совершили ужасную ошибку. Я примчалась к ней в квартиру сразу же.
        - Представляю ваш испуг…
        - Помню, как Вера металась по квартире сама не своя, да и я тоже не находила себе места. Вера звонила Филиппу беспрерывно, но по своему обыкновению, он не отвечал на звонки. Тревога за него стала такой сильной, что превратилась в панику. Вера так отчаянно хотела исправить нашу глупость, что решила позвонить его другу и попросить поехать вслед за Филиппом, чтобы остановить его и вылить кофе со снотворным из термокружки, конечно, если он еще не выпил его. Сейчас, холодным умом, становится понятна вся абсурдность той идеи, ведь мы даже не знали, куда поехал Филипп. Но тогда мы были сильно напуганы и хотели предпринять хоть какую-то попытку исправить положение дел. Помню, как Вера дрожащими руками держала телефон, звоня другу Филиппа посередине ночи. К счастью, он не поднял трубку. Нас продолжало трясти от страха, что Филипп уснет за рулем и разобьется. Наконец-то я предложила Вере нам обоим выпить успокоительное, чтобы не сойти с ума. Помню, как она полезла в шкаф за аптечкой и, при вытаскивании коробки с верхней полки, оттуда упал пакет. Вера нерешительно подняла его с пола и открыла - в нем была
красная бархатная коробочка и открытка. Открыв коробочку, мы обе затаили дыхание, внутри было кольцо с бриллиантом, видимо, то самое, чек от которого Вера нашла в бардачке машины. Вера быстро развернула открытку, внутри был написан длинный текст от руки. Наверное, он запомнится мне на всю жизнь, могу даже процитировать:
        «Моя Вера! Пройдя непростой путь, я много раз ошибался и шел не по тем дорогам. Наверное, мне было суждено проделать длинное путешествие, чтобы понять, что самое ценное я уже нашел. Моя главная награда - это ты. Прошу, прости меня в последний раз и дай шанс снова проявить любовь к тебе. Я обещаю, что отныне ты будешь моей единственной и любимой женщиной. Беру на себя ответственность быть с тобой до самого конца. Прости меня!».
        - Так значит, Филипп решил оставить всех своих женщин и быть вместе с Верой?! - воскликнула изумленная Анечка.
        - Да, - тихо буркнула Маргарита. - Прочитав тот текст на открытке, мы обе разрыдались, и снова у каждой из нас была своя причина для слез. Вера плакала из-за того, что так сильно ошиблась - Филипп все еще любил ее и хотел остаться с ней. Ну а я плакала, потому что мое сердце рвалось на куски от боли, ведь все то время, пока я с ума сходила по Филиппу, он продолжал любить свою жену. Теперь я понимала, что у него не было ко мне чувств, я была для него лишь любовницей и все его разговоры о любви - красивая ложь. Как же мне было больно узнать правду - Вера любима Филиппом, а я - нет. Вот битва и закончилась - я проиграла, а она победила…
        - Но я не понимаю, с кем же тогда Филипп отправился летать на параплане?
        - Слушай дальше. Мы с Верой вдоволь наревелись и уже устали от тяжелых мыслей и переживаний о том, жив ли Филипп, как телефон Веры зазвонил - это был он. Филипп начал с того, что высказал свое недовольство из-за количества пропущенных звонков - он не любил, когда его пытались контролировать. Но это было неважно, главное, мы узнали, что он доехал до места назначения и что он живой. Вера кричала в трубку не своим голосом, чтобы он не пил кофе, чтобы лег поспать, чтобы не летал ночью, но Филипп не стал ее слушать, а просто положил трубку. Когда она ему перезвонила, его телефон был уже отключен.
        - Фух, - облегченно вздохнула Анечка, как будто она не знала, что в итоге случилось с Филиппом.
        - Это еще не конец, - серьезным голосом сказала Маргарита.
        - Да, я поняла, ведь ваш план с треском провалился.
