Квадратные углы Светлана Раимовна Ляндина
        Жизнь молодой девушки резко меняется, после встречи с одним «обычным» человеком. На вокзале в Москве. Человек обычный, но жизнь становится необычной - квадратной, с четырьмя углами острыми как бритва и соединенными между собой, всего лишь, одной тонкой ниточкой. Судьба подарила Софии все, о чем может мечтать двадцатилетняя девушка: ребенок, муж, прекрасная семья, любимая работа. Но, в юном возрасте хочется большего. Того, чего не дал Бог, но можно добиться силой, упорством. Перешагнуть через головы, забыть прошлое. Так считает она, но углы не дают, выйти за пределы. Только на дозволенное расстояние, только рядом, и ни шагу в сторону. Ниточка тонкая, но крепкая. Она и есть наша - жизнь. Чуть даст слабину, и тут же стукнешься об острый угол, получишь урок, а потом возвращаешь назад, но уже другим человек.
        КВАДРАТНАЯ ЖИЗНЬ.
        - Почему ты здесь сидишь? В твоем положении вредно есть эту мерзость. К тому же сильно дует, и ты можешь застудить спину.
        Я взглянула на него. Обычный дядька. Таких на вокзале много. Можно даже не обратить внимания на то, что на нем дорогая куртка из вельвета, а часы на руке не китайского производства. Глаза карие, волосы аккуратно уложены на бок, пухлые щеки, добрая улыбка. Высокий.
        Молодая девушка официантка принесла мне горячий шоколад.
        - Пей, - он подвинул стакан одним пальцем, - а то остынет и будет не вкусным.
        Девушка скромно улыбнулась и, одарив нас нежной улыбкой, скрылась стеклянной витриной.
        - Так почему ты здесь? - строго взглянув на меня, снова спросил он.
        Огненный напиток обжег губы. Я сделала большой глоток и почувствовала во рту неприятный привкус ванили.
        - Я купила билет на поезд, но не поехала.
        - Почему?
        От удивления он передернул плечами.
        - Меня там не ждут, - честно ответила я.
        Он посмотрел на мой огромный живот и недовольно фыркнул. Как будто я обидела его этим признанием.
        - Ну, да. Ну, да. А где ты живешь? Почему не едешь домой? Неужели тебе приятно сидеть в этой вонючей дыре?
        Я сделала еще глоток. Теперь какао стал вкуснее и даже ничем не пахнет.
        Дядька сложил пухлые ручки на столе, словно школьник, стукнув браслетом от часов. Короткие пальцы с круглыми ногтями-пуговками почему-то показались мне забавными. Они слишком чистые и мягкие, как подушки на кровати у моей бабушки.
        - Хорошо, - вытянув губы трубочкой, недовольно проговорил он, - не хочешь отвечать? Не надо! Я сам все вижу.
        - В Самаре живут мои родители, - сказала я. - Они не обрадуются, если увидят это…
        Он снова взглянул на мой живот.
        - Они не знают про твоего ребенка?
        - Не-а.
        - А как ты оказалась в Москве? Одна, да еще в таком положении.
        - Сбежала из дома.
        Какао уже остыл. Мужичок махнул рукой, и официантка тут же подлетела к нашему столику.
        - Дайте нам что-нибудь покушать. - Попросил он, мельком взглянув в цветную брошюрку на столе. - Пирожки свежие? А кофе хороший, или растворимый?
        - У нас все свежее, - мило ответила девушка. - А кофе я сама вам сварю. Какой вы любите?
        - Крепкий без сливок и без сахара, - бросив недоверчивый взгляд в сторону стойки, проговорил дядечка. - А еще принесите для девочки что-нибудь вкусненькое.
        - Хорошо.
        Мы снова остались одни.
        - Так куда ты пойдешь?
        - Пока не знаю, - ответила я. - Поезд уже ушел. А на гостиницу… У меня нет денег.
        В горле пересохло, и я с трудом произнесла последнюю фразу.
        - Как тебя зовут?
        - София. А вас?
        - Сан Саныч Лапин.
        Он смутился, но уже через секунду улыбнулся.
        Неожиданно перед моим носом очутилась тарелка с пирожками, а мужичку принесли кофе и два пакетика с сахаром. На всякий случай. Хоть он и не просил.
        - Так что дальше? - спросил он. - Что ты будешь делать?
        Пухлые ручки вздрогнули. Глаза с жадностью посмотрели на пакетики с сахаром. Ему хочется сладкий кофе, но что-то останавливает.
        - Не знаю, что будет дальше, но домой я не вернусь.
        - Ну, да. Ну, да.
        Его голова на мгновение перестала соображать.
        Я взяла со стола пакетики с сахаром и спрятала их в карман куртки. Сан Саныч выдохнул.
        - А хочешь увидеть Петербург? - неожиданно спросил он. - Или ты там уже была?
        - Не-а. Не была. А что там?
        - Просто я еду домой. - Засуетился дядечка. - Тебе все равно куда ехать, а мне…
        Он полез в сумку.
        - Что? - удивилась я. - Зачем вам…
        - Да мне не надо. - Он достал из сумки телефон. Навороченный. Я такой впервые вижу. - Вот смотри.
        Он ткнул пальцем, и на дисплее появилась фотография.
        - Что это?
        - Моя пекарня, - гордо сказал Сан Саныч. - Я пекарь-кондитер. У меня сеть своих магазинов по всему городу.
        Теперь я поняла, почему у него такие милые пальчики и необъятный живот. К тому же он сластена.
        - И что?
        - Мы с женой живем в этом же доме, только на верхнем этаже. Над пекарней. С утра до ночи я работаю. Наташа, моя супруга, управляет всей этой ерундой. Она разбирается с бумажками и даже помогает мне на кухне. А вот дома у нас бардак. Никто не следит за порядком. Просто некогда. Понимаешь?
        - У вас нет детей?
        - Дети есть. Один сын - врач. А другой … - он махнул рукой, - можно сказать, что его нет.
        Сан Саныч вскочил на ноги. Будто змея ужалила, за мягкое место.
        Девушка тут же очутилась у нашего столика. Такие клиенты оставляют хорошие чаевые. И она не ошиблась.
        - Вот. Держи, дочка.
        Он бросил на стол купюру. Официантка скромно поблагодарила и предложила нам завернуть в пакет оставшиеся пирожки.
        Через час мы уже ехали в поезде.
        Сан Саныч ушел к проводнице, а я расстелила постели. В купе мы оказались одни, хотя в поезд село много людей.
        Санкт-Петербург популярное направление, если учесть, что сейчас весна, у детей каникулы. Так еще иностранцы, мечущиеся из одной столицы в другую, заполняют все виды транспорта.
        - Ну, как ты тут, девочка?
        В двери сначала показался большой живот, а уж потом вошло все пухлое тело. Сан Саныч снял куртку и остался в тонком шерстяном джемпере.
        - Хорошо, - ответила я и тут же села, чтобы он мог подойти к столу.
        - Тут вот пирожки, - проговорил он, вынув пакет из сумки. - Хотя они не очень вкусные. Вот, если бы ты попробовала мои! Вот те действительно восхитительные!
        Нам принесли чай. В стаканах. С сахаром и двумя ломтиками лимона.
        - Я люблю выпечку, - почему-то сказала я, хотя сама редко ем мучное. - Вы печете хлеб, или торты?
        - Хлеб я пеку только дома. Для своих. А работаю в основном с десертами.
        Поезд тряхнуло. Сан Саныч, наконец-то, уселся, тяжело пыхтя и громко вздыхая. Он не старый, но прикидывается немощным, как будто ждет, что его пожалеют.
        Пироги с чаем оказались как нельзя кстати. Желудок уже устроил целое представление: с песнями и плясками.
        - Ну, давай рассказывай. Кто твои родители, и почему они не рады тому, что ты ждешь ребенка?
        Свет погас, и за окном полетели фонари: один за другим. Поезд набрал скорость.
        - Даже не знаю с чего начать?
        - С чуда! - Усмехнулся он. - Ребенок - это настоящее чудо. Вот с него и начни.
        Мой малыш. Что можно рассказать о человечке, которого никто не ждет на этом свете? И многие даже не знают о его существовании.
        А он уже существует. Вернее - она. Моя маленькая девочка.
        - У тебя ведь будет дочка? - будто прочитав мои мысли, спросил Сан Саныч. Потом смутился и тут же добавил: - Мы мечтали с женой о девочке. Но получились два сына. А у тебя сразу видно, что будет девчонка. Живот круглый. Да и сама ты такая хорошенькая, как куколка.
        Теперь смутилась я. Хотя комплимент от пожилого мужчины - это приятно.
        - Да, это девочка.
        - И скоро? - он хитро улыбнулся. - Когда тебе рожать?
        - Примерно через неделю. А может через две.
        Поезд снова тряхнуло.
        - Ты немного поспи, - предложил Сан Саныч, и сам же завалился на полку. - Ехать не далеко. Но уже ночь, и нужно отдохнуть. Ты долго сидела там, на вокзале?
        - Не-а, не долго. Я приехала утром за билетом, потом пошла в магазин и там немного прогулялась. А когда вернулась, то…
        - Не села на поезд?
        - Нет.
        Он снял носки. Ноги отекли от неудобной обуви. Я заметила, как ему тяжело переворачиваться с одного бока на другой. Хотя вес не такой большой.
        - Что же такого ты натворила, что не хочешь вернуться к родителям? Для чего нужно было сбегать из дома?
        - Мой отец жестокий человек. Он не знает слово «нет» и не терпит возражений. Ни от кого. Не от детей, не от жены, не от подчиненных на работе.
        От этих слов мне самой стало неприятно. Жалуюсь тут на родного человека.
        - Жизнь она квадратная, София. Каждый угол - это испытание. И нужно их пройти, чтобы познать настоящее счастье. Внутри, они не такие болезненные, как снаружи. Поэтому, лучше не выходить за пределы своего жизненного квадрата. Терпеть, налаживать отношения, а не искать счастья на стороне.
        - Углы?
        - Да. У всех они одинаковые. Только воспринимают их по-разному. Кто-то не заметит, перешагнет, а потом спокойно продолжит жить. А кто-то стукнется об угол так сильно, что уже не оправится от удара, упадет, и ниточка разорвется.
        - Какая еще ниточка?
        Улыбнулась я.
        - Та, что связывает углы. Это и есть наша жизнь. Ее нельзя рвать, нужно вынести все четыре испытания.
        - Почему именно четыре?
        - Так у квадрата только четыре угла.
        - А! Ну, да… Значит мой ребенок - это первый угол?
        - Вряд ли. Дети - это счастье.
        - Да так. Но, мои родители… Они не примут…
        - Бывает и такое, - спокойно проговорил Сан Саныч, хотя заметил слезы у меня в глазах. - Вот я своих детей избаловал, а теперь пожинаю плоды.
        - Они вас не любят?
        - Они меня обожают! - выпучив карие глаза, воскликнул он. От возмущения задрожали губы. - Я же их отец. Как они могут меня не любить? Я вложил в них всю свою жизнь. Всю душу! Понимаешь?!
        Мне стало стыдно. У людей все не так, как в моей семье. А я тут…
        - Извините, - промямлила я. - Вы сами сказали, что пожинаете плоды. Вот я и подумала.
        - Они хорошие мальчики. Только слишком проблемные. Особенно один. Но младший меня радует. Хотя тоже…
        Он укрыл одеялом голые ноги. Плечи опустились, но в глазах - гордость.
        За окном промелькнул какой-то город, окутанный в тусклый свет фонарей. На сером небе взошла луна. Я тоже залезла под одеяло и взглянула на Сан Саныча. Сегодня вряд ли он уснет. Уж слишком взволнован.
        - Старший с детства был бунтарем. Да и сейчас таким остался. Вечно его тянуло на приключения. То подерется с мальчишками во дворе, то обзовет учителя нехорошим словом. Мать всегда отдувалась за него, постоянно бегала к директору школы и стояла на коленях, лишь бы этого оболтуса не выгнали на улицу.
        - И что помогло?
        - Нет! - усмехнулся он, но в оправдание добавил: - Макс добрый парень. В нем кипит чувство справедливости. Вот и попадает в разные неприятные истории, а потом…
        - Его выгнали из школы?
        Этот парень мне уже нравится. Я тоже всегда была шустрой девочкой.
        - Выгнали, - недовольно сморщив нос, проворчал Сан Саныч, а потом заметил мой игривый огонек в глазах и добавил: - Ничего хорошего в этом нет, София. Он - горячий перец. Живет эмоциями, а не головой. А это плохо для мужчины в таком возрасте.
        - А сколько ему? - удивилась я.
        - Тридцать три в конце месяца будет.
        Ого! Сколько же Сан Санычу лет, если его сыну уже больше тридцати?
        - А младшему сколько? - ради интереса спросила я.
        - Алексу тридцать.
        - Так у вас уже внуки, наверное, есть?
        - Какие внуки! - Засмеялся он. - Они оба не женаты. Макс служит на благо отечеству, сначала в Спецназе, несколько раз был в горячих точках, потом запил, и его посадили в кабинет, дали погоны.
        - А Алекс?
        - Алекс? - Удивленно посмотрел на меня Сан Саныч. - Когда ты его увидишь, то сама поймешь что к чему.
        - Он что голубой? - случайно вырвалось у меня.
        - Хрен его знает.
        Махнув рукой, он отвернулся к стенке.
        Рано утром мы подъехали на такси к дому.
        Обычный район в старой части города. Дом из желтого кирпича. Во дворе отреставрированный круглый фонтан, который работает летом. Всего три парадные и небольшая парковка для машин.
        Весь первый этаж занимает кафе. А два этажа сверху - жилые.
        - Вот мы и приехали.
        Когда я была маленькой, и отец еще не построил дом за городом, мы жили точно в таком же районе. Где всегда тихо, но за углом улицы вырастают, как на дрожжах, современные торговые центры, такие огромные, что упираются крышами в небо. Рядом должен быть парк, или бульвар. А еще в таких местах много лавочек и красивые фонари, вокруг растут старые деревья и цветут кустарники.
        Мы поднялись на третий этаж. Сан Саныч открыл дверь в квартиру.
        В огромном холле нас встретила красивая женщина. Высокая, примерно около ста восьмидесяти сантиметров, пышное тело, волосы цвета выгоревшей соломы.
        Холодные глаза внимательно оглядели меня с головы до ног. Муж предупредил ее, что везет девушку, но видимо забыл сказать о самом главном.
        - Она немного в положении, - оправдался Сан Саныч, заметив удивление на лице своей супруги. - Наташенька, я не мог оставить ее на вокзале.
        Женщина не успела ничего сказать, как он быстро схватил свою сумку, снял ботинки и скрылся в комнате. Тут же забыл про свои больные ноги, про вес, и про то, что его должны пожалеть.
        Я прижалась спиной к двери. Неприятная ситуация. Что может подумать человек, оказавшийся в таком положении? Что я - шарлатанка или чокнутая? А может она думает, что я любовница ее мужа?
        - Как тебя зовут? - спокойно спросила женщина.
        Ласковый голос сразу успокоил меня.
        - София.
        - А меня Наталья. Только не надо вымудряться, - предупредила она жестко. - Просто Наталья. И все. Хорошо?
        - Хорошо.
        Так мы и познакомились.
        Мне выделили небольшую, светлую комнатку в конце огромного коридора. Я разложила вещи в шкаф, а потом села на кровать и осмотрелась вокруг. На стенах светло-голубые обои; комод, спрятанный в нише; возле окна письменный стол, заваленный журналами. Над кроватью висят старинные часы, как в доме у моей бабушки. Они громко тикают, но звук приятный, равномерный. Из окна видна детская площадка.
        Интересно, как живут богатые люди? Мой отец бизнесмен, но нас трудно назвать миллионерами. Так, что-то средненькое, между нормальным и низким уровнем. А тут своя пекарня, да еще несколько штук по всему городу! Значит, они не бедные.
        Пока Сан Саныч с Натальей сидели на кухне, я прошлась по квартире. Тихо, на цыпочках, так, чтобы не подумали, будто я в первый же день сую свой нос во все щели.
        Квартира просторная, окна выходят и на широкий проспект, и во двор. Большой балкон в гостиной. Ванная, в которой есть нормальная душевая кабина и джакузи. Отдельный туалет и кладовка.
        Ничего особенного, чтобы выдавало их как богатую семью, я не увидела. Обычные деревянные двери, обои на стенах, мебель хорошая, но без позолоты. Мой папа, например, любит все блестящее, лакированное, чтобы парча на окнах сверкала, а на полу лежали шикарные ковры. Тут все наоборот. На полу натуральный паркет, на стенах картины и много книг.
        В первый день Наталья меня ни о чем не расспрашивала. Просто открыла дверь и впустила, как будто ждала этого всю жизнь. А уже на второй день мы смогли поговорить.
        - София, я не требую от тебя многого, - сложив красивые руки на столе, сказала она. - Понимаю, что в таком положении будет трудно выполнять всю работу по дому. Но, хотя бы уборка в квартире. А, если останется время то, приготовить что-нибудь не сложное на ужин. Мы люди не привередливые, едим простую пищу. Нам не нужны шедевры, требующие многочасового стояния у плиты. Просто свари картошку, или рис. Сан Саныч очень любит макароны по-флотски. Он готов их есть каждый день. В магазин за продуктами обычно езжу я. Стираю, глажу. Только на уборку не хватает времени. Ты сама видишь, в каком состоянии квартира. Я попрошу Алекса, чтобы он тебе все показал.
        - Я сама справлюсь.
        - Хорошо. С утра отсыпайся. Мы уходим рано. Сан Саныч уезжает на производство к пяти часам, иногда работает ночью, а я ухожу к семи. Завтракаем мы сами.
        - А когда приходите домой?
        - Сан Саныч уже в три часа дома. Я обычно прихожу чуть позже, около четырех.
        - Хорошо.
        - Ты справишься с плитой? Она немного не такая, как у всех.
        Я взглянула на плиту. Обычная, только очень большая.
        - Тут духовка странная, а варочная панель вроде нормальная.
        - Тогда справишься. - Улыбнулась она. - Ты умеешь готовить?
        - Немного. Бабуля учила меня варить борщ, а еще печь пироги.
        - Молодец. Тогда, я спокойна. Борщ мы любим.
        - А ваши дети что едят?
        - То же, что и мы. Мальчики редко бывают дома, поэтому не подстраивайся под них.
        Я с облегчением выдохнула. Все это не сложно. Уборка - дело привычное, а сварить макароны еще проще.
        - Так кто этот принц, что сделал тебе ребеночка?
        Я налила в кружку кипяток. Пакетик чая всплыл на поверхность и окрасил воду в коричневый цвет. Запах мелиссы ударил в нос.
        - Год назад я познакомилась с парнем. Он вроде бы был нормальным.
        - Нормальным? - Усмехнулась Наталья. Ей показалось забавным то, как я разговариваю. - А потом?
        - Может, я расскажу все с начала? - предложила я. А то, люди даже не знают, кого впустили в дом.
        - А, давай! - сказала она, придвинув чашку кофе к себе ближе. - Ты рассказывай, а я пока поем. Хорошо?
        Эта женщина прекрасно умеет слушать. А я как раз очень люблю поговорить.
        - Два года назад я сбежала из дома. Просто в один прекрасный день встала с кровати, закинула кое-какую одежду в рюкзак и отправилась на вокзал. К вечеру я была уже в Москве. Там живет моя подруга. Она устроила меня на работу, и дала угол в комнате. Сначала я мыла посуду в ресторане при отеле, а потом стала горничной.
        - Почему, София? - без особых эмоций на лице, спросила Наталья. - Почему Москва? Неужели в Самаре нет работы? И почему ты не пошла, учиться после школы?
        - Я не могла больше оставаться дома. Отец бы убил меня рано или поздно. Мама и младшая сестра терпят, а я больше не хочу. Поэтому пришлось уехать. А где лучше всего затеряться? Конечно же в Москве. Больше негде.
        - И ты все два года работала в отеле?
        - Ага. Там хорошо платили и коллектив дружный.
        Я подлила ей в чашку кофе.
        - Спасибо, - вежливо проговорила она. - И что же было потом? Родители тебя нашли?
        - Не-а. Я поменяла паспорт и теперь меня зовут София. А на самом деле у меня другое имя.
        - Понятно. То есть ты скрылась от своих родителей и теперь… - Она задумалась на секунду. - Что теперь будет, София? Как ты собираешься жить дальше? Или подожди. Ладно. Бог с ними, с родителями. Где твой парень? Почему ты в таком положении оказалась одна на вокзале? Да еще без денег.
        В груди кольнуло.
        - Он вовсе не мой парень. Когда я работала в отеле, он останавливался у нас. Сам он из Питера, а в Москву приезжал по работе. Первый раз мы ходили в кафе. Потом он уехал, а через полгода вернулся, и все закрутилось.
        Трудно говорить о нем. Сразу же пересохло в горле, а в голове всплыли неприятные воспоминания.
        - Он знает, что ты беременна?
        - Знает. Осенью он опять приехал, и я ему все рассказала. Он дал мне денег и велел избавиться от ребенка. А сам снова исчез. Насовсем. Да, я и не стала его больше искать. Раз не хочет, то пусть живет спокойно. Он женат, и есть маленький ребенок.
        Наталья ничего не сказала.
        Я заметила, какие у нее необычные руки. Ладонь широкая, а пальцы тонкие, длинные. На левой руке мизинец чуть кривой. Зато ногти идеальной формы, не длинные, покрыты прозрачным лаком.
        На кухню зашел Сан Саныч, как обычно, шлепая босыми ногами по натуральному паркету. Его цепкий взгляд сразу же уловил напряжение в наших лицах.
        - Макс звонил. На следующей неделе будет дома.
        Наталья сразу расслабилась. Новость о ее любимом сыне подняла настроение.
        - Так рано? - удивилась она. - Я думала, он там пробудет две недели.
        - Макс сейчас в командировке, - уточнил Сан Саныч специально для меня. - Он живет с нами. Ты, наверное, уже видела его комнату? А вот младший живет отдельно.
        Комната Макса находится рядом с кухней. Она большая и очень солнечная. Когда я зашла в нее утром, то сразу же поняла, что она пустует не так давно. Кровать застелена, но пахнет сигаретами.
        - София, я должна тебя предупредить, - сказала Наталья, робко взглянув на мужа. - Макс парень немного грубый. И может обидеть человека, даже не подумав. В душе он не злой, но осторожный. Видимо, профессия наложила отпечаток. Пару лет назад мы наняли женщину для работы по дому. Милая старушка, одинокая, бывшая нянечка детского сада. Есть свои дети, трое внуков. Она проработала у нас ровно неделю, пока не вмешался Макс. Он пробил ее по базе и узнал, что ее внук сидел в тюрьме. А зять, муж младшей дочери, был когда-то бандитом в девяностые года. Мы с Сан Санычем не хотели выгонять ее, так как нас устраивало то, как она ведет хозяйство. Вкусно готовила и даже ходила по магазинам за продуктами, чего мы от нее не требовали. Но, наш сын думает по-другому. Он быстро избавился от старушки и теперь требует, чтобы мы нанимали людей для работы, только с его согласия.
        Недовольно фыркнув, Сан Саныч тяжело плюхнулся на мягкий стул. У него снова отекли ноги.
        - Я сам все улажу, - сквозь зубы пробурчал он. - Почему мы должны слушаться этого несносного мальчишку? Пусть командует у себя дома. А мы сами разберемся, что надо, а что нет.
        Покачав головой, Наталья промолчала. Она хорошо знает своего сына, но так же знает жесткий характер мужа. Раз уж Сан Саныч так сказал, то никто не сможет переубедить его в обратном. Он сам привел меня в этот дом, и сам собирается отвечать за свои необдуманные поступки.
        На следующий день утром я проснулась рано. Потянулась, сладко зевнула, затем открыла один глаз. Осмотрелась. Открыла второй глаз. И вспомнила, где нахожусь.
        Ощущения необычные. Вроде я в чужом доме, а - комфортно, легко, как будто давно здесь живу. Часы знакомые, и голоса за окном. Точно так же в Самаре дворники рано утром начинают друг с другом переговариваться. Иногда ругаются, а иногда обсуждать важные «дела», касающиеся всего дома, всех жильцов, всех бабушек во дворе.
        На столе поверх журналов скользнули первые лучи солнца, постепенно, медленно, украдкой сползли на пол, а потом добрались до шкафа. Весенний ветерок чуть шевелит нежную тюль на окнах, он проникает сквозь узкую щель в деревянной раме. Прохладно. Зато свежо, и можно полностью, с головой, укутаться в пушистое одеяло. Вынуть пятку наружу, пошевелить пальцами.
        За дверью послышались чьи-то шаги. Я встала с кровати, накинула халат и попыталась завязать пояс на несуществующей талии. Талия изменилась, а пояс нет. Пришлось застегнуть пуговицы, которые тоже не выдерживают такой нагрузки.
        От испуга, первое, что пришло в голову, а вдруг это приехал Макс? Но потом вспомнила, что его еще не будет несколько дней, и успокоилась.
        В дверь постучали.
        - Можно?
        Я потянула за ручку и тут же отошла на шаг назад.
        - Привет, - сказал незнакомый мужчина, после небольшой паузы.
        Я сделала еще шаг. Он тоже отступил в сторону.
        - Я тебя разбудил? Прости, что так рано.
        - Нет. Нет. - Засуетилась я, еще туже затянув пояс на халате. Почему-то мне показалось, что я стою совсем голая. - Я читала книгу и…
        Его взгляд остановился на моих, дрожащих руках.
        Это Макс, или нет? Я думала, он похож на отца, а он вылитый Наташа. Даже глаза такие же светлые, почти прозрачные. Рост средний, очень худенький, золотистые кудри, аккуратный нос.
        - Алекс.
        На губах скользнула улыбка. Слишком нежная для мужчины. Она никак не вяжется с его холодными глазами.
        - София.
        Представилась я и тоже улыбнулась.
        - Тебя что, так сильно запугали Максом? - сделав шаг вперед, спросил он. - Или ты боишься всех мужчин, которые врываются к тебе в комнату рано утром?
        - Не-а. Мужчин я не боюсь. - Выпятив живот, усмехнулась я. - Пусть они меня бояться. А вот Максом меня действительно припугнули.
        Алекс протянул мне руку.
        - Кофе хочешь?
        - Хочу.
        Я согласилась, а потом вспомнила, для чего меня взяли в этот дом. Уж точно не пить кофе и валяться до обеда в постели.
        - Я сама приготовлю.
        - Да прекрати, - спокойно сказал он, потянув меня за руку. - Ты не знаешь, какой я люблю. А вот я знаю, какой любишь ты.
        Мы пошли по темному коридору.
        - И какой? - Мне стало любопытно. - Вы не можете этого знать. Я очень капризная девушка.
        Алекс резко остановился. Цепкие пальцы вонзились в мою маленькую ладонь.
        - Ты со мной кокетничаешь? - спросил он и, не дожидаясь ответа, снова потащил меня на кухню. - Не трать время на эти глупости. Терпеть не могу, когда женщины ведут себя, как маленькие девочки. В твоем положении нужно быть скромнее.
        Мне стало стыдно. Особенно когда вспомнила, что он не большой любитель женщин.
        - Я не кокетничала, - попыталась оправдаться я.
        Но он не стал меня слушать, а грубо перебил:
        - Не правда. Ты же не дурочка? Должна понимать, с кем можно так себя вести, а с кем - нет.
        Мы зашли на кухню. Усадив меня на стул возле окна, он подошел к шкафчику и достал стеклянную банку с кофе.
        - Я не буду пить с тобой кофе.
        - Конечно, не будешь. Я тебе и не предлагал.
        Он взглянул на меня через плечо. От обиды, я надула губы, но его это только развеселило.
        - Ты забавная.
        - А ты ненормальный.
        Через пару минут он налил себе кофе, а мне какао. Хотя я ему об этом не говорила, но он действительно угадал мой любимый напиток.
        Взгляд сразу же упал на его руки. Я впервые вижу, чтобы у мужчины были такие аккуратные ногти: чистые, блестящие, будто отполированные. Пальцы длинные, ровные. Ладонь узкая, но сильная. Видны вены под тонкой кожей.
        Он знает, что руки его главное украшение. Поэтому старается держать их на виду: часто прикрывает ладонью рот, или убирает волосы за ухо.
        Целый час мы просидели на кухне за разговорами. Съели все печенье, что было в вазочке, намазав его вишневым варением, которое почему-то оказалось с косточками. Выпили еще по кружки горячего кофе и какао. А потом принялись за конфеты, спрятанные в шкафчике над холодильником.
        Время пролетело, и я даже не заметила, как рассказала ему обо всем, что произошло за мою не слишком длинную жизнь.
        - А чем твой отец занимается? - спросил он.
        - У него сеть автосервисов. А сам он - механик. Причем, очень хороший механик. Он с самого детства болеет машинами.
        - Так значит, ты кое-что знаешь о машинах?
        - Я знаю о них практически все.
        - Даже.
        Моя самоуверенность развеселила его.
        - Вместо сказок на ночь, я слушала рассказы о стареньком Шевроле с потертыми шинами, или о заморской принцессе Феррари. А еще мой папа говорил, что машина всегда соответствует характеру владельца. Вот у тебя какая машина?
        - Пассат.
        - Не самая дешевая модель, но и не дорогая. Классика. Хозяин такой лошадки ценит комфорт, но не выпячивается. Остается в тени, при этом имеет определенный вес в обществе. А двигатель какой?
        - Двухлитровый.
        Теперь он уже взглянул на меня с интересом.
        - Ого! Любишь скорость?
        - Я бы так не сказал.
        - Значит, быстро не разгоняешься, но любишь, когда мотор рычит.
        - Да, люблю. Этот звук мне приятен.
        - Чувствуешь силу, но не пользуешься ей.
        - Наверное.
        - А какого цвета?
        - Черного. Только купил, два месяца назад.
        - Еще и практичный.
        - А мой отец? У него Лексус. Там стоит во дворе. Видела?
        Он загорелся, даже пересел на другой стул, ближе ко мне.
        - Видела.
        - Брутальная. Правда?
        - Скорее - шикарная. Впрочем, как и он сам. Любит быть на виду. Большие скорости, мощный двигатель, красивая обложка и все такое. Он весь в этой машине. У него даже телефон крутой. Я такой еще не видела в продаже.
        - Так значит, ты оцениваешь человека по машине?
        - Не совсем так. Люди сами по себе сложный механизм. А машина - лишь отражение в зеркале. Чем легче интерфейс, тем проще человек.
        Алекс пожал плечами и точно так же, как и его отец, недовольно фыркнул. Длинные пальцы нервно постукивают по краю стола, привлекая к себе внимание.
        В коридоре раздался резкий звонок в дверь. Для меня он стал неожиданным. Кто может зайти в гости в девять часов утра? Да еще зная, что хозяева в это время на работе.
        Удивленно взглянув на меня, Алекс нехотя вышел из-за стола и направился в прихожую.
        Мне снова пришла в голову мысль, что это Макс. Надо же, как сильно меня запугали. Я дрожу даже от звонка в дверь. Что же будет, когда я с ним встречусь?
        Первые пять минут было тихо. Потом послышался взволнованный голос женщины. Алекс ей что-то ответил на повышенных тонах. И снова тишина. Я встала со стула, еле вынув живот из-под стола, и подошла к двери. Руки стали холодными. Почему-то я сразу догадалась, что говорят обо мне.
        - Вы даже ее не знаете, - послышался незнакомый голос, - подобрали на вокзале. Как так можно, Алекс? Ты же умный парень. Твой отец на эмоциях может натворить глупостей, но ты с Наташей! Не понимаю.
        - Прекрати, - проговорил Алекс. - Это его решение. Ни я, ни мама не можем…
        Его тихий голос растворился в огромном холле. Женщина шепотом что-то ответила, но потом снова перешла на крик.
        - Вот приедет Макс и поставит Санычу мозги на место! А то расслабили мужика. Позволяете ему творить, что захочет. Должны же быть какие-то рамки?! Тащить незнакомую девку в дом! Да еще оставляют ее одну в квартире. Вы хоть видели, что у нее пузо уже на голову лезет? Ей скоро рожать. А дальше? Саша будет кормить ее и этого малыша? Тогда зачем вам нужна такая прислуга?
        - София не прислуга. И прекрати орать на меня.
        Его спокойный голос и уверенный тон охладил пыл крикливой дамы. Почему-то она не стала с ним дальше спорить, а просто фыркнула недовольно и вышла за дверь. Хлоп! И тишина.
        Неприятно быть свидетелем такого разговора. Вроде бы она и права - действительно, зачем Сан Саныч мне помогает? С другой стороны, обидно, что меня считают прислугой.
        Я тихонечко вышла в коридор, и пока Алекс все еще был в холле, проскользнула в свою комнату. Малышка стукнула в бок. Ей уже тесно в этом капкане. Срок большой, а она все еще никак не родится.
        - Потерпи, - погладив живот, вслух сказала я. - Мне тоже плохо.
        - Как ты, Соня?
        В дверь заглянул Алекс. Он подумал, что я разговариваю с ним.
        - Нормально.
        Я вынула из шкафа свой рюкзак. Нужно как можно скорее уйти из этого дома, пока не приехал страшный Макс, или эта дама не выставила меня за порог. Зачем ждать, когда у Сан Саныча начнутся проблемы из-за меня. А ему все равно не дадут спокойно жить, пока не избавятся от неприятеля. Хотя трудно назвать меня «неприятелем», скорее - наглой приживалкой, или мошенницей.
        - Что ты делаешь? - спросил Алекс, наблюдая, как я складываю одежду на кровать. Он даже растерялся. - Просто возьмешь и уйдешь? Вот так?
        - Как так?! - вспылила я, еле сдержав слезы. Они как всегда подступили неожиданно. - Рано или поздно, но меня выгонят из этого дома. Понимаешь? Никто не даст мне остаться здесь. Особенно когда родится ребенок!
        - Дурочка, именно из-за ребенка мой отец привел тебя в наш дом.
        - Почему? Причем здесь мой ребенок?
        Алекс сел на край кровати, аккуратно отодвинув в сторону мою кофту. Ему в голову не пришло, что на покрывале не сидят в джинсах, в которых ходят по улице. Или это только в моей семье есть такое правило?
        - Когда я учился в старших классах, мама родила девочку. Ее назвали Аней.
        Я села с ним рядом.
        - Что с ней стало? Она умерла?
        - Ей не было и года. Сердце. - Он весь сжался, как будто это произошло только вчера. - Папа до сих пор не может забыть ее.
        - А Наташа?
        - Она сильная. Никогда не покажет, что плохо. А папа другой. Наивный и очень добрый. Он винит себя в смерти дочери. - Алекс взглянул на меня. - Это все не случайно, София. Ты не должна уходить.
        - Но, что я могу…
        - Ты можешь, спасти его.
        - Как? Как я могу кого-то спасти?!
        Вскочив на ноги, я даже не заметила, как халат распахнулся. Живот вывалился наружу. Хорошо хоть я надела с утра лифчик, а то бы предстала перед парнем во всей красе.
        Совершенно не смутившись, Алекс равнодушно взглянул на мою огромную грудь, увеличившуюся, за последние месяцы в чуть ли не в три раза. Потом перевел взгляд на ноги, и вот тут у него проснулся профессиональный интерес.
        - Тебя не беспокоит эта вена? Давно она в таком состоянии?
        Я быстро одернула халат, но он только в некоторых местах прикрыл мое круглое тело. Все остальное вывалилось наружу.
        - Она появилась на пятом месяце. До этого не было. Видимо вес прибавился, и увеличилась нагрузка на ноги.
        - Ты показывала ее хирургу?
        - Нет. Я давно не была у врачей.
        - Как это? Разве ты не наблюдаешься у гинеколога? - строго спросил он.
        У меня давно закончилась регистрация. Я не могу позволить себе обследоваться в платной клинике. Последний раз я была в больнице три месяца назад. Тогда мне и сказали пол ребенка.
        - Да. Наблюдаюсь, - растерялась я, - только ногу не показывала.
        - Завтра придешь ко мне на работу, - приказным тоном сказал Алекс. - Я скину тебе на телефон адрес. Это здесь не далеко, всего десять минут ходьбы. Поняла?
        Я спрятала руки за спину. Хоть бы он не заметил, как трясутся пальцы. У меня ничего нет: ни медицинского полиса, ни справок. Нет денег на обследование, нет прописки.
        - Почему к тебе? Сан Саныч говорил, что ты хирург. - Попыталась выкрутиться я. - К тому же детский.
        - Я работаю в больнице. В ней есть все отделения, и гинекология тоже.
        Как тупой, объяснил он, проговаривая слова медленно и четко.
        - У меня все в порядке.
        Я почесала пальцем нос.
        - Хватит, Соня! Я уже понял, что у тебя нет денег. Прописку мы тебе сделаем со временем, полис оформим. Завтра ты придешь ко мне в клинику, она частная, и мы с тобой сходим к моему хорошему другу. Он отличный гинеколог. Сдашь анализы. А я посмотрю твою ногу. Хорошо?
        Малышка стукнула в ребро. Действительно, давно нужно было показаться врачу. Я даже не знаю, все ли в порядке у моей девочки.
        - Хорошо.
        Алекс встал с кровати.
        - Хочешь посмотреть пекарню моих родителей?
        - Не знаю, - пробормотала я. Слишком быстро он меняет темы. - Мне нужно время, чтобы привыкнуть к этой квартире. Тут все не так, как у меня дома.
        - Я тебе помогу. Правда, я здесь не живу уже двенадцать лет, но кое-что помню.
        - А тебе не надо на работу?
        - У меня еще осталась неделя отпуска.
        Целый час Алекс водил меня по квартире. В первый день я многого не увидела, но сейчас уже хорошо ориентируюсь в длинных коридорах. Она вроде бы не большая, но тут так много вещей: какие-то потайные шкафчики, забитые коробками; на высоких стеллажах в гостиной тысячи книг, покрытые тонким слоем пыли; здесь же стопки с бумагами; много живых цветов в глиняных горшках; альбомы со старыми фотографиями, которые давно никто не смотрел.
        В ванной и в туалете оказалось еще хуже. Какие-то банки с чистящими средствами, разноцветные тюбики неизвестного назначения, огромные упаковки бумаги и целая коробка душистого мыла одной марки. За ширмой в кладовке оказалась швабра с ведром. А тряпки я нашла на кухне в шкафчике под раковиной.
