Он - моя тайна Оливия Лейк
        Бывшие [Оливия Лэйк] #2
        - И чего ты хочешь? - услышала голос мужа, мурчащий и довольный.
        - Тебя… - нежно ответила женщина.
        Я прижалась к стене, замерла, только сердце оглушительно билось, кровь в ушах звенела. Что происходит вообще?!
        - Женечка, любимый, так соскучилась по тебе. И день, и ночь с тобой быть хочу… - она целовала его, а он просто смотрел с холодным превосходством во взгляде.
        В машине я судорожно втянула воздух, дрожащими пальцами за руль схватилась. Мой муж мне изменяет. Я расхохоталась даже, поверить не могла.
        Телефон неожиданно завибрировал. Он звонит. Что же, отвечу.
        - Дина, мать твою, где ты была всю ночь? Почему телефон выключила? Где ты сейчас? - рявкнул Женя.
        - Да пошел ты! - и отключилась.
        История Макса и Дины из романа «Мой бывший муж»
        В тексте есть: встреча через время, измена, общий ребенок
        Ограничение: 18+
        Он - моя тайна
        Оливия Лейк
        Пролог
        НАШЕ ВРЕМЯ, МОСКВА
        ДИНА
        Я изменила мужу…
        Правда билась в висках, а руки дрожали. Не с первого раза в скважину ключом попала, а дверь в нашу квартиру толкнула осторожно.
        - Женя?.. - позвала несмело. Прошла на кухню, в гостиную заглянула, в спальне пусто. Облегчение прохладной волной кожу остудило. У меня появилась отсрочка перед серьезным разговором. Даже представить страшно, что будет, когда он узнает. Вчерашний скандал сказкой покажется.
        Я изменилась мужу…
        Это даже в голове сложно было уложить. Я истерично рассмеялась и включила телефон: пропущенные, сообщения, голосовые. Нет, так действительно не может дальше продолжаться! Я не вчера поняла, что наш с Женей брак - большая ошибка, но теперь мы вплотную подошли к точке невозврата: ни убавить, ни прибавить. Конец.
        Я сбросила платье, в котором вчера из дома убежала, и под горячий душ встала. Вода имела целебные свойства: хотя бы на время заботы уносила, очищала, бодрила, но не в этот раз - слишком серьезно все.
        Моя кожа была чиста от поцелуев, запаха, меток другого мужчины, но они мне в душу впечатались, в сердце запали. Давно, очень давно. Я люблю Максима. И всегда любила. Забыть много лет пыталась, да не вышло. Настоящую любовь ни огонь, ни вода, ни медные трубы побороть не в силах.
        Зачем живешь с ним? Из благодарности? Зачем, Дина?! Всю жизнь обязанной быть - это слишком долго…
        Макс прав. Да, прав. Наверное… Между мной и мужем многое было, разное, а вчера его ревность и маниакальное желание контролировать меня вылились в дичайшую подлость. Но если бы не Женя, не было бы самого главного человека моей жизни. Сына. Он спас ему жизнь. И за это я всегда буду благодарна.
        Нельзя уходить молча: вильнув хвостом, не объяснившись. Я обязана сделать так, чтобы мы расстались миром. Чтобы Женя понял меня. Ради Матвея. Мы ведь родители.
        - Привет, сынок! - улыбнулась, услышав голос сына. - Ну как вы там? Чем занимаетесь?
        - Собираемся с пацанами в футбик погонять. - Десять лет - возраст, когда не престижно гулять в сопровождении взрослых. Все сам. Даже футбол зимой не проблема. -
        Ты когда приедешь, мам?
        - К вечеру, думаю. - Сначала с Женей поговорим, а потом уже с Матвеем. Не нужно ему быть здесь. - А позови бабушку.
        - Диночка, привет.
        - Здравствуйте, Вера Петровна. Я Матвея вечером заберу, ничего?
        - Да что ты, дорогая. Хоть завтра. Нам с ним хорошо. Самостоятельный! Помощник!
        Свекровь у меня золотая. Добрая и мягкая женщина. Поэтому никогда не понимала, почему муж вечно недоволен матерью. Она буквально на цыпочках перед ним, и все равно ему не так.
        - Спасибо, Вера Петровна.
        Я оделась и нашла ключи от своей квартиры. Девушка, которой сдавала однушку, как раз неделю назад съехала, а новых жильцов пока не нашлось. Теперь и не нужно: с сыном будем жить. Его подготовить нужно.
        Максим признал, что любит меня. Что все еще любит. Что хочет. Хочет не как любовницу для ничего незначащей интрижки, а как свою женщину. Несмотря на мой брак, ребенка и гору глупостей, которую мы оба совершили когда-то. Но простит ли мне последнюю и самую большую ошибку? Будет ли любить, когда узнает мою тайну? То важное, что скрыла от него. Чего лишила. Этого я не знала, поэтому боялась открыться и довериться. Пока рано. И Максиму знакомиться с Матвеем. И Матвею говорить про Максима.
        Я решилась поехать прямо в клинику к мужу. При возможных свидетелях вероятность скандала будет меньше. Он только дома не сдерживал свой диктаторский характер. Сейчас особенно. Женя чувствовал перемены во мне и всеми правдами и неправдами старался не допустить их. Нет, больше я не поддамся на манипуляции и шантаж. Да, я всегда буду благодарить его за то, что сделал, но нечестно заставлять меня класть на алтарь этого долга мою жизнь и мое счастье.
        Я проехала в арку дома на Новом Арбате и заняла последнее парковочное место. Судя по количеству машин, суббота выдалась продуктивная. Вошла в просторный сверкающий холл: оба администратора были заняты клиентами - ладно, дорогу к кабинету знаю. Поднявшись на второй этаж, коротко постучала и дверь открыла. Пусто. Возможно, у него пациент? Женя ведущий специалист в области стоматологии и имплантологии, главный врач центра. Он лечил только высокопоставленных пациентов, поэтому я очень осторожно заглянула в рабочий кабинет мужа. Тоже никого.
        Ладно, зайду в ординаторскую, потом позвоню. Я достала телефон и завернула за угол: дверь была приоткрыта и явственно слышался женский смех. Я сбавила шаг - не хотелось врываться. Коллектив я знала, на корпоративах часто бывала, но все же не хозяйка здесь, каковой меня, не смущаясь, представлял муж. Ведь все что он делает - делает ради меня. И сына, конечно. Так он всегда говорил.
        - И чего ты хочешь? - услышала голос Жени, мурчащий и довольный.
        - Тебя… - нежно ответила женщина.
        Я прижалась к стене, замерла, только сердце оглушительно билось, кровь в ушах звенела. Что происходит вообще?! Осторожно выглянула и увидела своего мужа: в одной руке кружка, которую я дарила, а он называл любимой, другой держал за задницу молоденькую ассистентку Тому. Она буквально висела на нем и вызывающе терлась бедрами.
        Я медленно выдохнула и включила камеру на телефоне. Мне не нужен скандал. Мне нужны козыри в рукаве.
        - Женечка, любимый, так соскучилась по тебе. И день, и ночь с тобой быть хочу… - она целовала его, а он только смотрел с холодным превосходством во взгляде.
        - Евгений Борисович, - властно поправил и задрал белый халат, рукой лаская ее между ног. - Ко мне через десять минут, поняла?
        - На ковер? - игриво дразнила Тома. Меня чуть не вырвало. Больше снимать не стала. Осторожно отступила к двери, развернулась и бросилась из клиники, пока контролирую себя. Могу сорваться и не разнести здесь все в пух и прах, а это слишком опрометчиво. Нужно подумать и подготовиться. Мой муж мастер из черного делать белое. Вывернет все наизнанку, а я клинической идиоткой останусь. Нет уж!
        В машине я судорожно втянула воздух, дрожащими пальцами за руль схватилась, противный ком в горле проглотить попыталась. Мой муж мне изменяет. Женя мне изменяет?! Выходит, не одна я такая пропащая.
        - А-ха-ха, - громко рассмеялась я. Ревность, контроль, одержимое желание держать меня рядом. Обвинения и подозрения, совершенно беспочвенные до определенного момента. Неужели это все маркеры его измен?! Когда это началось? Сколько длится? И чем должно закончиться, по его мнению?
        Телефон неожиданно завибрировал. Муж звонил. Что же, отвечу.
        - Дина, мать твою, где ты была всю ночь? Почему телефон выключила? Где ты сейчас? - рычал он.
        - Да пошел ты! - и отключилась. Теперь мы будем говорить по-другому. Теперь я точно смогу забрать у него сына!
        Глава 1
        2007 ГОД, МОСКВА
        МАКС
        Какие у нее глаза… Синие, большие, чистые. Слезы на ресницах висели, во взгляде мольба, хрустальная пелена из отчаяния. Так искренне играла. Какая актриса погибла в гимнастке!
        - Поверь мне! - Дина снова кинулась мне на грудь. - Я клянусь: ничего не было!
        Да ладно! Я брезгливо оторвал ее от себя, но тонкие пальцы продолжали цепляться за толстовку.
        - Ты нахрена приехала? - я психанул и с силой сжал тонкие запястья. Хотел оттолкнуть, но не выходило, наоборот стискивал жестче. Не сломать бы. Потаскушка Дина заслуживала только презрение, это ее максимум от меня. Противно. - Тебя кто звал?
        - Поверь мне… - простонала, давясь всхлипами.
        - Ты меня вообще за дебила держишь? - зло прорычал. - Думаешь, мне мозги отшибло напрочь? - губы непроизвольно разошлись в кривой усмешке. - Это ты дура, - и я оттолкнул Дину. - Ты даже как подстилка Полонскому не нужна. Это просто месть, - и я нарочито демонстративно осмотрел изящную фигурку. - Добротная месть, - вслух произнес. - Прямо в цель.
        Вадим знал, куда бить, чтобы больно было, и я не про бокс. Он глубже ударил, в самое сердце засадил. Я покачал головой и громко рассмеялся. На кого я повелся?! Влюбился, как желторотый школьник! И в кого? Кого?! Хотелось бы сказать в пустышку и шлюшку, но не так это. Дина просто никогда меня не любила. Знал ведь, что по Полонскому сохла, но все надеялся. Переклинило меня на ней.
        - Макс, он сам… специально…
        - Специально? - манерно ахнул. - Лифчик с тебя стаскивал специально, лапал, в трусы лез. Но я как-то не заметил, чтобы ты против была, девочка.
        - Я растерялась…
        - Хватит мне пиздеть! - все, это невозможно терпеть. - Пошла вон отсюда! - полгода козлом на поводке за ней ходил, хватит. Сука, даже жить вместе предложил, вещи в свою квартиру перевез, дебил!
        - Максим, любимый, не делай этого с нами… - и снова ко мне бросилась, судорожно обнять пыталась, к губам тянулась.
        - Я делаю? - и схватил за бедра, в себя впечатал. Блядь, у меня до сих пор кружилась голова от ее близости, вкуса, запаха: сладкая карамель, чуть жженая, с горчинкой, как и ее поцелуи. Сука. - Что я делаю? Что, Дина? - пахом напряженным вжался, потерся об нее, склонился и медленно губу нижнюю прихватил. Дина… Как я так вляпался в нее? С первого взгляда поплыл. Даже сейчас, зная ее натуру неверную, тянулся к ней. Физиология ни в счет - эта девочка слишком красива и сексуальна, чтобы не ударить по инстинктам, - внутри у меня что-то отчаянно к ней стремилось. Сердце в изящные ручки прыгнуло, да там и разбилось.
        - Я люблю тебя, Макс. Очень люблю… - Она буквально повисла на мне, прямо в губы шепча свои признания. Как я ждал этих слов. Как ждал. Только поздно. Больше я Дине-блядине не поверю. Слишком ярко перед глазами стояла картинка: Полонский склонился над идеальной грудью, прихватывая губами острый сосок… Блядь!
        - Тебе все равно с кем, да? - я намотал на кулак жгучие черные волосы. - Похер перед кем ноги раздвигать, главное, чтобы бабки были? - и дернул, натягивая, открывая длинную линию шеи.
        - Макс… - пискнула она.
        - Понаехало блядей из периферии, - выплюнул и оттолкнул ее. - Вещи собирай и выметайся.
        - Пожалуйста… Пожалуйста… - плакала Дина, больше не пытаясь прикасаться ко мне, а я не собирался оставаться и смотреть на ее сопли. Не хочу сорваться: никакой жалости, веры и… надежды.
        Я буквально выбежал из квартиры, чтобы ЕЕ не видеть, в тачку прыгнул, утопив педаль газа. Не хочу ни о чем думать! Как бы голову выключить? Может, в стену на полном ходу? Тогда точно перестану прокручивать в голове злосчастное видео, гаденькую улыбку Полонского, мольбы искренние. Дина. Дюймовочка моя. Такая же стройная и с длиннющими ресницами. Не моя уже. Да и не была никогда. Долго я себя обманывал. Хватит уже. Полонский, гандон, мне даже услугу оказал - кто есть кто на пальцах объяснил. Болючую прививку от любви сделал.
        Может, он поебывал ее и до боя, кто знает. Рога мне наставлял, дружище. Да и какая теперь разница. Вадим - мудак, Дина - его подстилка, я тоже гандон. Поединок был за мной. Я объективно лучше подготовился. Полонский пропустил удар, а дальше по инерции. Я не сказал судье, что попал по затылку, и он тоже. Знал, что это ничего не изменило бы. Кроме нашей дружбы, естественно. Теперь мне не нужен ни друг, ни девушка, ни гребаный бокс! Ничего.
        Сам не заметил, как свернул на Рублево-Успенское, круто входя в поворот. В отчий дом поехал. Правда, мать как два года в Лондоне жила, а у отца молодая жена. Семья у меня так себе, как и жизнь, собственно.
        Проехал блокпост на въезде и через пять минут уже парковался во дворе родительского особняка. Машину загонять в гараж не стал, завтра с утра рвану к себе. Надеюсь, Дина не станет испытывать судьбу и ждать меня. Больше я за себя не ручаюсь. Не знаю, что с ней сделаю. Не знаю…
        - Привет, дорогой, - ко мне вышел дядь Толя, начальник службы безопасности отца.
        - Как он? - я пожал руку и кивнул на темнеющие окна третьего этажа.
        - Нормально. Мы прилетели в восемь, пока туда-сюда. Ты припозднился.
        - Я завтра собирался, но вышло так.
        - Как бой, чемпион? - он в стойку стал и принялся боксировать, но мне не до спаррингов.
        - Полный нокаут, - криво улыбнулся и пошел в дом. Здесь переночую, а завтра уже с папой побуду.
        Ему два года назад диагностировали рак простаты. Лечится, на обследования летает, даже развестись и жениться успел, но я все равно волновался. С мамой у них терки давно уже были, а после болезни она в Лондон свинтила. Мы общались, конечно, но осадок остался.
        Сука, почему бабы такие ненадежные? Предательницы по сути. Все скачут: кто по кошелькам, кто по членам, а кто-то везде поспевал.
        - Максим? - на лестнице меня встретила удивленная Влада. - Мы не ждали тебя сегодня.
        Еще одна честная и влюбленная. Тошно.
        - Это и мой дом тоже, - огрызнулся я. Не то чтобы она мне не нравилась, но ее манера быть услужливой и милой отдавала такой дикой фальшью, что невозможно не заметить. А еще я не верил, что молоденькая медсестричка (ей вроде двадцать три всего) может искренне полюбить сорокадевятилетнего мужчину с серьезным заболеванием. Отец у меня мужчина видный плюс богатый, но она вообще девчонка по сравнению с ним! Бля, мы с ней практически ровесники! Не забуду, как в мои восемнадцать он объявил, что это моя новая мачеха! Двадцатиоднолетняя миниатюрная пигалица!
        - Конечно-конечно, - быстро проговорила. - Я ничего такого не имела в виду.
        - Как папа себя чувствует? - остановился на ступеньке, потому что Влада встала в проходе. Интересно, она по дому, где много прислуги и охрана шатается, всегда ходит в ультракоротких халатиках?
        - Все хорошо. Игорь в ремиссии, - улыбнулась она. - У него бессонница. Я дала ему немного снотворного, чтобы выспался.
        - Хорошо, - кивнул я. Против их брака я не возражал. Если Влада дает ему силы жить и бороться - я только за. - Пройти дашь?
        - Ой, - она отступила в ту же сторону, куда я поднялся. - Прости.
        - Спокойной ночи, - буркнул я.
        - Максим, все нормально? Ты напряженный… - она даже за руку меня взяла.
        - Тебе есть о ком заботиться, вот и иди.
        Я отодвинул ее с дороги и пошел в свою спальню. Шмотки порывисто сбросил и в душ сразу. Мне нужно смыть с себя запах сладкой карамели. Он до сих пор на губах у меня. И внутри. Глубоко засел, занозой острой прямо в сердце. Но это пройдет. Обязательно. Все проходит, особенно любовь.
        Выкрутил кран на полную, обжигая горячей водой спину и плечи. Запах карамели туманной взвесью окружил меня, дышать не давал, забыть ее. Сука, я Дину переехать ко мне из вшивого общежития уговорил, чай любимый утром в постель приносил, ночами спать не давал: любовь свою доказывал, убеждал, довериться уговаривал. Она ведь вся не такая. Хорошая девочка, что ты, что ты. А я богатенький папенькин мажор. Использовать ее хочу. Ага, кто кого еще.
        В запотевших стеклянных стенках наши страстные купания отражались: губы спелые, тело юное, взгляд хмельной… А под Полонским Дина так же стонала? Громко, эротично, порочно… Блядь! Я ударил кулаком в мокрую стену. Потом еще и еще, пока окончательно не счесал костяшки. Тугие струи болезненно били по ранам, но я терпел. Через боль образ Дины выходил из меня. Водой, окрашенной красным, в землю утекал.
        - Макс, все нормально?
        Я резко обернулся и остолбенел натурально. Не понял вообще.
        - О! - воскликнула голая Влада. - Что с твоими руками?! - нежно к ранам прикоснулась, в глаза озабоченно заглядывая.
        - Ты какого хрена здесь забыла?! - сквозь зубы процедил, когда в себя пришел. Что за цирк!
        Влада прикусила губу и ко мне вплотную приблизилась. Светлые волосы намокли, облепляя стоячие сиськи, голубые глаза лихорадочно блестели, а розовый язык призывно по губам прошелся. Мачеха что, соблазняет меня?!
        - Макс, ты мне так нужен… - сосками потерлась о мою грудь. - И я тебе… - за член схватила и с довольным стоном по стволу провела. - Какой большой и жесткий.
        - Пошла отсюда, - я резко убрал проворные пальцы, опытно надрачивавшие мне. - Вали.
        - Нет! - Влада кинулась ко мне. - Ты тоже хочешь!
        Блядь, я думал о неверной любимой и возбудился. А Влада… Пиздец, мне двадцать и передо мной красивая, молодая, сексуальная баба! Просто фак!
        - Вон пошла! - я отодрал ее от себя, но она снова рванула, за шею обняла, ногами бедра обвила.
        - Нам надо это… Обоим надо… - и влажной промежностью от стоячий хер потерлась, насаживаясь горячей щелью. Блядь. - Ты мне так нужен, Максим. Я постоянно думаю о тебе… Только о тебе…
        Обо мне… Нужен я…
        Ядовитый хмель расползался по венам, порочное, непрошеное вожделение вскипело на самом конце. Может, Дина сейчас так же извивается и стонет, только не со мной. Не со мной.
        Я впечатал влажное тело в жемчужную ребристую стену и агрессивно до упора вошел в нее. Без прелюдий и нежности. Никакой заботы, чистая похоть. Кто успел, тот и кончил.
        - Да, да, да… - выкрикивала Влада, потом с поцелуями полезла. Я отстранился, ладонью рот закрыл, чтобы не орала. И долбил. Тупо долбил. И ей, кажется, нравилось. Вся сжалась вокруг ствола, напряглась как пружина и выстрелила, ослабев разом. Я резко член вынул и отпустил ее, позволяя сползти по стене на ватных ногах. Мне хватило двух быстрых движений рукой, и оргазм выжал меня до капли, прямо на грудь моей, блядь, мачехи.
        - Максим…
        - Пошла вон. - Я остался стоять, руками в стену упершись. Какой же пиздец.
        - Макс… - Влада со спины обнять попыталась.
        - Пошла вон!
        Я рукой ударил по крану, включая ледяную воду, и лбом о прохладный кафель потерся. Как отцу в глаза смотреть?! Как?! Хорош сынок. Мачеху поимел. Или она меня? Влада та еще штучка-дрючка. Ко мне присматривалась, а может, и к охранникам, чтобы щель почесали. Но с ними у нее вряд ли выгорит - дядь Толя за отца порвет. Я тоже, только теперь «рвать» нужно меня.
        Какой день у меня вышел: потеря на потере. Просто тлен. С Диной у меня все, олимпиада теперь нахер не нужна, в этом доме больше не появлюсь - ничего меня не держит в этой стране. Валить надо. Я лбом ударился о плитку: все не так. Все на дне. Полный ахтунг.
        Я накинул полотенце на бедра и в спальню вышел. Заснуть бы и проснуться в царстве розовых, блядь, единорогов. Я взгляд на кровать перевел и охуел повторно. В моей вселенной единороги начали блевать радугой и прямо на меня.
        - Что в моем приказе убираться тебе не понятно? - отчеканил я. Влада только лениво потянулась, выгибаясь кошкой в течке. Ноги призывно раздвинула, и руку запустила, поглаживая себя, а сама в глаза смотрела. Довольная. Больше не было заботливой молоденькой мачехи, лебезившей перед сыном новоиспеченного мужа. Передо мной появилась расчетливая самоуверенная стерва. Неужели думает, что поймала меня на жопу и сиськи?
        - Игорь проспит до утра. У нас много времени, - промурлыкала и пальцем поманила.
        - Ты реально дура? - я действительно удивлен. А говорят еще, мужчины думают членом. - Нахер пошла!
        - Максик, перестань играть в благородство: что было, то было. И будет еще. Нам ведь обоим понравилось.
        - Ты правда думаешь, что ёбаря нашла? - саркастично поинтересовался и сбросил полотенце. Голубые глаза загорелись, но мне не интересно сейчас. Я схватил джинсы и натянул, затем футболку. - Завтра папа все узнает, так что иди вещи пакуй.
        Влада резко села: флер томной сексуальности слетел тут же, сменяясь обескураженностью.
        - Ты не посмеешь! Игорю нельзя волноваться после операции!
        - А жениться на шлюхе можно? - усмехнулся я.
        - В эту шлюху ты пять минут назад с большим удовольствием член вставлял! - едко огрызнулась она, затем серьезной стала: - Если расскажешь, я мужу наговорю такого… - и бровь вздернула. - Ты домогался меня с самого первого дня, а сегодня, пока отец спал, изнасиловал.
        - А-ха-ха! - я даже рассмеялся. У меня тут цирк с медведями и цыганами! По-русски так: топорно, но весело. - Говори. Слово единственного сына против слова шалавистой женушки.
        Влада шумно вздохнула, а глаза забегали в поисках контраргументов. Папа, конечно, сдал после болезни: крупный сильный мужчина и такой удар ниже пояса - рак простаты. Наверное, поэтому не просто увлекся, а женился на доброй и ласковой медсестричке-практикантке. В Швейцарию увез ушлую молодку. Вот только отец у меня человек жесткий и ревнивый. Шаг вправо, шаг влево - без суда и следствия. Женщин это касалось в первую очередь.
        - За что ты так со мной? - упрекнула она. - Я просто хочу мужчину, секса хочу! Я молодая еще, мне нужно!
        - Нужно было замуж выходить за молодого и здорового. - Я пожал плечами. - Разводись и ищи помоложе, потолще, жестче, - издевательски напомнил ее слова.
        - Я нужна Игорю. Я помогаю и забочусь о нем, - она поднялась и ко мне подошла. - И о тебе буду, - томно выдохнула, к паху потянулась. - Нам хорошо вместе будет… - на колени опустилась и щекой о ширинку потерлась. - Я такие штуки ртом делаю, м-мм… Твоим малолетним соскам и не снилось.
        Рот дернулся в кривой усмешке, а кулаки непроизвольно сжались. Дину вспомнил. Ей просто рядом можно было стоять, и я уже кончить мог. Никакой эквилибристики не нужно и горловых отсосов. Хотя трахалась она с чувством и толком. Хороша сучка.
        Я прихватил светлые волосы и вздернул на ноги.
        - Советую тебе испариться. У тебя ночь в запасе, - и выволок ее за дверь. Как есть. Пусть шторами прикрывается!
        Утром я спустился в столовую и сразу же столкнулся с идеальной женушкой и святой мачехой Владой Степановной Барсовой. Прислуге помогала, порхала возле обеденного стола, мужу только здоровую пищу накладывала, чтобы восстанавливался быстрее. Какие же бабы двуличные твари. Все до единой. Даже мама, узнав о болезни, чемоданы собрала, объявив, что невыносимо в этом доме стало. Я не судил - их это дело (отец не подарок и жуткий сексист - женщины для него никогда не были равны мужчинам), но противненько было.
        - Ты как, пап? - я крепко руку пожал, отмечая, что выглядит он хорошо. Глаза отвел, стол обильно заставленный тарелками осмотрел. Стыдно.
        - Хорошо, сынок. Выспался и чувствую себя отлично. Владушка моя, - он поцеловал ее руку, увешанную кольцами, - золото. Заботится обо мне лучше всяких врачей.
        - Ну что ты, Игорюш, - скромно улыбнулась и острым взглядом в меня стрельнула. Стерва. И права ведь: отец с ней реально ожил, из депрессии вышел, сейчас мы все надеялись на стойкую ремиссию.
        - Это хорошо, - сухо улыбнулся. - Я правда рад, пап.
        Влада бросила на меня полный превосходства взгляд. Поняла, что каяться и обличать наше предательство не стану. Не могу я лишить отца сразу двух нужных людей. Его здоровье важнее, поэтому мне на выход из этого дома.
        - А ты вчера приехал? - поинтересовался он, с улыбкой приняв крохотную чашечку с крепким эспрессо. - Как бой прошел? Очень жалею, что не было меня.
        - Нормально все, - ответил сразу на второй вопрос. - Пап, я уезжаю из страны. В Лондон.
        - К матери? - теперь его тон стал жестким, как наждачная бумага.
        - И это тоже, - ответил я. От матери я никогда не отрекался. - В Лондонскую школу бизнеса переведусь.
        - А как же спорт? Ты же карьеру в боксе делать собирался! Олимпийские игры впереди!
        - Да-да, - поддакивала Влада. - Оставайся дома.
        - Влада, пойди распорядись, чтобы со стола убрали.
        Я едва удержался, чтобы не сделать ехидное замечание. Нет, девочка, этот член стальной и в бараний рог его не скрутить. Даже для молодой жены отец исключений делать не стал, сразу же указал на место.
        - Я так решил, пап. У меня с финансами хорошо, буду в этом направлении развиваться, пока голову не отбили, - и усмехнулся горько.
        - Ну добро. Мне наследник с мозгами нужен.
        Мы посидели еще с полчаса: отъезд обсудили и финансовую составляющую. У меня ведь акции «Астронефти» были. Когда из столовой выходил, с Владой столкнулся.
        - Это твое наказание, - шепнул ей. - Под одним мужиком лежать, - она сморщила носик. - Плата за красивую жизнь, - и громче добавил: - Отец, ты жену береги. Такая красавица, чтобы не увели.
        - На этот счет не беспокойся. Я к Владушке охрану приставил. Беспокоюсь за нее очень, - он улыбался, а взгляд жесткий. Понимал, значит, что уже не так молод и здоров. Следить будет во все глаза и камеры. Пусть играются вдвоем, а я поехал. Прощай, Россия…
        Глава 2
        2012 ГОД, МОСКВА
        ДИНА
        - Валентина Тимофеевна, - не дожидаясь позволения, толкнула дверь, - я не поеду на чемпионат Европы? Меня нет в списках.
        - Дина, милочка, успокойся.
        - Успокойся?! - воскликнула я. - Савина - моя гимнастка! Я веду ее уже четыре года. Мы перешли в спортивную школу вместе, а сейчас вы забираете Аллу у меня?!
        - Дина, ты хороший тренер, разглядела алмаз. У Савиной впереди большое будущее, но чтобы оно случилось, ей нужен опытный и сильный наставник.
        - Как вы? - не сдержала сарказма. Везде интриги и политика. Только расслабишься, и тебя съедят. Закулисье спорта еще большая клоака, чем пресловутый Голливуд!
        - Полегче, девочка, - жестко обрубила Турбина. - Я чемпионок тренировала, когда ты еще не родилась. Тебя в том числе. Это благодаря мне ты с медалью из Бремена приехала.
        Я помнила. Мне было девятнадцать и на пятки наступали юные и голодные. Валентина Тимофеевна быстро нашла новую звезду на замену «старой». Я тоже углубилась в тренерскую работу, отыскала на бесконечных турнирах Аллу, душу в нее вложила, вырастила, лучшей среди юниоров сделала, а теперь эта квочка на гнезде собиралась под себя ее подмять, а меня раздавить.
        - А мнение девочки вам неважно?
        - Ей тринадцать лет, и решают за нее родители. Они понимают, что для Аллы будет лучше.
        - Какая вы ловкая, Валентина Тимофеевна, - иронично улыбнулась я.
        - Иди, Власова, пока я тебя за дверь не выставила!
        Вышла я сама, естественно, но дверью хлопнула. Спорт учил никогда не сдаваться, но иногда приходилось. Нашла глазами Аллу: она стояла с матерью и братом, а рядом кто-то из Олимпийского комитета. Савина еще очень юная, но перспективная, уже сейчас ее беречь и готовить к спорту высших достижений нужно. Этим я занималась. Очевидно, что больше не буду.
        Я отвернулась, когда меня заметил старший брат Аллы и направилась в сторону раздевалки.
        - Дина! - окликнул он. - Дина! - за локоть осторожно поймал и повернул. - Ты почему убегаешь?
        - Да так, - пожала плечами. - Вы Аллу другому тренеру отдали?
        Да, мне было обидно, и я не скрывала этого. Мы ведь друзья.
        - Ты же понимаешь, что это ее будущее. Она мечтает быть в сборной.
        - Конечно, я понимаю. Просто надеялась, что заслужила откровенности от вас. - Я развернулась, но Женя не дал мне уйти, мягко, но настойчиво удерживая.
        - Все быстро случилось, и решение мама принимала. Я собирался с тобой поговорить. Ты ведь знаешь это?
        Если честно, я не знала. Женя порой вызывал во мне легкое недоумение, странный диссонанс, бившийся где-то на задворках сознания. Я не понимала причин, но не испытывала полного доверия, хотя мы знакомы уже четыре года и плотно общались. Красивый и взрослый, стоматолог в частной клинике, серьезный и положительный. Он с первого дня знакомства произвел хорошее впечатление. Пытался даже ухаживать за мной, а когда получил недвусмысленный отказ, не перестал вести себя пристойно и продолжил общение. Мне это казалось подозрительным. Не бывает идеальных людей!
        - Отвезти тебя домой? - предложил, заиграв ямочками на щеках, но взгляд слишком серьезен. Возможно, меня смущало ощущение, что Женя все еще на что-то надеялся. А это всегда напрягает. Как дружить с тем, кто ждет подходящего момента, чтобы отношения в интимную плоскость перенести? И ведь многие скажут, что такого мужика хватать нужно! Московская интеллигенция, при деньгах, с приятной внешностью, не обделенный интеллектом - для девушки из периферии большая удача! Но не могла я… Душа к нему не лежала.
        - Спасибо, но меня подруга подбросит. Я с Аллой завтра поговорю: все-таки менять тренера большой стресс. Пока.
        Я вышла на улицу, высматривая машину Насти. Рядом остановился ярко-красный «Панамеро» - я бросила косой взгляд и отвела глаза: мои знакомые и друзья на таких тачках не ездят, это явно не меня встречают.
        Фа-фа. Мне посигналили, а затем из салона вынырнула пепельно-блондинистая голова.
        - Дина, запрыгивай! - радостно позвала Настя.
        Ничего себе у нее приобретение!
        - Привет, - я осторожно дверь захлопнула. - Классная машина, - осмотрелась изумленно. - Откуда?
        - Оттуда, - хитро улыбнулась подруга и, осторожно развершувшись, выехала на дорогу. - Динка, у меня такие новости, закачаешься. Я беременна!
        - От кого? От Эдика своего?!
        - От Эдуарда Романовича, - поправила манерно. - Это его подарок, - руль погладила любовно.
        - Так тебя с ребенком или машиной поздравлять? - пошутила я. О ее планах стать матерью я не знала, да и с этим мужчиной у них все туманно. Радоваться или огорчаться, непонятно?
        - И с тем, и с тем, - ткнула меня в бок на светофоре. Я крепко обняла ее, пока ждали зеленый.
        - Поздравляю! - в щеку поцеловала. - Ну, а он как, женится?
        - Не знаю, - протянула она. - Даже если нет, то родить от такого мужика - билет в другой мир. На всю жизнь обеспечены будем. Я уже задолбалась думать, куда зарплату потратить: за квартиру заплатить, поесть купить или все на брендовые туфли спустить. В моем деле в дешевых «Kari» ходить нельзя.
        - Я сама такая: с моей ипотекой каждый месяц думаю, где урезать. Теперь вообще жесть начнется.
        - А что случилось? - озабоченно поинтересовалась Настя.
        - Турбина у меня Савину увела. Лично тренировать будет.
        - Вот сука старая! Не зря мне не нравилась. Двуличная стерва.
        Мы с Настей познакомились на спортивных сборах: обе из Сочи, провинциалки с диким желанием покорить сначала столицу, а потом и мировой Олимп. Нас отобрали заслуженные мастера спорта по гимнастике, в регионе мы лучшими были. В Москве нужно было стать лучшими из лучших. Я все-таки поехала на чемпионат Европы. Настя через год обучения остыла к спорту, размечтавшись о другой жизни. Но дружить мы не перестали.
        - Что делать будешь? - она ко мне повернулась.
        - Работать на двух работах, как прежде, - пожала плечами я.
        - А ты сколько своими танцами в клубе зарабатываешь?
        - Пятнадцать-двадцать тысяч за смену с чаевыми.
        Если хлебная ночь, конечно. Бывало вообще тухло.
        Настя задумчиво жевала губу, потом выдала:
        - Помнишь, - шепотом начала, - я рассказала, как Эдуарда своего подцепила?
        Я только кивнула.
        - Это не совсем так было… В общем, у нас в бутике новенькая появилась, ну она рассказала про вечеринки для московской элиты, контакты дала. Я… - Настя смущенно волосами тряхнула. - Взяли меня.
        - И?
        - На частную вечеринку попала. Эдик выбрал меня, потом понеслось. Ну ты знаешь.
        - Это эскорт типа?! - изумилась я. Я не ханжа и не моралистка, но признание неожиданное. Настя - не божий одуванчик, да и я сама, но это все словно бы из другой жизни. Как и ее новая машина.
        - Да. Нужно было потусить среди тридцати таких же девочек и богатых папиков. За это предложили две штуки баксов, а если соглашусь на интим и меня выберут - еще столько же.
        - Блин, тебе не страшно было? Может, там извращенцы одни!
        - В «Роял Арбате» такие же!
        Да, права она. Публика в такие места ходит плюс минус одинаковая: те, у кого есть деньги. Бывали залетные ребята, которым повезло, и они решили спустить финансовую удачу на дорогой отдых. Но в основном мужчины, которые давно и очень богаты.
        - На самом деле было не очень… - вдруг призналась Настя. - Никогда еще не чувствовала себя таким мясом. Но, - улыбнулась довольно, - я понравилась Эдуарду. Теперь у нас и любовь, и морковь, и ребенок. Я вообще к чему, - и на меня посмотрела быстро. - Может, свести тебя с этим агентством?
        - С ума сошла?! - воскликнула я. - Не-ее, это не мой вариант. Трахаться за деньги - не-а.
        - Да не нужно ни с кем трахаться, а денег поднять можно, или найти постоянного мужчину и забыть о финансовых проблемах.
        - Насть, это тебе повезло, что твой Эдуард Романович оказался нормальным мужчиной, а бывают такие экземпляры…
        Я уже два года подрабатывала танцовщицей гоу-гоу в элитных клубах Москвы. Как свою однушку в Алтуфьево взяла. Я мечтала о своем жилье: вариант хороший попался и процент по ипотеке вменяемый, раздумывать долго не стала, взяла. Потом кризис, ставку тренерскую урезали, и привет ночная подработка.
        - А ты не боишься отказывать в приватах? Такая настойчивая публика.
        - Именно поэтому я не работаю больше полугода в одном клубу, - вздохнула я.
        Мне нравилось двигаться, создавать программу для танца, показывать мастерство, которое в большом спорте уже не пригодится. За две смены в неделю мне хорошо платили, на платеж по кредиту порой за пару недель удавалось заработать. Меня не трогали руками. Я не была стриптизершей, но иногда клиенты забывали об этом, особенно постоянные: сначала приват просили, потом секс. Я отказывалась и соответственно после парочки таких прецедентов меня увольняли. Кочевряжусь я, видите ли.
        - Спасибо, что подбросила, - я чмокнула подругу в щеку. - Побегу, сегодня моя смена.
        Наш выход в десять, поэтому у меня было время и с девчонками поболтать, и себя в «небожеский» вид привести. Мы танцевали втроем с Ланой (которая Света) и Тори (которая Вика). Мое имя вполне подходило для развлечения публики: легкое, но не совсем уж обыденное. Мы выступали на разогреве, перед стриптизом и в перерывах, когда гости уходили на приват, чтобы оставшихся взбодрить и завести, потом и эти до индивидуальных развлечений созревали. Девочки-стриптизерши собирали сливки.
        Нам троим, когда спускались в зал, частенько поступали предложения на программу «премиум» от постоянных клиентов, которые всех раздетых девочек уже попробовали. Новым хватало впечатлений и без нас. Иногда предлагали большие деньги. Я отказывалась и не только потому, что это вроде как аморально с определенной точки зрения. Было страшно оставаться с клиентом один на один: в клубе везде камеры и охрана, но бывали настолько богатые, облеченные властью и разбалованные вседозволенностью, что им спускали на тормозах и принуждение к сексу во время привата. Заходя в випы, первое, что должна сделать танцовщица - ответить на вопрос «готова ли идти до конца?», потому что выбор может быть не всегда. Я не готова, поэтому не хожу даже за большие деньги.
        - Ира, а продолжи линию стрелок, - я задумчиво рассматривала в зеркало свой макияж. - А давай нарисуем золотым маски? У нас сегодня венецианский вечер, будет прикольно. Девочки, как думаете?
        - Ой, - выдохнула Лана, - хоть член на лбу рисуйте. Я так устала, что плевать.
        - Мелкий все еще болеет? - поинтересовалась Тори, которая и сама отлично работала с косметикой, накладывая эффектный макияж.
        - Три ночи уже не спим. Мама приехала помочь. А я на работу.
        - У нас перерыв до часу будет, - сказала я. - Поспишь.
        - Угу.
        Я отбросила длинные гладкие волосы назад, готовясь к выходу. У нас вечер венецианского карнавала, но это не значило, что мы выйдем в карнавальном костюме чумного доктора. На нас были пестрые ультракороткие шорты, яркие корсеты и широкие длинные, полностью покрытые стразами пиджаки. Плюс новая хореография - мы растрясем ленивую пресыщенную публику.
        Наше выступление открывал танцевальный ремикс на Эроса Рамазотти. Уверенной эротичной походкой мы вышли на сцену, в унисон тряхнули волосами, и я запрыгнула на шест, делая сложное па. Мы заводили, флиртовали, возбуждали, но оставались недоступными для гостей. И им это нравилось. Я видела улыбку Тани, официантки, которая ходила с золотистым мешочком и кокетливо предлагала поощрить танцовщиц. Мужики доставали свои толстые кошельки и охотно расставались с деньгами.
        Может, сегодня магнитные бури или Луна в Венере, но я и сама была странно возбуждена и взвинчена. Это добавляло куража и отчаянной страсти в наше часовое выступление. Мое тело горело, а соски болезненно терлись о жесткий корсет. Я всегда чувствовала липкие взгляды мужчин, чьи лица скрыты полумраком зала, но сейчас было по-особенному горячо и приятно. Я не знала, что на меня так действовало, чей взгляд заставил сжиматься тугой пружиной, но всецело отдавалась этому чувству. Как мужчине.
        - Как проводите вечер? - улыбалась я, склоняясь к столикам. Мы с девочками обходили зал и занимали гостей, пока готовился следующий номер. Нам давали десять минут, чтобы собрать чаевые.
        - Как у вас дела, мальчики? - поинтересовалась, остановившись у стола с полукруглыми диванами. Ослепительно улыбнулась, обводя всех взглядом. Из сумрака с боку в меня выпустили густую малиновую струю дыма, затем за руку схватили, на колени усаживая.
        - Полегче, - рассмеялись за столом. - Здесь, чтобы девочку помять, нужно заплатить.
        - Москва не Лондон, - загоготал кто-то. Мне было неважно уже. Совсем не важно. Я плененная яркими голубыми глазами сидела. Вот чей взгляд меня заворожил.
        - Максим…
        Глава 3
        2012 ГОД, МОСКВА
        МАКС
        - Ну, молодец, молодец, - отец просматривал финансовую отчетность нашего Лондонского представительства. Я не нашел себя в боксе, в любви, в родной стране, но научился обращаться с деньгами. Они меня любили, а остальное легко к ним прилагалось.
        Пять лет за бугром, и я совершенно не скучал: учился, узнавал, изучал. Мир под себя подстраивал, где-то, наоборот, под жесткие реалии прогибался. Бизнес суров и несправедлив, как в принципе вся жизнь, но я научился жонглировать горящими факелами. Спорт стал любимой отдушиной. А любовь… Обделен женским вниманием я не был.
        - Ты сам как? Выглядишь отлично, - улыбнулся отцу.
        Я приезжал в Москву два раза в год: на день рождения папы и на собрание акционеров «Астронефти». Слава и Богу, и врачам, и деньгам, за которые можно отсыпать себе долгих лет жизни.
        - Здоров, как бык, - ответил, откинувшись на спинку кресла. - Правда, покурить иногда так хочется, но врачи не рекомендуют, как и красное мясо. Шашлычок под коньячок - больше не моя история, - развел руками. - Жена - единственное утешение.
        Я кивнул согласно, но глаза отвел. Влада отрадой для него стала, ну окей. Совет да любовь. Сейчас уже поздно для откровений, да и ни к месту. Черт знает, как он воспитал ее за это время. Может, прививку верности сделал.
        Внутренний голос заржал во все горло: раз в год мне приходилось с ней за одним столом сидеть, и взгляды Влады очень красноречивы. Она не забыла, и меня винит в жестком надзоре. Рад стараться. Любишь денежки, люби и мужика, который их дает!
        - Тук-тук, можно? - в дверях кабинета появилась лысая голова дяди Толи.
        - Заходи, - махнул отец.
        - Здорово, дядь Толь! - я поднялся, руку протянул, но он схватил меня в медвежьи объятия. Они с отцом еще в армии вместе служили. Так и идут рука об руку, только папа светлая голова, а дядя Толик - сердце и сила. Вот и сейчас вся безопасность - как корпоративная, так и личная - на нем.
        - Ну ты вымахал! Скоро шире меня будешь!
        - Куда уж мне!
        Ему, как и отцу, скоро пятьдесят пять, но если папа интеллигент в английском костюме, то его негласная правая рука крупный мужчина-боец с огромными кулаками и лицом бандита. Но я-то знал, что дядь Толя добрейшей души человек, если в сферу его интересов и обязанностей не лезть.
        - Предлагаю, отпраздновать твой приезд: сначала покушать в хорошем месте, потом выпить в еще более приятном. Как вам план? - и на нас с отцом выжидающе посмотрел.
        - Я с друзьями встретиться хотел, - нахмурился, в уме перестраивая расписание.
        - Я дам адрес, пусть приезжают, - и по спине железной рукой хлопнул. - Покажу тебе, как в Москве отдыхают. Забыл, небось, в своем Лондоне!
        У нас неожиданно образовался шебутной мальчишник: мои друзья по Вышке[1 - Высшая школа экономики] Стас и Димон подъехали, дядь Толя товарища подтянул. После ужина отец с охраной домой отправился, а мы рванули в лучший, по экспертному мнению холостых (и не совсем) мужчин, стрип-клуб Москвы. Я был только за! Коньяк расслабил голову, и инстинкты свое требовать начали. Хотелось трахнуть красивую русскую бабу. Я теперь точно знал, что славянки самые сексапильные. Наши - реально всех краше.
        Тусклый фиолетовый свет, удобные диваны, одурманивающий кальян и полуголые девочки на сцене - родина встречала гостеприимно. Нам принесли двадцатилетний «Макаллан» и какую-то закуску. Мужики терли за политику и деньги. Я переключился в режим релакса: курил, пил, смотрел на обнаженные подтянутые тела. Расслабленность текла по венам, вместе со жгучим виски. Я даже моргал медленно, любуясь зачетными сиськами стриптизерши.
        В трусики засунул ей пятитысячную купюру и приметил для себя. Приват сам по себе мне не нужен, а вот хороший отсос в самый раз.
        - Меня Милана зовут, - улыбнулась кокетливо девица, пальцами в моим волосы зарываясь. Я убрал руку. Шлюшки не должны переходить черту. Это даже не секс. Это перепихон. Ничего личного, только минет. А всю эту интимную милоту пусть оставит для того, кому сказки рассказывает, что у нее ночные смены в какой-нибудь больнице.
        - Через полчасика подойди, - бросил я. Вряд ли мне приглянется кто-то еще - они все плюс-минус одинаковые, - но допить и докурить нужно. Хорошо сидим.
        Заиграла ритмичная музыка, и на сцене появилось трио в стразах и с золотисто-черным боди-артом в виде кружевных масок. Меня током прошибло, когда изящная брюнетка на шесте крутанулась и вытянулась на одних руках, показывая стройные ноги. Я поддался вперед, ловя каждое движение, лицо ее рассматривая.
        Блестящие черные волосы, чувственные губы, маленький чуть вздернутый нос. Не может быть… Внутри разливалось огненное напряжение, двести двадцать вольт и все через меня! Я не мог разглядеть ее глаз, но, уверен, они синие, а ресницы по-прежнему, как у Дюймовочки.
        Дина. Я уронил голову, пряча рвущийся наружу бешеный рев. Сука. Я о ней почти не думал. Почти забыл. Пять лет выковыривал эту хрупкую отраву из сердца, и вот опять.
        Я поднял голову и не смог больше глаз от сцены отвести. Столько эротики, секса, чувственности. В брюках по-настоящему тесно стало. Член на волю просился, к ней хотел. Я залпом опрокинул в себя порцию виски. Думал, напряжение ослабнет, туман в голове появится, отвлечет от этой барышни легкого поведения. Но реальность, наоборот, приобрела ясность и четкость: Дина.
        - Все норм? - поинтересовался Стас.
        - Ага.
        - Что понравилась? - хмыкнул дядь Толя.
        - Понравилась.
        - Они сейчас подойдут, подожди.
        О, я ждал! Пять лет даже думать себе запрещал, что там с Диной Власовой стало. Правильно делал. Она, конечно, по-блядски со мной поступила, но не думал, что реально в шлюхи подастся.
        - У вас все хорошо, мальчики? - услышал знакомый голос. Приятный, с легким южным акцентом, который и сейчас не до конца пропал.
        Я выдохнул густую струю ей в лицо и на себя потянул. Взглядом в тонкие черты впился. Глаза ошеломленно распахнуты, сочные губы приоткрыты, упругая задница прямо на пах давила, а грудь буквально из корсета выпрыгивала. Черт, совсем не изменилась. И изменилась до неузнаваемости. Моя первая большая любовь стала давалкой для толстых кошельков.
        - Полегче, - засмеялся дядь Толя, - их трогать нельзя.
        Вроде ничего такого не сказал, а меня такая бешеная ярость взяла: может, он тоже Дину трахал? Сколько мужиков у нее было после меня? Дюймовочка, бля. Дюймовочка принца ждала и жабам всяким не давала. А эта… Да, проститутки они такие: раздвинут свои ножки, дадут во все дырки, возьмут все, что предложат и в рот, и в руки, только заплати. Гадство!
        - Максим… - еле слышно ахнула Дина.
        - Ну привет, Дюймовочка.
        - О! Знакомая твоя, что ли? - я даже не понял, кто спросил, только бедра точеные сжал крепче.
        - Да, - ответил с циничной усмешкой. - Правда, я знал гимнастку, а встретил шлюху.
        Щеку резко обожгло пощечиной, а за столом воцарилось молчание. Дина дернулась, но я еще крепче прижал ее к себе. Заслужил, признаю, но не раскаиваюсь. Не мне судить, конечно, но я не могу не судить ее.
        - Пусти, иначе охрану позову, - в плечи мои уперлась ладонями. Дрожала вся. И я напряжен до невозможности. Не выдержал и рукой по бедру скользнул, ягодицы сжал, взгляда жадного от лица оторвать не мог. Красивая, какая же красивая. Почему красивые бабы всегда такие твари? Гребаная загадка.
        - Пусти… - заерзала на моем члене. Зря она это. Чего брыкается? Всем можно, а мне нельзя? Ах денег дать нужно, забыл!
        - Макс, отпусти девчонку, - вмешался дядь Толик. - Не хочет, пусть валит.
        Я нехотя разжал руки, и Дина прытко спрыгнула с колен. Я хищно рассматривал крепкую задницу в коротких шортах, водопад волос, ноги на умопомрачительных каблуках. Пять лет назад я ее прогнал, сегодня не отпущу, пока похоть свою не удовлетворю.
        - Привет, - подошла девица, которую я для утех приметил. - Пойдем?
        - Нет, - отрезал я, гипнотизируя проход, в котором Дина спряталась. - Менеджера позови. Мне приват нужен.
        - Так я готова… - заикнулась она.
        - Не с тобой, - грубо ответил. Что же здесь все такие тугие?! За те бабки, что берут за один только депозит на стол, кланяться обязаны и по щелчку в коленно-локтевую становиться! Да, я сегодня очень злой и очень голодный.
        - Сейчас позову, - пискнула стриптизерша в прозрачном платье.
        Через минуту материализовался мужик в пиджаке с фирменной услужливой улыбкой. - Чем могу служить?
        - Мне нужна девушка, которая сейчас танцевала. В золотой маске. Дина.
        Его улыбка скисла на секунду. А что такое? Неужели обслуживает уже кого-то?!
        - Прошу прощения, но…
        - Никаких «но», - отрезал и достал бумажник. Рублей у меня было немного, поэтому достал пятьсот долларов, на стол зеленые бумажки бросил.
        - У нас очень много красивых девушек, выберите…
        Я достал еще столько же.
        - Понимаете, господин… - сглотнул менеджер.
        - Барсов.
        - Господин Барсов, есть проблема.
        Блядь, да сколько нужно-то? Цену не алё сразу назвать! Я достал еще штуку баксов и бросил на стол к первой.
        - Я жду.
        - Но…
        - Передай, что мне нужна Дюймовочка.
        Менеджер сгреб деньги и раскланялся.
        - Макс, все нормально?
        - Отлично, дядь Толь. Отлично.
        А будет еще лучше. Накажу ее. За то что в мыслях моих до сих пор. За то что по-прежнему отзывается внутри. За то что по-особенному красива для меня. Неверная и падшая возлюбленная. Размажу за то, кем стала. Не пощажу.
        Глава 4
        ПРОШЛОЕ
        ДИНА
        Я забежала в гримерку и чуть было дверь не заперла - Лина остановила.
        - Ты чего?! - округлила глаза. Я не ответила, молча упала на стул перед зеркалом и за голову схватилась. Не так я нашу встречу представляла. Не так. - Дин, все нормально? Дина?
        - Нормально, - выдавила улыбку. - Нормально.
        А как рассчитывала с Максимом пересечься? Да никак в общем-то. Разве что случайно взглядом в толпе соприкоснемся, затем отведем глаза, будто и не знакомы вовсе. А вышло, что я развлекаю мужчин, а он как раз входит в элитный круг, для которого я танцую. И кем он меня теперь считает?! Я горько усмехнулась. Макс предельно ясно выразил мнение обо мне, за что и получил! Его не касается ни моя жизнь, ни моя нравственность!
        Я посмотрела на себя в зеркало, придирчиво и внимательно. Золотисто-черное кружево маски очень выгодно подчеркивало синие глаза и длинные ресницы. Какая я для Макса теперь? Изменилась ли за пять лет? Нашел ли меня привлекательной? Или мой сценический образ оттолкнул, вызвав брезгливость? И важно ли это?
        А он? Да, совсем другим стал и дело не во внешности, хотя не без этого: стал шире в плечах и крупнее. Лицо потеряло плавность юношества, но приобрело брутальную резкость. Но это все не так важно в сравнении с переменами внутренними. Максим бывал порывистым и настырным. Упорный и упрямый, но он никогда не был жестоким. А сейчас… Взгляд холодный, циничный, злой, как и слова, собственно. Точнее, оскорбления. Я достойна только их, по его мнению. Возможно, Макс прав. Переубеждать уж точно не буду. Пробовала. Без толку это.
        - Дина.
        Я вздрогнула, увидев в отражении Виктора Николаевича, нашего арт-директора. Прошлое с размаху в меня врезалось, до сих пор прийти в себя не могу, а тут еще начальство.
        - Клиент хочет, чтобы ты станцевала для него.
        - Но я не беру приваты, вы же знаете.
        - Знаю, - кивнул он, но смотрел жестко. - Клиент очень настойчив.
        - Виктор Николаевич, я не…
        Он положил мне на столик стопку долларов, обрубая на корню отказ. Я догадывалась, кто этот клиент. Знала ведь, что Максим давно уехал из Москвы на Запад. Вот приехал и бумажками раскидывается.
        - Что это? - спросила, упрямо подбородок поднимая. Если я соглашусь сегодня, то с меня больше не слезут. Если не соглашусь, то, наверняка, уволят. И так, и так пропадать.
        - Станцуешь полторы штуки твои. - Я молчала. - Клиент передал, что ждет Дюймовочку.
        Ошеломленно глаза распахнула. Только Макс называл меня так. Не на показ, а когда вдвоем были, любили друг друга, в наслаждении тонули. Я коротко рассмеялась и руками за голову схватилась. Теперь мне предстояло ответить на вопрос: готова ли я пойти до конца в вип-комнате? Готова ли дать клиенту все, что он хочет? Максиму дать, если пожелает взять…
        - Это только приват. Не более, - вмешался в мои мысли Виктор Николаевич.
        Не более… У меня было с этим клиентом и более, и менее! Я жила с ним! Всего неделю, правда. Жила, пока в пропасть не упала. Или в мечту.
        Господи, я запала на Вадима Полонского как маньячка. Бредила им. Отшивала всех, кто подкатывал, даже Барсова. Но он упорный, добился. А Вадим… Он стал химерой, мечтой. Несбыточной, естественно. И вот когда эта «мечта» в дверь постучала, о любви запела, страстью стремительной нахлынула, я растерялась. Обескураженная и пораженная, не сразу осознала, что у моей мечты теперь совсем другое имя! А когда остановила безумие, низкое и мерзкое, приговор мой подписан был. Неважно спала с Полонским или нет, я слишком много ему позволила, чтобы считаться невинной жертвой.
        Я встала, гордо голову подняла: хочет танец - получит. Я не жертва. Я охотник. Я не цель. Я стрела. Я не шлюха. Я женщина. А он всего лишь мужчина.
        Полумрак. Красный бархат. Легкий аромат малины. Макс ждал меня, лениво откинувшись на мягкую спинку дивана. Он выглядел расслабленным и спокойным. Взгляд из-под ресниц затуманен, на губах полуулыбка, ноги широко разведены… Доступ облегчал? Неужели думал, что на колени упаду и примусь ублажать? Нет, он купил танец, его и получит!
        Я игриво подошла к стене и нажала на кнопку: комната наполнилась тягучей эротичной музыкой. На приваты всегда стояло нечто подобное. Да и танцы достаточно однообразны, заточенные на возбуждение. Девочки плавно раздевались и делали все, чтобы клиент кончил. Доволен и щедр, а шанс, что будет звать на выезд, уменьшится.
        Я грациозно приблизилась к дивану, плавно двигая бедрами. Нужно абстрагироваться: просто безымянный клиент. Мужчина, который ничего для меня не значит. К чертям, что он там думает!
        - На соревнованиях ты с таким же номером выступала? - усмехнулся Максим, когда медленно скользнула ладонями по внутренней стороне его бедер, практически касаясь паха.
        - Нет, - тряхнула волосами, задевая его грудь, - там на мне было больше страз.
        Я огладила пальцами его лицо, взгляд острый поймала. Макс больше не выглядел безмятежным. Губы напряженно сжаты, руки в кулаки стиснуты.
        - Раздевайся, - бросил хрипло.
        - Да пошел ты, - соблазнительно улыбнулась и медленно повернулась к нему спиной: задницей прямо у его носа крутила, кожей чувствовала, как горячо и шумно дышит. Я чувствовала то же самое: каждый крохотный волосок на моем теле возбудился, адреналин на нервах играл, буря внутри бушевала, и я выплескивала это в танце.
        - Ты всегда такая дерзкая с клиентами?
        - Ты первый. - Я резко поставила острый мыс на диван, прямо между его ног, опасно близко к вздыбленному паху.
        - С огнем играешь, Дюймовочка… - предостерег Макс, сузив глаза до двух ярко-голубых щелок. Я ловко забралась на низкий диван и эротично бедрами повела. Мои короткие шорты ничего не скрывали, как и блестящее бюстье. Я сжала ладонями груди, откидывая голову назад, языком по губам прошлась, возбуждая и распаляя. Пальцы поползли вниз, к застежке, нырнули под белье. Я хотела, чтобы Макс оказался перепачканный спермой. Моя маленькая месть за унижение. Пусть вернется к своим крутым друзьям с пятном на брюках! Жаль только планы у нас совсем не совпадают.
        - Ты не можешь трогать меня… - ахнула, когда он сомкнул руки на моей талии и усадил на колени.
        - Это кто сказал? - шепнул и ягодицы обхватил, в себя вдавил. Я судорожно сглотнула, дернулась, но Макс держал крепко. Руки горячие, тело сталью налитое, высеченное из твердой породы. Он взглядом в лицо мое впился, не прекращая пахом толкаться.
        - Тебе понравился мой танец? - я пыталась отвлечь его (беседа или секс? Конечно, он выберет разговор! Ага, как же!), но даже не подумала в камеру посмотреть, помощи попросить. Мне от себя самой спасаться нужно.
        - Очень, - его губы опасно приблизились. - Ты всегда умела возбуждать… - и обрушился на меня. Протест не успел сорваться, сразу в бурю ответную превратился. Макс целовал меня жадно, а я отвечала на это безумие. Плевать на прошлое, настоящее и будущее. Есть только он.
        - Здесь камеры… - рвано выдохнула, путаясь пальцами в русых волосах. Макс пах горьким апельсином и тропическим зноем. Он дурманил и соблазнял. Это мой Максим. Я узнавала его в этом саркастичном мужчине. Душой и сердцем принимала.
        - Плевать! - и дернул бюстье. Меня не нужно было больше держать - я откинулась назад, подставляя грудь под горячие ласки. Соски царапала щетина, даря болезненно острое наслаждение. Внизу все ныло и тянуло в нетерпении, и когда Макс запустил руки под тонкую кожу шортиков, провел пальцем по разгоряченной плоти и безошибочно остановился на пульсирующем клиторе - я захлебнулась в водовороте ощущений.
        - Нравится? - шепнул, прикусив мочку уха.
        Я не могла говорить, только мелко дрожать и стонать, ерзая на нем. Так хотела его. Пять лет прошло. Были другие мужчины, хорошие, плохие, разные, но не было нужного.
        Максим легко приподнял меня лихо стянул шорты. Я осталась в трусиках и чулках с подвязками.
        - Уррр, - невнятно прорычал, агрессивно огладив мои бедра. - Расстегни, - хрипло приказал, и я исполнила. Я не могла и не хотела ему отказывать. Далеко зашли, даже до отеля не доедем.
        Максим достал из кармана презерватив и ловко натянул на крупный член. Я нависала над ним, не спешила оседлать, наслаждалась волшебством его пальцев, доводивших меня до края.
        - Макс… - простонала, когда он жестко обхватил мои бедра и резко насадил на себя.
        Мы целовались как в первый раз. Так, как это бывает у юных и влюбленных, которые дорвались до близости. Мы дышали часто и вместе, стонали в губы, срывали медовую спелость негаданной встречи.
        - Не могу больше… - прошептала и меня накрыло сладким оргазмом.
        - Я тоже, - Максим сжал меня до хруста и бурно кончил, толкнувшись в меня последний раз.
        Я упала ему на грудь, дыхание восстановить хотела, пальцами по скулам скользя, рисуя нежный узор на его лице. Максим взял мой подбородок и приподнял, смотрел пристально, и мне не нравился этот взгляд.
        - Высший балл тебе: и за технику, и за артистизм.
        Я дернулась, вырваться хотела.
        - Гимнасткой ты всегда была посредственной, а вот трахаешься до сих пор с душой.
        А вот это действительно больно.
        - Мерзавец… - я замахнулась, но Максим перехватил мою руку.
        - Не советую, Дюймовочка.
        - Пусти! - дернулась я. Он до сих пор во мне. Даже член не вытащил, а уже оскорбляет. - Что, в Лондоне девушки закончились, что ты ко мне прибежал? Или никто не трахается с душой?
        - Жаль, что у тех, кто трахается с душой, души нет.
        - Ты про себя?
        Макс клацнул челюстью и пальцами в мои бедра впился. Он не просто во мне был. У него стоял. Я стенками чувствовала каменную эрекцию.
        - Будешь дергаться, решу, что готова на второй акт.
        - Не дождешься! - и снова попыталась соскочить, тщетно. - Пусти, ты не один! Мне всю ночь работать!
        Синяки останутся точно. Больно было.
        - Ты со всеми такая душевная?
        - Тебе какая разница?! - я испытывала странное мазохистское удовольствие, поддерживая его мнение обо мне. И садистское тоже, потому что Максиму неприятно знать, насколько я морально разложилась. Если он, оскорбляя меня, шлюхой обзывая, ждал, что оправдываться начну, то прогадал. Мне не важно, что он думать обо мне будет, когда укатит в свой чопорный Лондон. Пусть пресным англичанкам вставляет!
        - Я хочу тебя, Дина, - неожиданно признался. - Сколько стоит твоя ночь? Штуку, две, пять? Сколько тебе нужно?
        - Засунь свои деньги, - я склонился к его губам, языком по ним провела, - себе в задницу.
        - Задница - это неплохо, - улыбнулся и рванул вперед, снова атакуя меня. На столик возле дивана уложил, рот поцелуем закрыл, одним движением медленно и мучительно разрезал тугие стенки.
        - Сволочь… - бросила и дугой выгнулась. Мне терять уже нечего. Это моя последняя ночь в клубе и с этим мужчиной. Одна ошибка наплодила столько злости и боли, что не разгрести.
        Макс увеличил темп и с такой же скоростью пальцами меня ласкал. Разрядка наступила стремительно, но принесла одно опустошение. Слишком много ненависти, чтобы испытать блаженство.
        - Черт! - выругался, и я открыла глаза.
        Господи, ну за что мне это! Презерватив порвался. Не выдержал повторной эксплуатации.
        - Прости, - поднялся Максим. - Я виноват.
        Он поправил одежду и достал визитку.
        - Если будут проблемы, сообщи. Решу.
        Я истерично расхохоталась. Решит он! Какая самоуверенная наглость.
        - Почему ты так жесток со мной? - задала дурацкий вопрос. Но ведь прошло пять лет, неужели до сих пор не отпустил ситуацию.
        - Ты разбила мне сердце, Дина.
        - Тогда мы квиты.
        Макс криво усмехнулся и засунул визитку мне в бюстье, которое успела поправить. Я промолчала, на липкое от семени тело шорты натянула, поднялась и все-таки влепила ему вторую пощечину.
        - Фак! - зло бросил он, но не пытался предотвратить мой выпад.
        - Видеть тебя больше не хочу, - и пошла на выход. Домой поеду. Больше я здесь не работаю.
        - Я буду в Москве еще три дня, - услышала в спину. - Позвони, если соскучишься.
        Я обернулась, визитку под ноги бросила и средний палец показала. Это все, что получит от меня впредь. Все!
        Глава 5
        ПРОШЛОЕ
        ДИНА
        Сигарета подрагивала у меня между пальцами, а тошнота стояла где-то в горле. Я не курила, но сегодня крепким кофе запила целую пачку. Чтобы в глазах потемнело, чтобы вывернуло наизнанку, чтобы не было этих двух полосок на дешевом тесте на беременность.
        Это какой-то заговор, не иначе! Я не могла быть беременной! Я выпила Постинор[2 - Таблетки экстренной контрацепции] практически сразу. Забрала свои вещи, выбежала из клуба и уже у дома в круглосуточной аптеке купила препарат. В моей жизни слишком много проблем, чтобы надеяться на русский авось. И тем более я не могла позволить себе стать матерью-одиночкой. У меня нет на это ни сил, ни желания, ни денег. О том, чтобы с Барсовым поговорить и речи не было. Он, наверняка, уже вернулся в Англию и думать забыл о своей оплошности. Да и в целом обо мне.
        Что он может сказать? Что сделать? Уничтожить язвительными замечаниями и растоптать, бросив напоследок несколько сотен баксов. Сама разберусь.
        Я снова посмотрела на тест и решительно допила кофе. Наверное, это вредно, но рожать я все равно не буду. По моим подсчетам срок не больше шести недель. Это должно быть легко. И вообще там не человек, а зернышко граната! Именно так нужно думать. Я не могла позволить себе ребенка, просто не могла. Я даже собаку не заводила, потому что времени заниматься ей нет, как и денег содержать. А младенец…
        В дверь позвонили, и я, оставив кружку на подоконнике, открывать пошла. Настя приехать должна. Контакты врача привезти и меня утешить. Она своему будущему малышу радовалась, а я места от безысходности найти не могла.
        - Женя? - удивилась я. Не ожидала его приезда. Да и не одета совсем. Майка растянутая и треники домашние. Про круги под глазами молчу.
        - Тебя не было на тренировке. Сказали ты плохо себя чувствуешь, - он осмотрелся и слегка улыбнулся: - Можно войти?
        Я пропустила его и дверь закрыла.
        - Кофе, чай? - поинтересовалась, когда в кухне оказались.
        - Чай, спасибо.
        Пока возилась с чайником, не заметила, как он на балкон вышел: пепельница, остатки кофе, тест-полоска…
        - Дина, все нормально? - напряженно произнес, ткнув пальцем в окурки.
        - Извини, - сухо проговорила, - у меня тут не прибрано.
        Я пыталась все разом убрать, в итоге пепельница упала, а пепел вместе с измятыми фильтрами разлетелся по кафелю, и все это безобразие накрыло тест на беременность. Положительный. Я не выдержала и сползла по стене, глотая слезы. Зачем я вообще в Москву приехала?! Может, ну ее, столицу эту? Обратно в Сочи к маме и папе? Пять лет сплошной борьбы!
        - Что случилось? - Женя сгреб меня в охапку и опустился на стул, качая как маленькую.
        - Ты же видел! - воскликнула я. Его спокойствие не умиротворяло, только раздражало.
        - Кто он? - тон обычный, но руки, поглаживавшие спину, одеревенели.
        - Это неважно. - Да, потому что Барсова больше никогда не будет в моей жизни. - Этот мужчина из прошлого. Между нами давно все кончено. Он даже не живет больше в России, - успокоившись, пожала плечами я. - В общем, это только моя проблема.
        - И что ты будешь делать с этой «проблемой»?
        - Решать, - вздернула подбородок. Мне не нужно ни сочувствие, ни жалость, ни тем более осуждение. Именно поэтому только с Настей поделилась: она понимала меня. А раздавать правильные советы легко, когда ты мужчина, взрослый и состоявшийся, с престижной профессией и достойным заработком.
        - Я отведу тебя к хорошему акушер-гинекологу. Я хоть и стоматолог, но знакомых медиков много.
        - Спасибо… - растерялась я. - Настя обещала помочь…
        - Это подруга? - уточнил так, словно была приставка «сомнительная». Они пару раз виделись и, кажется, приязни знакомство не вызывало.
        - Да, - только кивнула я.
        - Тебе нужно поговорить с грамотным врачом. Я возьму это на себя.
        - Не понимаю, почему ты возишься со мной? - Я продолжала сидеть у него на руках и в моей маленькой, скромной, но милой кухне Евгений Савин смотрелся дисгармонично. В строгом пальто и деловом костюме под ним, умные каре-зеленые глаза, ровный нос, тонкие губы. Завидный и свободный холостяк в хрущевке за МКАДом. Более нелепо выглядел бы только Барсов - ему бы в моей однушке в тридцать два квадрата в принципе развернуться негде было бы.
        - Правда, не понимаешь? - шепотом спросил и выразительный взгляд на мои губы бросил.
        Я смущенно отвернулась и слезла с его колен. Женя был привлекательным мужчиной: я слышала, что в зале о нем шептались гимнастки постарше и тренера помоложе. Но он оставался неприступен для них. А я для него. Четыре года. Неужели до сих пор…
        - Давай все-таки сделаю тебе чай, - бодро произнесла, меняя тему.
        - Сделай, - тактично согласился Женя. Ну почему я не влюбилась в такого мужчину?! Хорошего, чуткого, понимающего, сильного и не боящегося ответственности. Почему нас, девочек, всегда тянет, на тех, кто с легкостью разобьет нам сердце? Хороший вопрос, который всегда без ответа.
        Визит к врачу был назначен уже на следующий день. Женя сам отвез меня, сопровождать хотел, но я попросила остаться его в машину. Одна хочу побыть, себя понять и услышать. В клинике «Мать и дитя» меня приняли бесплатно и быстро. Врач средних лет, приятный, выглядел опытным.
        - Так, посмотрим, - он очень осторожно ввел меня стержень с датчиком, внимательно изучая монитор. - Ага, вот и плодное яйцо. Срок недель шесть.
        - Гранатовая косточка, - вслух произнесла я. Так легче. Это не ребенок, а семечка.
        - У семечки нет такого, - Дмитрий Вячеславович нажал на кнопку, и я услышала что-то. Ритмичное, размеренное, живое.
        - Сердце.
        Я сглотнула. Стук сердца никак не прибавлял решимости.
        - Самый легкий вариант с учетом срока - медикаментозный аборт, - сказал, когда я озвучила свое намерение. - Это безопасно и без дополнительных рисков репродуктивной системы.
        - Я уже пила таблетку, не помогло, - проговорила я. - Кстати, почему?
        - Бывают случаи, когда экстренная контрацепция на срабатывает: если в момент полового акта была овуляция. Оплодотворение уже произошло, а Постинор - не таблетка для аборта.
        - Понятно… - Как такое могло произойти? Случайная неслучайность. Звезды сошлись. Или еще что-то мистическое. Если бы я была романтичной натурой, то решила бы, что это судьба. - Я должна буду просто выпить таблетку?
        - Нет, это курс: вы будете принимать препарат, который постепенно вызовет отторжение плодного яйца с последующем вымыванием из матки. Могут быть боли как при менструации или чуть сильнее. Кровотечение.
        Я остановилась на словах «отторжение плодного яйца». У него ведь уже сердечко билось… А малышу больно не будет? То есть
        косточке, конечно, гранатовой косточке. Он ведь уже пол имеет: интересно, кто там внутри меня поселился?
        - Спасибо, Дмитрий Вячеславович. Я… я, наверное, подумаю еще…
        Женя ждал меня у белого внедорожника «Mitsubishi». Руки на груди сложил, взгляд выжидающий - каких новостей ждал? Да или нет?
        - Как дела? - спросил, открыв мне пассажирскую дверь.
        - Я решила оставить ребенка, - просто ответила. Не смогу пойти на это. Сердце противится. Только как жить дальше, не ясно. На что малыша поднимать? Ипотеку платить? Подработки теперь противопоказаны.
        - Дина, - Женя ко мне повернулся, за руки взял, - знаю, так не делается, но… Ты выйдешь за меня замуж?
        Я ошеломленно глаза распахнула. Что? Но как же? Неожиданно очень. Я ведь беременна от другого…
        - Женя, - я сжала его прохладные пальцы, - не нужно. Ну куда мне замуж? - улыбнулась печально.
        - Я люблю тебя. Ты ведь знаешь. Тебе хорошо со мной будет, - и к себе меня притянул, к губам настойчиво прижался. Я не сопротивлялась, дала возможность попробовать, а вдруг? От него приятно пахло свежестью леса, а язык умело приглашал станцевать в ритме страсти, но я не чувствовала огня, не сжигало меня от желания. И он, наверняка, чувствовал то же самое. Нас испепелять должно, искрить и коротить. А ровно как-то. Ножка не поднимается, и туфелька не падает.
        - Женя, - я прервала поцелуй, - ты должен быть с женщиной, которая тебя любит. Ты этого достоин. А я уж как-нибудь.
        - Как-нибудь… - сухо повторил и на дорогу посмотрел. - Позволь помочь хотя бы. Мы ведь друзья.
        Я позволила, потому что друзья мне были просто необходимы. Мне даже предположить сложно было, сколько стоить будет эта дружба…
        Глава 6
        ПРОШЛОЕ
        ЖЕНЯ
        - Ну зачем? - запротестовала Дина, когда грузчики занесли в коридор несколько тяжелых коробок и вышли. - Я не могу это принять.
        - Конечно, можешь. Тебе рожать скоро, а кроватки нет. Сегодня еще коляску привезут.
        - Я и так должна тебе, а тут еще и это.
        - Ничего ты мне не должна.
        Должна, конечно, должна. Только мне нужны не деньги.
        - Я так до китайской пасхи долги тебе буду отдавать! - эмоционально взмахнула руками, но глаза улыбались. - Не расплачусь до старости.
        Обязательно расплатишься. Никуда не денешься. Почти пять лет жду, и дождусь, не отпущу.