        - Хорошо, если бы наш дурацкий план просто провалился, но все получилось гораздо хуже. Я пожелала Вере удачи в отношениях с Филиппом и, как поверженный воин, поплелась к себе домой. Всю дорогу обратно я старалась не плакать и уговорить себя оставить Филиппа в покое, отказаться от мести, просто отпустить. И мне кажется, у меня даже стало получаться, но на короткое время. На следующий день, ближе к обеду, мне позвонила Вера и в истерике сообщила шокирующую новость о том, что Филипп упал с высоты при полете на параплане.
        - Боже мой!
        - Вера кричала в трубку, что это мы с ней убили его. С утра он поднялся в небо и не справился с управлением, потому что препарат, который мы ему давали, обладает затормаживающим эффектом. Уже позже в инструкции мы прочитали, что при приеме этого препарата даже не рекомендуется водить машину, не говоря уже о полетах на параплане! Препарат может вызывать нарушения координации движений, спутанность сознания и даже галлюцинации!
        - Как же вы давали ему препарат, даже не изучив инструкцию к нему?! - завопила Анечка. - Это безответственно! Это опасно! Это может стоить Филиппу жизни!
        - Аня, перестань! Не для того я тебе рассказывала всю эту историю, чтобы слушать эти обвинения! - возмутилась Маргарита. - Ты думаешь, мы не раскаялись за свой поступок?! Да мы едва не сошли с ума от переживаний! Мы места себе не находим все то время, пока Филипп в коме. А если он умрет - мы с Верой станем убийцами! Я знаю, что мы - отвратительные женщины, нам нет прощения, этот грех останется с нами до конца жизни! Что еще добавить?
        - А кто-то знает о том, что вы сделали?
        - Теперь об этом знаешь ты, - тихо сказала Маргарита.
        - Но я не понимаю, зачем ты мне все это рассказала? Ведь теперь, в случае плохого исхода, я могу дать показания против вас с Верой…
        - Во-первых, мне просто необходимо было кому-то об этом рассказать, я не могла больше держать всю боль в себе, иначе бы я не вынесла этих мучений. Во-вторых, я же понимаю, что ты не станешь давать никаких показаний, да и ничего уже невозможно доказать - нет улик, нет свидетелей, кроме меня и Веры. И в-третьих, если Филипп придет в себя, Вера останется рядом с ним и я хочу, чтобы ты присматривала за Филиппом, ведь теперь ты знаешь, на что способна его жена…
        - Невероятно! - воскликнула Анечка, грубо смахнув слезы.
        Она резко остановилась посередине улицы. Вокруг была темнота, и лишь теплый желтый свет фонаря падал ей на лицо. Аня безотрывно смотрела на Маргариту глазами, полными ужаса и злости.
        - Так ты попросила встретиться с тобой и рассказала мне всю эту историю только ради того, чтобы отомстить Вере с Филиппом?!
        Маргарита молчала.
        - Тебе хотелось, чтобы кто-то из окружения Веры и Филиппа знал о том, что она натворила, ошибившись в чувствах Филиппа. Ты рассказывала всё это, чтобы добавить отраву в их и без того сложные отношения! Ты сделала это, потому что тебя грызет чувство несправедливости, ведь Филипп предпочел тебе Веру. Это гадко… Какая же ты отвратительная!
        - Хватит! Ты сама хотела услышать историю до конца. Ты постоянно просила меня продолжить рассказ…
        - Но я и подумать не могла, что с помощью меня ты совершаешь свое гнусное возмездие…
        - Извини, Аня. Но мне нужно было как-то завершить эту историю для себя. Филипп выбрал Веру, а у меня осталась кровоточащая рана на сердце, которая никак не заживает…
        - Больше не ищи со мной встречи, Маргарита. И, прошу, оставь семью Филиппа в покое, - с этими словами Анечка резко развернулась и зашагала прочь по темной улице.
        Маргарита осталась стоять одна, провожая Аню взглядом. Она сделала глубокий вдох и почувствовала, как у нее на душе вдруг стало легче.
