Шах вам, королева! Арина Ларина

        Подруги Юле завидовали: во-первых, она была замужем, во-вторых, ее муж Дмитрий был человек милый и абсолютно безобидный. Правда, саму Юлю это вовсе не радовало: Дмитрий был не только безобидным, но и абсолютно бесполезным. Судите сами: денег не зарабатывал, от злобных нападок матери и сестры жену защитить не мог и вообще чуть что - сразу хватался за шахматную доску. Дать ему волю - он бы только разыгрывал шахматные партии. Одним словом, такому мужу грех не изменить, что Юля и сделала при первом же удобном случае. И тут выяснилось, что все познается в сравнении, и сравнение, как ни странно, было в пользу Дмитрия. Теперь дело за малым - вернуть обманутого мужа в семью.
        Арина Ларина
        Шах вам, королева!

        - Ты уверен, что нам надо ехать? - в сотый раз спросила Юля, тоскливо зависнув над ворохом вещей, неровным слоем покрывающих кровать.
        Учитывая фантазии синоптиков, по большей части похожие на бред или первоапрельскую шутку, рассчитывать на их прогнозы не приходилось. Ревматизмом Юлька не страдала, давление на перемену погоды у нее не скакало, а интуиция не работала. И как при подобном раскладе собираться на дачу? Да еще к малосимпатичным родственникам, которые не особо ее жалуют.
        - М-м-м, - в очередной раз промычал супруг, не отрываясь от компьютера.
        - Митя, это ты одобрительно или возмущенно мычишь? - Юля начала заводиться. Вечно все проблемы, крупные и мелкие, сваливались на нее!
        - А как надо? - добродушно качнулся в ее сторону Дима. И что самое возмутительное, спиной качнулся, даже не обернувшись!
        - Тебе плевать? Да что я спрашиваю-то? Тебе всегда плевать! Ты же как тумба: куда повезут, туда и поедешь! Лишь бы тебя там покормили и не кантовали лишний раз! А я, представь, хотела провести праздники иначе!
        - Давай иначе, - немедленно согласился муж. Он вообще был удивительно позитивным и покладистым.
        - Хорошо, - с холодным бешенством прошипела Юлька. - Предлагай! Удиви меня, человек-праздник!
        Компьютер разразился бурными аплодисментами. Дмитрий издал радостный вопль и отъехал от монитора, побарабанив себя в грудь на манер Тарзана:
        - Я выиграл! «Плюс» четырнадцать пунктов рейтинга! Йо-хо-хо! Удачный день! А чего у тебя лицо такое кислое?

        Когда Юлька выходила замуж за кандидата математических наук Дмитрия Матвеева, его увлечение шахматами казалось ей замечательным хобби. И сам Митя представлялся этаким уютным и плюшевым питомцем, от которого одна радость и никаких проблем. Кто заводил котенка или щенка, тот поймет, в чем просчиталась Юлька. Нет, конечно, Дима не драл обои и углы не метил, но у избранника обнаружился комплект других, слабо совместимых со спокойной семейной жизнью недостатков.
        - Это мечта, а не мужик, - умильно улыбаясь, разглагольствовала на предсвадебном девичнике подруга Валя. - Не пьет, не курит, не гуляет. Умный! И увлекается не бутылочными видами спорта, а шахматами. Эх, Юлька, не ценишь ты своего счастья! Я вот за Ромку замуж не тороплюсь, потому что он выпить и гульнуть не дурак. А как с таким жить? Постоянная тревога. Как в казарме группы быстрого реагирования. Или как на передовой с разведгруппой. Только напрягать мозг да по сторонам зыркать, чтобы моего красавца враги «языком» не умыкнули. А твой всегда при доме, при семье будет.
        В общем, Валентина оказалась права. Но семейная жизнь состоит из мелочей и частностей, и они могут перевернуть с ног на голову глобальный позитив.
        Митя оказался совершенно не приспособленным к хозяйству. То есть забить гвоздь не умел. Кроме того, он был рассеян, как герои Пьера Ришара. Скучен и далек от реальности, как учебник по сопромату. И увлечен шахматами, как кот валерьянкой. Дмитрий играл каждую свободную минуту. Зарегистрировавшись на сайте любителей шахмат, он сидел там днями и ночами, участвуя в каких-то турнирах, блицах и командных соревнованиях.
        - Зато дома, - неуверенно приободряла Юльку по прошествии трех лет Валентина, сама к тому времени уже женившая на себе Рому и теперь изнывавшая под гнетом сомнительных семейных радостей.
        - Дома есть мужик, - добавляла Танюшка. Она была единственной из них троих незамужней девицей, страстно стремившейся попасть в те же сети, что и подруги. - У некоторых дома пусто, а иногда набегает мама и ездит по ушам. Это значительно хуже, чем муж, играющий в шахматы. Ведь не в карты и не на деньги.
        Поскольку Юлька никогда в жизни не сталкивалась с такими проблемами, как игра в карты на деньги, а также загулы и запои дражайшего супруга, имевшиеся у Димы дефекты казались ей пока самыми страшными из всех минусов, веками накапливаемых в арсенале мужского пола.

        - Зайка, ты опять дуешься? Я что, не заметил твою новую прическу? - искренне испугался Митя, напоровшись на недовольный взгляд жены. - Слушай, ты потрясающе выглядишь! Тебе так идет эта… это…
        Он виновато заморгал, ожидая подсказки. Кто их разберет, этих женщин, вечно улучшающих свою внешность! Миниатюрную, худенькую Юльку он любил целиком, со всеми ее капризами, прыщами и придуманными морщинами. Зацикливаться на всякой ерунде вроде цвета новых босоножек, волос, бровей и губ Митя не собирался - это все лично для него не имело значения. А для Юльки имело. Поэтому приходилось соответствовать, чтобы не быть причисленным к бессердечным, грубым мужланам. Юлия была очень ранима и впечатлительна. Девушка, пишущая стихи и мыслящая образами, запросто может напридумывать такого, что развод состоится молниеносно и на абсолютно пустом месте.
        - Видимо, предыдущая беседа велась на автопилоте, и содержания ты не помнишь, - пробормотала Юлька, швырнув в супруга его же шортами.
        - Ну, - застеснялся Митя, пугливо разглядывая штаны и силясь угадать содержание предыдущей части разговора. - Мы едем на море?
        - Мы на него не заработали, - напомнила Юлька.
        - Идем на фитнес сбрасывать мой лишний вес?
        - Нас пригласила в гости твоя маменька! На Первое мая! Надеюсь, ты хотя бы флаг и гармошку возьмешь сам, чтобы соответствовать цели визита! - крикнула Юля, оскорблено всхрапнув. - Там же опять будет цирк! Я просто мечтала провести выходные в обществе твоей семейки, которая до сих пор в шоке от мезальянса! Как же - женился на девушке не дворянских кровей! Лимитчица! Позарилась на ваши титулы и квадратные метры!
        - Юля, перестань! Они лояльно к тебе относятся. - Митя недовольно поморщился. Он не любил, когда Юля обсуждала его мать и сестру. На его взгляд, им вообще не было дела до того, на ком он женился.
        - Это не они лояльны, а ты витаешь в облаках и ничего не видишь. Даже не защищаешь меня, когда они нападают! - взвилась Юлька.
        - А они нападают? - изумился Митя, смутно представляя, как его интеллигентная мама, потрясая сухонькими кулачками, нападает на Юльку, мутузя ее по доступным частям тела. Напротив, мама вообще не выказывала к невестке никакого интереса. Ну есть и есть… А вот сестра Ленка даже не скрывала, что Юля ей не нравится, но тоже ничего особенного не делала. И уж точно не нападала!
        - Да! Если ты перестанешь сидеть за столом с закаченными глазами, анализируя свои шахматные партии, то будешь иметь счастье это заметить. Хотя… Что ты можешь заметить? Тебе не до наших суетных мирских дел, гроссмейстер!
        - Ты хочешь поссориться и не ехать на дачу, - догадался Дима.
        - Я? Хочу поссориться? - охнула Юля. - С чего ты взял? Это все, что ты усвоил из моего монолога?
        - Ты их боишься. У тебя комплексы, и ты приписываешь окружающим претензии, которые они даже и не думают тебе предъявлять, - кивнул муж, окончательно выведя Юльку из себя. - Ты не желаешь ехать на дачу, потому что чувствуешь себя уязвимой.
        - Я их не боюсь! У меня нет комплексов! Я хочу ехать на дачу! Еще неизвестно, кто там уязвим!
        Хочешь, чтобы женщина поступила по-твоему, предложи ей все сделать наоборот, и результат будет гарантирован.
        - Ладно, - кивнул Митя. - Поехали. Только я не понял: шорты тут при чем?
        - Так надо же взять с собой что-нибудь. Вроде тепло обещали, - кисло промямлила Юлька.
        Все опять получилось как-то не так. И эмоции не выплеснулись, и на своем не настояла, и вообще - удовлетворения ноль. Еще и ощущала себя капризной скандалисткой, которая не знает, чего хочет.
        Дмитрий ошалело посмотрел в окно, за которым мотались от порывов ветра голые деревца, и осторожно предложил:
        - Давай ничего брать не будем! Мы же просто в гости, а не на вечное поселение. Переночуем и послезавтра вернемся в город. И маме приятно будет, и ты не устанешь от общения с моими…
        - Митя, даже для того, чтобы переночевать, нужно взять пижаму, крем, зубную пасту со щетками, твои лекарства, теплые вещи, летнюю одежду, если завтра вдруг потеплеет…
        - Да без проблем! - замахал руками муж. - Я не возражаю. Бери хоть весь шкаф.
        Вздохнув, Юлька отвернулась к куче вещей. Получалось, что ей разрешили взвалить на себя все сборы. И она же выглядела тупой улиткой, вознамерившейся тащить на себе дом ради одной ночевки на чужой территории.
        - Почему же «без проблем»? - не удержалась она от колкости, решив оставить последнее слово за собой. - Без проблем - это когда я с утра глаза накрасила, села в машину и поехала, вернее, меня повезли. Но это же не наш случай. Собрать вещи ты не сможешь, автомобиля у нас нет… В общем, я повторяюсь.
        - Мы на машину откладываем, - напомнил муж. - Кредит я брать не буду, потому что в нашей жизни слишком много вероятностей неблагоприятного развития событий. Накопим - купим.
        - Не накопим - не купим!
        - Ты хочешь машину?
        - Я не хочу на электричке. А еще я не хочу собирать вещи и не хочу к твоим теткам на дачу. Но я потерплю.
        - Ты умница, - улыбнулся Дмитрий. - Все у нас скоро появится.
        - Да-да! - воодушевленно воскликнула Юля. - Машина, дача и пенсия. Причем все примерно в одно время.

        - Ты заноза, - расстроенно прогудела Валентина, когда Юлька позвонила ей. - Ну, кобры его мамаша с сестрой, так и чего? Потерпи! У Димки астма, ему свежий воздух необходим. А деревня - это кислород, фрукты, ягоды, зелень со своего огорода!
        - Валь, нет у них никакого огорода! Они цветы сажают и всяких гипсовых уродцев по территории втыкают. Зелень у нас с рынка, вместе с ягодами и фруктами. Это у твоей свекрови зелень, так ведь ты ее не особо терпишь!
        - У меня другая история, - возразила Валентина. - Мальвина вообще гюрза. Ее и в малых дозах переносить опасно для здоровья. Это чудовище даже не пытается изображать дипломатию и прикидываться интеллигенткой. А твои хотя бы руки не распускают и не орут.
        - Да, - усмехнулась Юлька. - Это, видимо, плюс.
        Мальвина Игоревна, Валина свекровь, действительно была крикливой и суровой. Она еще на свадьбе умудрилась перессориться со всей Валентининой родней, яростно сопротивляясь обряду бракосочетания. Как выяснилось позже, дело было не в Валентине. Мальвина Игоревна, как Баба-яга, всегда была против. Дух противоречия гнал ее на оппонентов, как инстинкты гонят быка на все красное и движущееся. Она возражала всегда и против всего, будь то покупка мебели, поездка в санаторий или Валина беременность. Хотя мебель молодые покупали себе, в санаторий пытались отправить уставшую от собственной желчности маменьку, а ребенок и вовсе был долгожданным. Однако мебель Мальвина Игоревна раскритиковала, путевку в санаторий расценила чуть ли не как билет на тот свет, а беременность посчитала неудачной, неправильной с точки зрения гороскопа, и не ко времени, так как пузо у Валентины должно было вырасти, по маминым словам, аккурат в разгар огородного сезона, а потому никакой пользы от невестки в столь важное время не было бы.
        - Только жрать станет, - сокрушенно вздохнула будущая бабушка.
        С закрытым ртом Ромина мать казалась вполне мирным божьим одуванчиком: с фиолетовой веселой химией, маленьким тонкогубым ртом и диатезными розовыми щечками. Бедная Валя терпела эту фурию и Юлькины капризы считала глупостью.
        Подруга Татьяна, как обычно, была более конструктивна в своих советах.
        - Они пытаются портить тебе настроение, выводя из себя. А ты поддаешься, чем радуешь обеих куриц, - рассуждала Таня, изредка шмыгая в трубку.
        Причиной праздничного насморка стал ее очередной любовный марафон, часть которого прошла в автомобиле на берегу залива. В эйфории чувств Татьяна не заметила сквозняка, а на следующий день, когда кавалер бесследно исчез, оставив, как выяснилось, липовый номер телефона, у обманутой Караваевой потекли сопли. «Это лучший вариант, - утешила себя Таня. - Сопли - не беременность, сами пройдут!»
        - А что мне делать? Прикидываться глухой? - поинтересовалась Юлька.
        - Нападать первой. Ты не отбивай удары, а тесни их в угол, заставляй обороняться. Когда человек обороняется, он делает больше ошибок, поскольку находится в заведомо невыигрышной позиции, - учила ее Караваева.
        - Дай угадаю, - усмехнулась Юлька. - Твой нынешний - футболист или хоккеист! Да?
        - Я временно одинока, - грустно призналась Караваева. - Но ты почти права. Предыдущий был тренером по водному поло.
        - Почему «был»? Ты ампутировала ему жабры, когда он пытался уплыть от тебя? Или утопила коварного изменщика?
        - Хуже. Он оказался женат, и меня чуть не утопили прямо в бассейне. У него жена - пловчиха. У нее такие плечи, что удар рукой мог оказаться смертельным. Зато я быстро бегаю, поэтому мне повезло.
        - Я упустила этот этап твоей биографии, - призналась Юлька.
        Татьяна так мечтала выйти замуж, что находилась в постоянном поиске, меняя кавалеров со скоростью деревьев, пролетающих за окнами курьерского поезда. То они ей не подходили, то она им. Нет, Таня не была неразборчивой. Лишь немногие удостаивались близости с перезревающей невестой, большинство же отваливалось в конфетно-букетном периоде. Мужчины менялись, а Юлька в них постоянно путалась, боясь обидеть подругу нечуткостью или назвать очередного ухажера, подходящего к телефону в Таниной квартире, именем предшественника.
        - Да плюнь. Этот этап - прошедший. И следующий - тоже прошедший. Весна, гормоны… В общем, я опять ошиблась, - произнесла Караваева. - Главное, что у тебя муж замечательный. А у каждого мужика должны быть минусы. Минусы Димки - его родня. Но вы же живете отдельно. Наступи себе на горло и изредка навещай этот террариум. А чтобы не тратить время зря, тычь их палкой и наступай им на хвосты. Это тебя развлечет. И не будешь чувствовать себя ущербной. Может, потом еще книжку напишешь. Справочник по выживанию в условиях несовместимости со свекровью. Не все же тебе стихи кропать. Надо что-то фундаментальное. За что платят больше.
        Стихи были Юлиным больным местом. Она действительно их сочиняла. Причем, как ей казалось, весьма неплохо. Но таких поэтов, как она, было больше, чем иголок на сибирской елке, выращенной в экологически чистой среде. Всех печатать - бумаги не хватит. По этой причине Юлька подрабатывала написанием всяческих юбилейных виршей под заказ и корпоративных сценариев. Платили нормально, но редко, а сама работа вызывала непреодолимое отвращение. Стихи должны рождаться сами, а не вымучиваться по списку затребованных характеристик и упоминаний качеств юбиляра или направлений деятельности фирмы.
        Что может вылупиться из корявых строчек заказа, который присылает секретарша-блондинка? «Лариса Петровна, главный бухгалтер. Как мать для всех, по возрасту - вообще бабушка. Наконец-то уходит на пенсию. Вечно на всех ругается. Делает проводки, балансы, отчеты… Выписывает журнал «Налоги и право». Готовы заплатить три тысячи рублей за поздравительное стихотворение, потому что никто из наших писать не хочет».
        И вот Юлька, старательно изгоняя из сознания образ морщинистой мегеры с пачкой проводок в руке, сидит и пишет всякую хвалебную муть. Потому что истинная поэзия в наше время прагматиков и хищников никому не нужна!
        Лариса Петровна! Вы наша мать!
        Сколько пришлось вам за нас пострадать!
        Сколько отчетов, балансов и сверок,
        Сколько налоговых было проверок!
        Вы капитан наш и наш рулевой
        Со светлой, прекрасной своей головой!
        Главный бухгалтер, красавица наша!
        И фирма теперь просто полная чаша!
        Знаток безусловный налогов и права!
        Слава прекраснейшей женщине, слава!
        И так далее. От подобных стихов у Юли начинало все чесаться и портилось настроение. Дима предлагал бросить сей сомнительный заработок, но ей страстно хотелось хоть как-то зарабатывать самой. Юля надеялась, что однажды издаст свою книгу и утрет нос всем недоброжелателям.

        Народу в электричке было, как килек в маленькой баночке в старые времена, когда производители еще не жульничали. Тут и там топорщились лысенькие ветки саженцев, переругивались и агрессивно толкались пассажиры, подвывали домашние питомцы, перевозимые в клетках, сумках и просто на руках, верещали дети, поднятые ни свет ни заря. Первомайская электричка летела за город - к свежему воздуху, навозным кучам и заботливо огороженным дачным участкам.
        У Юлькиных родителей никогда не было дачи. Изредка они ездили в гости к маминой двоюродной сестре, огромной и рыхлой Надежде Ивановне, которая гоняла их по участку, как батраков. Правда, надо отдать ей должное, тетя Надя пахала не меньше гостей. В результате семья увозила в город батарею банок с вареньем, соленья и сушеные грибы. А в конце сезона папенька приволакивал с Надеждиного участка ведра с яблоками. Но маленькая Юля ничего этого не ценила, а дача ассоциировалась у нее с ковырянием в грядках, неудобной жесткой кроватью, а также обилием комаров и других насекомых, которых девочка боялась до обморока. А тут еще, помимо всякой просыпающейся живности, предстояла встреча со свекровью и Митиной сестрой Еленой, что по силе стресса было равносильно вторжению в гнездо мадагаскарских тараканов.
        - Приехали, - лучезарно улыбнулся Дима, оторвав супругу от тоскливых мыслей и начав ее проталкивать к выходу на манер тарана.
        Худенькая Юлька тихо попискивала и активно работала острыми локотками. Конечно, было бы лучше, если бы первым шел Дима, но шахматисты - люди интеллигентные, и толку от них в сложных ситуациях никакого. Более того, он умел так долго и вежливо объясняться с каждым пассажиром, что запросто можно было уехать в соседнюю область.
        Вывалившись на платформу, Юлька пощупала ушибленную о чье-то ведро коленку и вдохнула свежий воздух.
        Мы сами строим свою жизнь. И если встать с утра, сунуться к зеркалу и состроить себе кислую мину, то так и проживешь весь день. Надо улыбаться даже тогда, когда хочется ударить судьбу копытом. А кто мешает? Возьми и ударь, а потом улыбайся. Наружный позитив просачивается внутрь, сдабривая темноту в душе солнечным светом.
        Попрыгав и убедившись, что нога цела, Юлька улыбнулась и постаралась настроиться на веселье.
        - Поездка за город - хоть какое-то разнообразие в сероватых буднях. Встреча с родней - повод потренировать силу воли и чувство юмора. Так почему бы не попытаться получить удовольствие от заведомо сомнительных выходных?
        - Вот и добрались. - Митя легко закинул сумку на плечо и чмокнул улыбающуюся Юльку. Вот за что он любил жену, так это за отходчивость. Она никогда не злилась долго.
        - До твоего родового замка нам еще шагать и шагать, - усмехнулась Юля, ткнув супруга кулачком в пухлый бок. - Зато подышим кислородом. И клещей понахватаем. Будет потом чем дома заняться.
        - Ура! Природа! - завопил Митя и веселым мустангом понесся с платформы, обгоняя толпу, похожую на крестный ход муравьев к муравейнику. Народ затарился основательно и шел не спеша, сгорбившись под тяжестью поклажи.
        Юлька рванула следом, мгновенно стерев улыбку с лица. Бегать Диме было нежелательно. Во всяком случае, с тяжелой сумкой. Догнать мужа удалось только в конце перелеска. Юлька судорожно дышала, уцепившись за Димин ремень, и пыталась ругаться. Муж тоже пыхтел, только меньше.
        - Да, деточка, спортом вам бы не мешало заняться, - проскрипел Митя голосом Бабы-яги. - Вот погонятся за вами волки, и все. Шансов на спасение ноль!
        - Зато зверюшки покушают. Тебе же запретили бегать. Куда ты поскакал, как вспугнутый кенгуру?
        - Я не кенгуру, а быстрый олень, - важно приосанился муж и изобразил ветвистые рога.
        Юля засмеялась и стукнула супруга по спине:
        - Пошли, Бэмби! До рогов тебе еще расти и расти!

        - Почему Дима такой потный и красный?! - вместо приветствия заорала с крыльца дражайшая Евгения Михайловна. - Немедленно в дом! Юля, что за ребячество? Ты понимаешь, что будет, если он простудится?
        - Можно подумать, я наемная сиделка при инвалиде, - пробормотала невестка, ничуть не удивленная подобным приемом.
        Ее здесь всегда отчитывали и учили жить. И, судя по косым взглядам, искренне надеялись, что однажды она перестанет быть членом этой идеальной семьи, в которой имелся всего лишь один «урод» на данный момент - большеглазая брюнетка-стихоплетка, хитростью охмурившая наивного математика.
        - Не бубни, воробышек! - Дима чмокнул ее в макушку и громко крикнул: - Мам, не волнуйся! Юля только что меня ругала! И даже била за то, что я бежал! Я покажу тебе синяк!
        Судя по тому, что Евгения Михайловна недобро прищурилась, шутку про синяк она приняла за чистую монету.
        - О, дядя Дима приехал! - вылетела в коридор племянница Альбина, пробежав мимо Юльки, как мимо пустого места.
        Неудивительно, дети копируют поведение взрослых. И если бабушка с мамой эту тощую девицу игнорируют, то почему бы десятилетней девочке не вести себя так же. Елена, мать юной нимфы, а по совместительству сестра Дмитрия, невзлюбила Юльку с первого дня. Крупная, чернобровая, круглолицая, с большой тяжелой грудью и мощным тылом, она с недоумением разглядывала привезенную на смотрины невесту брата и выразительно поглядывала на Евгению Михайловну. Маменька тоже в долгу не осталась, недоумение дочери поддержала, и они в тот первый вечер телепатировали друг дружке свое «фи». Юлька была похожа на весеннего воробушка: маленькая, хрупкая, смугловатая брюнетка с открытой, задорной улыбкой. Такая по определению не могла выносить и родить здорового наследника, а также стать нормальной женой для Димы в полном смысле этого слова. Малявке следовало повзрослеть, поумнеть и начать относиться к жизни серьезнее.
        - Привет, красотка! - Митя внимательно оглядел Альбину и удовлетворенно констатировал: - Пора замуж. Жених есть?
        - А то! - нахально тряхнула кудрями «красотка». - Ты мне подарок привез?
        - У тебя что, день рождения? - ехидно вклинилась в беседу Юлька.
        - К детям принято приезжать с подарками, - явно цитируя кого-то, поведала ей наглая девчонка. - Во всяком случае, в приличных семьях.
        - Тебе не повезло, - усмехнулась Юля, твердо решившая разнообразить свой визит стычками с родней. - Мы - неприличная семья и приперлись без подарков! Плакать будешь?
        Альбина поджала губы и капризно протянула:
        - Дядя Дима, а почему ты к нам один не приезжаешь?
        - Аля, это невежливо! - Митя испуганно покосился на веселящуюся супругу.
        - Зато честно, - хихикнула Юлька, прижавшись к нему теплым боком. - Устами младенца глаголет истина. Они тут все спят и видят, чтобы ты меня где-нибудь потерял. Сами себе усложняют жизнь. Нет бы сказать прямым текстом: дорогой сын, пожалуйста, приезжай один, а ты, Юлия, здесь не ко двору, и не суй свое свиное рыло в наш калашный ряд! Я бы с удовольствием осталась в городе, а не изображала единение с вашим святым семейством. Я вышла замуж за тебя, а не за твою сестрицу и ее мамашу.
        - Мама, бабушка, а они уже ругаются! - радостно закричала Альбина.
        - О! - удовлетворенно подняла указательный пальчик Юлька. - Вот чего они все ждут. Предлагаю удивить их и заняться чем-нибудь совершенно противоположным.
        - Я даже знаю чем, - обрадовался Митя. - Пошли в мою комнату! То есть побежали!
        - Побежали, - промурлыкала Юля. И не удержалась от последней колкости: - Заметь, ты даже про комнату говоришь «моя», а не наша! Это значит, что ты сам понимаешь, - для меня здесь места нет!
        - Ничего, сейчас мы тебе найдем местечко, - пропыхтел Дима, заталкивая хихикающую жену в дверь.

        Пытаться ужиться в семье интеллигентов, свято блюдущих чистоту своих голубых кровей, было так же наивно, как втыкать морковку зимой в сугроб и ждать, что она подрастет. Еще ни у одного снеговика нос от долгого стояния на морозе не увеличивался. В общем, приехавшая из зауральского городка Юлька не особо рассчитывала вписаться в семью Матвеевых. Собственно говоря, она собиралась замуж за Диму, а не за его ненормальную семейку. То, что семейка так себе, Юля поняла сразу, еще три года назад, как только Дима притащил ее на смотрины.
        Евгения Михайловна и Лена, услышав, что будущая родственница приехала «с Урала», немедленно вздернули подбородки и переглянулись с таким диким видом, словно Юлька призналась то ли в ограблении банка, то ли в том, что в полнолуние она обрастает шерстью и летает на помеле.
        - Так вы без прописки? - нервно воскликнула Елена, бросив на брата уничтожающий взгляд.
        Если бы Митя был впечатлительным, его бы просто в тот момент размазало по карме, а биополе осыпалось бы кучкой разноцветных ошметков. Но он лишь улыбался, светясь от счастья, и теребил Юлькину лапку.
        - А я ее у себя пропишу, - безмятежно пропел жених и пощекотал Юлькину ладошку.
        - Вы, надо полагать, на это и рассчитывали, милочка, - процедила Елена.
        Евгения Михайловна молча жевала губами и играла желваками. Именно в этот судьбоносный момент Юлька догадалась, что ей тут не рады. И рады никогда не будут.
        Она не знала, что сестра планировала сосватать Мите свою перезрелую подругу. У подруги было лицо унылой лошади, неплохая фигура и спокойный характер, сдобренный нормальной пропиской. Что еще надо, чтобы стать женой и быть рядом в горе и в радости?
        Нет, Дима над ее предложением посмеялся, подруге передал привет, а в результате привел недоразумение: без кола без двора, без работы и с образованием химика-технолога! И кому эта пигалица с таким набором нужна? Да никому, кроме этого ненормального математика, умудрившегося в нее влюбиться!

        Когда они спустились, Евгения Михайловна и Елена сидели за столом с такими физиономиями, что Юлька едва не расхохоталась.
        - Что случилось, кого хороним? - бодро поинтересовался Дмитрий, схватив кусок колбасы и закинув его себе в рот. - Фто такие кыфлые?
        - Не разговаривай с набитым ртом, подавишься, - нахмурилась мама.
        А Елена холодно добавила:
        - Димина комната находится непосредственно над столовой, могли бы это учесть!
        - Тебе завидно? - старательно изобразив простодушие, улыбнулась Юлька и тоже схватила колбасу, хитро поглядывая на мужа.
        Тот подмигнул и толкнул Юльку под столом коленом, после чего еще и ущипнул. Она взвизгнула и расхохоталась, шлепнув мужа по рукам.
        - Ну-ка перестаньте! - прикрикнула Евгения Михайловна.
        - Дима, перестань, - произнесла Юлька. - Может, кто-то помер, а мы не в курсе и так себя ведем.
        Муж тревожно уставился на мать, а Юлька продолжила:
        - Лена, тебя что, Костя бросил?
        - Почему это? - взвилась Елена, залившись бордовой краснотой. Реакция на глупую шутку оказалась неоправданно бурной, значит, Юля попала если не в десятку, то очень близко.
        - Машины нет, и Кости нет. Вроде праздники, а ты без него, - развела руками Юля и сочувственно вздохнула. - Ты не переживай! Другого найдешь!
        - У Кости много работы! Он не смог! - взвизгнула Елена, беспомощно уставившись на мать.
        - Юля, что за глупые фантазии? - собрала губы в младенческий пупок Евгения Михайловна. - У нас все в порядке.
        - Праздник же, - напомнила наглая гостья. - А у вас такие лица, будто горе в семье. Поскольку всю вашу семью содержит Костя, я и подумала, что только потеря кормильца может выбить вас из колеи. Ну, раз кормилец не потерялся, то я за вас рада. - И Юлька удовлетворенно откинулась на стуле, содрогаясь от переполняющего ее чувства морального удовлетворения.
        Костя, лысоватый и нескладный простак, тоже в семью вписывался слабо. Он вел себя как угрюмый орангутанг, чувствующий себя хозяином собственной клетки. Его материальное положение позволяло плевать на мнение окружающих, что он и делал с нескрываемым удовольствием. Теща у него ходила по струнке, жена сдувала пылинки, и все старались наперегонки угодить кормильцу и поильцу. Елена, кстати, считала себя умной и прозорливой именно в связи с тем, что выскочила замуж за богатого. И Юльку она, с одной стороны, презирала за то, что та не сумела правильно устроиться в жизни, а с другой - подозревала в корыстных поползновениях в сторону их материального благополучия. Одно дело, когда Костя содержал только их семью, и совсем другое, когда сюда приплетался еще один рот.
        Напомнив родственникам об их зависимом положении, Юлька задышала легче и с удовлетворением поразглядывала их перевернутые физиономии.
        - Идите, погуляйте, - процедила Евгения Михайловна. - Диме нужен свежий воздух.
        - И то правда, - доброжелательно согласилась Юля. - Пойдем, Димка, твое приданое инспектировать.

        - Я за три года так и не смогла привыкнуть к этой пигалице, - жалобно простонала Елена, едва брат с женой с хохотом и топотом вывалились во двор. - Я не представляю, как он с ней живет!
        - Я от нее тоже не в восторге. - Евгения Михайловна выглянула в окно. Дима с Юлей целовались, топчась на свежепосеянном газоне. - Но мне кажется, что он с ней счастлив, несмотря на логику и здравый смысл. А что Костя? Он хотя бы звонил?
        - Нет. - Ленины глаза моментально покраснели и заслезились. Она задвигала желваками, быстро отвернувшись и судорожно шмыгнув.
        - Сама позвони. Он обещал быть к ужину. Хотя бы из вежливости мог бы соблюдать приличия, - неодобрительно сдвинула седые брови мать.
        - Мама, Костя и приличия - вещи несовместимые! Был бы приличным, не заработал бы столько денег. У них там партнер партнеру волк. Он и дома такой же. А еще - у него новая секретарша, - наябедничала Елена.
        - Опять? - Евгения Михайловна вцепилась в скатерть. - Елена, я тебе сто раз говорила: займись собой! Это плохо закончится. И не вздумай предъявлять ему претензии. Дома должно быть спокойно и комфортно! Мужу, а не жене. Жене - как получится. Если жена с мозгами, то у нее все получится. А если плестись по жизни ленивой коровой, изредка тряся бубенчиком и помахивая хвостом, можно превратиться в колбасу!
        - Мне некогда! Я не могу быть прачкой, поломойкой, кухаркой, нянькой при ребенке, да еще и носиться на фитнес!
        - Дома займись. Некогда поприседать и помахать ногами? Ты добьешься того, что очередная секретарша женит его на себе, как когда-то это сделала ты!
        - Он этого не сделает! Он Альку любит! - У Елены задрожали губы.
        - А что ему помешает платить тебе алименты и встречаться с ребенком по выходным? - прищурилась мама.
        - Ты на его стороне?! - взвизгнула Лена. - Мне и так плохо! А ты мне нервы мотаешь! Разве я виновата, что он женился на сиськах, а у меня после родов еще и попа выросла?
        - После родов десять лет прошло, - напомнила Евгения Михайловна. - Могла бы и утоптать ее как-нибудь.
        - Как?! Я не ем после шести!
        - Фитнес, - напомнила мама. - Йога. И до шести вообще не жри. Нужно что-то делать. Если он тебя бросит, куда мы денемся? Ты же даже язык за эти годы забыла! На работу не устроишься! В общем, как хочешь, но чтобы Костю в семье удержала. И никаких скандалов. Даже если он вернется только завтра - улыбаться, гладить по шерстке и рассказывать, какой он молодец. Не надо изображать проницательную и шибко умную, мужики этого не любят. Сказал, что работает, значит, работает! И про здоровье секретарши тоже спрашивать не советую.
        - Он меня унижает!
        - Как? Чем? Тем, что ты каждый сезон шубу меняешь? Или бриллианты у тебя не те? Или отели на отдыхе у тебя не семь звезд, а пять? - пренебрежительно взглянула на дочь Евгения Михайловна.
        - Он мне не позволяет брать прислугу! Говорит, что хочет, чтобы я сама все делала, своими руками! Типа, домработница я при нем! И заявил, что так я хоть при деле! Да я до такой степени при деле, что маникюр делаю раз в неделю в лучшем случае! А ногти нормальные вообще не нарастить - как я буду ему готовить с когтями! И никуда меня не водит! Вообще! Говорит, место жены дома! Домостроевец!
        - Лена, я тоже всю жизнь без прислуги. Ты с жиру-то не бесись! Терпи. Чтобы было легче, представь, что его у тебя теперь нет. Вот нет, и все тут! И на море не поедешь, потому что не на что! И перед подружками новым колье не похвастаешься! И салат у тебя будет не из авокадо, а из огурцов, и то, если вырастишь их сама! На мою пенсию не разгуляешься! И я тебя содержать не буду. Я тебя вырастила, воспитала, выдала замуж за приличного человека, а теперь крутись сама как знаешь.
        - Мам, что ты говоришь? Я же тебе жалуюсь, а ты меня больнее пытаешься ударить!
        - Это шоковая терапия. - Евгения Михайловна с сочувствием взглянула на дочь. - Если тебя жалеть, ты раскиснешь и наделаешь глупостей. Позвони Косте сама и спроси, когда его ждать на ужин. Мол, мы без него не хотели бы садиться, поскольку он глава семьи. Мужики любят лесть. Кстати, ты эту секретаршу видела? Он ее сам брал?
        - Сам. - Ленины глаза моментально высохли. - Молодая, тощая.
        - Сильно тощая? - обеспокоилась мама.
        - Ужас. Только грудь здоровая. А ноги - ниточки. Еще и кривоватые. Она на шпильках ходит - смотреть страшно. Того гляди подломятся, - с готовностью доложила дочь.
        - Ясно. Привычек Костя не меняет. Ты тоже когда-то была не такая задастая.
        - Мама!!!
        - Что «мама»? Бери у него деньги и иди жир отсасывать.
        - Я боюсь.
        - Тогда спорт и диета. Ладно, хватит воду в ступе толочь! Звони ему! Я рядом посижу!
        - Может, лучше ты? - Лена робко толкнула в ее сторону трубку.
        - Звони давай.
        Как и следовало ожидать, Костя был вне зоны действия.
        - Абонент не абонент, - пробормотала Елена и горько расплакалась. - А еще эта скелетина тут! Вот ей радости-то будет!

        Вернувшаяся с прогулки по окрестностям «скелетина», увидев зареванную родственницу, никакой особой радости выказывать не стала. Более того, вместо мстительных выступлений и ударов по больному, она торопливо ретировалась в Димину комнату, насильно утащив с собой мужа, начавшего выспрашивать, уж не аллергия ли, часом, у сестренки.

        Валентина задумчиво разглядывала памперс, сосредоточенно сдвинув брови и наклоняя его то так, то эдак.
        - Золото ищешь? - усмехнулся Рома, возлежавший на диване перед телевизором и щелкавший пультом. В день солидарности всех трудящихся каналы показывали какое-то старье, бабские концерты и сериалы.
        - Гляди, цвет какой-то сомнительный, - тревожно отозвалась жена, сунув ему под нос результат ребенкиного пищеварения.
        - Валька! - Романа аж подкинуло взрывной волной возмущения. Он метнулся в угол, словно таракан при виде тапочка. - Ты совсем спятила!
        - Чего? - Валентина недовольно уставилась на мужа. - Ах, какие мы нежные! Мне что, одной переживать теперь? У ребенка со стулом что-то. У твоего ребенка, между прочим!
        - У нашего, - поправил ее муж.
        - У нашего. Так что давай вместе волноваться.
        - А можно как-то без меня? Я все равно ничего в этом не понимаю. - Роман брезгливо покосился на памперс.
        - Можно, - широко улыбнулась жена, блеснув крепкими белыми зубами. - Я буду думать, а ты иди, Настасью вымой. И не урони.
        - Слушай, Валь, ну не умею я! Чего ты издеваешься? Хочешь продемонстрировать мою неприспособленность к воспитанию детей? Так я не спорю. Ты в детях разбираешься, я в другом.
        - Видела я твое другое, - сварливо замахнулась на него Валентина. - Еще раз будешь соседке глазки строить, обоим накостыляю. Кстати, она несовершеннолетняя, так что поаккуратнее. Разбирается он.
        - Слушай, Валь, ну чего ты гудишь, как осенняя муха? - примирительно протянул муж. - Праздник же. Давай винца выпьем, молодость вспомним.
        - Рома, какое винцо? - Валя раздраженно поморщилась. - Мне нельзя, я кормящая. И что значит «вспомним молодость»? Я что, по-твоему, уже в тираж вышла? Чего это мне вспоминать? Сейчас как дам в лоб!
        - Это я, я молодость вспомню, - торопливо исправил оплошность Рома. - Я же старше тебя на два года.
        - Звучит издевательски! - бросила Валентина, скрываясь в детской, откуда призывно вопила полугодовалая Настя.
        Раньше Рома не представлял, что означает появление ребенка. Когда Валька сказала, что залетела, он даже не особо расстроился. Валя была ничего - крепенькая, с пятым размером груди. Бегала за ним как собачонка. Что еще надо для семейной жизни? Поэтому Рома не особо сопротивлялся навязанной ему свадьбе. Мать, конечно, орала дурниной, но она всегда орала, и к доводам родительницы он не прислушивался. Путем сложных разменов и цепочек молодым сделали маленькую двушку, так что ни Валины родственники, ни Ромина мамаша в их отношения не лезли. Но на этом плюсы заканчивались. Упругая и крепкая Валя за несколько месяцев превратилась в огромную шарообразную тетку, да еще вдруг выяснилось, что родит она не парня, а девчонку. Это было так же обидно, как найти на улице мешок с деньгами, а потом узнать, что они фальшивые. Друзья утешали, что жена потом придет в норму, девчонки - тоже люди, а парня можно родить позже. Но им было проще. Так утешают смертельно больного, прекрасно понимая: сказать что-то надо, а ничего позитивного уже не придумать.
        После родов Валя стала еще толще. Роман даже предположил, что она не всех родила, и осмелился намекнуть жене, чтобы она сходила и проверилась, не остался ли там еще кто - уж больно обширной была талия. После этого он некоторое время щеголял с сине-желтым фингалом и рассказывал всем любопытствующим, что упал со стула, когда вкручивал лампочку. Так ведь мало того, что Валя распустила руки, он же и оказался виноватым: бестактным, нечутким и ненадежным. Оказывается, нужно было поддержать жену в сложной ситуации комплиментами, чтобы у нее не скисло молоко! Рома тихо сатанел от недосыпа и сложностей такой, казалось бы, простой и понятной ранее семейной жизни. Крошечный, до изумления страшненький младенец орал круглые сутки, прерываясь лишь на короткий сон. И как орал! Товарищи дорогие! Даже мама, перекрывавшая своими децибелами любую сирену, не шла ни в какое сравнение с этим маленьким монстром.
        В гости нельзя - потому что ребенок. Пригласить мужиков на пиво тоже нельзя - потому что ребенок! Курить, болеть за наших, громко разговаривать, открывать окна и вообще жить тоже нельзя - потому что ребенок!!! Да еще теща стала приезжать, как на работу, постоянно мотаясь по жилплощади и норовя простерилизовать возвращающегося с работы зятя дешевой водкой. Причем протирала ему руки, а внутрь не давала!
        Половая жизнь остановилась, и единственный Валькин плюс - огромаднейшая грудь, от молока ставшая и вовсе арбузоподобной, - находился вне зоны досягаемости, поскольку дражайшая супруга в любую свободную минуту, вместо того чтобы приласкать заброшенного мужа, валилась спать и засыпала еще в падении.
        Иногда Рома осторожно подходил к кроватке и смотрел на дочь. Настя была похожа на что угодно, только не на него. В рекламе показывали совершенно других детей: они улыбались, агукали, ели и даже памперсы пачкали как-то интеллигентно и ненавязчиво. Эти же шесть кило живого веса просто отравляли его жизнь. Никакой любви к ребенку Роман не чувствовал. Он даже иногда стеснялся, что отцовский инстинкт в нем не проснулся. Наверное, надо попробовать родить парня. Но представить, что опять придется не спать, бегать среди ночи по аптекам, платить кошмарные деньжищи врачу лишь за то, что она послушает дите трубочкой и заглянет ей в рот… Нет уж, увольте!

        - Валюшка! - Рома на цыпочках зашел в детскую. - А когда она заснет-то?
        Дочь присосалась к исполинской груди жены и сладко чмокала. Рома с умилением посмотрел на бюст и тихо присел рядом.
        - Кто ее знает? - Валентина с нежностью погладила младенца по крохотной головенке.
        - А давай устроим романтический ужин? - Роман придвинулся поближе и ущипнул супругу за теплый бок.
        Та немедленно двинула ему локтем, а Настюха, утеряв грудь, завопила дурным голосом.
        - Рома! - зашипела некогда ласковая жена, изо всех сил обхаживавшая его и старавшаяся во всем угождать. - Ты сдурел? Я ж кормлю! А ужин - сделай! Да. Хоть романтический, хоть какой. Я с ног валюсь.
        - А потом? - на всякий случай уточнил муж.
        Просто так напрягаться на ужин не хотелось. Праздники были короткими, а посему - тратить время зря было бы глупо. В конце концов, можно, например, обидеться и уйти в более приятное место. Благо девушки реагировали на Рому благосклонно. Еще бы: высокий, интересный, обходительный и без обручального кольца. Кольцо лежало в фарфоровом чайнике, для красоты пылившемся в серванте. Там же обитало немногочисленное Валино золотишко.
        - А потом мы что-нибудь придумаем, - игриво колыхнула грудью Валя.
        Нужно хоть иногда привечать этого кобеля, а то загуляет! Мама давно талдычила, мол, напрягись, а то сбежит мужик. И так поправилась, как тюлень перед зимовкой. Вся в пеленках-ребенках, а муж заброшен. Они этого не любят, и понимать, что у тебя младенец, не обязаны. Каждый мужик - сам себе младенец. Его необходимо холить, лелеять и носить на руках, постоянно нацеловывая. Иначе он будет капризничать и рваться на волю, чтобы сдаться более внимательной тетке.
        Полунамека оказалось вполне достаточно, чтобы Роман понесся варить макароны. В конце концов, если залить их кетчупом и забросать сверху зеленым луком, будет вполне празднично и незатратно по времени и силам.