        - Вот и все! - с довольным видом сообщил Алекс, как будто мы смотрели не квартиру, а какой-то дворец, наполненный красивыми вещами и выкрашенный в золото. - Все запомнила? Первая комната от кухни - Макса. Вторая - гостиная. Угловая - родителей. Там, напротив ванной - моя бывшая. Сейчас в ней…
        Склад. Куча ненужной мебели и три велосипеда.
        - А моя комната? Что там было?
        - Раньше в ней жила бабушка. Но она пустует уже больше десяти лет.
        Понятно. Работы здесь будет много. Не привыкла я жить в таком хламе. Раз хозяевам некогда наводить порядок, то придется мне заняться обустройством этого гнездышка.
        И тут вспомнился советский мультфильм про Кузю и Нафаню. Где маленький домовенок, качая головой, вздыхает: «Беда, беда, огорчение». Так и здесь. Живут интеллигентные люди, а в доме - беда, огорчение.
        - Так, что? - пожал плечами Алекс. - Пойдешь смотреть пекарню? Отец обрадуется, если ты навестишь его детище.
        - Но его там нет. Он же на производстве. Или я ошибаюсь?
        - Да. Здесь только кафе и магазин, а все пекут в другом помещении. Но, мама наверняка сидит в своем кабинете.
        - А где ее кабинет?
        - Здесь же внизу. В пекарне располагается и главный офис. Там она работает.
        - Мне бы тоже начать работать. - Я огляделась по сторонам, мысленно представив объем работы, который придется выполнить за короткий срок. - Мне скоро рожать, а тут полно дел.
        - Пойдем. Всего лишь на полчаса, не больше. Скушаешь пирожное, немного проветришься.
        Уговаривать меня пришлось не долго. Люблю я сладкое. Мучное не очень, а вот пирожное и конфеты обожаю.
        Через десять минут, я как солдат, уже стояла у двери в холле в куртке и сапогах. Алекс с кем-то разговаривал по телефону, пока я надевала шапку.
        - Ладно. Конечно, буду. Я тоже соскучился.
        Ну, почему он такой? Симпатичный парень, умный, добрый, а любит мужчин, а не женщин. Почему, таким хорошим людям, как Сан Саныч и Наташа, не везет? Один сын - пьяница, а второй… Вот такой. Хороший, но внуков не подарит.
        - Извини, Сонь. Мне позвонил старый друг и …
        - Да, ничего. Я сама дойду до пекарни. Благо, что не далеко. Заблудиться, не получиться.
        Одарив меня виноватой улыбкой, Алекс облегченно выдохнул.
        Только мы вышли из квартиры, как соседняя дверь открылась. На пороге появилась старушка. Очень элегантная в строгом пальто и шляпке. Таких дамочек обычно рисуют в книгах, особенно когда речь идет о театрах, или выставках.
        Классическая сумочка на сгибе руки, седые кудри прикрывают морщинистую шею, юбка-карандаш чуть ниже колен, и обязательно сапожки на устойчивой невысоком каблучке.
        - Алекс, - сухо поприветствовала дама.
        - Маргарита Францевна, - так же ответил Алекс.
        Моя персона тут же заинтересовала старушку. Особенно деликатное положение и возраст.
        - Не слишком ли молода? Ты, наконец-то, женился, или все так же пудришь мозги девчонкам?
        - Это наша родственница.
        Как ни странно он ответил, да еще стоит и ждет следующего укола. Мы могли бы сразу уйти, но почему-то слушаем ядовитые нападки.
        - А твой брат уже вернулся?
        - Пока нет. Обещал приехать завтра, но его еще на неделю задержали в Москве.
        Слава Богу! Его не будет еще неделю!
        - Жаль, - печально проговорила женщина. - А как у тебя дела? Все трудишься?
        - Как обычно. - Пожал плечами Алекс, а потом добавил: - Ничего нового.
        - Хорошо.
        Заперев дверь на три замка, Маргарита Францевна медленно поплелась к лестнице. Мы покорно двинулись вслед за ней.
        - Вы далеко собрались? - нарушил молчание Алекс, когда мы почти уже спустились на первый этаж.
        - Иду в пекарню. Ко мне сегодня придет подруга. Нужно купить фирменный торт твоего отца. Ну, тот… который с фруктами и кусочками горького шоколада. Как же он называется? Не вспомню.
        - «Французский поцелуй».
        - Точно! - обрадовалась старушка. - Ты такой умница, Алекс.
        Настроение у бабули сразу же поднялось.
        - Маргарита Францевна, а вы не могли бы взять с собой Софию? А то мне нужно уйти, а она никогда там не была.
        Я дернула его за рукав. Зачем? Не хочу я идти с этой ведьмой.
        Алекс улыбнулся.
        - Кто такая София? - удивленно вскинув брови, спросила она. И взглянув на меня, уже более дружелюбно сказала: - Ты, деточка, ни разу не была в пекарне своего родственника? Не верю. В этом городе все побывали там. И даже люди, которые приезжают из других регионов и то знают про местную достопримечательность. А шедевры, созданные его отцом - это настоящее произведение искусств.
        Когда мы вышли на улицу, полил дождь. Не холодный, а уже весенний, тихий. Алекс записал мой номер телефона, затем помахал рукой, чмокнул бабулю в щеку и сел машину.
        Черный Фольксваген моргнул нам фарами на прощанье.
        - Несносный мальчишка, - проворчала Маргарита Францевна. В голубых глазах блеснула слеза. - Я знаю их с детства. Наташина бабушка была моей учительницей в школе.
        - Правда?
        Она встрепенулась.
        - Ой, ладно. Расскажу как-нибудь потом. А сейчас пойдем, покажу тебе кафе. Заодно познакомлю с одной девочкой Олей. Она работает на кассе. Чудесное создание! Еще там мальчик Юра, он помогает Наталье с документацией. А еще там обитает одна кикимора, которую по каким-то непонятным причинам, Сан Саныч терпит уже много лет.
        - Она что злая? - напряглась я.
        Старушка остановилась.
        - Сколько тебе лет, милая? Впервые слышу, чтобы людей оценивали по злости. Так обычно говорят дети.
        - Мне двадцать, - нисколечко не смутившись, ответила я. - Может это и странно, но я боюсь злых людей. Слишком много их было в моей жизни.
        Старушка взяла меня за локоть. Ее тонкие пальцы в белых кожаных перчатках цепко ухватились за куртку.
        - К сожалению, София, на свете действительно много плохих людей.
        - Почему все так бояться Макса? - откровенно спросила я. - Неужели он действительно такой страшный? Или меня просто запугивают?
        Она засмеялась.
        - Кто? Макс? Да ты что, девочка! Он замечательный парень. Добрый, нежный, немного вспыльчивый и наивный. Его все любят. Нет такого человека, который не попал бы под его обаяние. В этой семье боятся не Макса.
        - А кого?
        - Все мы разные, София. Кто-то добрый, но глупый. А кто-то умный, но хитрый. Люди не бывают хорошими или плохими. Не бывает так, чтобы всем нравился один человек, а какой-то стал полным изгоем. Его все равно кто-нибудь тоже полюбит.
        Мы зашли в кафе. В одиннадцать часов здесь уже полно народа. Кто-то покупает торт домой, кто-то сидит за столиком с чашкой ароматного кофе.
        Помещение оказалось не таким большим, как выглядит снаружи. Хотя здесь довольно таки просторно и хватает места и для того, чтобы посидеть компанией, и чтобы пройтись вдоль витрины и рассмотреть товар.
        - Правда тут уютно? - спросила старушка с таким гордым видом, как будто это ее собственная пекарня, а не соседа.
        Я кивнула в ответ. И действительно, здесь уютно. А еще пахнет домашней выпечкой.
        - Добрый день, Маргарита Францевна! - поздоровался с нами странный мужчина. - Как вы поживаете? Давно к нам не захаживали. Я уж думал, что вы куда-то уехали.
        Глупые очки в круглой оправе соскользнули с носа. Он поправил их худым пальцем и удивленно взглянул на меня.
        Интересный субъект! Таких в Самаре не встретишь.
        Бирюзовый костюм плотно натянут на тощее длинное тело. Высветленные добела волосы густо намазаны блестящим гелем. Ухоженные руки то и дело взлетают в воздух, словно крылья бабочки. Ботинки начищены до блеска.
        - Юрик, куда же я уеду. Меня и здесь неплохо кормят. Вот познакомься с моей спутницей.
        Старушка чуть подтолкнула меня вперед, словно показывая товар на рынке. Юрий протянул руку.
        - София, - представилась я.
        - Юрий, - пожав мою руку, гордо сказал он. - Так ты и есть та самая София? Не удивляйся. Я все знаю. Еще вчера Наталья Васильевна мне про тебя рассказала. А сегодня Сан Саныч позвонил и велел мне, привести тебя сюда и накормить чем-нибудь вкусненьким. Только я подошел к парадной, как меня опередил Алекс. И мне пришлось уйти.
        - Юрик здесь главный, - почему-то шепотом произнесла Маргарита Францевна. - Он правая рука Натальи.
        - Ну, что вы! - засмущался парень. - Я вовсе не главный. Просто помогаю хозяевам, хотя это не входит в мои обязанности. В этом заведении хозяйничает Валерия. Она администратор и лучшая подруга Натальи Васильевны.
        - Кто? Эта ведьма? Что ты говоришь, Юра? Она пустое место, а не администратор.
        Недовольно сопя, бабуля направилась к витрине со сладостями. Юра пожал плечами, но догонять ее не стал. Хотя она этого ждала.
        - Хочешь что-нибудь паа-пробовать? - манерно растягивая слова, спросил он меня. - У нас большой ассортимент пирожных. Даже есть мороженое и горячий шоколад.
        - Не-а. Спасибо. Я ничего не хочу.
        Старушка надолго зависла у витрины. Отлично зная всех работников пекарни, она не упустила момент, чтобы поговорить с каждым. Юрий тоже исчез. В кафе зашла толпа подростков, и все помещение превратилось в шумный базар. Столики возле окна моментально заняли. Девочки-продавцы засуетились с подносами в руках. Зазвенела посуда. В воздухе повис аромат крепкого кофе вперемешку с ароматом ванили.
        - У вас все в порядке? - прозвучал голос у меня за спиной. - Может, вам лучше сесть?
        Молодая красивая женщина взяла меня за локоть. Я взглянула на нее, и в глазах все поплыло.
        - Вот сюда. Посади ее на стул. Юра, давай быстрее, а то…
        И все. Свет погас. Голоса пропали. На какое-то время мозг полностью отключился, и я провалилась в черную пропасть.
        - София, открой глаза.
        Голос Алекса снова вытащил меня на свет. Сначала появились тени, потом запахи. Силуэт длинного худого тела навис над моей головой. Во рту вкус лекарства. А по потолку скачут солнечные зайчики.
        - Она нас слышит? - взволнованно спросил Сан Саныч.
        - Не кричи, - одернула его Наталья.
        - Это мы виноваты. - Послышался испуганный голос Маргариты Францевны. - Привели ее туда в самый час-пик, когда полно студентов.
        - Вы ошибаетесь, - вмешался в разговор Юрий. - Она упала, потому, что была голодная. Алекс даже не накормил завтраком бедняжку.
        Сколько же их здесь? И где мы находимся? Неужели уже вечер, и все вернулись с работы?
        Я приоткрыла один глаз. Второй все еще спит и не хочет никого видеть.
        - София!
        Все разом кинулись ко мне. Сан Саныч оказался ближе всех к кровати. Его толстый живот чуть не отдавил мне руку.
        - Все! - повысил голос Алекс. - Отошли в сторону!
        Потупив взгляд в пол, Юрий тут же отступил на шаг назад. Старушка с Натальей все так же пытаются пробиться ко мне, но Сан Саныч их остановил.
        Я огляделась по сторонам, насколько это возможно. Большая палата, пропахшая хлоркой и лекарствами. В углу два мягких кресла, дальше стоит круглый стол, тумбочка и небольшой холодильник возле окна. Все дорого и красиво.
        - У тебя что-то болит? - спросил Алекс. Его холодные пальцы легли на мое запястье.
        - Нет, - ответила я чужим голосом. - Что со мной случилось? Я никогда не падала в обморок.
        От страха затряслись губы, и я тут же взглянула на свой живот. На месте. Значит, с ребенком все в порядке.
        - Такое бывает, - ласково проговорил Сан Саныч, хотя в глазах промелькнули слезы. - Алекс сказал, что…
        Он не смог закончить фразу, а только вопросительно взглянул на сына. Наташа обняла мужа, чтобы немного успокоить. Уж слишком его взволновала вся эта ситуация.
        - Нельзя тебя одну оставить ни на минуту. - Улыбнулся Алекс. - Только отъехал от дома, как ты устроила целый спектакль. Напугала публику и меня тоже.
        Я попыталась улыбнуться в ответ, но почему-то даже на это не хватило сил. Губы растянулись, но эмоции полностью выбили из колеи.
        Поняв всю сложность ситуации, Юрий не стал мешкать и потихоньку вывел всех из палаты. Сан Саныч, конечно, начал сопротивляться, но тот выволок его за дверь насильно, сказав, что нужно оставить меня на попечение врачам. Наталья вышла последняя и плотно закрыла за собой дверь.
        Через минуту в палату вошел пожилой мужчина. Он оказался гинекологом, которому Алекс хотел меня показать.
        - Ну что, милая дама, давайте вас посмотрим! - сказал он мягко, но громко. - Снимите одежду.
        Я попыталась привстать, но голова снова куда-то поехала. Руки задрожали. Алекс стянул с меня кофту, а брюки я кое-как спустила до колен.
        - Пульс нормальный, - проговорил доктор после полного осмотра. - Давление в норме. Нужно сдать анализы и посмотреть гемоглобин. Вы хорошо питаетесь? Сколько часов в день гуляете? Как спите?
        Я растерялась. Мне уже пора рожать, а он хочет, посмотреть мои анализы. И причем здесь питание и сон? Ребенок уже большой и просится наружу.
        - Она скоро родит? - спросил Алекс, заметив мой недовольный вид. - Срок уже большой.
        Старикашка кивнул головой.
        - Пора бы уже. Я думаю, что в ближайшие дни. - Он взглянул на меня. - Если хотите ускорить процесс, нужно поработать. Сделайте приятно себе и мужу. Это поможет вашему малышу.
        - Как? - не поняла я. - Что нужно сделать?
        Щеки Алекса вспыхнули ярким румянцем. Доктор хитро улыбнулся.
        - Любовь, милая. Только любовь. Именно она поможет вам родить ребенка.
        После недолгого пребывания в больнице, мы вернулись домой.
        Юрий сразу же направился в пекарню. Масса эмоций ввели парня в какой-то неописуемый транс. Он всю дорогу плакал и винил Алекса во всех грехах. Потом долго передо мной извинялся, а напоследок, когда мы уже вышли из машины, поцеловал мне руку и еще раз сказал: «Это он во всем виноват».
        - Бедный мальчик, - покачав головой, сказала Маргарита Францевна. - Юра такой ранимый человек. Все принимает близко к сердцу.
        Когда мы поднялись на третий этаж, она открыла дверь в свою квартиру. Из узкой щели показалась голова кота. Жалобный вид и потрепанные усы, развеселили меня. На душе даже стало лучше.
        Весь вечер Сан Саныч с Натальей не отходили от меня ни на шаг. Как будто я инвалид, или тяжелобольная. Сначала сварили суп, потом напоили горячим чаем с мятой, чтобы я лучше спала.
        Раньше, обо мне заботилась моя бабуля. Тоже кормила с ложечки, если я болела, гладила по голове большой натруженной рукой. Потом укутывала в пуховое одеяло, которое бывает только в деревянных домах с печкой, поила горячим чаем, а еще рассказывала интересные сказки перед сном.
        Сейчас ощущения те же, что и много лет назад.
        - Тебе еще что-нибудь нужно? - спросила Наталья, когда я уже легла в кровать.
        - Спасибо вам, - расчувствовалась я. - Из-за меня столько хлопот… Я отработаю все, что вы для меня сделали.
        - Глупости. Никаких хлопот ты нам не доставила. Мы обе женщины, и понимаем, как тяжело на таком большом сроке. Всегда кружится голова, ноги болят, теряется чувство равновесия. Это самый беспомощный период, когда многое не можешь контролировать. Сама рожала три раза.
        - Вы совсем меня не знаете.
        - Узнаем, - твердо сказала она, - а теперь отдыхай.
        Наталья женщина не простая. Мало говорит, смотрит исподлобья, но сердце у нее доброе. Сразу видно, что она живет среди мужчин, где нужно быть и любящей матерью, и примерной женой, так еще и подстраиваться под их образ жизни. А мальчишки - это особый народ.
        Около полуночи позвонил Алекс.
        - Как ты, Сонь?
        - Лежу. Ем, - отчиталась я. - Много ем. Твой отец считает, что я слишком худая.
        - Правильно считает. Тебе нужно хорошо питаться.
        - Я прибавила пятнадцать килограмм за время беременности. Этого мало? Скоро я буду похожа на бегемота. Ты видел растяжки? Это ужасно!
        Он усмехнулся.
        - Сколько же ты весила до беременности, если сейчас такая худенькая? Килограмм сорок?
        - Примерно. - Тоже улыбнулась я. - Ты не сравнивай меня с собой. У меня рост метр пятьдесят восемь. А ты, наверное, все метр восемьдесят?
        - Восемьдесят два, - поправил он меня. - Я не сравниваю. Сам всю жизнь был тощим. Даже при моем росте, я вешу всего семьдесят два. Хоть каждый день ем папины пироги, а все равно не толстею.
        - У меня тоже нет проблем с весом.
        В трубке послышался странный скребущий звук, как будто кто-то царапает стену.
        - Что это у тебя там? - напряглась я.
        - Это Бернар. Собака. Друг попросил, присмотреть за ним пару дней. А он, зараза, дерет мебель. На диване уже отгрыз все пуговицы. А вчера залез в шкаф, достал с нижней полки мои носки, пожевал их немного и запрятал под стол на кухне. Вечером я устроил ему взбучку. А он мне за это, содрал шторы в комнате и разбил горшок с цветком. Как он достал до подоконника? Не понимаю. Сам маленький, а прыгает высоко.
        Увалившись на кровать, я прижала телефон к уху, достала из комода маленькую подушку и подложила под ноги. Стало гораздо удобнее.
        - Что будешь делать завтра? - спросил Алекс сонным голосом. Уже двенадцать, а мы все болтаем.
        - Нужно заняться домом. Раз моя девочка не хочет появляться на свет, придется ее немного расшевелить. А то, я вечно буду ходить с животом.
        - Не торопись. Всему свое время. Природу не обманешь.
        - Знаешь, как тяжело носить такой груз? Я чувствую себя, как ржавый пикап, который еле движется по дороге, скрипит и пыхтит на каждом повороте.
        - Ты на него совсем не похожа.
        - Может и так, но ощущение - один в один. Так еще масло в двигателе подтекает, и постоянно требуется заправка.
        Поясница тут же заныла, как будто почувствовала, что говорят о ней.
        - Хочешь, я тебе помогу?
        - Поскорее родить, или что?
        - Нет, - засмущался Алекс. - В этом я не помощник. А вот в уборке я - спец. Могу передвинуть что-нибудь тяжелое, или вынести мусор на улицу.
        - Ты поможешь мне с уборкой? Правда?
        - Помогу. Мне все равно нечем заняться.
        - А как на это посмотрят твои родители?
        - Мы им не скажем, - прошептал он в трубку. - Пусть, это будет наш маленький секрет.
        - Хорошо. Секреты я люблю. Тогда до завтра.
        С утра, не успела я почистить зубы, как он пришел. Бросил в комнате сумку и сразу же направился на кухню. Включил кофеварку. Я прошла в свою комнату, чтобы переодеться. А, то не прилично ходить по дому в пижаме.
        - Доброе утро.
        Он сварил мне какао, а себе налил в кружку крепкий кофе.
        - Вкусно пахнет.
        Я села за стол. Алекс достал из холодильника сыр.
        - Хочешь, сварю кашу?
        - Нет.
        - Тогда бутерброд?
        - Хорошо.
        - Как ты себя чувствуешь? Голова больше не кружится?
        - Не-а, не кружится. Я спала сегодня, как младенец.
        Горячий напиток обжог губу. Я подула в кружку, а потом сделала большой глоток. Вкус шоколада взбудоражил аппетит. Вчера не хотелось, есть, а сегодня напал жуткий голод.
        - Папа тебе пытался дозвониться с утра, но твой телефон отключен.
        - Ах, да! - встрепенулась я. - Точно. Я вчера его отключила. А что он хотел?
        - Он здорово за тебя испугался. Мама никогда не падала в обморок во время беременности. А тут такое… Он перенервничал.
        - Бедный.
        Снова чувство вины проникло в самое сердце.
        Алекс ничего не ответил, а только хитро улыбнулся. Ему нравится, наблюдать за тем, как я поглощаю бутерброды с сыром один за другим.
        - Почему ты все время трогаешь свой нос? - спросил он, когда я потянула руку к лицу.
        - Я?
        - Да. Ты его постоянно трешь. То пальцем, то рукавом.
        - Не знаю. Наверное, привычка?
        Бутерброды закончились.
        - С чего начнем? - спросила он, когда я допила какао.
        - Думаю, надо вынести мусор. А потом займемся самой большой комнатой.
        Он надел спортивные штаны и футболку. Я в это время помыла посуду и застелила свою кровать.
        - За дело.
        И мы принялись за уборку.
        За первый день мы вычистили гостиную. Вынесли все коробки, перенесли горшки с цветами на подоконники, расставили на полках книги, отдали в химчистку ковер и покрывала с дивана и кресел. Я намыла полы, а Алекс залез на стремянку и протер огромную хрустальную люстру на потолке.
        Ближе к трем часам, он уехал домой. В холодильнике остался вчерашний суп, и я не стала больше ничего готовить.
        На второй день пришла Маргарита Францевна. Она тоже включилась в процесс уборки и взяла на себя кладовку. Вдвоем с Алексом они вычистили все стеллажи, расставили на полках банки с вареньем и компотами. Я в это время постирала, а потом погладила шторы на кухне.
        Третий день мы разгребали бывшую комнату Алекса. Четыре огромных мешка с барахлом отправились в мусорный контейнер. Куча ненужных баночек, коробочек, тряпок и разных железок, непригодных ни для чего, были разобраны и определены в нужные места.
        - Здесь раньше стоял письменный стол, - сказал Алекс, указав пальцем в угол напротив окна. - Он сейчас в твоей комнате.
        - А где кровать, шкаф? Почему все выкинули и превратили комнату в склад?
        - Ты спишь на моей кровати.
        - А все остальное?
        - У нас когда-то был гараж. Прямо за соседним домом. Папа машину туда не ставил, а использовал для хранения разного хлама. В один прекрасный день кому-то отдали эти земли, и все гаражи снесли. Я как раз к тому времени съехал к другу на частную квартиру. И тогда они все вещи из гаража, перетащили в мою комнату.
        Вот так и появляются свалки. Сначала банки, потом швейная машинка и велосипеды. Горы растут, а убраться некому.
        Я еще раз огляделась по сторонам. Стало чище, но уюта все равно нет.
        - Тебе нравилась эта комната? - спросила я. - Мне кажется, она темная и какая-то узкая. У твоего брата больше места и два окна. Почему тебе дали ее, а не другую? Даже моя комната и то просторнее.
        Сев на стул, Алекс задумался. На переносице образовалась глубокая складка.
        - Ты считаешь ее маленькой?
        - Не маленькой, а не уютной.
        Он пожал плечами.
        Только сейчас я заметила, какой он худой. В майке и шортах до колен, он выглядит, как мальчишка. Высокий, стройный. Прямая спина, длинные ноги. И лицо совсем юное.
        - Ты знал, что в вашем дворе живет бомж? - спросила я, между прочим.
        - В нашем?
        От любопытства, он выглянул в окно. Двор пустой. Только машины, и дети бегают вокруг фонтана.
        - Он уже ушел.
        - Что за бомж? - вдруг заинтересовался Алекс. - В нашем дворе нет бездомных.
        - А ладно.
        Я махнула рукой и хотела пойти на кухню, как он меня остановил.
        - Нет, нет. Расскажи. Где ты видела его?
        - Какая разница?
        - Если это лысый и толстый мужик в трениках, то разница есть.
        - Да, он был лысый и в спортивных штанах. А в чем дело?
        Алекс засмеялся.
        - Это вовсе не бомж, София. А наш сосед из крайней парадной. Петр Васильевич Колобок. У него свой бизнес, огромный дом за городом и вон тот Мерседес, что стоит около забора.
        Он показал мне на белоснежный немецкий автомобиль. Настоящий конь с трехлитровым двигателем, и стоимостью, как квартира в Ленинградской области.
        - Как это? - удивилась я. - Он был весь в грязи. Голодный, трясся от холода.
        - Ага! Он такой! Не обращай внимания.
        Я еще раз выглянула в окно. Алекс встал у меня за спиной и тоже посмотрел, только не на машину, а на мой нос, который снова начал зудеть и чесаться.
        - Ты с ним не разговаривала?
        - Не-а.
        - София?
        - Ну, немного.
        - Ты спускалась вниз?
        - Я вышла на улицу всего на минуту. Он был таким несчастным.
        - Зачем?! Он - пьяница! О чем с ним разговаривать?
        - Он сказал, что ему не хватает денег на хлеб.
        - О, Боже!
        Схватившись за голову, засмеялся он.
        - Что?
        - Он богаче тебя в тысячу раз. У него свои кафе и рестораны по всему городу. А ты клюнула на его слезные жалобы! Он больной человек! Любит изображать из себя нищего. Ты хоть видела, какой у него живот? Разве бомжи бывают такими жирными?
        - Я не подумала об этом.
        - Так ты дала ему денег?
        - Пятьсот рублей.
        - Обалдеть. - Сев на стул, он кое-как успокоился и уже серьезно спросил: - Он взял?
        - Взял.
        - Ладно. Завтра он вернет тебе эти деньги.
        Стало обидно. Подумаешь, обманули! Что мне жалко пятьсот рублей человеку? Может ему в этот момент они были очень нужны? А мне все равно тратить не на что.
        - Ты всем даешь, если просят? - спросил Алекс. - У тебя есть лишние деньги?
        - У меня их вообще нет.
        Он странно скривил губы. Впервые такое вижу. Рот съезжает в сторону, уголки губ опускаются вниз. Так обычно делают дети, когда обижаются на учителя в школе, или на маму.
        - Ты не голодный? - спросила я.
        - София, ты постоянно думаешь о еде! - воскликнул он, заметив мой жалостный взгляд. - Мы недавно завтракали. А ты снова проголодалась.
        - Сейчас два часа! Уже все нормальные люди обедают.
        - Пойдем.
        Он потащил меня на кухню.
        - Только я сама приготовлю.
        Вчера я сварила борщ и порезала салат. Сан Саныч оценил и даже попросил добавку. Наталья тоже похвалила, но много есть, не стала. Она четко следит за весом.
        - Вкусно.
        Опустошив тарелку с супом, Алекс отложил ложку в сторону.
        - У меня бабуля работала поваром в школе, - с гордостью сказала я, - и мама многому научилась у нее. С раннего детства я любила наблюдать за тем, как они готовят. Бабуля пекла чудесные пироги, а мама варила невероятно вкусные супы.
        - Твоя бабушка еще жива?
        - Да.
        - Тогда, почему ты не уехала к ней? Она знает, где ты?
        - Нет. Я никому не сказала.
        - Почему? София, я не понимаю.
        Он так нежно произносит мое имя, что даже сердце замирает. Я не привыкла к такому обращению.
        - Я хотела, сбежать от…
        - От чего?
        Зеленые глаза прожгли меня насквозь.
        - От всего. Даже от бабули.
        - Почему?
        - Она меня тоже предала, как и родители.
        - Ты злишься на нее?
        - Конечно, злюсь, - сказала я слишком резко. - Мои родители бросили меня и сестру на целый год. Они уехали на север работать, а нас оставили в деревне. Тогда было тяжело найти деньги для бизнеса. Кредиты давали под бешеные проценты, а богатых родственников у нас не было. Вот они и отправились на заработки. А потом открыли свой первый автосервис.
        - Так они не просто так вас оставили, а поехали зарабатывать деньги на семью.
        - Не важно. Мама могла бы остаться с нами.
        - Разве вам было плохо в деревне? Ты сама говорила, что любишь бабушку.
        - Что в этом хорошего? Бабуля тоже еще работала. Целые дни проводила в школе, даже по субботам. А воспитание сестры полностью упало на мои плечи. Дед пил, никогда не помогал. Настя была еще совсем маленькой. Мне было восемь, а ей пять.
        - Это было так давно, София. Нельзя держать обиду.
        - Родители не должны оставлять своих детей. Нет такой причины, чтобы это случилось.
        - Ты не права. Ситуации бывают разные. Они вас не бросили. Ты сама рассказывала, что твой отец успешный бизнесмен. Значит, вы жили не бедно. Он дал тебе многое, но пришлось пожертвовать одним годом жизни. Они же не отдыхали на севере, а много работали.
        - Без нас.
        - Ну и что?
        - А то, что я хотела быть рядом с мамой.
        - Я понимаю. Но все же выбрось свою злость из головы. Мы любим родителей, не смотря ни на что. И они любят нас.
        - Мы их любим, а они думают только о своих деньгах. Особенно папа. Ему не нужны дети, для него самое ценное в жизни - это машины.
        - Ты так думаешь?
        - А разве не так?
        Алекс промолчал, но, посмотрел на меня как-то странно. Может, осудил, а может, задумался над моими словами.
        Чайник закипел. Мы еще немного посидели, а потом он уехал домой.
        Как только я осталась одна в квартире, то сразу же написала сообщение подруге. Она до сих пор думает, что я уехала к родителям.
        «Привет, Верка. Прости, что не позвонила. Ты не угадаешь, куда я попала? Не Париж, но тоже не плохое место. Меня приютила одна семья. Лапины. Правда, смешная фамилия? Но, они все лапочки. Такие добрые, милые. Пиши мне. Целую».
        Мы с Веркой мечтали поехать во Францию. Пытались копить деньги, откладывали с каждой зарплаты по несколько сотен в месяц, а потом подсчитали общую сумму за год и поняли, что Париж нам не светит. Пока.
        Верка в этом году поступила в университет на юриста, а я вот… забеременела. Неожиданно… Не скажу, что приятно, но деваться некуда. Мимолетные удовольствия всегда стоят дорого.
        Может именно поэтому, я так и не смогла вернуться в Самару. Посмотреть отцу в глаза. Рассказать маме правду о том, как сильно ошиблась в своем первом парне. Расстроить бабулю.
        Вечером к нам зашла Маргарита Францевна, держа в руках своего смешного кота.
        - Чаплин снова разболелся, - сообщила она. - Что с ним делать, ума не приложу? Всю ночь орет, а днем бегает по коридору и раскидывает обувь в разные стороны. Может, он сошел с ума?
        - Ему сто лет. Он уже старый, больной кот. Что ты от него хочешь?
        Сан Саныч брезгливо взглянул на усатого. Он терпеть не может животных в доме.
        - А если он помрет? Что я буду без него делать?
        - Нового заведешь.
        - Что ты такое говоришь, Саша?! - воскликнула старушка в ужасе. - Ты хоть помнишь, как он у меня появился? Кто мне его подарил?
        - Макс. А кто же еще? Только он пристраивал соседям всех бродячих зверей с улицы.
        - Нет, Саша, это Алекс привел этого милого котика.
        Наталья погладила Чаплина по блестящей шерстке.
        - Алекс?! - подпрыгнув от возмущения, спросила старушка. - Он издевался над бедным животным. А Макс его спас и принес ко мне.
        Смешной кот вздрогнул от крика хозяйки.
        - Алекс лечил его. - Заступился за сына Сан Саныч. - У кота была сломана лапа, и он за ним ухаживал.
        - Да, он долго с ним возился. Кормил с ложечки, носил в лоток.
        Подтвердила Наталья.
        - Не помню, - капризно проговорила Маргарита Францевна. - Мне принес его Макс. Сказал, что кот ничей, и что он болеет. Чем уж ваш Алекс его лечил, не знаю. Но, Чаплин был худой и еле живой.
        - Мальчику было всего двенадцать. Чем он мог, лечить кота?
        Я усмехнулась, когда увидела недовольную мину бабули. Губа оттопырена на метр вперед. Так и хочется ее закатать назад.
        Маргарита Францевна не стала спорить с любимыми соседями. Забрала своего плешивого кота и двинулась в сторону двери, а потом остановилась и через плечо пробубнила:
        - Алекс хороший мальчик. Даже Софии помогает по дому. Только кота мне принес Макс, а ваш младший сын издевался над ним.
        Она ушла, громко хлопнув дверью. Вроде не стала ругаться, но характер показала.
        - Так тебе помогает Алекс? - спросила Наталья, как обычно, сухим тоном. По ее виду не поймешь - сердиться она, или нет.
        - Немного.
        Пришлось соврать. Он сам попросил меня не выдавать его.
        Сан Саныч недовольно фыркнул, нежные пальчики нервно схватились за край скатерти. Я села на стул, а Наталья ушла в свою комнату, так и не проронив ни слова.
        - Милая, я не хочу, чтобы ты так много работала, - взяв меня за руку, проговорил Сан Саныч. - Тебе нужно больше отдыхать. Спи, кушай, смотри телевизор, гуляй по парку. Ты знаешь, что тут рядом парк?
        - Я еще не выходила на улицу.
        Честно призналась я.
        - Почему?
        - Мне никуда не надо.
        - А гулять?
        - Я редко гуляю.
        - Сходи в магазин, на рынок.
        - Мне ничего не надо.
        - Ну, да. Ну, да.
        Он встал. Я еще больше вжалась в стул.
        - Я тебе дам немного денег.
        - Не надо…
        Я хотела уйти, но он снова усадил меня на стул.
        - София, ты не будешь, работать бесплатно. Я вижу, как много ты сделала за эти дни.
        - Разве это много?
        - Не перебивай меня, девочка. - Его мягкие пальцы легли на мое плечо. - Мне приятно приходить домой и видеть тебя. Раньше дети были маленькие, а теперь мы с Наташей остались одни. Макс все время в командировках. Алекс живет отдельно. А в квартире осталась лишь тишина. Теперь появилась ты. Скоро будет еще один человечек бегать маленькими ножками по дому.
        - Надеюсь, что скоро.
        Я улыбнулась. Сан Саныч тут же расцвел. Его пухлые губки, точно такие же, как у Алекса, задрожали от волнения.
        - Скоро, деточка. Скоро. Не торопи время.
        В дверь позвонили. У нас в Самаре не принято после девяти часов вечера ходить в гости. Но, видимо в этом городе, свои законы. Здесь люди ложатся спать поздно, поэтому все магазины и школы работают с девяти, а то и с десяти, часов.
        Наталья открыла дверь. Даже, при включенном телевизоре, я услышала снова этот неприятный голос. Женщина, которая к нам приходила и кричала на Алекса. Тогда я не видела ее лица, но помню каждое слово и даже этот еле заметный украинский акцент.
        - Как дела? - спросила женщина.
        - Хорошо, - ответила Наталья.
        Они прошли в гостиную.
        Я пожелала Сан Санычу хорошего вечера и направилась в свою комнату. Не хочу нарываться на неприятности, слушать упреки в свой адрес. Даже знакомиться с ней не хочу.
        Только я вышла из кухни, как в коридоре показалась женщина. Невысокого роста, хорошая фигура. Не худая, не полная. На вид около сорока, а может чуть больше. Стрижка под каре. Яркая блондинка. Черты лица мягкие, красивые голубые глаза.
        Она направилась на кухню, чтобы поздороваться с Сан Санычем. А тут я. Да еще с недовольным лицом. Мы прошли мимо другу друга, не проронив ни слова. Она даже голову не повернула, даже не взглянула. Только аромат ее сладких духов поздоровался со мной. И я громко чихнула.
        Моя комната находится не далеко от гостиной. Но стены в доме толстые, капитальные, поэтому я не услышала их разговора.
        Да и что там слушать? Я знаю, о чем пойдет речь.
        Зачем вы взяли эту девочку к себе домой?
        А вдруг она мошенница?
        Или еще лучше - вдруг она ненормальная? Сбежала из дурдома и притворяется беременной.
        Разве можно доверять ей? Она же еще такая молодая!
        Хорошие вопросы. Только Наталья вряд ли прислушается к ней. В этом доме у меня есть защитник, и она во всем поддерживает его, даже если, в чем-то сомневается.
        Прошло почти два часа, как дама пришла к нам в гости. Я прочитала несколько страниц очень скучной книжки, а потом решила перед сном сходить в туалет.
        В коридоре темно, и только узкая полоска света пробилась из-под двери в гостиную.
        - Все равно, Наташа, вы совершаете ошибку. - Послышался тихий женский голос. - Дома хранятся украшения, деньги. У вас только картины стоят больше миллиона. Вы совершенно не знаете эту девушку. А вдруг она что-то украдет?
        Так я еще и воровка? Неожиданно!
        - Это всего лишь деньги, - громко произнесла Наталья. Она не умеет говорить тихо. - Не беспокойся, Оля. Девочка беременна, куда она сбежит? Тем более, она не из бедной семьи. Зачем ей наши картины?
        - Это она так сказала? И ты веришь, что человек из состоятельной семьи сбежит из дома? Что ей не сиделось в своей Самаре под крылышком родителей? Она совсем ребенок! Малюсенькая, как пятнадцатилетний подросток. Вы хоть ее паспорт видели?
        - Видели. Ей двадцать. То, что она не с улицы - это точно. Девочка домашняя, вежливая, хорошо воспитанная. К тому же не ленивая. Видишь, как дома стало? Я даже не помню, когда у нас была такая чистота.
        - С таким пузом она вычистила всю квартиру?
        - Ей помогает Алекс. Я думаю, что и Маргарита Францевна внесла свою лепту. Она не упустит момента, чтобы не порыскать у нас по шкафам.
        - Алекс! Я так и думала. Эта добрая душа всем помогает. А вот старухе нечего тут делать. Гони ее подальше. И смотри, Наташа, эта девочка запудрит мозги твоему сыну. Вон она, какая хорошенькая. Как куколка. А он мужик одинокий, к тому же падкий на женщин. Ты сама его знаешь.
