Близнеца от врага. Чужая тайнв Вероника Лесневская
        - Близнецы мои! - повышаю голос. - Наши с мужем. Ты не имеешь к ним никакого отношения!
        - Я навел справки о твоем муже, - усмехается Алекс. - Вы не спите вместе. Это невозможно. И никогда не спали.
        - Хватит, - шепчу я с горечью. - Ты вернулся, чтобы разрушить нашу жизнь?
        - Я хочу построить, птичка, - приближается вплотную. - И вернуть свое.
        *
        Алекс был моим первым и единственным мужчиной. Но бросил беременной, оставив деньги на аборт.
        Ради близнецов я была вынуждена выйти замуж за влиятельного бизнесмена. Быть верной и… хранить его тайну.
        Пять лет спустя Алекс вернулся. Но я больше не наивная девочка, а его деловой конкурент.
        Близнецы от врага. Чужая тайна
        Вероника Лесневская
        ПРОЛОГ
        - У вас в роду были близнецы? - гинеколог вгоняет меня в шок неожиданным вопросом.
        - Что? Нет… Не знаю, - лепечу сбивчиво. - Я сирота, выросла в детдоме. И ничего не знаю о своей родне, - признаюсь еле слышно.
        Врач смотрит на меня с сочувствием, убирает датчик узи и аккуратно протирает мой живот от геля… Опускаю кофту и поднимаюсь с кушетки, пристально глядя на приятную пожилую женщину.
        - Теперь будут, - улыбается она тепло, а потом что-то распечатывает.
        Пару секунд - и вручает мне узи-снимок. Всматриваюсь, прищурившись, и различаю два прижавшихся друг к другу пятнышка.
        - Что это? - хрипло выдыхаю.
        - Не что, а кто, - искренне смеется. - Ваши малыши.
        - Не может быть, - округляю глаза. - У меня последние два месяца вообще ничего ни с кем не было, - выдаю наивно. - А до этого мы… кхм… предохранялись, - смущенно краснею.
        Я не могу быть беременна. Это гормональный сбой! Или?..
        Мы с Алексом всегда были осторожны.
        Сейчас он в Англии. На стажировке. Я в России. В ожидании, поставив жизнь на паузу.
        Наши отношения изначально были хрупкими.
        Ему двадцать пять. Он из богатой семьи. Мужчина с огромными перспективами, который унаследует часть бизнеса.
        Мне девятнадцать. У меня нет ни образования, ни приличной профессии, ни… родителей. Позади - тяжелые годы в детдоме. Впереди - неизвестность.
        Мы не должны были встретиться. Но это произошло. Случайно. В ночном клубе, где я работала певицей.
        Полгода настоящего рая в руках любимого мужчины. Вопреки всему.
        Два месяца разлуки. Вынужденно.
        И...
        Как я теперь сообщу Алексу о беременности?
        - Все верно. Срок - двенадцать недель. Это около трех месяцев, - добивает меня гинеколог. - Разве вы не знаете, что ни одно средство контрацепции не дает стопроцентного результата. Кроме воздержания, - пожимает плечами. - Могу вас только поздравить…
        - Хм, да, - большим пальцем задумчиво веду по узи-снимку. - Спасибо.
        ***
        Привет, моя маленькая птичка, - бархатный голос обволакивает.
        Сижу на постели, сложив ноги по-турецки, и крепко сжимаю в руках смартфон. По ту сторону экрана - Алекс. Мой мужчина. Первый, безгранично любимый и, надеюсь, единственный.
        - Не такая я и маленькая, - фыркаю недовольно. - Тем более, теперь, - добавляю тихо и глаза опускаю.
        Незаметно укладываю ладошку на свой пока еще плоский животик. Поглаживаю.
        - Располнела, что ли? - подкалывает Алекс, даже не догадываясь, что произошло со мной. - Приеду - оценю, - подмигивает игриво, а я хихикаю. Немного нервно.
        Я должна рассказать ему. Сейчас. За несколько дней до его возвращения в Россию. Лучше признаться по видеосвязи - в лицо я точно не решусь!
        - Алекс? - зову несмело.
        Делаю глубокий вдох, собираясь выпалить все одним махом. Так будет легче. Наверное...
        - Птичка, я тебе позже перезвоню, ладно? - прерывает меня Алекс, а сам подозрительно нервничает. - У меня... кх-кх... гости. Незваные.
        Киваю и отключаюсь первой, чтобы он не заметил, как влажнеют мои глаза и дрожат губы. Волнуюсь.
        Подумав, быстро набираю короткий текст. Зажмуриваюсь - и нажимаю кнопку «отправить».
        «Алекс, я беременна»...
        ***
        НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ СПУСТЯ
        «Я беременна», - вновь и вновь вспоминаю лаконичное смс в соцсети.
        Я понимала, что Алекс имеет право знать. Но как же больно полоснул сердце его сухой ответ:
        «Ясно. Приезжай в особняк родителей».
        И пользователь исчез в оффлайне.
        В последние несколько дней Алекс был подозрительно холоден ко мне. Мы не созванивались, как раньше, а лишь обменивались короткими сообщениями. Без чувств и эмоций. Словно я общалась с чужим человеком.
        Я не хотела верить, что сказка закончилась без традиционного хэппи энда, однако мерзкое предчувствие вопило об обратном.
        Что если, сообщив Алексу о беременности, я вбила последний гвоздь в крышку гроба, где упокоилась наша любовь?
        Несмотря на очевидные факты, я не могла не убедиться!
        И сейчас я стою перед резными двустворчатыми дверями, такими огромными, что на их фоне кажусь букашкой. Впрочем, люди, обитающие за ними, таковой меня и считают. Родители Алекса.
        Неуверенно зажимаю кнопку звонка - и сразу отдергиваю палец, словно меня змея ядовитая укусила.
        Минуты тянутся невыносимо долго, пока на пороге не появляется высокая шатенка средних лет, с синими глазами и резкими чертами лица, заметно испорченного пластикой.
        - Добрый день. А вы… - прищуривается Анжелика Артемовна, мать Алекса.
        Делает вид, что не помнит меня. Лицемерит? Мы не виделись с того самого раза, когда она застала нас с Алексом вместе.
        Тогда он вступился за меня, вызвав еще большую ярость матери. Достаточно вспомнить ее ненавидящий взгляд, чтобы понять главную истину: люди из высшего общества никогда не примут безродную дворнягу вроде меня…
        - Дана, - я лишь называю свое имя, при этом пряча руку с обручальным колечком, которое Алекс успел подарить мне перед отъездом.
        - И? - нетерпеливо подгоняет.
        - Вы не могли бы… - откашливаюсь, потому что горло невероятно сушит от нервов, - позвать Александра?
        - Нет, не могла бы, - надменно бросает она. - Алекс в Англии.
        - Но он должен был вернуться. Вчера, - сипло говорю я.
        - Стажировка продлилась на неопределенный срок, - объясняет Анжелика Артемовна. - Алекс хорошо показал себя, его заметили и предложили остаться. Вы же понимаете, насколько это важно для него и его будущего? - многозначительно приподнимает бровь. - Впрочем, куда вам… - хмыкает снисходительно. - Так что он задержится в Англии. Со своей… не-вес-той, - последнее слово проговаривает четко, по слогам.
        Сердце замирает. Ведь перед отъездом в Англию Алекс сделал мне предложение, а потом... Нашел невесту там? Своего уровня? Из высшего общества?
        Нет, не хочу верить!
        - Странно, - все же теряюсь я, - но он ничего не говорил мне…
        - Подожди, как, ты говоришь, тебя зовут? Дана? Та самая певичка из клуба? - скривившись, бросает она, а мне ничего не остается, кроме как кивнуть. - Я вспомнила. Алекс просил передать тебе кое-что.
        Женщина скрывается в холле, а я не смею следовать за ней. Терпеливо жду на улице, где мне самое место.
        Возвращается Анжелика Артемовна быстро. И протягивает конверт.
        Недоуменно сминаю его пальчиками. Неужели записка? От Алекса? Конечно, он всегда был романтиком и умел красиво ухаживать. Но не до такой же степени, чтобы бумажные письма мне слать.
        И все же раскрываю конверт. Заглядываю внутрь и достаю оттуда… долларовые купюры.
        - Что это? Зачем? - ошеломленно хлопаю ресницами.
        - Понятия не имею. Я просто сделала, как просил Алекс, - хмыкает она, поглядывая на деньги. - Кажется, он говорил, что это нужно тебе на решение какой-то проблемы. И ты должна сама понять, о чем речь, - пожимает плечами.
        - Проблемы? - повторяю со всхлипом, но Анжелика Артемовна резко закрывает двери прямо перед моим лицом.
        Значит, зарождающаяся во мне жизнь - не более, чем проблема? Вот почему Алекс стал вдруг так холоден ко мне. Даже не соизволил сам все сказать и расстаться нормально.
        Кто же из нас трус?
        Крупные соленые капли стекают по щекам и падают на изображение американского президента, оставляя на нем темные пятна, словно пробоины после выстрелов.
        Небрежно складываю деньги в конверт, сминая их нервно. Потом снимаю кольцо, которое больно обжигает палец. Предательством.
        Яростно запихиваю вместе с долларами - и бросаю в почтовый ящик, что стоит у дома.
        Резко разворачиваюсь, чтобы навсегда покинуть эту обитель зла. На языке чувствуется горечь обиды, а в душе разливается пустота.
        Остро хочется умереть. Мгновенно и безболезненно. Прямо здесь. На крыльце богатого дома, который меня раздавил, как мелкую мошку. Есть только одна причина, по которой я продолжаю шагать по вычурной тротуартной плитке, гордо подняв голову.
        Мои близнецы.
        Несмотря ни на что, они появятся на свет. Я не смогу убить их. Или бросить, как когда-то поступили со мной родители.
        Сделаю невозможное, пожертвую собой, лишь бы дети жили лучше меня...
        ТАЙНА ПЕРВАЯ. ГЛАВА 1
        - Думаешь, у нас нет шансов против Авдеева? - обращаюсь к Стасу Загорскому, партнеру по бизнесу. - Тендер выиграет он, а не мы?
        Мы являемся совладельцами крупной сети туристических компаний. Но если он в этом бизнесе крутится около десяти лет, то я в свои тридцать только вникаю. Благодаря отцу, который до настоящего момента доверял свою часть дела кому угодно, но не мне.
        Наши отношения сложно назвать теплыми. Папа больше внимания уделял моей сестре Милане, признавал только ее, а я рос, как сорняк в подвале. Не исключено, что и стажировка в Англии пять лет назад была придумана им не "во благо моего будущего", а чтобы сбагрить меня с глаз долой. Уверен, отец недоволен тем, что сейчас нашей долей фирмы управляю я. Однако мне давно нас... чихать на его мнение.
        - Я лишь предупреждаю тебя, Алекс, - отзывается Стас, холодно и спокойно, как он привык. - У второго претендента на тендер мощный бизнес, но главное, богатый опыт именно в организации деловых встреч и переговоров, - проговаривает тихо. - Авдеев давно в этом котле варится. А мы впервые лезем, потому что «пора расширять сферу деятельности», - в точности цитирует мои слова.
        Отчетливо слышу сарказм в его тоне, но делаю вид, что не заметил. Мы и вправду «новички» в заявленном направлении, ведь, в основном, наша компания специализируется на экскурсиях, отдыхе и туризме.
        Идея принять участие в тендере на оказание услуг по организации деловых поездок и мероприятий принадлежала мне. Заказчик - некий Владимир Дмитриевич Крестовский. Его фирма является посредником между крупнейшими бизнесменами не только России, но и стран Евросоюза. Отсюда и количество нулей в заявленной цене контракта. На них я и повелся.
        - И мы расширим! - твердо заявляю.
        - Да я только рад буду, - хмыкает Стас, но это лишь подстегивает меня.
        Дверь резко распахивается - и в кабинет входят двое мужчин. Первому на вид около пятидесяти лет. Карие глаза смотрят с прищуром, тонкие губы изогнуты в кривой улыбке, от которой мимические морщины становятся четче и глубже. Мужчина обводит нас взглядом, внимательным и изучающим.
        Скорее всего, перед нами - Крестовский, заказчик тендера.
        - Владимир Дмитриевич, - представляется он, подтверждая мою догадку. - Извините за небольшую задержку, господа, - садится во главе стола.
        Следом порог перешагивает высокий мужчина лет сорока, подозрительно довольный. Успел перехватить заказчика в коридоре и навешать ему лапши на уши по дороге?
        - Игорь Васильевич, - гордо объявляет Авдеев, тот самый конкурент.
        Следуя правилам приличия, на которые хочется наплевать, мы со Стасом тоже представляется, а я даже выдаю некое подобие ухмылки. Пожимаю Авдееву руку и заочно его ненавижу. Даже странно, почему он вызывает во мне такое отторжение.
        Мы оба делаем вид, что рады видеть, хотя в действительности готовы в глотки друг другу вцепиться, когда на кону такой большой куш.
        - В ближайшие дни я вынужден буду уехать за границу на пару недель, - Авдеев переводит внимание на Крестовского. - По делам, - откашливается. - Вместо себя временно оставлю заместителя,
        Конкурент оглядывается, нетерпеливо постукивает носком ботинка об пол, видимо, ожидая кого-то. И продолжает:
        - Она полностью в теме. Моя правая рука и «по совместительству»… - делает паузу, - любимая жена. Богдана Алексеевна…
        Имя режет слух, воскрешает давно похороненные воспоминания. Но я заталкиваю их глубже в могилу и мысленно засыпаю землей.
        Невозможно. Всему виной моя одержимость.
        И все же всматриваюсь в проем двери, который перекрывает Авдеев.
        Наконец, из-за широкой спины конкурента появляется хрупкая женская фигурка. На тонкую талию тут же ложится медвежья ручища, подталкивая девушку к столу. Значит, это и есть «любимая жена» Его Бизнес-Величества?
        Не могу сдержать усмешки: с бабами я еще не соперничал! Им больше подходит другое применение. Горизонтальное. И не только… Я всегда открыт для экспериментов...
        Кажется, Авдеев только что облегчил мою задачу.
        Беру свои слова и мысли обратно, когда девушка изящным движением руки откидывает платиновый локон со лба и устремляет на нас со Стасом надменный взгляд.
        Сердце, которого, как мне казалось, у меня давно нет, пропускает удар. Должен заставить себя отвести глаза, но не могу прекратить пялиться на чужую жену.
        Дана…
        Она, в свою очередь, приветствует всех улыбкой, красивой, но искусственной, в чем я уверен на сто процентов. Авдеев галантно отодвигает стул, приглашая жену присесть. Почему-то его жест кажется мне ненатуральным, наигранным.
        Как только мы располагаемся за столом, я подаюсь вперед, укладываю локти на деревянную поверхность и сцепляю кисти в замок.
        Мы оказываемся с Даной друг напротив друга. Но она держится стойко. Не тушуется под моим пристальным взглядом. Даже не краснеет, как раньше. Впрочем, под таким слоем косметики естественный румянец на щеках и не виден будет.
        Кукла.
        Смыть бы с Богданы всю дрянь. Вытрясти из нее стервозную блондинку, что захватила ее тело и полностью подчинило за последние пять лет. Вернуть девочку с пшеничными волосами и широко распахнутыми небесно-голубыми глазами, образ которой она принимала для меня.
        Однако птички больше нет. И не существовало никогда. Погибла под гнетом больших денег. Еще пять лет назад, когда самостоятельно сделала роковой выбор, к которому шла целенаправленно.
        Богатого покровителя нашла? Достигла цели? Выбилась в люди?
        Прищуриваюсь, чувствуя, как внутри меня плещется горячая лава. Потухший вулкан просыпается, готовый извергнуться и уничтожить все на своем пути.
        Дана буквально на секунду перехватывает мой взгляд, роняет шариковую ручку на стол и нервно сглатывает. Впервые за время встречи выдает хоть какую-то эмоцию. Но быстро натягивает на кукольное личико фарфоровую маску.
        Усмехаюсь, откидываюсь на спинку стула и готовлюсь озвучить заказчику наше предложение.
        Что же, теперь у меня двойной стимул заполучить гребаный тендер.
        Начинаем игру, Богдана Алексеевна?
        ***
        Авдеев берет слово первым, говорит долго и утомительно. Так расхваливает свои «большие возможности», что мне хочется блевануть. Желательно, четко на его белоснежную рубашку.
        Раздражает голос конкурента, с противными тягучими нотками, его холеный вид, идеально прилизанные волосы, небольшие залысины на лбу…
        Не замечаю, как чересчур сильно сжимаю ручку в ладони, пока не раздается треск пластика. Ослабляю хватку и незаметно сыплю на стол остатки, прикрывая их папкой.
        Устав слушать Авдеева, обращаю внимание на Дану. Она сидит молча, как красивое приложение к своему мужу. Аксессуар, не имеющий права голоса. Об этом мечтала, выходя замуж за «денежного мешка»?
        С другой стороны, мне абсолютно не понятно, зачем вообще Дана здесь? Еще и заявлена в качестве «правой руки», чуть ли не делового партнера Авдеева. Он серьезно собирается оставить свою пустышку нам на растерзание?
        Словно услышав эти мысли, Дана ловит мой взгляд и на удивление смело выдерживает его. Не теряется, не показывает слабость. Строит из себя бизнес-леди.
        Усмехаюсь демонстративно и отворачиваюсь от «куклы Барби», пластиковой, бездушной. Нагло перебиваю Авдеева, потому что надоел, и забираю инициативу, игнорируя недовольный кашель Загорского.
        Передаю Крестовскому бумажную версию презентации нашей компании. Сам же параллельно озвучиваю основные данные и комментирую каждый «слайд» более развернуто.
        Заказчик сначала холоден и равнодушен, но чем больше он вникает в цифры и графики, тем заинтересованнее становится. Неудивительно, ведь мои девочки из офиса несколько недель над презентацией корпели. Не прав был Стас, когда упрекал меня, что я подчиненных по внешним параметрам и длине юбки подбираю. Не только. Одно другому не мешает.
        - Мы предлагаем вам не только наработанную годами базу, но также инициативность, молодость и свежий взгляд, - подытоживаю я, пытаясь хоть что-то противопоставить аксакалу бизнеса Авдееву.
        Тот, в свою очередь, пристально смотрит на меня исподлобья, но не произносит ни слова. В кабинете повисает гнетущая тишина. Можно перевести дыхание, ведь битва закончилась. Нам остается лишь сидеть и ждать вердикта заказчика.
        - Второй и заключительный этап конкурса состоится через неделю, - неожиданно заявляет Крестовский. - Это прописано в условиях. В случае, если я не смогу определиться, - незамедлительно реагирует на наш немой вопрос. - Пока что не смог, - пожимает плечами. - От вас, я так понимаю, будет Богдана Алексеевна? - обращается к пораженному Авдееву, который наверняка ждал, что дело решится сразу же в его пользу. - Александр Антонович, - заказчик переводит взгляд на меня, - вас тоже жду. До встречи, господа.
        Крестовский резко поднимается со своего места и быстро покидает кабинет, оставляя нас с конкурентом отходить от шока.
        Первыми отмирают Авдеевы. О чем-то тихо переговариваются, не глядя на нас, и собирают вещи. Конкурент проводит ладонью по хрупкому плечику Даны, наклоняется к ней и что-то шепчет на ухо.
        Не выдержав, поднимаюсь из-за стола и отхожу в сторону, чтобы не смотреть на «счастливое семейство». Через секунду чувствую на локте хватку Загорского.
        - Ты слишком импульсивен, Алекс, - тихо поучает меня Стас. - Появление очередной юбки из равновесия тебя вывело?
        Я привык игнорировать его издевательские намеки. Загорский - человек семейный, а я ценю свою свободу. И мне плевать, что он думает о моем стиле жизни.
        Но сейчас его ехидный укол раздражает как никогда.
        - Мы с ней знакомы… Были, - признаюсь нервно.
        - Только не говори, что ты с ней… - Стас закатывает глаза, заранее зная мой ответ. - Алекс, черт бы тебя побрал, - выдыхает разочарованно. - Осталась в этом городе хоть одна женщина, которую ты не успел затащить в свою постель? - выплевывает с издевкой.
        - Конечно! Жена твоя, - не остаюсь в долгу. - Но я пытался, - усмехаюсь нагло.
        В моей колкой фразе есть доля правды. Я действительно ухлестывал за женщиной Стаса, когда они только налаживали отношения. Назло делал, выводил его, сразу заметив истинное отношение железного босса к своей подчиненной. Кто же знал, что у них все сложится серьезно...
        Загорский мгновенно мрачнеет. От него так и веет злостью. Для Стаса семья - это святое. Ради жены и своих двойняшек он, кажется, даже убить готов. Зависим от них. Этим и слаб. Едва компанию не потерял из-за бабы. Раньше "биг босс" был намного строже, опаснее в бизнесе и суровее к подчиненным.
        Смотрю, как изменило Загорского то, что он считает "судьбой и любовью", и лишь сильнее убеждаюсь: мне такого "счастья" не нужно, уж увольте!
        - Еще одна подобная фраза, и я тебе в морду дам, - цедит Стас, лишь подтверждая мои мысли.
        - Шутка, - отмахиваюсь я. - Не совсем удачная. Точнее, совсем не удачная, - пытаюсь говорить искренне, а сам то и дело поглядываю на Дану. - Это другое, Стас. Не только постель, - удивляюсь своему неожиданному признанию. - Мы встречались, - киваю на жену Авдеева. - Очень давно, много лет назад.
        - Твое уточнение только все усложняет. Обиженная и брошенная женщина - смертельное оружие, - укоризненно тянет Загорский. - Молись, чтобы она тебя не узнала…
        Крепко сжимаю челюсть. До скрипа зубов. На самом деле, все было иначе. Дана только делала вид невинной овечки. Она далеко не жертва, а охотница. За большими деньгами.
        Я был идиотом, но своей ошибки больше не повторю.
        Последние слова Стаса пропускаю мимо ушей, потому что неотрывно смотрю на Дану.
        Наблюдаю, как Авдеев подает ей руку, перекладывает ладонь на поясницу. По-хозяйски… Приобнимает жену, провожая к выходу. Джентльмен хренов!
        Закипаю, готовый взорваться. Сложно контролировать себя в этот момент. Безумно хочется подойти и оторвать Авдееву руку, чтобы не лапал птичку. Мою маленькую, какой она была в далеком прошлом. Точнее, делала вид, скрываясь под маской скромницы.
        Елки, чем я только думаю! Кукла даже не узнала меня. Или все-таки…
        На пороге блондинка оглядывается и как бы невзначай скользит по мне взглядом, покоряя светлой лазурью.
        Почти как раньше…
        Злит и манит одновременно. Но уже через секунду отворачивается, аккуратно убирает со своей талии лапу мужа и ускоряет шаг.
        Словно сбегает…
        У меня для Загорского плохая новость…
        ГЛАВА 2
        БОГДАНА
        Сотни. Тысячи. Миллионы раз я прокручивала в голове нашу встречу.
        Потому что была уверена, что этого никогда не случится.
        Представляла, как смело посмотрю в его наглые синие глаза. Ухоженная, богатая, замужняя. Бизнес-леди, а не «певичка из клуба». Я даже высшее образование по нелюбимой специальности получала назло ему. Как бы это ни было трудно. Заочно. С двумя малышами на руках. Лишь бы доказать, что чего-то стою.
        Но стоило мне увидеть Алекса наяву, как от всей бравады не осталось и следа. Вновь почувствовала себя маленькой беззащитной девочкой, которой играют взрослые дяди, словно куклой.
        Давно забытая боль выплеснулась в кровь с новой силой, стремительно распространилась по венам, отравляя тело и душу.
        - Я абсолютно все подготовил. Твоя задача - мило улыбаться и ничего не испортить, - поучительно нашептывает мне Игорь по окончании встречи. - Иначе сядешь опять дома. Меня это больше устраивает, - добавляет жестче.
        Наш с ним брак «правильный». Красивый и идеальный. Для окружающих…
        Игорю удобно, что рядом с ним симпатичная молодая жена и дети. В его видении, я должна заниматься милыми женскими глупостями и пропадать в салонах красоты.
        Однако муж дал мне возможность получить образование. Думаю, скорее, для статуса. Все-таки жена-недоучка - это не комильфо. Однако он не ожидал, что я захочу работать по специальности. Хотя бы попытаться. И все же пошел навстречу, предоставив должность в своей компании. За это я безгранично благодарна мужу, однако подводных камней в нашей семье намного больше…
        - Останься, если настолько не доверяешь мне, - шепчу я, заранее зная его ответ. - Отложи поездку.
        - Не могу, - выдавливает из себя недовольно.
        Задела за больное, понимаю.
        Вопреки тому, что и как произносит Игорь, он бережно берет меня за талию и провожает к выходу. Действует напоказ. Меня это ничуть не цепляет. Наоборот, подыгрываю мужу. На протяжении почти пяти лет. Исправно и бесстрастно.
        Однако сейчас, в этом кабинете, присутствует некий раздражающий фактор, что выводит меня из равновесия.
        - Не можешь? Или не хочешь? - бросаю машинально, а сама оглядываюсь на Алекса.
        Ловлю на себе его задумчивый взгляд. Изучающий, пронзающий насквозь синевой зимнего моря. Чувствую себя будто под гипнозом. Алекс всегда воздействовал на меня так. С первой нашей встречи в клубе. И даже время не излечило моей зависимости.
        - Не стоит позволять себе лишнего, дорогая, - сталью прожигают слова мужа.
        Поначалу теряюсь, ведь думаю в этот момент о другом мужчине. Моем первом и единственном. О том, кто вряд ли вспомнил меня спустя годы. Сейчас Алекс видит во мне красивую жену конкурента. Помеху, которую ему предстоит «устранить» любыми способами.
        Я быстро беру себя в руки, мыслями возвращаясь к Игорю и нашей семейной жизни.
        Киваю поспешно, но все же аккуратно убираю огромную и влажную руку мужа со своей талии. Ускоряю шаг, желая скорее оказаться дома.
        Двухэтажный особняк встречает нас вычурной роскошью. Из автомобиля новейшей марки выхожу сама, первой преодолеваю резные двухстворчатые двери. Переступаю порог «золотой клетки». И зову детей. Любимых мальчишек, ради которых я с легкостью перекроила свою жизнь. И продала.
        Едва услышав щелчок замка, близнецы бегут ко мне, игнорируя строгий голос няни. Приседаю, обнимаю их обоих.
        Всматриваюсь в родные черты лица. Мальчики идентичны внешне: два блондина с синими глазами. И одновременно такие разные. Материнское сердце не позволяет мне их перепутать. Совершенно не похожие друг на друга. Характерами, мимикой, едва уловимыми деталями.
        - Ма-а-ма! - оглушает звонкий детский голос, от которого морщится выскочившая следом няня.
        - Илья, веди себя тише, - строго проговаривает муж, возникший позади меня. - Голова раскалывается после тяжелого дня.
        - Я Саша, - сын поправляет на автомате. - Он Илья, - кивает на брата.
        Игорь отмахивается небрежно, как от двух назойливых мух. Отчасти он прав: близнецы бывают невероятными сорванцами. И если я многое им прощаю, узнавая в каждом поступке себя и… Алекса, то для моего мужа это чужие дети, которых он содержит. И только за это мальчики должны быть ему благодарными.
        Однако ребятам не объяснить всех тонкостей наших с Игорем отношений.
        - Добрый вечер, Игорь, - нарочито деловым тоном произносит Илья.
        Мальчики не называют его папой. Это было оговорено изначально.
        - Дана, ты подумала о моем предложении? - неожиданно спрашивает муж.
        Болезненный вопрос парализует, заставляет меня покрыться ледяными бисеринками пота. Тяжело выдохнув, отправляю близнецов в столовую, а сама разворачиваюсь к Игорю, тщетно стараясь выдержать его испытующий взгляд.
        - Еще тогда, когда ты впервые озвучил его, - стараюсь отвечать ровным тоном. - Мой ответ по-прежнему отрицательный. Я не смогу так…
        Направляюсь следом за мальчиками. Устраиваюсь за огромным обеденным столом, подальше от того места, которое обычно занимает Игорь.
        Ужин готов и накрыт. Очередной плюс зажиточной жизни с бизнесменом. За которую мне предлагают заплатить слишком высокую цену.
        - Значит, подумай еще раз. Посмотрим, как ты запоешь, если потеряешь все, - специально выделяет слово «запоешь». С издевкой. - Готова отказаться от сытой жизни, которую я тебе дал? - тычет себя пальцем в грудь.
        - У нас были другие условия, - несмело и сипло возражаю.
        Благо, Саша и Илья не перебивают нас. Молча уплетают картофель с мясом. «Два настоящих мужика», - тепло усмехаюсь про себя.
        Сама же нехотя ковыряюсь в тарелке, молясь, чтобы время семейного ужина пролетело как можно быстрее.
        - Все течет, все изменяется, - хмыкает Игорь и утыкается в планшет, с которым практически никогда не расстается. - Я эти условия выдвигал, мне и вносить правки, - тянет как бы между прочим.
        Не выдержав, поднимаюсь из-за стола. Моему примеру следуют и близнецы. Они как чувствуют, что в данный момент не стоит играть с огнем и, словно примерные дети, благодарят за ужин, желают Игорю приятного аппетита и откланиваются.
        - Всего лишь год, максимум полтора, Дана, - муж меняет тон на более мягкий. - В итоге, ты получишь собственную квартиру, небольшой филиал в бизнесе и кругленькую сумму на счет. А еще долгожданную свободу. Кто в выигрыше останется? Таких «тарифов» нигде нет, - смеется с хрипом и закашливается.
        Его слова звучат цинично. От властного тона мороз пробегает по коже.
        Ухожу молча, потому что горло сжимает тисками, а слезы, не дожидаясь особого разрешения, сами срываются из уголков глаз.
        За пять лет я хорошо узнала Игоря. Он не отступится. Но и я никогда не смогу пойти ему навстречу. Слишком велика жертва…
        ГЛАВА 3
        Собираюсь на встречу к Крестовскому, но при этом не могу побороть дрожь во всем теле. И дело не только в том, что я боюсь упустить тендер, а заодно и потерять шанс, данный мне Игорем. Честно говоря, в данный момент я готова отказаться от идиотской затеи что-то кому-то доказывать. Лишь бы не пересекаться больше с Алексом, не видеть его равнодушного, морозного взгляда.
        И все же… Я сильнее своих страхов! Прошлое не помешает мне жить сейчас.
        Смело поднимаю глаза на свое отражение, с ухмылкой оцениваю красивую стерву, облаченную в деловой костюм терракотового цвета с нежным шелковым топом под пиджаком. И довольно вздергиваю подбородок.
        Мгновенно смягчаюсь и меняюсь в лице, когда вижу близнецов позади себя. Разворачиваюсь и раскрываю объятия. Буквально зацеловываю малышей, пока они хихикают и морщатся.
        Разрешаю нам вести себя свободнее и безрассуднее, пока нет Игоря. Он часто упрекает меня в том, что я слишком балую мальчишек, тем самым рискую испортить их. Однако мне плевать на его мнение.
        В конце концов, это мои дети. Все, что у меня есть. Смысл жизни и главное счастье. И, если бы не дурацкий тендер, я бы проводила с близнецами двадцать четыре часа в сутки, позволяя им что угодно. Пока Игорь за границей.
        Но сегодня я вынуждена уехать, оставив малышей на попечение чужих людей.
        - Няня или детсад? - даю им выбор.
        Оба кривятся. Так смешно, что с трудом сохраняю строгий вид.
        - Няня злая и скучная, - выдает Саша. - Совсем с нами не играет. Да, Илья? - легко толкает плечом брата, подначивая согласиться.
        - Лучше детсад, - выдыхает тот и дует губы.
        - Твои игры, Сашенька, - щелкаю сына по носу, - кого угодно сведут с ума.
        Поворачиваюсь к Илье и чмокаю его в щеку.
        Несмотря на внешнюю схожесть, мои мальчики - полные противоположности друг другу.
        Илья на пять минут старше брата и ведет себя соответственно. Он спокойный, уравновешенный, творческий. Никогда не позволяет себе обидеть кого-либо ни словом, ни делом. Правильный и справедливый как по отношению к себе, так и к окружающим.
        Саша взрывной и дерзкий. Постоянно придумывает шалости и подбивает брата исполнять их вместе с ним. Именно из-за «младшенького» нам пришлось сменить не одну няню. И большинство ссор с Игорем возникало тоже по его поводу.
        Правда, муж недоволен обоими близнецами, потому что постоянно путает, кто из них кто. А сорванцы этим пользуются, намеренно вводя его в заблуждение.
        - А с тобой можно? - прижимается ко мне Илья. Его примеру сразу следует Саша, тоже требуя внимания. Детская ревность выглядит мило.
        Тяжело вздыхаю и отрицательно качаю головой. Со мной точно нельзя. В компанию к Крестовскому.
        Туда, где я встречу Алекса. Отца моих близнецов.
        Исключено! Для него их не существует. Пусть Алекс думает, что я все-таки сделала аборт тогда. Как он и хотел…
        - Но я успею сама отвезти вас в детсад, - подмигиваю мальчикам, чтобы хоть как-то утешить.
        Их почти синхронные улыбки греют душу. В такие моменты верится, что все будет хорошо.
        Отпускаю няню, помогаю детям собраться - и везу их в лучший в городе частный детский сад с уклоном на английский язык. Передаю обожаемых малышей воспитателю и некоторое время провожаю их взглядом.
        Зарядившись приятными эмоциями, можно отправляться в деловой ад. Главное, не забыть переключить «внутреннюю программу». Потому что впереди меня ожидает борьба. Как с конкурентом, так и со своими чувствами.
        ***
        В компанию Крестовского прибываю впритык, чудом не опоздав из-за детсада и пробок.
        Бегу по коридору к нужному мне кабинету, на ходу копаюсь в сумке, выуживая папку с документами и мобильный. В определенный момент ощущаю жар в груди. Он стремительно заполняет все мое нутро, грозясь выжечь изнутри.
        Странное ощущение, похожее на предчувствие, заставляет меня вскинуть голову и посмотреть прямо перед собой.
        Резко останавливаюсь, замираю буквально в шаге от Алекса. Еще бы пару секунд - и я точно врезалась бы в него, угодив в крепкие мужские руки.
        Алекс стоит у двери, перегородив путь своим огромным телом. Он будто поджидает именно меня, спрятав ладони в карманы и вальяжно облокотившись о выступ стены.
        Самоуверенный, холодный, без тени улыбки на лице.
        Чужой.
        Возвышается скалой, будит болезненные воспоминания.
        Когда-то я чувствовала себя такой маленькой и хрупкой рядом с Алексом. И мне это нравилось. Сильнее меня физически, опытнее, старше, он казался защитником. Единственным человеком, к которому я могла обратиться за помощью.
        Брошенная всеми, я думала, что нашла в теплых объятиях Алекса свое пристанище. Место, где меня никто больше не обидит.
        Как же я ошибалась…
        Выбросив неуместные мысли из головы, приветствую конкурента легким кивком головы.
        - Добрый день, Богдана Алексеевна, - обволакивающе тянет каждое слово.
        Пока я вслушиваюсь в родной голос, Алекс открывает дверь и пропускает меня вперед. Как бы невзначай проводит пальцами по моей спине вниз, словно отстукивая ритм, а напоследок укладывает ладонь на мою поясницу, задерживаясь неприлично долго.
        Делаю вид, что ничего не замечаю. Невозмутимо переступаю порог кабинета, мило приветствую восседающего во главе стола Крестовского - и занимаю один из стульев по правую руку от него.
        Алекс садится четко напротив меня. Лицом к лицу. Глаза в глаза. Могу поспорить, специально. Чтобы видеть меня. Контролировать и воздействовать.
        Небрежно кидаю на конкурента нарочито равнодушный взгляд, демонстративно хмыкаю - и поворачиваюсь к заказчику тендера.
        - Не буду ходить вокруг да около, - по-деловому чеканит Владимир Дмитриевич. - Хочу посмотреть на вас обоих в деле, - переводит прозрачный взгляд с Алекса на меня и обратно. - Мое предложение заключается в следующем. На протяжении, допустим… - потирает подбородок, размышляя. - Пусть будет месяц, - постановляет, подняв палец вверх. - На протяжении месяца вы организуете несколько деловых встреч. Мои люди будут следить за вами, оценивать процесс и результат. По истечении срока я подпишу контракт с кем-то из вас…
        - Как же тендер? - хмурится Алекс, смело перебивая Крестовского. - Вы обязаны выполнить его условия.
        Чувствую, что ему не по душе подобный поворот. Нелегко признать, но я полностью разделяю опасения Алекса. Мысленно соглашаюсь с ним. Все происходящее кажется слишком странным.
        - Конкурс будет закрыт за неимением подходящего кандидата. Укажу, что никто из вас не удовлетворяет моих требований, - пожимает плечами заказчик и нервно постукивает дорогущим паркером по столу.
        Алекс медлит с ответом. Молчу и я.
        В предложении Крестовского явно есть подвох, и мы оба это почувствовали.
        - Но… - подается чуть вперед Врагов.
        - Я озвучил свое предложение, господа, - прерывает его заказчик. - Решение за вами.
        Крестовский стреляет в меня прищуренным взглядом, словно повлиять пытается. Нашел самое слабое звено? Мимо!
        Пусть я утрачу доверие Игоря, отказавшись от участия, но зато не буду рисковать.
        - Все-таки это противоречит правилам, - поднимаюсь со своего места.
        - Что ж, в таком случае вы можете снять свою кандидатуру, Богдана Алексеевна, - хмыкает Крестовский. - Победителем будет признал Александр Антонович. И миллионный контракт я подпишу с ним.
        Смотрю на Алекса, ища в нем поддержку, но он вдруг меняет тактику. Назло мне.
        Понимает ведь, насколько мутную авантюру нам предлагают. Мы не в том статусе и положении, чтобы проходить «испытательные сроки». Но вместо того, чтобы тоже выйти из игры, Алекс откидывается на спинку стула, не сводя с меня испытующего взгляда.
        Бросает вызов. И я его принимаю.
        Возвращаюсь на свое место.
        - Вот это правильный выбор, - одобрительно бросает заказчик, напрасно довольный собой, ведь мое решение продиктовано местью. - Ваше первое задание, - передает нам с Алексом папки. - Детали и сроки здесь. Успехов.
        Не прощаясь, Крестовский в мгновение ока покидает кабинет. Я же сосредоточенно листаю оставленные им документы. На первый взгляд, все четко и прозрачно, но…
        - Все это как-то… подозрительно, - бурчу себе под нос.
        - Кхм, да, - импульсивно соглашается Алекс, будто забывшись.
        На секунду встречаемся взглядами, вспоминаем, что мы не единая команда, а конкуренты, и тут же разрываем зрительную связь.
        Собираюсь и спешно покидаю кабинет, слыша тяжелые шаги Алекса позади себя.
        - Самое время отступить, Богдана Алексеевна, - ехидно подзуживает он, поравнявшись со мной. - Уйти с арены с гордо поднятым носиком, чересчур напудренным, - зачем-то добавляет.
        - Все верно говорите, - делаю вид, что соглашаюсь, на секунду дезориентируя «противника». - Отступайте, пока не поздно. Потому что наша, - намеренно выделяю это слово, - компания сильнее. И вы прекрасно это понимаете.
        С трудом выдерживаю испепеляющий меня взгляд и даже выдавливаю из себя некое подобие ухмылки.
        - Определенно, сильнее, - теряюсь от честного ответа Алекса. - Под руководством Авдеева, - уточняет после паузы. - Но я его здесь не вижу. Только маленького запуганного заместителя, - окончательно наглеет.
        - Послушайте, Александр… - сжимаю губки и щелкаю пальчиками. - Простите, забыла, как вас по отчеству…
        Осознаю, что заигралась, когда сильная рука хватает мое запястье. Алекс рывком притягивает меня к себе, а потом заталкивает в одно из открытых помещений. Судя по полумраку, царящему здесь, и нагромождению мебели, кабинет используется как склад или подсобка.
        Отличное место для продолжения разговора! Алекс в своем неизменном амплуа! Хам и наглец!
        - Что ты себе позволяешь? - вспыхиваю, переходя на «ты».
        Но мужчину, который твердо решил «устранить конкурента», мало что в силах остановить. Алекс захлопывает за нами дверь, с грохотом ударяя в нее рукой.
        Приближается вплотную и впечатывает меня спиной в ее неровную поверхность. Сжимает мои плечи, смотрит сверху вниз. Напряженно и уничтожающе.
        Все, что я могу сделать, - лишь затаить дыхание и застыть.
        - Забыла, значит? - возвращается Алекс к нашему разговору, и я начинаю жалеть о своей издевке. - Так я напомню!
        Скользит рукой по моему плечу вверх, обхватывает шею, будто удушить готов, но тут же отпускает. Касается ладонью щеки. Остановившись на долю секунды, вдруг проводит большим пальцем по моим губам. Надавливает, сминает сильно, заставляя пылать от грубого прикосновения.
        Убирает руку и задумчиво растирает между пальцами яркую помаду.
        - Знаешь, тебе больше был к лицу образ невинной девочки, - откашливается и продолжает с хрипотцой, - роль которой ты исполняла для меня.
        Недоуменно взмахиваю ресницами, приоткрываю рот, но ни слова не могу вымолвить. Дрожу от близости Алекса. Тону в опасной, подчиняющей, темной синеве его глаз. Лечу в пропасть безумия, когда ощущаю обжигающее дыхание на своей коже.
        - Давай на бис, маленькая, - шепчет Алекс.
        Впивается поцелуем в мои истерзанные губы, мучает их безжалостно. Поглощает меня, выпивая до дна. А ведь все это время я была уверена, что опустошена. Но появился Он, и давно забытые чувства забурлили с новой силой.
        Недовольно стону, когда Алекс отрывается от меня.
        - Птичка, - судорожно выдыхает он.
        Медленно спускается ладонями к моей груди, забирается под жакет, при этом продолжая подчинять меня одним лишь взглядом. Жадным, пылким.
        Последняя граница между прошлым и настоящим стирается. Будто не было никаких пяти лет одиночества. Я возвращаюсь туда, где мне девятнадцать и я искренне верю в любовь.
        Словно находясь под гипнозом, тяну руки к Алексу, провожу пальчиками по его грубым щекам, покрытым щетиной. Нежно обхватываю жесткое лицо ладонями. Ощущаю, как мужские руки ложатся на мою талию и стискивают жадно.
        Я всегда была ласковой, скромной. В противовес горячему, нетерпеливому Алексу. Наверное, поэтому нас так тянуло друг другу. Плюс и минус. И поэтому мы мгновенно воспламенялись и взрывались вместе. Почти как сейчас…
        Невесомо касаюсь своими губами таких желанных мужских, вынуждая Алекса прохрипеть нечто невнятное. Жалкие остатки здравого смысла погибают. Сейчас есть только чувства, по которым я безумно скучала последние пять лет.
        И причина отнюдь не в том, что долгие годы у меня не было мужчины. Кроме Алекса, мне никто и не нужен был.
        Добровольно подписаться на "целибат"? Легко! Когда твое тело принадлежит только одному человеку, который поиграл им и выбросил на свалку.
        Но я поддаюсь мимолетной слабости и на миг забываю о предательстве. Слишком приятно чувствовать себя вновь нужной, единственной, лучшей. Пусть даже это обман.
        Все обрывается слишком быстро. Инициатором выступает сам Алекс. Разрубает нашу хрупкую связь. Одним махом. Свирепо и беспощадно.
        - Я так и знал, что старик муж не удовлетворяет тебя, - бросает он ядовито. - Слишком страстная девочка.
        Алекс не отпускает меня, но и не целует больше. Выныривая из сказки, которую сама же себе и придумала, я постепенно вникаю в брошенные им слова. Кусаю губы, намеренно больно, чтобы заглушить обиду.
        - Поехали ко мне.
        Одной фразой Алекс безжалостно топчет то, что от меня осталось. Показывает, кто я и чего заслуживаю. Возвращает на место, которое я когда-то занимала в его жизни. Мне была отведена роль постельной игрушки, не более того.
        Замахиваюсь и со всей силы бью Алекса по лицу. От неожиданности он отшатывается и обескураженно поднимает брови, но вскоре вновь возвращает себе наглый, непробиваемый вид.
        - Попытка сопротивления засчитана, - нахально ухмыляется Алекс, демонстративно потирая щеку. - Будем думать, что сдалась ты не сразу. И вообще, девушка приличная и «не такая», - закатывает глаза. - А теперь… - приближается, игриво очерчивает пальцами ключицы и движется к соблазнительной ложбинке, выделенной кружевной оборкой топа. - Поехали.
        - Пошел ты, Алекс! - выжимаю из себя, стараясь не разрыдаться. Только не при нем!
        - Птичка, не переигрывай. Мы же взрослые люди. Вспомним «молодость», пока твой муж далеко. Тем более, ты сама этого хочешь.
        Секунда - и вот уже вторая щека Алекса алеет от моей оплеухи. Сама не понимаю, как это произошло. Но не жалею о содеянном.
        - Какой же ты… - едва сдерживаю подступающие слезы обиды, - подонок! - не стесняюсь в выражениях.
        Пячусь назад, нащупываю ручку и резко распахиваю дверь. Выскальзываю в коридор, не понимая, как вообще могла позволить так с собой обращаться!
        Между лифтом и лестницей выбираю последнее. На улицу выскакиваю уставшей и запыхавшейся, зато дискомфорт немного отвлекает. От острой боли в солнечном сплетении.
        Замедляю шаг, пытаясь отдышаться, и судорожно вспоминаю, где припарковала автомобиль. В данный момент мне жизненно необходимо забрать близнецов из детсада. Увидеть их, обнять.
        Отвезу мальчишек куда-нибудь погулять. Порадую. Заодно растворю свою горечь в материнстве. Именно так я и спасалась последние годы.
        - Дана, - окликает родной и одновременно ненавистный голос. - Я тебя подвезу.
        Алекс догоняет меня у парковки, но больше не трогает. Вместо этого подходит к своей машине, снимает с сигнализации и распахивает пассажирскую дверь. Подобный жест выглядел бы любезно, если бы не все, что произошло несколько минут назад в подсобке.
        - Я говорю на непонятном тебе языке? - фыркаю зло. - Прости, не владею английским, - намекаю на ту самую его стажировку, которая развела нас навсегда.
        - Я серьезно сейчас, - мрачнеет Алекс, действительно сменив манеру общения. - Всего лишь подвезу. Называй адрес.
        Говорит так, что хочется верить. Выглядит спокойным и слегка… виноватым.
        Ангел и демон в одном флаконе. Алекс всегда был таким противоречивым. Окружающие не могли угадать, какая ипостась проявится в нем в определенный момент.
        И только со мной он вел себя внимательно и трепетно, словно я была исключением. Его особенной девочкой. До того рокового дня.
        - Благодарю, но это лишнее, не утруждайтесь, - улыбаюсь искусственно, чем раздражаю Алекса сильнее. - Я за рулем.
        Демонстративно пикаю сигнализацией и, цокнув каблучками, направляюсь к автомобилю, купленному мне Игорем. Муж предпочитает, чтобы я самостоятельно возила близнецов в детский сад и не отвлекала его подобными «пустяками».
        - Подарили? - издевательски бросает Алекс, кивая на недешевую дамскую машинку.
        Ему не нужно продолжать, чтобы я поняла намек. Алекс уверен, что я продалась за роскошь. Он не далек от истины. Так и есть. За одним исключением, о котором предатель не узнает никогда. Точнее, двумя, маленькими и безгранично любимыми…
        На протяжении всего пути ощущаю на себе презирающий взгляд Алекса. Он пробирает спину морозом.
        Душу заполняют гнев и обида. Все-таки не могу понять поведения мужчины, который сам бросил меня беременной, оставив деньги на аборт. Чего он ожидает сейчас? Как смеет упрекать в сделанном мною выборе?
        Передернув плечами, скрываюсь в салоне машины. Дожидаюсь, пока Алекс покинет парковку, и только потом обреченно роняю голову на руль.
        Делаю глубокий вдох, выпрямляюсь, не позволяя ни единой слезинке сорваться с моих ресниц.
        Хватит!
        Резким движением завожу двигатель. Запрещаю себе расклеиваться. Слишком многим я пожертвовала, чтобы теперь так легко сдаться!
        ГЛАВА 4
        - Ой, ну, вы нас балуете, Богдана Алексеевна, - с легким смущением отмахивается Людмила Артемовна, директор детского дома.
        Тем временем я разбираю огромные сумки и пакеты с игрушками, сладостями и прочими «детскими радостями».
        Наверное, я мазохистка, но место, которое когда-то казалось мне тюрьмой, сейчас я посещаю при любом удобном случае. Особенно, когда сменился руководитель. Вместо мерзкого Руслана Алиева, пойманного на махинациях, назначили милейшую Людмилу Петрову. Она работала в детдоме, сколько я себя помню, и всегда искренне относилась к воспитанникам.
        - Не вас, а детей, - поправляю я и подмигиваю по-доброму. - Кстати, сегодня на банковский счет должны были поступить деньги, - называю сумму, - проследите, пожалуйста.
        Поначалу я помогала анонимно и исключительно продуктами, детской одеждой и игрушками, мучаясь каждый раз с оформлением необходимых сертификатов качества. Сложно, муторно, но доверить деньги нечистому на руку Алиеву я не могла: слишком глупо. Как положить перед собакой кусок мяса и надеяться, что она его не съест. Сожрет и не подавится!
        Кроме того, я не хотела раскрывать себя. Игорь никогда бы не одобрил моих благотворительных порывов. Слишком он меркантильный и расчетливый. В то же время, муж не жалел денег на «апгрейд» моей внешности и новые наряды. Хотел видеть рядом с собой куколку, и для этого выдавал регулярно весьма щедрые суммы. Из них-то я и откладывала на детдом. Все равно не собиралась ничего себе увеличивать, колоть или подтягивать. Да и на одежде экономила.
        После того, как директором детдома стала Людмила Артемовна, я решилась приехать лично. И с тех пор стало доброй традицией - хотя бы раз в месяц бывать здесь. Игорю я лгала, что направляюсь в салон красоты, а сама целый день проводила с чужими детьми.
        Сегодня я впервые рискнула взять с собой близнецов. Представляю, что муж сказал бы, узнав... Отругал бы меня за то, что бываю в столь «неподобающих» нашему статусу местах, а Саше и Илье провел бы полный медосмотр: мало ли чем «подкидыши и отказники» их заразить могли, будто речь о дворовых котятах идет, а не о маленьких людях. И ведь не переубедишь! О том, что я тоже воспитанница детдома, Игорь предпочитает не упоминать. Стыдится, даже когда мы наедине.
        Но я хочу воспитать человечность в моих маленьких мужчинах, показать жизнь, как она есть.
        Ни секунды не сомневаюсь в своем решении. А когда мы с Людмилой Артемовной выходим в общую игровую комнату, то и вовсе умиляюсь.
        Саша и Илья быстро нашли общий язык с детдомовцами. И сейчас вовсю играют вместе с ними, смеются и активно жестикулируют. Такими свободными и счастливыми мои близнецы никогда не были. Даже в элитном детском саду, что выбрал для них Игорь. Наоборот, там они будто в панцири прячутся. Впрочем, воспитатели у близнецов настолько строгие и серьезные, что подобная настороженность вполне объяснима. Когда мальчикам веселиться и расслабляться, если с утра до вечера их ожидают сплошные задания, развивающие занятия и английский язык, как вишенка на торте. Детям даже между собой пообщаться некогда.
        Шумно выдыхаю и, пока Людмила Артемовна выдает воспитанникам привезенные мною подарки, я протягиваю руки к близнецам.
        - Нам пора, мальчики, - зову ласково. - Попрощайтесь со своими новыми друзьями. И поедем домой.
        - Ма-ам, можно мы здесь останемся? - хором ноют Саша и Илья, не понимая, о чем просят.
        - Нет! - резко рявкаю, а у самой сердце сжимается.
        Близнецы испуганно округляют синие глазки. Зато слушаются незамедлительно - и уже через секунду оказываются рядом со мной.
        - Игорь не должен знать, что мы были здесь, - шикаю на них. - Дома ни слова, иначе в следующий раз вы со мной не поедете.
        Мальчики лихорадочно кивают, удивляясь моему чересчур строгому тону.
        - Мамуль, - пытаются смягчить меня, что у них всегда мастерски получается.
        - Ммм? - улыбаюсь и с нежностью смотрю на близнецов.
        - Посмотрим вечером мультики про машинки? Или в настольные игры поиграем? - нетерпеливо потирает ручки Саша.
        - И еще музыкальный канал или караоке, - заявляет о своих предпочтениях Илья.
        - Нет, ангелы мои, - глажу обоих по щечкам. - До позднего вечера вы будете с няней . Мне на работу надо, - вздыхаю огорченно.
        - Кому нужна эта работа, - бубнит Илья недовольно.
        - Попроси денег у Игоря, - удивляет своим вариантом «решения проблемы» Саша.
        Все-таки богатство портит людей. Даже по четырехлетним мальчишкам это заметно.
        - Маме нужно учиться зарабатывать самой, - говорю с ними, как со взрослыми. - Возможно, очень скоро нам это пригодится… - задумчиво произношу себе под нос.
        ***
        Оставив близнецов на попечение няни, мчусь в отель, где должна состояться деловая встреча, организованная мною и Алексом. Наше первое задание. Немного необычное, ведь, помимо привычных мне переговоров, клиенты захотели «продолжения банкета» и попросили предусмотреть небольшой корпоратив в конце дня. Поэтому мы выбрали отель с рестораном на первом этаже.
        - Опаздываем, Богдана Алексеевна, - с сарказмом тянет Алекс, стоит мне появиться в холле.
        Обводит меня морозным взглядом, заставляя вспомнить нашу недавнюю «беседу» в подсобке. Покрываюсь румянцем и опускаю голову.
        - Задерживаемся, - парирую я. - Встреча началась? - киваю на закрытую дверь помещения, перепрофилированного под конференц-зал.
        - Да, четко в назначенное время. И продлится… - поднимает руку, изучая циферблат ролекса, - еще полтора часа. После этого перемещаемся в зал ресторана. И, в принципе, можем их оставить. Пусть сами «догуливают». Номера забронированы, с персоналом я договорился.
        Алекс становится серьезным и непривычно строгим. Говорит деловым тоном, словно мы партнеры, а не конкуренты. Пользуясь его рабочим настроением, решаюсь спросить то, что волновало меня все последние дни.
        - Тебе не кажется наше «соревнование» странным? - выпаливаю на одном дыхании.
        - Конечно, - незамедлительно отзывается Врагов, а потом прищуривается. - Есть тут одно лишнее звено. В миленьком платьице.
        - Отбрось неуместный азарт, которым всегда грешил, и свое желание утереть нос бабе, - цежу ядовито. - Подумай головой! Как Крестовский собирается выбирать победителя, если мероприятие организовываем мы вдвоем? Сообща, - вопросительно изгибаю бровь. - Да и его людей, как было заявлено, я здесь не вижу. Мы сейчас просто бесплатно работаем! - повышаю голос. - И…
        - Тише, птичка, - успокаивающе проводит ладонью по моей спине, однако этим только больше выводит меня из равновесия. - Мне тоже не нравится сложившаяся ситуация, - признается неожиданно. - И я работаю над этим. У меня есть хороший друг, который как раз сейчас очень аккуратно проверяет Крестовского. Никита, если ты его помнишь…
        Очередная отсылка к нашему общему прошлому немного дезориентирует.
        Помню... Никита - тот самый друг, который не слишком подходит по статусу Врагову. Хороший, добрый парень. Из обычной семьи. Пять лет назад он как раз заканчивал юридический.
        Сейчас я осознаю, что только ему Алекс меня и представил. За все полгода, на протяжении которых мы встречались… Видимо, другим друзьям стыдно было показать «певичку из клуба».
        - Ладно, - сипло выдаю, пытаясь спрятать эмоции. - А партнеру своему ты рассказал? - вспоминаю фамилию. - Загорскому?
        - Нет, - резко осекает меня Врагов.
        Непонятные у них отношения. Разве совладельцы компании не должны решать возникающие проблемы вместе? Или хотя бы своевременно делиться информацией?
        - Было бы логично… - размышляю вслух.
        - А ты спросила совета у мужа? - Алекс мастерски переводит тему.
        Сжимаю губы, не желая отвечать.
        Конечно, Игорь ни о чем не знает! Иначе прямо сейчас отозвал бы меня и запретил участвовать в этой авантюре.
        Как же мы с Враговым похожи. Оба стали заложниками собственных амбиций.
        - Богдана Алексеевна, - отвлекает меня администратор ресторана. - Там нанятая вами певица заявила, что условия не соответствуют прописанным в райдере. И обиделась.
        - Что? Почему же? - фыркаю возмущенно. - Мы все четко выполнили.
        - Минеральная вода с газом, а надо без, - тщетно пытаясь подавить смешок, сообщает мужчина.
        Закатываю глаза. Вот что значит: хотела, как лучше. Надо было вместо этой «дивы» связаться с девчонками из клуба. И заработать им дала бы, и не переживала за качество и исполнительность. Правда, после свадьбы с Игорем мы перестали общаться с подругами. Муж запретил. Оборвал все нити, связывающие меня с прошлым, будто стереть хотел пятно с моей биографии.
        - Она издевается? - выдыхаю обреченно, имея ввиду певицу.
        - Похоже, что нет, - виновато пожимает плечами администратор. - Она уехала пять минут назад. На вечер живая музыка отменяется? - замирает в ожидании следующих указаний.
        Боковым зрением замечаю, как ухмыляется Врагов. Злюсь еще сильнее. Он и раньше любил дразнить меня и выводить из себя, но сейчас ситуация сложнее и серьезнее. Ведь на чаше весов - важный контракт с Крестовским.
        - Что, птичка, облажалась? - чуть слышно, одними губами произносит Алекс и подмигивает мне.
        - Во-первых, прекрати называть меня так, - прищуриваю глаза недовольно. - А во-вторых… Рано радуешься, - хмыкаю и скидываю пиджак.
        Остаюсь в одном платье, насыщенного синего цвета, совсем как глаза Врагова. Оно приличной длины, чуть ниже колен, но с оголенными плечами. И еще выгодно облегает мою фигуру, ни капли не испорченную беременностью и родами.
        Следую за администратором в зал, неторопливо. При этом непроизвольно покачиваю бедрами. Всему виной высокие каблуки, которые диктуют и скорость, и походку. Слышу позади себя тяжелое дыхание и покашливание Алекса.
        Усмехаюсь дерзко.
        Будет вам живая музыка!
        ГЛАВА 5
        Маленькая стерва, которая меняет маски и жонглирует мужиками.
        Пять лет я убеждал себя в этом. Но подсознательно искал Дану в каждой новой бабе. И все не то. Будто мне подделки подсовывали. В итоге, выбирал заведомо пустышек и научился использовать, а не чувствовать. Привык. Даже решил, что мне нравится.
        Однако стоило вертихвостке вновь ворваться в мою жизнь, как я опять теряю контроль.
        Вот и сейчас. Врастаю в пол, жадно ласкаю взглядом точеную фигурку в соблазнительном платье, залипаю на упругой попке. Дана изменилась за эти годы, повзрослела, отчего стала лишь аппетитнее.
        Слюни пускаю, как пацан неудовлетворенный. Ненавижу и хочу чужую жену. Наверное, потому что отказала.
        Незакрытый гештальт. Надо бы закрыть. Поставить Дану в один ряд с пустышками, убедиться, что ничего нет в ней особенного, кроме моих больных воспоминаний. И забыть.
        Тем более, что бы ни пела птичка, а ее тело все еще реагирует на меня. Острее, чем раньше. Это главное. Остальное - дело техники, чем я и займусь.
        Но позже.
        А пока надо разобраться с мутными бизнесменами, которые в данную минуту что-то бурно и не серьезно обсуждают в конференц-зале. И присмотреться к Крестовскому.
        Дана, конечно, кукла с порочным прошлым, возомнившая себя бизнес-леди, но в одном она права: заказчик поступает с нами непрофессионально и подозрительно. Пользуется тем, что мы назло друг другу конкурируем. Не мог не заметить, старый лис.
        Но зачем Крестовскому сталкивать нас с Даной лбами, когда мы и сами замечательно с этим справляемся, - для меня загадка. Ничего, и не такие решал. Лишь бы перед Загорским не проштрафиться. Он ведь попрекать меня будет потом! Не доставлю партнеру такого удовольствия.
        С трудом дожидаюсь, когда истекут чертовы полтора часа. Лицемерно беседую с бизнесменами, выплывшими из помещения, и в общих чертах описываю им программу вечера. Огромные боровы, больше похожие на бандитов, чем на деловых людей, спешно направляются в ресторан.
        Что там в бумагах Крестовского указано было? Откуда они? Из Польши?
        Как по мне, типичные русские, причем не высшего класса. Выпить и закусить.
        Подумав о Дане, которая какого-то черта застряла в ресторане, ускоряю шаг. Не то, чтобы я боюсь оставлять ее в толпе непонятных мужиков… Ладно, черти бы ее побрали, да, беспокоюсь. Возможно, она и сама не против отхватить одного из «зажиточных поляков» на ночь. По старой-то памяти. Но не при мне пусть это делает, уж увольте!
        Суматошно осматриваю помещение ресторана, в почти «романтическом» полумраке нахожу того самого администратора, который перед птичкой отчитывался. Открываю рот, чтобы спросить, где она, но вдруг в этом отпадает всякая необходимость.
        Потому что по залу разливается чертовски знакомая мелодия, эхом отдаваясь от стен. Когда-то любимые звуки взлетают к высоким потолкам - и радиактивным дождем осыпаются мне на голову, пробивая череп.
        Потому что вслед за вступлением раздается голос. Завораживающий, будоражащий все внутри, воскрешающий то, что, казалось бы, давно во мне сдохло.
        Ее голос. Который я не перепутаю ни с чьим чужим.
        И песня. Та самая. Птичка намеренно выбрала ее сегодня? Позлить меня хочет? С толку сбить? Отвлечь?
        У нее получается…
        Тянусь на голос проклятой сирены. Ближе и ближе к сцене. Остановиться не могу, словно капитан корабля под гипнозом, ведущий свое судно на мель. Еще шаг - и разбиваюсь о скалы.
        Рассматриваю изящный женский силуэт в платье цвета моря. Символично. Маленькая русалка. Красивая и опасная.
        На глазах - кружевная маска, что прикрывает пол-лица. Птичка не хочет, чтобы ее узнали бизнесмены. Боится, как бы ее шалость не вышла за пределы этого зала и не долетела до мужа-богача?
        Встречаюсь с Даной взглядами. И что-то щелкает внутри. Точь-в-точь, как пять лет назад.
        Твою ж налево!
        * * *
        ***
        - Интересно, во сколько обойдется ночь с ней, - доносится мерзкий голос, возвращая меня в настоящее.
        Поворачиваю голову и замечаю рядом потного мужика, аля поляка, который едва стоит на ногах, зато ласкает масляным взглядом поющую Дану. Куда ему, уроду!
        - В пару сломанных ребер и разбитую рожу, - бросаю резко.
        - Эээ, что? - удивленно округляет свои свинячьи щелки.
        - Что слышал, - рявкаю зло, едва сдерживая себя в руках. - Губу закатай. И чтобы даже не лез к ней, - киваю на ни о чем не подозревающую птичку.
        Под аккомпанемент недовольного кряхтения борова направляюсь к Дане, чтобы стащить ее со сцены и отправить домой. Нечего тут попкой перед пьяными мужиками крутить.
        Как же бесит! Недавно появилась, а уже придушить ее хочется…
        ГЛАВА 6
        БОГДАНА
        Опускаю ресницы, легко улыбаюсь и растворяюсь в музыке. Как когда-то. Пою не для кого-то, а исключительно для себя. Наслаждаюсь. И впервые за последние годы чувствую себя свободной.
        На мгновение устремляю глаза в зал - и непроизвольно нахожу в толпе Алекса.