        ГЛАВА 12
        - Знаете, Вера, никогда раньше мне не доводилось останавливать дам, но сейчас, пожалуй, стоит это сделать. Мне кажется, вам следует остановиться с виски, все же мы находимся на территории больницы, а вы едва стоите на ногах. Или позвольте, я отвезу вас домой, чтобы вы выспались…
        - Не надо! Мне лучше находиться в таком состоянии, так хоть немного отлегает от души. Все эти давящие мысли так мне надоели, что сил нет…
        - Вы имеете в виду мысли о Филиппе?
        - Я имею в виду мысли о моем поступке. Вот вы видите во мне хорошую женщину, даже, как вы сказали, идеальную, но ведь это ужасное заблуждение, на мне столько грязи, что меня уже не отмыть от нее, - рассуждала Вера заплетающимся языком.
        - Верочка, давайте вызовем такси? Если хотите, я помогу вам подняться в вашу квартиру, - настаивал Адам Романович.
        - Не-е-е-е-т, не хочу никуда ехать. Налейте мне еще! Хочу напиться и забыться! Плохие люди только так и могут бороться с чувством вины…
        - Вера, перестаньте, какое еще чувство вины? Это вашему мужу должно быть стыдно!
        - Э, нет, стыдно должно быть мне! - театрально закричала Вера. - Вы же еще не слышали концовку, мы, две дуры, натворили отвратительных дел…
        - Не думаю, что уж настолько отвратительных… ну устроили вы какие-то казни вашему Филиппу и что? Через пару лет все забудете…
        - Поверьте мне, такое забыть не получится! Это ж мы убили Филиппа!
        - Что?! Вера, вы пьяны!
        - Нет, нет, я серьезно! Филипп упал из-за нас! Это мы с Маргаритой скормили ему гору снотворного, чтобы он уснул, а мы в это время хотели поговорить по телефону с его новой любовницей, но все пошло не так. У снотворного препарата оказалась масса побочных эффектов, о которых мы не удосужились прочитать в инструкции к препарату. Мы так были заняты мыслями о мести Филиппу, что угробили его!
        - Вы сами не понимаете, что говорите! - начал переживать Адам Романович. - Не надо было предлагать вам виски…
        - Я все прекрасно понимаю! Я убила своего мужа!
        - Вера…
        - Говорю вам, позже мы прочитали, что препарат может вызывать нарушения координации движений, спутанность сознания и галлюцинации! Об этом было написано в инструкции! Филипп не справился с управлением из-за того, что я своими руками накормила его снотворным!
        На глазах у Веры выступили слезы, и лицо искривилось от вот-вот разрозящегося плача. Адам Романович передернулся.
        - Верочка, хватит! Все эти переживания о вашем муже сведут вас с ума. Я вызываю такси и везу вас домой, а не то эта ночь плохо закончится.
        Он набрал на телефоне какой-то номер и стал объяснять диспетчеру, куда подать машину. Вера тихо плакала, уставившись взглядом в одну точку. Она не знала, поверил ли ей Адам Романович или нет, да и сейчас это было неважно, главное, она кому-то выговорилась. Как ни странно, от этого не стало легче, на сердце продолжал давить груз от совершенного.
        - Я чудовищная жена! Мне нет прощения! Если Филипп не придет в себя, клянусь, я наглотаюсь этого снотворного сама, буду принимать его до тех пор, пока не усну навсегда…, - тихо бормотала Вера, не сводя взгляда с одной точки.
        - Вера, что вы там говорите?
        - Я не прощу себе этого никогда… он меня любил, а я его убила…
        - Ну все, хватит, хватит, - затараторил Адам Романович. Он притянул Веру к себе, и по-отцовски прижал ее голову к своей груди. - Вон уже такси подъехало. Пойдемте…
        Адам Романович помог Вере вылезти из машины, и держа ее крепкой рукой за плечи, повел в такси.
        - Если хотите, я поеду с вами, - предложил он, как только усадил ее в салон.
        - Не надо, Адам, вам не стоит находиться рядом с такой отвратительной женщиной, как я.