        - Кто? Алекс?
        - Причем здесь Алекс! Ему не нужна такая дурочка. А вот Макс…
        - Я поговорю с ним.
        - Пусть Саша поговорит. Для Макса отец большой авторитет.
        - Я сомневаюсь, что Макс обратит на нее внимание. Она еще совсем ребенок, к тому же немного наивная.
        - Наивная? - усмехнулась Ольга. - Ты хотела сказать - глупая?
        - Она еще маленькая. Какой там может быть ум.
        Дальше я не стала слушать этот бред. Сходила в туалет, а потом вернулась в свою комнату, залезла под одеяло и закрыла глаза. Сегодня был слишком длинный день.
        Утром Алекс привез покрывало из химчистки, а еще протянул мне пятьсот рублей.
        - Я не возьму твои деньги.
        Начала сопротивляться я, но он сунул мне их в руку.
        - Это не мои. Колобок сам их отдал.
        - Ты его видел?
        - Вчера вышел от вас, а он как раз садился в машину. Пьяный в доску, но помнит, что ты ему давала деньги.
        - Он пьяный сел за руль?
        Мои круглые глаза и открытый рот, снова развеселили его.
        - Ты такая забавная! Как будто с луны свалилась. Таким людям закон не писан. Они ездят по городу в любом состоянии: хоть пьяные, хоть трезвые. Все равно никто не остановит.
        - У нас в Самаре нельзя ездить пьяным за рулем.
        - Ты серьезно? - прыснув в кулак, спросил он. - Откуда ты знаешь?
        - Мой папа никогда не садился в машину не трезвым.
        - Твой отец богатый?
        - Он зарабатывает, но не миллионер. - Пожала плечами я. - А причем здесь деньги?
        - Нашим миром, Сонечка, правят большие деньги. Только очень большие, а не те, что зарабатывает твой отец, или я.
        - А ты мало зарабатываешь?
        - Ну, не столько, чтобы позволить себе лишнего. Я всего лишь врач, а не нефтяной магнат.
        - Я всегда считала, что врачи много получают. У нас был сосед, дядя Федя, он тоже работал хирургом. Так вот за год он накопил на дом в Сочи, а еще купил огромный джип Инфинити, а жене открыл собственный салон красоты в центре города.
        - Ого! - приподняв одну бровь, удивился Алекс. - Видимо, он крутой мужик, раз ему платят такие деньги. А он лечит детей, или взрослых?
        - Ты, что! - воскликнула я. - Разве детям делают пластические операции?
        - А! Так он пластический хирург! Сразу бы так и сказала.
        Странный. Какая разница, какой хирург? Все равно врач.
        - За детей меньше платят? - спросила я.
        - За пластические операции больше платят, - ответил он.
        Я задумалась. Если дядя Федя зарабатывает «большие» деньги, то он может ездить пьяным на своем огромном Инфинити?
        - Ты будешь чай? - вдруг сменил тему Алекс. - А то я еще ничего не ел.
        - Буду. Я тоже только встала.
        - Тогда я поставлю чайник.
        Мы крепко позавтракали, а потом снова принялись за дело. Маргарита Францевна появилась позже и то ненадолго. Она записалась на прием к ветеринару, чтобы показать своего ненаглядного кота.
        - Бедный, он даже ничего не ест. - Чмокнув его в усы, пролепетала бабуля. - Я дала ему сметанку, а он отвернулся. А потом отказался от семги. Представляешь, София? От семги!
        Алекс не стал слушать бабские разговоры, и ушел на балкон. Там еще остались коробки со старыми советскими журналами. Он перетащил их в холл, а потом надел куртку и вышел из квартиры.
        - Что-то ты хмурая, девочка? - спустив кота на пол, спросила Маргарита Францевна.
        - Ничего, - вяло ответила я. - Устала очень. Еще плохо спала.
        - Только в этом дело?
        - Вчера к нам приходила Ольга.
        Бабуля скривила лицо.
        - Эта ведьма?
        - Она назвала меня глупой.
        - Ну, не обижайся, милая. За то ты красивая. Зачем тебе быть умной? - снисходительно сказала бабуля и, не обращая внимания на мой недовольный вид, продолжила: - Когда-то Ольга была лучшей подругой Наташи.
        - Почему была? А сейчас?
        Любопытство перебороло обиду, и я подсела к ней на диван.
        - Они дружат давно. Только Наталья старше ее на пять лет. Но это им никогда не мешало общаться. У Оли муж был профессор, преподавал в университете. Потом он умер, и она больше не вышла замуж. Осталась вдовой с двумя девочками на руках. Ей было тогда лет тридцать, не больше. Наши мальчишки Алекс с Максом с самого детства знали ее дочерей. Сан Саныч даже сватал Макса к одной из них.
        - И что? Они не поженились?
        - Нет. Однажды Наталья застукала свою подругу в… Как бы это сказать? Макс всегда был мальчиком темпераментным. Иногда, даже слишком. Так вот Наталья застала свою подругу в комнате у сына. Голую, стоящую в неприличной позе. Ну, ты понимаешь?
        - Что за поза?
        - Не хорошая. Когда женщина на коленях…
        Тут я покраснела. Секс для меня до сих пор является не изученным материалом, но некоторые вещи я все же знаю. Один раз читала эротическую книгу и пару раз с Веркой смотрела порнуху из интернета. А опыт с Майклом многого мне не дал. Два раза, что мы переспали в отеле, больше были похожи на гонки на выживание. Быстренько и по-тихому, чтобы никто не застукал.
        - Она его совратила?
        - Не она его. - Засмеялась старушка. - Ты бы видела свои глаза. Ох, София. Какая же ты еще маленькая. Кому я рассказываю об этом?
        - Нет, нет. Расскажите! - попросила я, умирая от любопытства. - Сколько ему было тогда лет?
        - Примерно семнадцать. А может и меньше. Не помню. Давно это было. Только после того случая, Наташа перестала общаться с Олей. Она пошла, учиться в институт, получать второе образование, и познакомилась с этой ведьмой Лерой. Они подружились. А потом уже лет через десять, Оля сама пришла к ней на работу и попросила прощение. Сейчас они снова общаются, но Наталья все равно с опаской относится к своей подруге.
        - Почему? Она ее не простила?
        - Оля до сих пор не равнодушна к Максу. Мне кажется, она даже не вышла замуж из-за него.
        - Они до сих пор встречаются?
        - Не знаю. Макс любвеобильный мужчина. Женщин меняет, как перчатки. Но, Оля его все равно любит. Это видно даже не вооруженным взглядом.
        - Но, она старая!
        - Она старше его на шестнадцать лет.
        Из коридора послышался шум. Пришел Алекс.
        - Я пойду. Не буду, вам мешать.
        Маргарита Францевна нашла своего питомца под кроватью в моей комнате. Потом еще раз окинула зорким взглядом все углы, дала мне пару советов, как правильно мыть пола, и пошла домой.
        - Я немного отдохну, - сказала я Алексу, когда мы остались одни в квартире. - Ты справишься без меня?
        Пока я мыла посуду, прихватило спину.
        - Иди, полежи на диване. А я вынесу последний мешок на мусорку.
        Я ушла в свою комнату. Там кровать удобнее. Тем более, хочется вытянуть, уставшие ноги, и подложить под спину подушку.
        Никогда не думала, что беременной быть, так тяжело. Живот тянет вниз, и постоянно болит поясница. В первый триместр мучил токсикоз, а теперь постоянно хочется, есть и спать. Еще тянет на цитрусы, которые врач мне строго на стога запретил даже нюхать, не то, что есть.
        Алекс вернулся через пару минут.
        - Не улице хорошо. Может, сходим, прогуляемся? Тебе нужен свежий воздух.
        Я закрыла глаза.
        - Не хочу. Спина жутко болит.
        Он присел на кровать, снял носки, а потом лег рядом со мной.
        - Давай, разотру.
        Я повернулась на бок, подставив ему спину. Он приподнял кофту.
        Теплые руки прошлись вдоль всего позвоночника. Вверх, вниз. Аккуратно, не спеша. Волна удовольствия проникла даже в кончики пальцев на ногах. Волоски на теле встали дыбом.
        Как же мне нравится, когда делают массаж. Особенно такие умелые руки, как у Алекса.
        - Расслабь плечи.
        Пальцы скользнули по лопаткам, поднялись вверх и проникли в самую гущу волос. Задели ухо, шею и снова опустились вдоль позвоночника.
        О, да! Эти места особенные. Обычно, я никому не разрешаю трогать свою спину. Но, сейчас… Окончательно снесло голову. Тело растеклось по кровати, а изо рта потекла слюна.
        Вот так бы всегда лежать и не о чем не думать.
        - Лучше?
        - Угу.
        Он убрал руки, и я повернулась к нему.
        Кровать широкая, но мы лежим близко друг к другу. Только мой живот разделяет нас.
        - Почему ты оставила ребенка? - неожиданно спросил он. - Ты думала, что тот мужик на тебе женится?
        - Майкл? Нет. Он женат. К тому же старше меня на двадцать лет. Я ни на что не рассчитывала.
        - Тогда почему? Ты такая молоденькая. Зачем тебе ребенок?
        - Я испугалась.
        - Чего?
        - Уколов.
        - Ты боишься уколов?
        - Жутко. С детства их не люблю.
        - Почему?
        - Не знаю. - Я потерла нос рукавом, а потом снова легла на спину. - Как же хорошо. Уже ничего не болит.
        Он взглянул меня своими зелеными глазами.
        - Ты красивая, Соня.
        - Ты тоже, - ответила я, а потом быстро добавила: - Добрый. Ты очень добрый, Алекс.
        - Я понял.
        Улыбнулся он.
        Какая же я идиотка. Даже не могу нормально принять комплимент. Несу какую-то чушь. Недаром Наталья надо мной смеется, говорит, что я еще слишком детская.
        Он придвинулся еще ближе. Губы коснулись щеки.
        - Мне пора домой. А ты отдыхай и больше не прыгай по квартире с тряпкой. Поняла?
        - Обещаю.
        Его глухой голос усыпил меня. Только входная дверь закрылась, как я тут же провалилась в сон.
        В эту ночь мне приснилась моя дочка. Веселая и уже взрослая. Лет десять-одиннадцать. Мы вместе гуляли по берегу моря, и почему-то рядом с нами шел мальчик, незнакомый, совсем еще маленький. Дочка взяла его за руку, чтобы его не унесло огромной волной. А он крепко вцепился пальчиками за мой подол и засмеялся, когда теплая вода окутала его пяточки.
        Весь сон я не запомнила. Дети о чем-то говорили, бегали, играли. А утром остались только ощущения, и мне они понравились. Легкая усталость вперемешку с полным удовлетворением. Как будто выиграла сражение, длившееся почти всю жизнь, получила желаемое, а теперь наслаждаюсь покоем.
        Алекс заехал за мной на своем новеньком Пассате. Мы решили съездить на рынок за овощами.
        Еще только десять часов, а детей во дворе собралась целая стайка. Холодно, а они бегают, играют, громко щебечут. На лавочках, возле фонтана, сидят бабули, внимательно наблюдая каждый за своим чадом, и тут же успевают обсудить вчерашний сериал, некогда покоривший сердца всех бразильцев.
        - Неужели мы все закончили? - спросил Алекс.
        - Вряд ли, - ответила я. - В этом доме еще много работы.
        - А мне кажется все чисто.
        Я только усмехнулась.
        - Мартышкин труд.
        Он убрал мой ремень безопасности, который еле застегнулся на огромном животе. Уж очень жмет.
        Я поблагодарила его улыбкой и вытянула вперед уставшие ноги. Ночью ребенок так толкался, что ребра до сих пор болят. А руки снова отекли, как подушки.
        - Может тебе остаться? - забеспокоился он. - Что-то ты сегодня выглядишь не очень.
        - Я устала. Не могу дождаться, когда начнутся роды. По всем прогнозам, я уже должна была стать мамой.
        Ветка березы низко повисла над капотом машины. Алекс сжал пальцами руль, но так и не завел двигатель. Первые лучики солнца отразились в зеркале заднего вида.
        - Доктор тебе подсказал, что нужно сделать.
        Он произнес это тихо и сразу же отвернулся.
        Странно. Алекс всегда смотрит в глаза и ничего не стесняется. А тут… Голос изменился, и ресницы чуть дрожат.
        - А что он сказал?
        - Ничего…
        Он махнул рукой, так и не взглянув в мою сторону.
        - Ну, Алекс, скажи. Может, я просто не слышала? - взмолилась я. - Почему ты молчишь? Разве не видишь, как мне плохо?
        Я дернула его за рукав.
        - Ничего.
        - Как это ничего? Скажи!
        - Отстань. Я сморозил чушь.
        - Нет, нет, нет. Ты сказал это не просто так.
        - Просто.
        - Ну, Алекс.
        - Секс, София. Он сказал, что тебе нужно заняться сексом.
        Его голос стал более уверенным, но брови все такие же хмурые.
        - Я такого не помню. Он ничего не говорил про секс.
        - Он говорил про любовь.
        Теперь он посмотрел мне в глаза.
        - Ах, да. Про любовь…
        И тут я вспомнила.
        - Я мог бы тебе помочь.
        - Чем?
        - Я - мужчина. Ты - женщина. Тебе это нужно, а мне будет приятно.
        - Что? - Опешила я от неожиданности. - Ты предлагаешь мне… Нет, Алекс. Этого не может быть. Ты готов переспать со мной? Тебе будет приятно?
        Брезгливо передернув плечами, я даже на мгновение потеряла дар речи. С беременной? С таким огромным животом? С растяжками на груди? Фу! Я бы не стала!
        - Ты говоришь так же запутанно, как мой брат. Он иногда начинает предложение с конца. А иногда забывает смысл того, что хотел рассказать. И получается полная чепуха, которую без рюмки не разберешь.
        - Подожди! - одернула я его. - Причем здесь твой брат? Мы говорили о другом.
        - Забудь. - Усмехнулся он. - Давай сделаем вид, что я ничего не предлагал? Хорошо?
        Весь этот разговор завел меня. Мало того, что мне так плохо, так еще он смеется надо мной.
        - Нет, подожди. Почему мы должны забывать? Ты предложил мне помощь, а теперь прячешься в кусты?
        - Да, ты что, Сонь? Я не хотел тебя обидеть.
        - Ты меня не обидел. Просто, почему ты так делаешь?
        - Что?
        - Все!
        - Что, все?
        - Ты хочешь переспать со мной, или это шутка?
        Алекс испуганно взглянул на меня. Видимо он впервые встретил такую дуру.
        - А ты сама хочешь?
        - Я хочу, - твердо ответила я. - А вот ты…
        - Я тоже хочу.
        - Тебя не смущает мое положение?
        - Не смущает.
        - А как мы это сделаем? И где?
        Теперь уже испугалась я. Завела мужика, а сама…
        - Мы можем поехать ко мне, - робко предложил он, - а можем подняться в квартиру. Все равно родители придут поздно.
        И мы поднялись.
        Я еле проснулась в десять часов. Давно не было так хорошо. Ноги не болят, девочка всю ночь вела себя спокойно. Только спина немного ноет, да губы распухли от поцелуев.
        Зазвонил телефон. Я протянула руку к тумбочке и сразу же нажала на кнопку.
        - Как ты, София? - спросил Алекс. - Я тебя не разбудил?
        - Привет. Я только открыла глаз.
        - Один?
        - Пока один.
        - А что со вторым?
        - Он обычно просыпается позже.
        - И когда его можно застать в бодром виде?
        - Кого?
        - Второй глаз.
        - А?
        - Ладно, проехали.
        Встряхнув головой, я села. Включила мозги, а потом уже задала человеческий вопрос. Не глупость, а нормальный вопрос, на который нормальный человек нормально ответит.
        - Ты уже на работе?
        - Да. Сегодня вышел первый день.
        - Отпуск всегда быстро проходит.
        - Это точно.
        За окном полил дождь. И только сейчас я заметила, что на деревьях появились почки. Значит уже скоро лето.
        - Как ты себя чувствуешь? - загадочно спросил Алекс. - Вчерашняя терапия не прошла даром?
        - Пока не знаю.
        Почему-то я засмущалась. Никогда не думала, что пересплю с… Хотя он совсем не похож на такого. Только улыбка слишком нежная, а больше ничего.
        На заднем плане послышались голоса. Алекс что-то ответил, а потом прошептал в трубку:
        - Мне пора. Вечером перезвоню.
        - Хорошо.
        Я свесила ноги с кровати. Вставать не хочется, но пора заняться чем-нибудь полезным. Например, приготовить обед, или сходить в магазин за хлебом. А так можно проваляться целый день. Я привстала, и из меня потекла вода. Простынь намокла за секунду. В животе резко кольнуло, словно в меня воткнули горячую спицу.
        - Нет.
        Я еле встала с кровати. Дикий испуг сковал мозг.
        Ночная сорочка прилипла к ногам, я сделала шаг, и снова боль пронзила все тело. В этот момент кто-то постучал в дверь. Я попыталась, ответь, но не смогла. Через секунду в комнату вошел мужчина. Я не рассмотрела его лица, но только помню испуганные черные глаза и большие сильные руки, которые подхватили меня словно пушинку.
        - Алекс, что делать? - услышала я грубый голос у своего уха. - У нее отошли воды. Да, да. Хорошо. Нет, она ничего не говорит. У нее шок. Не болевой. Куда везти? Хорошо. Позвони папе. Ладно, уже еду.
        Я прижалась к его плечу, как к родному. Резкий запах табака ударил в нос. Из-под воротника рубашки виднеется татуировка дракона.
        Мужчина посадил меня на кровать, затем резко стащил мокрую сорочку. Я сжалась от холода, по коже побежали мурашки.
        - Что бы надеть?
        Он бесцеремонно порылся в шкафу, потом выдвинул верхний ящик комода и вынул платье.
        Под рукой оказался край простыни, и я потянула ее на себя, чтобы прикрыть свое беззащитное тело.
        - Убери это, - жестко приказал он. - Она мокрая. Нужно надеть это дурацкое платье. Черт! Да где здесь перед, а где зад? Как бабы это носят? Пуговицы должны быть впереди?
        - Да, - тихо ответила я.
        - Хорошо. Теперь все понятно.
        Через минуту я была уже одета. Платье, чистое белье, потом куртка и сапоги. Все произошло как в тумане.
        Мы быстро доехали до роддома. Я только слышала, как он всю дорогу разговаривает с Алексом по телефону, и как сильно шумит дождь за окном. Больше ничего не помню.
        Роды прошли быстро. Алекс ни на минуту не отходил от меня. Он первый взял девочку на руки и даже сам перерезал пуповину.
        Все девять часов, пока я рожала, Сан Саныч с Натальей сидели в комнате ожидания. Позже приехала Маргарита Францевна с букетом цветов, а после работы пришел Юра.
        Только утром на следующий день им разрешили меня увидеть.
        - Где тут моя девочка? - воскликнул Сан Саныч со слезами на глазах.
        Его большой живот тут же улегся мне на руку. Страстно расцеловав меня в обе щеки, он немного успокоился. Как обычно фыркнул, но на сей раз не от возмущения, а от радости.
        - Как ты себя чувствуешь, София? - спросила Наталья, отодвинув мужа в сторону. - Тебе уже приносили девочку?
        Я взглянула на детскую кроватку. Ночью медсестра принесла чистое белье и подушку с одеялом.
        - Сказали, что скоро принесут.
        - Не волнуйся, с ней все в порядке. Сан Саныч разговаривал с врачом. И Алекс ее уже посмотрел. Девочка здорова и скоро будет с тобой.
        Горячая слеза скатилась по щеке.
        - Вы так много для меня делаете. - Снова расплакалась я. - Даже не знаю, как вас благодарить.
        - Ну, что ты! - воскликнул Сан Саныч, нахмурив брови точно так же, как это делает Алекс. - Тебе нельзя плакать, девочка. Сейчас мы должны радоваться, что малышка, наконец-то, родилась.
        Ну, конечно, я рада. И то, что она родилась, и то, что такие хорошие люди находятся рядом. Я лежу в хорошей больнице, в палате, которая стоит огромных денег. И роды принимал друг Сан Саныча. Чего бы мне плакать?
        Только мы заговорили о ребенке, как в двери показалась медсестра с девочкой на руках. Маленький кулечек в шапочке. Торчат одни глазки и курносый нос.
        - Какая она красивая! - в один голос воскликнули Наталья и Сан Саныч.
        Когда малышка оказалась в моих руках, я смогла получше ее рассмотреть. Папины голубые глаза, рыжие кудряшки, пухлые губки. А еще она пахнет ванилью и моим любимым какао.
        - Она рыжая. - В палату вошел Алекс, пока мы любовались девочкой. - Я уж подумал, что нам подменили ребенка. А потом внимательно пригляделся… Нет, наша. Те же пальчики, что у мамы. И упрямое выражение лица.
        Он поцеловал меня в лоб, словно маленькую девочку.
        - У нее, что папа был рыжий? - удивился Сан Саныч. - Или в твоей родне были золотые волосы?
        - Она вылитая папа. Только у него темно-рыжие волосы. Почти медные.
        В палату вошел врач и, увидев такое скопление людей возле ребенка, тут же начал ругаться.
        - Все домой. Дайте мамочке и малышке отдохнуть. С ума сошли! Они весь день вчера работали. Столько сил потеряли. А вы… Ну, так же нельзя!
        - Ладно, мы уходим. - Сан Саныч еще раз поцеловал меня в щеку. - Мы завтра придем.
        - Хорошо, - сказала я, еле шевеля губами. Усталость накрыла внезапно.
        Они все вышли, и остался только врач.
        - Отдыхайте, а позже придет медсестра и поможет вам с кормлением. Сейчас девочка сытая.
        Малышка сладко зевнула, не успел доктор выйти за дверь, как она уже уснула. Я уложила ее рядом с собой, накрыла одеялом и тоже закрыла глаза.
        Именно этой минуты я ждала все девять месяцев, пока носила мою крошку под сердцем. Думала о ней, мечтала, втайне надеялась, что она будет похожа на меня, или на мою маму. Но оказалось, что красивее ее никого нет на свете.
        Пахнет чудесно. Крошечные пальчики на руках. Кожа нежная. Мелкие кудряшки выглядывают из-под чепчика. Носик-пуговка. Ресницы дрожат на розовых щечках.
        Ангел. Мой маленький, долгожданный ангел.
        После ужина меня навестил еще один человек. Если бы не татуировка на шее, я бы не узнала его. И резкий запах табака.
        - Привет, - пытаясь придать серьезный вид лицу, строго проговорил он. - Можно войти?
        Ему не идет хмуриться. Морщинки вокруг глаз, говорят о том, что он часто улыбается.
        - Проходите.
        Он замешкался в двери, но потом все же зашел. Высокий, как и родители. Волосы черные, глаза - два уголька. Тело сильное мускулистое. Не похож он на спецназовца. Хотя видно, что натренированный и выправка солдатская.
        - Как малышка? - заглянув ко мне под бок, спросил он, а потом отошел в сторону и уселся в кресло возле окна. - Это точно твой ребенок? Она какая-то рыжая.
        - Точно моя. - Засмеялась я, и он тоже улыбнулся. - С ней все в порядке. Спасибо вам, что привезли меня сюда.
        - Я здорово испугался. Никогда не имел дела с беременными женщинами. А тут такое…
        Он уставился в окно. Снова посыпал дождь. Не любит он смотреть в глаза, постоянно прячет улыбку, как будто стесняется чего-то.
        Я тоже смутилась. О чем нам говорить? Я даже, по сути, не знаю, кто он такой.
        - Вы, наверное, Макс?
        - Да. А тебя я знаю. Читал досье.
        Вот теперь он - мент. В голосе появились стальные нотки.
        - Правда? - испугалась я.
        - Отец - предприниматель. Не очень честный, но без судимости. Мать - учитель начальных классов, из семьи интеллигентов. Сейчас не работает. Младшая сестра восемнадцать лет учиться на первом курсе в университете. Будущий ветеринар. Бабушки, дедушки все из простых семей. Рабочие. Ты окончила школу и подалась в бега. Сменила имя. Раньше была…
        - Я знаю свое имя, - перебила я его пламенную речь. - Что вы хотите этим сказать? Что я не достойна, общаться с вашими родителями и жить в их доме? Или не той породы, как Лапины?
        Макс опешил. Он не ожидал, что я стану огрызаться. Слишком еще сопливая.
        - …тут даже не может. Я разве сказал что-то подобное. Черт, какое-то издевательство. С чего ты взяла такую глупость?
        Алекс был прав, он говорит не понятно, глотая половину слов и без всякого смысла.
        - Что? - растерялась я.
        - Я имел в виду, что ты нормальная. Ну… без всяких осложнений. Чистая.
        - А.
        Мои выпученные глаза и открытый рот, еще больше смутили его. Видно он редко общается с женщинами. Ему легче найти общий язык с мужиками, где-нибудь в баре с кружкой пива в руке, или с автоматом на стрельбище.
        Девочка пискнула во сне и снова закрыла глазки. Макс тут же вскочил на ноги.
        - Она голодная, или что?
        - Нет, она поела. Наверное, сниться что-то.
        Он низко склонился над кроватью. Вот теперь я увидела его улыбку.
        - Неужели ей уже снятся сны? Она еще только вчера родилась.
        - Не знаю. Всем сняться сны.
        - Мне не сняться, - грустно признался Макс, - …что-то такое друг рассказывал … потом забыл, а вот сейчас… может и сняться.
        Он снова меня запутал своей невнятной речью. Даже голова пошла кругом. Интересно, он просто не образованный, или это сказываются проблемы с психикой? Кажется, его отец рассказывал что-то про военные операции, про горячие точки?
        Я взяла девочку на руки. Стало страшно в такой компании. Заметив мое замешательство, Макс дернулся, словно от удара молнии. Мышцы под тонкой футболкой напряглись, а из-под ворота показалась голова дракона. Возле запястья я заметила еще татуировку, в виде креста. А на безымянном пальце буква А.
        - Ладно, я, пожалуй, пойду, - уже более четко произнес он. - Уже поздно, а завтра на работу.
        Я только махнула головой. Через секунду он скрылся за дверью.
        В роддоме мы провели всего четыре дня. Утром пришел Алекс и сказал, что ближе к двенадцати часам нас выпишут. Я собрала вещи и приготовила одежду для малышки, которую накануне принесла Наталья.
        - Почему ты не работе? - спросила я Алекса, когда он в очередной раз зашел к нам в палату.
        - Я взял выходной.
        - Из-за меня?
        - И из-за тебя тоже.
        - Что это значит?
        Его хмурая складка на переносице, встревожила меня. Что-то здесь не так. Сейчас он похож на врача, а не на друга, которого я хорошо знаю.
        - Соня, девочку выпишут сегодня. А тебя переведут в другое отделение и подержат еще пару дней.
        - Что?!
        - Подожди. Не надо кричать. - Он взял меня за плечи. - Ты сама знаешь, что у тебя не все в порядке со здоровьем. Кровотечение - это не шутки. И оно само не пройдет. Нужно всего пару дней, чтобы проколоть уколы.
        - Нет. Нет, - упрямо проговорила я. - Никаких больше больниц. Я выйду отсюда вместе со своей дочерью. Алекс, ты сума сошел? Как я могу остаться, а ее выпишут? Кто будет ее кормить, укладывать спать? И вообще…
        - Я тебя понимаю, - сказал Алекс таким тоном, как будто я несмышленый ребенок. - Ты же взрослый человек. Правда? Сейчас ты не долечишься, а потом будет еще хуже, и ты попадешь в больницу не на два дня, а на месяц.
        Он старше меня на десять лет и умнее, но это не дает ему право решать за меня такие вопросы. Я сама знаю, как жить дальше.
        - Нет! - отрезала я, демонстративно отвернувшись от него.
        - Это даже не обсуждается, София. После обеда тебя отведут в гинекологию.
        Никогда не думала, что он такой жестокий.
        К глазам подступили слезы. Он прав. Кровотечение сильное, и я ничего не могу изменить. Мое здоровье подвело не только меня, но и мою маленькую дочку, которая так нуждается в материнской заботе.
        - Хорошо, - сдалась я. - Только как же ребенок? Кто будет с ней все это время?
        - Не волнуйся, мы позаботимся о малышке.
        Он обнял меня, и слезы брызнули ручьями. Я всегда плачу, когда кто-то меня жалеет.
        - Ты же не сможешь… А как же работа? Как она без моего молока? А как я без нее?
        - Молоко будешь сцеживать. Юрка готов ездить за ним каждый час.
        - А кто будет с ней дома?
        - Максу дали несколько дней в счет отпуска. Мама будет после обеда помогать. Вечером - я. Там еще есть Маргарита Францевна.
        Ужас! Моего ребенка будет воспитывать какой-то неотесанный мужик в татуировках? Что он понимает в этом?
        - Макс очень добрый человек, - словно прочитав мои мысли, сказал Алекс. - Он хорошо справляется с малышами. К тому же он сам согласился.
        - Макс? Сам? - удивилась я.
        - Да. Он даже кроватку купил для девочки и заказал коляску. Правда, мы хотели желтую, или красную, но он настоял на зеленой. Сказал, что у ребенка с рыжими волосами должна быть только зеленая коляска.
        Сейчас и он бредит. Видимо у них это семейное.
        - Алекс, она еще совсем маленькая. Ты хоть это понимаешь?
        - Соня, два дня. Только два дня. А потом ты приедешь домой к своей дочери.
        Я села на кровать. Даже не села, а скорее упала. От бессилия и от обиды.
        - Только скажи, как ты ее назовешь? А то ребенок до сих пор без имени.
        - Я хотела Алиса, - растерялась я, - но пока точно не определилась.
        Он сморщил нос. Видимо ему не понравилось это имя. Хотя мне самой оно уже не нравится.
        - Ты подумай еще. Ладно? Только не торопись, ей потом жить с этим именем.
        - А как бы ты ее назвал?
        - Я? - удивился Алекс.
        - Да, ты.
        - София, я не…
        - Ты был со мной во время родов. Даже помог мне вызвать эти самые роды. Потом перерезал пуповину, взял ее первый на руки. Алекс, ты имеешь право дать ей имя.
        Повисла напряженная тишина. Даже когда у него родилась сестра, никто не спросил, какое имя ему нравится. А тут совершенно чужой ребенок.
        - Даже не знаю, - взволнованно проговорил он. - Елки-палки. Алиса? Так можно назвать кошку, но не девочку. Почему именно это имя?
        - Если тебе не нравится…
        В этот момент у него зазвонил телефон. Он еле вынул его из кармана джинсов и виновато произнес:
        - Извини, я отвечу.
        Я села на кровать.
        Почему так сложно подобрать имя своему ребенку? Все девять месяцев, что я ее носила, в голове крутились сотни мыслей. Мне нравилось много имен. А сейчас я не могу даже представить, какое должно быть имя у маленькой девочки, которую я еще совсем не знаю. И не знаю, понравиться ли ей оно?
        В соседней палате мамочка назвала дочку Сашей, в другой - Мариной. Медсестру, которая делает нам уколы, зовут Милана. Санитарка, старая женщина с тряпкой - Елена. В гардеробе работает Тамара, а еду нам приносит Ольга. Имен так много и все хорошие. Если бы мама была рядом, или моя подруга Верка, которая осталась в Москве - они бы точно помогли мне выбрать правильное имя для моей малышки. Но, их нет, и никто берет на себя такую обязанность. И я еще не готова.
        Через час приехал Сан Саныч и забрал девочку домой. Без имени и без мамы. Они тоже все расстроились, когда узнали, что меня оставят в больнице еще на несколько дней. Пусть ненадолго, но когда дело касается маленького существа, так сильно нуждающегося в материнской заботе, все становится гораздо сложнее.
        - Не волнуйся, милая. Мы позаботимся о твоей дочке.
        Попытался успокоить меня Сан Саныч, а у самого глаза на мокром месте.
        - Только не оставляйте ее одну, - взмолилась я. - Она будет плакать.
        - Ну, что ты! Мы все будем рядом!
        - Спасибо.
        После их отъезда, меня перевели в отделение гинекологии. В соседний корпус, где уже нет детей, и женщины лежат с другими проблемами.
        Все бы ничего, но здесь меня поджидала еще одна неприятность. Не такая глобальная, как с дочерью, но неожиданная. Моим лечащим врачом оказалась Ольга, та самая подруга семейства Лапиных, которая так старательно пыталась меня выжить из их дома.
        - Здравствуйте, - скромно поздоровалась я.
        - Заходи.
        В смотровом кабинете повисло напряжение. Я села на стул. Она даже не подняла голову от своих бумаг. Что-то забила в компьютер, а потом снова принялась писать в журнале.
        - Сколько полных лет? - спросила она.
        - Двадцать.
        - Роды первые?
        - Да.
        Она взглянула на меня поверх очков. Вблизи ее голубые глаза оказались очень красивыми. Руки ухоженные. Только голос неприятный. Грубый, немного вульгарный. Там говорят торговки на городском рынке.
        - Ребенок уже дома? - более дружелюбно спросила она.
        Робкая слеза скатилась по моей щеке. Я размазала ее по всему лицу и махнула головой. Говорить, уже нет сил.
        - Не плач, София. Скоро ты будешь со своей дочкой. Иногда такое случается. Надо потерпеть.
        Сегодня она добрая. Мне даже стало легче после ее слов.
        - Я не умру? - спросила я.
        - Дурочка! С чего ты собралась умирать? Тебе еще ребенка воспитывать. Или ты ее подаришь незнакомым людям?
        - Нет. Просто…
        Мне стало стыдно, что разревелась, как идиотка.
        - Давай, раздевайся. Сейчас посмотрим тебя. Там одноразовые пеленки и тапочки. Иди за ширму, а я сейчас подойду.
        Я разделась, а потом залезла на огромное кресло. Ольга вернулась через минуту.
        - Что тут у нас? - Она взяла с полки какой-то инструмент. - Ну, ну. Жить будешь. Тут все не так страшно. Одевайся.
        Она села за стол и снова принялась писать. Потом пришла медсестра. Ольга дала ей какую-то бумажку.
        - Сдашь анализы, а потом Катя проводит тебя в палату. Поняла?
        - Хорошо, - ответила я. - А долго мне здесь лежать?
        - Неделю. Не больше.
        - Ого. Алекс сказал, что два-три дня.
        - Что Алекс в этом понимает? Он привык резать людей, а здесь совсем другое. Женский организм непредсказуем. Но, ты не волнуйся. Мы тебя быстро поставим на ноги. А теперь иди, отдыхай.
        Первый день без ребенка прошел в слезах и ежеминутных звонках домой. Сначала отвечал Юра, который с утра забежал навестить девочку. Потом трубку взяла Маргарита Францевна. Она четко отрапортовала, как малышка спала, сколько раз за ночь поела и как сходила в туалет. Ближе к вечеру Наталья показала мне дочку по скайпу.
        Юра, как и обещал, каждые три-четыре часа приезжал ко мне в больницу за молоком. Он успевал не только выполнять обязанности курьера, но еще поработал жилеткой для меня.
        - Ну, что ты, Софи. Все же хорошо, - ласково произнес он. - У тебя такая замечательная дочка. Она совсем не капризничает и даже ночью хорошо спала. Наталья Васильевна кормила ее всего пару раз. И один раз вставал Макс.
        - Как он с ней справляется? - осторожно спросила я.
        - Кто? Макс?
        - Да.
        - Хорошо справляется. Только злится.
        - Злится? На кого? На ребенка?
        Теперь злиться начала я.
        - Да, нет! Не на ребенка! - Засмеялся Юра, показав идеально белые зубки. - Его бесит, что у девочки нет имени. Ее приходится называть просто «малышка». С утра он обращался к ней «мадам», а теперь почему-то зовет - Марусей.
        - Маруся? - немного оттаяв, спросила я. - Что это за имя? Маруся. Может - Маша?
        - Может и Маа-ша. Но, он сказал, что если ты не дашь девочке имя, то он так будет ее называть.
        И он сдержал свое обещание. Вечером Макс сам мне позвонил. Сначала я не ответила, потому, что незнакомый номер. Тогда он мне написал сообщение «Это Макс. Возьми трубку».
        - Ты что глухая? - довольно грубо прорычал он. - Мне некогда названивать тебе по десять раз. Трудно ответить, или ты чего-то боишься?
        От такой наглости я даже растерялась. И этот человек сейчас находится с моим ребенком.
        - Я просто…
        - Ладно. Забей. Мне наплевать на твои оправдания. Просто скажи, как зовут твою дочь? Или мне называть ее «зайкой»? - с издевкой спросил он.
        - Я пока не решила.
        - Ах, не решила? - передразнил он меня. - И когда ты решишь?
        - Я хотела… Алиса, но Алекс…
        - Что?! - Он так заорал, что у меня телефон чуть не выпал из рук. - Какая еще Алиса? Ты крещеная, или…
        Из трубки полились ругательства. Такие, каких я раньше никогда не слышала.
        - Я - атеистка.
        - Еще лучше! А я - верующий. Поэтому девочка будет носить христианское имя. С сегодняшнего дня она - Мария.
        - Вы не имеете права…
        - Я?!
        На сей раз, он придумал новые ругательства. И что интересно, они ни разу не повторились.
        Прикрыв ухо рукой, я мысленно посчитала до десяти.
        - …твой ребенок сейчас у меня на руках.
        - Я знаю. Простите. Просто…
        - Не надо передо мной извиняться. Я хочу, чтобы ты поняла - теперь я имею права на все. Это девочка мне не безразлична. И если бы было не так, я не стал бы брать отпуск за свой счет и сидеть с чужим ребенком. Поняла?
        - Да. Поняла.
        - Когда я увидел тебя в этой мокрой сорочке с испуганными глазами… Я в ответе за вас двоих. И это серьезно, а не шутки. Ты еще ребенок, а детей я обязан защищать. Так меня воспитали родители.
        - Да. Поняла.
        Повторила я, как заведенная кукла.
        - Так я могу, называть ее Машей, или нет?
        - Да. Пусть будет Маша. Наверное, это лучшее имя для нее.
        - Хорошо.
        Макс успокоился. Он выиграл сражение. Хотя у него все козыри на руках, а у меня ничего нет, кроме моих чувств к дочери и беззащитного положения.