        Не знаю, что он чувствует сейчас. Наверное, ничего. И вряд ли помнит.
        Замечаю, как Алекс меняется в лице. Злится? Пусть…
        Исполняю песню до конца и спешу покинуть сцену, чтобы никто из бизнесменов не рассекретил меня. Пожелав утереть нос Врагову, я не подумала о возможных последствиях. Игорь будет в ярости, если узнает, что я выступала в ресторане, как последняя… Как та самая безродная Дана, которую он в свое время взял под покровительство. Правда, не по доброте душевной, а всего лишь преследовал свои цели.
        Горько ухмыляюсь и ныряю в темный коридор, где меня тут же перехватывают чьи-то сильные руки. Не успеваю возмутиться, как ажурная маска слетает с лица, а слуха касается знакомый голос. Хриплый и успокаивающий.
        - Поехали, - приказывает Алекс, обхватывая мое тонкое запястье огромной, жаркой ручищей.
        - Куда? - хмурюсь я, но в полумраке эмоций не видно.
        - Домой тебе пора, - говорит так, будто я девчонка несмышленая.
        - Так, стой, - вырываю запястье, которое жжет огнем после грубой хватки, и недовольно потираю кожу. - Ты хочешь вывести меня из игры?
        - А ты хочешь, чтобы тебя затащил в номер один из бухих бизнесменов?
        Алекс ведет себя так, будто беспокоится. Или ревнует.
        Слышу доносящиеся из зала крики, галдеж и дикий хохот. Понимаю, что Врагов прав. Он и сам не осознает, насколько!
        Дома меня ждут двое детей, а я здесь перед пьяной толпой выступаю. Пора включать мозги и возвращать себе серьезность и ответственность.
        - Я вызову такси, - сипло лепечу, сдаваясь.
        - Сегодня ты не за рулем? - бросает Алекс с издевкой. - Успела подарок мужа разгрохать? Права он тоже тебе купил?
        Опять хочется его ударить. На самом деле, машина заглохла четко у дома, когда я привезла близнецов. Разбираться, что с ней, не было времени. Так и оставила, решив на следующий день вызвать эвакуатор и доставить ее в автосервис. В противном случае, я бы опоздала на встречу. Подобной радости я Алексу доставить никак не могла.
        Но объяснять что-либо Врагову или оправдываться я не собираюсь. Как и прощаться. Ухожу по-английски.
        Развернувшись на каблуках, молча направляюсь к выходу, по пути набирая номер службы такси.
        Но телефон каким-то чудом вдруг выскальзывает из моей ладони и оказывается в руках Алекса. Мрачно смотрю на нахала, ожидая объяснений.
        Врагов берет меня за талию и выводит на улицу. Увлекает за собой. Смело и властно, не оставляя ни единого шанса на сопротивление.
        - Поехали, - отрезает коротко, когда мы оказываемся возле его автомобиля. - Или боишься? - провоцирует целенаправленно.
        - Тебя? - фыркаю с усмешкой.
        Алекс открывает дверь, жестом приглашая меня в салон. Импульсивно делаю шаг - и тут же жалею об этом. Оказываюсь слишком близко к Врагову. Настолько, что ощущаю его запах и слышу сбивчивое дыхание.
        - Себя, - шелестит он над самым ухом.
        Алекс прав! Боюсь! Чувств своих, внезапно вспыхнувших с новой силой. Не потушить пожар, в котором горит моя душа.
        Но я сильнее своего тела. И даже сердца. Просто обязана доказать это и себе, и предателю.
        - Что ж, хорошо. Поехали, - вздернув подбородок, сажусь в машину.
        Уверена, нам с Алексом говорить не о чем. Поэтому просто диктую адрес, а после - демонстративно перевожу внимание на дорогу. Созерцаю ее, будто это величайшее произведение искусства. Лишь бы на Врагова не смотреть.
        Он, в свою очередь, откашливается и выдыхает с едва заметным грудным рыком. Но ничего мне не говорит.
        Гнетущую тишину прерывает звонок смартфона. Алекс берет трубку и зажимает гаджет между плечом и ухом. Абсолютно не безопасный маневр!
        Какое-то время Врагов только слушает, изредка мыча задумчивое «угу».
        - Кто прилетает? - уточняет он. - Кейт? - хмурится, будто вспомнить не может. - Катя, что ли? Так бы сразу! - смеется. Приятно, бархатно. - Имя сменила? А ничего больше не сменила? - заметно издевается, но его тон при этом добрый. - Зазналась она совсем в своей Англии.
        Последняя фраза вонзается в грудь когтями и вырывает сердце.
        Англия, стажировка и слова матери Алекса о невесте - части пазла собираются в единый рисунок, который хочется растоптать. Стереть из памяти.
        Значит, пять лет вместе? Интересно, они уже женаты? Обручального кольца я у Алекса не замечала. И все же…
        Сжимаю кулаки, не чувствуя боли от своих же ногтей, что впиваются в ладони. В груди болит сильнее. В стократ. Но я переживу.
        - Во сколько? - Алекс косится на часы. - Ну-у, почти успеваю. Если что, пусть подождет в аэропорту, - поглядывает на меня напряженно.
        Понимаю, что мешаю ему. Врагов готов прямо сейчас лететь на крыльях любви к своей «русской англичанке», но я порчу его планы.
        - Может, стоило отправить меня на такси? - взрываюсь, когда Алекс выключает телефон. - Тогда бы ты успел встретить в аэропорту свою… невесту, - выпаливаю, не успевая закрыть самой себе рот. Хотя следовало бы.
        - Что? Кого? - сводит брови.
        - Кхм, - делаю паузу, пытаясь угомонить эмоции. - Кейт… Катю… Или кто там к тебе прилетает этой ночью, - заканчиваю ровным тоном, играя равнодушие.
        - Мне не нужно особое разрешение, птичка, - чеканит без тени улыбки. - Сначала отвезу тебя в дом твоего мужа, - выделяет последнее слово, - а потом отправлюсь по делам. И не щебечи по дороге. Отвлекаешь, - добавляет отстраненно, словно блок между нами ставит.
        Так даже лучше! Мысленно убеждаю себя в этом и отворачиваюсь к боковому окну, всматриваясь в очертания ночного города.
        Не хочу, чтобы Алекс видел, как на моих щеках появляются тонкие дорожки от непрошенных слез…
        БОЛЕЕ ПЯТИ ЛЕТ НАЗАД. БОГДАНА
        Стою перед огромными панорамными окнами и с замиранием сердца смотрю на простирающийся передо мной вид. Огни ночного города завораживают и пугают.
        Так высоко, что страх смешивается с чувством свободы. Гремучий коктейль выплескивается в кровь, будоража адреналином. Не выдержав, пячусь назад.
        Нервно измеряю шагами спальню Алекса. Жду его.
        Мельком бросаю взгляд на распахнутую дверь. У меня еще есть шанс сбежать. Последний.
        Хотя кого я обманываю. Алекс найдет меня всегда и везде. Украдет и вернет в свое логово. Именно так он поступил месяц назад. На следующий день после того, как мы познакомились и я исчезла поутру.
        Не поленился поехать «к черту на кулички», как сам говорил. Поджидал меня возле общежития. С цветами и обезоруживающей улыбкой.
        Наглый и ласковый, настойчивый и добрый, резкий и внимательный. Он всем своим видом показывал, что отступать не намерен.
        Мне же не нужны были никакие отношения, тем более, с сыном бизнесмена. Я подсознательно не доверяла богачам. Много повидала их в элитном клубе, где пою.
        Типичные пользователи, для которых женщины, подобные мне, ничего не значат. Всего лишь куклы на ночь.
        Но Алекс не сдавался. Для него не существовало слова «нет». Поставил перед собой цель, и ею оказалась я.
        Не знаю, в какой именно момент я устала бороться и отвергать его. Наверное, в тот самый, когда влюбилась… В синеглазого демона, который забрал мою душу.
        И вот я здесь, в его квартире. Взволнованная и растерянная.
        Задумчиво подхожу к столу, стеклянная поверхность которого исчерчена, как шахматная доска. На поблескивающем глянце расставлены большие, вычурные фигуры. Беру в одну из них, кручу в руке, рассматриваю с интересом. Красивая, но я абсолютно ничего не понимаю в шахматах.
        - Это королева, она ходит как угодно, - доносится над головой бархатный голос.
        Вздрагиваю и едва не выпускаю фигуру из рук.
        Алекс смеется и целует меня в макушку. Горячие ладони ложатся на мою талию, чуть сжимают, а потом скользят к животику, заключая хрупкую меня в кольцо. Спиной впечатываюсь в стальной торс и чувствую жар мужского тела. Задыхаюсь в объятиях Алекса, но, вопреки здравому смыслу, льну к нему сильнее.
        Кажется, что мое светлое шифоновое платьице вот-вот вспыхнет на мне и сгорит без остатка. Осыпется пеплом на шахматный стол. А вместе с ним и я.
        - Хочешь сыграть?
        Вспыхиваю от смущения, потому что в данный момент думаю совсем не о шахматах. Близость Алекса лишает меня рассудка.
        - Я не умею, - честно пожимаю плечами и аккуратно ставлю фигуру на место.
        Алекс впивается пальцами в мой подбородок и вынуждает повернуть к нему голову. Вгрызается в мой рот с рычанием, словно настоящее животное, поймавшее жертву, на которую долго шла охота.
        - Я научу, - выдыхает мне в шею, касаясь губами чувствительной кожи.
        Невольно откидываю голову назад, упираясь затылком в плечо Алекса. Перед глазами мутнеет от одних лишь поцелуев коварного соблазнителя.
        - Позже, - добавляет он хрипло.
        Резко толкает меня ближе к столу, вжимает бедрами в его острый край. Одной рукой держит за талию, другой - в пару движений смахивает с глянцевой поверхности шахматы, которые в глухим звуком бьются об паркет.
        Проводит ладонями по моей спине, очерчивает лопатки - и осторожно давит. Наклоняет меня к стеклу, вынуждая выгнуться в пояснице.
        - Алекс, - сипло тяну я, слабо сопротивляясь.
        И тут же поддаюсь мужскому напору. Скольжу по гладкому столу, почти ложусь на него животом, но в последний момент упираюсь локтями. Становится только хуже, потому что оказываюсь в весьма пошлой позе.
        Открытая, беззащитная и… покорная.
        Алекс усмехается хрипло. Пользуется моментом. Завоевывает искусными ласками тело и душу. Исследует всю меня, расстегивает молнию на платье, движется поцелуями вдоль позвоночника вниз. Перекладывает руки на бедра. Поглаживает и сминает.
        На секунду перестаю ощущать желанное мужское тепло. Начинаю замерзать без него. Но на смену приходит жар, от которого перехватывает дух. И даже холодное стекло стола не спасает от того, что происходит сзади.
        Алекс медленно поднимает мое платье, обжигает дыханием бедра. Касается и целует там, где не смел никто другой.
        Царапаю ногтями стекло, высекая скрипящие звуки.
        Я могу выпрямиться, встать со стола, прекратить все, но…
        Алекс делает меня порочной. Срывает с моих губ дикие стоны. Доводит до исступления. До взрыва. Всего лишь поцелуями и прикосновениями. Что же будет, если он зайдет дальше?
        Правда, мне хотелось бы, чтобы все случилось иначе. Не так грязно и развратно. Не на столе, словно я девочка на час. Хоть мое тело и откликается, но сердце грустит. Ведь от своего первого раза я ожидала больше сказки и романтики.
        Алекс будто подслушивает мои мысли.
        Не успеваю прийти в себя, как оказываюсь у него на руках. Он несет меня вглубь комнаты, укладывает спиной на огромную постель, которая так испугала меня в ночь нашего знакомства. Тогда я переживала, что Алекс будет принуждать меня, а сейчас сама ищу его объятий и растворяюсь в них.
        Слишком бурно отзываюсь на трепетные ласки и нежные слова, нетерпеливо ерзаю на мягком матрасе, сминая под собою простыни.
        «Интересно, сколько женщин побывало здесь до меня?»
        - Ни одной, - с теплым смешком выдает Алекс.
        Ойкаю и заливаюсь краской. Неужели я спросила это вслух?
        - Ни одной в моей квартире, - уточняет он серьезно. - Ты будешь первой, - покрывает лицо поцелуями. - Единственной, - шепчет едва слышно.
        «Это ты у меня первый. Во всем», - вопит сознание, но я закусываю губу, чтобы не выпалить еще и это ненароком. Стыдно в свои девятнадцать быть неопытной. Алекс узнает - и точно рассмеется мне в лицо.
        Я же… Хочу быть с ним сегодня. И не важно, что ждет нас потом…
        Забываюсь, целиком отдаваясь во власть любимого. Слышу возню, какие-то шорохи и шелест. Но ласки, которые не прекращаются ни на секунду, отвлекают от всего, что происходит вокруг.
        Туман рассеивается, как только я ощущаю безумную боль внизу живота. Импульсивно дергаюсь, но Алекс не позволяет освободиться. Обнимает крепче, душит в своих руках. Ловлю его взгляд, нежный, слегка виноватый, но при этом… довольный.
        Вновь чувствую тянущую боль внутри.
        - Только моя птичка, - улыбается Алекс, а сам будто клеймо ставит. И в том месте все жжет огнем, словно от раскаленного металла.
        - Остановись, хватит, - не выдерживаю я.
        Но от моих слабых попыток сопротивления дискомфорт лишь усиливается. Вздохнув, замираю и прикрываю глаза.
        - Нет, - Алекс слегка прикусывает и без того припухшую нижнюю губу. - Расслабься, маленькая моя, - поглаживает животик. - Не остановлюсь, птичка. Пока не сделаю тебя своей, - целует, заглушая мой стон, в котором смешались боль и удовольствие. - Полностью.
        *Неприличная версия - в книге бонусов "Взрослые игры". Ссылка в аннотации
        ***
        ПОСЛЕ ПОЛУГОДА ОТНОШЕНИЙ. БОГДАНА
        - Выходи за меня, маленькая птичка, - шепчет Алекс мне на ухо, пока я нежусь в его объятиях.
        От макушки до пяточек покрываюсь мелкими мурашками. Собираюсь натянуть на себя простынь, прикрыться, но Алекс не позволяет. Тешится моей патологической скромностью. Это далеко не первая наша ночь вместе, а я по-прежнему смущаюсь.
        - Я не маленькая! - надуваю губки, но на самом деле не обижаюсь. - Перестань называть меня так, - поднимаю на него предупреждающий взгляд.
        Но он смеется, бархатно и обезоруживающе, и притягивает мое хрупкое тело к себе, крепче сжимая в сильных руках. Медленно проводит ладонью по плечу, обхватывает шею, жалит кожу своими прикосновениями.
        - Это все, что ты услышала? - сквозь улыбку произносит мужчина. - Не спорь, ты - моя маленькая птичка. Только моя. Которую я безнадежно испортил, первый, - целует меня в нос, а я заливаюсь румянцем. - И теперь хочу окончательно перетянуть на темную сторону, сделав своей женой.
        Лихорадочно вздыхаю и роняю голову на обнаженную, мускулистую мужскую грудь, что вздымается судорожно и часто. Слышу стук сердца, гулкий и бешеный. Алекс зарывается носом в мои волосы, шумно вдыхает их запах.
        Молчит. Ждет ответа. Которого у меня нет. Ведь мы с ним из разных миров.
        Почти полгода вместе, на протяжении которых я чувствую себя будто в раю. И одновременно боюсь. На личном опыте знаю, что все хорошее когда-нибудь заканчивается.
        - Алекс, наша… свадьба, - произношу одними губами, будто спугнуть боюсь, - станет ударом для твоих родителей. Они съедят меня, как только узнают, - хныкаю, не скрывая страха.
        Вспоминаю его мать, надменную, строгую. Угораздило же меня открыть ей двери, когда она решила «по дороге заехать на минутку к сыну». Из ее уст я услышала о себе много нового. Поток оскорблений прервал Алекс, вовремя вернувшись в квартиру.
        Но в тот день был поставлен крест на моих отношениях с его матерью. И, думаю, со всей семьей Враговых.
        - Не успеют, - говорит любимый хрипло. - Потому что я сделаю это раньше. Съем тебя, - слегка кусает меня за ушко.
        Одним движением переворачивает меня на спину и нависает сверху. В гипнотизирующе синих глазах загорается опасный огонь. Не позволяя мне даже сделать вдох, Алекс впивается в мой рот жадным поцелуем. Вторгается, терзает, будто и правда поглотить меня желает.
        - Дан, я ведь серьезно, - с трудом прерывается и дышит сбивчиво. - Моей всегда будешь, никому не отдам, - проводит рукой по моим волосам цвета пшеницы. - Вернусь из Англии, и мы сразу поженимся. Плевать на всех, - бережно перебирает локоны, играет ими. - Дурацкая стажировка, - рычит в сердцах. - Одну тебя здесь оставлять не хочу. Мало ли что…
        - Что может случиться за два месяца? - непонимающе округляю глаза, а Алекс хмурится. - Я скучать буду, - тянусь к его губам за живительным поцелуем. - И любить. Всегда…
        ***
        СЕЙЧАС. БОГДАНА
        Крепче обнимаю сыновей, которые улеглись с двух сторон от меня. Поглаживаю белокурые макушки. Жду, пока близнецы уснут.
        Сама же долго не могу сомкнуть глаз. Вспоминаю прошлое. Каким бы противоречивым оно не было, но подарило мне самое ценное - детей. И это стоит всех слез, что я пролила и наверняка пролью еще.
        Вряд ли я когда-нибудь научусь ненавидеть Алекса, ведь вижу его каждый день в повадках, жестах и бездонных синих глазах сыновей. И уж точно не заставлю себя забыть все, что произошло между нами.
        Остается лишь смириться. Жить дальше. Существовать без него.
        ГЛАВА 7
        АЛЕКС
        В аэропорт бессовестно опаздываю. Спасает лишь то, что рейс Кати задерживается. В любом случае, обижаться ей на меня не за что. Сама виновата. Надо было напрямую звонить. Заранее. А не играть в испорченный телефон с моей матерью. Как неродная, ей-богу.
        С пеленок Катю знаю. Дочь папиного друга - бизнесмена Ковалевского. Простых и приземленных людей в нашем окружении нет. Отсеиваются за ненадобностью. Это напрягает, поэтому и хочется держаться подальше от своей же семьи.
        Однако, несмотря на происхождение, Катя - добрая, умная и милая девочка.
        Замечаю ее издалека. Тащит чемодан, который больше ее по размеру. Увидев меня, округляет глаза удивленно.
        - Чего ты? - перехватываю ее багаж. - Мама сказала, ты встретить просила.
        - Не знала, что именно ты приедешь. Привет, - смущенно ресницами хлопает.
        - Ну, чем богаты, - пожимаю плечами и быстро чмокаю Катю в щеку. - А почему одна? По моим подсчетам, уже должна была охомутать какого-нибудь богатого англичанина. Имя на Кейт сменила, пора и за фамилию браться, - выдаю с незлым сарказмом.
        Девушка нервно отбрасывает с лица угольно-черные волосы и краснеет.
        - Да шучу я, - беру ее под локоть. - Поехали. Мои уже заждались, наверное.
        Дорога к родителям занимает около часа. Добираемся глубокой ночью. Передаю Катю на попечение мамы. Подумав, решаю тоже остаться дома до утра. В комнате, которая раньше была моей, а теперь пустует. В квартиру ехать нет сил.
        Правда, и тут нормально отдохнуть не дают. Пару часов сна - и меня будят, чтобы позвать на завтрак. В нашей семье все строго по графику. Чинно и благородно.
        Приходится спуститься в гостиную, где все уже собрались за круглым столом. Я отвык от подобной показухи. Когда проснулся, тогда у меня и утро. А питаюсь или на ходу, или заказываю в ресторане.
        И время от времени вспоминаю, как мы с Даной ели пиццу прямо в постели. Под какую-нибудь комедию. Пять лет назад. Когда я бездумно верил лживой стерве.
        Отгоняю от себя деструктивные мысли, желаю родителям приятного аппетита, а сам присаживаюсь рядом с Катей.
        - Все еще у Картера работаешь? - интересуюсь негромко. - Как успехи?
        Мы с Катей вместе проходили ту самую роковую стажировку в Англии. Пять лет назад. Только я потом вернулся в Россию, а она устроилась там, получила должность в фирме Картера, одного из английских богачей.
        И живет до сих пор. Только изредка приезжает к нам погостить. Отец Кати постоянно расширяет бизнес, гоняет по разным странам. Так что в России у девчонки только мы и остались.
        - Да, Картер так относится ко мне хорошо! И повысил недавно, а еще… - воодушевленно начинает она, с теплыми нотками, но умолкает под предупреждающими взором моей матери.
        - Для девушки главное - удачно выйти замуж. За достойного мужчину, - постановляет родительница. - Остальное приложится.
        Хочет продолжить нравоучения, однако тушуется, поймав на себе напряженный взгляд отца.
        - Как у вас, женщин, все просто, - рычу недовольно.
        Сам же в этот момент вспоминаю Дану. Вот кто действительно удачно продал свою свободу. Дорого. И ни капли не жалеет о выборе. Впрочем, она долго к этому шла…
        - Ой, а как Милана? - интересуется Катя о моей сестре. - Я слышала, она в Италии сейчас?
        - Мы не общаемся, - надменно бросает мама, чем невероятно злит меня. Да и папа недовольно покашливает.
        Милана покинула Россию после скандала. Ее первый брак по расчету, организованный родителями, с треском развалился. Сестра наделала много ошибок, плела интриги. А все потому, что ни капли не любила навязанного мужа. Едва не испортила жизнь и себе, и ему.
        - Милана сошлась с футбольным тренером. Только в модельном бизнесе у нее что-то не ладится, - сообщаю то, что мои родители и так знают, но специально выбешиваю их. - Но вроде бы она все равно счастлива. Наконец-то, - многозначительно смотрю на отца.
        Папа прячет взгляд. Я знаю, что он скучает, что гордость и обида не позволяют вернуть дочь. Чувств мамы я не понимаю. Кажется, ей плевать.
        Скоро мне надоедает эта гнетущая атмосфера. Не притронувшись к еде, поднимаюсь из-за стола, чтобы попрощаться и покинуть дом. Пообщались - и хватит. По-доброму подмигиваю Кате. И направляюсь в свою комнату.
        Переодеваюсь быстро, не желая задерживаться у родителей ни секунды. Однако хлопаю себя по карманам, недовольно хмыкаю и скольжу взглядом по тумбочкам. Не могу смартфон найти.
        Знакомая мелодия доносится откуда-то из коридора. Резко распахиваю дверь и едва не сталкиваюсь с Катей, у которой в руках мой гаджет. Не люблю, когда кто-то трогает мои вещи. Свожу брови, с подозрением смотрю на девушку. Какого?..
        ***
        ПЯТЬ ЛЕТ НАЗАД. КОНЕЦ СТАЖИРОВКИ. АЛЕКС
        Слышу настойчивый звонок в дверь и матерюсь вслух. Кого там черти принесли? Не спешу открывать. Надеюсь, что непрошеный гость свалит и не будет меня отвлекать.
        Сосредоточенно собираю вещи. Вылет через несколько дней, но мне слишком не терпится вернуться в Россию. К моей птичке.
        После двух месяцев врозь, я, честно говоря, сам себя боюсь. Увижу Дану, сорвусь и сожру.
        Так, стоп. Сначала поженимся. Белое платье, лимузины, цветы - о чем там еще девчонки мечтают? Все у нее будет. Ну, а под занавес - первая брачная ночь. В конце концов, должно же быть что-то приятное и для меня во всем этом пафосном торжестве!
        И потом - из кровати не выпущу. Впрочем, я и раньше-то птичку не очень жалел в плане близости. Кто же виноват, что она с ума меня сводит. А со штампом в паспорте Дана станет моей официально. Не отвертится.
        Со временем… Малыша мне родит, мелкого, на нее похожего. Потом. Через несколько лет, не раньше. Дана сама еще маленькая, куда ей детей? Такая ответственность! Тем более, после всего говна, которое ей судьба подкидывала. Пусть поживет в свое удовольствие. За границу ее отвезу, мир покажу. Да все, что захочет!
        Даже к отцу в компанию устроюсь, лишь бы денег больше было на семью мою будущую. Я ведь и на стажировку эту долбаную согласился, чтобы быстрее на ноги стать. Как-то иначе на мир смотришь, когда есть, ради кого жить.
        Знакомый сигнал заставляет меня бросить на хрен вещи и схватить смартфон. Незамедлительно включаю видеосвязь. Любуюсь моей птичкой по ту сторону экрана.
        - Привет, - выдыхает она с улыбкой и губку закусывает.
        Мгновенно реагирую на ее невинный жест. Хочу Дану до боли. Черт, в такие моменты я даже на виртуальный интим готов. Но птичка точно решит, что я хренов извращенец. Впрочем, так и есть. Рядом с ней я гребаный маньяк.
        - Привет, маленькая птичка, - откашлявшись, говорю невозмутимо.
        - Не такая я и маленькая, - фыркает, как обычно. - Тем более, теперь, - добавляет тихо и глаза опускает.
        - Располнела, что ли? - подкалываю Дану. - Приеду - оценю, - подмигиваю ей, а она не может сдержать хихикания.
        Вот чем меня цепляет птичка, кроме скромности и невинности, конечно же, так это тем, что всегда понимает мои шутки дурацкие. И сама остра на язычок. Умная, дерзкая, честная. То, что мне нужно!
        Правда, сейчас Дана заметно нервничает.
        - Алекс? - зовет несмело.
        Очередной звонок в дверь мешает нам договорить.
        - Птичка, я тебе позже перезвоню, ладно? - обращаюсь к Дане тепло и спокойно, а сам готовлюсь прибить того, кто ко мне приперся.
        Птичка кивает лихорадочно, вздыхает с облегчением и сама отключается. Подозрительно себя ведет. Позже выясню, в чем дело.
        Оставляю смартфон на столе, а сам иду к двери.
        - Вот и какого?.. - рявкаю вместо приветствия, но осекаюсь, видя на пороге Катю.
        Пытаюсь взять себя в руки и «перепрошить программу», которая сейчас настроена «убивать». Жестом приглашаю девушку войти.
        - Улетаешь? - замечает мои чемоданы.
        - Конечно. Как и планировал, - пожимаю плечами.
        - Тебе же Картер работу предложил, - спохватывается она. - Откажешься? Это ведь такой шанс! Научишься всему и…
        Морщусь недовольно. Ни дня лишнего в Англии не проведу. Хватит. У меня иные планы!
        - Да к черту, Кать, - отмахиваюсь, но потом задумчиво окидываю ее взглядом. - Слушай, давай я тебя на эту должность порекомендую? Замолвлю словечко. Стажировку мы с тобой вместе проходили. Девчонка ты смышленая. Неужели не справишься! - радуюсь своему решению. - Точно, так и сделаем! А меня в России ждут, Кать. Ты же знаешь.
        - Угу, - отводит взгляд.
        - Ты что хотела? - прищуриваюсь. - Трезвонила так настойчиво.
        - Смартфон сел, а зарядку потеряла, - крутит в руках гаджет.
        Мы с Катей на стажировку вместе прилетели. Родители предлагали снять нам дом на двоих, но мы сошлись на отдельных квартирах. Живем, как добрые соседи. Не хватало еще девчонку дискредитировать. Может, найдет себе англичанина, а тут я через стенку. Да и мне не поздоровится, если птичка о «потенциальной сопернице» случайно узнает. Ей же не объяснить, что Катю я с детства знаю и воспринимаю, как сестренку.
        Моя милая, нежная Дана превращается в настоящую фурию, когда ревнует. Заводит безумно, но испытывать ее терпение не рискую.
        - Мой блок питания возьми, - киваю в сторону комнаты. - На столе.
        Сориентировав Катю, направляюсь на кухню и ставлю чайник. Не чужой человек, так что придется хотя бы изобразить гостеприимность. Однако мыслями сейчас я с Даной. Как и все эти два месяца английского ада.
        В какой-то момент мне кажется, что из комнаты доносится звук входящего сообщения.
        - Кать, мне никто не звонит? - кричу ей.
        - Не-ет, - выдает после паузы. - Это я свой телефон к зарядке подключила.
        Минут через пять Катя появляется на кухне. Взволнованная и раскрасневшаяся. Садится пить чай, отвлекает меня пустыми разговорами. Утомляет, если честно.
        Расходимся поздно.
        Стоит мне остаться одному, как я опять беру в руки смартфон. Замечаю, что месседжер запущен. Наверное, свернуть забыл после звонка Даны. Пролистываю историю сообщений и не нахожу ни одного нового. Значит, показалось…
        Смотрю на часы и тяжело вздыхаю: поздно уже Дане перезванивать. Вместо этого отправляю короткий текст: «Спокойной ночи, маленькая птичка». Специально девчонку цепляю.
        Но ответа нет.
        Дана спать легла? Или меня воспитывает?
        Откидываюсь на спинку дивана и ухмыляюсь: приеду - накажу.
        ***
        СЕЙЧАС. АЛЕКС
        - Неизвестный номер тебе звонит, - Катя протягивает телефон.
        Вырываю мобильный из ее рук, не в силах объяснить свое раздражение, и жестом прошу девушку оставить меня одного. Я вроде бы не жду никакого важного звонка, но при ней почему-то не хочу говорить.
        И оказываюсь прав…
        - Александр Врагов? - доносится из динамика строгий мужской голос.
        - Кхм, да, - откашливаюсь и умолкаю, ожидая продолжения.
        Узнаю, что на линии - сотрудник полиции. Он представляется, перечисляет свои «регалии». Я же хочу лишь одного: чтобы правоохранитель быстрее сказал, что ему нужно, и отвалил.
        - Вы знакомы с Богданой Авдеевой? - спрашивает внезапно.
        Его слова срываются на меня ледяным душем, иголками вонзаются под ногти. Идут секунды, а я не могу выжать из себя ни единого звука, словно у меня паралич гортани.
        Полиция и Дана. Какого хрена? Мне должно быть все равно, но скрученный в груди узел говорит об обратном.
        - Да, - удивляюсь тому, как ломается мой голос. - Что-то случилось? - хрипло выдавливаю из себя.
        Тем временем в голове роятся самые жуткие варианты. Сознание щедро подкидывает страшные картинки, которые мелькают перед глазами, как в сломанном калейдоскопе. Рывками, одни заедают, а другие - проскакивают, оставляя в памяти лишь след.
        - Вы не могли бы приехать сейчас, - называет адрес Авдеевых. - Нам нужно задать вам пару вопросов.
        Соглашаюсь машинально. Сам же все еще нахожусь в прострации.
        Звонок обрывается, а вместе с ним и что-то внутри меня.
        ГЛАВА 8
        БОГДАНА
        Искренне радуюсь тому, что сегодняшний день могу посвятить детям. Никаких встреч, переговоров, стычек с Алексом! Только я и мои мальчики.
        Просыпаюсь чуть свет, тихонько выбираюсь из постели, оставляя близнецов досматривать сны.
        Хочу дерзко нарушать правила, установленные Игорем. Одно за другим, словно по воображаемому списку.
        Первое - у каждого своя комната: Саша и Илья должны ночевать в детской, мы с мужем - в отдельных спальнях. Если последний пункт меня полностью устраивает, то с близнецами хотелось бы постоянно находиться рядом. Любоваться, как они засыпают, и будить с утра поцелуями в лобики.
        Что еще? Завтрак в гостиной за круглым столом? Четко в определенное время? Вычеркиваем! Сегодня мы заказываем пиццу, едим под включенный телевизор и пачкаем постель! У "наших незаменимых" повара и уборщицы тоже выходной - вызову их завтра.
        Вместо развивающих занятий, что я намеренно перенесла, - кино и зоопарк! И суровую няню, которая подхватила какой-то вирус и взяла больничный, сегодня заменю я.
        Побуду неидеальной мамой. Плохой, неправильной.
        От предвкушения отличного дня невольно улыбаюсь. Надеваю джинсы, цветастый свитшот, затягиваю платиновые волосы в высокий хвост и даже не приближаюсь к столику с косметикой. Мне не нужно играть красавицу-жену или бизнес-леди. Отдохну от всего этого. Хочу почувствовать себя настоящей. Живой.
        Воодушевленная и радостная, я не сразу различаю мелодию звонка главных ворот. Отмахиваюсь от него, как от стайки мошек летом. Я не жду гостей, тем более, в такую рань. Однако звуки не затихают, становятся чаще и нетерпеливее. Близнецов раньше времени разбудят!
        Недовольно фыркнув, накидываю кофту и все-таки следую во двор. Отвлекаюсь на лай собак в вольерах и морщусь. Не люблю ротвейлеров Игоря. И, похоже, это взаимно.
        Распахиваю ворота, поздно подумав о том, что даже не удосужилась взглянуть через камеры видеонаблюдения, кто заявился ко мне. И тут же жалею об этом.
        На пороге стоят трое мужчин в форме. В моем полусонном сознании невольно всплывает старый и очень глупый анекдот. Почему полицейские ходят по трое? Один умеет читать, другой - писать, а третьему просто приятно находится в компании образованных людей.
        Низкорослые, с животами разного размера, будто это от звания зависит, невыспавшиеся, они совсем не внушают благоговения или трепета. Тем более, когда знаешь, что кристально чиста перед законом.
        Едва сдерживаю нервную ухмылку и не тороплюсь приглашать мужчин в дом. Складываю руки на груди, смотрю с вызовом, жду объяснений.
        - Богдана Алексеевна Авдеева? - уточняет один из них.
        Правоохранитель протягивает мне свое удостоверение. Следователь Артемьев Тимофей Геннадьевич. Лихорадочно выдыхаю, хмуро свожу брови, предчувствуя неладное.
        Пока изучаю остальной текст, он вдруг спрашивает:
        - Вы знакомы с Петром Гадомским?
        - Впервые слышу, - честно выдаю и возвращаю мужчине ксиву. - А в чем, собственно, дело?
        - Он утверждает обратное, - следователь открывает папку с документами. - Написал на вас заявление.
        - Что? - сглатываю нервно.
        - Мы можем войти? - смелеет правоохранитель, чувствуя пробудившийся во мне страх. Пользуется моей растерянностью.
        Пропускаю всех троих, позволяю им пройти в гостиную и расположиться на диване. Сама сажусь напротив, как можно дальше от них.
        - Где вы были этой ночью, Богдана Алексеевна? - как в американских фильмах, спрашивает следователь. Кажется, даже тон дублирует, будто учился у них.
        - Дома, конечно же! - выпаливаю я, но тут же объясняю более подробно. - Точнее, до позднего вечера - в отеле, где организовывала бизнес-встречу и корпоратив. Выполнив рабочие задачи, уехала.
        - Одна?
        - Меня подвезли, - пространно отвечаю, не упоминая Врагова.
        - Этот человек может подтвердить ваши слова? И назвать время, когда доставил вас домой?
        Застываю ледяной статуей. Неужели я настолько серьезно влипла? Я ведь не сделала ничего предосудительного! Только спела на сцене, но за это могу понести наказание только от мужа.
        - Он не станет вмешиваться, - уверенно бросаю я, с оттенком горечи.
        Алексу не нужны чужие проблемы. Более того, он с превеликим удовольствием утопит меня, своего конкурента. Не приедет! Не поможет! Дождется, когда меня привлекут к ответственности, насладится моим позором и отпразднует победу.
        - В ваших интересах, Богдана Алексеевна, сотрудничать со следствием, - Артемьев смотрит на меня исподлобья.
        Закусив губу, беру в руки смартфон и нахожу номер Алекса. Мы обменялись телефонами на второй встрече с Крестовским, когда играли перед ним адекватных конкурентов. Как бы мне не хотелось этого, но нам с Враговым приходится созваниваться по вопросам организации деловых мероприятий.
        Дрожащим пальцем собираюсь коснуться нужной иконки с контактом «Враг», но следователь протягивает руку и отнимает у меня телефон.
        - Мы сами позвоним, - перепечатывает номер и набирает.
        С замиранием сердца вникаю в отрывистый разговор. Жаль, что не слышу ответов Алекса. Впрочем, на что я надеюсь? Я совершенно одна, сама за себя. Врагову плевать, Игорь далеко.
        Чувствую себе так же, как пять лет назад. Но я не для того прошла весь этот путь, чтобы вернуться к началу. И сдаваться права не имею.
        - А в чем, собственно, меня обвиняют? - вздергиваю подбородок и устанавливаю зрительный контакт со следователем.
        - Петр Гадомский - один из польских бизнесменов, для которых вы организовывали деловую встречу. Он утверждает, что вы вместе были в отеле, где проходили переговоры, - невозмутимо сообщает он. - После официальной части и мероприятия в ресторане отправились к нему в номер. Но вместо обещанной ночи вместе, вы оглушили его и украли внушительную сумму денег.
        - Ложь! - вспыхиваю и подскакиваю, как ужаленная, но Артемьев жестом возвращает меня на место. - После встречи. Я. Уехала. Домой, - выделяю каждое слово.
        - Дождемся Александра Антоновича - и проясним этот момент, - вальяжно опирается о подлокотник.
        - Он… приедет? - мой голос срывается.
        Я не должна ничего чувствовать, но душу заполняет надежда. Не могу доверять Алексу, но жду его, как глупая девятнадцатилетняя «певичка из клуба». Не имею права быть слабой, но так нуждаюсь в защите мужчины, которого когда-то считала родным.
        Время ползет улиткой. Почти перестаю надеяться на Алекса, но именно в этот миг раздается спасительный звонок. Открывает сам Артемьев, словно хозяин здесь. Нервирует безумно, но не хочу ссориться с представителями закона. Да и мысли переключаются на Врагова, который через пару минут появляется на пороге дома.
        Ощущаю облегчение. И зачатки спокойствия. Теперь все будет хорошо!
        Алекс заходит, неторопливо приближается к дивану, изучает меня внимательно, словно не узнает. Вспоминаю о своей внешности и теряюсь под синим, испытующим взглядом. Сейчас я бледная, простая, домашняя. Немудрено, что Врагов обескуражен увиденным. Замухрышка, совсем не под стать бизнесмену Авдееву.
        Наблюдаю, как Алекс отвечает на вопросы следователя, то и дело поглядывая в мою сторону. Подтверждает сказанные мною слова, называет точное время, когда мы подъехали к дому - час сорок, и соглашается предоставить записи с видеорегистратора.
        Смотрю на Врагова с благодарной улыбкой, но он отчего-то хмурится.
        - Дело в том, что гражданин Гадомский в заявлении указал, что к нему в номер вы поднялись около трех часов ночи, - обухом по голове бьют слова следователя. - То есть, расставшись с гражданином Враговым, вы вполне могли успеть вернуться из дома в отель... Камеры слежения в отеле также зафиксировали время и засняли женщину, точь-в-точь похожую на вас… Вы вошли к пострадавшему в два часа пятьдесят три минуты, пробыли внутри полчаса - и поспешно покинули номер, - зачитывает протокол Тимофей Геннадьевич.
        Алекс меняется в лице. Выстреливает в меня уничтожающим взглядом, играет желваками на скулах, раздраженно сжимает и разжимает кулаки. Мне становится холодно и страшно от его презрения, которое буквально окутывает меня всю.
        - Это неправда! - всхлипываю я. - Какие камеры? Неправда! - вскакиваю на ноги. - Ложь! Я не…
        Жалобно смотрю на Врагова. Почему-то мне важно, чтобы именно он поверил мне сейчас. Но мужчина несокрушим и по-прежнему зол.
        - Ма-ам? - слышу сонные голоса Саши и Ильи за спиной.
        Не могу обернуться, потому что в этот момент окончательно ломаюсь и срываюсь на плач. Сквозь пелену слез замечаю, как с дивана поднимается Алекс, устремляет удивленный взгляд на мальчиков. На своих детей, убийство которых оплатил пять лет назад.
        Застывает, рассматривая близнецов. Синева его глаз темнеет, а грудь вздымается сильно и часто. Понятия не имею, о чем думает Врагов сейчас.
        - Извините, Богдана Алексеевна, но вам придется проехать с нами в участок. До выяснения обстоятельств дела, - заключает Артемьев.
        - Это какая-то ошибка, - очередной обреченный взгляд разбивается о сталь брони Алекса.
        - Собирайтесь, - торопит следователь.
        - Не могу, - сипло пищу в ответ. - Не с кем детей оставить.
        - Вызовите мужа, - небрежно предлагает.
        Сам же кивком подает знак своим коллегам, которые мгновенно оказываются рядом со мной. Чтобы не совершила побег? Как настоящая преступница! Как стыдно, страшно и… больно.
        - Муж за границей, - стираю слезы с щек, но соленые капли прибывают. - Игорь отключает телефон, когда уезжает к… - резко останавливаю себя, ругая за импульсивность. Чуть не проболталась! - Когда уезжает в Австрию… по делам, - подчеркиваю для пущей убедительности.
        Ощущаю аккуратную, но твердую хватку на локте. Одного из правоохранителей. Понимаю, что не смогу избежать задержания. Уверена, полиция разберется во всем, ведь я невиновна. Но на это нужно время.
        А сейчас я вынуждена уехать с ними. На неопределенное время. И оставить моих мальчиков одних.
        Провели вместе день, называется. Нарушили запреты Игоря.
        Оглядываюсь на испуганных близнецов, перевожу внимание на Врагова, что превратился в каменного истукана.
        И принимаю абсолютно нелогичное решение.
        Вопреки здравому смыслу, делаю шаг к Алексу.
        - Присмотри за детьми, - умоляюще шепчу, пока его синие глаза округляются от шока.
        ТАЙНА ВТОРАЯ. ГЛАВА 9
        ПЯТЬ ЛЕТ НАЗАД. АНГЛИЯ
        АЛЕКС
        Черная зебра без белых полос перебежала дорогу, а потом и вовсе сдохла на моем пути. Иначе я никак не могу объяснить череду неудач, что обрушились на меня в эти дни.
        Мой рейс перенесли из-за погодных условий. Я бы предупредил Дану об этом, но она упорно игнорировала мои сообщения. И сама молчала. Обиделась на что-то?
        Хочу скорее вернуться в Россию и выяснить, что произошло. Может, у девочек и принято объявлять бойкот, но меня подобные отношения не заводят. Лишь нервируют и настораживают. Вытрясу из птички правду. Дождусь, пока она выскажет мне все свои претензии. А напоследок отшлепаю! Чтобы не дурила впредь!
        Я здесь два месяца без нее подыхаю, а она в молчанку вздумала поиграть.
        Набираю текст очередного сообщения, отправляю в никуда. Исходящий звонок и вовсе обрывается. Прокручиваю в руке смартфон, и внезапно на меня снисходит озарение. Почему я раньше об этом не подумал?
        Моя глупая птичка легко могла забыть пароль от аккаунта, а то и вовсе телефон потерять. И сейчас переживает не меньше моего. Прилечу в Россию - и сразу к ней.
        Расстегиваю молнию на чемодане, достаю продолговатую бархатную коробочку. Аккуратно открываю и довольно усмехаюсь. Внутри золотая цепочка с кулоном в виде птички. Как раз подойдет к кольцу, которое я подарил Дане перед отлетом. Ей понравится. Надеюсь…
        Но потом я все-таки ее отшлепаю. Теперь мне не дает покоя эта пошлая мысль…
        Вибросигнал мобильного заставляет меня выпустить из рук коробочку. Цепочка вылетает и скользит под тумбочку. Лихорадочно нащупываю ее одной рукой, а второй - поднимаю трубку и включаю громкую связь.
        - Дружище! - орет Макс, пробиваясь через бешеную клубную музыку.
        - Ты перепил? - морщусь со злостью. - Мы полгода не общаемся.
        - Да-да, мы в ссоре из-за девчонки твоей. Я как раз по этому поводу и звоню, - тараторит, а у самого язык заплетается. - Мы с Олегом такой клуб классный нашли. За городом. Для элиты, - понижает тон заговорщически. - Дорого все, мля, но богато. Включи видеосвязь, Алекс! Покажу кое-что…
        - Слушай, Макс, ты похвастаться позвонил? - раздражаюсь не на шутку. - Плевать мне на ваши клубы. Я женюсь скоро…
        И все же включаю видео и устремляю взор на дисплей. Вот какого черта ведусь? Однако любопытство сильнее.
        - Во-от, уже теплее, - Макс разворачивает смартфон так, чтобы вместо красной рожи бывшего друга я видел зал клуба. - Я бы подумал, что у твоей будущей жены девичник, но что-то не нашел подружек невесты рядом. Здесь только «друзья», - ржет дико.
        Изображение трясется, сигнал то пропадает, то появляется вновь. Перед глазами рябит от мутных силуэтов и мигающего света прожекторов.
        - Да пошел ты… - не выдерживаю я и собираюсь отключиться, но палец зависает над дисплеем.
        Не может быть! Моргаю частно, кручу головой, пытаясь отогнать мираж. Но сложно отвергать то, что видишь собственными глазами.
        - Гля, какая конфетка! - победно выдает Макс.
        - Дана? - получается издать что-то наподобие хрипа.
        Она сидит на диванчике в вип зоне, полубоком к камере, и мило заигрывает с каким-то лысым мужиком. Тот расположился рядом, закинув свою лапу девочке на плечо. Другой рукой жадно сминает ее бедро, скользит выше, под короткую юбку.
        - Бармен сказал, она здесь часто бывает, - словно из глубины, доносится комментарий Макса. - Снимает бизнесменов. Вроде бы руководству клуба отстегивает, чтобы прикрывали ее, - потоком льет на меня информацию, словно из помойного ведра. - Сейчас ближе подберусь.
        Действительно, подходит практически вплотную к столику, как чертов спецагент, мастерски скрывает телефон, но продолжает снимать.
        У меня внутри все замерзает, раскалывается на части и рассыпается острыми ледышками.
        Она, черт бы побрал! Это точно она!
        Обманчиво-милые, кукольные черты лица, серо-голубые глаза, волосы цвета пшеницы, пухлые губки, вздернутый носик. Только макияж ярче, а платье короче и откровеннее, чем обычно Дана предпочитает. Впрочем, место диктует моду.
        - Только расценки, мля, у нее, - сокрушается Макс. - Мне хватит только на то, чтобы она ротиком поработала…
        Не верю до конца в то, что вижу. Все смахивает на ночной кошмар, только какого черта я не просыпаюсь? Вместо этого закипаю, готовый взорваться от ярости.
        - Заткнись, урод. Тронешь ее - и ты труп! - ору в трубку.
        Со всей дури бью кулаком в стену, оставляя вмятину. Но мечтаю о том, чтобы на ее месте оказалась морда бывшего друга, а потом и того лысого бизнесмена, который, кажется, готов взять Дану прямо на диване в клубе. Самое страшное, что она не против. Наоборот, становится инициатором их тошнотворного, слюнявого поцелуя.
        - Извини-извини, - не на шутку пугается Макс, будто я рядом и действительно могу его ударить. - Говорю же, не по карману. И она, кажется, нашла себе богача на эту ночь.
        Будто в подтверждение его слов, лысый поднимается и рывком тянет на себя Дану. Она теряет равновесие, не в силах удержаться в неудобных туфлях на высоком каблуке, которым позавидует любая стриптизерша. Девчонка пошатывается и оказывается в масляных руках бизнесмена, нагло лапающих ее всюду.
        Жду от Даны реакции: оплеухи, возмущений, побега… - хоть чего-нибудь. Но она лишь глупо хихикает. Получает шлепок по бедру - и следует за своим «кавалером».
        Чтобы уединиться?
        Связь прерывается. Макс не рискует перезванивать. Наверное, и незачем: я увидел достаточно. Надо быть полным идиотом, чтобы не понять, что из себя представляет Дана.
        Вопреки голосу разума, я зажимаю до боли родной контакт в месседжере. Звоню птичке. В очередной раз. Не знаю, на что рассчитываю.
        Хочу услышать, что это какая-то ошибка? Удостовериться, что Дана сейчас мирно спит в моей квартире? Увидеть ее смущенную улыбку, посмеяться над своей патологической ревностью? И «получить» за недоверие?
        Да! Сто, тысячу, миллион раз ДА! Я готов зацепиться за любую ниточку сейчас! Поверить в самую безумную ложь. Только бы вернуть мою Дану, невинную и скромную.
        Неужели все это было игрой? Маской, которая безотказно на меня действовала. На протяжении полугода.
        Однако стоило мне уехать ненадолго, как Дана помчалась искать себе кошелек потолще.
        Еще один звонок. Но результат тот же - тишина.
        Сознание рисует обнаженную Дану в объятиях ее сегодняшнего «клиента». Убивает развратными картинками.
        Хочется крушить все вокруг. Разнести к чертям съемную квартиру.
        Чтобы успокоиться, распахиваю настежь окно и набираю полные легкие воздуха. Помогло? Хрена с два!
        Секунда - и мой смартфон летит с пятого этажа. Ударяется об козырек и разлетается на части.
        Пусть катится в ад, тварь продажная!
        ***
        ДВА МЕСЯЦА СПУСТЯ. АЛЕКС
        Первое время после разрыва с Даной я решил остаться в Англии. Нет, не для того, чтобы развиваться, учиться, работать. К черту это! Должность в компании Картера я, как и обещал, передал Кате. Сам же пустился во все тяжкие.
        Вдали от Родины хотя бы не так стыдно будет потом. Здесь меня никто не знает. Значит, можно отрываться на полную.
        На протяжении пары месяцев я зависал в клубах, перепробовал, кажется, весь доступный в Англии алкоголь. А заодно и женщин. Я имел все, что движется.
        Очнулся лишь тогда, когда по пьяни чуть не переспал с Катей. Вовремя остановился. Даже, не понимаю, как смог. На полном автопилоте, но все же не опустился на самое дно. Ведь не простил бы себе, если бы Катю испортил. Она нормального мужика заслуживает, а не свихнувшегося извращенца, одержимого другой.
        В ту же ночь я забронировал билет на ближайший рейс в Россию. Решил, что довольно себя жалеть. Просто впредь умнее надо быть с бабами, не подпускать близко. И ни на ком не зацикливаться.
        Тем не менее, стоило мне ступить на родную землю, как ноги сами понесли меня к Дане. Конечно, я не нашел ее в своей квартире, где она обещала меня ждать.
        Ни следа, ни единой вещи. Дана исчезла, будто и не существовало ее вовсе.
        Надо было остановиться на этом, но я пошел дальше. И уже через пару часов мой автомобиль был припаркован возле убогого общежития. Того самого, откуда я так рьяно вытаскивал Дану. Думал, нашел алмаз среди мусора. Но подобрал подделку.
        И все же…
        Сейчас я сижу в машине, устремив пустой взгляд на двери общежития. Что я собираюсь делать, если каким-то чудом встречу здесь Дану? Высказать ей все? Ударить? Придушить? Ни одного адекватного варианта развития событий в голове не возникает.
        Обматерив мысленно самого себя, поворачиваю ключ зажигания, собираюсь покинуть богом забытое место. Однако мое внимание привлекает серый «икс пятый» последней модели. Он смотрится пришельцем в этом районе. Бесшумно подъезжает к главному крыльцу общежития и останавливается, не заглушая двигателя.
        Из салона выходит водитель и мгновенно прячется в подъезде. Возвращается с несколькими чемоданами, которые поспешно загружает в багажник. Ощущение, будто эти люди очень торопятся.
        Сбежать из позорного места?
        Судя по тому, что хозяин автомобиля даже не высовывает носа на улицу, так и есть. Через стекло с трудом различаю очертания мужчины. Он сидит в кресле за водительским, чуть приоткрыв окно. Лица почти не видно. Зато замечаю, как мужик нервно постукивает пальцами по дверце и время от времени поглядывает на часы.
        В какой-то момент резко поворачивает голову в сторону общежития. Делаю то же самое... и жалею об этом.
        На крыльце появляется… Дана. Бледная, серьезная и немного грустная. Фигуру прикрывает расклешенное от груди пальто. Не помню, чтобы Дана носила подобное. Или это желание «заказчика»?
        На долю секунды зацепившись взглядом за мою машину, блондинка прищуривается, но ничего рассмотреть не успевает. Потому что мужик в салоне жестом приказывает ей сесть рядом. Как собачонке.
        Дана слушается незамедлительно. Немного неуклюже забирается в «икс пятый» - и автомобиль тут же трогается с места, оставляя за собой лишь клуб пыли.
        Миссия выполнена, птичка? Продала себя подороже?
        Что же, удачи.
        - Алекс, - добивает меня мама, когда я оказываюсь, наконец-то, дома. - Нам в почтовый ящик это кинули. Несколько месяцев назад. Всю голову уже сломала. Не знаешь, от кого это может быть?
        И протягивает кольцо. Помолвочное. С изящной птичкой, обрамленной маленькими бриллиантами.
        Молча забираю холодный кусок металла. Не знаю, зачем.
        Наверное, чтобы не забыть и больше не повторять своей ошибки.
        ***
        СЕЙЧАС. АЛЕКС
        Чей-то тихий кашель возвращает меня в настоящее. Опускаю глаза и встречаюсь взглядами с близнецами.
        Изучаю обоих: светленькие, милые, на Дану похожи, словно под копирку нарисованы. Мальчики смотрят на меня внимательно, пристально, будто сканируют. А потом вдруг, как по команде, с недоверием сводят бровки.
        Интересно, от кого они? После всего, что я пять лет назад узнал о Дане и ее образе жизни, вариантов может быть сотни.
        Но, думаю, Авдеев не настолько глуп, чтобы взять бабу с чужими детьми. И обвести вокруг пальца его непросто. Не то, что меня…
        Вероятнее всего, это сыновья Игоря. Нет более удачного способа привязать к себе мужчину, чем залететь от него. И Дана отлично справилась с миссией. Мало того, что мальчиков-наследников ему родила, так еще и сразу двоих.
        Мне немного завидно. И одновременно паскудно на душе.
        ГЛАВА 10
        - Переодевайтесь, - бросаю пацанам приказным тоном, потому что не собираюсь задерживаться в чужом доме. - Ко мне поедем, - добавляю теплее.
        Все-таки мальчишки не виноваты, что у них такая расчетливая мать. Родителей не выбирают. По себе знаю.
        - Нет, - заявляют в унисон.
        - С чего это вдруг? - меня шокирует их отказ.
        - Нельзя уезжать с незнакомцами, - назидательно говорит первый близнец. Кажется, дублирует тон и манеру речи Даны.
        - И ты нам не нравишься, - резко фыркает второй.
        - Ого! - не сдерживаюсь я. - Вашей маме я тоже не нравлюсь, это у вас семейное, - бурчу недовольно, а потом приседаю на корточки перед ними. - Зовут-то вас как? - выжимаю добрую улыбку.
        - Илья, - тихо представляется мальчишка посговорчивее, но второй тут же толкает его в бок. - Ай, Са-аша, - вскрикивает обиженно и потирает ушибленное место.
        - Илья и Саша, значит, - скольжу внимательным взглядом по близнецам.
        Пытаюсь запомнить, кто есть кто. Похожи очень, так еще и одевает их Дана одинаково. Не различить, хоть крестик на лбу ставь. Мне определенно по душе данный вариант, но пока что я его отметаю.
        - Я Алекс. Вот и познакомились! - хлопаю ладонями по своим коленям и поднимаюсь. - Теперь можно ехать, - протягиваю руки к детям.
        Близнецы отрицательно качают головами. Одновременно. И делают пару шагов назад.
        Тяжело вздыхаю. Быстро договориться не получится. Наверное, лучше сначала позвоню Никите и попрошу нарыть информации о «ночных похождениях» Даны. И заодно адвоката ей прислать. Чем раньше все решится, тем быстрее избавлюсь от чужих детей.
        Становлюсь к мальчикам полубоком, разблокирую смартфон и ищу нужный номер.
        - Давно тебя не слышал, друг, - доносится бодрый голос Никиты. Наверное, на дежурстве с утра. - Чем обязан?
        Краем глаза замечаю, что близнецы меняются местами. Стоит мне повернуться, как на их лицах расплываются хитрые улыбки. Некогда анализировать, что происходит. Просто «записываю» данный факт на подкорку сознания.
        - Дело есть, - не знаю, с чего начать. - Странное…
        - Ну, это в твоем стиле, - смеется Ник. - Что стряслось?
        - Мне нужен адвокат хороший, - выпаливаю с ходу.
        - Что в вашем понимании «хороший», господин Врагов? - поддевает ехидно. - В моем окружении только обычные смертные.
        - Ник, да брось, - закатываю глаза. - Надежный и грамотный. Плевать на его статус, заслуги и награды. Нужно, чтобы отработал качественно. Тебе поэтому и звоню. Срочно сможешь адвоката прислать?
        - Так, Алекс, ты во что-то вляпался? - напрягается Никита. - А родители почему не помогут?
        - Не я, - спешу ответить, пока он не надумал ничего лишнего. - Богдана Авдеева. Она сейчас у следователя Артемьева. Обвиняется в краже, - выбираю самое безобидное, опуская момент с «романтической ночью» в номере, иначе взорвусь. - Адвоката для нее ищу. И заодно можешь по-тихому детали дела выяснить? - окончательно наглею, пользуясь безотказностью друга.
        - Адвоката направлю в ближайшее время, - охотно отзывается. - Детали… - задумчиво хмыкает. - Ну, я попробую.
        - Спасибо, Ник. Не представяешь, как выручишь, - опять кошусь на подозрительно притихших близнецов.
        - Алекс, а кто она тебе? - интересуется внезапно. - Богдана Авдеева? - не узнает в ней птичку Дану, с которой я его однажды знакомил.
        - Никто, - лгу я и отключаюсь.
        Лихорадочно вздыхаю, вспотевшей ладонью сжимаю несчастный смартфон, грозясь раздавить корпус. Нервничаю. Из-за девушки, которая для меня «никто». Чужая жена. Молодая мать.
        Черт, точно. Еще же с ее близнецами разбираться!
        Поворачиваюсь к детям, а они будто только этого и ждут.
        - Как нас зовут? - с вызовом кидает дерзкий малый. Его сторону принимает и «сговорчивый».
        Вдвоем буравят меня лукавыми взглядами. Не на того напали!
        - Саша? Илья? - правильно называю их по именам, потому что видел рокировку мелких хитрецов. - Ну, так что? Или вы едете со мной, или я просто оставляю вас здесь одних. В огромном пустом доме. Без мамочки, - тяну устрашающе. - Пять минут на размышления и сборы. Время пошло, - демонстративно поднимаю руку с часами и постукиваю по циферблату.
        Близнецы заметно огорчаются, что их шалость не удалась, а потом, осознав мои слова, испуганно переглядываются. Общаются без слов, будто на ментальном уровне понимают друг друга. Несколько секунд - и, кивнув мне синхронно, срываются с места. Мчатся наверх, в свою комнату, смешно шлепая босыми ногами по полу.
        Один-ноль в мою пользу, маленькие сорванцы!
        ***
        По дороге в квартиру близнецы ведут себя на удивление смирно. На какое-то время даже забываю, что они находятся на заднем сидении моей машины. Пристегнутые кое-как в пассажирских креслах, на подушках, потому что специальных приспособлений для мелких у меня нет.
        Из размышлений меня выдергивает обиженное детское ойкание. Невольно вздрагиваю, а потом ругаю себя на все лады.
        Видимо, я слишком резко вошел в поворот - и пацанов встряхнуло позади меня. Выехав на ровный участок дороги, притормаживаю и обеспокоенно оглядываюсь. Убедившись, что близнецы отделались легким испугом, я выдыхаю с облегчением. Наблюдаю, как они синхронно хмурят брови и надувают губы.
        - Мама водит лучше, - предъявляет мне Саша.
        - Буду аккуратнее, извините, - бурчу, переводя внимание на дорогу.
        - Игорь говорит, без автокресел ездить нельзя, - назидательно тянет Илья. Маленький зануда.
        - Знаете, что, - едва ли не взрываюсь я при одном лишь упоминании имени Авдеева. Раздражает этот хлыщ, даже когда его рядом нет.
        Не договорив, осекаюсь. Прокручиваю фразу Ильи в своей голове и ловлю, что именно в ней не так. Прищурившись, смотрю на малых через зеркало заднего вида.
        - Игорь? Почему не «папа»? - удивленно спрашиваю.
        Близнецы переглядываются, одновременно пожимают плечами и, не обронив ни слова, поворачиваются каждый к своему окну.
        Не понимаю, что происходит в этой семейке. Да и знать не хочу. Наслаждаюсь тишиной, которая сохраняется практически до самого дома.
        Мысленно прикидываю, чем бы занять пацанов, чтобы не чудили и не разнесли мне квартиру. И подсознательно молюсь, чтобы Ник скорее вытащил Дану из участка.
        Не представляю птичку там. Напуганную, растерянную, в домашних джинсах и кофте. Такую, как раньше… Надеюсь, адвокат прибудет вовремя и возьмет все разговоры с полицией на себя.
        Пропускаю Сашу и Илью в квартиру первыми, а они мнутся, как два котенка, растерявшихся на новом месте. Дану напоминают. В день нашего знакомства.
        Отгоняю от себя ненужные эпизоды прошлого, беру мелких за руки и веду в гостиную. Усаживаю на диван, включаю им мультики и пару секунд просто смотрю на них, не понимая, что делать дальше.
        - Когда завтрак? - смущенно спрашивает Илья.
        Саша тем временем молчит, ничего не просит, но бурчание в желудке выдает и его.
        Все-таки я идиот. Конечно, Дану ведь задержали ранним утром. Пацаны только проснулись, когда ее увезли. Еще же бегали пижамы переодевать.
        - Я закажу сейчас что-нибудь, - спохватываюсь и ищу в мобильном браузере сайт службы доставки, в которой точно есть детское меню.
        Не знаю, чем питаются дети, так что доверю это дело профессионалам.
        - Игорь говорит, что еда из доставки опасна для здоровья, - фыркает Саша.
        Опять Игорь, по имени. Неужели близнецы не Авдеева? Никогда не поверю, что он Дану с нагулянными детьми взял. Расчетливый, репутацией своей дорожит и не отличается благотворительными наклонностями.
        Нет, вряд ли. Скорее, какие-то личные заскоки и «методы воспитания».
        - Если завтрак приготовлю я, то вы точно не выживете, - ухмыляюсь ехидно.
        Близнецы закашливаются от неожиданности. Сканируют меня внимательно, но потом все же еле заметно улыбаются. Если шутки понимают, значит, выйдет из них толк.
        - У нас повар есть, - сообщает Саша.
        - И мама вкусно готовит, - вздыхает Илья, - когда Игоря нет дома, - уточняет. - Сегодня кексы обещала. Вечером, - опускает глаза.
        - Раз обещала, значит, будут, - выжимаю из себя некое подобие улыбки. - Но пока что… - возвращаюсь к сайту доставки. - Детское меню.
        Подумав, выбираю также пару блюд для себя - и отправляю заказ с доплатой за срочность. Правда, все равно доставка занимает около часа. Вижу, что пацаны буквально изнывают от голода.
        Вспоминаю просьбу Даны: «Присмотри за ними» - и ее молящие глаза. Нашла, кому детей своих доверить, наивная.
        Вздыхаю, недовольный собой, и несу пакет с едой на кухню.
        Близнецы, позабыв о нашей «холодной войне», мчатся за мной на кухню - и с интересом заглядывают в емкости и коробки.
        Не успеваю и рта раскрыть, как Саша хватает мой картофель с говяжьей отбивной, а Илья забирает пиццу и греческий салат.
        Не дети, а нашествие саранчи.
        Пробежав еще раз взглядом по продуктам, ребята прихватывают плашки с красным соусом. Довольные уловом, устраиваются за столом.
        - Эмм, вам точно такое можно? - недоверчиво изгибаю бровь.
        - Конечно, - невозмутимо бросает Саша, втыкая вилку в мясо, пока Илья уплетает пиццу.
        Не верю им ни грамма. Но бой явно проигран мною, так что мне остается лишь махнуть рукой и сесть напротив, обложившись коробками с «детскими блюдами». Выглядят они, мягко говоря, не аппетитно. Несоленое пюре, вареное мясо, бледная каша и некое подобие пиццы. Наверное, это полезно.