        - Дим, а Дим! - позвала Юлька, прилипнув к замызганному за зиму стеклу. - Иди сюда!
        - Чего там? - потусторонним голосом поинтересовался муж, увлеченно возя «мышкой». У него шла очередная партия в Интернете, поэтому реальность съежилась до размеров бусинки и закатилась в щель сознания.
        - Сам погляди!
        - Не могу. Ты же хочешь стать писателем, вот и опиши, чтобы я вообразил картину, - выкрутился Митя. Партия шла на время, и отвлекаться было нельзя.
        - Я еще борьбой хотела заняться, - процедила Юля. - Вот сейчас и проверим, дотянусь я ногой до тебя или нет. Или до модема. Давай на спор: сломаю я его или нет?
        - Юль, ну пять минут! - взмолился супруг. - Не трогай меня! Просто постой молча!
        Теперь в его голосе звучало раздражение. Видимо, проигрывал. Проиграв, Дима начинал судорожно искать вокруг виноватых, поэтому Юлька благоразумно затихла, наблюдая изумительную картину: их племянница, эта малолетняя Лолита, у которой все половые признаки уже переросли Юлькины, увлеченно целовалась с каким-то бугаем. Судя по обилию прыщей, бугай тоже был не сильно взрослым, да и целовались они как-то неправильно. Нужно было срочно решить: научить Альбину целоваться или настучать Елене. Вредной Юлька не была, поэтому выбрала золотую середину, распахнув окно и крикнув сверху, как кукушка из часов:
        - Аля, у нас что, гости?!
        Прыщавого кавалера мигом сдуло за забор, вдоль которого он и понесся, словно выпущенная из лука стрела. Альбина что-то возмущенно пробормотала, явно нелестное, и, не поднимая головы, сердито пошагала к главному входу.
        - Твоя племянница только что целовалась, - сообщила Юля мужу, даже не вздрогнувшему от ее предыдущего вопля.
        - Ух ты, - пробормотал Дима. Вероятно, наступал решающий момент партии. Обычно при кульминации супруг отделывался междометиями, напрочь отключая мозг от всего не относящегося к шахматам.
        - Я думаю, теперь у них будут дети, - усмехнулась Юля.
        - Ага.
        - А у нас с тобой - внучатые племянники.
        - Угу.
        - Я думаю, ей уже пора.
        - Ну.
        - А я пошла, тоже найду себе кого-нибудь для поцелуев.
        - Да-да!
        - И как я с таким три года прожила? - задумчиво протянула Юлька, наблюдая, как муж, впившись горящим взглядом в монитор, аж привстал со стула, словно тигр перед прыжком.

        В процессе подготовки к празднику Юльку все же привлекли к хозяйственным делам. Доверили почистить картошку. Евгения Михайловна периодически нависала над невесткой и тоскливо вздыхала, словно Юлька не срезала кожуру с клубней, а была колорадских жуком, уничтожающим урожай.
        Кроме картошки, ей, как выяснилось, больше ничего доверить было нельзя, поскольку она не знала, где тарелки, какие бокалы праздничные, где доска, как включить водогрей… В общем, сплошное недоразумение, о чем ей демонстративно напоминали весь остаток дня, стараясь делать это при Диме. Будто ему было какое-то дело до хозяйственных навыков жены. Партию он все же выиграл, поэтому находился в отличном расположении духа и периодически дул Юльке то в нос, то в ухо, игриво посматривая в сторону комнаты.
        Юлька в ответ сурово сдвигала брови и указывала глазами на сестру. Митя, как обычно витавший в облаках, был не в курсе драмы и даже не догадывался, почему Елена злая и заплаканная. Он с недоумением пожимал плечами, считая, что Юлька стесняется его сестрицу, поскольку их прошлое уединение произошло почти в тесном семейном кругу. Так кто ж знал, что мать с сестрой станут сидеть аккурат под их комнатой и все слушать!
        - Не хочешь в комнате, пошли в сарай! - улучив момент, предложил Дима.
        - Муж, у тебя что, весенние гормоны в голову стукнули? - прошипела Юлька. - Во-первых, в сарае я попу отморожу. А во-вторых, ты что, не видишь, Костя не приедет!
        - А зачем нам Костя? - опешил супруг, с трудом сопоставляя свои планы и мужа сестры. - Не приедет, и фиг с ним! Нам больше еды достанется!
        - Нам - ни зачем! А Ленка в истерике! Разуй глаза! Давай хотя бы из солидарности тоже погрустим!
        - Давай, - с сомнением согласился Митя и убежал наверх играть новую партию.
        У него все решалось просто. Либо сарай, либо шахматы. Раз сарай отменялся, значит, шахматы. Дмитрий Матвеев не любил создавать и решать проблемы. Жизнь следовало принимать такой, какая есть. И если на пути гора, то умнее ее обойти, нежели бурить туннель или рыть подкоп.

        Праздничный ужин проходил в нервозной обстановке. Пришли соседи: благообразная пара пенсионеров, добродушный толстяк и сухопарая блондинка предпоследней свежести. Костя так и не приехал.
        Елена, резиново улыбаясь, передала всем от него привет. Она так старательно изображала беззаботное веселье, что даже толстяк, увлеченный соседством с одинокой блондинкой, стал пугливо коситься в сторону хозяйки. Обнаглевшая Альбина, видя, что маменька не в себе, немедленно воспользовалась ситуацией. Юлька вообще заметила, что девица обожала говорить людям гадости и наблюдать за реакцией. Причем проделывала это лишь с несимпатичными ей индивидуумами. Она небось и лапки жукам отрывала, пока никто не видел.
        - Тетя Света, - обратилась Альбина к блондинке. - А у вас внуки есть?
        Тетя Света позеленела, беспомощно взглянув на Елену, но та была слишком занята своими переживаниями, чтобы вслушиваться в то, что происходило вокруг.
        - Нет пока, - деревянно рассмеялась блондинка, с тихой ненавистью посмотрев на умильно улыбающуюся девчонку.
        - Странно, - протянула племянница. - Я думала, что в вашем возрасте уже давно пора.
        - Ну, Светочка у нас молода для внуков, - попытался выручить даму толстяк. - Тебе, Аля, все девушки старше двадцати, наверное, кажутся древними! - И он довольно рассмеялся, наивно полагая, что уел дитя технического прогресса.
        Не тут-то было.
        - Так тете Свете пятьдесят скоро, мы к ней на юбилей собираемся, - простодушно улыбнулась Альбина.
        - Не пятьдесят, а сорок пять! - сдавленно воскликнула будущая юбилярша.
        - Точно, я перепутала! - хлопнула в ладоши девчонка. - Папа так и сказал, типа, сорок пять - баба сухофрукт опять!
        - Папа такого не мог сказать! - крикнула бабушка, до сих пор безуспешно пытавшаяся пнуть внучку под столом.
        - Ха, бабуля! Папа еще и не такое может. Просто ты не слышала, что он про тебя говорил, - утешила ее внученька, с аппетитом налегая на салат.
        - Как интересно, - кивнула Юлька, недовольно взглянув на мужа, увлеченно читавшего под скатертью «Шахматное обозрение». Дима блаженно улыбался и изредка кивал, считая, что этого достаточно для поддержания беседы за столом. - Думаю, папа будет в восторге от твоих сказок про него. И непременно купит тебе новый телефон, или что ты там у него в очередной раз вымогаешь?
        - Я не вымогаю, - надула губы племянница. - Если бы у вас были дети, вы бы знали, что покупать ребенку подарки приятно! Вы, наверное, от жадности детей не заводите? Или не умеете? А, дядя Дима?
        Гости напряженно застыли, боясь лишний раз звякнуть вилкой. Вопрос и для Юльки был больным, потому что она-то не возражала, а Дима бубнил, что им пока рано. Как любая женщина, Юлька опасалась, что однажды станет поздно. Окружающие же, склонные к домыслам и нездоровым фантазиям, воодушевленно сплетничали на эту тему, сильно преувеличивая размеры бедствия.
        - Да-да-да, - пробормотал Дима, отреагировав на свое имя. Он перелистнул страницу и, закинув в рот кусочек хлеба, снова углубился в чтение.
        Юлька улыбнулась под сочувствующими взглядами гостей и ехидно прищурилась, сверля глазами напрягшуюся племянницу:
        - Я смотрю, тебя серьезно озаботил вопрос повышения рождаемости, деточка! Кстати, как зовут того великовозрастного юношу, который сегодня заходил к нам в гости?
        Судя по Альбининому личику, вопрос ей не понравился. Возмущенно фыркнув, она вылетела из-за стола с криком «дура!».
        - А что за юноша? - заинтересовалась бабушка. Вопреки ожиданиям племянницы, шумно сопевшей за дверью, Юлька не стала их закладывать. Она лишь пожала плечами и равнодушно сообщила, что Аля болтала с каким-то мальчиком.
        - Вам надо повнимательнее за ней смотреть, а то принесет сюрприз в подоле, - не удержалась от маленькой мести блондинка. - Не по годам развитая девочка. А местные парни очень бойкие!
        - Да она ребенок еще! - возмутилась Елена, уловившая лишь окончание диалога.
        Евгения Михайловна поджала губы, сигнализируя дочери глазами. Юлька от души развлекалась. Чинный ужин в благородном семействе.
        - Зато какой продвинутый, - процедила блондинка.
        - Да уж. Мы в их годы вели себя тише, - заметила Юля.
        Но бдительная Альбина, душа которой требовала реванша, опять ввинтилась за стол и заявила:
        - Неизвестно, чем ты занималась до Димы! Небось намыкалась по углам, а потом нарвалась на городского с пропиской и завалила его. А нашему шахматисту много ли надо?
        В том, что девчонка пересказывает услышанное от родителей, Юлька не сомневалась. У этой малявки ума бы не хватило до такого самой додуматься. Интересно, однако, складывался вечер.
        - Шахматы - это вещь, - подал голос Митя и зашуршал журналом.
        - Альбина, иди к себе, - прошипела бабушка.
        Маменька юной умницы в очередной раз сидела с трубкой у уха и пыталась дозвониться до Кости, рассеянно улыбаясь собравшимся.
        - Он зарабатывает, а Юлька дома сидит, у него на шее, - торопливо поведала гостям Аля, пока Евгения Михайловна хищно пробиралась к ней. - Не работает, только деньги сосет. А врет, что стихи пишет. Книжек-то в магазинах нет.
        Хамство маленькой негодяйки превысило все границы. Если бы это был Юлькин ребенок, девица вообще не сидела бы со взрослыми и не метелила языком что ни попадя. Но воспитывать чужую дочь она не собиралась. Конечно, это мог бы сделать Митя на правах родного дяди, но… Достаточно было посмотреть на его отсутствующий взгляд, чтобы понять: поддержки с этого фланга ждать не приходится. Интересно, что думали гости, глядя на здорового мужика, чем-то занятого под столом?
        - Альбина, детка, иди погуляй, - нежно проворковала бабушка, толкнув внученьку в спину. - Воздухом подыши.
        - Не хочу. Вот папа приедет, и пойду, - надула губы Аля.
        Евгения Михайловна вздохнула. Не объявлять же во всеуслышание, что Костя так и не соизволит приехать!
        - Вы пишете стихи? - восхитился толстяк, деликатно обойдя стычку между бабушкой и внучкой и предыдущую часть информации про заваливание наивного шахматиста и сидение у него на шее. Казалось, напряженная атмосфера за столом не мешала только ясноглазой Але, судорожно придумывавшей, что бы еще эдакое брякнуть.
        - Да, - вежливо кивнула Юлька, опасливо взглянув на племянницу. Лишь бы девица не почувствовала, что нашла слабое место. Иначе все последующие встречи будут проходить с обязательным тыканьем палкой в больную мозоль. - Это моя работа. Ну, конечно, что-то я пишу для души, но по большей части зарабатываю заказами. Поэзия в наше время - это несерьезно. Хотя у каждого свое хобби.
        Таким образом она надеялась избежать подробных бесед с непременной декламацией стихов, а заодно упомянуть тот факт, что она все же зарабатывала, а не болталась пиявкой на слабой Митиной шейке.
        - Да, - воодушевилась Света, обрадованная, что беседа входит в мирное русло. - У меня тоже есть хобби. Макраме. Я такие дивные вещи делаю.
        - А бабушка говорит, что себя хвалить невоспитанно, - оживилась Альбина.
        - А я слышал, что воспитанные дети не вмешиваются во взрослые разговоры! - не выдержал толстяк.
        - Так вы же не разговариваете, - прищурилась маленькая нахалка, - а только пьете. Вон, полбутылки уже нет, а кроме вас, никто не наливает!
        - Кладите сахар, мы не считаем, что вы уже седьмой кусок берете, - натужно сострил дядька, едва не поперхнувшись очередной рюмкой.
        - Пейте-пейте! - великодушно улыбнулась Альбина. - Папа всегда говорит, что некрасивых женщин не бывает, бывает мало водки!
        - Ладно, я пойду, пожалуй, - произнесла Светлана.
        - Уже? - изумилась Елена.
        - Я вас провожу, Светочка, - засуетился толстяк. Он предпочитал провести остаток дня в обществе блондинки, утешая ее по мере возможностей, нежели за беседами с распоясавшимся подростком.
        - Внуков делать пошли, - понимающе пробубнила Альбина из-за дверей.
        - Что? - растерялась Лена.
        - Ничего! Гостей проводи, - прошипела Евгения Михайловна, старательно улыбаясь уходящей паре.
        - Нам, пожалуй, тоже пора, - заволновались пенсионеры, которых пока не задело юношеским всплеском откровенности. Но кто его знает - впереди целый вечер.
        - Что-то все расходятся, - недоуменно проговорила Лена. Впрочем, в голосе ее не было ни расстройства, ни каких-либо иных эмоций. Ей в этот вечер вообще было не до гостей.
        - С чего бы это? - пробормотала Юля, потыкав Диму в бок. - Любимый! Торжественный ужас в честь Первомая завершен.
        - Почему ужас? - впервые за вечер заинтересовался муж.
        - Если бы ты не отключал за столом слух, ты бы таких глупых вопросов не задавал. И вообще, будь ближе к реальности, а то ты меня пугаешь. Зачем ты сообщил племяннице, что мы не умеем делать детей?
        - Я? - удивился супруг. - Когда?
        - Неужели? - воскликнула Елена. В ее голосе прозвучало ехидство. Хоть чему-то порадоваться в праздничный вечер!
        - Я вас боюсь, - захихикала Юля. - У вас это семейное. Одна бабушка в курсе. Кому интересно, спросите у бабули. Не хочу показаться необъективной. Ну, что, убираем со стола или будем доедать?
        - Давайте посидим, - устало предложила вернувшаяся Евгения Михайловна. - Как-то нелепо все прошло. Перед людьми неудобно. Да Света эта еще. Понесет теперь сплетни по поселку.
        - Вы посидите, а я со стола уберу, - предложила Юлька.
        Никто не возражал. Конечно, если и сидеть вечерком, то своей семьей. А Юля к «своим» не относилась. Правда, Альбину, уже было открывшую рот, чтобы сказать очередную гадость, бабушка ошпарила таким взглядом, что девица быстро сникла и с кислым видом уставилась в окно.
        «И то хорошо, - удовлетворенно констатировала Юлька. - А утром уедем. Пусть они тут траур по своему безвременно смывшемуся Косте без нас носят!»

        Уехать тихо не удалось. Утром нарисовался сильно помятый, но довольный, как нагулявшийся кот, Константин. Лена, долго настраивавшаяся на нежную встречу, не выдержала и сорвалась. В результате чего супруги орали на весь дом и даже чем-то кидались. Юлька с Димой затаились в своей комнате и боялись выйти.
        - Если мы сейчас попремся с сумками, то будем выглядеть как крысы, бегущие с тонущего корабля, - патетически заявил Митя и уселся играть в шахматы.
        Юльке заняться было совершенно нечем. От скуки она начала прислушиваться, ловя отдельные вскрики про какую-то секретаршу, загубленную молодость и потерянные годы. Ничего оригинального - стандартный набор. Если бы Юлька оказалась на месте Кости, она бы хлопнула дверью и уехала. Потому что даже если человек виноват, то такой безобразный ор уравнивает его в правах с обиженным.
        Потом супруги бурно мирились, вогнав Юльку в краску. А Дима даже отвлекся от шахмат, тревожно вскинув лохматую голову, и настороженно уточнил:
        - Он ее не убивает?
        - Какой ты наивный, - усмехнулась Юлька.
        - Я не наивный. Я допускаю возможные вероятности.
        - Давай тоже займемся… возможными вероятностями? - предложила Юля. Просто так сидеть было скучно. А уезжать, не попрощавшись, неприлично. Хотя момент был очень даже подходящим.
        Но у Димы шел какой-то турнир, от которого он не пожелал отрываться, и Юлька отправилась шататься по дому.
        Долго бездельничать ей не удалось, поскольку она напоролась на Евгению Михайловну.
        - Юлия, мне надо с тобой поговорить, - безапелляционно заявила свекровь, указав ей на стул.
        Таким тоном начальник начинает беседу с подчиненным, которого собирается выкинуть без выходного пособия.
        Юля не испугалась, но напряглась.
        - Ты в курсе, что у Димы астма?
        - Да.
        Астма у Димы была условная. Вряд ли у него вообще было что-либо серьезное, но на всякий случай она побаивалась и мужа берегла в соответствии с указаниями врачей.
        - Ему нужен свежий воздух, - строго напомнила свекровь, пробуравив невестку жестким взглядом.
        - Так мы вот вчера как раз дышали.
        - Очень остроумно, - кивнула Евгения Михайловна. - А теперь послушай меня. Я хочу, чтобы Дима, как только у его студентов закончится сессия, переехал сюда, на свежий воздух.
        Юлька озадаченно заворочала извилинами. Если приглашали одного Диму, то это просто хамство. Жить в городе, когда муж тут, немыслимо. А если приглашались оба супруга, то еще хуже, потому что представить лето в компании оголтелой Митиной родни не получалось. Это как фантазировать на тему, что я стану делать, если меня сбросят в акулью стаю. Даже подумать страшно!
        - А что по этому поводу думает Дима? - поинтересовалась Юлька.
        - Какая разница? - искренне изумилась мама. - Ему это надо для здоровья. Не сидеть же мальчику в городе все лето! Тем более ему нужно писать кандидатскую. Тут все условия.
        - Мы это обсудим. - Юлька встала, попытавшись в одностороннем порядке закончить беседу.
        - Знаю я, как вы обсудите, - раздался сзади сварливый голос Елены. - Пойдешь сейчас ему на мозг капать, мол, не надо к ним ехать, давай в городе. Только о себе думаешь! А маме тут каково одной? Я к ней Альбинку на лето отправлю. За ней глаз да глаз. Плюс покормить ребенка, Диму покормить. Цветы опять же…
        - Я что-то не поняла, - развеселилась Юлька. - Ребенок сирота? У нее вроде мама есть. Ты, насколько я в курсе, не работаешь, вот и приезжай с ней. Цветы я не люблю. Если только они не в букетах и не в подарок мне. А провести лето в вашей компании я не готова. Вы же меня терпеть не можете. Зачем мы станем друг друга мучить?
        - С чего ты взяла? - ненатурально возмутилась Евгения Михайловна. - Мы очень хорошо к тебе относимся!
        - Я к вам тоже, - немедленно согласилась Юля. - Но сидеть тут летом не хочу.
        - Но Диме нужен воздух! Ты его угробишь! - взвизгнула Елена. - Или ты на его квартиру рассчитываешь?
        - Я как представлю, что в такой теплой и дружеской обстановке придется тут три месяца куковать, так мне прям дурно, - пробормотала Юлька, пятясь к выходу. - Мы уж как-нибудь сами разберемся.

        Татьяна придирчиво разглядывала лицо. Вроде морщин пока нет, но юношеская свежесть куда-то делась. Хотя в юности всю ее физиономию покрывали прыщи, так что неизвестно, что хуже.
        - Не красавица, - печально констатировала Таня. - А что делать? Надо с этим как-то жить. - Она расхохоталась, подмигнула отражению и проворковала: - Ничего-ничего, сейчас от вчерашнего отойдем, тушь со щечек смоем, губки накрасим, и будет просто конфетка. Где бы еще сладкоежку-то найти? - И она снова пригорюнилась.
        Когда тебе двадцать семь лет, почти двадцать восемь, и все твои подруги давно замужем, а ты нет, это отравляет жизнь и роняет самооценку. У Татьяны буйным цветом, как борщевик вдоль колхозных полей, разрастались комплексы. Они грызли ее изнутри и снаружи, заставляя предпринимать какие-то действия. Действия эти были больше похожи на суету новобранцев во время экстренной эвакуации, а следствием их являлись многочисленные неудачные и краткосрочные романчики. Погоня за женихом - трясина, действующая по принципу: чем больше трепыхаешься, тем глубже затягивает. Татьяна опасалась, что к тридцати годам она станет носиться с алчным блеском в глазах и хищным оскалом за всеми особями мужского пола. А пока еще оставалась надежда найти принца.
        - Я так долго жду, что должна быть вознаграждена, - говорила сама себе Татьяна, желая подбодрить угасающий оптимизм.
        Также ее оптимизм с переменным успехом поддерживали многочисленные гороскопы в крупных и мелких изданиях, часто противоречившие друг другу.
        Сегодня, например, звезды обещали «начало важных дел при благоприятных обстоятельствах». Все бы ничего, но Таня никаких таких дел начинать не планировала. Она, как обычно, просто шла на работу в свой магазин.
        Может, кто-то и считает, что работа продавцом - небольшое достижение в жизни, но Татьяна была довольна. Тем более что работала она в мужском отделе, а где, как не там, есть шанс встретить принца? И пусть без штанов или в линялой майке, но ведь и Золушка не сразу начала отплясывать на балу в хрустальных туфельках.
        Первым, кого она встретила, выйдя из дома, был сосед. То есть, скорее всего, сосед, поскольку спускался он с помойным ведром, невнятно матерясь.
        - Добрый день! - обрадованно воскликнула Татьяна, вспомнив про гороскоп.
        - Кому как, - недоброжелательно буркнул мужик, впрочем, по мере разглядывания Татьяны его лицо приобретало игривое выражение.
        - Надеюсь, ведро полное? - улыбнулась она. - А то с пустым - плохая примета.
        - Полное-то оно полное, так ведь не воду несу. - Сосед приосанился, поддернув тренировочные штаны. Штаны были приличные, без дырок и отвисших коленок. Даже с лампасами.
        - А чего пешком?
        - Лифт не работает.
        - А пойдемте вместе? - радостно предложила Таня, словно предлагала не топать по лестнице восемь этажей с ведром, а звала на променад в парке.
        - Ну, так а куда деваться, - хихикнул мужик. - Лифт помер, обоим вниз надо. Пошли.
        Она бы предпочла, чтобы предложение было принято с другой формулировкой, но в борьбе за звание замужней женщины на подобных мелочах можно было не зацикливаться.
        К шестому этажу выяснилось, что сосед не женат, а зовут его Егор. К пятому - что вечер у него совершенно свободен. К третьему выяснилось, что оба любят футбол и пиво, что крайне изумило Егора. К первому он уже окончательно дозрел и даже галантно придержал дверь, пропустив Татьяну вперед.
        - А вы милый, - с игривым кокетством прощебетала мадемуазель Караваева. - До вечера! - И она поцокала прочь, повиливая задом.
        - Ух! - воодушевленно тряхнул ведром сосед и двинулся к помойке.

        Солнце плавилось в голубом небе, как желтый кусок масла на сковородке. Весна выдалась не просто теплой, а по-летнему жаркой.
        Рома, выкатив глаза, терзал велотренажер. Его мускулистое тело в солнечных лучах поблескивало каплями пота.
        «Красивый, паразит», - вздохнула Валентина, зарывшись с головой в шкаф.
        По молодости она очень Ромой гордилась. Еще бы, такой красавец - и только ее! Это потом она поняла, что не только ее, но вместо того, чтобы брезгливо отбросить предмет общего пользования и найти кого-то более надежного, но менее фактурного, начала бороться за переходящий приз изо всех девичьих силенок. Тогда казалось, что красивый мужчина - предел мечтаний.
        «Вот иду я вся такая, а он рядом - и все завидуют и шеи сворачивают».
        Так можно рассуждать лет в восемнадцать - двадцать. С возрастом женщина умнеет, ей хочется, чтобы никто на ее мужика не зарился и слюни не пускал. Тем более что снова и снова вырастало поколение двадцатилетних, которым тоже хотелось, чтобы рядом находился такой красавчик. А отбивать добычу, имея гладкую мордашку и чистый, незамутненный жизненными перипетиями взгляд, гораздо проще, чем оборонять свое честно заслуженное имущество, тряся целлюлитом и пряча расползающиеся из-под темных очков морщины. Да и имущество периодически рвется на свободу…
        - Валюха, я на йогу, - оторвал жену от тягостных раздумий Роман.
        - Ишь ты, стрекозел, все порхаешь, - недовольно пробурчала Валентина. - Нет бы с ребенком погулял или по дому помог.
        - Эх ты, курочка моя домашняя, - доброжелательно укорил ее муж, как неразумного котенка, пристроившегося писать в ботинок. - В здоровом теле - здоровый дух. Нет бы пошла со мной, подкачалась, в сауну сходила. А ты все ворчишь, вместо того чтобы жить.
        - Ром, предположим, я сейчас скажу, давай, мол, пошли! И чего дальше? - Валя уперла руки в бока, отчего живот немедленно выпятился вперед для устойчивости. Валя попыталась его втянуть, но получилось плоховато.
        - Возьмем и пойдем.
        - Да?
        - Да.
        - Ты идиот или прикидываешься?! А ребенка куда? Пусть пока в серванте на полке полежит, да? Придем - займемся, так, что ли? Это тебе что, тамагочи? Да даже тамагочи сдыхали, если их не кормить! И требовали внимания!
        - Вечно ты из всего проблему делаешь. Тяжело с тобой жить, - расстроенно пробормотал супруг. - Я как лучше хочу, а тебе все не так! Ну и сиди дома!
        Он бодро двинулся в коридор и, пока разъяренная Валентина подбирала слова для ответа, вылетел из квартиры.
        - Нет, ну вы гляньте, - медленно закипала Валя, злобно перекладывая вещи в шкафу. - Да я очень хочу куда-нибудь выйти. И чтобы не с коляской, и не в поликлинику!
        Она разревелась, горестно уткнувшись в старый халат, болтавшийся на дверце. Он был огромным, как пододеяльник, и напоминал о Валентинином несовершенстве. Нормальная женщина не станет носить хламиду такого дикого размера и при этом находиться в гармонии с бытием.
        - Тихо! - крикнула Татьяна, когда причитающая, как плакальщица на похоронах, Валя начала завывать в трубку. - Спокойно, и по пунктам. Он тебе что, зубы выбил?
        - Ты что? - Валя от возмущения перестала рыдать. - Рома не такой!
        - Ну, какой твой Рома, мы в курсе, - усмехнулась Караваева. - А если зубы на месте, то что у нас с дикцией? И с логикой. Чего ты воешь, как вьюга в трубе? Жаловаться надо конструктивно, иначе нормальных советов не дождешься!
        - А я не жду советов! - всхлипнула Валентина. - Я хочу, чтобы мне посочувствовали!
        - И чего тебе с моего сочувствия? А я тебе отвечу: ничего. От сочувствия пользы нет. От него вообще вред один. Давай, выкладывай по пунктам. Я буду учить тебя жить.
        - Таньк, чему ты можешь меня научить, когда у тебя ни мужа, ни детей! - отмахнулась подруга. - Ты даже не представляешь уровень моих проблем.
        - Выкладывай, говорю, а я представлю. Причем рассмотрю их объективно. Со стороны всегда виднее.
        - Ой, да чего там с твоей стороны видно-то?
        - Валя, если у тебя пятно на заднице, ты его, как ни крутись, не увидишь! А добрые люди непременно заметят. Так и кто прав: кто скажет, мол, девушка, пятно у вас на интересном месте, или кто молча пройдет мимо?
        - Нет у меня пятна, - надулась Валентина.
        - Ума тоже нет. Весь с молоком вытек! Валька, давай излагай, а то у меня сейчас покупатели придут, и я не успею тебя осчастливить полезными рекомендациями.
        - Ладно. Во-первых, у меня лишний вес. Это катастрофа.
        - Это на любителя. Не все считают пышные формы катастрофой, - отмела первый пункт Караваева.
        - Слушай, я же не собираюсь искать любителя! У меня Рома, а он толстых не любит.
        - Ты не толстая, Валька, а пышная. Почувствуй разницу!
        - Не чувствую, - возразила молодая мать. - Кроме того, хоть я толстая, хоть пышная, а на меня ничего из старых вещей не лезет. Даже футболка, вон, на груди растянулась так, что вместо Ди Каприо какой-то Скрудж Мак-Дак, по которому асфальтовый каток проехался!
        - Ой, тоже мне несчастье! Сиськи большие! Да люди себе за деньги такое счастье пришивают, а на тебя само свалилось! - развеселилась Татьяна. - А попа уравновешивает, чтобы ты не падала. В общем, у тебя вполне гармоничная фигура.
        - Так вот на мою гармоничную фигуру ни юбки, ни брюки не натягиваются. А если покупать новые, это привлечет Ромино внимание. И тогда он точно поймет, какая я стала огромная! - всхлипнула Валентина. - Я даже не представляю, какой у меня сейчас размер!
        - Так ты купи без Ромы, тоже мне несчастье. Приезжай к нам, я тебя к девчонкам отведу, быстро приоденем со скидкой.
        - Он заметит! - испугалась Валя.
        - И это говорит замужняя баба, мать детей! - засмеялась Таня. - Да мужики вообще ничего не замечают. Хоть ты брови сбрей и кольцо в нос вставь. Могла бы уже это понять, кулема! Это все, что тебя беспокоит?
        - Я хочу похудеть!
        - Тогда не жри и качай пресс. Что-нибудь да скинется. Хотя в глаза это бросаться не будет. Или посади своего йога дома, а сама ходи на фитнес. Ему же без разницы, где ноги косичкой заплетать.
        - Он ребенка угробит, - мрачно сообщила Валя. - А мне стыдно идти туда. И дорого. И вообще, там все тощие и модные, а тут я, тыква такая, закачусь! Да там на месяц разговоров будет. Еще Роме скажут! Ну его, этот фитнес!
        - Тогда иди к нам. У нас дешевле, и тряпочки новые будут. Не знаю, как тебя, но нормальных теток обновки обычно радуют.
        - А еще нам надо на дачу ехать! - собравшись с духом, выпалила Валя. Она даже зажмурилась от ужаса, вообразив охапку связанных с этим бедствием проблем.
        - И чего?
        - Да как я его тут одного оставлю? А еще там мамаша его ядовитая!
        - Валька, вот это проблема! Тут я не спорю, - торопливо проговорила Татьяна. - Слушай, у меня идет кто-то. Давай, бери Настасью и дуй ко мне. Я тебя приодену. Заодно Рому своего понервируешь. Он явится домой, а там ни ужина, ни бабы евонной! Мужикам нужно чаще устраивать небольшие стрессы, чтобы держать их в тонусе. А то привык, понимаешь: там ему йога, тут ему тарелка с кормом и жена в постели, даже напрягаться не надо! Ты его напряги, пусть посуетится. Он тебе цветы когда последний раз дарил?
        - Э-э-э… - мучительно зависла Валентина. Факт дарения цветов в памяти не всплывал.
        - Так, все, я не могу больше. Езжай сюда, жду! - И Таня повесила трубку, нежно глядя на симпатичного мужчину, трусливо жавшегося у дверей.
        Он обводил тревожным взглядом вешалки с одеждой и нервно моргал.
        Мужчины - это дети, плохо приспособленные к взрослой жизни. Если они идут за продуктами, то будьте уверены, половина продуктов окажется непривычной и ненужной, часть выданного ему списка в сумке будет отсутствовать, а яйца непременно окажутся внизу, и из них можно будет сразу делать омлет, если удастся выудить всю скорлупу. Мужчина, пытающийся купить себе одежду, мил и трогателен. Он мотается среди вешалок и хватает вещи, ориентируясь по цвету или фасону и не учитывая размер. Переменяв несколько пар брюк и видя, что из одних он выпадает, а другие даже не в состоянии протащить выше колен, мужчина впадает в растерянность. А когда, совершенно измочаленный, он все же определяется с размером, неожиданно выясняется, что у брюк есть еще и рост…
        - Я могу вам помочь? - ласково проворковала Татьяна, устремившись к покупателю.
        Смугловатый шатен с простецким, но милым лицом жалобно моргнул и мучительно сморщил лоб, формулируя ответ.
        - Вам нужен костюм? Брюки? Рубашка? Ремень? Джемпер? - начала играть в угадайку Татьяна.
        - Нет. - Он нервно засопел и прошептал: - Трусы есть?
        - Есть, - обрадовалась Таня. Нет, она не рассчитывала, что застенчивый бугай станет их мерить, но все же… - Вам какие?
        - Боксеры, - снова налился свекольной краснотой посетитель.
        - Вам пойдет, - ободрила его продавщица, хищно уставившись на объект.
        - Вот и девушка моя тоже говорит: чего ты в семейниках, как деревенщина, ходишь! Купи, говорит, приличные трусы, чтобы я не вздрагивала!
        - Вот ведь, - расстроилась Татьяна. - Безобразие!
        - Да, безобразие, - кивнул мужик. - Они у меня сатиновые, как занавесочки. Она так и говорит…
        - Молодой человек, идите прямо и направо! - раздраженно перебила его Таня. - Белье у нас там.
        - Спасибо, спасибо, - чуть ли не в пояс поклонился покупатель, пятясь от неожиданно разозлившейся продавщицы. Вот правильно говорят: черт их, баб, разберет! Только что улыбалась, и тут же рычит!
        - Ну и ладно, - пробормотала Караваева, глядя вслед уплывающему улову. - У меня на сегодня еще Егор остался. Вполне сойдет за начало важных дел. Хотя, конечно, простоват. Но мужик и не должен быть сложным. Со сложными, по логике, одни сложности.

        Ольга Ивановна бодро шагала по тропинке, рассекая воздух сухонькими ручками.
        Эту дивную старушку им выдали в агентстве загородной недвижимости, отрекомендовав как лучшего специалиста. Бабка была бойкой, крикливой и усиленно-доброжелательной. Она постоянно улыбалась, демонстрируя вставную челюсть, и пыталась обаять первых клиентов.
        Если бы Юлька с Димой знали, что они у бабки первые, то, наверное, сразу отказались бы от своей затеи. В конце концов, Дима вообще не хотел на лето за город, а Юлька и подавно. Но Евгения Михайловна наседала на них, как голодный медведь на улей. Спорить с мамой молодые не отваживались и старались решить вопрос своими силами, так как Юля категорически отказывалась проводить время на даче со свекровью и племянницей.
        - Они расшатают мою нервную систему, - жалобно нудила она. - И вообще, давай будем самостоятельными людьми! Чтобы нас не тыкали вечно, что мы неприспособленные и несамостоятельные. Ленка и так смотрит на тебя, как на домашнего хомячка, который не может жить вне трехлитровой банки. Давай им докажем!
        Митя подобную мотивацию считал слабой, однако с женой не спорил. Именно поэтому он покорно потащился в маленькое агентство «Загородный рай», обещавшее деревенское лето в аренду. Ольгу Ивановну, из последних сил пытавшуюся существовать на крошечную пенсию, туда пристроила соседка. Из жалости. Но старушка, обрадовавшаяся зарплате и новым впечатлениям, рьяно взялась за дело. И первые клиенты стали для нее своеобразным боевым крещением.

        - Живее, живее! - периодически покрикивала она на Юлю с Димой, которые плелись сзади.
        - Эта риелторша наелась батареек энерджайзер, не иначе, - зло пробормотала Юлька, с остервенением отбиваясь от вившихся вокруг комаров.
        - Вот! - наконец-то затормозила проводница, вывалившись из леса и обозрев открывшуюся панораму очередного поселения, состоявшего из кособоких домиков. - Деревня Кучережки. Отлично!
        - Да, - произнес Дима. - А что такое Кучережки?
        - Какая вам разница? - неожиданно сварливо отозвалась бабулька.
        - Никакой, - вздохнула Юлька. - Нам только не нравится, что она далеко от станции и такая маленькая. А магазин тут есть? А аптека?
        - Есть, - кивнула Ольга Ивановна. - На станции.
        Юлька с ужасом оглянулась. До станции было полчаса бегом, хотя им обещали, что дача находится в пяти минутах от железной дороги.
        - Зато какой воздух, - предприняла отвлекающий маневр Ольга Ивановна. - Хоть ножом режь!
        - Да, - согласился Митя, подозрительно принюхиваясь. - А тут что, ферма поблизости?
        Юлька шмыгнула и поморщилась.
        - Да куча где-нибудь, - легкомысленно отмахнулась риелторша. - Пойдемте! Зато здесь нет цивилизации!
        - А Интернет есть? - поинтересовался Дима, хотя про Интернет они уже раз десять спрашивали в агентстве, и им там подтвердили, что есть.
        - Есть! Интернет есть везде! - убежденно воскликнула Ольга Ивановна и бодро зашагала вперед.
        - Что-то сомнительно, - прошептала Юлька. - А вдруг нет? И что тогда делать?
        Разумеется, она бы предпочла, чтобы Митя не играл в шахматы хотя бы этот месяц, но ведь тогда и она не сможет получать заказы и общаться с клиентами! Как ни крути, Интернет нужен.
        - Я взял ноутбук, проверим, - заявил Дима, страшно ее изумив.
        Надо же! Кто бы мог подумать, что муж, вечно витающий в облаках, окажется таким предусмотрительным! Вот что значит личная заинтересованность. В принципиальных вопросах, оказывается, супруг способен мобилизовать скрытые резервы!
        Дом, к которому привела их Ольга Ивановна, поверг супругов в кратковременный шок. Трухлявый забор, окружавший участок, выглядел даже свежее, чем само строение, похожее на сарай с провалившейся крышей.
        - Ой, - попятилась Юлька. - Я внутрь не хочу.
        - А почему в стене дыра? - спросил Дима.
        - Это дверь, - задребезжал рядом старческий голосок.
        Они оглянулись. У забора стоял беззубый дед в валенках и ушанке с задранными кверху ушами.
        - Вы Михрюков? - строго произнесла Ольга Ивановна.
        - Я, - улыбнулся дед. - Добро пожаловать.
        - Не-не-не, - покачала головой Юля. - Я тут жить не буду.
        - Почему? - изумились риелторша с дедом.
        - Потому что это не дом, - убежденно заявил Митя. Он и коттедж-то, в котором жили маменька с сестрой, не особо жаловал, поскольку природу не любил, а уж эта рухлядь и подавно доверия не внушала.
        - А шо ж ето? - насупился хозяин.
        - Ольга Ивановна, - недовольно процедила Юлька, - мы же просили деревенский дом со всеми удобствами.
        - Так есть, есть удобства! - заголосил дед. - Вона! Банька, санузел!
        Банька выглядела, как жилище доисторического человека. Она прочно вросла в мох на окраине участка, угрожающе скособочившись. Рядом с банькой на дереве был прибит ржавый умывальник. Чуть подальше находился непонятный навес.
        - Там беседка? - поинтересовалась Юлька.
        - Это туалет! - гордо сообщил дед, вздернув бороденку.
        - А чего без стен? - засмеялся Дима.
        - Для вентиляции, - принялась отстаивать интересы агентства Ольга Ивановна. - Мы в детстве вообще просто в яму ходили, а тут и крыша есть!
        - Знаете что? - вспылила Юлька. - Если бы нам нужен был экстрим, мы бы обратились в другую организацию!
        - Милочка! - всплеснула ручонками Ольга Ивановна. - А что вы хотите за такие деньги?
        - Точно не это, - отрезала Юля. - Мы все подробно написали в бланке заказа.
        - И Интернета тут нет! - радостно подытожил супруг, пристроившийся с ноутбуком на пеньке, торчавшем посреди участка.
        - Ну надо же, - расстроился дед. - Кажный день и ходют, и ходют, а все без толку. А ведь такой дом отличный! Я в нем почитай всю жисть прожил!
        - А сейчас вы где живете? - настороженно спросила Юлька.
        - Дык вона! - Старик кивнул на соседнюю избушку: добротную, крепенькую, как гриб-боровик.
        - Ладно, закругляемся. - Митя бережно уложил ноутбук в сумку. - Ольга Ивановна, нам это не подходит!
        - Какие вы капризные! - моментально окрысилась бабулька. - Я на вас полдня угробила, на дорогу потратилась! Я, между прочим, ветеран труда! Старость надо уважать!
        Опешившая Юлька спряталась за широкую Димину спину. Скандалить она не умела. Нет, в стрессовых ситуациях она могла постоять за себя, но не с пенсионеркой и не в глухой деревне Кучережки, из которой надо было как-то добраться до цивилизации.
        И тут Дима удивил ее второй раз за день.
        - Уважаемая Ольга Ивановна, - металлическим голосом отчеканил тихий в повседневной жизни шахматист. - Во-первых, не мы капризные, а ваше агентство обмануло наши ожидания. Во-вторых, мы угробили полдня и потратились на эту сомнительную экскурсию. В-третьих, как ветерану труда, я вам советую сидеть дома и вязать рукавички, если вы не способны удовлетворить запросы клиентов. Мы, кстати, ничего особенного не просили. А старость готовы уважать. Но это уважение никак не должно быть связано с заключенным нами договором. Мы не собираемся из уважения к вам жить в этом скворечнике за неприличные деньги. Мы тут даже бесплатно жить не стали бы!
        - Вот все так и говорят! - неожиданно разразился дребезжащим смехом дед.
        - Ладно, - вздохнула риелторша. - Есть у меня еще вариант.
        - Нет! - воскликнула Юлька. - Больше не хочу ваших вариантов! Я вся чешусь, у меня ноги болят, хочу есть! И ехать в какие-нибудь Нижние Колтуны или Верхние Пупыри не согласна!
        - Да ладно вам, - примирительно протянула Ольга Ивановна. - Просто это у нас неликвид. Велено всем предлагать, вдруг кто согласится. Другой вариант получше.
        - Не сегодня! - отрезал Дима.
        «Ух ты! - Юлька с уважением покосилась на мужа. - Какой кремень!»
        Иногда Митя умел удивить. А что за жизнь без удивлений и открытий?
        Счастливо вздохнув, она взяла мужа за руку и потащила на станцию.

        К вечеру погода испортилась. Таня, наводившая красоту, тревожно поглядывала в окно. Если пойдет дождь, то запросто можно явиться домой с подтеками туши. А если Егор уже будет ждать? Сосед все же, долго ли ему на пару этажей спуститься? Увидит из окна, что новая знакомая вернулась, и прискачет.
        Татьяна была убеждена, что Егор, как и она сама, считает часы и минуты до встречи. Ведь утром между ними что-то такое промелькнуло. Искра не искра, но что-то определенно было.

        То ли Егор ее проглядел, то ли тактично решил дождаться назначенного времени, но в подъезде его не было.
        - Ну и ладненько, - обрадовалась Таня, скинув туфли и бросившись накрывать на стол.
        Чтобы в этот романтический вечер квартира не пропахла едой, как школьная столовка, она заехала в японский ресторан и купила пару наборов суши.
        - Он же не жрать ко мне припрется, а разговаривать, - сказала сама себе Таня. После чего переодела нижнее белье. Разговоры разговорами, но мало ли что…
        Вино у нее было, но доставать бутылку Таня не стала. Она решила, что сосед явится с вином и фруктами. Или вином и цветами. В общем, придет не с пустыми руками. И будет глупо, если бутылка окажется второй. Что им - упиться?