        Утром он снова позвонил мне. Только уже без крика и без мата. Просто рассказал про Маруську и спросил, когда ее можно искупать в ванночке. Наш разговор продлился ровно минуту; он даже не спросил как мое здоровье, и не умерла ли я за ночь после нашего вчерашнего диалога.
        В палату зашла Ольга. Сегодня она улыбается и больше не смотрит на меня волком.
        - Как дела, София? - спросила она с порога.
        - Нормально.
        - Вот и отлично. Как твоя малышка?
        - Она умница. Даже не капризничает без меня.
        Она села на стул возле окна. Короткий халатик, надетый на хрупкое тело, приоткрыл стройные ноги.
        - Я вчера звонила Наташе. У них все хорошо. С девочкой нянчится вся семья. И она, действительно, умничка. Такая спокойная.
        - Да.
        Я убрала книгу на тумбочку. Мне привез ее Юра, чтобы немного отвлечь от грустных раздумий.
        - Макс не очень хорошая нянька? - спросила Ольга.
        Мои переживания, видны не вооруженным взглядом. Постоянно шмыгаю носом, да вид замученный.
        - Да.
        - Не волнуйся. Он справится. Макс еще не в такие передряги попадал.
        - Он грубый! Солдафон! А она маленькая девочка. Знаете, что он мне наговорил по телефону? Ужас! Наш сосед-пьяница и то так не ругается. А этот…
        Ольга засмеялась. Звонко, как будто ей пятнадцать лет. Я тоже улыбнулась. Ее настроение немного разрядило обстановку.
        - Представляю, - сквозь смех, проговорила она. - Макс может такое устроить. Даже не посмотрит, что ты годишься ему в дочери. Без тормозов парень!
        Она преувеличила. Макс старше меня всего на тринадцать лет, он никак не может годиться мне в отцы. Ох, уж эта ревность! Съедает все чувства, не дает адекватно относиться к людям. Если бы не Макс, Ольга даже не обратила бы на меня внимания, не стала бы пилить Наталью за безрассудство. Ей было бы наплевать, кто моет пол в их доме и стирает белье.
        После обеда приехал Алекс за молоком. Его внешний вид немного взволновал меня. Обычно он улыбается, а тут пришел хмурый, а под глазами синие круги.
        - Что-то случилось? - спросила я. - Ты плохо спал?
        Взъерошив рукой светлые кудри, он взглянул на меня с такой нежностью, что защемило сердце. У него какие-то проблемы. И это точно связано не с работой.
        - Алекс, что с тобой? Ты не хочешь мне рассказать?
        - У тебя своих проблем много. Не забивай голову чужими заботами.
        - Ты мне не чужой.
        Он промолчал. Сейчас у него глаза стали совсем прозрачными: они похожи на стеклышки от бутылки, сверкающие на солнце. Ресницы длинные, густые. А губы нежные, как у младенца. Природа щедро наградила его красотой: она больше мужская, но в то же время изящная.
        - Мне предлагают одну работу…
        - Какаю?
        - Ты когда-нибудь слышала про организацию «Врачи без границ»?
        - Нет?
        - В прошлом году я был в Париже, где проходил ежегодный европейский конгресс детских хирургов. Там был стенд, и я взял флайер. А уже в октябре отправил им свое резюме, и мы начали обсуждать возможность для сотрудничества. В ноябре у нас состоялось онлайн-собеседование, потом они попросили определенные документы, и вот недавно стало известно, что я зачислен в пул детских хирургов.
        - Что это значит?
        Я совершенно не поняла, о чем он говорит. Какие импортные словечки, новомодные выражения.
        - Мне придется уехать.
        - Куда? Надолго?
        - Примерно на год. В Либерию.
        - Это где-то рядом с Китаем?
        Прикрыв рот рукой, он еле сдержал улыбку.
        - Это Африка.
        - Ты поедешь в Африку? Но, там жарко и много кусачих тварей.
        - София! - Все же засмеялся он. - Какие еще кусачие твари?
        - Я не помню, как они называются. Такие большие, с зубами.
        - Ягуары?
        - Нет. Они летают. Ни комары, а… Как их там.
        Почесав нос пальцем, я задумалась.
        - Оставь его в покое. - Он убрал мою руку от лица. - Москиты, мухи?
        - Точно! - воскликнула я. - Москиты. Нам про них рассказывали в школе. Они даже могут съесть человека.
        От смеха, у него потекли слезы. Но, мне совсем не весело.
        - Что ты там будешь делать?
        - Работать.
        - В Африке?
        - Да. Там жуткая нехватка врачей. Особенно детских хирургов. Это конечно все по доброй воле, без принуждения. Но я, как любой нормальный человек, обязан выполнить долг.
        - Перед кем? Кому ты обязан, Алекс?
        - Мой брат много служил во благо нашей Родины. Он дважды был ранен.
        - Так он - военный. А ты - врач. У нас в стране тоже есть больные дети, и они очень нуждаются в хороших специалистах. Всему миру не поможешь, Алекс.
        - Ты рассуждаешь как ребенок.
        - Там страшно.
        - Везде страшно.
        - Нет. В нашей стране нормально.
        - Ох, уж это твое «нормально». Ты везде вставляешь это слово. Оно глупое.
        Я надула губы.
        Он вскочил на ноги и медленно направился по длинному коридору в сторону гардероба. Люди столпились возле небольшого окошка, пытаясь пролезть друг другу через голову. Я тоже встала с холодной металлической лавки и поплелась за Алексом.
        Надо любой ценой отговорить его от этой затеи. Как мы будем жить без него целый год? Что будет с Натальей, если она узнает, что ее второй сын тоже геройствует?
        Однажды, она рассказывала мне, как сходила сума, когда Макса заслали в Чечню. И чем его любовь к войне закончилась? Пьянкой и расшатанной психикой. А еще нервным срывом матери.
        Пока я шла по коридору, Алекс успел взять в гардеробе куртку. По его виду, я сразу поняла, что он не собирается со мной больше разговаривать. Иногда он бывает таким упрямым.
        - Не уходи вот так, - взмолилась я. - Поговори со мной, Алекс. Ты же знаешь, как мне плохо. Я целый день жду, когда кто-нибудь приедет ко мне.
        Накинув куртку на плечи, он остановился. Минуту думал, а потом подошел очень близко и обнял меня. Я уткнулась носом в его рубашку. Мне знаком этот запах.
        - Не уходи, - снова попросила я, пытаясь его разжалобить.
        Но, растопить ледяное сердце очень нелегко. Наверно, поэтому он до сих пор одинокий.
        - Пока, София. Завтра я зайду в это же время.
        Я осталась в коридоре одна, даже люди все куда-то исчезли.
        В больнице меня продержали семь дней. Я потом только поняла, что чем больше я нервничаю, тем хуже становится. Только на шестой день кровотечение остановилось, и я сразу написала расписку, чтобы наконец-то, выйти из этого проклятого места. Ольга была не довольна, но все же дала мне выписку.
        Домой меня привез Юра. За неделю мы так сблизились, что теперь стали чуть ли не самыми близкими друзьями. Он оказался хорошим парнем. Вернее назвать его парнем - трудно. Юре уже тридцать пять лет, и для меня он уже взрослый мужчина.
        - Как я рад, что тебя выписали! - воскликнул он, лихо повернув руль вправо. - Не думай, я не устал к тебе ездить. Мне даже было приятно проводить с тобой время. Но, мы же понимаем, что ребенку нужна мать. А тебе нужен ребенок.
        Сегодня он выглядит потрясающе: белые джинсы в обтяжку, пиджак цвета морской волны на меховой подкладке, на ногах туфли из тонкой нежно-кремовой кожи и странная шляпка, которую он купил в Милане.
        Интересно, почему Алекс выглядит по-другому? По нему даже не скажешь, что он той же ориентации, что и Юра.
        - Ты давно не видел Алекса? - осторожно прощупала я почву. - Вы с ним дружите?
        - С Алексом? - выпучив на меня удивленные глаза, спросил Юра.
        - Да. А разве вы не…
        Я загадочно улыбнулась, а он как-то сразу занервничал.
        - С Алексом я общаюсь редко, - холодно ответил он. - И то, только из-за того, что это сын Натальи Васильевны. И мы не друзья.
        - Тебе он не нравиться. Но почему?
        - Алекс - монстр. Я с такими не якшаюсь. Это не мой человек.
        Скривив демонстративно губки, намазанные прозрачным блеском, он лихо зарулил во двор.
        - Подожди, - остановила я Юру, когда он собирался уже выйти их машины. - Почему ты так говоришь про него? Что он такого сделал?
        Юра изобразил тяжелый вздох. Сразу видно, что ему хочется посплетничать. Даже глаз задергался от предчувствия чего-то приятного.
        - Алекс жил с ад-ниммаа-им другом, - медленно проговорил он, специально растягивая слова. - Примерно около трех, а может и четырех лет.
        - Они были женаты?
        - Нет. Что ты! Слава Богу, до этого не дошло! Она, бедняжка, долго терпела его дурной характер. Все думала, он исправиться. Но со временем становилось только хуже. А потом Алекс совсем слетел с катушек, и они расстались.
        Она? Я не ослышалась? Так он жил с женщиной?
        - А разве он не голубой? - не сдержалась я, чем сильно развеселила Юру.
        - Кто? Алекс? Деточка, ты свихнулась? Такие злюки не входят в нашу дружную команду. Он - мужлан! Самый настоящий представитель мужского пола! Грубый и жестокий. - Юра снова тяжело вздохнул. - Не знаю, как у таких хороших людей, мог родиться такой сын. Ох, уж и натерпелись они от него. Столько Наталья Васильевна выплакала слез, пока он жил с этой девушкой.
        Вот теперь я окончательно запуталась. Алекс не голубой. И оказывается вовсе не Макс - причина всех несчастий в семье? Стоп. Но, Макс пил. Так говорил Сан Саныч. И его выгнали из школы за плохую учебу и за драки. А вот про Алекса мне плохого ничего не говорили.
        А теперь о главном. Я переспала с Алексом, думая, что он - гей. А все оказывается совсем не так, как я себе представляла. Ведь была же мысль, что он не похож на голубого. Так почему я себе придумала эту чушь?
        Пока мы поднимались на третий этаж, Юра все продолжал рассказывать:
        - И самое противное в этой истории то, что она до сих пор любит его. Так ведь и не вышла замуж, хотя прошло столько лет. А он, паразит, пользуется этим. Знает, что ей тяжело, так специально травит. То случайно зайдет в кафе, как будто ему нужно увидеть мать. А иногда просто прибегает к ней, чтобы поплакаться в жилетку. Первое время, когда он только устроился в эту клинику, ему было нелегко привыкнуть к такой нагрузке. Морально тяжело, да и физически. Попробуй постой за операционным столом по шесть, а то и по десять часов за смену. Так еще дети. С ними всегда нелегко. Так вот, он чуть ли не каждый день прибегал к ней на работу и лил слезы о своей тяжелой жизни. А Лерка все это терпит. Мужественно выслушивает, а потом весь день руки трясутся.
        - Так она работает в вашем кафе?
        - Это наш администратор. И она лучшая подруга Натальи Васильевны.
        - Это ее Маргарита Францевна так не любит?
        - Ее. Лера немного грубовата, а старая ведьма не любит самодостаточных женщин. Она называет ее - феминисткой.
        Дверь нам открыл Сан Саныч. Сегодня он пришел с работы пораньше, так как Максу нужно было куда-то уйти. Я не стала долго любезничать, быстро скинула сапоги у порога, на ходу сбросила куртку и зашла в свою комнату. Малышка только уснула. Ее золотые кудри рассыпались по подушке. За семь дней, пока я лежала в больнице, девочка подросла.
        Слезы подступили к глазам. Как же я скучала.
        - Она - ангел.
        Сан Саныч встал у меня за спиной.
        Его улыбка досталась маленькому существу, которое так внезапно ворвалось в размеренную жизнь семейства Лапиных. За семь дней он привык к ней, как к родной внучке.
        В комнате все изменилось. Поставили детскую кроватку, рядом пеленальный столик, появился комод для одежды девочки. Еще куча игрушек, небольшой ночник на тумбочке, в виде цыпленка.
        - Как красиво! - не удержалась я от восхищения. - Кроватка просто шикарная. Я впервые такую вижу. Она что регулируется?
        Юра гордо шагнул в центр комнаты.
        - Я сам ее собирал. Она регулируется не только по длине, но и по высоте. А смаа-три, какое белье. Алекс заказал его в каком-то крутом магазине. А подушка?
        - Все очень красиво! Спасибо вам большое.
        Я взглянула на Сан Саныча, но тот только фыркнул от скромности.
        - Это все Макс, - пробурчал он. - Я даже не знал, что такие кроватки существуют. Раньше все было проще: деревянные игрушки и все такое. А сейчас! Ты еще не видела коляску. Только не удивляйся, но она зеленая.
        - Я уже знаю. Алекс рассказал.
        - У Макса странный вкус, - сморщив нос, проговорил Юра, - но спорить с ним бесполезно. Он как танк: бьет прямо в лоб.
        Это точно. Я сама попала под его обстрел.
        - Как она себя вела?
        - Наша Машенька - умненькая девочка. А потом у нее столько нянек, что не забалуешь. Каждый накормит, каждый поиграет. Ей не на что жаловаться.
        - Это точно, - послышался голос Макса за спиной. - Балуют ее все. Если так будет продолжаться, то из девочки вырастит принцесса на горошине. Даст она вам всем жару. Сами потом будете мучиться.
        - Ах! - махнув рукой, Сан Саныч вышел из комнаты.
        - А где Марго? - спросил Макс у Юры. - Я попросил ее остаться с Маруськой. Почему здесь один папа?
        - Не знаю, Макс. - Юра пожал плечами. - Я ездил за Софией, а Марго не видел.
        - Кто такая Марго? - удивилась я.
        - Наша соседка, - пояснил Макс. - Бабуся Марго.
        - Это только Макс позволяет себе так называть Маргариту Францевну. И что удивительно, ей это нравится.
        Юра снова пожал плечами. То ли его возмущает поведение Макса, то ли он это говорит, как шутку.
        - Ладно. Оставлю вас. Мне уже пора на работу, а то Наталья Васильевна попросила меня, заняться накладными и еще кое-чем.
        - Иди, займись «кое-чем».
        Макс усмехнулся, но взглянув на меня, снова нахмурил брови.
        Расцеловав меня в обе щеки, Юра ушел.
        Первое время малышка отказывалась от груди. Она привыкла к бутылочке и соске. Мне понабилось полдня, чтобы она наконец-то поела. Всю ночь я боролось с ее упрямым характером. Она ревела, краснела, потом начала икать от голода. Но, я не сдалась, выкинула все бутылочки в мусорное ведро и снова дала грудь.
        - Ты вредная, а я вреднее.
        Открыв широко рот, она все же не выдержала и жадно присосалась крошечными губками к моей груди. То ли голод замучил, то ли поняла, что я тоже с характером.
        Утром все повторилось заново. Снова крик, слезы, икота. Потом тишина и спокойствие. И снова крепкий сон.
        В дверь постучали.
        - Можно? - спросила Наталья, заглянув в комнату.
        - Конечно. Почему вы еще не работе?
        Уже семь часов. Обычно в это время уже никого дома нет.
        - Макс не может к тебе зайти. А малышка всю ночь плакала и под утро тоже. Так он весь извелся. Нервничает. Даже не отпускает меня на работу. Велел узнать, все ли у вас в порядке?
        - Да. Все в порядке.
        - Хорошо. Я ему скажу.
        Только она вышла, как зазвонил телефон.
        - София, что у вас случилось? - послышался взволнованный голос Алекса.
        - Ничего. Почему ты звонишь так рано? Еще только семь часов.
        - Прости, если разбудил. Папа сказал, что Маша всю ночь плакала.
        - Не хотела брать грудь, а кушать хочется.
        - Конечно, это проблема. Тебя долго не было рядом с ней, она отвыкла. А сейчас все в порядке?
        - Нормально.
        - Ладно.
        Он уже хотел попрощаться, но я его остановила.
        - Алекс, подожди.
        - Что?
        - Я давно тебя не видела. Что-то случилось? Почему ты последние дни не приходил ко мне в больницу?
        - Некогда было, - устало проговорил он. - У меня сейчас очень тяжелый ребенок. И родители не адекватные. Так еще другие пациенты. Просто какой-то завал.
        - Но, твоя мама сказала, что ты приходил сюда каждый день.
        - Я не могу разорваться, София. Мне хочется, и помочь родителям, и увидеться с тобой.
        - Я поняла. Спасибо.
        Странно, почему считается, что маленький ребенок - это тяжело? Ничего особенного не случилось. Вот она родилась, и жизнь дальше продолжилась. Побежала, как и раньше, размеренно, перепрыгивая через небольшие ямки проблем.
        В нашем доме ребенок - счастье. Только приходит Наталья с работы, как Маша уже оказывается у нее на руках. Потом тоже самое происходит с Сан Санычем. Алекс много помогает, бабуля каждый день заходит навестить. Я успеваю, и посидеть в ванной, и полежать на диване с книжкой, и сходить в парикмахерскую, или в магазин. Все как обычно, как у людей. Дедушки, бабушки, дяди, тети.
        Ближе к обеду Наталья вернулась домой. У нее поднялась температура, и резко заболело горло.
        - София, ты не могла бы сходить вниз и забрать у водителя кое-какие документы? - заглянув ко мне в комнату, попросила она. - А с Машенькой посидит Маргарита Францевна.
        - Конечно. Она только что уснула. Вы что-то плохо выглядите.
        - Я заболела. Полежу немного, выпью таблетки.
        Пока девочка спала, я успела сбегать в аптеку за лекарствами, вызвала врача из поликлиники и сходила в кафе за документами. Потом приготовила куриный бульон для Натальи и снова спустилась вниз, чтобы встретить машину с выпечкой. Обычно это делает администратор, но сейчас она в отпуске.
        Товар разгрузили. Я прошлась по кафе. Здесь, как обычно, полно людей, вкусно пахнет ванилью и играет музыка. Ко мне подошла девушка и протянула накладную.
        - Здесь нужно подписать.
        Сначала я растерялась, а потом взяла ручку и поставила свою подпись. Так началась моя «трудовая деятельность». Если это можно так назвать?
        В первый день я познакомилась со всеми сотрудниками кафе. На второй, объездила остальные пекарни, а их насчиталось по городу всего шесть. Юра на время стал моим личным водителем. На третий день мы посетили сам цех, где производится весь товар. Именно в этом священном месте проводит большую часть жизни Сан Саныч.
        Через месяц я уже спокойно могла заменить Наталью на пару часов в офисе.
        Она остается дома с Машей, а я заполняю журналы, или слежу за отгрузкой товара. Не скажу, что мне нравится эта работа. Цифры, бумаги, расчеты - все не мое. Я девушка энергичная и привыкла работать руками, а не головой. А тут приходится напрягать мозги, да еще отвечать за людей в пекарне.
        Работа не сложная, если понимаешь, что делать. А для меня многое осталось загадкой. Чтобы вникнуть полностью в процесс этого бизнеса, нужно сначала отучиться в институте, набраться опыта, вложиться душой и огромным количеством времени. А у меня маленькая дочь на руках, и терпенья с горошинку, никак у Натальи.
        - Тебе нравится работать в пекарне? - как-то спросил Сан Саныч, когда мы вечером собрались на кухне за столом.
        - Ну, так.
        Сморщила я лицо.
        - Ничего, ты еще молодая, - вмешалась Наталья, - научишься. Это пока тебе кажется все страшным и непонятным. А через полгода будешь с радостью бежать на работу.
        Я пожала плечами. Может и так. Возможно, когда Маша подрастет, у меня появится время на учебу. Поступлю в институт, как когда-то мечтали мои родители, и найду себе работу по душе. А может, так и буду работать в пекарне.
        - Скоро вернется Макс, - сказал Сан Саныч. - Вот он удивиться, когда увидит нашу малышку. Она так сильно подросла.
        Чайник закипел. Сегодня на десерт мои любимые эклеры со сливками.
        - Да, долго его не было, - с грустью в глазах, произнесла Наталья. Она всегда скучает, когда сын уезжает далеко.
        - Ничего, - набив рот пирожным, промычал Сан Саныч. - Это же санаторий. Хорошо хоть выбили путевку, а то бы он сам никогда не поехал туда. А у него нога больная и давление скачет. Надо следить за своим здоровьем, раз уж смолоду подорвал.
        Пухлые пальцы потянулись к сахарнице. Он думал, никто не заметил, но зоркий глаз жены всегда начеку.
        - Саша! - одернула она мужа. - Имей совесть. Говоришь о здоровье, а сам снова ешь сладкое. Ну, нельзя тебе. Нельзя.
        Мы посидели еще немного, а потом Сан Саныч ушел в свою комнату. Он встает очень рано, поэтому рано ложиться спать.
        Странная у них семья. Никогда не сплетничают, не жалуются на жизнь, не обсуждают политику. Иногда Сан Саныч кинет фразу типа: «И что? Причем здесь президент? У нас сами люди не дружат с головой, а хотят жить хорошо». Наталья обычно пожимает плечами, но ничего не комментирует, только слушает.
        И соседи нам нравятся. И то, что место на стоянке всегда занято. И на работе все сотрудники пусть не идеальные, но вполне сносные, адекватные. И дети хорошие, и даже с внучкой повезло. Ни у кого из знакомых нет девочек с рыжими волосами, а у нас есть.
        В моей семье все было по-другому. Только бабуля приезжала к нам в гости, как начинались пересуды.
        - Вон, глянь на Юльку! - говорила мама про мою подружку из школы. - Растет девка не путная. Мать - проститутка, отец - пьянь. В кого девчонке нормальной уродится? Вот и мается, бедная, с такими родственничками.
        Бабуля поддакивала, радуясь, что не одна она так думает.
        А еще у нас в доме было принято, обсуждать всех, кого папа брал на работу. Будь то сварщик, или механик. Иногда под руку попадались и офисные работники, иногда обслуживающий персонал. Мама знала их всех, а бабуля в лицо не видела, но всегда говорила так, как будто читала на каждого досье.
        Этот - урод, у другого толстые ноги, у уборщицы почти нет на голове волос, а у бухгалтерши муж убежал к любовнице.
        Только папа никогда не участвовал в этих разговорах. Слушал, но молчал. Терпеть не мог сплетни.
        Мы с сестрой тоже любили перемыть кому-нибудь кости. Только не в присутствии родителей. Обычно в ход шли самые простые вещи, которые могли обсудить девочки нашего возраста. Это школьные подруги, чьи-то поцелуи за гаражом во дворе, прическа учительницы, или новый фильм о любви. Больше всего Настю интересовали мальчики. Я была далека от этого, а она уже с раннего возраста бегала за школу и обжималась с одноклассниками, иногда гуляла по парку с нашим соседом Колькой.
        Все мы разные. Моя семья - простая, но со сложной историей. Лапины - сложные, но с простым отношением к людям.
        А моя сложная история с простым отношением к людям начала формироваться именно благодаря этим двум семьям.
        По подоконнику застучал дождь. Мелкий. Такой обычно идет только летом. Листья на березах сразу же приобрели другой цвет. Если до этого они были пыльные и темные, то сейчас стали яркими, живыми.
        Убрав посуду со стола, я села на стул возле окна. Белые ночи - это красиво. Такое в Самаре не увидишь.
        - Завтра выходит Валерия, - сказала Наталья, прикрыв дверь за Сан Санычем. - Теперь она возьмет на себя всю работу по кафе. Можешь отдохнуть.
        Это хорошо. Пока есть время, схожу в парикмахерскую. Пусть немного приведут в порядок мои непослушные локоны.
        - Она ваша подруга? - из любопытства спросила я.
        - Мы с Лерой учились вместе в институте. Правда, она младше меня на восемнадцать лет. Но, нашей дружбе это не мешает.
        Значит, ей уже тридцать пять. А Алексу только тридцать. Почему же он влюбился в женщину, которая старше его на пять лет? Или его привлекают старые женщины, или она должна быть необыкновенной красоткой?
        - А почему Алекс не живет с вами? - сменила я тему. Снова из любопытства. Но Наталья любит говорить о сыновьях. - Здесь так много места. Две комнаты совсем пустуют.
        - Он давно живет отдельно. Как только окончил школу, так сразу и съехал. Сначала снимал с другом квартиру, а когда пошел работать, уже купил свою. Мы с отцом помогли, добавили чуть-чуть.
        - А Макс?
        - А Макс, тоже практически не живет с нами. Раньше мотался по стране, потом постоянные командировки. Только последний год он сел в кабинете и сейчас хоть иногда появляется дома. А так тоже: учения, спецзадания. Сейчас вот лечится уже больше месяца. Потом еще что-нибудь будет. И так всегда. Ему нет смысла съезжать от нас. Один он совсем пропадет.
        - Тем более! - удивилась я. - Вас никогда нет дома, Макса тоже. Так зачем Алексу жить отдельно?
        Она вся сжалась, как будто, я спросила ее о чем-то запретном, о том, о чем просто так не спрашивают.
        - Алекс с детства был самостоятельным, очень общительным, живым мальчиком. У него было много друзей, много девушек. Он любил учиться, занимался спортом: лыжами, плавал и даже увлекался борьбой. Ему было тяжело жить под присмотром. Все время отчитываться, быть привязанным к кому-то. Но, при этом, он любит контролировать других. Для него важно - не болею ли я или отец, что мы едим, что пьем, с кем общаемся и что делаем. Даже маленьким он был очень внимательным. Заботился обо мне, как о хрустальной вазе. Даже муж меня не так баловал, как это делал Алекс. Он и сейчас такой же. Каждый день звонит, всегда интересуется нашими делами.
        - Да, он постоянно рядом.
        Это коснулось и меня. Пусть ненавязчиво, но он действительно помогает всем.
        - А Макс другой. Он - мое сердце, моя душа. Пусть с кучей недостатков, но он моя опора. Железная стена, за которой я себя чувствую защищенной.
        - Я думала он хулиган?
        Она улыбнулась.
        - Ох, сколько мы с отцом натерпелись. Никогда не видела таких кошмарных детей. А тут сама родила.
        - Но, он добрый.
        - Очень. У него золотое сердце. И он готов отдать его полностью за людей, которых любит. К тому же он ненормальный патриот. Ненормальный друг, брат и сын. У него все на грани: эмоции, чувства, слова, поступки.
        Вот еще одна странность в их семье. Алекс заботится, а любят Макса. Один - самостоятельный и не доставляет хлопот, но второй - все равно лучше, пусть даже пьяница и дебошир, зато добрый.
        Так же и у нас. В нашей семье всегда была любимицей Настя. А почему? Потому, что бабуля родом из Казахстана, и моя мама на половину казашка. Первая родилась я, вылитая отец: золотистые волосы, голубые глаза, хрупкая. А Настя другой породы. Той, которая должна быть каждая «нормальная» женщина. С мощными бедрами, огромной грудью, шикарными черными волосами и с сильными ногами.
        Я - по мнению бабули - дохлая мышь, непригодная к продолжению рода. Настя - мощь и надежда всего человечества. В нее заложена генетическая память всей нашей семьи, во мне - ничего кроме смазливой мордашки, и пустой головы.
        Утром в кафе уже собрались стайки студентов. Две пожилые женщины с маленькими внучатами заняли столик в центре зала. Молодые парочки все больше прячутся по углам, там мягкие диванчики, и всегда можно поглазеть в окна.
        Девочки за кассой, заметив меня у двери, тут же натянули дежурные улыбки. Они почему-то считают меня племянницей хозяина.
        - Привет, София! - Выглянула Оля из-за стеклянной витрины. - Хочешь, я тебе кое-что покажу?
        Аромат сладких специй ударил мне в нос.
        - Хочу, - подойдя ближе, сказала я.
        - Смотри, что нам сегодня привезли.
        На прилавке, среди огромного количества разноцветной выпечки, я заметила торт, украшенный нежно-розовой глазурью, свежей малиной и завитушками ярко-рыжего цвета. На другом конце витрины, там, где продаются пирожные, на огромном блюде выложили кругленькие корзиночки тоже с розовым кремом и такими же завитушками, что и на торте.
        - Это наша новая продукция! - весело сообщили девочки. - Торт называется «Мария», а пирожные - «Маруськи».
        Не веря своим глазам, я еще раз перечитала ценник. Неужели Сан Саныч сделал их в честь моей доченьки? Вот это сюрприз. Пару дней назад, он намекал, что хочет сделать мне подарок ко дню рождения, но какой не сказал.
        Девочки вдруг притихли и тут же разбежались по своим рабочим местам. Я оглянулась. Красивая женщина очень высокого роста вышла из подсобки и направилась в нашу сторону. Вальяжно, будто рассекает воздух высокой грудью.
        - Какая безвкусица, - недовольно скривив тонкие губы, проговорила она. Ее холодный взгляд остановился на моем торте. - Совсем сума сошли из-за этой девчонки.
        Жалобно взглянув на меня, Оля тихо отошла в сторону, а потом и вовсе скрылась с глаз суровой начальницы. В этот момент с улицы зашел Юра. Как обычно в ярком костюме и с обворожительной улыбкой на губах.
        - Софи, ты пришла посмотреть на новое творение шефа? - взяв меня под руку, спросил он. - Правда, они чудесные? Так похожи на нашу маленькую девочку: такие же розовые щечки, губки как малина и эти золотые кудряшки!
        Женщина медленно повернула голову в мою сторону. Она не ожидала, увидеть меня здесь, да еще в такой неудачный момент.
        Почему-то я подумала, что она сейчас извиниться, или хотя бы улыбнется и сделает вид, что ничего не произошло. Но, я ошиблась. Она сухо отдала указания Оле, а потом демонстративно повернулась к нам спиной и снова скрылась в темном коридоре в конце зала.
        Вот так я познакомилась с Валерией.
        На следующее утро Наталья сама попросила меня выйти на работу. У нее снова поднялось давление. Не высокое, но болит голова, и постоянно хочется спать.
        Для нее остаться дома с ребенком гораздо легче, чем сидеть в небольшом кабинете за компьютером и пересчитывать один и те же цифры по десять раз. А для меня вырваться на свободу - это уже счастье. Пусть даже придется работать, только бы не мыть полы в квартире и не готовить обед.
        В среду в пекарне тишина. Особенно в утренние часы. Заняты только два столика, за то у кассы образовалась небольшая очередь. В основном это студенты и работники ближайших офисов, или торговых центров.
        Только я открыла дверь, как мой телефон ожил.
        - Соня, ты где? - бодрым голосом спросил Алекс.
        - Я в пекарне.
        - Хорошо. Будь там, я сейчас приеду.
        - Может, встретимся дома?
        - Нет, нет. Не уходи. Я буду через минуту.
        Дурочка! Он хочет увидеть ее, а я этого не поняла. Зачем встречаться дома, когда здесь его любимая Лера? Даже повод не надо искать.
        Через пять минут он открыл дверь. Окинул зал взглядом, нашел меня и быстро направился к стойке. Он снова похудел. Хотя может мне показалось. В узких джинсах и белой рубашке с коротким рукавом, его фигура стала еще стройнее и выше. Волосы отросли, и светлые кудри легли за уши. Легкая щетина покрыла подбородок.
        - Пойдем за тот столик.
        Он повел меня в самый угол, где колонна закрывает вид на витрину. Обычно там прячутся влюбленные парочки.
        - Почему ты не на работе? - спросила я, сев на мягкий диванчик у окна. - Что-то случилось?
        Обычно он приходит к нам домой только вечером.
        - Ничего. Мне дали выходной.
        - Выходной?
        - Я, как папа Карло, двое суток работал без отдыха.
        - Тяжелый пациент?
        - Да. Но, давай… Плевать на эту работу. Я пришел по другому поводу.
        В этот момент в зале показал Валерия. Я ее сразу заметила, и Алекс тоже.
        - Так что ты хотел? - рассеяно проговорила я, а сама слежу за его взглядом.
        Он даже не повернул голову в ее сторону.
        - София, я хотел тебе кое-что предложить. Только ты не торопись с ответом.
        Она сегодня красивая. Хотя как обычно. Блестящие черные волосы уложены в аккуратный пучок. Белая шелковая рубашка и юбка черничного цвета, как влитые сидят на идеальной фигуре. Туфли на высоченных шпильках. В ушах маленькие бриллианты. А на безымянном пальце кольцо, но уже с неприлично-большим камнем. Это, скорее всего подарок Алекса, он как раз в его вкусе.
        - Ты меня слышишь?
        Он снова вернул меня в реальность.
        - Да. Так, что ты говорил?
        - София, я тут подумал.
        Она снова прошла по залу. Встала возле окна с телефоном в руке.
        Интересно. Они когда-то были влюблены друг в друга. Жили в одной квартире, вместе спали. Она - такая роскошная, и он - обычный врач, вечно голодный, вечно уставший.
        - … ей нужен отец. Пусть даже формальный. Но это тоже не плохо. Согласись?
        Почему он смотрит только на меня? Она ведь так близко.
        - Так, что ты думаешь по этому поводу?
        - Я?
        О чем он говорил? Я все пропустила мимо ушей, пока любовалась этой женщиной.
        - Выходи за меня замуж.
        - Что?
        Вот теперь я очнулась.
        - Ты слушала меня? Или я разговаривал со стеной?
        - Прости, Алекс. Я плохо спала ночью. Ты не мог бы повторить все, что говорил?
        Снова появилась складка на переносице. Он так долго распинался передо мной, а я пялюсь куда-то по сторонам.
        - У твоего ребенка в свидетельстве о рождении прочерк в графе отца. Тебя это устраивает?
        - У нее есть отец. Только он…
        - Только его нет.
        - Да. Его нет. И что теперь делать? На свете много детей, у которых есть только один родитель. И это нормально.
        - Нормально! Для тебя может и нормально, а девочке нужен отец. Хотя бы на бумажке. Тем более она все равно растет у нас на глазах. Я не чужой человек.
        - Почему ты хочешь на мне жениться, Алекс? Зачем тебе это?
        - А почему бы нет? Я свободен. Ты тоже. Ребенок растет. Время летит. Ей придется с этим жить. Понимаешь? Она пойдет в школу, потом в институт, найдет парня и выйдет замуж. Для девочки важно, чтобы был отец.
        - Не знаю.
        - Подумай, София. Я тебя не тороплю.
        Пока я была в своих раздумьях, он уже ушел. Я даже не слышала, как он попрощался, как встал, как вышел из кафе.
        «Девочке нужен отец». Эта фраза крепко засела у меня в голове. Так всегда говорила мама, когда все ее подруги уговаривали уйти от отца. Таким способом она оправдывала свои чувства к нему. А он этим пользовался.
        Нужен ли ребенку отец? Хороший или плохой. Если плохой, то зачем он нужен? А если хороший, то он в любом случае будет. Он же не бросит своего ребенка?
        - Ты не должна этого делать, София.
        За мой столик села Валерия. Она все это время наблюдала за нами со стороны. Я за ней, а она за мной.
        - Почему? - растерялась я.
        - Послушай меня, девочка. - Ее хищные ногти вонзились в мою руку. - Алекс не просто так предлагает тебе жениться. У него всегда все просчитано. Даже то, что ты воспринимаешь как помощь, для него - это хорошо продуманный шаг. Он ничего не делает без выгоды.
        - А какая выгода от меня?
        - Не знаю. Но, ты можешь не слушать меня. - Пожала она плечами. - Поговори с Натальей или с Сан Санычем. Спроси у них совета. Тогда все сама поймешь.
        Все эти разговоры меня окончательно запутали. Кто-то меня пугает Максом, а кто-то выставляет Алекса - монстром. То ли это ревность, то ли зависть, то ли просто обычные человеческие сплетни?
        На следующее утро я никуда не пошла. Убрала телефон подальше и занялась домом. Все меня так достали, что захотелось просто посвятить целый день дочери. Наталья с Сан Санычем ушли на работу, а мы с Машенькой затеяли грандиозную уборку. Девочка любит, когда я громко включаю музыку и бегаю по комнате с тряпкой. Она лежит в люльке на колесиках, которую можно передвигать с места на место, и только вращает круглыми глазками, наблюдая, как я скачу со шваброй в руке.
        За два месяца я вернулась к своему прежнему весу. Теперь платья, которые я раньше носила, стали мне впору. Только в груди немного узковаты.
        Одно такое, как раз пригодилось для уборки. Оно уже старое, но широкое и удобное. Только длинное, поэтому я задрала подол и завязала его поясом.
        - Красота? - спросила я дочку.
        Девочка улыбнулась. Ей нравится красный цвет.
        Первой моей жертвой стала комната родителей. В ней всегда чисто, поэтому время на нее ушло не много. Потом я прибралась в гостиной, а к обеду дошла до комнаты Макса.
        Здесь всегда пахнет табаком, хотя дома он не курит. Я налила в ведро побольше моющего средства с ароматом цитруса и принялась драить полы. Девочка задремала в люльке, но все еще под музыку дрыгает ножкой.
        Пройдясь по всем углам тряпкой, я залезла под кровать. Какая-то разноцветная бумажка, а может это фантик из-под конфеты, забилась далеко к стене. Я нагнулась ниже и попыталась ее достать. Подол вылез из-под пояса. Я чуть не упала, запутавшись в нем.
        - Надоел.
        Намотав платье на руку, я снова заткнула подол за пояс. Еще потянулась и почти вся залезла под кровать. А вот и он. Я схватила фантик, повернула голову в сторону и увидела ноги в черных носках. В комнате тишина. Кто-то выключил музыку.
        - Вот это ножки! - послышался голос Макса.
        Черт. Он должен был приехать завтра.
        Пришлось вылезать из-под кровати. Платье задралось до подбородка, на голове веник из немытых волос. Пока я пятилась назад, а потом поправляла подол, он стоял и смотрел на меня с улыбкой.
        - Ребенок спит, а ты врубила музыку на полную мощность.
        Он аккуратно взял малышку на руки и понес в кроватку. Я пошла за ним, все еще пытаясь привести голову в порядок.
        - Как она выросла.
        Склонившись над кроватью, Макс нежно погладил девочку по щеке.
        - Вы хотите есть? - забыв поздороваться, спросила я.
        Щеки до сих пор пылают от стыда. В первый раз, когда мы с ним увиделись, я тоже была полуголая: в мокрой ночной сорочке и босиком. Теперь картина не лучше: платье на шее и в один трусах. Хорошо хоть не надела стринги, а то бы позабавила мужика.
        - Я жутко голодный.