        Прикрываю коробки, не притронувшись к еде, и, тяжело вздохнув, набираю Никиту. Несколько часов прошло. Должно же дело с места сдвинуться!
        Взглянув на перепачканных, но заметно подобревших близнецов, осознаю, что нельзя при них говорить о Дане. Смышленные слишком. Поймут и испугаются.
        Грожу пальцем, приказывая малышне оставаться за столом, при этом сопровождаю свой жест суровым взглядом. И ухожу в гостиную. Пацанов же можно на пару минут одних оставить?
        - Когда отпустят птич… Богдану? - чересчур требовательно рявкаю я, как только Ник поднимает трубку.
        - Не кипятись, Алекс, - парирует друг, и мне категорически не нравится его тон. - Правильнее сказать: если отпустят…
        Сжимаю зубы до скрипа, упираюсь кулаком в спинку дивана и судорожно раздуваю ноздри. Понимаю, что не должен давать волю эмоциям. Но моя выдержка дает сбой, когда дело касается Даны, даже чужой, предавшей меня, выбравшей другого и родившей ему детей...
        - Какого беса там происходит? - выпаливаю я, но, подумав о близнецах, добавляю тише. - Что с ней?
        - Так, для начала хорошая новость, иначе ты взорвешься раньше времени, - тянет Ник, зная мой характер. - Так вот, адвокат на месте, с Авдеевой. Каждое ее слово, каждая подпись - под жестким контролем. Он делает все возможное, но…
        - Пусть сделает невозможное. Пообещай ему любые деньги, - рычу в трубку.
        «Только верни мне Дану», - мелькает в сознании.
        - Не в деньгах дело. За адвоката я ручаюсь, не беспокойся, - пытается угомонить меня, но тщетно.
        - Давай к плохой новости, Ник, - тороплю его нервно. - Что там?
        - Кхм, - откашливается, намеренно делая паузу. - Ситуация вот какая. Камеры видеослежения в отеле зафиксировали, как девушка, похожая на Авдееву, заходит вместе с гражданином Гадомским в его номер. И через десять минут покидает его в суматохе со свертком в руках. Как утверждает потерпевший, она украла у него эн-ную сумму…
        - Это не она, - спорю я уверенно. - Богдане не нужны деньги. У нее муж богатый. Чушь!
        - Камеры сняли ее лицо. И одежду. И… - Ник хочет продолжить, но почему-то умолкает.
        - Я лично домой ее отвез, - бросаю главный аргумент.
        - Да, но задолго до того, как все произошло, - повторяет слова следователя. - Приехав домой, Авдеева сразу же отпустила няню. Обвиняемая вспомнила о ней только в участке. Кроме тебя, получается, ее видела няня. И подтвердила время. Но все равно Авдеева успела бы вернуться в отель, выпроводив всех вас и уложив детей спать.
        - Стой, - массирую висок, внезапно простреливший болью. - Няня… А кто еще у Авдеевых работает? Может, есть другие свидетели...
        - Вот тут начинается самое интересное, - хмыкает Ник. - Повара и уборщицу Авдеева отпустила накануне, заявив, что не нуждается в их услугах вплоть до приезда мужа. Охранников у них нет. Авдеев - замкнутый человек. Мало кто вхож в их дом. Вместо охраны - собаки, сигнализация, тревожная кнопка и видеонаблюдение во дворе.
        - Ну, - вновь цепляюсь за надежду. - Записи с камер проверили? По ним должно быть понятно, что Богдана была дома и никуда не отлучалась.
        - Через главные ворота никто не выходил, да. Запись велась всю ночь, - соглашается Ник, но я чую неладное. - А вот камера со стороны черного входа не работала. Авдеева утверждает, что она сломалась перед отъездом мужа, и отремонтировать не успели. Совпадение? Слабо верится, - подытоживает он.
        - Знаешь, Ник, и все же доказательства пока сомнительные, - качаю головой. - За уши притянуты.
        - Ты не даешь мне сказать главного, - выдыхает Никита. - Авдеева пыталась опоить чем-то потерпевшего. Видимо, из-за большого веса мужчины доза на него не подействовала. И она оглушила его, разбив бутылку об голову.
        В этот момент я готов рассмеяться в трубку. О ком сейчас друг говорит? Маленькая птичка Дана оглушила того польского борова? Не представляю даже…
        - Отпечатков пальцев на бутылке не обнаружили, но на осколках стекла нашли следы крови нападавшей. Видимо, порезалась случайно. Сравнили ДНК с кровью Авдеевой. И… - нервно сглатывает. - Все совпало. Ошибка маловероятна, - уничтожает меня окончательно.
        - Зачем ей это? - хрипло выдаю. - Глупо ведь…
        Тем временем перед глазами мелькают кадры, заснятые Максом пять лет назад. В элитном клубе. Дана в объятиях лысого богача.
        - Ты продолжаешь искать ей оправдание, потому что… - Ник прерывается на доли секунды, - потому что это та сама Дана? Я не сразу узнал ее, но...
        - Наше прошлое здесь не при чем, - отрезаю я.
        - Очень даже «при чем», - рычит Ник. - Остановись, Алекс. Не наступай на старые грабли. В конце концов, у Даны есть муж. Пусть он решает ее проблемы.
        Упоминание об Авдееве выворачивает меня наизнанку. Друг прав, но процесс моего очередного падения в бездну уже запущен. Вместо того, чтобы послать все к чертям и наплевать на бывшую, я судорожно размышляю, кто еще может ей помочь.
        «Я просто хочу, чтобы она скорее забрала своих детей от меня подальше», - нахожу себе оправдание, но сам в него не верю.
        Оставляю последнюю фразу Ника без ответа. Мне нечего сказать ему.
        Не успеваю отключиться, как слышу грохот падающего стула. И следом - истошный детский вопль. Срываюсь с места, как чертов спринтер на старте. Спотыкаясь и поскальзываясь на идиотском паркете, бегу в кухню.
        По пути не вписываюсь в поворот и с размаху ударяюсь плечом о косяк. Но мне по хрен. Потому что такой паники я не испытывал никогда.
        Твою же мать! Близнецы!
        ГЛАВА 11
        АЛЕКС
        Влетаю в кухню и врастаю в пол посередине помещения, оценивая ситуацию. Правда, страх за детей не позволяет мыслить здраво.
        Ощущение, будто меня в фильм ужасов затянуло. С близнецами в главных ролях.
        Один орет, закрыв лицо ладонями, и всхлипывает, чересчур громко. Второй… Лучше бы я не опускал взгляд на него.
        Лежит распластанный на полу, не двигается. Весь в красных подтеках и пятнах. Рядом - опрокинутый стул и… нож.
        Едва ли сердечный приступ не получаю и готовлюсь слечь рядом с пострадавшим мелким, но замираю в паре шагов от детей. Беру себя в руки, еще раз медленно и внимательно скольжу взглядом по обоим, уделяя внимание не общей картине, а деталям.
        Нарочито вальяжно подхожу к лежащему «без чувств» близнецу, опираюсь бедром об стол рядом с ним. Смотрю сверху вниз, хмыкаю и откашливаюсь.
        Беру из коробки бортик пиццы, приседаю и небрежно провожу им по щеке пацана, залитой кетчупом (а это именно он и есть).
        Откусываю кусок, параллельно сканируя взглядом «кровавого мальчика». Он задерживает дыхание, не позволяет себе даже шелохнуться. Продолжает играть. И только легкие подрагивания век выдают его истинное состояние. Хорош артист, но вместо Оскара его ждет нагоняй.
        - Ну, что я могу сказать, Илья, - поднимаю взгляд на «плачущего» близнеца и улыбаюсь ему ехидно. - Раз Сашу мы «потеряли», то убирать здесь все и вымывать придется тебе одному.
        Рывком встаю на ноги, оттряхиваю ладони и нахожу в пакетах салфетки: пацанам они понадобятся, особенно «павшему» в неравном бою с кетчупом.
        - Са-аша, вставай! - возмущенно топает ногой «рыдающий» мальчик, а я еле сдерживаю победный клич: угадал, кто из них кто. - Чего я один должен? Вообще-то твоя идея!
        - Блин, Илья! Ты быстро сдался, - нехотя поднимается Саша и, помедлив, все же принимает из моих рук салфетки.
        Избегая прямого зрительного контакта, лихорадочно стирает с себя «грим». Бурчит что-то под нос и мрачно зыркает на брата. Илья фыркает возмущенно, разворачивается и оставляет Сашу отдуваться одного. По пути виновато смотрит на меня и вздыхает.
        Примирительно подмигиваю мелкому, на что он смущенно улыбается, а после - прошмыгивает в гостиную. Как Илья сейчас на Дану похож. Невероятно просто!
        Перевожу взгляд на Сашу, но тот - кремень. Упертый, вредный, не собирается просить прощения. Наоборот, демонстративно вытаскивает салфетки и вытирает соус со стола. Назло мне делает себе же хуже. Смешной. Но пусть.
        Я лишь пожимаю плечами и молча следую за Ильей.
        - Мультики? - предлагаю ему, а сам ищу на диване пульт.
        - А можно? - с надеждой в синих глазенках уточняет мальчишка.
        «Сегодня вам все можно! - вопит мой измученный мозг. - Лишь бы больше шалостей не выдумывали»
        - Так, а чем вы обычно занимаетесь в это время? - говорю серьезно, пытаясь держать лицо.
        - Ну, у нас счет, алфавит, - перечисляет Илья.
        - И английский, - с неприкрытым хвастовством кричит из кухни Саша.
        Моя челюсть невольно падает вниз. Дана вундеркиндов растит? Да я рядом с ними бездельником себя чувствую!
        - Я все убрал, - заявляет «нарушитель спокойствия», вплывая в гостиную.
        У самого же лицо в пятнах соуса. Подхожу ближе, беру Сашу за подбородок - и влажными салфетками вытираю его щеки и нос. Не хочу даже проверять, как он «все убрал».
        Тем более, сейчас меня другое интересует.
        - Хм, а лет вам сколько? - сужаю глаза.
        - Четыре, - выдергивает подбородок Саша.
        Признаться, я думал, они младше. Хотя я не слишком разбираюсь в детях и их возрасте.
        Неосознанно подбиваю сроки. Ведь Дана забеременела после того, как я уехал на стажировку в Англию? Ожидаемо, но... Мгновенно вспыхиваю, злюсь, ненавижу ее с новой силой. И только в самых глубоких чертогах сознания бьется предательская мысль: узнать бы точный возраст, вплоть до месяцев…
        Отмахиваюсь от дурацкой идеи и возвращаюсь в реальность к близнецам. К чужим детям!
        - И? Какие занятия у нас сегодня? - Саша складывает руки на груди с видом: «упрусь, но не покорюсь». И теперь его пинает, готовый подчиниться за мультики.
        - У меня есть шахматы, - выкручиваюсь, как могу.
        Жестом приглашаю близнецов в мою комнату. Мальчики замирают перед огромным для них стеклянным столом, на котором расставлены большие шахматные фигуры. Саша и Илья становятся на носочки, берут пару, крутят в руках, рассматривают с огоньком в глазах.
        - Вы что, даже в шахматы играть не умеете? - намеренно поддеваю их, а они, как по команде, отводят взгляды. - Ммм, как все запущено, - продолжаю насмехаться. - Садитесь.
        Придвигаю стулья, усаживаю мелких друг напротив друга. Подумав, оставляю на столе только пешки.
        - Научу, так уж и быть, - тяну снисходительно. - Но начнем с шашек…
        ***
        Время пролетает незаметно. Близнецы расслабляются. Переговариваются все смелее, а смеются - искреннее. Заполняют собой каждый уголок холостяцкой квартиры. Оживляют ее. И меня заодно.
        Ужинаем пресными детскими блюдами - тем, что осталось. И пока малышня сетует на свою тяжкую долю и вспоминает «мамины кексы», я снова и снова набираю Никиту, уточняя, как дела у Даны.
        Птичку не отпускают. Однако я не позволю ей провести ночь в полиции. Этого еще не хватало!
        На часах далеко за полночь. Близнецы возбужденно носятся по квартире. А я не могу думать ни о чем другом, кроме того, как вернуть Дану.
        В итоге, решаюсь набрать Загорского. Не помогли связи Никиты? Значит, будем подключать тяжелую артиллерию. Если Стас не пошлет меня куда подальше. Он может. За то, что отдых семейный ему порчу.
        И все же… Нажимаю иконку звонка. Морщусь еще до того, как слышу голос партнера.
        - Какого черта, Алекс? - гавкает на меня Стас.
        Полусонный, а уже злой! Зверюга.
        - Прости, Стас, но кровь из носу как твоя помощь нужна. Я уже все перепробовал! - бросаю и делаю паузу, пытаясь просьбу сформулировать.
        - Ну! - подгоняет нетерпеливо.
        - У тебя есть связи в органах? - проговариваю четко, но тихо, прячась от близнецов. - Богдану задержали.
        - Авдееву? Конкурента нашего? - уточняет Загорский, хотя сам прекрасно знает. - Алекс, вы какого хрена там творите? Ты, блин, тендер выгрызаешь или личную жизнь налаживаешь? - злится сильнее, но потом вдруг спохватывается. - Что значит, задержали? За что?
        - Подставили. Наверное, - неоднозначно отвечаю. - Мутная история.
        Описываю произошедшее в двух словах, даю Загорскому время на раздумия. А сам удивляюсь внезапно воцарившейся дома тишине. Не к добру это…
        Прикрываю динамик рукой и шикаю на подозрительно смирных близнецов:
        - Водные процедуры, - киваю на ванную. - И спать!
        Дальше жду приговора Стаса, однако боковым зрением замечаю, как Саша дважды заходит в ванную и выходит, имитируя брата. Они и умываются друг за друга? Или «дерзкий» брат в качестве возмещения ущерба за дневную шалость прикрывает «сговорчивого». Илья же тем временем невозмутимо садится смотреть мультики.
        - Илья! Даже не думай меня обмануть! Я вас различаю, мелкие пакостники, - шиплю грозно. - Саша, а ну быстро в кровать! - кричу в сторону ванной.
        Из трубки доносится сдавленный кашель Стаса.
        - Какого… - недоуменно выпаливает Загорский. - Что там у тебя происходит?
        - Близнецы тут происходят, - фыркаю. - Дети Богданы. Четырехлетки неуправляемые.
        - Сколько, говоришь, им лет? Ты к ним точно отношения не имеешь? - интересуется с подозрением.
        Не точно. Сегодня ничего не точно! Я устал и ни хрена не соображаю.
        - Мы с Даной предохранялись, отстань, - раздражаюсь, а сам поглядываю на близнецов.
        - Пф, а я «бесплодным» себя считал. И что? Теперь у меня двойня, - выпаливает резко, еще больше вгоняя меня в ступор.
        Исподлобья рассматриваю разбесившихся Сашу и Илью.
        А что если?..
        Да нет, невозможно. Почему тогда Дана не сказала мне о беременности тогда? Оборвала все связи, вернула кольцо? Зачем вышла замуж за Авдеева? Слишком все нелогично получается.
        - Стас, не нагнетай, - рычу с налетом отчаяния. - Помоги лучше их маманьку из полиции вытащить. Я же чокнусь с мелкими!
        - Так, ладно. Сейчас созвонюсь с нужными людьми, - сдается Стас, заставляя меня облегченно выдохнуть. - Дело не закроют, но домой могут отпустить.
        - Я на все согласен, - устало выдаю, отключаясь.
        Финальным аккордом вечера становится звонкий визг детей, скачущих на диване, словно на батуте. Кажется, я даже различаю скрип пружин. Жалобный такой, просящий о помощи.
        - Так, спать! - пытаюсь говорить строго, но близнецы упорно меня игнорируют.
        Уперев руки в бока, пару минут просто наблюдаю, как Саша и Илья с радостными воплями убивают мой диван. Прости, друг, я запомню тебя новым и с целой обивкой…
        Призвав внутренние резервы, точнее, их жалкие остатки, я рискую приблизиться к двум неугомонным «вечным двигателям». Хватаю обоих и закидываю себе на плечи. Несу сорванцов в спальню. Осторожно спускаю на свою кровать.
        - Все, укладывать вас буду, - говорю скорее себе, чем им. - Что там нужно? Колыбельная?
        И отхожу к комоду, чтобы найти свежее постельное белье. Не придумав ничего лучше, напеваю близнецам какую-то современную попсу. В ноты не попадаю, зато на чистом английском.
        Илья затыкает уши и кривится, как будто я пенопластом по стеклу вожу. Понятно, значит, музыкальный слух ему от Даны достался.
        Саша звонко смеется с нас обоих.
        - Не надо петь, - жалобно просит Илья.
        - Ему только мамин голос нравится, - переходит на дикий хохот брат. - Но она поет редко, - добавляет, кашляя.
        - Почему? - удивленно изгибаю бровь.
        - Игорь говорит… - начинает Саша, но я отмахиваюсь, останавливая его.
        - Хватит, - цежу ядовито. - Не надо. Понял.
        Близнецы затихают, настороженно глядя на меня. Заставляют чувствовать вину за внезапный всплеск ярости.
        Улыбаюсь им, выдаю одеяла, под которые мальчики послушно забираются. Устали все-таки. Сели батарейки.
        - Включу вам что-нибудь нейтральное, для фона, - переключаю каналы, находя детский, и делаю звук тише. - Если выберетесь из кровати, то начну петь, - говорю шутливо-угрожающе.
        Илья отрицательно машет головой, а Саша прыскает, хихикая с брата.
        Собираюсь покинуть комнату, но слышу свое имя, произнесенное неуверенно и тихо.
        - Алекс, когда мама вернется? - с грустью спрашивают близнецы.
        - Скоро, - лгу и глазом не моргнув. - Только вы уже будете спать.
        - Посидишь с нами? - убивают неожиданным вопросом и достреливают невинными взглядами.
        В этот момент что-то щимит в груди. Близнецы ведь совсем одни сегодня остались. Ни мамы, ни папы рядом. С чужим мужиком, которого видят впервые.
        - Кхм, да, хорошо, - выжимаю из себя эти слова с таким трудом, точно засохшую пасту из старого тюбика.
        Устраиваюсь на краю кровати, застываю, словно гипсовая фигура, недвижимо и молча. Саша и Илья успокаиваются, однако изредка посматривают на меня, проверяя, чтобы не ушел. Терпеливо жду, когда близнецов сморит усталость. Телевизор что-то шумит неразборчиво, а за окном барабанит мелкий дождь, убаюкивая детей.
        Кажется, сам отключаюсь на доли секунды. Когда прихожу в себя, малыши уже сопят с закрытыми глазами. Прикладываю нечеловеческие усилия, чтобы отогнать сон.
        Бодрости прибавляет внезапный звонок от Стаса. Снимаю незамедлительно, чтобы мальчиков не разбудить и быстрее информацию узнать. Бесшумно выскальзываю в гостиную, оставляя детей.
        - Богдану отпустили под подписку о невыезде, - сообщает Стас. - Но…
        - Спасибо, я твой должник, - тараторю я. - Я поеду за ней сейчас же… Черт, нет! Не могу близнецов одних оставить, - забывшись, размышляю вслух. - Такси вызову ей. Укажу мой адрес… Да, точно!
        - Кхм, Алекс? - шокированно зовет Загорский. - Ты уверен, что…
        Не дослушав, в чем именно я должен быть уверен, прерываю звонок. Набираю службу такси, подробно объясняю все. Где забрать «ценный груз», куда доставить. Повторяю для надежности. И пытаюсь обуздать эмоции.
        Располагаюсь на диване в гостиной, закинув ногу на ногу. Намеренно сажусь так, чтобы видеть входную дверь, будто таким образом смогу приблизить момент возвращения Даны.
        Не понимаю, какого черта происходит со мной.
        Жду ее, нервно поглядывая на часы. Время от времени отлучаюсь в спальню, чтобы проверить близнецов. Спящие, умиротворенные, бубнящие что-то сквозь сон, они вызывают незнакомое мне ранее, но непривычно теплое чувство внутри. Два чертенка в ангельском обличии.
        Не замечаю, в какой момент улыбка касается моего лица. Секунда - и ее место занимает мрачная гримаса. Злюсь. На ситуацию. На самого себя. На Дану. И на ее детей, которые заставляют ощущать себя опустошенным и одиноким. Будто все эти годы я был ходячим зомби, не более…
        Плотно закрываю дверь - и занимаю свой «наблюдательный пост».
        Борюсь со сном. Этот бесконечный и невероятно тяжелый день дает о себе знать. Веки наливаются свинцом, словно я под гипнозом. Но вдруг сквозь затуманенное сознание пробивается слабый стук в дверь. Он действует на меня похлеще будильника или ледяного душа.
        Вскакиваю с дивана, в пару шагов оказываюсь в коридоре - и открываю. Рывком. Нетерпеливо.
        Несчастный вид стоящей на площадке Даны убивает меня.
        Она поникшая, уставшая, бледная. Вымокшая под дождем и продрогшая.
        Не играет богатую и независимую бизнес-леди. Не похожа на пластиковую, бездушную куклу.
        Дана настоящая. Как тогда. В давно похороненном мною прошлом.
        Ощущение, будто время повернулось вспять. Невинная птичка топчется на месте, не решаясь войти в мою квартиру. Смущается, боится, покусывает губы, отчего те становятся ярче и аппетитнее.
        Несмело поднимает на меня чистые озера глаз - и пробуждает целую гамму давно забытых чувств.
        Воскрешает того самого старого Алекса. Пятилетней давности.
        Пытаюсь задвинуть его обратно, усыпить, подавить, но все напрасно. Он оказывается на удивление сильным, словно не сдох тогда, пять лет назад, а всего лишь впал в анабиоз. Ждал своего часа. Удобного случая, который наступил здесь и сейчас.
        Обнаглев, этот второй Алекс притягивает Дану к себе, заключая в объятия.
        Сдаюсь.
        Выдыхаю удовлетворенно, когда она утыкается лицом в мою грудь. Провожу ладонью по светлой макушке и зарываюсь пальцами во влажные волосы.
        Птичка всхлипывает. Так жалобно и шумно, что у «нормального» Алекса не остается ни единого шанса выстоять. Он погибает в неравном бою.
        - Все хорошо, птичка, - ласково шепчет «подселенец», захвативший мое тело.
        Крепче сжимаю хрупкую, дрожащую и всегда желанную фигурку Даны. Будто она снова моя…
        ГЛАВА 12
        БОГДАНА
        - Испугалась? - заботливо спрашивает Алекс.
        Прижимает меня к своему горячему телу, успокаивающе перебирает мои волосы, поглаживает, будто обиженного ребенка.
        - Не за себя, - честно признаюсь, всхлипывая и потираясь щекой о бурно вздымающуюся грудь. - За детей.
        Чуть отстраняюсь, поднимая заплаканный взгляд на Алекса. В его объятиях так уютно, но… Неправильно.
        Хочу высвободиться, однако стальные пальцы сильнее впиваются в мои плечи. Алекс не позволяет мне сбежать и спрятаться в свою раковину. Собирается выслушать, поддержать. Он слишком хороший сейчас, чтобы быть настоящим. Может, я уснула в полиции? И все это мираж?
        - Я так боялась, что меня не отпустят, а близнецы останутся одни, - не могу сдержать слез. - Совсем одни, никому не нужные, - опускаю голову и утыкаюсь носом в плечо Алекса. - Как я в детстве.
        - Тшш, птичка, - выдыхает и целует меня в макушку. - Мальчики… Не одни. У них есть отец, на крайний случай. Ведь так?
        - Да, спасибо тебе, - выпаливаю искренне.
        Не сразу осознаю, что мы говорим о разных людях. Алекс имеет ввиду Игоря. А я…
        Осознаю, что, кроме меня, у близнецов никого в этом мире больше нет. Игорь не возьмет их под опеку - это не входило в наш договор. С другой стороны, Алекс… показал свое отношение к детям пять лет назад.
        Становится горько на душе, но я прячу свою обиду. Сейчас не это главное.
        - Как мальчики? У вас все в порядке? - взволнованно интересуюсь. - Где они?
        - У них аккумуляторы разрядились, - усмехается Алекс тепло. - Спят. Там, - кивает на дверь своей спальни.
        Вспыхиваю, вспоминая то, что не должна, и обхватываю себя руками, лихорадочно потирая плечи. Покрываюсь мелкими мурашками, трепещу, как цветок на ветру.
        Я непозволительно слаба и уязвима сейчас.
        Рядом с врагом. Или все же нет?..
        - Так, быстро в душ, - рявкает Алекс. - Дрожишь вся!
        Игнорируя мои слабые протесты, он буквально заталкивает меня в ванную. И захлопывает дверь.
        Нахал оказывается прав: после душа становится легче. Кутаюсь в халат темно-синего цвета, который пахнет Алексом, хранит тепло его тела. Махра мягко ложится на распаренную кожу, словно обнимает. Прикрываю глаза, вдыхаю полной грудью родной аромат, будоражащий самые потаенные уголки моей души. На мгновение чувствую себя… дома. Но спешу отмахнуться от иллюзии.
        Возвращаюсь в гостиную и неуверенно ступаю босыми ногами по паркету. Чувствую, что Алекс там, еще до того, как вижу его. Он словно ждет меня.
        Перехватываю взгляд, синий, магнетический. Не жадный и раздевающий. Не наглый. Не ехидный. Нет. Сейчас он задумчивый, изучающий и… сочувственный.
        Уверена, Алекс размышляет о том, что на самом деле случилось в отеле. И принимает какое-то важное решение, ведомое лишь ему одному.
        В эту секунду мне остро хочется его доверия. Все против меня. Неопровержимые факты вопят о моей виновности. Поэтому мне так необходим союзник. И не кто-либо, а именно Алекс. Мужчина, который однажды меня предал. Но я, как глупый мотылек, продолжаю лететь на огонь.
        - Я не виновата, Алекс, - лепечу сквозь всхлипы. - Меня действительно не было в том номере. Я даже бизнесмена польского не запомнила среди всей их делегации, - говорю абсолютную правду. - Но следователь твердит, что на камерах именно я. И кровь моя на бутылке, которой того мужика оглушили, - срываюсь в истерику и прячу лицо в ладони. - Я ничего не понимаю.
        - Значит, кто-то очень грамотно тебя подставил, - задумчиво тянет Алекс. - Есть варианты? Кто бы это мог быть?
        - Я мешаю только тебе, - выпаливаю, не подумав. - То есть… Тендер, борьба за контракт…
        Закусываю губу и жмурюсь, заставляя себя заткнуться. От моих попыток объясниться взгляд Алекса становится чернее моря в грозовой шторм.
        - Глупая, - недовольно выдает Врагов. - Я бы никогда…
        - Прости, - накрываю ладошкой его рот, не позволяя договорить.
        Алекс перехватывает мою руку, целует неожиданно, а потом одним легким движением притягивает меня к себе.
        Тону в безграничной синеве по-прежнему любимых глаз. Поднимаюсь на носочки, хватаюсь руками за футболку Алекса, сминая мягкую ткань, и тянусь к родному мужчине. Словно околдованная.
        Почти касаюсь его губ своими. Но перед глазами мелькают картинки нашего общего прошлого.
        Сладкие, волнительные моменты тут же накрываются надгробной плитой в виде конверта с деньгами. «На решение проблемы», - звучит в голове.
        Очнувшись, отталкиваю Алекса и отхожу назад, увеличивая расстояние между нами. Я больше не имею права на ошибку.
        - Птичка, - шепчет он с болью в голосе. - Близнецы… Они могут быть моими?
        Вопрос Алекса как удар под дых. Легкие скручивает в узел, парализует. Теряюсь на мгновение, но заставляю себя обуздать эмоции.
        - С чего ты взял? - играю истинное изумление. - Я родила от Игоря, - выделяю каждое слово.
        Услышав, казалось бы, очевидную информацию, Алекс обращается в адского цербера. На всякий случай я делаю шаг назад.
        - Они его даже отцом не называют, - хрипит сдавленно.
        Хочет выяснить правду? Он не заслуживает ее!
        - Потому что Игорь воспитывает в них настоящих мужчин, - быстро нахожу объяснение. - Партнеров. А не папочкиных сынков. И, знаешь, главное не слова, а отношение. Игорь делает все для своих сыновей, - с особой интонацией произношу последнее слово.
        - Я понял, - зло цедит Алекс сквозь зубы. - Дело в том, что… - делает мучительную для нас обоих паузу. - Если бы они были моими, это многое бы изменило.
        «Своим детям ты оплатил заказное убийство! И потерял их в тот же день!» - хочется прокричать ему в лицо, но я сдерживаюсь из последних сил.
        - Что же, мы все выяснили. Они не твои, - повторяю, ставя точку. - Я устала, поговорим завтра. Спокойной ночи.
        Иду к близнецам, с трудом заставляя себя не оборачиваться. Алекс не останавливает меня. Молча провожает напряженным взглядом. Буравит спину, пока я не скрываюсь в спальне.
        С нежностью и безграничной любовью смотрю на спящих близнецов, раскинувшихся "звездочками" на постели. Тихонько приближаюсь, укрываю маленьких сорванцов, а сама ложусь на самый край.
        В очередной раз убеждаюсь, что мои проблемы, мучения и жертвы были не зря. Набираюсь энергии и сил, чтобы бороться дальше. За нас троих.
        Слышу еле различимый скрип и притворяюсь спящей, когда дверь в спальню осторожно приоткрывается. Чувствую, как Алекс смотрит на нас, долго, внимательно. И покидает так же тихо.
        С легкой улыбкой, которую я не в состоянии подавить, впадаю в забытье. Кажется, что проходит буквально пару минут, как наступает утро, а меня будят радостные вопли.
        - Ма-ама! Ма-а!
        Близнецы прыгают по кровати так, что ощущаю себя на корабле, который терпит крушение. Приоткрываю глаза и жмурюсь от яркого света. Илья успел сбегать к окну, раскрыть шторы - и вернулся обратно, падая в мои объятия. Секунда - и к нам присоединяется Саша.
        Близнецы скучали по мне не меньше, чем я по ним. А то и сильнее.
        - Ты не уедешь сегодня? - визжит Саша.
        - Проведешь с нами весь день? - вторит Илья.
        - А кексы?
        - Ты обещала!
        - Тихо-тихо. Да, - смеюсь расслабленно. - Все будет, - киваю, выбираясь из кровати. - Но дома.
        Близнецы недовольно морщат носики. Я же удивляюсь их реакции. Домой мы, значит, не хотим?
        - Вам здесь понравилось? - аккуратно спрашиваю.
        - С Алексом… весело, - пожимает плечами Илья.
        - Но мы хорошо себя вели! - добавляет Саша, и я не верю ему ни на секунду.
        - Значит, это еще было «хорошо»? - смеется появившийся в дверях Алекс. - Предупреждать надо.
        Близнецы виновато опускают головы, не осмеливаясь взглянуть на меня. Судя по их виду, вчера они оторвались по полной. Мне страшно представить, как доводили Алекса. Удивительно, что он настолько спокоен сейчас. И даже отшучивается.
        - Извини, Алекс, - спохватываюсь я. - Мы переоденемся и сразу же уедем домой. Не будем больше тебя утруждать.
        При упоминании «дома» Алекс мрачнеет. Складывает руки на мощной груди, словно баррикадируется от нас.
        - Позавтракаем, и я вас отвезу, - безапелляционно бросает. А от самого веет холодом, словно из внезапно распахнувшегося морозильника.
        - Опять детское меню? - кривятся Саша и Илья.
        Алекс вдруг меняется в лице. Словно по волшебству, смягчается и становится добрее.
        - Нет, но и пиццы с красным соусом вы от меня не дождетесь. После вчерашнего, - акцентирует многозначительно.
        Близнецы ойкают, с опаской косятся на меня и прикрывают рты ладошками. Строго смотрю на мальчиков, ожидая объяснений, но они шустро оббегают меня и скрываются в ванной.
        Перевожу взгляд на Алекса, однако он занимает сторону маленьких хулиганов. Прикрывает их. Пожимает плечами и, смеясь, жестом приглашает меня следовать за ним.
        Выдыхаю возмущенно, но все же слушаюсь. Стоит мне войти в кухню, как тут же моим вниманием завладевает гора еды из службы доставки.
        - Ты заказал пол-ресторана? - округляю глаза, шокированная разнообразием блюд.
        Как это… по-холостяцки. Где же английская «невеста» Алекса? Впрочем, что делать даме ее уровня в обычной квартире? Наверняка живет в особняке Враговых. А подобное жилье Алекс держит для девушек на пару ночей. Вроде меня. Ведь так он относился ко мне в прошлом…
        - Выберешь, что из этого можно детям, - невозмутимо поясняет Алекс. - Они, конечно, уверяли меня, что едят все. Но почему-то мне кажется, что меня облапошили.
        Не могу злиться на него в этот момент. Слишком искренне Алекс себя ведет. Тем более, речь идет о близнецах.
        - Они это умеют, - хохочу расслабленно.
        Наспех сервирую стол, достаю тарелки, чтобы мои мужчины поели по-человечески, а не из коробок службы доставки.
        С подозрением кошусь на Алекса: не уверена, хочу ли я знать, как они питались вчера и чем занимались. Да и спросить все равно не успеваю. Потому что в кухню влетают Саша и Илья.
        Близнецы садятся за стол и с любопытством рассматривают блюда. Однако держатся вполне прилично, ничего не хватают, терпеливо ждут, пока я все подготовлю. Судя по ехидному цоканью Алекса, вчера мальчишки вели себя совсем иначе.
        Хихикнув, занимаю место за столом. Моему примеру следует и Врагов.
        Завтракаем вместе. По-семейному. Правда, мы с Алексом все время молчим, лишь перебрасываемся быстрыми взглядами. Атмосферу и настроение задают близнецы своей болтовней. Они на удивление возбужденные сегодня. Счастливые и свободные.
        Желаю остановить этот момент. Нажать на паузу. Чтобы завтрак не заканчивался. Слишком хорошо мне сейчас. Однако счастье для меня - непозволительная роскошь.
        Как только близнецы расправляются с едой, резко поднимаюсь и кивком приказываю им собираться. Алекс не помогает и не мешает нам. Лишь наблюдает со стороны. И не разубеждает меня. Не говорит остаться. Хотя с чего бы ему это делать?
        Однако подвозит, как и обещал. Едет аккуратно, следит за дорогой внимательно. Неужели ради близнецов?
        Но повисшая в салоне тишина угнетает. Даже мальчишки затаились, с грустью отвернувшись к своим окнам.
        Мы словно прощаемся с Алексом сейчас. И теряем что-то важное. То, чего нам так не хватало все эти годы.
        Когда паркуемся у особняка Авдеева, Саша и Илья первыми выходят из машины. Тихо бросают: «Пока». Хмуро и с легким налетом обиды.
        Замечаю, как Алекс провожает близнецов взглядом - и только потом переключается на меня. Киваю в знак прощания, потому что не в состоянии вымолвить ни слова. Слишком тяжело в груди, словно валун давит.
        Распахиваю дверцу, через силу оставляю машину Врагова и на негнущихся ногах иду туда, где мне не место.
        - Дана, - окликает Алекс, и я сразу оглядываюсь. - Если тебе что-нибудь нужно, ты всегда можешь позвонить мне. Обращайся по любому поводу. И… - хмурится, думая о чем-то другом. - Твое обвинение. Мы разберемся, что произошло, - произносит убедительно.
        Улыбаюсь с надеждой. Не верю, что слышу подобное от него. От человека, который когда-то бросил меня беременной. Что заставило Алекса изменить свое отношение ко мне? Или он преследует какие-то личные цели? За последние годы я привыкла быть пешкой в чужой игре.
        Разве Алекс лучше моего мужа? Или остальных богачей, подобных ему? Он уже показал себя пять лет назад. В полной красе. И сегодня мне нельзя терять бдительность.
        - Спасибо, прощай, - бросаю сухо, в то время как хочется вернуться и забыться в его объятиях.
        Встряхиваю головой, догоняю близнецов, беру их за руки - и шагаю к особняку. Чтобы не оставить себе ни единого шанса передумать.
        Оказавшись внутри, прислоняюсь спиной к двери и шумно выдыхаю с облегчением и грустью. Но моему спокойствию не суждено продлиться долго.
        - Где вы были всю ночь? - звучит, словно раскат грома.
        Вздрагиваю и медленно поворачиваюсь на голос. Подталкиваю близнецов, чтобы они скорее шли в свою комнату. Сама же растерянно смотрю на Игоря.
        - Ты вернулся? - не могу скрыть страха и разочарования в тоне.
        - Пришлось, - хмыкает рассерженно.
        Делает один широкий шаг - и оказывается в опасной близости ко мне. Поддевает пальцами мой подбородок, грубо и небрежно, будто брезгует касаться. Заставляет посмотреть ему прямо в глаза, чтобы у меня не осталось сомнений в его серьезности. Гипнотизирует, окутывает гневом, показывает свою власть надо мной.
        - А ты знаешь, что я терпеть не могу, когда кто-то нарушает мои планы.
        Сжимаюсь под темным взглядом, метающим молнии. Судорожно сглатываю и покорно киваю, чувствуя, как хватка на моем подбородке становится жестче.
        - Я не могла тебе дозвониться, - пытаюсь оправдаться. - Хотела сразу рассказать, что случилось, но… Ты же вне зоны доступа, - говорю все тише, не желая тревожить зверя.
        Игорь отпускает меня, тяжелыми шагами пересекает холл - и берет со стола в гостиной свой планшет. Что-то быстро и нервно набирает, делает пару взмахов грубыми пальцами, а потом жестом подзывает меня к себе. Крадусь неспешно, желая отдалить неизбежное.
        - На рабочую почту мне прислали занимательное видео с тобой в главной роли, - разворачивает ко мне планшет и открывает ролик на полный экран.
        Вижу те же кадры, которые мне тыкали в лицо в полиции. Девушка, похожая на меня и облаченная в подобное синее платье, выглядывающее из-под мужского пиджака, игриво общается с поляком, следуя в его номер.
        - Это не я! Меня подставили! - хнычу обреченно.
        Не знаю, что хуже: когда тебя несправедливо обвиняют чужие или когда не верят люди, которые знают не один год.
        - А это? - муж запускает другой ролик. - Тоже не ты?
        Отчаяние захлестывает меня бурной волной. На экране я. В ажурной маске. Пою на сцене перед кучкой пьяный бизнесменов. Исполняю нашу с Алексом песню. Не знаю, зачем решилась на это. Хотела утереть наглому Врагову нос в борьбе за контракт? Или ожидала, что он узнает и вспомнит? Пожалеет о том, что было пять лет назад... В итоге, я сама наказана.
        - Я… - признаюсь честно, потому что в Игоря будто детектор лжи встроен. - Но…
        - Никаких «но»! О чем мы договаривались, а? - напирает на меня угрожающе. - Ре-пу-та-ция! - чеканит каждый слог. - Что будет теперь, когда всплывет информация о том, что жена известного бизнесмена «обслуживает» и обворовывает польских делегатов?
        - Не говори так! - плачу и прикрываю уши руками.
        Игорь лишь фыркает недовольно и отходит от меня. Он терпеть не может женских истерик.
        - Так, последнее, - строго цедит он. - Где ты провела ночь?
        - Я была в полиции, - всхлипываю я.
        - Уже знаю. Потом?
        - У подруги, - прячу взгляд.
        - У тебя нет подруг. Я позаботился о том, чтобы ты держалась подальше от тех «певичек», - ухмыляется криво. - Ну, еще варианты?
        Молчу, сжав губы. Не хочу подставлять Алекса.
        - Саша! Илья! - выкрикивает муж.
        - Нет, прошу, - умоляюще пищу, - не втягивай их в нашу ссору.
        - Тогда говори ты! - приказывает он. - У меня должна быть полная картина произошедшего!
        - Врагов… Он помог мне и… - лепечу сбивчиво.
        - И ты его «отблагодарила», - заканчивает за меня Игорь.
        - Что? Нет! Я была с детьми!
        Под черным, презрительным взглядом чувствую себя грязной. Затихаю и жду решения мужа.
        Обдумав все, Игорь немного остывает.
        - Крестовский назначил нам встречу на послезавтра, - сообщает ровным тоном, но добавляет резче. - Уверен, он в курсе твоих «похождений». Послушаем заказчика, и после беседы я решу, что делать с тобой, - его фраза заставляет меня вздрогнуть. - До тех пор… не попадайся мне на глаза! - рычит зло и скрывается в кабинете, нарочито громко хлопнув дверью.
        Пользуясь моментом, взлетаю вверх по лестнице. Ищу утешение в своих близнецах, которые непонимающе изучают меня, а потом мрачнеют. Заставляю себя улыбнуться и натянуть на лицо беззаботную маску. Отвлекаюсь на занятия и разговоры с детьми.
        И лишь единожды устремяю взгляд на свой смартфон. Вспоминаю слова Алекса.
        «Обращайся по любому поводу», - крутится в мыслях, вызывая жаркое чувство в груди.
        Но температура падает ниже нуля, как только я понимаю, что одним звонком Врагову подпишу себе и близнецам приговор об изгнании «из рая». Нет, пусть все остается по-прежнему. Стабильность, пусть местами удушающая, всегда лучше хрупкой иллюзии и неизвестности.
        ГЛАВА 13
        БОЛЕЕ СУТОК СПУСТЯ
        БОГДАНА
        - Молчи и сохраняй серьезное лицо, - «инструктирует» меня Игорь, пока мы паркуемся возле офиса Крестовского. - Я хочу выслушать заказчика «от» и «до». Заодно сделаю окончательный вывод, насколько ты отвратительно справилась не только с ролью жены, но и с образом делового партнера, - выплевывает с нотками гнева. - При этом меня подставила…
        - Но я не… - прерываю его и тут же жалею об этом.
        Ведь мне было «приказано» молчать и не оправдываться.
        - Ты меня совсем не слушала только что, - проговаривает муж абсолютно спокойно и сдержанно.
        Однако именно такого его тона я боюсь больше всего. Не знаю, чего ожидать от него. Поэтому лишь обреченно киваю. Сама же сжимаю кулаки от раздражения и обиды. Делаю глубокий вдох и заставляю себя вспомнить о близнецах. Ради них я согласилась на эти отношения и теперь пойду до конца. Тем более, альтернативы у меня нет.
        Примеряю образ жены бизнесмена и запираю рот на замок, слыша одобрительное хмыкание Игоря.
        Но моя выдержка рассыпается, точно карточный домик, как только я вижу на парковке Алекса. Синие айсберги его глаз впиваются в меня, терзают миллиардом льдинок. Замораживают, рвут душу острыми краями.
        Врагов смотрит на меня так, что я чувствую себя виноватой. Как у него это получается? Уничтожил мою жизнь, унизил меня на расстоянии и исчез. Стоило ему вернуться, один раз помочь мне, и он думает, что получит индульгенцию? Нет, в нашем случае ни прощение, ни перемирие невозможны.
        Разумом понимаю, какой нахал и подлец Алекс, но вижу на его лице разочарование с примесью боли, и в душе пробиваются ростки сомнений. Мысленно топчу их, вырываю с корнем. И посылаю Врагову ту самую улыбку пластиковой куклы, которая его особенно раздражает.
        Ответная реакция следует незамедлительно. Наблюдаю, как Алекс сначала стреляет негодующим взглядом в Игоря, а после - закипает, готовый взорваться в любую секунду. На скулах играют желваки, мощное тело напряжено так, что под тканью идеальной рубашки перекатываются мышцы. Руки сжаты в кулаки.
        - Добрый день, Александр Антонович, - Игорь разрывает напряжение, что буквально искрит между нами.
        - Добрый, - хрипло бросает Врагов, а сам не прекращает гипнотизировать меня.
        Ждет, что одумаюсь? Подам сигнал SOS. Уверен, что в наших с Игорем отношениях я - несчастная жертва? Возможно, так и есть. Но пришлось мне пойти на это как раз из-за Алекса…
        Все могло быть иначе. Сделай он другой выбор тогда, то мы не стояли бы сейчас на парковке перед офисом Крестовского и не испепеляли бы друг друга взглядами. Вместо этого мы могли быть дома. С детьми. Завтракать, шутить и умиляться проделкам наших сорванцов.
        Проглатываю ком обиды, быстро моргаю, потому что глаза щиплет от подступающих слез.
        Невольно вздрагиваю, когда ладонь мужа ложится на мою талию. Игорь будто демонстрирует, чья я собственность. Разворачивает меня и увлекает за собой ко входу в стеклянное здание, уходящее ввысь, кажется, упираясь верхушкой в самые небеса.
        Знаю, что Алекс следует за нами. Ощущаю, как он прожигает разъяренным взглядом мою спину, спускается к талии. Могу представить, какими словами он мысленно ругает меня.
        Надоело играть. Больно. Остро желаю хотя бы секундной передышки. Наплевав на недовольство Игоря, убираю его руку и ускоряю шаг, чтобы первой оказаться у дверей лифта. Безумно боюсь, что Алекс решит подняться с нами. В закрытом, душном пространстве. Вместе…
        Когда оборачиваюсь, то не нахожу Врагова в холле.
        Выдохнуть с облегчением не получается, потому что рядом более опасный зверь - мой муж, которому я не подыграла. Благо, лифт едет быстро, так что словесная «расправа» надо мной откладывается.
        С Алексом мы встречаемся уже в кабинете Крестовского. Врагов вальяжно сидит на стуле, откинувшись на спинку, и перебирает шариковую ручку между пальцами. Намеренно игнорирует нас. Обращает внимание лишь на Крестовского.
        - У меня не так много времени, господа, - заявляет Владимир Дмитриевич в свойственной ему высокопарной манере. - Поэтому сразу озвучу свое решение. Думаю, оно не станет неожиданностью, - многозначительно зыркает на меня.
        Теряюсь под его прищуренным взглядом. Боковым зрением замечаю, как Алекс ерзает на своем месте, а потом придвигается к столу, складывая руки перед собой. Предвкушает победу?
        - Господин Врагов, вы показали себя как профессионал, - объявляет Крестовский. - И наша компания хотела бы заключить долгосрочный контракт с «Zagorsky&Vragov'sCompany»…
        Могу поспорить, Алекс ликует сейчас: очередной способ унизить меня увенчался успехом. Избегая смотреть в его лицо, наверняка самодовольное, я туплю взор, делая вид, что увлечена узорами на деревянной поверхности стола.
        - Почему вы выбрали меня, а не Авдееву? - неожиданно уточняет Алекс пропитанным сталью тоном.
        Вскидываю ошеломленный взгляд и не замечаю во Врагове ни насмешки, ни нахальства, ни надменности. Наоборот, он напряжен и недоволен, что кажется мне странным.
        - Госпожа Авдеева едва не сорвала встречу, - обвиняюще выдает заказчик. - Не будем вдаваться в подробности, - осекается под предупреждающим взглядом Игоря.
        Вспыхиваю и нервно закашливаюсь. В этот же миг железная хватка мужа на моем запястье остужает весь пыл и напоминает, каких правил я должна придерживаться.
        Не возражаю Крестовскому. Однако в роли моего адвоката неожиданно выступает Алекс.
        - А что если Богдану Алексеевну подставили? И ее невиновность скоро будет доказана. Вы пересмотрите свое решение? - Врагов говорит четко и медленно, будто почву прощупывает.
        Я искренне не понимаю, зачем ему это нужно. Цену себе набивает?
        - Нет, что вы. Я никогда не иду на попятную, - поднимает ладони вверх Крестовский. - И не меняю своих планов.
        Едва ли не закатываю глаза, потому что не верю Владимиру Дмитриевичу. Разве не он совсем недавно отменил тендер и придумал соревнование? Не он втянул нас с Алексом в свою бизнес-игру?
        - Пока что мы видим обратную ситуацию, - с ухмылкой озвучивает мои мысли Врагов. - Не будет ли, как с тендером?
        Кажется, я догадываюсь, к чему клонит Алекс. Обезопасить себя хочет, не более того.
        - Что ж… Предлагаю подписать контракт прямо сейчас, - заявляет Крестовский.
        Врагов присвистывает с сарказмом. Его поведение меня удивляет. Но отвлекаюсь на злого Игоря, который сильнее сжимает мою руку, вынуждая меня поморщиться от боли. В этот же момент доносится сдавленный кашель Врагова.
        - Ознакомьтесь с условиями контракта, - хмыкает Крестовский и протягивает Алексу папку. - И его суммой, - изгибает бровь.
        Врагов нехотя пролистывает бумаги, но не вникает в суть. Он будто с самого начала сегодняшней встречи не собирался иметь дело с заказчиком. Неужели из-за того, что произошло со мной в отеле?
        - Весьма щедрое предложение, - тянет Алекс. - Но я вынужден отказаться, - возвращает документы Крестовскому.
        - Что? Как? - шокированно округляет глаза Владимир Дмитриевич.
        - Условия прекрасны. Но мне не по душе ваши методы, - наглеет Врагов. - Извините, нам с вами не по пути.
        - Что скажет господин Загорский? - заказчик будто за последнюю ниточку цепляется: настолько хочет заполучить Алекса в партнеры.
        - «Господин» Загорский полностью доверил это дело мне. Так что и решение принимаю я один, - поднимается из-за стола. - Всего доброго… Господа, - явно насмехается с неуместного обращения.
        В последний раз устремляет на меня испытующий взгляд, словно выбор сделать заставляет. Здесь и сейчас. Встать и уйти с ним. В неизвестность. Но я опускаю глаза - и Алекс понимает мою позицию без слов. Покидает кабинет, громыхая дверью.
        Некоторое время мы сидим молча, а я прислушиваюсь к отдаляющимся шагам. Стоит им затихнуть, как Крестовский заводит беседу. Подается вперед, говорит негромко, заговорщически.
        - Не буду юлить, скажу прямо, Игорь Васильевич, - цедит он, и его лицо ожесточается. - Я неспроста предложил контракт Врагову. Он показал себя в работе с хорошей стороны. Жаль, что отказался, - недовольно добавляет, словно на фирму Алекса у него были свои планы. - В свою очередь, госпожа Авдеева, - окидывает меня надменным взглядом, - стала причиной серьезного скандала, поставила под удар мою репутацию, - при одном этом слове меня начинает тошнить. - И покушалась на жизнь уважаемого бизнесмена, подданного другого государства.
        Крестовский намеренно сгущает краски. Но я молчу. Не только потому, что Игорь потребовал. Хочу знать, что же предложит заказчик.
        - Ситуация сложная, - вздыхает театрально. - Вас, Игорь Васильевич, она не обойдет стороной. Сильно ударит по имиджу компании Авдеева. Все-таки Богдана Алексеевна - ваш заместитель, правая рука, - с ехидством повторяет слова моего мужа, брошенные на первой встрече.
        - Я в курсе ситуации, - строго и уверенно грохочет Игорь.
        - Я мог бы помочь, Игорь Васильевич, - Крестовский подается вперед и укладывает локти на стол. - Убедить польского коллегу забрать заявление, например…
        В моих глазах загорается такой яркий огонек надежды, что заказчик не может не заметить. Однако его победная ухмылка мне не нравится.
        - Но? - муж показывает, что не намерен поддерживать игру в кошки-мышки.
        - Какие могут быть «но». Я лишь хочу предложить вам свою помощь… Дружеское плечо в трудную минуту… Не только в ситуации с вашей женой, но и в управлении компанией, - нагло выдает Владимир Дмитриевич. - Правой руки, я так понимаю, у вас больше нет, - многозначительно косится на меня. - Могу протянуть свою…
        - На каких условиях? - коротко отрезает Игорь.
        - На правах партнера. С небольшим пакетом акций. Крохотным таким, - издевательски прищуривается.
        Едва не охаю от откровенного шантажа. Компания Авдеева - его детище. Единоличное. Он настолько одержим бизнесом, что не допускает никого на пушечный выстрел.
        Лишь однажды муж совершил оплошность, позволив мне выступать от его имени в конкурсе за тендер. Однако мы оба знаем, ради чего он решил меня «задобрить», слегка подпустив к бизнесу.
        Крестовский свихнулся, если думает, что Игорь поведется на его условия.
        Авдеев медлит с ответом. Буквально минуту, но мне ее хватает, чтобы сжаться в колючий комок и мысленно попрощаться с жизнью. Во благо сохранения и развития бизнеса в России Игорь и провернул авантюру с фиктивным браком. Я же одним махом нарушила все договоренности, хоть и не намеренно.
        - Я доверяю своей жене, - лжет Игорь так убедительно, что на мгновение я даже верю. - Дана никогда не давала мне повода усомниться в себе, - демонстративно обхватывает мою ладонь, а мне хочется вырвать руку и помыть ее.
        Не терплю лицемерие, но сама научилась его использовать. Жизнь вынудила. Поэтому мило улыбаюсь, с нежностью и благодарностью глядя на мужа.
        - Мы обязательно разберемся в этом недоразумении, - нарочито приторно говорит Игорь. - Ценю ваше желание помочь, - не сдерживает ухмылки, - но, думаю, мы сами справимся и с проблемой, и с управлением компанией.
        - Уверены, Игорь Васильевич? - Крестовский выделяет каждое слово. - То, что вы называете «недоразумением», может серьезно ударить по вам. Испортить ваш «чистый» образ приличного семьянина и надежного бизнес-партнера. Вы и ваша компания действительно готовы к таким потрясениям?
        - Я все сказал, Владимир Дмитриевич.
        Игорь резко поднимается из-за стола и, схватив меня под локоть, рывком тянет на себя, словно куклу. Едва успеваю за ним, мелко перебирая каблуками. Чувствую исходящую от него злобу и мечтаю сбежать без оглядки. Вот только мои два любимых якоря никогда не позволят мне этого сделать.
        Придется в очередной раз договариваться с мужем, наступать на свою гордость, умолять и надеяться на его понимание. Понимание, которого между нами нет. И не было никогда.
        Окончательно осознаю, что обречена, когда мы оказываемся вдвоем на опустевшей парковке. Игорь разворачивает меня к себе лицом, больно берет за плечи и толкает так, что я впечатываюсь спиной в машину.
        - Подобрал сиротку на свою голову, - шипит разъяренно мне в лицо. - И чем ты мне отплатила?
        - Послушай, - дрожу от страха и обиды, но все же пытаюсь достучаться до мужа. - Я не виновата в случившемся. В отеле с тем типом была не я!
        - Думаешь, я стану бороться за тебя? Выяснять правду? - выплевывает с презрением. - Или может, решила, что часть бизнеса за тебя отдам? - издает мерзкий смешок. - Ты этого не стоишь! Ты нарушила наш договор…
        - Нет, - вскрикиваю в отчаянии. - Все это время я соблюдала каждый чертов пункт! Подумай, Игорь, зачем мне было рисковать всем ради пьяного поляка?
        - Плевать! - ощутимо встряхивает меня. - Я просто выкину вас всех на улицу, где и нашел, - бьет словами больно, задевая моих близнецов. - У тебя есть лишь один способ, чтобы переубедить меня… - скользит многозначительным взглядом по моему телу, а мне хочется прикрыться руками. - И ты знаешь, какой. Единственный. Согласишься - и я подумаю, как тебе помочь. Конечно же, вычту материальные и моральные затраты из «вознаграждения» за твои услуги…
        ГЛАВА 14
        БОГДАНА
        Слова Игоря выворачивают меня наизнанку. Я знаю, какую «услугу» муж хочет от меня получить. Если бы он обмолвился о подобном пять лет назад, я бы никогда не согласилась на фиктивный брак. Хотя в тот момент я была подавлена, а мои малыши - в опасности...
        Не знаю, но… Условия Авдеева выглядели вполне безобидными. И стали для нас с близнецами единственным шансом выжить.
        Гнусная идея крутится в больной голове Игоря последние полгода. Он одержим ею. Все это время я чувствую себя загнанной в угол. Муж ожесточился из-за моих постоянных отказов, контролирует каждый шаг.
        О разводе не может быть и речи. От таких, как он, просто так не уходят.
        Тем не менее, я собиралась попытаться. Имея образование, опыт работы в компании Авдеева и небольшие сбережения, я могла сбежать с детьми, начать жизнь с нуля. В другом городе… Но меня подставили. Теперь я под следствием, а мои близнецы беззащитны.
        Давление мужа усиливается с каждым днем. И сегодня, кажется, достигло пика.
        Сквозь пелену отчаяния, что застилает мой взор, едва различаю, как на плечи Игоря опускаются, сминая пиджак, мужские руки. Сильные, испещренные венами, что угрожающе вздулись под кожей от напряжения.
        Я безумная идиотка, помешанная на одном мужчине, но я сразу узнаю эти руки. Такие ласковые со мной когда-то, в данный момент они готовы душить и убивать.
        Не видя лица, уже знаю, кто вмешался в нашу ссору.
        - Алекс, нет! - кричу буквально за секунду до…
        И не успеваю.
        Рывок - и Игорь отшатывается от меня. Несмотря на то, что он крупнее и явно тяжелее Врагова, уже в следующее мгновение некогда грозный муж отлетает, будто марионетка.
        Алекс вбивает грузное тело Авдеева в корпус одного из автомобилей. Игорь едва успевает вскинуть локти, чтобы смягчить удар. На всю парковку раздается громкий вой сигнализации. Следом присоединяется новая мелодия. Как раз после того, как Алекс швыряет Игоря в соседнюю машину. Тяжело дыша, тот медленно сползает на землю, потирая ушибленные места.
        Осознаю, что и это происшествие Авдеев занесет в свой черный список. И отыграется на мне, раз уж Врагову противостоять не может.
        Бросив Игоря, как нечто ненужное, Алекс оборачивается ко мне. Почерневший от злости, надвигается на меня танком. Раздавит и не заметит.
        Вжимаюсь спиной в закрытую дверцу машины мужа и мечтаю просочиться сквозь стекло и металл. Оказаться в салоне, спрятаться от зверя. Но мне остается лишь зажмуриться и неловко выставить руки перед собой. В знак обороны.
        Но Алексу плевать.
        Не обронив ни слова, он хватает меня за запястье и тащит за собой, несмотря на мои жалкие попытки сопротивления. Ловлю себя на мысли, что все повторяется. Происходит по тому же сценарию, что и пять лет назад. Тогда Алекс уводил меня от пьяных подонков из клуба, а сейчас… спасает от собственного мужа. Вот только теперь я готова к тому, что цена его благородства - боль и моя разбитая жизнь.
        - Во что ты вляпалась, птичка? - рычит он на ходу.
        Не дожидаясь ответа, Алекс напористо, но осторожно заталкивает меня в салон своего автомобиля. В нужный момент прикрывает мою голову рукой, чтобы я не ударилась, если буду брыкаться.
        Врагов действует быстро. Чуть ли не заскакивает в водительское кресло и, не пристегнувшись, заводит двигатель.
        - Куда ты везешь меня? - с придыханием спрашиваю, пока машина трогается с места и выруливает прочь с парковки.
        - Правильнее будет спросить: не куда, а зачем… - хмыкает Алекс. - Нам нужно поговорить.
        - Останови, пожалуйста, - шепчу, с опаской поглядывая в боковое зеркало на Игоря, оставшегося далеко позади. - Нам не о чем разговаривать.
        - Мне так не кажется, - нагло осекает меня, поворачивая на дорогу. - Близнецы где? - спрашивает резко. - Откуда их забрать?
        - В детском саду. До вечера, - выпаливаю, а мозг вопит об опасности, цепляясь за угрожающее «забрать». - Я не скажу тебе адрес. Не трогай их.
        - Значит, вечером заберем, - бросает безапелляционно, словно все решено.
        - Никакого вечера! Отпусти меня! Сейчас! - пугаюсь не на шутку, ведь речь заходит о детях.
        Дергаю на себя ручку пассажирской двери, но Алекс блокирует центральный замок.
        - Ненормальная, - срывается он и крепче сжимает руль.
        Остаток пути я слышу лишь его тяжелое дыхание. Алекс сжимает губы в тонкую линию, скрипит зубами. Уверена, он хочет отчитать меня, высказать все, что думает, но сдерживается.
        Моя очередь вспоминать известные мне ругательства наступает, когда мы подъезжаем к элитной многоэтажке, один лишь вид которой разрывает мне сердце. Верхний этаж, просторная квартира, окна в пол. Весь город у твоих ног.
        Почему мы все время возвращаемся сюда? Словно маньяк на место преступления. Наслаждаемся своей же болью.
        Врагов выходит из машины, открывает пассажирскую дверцу и протягивает мне ладонь.
        - Какого черта ты привез меня сюда? - шиплю, как смертельно ядовитая змея.
        - Леди так не выражаются, - цокает Алекс. - Особенно, бизнес-леди.
        Оставляю его издевку без внимания. Демонстративно складываю руки на груди и вжимаюсь в спинку кресла.
        - Дана, - выдыхает укоризненно.
        Наклоняется, сгребает меня в охапку и вытаскивает из салона. Бью нахала кулаками в грудь, но он будто высечен из камня. С места не двигается, лишь смотрит на меня с легкой улыбкой.
        - Все такая же маленькая и глупая, - говорит с обезоруживающей нежностью. - Не понимаю… - хмурится.
        Обдумывает что-то, медлит, а потом вдруг со словами: «Ты все мне расскажешь, птичка», - хватает меня под бедра и одним легким движением взваливает мое хрупкое тело себе на плечо. Ударяю его кулаками в спину, но тут же замираю, поймав на себе заинтересованные взгляды случайных прохожих. Алекс посмешище из меня делает! И подставляет. Если Игорь узнает…
        - Пожалуйста, Алекс, - хнычу я. - Хватит, - обмякаю в его руках.
        Врагов непоколебим. Шагает быстро и уверенно, словно на его плече нет никакой «лишней ноши». Опускает меня на ноги только у дверей своей квартиры. Открыв, тут же подталкивает внутрь.
        Не замечаю, как оказываюсь в его кухне. Не кричу больше и не сопротивляюсь, будто под гипноз попала. Слишком разбита сейчас.
        - Проходи, птичка, чувствуй себя как дома. Нам предстоит долгий разговор, - постановляет Алекс. - Чай?
        Кивает на стул, приглашая меня, и я слушаюсь машинально. Видимо, последние дни «дрессировки от Авдеева» дают о себе знать.
        - Нет. Да, - теряюсь я. - Какой чай, Алекс! Мне домой нужно.
        - Если мне не изменяет память... - подходит к кухонному шкафу. - Зеленый. С саусепом? Или его тоже Авдеев тебе запретил? - небрежно добавляет, словно насквозь меня видит.
        Достает нужную пачку. Нераскрытую. Мельком скольжу по этикетке и удивляюсь: тот самый чай, мой любимый.
        - Зачем он на твоей кухне? - искренне недоумеваю. - Ты его терпеть не можешь!
        «И покупал только для меня, а сам кривился… Когда мы жили здесь вместе», - добавляю мысленно, и внутренности сжимаются от острой боли.
        - Еще недавно я был уверен, что тебя тоже, - окидывает серьезным взглядом. - Но вот ты здесь.
        - Не по своей воле, - прячу глаза.
        - Хорошо, Дана. Опустим элементарное гостеприимство. Сразу перейдем к делу.
        Алекс подходит и, оперевшись рукой о спинку моего стула, нависает надо мной. Смотрит пристально, с прищуром. Побуждает сглотнуть ком в горле и шумно вздохнуть, отчего сам заметно напрягается. Его ладонь перемещается на мое плечо, как бы невзначай проводит вниз.
        - Алекс! - возмущенно выдыхаю и краснею невольно.
        Получаю очередной изучающий взгляд. Врагов будто узнает меня заново.
        - Птичка, твоя золотая клетка оказалась полным говном, не так ли? - выдает неожиданно. - Авдеев бьет тебя? Угрожает?
        Взрагиваю от одного лишь слова «бьет». Мне морального давления с лихвой хватает в так называемой семье. Я научилась сглаживать углы, подстраиваться под мужа, ловить его настроение. Ради спокойствия близнецов. Они должны думать, что у нас все в порядке. Если бы Игорь еще и бил меня, я бы точно сошла с ума…
        - Нет, он и пальцем меня не тронул, правда! - отрицательно качаю головой.