        - Для начала напои меня чаем. Сборщик должен подъехать в течение часа, подожду с тобой, можно?
        - Конечно, пойдем, - за руку меня взяла и повела в гостиную, которая и спальня, теперь еще и детская. Далась ей эта халупа у черта на рогах! Ехать из центра час и это без пробок. Я ведь замуж предлагал: заботу и любовь, но Дина все за свою самостоятельность цеплялась. За мораль и принципы. Где, интересно, ее мораль пряталась, когда в ночных клубах отплясывала? Или когда залетела от бывшего? Мне, кстати, так и не удалось выяснить, кто он. Красавица моя молчала, как партизан.
        Дину я не винил в случившемся, только этого козла. Ну и тлетворное влияние так называемых друзей. Особенно этой Насти. Шалава та еще, с первого взгляда понятно. Не нравилось мне это общение. Оно плохо на Дину действовало. Напрямую сделать замечание я не мог, но это пока. Придет время, и я всю шушару поганой метлой вымету.
        - Я пирог испекла, попробуешь?
        - Конечно, - улыбнулся я. Дина отвернулась к шкафчикам, чашки доставать начала, а я тело ее жадно изучал. Со спины и не скажешь, что девятый месяц пошел: ноги длинные и стройные, задница крепкая, темные волосы стали гуще и длиннее, кутая в блестящий ночной плащ.
        Растить чужого ребенка в мои планы не входило, но ради Дины готов. Я хочу ее и обязательно получу. Сейчас это сделать даже легче. Теперь она зависит от меня. Ее декретные ушли на погашения платежей по ипотеке, а я великодушно предложил материальную помощь. Она частями возвращает, но это все такие глупости. Скоро Дина поймет это.
        - Ну как? - спросила, когда я прожевал кусочек пирога. Дерьмо.
        - Очень вкусно, - вслух произнес. Моя жена должна уметь готовить. Обязана просто. Ну ничего, научится. Бросит тренерскую работу, о танцах, естественно, больше и речи быть не могло. Начнет семьей заниматься, и мозги сразу на место встанут.
        - Я, кажется, соды переложила, - скривилась Дина. - Не мучь себя.
        - Нормально. Я и похуже ел, - руку тонкую поймал, к губам прижал. Смущенная улыбка скользнула по лицу: такая нежная, стыдливая, а в глазах, в самой глубине, столько чувственности. Не зря говорят, что беременные охочие до секса. В Дине это тоже было. Я бы трахнул ее прямо здесь, несмотря на огромный живот и нашу так называемую дружбу. Но мне не нужен случайный перепихон: Дина назовет его слабостью и уйдет в глухую оборону. А я ее всю хочу, целиком и полностью. Чтобы всегда рядом была: покоренная, верная, любящая и только моя. Моя.
        - Как там Алла? Слышала, ей программу новую ставят, чемпионскую.
        Я принялся пересказывать, что мать говорила. К Алкиным успехами я давно остыл. Интерес проснулся только благодаря молоденькой наставнице. Меня Дина с первого взгляда привлекла: грациозная, женственная, с мягкой и нежной красотой. В первый же день разузнал о ней все, что мог: про родителей, учебу, подработку. Ночью отправился в «Hanters»: смотрел на нее до четырех утра, не пропустил ни одного движения, улыбки, взмаха волосами. За минуту до конца выступления уходил на приват: дикое возбуждение снимал. У меня в голове не укладывалось, как такая милая девушка днем, ночью превращалась в порочную красотку. Выступления фонтанировали эротизмом и сексуальностью. У меня колом стоял, и ни одна стриптизерша не сумела довести до развязки. Под утро только удалось спустить в постели безотказной подружки.
        Конечно, я недвусмысленно дал понять Дине, что интересуюсь ею и… Она мне отказала. По-доброму, вежливо и мило. Но четко и однозначно. Зеленая пигалица из периферии, трясущая жопой в сомнительных клубах и снимающая комнату в обшарпанном общежитии, объявила, хлопая длинными ресницами, что я хороший, но не более. На языке плясал десяток уничтожающих заявлений, но я принял отказ достойно, как и положено мужчине из интеллигентной семьи. Да и желание заполучить красотку не делось никуда. Только стратегия изменилась.
        - Спасибо, что боролся за меня. Но Алла все равно перешла к другому тренеру.
        - Ты ей такую базу дала. Турбиной еще постараться придется!
        Я решил стать другом и применил тактику защитника. Тонко и грамотно критиковал Дину дома, а в зале защищал, если мать осмеливалась на претензии. После гибели отца у меня неоспоримый авторитет, хотя я давно не жил с ними. В семье меня слушались беспрекословно.
        Желание приручить Дину незаметно для меня самого переросло в одержимость. Да, я это признавал. Расчетливая одержимость, потому что я не просто хочу, а желаю себе навсегда. Дина - идеальная женщина для меня. Нужно лишь чуть-чуть скорректировать вектор поведения и характер.
        Переход сестры к другому тренеру - моя идея, как и возвращение Аллы к Дине. Я должен был наконец сорвать плоды благодарности, но беременность смешала карты. Временно. Теперь-то мы ближе стали. Осталось только ей понять, что я - единственный для нее мужчина. Никто не будет так любить и беречь. Только я.
        - Ой! - неожиданно воскликнула Дина, за живот хватаясь. - Кажется, воды отошли.
        Черт! Неожиданно.
        - Не волнуйся. Я рядом.
        Теперь всегда буду рядом.
        Дина находилась в родильном зале уже пять часов. За это время я успел встретить ее родителей, прилетевших из Сочи, заселить в гостиницу и вернуться. Мне по дружбе разрешили находиться в акушерском отделении, даже кофе принесли. Я не волновался: Дину наблюдал опытный гинеколог; она полностью здорова, но первые роды довольно часто затягивались, а порой требовали оперативного вмешательства. Так что жду.
        - Может, вам еще кофе принести? - ко мне подошла миловидная медсестра в розовой униформе со светлыми кудряшками, выглядывавшими из-под шапочки.
        - Не нужно, - улыбнулся я, - но благодарю за заботу.
        - У вас супруга рожает? - кокетливо продолжила разговор, чувствуя мою расположенность. Мне нравилось внимание женщин. Хотя сами женщины редко вызывали отклик внутри. Я никогда не был влюбчивым Казановой: не потому что не было предложений, а потому что не испытывал от этого морального удовлетворения. Я поощрял женщин, делал комплименты, дарил глупые мелочи - это помогало получать желаемое в разных сферах жизни: одна отчет в серую проведет, другая несертифицированные препараты пропустит, третья даст в любых позах и во все отверстия. Женщины в большинстве своем глупышки, помешанные на желании нравится мужчинам. Это хороший рычаг давления, плавный и мягкий, но очень эффективный. А Дина другая. Ее моим обычным набором взять не получилось. Постараться пришлось. Я и до сих пор стараюсь. Жду ее столько лет. Для нее стал понимающим, терпеливым и нежным. Ей пора принять, что только со мной она будет счастлива.
        - Нет, - ответил я. Дина пока мне не жена. - Невеста.
        Сестричка смущенно улыбнулась, не понимая, как соотнести мою несвободу и обаятельную, заинтересованную улыбку. Думай, девочка, думай. А что? Может, пригодится еще мне. Знакомства лишними не бывают.
        От беседы отвлек шум из родильного зала. Я поднялся, разом позабыв о девушке. Родила?
        - Дим, как прошло?
        - Прошло нормально, но есть нехорошие сигналы.
        - В смысле?! С Диной что-то?
        - С ребенком. Подозрение на врожденный порок сердца. Неонатолог с кардиологом осмотрят, потом с матерью будем говорить.
        - Ясно… - проговорил, задумавшись.
        Я долго размышлял над ситуацией, пока сидел у постели Дины, измученной, но так женственно прекрасной. Гладил по голове, рядом был, показывал, как волнуюсь за них обоих.
        - Почему мне не приносят сына? - в который раз спросила она. Я не говорил об опасениях врачей. Вдруг тревога ложная, а она изведется вся. В начале беременности аборт сделать хотела, а сейчас орлицей на персонал набрасывалась, требовала сына к себе.
        Я не хотел детей. Никогда не хотел. У меня был строгий отец и блеющая овечкой мать. Сначала было жаль ее, потом это начало бесить. Она не могла защитить от его нападок и недовольства. Теперь не нужно: я сам себя защищал, а слабым беречься уже от меня нужно. Сейчас мама считала, что во мне слишком много от отца. Согласен.
        Когда он попал в аварию и разбился, мне было двадцать, а сестре всего четыре. Я стал таким же жестким и авторитарным. В детстве я боялся отца, потом понял, что он во многом прав был. Если сюсюкать с детьми, из них вырастают плаксы и маменькины сынки. Аллу я воспитал чемпионкой. Но удовольствия от этого так себе, раздражения больше. Поэтому решил, что дети не такой уж обязательный атрибут семейной жизни, счастливой точно.
        Вот и сейчас на Дину смотрел и понимал, что не хочу делить ее внимание ни с кем. Ни с кем. Но придется, тем более она уже полюбила сына. А я любил ее.
        - У тебя молока пока нет…
        - Ну и что! Я увидеть Матвея хочу!
        - Ты имя выбрала уже?
        - Да, - смутилась она. - Спонтанно как-то.
        - Давай, я узнаю, а потом ты уже на уши клинику поставишь.
        Врачебный консилиум должен был закончиться через пятнадцать минут. Я очень надеялся, что Дина проявит терпение. Характерная. Мне это нравилось, пока.
        - Проходи, - Дима запустил меня и начал без предисловий. - Нужно делать операцию и у нас два варианта: на открытом сердце или эндоваскулярное вмешательство. Если ждать до года, то велика вероятность инвалидности.
        Понятно, тревога оказалась не ложной.
        - Если сейчас сделать, то девяносто процентов, что парень вырастет здоровым. Если правильно к реабилитации подойти, естественно.
        Решение, конечно, будет принимать Дина, но я дал понять, что ответственен за нее.
        - Есть контакт хорошего детского кардиохирурга. Дорого, но руки золотые…
        - Я сам с Диной поговорю, лады? Чтобы сделала все правильно.
        Какой расклад неожиданный нарисовался. У молодой матери болен ребенок… На что она готова ради его спасения? Я не желал зла пацану, но судьба сама вручила мне козырные карты. Им нужна забота. Обоим. Пропадут сами. Дине нужен мужчина, а мальчику отец.
        - Что? - бросилась ко мне, заметив, что взгляда избегаю. - Женя, где Матвей?
        - Присядь, - я надавил на плечи. - Я говорил с Дмитрием Вячеславовичем…
        - И? - нетерпеливо в глаза мне заглядывала, а у самой слезы на ресницах висят. Чувствует, похоже.
        - Был врачебный консилиум: у Матвея врожденный порок сердца, коарктация аорты…
        - Что это значит? Я не понимаю!
        - Нужна срочная операция.
        - Операция на сердце? - ахнула она. - Но как же… Он такой маленький…
        - К тебе придут, все расскажут, но нужно заняться организацией, найти хорошего врача. Есть один кардиохирург… - и я отвел глаза.
        - Что? Скажи, что?!
        - Это большие деньги, но Матвей будет действительно в надежных руках.
        - Деньги… - повторила, как в бреду, глотая слезы. - Я продам квартиру, возьму кредит, почку отдам… - и зарыдала в голос. Я притянул ее к себе, сладкий аромат волос втянул, в висок поцеловал. Я ей нужен. Теперь Дина это знает.
        - Есть вариант, - убедительно произнес. - Я состою в союзе врачей, у меня есть право на государственные квоты. Их можно использовать на экстренные операции близких родственников.
        Я врал Дине, в реальности все было не совсем так. Но какая разница, если цель благая.
        - Если мы в срочном порядке запишем меня отцом Матвея, то я буду лечить его, как сына.
        - Что? Ты сделаешь это ради нас? - одними губами прошептала, глаза полночно-синие распахивая. Какая же она красивая.
        - Дина, я люблю тебя, - сказал, к себе прижимая, целуя жадно. Я очень долго сдерживался. - Выходи за меня. Для своей жены и сына все сделаю. Вы никогда не будете ни в чем нуждаться. - Я взял ее лицо в руки. - Наш сын будет здоровым.
        Дина сглотнула и кивнула, сначала несмело, потом энергичней.
        - Спасибо. Спасибо…
        Я с удовольствием принял благодарность. Моя. Наконец моя…
        Глава 7
        НАШЕ ВРЕМЯ, МОСКВА
        ДИНА
        - Ты чего такая счастливая? - поинтересовалась Настя, отложив меню. - Вся светишься.
        Она неожиданно позвонила и предложила пообедать вместе. У меня как раз было свободное время и настроение кое-что отметить. Хотелось поделиться новостью с человеком, который искренне порадуется за меня.
        - «Восток-Запад» получил крупный контракт, - спокойно произнесла я. - Очень крупный!
        - Да ладно?!
        - Сетку «Baba Masha печет!» знаешь?
        - Конечно.
        - Они планируют развиваться быстрыми темпами. Много новых открытий, и вся реклама будет на моей фирме! Ура! - я подняла свой бокал с айс-латте.
        - Да ладно?! - округлила глаза Настя. - Но как?!
        Я два года как открыла рекламное агентство, и дела шли очень средне, даже вяло. Но сдаваться не собиралась! Я с таким трудом выгрызла себе кусочек свободы, своего личного пространства, пусть небольших, но своих денег. Я до сих пор мысленно кланяюсь девушке, которая вела курсы по рекламе и продвижению в социальных сетях. Благодаря ей поняла, что умею продавать чужой товар, услуги и бренд, и мне это нравилось! Почти так же, как спорт, о котором пришлось забыть, как и о тренерской работе. Я ведь еще и мамой была, но «должность» вне конкуренции, самая приоритетная. Как и быть женой, поправила себя мысленно.
        Семья - безусловно самое важное, но я, как оказалось, совсем не домохозяйка. Много лет муж твердил, что еще рано, что мое внимание необходимо сосредоточить на доме, что работа от меня не убежит. Восемь из десяти лет замужества я была исключительно домохозяйкой, все, хватит. Пусть у меня был всего лишь стул, стол и тридцать квадратных метров офис с шестью такими же энтузиастами в подчинении, но это все мое. Я хожу на работу каждый день, и мне это в удовольствие! А сейчас еще и шанс о себе заявить выпал!
        - Помнишь, я подрабатывала тренером, когда только в Москву приехали?
        - Ну?
        - Там боксерский клуб был.
        - С мажорами, да? - уточнила Настя. Тогда она интересовалась мужчинами постарше и побогаче. Знала бы тогда, что сейчас эти мажоры - элита Москвы.
        - В общем с одним из них случайно пересеклась, и он помог с работой.
        - Просто так помог? - поиграла бровями Настя. - Подкатывает, что ли?
        - Да нет! Я замужем, у него тоже семья. Да и последнее слово за хозяйкой сети пекарен.
        - А кто такой? Как фамилия?
        - Вадим Полонский.
        - Что-то знакомое, - задумалась Настя.
        - «Вершина», - намекнула я.
        - Ничего себе! Может, познакомишь?
        Я покачала головой. Не выйдет. Судя по взглядам, которые Вадим бросал на бывшую жену, хотя нет - он пожирал ее глазами! - Насте там ничего не светит.
        - Телефон вибрирует, что ли? - нахмурилась Настя. Черт, это мой! Я достала мобильный и быстро приняла вызов.
        - Дина, в чем дело? Я третий раз тебя набираю!
        - Телефон на вибро в сумке был, не слышала.
        Я не стала объяснять, что у меня были важные переговоры, что необходимо сосредоточиться и выступить на отлично. Не поймет. Для Жени моя работа - баловство от нечего делать. Точнее, он считал, что мне нужно семьей заниматься, а не ерундой маяться.
        - Мы с Настей обедаем в «IL Патио», - давала отчет я.
        - Через пять минут буду, - недовольно буркнул.
        - Ой, Динка, счастливая ты. Столько лет женаты, а муж без тебя никак.
        - Это сарказм? - не выдержала я.
        Делиться подробностями личной жизни не в моих правилах, даже с лучшей подругой: не потому что я такая скрепная и сор из избы не выношу. Просто иногда кажется, что у моего мужа есть способность все знать, а это грозило мне выносом мозга.
        Это странно звучало, особенно когда подруги и знакомые в голос вздыхали: какой мужчина! Жене стукнуло сорок, но в его случае средний возраст только добавлял привлекательности: статный, высокий, волосы по-прежнему темные, а на лице порода. Потомственный врач, интеллигент, красивый мужчина. Меня любит. Очень. Только никто не знал, что иногда любовь имеет свойство приобретать неправильную форму: она должна дарить благо и делать счастливой, а она душит. Вот и у нас с Женей так. Он лидер по натуре и его желание всем управлять распространилось и на меня. А еще ревность. За десять лет я не дала ни единого повода, но он контролировал меня, как женщину с низкой социальной ответственностью.
        - Привет, красавица моя, - муж склонился и поцеловала в губы, глубже, чем принято при посторонних, но это уже ритуал. - Привет, - кивнул Насте, снимая пальто.
        - Привет-привет, - сухо отозвалась она.
        Муж и лучшая подруга не любили друг друга. После свадьбы Женя даже пытался пресечь наше общение. Считал, что разбитная Настя на меня плохо влияет. Я отстояла ее! Но очков, естественно, это ей не добавило. Она это чувствовала и тоже не симпатизировала Жене, но и не высказывалась негативно. Они вели себя адекватно ради меня.
        - Ладно голубки, поеду я. Торт испечь сама хочу, завтра Егора привезут, - Настя поднялась. - Привозите завтра Матвея, если получится, - на нас посмотрела. - Он рад будет.
        - Конечно, - заверила я и косой взгляд на мужа бросила. Женя равнодушно листал меню. Настя поджала губы обиженно, но я взглядом уверила, что мы приедем!
        Она очень любила сына, но ее план родить богатому мужчине ребенка тараном по ней прошелся. После рождения Егора, его отец объявил, что женится на другой, но от сына не отказался: деньги, квартира, машина. А еще через год забрал мальчика у матери. Ему, оказывается, наследник нужен. У Насти не было шансов. Теперь она воскресная мама в шикарной квартире на Таганке.
        - Диночка, поздравляю еще раз, - поцеловала меня в щеку. - Пока.
        - А что за праздник? - деловито поинтересовался Женя.
        Я повернулась к нему, за руки взяла, улыбку довольную не сдержала. Хотелось, чтобы он порадовался за меня. Ну и признал, что моя работа - не ерунда. Женя считал, что агентство больше забирает, чем дает. Пустая трата времени и денег. Да, свои личные сбережения я вложила полностью. Еще кредит взяла. Муж отказался финансировать мою «блажь», но готов оплатить все ссуды, только бы я перестала «дурью маяться». Надеюсь, сейчас признает, что был не прав, и мы отметим наш успех. Мы ведь семья.
        - Наше агентство получило крупный контракт! Массовая рекламная компания популярной сети пекарен и кафе! Здорово же!
        Про участие левого мужчины говорить категорически нельзя. Муж у меня не верил в альтруизм и дружбу между м и ж.
        - Это значит, что ты будешь работать еще больше? - прохладно заметил.
        - И больше зарабатывать, - веско добавила я.
        - Я что-то не пойму: тебе чего-то не хватает? Или Матвею? Или ты от меня так убегаешь?
        - Нет. Конечно, нет. - Хотелось глаза закатить, но я не стала. Наоборот, ближе придвинулась. - Я просто не могу сидеть дома. Я с детства приучена быть занятой: школа, тренировки, потом институт, тренировки, работа. Мне нравится вставать утром, собираться, встречаться с людьми, - на этом муж стрельнул в меня подозрительным взглядом. - Хочу, чтобы ты по мне скучал… - и губами о его щеку потерлась. От него безумно вкусно пахло. Если бы мой муж был бы каким-нибудь министром обороны, то решила бы, что на него работают парфюмерные войска. Женя исключительно в одиночку подбирал аромат. Я не знала, что это: флакон типовой, нишевый, но содержимое бесподобно.
        - Я и так по тебе скучаю, - сказал и руку на колено положил, медленно вверх поднимаясь, под узкую юбку. Жене нравилось, когда я ластиться начинала, это снимало градус недовольства. Ему всегда было важно, чтобы реагировала на его близость, хотела жадно. И я хотела.
        - Жень, твоя рыба… - произнесла, сводя колени. С сексом у нас все отлично было: муж умел им заниматься и доставлять удовольствие. Но мне не нравилось, когда меня вовлекали в игру, прогибая под себя и свои желания. У меня и свои есть. Их я уже десять лет отстаивала. Женя желал меня безраздельно, а я так не могу: границы должны быть.
        Он убрал руку, вежливо улыбнулся официанту и взял приборы. Репутация, респектабельность и впечатление, которое производил на людей - все это очень важно для Евгения Савина. Именно поэтому у нас в семье категорически запрещено вспоминать про мою подработку в клубах. Только в полумраке нашей спальни он порой просил меня станцевать для него, но не просто красиво, а развратно и порочно. Утром, правда, ссорились из-за моего поведения и его ревности. Даже сейчас, позволь мужу залезть мне в трусы в ресторане, выслушала бы тираду о моей доступности. Он желал меня взять, но не хотел, чтобы я давала ему. Вот такой оксюморон.
        - Так и что за компания тебя наняла? - ловко обращаясь с дорадо, поинтересовался Женя.
        Я рассказала, эмоционально и радостно, намерено обходя острые берега и спорные моменты. Про протекцию Вадима. В нашей общей истории и до Максима рукой подать.
        Барсов здесь, вы даже работаете рядом…
        Максим в Москве. Это знание пугало и будоражило уже две недели. Я не искала встреч и не пыталась узнать о нем. К чему? Но бессознательно с особой тщательностью собиралась, когда из дома выходила. Одна часть меня хотела встретить его, случайно, конечно, и показать, что я все еще красива, что не растратила себя в беспорядочных связях, что замужем за видным мужчиной и даже открыла свой бизнес. Чтобы понял: я больше, чем кукла. Или Дюймовочка. Я Дина Власова-Савина. Я выше, чем то определение, какое Барсов дал мне.
        Но внутренний голос предостерегал даже о мыслях о нем: не дай бог узнает про Матвея. Опыт Насти наглядно показал, на что способны богатые мужчины. А злые за обман тем более. Нет-нет, не нужно мне таких встреч! Сын - самое ценное, что у меня есть. Его никому не отдам, сражаться буду. До смерти, если нужно. Но лучше не доводить до греха и просто забыть, что в моей жизни был Максим Барсов.
        - Ты где летаешь? - сжал мои пальцы Женя.
        - Просто задумалась о проекте, - беззаботно ответила.
        - Вот об этом я и говорил. Мне жена нужна, а не летающая в облаках дамочка.
        - Мне ехать пора, - я поцеловала его в щеку, сворачивая разговор. Не хочу пререкаться.
        - Поужинаем сегодня где-нибудь? Пятница, - он притянул меня к себе и в губы поцеловал.
        - Матвея нужно забрать из школы и вместе…
        - Я сам заберу и к маме отвезу. Она соскучилась. Потом за тобой заеду.
        - Хорошо, - согласилась я. Нужно сыну позвонить, предупредить. Матвею одиннадцатый год и у него, похоже, переходный возраст. Женя считал, что он уже большой и не нужно его везде с собой таскать. Матвей это чувствовал и отдаляться начал. От нас обоих. Я старалась этого не допустить. Он всегда был по-особенному ко мне привязан, хоть и мальчик. А Женя все чаще использовал в качестве воспитательного инструмента: ты мужик, так что не ной. Может, правильно, но мне, как матери, не нравилось это. Слишком жестко и сурово.
        Я поехала в свой маленький офис, к своему маленькому коллективу, делать большие дела! Черная «БМВ» пристроился за мной, пока я не свернула в переулок, где снимала помещение. Муж, убедившись, что доехала, набрал скорость и умчался в клинику.
        Я покачала головой и отстегнула ремень. Женя хотел знать обо мне все: где, с кем, куда? О прошлом, настоящем и будущем. Но есть одна тайна, которую он не разгадал. Муж так и не узнал, кто отец Матвея. Об этом никто не знал. Только я. Это - моя тайна.
        Глава 8
        ЖЕНЯ
        Не нравилась мне эта история с крупным клиентом. Очень не нравилась. Я в принципе не одобрял желание жены работать, тем более на себя. Отчего Дина так стремилась быть хозяйкой положения? К чему эта мнимая независимость? Мы женаты, и я всегда буду главой семьи и добытчиком. Если только…
        Я порывисто схватил телефон и ткнул пару раз в экран.
        - Дома уже? - дождался утвердительного ответа. - Я приеду сейчас.
        Бред. Дина моя и никуда не денется. Да и зачем? Я ее люблю. Она тоже. Но что-то произошло. Нутром чую. Я красавицу свою изучил хорошо: случилось что-то. Возможно, важное. Я должен знать. Мне нужно контролировать ситуацию. Именно поэтому я остановился в переулке на Таганке.
        Поднялся на шестой этаж, один раз постучал: меня ждали, поэтому открыли сразу. Настя успела сменить красный брючный костюм на кокетливое светлое платье из какой-то тонкой ткани.
        - Ты так торт печешь? - тонко улыбнулся я.
        - Давно тебя не было, - сухо бросила она.
        Да, давненько. Ничего не нужно было, вот и не приезжал. Но вслух я сказал то, что женщине слышать приятней.
        - Держался… - прошептал и привлек к себе. Она больше не пыталась строить оскорбленную невинность, как после первого раза. Сама ногу мне на пояс закинула и позволила к стене прижать. Я стянул короткое пальто, пиджак сбросил и нащупал крупный сосок. Грудь у нее была сделанная и торчала торпедой, еще и перебор с размером, но возбудиться получалось. Настя сама расстегнула ремень, достала возбужденный член, рукой подразнивая, пока волосы на кулак наматывал, прикусывая шею.
        - Презерватив сначала, - перехватил инициативу, когда она к течной щелке головку приставила. Хрен знает, кто ее пялит еще. Мне сюрпризов не нужно.
        Она залезла в карман, взяла упаковку, зубами рванула. Я надавил на плечи, чтобы опустилась на колени, концом по губам провел, прежде чем в рот вставить. Выдохнул нетерпеливо, резко бедрами задвигая. Брала Настя так себе, возможно, поэтому олигарх бросил и сына забрал. Соску получше нашел.
        Я шумно вдохнул и член изо рта достал, дождался пока резину наденет и, пригвоздив к стене, вошел на всю длину. Вколачивался быстро и сильно, не забывая соки по клитору размазывать. Баба должна кончить. Довольной сексом остаться. Потом ее лепить, как пластилин можно. Не всех, конечно. Мою жену, к примеру, нельзя.
        - Я скоро… - простонала Настя. Я жестко впечатался в нее еще пару раз, ощутил, как сокращается на моем члене и кончил от этого.
        - Понравилось? - шепнул на ухо.
        - Да, - облизнула пересохшие губы. Мы не целовались практически. Не хотелось. Не скажу, что мне совсем уж неприятна эта близость, но сама Лебедева не в моем вкусе: блондинка, полнее, чем мне нравилось, шалава к тому же. Вот и мужу подруги во все дырки давала. Таких друзей на другую планету без обратного билета нужно. Я всегда говорил Дине, что она не разбирается в людях. Так и есть. Настя тому доказательство.
        - Мне тоже, - и чмокнул ее в плечо. На полных губах заиграла довольная улыбка. Думает, наверное, что Дина в постели нулевая, а она огонь. Ошибается. Очень. Жена у меня трахалась хорошо, даже слишком. У меня в доме бегало живое подтверждение того, что мужчина с ней может голову потерять напрочь. И она.
        Я усилием воли удержал улыбку: заводиться начинаю, когда думаю о жене и чужаке.
        - Я в душ, - поставил на ноги Настю и в ванную пошел. Ей бы скинуть килограмм пять, тяжелая корова.
        Я снял презерватив, в унитаз смыл. Разделся и под прохладный душ стал - нужно голову остудить. Жена мне верна, в этом я уверен, но это не мешало ревности просачиваться в сердце. Дина после рождения сына осталась такой же тоненькой и ладной во всех местах, а по лицу и не скажешь, что тридцать четыре уже. Как девчонка двадцатилетняя, ей богу.
        Меня раздражала реакция мужчин на нее: они смотрят, оборачиваются вслед, на моих, сука, корпоративах руки облизывают и комплиментами сыпят, а она кокетничает и флиртует.
        Дина знала, что мне это не нравится. Что бесит жутко. Но продолжала распылять свое женское колдовство, словно специально к ссорам стремилась. Есть ли причины такого поведения? Что у нее в голове? А в сердце? Я или еще кто-то? В агентстве никого достойного ее внимания не видел. А клиенты? Черт, нужно было ребенка еще одного заделать и дома сидела бы. Мои нервы целее были бы.
        Я руками провел по мокрому лицу: дети реально много времени отнимали, один Матвей со своим нытьем чего стоил. Дина все с ним носится, словно с девочкой.
        Я очень тщательно вымылся, чтобы ни единого следа не осталось. В клинике еще вещи проверить нужно и свежую рубашку надеть. Волосы, помада, духи - я должен быть идеальным мужем, кристально честным и верным. Нельзя давать повод усомниться во мне.
        Я не считал «это» изменой. Дина единственная, кого я люблю. Все, что я вынужден делать - все ради или для нее. Она до сих пор до конца не осознавала, насколько ей необходима моя поддержка и контроль. Чтобы с ней и Матвеем было бы, если бы не я? Сама она только в истории влипать умела. Шестое чувство подсказывало: этот контракт принесет массу неприятностей.
        Настя ждала меня в столовой: легкий перекус, зеленый чай, которому я предпочтение отдавал. Сама курила и кофе пила. Выглядела виноватой. Страдалицу включила, что ли? Ну-ну.
        - Насть, не знаешь, что там у Дины за контракт новый? - она дернулась, услышав имя лучшей подруги. - Я волнуюсь, подозрительно как-то.
        - Все нормально. Серьезная организация, серьезные люди, - она затушила сигарету и тревожно вздохнула. - Тебе пора. Бывший звонил: Егора пораньше привезет. Нельзя, чтобы он Матвею про тебя сказал. Чтобы Дина не… - и руки безысходно уронила.
        За подругу переживала, похвально. Самое парадоксальное, что мы оба любили Дину. Каждый по-своему. Настя считала всех мужиков кобелями, поэтому давала мне попробовать тела своего, разнообразие дарила, чтобы я в лапы случайных баб не попал. Она, видите ли, на меня не претендовала, как на потенциального мужа. Для Дины так безопасней. Забота!
        Я играл в игру, будто мне действительно нужно иногда разряжаться вне дома, с красивой женщиной, которая не сдаст и мозг делать не будет. Но это не так, мне нахрен не нужен перепихон на стороне, просто бабами легче управлять, когда они подсели на меня, как на наркотик. Настя - лучшая подруга моей жены: она знала о Дине практически все. Теперь это информация и любая другая, которая могла пригодиться в будущем, была в моем распоряжении. Настя по моей просьбе могла повлиять на Дину, или расспросить о чем-то. Правда, есть у моей красавицы тайна, которую не кому не открыла. Гребаный мужчина из прошлого.
        Я трахал Настю не часто, раз в два-три месяца, чтобы не забывала. На протяжении восьми лет пользовался ею, и она позволяла, даже на фоне отношений с другими мужчинами. Значит, для нее это больше, чем секс. Она заведомо слабее меня. Не скрою, было кое-что, что доставляло мне особое удовольствие: когда брал ее, чувствовал власть. Настя целиком и полностью мне покорялась. С Диной по-другому: она умела довести меня до самого яркого оргазма, но сама, порой, далеко была. Душу ее я так и не получил. Не со мной была. Тогда с кем? С кем, блядь?!
        - Что за люди? Такие плюшки с неба просто так не падают.
        - Я не зна…
        - Настя-я, - протянул. - Не нужно дурочку включать.
        - Не знаю! - дернулась она. - Какой-то знакомый еще со времен учебы.
        Что?! Я медленно поднял на нее глаза. Человек из прошлого? Еще один или тот самый?
        - Как его зовут?
        - Вадим Полонский, - коротко буркнула она.
        - Кто такой, знаешь?
        - Конечно, - улыбнулась ехидно. - Очень заряженный мужик: СК «Вершина», инвестиции, политика.
        Я криво усмехнулся. Настя русский «Forbеs» знала наизусть. Только не ясно, откуда у Дины такие знакомства?
        - Какова вероятность, что он отец Матвея?
        Настя напряглась вся, плечи расправила, брови искусно нарисованные сдвинула. Помимо моей жены она еще и Матвея любила. Своего Егора просрала и нереализованные мамские сопли на нашего пацана перенесла.
        - Что ты прицепился к этому «отцу»? - она руками кавычки показала. - Это когда было! Ты его отец!
        - Заткнись и отвечай, - холодно процедил. Сорвался, черт! Настя подбородок вздернула, потом отвернулась. Я раздраженно скривился, но поднялся, подошел, к себе повернул: - Извини, меня реально эта тема напрягает. Опасаюсь, что блудный папаша права на нашего мальчика заявит.
        От моих тревожных речей Настюшка-шлюшка растаяла. Меня реально это волновало, только Матвей не при чем. Дина когда-то спала с этим мужчиной из прошлого, и я не позволю ему снова появиться в ее жизни. Не отдам ее. И ей уйти не позволю. Никогда.
        Глава 9
        МАКС
        Я постучал по плечу и кивнул Полонскому. Знал, что он смотрит. Дальний свет фар на меня как прожектор направлен был. Все, дорога свободна, может лететь к своей любимой. Да, ее он любил. Сомнений не было. За нелюбимую женщину так не дерутся. Я дотронулся до лица - больно. Славная у меня физиономия. Такой только людей пугать. Постарался мой соперник, но и я ему морду подпортил. Оба красавчиками ходить будем.
        Я хлопнул по карманам куртки - нет у меня сигарет, а покурить было бы неплохо. Или выпить. Нажраться в дрова. Я не пошел к своей машине, а повернул вглубь Малой Бронной. На Патриках всегда тусовка была: с годами только названия баров и ресторанов менялись, а в остальном - музыка, выпивка, девушки, которые снимались, и мужчины, которые специально приезжали, чтобы их снять. Женщина, правда, мне сегодня не нужна, но в пустую квартиру ехать вообще тошно.
        Охранник на входе в пафосную помойку заикнулся, что я фейс-контроль не прохожу - кулаки снова зачесались. Драку устраивать не стал, хотелось, конечно, но я реально выглядел сомнительным субъектом с разбитой рожей, поэтому оставил охране на чай и спокойно вошел в переполненный зал. Бар «Хорошая девочка» кишел плохими. Ухоженные, красивые, молодые, в полном боевом облачении, точнее, практически без него: короткие юбчонки, бритые пиздёнки - вот такой я рифмоплет. Сегодня было неинтересно, поэтому равнодушно приткнулся у бара и заказал водки. Я так давно не пил ее: виски, джин, бренди - и ничего родного. Окей, let's do it! Цвет настроения синий.
        - Что, красавчик? - спросил у бармена и хлопнул ледяной шот. Он вежливо улыбнулся и повторил.
        Я бросил взгляд в зеркальную панель: пол лица нет. Да я гребаный терминатор! Полонский, блядь, руки до сих пор кувалды. У меня, судя по его морде, тоже, но его девица-красавица пожалеет. А меня хрен. Дожили мы, конечно: к сорокету плавно двигались, а вопросы как дикие лоси в период гона решали.
        Я выпил еще, чтобы уравновесить первую стопку. Внутри разлилось тепло, мышцы расслабились, морда ныть перестала. Наконец, порешали мы с Вадимом. Не чувствовал я больше ненависти. Друзьями не станем, это unreal, но и вражда наша вместе с потом и кровью в канвас впиталась. А Катя… Ночная нимфа Катрина… Она его женщина. И всегда ей была, несмотря на попытки забыть бывшего мужа со мной.
        Какая все-таки коварная жизнь: я не был обделен женским вниманием, но когда искренне проникался к женщине - она другого выбирала. Я снова выпил. Кисло, Макс, кисло.
        Катя мне действительно понравилась: было в ней что-то настоящее. То, чего так не хватало девушкам, меня окружавшим. Давно я не испытывал искреннего, не одноразового желания поиметь, а настоящего стремления к большему. К отношениям. Очень давно. Столько мишуры в моей жизни было. Столько баб продажных, которые веру в женский пол практически убили. Одна такая до сердца моего дотронулась, поиграла и ручками изящными разбила. Эта женщина мне не просто нравилась. Ее я любил. Правда, это так давно было, что стало неправдой. Где та Дина-Дюймовочка? Что стало с грациозной гимнасткой с длинными ресницами и гибким телом?
        Я тряхнул головой. Даже думать не стану. Я больше не злился на нее, но в моей реальности Дине места нет.
        - Ой, простите, - мой локоть зацепила высокая блондинка с волосами до задницы. Молоденькая, симпатичная, что уж тут. На баре шумно и людно, и девушка придвинулась еще ближе, чуть ли не на колени ко мне села.
        - Не смущает, нет? - иронично усмехнулся, показывая свою «красивую» рожу.
        - Нет, - обольстительно улыбнулась блондинка. У некоторых женщин встроенный рентген: люксовые часы, обувь, шмотки и гаджеты до рубля определяли. Был бы я как тот латышский, у которого только хрен да душа, взглядом бы меня не удостоила. А так, да: жених я завидный.
        - А вдруг я маньяк, которому по морде несчастная жертва врезала? - заговорщически шепнул.
        - Не верю, - она склонился, обдавая духами. - У вас глаза умные и красивые.
        - Так значит, - и осмотрел ее откровенно, давая понять, что трах - единственное, на что она может рассчитывать и то, если увлечь меня сможет. Таких доступных красоток возле меня достаточно, почему именно ее выбрать должен? Может, жонглировать умеет? Или щелью бутылку пива открывать? Какая особенность? Да, я в принципе злой, а сегодня в особенности.
        - А что ты… - я как раз поинтересоваться хотел, когда телефон в кармане заурчал. Толик? - Дядь Толь, - порывисто ответил. Он просто так ночью звонить не будет.
        - Макс, отцу плохо стало, приезжай в нашу больничку.
        - Понял.
        Я бросил деньги на стойку и быстро ушел. Для моей комплекции три шота водки - ни о чем, поэтому, добравшись до своего «Рендж Ровера», прыгнул за руль и сорвался с места. Нарушал, да, но сейчас похуй.
        Именно поэтому вернулся в Россию: после десяти лет устойчивой ремиссии случился обширный рецидив. Множественные метастазы в головной мозг. Пиздец просто! Отец сильно сдал за этот месяц, хоть и пытался вести обычный образ жизни - работать в прежнем темпе. Я совмещал работу с инвестициями и с управлением «Астронефтью» помогал. Папа просил. Я ведь сын единственный.
        - Что с ним? - сразу бросился к дяде Толику. - Все же норм прошло?
        Вчера облучение было, очень сложная манипуляция: два часа в маске под высокоточными лучами. Неужели нахалтурили врачи!
        - Макс, - он сжал мне плечо, - он не перенес нагрузки. Инфаркт.
        - Сука! - не выдержал я. - Говорил же нужно лечиться в Штатах или Швейцарии!
        - У нас здесь Швейцария. Твой отец больничку спецами и техникой нафаршировал. Блядь! - Он тоже сорвался и кулаки сжал.
        Они с папой одного возраста, но дядь Толя еще в силе, только морщин прибавилось, а отец…
        - У тебя что с лицом? - вдруг спросил он. - Проблемы? - попытался переключиться на привычное: решать, качать, договариваться.
        Я отмахнулся. Неважно все это, теперь неважно.
        - Где он? - хрипло спросил. Увидеть отца нужно. Дядя Толя указал на магнитную дверь. - Пойдем.
        Медсестра открыла, и мы оказались в пустом стерильном коридоре. Мое тяжелое дыхание эхом от стен отражалось. Я сглотнул болезненный ком и в палату вошел. Было тихо, только аппарат пронзительно отбивал сердечный ритм. У постели сидела Влада.
        - Максим! - тихо воскликнула и навстречу поднялась. На шею мне бросилась и заплакала. Мы были не одни, поэтому брезгливо оттолкнуть ее не мог.
        - Дядь Толь…
        Он понял без слов и вышел. Я отстранил от себя мачеху, скептически отнесясь к этому плачу Ярославны.
        - Что с лицом? - попыталась погладить.
        - Неважно, - обошел и на отца посмотрел. Игорь Барсов, реально барс, сильный и решительный, порой жесткий и… Как будто оболочка одна осталась, ни прежнего лидера, ни борца. Блядь!
        - Он не приходил в себя.
        - Уже шампанское собираешься открывать? - жестко бросил, не поворачиваясь.
        - Максим, ну зачем ты так…
        - Влада, - я все же посмотрел на нее, - не нужно со мной играть.
        - Хорошо, - сказала и перевоплотилась из слезливой мачехи в стервозную особу, весьма неглупую, кстати. - Давай выйдем, поговорим.
        Я сжал едва теплую ладонь отца и вышел. Наши с Владой взаимоотношения нельзя назвать теплыми и родственными, но папе об этом знать не нужно. Я все еще надеялся, что он выкарабкается.
        - Шестнадцать лет прошло, - проговорила она, - сколько мы еще собачиться будем? Не чужие ведь.
        - Ты мне дружбу предлагаешь? Или матерью стать хочешь? Не надо, у меня уже есть.
        Она отбросила светлые волосы назад и подбородок вздернула.
        - Я была хорошей женой Игорю много лет.
        В это охотно верю. Если бы отец словил ее на измене, то «Владушка» не стояла бы передо мной в брендовых шмотках и бриллиантах, а в овраге лошадь доедала. Окей, не в овраге, но в однушке где-нибудь в Бибирево.
        - У меня только с тобой было, - произнесла мягко и ко мне приблизилась. - Молодая была, дурная, кровь играла. Что нам теперь век друг друга ненавидеть?
        Странно, но она казалась вполне искренней. Да и права в чем-то: столько лет прошло, сколько можно за прошлое цепляться.
        Влада смотрела выжидающе и настороженно. От больших голубых глаз разбегались морщинки - это, пожалуй, единственное, что указывало на возраст. Фигура и лицо вполне факабл. Мачеха моя инвестировал в себя с умом.
        - Окей, - я упал в кресло, - нам делить нечего.
        Виски сжал с усилием. Бесконечная ночь выдалась. Еще и водка на пару с нервами в голове вечерний звон устроили.
        - Ты поезжай домой, - Влада расположилась сзади и руки мне на плечи положила. - Я останусь с Игорем, - надавила, ловко массируя напряженные мышцы. Даже приятно стало.
        - Я с врачами пойду разговаривать, - встряхнулся я. - Пусть поднимаются, нехер спать.
        - Я здесь буду, - покладисто отозвалась Влада. - И я очень рада, что мы наконец помирились.
        Сухо кивнув, пошел искать живых в этом стерильном царстве. А Влада довольно улыбнулась и кошкой сытой губы облизнула, но этого я уже не видел.
        Этой ночью спать не пришлось. Мне говорили, что нужно надеяться. Что лучшие врачи борются за его жизнь. Что нужно набраться терпения и не сжигать себя ожиданием. Нужно время. Время. Время! Два месяца мы ждали, не дождались…
        Темная рубашка, стальной галстук, черный костюм. Я убрал волосы назад, равнодушно, словно со стороны на себя смотрел. Жесткое, бледное, безэмоциональное лицо. Два месяца, и я себя не узнавал.
        - Мам, привет, - набрал уже в машине. - Буду через двадцать минут, - и отключился.
        Джип вел на автомате, прокручивая в голове настырное и выматывающее: все ли я сделал? Все возможности использовал? Отец очнулся, но последствия инфаркта были разрушительными: он даже говорить не мог, только смотрел и столько безысходности было во взгляде. Для отца такая жизнь невыносима. Болезнь выиграла, а мы проиграли.
        - Черт! - я проехал на красный, подняв волну из лужи. - Блядь, - ударил по тормозам и включил аварийку. Такими темпами на кладбище повезут и меня тоже.
        - Вас кто за руль пустил! - услышал, когда дверь резко распахнули. - Козел…
        Я резко вскинул голову. Кажется, у меня крыша поехала: Дина мерещится…
        Глава 10
        ДИНА
        Я стояла возле зеркала в спальне, накладывала макияж, тщательно, даже слишком. Это было неосознанно. Каждый день, выходя из дома, мне хотелось выглядеть женщиной привлекательной и уверенной. На случай неожиданной встречи. Бред, конечно. Москва огромная, а мы с Барсовым в принципе в разных мирах жили. Но я все-таки взяла тушь и сделала пару взмахов. Ресницы у меня и так очень густые и длинные, поэтому редко их подкрашивала. Муж считал, что так я выгляжу вульгарно. Может быть, но мне нравилось. Когда-то кое-кто меня Дюймовочкой назвал из-за них, ну и тонкой талии. И ему не казалось, что у меня глаза блядские.
        - Ты уже собираешься?
        Женя вышел из душа в одном полотенце, с влажными волосами и мелкой водяной крошкой на плечах. Руки сложил на груди, не улыбался, отражение мое внимательно изучал.
        - Да, у меня столько дел, что рабочий день нужно с восьми начинать, - и крикнула: - Матвей вставай! - потом на мужа посмотрела: - Я сама его отвезу.
        Женя нахмурился.
        - Ты почему такой? - обернувшись, улыбнулась ему.
        Он цепким взглядом прошелся по лицу, медленно демонстративно спустился к груди и резко к себе притянул, стискивая шелковую сорочка.
        - У вас на работе конкурс красоты? - звучало как упрек. И то как агрессивно коленом ноги развел наглядно показывало, что раздражен. - Красавица моя, должна быть только моя.
        Полотенце упало, и мне в живот уперлась напряженная плоть.
        - Жень, утро… Матвей… - но он уже накрыл мои губы, задрал гладкий шелк, на кровать толкнул.
        - Я хочу и получу жену, - прорычал и рванул трусики. Горячей головкой в самое чувствительное место уткнулся и возбуждающе кружить начал. Горячая волна прошлась по телу, скручиваясь спиралью внизу живота, и я потянулась к мужу, за шею обняла, на поцелуй жадно ответила, но задней мыслью опасалась, что…
        - Мам! - крикнул Матвей и в комнату ввалился. Этого опасалась.
        - Блядь! - тихо выругался Женя и резко одеяло на нас набросил, затем зло крикнул: - Тебя стучать не учили? Выйди отсюда!
        - Ты чего? - потрясенно ахнула, отталкивая его.
        - А что? - раздраженно вскочил, схватил брюки, рубашку на плечи набросил. - Какого черта он врывается? Воспитание, Дина, воспитание!
        - Ты же у нас интеллигент, вот и занялся бы, - тихо проговорила. Женя никогда не попрекал меня сыном. Не говорил, что его он только по бумагам, но иногда проскальзывало. Или я просто накручивала себя. Неизвестно еще как родной отец вел бы себя.
        - Я бы занялся, - холодно парировал, - да ты его от юбки оторвать не можешь.
        - Пойду завтрак готовить.
        - Дина, стой, - тихо, но твердо.
        Я, накинув халатик, схлестнулась с ним взглядом и выдержала его. Пусть приказывает у себя в клинике! Скулы у Жени острые, а стали такими, что порезаться можно.
        - Я тебе чай заварю, - и мимо прошла, - с ромашкой.
        Кому-то остыть и успокоиться нужно.
        Матвей уже включил чайник и тихо сидел на кухне, даже в телефоне не играл.
        - Ты зубы почистил? - спросила ласково.
        - Угу.
        Я подошла и обняла его. В светлую макушку поцеловала. Голубоглазый, высокий, светленький - у меня красивый сын, который совсем на меня не похож.
        - Сделать тебе яичницу с сосисками, твою любимую, а?
        Он кивнул и наконец улыбнулся.
        - Не обижайся на папу, ладно?
        Матвей кивнул, но дуться не перестал. Возраст у него сложный. Уже не маленький, но и не подросток. Нельзя сказать, что Женя часто срывался на него, но мальчик рос, бунтовал и огрызался. Свои права отстаивал.
        - Вкусно пахнет.
        Муж появился при параде и с безупречной улыбкой на губах. Матвея по волосам потрепал и меня сзади приобнял.
        - Прости, - шепнул в волосы. - Хотел тебя очень, - добавил еще тише.
        Я бросила на него выразительный взгляд - мы вроде ночью не в куличики играли, откуда столько нетерпения?!
        - Ты постоянно занята, нам тебя не хватает, правда, сын?
        А вот это нечестно. Матвей смотрел на нас обоих и не знал, что ответить: он любил меня и не мог не скучать, но не настолько нуждался в опеке. Женя знал, что сын - моя драгоценная слабость и иногда пользовался этим. Мы много раз обсуждали это, причем на повышенных, но в итоге я оставалась не правой, а муж просто заботился о наших семейных интересах.
        - Матвей, тебе нормально до семи в школе? Не устаешь? - заботливо поинтересовался.
        - Да я привык, - ответил и принялся за завтрак.
        Я достала свежевыжатый апельсиновый сок и поставила перед мужем блюдо с яйцами, семгой и мягким сыром с зеленью. Он обычно любил пашот, но я не захотела заморачиваться и сварила всмятку. Я тоже бунтовала против домашней диктатуры!
        - Матвей, рюкзак бери и одевайся! - крикнула, прыгнув в туфли и набросив короткое пальто. Весна наступила, но вместо солнца у нас тучи мглою небо кроют.
        - Пообедаем сегодня? - спросил Женя, снова притягивая к себе.
        - Не могу, у меня с заказчиком встреча.
        - А вечером? Втроем поужинаем, м?
        - Мне над проектом поработать нужно будет, не могу.
        - Тогда ночью, - тонко улыбнулся. - Знаешь, мне кажется, что нам нужно подумать о прибавлении.
        Что? Нет, ЧТО?!
        - Но как же… - не поняла я. - Мы ведь…
        - Прекращай пить противозачаточные, - и настойчиво в губы поцеловал. - И сходи к гинекологу, узнай, что и как, ок?
        - Хорошо… - медленно проговорила.
        - И еще, красавица моя, не крась так ярко глаза. Это реально перебор.
        - Офигеть! - воскликнула я, когда за ним дверь захлопнулась. Слава богу нас ждать не стал. На горизонте маячила еще одна ссора, а мне нельзя заводиться - день важный и сложный.
        - Мам, - сын с рюкзаком вышел, - вот почему тебе можно говорить «офигеть», а мне нет?
        - Будем считать, что вопрос риторический, а ответ ты и так знаешь. Поехали, опаздываем уже.
        Утро у меня было бурным: мы с командой начали реализацию новой маркетинговой стратегии для сети пекарен. А я лично занялась аналитикой - в нашем деле без анализа никуда. Хорошо, что бухгалтерия у нас на аутсорсинге: поступления выросли в разы и соответственно заработок стал больше, а это налоги, проводки и прочая «прелесть».
        - Да, Галина, я получила документы, - позвонила бухгалтеру. - Подпишу и готово. Спасибо вам.
        Она была женщиной толковой и финансово-грамотной. Женя посоветовал ее. Они работали когда-то вместе. Ему не очень нравилась моя занятость, но в этот раз помог. И от души.
        Утром я совсем не думала о пожелании мужа. Нет, яркий макияж - мелочи. Но ребенок! Признаться, сейчас я уже не хотела рожать. Поначалу, да. Ну как поначалу: в первые годы был только Матвей и его реабилитация. Но потом хотела родить. Порадовать и отблагодарить Женю. Но сразу не вышло, потом решили выдержать разницу между детьми, да так и осталось. Мне иногда казалось, что он в принципе не хочет больше детей. А может, и не хотел никогда, просто вышло так: женился на женщине с младенцем, признал своим. Меня сейчас тоже все устраивало.
        Я вышла из типографии довольная. Новые буклеты-меню просто изумительные! Екатерина Полонская будет довольна. И по цене удалось хорошо договориться. У меня оказывается дар переговоров! Кто бы знал! Надеюсь, вечером с мужем тоже удастся решить вопрос прибавления миром. Было у меня ощущение, что еще один ребенок - это либо прихоть, либо способ воздействия и удержания меня рядом. Нам давно пора сходить к психологу. Нет, Жене надо бы, но он никогда не согласиться: адекватный и рациональный - себя он считал именно таким. Я полностью согласна, только к этому еще необходимо добавить - манипулятор. Это есть и с этим нужно работать, потому что так нельзя. Это становится невозможно: с каждым годом поводок, который на меня набросили, натягивали крепче. Я выходила замуж за другого человека.
        Черт, кажется, мне тоже нужен специалист: ведь понимала, что у нас обоих проблемы, но ничего не делала.
        - Бля… Блин! - громко выругалась, вовремя заменив крепкое словцо. Чертов внедорожник окатил меня из лужи! Как мне ехать к заказчику?! - Блин, - повторила и ступила на пешеходный переход, но глаз зацепился за стоп-сигналы черного «Ровера». - Сейчас я ему выскажу все!
        Я воинственно дернула пассажирскую дверь и выдала:
        - Вас кто за руль пустил?! - мужчина за рулем голову вскинул. - Козел… - на автомате вырвалось, но на последней букве мой запал сдулся. Яркие-голубые глаза на строгом, даже жестком лице единственное, что делало его прежним, знакомым. Твердый подбородок, плотно сжатые губы, хмурые густые брови… Максим Барсов не изменился до неузнаваемости, но стал мужчиной с холодным тяжелым взглядом незнакомца. Шестнадцать лет с первой встречи и десять со второй… Наверное, не вспомнит меня даже.
        Кто-то громко посигналил, и оцепенение спало. Я захлопнула дверь и пошла. Сама не знаю куда. Подальше бы. Готовилась-готовилась, а предстала перед ним в грязных пятнах и разводах.
        - Дина.
        Помнит, значит.
        - Дина, - меня за локоть поймали и мягко, но настойчиво развернули. Мы снова молча застыли, изучая друг друга.
        Макс всегда был высоким, но стал шире в плечах, мощнее и крепче. Исчезло все от упорного и улыбчивого парня, который добился моей любви. Передо мной стоял суровый и чужой мужчина. Я его не знала. Тот, который оскорблял меня в приват-комнате тоже был незнакомцем, но я запомнила его. Каждое слово помнила.
        Шлюха…
        Посредственная гимнастка, которая хорошо трахается…
        Ты разбила мне сердце…
        - Привет, - произнес и платок мне протянул.
        У меня еще и лицо грязное.
        - Привет, - я приняла его, стараясь не касаться длинных пальцев.
        - Прости, что так вышло.
        Интересно, он о сегодняшнем случае, или в принципе?
        - Ты, наверное, торопился? - сухо проговорила. - На пожар или на похороны? - куда же без иронии.
        - На похороны. Отец умер.
        Ну кто меня за язык тянул!
        - Извини, я не… - конечно, не знала. Откуда бы! - Соболезную тебя. Извини, что ляпнула. Возьми, - платок всучила. - Тебе ехать нужно.
        - Ты совсем не изменилась, - улыбнулся одними уголками губ. - Дюймовочка.
        Я смутилась, глаза отвела. Как коварна судьба: мужчина из прошлого смотрел на меня горящим и очень говорящим взглядом. Но я не поддамся. Это слишком многого будет мне стоить. Самого большего. Сына.
        - Прости, - в сумке телефон завибрировал. Я достала. Женя поразительно тонко чувствовал, когда я в смятении. - Муж. Нужно ответить.
        - Дина, под…
        - Не нужно, - тряхнула волосами. - Прими еще раз мои соболезнования. Прощай, Максим.
        Бежать. Поспешно и быстро ретироваться. Руки дрожали, сердце оглушительно ребра ломало - дурной знак.
        Я посмотрела на иконку с фотографией мужа. Не буду отвечать. Иначе поймет. И будет плохо. Очень плохо.
        Глава 11
        ЖЕНЯ
        Занята она. Работы много. Я раздраженно вышел из машины и направился в клинику. Мне совершенно не нравилось, как дело обернулось с агентством. Оно и раньше время отнимало, а сейчас львиная часть внимания там. Еще у Матвея, конечно же. Мне же - остатки с барского стола!
        Еще этот Полонский вызывал сомнения. В сети много информации о нем лично, бизнесе, семье. У него дочь практически одного возраста с Матвеем - сомневаюсь, что он отец. Да и не похожи они совсем. Это, естественно, не генетическое заключение, но такой блондин от мамы брюнетки и такого же папы вряд ли получился бы. Матвей не похож ни на кого из родни Дины, которую я знал. Значит, в отца пошел.
        Но в любом случае я узнаю, почему этот Полонский помог моей жене с контрактом. Что между ними было? И что происходит сейчас? Спрошу обязательно, но только тогда, когда она будет наименее готова и наиболее уязвима.
        - Здравствуйте, Евгений Борисович! - поприветствовали девушки-администраторы. Обе молодые, модельной внешности, ухоженные и привлекательные.
        - Здравствуйте, - обаятельно улыбнулся я. - Оксана, тебе очень идет новая укладка.
        - Спасибо, Евгений, - и глазками стрельнула. Мне льстило, что двадцатилетние девочки облизывались на меня, а ведь сорок уже. Приятно. Но не настолько, чтобы таскаться по профурсеткам.
        Я зашел в лифт, и улыбка сползла. С агентством нужно что-то решать. Хватит херней заниматься! Дина - жена и мать, пусть о семье заботится. Не хотелось бы снова проходить через младенца, орущего и сопливого, но если это удержит ее рядом - готов принести эту жертву.
        Вошел в кабинет, компьютер включил - нужно расписание посмотреть. В дверь робко постучали.
        - Евгений Борисович, можно, - заглянула Тома.
        - Можно.
        Она еще не переоделась, поэтому выглядела эффектно и сексуально. Платье закрывало горло, руки, ноги до колен, но облегало каждый изгиб. Удлиненное темное каре блестело, на ногах шпильки, губы ярко-коралловые.
        Тома демонстративно оперлась спиной о дверь, и щелкнул замок.
        - Вы какой-то напряженный, - медленно подошла и склонилась ко мне, выпуклость в паху погладила. На свой счет приняла. Напрасно. Я возбужден еще с утра. Я думал о жене, злился и хотел. Когда меня что-то бесило или раздражало, возникала странная потребность трахнуть Дину. Особенно сегодня: эти блядские синие глаза в окружении длиннющих ресниц, губы влажные и сочные. Крепкая грудь с острыми сосками, таранившими шелк сорочки…
        - Сколько времени до приема Градского? - хрипло спросил.
        - Пятнадцать минут.
        - Справишься? - кивнул на вздыбленную ширинку.
        - Для вас, Евгений Борисович, все, что угодно.
        Тома расстегнула болты и умело взяла в рот. Я откинулся в кресле и руки за головой сложил. Мне нравилось, как на меня Тома смотрела: с любовью и жаждой. С какой охотой доставляла наслаждение. С щенячьим восторгом в глаза заглядывала. Уже год как взял ее ассистенткой и плотно работал с ней. После того, как уволил Дарью. Она на большее начала напрашиваться, а мне этого не нужно.
        Здесь у меня схема отработанная: втереться в доверие, очаровать, предложить заработать в обход кассы, - налогов меньше, денег больше, - а потом делай, что хочешь. Если начинали вякать или в мою жизнь за этими стенами лезть - на выход с вещами. И с полицией, если потребуется. Я образцовый муж. У моей супруги нет причин подозревать меня, а если кто-то захочет встать между нами - будет плохо.
        По стволу пробежалась первая волна удовольствия - хорошо. Тома хорошая ученица, способная: я учил ее не только тонкой работе челюстной хирургии, но и как меня ртом ублажать. Полгода, и профессиональная соска. В жизни пригодится.
        - Дальше я сам, - и голову ее обхватил. - Расслабься.
        Оргазм подступал, и мне нравилось контролировать его: на последних секундах жестко вдалбливаться, чтобы слезы по женскому лицу, распахнутые глаза на меня смотрят, а горячая струя прямо в горло.
        - М-ммм, - я кончил ей в рот, и Тома сглотнула, медленно губы облизнув.
        - Женя… - попыталась на колени ко мне сесть.
        - Приведи себя в порядок, - я поднялся. Мне тоже переодеться нужно. - И подготовь кабинет.
        Тома только кивнула и побежала исполнять. Я - король в этих стенах. Мое слово здесь закон. И дома тоже. Только, кажется, моя жена забыла об этом.
        - Пообедаем вместе? - заикнулась Тома, со спины меня обнимая.
        Я звонил Дине уже раз пять. Она так и не ответила. Какого черта вообще?!
        Перезвони
        Набрал в мессенджере. Тома прочитала.
        - Жене звонишь? - выдохнула и в шею меня поцеловала. - Когда ты ее бросишь уже?
        Не понял. Это сейчас про что?
        - Ты о чем вообще? С чего вдруг?
        Тома быстро оглянулась на дверь, вероятно, убеждаясь, что та плотно закрыта, и тихо, очень рационально, на ее взгляд, естественно, заговорила:
        - Ты ей изменяешь, значит, она не удовлетворяет тебя.
        Я усмехнулся. Какая же фееричная дура! Изменяют те, кто хер в штанах удержать не может. Я пользовался женской доступность в своих целях, но это абсолютно не значило, что мне хотелось развестись с женой, что нет чувств к ней или что у нас плохой секс.
        - Дина, конечно, привлекательная для своего возраста, но ей больше тридцати уже, - продолжала Тома. М-да, женщины - странные существа: порой так резко тупеют, что подготовиться не успеваешь.
        - Девочка моя, - я взял ее за подбородок, большим пальцем губы погладил, - тебе тоже когда-нибудь будет тридцать, - улыбнулся покровительственно. И не факт, что она будет выглядеть в этом возрасте задорной красоткой. Вообще не факт! А вообще Дина - конфетка.
        - Мне ты не будешь изменять, - она положила руку мне на бедро. - Я не дам тебе. До капли буду выжимать. Ничего на других не останется.
        Ага, конечно. Я так и поверил.
        - Я не фригидная, как твоя Дина.
        Я резко обхватил симпатичное личико, сжал грубо и произнес медленно и четко, чтобы дошло до самых тупых.
        - Никогда не говори плохо про мою жену. Никогда. Поняла?
        Тома кивнула. Я поцеловал ее, чтобы не копила обиду. Все, пора подумать о замене ассистентки.
        - Пойдем, кофе попьем, - улыбнулся, помог подняться, по ягодицам игриво шлепнул.
        Нужно Галке позвонить. Узнать, что там у «Восток-Запад» с финансами. Дебет с кредитом сходится? Не хочу, чтобы Дина стала финансово независимой. У меня даже есть план. На крайний случай.
        Глава 12
        МАКС
        Похороны прошли печально и тоскливо под мрачный аккомпанемент дождя. Утром заинтересованный круг лиц собрался в особняке Барсовых на оглашение завещания.
        Мама сидела рядом, демонстративно игнорируя Владу. Две вдовы. Было бы смешно, если бы не было так грустно.
        Я уже переговорил с советом директоров «Астронефти»: у меня может оказаться контрольный пакет акций, и они намекнули, что рады мне в качестве СЕО. Я строил карьеру удаленно от России и добывающего бизнеса, но всегда знал, что займу это место. Отец не позволял забыть, рассчитывал на меня.
        - Особняк размером в тысячу пятьсот шестьдесят квадратных метров, расположенный на участке в один гектар, по адресу Рублево-Успенское шоссе, Солослово, - зачитывал волю отца семейный адвокат, - отходит моей супруге Владиславе Барсовой.
        Мать фыркнула. Мне лично плевать было. Пусть живет.
        - Миллион долларов компенсации за моральный ущерб моей бывшей жене Кристине Анатольевне Барсовой.
        В разводе много лет, а не забыл маму. Когда-то любили они друг друга, пока морально не «сожрали» все хорошее, что было. Иногда нужно вовремя остановиться.
        Я отвлекся, пропустив несколько пунктов завещания, пока до меня дело не дошло.
        - Движимое и недвижимое имущество, акции, облигации, банковские счета и прочие активы завещаю моему сыну Максиму Игоревичу Барсову.
        Я знал, что так будет. На мне теперь большая ответственность.
        - Максим Игоревич, - адвокат протянул мне письмо. - Это от вашего покойного отца.
        Я не стал вскрывать сразу. Сначала разобрались с юридической стороной вопроса. Подписали документы, чтобы вступить в права наследования, затем уединился в своей старой спальне и прочитал последнее напутствие папы. Сначала про бизнес: планы и реализация. Потом немного о личном:
        Сын, я уверен, что ты будешь достойной заменой в компании. Будь решительным и сильным! Женись наконец!
        Я хмыкнул. Умер, а приказы раздает! Но я не злился, наоборот, ностальгировал.
        Позаботься о Владушке. Она была мне хорошей женой.
        Я вздернул бровь и, сложив письмо, убрал в карман. Позабочусь, конечно. На улицу не выгоню и образ жизни менять не заставлю.
        - Уже уходишь? - в гостиной меня ждала мачеха. Она полулежала на диване, черное платье задралось, сверкая широкой резинкой чулок и стройными бедрами; туфли на шпильках валялись рядом, строгий пучок распался и волосы светлой волной лежали на плечах. В руках пузатый бокал. - Выпьешь со мной? - улыбнулась расслабленно. И где та страдалица, платочек к уголкам глаз прикладывавшая каждые две секунды.
        - Завтра получишь первый перевод, - спокойно произнес я. Пусть «скорбит». Может, она только так и умела.
        Я не обольщался насчет Влады и ее мотивации, но те два месяца, что отца вытаскивали, вела себя образцово.
        - Ты не в чем не будешь нуждаться. Отец попросил.
        Она томно улыбнулась и потянулась всем телом.
        - Так непривычно жить здесь одной, - и, пригубив янтарный коньяк, поднялась. - Деньги - это не главное… - и ко мне приблизилась, как кошка на мягких лапах.
        Я криво усмехнулся. Она получила за восемнадцать лет хорошие отступные: дом и все, что в нем было - здесь целый парк автомобилей, - денежное содержание размером с бюджет областного города, а самое главное, один процент акций сверхдоходной «Астронефти». Медсестричка из Подмосковья стала обеспеченной женщиной.
        - Максим, почему ты не женился до сих пор?
        Неожиданный вопрос. А почему, собственно? Потому, наверное, что не встретил ту самую. А ту что встретил - потерял. Как странно, Дина совсем не изменилась. Ни капли. Гибкая, грациозная, стройная. Фигура, губы, ресницы. Влияние на меня: стоит появиться и мысли все о ней, не забыть, не вытравить. Ей не место в моей реальности - я так думал много лет, а стоило в глаза синие посмотреть и все, пропал.
        - Макс… - Влада подобралась ближе и пальцами по моей щеке пробежалась. - Ты мне нужен… Я все забыть наш раз не могу…
        Опять двадцать пять.
        - Я ведь так и не родила. Мне давно пора.
        - Я тут при чем? - иронично поинтересовался, сбрасывая руки с лацканов пиджака. - Это твой выбор.
        - Я тебя хочу, - потерлась об меня сиськами. - Может, это судьба: ты свободен, и я…
        Вот сука. Свободна она. Вчера отца похоронили, а женушка уже себя предлагала. Сыну, блядь, предлагала! Дать бы ей пару лещей, жаль баб не бью. И папа просил за нее. Знал бы за кого.
        - Влада, - взял ее за подбородок, - ты красивая, при деньгах. Найди мужика: хочешь ёбыря помоложе и с членом побольше, хочешь - очередной денежный мешок.
        - А я тебя хочу. И член у тебя отличный. Я помню, - за руку меня взяла и себе между ног засунула. Влажная и горячая. Как сучка в течке. Член шевельнулся в брюках. Я здоровый мужчина с инстинктами и потребностями, а Влада эффектная и сексуальная - этого не отнять. Только мне больше не двадцать лет. Меня на мокрую щель и охи-вздохи не купить.
        - Ты ведь хочешь… - и сжала бугор в паху. - Это не будет предательством. Игорь бы не осудил: два близких человека…
        - Стоп, - я грубо схватил ее и всмотрелся в большие голубые глаза, потом всю взглядом окинул: возле носа следы порошка остались. - Давно на кокаине сидишь?
        - Нет, - она отдернула голову и, отвернувшись, руками себя обняла, - последние полгода балуюсь. Когда рецидив случился. Твой отец очень злился. На всех.
        - Тебе нужна помощь? - я подошел ближе. Да, она сама вступила в брак с тяжелым человеком, у которого проблемы со здоровьем. Но я-то знал, каким папа порой бывал. Очень жестким.
        - Нет. Я справлюсь, - обернулась и на грудь мне бросилась, заплакав. - Ты таким стал… Мужчина. Ты - настоящий мужчина. Как тебя не любить?! За эти два месяца я так прикипела к тебе… Я люблю тебя, Максим.
        Меня смутило ее признание и неприкрытое обожание во взгляде, поэтому не оттолкнул, позволил выплакаться. Легко отшвырнуть и перешагнуть через распущенную мачеху, пнуть потерявшегося щенка сложнее.
        - Иди, поспи, - я осторожно отстранил Владу.
        - Хорошо, - кивнула поспешно. - Прости, что вела себя так. Ты ведь не бросишь меня? Не забудешь? Ты - единственный, кто у меня остался, - и макушкой потерлась о мой подбородок.
        Блядь, чувствую себя Малышом из мультфильма про Карлсона: меня тоже хотят заставить «донашивать» жену за отцом. Мне было немного жаль ее, но не больше.
        - Может, останешься? Это ведь и твой дом? - посмотрела на меня такими невинными глазами. Я только бровь вздернул. Моя жалость имела границы.
        Я ушел. Увы, с Владой придется взаимодействовать - последняя воля отца, - а в остальном в пролете. Мачеха не первой свежести - и на что вообще рассчитывала? Неужели действительно думала, что мое затянувшееся холостячество с ней связано? Нет, в этом другая женщина виновата. После Дины вера в женщин пропала: нет, были в моей жизни и более аморальные барышни, но только она важна была. Первая любовь, которая единственной осталась. Конечно, я не любил ее до сих пор, но и другую полюбить не вышло.
        Вообще это удивительное совпадение: случайно встретиться в сложный период среди двенадцати миллионов москвичей. Может, это знак? Расстались мы хреново. Как вспомню свое свинское поведение в клубе, тошнить начинало. Возможно, пора взрослым стать и все гештальты закрыть. Глядишь, отпустит.
        - Дядь Толь, у меня просьба есть.
        Я официально стал главным исполнительным директором «Астронефти», принял полномочия и ответственность. В «The Firm UK» я занимал высокий пост, но сейчас совершенно другой уровень. В моих руках теперь большая власть и сила: финансовая и даже политическая.
        - Мне про человечка одного узнать нужно.
        - Что за человечек?
        - Женщина, тридцать четыре года, зовут Дина Власова, но она вроде бы замужем, поэтому фамилия могла измениться.
        - Не густо, - задумчиво проговорил дядь Толя. - Фотка, может, есть?
        Я открыл облачное хранилище. Нашел снимок, сделанный шестнадцать лет назад. Утро, рубашка на голое тело, Дина сексуально волосы назад отбросила, и я поймал этот момент.
        - Здесь ей восемнадцать, но она не сильно изменилась.
        - Знакомое лицо… Это не танцовщица, случайно?
        - Стриптизерша.
        - Да какая она стриптизерша! Так жопой виляла. У меня хорошая память на лица, - хитро улыбнулся, подмигнув: - И на крепкие задницы.
        - В смысле? - переспросил.
        - А что? Мне шестьдесят пять, но я же мужчина: люблю хорошие попки.
        - Да черт с ними, с жопами этими, про Дину.
        - Макс, ты знаешь, я по злачным местами ходок: информацию добыть, партнеров выгулять, отдохнуть, что уж скрывать. - я хмыкнул понятливо. - Не, я не чпокал стриптизерш. У меня жена, сам знаешь. Но смотреть - смотрел, - и сокрушенно голову уронил. - Мы даже с Людкой вместе как-то ходили.
        Я вспомнил тетю Люду и просто не поверил. Она настолько добрая и приятная женщина, самая обычная, ни разу не фильдеперсовая. Таких тысячи в российских квартирах.
        - Так вот: Дина эта в нескольких клубах на моей памяти плясала и ни разу даже сиськи не показала.
        - Даже так…
        В последнюю встречу я был непростительно груб. Обзывал ее. Взял на правах сильнейшего. Блядь. Это в принципе паршиво выглядело, а сейчас вообще. Неужели ошибся на ее счет?
        Когда дядя Толя ушел, набрал еще один номер. Нужно выяснить кое-что.
        - Ты с ней спал?
        Полонский завис на пару секунд. Уверен, понял о ком говорю. Мы в последние месяцы очень активно припоминали друг другу все подлости и гадости.
        - Нет, - ответил Вадим.
        - Мудила! - выругался сквозь зубы.
        - Ты тоже не аленький цветочек! - огрызнулся он.
        Я вырубил мобильный и откинулся в кресле. Полонский, конечно, козел. А вот я дурак! Если бы умел слушать и слышать. Если бы верил сердцу. Столько лет прошло. Возможно, все это уже неважно. Дина вообще замужем. У меня своя жизнь. У нее своя. Я взял телефон и нашел снимок: красивая, яркая, дерзкая девочка.
        - Ну и что, что замужем, - рассуждал вслух. - Я просто извиниться хочу.
        Это ничего не значит. Просто одна маленькая встреча. Только я и она. Только мы.
        Глава 13
        ДИНА
        Я приехала за сыном на два часа раньше обычного. Сегодня будут отмечать пятилетие клиники, и я должна сопровождать мужа. Не скажу, что мне в тягость, но последнюю неделю мне тревожно очень. Встреча с Барсовым выбила без того хрупкую почву под ногами. Женя включил ревнивца и собственника на полную, теперь еще и за Матвея беспокоиться нужно. Макс вернулся в Москву не вчера - об этом я знала уже как пару месяцев, но шанс встретиться был минимальным. Но судьба все-таки свела. Значит, может быть все.
        Вместе с возвращением Барсова нахлынул и страх быть разоблаченной. Вдруг узнает, что сына от него скрывала? Как отреагирует? Ведь не станет же претендовать на отцовство?