        - Сейчас погрею вам…
        - Я сам, - перебил он меня. - Ты занимайся своим делом.
        Он ушел, а я быстро переоделась. Достала плотные лосины и тунику до колен.
        Пока я домывала полы в прихожей, Макс разогрел обед. С кухни потянуло чем-то вкусным.
        - Ты будешь есть? - заглянув ко мне в ванную, грубо спросил он.
        - Меня зовут София, - так же грубо ответила я.
        Надоело. Он даже не знает моего имени. Скоро будет говорить «эй, ты» или «как тебя там?».
        Его это позабавило.
        - Пойдем, принцесса. Обед на столе.
        За каких-то пятнадцать минут, он успел нарезать салат из свежих овощей, разогреть картошку с жареными грибами, сварить кофе.
        - Кто готовил? - спросил он с набитым ртом.
        - Сан Саныч.
        Я тоже взяла вилку.
        - А. Я так и думал. Мама никогда не готовит грибы.
        Жуткая густая борода скрыла половину его лица. Такие же густые брови упрямо нависли над глазами. У меня на всем теле меньше волос, чем у него на лице.
        - Да. Да. Терпеть это не могу. Потом сбрею.
        Как он все замечает? Я даже на него не смотрю, а он читает мои мысли.
        - Мне нет дела до вашей бороды.
        - Как долго ты будешь обращаться ко мне на «вы»? Не пора ли сменить пластинку?
        - А вы меня об этом не просили.
        - Вот сейчас прошу.
        - Хорошо. Буду на «ты».
        Он снова принялся за картошку. Жадно, как будто давно не ел. Телевизор работает, но мы его не смотрим, потому, что наблюдаем друг за другом. Я - открыто, а он - украдкой.
        После санатория его щеки приобрели человеческий румянец. Пропали мешки под глазами, и он больше не хромает.
        Расправившись с едой, я налила кофе в чашки. Макс достал конфеты из шкафчика.
        - Расскажи мне, принцесса, где же потерялся твой принц? - неожиданно спросил он. - Или твоя девочка от святого духа?
        - Не знаю где он. А вам какая разница?
        - Вам?
        - Тебе, - испарилась я.
        - Я тебе прошлый раз говорил, что теперь имею право на все, что касается тебя и Маруськи. Забыла, или хочешь, чтобы я повторил?
        - Не хочу.
        Вспомнив его ругательства, я сдалась. Второй раз выслушивать такую мерзость - нужны силы. А у меня их не так много.
        - Так кто этот рыжий принц, который сбежал от такого чуда? Я имею в виду девочку.
        - Я видела его всего пять раз. Мы встретились, переспали и все. Он пропал.
        - Богатый что ли?
        - Нормальный. Майкл - адвокат.
        - Что это за имя? Он иностранец?
        - Нет. У него отец не русский. Вот его так и назвали.
        - То есть тебя привлекло заморское имечко?
        От таких вопросов я растерялась. Что он хочет узнать? Порядочная я, или нет?
        - Вы все кидаетесь на богатых мужиков. Для вас они как зайцы. Должны быть косые и при капусте.
        - А вы любите грудастых. И что бы задница была накаченная и ноги от ушей. У женщин хоть голова есть, а у вас мужиков только одно место работает.
        - Тогда, что твой адвокат нашел в тебе? - ядовито спросил он. - Ни задницы, ни ног. Коротышка. Одна только грудь. И то только сейчас, когда есть молоко. А так, наверное, и ее нет?
        Щеки снова вспыхнули огнем. Таких наглецов я еще не встречала.
        - Если бы ты был богат, то уже давно бы женился. А так, ни одной женщине не нужен нищий госслужащий. Да еще, который живет с родителями.
        Его развеселили мои слова. Я даже увидела белые зубки. Впервые он улыбнулся так широко.
        - Когда будем крестить ребенка?
        Он задал этот вопрос таким тоном, как будто Маша наш общий ребенок. Он - папа, только что вернувшийся из командировки. И обстановка подходящая: кухня, стол, жареная картошка, он в шортах и майке, я в лосинах и растянутой тунике.
        - А нужно? - растерялась я.
        - Какая же ты еще глупая, - ласково проговорил он, так чтобы не обидеть. - Конечно, нужно. Она сейчас без защиты.
        То же самое сказал Сан Саныч вечером. И Наталья его поддержала. Потом пришла бабуля на чай, и Макс ее тоже подключил к беседе.
        - Представляешь, Марго, она не верит в Бога, поэтому считает, что необязательно крестить ребенка.
        - Как это? - возмутилась старушка. - Мы живем в православной стране. Веришь ты, или нет, а традиции соблюдать надо. Макс дело говорит.
        Удобно устроившись на руках у Макса, Маша взглянула на меня. Столько людей, и все громко говорят. Бабуля машет руками из стороны в сторону, Наталья заваривает чай. Только Сан Саныч забился в уголок на диване и, молча, ворует кусочки сахара из вазочки.
        - Хорошо. Я согласна.
        После долгих споров, я сдалась. В конце - концов, меня тоже крестили в детстве, и ничего в этом плохого нет.
        - Только надо выбрать крестного, - подала голос Наталья.
        Она редко высказывает свое мнение, не любит давить на людей. Но сейчас, когда я согласилась, она сразу же вступила в действие.
        - Я хотела, чтобы крестным был Алекс.
        И зачем я сказала такую чушь?
        - Алекс!
        Все разом заговорили. Даже Сан Саныч вскочил на ноги, задев животом стол, и тоже стал громко возмущаться.
        - Алекс никогда не пойдет в церковь. Он…
        - Что случилось?
        Пока мы орали, на кухню зашел Алекс. Сначала он не понял, из-за чего поднялся такой шум, но когда услышал свое имя, то сразу же вступил в беседу.
        - Мы выбираем крестного для Маши, - пояснила я, - и тут возник спор. Я хотела, чтобы ты им стал.
        - А мы объясняем Софии, что ты не верующий и никогда не ходишь в храм.
        Недовольно фыркнув, Сан Саныч снова сел на диван.
        Только сейчас малышка заметила своего любимого дядю. Глазки заблестели, а ручки взлетели вверх. Макс передал ребенка брату. Такая реакция у нее только на Алекса. Ножки вытянулись в струнку, животик замер от предвкушения поцелуя. Только его губы коснулись ее щеки, как она выдохнула и схватила ручками его за волосы.
        - Мое солнышко. - В его голосе столько нежности, что даже у меня замерло сердце. - Как я смогу отказать самой любимой девочке. Конечно, я стану крестным отцом.
        - Ты?! - снова воскликнули все присутствующие.
        - А что такого? - удивился Алекс. - Я тоже крещеный. Правда, мам?
        - Конечно, - проворчала бабуля. - Я сама тебя крестила. А мой муж был крестным.
        Наталья улыбнулась.
        - Ну, раз Алекс согласен, значит, крестный у нас есть.
        На этом и остановились.
        Через неделю у моей дочки появились еще родители: Алекс и Наталья. Кроме нее кандидатов не было. Наталья заменила мне мать, а для Машеньки стала лучшей бабушкой. В этот же день отметили и мое день рождение.
        Вечером, когда все разошлись по своим домам, а Наталья и Сан Саныч легли спать, мне пришло сообщение в соцсети. С самого утра поздравили девчонки из отеля, а сейчас написал Майкл.
        «София, где ты? Приехал в ваш отель, а тебя нет. Звоню, а номер не существует. Девчонки сказали, что ты уволилась и уехала домой. Напиши мне, пожалуйста. Очень скучаю»
        За целый день я так устала, еще выпила немного вина. Масса эмоций. И все такое. Голова пошла кругом, и решила ответить на его письмо.
        Я: «Привет. Я в Питере»
        Майкл: «Вот это да! А где?»
        Я: «Зачем ты меня искал?»
        Майкл: «Хочу увидеться. Ты на меня обиделась?»
        Я: «Нет. Я сама виновата»
        Майкл: « Я скучаю»
        Я: «Ты только сейчас это понял?»
        Майкл: «Да. Когда потерял. Позвони мне. У тебя остался мой номер?»
        Я: «Остался. Я подумаю»
        Он еще что-то написал, но я не стала читать.
        Значит, скучает? А как же жена, как ребенок?
        Только я легла в кровать, как мой телефон зазвонил. Хорошо хоть звук не громкий, о то бы ребенок проснулся. Уже час ночи.
        - Ты не спишь? - послышался в трубке голос Алекса.
        Он как будто чувствует издалека, что у меня кошки скребут на душе.
        - Нет. А ты почему не спишь? Уже ночь.
        - Не знаю. Пока доехал до дома, пока покормил Бернара. Так сон и улетучился.
        - Он еще у тебя? Ты же говорил, что друг оставил его ненадолго?
        - Друг уехал жить в Испанию, а собака…
        - Он отдал его тебе?
        - Он решил его усыпить, а я не дал. Молодой пес. Жалко.
        - Так ты его оставил себе?
        - Да. Пусть поживет у меня, пока я не найду ему нового хозяина. А ты почему не спишь?
        - Девчонки поздравляют с днем рождения. А еще смотрела фильм.
        - Какой?
        - «Поющие в терновнике». Про любовь священника к молодой девушке.
        - Ух, ты! Сильная тема. С мамой смотрела?
        - Нет одна.
        - А то она любит такие истории.
        - А я люблю поплакать в одиночестве. Поэтому смотрела по интернету в своей комнате.
        - Так ты плачешь еще и над фильмами? Сколько же в тебе слез?
        Я надула губы.
        - Очень смешно!
        - Не обижайся, Сонь. Но ты слишком часто плачешь.
        - Я нежная натура.
        Он засмеялся.
        - Это точно!
        - А потом фильм жалостный. Там каждый момент - целая история. Я читала эту книгу лет в пятнадцать. Многое не поняла, а сейчас стала задумываться.
        - И что ты не поняла? - теперь уже серьезно спросил он.
        - Вот он, Ральф, любит Мэгги, но не может быть рядом с ней. Мучается. Помогает. А все равно, больше предан Богу, чем любимой женщине.
        - И что?
        - Разве можно любить мифическое существо, больше, чем живого человека? Его тянет к ней. Так чего же не хватает?
        - Ты действительно многого не поняла. Он променял ее не на Бога. И его любовь была эгоистичной, не такой чистой, как у Мэгги.
        - Ты так считаешь? - удивилась я. - А разве он не мечтал быть священником?
        - Он мечтал получить власть. Дотянуться до Бога. Быть на одной ступени с ним. Или чуть ниже, но все же, выше, чем все остальные смертные. Тщеславие - его самый страшный грех. Но, он понял это только, прожив жизнь и потеряв все самое ценное, что подарил ему Бог.
        - Так он был трусом?
        - Все мы чего-то боимся.
        - А чего боялся он? Что потеряет власть, если полюбит женщину?
        - Легко полюбить женщину. Превратиться в обычного мужчину, копаться в земле, рожать детей. Для многих - это цель в жизни. Но, не для нашего героя.
        - Почему?
        - Не все люди, Сонечка, хотят обычной жизни. Некоторым этого мало.
        В тело как будто воткнули тысячу иголок. И только сейчас до меня дошел смысл его слов.
        - Я даже об этом не задумывалась, - тихо проговорила я.
        - Прочитай книгу еще раз. Только не торопись. Обдумай каждую строчку. Получи удовольствие.
        - Завтра же начну читать.
        - Хорошо. Только ложись пораньше. Дочка не даст тебе днем поспать.
        - Сейчас лягу.
        Как же приятно, когда о тебе заботятся. Казалось бы - мужчина, а такой чуткий.
        - Почему ты выбрала меня в крестные, а не Макса или моего отца? - вдруг спросил он. Они все любят Машу.
        - Но, она любит тебя. Ты - самый главный мужчина в ее жизни. Она сама выбрала себе крестного.
        - Ты так считаешь?
        - Да, - честно призналась я. - Спасибо тебе, Алекс. На церемонии ты был восхитителен. Малышка даже не испугалась такого скопления народа. И все эти обряды, и новые лица… С тобой ей ничего не страшно. Однажды Макс сказал, что она без защиты. Но, он не понимает, что она всегда была под защитой с самого рождения.
        - Спасибо.
        Чтобы не говорили про него, а все равно он - лучший. Вопреки сплетням и наговорам злых языков. Всегда заботливый, всегда жизнерадостный. Никогда ни в чем не откажет, горы свернет, но поможет и всеми сила защитит. Такой со своими родителями и такой же со мной и малышкой. Мы для него стали семьей, так же как мне он стал, больше чем старший брат. А для девочки - надежной опорой.
        После того как Макс вернулся из санатория, наша жизнь закипела активнее. Он часто берет Машу после работы и идет с коляской в парк. Родственники и друзья удивляются, но мне его помощь на руку. За час-два я успеваю что-нибудь приготовить на ужин, или просто посидеть в ванной и привести себя в порядок. Еще у нас вошло в привычку, каждое воскресенье ездить на рынок за овощами. Дочка остается с бабулей, или с Сан Санычем, а мы садимся в огромный черный джип и едем в магазин за продуктами.
        Еще Макс любит смотреть с Машей футбол. Он укладывает ее на диван рядом с собой, прикрыв грудью от телевизора, делает звук тише и болеет за свою любимую команду. А если не нет футбола, то включает мультфильм. Малышка ничего не понимает, но ей хорошо рядом с большим дядей, который что-то постоянно говорит и улыбается, а иногда поет грубым басом песенку.
        Девочка так привыкла к мужчинам в доме, что считает их своими основными няньками. Чаще всего с ней играют именно они, так как у женщин всегда много дел. Сан Саныч только появляется дома, как тут же люлька с ребенком перемещается на кухню, где он разогревает ужин, а потом долго пьет чай и рассказывает ей о новых пирожных, которые сегодня испек. Для него она лучший слушатель. Всегда молчит и улыбается.
        Юра тоже прекрасный друг. В обеденный перерыв, или после работы он сразу же поднимается к нам домой и подолгу играет с девочкой. Ну, про Алекса и говорить нечего. Он приходит не каждый день, но тоже много проводит времени с Машенькой.
        - По-моему она вырастет пацанкой, - пошутила Наталья. - Скоро они будут ей покупать пиво и водить с собой в баню.
        В выходной день мы обычно всей семьей собираемся в гостиной. Вот и сегодня решили утроить праздничный обед, хотя праздника нет.
        Ближе к двенадцати часам зашла бабуля. Она испекла пирог с капустой для Макса. Алекс еще на работе, зато Юра уже с самого утра крутится возле плиты, наблюдая за тем, как кипит плов в большом казане.
        Сан Саныч с Максом повезли машину в ремонт. Вчера там что-то застучало, и в каком-то месте отвалилась железяка.
        - Юра! - окликнула бабуля любопытного парня. - Хватит совать свой нос в кастрюлю. Пойди лучше, посмотри, не проснулась ли Машенька.
        Недовольно скривив блестящие губки, Юра нехотя оторвался от плиты. Он так любит плов, что готов, часами сидеть рядом и смотреть на него завороженным взглядом.
        - Ладно, - согласился он. - Только, если надо будет менять подгузник, то я - пас.
        - Ох, уж эти мужчины.
        Сначала бабуля возмутилась, но когда взглянула на Юру, тут же оттаяла. О каком мужчине идет речь?
        Они оба скрылись за дверью.
        - Что-то Алекс опаздывает. Плов будет готов уже через полчаса.
        Схватившись за телефон, Наталья собралась ему уже звонить. В этот момент пришло сообщение.
        - А вот и он, - проговорила она. - Пишет, что опоздает. Вызвали на работу. Но, обещает приехать через час.
        - Хорошо.
        Я поставила тарелку с салатом на стол.
        - Ты о чем-то хотела меня спросить, София?
        Она села напротив меня, собрав длинный подол на коленях. Сегодня на ней красивое платье, хотя обычно она предпочитает носить фланелевые теплые брюки и рубашки, или кофты свободного покроя.
        Плов почти готов, поэтому у нас осталось время для разговора.
        - Да, хотела. Только не знаю, как спросить.
        - Если ты про Алекса, то можешь не стесняться. Мне Лера уже рассказала.
        Ах, вот как? Значит, Наталья в курсе, что Алекс сделал мне предложение. Тогда уже легче. А то я боялась, что она разозлиться, или подумает, что я соблазнила ее сына.
        - У нас ничего нет с Алексом. Мы с ним не спали и даже не целовались, - начала я с самого главного. - Он сам мне предложил.
        - Знаю я все, - успокоила она меня. - Алекс добрый парень. Только не стоит торопиться, София. Я не против того, чтобы мой сын женился на тебе. Но, что будет потом?
        - А что потом?
        - А если ты встретишь мужчину и захочешь создать семью? Что тогда? Развод, снова менять документы? Так еще придется это как-то объяснить ребенку. Сейчас она маленькая, а потом вырастет и будет задавать вопросы. Ты молодая, красивая. В твоей жизни все только начинается. На свете так много мужчин, и один из них когда-нибудь покорит твое сердце.
        - Да где их нормальных найти? Мне никто не нужен.
        - Почему? - улыбнулась Наталья.
        - Кто женится на тетке с ребенком?
        - Да какая же ты - тетка? Ты еще девочка. А ребенок в любви не помеха.
        - Не. Не хочу никаких мужиков.
        - Это ты сейчас так говоришь. Пока в тебе сидит обида на отца Машеньки. Но, пройдет время, и все успокоится. Девочка подрастет, ты будешь работать среди людей. Так с кем-нибудь и познакомишься. Вон у Юры есть младший брат. Между прочим, не женатый, учится в университете на врача. Хороший мальчик, воспитанный. У них все в семье с высшим образованием и занимают высокие посты. Старший брат - юрист, работает при правительстве. Отец там же занимает пост министра. А мама - художник-декоратор, работает в театре.
        - Вы хотите меня познакомить с Юриным братом?
        - А что? Вы и по возрасту подходите, и по темпераменту. Он такой же живчик.
        - Ой, не надо. Живчика мне одного хватило.
        - Любой женщине нужен мужчина. И ты когда-нибудь выйдешь замуж.
        - Не выйду, - уверенно ответила я. - Зачем? Что хорошего в замужестве? Стирать грязные носки с трусами, да ублажать мужа? Я насмотрелась на своих родителей. Хватит.
        - Они плохо живут?
        - Не скажу, что плохо. Но хорошего мало. Моя мама наполовину казашка. Послушная женщина, с определенным уставом в голове. Ее воспитывали по старинке. Готовили к предстоящему замужеству. А моему отцу как раз такая и нужна была. Он - мужчина. Настоящий мужчина. По его мнению. Сказал - сидеть, значит надо сидеть, сказал - в кровать, значит, мама запирает комнату на ключ и ложится в кровать. И наплевать, что в доме дети. Ему приспичило, и она тут же удовлетворила его просьбу.
        - Ты не похожа на казашку.
        - Я - нет, а Настя вылитая мама. Красивая, высокая, статная. Я похожа на отца. Только характеры разные.
        - Неужели твоя мама настолько безвольная?
        - Она далеко не безвольная. Там такая сила - не прошибешь! Просто ей удобно, быть зависимой, казаться слабой. К нам она относилась равнодушно, а отца возносила до небес.
        - Но, почему? Вы - девочки. Это мальчиков нельзя баловать.
        - Папа всю жизнь мечтал о сыне. Чтобы тот перенял его бизнес. А тут родилась я, потом Настя, и больше мама не смогла родить детей. Его это бесило, но он сильно ее любит. А она нас тихо ненавидела, за то, что мы не мальчики.
        - Странная у них любовь, - задумчиво проговорила Наталья. - У всех чувства и отношения разные.
        - Да, но носки с трусами одни и те же.
        - Тут ты права.
        На кухню заглянул Макс. Они сдали машину в ремонт и вернулись домой на метро. Тяжело пыхтя, Сан Саныч еле-еле усадил свое пухло тело на диван. У него снова отекли ноги. Он много двигается на работе, но подниматься по лестнице ему нелегко.
        Из комнаты послышался плач Машеньки. Я только встала со стула, как меня опередила Наталья.
        - Накрой на стол, а я посмотрю.
        Она ушла, а я достала вилки из шкафчика. Сзади подошел Макс и прошептал мне на ухо:
        - Она что тебя сватала Юркиному брату?
        - Ага. Ты его знаешь? - так же тихо спросила я.
        Наклонившись ближе, он чуть прижал меня животом к столу.
        От него пахнет табаком. Раньше мне это не нравилось, но сейчас стала привыкать. Такой мужской аромат, перебивающий любой парфюм.
        - Он - дебил. Не стоит с ним знакомиться.
        - Понятно.
        - А что ты говорила про трусы?
        Теперь он прижался еще сильнее. Я даже почувствовала плечом, как напряглись его мышцы на груди.
        - Мы хотели тебе купить на день рождения новые трусы.
        Пошутила я, но он воспринял мои слова всерьез.
        - Так он уже прошел.
        - Ну, и что. В следующем году подарим.
        - Странные у вас подарки, - пожав плечами, сказал он. - Раньше мама все покупала, а теперь и ты.
        Сан Саныч прибавил звук у телевизора, пока жена не видит, взял с полки вазочку с конфетами и спрятал одну в карман. Макс достал из верхнего шкафчика красивые тарелки, которые Наталья приберегает для особых случаев. Я разложила столовые приборы, а потом пошла к дочке в комнату. Что-то там слишком много народу скопилось.
        Девочка уже проголодалась, поэтому устроила скандал. Всем зрителям пришлось выйти из комнаты, чтобы я смогла покормить ребенка.
        Только мы устроились на кровати, как заглянул Алекс.
        - Привет. Я могу войти?
        - Да, - ответила я, натянув платье на грудь.
        Малышка настолько оголодала, что сразу же принялась за еду. Жадно схватилась губами за сосок и закрыла глазки. Алекс отвел взгляд в сторону. Хорошее воспитание взяло верх, хоть он и видел меня голой много раз. Одни только роды чего стоят.
        - Ладно, я пойду. Мы ждем тебя за столом.
        - Я скоро буду.
        Только он вышел, как мой телефон ожил. Снова пришло сообщение от Майкла.
        Майкл: «София, мы можем встретиться?»
        Я: «Нет. Я пока не готова»
        Майкл: «Ты живешь…»
        И он написал мой адрес.
        Я: «Как ты узнал?»
        Майкл: «У меня связи в полиции. Ты сказала, что живешь в Питере, я и пробил адрес. Ты там недавно прописалась»
        Черт! Зачем я сказала, что живу в Питере? Знала же, что он будет искать. Так еще Наталья прописала меня в эту квартиру.
        Я: «Что ты хочешь от меня?»
        Майкл: «Хочу увидеть свою дочь»
        От страха затряслись руки. Так он знает про Машу?
        Я: «Ты хотел избавиться от нее. Помнишь?»
        Майкл: «Давай поговорим»
        Я: «А мы говорим»
        Майкл: «Не так. Нам нужно увидеться. Или хотя бы дай свой номер телефона»
        Я: «Нет. Я пока не готова»
        Малышка сладко зевнула. Она так наелась, что излишки молока потекли по розовым щечкам. Пальчики ухватились за край платья, и она уткнулась носом мне в грудь. Теперь придется полежать, пока она не уснула. Я отключила телефон, обняла дочку покрепче, а уже через пять минут сама провалилась в глубокий сон.
        Я проснулась от того, что на кухне кто-то включил телевизор. На часах уже восемь. В это время обычно дома никого нет. Потом послышались тяжелые шаги.
        Я встала с кровати, надела халат и вышла в коридор. Пахнет кофе. Причем сладким со сливками. Такой пьет только Сан Саныч, и то, когда поблизости нет жены.
        Я застала его на месте преступления, с конфетой в руке.
        - Почему вы дома? Что-то случилось?
        Он бедный аж вспотел от испуга. Конфета упала на пол, а чашку с кофе он прикрыл рукой.
        - София! Никогда больше так не делай.
        Схватившись рукой за грудь, он демонстративно фыркнул, показывая свое недовольство.
        - Я ничего не сделала.
        - Ходишь, как тень. Тебя даже не слышно.
        - Больше не буду, - пообещала я. - А что вы тут делаете?
        - Завтракаю. Что же еще? Разве не видно?
        - Конфеты на завтрак?
        Он поджал пухлые губки.
        - Все вы женщины одинаковые. Только и следите за нами.
        - Хотите я вам что-нибудь приготовлю?
        Не обращая внимания на его жалобы, я достала из шкафа маленькую кастрюльку. Она у нас специально для каши.
        - Только чтобы была жиденькая, - попросил Сан Саныч. - А то Наташа всегда варит густую и несладкую. А я люблю, чтобы на молочке, да со сгущенкой. Хорошо, девочка?
        Я сварила, как он просил: жидкую, с сахаром.
        - Давно не ел манную кашу, - быстро работая ложкой, пробурчал он. - Ты хорошо готовишь, София. Не хочешь, пойти учиться на повара, или на кондитера?
        - Не-а. Не очень люблю возиться на кухне.
        - Ну, да. Ну, да.
        Я заметила, что он все время морщится. У него снова болят ноги, но он старается этого не показывать.
        - Почему вы остались дома? - спросила я, когда он доел кашу. - Вы заболели?
        Он махнул рукой.
        - Немного. Не обращай внимание.
        И я по глупости не обратила. А к вечеру пришлось вызвать врача.
        - Надо лечиться, а он все…
        Наталья выкинула в мусор шприц.
        Врач сделал пару уколов, а потом мы уложили Сан Саныча в кровать. Его пухлые ступни превратились в подушки, и он уже не смог дойти даже до туалета.
        Ближе к девяти часам с работы вернулся Макс.
        - Мам, ты должна на него повлиять.
        Даже из своей комнаты, хотя она находится далеко от кухни, я услышала его громкий голос.
        - Нельзя столько работать. Пи…ц! Ты хоть это понимаешь? Е… твою мать! Ему нужен отдых, и тебе тоже.
        Потом голоса затихли. Я услышала, как Наталья что-то ответила, а Макс еще больше разошелся.
        - Нет! Нет! Это всего лишь работа! Неужели нельзя взять отпуск и уехать куда-нибудь? Вы думаете, что без вас все встанет? Нет. Там есть Юрка и Лера тоже. А если понадобиться, то и мы с Алексом подключимся. - Его голос утонул в пространстве, а потом он снова заговорил: - Х… какая-то! Не говори ерунду. А если с ним что-то случиться? Тогда что? Тебе нужен инвалид? А ему всего пятьдесят пять!
        Наталья прикрыла дверь на кухню, и больше я ничего не услышала.
        На следующий день эту же тему подняла Валерия. Она повторила слово в слово своей подруге то, что вчера говорил Макс. Упустила только ругательства. Все видят, сколько сил в это дело вкладывает Сан Саныч, но при этом он совсем не отдыхает. Даже в субботу и в воскресение они умудряются работать.
        - Он никуда не поедет, - упрямо проговорила Наталья, когда мы собрались в ее кабинете. - Как будто ты его плохо знаешь?
        - Значит, надо уговорить, - так же упрямо надавила Лера. - У него давление зашкаливает, и ноги совсем отказывают. Разве можно так шутить со здоровьем?
        - Как уговорить?
        Окончательно расстроившись, Наталья махнула рукой и вышла из кабинета. В ее глазах блеснули слезы.
        Мы остались одни с Валерией. После всех этих разговоров, расхотелось работать. Даже в кафе торговля вяло идет. И на улице снова полил дождь.
        - Придется применить тяжелую артиллерию, - уверенно проговорила Лера.
        - Какую? - удивилась я.
        - Алекса.
        И она позвонила ему.
        Вечером пришел Алекс. Я не слышала, что он сказал отцу. Не знаю, даже что произошло. Но, после этого разговора, длившегося не больше десяти минут, Сан Саныч с Натальей собрали чемоданы и уже через два дня уехали в Крым в санаторий.
        Вскоре и Алекс покинул нас. В один прекрасный день пришел к нам домой и сообщил, что уезжает в Африку. Он заключил контракт на год.
        ПЕРВЫЙ КВАДРАТНЫЙ УГОЛ.
        Сегодня Машенька впервые осталась в детском саду на целый день. Ей нравиться играть с детьми, и с воспитателем они с первого дня знакомства нашли общий язык. Ольга Дмитриевна - большая поклонница нашей продукции. Это видно по ее пухлой фигуре. Она часто захаживает к нам в пекарню со своей дочерью после работы. Когда у нас встал вопрос, какой детский сад выбрать для девочки, она тут же предложила свою помощь. Вскоре Маша была зачислена в ясли, и сразу же стала общей любимицей всего коллектива детского сада.
        Теперь мне не приходится разрываться между работой и домом.
        Раньше много помогала бабуля, но сейчас она уехала в деревню. Год назад, ее сын Павел купил дом за городом и предложил ей, переселиться туда. Какое-то время, она сопротивлялась, думала, но когда здоровье совсем поджало - вопрос отпал сам собой.
        Маше уже почти три года, и мы называем этот возраст «взрывным». Сколько же эмоций и сил она успевает вытягивать из всей нашей немаленькой семьи. Сколько хлопот, сколько радости. Казалось бы - маленький человечек - а чувства большие. Причем у всех: Наталья души не чает, Сан Саныч готов продать весь мир за ее улыбку, а Макс только и живет ради своей крошечной рыжей девочки.
        Лишь для меня она остается - просто ребенком. Сложным и немного капризным. Я мало с ней провожу времени: то работа внезапно наваливается, то нужно съездить куда-то, то дом, то еще что-нибудь.
        - Кто сегодня заберет Машу? - спросила Наталья.
        Обычно мы заранее договариваемся, кто будет забирать ребенка из детского сада, а потом уже строим планы. Сегодня и у меня и у нее много работы. Скорее всего, нам придется задержаться в пекарне допоздна.
        - Макс обещал, - ответила я, на секунду оторвавшись от компьютера. - Он хотел после обеда уйти с работы. Сегодня придет мастер. Будет менять трубы в ванной.
        - Ах, да. Я совсем забыла. Хорошо, что ты этим занялась. А то бы так и жили с дырявыми трубами. Соседи скоро будут на нас писать жалобы.
        - Пусть пишут. - Махнула я рукой. - Хочется поскорее все закончить, а то скоро приедет Алекс. Если еще не продлит контракт на один год.
        В кабинете повисла тишина.
        Дура! Ляпнула, не подумав. Она и так переживает, а я снова завела эту тему. Алекс уже больше двух лет в Африке, и на этой недели он должен вернуться домой. Мы надеемся.
        - Он тяжело переносит жару, - спокойно сказал Наталья, как будто мы говорим о самых обычных вещах. - Скоро приедет и заберет, наконец-то, свою несносную собаку. А то они с Машенькой уже весь дом перевернули с ног на голову. Надо же завел себе животное. Ладно бы, если сам ухаживал! А то нам подсунул!
        Что творит моя дочь с Бернаром - трудно описать. Они вместе спят, вместе гуляют и прыгают по лужам. Едят одну еду: что дают девочке, то сразу же оказывается в миске у собаки. Они любят одни и те же мультфильмы. Если дочка моется в ванной, то и верный друг рядом. То лапу сунет в воду, то мордой залезет. Болеют они тоже вместе. Если у Маши температура, то Бернар, словно тряпочка, лежит в углу. Он не ест, не пьет. Будет ходить за мной по пятам и жалобно скулить, точно так же, как ноет маленькая хозяйка.
        Наивно полагать, что когда вернется Алекс, Маша отдаст своего любимого питомца. Она смело поменяет его на все игрушки, что лежат у нее в коробках под кроватью. Вот их ей не жалко, а верную собаку - ни за что.
        Мы даже забираем девочку из детского сада вместе с Бернаром. И не важно, кто идет: Макс, я, или Сан Саныч. Только Наталья никогда не берет собаку с собой. Она так и не смогла к нему привязаться.
        В понедельник утром, когда Сан Саныч и Макс уже ушли на работу, я встала раньше Маши. Обычно она не завтракает дома, поэтому я бужу ее перед самым выходом на улицу. Наталья тоже уже оделась, набегу выпила чашку кофе и, пока я умывалась в ванной, тихо исчезла из квартиры. Она всегда старается никого не будить.
        С новыми трубами в квартире стало теплее. Поменяли все стояки, которые проржавели со временем, и канализацию. Даже полы и стены дома прогрелись.
        Я скинула халат и уже собралась под душ, как вдруг сзади ко мне кто-то подошел. Руки обвились вокруг талии, и я услышала глухой голос Алекса.
        - Привет.
        Я обернулась.
        - Привет, - сквозь слезы прошептала я и крепко обняла его.
        Локоны, выгоревшие добела, упали мне на лицо. Раньше он никогда не носил такие длинные волосы. Кожа почти черная. Глаза уставшие, но блестят, как два прозрачных зеленых стеклышка. Тело окрепло, руки стали сильными, жилистыми. За время поездки он похудел еще больше.
        - Ты собралась в душ? - все еще держа меня в своих объятьях, спросил Алекс.
        Только сейчас я сообразила, что стою совершенно голая.
        - Не-а. Я потом ополоснусь.
        Он накинул халат мне на плечи.
        В ванную зашла сонная Маша, в пижаме в горошек и с любимым медведем в руке. Тут же под ногами появился Бернар. Он сразу же узнал хозяина, хотя прошло два года.
        Растерявшись, Алекс развел руки в стороны. Кого обнять первого: ребенка, или любимого питомца, который уже облизывает ему ногу? Нахмурив брови, девочка ревниво посмотрела на меня. Она, в отличие от собаки, не узнала чужого дядю.
        - Мама, - запричитала она тоненьким голоском. - Кто это?
        Не дожидаясь моего ответа, Алекс подхватил девочку на руки и поцеловал в пухлую щечку. Малышка засмеялась.
        - Какая ты большая! Неужели не узнала своего крестного папу?
        Изобразив из себя скромницу, Маша кокетливо опустила глаза в пол. При этом крепко вцепилась ручками в его рубашку.
        - Вся в мать. Стесняется, но держит крепко.
        Мы прошли на кухню. Бернар сразу же занял место у ноги хозяина. Даже уговоры девочки, его не сломили. Раз уж он собака - то должен уважать сильного.
        - Ты приехал насовсем?
        Мое сердце замерло, ожидая ответа.
        - А ты этого хочешь?
        Он заглянул мне в глаза.
        - Конечно, - быстро ответила я.
        - Значит, действительно хочешь.
        - Почему ты об этом спросил? Разве я когда-то не хотела?
        - Да. Я приехал насовсем, - твердо сказал он, чтобы меня успокоить.
        - Хорошо.
        Кофеварка громко забулькала. Я достала с сушилки две чашки и поставила на стол. Алекс любит крепкий кофе без сахара и без сливок. А Маша пьет по утрам какао с щепоткой ванили. Сегодня я присоединилась к ней.
        - У вас ничего не изменилось, - заметил Алекс, - все осталось на прежних местах. Такое ощущение, что я никуда не уезжал.
        За то он изменился. Внешне помолодел, но взгляд уже другой. Более опытный, осторожный.
        - У нас многое поменялось. А вот в квартире давно пора сделать ремонт. Все руки не доходят.
        - Ты стала деловая. Мама много про тебя рассказывала.
        - Да, что про меня рассказывать?
        - У тебя все хорошо?
        - Нормально.
        - Ох, уж это «нормально»! Точно ничего не изменилось.
        Пока я наливала кофе, Маша ушла в свою комнату и включила телевизор. В это время идет ее любимый мультфильм. Бернар тоже исчез с кухни, как только услышал знакомую мелодию.
        - Как у вас дела с Максом? - подвинув к себе чашку кофе, спросил Алекс. - Нашли общий язык? Он у нас парень суровый.
        - Лучше не спрашивай. - Улыбнулась я, вспомнив наши первые конфликты. - Ты же его хорошо знаешь. С виду грубый, но в душе - теленок. Все так же ругается матом, смотрит футбол по вечерам.
        - Он не пьет?
        - Иногда зависает где-то с дружками на несколько дней. Но, возвращается трезвым. А если пьет, то только пиво.
        - Ну, если не напивается, то тогда и не дерется.
        Наивный. Я усмехнулась.
        - Макс без драки не может. Совсем недавно подрался с одним папочкой, что на детской площадке приводит свое чадо. Маша хотела поиграть в песочнице, а мальчик кинул ей в лицо песок и ударил лопаткой по голове. Как раз с ней были Макс и Юра. Сначала Юрка поскандалил с мамашей ребенка, а потом уже Макс разобрался с их папой по-мужски. Правда, Натальи мы об этом не рассказала. А вот Сан Саныч пожал сыну руку.
        - Узнаю папу.
        - Да уж. А родители знают, что ты приехал?
        - Нет. Я пока им не звонил. Вот выпью кофе, немного отдохну и сразу же позвоню маме.
        - Ты поедешь в свою квартиру?
        - Конечно. Там, наверное, за два года все паутиной заросло?
        - Нет. В ней живет Макс. Иногда.
        - Тогда точно все заросло. Только не паутиной, а грязью.
        - Он говорит, что убирается там. Сама не знаю, ни разу не была в твоей квартире. Но, он клятвенно обещал, поддерживать чистоту.
        Мы допили кофе. Взглянув на часы, Алекс тихо вздохнул. Снова появилась складочка на переносице. Теперь она стала еще более заметной.
        - А как у тебя дела? Ты так и не виделась со своим отцом?
        - Не-а. Зато переписываюсь с мамой. Они здорово на меня обиделись.
        - Она знает про Машу?
        - Да. Я ей фотографии скидываю.
        - Не приезжала?
        - Она нет. А сестра летом была у меня.
        - Правда? - обрадовался он. - Это хорошо! Значит, вы теперь общаетесь?
        - Общаемся. Я думаю, что она теперь часто будет ко мне мотаться.
        - Почему?
        - Ей понравился Макс.
        - Наш Макс?! Она же еще маленькая? У вас два года разница.
        - Так же сказал и твой брат. А еще он пригрозил, что надерет ей задницу, если еще раз получит от нее сообщение, или смайлик сердечком. Он дико разозлился, когда она ему стала признаваться в любви. Представляешь? Моя младшая сестра по уши втрескалась в Макса!
        - Сума сойти! Да у вас тут мексиканские страсти. Многое я пропустил.
        - А еще я подружилась с Лерой.
        Раз. И глазки ожили. Вроде ничего такого не сказала, а он встрепенулся. Значит, до сих пор любит. Она тоже часто им интересуется. Только не у меня, а у Натальи.