        - Значит, угрожает, - делает вывод Алекс и попадает в цель. - Запугивает тем, что детей отберет? - продолжает вести свое «расследование». - Несмотря на то, что он отец, закон на стороне матери, Дан. Всегда. Я помогу с юристом. Авдеев богат, но не всесилен.
        Алекс сейчас такой же, как раньше. Защитник. Мой мужчина, с которым чувствуешь себя в безопасности. Однако в этот момент желаю лишь одного: чтобы Врагов вернул себе образ циничного наглеца и прекратил рыться в моей душе.
        - Зачем ты это делаешь? - сипло лепечу.
        Предатель и личный враг опускается передо мной, берет мои руки, покоящиеся на коленях, в свои широкие ладони. Целует.
        - Не знаю, маленькая, - произносит так, что мгновенно покрываюсь мурашками. - Хочу верить, что ты ошиблась тогда. Оступилась, - говорит, но я слышу лишь голос, купаюсь в интонациях, не понимая сути. - Я частично слышал, что этот урод говорил тебе. И заметил, как ты его боишься. Я помочь хочу, Дан, - сжимает мои кисти. - Тебе, мальчикам. Не спрашивай, почему. У меня нет ответа. Видимо, близнецы очаровали, - усмехается тепло.
        Растерянно хлопаю ресницами, не в силах ничего вымолвить. Ищу объяснение внезапным переменам. И… ничего не понимаю!
        Алекс чуть приподнимается, заключает мое лицо в ладони, бережно проводя большими пальцами по щекам. Легко касается горячим дыханием моих губ. Будто испытывает меня на прочность. Но стоит мне промурыкать что-то невнятное, как он обхватывает одной рукой мой затылок, а другую опускает на шею.
        Жду, что поцелует, а я обязательно влеплю ему пощечину. После…
        Алекс невесомо чмокает меня в висок, проводит носом по ушку, щекоча горячим дыханием, слегка касается губами шеи.
        - Что ты делала в том клубе, Дана? - шепчет в то время, как его поцелуи набирают обороты, обжигают кожу, простреливают всю меня разрядами тока. - Пять лет назад.
        - Пела, - отвечаю срывающимся голосом и чуть запрокидываю голову.
        - Нет, не в том, где мы познакомились, - сжимает волосы на моем затылке. - В «особом» клубе. За городом…
        Задерживаю дыхание и отгоняю прочь сладкую негу. Пытаюсь собрать разбежавшиеся мысли воедино. Замираю, анализируя то, что сказал Алекс. Он не может знать! Это закрытая информация. По крайней мере, мне так говорили тогда.
        Но что если…
        - Тоже… пела… - говорю истинную правду, однако дрожу, как в лихорадке.
        Алекс мрачнеет на глазах. Не верит. С трудом, но ему удается совладать с гневом, чтобы продолжить наш разговор, на котором он сам и настаивал.
        Успокаивается, проводит костяшками пальцев по моей щеке, затягивает в синюю глубину пристального взгляда. Я почти готова открыться ему. Несмотря на то, что Авдеев уничтожит меня, если я проболтаюсь.
        Но рядом мой Алекс пятилетней давности, а значит, все будет хорошо. Или нет?
        Спасает меня звонок смартфона в кармане. И тут же загоняет в могилу, когда я вижу имя контакта.
        - Я должна ответить, - отталкиваю Алекса и вскакиваю со стула.
        Подхожу к окну, поворачиваюсь к Врагову спиной.
        - Ма-ам! - доносятся из динамика радостные голоса близнецов.
        Последняя ниточка надежды натягивается и обрывается внутри, полосуя все на своем пути. Надо было послушаться Алекса и заехать за мальчиками.
        Теперь я в капкане. И Врагов не поможет. Ему не под силу.
        - Представляешь, нас Игорь из детсада забрал, - тараторит Илья. - Сказал, можно английский прогулять.
        Зажмуриваюсь, мечтая, чтобы все оказалось лишь страшным сном.
        - Классно! - соглашается Саша. - Мам, ты домой уже едешь?
        Дом… Которого у меня никогда не было. Но я обрела его в моих мальчиках.
        Давлюсь слезами. Стараюсь, чтобы ни близнецы, ни Алекс не заметили моего состояния.
        - Да-да, конечно, скоро буду, - отвечаю как можно бодрее.
        Слышу в трубке щелчок и шорохи. После - строгий голос Игоря:
        - Мы не договорили.
        И тишина.
        Срываюсь с места и, ничего не объясняя Алексу, бегу к выходу. Ошеломленный, Врагов нагоняет меня лишь в коридоре.
        - Подожди, птичка, не улетай, - обхватывает меня за талию и притягивает к себе. - Ну, что случилось?
        Бархатный голос заставляет терять бдительность, теплые объятия убаюкивают. Однако я больше не имею права на чувства. Это тоже часть нашего с Игорем договора.
        Пытаюсь выбраться из рук Алекса, но он не отпускает. Отчаяние и паника смешиваются во мне в гремучий коктейль.
        Нельзя! Меня дети ждут, а Врагов своей импульсивностью только усугубит наше положение.
        - Хватит! - шиплю ему в лицо, а у самой сердце рвется на части. - Отпусти.
        От неожиданности он ослабляет хватку. Вырываюсь из крепких рук и буквально вываливаюсь на лестничную площадку.
        - Не иди за мной! Не трогай меня! Исчезни из моей жизни, как поступил пять лет назад! - каждое мое слово насквозь пропитано горечью.
        - Птичка, - зовет чуть слышно.
        Обволакивающе. Совсем как раньше. Отчего меня разрывает на осколки.
        - Нет ее больше, - тихо, на выдохе. - Ты убил ее тогда. Конвертом с деньгами, - всхлипываю и прикрываю рот ладонью.
        - Что? - непонимающе качает головой.
        Лицемер! Как и его мать!
        - Дана, прошу тебя, - протягивает ко мне руку, а на его лице читается столько боли, что мне становится не по себе. - Давай поговорим спокойно.
        - Прости, Алекс, нет времени. Я не могу остаться, - вздергиваю подбородок, открывая мокрое от слез лицо.
        Разворачиваюсь и шустро бегу вниз по лестнице. Слышу за спиной сдавленные ругательства, а потом звон стекла, доносящийся из квартиры Алекса. Но не придаю этому значения.
        Я заточена между двух огней. Позади - предатель, которого я люблю, но не могу простить. Впереди - собственник, которому я принадлежу официально.
        И я делаю выбор…
        Спешу к детям. Это единственное, что важно сейчас. И всегда.
        ГЛАВА 15
        АЛЕКС
        В сердцах хватаю с тумбочки фарфоровую вазу. Застываю на секунду, рассматривая витиеватые золотые узоры. Откуда вообще это взялось у меня? Наверняка еще Дана покупала, когда пыталась «оживить холостяцкое жилье». Все в моей квартире собою пометила.
        Первая и единственная женщина здесь. Даже по прошествии пяти лет ее следы не стерты. Ничего не тронуто, словно в глубокой заморозке все это время было. И только сейчас оттаивать начало, вскрывая старые раны.
        Замах - и ваза летит прямиком в зеркало. Встречается с его стеклянной поверхностью - и осколки разных форм и размеров с громким звоном осыпаются на паркет.
        Но легче не становится. Слишком многое связано с Даной. Не избавиться, не заменить, не уничтожить. Въелась.
        Как долбаное пятно в замке Кентервиль. Не вывести.
        Как паскудный зеленый чай с саусепом, который какого-то черта время от времени оказывается в корзине моих покупок. Когда забываюсь. Очнувшись, выношу на свалку, но вскоре опять нахожу его на своей кухне. Будто ждет ее.
        Я смертельно болен птичкой. Все это время. Медленно подыхаю и разлагаюсь без нее, хоть сама себе не признаюсь.
        И даже простить Дане все готов. Особенно когда в глаза ее смотрю. Большие, печальные, затягивающие в свой омут. Со мной она была звонкой хохотушкой, а сейчас потухла, словно кто-то выключил внутри нее свет.
        Новая волна ярости накатывает на меня. Толкаю тумбочку, которая вдруг заваливается набок. Верхний ящик выезжает, и оттуда вываливается бархатная коробка. Раскрывается после удара об пол и «выпускает» тот самый золотой комплект с птичками: кулон на цепочке, что я собирался подарить Дане перед свадьбой, и помолвочное кольцо, которое она вернула…
        Очередной призрак в моей квартире.
        Приседаю и беру в руку холодный, как нынешняя Дана, металл. Неожиданно дышать становится легче. Здравый рассудок возвращается. Остываю.
        Надо признать, ситуация странная. Все, что происходит с Даной, подозрительно. Брак с Авдеевым, близнецы, затравленный взгляд моей птички, тендер, подстава. Девушка-двойник, в конце концов, если Дана не врет. А она не врет: по глазам вижу.
        Когда с нее слетает кукольная маска, птичка становится прежней: нежной, хрупкой, смущенной, наивной. И нуждающейся в защите. Неужели хорошо играет? Все больше сомневаюсь в этом.
        Тогда какого хрена происходит?
        От Даны объяснений я не дождусь. Так и будет упорно молчать. И сбегать от меня при первой возможности. Не понимает, глупая, что я ей не враг. Несмотря ни на что.
        Или ее так Игорь запугал?
        Тяжело выдыхаю, задумчиво перекатывая на ладони колечко.
        Что если Дана и мальчики действительно в опасности…
        Сжимаю украшение в кулак. Свободной рукой ныряю в карман брюк, выуживая смартфон. Удобнее сажусь прямо на полу, уперевшись спиной в поверженную мною тумбочку.
        Восстановив сбившееся от гнева дыхание, звоню Никите. Пары фраз хватает, чтобы я узнал главное. Адвокат Даны продолжает искать выход, работает на совесть, но получается хреново. Совпадение ДНК и отсутствие у птички нормального алиби все портят. Да и следствие навстречу не идет.
        Не удивлен. Честные методы в грязной игре бессильны.
        Подумав, набираю человека, который еще недавно терпеть меня не мог. И это было взаимно. Но теперь он один из немногих, кому я могу доверять.
        Служба спасения 911. Правда, бурчит много.
        - Стас, - бодро приветствую. - Как дела? Как семья? - добавляю, вспомнив о его отдыхе.
        - Что опять натворил, Алекс? - устало вздыхает Загорский. - Проворонил тендер? Другого я от тебя не ожидал, так что забудь.
        Собирается отключиться и вернуться к родным. Но я не могу позволить своему последнему шансу испариться.
        - Нет, я не за этим звоню, - быстро выдаю. - Но, кстати, в конкурсе я победил. И Крестовский предложил нам подписать контракт.
        - Серьезно? - удивляется Стас. - Поздравляю.
        - Да, - отвечаю гордо и тут же добавляю. - Но я отказался.
        - Что-о? - повышает голос. - От миллионного контракта? С компанией международного уровня?
        - Угу, - мычу хамовито. - Стас, Крестовский - мутный тип. Не нужно нам с ним дел иметь. Рисково, поверь мне.
        - Ты же сам… - чуть ли не рычит. - Ладно, допустим… Ты за этим звонил? Чтобы меня «обрадовать»?
        - Нет, плевать вообще, - отмахиваюсь, а Загорский неодобрительно кашляет. - Помнишь, перед первой встречей с Крестовским ты мне об Авдееве рассказывал? Откуда информация? Ты какое-то досье заранее нарыл на него?
        - Возможно, - пространно отвечает. - К чему ты клонишь?
        - Стас, люди, которые досье собрали, - тяну я. - Они могут чуть глубже копнуть? Мне нужно знать все об Авдееве. Что он за человек, чем живет...
        - Я не детективное агентство, Алекс, - осекает меня Загорский. - Постой, это связано с той девчонкой? Как ее зовут… Дана, что ли?
        - Да, проблемы у нее, - тихо соглашаюсь.
        - Кажется, это у тебя проблемы, Врагов, - неожиданно расслабленно смеется Стас. - Как твои близнецы? - намеренно акцентирует на слове «твои».
        - Не мои они, - бубню разочарованно. - Я спрашивал.
        - Ну-ну, - недоверчиво тянет Загорский. - Я постараюсь, Алекс. Попрошу ребят покопаться в грязном белье Авдеева. Тебе ведь это нужно?
        Молчу. Слышу на фоне голос жены Стаса и звонкий смех его детей. Невольно вспоминаю близнецов Даны. В моей квартире. И тут же хмурюсь. Какого черта творится со мной?!
        Не замечаю, как палец сам проводит по иконке отключения. Выдыхаю с облегчением, когда «семейный шум» прерывается. И в следующую секунду морщусь от внезапного стука в дверь.
        Нехотя иду к выходу, по пути наступаю на разбитые стекла и вгоняю один из осколков себе в ногу. Боли не чувствую, но раздражаюсь. Что ж такое! Не мой день сегодня.
        Чуть прихрамывая, добираюсь до проклятой двери и открываю ее. Закашливаюсь от неожиданности.
        - Дана, - хрипло выдыхаю сквозь улыбку.
        Ничего не говорит. Смотрит на меня удивленно. Щурится. Что я сказал не так? Не успел же ничем ее обидеть! Вроде бы…
        Главное, что вернулась ко мне.
        Пользуясь непонятным замешательством Даны, сканирую ее. Держится уверенно, не смущается. Боевая такая. Смотрю - и не узнаю.
        Бросаю взгляд за ее спину.
        - Где мальчики? - изгибаю бровь. - Мне казалось, ты к ним умчалась.
        Вместо ответа Дана обхватывает мое лицо ладонями, непривычно дерзко, и целует меня. Присасывается, как пиявка.
        Отстраняю ее с трудом, откашливаюсь и смотрю пристально. Изучаю приятные черты лица, скрытые под макияжем. И когда только подправить его успела? Ревела же тут у меня совсем недавно, маленькая.
        Не успеваю сказать ни слова, как Дана опять касается моих губ своими. На этот раз действует ласково, аккуратно, наивно. Почти…
        - Тише, птичка. Не играй со мной. Не остановлюсь же, - усмехаюсь я.
        Смутить ее хочу. Как обычно. Слежу за реакцией. И - ничего.
        Только взгляд хищницы из-под пышных ресниц.
        Дана словно пьяная сейчас. Хотя когда меня это останавливало, если дело касается женщины. Нынешнему Алексу вообще плевать на нюансы.
        Соблазнительно облизнув губки, Дана улыбается и приближается ко мне вплотную. Уверенно кладет руки мне на плечи, скользит ниже, исследует каждый участок торса. Ногтями проводит по мыщцам. Царапает, как кошка.
        Тянется ко мне за поцелуем, а сама ловко расстегивает рубашку и порхает пальчиками по коже.
        - Та-ак, - тяну я, когда шаловливые ручки спускаются к ремню и начинают борьбу с пряжкой.
        Рывком затаскиваю девчонку в свою квартиру - и захлопываю за нами дверь.
        ГЛАВА 16
        ПЯТЬ ЛЕТ НАЗАД
        БОГДАНА
        - Ты уверена, что хочешь поработать там? - тщетно пытается переубедить меня Алик, администратор клуба. - Это не совсем… безопасно.
        - Мне деньги нужны… На малышей, - вздыхаю я и касаюсь рукой округлившегося животика, скрытого под расклешенным от груди платьем.
        Коляску мальчикам куплю. Специальную, двойную. Безумных денег такие стоят. А нам гулять надо будет. Подольше и чаще, чтобы сыростью в общаге меньше дышать.
        - Накоплю перед тем, как меня «попросят» отсюда без выходного пособия. Аркадий Владимирович ясно дал понять, что попрощается со мной, как только станет заметно мое положение. «Посетители должны получать эстетическое удовольствие, а не колобков лицезреть», - поднимаю палец, цитируя директора. - Мне, как видишь, скрывать все сложнее.
        Обхватываю себя руками и тепло улыбаюсь. Однако низ живота отвечает мне ноющей болью. Ко всему прочему, к горлу подкатывает тошнота, а голова горит от громких клубных звуков.
        Близнецам сейчас около пяти месяцев в утробе. Они растут и все чаще дают о себе знать, вынуждая мамочку чувствовать дискомфорт. Но сегодня мне особенно нехорошо.
        Отгоняю от себя страхи и грустные мысли. Ловлю сочувственный взгляд Алика - и хмурюсь. Ненавижу, когда меня жалеют! Пусть даже друзья. Вспыхиваю и спешу вернуться к изначальной теме нашей беседы.
        - Аркадий Владимирович пару смен мне дал, пока основная певица на больничном. Зато гонорар почти, как за месяц здесь. К тому же, я буду выступать в секторе для…
        - Тшш, - шикает на меня парень. - Я слышал. Не болтай, - грозит пальцем. - Тебя шеф разве не предупреждал, что это закрытая информация? То, что происходит внутри комплекса, должно оставаться там, - поучительно выдает, а я киваю, потому что директор действительно предупреждал. - Сейчас тебе схему нарисую, чтобы не заблудилась.
        - Все в порядке, я найду, - слабо протестую, но Алик непоколебим.
        Пока он водит ручкой по барной салфетке, с благодарной улыбкой смотрю на него. Алик всегда меня прикрывает, сколько здесь работаю. Как рыцарь, стоит на страже моих чести и достоинства.
        Однако от Алекса не уберег. Я готова разреветься от одного лишь воспоминания о нем. Два последних месяца от него не было ни единого звонка или сообщения.
        Бросил и забыл…
        Хотя на что я рассчитывала? Что он вдруг одумается? Вернется, найдет меня, ведь это не сложно. Упадет на колени и будет благодарить за то, что не послушалась и все-таки сохранила наших детей?
        Смешно. Так только в фильмах бывает. Разумом понимаю, что Алекс использовал меня и выбросил, но противное сердце не желает принимать правду. Хранит в себе призрачную надежду.
        В одном Алекс был прав: я слишком маленькая и глупая для этого жестокого мира. Сам же и растоптал меня в знак доказательства.
        Встряхиваю головой и возвращаюсь мыслями к другу.
        - Смотри, - Алик разворачивает ко мне рисунок, который больше похож на план ограбления банка. - Клубный комплекс включает в себя пять секторов. В зависимости от.. кхм… специфических потребностей клиентов. Тебе нужен этот, - обводит один из них. - Не перепутай, потому что напротив… Ну-у, как тебе сказать, - боится шокировать, будто с ребенком общается. - В общем, извращенцы собираются, - еле слышно говорит. - Не забредай туда.
        - Ну, брось, Алик, я же на сцене петь буду, а не… - смеюсь нервно.
        - Это элитный клубный комплекс, - укоризненно качает головой Алик. - Его богатые клиенты привыкли брать все, что хотят… Так что как приедешь - иди прямиком в «свой» сектор. Там ты точно никому не нужна, - хмыкает с улыбкой.
        - Как-то нетолерантно прозвучало, - прищуриваюсь ехидно.
        - Ой, - отмахивается, - зато честно.
        - Ладно, я помчалась, - забираю салфетку и, смяв, бросаю ее в сумку. - Туда еще ехать вечность, - закатываю глаза.
        Придерживая низ живота, осторожно и немного неуклюже сползаю с высокого барного стула, чмокаю Алика в щеку на прощание - и покидаю клуб под глухое, будто смущенное, покашливание друга.
        Быстро нахожу на парковке автомобиль, который выделил мне директор, и радуюсь, что не придется добираться за город самой. Однако после разговора с Аликом в душе разрастается чувство тревоги. На всякий случай нащупываю в сумке балончик со слезоточивым газом. Правда, если я применю его на одного из богачей, то не поздоровится в итоге мне.
        Вздохнув, прячу «оружие» как можно глубже - и устремляю взор на дорогу, пытаясь отогнать дурные мысли. Водитель молчит, лишь время от времени косится на меня многозначительно. Атмосфера в салоне накаляется.
        Нетерпеливо ерзаю на сидении и тщетно пытаюсь заставить себя сфокусироваться на мелькающих за окном видах.
        Как назло, путь длинный. Проходит больше часа, и мы, наконец, въезжаем на огромную площадку, устланную декоративной плиткой.
        Окидываю взглядом идеальные газоны, белоснежные садовые статуи в виде греческих божеств, шикарные цветники, каждый из которых как произведение искусства, мраморные фонтаны. Все выглядит так волшебно, что дух захватывает. Но сказка обрывается, как только мы оказываемся во внутреннем дворе.
        С громким скрипом за нами закрываются кованые ворота. Возникает стойкое ощущение, что только что захлопнулась мышеловка.
        Не спешу выходить из машины. Жалею, что вообще согласилась приехать сюда. Мечтаю сбежать, но назад пути нет. Поздно…
        С трудом заставляю себя ступить на тротуарную плитку и сделать пару шагов. Автомобиль тут же заводится и отъезжает, чтобы занять место на парковке.
        Осматриваюсь некоторое время. И протяжно выдыхаю.
        Секторы элитного клубного комплекса хаотично раскиданы по огромной территории. Алик был прав: здесь немудрено заблудиться. Лихорадочно расстегиваю сумку, перебираю содержимое в поисках смятой салфетки. Бережно разворачиваю нарисованный Аликом «план» и сравниваю с «оригиналом», пытаясь разобраться, куда мне нужно.
        Времени в обрез, поэтому размышляю на ходу. В какую сторону друг говорил не ходить ни в коем случае? Оглядываюсь настороженно и шумно выдыхаю... Неужели именно сюда я и забрела случайно?
        - Крошка Мика! - доносится незнакомый мужской голос. - Эй, - совсем рядом.
        Тяжелая рука ложится на мое плечо и, прежде чем успеваю скинуть ее, разворачивает меня. Встречаюсь взглядами с незнакомым мужчиной в спецформе с логотипом клуба - и хмурюсь.
        - Давно тебя не было. Месяц? Нет, больше… Два? - почесывает подбородок задумчиво.
        - Вы меня с кем-то путаете, - отступаю назад.
        - Тебя спутаешь, бандитка, - подмигивает игриво.
        Еще шаг. Дальше от маньяка.
        - Мика, предупредить хотел, - говорит мужчина серьезно. - Клиент тот, с кем у тебя конфликт был два месяца назад. Ну, после которого ты исчезла. В общем… Он сейчас здесь. Может, тебе не стоит в клубе сегодня появляться, - кивает в направлении сектора, о котором предупреждал Алик.
        - Нет, там я точно не появлюсь! - выпаливаю испуганно.
        - Ты изменилась, - неожиданно заявляет незнакомец. - Бледная какая-то. Болеешь? - мрачнеет.
        Все ясно. Он обознался! В темноте принял меня за другую. Главное, чтобы мне не навредил его нездоровый интерес.
        - Извините, я тороплюсь, - сипло произношу.
        Не попрощавшись, уверенно иду в противоположную от странного мужчины сторону. Надеюсь, я правильно расшифровала схемы Алика. Не хотелось бы ошибиться опять…
        Слышу позади недоуменное «Мика?». Не оборачиваюсь, ускоряю шаг. Что за дурацкое имя?
        Скрываюсь за дверями нужного мне сектора и, пройдя охрану, расслабленно выдыхаю.
        Ругаю себя на все лады. Больше никаких подмен! В первый и последний раз я здесь!
        Легких денег захотелось? Лучше пусть малыши без детской коляски останутся, зато живые, здоровые и с мамой. Я не имею права рисковать собой.
        Успокоившись и отдышавшись, решаю изучить обстановку. Ищу хоть какие-то намеки, что я нахожусь в том самом секторе. После того, как сглупила единожды, предпочитаю подстраховаться.
        Не уверена, что именно ожидаю увидеть здесь. Радужные флаги и вызывающие карнавальные наряды? Почему-то мне кажется, что мужчинам из высшего общества не до показухи. Наоборот, они стремятся скрыть свои… склонности.
        Вокруг меня - сдержанная классика. Во всем. Начиная от мебели и заканчивая деловыми костюмами присутствующих. Кажется, будто я попала в огромный конференц-зал, где одновременно ведут переговоры несколько групп бизнес-партнеров.
        Растерянно мнусь на пороге, пока подходит администратор и, наконец, развеивает мои страхи. На этот раз я ничего не перепутала.
        - Богдана Алексеевна? - киваю. - Мы вас ждем. Проходите.
        Проводит в некое подобие гримерки, где я оставляю свои вещи. И спешу приступить к работе. Потому что до дрожи хочется скорее покинуть это место.
        Выхожу на сцену - и не могу заставить себя ничего почувствовать. Вдохновения нет. Его вытеснили нервы. А еще несильная, но пугающая боль, время от времени простреливающая живот.
        Пою без души, механически. Надеюсь, посетителям плевать, как обычно бывает в клубах. Я всего лишь фон.
        Однако на протяжении всего вечера ощущаю на себе чей-то изучающий взгляд. Чужой. Пронизывающий до костей.
        Всматриваюсь в полумрак клуба - и едва различаю очертания сидящих там посетителей. Лиц не вижу. Свет на сцене ослепляет меня, а тьма в зале надежно скрывает случайного наблюдателя.
        Чувствую себя уязвимой. Беззащитной.
        К концу вечера медленно схожу с ума от своей мании преследования. Отработав смену и получив у администратора расчет наличными, я мчусь к выходу.
        Окидываю взглядом идеальные газоны, белоснежные садовые статуи в виде греческих божеств, шикарные цветники, каждый из которых как произведение искусства, мраморные фонтаны. Все выглядит так волшебно, что дух захватывает. Но сказка обрывается, как только мы оказываемся во внутреннем дворе.
        С громким скрипом за нами закрываются кованые ворота. Возникает стойкое ощущение, что только что захлопнулась мышеловка.
        Не спешу выходить из машины. Жалею, что вообще согласилась приехать сюда. Мечтаю сбежать, но назад пути нет. Поздно…
        С трудом заставляю себя ступить на тротуарную плитку и сделать пару шагов. Автомобиль тут же заводится и отъезжает, чтобы занять место на парковке.
        Осматриваюсь некоторое время. И протяжно выдыхаю.
        Секторы элитного клубного комплекса хаотично раскиданы по огромной территории. Алик был прав: здесь немудрено заблудиться. Лихорадочно расстегиваю сумку, перебираю содержимое в поисках смятой салфетки. Бережно разворачиваю нарисованный Аликом «план» и сравниваю с «оригиналом», пытаясь разобраться, куда мне нужно.
        Времени в обрез, поэтому размышляю на ходу. В какую сторону друг говорил не ходить ни в коем случае? Оглядываюсь настороженно и шумно выдыхаю... Неужели именно сюда я и забрела случайно?
        - Крошка Мика! - доносится незнакомый мужской голос. - Эй, - совсем рядом.
        Тяжелая рука ложится на мое плечо и, прежде чем успеваю скинуть ее, разворачивает меня. Встречаюсь взглядами с незнакомым мужчиной в спецформе с логотипом клуба - и хмурюсь.
        - Давно тебя не было. Месяц? Нет, больше… Два? - почесывает подбородок задумчиво.
        - Вы меня с кем-то путаете, - отступаю назад.
        - Тебя спутаешь, бандитка, - подмигивает игриво.
        Еще шаг. Дальше от маньяка.
        - Мика, предупредить хотел, - говорит мужчина серьезно. - Клиент тот, с кем у тебя конфликт был два месяца назад. Ну, после которого ты исчезла. В общем… Он сейчас здесь. Может, тебе не стоит в клубе сегодня появляться, - кивает в направлении сектора, о котором предупреждал Алик.
        - Нет, там я точно не появлюсь! - выпаливаю испуганно.
        - Ты изменилась, - неожиданно заявляет незнакомец. - Бледная какая-то. Болеешь? - мрачнеет.
        Все ясно. Он обознался! В темноте принял меня за другую. Главное, чтобы мне не навредил его нездоровый интерес.
        - Извините, я тороплюсь, - сипло произношу.
        Не попрощавшись, уверенно иду в противоположную от странного мужчины сторону. Надеюсь, я правильно расшифровала схемы Алика. Не хотелось бы ошибиться опять…
        Слышу позади недоуменное «Мика?». Не оборачиваюсь, ускоряю шаг. Что за дурацкое имя?
        Скрываюсь за дверями нужного мне сектора и, пройдя охрану, расслабленно выдыхаю.
        Ругаю себя на все лады. Больше никаких подмен! В первый и последний раз я здесь!
        Легких денег захотелось? Лучше пусть малыши без детской коляски останутся, зато живые, здоровые и с мамой. Я не имею права рисковать собой.
        Успокоившись и отдышавшись, решаю изучить обстановку. Ищу хоть какие-то намеки, что я нахожусь в том самом секторе. После того, как сглупила единожды, предпочитаю подстраховаться.
        Не уверена, что именно ожидаю увидеть здесь. Радужные флаги и вызывающие карнавальные наряды? Почему-то мне кажется, что мужчинам из высшего общества не до показухи. Наоборот, они стремятся скрыть свои… склонности.
        Вокруг меня - сдержанная классика. Во всем. Начиная от мебели и заканчивая деловыми костюмами присутствующих. Кажется, будто я попала в огромный конференц-зал, где одновременно ведут переговоры несколько групп бизнес-партнеров.
        Растерянно мнусь на пороге, пока подходит администратор и, наконец, развеивает мои страхи. На этот раз я ничего не перепутала.
        - Богдана Алексеевна? - киваю. - Мы вас ждем. Проходите.
        Проводит в некое подобие гримерки, где я оставляю свои вещи. И спешу приступить к работе. Потому что до дрожи хочется скорее покинуть это место.
        Выхожу на сцену - и не могу заставить себя ничего почувствовать. Вдохновения нет. Его вытеснили нервы. А еще несильная, но пугающая боль, время от времени простреливающая живот.
        Пою без души, механически. Надеюсь, посетителям плевать, как обычно бывает в клубах. Я всего лишь фон.
        Однако на протяжении всего вечера ощущаю на себе чей-то изучающий взгляд. Чужой. Пронизывающий до костей.
        Всматриваюсь в полумрак клуба - и едва различаю очертания сидящих там посетителей. Лиц не вижу. Свет на сцене ослепляет меня, а тьма в зале надежно скрывает случайного наблюдателя.
        Чувствую себя уязвимой. Беззащитной.
        К концу вечера медленно схожу с ума от своей мании преследования. Отработав смену и получив у администратора расчет наличными, я мчусь к выходу.
        В мгновение ока оказываюсь возле спасительной двери и тянусь к ней. Но меня опережают. Замираю, желая слиться с окружающей средой, как хамелеон.
        Огромная ладонь накрывает ручку и, толкнув, распахивает дверь, позволяя мне выйти первой. Киваю в знак благодарности, потому что ни слова из себя выдавить не могу. Сердце стучит где-то в горле. Хочется сорваться с места и сбежать, но вместо этого я, как под гипнозом, поворачиваюсь к «джентльмену».
        Непроизвольно прикладываю руку к горлу, поправляю ворот платья, задыхаясь под пугающим взглядом.
        Черные глаза буравят меня, проникая в самую душу, словно узнать всю подноготную хотят. Сам мужчина держится строго и отчужденно, возводя вокруг себя невидимый купол. Его напряженная поза, надменное выражение лица, аристократические манеры буквально вопят: «Не влезай - убьет». Впрочем, я и не собираюсь.
        - Здравствуйте, Богдана, - произносит мужчина так, будто пробует на вкус. И имя, и меня. - Меня зовут Игорь. И у меня к вам деловое предложение.
        - Вы ошиблись, - дрожащим голосом лепечу. - Я не оказываю интимных услуг, - осмелев, вздергиваю подбородок.
        - Нет, в этом я не нуждаюсь, - криво ухмыляется. - Меня не интересуют женщины, - с усмешкой кивает на здание, из которого мы только что вышли.
        Черт. Точно! Сектор только для мужчин…
        - Тогда зачем я вам? - искренне недоумеваю.
        - Я объясню, - спокойно говорит и распахивает дверцу подъехавшего ко входу автомобиля.
        - Очень любезно с вашей стороны, - тяну аккуратно. - Но меня ждут, - указываю взглядом в направлении парковки.
        - Я отпустил вашего водителя, - выдает он ровным тоном.
        - Но.. - сглатываю нервно. - Аркадий Владимирович… - взываю к авторитету моего шефа.
        - Аркадий Владимирович в курсе. Он рекомендовал вас. И прислал сюда по моей просьбе, - шокирует внезапным заявлением. - Я должен был взглянуть на вас. Оценить, так сказать, потенциал. Прежде чем принять окончательное решение.
        - Меня, значит, в ваши планы никто посвящать не собирался? - задыхаюсь от обиды.
        Подлый директор подставил меня! Зная о моей беременности. Обманул и хитростью заманил сюда. Чтобы продать богатому клиенту. И теперь я понятия не имею, чего ожидать от таинственного Игоря.
        - Почему же, - приподнимает одну бровь. - Именно это я вам и предлагаю. По дороге озвучу свои условия. Здесь, - осматривается, - много лишних ушей.
        - Я не… - ищу подходящие слова, чтобы отказать.
        Однако со стороны «сектора для извращенцев», как окрестил его Алик, опять слышу идиотское «Мика». Тот самый сотрудник клуба, с которым я пересеклась в начале вечера, сейчас направляется прямиком ко мне. Широко улыбается и прокручивает на пальце брелок от автомобиля.
        Подумав и оценив риски, я все же сажусь в машину к Игорю. Он, по крайней мере, не претендует на меня как на женщину.
        - Мне нравится иметь дело с понятливыми партнерами, - довольно усмехается мужчина, занимая место водителя.
        Странно, что он сам за рулем. Устранил «лишние уши»? Значит, действительно все спланировал заранее. И был уверен, что я соглашусь поехать с ним.
        Сжимаю кулаки от возмущения и безысходности. Сейчас я словно птица в захлопнувшейся клетке. Куда сама же и влетела.
        - Что вам нужно? - бросаю резко, отчего Игорь недовольно хмурится.
        Ясно. С ним так нельзя разговаривать.
        - Официальный брак с вами, Богдана, - холодно озвучивает, направляя автомобиль к главным воротам.
        - Ммм? - ошеломленно мычу.
        - Фиктивный, конечно же, - продолжает, не глядя на меня. - Со своей стороны обязуюсь вас обеспечивать. Вы же должны играть роль примерной жены, прислушиваясь к моим рекомендациям. Главная ваша задача - поддерживать мою безупречную репутацию. Работу в клубе вы, конечно же, сразу оставите. И, думаю, вы понимаете, что о любовниках не может быть и речи.
        - Я беременна, - выпаливаю главный аргумент.
        - Я в курсе, - кивает. - Говорю же, предварительно я все разузнал о вас, Богдана. Ваша беременность мне только на руку. Для окружающих мы будем выглядеть как добропорядочная семья. У ваших близнецов будет все необходимое, - удивляет меня осведомленностью. - Единственное условие, детьми вы занимаетесь сами. И, разумеется, я не собираюсь усыновлять их. На наследство они тоже претендовать не смогут. Как и вы, - зыркает на меня. - Все детали будут прописаны в брачном договоре.
        - Невозможно, - лепечу сипло, не веря своим ушам.
        - В случае развода по вашей инициативе вы остаетесь ни с чем и возвращаетесь в общежитие, - кривится Игорь, а я начинаю привыкать, что он знает обо мне все. - Если на развод подаю я, то выделю вам жилье и определенную сумму в качестве вознаграждения за услуги.
        - Зачем это вам? - тихо спрашиваю.
        - Я только начинаю развивать бизнес в России. Чем выше забираюсь, тем больше под меня копают конкуренты. Не хотелось бы, чтобы вскрылись мои… слабости, - объясняет завуалированно, и я все понимаю. - Вы станете моим прикрытием. На неопределенный срок, - звучит как приглашение в рабство. - В Австрии было проще, - выдыхает с едва уловимым сожалением.
        - Почему вы выбрали именно меня? - непонимающе хлопаю ресницами.
        - Вы симпатичная, молодая. При правильном уходе и вложении средств вполне сойдете за жену бизнесмена, - говорит, будто ведет речь об апгрейде автомобиля или ремонте дома, а не обо мне. - Воспитанная, скромная и послушная, судя по рекомендациям Аркадия Владимировича.
        Фыркаю зло: работорговец, а не шеф!
        - Ни в каких скандалах не были уличены, - продолжает перечислять мои «плюсы». - У вас нет родственников, значит, никому не разболтаете мою тайну. И, наконец, - делает паузу, - ваше положение настолько безысходно, что вы вряд ли мне откажете.
        Остаток пути мы едем в полнейшей тишине. Мужчина словно дает мне время, чтобы подумать и принять решение. Однако даже не подозревает, что исход ему не понравится.
        - Игорь, все-таки вы не учли кое-что, - рискую пикнуть я, когда мы паркуемся возле общежития.
        - Что же? - парализует подчиняющим взглядом.
        - Извините, но я не продаюсь, - бросаю дерзко и поспешно покидаю машину.
        - Я оставлю вам пару дней на раздумья, - доносится мне в спину.
        ГЛАВА 17
        Поднимаюсь на третий этаж по лестнице, потому что лифт, как обычно, не работает. Каждая ступенька отдает неприятным импульсом в живот и поясницу. Внезапно обессиленная, шаркаю ногами по коридору, задевая обрывки потрепанного линолеума.
        Голова кружится, и я опираюсь плечом о ледяную стену, пачкая рукав белой штукатуркой. Слышу голоса подвыпивших соседей, хнычу чуть слышно. От усталости и ноющей боли.
        Со мной что-то не так… С нами…
        Ласково провожу ладонью по животику, словно успокаивая. Но тщетно.
        Шум за стеной усиливается. Следом доносится ругань бабули из соседней комнаты. Бурчит, что ей спать мешают.
        Отрываюсь от стены и бреду к своей двери. Будто в тумане. Закрываюсь в небольшой комнате, но облегчения не чувствую. Только одиночество и отчаяние.
        Переодеваюсь в пижаму. На душ сил нет. Сажусь на край постели, обхватив двумя руками живот.
        Больно.
        Что происходит?
        Вспоминаю о лекарствах и витаминах, прописанных мне гинекологом. Пытаюсь дотянуться до тумбочки, но приходится встать и подойти. Нахожу в верхнем ящике нужные мне пузырьки и пластинки.
        Поворачиваюсь к кровати и застываю, округляя рот в немом крике. На нежно-салатовой простыни вижу темно-красное пятно. Именно на том месте, где я только что сидела.
        Моя кровь. И моих малышей.
        Выпускаю из дрожащих рук лекарства. Дышу лихорадочно, обнимаю себя за плечи. Чувствую, как в груди распространяется удушающий жар.
        Дико страшно. До безумия.
        Но беру себя в руки.
        Я совсем одна. Мои малыши в опасности. Если в обморок от страха упаду, никто нас не спасет. Я не имею права паниковать.
        Нахожу в сумочке смартфон и вызываю скорую, детально объяснив, что со мной происходит. Говорят, будут через пятнадцать минут. Вечность…
        Осторожно подхожу к двери и открываю защелку. На случай, если все-таки потеряю сознание. Чтобы медики могли войти.
        Теперь лекарства. Глотаю, не запивая водой. Некогда идти на кухню. Таблетки помогут снять тонус и умерить боль. Надеюсь…
        Прислушиваюсь к своим ощущениям. Плохо…
        Ложусь на кровать и сворачиваюсь клубочком. С очередным болезненным импульсом отпускаю эмоции. Надрывно реву, уткнувшись лицом в подушку. Судорожно сминаю ткань футболки на животе.
        Меня даже поддержать некому. Из соседей - лежачая бабуля, ей самой помощь нужна, и семья неблагополучная, члены которой меня пугают. Друзья? Алик выключает телефон, чтобы отоспаться после смены. Да и девчонки не на связи.
        Впрочем, сомневаюсь, что кому-то из них по-настоящему есть дело до меня.
        Чужие. Никого родного нет.
        Одна.
        Сжимаю вспотевшей ладонью смартфон. Импульсивно снимаю с блокировки. И цепляюсь взглядом за входящее сообщение.
        «Вы уволены», - читаю на экране текст от Аркадия Владимировича.
        Я сорвала ему выгодную сделку - и наказана. Явно с подачи Игоря. Мстит за то, что не согласилась.
        Громко всхлипываю. Теперь еще и безработная.
        В отчаянии нахожу в списке контактов российский номер Алекса. Он отключил его, когда улетел в Англию. И должен был вернуть по возвращении домой.
        Звоню мужчине, который два месяца назад отправил меня на аборт.
        Надежда? Или глупость? Наверное, все вместе…
        Абонент вне зоны доступа. Значит, не вернулся в Россию. Ему и в Англии хорошо. С невестой.
        - За что ты так со мной? - обреченно хриплю в потухший дисплей телефона.
        Давлюсь слезами. Поглаживаю ладонью живот.
        - Держитесь, маленькие, прошу вас, - шепчу сквозь безудержные рыдания. - Кроме вас, у меня нет никого больше.
        «Одна», - пульсирует в висках. И уводит в забытье.
        Нахожусь в полудреме и будто со стороны наблюдаю, как меня везут на скорой в ближайшую больницу. Там берут анализы, ведут в четырехместную палату и укладывают на жесткую койку под капельницу.
        - Как мои дети? - сипло говорю заглянувшему на плановый обход доктору, пожилой женщине, явно утомленной работой. - У меня двойня, - уточняю по привычке.
        - Утром узи сделаем и узнаем, - бросает прохладным тоном, а сама небрежно ощупывает мой живот, заставляя поморщиться от очередного приступа боли.
        - Утром? А сейчас? - говорю громче.
        - А сейчас нерабочее время. Узист будет только утром, - припечатывает меня.
        Мне придется ждать приговора всю ночь. Умирать от тревоги, гадая, нормально ли чувствуют себя малыши.
        - Больно, - жалуюсь я.
        - Мы уже сделали укол, - врач отходит от моей постели.
        - Вы мне поможете? - всхлипываю, не выдержав. - Пожалуйста, скажите, что с детьми все будет в порядке.
        - Многоплодная беременность - это патология, - заявляет вдруг гинеколог. - Мы не знаем, как поведет себя ваш организм. Все в руках божьих.
        - Ммм, что? - удивляюсь такому повороту.
        Устав от меня, доктор переключается на других пациенток в палате. Обход занимает у нее буквально пару минут, после чего женщина спешит скрыться. Видимо, есть дела поважнее.
        Прикрываю глаза и беззвучно плачу. Не обращаю внимания на голоса за дверью, пока они не приближаются.
        - Игорь Васильевич, мы не знали. Она ничего не сказала нам… - подобострастно лепечет врач. - Проходите.
        Поднимаю отяжелевшие веки и смотрю в сторону дверей. В проеме появляется Игорь.
        Как он узнал, что я здесь? Все вынюхал обо мне? И продолжает следить в реальном времени?
        Мне слишком плохо, чтобы злиться или опасаться.
        - Мы и не ожидали увидеть здесь вашу… невесту, - не умолкает женщина. - Она не предупредила, - оправдывается.
        Невесту? Игорь все решил? Видимо, не отстанет, пока я не соглашусь заключить с ним договор.
        - Мы повздорили, - бросает он врачу, а сам подходит ко мне. - Я перевезу ее в частную клинику.
        Не спорю и не сопротивляюсь. Слишком напугана и разбита. К черту гордость. Сейчас я готова принять любую помощь.
        Отключаюсь, теряя связь с реальностью, и возвращаюсь вновь. Балансирую на грани яви и бреда. Кажется, мне вкололи успокоительное.
        Холодные бело-синие стены городской больницы сменяются уютной обстановкой частной клиники. Улыбчивый персонал принимает мои документы, быстро регистрирует.
        Гинеколог сразу же отправляет узи. Несмотря на поздний час.
        - Так, выдыхаем, - улыбается женщина средних лет, водя датчиком по животу. - Малыши в порядке. Сердечки бьются.
        В подтверждение своих слов включает что-то на узи-аппарате - и на весь кабинет слышится частый стук. Пауза - и вновь похожий звук, но, наверное, уже второго малыша.
        Улыбаюсь сквозь слезы: все будет хорошо.
        - У счастливого папочки сразу два наследника, - врач обращается к Игорю. - Лучший подарок для мужчины, - подмигивает мне.
        «Алекс так не считает», - сокрушаюсь мысленно, а сама поглядываю на напряженного Игоря.
        - Но он не… - машинально начинаю я, но спотыкаюсь о его предупреждающий взгляд.
        Умолкаю. Папочка так папочка. Только бы детям помогли.
        - Так, сейчас девочки в палату вас определят, - убирает датчик, позволяя мне привстать. - Лечащий врач пропишет уколы, капельницы и препараты. Кое-что вам самим купить нужно будет, - смотрит на Игоря, а он незамедлительно кивает. - И принимать вплоть до тридцать второй недели. Может, раньше отменим. Будем наблюдать.
        - Не проблема, - выдает Игорь строго. - Когда вы ее выпишете?
        Испуганно кошусь на мужчину. Я только обрела надежду, что мне помогут, как он решил выбросить меня из клиники?
        - Я понимаю, что вам не терпится забрать свое сокровище домой, - по-своему понимает доктор. - Но мы вынуждены подержать мамочку в клинике. Около недели. Дело в том, что в матке гематома, - вздрагиваю, но женщина проводит ладонью по моему плечу. - Не волнуйтесь, подлечим вас. Но лучше в стационаре наблюдать.
        - Понял, - с легким оттенком недовольства. - Список лекарств передадите моему водителю. И впредь все моменты по поводу того, что нужно купить, решать будете с ним, - приказным тоном. - Тебя это тоже касается, - кидает мне небрежно. - Водитель привезет все необходимое, а мне некогда.
        Врач теряется на мгновение, но все же кивает.
        Меня переводят в отдельную палату. «Колдуют» надо мной, а я терпеливо покоряюсь. Доверяю медикам себя и детей. Подсознательно понимаю, что они не причинят мне вреда. И все потому, что Игорь представил меня как свою невесту. Вот так легко я получила защиту, в которой нуждалась все это время.
        Правда, за все в этой жизни нужно платить…
        Сделав, что нужно, врач и медсестра покидают меня. Жестом Игорь приказывает суетящейся санитарке последовать за ними. Сам же делает несколько шагов ко мне.
        И мы остаемся вдвоем.
        - Как вы нашли меня? - шепчу неуверенно. - Зачем вернулись?
        - Решил оставить вам денег, Богдана. На первое время. Пока вы… думаете над моим предложением, - шокирует меня. - И узнал, что вас увезла скорая. Найти ближайшую бесплатную больницу не составило труда, - хмыкает он.
        Читаю между строк... Видимо, Игорь хотел «дожать» меня после новости об увольнении. Убедить согласиться на фиктивный брак. А тут я «так удачно» угодила в больницу. И вот он здесь.
        Не отступит, пока не добьется своего. Сначала уговорами и деньгами. Потом… Не хочу даже знать, как далеко может зайти этот могущественный мужчина.
        - Я ведь отказала вам, - свожу брови.
        - Это вопрос времени, - скользит по мне взглядом и останавливается на капельнице.
        Неуютно. Настолько, что хочется спрятаться. Но понимаю, что Игорь единственный, кто помогает мне сейчас. Пусть и преследует свои цели…
        - Спасибо, - искренне благодарю.
        Легко касаюсь руки Игоря, но он тут же отдергивает ее. И смотрит на меня как-то… пренебрежительно.
        Осознаю: не подружимся. Не достойна…
        Подумав, мужчина все же приближается ко мне вплотную и наклоняется к самому уху.
        - Если согласишься на мои условия, тебе не придется больше слоняться по обшарпанным больницами, - говорит чуть слышно. - Сразу же после выписки перевезу тебя из общежития к себе. У твоих детей будет все, в том числе и лучшее медицинское наблюдение. Взамен - полное послушание и выполнение условий контракта. Разве не выгодная сделка?
        Закусываю губу, чтобы не взвыть от безысходности.
        Игорь резко выпрямляется, делает шаг назад и складывает руки в карманы.
        - Выбирай, Богдана, - произносит одними губами. - Твое нынешнее существование или то, что предлагаю я…
        Вдох, смешанный со всхлипом.
        Роковой выбор, который наверняка перевернет мою жизнь. Впрочем, от нее и так мало что осталось.
        Раздавлена. Уничтожена. Одинока.
        Поэтому продаюсь. Сознательно. Ради детей, которых чуть не потеряла сегодня.
        - Я согласна…
        ГЛАВА 18
        СЕЙЧАС
        БОГДАНА
        - Как прошел ваш день, мальчики? - звучит почти по-отечески.
        Исподлобья смотрю на Игоря. Встречаемся взглядами. Он считывает мою реакцию, а я пытаюсь разгадать его. Наша молчаливая перепалка нарушается негромкими голосами детей.
        - Хорошо, - отзывается Саша. - На занятии по счету я наклейку получил, - наивно хвастается своим достижением: наклейки-смайлики в их детсаду выступают в роли оценок.
        - А меня на музыке похвалили, - несмело произносит Илья. - Сказали, буду петь на утреннике.
        Растерявшись, мальчишки умолкают. Они не привыкли к вниманию Игоря и не знают, как реагировать на его неожиданный «отеческий» порыв. Посылаю близнецам приободряющую улыбку и с теплом наблюдаю, как их глазки начинают сиять.
        Игорь не вникает в то, что говорят дети. Сидит на противоположной стороне обеденного стола и буравит меня адски-черным взглядом. Замечаю на его лице кривую ухмылку.
        После того, как я вернулась от Алекса, мы с Игорем не разговаривали. Он встретил меня молча, не задал ни одного вопроса. Вплоть до вечера находился рядом со мной и детьми, душил своим присутствием, но беседу не начинал.
        Заговорил, лишь когда мы традиционно собрались на ужине за круглым столом. И первый же свой вопрос адресовал детям, на которых ему, по сути, плевать.
        Только сейчас я осознаю, чего он добивается весь день. Игорь играет моими эмоциями, доводит до точки кипения. Угнетает мрачным молчанием, которое действительно хуже ссоры. Ведь я не могу догадаться, что он задумал. И с волнением жду приговора, которого мне не избежать в любом случае.
        Теперь Игорь решил добить меня, действуя через близнецов. Показать лишний раз, насколько идеальная их жизнь и кому я за это должна быть благодарна.
        - Вы закончили ужин? - быстро утомившись от своего же лицемерия, резко бросает мальчикам Игорь.
        - Да, спасибо, - мигом поднимается из-за стола Илья, оставив нетронутый тирамису на тарелке.
        Саша молча закатывает глаза и нехотя встает. Посылает мне укоризненный взгляд, остро напоминая Алекса в этот момент, и плетется к выходу вслед за братом.
        Перехватываю обоих за ручки, притягиваю к себе. Обнимаю малышей, игнорируя предупреждающее покашливание Игоря, и чмокаю каждого в щеку.
        - Я люблю вас, - шепчу им, слыша в ответ тихое: «Мы тебя тоже».
        Близнецы придают мне сил. Мои маленькие батарейки. Пять лет держусь лишь ради них. И сдаваться не готова.
        Провожаю мальчиков взглядом - и только потом переключаю внимание на Игоря. Невольно беру со стола вилку и сжимаю в руке. От нервов. За весь ужин я не притронулась к еде. Какой может быть аппетит, если твоя судьба находится в чужих руках. И ты не знаешь, в какой именно момент эти ладони сомкнутся на шее, ломая с хрустом позвонки.
        Игорь медленно покидает свое место, степенно обходит стол и останавливается по левую сторону от меня. Возвышается, показывая власть и силу.
        И я не выдерживаю. Весь день как на иголках. Волнение и страх дают о себе знать.
        Не дожидаясь вопроса, которым уничтожает меня муж последние полгода, я заговариваю первой.
        - Игорь, прошу тебя, перестань на меня давить, - поднимаю глаза, встречаясь с его черными, полными гнева. - Я не стану суррогатной матерью для вас.
        Акцентирую на слове «вас», чем вызываю недовольство Игоря. О его мужчине нельзя говорить вслух. Даже намекать запрещено. При том, что я не видела его ни разу в жизни и имени не знаю. Тайна. Табу.
        Однако в отчаянии я нарушаю правила.
        - Ты хорошо подумала?
        Тон Игоря холодный, ровный. Именно такой, какого я боюсь.
        Сколько бы я ни пыталась достучаться до мужа, он будто не слышит. Или не хочет воспринимать мой отказ.
        - Игорь, зачем тебе я? - устремляю на него молящий взгляд. - Есть ведь женщины, которые сознательно идут на такое. Оплати услуги одной из них в клинике. Она родит вам…
        - И как это будет смотреться в глазах общественности? - осаждает меня. - Ты моя жена, я знаю тебя пять лет и уверен в тебе. У тебя нет вредных привычек. Меня устраивает твоя внешность. Неплохой генетический материал для нашего малыша, - заключает цинично.
        - Ни одна нормальная мать не отдаст своего ребенка! - вспыхнув, хочу подняться из-за стола, но тяжелая рука на моем плече останавливает.
        - Он будет не твоим, а нашим. Мы тоже хотим иметь полноценную семью, Дана, - режет сталью по сердцу. - Я все оплачу. Биологическим отцом ребенка буду я. Сделаем ЭКО за границей, чтобы информация не просочилась. В России на время беременности мы с тобой побудем «счастливыми будущими родителями». Учитывая, что мы в браке, никто ничего не заподозрит. Когда выносишь и родишь, оформлю отцовство и дам тебе развод.
        - Нет, - всхлипываю.
        - Без денег тебя не оставлю. По поводу малого бизнеса. Уж извини. После твоих выходок обстоятельства изменились, - усмехается зло. - Зато я сразу решу все твои проблемы с законом. Чего бы мне это не стоило.
        Ожидаемо. Причем он выполнит обещание как можно скорее, чтобы меня за границу выпустили без проблем.
        - Ты будешь знать, что ребенок растет в достатке, - продолжает убеждать меня муж. - Одежда, игрушки, еда, развлечения и обучение - у него будет все! Все то, чего ты бы никогда своим детям не смогла дать. Если бы не я, - напоминает о прошлом. - Рядом с малышом всегда будут лучшие няни, в конце концов…
        - Никакая няня не заменит ребенку родную мать! - повышаю голос. Впервые за пять лет.
        Игорь раздражается: личная игрушка выходит из-под контроля.
        - Готова сесть в тюрьму? - чеканит он. - Оставить близнецов одних? Или ты думаешь, что они останутся в моем доме? Мне не нужны чужие дети, и ты об этом знаешь. Нам, - подчеркивает, - нужен родной ребенок.
        - Я не виновна! И юристы это докажут…
        - Уверена? - перебивает грубо. - Что же, тогда я бы посоветовал тебе съездить в очередной раз в детдом, забронировать два места для твоих сыновей. Зря, что ли, все это время деньги мои туда спускала.
        - Откуда ты?..
        - Господи, Дана, ты думала, что умнее всех? - смеется хрипло. - Я знаю о каждом твоем шаге. Но позволял тебе эту маленькую слабость. Чтобы не забывала, откуда ты родом. И была благодарна мне. За то, что превратил детдомовку в леди...
        - Я благодарна тебе, Игорь, - выдыхаю устало, пропуская мимо ушей его издевку. - Но ребенком расплачиваться не намерена. Это не товар, а живой человечек.
        Игорь набирает полные легкие воздуха, намереваясь высказать все, что он обо мне думает. Готовлюсь к словесному бичеванию, но мужа отвлекает слабая вибрация планшета. Звуковой сигнал всегда отключен, чтобы не мешал в офисе.
        Муж не может не проверить электронную почту и входящее сообщение. Поэтому отвлекается от меня, позволяя ненадолго выдохнуть. Проводит пальцем по экрану, открывает нужные окна - и замирает, что-то просматривая.
        Густые, угольные брови взметаются вверх, ноздри раздуваются, как у быка на арене, желваки на скулах ходуном. Муж в ярости.
        - Ясно, - его голос становится стальным, отчего я испуганно вжимаюсь в спинку стула. - Надеешься, он поможет? - отрицательно качаю головой, не понимая, о чем говорит Игорь. - Дана, ты на пункт о любовниках тоже наплевала? Издеваешься надо мной?
        Повышает тон и бросает передо мной планшет. Вскрикнув, зажмуриваюсь от страха и неожиданности. Никогда не видела Игоря таким.
        Несмело приоткрываю один глаз и, взглянув на экран планшета, широко распахиваю оба.
        На видео Алекс с какой-то блондинкой. Я вижу только ее затылок. До тех пор, пока она, будто специально, не поворачивается на камеру, установленную в подъезде. Буквально на пару секунд, но мне и их хватает, чтобы ошеломленно ахнуть.
        Опять она! Мой чертов двойник! Только сейчас ее можно рассмотреть внимательнее, чем в отеле. Освещение хорошее и сама девушка ближе находится.
        Неудивительно, что мне никто не верит! Она ведь моя точная копия. И даже одета похоже! У меня не остается сомнений в том, что меня подставляют.
        Мельком скольжу взглядом к имени отправителя. Крестовский…
        Не успеваю проанализировать это, как опять переключаюсь на блондинку на экране. Она нагло прижимается к Алексу.
        Трогает и целует. Моего мужчину!
        Одергиваю себя мысленно. Бывшего. Давно не моего.
        Но, вопреки здравому смыслу, я закипаю.
        Злость сменяется обидой, когда Алекс отвечает ей. Чужой бабе! Обнимает, улыбается…
        - Это не я, - хнычу обреченно, но обращаюсь в этот момент не столько к Игорю, сколько к Алексу. - Не я!
        До последнего надеюсь: Алекс поймет, что перед ним подделка. Почувствует. Мы ведь были так близки в прошлом. Полгода вместе. Он изучил меня «от» и «до».
        Тем более, я сотни раз повторяла ему, что меня подставили в отеле. Кто-то, как две капли воды похожий на меня!
        Однако нынешнему Алексу все равно, с кем спать. Окончательно убеждаюсь в этом, когда он скрывается с моим двойником в квартире. Больно и противно, будто меня испачкали только что вонючей грязью. Окунули в болото. Жаль, что не утопили…
        Роняю слезы на экран планшета и тут же смахиваю их рукой. Чтобы муж не заметил.
        - Я оставлю тебе пару дней на раздумья, - наклонившись, произносит Игорь, точь-в-точь как пять лет назад.
        ГЛАВА 19
        РАНЕЕ
        АЛЕКС
        - Та-ак! - с грохотом толкаю дверь, закрывая.
        В следующую секунду впечатываю в нее хрупкое девичье тело. Прижимаю своим, чтобы даже рыпнуться не смогла.
        Черт. Эта близость немного… дезориентирует.
        Гостья теряется, упираясь ладошками в мои плечи. Приоткрывает ротик, чтобы сделать глоток воздуха. И замирает, пристально смотря мне в глаза.
        Решает, оттолкнуть меня или продолжить игру. Оценивает риски. Я же терпеливо наблюдаю.
        Подумав, она выдавливает из себя улыбку, почти милую, и скользит руками под рубашку. Тем самым делает неправильный выбор.
        Обхватываю тонкие женские запястья, резко завожу вверх - и вбиваю их в дверь, надежно фиксируя над ее головой. Вторая моя ладонь непроизвольно ложится на горло девчонки. Сжимает, заставляя ее испуганно всхлипнуть.
        - Теперь можем поговорить, - рычу ей прямо в губы. - Ты кто такая, тварь?
        Веду взглядом по ее лицу - и тут же жалею об этом. Огромные глаза-озера наполнены страхом, щеки алеют от жара и волнения. Чувствую, как лихорадочно вздымается ее грудь.
        Мля, как же похожа! Мой мозг плавится, бунтует. Судорожно посылает сигналы не обижать птичку. И одновременно вопит, что это не она.
        Сумасшествие!
        Делаю глубокий вдох, пытаясь привести мысли в порядок, а в нос проникает приторно-сладкий запах. Морщусь.
        Она не пахнет Даной. Слишком ванильно для моей птички.
        И все же чуть ослабляю хватку на шее, после чего девчонка закашливается, хватая ртом воздух. Ее спасает внешность, иначе бы уже придушил.
        - Только попробуй соврать мне! - цежу сквозь зубы. - Я знаю, что ты не Дана…
        Потому что моя птичка не набрасывается на мужика, будто из голодного края. Не лезет в штаны в подъезде. И, главное, не игнорирует вопросы о детях, ведь близнецы для нее превыше всего.
        Хотя если вспомнить ту девицу из клуба, какой она была на видео Макса…
        - Дана? - гостья подает голос. Приятный, но чужой. - Это от имени… Богдана? - взволнованно.
        - Не строй из себя дуру, бесишь!
        Беру девчонку за плечи, впиваясь пальцами в кожу, и встряхиваю маленькое тельце.
        - Ты. Кто. Такая? - чеканю каждое слово.
        - Мика, - вскрикивает, морщась от боли. - Доминика.
        - И?.. - рявкаю нетерпеливо. - Ты откуда взялась? Ты сестра Даны? Близняшка?
        - Что? - смотрит на меня, будто призрака увидела.
        - Ты на хрена сестру подставляешь?
        - У меня нет сестры, - выдыхает она и добавляет неожиданно. - Моя сестра умерла.
        После этих слов особенно остро хочется ее ударить.
        - Мля, ты бессмертная? Или девять жизней в запасе? - завожусь еще сильнее. - Если да, скажи сразу. Я тебя убью пару раз, чтобы успокоиться, - и потом нормально разговор продолжим!
        Девчонка напрягается в моих руках и ресницами растерянно хлопает. Всерьез мои слова воспринимает. Не Дана. Та бы поняла…
        Выплеснув ярость, заставляю себя немного остыть. Баба все-таки передо мной. Подлая, коварная… Но баба. Нельзя так.
        Отпускаю ее, чтобы не делать больно физически. Но далеко не отхожу. Не хочу, чтобы от меня сбежала настоящая преступница. Она - мой шанс оправдать птичку.
        - Не кричи, пожалуйста. Я все расскажу, - примирительно поднимает руки.
        - В отеле с поляком ты была?
        Хоть и не трогаю ее больше, но тон не понижаю. Довольно поблажек. Обойдется стерва.
        - Я, - опускает глаза.
        Да твою ж налево, как она Дану опять напоминает! Свихнуться можно!
        Строит из себя овечку невинную. Но я ей не верю.
        - Какого хрена? - выплевываю зло.
        - Послушай, я не в курсе, кого именно подставляю и зачем, - срывается на истерический крик. - У меня выбора нет, ясно?! Просто выполняю указания.
        «Чьи?» - должен спросить я, чтобы использовать информацию для помощи моей Дане. Но вместо этого я внимательно смотрю на Мику, как представилась лицемерка.
        Изучаю ее лицо, в очередной раз удивляясь почти стопроцентной схожести. Будто передо мною клон.
        Тем временем в памяти коварно всплывают события прошлого. Возвращаюсь в день, когда разорвал все нити, связывающие нас с Даной…
        И задаю Мике совсем не тот вопрос, который хотел.
        - Это ведь ты была в клубе тогда?
        Озвучиваю название клуба, откуда проклятый Макс вел «прямую трансляцию» пять лет назад, точную дату, которую я не смог вытравить из головы. Упоминаю обстоятельства и даже мужика лысого, облапавшего мою, как мне казалось, Дану.
        Желаю застрелиться в этот момент, потому что догадываюсь, каким будет ответ двойника. Все сразу станет логичнее, в том числе и поведение нынешней Даны, и недоверие, и ее ненависть ко мне, и…
        Мать твою!
        Мика судорожно сглатывает и еле заметно кивает. Но через секунду меняется в лице, становясь бойкой и смелой.
        - Если собрался меня шантажировать, становись в очередь, - выдает дерзко, срывая маску.
        Пелена рассеивается. Сейчас Мика больше похожа на распутную девку из клуба, чем на настоящую Дану.
        Не вникаю в смысл ее фразы. Плевать!
        Нервно запускаю руку в волосы и буквально на пару секунд отворачиваюсь от Мики. Чтобы не прибить. Хотя виноват во всем только я.
        Хочется орать. Во всю глотку. До хрипа.
        Надо же было так облажаться! Как я теперь Дане объясню, почему исчез пять лет назад?