        Как часто мы приписываем мужчинам качества, которых у них нет и в помине. Прогнозируем их поведение, а потом изумляемся, что тараканьи бега пошли вразрез с заданной траекторией! Мужчина - не снаряд, точку приземления которого можно рассчитать. Это скорее булыжник, брошенный рукой пьяного тракториста. Куда попадет - тайна за семью печатями. В том числе и для него самого.
        Егор пришел слегка навеселе, с пивом и рыбой.
        - О, - обрадовался он, увидев накрытый Татьяной стол. - Суши! А у меня тоже рыбка. Правда, сушеная. И пивасик. Бокалы приличные есть?
        Он пощелкал пультом, нашел канал «Спорт» и похлопал по дивану, вероятно, приглашая Татьяну сесть рядышком.
        Когда Таня врала, что любит футбол и пиво, максимум, на что она рассчитывала, - что не будет мешать Егору болеть за любимую команду. Но провести романтический вечер подобным образом в ее планы не входило! Какой уж тут тет-а-тет после пива и рыбы.
        - Тасенька, что-то не так? - Егор многозначительно скользнул взглядом по ее фигуре и подмигнул.
        «По крайней мере, не в трениках, а в джинсах. И не с пустыми руками!» - подумала хозяйка, моментально разомлев от «Тасеньки», и расцвела в ответной улыбке.
        Как и любой девушке, Тане хотелось чего-то эдакого - с бурными страстями и внешним лоском. Но, как девушка опытная и уже лишенная юношеских заскоков, она прекрасно понимала, что надежнее и удобнее для жизни нормальный дядька, который не скачет вокруг, как павиан в период спаривания, а держит эмоции при себе и не полирует собственную внешность.
        Судя по легкой небритости и жеваной футболке, Егор ничего не полировал и нравился себе таким, каким был - с небольшим пузцом, кривоватыми ногами и накачанными мышцами.
        И Татьяне он таким тоже нравился.

        - Если опять идти полдня, лучше честно скажите, - сурово предупредил Ольгу Ивановну невыспавшийся Митя.
        - Это садоводство, - сложила сухие лапки риелторша. - Прямо на станции. Магазин есть, аптека есть, Интернет есть.
        - Она предвосхищает наши вопросы, - с подозрением прошептала Юлька. - Это напоминает мне впаривание на рынке некондиционного товара. Или цыганское гадание. Чего хочешь, то и нагадают. Но «сбычу мечт» никто не гарантирует.
        - Что вы там шепчетесь? - обиженно поджала губы бабулька. - Я же тоже хочу получить комиссионные, поэтому заинтересована в том, чтобы вам понравилось.
        - Да-да, - засмеялся Митя. - Особенно нам понравился вчерашний променад по пересеченной местности.
        - Кто старое помянет, тому глаз вон, - сверкнула глазами Ольга Ивановна и летящей походкой направилась к электричке.
        - Я ее боюсь, - тихо проговорила Юлька.
        - Еще не поздно сэкономить денег и поехать к маме, - хихикнул Дима. - Ну как?
        - Спасибо, взбодрил, - вздохнула жена и устремилась следом за риелторшей.
        Через сорок минут выматывающей езды в душном вагоне они вышли на раскаленную солнцем платформу.
        - Здесь есть речка, - голосом змея-искусителя вещала Ольга Ивановна, пока супруги Матвеевы скакали за ней по колдобинам условно асфальтированной дороги. - Дом почти новый, ему лет двадцать, не более. Удобства во дворе, зато есть антенна, можете телевизор смотреть. Правда, он черно-белый. Ну вот, пришли!
        Она резко затормозила у выкрашенной в веселенький голубой цвет калитки.
        Домик за забором был довольно убогим, но по сравнению с предыдущим сараем вполне терпимым. Во дворе росли деревья и кусты.
        - Смородина, груша, - тоном опытного экскурсовода расписывала достопримечательности Ольга Ивановна.
        Внутри обстановка была скромненькой, но тоже терпимой.
        - В конце концов, мы здесь будем жить всего ничего, - радостно констатировал Митя, у которого «поймался» Интернет. - А мы неприхотливые.
        Юлька хотела сказать, что она как раз прихотливая, тем более что надвигающаяся перспектива жизни на природе стала настолько реальной, что она впервые задумалась: а по силам ли эта затея, но тут…
        - Добрый день! - раздалось из-за голубенького заборчика, и Юлька вдруг поняла, что дом очень даже ничего.
        За заборчиком маячил настоящий мачо - с литыми мускулами, здоровенный, высоченный… В общем, женщины при виде таких богатырей обычно млеют, тают и теряют голову. Голову Юлька не потеряла, но что-то внутри ухнуло и оборвалось. Тем более что мачо смотрел на нее наглыми серыми глазами и так улыбался, что у нее еще раз что-то оборвалось.
        - Меня зовут Вадим. - Он помахал здоровенной ручищей и небрежно мазнул пятерней по челке, хулигански взъерошив ее.
        «Караул!» - подумала Юлька, ощутив настоятельную необходимость подержаться за мужа, чтобы убедить то ли себя, то ли этого брутального соседа, что она женщина приличная, замужняя…
        - А я Юля. - Язык да и весь организм категорически отказывались подчиняться импульсам мозга. Она игриво помахала рукой в ответ и многообещающе улыбнулась.
        «Что ж я делаю-то?!» - вопило сознание, посылая сигналы «SOS».
        - Я запомню, непременно запомню, - интимно понизил голос Вадим.
        - Ну что, подходит? - прервала их телепатическую связь Ольга Ивановна.
        - Да! Мы берем! Берем! Где подписать? - заторопилась Юля. - Вы идите к Диме, он все заполнит, а я тут… Идите, в общем.
        - А кто у нас Дима? - навалился на забор сосед. Забор жалобно скрипнул под его исполинским натиском.
        - Муж, - проблеяла Юлька.
        - Ну, ничего страшного, - пожал плечами Вадим и послал воздушный поцелуй. Губы у него были сочные, глаза дерзкие, а руки…
        - Да я тоже так думаю, - усмехнулась Юлька.
        Сосед прикрыл глаза и медленно моргнул.
        «Это гормоны! - утешала себя Юлька, бредя к дому и стараясь унять дрожь в руках и ногах. - Просто физиологический всплеск, химическая реакция на крупного самца».

        Юльке всегда нравились большие мужчины. И чем крупнее, тем лучше. То, что сама она была ростом с Дюймовочку, ее не волновало. В школе сначала любила толстого Виталика, а когда в шестом классе его перерос Ленька, то влюбилась в него. Хотя тот был тощий. С возрастом Юля стала разборчивее и к восемнадцати годам набросала образ искомого идеала. Это был либо Стивен Сигал, либо Николай Валуев. Ну, на худой конец Траволта или Шварценеггер. Но русскоговорящий и не уезжающий от своей Дюймовочки ни на спецназовские операции, ни на съемки. Из подходящих кавалеров в окружении оказался только Петька, бандит из соседнего дома. Но, во-первых, у него была безобразная репутация, а во-вторых, невеста. Невеста, конечно, выглядела, по Юлькиному мнению, чрезвычайно вульгарно и дешево, но Петька ее ценным мнением не интересовался. Когда его посадили, Юлька даже не расстроилась и начала искать новый объект для приложения чувств. Объект нашелся быстро.

        Однажды в бассейне она заметила в воде рельефную спину и широченные плечи.
        - Вот оно! - обрадовалась Юлька и стала приглядываться.
        Приглядывалась она с детской непосредственностью и так пристально, что мужик пошел на сближение. И это было потрясающе, потому что вблизи он оказался еще роскошнее. А вскоре выяснилось, что идеальному мужчине мало быть накачанным здоровяком.
        Новый знакомый, Георгий, так любил себя и свое тело, что на все остальное у него не хватало времени и сил. Он не читал книг, не смотрел телевизор, лишь качался и поглощал какое-то специальное питание из жестяных банок. При этом любовался собой в каждой поверхности, мало-мальски способной отразить хоть что-нибудь. Поговорить с ним было не о чем. И если до определенного момента Юлька считала, что мужчина нужен не для разговоров, а поболтать можно и с подругами, то однажды туповатый Георгий надоел ей так, что она быстро покидала вещи в сумку и сбежала не прощаясь.
        Выяснилась одна важная деталь. Мужчина должен быть собеседником. И замечать еще кого-то, кроме себя.
        Именно на том этапе познания сути взаимоотношения полов Юлька и встретила Митю.
        Митя был не особо высокий, рыхловатый и добродушный. Зато он был такой близкий и родной, что Юлька долгое время не могла понять, как она вообще раньше умудрялась жить без своего смешного и немного нелепого математика. Оказалось, что в любви можно обойтись без созданных в ранней юности идеалов. Любовь ломает все стереотипы и очень нас удивляет, предъявив результат.
        Просто она должна быть настоящей.

        Раньше Юлька была уверена, что у них с Димой любовь настоящая. Но в этот роковой день она вдруг впервые испугалась, что ошиблась с выбором единственного и любимого. Юношеские идеалы, долгие годы томившиеся в подсознании, уверенными и сильными ростками прорвались наружу.

        - Танька, из меня это просто выплеснулось, как вулкан, - жарко и торопливо бормотала Юлька, хватая за руки прибалдевшую подругу.
        Едва вернувшись в город, она бросила блаженного Митю наедине с шахматами и полетела к Татьяне в магазин. Терпеть до конца рабочего дня Юлька была не в состоянии.
        - Ага, как прыщ, - неодобрительно потрясла головой Таня. - Жила ты спокойно, все было гладко, и вдруг - на тебе! Вскочило! Подумаешь, шикарный! Юль, ну будь рассудительнее. У тебя есть муж, хороший, домашний, верный, от него дети будут умные…
        - А от Вадика - красивые, - зажмурилась Юлька.
        - Ты, как глухарь на току, только себя сейчас и слышишь! Что ты знаешь об этом мужике? Ничего! Кто он? Где работает? Чем занимается? Женат ли? Есть ли дети? Надо же сначала все выяснить, а потом уже влюбляться.
        - А сама-то! - немедленно заступилась за зарождающееся чувство Юлька. - Ты вчера мне про своего Егора все уши прожужжала. А что ты про него знаешь, кроме того, что он сосед?
        - Я хоть знаю, где он живет!
        - Тань, я тоже знаю, где Вадик живет. Он мой сосед!
        - Может, он этот дом снимает. Поматросит, бросит, и ищи его потом! - негодовала Татьяна.
        - Да? А твой Егор, может, тоже квартиру снимает! - возразила Юлька. - И дети у него, наверное, тоже есть!
        - Да, - неожиданно согласилась подруга. - Что-то я расслабилась. Нужно все разузнать.
        - Ага! А про меня говоришь.
        - Юль, так ты замужняя женщина! Тебе по статусу не положено.
        - А вдруг это моя судьба? - вздохнула Юлька. - Ты не представляешь, у меня сердце чуть не выпрыгнуло, когда я его увидела. Я теперь ни о чем думать не могу. Я на дачу хочу скорее. Надо срочно переезжать!
        - Ой, боюсь я что-то, - занервничала Татьяна. - Лучше синица в руках…
        - Чем триста лет питаться падалью, лучше один раз напиться живой крови! - патетически продекламировала Юля и виновато осеклась под изумленным взглядом подруги. - Нет, Дима, конечно, хороший. Это я загнула про падаль. Но общий смысл такой. А ты боишься, потому что хочешь замуж в принципе. И считаешь, что надо схватить и держать. Так вот я сегодня поняла, что не это главное!
        - Да, главное - физиология. А что делать, когда она усохнет и отсохнет? Причем, заметь, у баб это происходит гораздо раньше, чем у мужиков, - проговорила Татьяна. - Хотя, кто его знает? Вдруг и правда судьба? Посоветуйся с Валюшкой. Может, она что-нибудь умное скажет.
        Валентина ничего умного не сказала. Так как Настя спала, в полный голос она орать не могла, поэтому ругалась страшным шепотом, требуя от Юльки немедленно выкинуть из головы гормональную дурь и не путать любовь с физиологией.
        Чем дольше Юля обсуждала свое внезапно вспыхнувшее чувство с подругами, тем больше убеждалась, что никто ее не понимает. Да как это можно объяснить двум клушам, одна из которых трясется, что у нее мужа уведут, а другая до дрожи хочет заполучить хоть какого-то мужа?
        А она закрывала глаза и видела его мощные плечи. Его руки. Его улыбку. Его нахальные глаза.
        - С ума сойти, - простонала Юлька. - Вот ради чего надо жить!
        Как дотерпеть до начала Диминого отпуска, она не представляла.

        Лужа перед подъездом казалась бескрайней. Татьяна с тоской огляделась. Под окнами не пройти - кусты разрослись, как в тропическом лесу. Перепрыгнуть мутный водоем не хватало физподготовки. Но даже если бы хватало, всегда был шанс не долететь.
        - Вот паразиты! - Хлопнула дверь, и рядом с Таней материализовалась баба Шура, совесть двора и рупор справедливости. - Кто так за люками следит? Кто так асфальт ложит?
        - Кладет, - машинально поправила ее Татьяна.
        - Вот сказала б я тебе! - рявкнула баба Шура. - Грамотная! Почему лужа?
        - Александра Федоровна, откуда я знаю? - развела руками Татьяна. - Что вы цепляетесь с утра-то?
        - Потому что приличные девушки в таких юбках не ходют! - Логика бабы Шуры, как обычно, свернула в темные закоулки сознания. - Ишь, ляжки наела! Лошадь!
        Если бы не скандальная старуха, Таня так и топталась бы на краю лужи, но начинающееся противостояние с Александрой Федоровной, которую даже местный сантехник не мог переорать, придало ей сил и толкнуло на подвиг.
        Скинув босоножки, Татьяна на цыпочках шагнула в воду. На середине пути она твердо решила вечером добраться до ЖЭКа и написать жалобу.
        День не заладился с самого утра. Это было плохим знаком. Татьяна вообще очень трепетно относилась к подсказкам судьбы. Правда, не всегда удавалось разгадать их правильно, но она все равно пробовала. В метро ее едва не прищемили дверью и оторвали пуговку на блузке. Вернее, пуговка оторвалась сама, когда мимо Татьяны протискивалась толпа веселых и тощих девиц. Потом бедной Тане не удалось выйти на своей станции. К магазину она подходила в совершенно взвинченном состоянии, пытаясь унять трясущиеся от обиды на жизнь губы.

        А обижаться было на что. Егор уезжал в отпуск. На море!
        И что самое возмутительное, Татьяну он с собой не приглашал.
        Придя вечером с сырой курицей и вручив ее Тане для приготовления ужина, временно любимый мужчина стал воодушевленно делиться с подругой радостью:
        - В Турцию поеду! Горящую путевку отхватил! Вообще за копейки! Представляешь?
        Без пяти минут невеста уронила курицу в раковину и замерла. По логике сейчас любимый должен был начать ее приглашать с собой. Или махать двумя путевками. Или как-то прояснить неудачный глагол «поеду». Потому что надо было сказать «поедем», и никак иначе!
        - Правда, там три звезды! Боюсь, не отравиться бы их дармовым «все включено», но мне мужики посоветовали на хлеб и выпечку налегать, а с мясом аккуратнее быть, - заливался соловьем Егор, по-хозяйски развалившись за Таниным столом.
        - Один едешь? - не выдержала Татьяна. По идее, даже самый тупой и недалекий самец мог бы догадаться, что женщина, молча стоящая к нему спиной в позе, соответствующей проглоченному аршину, и с остервенением что-то скребущая в раковине, недовольна.
        - Ну, один, конечно, - засмеялся Егор. - Не с тещей же на курорт ехать!
        - А что, у тебя и теща есть?
        - Была, ведьма! До сих пор иногда снится с похмелья.
        - Ты был женат? - обалдела Татьяна. Егор, как ящик Пандоры, радовал ее все новыми гранями.
        - Два раза. И оба - неудачно!
        - В общем, я так поняла, что меня ты с собой в Турцию не приглашаешь, - подвела итог переговоров несостоявшаяся путешественница.
        - А чего тебе там делать? - искренне изумился Егор. - Тем более что у нас еще не такие отношения, чтобы вместе на курорты кататься.
        Татьяна медленно повернулась. Кавалер с аппетитом уминал сдобное печенье из вазочки и добродушно щурился.
        - Ага. Ясно.
        Конечно, ей было ясно. Какие уж тут разночтения? Их отношения тянули только на то, чтобы спать с ней и использовать ее как кухарку и прачку. А на курорт - увольте.
        Татьяна молча запихала курицу в пакет и ткнула пальцем в сторону двери.
        - Тася, ты чего, обиделась? - залебезил Егор. - Я ж все по-честному! Мы вместе потом можем съездить. Будущим летом.
        - Нет. Я не обиделась. Я вспомнила про очень срочное дело, - отчеканила Татьяна. - Просто неотложное.
        Вытолкав гостя за порог, она несколько раз глубоко вздохнула. Затем растянула губы в улыбке и донесла это выражение лица до зеркала.
        - Все хорошо. Все просто отлично, - пробормотала она, судорожно сглотнув. - Не было мужика, и это не мужик.

        И вот новый день вместо позитива набросал каких-то пакостей.
        Напарница стояла за прилавком с застывшей физиономией, слегка перекошенной ужасом.
        - Олеська, ты там на крысу наступила, что ли? Или на бомбу? - хихикнула Татьяна. - Или нас грабят, и у тебя под прилавком мужик с обрезом?
        - Таня, - прошипела Олеся и скосила глаза вправо. - Ты чего опаздываешь?
        - В первый раз, что ли? - усмехнулась Татьяна и осеклась, заметив маячившую за стойкой с одеждой сухопарую фигуру.
        - А что, опоздания здесь в порядке вещей? - Фигура вышла на свет и оказалась заместителем директора главного офиса, Андреем Андреевичем Плюхиным.
        - С проверкой приехал, - прошептала Олеся, одновременно стараясь улыбаться высокому начальству. От этого лицо ее перекосило так, что смотреть было страшно.
        - Здесь в порядке вещей шутки и хорошее настроение, - вывернулась Татьяна. - Чтобы клиентам было весело. А веселый человек и с деньгами расстается легче.
        Замдиректора нервно лапнул себя по нагрудному карману, вероятно, испугался перспективы расстаться с деньгами.
        - Я про покупателей, - объяснила Татьяна. - Но начальству мы тоже рады!
        Про зверства Плюхина ходили ужасные слухи. Лысоватый молодец с бесцветными глазками радел за дело родной торговой фирмы всей душой и увольнял народ без суда и следствия. Потерять любимую работу, да еще за год до ухода директора на пенсию, было бы катастрофой. Как известно, когда вышестоящее звено выпадает, карьерная цепочка продвигается по лестнице на один шажок вверх. Татьяна метила если не на директорское кресло, то уж точно не ниже заведующей отделом.
        Поэтому она с ходу решила обаять Андрея Андреевича не женской прелестью, а деловой хваткой. Потащила замдиректора по отделу, воодушевленно делясь идеями и тыча пальцем в недоработки. Таня так давно работала на своем месте, что знала все плюсы и минусы родной торговой точки.
        - А вы мне нравитесь, - пробормотал через час взмыленный и утомленный Татьяниным стрекотом Плюхин.
        - Да? - зарделась Татьяна, у которой мозг был заточен на замужество. Но не переспрашивать же у шефа, что именно ему приглянулось: ее фигура или трудовой азарт. Скорее всего второе, но верить хотелось, что первое!
        - Вы интересная женщина, - развил мысль Андрей Андреевич, еще больше озадачив мадемуазель Караваеву.
        В каком плане она интересная? Как будущий директор или как дама сердца?
        - Вы сегодня вечером не заняты? - вежливо поинтересовался Плюхин.
        - Нет! - воскликнула Татьяна.
        Шеф вздрогнул и на всякий случай отступил на пару мелких шажков.
        - Я сегодня абсолютно! Совершенно!! Свободна!!! - Татьяна просияла и разве что в ладоши не захлопала, прижав Андрея Андреевича бюстом к ближайшей вешалке.
        - Тогда подъезжайте в главный офис, мы обсудим ваши предложения по рекламе и прочие рационализаторские моменты, - промямлил Плюхин, смешавшись от такого напора.
        - Непременно, - шепнула одуревшая от недосказанности и сомнений сотрудница, стрельнув глазками, но грудь убрала.
        Шеф, торопливо вытерев лысину платком в цветочек, немедленно ретировался.

        К огромному Татьяниному удивлению и разочарованию, в главном офисе ее ждали целых пять человек. И они действительно собирались обсуждать с ней рабочие вопросы, а не пить вино и не шептать на ушко милые глупости. Тем более что трое из этих пяти были разновозрастными и разнокалиберными тетками.

        Огромные клетчатые баулы занимали полкомнаты и коридор.
        - Слушай, такое чувство, будто вы насовсем уезжаете, - промурлыкал Рома, впрочем, без особого расстройства в голосе.
        - И не надейся! - рявкнула Валентина. - Чтобы тут все нормально было!
        - А чего тут будет-то? - пожал плечами муж. - Воду я буду закрывать, газ выключать, двери запирать. Не волнуйся: не спалю, не затоплю и не позволю нас обнести, лапуля!
        Можно подумать, он не понимал, чего боялась Валентина!
        Но и она не рискнула озвучивать свои страхи мужу. Чего подсказывать-то? А вдруг он не догадается, чем можно заняться в отсутствие жены?

        Подруги были с Валей солидарны.
        - За таким глаз да глаз, - сказала Татьяна.
        - Лучше вообще не оставлять, - поддержала ее Юлька.
        Но если Юлька ничего конкретного, кроме как взять мужа с собой, не предложила, то Караваева радостно хлопнув себя по лбу, ахнула:
        - Я же могу его проверять! Внезапно! Ну, знаешь, как ревизия. Вот к нам так сегодня шеф приехал. Я опоздала, а он при-ехал! Ой, что потом было…
        - Подожди! - оборвала ее Валентина. - Ты на что намекаешь? То есть ты приедешь к Роме, и у вас тут может быть что угодно?
        - Валь, ты совсем уже, - обиделась Таня. - Мозг после родов уже должен был восстановиться. Я, конечно, девушка одинокая, но твой муж мне неинтересен.
        - Почему? - набычилась Валя.
        - Я тебе опять не угодила? - развеселилась Татьяна. - Давай, соглашайся. От меня вреда меньше, чем от остальных. Тем более что я планирую охмурить начальника. А к твоему супружнику согласна приезжать на общественных началах в неудачное время. Он к твоему возвращению вообще начнет от звонков в дверь вздрагивать, я тебе обещаю!

        - Валь, давай живее, - торопил ее Рома. - Мы так все выходные тут прокопаемся!
        - Смотри, как суетится, - понимающе кивнула головой Караваева. - Ничего-ничего. Зря торопится.
        Подруги сидели в комнате «на дорожку». Юлькин переезд был намечен только на следующую неделю, но она уговорила Костю часть вещей отвезти заранее. Родственник не сильно обрадовался, но согласился. Мите преподнесли версию: «Я поеду заранее и все там обустрою». Подруги Юлькину торопливость не одобряли. Но им было не понять, что такое настоящее чувство.
        И они не видели Вадика!

        Они таскали баулы целый час, как вьючные парнокопытные, отправленные караваном через дальний перевал. В субботу на дачу собирались все, поэтому машину во дворе было негде поставить. Роме пришлось парковаться на проспекте, куда подруги и бегали, пошатываясь под тяжестью тюков.
        - Ужас! - упала на лавочку Татьяна, когда супруги Фуфаевы отбыли наконец в загородное имение. - У нее там все для Насти: одежда на все случаи жизни, включая зиму, пеленки, белье, игрушки, кашки, лекарства… Нет, ты видела эту коробку с лекарствами? Она там фельдшерский пункт может открывать! А запасные горшки? А стульчик для кормления? А манеж? Мне кажется, Валька даже мебель увезла. Такая мелочь - метр в прыжке, а ей нужно столько вещей!
        - Как и любой женщине! - усмехнулась Юлька. - Я вот тоже на дачу собираюсь. Мите только трусы с носками да пару футболок, а у меня прям туалет на туалете.
        - Ну, с тобой-то ясно, - засмеялась Караваева. - Ты едешь соседа охмурять. Главное, когда на шпильках по деревне пойдешь, в глине не завязни! И на пленэре аккуратнее кувыркайтесь. Я слышала, у них там коровы везде мины оставляют. А еще за голую попу комары могут покусать, так что ночные купания при луне я бы тоже рекомендовала исключить!
        - Танька, ты это все от зависти, - оттопырила губку Юля. - Если бы ты только его один раз увидела, сразу бы все поняла.
        - Эх, балда ты, Матвеева! Не ценишь своего счастья. Смотри, не нажгись там.
        - Лучше жалеть о том, что сделано, чем о том, что не сделано! Это не я, это кто-то умный сказал! - многозначительно воскликнула Юлька.
        - Ну да, ну да, - вредным голосом сбила ее философский настрой подруга. - Только это смотря какой результат. Некоторые, знаешь ли, сначала наворотят, а потом ходят, причитают: ах, что я наделала!
        - Ты на что намекаешь? - напряглась Юля.
        - Это я вообще, гипотетически. Вариантов-то много, - объяснила Татьяна. - Беременность какая-нибудь неожиданная и непонятно от кого…
        - Как это - «непонятно»? - изумилась Юлька.
        - «Непонятно» - это когда тут муж, а там Вадик, и плюс-минус две недели ясности не вносят, - произнесла Караваева. - А еще может возникнуть какая-нибудь интересная болезнь. Или муж застукает. Или жена.
        - Какая жена?
        - Юль, да любая! Я гипотетически! Мы в паспорт к твоему Вадику не заглядывали. И в его медкарту тоже. Я вообще к изменам отношусь лояльно, но не в твоем случае. Хотя, если ты будешь осторожна…
        - Ты как мама! - в сердцах выпалила Юлька.
        - Ты маме рассказала? - ужаснулась Татьяна.
        - Ага, - ехидно кивнула Юлька. - Причем Диминой! Я же не полная дура.
        - Ну, не знаю, не знаю. Если что, звони, приеду спасать.
        - Непременно. Жди.
        - Я всегда готова. Это у вас, замужних, всякие переживания и бурная жизнь, а я девушка одинокая, мне адреналина не хватает.
        - Ничего. Выйдешь замуж - нахлебаешься, - утешила ее Юлька. - Пока, я побежала.
        - Удачи.
        Татьяна с тяжелым вздохом посмотрела ей вслед. На душе было неспокойно.
        «Я им завидую, - догадалась Таня. - Во, докатилась! Эх, мне бы какого-нибудь соседа нормального. - Она вспомнила про Егора и скорректировала мечты. - Просто - нормального!»

        Костя недовольно хмурился, даже не глядя в сторону пассажирки. Юлька молча съежилась рядом и старалась лишний раз не шевелиться.
        Обидно, когда ты вынуждена зависеть от родственников с машиной! Но не переезжать же на дачу на электричке. В конце концов, они не так часто о чем-либо просят. Но вместе с Костей на проводы Юльки приперлись все. Евгения Михайловна, поджимая губы, инспектировала список собранных вещей. Елена недовольно фыркала, осматривая их с Митей квартиру. Даже мелкая Альбина умудрилась внести раздор, спросив, чем хуже их дача. Видимо, цитировала взрослых. Но Юлька твердо решила, стиснув зубы, вытерпеть это нашествие.

        Быстро выгрузив вещи прямо во дворе, Константин с облегчением вздохнул и впервые обратился к Юльке нормальным тоном:
        - Все? Больше ничего не нужно?
        - Нет! Спасибо тебе огромное! Прямо не знаю, как и благодарить! - залебезила она, напряженно поглядывая в сторону соседского забора. Там было подозрительно тихо. И тут Юлька в ужасе подумала, что ведь Вадим мог уехать! А вдруг у него закончился отпуск? Или он вообще был не в отпуске тут, а на отгулах?
        - Зато я знаю! - многозначительно взглянул на нее Костя.
        - Чего знаешь? - удивилась Юлька, мечтавшая спровадить родственника и побежать к Вадику за солью. Или за спичками.
        Кровь пульсировала в ушах так, что даже звуки долетали плохо. Или просто мозг перестроился и слабо реагировал на лишние детали. В данном случае лишней деталью являлся Костя, который маячил перед носом и почему-то не уезжал.
        - Я знаю, как ты меня отблагодаришь, - с нажимом на слово «как» пробасил Константин.
        - И как? - испуганным эхом отозвалась Юля. Многозначительность его тона ей не понравилась. И даже напугала.
        - Ты сама видишь, что с женой у нас не очень. Лена хорошая женщина, она родила мне дочь. Я ее уважаю. Но человек она тяжелый. Насколько я понимаю, ты в этом уже убедилась.
        - Ну…
        - Мысль улавливаешь?
        - Да!
        - Поясняю по буквам. Я тебя сюда привез, потратив полдня. Остальные полдня я хотел бы провести с удовольствием. С у-до-воль-стви-ем! А не с женой и тещей! Ясно? Так что очень на тебя надеюсь!
        Юлька похолодела от ужаса. У нее даже за ушами что-то такое съежилось. Наверное, начали вставать дыбом волосы.
        - А почему я? - сипло пискнула она.
        - Тебе что, трудно? - набычился родственник.
        - Не то чтобы трудно, но как-то неожиданно. Я не совсем готова. То есть я не представляю, как мы потом будем…
        - В глаза друг другу и Ленке смотреть? - закончил ее мысль Константин. - Да нормально будем. Как все. Чего такого? Дело житейское. Можно подумать, вы с Митькой друг другу никогда рожки не наставляли. Да вон моя Ленка даже умудрилась один раз на море без меня съездить, с мамашей своей. Отдохнуть душой и телом. Заигрывала там со всеми подряд. Отдохнула! Забыла, курица, что у нас дочка разговорчивая.
        - Лена тебе изменила? - воскликнула Юлька, обалдев от потрясающих подробностей жизни родственников.
        - Попробовала бы! - усмехнулся Костя. - Но хотела и собиралась - это факт. Только тут такое дело. Жена права на измену не имеет. Это природой заложено. Муж - да.
        Подавившись вопросом «почему», Юлька торопливо напомнила:
        - Вот видишь! А я жена! Как же я могу?
        - Ай, да все вы можете. Цену только себе набиваете и орете много. Какая ты жена? Вы с Димкой не пара. Ясно же, что еще год-два, и разведетесь. Нечего тут незабудку изображать!
        - И что, прямо видно, что не пара? - ужаснулась Юлька, пропустив мимо ушей указание про незабудку. Надо же, она только-только задумалась о романе с Вадиком, да причем еще сомневалась и боялась сделать первый шаг, а тут, оказывается, всем ясно, что они с Димой не пара!
        - Слушай, Юлия! Мы сейчас не про тебя с Димой, а про меня говорим. И про степень твоей благодарности. Не надо мыслью по древу растекаться.

        Измена - не результат. Это всегда процесс. Сначала появляется мысль: а вдруг вот тут лучше? Потом мысль становится навязчивой, а итог уже не кажется таким аморальным. А затем мы плавно подходим к этому итогу, перешагиваем его и живем дальше. Это еще ладно, если мы живем дальше с чувством глубоко удовлетворения. А если нет? А если совесть, например, перестает спать по ночам, требуя моральных жертв и уплаты нравственного налога? Или совесть спит, но хочется плеваться, вспоминая этот самый итог? Но что сделано, то сделано.
        Вот не ел человек никогда какой-нибудь экзотический фрукт. Предположим, дуриан. Живет он и мечтает: эх, однажды я его непременно попробую! И так ему хочется попробовать, что кажется, нет ничего слаще и вкуснее того дуриана. И что в результате? От одного воспоминания о вкусе и запахе счастливчики содрогаются. Хотя на каждый дуриан найдется свой гурман!

        Юлька мужа любила. Наверное, очень глубоко в душе и очень по-своему, но любила. Она не хотела изменить ему просто так, от скуки. Или из-за нехватки острых ощущений. Нет, она влюбилась в другого. Кроме физиологии в душе бултыхалось что-то еще. Как золотая рыбка в пруду, скользкая и юркая. И не факт, что золотая. Но чтобы разглядеть, надо поймать. А Юлька свою рыбку никак не могла ухватить за хвост, потому и не разобралась в чувствах и ощущениях окончательно.
        Но одно она знала точно: расплачиваться с Костей подобным образом - дикость!
        Она так и сказала, решив не размениваться на дипломатию:
        - Костя, это дикость!
        - Что именно?
        - То, что ты предлагаешь. Я не стану с тобой спать!
        - Да уж, - буркнул Константин, ошалело моргнув. - Это точно дикость.
        - А?
        - Спать с тобой - дикость! Ты чего, Юль, вообще не в себе?
        - Чего это «спать со мной - дикость»? - весьма непоследовательно оскорбилась Юлька.
        - И не уговаривай, - засмеялся Костя, окончательно убедив ее, что вся Митина семейка - отвратительные люди. И чем меньше с ними общаешься, тем лучше для психики.
        - А чего ты тут тогда намекаешь? Про удовольствие и все остальное?
        - Юлия, я всего лишь имел в виду, что ты меня прикроешь, если позвонит Ленка. Скажешь, что я недавно уехал, а мне скинешь эсэмэску. Дошло?
        - Какая гадость, - прошептала Юлька.
        - Вспомни свои слова, когда соберешься наставить рога своему Мите, - поморщился Константин.
        Юлька нервно сглотнула и отвела взгляд. В который раз он уже говорит про них с Митей! Неужели он ее в чем-то подозревает? Так и спалиться недолго. Сплошная нервотрепка! А ведь даже еще ничего не было.
        - Юль, мы договорились?
        - Да, - нехотя кивнула она. - Езжай за своими удовольствиями.
        - И тебе не скучать, - насмешливо отозвался родственник, ловко запрыгивая в машину. - Пока, дачница!
        С неудовольствием глядя на облако пыли, ползущее за его автомобилем, Юлька вздохнула. Какие все же мужики моральные уроды. Лену ей было жаль. А от мысли, что она покрывает чью-то измену, на душе вообще шуршали тараканы.

        - О, прекрасная Юлия! - раздалось из-за забора. За штакетником материализовался Вадим, поигрывая мышцами. - Я смотрю, у вас новый муж.
        - А вы следите за моими мужьями? - бросилась кокетничать Юлька. Все лишние мысли и моральные терзания у нее мигом выдуло из головы. Сердце сладко ныло, и где-то в районе лопаток прорезались крылышки, подрагивавшие и готовые к взлету. - Добрый день!
        - А что так официально? - улыбнулся Вадим. - Кстати, я слежу за вашими мужьями, потому что прикидываю свои шансы.
        Не сообщать же ему, что у него двести шансов из ста! Но как же хотелось сказать что-то такое, чтобы не отпугнуть, дать надежду и подтолкнуть к активным действиям.
        - Ну, с вашей-то фактурой… - подбодрила соседа Юлька, цепенея от собственной наглости.
        Это же она просто напрашивается! Надо вести себя нейтрально, а то совсем неприлично. Юлька решила в одностороннем порядке свернуть беседу, чтобы не позориться дальше и собрать мысли в кучу. Главное она уже выяснила - Вадик здесь. И он ею интересуется. Положительную информацию необходимо дозировать. Да и цену себе набить не помешало бы. А то такими темпами они уже завтра проснутся под одним одеялом.
        Представив себя под одним одеялом с Вадимом, Юлька чуть не упала в обморок от избытка чувств.
        - Это да, - не стал скромничать по поводу фактуры сосед и рассмеялся. - А какие у вас планы?
        - На вечер или вообще? - немедленно чирикнула она, сразу прикусив язык.
        В организме происходило что-то немыслимое. Может, это и была настоящая любовь, когда сносит крышу, мозг на время отмирает, дав волю чувствам, а жизнь впервые обретает настоящий смысл? И как быть: смущаться и сдерживать порывы или плюнуть на условности?
        Плевать было страшновато. Условности, они, конечно, условные, но их никто не отменял. Да и Вадим мог удивиться стремительности развития отношений. Хотя, наверное, такой роскошный самец привык, что девушки покорно вышагивают за ним следом, как крысы за дудочкой.
        - И на вечер, и вообще, - абсолютно серьезно произнес Вадим, вернувшись к вопросу о планах, и так взглянул на бедную Юльку, что она взмокла и засопела, как сенбернар на солнцепеке.
        Ей не дышалось и не думалось. Если бы Вадим предложил сию секунду пойти, предположим, на сеновал, Юлька рванула бы туда впереди него.
        - У м-м-меня муж… приедет… на следующей неделе… - проблеяла она, судорожно размышляя, а не предложить ли Диме задержаться в городе, пока она тут благоустраивается.
        Это было ужасно. Где-то за пеленой неприличных мыслей теплились остатки хорошего воспитания. Можно бежать до самого обрыва, не думая о кульминационном моменте, но когда отвесная стена уже рядом, надо либо повернуть назад, либо прыгнуть. И тут уж не отвертишься. А Юлька пыталась отвертеться.
        Как потом жить с Митей? И жить ли? И с Митей ли? И что будет потом? Может, остановиться, пока не поздно?
        - Юленька, я вижу, вы в замешательстве. - Он положил ручищи на забор и оперся о них подбородком, умильно поглядывая на пунцовую от переживаний соседку. - Я застал вас врасплох вопросом о планах? Вы собирались пойти взламывать соседские дачи? Так я готов за вами в огонь и в воду. Не пугайтесь так.
        - Какие дачи? - пролепетала Юлька.
        - Слушайте, я понял! - хлопнул себя по лбу Вадим. Если бы Юльку так хлопнули, она бы отбросила тапочки и больше никогда в жизни ни по какому поводу уже не волновалась бы. Такими ударами можно выбивать старые ковры или даже забивать гвозди. - Вы боитесь меня?
        Юлька пискнула что-то нечленораздельное, так как во рту у нее пересохло, а вид его накачанных плеч и кубиков пресса, просматривающихся за штакетником, и вовсе парализовал интеллект. Караваева всегда говорила, что интеллект и физиология - вещи несовместимые. Мол, в человеке может полноценно работать и развиваться только что-то одно. Но если раньше Юля считала, что речь шла о мужчинах, которые могут быть либо умными математиками, либо брутальными самцами, то теперь внезапно осознала, что караваевская мудрость применима и к моделям женского поведения. Мужчина мог быть интересен даме как собеседник, и тогда у дамы включался интеллект. Или просто интересен как мужчина, и тогда интеллект отключался. Женский интеллект, подпитанный многовековой дамской мудростью, - это нечто вроде Большой медицинской энциклопедии, при чтении которой можно найти у себя симптомы любой болезни. Так и в любом мужчине, при желании и детальном исследовании объекта, можно было накопать полный список всевозможных дефектов.
        - Честное слово, я очень мирный и абсолютно неопасный для хорошеньких девушек! - Вадим явно не шутил, искренне решив убедить соседку в своих добрых намерениях. - Я же понимаю! Такая красавица, одна, ночью…
        Тихо простонав, Юлька задышала чаще. Разве что язык не высунула.
        - …в деревенском доме, практически на краю цивилизации. - Вадим блестел глазами и воодушевленно загибал пальцы, перечисляя список опасностей, подстерегающих юную нимфу в дремучем садоводстве. - Да вы еще такая Дюймовочка! А тут я, как первобытное чучело из диких джунглей, Тарзан недоделанный.
        Прикрыв глаза, мадам Матвеева медленно погружалась в нирвану. Женщине так мало нужно для эмоционального взрыва. А что такое жизнь без эмоций? Рутина. Серость. Поэтому сейчас сердце чувствовало приближение настоящего праздника. Вот оно!
        - Хотите, я буду вас ночью охранять? Можете у меня переночевать, пока к вам муж не приедет.
        А Юлька хотела!
        - Или я у вас, чтобы было не страшно.
        И этого она тоже хотела!
        «Какая я дрянь, - подумала Юля, пытаясь вызвать в себе стыд. Чудовищно, но стыдно ей не было. - Как мартовская кошка! Просто идиотизм! Это бред! Бред! Можно подумать, я десять лет в тюрьме без мужика отсидела, а теперь дорвалась! Откуда столько экспрессии?»
        - Ну вот, я опять вогнал вас в краску! Слушайте, я совершенно не умею общаться с девушками.
        - Да ладно! - вырвалось из Юльки нечто нагловатое, но она тут же исправилась: - Нормально вы общаетесь. Просто я одичала. Дома постоянно сижу. Разучилась правильно реагировать на мужчин.
        «Ну и дура. Как есть - дура! Что же я несу такое?»
        - Все понял, - снова ласково улыбнулся сосед, хитро подмигнув. - Не прощаюсь! - Он отошел от забора и направился в глубь своего участка.
        «Что он понял? И почему не прощается? - озадачилась Юлька. - Мне его тут подождать, что ли? Или как?»
        Она оглянулась на кучу сумок и коробок и, вздохнув, решила скоротать время за разбором вещей. Надо было оправдывать легенду и готовиться к Диминому приезду.

        Когда чего-то ждешь, время растягивается бесконечной резинкой. И нервы напряжены, как эта резинка. И чем больше хочется и думается, тем меньше шансов, что все получится.
        Татьяна твердо знала, что не надо ждать звонка. Вот не надо, и все! Мужчины - подлецы по своей сути, они на расстоянии чувствуют, чего от них хочет женщина, и делают все наоборот.
        Если у тебя сегодня прическа, макияж и кружевное белье, то, скорее всего, у него нарисуется футбол, баня или маме срочно нужно отволочь домой из магазина центнер картошки. Или он обязан отправиться к другу, у которого заглохла, сломалась или вообще пропала машина. Список вариантов, почему он не приедет именно сегодня, бесконечен. Зато если завтра у тебя на носу, лбу или под глазом вскочил прыщ, или, например, простуда на губе, или вообще критические дни, и ты спишь и видишь, чтобы он посидел и поскучал вдали от тебя, он непременно объявится с романтическими планами.
        У Татьяны сегодня был как раз первый вариант. Она явилась на работу при декольте, потратив час на утренний макияж и укладку. До обеда она еще на что-то надеялась, а позднее твердо сказала себе:
        - Все! Андрей - далеко не лучший вариант. Когда мне будет за сорок, я соглашусь на принца с плешью, гастритом и занудливым характером. А сейчас я достойна лучшего.
        - Чего ты там бормочешь? - поинтересовалась Оксана.
        - Да мужик обмельчал нынче, - отозвалась Караваева. - Вот еду я сегодня вся такая неземная, а хоть бы кто со мной заигрывать начал!
        - Таньк, так понедельник же. С бодуна все. Подожди, к вечеру у них рефлексы отомрут и будешь отбиваться.
        Оксана к Татьяниному желанию выйти замуж относилась с уважением и пониманием. У Оксаны уже десять лет был постоянный кавалер, но жениться на ней он, судя по всему, не собирался.
        К концу рабочего дня настроение у Татьяны совершенно упало. Она ненавидела всех мужиков вообще, и Андрея в частности. Нет, конечно, он ей ничего не обещал! Но вот так игнорировать! Она же надеялась и рассчитывала. Мог бы и почувствовать.
        Вероятно, Плюхин что-то почувствовал, так как к закрытию приехал.
        Татьяна задышала чаще и взволновалась, по щекам разлился румянец, а глаза заблестели. Влюбленная женщина хорошеет моментально. Вероятно, это следствие сложных химических реакций в организме. Поэтому и Татьяна стремительно похорошела. Во всяком случае, отражение в зеркале ее устраивало, а такое бывало не часто.
        Поболтавшись между вешалок, Андрей Андреевич пошел на сближение.
        Татьяна старательно делала вид, будто занята работой, при этом от нее исходили такие флюиды, что Андрей Андреевич решил не тянуть и, солидно откашлявшись, закинул пробный шар:
        - А что вы, Танечка, делаете сегодня вечером?
        Когда мужчина задает подобный вопрос, становится ясно, что у него на вас планы.
        Но когда такой вопрос задает начальство, это может привести к чему угодно: от романа с шефом до сверхурочной работы на благо родной конторы.
        - Снова предложите отправиться в офис на совещание? - с обидой в голосе произнесла Таня, вспомнив свое предыдущее разочарование. Тогда он ее даже не проводил. Хотя смотрел со значением и интересом.
        Юлька, правда, утешила ее, заявив, что Плюхин, скорее всего, очень стеснительный и боится получить от ворот поворот. Все же директор. Ну а если нет? Если она сама себе напридумывала того, чего нет? Разочаровываться в мужиках Татьяне надоело. Хотелось ясности и стабильности.
        - Ну почему же? Я хочу пригласить вас на выставку, - засмущался Плюхин.
        - На ювелирную? - брякнула Татьяна, тут же пожалев. Вот ведь язык! Не любят мужики таких намеков!
        Словно подтвердив ее опасения, шеф помрачнел и даже, кажется, начал сомневаться, а стоит ли вообще что-то начинать с этой продавщицей. Уловив настрой Андрея Андреевича, Таня решительной женской рукой повернула флюгер его планов в нужную сторону:
        - Шутка. Просто меня сегодня уже приглашали именно на ювелирную, а я, знаете ли, не люблю побрякушки. Я девушка хозяйственная, если есть лишние деньги - лучше потратить их на дом. Камушки - баловство для недалеких Барби.
        Расцветшая на блеклой плюхинской физиономии улыбка подтвердила Татьянины догадки: прижимистый, подозрительный и рачительный хозяин. И пусть глазки бесцветные и маленькие, а плешь блестящая и большая, да и росточком не вышел, зато за таким - как за каменной стеной. Вон у Вальки красавец, и что? Сплошная суета: следи за ним, пузо подтягивай, баб отгоняй. Жить нужно для себя, а не в борьбе за мужика. Плюхина никто отбивать не станет. И тактику поведения с таким экземпляром выбрать легко.
        - Я на автомобильную выставку собираюсь, - поведал шеф. - Права недавно получил. Пока ездил плохо, машинка была попроще, а сейчас можно уже что-то приличное приобрести. Обычно женщины дают хорошие советы с точки зрения использования. Но не маму же с собой звать! Вот я и решил пригласить приятную барышню. И время провести в симпатичном обществе, и совет получить.
        - Ах, какой вы прагматик, - прищурилась Караваева.
        - Да, я такой, - приосанился Плюхин, словно ему сделали комплимент. То есть он своей жизненной позицией еще и гордился.
        - Ладно, я готова. - Татьяна поправила декольте, поймав заинтересованный взгляд Андрея Андреевича. Тот смутился и отвел глаза, дрогнув кадыком.
        Все шло в нужном направлении.
        - А можно я буду вас называть Андреем? - помогла намечающемуся сближению мадемуазель Караваева. - Или я тороплюсь?
        Она вложила в вопрос столько скрытого смысла, что Плюхину потребовалась пара минут на осмысление всех вариантов.
        - Можно, - сосредоточенно кивнул шеф и добавил: - Предлагаю перейти на «ты».
        - Я попробую, - пообещала Татьяна. - Все же вы начальник.
        - Сейчас я не начальник, а просто… друг. Мы же можем в нерабочее время общаться как друзья, правда?
        - Конечно! - воскликнула Таня. - Еще как можем!
        Они уселись в вишневую «девятку» босса и отправились навстречу зарождающимся дружеским отношениям.