        - Что за бред?! - вслух отрезвила себя и помахала Матвею. Как Максим может узнать? У меня есть муж, а у моего сына отец!
        Матвей как раз ко мне шел через футбольное поле, и я впервые за долгое время рассматривала его, стараясь найти сходство с настоящим отцом. Высокий, светлые волосы и голубые глаза - это не показатель. От меня у сына ничего не было, увы, но и копией Барсова назвать нельзя. Да и вообще, Макс, наверняка, давно женат, и дети есть. Зачем ему мой ребенок?
        - Привет, - запыхавшись, поздоровался Матвей. - Что?
        - Сегодня пораньше заберу тебя. У папы корпоратив.
        - А меня куда?
        - Хочешь к бабушке, хочешь няню вызовем на несколько часов.
        - Мам, мне почти одиннадцать, я могу остаться дома один.
        - Тебе все еще десять, поэтому не можешь. И вообще, - я осмотрела его, хмурясь. Весь мокрый, всклокоченный, с грязными гетрами. - Ты почему раздетый? Прохладно.
        - Мне жарко, - Матвей взлохматил светлые взмокшие волосы.
        Раз в год мы проходили полное обследование, а кардиолог осматривал раз в полгода. Меня уверял, что сын сейчас ничем не отличался от сверстников, но путь в профессиональные спортсмены из-за серьезных нагрузок закрыт. Но как это объяснить мальчишке: он носится, везде участвует, дерется.
        - Так что? Куда тебя?
        - Не знаю, мам. Мне все равно, - он оглянулся. - Все, побежал.
        - Я подожду здесь, - и погладила его по волосам. Матвей сначала принял ласку, но быстро отдернул голову.
        - Мам, давай без этих нежностей, ладно?
        Я вздохнула. Мальчишки. Женя постоянно твердил, что у нас растет маменькин сынок, но где ж он маменькин! Вообще перестал давать обнимать и целовать себя. Жалеть вообще категорически запрещал. Эх…
        - Привет, дорогая, - ответила на звонок.
        - Как делишки, как детишки? - поинтересовалась Настя.
        - Да так…
        Я рассказала про корпоратив и про настроение Матвея. Он любил бывать у бабушки, но мы часто стали отвозить его на все выходные. Муж хотел личного времени для нас, отдохнуть по-взрослому. Он даже летний отпуск планировал без сына, не весь, конечно, а недельку на пляже вдвоем, потом все вместе в Турции и летний лагерь на два месяца! Я была против. Боялась, что Матвею могло показаться, будто мы его сбагрить пытаемся. Так и сейчас выходило: видимся по вечерам, а выходные он у бабушки. Я не хотела отдаляться от ребенка, а когда говорила об этом с Женей, получалось, что с мужем вдвоем быть не хотела. Какой-то замкнутый круг.
        - Слышь, Дин, ну привози его ко мне, - выслушав, предложила Настя. - Эдик привезет Егора вечером. Им с Матвейкой скучно не будет.
        - Я спрошу у него. Уверена, будет в восторге. В прошлый раз все уши прожужжал про приставку.
        - Ну давай, на телефоне, если что.
        Настя реально выручала с Матвеем. Какая все же с ней метаморфоза произошла: она бабочкой порхала, красивой жизни за счет богатого мужчины хотела: родить и не тужить. Так и вышло: бывший любовник полностью обеспечивал, только сына забрал. Настя не обрадовалась: тяжело переживала, столько слез пролила, и жизнь красивая вроде есть, да не в радость уже. Материнский инстинкт оказался посильнее прочих. Вот и Матвея моего любила, как сына. Если что, у меня всегда был человек, которому всецело доверять могу. Самое ценное, что есть у меня. Единственное, что даже лучшей подруги не доверила - тайну отцовства. А ведь она много раз спрашивала.
        - Слушаю, - ответила на автомате. С незнакомых номеров мне звонили только по работе.
        - Дина?
        Сердце замерло. Я сразу узнала густой, низкий, чуть хрипловатый голос. Странный ледяной пожар опалил кожу, а по спине электрический разряд прошел. Страх и предвкушение - гремучая смесь.
        - Да, - медленно выдохнула.
        - Это Макс Барсов. - Да знаю я! - Если помнишь такого, - не без иронии произнес.
        Его забудешь!
        - Неожиданный звонок, - максимально ровно произнесла.
        - Дина, мы можем встреться?
        Нет, конечно, нет. Ни в коем случае! Ни за что! Внутренний голос у меня с головой дружит.
        - А… Для чего?
        Прежде чем отказаться, нужно выяснить, чего он хочет.
        - Не знаю, - честно ответил он. - Хочу тебя увидеть.
        Я сглотнула. Три слова, и у меня внутри все перевернулось от неожиданной откровенности.
        - Я не уверена…
        Нет. Нет. И нет. Внутренний голос тот еще паникер.
        - Дина, я понимаю, что обидел тебя. Дашь шанс извиниться?
        Боже, они с Полонским, похоже, одними дорожками ходят! Может, и этот грехи замаливает? Тоже женщину завоевывает и хочет гештальты закрыть, да карму почистить.
        - Все нормально, Максим. Совет да любовь.
        - Не понял? - я даже услышала, как он нахмурился.
        - Я не злюсь. Столько лет прошло…
        - Я злюсь.
        Тогда тем более нет.
        - На себя.
        И все равно нет.
        - Может, в понедельник. Обед у меня свободен.
        Идиотка.
        - Ресторан «Baccarat», за тобой заехать?
        - Нет. - Я уже жалела, что согласилась.
        - До понедельника, Дина.
        Я бросила телефон в сумку и вздохнула. Какую же большую глупость я сделала. Опасалась встречи, а позвал - мотыльком на огонь полетела. Если муж узнает… Не важно, что это просто обед, разговор, встреча двух старых знакомых. Просто знакомых… Любовников… Возлюбленных… Родителей… Дура я.
        Да, об этом думала и на корпоративе. В «Event Холл» собралось человек пятьдесят. Хорошее место, обслуживание, кухня. Нас веселили и развлекали шоу-программой. Но у меня не получалось расслабиться. До понедельника на иголках буду. По краю иду, сорваться боюсь, но внутри мерцал огонь предвкушения. Я хочу услышать извинения Барсова. А кто на моем месте отказался бы увидеть со склоненной головой мужчину, который обидел и который когда-то был любимым? Никто!
        - Давайте поприветствуем главного врача и директора клиники «ПрезиДент-Арт», Евгения!
        Я только пришла из уборной, поэтому не успела присесть. Стоя наблюдала, как муж поднялся на небольшой помост. Женя был в ударе: улыбался и шутил. Ему нравилось быть в центре внимания, быть ядром, в самой сердцевине обожания.
        Коллеги и подчиненные бурно аплодировали. Я тоже. Муж у меня был обаятельным красивым мужчиной, и его харизма действовала и на меня тоже, несмотря на долгий брак и частые недопонимания. Я не смогла полюбить Женю всепоглощающе и беззаветно, но между нами было влечение и страсть. Нежность и забота. Было бы еще безграничное доверие…
        - Дина Владимировна, добрый вечер, - мысли прервало появление ассистентки мужа.
        - Тома, здравствуйте, - улыбнулась я. - Вы только пришли?
        - У меня не сразу получилось приехать, - она сделала большой глоток шампанского, - но удалось вырваться. Правая рука начальника все-таки, - плечиком дернула и ко мне повернулась, ослепительно улыбаясь.
        - Все нормально? - я поддержала, когда Тома чуть не запуталась в ногах. Ассистентка мужа, кажется, пьяна уже.
        - Нет, - вздохнула она, - проблемы в личной жизни.
        - Сочувствую, - после паузы отозвалась я. Честно, слушать чужие истории настроения не было. С собой бы разобраться.
        - Любимый мужчина не решается на серьезные шаги, - она все-таки собралась излить мне душу. - Только секс у нас. Но такой крышесносный! - Тома глаза мечтательно закатила.
        - Поздравляю, - сдержанно отреагировала я.
        - Спасибо, - улыбнулась так, словно у меня с сексом какие-то проблемы. С чем-чем, а с этим порядок. - Кстати, у вас красивое платье.
        - Спасибо. У тебя тоже.
        Если честно, Тома выглядела спорно: короткий блестящий наряд с глубоким декольте. Я в таких на сцену выходила когда-то, а она на мероприятие с коллегами. Если бы Женя меня в таком увидел - придушил бы. Мое черное бархатное платье тоже не привело его в восторг: слишком короткое и облегающее, но в моем гардеробе пока не было паранджи. Слава богу. Фигура с возрастом у меня не изменилась, а ноги вообще большое достоинство: стройные, ровные и длинные. Я выглядела сексуально - это возбуждало и одновременно раздражало моего мужа.
        - Вам ведь уже тридцать, - сочувственно проговорила Тома, но словно очухавшись, заверила: - Но вы очень хорошо выглядите, правда-правда.
        - Мне тридцать четыре, скоро на кладбище поеду, - саркастично заметила и нахмурилась. Я, конечно, все понимаю, но какого черта подпитая мадемуазель мне на возраст указывает?
        - Я хочу сказать спасибо моим коллегам, - мы обе повернулись к сцене. Муж обвел взглядом зал и на мне остановился. - На празднике есть женщина, которая бесконечно вдохновляет меня. Дина, все, что я делаю - делаю только ради тебя. Люблю тебя.
        Я смутилась немного, когда начали хлопать, но приятно было. Краем глаза заметила, что Тома хмыкнула и залпом осушила бокал.
        - Как это, когда тебя любит такой мужчина? - спросила неожиданно и взяла еще одно шампанское.
        - По-разному, - ответила я, пристально изучая ассистентку мужа.
        - Евгений Борисович такой красивый, - вздохнула она. - Но вы не подумайте плохого, просто для меня он идеальный мужчина.
        - Тома, вам лучше присесть, - когда она снова не удержалась на каблуках, проговорила я. Что-то странно она ведет себя.
        - Красавица моя, - Женя подошел и за талию обнял меня. - Пойдем, потанцуем?
        - Да мы тут беседуем, - кивнула на Тому. - О тебе, - и внимательно посмотрелась к нему.
        - О чем разговор? - спокойно поинтересовался.
        - О мужчинах, - улыбнулась она. - Я Дине Владимировне жаловалась на своего и немножко завидовала ее счастью, - капризно надула губки Тома. - Вы ее так сииии-льно любите, - протянула она.
        - Прекрасно, - сухо улыбнулся Женя и увлек меня к танцующим.
        - Жень, а что происходит?
        - Не понимаю? - нахмурился он.
        - В тебя что, Тома влюблена?
        - Возможно, - пожал плечами. Очень легко отреагировал.
        - А не ты ли тот самый любимый, но решительный мужчина? - я сама не верила, что спрашивала это у своего мужа, собственника и ревнивца, любящего меня, но…
        - Может быть…
        - В смысле? - даже с такта сбилась. Женя крепче прижал меня и повел в танце, застывшую и… охреневшую!
        - Приятно, когда ты ревнуешь, - шепотом признался и склонился ко мне, губу прикусил и языком по ней прошелся. - Дина, я ревную, потому что люблю, а ты почему нет?
        - Я не ревновала, потому что доверяла тебе.
        - Больше не доверяешь? - прохладно уточнил.
        - Уже не знаю.
        - Тома - молоденькая дурочка. В этом возрасте ищут кумиров, влюбляются в преподавателей и начальников. Хочешь, уволю ее?
        - Нет, - изумилась я. - Не в этом дело…
        - Могу уволить любого в этом зале. Если бы я предъявлял тебе за каждого, кто пялился на твои ноги, то мы бы до утра ругались.
        - Я не хочу ругаться… - начала оправдываться я. Зачем я завела этот разговор? Тема ревности самая больная у нас.
        - Женщины, - тяжело вздохнул Женя. - Вы сами посылаете невербальные знаки мужчинам: улыбаетесь, кокетничаете, юбочки короткие, - и провел пальцем по бедру, где обрывалось платье. - Губки яркие, - взглядом жарким по лицу прошелся. - Мужики считывают их и охотиться начинают, - он еще крепче прижал меня к себе. Женя был возбужден. В живот отчетливо упиралась жесткая эрекция. - Только мне не нужно, я свою лань поймал. А тебе, Дина?
        - Мне тоже… - оборонила я.
        - И Полонский?
        Я окаменела. Хорошо, что не про Барсова спросил, но как он в принципе узнал?!
        Глава 14
        ЖЕНЯ
        - Муж заказчицы, - ответила Дина. - Но откуда…
        - Всего лишь муж? - с обманчивой мягкость прервал я. Сейчас не время для этого разговора, но вариантов других нет. Дину отвлечь от сучки Томы нужно. А самый действенный способ - заставить нервничать, в себе копаться, перебирать в памяти все, что могло меня заставить усомниться в ее верности и искренности. Я очень хорошо знал жену: если она будет чувствовать себя виноватой, то перестанет анализировать и сомневаться во мне.
        - Мы были знакомы раньше. Случайно встретились. Потом в «Восток-Запад» поступило предложение поучаствовать в конкурсе креатива. Мы прошли отбор.
        - Почему ты не рассказала? Я бы хотел знать о твоей работе больше.
        - Жень, ты в штыки воспринимаешь все, что касается агенства! - громче, чем следовало воскликнула Дина. Я прижал ее к себе, волосы поцеловал - они так вкусно пахли сладкой ватой, что съесть хотелось. Сейчас разберусь с Томой и займусь женой по полной программе. Чтобы никаких секретов, тайных помыслов и, конечно же, одежды не осталось. Всю ночь трахать ее буду.
        - Мне сложно делить тебя, красавица моя. Давай еще полчасика потусуемся и домой. Разврату предаваться… - и набросился на сладкие губы: мягкие, нежные - они раскрывались навстречу своему хозяину. Пусть на нас смотрят и завидуют. Блядство на работе я скрывал тщательно, а вот любовь к жене никогда не прятал. Поэтому ума не приложу, почему большинство сосок полагало, что я желаю развестись. Удивительно.
        Через пятнадцать минут уловил момент, когда Дину заняли разговором девчонки из детской стоматологии. Нашел глазами бухую Тому и едва заметно кивнул на темный проход, который приметил специально.
        Довольная улыбка скользнула по губам с остатками помады. Поднявшись, нетвердой походкой моя ассистентка скрылась в темноте. Я присоединился через пару минут. Открыл первую попавшуюся дверь и толкнул внутрь.
        - Женечка, - она попыталась обнять меня, - я знала, что ты захочешь меня сегодня…
        «Staff only» - как раз подходит. Я холодно улыбнулся и отвесил Томе пощечину. Легкую и аккуратную, чтобы синяков не осталось.
        - За что?! - ахнула она.
        - Ты какого хуя приперлась? - я ударил еще раз. - Ты что устроила? Хочешь, чтобы переломал тебе здесь? - за горло схватил и к стене прижал. - В мою семью никто лезть не смеет, ясно? - угрожающе сдавил тонкую шею.
        - Да, - мяукнула Тома, разом протрезвев. - Я просто так соскучилась, так люблю тебя, - всхлипнула. Пьяные сопли и слезы последнее, что хотелось увидеть.
        - Я знаю, - убрал руку и нежно погладил по щеке. Нельзя, чтобы истерику устроила. Я строго-настрого запретил Томе приходить. Не хотел, чтобы с Диной пересекалась. Под алкоголем вела себя несдержанно очень. Тома пришла. Я сорвался. Нужно было до понедельника оставить разборки, но меня накрыло холодной яростью. Сука решила от рук отбиться. Из-под контроля вышла. Только я решаю, чему быть, а чему миновать, а не эта пьяная соска.
        - Тома, ты сейчас выйдешь, возьмешь сумочку и исчезнешь. Я вызвал тебе такси. А на работе мы поговорим. Понятно?
        - Я ведь лучше, чем твоя жена, - она попыталась обнять меня. - Дина не удовлетворяет тебя, а я умею… Давай ублажу и сейчас…
        Я легко оттолкнул ее от себя, чтобы в стену не улетела и дурную башку не разбила. А хотелось бы. Как же я так просчитался?! Как упустил, что эта сучка неадекватна. И не избавиться от нее, пока схему с нелегальными имплантами не проведем. Я на эту дуру сделку оформил. И Дина может неладное заподозрить, если слишком уж резко от ассистентки избавлюсь. Ничего, через два месяца я припомню этот вечер. В красках обрисую, кто она и что она.
        - Иди, Тома, - холодно улыбнулся. - И без фокусов.
        Если подставить перед женой - закопаю.
        Я, проконтролировав, что Тома вышла из заведения, вернулся в зал. Дина сидела в компании нашего стоматолога-анестезиолога и смеялась. Ему было под полтинник и форма далека от идеала, как и содержание, поэтому я остался спокоен.
        Я ведь лучше, чем твоя жена…
        Я даже фыркнул, пока пробивался к Дине, через группы подвыпивших коллег. Томка - красивая молодка, этого не отнять, правда, сегодня выглядела отвратительно. Безвкусный наряд, тонна косметики, пьяная рожа. Дешевка. Фу, даже касаться ее противно было. Ублажать она умела. Сосать и ноги раздвигать - дело не хитрое.
        Я подошел сзади, руки на плечи положил, лаская нежную кожу шеи. Дина вскинула голову, на меня взглянула блестящими синими глазами. Вот кто меня ублажать будет.
        - Поехали домой, - шепнул хрипловато. - Ренат, бывай, - крепко руку пожал ему. - И много не пей.
        - Обижаешь, - хмыкнул он. - Я с анестезией на ты.
        Я приобнял жену, в гардеробе помог легкий плащ накинуть, такси уже ждало. Мы сели, и я привлек Дину к себе.
        - Ты так вкусно пахнешь… - шепнул, языком медленно ушко обводя. - Хочу тебя… - и руку под короткое платье запустил. Чулочки, бархатная кожа, чувственное тело.
        - Женя… - шикнула тихо, но ладонь не убрала, когда я положил ее на свой член. Пусть хоть через брюки подразнит. Дина умела заставить кончить даже в одежде. Научилась на своих танцульках. Но в первый раз…
        Никогда его не забуду. Я ждал ее пять лет. Хотел до трясучки, до зубного скрежета, до синяков, которые оставил, сжимая бедра. Во мне не осталось нежности и терпения, только яростная похоть. Мы были женаты два месяца, а я Дину не касался, пока вся эта родовая хрень не прошла, и Матвей на поправку не пошел. Жена стеснялась меня, только друга во мне видела, и я знал это. Но права мужа реализовал по полной, и она увидела во мне мужчину. Распробовала порочную прелесть секса со мной. А я с ней. Реальность оказалась слаще мечты. Гимнастка и танцовщица - она очень хорошо чувствовала свое тело и могла им доставлять удивительное наслаждение. Давала и принимала отменно. Томке еще учиться и учиться.
        - Распущенная сексуальная сучка, - в лифте я прижал ее к стене и закинул длинные ноги себе на пояс.
        - А ты интеллигент прямо. - Дина обольстительно улыбнулась и потерлась промежностью о мой пах. Вставлю ей прямо здесь! Лифт неожиданно пискнул, притормаживая на двадцатом этаже. Черт!
        Я резко поставил жену на ноги и запахнул полы пиджака, скрывая стояк. Насколько это вообще возможно. Первый час ночи, кому не спится?!
        - Здравствуйте, - чинно поздоровался с какой-то разодетой бабкой.
        - Здрасьте, - хихикнула Дина. Я тяжелым взглядом пригвоздил ее. Сейчас выглядела и вела себя как девочка по вызову, а не жена уважаемого человека.
        - Что? - одними губами спросила.
        - Ничего, - ответил, открыв дверь в темную квартиру. Мы жили не в самом центре, но в элитном доме на западе Москвы, и публика здесь соответствующая. Что эта старая кошелка подумает о нашей семье? - Дина, ты можешь вести себя культурно?
        - Я?! - ошеломленно глаза распахнула. Ну не я же, блядь. - Ты чуть не трахнул меня в такси и лифте, а я, оказывается, не культурная распутница? Серьезно?
        - Знаешь поговорку: сучка не захочет, кабель не выскочит?
        - Знаю, - эротично облизнула губы, подошла близко, пальцами скулы мне обвела, шепнула томно: - Сучка. Больше. Не хочет.
        Дина развернулась на острых каблуках, даже не разулась, царапая шпильками паркет. Да, я жуткий педант, а она действительно сучара. Моя сучара.
        - Я хочу, - обхватил сзади и подтолкнуть к низкому креслу. Надавил, прогнуться заставил, ноги коленом развел.
        - Я не хочу больше! - взбрыкнула моя кобылка. Но я одной рукой поясницу придерживал, другой трусики до колен стянул. Провел пальцем по нежным губкам.
        - Ты же мокрая вся, - тихо рассмеялся и ширинку расстегнул. Со стоном вставил, и жена мне вторила. До секса охочая была. Любила хорошо потрахаться, чтобы громко и пошло.
        У самых корней за волосы схватил и оттянул, в губы впился, кусая и посасывая. Двигаясь в узкой дырочке.
        - Сожми, красавица моя… - простонал и чуть не кончил сразу. Дина своей штукой между ног хорошо владела, везде мышцы в тонусе: стискивала член стенками так, что я как пулемет длинной очередью кончал.
        - Я люблю тебя, - повернул ослабевшую к себе, на руки взял, сейчас помою хорошо перед сном. - Тебе хорошо было?
        - Было, - тряхнула волосами и за шею меня обняла.
        - Ты, кстати, к гинекологу ходила?
        Я тонко уловил перемену - расслабленное тело вмиг окаменело.
        - Пока нет…
        - Дина, я же сказал. Что непонятного?
        Глава 15
        МАКС
        Дядя Толя по старой привычке приносил информацию в папке. Внутри всегда четко и по делу. Так было и сейчас: муж, сын, работа. Я взял в руки лист и присмотрелся к скану водительского удостоверения Евгения Савина. Не урод, что уж. Женщинам такие нравятся. А мне козлом казался. Не знаю почему. Хотя нет, знаю. Потому что муж Дины. Этот хлыщ явно умнее меня. Она женой ему стала, ребенка родила, а я сидел в огромной нефтяной корпорации, с кучей бабла и практически безграничными возможностями и на чужую женщину облизывался. А ведь она моей могла быть. А этот мальчик… Я бросил взгляд на имя - Матвей - мог быть нашим сыном, если бы… Если бы, что? Если бы я поверил и выслушал. Если бы она не подначивала в клубе. Если бы умели разговаривать и слышать друг друга. Если бы да кабы…
        Я бросил настырный взгляд на часы. Скоро Дину увижу. Я ждал встречи, предвкушал и стремился к ней. Зачем? Версия про извинения могла обмануть, кого угодно, но только не меня самого. Голос услышать, рядом посидеть, взгляд Дюймовочки на себе почувствовать. Понять, что осталось от моего черствого сердца. Еще несколько недель назад я и не вспоминал о Дине Власовой или Савиной, это уж, как угодно, а сейчас думал днями и ночами. Особенно ночами. Встречи ждал и на других женщин смотреть не мог.
        - Бля… - выдохнул, пытаясь дзен поймать. Дина - замужняя женщина, а я принципиально с такими не связывался. Секс с мачехой - стал отличным уроком, как не надо делать. Но там вообще жесть: не просто жена, а жена моего отца. Труба.
        Я перевернул страницу и принялся о работе читать. Через пять минут меня накрыл дикий хохот. И тут Полонский!
        Как? Как могло выйти, что Дина работала на Катю Полонскую. На жену Вадима. На женщину, с которой у меня был короткий, но приятный роман. Блядь, походу он еще и детей моих крестить будет. Без моего ведома, естественно. Я-то хрен ему позволю! Карма у меня, что ли, такая? С мудаком этим одними дорожками ходить.
        - Да, - нажал громкую связь, когда мигнул рабочий телефон.
        - Максим Игоревич, совещание с региональными представительствами через час. Вы просили напомнить.
        Черт, забыл совсем.
        - Ирина Петровна, перенесите на пять вечера.
        Я схватил пиджак и поднялся. Пора. От отца мне досталось две секретарши: одна длинноногая блондинка в приемной, другая не менее горячая брюнетка - личная. Я обеих перевел на встречу гостей, улыбки и кофе, а личного помощника перевез из бывшего офиса. Я грешен и на баб отвлекался, а на работе лучше этого не делать. Ирина Петровна опытная, не глупая и по возрасту вне сферы моих интересов. Мы сразу сработались.
        Я выбрал один из лучших ресторанов Москвы, который мог предложить приватность. Компрометировать Дину не хотел. Я и так виноват перед ней.
        Ждал у бара, предупредив метрдотеля. На вход поглядывал. Если не придет - донимать не буду, но… Острое разочарование кольнуло в груди. Хочу увидеть ее. Чтобы закрыть гештальт. Отпустить ее. Может, и мое гребаное ледяное сердце оттает.
        - Здравствуй. Вроде ждал, но ее появление стало неожиданностью. Обтягивающие черные джинсы, модный оверсайз свитер и умопомрачительные ноги. Темный водопад волос, губы пухлые, а ресницы бесконечные. Дина выглядела, как женщина, которая не собиралась превращать свое появление в фурор. Будто ей похер, какой предстать передо мной. Возможно, реально похер. Только впечатление совсем другое: в груди билось чувство, что мне снова двадцать, и Дина прямо там, в самое сердце на поражение.
        - Ты совсем не изменилась, - сказал, когда мы сели за столик и сделали заказ. - Такая же Дюймовочка.
        - И шлюха, - иронично добавила она.
        Я не отвел взгляд, получив знатный укол совести. Я был молод, зол, влюблен. Я обидел ее и сам захлебнулся разочарованием. Ночью шестнадцать лет назад не она, а я изменил: предал любимую и отца. Пора признавать ошибки.
        - Прости меня. Я столько ерунды тебе наговорил, обидел очень.
        - Вы с Полонским сговорились, что ли? - тряхнула волосами Дина. - Он грехи замаливал, жену вернуть хотел. Ты тоже?
        - Нет, я свечку поставил за искупление. И, кстати, я не женат. А ты?
        Конечно, я знал, но от нее услышать хотелось.
        - Я замужем, - просто ответила и на меня так пронзительно взглянула: - Ты изменился, - сказала тихо, - сейчас по-настоящему взрослый.
        - А еще красивый, богатый, сексуальный, - пошутил, нетерпеливо ожидая, когда официант уже уберется. Третий всегда лишний.
        - Ты всегда был красивым, богатым и сексуальным!
        - Правда? - я подался вперед и только усилием воли сдержал порыв сжать тонкие пальцы. Меня снова штырит от нее. Как в первый раз. Только Дина уже завоевана другим.
        - Правда…
        - Дина, я обидел тебя. Очень. Но хочу, чтобы ты знала: я любил тебя, поэтому был так жесток.
        Я не имел права вываливать на нее запоздалые признания, но не мог промолчать. Наоборот, смотрел во все глаза, за реакцией следил: щеки порозовели, дыхание сбилось, в глазах столько отчаянной тоски. Мы пытались и иронизировать, и шутить, но между нами до сих пор тонкая нить проходила. Я чувствовал ее. Дина, уверен, тоже.
        - Максим, я уже не злюсь. Вышло как вышло. Судьба, значит, такая.
        - Человек сам творит свою судьбу, - шепнул и наши пальцы все-таки соприкоснулись. Электрический разряд заплясал на самых кончиках, по телу распространился, отдаваясь тягучим и жарким возбуждением. И это не банальное желание плоти, это близость. Через столько лет такая же нужная, ничуть не утратившая своего звенящего притяжения. Дина тоже ощутила это. Вероятно, поэтому руку отдернула и вскочила. Я тоже поднялся.
        - Мне пора уже… - шепнула, голову сильно задрав. Я нависал над ней, мощью давил, понимал, что играю нечестно, но ничего с собой сделать не мог. Тянет меня к ней.
        - Дина… - и руки на талии сомкнул. К себе прижал, шумно сладкий аромат волос вдохнул.
        - Не нужно… - шепнула за мгновение до моего поцелуя. Нужно. Нам обоим просто необходимо.
        Дина цеплялась за мои плечи, прижималась неистово, языком творили такое, что пар из ушей валил. В паху тоже дымилось, но это не главное. Мое сердце узнавало эту тоненькую изящную девочку. Я потерял ее по глупости, а сейчас она снова в моих руках: льнет, поцелуи дарит, с ума сводит.
        - Поехали ко мне… - хрипло выдохнул, ягодицы сжимая. Мы слишком одеты, чтобы вспомнить друг друга. - Хочу тебя.
        - Не-ет… - простонала и оттолкнула меня. Губы дрожащей рукой прикрыла. - Нельзя так.
        - Кто сказал? - и снова к себе притянул.
        - Я замужем, Макс.
        Ну и хрен с ним с этим мужем?! Разве любящая жена будет на поцелуи так жарко отвечать? Шею под грешные ласки подставлять, выгибаться навстречу?
        - И что? - я реально недоумевал. Дина почти лежала на столе и думать о «правильном» стало сложнее. Вот она, женщина моих грез, открыта для меня, желанна. Какой, блядь, замужем!
        - В смысле «и что»? Максим, я замужем. - Я не хотел этого слышать, поэтому губами рот закрыл. - Я замужем, понимаешь! - крикнула, отталкивая меня.
        Замужем, значит. Замужем. Надо подумать. Может, развестись?
        - Все. Наше время давно ушло! - сопротивлялась Дина.
        - Ушло, говоришь? - и обвел ее, зацелованную, шальным взглядом. - Разве?
        - Это слабость. Я растерялась.
        Опять двадцать пять. Что она такая потерянная и безотказная?!
        - Если бы ты не проявила «слабость» с Полонским, - не сдержал едкого сарказма, - мы бы не наделали столько ошибок.
        - Точнее, если бы ты не был таким придурком! - она с силой меня толкнула в плечи. - Упертый, как баран!
        - Ты меня с кем-то путаешь. Я лев по гороскопу.
        - Ты идиот!
        - А ты языкастая сучка! - вспылил я.
        - Пусти!
        Блядь, кажется, я все испортил.
        - Дюймовочка, ты нужна мне.
        - А ты мне нет.
        - Не верю.
        - Твои проблемы! - огрызнулась она. К нам официант с десертом пожаловал, и Дина, воспользовавшись моментом, схватила сумку и бросилась прочь. Нет, я не отпущу ее снова. Дважды отказывался от этой женщины. Больше не сделаю этого. Да, не свободна. Да, другому принадлежит. Но если у нее горит сердце так же, как мое, то все сделаю, чтобы меня выбрала.
        - Дина, постой!
        Какая же прыткая! Не догнать!
        - Дина, прошу, - схватил за локоть уже на улице.
        - Пусти, Максим, прошу. Не нужно нам было встречаться. Это ошибка…
        - Привет, милый, - я резко обернулся и увидел Владу в роскошном жемчужном платье-футляре. Она, словно не замечая Дину, ко мне подошла и прижалась, целуя в щеку. Что это вообще за херня?!
        Дина только ресницами волшебными ошеломленно взмахнула и убежала.
        - Дина, да постой ты! - я бросился к светофору, но она уже на другой стороне была, поток машин разделил нас. Блядь! Все испортил! И Влада еще!
        - Я не понял, - грубо сжал запястье, когда попыталась волосы мне поправить. Мамочка, бля! - Что за показательное выступление?
        - О чем ты? - Влада по-детски распахнула огромные голубые глаза. - Я с любимым пасынком поздороваться не могу?
        Я даже зубами заскрежетал от раздражения. Мы оба понимали, что она притворялась, но с этим ничего нельзя сделать. Отец просил заботиться и приглядывать за ней. Я обязан исполнить его просьбу. И похер, что мачеха пыталась соблазнить меня. Я кремень. Меня сейчас только одна длинноногая лань волновала. Дина - мой стопроцентный краш, просто отвал башки.
        Она замужем. Отвали от нее…
        Да пошел ты! Это я внутреннему голосу. Мне хотелось бы быть человеком чести, который не лезет в чужую семью, дом, тем более там ребенок, но у меня стойкое понимание, что дважды потерял свое счастье, больше не хочу! Я не собирался преследовать и делать Дину любовницей. Я готов стать для нее мужем, если тот отклик, который ощутил всем существом, не мираж.
        - Максим, - Влада обняла мой локоть и невзначай грудью потерлась, - у меня к тебе важный разговор, пообедаем?
        - Мне ехать нужно, - отказаться хотел.
        - Пожалуйста, - надула губы Влада. - Это важно.
        Мне пришлось вернуться к столику в уединенном зале - телефон остался там. Влада, естественно, за мной пошла.
        - Хм, - окинула взглядом, - у тебя свидание было? Кто эта девчонка? Взрослый мужчина, - томно произнесла, - а все по малолеткам скачешь.
        - Говори, что у тебя. Я спешу, - присел и отодвинул от себя легкий муссовый десерт со сливками и ананасами. Дина раньше такие любила.
        - Фи, как грубо, - кокетничала Влада. Села рядом, чтобы наши колени соприкоснулись. - Макс, - протянула, вздыхая, - я хочу быть полезной. «Астронефть» столько значила для Игоря… Возьми меня на работу.
        - А-ха-ха, - не сдержался я. - Может, тебе в хоспис обратиться? Мне услуги сиделки ни к чему.
        - Макс, - она придвинулась ко мне, позволяя заглянуть в низкое декольте. Неплохие сиськи, что уж… - Я узнала про благотворительные проекты и…
        Дальше я не слушал. Точно, у нас есть обязательства в социальной сфере, и это нужно рекламировать, чтобы народ знал своих благодетелей. А еще организовывать и тесно сотрудничать с корпорацией. На примете даже есть одно рекламное агентство.
        - Я подумаю, - бросил, совершенно позабыв о болтовне Влады. Пока она ладонь на колено не положила, поглаживая, к члену подбираясь. - Влада, - схватил за руку, - я тебе не мальчик, которого можно за хуй хватать. Продолжишь в том же духе, и я забуду о просьбе отца.
        - О какой? - схватилась за слово, как за соломинку.
        Блядь. Ей уж точно не нужно знать. Начнет потом несчастную строить.
        - Неважно. Я позвоню, когда надумаю, - и поднялся.
        - Это я позвоню, милый.
        Непробиваемая баба!
        Глава 16
        ДИНА
        Сколько я расческой провела по волосам? Две тысячи раз есть? Время полночь почти: Матвей спал уже, Женя увлеченно медицинский журнал листал, а я встать с кресла не могла, к мужу повернуться. Руки дрожали, щеки горели, губы хранили вкус запретных поцелуев. Какая же я идиотка. Зачем согласилась на встречу с Максом?! Что доказать хотела?! Что ради его ласки готова семью предать, все бросить и за ним бежать? Что до сих пор испытываю тягу к нему? Что люблю… Я до боли губу прикусила, языком смахнув выступившую кровь: мне даже думать об этом запрещено! Я мать и жена. Моя душа и сердце для них!
        Я сдвинулась и украдкой взглянула в отражение: Женя задумчиво держался за подбородок, хмуря темные брови. Гладкий загорелый торс, длинные ноги, узкие бедра - мой муж в хорошей форме. Сухой и жилистый, с приятным лицом хорошего мальчика, у которого в голове очень плохие мысли. Даже странно, что было время, когда я видела в нем только друга. Нет, теперь он мой мужчина, никак иначе. Холодный и рациональный, но с порочными и страстными желаниями. Даже очки для чтения придавали ему какой-то холеной самцовости.
        Барсов совсем другой. Одни яркие голубые глаза на брутальном лице чего стоили! Чувственные губы, мощное и сильное тело. Спортсмен. Боец. Мужчина. Я не влюбилась в него с первого взгляда, но он доказал, что сильные чувства способны всколыхнуть даже закрытую душу. С ним я летала. Всю себя отдавала. И именно с ним разбилась.
        Я отвела глаза, чтобы муж не заметил, что наблюдаю: смотрю на него, а вижу другого мужчину. Порывистого, упрямого, вспыльчивого. У Максима бурный характер, а Женя все оценивал и выверял прежде, чем сделать ставку. Такие разные, и оба в жизнь мою вошли. Женя - муж, Макс - мужчина, чья близость сегодня чуть не сбила с пути истинного.
        Щеки вспыхнули, а руки предательски задрожали. Если Женя узнает, что меня касался другой мужчина, что сама позволяла и отвечала на ласки - даже представить страшно, что будет.
        - Дина?
        - А… Что? - встрепенулась я.
        - Что с тобой? - Он отложил журнал, очки снял и взглядом мне под кожу забрался. Муж очень тонко улавливал перемены во мне, а я безошибочно узнавала его подозрительное недоверие. Сегодня чутье Евгения Савина не подвело.
        - Задумалась над рекламным слоганом, - максимально спокойно ответила и отложила расческу. Я врала. Моя большая маленькая ложь. Надеюсь, мой муж не умел читать мысли. И Барсов тоже. Получалось, что я обманывала их обоих, но по-разному. Кошмар какой.
        - Понятно, - он откинулся на подушки с ленцой, но взгляд цепкий, изучающий. - Кстати, можно подробней, откуда у тебя такие знакомые, как Полонский?
        Я испытала невероятное облегчение. Господи, Полонский! Про него говорить не страшно.
        - А как ты узнал, кстати? - я ему точно не рассказывала, но откуда тогда? Настя еще знала, но она не могла разболтать, тем более Жене.
        - Слышал твой разговор с подружкой. Ну так что там с Полонским этим?
        Странно, не помню, чтобы при нем… Ладно, в любом случае это не такая уж большая тайна. Есть и более внушительные.
        - Я тебе уже все рассказала.
        - Мне просто интересно, почему вдруг этот Полонский решил тебе помочь. А, Дин?
        - По доброте душевной. - Я поднялась, выпрямилась, плечи расправила. Сексуальное черное боди подчеркивало длинные стройные ноги.
        - Не играй со мной, красавица, - медленно произнес, но глаза вспыхнули ореховой зеленью, страстью загорелись.
        - К Полонскому не ревнуй. Между нами ничего не было и быть не может. Я на жену его работаю и дружу с ней.
        Да, ревновать нужно к другому, но этого я никогда не скажу. У меня любящий, красивый муж, дом полная чаша, сынок - золото. Что еще нужно? Ничего. Никого. Максим Барсов - прошлое. Я не должна больше встречаться с ним. Думать. Мечтать.
        - Станцуй для меня… - хрипло попросил, откидывая легкое покрывало. Уже возбужден, но хотел на разрыв. - Будь плохой девочкой, любимая.
        Я соблазнительно улыбнулась и медленной кошачьей походкой к нему подошла. Мне даже музыка была не нужна, она в голове звучала. Танцевать я обожала, но времени особо не было. Сегодня, значит, оторвусь. Пусть завтра муж будет раздражен моей развратностью, но сейчас хотелось его порадовать, с ума свести, доказать, что я только его. Чтобы в горячих объятиях забыть свою хмельную слабость. Чтобы на губах вкус талого снега остался, а не тропических джунглей, с которыми Макс ассоциировался.
        Я эротично изгибалась, сантиметр за сантиметром стягивала боди.
        - Хочешь попробовать? - шепнула и сжала груди, острыми сосками чиркнула по тонким губам, но не позволила втянуть в рот. Сама языком лизнула сначала один потом второй. Медленно, со стоном избавилась от одежды и ладонью лобок накрыла. Жене нравилось смотреть, как я ласкаю себя, это возбуждало, как, впрочем, и любого мужчину. Именно поэтому он бушевал утром - думал, что во времена моих танцев в клубах, я делала это для всех клиентов. Бесился, но не мог противостоять яростному вожделению. Кто бы знал, что интеллигент Евгений Власов такой порочный сластолюбец.
        - Сучка! - бросил нетерпеливо, когда пошло выгнулась, повернувшись у нему ягодицами и рукой между ног провела.
        - Тебе же нравится, когда я такая. Нравится, м? - подошла вплотную и сжал бугор в паху. Жесткий и крупный. Я не играла сейчас. Мы оба знали, что это правда, и нам обоим было бы легче, если бы утром не нужно было становиться моралистами.
        - Конечно, нравится, - сузил глаза и резко схватил меня, на кровать бросил и телом поджарым накрыл. - Ты вся мне нравишься, - зубами сосок прихватил. Было болезненно, мучительно приятно. Женя каждый миллиметр моего тела сначала изранил, затем томительно обласкал. Когда вошел наконец, я уже была на грани. Он тоже дрожал от напряжения, с яростными стонами врезаясь в меня. - Я люблю тебя, Дина, - сжал так крепко, словно единым целым стать со мной хотел.
        - Я тоже, - ответила рвано.
        Женя обхватил мое лицо, лбом прижался и, не прекращая вбиваться, прорычал:
        - Скажи, что любишь. Я заебался слышать твое «я тоже». Скажи!
        Я замерла. Никогда раньше его не смущало ответное признание. Что сейчас случилось? Неужели настолько чутко ощущал мое смятение…
        - Я люблю тебя, - мне было не сложно.
        Женя жадно набросился на мои губы, поцелуями сумасшедшими покорил. Я тоже себя не сдерживала: спину ему всю исцарапала, плечи искусала, бедрами слезть с члена пыталась - мучительную сладость дарила, оттягивая пик наслаждения.
        - Ты перестала пить таблетки? - выдохнул, кончая в меня.
        Я сглотнула. Нет, не перестала. Я не хочу еще детей. Пока.
        - Да.
        Я солгала, а Женя не заметил. Он крепко обнимал меня, пока не уснул. Когда дыхание мужа выровнялось, а тело расслабилось, я поднялась, вышла из спальни и, вытащив из сумки противозачаточные, закинула таблетку. Раньше в ванной хранила их, теперь прячу.
        - Бля… - услышала в гостиной. Какое бля! - Матвей? - бросила таблетки, не заметив, что попала мимо сумки. - Ты почему не спишь?..
        Глава 17
        ЖЕНЯ
        Я поднялся раньше будильника. Дина спала еще, закинув руку за голову. Пухлые губы приоткрыты, и я, не удержавшись, погладил их, затем палец в рот вставил - черт, это возбуждало. Я стащил одеяло, лямки вниз потянул, оголяя крепкую грудь. Погладил, поцелуями осыпал, сладкий аромат губами собрал. В глаза прикрытые длинными ресницами всмотрелся. Что же у нее в голове происходило? Что снилось? О чем думала красавица моя?
        Вчера горячей такой была, распутной, похотливой. Это с ума меня сводило. Трахало не только тело, но и мозг. Это был забористый секс в голову. С кем еще она бывала такой? Когда стриптиз свой танцевала? А папаше Матвея так же страстно давала? Или еще задорней?
        Нежная томность сменилась агрессивным желанием. Я коленом развел ноги и жестко обхватил бедра. Дина затрепетала и открыла глаза. Как вообще женщина с такими тонкими чертами лица, изяществом в каждом движении могла быть такой сексуально распущенной? Идиоты считали, что каждый мужчина спит и видит, чтобы жена шлюхой в постели была. Это очень приятно, не спорю, только женское блядство не заканчивалось супружеским ложем. Там оно только начиналось.
        - Женя… - сонно пробормотала. Я сгреб ее в медвежьи объятия. Дина отчего-то считала, что у меня нет поводов для ревности. Что ее улыбки, кокетство и флирт - это все обычные элементы общения. Она или не понимала, или придуривалась, отрицая, что мужчины такой формат воспринимали иначе. Я уж точно знал. Таких кокеток легко на член подсаживал. А если рядом с Диной появится мужик, плевавший на ее семейное положение? Она же не устоит. Натура, как и у большинства женщин, блядская. Сущность у них такая, что тут скажешь. Я свою красавицу и поэтому в том числе в ежовых рукавицах держать пытался. Чтобы никаких соблазнов не было. Сейчас ребенка заделаем и чао все, что я лично не мог контролировать.
        - Ты чего? - проговорила, когда резко содрал белье. Ничего, кобылку в стойло загоню и успокоюсь.
        - Супружеский долг отдаю. Вчера поимел стриптизершу, сегодня жену трахнуть хочу.
        В глубине квартиры что-то неожиданно грохнуло о пол. Блядь. Это уже реально не смешно. Матвей превращался ходячую катастрофу. Я думал с возрастом геморроя станет меньше. Черта с два!
        - Лежи, - и сам поднялся. Штаны домашние на свой стояк натянул. Если Дина пойдет, то начнет возиться, кормить, сопельки пацану вытирать. Ведь взрослый уже. Не должна ему опека такая нравится, но Матвей теперь со мной соревновался за внимание матери. Только у меня опыта больше. Меня не обыграть.
        Одно время, правда, он ко мне тянулся - отец ведь, - но не чувствовал я близости с ним. Не обижал, естественно, но и другом не стал. Он называл меня папа, и я был им. Необязательно же ребенка в попу целовать раз родитель. Я ему больше дал и дам еще: здоровье, путевку в жизнь, образование, лайфхак как стать успешным. Меня слушать будет, вырастет нормальным мужчиной.
        - Люби себя, чихай на всех и в жизни ждет тебя успех, - проговорил с улыбкой. Есть оговорки в этой поговорке, но суть примерно такая.
        Я вышел и двинулся на звук. В гостиной возле аквариума возился Матвей: рядом банка с кормом, который был для рыб, а стал для ковра. Еще и фильтр, походу, перестал работать.
        - Ну и что ты здесь делаешь? - тихо спросил, опершись о косяк двери, и щелкнул выключатель.
        Матвей шею втянул и нехотя повернулся. Взгляд как у волчонка, колючий и испуганный. Я всегда был строже, чем его мать, но в последнее время мы оба с прохладой относились друг к другу.
        - Хотел светодиоды поменять… Коротнуло у меня тут, - пробурчал, хмурясь. Оценивая дела рук своих. Рыбки чуть не подохли, самого могло шарахнуть и вишенка - корм на полу. Ковер здесь классный, белоснежный, мягкий, с длинным ворсом. Баран.
        - Пылесос в зубы и вперед.
        - Угу.
        - А лампочки оставь пока. На выходных вместе починим.
        - Хорошо, пап, - сдержанно обрадовался Матвей. Дине приятно, когда мы возимся вместе, мелкому тоже, почему бы и нет.
        Я хотел уже в спальню вернуться, но решил в ванную заглянуть. Почти дверь открыл, но задержался, заметив открытую сумочку, а рядом блистер с таблетками. Противозачаточные. Что же, математика не хитрая: таблеток столько, сколько дней цикла. Значит, Дина обманула меня. Прекрасно. Она не просто не хочет ребенка, она врет мне. Я, получается, ее пацана поднял, а мне родить госпожа Савина не желала. Охуительно просто!
        Я побрился, умылся, душ принял. Не чистоплотности ради, пожар внутри тушил. Неужели, сука, я не заслужил, чтобы любимая жена моего ребенка выносила? Я никогда не говорил, что не хочу детей - не та информация, которой нужно делиться, - поэтому странно, что мне в этом отказывали. Из-за чего? Или, может, кого? Какому-то мудаку она, значит, позволила кончить в себя без защиты, оставила ребенка и носится, как курица с яйцом. Козлу, который даже не поинтересовался: детка, ты как? Залета, случайно, не случилось? Просто мимо прошел. Ему родила. А я, любимый муж, не достоин. Таблетками закидывалась, чтобы не дай бог не залететь. Гадство!
        Я схватил блистер и пошел в спальню. Готовься, красавица моя.
        - Что это? - спросил тихо, но Дина встрепенулась - она знала меня. Может, не чувствовала так хорошо, как я ее, но изучить за десять лет успела. Не все, конечно. Кое-что обо мне знать категорически воспрещалось. Я не мог этого допустить, не мог потерять ее, но и отказаться от своей «шахматной» партии тоже не мог. Мне нравилось манипулировать людьми, я наслаждался этим, только Дине я позволял двигаться, как королеве, которая ходит, как угодно, правда, всегда есть тот, кому это угодно.
        - Ты рылся у меня в сумке? - ровно спросила.
        - Нет. Они лежали рядом. Плохо спрятала. Не внимательная, малышка, - покачал головой.
        - Жень, все не так…
        - А как, Дина? - нарочито изумился. - Как?
        Она молчала.
        - Моя жена не хочет от меня детей. Моя жена врет мне. Моя жена… - я замолчала, наблюдая за реакцией. Что еще у нее происходит? - Что? Что еще у моей жены, а?
        - Я хотела родить тебе! - парировала упрек. - Хотела! Но мы припарковали этот вопрос. Ты припарковал! - и пальцем в меня ткнула. Прямо фурия! - А потом объявил это так, будто мы в магазин сходим и выберем ребенка. Словно к этому не нужно готовится. Будто бы жизнь прежней останется. Нет, Жень, не останется.
        Я присел, подбородок острый двумя пальцами подцепил, в глаза синие посмотрел.
        - Ты хочешь от меня детей? - спросил, не мигая.
        Дина отдернула голову и приблизилась ко мне, за плечи обняла. На своих условиях со мной говорить будет. Сучка. Потерлась, нежно поцеловала. Как кошка ластится.
        - Хочу, но не сейчас. Дай мне время. Закончить начатые проекты, подготовить толкового зама…
        Опять работа. Как она меня задолбала. Все, заканчивать пора с этим агентством.
        - Хорошо, я дам тебе время.
        Пусть считает, что смирился, а остальное - судьба распорядилась так. Не хотел прибегать к крайним мерам, но придется.
        Днем встретился с Галиной Пеховой. Мы с ней пять лет вместе проработали: на отлично распиливали субсидии, в серую проводили оплаты, доходы от незарегистрированных стоматологических материалов делили. Потом я открыл свою клинику. Она ушла на вольные хлеба. Ведет бухгалтерию у небольших фирм. В основном для профилактики маразма нежели ради денег - наворовала главбух за двадцать лет стажа будь здоров. Я лично попросил Галку взять на аутсорсинг финансовые дела агентства жены. Во-первых, Пехова действительно классный бухгалтер, если не имеет цели обмануть. Во-вторых, Дина реально очень благодарна была и довольна работой мною рекомендованного специалиста. В-третьих, я всегда в курсе, что творится в «Датском королевстве». Финансы жены полностью под контролем.
        - Что ты хочешь, чтобы я сделала?! - ахнула Галка. - Меня же посадят!
        - Раньше ты не была такой паникершей, - хмыкнул я.
        - Раньше, - она склонилась над столом и голос понизила, - мы действовали аккуратно, а то что ты предлагаешь - наглость, которая потянет лет на пять.
        - Да ладно, - я еще раз просмотрел выписку с расчетного счета «Восток-Запад». - Тут всего-то четыре мульта. Мелочи.
        - У меня на них уже счета есть. Оплатить нужно.
        - Выведи их на себя. Будет бонусом. У тебя же есть электронная подпись директора?
        - Ты серьезно? Это же твоя жена.
        - Я с Диной разберусь.
        - Женя, при всем уважении, но в тюрьму я не хочу.
        - А сядешь, - жестко парировал, - если выеживаться будешь. Отчеты по схемам были за твоей подписью.
        Пехова нервно руки отдернула, перевернув на стол остатки кофе. Я взял салфетку и улыбнулся, мягко и по-свойски.
        - Галь, обещаю ничего не будет: Дина не заявит. А ты исчезни на пару месяцев, отдохни на островах где-нибудь.
        - У меня дочь учится в Москве, - огрызнулась она.
        - Она взрослая уже, справится и без мамы. Как можно будет возвращаться - сообщу.
        - Савин, - покачала головой, - если подставишь, сдам тебя с потрохами, ясно?
        Я довольно усмехнулся. Скоро моя жена будет дома, а агентства, наоборот, не будет. С остальным разберусь.
        Глава 18
        МАКС
        - Максим Игоревич, ждем на заседании, - чиновник из министерства поднялся. Я тоже. Руки пожали и распрощались.
        - Мы одной ногой председательствуем в палате промышленников, - потер руки мой помощник по связям с правительством и государственными структурами. Алекс со звучной фамилией Рокоссовский проталкивал «Астронефть» в лидеры среди добытчиков, но не по количественным показателям, а чтобы к государству поближе. Мы должны быть тесно аффилированы с правительством, рейтинг «своих» у вертикали власти в цене. Отец после ухудшения со здоровьем забросил политическую сторону вопроса, мы пытались реанимировать.
        - Еще нужно будет подмазать кое-кого и с социальными программами поработать…
        - Нужно создать вокруг этого шумиху, хороший пиар, да и продвижением этого дела заняться в принципе, - заметил я.
        - Мы работаем с двумя крупными агентствами…
        - Нет, я хочу привлечь новое.
        Алекс удивленно взглянул на меня. Да, я шел вразрез с бизнес-интересами и элементарной логикой, но, признаться, меня больше волновали вопросы личные. У компании отличные показатели доходности, а политическая повестка заботила, но и без нее можно. Да и нужно давать дорогу молодым. Уверен, Дина с командой сможет справиться с задачей. Я десять лет инвестировал в разные стартапы, доверял «голодному» молодняку. Сейчас хотел посмотреть на что моя первая любовь способна.
        Именно поэтому я под удивленный взгляд Ирины Петровны велел ей довести до отдела маркетинга: отправить коммерческое предложение в креативное агентство «Восток-Запад» и назначить встречу. Самое удивительное, что я лично собирался курировать данный вопрос. Сегодня я ждал к себе госпожу Дину Савину.
        Зачем я это делал? Чего хотел? Ее. Просто и сложно одновременно. Не желаю больше отказываться от Дюймовочки! Нужна она мне. После негаданной встречи только она в мыслях, а как коснулся ее, все - финиш. Шестнадцать лет, а внутри полыхало, словно и не было между нами разлуки, ссор, ошибок. И я хотел знать, что чувствует Дина. Любит. Или нет. В «нет» не верил. Она могла забыть, как у нас было, но я напомню. Не в обиду ее мужу, но это моя женщина, и я буду за нее бороться.
        Я упустил время, когда можно было использовать стандартные способы завоевания женщины, пришлось импровизировать. Больше я не откажусь от своего счастья. И плевать на мораль, чужое мнение и благородство.
        - Максим Игоревич, ваша гостья уже в приемной, - предупредила секретарь.
        - Проводи ее ко мне.
        Сомневаюсь, что Дина знала, кто глава «Астронефти». Вероятно, будет удивлена. Мягко говоря. Я немного подстраховался: нельзя допустить чтобы она отказала мне, даже не выслушав. Дюймовочка всегда была упрямой и характерной.
        - Прошу, госпожа Савина.
        Мы встретились с Диной глазами. Она была обескуражена. Сначала. Потом, кажется, разозлилась.
        - Я понадоблюсь? - деловито поинтересовалась Ирина Петровна. Нет, протокол вести не нужно, сами разберемся. Нам свидетели не нужны.
        - Распорядитесь о напитках, - ответил и, дождавшись, когда останемся вдвоем, сказал: - Привет. - тупо да, но рядом с ней себя неопытным юнцом ощущаю.
        - Ты?!
        - Прости, что схитрил.
        - Ты зачастил с извинениями, - сухо проговорила и осмотрелась. - Роскошный кабинет, - и присела в большое пузатое кресло. Я улыбнулся: таких стройняшек в нем три могло поместиться. - Чем обязана?
        - Нужны услуги твоего агентства, - тоже присел. - Ты изучила коммерческое предложение?
        - Да. Теперь я поняла его значение: ты купить меня хочешь?
        Ну почему некоторые женщины понимают все так превратно…
        - Нет, я хочу с тобой поработать, - веско заметил.
        - Деловые отношения? Мне тебя Максим Игоревич называть?
        - Нет.
        - Что именно «нет»? - невинно распахнула глаза.
        - Все нет, - резче чем следовало ответил.
        Дина грациозно поднялась и ко мне приблизилась. Теперь она смотрела сверху вниз. А я пытался включить голову и не пялиться на длинные ноги. Какой же я скучный в своем костюме-двойке, а она женщина-весна в бледно-зеленом летящем платье. Мы сейчас целоваться должны где-нибудь под весенним солнцем, любовью заниматься, нетерпеливо одежду сбрасывая, а не о бизнесе говорить.
        - Зачем ты это делаешь? - очень серьезно спросила. Я поднялся. Дина осторожно отступила, а вот губы облизнула провокационно. Для меня, естественно.
        - Дина, я буду честен с тобой.
        Ох, надеюсь, мне это зачтется.
        - Мне действительно нужен свежий подход и креатив.
        Она даже выдохнула. Рано, Дюймовочка.
        - И еще мне нужна ты.
        - В смысле… - изумилась натурально. - Барсов, ты вообще, что ли?! Во-первых, я замужем.
        Я сложил руки на груди и дал ей высказаться. Мои аргументы против ее аргументов.
        - Во-вторых, я не вещь. В-третьих, - и меня спокойного осмотрела, - что ты стоишь как древнегреческая статуя!
        - Бога любви? - невинно поинтересовался.
        - Бога самомнение! Знаешь, что…
        В дверь коротко постучали. Наш кофе принесли. Дина смущенно отвернулась, но щеки горели, выдавали накал нашей деловой беседы.
        - А ты богиня искушения… - мягко заметил, останавливаясь непозволительно близко. - Дина… - руки на плечи положил, но она встрепенулась, сбросила ладони и резко развернулась.
        - Что тебе нужно от меня? Чего ты хочешь?
        - С тобой быть хочу.
        - Ты что, в любовники ко мне набиваешься? - и рассмеялась нервно. Это действительно звучало весело.
        - Нет, я не буду делить тебя с другим мужчиной.
        - Другой мужчина вообще-то мой муж!
        - Надеюсь, это ненадолго.
        - Сногсшибательная наглость! - воскликнула Дина. - Ты вообще… вообще ненормальный!
        Да, наглость, согласен. Возможно даже, не совсем здоров. Но если бы не был таким, не добивался ее упорно, то хрен бы она моей стала. Шестнадцать лет назад я мог послушать ее и отвалить (как меня просили), но я не сдался, и Дина Власова стала моей. Она не просто позволила любить себя, она душу мне открыла. Сердце отдала. Мне нужно было помнить об этом, тогда не усомнился бы в ее верности. Я дважды терял самую нужную женщину, больше не повторю своей ошибки. Никогда не поздно начать заново, если сердца связаны. Ключевое, конечно, если…
        - То есть ты думаешь, что можешь ворваться в мою жизнь, объявить свою волю, и я побегу за тобой, роняя тапки? Серьезно?
        - Ты любишь мужа?
        - А ты сомневаешься? - надменно подбородок вздернула.
        - Есть немного. - Не буду тыкать в очевидное - ее реакцию на мою близость. Это слабое место, а указывать на слабости - очков мне не добавит. - Дина, мы столько времени спустили на обиды. Я так и не смог полюбить другую.
        - Ты спустил! - эмоционально возразила. Да, права. Я потратил эти годы на пустое. - У меня все нормально! - она покачала головой и как-то смягчилась даже. - Я поторопилась: ты все тот же вздорный мальчишка. Старую игрушку увидел и снова поиграть захотел…
        - Считаешь меня самодуром? - удивленно бровь приподнял. - Поверь, это не прихоть. Я уверен, что между нами осталось что-то. А если осталось, значит, мы не забыли. Дина, - и я не выдержал, к себе притянул, обнял, - ты мне необходима. Я ничего не забыл… - хрипло произнес, путаясь в облаке мягких волос. На языке плясал вкус сахарной ваты, билось желание попробовать десерт, на первый взгляд простой и доступный, а попробуй повтори. Да и отказаться невозможно.
        - Барсов, пусти, - и задрожала в моих руках. Это как раз то самое «нет», которое «да». Ее тело согласно. Я жадно набросился на нее, целовал, соблазнял, завоевывал. Нужна она мне. Напряжение разрывало. Ни одну женщину я так не хотел. Наваждение какое-то. Моя Дюймовочка еще и Ведьмочка. Похоже, я махровый однолюб. А это не лечится. Разве что любовью той самой.
        - Не смей… больше… так делать! - Дина разорвала поцелуй, но отдышаться не успела.
        - Скажешь ничего не почувствовала? - мои руки скользнули к упругим ягодицам. Сжал сначала, потом приподнял и болезненно бедрами потерся. У меня дым валил отовсюду.
        - Почувствовала, - улыбнулась и подалась ко мне, губами потерлась и шепнула: - Что ты законченный эгоист, - и с силой толкнула в грудь.
        - Если бы я был другим, хрен бы ты моей стала! - завелся я. Дина никогда не любила положительных мальчиков. Ее всегда завоевывать нужно было, брать, как крепость, а хорошие мужики так не делают. Хорошие женщину слушают и исполняют ее желание. Да, я не такой!
        - Я и сейчас не твоя!
        - Ты в моих руках, дрожишь, на поцелуи отвечаешь. Так чья ты, Дина?
        - Потому что ты прешь, как танк! - и вырваться попыталась.
        - Если бы тебе не нравилось, - схватил еще крепче, - то въебала бы мне по морде, а не ерзала и возбуждала.
        Грубанул, да, но не железный я. Ее отказы всегда самыми болезненными были.
        - Хорошо, - и дала мне леща.
        - Блядь! - выругался я.
        - Так понятно?
        - Нет!
        Тоненькая и грациозная Дюймовочка въебала мне еще раз.
        - Я отказываюсь от сотрудничества с вами, Максим Игоревич.
        Я не стал насильно удерживать, потому что Бог-то любит троицу, а я схватил по морде только дважды. Могла бы еще по яйцам засадить, а у меня на них большие планы. Пора семью заводить. С Диной.
        - Идите в пешее эротическое без меня.
        Дина круто развернулась и вылетела из кабинета. Я упал в кресло. Подведем итог: пока пиздец. Но это пока.
        - Ирина Петровна, - пригласил секретаршу, - мне нужны цветы. Много.
        Она даже бровью не повела.
        - Куда отправить? - только спросила.
        - Я дам адрес.
        Глава 19
        ДИНА
        Какая возмутительная наглость! Меня до сих пор трясло от страсти, точнее, от злости. Ладно, самой себе лгать не буду - оба чувства одинаково сильно вибрировали внутри: злилась я головой, а сгорало от запретных чувств сердце. Барсов окончательно выбил из-под ног почву. Появился из ниоткуда и зовет в такое же никуда! И настойчиво так! Нужна. Хочу. Подчиняйся моим хотелкам. А мои желания, жизнь, семья совсем не важны. Ни слова о моем сыне. На другого мужчину Максу плевать, но неужели думал, что я смогу от ребенка с легкостью отмахнуться?! Ненормальный.
        Я прыгнула в свой «Мини Купер» и отчего-то расхохоталась. Да ни о чем он не думал! Поиграться хотел! Просто встретились и накатило: я - его молодость, первая глубокая влюбленность и гештальт пресловутый. Макс даже действовал порывисто и целеустремленно, как в первый раз. Я ведь по Полонскому сохла первое время и его товарища Макса Барсова не воспринимала, как потенциального ухажера. Хотя он был хорош собой, обаятелен и при деньгах. Больших деньгах, для провинциалки-первокурсницы, который я была, настоящая удача: меня обхаживал такой зачетный парень, жизнь удалась! Но я отказала. И не единожды! Но Макс не отступился: завоевывал меня лихо! Подарки, сюрпризы, внимание. Он не пытался сломить меня и взять нахрапом. Макс просто шел к цели, обескураживая настырностью и честностью. Против такого лома просто не придумали приема. В юности такое упорство уместно, а сейчас мы слишком взрослые и проблемные, чтобы любить одним лишь сердцем и с легкостью идти на поводу страстей.
        Я вздохнула и выехала с парковки. Барсов повел себя эгоистично и о приличиях совсем не думал, но сейчас я злилась меньше, чем когда била его в кабинете. Бывают люди, которые доставляли удовольствие одним лишь фактом своего внимания. С Максом было именно так. Приятно знать, что я все еще будоражу его кровь. И он мою, что уж отрицать. Только теперь я уверена, что выстою, смогу побороть искушение. Я уже это сделала. Можно выдохнуть и возвращаться в реальность.
        На работе меня ждали с хорошими новостями. Коллектив у нас небольшой, но дружный, продуктивный и мега креативный! Общаемся мы неформально и максимально открыто. Естественно, я поделилась новостями: коммерческое предложение от нефтяной компании - это космос! О таких гонорарах я даже и не мечтала пока. Это принципиально другой уровень.
        - Не мечтала и не нужно начинать, - проговорила и в офис поднялась.
        Я отказалась не потому, что действительно думала, что Максим заплатить за уступчивость хочет. А потому что соблазнов лучше избегать, чем с ними бороться. И вообще каким-либо образом сближаться с Барсовым (даже профессионально) чревато разоблачением моей тайны. А этого допустить нельзя.
        - Что это?! - ошеломленно воскликнула, открыв дверь.
        Я женщина обычная и не страдала по экзотике, вот и в цветах предпочтение отдавала розам. Кто-то мою любовь к ним принял слишком буквально. Наш и без того маленький офис был завален алыми розами. Ступить невозможно!
        - Цветы, - улыбалась Кристина. Она у нас администратор и заведовала всеми организационными вопросами, но сейчас исключительно руководила.
        - Саша, ну куда ты тащишь так, осторожней нужно!
        - У меня руки все в царапинах уже!
        - Не выдумывай, - отмахнулась она. - Розы в бумаге.
        Я ошарашенно следила за их диалогом, но не совсем понимала. Это точно не сон?
        - Саня, от кого? - остановила нашего главного креативщика. Такую светлую голову таскать букеты заставляли!
        - От кого не знаю. Знаю для кого.
        - Для кого? - тупила я.
        Он только хмыкнул. Для меня, что ли? А от кого? Нет, ну серьезно. Я задумчиво нахмурилась. Если рассуждать логически, значит, это тот, кто доводы рассудка игнорировал. Это не Женя. Во-первых, он слишком рациональный для таких спонтанных поступков. Во-вторых, муж мое агентство не цветами, а бензином бы облил и спичкой чиркнул. Неужели, Макс? Он любил широкие жесты: девушку удивить, да себя показать.
        - Дина, - позвала Крис, - так цветы домой или как?
        Я округлила глаза. Какой домой! Меня муж съест и косточек не оставит. И как его винить?! Если бы его женщины одаривали так, то у меня возникло бы ну очень много вопросов!
        - Оставьте пока, сейчас решу.
        Я пошла в свой закуток, огороженный парой стеллажей от опен-спейса. Макс пёр напролом, абсолютно начхав на последствия. Жизнь мою разрушить хочет. В угоду своим страстям меня погубит.
        Я опустилась в кресло и вздохнула. На столе лежал великолепный букет, оформленный с тонким вкусом, а сами розы бесподобны - алый бархат и прозрачные слезы на нем. Пока это роса, но если продолжит в том же духе, то будут настоящие и очень горькие.
        Я достала телефон и позвонила Барсову. Не тому порывистому мальчишке, каким он сегодня предстал, а мужчине, в которого должен был превратиться в тридцать шесть лет.
        - Снова здравствуй, Дюймовочка, - услышала низкое, чуть хрипловатое и очень нежное.
        - Макс, ну зачем? - я не возмущалась его поступку, я боялась последствий и последующих возможных провокаций. Вероятно, Барсов мои отказы воспринимал как кокетство - я обязана убедить его, что это не так, пока его настойчивые ухаживания до моего мужа не дошли.
        - Приятно тебе хотел сделать.
        - Нет, ты себе приятно делаешь. Эго свое тешишь.
        - Дина, это…
        - Ты понимаешь, что мою жизнь рушишь? Что я мужу должна сказать? Как объясняться?
        - Мы вместе ре…
        - Да нет никаких «мы»! - воскликнула, кусая губы. Только бы не заплакать. - Есть я, мой муж и мой сын! Пожалуйста, прошу, умоляю тебя, оставь меня. Не мучь меня, Максим. Пожалуйста… пожалуйста… - я все же всхлипнула.
        - Дина, не плачь…
        - Не могу, ты убиваешь меня…
        Я услышала, как у него нервно кадык дернулся. Как шумно воздух втянул. Как челюстью клацнул. Затяжное мрачное молчание, а после сухое и безэмоциональное:
        - Я понял тебя, Дина, - и быстрые гудки выстрелом в висок. Я все-таки разрыдалась.
        Почему? Почему так? Всегда так?! Говорят: лучше поздно, чем никогда, но в нашем случае «никогда» уже наступило! И ничего уже не изменить. Ведь мы любили друг друга. Я сына от него родила. С Максом мы могли быть самыми родными, нужными, близкими, а стали чужими. И ничего уже не изменить. Наверное, потому так колет в груди…
        - Дина, а что… Ты плачешь? - ахнула Кристина.
        - Все нормально, палец уколола, - проговорила, вытирая слезы, и показательно в рот засунула.
        - А, понятно… Ну так что с цветами будем делать? - взбодрилась наша зажигалка. - Их реально слишком много.
        Что делать? Розы красивые, но здесь не оставить и домой не забрать. Даже всей командой не осилим. Барсову отправлять нет смысла - как флирт воспримет. Так…
        - Знаешь, что… - всхлипнула я. Идея у меня появилась. - У нас открытие ресторана на выходных, давайте шоу с лепестками роз устроим.
        Заказывать такое чудо реально очень дорого и цветы нужны хорошие, качественные. А у нас сейчас на руках превосходные розы в большом количестве! Пушку арендуем и все, эффектная программа обеспечена. Кате Полонской точно понравится, да еще и по бросовой цене.
        - Крис, задание следующее: розы поливаем, охраняем, через два дня общипываем.
        - Как курочек, - хихикнула она.
        - Ты курочку в живую видела-то?
        - Обижаешь! Я под Брянском родилась.
        У меня даже настроение поднялось. Я реально любила свою работу, команду и даже клиентов. Хоть где-то у меня взаимная гармония.
        - Дина, еще звонили из типографии, говорят счета не оплачены.
        - Ок, разберусь.
        Я зашла в SAP. Действительно выставленные счета еще не исполнены бухгалтером. Странно, уже два дня прошло. Обычно таких задержек не бывало. Я набрала Галину. Телефон недоступен. Ладно, зайду в СДБО, посмотрю, может там зависли деньги. Я достала из тумбы usb-токен, ввела логин и пароль и охренела. Натурально так. Эпически даже. На расчетном счету «Восток-Запад» был всего триста сорок шесть рублей.
        - Не может быть… Это какая-то ошибка… - я бросилась звонить в банк. Это какой-то глюк. Не может быть по-другому. А если… Нет. Черт, тогда трындец! Если не верну деньги, конец всему. Проектам, агентству, мне.
        Домой я летела, крепко стискивая руль, молча на дорогу смотрела, на автомате притормаживала и уступала. Не слышала даже, что Матвей рассказывал.
        - Мам? Мама! - услышала испуганное и словно очнулась, руль выкрутила, на дорогу возвращаясь. Боже, чуть на тротуар не заехала. Я хотела отвесить себе хорошую пощечину, чтобы в себя прийти, но сын и без того на меня смотрел широкими беспокойными глазами. Если дубасить себя начну - кошмары обеспечу ему.
        - Все хорошо? - спросил осторожно.
        - Да. - Все ужасно! - Да, сынок. Хорошо. Конечно, хорошо.
        Домой доехали живыми, но еще час, пока мужа ждала, места себе найти не могла. Нервно мерила шагами квартиру, на балкон выбежала, телефон проверяла.
        - Ну где ты?! - в очередной раз набрала Женю.
        - Дверь открываю.
        Я бросилась в прихожую и действительно щелкнул замок. Наконец-то!
        - Нам нужно поговорить, - сходу налетела на него.
        - А поцеловать?
        - Женя, нам срочно нужно поговорить! - даже голос повысила. Он прошелся по мне странным изучающим взглядом и ответил прохладно:
        - Дай с сыном поздороваться и руки помыть. - Женя скрылся в ванной, а меня трясло от напряжения, разрывало от тревоги и плакать хотелось от бессильной ярости.
        - Привет, пап, - крикнул Матвей из столовой.
        - Привет, - Женя пошел к нему, а я осталась стоять в коридоре, у двери нашей спальни. - Все только не слопай, - хмыкнул он.
        Сегодня на ужин любимое блюдо Матвея: макароны с сосисками, на большее меня не хватило. В холодильнике осьминог дожидался: хотела приготовить кулинарный шедевр, но день настолько паршивый, что вероятность отравить семью стремилась к бесконечности.
        - Что за срочность? - Женя вошел за мной в спальню, на ходу пиджак снимая.
        - Твоя Галина обокрала меня! - тихо крикнула я. Умею ругаться негромко, у меня опыт.
        - Не понял? - нахмурился Женя. - У меня никаких Галин нет.
        - Пехова! Бухгалтер! - всплеснула руками я. - Жень, она деньги с расчетного счета вывела, понимаешь? Аванс за услуги. Это пиздец! - не выдержала я.
        Он бросил на меня предупреждающий взгляд и дверь наглухо закрыл. Ему не нравилось, когда женщина ругается. Мне, собственно, тоже, но сейчас мне похер. У меня апокалипсис планетарного масштаба!
        - Рассказывай.
        Я эмоционально объяснила все, что узнала и что в банке сказали.
        - Завтра пойду в полицию! Пусть ищут мерзавку!
        Пусть ее найдут и накажут, только деньги я вряд ли увижу. У нас же все через одно место. Вон, у соседки еще в Алтуфьево цепочку сорвали прямо средь бела дня. Нашли вора быстро и украденное в ломбарде тоже, только она так и не получила обратно пропажу. Все. Пока шло следствие, потом просто рукой махнула. То же самое будет с моими деньгами, а мне они нужны были еще вчера…
        - Не нужно полицию, - задумчиво проговорил Женя и как ни в чем не бывало часы снял, потом за рубашку принялся. Это что, вся реакция?!
        - В смысле не нужно полицию?! Она агентство обокрала. Меня!
        - Нас, - поправил он. - Мы ведь семья.
        - Да… Конечно… - согласилась, но потом волосами тряхнула и на него с недоумением взглянула: - Не понимаю твоего спокойствия?
        - Я сам найду ее и все решу.
        - Пусть полиция ищет. Это их работа!