        Два. И он снова взял себя в руки. Складочка пропала, а брови взлетели вверх.
        - Лера не лучшая подруга. Держись от нее подальше.
        - Почему ты так говоришь? Даже твоя мама с ней дружит.
        - Пусть мама дружит, а ты не связывайся с ней. Она хитрая женщина.
        - Лера замечательная! - Заступилась я за подругу. - Она сильно изменилась за последнее время. Просто, ты давно ее не видел.
        - Может и так, - неуверенно произнес он. - Жизнь меняет людей.
        И его изменила. Он вроде прежний, но совсем другой. Как будто прилетел с ближайшей планеты и теперь удивленно смотрит на меня.
        - Мне пора. Спасибо за кофе.
        Я проводила его до двери.
        Меховая куртка повисла на нем, как на вешалке. Отвык он от холода, поэтому еще не успел, купить новую одежду. Да, и когда? Он только сегодня прилетел. Какая-то смешная шапочка прикрыла длинные волосы.
        - Созвонимся.
        Только это и сказал он, а потом вышел из квартиры.
        Первые дни Алекс привыкал к климату. Потом у него резко заболело горло, и поднялась температура. Макс сразу же переехал к нему на несколько дней, чтобы помочь хоть чем-то. В магазин сходить, приготовить еду. Наталья тоже разрывается между работой и сыном. Так еще Сан Саныч, как назло, свалился с сильнейшей простудой.
        - Макс, хоть ты себя береги, - сказала Ольга, - а то все мужики разболелись.
        Она пришла к нам вечером с бутылкой французского вина. Макс хотел тихо улизнуть из дома, но она застала его на пороге.
        Наталья тут же кинулась к холодильнику. Вчера мы запекли буженину, а еще нашлась баночка красной икры. Для лучшей подруги ничего не жалко, тем более, сегодня мы еще сами ничего не ели.
        - Надеюсь, ты останешься? - спросила Ольга, крепко вцепившись в рукав Макса.
        - Че мне тут делать?
        Его бесцеремонность всегда меня смущает. Особенно когда это касается женщин. Но, если вспомнить что было между ними, то…
        - У меня вчера был день рождения. - Ее глаза с надеждой взглянули на любимого мальчика. - Посиди с нами немного, пожалуйста. Не сбегай от меня.
        Он ничего не ответил.
        Я прошла на кухню, чтобы не мешать им, но знаю, Маша так просто не отпустит его. Будет давить на жалость, лишь бы он поиграл с ней, или прочитал книжку. А целый вечер сидеть с собакой - скучно. Мультфильмы перед сном не разрешают смотреть. И бегать по дому тоже нельзя, потому, что дедушка болеет, и ему нужен покой.
        - Не уходи, - запричитала она.
        Макс скорчил недовольную мину, но не стал спорить с двумя женщинами и снял куртку. Потом подхватил девочку на руки и, не даже взглянув на гостью, ушел в гостиную.
        Ольга закрылась в ванной, чтобы помыть руки, а мы с Натальей накрыли на стол. Сан Саныч не стал с нами ужинать. У него разболелась голова, и он снова лег в кровать.
        - Как Алекс? - спросила Ольга. - Он уже адаптировался дома?
        Наталья села за стол напротив подруги. За последнее время они снова сблизились. Вместе ездят отдыхать на море, ходят в театры. Только праздники отмечают врозь. Ольга терпеть не может Леру. И та отвечает ей взаимностью.
        - Алекс изменился. Ты бы видела, какой он худой. Одни кости, да глаза на все лицо. Стал замкнутый, все время молчит.
        - Там работа - не сахар.
        - Он звонил тебе?
        - Один раз. Но я была на работе, и нам не удалось нормально поговорить. Так перекинулись парой фраз. А потом он уже не взял трубку.
        - Он мало рассказывает об этом. - Тяжело вздохнула Наталья. - Только сказал, что там все по-другому, нежели у нас. Выходных дней почти не было, иногда вызывали даже ночью. Четыре-пять операций в день. Да еще эта проклятая Эбола! Кризис в стране, нищета, голод. За то, он съездил к Атлантическому океану! - взмахнув от возмущения руками, проговорила она и смахнула слезу с ресниц. - Как будто его нельзя увидеть просто так?
        - Ну, все успокойся. Он дома.
        - Надеюсь надолго.
        - Ты разговаривала с ним?
        - Ты сама знаешь его. Он упрямый. Если чего-то вобьет в голову, то не переубедишь.
        - Я сама с ним поговорю.
        - Спасибо. Может хоть тебя послушает. А я уже устала воевать со своими сыновьями. Как вспомню Чечню… Каждый день ждала похоронку. Скольких ребят привезли на Родину…
        - Не приплетай сюда Макса. Это было давно. Пора забыть весь этот кошмар.
        Маша забралась на колени к бабушке. Она любит греть уши, когда говорят о чем-то интересном. Многого не понимает, но все равно слушает. Ловит эмоции, наблюдает за губами.
        Наталья тут же сменила тему, чтобы снова не расплакаться. В последнее время она стала слишком впечатлительной. Сан Саныч утверждает, что внучка сделала ее слабой.
        - Отнесу Саше поесть. А вы тут пока разливайте вино. - Наталья встала из-за стола и крикнула: - Макс! Иди, поухаживай за дамами.
        Она отрезала кусочек буженины, положила салат на тарелку и понесла в комнату. Макс налил вино в бокалы, а потом снова ушел. Сегодня у него по телевизору чемпионат по боксу. Маша побежала за ним, прихватив с собой две конфеты. В ладошки не уместились, так она их спрятала в носочки.
        - Как дела, София?
        Наконец-то, Ольга вспомнила обо мне. За эти годы, мы так и не сблизились. Врагами не стали, но общаемся редко, только когда она приходит к нам в гости, или я записываюсь к ней в больницу на обследование.
        - Все хорошо, - ответила я. - А вы как?
        - Да у меня что? Вот у детей всегда проблемы. - Махнула она рукой. - Вырастет у тебя Маша, тогда узнаешь, что такое бессонные ночи. Пока они маленькие - все такие хорошие, милые. А как вырастают, так хоть за голову хватайся. Не знаешь чем помочь и какой дать совет.
        Сейчас она со мной разговаривает, а первое время даже не обращала внимания. Все боялась, что я соблазню ее прекрасного принца. Но, когда поняла, что у нас с Максом ничего нет, немного оттаяла, начала улыбаться и даже иногда интересуется моим здоровьем. Только к Маше у нее нет претензий. Она не считает ее врагом.
        Я не стала пить с ними вино. Наталья снова пустилась в воспоминания о трудных временах, а Ольга начала жаловаться на свою беспросветную жизнь. Таким темы мне не интересны. Да и что слушать о чужих проблемах, если я о них ничего не знаю.
        Этот вечер закончился для меня чтением приятной книжки. Где герои все счастливы, а жизнь складывается, как в сказке.
        Только Алекс встал на ноги и даже вышел первый день на работу, как заболела Маша. Она собрала все вирусы в одно: и горло, и температуру, и насморк. Так еще пропал голос.
        В этот день мне пришлось остаться дома с ребенком, а на плечи бедной Натальи теперь свалилась и моя работа.
        - Тебе что-нибудь принести? - заглянув ко мне в комнату, спросил Макс.
        Машенька уснула, и я прилегла на кровать, чтобы хоть немного отдохнуть.
        - Спасибо. Ничего не надо.
        - Ты сегодня хоть что-нибудь ела? Или опять сидела на чае с сухарями?
        - Сан Саныч накормил меня супом.
        - Тогда ладно, - успокоился он. - Спокойной ночи.
        Макс ушел, а я провалилась в сон. День был тяжелый. Сильный кашель измотал не только ребенка, но и меня. Каждый приступ, сопровождается рвотой. Она плохо спит и совсем ничего не ест.
        Ближе к девяти часам пришел Алекс с пакетиком полным лекарств. Сначала он чем-то напоил отца, а потом взялся за Машу. Сварил картошку, мне велел переодеть дочку в теплую пижаму. Наталья тем временем поменяла постельное белье в детской кровати.
        Завязав горячую картошку в полотняный мешок, он ушел в мою комнату. Я намыла посуду, а потом заперлась в ванной. Сан Саныч после горячей настойки, приготовленной женой, улегся в постель и сразу же уснул. Только Макс остался в гостиной смотреть телевизор. У него сегодня футбол.
        Выйдя из ванной, я прошла на кухню. Наталья все еще возится у плиты, хотя уже одиннадцать часов. Глаза почти спят, а ноги совсем не держат.
        - Мам, иди спать. - Сказала я. - Завтра еще день впереди.
        - Ты права. Сил уже нет.
        Выключив свет, мы разошлись по своим комнатам.
        Дочка уснула прямо на руках у Алекса. Рядом лежит книжка про Колобка. После того, как он прогрел ребенку грудь картошкой - кашель немного утих. Температура второй час держится на отметке тридцать шесть. Нос дышит, и не слышно хрипов.
        Я убрала книжку с тумбочки и легла на кровать рядом с ними. Маша посередине.
        Под утро я проснулась от того, что занемела рука. Ребенок спит в своей кроватке. А Алекс, обняв меня за талию, пристроился сзади. Вчера я приоткрыла окно, и теперь в комнате стало прохладно. Поэтому он замерз и залез ко мне под одеяло.
        Голые ноги прижались к моему горячему телу. Руку он просунул под подушку. Тихо посапывая, дочка уткнулась носом в бортик кровати. На стене тикают часы. Я чуть приподнялась на локте, чтобы посмотреть время, но Алекс снова притянул меня к себе.
        - Не уходи, - прошептал он, сквозь дрему.
        Я прижалась к нему сильнее и почувствовала плечом, как медленно стучит его сердце. Равномерное дыхание ребенка, и тишина за окном, снова усыпили меня.
        Два дня температура еще держалась. Уже не такая высокая, но изматывающая. На четвертый день дочка прыгала по квартире, как маленькая лошадка.
        - Пора тебя отправлять в садик, - пошутил Сан Саныч.
        - Ура! - радостно закричала Маша.
        Для нее садик - не угроза, а неописуемое счастье. Тем более дома скучно, а там полно детей и любимая воспитательница.
        Малышка забежала на кухню и с порога закричала:
        - Бабуля! Деда! В садик!
        Пока ей еще трудно связать слова в предложение. Слишком мала. Но для девочки, которой нет еще трех лет, она говорит не плохо. У Макса получается не лучше, но мы их хорошо понимаем.
        Бросив ложку в мойку, Наталья повернулась к внучке и строго сказала:
        - Вот пусть он и ведет тебя в садик.
        - Он болеет, - грустно проговорила Маша.
        Ей всегда жалко дедушку.
        - Ничего он не болеет, - еле сдержала улыбку бабушка, - а если болеет, то я сделаю ему укол.
        Испугавшись за деда, девочка убежала в комнату. Сейчас она его приласкает, и болезни сразу исчезнут.
        - В понедельник поведу ее в садик, - сказала я, усевшись за стол с чашкой горячего какао. - А то она нас сума сведет. Бедный Бернар уже не знает, куда от нее деться. Замучила она всех своим хулиганством. Не девочка растет, а бандит.
        - Тогда в понедельник я съезжу с Сашей в больницу. Пусть посмотрят его ногу. А ты замени меня с утра в пекарни? Валерия тебе поможет с товаром.
        - Хорошо. Тогда попрошу Макса отвести Машу в садик.
        - Не надо. Мы сами ее по пути завезем.
        Так и решили.
        В пятницу мы пошли с дочкой на прием к врачу, а в понедельник она уже с радостью побежала в детский сад.
        Рано утром в пекарню завезли товар. Валерия пришла на работу раньше меня и сразу же раздала задания продавцам. Она всегда точно знает, сколько сегодня будет клиентов в кафе, и сколько купят тортов и пирогов. Это зависит и от дня недели, и от погоды.
        Девочки за кассой сразу же включились в работу. Многие люди приходят с самого раннего утра за выпечкой. А некоторые предпочитают сначала сделать заказ, а ближе к обеду забирают товар.
        - Какой-то кошмар, - недовольно фыркнув, сказала Лера. - Скоро мы не справимся с таким наплывом народа. Когда уже, наконец-то, Сан Саныч откроет еще одну пекарню? Ему предлагали помещение в соседнем доме, но он отказался. О чем он думает? Лучше бы в Невском районе закрыл точку, а в центре сделал побольше.
        Она права. Мы действительно зашиваемся. Особенно сейчас перед Новым годом.
        Включив компьютер, я села в кресло. Бумаг накопилась целая стопа, хотя Наталья в пятницу все разгребла. Сидела допоздна, закопавшись в работе. В субботу, так же согнув спину, Лера перебирала счета и накладные. Сейчас наступила моя очередь.
        Скучно. Лучше работать за кассой, с людьми, чем сидеть в небольшом кабинете и не видеть белого света. Даже Юрке повезло больше. Он хоть перемещается по городу, а не протирает штаны на стуле. В одной пекарне постоит с девочками за прилавком, во второй - покрасуется у витрины, как будто проверяет чистые ли они. На производстве с Сан Санычем выпьет кофе. А в конце рабочего дня забежит к нам на часок и изобразит усталость.
        Мой взгляд упал на изящные руки Леры. Ногти красивые, но слишком яркий лак. Он никак не соответствует ее строгому образу. Хищный. Хотя и характер у нее - не сахар. Не скажу, что сложный, но и не простой. Слишком гордая и умная.
        - Ты хотела пойти в отпуск? - вспомнила я.
        - Какой отпуск, София? - криво усмехнулась она. - Скоро праздники. Работы будет много. Наверное, придется дождаться до лета, а там уж уеду куда-нибудь на море, или в горы кататься на лыжах.
        - Ты умеешь кататься на горных лыжах?
        - Алекс меня научил.
        Она редко произносит его имя. Но, сегодня вдруг оговорилась.
        - Алекс тоже умеет?
        - Уже не помню.
        Сразу замкнулась она.
        В кабинет, с горящими глазами, ворвался Юра. Челка встала дыбом, а пиджак съехал набок.
        - Там… Софи… - запыхавшись, промямлил он, - тебя ищет мужчина.
        - Какой еще мужчина? - кинув холодный взгляд через плечо, удивилась Лера.
        - Не знаю. - Пожал плечами Юра. - Высокий, очень красивый с медными волосами и голубыми, как небо, глазами.
        Оказавшись под впечатлением, он даже стал заикаться.
        - София, ты его знаешь?
        Лера взглянула на меня.
        - Видимо, это отец моей дочери.
        Если красивый, то это Майкл. Он давно хотел со мной встретиться.
        - Софи, - твердо сказал Юра, немного придя в себя, - если он тебя обидит, то я не промолчу. Буду стоять рядом и слушать.
        - Юра…
        - Нет! Нет! Даже не возражай. Я не оставлю тебя с ним наедине. Кто знает, зачем он пришел? Столько лет не видел ребенка, а теперь вот появился? Принц гороховый! Даже смешно!
        Лера тоже поддержала друга.
        - Мы будем рядом.
        Только я подошла к двери, как она тут же схватила телефон. Не успела я выйти, а она уже с кем-то разговаривает.
        В центре зала, где все столики оказались пустыми, я увидела его. Высокий, дорого одет. Волосы уложены на бок. Ботинки блестят, а на руке золотые часы.
        - София!
        Голубые глаза чуть не вылезли из орбит. Он ожидал увидеть совсем другое.
        - Привет, - сухо сказала я. - Сядем?
        Мы сели за дальний столик, за которым два года назад Алекс сделал мне предложение.
        - Вот это да! - воскликнул Майкл. - Ты так изменилась. Никогда не думал, что из гадкого утенка с веснушками на носу, вырастет прекрасный лебедь. Платье, прическа и даже каблуки? Что с тобой произошло?
        - Зачем ты пришел? - пропустив его едкие замечания, спросила я.
        - Как зачем? Я тебе писал, что хочу увидеться. Разве ты не помнишь?
        - Это было почти три года назад?
        - Правильно. Только ты заблокировала меня во всех мессенджерах.
        - И что?
        - А то, что мне пришлось искать тебя через полицию.
        - Ты же знал мой адрес? Мог бы появиться еще тогда?
        - Тогда. - Он махнул рукой. - Какая разница когда? Сейчас, или два года назад?
        Урод! Черт знает что и сбоку бантик!
        - Что ты хочешь от меня?
        - Хочу увидеть своего ребенка. Это же девочка?
        - Это не твой ребенок. Своего ты убил на четвертом месяце беременности. Помнишь?
        - Ладно тебе, София. Раз уж ты не сделала аборт, а родила ее…
        - Я родила своего ребенка, а не твоего.
        Из-за угла показались взволнованные лица Леры и Юры. Они следят за каждым движением Майкла и пытаются понять, о чем идет разговор.
        - Мы можем договориться, - нагло произнес Майкл. - Я понимаю, что упустил много времени. Ребенок меня не знает. Но, я готов компенсировать тебе это.
        - Как?
        - Хочешь, я куплю тебе квартиру? Вы же всю жизнь не будете ютиться у чужих людей?
        - Они нам не чужие. И какую квартиру ты купишь? Студию на окраине города?
        - Хочешь в спальном районе? Пожалуйста. Только не слишком ли жирно?
        В этом он весь. Когда-то он сунул мне деньги в руку и велел избавиться от ребенка. А я была уже на большом сроке.
        - София, ты еще слишком молода. У тебя вся жизнь впереди. Подумай, что ты будешь делать с девочкой, когда она вырастит? Какое ты сможешь, дать ей образование?
        - А ты что ей дашь?
        - Все!
        - А как же твоя жена и сын? Ты развелся, или будешь помогать нам через каждые два-три года?
        - Я никогда не разведусь. Мне сорок пять лет. Неужели ты думаешь, что я женюсь на сопливой девчонке, у которой даже нет образования? Или я польщусь на твою смазливую мордашку?
        - То есть я тебе подходила только в роли любовницы?
        - Да, прекрати, София! - снисходительно улыбнулся он. - Какая из тебя любовница? Ты же еще ребенок. Неопытная, глупая девочка, избалованная отцом. Которая даже разговаривает, как деревенщина. Не-а! - передразнил меня он. - Ужас! Ты никогда не станешь настоящей женщиной. Намотай себе это на ус, милая! Ни один нормальный мужчина не посмотрит в твою сторону.
        Мне стало так обидно, что даже не смогла заплакать. Только ком в горле застрял, а сердце бешено забилось.
        - Я хочу увидеть дочь.
        - Нет, - твердо сказала я, собрав все оставшиеся силы. - Ты ее не увидишь.
        - Тогда будем решать проблему через суд.
        Его голубые глаза, которые раньше мне казались прекрасными, сузились в тонкие щелочки.
        - Хорошо. Будем.
        - Тебя некому защитить, София. Неужели ты думаешь, что победишь?
        И тут я вспомнила про Алекса. Когда-то он хотел на мне жениться, а я отказалась. Сейчас бы не было проблем, если бы не моя глупость.
        - Я скоро выхожу замуж, - сказала я. Мысли вырвались наружу. - И его семья меня защитит.
        - За кого? - недоверчиво взглянул на меня он.
        - За сына хозяина этой пекарни.
        - Насколько я знаю, у Лапина два сына. За старшего, или за младшего?
        Вот теперь он испугался. Сан Саныч не последняя фигура в мире бизнеса. К тому же у него большие связи в городе.
        - Какая тебе разница? Я выхожу замуж. И все!
        Я встала из-за стола. Юра с Лерой восприняли это как знак и поспешили к нашему столику.
        - Добрый день. Я могу вам что-нибудь предложить? - мило улыбнувшись, спросила Лера у Майкла.
        Увидев такую красавицу, он тоже расплылся в улыбке. Даже забыл, что я стою рядом и про наш разговор.
        - Я бы выпил чашечку кофе.
        Лера тут же сменила выражение лица и, взмахнув рукой, позвала официантку. Девочка с подносом появилась через секунду.
        - Обслужи клиента, - сухо проговорила Валерия. - И не забудь взять с него деньги. А то приходят тут всякие шарлатаны.
        Потеряв дар речи, Майкл тяжело плюхнулся на стул. Он не ожидал такого хамства от красивой женщины. Да еще в таком приличном заведении.
        В это время, мы с Юрой скрылись в подсобке.
        - Ты видела ее лицо? - засмеялся Юра. - А его? Я думал, бедного мужика хватит удар. Такая шикарная девушка, а дала ему в самое больное место!
        - У него даже слезы потекли.
        - Это точно. Ну, Лерка! Молодец! Надеюсь, он больше не придет.
        Тут появилась Лера с довольной улыбкой на лице. Ее позабавил этот случай. Обычно, она редко улыбается, но тут не смогла удержаться от смеха.
        - Козел! Кофе он хочет. Пусть теперь краснеет перед официанткой. А то распустил хвост. Павлин!
        - Так козел, или павлин? - не унимаясь, прыснул от смеха Юра. - Я думаю, он - животное. Но, точно не райская птица.
        Мы еще целый час промывали косточки Майклу. Даже забыли про работу. Юра принес в кабинет тарелку с пирогами, и мы снова вспомнили лицо несчастной девушки, которой пришлось обслужить недовольного клиента.
        - Кому ты звонила? - спросила я Леру, после того, как ушел Юра.
        - Когда?
        Оторвавшись от бумаг, она удивленно посмотрела на меня.
        - Когда пришел Майкл.
        - А.
        Умеет она затянуть интригу. Вот это «А» - ее любимая фраза.
        - Ты звонила Наталье? - настойчиво спросила я.
        - Да. Думала, что она спустится в кафе. Почему-то я испугалась за тебя.
        - Понятно. Значит сегодня дома, будет допрос. Лучше бы они не знали про визит Майкла.
        - Что ты теперь будешь делать?
        - Ничего. Ему не нужна Маша. Не переживай, он не будет со мной судиться.
        - Тогда зачем он пришел?
        - Черт его знает.
        - А вдруг будет?
        - Судиться? - пожала плечами я. - Может и будет.
        - И что тогда?
        - Тогда нужно себя обезопасить.
        И мне пришла в голову только одна мысль.
        Вечером я позвонила Максу и попросила его забрать Машу из детского сада.
        - Что-то случилось на работе? - спросил он.
        Его так просто не поведешь.
        - Нет. Я хочу кое-куда сходить.
        - Куда?
        Ему даже в голову не приходит, что я могу пойти к врачу, или просто прогуляться по магазинам.
        - В одно место, - уклончиво ответила я.
        - В какое еще место? - теперь он уже напрягся. - Говори прямо.
        - К гинекологу.
        Может хоть так отстанет? Но, Макс на этом не остановился.
        - У тебя проблемы со здоровьем? Что случилось? … позвоню ему и попрошу… Ладно, ты только не паникуй. Алекс хоть и не гинеколог, но стоит с ним поговорить. Или Ольга поможет. Она все-таки специалист в этом деле.
        Со временем я стала понимать его путанную речь. Хотя не всегда и не все.
        - Не надо говорить Алексу. У меня все в порядке. Просто нужно пройти медосмотр. Я работаю в общепите, Макс.
        - Хорошо.
        На этом он успокоился.
        Ровно в восемь часов я подъехала к дому Алекса. Район спокойный и двор хороший. Его машина стоит самая первая от арки. Значит, он уже дома.
        Раньше я никогда здесь не была. Только из рассказов Натальи и Сан Саныча знаю, где он живет. Консьержка подсказала номер квартиры, и я поднялась на лифте на пятый этаж. Нажала на звонок и сделала шаг назад.
        Ждать пришлось долго. За дверью тишина. Я снова нажала на кнопку, и услышала, как лифт остановился и кто-то идет в мою сторону.
        - У него звонок не работает.
        Пожилая женщина оказалась соседкой Алекса. Она подошла к его двери и с силой стукнула кулаком, потом с чувством выполненного долга, скрылась в своей квартире.
        Прошло несколько секунд, и дверь открылась.
        - Соня?
        Он чуть не выронил бритвенный станок из руки, когда увидел меня на пороге. Мокрое полотенце, обмотанное вокруг бедер, плотно прилипло к телу. С волос вода капает на плечи и тонкими струйками стекает по рукам. Он подстриг свои длинные локоны, и теперь короткие завитки торчат в разные стороны.
        - Привет.
        При виде его обнаженного тела, я растерялась. Он красивый. Слишком худой, но кожа загорелая, и ноги стройные.
        Алекс тоже смутился, заметив мой изучающий взгляд. Быстро отскочил в сторону и, когда я вошла в квартиру, тут же исчез в ванной.
        - Раздевайся! - крикнул он. - Я сейчас приду.
        Можно подумать я не видела его голым! Почему-то в постели он не стеснялся, не прикрывался робко одеялом. А тут вдруг, повел себя, как пугливая барышня.
        Прошло три года, но я помню все. Каждую мелочь, каждую родинку и даже небольшой шрам у него под коленкой.
        В коридор проник запах чего-то вкусного. Я сняла сапоги и прошла в комнату. Квартира оказалась небольшой. Квадратная прихожая, комната с балконом. Рядом с кухней ванна и туалет. Чуть подальше огромная гардеробная, где Алекс поместил все свое снаряжение для спорта: лыжи, велосипед, коньки, и даже доска для серфинга.
        Пока Алекса не было, я прошла на кухню и уселась на мягкий диван. Здесь только что пили кофе, поэтому так вкусно пахнет. А еще я заметила в плетеной корзинке пакет с мандаринами, которые тоже дают особый аромат.
        Вокруг полный беспорядок. Подоконник завален большим количеством непонятных коробок: половина открытые, а некоторые еще не распакованные. Грязная ложка торчит в сахарнице, на разделочной доске крошки от хлеба. Тут же у мойки гора немытой посуды, которую использовали уже как минимум сутки назад. Чайник, сковорода, банка с компотом, пачка кофе, печенье в вазочке - все стоит на столе. А почерневшая шкурка от банана висит на кружке. На стуле лежат новые, еще с этикеткой, носки. У холодильника на полу валяется кухонное полотенце, скомканное в комок.
        Через минуту появился Алекс в спортивных штанах и черной футболке.
        - Прости, что так долго. Я только начал бриться, а тут ты.
        - Это ты меня прости. Мне надо было позвонить, прежде чем завалиться в гости.
        Мне нравились его длинные волосы. Но, сейчас с этой стрижкой он выглядит моложе. Только складочка на переносице придает ему солидность. А так, не похож он на серьезного врача.
        - Не обращай внимания, у меня тут кавардак. Все некогда прибраться.
        - Ничего страшного.
        - Я не ждал гостей, поэтому…
        Алекс тут же принялся варить кофе. На столе стоит шикарная кофемашина, а он все равно по старинке пользуется медной туркой.
        - Почему ты здесь? - сев за стол напротив меня, спросил он. - Что-то случилось?
        - Я пришла к тебе за помощью. Больше мне не к кому обратиться.
        - Я слушаю. Это касается Маши?
        - И ее тоже.
        Всю дорогу, пока я ехала в такси, в голову лезли разные мысли. Я несколько раз повторила все слова, которые собиралась ему сказать. Крутила, просчитывала. Потом снова сомневалась и придумывала новые доводы. Но, сейчас все куда-то делось. Особенно, когда я увидела его жесткий взгляд.
        - Помнишь, ты предлагал мне, выйти за тебя замуж? - переборов свой страх, спросила я.
        - Помню.
        Он напрягся. Даже на лбу вздулась вена. Такая синяя, не красивая. Начинается от самых волос и пропадает у переносицы.
        - Тогда я отказалась. Но, сейчас подумала и…
        - Прошло столько лет.
        - Знаю.
        - Что же произошло сейчас?
        - Меня нашел Майкл. Он угрожает судом.
        - Кто это?
        - Машин отец.
        - Ты его видела? - встрепенулся он. - Когда?
        - Он сегодня приходил ко мне на работу.
        - И что? Он хочет у тебя ее отобрать?
        - Нет. Ты что! Он хочет ее видеть, а мне этого не надо. Он женат, Алекс.
        - Чего это он вспомнил о ребенке через три года? Может он развелся, и хочет снова с тобой…
        - Нет! Нет! Он никогда не разведется со своей женой. И я ему не нужна.
        Алекс задумался. Даже к кофе не притронулся, а только крутит пальцем кружку, да хмурится.
        - Так ты хочешь, чтобы мы поженились?
        - Если ты не передумал?
        - Это только из-за Майкла?
        - Ты сам когда-то мне говорил, что девочке нужен отец. Пусть даже формальный. Но она тебя так любит! И мне будет спокойнее.
        - Да уж. Интересный поворот.
        - Я буду примерной женой.
        - Нормальной, - передразнил меня он, - или не очень?
        - Нормальной.
        Почесав подбородок, он снова задумался. Кофе остыл. Минуты бегут. Я допила последний глоток и уже собралась уходить.
        - Давай только это сделаем тихо, - вдруг заговорил он, когда я уже подошла к двери. - Пусть никто пока об этом не знает. Иначе начнутся разговоры, и все сорвется. Ты же знаешь родителей, они будут отговаривать.
        - А потом? Нам все равно придется рассказать. Не будем же мы вечно скрывать? Тогда какой смысл жениться?
        - Конечно, мы расскажем. Но, только после регистрации.
        - Хорошо. А когда… ну, это…
        - У меня в ЗАГСе есть знакомые. Завтра позвоню и узнаю, когда нас смогут поженить.
        - В ЗАГСе? Нас там поженят?
        - А где же еще?
        - Не знаю. Я ни разу не была в ЗАГСе.
        - И слава богу! Значит, ты попадешь туда впервые.
        - А Максу можно сказать?
        - Нет, София. Давай сначала все сделаем, а потом расскажешь, кому захочешь. Хорошо?
        - Что даже ему нельзя?
        - София!
        - Ладно. Ладно. Я же не глухая.
        - Придержи язык хоть немного.
        - Хорошо.
        И мы поженились втайне от всех.
        Алекс договорился со своей знакомой, и уже через неделю нас зарегистрировали. Скромно, без лишней шумихи, без белого платья и без гостей. Свидетелями стали два человека из больницы, где он работает. А уже вечером, когда родители вернулись с работы, мы рассказали им обо всем.
        - Как поженились? - фыркнув от возмущения, спросил Сан Саныч.
        - Это просто формальность.
        Мне пришлось объяснить им создавшуюся ситуацию. И про Машу, и про Майкла, и про суд. Но, почему-то эти доводы никак не подействовали на Наталью. Она сильно расстроилась.
        - Мам, прости, что не сказали. - Алекс обнял ее за плечи. - Ты же всегда хотела иметь сноху. Вот я тебе ее и привел.
        - Алекс, что же ты делаешь.
        Она любит сына, любит меня и Машеньку. Но, фиктивный брак, по ее мнению, не может существовать.
        Когда пришел Макс, положение еще больше ухудшилось. Сначала он промолчал, когда узнал новость, но ужинать с нами не стал. Перекинулся в гостиной парой слов с матерью, потом снова вернулся на кухню, взглянул на брата и сказал:
        - Пойдем, обсудим кое-что.
        Алекс не стал сопротивляться. Они заперлись в комнате и долго о чем-то говорили. Мы испугались, что начнется драка. Но, через пару часов, Макс вышел из комнаты, громко хлопнув дверью, надел куртку и исчез из дома на несколько дней.
        Теперь у моей дочери появился законный отец. Алекс официально удочерил ее и настоял на том, чтобы мы обе взяли его фамилию.
        Я добровольно стала Лапиной. Разве можно отказаться от такого мужчины? Хирург, да еще на десять лет старше. К тому же Алекс - бывший жених Леры, а такой статус о многом говорит. Она не стала бы встречаться четыре года с «обычным» мужиком.
        Нам понадобилось почти шесть месяцев на то, чтобы оформить все документы. Теперь у Маши в свидетельстве о рождение прописан отец, а не стоит прочерк, как раньше.
        Наступило лето. Снова белые ночи, снова теплый дождь за окном.
        Лера уехала на месяц во Францию к сестре. Мы с Натальей теперь работаем по очереди. День через день. В этот период город всегда затихает. Многие уезжают в отпуска, а многие переселяются на дачи. Кто-то вовсе не ест сладости в теплую погоду. Поэтому клиентов стало меньше, и соответственно, мы меньше проводим время в офисе.
        Вечером после детского сада, мы пошли с Машей гулять в парк. Позже к нам присоединился Алекс.
        - Так ты целый день отдыхала? - спросил он.
        - Сегодня, да. А завтра пойду на работу.
        - Тогда может, не стоит Машу водить в детский сад?
        - Ей будет со мной скучно. Пусть лучше играет с детьми, чем слоняется по дому и достает Бернара.
        Дочка помахала рукой, когда увидела Алекса.
        - Но, сейчас лето. Ей тоже хочется отдохнуть. Ты все равно дома, и мама более менее свободна. В выходные дни я помогу.
        - Алекс, - заныла я, - знаешь, как с ней тяжело? Она достанет любого своими вопросами. Как поет птичка? И почему надо есть кашу на завтрак? А мне приходится весь день отвечать, да читать одни и те же книжки по десять раз. Сума можно сойти!
        Он взглянул на меня как-то странно. Не осуждающе, но строго. А потом спросил о работе:
        - А что в пекарне совсем плохо?
        - Покупатели есть, но не так много как зимой.
        - А где Лера? Она что не работает?
        - Она в отпуске.
        - Ах, да. Я забыл. Она говорила, что поедет к сестре в Канны.
        Так значит, они до сих пор общаются? А Лера молчит, хоть мы и подруги. После того, как она узнала про нашу с Алексом свадьбу, ее отношение ко мне резко изменилось. Вроде мило разговаривает, но следит за каждым своим словом. Никогда ни о чем не спрашивает, что касается Алекса. И мало говорит о своих отношениях с мужчинами. Хотя, я знаю, что они у нее периодически появляются.
        Я пыталась ее убедить, что наш брак - это лишь формальность. Но, она сказала, что я сильно ошибаюсь.
        - С Алексом так не получится. Он никогда не даст тебе свободно жить. Есть мужчины, с которыми легко, а есть такие, которые душат своей значимостью. Они убивают все чувства на корню.
        Я еще тогда посмеялась. Это точно не про Алекса. Он никогда не лезет в мою жизнь. Всегда тактичен, скромен. Даже когда я совершаю ошибки, он воспринимает это как должное. Не сердится, не читает морали.
        Но, сегодня он меня удивил.
        - Почему ты не надела Маше панамку? - спросил он. - На улице жарко, и солнце печет.
        - Сейчас шесть часов. Какое солнце? Оно уже не так опасно, как днем.
        Я даже не заострила внимание на этом вопросе. Просто спросил, просто ответила. Как есть.
        Алекс вынул из моей сумки панаму и пошел к девочке. Дети окружили его со всех сторон, не давая двинуться ни на шаг. Тогда он крикнул Маше:
        - Доченька, иди к папе. Надо надеть панаму.
        Она подошла к нему.
        - Пап, не хочу.
        Пытаясь натянуть панаму на кудрявую массу волос, Алекс строго одернул девочку:
        - Хватит капризничать. Смотри, все дети в головных уборах.
        - Мне жарко, - снова заныла Маша, стянув панаму с головы.
        Он подхватил ее на руки. Дети с визгом разбежались в разные стороны. Им хочется играть, а тут взрослые мешают. Да еще, как назло, посыпал мелкий дождик.
        Пока я возилась со своей сумочкой, которая чуть не упала с лавки, Алекс прошел мимо меня. Хмуро взглянул и даже не остановился.
        Я догнала их.
        - Ты как маленькая, - упрекнул меня он. - Не можешь даже нормально одеть ребенка на прогулку. Смотри, ей все руки искусали комары. На ногах синяки. У нас, что нет лосин, или тонких брючек? Она сидит в песке голой попой. Платья можешь ей надеть на праздник, или в кафе. Но, не на прогулку же!
        - Я не успела ее переодеть после детского сада.
        - Не оправдывайся, Соня. Ты - безответственная мать.
        Меня накрыла волна обиды. Почему я должна терпеть такое?
        - Трудно было взять запасную одежду, если знала, что пойдете гулять? Весь день просидела дома, а о ребенке не подумала. Чем ты занималась?
        Маша строго взглянула на меня сверху. Она знает, что папа всегда прав. Я сама ее к этому приучила.
        Мы пришли домой. Только я скинула туфли в прихожей, как Алекс схватил Машу на руки и потащил в ванную. Даже Наталья не успела поцеловать внучку.
        - Что с ним? Даже не поздоровался.
        - Видимо, что-то с головой.
        Я ответила слишком резко. Она не привыкла меня такой видеть.
        - София, что случилось? Вы поссорились?
        - Нет. Ничего.
        Немного остыв, я села на диванчик в холле. Не стоит срывать свою злость на родителях. Они и так за нас переживают.
        Алекс вымыл девочку, потом надел на нее чистую одежду. Я зашла в комнату, и увидела, как он складывает ее пижаму в пакет.
        - Что ты делаешь? - спросила я.
        - Сегодня она переночует у меня.
        Он взял ее на руки.
        - Как это? Почему у тебя?
        - Ты завтра работаешь. Пусть ребенок нормально выспится. Ей нужно правильно питаться, много гулять, играть в игрушки. Тебе даже лень читать ей книги.
        - Алекс, прекрати.
        Слезы подступили к глазам.
        - Что прекратить?! - заорал он так громко, что даже часы на стене вздрогнули. - Хватит обращаться с ней, как с куклой. То она с Максом целый день мотается на машине по работе. То с дедом в пекарне. То ты таскаешь ее по своим делам. Она дома никогда не бывает. И даже не знает, что нормальные люди ужинают дома с семьей, а не в кафе пирожками и конфетами.
        В двери показался живот Сан Саныча.
        - Что здесь происходит? - спросил он, заметив мои слезы. - Вы даже вместе не живете, а умудряетесь поссориться. Хватит пугать ребенка. Быстро разбегайтесь по своим норам.
        Не обращая внимания на слова отца, Алекс вышел из комнаты.
        В субботу я отработала день, а вечером вызвала такси и поехала за дочерью. Алекс даже ни разу не позвонил, и я не стала. Раз молчит, значит у них все в порядке. Маша так любит его, что не будет капризничать, или проситься домой. Теперь у нее есть защитник.
        Подъехав к дому, я увидела дочь во дворе. Алекс, с каким-то парнем сидят на скамейке, недалеко от детской площадки. Я вышла из такси и сразу же направилась в их сторону. Машенька кинулась ко мне навстречу, бросив в песочницу розовое ведерко.