        На выставке придирчивый Плюхин облазил и обнюхал все автомобили подходящей ценовой категории и довел консультантов своими вопросами до исступления. Судя по спектру проблем, интересовавших кавалера, Андрей собирался в ближайшем будущем заиметь как минимум двоих детей, собаку или кошку, а также перевозить крупные грузы в сельскую местность и обратно. Наверное, это должно было обрадовать, но Татьяна вдруг засомневалась, что этот дотошный мужик сумеет составить счастье ее жизни. Нет, разумеется, не в мужике счастье, но все же… С таким будет удобно, надежно, но комфортно ли?
        Крамольные мысли, напавшие на мотавшуюся по выставке Караваеву, как оводы на корову, мешали планировать окончание вечера. Сомнений возникло столько, что она даже обрадовалась, когда Плюхин, вежливо раскланявшись, оставил ее у подъезда и уехал к своей мамаше, показывать набранные на выставке каталоги.

        Звонить Валентине Таня не решилась. Во-первых, Фуфаева начнет допрашивать, чем занимается ее собственный муж, а сил ехать на охоту за Ромой уже не осталось. А во-вторых, о чем можно спрашивать жену красивого мужика? И так все ясно. Если его нельзя оставить без присмотра, как кота, который либо будет драть обои, либо написает в любимые туфли, то зачем вообще этот геморрой? Зато женились Фуфаевы по большой любви. Во всяком случае, с Валиной стороны любовь присутствовала. А вот Юлька…
        Татьяна поспешно набрала номер подруги. Вот кто мог ей дать умный совет! Она вышла замуж за надежного, а теперь ускакала от него на дачу к какому-то жеребцу. Легкомысленной Юлька не была, поэтому был шанс получить вдумчивую консультацию по последствиям брака с правильным мужчиной. Видимо, не все гладко с правильными-то!

        - Алло, - прошептала запыхавшаяся Юлька, взяв трубку после десятого гудка, когда Таня уже решила, что подруга к телефону не подойдет.
        - Похоже, я оторвала тебя от твоего Тарзана, - вздохнула Таня. - А я надеялась, что ты уже разочаровалась в своей затее и сейчас расскажешь мне, что математик лучше качка.
        - Он не качок! - возмутилась Юлька.
        - Ясно. То есть пока не разочаровалась. Мне нужен трезвый совет по похожей ситуации. Юль, ты сейчас говорить можешь, или вы еще не закончили?
        - Фи, какие пошлые намеки. У меня все культурно. Я в первый день в чужую постель не прыгаю!
        - Ждешь второго дня? - засмеялась Караваева. - А порядочные девушки ломаются не менее месяца!
        - Где такое написано?
        - В правилах охмурежа! Матвеева, так чем вы там занимаетесь?
        - Купаемся. Слушай, Таньк, он такой… Ты не представляешь!
        - Это он сейчас все слышит?
        - Нет, Вадик купается! Он на другой берег за кувшинками для меня поплыл! Танька, он когда разделся, я чуть с ума не сошла. У него кубики, бицепсы, трицепсы, шерсть…
        - Ой, шерстяных не люблю!
        - Караваева, тебе никто и не предлагает! Он не такой, как Митя! Вернее, не в смысле другой, а я реагирую по-иному! У меня башню капитально унесло! Когда Димка раздевался, у меня никогда такого не было, чтобы слюни текли!
        - Юлия, ты меня ужасаешь! Смотри, кавалера своим слюнотечением не напугай, а то он решит, что у тебя бешенство, и пешком по другому берегу домой вернется, в обход тебя.
        - Таня, ты не понимаешь! У меня с Димой так никогда не было и никогда не будет…
        - То есть уже что-то было? Ага, я так и знала!
        - Нет! Я не об этом. С Димкой тихо, спокойно, весело, без особого адреналина. А тут аж уши закладывает от одного лишь взгляда. Вот я на него смотрю, и у меня мурашки.
        - Юль, я об этом и хотела поговорить. Мне нужен совет человека в теме. Тут у меня ерунда случилась: за мной начальник вроде как ухаживает.
        - То есть?
        - Ну, он еще сам не понял, что начал ухаживать, но мне уже все ясно. И движемся мы к кульминации нормальным темпом. Я в принципе могу и ускорить. Только я вот гляжу на него: пресный он. При деньгах, правильный, скучный, надежный в смысле верности и хозяйства, но ножки тоненькие, плечики щупленькие, плешка на балде, глазки цвета осенних луж…
        - Караваева, ты так красиво его описываешь, что какие могут возникнуть вопросы. Тебе самой все ясно.
        - Юль, я смотрю на него трезво. Если надо, я его даже могу чуть-чуть полюбить, потому что в любом, даже самом захудалом мужичонке можно наковырять плюсиков. Он добрый, спокойный, непьющий, негулящий. Продолжать?
        - Нет, основная мысль ясна. - Юлька прищурилась, глядя на противоположный берег. Вадик с кувшинками в зубах мощными бросками греб обратно. Чирикали птички. Стрекотали кузнечики. И было так хорошо, как никогда в жизни.
        - Я сейчас описываю приблизительно, прошу не обижаться, твоего Диму. Вот ты живешь с положительным мальчиком, в котором нашла определенные плюсы. Но случилось так, что ты встретила мужчину, от которого у тебя пересыхает во рту и останавливается сердце. И ты собираешься своему Мите нарисовать большие и ветвистые рога. А какие у тебя дальнейшие планы? Как ты расцениваешь свой брак с Матвеевым? Ты ошиблась или сделала все правильно, когда не стала дожидаться принца и выскочила замуж за первого встречного?
        - Митя - не первый встречный! - Юлька даже привстала, поперхнувшись от негодования.
        - Не цепляйся к словам! - разозлилась Татьяна. - Не о твоем муже речь! Как мне быть? Вот ты бы на моем месте что выбрала: плешивую, но надежную синицу в руках или ждала бы журавля?
        - Народная мудрость гласит, что синица лучше, - вредным голосом напомнила Юлька.
        - Меня сейчас интересует твой жизненный опыт, а не народный. Тебе что оказалось лучше? Ты готова бросить Диму, потому что нашла свой идеал?
        - Не знаю, - после паузы призналась Юлька. - Мне про это даже думать страшно. Я хочу просто жить и пользоваться тем, что эта жизнь дает. Не хочу решать проблемы. Я вообще мечтаю в данный момент сказаться незамужней и свободной! Чтобы у меня был второй шанс начать все с Вадиком!
        - То есть однажды я тоже пойму, что лучше бы в моей жизни никакого Андрея Андреевича с его мамашей не было, - удовлетворенно подытожила Караваева.
        - Тань, а если у нас ничего не получится?
        - У нас с тобой или у каждой из нас с принцами? - деловито уточнила Таня.
        - У меня с Вадиком. Вдруг он женат или несвободен? Или просто не захочет жениться? Как тогда быть?
        - А ты решай проблемы по мере их возникновения. Кстати, я тут подумала, что мне надо будет поступить так же. Вычеркнуть из своей жизни Плюхина никогда не поздно. У нас разводы никто не отменял.
        - Мне страшно. Вадик вон плывет. Вдруг это начало чего-то важного, самого главного, нового, а я, как дура, откажусь?
        - Или это начало конца. Останешься ты без Вадика и без Димы. И будешь со мной на пару за мужиками бегать. Они, кстати, теперь шустрые пошли, фиг догонишь. И будь уверена, Юлька, очередь из кавалеров ни под чьим окном не стоит.
        - Не нужен мне никто, кроме Вадика.
        - Ты, Матвеева, чудовищно непоследовательна в своих заявлениях.
        - Это потому, что я пока не определилась.
        - Вот и я не определилась, - вздохнула Татьяна. - И боюсь, что жизнь все сама расставит по своим местам. И не факт, что она это сделает так, как мне хочется.
        - Ладно, закругляемся, - заторопилась Юля. - У меня Вадик приплыл.
        - Сказала бы я тебе, что приплывает и не тонет, - съязвила Караваева. - Ладно, я буду дальше думать. А ты держи меня в курсе. Я буду учиться на твоих ошибках.

        Разговор с Юлькой указал верное направление для размышлений. Получалось, что и Юлька, даже со съехавшей крышей, за Митю слегка цеплялась и решительно менять свою жизнь не собиралась. Правильно. Кто его знает, этого дачного ухаря. Вот закончится у него отпуск, помашет он размечтавшейся дурочке рукой, и поминай как звали. А она раскатала губу.
        Татьяна взяла телефон и отбила умеренно нежную эсэмэску Плюхину. Пусть вспомнит о ней перед сном, это лишним не будет.

        Время то тянулось, то скакало вперед, как взбесившаяся лошадь. Юлька тихо сходила с ума от гормональных выбросов. Она бредила Вадимом, мечтала о том, как все случится, но стоило лишь ему появиться в поле ее зрения, как смелая амазонка превращалась в застенчивую институтку, испуганно мнущую передник и отводящую глазки в сторону.
        Они уже перешли на «ты», регулярно общались, купались, перекрикивались через забор, но даже до поцелуев дело не дошло. Хотя Юлька видела, какие взгляды бросал на нее сосед, когда они загорали на берегу реки. Хотели они одного и того же, но никто не отваживался сделать первый шаг. Юлька боялась и стеснялась, решив до последнего изображать порядочную. Не наскакивать же на мужика первой? Он, может, и не откажется, но выводы сделает. А Вадим с решительными действиями не спешил. То ли стеснялся, то ли уважал, то ли вообще ленился и не желал портить отношения с соседями.
        Накануне Диминого приезда Юлька не выдержала и с утра начала атаку. Она не спала всю ночь, сходя с ума от одной лишь мысли, что в соседнем доме дрыхнет мужчина ее мечты. А на небе звезды, цикады поют, и так щемит сердце, что хочется плакать от счастья.
        Она собиралась «забыть» лифчик от купальника, но решила не рисковать. Ничего сногсшибательного Вадику она предъявить не могла, поэтому затея стала бы провальной. Забыть трусы - тоже не вариант. Тонуть - глупо. Плавала Юля отлично, в чем Вадик успел убедиться. И она отважилась применить самый банальный способ соблазнения.
        - Намажь меня, пожалуйста. - После утреннего заплыва, когда они насухо вытерлись, Юлька застенчиво протянула Вадиму тюбик с кремом от загара. - У меня, кажется, спина подгорела. Побаливает.
        Вадик осторожно провел пальцем по спине, от чего у Юльки подогнулись коленки, и она чуть не рухнула соседу под ноги.
        - Что, так больно? - испугался он, приложив ладонь к худенькому Юлькиному позвоночнику.
        - Нет, - прошептала она, зажмурившись и стараясь дышать реже.
        Пока Вадим неумело и грубовато размазывал крем по ее спине, Юлька задыхалась от избытка эмоций.
        - Все. - Сосед вручил ей тюбик и посмотрел в глаза так, что она вспыхнула и, пробормотав «у меня завтра муж приезжает», понеслась домой.
        Догонять ее Вадим не стал. Весь день его было не видно и не слышно, а вечером, когда Юлька совершенно спятила от ожидания и отчаяния, он, как ни в чем не бывало, зашел за ней и позвал купаться.
        К реке они шли молча, держась за руки. И Юлька точно знала, что сегодня им будет не до купания…

        Когда на берегу стемнело и стало холодно, они переместились в коттедж Вадима.
        Такой ночи у Юльки не было никогда в жизни.
        Утром, возвращаясь домой и пошатываясь от счастья и усталости, она твердо знала, что остаток жизни хочет прожить с мужчиной, который умеет устраивать такие ночи. И плевать, что с красивым сложно жить, его трудно удержать и постоянно надо бороться за него, за свою фигуру, против всех баб вместе взятых, которые тоже станут зариться на ее принца!
        Встречать Диму Юлька не пошла, рухнув спать с блаженной улыбкой на физиономии.

        Разумеется, Дима забыл половину вещей из оставленного ему списка. Раньше Юлька начала бы самозабвенно отчитывать его и учить жизни, но теперь это все не имело значения. Во-первых, вдруг оказалось мучительно стыдно смотреть ему в глаза. То есть не просто стыдно, а до слез и внутренних судорог. Наверное, это в глубине души корчилась совесть. И отчитывать человека, перед которым очень виноват, просто невозможно. Тем более когда он так соскучился и искренне рад встрече. Во-вторых, за забытыми вещами его можно было послать еще раз. А это - полдня с Вадиком. Если бы было можно, Юлька прямо сию секунду отправила бы мужа обратно и понеслась к соседу…
        Как мучительно было видеть за забором его мускулистое тело. Как кружилась голова от звука его голоса, когда он помахал рукой и поздоровался с Димой. Но и это оказалось не самым страшным.
        Соскучившийся Дима вместо своих любимых шахмат потянулся исполнять супружеский долг.
        Если изменить Диме Юлька еще могла, то Вадику - никогда! Она проблеяла что-то невнятное про проблемы по женской части и попыталась закрыть вопрос с долгом хотя бы временно. Но заботливый муж испугался и стал допытываться, не надо ли ей к врачу.
        «Нет, мне нужно к соседу!» - обозлилась Юлька. Не объяснять же мужу, что она после волшебной ночи с Вадиком даже сидит с трудом! Приперся тут со своей диссертацией и шахматами!
        Еле отбившись от Мити, она задумалась: а как, собственно, совмещать их обоих? Бегать к Вадику по ночам? Ходить с ним за ягодами? За березовым соком? Одно было ясно: в ближайшие сутки ей просто необходимо уединиться с соседом!
        Юлькины терзания прервал веселый голос Вадима, махавшего из-за забора полотенцем:
        - Эй, соседи, купаться пойдете?
        - Дим, тебе, наверное, рано, нужно акклиматизацию пройти, - немедленно отреагировала Юлька, пятясь к дверям.
        - Чего это? - изумился муж. - Я купаться хочу. Жара такая. Пошли. А это кто?
        - Наш сосед, - максимально равнодушно бросила Юля и ужаснулась тому, как фальшиво это прозвучало. Даже глухой и слепой сразу догадается.
        - Отлично. Будем с ним в шахматы играть, - обрадовался Дима. - Пошли купаться.
        Это была пытка. Юльке казалось, что между ней и Вадиком проскакивают искры. Он так смотрел, так дотрагивался, словно невзначай…
        Как смешно и нелепо выглядел пухловатый, молочно-белый Дима на фоне огромного загорелого красавца! Как ослик на фоне породистого скакуна, как «Ока» на фоне «Феррари», как пешка на фоне ферзя.
        Пока Митя с веселым визгом резвился у берега, Вадик повернулся к нему спиной и тихо спросил:
        - Он у тебя ночью крепко спит?
        Юлька покраснела, а он лишь хулигански подмигнул и шепнул:
        - А то я бы пришел!
        - С ума сошел!
        - Скажи ночью, что голова заболела, и выйди на полчасика погулять! В полночь! - Он показал ей язык и двинулся к реке.
        Юлька даже не успела возмутиться. Она блаженно откинулась на полотенце. Сегодня!

        Солидно потряхивая бюстом, Таня выбралась из плюхинской машины и нежно проворковала:
        - Андрюша, я сейчас! У меня тут дело на пять минут.
        - Я с тобой! - отозвался он.
        - Да мне бабульку одну надо проведать. Родственницу. Трубку не берет, я волнуюсь. Если она на лестнице незнакомого мужчину увидит, то дверь не откроет. Я быстро.
        - Ну ладно, - согласился кавалер. - Жду!
        Татьяна задрала голову и посмотрела на окна квартиры Фуфаевых. Балкон был открыт. Значит, Рома дома. Не признаваться же Плюхину, что она выслеживает чужого мужа. Еще подумает неизвестно что. И испугается. Или не одобрит, из мужской солидарности.
        В любом случае их с Валентиной дела его не касались.
        Нажав на кнопку звонка, Таня прислушалась. В квартире звучала негромкая музыка. Судя по надрывному речитативу и простенькой мелодии, шансон.
        Таня повеселела. Если бы Рома находился с теткой, то, скорее всего, пел бы какой-нибудь Дима Билан или, если тетка была дважды совершеннолетняя, то Хулио Иглесиас или Басков.
        Сначала в коридоре что-то прошуршало. Потом тихий мужской голос негромко выругался.
        - Рома, открой! - потребовала Татьяна. - Я знаю, ты дома!
        Пробубнив что-то нелестное в адрес визитерши, Роман Фуфаев распахнул дверь и предстал перед Татьяной во всей красе - из одежды на нем были только пляжные шорты.
        - Ой, ты пьешь, что ли? - изумилась Таня, ввинчиваясь в квартиру. Ее задачей было осмотреть все помещения на предмет наличия в них Валькиной соперницы.
        - Караваева, тебе чего? - неласково пробурчал хозяин, пошатываясь и следуя за гостьей.
        - Я у вас косметичку забыла. Не находил? - легкомысленно соврала Татьяна, быстро заглянув поочередно в кухню и метнувшись в комнату.
        - Нет, не находил, - зевнул Рома.
        - Странно, - сделала честные глаза Караваева и вернулась в кухню: - А чего у тебя музыка такая? Ты же любитель классики. Весь мозг Вальке вынес, что она Стаса Михайлова слушает! А сам чего?
        - Караваева, нашла фигню свою? - Рома начал теснить ее к выходу.
        - А чего пьешь? О, пиво! Неромантично!
        - Тань, иди!
        - Иду, иду. А чего один? Или ждешь кого?
        - Тебя точно не ждал! Караваева, все?
        - В туалет можно? - Таня решила довести рейд до конца.
        - Пожалуйста!
        Распахнув двери санузла и быстро обозрев пустое помещение, она прочирикала:
        - Чего-то расхотелось!
        - Все?
        - Да. Но если косметичку найдешь, то позвони!
        - Непременно, Караваева! Я ее теперь искать буду.
        Уходя, Татьяна наткнулась на веселого мужичка с четырьмя бутылками пива в руках.
        - О, вы к Роме? - понимающе улыбнулась она, протискиваясь мимо очередного гостя.
        - Да-да, Тань, ко мне. А тебе что?
        - Замуж хочу, - усмехнулась Татьяна. - Поэтому меня интересуют все мужики без пары! - И хищно лязгнув зубами, захлопнула за собой дверь.
        Миссию она выполнила. Настало время заняться своими проблемами.

        - Дим, ты ночью опять будешь в шахматы играть? - старательно изображая незаинтересованность в данном вопросе, спросила Юлька. Она суетилась у плиты, жаря оладьи. Логика подсказывала, что если накормить мужа тяжелой, жирной пищей, то он ни на что претендовать не станет.
        - А чего? - игриво спросил Митя, который еще не знал, что его планируют откормить до состояния крайней степени сытости и благодушия.
        - Да просто спросила. У меня сегодня голова болит. Давление, видимо, меняется. Ты тоже долго не сиди, а то мало ли…
        - Чего? - изумился Дима, обычно сидевший за своими шахматами до трех часов ночи.
        - Побереги себя. Тебе диссертацию писать.
        - Ты какая-то странная сегодня!
        - Да говорю же, с головой что-то, - испугалась Юлька.
        - Ну, иди, ложись. Значит, интим отменяется?
        - Ага, - рассеянно кивнула она.
        - Я тогда в турнире поиграю, - потер руки Дима.
        Юлька воодушевилась. Игра в турнире означала одно: Митя выпадет из реальности на несколько часов, играя партию за партией и не отходя даже в туалет. Отлично! Напевая, Юлька хлопотала с оладушками и поглядывала в окно.
        Ночь обещала быть нескучной. И у нее было не десять минут, а минимум час!

        Плюхин неуверенно топтался у своей «девятки» и тревожно морщил лоб:
        - А ты уверена, что это уместно?
        Татьяна, предложившая кавалеру заглянуть на чашечку чая, чувствовала себя полной идиоткой. Получалось, что это не он ее соблазняет, а она. При этом кавалер боится и ломается, а Татьяна наседает, как пьяный поручик на красну девицу.
        - Вполне. - Она пыталась ласково улыбаться, но в успех затеи верила уже слабо.
        - А удобно?
        - Андрей, я живу одна! Почему неудобно? Я тебя просто приглашаю попить чаю. Что в этом такого?
        - Так как же? - засуетился кавалер. - Ты одинокая, незамужняя девушка. Я могу скомпрометировать тебя перед соседями.
        - Пусть это тебя не волнует!
        - Я с пустыми руками…
        - Андрей, если ты боишься меня объесть, то не налегай на продукты. - Она потянула Плюхина за локоть. - А воды и заварки мне не жаль.
        - Ну, если ты настаиваешь, - промямлил Андрей и нехотя отцепился от дверцы своего драндулета.
        Резко выпустив добычу, Таня нахмурилась. Формулировка «настаиваешь» ей категорически не понравилась. Чего она настаивает? Ничего себе заявочки!
        - Я боюсь, что ты потом пожалеешь, - торопливо начал оправдываться кавалер.
        - Ты сделай так, чтобы я не пожалела, - с угрозой в голосе предложила Татьяна. Фраза получилась неприлично двусмысленной, поэтому она тоже смягчила формулировку: - Ты же интеллигентный человек и не воспользуешься моей слабостью.
        Получилось еще хуже, поскольку интеллигентный человек пошел пятнами и снова вцепился в дверцу машины. Наверное, заподозрил, что слабая девушка сама может им воспользоваться.
        «Надоел мне этот паноптикум», - обозлилась Татьяна, решительно застегнув третью сверху пуговку на блузке. Заметив маячившую в окне бабу Шуру, она застегнула и вторую.
        Странно, но уменьшение зоны декольте подействовало на Андрея отрезвляюще. Он решительно шагнул к Тане и, дыхнув на нее мятным освежителем, прошептал:
        - Ты не пожалеешь.

        - Валька, и чего мне так не везет? - ныла на следующее утро Татьяна, дозвонившись до Фуфаевой.
        - Всем не везет, - философски отозвалась подруга. - Кому-то больше, кому-то меньше, а кто-то привык стоически это невезение переносить. Вот я, например, вышла замуж за любимого мужчину, а он постоянно налево косит. И это косоглазие ничем не лечится. Даже граблями по хребту - не поможет. А еще у него есть мама. Когда соберешься замуж, первым делом устрой смотрины будущей свекрови. Потому что это самый главный минус любого мужика. Или плюс. Но мне не повезло. У меня Мальвина Игоревна, чтобы ей пусто было. И, главное, она уже в таком маразме, что ничего не боится.
        - Это она там орет так? - с благоговейным трепетом в голосе поинтересовалась Татьяна.
        Ее проблемы меркли на фоне закадрового визга Валюшкиной родственницы. А еще Татьяна подумала, что совет про свекровь очень правильный. Необходимо проверять мам будущих кавалеров.
        - Она, - флегматично подтвердила Валя.
        - А что случилось?
        - Не знаю. Она все время орет. Если вслушиваться, то с ума сойдешь. Я как на аэродроме живу: к шуму привыкла и даже умудряюсь его не слышать. Вот ты сейчас напомнила, я сразу услышала, а так даже не реагирую.
        - Валь, там что-то серьезное случилось, - заволновалась Таня. - Не может человек так орать на ровном месте.
        - Ща, развлеку тебя, - вздохнула Валя и затихла. Визг стал слышен отчетливее.
        - Ее придавило, наверное, или змея ужалила, - пробормотала Татьяна.
        - Ха. У нас с участка все змеи сбежали, Мальвина сама кого хочешь ужалит. Короче, не переживай за старушку. Это я вчера редиску плохо прополола. Она там сорняки нашла. Сейчас, видимо, пытается уничтожить две травинки ультразвуком. Ну, и ты все еще считаешь, что тебе не повезло сильнее, чем мне?
        - Ой, Валь, у меня из другой оперы, - вздохнула Караваева. - Слушай, вот ты, если бы была возможность, вышла бы замуж за другого, не за Романа? В смысле, ты своим браком довольна?
        - Ты застукала его? - напряглась Валентина. - Так я и знала!
        - Не-не-не, - испугалась Таня. - Ничего такого.
        - А чего звонишь тогда?
        - Елки-палки! Валя! Вот других бед в стране, кроме твоего Ромы, нет! Твой муж пьет пиво с каким-то мужиком. Мужик приличный, но не красавец.
        - Ну и ладно. Но ты бди!
        - Конечно! Так ты мне не ответила. Ты бы хотела мужа поменять?
        - Зачем?
        - Ну, чтобы жить спокойно. Вот он у тебя красивый, молодой, всем завидно…
        - Ты это к чему? На моего мужа претендуешь? - насторожилась Валентина.
        - Тьфу на тебя, Фуфаева! Лечиться тебе надо. Я к тебе, как к человеку, посоветоваться, а ты все про мужика своего! У меня горе, а ты - эгоистка!
        - Ладно, не ори. Не эгоистка я. У меня жизнь тяжелая. Нервы сплошные. Лучше бы я там с мужем сидела, чем тут - с его мамой. Совершенно неравноценные варианты. Давай, выкладывай свое горе.
        - Валь, вот если бы ты переспала с некрасивым мужиком…
        - Зачем?
        - Помолчи, а?! Так вот. Переспала бы с некрасивым. Фигуры нет. Прически почти нет. Возраст пограничный…
        - Пограничный? Это как?
        - Когда за сорок, но сохранился плохо! - крикнула Татьяна. - Не в этом проблема! Дальше дослушай!
        - Все-все, молчу!
        - Так вот: ни кожи ни рожи, как говорится. Но перспективный. В смысле, домашний, с деньгами. Спокойный, но вредный. И скуповатый. И, самое главное, когда ты понимаешь утром, что лучше бы ничего у вас не было! Что бы ты сделала: попробовала опять или искала другого? При этом не факт, что другой найдется!
        - Таня, - осторожно поинтересовалась Валентина, - а зачем опять пробовать, если тебя уже от него тошнит?
        - Не тошнит меня. Просто я ждала большего. Должны же у человека быть скрытые плюсы. Я думала, что он хотя бы в этом выше среднего. А тут сплошные разочарования.
        - Пошли его в сад, - легкомысленно предложила Валя.
        - Не могу. Это мой начальник.
        - Ты идиотка! Зачем с начальством спишь?! Тебе что, больше не с кем?
        - Не с кем! Валь, ну что, бросать его, да? Или, может, попробовать?
        - А он сам как?

        Сформулировать, как оценил эту ночь Андрей, было сложно. Да и ночи-то никакой не было.
        Сначала они долго пили чай. Татьяна старалась пить меньше, чтобы в ответственный момент в животе не начало булькать, а Плюхин, вероятно, в надежде отодвинуть момент близости, высосал почти весь чайник. Они вели какие-то невнятные разговоры о погоде и политике, во время которых Таня пыталась подъехать к шефу поближе. Он не возражал, но и не поощрял. Через час барышня заскучала и стала соображать, как бы спровадить кавалера домой. Романтического вечера не получилось. Тем более что Плюхин начал разглагольствовать о новой рекламной кампании, а это совершенно не вписывалось в Татьянины планы.
        Перебив заливавшегося соловьем директора, она шумно вздохнула и хлопнула в ладоши:
        - Ну что ж, чай выпит…
        Далее хозяйка собиралась сказать, что, мол, пора и по домам. Но не успела.
        Андрей встал, деловито одернув пиджак, сгреб ее в охапку и смачно поцеловал в губы. Обалдев от неожиданного поворота, Таня даже не успела правильно отреагировать, так как, запечатлев на ее устах брежневский поцелуй, Плюхин отстранился и спросил:
        - А где кровать?
        Татьяна хотела страстей, эмоций и ярких впечатлений. По ее мнению, мужчина должен был хотя бы разволноваться. Плюхин же сделал все сосредоточенно и быстро. Так быстро и четко опытный столяр забивает гвоздь. Бум-бум - и ваш табурет в порядке, получите-распишитесь, деньги в кассу…
        Закончив нехитрое действо, кавалер похлопал Татьяну по плечу и отправился в душ. Пока он там булькал и фыркал, в Татьяниной душе рождались вопросы. Они, как амебы, бурно делились и разрастались, норовя выплеснуться волной девичьего негодования. Чтобы не начать скандалить, Татьяна сжала губы и лишь вопросительно уставилась на вернувшегося кавалера. Она так требовательно сверлила его глазами, что Плюхин глубокомысленно сморщил лоб, но никаких комплиментов или банальных заверений в том, что такого у него никогда не было, не последовало.
        - Андрей, я тебе нравлюсь? - шумно втянула воздух Таня, опасаясь, что сейчас разревется.
        Все получилось как-то унизительно и неожиданно. И в душе было пусто и неуютно, как после посещения гинеколога, когда в кабинете вместо привычной Нинванны или Эммы Карловны обнаруживается бородатый дядька с ручищами мясника.
        - Ты приятная девушка, - произнес Андрей. То ли он ее утешал, то ли сочувствовал ей.
        - И? - потребовала ясности Таня.
        - А что еще? Ты не расстраивайся. Если тебя чем-то обделила природа в одном, то в другом она непременно это компенсировала. У тебя отличная деловая хватка. И не в сексе счастье. - Плюхин ловко стянул со стула вещи и выскользнул из комнаты. Через пару минут он крикнул из коридора: - Танюша, закрой, пожалуйста, за мной дверь! До завтра!
        - Что это было? - очумело спросила себя Татьяна. - Это кто кого разочаровал в результате? И кого обделила природа?
        Она долго крутилась перед зеркалом, нашла множество внешних дефектов, заподозрила наличие еще большего количества внутренних и совершенно упала духом.
        И как это все объяснить Валентине, если она сама не разобралась в том, что думал об этом инциденте Андрей?

        Страдальчески засопев, Татьяна призналась:
        - Наверное, он тоже не в восторге. А вдруг я себя переоцениваю? Ведь не просто так от меня мужики сбегают!
        - Ну, тогда попробуй снова, - великодушно предложила Валя. - Чтобы он сначала проникся, а потом пожалел, когда ты его бросишь. Если у вас с самого начала такая ерунда, то дальше будет только хуже.
        - Меня плющит от одной только мысли повторить это все, - сообщила Татьяна.
        - Вот видишь! - обрадовалась Фуфаева. - Все прояснилось.
        - Бери деньги, как психоаналитик, - грустно посоветовала ей Татьяна. - Значит, я опять без мужика?
        - Ну, не мужик и был.
        - Если перебрать все неудачи последних лет, то у меня каждый раз именно что-то похожее и получалось по результату - «не мужик и был»! Это же сколько лет воздержания! Ладно, спасибо за помощь.
        - Не забудь, ты за Ромой бдишь!
        - А что мне остается делать? Буду за чужим бдить, пока своего не найду.

        Ветер тихонько шевелил кроны деревьев и легко скользил по траве. Юлька с Вадимом лежали посреди огромного луга и смотрели в небо.
        - Я чувствую себя абсолютно счастливой, - сдвинув брови, сообщила Юлька. - Если представить, что счастье - это жидкость, то я чаша, полная до краев. И меня нельзя шевелить, иначе все расплещется.
        - Ого! - Вадик приподнялся на локте и насмешливо прищурился. - Совсем-совсем нельзя шевелить?
        Она кокетливо прикрыла глаза:
        - Даже не знаю.
        - Ну ладно, шевелить больше не буду, чашка ты моя! - Он сорвал ромашку и осторожно вставил Юльке в волосы. - Красиво излагаешь. Книжки писать не пробовала?
        - Пробовала. Я вообще-то стихи пишу, но хочу - книгу.
        - Да ну! - Вадим сел. - Это я сейчас тут с будущей литературной звездой покос мну?
        - Ага. Гордись.
        - И как? Издают?
        Вспомнив несколько стихотворений, изданных «за спасибо» в паре журналов и одной газетке, Юлька солидно кивнула. Отчаянно хотелось похвастаться. Чтобы Вадик не думал, что она простая, скучающая домохозяйка, от нечего делать рифмующая стишата. Нет, она самодостаточный человек, публикующийся автор. И вообще, однажды ее книгу издадут!
        - А как же, - нескромно отозвалась будущая звезда. - Конечно. Иначе - зачем писать?
        - Да, - уважительно протянул Вадим. - А я думал, ты просто…
        - Что? - насторожилась Юлька.
        - Ну, девчонка, студентка, - улыбнулся он. - А тут вон оно что!
        - Да ну тебя. Давай забудем, - великодушно спустилась с Олимпа Юлька. - Считай, что я просто студентка.
        - Надо бы ягод купить на станции, студентка, - лениво потянулся Вадим и пощекотал Юльку травинкой.
        Она блаженно улыбнулась и перевернулась на живот, из-под полуприкрытых век разглядывая его рельефное тело.
        - Да, - согласилась Юлька.
        Конечно, если ты ушла на полдня за ягодами, то нужно принести хоть чуть-чуть. Правда, был шанс, что увлеченный диссертацией и шахматами Дима даже не спросит, где добыча, но рисковать не хотелось. Наличие в доме Мити вообще отравляло Юльке жизнь. Было стыдно, неловко, неудобно и тягостно. Обманывать наивно улыбающегося мужа, переживавшего за ее пошатнувшееся здоровье, было подло. Юлька чувствовала себя последней предательницей и мучилась. А от этого она просто ненавидела мужа. Митя раздражал ее всем: заботой, сутулой спиной на фоне монитора, манерой читать в туалете и петь во время бритья.
        - Пошли? - Вадим легко встал и протянул Юльке руку. Он стоял на фоне голубого неба, такой огромный, такой красивый, что она едва не заплакала от счастья.

        - Юленция! - Митя вылетел ей навстречу, едва не кувырнувшись с крыльца. - У меня идея!
        - Идея? - рассеянно пробормотала она, помахав у него перед носом корзинкой, на дне которой перекатывалась земляника. - А у меня ягоды. Только их мало.
        - Зая, ты, наверное, совсем тут замучилась от скуки. Но ты стоически молчишь и не жалуешься. А я, черствый, эгоистичный книжный червь, совершенно забросил свою терпеливую, юную и прекрасную жену. Желаю исправиться!
        - Как? - опасливо попятилась от него Юлька, мучительно прикидывая, на что намекает муж: опять на супружеский долг или он что-то заподозрил?
        - Поехали в город! Я приглашаю тебя в ресторан!
        - Мне и тут хорошо, - испугалась Юлька и торопливо добавила: - С тобой хорошо. Не надо мне никаких ресторанов.
        - И где я добыл такое золото? - улыбнулся Дима, подхватив жену на руки. - Никому не скажу, а то отобьют!
        - Есть хочешь? - выпуталась из его объятий Юлька.
        - Хочу. Я суп сварил, - гордо сообщил муж, выпятив пузо. - Сейчас буду тебя угощать! Без тебя не начинал.
        - Ух ты, - вежливо обрадовалась супруга.
        Было стыдно, словно она обманывала доверчивого ребенка.

        Когда довольный Дмитрий снова приклеился к компьютеру, неверная жена бросилась звонить Татьяне.
        - Мне плохо, - прошептала она.
        - Мне тоже, - произнесла Караваева.
        - Мне хуже!
        - Юль, ты залетела от своего мачо?
        - При чем тут это? - Юлька даже обиделась. - Мне морально плохо. Тут такое!
        - Какое? - с готовностью отозвалась любопытная Татьяна. - Давай, рассказывай! Потому что у меня опять все никакое. Я снова одна-одинешенька. Сплошное разочарование. В общем, готова советовать, переживать и делиться опытом.
        - Караваева, у тебя нет такого опыта!
        - Теперь будет, - обнадежила подруга. - Стану учиться на твоих ошибках, как и обещала. Пока что я отправила в отставку своего плешивого шефа и мечтаю о красивом и загорелом мачо. Мне бы Бандераса какого-нибудь, как у тебя.
        - Вадик лучше! - воскликнула Юлька. - Он крупнее и не такой слащавый.
        - Тебе виднее. А плохо тогда почему? Если бы со мной рядом находился кто-то лучше и крупнее Бандераса, у меня бы язык не повернулся врать, что мне плохо!
        - Танька, я не могу так больше. Ситуация двойственная, и она опасно затягивается. Когда я вижу Митю, мне хочется самой себе дать в морду. Это предательство. Я тут подумала: а если бы Димка так подло поступил со мной? Я его люблю, планы на будущее строю, а у него какая-нибудь соседка по даче, к которой он бегает по ночам или с которой якобы ходит за земляникой. Это какая-то «Санта-Барбара». Дикость и гадость. Но это я так думаю, когда представляю на своем месте Митю. Но когда я смотрю со своей точки зрения, все иначе получается. Любовь достойна любых жертв. И это не предательство по сути своей. Просто я встретила человека, с которым хочу быть вместе. А тут Митя! Чтобы не быть последней дрянью, надо прийти к нему и честно сказать, что так, мол, и так, разлюбила, потому что у меня теперь есть Вадим. Он выше, сильнее, красивее, отличный любовник, и ты ему в подметки не годишься. Только потом я опять начинаю представлять, что я - это он. И вот, прикинь, приходит он ко мне и заявляет: Юля, прощай, я полюбил другую - у нее ноги длиннее, грудь больше, стонет она в постели громче и зарабатывает больше! И
кто он после этого?
        - Гад! - искренне вжилась в описанную ситуацию Караваева. - Мерзавец! Все они такие!
        - Ну вот, - сдавленно пробормотала Юлька. - А я тогда кто?
        - Ну, это другое дело. У тебя любовь.
        - Нелогично получается. И нечестно. Нужно объективно смотреть на ситуацию. С другой стороны, что мне теперь, отказаться от собственного счастья и остаток жизни терпеть Митю?
        - А он тебе совсем противен? - уточнила Караваева.
        - Нет, не противен! Я его люблю. В глубине души. Но сейчас он мешает моему счастью. Хотелось бы остаться с ним друзьями.
        - Юлия, это ты загнула. Вряд ли у вас после такого получится остаться друзьями, - возразила Таня. - Я тебе больше скажу. Иногда и от тихого математика можно получить шахматной доской по башке. Причем, заметь, за дело и абсолютно заслуженно. Ты точно решила, что он тебе не нужен?
        - Кто бы его отсюда выманил в город! - в сердцах выпалила Юлька. - Знала бы ты, как он мне надоел. Он нам мешает встречаться.
        - Ага, нахал, - хихикнула Караваева. - Слушай, Юль, раз у тебя муж свободен, может, я его к рукам приберу?
        - Спятила? - обиделась Юля.
        - Жадина, - вздохнула Татьяна. - Собака на сене. Куда тебе два мужика? Ты уж выбери одного, а то в стране и так нехватка холостяков.
        - Ты, Караваева, озабоченная совсем стала. Я же с тобой советуюсь.
        - Юль, да что я могу посоветовать? У вас там натуральный треугольник. Решай что-то и оставляй любого, иначе никакой гармонии в жизни не будет. Тебе важно определить, какого ты оставляешь себе.
        - Да ясно же, что Вадика, - разозлилась Юлька. - Только я не понимаю, что и как делать с Димой.
        - Я бы на твоем месте не торопилась. Мужики - они непредсказуемые. Сегодня он есть, а завтра твоего соседа сдует. К другой соседке. Пусть все идет своим чередом. Жизнь покажет или подскажет.
        - Звучит, как «бог подаст», - с обидой проворчала Юлька. - Это вместо конкретного совета.
        - Да я с собой разобраться не могу, а ты мне такие шарады подкидываешь, - загрустила Караваева. - Но я тебе желаю, чтобы все получилось.
        - Что именно?
        - Что-нибудь! Хоть что-нибудь! Потому что в этой жизни вечно у нас, у баб, ничего путного не получается!