        - Нельзя в полицию! - отрезал он. - Мы с ней в свое время мутили с субсидированием. В серую проводили платежи…
        Я только потрясенно глазами хлопала. Я не ханжа: знала, что всегда есть кто-то, кто взятки дает и тот, кто принимает, про коррупцию и махинации, но никогда не думала, что мой муж замешан в воровстве. А как это еще назвать?! Женя много работал и хорошо, очень хорошо зарабатывал. Мы не в чем не нуждались, жили в огромной квартире, ездили на хороших машинах и могли позволить отдых даже на пресловутых Мальдивах. Вот, значит, откуда денежка текла. Или течет…
        - Она меня может сдать. Или ты именно этого хочешь?
        - Нет! Конечно, нет!
        Я не хотела. Естественно, не хотела! Женя не идеален, но он мой муж. Благодаря его манипуляциям с квотами мой сын жив и здоров. Тогда меня это не смутило. Нечего и сейчас оскорбляться!
        - Но как же… - я устала опустилась на кровать. - Мне нужны эти деньги. Они не мои. Что я заказчику скажу? Я не могу ждать, пока эта гадина отыщется. Нужно что-то делать, иначе посадят меня…
        - Я дам тебе деньги, - Женя присел и обнял мои колени. - Сколько?
        - Это большие деньги: четыре миллиона. Жень, она их должна вернуть, а не ты.
        - Ничего, разберусь, - криво усмехнулся и, взяв мои руки, поцеловал поочередно. - Я переведу деньги, а ты вернешь их заказчику.
        - Зачем? - не понимала я. - Я доведу рекламную компанию до конца и верну тебе деньги. По частям, конечно, но…
        - Дина, ты реально не понимаешь?! - вскочил он. - Ты не справляешься по-крупному! Только в истории попадаешь, а я расхлебываю! Если об этом узнают, то репутация агентства тю-тю. Да и заказчик может подумать, что ты сама кинуть его решила. Я волнуюсь за тебя!
        - Это вообще-то твоя знакомая мошенницей оказалась, - с тихой яростью проговорила, поднимаясь. Как и ты сам! Но этого вслух не сказала. - Я ничего порочащего репутацию не сделала.
        - Значит, ты дала повод себя облапошить! Ты не руководитель, ты - женщина. Оставь серьезную работу серьезным людям!
        - А я, по-твоему, какая? - теперь мы ругались громко.
        - Дина, ну хватит бизнес-леди строить! Это тебе не жопой на пилоне крутить, - и яростно глазами сверкнул: - Хотя, не спорю, задница у тебя отличная.
        Я только рвано воздух втянула, заглушая желание послать его подальше. Каким же он бывает мудаком! Слов нет как ненавижу его в такие моменты.
        - Не нужны мне твои деньги. Сама разберусь. - Я попыталась мимо пройти.
        - Я не закончил.
        - Я закончила.
        Женя жестко схватил меня за предплечье и к себе притянул. Наверное, он тоже сейчас меня ненавидел. Я вздернула подбородок и ждала дальнейших действий. Возможно, ударит меня. Ругались мы порой сильно, но до рукоприкладства не доходило, но все бывает в первый раз. Честно, я и сама не знала, способен ли он поднять на меня руку. Но была уверенна, что это будет последнее, что сделает. Бить себя не позволю! Никому. Ни один мужчина не поднимал на меня руку и ни один не посмеет этого сделать!
        Мы так и смотрели друг на друга, сгорая в костре непонимания. Мы были абсолютными противоположностями: мы необъяснимо притягивались и с разрушительной силой отталкивались.
        - Любимая, - шепнул и прижал меня к себе очень крепко. Шумно втянул запах волос, закрылся и запутался пальцами в них. - Будь моей послушной девочкой. Мы столько прошли вместе, давай не будем ссориться.
        - Я хочу побыть одна, - освободилась от его объятий, порой душивших как руки палача.
        Этой ночью я спала у Матвея. Муж терпеть этого не мог, но мы слишком крупно поругались. Я не могла и не хотела находиться с ним в одной постели. Утро тоже выдалось напряженным: никто не забыл.
        - Мое предложение в силе, - Женя чмокнул в макушку и, не завтракая, уехал на работу.
        Я отвезла сына и тоже поехала в офис. Нужно подумать о ссуде… Господи, я снова буду в долгах. Но выбора у меня ноль без палочки. Если не найду деньги - всех подведу и, вероятно, на меня в суд подадут. Екатерина Полонская прекрасная женщина, а Вадим реально помог за свой косяк, но они деловые люди, а не мои покровители.
        Именно с этой мыслью просматривала рабочую почту и наткнулась на письмо с незнакомого адреса. Много всего скопилось.
        Мне действительно необходима помощь хорошего рекламного агентства. Уверен, у тебя именно такое. Дина, позволь хотя бы что-то для тебя сделать. Ты мне ничего не будешь должна. Чисто бизнес.
        Макс Барсов
        Я откинулась в кресле, задумчиво кусая губы. Возможно, пожалею. Вероятно, неправильно это. Очевидно, что опасно для меня по всем фронтам. Но мне нужны деньги! Его предложение позволит решить проблему и выиграть время, дальше разберусь. Поэтому я позвонила ему:
        - Максим Игоревич, - это была не ирония: я выстраивала этические границы и соблюдала субординацию. - Спасибо за предложение. Уверена, мы сработаемся.
        Глава 20
        МАКС
        Уже десять, а я так и сидел в кабинете, тяжелым взглядом гипнотизируя песочную картину. Антистресс. Черт, мне нужен антиозверин. Дина отчитала и пристыдила, как пубертатного мальчишку. Я бы хотел убедить себя, что это кокетство. Что цену своей благосклонности набивает. Женщины - они ведь такие, уступают только с боем. Про тех, кто ноги раздвигает по щелчку, молчу, там совсем другие расценки.
        Но когда услышал срывающийся на плач голос - внутри острой болью резануло. Я ведь как скотина повел себя: хочу себе женщину. Не пользоваться, нет, а любить, лелеять, заботиться и беречь, но о том, чего она желает, даже не подумал. Настолько в себе уверен, что наплевал на ее чувства. Выдал желаемое за действительное. Вот такая я эгоистичная сволочь.
        Я снова посмотрел на картину: оранжевые барханы плавно осыпались, образуя новую насыпь. Это должно завораживать и успокаивать, а меня, наоборот, выворачивало наизнанку от безысходности.
        - Блядь! - выругался и с грохотом смахнул на пол ерунду, что на столе стояла. Вот сюрприз будет Ирине Петровне. У нее босс с катушек слетел, умереть не встать, какая радость!
        Я. Люблю. Дину. Странно, что я понял это только сейчас. Нихрена путного с бабами не выходило именно потому, что она всегда кружевной вуалью на сердце лежала, никакая другая пробиться через это чувство не могла, да и мне другую женщину на всю жизнь не хотелось. Я гребаный однолюб. Это охуенно, конечно, правда, когда тебя любят в ответ. А у меня полный пиздец получался. Меня любимая умоляла не лезть к ней, оставить в покое, дать жить спокойно в семье, которую она построила. Я думал, что мое счастье - это наше счастье. Но все не так. Все сложнее. Намного сложнее.
        Любовь есть только у меня, а у нее… Осталось, очевидно, что-то и это «что-то» дало химическую реакцию, а еще уверенность, что будет большее. Только я не учел, что страсть - не главное в отношениях. Что есть по-настоящему важное, и для Дины это муж, ребенок, быт. Я опоздал на много лет. Лишился главного: возможности искренне и беззаветно любить женщину. Да, могут быть другие, может возникнуть влечение и симпатия, как в случае с Катей Полонской, но это всегда будет меньше, чем то, на что способно мое сердце рядом с Дюймовочкой.
        - Привет, - ответил на звонок. Стас звонил. - Как дела, спрашиваешь… - задумался я. - Да пиздец, - сказал, как есть. - У тебя тоже?! - хмыкнул я.
        Стас предлагал снять стресс в клубе: набухаться и поплакать друг другу в жилетку. От него жена ушла. А мне любимая женщина в принципе не светит. Чем не повод утопиться в бутылке?
        - Через полчаса подъеду.
        В «Elysium Hall» я приехал на такси. Сегодня собирался набраться, как следует, чтобы… Я и сам не знал, чтобы что. Я Дине написал, что хочу предложить ей контракт, хоть как-то помочь, сделать что-то хорошее для нее, но она проигнорировала. Наверное, так и надо. Отшивать таких приставучих, как я. Тем более не уверен, что в принципе смог бы быть рядом и ничего не делать, сдержать обещание, что «ничего личного». Ох, вряд ли. Найдется ли столько выдержки? Не ясно. Но я точно знал, что слишком уважаю Дину, чтобы насильно стать ей милым. Настоящая близость рождается не так.
        - О, Барсов, здоров! - в зале случайно столкнулся с Костей Потрясовым, лучшим другом Полонского. Мы по молодости все вместе тусили, но после злосчастного боя, компания разделилась.
        - Привет, - мы побратались. С Вадимом у нас взаимная нелюбовь, а с остальными мужиками остались приятельские отношения. - Как сам?
        - Нормально, отдыхаем с парнями, - расплылся в улыбке Костя. - Давай с нами?
        - Да я со Стасом…
        - Мы его уже ангажировали! - усмехнулся Костик. - Он приятелю моему, у которого с женой проблемы, уже жалуется на свою. - Вот кого чувства вообще не парят. Любит женщин, а они его. Никаких упреков, страданий, претензий.
        - Полонский? - на всякий случай уточнил я. Если увижу, рожу разобью. Понимаю, что мы с Диной во многом сами виноваты: мы повелись на его провокацию, но это не уменьшало желания почесать об него кулаки. Ну и самому, естественно, получить. Единственное, что сдерживало: у них с Катей вроде налаживалось, ее расстраивать не хотелось. Такому козлу досталась прекрасная женщина. И этому Савину тоже повезло с женой. А вот мне Бог дулю прописал.
        - Не-еет! - протянул Костя. - Он по злачным местам не ходит. Пока разведен, но очень хочет снова стать женатым.
        Мы подошли к столику: я поздоровался со всеми, кого знал и познакомился с чужими.
        - Стас, что случилось-то? - на нем реально лица не было.
        - Вера ушла, - просто и лаконично.
        Странно, Стас жену обожал, по бабам не таскался, деньги зарабатывал.
        - Почему? - я реально хотел знать: чего ей не хватало?!
        - Сказала, что устала жить одна. Что я женат на работе, - он залпом выпил виски на два пальца и поднялся. - Все я пошел.
        - Куда? - с напускной серьезностью поинтересовался Костя, когда Стасян чуть на стол не упал. Пить он никогда не умел.
        - Как куда? - он пьяно хлопнул глазами. - Жену искать.
        - Давай такси вызову, - нахмурился я.
        - Не надо, я за рулем.
        Мы с Костей вдвоем подорвались, машину вызвали и для верности Вере позвонили. Я знал ее. Она фыркнула, но дала адрес, куда с их квартиры съехала. Значит, беспокоилась за судьбу мужа-трудоголика.
        - А ты чего такой смурной? - поинтересовался Костя, когда мы все-таки сели и открыли бутылку хорошего вискаря. - Из-за Катюхи, что ли? Круто вы с Дымом побоксировали за нее.
        Я хмыкнул. Шоу устроили отменное. Три месяца прошло, а ребята помнили еще.
        - Она ж беременна, слышал? Но Дыма так и не простила.
        - Не слышал, но поздравляю, - и принялся бухать. Тоска заела, но из-за другой женщины.
        - Не налегай так! А то и тебя выносить будем.
        Я не успел ответить: к столу подлетела миниатюрная, кудрявая, разъяренная девушка.
        - Потрясов, ты вообще охренел?!
        Я сглотнул и вытянулся по струнке. Такая хрупкая барышня, а строила не хуже моего бывшего тренера по боксу.
        - Эй, потише, крошка, субординацию соблюдай, - невозмутимо ответил Костя.
        - Хорошо, - она мило улыбнулась. - Какого черта, вы, Константин Павлович, выдернули меня из дома? Рабочий день закончился.
        - Личные помощники, Ксения, не знают отдыха, - и достал сигарету из пачки. - Прикурить есть?
        Раньше мне казалось, что женщины-тигрицы - это самки, вышедшие на охоту за богатыми мужиками, а оказывалось это те, что готовы Потрясову голову откусить! Эта Ксения яростно кулаки сжала и смотрела на него так… так… Как на дебила, короче. Я даже о своих горестях позабыл на несколько минут.
        - Я не курю, - холодно отозвалась.
        Костя с непробиваемой рожей протянул зажигалку. Она обреченно глаза закатила и чиркнула порывисто.
        - Все? Я свободна?
        - Нет, домой меня отвези.
        Она громко вздохнула, затем окатила его ледяным, напрочь лишенным эмоций взглядом и, развернувшись, бросила:
        - Жду в машине пять минут, потом пойдешь пешком, - и ушла.
        - Во нынче девки пошли? - иронично заметил Костя. - Командир в юбке, а ведь я ее начальник. Временно, правда.
        - Если бы ты меня вызвал ночью в клуб прикурить тебе, то получил бы между глаз, - веско заметил я. - Эта Ксения еще хорошо держалась.
        - А я бы тебя не пригласил, - ткнул в меня пальцем. - Ты не в моем вкусе. Здоровый, морда кирпичом и руки у тебя волосатые.
        Мы заржали одновременно, пока Костя резко не оборвал смех, став непривычно серьезным:
        - Макс, было у тебя такое, что обидел девушку сильно, а потом не знаешь, как извиниться? Как вообще вести себя с ней. Ну, по-нормальному, понимаешь? Я же реально только замолаживать и балагурить умею, а с Ксюшей так не выходит. Она зла на меня очень, а я чёт поплыл так… Паффф, - и выстрел в голову сымитировал.
        - Было. Последнее, что нужно делать, это вести себя, как козлина. Поверь моему опыту.
        Я вот с Диной дважды как придурок обошелся, а потом на броневик залез и покорять ее поехал. А вышло, что по ней прошелся. Она снова из-за меня плакала. Муж, наверняка, по-другому себя вел, раз так держалась за него.
        - Твое время скоро выйдет, Ромео. Иди.
        - Ну, бывай, - поднялся Костя и с девушкой какой-то столкнулся. - О, Оленька! - хмыкнул весело, осмотрев ее, и, прежде чем убежать, мне подмигнул.
        - Привет, - она кокетливо откинула темные волосы и плечиком повела.
        - Привет… - Знакомое лицо, но не мог припомнить, где видел.
        - Мы в одном фитнес-клубе занимаемся, - угадала мои мысли она. - Можно? - кивнула на место рядом.
        Сексуальная девица. Брюнетка, стройная, но фигуристая, с яркой внешностью и в облаке сладких духов. Я вспомнил ее. Кадрить меня пыталась. Тогда не заинтересовался, да и сейчас не особо привлекала, но может удастся грусть развеять. Я мужчина. Свободный (хотя хотел бы быть занятым) и с потребностями. У меня не было в Москве постоянной партнерши. А как Дину встретил, вообще о бабах думать не мог. Ее хотел. И сейчас хочу. Только мне не светит. Она, возможно, в эту минуту мужу отдавалась. Я представил это даже: длинные волосы по обнаженным плечам рассыпались, соски возбужденно торчали, влажные губы приоткрыты, но их целует другой мужчина. Блядь! Член ожил, весьма заметно тараня ширинку. Моя новая знакомая заметила и под столом медленно провела ладонью по моему бедру. Она призывно в глаза мне смотрела. Без слов обещала удовлетворить любые запросы. Уверен, она будет стараться, чтобы заработать право на частые визиты в мою постель. Долго я с такими не мог, но сегодня, когда алкоголь расслабил, тело ломило от напряжения, пах тянуло неудовлетворенностью… Сегодня можно. Похоже, мой удел одноразовый секс с
одноразовыми женщинами. Цинично и грубо, но я привык называть вещи своими именами.
        - Поехали? - я не стал уточнять для чего. Как там ее… Оля вроде. Так вот, Оля все понимала.
        - Я не могу так сразу… Я не такая…
        Я цокнул громко.
        - А мне нужна как раз «такая».
        - Макс… - она пальчиками пробежалась практически до моего члена, а потом… У меня завибрировал телефон.
        - Да! - произнес отрывисто.
        - Макс, - визжала Влада, - я попала в аварию!
        Хотелось сказать «И?», но я сдержался.
        - Ты живая?
        Разумно предположить, что раз звонила, значит, цела, но я пьян и не в настроении думать.
        - Конечно!
        - Я Толику позвоню, он решит…
        - Нет! - жалобно воскликнула. - Приезжай, - и зарыдала.
        Бля-яядь! Женские слезы - капец для меня. Против них реально нет приема.
        - Позвони, - когда поднялся, Оля засунула в карман мне салфетку с номером. Хотел любить - хрен. Хотел потрахаться - хрен. Похоже, в моем меню на сегодня оттраханный мозг.
        Глава 21
        МАКС
        Какого черта Влада забыла на Каширке? И какого художника я ехал туда? В такси достал мобильный, хотел дядь Толе позвонить, пусть разберется и с полицией, и с бедовой вдовой, но время уже второй час ночи. Дядя Толя казался мужчиной крепким и здоровым, но никто не молодел, а инфаркт мог свалить даже слона. Отец тоже сильным был, и где он сейчас… Еще одного родного не по крови, но по духу человека терять не хочу. Сам разберусь.
        - Здесь останови, - сказал водителю, заметив патрульную машину. Ночь. Дерево. Товарищ капитан.
        - Макс! - Влада кинулась ко мне навстречу. Выглядела для попавшей в аварию на удивление сносно. Макияж, укладка, на губах идеально лежала алая помада. Платье едва задницу прикрывало. Сорокалетним тетям положено и честь знать, а не трусиками светить. Разве нет?
        - Что произошло? - я отодрал от себя мачеху и подошел к офицеру.
        - Вот, - он показательно рукой обвел красный «Порше Панамера», поцеловавший дерево.
        - Никто не пострадал? - уточнил я.
        - Только собственность города, - и пальцем в клен ткнул.
        - Не нужно протокол составлять, - по-свойски улыбнулся. Не хватало еще завтра в газетах прочитать, что вдова бывшего главы «Астронефти» на гоночной тачке деревья сносит. - Решим, товарищ капитан.
        - Водитель, - он кивнул на Владу, - кажется, в нетрезвом состоянии. Проверить надо.
        - Не надо, - ответил я и сквозь зубы велел: - В машину пошла. - Сколько? - без обиняков спросил у ментов.
        Через пять минут я тоже сел в тачку.
        - Бухала или нюхала? - грубо спросил, громко дверью хлопнув. Влада глазки невинно округлила, губки надула, ногу на ногу закинула, чтобы кружевом чулок светануть.
        - Ты и сам далеко не стеклышко, - кокетливо произнесла.
        - У меня праздник.
        - Какой же?
        - День всемирного пиздеца, подходит? - жестко оборвал флирт.
        - Мне нравится, когда ты ругаешься… Когда грубый… - шепнула Влада.
        - Может, мне тебя еще и отхерачить? - саркастично заметил и завел машину. Я пьяный ездил лучше, чем она… А какой, собственно, она была? Казалось, что в адеквате: зрачки и координация в норме, запах алкоголя только от меня.
        - Если тебе так нравится.
        Я повернулся к ней, внимательно осмотрел, головой покачал удивленно:
        - Ты вообще не пробиваемая, да? - упорное желание запрыгнуть мне на член изумляло. Я действительно понять хотел: почему? - Ну реально: ты красивая баба, полный факабл, с деньгами и свободой. Найди себе мужика. Что ты в меня вцепилась, а?
        - А ты не подумал, - она подалась ко мне, - что мне не нужен какой-то там мужик: ни папик, ни ёбырь, - перечисляла она. - Я тебя люблю.
        - А с чего ты взяла, что меня это волнует?
        - Если бы совсем не волновало, не приехал бы, - она медленно пальцем провела по моей груди. У меня снова гребаный флагшток поднялся. Сколько я уже без секса? Недели три. Тут и у святого на монашку встанет. А передо мной полураздетая половозрелая самка. Я мягко коснулся ее руки. Перезрелая, я бы сказал. Затем грубо обхватил запястье.
        - Я тебя предупреждал?
        Она только сглотнула.
        - Все, дальше сама, - я отбросил руку, выйти хотел, но Влада бросилась ко мне, умолять начала.
        - Прости, прости, не оставляй меня, пожалуйста! - она забилась в угол пассажирского сиденья, чтобы меня не касаться, но заговорила с жаром: - Ну кому от этого хуже будет?! Нам ведь хорошо было вместе, помнишь? А будет еще лучше, обещаю. Хочешь, не узнает никто? Я все для тебя делать буду: как хочешь и куда хочешь, только не забывай обо мне. Игорь умер и никогда уже не узнает, а мы живые…
        - Не смей говорить о моем отце! В твоих интересах забыть, что произошло в ту ночь. Я ненавижу и тебя, и себя за это. Даже если ты будешь последней женщиной на Земле, а я приму конский возбудитель - не прикоснусь к тебе. Ясно?
        - Предельно, - буркнула Влада. Я отъехал от дерева и рванул в сторону дома отца. Доехали быстро. Я не собирался задерживаться дольше положенного, наговорились уже, но все же не ушел, когда она очень серьезно заговорила. Послушаю. - Прости, пожалуйста. Я такая дура, - и на меня потерянно посмотрела. - Мне хотелось удержать тебя, хотя бы просто общаться. Думала, что через постель получится. Ну а что со мной еще делать-то? - хмыкнула горько и достала из сумочки золотой кулон в виде крошечного флакона с духами. Открутила, и я увидел белый порошок. - Меня только он от тоски и спасает…
        Я вырвал из рук подвеску и выкинул в окно. Отец явно не о том просил, чтобы его вдова в конце концов конченой наркоманкой стала.
        - У меня же ничего нет: ни друзей, ни родни, ни детей. Все пустое.
        - Ой, Влада! - не выдержал я. - На Руси люди и похуже живут. На работу иди и не страдай.
        - Так возьми меня! - оживилась, сверкая глазами. - Доверь мне благотворительные проекты? Обещаю, не подведу. И предлагать себя не буду.
        - Этим профессионалы занимаются, - сухо ответил.
        - Максим, я хочу заняться чем-нибудь полезным. Доверь то, что не требует специализированных знаний. Я умею устраивать званные вечера, рекламировать услуги, формировать позитивный образ, - и улыбнулась как домохозяйка мечты.
        Я не хотел ее видеть рядом, но, поскольку, агентство Дины не будет заниматься нашими социальными проектами, то и я лезть в это не буду. Пусть отдел связей с общественностью рулят этим. Владу туда отправлю, пусть ногти красит, а может, реально себя покажет.
        - Хорошо, - тонко улыбнулся я. - Завтра приходи. Наш HR-менеджер приткнет тебя в маркетинг на социалку.
        - Подожди, - нахмурилась Влада. - То есть мы не вместе работать будем?
        - Конечно, нет, - не сдержал ехидства. - Между нами разница этажей в десять, - и вышел из машины под ошеломленное хлопанье глазами.
        Хочет работать, пусть поработает. Лучше бы начать с должности курьера или уборщицы - по образованию Влада младший медицинский персонал, но у нас не больница, - но, боюсь, не поймут в компании. Влада все же фамилию Барсовых носила: ее знали как супругу покойного главы компании.
        Я медленно шел по дороге, дышал весенним воздухом, такси ждал. В телефоне нашел номер Дины: она, наверное, спит давно, и ей не интересно, какая теплая и лунная ночь. Я подавил желание позвонить - ублюдком буду, если подставлю Дюймовочку мою. Горькая складка скривила губы. Не мою. Чужая это женщина. Не нужен я ей. Похер, что обо мне думать будут, могу и гнусным любовником стать, но Дину ни за что не подведу. Не прощу себя, если снова плакать из-за меня будет.
        Я достал из кармана скомканную салфетку. Вот мой удел. Бляди.
        - Это Барсов, - знал, что объяснять, кто именно этот «Барсов» не требовалось. - Через двадцать минут буду у клуба, будь готова, - и отключился.
        Ночь была бурной. Девчонка действительно старалась: высушила меня до капли. Я даже отрубился до того, как выпроводил ночную феечку. Как итог проснулся с гудящей головой, чужой бабой рядом и гадливым чувством на душе. Пар спустил, тело потешил, а внутри как было пусто, так и осталось.
        - С добрым утром, - проворковала Оля. Кажется. Но я не уверен. Я засмотрелся на яркое солнце, заливавшее спальню из огромных панорамных окон. А который час вообще?
        Черт. Уже девять. Загулял господин Барсов, загулял.
        Я поднялся, сверкая причиндалами, не обращая внимания на дамочку в моей постели. Бумажник достал и двадцать косарей на кровать бросил.
        - Достаточно?
        Она глаза так натурально округлила. Сейчас разрыдается, точно!
        - Я не проститутка! Ты мне понравился. Мне было хорошо с тобой.
        - Как хочешь, - пожал плечами и в душ пошел. Вернулся, денег уже не было только записка:
        Если ты настаиваешь, возьму, но мне правда было очень хорошо. Позвони. Целую, твоя Оля.
        - Пффф, - я смял огрызок листа и выбросил в мусор. Надеюсь, из-за нее не придется фитнес-клуб менять.
        Я оделся, готов был уже выезжать, когда на дисплее высветилось «Дюймовочка». Дина? Я обернулся на смятую постель, и странное чувство стыда прошибло. А вдруг она о нас что-то положительное решила, а я хером всю ночь трудился? Черт!
        - Дина?
        - Доброе утро, Максим.
        Оно было бы добрее, если бы ты рядом была, - прикусил язык и от кровати измятой отвернулся.
        - Здравствуй, Дина.
        - Я только сейчас увидела твое письмо и предложение… Спасибо, что понял меня. И за контракт тоже. Не поверишь, как он мне сейчас необходим… - Дина пыталась скрыть горечь, но голос выдал. Когда-то я знал все его оттенки. И помнил. До сих пор.
        - Если я могу что-то сделать для тебя - сделаю все.
        - Ты уже сделал, правда. Максим Игоревич, - она подобралась вся, - благодарю за доверие. Уверена, сотрудничество будет плодотворным.
        Я хмыкнул, слушая короткие гудки. Деловая Дина Власова (сложно мне ее Савиной называть). О нас не передумала, конечно, но появился шанс быть рядом. В жизни всякое бывает, да и от судьбы не уйдешь.
        - Блядь! - выругался, вспоминая, что вчера Владу как раз курировать благотворительные проекты взял. И не откатишь же назад. Или откатишь? Нужно на работу лететь и свое дебильное решение отменять.
        Глава 22
        ЖЕНЯ
        В ювелирный я поехал с самого утра. Не знаю почему, но эта ссора даже меня выбила из колеи. Не перегнул ли я палку? Мне удалось разыграть достаточно опасную партию, ведь я был уверен, что Дина никогда не подставит меня, не будет рисковать моим благополучием и тем более свободой. С деньгами, естественно, разберусь: не допущу, чтобы у нее были реальные проблемы. Дина завяжет с работой, вернется ко мне, будет снова только моя, все будет по-старому. Единственное, что напрягало - ее упорное желание разобраться самой. Но так не пойдет. Помочь должен именно я.
        Я обидел жену, был груб и резок. Она даже ночь провела отдельно. Я всегда считал, что цель оправдывает средства, но в этот раз опасался, что серьезно оттолкнул от себя Дину. Значит, нужно пойти на уступки. Если уж для нее действительно так важно закончить текущий проект - пускай. Я готов оплатить этот банкет, но потом обязана уйти из агентства и родить мне ребенка!
        Для верности в бутике купил кольцо с яркими сапфирами в окружении сверкающих бриллиантов. Обошлось мне в кругленькую сумму, но для жены денег никогда не жалел. Кому делать подарки, если не ей?! С партнершами вроде Томы всегда расплачивался деньгами. Выбирать подарок - это тратить личное время, показывать женщине, что думаешь о ней, ее вкусах и чувствах. Что важно порадовать именно ее любимую. Ни к какой другой, кроме Дины, я ничего подобного не чувствовал, поэтому ничего не дарил.
        - Можно? - Тома коротко постучала и сразу же вошла. Я только нахмурился, но телефонный разговор не прекратил. Важный звонок.
        Она остановилась возле стола и смотрела на меня глазами недоенной коровы. Хотелось бы схватить ее за шкирку и вышвырнуть пинком под зад, но пока нельзя. Чуть позже оторвусь. Разбор полетов я устроил знатный, поэтому ходит как побитая собака: надеется покорностью и хорошим поведением мое расположение вернуть. Пускай. На самом деле я уже подготовил на ее деятельность в моей клинике не хилый компромат. Мутила за моей спиной, а я столько вложил в нее как в специалиста, так доверял. Ах-ах!
        - О, какое красивое! - она увидела роскошный футляр на столе и схватила. Я сомневался, что Дину смогу задобрить кольцом, а Томка вся светилась от восторга. - Это мне?!
        Вот идиотка.
        - Герман Петрович, можно перезвоню вам? - вежливо свернул беседу, ледяным взглядом тупую стерву прожигая. - На место положила быстро.
        - Но Жень…
        - Евгений Борисович.
        Тома сглотнула и обиженно захлопнула футляр.
        - Ей, да? Грехи замаливаешь?
        Я продолжал молчать, взглядом, как бетонной плитой на нее наваливаясь. Как же меня так угораздило? На такую приставучую, без капли адекватности и самоуважения суку нарвался.
        - А передо мной не хочешь извиниться? Ты ударил меня вообще-то!
        Я даже бровью не повел. Тома уже неделю кружит вокруг меня: то требует, то рыдает. Заебала. Обычно я не пускал в ход папку с компроматом, это был крайний случай. В основном расставались полюбовно и с небольшой компенсацией. Проблемной стала Даша, но когда замаячила перспектива уголовного разбирательства - испарилась, сверкая пятками. Но Тома переплюнула ее. Самое главное, непонятно, нахрена строить матримониальные планы относительно меня? Я женат и ни одной из прочих женщин не обещал, что ради них семейный статус менять буду. Я давал им хороший приработок к основному жалованию, блестящие рекомендации, опыт работы и отличный секс - чего недовольной быть? Нахрена пытаться перевести взаимовыгодное партнерство в плоскость чего-то серьезного? Блядь, мне сорок. Томе двадцать три. С чего вдруг она семью со мной захотела?! Ну явно же, что у нее это не последний шанс.
        - Женечка, ну прости! - снова взмолилась, даже говорить ничего не нужно. Сама прошла все стадии принятия. - Я лишнего выпила и так больно стало. Приревновала тебя к жене. Ты так правдоподобно врал о любви к ней на сцене.
        Мои брови сами дернулись вверх от неожиданности. Разве можно быть такой… Даже не глупой, нет. Это уже больше. Тома абсолютно оторвана от реальности: ничего не вижу, не слышу, только языком чушь несу, да в идиотских облаках летаю.
        - С чего ты это взяла, что я обманывал? - мне реально интересно, откуда в ее голове такие мысли. Неужели только потому, что я периодически член в нее засовывал?
        - Ну как же… Я знаю тебя: ты устал от брака, быта, однообразия. Хочется молодую, страстную, загадочную. А не огурцы на лице, махровый халат и дульку на башке.
        - А ты, значит, страстная и загадочная? - с обманчивой мягкостью поинтересовался.
        Тома не стала отвечать: улыбнулась плотоядной улыбкой акулы и бедрами повела с крутой амплитудой. Ой, ну прямо ходячий секс! Господи, и как я на это повелся?! Конечно, я выбирал помощниц по критерию сексуальной привлекательности в том числе. Член у меня силой мысли не поднимался. Трахать бревно или страшненькую даже ради дела не буду. Тома в моем вкусе и ебабельная. Была. Сейчас у меня полный штиль. Даже не вставал на нее больше. После пьяной выходки на корпоративе осталось брезгливое недоумение, что когда-то я мог кончить с этой женщиной.
        Тома обошла мой стол и хотела на колени присесть, но я, не удержавшись, рассмеялся, тихо и презрительно, заставляя ее замереть в недоумении.
        - Кофе принеси.
        - Но…
        - У меня важный пациент через пять минут. Шевелись.
        - А в перерыв успеем? Я соскучилась…
        - Нет.
        - А когда тогда?
        Никогда. Пока я этого не произносил вслух, но и продолжать желания не было. Есть несколько вещей, которые меня жутко бесили: пьяная женщина - одна из них. Это касалось всех без исключения. К ним у меня стойкое отвращение. Бухие бабы: развязные, крикливые и дурные. Моя жена об этом знала и пользовалась, когда хотела позлить. Я открывал бутылку вина, а она специально, демонстративно так из горлышка пить начинала. Показывала, что она нихрена не леди, а та самая девка из клуба, которую я с удовольствием трахал ночью, а утром попрекал. Меня это ужасно бесило и до безумия возбуждало. Странное, извращенное желание покорить эту невозможную леди-шлюху. Да, у нас с Диной любовь больная, для кого-то неправильная. Я признавал это. Но никогда не променял бы наше чувство на нормальное и привычное. Внешне я жил в допустимых рамках и думал о приличиях, внутренне - в них тесно и скучно. Но об этом никому нельзя знать. Свои пороки лучше не признавать вслух.
        - Нам нужно притормозить, - поднялся я. - Пока, - добавил, потрепав за подбородок. Обнадежил.
        Тома хотела думать, что я мужчина, который тупо боялся быть пойманным. Который не хотел перемен. Которому нужно просто помочь переползти из одной семьи в другую. Да, я действительно не мог позволить себе спалиться. Для меня немыслимо потерять жену, но не из-за страха увидеть огурцы на другом лице, нет. Я люблю Дину. С детства меня как-то отшептало от привязанностей. За сестру я отвечал, а мать едва выносил. Первая уехала в Штаты. Вторую до сих пор содержать и терпеть приходилось. А Дина в сердце пробралась. Нужна она мне. Не смогу без нее.
        - И запомни, - сказал ласково, но позволил в своих глазах рассмотреть участь, если посмеет снова к моей жене приблизиться - раздавлю, как букашку. - Про Дину забудь. Не подходи, не звони, не говори с ней. Ясно?
        - Но ты ведь не бросишь меня? - тихо произнесла, заискивающим взглядом по лицу моему блуждая.
        - Конечно, нет, - улыбнулся тепло.
        Я тебя вышвырну с большим удовольствием! Что ни говори, а тень сомнения сучка посеяла в сердце Дины. Это мне еще аукнется. Чую я, а чутье меня никогда не подводило.
        Жене не звонил целый день. Она соответственно тоже. Неудивительно. Обижена. Да и в принципе Дина не страдала как милотой с сообщениями и чмоками в трубку, так и контролем. Доверяла мне полностью. Это, конечно, плюс, на руку мне, но иногда накатывало: хотелось, чтобы очнулась и узнала все. Чтобы орала, плакала, по роже мне дала. А может, ее максимум в отношении меня равнодушно вещи собрать… Нет. Не хочу этого знать.
        - Привет, - я остановился в дверях, рассматривая ее такую деловую. Дина была одета в яркий коралловый брючный костюм, шпильки, черные волосы затянуты в высокий хвост. А куда это она собралась?
        - Привет, - поздоровалась ровно, закончив телефонный разговор.
        - Дуешься? - я ехал мириться, но в груди вспыхнуло раздражение. Весь вид моей жены выражал непокорность, самостоятельность и дерзость.
        - Нет, - пожала плечами, - принимаю, как должное, что мой муж считает меня никчемной и глупой стриптизершей.
        Странно, но краска бросилась мне в лицо. Я ведь не думал, что Дина ни на что неспособная дура. Наоборот. Дай волю ее работоспособности - жену не увижу. Она активная. Далеко не домохозяйка.
        - Я так не считаю.
        Дина бросила на меня изучающий взгляд. Я был искренен, это чувствовалось.
        - Прости, - я остановился совсем близко, но не касался ее. Достал футляр, на столик поставил и принялся ждать.
        - Что это?
        - Мои извинения. Порадовать тебя хочу. Ты знаешь, - я открыл коробочку, - что если не прав, то признаю.
        - Ты редко бываешь не прав, - не без иронии заметила, но позволила надеть кольцо на палец. Да, это так. Я не бываю виноват. А даже если виноват, не признаю. Только в крайнем случае. Вот как сейчас. После вчерашней ссоры тревожно мне.
        - Красавица моя, - я обнял ее, - прости, что обидел. Целый день ходил сам не свой. Прости, любимая.
        Дина, поначалу напряженная, расслабилась в моих руках. Оттаяла немного. Не полностью, конечно, но ночью я добьюсь абсолютной капитуляции.
        - По поводу денег. Я дам тебе, но ты должна…
        - Не нужно, - она высвободилась и как-то странно плечом повела. - Я взяла еще один крупный проект…
        - Еще один?! - не выдержав, грубо воскликнул я.
        - А что? - огрызнулась она. - Мы работаем и хорошо работаем! С нами хотят сотрудничать. Что тебя удивляет?!
        - Я думал, мы решили вопрос: ты заканчиваешь рекламную компанию этих пекарен, и мы занимаемся твоей беременностью, нет? - холодно заметил, отстраняясь от нее.
        - Я попросила дать мне время. Агентство станет крепко на ноги, и я уйду в декрет. Потом выйду…
        - Выйду? - я даже зубами клацнул. - Ты собираешься ребенка на нянек скинуть?
        - Восемьдесят процентов женщин совмещают семью и работу и ничего, живут!
        Я внутренне вскипел, как чертов чайник. Ярость клокотала в груди, рвалась наружу. На эту красивую, упрямую, дерзкую леди-шлюху. На мою сучку жену. Которую обожал невероятно. Которую порой обжигающе ненавидел…
        - Что за компания, расскажешь?
        Мне не понравилось, как дрогнули длинные ресницы.
        - Нефтяная. Им нужен посредник, который займется благотворительной программой и запустить массированную рекламу. Положительный образ и все такое, - и глаза отвела.
        - Какая удача, - тонко заметил я. Тревога уже набатом билась в висках. Дина ничего такого не сказала, но у меня сирена гудела в голове. Странное предчувствие надвигающейся катастрофы.
        - Жень, я поеду за Матвеем. Они в «Кидбурге» отмечают день рождения одноклассника.
        Она поцеловала меня в щеку и ушла. Я даже не предложил отвезти ее. Мне подумать нужно и поговорить кое с кем.
        Настя ужинала в ресторане отеля «Арарат». А может, еблась. Женщина свободная, могла себе позволить. Я ждал в машине напротив входа, нервничал. Сам не знаю, что меня так напрягло. Но хотелось поскорее домой вернуться и на Дину снова посмотреть. Оценить поведение, жесты, взгляды. Я столько раз ревновала ее по поводу и без, но в глубине души знал, что пустое это. Моя она. И сейчас моя. Но… Вот это «но» меня и терзало.
        - Привет.
        Настя села в машину и улыбнулась. Сексапильное голубое платье, глубокое декольте, светлые волосы перекинуты на плечо. Она была не в моем вкусе, но я признавал, что красива и сексуальна.
        - Привет.
        - У нас здесь небольшая вечеринка с друзьями, - для чего-то сказала. Передо мной оправдываться точно не стоит. - Не хочешь присоединиться? - произнесла тихо, сверкая глазами. Они непривычно лихорадочно блестели, а салон заполнил тонкий аромат алкоголя. Хорошо сидят, видимо.
        - Нет. Мне помощь нужна.
        - Какая?
        - Дина как-то странно ведет себя… - сказал, барабаня пальцами по рулю. - На нее снова свалился крупный заказ от нефтяной компании, представляешь? Хочу узнать, что и как.
        - М, понятно, - протянула Настя. - И все?
        - Все.
        - Даже не поцелуешь? - негромко спросила.
        Я удивленно на нее посмотрел. С чего вдруг эта нежность? Мы за восемь лет целовались по пальцам пересчитать можно сколько раз.
        - Нет.
        Я не хотел. Вообще ничего. От нее тем более.
        - Жень, - Настя руку на колено положила и, не отрывая взгляда от моего лица, к паху медленно подобралась. - Соскучилась я…
        - По мне? - удивленно хмыкнул. Да, секс у нас бывал, но не часто, да и без лишних эмоций и сантиментов. Я подозревал, конечно, что Лебедева не только из-за того, что вставлял ей неплохо, давала мне столько лет, но чтобы прямо тосковать по мне… - Некому почесать? - не сдержал сарказма.
        - А если скажу, что некому? - вздернула подбородок вызывающе. - Может, тебя только жду.
        Я громко рассмеялся. Не верю! Сомневаюсь, что такой шлюховатой бабенке хватает разок в два-три месяца.
        Настя тоже рассмеялась, но неестественно как-то и ширинку расстегнуть мне попыталась. Я поймал ее ладонь и вернул на место. Не хочу. У меня вся энергия в одном направлении сосредоточена: жена и происходящее в ЕЕ жизни. Не в нашей, а именно в ее.
        - Мне ехать нужно. Дина домой скоро приедет.
        - Ясно… - она в сторону посмотрела. - Ладно, пойду. Узнаю что, позвоню.
        Она посидела еще с минуту, смотрела на меня пронзительно, затем ушла…
        Два дня я пристально наблюдал за женой. Ничего вроде бы не изменилось, но меня терзало ощущение, что прежняя жизнь утекала сквозь пальцы. Потом Лебедева объявилась с информацией. «Астронефть», большой контракт, Максим Барсов…
        Глава 23
        ДИНА
        В штаб-квартиру «Астронефти» поднималась на лифте, очень нервничая. Сомневаюсь, что глава такой огромной энергетической компании будет курировать вопросы пилотных проектов и рекламы, но все же Максим Барсов слишком много сделал, чтобы этот контракт состоялся, чтобы остаться в тени. Думаю, еще одна встреча состоится, а потом работа встанет на рельсы, а мое сердце успокоится.
        Дверь открылись, и я ступила на мозаичный пол. Не зря энергетический сектор - самые «богатые» компании в нашей стране. Это выражалось не только в дополнительных налогах на сверхприбыль - офис просто ошеломительно огромный, стильный, роскошный. Я впервые в организации такого уровня.
        Два дня мы с ребятами готовили стратегию для работы с холдингом по трем направлениям: дети, социальное волонтерство, благотворительный фонд. Конечно, в общих чертах, дорабатывать будем, но получилось вроде бы не плохо.
        - Здравствуйте, - я остановилась на ресепшен, - меня зовут Дина Савина. Мне назначена встреча с директором External Affairs***.
        - Здравствуйте, - улыбнулась девушка, - я провожу вас. У нас в компании новый менеджер по внешним связям. Вы будете работать с ней.
        Администратор ослепительно улыбалась. Я тоже. Что же, с «ней» так с «ней». Не скажу, что меня уж совсем не расстроило, что Макс никак не отреагировал на мой приход. Точнее, отреагировал как обещал - ничего личного. В общем, Барсов молодец, а я чертова собака на сене.
        - Влада Степановна, приехали из агентства «Восток-Запад».
        Я вошла в просторный кабинет и встретилась глазами с яркой блондинкой. Хм, я знала ее. Когда от Максима убегала, это женщина очень по-собственнически называла его милым, обнимала и целовала, вроде в щеку, но глазами пожирала. Неужели я должна буду работать в паре с его любовницей?!
        - Вы? - удивилась она. Кажется, тоже узнала меня. - Я видела вас с Максом, - произнесла не без ревности, чем подтвердила характер их отношений. М-да…
        - Да, возможно, - абсолютно бесстрастно ответила я. - Мы обсуждали условия сотрудничества. Меня зовут Дина Савина, я представляю креативное агентство «Восток-Запад».
        - Хм, - она улыбнулась, но огромные голубые глаза светились подозрением. - Присаживайтесь, - любезно, но совершенно не искренне предложила. - Давайте обсудим… - неопределенный жест рукой. - Ну что там у вас.
        Понятно. Кадр опытный и заинтересованный… Я открыла ноутбук, но поскольку ничего похожего на интерактивный экран не нашла и расшарить не смогла, то пришлось к ней повернуть монитор, а самой на пальцах показывать и изворачиваться, чтобы переключать слайды.
        - Знаете, - Влада откинулась в кресле, - я ничего в этом не понимаю, если честно. Оставьте ваши предложения и презентацию. Я покажу нужным людям, Максу, конечно же, - и довольно глазами сверкнула. - Он хочет лично контролировать этот проект.
        Я оставалась максимально вежливой, но равнодушной. Казалось, что эта Влада за моей реакцией наблюдала. Сама-то чуть не облизывалась, о Барсове упоминая.
        - Я позвоню вам. Можете быть свободны, - произнесла очень покровительственным тоном.
        Ну что же, чувствую, будет легко работать. В кавычках, естественно. Меня Влада Степановна, похоже, не воспринимала всерьез. Полагаю, мне будет предложено обслуживать ее интересы, ни о каком партнерстве речи идти не будет. Хотелось бы хвостом вильнуть и на место поставить этого надменного специалиста широкого профиля, но мне нужен заказ. Он важнее, чем мой личный комфорт, мое самолюбие и даже мое сердце. Я должна быть гибкой. Ведь клиент всегда прав.
        - Влада Степановна, - в двери появилась молодая девушка, - господин Барсов звонил, - это она произнесла практически шепотом. - Хочет знать, что там с проектом…
        - Да-да, я сейчас поднимусь к нему, - и вскочила, узкое платье поправила, волосами светлыми тряхнула. Видимо, планировалось глубокое обсуждение бизнес-процессов. С проникновения в самые недра.
        Мерзавец! Я подумала об этом раньше, чем сообразила, что злюсь на мужчину, который мне ничего не должен. Просто… Обидно как-то. Говорил, что я нужна, что думает только обо мне. Что другую полюбить так и не смог…
        - Влада Степановна, он хочет с представителем агентства поговорить, - девушка на меня испуганно посмотрела. - Госпожа Савина, я вас провожу на президентский этаж.
        Влада бросила на меня резкий и совсем не дружелюбный взгляд. Я выдержала его. За мной никаких коварных происков. Пусть сама с любовником разбирается!
        - Я буду ждать вашего звонка, Влада Степановна. - Я вышла за молоденькой секретаршей. У меня десять этажей на лифте, чтобы прокачать скилл: быть деловой и бесстрастной с Максимом Барсовым.
        - Прошу, - передо мной открыли двери шикарной приемной и передали другому секретарю - женщина лет пятидесяти, очень деловая и строгая. Ирина Петровна вроде бы. Мы с ней уже встречались.
        - Добрый день, госпожа Савина, - сдержанно кивнула она и пригласила в кабинет своего босса.
        Макс стоял у стеклянной стены, смотрел вниз, на раскинувшуюся в лучах золотого солнца Москву. Он повернулся и едва заметно кивнул. Мы остались вдвоем.
        - Привет, Дюймовочка.
        - Здравствуйте, Максим Игоревич.
        - Дина, давай не будем, - невесело хмыкнул он. - Не закрывайся от меня. Не чужие ведь.
        - Действительно, - согласилась я. - Мы так близки, что ты даже меня с любовницей решил познакомить.
        Нельзя было говорить! Показывать, что это важно для меня, что волнует. Но как удержаться?!
        - О чем ты? - Максим очень натурально удивился.
        - Ни о чем. Неважно, - отмахнулась я.
        - Ну нет, - он подошел, ладонь мою поймал и, не отпуская, усадил в кресло. - Объяснись?
        Я смотрела в его глаза, была так близко, что запах горько-сладкого одеколона на губах оседал, моя рука все еще в его плену. Горячем и страстном. Макс глазами пожирал меня, а подушечкой большого пальца поглаживал внутреннюю сторону ладони.
        - Я про Владу, - руку все же выдернула. - Еще в первую встречу ее запомнила, но не ожидала, что мне придется с ней работать.
        - Неужели ревнуешь? - шепнул, довольно улыбаясь.
        - Что за бред. Вовсе нет. Просто, это как-то неудобно, после нашей последней встречи.
        - Я не лгал тебе, Дина. Мои чувства к тебе…
        - Не нужно… - я порывисто рукой накрыла его губы. Не хочу ничего слышать! Но Макс, вопреки заверениям не искушать, оставил на ладони обжигающе-нежный поцелуй. Так не пойдет. Он играл не по правилам.
        - Влада не моя любовница. Она - моя мачеха, - произнес доверительно и серьезно, но глаза улыбались.
        - О!
        Черт, как же так? Вот это я нафантазировала. Фиговый из меня детектив. Обычно у меня не так плохо с причинно-следственными связями. Правда, мне и сейчас казалось, что для мачехи Влада Степановна слишком по-женски заинтересованной выглядела.
        - Она почти двадцать лет была женой моему отцу. После его смерти Влада пыталась себя найти, на работу попросилась. Дина… - он замолчал, пристально мое лицо изучая. Сомневался в чем-то. - Влада избалованная и высокомерная. Если тебе с ней не комфортно…
        - Все нормально, - поспешно ответила я. Да какая мне разница! Я работу работать должна и в их семью лезть не буду.
        - Может, пообедаем вместе? Время ланча.
        - Максим, ты же обещал? - упрекнула я. Вот и полагайся потом на мужское слово чести. Теперь, вероятно, мне придется рассчитывать только на мое благоразумие.
        - Да, обещал: я не буду тебя преследовать и навязываться. Но могу ли я просто побыть рядом с женщиной, которая мне необходима? Смотреть, говорить, дышать одним воздухом?
        Я смущенно отвела глаза. На такую откровенность сложно ответить отказом. Передо мной был мужчина, которого я когда-то очень любила и от которого сына родила. Естественно, внутри откликалось каждое слово, негой медовой по сердцу растекалось. На фоне явного кризиса в браке… Боже, за что мне еще одно испытание? Моя верность и стойкость никогда не подвергались такой проверке.
        - Нет, Максим Игоревич, - все-таки дистанция нужна. - Мне нужно работать и…
        - Окей, - Макс моментально переключился в режим бизнесмена. - Дина Владимировна, покажите мне, какую стратегию отрабатывать планируете.
        Я так виртуозно перевоплощаться не умела, поэтому поначалу блеяла стыдливой козочкой, но быстро втянулась. Макс умел располагать.
        - Подвести первый этап лучше благотворительным балом. Можно было бы отдать деньги, которые уйдут на организацию приема, сразу в фонд, но с точки зрения маркетинга - ход пустой, к сожалению. Нужно думать о престиже компании. Чтобы о том, что «Астронефть» делает, знали на самом верху.
        - Ты молодец, - задумчиво хмыкнул Максим. - Я чуть слезу не пустил в начале, а сейчас все так прагматично и рационально.
        - Это моя работа. Продвигать бренд, формировать мнение и имидж компании. И я не одна такая молодец. У меня хорошая команда.
        - Отлично, Дина… - он улыбнулся одними уголками губ. - Владимировна.
        - Надеюсь, ваш специалист по внешним связям одобрит.
        Макс иронично бровь приподнял.
        - Моего слова мало?
        - Нет, - поднялась, - конечно, нет, - и руку протянула. - Спасибо за доверие.
        - Тебе спасибо, - он официально пожал ее. - По любому вопросу обращайся мне, ладно?
        - Хорошо.
        Нет уж, для меня эти полчаса были пыткой. Сердце до сих пор в горле билось, а ноги дрожали. Никакого общения. Это слишком опасно для меня. Лучше уж Влада Степановна. Она долго себя ждать не заставила.
        Я ехала в лифте, когда она позвонила. Если честно, я была удивлена: сама решила или Барсов ускорил процесс принятия решения? Спрашивать, конечно, не стала, но согласилась выпить с ней кофе в ресторане башни «Федерация».
        - Дина, - когда нам принесли напитки, начала она, - у меня к вам деловое предложение.
        Еще одно?! Неужели и ей хочется дышать со мной одним воздухом?
        - Мне нужно с этим проектом показать хороший результат. Поэтому вы должны будете хорошо работать и не удивляться, что ваши идеи станут моими. Естественно, не бесплатно.
        Я чуть кофе не подавилась. Мне всякое предлагали, но такое?! Ошеломила меня госпожа мачеха.
        - Эм… Влада Степановна…
        - Можно просто Влада, - высокомерно отмахнулась.
        - Зачем вам это?
        - Милочка, вопросы здесь задаю только я. Вас наняли не для того, чтобы у хозяев отчет просить.
        Я опешила от такой невероятной наглости. Что-то я пропустила момент, когда на меня ошейник надели и на цепь посадили.
        - Мне кажется, вы слегка веком ошиблись. У нас крепостное право еще в 1862 году отменили.
        - Не обижайтесь. Всегда есть тот, кто работает и тот, кто платит. Вам сколько лет? - она осмотрела меня придирчиво.
        Я тоже оценила эту мачеху: эффектная, а голубые глаза такие невинные, пока их хозяйка молчит. Если бы она не перебарщивала с загаром, то сошла бы за тридцатилетнюю, а так… ставлю, что ближе к сорока. Кожа - главный показатель возраста.
        - Молодым и голодным всегда нужны деньги. Брендовые шмотки, туфли, укладка, чтобы мужика богатого поймать. Сама такой была… - она удивленно нахмурилась, заметив на руке обручальное кольцо. - Вы замужем… Это хорошо.
        - Влада, мне достаточно лет и с финансами проблем не имею.
        Тут я погорячилась, конечно. Деньги сейчас мне очень нужны, но не настолько, чтобы с этой мачехой сговариваться.
        - Мое агентство будет выполнять заказ, а как вы будете отчитываться - ваше дело. - Я поднялась и бросила на стол деньги за свой кофе.
        - Отлично, - улыбнулась она. - Думаю, мы друг друга поняли: вы не мешаете мне, а я не мешаю вам.
        Я не знала, что у этой женщины на уме, но определенно играть она будет исключительно за себя и абсолютно без правил. А против кого? Каковы цели? Влада сказала, если не соврала, естественно, что ей нужно показать себя хорошим специалистом. Возможно, рейтинг набирала или на какую-то высокую должность метила. Она правда не слишком похожа на человека, которому не хватало денег, но кто знал, что скрывалось за внешним лоском. Меня другое беспокоило: нужно ли Максу знать о ее предложении? Не задумала ли Влада ему какую-то ловушку устроить? Мачехи они такие, вредные и злые. А может, лучше не жаловаться? Не хочу выглядеть девой в беде. Максим ведь не Золушка. Сил с мачехой справиться должно хватить.
        К вечеру решила, что понаблюдаю за манипуляциями Влады и если покажется, что пытается вредить проекту в целом или Барсову лично - поговорю с ним. Сейчас слишком много работы, некогда об интригах думать. Возможно, у них вообще дела семейные.
        Благодаря авансу от «Астронефти» я оплатила зависшие счета по открытию ресторана Кати Полонской, бонусом будет шоу с лепестками. Ребята уже все подготовили. Нам полагались очень приличные комиссионные, поэтому кое-что перекрыть удалось, выиграть время. Но мне зарплату платить нужно, поэтому поход в банк и очередной кредит меня уже ждали. Но в любом случае это вдвое меньше украденной суммы. Я все-таки еще надеялась вернуть деньги. Может, Жене удастся как-то выйти на Пехову?
        Надеяться, конечно, нужно, но страдать и сокрушаться времени у меня не было. Нам с ребятами горы свернуть нужно. Барсову понравились мои идеи. Это было приятно. Как и его слова, прикосновения, невесомые поцелуи. Странное чувство разливалось внутри, по венам бежало и пропускало по нервам болезненные разряды. Это невозможно контролировать. Это где-то на уровне высших материй, помноженных на основной инстинкт и желание испытать чувственный восторг. Когда от одного взгляда путаются мысли, а обжигающее тепло толкает в бездну безумия. С этим нужно бороться. И можно. Наверное…
        - Привет.
        Я резко вскинула голову, услышав голос мужа. Нервно сглотнула. Как преступница, пойманная на месте преступления. Как разговор начать не знала. Я ничего не сделала, но в голове блуждали дурные мысли. Я стыдилась их и боялась. Так же, как и мужа.
        - Привет, - попыталась изобразить веселую беспечность. - Ты как здесь?
        - За женой заехать решил. Поужинать отвезти хочу. Матвей уже в машине. Забрал его.
        - Правда? - я была приятно удивлена. У меня были еще дела, но я захлопнула крышку ноутбука. Мы проведем вечер вместе. Я буду улыбчивой, заботливой и милой. И ночью тоже буду стараться. Потому что… Потому что я плохая жена. В моих мыслях другой мужчина…
        Глава 24
        МАКС
        Так, утро у меня как-то не задалось. Нет, меня очень обнадежил звонок Дины. Мы теперь ближе будем, видеть ее смогу. Давить не стану, но и истовый (истинный?) джентльмен из меня не выйдет. Необходимо создать комфортные условия для нас двоих: для делового сотрудничества, естественно.
        - Ну-ну, - проговорил тихо. Только работа. Смогу ли? Сдюжу ли? У меня рядом с ней по венам лава вместо крови текла. Тело напряженное, словно виагры нажрался, а сердце стучало, чувствовало, тянулось к ней. Узнавало свою страстную Дюймовочку. Просилось к ней. Соединиться хотело. Я понимал, что мы уже совсем другие: не так беспечны и свободны. Я привык быть холостым, никому и ничего не должным: отчета не даю и сам не требую. Дина, наоборот, связанная обязательствами, годами замужества, вероятно, чувствами. У нее есть сын. Можно разойтись с мужем, но ребенок всегда будет с ней. Он часть женщины. Я понимал это и готов принять пацана. По крайней мере, попробовать. Наверное.
        Совместный проект, надеюсь, поможет нам обоим понять самое важное: кто мы друг без друга? Счастливые люди или несчастные половинки одного целого?
        - Максим Игоревич, к вам Влада Барсова.
        - Пусть заходит, - ровно ответил. Вот кто испоганил мне утро. Она реально реактивная какая-то! Мало того, что в офис приехала, абсолютно буквально восприняв мои слова про работу. Владу, естественно, знали ключевые специалисты и директора. Не один корпоратив вместе провели. Отец хвалился молодой и красивой женой, а она умела заводить полезные знакомства. Вот и сейчас отдел по связям с общественностью в оборот взяла. Директор External Affairs уже был у меня вместе с приказом о назначении. Он не против: Влада такое рвение продемонстрировала. Заднюю дать уже нельзя, чтобы не прослыть самодуром. Я ведь и сам здесь человек новый. Главный, но не близкий, не во все процессы вник пока. По факту только после смерти папы полноценно в управление огромным холдингом влился.
        - Вызывали, Максим Игоревич?
        Влада была во всеоружии. Вспомнилась даже глупая шутка: женщины, чтобы казаться умнее, надевали очки и брали в руки книгу. Очки действительно были, а еще пучок, узкая юбка и блузка с тремя расстегнутыми пуговицами!
        - По-моему, ты переигрываешь, - я подпер щеку рукой и тяжело вздохнул. Нахрена я вчера повелся на ее охи-вздохи и позволил в компанию пробраться?! Теперь разгребай. - Давай денег дам и разойдемся?
        Влада обиженно губы надула и, покачивая бедрами, ко мне подошла.
        - Зря ты так. Я уже начала работать. Встречу назначила с агентством-партнером.
        Черт!
        - Идеи набросала, - и руками о крышку стола оперлась, демонстрируя содержимое декольте. - Показать?
        - Не стоит, - холодно улыбнулся. - Эти идеи устарели, хочется чего-нибудь свеженького.
        Влада удержала на лице благодушную улыбку, но суть каламбура уловила.
        - Вот увидишь, я прекрасно справлюсь.
        С ее способностями либо кофе делать, либо бумажки перекладывать, но и то, и то достаточно мелковато для моей мачехи. Она Барсова все-таки.
        - Окей, - вынужденно согласился. - Испытательный срок две недели.
        Уверен, скоро сама поймет, что приезжать к восьми утра - нереально для нее, а нужно без опозданий.
        - Я лично буду контролировать этот проект.
        Во взгляде Влады промелькнуло что-то победное. Неужели подумала, что с ней почаще видеться хочу? Ну и самомнение! Я к Дюймовочке поближе стремился. Но об этом никто не должен узнать. Только Дина примет решение: узнают о нас или нет. И будет ли вообще, о чем узнавать.
        Через два дня, когда приехал после важной встречи, узнал, что представитель агентства «Восток-Запад» Дина Савина уже приехала. Наверное, нужно было быть более сдержанным, но я желал видеть ее. Это странное, щекочущее где-то в районе солнечного сплетения чувство: когда нельзя, но очень хочется. Руки сводило нетерпеливо, тело вибрировало от напряжения, болезненно сжималось сердце. Она ведь может быть холодна. Она, наверняка, будет холодна…
        - Мы так близки, что ты меня с любовницей познакомить решил, - произнесла демонстративно равнодушно, а по щекам мазнуло алым. Губы дрогнули в радостной усмешке. Я ошибся. Дина ревнует, а если ревнует, значит, ей не все равно. Сожаление, грусть по былому и прочая лирическая лабуда меня интересовали мало, а ревность - это ярко. Это страсть. Это необходимость. Это все еще моя Дюймовочка. В ней бушевал ураган - значит, я не «прошлое». Я настоящее, которое очень хочет стать ее будущим.
        - Влада не моя любовница. Она - моя мачеха.
        Естественно, я не стал рассказывать, что с ней меня связывала давняя и сложная история. А как в таком признаться?! Переспал с женой больного отца тем же вечером, когда саму Дину бросил. Это даже звучало паршиво. Утешился, блядь.
        Молчанием я не пытался обелить себя, нет. Просто не хотел срезать шансы. Это было очень давно. Я был молод, горяч и зол. Это не оправдание, конечно, но, возможно, смягчающее обстоятельство. У предательства нет срока давности. Не хочу, чтобы смотрела на меня с укором. Для любимых люди всегда стремятся быть хорошими. Я тоже. Я мало о чем жалел в жизни, но о том, что не поверил своей Дюймовочке когда-то, терзался до сих пор. Наверное, так меня бог наказывал - и не было мне счастья в любви. Ни родительской, ни с женщиной.
        - Давай пообедаем вместе? Время ланча.
        - Ты же обещал!
        Кого она боится: меня или себя? Нас тянуло, бессовестно и безрассудно. И Дина уже не так строга и уверена. Даже самые стойкие бастионы сдавались при яростной осаде. А я ведь даже не начинал еще добиваться.
        Сегодня отпущу ее, запирать не буду. Мы оба получили пищу для размышлений. Я теперь точно знал, что отказом (по морде) ничего не заканчивалось. У меня есть еще шанс любить Дюймовочку взаимно.
        - Чего тебе? - не отрываясь от биржевых сводок, бросил Владе.
        - Хочу поделиться моими планами на первый этап рекламной компании. Ты же хотел лично курировать этот проект.
        Правду говорят: в одном месте прибыло, в другом убыло. Хотел Дину видеть, не вызывая подозрений и вороха сплетен, а ко мне Влада бегать повадилась.
        - Ну давай, делись.
        Десять минут я честно ее слушал, потом не выдержал, закончил этот наглый плагиат.
        - Ты сейчас серьезно?
        Влада непонимающе глазами хлопать принялась.
        - Все это, - я обвел рукой ноутбук с презентацией, - мне уже рассказывал представитель агентства. Только она в отличие от тебя фишку рубила.
        - Я тут дополнила…
        - Чем? - прервал я. - Тем, что решила будто пирамида Маслоу - это гора из масла?
        Я вздохнул тяжело. Эх, папа, лучше бы ты свою «Владушку» вместо бесконечных спа-салонов в университет отправил.
        - Я, знаешь ли, только учусь, - раздраженно проговорила, закинув ногу на ногу.
        - Никогда не поздно к заветам дедушки Ленина прислушаться. Значит так, я тебе давал испытательный срок две недели, но тебя уже сейчас можно отправлять домой.
        - Макс, ну дай мне шанс! Тем более мы с агентством поладили. Этой Савиной вообще-то хорошие деньги платят, чтобы она думала. А я еще ей помогать взялась. Вот увидишь, - она подалась мне навстречу, - я лучше, чем она.
        Я тоже склонился над столом:
        - Сильно сомневаюсь.
        Влада не обиделась, наоборот, довольно рассмеялась:
        - Ай-яй-яй. Ты все-таки фетишист: любишь замужним дамочкам в трусики залезать?
        Провоцирует, понять хочет. Надеется выведать, есть между мной и Диной что-то большее, чем работа.
        - Можешь быть свободна.
        - Хорошо, - улыбнулась Влада. - Главное, помни: у меня больше опыта, чем у этой вчерашней студентки.
        - У вас, кстати, - снисходительно улыбнулся, - совсем небольшая разница в возрасте, только Савина выглядит лучше.
        Влада гневно отпрянула, а в голубых глазах больше не было кокетства. Нет, ну а что на правду обижаться?!
        Уж не знаю, к каким выводам пришла ее головушка, но каждый новый день Влада приходила ко мне и жаловалась на Дину. Не на само агентство, ведь она не одна на нас работала, а именно на хозяйку. Говорила, что Савина ничего не делает и любезно подсовывала якобы свои результаты. И в детский дом, над которым шефствовала компания, съездила; с поставщиками договорилась, рекламный слоган придумала и даже в телике наша реклама будет. И все Владушка Барсова организовала!
        Что мне это давало помимо, конечно же, каждодневных facepalm. Я регулярно созванивался и встречался с Диной. Если бы только Влада знала, как удачно играла за мою команду!
        - Я уже отчиталась перед Владой Степановной, - сказала Дина, когда помог ей устроиться в кресле.
        - Я уже в курсе, - не сдержал усмешку. Дюймовочка тоже улыбнулась. Неловкость между нами плавно перетекла в понимание. Нам ведь может быть очень хорошо вместе, но пока просто комфортно.
        - Максим, транш от «Астронефти» пришел. У нас изменились условия контракта?
        - Это компенсация за моральный ущерб. Тебе мою мачеху выносить приходится.
        - Бывало и похуже, - пожала плечами. - Не делай так больше… Это может быть понято превратно.
        - Кем? - тихо спросил, случайно пальцами ее ладони коснувшись. Дина просто смотрела, но руки не отдернула. Мы оба чувствовали это: можно сопротивляться внешним раздражителям, вызовам и соблазнам, но отвергать то, что уже внутри тебя самого, практически невозможно. Мы уже месяц кружили вокруг костра из наших желаний. Лед между нами треснул, обнажив пламя, обжигающее и манящее. - Спасибо, что согласилась пообедать со мной.
        - Я могу отказать мужчине, но не заказчику.
        Я только улыбнулся, потакая ее самообману. Мы не обнимались, не целовались, но наши руки даже сейчас дрожали в едва сдерживаемой страсти. Мы занимались любовью глазами, дыханием и душой. Можно было чуть надавить, и Дина Савина снова стала бы моей Дюймовочкой. Но я не хотел так. Мне все-таки неприятна унизительная роль любовника. Хочу, чтобы сама ко мне пришла, признала, что наши чувства живы, отдала мне то, что так жаждал получить. Что искал много лет в других женщинах, но так и не нашел.
        Телефон разорвал нашу безмолвную кричащую близость. Блядь. Он. Три буквы «муж» и снимок на экране. Я не имел морального права ревновать, но не мог спокойно реагировать. Нет, внешне я был невозмутим. Внутренне - взрывался, как гребаный Везувий. Он ее обнимал во сне, целовал спелые губы, любил от кончиков волос до изящных ступней. Он имел на нее права. У них было общее - ребенок. А у меня только надежда. Я ненавидел его за это. И за то, что Дина спохватилась, руку отдернула, приняла вызов, тоже ненавидел.
        - Да, - ответила, стыдливо глаза пряча. - С заказчиком встретились, обсуждаем проект…
        Я хмыкнул саркастично. Дина не врала ему. Всегда говорила правду. Но, уверен, даже меньший собственник, чем это Евгений Савин, увидев нас, понял все. Хватило бы просто нашего молчания.
        - Мне пора. - Дина старательно отводила взгляд. Ей стыдно. Перед ним. И, кажется, передо мной. А ведь она ничего не сделала. Ничего мне не позволила. Почти.
        - Дюймовочка…
        - Макс, прошу… не нужно… прошу…
        - Я ничего не…
        - Макс, привет! - возле нашего стола неожиданно объявилась девица из клуба. Или из фитнеса? Не помню уже. Поля, вроде. Или Оля. Хрен разберет их. Все одинаковые. - Ты не позвонил, - она мягко улыбнулась, нарочито игнорируя мою спутницу. Но этот перфоманс точно рассчитан на Дину. Месть. Девка эта звонила мне пару раз, пока в бан не улетела. - Классная ночь, повторим?
        - Я, пожалуй, вас оставлю. - Дина схватила сумочку и стремительно поднялась из-за стола.
        Нет уж, не отпущу ее вариться в своих мыслях и строить теории, неверные в корне. Ну или почти неверные. Но прежде схватил овцу:
        - Советую быстро съебаться в направлении на хуй, пока я тебя не прибил. И не появляться больше. Понятно?
        - Мне больно! - пропищала она.
        Я сдавил плечо сильнее.
        - Спрашиваю еще раз: ясно?
        - Да.
        Я оттолкнул ее и бросился за Диной. Дюймовочка у меня лань грациозная и быстроногая, но я все же догнал ее.
        - Ну дай ты мне надежду! - поймал в переулке и к стене прижал. - Скажи, что у меня есть шанс, и я землю рыть буду. Никто мне не нужен! Только ты!
        - А эта барышня с накаченным губами просто сказку на ночь тебе рассказывала?
        - Ты ревнуешь? - да, мое самолюбие этот факт тешил.
        - Глупости какие! - фыркнула она.
        - Дина, я не девственник и у меня есть потребности. У меня был секс в этом городе. И с этой мадам тоже, но не вчера. Сейчас только о тебе думаю. Нет у меня любовницы.
        Я реально этот месяц как заколдованный ходил. Никаких девок, никаких клубов, никаких пьянок. Хотя последнее в принципе не мой конек, но бывало.
        - Если нужно терпеть буду, ждать тебя. Только скажи, что я не жду совсем уж напрасно. Дин, ты мне нужна. Только ты.
        - У меня сын есть… - шепнула одними губами.
        - Я знаю. Меня это не пугает.
        Она взглянула на меня с каким-то странным пронзительным отчаянием.
        - Это пугает меня…
        Я нахмурился. Не понимаю, что она имеет в виду?
        Глава 25
        ЖЕНЯ
        Дина стояла у плиты, готовила что-то. Она не видела меня, а я во все глаза смотрел. Пожирал ее взглядом. Такую задумчивую, пугливую, далекую. Вроде бы такую же, как еще вчера, но совершенно другую. Нет, жена не отдалилась физически, не прятала телефон и не летала в облаках. Наоборот, стала внимательней и нежнее, ластилась и жалась ко мне. Нужно бы радоваться, но меня разъедало от тревожных подозрений. Я был так близок к ней, но ощущал себя чужим. Она отдалялась от меня эмоционально. Неужели я терял жену?
        - Что готовишь? - я обнял ее сзади, ощутив, как вздрогнула всем телом. Дина испуганно и смущенно улыбнулась, головой к моей груди прижалась, потерлась даже, а голубая жилка на шее, как заполошная дрожала.
        - Пасту, - ответила она, лопаткой помешивая креветки. - Голодный?
        - Очень.
        Я из фитнес-клуба приехал и действительно не прочь перекусить, тем более жена решила побаловать любимым блюдом. Она вообще зачастила с удовлетворением моих желаний. Я не понимал, с чего такая перемена. А может, не хотел понимать? Мужики, если косячили цветы и украшения дарили, а женщины готовили и телом расплачивались щедро. Сука, неужели это моя история? Я так часто ревновала ее, но никогда не думал, что сделаю, если реально узнаю об измене. Единственное, в чем уверен: я не отдам жену никому. Я ничего не боялся, кроме того, что Дина может полюбить другого. Или вспомнить старую любовь…
        - Пойдем со мной в душ, - я выключил плиту и подхватил жену за бедра.
        - Но я же готовила… Матвей…
        - Он с пацанами в футбол во дворе гоняет.
        Я отнес ее в ванную, ногой закрыл дверь, посадил на длинный мраморный стол и стянул футболку. Ну что, откажет мне моя любимая женушка, или виновато повинность отбывать будет?
        - Жень, - слабо запротестовала, когда спустил с плеч домашнее платье, грудь оголил, - там же спагетти варятся еще…
        - Значит, есть буду макаронную кашу…
        Я, не отрывая глаз от ее лица, обвел пальцами контур груди, соски подразнивая. Они заострились пиками, в рот просились. Юбку задрал, ноги себе на пояс закинул, коснулся черной полоски трусиков - влажные, как и нежные губы внизу. Смазку прозрачную растер между пальцами и один ввел внутрь. Дина вздрогнула и выгнулась, в плечи вцепилась, языком по моим губам прошлась.
        Мы помирились после моей реальной лажи с деньгами. Откатить бы, да не поможет, дело совсем в другом уже. Происходило с Диной что-то, а я не мог понять: то или не то? Она не избегала секса, не зажималась и не симулировала удовольствие. Ее не раздражала моя близость. Но было в ней какое-то отчаянное стремление принадлежать мне. Я совсем терялся. Есть, блядь, у нее кто-то? Или меня уже несет не в ту степь? Я никогда не был паникером. Всегда рационально оценивал ситуацию, а сейчас не понимал ничего. И не уверен, что хотел понять. Но я чувствовал. Все чувствовал. Красавицу свою. Ее смятение и раздрай. Такого не бывает на пустом месте.
        - Я люблю тебя, Дина, - шепнул ей в губы, прежде чем поцеловать, глубоко, страстно, агрессивно. Моя женщина. Не отдам!
        Она не ответила словом, дышать могла с трудом, но сама расстегнула ремень и ступнями стянула джинсы вместе с бельем.
        Мы с Диной не всегда имели одну точку зрения, иногда спорили, крупные ссоры тоже бывали, но в сексе понимали и принимали друг друга на сто процентов. Вот и сейчас я позабыл о терзаниях и сомнениях, осталась только женщина в моих объятиях и наслаждение, которое дарит обладание ею. Вкус ее губ, карамельный запах кожи, воздушный и притягательный, горько-сладкие поцелуи и страстные движения бедер мне навстречу. Сейчас были только я и она. Удовольствие у нас общее.
        Дина вскрикнула, царапая зубами мое плечо, я присоединился к ней через минуту: вжался пахом до упора, впечатал в себя, расплющивая крепкую груди. Воздух густым стал от мучительно острого оргазма.