        Что я ей скажу? «Извини, перепутал тебя с шалавой из клуба»?
        Девочку, у которой я был первым. Вечно смущенную и хронически краснеющую. Мою маленькую наивную птичку.
        Идиот!
        Дана не простит. Возненавидит еще больше. И будет права.
        К тому же, у нее своя жизнь. Какая-никакая семья. Дети. Муж.
        Авдеев… Если бы не он, у нас был бы шанс хотя бы поговорить тогда. Слишком быстро Дана себе нового мужика нашла. Впрочем, мне ли ее упрекать…
        Я придумаю что-нибудь. Ведь птичка мне по-прежнему нужна. Спустя время только сильнее. Потому что потерял и узнал, каково это - существовать без нее.
        Но сейчас я должен собраться и сосредоточиться на том, как помочь Дане. И решение проблемы находится в моей квартире. Под боком.
        Сдать подлую близняшку полиции - и забыть о произошедшем к чертям. Обвинения с птички сразу будут сняты.
        Разворачиваюсь к Мике, и в этот же момент в мою шею упирается что-то холодное. Громкий треск проникает прямо в мозг. Вместе с болевыми импульсами.
        Отшатываюсь и боковым зрением замечаю электрошокер в маленькой женской руке. Да откуда?
        Зажимаю ушибленное место одной ладонью, растирая, а свободную тяну к Мике. Но девчонка толкает меня, вновь ударяя шокером, и отскакивает.
        Потеряв равновесие, падаю на колени. Тело не слушается, словно парализовано.
        Через завесу звездочек перед глазами наблюдаю, как из квартиры убегает Мика.
        С трудом делаю вдох и поднимаюсь. Мчусь следом, неудачно входя в повороты и сшибая углы. В подъезде слышу истошный вопль: «Пожа-ар!». Мгновенно из своих квартир высыпают соседи. Задерживают меня, затрудняют путь.
        Пропуская ступеньки, быстро преодолеваю пролеты, и в пару прыжков нагоняю Мику. Хватаю ее за шиворот, но девчонка выворачивается, оставляя в моей руке пиджак. Как чертов трофей. И тут же кричит свое коронное: «Пожар!»
        В этот же миг какая-то бабуля вываливается из квартиры слева и хватает меня за локоть, что-то причитая.
        Мика теряется в толпе испуганных соседей. Окончательно упускаю ее из вида. Матерюсь про себя.
        Хитрая стерва. Сбегать от мужиков она умеет гораздо лучше, чем соблазнять. Не тому ее в клубе научили…
        На улицу выбегаю слишком поздно. Вместе с кучкой возмущающихся соседей. В сумерках и царящей вакханалии сложно что-либо разглядеть. И уж точно не обнаружить пронырливую Мику.
        Сдаюсь, грубо ругаясь. Возвращаюсь в квартиру и оседаю прямо на пол в прихожей. Виски простреливает болью, в голове обезьяны стучат в музыкальные тарелки, горло онемело.
        С трудом нахожу свой смартфон, который выронил, пока бежал за Микой, собираю его части по паркету. Запускаю и быстро пролистываю список контактов.
        - Привет, Ник, - говорю хрипло.
        - Алекс? Что с голосом? - отзывается друг.
        Вместо ответа издаю тихий смешок. И перехожу сразу к сути звонка.
        - Ник, тут возникли новые… - кошусь на закрытую дверь и яростно сжимаю трубку, - обстоятельства. По делу Авдеевой.
        - Кого? - не сразу вспоминает Никита.
        Не удивляюсь: через него ежедневно тьма фамилий проходит. Но нервы ни к черту.
        - Богданы моей, - рычу, не сдержавшись.
        - А-а, ясно. Так бы сразу, - тянет он. - Что там?
        - Кажется, у нее сестра-близнец есть, - выдаю аккуратно, слыша удивленный кашель на другом конце провода. - Зовут Доминика. Ты можешь проверить? Хоть что-нибудь выяснить о семье Даны? Сама она говорила, что ничего не знает о родных…
        - Хм, - делает паузу, которая кажется мне вечностью. - Я попробую. Адрес детдома, где она росла, скинь мне.
        Не отключаясь, набираю смс - и отправляю Нику. Я до сих пор помню. В деталях. Все, что рассказывала Дана о своем детстве. И как она всхлипывала при этом, утыкаясь носиком мне в плечо.
        В такие моменты я обещал ее защитить. Сделать счастливой. И не сдержал слово. Ослеп от ревности и собственного раздутого эго.
        Предал нас.
        Из-за какого-то видеоролика из клуба…
        - Кстати, Ник, - спохватываюсь я. - Еще клуб проверь, - называю. - Пять лет назад она там… кхм… работала. Наверное. Сомневаюсь, что официально, - выплевываю пренебрежительно.
        - Хм, необычное место. Вся сеть… специфическая, - брезгливо бросает Никита. - Там как раз люди твоего.. хм.. круга и достатка тусят…
        - Я там не был, - осекаю его резко.
        - А ты где ее видел? - уточняет он. - Близняшку. И ты уверен, что это не сама Дана была?
        - В своей квартире, - ухмыляюсь. - Уверен. Теперь точно уверен, - добавляю тихо. - Адвокату Даны сообщи об этом.
        - Да, конечно, но… - откашливается друг. - Сложно ему. Следствие все его попытки пресекает, на контакт совсем не идет. Не понимаю, - вздыхает наивно.
        У Никиты остро развито чувство справедливости. Он чересчур честный и правильный для правоохранителя. И считает, что все должны быть такими.
        Я же делаю свои выводы. На следствие кто-то влияет. Однако совсем не понимаю, кому выгодно подставлять Дану. Зачем?
        Выдохнув, прерываю звонок. Прикладываю усилия, чтобы встать и доплестись до своей спальни. Падаю на постель прямо в одежде.
        Прежде чем я отрубаюсь, перед глазами всплывает яркий образ. Дана и близнецы. Мирно спят в моей кровати. Милые, домашние. Мои.
        Осознаю, что их место со мной. Здесь. Рядом. Под боком. Независимо от того, чья Дана жена и кто отец детей.
        С этой мыслью срываюсь в черную бездну без сновидений.
        Кажется, голова только успела коснуться подушки, как меня тут же разбудила мерзкая трель телефона. Оглядываюсь и с удивлением понимаю, что уже утро.
        Чувствую себя настолько хреново, что хочется опять завалиться спать. И лишь неугомонный телефон не позволяет мне поддаться своим желаниям.
        - Да, - бурчу недовольно.
        - И тебе доброе утро, - холодно приветствует Стас.
        И сон как рукой снимает.
        - Привет, - говорю бодрее. - Ты что-то узнал об Авдееве? - подгоняю его.
        - Много чего, - мучительно тянет резину. - Есть у него в бизнесе темные пятна. Начинал он в Австрии, там не заладилось что-то, были проблемы с законом. И Авдеев переметнулся в Россию. Более пяти лет назад. Здесь он стремительно развил свой бизнес. И за недолгий срок построил мощную компанию. Круче нашей, Алекс. Хотя мы дольше существуем.
        - Законно?
        - Не знаю. Пытаемся проверить. Но это еще не самое интересное.
        - Слушаю.
        - Проверенные источники сообщили, что Авдеев был замечен в одной загородной сети клубов. В специфическом секторе, - озвучивает название.
        - Слышал об этой сети, - вспоминаю Мику. - Но что за сектор - понятия не имею, - хмыкаю.
        - Не удивительно. Это мужской клуб. Элитный, закрытый. Мало кто о нем знает, потому что… - выдерживает мучительную паузу, - он для мужчин нетрадиционной ориентации.
        - Да ладно? - выдыхаю со свистом. - Ты серьезно сейчас?
        - Когда я шутил?
        - Но как же… Дана? Она жена его.
        - Ширма. Чтобы избежать предрассудков среди бизнес-партнеров и в обществе комфортно себя чувствовать. Ты же знаешь отношение в нашей стране к этому…
        - Охренеть.
        Внутренне ликую. У птички фиктивный брак. Старикан Авдеев и пальцем ее не трогал все эти годы. Не смог бы.
        Моей осталась…
        Не достоин я ее, но все-таки. Моя. Этот факт не может не радовать.
        - Так, по поводу детей, - звучит, как контрольный выстрел.
        - Что, Стас? - реагирую молниеносно. - Что с близнецами? - вскакиваю с постели.
        - Ты понимаешь, что они никак не могут быть от Игоря? - озвучивает мысль, которую я заблокировал в своем мозгу. Решил, что обдумаю ее позже. В тишине и спокойствии.
        - При этом, конечно, они записаны на него. Для отвода глаз. Фамилию и отчество Авдеев им свои дал, видимо, чтобы у окружающих вопросов неудобных не возникало, - сообщает Стас, и его информация необъяснимо меня злит. - Но в графе «отец» у них прочерк. И дата рождения… - озвучивает цифры, загоняя меня в могилу. - В общем, сам считай.
        Посчитал. Мальчикам не ровно четыре года, как они мне говорили, а больше. И эти несколько лишних месяцев решают все. Дана забеременела как раз перед моим отъездом в Англию. Ни с кем, кроме меня, она тогда точно не была. Мы вместе жили и не расставались практически. Я ее ни на шаг от себя не отпускал. Не мог без нее.
        И сейчас не могу…
        Сходится все. Близнецы мои. И не мои одновременно.
        Потому что не заслужил. Не был рядом. Бросил их, как последний подонок…
        Волком выть хочется.
        Не отец я пока что. А так, гребаный прочерк в графе.
        - Почему она мне не сказала? - говорю в пустоту.
        - Этот вопрос ты себе задай, - поучительно выдает Загорский.
        Хмыкаю нервно. Стас сам тоже хорош: он три года о своих двойняшках не подозревал даже, еще и бесплодным себя считал. Правда, последнее с подачи моей сестры… Но это отдельная история.
        Хотя по срокам я Загорского переплюнул. Выпал на пять долбаных лет. Более того, так дальше и жил бы бездетным холостяком, баб бы таскал, ни о чем не догадываясь, если бы Дана не появилась тогда в кабинете Крестовского…
        - Удачи, Алекс, - зачем-то желает Стас, и связь обрывается.
        Удачи? Черта с два! Свою удачу я профукал пять лет назад, когда сам отказался от возможности иметь семью. И нет мне оправданий.
        Мать вашу! Вот сейчас бы электрошокер. И заряд побольше. Долбануть себя так, чтобы вытеснить боль в груди. Но дыра внутри только разрастается.
        Исправить все надо. И чем быстрее, тем лучше.
        Свое вернуть. Забрать и не отпускать больше.
        ГЛАВА 20
        БОГДАНА
        - Мам, мы куда-то уезжаем?
        Удивленные голоса близнецов звучат прямо за моей спиной. От неожиданности выпускаю из рук полуоткрытый чемодан, и наспех уложенные вещи разлетаются по полу. Вздохнув, опускаюсь на колени, чтобы все собрать.
        Мальчики садятся рядом со мной и принимаются поднимать одежду. Мои маленькие помощники.
        - В гости, - говорю почти правду.
        После «семейного» ужина с Игорем я решила не дожидаться окончания отведенных мне пары дней на раздумья. Мой ответ останется прежним. Но возможная реакция мужа на отказ пугает до дрожи. Авдеев помешался на своем желании иметь ребенка. Опасаюсь, что он пойдет дальше угроз, а я не смогу защитить себя и близнецов.
        Поэтому я отчаялась на побег. Как только Игорь уехал в офис, позвонила Людмиле Артемовне, директору детдома, единственному более или менее близкому мне человеку. Но не для того, чтобы "забронировать" два места, как цинично предложил вчера муж. Его жестокая фраза как раз и стала последней каплей. Тогда я окончательно убедилась: не пожалеет он нас. Наоборот, раздавит и не поморщится. А защитить нас некому. Опять одни.
        Людмилу Артемовну я попросила приютить нас с близнецами на пару недель. До тех пор, пока не сниму жилье. Со временем разберусь с ложными обвинениями, правда, не знаю, как. Надеюсь на адвоката Никиты... И подам на развод. Да, Игорь оставит нас ни с чем. Но близнецы достаточно взрослые и самостоятельные. А у меня теперь есть образование. Так что я смогу устроиться на нормальную работу. Роскошь нам не светит, но… Справимся. Все лучше, чем продавать собственное дитя…
        - Игорь обидел? - хмурит брови Саша, всматриваясь в мое задумчивое лицо.
        Мрачнеет и Илья. Недовольно сжимает губы, гладит меня по руке.
        - Хм, нет, - тщательно подбираю слова, чтобы не пугать детей. - Мы немного… поспорили.
        - Поедем к Алексу? - хором выдают близнецы, а их глазки загораются.
        «Не нужны мы ему», - мелькает в мыслях, и я сглатываю внезапно подкотивший к горлу ком.
        - С чего вы взяли? Нет, - отрицательно качаю головой.
        - Плохо, - опускает голову Илья.
        - Почему? - мой голос дрожит.
        - Игорь говорит, что мужчина в семье главный, а женщина без мужчины ничего не может, - выдает Саша.
        Кажется, даже тон мужа дублирует, отчего я передергиваю плечами.
        - Игорь не прав, - говорю тихо, но твердо. - Женщина не может без любимого мужчины, - поправляю его «истину».
        - Игорь не любимый? - мгновенно реагирует Илья.
        - А Алекс? - прищуривается Саша.
        Хочется взвыть. Слишком смышленые они. Обычно это радует, но в данный момент… делает больно.
        Алекс… Полгода рая и почти пять лет падения в бездну.
        Близнецы попали в цель. Любимый. Но жестокий…
        Не замечаю, как тонкие дорожки слез сами стекают по моим щекам.
        Только сейчас осознаю, что я сломлена. Окончательно и бесповоротно.
        - Мам, не плачь, ну, - причитают близнецы. - Мы ведь тоже мужчины. Вырастем и будем тебя защищать, - выдают наивно.
        - Да, - улыбаюсь сквозь слезы. - Вы мои самые любимые мужчины, - обнимаю обоих, крепко прижимая к себе. - Все у нас хорошо будет.
        Некоторое время так и сидим, обнявшись, на полу. Рядом с детьми становится легче. Они будто энергией меня насыщают. Сил придают. Сама начинаю верить в свои слова.
        Хорошо все будет.
        - Так, - чуть отстраняюсь от мальчишек и чмокаю их в щечки. - Мужчины мои, - подмигиваю. - Помощь нужна! Бегите свои вещи собирать, - кивают довольно. - Быстрее уберемся отсюда, - добавляю еле слышно.
        Наблюдаю, как Саша и Илья мчатся к себе, смешно шлепая босыми ножками. Наслаждаюсь живительным теплом, которое разливается в груди. Ради таких мгновений хочется жить.
        Возвращаюсь к сбору чемоданов, но подскакиваю на месте от громкой трели звонка. Бегу к камерам, вспомнив прошлый неудачный опыт, когда вслепую открыла полицейским.
        Всматриваюсь в экран - и ошеломленно округляю глаза.
        Пару секунд размышляю, как мне поступить. В идеале, притвориться мертвой. Чтобы все оставили меня в покое. Не терзали душу.
        Но еще один звонок, более настойчивый, толкает меня к воротам. Приоткрываю не до конца, надеясь скорее спровадить незваного гостя, который явился, чтобы дальше мучить меня. Но на железную створку ложится тяжелая рука - и давит, увеличивая зазор.
        - Алекс, тебе не следовало… - начинаю несмело, но не успеваю договорить.
        Не сказав ни слова, Алекс обхватывает мое лицо ладонями и запечатывает рот поцелуем. По-хозяйски овладевает губами. Терзает неистово и жадно. Вторгается напористо. Словно я по-прежнему принадлежу ему.
        Срывает мой слабый стон, за который я позже себя возненавижу.
        - Прости, птичка, - отклонившись, выдыхает мне в губы, пока я судорожно хватаю ртом воздух.
        И опять целует.
        От дурманящей близости Алекса кружится голова. Невольно ищу точку опоры - и укладываю руки на мускулистую грудь. Чувствую частое биение сердца под своей ладонью.
        Я скучала по Алексу. Не по наглому и хамовитому, каким он предстал на первой встрече с Крестовским, а по тому, каким он был раньше: ласковым, внимательным, моим защитником.
        С трудом заставляю себя прервать поцелуй. Хватит. Иначе потом опять будет больно.
        - Алекс, что тебе нужно? - лепечу сбивчиво, пытаясь высвободиться из его хватки.
        - Я приехал забрать вас, птичка, - говорит так, будто все решено.
        Наклоняется, изучает меня с легкой улыбкой и вновь накрывает мои губы своими. Я почти готова подчиниться, забыть все беды в его руках. Уехать с ним, начать жизнь с нуля…
        Но вдруг понимаю, почему Алекс ведет себя так уверенно.
        Перед глазами мелькают кадры вчерашнего видеоролика. Блондинка, похожая на меня. Страстные поцелуи и теплые объятия, о которых последние пять лет я могла лишь мечтать. Захлопнувшаяся дверь квартиры Алекса. Остальное дорисовывает моя бурная фантазия.
        Он уверен, что мы переспали с ним вчера. И даже не заметил подвоха.
        Хочется накричать на него, отвесить оплеуху, прогнать. За то, что опять предал! Но сил не осталось даже на то, чтобы сделать вдох.
        - Птичка, надо было сразу признаться, что Саша и Илья - мои дети, - шепчет Алекс укоризненно.
        - Что? Нет! - делаю шаг назад. - Близнецы мои! - повышаю голос. - Наши с мужем, - поспешно исправляюсь. - Ты не имеешь к ним никакого отношения!
        В последнее время я так часто повторяю это, что начинаю верить в свою ложь.
        - ЭКО сделали? - усмехается Алекс.
        - Почему же, - фыркаю в ответ. - Естественным путем. Забыл, откуда дети берутся? Хотя тебя всегда интересовал процесс, но не результат, - подчеркиваю с обидой.
        - Я навел справки о твоем муже, - прищуривается. - И кое-что выяснил. Вы не спите вместе. Это невозможно. И никогда не спали, - выдает с победным огоньком в синих глазах.
        Едва ли не ахаю от его слов, но вовремя беру себя в руки. Он не может знать правду! Игорь всегда был осторожен и хранил свою тайну. Ни одна живая душа за пределами нашего особняка не в курсе того, что происходит внутри.
        Алекс провоцирует меня, не более того. Опять играет моими чувствами.
        - Что за чушь! - выдыхаю я, а сама нервно сжимаю кулачки.
        - Тише, маленькая птичка, - приблизившись, он укладывает палец на мои губы. - Собирайтесь. Моим детям давно пора домой.
        Делаю глубокий вдох. Сердце хочет поверить в искренность намерений Алекса, но я не позволяю.
        Хлопаю Врагова по руке, вызывая у него нервный кашель, а сама пячусь к дому.
        - Думаешь, ты можешь так легко врываться в нашу жизнь, когда тебе заблагорассудится, и рушить ее? - шиплю зло.
        - Нет, птичка. Я хочу построить, - подходит вплотную и проводит тыльной стороной ладони по моей щеке. - И вернуть свое, - берет меня за плечи.
        - У тебя неверная информация, Алекс. Мальчики не твои! - повторяю вновь, как заезженная пластинка, но звучит неправдоподобно и жалко.
        Мой голос дрожит. Сложно врать, когда Алекс так близко и буквально подчиняет меня глубоким синим взглядом.
        - Прекрати лгать мне, - в отчаянии повышает тон, при этом неприятно сжимает меня в сильных руках. - Мои. И я имею на них все права!
        На его громкий голос реагируют ротвейлеры Игоря, словно муж сам незримо присутствует здесь и наблюдает за нашей перепалкой. От этой мысли становится не по себе. Особенно, когда вспоминаю про камеры, установленные во дворе.
        Я должна спровадить Врагова. Чем быстрее, тем лучше. А потом покинуть этот дом с близнецами. Чтобы никто не успел нас остановить. Я же теряю драгоценное время.
        Но здравый смысл засыпает, а я даю волю эмоциям. Выпускаю обиды, копившиеся годами.
        - Права? - истерично смеюсь Алексу в лицо. - У тебя их не больше, чем у донора биоматериала, - выплевываю ядовито. - Ты утратил все права, когда бросил меня, оставив деньги на аборт.
        Понимаю, что только что призналась ему. Но не забрать слова, брошенные в ярости.
        Алекс меняется в лице.
        - Бред! - рычит обреченно. - Я даже не знал, что ты беременна.
        Прищурившись, смотрю на него с ненавистью. Лицемер! Совсем как его мать!
        - У тебя было пять лет, чтобы узнать, - выдыхаю разочарованно. - Теперь слишком поздно что-то менять, Алекс. Я замужем, и наша с мальчиками жизнь идеальна, - нагло вру я, потому что он не оставляет мне выбора.
        - Я видел, насколько она «идеальна», - хмыкает, а на дне его темных зрачков загорается недобрый огонь.
        - Мы с мужем всего лишь повздорили. Так бывает в семьях, - говорю как можно убедительней. - Ты должен оставить нас в покое. Так будет лучше для всех…
        «Просто позволь нам сбежать сейчас, Алекс. От вас обоих», - мысленно молю, готовая разрыдаться.
        - Ошибаешься, птичка, - наклоняется к моему уху, обдавая кожу жарким дыханием... до мурашек. - Я ведь предупреждал, что никому не отдам тебя. А с моими близнецами - и подавно.
        Ротвейлеры вновь заходятся звучным лаем, от которого я вскрикиваю. Собаки всегда были одним из моих главных страхов. С недавних пор в этот список я добавила и мужчин. Как оказалось, они в стократ опаснее…
        Заметив, как я испугалась, Алекс обнимает меня. Крепко, но бережно. Ласково гладит по голове, распутывая пальцами волосы. Нахожу в себе силы отстраниться и посмотреть ему в лицо.
        - Чем ты лучше Игоря? - сипло проговариваю, выдерживая его горящий взгляд. - Так же давишь и приказываешь, - звучу жалобно. - И выбросишь, когда станем не нужны…
        Алекс мгновенно отпускает меня. Отшатывается, будто я сделала ему больно. Смотрит со смесью вины и отчаяния. Молчит. Потому что я права.
        Использую его временное замешательство для того, чтобы скрыться в доме. Надеюсь, теперь Алекс уйдет. Оставит нас, как пять лет назад. Потому что привык следовать по пути наименьшего сопротивления. И думать только о себе.
        Стираю с щек предательские слезы, чтобы дети не заметили.
        - Мам, мы собрались! - звонко отчитываются близнецы, встречая меня в гостиной.
        Не могу сдержать улыбки, наблюдая, как Саша и Илья пыхтят и тащат за собой сумки, из которых выглядывают их смятые вещи. В какой-то момент дети замирают, удивленно смотрят куда-то за мою спину и бросают багаж на пол.
        - О, Алекс! - визжат мальчики и вихрем пролетают мимо меня.
        Алекс замирает на доли секунды, обескураженный столь жарким приемом. Очнувшись, он едва успевает присесть, как близнецы наскакивают на него, чуть ли не сбивая, и повисают на шее.
        - Мальчики! - рявкаю я, но «мальчики» меня игнорируют. Причем все трое.
        Алекс порывисто прижимает к себе Сашу и Илью. Приветствует, правильно называя их по именам. И даже чмокает белобрысые макушки.
        Я бы с удовольствием насладилась этой семейной идиллией, если бы не целая пропасть из «но»!
        Будто подслушав мои мысли, Алекс устремляет на меня осуждающий взгляд. Словно опять спросить хочет: «Почему ты не сказала?».
        Потому что ты предатель, Алекс!
        Откуда вообще узнал о детях!
        - И куда вы собрались? - Врагов кивает на сумки с вещами.
        - В гости, - наивно выдает информацию Илья. - Мама с Игорем… это… поспорили, - вспоминает нужное слово.
        - Потому что Игорь не любимый, - бесхитростно выпаливает Саша.
        Шумно выдохнув, прячу лицо в ладони, тщетно пытаясь скрыть вспыхнувшие румянцем щеки. Я наговорила мальчикам много лишнего и теперь жалею об этом.
        - Понятно, - тянет Алекс. - Идеально, говоришь? - обращается уже ко мне.
        Чувствую укор в его тоне. И раздражаюсь. Не смеет он ни в чем меня укорять! Воинственно вскидываю подбородок и смело выдерживаю прищуренный взгляд Алекса.
        А вот сочувственная улыбка, которая появляется вдруг на его лице, действует на меня обезоруживающе. Как и последующие слова детей.
        - Алекс, а мы можем к тебе в гости поехать?
        - Кхм, я не против, но… - опять на меня смотрит, будто я главный источник зла. - Как мама скажет, - ехидно изгибает бровь.
        Подставляет перед близнецами. Знает, что им я ни в чем отказать не могу. Складываю руки на груди, испепеляю Алекса недовольным взглядом, но отвечать не спешу. Слова подбираю. Тщательно.
        Но меня отвлекает звонок телефона.
        - Привет, дорогая, - пробивается в трубку ненавистный голос, на фоне которого слышу гул двигателя.
        От одной фразы мороз по коже. И от спокойного, холодного тона, который парализует.
        «Дорогая». И не об отношении речь идет. А о деньгах, вложенных в меня. Пришло время расплачиваться по долгам.
        Не в силах держать эмоции в узде, посылаю обреченный взгляд Алексу. Он мрачнеет, мгновенно поднимается на ноги. И берет детей за ручки. Казалось бы, ничего не значащий жест, но от него мне становится легче. Близнецы в безопасности. С ним. Со своим отцом.
        Могу ли я вновь довериться Алексу? И есть ли у меня выбор?
        - Решил приобщиться к доброму делу. Побывал сегодня в твоем детдоме, - вещает Авдеев, пока мои внутренности завязываются в узел.
        - Зачем, Игорь? - всхлипываю и отворачиваюсь от Алекса.
        Глупый вопрос. Я ведь и сама прекрасно понимаю, зачем. Только вчера муж попрекнул меня поездками в детдом, а сегодня сам туда наведался. Он хочет обрубить еще одну ниточку, которая связывает меня с внешним миром. Ограничить меня стенами особняка. Наказывает за непослушание. И «помогает» сделать правильный выбор.
        - Побеседовал с Людмилой Артемовной, - продолжает Игорь размеренно, а мне хочется взвыть от паники. - Милейшая женщина. Столько интересного рассказала, в том числе, и о наших с тобой отношениях, - каждая фраза, как ледышка. - В общем, я выделил детдому достаточно денег. Твоя помощь больше не нужна, Богдана. И никто тебя там не ждет, в том числе и Людмила Артемовна.
        Осознаю, что директор поведала ему больше, чем нужно. Наверняка сказала о том, что я планировала пожить у нее некоторое время. Игорь умеет быть убедительным, когда ему это нужно.
        Путь отступления, который я себе наметила, закрыт. С легкой руки мужа. Уверена, после разговора с ним Людмила Артемовна меня не примет. Не рискнет.
        Наивная, на что рассчитывала? Так легко сбежать? От того, кто привязывал на протяжении пяти лет.
        Прикрываю глаза, смаргивая слезы.
        Ощущаю, как родные ладони ложатся на мою талию, а затылок обжигает горячее дыхание.
        - Дана, поехали, - звучит тихо, но строго.
        Не дожидаясь моей реакции, Алекс рывком разворачивает меня к себе. Гипнотизирует напряженным взглядом.
        - До вечера, дорогая, - доносится из динамика, и от этого обращения хочется помыться. - Ужин, как обычно, в семь. Я хочу видеть вас за столом без опозданий.
        Не успеваю ничего ответить, потому что Алекс вырывает у меня телефон и отключает звонок. Небрежно откидывает гаджет на диван, а сам обхватывает мой подбородок пальцами и приподнимает, заставляя взглянуть на себя.
        - Я понимаю, что ты обижена на меня, - произносит осторожно, словно выверяет каждое слово. - Но подумай о мальчиках. Ты хочешь, чтобы они остались с этим уродом? Доверишь ему детей? Наших детей? - акцентирует.
        - Нет, но… - мямлю неуверенно.
        - Наши с тобой отношения выясним потом, - продолжает убеждать меня. - Поехали? - смотрит будто в самую душу.
        Киваю. Быстро, лихорадочно. Потому что вспоминаю последние слова мужа о семейном ужине. Не хочу терять время. Боюсь, что если Игорь появится здесь, то уже не отпустит.
        - Умница, птичка, - ласково говорит Алекс и целует меня в лоб.
        - Мам, вы что, тоже поспорили? - взволнованно интересуется Илья, а Саша тяжело вздыхает.
        - Нет, мы договорились, - отвечает Алекс за нас двоих. - Так, ребята, едем ко мне! - подмигивает мальчикам.
        - Ура! - подпрыгивают оба, а мы морщимся от оглушительного визга.
        - Давайте свои сумки, я в машину отнесу, - Алекс направляется к брошенным на полу вещам.
        - Нет! - шустро огибает его Саша и становится возле багажа.
        - Мы - любимые мужчины, - присоединяется к брату Илья и опять заставляет меня краснеть. - Сами поможем маме.
        Алекс отступает, примирительно поднимает руки вверх.
        - Серьезная конкуренция, - хмыкает двусмысленно и на меня косится. - Твои вещи где?
        - Я сейчас! - нервно мчусь вверх по лестнице.
        Суматошно запихиваю в чемодан оставшиеся мелочи, проверяю самое главное - документы. Свои и детей. И сбережения, сэкономленные на "тюнинге" внешности.
        Быстрее! Каждая минута на счету!
        - Все собрала?
        На пороге неожиданно появляется Алекс. Я думала, он внизу остался. С близнецами. Поэтому невольно вздрагиваю.
        - Да, можем ехать, - выдыхаю, уперев руки в бока. - Только из детской надо чемодан забрать, - спохватываюсь. - Мальчишки легкие сумки вниз спустили, само собой, - с теплом думаю о моих «любимых мужчинах». - Остальное осталось…
        - Я возьму. Где детская? - безапелляционно бросает Алекс, наклоняясь за моим чемоданом.
        Соглашаюсь, показываю нужную комнату. Принимаю помощь врага, который пытается выдать себя за друга. Я обязательно придумаю, как нам с близнецами быть дальше.
        А пока….
        Спускаемся вместе с Алексом. Как счастливое семейство, собравшееся в отпуск. Только отпуском то, куда я вляпалась, назвать сложно.
        - Алекс, учти, все это временно, - касаюсь его локтя и тут же убираю руку. - Как только найду жилье, мы сразу же съедем от тебя.
        Хмуро сводит брови и пристально изучает меня. Ожидаю, что спорить будет, готовлюсь обороняться, но Алекс удивляет.
        - Я тебя услышал, птичка, - выдает неоднозначно.
        Киваю, спешу к близнецам, которые успели добежать до машины Алекса, скинуть свои сумки на асфальт возле багажника - и сейчас нетерпеливо переминаются с ноги на ногу у пассажирских дверей.
        - Загружайтесь, я вас пристегну, - по-доброму усмехается Врагов и снимает автомобиль с сигнализации.
        Мой взгляд тут же цепляется за два новеньких автокресла, установленных на заднем сидении. Специально для Саши и Ильи.
        Алекс все предусмотрел, позаботился о детях. Как настоящий внимательный отец. Пытается приручить их, а заодно и меня…
        Закусив губу, шумно выдыхаю через нос.
        Боюсь, мне нелегко будет выполнить свое же условие…
        ГЛАВА 21
        ВЕЧЕРОМ. АЛЕКС
        Близнецы спят. Мгновенно вырубились после насыщенного событиями дня. Дане даже укладывать их не пришлось. Забрались в постель прямо в одежде и уснули.
        Мои дети. Непривычно. Но надо вживаться в новую для меня роль. И как можно быстрее.
        Прикрываю дверь в спальню и, стараясь не шуметь, аккуратно отхожу.
        На кухне горит свет. Бреду туда, надеясь застать Дану.
        Она стоит у открытого окна. Сквозняк играет ее платиновыми локонами. И зачем только волосы испортила краской? Тоже Игорь приказал?
        Яростно сжимаю кулаки. Урод. «Ширму» он себе захотел? Допустим. Ломать-то девчонку зачем? Хорошо хоть я смог вырвать птичку из его лап. Не отдам больше. Никому.
        Дана пока не сказала, чего от нее хотел Авдеев. И как запугивал.
        Мы вообще толком не разговаривали сегодня. А надо бы…
        Резкий порыв ветра влетает в окно и заставляет Дану поежиться. Холодно. Простудится, глупая.
        Возвращаюсь в гостиную, стягиваю плед с дивана и опять иду к ней. Накрываю маленькие плечи, слегка проводя по ним руками через шерстяную ткань.
        Дана вздрагивает. Чуть поворачивает голову, но в глаза мне не смотрит. Напрягается, готова иголки выпустить. Однако в плед кутается: замерзла все-таки.
        Не обронив ни слова, становлюсь рядом. Смотрю перед собой, ничего не различая во тьме за окном, и складываю руки в карманы брюк. Иначе сорвусь. Схвачу птичку и сожму в объятиях, после чего она лишь сильнее отдалится. Вот такой парадокс.
        Стоим некоторое время в полнейшей тишине. Я даже слышу сбивчивое дыхание Даны. Не знаю, как вести себя с ней. Она не такая, как пять лет назад. Сейчас птичка повзрослевшая, разочарованная. Сломленная. И я тоже приложил к этому руку. Когда бросил ее, перепутав с двойником. Все еще не решился Дане рассказать об этом. Не знаю, как. Только хуже сделаю идиотским откровением.
        Да и сама птичка странно себя ведет. Твердит о каких-то деньгах, аборте. Я бы никогда не поступил с ней подобным образом. Тем более, если бы о беременности пять лет назад узнал.
        Если бы…
        Поговорить бы нам. Обо всем, что случилось. Но чувствую, что не сегодня. Разрушим и без того хрупкое перемирие.
        Однако затянувшееся молчание убивает. К счастью, Дана прерывает его первой.
        - Мальчикам няню новую поищу, - произносит спокойно. - В детсад я их пока водить не буду. Боюсь, Игорь заберет, - ковыряет пальчиками оборку пледа. - Пусть дома побудут, хорошо?
        Дома… Правильно, птичка, здесь ваш дом. Рядом со мной.
        - Да, конечно, - спохватываюсь я. - Кстати, есть у меня няня на примете. Бабуля знакомая. Соседка…
        - Знаешь, с близнецами сложно. Они каждую няню через огонь и воду проводят, - на мгновение наши взгляды пересекаются. - Хотя… Ты в курсе уже, - выдает Дана слабый смешок.
        - Поверь мне, она справится, - убеждаю птичку. - Бабуля советской закалки, всю жизнь воспитателем проработала. Опаснее спецслужб. Мимо нее ни одна шалость не пройдет.
        Дана улыбается почти незаметно. Понимаю это по дрогнувшим уголкам ее пухлых губ. И за простую улыбку я душу продать готов.
        Вновь неловкая пауза.
        Судорожный вздох - и Дана поворачивает ко мне голову.
        - Мне завтра к следователю нужно, - произносит печально. - Отвезешь?
        Крохотная победа. Ведь я только рад быть ей хоть чем-то полезным.
        - Кхм, да, конечно, - откашливаюсь нервно. - Отвезу, привезу. Прослежу, чтобы не обидел никто.
        Осмелев, придвигаюсь ближе, становлюсь вполоборота, опираясь одной рукой об подоконник. Вторую протягиваю к Дане, провожу подушечками пальцев по волосам и бережно убираю за ушко выбившиеся пряди.
        - Со мной ты в безопасности, маленькая, - говорю искренне.
        Не верит. И тем не менее, почти невесомо касается пальчиками моей кисти. Аккуратно кладет свою ладошку поверх моей. Опускает глаза, вмиг покраснев, и губы кусает, думая о чем-то своем.
        Плохо.
        Ее невинного жеста хватает, чтобы сорвать мой стоп-кран.
        Перехватываю тонкое запястье, дергаю на себя. Заключаю Дану в объятия. И вгрызаюсь в ее мягкие губы. Дурею, когда она отвечает на поцелуй. Сначала осторожно, а потом все более страстно.
        Моя, черт возьми.
        Кладу руки на осиную талию, сжимаю жадно. Разворачиваю Дану спиной к окну и усаживаю на подоконник. Держу крепко, чтобы не свалилась вниз. Впечатываю в себя ее трепещущее тело.
        Зверею. Отпускаю свои желания.
        До тех пор, пока птичка не начинает брыкаться. Черт, перегнул палку. Зря.
        - Алекс, - сурово смотрит на меня. - Давай проясним один момент, - соскакивает с подоконника. - Ты вчера не со мной переспал, а с двойником. Я была с Игорем и близнецами в это время…
        Поправляет сбившийся с плеч плед. Прячется в него от меня.
        - Что? - хриплю недоуменно. - Откуда ты?.. - мрачнею.
        - Значит, я права… Понятно, - шепчет срывающимся голосом.
        Толкает меня плечом и направляется к двери.
        Да что тебе понятно, невыносимая!
        Останавливаю ее на пороге и притягиваю к себе.
        - Откуда ты вообще узнала о двойнике? - допытываюсь я.
        - Игорь видео показал с камеры наблюдения, установленной в твоем подъезде. Ему Крестовский прислал, - сообщает, всхлипывая. - Так что я все видела, Алекс, - обиженно надувает губы.
        Записываю эту информацию на подкорку. Авдеев, Крестовский… Подозрительно как-то. Позже с Ником разберемся.
        - Не спал я с ней, - рычу недовольно. - Сразу понял, что это не ты.
        Допустим, не сразу, а уже на моменте откровенных поцелуев. Но если буду вдаваться в детали, только все испорчу.
        - Правда? - Дана смотрит на меня исподлобья. - Кто она?
        - Мика, - вспоминаю имя. - Доминика.
        - Мика? Что-то знакомое, - морщит носик. - И кто такая эта Мика?
        - Подозреваю, что твоя сестра-близняшка. Никита проверяет сейчас, - выдаю честно. - Это она тебя в отеле подставила и… - вовремя осекаюсь, едва не сболтнув лишнее. Молчу о клубе пять лет назад. Рано.
        - Сестра? Моя? Родная? - каждое слово с надрывом.
        Лазурные глаза наполняются слезами. Губки трогает блаженная улыбка.
        О нет, плохой знак. Маленькая наивная птичка так и не поняла, что возле нее кружат падальщики.
        - Это все, что ты услышала? Подставляет она тебя! Понимаешь? - пытаюсь достучаться, но тщетно.
        - Я думала, у меня никого нет. А оказывается, сестра…
        Я у тебя есть, птичка! И намерен защищать от тварей типа твоей «сестры».
        Вслух я, конечно же, произношу совсем иное.
        - Поздно, Дана. И холодно. Иди к мальчикам, - говорю убедительно.
        Она распахивает ротик, чтобы спросить что-то еще, но спотыкается о мой хмурый взгляд. И стискивает губы.
        Буквально заталкиваю ее в комнату к близнецам. Устало опираюсь спиной о закрытую дверь.
        Вот что теперь с Даной делать? На ключ запирать? Пойдет же сестру родную искать. А если та стерва сама появится?
        Зря вообще сказал. Надо было сначала двойника найти и в полицию сдать.
        ***
        НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ
        БОГДАНА
        Несколько часов безрезультатной беседы со следователем - и я, наконец, покидаю отделение полиции. Выйдя на крыльцо, полной грудью вдыхаю свежий воздух, открываюсь сильному порыву ветра, желая, чтобы он стер с меня запахи ненавистного помещения.
        На секунду устало прикрываю глаза, а когда распахиваю, то цепляюсь взглядом за машину Алекса на парковке. Несмотря на отвратительную погоду, мне вдруг становится тепло. Что-то согревает изнутри.
        Непривычно, когда меня ждут.
        Делаю пару шагов. Из автомобиля выходит Алекс и стремительно направляется ко мне.
        - Что с телефоном, птичка? - выдает вместо приветствия. - Вне зоны доступа.
        - Ммм, у меня его нет, - пожимаю плечами. - У Игоря вчера забыла.
        - Ясно. Хрен с ним, новый купим. И сим-карту с другим номером, - чеканит Алекс. - Мне нужно, чтобы ты на связи была, когда меня нет рядом, - добавляет нервно.
        Ошеломленно хлопаю ресницами и дар речи теряю от его тона. Пользуясь моментом, он берет меня за руку, увлекая за собой.
        - Как все прошло? - спрашивает уже мягче.
        - Никак, - вздыхаю протяжно. - Мне суд грозит. Алекс, если меня… - продолжение фразы застревает в горле.
        - Никаких «если», - прерывает. - Мы с Ником над этим работаем. Найдем двойника - и все решится, - останавливаемся возле машины.
        - Когда найдете… - мнусь неуверенно. - Я могу с ней поговорить?
        Вместо ответа Алекс распахивает пассажирскую дверь.
        - О, мам, наконец-то! - восклицают близнецы с заднего сидения.
        - И вам привет, - улыбаюсь тепло.
        - Мы запарились ждать! - жалуется Илья.
        - Я попу отсидел, - фыркает Саша.
        - Мальчики, выбирайте выражения! - осаждаю разбаловавшихся детей.
        Сажусь в машину и обращаю все внимание на них. Видимо, на это и рассчитывал Алекс. Но отступать я не намерена: мы еще вернемся к разговору о моей возможной сестре.
        - Алекс, теперь в кафе? - неожиданно заявляют Саша и Илья.
        - Какое кафе? - спорю я. - Алекс? - недовольно свожу брови.
        - Выигрывает большинство, птичка, смирись, - лукаво подмигивает мне, а потом кивает близнецам.
        Мои возмущения тонут в радостных воплях ребят.
        ***
        Через полчаса мы оказываемся в кондитерской. Близнецы бегают по игровой зоне, намереваясь разнести ее в пух и прах. Мы с Алексом сидим за столиком. Я потягиваю молочный коктейль, он задумчиво наблюдает за детьми.
        Все выглядит по-семейному. За одним исключением. Мы не семья.
        Словно вспомнив о чем-то, Алекс запускает руку во внутренний карман пиджака - и протягивает мне два билета.
        - Что это? - принимаю машинально.
        - Опера. Название сама читай, я не выговорю, - тянет насмешливо.
        - «Лючия ди Ламмермур», - пробегаю глазами. - Символично, - кручу билеты в руках, собираясь отказаться.
        - Мы так и не успели сходить. Тогда, - намекает на наше прошлое.
        - Ты не хотел, - поправляю его. - Потому что опера - это «долго и нудно», - закатываю глаза, цитируя его слова.
        - Что ж, сейчас опера очень кстати. Тебе нужно отвлечься, - раскрывает меню. - А мне выспаться, - добавляет нарочито серьезным тоном.
        Пару секунд изучаю его невозмутимое лицо, а потом тихо хихикаю. Алекс неисправим. Такой же, как пять лет назад.
        «И предаст, скорее всего, так же», - злобно цедит внутренний голос.
        Встречаемся с Алексом взглядами. Не выдерживаю первой, опускаю глаза.
        - Спасибо, конечно, но… - кладу билеты на стол.
        - «Но» не принимаются, - качает головой. - Мне пришлось отца подключить, чтобы достать билеты на вечер. А я терпеть не могу обращаться к нему за помощью, - бубнит себе под нос.
        От упоминания семьи Врагова мне становится не по себе. Но я отгоняю свои страхи. Пять лет прошло. Они давно забыли о моем существовании.
        Однако я все помню.
        Напряженно смотрю на Алекса. Собираюсь возразить, а он, кажется, хочет спросить что-то, но к нам подбегают Саша и Илья. Довольно усаживаются за столик и принимаются уплетать свои пирожные.
        Мы с Алексом замираем.
        Очередная молчаливая перестрелка взглядами - и временное перемирие. Мы не будем выяснять отношения при детях. Пусть близнецы чувствуют себя свободными и по-настоящему счастливыми.
        ТАЙНА ТРЕТЬЯ. ГЛАВА 22
        БОГДАНА
        Пытаюсь вспомнить, когда в последний раз выходила в свет. Для души, а не для статуса. Когда делала что-то для себя. И не могу. Пять лет я выдавала себя за ту, кем не являюсь. Жила чужой жизнью. Исполняла указы человека, который ни во что меня не ставил. Убеждала себя, что все ради детей. Но, кажется, слишком вжилась в роль жертвы. Привыкла.
        С Алексом я опять почувствовала себя настоящей. И это пугает. Боюсь опять обжечься…
        Но тем не менее, нервно поправляю длинное шелковое платье, которое и без того сидит на мне идеально. Насыщенный синий цвет освежает, V-образный вырез подчеркивает грудь, но не опошляет образ, рукава три четверти с вырезанным плечом обрамлены камнями, легкая юбка в пол придает загадочности.
        Не помню, зачем я купила это платье и куда надевала. Возможно, оно так и провисело в шкафу. В ожидании особого случая. Который, наконец, наступил.
        Мысленно одергиваю себя: размечталась! Зря вообще согласилась на приглашение Алекса.
        Зачем я позволяю околдовывать себя? Почему опять тянусь к нему, как мотылек на огонь? Знаю, что пожалею, но совершаю ту же ошибку.
        - Ты очаровательна, птичка, - бархатный голос окутывает нежностью.
        Алекс подходит ко мне со спины, укладывает ладони на талию. Пользуясь моим замешательством, легко целует в шею. Ведет носом вверх, вдыхает аромат моих духов, перемешанный с запахом лака, которым взбрызнута высокая прическа.
        - Моя Дана, - шепчет Алекс мне на ухо, а потом целует в висок.
        Действует аккуратно, пристойно, отнюдь не развратно. Однако я воспламеняюсь.
        - Не надо, Алекс, - сипло лепечу, но нет сил отстраниться. - Где мальчики? - отвлекаю его.
        - У нашей новой няни, - отвечает незамедлительно. - Я решил, Ирине Павловне проще будет справляться с сорванцами на своей территории. Пусть дети в ее квартире вечер проведут. Она напротив нашей.
        Звучит все ладно, но я чувствую, что Алекс лукавит. Причина совсем в другом.
        - На случай, если опять явится мой двойник? - догадываюсь я.
        - Да, - признается тут же. - Я предупредил бабулю о Мике. Мало ли что, - потирает подбородок. - Детей она отдаст только нам двоим, когда мы вернемся вместе.
        Я тяжело вздыхаю при упоминании моей сестры. Такая резкая смена настроения не укрывается от внимания Алекса.
        - Дана, тебе не следует…
        - Давай я сама буду решать, что мне следует делать, а что нет. Хорошо? - разворачиваюсь к нему лицом.
        Он скользит по мне внезапно потемневшим взглядом. Кажется, мысленно делает со мной самые непристойные вещи. Но в реальности не позволяет себе лишнего. Наоборот, отступает назад.
        - Поехали, - хрипло выдает, - опоздаем.
        Слушаюсь без пререканий. Нам действительно нельзя долго находиться наедине.
        ***
        Стоит нам переступить порог театра, как мы будто попадаем в сказку. Здесь поистине волшебная атмосфера. Высокие потолки с вычурной лепниной, хрустальные люстры, стены покрыты фресками с классическими сюжетами, огромные колонны уходят ввысь, мраморные полы поблескивают чистотой, несмотря на погоду за пределами помещения. Ощущение, будто я попала в прошлое - во времена балов и помпезных приемов.
        Омрачает впечатление то, что в фойе многолюдно. Посетители в вечерних нарядах снуют вокруг, суетятся и перешептываются.
        Алекс галантно подает мне руку и ведет в вип-ложу. Едва успеваем занять свои места, как звучит третий звонок. Опера начинается. Музыка проникает в каждую клеточку тела, наполняя жизнью, голоса завораживают, заставляют позабыть все плохое. Хочется плакать от захвативших душу эмоций.
        По коже проносятся миллионы мурашек. Причина не в том, что происходит на сцене, хотя это невероятно прекрасно. А в том, как Алекс вдруг сжимает мою руку. Поглаживает, вырисовывает узоры, согревает на протяжении всего представления. И, кажется, смотрит на меня. Словно любуется.
        Это так невинно и прилично, но в то же время интимно.
        Но сама я взглянуть на него не решаюсь. Утону и погибну!
        Застываю, пробуя момент на вкус, пропускаю через себя. Ощущение, что есть только мы с Алексом. Не существует толпы зрителей вокруг. Проблемы и обиды задвигаются на второй план. Все тлен.
        Я и он. И наши дети, которые ждут дома.
        Задыхаюсь от нахлынувших чувств.
        С трудом дожидаюсь антракта. Мямлю что-то невразумительное. И, высвободив руку из хватки Алекса, сбегаю из зала.
        Мне жизненно необходим свежий воздух.
        В холле случайно сталкиваюсь с незнакомцем и выпускаю из рук клатч. От удара об мрамор защелка отскакивает - и все содержимое, звонко звякая, вываливается на пол.
        - Извините, - лепечу я, а сама опускаюсь, чтобы быстро собрать женские мелочи.
        Мужчина присаживается на корточки напротив. Медлит, некоторое время бесцеремонно разглядывая меня. Потом все же берет и протягивает мне выпавшие из сумки блеск для губ и зеркальце.
        Принимаю помощь и подскакиваю на ноги. Прижимаю к груди клатч, будто защищаясь.
        Незнакомец поднимается неторопливо, проводит рукой по своим от природы светлым, но разбавленным сединой волосам, прищуривает глаза цвета океана. Смотрит на меня оценивающе. Настолько, что невольно передергиваю плечами.
        - Спасибо, - выжимаю из себя улыбку.
        Собираюсь развернуться и уйти, но слух простреливает стервозный женский голос.
        - Антоша, - зовет приторно сладко.
        Поворачиваю голову на звук - и мне вновь не хватает воздуха. Легкие парализует, сердце отказывается толкать кровь по венам, все внутри леденеет. Потому что к нам приближается элегантная шатенка, изучая нас насыщенно-синим взглядом, который я ни с каким другим не перепутаю. Ведь такие же глаза у моего мужчины, которым я безнадежно болею, и у его двух маленьких копий.
        Сомнений нет. Передо мной Анжелика Артемовна, мать Алекса. Значит, мужчина, что разглядывал меня с неуместным интересом, - его отец. Все семейство Враговых в сборе. А я… чувствую себя в западне.
        Отшатываюсь. Хочу уйти. Испариться. Я лишняя здесь. Но горячая рука на моей талии останавливает.
        Вовремя появившийся Алекс прижимает меня к себе и целует в висок. Прямо при них. При своих родителях.
        Вспыхиваю. И нервничаю.
        Зря. Они же сожрут меня, когда поймут, кто я. И косточки переварят.
        От одного чудовища Авдеева я сбежала в целое логово Враговых…
        - Сынок, рада тебя видеть, - тянет каждое слово Анжелика Артемовна.
        С улыбкой приближается к нам и целует Алекса в щеку, оставляя след от помады, который тот сразу же стирает тыльной стороной ладони.
        На меня она даже не смотрит. Игнорирует, будто я невидимка.
        - Как вы здесь оказались? - без приветствия спрашивает Алекс, с подозрением глядя на отца.
        Врагов-старший принимает невозмутимый вид, будто не понимает намека. Но жена спешит его рассекретить.
        - Антоша обмолвился, что ищет для тебя билеты в оперу. И я не устояла. Убедила тоже сходить, - произносит с неестественным придыханием. - Обожаю Пуччини.
        - Доницетти, - не выдержав, поправляю имя композитора. - Это опера Доницетти, а не Пуччини, - смело смотрю ей в глаза.
        Короткая вспышка на дне зрачков, чуть дернувшийся уголок губ, взметнувшаяся вверх бровь - и через секунду Анжелика Артемовна восстанавливает искусственно созданный образ. Но я успела заметить в нем брешь.
        - Алекс, где твои манеры? - щебечет она. - Может, познакомишь нас со своей очаровательной спутницей?
        Ощущение, будто меня только что окунули в бочку с медом. С головой. И я жду, когда налетят мухи.
        - Дана, - коротко бросает Алекс, не сводя взгляда со своих родителей.
        Просто Дана. И все.
        Кто я для него?
        Напрягаюсь в его руках, слегка ерзаю, но крепкая мужская хватка лишь усиливается.
        - Моя невеста, - неожиданно добавляет.
        Судорожно выдыхаю. Час от часу не легче. Невеста? Я жена вообще-то. Чужая!
        Пытаюсь считать эмоции Анжелики Артемовны, но она умело прячет их под милой маской.
        Может, действительно меня не узнала?
        Врагов-старший нервно закашливается при упоминании слова «невеста». Прищурившись, посылает мне изучающий взгляд. Но отнюдь не такой откровенный, как при нашем столкновении. Наоборот, удивленный, с едва заметными нотками вины.
        Будто действительно смотрит как на невесту сына.
        Анализирует, подхожу ли Алексу? Что ж, он будет разочарован.
        С Антоном Игнатьевичем мы до сегодняшнего дня не виделись. Пять лет назад я имела неосторожность познакомиться лишь с матерью Алекса. Впрочем, она с удовольствием объяснит мужу, кто я и где мое место. Не сомневаюсь даже.
        - Невеста? Милый, давно надо было нас познакомить, - выжимает из себя неискреннюю улыбку Анжелика Артемовна. - Когда свадьба? - последнее слово цедит сквозь зубы, кажется, я даже скрежет слышу.
        - Скоро, - добивает нас обеих Алекс. - Как только решим один нюанс.
        Словно объединившись на мгновение с «любимой свекровью», мы устремляем на него мрачные взгляды. Первым Алекс перехватывает мой - и лукаво ухмыляется. Стискиваю губы: потом ему все выскажу, не при Враговых.
        - Привет, Алекс, - чужой тонкий голосок разрывает неловкую паузу.
        Смотрю на внезапно прояснившееся лицо Анжелики Артемовны и не хочу видеть, кто вдруг присоединился к нашей беседе. Однако мои желания здесь мало кого интересуют.
        Перед нами появляется высокая, хрупкая брюнетка. Наклоняет голову и чуть приподнимает уголки губ, с нежностью глядя на Алекса.
        Он отпускает меня, чтобы уделить время Ей. Обнять, поцеловать в щеку, улыбнуться…
        Каждая секунда, пока они рядом, - как снаряд, падающий в одно и то же место и углубляющий воронку, в которую превратилось мое сердце.
        - Дана, это Катя, моя подруга детства, - радостно знакомит нас Алекс. - Кейт, это Дана. Ну, я рассказывал тебе. Кхм, - делает паузу и добавляет чуть слышно, - давно.
        «Обо мне?» - вопрошаю мысленно.
        «Английская невеста» кивает и растерянно смотрит на меня.
        Невольно окидываю ее оценивающим взглядом. Приятная аристократическая внешность, мягкие черты лица, изящные манеры. Идеальную фигуру подчеркивает элегантное вечернее платье в пол брендовой фирмы и последней коллекции. Я раньше не разбиралась в дорогой одежде, но Игорь заставил научиться. Но и без этого мне ясно главное: Кейт красива, благородна и богата.
        Объективно, она лучше меня. И все присутствующие здесь это понимают. Особенно Анжелика Артемовна, которая стоит сейчас с гордо вздернутым подбородком и довольно наблюдает за теплой встречей Алекса и Кати.
        Вдоволь полюбезничав с «подругой детства», Врагов возвращается ко мне. Мельком скользит взглядом по моему угрюмому лицу - и хмуро сводит брови.
        Укладывает руку мне на плечи. Сжимает.
        Недоволен моей реакцией? Пусть.
        - Сын, можно тебя на минуту? - неожиданно окликает Врагов-старший.
        Алекс медлит, не хочет оставлять меня одну. Я тоже не в восторге от перспективы провести время в серпентарии. Но и вклиниваться в его семью не желаю.
        Никто я ему. Никем и останусь…
        - Иди, - шепчу ему на ухо. - Я пока отойду… - закусываю губу, придумывая отговорку, - носик припудрить.
        - Куда? - чуть ли не рычит нервно и впивается пальцами в мое предплечье.
        - В уборную, Алекс! - говорю громче, чем следовало.
        Анжелика Артемовна хмыкает и кривится, снисходительно зыркая на меня. «Невежа», - говорят ее глаза.
        Идите вы к черту, «мама»!
        Высвобождаюсь из объятий Алекса, которые в данный момент кажутся мне удушающими, и быстрым шагом направляюсь в противоположную от семейки Враговых сторону. Хочу оказаться как можно дальше от людей, которые делают мне больно.
        Характерный звонок раздается над головой и приглашает на следующее действие оперы. Зрители спешат вернуться в зал. Но я бреду прочь, словно в тумане.
        Скрываюсь за дверями уборной. Подойдя к раковине, упираюсь руками в ее край, а сама гипнотизирую свое отражение в зеркале.
        Жалкая…
        Открываю воду, жду, пока сольется и станет ледяной. Споласкиваю дрожащие руки и взбрызгиваю лицо.
        Механически. Будто не я все это делаю. Вместо меня пустая оболочка решает, как поступить.
        Вновь поднимаю голову к зеркалу и вздрагиваю, встречаясь взглядами с Анжеликой Артемовной. Она подплывает ближе, становится рядом, у соседней раковины.
        Молчит некоторое время, будто терпение мое испытывает. Не смотрит на меня.
        - Невеста, значит? - после паузы хмыкает тихо.
        Видимо, у Анжелики Артемовны на место невестки жесткий кастинг, который она проводит лично. С пристрастием. И я его не прохожу. Опять.
        Не вспомнила меня, но заочно не приняла. Дважды.
        - Значит, невеста, - пожимаю плечами, возвращая ее же реплику.
        Хоть это и неправда, но объясняться не собираюсь. Сначала с Алексом поговорю. Не понимаю, зачем он устраивает ролевые игры, если знает, что я расписана с Игорем? Да и всерьез жениться не собирается…
        Отдышавшись и немного придя в себя, я демонстративно разворачиваюсь, чтобы уйти.
        - Вернулась жизнь ему ломать? - стреляет в спину.
        Останавливаюсь в дверях и оглядываюсь на Анжелику Артемовну. Сжимаюсь под ее ненавидящим взором. Последняя надежда стремительно тает. Все-таки узнала меня…
        Алекса и Антона Игнатьевича рядом нет, так что ее притворство больше не имеет смысла. Ангельская личина слетает, обнажая черную душонку.
        - Что именно тебе было не ясно пять лет назад? - грубо припечатывает меня вопросом.
        ГЛАВА 23
        Узнала! С первой секунды нашей встречи. Она поняла, кто я, хоть видела меня давно и всего пару раз.
        «Узнала», - стучит в висках.
        Срываюсь в пропасть и улетаю в прошлое. Сейчас я вновь беременная девочка на крыльце богатого дома. Готовлюсь выслушать смертный приговор своим пока неродившимся детям. И себе…
        Встряхиваю головой, отгоняя от себя слишком яркий и болезненный образ. После пережитых потрясений я изменилась. Та Дана умерла. Нет ее больше.
        - Мы с Алексом сами разберемся между собой. И в том, что было пять лет назад, - нарочито спокойно проговариваю я, избегая зрительного контакта. - Оставьте нас в покое.
        Покидаю уборную, направляюсь в сторону зала. Найду Алекса и попрошу его увезти меня отсюда. Сейчас!
        Анжелика Артемовна догоняет меня в холле и вдруг больно хватает за локоть. Тянет к ближайшей колонне. Я теряюсь от такого отношения.
        - Это ты оставь моего сына в покое! - фыркает она. - Я столько лет жизнь Алекса по кирпичикам выстраивала, о будущем его заботилась, пока он деньги прожигал и баб вроде тебя таскал. Пыталась возвысить его в глазах Антона, чтобы тот принял его и сделал полноправным наследником, - внезапно осекается, словно лишнее сказала, и продолжает еще строже: - Наконец-то все наладилось! - рявкает в сердцах, а я на секунду зажмуриваюсь. - Алекс стал совладельцем компании, погрузился в дела. Женился бы на Кейт в ближайшее время. Но тут появляешься ты - и опять все летит к чертям.
        - Кажется, вы пропустили момент, когда ваш сын вырос, - вспыхиваю при упоминании «английской невесты». - Алекс сам решит, чем заниматься и на ком жениться…
        - Почувствовала запах больших денег? Поэтому вернулась к нему? - незаслуженно обвиняет меня. - Ты не войдешь в нашу семью, - шипит как кобра. - Антон раздавит тебя, когда я расскажу ему, кто ты! Я была в ярости, узнав, что сын связался с нищенкой без образования. А потом еще и оказалось, что ты продажная девка из клуба! - прыскает ядом.
        Взорвавшись, вырываю локоть из костлявых пальцев и отталкиваю Анжелику Артемовну от себя. Не сильно, но ощутимо. Так, что она отшатывается, становясь при этом злее.
        - Я не позволю так со мной разговаривать! - срываюсь на крик. - Вы не имеете права…
        - Хватит строить из себя оскорбленную леди, - уничижительно смотрит. - Я в курсе, что ты из себя представляешь. Макс видел тебя в клубе пять лет назад. И все рассказал мне, - ухмыляется зло. - Позже я убедила его заснять и показать твои «подвиги» Алексу. Чтобы глаза сыну раскрыть. Не думала, что он настолько глуп, чтобы простить тебя…
        - Что? - недоуменно хлопаю ресницами. - Я вообще не знаю никакого Макса!
        - Алекс тебя даже лучшему другу не представил? Не удивлена. Макс из высшего круга, не оценил бы такую «невесту», - скрипит с нескрываемым пренебрежением. - С нами ведь тоже Алекс не спешил тебя знакомить. Ни тогда, ни сейчас, - умолкает на мгновение. - Видимо, стыдится.
        Убеждаю себя, что не должна реагировать на ее выпады. Но обида, что затаилась в глубине моей души, сейчас усиленно ковыряет ножичком изнутри в поисках выхода.
        Анжелика Артемовна права. Тогда Алекс будто прятал меня от всего мира. Думала, защищал. Но нет. Стыдился.
        А сейчас… Мы с близнецами - его ошибка. Грязная тайна, с которой он не знает, что делать. Мечется между чувством ответственности и собственными интересами.
        - Не женится он на тебе, не мечтай, - довольно усмехается, будто только что поняла какую-то истину. - Поиграет и бросит. Как всех. Но время из-за тебя терять не хочется!
        - Прекратите, - пресекаю сурово. - Это я теряю время, разговаривая с вами. Вы ни капли не изменились за эти годы. Ничего так и не осознали.
        - А ты изменилась. Наглее стала, - упирает руки в бока. - Или играть в наивную овечку устала? Поняла, что не сработает? Еще неизвестно, от кого ты залетела, пока Алекс в Англии стажировался, - продолжает втаптывать в грязь.
        Заставляет меня потерять дар речи. Пять лет назад она делала вид, что не знает, на какие цели Алекс передал мне деньги. Однако солгала. Судя по всему, Алекс рассказал ей о моей беременности. И они вместе решили, как устранить «проблему».
        Я с таким трудом училась гасить в себе боль от предательства. Но она вернулась за секунду - и становится сильнее. Достигает пика и вдруг обращает меня в камень.
        - Современная наука шагнула далеко вперед, - тяну я, расправляя плечи и приподнимая подбородок. - Тест ДНК на отцовство можно сделать в течение нескольких дней. И ваш вопрос будет снят, - умудряюсь изобразить улыбку.
        Осознаю, что мои слова возымели должный эффект. Анжелика Артемовна судорожно хватает ртом воздух и прижимает руки к груди.
        - Ты. Все-таки. Родила? - заикаясь, выговаривает она. - И теперь Алекса ребенком привязать хочешь? Шантажируешь? Значит, ты изначально все продумала, - тычет обвиняюще. - Поэтому не взяла деньги на аборт?
        Обреченно прикрываю глаза. Эта женщина неисправима, всех судит по себе. Наша ссора бессмысленна. Зря сотрясаем воздух.
        Мне нужно к Алексу, в конце концов!
        Не проронив больше ни слова, резко разворачиваюсь на каблуках, огибаю колонну, покидая "убежище", и… Впечатываюсь в литой мускулистый торс. От неожиданности чуть не теряю равновесие, но от падения меня спасают родные объятия.