        Ранним субботним утром Рому Фуфаева разбудил настойчивый звонок в дверь.
        - Кого еще принесло? - рявкнул хозяин, щелкая замками.
        На пороге стояла румяная Караваева с огромным пакетом.
        - Таня, десять утра! Суббота! Я сплю! Ты опять за косметичкой или будешь без легенды квартиру обшаривать? Тебя Валька прислала?
        - Нет, я по собственной инициативе, - нежно улыбнулась Татьяна, испугавшись, что так банально прокололась. Оказывается, мужики проницательнее, чем она думала. - Я тебе пирожков принесла! Горяченьких. Сама пекла!
        Пирожки она купила десять минут назад у метро, с лотка, решив, что для проникновения в квартиру должен быть подходящий повод, усыпляющий бдительность подозреваемого.
        - Пирожки? - напрягся Рома. - Зачем мне пирожки?
        - Побаловать тебя хочу. Небось сидишь тут на сухом пайке. Валька уехала, а ты одними бутербродами перебиваешься. Еще испортишь желудок. Вот, с мясом, с луком, с капустой! - Татьяна развязала пакет, из которого одуряюще заманчиво запахло свежей выпечкой.
        Нервно сглотнув, Роман посторонился.
        «Клинья подбивает», - решил он, глядя, как Караваева хозяйничает в их кухне. Татьяна была крепенькой, но совершенно не в его вкусе. Да и Валька прибьет! Нет, Караваева подобных жертв точно не стоила! А пироги он съест из принципа, потому что нечего охмурять мужа лучшей подруги. Какие все же бабы подлые! Никому верить нельзя. Тут он впервые подумал, что еще неизвестно, чем в его отсутствие занимается Валентина. И то, что маманька находилась при жене, ничего не меняло. Могла и не углядеть!
        - Ну как? - умильно улыбалась Таня, уютно подперев полной рукой розовую гладкую щеку. По комнатам она уже пробежалась - в квартире следов посторонних женщин не обнаружила.
        - Вкусно, - ворочая челюстями, улыбнулся Рома.
        - Хочешь, я тебе постоянно буду их возить? - вкрадчиво поинтересовалась Татьяна, решив таким образом обеспечить себе абонемент на посещение Валентининого супруга. А то фантазии не хватит каждый раз что-то новое придумывать. - Могу утром, могу вечером. Тебе как удобнее?
        Таня намеревалась выяснить, какое время Рома посчитает наиболее удобным для посещений, и сделать наоборот, чтобы наверняка настигнуть Валькину соперницу. В том, что Роман ходит налево, она не сомневалось. Другое дело, что его еще надо на этом поймать.
        Рома поперхнулся и мучительно закашлялся.
        - Чего ты разволновался? - расстроилась Татьяна. - Не хочешь, чтобы я пришла? Невкусно пеку?
        - Очень вкусно, - судорожно глотнув чая, залебезил Роман. - Только ходить ко мне не нужно.
        - Не нужно? - с угрозой повторила Таня. - А когда не нужно? Утром или вечером?
        - Вообще не надо! Таньк, ты классная! У тебя и грудь, и талия, и ноги, и глаза очень умные, - заволновался он. - Я вот всегда смотрел на тебя и думал: откуда такие потрясающие красавицы берутся? Вот бывает же такое совершенство форм! Я считаю, что нам лучше наедине не оставаться!
        Опешив, Караваева несколько мгновений переваривала услышанное, после чего встала и угрожающе нависла над съежившимся Фуфаевым:
        - Боишься со мной наедине оставаться?
        Решив, что его вежливый отказ Татьяна восприняла как сигнал к действию, он метнулся в коридор и проорал оттуда:
        - Караваева, уйди от греха!
        - Боишься с собой не совладать? - усмехнулась Татьяна. С одной стороны, ей, чисто по-женски, было приятно, что мужчина на нее так бурно реагирует, а с другой - какие же они, мужики эти, подлые создания! Жена уехала, а он к ее лучшей подруге клеится!
        - Не стану я с тобой спать, и не проси! - взвизгнул Рома, едва Татьяна шагнула в коридор.
        - А я прошу? - изумилась она. - Ты пьяный, что ли, с утра?
        - А чего приперлась с пирогами? Чего намекаешь тут, глазки строишь?
        - Я глазки строю? - обиделась Татьяна. - Да нужен ты мне. Мания величия у вас, Роман Батькович!
        - Ты уже уходишь? - с надеждой приоткрыл дверь Роман.
        - Предлагаешь остаться?
        - Нет! Не надо! Иди, пожалуйста! Всего тебе хорошего!
        - И тебе не хворать, - отозвалась Караваева. - Но я еще вернусь!
        - Не нужно, - жалобно попросил Рома. - Я скоро буду бояться к двери подходить. Ты мне совершенно расшатала нервную систему.
        - А ты йогой займись вместо пива. Говорят, помогает, - ехидно посоветовала Татьяна, выходя на лестницу. - Не прощаюсь!
        - Прощай! - воскликнул Роман, с облегчением закрыв дверь и даже навалившись на нее для верности.

        Валентина устало опустилась в полосатый шезлонг и прикрыла глаза. Тихо жужжали и гудели насекомые, ветер весело хлопал сохнущим бельем, издалека доносился бодрый визгливый голос Мальвины Игоревны:
        - Ничего не делает, все на мне, все на мне! Корова ленивая! Никакого уважения к старости! А я ведь говорила Ромаше: найди девочку из приличной семьи! Вот с вашей Наташенькой я бы поладила. До чего девочка милая: начитанная, интеллигентная, с дипломом.
        Судя по всему, бабка опять приматывалась к соседке через дорогу. Там обитали две тощие интеллектуалки: мама с дочкой. Обе тихие, вежливые и не похожие на нормальных дачниц. Все люди как люди - ковырялись в грядках, что-то чинили, латали, суетились, а эти две жерди валялись на солнышке и читали книги. У них даже огорода не было. Вернее, формально он был, но там росла трава с человеческий рост и цветочки. Мстительно представив, как соседская Наташа ползала бы по Мальвининым грядкам, оставляя вместо моркови и лука васильки и незабудки, Валя улыбнулась.
        Ей было хорошо.
        Наскоки свекрови Валентину развлекали, Рома болтался в городе под бдительным Татьяниным присмотром, ребенок пасся на свежем воздухе. Все складывалось просто идиллически. Не то что у подруг.
        Юлькины метания между мужем и соседом Валентина не одобряла. Надежный и проверенный Дима был гораздо предпочтительнее неизвестного ухаря. Чтобы понять, насколько тебе подходит человек, с ним надо хотя бы немного пожить. Глупо ждать, что партнер окажется идеальным. Скрытые дефекты, как у китайского утюга династии Дрянь, можно выявить в процессе использования. Если, например, вы планировали всего лишь гладить носовые платки да наволочки, то он, может, и ничего, а если размечтались отпаривать бальные платья, то тут вас может ожидать капитальное разочарование. Так и с мужчиной. Например, с красивым мужчиной, как в Юлькином случае. Если вам достаточно выгулять его под завистливыми вздохами и взглядами менее удачливых соперниц, то берите - ваше! А если вы хотите с его стороны любви, заботы и прибитых полочек, то необходимо тестировать дополнительные функции. Мало ли, что написано в инструкции к товару, купленному с рук. Надо разбираться и проверять. Вдруг кнопка есть, а механизм отсутствует? С рук же брали. Так ведь и мужчин не выдают с сертификатами и гарантийными талонами. Не слушайте, что будет врать
его родня или он сам! Как говорится, доверяй, но проверяй.
        Ни одна нормальная хозяйка не выбросит старый утюг, не убедившись, что новый лучше. Более того, она и потом вряд ли его выбросит. Скорее всего, уберет в шкаф. Так и с мужчинами. Глупо сломя голову бросаться в новые отношения, не убедившись в гарантиях на будущее. Временное удовольствие - оно на то и временное, чтобы не жертвовать ради него постоянным. Новый мужчина, кстати, как и утюг, тоже может сломаться. Это следует учитывать.
        Ненормальная Юлька, похоже, ничего не слышала и учитывать ничего не собиралась.
        Ее глупое «люблю», которым она оправдывала свою невменяемость, не являлось индульгенцией. Мало ли кто кого любит? А голову включить? Татьяна относилась к охоте на женихов трезво. А вот Матвеева вела себя как стрекоза, забывшая про зиму. Подумаешь, сосед по даче! У Вали тоже был сосед по даче. Правда, на мачо он походил, как трактор на «Мерседес»: вроде и колеса есть, и крыша, а чего-то не хватает.
        Валентининого соседа звали Григорием, он был кривоног, кряжист и небрит. На Валентину поглядывал с интересом, и для разнообразия с ним тоже можно было поваляться в ромашках. Только зачем? Когда есть муж, семья, к чему эти романтические приключения? Радуйся тому, что имеешь, и не жадничай. А то останешься старухой у разбитого корыта!
        Вздохнув, Валентина встала и с хрустом потянулась. Хорошо рассуждать, когда у самой все в порядке. И как здорово, что Григорий не красавец, а то неизвестно, чем бы закончилось это лето.

        - Танюша, как ваша личная жизнь? - приветствовала недовольную судьбой Татьяну кассир Марианна Генриховна.
        - Приказала долго жить, - буркнула Караваева, нарезая новые ценники.
        Она хищно клацала ножницами и вздыхала. Марианна Генриховна была, конечно, теткой душевной и к Тане относилась с сочувствием, но сейчас ее любопытство было некстати. Учитывая, что долго жить приказали отношения с начальством, неизвестно, чем это оберется.
        - А у меня есть для вас кавалер, - торжественно объявила Марианна Генриховна.
        - У вас?
        - У нас. - Кассир многозначительно тряхнула залитой лаком челкой и показала большой палец: - Просто отличный мужчина. Была бы я помоложе, сама бы за ним приударила!
        Эта трактовка слегка смущала, поскольку Марианне было за пятьдесят, и неизвестно, насколько «помоложе» требовалась спутница неизвестному кавалеру. После неудачного опыта с Андреем Караваева твердо решила сбросить возрастную планку и ориентироваться на мужчин в районе тридцати. Побитые молью и жизнью индивидуумы могли опять сильно разочаровать уставшую от вечного поиска барышню.
        - И чего он, такой ценный, на свободе бегает? - с подозрением произнесла Татьяна.
        - Жена сбежала, - вдруг опечалилась кассир.
        - Да уж, - крякнула Татьяна. - Видимо, достал сильно.
        - Танюша, да он милейший человек! Бывший военный! А она вертихвостка! И его бросила, и ребенка!
        - Там еще и ребенок? - насторожилась она. - Это резко роняет курс его акций на рынке женихов. Кстати, а почему бывший военный?
        - На пенсии, - пояснила Марианна Генриховна.
        - С ума сойти! Пенсионеров у меня еще не было. Вы считаете, что мне пора переходить на совершенный неликвид?
        - Какая ты еще глупенькая, - усмехнулась сваха. - Ему сорок пять всего!
        - Всего? - ахнула Таня. - Да вы что? Он мне в отцы годится!
        - Не льсти себе, - строго погрозила пальчиком кассир. - А выглядит он вполне свежо. Спортивный, подтянутый. Конфетка, а не мужик. Придет сегодня ко мне чай пить. И ты приходи!
        - Я уже пила чай, - вздохнула Таня. - У меня с чаями крайне неудачно все складывается.
        - Тогда бутылку вина принеси, - посоветовала Марианна Генриховна. - Чего на сухую свататься?
        - Думаете, если его напоить, он расслабится? - развеселилась Караваева.
        - Не знаю. В общем, приходи. Вот адрес. - Кассир сунула ей в руки желтый листочек и уплыла к себе.

        На безрыбье и рак рыба, а одинокой девушке и военный пенсионер - жених.
        «Почему бы и не попробовать? - решила Татьяна, отправившись после работы в парикмахерскую. - Не понравится, выпью вино и уйду!»
        Раньше ее не сватали так откровенно. Даже было интересно поучаствовать в процедуре!

        В квартире Марианны Генриховны оказалось людно. Сновали какие-то тетки предпенсионного возраста и перезрелые девицы. Среди этого женского царства затесалась пара мятых мужичков и дряхлый дед, который ничего не слышал, но активно участвовал во всех разговорах, оглушая собравшихся зычным голосом.
        «Надеюсь, это не он военный пенсионер», - трусливо подумала невеста, ужасаясь количеству собравшихся. Ей представлялось, что сватовство - это некое камерное мероприятие для своих. Во всяком случае, оставалось надеяться, что это не смотрины, а все гости - не родственники жениха.
        - Что случилось-то? - Таня, наконец, отыскала в толпе хозяйку. - Почему людей столько?
        - О, Танюша, молодец, что пришла. У нас журфикс! - заулыбалась Марианна Генриховна, поблескивая золотом и каменьями.
        Слабо осознавая смысл слова «журфикс», Таня тоже стала мотаться со всеми по квартире. Тем более что никакого застолья не планировалось, - на столиках стояли бокалы, бутылки и канапе на блюдах. Значит, шведский стол.
        Через полчаса ходьбы у Татьяны, весь день отстоявшей в магазине, разболелись ноги. Никого, даже отдаленно похожего на жениха, не наблюдалось. Зато в гостиной постоянно кто-то выступал. Сначала прыщавая девица что-то такое пела без музыки. Получилось не очень, но все захлопали. Потом еще одна, но уже не прыщавая, а интересная и фигуристая, читала стихи, завывая и закатывая глаза. Гости снова захлопали. Таня зевнула и начала продвигаться к выходу. Сватовство не удалось. Но тут неожиданно зазвучала современная музыка.
        - О, танцы! - обрадовалась Караваева и припустила обратно. Не тут-то было. Какая-то маленькая девочка с пышным бантом в бальном платье отплясывала то ли хип-хоп, то ли тектоник.
        Ей тоже похлопали, после чего ребенок, что-то недовольно бормоча, проплелся мимо Тани и сел в коридоре у вешалки.
        - Ты чего тут? - спросила Татьяна.
        - Надоели все, - нахмурилась девочка. - Вы тоже будете сюсюкать и за щеки щипать?
        - Зачем? - обалдела она.
        - Ну, все так делают.
        - Я не буду. Поесть хочешь?
        - Хочу.
        - Я тоже. Пошли еды поищем, а я буду тебя ото всех охранять, чтобы не лезли и не щипались. - Таня взяла ее за маленькую хрупкую ручку и повела в глубь квартиры.

        К детям она была равнодушна. Никакого умиления они у нее не вызывали, особенно после посещения Валентининой Настасьи. Крошечное существо скрипело, сморщив бордовое личико, и совершенно не походило на карапузов из телевизора. Валентина, сначала тошнившая и зеленевшая от запахов, потом полгода проходившая с пузом, теперь бегала вокруг этого сомнительного счастья, вымученно улыбаясь и пугая подруг синевой под глазами, осунувшимся лицом и рассказами про роды. Нет, разумеется, Татьяна хотела ребенка. Но в принципе, а не как цель. Но сначала она хотела выйти замуж. Все последующие жертвы с деторождением должны быть оправданы и окуплены авансом.

        - Таня, что ты тут делаешь? - подбежала к ней хозяйка. - Выступать будешь?
        - Если только со стриптизом, - пробормотала Татьяна, с аппетитом перемалывая канапешки. - Я передумала жениться. Тут какой-то конвейер невест, а не смотрины.
        - Так и женихов целых четыре! - воскликнула Марианна Генриховна.
        - Я видела только трех, - призналась она, - с учетом глухого ветерана Куликовской битвы!
        - Между прочим, заслуженный деятель искусств! - горделиво сообщила сваха.
        - Не сомневалась. И девушки тут как на подбор. Так что не стану лезть и создавать толчею на подходе к женихам.
        - Прошляпишь свое счастье, - вздохнула Марианна Генриховна. - И не ешь после шести! Тебе это точно шансов не прибавит!
        - А почему после шести есть нельзя? - Любопытная девочка дернула Таню за подол и требовательно уставилась, ожидая ответа.
        - Женщина, которая ест после шести, превращается в тыкву, - объяснила Караваева.
        - Ух ты! Надо будет кого-нибудь из папиных теть накормить и посмотреть, как она в тыкву превратится. А то ходят и ходят, - обрадовалась девочка.
        - Ничего себе папа, - усмехнулась Таня. - Ну, попробуй! Только ее долго придется кормить. Тыквами становятся не сразу.
        - Жаль, - приуныл ребенок.
        - А, вот ты где! - раздался сзади сочный бас, и Татьянину знакомую подхватил на руки сухощавый мужик с соломенными усами и гусарской выправкой. Гусарской, потому что ноги у него были кривые, а спина - прямая, словно к позвоночнику примотали шест.
        - Нашел тетю? - невинно поинтересовалась девочка. - Или еще тут сидеть? Нам скучно! И бутерброды закончились.
        - О, так вы жених, - развеселилась Татьяна. - А я гадаю, кто в этом кривом эскадроне четвертый. Деда видела, двух заморышей видела, а вас упустила.
        - Люблю прямолинейных дам, - приосанился усатый. - Будем знакомы: Степан. Это Лиза, моя дочка. А вы?
        - А я Татьяна. Меня сюда на смотрины позвали.
        - Да, Марианна любит это дело, - кивнул Степан. - И как, вы себе кого-нибудь нашли?
        - Да, решила взять шефство над дедом, - сострила Таня. - Он тут самый неперспективный, а я всегда заступалась за слабых.
        - Это хорошо. Но дед слишком пожилой для вас. Я лучше. Моложе, перспективнее.
        - Да, - растерялась невеста. - То, что моложе, в глаза бросается.
        - Так что, по рукам?
        Чувствуя себя так, словно сбывала бракованный пиджак, Татьяна с сомнением произнесла:
        - По рукам.
        - Но я вижу, вас что-то смущает, - заметил кавалер, которому, вероятно, не понравился ее тон.
        - Меня смущает стремительность сближения, - призналась Караваева, с трудом подобрав слова. - Обычно за мной долго ухаживают.
        Уж если набивать себе цену, так сразу!
        - К чему эти приседания? - удивился Степан. - Я вам нравлюсь, вы мне нравитесь! Мы взрослые люди. Давайте экономить время. Жизнь коротка.
        - Однако, - пробормотала Татьяна, осознав, что Степан уже вытолкал ее на лестницу и ведет за руку. С другой стороны от папаши шла Лиза. - Вы уж не генерал ли, часом?
        - Нет, майор. - Он посадил дам в старенькую иномарку и аккуратно захлопнул дверцу. - Ну-с, поехали!
        - Интересно, а сколько тебя надо кормить, чтобы превратить в тыкву? - покосилась на Татьяну Лиза, прищурившись.
        «Во я попала!» - изумилась Таня и впечаталась затылком в подголовник.
        Машина рванула вперед, унося ее в новую жизнь.

        - Танька, ты где ходишь? Личную жизнь организовываешь? - шипела в трубку Валентина.
        - Ну, типа того, - зевнула она, настороженно обозрев незнакомую комнату. - А сколько времени?
        - Утро! Тань, если ты не хочешь Ромку проверять, так и скажи!
        - Чего ты орешь? Что случилось?
        - Караваева, ты зачем его отравила? Я, конечно, не хочу, чтобы он по бабам бегал. И даже допускаю, что с поносом он ближайшие пару дней никуда не побежит! Только он обещал ко мне приехать, а теперь не приедет! Из-за тебя!
        - Ой, пирожки! - Татьяна испуганно села в кровати, покосившись на пустое, смятое место рядом. - Валь, я больше не буду. Это я пирожками его накормила.
        - С чем пирожки-то были? С бледными поганками? У меня мужик не помрет?
        - Валь, чего ты заводишься? У метро купила. Не сама же пекла! А как мне еще объяснять, зачем я к нему хожу?
        - Фантазию надо развивать, - посоветовала Валентина. - Ты можешь прийти за книгой, за выкройкой, денег в долг взять. Например, скажи, что я тебе выходное платье согласилась одолжить.
        - Ты там перегрелась, Фуфаева? Ты меня примерно помнишь? Где я, а где твое платье?! Я же в нем утону!
        - Не хами. Не такая уж у нас большая разница!
        - Это ты не хами. Ладно, обещаю больше твоего благоверного не травить. Какой у него нежный организм оказался! Надо водки больше пить. Кстати, в следующий раз я могу ему не пирожков, а водки принести.
        - Ага, паленой, - мрачно буркнула Валентина. - И вместе с ним выпить. Тань, давай без экстрима.
        - Ладно, я подумаю, как быть. А чего у тебя бабка молчит?
        - Прибила я ее, - зевнула Валя. - Так что ты там поаккуратнее с Ромой, а то и до тебя доберусь.
        - Ишь ты, шутница, - вздохнула Татьяна, вешая трубку. Пора было заниматься своей жизнью.
        За закрытой дверью верещала Лиза и что-то басил Степан. Поозиравшись и поняв, что накинуть на себя нечего, она суетливо оделась в рабочий костюм и отправилась на разведку.
        Степан воодушевленно драл ребенку волосы мелкой металлической расческой, а Лиза размазывала слезы и жалобно причитала.
        - Вот, - обернулся он к Татьяне. - Не дает нормально причесать!
        - Ты бы еще пуходеркой ребенка чесал. - Татьяна забрала у него из рук орудие пыток и спросила: - Ничего другого нет?
        - Другим не расчешешь, - отрезал папаша.
        - Мамина есть, - пискнула Лиза. - Щетка.
        - Давай щетку.
        Через несколько минут счастливый ребенок уже смотрел мультики, а довольный Степан восседал за столом, подкручивая усы. Он орлом поглядывал на Татьяну и поигрывал бровями. Поскольку сесть ей не предложили, значит, чего-то ждали.
        - Долго спишь, - наконец бодро оповестил ее хозяин.
        - Да, это я люблю. А чего в выходной-то не поспать?
        - Согласен. Ну что? Будем завтракать?
        У Татьяны в желудке урчало и постанывало, так что идея ей понравилась. Но, судя по тому, что отставной майор даже не дернулся в сторону плиты, угощать он ее не собирался.
        - Хозяйничай, - подсказал он, видя, что барышня лишь хлопает глазками и бестолково озирается.
        Хозяйничать в чужих домах Таня не любила. Когда не знаешь, где чашки и ложки, не подозреваешь, что в банке с надписью «Соль» лежит перловка, а под этикеткой «Сахар» спрятана соль, сложно выглядеть выигрышно. Особенно если тебя гипнотизирует внимательным взглядом жених, прикидывая твою ценность на кухонном фронте.
        - Я тебе на первых порах буду подсказывать, - подбодрил ее Степа.
        Это вселяло оптимизм. Таня вообще чувствовала себя здесь легко и просто. Перед новым кавалером можно было не напрягаться, не изображать что-то неземное и не суетиться, пытаясь угадать, все ли ему нравится. По нему сразу было видно, что, ежели что не так, скажет сразу и без дипломатии.
        Степа немедленно подтвердил ее догадки, добродушно прогудев:
        - Люблю, когда все четко, быстро и по-военному: встала, умылась, причесалась и сразу на кухню! Но могу и сам иногда порадовать. Я блинчики вкусно пеку.
        - Я тоже умею, - улыбнулась Татьяна.
        Пока ей все нравилось. И даже Степина прямолинейность была вполне к месту. Хотя на благостное отношение Тани к его установкам могли повлиять события прошлой ночи. По сравнению с шефом отставник оказался просто Тарзаном, поэтому даже его команды воспринимались позитивно.

        Редкая женщина, глядя на себя в зеркало, не заметит какой-нибудь недостаток. Начнет его ретушировать, замазывать, маскировать. У кого-то прыщ, у кого-то морщины, у кого-то груди нет, у кого-то талия с перебором, а объем бедер легко можно поделить на двоих. Главное, увидеть. Часто дамы видят больше, чем есть на самом деле. Преувеличивают масштабы трагедии, как «желтая» пресса. Вот подходите вы, например, к киоску, а там в окошке болтается газета с аршинным заголовком «Несчастье в семье звезды!». И сама звезда, пойманная в особо удачный момент, года эдак два назад, с перекошенной физиономией. Она, может, просто языком пломбу щупала, как и все нормальные люди, - брови домиком съехались, челюсть скособочилась, глаза в кучку. Когда такой портрет да под соответствующей надписью, сразу ясно - горе у человека страшное. А там всего-то по тексту - фикус засох или ноготь сломался. Так и женщины свои мелкие неприятности возводят в ранг стихийного бедствия.
        Но Валентина была уверена, что ее неприятность отнюдь не мелкая.
        - Мощная неприятность, килограммов на сорок тянет, - переживала Валя, топчась перед трюмо. Недавно она гордилась своей крепкой фигурой и высокой грудью, посмеиваясь над безразмерными тетками, и вот нате вам! Теперь Валя в их рядах. И слово «целлюлит» перестало быть далеким и непонятным, превратившись в конкретную, нерешаемую проблему. Талия стала шире попы, повиснув приличным таким пузом. И второй подбородок уютно складывался пухлой складкой, стоило лишь забыть про то, что голову необходимо носить гордо и приподнимать. А еще грудь стала подушкообразной по консистенции и по объему, в связи с чем об окончании кормления страшно было даже подумать.
        Настало время заняться собой. Это оказалось не так просто. Сначала Валя нашла на чердаке обруч. Конечно, нельзя сказать, что он на ней застрял, но и крутить его оказалось физически невозможно по причине слишком скромного зазора между самим снарядом и местом, условно называемым «талией».
        С завистью поглядывая на тощую соседку и успокаивая себя набором минусов, обнаруженных в ничего не подозревающей интеллигентке, Валентина решила не останавливаться. Если у человека есть цель, то упорством он ее может достичь.
        Плюнув на обруч, Валя собралась заняться бегом. По двору бегать было негде. Стандартные шесть соток на стадион не тянули. Поразмышляв, она пришла к выводу: если вставать рано утром, когда все спят, то можно бегать по деревне. И ребенок спокойно дрых дома, и Мальвина была бы не в курсе, и перед соседями не так стыдно.
        Но одно дело планировать, и совсем другое - осуществлять планы.
        Наивная Валя решила, что шесть утра - такая страшная рань, когда никто и ничто не помешает процессу сброса веса. Облачившись в сиреневый спортивный костюмчик, она выбежала со двора по первой росе, углубляясь в нежный утренний туман. Вскоре выяснилось, что спят далеко не все. Первыми, кто, как оказалось, уже не спал, оказались два громадных индюка, с хищным клекотом устремившихся за бегуньей. Когда за тобой несется пуд злости, тряся длинной соплей под острым клювом и раздув перья, бежится легко как никогда. Если бы у Вали был с собой секундомер, то, вероятно, она могла бы засечь мировой рекорд. Ветер свистел в ушах, сердце бешено колотилось, а в глазах стояли слезы ужаса. Зато индюки, побоявшись далеко отходить от кормушки, отстали. Но это была не самая большая ее проблема.
        За поворотом к ней прицепилась лошадь. А лошадей Валя побаивалась, поскольку у них копыта и здоровенные зубы. Лошадь Кармелита была то ли совхозная, то ли ничейная, то ли у нее просто были глисты, но была она вечно голодная. Поэтому Кармелита привыкла, что все ее жалели и подкармливали хлебом. И любой движущийся объект ассоциировался у жизнерадостного животного с приемом пищи. Призывно заржав, лошадь устремилась за Валентиной.
        Взвыв от ужаса, бегунья рванула многоскоком, проклиная Рому, предпочитавшего стройных, и его мамашу, купившую дом именно в этой неблагополучной местности. За лошадью понеслась лохматая дворняга, огласив деревню звонким лаем. Поняв, что за ней гонится еще и пес, Валентина совершенно пала духом.
        Если не затопчут, то загрызут.
        Кармелита не любила собаку и опасалась. Едва заслышав лай, кобылка пронзительно заржала и ринулась вперед, обогнав Валю. Зато дворняга обгонять несчастную Фуфаеву не стала. Решив, что веселая тетка с ней играет, собака начала нарезать круги, тряся хвостом и норовя допрыгнуть до Валентининой физиономии. Может, она хотела лизнуть. А может, нос откусить.
        Утомившаяся от переживаний Валентина перемахнула через чужой забор и, пробежав двор, вылетела на соседнюю улицу. А там шли коровы, лениво похрумкивая травой, буйно зеленевшей вдоль дороги. Впереди стада вышагивал бык Яшка. Завидев сиреневое нечто, он опешил, потом оживился и ускорился. Валя тоже ускорилась. Добежав до своего участка, она без сил упала на скамейку и начала нервно хохотать.
        - Не судьба мне похудеть, - вздохнула Валя, вдоволь навеселившись и сняв нервное напряжение. - Зато на полжизни вперед набегалась. Теперь надо в олимпийскую сборную проситься!

        Уползшая после завтрака в магазин Мальвина Игоревна вернулась неожиданно быстро. Сжав губы в желчную ниточку, она от самой калитки начала наскакивать на невестку.
        - Ах ты, поганка! - завизжала свекровь, размахивая авоськой, как пращей. - К любовнику бегала?
        Валя, давно привыкшая к бабкиным наездам, с интересом ждала продолжения.
        - Я Роме скажу! Вот сейчас позвоню и скажу! Это ж надо! На глазах у всей деревни! И к кому! К Кольке-алкоголику!
        - А почему именно к Кольке? - Валентина облизала ложку со сгущенкой, подумав, что сгущенка очень калорийная и новую банку открывать не следовало.
        - Да кто тебя знает, почему к Кольке, - бесновалась старушка. - Небось нормальные на тебя, толстозадую, не зарятся.
        - Мальвина Игоревна, я вот все спросить хотела, - угрожающе начала выбираться из-за стола Валентина. - Вы клей нюхаете или мухоморы курите? У вас фантазия заметно развилась за то время, что мы тут кислородом дышим.
        - Да вся деревня в курсе! Опозорила! Теперь на улицу не выйти! - Свекровь, продолжая что-то такое выкрикивать, отправилась в дом. Из открытого окна донесся писк нажимаемых телефонных кнопочек. Вероятно, бабка звонила сыну жаловаться.
        - Вот и отличненько. - Валя удовлетворенно кивнула. - Пусть хоть муж поревнует. И от маразма иногда бывает польза.
        Взяв авоську, она отправилась в магазин.
        Завидев Валю, продавщица распахнула глаза, навострила уши и призывно взглянула на двух пенсионерок в сарафанах.
        - Она, - торжественно прошептала та, что была в полосатом наряде.
        - Точно, - оттопырила губу вторая.
        - А правда, что Райка на тебя собаку натравила? - не выдержала любопытная продавщица, поняв, что бабки так и будут любоваться на посетительницу, не вытягивая из нее подробностей.
        - Какая Райка? - удивилась Валентина.
        - Колькина жена! - оживилась вторая бабка, на которой колыхался сарафан в цветочек.
        - А кто такой Колька? - продолжила допрос Валя, хотя уже начала догадываться, что ее утренний спринт имел феноменальный успех у местных жителей, и зрителей оказалось гораздо больше, чем она думала.
        Словоохотливая продавщица в лицах и подробностях рассказала сложившуюся к полудню версию. Колька-алкоголик решил приударить за дачницей. Дачница повадилась шастать к нему регулярно, и вся деревня наблюдала за ее похождениями. Девица в сиреневом костюме, судя по рассказам очевидцев, каждое утро неслась к своему кавалеру, распугивая индюков, лошадей и коров. Но именно сегодня Райка, жена Кольки, застукала полюбовников на сеновале и спустила на дачницу собаку.
        - Надо же, - чуть не прослезилась Валентина. - Стоило один раз пробежаться трусцой по деревне, чтобы вес сбросить, и на тебе! Сказки Венского леса! А что говорит сама Райка?
        - Так они как с утра поорали, так и не видать ее. Картошку окучивает, наверное.
        - Во она удивится-то, когда придет, - усмехнулась Валя. - Небось они там и не в курсе, какие тут страсти кипят.
        - Как же так, - расстроилась пенсионерка «в полосочку», - неужели не было ничего?
        - Было! - с жаром возразила вторая. - Я сама слышала, как Райка на Кольку орала. А потом эта девица через всю деревню неслась. У нее такое лицо было! Я из окна видела! Девушка, что вы тут оправдываетесь?
        Ей было жаль терять замечательную тему для обсуждений.
        - Я бегала для здоровья! А лицо у меня было такое, потому что коров боюсь. Я не знала, что у вас в шесть утра уже жизнь кипит. Как теперь худеть? Даже побегать спокойно нельзя!
        - А ты на скакалке прыгай, - неожиданно посоветовала продавщица.

        Идея про скакалку Валентине понравилась. Вернувшись домой, она выгрузила покупки и задумалась, где взять скакалку.
        - Тебе Рома звонил, - сообщила Мальвина Игоревна, заглянув в комнату.
        - Не иначе, Колькиным здоровьем интересовался, - засмеялась Валентина, едва не прищемив свекрови нос.
        На телефоне действительно было несколько пропущенных звонков. Почти все от Ромы и лишь один от Юльки.
        - Надо же, - пробормотала Валя. - Вот Юлька к своему бегает, и хоть бы что. А я просто жир растрясти хотела, и такой сумасшедший эффект. Нужно Матвееву предупредить, что в деревнях народ бдительный. И с фантазией.
        Телефон снова затрезвонил.
        - Алло! - заорал Рома. - Где ты ходишь?
        - В магазине была, - голосом Дюймовочки пискнула жена.
        - А ночью?
        - Спала. А что?
        - Мне мама звонила.
        - А, небось рассказывала, что я с местными алкашами сплю? - невинно предположила Валентина.
        Муж свирепо сопел, никак не комментируя ее предположение.
        - Знаешь, солнышко, я тут подумала: мы когда в город вернемся, надо будет твою маму доктору показать. Мне кажется, у нее начинается шизофрения. Она сегодня приперлась из магазина с рассказами, что меня гоняла по деревне жена какого-то алкоголика.
        - А этого не было? - металлическим голосом отчеканил муж, еще не отошедший от маминого визга.
        - Ром, а не хочешь с мамой за компанию к доктору наведаться? - ласково пропела супруга. То, что муж ревновал, было приятно. Особенно радовало, что он вообще допускал возможность наличия у Вали хоть кого-то еще, помимо него, красавца. - Тебя не смутили детали?
        - Какие детали? Мама сказала, что ты к нему постоянно бегаешь.
        - Ну, во-первых, я просто бегаю по утрам, вес сгоняю. И даже не бегаю, а попыталась сегодня пробежаться первый раз. Так в этом диком месте спринтеру делать нечего. Тут бродят агрессивные индюки, голодные лошади, придурочные собаки и тупые быки. И, что самое смешное, им всем есть до меня дело. Я думала, живой до дома не доберусь.
        - А во-вторых?
        - А во-вторых, тебя должен был смутить эпитет «алкоголик» применительно к любовнику твоей жены. Или ты считаешь, что это мой уровень?
        - Ты там аккуратно давай, - мрачно буркнул муж. - Я в выходные приеду. И не надо худеть, ты мне и такая нравишься.
        - Нет, ты все же не такой умный, каким прикидываешься, - засмеялась Валентина. - Зачем предупредил? Надо было сюрпризом, чтобы наверняка застукать!
        - Пошути еще, хулиганка, - смягчился муж. - И маму не обижай.
        - Кто ее обидит, тот дня не проживет. Кстати, будь готов, она тебе тут давно присмотрела новую жену. Приедешь - будет сватать.
        - Хорошенькая? - деловито уточнил Рома.
        - Килограммов сорок пять, без сисек и попы, но очень умная. И мамаше твоей нравится. Она мне уже все уши про нее прожужжала.
        - Приеду - заценю, - пообещал муж.
        - Вместе оценим. Ты только больше у Караваевой никакую еду из рук не бери.
        - А пусть она ко мне не ходит, - сварливо заявил Роман. - Ты ее подсылаешь?
        - Еще чего. Это она по мне скучает, потому и заходит. Я тебе доверяю, ты знаешь. Даже соседок тебе сватаю.
        Супруг послал ей смачный поцелуй и отсоединился. А Валентина пошла искать веревку, поскольку скакалки у них в хозяйстве не было. Подходящая нашлась в кухне. Валентина сняла здоровенный моток с гвоздя и начала отмерять нужную длину.
        - Мыло дать? - с готовностью отреагировала на ее действия Мальвина Игоревна.
        - А вы с мылом хотите? - проникновенно взглянула в ее сторону невестка, подкинув в руке тяжелые ножницы.
        Бабку мигом сдуло. С улицы донеслось ее брюзжание.
        - Каракатица старая, - вздохнула Валя. - Не дай бог к старости такой же стать. Вот ведь счастье привалило!
        Она решительно щелкнула ножницами и аккуратно смотала получившуюся скакалку, подумав, что новую жизнь лучше начать с завтрашнего дня.
        Сегодняшний складывался как-то нелепо, а в такие дни важные дела начинать не следовало.

        Юлька целеустремленно шагала по сельской дороге, размахивая сумочкой и счастливо улыбаясь. Радость раздувала ее изнутри, как праздничный шарик, и хотелось не идти, а лететь. Казалось даже, что стоит посильнее оттолкнуться от земли, и она полетит.
        - Ну как? - Дима маячил у калитки, с облегчением вглядываясь в лицо жены. - Раз такая довольная, значит, все в порядке?
        - Ага, - кивнула Юлька, чмокнув его в щеку и легкомысленно проскакав в дом.
        - А что врач сказал? - Муж обнял ее, прижавшись носом к волосам и щекотно дунув в шею.
        Она промямлила что-то невразумительное про сданные анализы.

        Тайна придает отношениям остроту, заставляя терять голову. Ведь жизнь быстротечна, и в ней так мало приключений, что человеческая природа тянется ко всему запретному и новому. Именно поэтому встречи на стороне так выигрывают на фоне ровных семейных будней. Да, когда у одной подруги муж пьет, другую бьет, от третьей гуляет, а четвертая вообще рискует помереть старой девой без детей и мужа, свой - тихий и спокойный - кажется вполне удачной партией. Но есть и другие сравнения. Кто-то замужем за Траволтой, кто-то путешествует на яхте если не с Джеком Воробьем, то хотя бы с каким-нибудь нежадным шейхом или крепким загорелым миллионером, кто-то нашел альтернативу будням, подарив себе секс с шефом на крыше небоскреба или на заднем сиденье лимузина. Все познается в сравнении: как плюсы, данные каждому индивидууму судьбой, так и минусы. Можно прожить жизнь уныло и скучно, а можно устроить из нее фейерверк. Все зависит от нас.
        Правда, те, кто умнее и дальновиднее, понимают, что ракет и фонтанчиков надолго не хватит. Рано или поздно салют закончится. И останутся горы обугленных пластмассово-картонных упаковок, как после новогодней ночи. Напачкать в собственной жизни можно быстро, а вот получится ли потом убрать последствия? Чтобы организовать праздник, нужны грамотные специалисты. Сколько свадеб испорчено неумелыми тамадами, сколько детских праздников родители вспоминают с содроганием из-за непрофессионализма аниматоров! В жизни все происходит так же: не умеешь - не берись.
        Юлька не умела, но взялась, потому что вдруг очень захотелось чего-то нового. Вернее, сначала в ее организме произошла бурная химическая реакция, вызвавшая то ли влюбленность, то ли гормональный взрыв, то ли просто сдвиг по фазе, вскоре она осознала, что хочет того, что подсунула ей судьба. И теперь Юля неумело и топорно обставляла собственный праздник жизни, надеясь, что результат ее не разочарует. Но результат результатом, а приходилось еще справляться с нестыковками в процессе организации.
        Вот сегодня, например, она наврала Диме, будто едет к врачу. Таким образом Юлька прибила двух зайцев: оправдала увиливание от супружеских обязанностей и провела полдня с Вадиком. Но в эйфории напрочь забыла про легенду и чуть не засыпалась по возвращении.

        - Ничего серьезного? - не унимался супруг.
        - Нет, - помрачнела Юлька. Хорошее настроение сдуло, как фантик с асфальта в ветреную погоду.
        - Что-то все же не так, - вздохнул Митя. - Юль, я переживаю. Скажи правду.
        - Димка, чего ты привязываешься со своими вопросами?! - психанула Юля. - Раз сказала, что все в порядке, значит, в порядке!
        - Мы две недели не спим. У тебя голова болит, ты по ночам по двору мотаешься. Я спрашиваю - ты злишься. Это называется «все в порядке»?
        - Я сама еще не знаю, - пробормотала Юлька. - Там разбираются. Но ничего страшного точно нет!
        Она вдруг поняла, что планировать признаваться - одно, а прямым текстом отправлять мужа в отставку - совершенно другое. Да это просто невозможно! Язык не повернется. И вовсе не потому, что она боялась, что с Вадиком не получится, и муж нужен как запасной аэродром. Признаваться в измене было стыдно. Разумеется, она любила и была любима, и все получалось красиво, как в кино. Счастье затапливало по самую макушку. Крылья вырастали. В общем, вся муть, про которую пишут в женских романах, имела место быть. Вот только это была лишь одна сторона медали. А на второй, оборотной, находились муж, стыд и ноющая, как больной зуб, совесть.

        Когда она сообщила подругам, что хочет уходить от Мити, реакция последовала разная. Валентина взвыла, как пароходный гудок, и начала требовать личной встречи со свихнувшейся подругой.
        - Ты ненормальная, - заикалась от злости Валя. - Как так можно? О чем свидетельствуют две недели секса с соседом? Да только о том, что у него нормальная потенция! Все! А этого недостаточно для счастья! Это всего лишь физиология! Чего тебе не хватало с Митей?
        - Всего, - призналась Юлька, решив, что перечислять детали слишком долго.
        - Ну, так и сделай по-умному! Все, что показал и устроил тебе Вадик, покажи мужу! И будет все то же самое, но без разводов и с проверенным партнером! Заметь, жизнью проверенным!
        - Ты не понимаешь!
        - Да, не понимаю!
        - В тебе говорит материнский инстинкт самки, которая защищает будущую безопасность своего потомства. Тебе муж нужен для стабильности и гарантий будущего! - кипятилась Юлька. - А у меня нет детей! Есть только я и перспективы моей жизни. С Димой их нет. Тут все ясно. При взгляде на мужа у меня ничего не екает, а когда я смотрю на Вадика, у меня сердце выпрыгивает, в ушах звенит и плакать хочется.
        - Ой, Матвеева, за мной недавно гнался бык, так то же самое ощущение: сердце выпрыгивает, в ушах звенит, а плакать хочется в голос. Так у меня хоть результат просматривался - он меня затоптал бы или забодал! А у тебя чего? Ну, уйдешь ты от мужа, и что дальше? Надо же свои действия обдумывать. Тебя Вадик замуж звал? Обещал что-нибудь?
        - При чем тут это? - обиделась Юлька. Вопрос был больным: сосед действительно никуда не звал и ничего не обещал. Более того, он даже на Юлькины намеки не реагировал.
        - Да при всем! Какой тогда смысл уходить от мужа? Если он в счастливом неведении, то потяни пока время.
        - Зачем?
        - Юль, ты там совсем отупела, как я посмотрю! Никто не рубит вот так, сгоряча. Тебе же не шестнадцать лет - от мужика к мужику скакать, потому что вся жизнь впереди! Застукает тебя муж, тогда и будешь объяснять. Тем более что по факту давать комментарии проще, чем самой начинать признаваться ни с того ни с сего.
        - Так я хочу без подробностей. Просто скажу ему, что полюбила другого, и все.
        - А он ручкой тебе помашет и ничего не спросит, - съязвила Валентина. - Не городи ерунду. Потерпи до конца лета хотя бы.
        - Не могу. Целое лето потерять! Я хочу быть с Вадиком.
        - Ой, Матвеева, когда у вас из отношений пропадет элемент запретности, и ты начнешь стирать ему трусы с носками и варить борщи, а он станет пачкать унитаз, тарелки и постельное белье, зевать, сморкаться, ковырять в зубах…
        - Перестань! Он другой.
        - Разумеется, - усмехнулась Валя. - Принцессы не пукают, как говорится. Как у тебя все запущено!
        - Ладно. Я поняла, что ты - против. И считаешь, что уходить от Мити не надо, - подытожила Юлька.
        - Я-то против, да кто меня спросит, - вздохнула подруга. - Таньке позвони. Может, она тебе мозг вправит.