        - Вера, не знаю, встретимся ли мы еще, но я хочу сказать, что вы лучшая женщина из тех, что встречались мне в жизни. Я вижу в вас чистое сердце и бесконечную доброту. Надеюсь, у вас дальше все сложится хорошо, - сказав это, он поцеловал руку Веры и аккуратно захлопнул дверь такси.
        Водитель повез Веру домой, а она, едва сомкнув глаза, тут же уснула от сильной усталости.
        ***
        Откуда-то раздавался пронзительный, неприятный звук, который никак не смолкал. Это звонил телефон. Вера открыла глаза и стала озираться по сторонам.
        - Где он? - промямлила она спросонья, ища глазами телефон.
        Неприятная мелодия звонка смолкла, а потом телефон зазвонил снова. Вера медленно села и опустила ноги. С усилием оторвавшись от кровати, она пошла на звук. Телефон был в сумке, небрежно брошенной на полу в прихожей.
        - Алло, - заспанным голосом ответила она.
        - Я так и знала, что тебе нельзя доверять! Вот прямо чувствовала, что ты всех подведешь! - раздалось злобное шипение свекрови.
        - Что случилось?
        - Дай трубку мне, - услышала она отдаленный голос Анатолия Степановича. - Нет, Толя, дай я сама, - отвечала ему свекровь, - а то я не знаю, что она всю ночь с другим мужчиной провела. Чтоб ты знала, Вера, вас видел вместе даже персонал больницы! Шатались они туда сюда, то на улицу, то в коридор, ворковали, голубки…
        - Мы не ворковали…
        - Рая, хватит! Дай мне телефон! - злился Анатолий Степанович где-то рядом с Раисой Ивановной. - Алло! Алло! Вера!
        - Алло! Да, я слушаю, - моментально встрепенулась Вера, чувствуя, что Анатолий Степанович хочет сообщить ей какие-то известия.
        - Вера! Приезжай срочно в больницу! Филипп пришел в себя!
        - А! - воскликнула Вера, зажав рукой свой рот.
        - Алло! Алло! Вера, ты меня слышишь? - спрашивал Анатолий Степанович.
        - Я сейчас же выезжаю!
        Она радостно швырнула телефон в сторону и слезы заструились из ее глаз.
        - Живой! Боже, спасибо! Он живой!
        Вера быстро бросилась одеваться. Натягивая штаны, она схватила с пола телефон и набрала такси.
        - Срочно нужна машина! - энергичным голосом распорядилась она, диктуя адрес.
        ***
        Переполненная счастьем, Вера забежала в больницу и стала выяснять, где сейчас ее муж. Медсестра услужливо проводила ее в палату интенсивной терапии, где рядом с пришедшим в сознание Филиппом уже сидели его родители и дети.
        - А вот и мама! - первым выкрикнул Андрюша, обернувшись на вошедшую в палату Веру.
        Все присутствующие в палате начали поворачивать головы на Веру, а она едва заметно улыбалась, глядя только на Филиппа. С безграничной любовью она смотрела прямо ему в глаза, про себя благодаря всех святых за то, что он живой. Филипп полусидел, положив голову на несколько высоких подушек и шевеля только глазами. Его лицо было ужасно бледным, исполосованным ранами и ссадинами, подбородок, шею и часть щек закрывали бинты и пластыри, взгляд был хмурым. К телу подсоединялись многочисленные датчики, уходя проводами в медицинскую аппаратуру, расставленную рядом с кушеткой.
        - Ты живой, - тихо сказала Вера, нерешительно подходя ближе к нему.
        - Я не мог умереть, ведь у меня есть семья… Вера, я не успел сказать тебе…, - медленно протянул Филипп.
        Ему было очень сложно разговаривать, из-за травмы челюсти речь стала медленной и нечеткой.