        - О чем речь? - громыхает над головой, эхом разносится по пустому холлу.
        Алекс... Видимо, меня искал после разговора с отцом. Что ж, удачно нашел. Может, это и к лучшему. Нельзя вечно скрываться от своего прошлого.
        - Оперу обсуждаем, - выдавливает из себя Анжелика Артемовна.
        Отстраняюсь от Алекса и слежу, как она пытается натянуть на себя образ идеальной матери, но он трещит по швам, словно старое платье на располневшей фигуре. Рвется.
        И даже Врагов чует неладное.
        - Дана? - с прищуром смотрит на меня.
        Злюсь на него. За его слабость пять лет назад. За то, что на поводу у матери пошел. Отказался от меня и детей.
        - Да так, Алекс, ничего особенного, - ухмыляюсь я, хотя внутри все клокочет. - Молодость вспоминаем, - обращаю внимание на мою взволнованную недо-свекровь. - Как раз остановились на том моменте, когда твоя мама мне конверт передала. От тебя, - наблюдаю, как искажается лицо Анжелики Артемовны. - С деньгами. На аборт, - поворачиваю голову к Алексу. - Через пару дней после того, как я написала тебе о беременности, Алекс. Вспомним вместе? - подытоживаю с вызовом.
        Едва сдерживаю слезы обиды. Готовлюсь высказать все, что думаю о предателе, но заставляю себя притормозить. Потому что с Алексом что-то не так.
        Наблюдаю, как он меняется в лице. Непонимающе смотрит на меня, переводит взгляд на опешившую мать - и возвращается опять ко мне.
        - Что? - произносит хрипло, с каким-то надрывом.
        - Она лжет, Алекс! - обороняется Анжелика Артемовна.
        И наступает мой черед удивляться. Чем дольше изучаю реакцию Алекса, тем правильнее складываются детали прошлого. Получившийся пазл переворачивает мое представление о том, что произошло пять лет назад.
        - Ты правда не знал? - шепчу одними губами.
        - Я не получал никаких сообщений от тебя, Дана, - слышу боль в его тоне. - Ты сама оборвала связь. Иначе мы бы все выяснили и, возможно… - не договаривает.
        Прижимаю ладони к пылающим щекам и лихорадочно мотаю головой.
        - Зачем ты врешь, Алекс? - предъявляю ему, но уверенность в собственной правоте надламывается. - Ты отвечал мне! Мы переписывались. Просил не звонить, потому что занят, и… - всхлипываю. - Вызвал в дом своих родителей. Чтобы обсудить мою беременность.
        Отрицательно качает головой. Мрачнеет, погружаясь в размышления.
        Как? Как такое возможно? Мы с Алексом будто в параллельных реальностях жили!
        Пользуясь тем, что мы отвлеклись друг на друга, Анжелика Артемовна спешит ретироваться. Промямлив что-то бессвязное, цокает каблуками по мраморному полу.
        - Ма-ам, - угрожающе тянет Врагов ей вслед.
        - Спокойно, Алекс, - провожу ладонью по его предплечью.
        После всего, что сделала подлая женщина, я должна бы, наоборот, подлить масла в огонь, но… Я так и не научилась быть жестокой.
        - Ты знала, что Дана беременна? - цедит Врагов, когда его мать останавливается.
        - Сынок, впервые слышу. Мы с Даночкой неправильно друг друга поняли, - предупреждающе зыркает на меня, но я не собираюсь поддерживать ее ложь.
        - Ааа, какого хрена происходит! - расстроенно выдыхает Алекс, массируя пальцами виски. - Так, - чеканит строго, отчего я вздрагиваю. - Ты! - обращается к матери. - Останься. У меня есть пара вопросов, - звучит безапелляционно, и Анжелика Артемовна послушно кивает. - А ты…
        Устремляет на меня взгляд и заметно смягчается. Дышит тяжело, берет мои руки в свои, судорожно сжимает. Смотрит взволнованно и виновато.
        - Подожди меня в машине, - Алекс вкладывает мне в ладонь ключи с брелоком. - Пожалуйста, - чуть слышно, с мольбой. - Доверься мне сейчас и не наделай глупостей, - наклоняется к моему уху. - В конце концов, без меня няня тебе мальчиков не отдаст, - шепчет так, что слышу только я.
        «Только нам двоим, когда вернемся вместе», - вспоминаю слова Алекса. Хотел детей от двойника уберечь, а теперь это сыграло ему на руку. Няня не различает нас с сестрой, так что ориентироваться будет на Врагова.
        - Алекс! - возмущенно фыркаю, но вместо ответа получаю легкий поцелуй в щеку.
        Поглядываю на черную от злости Анжелику Артемовну, и по моей спине проносится полчище мурашек.
        - Может, уедем сейчас? - прошу тихо.
        - Я должен поговорить с матерью, - стоит на своем. - Я быстро, птичка. Иди. Хватит с тебя, - подбирает слово, - всего этого безобразия!
        Устало повожу плечами, нехотя покоряюсь. Как только Алекс отпускает мои руки и делает шаг назад, я остро ощущаю одиночество. Усиливает неприятное чувство грозная Анжелика Артемовна, которая стоит поодаль и все это время следит за нами.
        Мне не нравится ни царящая здесь атмосфера, ни сама ситуация. Вторя моим мыслям, из зала доносится громкая музыка. Солистка оперы берет высокую ноту. Пока на сцене продолжается действие, между нами разворачивается собственная трагедия.
        Заставляю свое тело покинуть холл, а потом и театр, но непокорное сердце оставляю с Алексом.
        Выйдя на улицу, кутаюсь в плащ, желая спрятаться от порывистого ветра. Свежий воздух бодрит. Однако легче не становится. Наоборот, в солнечном сплетении полыхает пожар от нехорошего предчувствия.
        Тем не менее следую просьбе Алекса. Направляюсь к парковке, ищу взглядом его машину, снимаю с сигнализации. Устраиваюсь в салоне, но продолжаю дрожать. От переживаний или от холода - точно не знаю.
        Вставляю ключ и завожу двигатель, чтобы включить обогрев. Откидываюсь на спинку кресла. Меня окутывает приятным теплом, а веки сами слипаются.
        Слабый стук в окно выдергивает меня из дремы. Потираю ладонями щеки, глубоко дышу, чтобы избавиться от полусонного состояния, и приоткрываю дверь.
        - Привет, сеструль, - доносится сверху. - Я уже и не надеялась, что смогу тебя одну застать.
        ГЛАВА 24
        РАНЕЕ. АЛЕКС
        Провожаю взглядом стремительно удаляющуюся Дану. Сбежала от нас как раз после того, как Катя появилась. Ревнует птичка. Значит, не выбросила меня из сердца. И есть шанс вернуть мою женщину. В том случае, если чувства окажутся сильнее обиды.
        Знаю, что зря отпустил ее «носик припудрить». Отговорка же. Но разве с ней поспоришь. Чем больше давишь, тем сильнее противодействие.
        Надеюсь, птичка не успеет ничего вытворить. Иначе щелкну ее по «носику припудренному».
        Дожидаюсь, пока Дана повернет за угол и скроется из виду. И только потом нехотя поворачиваюсь к родне. Почему-то взгляд цепляется за Катю. Она странная сегодня. Мнется на месте, глаза в пол устремляет, нервно потирает ладошки. Словно переживает о чем-то. Хотя мало ли какие у нее заботы. Работа, личная жизнь. Или по Англии соскучилась. Мы давно с Катей нормально не разговаривали. И виделись только в день ее прилета.
        - Пора в зал, опера скоро продолжится, - тихо лепечет Кейт, реагируя на звонок.
        Сама же на меня смотрит. Могу поспорить, что на ее кукольном личике проскальзывает тень вины и грусти.
        - Иди, милая, - по-доброму обращается к Кате отец. - Нам с Алексом поговорить нужно.
        Девчонка слушается. Следом за ней исчезает и мама, кидая меня на «разбор полетов».
        Папа складывает руки в карманы брюк и некоторое время изучает меня, прищурившись. Хмыкает задумчиво.
        - Говори уже прямо, - закатываю глаза.
        - Ты уверен? - кивает за мою спину. В направлении, куда Дана ушла.
        - Да, - отзываюсь незамедлительно, понимая, к чему он клонит. - Я женюсь на этой женщине. Чуть позже…
        «Даже если ради этого придется прикончить Игоря и спрятать тело», - добавляю про себя.
        - И кто она? - чеканит, будто я на допросе.
        - Знаю, к чему ведешь. Нет, она не из «семьи Рокфеллеров». И в плане выгоды вам с мамой абсолютно не подходит, - выдаю с сарказмом. - Но какая мне разница, кто она, если я ее люблю?
        На секунду сам погружаюсь в шок от собственного признания. Непривычно.
        - Брось, Алекс, не смеши, - ехидно хохочет отец. - Знаю я, какой ты любвеобильный. Все эти годы каждый день новая пассия. Девушки-недельки.
        - Так с отца пример брал, - парирую я. - Теперь у окружающих точно сомнений не возникнет в нашем родстве, - добавляю еле слышно.
        - Не хами, - пыхтит недовольно. - Я о тебе беспокоюсь.
        - О нет, спасибо, - поднимаю руки вверх. - Это чревато последствиями. Ты родной дочери «успешный брак» устроить не смог. Развелась в итоге со скандалом. И с обычным парнем сошлась, - напоминаю ему. - С горя за меня теперь взяться решил?
        - Алекс, не начинай. Я всегда к тебе относился хорошо, несмотря на то, какой ты оболтус, - качает головой. - Послушай, ты должен с ответственностью выбирать, кого тащишь в нашу семью. И познакомить нас не мешало бы прежде, чем принимать решение.
        - Что? - смеюсь издевательски. - Вы в оперу явились, чтобы выяснить, для кого второй билет? - кивает. - Я так и подумал, - ухмыляюсь. - Честно? Если бы вы не встретились сегодня, то… Познакомились бы только на свадьбе. И то не факт.
        - В кого ты такой упертый! - рявкает он в сердцах.
        - Да уж явно не в тебя, - прищуриваюсь.
        - Хватит, Алекс! - выдыхает устало. - И все-таки сто раз подумай прежде, чем совершить ошибку.
        - Поздно, - отмахиваюсь. - У нас с Даной есть дети. Мальчики-близнецы четырех лет.
        Глаза отца становятся похожими на два блюдца.
        Шах и мат! Надеюсь, он теперь отстанет от меня…
        - Тест ДНК сделал? - спрашивает цинично.
        - Не смей, пап, я в ней уверен, - рычу, слетая с катушек.
        Он тяжело вздыхает и стискивает челюсти, играя желваками на скулах. Молча гипнотизирует меня взглядом, а потом разворачивается и уходит, так и не произнеся больше ни слова.
        Поговорили…
        Впрочем, мне все равно плевать на мнение главы нашего семейства. Когда-то я старался стать таким, каким он хотел меня видеть. Идеальным сыном. Но быстро забил. Бесполезно.
        Теперь же мне необходимо строить свою семью. Кстати, где она бродит?
        Черт, все через одно место у меня. Организовал вечер романтический, называется!
        Шагаю в направлении уборной. Под дверью поджидать буду, если придется. Или внутрь ворвусь. Я сейчас в таком состоянии, что чихать готов на правила приличия.
        Схвачу Дану - и домой! Поговорим, наконец-то, пока мальчики у няни. Пора все решить. И, черт возьми, признаться птичке, как я облажался с ее близняшкой пять лет назад.
        У нас столько внешних врагов, что не хватало еще друг с другом воевать. Объединяться надо!
        Почти дохожу до уборной, но слуха вдруг касаются знакомые женские голоса. Слов не различить - далековато. Да и акустика в холле своеобразная. Иду на звук, словно заколдованный.
        Приближаюсь к колоннам - и на меня вылетает моя птичка. Едва успеваю поймать ее, бережно удерживая в руках. Смотрю поверх белокурой головки, замечаю чуть ли не забившуюся в угол маму. Она словно со стеной слиться желает. Не нравится мне все это.
        - О чем речь? - хмуро интересуюсь.
        Мама теряется, ляпает какую-то ерунду. Так что мне остается надеяться лишь на честный ответ Даны.
        - Молодость вспоминаем, - с непривычным ехидством выдает птичка. - Как раз остановились на том моменте, когда твоя мама мне конверт передала. От тебя. С деньгами. На аборт, - с вызовом вскидывает подбородок. - Через пару дней после того, как я написала тебе о беременности, Алекс. Вспомним вместе?
        Мозг принимает информацию, записывает в память, чтобы потом воспроизводить снова и снова. И отвергать. Ведь все, что говорит Дана, - не обо мне! Какая-то извращенная подстава! Ощущение, будто и у меня потерянный брат-близнец объявился.
        Но реальность гораздо паскуднее.
        - Она лжет, Алекс! - испуганно вскрикивает мама.
        Однако из них двоих лжет не Дана. Уверен в этом.
        Птичка воспринимает меня как врага. Подонка, который бросил ее беременной, на аборт отправил. И вид у нее такой, будто вот-вот нападет и растерзает меня. А потом порыдает над моей могилой.
        От одного ее пронзительного взгляда больно.
        Мля, лучше бы лгала.
        - Мы с тобой переписывались. Ты просил не звонить, потому что занят, и… - всхлипывает Дана. - Вызвал в дом своих родителей. Чтобы обсудить мою беременность.
        Какого хрена происходит?
        Кажется, произношу это вслух. Потому что вздрагивают обе.
        На мать смотрю, но она зрительного контакта избегает. И заметно нервничает.
        Внутри все рвется. На лохмотья. На смену боли приходит опустошенность.
        Мама ведь не могла так с нами поступить? Слишком подло и жестоко разводить нас вот так. Но в череду случайностей тоже верится слабо…
        Так, будем решать проблемы по их приоритету. И главная ценность сейчас для меня Дана. Но в то же время, сложность.
        Аккуратно подбираю слова, чтобы быть убедительным. Уговариваю птичку подождать меня в машине. Мне нужно убрать мою девочку из очага скандала. Не заслуживает она упреков матери. За меня и мою идиотскую семейку отдуваться не должна.
        Кажется, Дана слушается. Да и бежать ей некуда. У меня в «заложниках» наши дети. Так уж вышло. Соседка-бабуля без меня мальчиков никому не отдаст.
        Сжимаю ладони Даны, на мгновение тону в чарующей лазури грустных глаз. Черт, хочется забрать птичку и прямо сейчас домой увезти. Спрятаться вместе с ней и детьми от всего мира. Своей семьей жить, наплевав на других.
        Но прежде я должен добиться правды от матери. Что за хрень она провернула за моей спиной пять лет назад?
        С трудом отпускаю Дану - и после ее ухода напряженно зыркаю на родительницу.
        - Даже не пытайся лгать мне, - рычу на нее.
        - Ты что, сынок? - моргает растерянно. - Что с тобой сделала эта девица! На мать нападаешь!
        Игнорирую ее укор. Я слишком хорошо знаю своих родителей, чтобы верить им безоговорочно. Поэтому и птичку оберегал от них. Но все-таки не смог…
        - Ты знала о беременности Даны? - повторяю вопрос.
        - Богдана по клубам шастала с кем попало! Каким местом ты думал вообще, когда замуж ее звал?! - переходит в нападение. - Не от тебя этот ребенок, Алекс! - вскрикивает в свое оправдание, но таким образом раскрывает сама себя.
        На секунду представляю, как могло все сложиться, если бы пять лет назад в наши с Даной отношения не вмешались. Свадьба, счастливая беременная птичка, роды, первые шаги малышей, слово «папа», которое для Саши и Ильи сейчас ровным счетом ничего не значит.
        Я должен был быть рядом, но пропустил все, позволил Дане страдать, потерял своих детей, ведь для них я посторонний мужик. Превратился в циничного урода, чем только сильнее оттолкнул мою птичку при встрече. И теперь я понятия не имею, как залечить ее раны.
        Чувствую себя обворованным и разбитым.
        Никогда не думал, что меня сломает собственная мать. Уничтожит мою жизнь, растопчет надежды и мечты.
        Пустота внутри заполняется льдом.
        - Дети, мам. Близнецы. Твои внуки, - чеканю обвиняюще. - Значит, Макс по твоей указке мне звонил? Из клуба?
        - Разве это важно? Макс правду тебе показал, ничего не фальсифицировал! Дана твоя - та еще…
        - Тихо! - поднимаю палец вверх. - Это не она была, а ее близняшка, - хочу оправдать птичку, но напрасно: маме плевать.
        - Какая «прекрасная» у нее семья и «чистая» генетика! - ядовито цедит.
        - У меня не лучше, - вздыхаю разочарованно. - Что по поводу денег на аборт? Тоже правда?
        Мама прячет взгляд. Красноречивее любых слов.
        Хочется разбежаться и впечататься башкой в стену. Взвыть от одной только мысли о том, что Дана могла принять деньги тогда и поступить так, как велела мать. Я-то ее бросил… И сейчас не было бы Саши и Ильи. А я бы даже не узнал ни о чем.
        Дана… Она бы сломалась после этого. Окончательно. Возненавидела бы и меня, и себя.
        До настоящего момента я думал, что я в полной заднице. Но нет. Могло было быть и хуже. Если бы Дана не оказалась такой сильной…
        - Пять лет назад я действовала в твоих интересах! - заявляет мама уверенно.
        Серьезно? Женщину мою выгнать и детей убить - было во благо, оказывается?
        - Нет, - судорожно сглатываю. - Пять лет назад ты… - подхожу ближе, - сына лишилась.
        Многозначительно смотрю ей в глаза, ловлю вспышку страха и горечи. И отступаю назад.
        - Алекс, - звучит с мольбой.
        Поздно.
        - Мы вас обыскались. Что случилось? - доносится будто из другого мира, огражденного от меня толщей воды.
        Словно на автопилоте, прохожу мимо отца и Кейт. Некогда близкие люди кажутся мне чужими. Интересно, папа в курсе многоходовок матери? Бросаю на него взгляд исподлобья.
        Не хочу знать. Не сегодня.
        Довольно.
        Мне нужна моя птичка. Она единственная меня не предавала. Наоборот, сохранила наших детей. И верна мне осталась.
        Ноги сами несут меня к парковке.
        Машина открыта. Занимаю водительское кресло и поворачиваюсь, ожидая увидеть рядом Дану.
        Сердце совершает кульбит, ухает вниз и становится глыбой льда, замораживая все изнутри.
        На пассажирском месте никого. Ключ в зажигании. Обогрев работает.
        Дана была здесь. Но теперь… Ее нет.
        С трудом держу себя в руках. Покидаю машину, осматриваюсь. Размышляю, куда могла отойти моя птичка. Однако гребаная логика дрыхнет без задних ног.
        Подрагивающей рукой достаю смартфон из кармана брюк. Машинально нахожу номер Даны в списке контактов. Набираю.
        - Але, - басовитый мужской голос на миг парализует. Потому что точно знаю, кому он принадлежит.
        Обрываю звонок и залетаю в салон. Бью ногой в педаль газа, вжимая ее в пол. С громким ревом автомобиль срывается с места.
        Авдеев, мать его! Прикончу. И тело спрячу.
        ГЛАВА 25
        БОГДАНА
        - Сеструль?! - ору на всю парковку и сама пугаюсь своего голоса.
        Вздрагивает и Мика, теряясь от такого «теплого» приема. Пятится назад, когда я выскакиваю из машины, захлопывая за собой дверь. Намеренно на сигнализацию не ставлю и ключи оставляю внутри. Я не собираюсь долго «любезничать» с сестрицей.
        Сложив руки на груди, буквально убиваю ее взглядом.
        Заодно рассматриваю: модно потертые джинсы, свитер оверсайз, спортивная куртка. Макияжа минимум, только губы подведены и реснички. Волосы убраны в высокий хвост. Сейчас нас легко различить.
        Значит, не подставлять меня приехала. Зачем тогда?
        - Что тебе нужно? - вскидываю подбородок.
        - Тихо-тихо, - Мика выставляет руки перед собой. - Какие вы все нервные, - произносит обобщенно.
        - А ты ожидала, что я брошусь тебе на шею? После всех гадостей, которые ты мне сделала? - предъявляю обвиняюще. - Как ты вообще нашла меня? Только не говори, что случайно.
        - Не совсем, - тянет загадочно. - Я всегда знала, что у меня есть сестра-близнец. Точнее, была… - делает мучительную паузу. - Однако до недавнего времени я была уверена, что ты мертва…
        - Какая чушь, Мика, - фыркаю недоверчиво. - На ходу себе «легенду» сочиняешь? Попробуй еще раз!
        - Я не лгу! Меня убедили в этом. С детства твердили! И только когда меня парниша твой, как его, - щелкает пальцами, - Врагов! Когда он меня твоим именем назвал, я заподозрила неладное. Понаблюдала за его квартирой. Видела, как ты с детьми к нему приехала. И у меня не осталось сомнений. Мы слишком похожи… - вздыхает. - Мальчики у тебя ведь тоже близнецы? - выдает некое подобие улыбки.
        - К детям моим не приближайся! Даже не говори о них! Загрызу, - рявкаю зло.
        - Да-ан, пожалуйста, - лепечет тихо.
        - За что ты так со мной? - не выдерживаю, отпуская эмоции. - Подставила с поляком, потом на Алекса вешалась. Какого черта! - вспыхиваю.
        Честно говоря, не знаю, за что Мику больше ненавижу: за то, что из-за нее меня задержала полиция, или за то, что моего мужчину тронуть посмела. Сестра родная! И так подло поступила.
        Меня разрывает от злости и обиды! Сама себя не узнаю в этот момент.
        - Я здесь для того, чтобы объяснить все. И предупредить… - близняшка осекается, нервно заламывая пальцы.
        - Попробуй, я тебя внимательно слушаю! - тороплю ее.
        Наши цели совпадают. Я ведь тоже искала встречи с ней. Поговорить хотела. В глаза посмотреть…
        - На тот момент я не знала, что подставляю тебя. Мне давали задания - и я их выполняла, - пожимает плечами. - Удивлялась еще, когда мне дресс-код диктовали. И заставили волосы перекрасить, - протягивает руку и касается моих платиновых локонов. - Я думала, ему нужно конкурентов в бизнесе устранить.
        - Кому «ему»? - судорожно сглатываю, чувствуя, как внутри все сжимается в комок.
        Мика медлит. Словно боится произносить имя вслух. Губы сжимает.
        Психанув, я разворачиваюсь, чтобы вернуться в машину. Но слабая хватка на локте останавливает меня.
        Оглядываюсь и смотрю на «сеструлю» с прищуром.
        - Крестовскому, - читаю по губам.
        Застываю, пропуская сквозь себя ее страх. И верю.
        - Как он вышел на тебя? Когда?
        - Полгода назад. Сама виновата - подставилась, - прячет взгляд.
        Полгода… Ровно столько же времени Игорь мучает меня вопросом о суррогатном материнстве. Совпадение, конечно. Но от озвученного срока меня передергивает.
        - Тобой только Крестовский руководит? Больше никто? - вопрос сам слетает с моих уст.
        - Со мной общается только он, да. Но мне и его хватает с головой. Сеструль, это страшный человек, - говорит Мика о Крестовском. - И очень властный. Если он говорит прыгать, у него спрашивают, как высоко. Понимаешь? - шепчет поспешно, слова проглатывая. - А ты ему дорогу перешла, видимо.
        - Или Игорь перешел, - закусываю губу.
        Крестовский затеял все, чтобы отобрать у Авдеева часть бизнеса? Таким ведь было его условие? Ему акции - мне оправдание.
        Все логично. И, наверное, следует рассказать Игорю о том, что поведала Мика, но… Что-то меня останавливает.
        Авдеев мне не друг. Никогда им не был. Всего лишь человек, который использовал меня в своих целях.
        Правильнее будет с Алексом обсудить. И решить, как быть дальше.
        - Я расскажу все, что знаю, - убеждает меня Мика. - Но не здесь. Не посреди улицы, - осматривается с опасением.
        - Хорошо, - киваю растерянно. - Только Алекса дождемся, - спохватываюсь, мельком глядя на театр. - Он скоро. Вместе побеседуем.
        - Нет уж! - отскакивает от меня, как от прокаженной. - Я не самоубийца! Я и так мужиков ненавижу, - выплевывает с горечью. - А с Враговым у нас знакомство… кхм… не заладилось, - отводит глаза.
        Я тем временем закипаю. Не заладилось? Выглядело наоборот…
        - Алексу я доверяю, а тебе нет, - отрезаю я.
        - Ясно, - выдыхает огорченно. - Значит, найду тебя в другой раз. Когда ты будешь готова к беседе тет-а-тет. Будь осторожна, - предупреждает серьезно.
        Не спешит оставлять меня. Мнется на месте. Подумав, подносит руки к своей шее, касаясь пальцами двух золотых цепочек. Дергает и достает из-под свитера подвески. Изучает их поочередно, выбирает одну и, сняв с себя, протягивает мне.
        Вкладывает в мою ладонь теплый металл и накрывает своей. Импульсивно сжимаю руку, чувствуя, как под пальцами перекатываются звенья цепочки.
        - Это принадлежит тебе, Дана, - на выдохе.
        Не дожидаясь моей реакции, Мика резко разворачивается и шагает прочь, к стоянке такси.
        Пару секунд смотрю ей вслед, но потом все же перевожу внимание на странный «подарок». Взволнованно раскрываю ладонь, боясь даже дышать при этом.
        Золото поблескивает в свете фонарей. Провожу пальцем по украшению.
        Католическая ладанка.
        Переворачиваю и замечаю на обратной стороне гравировку. «Богдана», - выведено вычурным курсивом. Значит, на втором кулоне имя «Доминика»?
        Парные ладанки?
        Но… откуда они? Ответ сам проникает в мозг. Единственно возможный. Заполняет горячей лавой сердце, гонит жар по венам.
        - Стой! - кричу Мике вслед и срываюсь с места, чтобы догнать сестру.
        Минут через пять мы с Микой сидим в ресторане через дорогу. Я намеренно выбрала для разговора многолюдное место, потому что все еще не доверяю сестре. Пошла ей навстречу лишь в том, что мы заказали отдельную вип кабинку. Все-таки она права: нашу беседу лучше провести без посторонних ушей.
        Быстро делаю заказ, наугад тыкнув в меню, и нетерпеливо жду, когда уйдет официант.
        - Что ты знаешь о нашей семье? - выпаливаю, едва мы с Микой остаемся одни. - Почему родители нас бросили? Или только меня? - больно от своих же слов.
        - Что? - хлопает ресницами она. - Нет! Ты неправильно поняла, - отмахивается. - Родители не бросали нас. Они… - тяжело вздыхает, - погибли. В автокатастрофе. Когда нам с тобой было чуть больше года.
        - Как? - постанываю я. - А наша родня?
        - Родители из Польши. Мама - врач, отец - композитор. Были… - поправляет себя. - Когда мама была беременна, они все бросили и рванули в Россию. Так что если и есть родственники у нас, то за границей. Однако не нужны мы им. После аварии никто за нами не приехал, - сжимает губы, на миг умолкая. - И мы отправились в детдом.
        - Откуда ты знаешь все это? - ахаю удивленно.
        - От своей приемной семьи. Точнее, от бабули. Они единственным нормальным человеком там была, - скрипит зубами.
        - Подожди, не понимаю! Почему тебя отдали в семью, а меня оставили. Близнецов же нельзя разлучать!
        - Ммм, об этом бабуля тоже рассказывала, - прячет взгляд, собираясь сказать мне нечто плохое. - Нам с тобой три года было, когда нас забрали в детский дом семейного типа. Знаешь, это семья, в которой супруги воспитывают сирот, не усыновляя. Всего могут взять не более десяти детей. И растить их в условиях полноценной семьи до совершеннолетия. За каждого ребенка получают пособие. Больше детей - больше денег. Ну, ты поняла, - многозначительно наклоняет голову набок. - В идеале, воспитанники должны расти в атмосфере семейного тепла, любви, заботы, - закатывает глаза.
        - Но?..
        - Но нам с тобой с «временными родителями» не повезло. Их интересовала лишь финансовая сторона вопроса… В общем, сначала взяли нас обеих. Спустя пару недель ты заболела сильно. Как раз шла бумажная волокита, и родители-воспитатели под шумок тебя обратно в детдом сбагрили. Чтоб никого не заразила. Да и ответственность боялись нести за тебя. В детдоме «добрые доктора» сказали им, что с этой болезнью и в таком запущенном состоянии ты долго не протянешь.
        - Да, я правда переболела в детстве, - с ужасом понимаю, что Мика правду говорит.
        - Через пару месяцев приемные родители увезли меня с другими воспитанниками в глубинку, далеко от столицы, а о тебе даже не интересовались. Были уверены, что умерла, - поводит плечами. - Да и плевать им было…
        - Странно, в детдоме мне никто даже не сказал, что у меня близняшка есть…
        - Боялись, видимо, что вскроется их прокол. Нас разлучили, ты выжила. Что-то пошло не так, - хмыкает она. - И в семью не вернуть. К тому времени там уже набрался «лимит».
        - Даже за деньги я никому не нужна, - всхлипываю, не выдержав. - Мне тяжело в детдоме было. Старшие издевались, воспитатели глаза на все закрывали, еще и меня ругали.
        - Сеструль, нас обеих потрепало, - цедит сквозь зубы. - Родители-воспитатели «держали» сирот только ради выплат. Использовали как прислугу. А когда я подросла, сводный брат стал домогаться. Единственный родной сын в семье, так что ему все с рук сходило. Только бабуля за меня и заступалась. Она и рассказала мне об умершей сестре-близняшке. Ладанки показала, - импульсивно касается шеи. - На нас они были, пока мы в приемную семью не попали. Родители-воспитатели сразу их сняли и себе забрали. Драгметалл все-таки, - усмехается с презрением. - Я выкрала кулоны, когда бежать решила. Вернула наше.
        - Мика, - протягиваю руку и накрываю ее ладонь, которую она тут же высвобождает.
        - Жалеть меня не надо, сеструль, - отрезает холодно. - Не люблю я телячьих нежностей, уж прости.
        - Как ты сбежала? И когда? - перевожу тему, чтобы сгладить углы.
        - Когда мне семнадцать исполнилось, бабуля умерла, - вспоминает с грустью. - И для меня начался настоящий ад. Сводный прохода не давал, приемные родители издевались, наказывали за каждый проступок. Короче, собралась я, прихватив немного денег в счет морального ущерба и наши кулоны, и укатила в столицу. Первое время скрывалась, чтобы органы опеки меня не нашли и обратно не вернули, а как восемнадцать исполнилось - я обрела свободу. Правда, зарплата к ней не прилагалась…
        - Да, знакомо. Я после детдома комнату в общаге получила и пособие мизерное, - жалуюсь единственному родному человеку. - Устроилась в клуб певицей. Там хоть платили хорошо.
        - Клуб? Кхм, - закашливается Мика. - Что ж, мы почти коллеги. Я тоже, можно сказать, в клубе работала. Неофициально, - медлит, губы кусает.
        - Мика? - хмурюсь я.
        - Что «Мика»? - вспыхивает. - Мне нужны были деньги. И я пошла туда, где их априори много. В элитный загородный клуб. Познакомилась с парнишей одним - администратором. Он мне помог внутрь попасть. И прикрывал. Хороший малый.
        - Ты спала с мужиками за деньги? - выпаливаю прежде, чем остановить себя успеваю.
        - Дурочка совсем? - обиженно дует губы. - Какого ты мнения о кровиночке своей! - ехидно прищуривается.
        - Я серьезно, Мика!
        - Не спала я за деньги, - бурчит в ответ. - Я вообще никогда ни с кем… - поражает откровением. - После урода сводного я ни одного мужика к себе не подпущу. Фу, - вздрагивает от отвращения. - Нет. Просто бизнес, ничего личного. Я опаивала и обчищала богатеньких извращенцев. Обычные лекарства в моих руках превращались в гремучий «коктейль». Наутро после него никто не мог ничего вспомнить, так что и в полицию не заявляли. Да и стыдно признавать, что баба облапошила.
        В этот момент иначе смотрю на сестру. Она как ежик. Колючая, но под иголками прячется нежное, ранимое создание. Достать его не так просто.
        За внешней маской безразличия и жестокости Мика скрывает свои психологические травмы. Понимаю, что не только ради денег она оказалась в клубе. Но и ради мести. Из-за одного подонка сводного Мика теперь ненавидит весь род мужской. И одновременно боится…
        - Меня никак поймать не могли, - не прекращает откровенничать она. - Пока я сама не облажалась однажды…
        - Что случилось? - подаюсь вперед.
        - Лет пять назад попался мне один тип богатенький. Я «обработала» его, как обычно, но… То ли я бокалы перепутала, то ли он меня раскусил и специально напоил моим же «коктейлем». В общем, в итоге «повело» меня, а не его. Я совсем свое тело не контролировала, даже позволила уроду себя облапать. Все бы закончилось плачевно, если бы не тот самый администратор. Он богача отвлек, а меня в такси запихнул. Правда, мужик потом на меня руководству клуба пожаловался. Скандал серьезный был. Меня разыскивали. Но в клубе видеонаблюдения не было - запрещено ввиду его «специфичности». А богач в темноте плохо приметы запомнил. Мне удалось исчезнуть. И на всякий случай я с парнишей-администратором связь оборвала…
        - Мика! - вскрикиваю я. - Я вспомнила, где это имя слышала! Кажется, меня твой администратор с тобой перепутал. Обрадовался так, говорил, что давно не видел. Предупрежал в клуб не заходить.
        - Стоп! - хлопает ладонью по столу. - А ты что там забыла?
        - Ну, я… - опускаю глаза. - Должна была девочку подменить в клубе напротив…
        - Напротив, напротив… - сестра барабанит пальчиком по столу. - А! Это там, где эти… - изгибает бровь, а я киваю. - И зачем ты им нужна была?
        - Пела я там! Точнее, приехала выступать, но оказалось, что директор меня продать решил выгодно.
        - Серьезно? Ничего не понимаю, - встряхивает высоким хвостом. - Кому там тебя продавать? Для чего?
        - Для «прикрытия». Я пять лет в фиктивном браке, - признаюсь я. - Так что нашелся «покупатель»…
        - Ммм, Врагов? - лепечет Мика недоверчиво.
        - Нет, ты что! - рявкаю на нее и добавляю тише. - Авдеев.
        - Что-то знакомое, - задумчиво тянет. - Слушай, а это удобно! Спать с мужем не надо. Живешь в богатстве. Черт, не в том клубе я тусила, - хохочет звонко.
        - Да, удобно, - фыркаю я. - До тех пор, пока тебя не вынуждают суррогатной матерью стать.
        - Хм, значит, близнецы твои... Они от Авдеева? - округляет глаза.
        - Нет-нет! - спешу ее разуверить. - Они от Алекса. Условие о суррогатном материнстве муж только полгода назад выдвинул.
        - Ну, сеструль, ты даешь, - Мика откидывается на спинку стула и заходится смехом. - Я себя всегда оторвой считала. А ты, смотрю, тоже покутила знатно. Сейчас-то ты с Алексом своим?
        - Я все еще замужем, - выпаливаю с горечью. - И у меня проблемы. Из-за тебя, - тычу в сестру пальцем.
        - Я же говорю, что не специально. Не знала я! - повышает голос. - Кстати, Врагов в курсе моего «приключения» в клубе пять лет назад. Он зачем-то спрашивал об этом. Безумно разозлился, когда я ему правду сказала. Пришлось электрошокером приложить парнишу, прости, сеструль.
        Мика говорит что-то еще, смотрит виновато, а я словно погружаюсь под воду. Не слышу ничего.
        Алекс был в Англии, когда с Микой произошло все это. Откуда он узнал? Кто-то видео прислал? И не решил ли он тогда, что это я, а не сестра, оказалась в объятиях чужого мужика?
        Прикрываю глаза. Вспоминаю, как резко Алекс оборвал связь. И осознаю: именно так он и подумал. Легко отказался от меня, поверив глазам, но не сердцу.
        - После элитного клуба я завязала с богачами и пошла работать, как простые смертные, - тарахтит дальше Мика. - В кафешках официанткой трудилась, комнату снимала. Денег мало, зато спокойнее. По крайней мере, так я думала, пока меня не приметил Крестовский.
        В этот момент я словно от сна пробуждаюсь. И вся обращаюсь в слух.
        - Богатый, надменный, весь из себя, - кривится она. - Он начал часто заходить в кафе, где я работала. Обхаживал меня. Ну, и я решила…
        - Обчистить и его? - догадываюсь я.
        - Угу, - кивает со вздохом. - Не удержалась. Деньги сами в руки плыли! Но Крестовский не поддался. Поймал меня на горячем, а потом угрожать начал. Оказалось, он на меня целое дело собрал. И пострадавших мужиков нашел, хоть столько лет прошло, и богача того, с которым скандал был, убедил написать на меня заявление, и даже моего парнишу-администратора к стенке припер.
        - И все ради того, чтобы ты меня изображала?
        - Видимо, да. Сначала Крестовский никаких поручений не давал. Просто держал меня на коротком поводке, словно выжидал удобного момента. Потом отправил обчистить поляка, «как я умею», - закатывает глаза. - Следующим стал Врагов. Но там иное задание было. На камеру в подъезде поиграть и подкинуть твоему парнише кое-что, а потом вызвать наркоконтроль. Если с первым я справилась, то со вторым… Не до этого уже было. Убегать пришлось от зверюги твоего. Получила я от Крестовского, конечно…
        - Зачем Крестовскому Алекса подставлять? - искренне недоумеваю. - Неужели из-за того, что контракт отказался подписывать? - спрашиваю сама себя.
        - Не знаю, - Мика устало потирает пальцами виски. - Самое страшное другое. Через пару дней меня ждет Крестовский. И я понятия не имею, какое задание получу на этот раз.
        Разговор прерывает внезапно вошедший официант. Ставит перед нами заказанные блюда и два коктейля. Словно по команде, вопросительно смотрим на парня.
        - Комплимент от мужчин из кабинки напротив, - растекается он в улыбке.
        Мельком смотрю в проем, обрамленный невесомыми, почти прозрачными тканями, встречаюсь с горящими взглядами незнакомцев. И отворачиваюсь.
        Наблюдаю, как Мика берет бокал, взбалтывает его содержимое и подносит к носу, делая вдох. Неосознанно тянусь к своему коктейлю. Но сестра буквально вырывает его из рук.
        - Ты чего? - ворчу я и вытираю салфетками расплескавшийся напиток.
        - Никогда ничего не пей из чужих рук, - назидательно чеканит.
        - Но ведь… он даже безалкогольный, - кошусь на коктейль.
        - Ты не можешь знать, что в нем намешано. Поверь профессионалу, - подмигивает и отставляет бокалы как можно дальше.
        - Как скажешь, - соглашаюсь послушно.
        - Так, пора сворачиваться. Пока животный интерес к нам не перерастет в мужское бешенство, - со знанием дела постановляет Мика. - Ну что, сеструль, мир? - быстрый взгляд исподлобья.
        - Мика, мне суд грозит из-за твоих проделок. И я никак не могу доказать свою невиновность! - говорю обреченно. - Анализ ДНК совпал даже. Если бы следствие узнало, что у меня есть близнец…
        - Мне никак нельзя в полицию, - чуть ли не хнычет она. - За мной такой шлейф тянется. Крестовский с легкостью меня раздавит, как мошку. Пойми. И защитить меня некому! У меня один выход - за границу свалить. Но Крестовский не выпустит…
        - Тогда о каком перемирии может идти речь? - осекаю ее жестко.
        Поднимаюсь из-за стола и поспешно покидаю вип-кабинку.
        - Да-ан, - летит мне в спину.
        Игнорирую.
        С одной стороны, я рада, что сестра оказалась не такой стервой, как думал Алекс. Но с другой… Все равно она эгоистично думает о себе. Кто знает, что еще Мика вытворит по указке Крестовского. И посмотрит ли на то, что мы родня?
        Не могу довериться ей. Пока нет.
        ГЛАВА 26
        БОГДАНА
        Быстрым шагом достигаю парковки и не нахожу машину Алекса. Уехал без меня? Не дождался? Или вообще наплевал?
        Открываю клатч, пытаюсь нащупать телефон, но вдруг вспоминаю, что оставила его у Игоря. А новый мы с Алексом сегодня так и не купили. Забыли в суматохе.
        Беру такси и еду в квартиру Врагова. Мне "везет": мы попадаем во все возможные пробки. Ползем, как улитка.
        Водитель будто специально выбрал самый загруженный маршрут.
        К элитной высотке добираюсь уставшая и "маринованная". Охотно покидаю душное такси и вздыхаю тяжело: так поздно уже!
        Надеюсь, Алекс давно ждет меня в квартире, ведь без него я даже к близнецам зайти не смогу.
        Идиотизм какой-то! Раздражает вся эта ситуация.
        Вскоре я и вовсе превращаюсь в фурию.
        Когда сталкиваюсь с…
        Кейт.
        ***
        АЛЕКС. РАНЕЕ
        Стараюсь не попасть в зону видеонаблюдения, чтобы Авдеев вышел лично. Иначе в его дом я не смогу ворваться.
        Зажимаю кнопку звонка. Минуты ожидания кажутся вечностью.
        - Вернулась? Так и знал, что никому не нужна со своими «бонусами», - звучит пренебрежительно и тонет в скрипе ворот.
        Ослепленный яростью мозг не сразу воспринимает информацию. В голове пульсирует: «Моя Дана» - и кулак сам летит в морду Авдеева. Раздается характерный хруст, а следом - серия отборных ругательств.
        Отталкиваю корчащегося от боли Игоря и влетаю в дом.
        - Дана! - ору в пустоту, и мой голос отражает от стен.
        Осматриваю гостиную, мчусь наверх. Открываю комнаты Даны и детей.
        Никого…
        - Врагов, ты охренел? - доносится с первого этажа.
        Возвращаюсь, молча подлетаю к Авдееву и хватаю его за грудки.
        - Где Дана? - ощутимо встряхиваю этот шкаф.
        Сопротивляться он не решается. Каменеет, выжидающе уставившись на меня.
        - Ты мою законную жену увез, а теперь еще и в дом залез! Я на тебя в полицию заявлю, - пытается угрожать, но в глазах четко виден страх.
        Да я и сам себя боюсь. Неадекват я сейчас.
        - Плевать я хотел… - осекаюсь. - Что?
        Жену увез, говорит?
        Боковым зрением замечаю телефон на тумбочке возле дивана. Тонкий, с изящной подвеской. Явно женский.
        Мозг остывает и начинает работать.
        *
        - Что с телефоном, птичка?
        - Ммм, у меня его нет. У Игоря вчера забыла.
        - Ясно. Хрен с ним, новый купим.
        *
        Твою же мать!
        Перевожу взгляд на помятую рожу Игоря. И все равно не жалею. Поделом ему.
        - В покое мою женщину оставь, ясно? - рычу на него.
        - Ты свихнулся? - выплевывает зло. - Официально она - моя жена, - проговаривает каждое слово. - И мы сами будем решать, что делать с нашими отношениями.
        - Я знаю, какие у тебя отношения. И явно не с Даной, - цежу грозно. - Держись от нее подальше, если не хочешь, чтобы твоя тайна стала достоянием общественности.
        Многозначительно смотрю на Авдеева и с удовлетворением слежу, как мрачнеет его лицо.
        - Рад, что ты меня понял, - ехидно добавляю.
        Отбрасываю от себя Игоря, заставляя его пошатнуться. Хватаю телефон Даны - и в пару шагов пересекаю гостиную.
        - Ты пожалеешь, - хрипит мне вслед.
        Остро хочется вернуться и добить урода, но беру себя в руки. Позже вендетту будем творить. И не так.
        Сейчас мне домой нужно. Я совершил грубую ошибку, приехав к Авдееву и потеряв здесь время. Остается один вариант: перехватить Дану в квартире. Она в любом случае за близнецами вернется. Там я и узнаю, что случилось.
        Стоит мне переступить порог дома Игоря и спуститься с крыльца, как срабатывает сигнализация. Ротвейлеры заходятся бешеным лаем, а решетки вольеров медленно поднимаются.
        Авдеев, мля! Подлое, трусливое создание. Действует исподтишка.
        Я ускоряю шаг.
        Бросаю быстрый взгляд на вольеры. Не продумал Игорь «охрану» - слишком далеко собаки от выхода. Так что я успеваю достичь ворот, не рискуя быть растерзанным «кусачими секьюрити».
        Захлопываю створку как раз перед мордой самого быстрого ротвейлера из своры Авдеева. Слышу грохот ударяющейся о железо морды и жалобный скулеж. Лай остальных собак становится злее и ближе.
        Но через секунду я уже скрываюсь в машине - и трогаюсь с места.
        В столь поздний час трасса не загружена, так что минут через двадцать я паркуюсь у дома.
        Поднимаюсь на нужный этаж, но первым делом заворачиваю к Ирине Павловне. Стучусь нервно.
        - Ты чего тарабанишь, Санек? - шепчет няня, выходя на площадку. - Спят твои сыночки. Еле уложила. Будить жалко.
        «Сыночки», - отзывается в груди. Щимит.
        - Ирина Павловна, можно? - киваю на прикрытую дверь.
        - Не доверяешь? - прищуривается, но отходит от проема, впуская меня.
        - Дана не заходила? - тихо спрашиваю, чтобы не разбудить близнецов, хотя внутри все вспыхивает, готовясь взорваться.
        - Нет, - пожимает плечами, пока я мучительно подыхаю. - Не было никого. Да и без тебя разбойников никому не отдала бы. Сам же велел.
        - Да, все правильно, - говорю отстраненно.
        Заглядываю в комнату, где спят дети. Саша развалился звездой на пол-кровати, а Илья свернулся комочком с краю и укутался в одеяло. Такие одинаковые внешне. Но при этом абсолютные противоположности внутри.
        Как Дана и Мика - приходит на ум ассоциация.
        Мгновенно напрягаюсь. А что если… Нет! Бред! Не могла птичка так быстро сестру найти. Даже Никита еще на Доминику не вышел.
        Поддаюсь уговорам Ирины Павловны и все-таки оставляю спящих близнецов у нее до утра. Тем более я так и не знаю, где Дана и что с ней. Напугаются мальчишки, что их мамы нет дома. Незачем их волновать.
        Перемещаюсь в свою квартиру, где сейчас холодно и одиноко. Но я не успокоюсь, пока Дану не верну.
        Падаю на диван в гостиной и сразу же набираю Никиту.
        - Ник, помощь нужна! Срочно! - выкрикиваю в трубку.
        - Что? Кто? Куда? - сонным голосом отвечает друг. - Что случилось, Алекс?
        - Человека найти надо. Богдана пропала.
        - Так, - окончательно просыпается Ник. - Где? Когда?
        - Несколько часов назад… - начинаю я, но друг не позволяет договорить.
        - Алекс, издеваешься? - осекает меня. - Может, она отлучилась куда-то. Или от тебя намеренно сбежала… Вы с ней ругались перед этим?
        - Нет, - выпаливаю, но тут же добавляю. - Не совсем.
        - Кхм?
        - Да, случился один инцидент между нами, но…
        Да хрен знает, поругались мы или нет. По факту, мы вообще еще и не мирились. Дана держит на меня обиду пятилетней давности и прощать не собирается. Вот и как Нику объяснить эту чертовщину, что между нами происходит?
        - Понятно, - бросает он. - Короче, через три дня, если Богдана не вернется, подашь заявление в полицию.
        - Какие на хрен три дня? - взрываюсь я. - Она мне сейчас нужна!
        И всегда. Чтобы рядом была, а не заставляла переживать за нее.
        - Таков порядок, - произносит Ник ровным тоном и отключается.
        Был бы рядом, точно бы врезал ему. И не посмотрел бы, что друг.
        Внезапный звонок в дверь действует на меня, как холодный душ.
        В два шага оказываюсь рядом и открываю. Ожидаю увидеть на пороге Дану. Как в тот вечер, когда она вернулась из полиции. Ко мне. За детьми. И осталась на ночь. Зря утром отпустил…
        Но надежда разбивается об кукольное личико Кейт.
        - Привет! Можно? - взмахивает ресничками подруга.
        Нельзя, черт возьми! Потому что птичка с меня три шкуры спустит. И так не простила. Ей только повод дай…
        Однако отступаю от двери и жестом приглашаю Кейт войти. Но дальше коридора пускать не спешу.
        - Я думал, ты с родителями уехала, - складываю руки в карманы.
        - Да, но потом... Я решила, что нам с тобой надо поговорить, - теребит пальцами лямку сумочки.
        - Кать, давай не сейчас, - подбираю слова, чтобы не обидеть. - У меня есть кое-какие проблемы. Мне не до бесед, так что…
        - Я беременна, - сообщает Катя с улыбкой.
        - Поздравляю, - слегка опешив, выдавливаю из себя.
        - От Картера. Он мне предложение сделал, - заливается краской. - Только пока никто не знает об этом.
        - Я рад за вас, правда. Катенька, ты будешь классной женой и матерью, - подмигиваю ей. - С тебя приглашения на свадьбу.
        - Угу, - нервно сглатывает. - Но поговорить я хотела не об этом.
        Медлит. Дышит тяжело, то и дело облизывает пересохшие губы.
        - Кать, может, в другой раз? - хочу скорее от нее избавиться. - Нет у меня времени на разговоры сейчас. Я действительно занят…
        В подтверждение своих слов подхожу к двери. Нагло открываю. Недвусмысленно намекаю, что Кейт пора.
        - Пять лет назад я влезла в твой телефон и удалила сообщения из месседжера, - выпаливает на одном дыхании и зажмуривается. - От Даны. Там было о ее беременности, - приоткрывает один глаз.
        Доли секунды анализирую услышанное.
        - Что-о? - звук моего голоса перекрывает грохот захлопнувшейся двери. - Какого хрена, Кать!
        Она испуганно пятится назад, выставляя перед собой руки.
        - Прости, Алекс, прости, - хнычет жалобно.
        Но я ничего не чувствую. Как отрубило.
        - Почему я потом не мог Дане дозвониться? И она молчала? - рычу на Кейт. - Говори все, раз уж начала, - хватаю ее за плечи.
        - Вместо контакта Даны я вбила свой. И не отвечала, - всхлипывает. - Твои логин и пароль скопировала. Со своего телефона параллельно в месседжер вошла, - тараторит, съедая слова. - Сообщения от тебя Дане я отправляла. С мамой твоей согласовывала, то писать. И удаляла сразу же, чтобы ты не заметил исходящие…
        Закипаю от гнева. Едва держусь, чтобы не размазать стерву по стене.
        Сестренка? Всю жизнь рядом? Знаем друг друга как облупленных? Хрена с два!
        Сейчас я иначе смотрю на Кейт. Впервые вижу в ней врага. Ощущение чертовски паскудное.
        - Вовремя ты о беременности своей сказала. Иначе придушил бы, - цежу сквозь зубы. - Что же ты за тварь, а? Я ведь родной тебя всегда считал.
        - Мне казалось, что я тебя любила, - признается неожиданно. - И я боролась.
        - Когда любят, не поступают так подло! - раздражаюсь не на шутку. - Что ты хочешь от меня сейчас? Отпущения грехов? Сходи к попу исповедуйся, - рявкаю грубо. - Но я тебя не прощу.
        - Алекс, умоляю тебя, - слезы текут по ее щекам непрекращающимися струйками, но совершенно не трогают меня.
        - На секунду представь, Кать, если бы я также поступил с тобой сейчас. Подставил. Отвадил бы Картера. Сделал бы так, что ты осталась бы одна с ребенком. На пять лет. Но при этом еще и без денег, - перехожу на крик. - Поставь себя на место Даны. Каково ей было, как думаешь?
        - Извини, - срывается на рыдания. - Я раскаиваюсь, правда! Поэтому и решила признаться. Прости.
        Касается моей руки, но я отдергиваю ее.
        - Пошла вон, - приказываю внезапно обледеневшим тоном. - Возвращайся в Англию и больше никогда не попадайся мне на глаза!
        - Но Алекс…
        Не выдержав, беру ее за локоть - и вывожу на лестничную площадку. Даже в гневе обращаюсь аккуратно. Потому что беременна, тварь.
        Хотя Кейт не пожалела мою Дану пять лет назад…
        - Сдохла ты для меня, Катя, ясно? - чеканю холодно. - И я тебя похоронил. Убирайся!
        Захлопываю дверь перед ее носом. Утыкаюсь лбом и кулаками в деревянное полотно.
        Ну вот и все. Минус один родной человек. Скольких еще мне предстоит потерять, пока вскроется правда?
        Но я готов. Отказаться от всех. Ради Даны и наших мальчиков.
        Черт, птичка, ну где же искать тебя?
        Вместо ответа из подъезда слышатся мелкие, поспешные шаги. Разносятся эхом по площадке. Приближаются к моей двери.
        Открываю резко - и замираю на пороге. Напряженно всматриваюсь в красивые черты лица Даны… Или Мики?
        После того случая ни в чем не могу быть уверен.
        Девчонка стоит истуканом, изучает меня, не выдает ни единой эмоции. Холодная какая-то. Отстраненная. Словно пропасть между нами.
        Мозг взрывается. Достали эти игры!
        Мля, девочка, скажи или сделай хоть что-нибудь, чтобы я понял, кто именно передо мной.
        ГЛАВА 27
        БОГДАНА
        Алекс напряжен. Не говорит ни слова, только испепеляет взглядом. Словно решает, как поступить со мной.
        Не ждал. Не искал. Плевать ему на меня. Поэтому и уехал с парковки сразу же.
        Перед глазами - заплаканная Кейт. Шепчет одними губами «Прости» и пробегает мимо меня. Я не успела даже спросить, за что. Она скрылась, словно преступница с места происшествия. Как вор, укравший… нет, не мое, а лишь то, что плохо лежало…
        Нет в этой квартире ничего моего, кроме детей. Возвращаюсь к тому, с чего начинала.
        Глубокий вдох. Прикрываю глаза.
        Так, спокойно! Мне все равно, что здесь делали Алекс и его «английская невеста»! Все равно.
        Сейчас я равнодушно пройду мимо него и проведаю близнецов. Не оброню ни слова.
        Он мне ничего не должен, а я ему.
        Но…
        - Ты офигел «подруг детства» таскать в квартиру, где находятся мои дети?! - истерично ору ему в лицо.
        Отталкиваю Алекса и залетаю внутрь. Прежде всего, заглядываю в спальню, но детей там не нахожу. Решил не забирать их, чтобы не мешали?
        Чувствую, что достигаю точки кипения. Я столько пережила за этот день… За все пять лет, в конце концов! А он…
        - Где мальчики? - вскрикиваю, не глядя на Врагова. - Алекс, я сейчас…
        Но договорить не могу.
        Сильные руки ложатся на мою талию, прокручивают меня вокруг оси. Алекс прижимает меня спиной к стене, впечатывает своим крепким телом, чтобы не сбежала.
        Захватывает в плен мои губы. Осторожно, но от этого не менее страстно.
        Однако злость не отступает. Не спешу отвечать на требовательный поцелуй. Наоборот, прикусываю Алекса за губу и собираюсь отвернуться.
        Он чуть отклоняется, но не злится. Игнорирует мою попытку сопротивления.
        - Дана, девочка моя, - шепчет Алекс и обнимает меня сильнее.
        Его взгляд уставший, слегка «пьяный» и… безгранично нежный. Как раньше.
        - Такая соблазнительная, когда ревнуешь, - наклоняется к моей шее. - Такая… моя. Родная, - проводит губами по коже.
        Мысли путаются, сердце сдается. Хочу верить. Каждому его слову.
        - Алекс…
        На секунду он отпускает меня, позволяя сделать вдох, и отстраняется. Но лишь для того, чтобы взять мое лицо в ладони.
        - Ну, где ты была?
        Проводит носом по моей щеке, обжигая прерывистым дыханием.
        - Я чуть не чокнулся, когда брошенную машину увидел. Всех на уши поставил. Даже у Игоря был.
        Последняя фраза обухом бьет по голове. Вздрагиваю при упоминании имени мужа.
        - Что? Зачем? - хнычу испуганно.
        Перехватываю запястья Алекса, импульсивно впиваюсь ногтями.
        - Позвонил тебе, а ответил козел этот, - ухмыляется он, будто не произошло ничего страшного. - Крышу и сорвало.
        - Но ведь мой телефон… - укоризненно смотрю на вспыльчивого Алекса.
        - Знаю, - пожимает плечами. - Сглупил. Мне сложно быть адекватным, когда дело касается тебя.
        Отклоняюсь назад, упираясь затылком в стену.
        - Что ты натворил? - выдыхаю с обреченным стоном. - Что ты делал у Игоря?
        - Поговорил с ним, - отводит взгляд. - Ударил… слегка.
        - Алекс! - зажмуриваюсь. - Авдеев злопамятный! Ты унизил его, причем дважды! Сначала меня увез, а теперь еще и избил! Игорь этого просто так не оставит!
        - Да плевать! Мне-то он что сделает? - хмыкает Врагов зло. - Главное, чтобы ты держалась от него подальше. Но об этом я позабочусь.
        Алекс говорит так убедительно, что я немного успокаиваюсь. Хочу надеяться, что мы с детьми действительно под защитой теперь. Мои мальчики - это все, что у меня есть.
        - Саша и Илья? - спохватываюсь я.
        - Наши дети у няни, - он акцентирует на слове «наши», отчего по моей спине проносятся мурашки. - Уснули.
        - Нужно забрать… - не сдаюсь до последнего.
        - Птичка моя, час ночи уже, - уговаривает ласково. - Пусть спят до утра. Как только встанут, бабуля сразу их к нам приведет.
        - Точно все в порядке?
        - Я был у них, когда приехал. Они спят, Дана, не волнуйся.
        Выдыхаю шумно.
        - Ты приехал с… Кейт? - решаюсь спросить, наконец.
        Алекс прищуривается, изучает меня некоторое время, а потом качает головой.
        - Ты чего, птичка? Что ты себе успела надумать? - отчитывает, как ребенка, а я сжимаю губы. - Нет. Кейт позже явилась, - его тон ожесточается. - С повинной. Именно из-за нее пять лет назад оборвалась наша связь. Поэтому мы не получали сообщения друг от друга.
        Алекс пересказывает разговор с Катей, а я не могу сдержать слез обиды. Воспоминания о тех роковых днях рвут душу на части.
        - И, конечно же, кроме месседжера, ты никак не мог со мной связаться! - предъявляю Алексу. - В двадцать первом веке!
        В сознании всплывают слова Мики о ее «приключении» в клубе. И я окончательно понимаю, почему Врагов повелся на манипуляции Кейт и не стал искать контакта со мной.
        - Хотя зачем выяснять отношения с шалавой, которая снимает мужиков в клубе. Ведь так? - изгибаю бровь.
        - Кхм, Дана? Ты откуда…
        - Мика рассказала, - выпаливаю и тут же прикусываю язык.
        Алекс мрачнеет. Становится черным от гнева. Хочу спрятаться от надвигающейся грозы, но все еще заточена в кольце сильных мужских рук.
        - Что-о? Дана! - переходит на крик. - Я же просил! Как ты вообще ее нашла?
        - Она сама меня нашла, - отвечаю так же громко. - И… Мика не желает мне зла.
        - Птичка, какая ты наивная! - закатывает глаза Алекс. - Так, идем. Расскажешь мне все.
        Бережно берет меня за локоть и увлекает за собой на кухню. Взглядом приглашает присесть за стол, а сам ставит чайник.
        Пока Алекс колдует у плиты, я рассказываю ему все, что узнала от Мики.
        - Крестовский? - удивляется Врагов, когда я дохожу до «заказчика». - Я бы больше поверил, что Мика на Авдеева работает. Крестовскому-то мы на хрена сдались?
        - Не знаю. Мстит тебе за тендер?
        - Да ну, бред. В бизнесе так себя не ведут, - потирает подбородок. - Загорскому завтра позвоню, обсудим ситуацию.
        - Крестовский и Игорю угрожал, требовал долю взамен на мое оправдание. Он может убедить поляка забрать заявление из полиции. Но… - всхлипываю. - Авдеев не сделает это просто так. В общем, замкнутый круг.
        - Уроды, - рычит Алекс. - Другим путем пойдем. Через Мику…
        Испуганно округляю глаза.
        - Но… - запинаюсь, не зная, как убедить его не трогать сестру.
        - Слушай, фамилия ведь у вас одна? Доминика все еще Левицкая? - Алекс быстро вспоминает мою девичью.
        - Не знаю. Наверное, - тяну задумчиво. - Мика не выходила замуж. И не собирается…
        - Тогда мы ее найдем, - заявляет победно.
        - Ее упекут за решетку. Нельзя, - спорю с ним.
        - Глупая птичка. Ты когда-нибудь перестанешь жертвовать собой ради других?
        - Она моя сестра, - напоминаю в свое оправдание.
        - Ладно, найдем другой выход, - соглашается он. Или вид делает?
        Ставит передо мной чашку ароматного чая, моего любимого, который почему-то всегда находится на кухне Врагова. Сам он садится с другой стороны стола.
        - Алекс? - зову несмело.
        - Да, птичка.
        - Как ты мог так поверить, что на том видео была я? Почему так легко отказался от меня? - обиженно лепечу. - Я ведь никогда тебе повода не давала плохо думать обо мне… Полгода вместе… А ты одним махом все перечеркнул.
        Алекс подается ближе и накрывает мою ладонь своей, прижимая к столу.
        - Потому что идиот ревнивый, - рявкает, злясь на самого себя. - Вспыльчивый. И нет мне оправдания. Я через два месяца очнулся. Прилетел в Россию, к тебе в общагу рванул. Отношения выяснять. Но… Увидел, как ты уезжаешь с Игорем.
        Ошеломленно взмахиваю ресницами. Сердце сжимают стальные тиски. Если бы Алекс подошел тогда. Если бы мы поговорили. Но слишком много «если бы».
        - Я за неделю до этого чуть малышей не потеряла. В больницу попала с кровотечением, легла на сохранение. Тебе звонила. Но ты вне зоны доступа был. В Англии своей, - повышаю голос. - А я здесь, совсем одна. Беременная. Уволена из клуба. В грязной общаге, Алекс! С сильными болями, кровью на простынях и молчащим телефоном в руке! Одна! С твоими детьми под сердцем!
        Врагов поднимается, придвигает стул ближе ко мне. Садится рядом и берет меня за руки.
        - Дана, прости.
        Лицо Алекса искажает гримаса боли и отчаяния. Но я не жалею его. Эгоистично продолжаю добивать словами. Хочу, чтобы он знал все. Чтобы почувствовал хотя бы сотую долю того, что я испытала тогда.
        - Игорь - единственный, кто тогда рядом оказался, - добавляю с внезапно проступившей надменностью. - Он преследовал свои цели, да. Но если бы не он… Не было бы Саши и Ильи…
        - Прости, - твердит Алекс, приближаясь вплотную к моему лицу, и собирает слезы поцелуями.
        - Авдеев предложил фиктивный брак, - решаю выложить все, что случилось. - Мы играем роль его семьи, а он обеспечивает нас всем необходимым. И я продалась, да, - вздергиваю подбородок. - Так что отчасти ты оказался прав. Я действительно ш…
        Указательный палец ложится на мои губы, не позволяя закончить фразу.
        - Не смей, Дана, говорить так о себе, - грубо пресекает Алекс. - Я идиот, слышишь? Я был слаб. Не пытался выяснить правду. Не боролся за нас. А ты… Ты ни в чем не виновата.
        - Ты был нужен нам тогда, - признаюсь сипло. - И сейчас, - слетает с моих уст, но я тут же ругаю себя за проявленную слабость.
        Врагов застывает. Уголки его губ почти незаметно приподнимаются, а в синей глубине глаз загорается надежда.
        - Что Авдеев хочет от тебя? Кроме того, чтобы ты роль жены его исполняла? - допытывается Алекс, но я медлю с ответом. - Дана? - сурово смотрит.