        - Мамочка! - громко крикнула она.
        Алекс обернулся.
        - Привет.
        - Как у вас дела? - стараясь как можно дружелюбнее, спросила я.
        - Отлично, - хитро прищурив глаза, ответила девочка. - Ты меня заберешь домой?
        - А ты не хочешь?
        - Мне с папой весело. Можно я еще у него побуду?
        - Можно. Только, если у папы нет важных дел?
        - У папы нет важных дел, - ответил Алекс.
        - Ура! - крикнула Маша, подпрыгнув от радости.
        Мы сразу стали не интересны, и она убежала к детям.
        - Присядешь?
        Пока мы разговаривали, парень ушел, и я села на лавочку.
        Сильный ветер растрепал мои длинные волосы, которые я целый час пыталась заколоть в хвост. Алекс поймал локон рукой и убрал мне за ухо. Сегодня в его глазах нежность, окутавшая меня теплом.
        - Прости меня за вчерашнее, - сказала я, прижавшись к его плечу. - Ты был прав. Иногда я забываю, что она еще маленькая. Со мной в детстве никто не занимался. Поэтому я так же воспитываю свою дочь. Папа всегда был на работе, или в командировках. Мама занималась репетиторством на дому. Ей было не до нас. Мы кочевали с сестрой из одного дома в другой: то к бабушке, то к тете, иногда ночевали у соседки. Я любила ходить в школу, потому, что там были подруги. Еще занималась музыкой и танцами. Да, я никому была не нужна. Но, с другой стороны, это были самые счастливые годы в моей жизни: когда был жив дед, тетя была молодой, братья и сестры маленькими. Весело мы тогда жили.
        Алекс обнял меня.
        - Я взял отпуск на неделю. Не хочешь съездить со мной в поход? - неожиданно поменял он тему. - И Машка немного побегает по травке.
        - А как же моя работа? Мама не справиться одна.
        - Нас не будет всего три дня. Я поговорю с ней.
        Он убрал волосы с моего лица. Теплый ветер теперь забрался к нему под рубашку.
        - А что мы будем делать в походе?
        Алекс усмехнулся.
        - Купаться в озере, есть шашлык, пить вино, спать до обеда.
        - Мы будем одни?
        - Нет. Нас целая компания. Примерно десять человек. А может и больше.
        - А где мы будем спать?
        - В палатке.
        - А мыться?
        - София, мы будем на природе. - Засмеялся он, прижав меня еще крепче. - Там есть вода, трава и небо над головой. Будет костер, песни под гитару, веселая компания, а еще комары и туалет за кустиком.
        - Ужас! - воскликнула я.
        - Тебе понравится.
        - Ты уверен?
        Он заглянул мне в глаза.
        - Уверен. Мы же будем вместе.
        В понедельник после работы я заехала в магазин, чтобы купить кое-какие вещи для поездки на природу. Три дня жить как дикари - это слишком много. Раньше с родителями мы ездили на пикники. Со школой ходили в походы. Но это было в детстве.
        Собрав сумку с одеждой, я села на кровать. Нужно не забыть лекарства и средство для загара. На завтра обещают теплую погоду. Печенье, соки и влажные салфетки я сложила в пакет. Это в дорогу. Алекс сказал, что ехать придется около четырех часов.
        В комнату заглянул Макс. Как обычно в спортивных шортах, майке и с босыми ногами. Ему никогда не бывает жарко, или холодно.
        Взгляд остановился на большой сумке с одеждой.
        - Вы едете с Алексом? - невесело спросил он.
        - Да. А что?
        Он опустил глаза в пол. Я тоже взглянула на его пятки, пытаясь понять, что же там интересного.
        - Тебе нужна помощь?
        - Я уже все собрала.
        - Обязательно возьми спрей от комаров и клещей. Еще следи за Маруськой, чтобы она не упала в воду. И к костру путь не подходит, а то еще обожжется.
        - Я все взяла.
        - Она слишком мала для таких походов.
        - Там все будут с детьми.
        - С такими же маленькими?
        - Не знаю. Наверное.
        - Смотри, чтобы ее никто не обидел. Знаю я этих малолетних пацанов. У них еще в голове… Ладно. Ты сама все это знаешь.
        С чувством выполненного долга, он скрылся за дверью. И пятки тоже.
        Все-таки он настоящий - солдафон. Не может даже сказать, что думает. Вечно запинается, путает слова.
        Эту ночь я почти не спала. Все думала про поездку. Бернар, боясь, что мы оставим его дома, лег рядом с моими тапочками, а морду положил на кровать. Мозг уже спит, а глаза все открыты.
        Утром рано приехал Алекс. Он взял мою сумку и, пока Маша обувалась в прихожей, спустился к машине. Наталья расцеловала нас на прощание, а потом дала в дорогу пакет с пирогами.
        Ближе к обеду мы подъехали к озеру.
        Компания оказалась чуть больше, чем говорил Алекс. Хотя если считать только взрослых, то их как раз десять. И плюс четверо детей, в основном такого же возраста как Маша и младше.
        Только я вышла из машины, как к нам подошел молодой парень. Красивый, как Аполлон. Высокий, стальные мышцы на руках и ногах. Видно, что он не пропускает занятия в тренажерном зале.
        - Ну, наконец-то! - воскликнул он, сверкнув белоснежными зубами. - Алекс, почему так долго? Вроде сейчас нет пробок на дороге?
        - Мои девочки слишком долго спят.
        Отстегнув ремень безопасности, Алекс помог Маше выйти из машины.
        Парень с интересом взглянул на меня.
        - Вы София?
        - Да.
        - А меня зовут Марк.
        Еще бы! У такого мужчины не может быть имя - Ваня, или Никита. Только одна улыбка чего стоит.
        - Алекс, ты долго скрывал от нас свою очаровательную жену. Наверное, боялся, что мы будем завидовать? Где ты нашел такое сокровище? И почему она клюнула именно на тебя?
        Из-за кустов показалась голова девушки.
        - Марк, хватит болтать! Иди, лучше помоги! - прикрикнула она, грозно взглянув в мою сторону. - Пусть Алекс разбирает вещи. Не мешай ему своей болтовней.
        Скривив тонкие губы, парень нырнул в кусты вслед за своей спутницей. Не проронив ни слова, не поднимая глаз. Как послушная овечка, привязанная к хозяину.
        Пока мы вынимали вещи из багажника, к нам подошли два мальчика. Примерно трех-четырех лет. Маша смущенно улыбнулась, а уже через пару минут ушла с ними играть. Бернар остался с нами. На небольшой полянке возле леса родители разбили для детей лагерь. Там оказался небольшой надувной бассейн, куча игрушек и даже столик для рисования.
        Друзья Алекса мне сразу понравились. Все молодые, семейные, любят посмеяться и пошутить. Они знакомы много лет и, при каждой возможности, устраивают вот такие вылазки на природу.
        Пока мы ехали сюда, Алекс рассказал про то, как раньше, до его отъезда в Африку, они часто выезжали зимой в Карелию. Некоторые малыши еще тогда не родились. Снимали дома на базе отдыха, брали лыжи, коньки, санки. Любили всей компанией устраивать шумные вечеринки. Заваливались в ночной клуб, или к кому-нибудь в гости, и отрывались всю ночь напролет.
        Только мы заняли полянку возле кустов шиповника, как к нам подошли трое мужчин. Они быстро поставили палатку и надули матрасы.
        - Зачем ты так далеко расположился? - спросил Коля. Он тоже врач. - Может поближе к нам?
        - Нет, - махнул рукой Алекс, - вы будете всю ночь шуметь. А у нас маленький ребенок.
        - Тогда, здесь будет хорошо. Никто вам не помешает.
        Я залезла в палатку. Мужчины ушли к озеру, чтобы вымыть шампура и почистить котелок песком. Сегодня будет уха и жаренные свиные ребра.
        Пока я разбирала свою сумку, Алекс принес из машины рюкзак.
        - Найди там спирали от комаров, - попросил он. - А то ночью нас съедят.
        - А ты взял одеяла и подушки?
        - Они в машине. Вечером достану. - Он вынул из пакета шорты. - Хочешь искупаться? Вода такая теплая.
        Хорошо, что я надела купальник дома.
        - Сейчас разберу вещи и приду.
        Он вышел из палатки. Я нашла спирали от комаров и хотела уже убрать рюкзак, но увидела в боковом кармашке что-то блестящее. Сунула руку. Презервативы. Целая упаковка.
        Зачем? Неужели он на что-то рассчитывает? Или они пригодятся для чего-то другого? Может в походе, эта вещь необходима? Я убрала их в свою сумку, от греха подальше. Сняла сарафан и пошла к озеру.
        К вечеру я познакомилась со всеми членами нашей дружной компании. Дети тоже быстро нашли общий язык. Они вместе поспали после обеда, потом искупались в озере, а перед ужином сели с игрушками на покрывало.
        Когда солнце зашло за горизонт, разожгли костер. Накрыли большой стол, который соорудили из нескольких маленьких столов. Мужчины занялись мясом, а женщины сварили уху из свежей стерляди. Как только, запах еды долетел до моего носа - желудок вдруг устроил настоящий бунт. Обед был давно, а на свежем воздухе аппетит зверский. Я стянула с тарелки кусочек сыра. Это пока все, что есть на столе.
        - Голодная? - послышался голос за спиной.
        Алекс принес мне вино в пластиковом стаканчике.
        - Я сейчас слона съем.
        Он поднес стакан к моим губам. Градусы мгновенно ударили в голову. Ноги задрожали, и я прижалась к его плечу. Он тоже отпил глоток.
        - Крепкое.
        Вскоре на столе появилась еда. Тут же прибежали дети, и началось веселье.
        Вино, водка, коньяк - все пошло в ход. Мясо разлетелось первым, потом подчистили все овощи и фрукты. Дети налегли на уху. Маша со своей новой подружкой, украдкой стащили из пакета конфеты. Потом нашли еще чего-то вкусное и спрятались с головой под теплый плед, чтобы их никто не застукал. Ручки липкие, а одежда вся в шоколаде.
        Виктор, самый старший из нашей компании, принес из своей палатки гитару. Его жена, преподаватель в музыкальной школе, затянула песню. Да так громко, что ее голос был слышен на другом берегу озера. Марк снова получил порцию брани от своей жены. Другие мужчины за него заступились, а потом сами же попали под ее железную руку. Хорошо, хоть Алекс в этой ситуации промолчал. Видимо уже знает характер стервозной бабы, вот и не нарывается.
        В каждой компании есть такой парень, который забирает все внимание на себя. У нас Марк - мальчик для битья. Над ним шутят, а иногда даже издеваются, некоторые откровенно подкалывают. Девушки посмеиваются над его женой, которая следит за ним как цербер, заглядывает в рот, постоянно пилит за любой проступок. Но он ни на кого не обижается. Эта роль ему знакома и близка по характеру.
        А еще в компании есть парень - зануда. Который чаще всего молчит, но его уважают и обращаются за советом. Это Алекс. Он не самый старший по возрасту, но к нему относятся с особым почтением: никто не спорит, никто не смеет даже косо взглянуть в его сторону.
        Первым спать ушел Марк. Он столько выпил горячительного, что еле встал со стула. Потом потянулась семья с самым маленьким ребенком. Ближе к полуночи, мы тоже ушли в свою палатку. Кто-то остался у костра до утра.
        Алекс принес из машины два одеяла и три подушки. Я зажгла спиральку, подвешенную под потолком. Целый день палатка была открыта, и налетели комары.
        - Папочка, расскажи сказку, - нырнув под бок к Алексу, попросила Машенька.
        Она не легла на мой матрас, хотя он больше по размеру.
        - Какую ты хочешь?
        Укутав ее в одеяло до самого носа, он погасил фонарик.
        - Веселую.
        - Тогда про теремок?
        - Хорошо. Только давай там не будет лягушки.
        - Почему?
        - Она противная. А зверюшки хорошие. Пусть там придет синичка.
        - Но, синичка не зверь. А в теремке жили только звери. Вот спросила маму?
        - Мам, а синичка это кто? - дернув меня за руку, спросила Маша.
        - Синичка? - переспросила я. - Ну… она тоже может жить в теремке.
        - А папа говорит, что она не зверь.
        - Она - птичка, - ответил за меня Алекс. - Но, это не важно. Слушай. Шел зайка по лесу…
        Его глухой голос усыпил не только ребенка. Свежий воздух и хорошая еда - сделали свое дело. Две минуты хватило на то, чтобы мы обе провалились в сон. Даже сказку не дослушали. А он так старался.
        На следующий день я проснулась ближе к обеду. Алекс уже накормил Машу кашей, а потом повел купаться на озеро. Девочка с самого рождения боится воды. Но, здесь среди детей и дикой природы она вдруг начала плавать. Да так хорошо, как будто умело это делать всю жизнь.
        - Хочешь кофе?
        Ко мне подошла жена Марка. Ей чуть больше тридцати, но выглядит она прекрасно. Свежее лицо и подтянутое тело. Не скажешь, что она родила двух детей.
        Юля подала мне стакан с горячим напитком.
        - Спасибо.
        Мне стало стыдно, что я так долго спала и не помогла им приготовить завтрак.
        - Никогда не думала, что Алекс станет таким хорошим отцом. - Взглянув в сторону озера, сказала она. - А мой никогда не повзрослеет. Для него существуют только железо.
        - Какое железо? - все еще не проснувшись, спросила я.
        - Он - тренер. Гири, штанги, гантели.
        Вот теперь понятно. А то - железо? Можно подумать, что он сварщик, или автослесарь.
        - А как Марк познакомился с Алексом? Они ведь не работают вместе?
        Мне стало любопытно. Коля тоже врач. Никита и его жена - бывшие одноклассники Алекса. Виктор - друг детства. А как Марк оказался в этой компании?
        - У нас младшая дочка родилась с дефектом ноги. - Сказала Юля. - И мы попали в больницу к Алексу. Это было пять лет назад. Он посоветовал нам, сделать операцию. Но, это было рискованно. Там сухожилия и место такое неудобное. Многие врачи отговаривали, ссылаясь на то, что ребенок может остаться инвалидом после такого серьезного хирургического вмешательства. Но, Алекс нас убедил. Мы поверили ему и не ошиблись. Было тяжело и морально и материально, потому, что операция платная. Потом долгая реабилитация. Море слез. Долги. Мы даже на время забыли, что такое нормальный сон и еда. Девочка долго не могла оправиться. Но, потом стало легче. Косточки срослись. И она пошла в детский сад на своих ногах. Вот так мы и познакомились с Алексом.
        Даже сейчас ей тяжело. Это заметно по тому, как она медленно подбирает каждое слово, чтобы рассказать о тех неприятных моментах, случившихся с их ребенком. Старается сдержать слезы, которые уже готовы вырваться наружу.
        - Да, уж, - только и смогла выговорить я.
        Теперь понятно, почему она такая нервная.
        С самого утра стоит жара. Даже вчера было прохладнее. Дети как залезли в теплую воду, так и не выходят от туда уже второй час. Я заметила у берега голубую косыночку дочери, она вместе с мальчиком играет на песке. Родителя сидят на берегу в тени большого дерева и присматривают каждый за своим чадом.
        Алекс махнул мне рукой.
        - Извини, что я вчера так себя вела, - виновато произнесла Юля. - Марк любит молоденьких девушек. Вот я и приревновала.
        В знак примирения, она налила мне еще кофе.
        - Да, ничего, - пожала плечами я.
        - Почему-то Алекс нам про тебя почти ничего не рассказывал. И тут вдруг привез. Даже неожиданно. Смотрю - красивая, молодая. И мой муж рядом. Снова распустил хвост, и глазки строит, как идиот. Ну, я и сорвалась.
        К нам подошел мальчик, который вчера больше всех капризничал перед сном. Мы даже из своей палатки слышали, как он всю ночь плакал.
        - Мам, я хочу, есть, - противным басом проговорил он. - Дай мне конфету.
        Юля тут же переключилась на любимое дитя, а я тем временем тихонько ускользнула. Разложила покрывало возле палатки и легла. Загар моей бледной коже не помешает.
        Не нравится мне это семейство. И муж скользкий, и она с чудинкой.
        Дети, после очередных уговоров родителей, вышли из воды и стайкой побежали к столу. Они так проголодались, что даже забыли игрушки, оставшиеся на песке возле озера. Маше достался огромный банан. Дома она не смогла бы его съесть полностью, но здесь - проглотила весь за несколько секунд.
        Алекс пошел к озеру, а Машу отправил ко мне. Ему тоже хочется искупаться в теплой воде и хоть немного отвлечься от маленького тирана, который с самого утра висит на его шее.
        - Мамочка! - подбежав ко мне, крикнула девочка. - Что ты тут лежишь?
        Я приоткрыла один глаз.
        Она так загорела, что носик стал шоколадно-розовый, а щеки пылают огнем. Светлые кудри с рыжим отливом выбились из-под косынки и прилипли к мокрым плечам. Сейчас она похожа на принцессу цветочного королевства из сказки, которую мы любим читать перед сном.
        Она прилегла рядом со мной на покрывало. Вытянула, как солдатик ноги. Голубые глаза уставились в небо.
        - Отдохни, доченька.
        Я поцеловала ее маленькие пальчики.
        - Почему папа плавает без меня? - надув губки-бантики, спросила она.
        - Папа плавает далеко. Тебе туда нельзя.
        - А почему далеко?
        Снова началась игра в вопросы. Я рассказала ей о небе, о солнце, о птичках и о траве. Но следующий вопрос заставил меня задуматься.
        - Почему папа живет далеко? А не с нами?
        Я снова открыла глаза. Раньше она об этом не спрашивала.
        - Не все папы живут с мамами. Бывает так, что родители живут раздельно. То есть - каждый в своем доме.
        - Но, он должен жить со мной. Я же его ребенок? - с серьезным видом, спросила дочка.
        - Конечно.
        Теперь я окончательно растерялась. Нужно срочно позвать Алекса, в отличие от меня, он точно сможет ответить на ее вопросы.
        - Я хочу жить с папой.
        Маша не остановилась, а пошла еще дальше. Чем сильно напугала меня.
        - Но, ты живешь со мной.
        - Ну, и что. Я с тобой пожила немножко, теперь поживу с папой.
        - А как я буду жить без тебя?
        - Мамочка, у тебя есть бабуля и дедушка, а еще Макс и Юра. Тебе будет не скучно. А папа один. Я хочу с ним жить. Можно?
        Она так привязалась к Алексу, что теперь готова бросить родную мать. Для нее он - отец. И я сама это допустила. Не нужно было соглашаться на его условия. Просто бы поженились и все. А он удочерил Машу, так еще фамилию свою дал.
        После дневного сна, дочка ушла играть с детьми. Они снова заняли полянку возле леса, где можно спрятаться от палящего солнца. В кустах залег Бернар. Он целый день провел в воде, а теперь отдыхает, пока маленькая хозяйка отвлеклась на своих новых друзей.
        Уже четыре часа. До ужина осталось время, и я решила пройтись вокруг озера. Здесь так красиво, что жалко тратить время на сон.
        Можно искупаться в теплой воде, но я вспомнила про свои волосы. Если их сейчас намочить, то потом уже не прочешешь. Собьются в один сплошной ком, а завтра превратятся в жесткую паклю. У всех женщин в нашей компании короткие стрижки, а мои локоны отросли до пояса.
        Только я зашла в лес, как встретила Николая и Марка. Они наловили целое ведро карасей.
        - София, ты куда? - спросил Коля.
        - Хочу прогуляться по лесу.
        - Тогда сходи на другую сторону озера. Там есть ручей. Очень красивый. И тут не далеко, буквально десять минут по тропинке.
        Они ушли в лагерь, а я двинулась дальше. Лес не густой, и трава не выше головы. Жутко боюсь, когда не видно просветов. Когда деревья растут так плотно, что приходится пролазить между ними. Впереди только густые заросли, и ноги еле продираются сквозь жесткие папоротники.
        Карельские леса тоже густые, но в некоторых местах, как это, попадаются широкие просеки. С тонкими березками, молодыми елями и полянами, раскрашенными в разные цвета. А еще запах. Здесь он особенный. Тягучий, сладкий, будто цветочный мед перемешали с живицей.
        Я вышла к озеру. Здесь действительно красиво. Те же сосны, что и в глубине леса, только уже высокие, упирающиеся макушками в голубое небо. Ковер из белоснежных ромашек. И тихое журчание воды.
        На мостке, возле высокого камня, я увидела Алекса. Он махнул мне рукой.
        - Иди сюда, София!
        Пройдя через поляну, залитую горячими солнечными лучами, я оказалась возле ручья. Здесь прохладней. Огромная ветка пушистой березы прикрыла нас, словно зонтом.
        - Как ты меня нашла?
        Он подал мне руку, и я ступила на шаткие бревна импровизированного мостика.
        - Я не знала, что ты здесь. Это Коля мне рассказал про ручей.
        - А где Маша?
        - Она осталась с детьми. А ты что делаешь?
        - Надо собрать дрова на костер.
        - Почему ты не взял меня с собой? Я бы помогла.
        - Ты отдыхала. Я не стал тебя будить.
        - Здесь так хочется спать. Ужас! Только открою глаза, и снова клонит в сон.
        Он улыбнулся.
        - Да, на свежем воздухе всегда так. Ешь и спишь. Больше ничего не хочется делать.
        С его режимом работы, можно позволить себе такой отдых. Постоянный недосып, нерегулярное питание, стрессы, физическая нагрузка на спину и руки, а еще ночные смены, которые выбивают из привычного ритма жизни.
        За островком, посреди озера, послышались голоса наших рыбаков. Теперь уже они пересели на надувную лодку.
        - В конце июля и Витьки день рождения, - сказал Алекс. - Он приглашает нас к себе на дачу.
        - И меня? - спросила я на всякий случай.
        - Там все будут семьями. Я бы очень хотел, поехать вместе с вами.
        - Мне понравились твои друзья.
        - Это значит - да?
        - С удовольствием, - ответила я. - А где у него дача?
        - Под Выборгом. - Он улыбнулся, а потом добавил: - Нормальная.
        - Прекрати меня дразнить.
        Я надула губы.
        - Ты все равно бы спросила. Поэтому я сразу ответил.
        - Ты всегда смеешься над тем, как я говорю.
        - Ну, не обижайся. Мне нравится твое «нормально», и странные вопросы, рождающиеся в этой светлой головке.
        - Что не так с моими вопросами? - удивилась я. - Почему они странные?
        - Ты вся странная, София. Иди сюда. - Он протянул мне руку. - Смотри.
        Я подошла ближе к воде. Огромная стрекоза с прозрачными крыльями села на камыш.
        - Вот это да! - Не сдержала восхищения я. Даже сердце замерло от такой красоты. - Я видела таких в деревне у бабушки. За домом было болото, которое сейчас высохло, и они там жили. Разных цветов и разных размеров. Но, эта такая огромная. Просто - гигант!
        - У нее крылья такого же цвета, как твои глаза.
        Я присмотрелась внимательнее. Действительно, они светло-голубые.
        - У меня темнее.
        - Нет. На солнце, они прозрачные. И видишь эти темные крапинки? У тебя вокруг зрачка точно такие же.
        Чтобы разглядеть стрекозу получше, я наклонилась над ручьем. Алекс придержал меня рукой за талию. Заколка расстегнулась, и волосы упали мне на плечи. Светлые, тяжелые. Сразу попали в глаза, в рот, я попыталась их убрать с лица, но теплый ветерок, подувший со спины, создал свою прическу. Вот так всегда - целый час их пытаешься заколоть, а они все равно не держатся.
        Алекс развернул меня к себе лицом, приподнял волосы к верху, потом туго намотал на кулак, но они все равно разлетелись в разные стороны. Он прижал меня к себе ближе, и кудрявые локоны окутали его лицо, словно тонкое покрывало.
        Незнакомое чувство внезапно проникло в сердце. Раньше такого никогда не было. Что-то сжимается в животе, и напряглась каждая клеточка тела. Я почувствовала тепло его губ на своих щеках. Взгляд проникает в самую глубину души. Я вроде нормально дышу, но в то же время - задыхаюсь. То ли от запаха цветов, от ли чувств, нахлынувших так внезапно.
        - Ты помнишь тот день? - прошептал он мне на ухо. - Тогда я целовал тебя.
        Помню. День и время. Помню, что лил дождь за окном, а мы лежали в кровати. Голые. Измотанные. Тогда мы почти не знали друг друга.
        - Мне нравится, как пахнет твоя кожа.
        - Алекс…
        - Ничего не говори. - Он прижал палец к моим губам. - Это было давно, но я до сих пор думаю о том дне.
        Я тоже. Редко. Но иногда ночью, когда часы на стене замолкают, а дочка сладко спит в кроватке, я достаю свой телефон и разглядываю старые фотографии, где мы с Алексом. И тут всплывают воспоминания о том, как мы однажды… Всего лишь раз. Всего лишь мгновенье.
        - Эй, голубки!
        К берегу на лодке подплыли наши рыбаки. Если бы не они, мы бы так и стояли возле ручья. Обнявшись и, забыв обо всем.
        - Там уже разжигают костер. Хватит целоваться.
        Алекс махнул им рукой.
        - Уже идем.
        Ни мне, ни ему не хочется возвращаться. Но мы понимаем, что скоро Маша заметит наше отсутствие, и начнется истерика, слезы. Потом придется оправдываться, успокаивать, а завтра выслушивать упреки от родителей, за то, что бросили ребенка одного посреди леса.
        Пришлось вернуть в лагерь. Тем же путем, но уже, взявшись за руки, и с охапкой дров.
        Вечером после ужина все долго не ложились спать. Дети затеяли игру в догонялки, а взрослые, не торопясь, начали собирать вещи в дорогу. Отдых подошел к концу, и все сразу приуныли. Снова работа, снова будние дни.
        Собрали столы, намыли посуду. Мужчины начистили котелок и шампура. Я, с другими женщинами, нарезала бутерброды с сыром и остатками жареного мяса, и убрали их в дорожный холодильник. Это детям на завтрак. На улице остались только пару стульев и палатки. Все остальное, ненужное, сложили в машины.
        Ближе к полуночи мы сели на песке возле озера. Маша уже спит, а Бернар свернулся калачиком у моих ног.
        - Тебе понравилось? - спросил Алекс.
        - Очень.
        - Я же обещал.
        - Спасибо.
        - Я рад, что вы поехали со мной.
        После купания он так и не переоделся, остался в коротких шортах. Мокрая ткань прилипла к телу, обтянув стройные бедра. Ему не холодно, а я так замерзла, что еще сильнее прижалась к его плечу.
        К нам подошла еще одна пара. Потом подтянулись и все остальные. Полночи мы просто разговаривали. Женщины пили вино, а мужчины разожгли костер, чтобы отогнать комаров. После дневной жары, ночь показалась холодной.
        - Я хочу выпить за инициатора этого похода, - предложил Виктор. - Если бы не Алекс, мы бы сидели дома в такую жару. Он, как всегда предложил, а мы тут же собрались и в путь. Спасибо тебе, друг. Мы очень рады, что ты снова вернулся к нам.
        Все поддержали тост.
        Я украдкой взглянула на Алекса.
        Он сидит рядом, прижавшись к моему плечу. Такой простой, родной. Как будто мы всю жизнь знали друг друга.
        - Тяжело тебе было там? - спросила Вика. - Жара, эпидемии. Наверное, тянуло домой?
        - Тянуло, - обняв меня за талию, тихо сказал Алекс. Щека прижалась к моим волосам. - Эпидемия - это не самое страшное. Больше всего поражает нищета, которая убивает многих детей. Грязь, жара, нет лекарств. Хороших врачей днем с огнем не сыщешь. Государство так сильно погрязло в кризисах, что еще не скоро обратит внимание на бедствующее население. Люди не доедают, утопают в религии, надеются на помощь свыше, а помощи нет.
        - Жутко, - передернув плечами, сказала Юля.
        - Теперь ты дома.
        Протянув Алексу банку пива, Павел улыбнулся.
        - Давайте выпьем за нашего героя.
        - Не надо, - хмуро возразил Алекс. - Какой я герой? Это работа, а не показуха. Герои живут здесь, среди нас. Вон Вика. Она - герой!
        Вика чуть не подавилась вином. Закашляла, а потом спросила:
        - Я? Что ты, Алекс! Я обычный преподаватель музыки.
        - Нет, не обычный. С кем ты работаешь? Скажи? Разве твоих детей можно назвать «обычными»? Один без ног, второй - вовсе не говорит и слепой. А сколько у тебя с ДЦП?
        В этом его все поддержали. Заговорили разом. Коля даже от гордости покраснел.
        - Ты занимаешься с «особыми» детьми. На которых многие закрыли глаза и забыли об их существовании. А ты открыла кружок и учишь их музыки. Кто-то поет, кто-то только слушает. А для них - это целый мир!
        Пока Алекс говорил, Вика даже не моргнула. Только опустила низко голову и допивает крепкое вино из стаканчика.
        - А Витька! - вступил в разговор Никита. - Потрясающий врач-биохимик! Гениальный ученый!
        - Витька - мощь. К тому же, идеальный семьянин и многодетный отец.
        - А вы так не можете! - Витя показал всем язык. - Попробуйте сделать пять детей! Кишка тонка!
        Громкий смех раздался в прохладном воздухе.
        Костер почти затух, и ярко-красные угольки чуть вздрагивают от ленивого ветерка. Красиво. Озеро застыло, как зеркало. Только иногда вздрагивает, если кто-то бросит камешек в воду. В лесу тихо. Даже луна на черном небе заснула, укутавшись в легкие облака.
        - Не замерзла? - прижавшись ко мне плотнее, спросил Алекс. Накинул плед на плечи.
        - Немного.
        Тут разговор перешел на меня.
        - София, а ты чем занимаешься? - спросила Юля. - Учишься, или работаешь?
        Вот тут я напряглась.
        - Нет, я не…
        Алекс пришел на выручку.
        - София работает в нашей пекарне, с моими родителями. Она хорошо разбирается в цифрах.
        - Здорово! - тут же заинтересовался Марк. - У вашего отца такие вкусные пирожные. Мои дети их просто обожают.
        - Наши дети, - одернула его Юля.
        - Я так и сказал.
        - Нет. Ты сказал «мои дети».
        - Я сказал «наши».
        Только Юля начала закипать, как в спор вмешался Виктор.
        - Эй, хватит, петухи! Кончайте ругаться! Алекс приехал, надо радоваться. А вы только грызетесь, как собаки.
        - Мы рады, - сразу осел Марк. Для него Виктор большой авторитет. - Это все Юлька.
        Никто не обратил внимания на недовольное лицо Юли.
        Продолжили разговаривать.
        - Так ты работаешь в пекарне? - спросила меня Вика.
        - Я помогаю родителям с документацией.
        - Что-то мы тебя раньше не видели? - снова подал голос Марк. - Знали, что Алекс сбежал от большой любви в Африку. Но от кого… Теперь все понятно.
        - Сбежал?
        Я взглянула на Алекса. Но он только улыбнулся.
        Его друзья даже не знают, кого он любит на самом деле.
        - А чего сбегать? - пожал плечами Никита. - От таких красоток нельзя надолго уезжать.
        - Да уж. Ты рисковал, Алекс.
        - Рисковал, - тихо произнес Алекс. - Но, оно того стоило.
        - Хватит! - Махнул рукой Витя. - Оставьте их в покое. А то девушка уже покраснела от ваших нападок. Какая вам разница - кто и что? Алекс все правильно сделал. Любовь нужно испытать на прочность, тогда она станет еще крепче, еще желаннее.
        - И слаще, - добавил Марк, хитро взглянув на меня.
        - Я тебе дам - слаще!
        Напала на него разъяренная жена.
        И снова пошли шутки в сторону бедного Марка, который уже пожалел, что подал голос.
        Так прошел наш последний вечер на природе. С громким смехом, вином и бутербродами, которые мы оставили на завтрак.
        Алекс первым ушел в палатку. Пока я бегала в кустики, он расстелил пастель.
        На одном матрасе развалились Маша с Бернаром. Одеяло на полу, а голые ноги лежат на второй подушке, которая предназначалась мне.
        - Я могу уйти в машину, - предложил Алекс.
        - Не уходи. Мы уберемся на одном матрасе.
        Даже в темноте я заметила, как он усмехнулся.
        - Убраться можно в доме, Сонька. А на матрасе мы уместимся.
        - Какая разница.
        Он лег со мной рядом. Одеяло оказалось не таким уж и большим. Длинные ноги Алекса вылезли наружу. Я прижалась к его груди, а носом уткнулась в подушку.
        Как же хорошо спиться на свежем воздухе. Только мы легли и даже не успели пожелать друг другу спокойной ночи, как оба провалились в глубокий сон.
        Утром Алекс нас разбудил.
        Две машины уже отъехали. А Вика с Колей все еще ходят по лесу. Дети доедают остатки хлеба.
        - Ну, что встретимся на Витькином дне рождения? - спросил Никита.
        - Еще созвонимся, - пожав ему руку, сказал Алекс. - Нужно подумать, что ему подарить.
        - Ладно.
        Мы сели в машину.
        - Счастливо!
        Вот и все. Озеро скрылось за поворотом, и понеслась трасса. Солнце жарит в окно, но в салоне свежо и уютно.
        Маша еще немного вздремнула в машине, а когда проснулась, снова начала задавать вопросы.
        - Почему мы уехали? Я хочу играть с Мишей.
        - Потому, что маме и папе нужно на работу. А тебе в садик.
        У Алекса терпения больше чем у меня. Он всегда разговаривает с ней, как со взрослым, смышленым человеком. Я так не умею. Для меня она - всего лишь маленькая девочка.
        - Почему у мамы волосы длинные, а у тебя короткие?
        - Потому, что мама красивая. Она - девочка. У тебя же тоже длинные волосы.
        - И я красивая?
        - Конечно.
        - А ты?
        Он усмехнулся.
        - И я. Ты же моя дочь?
        - Ты не очень хороший.
        - Почему?
        - Потому, что не хочешь, чтобы я жила с тобой.
        Такое длинное предложение далось ей с трудом.
        - Я хочу, чтобы ты жила со мной, - спокойно произнес Алекс. - Только, когда вырастешь. Все маленькие девочки живут с мамами.
        - Почему?
        - Потому, что я не умею заплетать косички.
        Маша задумалась. Этот аргумент показался ей убедительным.
        - Хорошо, - печально сказала она. - Но, когда я вырасту - ты заберешь меня к себе домой? Ладно?
        - Договорились.
        На этом и остановились. Теперь девочка успокоилась, а у меня стало на одну проблему меньше.
        Вскоре из отпуска вернулась Лера. Отдохнувшая и, как всегда, красивая.
        Работа снова закипела. Девочки в пекарне за последний месяц расслабились, но когда увидели начальницу, то сразу же принялись энергично выполнять все ее указания. Слишком долго Лера никем не командовала. Первый день она даже ни на кого не кричала. На второй, вспомнила, для чего она здесь находится, а уже к концу недели раздавала пинки налево и направо.
        Наталья с Сан Санычем взяли путевку на две недели в Испанию. Тут снова потрудился Алекс. Он не стал уговаривать, или ругаться, просто высказал свое мнение, и он они тут же собрали чемоданы.
        Макс проводил их в аэропорт, а на следующий день вместе с Машей уехал к другу в деревню на все выходные.
        Утром, пока еще пекарня только открыла двери для посетителей, мы с Лерой ушли в свой кабинет. Заварили чай. Она привезла из Франции горький шоколад, который я обожаю.
        Ее поездка к сестре выдалась увлекательной, к тому же за месяц, она успела посетить несколько стран Европы. А еще слетала на пару дней в Москву к своему новому поклоннику.
        - Что за мужчина? - сразу же зацепилась я за интересную новость. - Где ты его нашла?
        - Мы познакомились еще в прошлом году в Испании, - как обычно без эмоций, ответила Лера. - Потом он уехал в Москву, а я в Питер. Только перезванивались, иногда слали друг другу фотки. А так особого ничего не происходило.
        - Совсем ничего?
        Я загорелась от любопытства. Она так редко рассказывает о своих мужчинах.
        - Ну, так. - Загадочно улыбнулась она. - Пару раз встречались.
        - Когда? Ты все время на работе!
        - Ох, София. Я все успеваю.
        В тридцать девять лет она выглядит потрясающе. Стройная, как девочка. Ни одной морщинки на лице, ни одного седого волоса. Кожа загорелая, глаза блестят.
        Ее шикарное тело вызывает зависть у многих женщин. Особенно у тех, кто рожал детей.
        - Ты тоже время зря не теряешь.
        - Я? Нет! - Махнула я рукой. - У меня все по-прежнему. Каждый день одно и то же. Работа - дом, дом - работа. А еще ребенок.
        - Алекс тебе не помогает с Машей?
        - Помогает. Но у него много работы.
        - Не надо его жалеть, - твердо сказала Лера. - Не балуй мужика. Раз взял на себя заботу о ребенке, пусть выполняет обязанности отца. Он взрослый мужчина, знал, во что ввязывается. А если будешь все время находить ему оправдания и отгораживать от проблем - то зачем нужен такой брак?
        - Но, он…
        - Так будет всегда, София. Мужики сразу чувствуют на кого можно сесть, а кого носить на руках. Будь женщиной, а не прислугой. У тебя тоже работа!
        - Но, у Маши много нянек помимо Алекса. И бабушка, и дедушка, еще Макс.
        - И что? - Пожав плечом, она холодно взглянула на меня. - Тебе от этого плохо? Пусть воспитывают ребенка. Сами хотели внучку - вот и получили.
        - Мне не плохо. Наоборот, я рада.
        - Вот и отлично! Наслаждайся жизнью, пока молодая и красивая.
        - Я наслаждаюсь.
        Лера всегда была для меня авторитетом. Образцом для подражания. Не все так умеют жить, как она. Пусть не замужем, без детей. Зато самодостаточная, яркая, свободная, умная. Хорошо зарабатывает, ездит на новеньком БМВ, меняет поклонников, как перчатки.
        Таких женщин в городе часто встретишь. Но много и таких как я: простеньких, не примечательных. Мы в основном обитаем в спальных районах, ездим на метро, или в автобусах. Вся наша жизнь проходит рядом с детьми.