        Но Татьяна отреагировала неожиданно.
        - Ты позвонила в очень подходящий момент, - важно сообщила она. - Я тоже на распутье.
        Представив Караваеву на коне, в латах и с мечом перед камнем на перекрестке, Юлька тихо хихикнула:
        - Ну и как? Направо пойдешь - коня потеряешь?
        - Тебе бы, Юлия, все веселиться. А у меня тут налево пойдешь - без мужика останешься. А направо пойдешь - налево попадешь. Куда ни плюнь, сплошной негатив.
        - А что опять? - заботливо спросила Юлька. - Вроде твой последний нормальный был?
        - Именно, что был. Я даже приготовилась всю жизнь промаршировать под его командованием. Но, во-первых, выяснилось, что он меня просто использует как тягловую силу…
        - В смысле? - воскликнула Юля. - Он на тебе грузы перевозит? Как-то ты странно формулируешь.
        - Он таким образом экономит на домработнице и няньке для ребенка. А я для него тягловая сила в домашнем хозяйстве. Была.
        - Судя по прошедшему времени, ты теперь снова одна?
        - Да. Он заявил, что любовь не может стать основой хорошего брака. Брак - это расчет!
        - Тань, так ты ж сама так говоришь.
        - А я передумала. У тебя же случилась любовь. Кстати, как там у вас с соседом?
        - Я решила уходить от Димы, - объявила Юлька и замолчала, ожидая реакции.
        - К Вадику?
        - Не то чтобы к Вадику…
        - Юлька, ты чего? Я на тебя равняюсь, а ты какие-то дикости говоришь. А к кому уходишь-то? Там еще лучше сосед есть? Тогда сдай мне своего Вадика! Развела, понимаешь, гарем!
        - Я пока просто хочу уйти от Димы.
        - Нелогично. Правда, я от Степы тоже ушла не к кому-то, а просто так. Но у меня есть оправдание. К нему жена вернулась. Видимо, на мне венец безбрачия. Моя жизнь - сплошное противоречие логике. Жил мужик столько времени один с ребенком, потому что от него супружница сбежала. Но стоило мне к нему переехать и начать строить планы, как эта паразитка вернулась. С чемоданом и какими-то оправданиями. Я, кстати, была уверена, что он ее выставит, но деликатно ушла, оставив их драться и орать без меня. И что ты думаешь? Он мне даже не позвонил! А у меня там вещи остались. Не представляю, как за ними ехать. Еще побьет меня баба эта, - тяжело вздохнула Караваева.
        - Тань, а мне как быть?
        - Предлагаю свалить решение проблемы на Вадика. Он по этому поводу что говорит?
        - Ничего, - призналась Юлька. - Я ему намекала, но он не понимает, что ли…
        - Или плохо намекаешь, или что-то тут не так. Намекай активнее и прямым текстом. Мол, любимый, собираюсь уйти от мужа, что ты думаешь по этому поводу. И если он тебе скажет, дескать, уходи, тогда не останавливайся на достигнутом и развивай тему. Пусть озвучит, что тебе делать дальше: к нему ехать или просто за горизонт плыть на чемодане.
        - Это да, - рассеянно пробормотала Юлька.
        В принципе она так и хотела, но как начать разговор, не представляла.
        - Ты, главное, с Вадиком побеседуй и обсуди все, а потом уже с Димой, - посоветовала Караваева. - Но помни одно: жизнь надо прожить красиво. Скучно жить не имеет смысла. Жизнь дана для праздника, а не для бессмысленного существования. Вот я сейчас одна и точно могу сказать: в одиночестве смысла нет. Это только Диогену было хорошо в бочке одному. А женщина создана для счастья. Причем счастлива она может быть только при мужике. И если у твоего Вадима есть холостые друзья, не забудь про меня.
        Получив два противоположных совета, Юлька решила действовать.

        Вадим лежал в гамаке, закинув ногу на ногу. На животе у него поблескивал хромированной крышкой маленький ноутбук.
        - Привет, чего делаешь? - зависла над ним Юлька, судорожно перебирая в памяти основные пункты подготовленного монолога.
        - Играю, - зевнул любимый. - А ты за солью пришла?
        Он покосился в сторону дома и ущипнул гостью за попу.
        - Нет, я не за этим, - отошла на безопасное расстояние соседка. - Поговорить надо.
        Когда женщина произносит фразу «надо поговорить», в мужском мозгу зажигается красная тревожная лампочка. Это дамы надеются, что партнер после такой вводной сосредоточится и соберется с силами, чтобы внимательно выслушать свою фею. А партнер выключает сознание, потому что точно знает: речь пойдет не про футбол и не про рыбалку. И чего тогда напрягаться? Ничего хорошего не услышишь, а если это нечто жизненно важное и катастрофически принципиальное, то дама, напустив словесного тумана по своей извечной привычке, в конце выступления выдаст резюме, прямым текстом потребовав желаемое. Это может оказаться новая шубка, колечко, поездка к ее маме, срочная депортация за пределы досягаемости его мамы или беспредметный «плач Ярославны» на тему «ты меня не любишь».
        Женщины всегда вились вокруг Вадика, как голуби вокруг пенсионерки с батоном. Они нежно ворковали, притирались поближе к его роскошному телу и радовались каждой крохе его внимания. Дамы казались ему прекрасными цветами, которые надо не поливать и удобрять, как делали его менее удачливые и обделенные природой соперники, а срывать и украшать ими свою жизнь. При подобном подходе все оставались довольны. Самое главное - никому не врать, не обещать лишнего и расставаться легко.
        Удавалось это не всегда, но исключения лишь подтверждали правило.
        Когда ты свободен и красив, этим нужно пользоваться. Что Вадим с успехом и делал. Юлька ему нравилась. Особенно Вадику нравилось, что она замужем. Замужние дамы преподносили неприятные сюрпризы гораздо реже, чем незамужние. Они были мудрее и понимали все правильно.

        В последнее время жизнь Вадима Гобрикова шла не так гладко, как хотелось бы. А недавний проигрыш в казино и вовсе подкосил. Долги не были непомерными, однако внутреннюю гармонию отравляли, как капля керосина, попавшая в кофе. Пришлось срочно отбыть на старую родительскую дачу, где его никто не найдет. Нет, он, как честный человек, долги всегда возвращал, но именно сейчас перезанять было не у кого. А машина, на которой Вадим «бомбил», стояла в ремонте. На новую отец денег не давал, самому заработать на что-то приличное не получалось - так серцеед и любимец дам временно оказался в российской глубинке.
        Глубинка, конечно, была весьма относительной, до столицы - двадцать минут по шоссе, но зато тут он получил то, за чем приехал.

        В первый же день, пройдясь по деревне, Вадик приуныл. Сельский флирт был на грани краха - ни одной подходящей дамочки. Все сплошь увешанные детьми дачницы или недозрелые нимфетки. И когда он уже начал подумывать об отъезде, появилась Юлька.
        И вот теперь эта Юлька, с которой он провел столько восхитительных минут, собиралась сморозить какую-то глупость. То, что это будет именно глупость, Вадим не сомневался. Достаточно было взглянуть на ее лицо - сосредоточенное и торжественное.
        - Мне надо посоветоваться, - важно и проникновенно сообщила Юлька.
        Если женщина говорит, что ей надо посоветоваться, это означает лишь одно - она уже все решила и требует одобрения своих планов.
        - А твой где? - попытался увильнуть от судьбоносного разговора Вадик.
        - В шахматы опять играет. Ушел в астрал. Вадим, я решила разводиться!
        - Почему? - удивился он, прикрыв ноутбук.
        - Не понимаешь? - опешила Юлька. - Ну… потому что у нас с тобой…
        Она замялась, поскольку подходящих приличных слов тому, что у них было с Вадиком, найти не сумела. Любовь? Самонадеянно. Вадик про любовь пока не говорил. Отношения? Как-то пошло. Связь? Напыщенно.
        И тут Юлька впервые задумалась: а что, собственно, у них с Вадиком? Она вообще представляла их беседу иначе. Но, судя по тому, что любимый мужчина лежал, как сытый крокодил, сожравший полбегемота и теперь его переваривающий, понимания с полуслова, коленопреклоненных поз и прочих красивостей ждать от него не приходилось. При составлении плана Юлька, конечно, допускала, что Вадик может озадачиться, напрячься, заволноваться, учитывая важность момента, или прослезиться от счастья, что теперь они будут вместе, но не предполагала, что он станет тупо молчать.
        - Я не могу жить с мужем после того, что случилось, - произнесла Юля.
        - А что случилось? - изумился он.
        - Вадик, ты издеваешься?
        - Нет, радость моя, я не въезжаю, о чем речь!
        - Я хочу развестись с мужем!
        - Так я же не против, - пожал плечами Вадим. - Ты от меня-то чего хочешь? Чтобы я поддержал или отговорил? Ты только скажи, я все сделаю.
        И что ему ответить? Что она хочет, чтобы Вадик немедленно закивал, захлопал в ладоши и сделал ей предложение? Судя по реакции, подобное ему даже в голову не приходило. Или он умело прикидывался.
        - Я хочу быть с тобой, - прошептала Юлька. Отказываться от мечты больно и невыносимо! Она все еще за что-то цеплялась…
        - Прямо сейчас? - Он вылез из гамака и игриво шевельнул бровью. - Пошли в дом, если не боишься, что твой муж придет тебя искать.
        - Я вообще хочу быть с тобой. - Юлька уже чуть не плакала. Как унизительно! Глупо. Ведь все уже ясно, а она еще на что-то надеется.
        - Я тоже хочу. Я тебя постоянно хочу.
        Зажмурившись, Юлька выпалила:
        - Если я разведусь с Димой, то мы…
        Слово «поженимся» было настолько неуместным в данной ситуации, что она не рискнула его произнести.
        - Мы будем вместе?
        - Спать? - уточнил Вадик, давным-давно все понявший и решивший выкрутиться с наименьшими потерями. Лето еще не закончилось, ссориться с хорошенькой соседкой, скрашивавшей ему время, было недальновидно. Да и вообще - с женщинами надо не расплевываться, а уходить, оставляя у партнерши ощущение скорой встречи. - А кто нам помешает, если ты с мужем разведешься?
        - Почему спать? - обозлилась Юля, разрушая его надежды на мирное завершение беседы. - Быть вместе! Жить вместе!
        - Зачем? Юлечка, зачем тебе это? Нам что, плохо было? Почему ты хочешь все изменить? Зачем усложнять то, что так замечательно и просто? Мы делаем то, что нам хочется. Нам обоим это нравится. К чему какие-то разводы, разборки? Оставь все как есть! Посмотри, какой отличный день! Замечательное лето. Давай жить и радоваться, а не раскатывать тут «Санта-Барбару» на двести серий.
        - Там серий было больше.
        - Тем более! - обрадовался Вадик. - Видишь, ты и сама все понимаешь.
        - И зачем я тебе была нужна?
        Юльке было так плохо, что, казалось, еще чуть-чуть, и она хлопнется в обморок. Внутри противно вибрировала до отказа напряженная струна. Она то ли время тянула, то ли себя в чем-то уговаривала, то ли его пыталась уговорить. Разум подсказывал, что пора остановиться и молча уйти. Но «уйти» означало «сдаться». Сдаться можно, если тебе места в набитом автобусе не хватает: плюнуть, перестать толкать соплеменников локтями, отойти в сторонку и дождаться следующего. А как быть с любовью? С мечтами? Ждать следующих? Так ведь это не автобус, который хоть и не ходит по заявленному расписанию, но рано или поздно появится на горизонте…
        - Юль, ну чего ты киснешь? Давай забудем этот глупый разговор. Пошли в дом, я тебе кое-что покажу.
        - Видела я твое «кое-что»! - задыхаясь от подкатывающей истерики, крикнула она. - То есть я для тебя эпизод? Очередная девочка?
        - Можно подумать, я для тебя смысл жизни, - усмехнулся Вадим. - Будь проще. Пошли, пошли…
        - Убери руки. И больше никогда… Слышишь? Никогда не показывайся мне на глаза!
        Судорожно втянув воздух и закусив губу, она вломилась в заросли, за которыми пряталась дыра в заборе, и убежала на свой участок.
        - Ну и ладно, - пожал плечами Вадим. - Дурочка.

        Вывалившись из метро, помятая Татьяна тоскливо огляделась. Она была мокрая, потная и недовольная жизнью. Для внутреннего комфорта любой женщине необходим комфорт внешний. А когда у тебя по спине течет, прическу, тщательно уложенную утром, хочется немедленно сбрить, а платье снять и сигануть в фонтан, то тут уж не до улыбок. Мадемуазель Караваева, сжав губы и сдвинув брови, грозно зашагала к фуфаевскому дому. Тяжела доля верной подруги… Да и заняться было нечем.
        «Хоть душ у них там приму и воды попью, - подумала она. - Заодно проверю себя на привлекательность, а Ромку на сексоустойчивость».
        Татьяна задрала голову и едва не приварилась к плавившемуся асфальту.
        На Валентинином балконе стояла полуголая блондинка в мужской рубахе и курила. Охнув, Татьяна припустилась бегом, не забыв снять нахалку на мобильник. В подъезде она отдышалась и проверила качество фото. Получилось плохо, да и девица была видна слабо, но факт оставался фактом.
        - В следующий раз камеру возьму, - пообещала себе Караваева, подпрыгивая в лифте от нетерпения.
        Как и следовало ожидать, двери ей не открывали.
        - Ромка, это я! - требовательно орала Татьяна в замочную скважину. - Ну-ка быстро впусти меня, а то я твоему тестю позвоню! Он эту дверь вместе с косяками вынесет.
        Ромин тесть, Валерий Николаевич, был крупным и тяжелым на руку. Еще на свадьбе он, душевно улыбаясь, похлопал молодого зятя по плечу и пообещал «ежели что» выдернуть новому родственнику ноги и намотать их шарфиком. Это папашка мог запросто, никто из гостей даже не усомнился, глядя на его круглый мозолистый кулак, который был чуть меньше жениховой головы.
        Похоже, про обещание Роман не забыл, поскольку открыл сразу, с тихой яростью прошипев:
        - Караваева, исчезни из моей жизни! Что ты опять приперлась, отравительница?! Пирожков с мухоморами принесла?
        Молча отодвинув хозяина в сторону, Татьяна ринулась в коридор. Ее сотрясало чувство глубочайшего возмущения, которое клокотало на выходе и норовило вырваться наружу черным дымом и языками пламени, дабы испепелить изменщика. Она чувствовала себя обманутой женой и так вжилась в роль, что готова была начать диалог на тему «я на тебя всю молодость загубила!».
        Но не тут-то было.
        Фуфаев бдительно цапнул гостью за локоть и попытался вытеснить обратно на лестницу, злобно просипев:
        - Куда собралась? Я на чай не приглашал!
        - Да подавись своим чаем, выхухоль! У тебя девка голая на балконе!
        - Она не голая! - взвизгнул Рома.
        - Ага! - сжала кулаки Караваева и ткнула его в солнечное сплетение. - Гад! Валька там твою мамашу окучивает, ребенка растит, а ты тут жизни радуешься!
        - Я не радуюсь!
        - Как же! Это ты от тоски по жене!
        - Представь!
        - Вот я ща ей позвоню и порадую, что ты тут извелся весь тоскуючи! - наседала на изменщика Татьяна, норовя еще раз ткнуть кулаком.
        Но бдительный Рома ловко блокировал удары неопытной боксерши.
        - Чего ты в нашу жизнь лезешь! Своей займись! - крикнул он, загнанный в угол между вешалкой и зеркалом. Дальше отступать было некуда, поэтому пришлось обороняться.
        И тут на поле боя появилось третье действующее лицо. Оно сверкало голыми коленками и блестело наглыми голубыми глазами.
        - Ромик, это кто?
        - Да, Ромик, - ехидно поддакнула Караваева. - Ну-ка, поясни, кто это? Представь нас, так сказать! Как в лучших домах Лондона и Парижа! Мол, Таня, это моя любовница, с которой я твоей лучшей подруге рога наставляю.
        - Тань, это не любовница! - Роман судорожно морщил лоб в попытках озвучить спасительную идею. - Это… это…
        - Соседка, - подсказала Татьяна.
        - Да! - обрадовался Рома.
        - С балкона упала, перенервничала, ща покурит и домой пойдет! - продолжала издеваться Караваева, наслаждаясь его смятением.
        Как она в этот момент ненавидела мужиков и этого отдельного кобеля персонально! Какое счастье, что у нее ничего такого дома не было и быть не может! Уж лучше одиночество, чем подобное унижение.
        - Да, - произнес Фуфаев, а девица лишь молча таращилась, переводя взгляд с гостьи на хозяина.
        - Ясно. Тогда до свиданьица, барышня. - Татьяна любезно указала девушке на дверь.
        Та испуганно отпрянула, предъявив собравшимся отсутствие нижнего белья.
        - Без трусов упала, соседка-то, - скорбно констатировала Татьяна. - Надо же, незадача какая!
        - Хватит. - Роман вытер испарину и раздраженно прикрыл свою подружку. - Катя, иди оденься!
        - Я ухожу? - надула губки Катя.
        - Нет, - заржала Караваева. - Остаешься. Ты нам понравилась. Мы тебя на соседние балконы будем забрасывать и смотреть, что получится.
        - Тань, чего ты хочешь? - вздохнул Роман.
        - Смерти твоей хочу, - прорычала Татьяна и мечтательно добавила: - Чтобы тебя тесть по району без порток ломом гонял, а потом догнал.
        - Ромик, раз это не жена, пусть идет отсюда, - неожиданно подала голос девица.
        - Давай как-то договариваться, - заискивающе предложил Рома, затолкав Катерину в комнату и захлопнув дверь.
        - А что, - полюбопытствовала Татьяна, - взятку будешь совать? И много дашь?
        - Ты ж деньгами не возьмешь? - неуверенно предположил Роман и торопливо добавил: - Хочешь, натурой могу?
        - Да, кто б сомневался, что ты можешь, - оценила жертву Караваева. - Я твою натуру сейчас на вынос возьму!
        - Тань, чего тебе надо? - взмолился он. - Ну ладно, все! Сдаюсь! Поймала! И что дальше?
        - Мне надо, чтобы у Вальки муж был нормальный, - подумав и взвесив все варианты, сообщила Татьяна. - То есть другой какой-нибудь. Кстати, знаешь, что самое удивительное?
        - Что? - с готовностью поддержал разговор Рома.
        - Что ты, поняв, что тебя застукали, не бросился выпихивать эту куклу. А значит, у тебя на нее еще планы. И не больно-то ты и испугался. И чувство вины тебя не плющит и не распирает.
        - Да плющит меня! И распирает! Мне что, сдохнуть теперь? Ну да! Да! Так вышло!
        - Нет, не так вышло, а ты сам так все организовал, - отмела это оправдание Караваева. - За что и поплатишься.
        - Как?
        - Этого я, Ромашка, пока не решила!
        - Зараза ты, Татьяна! Вальку пожалей!
        - Ишь ты, - изумилась Караваева. - Про Вальку вспомнил. Ладно, пошла я.
        - Тань, я ее сейчас выгоню, - засуетился Роман. - Ты не думай! Это случайность!
        - Я думаю, что случайность - это то, что я ее тут раньше не застала. Или не ее, а какую-нибудь такую же!
        - Это больше не повторится!
        - Ой, зарекалось ведро по воду ходить! Чего стоишь? Хочу видеть, как ты ее с лестницы спустишь!

        С лестницы Катерину, конечно, никто спускать не стал, но Рома собрал ее и выдворил из семейного гнезда в сжатые сроки. Татьяна бдительно шла следом, прекрасно понимая, что ничто не помешает этой возмущенно бухтящей пигалице вернуться хоть завтра, хоть через час.
        Не дежурить же теперь у Валькиного подъезда в кустах!

        Важные решения принимать лучше не в одиночку, а посоветовавшись. Потом, если что, всю вину можно свалить на советчика. Человеку сложно жить с мыслью, что он не прав, поэтому всем нужны стрелочники.
        Рушить чужую семью было страшно. А в том, что правда сровняет семейное счастье Фуфаевых с землей, оставив обугленное пепелище, Татьяна не сомневалась. Вопрос в том, рассказывать ли правду или подержать в себе? Срочно требовалась помощь зала, но зал в лице Юльки отключил телефон и был недоступен. Пометавшись и измучив себя, Караваева стала звонить Валентине. Та ответила таким беззаботно-счастливым голосом, что Таня твердо решила просто прощупать почву. Подруга что-то с хрустом жевала.
        - Чего ты там, кору объедаешь? - попыталась пошутить Татьяна. Но распиравшие ее факты не оставляли места для юмора.
        - Почему кору?
        - Ну, ты же худеть собиралась, чтобы Роме нравиться, - произнесла подруга и осеклась. Фраза звучала подозрительно.
        - Лук с грядки ем. Немытый. Вон, слышишь, Мальвина орет, что глисты заведутся. Мечтает, значит. Уж не знает, какую еще мне пакость устроить. Вчера таблетки мои для похудения в огороде похоронила. Думала, что я не вижу. Ямку вырыла, закопала. Разве что веночек прощальный не сплела.
        - А ты?
        - А я сзади подкралась и шарик проколола, - призналась Валя. - Эффект был сногсшибательный. Я, как Пятачок, даже расстраиваться начала. Мол, надо же, хотела подарить, приятное сделать, а он лопнул.
        - Ты аккуратнее там. Угробишь ветерана труда.
        - Да ее лопатой не убьешь. Такие желчные старухи - самые живучие. Говорит, хотела, как лучше. Таблетки - химия. За мое здоровье беспокоилась.
        - Может, и правда беспокоилась, - предположила Татьяна. Как перейти к волнующей ее теме, она не знала.
        - Да. Она все переживает, что я долго протяну и ее переживу. Ага. Других поводов для волнения у нашей бабульки нет. А ты чего звонишь-то?
        - Посоветоваться! - испуганно выпалила Татьяна первое, что пришло в голову.
        - Давай. По какому поводу?
        - Валь, у меня тут такая дилемма, - тянула время Татьяна, соображая, как соврать, чтобы ее не раскусили. - У меня девочка на работе есть. Хорошая. Так вот я ее мужа с бабой видела. И теперь не знаю, сообщать ей или нет.
        - Ты что, Ромку застукала?
        - При чем тут твой Ромка? Я вчера к вам даже не ходила! Можно подумать, кроме твоего Фуфаева, других кобелей в городе нет! Я же говорю, мне совет нужен, а ты опять со своим мужиком цепляешься. Валя, сосредоточься!
        - Ладно, - слегка успокоилась Валентина. - Излагай.
        - Так вот. У них ребенок…
        - Тань, а точно не Ромка?
        - Нет!!! Жуй свой лук с глистами и слушай. Он с этой девицей то ли переспал, то ли собирался переспать.
        - А с чего ты взяла, что собирался?
        - Так девица дома у них была.
        - А ты там как оказалась? - напряглась Валя. - Караваева, не ври мне!
        - Это моя соседка, - торопливо утешила Татьяна. - И я увидела, когда он мусор выносил.
        - Как?
        - Валь, ну, он дверь открыл, стоит с ведром, а у него за спиной девка эта маячит.
        - В моем халате?
        - Нет, в его рубашке… Тьфу! Надоела ты со своими подковырками. Не про Рому я рассказываю. Не про Рому! Зануда.
        - Ладно. Тань, а жена тогда где была?
        - На дач… на работе!
        - Со свекровью? - подозрительно спокойно уточнила Фуфаева.
        - Нет! Без свекрови. Короче, муж изменил моей подруге. И я об этом теперь знаю. Как мне поступить? Сказать ей или нет? Вот ты бы сказала?
        - А она тебя что, просила следить? - удивилась Валя. - Если не спрашивают, то и не лезь.
        - В том-то и дело, что просила!
        - Танька! Ты его все же застукала! - зарыдала Валентина.
        - Нет! Твоего я пока не застукала! Я чужого застукала. А у тебя, как у девушки опытной, спрашиваю, нужно сообщать или нет! Как с тобой тяжело-то! И не посоветоваться даже нормально. - Татьяна взмокла от волнения, ощущая себя сапером-самоучкой на первом разминировании.
        - Я тебе не верю. Ты путаешься в показаниях, как жулик, который спер ведро масляной краски, стоит весь в этой краске и бьет себя в грудь, что не брал. Врать тоже надо уметь.
        - Сегодня же схожу к твоему мужу и оттуда тебе позвоню! - разъярилась Караваева. - Я вчера у него не была.
        - Не ори. Надо сказать. Срочно позвонить ей и сообщить. В подробностях! - жарко начала убеждать ее Валентина, надеясь, что послушная Караваева примет этот совет за руководство к действию.
        - Ладно. Сейчас позвоню. Пока.
        - Танька, подожди! Как это «пока»? Ты ничего не хочешь мне сказать?
        - Про твоего мужа я все выясню завтра и непременно позвоню тебе с подробностями. А сегодня - извини. Нечем мне тебя порадовать!
        Раздосадованная Татьяна бросила трубку и стукнула кулаком по столу. Все стало еще более запутанным.
        Может, и правда сказать?

        Душная ночь натягивала на город сладковатое одеяло летних запахов и звуков. В такие ночи хорошо плакать в одиночестве с подвыванием и надрывом или гулять с любимым, любуясь на звезды.
        Совершенно пьяная Юлька сидела на Татьяниной кухне и тихо скулила, жалостливо перебирая подробности своих несчастий.
        Она заявилась, когда Татьяна, измученная непосильной психологической дилеммой «говорить - не говорить», решительно плюнула на чужие проблемы и вознамерилась лечь спать. Звонок в дверь застал ее врасплох. Это могла быть соседка или, что еще волнительнее, сосед, могла примчаться с дачи чокнутая Фуфаева, чтобы трясти подругу, как грушу, на предмет получения подробностей про мужа, мог быть кто-то из недавних кавалеров, размечтавшихся о возобновлении отношения. Половина этих вариантов Татьяну категорически не устраивала, так как в прическе топорщились бигуди, физиономию покрывал щедрый слой маски из сметаны и фруктов, а из одежды под руку подвернулся лишь старый халат. Смывать маску было жаль, пачкать маской что-то приличное тоже не хотелось, поэтому она подкралась к двери и басом рыкнула:
        - Хто тама?!
        В крайнем случае можно было потом сказать, что гуляла… неважно с кем, а дома гостила родственница из Бобруйска.
        Из-за дверей донеслись жалобные, судорожные всхлипывания, перешедшие в трагическое бормотание. Голос был женским и знакомым. На пороге стояла трясущаяся, как овечий хвост, Юлька.
        - Что случилось? - перепугалась Татьяна, втянув подругу в прихожую. - Ограбили? Умер кто-то? Побили?
        Вид у Матвеевой был жалкий и мятый, но выглядела она целой.
        Пришлось поить гостью глинтвейном. Спиртное сняло речевую судорогу, и из Юльки посыпались подробности.

        Она и сама не могла теперь сформулировать, почему не задумывалась о будущем. Не о будущем вообще, в глобальном и ненужном среднестатистическому человеку смысле, а о своем личном. Нельзя даже сказать, что Юлька была уверена в том, что они с Вадиком поженятся и станут жить долго и счастливо. Она почему-то вообще ничего не планировала. Редко женщина в фантазиях не прочерчивает некую траекторию своих желаний бледным пунктиром. А Юлька не прочертила. Удивительно, она почти месяц умудрялась жить сиюминутным счастьем, не загадывая на завтра. Но дело не в том, что не загадывала. Просто где-то глубоко внутри жила уверенность, что все будет отлично. И сегодня, и завтра, и вообще. А Дима, как досадное недоразумение, как-то рассосется. То есть, конечно, придется приложить усилия, но проблема решится.
        Ей хотелось наслаждаться жизнью, и она с радостью это делала, перелетая изо дня в день, как бабочка с цветка на цветок. Юля точно знала, что они с Вадиком будут вместе, потому что обоим этого хочется. А как долго и каким образом - не повод для размышлений. Жизнь, текшая, как мед, внезапно затвердела и дала нежной фее такого пинка, что хрупкое создание летело и кувыркалось до самого города, где и зависло в Татьяниной кухне.
        - Юль, давай все по полочкам раскладывать, - вздохнула Таня, уставшая от неконструктивных причитаний. - Главное, ты не успела разбежаться с мужем. Это плюс.
        - Да что ты такое говоришь? - захлебнулась негодованием подруга. - Какой муж? Это пройденный этап! Ты знаешь, что такое разбитое сердце? Когда действительно внутри что-то разбивается, и ты слышишь, и боль дикая! И жить не хочется! Это не как у тебя: с тем не вышло, попробую с другим! Это настоящее! Когда никаких других нет! Когда есть только один мужчина на планете, а ты ему не нужна!
        - Стоп, Матвеева! Будешь хамить, отправлю тебя обратно Мите посылкой! Не надо намекать на мои неудачи, у меня все получится, потому что я мозг в отличие от некоторых не выключаю. И я тебе точно говорю: на планете еще есть мужики. Я сегодня в метро ехала, там этих подлецов пруд пруди, и ни одна зараза место не уступает. А кто сам не сидит, тот по ногам ходит, локтями толкается, газету тебе чуть ли не на башке расстилает или в зад дипломатом тычет, а ты потом ходишь вся в лиловых синяках, даже на пляже не раздеться. Не нужно тут врать про единственного.
        - Не утешай меня, - всхлипнула Юлька. - Не помогает! Ты любила когда-нибудь?
        - Каждый раз! Вот гляжу и думаю: наконец-то, нашла единственного! А он как устроит какую-нибудь подлянку, и все. Это, кстати, очень отрезвляет. Разумеется, врачевать твою душевную боль словами, это как простуду градусником лечить - бесполезно. Но поверь на слово - само пройдет. Потому что, если задумаешься, то поймешь, что он подлец.
        - Да это просто я дура! Вадик не обещал ничего! Сама размечталась!
        - Юль, хорошо, что ты сама понимаешь, что дура. Но Вадик-то подлец все же. Сама посуди. Вот у меня, например, Егор был, помнишь?
        Егора Юлька не помнила, поскольку кавалеры у Татьяны менялись, как транзитные пассажиры в аэропорту, но кивнула.
        - Представь. Я тебе рассказываю про мужика. Сосед. Свободный, молодой, захотел любви и ласки. Обаял, воспользовался. Я тоже, кстати, как неумная женщина, раскатала губищу, размечталась, а он хотел попользоваться за неимением иного варианта. И кто он после этого?
        - Гад, - с трудом посочувствовала ей Юлька, затопленная своими горестями по самую макушку.
        - И чем он отличается от твоего соседа по даче?
        - Это совершенно другое! - с жаром воскликнула она и даже подскочила на табуретке. - Сравнила! У меня любовь была, а ты просто замуж выйти хотела.
        - Да уж, куда нам со свиным-то рылом да в калашный ряд, - усмехнулась Татьяна. - Юль, хватит свои болячки расковыривать. Тебе попался обычный бабник на пару раз переспать. А ты напридумывала любовь какую-то…
        - Тань, да я его правда люблю. А он меня нет. Я без него жить не могу и дышать. Хочу заснуть и не проснуться, потому что нет смысла просыпаться, если рядом нет моего Вадика.
        - Вот ведь балда, - вздохнула Татьяна, с сочувствием глядя на всхлипывающую подругу. - Так пользуйся, пока он рядом. Зачем ты полезла к нему выяснять перспективы на будущее?
        - Потому что мне стало страшно, что однажды его не будет рядом. То есть сначала я об этом не думала, а потом вдруг поняла и ужаснулась. И сразу стало ясно, что надо расставить все точки над «i».
        - Наивная! Да мужики процесс расставления точек воспринимают как намазывание лба зеленкой! Он должен сам дозреть и осознать, что ему без тебя никак! Но это редко случается. Их к такому дозреванию готовить и готовить. Вся жизнь с мужиком до свадьбы - это сплошное нейропсихологическое программирование объекта. Не запрограммируешь, он так и будет болтаться на свободе в полной уверенности, что без ЗАГСа лучше.
        - Караваева, при чем тут ЗАГС? Я не этого хочу!
        - Все мы хотим этого в том или ином смысле. Ты же мечтаешь своего Вадика заполучить в индивидуальное пользование? Хочу ношу, хочу на полку положу, но все равно - мое, и чтобы никто не зарился!
        - Оставь свой магазинный лексикон. У нас все иначе.
        - Это у тебя, Юлька, иначе. А у него как у всех. Дала - взял. Не дала, другая даст. И не надо заламывать руки и выпучивать глазки. У них все по-простому, мальчики с детства не любят сказки про принцесс и свадьбы с медом на устах. Ой, не шевели губешками. Я даже знаю, что ты собираешься сказать! «Вадик не такой»! Не такие фанатеют от Элтона Джона и красят глазки. Они нам ничего не должны. Хочешь, чтобы стал твоим? Работай над этим. Только у тебя уже муж есть. Лучше бы занялась его совершенствованием, чем переучивать готового мужика. Мужчина должен быть чуть красивее обезьяны, все остальные - сплошной стресс и беспокойство до самой старости. Кстати, о красивых мужиках. Оторвись от своих переживаний, временно меняем тему. Тут у нас с Валькой и ее бесхозным супружником проблема обнаружилась. Блондинистая такая проблема, с талией, глазками, губками и тонкими ножками. Я Рому с бабой застукала.
        - Как? - Глаза у Юльки моментально высохли.
        Чужая беда очень бодрит и включает в мозгу резервную функцию «хорошо, что не у меня». Не потому, что люди сами по себе плохие. Нет, они и посочувствуют, и помогут, и поддержат, но совесть и хорошее воспитание редко проникают на уровень подсознания. Именно по данной причине Юлька немедленно мобилизовалась и, перестав хоронить собственные разбитые чувства, переключилась на помощь ближнему. В данном случае ближним была Караваева, разрываемая желанием открыть Валентине глаза и страхом испортить ей жизнь.
        - Юль, примерно как у тебя, только наоборот! - воскликнула Татьяна. - Пока Валя на даче, Рома тут зажигает. Только не думаю, что у него все серьезно, как у тебя. Поэтому и не знаю, как поступить. Говорить Вальке или нет?
        - С ума сошла! - ужаснулась Юля. - Разумеется, нет! Не лезь! Надо с Ромой пообщаться. Поехали, напугаем его?
        - Да он и так уже, как видит меня в «глазок», пугается. Я предупреждала, что к концу лета станет вздрагивать от любого звонка. Я его тестем припугнула.
        - И как? Результативно?
        - Не знаю. Обещал, что больше не будет. А глаза такие блудливые, что ему только Валька может поверить, и то лишь потому, что ей этого захочется. Роме помогут лишь радикальные меры - с членовредительством в буквальном смысле этого слова. Но тогда Валька тоже не обрадуется. В общем, ситуация безвыходная.
        - Нельзя ничего говорить, - упорно стояла на своем Юлька. - Пусть сами разбираются.
        - Ладно, - послушно кивнула Татьяна. - А как с тобой будем разбираться? Надеюсь, разводиться с Митей ты передумала?
        - Мне вообще не до него. Даже вспоминать о нем не хочу.
        - Юля, ты нормальная? Ты как ему объяснила свой отъезд?
        - Никак. Я была не в состоянии, ты что, не понимаешь?
        - Я-то, предположим, понимаю, а вот муж твой вряд ли в курсе. И скорее всего, ищет тебя по деревне с милицией. Ты можешь решать свои проблемы когда угодно, но, чтобы не выглядеть дурой, хотя бы отправь ему эсэмэску: мол, все в порядке. А то приедешь за вещами, а там вся деревня с собаками по болотам носится, трупешник твой ищет. Еще и фотку по телику покажут. Пропала молодая женщина. В области появился маньяк. Станешь ты, Матвеева, знаменитой, хоть и не писательницей.
        - На, сама напиши. Я не могу. - Юлька сунула подруге свой телефон и побрела в ванную комнату.
        - Тихий ужас. Одной мне, холостой, хорошо и весело, - пробормотала Таня, тыча кнопочки.

        Утром, отправив Юльку обратно на дачу, Татьяна снова поехала к Фуфаевым.
        Всю ночь они обсуждали, как теперь Юлька должна себя вести с Вадимом. Отказываться от любви она категорически не собиралась, поэтому пришлось вырабатывать совершенно бредовую тактику завоевания соседа. Татьяна была уверена, что ничего путного с неизвестным красавцем у Юльки не получится, поэтому в составлении плана не особо усердствовала. Устав слушать про чужого мужика, осложнившего любимой подруге жизнь, хозяйка закруглила военный совет. Караваева не придумала ничего лучшего, чем сказать, что Вадик, наверное, узнав, что любимая пропала, понял, насколько ему дорога Юлька. А эта наивная дурочка немедленно начала собираться на дачу, желая убедиться, что сосед бьется в истерике и выдергивает пучками седые волосы.

        Татьяну больше волновало то, что она не оправдала высокого Валентининого доверия, застукав ее мужа и скрыв от доверчивой подруги прискорбный факт. Более того, Таня не была уверена, что поступает правильно. Поэтому и взяла отгул, решив выяснить, насколько сильно испугался Роман, и не вернулась ли к нему давешняя девица.

        Как она станет это выяснять, Татьяна не знала, положившись на волю случая. Можно было опросить соседей или подежурить у подъезда.
        Балкон Валиной квартиры был открыт.
        «Странно, - удивилась Таня. - Вроде Ромка на работе должен быть. Ну и ладно. Погляжу хоть, один выйдет или нет».
        Через полчаса она уже устала ходить туда-сюда, изображая Штирлица в засаде, и набрала домашний номер Фуфаевых. Трубку никто не брал.
        «Балкон, что ли, забыл закрыть?» - Татьяна задрала голову и чуть не опрокинулась на газон. На Ромином балконе стоял мужик и курил.
        «Мама дорогая!» - Разведчица метнулась к ближайшему куцему кусту и попыталась занять более выгодную позицию. Но неровно постриженные ветки норовили то глаз выколоть, то уцепиться за блузку, поэтому Таня перебежками переместилась к свободной скамейке и присела за урной.
        - Я за вами давно наблюдаю, - раздалось у нее над ухом. - Вы меня заинтриговали. Обычно женщины ведут себя предсказуемо, а вы - сплошная загадка.
        Таня раздраженно обернулась. На соседней скамейке сидел лысый толстяк и, умильно щурясь, разглядывал ее маленькими, острыми глазками.
        - Да, я такая, - буркнула она, представив, какое впечатление производит на окружающих крупная тетка в крепдешиновом платье, бегающая по двору на полусогнутых ногах и скрывающаяся за кустами и урнами.
        - Вам помочь? - не унимался дядька.
        - Останетесь в резерве, - пробормотала Караваева и ринулась в подъезд.
        Ее влекли вперед смелость, безрассудство и слабая надежда на то, что грабитель вряд ли стал бы выходить на балкон покурить. А еще он мог оказаться Ромкиным родственником или другом. Холостым! В любом случае следовало успокоить совесть и убедиться, что Валентинин супруг временно попытается вести себя прилично.
        Удивительно, но на звонок дверь никто не открыл.
        - Здрасьте вам, - изумилась Татьяна и уже привычно начала пинать косяк. - Теперь-то чего бояться, не с бабой ведь! Или он того, с мужиками…
        Осененная этим бредовым подозрением, она энергично забарабанила в дверь, убедительно крикнув в замочную скважину:
        - Ромка, это я! Сейчас милицию вызову.
        С той стороны послышалась возня, шепот, приглушенные звуки скандала и, наконец, дверь распахнулась. На пороге стоял приятный парень и вежливо улыбался.
        - Вы кто? - Татьяна заходить в квартиру побоялась, решив, если что, вызвать стражей порядка с лестницы.
        - Я Ромин брат.
        - Кто? - Татьяна знала, что Рома - единственный сын в семье.
        - Брат. Вова. Троюродный.
        - Давно приехал? Откуда? Надолго? - засыпала его вопросами недоверчивая Караваева. Надо было бы радоваться, что брат приехал. С таким Вовой Фуфаев скорее станет пить, чем гулять. Хотя мог и совместить процессы… - А Ромка где?
        - На работе, - пожал плечами Вова.
        Неожиданно в квартире кто-то чихнул. Тоненько и испуганно. Подозрительность придала Татьяне смелости, поэтому она сурово оттолкнула брата Вову и двинулась на звук. По гостиной металась Катерина.
        - Какая встреча! - охнула Караваева. - Это как понимать? Я вроде тебя вчера проводила до двери!
        - А ты тут никто! - трусливо выкрикнула девица, на всякий случай отгородившись от пришедшей креслом. - Нечего сюда ходить! Меня Рома привел! А тебя никто не звал вообще!
        - Ладно. А Вова откуда нарисовался?
        - Он мне конспекты принес, - с вызовом заявила Катя.
        И тут до Татьяны дошло. Она сопоставила ушедшего на работу Романа, не совсем одетую Катерину, курившего на балконе Вову и засмеялась:
        - Это ты, подруга, рога Ромашке наставляешь?
        Хлопнула дверь. Видимо, Вова оставил поле боя, решив не дожидаться развязки.
        - Как ты надоела-то! Чего тебе нужно? Чего ты ходишь? - завелась Катерина, поняв, что кавалер сбежал.
        - Я вот сейчас Роме позвоню и скажу, чем ты тут занимаешься, - пригрозила Татьяна.
        - Ой, напугала, - надула губы девица, натягивая джинсы. - Давай договоримся, ты Ромику ничего не сообщишь, а я тебе должна буду.
        - Что именно ты мне будешь должна? Ночь любви или чупа-чупс? Нет уж. Все должно быть по-честному. Я за справедливость.
        - Слушай, ну не надо, - произнесла Катерина. - Я у него практику на работе прохожу. Давай договариваться. Я клянусь, что больше никогда здесь не появлюсь.
        - Вчера уже договаривались, - напомнила Татьяна. - Я дважды на одни грабли не наступаю.
        - Так это ты с ним договаривалась. Большая уже девочка, пора знать, что мужикам верить нельзя, - заметила Катерина.
        - Бабам тоже верить нельзя, как я погляжу. А Рома-то наивный! Ладно, давай свой телефон на всякий случай. Диктуй. Да не вздумай соврать, я сейчас перезвоню тебе и проверю.
        - Телефон-то зачем? - заволновалась девица, нервно теребя сумочку.
        - Для гарантии. Мало ли что. Вдруг ты вернуться решишь. Или сопрешь тут что-нибудь, - пояснила Таня, сама не понимаяя, зачем ей номер телефона этой блондинки. Но интуиция подсказывала, что надо брать.

        Выпроводив практикантку, она сняла с гвоздика запасные ключи, закрыла дверь и с чувством выполненного долга отправилась домой.
        Отгул следовало провести с пользой.

        Юлька неслась от станции, как революционный паровоз, сосредоточенно перепрыгивая кочки и ямки. От нее разве что пар не шел. На окраине деревни она резко сбросила скорость и степенно двинулась по улице, пристально вглядываясь вдаль. Где-то там, в аккуратном коттедже, не находил себе места Вадик. Как же, она ведь исчезла, как Царевна-лягушка, даже шкурку не оставила. Зато теперь он понял, что они значат друг для друга.
        - Юля, разве так можно? - вылетел на дорогу Дима, с утра сидевший на чердаке с ноутбуком и периодически поглядывавший на терявшуюся в густом лесу дорогу. Жена накануне внезапно исчезла, даже не приготовив ужин, и он терялся в догадках. Вроде ничего не случилось: он ее не обидел, они не ругались. Тогда почему?
        - Никто не заходил? - даже не поздоровавшись, выпалила Юлька.
        - Куда?
        - Митя, очнись! К нам никто не заходил, пока меня не было?
        - Ты считаешь, что можно провести ночь неизвестно где, прислав бредовую эсэмэску, а потом вернуться и задавать мне вопросы? - вспылил муж, слегка отрезвив обнаглевшую Юлю.
        - Я была у Таньки. У нее проблемы, - соврала она. - Потом объясню. Устала ужасно. Поесть что-нибудь осталось?
        - Нет, я думал, раз ты из города, то что-нибудь привезешь.
        - Нормально. Дима, я тебе что, продуктовый фургон? Почему ты вечно рассчитываешь только на меня даже в мелочах? Вот я приехала, хочу есть, и что мне делать? В магазин бежать?
        - Хочешь, я тебе яичницу пожарю? - без особого энтузиазма предложил Дима.
        Он ощущал смутное и необъяснимое чувство вины, словно не Юлька прошлялась неизвестно где всю ночь, а он. Умеют женщины поставить все с ног на голову и объяснить, что так и должно быть!
        Яичницу она не желала, но согласилась из принципа. Побегав по участку, как голодный таракан по пустой кухне, Юлька устала косить глазом в сторону соседского дома и угадывать, где там Вадим, и решила провести разведку боем.
        - Пойду позову соседа купаться! - крикнула она Мите, прихорашиваясь перед зеркалом.
        - Да мы уже сегодня ходили, - пожал полными плечами муж, вываливая пригоревшую глазунью на тарелку. Желток немедленно вытек, а сероватую стружку белка супруг заботливо соскоблил и высыпал в оранжевую лужицу, воткнув в шедевр листик петрушки.
        - Как? - опешила Юлька, отпрянув от зеркала. - Вдвоем?!
        - Ну да. Тебя же не было, - пояснил Дима, старательно вытерев руки о штаны. - Хочешь, я с тобой еще раз за компанию схожу.
        - С ума сойти, - прошептала она. - И о чем вы говорили?
        - Юль, ты чего? - жалобно сморщился муж. - У тебя точно ничего серьезного не случилось? Ты какие-то вопросы странные задаешь. О ерунде обо всякой болтали. Тебе пересказать?
        - Перескажи, - потребовала она.
        Как это можно: любимая женщина пропала, прислав всего лишь невразумительную эсэмэску, а муж и любовник как ни в чем не бывало отправились купаться! Вдвоем! Да еще говорили не о ней, а о какой-то ерунде!
        - Про рыбалку, машины, шахматы, - терпеливо стал перечислять Дима.
        - А про женщин?
        - Нет, Юль, про женщин не говорили. Меня эта тема не интересовала. У меня жена есть!
        - А Вадима тоже про женщин не интересовало?
        - Воды попей. - Он протянул жене стакан и тяжело вздохнул: - Я не в курсе, что интересовало Вадима. Ты к чему клонишь?
        - Ни к чему! - воскликнула Юлька и торопливо выхлебала предложенную воду. - Ты сейчас что будешь делать?
        - Пойду поработаю. Надеюсь, ты больше никуда не пропадешь.
        - Да, иди. А я по соседям пройдусь, почитать что-нибудь попрошу.
        - Осторожно только, - заботливо напутствовал ее супруг, поднимаясь по лестнице. - Ты какая-то странная в последнее время. И если опять решишь куда-нибудь исчезнуть, дай знать.
        - Непременно, - пятясь к выходу, пообещала Юлька.