        - Он ждет, что я стану суррогатной матерью для него, - выпаливаю на одном дыхании. - Даст мне развод с хорошими отступными только после того, как я рожу ребенка им с партнером. И с Крестовским договорится, чтобы с меня обвинения сняли. Но я не могу так... - судорожно всхлипываю.
        - Он совсем охренел? - Алекс пугает меня медвежьим ревом.
        Резко подскакивает с места. Нервно меряет шагами пол.
        - Ну, гнида, - запускает пятерню в свои волосы. - Знал бы раньше, не только нос бы ему расквасил…
        - Тише, Алекс, нельзя так, - ловлю его за руку и притягиваю к себе. - Он опасен. Ты не представляешь, насколько.
        - Да и похрен, - выплевывает яростно. - Порву за тебя, Дана. Каждого! За тебя и наших детей.
        Нависает надо мной, берет за плечи. Вынуждает смотреть на него снизу вверх, запрокинув голову. Родной и чужой одновременно. Так тепло и больно рядом с ним, что меня опять срывает.
        - Я хотела слышать это от тебя пять лет назад. Но ты даже на звонки не отвечал, - реву, не стесняясь. - Я любила тебя, - бросаю обвиняюще. - Доверяла. Безоговорочно. Как же так, Алекс?
        - Дай мне шанс все исправить, Дана, - целует в лоб. - Я сделаю все, чтобы твои слова опять звучали в настоящем времени.
        Поразмыслив пару секунд, вдруг оставляет меня. Уходит в гостиную и возвращается с бархатной коробочкой в руках. Лихорадочно открывает, достает оттуда до боли знакомое кольцо с птичкой.
        Начинаю дрожать, когда Алекс берет мою руку и молча надевает его.
        - Откуда? - мой голос срывается.
        Прокручиваю колечко на безымянном пальце. Вспоминаю, как мой мужчина делал мне предложение. Как мы были счастливы тогда. И как все рухнуло потом…
        - Мать передала, - рычит Алекс. - Сказала, что нашла в почтовом ящике, и не знает, от кого. Я подумал, ты так порвать со мной решила.
        - Я вернула кольцо вместе с деньгами, которые она мне на аборт дала…
        При упоминании аборта Алекс дергается, как от пощечины. Стиснув зубы, тянется к брошенной на столе коробочке. Обходит меня со спины.
        Секунда - и на грудь мне ложится кулончик. Опускаю взгляд и, затаив дыхание, рассматриваю золотую птичку. Провожу по украшению пальцами, поднимаю руку с колечком.
        - Из одного комплекта, - Алекс невесомо целует в шею. - Хотел подарить тебе по возвращении в Россию. Как раз перед свадьбой, но…
        Мой взор застилает пелена слез. Крупные капли друг за другом стекают по щеках, образуя ручейки, и срываются вниз. Падают на золотую птичку, растекаясь по инкрустированным камнями крыльям. А ведь мои мне обрубили пять лет назад…
        - Я не уверена, что могу принять это теперь… - касаюсь холодного металла на пальце.
        Алекс мгновенно оказывается напротив, опускается на колени передо мной, заключает мои ладони в свои. Целует руки, тяжело дыша при этом.
        - Оставь, пожалуйста, - звучит с мольбой, от которой сжимается сердце. - Что бы ни произошло дальше, это принадлежит тебе, - поднимает глаза, пленяя синевой. - Как и я.
        Чувства, которые я все эти годы усиленно убивала в себе, захлестывают меня с новой силой. Соскальзываю со стула и оседаю на пол. Рядом с Алексом. Его боль проникает в меня, пронизывает каждую клеточку и смешивается с моей.
        Нас обоих уничтожили пять лет назад. Вытрясли душу, оставив пустые оболочки слоняться по миру.
        Надрывно всхлипываю, обнимаю Алекса. Укладываю голову ему на плечо и чувствую, как он зарывается рукой в мои волосы. Ослабляет прическу, рассыпает локоны по плечам, поглаживает меня успокаивающе.
        - За что они так с нами? - бубню обиженно.
        - Не знаю, птичка, - в тоне Алекса смешиваются злость и горечь. - Дана, давай попробуем начать с нуля? Только ты, я и наши дети, - нашептывает мне в макушку. - Никого больше и близко к себе не подпустим. Своей семьей будем жить. Без лжи и недомолвок. Все обиды и претензии говорить друг другу в лицо. Проблемы решать сразу и вместе.
        - Проблемы… - поднимаю голову, устремляя на Алекса заплаканные глаза. - Из-за Авдеева и Крестовского теперь я - главная твоя проблема.
        - Справимся, птичка, - улыбается с нежностью. - Доверься мне. Снова. На этот раз я не подведу.
        Кусаю губы до красноты, шмыгаю носом.
        - Давай… - чуть слышно лепечу я, - попробуем…
        Едва я успеваю произнести решающие для нас двоих слова, как Алекс впивается в мой рот поцелуем. Сгребает в охапку меня, дрожащую от эмоций и чувств. Рывок - и поднимается вместе со мной, словно я не тяжелее тряпичной куклы.
        Охотно обвиваю его шею руками, льну к нему всем телом, жмусь щекой к бурно вздымающейся груди. Впервые за пять лет чувствую себя на своем месте. Словно после долгих блужданий по свету я наконец-то вернулась домой.
        Алекс заносит меня в спальню и, откинув покрывало, укладывает на постель. Касается губами лба, поправляет разметавшиеся локоны, проводит пальцами по открытым плечам.
        Я откидываю голову на подушки, приоткрываю губы в ожидании очередного поцелуя.
        Но Алекс вдруг выпрямляется, обводит меня тягучим взглядом и делает шаг назад.
        - Отдыхай, птичка, - выдает совсем не то, что я ожидала услышать. - Спокойной ночи.
        Разворачивается, чтобы уйти, но я резко подскакиваю на кровати. Ловлю Алекса за руку, останавливая. Стоит ему оглянуться, как моя уверенность пошатывается. Нервно кусаю губы, впиваюсь ногтями в его теплую ладонь. Делаю вдох и…
        - Я не хочу оставаться одна, - проговариваю еле слышно, но Алекс читает по губам, от которых не отводит пылающего взгляда.
        - Ты не одна, птичка. Больше нет, - улыбается легко. - И я не хочу уходить.
        - Значит, останешься? - судорожно сглатываю.
        - Если позволишь, - хмурит брови.
        Не узнаю Алекса. Вместо наглого мачо передо мной внимательный, заботливый мужчина.
        Киваю ему, забираюсь на постель и поджимаю ноги под себя. При этом путаюсь в длинном платье и рваными движениями поправляю юбку. Устроившись поудобнее, провожу ладонью по смятому покрывалу рядом со мной.
        Алекс садится на краю кровати, смотрит на меня так, будто съесть готов. Но ничего не предпринимает, словно боится, что я рассыплюсь, если он дотронется до меня.
        Между нами невидимая стена, и я протягиваю руку, чтобы прорваться сквозь нее. Касаюсь подушечками пальцев щеки Алекса, нежно веду по короткой бородке.
        Импульсивно облизываю свои пересохшие от волнения губы.
        - Мы с мальчиками прощаем тебя, - произношу тихо, но четко.
        Этого оказывается достаточно, чтобы вернуть прежнего Алекса. В синих глазах вспыхивает пламя.
        Мой мужчина резко притягивает меня к себе, вгрызается в губы, терзает, выпивая меня досуха. Переключается на шею, оставляя следы от засосов. Блуждает ладонями по телу, посылая импульсы сквозь тонкую ткань платья. Душит в крепких объятиях.
        - У меня никого не осталось, Дана, - шепчет с надрывом и прикусывает мочку уха. - Все предали. И лишь ты рядом. Родная моя.
        Ведет поцелуями вниз по шее, очерчивает губами острые ключицы, спускается к лифу.
        - Я так скучал по тебе, - выдыхает в ложбинку, заставляя меня импульсивно выгнуться. - Идеальная. Лучшая. Моя, - каждое слово сопровождает обжигающим поцелуем. - Никто, кроме тебя, не нужен.
        (Неприличная версия - в книге бонусов "Взрослые игры").
        Уверена, за эти годы у Алекса было много женщин. Схожу с ума от одной лишь мысли, что он принадлежал кому-то еще. Но сейчас я намерена стереть их следы с его тела, пометить собою. Потому что это мой мужчина.
        Только мне он будет шептать на ухо милые пошлости, только меня ласкать, только со мной спать и просыпаться по утрам. И любить… будет только меня одну.
        Я эгоистка и собственница. И сегодня я возвращаю свое.
        Протягиваю руки к рубашке Алекса, дрожащими пальцами расстегиваю пуговицы - и укладываю ладони на мускулистый торс, наслаждаясь жаром грубой кожи. Скольжу вверх, стаскиваю рубашку с мощных плеч. Поглаживаю напрягшиеся мышцы.
        Подумав, слегка отстраняюсь. Затаив дыхание, приподнимаюсь на постели, становясь на колени, и собираю длинную юбку в комок. Медленно, немного неуклюже стягиваю с себя неудобное вечернее платье. Ощущаю, как Алекс помогает мне.
        Избавившись от наряда, он припадает поцелуями к моему животу. Стискивает огромными ладонями тонкую талию.
        Набравшись смелости, перехватываю инициативу. Упираюсь руками в плечи моего мужчины и толкаю его, заставляя опуститься спиной на кровать.
        Раскусив меня, Алекс лукаво ухмыляется. И принимает мои правила игры.
        Устраиваюсь сверху, щекочу коготками стальной пресс. Несмело касаюсь ремня, борюсь с пряжкой, при этом не сводя глаз с Алекса.
        Раньше его всегда забавляло мое смущение, но сейчас он серьезен как никогда. И это толкает меня в пучину порока.
        Распаляю Алекса, дразню его, будто испытывая на прочность. В конце концов, он срывается.
        Поднимается, обнимает меня, вышибая воздух из легких, и резким движением переворачивает на спину. Наваливается сверху, заставляет подчиниться.
        Подстраиваюсь под его животную страсть и бешеный ритм.
        Мой Алекс вернулся - и я отдаюсь ему, не раздумывая. Душой и телом.
        - Как же хорошо с тобой, птичка, - рычит, когда наши движения становятся безумными.
        Ответом ему служит мой сдавленный крик. И взрыв, от которого я едва ли не лишаюсь чувств.
        С ним всегда так: громко, бурно, до потери сознания. Правда, мне не с кем сравнивать. Да и не хочется.
        Алекс - единственный, и я создана лишь для него.
        - Ну все, теперь я точно тебя далеко не отпущу, - хрипло шепчет он.
        Я лишь расслабленно улыбаюсь.
        Мой Алекс вернулся ко мне…
        ГЛАВА 28
        НА СЛЕДУЮЩЕЕ УТРО
        БОГДАНА
        Поворачиваюсь в постели и утыкаюсь носом в холодную подушку рядом со мной. Подскакиваю в панике. На часах девять утра, а мои мальчики все еще у няни? Я ведь ставила будильник, точно помню.
        Выбегаю из спальни, чтобы найти Алекса. Тоже хорош! Где он?
        Немного успокаиваюсь, когда слышу детские голоса, доносящиеся из кухни. Выдыхаю с улыбкой. На цыпочках подхожу к дверному проему и опираюсь плечом о косяк.
        - Мне клубничный! - выкрикивает Саша и забирает из рук Алекса йогурт.
        Илья подходит с другой стороны и молча берет грушевый, свой любимый.
        Близнецы садятся за стол - и только сейчас замечают меня.
        - Ма-ама! - визжат хором.
        Бросив завтрак, мчатся ко мне, едва не сбивают с ног. Наклоняюсь, чтобы поцеловать их в белобрысые макушки и обнять.
        - В садик опять не надо? - прищуривается Саша.
        - Хм, пока что нет, - говорю осторожно. - Считайте, что у вас выходные.
        - Отлично, - хлопает Илья в ладоши. - Может, погуляем сегодня? В торговый центр съездим?
        - Хорошо, - поспешно киваю.
        Удовлетворенные моим ответом, близнецы возвращаются к завтраку. Я же не спешу приближаться к столу.
        Чувствую на себе пристальный взгляд Алекса. Он изучает меня с головы до ног, изгибает бровь и лукаво ухмыляется.
        - Очень доброе утро, - хрипло приветствует.
        Вспоминаю о своем внешнем виде и обхватываю плечи руками, тщетно пытаясь прикрыться. Я выбежала из спальни, в чем была. Босиком, в футболке Алекса. И когда он только успел натянуть ее на меня? Вчера я уснула в его объятиях обнаженной, а дальше ничего не помню.
        В отличие от меня, Алекс полностью собран. Облачен в деловой костюм. Видимо, планирует ехать в офис, но опаздывает из-за детей.
        Заливаюсь румянцем, опускаю руки и неуклюже тяну вниз полы футболки, что едва прикрывает бедра. Собираюсь уйти и переодеться. Но Алекс в мгновение ока оказывается рядом, останавливает меня, обхватив за талию.
        - Иди к нам чай пить, - целует в висок. - Я халат тебе принесу, - шепчет на ухо.
        Успеваю заметить недовольные взгляды мальчишек. И тут же отстраняюсь от их папы.
        Кутаюсь в халат, который он мне дает через минуту, и устраиваюсь за столом напротив детей. Рядом садится Алекс, за что опять в него летят напряженные взоры близнецов. При этом мальчики не произносят ни слова.
        - Как вы провели вечер у Ирины Павловны? - решаюсь первой завести разговор.
        - Мы играли в «города» и «морской бой», - с широкой улыбкой хвастается Илья.
        - И в шашки, - добавляет Саша. - Я постоянно бабулю обыгрывал.
        - Ты умеешь в шашки играть? - ошеломленно ахаю.
        - Алекс научил, - бубнит он. - В тот раз, когда мы гостили здесь без тебя.
        Тепло улыбаюсь Алексу и тянусь к нему. Нежно касаюсь губами его щеки, при этом морщусь от колючей щетины.
        - Я импровизировал, - пожимает он плечами, а я хихикаю.
        Близнецы опять замолкают. Ковыряют ложками свои йогурты, но не едят. Атмосфера накаляется, и я искренне не понимаю, в чем дело. Пока мальчики не разрывают тишину.
        - Ирина Павловна сказала, что Алекс - наш папа, - заявляет вдруг Илья, а Саша тяжело вздыхает и поднимает голову.
        От неожиданности я вздрагиваю и роняю на пол чайную ложку. Врагов наклоняется, чтобы поднять ее, а я тем временем тушуюсь под вопросительными взглядами близнецов.
        - Это правда, - сипло произношу и слышу сдавленный кашель Алекса.
        Кажется, мой ответ расстраивает близнецов. Как по команде, они обиженно уставляются на Алекса, а потом переключают внимание на меня.
        - Почему тогда мы жили с Игорем? - с вызовом бросает Саша.
        Поражаюсь, какие мальчики взрослые. Четыре с лишним года, а уже все понимают. Загоняют в тупик своими вопросами.
        - Так получилось, - лепечу растерянно.
        - Алекс бросил нас?
        Врагов заметно напрягается, подается вперед и делает глубокий вдох, готовясь отвечать. Но я беру его за руку под столом и крепко сжимаю. Многозначительно смотрю ему в глаза, качаю головой отрицательно. Сейчас ему лучше молчать, иначе сделает только хуже. С мальчиками нужно говорить мягко и деликатно, в противном случае взрыва не избежать.
        Беру удар на себя.
        - Нет, нас вынудили расстаться, - начинаю я и не знаю, как объяснить то, что произошло.
        - Почему мы Игоревичи, - присоединяется Илья. - А не… Алекс… совичи? - немного коверкает отчество.
        - Александровичи, - поправляю машинально. - Так получилось, - повторяю я. - Дело в том, что…
        - Когда мы вернемся к Игорю? - перебивает меня Саша.
        - Мы не вернемся к нему, - хмурюсь я.
        Врагов сопит недовольно, но в разговор не вмешивается. Потому что я попросила.
        - Спасибо, я поел.
        Саша встает из-за стола, с грохотом отодвигая стул, и покидает кухню, демонстративно игнорируя нас с Алексом. Перевожу умоляющий взгляд на Илью, но тот принимает сторону брата. Правда, прежде чем уйти, все же приближается ко мне и быстро чмокает в щеку.
        Все еще держу Алекса за руку. Не замечаю, как впиваюсь ногтями в его ладонь, оставляя следы.
        - Прости, - шепчу я. - Мальчикам тяжело все принять.
        - Они правы, - произносит Алекс на выдохе. - Действительно бросил. И теперь придется заслужить их признание.
        Приближаюсь к нему вплотную, целую в щеку. Вижу, как тяжело ему сейчас. Чувствую.
        - Им просто нужно время. Чтобы привыкнуть, - выжимаю из себя искусственную улыбку, но Алекс мрачнеет: не любит, когда я делаю что-то неискренне. - Илья отходчивый. Он быстрее примет тебя, я уверена. А вот Саша… Понимаешь, ему доставалось от Игоря. Он ведь упертый, вредный. Весь в тебя, - хмыкаю нервно. - Его расположить сложнее будет.
        - Я все для этого сделаю, - чеканит решительно. - Птичка, - внимательно смотрит мне в глаза. - Сашу в честь меня назвала? - немного расслабляется, когда я киваю. - Я думал, ты ненавидела меня все эти годы, - добавляет тихо, с горечью.
        Отпускаю его руку и чуть отстраняюсь. Потому что прошлое вспоминать все еще больно.
        - Знаешь, я до последнего надеялась, что ты вернешься, - признаюсь честно, смущенно пряча взгляд. - Вдруг одумаешься, захочешь узнать, как я. Приедешь, обрадуешься, что детей сохранила, - судорожно сглатываю. - И только когда мальчикам годик исполнился, у меня внутри что-то щелкнуло. Первый день рождения, такое событие, а рядом никого. Игорь в Австрию тогда улетел, как обычно, да и плевать ему всегда на детей было. Главное, чтобы не орали громко и ему не мешали, - смахиваю с щек внезапно проступившие слезы. - В общем, в тот день я и смирилась. Приняла свою жизнь такой, как есть. И посвятила себя детям. Потом образование заочно получила, на работу к Игорю напросилась. Ну и…
        Затихаю. Молчит и Алекс. Потому что мы оба помним нашу первую встречу у Крестовского. И то, как Врагов обращался со мной тогда, полностью оправдывая свою фамилию…
        Протяжно выдохнув, Алекс притягивает меня к себе. Целует в висок, прижимает голову к своей груди, гладит по волосам.
        - Я не знаю, как ты простишь меня, - говорит сквозь боль и вину. - Я сам себя простить не могу. И мальчики в данной ситуации чертовски правы. Не заслужил я вас.
        - Ты обещал, что мы справимся, - всхлипываю я.
        - Обещал, значит, так и будет, - отрезает уверенно. - Я вас больше не отпущу.
        Обнимает меня крепче, проводит ладонью по спине, перебирая пальцами вдоль позвоночника. Молчит некоторое время, словно размышляет о чем-то, а потом вдруг выдает:
        - А Илья?
        - Что «Илья»? - хмыкаю недоуменно.
        - В честь кого ты его назвала? - говорит медленно, будто каждое слово подбирает. - Или просто так?
        - Нет, не просто так, - вздергиваю подбородок и встречаюсь взглядом с Алексом. - Илья носит имя одного очень важного в нашей жизни мужчины…
        Буквально за доли секунды мой горячий мужчина обращается в глыбу льда. Впивается в меня синим взглядом, от которого перехватывает дыхание.
        Я, в свою очередь, угрюмо свожу брови: он когда-нибудь прекратит меня ревновать на пустом месте? Впрочем, если вспомнить наши отношения в прошлом и причину расставания, то нет… никогда.
        - Кто этот мужчина? - уточняет Алекс, стараясь выглядеть невозмутимым, но я вижу его насквозь.
        Не хочу обижаться, играть, поэтому лишь улыбаюсь снисходительно - и выкладываю все как на духу.
        - Илья Романович - мой врач-гинеколог, - замечаю, как расслабляется лицо Алекса. - Меня после угрозы выкидыша сразу к нему на учет поставили. Беременность проходила очень тяжело. Близнецов нелегко было вынашивать. Постоянный тонус, тянущие боли. Я стала завсегдатаем клиники. Илья Романович меня вел, малышей каким-то чудом сохранял каждый раз. Когда я теряла надежду, именно он поддерживал, - глотаю слезы. - И роды принимал тоже он. Если бы не Илья Романович, меня бы на кесарево отправили, - вздыхаю лихорадочно. - В общем, благодаря ему малыши родились здоровыми и в срок.
        Алекс кивает, заключает мое лицо в ладони, целует в лоб. Ласково, почти невесомо.
        - Маленькая птичка, сколько ты пережила, - с грустью и виной в голосе шепчет он, - без меня.
        Не сводит с меня пристального взгляда, фильтрует каждое слово.
        - Что ж, - произносит, наконец. - Значит, с третьим тоже к Илье Романовичу пойдем, - подмигивает лукаво.
        Намеревается сказать что-то еще, но я прерываю его речь поцелуем. Алекса не нужно долго уговаривать - его реакция мгновенная и бурная, как ядерный взрыв.
        Вздох - и жаркие ладони раздвигают полы халата, ложатся на мои обнаженные бедра, двигаются выше, задирая футболку. Поцелуи-укусы терзают губы, переключаются на шею, которая после вчерашнего пылает красными пятнами.
        Понимаю, что нужно остановить зверя, вселившегося в Алекса. Дети явно не одобрят моего нежного отношения к «папе-предателю». Однако слабые попытки сопротивления рубятся на корню. Страстными поцелуями и крепкими объятиями.
        Спасением становится настойчивая вибрация. Не отпуская меня, Алекс достает из кармана смартфон. Стоит ему взглянуть на дисплей, как он тут же отстраняется, а я вскакиваю из-за стола и отхожу к кухонному островку.
        Врагов слушает долго, внимательно. Косится на меня и не спешит отвечать.
        - Проверки? - бросает отрывисто. - Основание? - хочет задать очередной вопрос, но осекается.
        Отворачиваюсь к раковине и включаю воду, делая вид, что занята посудой. Но как не вслушиваться в слова Алекса, если сердце не на месте?
        - Так, юристов ко мне вызови, - резко поднимается он из-за стола. - Без меня ничего не подписывайте. Скоро буду.
        Отключает телефон, прокручивает его в руке.
        - Что-то случилось? - не выдерживаю я.
        - Нет. Рабочие моменты, - старается быть убедительным. - Вы с мальчиками хотели в торговый центр, - тянет задумчиво. - Подвезти?
        Понимаю, что у Алекса и так времени в обрез. Кроме того, проблемы в компании. Несмотря ни на что, он ставит на первый план нас - свою семью.
        Ценю его заботу и жутко хочу провести с ним хотя бы лишние полчаса вместе, но подавляю нездоровый эгоизм.
        - Нет, мы на такси, - убедительно говорю и, поразмыслив, добавляю. - Не будем лишний раз нервировать близнецов тем, что мы вместе. Они обижаются и ревнуют. Придется нам пока что быть осторожнее.
        Алекс огорчен моими словами, но принимает ситуацию, как есть.
        Целую его на прощание так, будто мы сто лет в браке. Все-таки к хорошему быстро привыкаешь. Как же хочется, чтобы наша семейная идиллия никогда не кончалась, а дети приняли бы со временем своего отца. И полюбили. Как я.
        Услышав хлопок двери, в гостиной тут же появляются Саша и Илья. Насупленные, боевые. Вот только объект их обиды уже ушел.
        - Одевайтесь, гулять поедем, - произношу устало, но по-доброму.
        Настроение мальчиков меняется как по волшебству. И спустя час мы уже вовсю смеемся, бродим по бутикам торгового центра, покупаем ненужные мелочи, сидим в кафе, а после - испытываем на прочность детские игровые комнаты.
        Домой возвращаемся поздно. Поднимаемся в квартиру, где нас встречает темнота.
        Алекса все еще нет. Отвратительное предчувствие рвет душу на лохмотья.
        Близнецы не могут не заметить, как я волнуюсь. Они всегда ощущали малейшие изменения в моем настроении. Поэтому мне было особенно тяжело, когда мы жили с Игорем. Приходилось делать вид, что все хорошо, когда внутри скребли кошки.
        - Алекс на нас обиделся и поэтому уехал? - прищурившись, предполагает Илья.
        - Нет, мои хорошие, он на работе. Занят очень, - невольно гипнотизирую часовую стрелку.
        - Ага, или бросил опять, - фыркает Саша.
        Приседаю перед детьми на корточки, беру их маленькие ручки в свои ладони.
        - Алекс нас не бросал, - чеканю четко и строго. - Нас разлучили плохие люди.
        Мальчики напряженно всматриваются в мое лицо, считывают эмоции. Решают, можно ли верить мне, а потом вдруг выдают:
        - А если плохие люди вернутся? Мы опять останемся одни? Или к Игорю поедем?
        - Нет, Алекс нас защитит, - говорю, убежденная в том, что так и будет.
        - Алекс… любимый, да? - наклоняет голову Саша.
        - Очень, - признаюсь честно. - Надеюсь, и вы его полюбите.
        Взираю на мальчиков с надеждой и крепче сжимаю их вспотевшие ладошки.
        - Са-аш, давай его оставим? - просит Илья таким тоном, словно о коте или щенке говорит.
        С трудом сдерживаю улыбку. Сомневаюсь, что Алексу бы понравилось такое, но… Все-таки это крохотный шаг навстречу.
        - Ну, мы его потерпим, - тянет Саша и внимательно смотрит на меня. - Ради мамы.
        Обнимаю обоих и не могу сдержать слез.
        Примут! Обязательно примут папу! Чуть позже. И все у нас наладится.
        - Но если он тебя обижать будет… - непривычно сурово выдает Саша, а Илья рядом сжимает кулачки.
        Мои маленькие защитники. И так похожи на отца сейчас.
        - Не будет, - выпаливаю убедительно и впервые за все время верю своим словам.
        В очередной раз поглядываю на часы, судорожно всхлипываю.
        Кое-как совладав с эмоциями, укладываю мальчиков спать. Мы опять занимаем комнату Алекса. Вторая не обустроена для детей, а гостиная проходная. Живем здесь, словно квартиранты. Временно.
        Мерзкое ощущение шаткости нашего положения окончательно выбивает из колеи. Я будто заразилась настроением близнецов. Хочу отогнать деструктивные мысли, но длительное отсутствие Алекса угнетает.
        Тщетно заставляю себя успокоиться, однако сон не идет. Кручусь в постели рядом с сопящими Сашей и Ильей. Прислушиваюсь к каждому звуку, доносящемуся из коридора.
        Не замечаю, как проваливаюсь в сон. Тревожный, чуткий…
        Будит меня тихий голос Алекса. Словно лунатик, я иду на звук.
        Приоткрыв дверь спальни, выглядываю в гостиную. Алекс сидит на диване спиной ко мне. Видимо, только что вернулся, даже переодеться не успел. На часах - далеко за полночь. А он нервно говорит по телефону.
        - Стас, в порядке все с документами. Я за своих сотрудников ручаюсь! Ничего у нас не найдут, только нервы зря треплют, - делает паузу. - Но мне не нравится такое «внимание». И есть предположения, от кого «подарок». Да, - вслушивается в ответ. - Отлично, приезжай, как только сможешь. В офисе все обсудим.
        Словно почувствовав мое присутствие, резко оборачивается. Чуть ли не подскакиваю на месте. Спрятаться хочу, но поздно и глупо. Я поймана на горячем. Понурив голову, приближаюсь к Алексу.
        - Прости, я не хотела подслушивать, - сажусь рядом и ныряю в его объятия.
        - Все в порядке, - выдыхает он, запуская руку в мои волосы.
        Бережно перебирает локоны, будто успокаивается так.
        - У тебя ведь из-за меня проблемы? - шепчу взволнованно. - Тебе мстят. Авдеев или Крестовский…
        - Птичка, вот поэтому я не спешу пугать тебя своими трудностями, - укоризненно говорит.
        - Нашими, - поправляю строго.
        - Ты не при чем. Рабочие моменты, - придерживается первоначальной версии.
        - Не хочешь посвящать меня, будь по-твоему, - освобождаюсь из его рук. - Но ты должен знать, что Крестовский приказал Мике подкинуть тебе кое-что в тот вечер, а потом вызвать наркоконтроль. И хорошо, что она не успела этого сделать. Однако вряд ли Крестовский остановится…
        - И после этого ты продолжаешь сестру защищать? - вздергивает бровь.
        - Она - заложница обстоятельств. Как и мы, - фыркаю в ответ.
        - Есть одно отличие, птичка. Как бы ни складывались обстоятельства, я скорее собой пожертвую, чем тобой, - чеканит сурово.
        - Это и пугает, - поднимаюсь с дивана. - Ты все решил для себя, а от меня скрываешь. Хотя обещал, что между нами не будет больше тайн и недомолвок.
        - Дана, - звучит устало.
        - Спокойной ночи, - скрываюсь за дверью спальни с твердым намерением выяснить, что же на самом деле происходит.
        ГЛАВА 29
        НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ СПУСТЯ. ОФИС «ZAGORSKY&VRAGOV'SCOMPANY»
        АЛЕКС
        - Ну, и куда ты встрял, Алекс? - голос Загорского гремит на все помещение и эхом отражается от стен.
        Мы сидим в переговорной, заперевшись на ключ. И решаем, как спасать наше общее дело, которое подверглось опасности из-за меня.
        На протяжении нескольких дней по нам бьют проверка за проверкой. И у меня не остается сомнений, кто за этим стоит. Рассказываю Стасу обо всем, что произошло за последние недели. С каждым моим словом он становится мрачнее, но не перебивает. Лишь нервно барабанит пальцами по поверхности стола. Природная сдержанность Загорского сейчас очень кстати.
        - В общем, либо Авдеев мстит мне за Дану, либо Крестовский… хрен знает, за что, - подытоживаю я. - Не думаю, что его так зацепил мой отказ заключать контракт с ним.
        - Все возможно, - задумчиво наклоняет голову Стас.
        - На данный момент все нападки мы отбили, - чеканю, переходя на деловой тон. - По итогам проверок ничего противозаконного не найдено. В документах все четко и чисто, бухгалтерия прозрачная. Ну, сам знаешь…
        - Хвалю, - бросает снисходительно.
        - Единственный момент, - продолжаю, игнорируя выпад Загорского. - На нас поступила жалоба от одного из клиентов. Мы начали служебное расследование. Думаю, решим.
        Протягиваю Стасу папку с соответствующими документами. Он быстро пролистывает их и хмурится.
        - Бред какой-то, - бубнит раздраженно. - Как будто заказуха.
        - Уверен, так и есть, - пожимаю плечами.
        - Как думаешь бороться с… «недоброжелателями»? - небрежно бросает папку на стол.
        - Их же методами, - усмехаюсь я. - Будем копать под них.
        - Вариант, - соглашается Стас. - Вот только я со своей стороны сделал, что смог. Друга подключил со всем его депутатским корпусом и оравой юристов. Что Щукин нашел, я тебе отправил.
        - Не «отключай» друга пока, - хмыкаю я. - Нам любая помощь пригодится. Мы и так выяснили немало. О бизнесе в Австрии, об особых «предпочтениях» Авдеева, - загибаю пальцы. - Но Крестовского не трогали. В этом моя ошибка. Списали со счетов. А на днях мне Никита сообщил, что на Крестовского, оказывается, зарегистрирована иностранная организация. В Австрии, как у Авдеева. Такое совпадение… Только в отличие от Игоря, Крестовский дело не потерял. До сих пор ведет.
        - Вот как, - Стас подается ближе к столу. - Я передам другу новые данные. Однако сложность в том, что бизнес не в России, а за границей. Не знаю, насколько у него «руки длинные».
        Затихаем оба. Погружаемся в собственные мысли.
        - Кажется, у меня есть идея, - первым отмираю я.
        Хватаю телефон и судорожно листаю список контактов.
        - Артур Мейер, - комментирую для Стаса. - Приехал в Россию более трех месяцев назад. Собирается строить сеть отелей на юге. Был у меня, заручался поддержкой в турсфере, - касаюсь пальцем нужной иконки на дисплее. - И, наконец, самое главное. Мейер - крупный бизнесмен из Австрии.
        Поднимаю взгляд на Загорского, а он одобрительно кивает. Решаю разговаривать по громкой связи. Какие могут быть секреты от человека, который прикрывает мою задницу.
        Стас весь превращается в слух. Несмотря на наши разногласия в прошлом, мы сейчас по одну сторону баррикад - нам надо защитить общую компанию.
        - Здравствуйте, Артур, это Врагов… - не успеваю представиться полностью.
        - Добрый день, Александр. Рад слышать, - оперирует дежурными фразами.
        Ощущение, что ему сейчас не до меня. Однако кого это волнует, ведь я преследую свои цели.
        - Как ваши дела? - захожу издалека, соблюдая правила приличия.
        - Кхм, - Мейер делает паузу, упрочив меня в мысли, что позвонил я не вовремя. - Погряз в бумагах, проектах и вашем законодательстве, - откашливается и добавляет тише, - которое редко соблюдается.
        - Это вам не Австрия, - смеюсь я. - Кстати, об Австрии. У вас остались связи в европейских бизнес-кругах?
        - Смотря, с какой целью вы интересуетесь, - говорит неоднозначно.
        - Нужна ваша помощь, Артур, - перехожу к сути. - Есть у нас партнеры потенциальные, - вру и не краснею. - Собираемся подписывать долгосрочный контракт с ними. Ваши земляки, Артур. У них бизнес в Австрии. Хотелось бы знать, насколько легальный. И можно ли им доверять. Сами понимаете..
        Загорский усмехается и укоризненно качает головой. Но мне все равно. На войне все средства хороши.
        - Ничего не обещаю, но попробую узнать, - задумчиво тянет Мейер. - Отправьте мне то, что у вас есть на них, а я проверю по своим каналам. Как только что-нибудь будет известно, сразу же свяжусь с вами.
        - Спасибо, - невольно повышаю голос. - Буду очень благодарен. Если вам потребуется какая-либо помощь, то вы всегда можете…
        - Александр, можно вопрос? - осекает меня на полуслове.
        - Слушаю.
        - Речь о вашем сотруднике, - несколько секунд напряженной тишины, и Артур выдает: - О Лилии Ворониной…
        Не сразу вспоминаю, кто это. Вопросительно смотрю на Стаса, который внезапно напрягается и мрачнеет. «Подруга Алисы», - читаю по губам.
        Осознаю, что только один человек в компании близко общался с женой Загорского. Остальные Алису восприняли в штыки, как только та появилась.
        - А, Лилечка! - вспоминаю, наконец.
        Артур нервно закашливается на том конце провода.
        - При Дане так не ляпни, - чуть слышно издевается Стас.
        Отмахиваюсь зло. Репутация в отношении слабости к женскому полу у меня, конечно, отвратительная, но Лилечку я и пальцем не тронул. Ценил как ответственного сотрудника. К слову, девчонка она приличная и честная. Одна из немногих, кто не пыталась ко мне в постель залезть. Не зря с женой Стаса сдружилась.
        Однако зачем ее разыскивает Артур?
        - Она уволилась более трех месяцев назад, - сообщаю аккуратно. - На юг к отцу уехала. С тех пор мы не пересекались.
        - Ясно, - выдыхает разочарованно. - Я буду признателен, если вы сообщите мне, когда она появится.
        Стас постукивает пальцами по столу, раздражая дурацкой привычкой, и отрицательно качает головой.
        - Конечно! - выпаливаю невозмутимо.
        Поднимаю указательный палец вверх в ответ на молчаливое возмущение Стаса. На самом деле, я солгал Артуру, потому что Лилю сдавать не собираюсь. Меня за нее Загорские на фарш пустят, да и сам я хорошо к ней отношусь. Но Мейера упускать тоже нельзя - нам его помощь нужна!
        - А что случилось? - уточняю напоследок.
        - Она украла кое-что мое, - чеканит Артур и бросает трубку.
        Недоуменно поднимаю брови и замечаю, что реакция Стаса точно такая же. Словно в зеркало гляжусь: мы оба одинаково удивлены подобным поворотом.
        Подумав, Загорский набирает какой-то номер. Кладет смартфон на стол между нами и включает громкую связь. Поступает так же, как и я во время беседы с Мейером. Доверие за доверие.
        - Лисичка, - тянет Стас ласково.
        Меняется в лице, будто ему программу переключили только что. Загорский одержим своей женой. Впрочем, мне ли его судить. После того, как в мою жизнь вернулась Дана, я понимаю Стаса.
        - Ты с Лилей давно общалась? - пытается прощупать почву.
        - Недавно, - подозрительно тихо отвечает Алиса. - Она хотела приехать к нам. Надеюсь, ты не против.
        - Нет. У нее все в порядке? Или что-то произошло? - давит он.
        - Стас, это тайна! - хнычет Алиса, а сама не в силах скрывать от мужа правду. - Лиля просила никому не говорить.
        Загорский зыркает на меня исподлобья, отключает громкую связь и подносит телефон к уху.
        - А-Лиса? - окликает жену требовательно.
        И Алиса сдается. Верит, что информация не станет достоянием лишних ушей. Но они оба не учитывают: динамик телефона Стаса слишком громкий, а в нашем кабинете стоит гробовая тишина.
        Я слышу каждое слово. Ясно и четко.
        - Лиля беременна.
        Охренеть!
        Откидываюсь на спинку стула, нервно потираю рукой подбородок. Загорский ошеломлен не меньше моего. Не столько самой новостью, сколько поведением Артура. Украла кое-то его, значит?
        Как по щелчку, удивление Стаса сменяется гневом.
        - Конечно, мы ждем Лилю в гости, - с трудом сохраняет ровный тон.
        Быстро попрощавшись с женой, прерывает звонок. Стреляет в меня черным взглядом, но делиться услышанным не спешит. Алиса же просила.
        - Я все слышал, - признаюсь я, игнорируя недовольное хмыканье бизнес-партнера. - Давай договоримся, Стас, - от нервов не могу сдержать сарказма. - Прежде чем вы с Алисой убьете Мейера, пусть он сначала информацию об Авдееве и Крестовском пришлет? Нам без Артура не справиться.
        (История Лили и Артура - в книге «Малыш от чужого папы. НеСлучайная связь»).
        ***
        АЛЕКС
        Я обзавелся семьей, но на протяжении последних нескольких дней у меня совершенно нет на нее времени. И это уничтожает меня. Дана отдаляется, близнецы смотрят, как на врага. Терпят только потому, что мама попросила.
        Проблемы в компании не позволяют мне в полной мере заняться примирением с детьми и завоеванием их мамочки. Я вынужден уезжать рано утром, а возвращаться, когда все уже спят.
        Поэтому сегодня я позволил себе выходной. Примчался домой после обеда, но никого не застал. Видимо, Дана в это время гуляет с близнецами. Не в четырех стенах же им сидеть! Хотя так мне было бы спокойнее.
        Впрочем, их отсутствие позволило мне сделать кое-что, что я давно планировал, но откладывал из-за занятости…
        Слышу щелчок дверного замка и выскакиваю из обновленной комнаты, которая, надеюсь, понравится близнецам. Встречаю своих родных в гостиной.
        Стоит им переступить порог, как я превращаюсь в одну сплошную улыбку. Правда, Саша и Илья моего настроения не разделяют. Несмотря на их хмурые лица, рискую подойти ближе.
        - Привет, - говорю ласково.
        - Добрый вечер, Алекс, - чуть ли не деловым тоном бросают близнецы и по очереди протягивают мне руку.
        Пожимаю маленькие теплые ладошки сыновей, в том время как хочется обнять и затискать вредных ребят. Но я держусь. Приручать лучше постепенно.
        Мы чертовски отдалились, как только Саша и Илья узнали, что я их отец. Когда я играл роль друга, они относились ко мне нормально. Даже тепло. А вот к папе появилась масса вопросов. И вместе с ними - обид. В какой-то мере понимаю мальчиков: от родного человека всегда требуешь больше, чем от чужого. Но от этого не становится легче. Наоборот.
        Хреновый я отец. Но отступать не собираюсь. Хоть обстоятельства складываются против меня.
        Заметив мое состояние, Дана приближается, берет меня за руку.
        - Ты сегодня рано, - быстро чмокает в щеку, тайком от близнецов. - В последние дни тебя почти не бывает дома, - слышу легкий укор.
        - Проверки в офисе, - выдаю честно, потому что на ложь птичка обижается.
        - Игорь все подстроил, я уверена, - бурчит она.
        - Не исключено, - киваю устало. - Наши люди как раз проверяют. И Авдеева, и Крестовского. Не волнуйся, птичка, мы со Стасом справимся. Не на тех нарвались.
        Близнецы идут в спальню, чтобы переодеться. Провожаю их тоскливым взглядом, а потом приобнимаю Дану за талию.
        - Ты как? - шепчу, целуя в висок.
        - Нормально, - пожимает плечами. - Следователь больше не звонил. Подозрительная тишина. Словно готовится что-то…
        - Не бойся, я же с тобой, - прижимаю к себе хрупкое тело любимой. - Мика не давала о себе знать? - спрашиваю как бы между прочим.
        Дана закусывает губу и прячет взгляд.
        - Нет, - чувствую, что врет. - Я просила тебя ее не трогать.
        - Не помню, чтобы я соглашался, - парирую грубовато. - Для меня только вы с близнецами имеете значение.
        Секундная перепалка взглядами, во время которой мы оба сгораем, - и отворачиваемся друг от друга. Атмосферу разряжают появившиеся близнецы.
        - Мальчики, - решаюсь окликнуть их. - Мне помощь ваша нужна.
        Не дожидаясь ответа, направляюсь к дальней комнате и распахиваю дверь. Близнецы несмело мнутся посередине гостиной, но, получив молчаливое одобрение Даны, медленно топают ко мне. Заглядывают в помещение и, мигом забыв обиды, влетают внутрь.
        - Это нам, что ли? - недоверчиво прищуриваются оба.
        - Не хотите, могу сам здесь поселиться. Надоело в гостиной спать, там диван твердый, - сохраняю нарочито серьезный тон.
        - Не-не, - качает головой Саша. - Ты взрослый, тебе не подходит.
        - Чур моим будет мерс, - выкрикивает Илья.
        - Да пожалуйста, - прыскает Саша. - Джип круче.
        - Ничего подобного!
        Ответ тонет в звонком смехе, от которого становится теплее на душе.
        - Что происходит? - присоединяется к нам Дана. - Ой!
        Удивленно рассматривает две новые детские кровати, оформленные в виде автомобилей. Окидывает взглядом угловой стол, пару полок для книг и игрушек - остальные стоят у стены в виде досок, потому что прибить их я не успел. Шумно выдохнув, птичка недоуменно округляет свои лазурные глазки.
        - Когда ты успел! - ахает Дана, пока близнецы испытывают на прочность свои «автомобили». - Нас же всего несколько часов не было.
        - Так я толком и не успел ничего. Заказал позавчера. А сегодня рабочие лишь хлам вынесли и кровати собрали. Остальное по коробкам так и стоит, - обвожу рукой комнату. - Обустроим здесь детскую. Временно.
        Временно, потому что наша большая семья не может жить в холостяцкой квартире. Как только решатся дела в компании, я займусь поиском дома. Сюрприз будет для Даны и близнецов. Надеюсь, они оценят.
        - Временно, - эхом отзывается Дана, но ее реакцию проанализировать не успеваю.
        Отвлекаюсь на близнецов.
        - Что в коробках? - не выдерживает Илья, а Саша дергает его за рукав. Но в то же время сам косится на гору в углу.
        - Предлагаю посмотреть вместе, - хитро улыбаюсь ребятам.
        Стоит мне указать взглядом на коробки, как дети мчатся к ним и рвут упаковки.
        - Ммм, мальчики? - подает голос птичка. - Ужин скоро.
        - Хорошо, мам, ты иди, - отмахивается Илья. - Мы попозже.
        - Здесь работают мужчины, мам, - гордо заявляет Саша и достает из очередной коробки баскетбольное кольцо. - Вау. Да ладно! - жестом зовет к себе брата.
        Дана фыркает возмущенно, но тут же переходит на смех. Подмигнув мне, спешит нас оставить. Дает мне шанс самому налаживать отношения с сыновьями.
        И я из кожи вон готов вылезти ради них. Стараюсь. Так сильно, что становится лишь хуже, потому что близнецы чувствуют мою тревожность. Наше взаимодействие становится искусственным. В итоге, махнув рукой, я отвлекаюсь на разбор коробок и обустройство комнаты. Хотя бы сделаю что-то хорошее для сыновей.
        Саша и Илья охотно помогают мне. Общее занятие объединяет. Напряжение спадает, а потом и вовсе превращается в теплое общение. Расслабившись, близнецы хихикают и делят игрушки, подают мне оставшиеся полки, выбирают место для баскетбольного кольца...
        Ужинаем прямо в комнате, сидя на полу. Дана, видя эту картину, сначала фырчит недовольно, а потом присоединяется. Устраивается рядом со мной, укладывает голову на плечо. Саша и Илья поглядывают на нас, но терпят. А потом и вовсе переключаются на свои заботы. Прихватив печенье, бегут к оставшимся коробкам. Добираются до энциклопедий, сами выставляют книги на полку.
        Пользуясь моментом, обнимаю Дану.
        - Соскучился дико, - выдыхаю в ее шелковистые волосы и слышу, как учащается дыхание моей птички. - Я хотел бы установить отцовство, - говорю ей на ухо. - Если ты не против…
        - Ты имеешь на это право, - пожимает плечами.
        - Никита поможет сделать все быстро. Верну детям отчество, - продолжаю, несмотря на ее холодную фразу. - Дам им свою фамилию, - помедлив, добавляю тише. - Потом и тебе тоже.
        - Я замужем, - напоминает с грустью.
        - Это не совсем то, что я бы хотел услышать, - провожу носом по ее виску, впитываю родной запах.
        - Я искренне хочу, чтобы у нас получилось, но…
        - Сомневаешься? - поддеваю пальцами аккуратный девичий подбородок и вынуждаю Дану посмотреть мне в глаза.
        - Не в тебе, - печально сводит бровки.
        - Это радует, - усмехаюсь и касаюсь пухлых, манящих губ своими.
        Трель смартфона заставляет нас отпрянуть друг от друга. Ловим на себе прищуренные взгляды близнецов. Строго стоят на страже мамочки.
        Опускаю взгляд на дисплей и спешу покинуть комнату. Прячусь на кухне, плотно прикрыв за собою дверь.
        - Да, Ник, - отрывисто и тихо.
        - Доминика Алексеевна Левицкая, 24 года, - гордо выдает он. - Работает официанткой в кафе, снимает комнату. У меня и адрес ее есть, - делает паузу. - Ранее не привлекалась.
        - Угу, - мычу задумчиво.
        - Всю информацию я передал адвокату Даны, - сообщает победно. - Знаешь, это в корне меняет дело! Следствию придется повозиться. Отпечатки пальцев обнаружены не были, а ДНК у близнецов одинаковая. Выяснить, кто именно был причастен к преступлению, сложно. В мировой практике известны прецеденты, когда оправдывают обоих близнецов. Но ты говорил, Крестовский на Доминику еще что-то нарыл. Там мы ей уже не поможем.
        - Понял, - оглядываюсь, словно я сам преступник. - В любом случае, зеленый свет, Ник, - принимаю единственно верное для моей семьи решение. - Только Дана не должна об этом знать.
        Слышу едва различимый скрип двери - и мгновенно обрываю звонок. Резко поворачиваюсь, отчего Дана вздрагивает.
        - Прости, я, наверное, помешала, - опускает голову и собирается уйти.
        В пару шагов оказываюсь рядом, хватаю птичку за тонкое запястье и притягиваю к себе. Ладонь сама ползет по ее пояснице вниз.
        - Ты мне никогда не мешаешь, - перекладываю руки на упругие бедра. - Наоборот, - впечатываю в себя. - Дурею без тебя.
        Легко провожу по ее вздернутому носику своим, невесомо целую самый кончик. И усмехаюсь, когда птичка забавно морщится.
        - Как мальчишки? - выдыхаю в приоткрытый ротик, жаждущий поцелуя.
        Услышав вопрос, Дана устремляет на меня томный взгляд.
        - Довольные, - красивое лицо озаряет улыбка. - Устали. Готовятся ко сну, - смущенно закусывает губу. - А я…
        Понимаю, к чему она клонит. В детской только кровати Саши и Ильи, а моя Дана теперь неприкаянная. По крайней мере, она так думает…
        - А ты идешь со мной, птичка, - подхватываю ее на руки и несу в нашу спальню. - Этой ночью ты моя, - шепчу, наблюдая, как румянец заливает нежные щечки. - И следующей, - целую в пульсирующую жилку на шее. - И всю жизнь…
        ГЛАВА 30
        НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ СПУСТЯ
        БОГДАНА
        - Дана, совсем не изменилась! Признавайся, ты из древнего вампирского рода?
        Серые глаза смотрят с легким прищуром, изучают меня. Тону в теплых воспоминаниях.
        Мне снова девятнадцать. Мы с Алексом встречаемся. Он знакомит меня с лучшим другом Никитой. Я волнуюсь. Потому что для меня это становится маленьким, но важным шагом на пути сближения с любимым. Алекс таким образом словно впускает меня в свою жизнь, признает и показывает, что моя роль не ограничивается стенами его спальни. Думаю о том, что следующим этапом он, возможно, решится представить меня и своим родителям. Как девушку или… невесту. Но моим наивным девичьим мечтам так и не суждено сбыться.
        Сейчас я понимаю, почему Алекс не торопился звать меня в семью... По сей день Никита остается единственным из его близких людей, кто меня принимает и не желает зла нашей паре.
        - В таком случае кусать - моя прерогатива, - произношу нарочито холодным тоном.
        Секунда - и я сдаюсь, тихо хихикая. Смеется и Никита. Приближается, обнимает меня. Аккуратно, по-братски.
        Пять лет назад мы быстро нашли общий язык: выходцы из обычных семей, без золотой ложки во рту, мы хорошо относились друг к другу. Тогда Алекс жутко ревновал. Кажется, он продолжает делать это и сейчас.
        - Кхм, у нас не так много времени, - пытается сохранять деловой тон. - Дети с няней, а мне еще в офис надо успеть сегодня.
        - Да брось, Алекс, - хохочет Никита и отпускает меня, почувствовав настроение друга. - Присаживайтесь.
        Вздохнув, укоризненно смотрю на моего мужчину, а потом демонстративно целую его в щеку. И он заметно расслабляется.
        Мы устраиваемся за круглым столиком в небольшом уютном кафе. Место встречи было выбрано Никитой. Здесь в это время мало людей, а значит, мы сможем спокойно поговорить. Чтобы не раздражать Врагова, Ник переходит сразу к сути беседы.
        - Что ж, обычно процедура установления отцовства не слишком сложная, если мать не против, - впивается в меня пристальным взглядом.
        - Конечно, я не против, - улыбаюсь и беру Алекса за руку.
        - Хм. Но, - заставляет нас переживать.
        - Что, Ник, давай без твоих профессиональных штучек, - заводится с полуоборота Алекс.
        - В вашем случае придется решать вопрос через суд, - выдает неожиданно. - Поэтому я и захотел встретиться с вами обоими и обсудить лично.
        - В чем дело? - напрягается Врагов и сжимает мою ладонь под столом.
        - Когда я начал заниматься вашим вопросом, то кое-что узнал, - делает мучительную паузу, за которую его хочется ударить. - Пару недель назад Авдеев подал документы на усыновление близнецов.
        - Что? - вскрикиваю я, привлекая внимание официанта, но продолжаю тише. - Игорь не имеет права, он им не отец.
        - У него есть согласие, подписанное твоей рукой, а в графе «отец» у вас прочерк, - замолкает, вопросительно глядя на меня.
        - Нет, все-таки я его урою, - рявкает Врагов, а я пытаюсь отойти от шока.
        - Но… я ничего не подписывала, - лепечу сипло. - У нас с Игорем никогда даже и речи не шло об усыновлении детей. Наш брак фиктивный, - с мольбой смотрю на Никиту.
        - Ясно. Примерно это я и хотел от тебя услышать, - выдыхает он. - Значит, поступим следующим образом. Я помогу вам составить исковое заявление в суд. Еще нужно будет провести тест ДНК. Он и станет главным аргументом в принятии положительного решения. Согласие матери тоже необходимо…
        Киваю машинально, как заведенная кукла, а сама погружаюсь в свой страх. Никита вещает что-то еще, Алекс задает вопросы, ни на секунду не отпуская моей руки.
        Меня тем временем захлестывает паника. Словно в тумане, наблюдаю, как они заканчивают разговор. Потом поднимаются, Алекс подает мне ладонь, выводит из кафе, помогает сесть в машину. Выдавливает из себя ободряющую улыбку, просит подождать и плотно закрывает дверь. Сам остается на улице с Никитой. Они бурно обсуждают что-то, жестикулируют.
        У меня леденеет все внутри. Дрожащей рукой выуживаю из сумочки телефон и набираю ненавистный номер, мысленно проклиная его обладателя.
        - Привет, дорогая, - противно тянет муж. - Честно говоря, я ждал твоего звонка намного раньше.
        - Какого черта ты творишь, Игорь? - ору истерично.
        - Будь осторожнее с выражениями и сбавь тон, женушка, - пренебрежительно обращается ко мне. - И уточни, что именно тебя не устраивает. То, что завтра тебя опять вызовет следователь, а через пару недель состоится суд и будет вынесен приговор? - угрожает, потому что знает больше, чем я сама. - То, как я планомерно и весьма успешно уничтожаю фирму Врагова? Или то, что близнецы в скором времени станут моими детьми?
        - Зачем они тебе? - всхлипываю в трубку.
        - Значит, последнее, - довольно хмыкает. - Затем, что это честно. Ты обязана мне, Дана. Всем, что имеешь. При этом ты обманула меня, унизила, сбежав к любовнику, выдала Врагову мою тайну, подорвала репутацию. И после всего ты отказываешься быть матерью «нашего» ребенка, - выделяет слово «нашего», намекая, что в их семье мне места не найдется. - Значит, мы будем растить близнецов.
        - Ты их на дух не переносишь!
        - Что поделать. Воспитаю, - бросает небрежно, отчего по спине пробегает холодок.
        - Отцом моих мальчиков является Алекс и…
        - Я догадывался. Поверь мне, Дана, власть и деньги творят чудеса, - умолкает на мгновение, чтобы добить меня. - И согласие матери.
        - Я его не давала!
        - Нужно внимательнее читать документы, которые подписываешь, - зло усмехается Авдеев. - Я заранее предусмотрел подобный исход. И хотел иметь рычаги влияния. Так что, устраиваясь ко мне на работу, ты поставила «закорлючку» на одной лишней бумаге. Вообще, я хотел использовать ее в случае, когда ты заупрямишься отдавать мне моего ребенка. Я ожидал это, когда предлагал тебе суррогатное материнство. Но ты зашла дальше. И получилось, что получилось. Сама виновата.
        - Все равно ты не сможешь отобрать близнецов. Они не твои! - настаиваю я.
        - Но нервов попорчу будь здоров. Тебе и, главное, им, - говорит угрожающе. - Пока Врагов с документами возиться будет и отсуживать у меня детей…
        - Игорь, пожалуйста, давай разойдемся мирно, - шепчу умоляюще.
        - Как ты сразу запела, - мерзко хохочет. - Значит, так, условия прежние! Но сроки конкретные. Ровно через три дня я улетаю в Австрию. Или мы, - уточняет многозначительно. - Я уже забронировал билет на твое имя. Отпрысков своих оставишь Врагову, пусть играется сам. Нам они в Австрии на хрен не нужны, - противоречит сам себе. - Я договорился с клиникой ЭКО. Нас примут без проблем, обследуют, проведут процедуру. Вернешься в Россию уже беременной. Родишь, перепишешь ребенка на меня - и свободна.
        - Игорь, почему ты не оставишь меня в покое? У тебя есть деньги, власть. Ты легко можешь найти суррогатную мать, - пытаюсь достучаться.
        - Дорогая, тут уже дело принципа. Ты меня использовала все эти годы, твой Врагов втоптал и вовсе в грязь. Пришло время расплачиваться. И делать это придется тебе.
        - Нет, - на рваном выдохе.
        - Или мы летим в Австрию, или ты отправляешься за решетку, Врагова я пускаю по миру, лишив бизнеса, а близнецов забираю на перевоспитание, - говорит строго. - Выбирай.
        Ответить не могу, потому что взор застилают слезы, а горло душат рыдания. Сижу и плачу, не в силах прервать звонок.
        Дверь автомобиля резко открывается, телефон вылетает из моей руки.
        - Руки прочь от моей семьи, если жизнь дорога, - гавкает Алекс в трубку.
        Не отключившись, он замахивается и выбрасывает смартфон. Испуганно наблюдаю, как гаджет падает на асфальт и разбивается на части.
        Прикрываю лицо ладонями. Что Алекс делает? Только усложняет все!
        - Никаких больше звонков, Дана, - кричит на меня. - Находитесь с близнецами дома! И ждете, черт возьми, пока мы с Никитой разберемся. Поняла?
        - Он сильнее, - шепчу и отрицательно качаю головой.
        - Ни хрена. Я все решу, - бросает грубо, но я ему не верю.
        Алекс не осознает, с кем имеет дело. Он действует импульсивно, на эмоциях.
        Садится за руль и нервно заводит двигатель. Отдышавшись, поворачивается ко мне.
        - Что он сказал тебе? - испепеляет меня настолько злым взглядом, что становится только страшнее. - Угрожал? Говори!
        Вздрагиваю испуганно, озвучиваю условия Игоря. И тут же ругаю себя за это.
        - Первое, в тюрьму ты не сядешь, - чеканит Алекс. - Адвокат знает о Мике. Сделает все так, чтобы вас обеих оправдали.
        - Нет, я же просила, - реву надрывнее, понимая, что сестры тоже лишусь в скором времени. - Крестовский уничтожит ее…
        - Второе, - игнорирует мою фразу. - Компанию с Загорским мы отвоюем. Все под контролем.
        - Алекс, - стону обреченно.
        - И, наконец, самое главное, - обхватывает пальцами мой подбородок. - Детей Авдеев не получит. Закон на нашей стороне.
        - Ты его не знаешь, - высвобождаюсь и отворачиваюсь к окну.
        Зажмуриваюсь до ярких звездочек перед глазами. И понимаю: ничего не выйдет. Не будет у нас с Алексом «долго и счастливо». Я вынесла нам приговор, когда подписала брачный контракт с Авдеевым.
        - Да, Стас, - неожиданно рявкает Алекс.
        Оглядываюсь и вижу, что он прижимает телефон к уху. Громкую связь намеренно не включает, чтобы я не слышала их разговора. И не знала, насколько серьезные проблемы в компании.
        - Через час буду, - бросает отрывисто, не вдаваясь в детали, и рваным движением откидывает смартфон на приборную доску.
        Своим поведением лишь убеждает меня в мысли, что все кончено. Придется договариваться с Авдеевым. Устраним одну проблему - и он устроит следующую. Так до бесконечности. Пока не уничтожит всех, кто мне дорог.
        ГЛАВА 31
        ТРИ ДНЯ СПУСТЯ
        АЛЕКС
        Отталкиваюсь от стола и разворачиваюсь в кресле к окну. Смотрю вдаль пустым взглядом. Кажется, мне пора кровать в кабинете поставить, все равно здесь чуть ли не ночую.
        Но главное, что нам со Стасом удается отбивать нападки Авдеева. Жалобы, проверки, штрафы - он действует мелко, потому что серьезного ничего на наш бизнес нарыть невозможно. Мешается только, как мошкара, и бесит.
        Хотя, возможно, план Игоря и заключается в том, чтобы отвлечь меня. А тем временем давить на Дану.
        Птичка… Как раз она меня и беспокоит. Молчаливая, замкнутая все эти дни, будто постоянно размышляет о чем-то. Сказал же ей, сам все решу! Не верит, глупая.
        Надо ускоряться, но как назло Мейер молчит. В очередной раз набираю его контакт - и тишина. Через пару секунд перезванивает сам.
        Подскакиваю на ноги. Ну наконец-то!
        - Извините, Александр, - приветствует меня Артур. - Не мог позвонить вам раньше. Был несколько… кхм… занят.
        - Удалось что-то выяснить? - бросаю нетерпеливо.
        Возможно, я эгоист, но проблемы Мейера меня мало волнуют.
        - Интуиция не подвела вас, - усмехается он. - Я не советовал бы вам заключать договор с Крестовским и Авдеевым.
        - Почему?
        - Они действительно вели общий бизнес в Австрии. Появились из ниоткуда, открыли дело. Но не сумели грамотно распорядиться деньгами. В итоге, взяли заказов больше, чем смогли выполнить. Погрязли в долгах, объявили себя банкротами. Но… - намеренно выдерживает время. - Ходят слухи, что, пытаясь поправить финансовое положение, они мошенничали в бизнесе и подставляли своих партнеров. Один из пострадавших их и «наказал».
        - Ничему жизнь не учит, - хмыкаю я и беру со стола акты проверок «от Авдеева».
        - В конце концов, им удалось разойтись «полюбовно» с обманутым партнером, оплатив ему материальный и моральный ущерб. После всего случившегося Авдеев улетел в Россию и начал строить бизнес здесь. Женился, что странно…
        - Кхм?
        - Странно, потому что с Крестовским его связывало нечто большее, чем деловые отношения, - аккуратно намекает Мейер.
        Черт! Это многое объясняет. Значит, вот кому Дана ребенка родить должна была. И поэтому ее так давят оба! Привыкли бизнес-партнеров «кидать», теперь за мою девочку взялись.
        - Серьезно? - повышаю тон. - Да вы там в Австрии все повально из этих, что ли…
        - Александр, я попросил бы, - бесстрастно чеканит Артур.
        - Да-да, конечно, извините, - иду на попятную, вспомнив, что Мейер тоже оттуда. - Но если они обанкротились, откуда у Крестовского бизнес в Австрии?
        - Если это можно так назвать, - пренебрежительно хмыкает. - Небольшая фирма, скорее, созданная для статуса. Иностранный бизнесмен выглядит в России привлекательнее. Мыльный пузырь, не более того.
        - Откуда тогда прибыль? Оба не бедствуют. Наоборот…
        - Могу предположить, что продолжают «работать» нечестно. Поэтому и не рекомендовал бы вам подписывать контракт.
        - Я и так не подписал, - бубню чуть слышно, вспоминая тендер.
        Благодарю Мейера и прощаюсь. Набираю номер Загорского, пересказываю партнеру весь разговор и прошу подключить его связи для того, чтобы проверить бизнес Крестовского-Авдеева, а точнее, «мыльный пузырь», как выразился Артур.
        Следом звоню Никите.
        - Ник, как дела с установлением отцовства? - выпаливаю, не поздоровавшись.
        - Не переживай, Авдееву ничего не светит, - успокаивает меня друг. - Суд вынесет решение в твою пользу, тем более, Дана не против. Признаться, я грешным делом подумал, что она ведет двойную игру. Слишком подозрительна ситуация с ее согласием для Авдеева…
        - Он обманом вынудил ее подписать бумаги, - защищаю птичку, вспомнив, что она рассказывала мне в машине.
        - Ясно. За это мы тоже попытаемся привлечь его к ответственности, - реагирует Ник.
        - Что по поводу обвинений Даны? Урод Авдеев угрожал, что суд состоится, но пока тишина.
        - Я как раз хотел тебе звонить по этому поводу, - тянет Ник. - Потерпевший забрал заявление, подтвердил, что претензий больше не имеет. Обвинения с Даны сняты.
        Эта, казалось бы, хорошая новость молотом бьет по голове. Гаденькое предчувствие пробирается в сердце и впивается стальными когтями.
        Поляк забрал заявление, нашу компанию сегодня впервые не накрывали проверки, вопрос с детьми тоже идет своим чередом…
        Слишком все идеально, чтобы быть правдой.
        Вызываю новый номер Даны. Давно нужно было ей сим-карту сменить, чтобы Авдеев не доставал, а заодно его контакт снести из памяти. Так что не зря я ее телефон три дня назад разбил.