        - В отпуск полетим через неделю, ок? - предупредил, легко чмокнув в губы. А что: лето, жара - сколько можно находиться в царстве раскаленного бетона и душного асфальта?
        - Я не могу, - совершенно растерянно ответила и ноги свела. - Жень, у меня работы много, пока никак…
        - Дина, - холодно улыбнулся и руки положил по обе стороны от нее, чтобы убежать не могла, - мы полетим. Это понятно?
        Да, я увезу ее из этой чертовой Москвы, пока в себя не придет. Пока мы оба не придем!
        - Я не могу, понимаешь? У меня первый этап рекламной кампании в начале июля заканчивается. Потом я вся твоя, - и ладонь к моей щеке приложила.
        - «Астронефть»? - сухо поинтересовался. Она только кивнула.
        Конечно, я узнал об этом Барсове все, что смог нарыть без услуг детективов. Мне хватило. Почему я не спросил о нем жену? Это очень хороший вопрос. Я и сам до конца не знал ответа на него. Я не хотел, чтобы этот мужик терся вокруг нее. Чтобы даже минимальное общение у них было. Но я не мог этого потребовать так, чтобы не затронуть что-то серьезное, если оно есть. Психологи утверждали, что страхи нужно прорабатывать, говорить о них - это херня. Скажешь вслух - и они ни черта не исчезнут, наоборот, станут реальностью.
        - Ой, макароны! - Дина вскочила, придерживая вверх платья, и выбежала из ванной.
        Я скинул остатки одежды и шагнул под душ. Какой же я наиумнейший идиот! Хотел Дину привязать отсутствием денег, спасти, а она, наоборот, отвязалась, а спасал ее кто-то другой. Возможно, этот Барсов. Я этого не знал точно. Я в принципе не уверен, что моя жена способна на циничный обман и предательство. Только если с чувствами не справится. А кем она может гореть до сих пор?
        - Я пойду Матвея позову, - предупредил и во двор спустился. Он играл на площадке в футбол и близко не похоже было, что голоден. Носиться с пацанами может целый день. Школа хоть как-то дисциплинировала, а лето превратило сына в настоящего Маугли. - Матвей, мама обедать зовет! - крикнул, остановившись рядом.
        - Пап, можно еще десять минут? Доиграть хочу.
        - Можно, - рассеянно кивнул и на лавочку рядом пристроился. Хороший день. Пообедаем и можно махнуть куда-нибудь в лес на велосипедах: еды взять, пикник устроить, или на летнюю веранду зайти и там посидеть. Я бросил взгляд на футбольное поле: и не скажешь, что Матвей дохленьким родился, больным ребенком. Вон какой вымахал! Дина была абсолютно здоровой, мы проверяли. Неужели у папаши его так себе генетика? Сомневаюсь, что моя жена могла связаться с каким-нибудь маргинальным упырем. Нет, тогда бы она не любила бы так сына от этого мужчины, хотя женщины склонны к романтизации даже самых отъявленных мудаков.
        Я достал телефон, ленту в социальной сети пролистал, ютуб открыл, но сосредоточиться на сложной челюстно-лицевой операции так и не смог. А ребенка, рожденного от меня, Дина любила бы так же сильно? Любовь матери к детям в принципе - это что-то беззаветное, или зависит от различных факторов?
        Моя мать отца боялась, хотя физически он практически не насильничал над ней, но толкнуть или грубо схватить мог. Это то, что видел я, по крайней мере. Может, за закрытыми дверями было больше. Вероятно, без нас с Аллой ей было бы легче уйти от него. Возможно, я должен пожалеть ее. Но напрашивался закономерный вопрос: хрена ты детей рожала от него? Ладно одного, но зачем второго?! Я так и не задал его матери. Уже не интересно.
        Я снова нашел глазами Матвея, носившегося по полю. Выпрошенные десять минут давно закончились. Мой отец уже дал бы хороший подзатыльник. Я не раз звезды после них ловил. А вот я смиренно ждал. Дина бы не простила рукоприкладства, да я и сам не чувствовал тяги к этому.
        - Дина, Диночка моя, - проговорил задумчиво. Она считала, что я из пустой прихоти не одобрял ее желание чем-то заниматься и контролировал каждый чих. Нет, это совсем не так. Я не был трусом, но меня панически пугало, что она встретит отца Матвея. Я боялся, что глубоко внутри чувство к нему еще живо, а встреча всколыхнет былое. Он подарил ей любимого сына, как ни крути, а благодарная женщина способна на многое. По себе знаю. Сам не раз использовал ее благодарность.
        Для меня немыслимо потерять Дину. Это как отрезать себе руку: жить можно, но полноценным человеком уже никогда не будешь. Черт, это не моя история! Мой брак - навсегда, пока… Рабочий телефон мигнул сообщением, отвлекая:
        Евгений Борисович, в клинике чп, пожарная инспекция
        Я усмехнулся. Тома изгалялась по-всякому. Вернуть меня пыталась. Или заново привлечь? Ничего, неделька осталась и распрощаемся. Женщинам безумно не идет назойливость. Они сразу в мух превращаются. Тома меня реально достала. Вообще, урок она преподала мне знатный. Я использовал женщин в своих целях, но можно нарваться на такую, которая обрушит мир на голову. Если Дина узнает… Что она может подумать? Кобель, изменник, трахатель. Тупой трах - это в принципе не моя история, но объяснить на словах и остаться в глазах жены адекватным нормальным мужчиной невозможно. А терять Дину из-за денег, бизнеса, ебли, неважной для меня абсолютно, не хочу. Я слишком долго был канатоходцем и уверовал, что гравитация на меня не действует, как и закон всемирного тяготения. Даже у гроссмейстера может глаз замылиться. Сейчас главное, сохранить семью. Наш с Диной брак. Остальное вторично. Тем более Томка.
        Через несколько дней мне нежданно-негаданно представился шанс проверить свои опасения. На мое имя пришло приглашение на благотворительный бал, организованный добывающим энергетическим холдингом «Астронефть». Со вкусом оформленные пригласительные для меня и Дины. Это она сама или?..
        - Мы идем на бал? - я положил на стол рядом с ее рукой приглашение, а сам в глаза ее смотрел. Дина сглотнула громко, побледнела и плечами пожала слишком поспешно. Думала, что выглядит спокойной и равнодушной, но от нее невидимым шлейфом исходил тонкий флер страха.
        - Я не собиралась, только как организатор…
        - Мы пойдем, красавица моя, - подцепил ее подбородок. - Обязательно пойдем.
        Глава 26
        ДИНА
        - Я хочу, чтобы это был настоящий бал! - Влада мечтательно откинулась в кресле. - Нам нужен Гостиный двор! А не вот это вот всё, - и высокомерно кивнула на проектор. Я подобрала несколько вариантов роскошных банкетных залов. В центре города, разной стилизации, с огромными площадками для танцев и шикарной кухней. Но Влада вцепилась в Гостиный двор.
        - У нас не Венский бал, - осторожно напомнила я. А отчего не Андреевский зал в Кремле?! Ну а что, пусть правительство подвинется! - Это перебор для благотворительного мероприятия. Нам нужно подчеркнуть статус, но нельзя переходить грань от престижно к помпезно.
        - Диночка, твоя работа угождать заказчику, - с напускной любезностью проворковала Влада. - Вот и угождай.
        - Верно.
        Мы обе повернулись, услышав негромкий, но властный и сильный голос. Да, верно. Они Барсовы, а я наемный работник. Влада в улыбке расплылась, приосанилась, довольна пасынка увидеть. Какая заботливая мачеха, диву даюсь!
        - А заказчик «Астронефть» в моем лице, - последовало уточнение, когда Макс приблизился. Он взял в руки кликер и просмотрел все варианты. - Дина Владимировна выступает в интересах компании.
        Мне стало очень приятно. На каком-то космическом уровне согрело: он выбрал меня, встал на мою сторону. Это такие мелочи, но глупая улыбка так и рвалась наружу. Господи, что же Барсов со мной делает…
        - Макс, я как раз говорила, что нужно быть элегантными, - поднялась Влада. - Что Гостиный Двор - это кич, а Диночка…
        Что?! У меня челюсть до пола отвисла. Какая же она лживая актрисулька! Перевоплощалась на ходу, а врала просто виртуозно!
        - Достаточно, - он нетерпеливо прервал ее. Я даже среагировать не успела. - Я хочу посмотреть этот зал, - на меня взглянул, сверкая ярко-голубыми глазами. Что же он смотрит на меня так? Если в словах и поступках ограничивал себя, то во взглядах не сдерживался.
        - Хочешь посмотреть? - довольно переспросила Влада. - Я с радостью.
        - А ты останешься в офисе. Мы с госпожой Савиной сами справимся. Прошу, - Макс ошеломленную меня в оборот взял тут же, не обращая внимания на весьма красноречивый взгляд Влады. Я ей в принципе не нравилась. Теперь она меня ненавидела. Это не сварливость мамки, сына от юбки не желавшей отпускать, это ревность женщины. Интересно, Макс понимал, что мачеха имела на него совсем не родственные виды? Вроде не дурак, должен осознавать. Только зачем меня, замужнюю женщину, в эту темную историю втягивать?
        - Что за игры ты устроил? - упрекнула, когда в лифт зашли, спускаясь на подземный паркинг.
        - О чем ты?
        - О твоей мачехе. Влада странно на тебя реагирует.
        Я не стала говорить, что ее плотский интерес очевиден до неприличия. Мало ли, вдруг ошиблась, и она реально мать ему заменила. Я знала, что родители Максима развелись давно: возможно, он реально близок с мачехой. Как с матерью, естественно, потому что любовная связь между ними - это отвратительно. Жена отца все-таки. Фу!
        - Теперь еще и на меня бросаться будет.
        - Черт, я затупил с ней, - он сокрушенно голову уронил. - Я не думал, что ты согласишься работать после моих домогательств. А она умоляла взять ее. Отец просил присмотреть за Владой, а у нее начались проблемы с пристрастиями, - он неопределенно рукой махнул. - В общем, не принимай ее всерьез: после благотворительного бала уберу ее. - Макс на меня посмотрел и обезоруживающе улыбнулся. - Думаешь, мне легко?
        - Я тебя жалеть не буду! - да, я кокетничала. Совсем не хотела, оно само как-то! С ним я чувствовала себя прежней: юной девушкой, легкой и свободной. Барьеры между нами неумолимо таяли, а тонкая ниточка воспоминаний о былых чувствах превращалась в крепкий канат из сердечных жил, переплетенных между собой. Из двух душ, стремившихся навстречу. Только нас не двое. Нас больше. Я не должна об этом забывать. Я жена другого мужчины. Я мать ребенка. Его, Макса Барсова, сына. И я даже боялась предположить, как он отреагирует, если узнает о моей тайне.
        - Поедем на моей машине, - и повел меня куда-то. Мы прошли мимо хромированного «Лексуса», из которого выскочил водитель, но не остановились. К внедорожнику подошли.
        - Наверное, я лучше на своей… - мне страшно оставаться с Максимом наедине в интимном полумраке. У меня уже предательски дрожало тело, а сердце ему в руки прыгнуть хотело.
        - Дюймовочка, я ведь обещал… - произнес так, что стало ясно, насколько жалел об этом обещании.
        В машине пахло кожей и едва уловимым ароматом мужчины: смесь туалетной воды, средства после бритья и острого запаха порока. Тех самых феромонов, которые невозможно описать словами, но действовали они безотказно - сразу по защитным женским барьерам били.
        Я подняла на Максима глаза. Он тоже смотрел на меня. Мы не говорили, не двигались, просто глаз друг от друга не отрывали, и в нашем молчании рождалось то самое - густое напряженное марево. Оно мешало думать, сопротивляться и даже дышать. Я словно на крутом обрыве стояла и меня тянуло вниз. Этому сложно противостоять, оно внутри звенело. Я делала шаг к пропасти, но на стену натыкалась. Обычно она наотмашь била, но чем сильнее вперед рвалось сердце, тем слабее становилось препятствие. Я проходила через эту стену, как через вязкое тягучее нечто и сейчас тоже…
        Я отдернула пальцы от губ Макса и быстро отвернулась. Ему ничего не нужно было делать, меня и без того штормило невыносимо. Теперь я точно знала, что значит «разрываться изнутри». У меня был муж, которого я по-своему любила. У меня был мужчина, к которому отчаянно тянуло. Которого я тоже любила, но вопреки законам чести. Я ведь не изменница, по сути, но стала преступницей. Пока только в мыслях. Пока. Мне бежать нужно, но я покорно ехала с ним, пряча глаза. Боялась, что Барсов прочтет в них все, что так тщательно прятала от него. Только бизнес, ничего личного. Только бизнес, ничего личного. Это стало моей мантрой.
        - Ну как? - спросила, когда приехали в резиденцию Шенонсо. Здесь без преувеличения было невероятно роскошно: мы словно бы оказались в Версальском дворце с его садами, фонтанами и зелеными лабиринтами. Летом они предлагали устроить торжество на воздухе: для этого установлен умопомрачительный шатер. У меня не было слов, а у господина Барсова?
        - Не плохо, - осмотрелся он. - Весьма и весьма.
        - Это все?! - воскликнула я. Мужчины! С эмоциями не дружат вообще!
        - Ты хочешь устроить аукцион. Расскажи, - резко переключился. Интерьеры его, очевидно, не сильно волновали.
        - В «Доме с маяком» мы собрали рисунки и поделки детей, чтобы гости не просто положили конверты в урну, но точно понимали, кому помогают. Это тронет всех, у кого есть сердце, - подытожила я.
        - Ты любишь детей? - неожиданно спросил Макс.
        - Да. А ты? - я не планировала узнавать, но все же…
        - Не знаю, - немного растерянно ответил. - Наверное. Трудно судить, когда своих нет.
        У меня в горле тугой комок образовался. Своих нет… Как все это грустно. В этом была и моя вина, но что я могла? Разве что на аборт отправиться. Максу тогда не нужны были дети. А сейчас… Я этого не знала и вряд ли узнаю. У Матвея есть отец, а у меня муж.
        - Ты очень любишь сына?
        - Конечно! - не раздумывая, воскликнула. - Почему ты спрашиваешь?
        - Когда ты говоришь о нем, то вся светишься. Такая красивая сейчас… - он, не стесняясь, ласкал меня глазами. - Как ангел.
        - Не смотри на меня так… - шепотом попросила. - Пожалуйста…
        Я сама отвернулась, руками себя обняла: связать пыталась как буйнопомешанную. Никогда во мне не было столько противоречий. Столько отчаянного желания не иметь совести и морали. Быть падшим ангелом. Грешницей. Любить - не грех. Любить не мужа - на небесном суде меня признают виновной.
        Максим подошел, остановился совсем близко. Не касался меня, но по позвоночнику пробежала огненная волна. Я хотела принадлежать ему. Все мое существо кричало об этом. Это чувство жрало меня, выедало изнутри. Ломало прежнюю Дину и создавало другую женщину - незнакомку, которая готова играть в запретные игры. Хорошая девочка стала плохой. Сердце билось навстречу губительной связи. Я боролась. Я все еще пыталась выстоять, но, кажется, проигрывала…
        - Дина… - простонал Макс, с обескураживающей мягкостью пальцами лаская мои плечи. - Дюймовочка моя… Мы же с ума сходим…
        Я откинулась ему на грудь, глаза прикрыла. Как же это прекрасно - просто чувствовать его тепло, силу, стук сердца. Руки на моих бедрах, горячие губы на шее, возбужденную нетерпеливость…
        - Макс… - хрипло вздохнула, когда резко развернул и губы жадно накрыл. Мы стукнулись зубами, языками встретились, лихорадочные поцелуи возвращали с обжигающей страстью. Это было выше меня. Сильнее, чем он. Это были мы. Оголенные, открытые, безумные.
        У меня звонил телефон, не переставая, обреченно. Это муж. Но я пропала в водовороте грешных страстей. Безжалостно и беспощадно.
        - Мы не должны… - из последних сил остановиться пыталась. - Я не могу так…
        - А как, Дина? - он не целовал меня больше, но и от себя не отпускал. - Как?!
        - Никак… - я попыталась высвободиться, но так вяло, что стало морально невыносимо от своей слабости.
        - Ты нужна мне. И это совсем не про секс.
        Да, я ощущала его эрекцию, но также чувствовала, что это вторично. Между нами больше, чем страсть и влечение. В ЕГО взгляде намного больше.
        - Я хочу всю тебя, Дюймовочка. Хочу жить с тобой, любить, детей.
        - Но у меня уже есть семья! Есть муж и сын!
        - И что?! - нетерпеливо воскликнул. - Если ты чувствуешь, то же, что и я, то почему мы должны отказываться от нашего счастья?
        - Но…
        - В нашей стране не запрещены разводы. А мальчик… - Максим нежно обвел контур моего лица. - Сколько ему?
        У меня сердце подпрыгнуло к самому горлу, а тело одеревенело в его объятиях. Я не могла соврать. И правду сказать тоже не могла.
        - Десять.
        - Десять? - нахмурившись, повторил он.
        - Будет.
        Ему будет одиннадцать, но я не готова признаваться. Может быть, пока, а может, вообще.
        - Матвей уже большой, он поймет. А я постараюсь стать ему другом.
        Другом. Боже, это все какой-то жуткий оксюморон! Я нервно и испуганно рассмеялась, высоко, совсем неестественно. Как же я попала в такую ситуацию? Меня могут не простить трое мужчин, включая сына.
        - Макс, ты такой… - я только головой покачала. На словах это все очень легко и просто. Но в жизни сложнее. Намного сложнее.
        - Нас Женей многое связывает. Он был рядом, когда мне было трудно. Я безмерно благодарна ему…
        - Живешь с ним из благодарности? - Максим саркастично приподнял бровь. - Ему самому не противно держать тебя этим?
        Стало неприятно. И обидно. Я высвободилась из его рук и отошла, подбородок высоко подняла, прежде чем сказать правду:
        - Если ты думаешь, что мой брак - формальность, и я ничего не чувствую к мужу, то ошибаешься. Он мой муж во всех смыслах. Во всех, понимаешь?
        - А между нами что?
        - Я не знаю…
        - Ну так определись! - раздраженно воскликнул Макс.
        - Знаешь, наверное, нужно не Владу убирать с проекта, а меня.
        - Дина, - он стремительно бросился ко мне, к себе привлек, - не нужно.
        - Отвези меня в офис.
        - Дюймовочка…
        - Ладно, - сбросила его руки, - сама доберусь.
        Сумку схватила и, не оборачиваясь, к выходу пошла.
        - Подожди, - Макс догнал меня уже на летнем солнце. - Прости, - криво усмехнулся. - Некоторые вещи просто невозможно принять.
        Я больше не убегала, наоборот, смотрела на него, запоминала мужественное лицо, запах, чувства, которые испытывала, находясь рядом.
        - И ты прости… Я не имею права отвечать тебе. Наверное, я и вправду шлюха.
        - Будь ею для меня, - он коснулся моих волос, за уши локон заправил. - Просто знай, что ты мне всегда нужна будешь, но я приму любой твой выбор.
        Я не поверила. Максим это понял.
        - Постараюсь принять.
        Свою жизнь я никогда не считала скучной и пресной. Я родила ребенка от одного мужчины, вышла за другого. Мой муж практически Отелло - откуда взяться скуке?! Теперь ко всему добавился первый мужчина, и он бередил во мне те струны, которые, казалось, никогда уже не сыграют прекрасную мелодию. Теперь я жила в городе, в котором действующий вулкан грозил извергнуться в любой момент. Небезопасно. Совсем небезопасно.
        Макс одобрил мое предложение относительно благотворительного вечера. На работе все было отлично. А на личном… Будущее никогда еще не было так туманно. Барсова я избегала максимально. Нужно в себе разобраться. Рядом с ним сложно очень. А Женя… Мне так стыдно перед ним: я позволила предательским мыслям просочиться в голову и сердце. Я изменяла ему, когда позволила Максу целовать меня. Виновна. Перед мужем я виновна по всем статьям.
        Я всегда хотела стать ему хорошей женой: благодарной, заботливой, страстной. А вышло, что плачу ему дурным за добро. Женя чувствовал меня. Он всегда перемены во мне улавливал чутко, и сейчас было так же. Я с усердием старалась убедить его в обратном, что все хорошо, но он все понимал, только с выводами не торопился. Мне не хватало смелости быть честной с ним: покаяться, объясниться, рассказать, что мучает меня. Возможно, мы смогли бы помочь своему браку. Так или иначе. Скорее иначе, конечно. Женя не поймет и не примет моего смятения. Он со мной так никогда не поступил бы. И к себе такого отношения не допустит. Измена. Мне даже думать об этом разговоре страшно.
        - Кристина, что там случилось? - появилась возможность подумать о чем-то, кроме мужчин.
        - Да фигня какая-то! - она повернула ко мне ноутбук с открытой вкладкой в Гугле. - Смотри, какую гадость про нас пишут!
        Я прочитала несколько отзывов и изрядно… удивилась. Да нет, я охренела! Откуда столько яда и желчи! У нас все клиенты довольными оставались! Со всеми прекрасные отношения, а тут такое.
        - Откуда столько хейта! - негодовала Кристина, строча гневные ответы и опровержения в социальных сетях. Вот и мне интересно откуда? Кто нам репутацию решил испортить? Вроде мелочь, но очень неприятно.
        - Крис, только цензурно, окей?
        Она только кивнула, но выглядела кровожадной дикаркой. Хейтерам мало не покажется.
        Я сама забрала образцы нового меню для сети «Baba Masha» и заехала за сыном. В этом сезоне последняя тренировка, июль отдыхать будут, слава богу.
        - Катя, привет, - я набрала заказчика, - у меня образцы на руках: ты просто обязана их потрогать!
        Через минуту я развернулась и поехала в сторону Малой Бронной.
        - Мы куда? - спросил Матвей, копаясь в телефоне. Странно, что вообще заметил!
        - Заедем к одной тете. По работе.
        Я припарковалась, но сомневалась, что меня не эвакуируют. Ладно, я же ненадолго.
        - Пойдем, - позвала Матвея.
        - Может, я посижу? Ты же быстро.
        - Пойдем. - Не хватало еще, чтобы машину забрали вместе с сыном. - Ничего, что я не одна? - спросила, когда Катя дверь открыла.
        - Заходите. Ника дома. Пока они побесятся, мы чай попьем.
        Наши дети еще на открытии ресторана познакомились, скучно не должно быть. Правда, Матвей у меня в том возрасте, когда внимание к девочкам проявляют не очень корректно. Родители мне в личку писали, что дразнит и цепляет одноклассницу. Начала расспрашивать: краснеет, бледнеет, агрессирует. Оказалось, нравится ему девочка.
        - Матвей, - шепнула ему, - веди себя хорошо, ок?
        Он только плечами пожал, а яркие голубые глаза такие хитро-мудрые. Прямо как у Барсова. Вот я и нашла, что у них общего. Не просто цвет глаз, а их душа, свет, взгляд.
        - Ну как? - я показала образцы.
        Катя провела по титульнику и на меня изумленно посмотрела.
        - Очень здорово! Просто супер! Из чего оно сделано?
        - Это - тач кавер. Очень приятная, да? - улыбнулась я. - Запускаем?
        - Конечно! - она поставила на стол две чашки и заварник. - Чай? Или, может, кофе?
        - Давай, чай. Ты как себя чувствуешь вообще?
        - Хорошо. Завтра на скрининг-узи.
        - Как с Вадимом? - осторожно поинтересовалась. Если Полонского я знала давно, то с его женой, бывшей женой пока, познакомилась всего несколько месяцев назад, но даже мне видно, что никакие они не бывшие. Это только бумажка с надписью «разведены». Ментально и эмоционально они муж и жена. Ну и физически, раз ждут малыша.
        - Мы учимся снова быть самыми близкими, - улыбнулась нежно и живот погладила. - А у тебя все нормально? Ты какая-то… - Катя осмотрела меня внимательно. - Возбужденная, что ли?
        - Да нет, нормально все… - я посмотрела в изящную фарфоровую чашечку и так тоскливо стало, одиноко. Я даже лучшей подруге не говорила про Макса и чувства, что он воскресил. - У меня полный капец в жизни.
        Катя присела, подложив подушку под поясницу и обеспокоенно взглянула на меня.
        - Муж? - кое-что она знала о моем браке.
        Я печально улыбнулась. Нет, не он. Я.
        - Помнишь, рассказывала про мужчину, с которым встречались по молодости?
        Катя кивнула и отчего-то поспешно чашечку чая взяла.
        - В общем, Максим снова в моей жизни появился. Я работаю на него… Это сводит меня с ума… - шепотом добавила.
        - Вы встречаетесь? - осторожно уточнила Катя.
        - Нет. Мы не стали любовниками, но… - я закрыла лицо руками. - Это все так сложно, Кать. Меня просто рвет на части: мне стыдно перед мужем. И перед Максом тоже. Я боюсь потерять семью, но меня так тянет к нему.
        - Ты любишь его?
        Она не стала уточнять, кого именно, а у меня не было однозначного ответа. К обоим у меня были чувства.
        - Я люблю Барсова, - призналась честно. - Это такое чувство, - улыбнулась мечтательно. - Знаешь, такая тяга… Ей практически невозможно сопротивляться. Она сильнее меня. Там душа и тело. А Женя… Мы через многое прошли, он много дал мне, помог. Его я тоже люблю. Чувства к нему не были яркой вспышкой. Они взращены временем. Муж у меня разным бывает, не идеальный, конечно, но я не была с ним несчастной. Я чувствовала себя любимой и нужной.
        - Я никогда не бывала в подобной ситуации, - задумчиво начала Катя, - но после развода часто думала: что чувствует человек на краю пропасти? Что его тянет туда…
        - Я не спала с Барсовым, но в шаге от этого. В моих мыслях измена свершилась сто процентов… - я посмотрела на Катю, разыскивая следы разочарования. - Я отвратительная, да?
        - Почему? - она всерьез удивилась.
        - Не знаю… Ты пережила измену. Тебе, наверное, неприятен такой тип людей - изменников.
        - Совсем нет. Мы все люди. Все совершаем ошибки. То, что ты думаешь об этом сейчас: пытаешься разобраться в своих чувствах, прежде чем броситься в омут - это говорит о многом.
        Катя прикусила губу, на меня как-то виновато посмотрела, потом сказала:
        - Дин, я тоже рассказать хотела. Сначала думала, что не нужно, но раз такая пляска…
        Я удивилась. Вроде бы между нами не было никаких недосказанностей.
        - В общем… - замялась она. - В общем, я знаю Максима Барсова: у нас был роман.
        - О! - выдохнула я. Неожиданно. Очень.
        - Это было после нашего с Вадимом развода. Мы случайно встретились, потом…
        - Нет-нет, - поспешно проговорила я, - ты ничего не должна мне объяснять. Не нужно, Катя.
        - Но я хочу рассказать. Я бы хотела сохранить нашу дружбу, для это нужно быть честной, - она улыбнулась и погладила мою руку: - Это было совсем недолго. Я поняла, что все еще люблю Вадима, а Макс… Знаешь, я чувствовала, что симпатична ему, но все же что-то не то было. Желание наказать Полонского было сильнее. Думаю, это из-за тебя. Они же тебя не поделили.
        - Не совсем так, - теперь настала моя очередь рассказывать. - Вадима я никогда не интересовала, между нами вот что произошло…
        Я подробно рассказала про их бой, про видео, про расставание с Максом.
        - Санта-Барбара какая-то, - вздохнула Катя.
        - Вот-вот.
        - Дина, я обычно не даю советов, но ты самое главное помни: оставайся честной перед собой. Мужики мужиками, но тебе внутри должно быть комфортно. С собой гармония должна быть, тогда сердце точно подскажет правильно.
        - Я так запуталась, Кать. Нужно быть честной, но в моем случае это такая долгая ложь…
        - В смысле? - нахмурилась она.
        Я подняла на нее глаза и прошептала:
        - Матвей от Барсова. Я родила ему сына, а он не знает даже…
        Слезы сами побежали из глаз. Она первая, кому я призналась. Кроме мужа, конечно. Я только сейчас ощутила, как тяжело об этом молчать, скрывать и прятаться. Как страшно бояться своих тайн.
        - Боже… - ошеломленно проговорила Катя. - Муж знает?
        - Да. Женя знает.
        - Мам! - в столовую прибежала Ника. За ней Матвей. - Можно мы пойдем на улицу погуляем? С папой.
        В дверях появился Вадим. Катя выдавила улыбку, а я украдкой слезы вытерла.
        - Привет, - кивнул он. - А я сразу твоего пацана не узнал. Подумал, что Вероничка уже женихов домой водит.
        Мы с Катей натянуто рассмеялись - не до шуток нам, - и я поднялась.
        - Нам ехать пора. Папа ждет.
        Под клятвенные обещание, что еще обязательно приедем, мы с Матвеем отправились домой.
        - Подружился с девочкой? - спросила уже в машине. - Удивительно.
        - Она в приставку знаешь как рубится! - восхитился он. - Вообще улет! Папа ее научил.
        - Угу. А мама, наверное, не знает.
        С Женей столкнулись на парковке. Вроде все было как обычно, но в лифте поднимались в напряженном молчании. Я испугалась. Раньше такого не было. Но раньше я не была виновата перед мужем.
        - Мы идем на бал? - он положил на стол приглашение на благотворительный вечер, который я устраивала. Но как же… Откуда?
        - Я не собиралась. Только как организатор…
        Кто послал ему приглашение? Зачем? Представить в одном пространстве Женю и Макса - это конец. Я морально этого не выдержу. Я не умею врать. Так хорошо не умею.
        - Мы пойдем, красавица моя. Обязательно пойдем.
        Женя произнес это с холодной чужой улыбкой. Мне стало страшно по-настоящему.
        Глава 27
        ДИНА
        Нежно-розовое платье лежало на кровати и ждало, когда его наденут. Я максимально оттягивала момент выезда. Последние два дня измучили меня, выпили досуха: вместо свободной духом и смелой женщины осталась нервозная бледная тень. Так больше продолжаться не может. Нельзя жить с разорванным сердцем: одна половина у одного, вторая у другого. Я поговорю с мужем. Поговорю с Максимом. К себе прислушаюсь. Нужно услышать свою душу. Я хочу быть честной с мужчинами и жить в гармонии с собой. И счастливой хочу быть. Просто нужно понять, где мое счастье. С кем мое счастье… С кем?
        - Сынок, привет! Как вы там с бабушкой?
        Женя отвез Матвея к своей матери. Сегодня мы планировали вернуться поздно. А завтра мы поговорим. Или сегодня ночью. Смотря, чем закончится этот бал. Возможно и даже вероятно, что в полночь моя жизнь превратится в тыкву.
        - Нормально! - порывисто ответил. - Ты в?да! - крикнул кому-то. - Мам, мне бежать нужно.
        - Целую, - успела крикнуть, когда сын реально рванул на какую-то изгородь.
        Я положила телефон на столик и снова на платье взглянула. Длина макси, одно плечо открыто, на другом драпировка почти до пола. Элегантное - так нравилось моему мужу. Но с капелькой секса - это ему тоже нравилось. Женя лично выбрал его для сегодняшнего вечера. С холодной улыбкой велел надеть. После того, как приглашение получил, он только таким и был со мной. Это беспокоило и пугало. Мы с мужем только казались рациональной парой, которая решает конфликты, не повышая голоса. На самом деле скандалы и ссоры у нас не громкие, но эмоциональные безусловно. А ледяное молчание или тактичная беседа со скромным поцелуем в лоб перед сном меня убивали. Женя умел быть непредсказуемым, а сейчас такое время, когда сюрпризы приятного не принесут. Мы теряли друг друга, и нет уверенности, что найдем снова. Что я хочу найти его… А он? Чего он хочет?
        - Ты еще не одета?
        Я вздрогнула и резко повернулась. Задумалась крепко, что испугалась чужого голоса. Сейчас он был именно таким. Ровный, холодный, безэмоциональный. Как и сам Женя. Невозмутимое лицо, непроницаемый взгляд, в движениях размеренность и сдержанность. Смокинг сидел идеально, туфли блестели, подбородок гладко выбрит и с тонким ароматом своего ошеломительного парфюма. Идеальный. Весь его вид олицетворял уверенность и бесстрастность. А рядом я, дрожащая и разбитая, внутренне, естественно. Прическу и макияж сделать успела. Так ничего особенного: волосы убрала наверх, оставив несколько блестящих прядей на плечах и спине; с косметикой не заморачивалась, акцент на глаза сделала, свое достоинство подчеркнула. Достоинство ли?.. Сейчас мне стыдно поднять их, на мужа посмотреть. Я вроде бы не перешла самую последнюю грань с Максом, но сделала достаточно, чтобы быть уличенной в измене. Я предавала душой. Мыслями. Сердцем.
        - Машина уже ждет.
        Женя оттолкнулся от двери и неспешно ко мне подошел. Медленно за пояс шелкового халатика потянул, а когда полы разошлись вообще сбросил его. Я осталась стоять в бюсте без бретелек и трусиках из того же комплекта. Кокетливое белье под цвет платья, только чулки обычные, бежевые выбивались. И мое настроение совсем не было игривым.
        - Красивое, - одобрительно взглядом прошелся по белью, не касаясь меня руками. Я чувствовала вибрирующий жар, исходивший от него, но с таким же успехом мы могли стоять на разных полюсах земного шара. Так далеки друг от друга были.
        - Жень… - прошептала и не выдержала. Сама к нему потянулась, за глянцевые лацканы схватилась, в губы нетерпеливо поцеловала. В этом не было страсти, скорее безнадежное желание снова почувствовать его. Я ведь должна понять! Определиться! Не вышло. Муж не отвечал мне. Только горькие пеплом по губам мазнуло.
        - Одевайся.
        Он подал мне платье, помог справиться с застежкой, в низкое кресло за туалетным столиком усадил и достал из шкатулки изящную цепочку с бриллиантовыми каплями по центру. Она идеально подходила к моему наряду.
        Прохладные пальцы спокойно лежали у меня на плечах, слегка массируя подушечками, к шее подбираясь. Я сглотнула, встретив в отражении тяжелый холодный взгляд и тонкую ледяную улыбку. Мы оба предчувствовали финал нашего брака. Ничего уже не будет прежним. Я ожидала со страхом. Женя не показывал, какие чувства его одолевали. Холодность - это напускное. Что скрывалось за этой маской - я не знала…
        Мы приехали в Шенонсо, когда сумерки достаточно сгустились, чтобы можно было оценить эффектное освещение, подчеркивавшее статус мероприятия. Гости еще собирались, а приехавших уже развлекал опытный ведущий. За главных по организационным вопросам оставила Аню и Дашу, дав четкие инструкции. На первый взгляд все хорошо. Улыбки, шампанское, ненавязчивая музыка. За что бы зацепиться? Не получалось расслабиться у меня, поэтому хотя бы головой пыталась переключиться на работу. Так легче. Всю поездку я рассказывала об этом вечере. Женя с вежливым вниманием слушал. Все.
        - Анечка, ну как дела? - я поймала ее за колонной в ярко-освещенном молочно-белом шатре. Ощущение, что мы на облаке со взбитыми сливками!
        - Все отлично. Отдыхайте!
        Хотя бы где-то все хорошо…
        - Дина! - услышала позади и обернулась, встречаясь глазами с Владой. На ней эффектное бордовое платье с длинным разрезом спереди и глубоким декольте. Яркий макияж и хищный настрой. - А я как раз искала тебя! О! - она протянула, когда Женя подошел ко мне и вручил бокал с шампанским. - Это у нас?.. - улыбалась и флиртовала Влада. Женя только бровь приподнял надменно. Такая манера общения его не привлекала. Он и Настю недолюбливал из-за бестактности и вульгарности. Я называла это открытость и раскрепощенность.
        - Это мой муж. Евгений Савин, - и повернулась к нему. - Это Влада Степановна Барсова. Она представляет заказчика.
        Влада кокетливо подала руку. Женя любезно поцеловал ее.
        - Очень приятно, Евгений.
        - Взаимно.
        - Удивительно, - улыбнулась она, и мне эта улыбка совсем не понравилась. - Когда я в первый раз увидела Дину, то решила, что она студентка, представляете!
        - Действительно, весело, - Женя поддержал разговор. У него как раз таки с тактом полный порядок. А вот от Барсовой жди недоброго, каверзу какую-нибудь.
        - Еще говорю, - продолжала она, - «Максим, тебя что, на малолеток потянуло?!», когда встретила их в «Паризьене», - она рассказывала это как смешную историю, бесхитростную и глупую, а у меня земля под ногами загорелась, когда Женя перевел на меня прошивающий невыносимой тяжестью взгляд. Я не понимала, что он думает? Какие эмоции им владеют? Знала, что с его характером ничего хорошего мне не светит, но насколько высоко по шкале погибели я находилась сейчас? Самый большой страх - неизвестность.
        - А оказывается, Диночка у нас взрослая, замужняя девочка. Забавно, правда? - Влада мило хлопнула голубыми глазами и Жене в лицо заглянула. Он отвел от меня тяжелый взгляд, переключая внимание на нее.
        - Обхохочешься.
        - А вы знакомы с моим пасынком? Это все, - она обвела зал руками, - его заслуга. Он теперь управляет «Астронефтью».
        - Нет, но с удовольствием познакомлюсь, - Женя галантно предложил руку мне и Владе. Она, не стесняясь, обвила его локоть, прижимаясь бедром к его ноге. Вот сука!
        Я на автомате кивала гостям, которых не знала, но так было принято. Хотя вежливость - последнее, о чем сейчас заботиться нужно. Я Макса увидела. И не только я. В компании таких же богатых и важных, но и в половину не настолько привлекательных. Смокинг подчеркивал широкий разворот плеч, обрисовывая элегантными штрихами крупную фигуру спортсмена. На пляже в одних плавках, с бронзовым загаром и каплями соленой воды на мощном теле выглядел бы еще лучше. Щеки загорелись от моих мыслей. Правду говорят: на краю обрыва, перед самой смертью, и воздух слаще.
        Максим тоже заметил меня: его глаза зажглись многообещающим пламенем. Он не скрывал своего восхищения, не таился, наплевав на приличия. Пожирал меня глазами. Неужели для этого прислал приглашение? Чтобы скомпрометировать окончательно и бесповоротно? Решил форсировать события?
        Только через долгую минуту Макс оторвал от меня взгляд и обратил внимание, что я не одна. Теперь его лицо стало непроницаемым. Я искоса посмотрела на мужа. Его профиль оставался вежливо отстраненным, но я чувствовала, как напряжено его тело, как вибрировала рука, поддерживавшая меня, а пальцы хищно в талию впились.
        - Макс, познакомься с мужем нашей Дины Владимировны, - проворковала Влада.
        - Барсов, - спокойно представился Максим, но выглядел не слишком дружелюбно.
        - Савин, - холодно ответил Женя. - Евгений.
        И не один из них не протянул руки. Если с Максом понятно, но откуда у Жени такая реакция? Он знал о нем?! А что именно знал?! Слишком сильным было напряжение, чтобы предполагать банальную взаимную антипатию. Здесь больше. Здесь личное. Здесь я.
        - Стас Сафронов, - вмешался мужчина, стоявший рядом с Барсовым. Он протянул Жене руку, сглаживая неловкость. Муж пожал ее. Я облегченно перевела дыхание. Они не будут рвать меня прямо сейчас.
        Следующий час я уже мало соображала. Мы с кем-то говорили, что-то обсуждали, вроде бы даже ели. Единственное, что запомнилось хорошо: взгляд Макса, прожигавший с головы до ног; ледяные глаза Жени, смотревшие прямо в душу и горячая рука, лежавшая на моей талии, охранявшая свою собственность.
        - Потанцуешь со мной? - Макс неожиданно вырос возле меня, закрывая широкой спиной ото всех. Муж отошел буквально на минуту, и Барсов тут как тут!
        - Нет, не стоит…
        - Один танец, Дюймовочка. Всего один, - и увлек в центр зала.
        - Не смотри на меня так… - взмолилась я. - Пожалуйста, не смотри…
        Да что же он делает?! Зачем так со мной? Я не могу и не хочу выставлять мужа идиотом и рогоносцем. Если я решу уйти от него, то сделаю это сама, а не потому, что меня подталкивают к этому!
        - Зачем ты послал моему мужу приглашение? Зачем пытаешься манипулировать…
        - Я? - совершенно искренне удивился Макс. - Я ничего не посылал, но, если быть откровенным, рад тебе, Дюймовочка. И ему, - он усмехнулся. - Пора расставить точки, Дин. Ты нужна мне. Очень. Я тебя лю…
        - Уступишь мне мою жену? - услышала ледяной голос Жени.
        Глава 28
        ЖЕНЯ
        Это был он. Больше я не сомневался. Об этом надменно сообщал прямой взгляд. Взгляд собственника. И направлен он был на мою женщину. Мою жену! Дина дрожала и вздрагивала, смотрела несмело. Весь ее вид кричал о вине. Как бы я хотел ошибиться, но я слишком хорошо ее знал. Совесть просто так не мучит. Но красавица моя мечется еще. Не определилась она, не решила. Значит, Барсов не до конца завладеть ею. Я всегда опасался встречи с отцом Матвея. Боялся, что заберет мальчика, а вместе с ним и его мать. Не зря, боялся. Но. А раз есть «но» - не все так однозначно.
        Я посмотрел на свое отражение, кран закрыл, вытер руки теплым, аккуратно свернутым полотенцем. Спокойный, сдержанный, уравновешенный. Никто не знал, как тяжело мне давался этот образ. Стиснул кулаки, челюсти до противного скрипа сжал, веки зажмурил крепко. Хотелось крушить и ломать, кровью стереть неприятные детали прошлого, убрать все лишнее из нашей жизни, Дину сжать крепко и никогда от себя не отпускать. Разодрать на ней одежду, выбросить к херам это вечернее платье, жадными поцелуями рот закрыть, чтобы никаких протестов и отказов. Не касался ее две ночи, равнодушным поцелуем в макушку спать провожал, и сидел за компьютером, пока глаза сами не закроются, потому что лежать рядом и не обнимать, не дышать ароматом кожи, не дарить порочные ласки - для меня практически невозможно.
        Глубокой ночью меня терзали соблазны и подозрения. Хотелось поддаться первым и послать к черту вторые. Я привык решать проблемы по мере наступления. Мои наступили. Не знаю, как сложится все, но одно известно точно: я не отдам жену. Никому. Тем более блудному козлу. Десять лет жившему в свое удовольствие, не вспоминая о женщине, с которой так неосторожно потрахался. Глупо и беспечно. Ему ведь было плевать на нее и последствия этого секса. Что сейчас изменилось? Любовь нечаянно нагрянула? Или на старых дрожжах член поднялся? Воспоминания накрыли?
        Дине возраст добавил женской притягательности и сексуальной зрелости. Барсов спал с ней раньше, вполне возможно, что захотелось повторить. Победы коллекционировал. В многолетнюю любовь богатого холостяка верилось слабо. Хотя ей он напеть мог сладко и гладко.
        Я вернулся в зал под медово-нежную мелодию. Взглядом окинул зал, шумно воздух втянул и руки, сжавшиеся в кулаки, в карманы спрятал. Изящная и гибкая, нежная, как роза; испуганная и дикая, не приученная к человеку лань. Барсов обнимал ее в танце, тонкую талию лапами своими сжимал, шептал что-то. Дина отвечала. Это не был флирт и кокетство, никаких ослепительных улыбок, но их окружала неуловимая близость. Столько личного в глазах.
        - Ревнуете? - горячий шепот мазнул по щеке. Влада Барсова остановилась рядом, волосами касаясь моей руки. Я бросил на нее короткий взгляд и снова на Дину посмотрел. - Я хочу стать вашим другом, Евгений.
        Губы против воли изогнула кривая усмешка. Такие штучки, как это Влада априори не ведали, что такое дружба. Я тоже. Наш максимум «дружить» против кого-то.
        - Позвоните мне, - взяла за руку и вложила свою визитку. Наманикюренным пальцем ладонь погладила и отпустила. - Я многое могу вам рассказать.
        Влада улыбнулась сексуально, с обещанием, что о встрече не пожалею. Возможно, я воспользуюсь предложением. Зависеть будет, как эта ночь закончится.
        Я уверенно направился в центр зала. Это моя женщина. Я заберу ее. Даже если придется устроить здесь побоище. Легко, конечно, не будет. У нас обоих слишком сильная мотивация. Бой за самку всегда на поражение.
        - Уступишь мне жену? - моя вежливость настолько наигранная, что Барсов мгновенно напрягся. Тяжелым взглядом пробить пытался. Но я и сам смотреть так умел. И не только я: Матвей, когда злился, с такой же бычкой во взгляде пёр. Похожи. Общее есть.
        На нас начали обращать внимание танцующие: мы даже не пытались скрыть агрессию, неприязнь, ревность. Мудак тоже ревновал. Мою жену ко мне! Это пиздец вообще!
        - Макс…им Игоревич, извините, - Дина за неловкой улыбкой пыталась спрятать испуг. Интересно, за кого из нас переживала? - Женя… - шепнула и за плечи обняла, взгляд поймала. Мы продолжили ИХ танец.
        Я молчаливо изучал ее. Красивая. Обожаемая. Любимая. Сейчас я задыхался от желание стиснуть тонкое горло и покончить с этим мучением. Она напугана и дрожит. Меня колотит от ненависти. Убил бы ее, суку такую. Но не смогу. Дину нет. Никогда. Мне, чтобы самому жить, знать необходимо, что она тоже на этой земле есть. Без этого никак.
        - Мне кажется, ты бледная, - обеспокоенно заметил. - Устала?
        Дина шумно сглотнула, кусая губы, взгляда моего прямого избегала.
        - Немного.
        - Значит, нам лучше уехать.
        - Наверное… - обреченно проговорила, а глаза наполнились непролитыми слезами. Она все понимала. Теперь мы оба знали. Возможно, сама Дина послала мне приглашение, чтобы разрушить эфемерную прочность нашего брака. Или Барсов, чтобы подтолкнуть ее к решению. Чтобы полноценно претендовать на мою женщину.
        - Ты такая красивая сейчас.
        Это было абсолютной правдой: женщина на грани отчаяния не менее прекрасна, чем та, что на вершине блаженства.
        Она моргнула и на длинных ресницах повисла хрустальная слезинка, вторая по щеке побежала. Я поймал ее губами. Соленая. И терпкая. Как поцелуи, которыми мы обменивались, срываясь в скандалах. Я прижался к ее губам, языком ворвался, прихватил зубами. Пусть смотрит. Пусть все смотрят. Барсов пусть мучается, наблюдая как удаляются наши спины. А красавица моя пусть знает, что я хочу ее любую. Даже сейчас.
        Домой мы ехали молча. Дина забилась на самый край заднего сиденья и смотрела в окно. А я на нее. Это нервировало и пугало мою дорогую жену. Пускай. Знает кошка, чье мясо съела. Дина совершенно не умела притворяться. Ее взгляд, жесты, язык тела во всем сознались.
        - У тебя роман с ним? - спокойно поинтересовался, когда дверь нашей квартиры захлопнулась. Я не стал уточнять. Дина тоже в именах не нуждалась.
        - Нет… Все не так… Не совсем… - на последних словах голос превратился в неясный шепот.
        - А как? - вытащил телефон, бабочку сорвал и на диван бросил. Руки на груди сложил. - Расскажи любимому мужу, - я приподнял острый подбородок. - Или уже не любимому?
        - Зачем ты как? - взмолилась она.
        - Как, любимая? Как?! - повысил голос. - Ты ебешься с козлом каким-то! - я сорвался. Блядь, как представлю, что ее касался другой мужчина… Когда на Дину поглядывали с интересом - у меня уже крышу рвало, а сейчас просто убивало знанием. Ебаный в рот просто!
        - Не смей так со мной говорить! - и дала мне пощечину. Не больно, скорее, унизительно. Как зарвавшейся истеричке. Я грубо схватил Дину за локоть, к себе притащил, сквозь зубы предупредил:
        - Не распускай руки, любимая, - и отпустил ее, грубовато, поэтому на диван упала. - Рассказывай!
        - Я не спала с ним, - произнесла хрипло. - Но нас многое связывает…
        Сука, я не хотел этого слышать. Этот Барсов трахал ее! Может не сейчас, но было в прошлом. И это пиздец. Она от него родила. Уверенность девяносто процентов. Если он знает или когда-нибудь узнает, то хрен отделаешься от него.
        - Я виновата перед тобой, - подняла заплаканные глаза на меня. - Очень виновата… Я люблю…
        - Заткнись, Дина! Просто заткнись!
        Я схватился за голову и порывисто вышел. Не могу. Не хочу. Не буду слушать! Я рванул на балкон, окно открыл и глубоко вдохнул. Но воздух едва поступал в легкие и рваными толчками выходил наружу. Я всю жизнь боялся этого признания. Боялся, что жена полюбит не меня. Но я и представить не мог, что это так больно. Фатально.
        - Женя, что это? - услышал и обернулся. Дина держала в руках мой телефон и ошарашенно смотрела. Заблокирован, но часть сообщения видна.
        Ты решил вопрос с женой? Мне срочно нужно в Мос…
        От Пеховой. Черт, это совсем не вовремя.
        - Дина, послушай…
        - Это ты? - шепотом выдохнула. - Ты сговорились с Галиной, чтобы обокрасть меня?
        - Не мели чушь! - обрубил я.
        - Чушь… Чушь… - Дина развернулась и ушла.
        Я нервно взъерошил волосы и лупанул кулаком в стену. Походу, я все проебал. Я зашел в спальню: она рыдала громко и надрывно, обнимая себя руками.
        - Дина… - я попытался обнять ее.
        - Не смей касаться меня! - дернулась и сбросила мои руки. - Убирайся! Видеть тебя не могу!
        Я медленно вдохнул. Медленно выдохнул.
        - Я в душ. Давай оба успокоимся.
        Мне нужно время. Мне нужно подумать. Потом решим. Мы все решим. Всегда так было. Нужно просто совладать с эмоциями и вернуть контроль.
        - Дина? - позвал ее. - Дина!
        Когда вышел из ванной, моей жены в квартире не было…
        Глава 29
        МАКС
        Обернись. Дюймовочка моя, обернись. Я молча наблюдал, как она под руку с ним уходит. Я ничего не мог сделать. Прав на нее не имел. Но если обернется, взглядом покажет, что нужен ей, не хочет со своим Савиным уходить, тогда плевать на всё: не отпущу и не отдам, хоть он и муж законный. Закопаю прямо здесь, если понадобится!
        Я давно позабыл, что такое ревность. Жгучая, черная, душу потрошащая. Сейчас меня такая мучила. Я ведь знал, что Он есть. Меня бесило это. Раздражало. Но когда увидел свою любимую женщину под руку с мужчиной… Этот Евгений Савин по-хозяйски за талию Дину обнимал, охранял, как бойцовский пес. Взглядом предупреждал, что она его, и свое без боя не отдаст. На меня с неприкрытой ревностью смотрел. Волны агрессии исходили от Савина. Уверен, он от меня чувствовал то же самое. И это было самое меньшее, что внутри меня кипело. Когда-то я считал, что Полонского ненавижу. Это было мелко. Сейчас я ненавидел по-настоящему. Особенно, когда этот лощенный мудила губами своими к ней полез. Он целовал ее на виду у всех, и я ничего не мог сделать! Дина - его жена.
        Ушла. Не обернулась. С мужем домой поехала. Во рту горечь разливалась, а вокруг все серым окрасилось. Какого цвета разочарование? Я знал: цвета тлена. Это ее решение. Я не мог требовать от Дины сделать выбор прямо сейчас. Буду ждать, сколько потребуется. Но если узнаю, что обидел Дюймовочку - мокрого места не оставлю! Очевидно же, что подозревал нас в любовной связи. Если свою агрессию выместит на моей Дюймовочке - это будет последнее, что сделает.
        Кстати… Я глазами суку-мачеху нашел. Уверен, это ей мы обязаны сегодняшней очной ставкой.
        - Ты что?! - сопротивлялась Влада, когда грубо обхватил предплечье и за цветочную инсталляцию утащил.
        - Ты послала Савину приглашение?
        - Не понимаю, о чем ты! - невинно глаза округлила. Я кулаком вмазал в стену рядом с ее лицом. Заебался миндальничать с ней!
        - Отвечай.
        - Да! - Влада вызывающе голову вздернула. Знала сука, что ударить женщину не смогу, поэтому смелая такая. - А в чем проблема? - язвительно уточнила. - Партнеры ведь с Диночкой Савиной. Какие ко мне вопросы?
        - Дурой не прикидывайся, - сквозь зубы прорычал и встряхнул ее для верности.
        - А ей, значит, можно бедную овечку строить? У самой семья, а перед тобой жопой крутит!
        - Это не твое сучье дело.
        - Ты ведь презираешь изменниц и шлюх. Или уже нет? Мы с твоей Диночкой одинаковые. Только я честна перед тобой, а она нежную фиалку корчит, - Влада оторвалась от стены, платье поправила. - Два мужика эту фифу обхаживают! - злобно фыркнула. - Муж у нее, в отличие от моего, не старый больной мужчина.
        - Заткнись. - предупредил я, накаляясь еще больше.
        - Я любви твоей хотела, а она просто выбрать не может, кто из вас лучше ее трахать будет.
        Я мысленно сосчитал до пяти и выдохнул, чтобы дурную башку не проломить. Как можно быть такой поверхностной тупой бабой?!
        - Так, слушай сюда: завтра же, чтобы ноги твоей в «Астронефти» не было.
        - Но…
        - А если будешь выебываться, я тебя уничтожу. Лишу тебя дивидендов. С моими адвокатами ты по миру пойдешь. Ясно тебе?
        - Максим, ты что… - она попыталась на шею мне бросилась. Слезу даже пустила.
        - Иди, празднуй последний день трудовой деятельности.
        Мне тоже нужно занять себя чем-то. Настроения веселиться не было ровно с момента, как увидел рядом с Дюймовочкой мужика. Мужа. Блядь, как же неприятно режет слух. Это мое место! Я должен был быть ее защитой и поддержкой! Мужем и любовником. Отцом ее сына и еще парочки детишек. Я! Не он! Если бы не упустил наше время. Если бы не потратил его на бессмысленные поиски другой такой же важной и нужной женщины. Нет такой больше. Только одна. Только Дина. Но она не со мной. Она с ним ушла. Одно грело - надежда. Это не точка. Это многоточие. Сто процентов.
        Начался аукцион. Это действительно было проникновенно. Такая грусть меня взяла. Россия - такая богатая страна, а столько нуждавшихся. Брошенных несчастных детей. Больных и обездоленных стариков с мизерной пенсией. Я понимал, что грустить о них в смокинге за пять штук баксов как-то малодушно, поэтому купил рисунок: одинокий маяк в бушующем море. В благотворительность я личными деньгами вкладывался регулярно, но, признаться откровенно, это привычка европейского образа жизни. Денег было не жалко, но и истовым филантропом я не был. Увы.
        Посмотрел на рисунок: по-детски непосредственно, но с душой. Где же мой маяк? Сверкает ли она в ночи… Я напоследок зал обвел глазами, уйти собирался, когда заметил бледно-розовое пятно, мелькнувшее на периферии. Дина?
        Я бросился к ней, не обращая внимания, что расталкиваю гостей. У меня кровь в ушах гудела, дыхание сперло. Дюймовочка здесь? Здесь. Значит ли это, что она выбрала?
        - Привет, - шепнул, остановившись совсем рядом, неприлично близко, но мне плевать. Надеюсь, ей тоже.
        - Привет, - ответила тихо, словно мы не виделись сегодня. Будто бы встретились после долгой разлуки. У нее были красные глаза, потекшая тушь и растрепанная прическа, но никогда Дина не была настолько прелестной и желанной.
        - Ты плакала?
        Сука, я обещал убить его, если обидит…
        - Это неважно. - Она провела рукой по моей щеке, и я прижался к ней. Как я соскучился. Как истосковался по близости. Родным хочу стать для нее. Любимым. Единственным. - Я могу у тебя остаться сегодня? - спросила бесхитростно.
        Я улыбнулся и подхватил ее на руки. Закружил. На нас смотрели? Пускай! Наконец-то снова моя. Моя нежная Дюймовочка. Моя!
        Я привез ее к себе. За время дороги моя радость из абсолютной переросла в тревожную: Дина была задумчива, молчалива и печальна. Это осадило мое счастье. Ведь хотелось, чтобы мы оба радовались воссоединению.
        - Расскажешь, что случилось? - мягко спросил. Не буду на нее давить, требовать, соблазнять. Нужно будет - всю ночь рядом сторожить ее сон буду, пальцем не трону, если время ей нужно.
        - Это сейчас неважно. - Дина с рассеянным интересом блуждала глазами по моим апартаментам: да, берлога у меня, мужская, неуютная, холостяцкая. Она ко мне повернулась и долго в глаза смотрела. - Ничего сейчас неважно, - и сама поцеловала меня. Мучительно нежно, с отчаянием, с соленым привкусом горьких слез.
        - Ты это делаешь, чтобы мужа позлить?
        Вряд ли ее ответ сведет мое желание обладать этой женщиной на нет, но счастье точно не будет полным. Я не просто хотел Дину. Она мне вся целиком нужна: душа и тело, разум и чувства, голова и сердце.
        - Нет, - выдохнула в губы и чуть отстранилась, чтобы видел, как щеки заалели, дыхание прерывистое услышал, страсть в синих глазах рассмотрел. - Я хочу стать счастливой хотя бы на одну ночь…
        Она так стремительно бросилась мне на грудь, обняла, щекой потерлась о щетинистый подбородок. Все, больше не мог задавать вопросы, только губами аромат кожи собирать. Изучать, исследовать, вспоминать. Поцелуями и ласками доказывать, как нужна мне. Как тосковал без нее много лет.
        Рваными мазками запомнилось, как избавил нас от одежды, как сорвал с кровати покрывало, как Дину на прохладные простыни уложил. Она терлась об меня, громко носом запах втягивала, узнавала, как самка своего самца. В чем-то животные умнее нас. Меня с ума это сводило, било по выдержке, толкало на безумие страсти. Но я стремился запомнить момент, когда снова своей сделаю.
        Подрагивающий член, коснувшись блестящих от смазки складок, прострелило наслаждением. Он в бой рвался, но я не торопился, губами восхитительное тело изучал. Лаской покорял, стонать и выгибаться заставлял. Нежная кожа, острые соски и плоский живот… Я добрался до гладких бедер и развел их. Языком между створок прошелся, вскрывая, как раковину, к жемчужине пульсирующей припал.
        - Макс… - простонала, комкая простыни, шире ноги развела, открываясь навстречу. Дина была такой же сладкой, как я помнил. Первая девушка, которую я целовал внизу. Отбросив пацанские понятия, что «полировать пилотку только для лохов», стал исследователем женской сущности, точек наслаждения, табуированных ханжами мест. Мне было важно, чтобы моя Дюймовочка получала удовольствие со мной. Сам кончить мог, едва лобка коснувшись. Мне и сейчас это важно. И кончу быстро, сто процентов!
        - А-аа, - услышал тихий стон наслаждения, на подступах к оргазму. Я тоже хочу, не могу больше терпеть.
        - Дюймовочка, - позвал и ноги широко раздвинул. Хочу, чтобы видела и слышала.
        Дина ресницы свои волшебные подняла и на меня посмотрела. Я потерся головкой о заветное местечко, ощутил, как она завибрировала подо мной. У меня и самого член разрывало от вожделения. Я столько ждал ее, снова хотел попробовать, как это - заниматься любовью, а не тупо вставлять в доступную бабу.
        - Я люблю тебя, Дина, - произнес и вошел, прикусывая щеку, чтобы как мальчишка пубертатный в экстазе не забиться. Словно в первый раз женщину почувствовал. Сладкую, тугую, влажную и горячую. Она всхлипнула и ко мне потянулась, губы нашла и тягучий поцелуй подарила.
        - Люблю тебя… - стонала мне в губы. - Соскучилась так… Не могу больше…
        Волны сокрушительного оргазма затихли, оставив густую истому, но я давно не был настолько бодрым и с ясной головой. Еще долго целовал Дюймовочку свою, обнимал жадно. Моя. Теперь точно моя. Потому что любит. Меня любит.
        - Теперь никуда тебя не отпущу. Никому не отдам, слышишь?
        Дина мягко высвободилась и села в постели. Она улыбалась, но не было в ней радости.
        - Максим, ну зачем я тебе? Я не та юная девочка. У меня сын почти подросток и скоро тяжелый развод.
        - Зачем ты мне это говоришь?
        - Хочу, чтобы понимал, насколько все сложно. Макс, я должна рассказать… Я должна…
        Дина кусала губы, смущенно глаза отводила. Что там у нее. Неужели?..
        - Ты о муже думаешь?
        Дина бросила на меня странный взгляд, затравленный, но облегченный.
        - Любишь его?
        - Об этом трудно говорить… Мы долго женаты. Я действительно многим обязана ему. Матвей, - она запнулась отчего-то, - родился с врожденным пороком сердца. Женя все сделал, чтобы операцию провели сразу и лучшие врачи. Потом реабилитация, врачебные комиссии, контроль здоровья - он всегда был рядом. Одна я бы не справилась.
        - Это нормально, Дина. Любой адекватный отец так бы себя вел. Это не подвиг, это его обязанность.
        Дина горько улыбнулась, головой неопределенно качнула, но промолчала.
        - Я люблю тебя, Дюймовочка. Хочу, чтобы моей стала. Не любовницей, понимаешь?
        - А кем? - тихо спросила.
        - Сейчас я не очень готов, - рассмеялся, но поднялся все же. Никогда не думал, что буду делать предложение без штанов. - Выходи за меня замуж?
        Дина на меня такими глазами смотрела. И грудь у нее с дерзко торчащими сосками… У меня снова встал и, наверняка, я выглядел забавно: рыцарь припал на одно колено перед дамой сердца с торчащим наголо хреном. Именно поэтому она захихикала и поманила к себе.
        - Я люблю тебя, Максим Барсов, но я не могу пока ответить. Я замужем. Это нечестно.
        - Неужели сможешь к нему вернуться? - я поднялся и руки на груди сложил. Она молчала.
        - Зачем ты живешь с ним? Из благодарности? Реально, Дина? Всю жизнь обязанной быть - это слишком жестоко.
        - Я не вернусь. После этой ночи… После того, что узнала…
        - Что? - я не расслышал последние слова.
        - Ничего. Не важно это.
        Я вернулся в постель, ее увлек, одеяло на нас набросил и крепко обнял. У меня есть ночь, чтобы убедить Дину в серьезности моих намерений.
        - Макс, я уйду от мужа, но пока не к тебе. Мне Матвея подготовить нужно.
        - Я понимаю. Я помогу тебе, - и накрыл ее тело своим. - Я лажу с детьми, любимая.
        У меня просто не было потребности проверить это. Ничего, все бывает в первый раз.
        Глава 30
        ЖЕНЯ
        - Надеюсь, вы простите меня за опоздание? - кокетничала Барсова, попутно изучая меню. Видно было, что ничуть она не раскаивается в своей двадцатиминутной задержке.
        - Уже простил, - вежливо улыбнулся. Я терпеть не мог непунктуальных людей. Меня в принципе раздражала безалаберность. Сегодня бесила на разрыв, но я держался.
        - Мне очень тяжело рано вставать, а после вчерашней ночи тем более.
        Зато я встал легко. Наверное, потому что не ложился. Я не искал Дину. Сделал два звонка, которые подтвердили, что она ушла туда, где я ее не найду. По камерам с консьержем проверил, что такси возле дома поймала и уехала. Без меня хотела остаться. Дальше не стал выяснять. Нам обоим остыть нужно было. Этот выверт с деньгами вместо желаемого, одни проблемы принес. Просчитался я крупно. Никогда со мной такого не было. Деньги мог отдать хоть сейчас, а жену? Дина вернется ко мне? После этой ночи вернется?
        - Мне капучино с двойной пенкой и завтрак по-французски, - тем времена заказала Влада. - Люблю по-французски, - уточнила наигранно невинно.
        Еще одна блядь на мою голову. Конечно, я позвонил Барсовой, договорились позавтракать вместе. Мне нужно знать все. Я должен знать все! Хочу понять, что еще можно сделать.
        - Она уехала с Максом, - Влада не стала больше жеманничать. - Видела их. Я ведь правильно поняла, что Дина Владимировна дома не ночевала?
        Я не ответил, продолжая свой нехитрый завтрак: зеленый чай, от остального меня выворачивало. Значит, к нему поехала. Не скажу, что удивлен, но от этого не менее больно. Внутри тлела надежда, что Дина не опустится до измены. Оказалось, что все гораздо прозаичней.
        - Вы мне это как: по доброте душевной рассказать решили? - внешне я оставался совершенно спокоен. Внутри все взрывалось и плавилось от черной злобы и ревности. Да я огнем дышать готов! Моя женщина. Моя жена. Моя Дина отдавалась другому мужчине. Подставляла восхитительное тело под чужие ласки. Позволила целовать себя. Возможно, кончать, чтобы еще одного бебика от Барсова родить. Я почти на сто процентов уверен, что он отец Матвея, но не на все. Сука, а со мной таблетки глотала, чтобы не дай бог. Вот такая прекрасная у меня жена!
        - Хочу, чтобы ваша супруга хвостом по меньше крутила, где не следует.
        - А вы…
        - Ты, - по-кошачьи улыбнувшись, поправила Влада. - Не против, если буду тебя Женей звать?
        Я холодно улыбнулся.
        - Хорошо. Так вот Влада, ты не думала, что я просто разведусь, когда узнаю об измене, м?
        - Думала, - ответила игриво. - Потом увидела вас вместе и поняла, что вы любите жену. Или уже нет?
        Любил. И сейчас люблю. Дина мне всегда нужна будет. Любая. И леди, и шлюха. Появление Барсова и мой косяк с деньгами с пути ее сбил. Ничего, разберусь с этим. Нужно только узнать, куда и как давить.
        - Давно у них роман?
        - Максик ходит очарованным месяца два.
        Все сходится. Примерно столько прошло с момента, как узнал про новый контракт.
        - Макс любит пощекотать нервы с замужними. Я его мачеха, - и сексуально облизнула пенку с губ, - и точно знаю.
        А вот это уже интересно. Неужели свою вторую маму поёбывает? А Дина знает? Да, мужчин она все же выбирать не умела. Я не идеален, конечно, но я женился на ней, а для Барсова она - развлечение.
        - Какой он?
        - В смысле? - не поняла Влада.
        - О Барсове расскажи: недостатки, пороки, слабые места.
        Влада задумалась ненадолго, не забывая то прикусывать пухлые губы, то облизывать, демонстрируя проворство языка. Она хотела, чтобы я смотрел на нее. И я смотрел, конечно же.
        - Он вспыльчив, не умеет проигрывать, если рубит, то такие щепки летят! - Она восхищалась им. - Предательство не прощает никому, даже себе. Про серьезные отношения с женщинами не слышала, - задумчиво закончила.
        - Ты хочешь пасынка себе? Думаешь, с тобой будет?
        - Это уже мое дело. Мне главное прочих сук от него разогнать, а там разберусь. Он запал на твою жену, а мне это не нужно.
        Похоже, она не в курсе, что сладкая парочка знакома давно, близко и с последствиями. Вот новость будет! Но я не скажу, придержу информацию. Но предупредить ее нужно:
        - Влада, не называй мою жену сукой. Это только я могу делать.
        Она улыбнулась, руки на столе сложила, вываливая содержимое глубокого выреза летящего сарафана. Сиськи хорошие, стоячие, неплохо хирург постарался. Да и сама Влада сочная и привлекательная, но я не особо любил блондинок, да и свежесть у нее не первая. Во вторую я, как и мессир Воланд, не верил.
        - Женя, а ты жену любишь беззаветно или с оговорками?
        Чары свои на мне испробовать решила. Под столом носком туфли ногу мою погладила. Полагаю, она не против, чтобы наше сотрудничество продолжилось в горизонтальном положении.
        - Полностью, - тонко улыбнулся, но не пресек попытки соблазнения. Пусть думает, что эту карту еще сможет разыграть. У меня правило не спать с ебанутыми и неадекватными бабами. А Влада с ебанцой, таких сложно контролировать. Да и не хочу ее. У меня есть своя леди-шлюха. Нахер мне просто шлюха?
        - Я позвоню, - и поднялся. В клинику поеду.
        - Женя, если вдруг захочешь разлюбить Диночку на некоторое время, тоже звони.
        Настырная. Неужели пасынок плохо удовлетворял, что рада любому члену? Или в принципе шалава по природе? Странно, не девочка уже, пора фильтровать, кому и что предлагаешь. В ее возрасте вероятность отказа растет в геометрической прогрессии. У обеспеченных мужиков очередь из молодых, голодных, старательных. В сорок женщину любят не за внешность, а за содержание, а у Влады в душе пусто. Или же она тщательно скрывала богатый внутренний мир.
        Я сел в машину и снова набрал жену. Сначала телефон у Дины был выключен, теперь трубку не берет. Черт! Я звонил и писал ей всю ночь: орал, ругался, приводил аргументы, просил прощение - ответа ноль.
        - Евгений Борисович, - на меня выскочила Тома, когда поднялся на второй этаж, - я думала вас не будет сегодня, - и просияла, как отполированная монетка.
        Как раз ты мне сейчас и нужна!
        - Я хотела поговорить с вами, можно?
        Какая послушная стала.
        - Можно, - благосклонно кивнул. С нее все началось. Если бы не ее пьяная выходка, возможно, все было по-другому. Я стал нервным. Дина начала меняться. Столько неверных ходов… Столько глупых ошибок…
        У меня было три пациента, а в перерывах Дине звонил. Она что, с концами ушла? Вот разом? Да, я накосячил, но неужели после десяти лет брака не заслужил откровенного разговора? В голове вспыхнула картинка, настолько реалистичная, что я чуть не задохнулся от ненависти: жена ублажает этого мудака Барсова. Губами, руками, языком. Ноги длинные раздвигает, ласкает себя порочно, стонет развратно, так, как только она умеет. Я рукой глаза прикрыл, гнев усмирить пытался. Нельзя терять контроль. Нельзя.
        Сделал чай в ординаторской, размеренными глотками вливал в себя, как успокоительное, а руки дрожали. Столько опасной ярости во мне бурлило, глупостей бы не наделать. Я так сильно ненавидел жену. Я так бесконечно любил ее.
        - Евгений Борисович, - Тома переоделась в кокетливый короткий халатик, босоножки на каблуках, губы накрасила ярко, - можно с вами пообедать?
        Иди сюда, пора уже кончать с тобой.
        - Подойди, - тихо приказал.
        Тома шагнула ко мне, руки на плечи положила и, заметив, что не осаживаю, прильнула всем телом, грудью потерлась.
        - Так истосковалась без тебя… Жень, - глаза на меня подняла, - я люблю тебя.
        Во мне это признание никак не отзывалось.
        - И чего ты хочешь?
        - Тебя… - она целоваться полезла, а я словно со стороны наблюдал: механические движения губ и языка, никакой близости. Только холод в душе.
        - Женечка, любимый, так соскучилась по тебе. И день, и ночь с тобой быть хочу…
        Я не хочу. Ничего не хочу. Только руки тряслись: даже в карманах брюк телефон сжимал, ответа Дины ждал.
        - Евгений Борисович, - никакого панибратства. Но халат задрал, коснулся ее между ног. Что же бабы такие суки течные? Их шпыняешь, как щенков надоедливых, а они тянутся. Никакого достоинства. Вот и Томка дать готова, куда угодно и когда угодно, несмотря на мое пренебрежение. - Ко мне в кабинет через десять минут, поняла?
        - На ковер? - игриво уточнила. Нет, милая, на выход, с вещами.
        Я зашел к себе, в окно посмотрел: там лето, ветер в зеленых кронах шуршал, небо безмятежное, июльский зной длинные ноги девчонок ласкал, а у меня холодная стужа внутри. Я порывисто достал телефон и снова Дину набрал. После двух гудков услышал заветное:
        - Да.
        Пружина, сжимавшая сердце с самого ее ухода, ослабла. Голос любимой, как лекарство действовал. Раз ответила, значит, шансы у меня есть.
        - Дина, мать твою, где ты была всю ночь? - Я не стал с ходу извиняться. Да и не мог. Зная, где она была. С кем. Что делала. Нет, невозможно сюсюкать с ней. Тогда вообще пиздец будет. - Почему телефон выключила? Где ты сейчас?
        - Да пошел ты! - зло выдохнула. - Мерзавец, ненавижу тебя! - и отключилась резко.
        Не понял. Это я должен яриться на нее! Это она ночевала под другим мужиком! После ее измены мои манипуляции с деньгами - сущая мелочь. Дина в принципе никогда не позволяла себе говорить со мной так. Видимо, вчера мы нарушили слишком много прежних «никогда».
        - Евгений Борисович, - Тома появилась на пороге моего кабинета, - у меня для вас хорошая новость.
        - У меня тоже, - холодно произнес и бросил на стол папку с документами. Сверху лежало ее заявление по собственному желанию.
        - Что это? - Тома подняла на меня широко распахнутые глаза. Никакого понимания.
        - Ты уволена.
        - Но как же…
        - А если будешь артачиться, я тебя за мошенничество посажу.
        - В смысле? Жень, ты о чем? Я же люблю тебя, а ты меня!
        - Ты реально такая тупая? Или прикидываешься? - все, запас моего такта исчерпан! Я и так долго с ней дипломатию разводил. Заебала.
        - Это шутка такая, да? - Тома хаотично шарила взглядом по моему лицу, искала что-то. Но не нашла. - Женя, я беременна.
        А с юмором у нее неплохо. Я даже рассмеялся, глумливо, презрительно.
        - Попытка не засчитана. Пошла вон.
        - Я правда беременна, - и, достав из кармана что-то, положила на стол. Тест на беременность, положительный. Ну и?
        - Поздравляю, только причем здесь я?
        - Это твой ребенок.
        Я что, идиот, по ее мнению?!
        - Я не спал с тобой почти три месяца. Я ни разу не кончал в тебя. От того, что ты сперму глотаешь, не залететь.
        - А если я не всегда глотала? - с вызовом произнесла.