        - О, как ты кстати, - помахал ей Вадик, возлежавший в шезлонге с бутылкой пива и неизменным ноутбуком. Шезлонг стоял с другой стороны дома, из чего можно было сделать вывод, что любимый ни в какой засаде не сидел и ее возвращения не ждал.
        - Ты зачем с Димкой купаться ходил? - нахмурилась Юлька, забыв, что собиралась завоевывать. Собственно, и привлекательность самой идеи завоевания поблекла, поскольку Вадим вел себя не так, как планировалось.
        - Это не я с ним, а он со мной. Пришел, позвал. Сказал, что ты уехала. Вот мы за компанию и сходили.
        - Так ты даже не знал, что я пропала? - изумилась Юлька. Оказывается, никто и не переживал! Он даже не заметил, что ее нет! А она-то размечталась…
        - Пропала? - усмехнулся Вадик. - Куда может пропасть женщина? Только к мужчине. Ну-ка, признавайся, у тебя в городе кто-то есть?
        Судя по тому, что его эта мысль веселила, ревновать Вадик не собирался. Но додумать и всячески обмусолить эту догадку Юлька не успела. Он подхватил ее на руки и потащил в дом.
        И все сразу стало неважно.
        Какая ерунда - все эти условности. Главное, что сейчас любимый рядом.

        - Слушай, малыш. - Вадик пружинисто вскочил с кровати и стал медленно одеваться, давая Юльке возможность полюбоваться своим телом. - У меня проблемы.
        - Какие? - встревожилась Юлька. А еще обрадовалась возможности быть ему полезной. Вдруг она посоветует Вадику что-нибудь умное или просто чем-то поможет?
        - Финансовые. Я тут одному барыге денег должен. Немного, но у меня сейчас столько нет. Ты мне не одолжишь тысяч пять евро?
        Бессмысленно моргая, Юлька пыталась перемножить услышанную цифру на курс, но банальность просьбы настолько ее подкосила, что мозг объявил забастовку и отказывался заниматься математикой.
        - Юль, - Вадим потыкал молчавшую любовницу в бок, - ты живая?
        - Да. А почему ты так много должен?
        - Я должен больше, но не хватает мне «пятерки». Так что, одолжишь? С отдачей. - Он смотрел на нее без улыбки, и Юле стало нехорошо - зябко, муторно…
        - У меня столько нет, - промямлила она.
        - Неужели? - усмехнулся Вадик. - Ты же книжки пишешь…
        - Стихи, - уточнила Юлька.
        - Да какая на хрен разница? - Он склонил голову набок и разглядывал съежившуюся под простыней соседку. - Ты же говорила, что хорошо зарабатываешь, а сюда вы приехали для разнообразия, чтобы от цивилизации отдохнуть. Забыла?
        Все свое хвастливое вранье Юлька вспомнила в подробностях. Кто же мог предположить, что эта меркантильная муть вынырнет столь неприглядным образом.
        - Денег жаль? - мрачно произнес Вадим. - Считаешь, что я не отработал? А давай я у твоего мужа попрошу? Я тут за него отдуваюсь, пусть компенсирует.
        Юлька стрелой вылетела на улицу, запутавшись в простыне. Там ее вырвало.
        Через полчаса умытая и одетая Юля, стуча зубами от озноба и пошатываясь от головокружения, обещала Вадиму непременно найти требуемую сумму.
        - Уж постарайся, - усмехнулся Вадим.
        Подлецом он не был. В глобальном смысле. Он не воровал, не обижал слабых, не хамил пожилым и в школе исправно сдавал макулатуру. И Юльку, как бы она ни изображала оскорбленную невинность и пионерку, сжигаемую на костре, Вадим изначально не собирался использовать. Просто так сложилось, что у Юльки деньги имелись, а ему сейчас надо было разобраться с долгом. И что такого в том, что произойдет некоторое перераспределение материальных средств? Он же не на совсем будет брать, а на время. Он бы даже вернул потом, отыгрался и вернул. А эта фифа аж тошнить побежала. Актриса погорелого театра!

        Иногда с женщинами было очень тяжело. То есть Вадик пытался, чтобы было просто, а они сопротивлялись и городили на ровном месте баррикаду из проблем, из-за которой и удовольствия-то было не видно. Женщины удивительным образом умели усложнять жизнь себе и окружающим. Вот, например: твоя дама сломала ноготь. И что? Ну отгрызи остатки и жди, пока новый вырастет. Не зуб же! Ах, оказывается, ты тупой и не понимаешь элементарных вещей! Мы не пойдем сегодня в ресторан, хотя платье куплено и столик заказан! Почему? В таком виде нельзя выйти из дома - вечер все равно будет испорчен. И попробуй пойми, почему нельзя выйти из дома без ногтя. Ладно, ногу сломала, и то на костылях вполне можно допрыгать. А ноготь-то каким боком повлияет на настроение и возможность выйти в люди? Ты тупой кретин - все же будут смотреть и обсуждать: ах, у нее нет ногтя!
        Именно поэтому мужчины женщин просто боятся, а намек о женитьбе воспринимают как попытку без суда и следствия бросить в заключение, где какая-то фурия будет постоянно держать его в напряжении и запугивать нелогичными требованиями, удовлетворить которые может лишь шизофреник, мыслящий с дамами на одной волне. Более податливые и мягкие экземпляры идут по пути наименьшего сопротивления, соглашаясь на все озвучиваемые милым созданием глупости.
        Пожизненная каторга Вадику была не нужна, поэтому и к Юльке он отнесся как к приятному приключению, не более. Но даже это «приключение» изо всех сил пыталось теперь испортить ему жизнь. Казалось бы, в чем проблема: дай в долг! Нет! Ах! Ох! Как это низко, подло, гадко!
        Он и мужа-то приплел от злости. Разумеется, ни к какому соседу он идти и закладывать гулящую супругу не собирался. Что он, дурак? Еще сам же и огреб бы от этого хлюпика. Мужья, даже самые физически недоразвитые и жалкие, действовали на пределе человеческих возможностей, когда дело касалось их жен. В этом Вадик уже имел несчастье убедиться. Вероятно, наличие рогов впрыскивало в организм излишек адреналина, он и помогал рогоносцам бежать быстро, бить больно и орать громко. Вадим был оскорблен в лучших чувствах, поэтому и брякнул глупость про Диму.
        Как постель делить, так он, видите ли, любимый и родной, а как деньгами помочь, так нет.

        Выскочив веселым козликом из машины, Рома схватил в одну руку торт, в другую цветы и погарцевал домой.
        - Здравствуй, Ромочка! - встретила его у лифта соседка, испытующе глядя на джентльменский набор. - Никак Валя вернулась?
        - Обещала, - пугливо соврал Рома, до сего момента и не задумывавшийся о том, что кроме чокнутой Караваевой существуют бдительные соседи.
        - Ну-ну, хорошо. А то не дело, когда такой молодой и красивый один остается. Уж вы, мужики, такие хулиганы, - погрозила пальцем старушка и, игриво хихикнув, двинулась к себе.
        - Я не такой! - подобострастно крикнул ей в спину Роман, решив открыть дверь своими ключами. Если сейчас бабка увидит Катю, то разговоров будет на остаток лета, и их отголоски непременно докатятся до Валентины.
        Но дома было пусто и тихо.
        Пробежавшись по комнатам, он приуныл и стал названивать своей белокурой практикантке в надежде провести вечер с пользой. Трубку Катя не брала. Бессмысленно покружив по квартире, Рома плюхнулся на диван и затосковал. Но были еще варианты.
        - Ладно, пойдем на охоту, - решил не унывать брошенный всеми Фуфаев и скрутил с пальца обручальное кольцо, которое с тихим звоном шмякнулось на пол и укатилось под диван.
        Пришлось идти за шваброй, с помощью которой из-под мебели были извлечены клубы пыли, кусок погремушки, кольцо и непонятная тряпочка. При ближайшем рассмотрении тряпочка оказалась мужским носком. Но не Роминым. Это он знал точно, поскольку носок размера эдак сорокового был с пальцами на манер перчатки.
        - Нормально, - опешил Роман, брезгливо разглядывая находку.
        Предположить, что кто-то позарился на Валю, было сложно, ведь супруга въехала сюда уже беременной, после чего родила и просто физически не могла вставить в свой плотный домашний график постороннего мужика в перчатках на ногах! Может, это тестя? Но представить Валерия Николаевича в этой ерунде не получалось. У него могли быть носки с дыркой, с заплаткой, но никак не эти пижонские ласты.
        Аккуратно упаковав странную находку в пакет, Рома спрятал добычу и отправился в ближайший бар.

        Красивый мужчина редко бывает обделен вниманием дам, они слетаются на красоту, как мотыльки на свет. Несмотря на то, что и холостых мужчин, и одиноких женщин много, мужчины отчего-то продолжают оставаться в дефиците, а женщины постоянно чувствуют, как соперницы дышат им в затылок. Вероятно, проблема в том, что мужчины самоуверенны. Они даже и помыслить не могут, что рядом бродят конкуренты. Поэтому вокруг холостяков и условно женатых самцов витают флюиды, посылающие окружающим сигналы «я лучший», «я самый-самый», «я всем нужен», а за дамами чаще волочется цепь из позывных «лишь бы кого-нибудь найти», «только бы он меня не бросил», «у меня тут морщина, здесь седой волос, успеть бы вскочить в последний вагон». Причем мужчины вообще уверены, что их «последний вагон» - катафалк, а до момента упокоения они всегда будут в цене.

        Рома тоже привык к тому, что дамы на него заглядывались. И для легкого флирта или необременительного романчика всегда найдется какая-нибудь бабенка, на окучивание которой не придется напрягаться. Очень удобно: дома жена, чистое белье, дочка подрастает, борщ в тарелке дымится, а где-то в каменных джунглях бродят дикие кошечки, ждущие своего охотника. И чем он не охотник? Поохотился - и домой, в пещеру, к очагу и мягкой, привычной супруге. И как здорово, что жена предоставила ему возможность отвыкнуть от семейной идиллии. Это правильно, муж и жена должны изредка расставаться, чтобы потом освежить отношения. Но для крепости брака необходим отдых. Рома, разумеется, не задумывался о том, что у Вали отдых довольно специфический, в обществе грудного ребенка, комаров и свекрови. Но каждому свое.

        В баре было шумно и весело. Впрочем, как обычно. И девушек тут крутилось множество, на любой вкус. В последний раз позвонив Катерине и не получив ответа, он уверенно подсел к ближайшей блондиночке, стрелявшей глазками по сторонам и явно ожидавшей чьего-нибудь внимания.
        Обрушив на добычу весь свой богатый арсенал обольстителя, а Роман любил охмурять девушек красивыми речами, на что когда-то и попалась Валентина, он заказал даме коктейль и изобразил печаль. На печаль и загадочность дамы тоже хорошо клевали. Сгорая от любопытства, подстегиваемого недомолвками, они жаждали утешить одинокого и всеми непонятого Рому, а заодно выяснить, что, собственно, у него стряслось. Бросить мужчину, не выслушав грустную историю его жизни, - это как посмотреть первую серию какого-нибудь сериала, а развязку пропустить.
        Но сегодняшняя блондиночка на контакт шла плохо. Вернее, коктейль-то она выхлебала быстро и даже на Ромины речи рассеянно кивала, но, когда он перешел к заключительной стадии и стал сокрушаться об одиноких вечерах в пустой квартире, девица вдруг с сочувствием поглядела на него пьяненькими, затуманенными глазами и заботливо посоветовала:
        - Жениться бы тебе, а то вон плешка уже просвечивает!
        Когда мужчина пытается обаять даму, слово «плешка» сшибает не хуже ударной волны после взрыва. Оттолкнув недопитый бокал, Роман бросился в туалет к зеркалу. У него не могло быть никакой плешки! Он молодой красивый плейбой! Мечта женщин и первый парень на районе! Какая плешка?! Скособочившись, оскорбленный Рома пытался разглядеть свою макушку. Оттеснив парня, мывшего руки, он приседал, выворачивал шею и косил глазами так, что заболела голова.
        - Слышь, дядя, - не выдержал парень, - ты меня охмурить хочешь или просто больной?
        - Глянь, есть у меня лысина? - попросил Роман и нагнул голову, едва не боднув парня в живот.
        - Ну? - не понял тот.
        - Есть?
        - Ну есть, а че?
        - Да нету там ничего! - взвыл оскорбленный Роман.
        - Мужик, не расстраивайся. Лысина - это сексуально. Тем более что у тебя не совсем лысина, а проплешина. Кругленькая такая. А вокруг волосы еще есть.
        Шатаясь от постигшего его горя, Фуфаев покинул бар и поплелся домой. На остановке сидели и зазывно хихикали юные прелестницы. Завидев крупную мужскую фигуру, они добавили децибел в свое хихиканье и замельтешились активнее. Но Роман лишь мрачно мазнул по ним пустым взглядом.
        Жизнь была кончена. У него появилась лысина.

        - Таня, ты мне нужна! Срочно! - Юлька влетела в магазин, создав небольшие завихрения на повороте, от чего пиджаки пугливо закачались, а манекен в шляпе, зацепленный стремительной посетительницей, едва не грохнулся.
        - Матвеева, аккуратнее, разгромишь тут все! - воскликнула Татьяна. - Что у нас опять? Кстати, ты мне тоже нужна. Советоваться будем.
        - Да, - затрясла головой Юлька. - Причем немедленно. Только не здесь!
        - А где? Я работаю, вообще-то! И обед у меня уже закончился. Ладно, пошли в подсобку. Олесь, постоишь пока одна?
        Олеся великодушно кивнула.
        Юлька производила впечатление не совсем вменяемой. Она краснела, бледнела, озиралась и периодически вздрагивала, как мышь, грызущая сыр в кошачьем питомнике.
        - Что у нас? - заботливо поинтересовалась Караваева, печально вздохнув. Советчица из Юльки сегодня была никакая.
        - Меня Вадим шантажирует, - сообщила подруга. - Денег просит, чтобы Диме не говорить.
        - Много?
        - Пять. Тысяч. Евро.
        - Юль, ну и отлично! Зато теперь, надеюсь, ты его разлюбила. Видишь, как все грамотно сложилось. Если ты не передумала бросать Митю, то и пусть себе шантажирует…
        - Я кредит взяла!
        - То есть мужа мы не бросаем? Отлично!
        Когда-то давно Таня читала статью на тему, как вести себя с человеком, находящимся на грани нервного срыва. Там очень подробно рассказывалось о том, что в любой реплике пострадавшего надо искать позитив и немедленно озвучивать найденные плюсы. Стороннему наблюдателю это сделать гораздо проще, нежели самому несчастному, плохо соображающему и вообще уверенному, что жизнь закончена. Юлька была больше похожа на человека не на грани нервного срыва, а уже за гранью. Татьяна даже боялась представить, что бы она сама испытывала в подобной ситуации. Но логика подсказывала, что когда на моральные терзания накладываются серьезные материальные проблемы, значимость последних перевешивает в разы, поэтому приходится переключаться со всхлипов на действия. Вот и Юльку сейчас следовало на эти самые действия переключить, пока она окончательно не спятила.
        - Как мне теперь жить? - собралась рыдать Юлька и даже стала кривить физиономию, выжимая первые слезы.
        - Да все нормально, - толкнула ее в плечо Караваева. Удар получился сильным, поэтому плакать Юля передумала, испуганно уставившись на советчицу. - Любовь прошла?
        - Это было наваждение. Любовь - это другое. Я обманулась… - начала очередную порцию витиеватых причитаний страдалица, но Таня бдительно оборвала неконструктивный монолог:
        - По Вадику больше не страдаешь? Не страдаешь, по глазам вижу. Ты теперь страдать должна по деньгам. То есть не страдать, а думать, как их отдать. Кредит - такое дело, которое, как беременность, со временем не рассасывается, а, наоборот, вырастает. Проценты там и прочая фигня…
        - Я думала, ты меня хоть как-то успокоишь, - вздохнула Юлька. - Только не говори, что я виновата, дура и все такое. Сама знаю.
        - Молодец. Давай тогда говорить о том, как отработать. По-моему, сумма дикая. И как ее легализовать Диме, я не представляю. Правда, ты можешь наврать, будто купила путевки с рук, а тебя обманули. Собственно, не в этом основная проблема. А в том, что шантажист на то и шантажист, чтобы попросить еще раз. Насколько я помню, им платить нельзя. Так по телевизору всегда советуют.
        - Тань, по телевизору чего только не советуют. Вон полстраны Малахова смотрели и солому с травой жевали от всех болезней. Вряд ли им помогло. Так что я лучше заплачу ему. Хотя бы за то, что он дал мне возможность понять, насколько сильно я люблю Митю.
        - Ну, любить и просто бояться остаться без мужа - разные вещи, - возразила Караваева.
        - Люблю, - насупилась Юлька и даже топнула ногой в подтверждение силы своих внезапно вспыхнувших чувств.
        - Отлично. Совет да любовь. Но из деревни надо съезжать. Подальше от твоего ловеласа. Надеюсь, ты не давала Вадиму свои координаты?
        Судя по тому, как воровато забегали Юлькины глазки, она угадала.
        - Да уж, - усмехнулась Татьяна. - Ну ты и бестолочь!
        - Тань, а что теперь делать? - пролепетала Юля, норовя завалиться в обморок.
        - Думать, а не глаза закатывать, - сурово вернула ее в реальность подруга. - Я тут вижу только один вариант. Жизнь - весы. Раз ты виновата, то для баланса равновесия Митя тоже должен быть виноват. Рассуждаем логически. Ты его предала, переспала с Вадиком. Что теперь нужно для баланса?
        - Чтобы Дима тоже переспал с Вадиком? - ужаснулась абсолютно переставшая соображать Юлька.
        - Надо же, как тебя приложило-то, - с сочувствием проворчала Караваева. - А если еще подумать?
        Юлька лишь бессмысленно таращилась, ожидая ответа.
        - Решение на поверхности! Теперь муж должен тебе изменить. И вы будете квиты!
        - Я не хочу, чтобы он мне изменял! - взвизгнула Юлька. - Ты что, обалдела?
        - Ку-ку, Матвеева. Он же тоже не хотел. А ты все испортила. Теперь у него должно появиться то же чувство вины, что и у тебя. Иначе ничего не получится.
        - Да не станет Митя мне изменять, - неожиданно успокоилась Юля. - Он не такой. Он не сможет.
        - Плохо. А надо, чтобы мог. Иначе Вадим всю жизнь будет доить из тебя деньги, а ты так и будешь бояться. Короче, у меня есть план.
        - Давай.
        - Ты остаешься в городе, типа, срочная работа. Я беру отгулы и еду в вашу деревню, типа, ты меня попросила поухаживать за мужем. Ну, ты же заботливая?
        - Я?
        - Юль, ты! Ты переживаешь, что муж там без еды, поэтому прислала меня. Ясно?
        - В общих чертах…
        - А я его соблазню!
        - Танька, я тебе сейчас врежу! - воскликнула Юля. - Ты с ума сошла? Как это: ты переспишь с моим мужем?
        - Нет, я просто соблазню его. То есть ты застукаешь нас в кровати, а потом его простишь. А спать я с ним не стану. Он хоть и хороший парень, но совсем не в моем вкусе. Мы организуем так, чтобы ты успела вовремя. Будешь сидеть в засаде, как рояль в кустах. Классно придумано? И вообще, я же вам не чужая. Родня почти. Ничего страшного.
        - Бред! - отрезала Юлька. - Давай еще идеи.
        - А других идей нет, дорогая моя. Тем более что у меня и без тебя проблем полно. Не хочешь - твое дело. Я тут Фуфаеву хочу в город вызвать. Не нравится мне, что ее Рома вытворяет. Это плохо закончится. И покрывать его я больше не желаю. Пусть возвращается и сама за своим мужиком следит.
        - И как ты собираешься это сделать?
        - Намекну, что он странно себя ведет. Остальное Валька сама додумает. Скажу, что нечего его одного оставлять, мол, я с миссией разведчицы не справляюсь. Сплошные подозрения.
        - Смотри, не поссорь их, - испугалась Юлька.
        - Слушай, умница моя, да я и так уже не представляю, что сделать, чтобы они не разошлись. Я теперь столько всего про Рому знаю, что мне Вальке в глаза смотреть стыдно. Короче, либо ты соглашаешься на мое предложение с охмурением Мити, либо я плотно займусь Фуфаевыми.
        - Почему меня все шантажируют? - вздохнула Юлька. - Ладно, попробуй. Даю тебе три дня.
        - Три много, - самонадеянно заявила Татьяна.
        - Совсем уже? - Юлька покрутила пальцем у виска. - Чтобы Вадика в постель уложить, три дня много, а насчет Мити ты не горячись.
        - Вот как ты заговорила, - ехидно прищурилась Караваева. - Ну, поглядим, кто прав.

        Валентина всегда подозревала, что с Ромой жить будет нелегко. Ведь предупреждала мама: не надо выходить замуж за этого красавчика, всю жизнь промучаешься. Нет, не послушалась! Хлебай теперь полными ложками.
        Когда Караваева позвонила и стала мямлить, что не может уследить за ее мужем, Валентина сразу все поняла.
        - Гуляет? - мрачно уточнила она.
        - Нет, - немедленно затараторила Татьяна. - Ты чего? Я просто не понимаю, что там у него в квартире происходит! Не лезть же мне к нему силком. Он и так в прошлый раз обещал милицию вызвать. У меня никаких фактов, лишь догадки и интуиция. Вот если бы у меня был такой интересный муж, я бы его днем и ночью стерегла. - И подумав, добавила: - Слава богу, что у меня такого нет. Все нервы себе измотаешь, пока он состарится и потенция у него, кобеля, наконец-то пропадет.
        - Спасибо, - усмехнулась Валя. - А мне что теперь делать предлагаешь? Я ведь замуж за него вышла и даже ребенка родила. Нужно исходить из уже имеющихся результатов, а не фантазировать в сослагательном наклонении. Меня «бы» не устроит. У меня реальность на закукорках сидит и понукает!
        - Так ты бы бросила бабку с ребенком в деревне и вернулась к Роме, - робко предложила Татьяна. - Или просто: бабку бросила и с ребенком вернулась. В любом случае мужика надо пасти самой, а не доверять кому ни попадя.
        - Караваева, это ты про себя?
        - А хоть бы и про себя. Вот такая я самокритичная. Я тебе так скажу: мужика, как кота, нельзя оставлять без пригляда. Его как минимум следует кормить и выносить за ним лоток.
        Представив, как Рома лакает щи из мисочки и оставляет лужи по углам, Валя поежилась. Это было самое малое, что мог учудить ее благоверный.
        - Тань, ты только честно скажи, она худая? Намного худее меня?
        - Валюшка, да ты против любой красавица! - воскликнула Татьяна и снова испуганно затарахтела: - Так, может, у него и нет никакой. Ни худой, ни толстой. С чего ты взяла-то? Мнительная ты, Фуфаева!

        Валентина деловито паковала вещи, решив вернуться домой. Конечно, для Ромы была озвучена версия, что более Валя его маманю выдерживать не в состоянии.
        Мальвина Игоревна, бросаемая один на один с огородом, даже орать стала тише. Она толклась рядом и мешала собираться, причитая про пользу свежего воздуха для кормящей матери.
        - Когда к свежему воздуху прилагается такое счастье, как вы, молоко сворачивается! - отрезала Валентина.
        На удивление тихий и молчаливый Рома таскал баулы в машину и за мать не заступался.

        - Дима, Ди-и-им! - надрывался во дворе знакомый голос.
        Митя недовольно оторвался от компьютера и выглянул в окно. За забором маячила Татьяна в веселеньком сарафане. Вид сверху открывался такой, что Дмитрий аж поперхнулся от смущения.
        - Встречай гостей!
        - Вот ведь принесло ее, - ворчал он, спускаясь вниз и натягивая на лицо приветливую улыбку.
        Он неплохо относился к Юлькиным подругам. Просто сейчас, когда у них в отношениях наметилась явная трещина, Дима предпочел бы разбираться без свидетелей. А появление в деревне Караваевой вызывало смутные подозрения о том, что жена вызвала группу поддержки.
        - Ну, как ты тут? - лучилась счастьем Караваева, наступая на слегка обалдевшего от ее напора хозяина. - А я к тебе жить!
        - Ко мне?
        - К тебе! Юлька прислала. У нее работа срочная в городе, она переживает, что ты тут со своей диссертацией и шахматами замумифицируешься с голодухи. Буду тебя подкармливать, заодно свежим воздухом подышу.
        То, что Юлька хотя бы волновалась за него, радовало. А то, что она даже не посчитала нужным предупредить о длительном отъезде, было оскорбительно.
        Митя терпеть не мог ссор и разборок с долгими бойкотами, напряженным молчанием и странными недомолвками. Поэтому они с Юлькой вообще никогда не ссорились. Вернее, ругались, иногда даже орали друг на друга, но быстро мирились, поэтому нынешняя ситуация выводила его из себя. Если что-то не так - не молчи, скажи, давай разбираться. А вот так глупо сбегать от него, вместо того чтобы купировать неприятный период до минимума, - это полное отсутствие логики!
        - Пирожков напечь? - Татьяна выложила на стол бюст, задрапированный легкой тканью сарафанчика, заставив Диму густо покраснеть и забиться в угол. Нижнее белье на Караваевой отсутствовало. Во всяком случае, его верхняя часть. По сравнению с Юлькой в этом пункте Караваева выигрывала.
        Наблюдая за смятением подружкиного супруга, она удовлетворенно констатировала: все же мужчинами в первую очередь движут инстинкты, а не здравый смысл. У раскрасневшегося Димы все было написано на лбу: и то, что он оценил грудь, и то, что разволновался, и то, что долго его завоевывать не придется.
        - Жарко тут, - вздохнула Татьяна. - Слушай, ты не против, если я по-свойски разденусь? Не чужие же. Соседи к вам не заходят без приглашения?
        - Не надо! - Митя вскочил, больно треснувшись головой о полочку, и со стоном рухнул обратно на стул.
        - Ой, ушибся? - метнулась к нему Таня, норовя проехаться бюстом по физиономии раненого.
        Оцепенев, Митя пытался бороться с инстинктами, пока Караваева нацеловывала ему ушибленное место, как младенцу, навернувшемуся с горки.
        - Пошли, я тебя уложу, - просюсюкала довольная скорой победой Татьяна.
        Даже если Юльке немедленно позвонить, так быстро добраться не успеет. Появиться в деревне она должна была лишь к вечеру третьего дня. Эта самонадеянная дурища была уверена, что ее мужа так быстро не соблазнить. Ха! Вот вам, пожалуйста! Сидит, алеет - бери его тепленьким.
        Татьяне по-женски, конечно, было бы приятно, если бы номинальный мужчина так быстро на нее клюнул, но ей хватало и проявленного интереса. Чужие шахматисты были Караваевой даром не нужны. Дружба дороже.
        Как выяснилось буквально через мгновение, Таня переоценила себя и недооценила мужчин как класс. Пугливо оттолкнув добровольную санитарку, Митя резво ускакал на второй этаж, откуда нарочито бодрым голосом крикнул:
        - Уже не болит! А обедать я не буду! Спасибо за заботу!
        Громко хлопнула дверь, и звякнул крючок. Судя по всему, объект забаррикадировался.
        - Ну-ну, - пробормотала Татьяна, недобро усмехнувшись. - Ладно. Пойду, гляну, что тут за Вадик такой.

        Юлька, собирая подругу на ответственное задание, раз двадцать повторила:
        - Только в соседа не втюрься. Лучше вообще с ним не пересекайся. Иначе поползешь к нему, как кролик к удаву.
        Неприятное чувство, что она бросает неопытного новобранца в тыл врага, не давало Юльке покоя.
        - Не учи дедушку кашлять, - заявила Таня.
        И вот теперь ей страшно хотелось поглядеть на это чудо природы, едва не разрушившее семью подруги. Что там за Вадик такой, что даже осмотрительная и уравновешенная Юля потеряла голову? Поразмышляв, Татьяна отважилась на разведку боем.
        - Эй, соседи, есть тут кто-нибудь? - Она вломилась на участок Вадика, как троянский конь, открыто и непринужденно.
        - О, у меня гости, - раздался слева проникновенный баритон, и из тени вышел вышеупомянутый сердцеед, гроза замужних и холостых дам.
        Татьяна была разочарована.
        «Ничего особенного, - констатировала она мысленно, придирчиво оглядев Вадима. - Ну, здоровенный, так ведь мужика не на вес берут! Ну, смазливый. Так ведь чересчур. Знает, паразит, что бабам нравится, и ведет себя так, словно все уже у его ног валяются. Все, может, и валяются, а мне по барабану! Самовлюбленный павлин. Ну, Юлька, ворона!»
        - Что вы молчите? Я вас напугал? - вился рядом Вадик, заглядывая в Татьянино декольте.
        - А девушек у вас тут нет? - простодушно поинтересовалась она. - Скучно здесь. Подружку поболтать ищу. На озеро сходить…
        - Я вполне могу составить вам компанию. - Вадим проникновенно взглянул ей в лицо и многозначительно моргнул.
        «Это же надо, на какую глупость повелась Матвеева. Уму непостижимо! Мексиканское мыло, триста восемьдесят четвертая серия», - изумлялась Татьяна, наблюдая за пантомимой, вероятно, призванной ее очаровать.
        - Нет, спасибо, - пожала плечами Таня. - Мужская компания у меня есть. С мужиками и поговорить-то не о чем. Вы не по этой части. Ладно, пойду я.
        Вадик обалдело смотрел вслед странной девице, практически нахамившей ему на ровном месте и теперь как ни в чем не бывало удалявшейся на свой участок.

        За ужином Татьяна еще больше ослабила лямки на сарафане, совершенно испортив Мите аппетит. Он чуть не окосел, пытаясь выбрать угол обзора, при котором Караваевские прелести останутся вне зоны видимости. Естественно, близость посторонней груди его волновала. Но есть и волноваться одновременно сложно. А Митя предпочел бы обычный ужин, в одиночестве. Присутствие Юлькиной подруги его стесняло и напрягало.
        Перед сном он позвонил жене:
        - Юль, ты мне ничего сказать не хочешь?
        - Мить, слушай, у меня с заказами завал, - устало и грустно промямлила Юлька таким голосом, что ругаться с ней моментально расхотелось. - А что случилось?
        - Ты уехала, не предупредила. Таню прислала зачем-то, - примирительно начал он. - А она такая простая, что я уже устал. Вон ходит сейчас по первому этажу в одних трусах и повторяет, что мы все почти родственники. Такое чувство, что она считает меня евнухом.
        - Ну и как у нее фигура? - ревниво поинтересовалась жена.
        - На вид нормально, на ощупь - не знаю, - начал злиться Дима. - А что?
        - Ничего, - рассвирепела Юлька. - Интересно получается. Я тут пашу, а у тебя баба голая по дому бродит. Да еще, видишь ли, фигура у нее нормальная!
        - Так это же ты ее прислала, - растерялся муж. - Лично мне без нее было бы лучше.
        - Ты уверен? - вздохнула Юлька. - На сто процентов?
        - Она мне за день так надоела!
        Обменявшись поцелуями, супруги распрощались, Юлька набрала номер телефона Караваевой:
        - Ну что, совратительница, не спишь?
        - Сплю. Ты нас разбудила, - не осталась в долгу Татьяна.
        - Мне тут муж звонит, жалуется, просит тебя забрать. Так что сворачивайся. Не вышло ничего.
        - Юль, я вот не пойму, - обиделась Татьяна, - это мне надо? Чего ты радуешься? У нас задача была, чтобы получилось.
        - Я радуюсь, что муж у меня надежный. Ну, не вышло, чего же теперь?
        - То есть ты от нашего плана отказываешься?
        - Тань, я не отказываюсь, но у нас больше вариантов нет. Не Фуфаеву же к нему с ребенком подсылать.
        - Вариант есть, - поразмыслив, произнесла Таня. - Твой Вадик сегодня съехал, дом пустой. Звони ему, пусть уважит твою просьбу. За те деньги, которые ты ему подарила, должен согласиться.
        - На что согласиться? - поморщилась Юлька. Любое упоминание о бывшем любовнике вызывало у нее дурноту. А уж звонить ему и о чем-то просить…
        - Подселим твоему Мите соседку. Скажешь, подруге надо отдохнуть, к экзаменам подготовиться.
        - К каким экзаменам, Тань? Какой подруге?
        - Какая тебе разница? Тебе надо, чтобы муж изменил?
        - Нет…
        - Чего-о-о-о? Матвеева, не зли меня!
        - Ладно-ладно. А что за подруга?
        - Увидишь, - загадочно пообещала Таня.

        Ключи Вадик отдал легко. После того как Юлька передала пухлый конверт с деньгами, он чувствовал себя слегка виноватым. И при передаче даже попытался то ли возобновить былое, то ли просто отблагодарить натурой, но бывшая подружка на контакт не пошла, и распрощались они холодно. Осадок остался неприятный. Ссориться с женщинами Вадим не любил. Поэтому, когда Юлька попросила ключи от дачи для подруги, даже обрадовался.

        Катя на Татьянину просьбу отреагировала сначала без энтузиазма:
        - Не хочу я в деревню! Какой еще мужик? Ты что, думаешь, я девочка по вызову?
        - Я вот возьму и Роме расскажу, что я про тебя думаю и знаю, - пригрозила Караваева. - Сама же говорила, что будешь должна. Настал момент. Должна - отрабатывай. Тем более что спать с ним необязательно. Нужно, чтобы вас застукали в одной постели. И все.
        Объясняться и уговаривать пришлось долго, но юная студентка окончательно купилась лишь на презрительное «да тебе слабо умного мужика охмурить».
        - Запросто! - возмутилась нахальная блондинка и уже на следующий день тряслась в электричке.

        Если соседская собака, которая каждое утро всех облаивает и сипит от ярости, натягивая поводок и норовя впиться в горло, однажды встретит вас у лифта молча и даже робко вильнет хвостом, прячась за хозяина, что вы подумаете? У нее исправился характер? Ей сделали прививку от бешенства? Или вы внезапно внутренне похорошели так, что все живое, включая эту подлую болонку, ежедневно доводившую всех до истерики, вам радо? Нет. Вы подумаете, что она заболела. Как минимум.
        Если соседи, ежедневно бившие у вас над головой посуду, валявшие друг друга по полу и оравшие с утра до вечера, вдруг затихнут, что вы решите? Помирились? Как бы не так. Вы будете перебирать варианты от «уехали за топорами» до «просто поубивали друг друга».
        Мы привыкли к тому, что в жизни редко случаются добрые чудеса. И у каждого позитивного события есть мрачноватое объяснение, больше подходящее к реальности, нежели сказка про фею с волшебной палочкой.
        Резкие изменения в характере мужа, ставшего тихим, домашним и внимательным, Валентину напугали. Когда Рома внезапно предложил вместе, по-семейному, погулять с Настей, жена напряглась. Когда он подарил ей цветы, Валентина запереживала. А когда выяснилось, что муж перестал таскаться в фитнес-клуб, Валя впала в панику.

        - Я чувствую, что-то случилось, пока меня не было, - причитала она, сидя у Татьяны и выхлебывая привезенную с дачи наливку, словно сок. - Подменили мужика!
        - Может, твой папа к нему приезжал? - предположила Таня. В том, что это точно не она так напугала подружкиного мужа, Татьяна не сомневалась.
        - Он без меня из дому не выходит. Наверное, кто-то ему угрожает! - тряслась Валя.
        - Ага. И он надеется, что ты защитишь, - усмехнулась Караваева, тоже прикладываясь к наливке.
        Через час они наприкладывались так, что Валентина совершенно опьянела.
        - А мне нельзя, - хихикала она. - Мне Настасью кормить!
        Так и не найдя внятных объяснений поведению Романа, Валентина двинулась домой. Вернее, Татьяна загрузила ее в такси и отправила по месту прописки.

        А ларчик открывался просто. Мужчины редко переживают по поводу своей внешности. Их нежную психику бережет бетонная стена самоуверенности. Но стоит лишь кому-то ткнуть в этот бетон острым шипом критики, как начинает сыпаться песок, а по крепкой некогда стене бегут трещины. Мужчины пугливы. Мнительны. Уязвимы. Казалось бы, ну плешь! И что такого? Многие лысые мужчины давно стали секс-символами и носят свои лысины, как орден. Лысеющие же делятся на тех, кто смиряется, на тех, кто пытается замаскировать трагедию остатками волос, и на тех, кто еще не в курсе. Рома стремительно перешел из категории тех, кто не в курсе, в тоскливую группу маскирующихся. Он начал присматриваться к бейсболкам, панамкам, шляпам и средствам от выпадения волос. Репейное масло, испробованное первым делом, жутко воняло и плохо смывалось. От фирменного шампуня у него так стала чесаться голова, что вместо плеши грозила появиться дыра. А стоимость пересадки волос с затылка пугала нереальностью цифры. Капитуляция перед трагедией была полной и безоговорочной. Роман впал в депрессию и переживал, что плешь заметит Валентина.
        Он старался не поворачиваться к ней тылом, не наклоняться, в общем, не подставлять плешь в область обзора. Поэтому Рома начал вытягивать шею, делать резкие повороты, едва Валя заходила ему за спину, и вскакивать при ее приближении. При этом страх потерять еще и жену, став некондицией, рос в геометрической прогрессии. Так ловелас и эгоист Рома стал примерным семьянином, к чему его супруга оказалась совершенно не готова.

        Муж бесновался так, что струсившая Валя даже протрезвела.
        - Где ты была? - Рома ревел, как раненый бизон, потрясая найденным неделю назад носком-перчаткой. - У него?
        Попытавшись сфокусироваться на непонятной тряпочке, которой тряс супруг, Валентина едва не окосела. Желая разглядеть странную материю более предметно, она резко цапнула ее из рук зазевавшегося Ромы. Заподозрив, что жена будет уничтожать улику, он вцепился в злосчастный носок и рванул его к себе. Оставшаяся без добычи Валя жалостливо уточнила:
        - А чего это?
        - Носок! - раздул ноздри муж. Можно подумать, этот странный комментарий что-то объяснял.
        - А-а-а, - протянула Валя, предусмотрительно отступая к кухне. - Ну и хорошо.
        - Мужской! - свирепо уточнил Роман. - Причем один!
        - Ты чего, носок потерял?
        - Не я!
        - А кто? - Валя потрясла головой, надеясь, что выпадет хоть одна трезвая мысль. То ли задача была слишком сложной, то ли трезвых мыслей не осталось.
        - Я у тебя хотел спросить!
        - Так меня дома не было. Не знаю я ничего про чужие носки…
        - А где ты была? С кем пила?
        - С Танькой. Я же тебе говорила, что к Караваевой иду.
        - Я эту фамилию слышать не могу! У меня нервный тик начинается, когда я о ней вспоминаю! Она больная на всю голову! И тебе не верю.
        - Иди в баню, - неожиданно произнесла Валя. - Разорался тут. У меня сейчас череп от твоего воя треснет. Когда ты приходишь от друзей в помаде и с запахом чужих духов, я почему-то должна верить и молчать. А когда я от подруги пришла, немного выпив, так сразу истерика!
        - Еще бы ты в помаде и чужих духах пришла, - пробормотал Рома.
        Скандал получился незавершенным, и за кем осталось последнее слово, было неясно.

        Катерина не любила поездки в деревню. Одно дело - шашлыки, музыка и приятная компания с обязательным наличием цивилизации на ночь, и совсем другое - дом в деревне, куда ее в детстве таскали родители. Конечно, коттедж, в который ее сейчас забросила судьба, был не так ужасен, как родительская развалюха, но отсутствие горячей воды, душа и кафешки поблизости удручало.
        Объект оказался так себе. Бросив сумку, Катя оккупировала окно на втором этаже и принялась разглядывать Дмитрия в бинокль. Лицо обычное, фигура - никакая, рост - не ахти. Такие увальни воспринимают женское внимание как манну небесную, поэтому особых трудностей не предвиделось. Он небось и счастью своему не поверит, когда поймет, что может обломиться в отсутствие жены!
        Расчесав волосы и распустив их по плечам, Катерина отправилась наматывать круги по участку. Из одежды на ней был только купальник. Причем даже купальником эти несколько веревочек назвать язык не поворачивался. Оригинальный наряд она купила для поездки на море, а не для амортизации в сельской местности, но надо же было его где-то обновить. Тем более что денег на море не было, да и кавалеров, желающих проспонсировать путешествие, временно не наблюдалось. В том, что это временно, Катерина была уверена. И это правильно. Мысль материальна, всегда нужно рассчитывать на позитив и не киснуть в ожидании очередной пакости.
        Силуэт соседа, словно примороженный, маячил в окне. Если бы он изредка не откидывался на стуле, Катя вообще решила бы, что это манекен. Как можно в прекрасный летний день несколько часов подряд молотить по клавиатуре без перерывов на отдых?
        В ее планы не входило долго мариновать свой нежный организм в обществе комаров и сельских пейзажей, утыканных панамками дачников, поэтому Катерина вознамерилась брать Диму на абордаж. Накинув прозрачное парео, она отправилась за сахаром. Соль и спички показались Катюше каким-то банальным «охотничьим» предлогом. Разве может юная нимфа просить такую приземленную ерунду?
        - Здравствуйте! - звонко крикнула она, томно хлопая глазами и трогательно отклячив попку.
        Никакого шевеления в окне не произошло.
        - Ау! - кокетливо позвала Катя. - Есть кто-нибудь? Хозяева!
        Стоять в такой позе было неудобно. Катерину начало чуть-чуть штормить, но менять позу было поздно - вдруг объект именно сейчас выглянет. Судя по всему, Дмитрий был не только шибко умным, углубленным в науку, но и глухим пнем.
        - Ку-ку! Есть кто живой?
        Живых не было.
        - Вот придурок, - пробормотала она и пошла в дом.
        Митя отреагировал на призывные трели лишь после того, как обозлившаяся Катерина уронила пустое ведро. Грохот был такой, что она едва не оглохла.
        - Кто там? - бодро отреагировал математик, протопав к лестнице и свесившись вниз. - Вы почтальон?
        С вожделением взглянув на только что сваленное на пол ведро и представив, как нахлобучивает его на голову объекту, Катя проглотила идиотское предположение про полуголого почтальона и старательно улыбнулась:
        - Ой, простите! Я ваша соседка. Представляете, приехала, а в доме ни грамма сахара нет. Вы мне не одолжите пару кусочков? Я завтра верну.
        Дима одурело смотрел на голую девицу в прозрачной тряпке и тоскливо соображал, почему именно тогда, когда у них с Юлькой все плохо и половая жизнь сведена на нет, его атакуют неодетые женщины. Нет, он, конечно, не был примитивным самцом, но искушения так и валились на его ослабленную психику.
        - Там, на столе, в сахарнице возьмите, - махнул рукой Митя и попытался удалиться от греха подальше.
        - А вы мне компанию не составите? - прокурлыкала гостья. - Меня, кстати, Катя зовут. А вас?
        - Дмитрий, - буркнул хозяин. - Чая не хочу. Извините, много работы. До свидания.
        Это только наглый Винни-Пух, завалившийся в гости к Кролику, после «до свидания» способен шуровать по полкам и выжидательно сидеть за столом. Феям не пристало навязываться. Уязвленная Катерина отбыла восвояси и начала разрабатывать план наступления. Как оказалось, она несерьезно отнеслась к завоеванию соседа.