        Цепляюсь за дату. Три дня. Именно такой срок давал Игорь моей птичке на раздумия.
        Не решила же Дана?.. Да нет, никогда! Я разочаруюсь в ней, если она пойдет на условие мужа.
        Долгие гудки в телефоне заставляют меня напрячься. Набрав еще несколько раз и не получив ответа, я срываюсь с места. Словно в бреду, добираюсь домой. Распахиваю дверь квартиры и едва не сбиваю с ног напуганную… няню?
        - Ирина Павловна? - хрипло произношу ее имя, и с каждой буквой внутри что-то обрывается. - Где Дана? - захожу в квартиру.
        - Уехала куда-то. Попросила меня за сынишками вашими присмотреть, - спотыкается о мой яростный взгляд. - Не надо было? Что-то случилось?
        - Кхм, не знаю пока, - выжимаю из себя.
        Мозг не работает. Отказывается воспринимать информацию.
        Прохожу мимо няни и направляюсь в детскую. Близнецы как ни в чем не бывало собирают на полу игрушечную автопарковку, которую я заказал им вчера.
        - Где мама? Почему она вас оставила? - приседаю на корточки рядом с ними.
        - Сказала, чтобы мы тебя слушались, а сама уехала с тетей Микой, - бесхитростно выдает Илья.
        Мика? Эта тварь какого хрена материализовалась! И куда заманила мою глупую птичку?
        - Мама просила не говорить, - бурчит на него Саша.
        - Куда? - еле держусь, чтобы не взорваться.
        - Не знаю. Может, погулять? - пожимает плечами Илья. - Только нас почему-то не взяла. Обычно мы все вместе гуляем, - выпаливает он и закрывает рот ладошкой.
        - Обычно?
        Мысленно считаю до десяти и обратно, чтобы на детей не сорваться. Они не при чем.
        - В последние дни мы гуляли с мамой и тетей Микой, - тихо признается Саша, почуяв неладное. - Она мамина сестра родная. Они даже похожи немного.
        Немного? Да они одинаковые как две капли воды! Впрочем, дети свою маму чувствуют, наверное, и ни с кем не перепутают. Если даже я Мику раскусил, то близнецы и подавно отличить сумеют.
        - Тетя Мика хорошая, - выдают мальчики, и мои брови непроизвольно взлетают вверх.
        - Хорошая, значит, - скриплю зубами от злости. - А я плохой?
        Саша и Илья смотрят на меня виновато и сводят бровки.
        - Нет, просто…
        - Как вы похожи на маму, - выдыхаю обреченно. - Все дружно мне не доверяете…
        Не выдержав, притягиваю их к себе и обнимаю обоих. Не сопротивляются. Только сопят носиками.
        Замечаю на детской кровати телефон Даны. Отпустив растерянных малых, тянусь к нему и снимаю с блокировки. На экране запущено интернет-приложение службы такси. И пункт назначения.
        Аэропорт.
        Авдеев. Австрия. Гребаные три дня.
        - Побудьте с няней, - с натянутой улыбкой шепчу близнецам.
        Чмокаю их в щечки и вылетаю из квартиры.
        Через пару часов в пробках и «трех этажей» отборных ругательств я оказываюсь в аэропорту. Быстро пробегаю взглядом расписание рейсов, нахожу нужный терминал. Ищу взглядом в толпе Дану.
        Платиновая макушка мелькает вдали. Мчусь к выходу на посадку. Толкая других пассажиров, протискиваюсь ближе.
        Вижу, как Дана предъявляет посадочный талон, проходит через металлическую арку. Следом - Авдеев.
        - Дана! - зову истошно, чтобы перекричать шум в зале.
        Оборачивается, хмурится и слегка качает головой. Оглядывается и Авдеев, замечает меня, лыбится издевательски.
        Победил, тварь. Что тут сказать.
        Чтобы добить меня насмерть, Игорь укладывает ладонь Дане на талию. И оба ускоряют шаг, догоняя кого-то впереди.
        - Дана! - пытаюсь еще раз.
        Но теперь она даже не смотрит на меня. Спешит прочь.
        Грубо расталкивая людей, приближаюсь к посадочному гейту. Дальше нельзя.
        - Я же люблю тебя, дура! - ору в сердцах, но крик теряется в толпе.
        Боковым зрением замечаю, как на меня грозно надвигается охрана.
        Да пошли все! И Дана во главе процессии!
        Кукушка, а не мать! Оставила мне детей, а сама другому рожать полетела. Не прощу такое, не смогу.
        Черт, и все-таки не верится. Совсем как тогда. В клубе. Ведь в итоге все оказалось иначе.
        Надо спокойно обдумать все и…
        - Любишь, говоришь? - тихий шепот за спиной.
        Долбаная галлюцинация?
        ГЛАВА 32
        РАНЕЕ
        БОГДАНА
        - Сегодня тетя Мика придет? - интересуется Илья и втыкает вилку в пирожное, отламывая кусочек.
        Сидящий рядом Саша тут же поднимает голову и вопросительно смотрит на меня. Судорожно вздыхаю и устремляю взор на вход в кафе. Мы сидим за столиком уже более получаса, но Доминика не спешит к нам присоединиться.
        Каждый день мы встречаемся с ней в торгово-развлекательном центре. В одно и то же время, как раз когда Алекс пропадает на работе. Мы гуляем, болтаем ни о чем. Кажется, это становится нашей доброй традицией.
        После долгих пяти лет без подруг и нормального общения Мика стала для меня отдушиной. Мы с ней такие разные, но в то же время близки. Родные не только по крови, но и по тяжелой судьбе. Жизнь нас обеих побила, и теперь мы зализываем раны. Вместе легче…
        Поначалу я опасалась, как близнецы отреагируют на свою неожиданную родственницу, но они приняли ее. И с нетерпением ждут каждой новой встречи. Как и я…
        - Надеюсь, - лепечу тихо.
        - Почему мы не можем познакомить Алекса с Микой? - внезапно выдает Саша.
        - Они знакомы, - говорю аккуратно.
        - Почему тогда нам нельзя говорить ему о тете Мике? - недоумевает Илья.
        - Хочется и с Алексом погулять. Всем вместе, - добавляет Саша с грустью.
        Едва сдерживаю улыбку: маленькие сердечки моих близнецов все-таки подтаяли. При Алексе сыновья делают вид, что обижены, а сами скучают, когда его нет рядом.
        - Обязательно погуляем вместе, - заверяю их. - Но я должна сама поговорить с вашим папой, - намеренно называю его так. - И сделаю это в ближайшее время, обещаю. А пока что тетя Мика будет нашим секретом, - подмигиваю сыновьям, но они недовольно надувают губки.
        - Где же она? - выдыхаю в пустоту и опять смотрю на стеклянную дверь.
        Наконец, створка приоткрывается, заставляя «музыку ветра» покачнуться и зазвучать сначала несмело, а потом разлиться по всему залу.
        Мика останавливается у входа и окидывает взглядом кафе. Машу ей рукой, обращая внимание на нас. Улыбнувшись, она прикладывает палец к губам и медленно крадется к нашему столику. Подходит к близнецам со спины, двумя руками закрывает обоим глаза.
        - Догадайтесь, кто-о? - тянет таинственно.
        - Тетя Мика! - визжат Саша и Илья и подскакивают со своих мест.
        - Привет, двое из ларца, - хихикает она.
        Мальчики обнимают свою тетю, а она чмокает их в белобрысые макушки. Потом вдруг отстраняется, снимает с изгиба локтя по-настоящему необъятную дамскую сумку - и достает оттуда две небольшие коробки.
        Я невольно рассматриваю этикетки. Саше сестра протягивает портативную музыкальную колонку, а Илье - самую новую версию настольной игры Клуэдо.
        Я напрягаюсь. Мика никогда раньше близнецов не путала.
        Не желая ее обижать, Саша и Илья выжимают неискренние улыбки и протягивают ручки к подаркам. В последний момент Мика меняет коробки местами, отдает племянникам и щелкает их по носикам.
        - Попались! - смеется заливисто.
        Я же не могу сдержать улыбки. Только с мальчиками Мика такая. Радостная и… настоящая.
        Сестра садится рядом со мной, не отводя при этом взор от ребят, которые разглядывают свои подарки.
        - Мика, не нужно каждый раз так тратиться, - отчитываю ее. - Дорого…
        - Сеструль, ты мой авторитет перед племяшами не подрывай, - фыркает она. - Мы люди бедные, но гордые, - многозначительно поднимает бровь.
        - Извини, - закусываю губу виновато. - Ты опоздала, - перевожу тему.
        - Но-но, - поднимает палец вверх. - Тети не опаздывают, они просто очень тщательно готовятся к встрече с любимыми племяшами, - подмигивает довольным мальчикам, а потом наклоняется к моему уху. - Меня Крестовский вызывал…
        - Что? - едва не вскрикиваю, но тут же прикрываю рот ладонью.
        Мальчики испуганно замирают, а Мика укоризненно качает головой.
        - Так, близнецы Уизли, только блондины, - как ни в чем не бывало хохочет сестра. - Доедайте быстрее, а то я на диете. Смотреть не могу! И идем в игровой зал. Если, конечно, мама не против.
        Через некоторое время сыновья вовсю гоняют на детских электромобилях, а мы сестрой наблюдаем за ними, облокотившись о специальное ограждение.
        - Что он хотел, Мика? - обреченно выдыхаю, намекая на Крестовского.
        - Через пару дней я должна под видом тебя забрать близнецов и привести к нему, - ведет плечами, а я нервно сжимаю кулаки. - Правда, уточнил, что «задание» под вопросом.
        - Он не отстанет, - стону обреченно.
        - Неа, - бросает сестра. - Тебе надо через муженька действовать. Выбора нет. Авдеев же обещал тебя отмазать от полиции.
        - С ума сошла? - отмахиваюсь зло. - Я же тебе рассказывала, что он хочет взамен! Никогда я суррогатной мамой для него не стану, - шиплю со злостью. - Сегодня я должна лететь с ним в Австрию, но…
        - Но вместо тебя полечу я! - хлопает в ладоши Мика, а я ошеломленно округляю глаза.
        - С ума сошла? - хмурю брови. - Ты собралась Авдееву рожать?
        - Еще чего! - прыскает в ответ. - Я фигуру берегу, - демонстративно ведет руками по талии.
        Чувствую, что она лукавит: не в фигуре дело. Я же вижу, как сестра к близнецам относится. Мика пытается выглядеть циничной, но в глубине души она ранимая девочка. Не сможет собственного ребенка продать, как вещь какую-то.
        - Что ты задумала? - прищуриваюсь.
        - Сыграю тебя, мне не впервой, - объясняет заговорщически. - Улечу с Авдеевым по твоим документам, потом почтой их тебе перешлю. В Австрии сбегу от него. Выиграю для вас с Враговым время. Сама осяду где-нибудь в Европе. Может, в Польшу рвану, ближе к корням нашим, - задумчиво постукивает пальчиком по подбородку.
        - Как же так. Мы только нашли друг друга, - сипло шепчу.
        - Пойми, Дан, мне Крестовский жизни здесь не даст, - вздыхает печально. - Я прочно у него на крючке. Закончатся «задания», связанные с тобой, так он новую работу мне придумает. Шантажисты никогда не останавливаются, аппетит только растет, - делает паузу и переводит взгляд на близнецов. - Если я улечу с Авдеевым, то и тебе помогу, и себе.
        - Вдруг Игорь поймет, что ты не я? - лепечу испуганно.
        - Как? О моем существовании знает только Крестовский, - закатывает глаза. - Да и твою роль я не раз исполняла. Весьма удачно. Даже Врагов не сразу понял, только когда мы… кхм, - краснеет и отворачивается.
        - Да я все видела, Мика, - отмахиваюсь. - Кино с вашим участием в тот же день Крестовский Авдееву прислал. Ну, а тот меня им попрекал. Решил, что это я с Алексом целовалась, - заканчиваю грубо, потому что не вовремя просыпается ревность.
        - Прости, сеструль, - сжимает Мика губы, но вскоре меняется в лице. - В свое оправдание могу сказать, что я без языка.
        - Фу, Мика! - хлопаю ее по плечу, а она ехидно хихикает.
        - Надежный он у тебя. Защитник, - говорит вдруг серьезно. - Держись за него.
        - Держусь, - соглашаюсь. - И все-таки нельзя тебе лететь! - сжимаю руками поручень. - Мы пять лет с Игорем вместе. Он меня хорошо изучил, чтобы манипулировать. Почует неладное!
        - Значит, я заменю тебя перед самым вылетом, - быстро находит решение Мика. - Общаться с Игорем будешь ты, а в последний момент махнемся местами.
        - Не хочу тебя отпускать, - всхлипываю я.
        - Сырость не разводи, - осекает меня Мика. - Поехали к Игорьку твоему.
        ***
        Смотрю на время, киваю сестре и зову близнецов. Мика едет к себе, чтобы собрать вещи, а я отвожу мальчиков домой. Поднимаюсь в квартиру Алекса, вызываю няню, молясь, чтобы она была на месте и не отказала мне.
        Ирина Павловна изучает меня с подозрением, но лишних вопросов не задает. Остается с детьми.
        - Мам, куда ты? - беспокойно окликают Саша и Илья. - Зачем няня? А ты?
        - Мне нужно уехать с тетей Микой ненадолго, - уговариваю мальчиков. - Ведите себя хорошо. И… - решаю уточнить на всякий случай, - слушайтесь Алекса! Ясно? - прикрикиваю, а мальчики лихорадочно кивают. - Он ваш папа и очень вас любит.
        Оба опускают головы. Думают. Чмокаю их в лобики и беру смартфон, чтобы вызвать такси. Вбиваю конечный пункт - аэропорт.
        Спохватившись, бегу к комоду. Среди документов и мелких вещей нахожу паспорт. Забираю и кредитную карту, которую мне дал Алекс, но я старалась ею не пользоваться. Однако теперь время пришло: Мике пригодятся деньги.
        Такси быстро доставляет меня в аэропорт. Я бы сказала, что мне повезло не застрять в пробках. Но то, что происходит, не имеет ничего общего с везением. Скорее, мое проклятие.
        С Микой встречаемся у входа в аэропорт. Там же решаем и разделиться. Сестра натягивает кепку, скрывая пол-лица под козырьком, отдает мне свою дорожную сумку, закидывает на плечо рюкзак - и поспешно удаляется, теряясь в толпе.
        С ней мы встретимся позже. В уборной. После того, как Авдеев поверит, что с ним летит именно Дана.
        Вспоминаю номер рейса, который озвучил мне Игорь три дня назад, ведь был уверен: рано или поздно я сдамся. И сейчас я должна убедить его, что он прав.
        Среди снующих пассажиров быстро нахожу "мужа". Он выделяется, словно ставит себя выше всех. Надменный, напыщенный и… мерзкий. Ненавижу!
        И эмоции скрывать не собираюсь. Авдеев в курсе, что я не в восторге от его идеи. Он заставил меня - и сейчас тешится своей властью.
        - Я знал, что ты приедешь, - пренебрежительно бросает, когда я подхожу к нему.
        - Ты не оставил мне выбора, - вздергиваю подбородок. - Но я никуда не полечу, пока ты не решишь мои проблемы с полицией и не отзовешь заявление на усыновление.
        - Дело пары звонков, - хмыкает Авдеев. - Но даже не думай обмануть меня. Накажу еще жестче.
        Пока я пытаюсь совладать с пронизывающим до костей страхом, Игорь делает те самые «пару звонков».
        - Я должна убедиться, - настаиваю я.
        Авдеев передает мне трубку. А сам забирает мою дорожную сумку. Точнее, Мики. Делает это не для того, чтобы помочь. Нет. Контролировать хочет. Показать, что я в его власти.
        - Богдана Авдеева, обвинения с вас сняты, потерпевший забрал заявление, - из динамика звучит голос следователя, который я хорошо запомнила после целого ряда допросов.
        При мне Игорь звонит в органы опеки, аннулируя свою просьбу об усыновлении, а еще отменяет проверку, которая сегодня должна была нагрянуть в офис Алекса.
        - Так просто? - ошеломленно выдыхаю. И не верю до конца.
        - У меня все заранее готово было. Мои люди только ждали отмашки.
        Игорь самодовольно усмехается, молча приобнимает меня за талию и подталкивает к стойке регистрации. Все время, пока я заполняю документы, он нервно оглядывается.
        - Мы ждем кого-то? - интересуюсь осторожно.
        - Что? - резко поворачивает голову. - Не твое дело. Готова? Идем, - грубо берет меня за локоть, впиваясь длинными пальцами.
        - Подожди, мне в туалет надо, - стараюсь быть убедительной.
        Игорь скептически обводит меня взглядом, заставляя передернуть плечами, рывком выхватывает из моих рук паспорт с вложенным в него посадочным талоном, а потом снисходительно взмахивает рукой в сторону уборной.
        - У тебя есть пять минут, - бросает строго.
        Киваю, из последних сил сохраняя спокойствие, и неторопливым шагом иду сквозь толпу. Хочу сорваться с места и бежать, но нельзя: слишком подозрительно. Игорь не должен догадаться о подмене раньше времени.
        Почти дойдя до двери туалета, замираю. Какая-то неведомая сила заставляет меня обернуться и впиться взглядом в кучку людей. Замечаю, как сквозь толпу степенно идет… Крестовский. Движется так, словно нет никого вокруг. Уверенно, важно, целеустремленно.
        Смотрю - и замерзает все внутри. Покрываюсь коркой льда. Жаль, под ней нельзя спрятаться от опасности.
        Крестовский направляется к стойке регистрации. Тоже летит куда-то сегодня?
        В паре шагов от его, как мне казалось, цели он поворачивает и приближается к Авдееву.
        Они общаются не как злостные конкуренты, а как старые добрые друзья. И даже больше.
        Вспоминаю их поведение во время обсуждения тендера. И потом - когда меня обвинили в покушении на поляка. Неужели все было спектаклем?
        Судя по тому, как Крестовский сейчас похлопывает Авдеева по плечу, да! Они вместе…
        Мое дыхание учащается, а сердце выбивает ребра. Залетаю в уборную, где меня должна ждать Мика.
        - Там Крестовский! - выпаливаю, едва успев закрыть за собой дверь и повернуть защелку.
        - Что? - хлопает ресницами Мика.
        Сестра лихорадочно стягивает с себя свитшот, принимается за джинсы.
        - Они заодно! И вместе! - лепечу бессвязно, задыхаясь и глотая слова. - Уверена, они вдвоем все это провернули! Меня подставили, тебя, Алекса…
        Я протягиваю ей свой пиджак, следом - блузку и юбку-карандаш. Переодеваемся быстро, словно новобранцы в армии. Мы даже в выделенные Авдеевым пять минут уложиться сумели!
        - Вместе, то есть… - Мика играет бровями, а я киваю утвердительно. - Ой, теперь понятно, почему Крестовский на меня не клюнул, когда я его опоить хотела, - повышает тон. - А я переживала, что совсем форму потеряла, - игриво проводит по себе ладонью.
        Невольно веду по ней изучающим взглядом. В моем костюме Мика похожа на меня внешне, но мимика и манеры выдают ее настоящую. И это пугает меня до дрожи в коленках.
        - Это все, что тебя волнует? - раздраженно шиплю. - Как теперь нам выкручиваться? Они оба в курсе, что нас две сестры! Крестовский тебя узнать может, ведь общался лично. Что делать?
        Нервно приближаюсь к раковине, открываю кран и умываюсь ледяной водой. Легче не становится: щеки горят, а лицо пунцовое от волнения. Вижу в отражении Мику: спокойна, как удав, готовый заглотить свою жертву. Вот только ею может оказаться она сама!
        - Если подумать, это многое объясняет, - хмыкает сестра. - Они вместе все придумали, чтобы вынудить тебя родить им ребенка. Ради этого Крестовский заставлял меня подставлять тебя, потом отправил к Врагову. Это все психологическое давление. Если бы не парниша твой, ты вполне могла сдаться в итоге.
        - Какие же они жестокие, - сокрушаюсь я. - Но зачем Крестовскому похищать близнецов?
        - Что Авдеев тебе говорил? Не согласишься - заберет детей на перевоспитание. Видимо, для Игоря я и должна была мальчиков привести. А он бы продолжил давить на тебя, - пожимает плечами.
        - Это противозаконно!
        - Он муж твой, сеструль. И всего лишь вернул бы детей домой, где вы пять лет вместе жили. Тебя бы тем временем по судам бы таскали за поляка. Представляешь, какая неблагонадежная мать? Со стороны Крестовского и Авдеева всего лишь очередной метод давления. Они зациклились на ребенке и делали все, чтобы получить желаемое.
        - Кошмар, за что мне все это, - всхлипываю обреченно.
        - За грехи наших польских родственников, которые даже из детдома не удосужились нас забрать, - прыскает ядом Мика.
        Обхватываю голову руками и нервно меряю шагами пол.
        - Нельзя тебе с ними, Мика! Страшные люди, безжалостные!
        - Спокойно! - сестра останавливает меня, выставив ладонь. - Придерживаемся плана. Я иду вместо тебя и…
        - Нельзя! - хватаю ее за локоть. - Давать просто сбежим сейчас вдвоем? Плевать, что Игорь документы мои забрал. Алекс поможет восстановить. Скажем, что украли! Уйдем, Мика! Заявление поляк отозвал, с остальными проблемами Алекс разберется.
        - У тебя есть Врагов, сеструль, а у меня никого, - шумно выдыхает.
        - Не говори так. Я у тебя есть!
        - Тебе самой помощь нужна, - ухмыляется снисходительно. - Знаешь, это мой шанс отомстить Крестовскому, и я его не упущу! Ни один мужик еще так мною не манипулировал, будто я марионетка! - меняется в лице, становясь по-настоящему опасной. - Отставить панику, сеструль. Мой самолет летит в Австрию!
        - Мика! Ты даже не похожа на меня сейчас! Они сразу раскусят, - хныкаю я.
        Сестра закатывает глаза, а потом хватает меня за плечи, разворачивая к зеркалу. Становится рядом, делает вдох и… расплывается в нежной улыбке. Черты лица становятся мягче, глаза добрее. И мы становимся почти идентичными. Только у меня нос и глаза красные от слез. А Мика держится, привыкла прятать эмоции.
        - Я буду самой невинной из невинных овечек, отправленных на заклание, - взмахивает ресницами. - Сеструль, время - деньги! Я побежала. Все под контролем, не переживай.
        Чмокает меня в щеку, но я не выдерживаю и обнимаю ее.
        - Я тебя люблю, сестренка, - шепчу сквозь слезы.
        - Опять твои телячьи нежности! - фыркает она и отстраняется.
        Подхватывает небольшую дорожную сумку, идет к выходу, но замирает на пороге. Оглядывается буквально на секунду.
        - Я тебя тоже, - чуть слышно.
        И Мика исчезает за дверью.
        Упираюсь в край раковины двумя руками и опускаю голову, давая волю слезам. В уборную, которую я не закрыла за Микой, заходят люди, косятся на меня с подозрением или нездоровым интересом. Но меня мало волнует их внимание. Эмоции поглощают меня, напрочь убивая здравый смысл.
        ***
        Прихожу в себя, когда слышу глухое объявление о посадке и номер рейса Авдеева. Рейса, который заберет у меня сестру.
        Жду еще минут десять - и, натянув кепку сестры, аккуратно выглядываю за дверь. Скользком рассматриваю толпу, чтобы случайно не нарваться на Игоря. Вижу вдалеке макушку девушки, что напоминает мне Мику. Сестра направляется к выходу на посадку.
        С каждым шагом удаляется от меня. Хочется наплевать на наш план, броситься следом, вырвать ее из лап Авдеева. Но… тогда все будет зря.
        Молюсь за нее мысленно. Не уверена, что правильно, если учесть, что мы с Микой оказались католиками. Напоследок искренне желаю сестре удачи и… отпускаю ее.
        Надеваю на плечи рюкзак Мики и ускоряю шаг, направляясь к выходу из аэропорта. Но в какой-то момент отвлекаюсь на шум и возню возле посадочного гейта.
        Мика и Авдеев уже по ту сторону рамки и стремительно удаляются. Поэтому я рискую подойти ближе. Случайно задеваю плечом прохожих, замечаю охранников - и поворачиваю голову в ту сторону, куда они идут.
        Губы невольно расплываются в улыбке.
        - Я же люблю тебя, дура! - доносится до моего слуха родной голос.
        В сердце разливается приятное тепло, но оно мгновенно сменяется пронизывающим холодом. Потому что Алекс разочарован и зол сейчас. Он не знает деталей. А я… не была с ним честна, хотя мы обещали друг другу.
        Подхожу к любимому со спины. Делаю глубокий, лихорадочных вдох и…
        - Любишь, говоришь? - шепчу на выдохе.
        Несмотря на шум вокруг, Алекс слышит. Или чувствует меня. Вздрагивает, будто током пораженный, и медленно поворачивается ко мне.
        Окидывает меня прищуренным взглядом с ног до головы, изучает мою одежду, останавливается на кепке. Сжимает кулаки. Но не спешит что-либо предпринимать.
        Понимаю, что сейчас я сама на себя не похожа: в джинсах и свитшоте Мики, волосы убраны в тугой хвост. Представляю, какие сложные мыслительные процессы убивают мозг Алекса.
        Как назло к нам подходит охрана. Обстановка и так на грани взрыва, вокруг искрит. Боюсь, чтобы в служащих правопорядка не отрикошетило.
        - Этот мужчина досаждает вам? - интересуются они.
        - Нет, все в порядке, - отзываюсь немедленно. - Это мужчина, - улыбаюсь Алексу, - мой муж.
        - Выясняйте отношения за пределами терминала, - грозно предупреждает охранник.
        Лихорадочно киваю, а сама не свожу глаз с напряженного Алекса. Он оглядывается на секунду. Туда, где исчезла Мика. Потом поворачивается ко мне.
        - Это я, милый, - шепчу ласково. - Я.
        Не хочу мучить и испытывать его. Нежно обхватываю грубые щеки ладонями, улыбаюсь, а потом легко касаюсь сжатых губ своими. Углубляю поцелуй, надеясь, что Алекс меня узнает. Отстраняюсь на миг, хочу объясниться, но…
        Секунда - и Алекс судорожно выдыхает, а потом, уложив ладонь на мой затылок, сжимает волосы в кулак. Припечатывает меня поцелуем, вгрызаясь в губы жадно и отчаянно.
        - Я тебя на цепь посажу, - рычит, покрывая поцелуями пылающие щеки.
        - Хорошо, - усмехаюсь я. - Теперь все будет так, как ты скажешь.
        - Что вы натворили, птичка? - спрашивает, поймав мой взгляд.
        - Мика улетела с Авдеевым и Крестовским…
        На протяжении всей дороги из аэропорта рассказываю Алексу о произошедшем. В подробностях, стараясь ничего не упустить. Он хмурится и кивает. Долго не отпускает моей руки. Делает это только когда садится за руль. Вынужденно.
        До последнего мгновения боится, что я снова сбегу. В своей «параллельной реальности» Алекс потерял меня сегодня. И не допустит подобного исхода в настоящем.
        Немного расслабляется он уже дома. Пропускает меня вперед, когда мы заходим в квартиру. Плотно закрывает за нами дверь.
        Мы забываем обо всем плохом, как только из детской вылетают близнецы. Обнимают нас, чуть ли не с ног сбивая.
        - Мам, пап, вы почему так долго? - взволнованно вскрикивают. - Мы испугались. Думали, вы улетели куда-то.
        - Ну что вы, маленькие, - приседаю перед ними. - Мы никогда вас не оставим. Да, папочка? - лукаво улыбаюсь и смотрю на Алекса снизу вверх.
        Понимаю, почему он застыл сейчас. Ошеломленный и довольный одновременно.
        Ведь за все время, что мы вместе, близнецы впервые назвали его папой.
        - Да, родные, - выжимает из себя с хрипом.
        Опускается рядом и заключает нас троих в объятия.
        ГЛАВА 33
        БОЛЕЕ НЕДЕЛИ СПУСТЯ
        БОГДАНА
        Распахиваю глаза и испуганно всматриваюсь в предутренние сумерки. Часто моргаю, пытаясь прогнать очередной кошмар. Каждую ночь я бегу по наполненному людьми аэропорту, пытаюсь догнать Мику, но она неумолимо отдаляется. Картинка сменяется образом ехидно смеющегося Авдеева. Открываю рот в немом крике - и просыпаюсь.
        Судорожно хватаю с тумбочки телефон, с которым не расстаюсь ни на секунду. Снимаю с блокировки, проверяю входящие. Ничего. Не выдержав, громко всхлипываю и тут же зажимаю рот и нос рукой.
        - Маленькая, опять не спишь? - спросонья бубнит Алекс и тянется ко мне. Обнимает за талию, придвигается ближе, укладывает голову мне на колени и целует в живот.
        - Прости, что разбудила, - зарываюсь пальчиками в жесткие волосы.
        - Кошмары? - шепчет, поглаживая ладонью мою спину. - Птичка, все хорошо будет…
        - Не будет! - срываюсь, отталкиваю его и поднимаюсь с постели.
        Иду на кухню, чтобы налить себе воды. Держу стакан двумя руками, потому что дрожу от нервов. Делаю глоток, но тут же закашливаюсь.
        Горячие руки ложатся мне на бока, сминают бережно, трепетный поцелуй касается затылка. Алекс разворачивает меня лицом к себе, осматривает с беспокойством. Он знает, что меня тревожит всю последнюю неделю. Терпит мое хронически плохое настроение. И мучается от того, что не может помочь.
        - Птичка, не переживай, - заключает мое лицо в ладони. - Мика бойкая, та еще оторва, она справится.
        - Ты ее не знаешь! - фыркаю обиженно. - Это только внешне она колючая…
        - Ну, прости, не злись, - примирительно целует в носик. - Хочешь, я знакомому из Австрии позвоню? Попрошу узнать, чем там Авдеев и Крестовский занимаются? Он как раз на них информацию искал уже. Заодно, может, о Мике что-то услышим.
        - Хочу, - всхлипываю и с благодарностью смотрю на любимого.
        - Договорились, - наклоняется, проводит языком по моей нижней губе.
        Шумно выдохнув, обвиваю шею Алекса руками, сама целую его. Сначала нежно, легко, будто дразню, но через пару мгновений позволяю страсти взять верх. Кажется, мы с Алексом никогда не пресытимся друг другом. Прерывает нас звонок в дверь. Освобождаюсь из объятий и спешу открыть, чтобы трель не разбудила близнецов.
        - Богдана Авдеева? - с порога спрашивает курьер.
        В руках у него какой-то сверток с марками и печатями.
        - Д-да, - киваю и удивленно хлопаю ресницами.
        Кто шлет бандероли в такую рань?
        - Приказано передать вам лично в руки, - замирает выжидающе.
        Понимаю, что должна подтвердить личность. Но все, что у меня осталось, это водительские права. Их я и предъявляю.
        Курьер изучает маленькое фото, сравнивает, но потом все же кивает. Расписываюсь в накладной и, наконец, забираю сверток. С внезапно накатившим волнением разворачиваю его. Внутри - мой паспорт. Документы, которые забрал Авдеев перед вылетом. И которые должна была мне прислать сестра, как только…
        - Алекс! - визжу я, а стоящий рядом любимый морщится от неожиданности. - Ты понимаешь, что это значит? - машу документами перед его удивленным лицом. - У Мики все получилось!
        - Тише, птичка, - смеется Алекс и ловит меня, заключая в объятия. - Я рад, - произносит совершенно серьезно.
        - Мам-пап, - комкая слова, окликают нас полусонные близнецы. - Чего кричите? Ругаетесь?
        Прищуриваются с подозрением, а сами крепче прижимают к себе белоснежных плюшевых зайцев, которых недавно купил Алекс. Сказал, что игрушки похожи на наших блондинов-близнецов. С того момента Саша и Илья не расстаются с ними.
        - Нет, - беру любимого за руку. - Мы с папочкой вообще ссориться не будем.
        Специально повторяю столь полюбившееся Алексу слово «папочка».
        - Какая скучная мамочка. А как же мы тогда будем «мириться»? - играет бровями и чмокает меня в покрасневшую от смущения щеку.
        Близнецы, убедившись, что все в порядке, бегут умываться. Неустанно контролируют наши с Алексом отношения. Не хотят больше папу терять.
        Через полчаса собираемся за столом на завтрак. Нам не нужны четко установленные традиции и точное время. Мы вместе по зову сердца. В сковороде дожариваются оладьи, по кухне разносится аромат ванили, звучат возбужденные голоса близнецов и радостный смех.
        Из-за шума не сразу слышу трель телефона. Спохватившись, немедленно отвечаю и включаю видесвязь.
        - Привет, сеструль, - Мика подмигивает в камеру. - Сначала моих «Лёлека и Болека» покажи, иначе ничего не расскажу, - хихикает она.
        Отдаю телефон близнецам. Они признаются, что скучали, а после - долго рассказывают тете Мике о новом детсаде, о прогулках с папочкой, тычут в камеру своих зайцев. На моменте, когда Саша и Илья зовут ее в гости, я забираю аппарат.
        - Сеанс окончен. Остальное при встрече, - стараюсь говорить строго, но быстро сдаюсь. - Ты как, сестренка? Тебе удалось вырваться от… - кошусь на близнецов, - от них?
        Подумав, покидаю кухню и закрываюсь в спальне. Киваю сестре, намекая, что мы можем продолжить разговор.
        - Если бы не удалось, я бы не с тобой сейчас разговаривала, а в клинике ЭКО «отдыхала», - фыркает Мика. - Крестовский и Авдеев как только с трапа сошли, так чуть ли не сразу собрались меня туда тащить. Так горели своей идеей - и не сразу поняли, что я не ты. Первым Крестовский почуял неладное, но было уже поздно.
        - Ох, Мика, у меня все эти дни сердце не на месте было, - причитаю я. - Почему ты не могла раньше со мной связаться?
        - Дела были, - закусывает губу. - Ах да! Я же решила не уходить без «прощального подарка».
        - Ты что натворила, Мика? - невольно повышаю голос.
        - Ничего нового. Передала Крестовскому и Авдееву приветик от Врагова, - расплывается в улыбке чеширского кота.
        В этот момент в комнату заходит Алекс и садится рядом.
        - В смысле? - бросает он, даже не поздоровавшись.
        - О, привет! Скучал? - Мика дерзко вздергивает подбородок.
        Алекс недовольно закатывает глаза. Собирается огрызнуться, но я толкаю его в бок.
        - Так, прекратите оба! - рявкаю на них, а потом обращаюсь к сестре. - Так что ты сделала, Мика?
        - Подкинула им кое-что. Уже здесь, в Австрии. Прямо в клинике ЭКО. Не спрашивай, где раздобыла. Навыки из прошлого пригодились, - намекает на те годы, когда она смешивала лекарства и опаивала мужчин. - И в полицию анонимно сообщила, - ухмыляется победно. - В точности, как меня Крестовский учил, когда к Врагову подсылал. Правоохранители сработали быстро, нашли у них запрещенные вещества и забрали «наших друзей» в участок. Законы здесь суровые, так что им в ближайшие несколько месяцев будет, чем заняться.
        - Рискованно. Они обозлятся еще сильнее, - качаю головой неодобрительно.
        - Зато у тебя будет время, чтобы развестись с Авдеевым через суд, - самодовольно прищуривается. - И опять выйти замуж, - кивает на Алекса. - Хотя я бы на твоем место сто раз подумала, - ехидно хихикает.
        Чувствую, как напрягается любимый, и свободной рукой накрываю его ладонь.
        - Ах, да! - спохватывается Мика. - Я когда сбегала, хватала все, что плохо лежит. И что хорошо - тоже. В бандероли с твоими документами должна быть флешка Крестовского. На ней что-то касательно их бизнеса, но я не сильно разбираюсь. Глянете сами. Надеюсь, это поможет уничтожить их обоих, - прищуривается зло. - И очень много материалов о компании Врагова и Загорского. Они явно что-то готовили. Думаю, тендер, о котором ты мне рассказывала, был организован не просто так. И не только ради того, чтобы тебя подставить. Врагова они хотели тоже…
        - Мика, после всего этого тебе нельзя в Австрии оставаться, - шепчу испуганно.
        - Я давно не в Австрии, сеструль, - ухмыляется и разворачивает смартфон, снимая виды вокруг.
        - Польша? - определяю по надписям на указателях и ошеломленно моргаю.
        - Краков, - уточняет Мика. - Ближе к нашим корням.
        - Но… зачем?
        - Среди документов, которые я у Крестовского «прихватизировала», были выдержки из архивов, - говорит на ходу. - Он когда компромат на меня собирал, чтобы манипулировать, случайно нашел данные о наших польских родственниках. Левицкие оказались весьма зажиточными «шляхтичами», - хохочет она. - Если верить документам, - продолжает тише и спокойнее, - то наш дед - польский магнат. Теоретически мы с тобой можем претендовать на часть наследства. Или… - делает многозначительную паузу. - Наши дети. Так что у четы Крестовского-Авдеева был двойной стимул давить на тебя, сеструль. Мало того, что у них свой малыш бы появился, так еще и с приданным. Тебя бы они заставили отказаться от ребенка, а сами втихаря рванули бы в Польшу - и Авдеев, как биологический отец наследника, заявил бы свои права.
        - Какой же урод, - рычит Алекс, а я поглаживаю его ладонь.
        - Сестренка, может, в Россию к нам вернешься? - прошу я, заранее предвкушая отказ.
        - Вернусь. Но позже, - хмыкает. - И богаче. Кстати, спасибо за кредитку. И извини. Я немного потратилась. На пропитание, - хлопает ресничками.
        Алекс покашливает, берет свой смартфон и запускает приложение онлайн-банка.
        - Ни хрена ты кушаешь. А по виду и не скажешь, - издевается он, но я по тону слышу, что не со зла.
        - Ладно, признаюсь. Брендовых шмоток себе купила. Не могу же я к магнату явиться как бедная родственница! Надо держать марку, - надменно изгибает бровь. - Но я все верну! С процентами. И очень скоро.
        - Не надо, - отрезает Алекс, и я благодарно чмокаю его в щеку.
        - Мика, что ты задумала? - настороженно уточняю. - Зачем нам эти родственники? Они даже не вспомнили о нас за все годы! Не нужно нам от них ничего!
        - Как сказать, - произносит с яростью и обидой. - Я ведь не возьму чужого, сеструль. Я всего лишь хочу вернуть свое.
        Тон Мики не терпит возражений. Понимаю, что ее не переубедить.
        - Блин, я, кажется, заблудилась, - фыркает сестра и, осмотревшись вокруг, резко останавливается.
        Внезапно изображение теряется. В трубке слышится грохот, а следом - приятный мужской голос:
        - Вам помочь?
        Видимо, Мика столкнулась с кем-то и уронила телефон. Опять доносятся шорохи, на экране мелькает лицо незнакомого мне мужчины, потом появляется Мика.
        - Меня зовут Ян, - не теряет времени поляк.
        Вот только его усилия напрасны. Мика к себе на пушечный выстрел ни одного мужика не подпустит. К сожалению…
        - Я перезвоню, сеструль, - недовольно вздыхает она, подтверждая мои опасения.
        И отключается, пока я мысленно жалею смельчака, который захотел познакомиться с Микой. Надеюсь, он не проснется наутро без гроша в кармане и без памяти.
        (История Доминики - в книге "Фиктивный наследник магната. НеРодные").
        - Так что по поводу развода? - лукаво тянет Алекс, обхватывая меня за талию. - Я помогу тебе оформить его как можно быстрее, - проводит носом по моему виску, втягивая запах. - Но взамен ты должна будешь кое-что для меня сделать.
        - Алекс! - отталкиваю нахала и покрываюсь румянцем. - Нашел время!
        Он бархатно смеется, опять сгребает меня в охапку, сжимает огромными ручищами, не позволяя даже двинуться.
        - Глупая, - целует в носик. - Выйдешь за меня?
        От неловкости ситуации, которую сама же и создала, становлюсь пунцовой. Помедлив, судорожно киваю.
        - Да, - улыбаюсь. - Я люблю тебя, - добавляю сипло.
        - И я тебя люблю, птичка, - касается губами шеи, вынуждая меня промурлыкать его имя. - Но твой вариант тоже принимается, - нагло хмыкает.
        Не успеваю возмутиться, как в спальню врываются наши мальчики. Заскакивают на кровать и начинают прыгать, испытывая ее на прочность.
        - Па-ап, - кричат прерывисто. - А гу-лять идем? Или ты опять за-нят?
        Алекс хватает сначала Сашу, потом Илью. Обнимает их крепко. Щекочет, заставляя звонко хохотать.
        - Для вас я всегда свободен, - чмокает детей в макушки и смеется вместе с ними.
        ТАЙНА ФИНАЛЬНАЯ
        ДВА МЕСЯЦА СПУСТЯ. ОФИС «ZAGORSKY&VRAGOV'SCOMPANY»
        АЛЕКС
        Беру со стола рамку и бережно провожу пальцем по фотографии. Гипнотизирую ее каждую свободную минуту в компании. Скучаю. На фото - мы с Даной и детьми на фоне Мариацкого костела. Счастливые, особенно птичка…
        У нас не было пышной свадьбы. Как я ни настаивал, Дана оставалась непреклонна. Ей чужды помпезность и показуха. Да и приглашать особо некого было.
        Дана - сирота. Я с недавних пор… тоже. Хоть и при живых родителях. Простить мать, что пыталась убить моих детей, и отца, которому плевать на все, кроме денег, - выше моих сил.
        Так получилось, что у нас с Даной нет близких людей в России, поэтому вскоре после росписи мы собрали детей и рванули в Европу.
        Прежде всего, поехали в Краков к ее несносной сестре. Мика все выходные провела с нами, с радостью сидела с близнецами. И в какой-то момент я иначе взглянул на нее. За внешними наглостью и беспечностью, оказывается, скрывался нормальный человек. И только Дана смогла это вовремя разглядеть.
        О богатой польской семье Левицких Доминика не говорила ни слова. Лишь отмахивалась небрежно и утверждала, что все под контролем. Эта авантюристка явно что-то задумала - и поступательно воплощала в жизнь коварный план. Даже жалко немного поляков стало. С другой стороны, да и поделом им. В свою очередь, Дана и знать ничего не хотела о своих якобы родственниках. Она вычеркнула их из жизни, как и они в свое время поступили с ней и сестрой. Наверное, птичка права.
        Покинув Польшу, мы заехали и в Италию к моей сестре Милане, которая тоже в свое время оказалась «отлучена от семьи» за то, что пошла против воли родителей. Вышла замуж за бывшего футболиста, а теперь - обычного тренера. И… готовится к ЭКО. После аборта, брака по расчету, неудачной карьеры модели Милана, наконец, нашла свою тихую гавань. Она много ошибок в жизни наделала, а теперь пытается все исправить.
        Впрочем, как и я.
        Касаюсь подушечками пальцев изображения моих сыновей на фото. Александр и Илья Александровичи.
        Враговы. Моя семья.
        Не то, чтобы я гордился своей фамилией. Скорее, наоборот. До сих пор она приносила мне одни неудачи. С подачи родителей. Да и вообще я ведь одолжил ее изначально. И всего лишь привык за всю жизнь.
        Но сейчас фамилия - это способ показать всему миру, что Дана и дети - мои. Официально. И я в лепешку разобьюсь, но сохраню то, чего мы вместе добились с таким трудом.
        Слышу скрип двери - и сразу опускаю рамку на стол. Фотографией вниз.
        В кабинет входит Стас, замечает мои нервные действия, ухмыляется и садится напротив.
        - И долго ты их прятать будешь от всех? - кивает на рамку. - Выдохни, Алекс, все позади.
        - Привык, что все вокруг только укусить норовят, - хмурюсь, но все же ставлю рамку возле ноутбука.
        - Не обобщай, - рявкает Загорский. - Что касается меня, то ты и сам здорово покусался.
        - Прости. Не понимал тогда…
        - Простил, - отмахивается. - И Алиса тоже. Двойняшек наших с твоими близнецами познакомить хочет.
        - Уверен, Дане понравится эта идея, - тяну задумчиво.
        - Договорились, - улыбается едва заметно. - Слышно что-то от Авдеева и Крестовского?
        - Нет, - отрезаю грубо. - Надеюсь, и не услышим.
        - Нужно держать ухо востро с ними, - поучительно выдает Стас. - После того, как я документы изучил, что сестра Даны у них забрала, я опасаюсь. Они действительно серьезно взялись за нас тогда. И ты был прав, что не заключил договор с Крестовским. Твоя подпись могла бы стать нашим смертным приговором. Подставили бы жестко - и мы бы глазом моргнуть не успели, как потеряли бы дело.
        - Да, - откидываюсь на спинку кресла. - Именно поэтому я постарался сделать все, чтобы у них не было возможности на нас напасть опять. Я поручил команде юристов проанализировать документы, касающиеся бизнеса Крестовского и Авдеева, найти подводные камни и мутные схемы. Все самое острое по итогу передал Никите. Теперь в России на них возбуждено несколько дел, так что они невъездные.
        - Неплохо, - ухмыляется Загорский.
        - Еще попросил Мейера помочь прижать их и в Австрии, - продолжаю деловым тоном. - В бумагах и о заграничной компании речь шла. О том самом «мыльном пузыре». И там тоже все оказалось нечисто. Так что мы с Артуром позаботились, чтобы Авдеев и Крестовский даже в Европе себя спокойно не могли чувствовать. Это важно, потому что в таком случае они не смогут Доминику достать и отомстить ей. Она очень рисковала ради нас с Даной, и я не мог не обеспечить ее безопасность. К тому же, моя жена, - пробую на вкус новое слово, - спокойнее будет, когда сестра в порядке.
        - Мейер, говоришь? - приподнимает бровь Стас.
        - Понимаю, к чему ты ведешь, - реагирую мгновенно, вспоминая инцидент с Лилей. - Но ты ведь сам обмолвился, что в итоге Лиля на юге решила остаться. И Алиса просила не вмешиваться. Думаю, кхм, они с Артуром сами разберутся, - делаю паузу, выдерживая взгляд партнера, - кто у кого что «украл», - заканчиваю с нервным смешком.
        - Да, знаю. Но все равно этот австриец меня напрягает, - бурчит Стас.
        - Да черт их поймет, этих иностранцев, - поддерживаю партнера, хоть сам нормально к Мейеру отношусь.
        Вместе с Загорским заходимся смехом.
        - Алекс, отправляйся-ка ты домой, - неожиданно предлагает он. - Я совещание сам проведу.
        - Серьезно? - дожидаюсь кивка и вскакиваю с места. - Спасибо, друг!
        Пожимаю Стасу руку и вылетаю из кабинета.
        Через час я паркуюсь возле двухэтажного дома. Я долго подыскивал подходящее жилье для своей семьи. Чтобы Дане и детям было уютно. Небольшой особняк с шикарным садом вокруг показался мне идеальным. Но главное, мой сюрприз понравился птичке.
        Квартиру продали. Дана настояла, чтобы у меня не оставалось «холостяцкого жилья». Смешная и милая она, когда ревнует. Хотя у нее есть на это причины. Поэтому не хочу лишний раз провоцировать птичку. Мне жизни не хватит, чтобы реабилитироваться за то, что я уже успел натворить.
        Достаю ключ, чтобы открыть дверь, но она сама поддается. Мрачнею, предчувствуя неладное. Дана всегда запирается. Осторожная слишком.
        Под гулкий стук собственного сердца переступаю порог.
        В гостиной вижу Дану. Стоит и плачет, прижав ладошку ко рту. Ищу взглядом близнецов. Слышу их голоса. Вроде не испуганные, что немного успокаивает.
        Делаю пару шагов, проходя вглубь помещения. И замираю, заметив рядом с мальчиками… своего отца. На смену страху за мою семью приходит ярость.
        - Ну и какого черта ты здесь делаешь? - рычу, стремительно приближаясь. - Кажется, я говорил, что не хочу видеть ни тебя, ни мать.
        ***
        БОГДАНА
        - Мам, а мы с папой сегодня поедем куда-нибудь?
        Близнецы подбегают ко мне и усаживаются рядом на диван. Обнимаю обоих.
        - Смотря, когда он вернется, - вздыхаю я, потому что успела соскучиться за день. - Как в детском саду дела?
        Мы с Алексом практически сразу после переезда перевели детей в другой сад, ближе к новому дому. Признаться, я переживала, как пройдет адаптация. Но Саша и Илья стойко приняли все изменения в нашей жизни. И, кажется, они счастливы не меньше, чем я.
        - Нам нравится, - выдают одновременно.
        Хочу узнать подробности, но наш разговор прерывает звонок в дверь.
        - Антон Игнатьевич? - ахаю я ошеломленно, не отводя взгляда от камер.
        Долго держу его на пороге. Не решаюсь пускать в наш дом. Боюсь, что разрушит все опять. Заглядываю за его спину, озираюсь по сторонам растерянно. И Антон Игнатьевич догадывается, чего я опасаюсь.
        - Я один приехал, - поднимает руки в примирительном жесте. - Анжела дома. И она… не будет мешать вам больше. Я прослежу.
        - Допустим, - складываю руки на груди. - Вы зачем здесь?
        - Можно? - кивает на приоткрытую дверь за моей спиной. - Я приехал поговорить. Я в курсе, что произошло с вами и кто виноват. Кейт рассказала. Пару дней назад. По телефону. Раньше не решалась… Жаль, что я поздно узнал обо всем.
        - Проходите, - сдаюсь я.
        Пропускаю Антона Игнатьевича в гостиную. Указываю рукой в сторону дивана, но он не спешит присаживаться. Нервно перекладывает из руки в руку большой пакет с логотипом детского магазина. Недоуменно смотрю на странную ношу, а потом поднимаю взор на неудавшегося свекра.
        - Я всего лишь хочу сказать, что вы можете рассчитывать на меня, - произносит медленно, взвешивая каждое слово. - Обращайтесь по любому вопросу. Я готов помочь. И хоть как-то искупить то, что натворила моя жена.
        - Думаю, все это вам следует сказать вашему сыну. Я не имею права принимать решение за Алекса, - говорю осторожно.
        Лично я всегда готова пойти на встречу. Понять и простить любого. За что Алекс часто упрекает меня. Поэтому со своей семьей пусть сам разбирается.
        - Да, ты права, но только ты можешь повлиять на него, - продолжает уговаривать меня Антон Игнатьевич. - Наши с Алексом отношения… кхм… сложные. Он всегда думал, что я отношусь к нему предвзято, потому что он мне не родной сын.
        - Что? - растерянно взмахиваю ресницами. - Как?
        - Анжела выходила за меня замуж, уже будучи беременной. Это был брак по расчету. Ради объединения капиталов. Но я принял ее ребенка. Растил как своего.
        - И Алекс… знал? - хмурю брови. - Он никогда не говорил мне…
        - Да, с детства знал. Анжела рассказала ему, хоть я был против. Впоследствии часто напоминала сыну об этом, чтобы Алекс «не расслаблялся», а соответствовал. Но, кажется, добилась обратного эффекта. Алекс взбунтовался. И вместо того, чтобы учиться, а со временем заниматься бизнесом, он просто прожигал жизнь. Пьянки, гулянки, бабы… Потом что-то изменилось. На время. Я только недавно понял, что это было связано с твоим появлением. Ты делаешь Алекса лучше, серьезнее и ответственнее. Сейчас я это четко вижу…
        - Но вы же сами не доверяли ему компанию, - вскрикиваю я, вспоминая те скудные факты, которые открыл мне муж. - А еще Милану вынудили выйти замуж по расчету. И бизнес передали зятю…
        - Да, все верно. Я много ошибок наделал. И в ближайшее время собираюсь лететь в Италию к дочери и ее новому мужу. Пора склеивать нашу семью, - откашливается и продолжает. - Что касается Алекса, то вспомни его в начале ваших отношений. И во время разрыва. Разве можно было доверить тому Алексу что-то серьезное?
        Умолкаю. Потому что Антон Игнатьевич отчасти прав.
        - Беспечный разгильдяй и бабник, - фыркает он, но сам себя осекает. - Впрочем, я сам виноват. Хреновый пример подавал своим поведением. У меня с женой не все гладко.
        - Как все сложно, - прикрываю лицо ладонями.
        - Богдана? - окликает, а я поднимаю на него взгляд. - Могу я увидеть мальчиков?
        - Зачем? - отрицательно качаю головой. - Они вам не родные.
        - Не говори так, - вздыхает он. - Они законные Враговы, - повышает тон.
        На наши голоса выходят Саша и Илья, которых я отправила в детскую перед тем, как открыть Антону Игнатьевичу.
        - Мам, все нормально? - мрачно спрашивают. - Кто это?
        Мои маленькие мужчины готовы защищать меня, пока папочки нет рядом.
        - Это ваш… дедушка, - тихо лепечу, чувствуя, как к горлу подкатывает комок.
        - У нас есть дедушка? - сводит бровки Саша.
        - Прикольно, - загорается Илья.
        - Да, шел комплектом к папочке, - хихикаю сквозь выступившие слезы.
        В последние недели я чересчур эмоциональная. То раздражаюсь, то плачу. По поводу и без.
        Вот и сейчас не могу сдержать всхлипов, наблюдая, как близнецы подходят к Антону Игнатьевичу. Принимают пакет из его рук. Демонстративно копаются внутри, шумно вздыхают и оба поднимают глаза на деда.
        - Ну, мы тебе потом объясним, кто какие игрушки любит, - деловито постановляет Саша.
        - Да ладно, пока эти себе оставим, так уж и быть, - хмыкает Илья. - И деда тоже. Пусть будет.
        Антон Игнатьевич напряженно слушает переговоры близнецов. В этот момент очень Алекса напоминает. Даже не верится, что они не кровные родственники.
        Через секунду присаживается перед детьми, пожимает каждому руку. Улыбается так тепло и искренне, что я не сдерживаюсь. Опять эмоции накатывают.
        Прикрываю рот ладошкой - и плачу.
        У меня в детстве не было никого. И я хочу, чтобы мальчики обрели полноценную семью. Насколько это возможно. Особенно, если дед сам тянется к ним.
        Вздрагиваю, когда в гостиную влетает Алекс. Как обычно, не разобравшись, он встает на дыбы.
        - Ну и какого черта ты здесь делаешь? - рычит медведем на отца. - Кажется, я говорил, что не хочу видеть ни тебя, ни мать.
        - Милый, тише, - пытаюсь успокоить его, но Алекс проносится мимо.
        Становится между мной и Антоном Игнатьевичем. Жестом приказывает близнецам отойти, и те слушаются незамедлительно. Жмутся ко мне, не понимая, что происходит.
        - Псих! - не остается в долгу Врагов-старший. - Я объясниться приехал, а ты как всегда!
        Такой же вспыльчивый, как и Алекс. Да они похожи, точно отец и сын!
        - Засунь свои объяснения знаешь куда! - не может угомониться муж.
        От нервов у меня начинает болеть и кружиться голова. Подхожу ближе к Алексу. Провожу ладонью по его напряженной спине.
        - Не кричите, пожалуйста, - сипло прошу, чувствуя, как немеет тело.
        Покачиваюсь и непроизвольно цепляюсь за грубую ткань пиджака.
        - Птичка? - оборачивается Алекс и успевает подхватить меня за локоть прежде, чем я осяду на пол.
        С трудом сохраняю равновесие. Опираюсь о плечо Алекса. Ловлю на себе беспокойный взгляд его отца.
        - Что-то мне… - сглатываю, пытаясь прогнать внезапно накатившую тошноту, - нехорошо.
        И обмякаю в руках мужа под взволнованное «ма-ам» близнецов.
        ***
        Прихожу в себя на диване. Рядом со мной доктор. Измеряет давление, пульс. Делает какой-то укол, отчего морщусь.
        - Вам лучше? - спрашивает и дожидается моего утвердительного кивка. - Какой срок?
        - Срок чего? - приподнимаюсь на локтях.
        Вижу, как к нам подходит Алекс. Бледный, взволнованный. Будто это он в обморок не так давно упал, а не я.
        - Тебе плохо стало, и мы скорую вызвали, - объясняет муж. - Ты как, птичка?
        - Нормально, - выдавливаю из себя усталую улыбку, а потом перевожу взгляд на медика.
        - Со своей стороны мы все сделали. Поводов для госпитализации нет, - постановляет врач. - Давление нормализовалось. Меньше нервничайте, больше отдыхайте. Ну и… Сделайте тест на беременность, все признаки на это указывают, а потом обратитесь к вашему гинекологу.
        Фельдшер скорой помощи покидает дом, а я не могу оправиться от шока.
        - У моей птички будет маленький птенчик, - шепчет Алекс и укладывает ладонь на мой плоский живот.
        Растерянно пожимаю плечами.
        - Поздравляю, - улыбается Антон Игнатьевич, который все это время оставался рядом.
        Алекс мгновенно меняется в лице. Злится.
        - Отец… - заводится он, но я беру его за руку, что все еще покоится на моем животе.
        - Милый, пожалуйста, - смотрю на него умоляюще.
        Муж смягчается. Капитулирует.
        - Пап, я позже тебя выслушаю, - старается говорить ровным тоном. - А сейчас давай Дану отвезем в женскую консультацию…
        ***
        СЕМЬ МЕСЯЦЕВ СПУСТЯ
        БОГДАНА
        Тихонько захожу в детскую, оформленную в розово-фиолетовых тонах. Почти все здесь выбирал Алекс. От обоев и полового покрытия до балдахина на кроватку. Так загорелся «маленькой принцессой», что подготовку к ее появлению полностью взял на себя. А помогали ему, конечно же, близнецы. В общем, мы с дочуркой отдыхали и наслаждались обществом любимых мужчин.
        - Скоро ты там? - шипит в трубку Мика. - Специально меня мучаешь?
        - Тш-ш, - шикаю на нее.
        Приближаюсь к кроватке, где сладко спит моя новорожденная дочь.
        - Ну что, тетушка, - направляю камеру смартфона на малышку. - Знакомься с крошкой Доминикой!
        Сестра некоторое время не издает ни звука.
        - Оф-ф, сеструль, - выдыхает она, наконец.
        Заглядываю в окошко видеосвязи и вижу, как Мика машет себе рукой на лицо, а у самой глаза на мокром месте. Усмехаюсь по-доброму. Люблю видеть сестру настоящей: милой и ранимой. И в последние месяцы она все чаще именно такая.
        - В честь меня, правда? - уточняет.
        - Нет, в честь соседки, - издеваюсь я, а Мика прищуривается недовольно. - Конечно, в честь тебя.
        Сестра внимательно разглядывает малышку, улыбается тепло. Вздыхает.
        - Эй, а почему не блондинка? - надувает губы.
        Она верно подметила. Маленькая Доминика больше похожа на Алекса. Темные волосы уж точно от него взяла. Глаза пока еще не изменили цвет, но, мне кажется, они будут синими. Тоже как у папочки.
        - Маскируется, - с трудом сдерживаю смех.
        - Моя школа, - гордо тянет Мика. - Я соскучилась, - признается неожиданно.
        - Сестренка, может, приедешь? Мне с малышкой сложно в Польшу вылететь пока что, - закусываю губу.
        - Да, сеструль, мы обязательно приедем, - подчеркивает слово «мы». - Скоро!
        Разворачиваю смартфон к себе, внимательно изучаю лицо Мики. Изгибаю бровь вопросительно.
        - Все при встрече, - игриво подмигивает. - Оставим интригу, чтобы ты меня еще больше ждала, - бросает быстрый взгляд куда-то поверх камеры. - Мне пора, сеструль. Чмокни мини-Доминику за меня!
        И отключается. Я же спешу в гостиную. С минуты на минуту должны привести близнецов из детсада.
        - Ма-ам, заждалась? - визжат мальчики, а я прикладываю палец к губам, чтобы говорили тише. - Мы по дороге с тетей Алисой в кафе зашли.
        - Привет, теть Дана, - подскакивают ко мне Вика и Витя, двойняшки Загорских.
        Обнимаю эту «ораву детей», чувствуя себя обезьяной из старого мультика, но при этом бесконечно счастливой. Отправляю ребят наверх, в детскую.
        Выдохнув, наконец, могу уделить внимание подруге. Мы очень сблизились с Алисой Загорской за последние месяцы. Она помогает мне с близнецами. Да и просто скрашивает мой досуг, пока Алекс на работе. Нам с Алисой всегда есть, о чем поговорить. Как оказалось, у нас много общего.
        Две мамочки с нелегким прошлым и долгой дорогой к своему счастью.
        - Не сильно устала за день? - подмигивает мне Алиса. - Тогда идем, - кивает в сторону кухни.
        Она так часто бывает у нас, что чувствует себя, как дома. И близнецы очень привязались к ней.
        - Спасибо, Алис, не знаю, что бы делала без тебя, - выдыхаю искренне.
        Беру у подруги пакет с продуктами, разгружаю его содержимое.
        - Не за что. Надеюсь, вскоре и сама к тебе за помощью обращусь, - говорит загадочно. - Вот и вернешь должок.
        - Ты что, беременна? - замираю у холодильника с овощами в руках.
        - Пока вроде нет, но… Стас давно еще одного малыша хочет. И, кажется, я созрела, - улыбается мечтательно.
        - Ну и правильно, - приближаюсь к подруге, чтобы обнять.
        Вместе готовим ужин, однако я время от времени бегаю наверх к дочке. Близнецы играют с двойняшками Алисы. Они практически сразу общий язык нашли. А когда Вика и Витя различать моих мальчиков научились, те совсем растаяли. Теперь лучшие друзья.
        - Как у вас отношения с родителями Алекса? - как бы между прочим интересуется Алиса, пока нарезает зелень. - Они люди… своеобразные.
        - С Анжеликой Артемовной - никак, - фыркаю обиженно. - Она делает вид, что нас не существует, а мы успешно отвечаем взаимностью. Ей плевать на близнецов. Неинтересна и внучка, которая копией Алекса родилась.
        - Не принимай на свой счет, Дана, - успокаивает меня Загорская. - Это человек такой. Любит только себя. Антон Игнатьевич вас тоже игнорирует?
        - Нет, - улыбаюсь с теплом. - Он часто в гости приезжает, мальчишек игрушками завалил. К малышке пока привыкает. Говорит, даже на руки такую кроху брать боится. Ждет, пока подрастет немного. А пока наблюдает со стороны.
        Смеюсь, вспоминая реакцию Антона Игнатьевича, когда Алекс ему Доминику на руки передал. А тот переживал, что повредит ей что-нибудь. Сломает. Или уронит. Так и простоял истуканом, крепко держа малышку, с испуганным выражением лица, пока несносный Алекс хохотал с него.
        - Так, пора на стол накрывать, - спохватывается Алиса. - Наши мужчины-добытчики с «бизнес-охоты» скоро вернутся голодные!
        Хохочет звонко, заразительно. И я вторю ей.
        Ужинаем всей семьей. Шумной, большой. Гостиная наполнена детскими голосами и смехом.
        Мечта, которую я лелеяла во снах, стала реальностью.
        Незаметно беру Алекса за руку под столом. Он смотрит на меня лукаво - и вдруг… высвобождает ладонь.
        Растерянно хлопаю ресницами. Однако взамен Алекс обнимает меня за талию, притягивает к себе и целует в щеку.
        - Я люблю тебя, птичка, - заявляет достаточно громко.
        Краснею до кончиков волос, ведь рядом Загорские - и все слышат. Стас одобрительно кивает, а Алиса мило хихикает с нас. Потом и сама прижимается к мужу, целует его.
        Шикаю на Алекса, но он лишь усмехается.
        - Мы достаточно прятались, - наклоняется к моему уху. - А такой женой и детьми нужно гордиться. Мое главное достижение в жизни. Я рад, что вы есть у меня, - все-таки переходит на шепот.
        - Я тоже, - лепечу тихо, несмотря на смущение.
        И зарываюсь в объятия Алекса. В них уютно и безопасно. По-семейному тепло. Как я всегда хотела…
        КОНЕЦ