        - О чем ты? - насторожился я. Неужели Тома настолько ебанутая?!
        - Тебя держит рядом с женой ребенок. Теперь и у меня будет малыш. Наш малыш.
        - Ты ебанутая? - не сдержался я. Из-за стола вышел. Тома, наоборот, к двери отступила, опасливо озираясь. - Ты что сделала?
        - Ничего такого…
        - Быстро рассказывай! - я схватил за тонкое запястье, на себя дернул, больно сдавил лицо. - Говори, сука, пока я тебя не задушил прямо здесь.
        - Я сохранила сперму. У меня есть знакомый врач. Он оплодотворение сделал, - и эта тварь разрыдалась. - Женечка, это ради тебя. Я так люблю тебя. Хотела малыша тебе родить. Теперь ты точно разведешься с женой. Правда ведь? Правда?
        Я расхохотался. Да когда же моя жизнь по такой разъебанной пизде пошла?! Где я так оступился, что теперь говно половником черпаю? Привалило, блядь, счастье!
        - Слушай сюда, - я схватил ее за волосы, - мне плевать на тебя. Плевать на то, что у тебя в животе. Плевать, кто отец. Это не я. Поняла?
        Тома только плакала. Я дернул, чтобы патлы затрещали.
        - Поняла, спрашиваю?
        - Да-ааа, - заикалась она.
        - Я убью тебя, если испоганишь мне жизнь. Если к Дине сунешься. Я сгною в тюрьме тебя и твоих подельников. Советую исчезнуть и никогда, слышишь, никогда не появляться на моем пути. Иначе за себя не ручаюсь.
        - Ты не можешь! Ты любишь меня!
        - Пошла вон!
        Я рухнул в кресло и схватился за голову. Это какой-то сюр! Не могу поверить, что это со мной происходит. Мне жену возвращать нужно, а тут такое. Сумасшедшая баба да по мою душу.
        Я руками по лицу провел, сдирая с себя депрессивное бездействие. Сначала Дину вернуть нужно, потом с остальным разберусь. Мне вообще похер на Томкину беременность. На мою предполагаемое отцовство тоже. Я ничего не чувствовал, кроме страха потерять из-за этого жену. Все. Ничего способы разбеременеть есть. Разберемся.
        Дине я больше не звонил, домой поехал. Мать сказала, что Матвей еще у нее. Вещи тоже были на месте. Подожду. Я заглянул в свой домашний фармацевтический холодильник: у меня здесь медикаменты кое-какие хранились, в основном рабочие, ничего запрещенного. Но были и транквилизаторы, антидепрессанты, даже наркотические препараты имелись. У меня двойное гражданство, в Чехии родился и учился, потом уже в Россию переехали. У меня имелась лицензия на покупку в Европе оригинальных лекарств и их составляющих и не было проблем с пересечением границы, поэтому помогал иногда клиентам. А они мне. Клиенты у меня разные: и чины, и звания.
        Услышав щелчок замка, вышел в коридор, руки на груди сложил, схлестнулся взглядом с Диной. Она смотрела на меня сверкающими глазами. Гневными, яростными. Но вопреки сгустившемуся напряжению, невидимым флером, окутавшим изящную фигуру, нарочито спокойно достала телефон из сумки, нажала что-то и мне в лицо ткнула. Видео. Я лапаю Тому. Пиздец. Большой и толстый пиздец.
        Глава 31
        ДИНА
        Мерзавец! Какой же подлец! Я бросила телефон на соседнее кресло и рванула прочь от клиники Савина. Моего мужа! Мужа, который мне изменяет! Все, теперь мы будем говорить по-другому. Это видео будет доказательством в суде! Теперь Евгений Борисович не сможет шантажировать меня сыном! Я разведусь с ним и забуду! Да, вообще не буду вспоминать! Пусть развлекается с любовницей на украденные у меня деньги!
        Я резко остановилась на светофоре и в зеркало посмотрела. Даже не заметила, что плачу. Я так мучилась, так корила себя за слабость. Переживала, что предаю любящего человека. Я и сама любила этого мужчину! Мужчину, который предавал меня. Который не боялся быть пойманным, приглашая на корпоратив жену и любовницу. А я такая дура: ведь закрались подозрения после пьяной болтовни Томы, но Женя так грамотно запутал меня, что и думать об этом забыла. Да и как его подозревать? Он ведь любит. Ревнует. Переживает. А я неблагодарная: все отстраниться пыталась, личное пространство отвоевывала, независимой быть хотела. Не зря, значит. Видно, сердце недоброе чуяло. Одного только не пойму: зачем держался так за меня? Так искренне в любви заверял? Содержал нас с Матвеем? Почему не развелся, когда разлюбил? Когда другую встретил? Да даже, если это просто секс: признайся честно и иди на все четыре стороны! Был бы свободным в своих выборах.
        Мужчины не любят перемен. Они за стабильность в большинстве своем. Но наш брак не назвать идеальным, проще без меня уж, нервов меньше. Претендовать на имущество я не собиралась, разве что машину свою забрать хотелось бы. А дети… Матвей не родной ему. Подавать на алименты не буду. Женя реально много для нас сделал, от дальнейшей ответственности освобожу его. И от себя тоже. Думаю, плакать не будет. Разве что на груди у Томочки или между ног у нее же.
        Сволочь. Еще с утра мне было безумно стыдно перед ним за то, что подпустила к себе другого мужчину, будучи связанной брачными узами. А получалось, сам Женя касался меня, целовал, любовью занимался, даже хотел, чтобы ребенка родила - и все это после любовницы! Теми же губами он ласкал ее, так же шептал нежные слова, его член входил в нее так же, как и в меня. Фу! Стало тошно. Я сама поступила отвратительно: после ночи с Максом к мужу возвращаться не собиралась, независимо как дальше сложится с Барсовым. Как вернуться? Да и не принял бы Савин. А сейчас… Его роман с Томой в принципе поставил точку в нашей семейной жизни. Жирной черной кляксой измазал все хорошее, что между нами было. Все, мы с Женей закончились. Наш брак развалился. Больше я не чувствовала себя должной ему.
        - Ты дома? Можно подняться? Поговорить нужно.
        Я приехала к Насте. Кто как не лучшая подруга сможет понять, утешить и помочь.
        - Ты что такая взвинченная? Все нормально?
        - Нет, - я остановилась в гостиной, - мне Женя изменяет.
        - В смысле? - ошарашенно проговорила она, вздрогнув всем телом. Я достала видео и ей показала. - Вот козел! - в сердцах воскликнула Настя. Ее действительно возмутило это. Меньшего от подруги и не ждала! Теперь, вероятно, будет говорить, что всегда знала, что мой муж подлец. Что именно поэтому не испытывала к нему приязни. Возможно, она права.
        - Это еще не все. Я тоже изменила ему.
        - Что?!
        Я даже не знала, что ее шокировало больше.
        - Так, пошли-ка на кухню, кофе с коньяком выпьем.
        - Я за рулем.
        - Я выпью за нас обеих. Мне нужно, - улыбнулась, но совсем невесело. - С кем у тебя роман?
        Я вздохнула, пальцы нервно переплела, плечами неопределенно пожала:
        - Я встретила отца Матвея.
        - И ты молчала?!
        - Знаешь, меня так колбасило последние несколько месяцев. Не до откровений было.
        - Ну хоть сейчас скажешь, кто он?
        Я задумалась. Она в любом случае узнает, когда мы с Максимом сойдемся. Если сойдемся. Есть ведь Матвей, и совсем не ясно, как эти двое примут друг друга. Как ко мне отнесутся, узнав о моей лжи. О моей тайне. Сын у меня еще мальчик совсем, а я мама, безусловно любимая для него. Будет сложно поначалу, но он поймет. А вот его отец… Макс порой категоричен и неумолимо жесток.
        - Сейчас это не главное, - скажу, когда сама разберусь со скелетами в своем шкафу. - Мы с Женей вчера крупно поругались. Я узнала, что с деньгами агентства он меня кинул, прикинь?
        - Да ладно! - она подлила в кофе еще коньяка. - Капец, как весело.
        - Ага, - хмыкнула я. - Я провела ночь с другим мужчиной… Сегодня с Женей объясниться хотела, на работу поехала, а там… - я покачала головой, до сих пор не до конца уложив в голове факт его измены. - Знаешь, я так переживала, что в мыслях, - пальцы к вискам приложила, - допускала чувства к другому мужчине, а мой муж давно развлекается с другой.
        - И что это за шлюха? - Настя кивнула на телефон, презрительно скривив губы.
        - Его ассистентка.
        Настя фыркнула.
        - Не пойму только, почему Женя не развелся со мной? Ну встретил ты помоложе и покрасивее, ну и вали к ней!
        - Да ладно, ты фору дашь любой молодухе двадцатилетней, - Настя, стоявшая до того, села, меня за руку взяла. - Я думаю, Савин тебя реально любят, а это… Мужикам нужно иногда разнообразие.
        - Отлично! - возмутилась я. - А женщине, что делать? С пониманием отнестись к этой маленькой слабости? Нет, Насть, - я покачала головой, - нет в этом ничего нормального. Я не ханжа и никогда не кричала, что не прощу измену. Но когда это цинично, методично, с расчетом… Нет, это уже навсегда. Он на работе у себя блядушник устроил! И не факт, что она единственная.
        - Думаешь?
        Я только плечами пожала. Женя любил внимание и восхищение. Врач года. Муж года. Отец года. Для посторонних просто идеал, образец для подражания. Савину нравилось нравится людям - такая тавтология у него в голове. Женщинам в том числе. Как далеко он зашел в этом стремлении? Может, у него теперь есть звание «любовник года»?
        - Что делать будешь? - тихо спросила Настя.
        - Разводится. Это дело решенное.
        - Думаешь, отпустит?
        - А какие у него варианты?! - тут я уже хорохорилась. С Женей никогда нельзя быть уверенной на сто процентов. Если он очарован своей ассистенткой, то, возможно, только и ждал, когда я вещи соберу и уйду в неизвестном направлении. Подумала об этом, а самой не верилось. Нет, Женя со своим так просто не расстается: он меня помучает еще. Утром подумала бы, что из-за любви, а сейчас уж и не знаю, зачем ему.
        - Я к тебе, зачем приехала-то, - проговорила, кусаю щеку, слезы соленые прогоняя. Предательство - это очень больно, оказывается. - Я Матвея от свекрови заберу и можно к тебе на пару часов привезу? У меня из однушки квартиранты съехали, но чтобы туда перебраться, нужно хоть глянуть квартира цела вообще.
        Для сына шоком будет отъезд из дома и все из этого вытекающее. Нужно хотя бы посмотреть, что съемщица после себя оставила. И Макс хотел встретиться вечером. Поговорить о нас. Он хотел, чтобы мы сразу к нему переехали, дом купить собирался. Но это пока нереально.
        - Да без проблем. Привози, конечно.
        - Спасибо, подруга, - я поднялась и крепко обняла ее. - Спасибо.
        Я хотела поехать домой, но так и не смогла пересилить себя. В сквере рядом остановилась, издали смотрела. Матвей всегда называл наш дом Хогварцем. Действительно похоже: состаренный камень, башенки с острыми шпилями, а когда в летней зелени утопал - не отличить практически. Я много лет здесь жила, но мой ли это дом? Вчера был. А сейчас? Рвать привычное тяжело, даже если по-другому никак. А начинать новое всегда страшно, потому что уверенности в будущем нет. У меня точно не было.
        С Женей я разведусь. После его предательства и подлости даже мыслей не было спасать нашу семью. Судя по всему, ее давно уже нет. А с Максимом будет ли? Если бы мы были прежними: молодыми, свободными, честными. Тогда я бы не сидела одна на лавочке, перемалывая свою жизнь, через моральный пресс без какой-либо надежды, что от нее останется что-то годное. Я бы с ним была, счастьем хмельной любви наслаждалась. А сейчас не уверена, что он захочет быть со мной, когда узнает о Матвее. О моем вранье. Но даже это можно пережить. Макс уже бросал меня: это больно, но не смертельно. Я ведь выжила, дважды.
        Меня сын волновал. Для него отец - Женя. Они не были особо близки, но это нормально, так жили большинство семей. У меня самой такие отношения с папой: нормальные, обычные, как у всех. У Матвея такие же. Теперь его родители разводятся. Я приняла решение, что от мужа требовать ни материального участия, ни морального не буду. Но как Матвей отреагирует, когда Женя полностью исчезнет из его жизни? А если, наоборот, не исчезнет? Как тогда жить? В постоянных упреках, ледяных взглядах, ссорах. А Макс? Как сказать сыну, что у него другой биологический отец. Как Матвей примет его? А если не примет? А если Максим поймет, что не готов быть мужем и отцом взрослого мальчика? Что потом говорить Матвею? Как объяснить, что теперь есть только мама?
        Я громко вздохнула, всхлипнула, слезы сдерживать не стала. Тяжело так. За что мне это? Я ведь женщина. Хрупкая и маленькая. Я ничего плохого людям не делала. Разве можно столько всего одному человеку посылать?
        - Привет, - улыбнулась сквозь слезы. Макс звонил. Стало теплее и легче.
        - Ты что плачешь? - сразу завелся. - Тебя Савин обидел? Что он сделал? Я приеду сейчас…
        - Все нормально, правда, - мне едва удалось вставить слово. - Я домой приехала. Вещи собирать буду…
        - Дин, Дюймовочка моя, приезжай ко мне. С Матвеем приезжай, с вещами, с котами и собаками, если есть.
        - Я люблю тебя, Максим. Очень люблю. Но пока не могу переехать. Сына нужно подготовить к этому, ты же понимаешь меня?
        - Понимаю, - ответил невесело. - Давай, приеду. Помогу.
        - Не нужно. Я сама должна.
        - Я люблю тебя, Дюймовочка. Помни об этом.
        С этими мыслями я вошла в нашу семейную квартиру и сразу же встретилась потемневшим взглядом Жени. Он руки на груди сложил, весь олицетворял праведную ярость, смотрел на меня, как федеральный судья на отъявленную преступницу. Безгрешный господин Евгений Савин! Все меня подозревал да в излишнем кокетстве обвинял, а сам под юбкой ассистентки осмотры проводил! Сейчас покажу ему, насколько я не леди! Кажется, у меня упало забрало!
        Я выдержала пронзительный взгляд, нарочито спокойно достала телефон и включила запись. Пусть полюбуется!
        - Что это? - поразительно невозмутимо спросил. Ни один мускул на лице не дрогнул. Всегда такой! Я думала, муж у меня прямой и предельно честный, а он просто отличный обманщик, даже полиграф под себя подстроить смог бы.
        - Хм, - я повернула экран к себе, пару секунд изучала. - Одно из двух: это либо пальпация женской промежности, либо… - Я повернулась и впечатала в него взгляд, полный презрения. Я никогда так не смотрела на него, а теперь только так буду. - Либо ты гнусный мерзавец.
        - Дина, сотри эту запись и просто выкинь из головы. Это не имеет значения для меня. И для тебя тоже, - закончил с нажимом.
        - Ты серьезно сейчас? - я нервно хихикнула. Как дурочка, ей богу. Хотя, очевидно, мне как раз роль дурочки отведена была. - Не думала, что ты настолько бесстыжий!
        - Дина, мы долж…
        - Нихрена мы не должны! - крикнул я. У него даже желваки заиграли на скуластом лице. - Ты ради нее, да? С Пеховой сговорились, чтобы в новую жизнь с любовницей уйти и моими деньгами?
        Женя саркастично бровь приподнял. Да, по его меркам там не так много было, но это, скорее, знак унижения: ни с чем пришла, ни с чем уйдешь. Окей. А может, это плата за здоровье Матвея? Там тоже больше потрачено было, но с паршивой овцы хоть шерсти клок, верно?
        Я стремительно в спальню бросилась, большую шкатулку с украшениями, которые успел за десять лет подарить, схватила. Выйти хотела, но проход Женя загородил.
        - Здесь больше, - кивнула на коробку. - Забирай. Тамаре своей подаришь! - Женя продолжал сдержанно молчать. Интеллигент чертов! А я нет. Я ведь не леди. - Мне, - открыла шкатулку, - от тебя, - захватила в горсть, что попалось, - ничего не нужно! - и кинула в него. Пока не опустошила содержимое, не успокоилась. Женя продолжал молча наблюдать. Даже когда в лицо ему прилетело, не моргнул даже.
        - Черт! - а вот когда деревянный ларчик в него отправила выругался. - Я люблю тебя, Дина! Ты что не понимаешь этого! Только тебя!
        - Любишь? - переспросила я. - Когда любят - не изменяют любимой!
        - А любимая должна заметить, что любимый изменяет, а? - Женя резко подскочил, схватил меня за плечи, встряхнул с силой. - Жена должна такое чувствовать? Или жене похуй?!
        - Не смей меня винить, понял! - я дернулась, но тщетно. - Я любила тебя…
        - Не ври!
        Я на носки привстала, схватила его лицо и громко крикнула:
        - Я любила тебя! И могла бы любить сильнее, если бы ты не душил меня своей подозрительностью. Но того, кем стал, я ненавижу! После всего, что узнала… Сколько их было, а? Сколько? - Я хотела знать. Я смотрела ему в глаза. Я не дам ему солгать! - Сколько было женщин?
        - Дина…
        - Сколько? - крикнула я.
        - Достаточно! - Женя тоже кричал.
        - Достаточно, - я ударила его. - Достаточно… - и еще. - Достаточно! - затем снова. На его щеках алели следы моих ладоней, но он совсем не пытался перехватить мои руки.
        - Ты сама-то ночью, где была?
        - Ты знаешь, где и с кем.
        - Сука.
        - Пускай так. Но я приехала в клинику, чтобы рассказать. Я не собиралась лгать тебе. - Обычно я не жестока, но сейчас желала сделать ему больно. - Я ведь не хотела работать с Барсовым, я отказала ему. Но когда понадобились деньги, пришла. Это ты, понимаешь? - Я взяла его ладони в свои. - Ты своими руками толкнул меня в его объятия. Это все ты!
        Женя рвано и быстро дышал, глаза практически черными стали, а вены на руках вздулись. Мы оба были как оголенные нервы.
        - Он отец Матвея?
        Я молчала.
        - Отвечай.
        Пусть мучается догадками!
        - Я сказал отвечай! - и стиснул мои ребра до хруста.
        - Да! Да! Да! - психанула я, затем обессилила. Словно выключили меня. Уйти мне нужно. Невозможно, больше рядом находится. - Я ухожу, Жень, - руки его отцепить от своей талии попыталась. - На развод сама подам. Мне ничего не нужно, только наши с Матвеем вещи соберу. Самое необходимое.
        - Блудный папа вернулся и тебя уже не нужно спасать, верно?
        - Отпусти меня, - мне стало тяжело дышать от его крепких объятий.
        - Нет, красавица моя. Ты никуда не уйдешь.
        - Женя, пожалуйста, дай мне уйти…
        - Нет, - и он грубо к губам моим прижался. Я вздрогнула от неожиданной боли в ноге. - Ты никуда не пойдешь. Я докажу, что только я люблю тебя любую: и леди, и шлюху.
        Глава 32
        МАКС
        Дина закончила разговор. Я отложил телефон и крепко задумался. Переживает. Нервничает. Тяжело ей. Наверное, так и должно быть, когда жизнь меняешь, но меня коробила эта нерешительность. Если любишь, разве будешь сомневаться?! Да, мне казалось, что нет ничего сложного для Дины: дам ей и мальчику все, любить буду, заботиться, помогать во всем и поддерживать. Конечно, напрягало, что Савина не выкинуть из жизни, отец все-таки, но ради Дюймовочки своей стерплю. У нее есть прошлое, от этого никуда не деться. Моя вина в том, что потерял ее, позволил другому место мое занять. Но теперь-то все правильно будет.
        Я открыл ноутбук и начал выбирать, что еще нужно купить. Ребенок у меня теперь вроде как будет. Дине пока не сказал, что умудрился за день оформить сделку по покупке жилья. Теперь у меня есть дом. У нас есть дом! Мой лофт на Набережной не подходил для семейной жизни, а уютный коттедж в Сколково очень даже. Современный экологичный район, есть хороший лицей для Матвея, а если перевод в другую школу станет проблемой, то на машине с водителем ехать не больше получаса на запад Москвы.
        Я долго выбирал между «Sony PlayStation» и «Xbox», но так и не смог определиться, поэтому заказал обе приставки. Думаю, Матвей оценит. Я не очень хорошо представлял, с чего начать общение с ним - совсем нет опыта, - поэтому попробую зайти с малого и веселого. Надеюсь, мальчик не будет сильно уж в штыки меня принимать. Я сам сын разведенных родителей, знаю, какого это. Но я был старше, на горизонте совершеннолетие маячило. Я не был привязан к родителям и их решениям: мог легко уйти в собственное плавание, что в принципе и сделал.
        От мук выбора меня отвлек видеозвонок. Дюймовочка звонила. Соскучилась уже. Я тоже. Принял вызов и завис. Сначала вообще не понял, что это. Ощущение, что звонок случайно пустили: тихие голоса, какое-то мельтешение перед экраном, хаотично движения… Это спальня, простыни, тела. Обнаженные…
        - Не понял, - проговорил, когда тонкие руки обнимавшие мужчину, увидел. Сглотнул. Длинные черные волосы закрывали ее почти полностью, но это прерывистое дыхание, тихие стоны, шепот…
        - Люблю тебя, Дина… Люблю…
        - Женя… - ее голос, ослабевший от желания, сердце мне разорвал. Душу в клочья. Ее телефон упал экраном вниз, но я все еще слышал пошлые звуки секса.
        - Блядь! - не выдержал и швырнул мобильный в стену. - Сука! - ноутбук отправился туда же. Я вскочил, к херам перевернув стеклянный столик. Везде осколки, острые и опасные, таким же я сейчас был изнутри.
        Кинула меня. Снова. Это билось у меня в висках. По венам ядом черным расходилось. Как тогда, с Полонским. Да, он не трахнул ее, но она позволила ему касаться себя, раздевать и целовать! Еще не факт, кто отказался идти на максималку. Может, Сам Вадим. Сучка. Я злился. Я ненавидел ее. Дюймовочка, красавица, нежная девочка. Какой же я идиот. Не был я мужчиной ее жизни. И не буду никогда. Вот и сейчас выбрала не меня.
        Я дышал быстро и часто. Гнев глаза застилал. Разрывало изнутри желание к ней рвануть и убить обоих. За что? Муж и жена ведь, им положено супружеский долг исполнять. Да похер! За мои глупые мечты. Разбитые надежды. Любовь, которая никогда не будет взаимной.
        В дверь постучали, и я как пацан желторотый бросился открывать. Вдруг это дурной сон, и Дина приехала ко мне.
        - Какого черта забыла здесь?
        Ко мне постучалась нихрена не сказка. Суровая, блядь, реальность.
        - Поговорить пришла, - Влада решительно шагнула навстречу. - Ты реально меня уволил! За что?
        - Ты знаешь за что. Проваливай давай.
        Настроения миндальничать не было. Я подошел к сундуку, который мини-баром мне служил, схватил бутылку виски, зубами выдернул пантовую пробку и пить начал. Напьюсь и забуду все. А может, сдохну. Не знаю даже, что предпочтительней. Как же, блядь, это развидеть? Как?!
        - Макс, ну прости. Не хочу с тобой ссориться. Хочешь, извинюсь перед Диной? Перед мужем ее?
        Ее имя в красный все окрасило. Я как бешенный бык копытом грести начал.
        - Не хочу слышать ни про него, ни про нее, ясно?
        - Ясно… - ошеломленно повторила Влада. - Что случилось, Максим?
        - Тебя ебёт? - грубил я. Что приперлась вообще?! Задолбала уже. Мачеха-наседка. - Я тебе велел проваливать. Иди пока я трезвый.
        - А что потом? - шепотом спросила и подошла ближе. - О! - заметила разбитый стол и гаджеты. - Да что случилось-то?!
        - Не твое дело! - рявкнул и сделал большой глоток из бутылки. - В покое меня оставить можно, а? - напиться не дает нормально!
        - Максим, - Влада попыталась лицо мое в руки взять, но я дернулся, как от змеиного укуса, - почему ты отталкиваешь меня? Я волнуюсь…
        - Ха. Ха. Ха. - демонстративно рассмеялся. Смехом этим, как битым стеклом изнутри себя полосовал. - Волнуешься? - подцепил пальцами подбородок. - Все вы бабы одинаковые. Суки.
        Влада дернулась ко мне, на шее повисла, нежно губами потерлась.
        - Не правда! - с жаром шепнула. - Я люблю тебя. Дай шанс доказать. Дай, прошу! - а сама пошло терлась о мой пах. Я весь - комок нервов. Каждое касание тягучей болью и злостью отзывалось. Но Влада умелая: она бешеный гнев в похоть животную трансформировала. Предлагала забыть и забыться: спустить боль сердечную ниже, жаром пах наполнить хотела. Получалось.
        - Максик, ты так нужен мне. Очень нужен, - шептала, через брюки член мне массируя. Отравляла развратностью все светлое, что еще оставалось во мне: мою память. - Люблю тебя…
        Меня любят? Хоть кто-то любит. Это стало спусковым крючком: я выстрелил себе в голову. Отсек мораль, принципы, табу. И любовь к единственной и неверной. Я жестко обхватил круглые ягодицы и на себя насадил, потерся болезненно напряженным членом. Влада так томно и порочно стонала, словно уже в ней. Я сдернул толстые бретельки светлого платья: лифчика не было, только стоячие сиськи с крупными коричневыми сосками.
        Я будто бы со стороны наблюдал, как срываю с нее одежду, на кровать толкаю и ноги широко развожу. Слышу громкие стоны, пошлые призывы взять жестко и немедленно, а умелые руки член ласкали, распаляли и возбуждали. В голове жуткий туман, сердце с ритма сбивалось, а в душе так гадко. Словно раскаленным углем внутри выжигало: Дина. Влада. Предательство. Острое чувство дежавю сдавило виски, по глазам резануло, когда очнулся. Я уже был на ней, членом подрагивающим промежности касался. Смотрел и не верил, что делаю это. Сейчас упал даже в собственных глазах.
        Пускай Дина выбрала мужа. Мое сердце снова вдребезги. Пускай. Но достаточный ли это повод, чтобы помоями обливаться? Дело даже не в мачехе. Вся ситуация гнилью отдавала. Я же в зеркало смотреть не смогу.
        - Макс, что случилось? - непонимающе посмотрела на меня Влада. Я скатился с нее, виски сжал, чтобы гудящая совесть не проломила. Понял я уже. Понял. Не мучь больше необходимого.
        - Уходи.
        - В смысле?! - взъярилась Влада. - Мы не закончили! - и ласково потерлась о меня: - Максик…
        - Я сказал: пошла вон! - сел резко и брюки схватил. - У тебя минута, чтобы одеться и исчезнуть, или выброшу за дверь голой. Хочешь стать Серсеей Ланнистер?
        - Что?!
        - Минута.
        Я застегнул ремень и в ванную ушел. Не уйдет - пожалеет.
        Глава 33
        ДИНА
        Открыть глаза было безумно тяжело. Веки свинцом налились, но я смогла поднять их, выбраться из темноты. Яркий свет резанул, и я снова зажмурилась, а виски ломануло от элементарных движений. Что со мной?
        - Выпей, любимая? - услышала рядом и снова прошла сложный квест «открыть глаза». Женя. Утро. Постель. Я же вчера… Взгляд упал на съехавшее одеяло: почему я голая?
        - Почему я здесь? - прохрипела тихо. Во рту пересохло, на языке жуткий привкус йода.
        - А где тебе быть? - удивился Женя. - Ты дома. - Он вручил мне стакан. - Пей, легче станет. - Сам ушел, а я жадно на воду набросилась. Кажется, это аспирин. Через минуту стало немного легче.
        - Я приготовил тебе завтрак, - вернулся с подносом Женя.
        - Что ты со мной сделал?
        Я вспомнила. Тому, ссору и боль в ноге. Женя молчал, только смотрел пронзительным орехово-зеленым взглядом.
        - Что ты сделал со мной?
        - Ты была очень взвинчена, я помог тебе расслабиться, - он тонко улыбнулся. - И выспаться.
        - Ты меня не удержишь, понимаешь это? Я все равно уйду.
        - К нему? - сухо поинтересовался.
        - От тебя! - Злость, обида и боль больше не были так остры: возможно, действие препарата не прошло, но, скорее всего, чувства к мужу атрофировались после его бесстыдной низости. Ни один человек не может на сто процентов быть уверен в верности партнера. Никто не скажет точно, как среагирует на измену, не оказавшись на грустной скамейке преданных. Причины могут быть разными, и каждую ситуацию нужно рассматривать отдельно. Но я точно знала, что никогда не прощу циничного расчетливого унижения. Обмана долгого и подлого. И это не только про Томочку. У моего мужа целый букет отвратительных поступков в обертке из наглой уверенности в своей непоколебимой правоте. Он и сейчас не выглядел виноватым!
        - Я отпущу тебя, Дина, - спокойно плечами пожал. - Иди к нему, узнай, нужна ли еще.
        - В смысле? - я чувствовала подвох, но пока не понимала какой.
        - Вчера ночью ты выбрала меня, любимая. Барсов знает об этом. Он был практически участником, - издевательски закончил Женя.
        Первым порывом было снова кинуться на него, бить, обзывать, но он недостоин даже этих эмоций. Моего мужа убивало равнодушие к его персоне, особенно мое.
        - Думаешь, к тебе вернусь?
        - Вернешься, - непробиваемо уверен. - Я люблю тебя, Дина. Мы обязательно обсудим произошедшее.
        - Ты - чудовище, понимаешь? То, что ты сделал и продолжаешь делать - это ненормально. Это не любовь. Что угодно, но не любовь.
        - Ты ошибаешься, Дина. Именно это и есть любовь: настоящая, без прикрас.
        - Выйди, мне нужно одеться, - холодно велела. Женя даже не шелохнулся. Он мой муж и не собирался забывать об этом. Да пофиг вообще. Я откинула одеяло и вскочила. Просторный шкаф-гардероб открыла. Не знаю, возбуждала ли еще Савина, но он не набросится на меня. Для него важно, чтобы его хотели, наслаждались навыками любовника, а во мне только гадливость к его прикосновениям была. Ненавижу!
        Я натянула трусики и лифчик, схватила легкие брюки и белую рубашку с широкими полами, узлом их завязала.
        - Мы ведь не спали, да? - повернувшись, жестко спросила. Женя не стал бы меня брать против воли или спящую. Наверное. Сейчас сложно быть уверенной в чем-либо. Есть же всякие вещества, которые сметали барьеры настолько, что даже об сексуальных предпочтениях и гендерной ориентации забываешь. Но я не верю, что Женя мог меня наркотиками накачать. Просто не верю. Дура я. До сих пор думала, что он не причинит мне физического вреда.
        Женя едва заметно улыбался и молчал. Отвечать не собирался. Ну и черт с ним! Схватила спортивную сумку и бросила внутрь смену белья и какие-то шмотки. Пусть подавится! На одежду я сама зарабатывала, но ничего не хочу забирать. Все здесь пропахло фальшью и предательством.
        - Дина, - когда выйти хотела, резко поднялся и за руку меня схватил. - Помни, что я приму тебя любую. А он?
        - Иди к черту! - и руку выдернула.
        Я не обольщалась насчет благородства мужа: сегодняшняя ночь показала, что он не желает меня отпускать. Не знаю по какой причине, но сопротивлялся моему уходу из его жизни, используя такие средства, что я начала сомневаться в его психическом здоровье. Неужели любит? Нет. Когда по-настоящему любишь, цинично обманывать, подставлять и предавать не будешь. Женя любил свою любовь ко мне. Он часто говорил, что я единственная в мире, кто дорог ему по-особенному, кто нужен, как воздух. Мне кажется, он и сам не знал, где там правда: что скрывает его сердце? Надеюсь, найдет ответы без меня. Но подстраховаться нужно: Матвея забрать у свекрови. Женя всегда ловко влиял на мои решения через сына. Не хочу повторения. Для начала к Насте отвезу. У нее искать не будет. Сомневаюсь, что он вообще знает, где она живет, разве что приблизительно.
        Вера Петровна жила недалеко, в Раменках. Она была неплохой женщиной. Со свекровью нужно объясниться. Матвей у нее единственный внук, бесспорно любимый. Она не знала, что он не родной для ее сына. Я не уверена, стоит ли говорить ей. Будет ли любить внука меньше? Матвей привязан к бабушке, ему тяжело будет, если их общение прекратится. Но Женя, вполне вероятно, и сам ей скажет. Если решит порвать с прошлым. Сейчас я не знала, как будет складываться наше общение после развода.
        Прежде чем постучать, снова Максима набрала. Телефон выключен. Неужели реально поверил в это представление и вычеркнул меня из жизни? Нет уж! Я не сдамся! Отвезу сына в безопасное место и к нему поеду. Барсову придется выслушать меня!
        - Диночка, здравствуй дорогая, - открыла свекровь.
        - Здравствуйте, Вера Петровна, - я слегка приобняла ее. - Привет! - увидела сына и не сдержалась, обнимать бросилась.
        - Ну, мам! Ты чего? Хватит уже.
        Взрослый уже, не давал больше запросто нежничать с собой. А мне это так нужно. Столько сказать предстоит Матвею, правду открыть, обрушить его мир. Развод - тяжело для всех участников, только взрослые теряли друг друга, а дети привычное и стабильное. То, что по умолчанию константой быть должно. Как говорить про Макса вообще не знала. Как объяснить это? Примет ли? Поладят ли? Причем оба. Для Максима это будет не меньший шок, чем для Матвея. Нужен ли ему сын через столько лет? Нужна ли ему я после вчерашнего?
        - Сынок, собирайся, поедем.
        - Домой? Давайте в кино! А папа где?
        - Папа дома, а мы поедем к тете Насте.
        - А зачем?
        Да что же столько вопросов!
        - Я тебе потом расскажу, беги, - я на свекровь посмотрела: - Вера Петровна, напоите чаем? Я даже не завтракала.
        - Пойдем, у меня как раз пирог яблочный остался. Вчера пекла.
        Я в ванную зашла и умылась. Старый макияж черными кляксами по лицу стекал. Как и моя прежняя жизнь. Как же быстро обыденность превращалась в безумное нечто. Хотелось бы мне вернуть стабильную уверенность в завтрашнем дне? Возможно. Так ведь легче. Но я должна через все это пройти, очиститься от лжи: от своей и от той, что вокруг.
        Вытерла лицо полотенцем и на отражение свое уставилась: на меня глядела бледная девушка с большими глазами и горькой складкой вместо губ. Я попыталась улыбнуться, пока не выходило. Но обязательно получится! Я начну новую жизнь, где будут только настоящие верные люди. Только так!
        - Тебе разбавить чаек? - хлопотала свекровь. - Ну садись, кушай.
        Я прошла в тесную кухоньку, на стул опустилась. Дом у свекрови еще восьмидесятых годов: комнаты приличные, а в кухне не развернуться. Я предлагала как-то перепланировку сделать, объединить с «залом», к примеру, чтобы не толкаться у плиты, но Вера Петровна ни в какую.
        - Разбавьте, пожалуйста.
        - Как там Женя? Давно не заезжал, только по телефону все. Дин, - она присела, замялась поначалу, - у вас все нормально? Позавчера ночью звонил, тебя искал.
        - Вера Петровна, мы с Женей… - я нервно под столом пальцы ломала. Муж не сильно ладил с матерью: был нетерпим, раздражителен к нежности с ее стороны, лишний раз ехать к ней не хотел. Он не вдавался в подробности, только сказал однажды, что отец был сильно строг с ним, поэтому и сам не приемлел излишней мягкотелости. Вера Петровна после отъезда за границу Аллочки, наоборот, скучала, к сыну тянулась, вероятно, поэтому Матвей для нее такой отдушиной стал. - Мы с Женей разводимся.
        - Да как же это… - свекровь смотрела на меня с таким обреченным смирение, что мне стало не по себе. Словно знала она, что момент близился. - Все-таки расходитесь…
        - Вера Петровна, - я взяла ее за руку. Она вся с лица сошла, испугала меня даже, - только не волнуйтесь. Мы с Женей не можем жить вместе. Простите, это мое решение, но слишком сильны наши… разногласия.
        Я не стала говорить об истинных причинах - она мама все-таки. Надеюсь, и Женя пощадит и избавит ее от подробностей. Зная его отношение к матери, он может изложить все в особо извращенной форме, чтобы стыдно и ей в том числе стало.
        - Ох, Дина, расстроила ты меня, но отговаривать не буду. Делай, как правильным считаешь. Если бы у меня хватило смелости когда-то, возможно, сын у меня другим был.
        - Вера Петровна, не плачьте, ну что вы, - я обернулась, проверила, чтобы Матвея не было. Сейчас я не готова к объяснениям.
        - Знаешь, сколько раз я порывалась от Бориса уйти? - она рукой махнула, словно пустое это все. - Но так и не смогла. Муж у меня тяжелым человеком был, очень строгим к Жене. Алла была совсем маленькой, не помнит, а сыну доставалось… Даже сейчас, - свекровь кухоньку осмотрела, - не меняю ничего. Привыкла, что дух Бориса в этой квартире. Понимаю, что поэтому и сын сюда не любит ездить, но ничего поделать не могу. Женя так похож на него порой… - свекровь в глаза мне пытливо заглянула. - Неужели руку поднял на тебя?
        - Нет! - уверила я. - Конечно, нет.
        То, что он сделал вчера, отвратительно, но ни меня, ни Матвея никогда не бил.
        - Дина, ты же меня не забудешь? Я же без Матвейки помру одна. Женя без вас и не вспомнит обо мне. Только деньги на карточку отправляет и все. Ты же знаешь.
        - Не забуду. Матвей вас любит очень, но, - пора начинать говорить правду. Все равно всплывет вскоре: - Вера Петровна, вы в любом случае узнаете, поэтому сама скажу: Матвей не от Жени. Вы не подумайте, я не обманывала вашего сына. Он знал и все равно женился на мне.
        - Да знаю я, - печально улыбнулась. - Помнишь, приехала к вам в первый раз, Матвейка совсем крошкой еще был, месячюшечка была ему. Вот тогда и услышала разговор ваш. Поняла все. Ну а мне что, - пожала плечами. - Я видела, как сын любит тебя, а остальное ерунда. Говорят же, «кто родил неважно, важно кто вырастил» так что отец именно Женя.
        Я сглотнула вязкую слюну. Да, это так. Я уже представляла, какую волну гнева это вызовет у Максима. Особенно если Женя будет требовать участия в жизни Матвея. Я не имела права лишать его этого. Но не уверена, что Макс не запустит процедуру установления истинного отцовства. Это будет справедливо по отношению к нему, но не к Савину. Женя сволочь и все равно мне сложно было забыть то добро, что он сделал для моего ребенка. Для Матвея просто шок такой расклад. В последнее время острее чувствовалось, как отец и сын отдалялись, но это было по-родственному, что ли. Эх… Сложно. Ладно, подумаю об этом позже. Пока морально не вывожу настолько тяжелые решения.
        - Мы поедем, - я обняла свекровь на выходе. Вера Петровна внука зацеловала. Он, естественно, отбивался по-мальчишески совершенно очаровательно.
        Мы приехали к Насте. Она была удивлена, почему вчера пропала и на связь не вышла, но времени вдаваться в объяснения не было. Мне с Максимом поговорить нужно.
        - А мы надолго? - спросил Матвей. - У меня сегодня по зуму видеочат с пацанами.
        Сын Насти с отцом был за границей, каникулы ведь, и Матвею скучновато было без него.
        - Ничего, - она обняла его за плечи, - мы с тобой сейчас пиццу закажем и что-нибудь интересное посмотрим, - и мне кивнула, что идти могу.
        Дозвониться Максиму так и не получилось, поэтому домой к нему поехала. Надеюсь, застану его. Если нет - даже не знаю, что делать. Разве что понедельника ждать и в офис «Астронефти» ехать. Меня пугала задержка. Казалось, что я опаздываю. Каждая лишняя минута пропасть между нами увеличивала.
        Я остановилась у модной новостройки на Саввинской набережной. Через шлагбаум проехать не смогла: охрана попросила либо предъявить карту, либо позвонить в апартаменты, чтобы владелец одобрил проезд.
        - Простите, - я постаралась улыбнуться кокетливо и мило, - а вы не могли бы связаться с квартирой господина Максима Барсова?
        Я не могла ему позвонить: ни по внутреннему номеру, не по мобильному. Я даже какая квартира у него не помнила. Последний этаж, это все.
        - Хорошо, - скупо согласился охранник и передал по рации консьержу мою просьбу.
        Я ждала. Надеялась и верила: что Максим дома и не откажется от разговора со мной. Пожалуйста. Пожалуйста!
        - Проезжайте, - передо мной поднялся шлагбаум. Значит, не все потеряно!
        Я робко постучала, несколько раз то заправляя волосы за уши, то перебрасывая с плеча на плечо. Я не была уверена в себе. Сегодня, нет.
        - Не ждал тебя, - Максим распахнул дверь и, не дожидаясь, когда войду, вглубь лофта ушел. Я молчаливо за ним пошла. Может, нужно в ноги упасть и молить о прощении? Рассказать про дикую выходку мужа и смиренно ждать приговора. Да, наверное, так нужно, но для меня было важно, чтобы Макс доверял мне. Действительно доверял.
        - Ты не один? - удивилась, заметив клининговую службу.
        - Говори, - безразлично кивнул, достав из коробки новый айфон. Кажется, он интересовал его больше, чем я.
        - Макс, - позвала тихо, - это же я. Взгляни на меня.
        - Я вижу, - он все-таки перевел на меня взгляд. Столько яростной злости и обиды в глазах было. - Я тебя вчера ждал, Дина, - а голос ледяной. - Ты выбрала мужа. Окей. Вопросов больше не имею.
        - Все не так, как кажется. Поверь мне. Позволь расска…
        - Только не надо снова лить мне в уши про слабость! - оборвал грубо. Нас уже внимательно слушали рабочие. Максу было плевать на это и на меня, кажется, тоже. - Ты не виновата, обстоятельства сложились, бла-бла-бла.
        - Все не так, - спокойно ответила.
        - А как? Растерялась, как тогда с Полонским, м? Одежда сама слетела, а ноги против воли раздвинулись?
        - Что? - я даже не сразу осознала это. - О… - теперь все понятно. - Ты ведь не простил меня, да?
        Макс губы в тонкую линию сжал и зыркнул на меня без всякой теплоты. Верно. Права я. Нет между нами главного - доверия. Я для него желанная шлюха, за которой глаз да глаз нужен.
        - Не простил… - Странно, когда он отрекался от меня в первый раз была острая боль, несправедливость и безысходность, а сейчас только тупое отчаяние. И принятие. Видимо, мое подсознание было готово к этому. А вот душа и сердце нет. Не крошились бы тогда в мелкую крошку: не собрать, не склеить.
        - Тебя всегда будет прошлое держать, - произнес Максим. - Мне не подходит это.
        - Нет, Максим, это тебя держит прошлое, - с равнодушной пустотой в голосе констатировала.
        Его взгляд изменился, стал пронзительно требовательным, ищущим.
        - Хорошо, - медленно кивнул, - давай, оправдывайся. Возможно, я даже поверю тебе, - и хмыкнул так обреченно, прежде чем бросить: - Я такой идиот. Все верить тебе хочу.
        Я больше не видела смысла доказывать что-то. Тем более оправдываться. Ну что это за отношения будут? Я давно не девочка, чтобы встречаться с эгоистичным мальчиком. Нервы уже не те.
        - Прощай, Максим Барсов.
        Теперь между нами точно все. Я развернулась и спокойно пошла к двери. Не убегала, но и не медлила. Уходила так, как это делали люди, уверенные в правильности своего поступка. Хотела ли я, чтобы догонять бросился? Сердцем - возможно. Головой же понимала - это тупик. Нас тех, влюбленных, порывистых, способных на поступки ради первого поцелуя больше нет. А между нами взрослыми, опытными, закостенелыми в своих привычках, чуда всепреодолевающей любви не случилось. Меня держали обязанности матери. Макса не отпускала его свобода и легкость в выборе: сегодня хочу, завтра не хочу. У меня этой «легкости» не было. Не зря считалось, что юные девушки любили по-другому - ярче и эмоциональней. Они способны на спонтанность. Конечно, легко гулять ночи на пролет и прыгать с парашютом с возлюбленным, когда дома тебя не ждал человечек, которому ты нужнее всего. Который пропадет без тебя. Потому что мама.
        - Постой, - он догнал меня у лифта, за локоть взял осторожно, к себе повернул. - Мне сложно, понимаешь? Я не могу тебя делить. Я морально не вывезу твоей беготни от меня к нему и обратно. Ты либо только моя, либо никак. - На его лице отражалась борьба и торг, который сам с собой вел. Бедный. Так хочется игрушку получить, а она не хочет, чтобы в нее играли. Даже жаль его. Совсем немного. - Скажи, что необходимо сделать, чтобы ты наконец определилась?! Что тебе нужно: гарантии, деньги, штамп в паспорте? Что?
        Я смотрела на него и не узнавала. Кто это? Что это за человек? Что за ерунда выходит из его рта? Я хотела отдать ему свое сердце и душу совершенно бескорыстно, еще до того, как узнала о предательстве мужа. Хотела любить на равных. Но меня, кажется, снова хотят в безвременное пользование. Нет, так не пойдет.
        - Я определилась, - как раз лифт подъехал. - Я ухожу, Макс. Меня сын ждет, - и шагнула в пустую кабину. - Прощай.
        - Дина… - но двери уже закрылись. Это хорошо. Не хочу, чтобы видел, как больно терять веру в настоящую любовь. Ту, которая через годы. Но, это не наша любовь. У нас гордость и незакрытые гештальты.
        Я поехала в Алтуфьево. В квартиру свою зашла. Ремонт у меня здесь свеженький был, а девушка-квартирантка достаточно чистоплотной оказалась. Полы протереть, да пыль смахнуть, и жить можно. Да, маленькая, но зато уютненько. Своей комнаты у Матвея не будет, но мы придумаем что-нибудь с зонированием. Вот со школой беда, далеко слишком, придется переводиться в местную. И тренировки тоже. Ну ничего. Справимся. Я бодрилась и отвлекалась, как могла. Не хочу думать о прошлом, теперь только будущее. Мы с Матвеем начнем новую жизнь: без неверных мужей и эгоистичных мужчин.
        Пока уборкой занималась, привезли продукты и постельное белье. Хвала тем, кто придумал доставку всего, бесплатно и за два часа. Теперь можно за сыном ехать. А вечером состоится серьезный разговор.
        Я постучалась к Насте. Пришлось подождать - она не сразу открыла, а когда замок щелкнул:
        - Настя, боже, что у тебя с лицом?!
        - Женя приезжал…
        У меня похолодело внутри.
        - Матвей?
        Она безнадежно головой покачала и заплакала. А-ааа! Где мой сын!
        Глава 34
        ЖЕНЯ
        Дина разом ослабла в моих руках. В глазах бился протест, но тело предавало. Ничего серьезного я ей не дал - жизнь и здоровье жены для меня важнее всего. Анксиолитик. Она скоро уснет, а пока… Я подхватил Дину на руки, сумочку с плеча сорвал и мобильный достал. Барсова в мессенджере нашел и набрал.
        Влада достаточно гротескно описала его характер, а я проверить решил, насколько вспыльчив и как к предательству относился. Я ничего не терял от этого: Дина и так уходить собиралась, а мог показать ей, что из себя представляет этот мужчина. Доказать, что она не так уж и нужна ему. Примет ли после этой ночи. Поверит ли оправданиям? Или утешится по-быстрому?
        Возможно, я ошибался и Барсов реально любил мою жену, но, зная ее, уверен: неспроста Дина скрыла от него беременность и сейчас, не сомневаюсь, ничего ему не сказала. Если опасалась его реакции, значит, не доверяла. Это достаточная характеристика. Ничего, Дина поймет, что ближе меня у нее никого нет (про сына молчу, любовь к Матвею даже не обсуждалась). Только я любить буду и в горе, и в радости, богатстве и бедности.
        Я бросил телефон на кровать так, чтобы Барсов видел не все, но слышал, чувствовал, сгорал от ревности. Дину обнял, руки ослабевшие на шею себе закинул, губы сладкие целовать начал. Она еще не отрубилась, но практически не соображала, а мне так хорошо стало, что позабыл совсем, что за нами наблюдали. Три дня держался, не касался ее практически, и вот она рядом, податливая и открытая. Я нетерпеливо топ стянул, лифчик расстегнул и бросил на пол: сосок губами поймал, сжал зубами, чтобы озноб по телу прошелся.
        - Женя… - едва слышно простонала, на простыни падая. Я стянул через голову рубашку и накрыл ей телефон. За узкие джинсы взялся; трусики белые кружевные с ума свели. Медленно вниз потянул их, но не снял, оставил на левой щиколотке болтаться.
        Все, Дина отрубилась. Сдалась сну.
        Я навис над ней, взглядом по родному лицу скользил: красавица. Спящая. От такой не оторваться. Сейчас я понимал, почему в оригинальной версии детской сказки король не удержался и отымел красотку во сне, и не раз.
        Дина спала крепко, но ресницы дрожали и глаза под веками беспокойно дергались. Увы, это не был безмятежный сон счастливой женщины. Я губами всю ее обласкал, надышаться не мог, боготворил ее тело. Желал обладать женой снова. В брюках болезненно тесно, член налился, пах тянуло от возбуждение. Я хотел Дину, но не так. Мне она вся нужна, а не тело без проблеска эмоций. Мне всегда важно было, чтобы отдавалась мне с наслаждением, искру желание в ней зажигать, раздувая в неистовое пламя. А сейчас…
        Я зубы сцепил, а член усилием воли задушить попытался. Дину легонько в губы чмокнул и поднялся. Футболку первую попавшуюся схватил, надел, к кровати подошел: накрыл жену одеялом, пусть спит, но мобильный ее забрал.
        Вышел на балкон и со своего позвонил:
        - Иди к своему пасынку, утешь беднягу, - и отключился.
        Вот и проверим, насколько чистоплотен в связях Максим Барсов. Клюнет на сочную мачеху, или совладает с искушением? Вряд ли Дине известно, что он спал с Владой, но информация не настолько шокирующая, чтобы бежать от него, сбивая коленки. Нет, нужно знать наверняка, что он тоже предатель. Как и мы все. Прямо клуб изменников.
        Я не курил, не пил кофе и красное вино. Но сейчас захотелось смешать кофеин с алкоголем и закурить это никотином. Из заначки достал сигареты. Настя, когда приходила за женское потрындеть, курила. Дина всегда держала для нее дежурную пачку «Собрания». Я прикурил и глубоко затянулся: дым обжег легкие - я поспешил выдохнуть. Не курил лет двадцать, может, больше.
        Моя жизнь обрушилась. Все посыпалось к чертям собачьим. Одна ошибка и все пошло по известному месту. Я затушил окурок и взял еще одну сигарету. Знал же, предчувствовал, что эта история с деньгами аукнется, но чтобы так. У меня до сих пор в голове звучали эти слова. Дина не врала, когда говорила все это. Неужели я сам подтолкнул ее к Барсову? Сам разрушил свое счастье? Но разве любящую женщину можно так легко сбить с пути верности? Или это в любом случае было бы вопросом времени? А важно ли это сейчас?
        Я обернулся, словно мог увидеть ее, спящую. Дина изменила мне сама и узнала об интрижке с Томой. Что же, сейчас это можно назвать равным счетом. Один-один. Я глубоко затянулся. Это невозможно объяснить словами и внятно. Это мои тараканы. Дина не поймет. Для нее все однозначно: предательство. Мои чувства для нее теперь под сомнением. Ведь любящие люди не изменяют. Ну да, ну да.
        Беременность Томки по приоритету отправил на третью полку справа. Если Дину смогу вернуть, с этим разберусь - лично выскоблю там все. Если нет, пусть идет на хуй. Мне вообще похер, кого там она рожать собралась. Не факт еще, что всю эту историю с оплодотворением не выдумала. Я с женщинами плотно взаимодействовал двадцать четыре года уже: были неадекватные особы, что уж тут, но настолько фееричных ебанашек не встречал. Неужели бог реально есть, и он так наказать меня решил? Я убежденный атеист и к религии всегда относился холодно, но иногда прямо удивлялся. Грешен ведь, есть за что божественную пиздюлину выписать. Все, кажется, я накурился, что меня вставило. В доброго сказочника верить начал. Если бы он существовал, мир не был бы настолько паршивым.
        Ладно, хватит рефлексировать. Пора действовать. Первым делом убрал сигареты. Не выбросил, нет, отправил на место. Они часть привычного, а оно мне просто необходимо. Зубы почистил три раза и выпил стакан кефира. Гадость - это курево. Во рту словно кошки нагадили.
        Затем удалил видео из телефона Дины. Я знал пароль: она никогда не скрывала. Переписки и звонки не смотрел. Не хочу знать. Просто не хочу. Следующий шаг - деньги. Я нашел скрины финансовых документов агентства с банковскими реквизитами.
        Больше у меня не было стопроцентной уверенности, что Дина не пойдет в полицию. Нет, я до сих пор не сомневался, что не будет пытаться посадить меня - слишком благодарна мне, не сможет перечеркнуть помощь Матвею, - но использовать, как козырь вполне. Дина и шантаж - слова, которые в одном предложении в принципе стоять не могли, но есть две непреложные истины: благодарная женщина сполна отдает этот долг; никогда не загоняйте женщину в угол. Никогда.
        Я вернул четыре миллиона на расчетный счет «Восток-Запад». Понятно, что в случае разбирательства это вызовет массу вопросов, мягко говоря, но не будет разрыва между приходом и расходом. Вообще, конечно, с хорошим адвокатом от такого рода мошенничества отбиться не сложно. Дина ведь не заявила сразу, никого не проинформировала о произошедшем, банк в известность не поставила - все могло так повернуться, что ей пришлось бы доказывать, что не присвоила общие деньги. Но мне это не нужно. Никакой огласки.
        Под горячим душем стоял долго. Смыть долгий день пытался - не вышло. Я не мог отпустить жену. Не желал отдавать Дину. Но не знал, как удержать рядом. Чтобы любила и доверяла, как прежде. И надо же было прийти, когда Томка ластилась! Вроде не совсем то происходило, но отпираться бессмысленно. Не совладал я с эмоциями. Теперь Дина знала, что женщин, помимо жены, у меня было достаточно. Плохо.
        В кровать лег полностью голым. Дину, податливую и покорную, к себе притянул. Обнял теплую и спящую. Она так тихо лежала. Так размеренно дышала, согревала мое каменное сердце. На мгновение стало легче. Не хотелось думать, что я обнимал ее последний раз. Но утро было неумолимым…
        - Выпей, легче станет, - я вручил ей стакан с обезболивающим. Дина щурилась, губы пересохшие кусала, взлохмаченная со сна. Когда болела, выглядела примерно так же. Жаль сейчас мою заботу не примет.
        - Думаешь, к тебе вернусь?
        Не сразу, но обязательно вернется, красавица моя. Дина поймет, обязательно поймет, что я люблю ее по-настоящему.
        - Ты - чудовище.
        Я только холодно улыбнулся. Не только она может быть показательно равнодушной. У меня получалось не хуже. Я, значит, чудовище. Очень интересно. А Барсов кто? Принц, что ли? С чего это? Что сделал, чтобы считаться рыцарем без страха и упрека? Я чудовище! Хорошо. Раз чудовище, вести себя нужно соответственно.
        - Просто знай, что я приму тебя любую, Дина. А он?
        - Иди к черту!
        - Не могу, любимая. Я не верю ни в ад, ни в рай.
        Дина выдернула руку, глазами яростно сверкая. Ненавидит меня. Бывает. Это лучше, чем равнодушие. Там и до любви недалеко. Увы, это сарказм. Следующий мой шаг будет оценен как чудовищный. Ведь моя милая жена такого обо мне мнения, буду держать марку. Сука, и это после всего, что сделал для них с Матвеем! Вот такое спасибо.
        Я неспешно позавтракал, спортивную сумку достал и бросил туда небольшой запас одежды. То, что собирался сделать, оттолкнет Дину, но она и так далеко, а влиять смогу только через сына.
        - Здравствуй, мама. Матвей у тебя?
        - Нет, Дина минут двадцать назад забрала. Женя, что у вас случилось?
        - Неважно, - я отключился и, схватив сумку, вышел. В багажник вещи закинул и выехал из подземного паркинга. Если я хоть немного знаю жену, а я знаю, то сына она отвезла к лучшей подруге. Насте Дина доверяла. Зря. Знала бы, сколько та ее предавала, и я уже молчу о том, с какой охотой ноги передо мной раздвигала. Даже в первый раз не кочевряжилась, разве что после немного муками совести пострадала, но и это не удержало от второго раза, и третьего, и дальше на восемь лет.
        А ведь Настя была первой моей внебрачной связью. У меня было несколько любовниц до женитьбы на Дине: с кем-то партнерский секс, с кем-то так, спустить пар. Я порвал с ними тут же. С либидо у меня всегда был порядок, поэтому первые два месяца семейной жизни тяжко без секса пришлось, но я терпел. После родов Дине нельзя было, да и Матвей не давал расслабиться. Я был женат, но мне даже брачная ночь не перепала. Анал и минет не рассматривал, пока не попробую ее традиционно. Да и Дину смущать не хотелось. Она ж замуж из-под палки вышла, хоть и маскировала благодарностью. Но когда случилось… В жене я не ошибся: пылкая, отзывчивая, раскрепощенная. Странно было бы получить в постель стриптизершу-монашку. Я получил, как и ожидал, леди-шлюху. Два года смотреть на других баб не мог. Были ли у меня возможности и предложения потрахаться? Были. Много. Иногда сам удивлялся, с какой легкостью женщины дарили мне свою благосклонность. Но мне хватало жены. Она вся моя была. Ну и Матвея. С ним я смирился. Но когда Дина по сторонам начала смотреть, внимание распылять на не нужное: жизнь свою разнообразить захотела. В
предложение Лебедевой открыть совместный интернет-магазин со шмотьем из Европы вцепилась просто. И если Настя просто дура, то Дина еще и упорная. Всю себя выпотрошит, но попробует конкурировать с мастодонтами рынка. Меня так выбесило это. Неужели ей заняться нечем?! Меня и сына мало?!
        Дина жаловалась, что вся погрязла в быте и подгузниках; что хочет быть вне четырех стен; пеняла, что у меня-то работа, интересная и насыщенная жизнь вне дома. Мне сложно было ей объяснить, что я с ума схожу от ревности: к прошлому, настоящему и даже будущему. Мне везде козел, обрюхативший ее, мерещился. Не зря. Спустя почти одиннадцать лет выстрелила моя тревога.
        Восемь лет назад я приехал к Насте, чтобы мозги на место вставить. Чтобы голову жене моей засерать перестала. Я никогда к Лебедевой интереса не проявлял, тем более сексуального. Когда позвонил в домофон, она в шоке была. Наверное, думала, что в принципе не знал, где обитала. Настя впустила меня, конечно. А как провокационно встретила, заронив тень сомнения в неприязни ко мне. Взаимной неприязни, естественно. После ванной, с влажными волосами и куцым полотенцем на фигуристом теле. Только макияж не вписывался в образ только помывшей голову.
        Я в достаточно грубой форме объяснил, чтобы отстала от моей жены, если вообще хочет общаться с Диной. Подошел близко, нахально в личное пространство вторгся, будто бы случайно дернул полотенце. Настя даже не попыталась прикрыть абсолютную наготу. Только смотрела на меня, дерзко сиськи на показ выставляя. Это был очень опасный ход, ведь лучшая подруга жены, но адреналин ударил в голову: захотелось вновь расставить фигуры на доске и сыграть шахматную партию. Я накрыл бритый лобок, пальцем клитор нащупал и кружить начал. Настя задышала прерывисто, на руку мою полезла, губы кусала. Имя мое стонала:
        Трахни меня… Пожалуйста… Женечка, не могу больше…
        Ремень расстегнула, член достала, совсем не беспокоилась, что мы делаем. Я не был готов к приключению, но у нее презервативы нашлись. Я трахнул Лебедеву. Ей понравилось. Слезы от предательства подруги высохли тут же, когда появилась возможность снова на меня запрыгнуть. Вот такая дружба. Я верил, что Настя любила Дину, но почему-то со мной переспать было важнее.
        Я остановился недалеко от ее дома и вышел из машины. Давно к ней не приезжал. Сейчас мне не нужна информация. И секс, естественно. Мне нужен мой сын.
        - Уходи! - Сегодня Настя не пригласила меня в квартиру, наоборот, проход загородила, смотрела волком.
        - А что так? - это было бы весело, если бы я не был так взвинчен.
        - Ты изменяешь Дине! - шипела одно, а вся фраза пропитана ядом обиды, словно я ей, Насте Лебедевой, изменил.
        - Лицимеришь? - усмехнулся недобро. - А когда ноги раздвигала, зад подставляла и на колени передо мной становилась, о подруге не думала? Нет?
        - Я думала, что ты ее реально любишь, что просто приелась в сексе, а ты обычный кобель!
        - Я очень необычный кобель. И Дину люблю. И трахается она отлично. Не льсти себя, Настя. Ты для меня никто и всегда была никем. Как и любая другая баба. Женщина у меня одна - Дина, моя жена. Это ясно?
        Настя громко сглотнула, а в глазах неприкрытое и болючее страдание. Неужели я не ошибался, и она привязалась ко мне на полном серьезе?
        - Матвей здесь? - пора к делу переходить.
        Она не ответила, но еще пуще закрыла проход.
        - Проваливай отсюда!
        Значит, здесь. Еще одна курица-наседка. Далеко Матвейка пойдет, раз женщины уже в нем души не чаяли.
        - Отойди, и мы не поссоримся.
        - Если немедленно не уйдешь, я Дине о нас расскажу! Ты никогда ее не вернешь!
        - Сгорел сарай, гори и хата, - ответил и за ручку схватился. Не расскажет она. Подругу терять не захочет.
        - Не отдам! - кинулась на меня. - Убирайся! Ты не имеешь права!
        Я грубо руки ее убрал, скрутил и оттолкнул. Дверь рванул, но неугомонная снова кинулась. Я хотел сбросить ее рывком, а вышло, что локтем в лицо зарядил.
        - Черт! - выругался, увидев кровь. Я не делал этого специально, но совесть кольнула. Я быстро заглушил ее и затащил Настю, закрывавшую разбитый нос ладонями в квартиру.
        - Тетя Настя? - услышал Матвея. - Папа? - он выбежал в коридор.
        - Привет, - я улыбнулся. - Тетя Настя ударилась случайно, - и я в ванную ее запихнул. - Я ей помогу, а ты вещи хватай и поедем.
        - А куда? - с настороженным энтузиазмом спросил.
        - В отпуск, - и следом за Настей зашел: - Сиди здесь и не высовывайся. Я сына в любом случае заберу, не пугай его своими воплями.
        - Мерзавец.
        - Я знаю, - и, вымочив полотенце в холодной воде, к лицу ей приложил. - Будь здесь, пока не уйдем.
        Настя всхлипнула только.
        - Пап, а мама приедет? - бесхитростно спросил Матвей.
        - Конечно, приедет. К тебе мама обязательно приедет.
        Глава 35
        ДИНА
        - Где Матвей, Настя? - я схватила ее за плечи. Сложно сочувствовать, когда у самой сердце кровью обливалось. Как он мог? Этого никогда не прощу! - Где мой сын? - И за Настю тоже.
        - Я не смогла остановить его, прости, - заплакала она.
        - Неужели он ударил тебя? - шепнула, светлые волосы убрав с лица. Поверить не могу, что Женя опустился до такого. Я моргнула, позволяя слезам пролиться. Это страх наружу выходил. А если он Матвею вред причинит?! Еще несколько дней назад не поверила бы, а сейчас я жила в каком-то перевернутом мире.
        - Женя очень хотел попасть внутрь, а я агрессивно сопротивлялась, - с сарказмом ответила Настя. - Это можно назвать случайностью.
        - Случайностью?! - воскликнула я. У нее нос распух и синяк на скуле наливался! Это нельзя так просто оставить, даже если не было преднамеренно! - Одевайся, поехали в полицию, - решительно сказала. Если Женя думал, что прощу похищение сына и синяки подруги, то сильно ошибся!
        - Я не могу, - шепотом ответила Настя.
        - Почему? Я же с тобой буду.
        - Если Эдик узнает, то Егора перестанет привозить. Я не могу рисковать.
        Я понимала. Реально понимала, но…
        - Настя, мне нужна помощь. Мне сына у него забрать нужно! Ты же знаешь, как в полиции сложно… Он ведь отец…
        - Женя ничего не сделает Матвею, ты что?
        - Ты до сих пор в этом уверена? - спросила, пытливо в глаза заглядывая. - Помоги мне, Настя. Прошу, помоги. Пожалуйста.
        Она посмотрела на меня затравленно и виновато:
        - Не могу я, Дина. Прости, - и завыла. - И скрывать больше не могу! Съедает меня это. - слезы постаралась утереть, вздыхала со свистом. - Дина, я обманывала тебя. Мы обманывали. Я с Женей спала. Долго. Восемь лет.
        - Что?.. - Не правда. Не может быть такого. Нет. Не может. - Что ты сказала?!
        - Мне так тошно и стыдно… Я ведь не хотела, не планировала, а когда случилось простить себя долго не могла. Потом решила, пусть лучше со мной разнообразие получает. Семью вашу разрушать не собиралась. Поверь мне, - Настя попыталась дотронуться до меня, погладить как раньше. Я отшатнулась. Дышала часто и рвано. Этого не может быть. Это все какой-то дурной сон.
        - Я люблю его, Дина. Я так вросла в него. Восемь лет никого к себе не подпускала. Ведь знала, что он просто манипулировал мной. Что только тебя любит…
        Мне стало мерзко от его любви. И от дружбы тоже. Я Насте самое ценное доверяла, делилась многим, а она, оказывается, давно третьей в нашей постели поселилась. Есть ли вообще дно у этой чудовищной лжи?
        - Все знала, но против сердца пойти не могла, и сейчас не могу.
        - Мне сына вернуть нужно, - ледяным тоном подвела черту под этой исповедью. Я не священник, чтобы грехи отпускать. И не бог, чтобы карать.
        - Дина, - шепотом позвала, - ты сможешь когда-нибудь меня простить?
        - Простить? - переспросила. - А ты сама-то смогла бы простить такое? - Она головой покачала, молча глотая слезы. - Я тебе доверяла. Всегда защищала. Поддерживала. На твоей стороне была. Я сына тебе привезла! - не выдержав, сорвалась на крик. - А ты…
        - Прости, подруга, ну прости! - Настя в ноги мне кинулась, колени обняла, громко всхлипывала, а мне ровно было. Сегодня я несколько раз морально умирала, кажется, не осталось во мне сострадания и милосердия. Меня никто не щадил. Я тоже не буду. Не потому что не хочу. Теперь уже не могу.
        - Я не буду желать тебе зла, подруга, - выплюнула и вздернула ее вверх. - Ты и так наказана: любишь того, кто презирает тебя. - Она резко голову вскинула. Очевидно, не просто так Савин ее легкодоступной называл. - Но видеть тебя рядом с собой не желаю. Забудь, что дружили когда-то. Забудь моего сына. Господи, кем ты стала… - презрительно скривилась. - Тошнит от вас обоих. Хороша парочка. С Томкой будете делить Савина, или бутербродом трахаться. Фу…
        Я ушла. В машину села и голову на руль уронила. Что же за жизнь такая? Когда я в королевстве кривых зеркал оказалась? Почему вокруг одни лжецы и предатели? Один сын у меня настоящий. Для него я должна быть сильной. И я буду. Бороться буду: за него и для него!
        С Женей выйти на связь не удалось, пока ехала в ближайшее УВД. Ничего, я весь город на уши подниму, но верну себе сына!
        - Здравствуйте! - кинулась к окошку с дежурным. - У меня похитили ребенка! - да, я считала это именно похищением! Женя собирался получить за Матвея выкуп - меня! Не дамся. И сына верну!
        - Так, - он не сильно оживился, но сбросил вечернюю ленцу, - пишите заявление, - выдал мне лист и ручку, - а я вызову оперативника.
        Через десять минут я сидела в маленьком кабинете и рассказывала свою историю. Старший лейтенант Капризов В.Б. сначала бодро записывал, но когда узнал, что ребенок уехал с отцом, проявил профессиональный скептицизм.
        - Вы поругались с мужем, и он забрал от, - заглянул в записи, - Лебедевой А.А. Савина Матвея, правильно?
        - Да, но мы не просто поругались, а он не просто забрал: он сделал это против моей воли…
        - Но вас там не было, верно?
        - Да, но моя под… знакомая, - поправилась я, - пострадала от действий моего мужа.
        - Где она? Нужно заявление от нее. Иначе это просто слова.
        Я тяжело вздохнула. Да что же такое-то! Этот Капризов будто не слышал меня!
        - Вы понимаете, что это мой сын и его увезли. Я не знаю куда! Я волнуюсь!
        - Ваш муж может причинить ему физический или моральный вред?
        - Нет! - я сказала это раньше, чем мозг сигнал получил. На автомате доверяла Савину. - Но я боюсь, что мой муж спрячет его от меня.
        - Дина Владимировна, - вздохнул он, - вы дома вообще проверяли?
        Женя бы не забирал Матвея с такой агрессией, чтобы просто домой отвезти его! Это же бред!
        - Нет, но…
        - Мы не можем начать розыскные мероприятия. Нет состава преступления. Ребенок с отцом. Опасности по вашим собственным словам для мальчика нет. Разберитесь в семье сначала, а потом в органы обращайтесь. У нас столько реальных преступлений.
        Я только хмыкнула. Ну да, ну да, видела полное отделение людей: митингующих хватать поважнее, чем детей искать!
        - То есть вы мне не поможете? - уточнила для верности.
        - Поможем, заявление примем, но для начала вернитесь домой. Проверьте там.
        - Телефон мужа и сына выключен.
        - Такое бывает, - кивнул он. - Поверьте моему опыту: уверен, они уже пельмени дома едят, пока мама носится по городу.
        Я улыбнулась и подалась вперед:
        - Я в прокуратуру пойду. Кто у вас здесь главный?
        Капризов В.Б. только тяжело вздохнул. Похоже, он увидел во мне проблему. Так и есть: меня шпыняли по всему отделению, отправляли, то к одному оперативнику, то к другому. Посылали домой и не дословно, но в известном направлении. Утром я устала бороться с системой и реально собралась в прокуратуру, когда мой телефон ожил:
        - Ты где?! Где Матвей?
        - Привет, любимая. Надеюсь, не разбудил.
        Сволочь! Такой спокойный, такой уверенный.
        - Я вообще не спала! Где вы? Отвечай немедленно!
        - Притормози, Дина, - резко обрубил. - Мы не будем говорить, пока ты не успокоишься.
        Я выдохнула. Нельзя, чтобы он отключился. Иначе с ума сойду.
        - Как я могу быть нормальной, после того как ты увез Матвея. Зачем ты это сделал? - я неосознанно заводилась, это невозможно контролировать. - Зачем?!
        - Мы уехали в отпуск, ничего сверхъестественного не случилось. Надеюсь, ты присоединишься к нам. Со временем.
        - Ничего не случилось?! - ошарашенно переспросила. - Ты Настю ударил!
        - Это вышло случайно.
        Он не лгал. Женю я все-таки знала. Хотя… Что я там знала! Он настолько виртуозный лжец и манипулятор, что ни в чем нельзя быть уверенной.
        - А спал ты с ней тоже случайно? - крикнула я. Не хотела показывать, как больно мне от его измен. Пусть думает, что мне плевать, но не вышло. Их предательство. Его предательство. Непереносимая жестокость.
        - Дина, когда ты будешь готова, я попробую объяснить.
        - Не нужно мне ничего объяснять. Получишь развод и гуляй по любовницам, хоть гарем заведи. Мне плевать.
        - Я не дам тебе развод, - его голос упал до минусовой отметки.
        - Ты думаешь мне разрешение твое нужно? Серьезно? Да одной записи твоих «осмотров», - едко бросила, - хватит, чтобы в суде время на подумать не давали.
        - Ну, записи, положим, больше нет.
        Сволочь! Неужели удалил? Я ведь не проверила даже.
        - Но есть любящий муж и отец. И есть жена, которая хочет к любовнику уйти, семью бросить.
        - Я не ухожу к любовника, я просто ухожу.
        - Даже так, - он тихо рассмеялся. - Значит, Барсов именно такой, как я думал. Давай встретимся и попробуем поговорить.
        - Давай. Где вы? Я приеду?
        - Нет, красавица моя. Пока без Матвея. Только ты и я.
        - Не будь законченным мерзавцем! Верните мне сына!
        - Этот сын такой же мой, как и твой! - Женя тоже кричал.
        - Пожалуйста, Жень. Не мучь меня.
        Я слышала, как шумно он воздух втянул, затем заговорил, и голос его звучал спокойно:
        - Чувствую, ты не готова к обстоятельной беседе. С Матвеем все хорошо. Он спит еще. Я позже позвоню.
        - Нет! О боже нет! - но телефон уже молчал. Повторный набор ничего не дал. Я громко всхлипнула и посмотрела на здание УВД. Я как рыба трепыхалась на крючке у опытного рыбака. Сорваться пыталась. Мне нужна помощь. Одна не справлюсь. Женя играл на моих страхах и сомнениях. На моих секретах. Пора кончать с ними, или тайны сожрут меня.
        - Здравствуйте, я могу увидеть господина Барсова?
        Я приехала в «Астронефть». На управленческий этаж поднялась без проблем, а вот в приемной главы компании вышла неувязка.
        - Вам назначено? - широко улыбалась красивая секретарша.
        - Нет, но…
        - Тогда ничем не могу помочь, - она все еще улыбалась.
        - Уверена, господин Барсов примет меня.
        - У господина Барсова сейчас очень важное совещание. Оставьте свои контакты, с вами свяжутся.
        - Я могу переговорить с Ириной Петровной?