        На следующий день она вытащила во двор шахматную доску, которой ее снабдила Караваева, и принялась имитировать игру. Место пришлось выбирать с таким прицелом, чтобы ее было видно из окна второго этажа. Митя должен был увидеть соседку с шахматами и побежать на приманку, как мышь в мышеловку. А чем еще привлечь шахматиста, слабо реагирующего на голое женское тело? Пешками и ферзями. Наконец-то Кате пригодились знания, полученные в шахматной секции, которую вел в их школе учитель математики.

        Да-да, некоторые блондинки учатся в физматшколах, и вполне успешно. Уж недалекой дурочкой Катерина точно не была. Может, в силу юного возраста она была не столь дальновидна и осмотрительно, но это не мешало ей вполне прилично учиться в институте.

        Вокруг вились слепни, на доску шлепались какие-то отвратительные насекомые, солнце припекало, а Митя все не клевал, сидя в своем интернет-омуте как сытый карась. В сотый раз шлепнув себя по ноге в бесплодной попытке прибить очередное кусачее создание, Катя вздохнула, собрала фигурки и отправилась к соседу сама.
        - Мне сказали, вы в шахматы умеете играть.
        Обалдевший Дима даже не стал уточнять, кто именно. Вероятно, Вадим, в доме которого она жила.
        - Вы могли бы меня научить? Говорят, женщинам это не дано. А я хочу проверить. Действительно это такая умная игра или врут, - несла она милую чушь, преданно гипнотизируя Митю.
        - Почему женщинам не дано? - он с трудом вклинился в монолог гостьи. - Есть же женщины-гроссмейстеры. Если у вас математический склад ума…
        Катерина убежденно кивнула, мол, да, математический.
        - …и есть определенные способности…
        Катя кивнула еще увереннее. А как же без этого.
        - …и интерес к самой игре…
        Она чуть шею не вывихнула, тряхнув головой так, что позвонки щелкнули и заболела спина.
        - Еще какой интерес! Вы даже не представляете, как сильно я хочу!
        - …тогда я готов попробовать, - проговорил будущий тренер, подумав, что у этой ясноглазой блондиночки ничего не получится. Слишком чистым и незамутненным был ее взгляд.

        Тем удивительнее были ее успехи. Уже к вечеру новая знакомая играла на вполне приличный четвертый разряд, изумляя учителя повышенной обучаемостью.
        - Ничего себе! - ахал восхищенный Дима, пичкая Катерину новыми дебютами и комбинациями. - Вам не надоело? Вы не устали?
        - Да что вы, - ворковала она, одуревшая от занятий и проклинавшая тот день, когда встретилась с Караваевой. - Вы так интересно рассказываете! Мне все нравится.
        Дима сдался первым.
        - А пойдемте искупаемся? - предложил он, решив, что пора устроить переменку.
        - Конечно! - едва не упала в обморок от радости Катерина. Еще полчаса - и она бы дала ему доской по башке.
        Солнце клонилось к закату. Дачницы с голопопыми детьми разбрелись по участкам. В это время на пляже, скорее всего, никого не было.
        Мировосприятие мужчины в трусах сильно отличается от мировосприятия мужчины в костюме. Минимум одежды настраивает на игривый лад и делает партнера более доступным и уязвимым. Особенно если его похвалить и подтолкнуть в нужном направлении.
        - Какая у тебя фигура, - восхищенно протянула Катя, добавив: - Ничего, что я на «ты»?
        - Давно пора на «ты» перейти, - раздухарился взбодренный комплиментом Митя.
        Девушки редко восторгались его фигурой. Вернее, они ею вообще не восторгались, поскольку ничего выдающегося в упор не замечали. Если женщине с избытком в талии и недостатком в объеме бюста сделать подобный комплимент, она заподозрит подвох. Или корысть. Мужчины же наивны и уверены в себе. Поэтому Митя, слегка втянув волосатое пузо, принял все за чистую монету и принялся гордиться собой.
        В попытках произвести на Катю сильное впечатление он едва не утонул, вовремя одумавшись и прервав чемпионский заплыв на противоположный берег.
        Искупавшись и наблюдая, как разошедшийся шахматист красиво барахтается то брасом, то кролем, Катерина разделась и замоталась в полотенце, присев на теплый песок. Она приняла элегантную позу и стала ждать кульминации. Когда солнце садится, а земля стремительно остывает, на все живое и теплое тучами начинают слетаться комары. Этого факта Катерина недооценила. Мелкие паразиты кружились, зудели и впивались в покрывающуюся мурашками кожу. Красивый секс на пляже отменялся.
        Когда Караваева бухтела про то, что спать с Митей не придется, Катерина не особо задумывалась об этом. Как получится! Но когда самовлюбленный шахматист начал так откровенно ее игнорировать, Катюша твердо решила, что этот скальп будет ее. Трофей в виде секса с шибко умным соседом она заткнет за пояс и оставит себе на память. Из принципа!
        Но трофей предстояло завоевать.
        - Ух, хорошо! - бодро прыгал по песку Митя, вытряхивая воду из ушей и старательно расправляя покатые плечи. Он нравился себе и казался подтянутым и спортивным. Тем более что красивая девушка, а он уже отметил, что она именно красивая, смотрела с неподдельным интересом.
        Давненько девушки на него не заглядывались с таким многообещающим выражением лица.
        Если, конечно, не считать сумасшедшую Караваеву, спятившую от отсутствия мужского внимания и едва не изнасиловавшую его в Юлькино отсутствие.
        - Мне тут очень нравится. - Дождавшись, пока Митя перестанет скакать и будет готов смотреть и слушать, Катерина грациозно встала, сбросила полотенце и начала медленно одеваться. - Я так рада, что решила вырваться из города не на какие-то там Мальдивы, а именно сюда. Здесь романтично, мило… и тут есть ты. - Она проникновенно взглянула на оторопевшего математика и набросила кофточку, обронив: - Что-то похолодало.
        - Ага, - нервно сглотнув, подтвердил он и начал суетливо одеваться, путаясь в штанах и рубахе.
        Домой они шли, взявшись за руки. Катя доверчиво вложила в его ладонь свои тонкие пальчики, и Митя вел ее через деревню, замирая от восторга и предвкушения чего-то большого и светлого.
        - До завтра, - нежно произнесла она у калитки, дотронувшись до его щеки, и упорхнула к себе, посчитав, что для одного вечера вполне достаточно. Если пережать, можно и спугнуть.
        Катя ложилась спать с мыслью, что все мужики - доверчивые идиоты. Они могут быть королями в бизнесе, гигантами в постели, завоевателями, героями и гениями. Но в жизни и женщинах они ничего не понимают. Они ведомы. Следуют за своей дамой, как вагончики за паровозом, даже не пытаясь сойти с проложенных специально для них рельсов. Женщина всегда добьется желаемого, если речь идет о мужчине, потому что он всего лишь агрегат с парой основных кнопок «еда» и «секс» и несколькими менее значимыми тумблерами. Агрегат прост в использовании и не требует особых знаний. Поэтому, чтобы управлять бизнесменом, гигантом и гением, не обязательно сдавать «на права» и получать соответствующее образование. И нет необходимости быть бизнесвумен, секс-бомбой или умной, как Вассерман. Комбайн водить сложно, а мужика - запросто.
        Они же мнят себя космическими кораблями, однако для дам они не сложнее самоката.

        Всю ночь Митя ворочался с боку на бок. Он даже в шахматы играть не стал. Все мысли занимала белокурая Катя, непринужденно раздевшаяся и трогательно погладившая его по щеке. Замирая от восторга, он думал, а что, если…
        Если бы не мысли о Юльке, было бы совсем хорошо.
        «Я еще ничего такого не сделал», - успокоил себя Дмитрий и блаженно улыбнулся. А что? Все изменяют. Это жизнь, и надо попробовать все. А вдруг чужой пирог вкуснее? А ты так до старости и будешь есть привычные плюшки, не помышляя о большем.

        Невысокая плотная женщина с круглыми, чуть выкаченными глазами бродила по магазину и брезгливо щупала костюмы, периодически сдергивая их с вешалки и прикладывая к себе. У нее был взгляд мудрой совы, которую заподозрили в том, что она мало знает, - удивленно-возмущенный и высокомерно-презрительный.
        Татьяна боролась с искушением сообщить дамочке, что это мужской отдел. Тетка ей категорически не нравилась. И вообще, настроение у Тани сегодня было на нуле.
        - Девушка, а нормальное у вас тут что-нибудь есть? - явно напрашивалась на скандал посетительница. - Что за модели? Убожество сплошное!
        - Увы, - не стала пререкаться Таня. - Что есть.
        Когда человек хочет подискутировать на повышенных тонах, а с ним вдруг начинают во всем соглашаться, это деморализует и злит сильнее, чем возражения.
        - А почему? Почему у вас есть только это? - взвизгнула тетка. - Не магазин, а свалка старых вещей!
        - И не говорите, - вздохнула Татьяна. - Сами в шоке.
        Покупательница гневно сопела, потеряв нить беседы. Скандала не получалось. Татьяна, натренированная в боях с хамами и истеричками, нежно улыбалась. Обстановка накалилась до предела. Тетке явно не терпелось выплеснуть негатив. Она наливалась помидорной краснотой и даже начала раздувать щеки. И тут в отдел ворвался высокий сутуловатый очкарик со счастливой детской улыбкой на физиономии.
        - Евгений! - немедленно переключилась на него покупательница. - Здесь ничего нет! Мы зря пришли!
        - Зато я справочник в книжном нашел! - ликующе сообщил он и потряс толстенной книженцией.
        - Какой справочник? У тебя нет приличного костюма. В тридцать лет стыдно болтаться в джинсах и футболках! Это серьезная дата! Придут гости! А ты?! Тебя вообще не волнует, как ты будешь выглядеть? - закричала тетка.
        - Нет, - простодушно ответил Евгений и весело взглянул на Таню: - По-моему, я и без костюма неплохо смотрюсь! Да, девушка?
        Осипшая от волнения «девушка» лихорадочно соображала, как себя повести, чтобы в результате получилось все, как надо. На ее взгляд, без костюма, а особенно обручального кольца, он смотрелся на все сто!
        «Нет, я не влюбилась, - нервно убеждала себя взволнованная Татьяна. - Просто он подходит под типаж… Если он сейчас просто уйдет, я умру».
        Придя к столь неутешительному выводу, она собрала волю в кулак и бросилась на амбразуру.
        - Я буду необъективна, поскольку вы в моем вкусе, - забросила наживку Татьяна, уловив напряжение сделавшей стойку мамаши, уже готовой броситься отбивать свою кровиночку у очередной нахалки. Родительницу следовало немедля обезвредить, пока она все не испортила, поэтому далее последовала интуитивно выверенная фраза: - Но если ваша сестра считает, что костюм нужен, то почему бы не сделать ей приятное? Тем более что женщине всегда виднее, что нужно мужчине. Кстати, костюм в гардеробе никогда не помешает. Мало ли что… - Она поперхнулась рвавшимся продолжением про свадьбы и похороны.
        Слово «свадьба» могло активизировать затихшую в умиротворении мамашу, а пассаж про похороны она вообще могла принять на свой счет.
        - Вот, - обрадовалась названная сестрой спутница. - Даже девушка говорит. Бери костюм!
        - Какой? - покорно согласился Евгений, с интересом посмотрев на алеющую Таню.
        Вы видели когда-нибудь мужчину, который не обратит внимания на адресованный ему комплимент? Даже если до этого момента он вас не замечал, то после такого непременно сфокусируется и разглядит что-нибудь положительное. В благодарность за доброе слово. А там уж как получится.

        У Татьяны с Евгением получилось все как нельзя лучше. Даже желчная мамаша не особо возражала, когда сын пригласил Таню на день рождения. Она опрометчиво решила, что в крайнем случае сумеет потом воздействовать на ситуацию. Как бы не так! Она не знала, на что способна Караваева в борьбе за свое счастье.

        Все выходило из-под контроля. Юлька физически ощущала, как ее хрупкое счастье пошло трещинами и грозило вот-вот развалиться на корявые куски, которые никогда не склеить. Настало время переходить к кульминационному этапу затеи, но Караваева пропала из поля зрения, не отвечала на звонки, а трубку выключила. Пометавшись в полном неведении и испереживавшись до истерики, Юлька стала названивать Диме.
        Изначально они планировали, что Катерина отзвонится Караваевой и назовет «час икс», когда можно будет сорваться, нагрянуть и застукать неверного супруга, а потом простить его. Но исчезновение ключевого звена в лице Татьяны сбило все планы.
        Дима трубку не брал.
        Конечно, можно было предположить, что с ним что-то случилось. Но это только родители, когда звонят своим отпрыскам, а те не отвечают, начинают биться в истерике, что дите умирает, не имея возможности подойти к телефону, или уже умерло. Материнские инстинкты Юльке мозг не затмевали, поэтому она была способна мыслить логически. Вряд ли супруг свернул шею, лазая по деревьям, утонул в речке или был загрызен дикими животными. Не подходили и менее трагические варианты вроде «заигрался в компьютер». В этом случае он мог хотя бы перезвонить.
        Не выдержав, Юля набрала номер свекрови.
        - Не можешь дозвониться? - злобно уточнила Евгения Михайловна. - А почему ты вообще не там? Почему бросила мужа в какой-то дыре и ускакала в город? Я тебе своего сына доверила, а ты что?
        - Так получилось, - промямлила Юлька. - У меня работа срочная. Нам же надо деньги зарабатывать. Я всего-то на пару дней. Так вы с ним в последнее время не разговаривали?
        - Интересно, как корреспондируется твоя «пара дней» с «последним временем»? - ехидствовала Евгения Михайловна. - Такое чувство, что ты у Димочки уже неделю не была!
        Чувство у нее было более чем правильным. Юлька даже ужаснулась, что так надолго оставила Митю в обществе неизвестно кого, да еще проинструктировав «неизвестно кого», как лучше его соблазнить.
        - Я с ним утром общалась, - сообщила свекровь. - Все в порядке. И не надейся, что с ним что-нибудь случится.
        - Типун вам на язык! - крикнула Юлька и разрыдалась.
        Вот, значит, как! Он не отвечал только на ее звонки. Это означало одно: муж не знал, как и что ей говорить. Если джентльмен повел себя не по-джентльменски, он страдает и сморкается в манишку, корчась от стыда и мук совести! Итак, все запланированное свершилось. Пущенная Юлькой ядовитая стрела не только долетела до цели, но и перевыполнила план, потравив вокруг все живое. Да, она первая все испортила, а потом сама же подготовила почву для адекватного ответа и подтолкнула мужа к пропасти. Но как же это оказалось больно!
        Побегав по квартире, Юля лихорадочно покидала вещи в сумку и бросилась на вокзал.

        Мити дома не оказалось. Непередаваемое ощущение - приехать вечером в область и уткнуться носом в закрытую дверь, от которой у тебя нет ключей. Вокруг царила умиротворяющая тишина. Изредка погавкивали собаки, мычала корова, стрекотали кузнечики. Юльке стало страшно. Так страшно, что у нее даже начали отниматься ноги от ужаса, от предчувствия беды. Словно в этом благостном вечере сию секунду должно было материализоваться нечто чудовищное, как в фильме ужасов, когда играет тягостная, напряженная музыка.
        Потоптавшись во дворе и позаглядывав в окна, она рискнула пойти к соседям. Разумеется, сначала заглянула к Вадиму. Его дом тоже был закрыт. Представив, как Митя где-то зажигает с неизвестной блондинкой, подсунутой Караваевой, Юлька сжала в бессильной злобе кулаки. И это еще хорошо, если они к вечеру вернутся. А если парочка вообще уехала?
        Пришлось отправиться к соседям через дорогу.
        - На речку они ушли, - с готовностью доложила общительная тетка в старомодной панаме и с сорочьим любопытством уставилась на Юльку. - И мужчина, и девица эта бесстыжая.
        - Почему бесстыжая?
        - Так какая же еще? Бегает к нему голая, ночует там…
        - Ночует? - охнула Юлька, задохнувшись от отчаяния.
        - Ага, - воодушевилась рассказчица. - Несколько дней уж. Ходят по деревне, за ручку держатся… Вон они возвращаются!
        Тетка налипла на забор в ожидании грандиозного скандала. Лето в деревне - скучный отрезок жизни, поэтому семейные сцены, разыгрываемые соседями, - единственное развлечение в период отсутствия глобаль-ных новостей.
        - Спасибо, - буркнула Юлька и метнулась домой. Уж что-что, а радовать постороннюю дачницу спектаклем она не планировала.
        Митя ввалился во двор, уставившись в пространство бессмысленно счастливым взглядом. Недавно Юлька точно так же возвращалась после своих отлучек. Это воспоминание обожгло ее пощечиной, и снова захотелось зареветь.
        Жене он не обрадовался. Причем не обрадовался так явно и откровенно, что Юлька даже очнулась от обуявшего ее чувства утраты и ощутила желание дать супругу по башке. Наверное, она тоже возвращалась к Диме с такой же физиономией, выражавшей крайнее недоумении, мол, а это еще кто тут?
        Митя таращился на гостью, словно на крылечке стояла не Юлька, а оркестр шотландских волынщиков в национальной одежде.
        - Что? - прищурилась супруга. - Не ждал?
        - Не ждал, - честно ответил Митя.
        И так серьезно взглянул на нее, что Юльке снова поплохело. Такое лицо может быть у человека, который уже принял важное решение. Интуиция подсказывала ей, что лучше оставаться в счастливом неведении, нежели услышать, что ждет их дальше.
        - Давай, открывай, - попыталась улыбнуться Юля, чувствуя, как предательски подгибаются и пружинят ноги. - Я замерзла и есть хочу!
        Муж молча моргал, собираясь с мыслями. И Юлька поняла, что если сию же секунду эти мысли не перебить, то можно услышать такое, после чего и жить-то не захочется.
        - Как ты тут без меня? Соскучился?
        Неправильный вопрос. Она мгновенно осознала ошибку, но было поздно.
        - Юль, - тревожно произнес Дима. - Нам надо поговорить.
        - А я соскучилась, - с отчаянием попыталась хихикнуть она и даже потянула мужа к дверям.
        Но он высвободил руку и отступил, понуро ссутулившись.
        - Мне что, уехать? - не выдержала Юлька, сорвавшись. - Уехать?!
        - Нет, ну что ты, можешь остаться, - промямлил муж.
        Юлька молча ринулась прочь со двора, давясь рыданиями и глотая злые слезы. Она неслась, не разбирая дороги, и непременно заблудилась бы в лесу, если бы Дима не догнал ее, ориентируясь на тоскливый вой, издаваемый обманутой супругой. Он выволок ее из-под куста, куда спятившая от переживаний Юлька забилась, видимо, планируя там и заночевать, и на руках отнес домой.

        Разговора не получилось. И не потому, что кто-то из них не отважился сказать правду. Просто Юлька впала в болезненную невменяемость и всю ночь металась в постели с высоченной температурой. Утром ей легче не стало. Дима, причитая и ругаясь, суетился рядом, выкроив лишь несколько минут, чтобы забежать к Катерине и объяснить ей, что случилась неприятность в виде внезапно вернувшейся жены.
        - Да не вопрос, - утешила его бесконфликтная Катюша. - Конечно, разбирайтесь там.
        Заботливо вытолкав кавалера, Катерина снова набрала номер телефона Караваевой. Та как сквозь землю провалилась. И было непонятно, можно считать миссию выполненной или Татьяна потребует чего-то еще. Ведь в идеале Митина жена должна была их застукать. А эта курица приволоклась и слегла с температурой. Болела бы дома! Или лучше сначала застукала голубков, а потом бы уже болела. И как теперь быть? Лето-то не резиновое.

        Весело напевая, Валентина крутилась перед зеркалом. Новая укладка, делать которую она научилась, начитавшись статей в Интернете, была великолепна.
        Когда женщина себе нравится, она хорошеет. Валя сияла.
        - Куда собралась? - нахмурился Роман.
        В последнее время он вел себя агрессивно, ревновал супругу даже к глухому деду из соседнего подъезда и продавцам в магазине.
        Сначала Валентине это нравилось. А как же: муж, который в упор ее не замечал, вдруг стал метить территорию и отгонять соперников истерическим рыком. Так берегут и охраняют только то, что дорого. Приятно быть чем-то дорогим. Особенно женщине с комплексами, не избалованной особыми проявлениями любви. Но то, что муж впал в мрачную задумчивость и часто орал на нее по пустякам, Валентину не устраивало. И его вопрос, заданный сварливым тоном, не предвещал позитивного продолжения беседы.
        - Куда собралась? - повторила Валя. - Никуда. В поликлинику с Настей пойду. Прививку делать.
        - Какую прививку? - заиграл желваками Роман. - А нарядилась зачем? Прическу сделала! Для кого? У нас там врач небось мужик?
        Вспомнив дряхлую старушку-участкового, Валентина выразительно покрутила пальцем у виска.
        - Все ноги наружу! Брюки надень! - крикнул супруг.
        - Рома! Какие брюки? У меня их нет! Ты глянь, какая у меня корма! Совсем спятил.
        - Юбка короткая, - не унимался он. - Длиннее нет, что ли?
        - Если тебе приспичило обновить мой гардероб, то я не возражаю. Поехали, прикупим мне паранджу и хламиду до пола, чтобы наверняка на меня никто не позарился.
        - При чем тут гардероб? Я просто спросил, к кому идешь!
        - К педиатру. - Настроение испортилось.
        - Я так и знал, что это мужик!
        - Рома, мне, безусловно, приятно, что ты начал меня активно ревновать, но не перегибай, пожалуйста! - вспылила Валентина. - Если хочешь, пошли с нами! Заодно коляску постережешь, чтобы не сперли!
        - Мне на работу надо, - помрачнел супруг.
        - Какая трагедия! И педиатру-то в глаз не дашь! - засмеялась Валя, наблюдая, как муж нервно одевается. - Кстати, почему ты носишь с костюмом бейсболку? У тебя нет ощущения, что это даже хуже, чем моя короткая юбка? Ты похож то ли на престарелого мачо, то ли на голубоватого модельера с придурью.
        Из всего сказанного Рома, как и следовало ожидать, уловил лишь про «престарелого». А бейсболка, прикрывающая плешь, вообще являлась больной темой.
        - Голову берегу, - пояснил он. - Чтобы не напекло.
        - Ага, мозг прикрываешь. Это правильно. Умные мозги чем не прикрой, все равно просвечивают.
        Уловив в незамысловатом замечании намек на плешь, Рома снова взвился и запсиховал:
        - Ничего у меня не просвечивает!
        - Ладно, ладно, - пробормотала Валентина и опрометчиво добавила, решив оставить последнее слово за собой: - Если только плешь…
        Немая сцена в «Ревизоре» не шла ни в какое сравнение с тем, что изобразил Роман. Он не просто замер, раскрыв в изумлении рот. Он даже дышать перестал!
        - Ты знала?
        - О чем?
        Валя стала собираться быстрее. Поликлиника - такое место, куда опоздав на пару минут, потратишь пару лишних часов. У дверей нужного кабинета постоянно возникают всякие личности с репликами «Я к медсестре», «Я только спросить» и «Я на секунду». И это не считая тех, кто уже ввинтился туда в порядке очереди и, дорвавшись до вожделенного доктора, желал выяснить все в подробностях: почему прыщи, какого цвета должны быть анализы, чем кормить, как поить, сколько спать, гулять и играть… Да мало ли вопросов возникает у молодой, неопытной мамаши? Поэтому Рома с его странными репликами мог стоить потерянного на поликлиническую борьбу дня.
        - Ты знала, что я лысею? - трагически воскликнул муж, преградив Вале путь. Для него это был вопрос жизни и смерти. Ведь Валентина, узнав про столь страшный дефект, могла задуматься: а не поменять ли супруга на более свежего, молодого и волосатого!
        - А ты лысеешь? - рассеянно проговорила она, норовя обойти препятствие в виде горестно скособочившегося Романа и помчаться к вожделенному педиатру.
        - Но ты же сама сказала про плешь!
        - Ром, чего ты привязался? Мы опаздываем! Что там с твоей плешью? Она у тебя уже столько лет, что подождет до вечера! А за ужином мы ее непременно обсудим и разглядим в деталях!
        - Так она у меня давно? - прохрипел деморализованный Роман. Это был удар под дых. Он, оказывается, не просто дефективный, а дефективный со стажем!
        - Да сто лет уже. Уйди с дороги, любимый! Не зли!
        - И тебе… тебе… не противно? - осторожно выдавил Рома, ужасаясь собственному униженному тону. - Ты же ничего не говорила!
        - Было бы противно, замуж бы не вышла. А не говорила, потому что мне безразлично. Это вам, мужикам, важно, чтобы баба рядом была, как иномарка, гладкая, красивая и дорогая! А мы вас, дураков, не за тюнинг любим!
        - Валь, а пошли сегодня куда-нибудь вечером? - предложил муж. - В ресторан, например. А Настю соседке оставим.
        - Лучше я тебя соседке оставлю, - усмехнулась она. - Но предложение оценила. Все, пока!
        На работу Роман уходил с твердым намерением купить Вальке хотя бы букет цветов. Жизнь налаживалась. Плешь - это не так страшно. И тема женского пола была не закрыта.

        Солнце кололо жаркими лучами сухие щеки. Юлька открыла глаза и бессмысленно посмотрела в потолок. Дальше изображать больную не имело смысла. Зуб надо рвать сразу и резко, а не тянуть за ниточку медленно и аккуратно. Так будет только больнее. По логике получалось, что и мужа из своей жизни тоже нужно вырывать резко. Но Юлька этого сделать не могла. Вдруг оказалось, что она любит. И если эту любовь как-то от нее оторвать, то появится такая страшная дырка, в которую быстро утечет вся жизнь. И останется пустая, нежизнеспособная оболочка.
        - Что я наделала, - пробормотала она и зажмурилась.
        - Юль, ты проснулась? - отреагировал на звуки ее голоса Митя.
        - Да.
        - Как самочувствие?
        - Нормально.
        - Юль, я понимаю, что сейчас не очень подходящее время, но я должен сказать… - проговорил Митя.
        Перебивать его не имело смысла. И признаваться в чем-то самой - тоже. Юлька лежала и думала, что когда сильно-сильно любишь, можно простить все, что угодно. Во всяком случае, сейчас она могла простить. И не потому, что сама была виновата. Просто хотела любить его дальше. Жить долго и счастливо. И умереть в один день.
        А без Мити это будет делать не с кем и незачем. Его нельзя заменить. Дурацкое слово «заменить» застряло в сознании и крутилось там, пока муж сбивчиво признавался в измене. И надежды никакой не было, потому что он не просто каялся. Он уходил. Юлька поняла это еще тогда, в первый вечер, увидев его пустые глаза.
        Несколько дней агонии любви. Несколько дней иллюзии, что они еще вместе. Это она была вместе с ним. А Митя уже был не с ней.
        Как все глупо…
        - Что? - осекся муж. Видимо, последнюю фразу Юлька произнесла вслух.
        - Все глупо.
        - Прости…
        - И ты прости. - Она села, сбросив одеяло, потерла виски и посмотрела в окно. За окном текла жизнь. Новая. Другая. И к ней надо было как-то приспосабливаться.
        Митя что-то лепетал, но Юлька быстро умылась и взяла сумку:
        - Я буду в городской квартире. Потом, когда вернешься, решим… Ты не переживай, я подыщу жилье. Просто все так неожиданно. Мне некуда пойти.
        - Да-да, - покраснел Дима.
        Про эту сторону вопроса он даже и не думал. Получалось, что он не просто изменил жене, а выставляет ее на улицу. А как быть? Жить втроем? В том, что Катя теперь будет с ним, и только с ним, он даже не сомневался. Ладно, как-нибудь все решится.
        Худенькая Юлькина спинка мелькнула за забором и пропала, скрытая зеленью кустов.
        - Как гадко все получилось. - Митя потер лоб, взлохматил волосы и встряхнулся, надеясь расплескать отвратительный осадок стыда. Пора идти к Кате. Теперь, когда с женой он объяснился, можно строить планы на будущее. Вместе.
        Он воровато отломал три георгина от соседских кустов, проросших в сторону их участка, и отправился свататься. Нет, конечно, звать Катю замуж Митя не собирался. Во всяком случае, пока. Но обозначить перспективы было бы неплохо. За несколько дней, которые он ухаживал за Юлькой, с Катюшей они даже не виделись. Вернее, виделись, но мельком. Она приветливо махала рукой и улыбалась, понимающе сдвигая тонкие брови и качая головой, едва Дима намеревался направиться в ее сторону.

        Что такое измена? Каждый трактует ее по-своему. И определение всегда зависит от того, кто именно рассуждает на данную тему: мужчина или женщина, предавший или преданный. Можно долго рассуждать на тему измен духовных и телесных, случайных и осознанных, но всегда останется одна общая точка - измена возвращается бумерангом.
        Рано или поздно, но она непременно прилетит обратно и стукнет со всей дури, перевернув жизнь с ног на голову.

        Катя растерянно моргала, натянув одеяло до подбородка и пытаясь спрятаться за широкой спиной Вадима. Хозяин добродушно кивнул застывшему на пороге комнаты Мите и усмехнулся:
        - Стучаться надо, сосед! А кому цветочки? Мне в честь приезда или… А, ясно. - Он покосился на Катерину, подмигнув пунцовому кавалеру: - Ну, извини, брат! Бывает. Вы станете отношения выяснять или что? Я могу сходить покурить, если нужно.
        - Не надо никуда уходить, - вцепилась в него Катя, гневно взглянув на незваного гостя. - Дим, тебе еще что-то неясно? Это бестактно. Было приятно пообщаться. Иди, жену лечи.
        - А что, Юля заболела? - забеспокоился Вадим. - Может, лекарствами помочь?
        - Себе помоги, - процедил Митя и, яростно швырнув цветы на стол, вышел.

        Ехать к Юльке было страшно. Да и глупо. Бездумно покидав вещи в сумку, Дима отправился к маме. Оставаться там, где рядом болталась вероломная Катерина, было мерзко и стыдно.
        Оказывается, у кого-то в жизни может быть вот так все просто. Ты рассчитываешь, веришь, открываешь сердце и душу, а туда бросают какой-нибудь фантик, как в урну, и уходят прочь. Разве Катя ему что-нибудь обещала? Нет. Говорила о любви? Нет. Так почему он, лопоухий теленок, начал все мерить по себе? Смешно в наше время быть рыцарем. Наивно и нецелесообразно. Неподъемные латы порядочности и хорошего воспитания гремят, давят и мешают передвигаться по тропинке судьбы, закрывая обзор и уводя не в ту сторону. Так и в болоте недолго завязнуть. Да что уж там - Митя и завяз!
        Все это ему объяснила Ленка, когда напившийся с горя братец вывалил ей то, что не осмелился сказать матери.
        - Так я и думала, что у тебя с Юлей проблемы, - треснула его по спине сестрица, когда Дима, подавившись очередной рюмкой, судорожно закашлялся. - Перестань спиваться. Завтра помирать начнешь, а пива и рассола у нас нет. Подумаешь - переспал. Левак укрепляет брак. Это я тебе как жена со стажем говорю. У меня Костя о-го-го как гуляет. И что ж ему теперь, на всех секретаршах жениться?
        - Лена, - заплетающимся языком проговорил Митя, - это же непорядочно! Он тебя унижает!
        - Да ладно! - возразила сестра. - Ты сейчас чего хочешь? Небось спишь и видишь, как бы к Юльке своей вернуться?
        - Не одобряешь? - покачнулся он и со стоном вздохнул: - А я хочу! Только теперь это невозможно! Не-воз-мож-но! Мы все опошлили. И я Юляшу мою предал! Она меня не бросала, а я ее хотел бросить.
        - Вот если бы ты Родину предал, тебя бы посадили, и не видать тебе Юляшки лет двадцать. - Елена убрала у него из-под носа бутылку с рюмкой и подсунула тарелку с колбасой. - Ешь, алкоголик! Так вот. А ты всего лишь сходил налево. Сходил и вернулся. И теперь ты точно знаешь, что лучше и надежнее жены нет! Так?
        - Ну…
        - Гну! Димка, ты теперь для нее еще более ценный кадр! Потому что в следующий раз ты при одной мысли о чужих блондинках начнешь заикаться!
        - Нелогично, - вздохнул Митя. - Если я сделал это один раз, то могу… теоретически… повторить!
        - Да чего ты там можешь, - отмахнулась сестра. - Это мой Костя может, а ты на всю жизнь научен. Все вы одинаковые. Завтра проспишься и поезжай мириться.
        - Бесполезно, я бы простил, а она не простит. - Митя пошарил по столу и, не найдя водки, снова протяжно и со стоном вздохнул. - Разбитую вазу не склеить. А когда тебе ставят мат - это конец игры.
        - Нет, начало следующей. И всегда можно отыграться, - погладила его по голове Лена. - И забудь эту пошлость про вазу. Семья - не ваза, она не на клее держится.

        Когда у женщины, особенно незамужней, случается любовь, у нее из головы выдувает все прочие мысли и заботы. Конечно, сознание постепенно возвращается, но первые дни чувство затапливает жертву настолько, что связываться с такими экземплярами крайне ненадежно. Непременно подведут. А когда вы, содрогаясь от негодования и размахивая фактами, подтверждающими свершившуюся по их милости катастрофу, станете взывать к их совести, они лишь улыбнутся из своей параллельной реальности и уползут в нее обратно, как улитка в раковину.
        Когда фея Караваева пришла в себя после встречи с Женей и стремительного развития отношений, продвинувшихся до подачи заявления в ЗАГС, Юлькино будущее уже лежало в руинах, а сама она нашла виноватого.
        - А я чего? - испуганно бормотала Татьяна, смутно осознавая, что ее вина в случившемся тоже есть. - Я сразу была против Вадика. Это ты устроила рокировку партнеров! Нечего мужу изменять! Нашла приличного мужика - радуйся, а не глазей по сторонам! И, между прочим, Вадим твой - ничего особенного. То, что он бабник, на нем большими буквами написано. Ему все равно, что я, что ты…
        - Чего ты мне зубы заговариваешь! - крикнула Юлька. - Твоя девица у меня мужа увела! Я же хотела, чтобы меня Вадик больше не шантажировал! А что получилось? У меня теперь и мужа нет - закладывать некому!
        - Не ори. Сейчас я ей позвоню и уточню, что и как. А ты у телефона сиди.
        - Сижу, - задрожала Юлька. Она вдруг поняла, что не хочет слышать, «что и как» у ее мужа с той блондинкой. Но и не знать, что там происходит, было выше ее сил.

        Через несколько минут телефон призывно затренькал.
        - Да, - прошептала Юля, готовясь к леденящим сердце подробностям.
        - Юля? Это Лена…
        - Какая Лена? Я сейчас занята! Перезвоните позже!
        Уже нажав отбой, она сообразила, что это Димина сестра.
        - Ой, мамочки! - воскликнула Юля и побежала пить валерьянку.
        Телефон снова ожил.
        - Да! - Но на сей раз это была Караваева. Хотя лучше бы ей перезвонила Елена. Ведь просто так она бы звонить не стала. Значит, хотела сообщить нечто важное.
        - Чего орешь? - Судя по голосу, Татьяна была чем-то довольна.
        - Не тяни!
        - Ты сейчас посмеешься!
        - Тань, у меня как раз подходящее настроение, чтобы смеяться! Все так хорошо, что просто лучше некуда!
        - Не истери! Твой муж застукал свою любовницу с Вадиком! Представляешь, пока Митя тебя реанимировал, этот крендель приехал посмотреть, что за девицу ты ему подселила. Ну и то да се… А твой прибежал, и все, как мы планировали. Ну, почти. Только с другими действующими лицами. Высказали они там друг другу все… В общем, уехал он с дачи неделю назад.
        - Куда уехал? - оторопела Юлька, представив, что именно узнал Дима от Вадика в процессе выяснения отношений. Зато теперь было ясно, почему он не вернулся к ней. Как все ужасно запуталось…
        - Не знаю, - честно призналась Татьяна. - Дом закрыл и уехал. Ты не расстраивайся. Квартира-то его, обязательно вернется. Ладно, звони, если что.
        У Юльки заболела голова. Хотелось лечь, заснуть и проснуться тогда, когда все проблемы сами собой рассосутся. Но такая ситуация не прыщ, сама собой не пройдет.
        Надо было что-то делать.
        Положив трубку, она без сил упала в подушки и попыталась ни о чем не думать. Но мысли одолевали и липли к ней, как слепни к корове. И ни отмахнуться от них было, не сбежать.
        Телефон снова зазвонил. Наверное, это была Лена. И от того, что она сейчас скажет, зависела Юлькина жизнь.
        - Я опять не вовремя? - недовольно произнесла Лена. - Что там у тебя?
        - Работа, - соврала Юлька. Не говорить же, что она тут рыдает в разобранном состоянии.
        - Да, и что это у нас за работа такая? - забыв про цель звонка, съехидничала Лена.
        - Книгу пишу. Ты поболтать позвонила или у тебя дело?
        - Вот еще! Нужна ты мне! У меня брат который день пьет. Надоел уже. Я что звоню-то… Может, заберешь?
        Опешившая Юлька не знала, как реагировать на столь оригинальное предложение. Почему он пьет? Видимо, его чувство вины гложет, тогда можно великодушно простить, забрать и начать жить с чистого листа, не повторяя прошлых ошибок. А если он не может пережить, что Юлька его предала? Мужики же к своим изменам относятся легче. У них это просто физиологическое действие, а вот если жена на сторону пошла, так это сразу предательство и подлость!
        Неправильно поняв затянувшуюся паузу, Лена нервно добавила:
        - Он очень переживает. Боится, что ты его с лестницы спустишь…
        Юлька ликовала. От счастья сердце замолотило по ребрам так, что ее чуть инфаркт не хватил.
        - Кстати, если ты собираешься держать марку, обижаться и не пущать подлеца, хочу напомнить, что ты живешь в его квартире, так что будь любезна подогнать свои планы под реальность. Я ему так и сказала: хотела бы уйти, ушла бы давно. А раз сидит на твоей жилплощади, значит, ждет.
        В этом была вся Лена. Даже доброе дело она не поленилась приправить своим змеиным ядом.
        - Не поеду я за ним, - буркнула Юлька, тщательно скрывая безудержную радость. - Если хочет, пусть сам приезжает.
        - Вот и правильно, - оживилась родственница. - Ждите бандерольку. Высылаем.

        - Не признавайся! - Караваева давала трясущейся Юльке последние наставления. - Катька говорит, Вадик тебя не заложил! Сама подумай, зачем старое ворошить? Ну, узнает он, и чего хорошего?
        - Нечестно, - заикалась Юлька, допивая валерьянку. - Он должен знать. А так придется всю жизнь со скелетом в шкафу жить.
        - Ты, главное, новых скелетов не заводи, - злилась Татьяна. - А уж с одним-то как-нибудь проживешь! Надо всегда держаться до последнего и все отрицать! Я столько лет готовилась к семейной жизни, что все про нее теперь знаю. Правда хороша в меру. И к месту. Тут она не к месту абсолютно!
        - А я все равно скажу, - уперлась Юля.

        Наверное, с точки зрения маститых психологов, семьеведов и семьеводов, это было ошибкой. Но эта ошибка уже ничего бы не изменила, потому что Митя и так все знал.
        Если вам кажется, что у вас есть тайна, оглянитесь вокруг - до вас обязательно есть дело соседям. И не думайте, что тайна только ваша. Она у вас общая.

        Словоохотливая деревенская тетка из информационного вакуума вытянула все полезные крохи и щедро поделилась ими со всеми желающими. Так Юлька узнала про Митю, а он - про Юльку.
        - Бегала к нему все время, - семенила за удирающим из деревни Дмитрием вездесущая правдорубка, норовя рассказать как можно больше. Она и сама не знала, зачем ей это, но не держать же в себе! Когда еще представится возможность открыть кому-то глаза? - Роман у них был, точно говорю. Как у тебя с этой беленькой. Вот в наше время такого не бывало. А нынешняя молодежь распустилась…

        Когда кажется, что все кончено и вы уперлись в стену, посмотрите, где-то рядом должна находится дверь. Там, где завершается одно, начинается другое. Никогда не отчаивайтесь, даже если вокруг пепелище и обломки былого счастья. Однажды вы вспомните этот момент с высоты прожитых лет и грустно улыбнетесь.
        Все еще будет, поверьте. Надо лишь найти силы и сделать шаг вперед. Мы все совершаем ошибки. Осталось научиться их исправлять. И счастлив тот, кто это умеет.

        Монитор заливал комнату мягким светом. Юля вдохновенно молотила по клавиатуре.
        «Жизнь - путь по краю пропасти. Чем беззаботнее мы относимся к этому пути, тем больше шансов сорваться. Глупо верить в то, что нам все предначертано судьбой. Один неверный шаг - и мы летим вниз. И этот шаг мы делаем сами. Потому что человек - сам творец своей судьбы».
        Дима тихонько подошел сзади и дунул ей в затылок:
        - Ну что, писательница моя? Рождается эпохальный труд?
        - Вот. - Юлька гордо ткнула пальчиком в текст. - Рождение первых мудрых мыслей.
        - Это получается, что надо бояться жить? - озадачился Митя. - Если я знаю, что идти опасно, то лучше дома отсижусь. Нужна более четкая мотивация. Если пешка всю партию стоит на месте, ее рано или поздно съедят. Какая у тебя стратегия?
        - У меня? - улыбнулась Юля. - Просто жить и быть счастливой.
        - Во-о-от, - удовлетворенно шлепнул ладонью по столешнице Дима. - Проводим аналогию. Когда можно быть счастливым? Когда всем проблемам поставлен мат и можно расслабиться! А для этого необходимо прорваться в ферзи и контролировать ситуацию. То есть все же идти вперед и ошибаться. Но тут есть риск, что тебя съедят.
        - Так не надо ошибаться, гроссмейстер! - Юлька чмокнула его в нос и расхохоталась. - В шахматы играть мы научились, учиться жить - только начинаем.
        - Нам нужно пособие по тактике, - нравоучительно воздел к потолку палец Митя.
        - Я его пишу. Не отвлекай.
        - Для нас?
        - Димка, для всех. Жизнь - партия, которую нельзя проиграть, потому что реванша может не быть. Про это и будет моя книга.
        - Какая ты у меня умная. - Митя погладил писательницу по голове. - Ну, пиши-пиши, а я пока сыграю блиц. Там-то проиграть можно, хотя не хочется.
        Юлька уже не слышала его, с вдохновением печатая пойманную за хвост мысль.

        «Любовь - это барьер, он не дает нам упасть в никуда. Без любви нет шансов пройти свой путь. Потому что любовь - смысл жизни. И не надо ломиться к призрачным миражам, которые маячат вдали. Вам не нравится, что кому-то дано больше? Боитесь недополучить от судьбы свой кусок пирога? Не жадничайте. Не бегите вперед. Оглянитесь.
        Все ответы - рядом. Прислушайтесь к своему сердцу. Закройте глаза. И идите туда, куда вас ведет любовь, не забывая придерживаться за поручень здравого смысла».