        - Я хотел возвратиться с полета на параплане и сделать тебе сюрприз, но…
        - Филипп, милый, давай отложим этот разговор до тех пор, пока ты не поправишься, - вмешалась Раиса Ивановна, сверкнув злобным взглядом в сторону Веры. - Я же вижу, как сложно тебе дается разговор…
        - Я сам решу, когда и что мне говорить своей жене! - тут же разозлился Филипп, изо всех сил стараясь не показывать, какую боль ему доставляет каждое движение челюсти.
        Анатолий Степанович толкнул Раису Ивановну локтем.
        - Просто пока ты был в коме, многое произошло, ты можешь пожалеть о своих словах, - не унималась Раиса Ивановна.
        - А что произошло? - с усилием спросил Филипп, громко сглотнув слюну.
        Раиса Ивановна замялась, понимая, что зря затронула эту тему, ведь сын только недавно пришел в себя.
        - Выйдите все. Оставьте нас с Верой вдвоем, - медленно, но строго сказал Филипп.
        Анатолий Степанович подхватил Раису Ивановну под руку и первой начал выводить из палаты. Дети вышли сами. Вера осталась с мужем вдвоем, она подошла к его кушетке и присела рядом. Филипп молча протянул ей руку и она взяла ее в свою. Слезы непроизвольно закапали из ее глаз.
        - Не плачь, - с усилием сказал Филипп и закрыл глаза от боли.
        Но Вера не могла не плакать. Она молчала, а слезы стекали по щекам и падали вниз.
        - Вера, прости меня, - тихо заговорил Филипп, растягивая каждое слово. - Я виноват перед тобой, я был тебе плохим мужем, но я хочу измениться…
        Вера чувствовала, как ее подбородок предательски задрожал, выдавая всю нервозность внутреннего состояния.
        - Хочу быть с тобой, хочу укрепить нашу семью, - продолжал Филипп, с усилием выдавливая из себя каждый звук.
        Вера заметила, как на его лбу выступила испарина - этот разговор стоил Филиппу неимоверных усилий над собой, травмированная челюсть отдавала адской болью.
        - Разреши мне снова любить тебя и быть рядом, - не желал останавливаться Филипп, проглатывая боль от каждого минимального движения рта. - Я решил навсегда распрощаться с парапланом, это был мой последний полет. Хочу, чтобы ты знала - я принял это решение до того, как упал…
        Вера больше не могла сдерживаться, чувства одержали над ней верх, и она отчаянно разрыдалась, содрогаясь всем своим телом.
        - Я больше не смогу быть с тобой, - говорила Вера сквозь слезы. Произнося эти слова, она чувствовала, как ее сердце падает в глубокую пропасть. - Твоя мать права, произошло слишком много того, что уже никогда не исправить и до конца жизни не забыть!
        - Ты не можешь простить меня? - медленно спросил Филипп, глядя на Веру растерянным взглядом.
        - Я не могу простить себя, - рыдала Вера. - Прости, что убила тебя, моя любовь.
        Вера зажала рот руками и вынеслась прочь из палаты, быстро пробежав по коридору мимо ничего не понимающих родственников. Она отчаянно плакала, стремительно направляясь к выходу и не видя никого вокруг.
        - Вера, - окликнул ее знакомый голос.
        Что-то внутри нее вмиг сжалось, она остановилась и подняла вверх глаза, полные слез. В коридоре стоял Адам Романович и смотрел на нее пустым взглядом. Даже несмотря на свою трагедию, Вера почувствовала его боль.
        - Ваш муж пришел в сознание? - спросил Адам Романович отстраненным голосом.
        Вера кивнула.
        - Вам повезло, - тихо прошептал Адам Романович. - А вот моя дочь не пережила передозировку, с утра мне сообщили, что ее сердце остановилось.
        - Мне так жаль, - зарыдала Вера еще сильнее.
        Адам Романович обреченно опустил голову вниз и замотал ей из стороны в сторону, словно не желая верить во все произошедшее.
        Вера хотела что-то добавить, но не смогла открыть рот, она стояла рядом с ним в коридоре и содрогалась в плаче. Адам Романович молча подошел к ней и крепко обнял. От его объятий на ее сердце не стало легче, но Вера вдруг почувствовала, что она теперь не одна.