        Личный секретарь Максима меня знала. Надеюсь, поможет.
        - Присядьте, пожалуйста, - девушка все еще улыбалась, но, видно, что я ей надоела. Она принялась звонить, а я ждать. - Извините, - секретарша сама ко мне подошла, - Ирина Петровна занята на совещании.
        - Я подожду.
        - Не стоит.
        Я начала закипать. Я увижу Барсова даже если придется с боем к нему пробиваться. А вот и случай! Открылась дверь приемной, и я, не испытывая сомнений и страха, стремительно бросилась туда.
        - Подождите! Вы не можете! - я даже не оборачивалась. Краем глаза заметила, что Ирины Петровны действительно нет на месте - значит, распоряжения не впускать меня не давали. - Я вызову охрану!
        - Вызывайте! - и рванула дверь директорского кабинета. Макс был не один. Несколько мужчин в строгих костюмах разом ко мне повернулись. Взгляды у них были не менее строгие. У Максима тоже, пока не понял, кто так бесцеремонно к нему ворвался. Через секунду уже выглядел удивленным и взволнованным. А я была решительной.
        - Нам нужно поговорить.
        Барсов смотрел на меня долгих секунд тридцать, затем также, не сводя глаз с меня, сказал:
        - Господа, прошу прощения, вы не могли бы нас оставить?
        Под тихое ворчание мужчины вышли. Дверь закрылась.
        - Привет, - тихо поздоровался Макс. А я окаменела. Ехала, чтобы сбросить ярмо своих тайн, а сейчас даже овцой блеять не решалась.
        - Мне нужна твоя помощь, - зашла с главного, - мне не к кому больше пойти.
        Макс весь напрягся. Вероятно, думал, что пришла говорить о нас и только сейчас понял, что все сложнее.
        - Помоги найти сына.
        - В смысле?
        - Женя увез его. Я не знаю куда, - меня прорвало. - Была в полиции, но они не хотят вмешиваться. Мне так плохо… Помоги, пожалуйста…
        - Успокойся, - Макс резко вышел из-за стола и ко мне подошел. В глаза заглянул и, вероятно, увидел отражение моего внутреннего отчаяния. - Разберемся. Ребенка найдем. А ты не плачь. Савин ведь ничего ему не сделает? Отец же.
        Интересно, он себя убеждал или меня? Откуда Макс мог знать? Ладно, нужно собраться. Я набрала в грудь побольше воздуха. Пора рубить.
        - Максим, мне сказать тебе нужно… - давай же! - Женя не отец Матвея.
        Макс непонимающе нахмурился.
        - После той ночи в клубе. Ты уехал, а я… я… Матвею одиннадцать будет через два месяца… Он твой.
        Глава 36
        МАКС
        - Не понял, - нахмурился я. - Ты сейчас про своего сына? Матвея, да? Девятилетний мальчик который.
        - Да. Я скрыла его возраст… Я боялась…
        Ах, боялась! Ну это же все меняет! Бля-яядь! Что же происходит-то? Это как вообще?!
        - То есть после той ночи в клубе ты забеременела? - я пытался абстрагироваться от эмоций и составить полноценную картину. Сложно это. Сложно. Черт!
        - Да…
        - И ты вместо того, чтобы мне сказать, - ее ответы мне не нужны были: я проговаривал факты, чтобы эмоциональный тайм-аут взять, - выскочила замуж за левого мужика. Назначила его отцом моего сына. Серьезно?
        - Ты уехал…
        - И что?! - прорычал я. - Что, я спрашиваю? Думаешь это оправдывает тебя?
        Глаза Дины опасно блеснули, и она, поджав губы, голову надменно вздернула:
        - Мне не нужны оправдания. Это была твоя неосторожность. Ты назвал возможные последствия «проблемой». Я избавила тебя и от проблем, и от последствий.
        - Я был зол! - взорвался неслабо. - С чего ты взяла, что мне нужна такая, - показал кавычки в воздухе, - забота? Ты лишила меня выбора. Я мог быть отцом, а ты сделала меня мудаком!
        - Ну прости! - крикнула Дина. - Прости! Да, я виновата. Да, стерва, что не сказала. Да, шлюха развратная и тебя несчастного соблазнила.
        Я от злости челюстью клацнул. То что языкастая сучка - это точно. Как же она могла? Как?!
        - Ты сына мне поможешь найти? - и Дина всхлипнула. - Помоги, потом можешь ненавидеть.
        У меня в голове резко щелкнуло. Это мой сын. Мой ребенок. Я пока не знал, как к этому относиться… Черт, мне тридцать шесть и еще десять минут назад я был одиноким холостяком! А теперь есть сын-подросток, который совсем не знал меня. Как и я его. Мы попробуем разобраться, но сначала я найду своего пацана. И закопаю Савина.
        - Ирина Петровна, - я ударила по кнопке селектора, - Анатолия Константиновича ко мне срочно!
        Дядя Толя поможет. Это вам не полиция. Это - КГБ, ФСБ, Разведка и Спецназ в одном флаконе. Землю рыть будет, но найдет, хотя, думаю, не придется. Савин врач, а не профессиональный киднеппер.
        Я перевел взгляд на Дину: она стояла тихая, руками себя обнимала и смотрела куда-то в пустоту. Уставшая и измученная. Она вообще спала сегодня?
        - Дина, - я очень осторожно взял ее за руку, внимание на себе перетягивая. Не нужно еще больше накручивать себя. У самого ладони подрагивали от дикой смеси злости, обиды и странного предвкушения. Это ведь Дина. Моя Дюймовочка. Девушка, в которую влюбился с первого взгляда. Девушка, чей взмах ресниц полностью лишал меня воли и способности думать. Женщина, которую встретил через много лет и снова пропал. Одного взгляда хватило, чтобы вернуться в наше прошлое: с его чувствами, воспоминаниями, обидами. Неужели она родила мне ребенка? Вот так запросто? В это сложно поверить. Эмоционально перестроиться. Я ведь хотел семью и детей. Чтобы матерью именно она была. Что же изменилось? Ничего и все разом. Сейчас путь навстречу стал намного сложней и тернистей. Не только мы должны принять и простить, но и ребенок. Мальчика, который все понимал и оценивал. Его мир, больше никогда не будет прежним.
        Я усадил Дину в кресло, а сам в ногах устроился, лицо потухшее разглядывая.
        - Мы найдем Матвея. Я тебе обещаю.
        Она сфокусировала взгляд на мне и смотрела долго-долго, потом тихо спросила. Я едва расслышать смог.
        - Ненавидишь меня, да?
        Я отрицательно покачал головой.
        - Но очень злюсь.
        Странное чувство переполняло. Я не мог его описать. И хорошо, и плохо одновременно. Больно и приятно. Хотелось плакать и смеяться. Жить и умереть.
        - Почему он его забрал?
        - Что? - нахмурилась Дина.
        - Почему Савин забрал Матвея? - повторил очень четко. Сейчас дядь Толя придет, придется говорить много и внятно.
        - Чтобы меня удержать, - ответила просто. - Он не хочет развода. Он не отпускает меня.
        Значит, Дина все-таки ушла от мужа. Что тогда… Я не успел спросить - дядя Толя пожаловал. Пришлось подняться.
        - Что случилось? - он улыбался, но сразу смекнул, что по мелочи так срочно не вызывал бы.
        - Дина, познакомься, это Анатолий Константинович, начальник внутренней безопасности «Астронефти». Поверь, он отыщет даже пресловутую иголку в стогу сена.
        О ней самой мне информацию искал, но этого вслух говорить не стоит.
        - Здравствуйте, Дина Владимировна, - вежливо поприветствовал. Уникальная память на лица, имена, и все имеющиеся части тела!
        - Здравствуйте, - поздоровалась и на меня с надеждой взглянула.
        - Дядь Толь, дело такое: вчера вечером муж Дины забрал нашего с ней сына, - да, даже мысленно не буду Матвея считать его ребенком!
        - Вашего? - уточнил он. Я только кивнул. - Дина, расскажите все.
        Она поспешно кивнула и принялась наспех восстанавливать события. Про подругу, полицию и звонок. С каждым словом хотелось разорвать всех: от Савина до нашей порочной системы.
        - Фотографии обоих, номера телефонов, машины, копии документов, - он подал ей лист бумаги и ручку. - Адреса, куда могли уехать: родня, недвижимость в Москве и Подмосковье. Мы пробьем билеты на весь транспорт, но если они уехали на машине лучше знать примерные ориентиры. Ваш муж звонил - по биллингам и камерам отследим.
        - Женя не мог увезти его из России, - говорила Дина. - Он планировал встретиться со мной.
        - Хорошо… - дядь Толя на меня быстро взглянул и к Дине очень аккуратно обратился: - Подумайте и ответьте честно в первую очередь самой себе: мальчику может угрожать опасность?
        - Нет. - Дина ответила сразу. - Женя его оте… - и осеклась, на меня искоса глянув. - Он растил его с рождения и знает, что Матвей для меня все.
        Стало приятно. Сын от меня для нее значил так много. Наверное, все мамы такие, но стало очень тепло внутри.
        Дина пересылала дядь Толе на телефон фотографии, а я вглядывался украдкой в каждую. Узнать в светловолосом и голубоглазом мальчике себя хотел. Я верил Дине. Верил безоговорочно. Знал, что лгать и манипулировать ребенком не будет. Что там у нее с Савиным произошло сейчас для меня уже не так однозначно. Разобраться нужно. Также не сомневался, что узнал о своем отцовстве благодаря случаю. Хреновому случаю, но все же. Дина ни за что после нашего разговора у меня, после моей грубости и мудаческих заявлений, не рассказала бы про Матвея. Пришла сейчас только от нужды. Я должен схватиться за эту соломинку и завоевать свою Дюймовочку снова.
        Я был зол и обижен. Поэтому и ее хотел задеть побольнее. Я боялся качелей и беготни от меня к нему. Хотел любви Дины, чтобы по-настоящему, только меня. А сейчас понял, что совсем не знаю эту красивую женщину. Я мерил Дину меркой нашей юности, вместе с совершенными ошибками и нанесенными обидами. Она осталась все той же Дюймовочкой внешне, но внутри больше нет легкомысленной и игривой девушки. Эта женщина другая: она любила и ненавидела иначе. Она не отдавала всю себя мужчине, потому что нужна своему ребенку. Это необходимо усвоить и стать тем, кого они оба готовы будут принять в свою семью. Я хотел попробовать быть с ними, на любых условиях.
        - Не волнуйтесь, найдём, - тем временем убеждал дядь Толя. - Ждите новостей, - и ко мне повернулся. - На связи.
        - Я с вами! - тут же встрепенулась Дина.
        - Мы оба поедем, - вставил я. - Когда будут зацепки.
        - Конечно, - согласился он, - мы не сможем отобрать ребенка у законного представителя, - и на меня глянул вопросительно, - если, конечно, собираемся действовать в рамках уголовного законодательства.
        Я кивнул. Пока все по закону. Дальше видно будет.
        - Я не смогу просто сидеть и ждать…
        - Дина, - я осторожно сжал ее ладони, - мы сейчас не поможем, только помешаем. Поверь, Анатолий Константинович со своими людьми профессионалы. Как только будут новости, мы с тобой сразу рванем туда. Я тебе обещаю.
        Злился ли я на нее еще? Было, не скрою, но сейчас не до разборок. Дина выглядела такой потерянной и ранимой… Хотелось обнять ее и на руках качать, пока не исчезнет это затравленное беспокойство из глаз.
        - Что же мне делать тогда… - растерянно проговорила.
        Мы переглянулись с дядь Толей, и он ушел. А я снова в ногах у Дины устроился. Уставшая, бледная. Она же всю ночь в отделении провела.
        - Ты когда ела в последний раз?
        - Не помню.
        - Поехали завтракать, - она пыталась протестовать, но я легко подхватил. Не на руки, чтобы не смущать, но достаточно, чтобы дать понять, что я рядом. Что может на меня положиться. - Матвею нужна здоровая мама.
        Мы вышли в приемную. Ирина Петровна тихо отчитывала секретаря с ресепшен. Я вмешиваться не стал. Она без слов поняла еще несколько месяцев назад, что Дину Владимировну Савину ко мне нужно пропускать незамедлительно.
        - Отвезешь меня, пожалуйста, домой? Я не уверена, что смогу сама вести машину, - устало попросила Дина. Кажется, мы оба выдохлись. Ощущение, что с благотворительного бала прошло не два дня, а целая жизнь. Я побывал на вершине Олимпа и упал с него мордой в асфальт. Похоронил свои мечты и надежды на счастье, а сейчас… Украдкой бросил взгляд на Дину - она голову на плечо уронила и задремала. Сейчас снова зажглась моя звезда, слабо и несмело, но она сияла мне во мраке. Это точно последний шанс, его нельзя упустить. Я хочу быть с этой женщиной. Я хочу стать отцом своему сыну. У меня нет опыта. Я не знал, как правильно строить отношения с детьми, да и с женщинами тоже. Я дурак, но буду стараться стать сносным.
        - Приехали, - повернулся к ней спящей. Закрытые глаза, дрожащие ресницы, тонкая светлая кожа - сейчас так похожа на ту юную Дюймовочку, которая в сердце на всю жизнь вошла. Правда, там за невесомой пеленой прятались глаза взрослой женщины, с ее опытом и мудростью. Эта Дина отдавалась мне очень искренне. Она бы не стала манипулировать чувствами. Она бы сказала, что выбрала другого. Эта женщина не стала бы лгать. Если бы я не лелеял свои обиды, понял бы это сразу. Я пронес через годы воспоминание о своей Дюймовочке со всем букетом чувств, но успел ли я узнать, какой она стала, в какого человека превратилась? А она меня? Может, поэтому и не хотела говорить мне о сыне? Для Дины я тоже остался мальчишкой, который слишком жесток и поспешен в выводах. Но я ведь другой! Я должен убедить ее в этом! Доказать, что мне она может довериться, что не подведу и не брошу.
        - Приехали? - встрепенулась она. - Пойдем.
        - Ты позволишь мне подняться?
        Не то чтобы меня смущало оказаться в квартире Савина, но и приятного мало.
        - Конечно. Я должна быть рядом. Я с ума сойду, если не буду знать, как поиски продвигаются.
        Мы вошли в симпатичную маленькую квартиру на севере Москвы. Слишком маленькую для семьи вполне себе обеспеченного стоматолога с собственной клиникой.
        - Проходи, - Дина пошла на кухню и чайник поставила. - У меня есть кое-какая еда. Я только вчера сюда вернулась.
        - Эта квартира?..
        - Она моя. Я ее сдавала раньше, а теперь жить с Матвеем будем.
        Мне стало грустно. Меня уже вычеркнули из совместного будущего.
        - Яичницу с колбасой будешь? - спросила так просто, что губы непроизвольно дрогнули в улыбке. Вспомнилось общежитие, в котором она жила, и я богатенький мальчик, с удовольствием уминавший макароны с сосисками и простым овощным салатом - огурцы, помидоры и немного петрушки. Так просто и так вкусно. Через две недели я увез Дюймовочку в свою квартиру в Китай-Городе. Общежитие и макароны - это хорошо, но вдвоем и на отдельной кухне лучше. Прожили вместе совсем недолго.
        - Буду, - согласился я и попросил: - Расскажи мне о нем.
        - О нем? - обронила через плечо.
        - О Матвее.
        Сейчас совсем не время говорить о нас. Мы оба это понимали. Есть кое-кто поважнее.
        - Я хочу знать все: о его здоровье, привычках, детских проказах.
        Дина иронично бровь приподняла. Но я ведь не играл в заботливого отца, хотел сблизиться с мальчиком. Меня не было рядом с сыном десять лет, но я мог хотя бы разделить с Диной воспоминания о нем. Конечно, негодовал и злился, нельзя скрывать такое, нечестно это! Но я понимал, что винить Дину в лишении права быть отцом, мне ничем не поможет. Я хотел обрести семью, а не выяснять отношения и вымещать обиду. Этим ничего не изменишь, а потерять можно все.
        - Даже не знаю, с чего начать, - задумчиво сказала, поставив передо мной тарелку с глазуньей и двумя кругами поджаренной докторской колбасы. Мне кажется, ничего вкуснее я не ел уже лет тысячу. Для меня давно не готовила женщина. Очень давно.
        - Матвей он… - она улыбнулась непроизвольно, по-светлому так, как умели только настоящие женщины, познавшие любовь во всех проявлениях. - Он замечательный мальчик. Нет, я объективно его воспринимаю, иногда дерзит, с настроением тоже бывает, но очень хороший, добрый, ласковый.
        Может, Дина не знала, с чего начать рассказ, но потом речь песней полилась. Не гладко и ровно, наоборот, прыгала с одного на другое, но так естественно. Я ел яичницу и слушал о своем сыне. Он любил футбол, как я, занимался рукопашкой (а я боксом), с компьютерными играми тоже угадал. Про его здоровье слушать было особенно больно: я должен был быть с ними! Я хотел бы быть с ними! Меня лишили этого, и мне хотелось знать, почему?
        - Почему ты не сказала? - я старался говорить без претензий. Мне нужна откровенность. Хотя, вероятно, она мне не понравится. - Я должен был знать.
        - Ты прав. Должна была сказать. Так правильно было бы, но когда люди делали правильно, - обреченно плечами пожала.
        - Дина, - я попытался дотронуться до ее руки, но она быстро спрятала ладони, - поговори со мной. Что ты чувствовала тогда?
        Она фыркнула, глаза закатила, потом прямо взглянула и сказала с жаром:
        - Макс, ну вспомни, как все было. Как говорил со мной. Как визитку в лифчик засунул. Ну пришла бы я к тебе, получила бы пятьсот баксов на аборт и еще одну порцию унижений.
        - Ты не могла этого знать, - вставил сухо. Даже я этого не знал!
        - Я ж для тебя шлюхой была. Поверил бы, что ребенок твой? Или изводил бы меня до родов подозрениями?
        - Я любил тебя, Дина. И тогда, и сейчас. Потому так злился. Обидеть и унизить хотел. Вот такой дебил, - пожал плечами. - Но поманила бы пальчиком, побежал бы за тобой как привязанный. Но ты никогда не звала.
        - Не нужно, Максим, я пыталась объясниться с тобой, но ты не желал слушать: ни тогда, ни сейчас.
        - Я хочу услышать, что произошло вчера ночью. - Дина фыркнула только. - Но прежде должен рассказать, почему шестнадцать лет назад в Лондон сбежал.
        Если реально хочу попробовать заново, с себя начать должен. Мы оба должны все нарывы вскрыть, темные пятна наших отношений на свет и суд вытащить. А там решать, какое будущее у нас есть.
        - Почему же? - тихо спросила.
        - Это чертово видео с Полонским выбило так… - телефон в кармане затрещал, и я отвлекся. - Дядь Толь?
        Дина подалась ко мне, напряглась вся.
        - Мы едем! - и на нее посмотрел: - Есть адрес.
        Глава 37
        ДИНА
        По дороге мы подхватили Анатолия Константиновича, дядю Толю, как называл Максим. Он пересел к нам из черного Гелендвагена. Если бы не его обаятельная, такая свойская улыбка, я почувствовала бы себя героиней бандитского фильма.
        - Последний раз телефон вашего мужа был включен в районе Сергиева-Посада, на Торбеевом озере. Там отель прямо на берегу: пляж, рыбалка. Неплохое место для отдыха. Я послал туда пару ребят: администратора по-тихому расспросили, вроде они.
        Они с Максом продолжали тихо переговариваться, но я не прислушивалась. Думала о том, что сына верну. А еще о том, как врежу Савину! Казалось, что ниже поступка с деньгами быть не могло - как же я ошибалась! Ощущение, что Женя собрался перещеголять сам себя в подлости. У него получилось. Настя и Матвей - непростительно. Ненавижу. Теперь я ненавидела собственного мужа. Но это ненадолго. Завтра же подам на развод!
        Ничего не осталось к Жене, даже благодарности. Он все убил, растоптал, уничтожил. Единственное, что мучало и останавливало от полного разрыва - сын. Я не могла объяснить всего, поговорить начистоту, рассказать реальные причины нашего развода. Дети не должны о таком знать. Родители обязаны оберегать их от грязи взрослой жизни максимальное время. А ведь рано или поздно он захочет с Егором, сыном Насти, встретиться. А я видеть и слышать ее не могу! Сама по себе измена мужа - пощечина по сердцу для любой жены, но лучшая подруга… Женя сделал максимально больно, выкрутил ручку до предела: у меня высокий болевой порог, но даже для меня это перебор. Я не хотела думать, кто из них виноват больше. Это значения не имело. Оба эти человека стали для меня никем.
        Через два часа мы остановились у Парк-отеля «Торбеево озеро». Я выскочила, не дожидаясь Макса.
        - Дина, подожди, - но я уже рыскала глазами по внушительной территории. Впереди было озеро, зеркальное и гладкое. Матвей обожал купаться, а день похожий, знойный…
        - Идите на ресепшен, а я на озере посмотрю… - и бросилась к мостику, ведшему на пляж.
        Играла музыка, пахло шашлыком, а на большой площадке лазили дети. Матвея не было. Я пошла по пляжу, вглядываясь в лица, ища знакомую светлую макушку или высокую фигуру Жени. Вышла на другую сторону к тем, кто решил порыбачить.
        - Пап, смотри какого поймал! - услышала до боли знакомый голос. Заозиралась, как заведенная. Вон он. В одних шортах, худощавое тело солнцу подставил. Рядом Женя с удочкой - прямо идиллия. Образцовый отец!
        - Матвей! - громко позвала и к нему бросилась.
        - Мам, ты приехала! А мы купались вчера, а сегодня на рыбалку пошли.
        Он восторженно что-то рассказывал, а я обнимала и целовала его. Плакала, конечно же.
        - Мам, а почему у тебя слезы?
        - Соскучилась.
        Я, не отпуская от себя сына, подошла к мужу. Пока еще мужу. Скоро он станет бывшим. Сейчас мне противела сама мысль находиться с ним в одном пространстве. Десять лет я считала его самым близким человеком, наравне с сыном, а он методично втаптывал в грязь наш брак и семью. Мне хотелось сжечь простыни, на которых мы спали и содрать кожу, чтобы не осталось следов его рук. Его падения. И моего тоже. Он много лет осквернял мое тело. А в конечном итоге опустился до кражи ребенка!
        - Подонок! - я не совладала с собой и ударила Женю. - Папа не должен был тебя увозить. Я не разрешала, - пояснила озадаченному Матвею.
        Я только на Женю смотрела: именно по его опасно блеснувшим глазам поняла, что Максим подошел. Его лицо было максимально нейтральное - Барсову всегда стоило больших усилий скрывать эмоции. Сейчас старался. Единственное, что выдавало - жадность, с какой на Матвея взглянул. Женя метнул в меня быстрый взгляд. Да, теперь меня нечем шантажировать. Я все рассказала. У меня больше нет тайн. Пропала загадка. Возможно, меня такую прозаичную отпустит без нервов? На мировую в разводе пойдет?
        - Привет, - Барсов протянул руку Матвею, - я Макс.
        Сын был удивлен, но руку пожал. Он вообще любил, когда с ним по-взрослому общались. Равным считали.
        Максим улыбался Матвею, но когда взгляд на Женю перевел… Впрочем, Савин отвечал не меньшим недовольством. Барсов подошел к нему очень близко, сквозь зубы говорить начал. Я пыталась заболтать сына, а сама прислушивалась:
        - Еще раз подойдешь к моей женщине…
        Женя тут же парировал:
        - Это моя жена.
        - Ненадолго. И еще: я запрещаю тебе приближаться к мальчику, ясно?
        Женя аж фыркнул.
        - Это на каких основаниях?
        - Он мой.
        - Это на какой бумажке записано, м?
        - Бумажка будет, - услышала я, - но молись, чтобы до того я тебе череп не проломил.
        - Матвей, пойдем, - я увела от них сына: он уже просматривать с любопытством начал.
        - А куда мы? Папа говорил, что отпуск…
        - Сынок, - я остановилась и внимательно на него посмотрела, - у нас еще будет отпуск, но сейчас мы уедем. Я обязательно все тебе объясню.
        Сейчас я жалела, что была без машины. Для Матвея будет странным, что уезжаем с посторонним мужчиной и бросаем Женю.
        - Папа мой телефон нечаянно разбил, обещал новый, когда вернемся. Сейчас у нас, - он задумался, вспоминая, - цифровой детокс.
        Матвей, похоже, совсем не понимал, насколько изменится его жизнь. Уже изменилась.
        - Поехали? - Макс обогнал нас и заднюю дверь распахнул.
        - А мы не с папой? - нахмурился Матвей.
        - Нет, - мягко подтолкнула его к машине и на Максима бросила умоляющий взгляд. Я видела, как дернулся уголок рта, когда услышал, кого Матвей зовет отцом. Не думаю, что у Барсова разом проснулись отцовский инстинкт, но ощущалось, что хочет разбудить и прочувствовать их.
        - А куда мы едем? Домой? - спросил Матвей.
        Нет, туда мы не ехали. Та квартира отныне не наш дом. Но самое главное, я реально не знала, куда мы едем.
        - Мы возвращаемся в Москву, - обтекаемо выдала и в зеркало встретилась глазами с Барсовым. Он постоянно бросал взгляды на нас, но не проронил и звука, как мы отъехали от отеля.
        - Матвей, а ты любишь собак? - неожиданно спросил Максим.
        - Ага. Хотел мопса домой, но у папы аллергия.
        - Ты не против, если отвезу вас с мамой в одно место, где скучает щенок, а потом уже домой, ладно?
        Матвей на меня взглянул. Я осторожно кивнула. Не понимаю, чего Барсов добивался и не уверена, что мне это нравится. А собака… Я рассказывала ему про то, что любит сын, но неужели успел щенка купить?
        - Хорошо, - согласился Матвей, но выглядел странно встревоженным. Он ведь не такой уж маленький и многое понимал.
        Мы приехали в Сколково. Остановились возле красивого коттеджа из стекла и дерева, в окружении карликовых пихт и елей. Я не знала, кто здесь жил.
        - Где мы? - шепнул Матвей. Я бодро улыбнулась, рот открыла, но Макс перехватил мой взгляд и заговорил:
        - Здесь пока никто не живет, кроме, - и он махнул, чтобы вошли в дом, - него.
        Возле бархатного голубого дивана сидел белый мопс. Не щенок уже, скорее очень молодой кобелек. Что мальчик стало ясно сразу, развалился, не стесняясь хозяйства.
        - Это ваш? - возбужденно спросил Матвей. - А как зовут?
        - Хочешь твоим будет? Имени у него нет пока.
        - Мам? - сын осторожно подошел к песику, и тот ласково потерся о руку. Я не успела ответить. - Не, вряд ли папа позволит.
        - Сынок, поиграй с ним, пока не уехали, - и Максу взглядом показала, что нужно переговорить.
        - Матвей, глянь в холодильнике, чем его можно покормить, да и сам перекуси.
        - Ага, - взял на руки щенка. - Я пока Пончиком звать его буду.
        Я слабо улыбнулась и вышла на террасу у крыльца дома. Барсов за мной.
        - Что ты делаешь? - произнесла тихо. - Зачем привез нас сюда?
        - Дина, - он выглядел смущенным, - я купил этот дом для нас.
        - Но…
        - Я знаю, - прервал тут же. - Я не буду ничего рассказывать Матвею. Не буду тебя торопить. Даже здесь жить не буду. Но прошу: останетесь, хотя бы на время. Неизвестно, что еще Савин выкинет.
        Я лично Женю в этом плане не опасалась. Больше эту карту не разыграть, а заведомо проигрышных ходов он не делал.
        - Ты же видишь, что Матвей совсем не понимает, что происходит.
        Макс обернулся и посмотрел на него сквозь стеклянные двери. Тот кормился колбасой и с Пончиком делился.
        - Мне кажется, он так похож на меня, - шепнул едва слышно. - Дин, я хочу стать ему кем-то. Знаю, что не примет сразу, но хочу попытаться. И тебе хочу…
        - Максим, - вздохнула я, - ну как мы жить-то будем: я - шлюха; ты - баран. Как? Чуть что, ты меня снова выбросишь из жизни? А Матвея?
        - Не надо, Дюймовочка… - и такая мука в его голосе была.
        - Максим, - я не удержалась, по щеке его погладила, - не называй меня так. Я уже совсем не та девушка, в которую ты влюбился.
        - Я знаю. Я люблю женщину, которой ты стала. Иногда я путаю тебя с той молоденькой кокеткой, но ты не та, - внимательно осмотрел меня. - Ты лучше. Ты самое настоящее, что есть в моей жизни.
        - Сейчас не время говорить о нас. - Я подошла к нему практически вплотную и с жаром в щеку поцеловала. Это была благодарность. - Спасибо, что помог найти его. Спасибо, что отреагировал более-менее спокойно. Спасибо, Максим. Спасибо, - и я пошла в дом.
        - Мам, уже едем? - в голосе сына была и грусть от расставания с новым другом, и желание поехать домой.
        Я взглядом дала Максу понять, что нам с сыном нужно поговорить без свидетелей.
        - Да, сейчас поедем. Сынок… Матвейка, мы поедем, только не к нам домой, в другую квартиру.
        - Почему? - непонимающе спросил.
        - Понимаешь, мы с папой…
        - Вы поссорились?
        - Да, - кусала губы я, - но на этот раз все серьезно. Мы с папой больше не будем жить вместе.
        - Вы разводитесь, что ли?
        - Ты такой взрослый у меня… Матвеюшка, я очень люблю тебя. Я сделаю все, чтобы твоя жизнь не изменилась…
        - А этот дядя кто?
        Я не могла сейчас ему сказать. Это слишком для десятилетнего мальчика.
        - Он так странно смотрит на меня. Мне не нравится, - но Пончика погладил.
        - Поверь, он не виноват в нашем с папой решении, - я тоже взглянула на собаку. - Можешь взять его, если хочешь.
        Мы поднялись втроем. Я вызвала такси.
        - Макс, мы уезжаем.
        Это было наше с Матвеем общее решение. Мы не готовы принимать в нашу маленькую семью третьего. Кроме Пончика, естественно.
        Глава 38
        ЖЕНЯ
        Моя семья от меня уходила. Я смотрел, как удалялись их спины, молча, с непробиваемым спокойствием, а внутри пламя полыхало. Хотелось по упертой морде Барсова съездить. Он здоровый, конечно, а я не сторонник дракой проблемы решать, но иногда охота. Прямо как сейчас. Славная бы свалка получилась, но при Матвее нельзя. Ничего полезного это «круши-ломай» не принесло бы, только напугало сына и выбесило Дину.
        Я дотронулся до щеки, по которой она ударила. Никому не позволял себя бить, только ей. Почему-то вспомнилась тупая поговорка «бьет - значит, любит». Вряд ли любит, но ненависть - тоже сильное чувство. У меня внутри тоже горело примерно что-то подобное. Значит, не все потеряно. Вот когда пусто в душе станет, тогда подумаю, как жить дальше. Без нее. Пока нет.
        Я собрал вещи, заплатил за номер и услуги, в город поехал. По пути домой остановился возле магазина электроники: пришлось случайно уронить мобильный Матвея. Нужно новый купить. Дина не одобряла, чтобы у ребенка был телефон последней модели, поэтому, я взял средний: все нужное подростку, но не самый топ. Я понимал, что Барсов тоже мог купить ему телефон и, наверняка, взял бы самый модный. Пускай. Это в очередной раз докажет, что он не знает Дину.
        Я сел в машину, когда неожиданно позвонила Влада. Хм… А ведь она еще может быть полезной. Уверен, что Дина не в курсе, что Барсов оприходовал мачеху. Возможно, в ту ночь, когда она сама спала в нашей постели, Максик драл вдовушку отца.
        А Влада не знала, что у ее вожделенного пасынка есть ребенок. Не сомневаюсь, что это в ее планы не входило. Я не мог Дине рассказать - никаких очков это мне не добавит. А вот скандал от этой ебанашки Барсову репутацию подмочит. Пусть мы оба будем мудаками.
        - Здравствуй, Влада, - врубил громкую связь.
        - Женя, мы можем встретиться? - чувствовался нервоз в голосе.
        - Я за рулем сейчас, скажи, куда подъехать.
        Она колебалась недолго, прежде чем выдать:
        - Приезжай ко мне домой, - и адрес продиктовала.
        Я развернулся и рванул в сторону Рублево-Успенского. Послушаем, что у вдовушки за кручина и подкинем дровишек в костер злобы злобушки.
        Остановился возле поистине царских ворот. Они тут же распахнулись передо мной. Я не стал заезжать: бросил машину у дороги и так пошел. Постучал в парадную дверь - открыла домработница.
        - Поиходите, - отступила ото входа. В дверях в гостиную ждала Влада. Она нервно расхаживала и курила. Одета в кружевной длинный халат с огромным вырезом, который умело подчеркивал достоинства хозяйки: стоячие груди и крепкую задницу. Не удивлюсь, если и над филейной частью трудился хирург.
        - Он меня отшил, представляешь?
        - Все нормально? Ты какая-то возбужденная?
        - Я всегда такая! - несдержанно заявила. - Гормоны колю!
        Хм, интересно, для чего: проблемы со здоровьем или репродуктивную функцию запускала?
        - Макс видеть меня не хочет, уволил из компании… Не пойму, что он нашел в твоей жене?! Не сильно моложе меня и уж точно не красивей!
        Ну с этим я поспорил бы! У Дины красота свежая и нежная, не хищная и перезрелая, как у этой горе-соблазнительницы. Трахнуть можно, конечно, член встанет, но неохота. У меня, привыкшего вести активную половую жизнь, секса не было уже дней десять, и то в паху полный штиль.
        - Ты что, реально не поняла еще? - пора закидывать удочку.
        - Что? - Влада перестала наворачивать круги и впилась в меня взглядом. - О чем ты?
        - Они встречались раньше. Давняя история. Еще до нашего брака.
        - Так-так… Бывшая любовь, значит. А почему разошлись?
        - Не знаю, - плечами пожал. - Они сейчас вместе: Барсов, Дина и их сын.
        Такого даже я не ожидал! Влада рванула ко мне и за грудки схватила:
        - Что?! - презрительно губы скривила. - Что ты сказал?
        - Ты слышала, - и грубо стряхнул ее. - У твоего пасынка есть сын: красивый, здоровый десятилетий мальчик. Наследник.
        Я никогда не был склонен к театральщине, но нахлынуло на меня. Внутреннее напряжение нашло достаточно оригинальный выход.
        - Ты врешь! У Максима нет детей! Это ты вместе со своей прошмандовкой женой придумал! Ты врач! Ты организуешь ДНК! Но я вас выведу на чистую воду!
        Я рассмеялся, громко, заливисто. На мгновение стало даже жаль Барсова. Эта ебанашка способна устроить апокалипсис местного масштаба. Дине, увы, тоже придется столкнуться с ненормальной мачехой, но она должна знать, что за семья Барсовы.
        - Я стоматолог, а не генетик, - ответил, отсмеявшись. - Удачи, Влада.
        - Да пошел ты! - и запустила в меня рамкой с черно-белым снимком себя любимой. Когда уходил, услышал, как звонит какому-то Саше.
        Поздним вечером я все же добрался домой. Усталый, высосанный до капли. Физически еще куда ни шло, а морально просто ноль. Как бы ни хорохорился и ни бравировал, но разлад (развод даже произносить не хотел!) с Диной давался тяжело. Она мое сердце и огромный пласт жизни, который если отдирать, то с мясом, по-живому, никакой анестезии. А без сердца как жить вообще? Я не знал. Наверное, никак.
        Двери лифта открылись, и я вышел. Мигрень разыгралась, сил нет голову поднять, наверное, поэтому Тому увидел, когда практически носом в дверь клюнул.
        - Чего тебе? - у меня не было сил даже злиться. Она только глазами хлопала. Выглядела так себе, кстати. Зеленая какая-то. Но одета в привычное мини и высокий каблук.
        - Я ждала твою жену! - вздернула подбородок и протянула мне протокол узи: беременность шестнадцать недель, плод развивается нормально, патологий нет.
        - Зачем? - если бы у меня остался эмоциональный запал, то рассмеялся бы в голос, но его я на Владу потратил. Кому-кому, а Дине на эту беременность абсолютно похрен. Где-то в деятельной части мозга жужжало, что это сейчас я равнодушен, завтра пожалею, что не пришиб эту овцу. Что Дине не пофиг, это ее разъярит еще больше.
        - Чтобы выгнала тебя к любовнице, наконец-то!
        Интересно, Тома такая тупая в маму или папу?
        - Том, - устало сказал, - иди на хуй. Серьезно. Завтра я уже не буду таким добрым.
        - Да как ты… - соседская дверь открылась и вышла Ирина Михайловна, профессор РАНХиГС. - Я беременна от тебя и не позволю так с собой обращаться! - голос Томки поднялся на две октавы выше.
        - Здравствуйте, - кивнул соседке, округлившей глаза на неожиданное откровение. - На этаже еще три двери, можешь во все постучать и рассказать. - Я свою открыл и добавил: - Но теперь я злой: тебе и твоему другу, вместе с клиникой сидеть на нарах и бэбика качать.
        - Неужели ты настолько бесчувственный?! Он ведь твой! Твоя плоть и кровь!
        - Настолько, - и захлопнул дверь.
        Утром я позвонил адвокату. Нужно разобраться с этой конторой, наказать по всей строгости. И Тому тоже.
        Глава 39
        ДИНА
        - Матвей, ну приглядывай за ним, ладно? Еще одного собачьего купания не выдержу!
        Мы уже два дня жили на новом месте, но не вдвоем, как ожидалось, а в компании мелкого мопса. Я заказала ему симпатичную лежанку, но Пончик отказывался в ней спать и упорно лез на наш с Матвеем диван.
        Сын еще не осознал и не осмыслил происходящее до конца: развод для него пока нечто абстрактное, а переезд воспринимался как что-то временное. Матвей спрашивал про Женю, ненавязчиво, но интересовался. Пока без грусти и во многом благодаря псу.
        Женя тоже вчера написал. На звонки я не отвечала, но сообщение прочла. Хотелось бы послать его далеко и навсегда, но пока это невозможно. Мы еще не разведены, и он отец Матвея. По документам как минимум. Поэтому игнорировать Женю не стала. Сегодня утром я подала заявление на развод. Мне объяснили, что мужу придет уведомление: подпишет электронно, и если нет имущественных споров - суд разведет без выяснения мотивов. Это, конечно, все в теории, не будет настолько так легко, но я надеялась.
        Женя написал, что купил Матвею телефон и хочет передать. Он не требовал, но настаивал на свидании с сыном. Я не могла отказать, чтобы не дать ему козырять этим в суде. В субботу условились встретиться в парке. Естественно, Матвея с ним один на один не оставлю. В людном месте и в моем присутствии, и никак иначе! Женя, естественно, не против был.
        Кое-кто тоже очень хотел встретиться. Максим. Но я не готова. Матвей тем более. Понятно, что скрывать свое отцовство долго не позволит. Как и прятаться от себя. Но мне нужно было время. Пока не подобрала слова. Очень сложно объяснить эту правду ребенку.
        - Матвей, я сбегаю, кофе куплю, - и показала на кофе-шоп на той стороне улицы.
        - Ага, давай, - даже не посмотрел на меня. Пончик помог ему в кратчайшие сроки обзавестись друзьями на новом месте. Надеюсь, это зачтется, когда встанет разговор о переводе в другую школу.
        Этот вариант я не до конца обдумала. Был еще такой: снять квартиру возле нашей школы. Но это накладней и ближе к Жене.
        - Большой латте, пожалуйста.
        Я взяла пару выходных на работе, чтобы определиться, как дальше быть: одного дома Матвея оставлять не хочу. А кому его доверить или, может, в спортивную секцию на полный день определить? А мы ведь так и не были в отпуске, на море. Мама звала. Возможно, к ним полетим: сама отдохну недолго, а Матвея можно оставить до конца лета. Сочи. Море. Солнце. Как только Барсов отреагирует? И Савин тоже? Я, конечно, мать и мне решать, но сколько нервов нужно будет, что на одного, что на другого.
        Я взяла кофе, дорогу перешла и сразу заметила какую-то возню. Пончик разрывался, дети сгрудились, а какая-то блондинка орала на моего ребенка. Что?! Я бросилась туда.
        - Ну-ка, отвечай мерзкий мальчишка! - взвизгнула Влада и дернула его за волосы. Я подскочила, схватила ее за руку и резко развернула. - А вот и ты!
        Я быстро взглянула на сына. Покраснел весь от гнева и обиды, челюсти стиснуты, руки в кулаки, а глаза полны слез. Тварь. Убью ее стерву. Я со всей силы толкнула Владу, хотела по наглой морде треснуть, но на меня лети смотрели.
        - Еще раз сына моего тронешь, я тебе руки поломаю и наращенные патлы выдерну, поняла?
        - Защищаешь своего нагулыша! На Макса решила повесить, да? Не выйдет ничего, я не позволю!
        Я снова схватила ее и оттащила от детей. Кажется, Влада не в себе. Она в принципе не нормальная, но сейчас на лицо истерика и шизофрения.
        - Пошла вон отсюда, или я вызову полицию и заявлю на тебя за причинение вреда ребенку. У тебя пять секунд.
        - Я уйду, но сначала расскажу, кто утешал Максика, пока ты дома с мужем была.
        Я нахмурилась. О чем это она?
        - Да-да, я о той ночи. Я была с ним. Лежала под ним. Он имя твое слышать не хотел, но рычал мое, когда кончал. - Влада приблизила ко мне лицо. Я сглотнула. - И это не первый раз: мы трахались под носом его отца много лет. Спроси сама. Напомни, как в двадцать лет первый раз трахнул меня в доме папочки под душем. Спроси.
        - Пять секунд кончились. Пошла вон, - холодно отчеканила, а внутри черная дыра разрасталась. Я думала больно было, когда Макс отказался от меня снова, не простив окончательно. Но обвинять меня, а самому утешаться в объятиях мачехи - это вообще как?! Если она не врала, а чувствовалось, что правда здесь есть, может не абсолютная, но есть, то они состояли в отношениях, давних и мерзких. Она же жена его отца. Мерзость. Фу! Что же за мужчины меня окружали?!
        - Я уйду, но запомни: я - женщина Барсова.
        - Убирайся! - я уже кулаки стиснула. Давно я курам хвосты не ощипывала!
        Влада фыркнула и обошла меня. Я с трудом удержалась, чтобы не броситься на нее. Сука сына моего обидела и меня оскорбила - неужели дам ей уйти с гладкой шевелюрой?! Я посмотрела на Матвея, обнимавшего Пончика, и поняла, что ему нужна мама. Вот прямо сейчас. Еще одну неадекватную он не выдержит.
        - Пойдем домой, - позвала его. Он робко помахал ребятам, которые так и стояли с открытыми ртами, и ко мне подошел. Я обняла его, и мы поднялись в квартиру. Нас ждал серьезный разговор. Матвей слишком много услышал.
        - Мам, а почему эта женщина так сказала? - задал вопрос, когда мы помыли лапки Пончику.
        - Пойдем, - взяла сына за руку, и мы сели на диван. - Забудь все, что услышал сейчас. Та женщина говорила глупости. Она просто злая. Как мачеха из сказки про Золушку, помнишь?
        - Эта девчачья сказка, - ответил он. - И для мелких совсем, а я взрослый уже.
        - Ты взрослый… - вздохнула я. - Именно поэтому я расскажу тебя кое-что очень важное.
        Я собралась волю в кулак, еще раз крепко поцеловала его в макушку и начала свою исповедь. Версию для детей, естественно.
        - Ты же помнишь дядю Максима?
        - Мам, ну конечно помню! - нетерпеливо воскликнул. Он не понимал еще, насколько важное открытие его ждало. Иначе сидел бы тихо, надеясь, что само как-то разрешится. Без него.
        - Мы с Максимом давно знакомы. Еще до твоего рождения… Мы с ним дружили и любили друг друга.
        Матвей нахмурился. Как и любой мальчишка на нежное, интимное, взрослое фыркал. Сейчас сдержанно хмурился.
        - Мы с ним сильно поссорились, и Максим улетел в другую страну. А я осталась, - все пора… - а со мной ты, в животике.
        - Я не понимаю, - только и сказал, хмурясь наполную.
        - Сыночек, твой родной папа - это Максим.
        Теперь все знали. У меня больше не было тайн.
        - А папа? - я сразу поняла, что он про Женю.
        - Папа вырастил тебя, заботился о нас. Женя тоже твой папа.
        - Получается, у меня два папы?
        - Получается два, - осторожно ответила я. Ощущение, что вулкан подо мной бурлил, только я не знала, его просто потрясет или извержению быть.
        - И что теперь? Мы с этим Максом жить должны?
        - Мы никому ничего не должны, - очень четко повторила, глядя в серьезные глаза сына. У детства не должно быть такого взгляда. - Но если ты захочешь: дай шанс Максиму. На общение и дружбу.
        - А зачем она ему сейчас понадобилась?
        - Матвей, это моя вина. Это я ему не рассказала. Лишила права быть твоим отцом. Я была так зла и обижена на него, - и я не сдержалась, шмыгнула носом.
        - Мам, не плачь, - и он обнял меня. Не ненавидел. Этого я боялась больше всего. Меня могут бросить все, предать или забыть, но если сын будет любить - это уже очень много. - Я тебя защитю! - сказал грозно.
        - Защищу, отличник, - попеняла сквозь слезы.
        - Мам, вы с папой из-за этого разводитесь? Потому что я не родной?
        - Нет, конечно! Что за глупости! Папа всегда знал. Бабушка тоже, но это не мешало ей любить тебя. Так будет и сейчас! - затем тяжело вздохнула. - С папой мы расходимся, потому что больше не любим друг друга.
        В Женину любовь я больше не верила, это скорее одержимое желание иметь. Все что было во мне умерло. Оно умирало с каждым подлым поступком, последним гвоздем стало похищение Матвея. Женя знал, что это самое болючее для меня.
        - А как ты смотришь на то, чтобы махнуть к бабе Тане недели на три в Сочи?
        - Было бы круто, - ответил, но прежнего энтузиазма не было. Обдумывает услышанное, деточка моя.
        - Я люблю тебя, сынок.
        - А я тебя.
        Уже поздно вечером, когда Матвей и Пончик улеглись, я позвонила Барсову.
        - Привет, Дина, - он был рад меня слышать, а вот я нет!
        - Пожалуйста, избавь нас с сыном от истерик твой любовницы, лк?
        - Что? Не понял?
        - А что понимать! - грубо оборвала. - Твоя мачеха и любовница, которую ты трахал и трахаешь, приехала ко мне домой и напала на моего сына! Барсов, какой же ты мерзкий. Ненавижу тебя. Всех вас ненавижу. Предатели! - и отключилась.
        Я выдохнула и вернулась на кухню. Выговорилась! Понятно, что он теперь не слезет, может даже через суд начнет требовать признание отцовства, но пусть знает, что между нами лично все кончено. В моей жизни больше не будет двуличный подлецов!
        Глава 40
        МАКС
        - Вот так раз, - проговорил и снова набрал Дину. Ну, конечно, теперь она трубку не брала!
        Я понял ровно половину из сказанного. Неужели это белобрысая тварь осмелилась причинить вред ребенку? Матвею! Моему сыну! Как она вообще про него узнала? Черт, я думал опасаться нужно Савина, но в моем кругу тоже не здоровые личности имелись. На него попросил дядь Толю нарыть все, что есть. Хотел еще охрану возле дома Дины поставить, но побоялся, что не одобрит. Зря. Очень зря.
        Я только одного не пойму, с чего Дина взяла, что сплю с мачехой? Это же полный пиздец. Вранье. Стопроцентная провокация. Но Дюймовочка поверила… А ты?
        Внутренний голос, как всегда, на страже. Да, я идиот. Тоже сначала верю в плохое, обижаю, а потом анализирую и локти кусаю. Пора исправлять эту порочную практику! К Дине поеду. А с сучарой старой позже поговорю. Так поговорю, что мало не покажется.
        Было уже одиннадцать вечера: дороги пустые, слепые фонари освещали мои страхи, фары разрезали ночь. Я остановился возле кирпичной двенадцатиэтажки, из машины выпрыгнул и… замер возле домофона. Не впустит же, а мне так надо! Да и поздно уже, Матвея будить не хотел. Черт!
        Я снова позвонил Дине, ответа ожидаемо не получил. Подождал десять минут - никто в подъезд не заходил и не выходил. Обошел дом, осмотрел: старенький, окна на лестнице еще с деревянными рамами и настоящими стеклами. На первом, кстати, окно открыто. Ну как на первом, скорее на полуторном. Узковат лаз для меня, но выбора нет.
        Я потянулся и толкнул старую раму. Поддавалась со скрипом, но голову просунуть удалось. Все, полдела сделано! Сейчас еще плечи пропихну. Через минуту я спрыгнул на серую плитку и бегом на шестой этаж. Поскребся, смс-ку написал. Ждать принялся. И скулить тоже.
        - Чего тебе? - Дина приоткрыла дверь сантиметров на пять.
        - Выслушай меня, пожалуйста. Не суди без последнего слова.
        - Выслушать? - прошипела она. - Серьезно?! А ты меня хоть раз выслушал? Сколько умоляла тебя хотя бы дослушать! Просила не судить сходу! А ты…
        - Я знаю, Дюймовочка, знаю. Я прошу дать мне шанс, которого сам никогда тебе не давал. Я дебил. Ты всегда была умнее меня. Я не прошу впускать меня, просто не захлопывай дверь.
        Дина не ответила, но и не ушла. Я чувствовал ее за узкой полоской света.
        - Я начну из далека, но прежде скажу, что с Владой не сплю. Той ночью она приходила, явилась, как чувствовала, что я на грани. Я чуть не сорвался… - взял паузу, очень красноречивую, - но мы не переспали. Я выгнал ее.
        Дина молчала, и я посчитал это знаком, что могу начать свой рассказ.
        - Я спал с Владой. Это было один раз. Шестнадцать лет назад. Именно поэтому сбежал в Лондон. После ссоры с тобой к отцу приехал. Так злился, Дин, с ума от ревности сходил. Ты моей первой любовью стала. Так больно было терять тебя. Тогда я думал, что это все. Той ночью Влада залезла ко мне в душ. У меня голову сорвало. Не понимал, что делаю. Потом так тошно стало. В момент, когда осознал, что натворил, понял: друг друга мы с тобой потеряли.
        Из-за двери не было никаких звуков, но я не стал проверять, слушала ли Дина.
        - Папа раком болел, я нужен был ему, но находиться рядом после этого предательства… Я отправил себя в изгнание от семьи. С Владой после того случая ничего не было, клянусь. Но она после моего возвращения не оставляла попыток. Отец в своей последней воле просил приглядывать за ней, и я старался. Вину искупить хотел. Но она реально на шею мне села, а после того, что ты рассказала… Я ей голову за тебя и сына оторву!
        Я глубоко вздохнул, успокаиваясь, и сел прямо на плитку.
        - Дина, прости меня. Прости, что усомнился. Прости, что не дал объяснить. Все эти годы меня отравляло знание, что ты…
        - Предала? - услышал сверху. Голову задрал и слабо улыбнулся.
        - Что никогда не любила. Мне так больно от этого было. Я знаю, это не оправдание моего поведения, но я уверяю, если бы ты сказала, что беременна, никуда бы тебя не отпустил. Ни за чтобы не отправил на аборт. Никогда.
        - Это уже неважно. Что сделано, то сделано.
        - Дин, ты ведь не веришь бредням Влады?
        - Она откуда-то узнала, что Матвей твой, - задумчиво проговорила.
        - Поверь, не от меня. Ума не приложу, кто рассказать мог. Узнаю у дяди Толи, мало ли… - потом ладонь ее поймал и к губам приложил. - Дин, я когда ответил на звонок и увидел тебя с мужем, думал сдохну. Решил, что ты снова не меня выбрала. Понимаю, и сейчас тоже, что обязан принять любое твое решение. Что обещал тебе это, но быть отвергнутым так больно.
        - Я не собиралась возвращаться к Жени, - сухо проговорила Дина. - Мы ругались, потом я почувствовала укол, что дальше - не помню. Он что-то дал мне, что-то расслабляющие.
        - Сволочь! Убью! - вскочил я.
        - Возможно, я действительно с ним переспала. Я не помню, а он не признается, но и не отрицает.
        - Да похер вообще!
        - А раз похер, то успокойся. Знаешь, Женя затеял это, оказывается, чтобы понять, нужна ли я тебе. Говорил, что он примет меня любую. А ты вряд ли. Он оказался прав.
        - Дин, я больше не совершу такой ошибки. Клянусь, не совершу. Я не прошу понять и простить, но дай шанс узнать тебя. С сыном попробовать друзьями стать. Я не буду требовать, чтобы папой называл. Чтобы Савина забыл. Я только хочу попробовать заново завоевать ваше доверие.
        - Максим, сейчас я хочу побыть одна, - взвешивала каждое слово. - Без мужчин. Я подала заявление на развод, и никаких новых отношений сейчас не желаю.
        Я кивнул. Так мне и надо. Заслужил.
        - Понял и принял.
        - По поводу Матвея: в понедельник мы с ним улетаем в Сочи на три недели. Агентство будет продолжать вести вашу социальную программу, если ты не решил разор…
        - Конечно, нет, - не дал договорить. - Целых три недели… Я могу поехать?
        - Нет.
        - Ладно, давай так: могу ли я прилететь в Сочи и попробовать с Матвеем наладить общение? Дин, три недели: он и так меня не знает, а так еще забудет.
        Она задумалась, кусая губы, и на меня напряженно поглядывая.
        - Обещаю: никаких намеков, взглядов. Никаких двусмысленностей в отношении тебя.
        - У нас свободная страна: я не могу тебе ничего запрещать, - и Дина ушла, захлопнув передо мной дверь. Я счел это не самым плохим сигналом.
        Мы с Дюймовочкой не так много общались в повседневной жизни, в быту. Только страсть и бизнес. Возможно, удастся узнать нас сегодняшних.
        Утром я позвонил Владе и пригласил к себе. Да, именно так. Я ей обещал устроить променад: от моей квартиры будет самое то! Если, конечно, не придушу стерву.
        - Максик, привет, - промурлыкала, проходя в гостиную. - Не ожидала твоего звонка.
        - Отчего же? - холодно улыбнулся.
        - Мы так плохо расстались в последний раз, не закончили совсем…
        - Ты какого черта к Дине поехали? На Матвея кидалась зачем?
        - Пожаловалась уже?! Макс, - резко развернулась, - они же разводят нас! Да если бы она залетела от тебя много лет назад, то сразу прибежала бы! Кто бы такое скрыл! Ты ведь богатый мужик!
        - Ну это не твое дело.
        - Я о тебе забочусь.
        - Слышь, Влада, что тебе нужно от меня, а? - сменил тон на более интимный. Влада сразу уловила перемену во мне и по-кошачьи шагнула ближе.
        - А ты не знаешь…
        - Что, так охота ебаться? - и руку под юбку запустил, бедро погладил.
        - Охота, - и потерлась о мои пальцы. - С ума сойти, как охота трахаться.
        - Разденешься передо мной? - шепнул властно. Влада взялась за дело рьяно. Была бы умнее, заметила бы, насколько противно находиться рядом с ней. Была бы не блядью, не разделась бы перед пасынком.
        Когда не осталось даже узкой полоски трусов, поманил Владу к себе. Она руки раскинула, обнять хотела, но я схватил ее за белобрысые патлы и в лицо прорычал:
        - Готова, сдохнуть?
        - Ой! - вскрикнула Влада.
        - Кто тебе рассказал про Матвея? - и еще крепче схватил за волосы. - Быстро отвечай!
        - Ее муж! Савин!
        - Спелись, значит. - Вот твари! Оба!
        - Я хотела как луч…
        - Заткнись и слушай очень внимательно: если еще раз подойдешь к Дине или моему сыну, то сдохнешь от передоза. Или твоя машина в аварию попадет. Дом сгорит, и ты вместе с ним. Я объявлю тебя сумасшедшей и лишу всего. Будешь кашу с таблетками жрать и слюну в дурдоме подтирать. Ясно?
        - Ясно, - выдавила Влада.
        - Отлично. Теперь вали, - и потащил ее к выходу.
        - Ты что, не в себе! Я же голая!
        - Ты же мечтала свои сиськи-письки продемонстрировать. Вперед - и выбросил ее в коридор. - Минута, чтобы убежать, потом вызываю охрану. Прикажу им во все дырки тебя отыметь. Ты долго, очень долго не захочешь трахаться.
        Я захлопнул дверь и набрал дядь Толю. Можно было бы тупо поехать к Савину и выбить из него дурь, но, боюсь, Дина не оценит порыв. Не любит она, когда в ее дела лезут. Тоньше нужно быть. Изящней. И тем не менее делать что-то нужно.
        - Дядя Толя, мне нужно нарыть на этого Савина все: любовницы, любовники, что ест, чем в туалет ходит. Если компромат найдете - отлично будет.
        - Так, может, грохнуть его? - хмыкнул он.
        - Пока рано. И еще: поставь человечка у дома Дины. Пусть охраняет. Только ненавязчиво.
        - Считай, готово.
        - Спасибо, дядь Толь.
        - Это моя работа. Я уже заскучать успел. Думал, на пенсию идти.
        - Рано пока.
        Глава 41
        ЖЕНЯ
        Я ждал их у кассы парка. Матвей пол-лета просил отвезти его покататься на аттракционах. Получилось, когда мама с папой решили развестись. Мама решила. Я вроде бы и готов был, но вышло неожиданно. Наверное, к разрыву со своим сердцем не подготовишься. Это всегда остро и больно.
        - Привет, - сказал, когда моя семья оказалась рядом. Дина держалась холодно, но спокойно. Матвей руки в карманы спрятал, шею втянул, на меня несмело поглядывал.
        - Привет, - поздоровался все-таки. Я на Дину взглянул остро: рассказала. Только не ясно всю правду, или частично.
        - Куда пойдем? - взлохматил светлые волосы, сбрасывая неловкость и напряжение. Между мной и сыном, естественно. Дина выглядела ледяной и недоступной. Королевой. Безусловно королевой. - У нас безлимит.
        У Матвея глаза азартом блеснули, но сперва на мать взгляд бросил. Дина едва заметно кивнула.
        - На ладью!
        - Не сильно круто? - сдвинул брови я. Не хотелось бы в рвоте сидеть. Матвей плечами пожал: мол, я выбрал, но решать тебе. Ладно. - Держи, - и коробку с телефоном протянул. - Обещанный.
        - Вау! - воскликнул. - Спасибо!
        Дина за эти пять минут не проронила и слова. Конечно, я надеялся на беседу. Я ведь и эту встречу использовал как предлог, чтобы ее увидеть. И буду использовать, пока есть смысл.
        Мы прокатились на ладье. Я чуть новых седых волос не приобрел. В мудях уж точно.
        - Давай в лабиринт сам, мы с мамой рядом подождем, - когда Матвей ушел, к ней обратился: - Рассказала?
        - Да.
        - Про что именно?
        - Про развод и про Барсова.
        - Ясно. Понятно, почему Матвей такой зажатый.
        - Матвей был бы еще более зажатым, если бы рассказала о всех твоих подвигах, - равнодушно бросила. Дина даже не смотрела на меня.
        - Если так противно рядом быть, зачем пришла?
        Она повернулась и взглядом меня припечатала:
        - Потому что не оставлю тебя с ним. Я тебя не знаю. Я тебе не доверяю. Ты мне чужой.
        - Хочешь узнать?
        - Нет.
        - Красавица моя…
        - Не смей меня так называть! - гневно прервала. Даже люди, стоявший неподалеку, обернулись. Все довольные и веселые, деток на выгул привели, а между нами грозные и тяжелые тучи повисли. - Я не твоя!
        - Пока еще моя.
        - Нет, Савин, ты потерял меня, когда предал в первый раз. Все, что после - фикция. Развод - закономерный итог, жаль запоздалый.
        - Я любил и люблю тебя, Дина.
        - Ты с Настей в постель ложился от большой любви ко мне, да?
        - Да. Еще из страха.
        Дина округлила глаза, видимо, считая это наглой ложью. Нет, на этот раз я хотел рассказать правду. Без прикрас.
        - Дина, я ненормальный. Я совсем не такой, каким ты всегда меня считала. Я расчетливый и хладнокровный. Я всегда использовал людей. Всех без исключения. Часто женщин. Я влюблял их в себя и спал с ними, но не потому что мне этого действительно хотелось. Нет. Мне нравилось ими манипулировать. Мне нравилось добиваться своих целей. И мне совершенно плевать было на средства. Я подставлял их, делал гадости и подлости, если требовалось.
        - И как же ты меня использовал? - сглотнула Дина. Видимо, не ожидала такой правды.
        - Тебя не использовал, - покачал головой. - Тебя я любил. Даже сына твоего полюбить пытался. Не скажу, что вышло. - Дина тяжело и громко промолчала. - Но я привык к Матвею. Вы - моя семья. Я всегда боялся вас потерять. Тебя потерять. Так боялся, что контролировал каждый твой шаг, все хотел знать. С Настей связался из-за этого.
        - А я гадала, откуда ты все всегда знаешь! - горько воскликнула. - Но даже представить не могла вас вместе. Женя… Женя, тебе к специалисту нужно. Это ненормально. Ты болен, Жень. Понимаешь?
        - Наверное, - медленно кивнул. - Я не умею по-другому. Пытался, но не вышло. Дина, - и я поймал ее руку, к губам приложил, - я только с тобой живым себя чувствую. В принципе чувствую. Понимаю, что человек, когда ты рядом. Прости, любимая. Прости. Дай шанс и я постараюсь быть…
        - Верным? - саркастично подсказала и выдернула руку. - Нет, Женя. Это конец. Больше рядом с тобой я не чувствую себя женщиной. Ты осквернил и унизил меня.
        - Мам! - к нам бежал Матвей. - Смотри, что выиграл в лабиринте.
        - Молодец, - она рассмотрела расписной пряник. - Матвей, прощайся с папой.
        - Но…
        - Нам вещи собирать еще.
        - Вещи? - уточнил я.
        - Да. Мы летим в Сочи.
        - Ясно.
        Кажется, я действительно потерял ее. Дина не чувствовала себя рядом со мной женщиной. Больше не хотела. Я стал ей омерзителен. Ждал ли, что поймет меня? Нет. Нормальному человеку не дано. Но надеялся, что Дина хоть чуть-чуть на одной волне со мной. Видимо, таких женщин не бывает. Один. Опять один.
        Весь вечер я тупо переключал каналы, не на чем не задерживаясь. Большой, тихий, мертвый дом. Я отвык от одиночества. От внутреннего. В моей душе давно звучал голос жены. И Матвея тоже. Пахло нехитрым, но вкусным обедом и было тепло, словно пледом холодной ночью накрыли. Сейчас было тихо. И снаружи, и внутри. Никак.
        В дверь позвонили. Я не спешил открывать. Никого не жду. Затем постучали. Снова позвонили. Пришлось подняться.
        - Мы можем поговорить? - робко спросила Настя.
        - Нет, - и дверь захлопнул.
        Она стучала, звонила, на телефон вызовы бросала. Я держался минут пятнадцать, потом психанул.
        - Что ты доебалась до меня?
        Настя глаза ошеломленно распахнула и рот открыла. Неужели после всего будет удивляться, что я матом ругаюсь.
        - Можно войти? - и обернулась, показывая, что такими темпами соседи будут в курсе всех подробностей моей личной жизни. Я нехотя отошел от двери.
        - Ты один? - тихо спросила.
        - Неужели к Дине приехала? - едко поинтересовался и упал на огромный диван: пульт взял и принялся снова переключать каналы.
        - Нет, к тебе, - стала рядом, над душой прямо. - Давай приготовлю что-нибудь, по дому помогу, рубашки поглажу. Ты ведь мужчина, за тобой уход нужен.
        - Отсосешь? - равнодушно поинтересовался, глядя на яркую картинку в телевизоре. Странно, смотрю, а на что не вижу. Мозг отказывался фиксировать.
        - Жень, ну зачем ты так…
        - Не хочешь, как хочешь.
        - Почему не хочу… - и на колени мне села. - Я всего тебя хочу.
        - Ты мне не нужна, - я снял ее с себя. - Неужели не понимаешь? Без Дины терпеть тебя нет смысла.
        - Да забудьте ты о ней! - неожиданно взорвалась Настя. - Отпустить ее. Пусть будет счастлива. И ты будешь. Я позабочусь, - присела на пол и голову мне на колени положила. - Я люблю тебя, Женя. Неужели не видишь. Много лет люблю. Я готова всю себя отдать тебе. Только тебя любить. Посвятить всю себя тебе готова. За мной не нужно следить, вся твоя буду. А если гульнешь, не выгоню. Я взрослая, все понимаю.
        - Нет, - покачал головой, - не понимаешь. - Я обхватил ладонями круглое, вполне симпатичное лицо. - Мне никто не нужен. Никто. Особенно ты. Уходи, - и я оттолкнул от себя.
        - Я подожду, Жень. Ты просто еще не понял, что в нашем возрасте нужен человек, который понимает.
        Я остался один. Все я понял. Съездил документы подписал. Через месяц первое слушание. Есть ли способ вернуть жену? Вряд ли. Я больной. А ей здоровый нужен. Это самый строгий приговор. Пока мне слабо представлялось, как жить с ней в одном городе и не быть вместе. Потом подумаю. Сейчас нужно еще с Томой разобраться. Мой адвокат готовил иск в суд. Правда, он считал, что если отцовство докажет, то, даже не смотря на метод зачатия, алименты платить придется. Сейчас моя цель припугнуть ее хорошенько, чтобы неповадно было, а там прорвусь. Так, что там по телевизору. Первая кнопка вторая, третья и так по кругу…
        Глава 42
        ДИНА
        - Мам, чем помочь тебе? - я присела за стол на летней кухне. В воздухе уже плюс тридцать, хотя время всего восемь утра. Матвей с папой отправились на зарядку и утреннее купание, а я под вентилятором спасалась и с мамой новостями делилась.
        - Помогай перцы фаршировать, - и поставила передо мной целый таз болгарского красного и зеленого.
        - Куда столько?! - изумилась я.
        - Как куда? Вас кормить. Постояльцы на полупансионе у меня.
        И отец, и мать у меня на пенсии уже, но как уважающие себя жители Юга России в сезон зарабатывали, сдавая комнаты. Сейчас в Сочи много отелей, хостелов и гостевых домов, но у моих по старинке: табличка на заборе и душ на улице. Общий, естественно, но с бойлером. Прогресс!
        - Не ожидала я от Жени твоего, - вздохнула мама, фарш с рисом перемешивая. - Такой весь интеллигент. Правильный. Не пьет, не курит. С тебя пылинки сдувал…
        Он не курит и не пьет, только девушек… Вслух хулиганскую песенку петь не стала. Мама не оценит.
        - Ушла от него?
        - Угу. На развод подала.
        - Не торопишься?
        - Мам! - воскликнула удивленно. - Ты что, отговаривать меня собралась?!
        - Вот еще! Ты девка взрослая, сама разберешься. Я, единственное, за Матвейку волнуюсь. Возраст у него такой: все понимает, а сделать ничего не может.
        - Я рассказала ему про отца.
        Мама непонимающе на меня взглянула.
        - Про биологического, - уточнила.
        - Зачем?! - мама искренне не понимала.
        - Затем, что его настоящий отец хочет наладить с ним отношения.
        - И с тобой?
        - Ой, мам, - вздохнула, - все сложно.
        - Кто он хоть? Женат, пади? Что из себя представляет?
        - Зовут Максим. Не женат. Представляет из себя видного московского бизнесмена.
        - А чего не женат тогда? Говнистый, небось?
        Я промолчала. Что тут скажешь. Не женат, потому что не встретил никого, не полюбил. Это если не врал мне. А характер… Не ангел, конечно, но и не гад последний. Что-то среднее между брутальным дядей и эгоистичным мальчиком.
        Папа с Матвеем вернулись к завтраку, голодные и веселые. На блины набросились. После завтрака мы опять собрались на пляж. Родительский дом от моря недалеко, но пятнадцать минут топать пришлось. Солнце уже опасное, но у меня зонт и неугомонный ребенок.
        - Так, иди сюда, кремом тебя намажу. Полчаса и футболку наденешь, иначе домой.
        Мы пришли на городской пляж, заняли единственный свободный шезлонг; людей было много, очень шумно и тесно, но, казалось, в детство попала.
        Привет. Можно к вам?
        Прочитала и заозиралась. Макс. Нашел нас. Я ведь не запрещала ему приезжать, но вышло все равно неожиданно. Наверное, потому, что это будет первая встреча с Матвеем. Сын больше не говорил ни об одном из своих отцов, но Пончика мы привезли с собой. Его полюбил. Это уже хороший знак - подарок от Макса.
        Приходи
        Написала и отложила телефон. Матвей играл на берегу с галькой. Я настороженно оглядывалась.
        - Сынок, - позвала его. Нужно подготовить. - Помнишь говорила, что дядя Максим хочет подружиться с тобой?
        - Угу, - ответил, продолжая гору из камней сооружать.
        - Он тоже приехал на море. Дай ему шанс.
        Матвей глянул поверх моей головы и выражение лица стало очень серьезным. Я тоже обернулась. Макс.
        - Привет, - он улыбнулся мне и протянул руку сыну. - Здорова!
        - Я знаю, кто вы. Мама рассказала. Вы хотите быть моим папой?
        Я притихла, осторожно переводя взгляд то на одного, то на другого. Сын насупился и готовился защищаться. Максим, наоборот, был открыт и спокоен. Он ведь не знал, что Матвей в курсе. Не подготовлен, зато выглядел очень настоящим. Вообще поразительно, как они сейчас похожи были. Не столько внешне, сколько невербально.
        - Я бы очень хотел для начала стать твоим другом. А дальше - только тебе решать, - Макс снова протянул ему руку.
        Матвей колебался секунды три, затем пожал. Я медленно выдохнула. Начало положено.
        - Ты как, хорошо плаваешь?
        - Нормально.
        - Может, сгоняем до буйков и обратно? Сможешь?
        Матвей повернулся оценил расстояние и кивнул. Он действительно хорошо плавал.
        - Макс, - тихо позвала, когда к воде собрались, - осторожней там, ладно?
        - Обижаешь, - по-мальчишески улыбнулся и взгляд на моей груди остановил. - Красивый купальник.
        Я притворно губы поджала. Явственно слышалось, что похвалить он хотел определенную часть моего тела, одежда его не интересовала. Макс скинул футболку, подставляя солнцу мощную спину, рельефную грудь, татуировки. Матвей, кстати, бредил ими. У Жени и у меня не было, поэтому даже на будущее не обсуждали, а вот теперь, если Максу удастся увлечь сына, мне придется снова отбиваться от «маленькой татушечки». Придется снова в красках рассказывать, как это больно.
        Перекусили мы хрустящей барабулькой пахлавой и вареной кукурузой. Странно было видеть Барсова, финансиста и нефтяника, на пляже в Сочи, с водорослями в волосах и отпечатками каменной гальки на спине. Мы и сами редко отдыхали в России, а он и подавно!
        - Может, завтра в более спокойное местечко поедем? - предложила Матвею, но Макс сразу включился.
        - Не хотите в открытое море? - осторожно начал. - На яхте, удочки возьмем, маски и ласты.
        Матвей только плечами пожал. Конечно, он бы хотел. Любил он все морское, но, видно, стеснялся. А еще боялся обидеть своего другого отца.
        - Сынок, - в одиннадцать вечера мы уже укладывались спать, - нет ничего плохого, если ты примешь Максима как друга. Никто тебя не осудит.
        - И папа?
        Женя после своей исповеди ни разу со мной не связывался. Вполне возможно, он перестанет с нами контактировать после развода. Пока это не точно, но может быть и такое. И к этому нужно будет подготовить Матвея.
        - Главное, что ты должен помнить: твоей вины в этой ситуации нет. Ты можешь дружить и любить тех людей, которых считаешь достойными.
        - Я тебя люблю, мам.
        - А я тебя, - поцеловала его. - Ну все, спи. Я на диване.
        Так мы шаг за шагом сближались все втроем. Мне ведь тоже нужно было привыкнуть к мысли, что Барсов теперь в моей жизни как отец Матвея. Вел он себя соответственно: никак не показывал, что претендует не только на дружбу сына, но и на сердце мамы. Смотрел, правда, недвусмысленно, но это уже наше, взрослое.
        - Ну все дружок, кончились твои заплывы, - посмотрела на градусник с нешуточной тридцать девять и три. Знала, что не нужно было под дождем купаться. Тропический, теплый, круто. Вот тебе и круто.
        Я дала ему жаропонижающее, отпаивала, пока жар спадать не начал, и Матвей не уснул. Потом позвонила Барсову - отменить завтрашнюю поездку в аквапарк.
        - Привет, - сказала словно не виделись сегодня, - завтра не получится поехать в Лоо. У Матвея температура поднялась.
        - Что-то нужно? Может, лекарства привезти? - и Макс закашлялся.
        - Ты тоже?
        - Да все нормально. Завтра огурчиком буду.
        - Угу. Давай выздоравливай.
        Зная мужчин, лечение Макса закончится просмотром телевизора и, возможно, спать ляжет чуть пораньше.
        - Пап, можно взять твою машину ненадолго?
        Через десять минут заехала в аптеку, купила лекарства и поехала в «Редисон». Я отдавала себе отчет, как это будет воспринято, но не могла поступить по-другому. Или не хотела. Я ведь женщина, которая любит. Сердце, оно такое: ему нельзя приказать полюбить или разлюбить.
        Я помнила каждое слово из сказанного под моей дверью. Эта история с Владой отвратительна, но Макс наказал себя за нее. Если ты человек хоть чуть-чуть совестливый, то сам себя съешь за такое. А Барсов не бессовестный и слово держал. Он очень осторожно подбирал ключик к нашему сыну, и уже начало получаться. Матвей, естественно, не проявлял заметной благосклонности, но не агрессировал в его сторону.
        - В каком ты номере? - спросила отрывисто. На лифте поднялась и через две минуты постучала в дверь.
        - Приятный сюрприз, - открыл Барсов и улыбнулся, хотя выглядел болезненно. - Как Матвей?
        - Быстро в постель! - скомандовала я.
        - Что, так сразу? - приподнял бровь.
        Я легонько толкнул его в грудь и сунула подмышку градусник. Всучила стакан воды и сказала:
        - Рот открой.
        - Ой нет!
        - Давай-давай. - Я тоже не любила лекарства, но куда деваться!
        Температура высокая. Кашель сухой и неприятный.
        - Подними футболку, натру тебя.
        - Только если ты свою снимешь.
        - Тогда я пошла.
        - Ну ладно, ладно! - Макс стянул майку и позволил натереть себя пахучей звездочкой. Это я у мамы взяла!
        - Как Матвей? Говорил что-нибудь про меня?
        Я медленно водила пальцами по широкой груди и совсем потерялась в ощущениях.
        - Говорил, что ты не плохой.
        - Это уже не мало, - улыбнулся и накрыл мою руку. - Дина моя, соскучился так… - медленно вниз повел, через поросль жестких темных волос. У меня дыхание сбилось, когда поднырнул под резинку шорт и на вздыбленный член положил.
        - Горячий, - шепнула я. - Ты болеешь, Максим.
        - Давно и неизлечимо, - ладонь мою так и не отпустил, а я не выдернула. Я женщина, совершенно обычная, меня тянуло к этому мужчине. Я хотела не просто секса, я хотела секса с Барсовым. Правда, не уверена, что сейчас подходящее время.
        - Мне домой нужно, - произнесла тихо, не прекращая движения рукой. - Мне нельзя болеть…
        Макс дышал прерывисто, весь напряженный, моя ладонь словно по стальному поршню ходила. Первая капля удовольствия смазала рубиновую головку. У меня у самой дрожали руки и ноги, а трусики выжимать можно. Банально, но факт. Макс интенсивно толкался в мою руку, готовый финишировать, а пальцем пробрался под мои шорты и рассекал влажную плоть, остро цепляя возбужденный клитор. Мы не отрывали глаз друг от друга: хмельной, лихорадочный взгляд - уверена, у меня такой же.
        Низ живота скрутило сладким спазмом. Оргазм разошелся по телу мягкой волной. Мне было хорошо. И я хотела подарить сказку Максиму. Склонилась над ним и губами обхватила тугую головку. Пара ловких движений языком, и густое семя растеклось по нёбу.
        Макс попытался привлечь меня к себе, не готовый довольствоваться малым, но я выкрутилась и встала. Будем считать это частью лечебной терапии.
        - Выпей парацетамол и ложись спать. Пей побольше, ладно? Завтра позвоню.
        - Уйдешь, как мимолетное видение?
        - Не забыл Пушкина? - хмыкнула я. Когда он завоевывал меня в первый раз, то читал под окнами моей общаги стихи. Это было неожиданно. Мажор и боксер читает Пушкина.
        - Я помню чудное мгновенье:
        Передо мной явилась ты,
        Как мимолетное виденье,
        Как гений чистой красоты.
        В томленьях грусти безнадежной,
        В тревогах шумной суеты,
        Звучал мне долго голос нежный
        И снились милые черты.
        Шли годы. Бурь порыв мятежный
        Рассеял прежние мечты,
        И я забыл твой голос нежный,
        Твои небесные черты.
        В глуши, во мраке заточенья
        Тянулись тихо дни мои
        Без божества, без вдохновенья,
        Без слез, без жизни, без любви.
        Душе настало пробужденье:
        И вот опять явилась ты,
        Как мимолетное виденье,
        Как гений чистой красоты.
        И сердце бьется в упоенье,
        И для него воскресли вновь
        И божество, и вдохновенье,
        И жизнь, и слезы, и любовь. Я люблю тебя, Дина.
        - Спокойной ночи…
        Я вышла, но вместо того, чтобы уйти, к двери спиной прислонилась. Я была не готова к важным решениям, но если двигаться медленно и четко выверенно, то возможно мы куда-нибудь придем.
        Глава 43
        ЖЕНЯ
        Я только закончил со сложным имплантированнем, заварил чай с жасмином, а нужно еще подготовиться к собеседованию: впереди три кандидата на роль моего помощника. Я решил, что рассмотрю парней. Устал я от баб.
        - Савин слушает, - ответил на рабочий звонок.
        - К вам посетитель: Влада Барсова.
        Не ожидал после последней встречи. Что забыла у меня? А хотел ли я вообще знать? Не особо, но если эту отшить, скандал устроит.
        - Проводите госпожу Барсову.
        Я принялся за свой чай: что время терять, да и не остыл пока. Кабинет свой внимательным взглядом окинул: пока еще не решил точно, но есть мысль перебраться на вторую Родину, в Прагу. Когда развод с Диной станет суровой реальностью.
        - Тук-тук, - Влада вошла с широкой улыбкой и очень хорошим настроением. Совсем не походила на ту истеричку, которая в меня фотографией запустила. Белоснежный брючный костюм, светлые волосы красиво завиты и отброшены на спину, губы ярко накрашенная розовым блеском. Неужели меня очаровывать собралась? С чего вдруг?
        - Тебе идет белый халат, - промурлыкала и приблизилась к столу. - Давай мириться? - и уверенно оседлала меня. - Жень, ну что мы как маленькие, давно пора познакомиться поближе, - к губам моим потянулась. Не, я пас! Боюсь, потом яд отсасывать придется, а у меня ноль кандидатов.
        Я резко обхватил ее бедра и усадил на стол:
        - Спасибо за предложение, но не сегодня.
        - Не пойму, что вы нашли в ней? - сощурилась Влада. - Мордашка симпатичная, фигурка неплохая, согласна. Но ведь ничего особенного же. А вы с Максом есть готовы с ее рук. Она что чудеса акробатики в постели показывает?
        - Ты вроде замужем была, а не знаешь, что секс далеко не главное.
        - А что же?
        Я подцепил ее подбородок. Влада подалась навстречу, губы облизнула. Она не столько хотела секса, сколько желала, чтобы выбрали именно ее.
        - Ты не поймешь.
        - Отчего же? Вроде не дура.
        - Не дура. Просто пустая. Тебя же как куклу набить можно, чем угодно. Ты в мир этот что привнесла?
        - А ты чем лучше, а?
        - Ничем. Я такой же. Поэтому и люблю Дину. Она лучше всех, кого я знаю.
        Влада фыркнула громко и презрительно скривилась. Спрыгнула со стола, одернула пиджак и на меня недовольно взглянула.
        - Я была лучшего о тебе мнения, а ты такой же слюнтяй, как и большинство мужиков.
        Если хотела зацепить меня, то не мимо.
        - Сочту за комплимент, - и поднялся. Пора выпроваживать вдовушку. - Это все, что ты хотела мне предложить?
        - Нет, - она повернулась и была на удивление собранной. Никакого намека на секс. - Есть люди, которые хотят свалить Барсова. Они предложили рабочую схему. Хочешь поучаствовать в потоплении Титаника?
        - Я думал, ты хочешь пасынка себе, а не без штанов оставить.
        - Он меня унизил, - Влада мстительно сверкнула глазами. - Я хотела играть на его стороне, а теперь примкну к тем, кто хочет уничтожить Максика.
        - А я здесь причем? - нахмурился, реально не догоняя.
        - Понравился ты мне, Жень. С тобой хотела победу разделить.
        Я выгнул бровь. Странная мотивация, да и симпатиям Влады грош цена. Скорее ей дурачок нужен, кого подставит в случае чего. Но даже если это не так, иметь дел с Барсовой нельзя. У такой на крючке сидеть - упасите меня зубные протезы.
        - Благодарен за доверие, но воздержусь.
        - Не хочешь, как хочешь…
        Глава 44
        ДИНА
        Через три недели мы вернулись в Москву. Матвей не захотел до конца лета оставаться у бабушки. Меня бросать одну. А может с новым другом расставаться надолго? Не могу сказать, что они с Максом сильно сблизились, по-родственному так, но сын больше не воспринимал его воинственно. Да и на фоне отсутствия общения с Женей, внимание Барсова воспринималось позитивней. Пластичная детская психика компенсировала одного важного мужчину другим. Неосознанно, конечно, но так устроены защитные механизмы нашего мозга.
        - О чем думаешь? - спросил Макс, пока мы ждали Матвея, покорявшего «Молот». У нас сегодня был поход в парк развлечений и по совместительству свидание. Мы хорошо вместе отдохнули и решили попробовать общаться в таком же формате в Москве. Узнать друг друга. Всем вместе. Я даже позволяла Максу робко брать меня за руку. У меня одна жизнь, и я хочу попробовать прожить ее счастливо. С мужчиной, от которого кружится голова. С отцом моего сына. С любовью, которая прошла через всю мою жизнь. Я не однолюб и не могла похвастаться тем, что пронесла это чувство незамутненным. Нет, у меня были отношения и брак. С Женей любовь совсем другой получилась, но тоже настоящей. Сейчас от нее ничего не осталось, даже банального уважения. С Барсовым чувства тоже потрепанные, но все еще живые.
        - Мне на работу завтра выходить. Нужно Матвею досуг организовать. Я ж не оставлю его с Пончиком дома, - посмотрела на Максима. - Няню он категорически не хочет, да и дорого.
        Барсов бровь приподнял. Да, денег брать у него я не хотела. Он не настаивал. Помогал ненавязчиво, деликатно. Как сейчас.
        - Матвей, ты ж футбол любишь?
        - Конечно! Только сейчас не сезон.
        - Я знаю, где тренировки все лето идут. Только там целый день нужно трудиться. Академия «Ювентус», слышал, может?
        - Слышал что-то, - проговорил осторожно.
        - Ну как, готов тренить, или няню?
        Матвей на меня посмотрел - я медленно кивнула, позволяя ему самому решить.
        - Готов!
        Я не стала выговаривать, что это очень дорого. Там тренировки пятьдесят тысяч в месяц стоят в сухом остатке. Если хочет решить этот вопрос, пусть решает. Мужчина же. И Матвей мужчина. Вот и пусть договариваются по-мужски. Так у них лучше выходит. До нежностей пока еще рано.
        - Ты не против, что я так нахрапом влез?
        Матвей уже прошмыгнул домой, а мы застыли на пороге. Мне особо и пригласить Макса некуда. Да и рано еще. У нас первое свидание.
        - Нет. Наоборот, благодарна. Матвей доволен, это главное.
        Макс провел костяшками пальцев по моей щеке и к волосам скользнул. Бедрами прижал меня к стене и губы нашел.
        - Дина, я не могу уже терпеть… - шептал, между поцелуями. - Хочу засыпать с тобой и просыпаться… Чтобы Матвей с Пончиком будили нас по утрам… Дин, люблю тебя…
        - У нас только первое свидание, - нехотя разорвала поцелуй. - Пока, - и дверь закрыла. Улыбнулась совершенно глупо, прислонившись к ней. Наконец в жизни наладилось, дышать полной грудью получалось, легкость на сердце. Казалось, что все плохое в другой жизни осталось. Но у судьбы свои планы…
        Завтрашний день принес две шокирующие новости: первая, Катя Полонская попала в жуткую аварию. Вторая, поразила своим появлением уже вечером.
        Утром Макс заехал за Матвеем и повез его в академию. Это была их первая совместная поездка, без меня в качестве буфера. Честно, я боялась, что сын откажется: вечером он спрашивал про Женю, и я не знала, что сказать. На связь он не выходил. Ни с кем из нас. Сама звонить и просить поговорить с Матвеем - ни в коем случае! В моей жизни Савина не будет. Я знала, что, потеряв меня, он самоустранится. Матвей не его сын и, очевидно, что отцовские чувства у него неотделимы от чувств ко мне. Закончилось одно - и другому конец. Не вижу смысла оживлять дохлую лошадь. Да, для моего сына поначалу так будет тяжелее, но я как могла смягчала эту потерю. И Максим тоже.
        - Отвез Матвея. Все хорошо, - с улыбкой отчитался Барсов. Я не видела, конечно, но чувствовала. - Дин, ты как? - а он ощущал мою тревогу.
        - Не очень. Моя подруга в аварию попала. Я собираюсь в больницу ехать. У нее большой срок беременности… Не знаю, как там все…
        - Жди меня в офисе. Я тебя отвезу. Не плачь, Дюймовочка.
        Пока ждала, со своими ребятами разбирали задачи на неделю. Нам вдвойне пахать нужно, чтобы Катя хотя бы о работе не волновалась.
        - Саша, документы на тебе, ладно? Печать у меня в тумбочке, ключ знаешь где.
        Барсов подъехал, идти нужно.
        - Буду через пару часов.
        Я села в машину к Максу. Обреченно посмотрела на него, и он заключил меня в медвежьи объятия. Запахом жаркого тропического лета окутал, мягкими губами напористо прижался, языком зубы раздвинул и подарил кусочек счастья.
        - Это жена Полонского. Катя.
        - Катя что? - нахмурился Максим. - Она в аварию попала?!
        - Она и Вадим. Не знаю подробностей… Не знаю…
        - Вот черт! - Макс потрясенно головой тряхнул, и я вспомнила рассказ Кати про их роман. Возможно, это до сих пор не по-дружески волновало Барсова. Но докапываться не стану, не до того сейчас.
        - Дина, я ведь знаком с Катей.
        Я пристально посмотрела на него. Неужели расскажет сам? Зачем? Для него это важно? А для меня? Не держать же ему отчет за всех женщин, что были за долгие годы. Но подруга… Один уже переспал с самой близкой.
        - Мы были близки. Недолго совсем. Дин, ты не думай только, что у нас с Катей осталось что-то. Но я действительно беспокоюсь. Она очень хороший человек.
        - Почему ты рассказываешь мне? - оборонила тихо.
        - Не хочу, чтобы между нами остались недомолвки. И дружбу вашу рушить не хочу. Такие секреты до добра не доводят. Они как ружья на стене: выстреливают в итоге. Нужно разрядить его лично.
        - Я знаю, Макс. Катя мне рассказала. Мы действительно с ней очень близки.
        Мы приехали в перинатальный центр, машину бросили на аварийке и бросились в регистратуру. Естественно, в послеродовое нас пускать не хотели. Но удалось пробиться к Вадиму. Он как роженица там же прописался.
        - Выглядишь стремно, - вынес вердикт Макс, увидев Полонского со сломанной ногой, рукой и перебинтованной головой.
        - Я выгляжу фигово только сейчас, а ты всегда, - не остался в долгу Вадим.
        - Да перестаньте! - осадила их. - Ты как вообще? Как Катя? Малыш?
        - По-разному, но слава богу живы. К Кате пока нельзя. А сын… - Вадим замолчал, сжав челюсти. - Он такой крошечный. Мне так страшно… Не прощу себе: если с женой или сыном…
        Мы проговорили полчаса, потом нас выгнали. Полонский пообещал позвонить, как Кате разрешат посещения. А я заверила, что по поводу рекламной компании пусть даже не думают. Все на себя беру. С Максом они только сдержанным взглядами обменялись. Нет, этих мужиков помирить нереально.
        К вечеру я была без сил, дорабатывала день на автомате, поэтому совершенно не приготовилась к приходу любовницы мужа. Первой или второй - даже не знаю.
        - Дина, тут к тебе посетитель, - к моему столу подошла Кристина. Я глаза от монитора оторвала и буквально с отвисшей челюстью на Тамару уставилась.
        - Какая поразительная наглость! - я отъехала в кресле и скрестила ноги, рассматривая любовницу Савина. Бесстрашная особа.
        - Здравствуйте, Дина Владимировна, - кротко произнесла она. - Я хотела поговорить с вами.
        - А есть, о чем?
        - Я беременна от вашего мужа.
        Что?! У Жени будет ребенок? А-ха-ха, хотел, чтобы я родила, а по-настоящему над Томкой старался. Вот мерзавец!
        - Ну так к нему и иди. Я при чем?
        Тома смотрела на меня большими влажными глазами, затем вообще разрыдалась.
        - Дина, помогите! Ко мне его адвокаты приезжали. Запугивали. Тюрьмой угрожали!
        Я растерялась. Ничего не понимаю! Мне так страшно!
        А мне плевать. Надоели они мне все. Устала я.
        - Никогда не думала, что Евгений Борисович такой жестокий. Я думала, он меня любит, если забеременею, то женится. А он…
        О да! Савин оказался ларчиком, который хранил много секретов.
        - Поговорите с ним! Он только вас слушает и ценит.
        Все-таки девица без комплексов! Она реально меня Матерью Терезой считала?! Трахалась с моим мужем, залетела от него, а теперь просить помощи обманутой жены! Ну ни фига себе!
        - Я на Евгения Борисовича никакого влияния не имею. Мы разводимся. Уж простите, - не сдержала сарказма, - не хочу больше видеть и слышать ни его, ни вас. Ни прочих его любовниц.
        - Любовниц?! - ахнула она.
        Я только криво улыбнулась.
        - Прощайте, Тома.
        - Вы не поможете мне?
        Я только головой покачала. Ничего не хочу знать о них.
        - Вы тоже жестоки, - всхлипнула Тома.
        - А в этом мире по-другому никак, - ответила я. Хотелось бы быть доброй, отзывчивой, всепрощающей, но тогда люди тебя с дерьмом смешают. Как меня.
        Тома ушла. Я поднялась и к окну подошла. Увидела черный гелендваген, а рядом Анатолия Константиновича. Ко мне?
        Нет. Он подошел к Томе, разговор начал, а потом заднюю дверь распахнул. Я явственно увидела часы Барсова. А что происходит вообще?! Естественно, я позвонила ему! Манипуляции за моей спиной - больше не позволю!
        - А ты где? - сходу спросила.
        - Под твоими окнами.
        Не врет, однако.
        - И?
        - Я перезвоню, Дюймовочка.
        Он сбросил вызов и уехал! Вот так просто! А ему что от Томки нужно?
        Глава 45
        МАКС
        - Здравствуйте, Тамара, - я доброжелательно протянул ей руку. - Меня зовут Максим Барсов.
        - Кто вы? - спросила, шмыгая носом. Видимо, с Диной у них состоялся неприятный разговор. Неудивительно. Я узнал много интересного о Томе и ее начальнике Савине.
        - Я хочу стать вашим другом. Я знаю о ваших проблемах с Евгением Борисовичем Савиным.
        - Я беременна, а он… - Тома заплакала.
        - Позвольте помочь вам? - заботливо произнес. - Вам нельзя волноваться.
        - Почему вы хотите мне помочь? - подняла на меня мокрые глаза.
        - Тома, я помогу вам, но мне нужна информация о Савине и его махинациях с поставками и таможней.
        - Вы знаете? - удивилась она.
        - Знаю, - кивнул я. - Еще знаю, что он может на вас повесит огромную растрату. Нельзя этого допустить. Вам о ребенке думать нужно.
        Покрасневшие глаза забегали по салону, ко мне возвращаясь. Тома сомневалась. Боролась со своим чувством к будущему отцу и обидой на него же. Очевидно же, что к Дине ходила не от хорошей жизни.
        - Хорошо. Расскажу все. Документы отдам, остались у меня кое-какие, но мне нужны гарантии.
        - Какие? - мягко спросил. У меня уже скулы сводило от улыбки. Внешность у меня располагающая, а вот габариты давили.
        - Мне нужны деньги. У меня нет сбережений, а Женя не будет помогать. Я боюсь тюрьмы и хочу уехать. Сама растить буду…
        - Конечно, - я достал телефон и набрал сумму. Тамаре показал.
        Судя по взгляду, расклад ее устраивал. Она стала очень сговорчивой и словоохотливой. Мы накручивали круги по Садовому кольцу, и я под запись вникал в серые схемы Савина. Воспользуюсь ими, если еще раз испоганит жизнь мне и моей семье: Дине и Матвею.
        - Тома, куда вас отвезти?
        Я рассчитался с ней и высадил у метро. Она решила вызвать такси. Больше не доверяла мужчинам. Так даже лучше. Быстрее с Диной встречусь. Кажется, она не в восторге от моей беседы с Тамарой.
        Я позвонил Дюймовочки три раза, прежде чем она взяла трубку.
        - Дин, ну ты чего?
        - Ты уже закончил с Томочкой? - едко поинтересовалась.
        - Закончил, и хочу обсудить это с тобой.
        - Я еду за Матвеем.
        - Давайте вместе поужинаем?
        - Как у тебя все просто! - Дина злилась.
        - А почему должно быть сложно? - я был спокоен. Понимаю, что ее напрягало. Она рассказала про измены Савина. Дядь Толя тоже много интересного нарыл. - Я люблю тебя, Дина. Мне никто не нужен.
        Вероятно, Савин тоже заверял в любви, но предавал. Я так не поступлю. Мне одна Дюймовочка нужна. Других женщин не надо.
        - Хорошо, - скупо согласилась Дина. - Заедь в магазин, купи продуктов. Я приготовлю ужин.
        Я ждал их с пакетами у подъезда. Потом такси возьму. Черт, как не хотелось уезжать, но у Дины в квартире реально не было для меня места. Она выставила ее на продажу, хотела присмотреть вариант в другом районе. А я молчал. Пусть у нее будет свой уголок. Если ей так спокойней. Но надеялся, конечно, что придет время, и мы переедем в наш общий дом.
        - Давно ждешь? - Дина целомудренно поцеловала меня в щеку. Значит, я не в такой уж немилости.
        - Не очень, - и руку Матвею протянул. - Здорово, чемпион? Как тренировка?
        - Нормально, - храбрился он, но видно, что измучен. - Завтра еще каратэ.
        Мы поднялись в квартиру. Я купил стейков, сосисок, бекон и очищенную картошку. Потом решил закинуть овощей и хлеба. Уже уйти хотел, но вспомнил про десерт. Ну и бутылка, вина лишней не будет.
        Дина пожарила мясо и сосиски, обкрученные беконом. Была очень благодарна, что картофель не нужно чистить. Мы поели втроем, как семья, с большим удовольствием.
        - Спасибо, мам, - Матвей поднялся. - Пойду полежу.
        - Ютуб посмотрю, - добавила Дина.
        - Я не долго, - и на меня взглянул, без улыбки, скорее робко, но замаскировано под дерзость. - Классный клуб, спасибо.
        - Ну? - Дина сложила руки на груди и посмотрела на меня со всей строгостью, на которую способна была.
        - Это Савин рассказал про Матвея Владе.
        Дина глаза закатила. Не удивлена.
        - После этого я решил, что мне нужно вас защитить. - Сейчас главное, чтобы не кричала, что лезу не в свое дело. - Во-первых, поставил охрану возле дома.
        - Что?!
        - Дин, я не хочу рисковать тобой или сыном, - шепотом произнес. - Сейчас Влада притихла, но я обдумываю варианты…
        - Какие? - нахмурилась Дина.
        Психушка, к примеру. Но так ведь не скажешь.
        - Депортация подальше, - обтекаемо назвал и максимально обаятельно улыбнулся.
        - А Тома?
        - Дядь Толя нарыл на Савина много интересного, - я бросил на нее пронзительный взгляд. Что Дина знала? А вообще хочет ли знать? Любовницы. Отмывание денег. Налоги. Махинации с таможней.
        Дина не стала расспрашивать. Ее право. Да и у меня не было желания эту грязь на нее вываливать.
        - Я не буду использовать компромат, если он не будет мешать жить тебе и Матвею.
        - Тома беременна от него, - сухо заявила Дина.
        - Да, но Савин не желает ничего знать. Я в обмен на информацию дал ей денег.
        - Ясно.
        - Любимая, - быстрый взгляд на прикрытую дверь, и я усадил Дюймовочку к себе на колени, - я понимаю, что тебе неприятно. Но пусть лучше она исчезнет из нашей жизни. Кто знает, что там у нее в голове. Лучше пускай подальше будет.
        - Я так устала от них. Ото всех, - и в волосы мне пальцы запустила, голову на плечо положила. Я коснулся губами сладкой кожи. Хочу ее, не могу. У нас секса пока еще не было, поэтому я жил с перманентным стояком. В соседней комнате сын, поэтому никаких дел. Мариновала меня Дюймовочка. За все мои косяки.
        - Позволь заботиться о вас, любимая… - шептал, целуя ее волосы. - Дин, я спросить хотел: когда мы все будем готовы, ты одобришь, если я признаю Матвея сыном по закону? Я много работал, есть, что оставить, а он мой первенец.
        - Пока об этом рано говорить, - осторожно подбирала слова Дина. - Ты имеешь на это право…
        - Дин, да не в правах дело. Я хочу стать с вами настоящей семьей. Примите?
        Она не ответила, но поцеловала меня так страстно и долго, что в животе бабочки запорхали. Надеюсь, это знак, что можно доставать обручальное кольцо. Возможно, завтра.
        - Давайте в пятницу вечером махнем в Сколково: бассейн, шашлычок, вечером баня.
        - Я подумаю, - кокетливо улыбнулась. Значит, поедем!
        Тогда я думал именно так, не подозревая, где придется провести вечер…
        Глава 46
        ДИНА
        На понедельник у нас с Женей было назначено первое слушание в суде. Сомневаюсь, что судья разведет нас одним днем, но надежда тлела в душе. Женя совершенно пропал с радаров. Это ведь хороший знак? Смирился? Разлюбил? Может, увлекся кем-то новым? Или старым? Настей, к примеру. Она тоже не пыталась выйти на связь: стыдно, или утешает моего почти бывшего мужа? А важно ли это?
        Нет. Мне просто хотелось оставить старую жизнь со всей грязью и начать новую. Теперь верила, что у нас получится. Да, не просто. Матвей принял Максима как «дядю». Хорошего и доброго дядю. Но ни как отца. Я надеялась, что пока. Ведь Москва тоже не сразу строилась. Макс готов довольствоваться малым. Его не воспринимали с агрессией - уже достижение! Я мурыжила взрослого и горячего мужчину, оставляя без интима - терпел. Я верила, что он не спускал пар в чужой постели. По глазам, жарким взглядам и обжигающим поцелуям чувствовала. Возможно, я совсем не разбиралась в мужчинах, ведь Савин обманывал меня годы! Но я не желала всю жизнь дуть на воду и бояться очередного подвоха. Я хотела верить Максиму, и я верила!
        Было уже шесть вечера. Пора ехать за Матвеем. У него сегодня каратэ. Ничего не предвещало беды. Я уже из-за стола вышла, когда услышала:
        - Всем оставаться на местах. ФСБ.
        Что?! Я побежала в приемную, но не успела: в наш опен-спейс ввалились пять крепких мужчин. Не по форме. С ничего не выражающими лицами. И жесткостью в каждом взгляде.
        - Кто вы?
        - Старший следователь Орлов, - он ткнул корочкой мне в лицо. - Отдел по борьбе с финансовыми преступлениями. Вы?
        - Савина Дина Владимировна, владелец агентства, - сиплым голосом проговорила.
        Орлов достал какую-то бумагу.
        - Постановление на проведение обыска.
        - На каком основании?! - воскликнула я и посмотрела на нашего главного креативщика, моего зама: - Саш, звони адвокату.
        Мы работали с одной конторой. Редко, но бывало.
        - Саша, давай! - крикнула я. Что он стоит такой ошарашенный! Понятно, что жесть, но действовать нужно!
        - Дина Владимировна, - улыбнулся Орлов, хищно так. - Советую вам не препятствовать. В нашем распоряжении документы, указывающие на причастность вашего агентства в отмывании денег для очень известной нефтяной компании.
        - Что за бред? У нас все документы в норме.
        - Павел Владимирович, начинаем. Понятые прибыли.
        - Начинайте, - жестко приказал Орлов и открыл папку: - Ваши печати?
        - Да, но…
        - Борис, - позвал молчаливого мужчину, - проследи, что Дина Владимировна и остальные сотрудники ни до чего не дотрагивались, - и больше на меня не смотрел. - Изымаем всю технику, документы, телефоны, печати и флешки.
        - Вы не имеете права изымать печати юридического лица! - пыталась доказывать я. Так нужно звонить Максу. Единственная нефтяная компания, с которой работали - «Астронефть». И есть подозрение, что это подарок от змеи Влады.
        - Дина Владимировна, отдайте телефон.
        - Нет.
        - Не заставляйте применять силу, - Орлов был вежлив, но сомнений не оставалось: если нужно - по стенке меня размажет. Пришлось отдать.
        Из нашего офиса выносили все, что могло хранить и передавать информацию, и я ничего не могла сделать. Силовики никогда не смотрели в нашу сторону - зачем? А сейчас чувствовалось, что разорвать готовы. Мы не преступники, но это, похоже, никого не интересовало.
        - Павел Владимирович, смотрите.
        Я резко обернулась. Что-то нехорошее было в голосе одного из фсбэшников.
        - О! - протянул Орлов, разглядывая прозрачный пакетик с чем-то белым. - Да у нас тут наркопритон ко всеми прочему, - и ко мне подошел. - Дина Владимировна, сотрудников на выход, офис мы опечатаем, а вы, - и снова улыбнулся хищной улыбкой, - проедете с нами, - и руку мне любезно протянул. Я не приняла, естественно. Сама поднялась, повернулась к Кристине.
        - Камеры видеонаблюдения передай адвокату, - потом меня увели.
        Мы приехали на Лубянку. Меня посадили на стул в одном из кабинетов и оставили совершенно одну. Я переживала о многом, нервно обрывала ногти, но больше всего о Матвее. Часы на стене показывали, что тренировка уже закончилась, а я не приехала. Наверняка, звонит мне. Волнуется. Додумается ли связаться с Максимом? Да на худой конец с Женей! Уверена, больше он не увезет сына - он подписал документы на развод, процесс запущен, а такие финты только во вред. А вот если Матвей останется один, когда всех ребят заберут… Он у меня взрослый, конечно, но ему всего десять лет!
        - Итак, - Орлов вошел в кабинет, - начнем?
        - Можно мне позвонить?
        - Адвокату?
        - У меня ребенок один на тренировке, его забрать нужно. Пожалуйста, разрешите позвонить его отцу.
        - Один звонок, - он отдал мне мобильный, - а адвоката мы вам назначим.
        Да пошел ты!
        - Спасибо, - это я вслух произнесла. Не хватало еще за оскорбление представителя власти в тюрьме оказаться.
        - Максим?
        - Дина, у меня тут, - я услышала шум и бурную деятельность, - некоторые неожиданности.
        - Макс, забери Матвея с каратэ. Я на Лубянке. У меня был обыск.
        Он завис всего на секунду.
        - Понял. Жди.
        Я положила телефон на стол и посмотрела на следователя. Он не был похож на гаишников с толстыми мордами, тормозивших меня время от времени. Но и на справедливых Ларина и Дукалиса из старого сериала, который смотрела дома с родителями, тоже. Лет сорок, светлые волосы, хищный нос и тонкие губы. Он улыбался, но выглядел опасным. Почему-то на ум само собой приходила ассоциации со змеей, умной, но жестокой.
        - В качестве кого я здесь? - спросила у него.
        - Дина Владимировна Савина, вы подозреваетесь в мошенничестве в особо крупном размере, в незаконном обороте денежных средств и уклонении от налогов. А если в найденном пакете окажется то, что я думаю, то пойдете по 228 «Незаконное приобретение, хранение, сбыт». Там грамм пять было: от десяти - до двадцати лет.
        Я сглотнула. Какой-то сюрреалистичный бред.
        - Это не мое.
        - Конечно, - мягко согласился он.
        - Проведите экспертизу, там нет моих отпечатков!
        - Не беспокойтесь, разберемся. Готовы к допросу?
        - Без адвоката я не буду отвечать. Подозреваемым положен адвокат. Я свои права знала. А еще, что имею конституционное право не наговаривать на себя.
        - Дина Владимировна, вы молодая женщина, у вас вся жизнь впереди. Помогите следствию, и мы вам тоже поможем.
        - Я не буду давать показания без адвоката. Я не буду свидетельствовать против себя.
        - Конституцию знаете. Похвально, но не поможет. Вы понимаете, что вам инкриминируют? Если будете упираться, то выйдете из тюрьмы, когда ваш сын свадьбу отпразднует.
        - Я не буду… - меня прервал телефонный звонок. Орлов сорвал трубку.
        - Да? Кто? - и на меня взглянул. - И что? Сильно ксивой трясут? - хмыкнул и жестко велел: - Не пускать. Так, - его внимание снова было сосредоточенно на мне, - нужно протокол составить, а вы просто подпишите.
        - Я не буду ничего подписывать.
        - Значит, не выйдет у нас дружбы, Дина Владимировна.
        У него был такой взгляд, что стало страшно.
        - Сегодня переночуете у нас. А завтра я подам ходатайство в суд о вашем заключение в СИЗО пока идет расследование. Год просидите точно.
        У меня глаза на лоб полезли. Я буду сидеть в камере?! Господи, да за что?!
        У Орлова снова зазвонил рабочий телефон.
        - Да? Добрый вечер, Валентин Семенович, - он напряженно молчал и слушал, меня тяжелым взглядом сверлил. - Есть, товарищ полковник, - и бросил трубку на аппарат. - А вы, значит, птица высокая у нас?
        Ответить я не успела: в кабинет вошло несколько представительных мужчин. Это были мои адвокаты. Один сел рядом и очень любезно потребовал, чтобы нам выделили комнату для беседы. Стало легче. Меня хотя бы не будут пытать…
        Глава 47
        ЖЕНЯ
        - Есть на сегодня еще пациенты?
        Алексей, мой новый стажер, глянул в монитор. Да, я сдержал слово и взял ассистентом молодого парня. Толковый, амбициозный, знает, что такое субординация. Должны сработаться, по крайней мере пока не решу, как дальше жить.
        - Еще один. Обычный пульпит.
        - Пульпит обычный, а рот золотой, - проговорил я и телефон достал. Что за номер? - Савин, слушает?
        - Здравствуйте, это администрация клуба «Самурай». У нас записан ваш номер как контактный. Ваш сын у нас занимается. У него закончилась тренировка, но мама так и не приехала. Связаться с ней не получилось. Вы подъедете?
        Дина не забрала Матвея? Что-то случилось. Что-то серьезное. Она бы его не оставила.
        - Да, конечно. Буду минут через двадцать, - отключился и на Леху посмотрел: - Сам сможешь доработать? Или позвать Ивановскую?
        - Только в качестве ассистирующей, - нахально улыбнулся. Далеко пойдет.
        - Ладно, возьми себе медсестру и работайте. Я поехал.
        С Матвеем не виделись месяц примерно. Я посчитал, что так будет лучше для нас всех. От себя никогда не скрывал, что сын - это обязательное приложение к Дине, но если ее не будет в моей жизни, к чему наши встречи? Зачем это притворство? Я не хочу истязать себя и их. Я смирился с этой потерей. Почти…
        Остановился на парковке у клуба. По понедельникам и пятницам я Матвея отсюда забирал. Вошел в здание и сразу увидел девушку, видимо, администратора, сына и… Барсова.
        - Девушка, вы не поняли: Дина Савина попросила забрать Матвея.
        - Мы не можем отдать ребенка не родственнику без письменного уведомления родителей.
        - Да я и есть… - Барсов хотел вспылить, но вовремя остановился: - Я друг семьи, - и на Матвея очень тепло взглянул. - Правда?
        - Да, я поеду с Максом.
        Ладно, мой выход.
        - Что здесь происходит?
        Меня заметили. Матвей повернулся, глаза распахнул: он смотрел одновременно виновато и как-то обиженно. А Барсов, наоборот, спокойно, но в глазах злость.
        - А вот и отец, - администратор выдохнула и посчитала свой долг выполненным, поэтому поспешно ретировалась.
        С Барсовым мы внешне игнорировали друг друга, но невербально обменивались невидимыми ударами. Матвей вообще молчал.
        - Привет, - я подошел ближе, улыбнулся, к светлой макушке прикоснулся. - Где мама?
        - Не знаю.
        Я на Барсова взглянул. Взглядом ответа потребовал. Он не проигнорировал, естественно.
        - Я заберу Матвея, - объявил, как само собой разумеющееся. Тот быстро взглянул на него, но не возражал. Но и восторга не выказывал. Да, Барсов, твой сын тот еще ежик колючий, попробуй-ка ключик к нему подобрать.
        - Матвей, может, к бабушке? Она соскучилась, давно тебя не видела.
        - О, к бабе! - воскликнул, затем нахмурилась. - А мама?
        - Мамочка закончит работу и заберет тебя. Верно, Максим Игоревич?
        Тот натянуто улыбнулся и присел возле него.
        - Я заберу маму и привезу к тебе, идет?
        Матвей кивнул. Мы вышли на парковку.
        - Запрыгивай вперед и пристегивайся, - когда Матвей оказался в машине, снова спросил: - Где Дина?
        - А ты не знаешь?
        - Откуда? - я был удивлен.
        - После того, как ты на Матвея мою больную мачеху натравил, не удивлюсь, что и ментов на Дину напустил.
        Натравил? Да, я ей рассказал, но неужели она напала на Матвея? А менты при чем вообще?
        - В смысле, менты?
        - У Дины обыск был. В «Астронефть» тоже приходили. Она сейчас в ФСБ на Лубянке. Я заберу ее оттуда. Затем за Матвеем поедем.
        Он помахал ему и пошел к своему «Рендж Роверу». Вот как, значит. Неужели работа Влады? Она ведь собиралась утопить Барсова. Только, почему он на свободе, а моя жена в отделении?! Это я собирался выяснить сразу после визита к матери.
        - Мам, Матвей сегодня у тебя.
        - Матвейка, - она кинулась его обнимать. - Сынок, - ко мне с поцелуями полезла. - Соскучилась по вам так.
        - Баб, ну ты чего, - он по-мальчишески смущался бурных проявлений чувств, но, видно, что рад.
        - Дина заберет завтра.
        Мама глазами спросила, что произошло. Почему я привез Матвея? Но у меня не было ни времени, ни желания объяснять. Я рванул к Барсовой. Достану ее хоть из-под земли!
        На звонки Влада не отвечала, но я все равно приехал к ней домой. Сигналить у ворот принялся и звонить, конечно же. Через пять минут услышал ее.
        - Женечка, чем обязана?
        - Соскучился. Пустишь?
        Она так гаденько засмеялась и отключилась. Через минуту передо мной распахнулись ворота. Я, как и в прошлый раз, заезжать не стал - ножками до парадной двери прогулялся. Она была приоткрыта. В холле было пусто и сумрачно. Вечерние тени сгустились по углам и ни одного светлого пятнышка. Я остановился, задумавшись над перспективами: что я реально мог сделать? Даже если Влада похвалиться своей победой - мне что это даст? Как я Дине помогу?
        Достал телефон, камеру включил и положил в нагрудный карман пиджака - мало ли, запишу что-нибудь интересное. Я ступил на лестницу и неспешно поднялся на второй этаж. Одна из дверей была распахнута и слышалась музыка. Я отправился туда.
        - Ну привет, Женечка.
        Влада лежала на смятых простынях в одном кружевном белье. В руках бутылка «Вдовы Клико», настенные бра скупо освещали атмосферу угара; на прикроватном столике две толстые полоски белого порошка, а в воздухе витал мускусный запах секса. Кто-то не так давно драл Владу Степановну.
        - Празднуешь?
        - Ага! - улыбнулась она и сделала большой глоток из бутылки. - Есть что! - склонилась над столиком, взяла золотую палочку и смачно втянула полоску кокаина. - Зачем пришел?
        - Почему Дина в полиции? - поскольку я записывал, мне и самому нужно быть очень осторожным в словах.
        - Потому что не нужно стоять у меня на дороге! - жестко бросила Влада. - У Максика тоже большие проблемы, но у твоей благоверной… - она демонстративно закатила глаза. - Присядет лет на двадцать. Мне обещали. Максик ее так любит. И ты любишь. Вы оба будете страдать, потому что вашей драгоценной Диночки стареть в тюряге, - и она заржала, как полковая лошадь. Противно. Вот ее настоящее лицо. Отвратительная баба.
        - Чтобы ее вытащить, я даже с Барсовым готов в одной команде играть. Ничего у тебя не выйдет.
        - Ты думаешь, мы не подготовились? - округлила глаза Влада. - Я говорила: у меня влиятельные покровители. Я ведь не хотела вредить Максу, но он унизил меня! - она буквально задохнулась от злобы. - Ненавижу! - и на меня гневный взгляд бросила. - И тебя тоже. Думаете, только вы, самцы хреновы, продуманные такие, всех на хую вертели? Нет уж, - она помотала пальцем в воздухе. - Я пришла тогда, чтобы подстраховаться и вину на тебя скинуть в случае чего. Барсов у тебя жену увел. Мотив есть. Но и без тебя справилась, - она легла и погладила свое тело. - Развела его как дурочка, - томно проговорила. - Хотя он и есть дурачок.
        - Кто? - тихо спросил я. Мне нужна конкретика!
        - Да этот Сашка Калинин из агентства. Запал на меня… Трахался так себе, если честно, зато на задних лапках ходил неплохо. Правильно, такая женщина позволила в трусики залезть, - с гордостью сказала и еще шампанским залилась. Я видел, как прозрачные капли медленно по подбородку и груди стекали, пропитывая дорогое кружево.
        - Ты что, через него Дину подставила? - насколько я знал, он замом ее был.
        - Держи друзей близко, а друзей врагов еще ближе. Ночью мне хотелось трахаться в их офисе. Этот придурок камеры отключал, ключи от сейфа с печатями оставлял без присмотра, ублажал меня по-всякому, а я без дела не сидела. Умные люди состряпали такие финансовые схемы, что вам и не снилось! Только печати поставить оставалось. В последний раз я правда не сдержалась и пакетик кокаина твоей женушке оставила. Подарочек такой.
        М-да, по Владе плакала одновременно и тюрьма, и психушка. Обеспечим.
        - Улыбнись, - произнес я. Тебя снимает скрытая камера. Но этого вслух говорить не стал. - Не ужрись на смерть, - и вышел.
        Ей еще в тюрьме сидеть с подельниками. Я сел в машину и нашел в контактах номер Барсова. Не зря записывал, выходит.
        - Поговорить нужно. Срочно.
        Глава 48
        МАКС
        Я примчался в главное управление ФСБ. Меня терзало чувство беспомощности: я позволил Савину увезти сына. После похищение снова доверил ему. Но что нужно было сделать? Силой забрать Матвея? Он ведь захотел поехать к бабушке. Савина он совсем не боялся. И я умом понимал, что это нормально: он много лет отцом ему был, но тоска все-таки накатывала: я столько лет упустил… В любом случае после отъезда машины Савина первым делом подошел к неприметному «Рено»:
        - Поезжай за «БМВ» и докладывай.
        Если Савин обманет и отвезет Матвея в другое место. Я буду знать. Дину заберу, потом вместе за сыном поедем. И домой. К нам домой. Больше одних не оставлю. Слишком сложная обстановка вокруг. Нужно быть вместе.
        Я зашел в управление и сразу увидел дядь Толю. Матвея, кстати, к нему домой отвезти собирался. Тетя Люда бы присмотрела. Мне нужно сыну маму вернуть. Это первоочередная задача.
        - Ну что тут?
        - Да тоже, что и у нас. Только Дине еще и хранение наркоты шьют, - сухо проговорил.
        - Что?! - не понял я. Какой лютый бред!
        - Кто-то очень постарался. Нам нагадили, а вот агентство во главе с хозяйкой решили закопать.
        - Где она? Мне к ней нужно.
        - Следователь, гнида, не слезает с нее. Адвокатов пускать не хотел. Пришлось знакомому майору звонить. Они ее в СИЗО хотят на время расследования оставить.
        - Да хрен им! Они что, уже меру пресечения избрали?! Это суд определяет! - злился я. - Беспредел какой-то. Кому бабла занести, чтобы остановить этот бесконечный поток дерьма?!
        - Здесь нужны погоны, очень высокие погоны.
        Я задумался. У меня были деньги. Много. Хватит купить любого человека. Но сейчас нужны связи. Я не жил в России долго, не оброс ими. Но я знал человека, который с пеленок вхож в Кремль. Зубами заскрипел и Полонского набрал. Не люблю обращаться за помощью к людям, которые меня не жаловали. Взаимно, естественно. Да и у него самого непростой жизненный период.
        - Смольный на проводе, - услышал усталое.
        - Это Барсов.
        - Да понял я.
        - Мне помощь нужна. В долгу не останусь, если что. Мне нужны погоны в ФСБ. Очень серьезные. Расходы на мне.
        - Ты что, убил кого-то из чинуш?
        - Нет. На агентство Дины силовики конкретно наехали. Адвокаты есть. Деньги есть. Но мне нужно вытащить ее отсюда. Чтобы на время расследования под залог и подписку о невыезде выпустили.
        - Хм… - Полонский задумался. - Погоны есть и следоки прикормленные. Попробуем замять, но время нужно. Судья прибежит на Лубянку бегом. Вытащим Дину.
        - Замять не выйдет: ее зацепило из-за «Астронефти». На меня кто-то нацелился. Но я выплыву. Мне время выиграть нужно. Главное, чтобы Дина в безопасности была.
        - Прорвемся. Жди звонка.
        Через двадцать минут ко мне спустился старший инспектор по экономическим преступлениям. У него погоны были майорскими, а вот его отец начальник управления. Неплохо.
        - Мы вызвали судью из Тверского. Будет вам залог. Большой, - предупредил Субботин, - а дальше будем работать.
        - Спасибо, - я пожал его руку. - В долгу не останусь.
        - Да ладно, - улыбнулся он. - Своих не бросаем.
        Дину продержали до часа ночи, скоты, хотя залог в три миллиона я внес сразу после оглашения. Расценки конские, конечно: обычному гражданину не вывести. Когда увидел ее - обнял крепко. Никогда больше она не переступит порог этого места!
        - Любимая моя… - от себя отпустить не мог. - Я чуть с ума не сошел…
        - Макс… - она прижалась ко мне так доверчиво, с облегчением, защиты искала. - Это какой-то ужас…
        - Поехали отсюда. Нечего нам здесь делать.
        Ночью через центр ехать одно удовольствие. Я жил в центре Европы, но красивей Москвы города не видел. Только сейчас она угнетала. Как мы ничтожны перед властью. Не важно виновны или без вины виноватые. Дина тихо пересказывала свой разговор с фсбэшником. В Конституции права и свободы гражданина - верховная ценность. Ага, как же.
        - Мне кажется, здесь замешана твоя мачеха, - горько закончила Дина.
        - Она до такого не додумалась бы в одиночку. Тут кто-то из «Астронефти».
        - И у меня завелся предатель. Кто-то давал печати. Возможно, это фальсификация, но следователь слишком уверен.
        - Не волнуйся, мы найдем и выловим всех крыс.
        - Макс, меня посадят? - очень тихо спросила. Я нашел ее ладонь, мы пальцы скрестили и одновременно сжали крепко.
        - Дина, ты туда не вернешься. Я не позволю. Мы вместе и всегда будем вместе. Ты и наш сын - самое главное в моей жизни. Я вас защищать буду от всего.
        Дина улыбнулась сквозь слезы и поцеловала наши сплетенные пальцы.
        - А где Матвей? Что ты ему сказал?
        Вот сейчас нужно осторожно. Она на нервах вся.
        - Дина, так вышло…
        - Что? В смысле? - прервала взволнованно.
        - Успокойся, все нормально. Я когда приехал, Матвея мне не отдали, я ведь никто, - хмыкнул. Хотел сдержать горечь, но не вышло. - Они Савину позвонили.
        - Он у Жени?! - воскликнула нервно.
        - Он у твоей свекрови. Матвею было некомфортно: он не знал, как вести себя с нами. Савин предложил отвезти его к бабушке. Матвей обрадовался. Я точно знаю, что он отвез его и уехал. Мой человек у ее дома. Хочешь, заберем его?
        - Поздно уже. Они спят.
        - Дин, - я повернулся к ней, когда остановились на светофоре, - вам домой сейчас нельзя. Мало ли что. Нужно безопасное место. Поехали к нам, в Сколково?
        Она улыбнулась, зевнула котенком и кивнула. Я повернул на светофоре в сторону нашего дома. Хотя бы остаток ночи спасем. Завтра бой.
        - Барсов? - ответил на звонок с незнакомого номера.
        - Нужно поговорить. Срочно.
        Я сразу узнал Савина. И сразу почувствовал, что разговор серьезный.
        - Любимая, я отвезу тебя, а сам смотаюсь по делу. Это важно. Очень.
        В Сколково никто не жил, но чистоту поддерживали и продукты закупали. Надеюсь, когда-нибудь здесь будет звучать смех, пахнуть едой и царить ласка и нежность.
        - Перекуси и ложись, - я поцеловал ее в губы. - Тебе отдохнуть нужно.
        С Савиным мы встретились на Аминьевском шоссе: просто бросили машины на обочине и, облокотившись о капот, смотрели друг на друга.
        - Ты хотел поговорить, говори? - бросил я.
        - У меня есть доказательства, кто замутил эту подставу.
        Я только приподнял бровь. Неужели отдаст альтруизма ради?
        - Я отдам их тебе, но с условием.
        - Каким же?
        - Ты оставишь мою жену.
        - Думаешь, к тебе вернется? - поразительная самоуверенность!
        - Мы сами разберемся. Без тебя.
        Я открыл пассажирскую дверь, в салон нырнул и достал толстую папку. Вернулся на место и Савину передал.
        - Нет, дружище, - саркастично начал, - это мы без тебя разберемся. А тебе советую уехать подальше, пока я ход этому, - кивнул на папку, которую он листать принялся, - не дал.
        Савин оставался поразительно спокойным, хотя было от чего занервничать. А я смотрел на него и понять не мог, как можно было так бездарно просрать свое счастье. Зачем он боролся за Дину сейчас, если так цинично обманывал ее в супружеской жизни? Про его махинации молчу, за это надолго на нары залезть можно.
        - У тебя было десять лет форы, - выплюнул я, - но ты решил проебать их.
        Это не было фигурой речи. Даже лучшую подругу оприходовал.
        - Я эти годы сына твоего воспитывал, давал им все, что мог. Любил…
        Я усмехнулся. В любовь верилось с трудом. Или у него сердце и член в параллельных вселенных жили?
        - А ты где был?
        - Я не знал о нем.
        - Кончил в девочку и дальше пошел, - ковырял в ране Савин. Больно.
        - Да, так и есть. Мне стыдно. Я жалею, что столько времени потерял. Но мы наверстаем, поэтому: иди в жопу со своими условиями.
        - Ты тоже можешь идти нахер со своим компроматом. Я оставлю Дину, только если она этого захочет.
        - Она этого хочет! - зло выдохнул. О, кстати… Я выбросил вперед кулак. - Это тебе за видео. Это просто пиздец как низко.
        Савин за челюсть схватился, но не произнес и звука. Через минуту выпрямился и достал телефон. Через мгновение мой мигнул сообщением. Я открыл его. Молча наблюдал за откровениями мачехи. Вот дрянь! Конченная мразь!
        - Дину вытащи, - Савин сплюнул кровь на дорогу. Я только кивнул. Ради нее и сына в лепешку расшибусь. - Кстати, - закашлял он и тоже врезал мне по морде. Блядь, пропустил! - Нехер мою жену соблазнять было.
        Савин пошел к машине. Я не стал продолжать обмен ударами. Он, можно сказать, помог мне. Я бросил взгляд в черное небо. Домой хочу. К Дюймовочки своей под бочок.
        Я только вошел, но сразу почувствовал, что дом неуловимо изменился: он больше не был пустой коробкой, теперь это место, куда хотелось возвращаться.
        Свет горел только над камином, интимными нежными тенями окутывая хрупкую женскую фигурку. Дина свернулась калачиком на диване. Меня ждала, но уснула. Устала, Дюймовочка моя. Такая юная и нежная без макияжа. Из одежды только моя рубашка. С величайшей осторожностью взял ее на руки и понес в спальню. Там будет удобнее. Дина даже не проснулась. Я уложил ее на простыни и укутал в одеяло. Сам в душ пошел. Смыть с себя вонь мусарни, по-другому и не назовешь.
        Завтра через Субботина и адвокатов начнем крутить это дело. Значит, Владушка мстить мне решила. И Дину до кучи собралась закопать. На том и погорела. Даже без видео наркотики - перебор, шито белыми нитками. Но Савин, конечно, помог. Это не панацея, но во внимание принять должны, особенно благодаря волшебному денежному пенделю.
        Я лег рядом, обнял Дину и осторожно в макушку поцеловал. Она сонно заворочалась и ко мне повернулась, носом в шею уткнулась, губами поймала мой пульс. Я не выдержал, с жаром провел ладонями по гибкому телу. В голову ударило хмельное возбуждение, порочное и темное. Я закинул на пояс длинную ногу и сжал крепкие ягодицы. Хотел дать отдохнуть своей девочке, но веду себя как настоящее животное. Наверное, снова дрочить придется… Погладил нежную кожу бедер, нижних губ коснулся. Дина без белья - это точным выстрелом барьеры снесло. И она мокрая, на ласки мои отзывалась, сама на палец насаживалась. После этого можно даже умереть.
        - Любимая… - я нашел ее губы и жадно набросился. Не могу больше ждать. Истосковался весь. Хочу взять ее. И отдать ей себя. Чтобы жарко, пошло, с криками и влажными шлепками.
        Я содрал с нее рубашку, зубами острый сосок подцепил. У Дины потрясающая грудь. И я хочу, чтобы настало время, когда я буду смотреть, как эти полушария нальются молоком. Я хочу детей. Полный дом. Чтобы их мамой моя Дюймовочка была.
        - Макс, я так хочу тебя, - Дина стянула с меня белье и склонилась над стволом. Губами обласкала головку, затем остро прошлась зубами до самой мошонки. Я задыхался от наслаждения. Я был спичкой, вымоченной в керосине. Слишком долго на голодном пайке, чтобы играть в игры.
        - Дин, - обхватил ее голову, - позже поиграем.
        Член достал из ее рта, хмыкнув, заметил совершенно ошеломленное выражение лица, словно конфетку отобрали. Подтянул ее и на себя сверху насадил.
        Меня накрыло медовой сладостью. Наслаждение по телу растеклось. Дина вторила моему стону. Мы двигались вместе, чувствовали друг друга сердцем, скрепляли наш союз. Это было самое правильное, что могло происходить между мужчиной и женщиной. Мы любили на всех уровнях, подходили друг другу, как ниточка и иголочка.
        - Я люблю тебя, - и резко перевернул, ускоряясь, вколачиваясь в нее. Я уже на грани, не могу сдерживаться. Горячая плоть так потрясающе сжала мой член, а порочные громкие стоны отражались от стен и подхлестывали. Сложно было, но я все же вытащил, заливая спермой плоский живот. Следующий наш ребенок не будет случайным. Мы вместе решим когда.
        - Я тоже тебя люблю, - Дина ласковой кошечкой потерлась о мое плечо. Я схватил рубашку и вытер живот.
        - Спи, любимая, - прижался к ней и носом в волосы зарылся. Завтра душ и важные дела, а сегодня я обнимаю сказку.
        Утром я отвез Дину к свекрови, отдал ключи от дома и попросил собрать необходимые вещи для них с Матвеем. Не желаю оставлять их одних в квартире, куда могли завалиться силовики. Пока идет расследование моя семья будет под охраной у нас дома. Естественно, я надеялся, что потом они не захотят уезжать.
        - Позвони, как будут новости, ладно?
        - Обязательно.
        Я рассказал Дине о встрече с Савиным и показал видео. Она была в шоке. Больше всего ошарашило, что в этом замешен ее зам. Ей в это поверить было сложнее всего. А мне легко. Сашка этот - парень молодой, а Влада прекрасно умела манипулировать мужчинами. Я ведь тоже однажды уступил ее напору. Слава богу очнулся сразу, а этот парнишка «потек». Дорого ему станет ебля старой суки.
        Я передал всплывшие факты адвокатам и следователям. Орлов, этот мудила-карьерист, настроен был скептически, но внятных аргументов привести не смог, чтобы не крутить в сторону подставы. Видно, его подмазали, чтобы виноватой Дина осталась, но против лома нет приема: слишком многое на него давило, чтобы за барыши моих врагов держаться. Скоро и их имена узнаем. Владушка расскажет.
        Естественно, я предложил свои услуги: чтобы арест прошел без выламывания дверей. На самом деле в глаза ее лживые взглянуть хотел. Ведь могла жить припеваючи, а теперь пойдет по этапу. Вместо особняка, крутых тачек, шмоток и кокаина будет вонючая камера с общим сортиром, «милые» соседки и, возможно, новая профессия. Шить научится.
        - Влада Барсова?
        - Что здесь… - просипела она, выглянув из спальни. Всклокоченная, в одних трусах и лифчике, помятая вся. Сейчас реально выглядела на свой возраст, даже больше. - Максим? - на меня, сложившего руки на груди, смотрела не скрывая паники. К ней поднялись двое оперативников.
        - Вы обвиняетесь в мошенничестве, сговоре с участием двух и более лиц, распространении и хранении наркотиков…
        В доме начался обыск: судя по лицу Влады найдут здесь много интересного.
        - Одевайтесь, вы едете с нами.
        - Макс! - она кинулась ко мне. - Что происходит? Я ни в чем не виновата, клянусь!
        - Виновата. И ответишь по всей строгости закона.
        - Ну ты же меня спасешь? Да? Ты обещал отцу!
        - Рад, что он не видит, какую тварь на груди пригрел.
        - А-ха-ха! - истерично рассмеялась она. - Да твой отец - старый козел!
        Я стиснул кулаки, чтобы не отмудохать ее прямо на глазах фсбэшников.
        - Помнишь, спрашивал меня, что привязалась к тебе? Думаешь, реально любила тебя? - она снова заржала. - Да я ненавижу вас, мужиков, - она показала на всех присутствующих, не обращая внимания, что ее откровения снимают на камеру. - Вы женщин ни во что не ставите! Я столько лет была женой твоему отцу, а что получила? Старый дом и зависимость от тебя! Знаешь, почему Игорь женился на мне? Думаешь, любил? Детей он еще хотел. Вот и нашел меня, обследовал всю, потом только женился. Каждую ночь кончал в меня! Но сперма больного старика ничего не дала, потом и член дряблым стал. - Влада подошла ко мне близко и произнесла сладко: - Я хотела родить наследника нефтяного короля. Поэтому к тебе в душ залезла. Думала, молодой горячий точно сможет зачать. Не в первый раз, так в следующий, а я ребеночка Игорю бы предъявила и тест днк не страшен, но ты уехал! Мне еще шестнадцать лет под стариком лежать пришлось, пока у него окончательно не обвис. Перед инфарктом я плакалась, что так деток хочу от него, чтобы оставил мне больше, и твой отец рассказал, что в банке сперма его хранится. Потом инфаркт. Игорь ни одному
тебе письмо оставил. Написал, что в течение года я могу оспорить завещание, если с оплодотворением получится. Тогда все активы поровну. Не получилось, - она зло выдохнула. - Поэтому снова на тебя полезла. Если бы ты повелся на меня, то в шоколаде была бы: могла женой тебе стать и наследника родить. Если нет, то братика или сестричку. В репродуктивном центре договорилась, чтобы процедуру эко зачли. Я постоянно на гормонах сидела, гробила свое здоровье и время, а ты как полоумный за Диной бегал. Если бы не эта стерва с коровьими ресницами…
        - Заткнись, - прервал ядовитый монолог. - Надеюсь, не увидеть тебя лет двадцать. Да и потом не увидеть. Прощай.
        - Макс! - завизжала она. - Не бросай меня!
        Я подошел к Кириллу Субботину и руку пожал:
        - Спасибо за помощь. Надеюсь, эту тетю накажут по полной.
        - Не волнуйся, такую поломать на раз-два. Всех выдаст.
        - Я поеду тогда.
        Понятно, что ничего не закончилось: впереди куча показаний и очных ставок, суд, но сегодня хочу побыть вместе со своей семьей. Нервы восстановить.
        Я сел в машину, на дорогу выехал и набрал Полонского. Благодарить буду.
        Глава 49
        ДИНА
        В понедельник я приехала в Дорогомиловский суд. Я на свободе, значит, мой развод не откладывался. Мне было страшно, что история с агентством усугубит мое положение, но после рассказа Максима о роли Жени в моем спасении, страх ушел. Вряд ли Савин станет удерживать меня шантажом, или требовать равную опеку над Матвеем. Кажется, мы переросли это.
        Я приехала на полчаса раньше. Морально подготовиться хотела. Нужно развязаться с прошлым. Оно меня на дно тянуло, а я стремилась на небо к розовым единорогам и яркой радуге. Да-да, пусть это будет скучная, обычная, но очень счастливая жизнь.
        - Привет, - поздоровался Женя. Он сидел на лавочке на крыльце и пил кофе.
        - Здравствуй.
        - Я и тебе взял, - он кивнул на стаканчик рядом. - Будешь?
        Я скептически отреагировала на предложение. Больше Евгению Савину не доверяла. Не хотелось бы проснуться где-нибудь в другой стране.
        - Не доверяешь? - хмыкнул и подвинулся, чтобы присела. - Поговорим, прежде чем пойдем разводиться?
        Я устроилась рядом. Ощутила знакомый запах, приятный, но совершенно не определяемый. Видимо, и Женя такой. Он не относился к обычным людям никаким образом.
        - Хорошо выглядишь, - сделал комплимент. Хотел волос коснуться, но удержал руку. Савин и сам с иголочки одет, причесан, гладко выбрит. Идеальный муж. Такого не заподозришь во лжи, измене, предательстве.
        - Спасибо, что помог Максиму. Не ожидала.
        - Ты знаешь, что тебя в обиду не дам. Думаешь, мог бы жить, когда ты в тюрьме страдаешь?!
        - Не знаю, Жень. После всего…
        - Я потерял тебя, да? Окончательно? - он повернулся и на меня с такой беззаветной тоской посмотрел. Он был идеален, но глаза выдавали, насколько ему тяжело. Возможно, он и вправду любил меня…
        - Мы закончились, - просто ответила я.
        - Ты любишь его?
        - Ты же знаешь. - Отчего-то не хотелось очевидным признанием делать ему больно. Савин открылся с такой стороны, что тошно было, но все же где-то глубоко в душе осталась искра тепла и благодарности. Я, наверное, слабохарактерная дура, но добро мне ближе, чем месть. - Я люблю, Максима. Очень.
        Женя жадно скользил глазами по моему лицу, впитывал каждую букву признания. Он поверил и смирился.
        - Я понял, - он допил кофе и выбросил стаканчик в урну. - Скажи Матвею, что папа в космос улетел. Больше вас не побеспокою.
        - Жень, если ты хочешь общаться…
        - Нет, - отрезал он. - Я уеду. Я не могу жить с тобой в одном городе и не быть рядом. Для меня это пиздец как сложно.
        Что на это скажешь? Вероятно, так будет лучше. Для всех.
        - Я оставлю тебе квартиру. Ты ведь всегда хотела иметь личное пространство, - поддел меня.
        - Не нужно, - я совершенно искренне улыбнулась. - Я нашла себя. Рядом с ним и сыном.
        - Тогда Матвею оставлю. Пусть хоть что-то от меня будет.
        Я кивнула. Если это решение Жени, протестовать не стану. Когда-нибудь я расскажу сыну всю правду, чтобы он понял меня. И его. А там уж сам решит, что делать с подарком.
        - Ну что, пошли разводиться? - Женя предложил мне руку. Я позволила помочь мне подняться.
        На суде мы были образцовыми супругами, которые желали расстаться полюбовно. Мы не делили имущество. Женя полностью отдал опеку над Матвеем мне, а также заявил, что мы готовы к разводу и не нуждаемся во времени на примирение. Это был широкий жест.
        - Через неделю получите свидетельство о разводе, - объявила судья Абрамова и добавила сухо: - Давно не было таких легких судопроизводств.
        Сегодня было пасмурно. Лето догорало, дрожало на кончиках пальцев и прохладным каплями умывало лицо. Мы вышли на улицу чужими людьми. Я не чувствовала тоски или грусти. Мне стало очень легко. Увы, наш брак строился на обмане, а это непрочный материал. Если я снова выйду замуж, то поставлю во главу угла честность и доверие.
        - Поразительно, - произнес Женя, наблюдая, как дышу полной грудью, стоя под редкими крупными каплями. Скоро дождь разгуляется. - Словно и не было пятнадцати лет. Помнишь, как пришел Аллу забирать и тебя увидел. Влюбился сразу. И сейчас готов.
        - Жень, - я покачала головой, - не надо.
        - Знаю… - но вопреки словам притянул меня и к губам прижался. - Последний поцелуй…
        Я не ответила на него, но и не оттолкнула. Пусть будет последний.
        - Прощай, красавица.
        - Прощай.
        Женя впервые не добавил «моя». Значит, мы порвали наши связи. Я села в машину и поехала домой. Сегодня у нас всех был выходной. Мы сами его устроили! Макс с Матвеем в Сколково. В нашем доме. Надеюсь, что-нибудь приготовят. Я ужасно голодная!
        Я зашла во двор и сразу повела носом. Шашлыком пахло! Во рту слюна собралась, а ноги сами понесли на задний двор. Они стояли ко мне боком и нанизывали мясо на шампур. Макс, точнее. А Матвей сосредоточенно чистил сосиски и укладывал на сетку.
        - А мама больше любит мясо или курицу?
        Матвей задумался, голову почесал и выдал:
        - Креветки.
        Макс одобрительно хмыкнул и посмотрел на большой контейнер маринованного мяса. Я громко рассмеялась, даже слезы из глаз брызнули. Как я их люблю. Обоих. Наивысшим счастьем для меня станет, если они полюбят друг друга. Как отец и сын. Я отдавала отчет, сколько времени было упущенное, что этого может никогда не случится - максимум дружба - но надежда ведь умирала последней…
        - Мам, привет! Мы тут вкуснятину готовим!
        - Вижу! И я такая голодная, что съем все, что предложите!
        - Достать креветки? - заботливо поинтересовался Макс.
        - Только если для тебя, - тихо ответила и, пока сын отвернулся, прихватила зубами пухлую нижнюю губу. Макс намек понял. Я теперь официально (ну почти) свободная женщина - мне все можно.
        Уже вечером мы, обнимаясь, сидели на диване. Матвей с Пончиком так объелись, что отдыхали на втором этаже - здесь была крутая игровая. Сын оценил.
        - Дин, Дюймовочка моя, - Максим достал из кармана футляр, - надеюсь, я не бегу впереди паровоза… Я очень люблю тебя и хочу, чтобы ты стала моей женой. Выйдешь за меня?
        Я любовно провела пальцами по знакомому, очень красивому лицу, такому мужественному, с четкими линиями и резким разлетом бровей. Мой. Наконец-то вместе. Спустя столько лет. Не знаю, какое нас ждет будущее, но обязательно узнаю!
        - Конечно, выйду. Больше не сбежишь от меня.
        - Это ты не убежишь, - и сгреб меня в объятия, на колени посадил, губы нашел. Теперь у нас общее счастье. На троих. Пока.
        Эпилог
        ДИНА И МАКС
        О. САРДИНИЯ, 3 ГОДА СПУСТЯ
        - Какая ты ненасытная, малышка моя, - шептала, поглаживая темную головку. Да, я сюсюкала, ну а как по-другому, когда на руках такое чудо! Мне тридцать семь и у меня трехмесячная дочь - разве это не чудо? Сейчас у Ариши золотое время: сложности с животиком закончились и теперь она только ела, спала и радовала нас своей улыбкой. - Бонджорно, синьора, - ответила на звонок по видеосвязи.
        - Привет! - в телефоне улыбалась Катя Полонская. - Как ваш отдых?
        Я только довольно улыбнулась и взяла со столика безалкогольную пина-коладу. Мы отдыхали в Италии всей семьей. Решили маленький отпуск устроить. Мои мужчины играли в пляжный волейбол: Матвей так вытянулся! Ему почти четырнадцать, и он скоро Максима догонит!
        Мы с Аришкой спрятались от солнца в нашем бунгало на пляже. Я накинула на плечи тонкое белое парео, чтобы не смущать случайных прохожих голой грудью.
        - Отлично. Аришка, правда, с рук не слезает. Поела, но только уложить хочу, снова к груди тянется. Сто процентов мамина дочка.
        - Дин, ну вы успеете к празднику? Я Вадиму сюрприз приготовила.
        - Макса на день рождение? - рассмеялась я. - Радости у него будет!
        - Ничего, потерпит, - веско заметила Катя.
        Мы очень сблизились за эти годы. Я сама растила ребенка, который мог остаться инвалидом с рождения. Мне была понятна тревога Кати, и я знала, как поддержать и вселить надежду. Мой здоровый и красивый сын тому подтверждение. Их Артемка справился. Теперь его не отличить от тысяч здоровых и крепких детей.
        - Мы уже завтра домой. Обязательно будем у вас.
        Наших мужчин невозможно было заставить дружить. Да, они помирились, но, скорее, терпели друг друга, чем искренне стремились к общению. Привыкли они обмениваться «любезностями». Это их ритуал.
        - Хорошо, тогда жду в пятницу вечером в ресторане!
        Мы попрощались, и я с дочкой на руках вышла из бунгало к морю. Солнце пригревало, но водичка в мае для меня лично прохладная - лучше в бассейне с подогревом.
        - Макс, на меня подавай! - услышала голос сына. Они очень сдружились, но как-то так вышло, что Матвей не называл его папой. Принял Максима в качестве моего мужа и отца, но заветные слова так и не сказал. Никто не настаивал. Главное, что он чувствовал, что его любят и любил в ответ.
        Я была абсолютно счастлива. У меня больше не было секретов. Про подарок от Жени - квартиру - рассказала и про причину нашего развода. Почему он решил уехать навсегда. Матвей принял эту правду. Тема была закрыта. Думаю, что он Макса не называл папой именно из-за Жени. Тот был рядом большую часть жизни - это дань уважения. Возможно. Я не лезла к сыну с расспросами. Захочет - расскажет. Мы достаточно близки, чтобы не боялся говорить обо всем.
        - Как дела у моих любимых женщин? - я не заметила, как Макс подкрался. Меня в плечо поцеловал, а Аришку осторожно в розовую щечку.
        - Одной любимой женщине, похоже, пора менять подгузник, - повела носом я.
        - Давай я.
        Он аккуратно забрал у меня дочь и понес в бунгало. Там сумка со всем необходимым. Макс наверстывал с Аришкой все, что пропустил с Матвеем. Я не возражала. Если хочет подтирать попу - ради бога!
        - В пятницу поедем на день рождение Полонского, - как бы между прочим сообщила я. Максим скривился. Не без помощи Вадима нам удалось отделаться от преследования ФСБ. Владу посадили на семнадцать лет без права на амнистию и условно-досрочное из-за статьи о наркотиках. Ее подельникам из «Астронефти» досталось намного меньше: условные сроки, публичное порицание и потеря доходов от нефте-долларов. В благодарность Максим чего только не предлагал, не любил быть должным. К примеру, чтобы не быть должным Жене - уничтожил компромат на него. С Полонским было сложнее: ему ничего не нужно, кроме разве что самого осознания, что у него есть такой должник. Думаю, он мог потребовать, чтобы никогда не видеть Макса, но это невозможно.
        - Это обязательно? - нехотя поинтересовался.
        - Да, как и хорошее поведение с хорошим настроением.
        Мне показалось, что услышала, как он зубами заскрипел. Подошла, обняла со спины, поцеловала, наблюдая, как ловко переодел нашу кряхтящую принцессу.
        - Ты знаешь, что я люблю тебя?
        - Тебе еще что-то нужно, лиса?
        - Нет, - я глубоко вздохнула солнечный аромат его кожи, - у меня все есть…

* * *
        ЖЕНЯ
        ПРАГА, КАНУН РОЖДЕСТВА
        - Одно темное, нефильтрованное, - поднял палец я. В этом баре подавали отличное пиво и расположение классное. Старый город. Сегодня было много людей, но для меня специально оставили местечко у бара. Постоянный клиент.
        - Держи, доктор, - Лянка поставила передо мной запотевший бокал и орешки.
        - Благодарю, пани Кнедлик, - я с удовольствием наблюдал, как у нее щеки от злости вспыхнули. Лянка терпеть не могла такого обращения. Ей тридцать пять, она не замужем и гордилась этим.
        Мы познакомились два года назад: она пришла в клинику и попала ко мне. Длинноногая изящная брюнетка с хорошей фигурой. Как раз в моем вкусе. На Дину похожа, да. Но на внешности их сходство заканчивалось. Лянка была владелицей бара и нередко сама становилась за стойку. Она могла и отбрить, как следует, и крепким словом приложить. Мы быстро стали любовниками. Просто секс, не более. Нас обоих это более чем устраивало.
        - Какие планы на Рождество? - Лянка протерла стойку возле меня и достала еще орешков.
        - Пиво допью и домой. Сегодня просто двадцать четвертое декабря.
        Я был атеистом и никакого трепета по поводу католического Рождества не испытывал, но атмосфера в городе присутствовала. Меня тоже пробрало, к людям захотелось.
        - Какой же ты все-таки русский, - саркастично сказала, склонившись ко мне через стойку. - Я через десять минут заканчиваю, к друзьям пойду. Если хочешь, присоединяйся.
        Лянка не стояла над душой в ожидании ответа. Она предложила, а соглашаться или нет дело мое.
        Я достал телефон и нашел последнюю фотографию: Дина, Матвей и я. Сначала часто смотрел на снимок, потом реже. Больше трех лет после развода прошло, может, пора? Жить дальше или жить прошлым? Смогу ли? Не знаю, но… Я удалил фото. Пора.
        - Ну? - Лянка остановилась рядом: в пальто, с шикарной гривой черных волос, полными губами и голубыми глазами.
        Я поднялся, подошел близко, настолько, чтобы ей голову задрать пришлось.
        - Ну пойдем.
        - Ты самый странный мужчина из все странных, которых я знала.
        - Знаешь, не думаю, что скажу, но, кажется, ты мне нравишься Ляна. Хоть и совсем не мой типаж.
        - Ты мне тоже нравишься, Евгений Савин, хоть я и не связываюсь со сложными мужиками.
        Я хмыкнул. Она обняла меня за талию. Я сделал тоже самое. Мое первое Рождество здесь. Не в одиночестве.
        Конец
        notes
        Примечания
        1
        Высшая школа экономики
        2
        Таблетки экстренной контрацепции