        А так хочется, забыть о проблемах, бросить дом, работу и окунуться в другой мир. Купить билет на самолет и оказаться где-нибудь на острове. В шикарном белом платье, босиком, в соломенной шляпе на голове. А вокруг песок под ногами и море.
        Вот так я представляю себе свободу!
        - Я слышала, вы ездили с Алексом в поход?
        - Ага. Ездили. Маше очень понравилось. Всего на два дня. Но мы ночевали в разных палатках.
        Мне стало самой противно от этих слов. То ли я извиняюсь, то ли оправдываюсь? Как будто речь идет не о моем муже, а о ее личной вещи.
        Скривив дорогие губы, она равнодушно взглянула на меня. На пальчике сверкнул огромный бриллиант.
        - Как он себя вел?
        - Кто?
        - Алекс.
        - Алекс?
        Я подумала, что ослышалась. Но она повторилась.
        - Алекс. Да. Как он себя вел?
        - Обычно. Как всегда. А что?
        - Он не бил тебя?
        Вот тут я запаниковала. Почему она задала такой вопрос?
        - А за что он меня должен бить?
        - Алекс очень не сдержанный. Будь с ним осторожной.
        - Он тебя бил?
        Мы никогда не говорили об этом. Хотя дружим давно.
        - Мы разошлись из-за этого.
        - Лера, расскажи, - попросила я, - не держи в себе. Пожалуйста.
        - Мы прожили вместе четыре года. Уже хотели пожениться, но в последний момент я отказалась.
        - Почему?
        - Алекс сложный человек. Он контролирует все, что принадлежит ему по праву. И я понимала, что как только мы поженимся, он полностью завладеет моей жизнью. Ему нравиться командовать. А я не привыкла быть рабой.
        - Но, он добрый.
        - Это пока. Подожди, и он покажет себя во всей красе. Помнишь, я говорила тебе, чтобы ты не соглашалась на свадьбу с ним? И Наташа тебе сказала свое «нет». Но, ты не послушалась.
        - Почему ты мне это говоришь только сейчас?
        - Ты думаешь это приятно, кричать о том, что тебя били? Я пережила такой ужас, что больше не хочу вспоминать об этом. Если бы не его родителя, то…
        - За что он тебя избил? Не просто же так?
        - Я сказала, что не выйду за него замуж. И он взбесился. Сначала дал пощечину, а потом бил ногами. Мое лицо превратилось в кровавую маску. Два ребра были сломаны.
        Не верю! Этого не может быть! Алекс не такой! Лера все еще любит его, поэтому придумала страшную историю, чтобы напугать меня.
        Больше я не стала ее ни о чем расспрашивать. И дело не в том, что не доверяю. А в том, что ее мнение по поводу Алекса не объективно. Тут больше говорят обида и злость. А еще и ревность. Пусть наш брак это только видимость, но для нее, он имеет значение. Иначе бы она не стала рассказывать мне о своих проблемах с Алексом.
        Тогда я решила поговорить с Максом. Он точно не будет врать и выгораживать брата, в отличие от своих родителей и друзей. Еще могла бы рассказать Ольга, но с ней у меня нет дружеских отношений. А бабуля Марго, скорее всего, мало чего знает о тех временах, когда Алекс встречался с Лерой.
        Макс с Машей приехали в воскресенье вечером. Дочка после купания сразу же уснула, а Макс лег на диван в гостиной с бутылкой пива и включил телевизор. В десять часов начинается сериал про ментов.
        Он в одних трусах. И даже не в шортах, а в обычных белых трусах в синюю полоску. За годы, прожитые вместе в одной квартире, он перестал меня стесняться. Тем более, родителей нет. И я обычно в это время сижу в своей комнате, а не шарахаюсь по коридорам в ночной сорочке и не пристаю с глупыми вопросами.
        Я встала посреди комнаты, загородив ему экран.
        - Мне нужно с тобой поговорить.
        Черные глаза жалобно взглянули на меня. Не любит он говорить, особенно, когда по телевизору идет любимый фильм.
        - Может завтра?
        - Сейчас! - решительно отрезала я. - Очень надо, Макс.
        Спустив босые ноги на пол, он недовольно надул губы, почесал затылок и одним глазом посмотрел в телевизор.
        - Ну, что? Говори.
        Я села рядом с ним на диван.
        - Почему Алекс расстался с Лерой? Что случилось между ними?
        - Откуда мне знать, - опустив глаза в пол, пробурчал он. - Наверное, поссорились. Меня не было в городе, когда они разошлись. Тогда шла война.
        Я не стала развивать тему о войне. Это будет бесконечный разговор.
        - Он ее бил? - прямо спросила я.
        Если сейчас на него не надавить, то он замкнется и ничего не расскажет.
        - Кто тебе такое сказал?
        Он испугался. Хотя виду не подал.
        - Какая разница?
        - Лера?
        - Нет.
        - Тогда, кто?
        - Не важно.
        - Если, Лера - то важно.
        - Макс, какая разница?
        - Спроси его сама. Только не Леру.
        - Как с тобой тяжело! - взвыла я от бессилия. - Почему ты такой упрямый? Неужели трудно рассказать правду?
        - Я никогда тебе не врал, - жестко сказал он. - Но, в данной ситуации, ты должна поговорить сама с Алексом. Да, он ударил ее. Но, почему - никто кроме него не знает. Ни мама, ни папа. Только он.
        - А почему не знают родители?
        - Они верят Лере. А Алекс не будет наговаривать на нее.
        - Так он избил ее?
        - Ударил, - уточнил Макс. - Это было один раз. Что у них случилось… Не важно. А теперь дай мне, посмотреть сериал.
        Он все знает, но не расскажет. Макс очень близок с братом и никогда не выдаст его тайну.
        Утром я утроила допрос Юре. Он не такой сильный, как Макс.
        - Душа моя, Софи! - воскликнул он в страхе. - Я тебе сразу гаа-ваарил, что не люблю Алекса. Он - монстр. Если бы ты видела, что стало с бедной девочкой после той страшной ночи. Она месяц не выходила в люди. Лицо разбито! Так еще нервный срыв! Тааа-блетки! Слезы в подушку! Ужас!
        - Ты видел ее?
        - Сам не видел, но знаю, что так было. Поверь мне.
        - Но, со мной он не такой.
        Нервно вышагивая из угла в угол, Юра что-то пробормотал себе под нос. Его странные ноги напоминают циркуль: такие же длинные, и такие же худые. Желтый костюм повис на одном плече.
        - Сейчас Ааа-лекс влюблен, поэтому добрый. Но, через некоторое время, он покажет свой дурной характер. Не верь ему, Софи.
        - Он все еще любит Леру? - удивилась я.
        Он остановился. Руки повисли вдоль худого тела. За дверью даже притихли голоса покупателей.
        Он посмотрел на меня, как на дуру, а потом тихо произнес:
        - Он любит тебя, Софи. Какую Леру?
        - Нет, нет! Ты ошибаешься. Он любит Леру. Они до сих пор не могут друг без друга. Алекс каждый день заходит сюда, прежде чем подняться к нам домой.
        - Софи, - разочарованно проговорил Юра, - он любит тебя. Неужели ты ничего не видишь?
        - А в чем это выражается? - раздражено спросила я. - Он даже меня ни разу не поцеловал. Хотя было много возможностей для этого. Мы вместе ночевали. Он много раз видел меня голой. И что? Ничего! Я ему не нужна!
        Сердце забилось сильнее, и я почувствовала, как начинает болеть голова. Нервы на пределе, а в глазах застыли слезы. Они вот-вот вырвутся наружу.
        - Ты его любишь, Софи. Как же я этого не понял? Идиот.
        Юра обнял меня, и слезы потекли по щекам.
        - Почему… - еле выговорила я. А дальше уже не смогла.
        - Потому, что он не может сказать тебе об этом. Когда-то Алекс с Максом дали обещание своим родителям, что никто из них, не дотронется до тебя пальцем. Потом они между собой решили, что будут тебе просто братьями. И Макс выполнил обещание, а Алекс - нет.
        - А зачем Макс давал обещание? Он к этому, какое имеет отношение?
        - Никакого. Он просто обезопасил тебя. И все.
        Я переспала с Алексом, когда еще не знала Макса. Поэтому, Алекс тоже сдержал свое обещание. Он ни разу больше не притронулся ко мне.
        - Милая, не надо плакать. - Юра снова обнял меня. - Любовь - это прекрасно. Не слушай никого. У тебя своя жизнь. Начни ее с дочкой и любимым мужчиной. Тем более, вы уже женаты.
        Я вытерла слезы и попыталась улыбнуться. Не получилось. Губы трясутся.
        - Мне надо умыться.
        Юра хотел что-то сказать, но я уже вышла из кабинета.
        В кафе почти все столики уже заняли. Мамочки с детьми, студенты, молодые парочки, милые старушки с собачками. Воздух пропитался ароматом корицы и шоколада. Девочки на кассе бегают, как заводные, складывая булочки в бумажные фирменные пакеты. Возле окна Лера с кем-то разговаривает по телефону и одновременно отдает указания официанткам. За стойкой новый баристо, молодой парень, умело готовит кофе для мужчины в солидной шляпе.
        Я вышла из подсобки. Яркий свет ударил в глаза. В самой середине зала среди безликой массы я увидела его стройную фигуру. Сегодня он надел белую рубашку и темные джинсы.
        Он обернулся. Наши глаза встретились. Я сделала шаг вперед. От неожиданности он попятился назад. Я тоже остановилась. Его брови взлетели вверх, как будто спрашивая - правда ли это? Я кивнула. И тогда он улыбнулся.
        Через секунду я оказалась в его объятьях. Сильные руки прижали меня крепче. Время остановилось, и мы остались одни. Люди исчезли, звуки больше не слышны, запахи испарились, и даже погас свет.
        - Алекс, я люблю тебя.
        Первая сказала я.
        - И я люблю тебя.
        Он тоже признался.
        Я нашла его губы, и мы растворились друг в друге, совсем забыв, что стоим посреди большого зала, где есть люди и запахи, и звуки.
        С этого дня все началось заново. Обычно люди сначала встречаются, а потом женятся. А у нас все получилось наоборот. Мы женаты полгода, и только сейчас познакомились.
        Конфетно-букетный период не прошел мимо нас. И мы постарались растянуть его как можно дольше.
        Когда приехали родители из Испании, мы с Алексом устроили ужин. В домашней обстановке и без лишних гостей. Только они и мы. Даже не стали приглашать Юру, хоть он и пытался проникнуть в нашу компанию. Макс, пока родители отдыхали, редко ночевал дома. И сегодня тоже не появился.
        Сан Саныч привез испанское вино, сыр и оливки. Наталья подарила мне красивый браслет из белого золота. Машеньке тоже достались украшения, только в большем количестве: бусы из разноцветного стекла и колечко с розовым камушком. Еще дедушка преподнес ей сумочку под ее драгоценности, с множеством карманов и блестящими замочками.
        Девочка долго перебирала свои сокровища, а потом незаметно ото всех, скрылась в комнате вместе с Бернаром. Сегодня пес будет в роли модели, ему придется примерить все, что только налезет на лапы, уши и хвост.
        - Пару дней можно жить спокойно, - пошутил Сан Саныч. - Что нужно женщине? Тряпки, да побрякушки.
        - Трудно эту хулиганку назвать «женщиной». Она растет настоящим мальчишкой. Но, украшения любит.
        Алекс с отцом выпили целую бутылку коньяка и съели все, что я наготовила на неделю вперед. Наталья лишь попробовала рыбу, да поковыряла вилкой в салате.
        - Мам, что-то случилось? - спросил Алекс, заметив ее грустный взгляд.
        - Нет, сынок. Перелет был трудным. Пришлось рано встать, а потом еще в самолете нас посадили рядом с женщиной и с маленьким ребенком. А я так хотела немного вздремнуть.
        Коньяк ударил в голову. Алекс расслабился и положил руку мне на плечо.
        - А вы тут как? - прищурив глаз, хитро спросил Сан Саныч.
        После отдыха, его ноги перестали болеть. И даже живот немного уменьшился, и лицо посвежело.
        Наталья заметила, перемены в наших отношениях, но говорить ничего не стала, а только внимательно посмотрела на сына.
        - У нас все хорошо, - ответил Алекс и сильнее сжал пальцами мое плечо. - Вчера ходили с Машей в зоопарк, кормили козочек и кроликов. А на прошлой неделе, ездили в дельфинарий.
        - Молодцы.
        Только и смогла произнести Наталья.
        Она устала, но почему-то не идет спать. Обычно мы сидим долго, а она первая выходит из-за стола. Никогда не засиживается допоздна. А тут все не сводит глаз с Алекса. Как будто видит его впервые.
        - Вы…
        - Да, мам.
        - И когда?
        - После вашего отъезда.
        - Понятно.
        Им понятно, а мы с Сан Санычем тупо слушаем их странный монолог.
        - Значит, все-таки добился.
        - Зачем ты так?
        - А как я должна?
        - Мы любим друг друга.
        - А?
        - Мам.
        - Нет, ничего, Алекс. Ты сказал, что хотел. А я услышала.
        На этом все. Тишина. Два похожих человека, и два совершенно разных мнения.
        Сан Саныч выбросил пустую бутылку из-под коньяка в мусорное ведро, а потом снова сел на свое место. Смирно сложил пухлые пальчики на край стола. Ему известно, о мыслях жены, больше чем нам. Даже когда Наталья молчит, он все равно знает, что творится в ее голове.
        Алекс тоже не простак и хорошо изучил характер матери. Чтобы не накалять обстановку, он быстро сменил тему. Только получилось не совсем удачно.
        - Макс приходил ко мне в больницу. Вы знали, что его мучают боли в груди?
        - Нет. Впервые слышим.
        Испуганно взглянув на мужа, Наталья пересела к нему на диван. Они привыкли к болячкам сына, но обычно он о них рассказывает. А, тут тайком пошел к брату.
        - Может у него снова болит нога, а не грудь? - недовольно фыркнув, спросил Сан Саныч. - Ты, наверное, его не так понял, Алекс? Он никогда не жаловался на сердце. С чего бы это?
        - Не знаю, пап.
        Наталья тяжело вздохнула.
        - Эта работа его доконает. Все время в разъездах. А эти стрессы, нагрузки. В прошлом году из-за теракта в метро, он снова не мог спать по ночам. А теперь принимает какие-то успокоительные, которые выписал врач. Все с кем-то воюет. Сражается за правое дело. До сих пор верит в справедливость, как наивный мальчишка.
        - Пусть лучше верит.
        - Не говори ерунду, Алекс! Ему пора повзрослеть. Сколько можно играть в войну? Вся его жизнь состоит из работы и походов с дружками в бар. Когда-нибудь он или сопьется, или ему прострелят голову. Чего хорошего он оставит после себя? Какую пользу принесет обществу?
        - Макс - герой! Его уважают на работе! - Алекс даже повысил голос, пока говорил о своем брате. - С него можно брать пример. Неужели, мам, ты не гордишься им? Разве не такого мужчину ты хотела воспитать?
        Спрятав слезы, Наталья гордо подняла голову. Она не стала отвечать на вопрос.
        - Пусть живет, как знает.
        Сан Саныч махнул рукой. Он любит своих сыновей такими, какими они стали. Тем более он сам вырастил их. А у Натальи отношение к сыновьям разное. Даже приехав из отпуска, она не поцеловала Алекса. Щеку подставила, а сама не прикоснулась. Внутри сжалась, но виду не показала. Если появляется Макс, то все происходит наоборот. Он отбивается, а она мучает его своими ласками. Десять раз поцелует, десять раз погладит по руке.
        Позже, когда Машенька легла спать, мы с Алексом вышли на улицу. Солнце уже ушло за горизонт, и поднялся ветер. Во второй половине лета погода резко испортилась. Часто льют дожди.
        - Я беспокоюсь за него, - проговорил Алекс, обняв меня за плечи. - Он показался мне сегодня каким-то бледным.
        - Макс в последнее время сильно похудел. Но, он много проводит времени на тренировках. Еще начал бегать по утрам. Я не заметила, чтобы он болел. Утром мы завтракали вместе, а потом он проводил меня на работу и даже шутил. Все, как обычно.
        - Я хочу, чтобы ты завтракала со мной.
        Его губы коснулись моей щеки.
        - Я тоже.
        - Тогда, что нам мешает?
        - Ничего.
        Он поцеловал меня. Долго и нежно.
        - Маша спит. Родители тоже устали с дороги. Я думаю, они не заметят, если ты не…
        - Хорошо, - ответила я быстро.
        - Тогда… Я вызову такси?
        - Да.
        Рано утром меня разбудил дождь. Он тихо стучит по карнизу. За окном еще темно, но первый трамвай уже бежит по мокрым рельсам. Поют птицы.
        Запах незнакомый. И стены. Все чужое.
        Рядом со мной на кровати лежит Алекс. Одна рука на груди, вторая спрятана под подушку. Когда он спит, пропадает складочка на переносице. Лоб гладкий, без единой морщинки.
        Я огляделась по сторонам. Квартира маленькая и не уютная, как и его прошлая комната в доме Лапиных. Сразу видно, что хозяин ее не любит. Забегает ненадолго, поспит, поест, примет душ, а потом возвращается на работу, где и проводит большую часть жизни.
        Алекс лег на спину, и я забралась к нему под бочок. Как же мне нравится его запах. А еще шелковые кудри на челке. И губы. На груди мелкие волоски такие же светлые, как и на голове, а на животе, вокруг пупка, они темные и жесткие.
        Я заглянула под одеяло. Там тоже все красиво, особенно длинные ноги. Они не такие худые, как выглядят в брюках. Мускулистые, сильные. Живота нет совсем, пресс жесткий подтянутый.
        Как же ему не повезло с женой. Глупый ребенок, без опыта в сексе. Красивая, но совершенно бестолковая. Всему нужно учить, подсказывать. Терпеливо ждать.
        Хотя… Алекс необычный мужчина. Ему нравится быть лидером в жизни, но в любви он сдержанный. Нежный и в то же время страстный. Долго ласкает, а потом берет силой.
        Я вылезла из-под одеяла. Не хочу его будить. Скоро зазвонит будильник, и придется снова бежать на работу. Я нашла свою одежду, а уже через десять минут вышла на улицу. Такси приехало быстро.
        - Вам куда? - спросил молодой водитель.
        Я назвала адрес.
        - У вас все хорошо?
        В зеркале заднего вида блеснули его черные глаза. Не часто встретишь в такое раннее время молодую девушку.
        - Все хорошо, - ответила я.
        Он еще раз взглянул на меня, а потом включил музыку.
        Я вынула из сумочки зеркальце. Конечно! Еще бы он не таращился! Длинные волосы рассыпались по плечам. Золотом окутали все лицо. Глаза блестят, губы распухли от поцелуев, щеки пытают огнем. Такие красотки редко сбегают от своих любовников рано утром.
        Мы доехали до дома за пятнадцать минут. В городе нет пробок, и живем мы не далеко друг от друга.
        - Не дадите свой телефончик? - спросил водитель, когда я уже собралась выйти из машины.
        - Нет.
        Я показала ему кольцо на пальце.
        - А! - разочарованно улыбнулся он. - Тогда понятно. Всего доброго.
        Сегодня Лера взял меня с собой к косметологу. Она давно мне рассказывала про чудо-мастера, который превращает гадких утят, как я, в прекрасных лебедей. По мнению моей старшей подруги, мне крайне необходимо привести брови в порядок и чуть подкорректировать губы. Свой дефект я знаю с детства, но не думала, что он так заметен со стороны.
        - Верхняя губа кривая, - сразу же заметил чудо-мастер, - и немного впалая. Пару уколов и мы ее выровняем.
        - Нет! - сразу же отреагировала я. - Только не уколы.
        - Не волнуйся, - вмешалась Лера. - Ты его даже не почувствуешь. Зато потом будешь, как куколка.
        - А можно, без уколов?
        Мои испуганные глаза поубавили пыл косметолога.
        - Тогда займемся бровями и уберем черные точки на носу. А потом, когда вы настроитесь, я исправлю вам ваши милые губки.
        На том и остановились. Пару часов странный молодой парень висел над моим лицом. Колдовал, щипал, чистил.
        Из салона я вышла совсем другим человеком. С красным носом, но с красивыми, ухоженными бровями.
        - Все пройдет, - успокоила меня Лера, когда мы сели в ее шикарный БМВ, - завтра отек спадет. А сегодня старайся не выходить на улицу. Поры открыты, и может попасть зараза.
        - А мы хотели съездить в магазин?
        - Не сейчас. Посмотри на себя! Как ты в таком виде покажешься на людях? В выходной поедем.
        Однажды, пару месяцев назад, когда мы сидели с ней в ресторане во время обеда, я похвалила ее красивый маникюр. Потом как-то сказала, что мне нравится ее стиль в одежде, и то, как она говорит, как держится на людях, как ведет переговоры с поставщиками. Нравятся ее шелковистые волосы, фарфоровая кожа.
        И она вдруг зацепилась. Как будто предложили более выгодную работу, или долгосрочный контракт с большой зарплатой. Глаза заблестели, и появилась улыбка. Да такая открытая, что я даже не узнала в ней свою суровую подругу.
        - Я помогу тебе, - сказала она. - Станешь у меня - звездой.
        - Я?
        - Конечно. Ты молодая, красивая, только не ухоженная. А мы превратим тебя в шикарную девушку.
        - И как? - удивилась я.
        - Очень просто. Во-первых, прекрати чесать нос.
        Я сразу же убрала руку от лица.
        - Во-вторых, сними свои джинсы и выброси их в мусорное ведро. Кроссовки и кеды спрячь подальше и вынимай только на прогулку с ребенком или на природу.
        - А в чем ходить?
        - В туфлях. И только на каблуках.
        - Хорошо.
        - А еще нужно заняться твоим лицом.
        - Что с ним не так?
        - Все, София! Брови ужасные, губы кривые, кожа хорошая, но нужно почистить. Привести волосы в порядок.
        - Я хочу такие же ногти.
        - Сделаем.
        - Как это сделаем? Они не настоящие?
        - У меня все ненастоящее, - улыбнулась она ровными зубами, - даже грудь.
        - Серьезно?
        - Ты думаешь, почему у меня такое тело?
        - Почему?
        - Мне почти сорок, а нет ни целлюлита, не растяжек. Во-первых, я занимаюсь йогой, хожу на массаж, принимаю кислородные ванны. А еще люблю париться в бане и плавать в бассейне.
        - И когда ты все это успеваешь делать?
        - Я занимаюсь собой каждый день. И тебе советую, не запускать себя. Пока ты молодая красивая, но когда перевалит за тридцать, появятся проблемы: морщины, грудь обвиснет, кожа на руках превратится в пергамент.
        - У меня нет свободного времени. Ты сама знаешь.
        - Не знаю, - обдав меня холодным взглядом, проговорила она. - У женщины всегда есть время на себя любимую. Но некоторым - лень. Это другое дело.
        - У меня ребенок.
        - Ой, прекрати! Маше уже четвертый год.
        - И что? Она еще маленькая.
        - У тебя полно нянек. Пусть растят, а ты займись собой и личной жизнью.
        - Алекс очень устает на работе. Не хочу, чтобы он…
        - Опять ты жалеешь его! Прекрати, София! Он твой - муж! Пусть выполняет свои обязанности.
        - Он и так их выполняет, - попыталась заступиться я.
        - И каким образом? Спит с тобой?
        От смущения я покраснела. Как можно говорить на подобную тему с бывшей любовницей мужа?
        Мне стало стыдно, а она ждала такой реакции. Удостоверилась в наших серьезных отношениях и снова напала на меня с упреками:
        - Вот ты беспокоишься за Машу. Хорошо. Она твоя дочь. Ты обязана ее воспитывать, кормить, одевать. А что ты можешь дать ей, как женщина? Чему научишь, если она каждый день видит перед собой не маму, а несмышленого подростка, с косичками и не накрашенную. Каким ты станешь для нее примером?
        - Все дети любят своих мам, не зависимо, как они одеваются, или красят глаза. Моя мама тоже никогда не была модницей.
        - И плохо. Думаешь, твоему отцу это нравится?
        - Он ее обожает.
        - И не изменяет?
        - Разве что с машиной.
        - С какой еще машиной? - испуганно, переспросила Лера.
        - Мой папа - механик. У него свои автосервисы.
        - Ах, точно. - Махнула она рукой. - Тогда понятно, почему ему нравятся такие женщины.
        - Может и так. Для папы существует только работа и деньги. Больше его ничего не интересует.
        - Вот! - Заулыбалась она. - Поняла? Твой папа - работяга. А Алекс совсем другой человек. Ему нужна ухоженная жена.
        Она права. Нужно меняться. Алекс мужчина с большими запросами.
        - Знаешь, скольких женщин, каждый день, он видит на работе? - продолжила она. - И в основном это молодые мамочки с детьми. Не все замужние и не все такие простушки, как ты. Есть и акулы, которые только и мечтают заполучить молоденького доктора себе в мужья.
        Никогда не задумывалась о работе Алекса. О его пациентах и уж тем более о женщинах.
        - Чтобы заняться собой, нужны большие деньги. - Снова попыталась оправдаться я. - Косметолог, спортивный зал, массаж - все стоит дорого.
        - Да. Очень дорого! Но у тебя хорошая зарплата.
        - Не на столько.
        - Тогда проси больше, - твердо сказала Лера. - Наталья не сможет тебе отказать.
        - Мне стыдно.
        - Ты хочешь стать настоящей питерской женщиной? Независимой, свободной.
        - Хочу.
        Она улыбнулась.
        - Умница. Тогда, слушай свою мудрую подругу.
        - Хорошо.
        В субботу, когда мое лицо приобрело человеческий вид, мы с Лерой съездили в магазин и купили себе новую одежду.
        Я и раньше носила платья и туфли на каблуках, но в основном мой гардероб состоял из джинсов и рубашек. Сейчас же появились более дорогие вещи, более элегантные. Кое-что я выбрала для повседневной жизни, а наряды пригодятся для праздничных мероприятий.
        В пятницу у родителей юбилей. Сорок лет совместной жизни.
        Мы с Алексом поехали в торговый центр за подарком, а Маша осталась с Максом дома.
        - Я хотел им купить билеты в Мариинку, - сказал Алекс. - Они давно не были на балете.
        Он не любит ходить по магазинам. Особенно по таким огромным, где толпы народа и пахнет нафталином.
        - Ну, милый, какой балет? Отец не высидит столько часов в кресле.
        - Пусть не высидит. За то хоть выйдут в люди. Они так давно нигде не были.
        - Глупости! - фыркнула я, точно так же, как это делает Сан Саныч. - Они только что вернулись из Барселоны. Им хватило культурных мероприятий. Давай лучше купим что-нибудь памятное. Такое, чего будет приносить удовольствие.
        - Ага. И что это? Кастрюли, или пастельное белье?
        - Я хотела купить им большой комплект посуды. Машка разбила столько тарелок, что скоро не из чего будет есть. На втором этаже отдел французского фарфора. Там такие красивые сервизы.
        - Сонечка, - недовольно сморщив нос, простонал он. - Посуда - это так банально.
        - А твои билеты? Кому они нужны? Отец даже не пойдет на балет.
        - Пойдет. Он его любит с детства. Ты знала, что его мать была балериной? Нет?
        - Он рассказывал, - раздраженно, проговорила я. - Причем здесь его мать? Он не сможет сидеть там три часа?
        - Пусть отсидит первый акт. Это уже не плохо.
        - Алекс, ты специально меня дразнишь?
        Мы встали у эскалатора. Я уже взялась за поручень и хотела поставить ногу на ступеньку, как он потянул меня за руку. Я отошла в сторону, чтобы пропустить людей. Толпа подхватила меня и понесла вперед. Я крепче ухватилась за руку Алекса. Он оттолкнул парня, прижавшегося к нему, и дернул меня назад. Рука соскользнула, и сумка упала на пол, все содержимое разлетелось в разные стороны. Половина пропала среди чужих ног, кое-что укатилось вниз по лестнице, кошелек и помада упали рядом со мной. Мы с Алексом принялись собирать то, что осталось от моих вещей.
        - Зачем ты это сделал? - От обиды я чуть не расплакалась. - Где моя пудра и визитки?
        Он помог мне встать.
        - Прости, София. Я не думал…
        - Чего ты не думал?! - заорала я.
        Люди стали оборачиваться.
        - Ты злишься из-за какой-то пудры? - сквозь зубы проговорил он. - Хочешь я дам тебе денег на новую? Купишь тонну этой дряни.
        Подарки мы купили разные: Алекс - билеты, а я - комплект шикарной фарфоровой посуды, приехавшей прямо из Франции.
        На праздник мы тоже пришли в разное время. Сначала - я, через десять минут - он.
        - Какая красота! - воскликнула Наталья, приняв от меня большой пакет. - Нам дома нужна новая посуда.
        Моя коробка оказалась на столе с другими подарками.
        Все гости, что пришли на праздник, постарались с сюрпризами. Лера подарила своим друзьям абонемент на два дня в загородный клуб. Где тайский массаж и лечебные ванны. Юра порадовал Наталью новым ковром в спальную, а Сан Санычу преподнес плед из овечьей шерсти. Знает, как тот мерзнет по вечерам. Макс ничего не подарил, зато полностью организовал праздник. Даже купил фейерверк и пригласил на вечер музыкантов.
        Все двадцать столов накрыли белыми скатертями. Официантки в красных юбочках, словно бабочки, порхают по залу с подносами. Парень, который работает у нас бариста, сегодня отвечает за вино. Музыканты заняли место возле окна, там удобно подключить аппаратуру. Поставили микрофон.
        Ближе к восьми часам гости расселись за столы, и заиграла музыка. Ведущий в блестящем костюме и в черной шляпке на голове встал в середине зала.
        - Дорогие гости! - сказала он в микрофон. - Сегодня мы собрались по особому случаю!
        Первый тост все пропустили мимо ушей. Кто-то пересел за другие столики, кто-то еще не успел поздороваться со всеми гостями. Мы, как самые близкие родственники, оказались за соседним столом с юбилярами. Алекс, Макс, Маша и я. С Натальей и Сан Санычем села Лера и Юра. Ольга на этот вечер не пришла, хотя родители ее пригласили.
        Второй тост сказал давний друг Сан Саныча. Потом поздравления полились рекой. Мы только успевали закусывать.
        - Хочешь рыбу? - спросил Алекс, подвинув ко мне тарелку с рыбной нарезкой.
        - Нее. Не люблю форель.
        Макс протянул мне мандарин. Алекс недовольно взглянул на брата, но ничего не сказал.
        - Мам, можно я пойду к бабуле? - жалобно проговорила Маша.
        Ей скучно сидеть с нами за столом.
        - Ты будешь им мешать.
        - Нет. Мамм…
        - Хватит ныть, Маша. Веди себя прилично.
        Она взглянула на Макса, но он только пожал плечами.
        - Мы вместе пойдем.
        Выручил ее Алекс.
        - И что она там будет делать?
        - Ничего. Пусть посидит с бабушкой.
        - Алекс…
        Хотела возразить я, но он уже взял ее за руку и повел за соседний столик.
        - Закусывай, принцесса - сказал мне на ухо Макс, - а то быстро вырубишься.
        На моей тарелке появилась холодная буженина и ломтик лимона в сахаре.
        Пока, ведущий развлекал гостей шутками, Алекс и Наталья о чем-то оживленно разговаривали. Сан Саныч, которому попался на глаза конверт с билетами на балет, даже прослезился. Обнял сына и долго что-то ему шептал на ухо. Потом они поцеловались и еще раз обнялись.
        С сияющей улыбкой Наталья села за стол.
        Мне стало обидно. Черт с ним! Угадал! В конце - концов, он лучше знает своих родителей.
        Когда Алекс вернулся за наш стол, я демонстративно отвернулась от него и переключила внимание на Макса. Мы чокнулись, в очередной раз, а потом выпили залпом. Вино сразу же ударило в голову, и пошла пьянка. Один бокал за другим. Макс налил себе в рюмку сок, он давно не пьет крепкий алкоголь.
        - Что ты делаешь? - не выдержал Алекс, когда я поставила пустой бокал на стол. - Не пей так много, Соня. Пожалуйста.
        - Милый, сегодня праздник. Расслабься.
        - Я чувствую, он будет не для меня.
        Ведущий подошел к юбилярам. Снова тост, и снова заиграла музыка.
        - Пойдем на улицу. Тебе нужно немного проветриться.
        Алекс взял меня за локоть, но я сильнее схватилась руками за стул. В это время принесли горячее. Ароматные рулетики из индейки под грибным соусом, а на гарнир запекли картофель с зеленым луком. На вид - вкусно, но я так и не попробовала ничего. За то Макс налег на еду с аппетитом.
        Алекс снова попытался, меня накормить, чтобы я не свалилась под стол, от выпитого вина. Но еда не лезла в горло. За то вторая бутылка оказалась почти пустой.
        - Пойдем домой, - снова сказал он. - Тебе уже хватит. И так еле держишься на ногах.
        - Отстань от меня.
        - Тогда поешь.
        - Ой, ладно.
        Я демонстративно отщипнула кусок рулета, а потом запихнула его в рот. Прожевала и снова запила красным вином.
        Вот так! Может теперь успокоится?
        Но он только дернулся, когда я погладила его по голове.
        - Прекрати.
        Он не привык к такому обращению, а меня понесло дальше. Под руку попался Макс.
        - Макс, - торжественно произнесла я, - ты пригласишь меня на танец?
        - Я?
        Взглянув на брата, он смутился. Алекс кивнул головой, и тот подал мне руку.
        К микрофону вышла молодая девушка в золотом платье в пол. Ее нежный голос заполнил огромный зал. Свет потух, а на потолке зажглись звезды.
        Несколько пар закружили в танце. Сан Саныч вывел жену в середину круга. Мы с Максом присоединились к ним, а потом появились Алекс с Лерой.
        Теплая ладонь робко легла на мою талию. Вторая рука повисла вдоль тела. Дыхание ровное, и мы медленно двинулись в такт музыки.
        - Ты хорошо танцуешь, - сказала я, прижавшись к его груди. - Даже не ожидала.
        - Спасибо.
        Теперь его ладонь переместилась выше по моей спине. Она уже не такая робкая. Он наклонился, и я почувствовала как, жесткая щетина оцарапала мне лоб.
        Алекс с Лерой танцуют далеко от нас. Но, я хорошо их вижу. Как она смотрит на него, как он держит ее за талию. В этот момент мне показалось, что он ненавидит ее. Даже то, как он разговаривает с ней, наводит на мысль, что они далеко не друзья, как я предполагала раньше.
        Лера дернулась, но он прижал ее крепче, наклонился к уху и что-то прошептал, грубо вцепившись пальцами в шелковое платье. Она притихла, испуганно взглянув на него, вся скривилась, как старая бабка, а потом прижалась лбом к его плечу.
        - Ты такая маленькая, - сказал Макс. - Хрупкая…
        Голос утонул в музыке. Он обхватил меня руками за талию и приподнял вверх. Ноги оторвались от земли. Вдох. И я лечу, словно птица. Только его пальцы больно впиваются в мою кожу. Нежный тембр певицы завораживает. Звезды, мерцающие синим цветом, отражаются в его черных глазах. Ох, уж это вино!
        Музыка закончилась, и девушка вдруг исчезла. Гости разошлись, и снова по залу забегали официантки в красных юбочках.
        - Мне нужно в туалет, - вынырнув из рук Макса, сказала я.
        - Я пока поищу Маруську.
        - Хорошо.
        Гости расселись за столы. Только юбиляры все еще стоят посреди зала и принимают поздравления от друзей. Наталья светится от счастья, а Сан Саныч любуется, искоса следит за ее улыбкой и крепко придерживает пухлой рукой.
        Пройдя по темному коридору, я свернула за угол. Про служебный туалет знают немногие, только те, кто работает в кафе. Он небольшой, но всегда свободный. К тому же в общем туалете образовалась очередь, а я не смогу так долго терпеть.
        В небольшом кабинете, где обычно сидит Юра, включен свет, дверь приоткрыта. Проходя мимо, я услышала голос Ольги.
        Она не пришла на праздник, но почему-то оказалась здесь.
        - Алекс, одумайся! - взволновано проговорила она. Снова появился украинский акцент. - Зачем тебе эта глупая девчонка? Она слишком молода. Да, согласна - хорошенькая. Но, мозгов совсем нет. Воспитание на нуле. Ты даже не сможешь с ней выйти в приличное место. Театр она не любит, а в музыке ничего не понимает.
        - Да какая разница?! - раздраженно воскликнул он. - Я сам не люблю театр.
        - А музыку? Ты обожаешь классическую музыку! Вспомни, как я водила вас маленьких на концерты. Макс сразу засыпал, а ты сидел, открыв рот.
        - София привыкнет. Она еще слишком молодая.
        - Вот именно. Она молодая. Зачем тебе ребенок? Найди женщину своего возраста, с образованием, с хорошей работой. Чтобы было о чем поговорить, куда вместе сходить. Неужели вокруг тебя нет достойных девушек? Ты работаешь в такой большой больнице, много общаешься, ездишь на разные семинары, учишься.
        - Ты думаешь так легко, найти женщину? Они не валяются на дороге. А потом, сколько их уже было, и ни с одной мне не было так хорошо, как Софией.
        - Да уж. С женщинами тебе не везло. Особенно с Лерой.
        - В Лере я ошибся.
        - А я тебе говорила, но ты не слушал.
        Ольга выглянула в коридор и, убедившись, что их никто не подслушивает, прикрыла дверь. Я спряталась в нише. Хорошо, что здесь темно, и она меня не заметила.
        - Алекс, мы друзья, - снова послышался ее тихий голос. - Я желаю тебе только лучшего. Не губи свою жизнь с этой девчонкой. Она не плохая, но не пара тебе. Молодое тело привлекает. Это понятно. Но нужно думать и о душе.
        - Я люблю ее, - твердо ответил он.
        - За что? Вот найди мне хоть одну причину. Может, я как женщина, чего-то не понимаю? Объясни.
        - Она… Даже не знаю, как сказать. Она особенная, не такая как все. Смешная, позитивная. В жизни так мало радости, а она умеет поднять настроение.
        - Тебе нужен клоун?
        - Ты все видишь в черном цвете. Пусть София наивная, но она далеко не глупая.
        - И тебя это привлекает?
        Она сделала ударение на «это».
        - А что? Разве женщина не должна быть наивной?
        - Она была наивной пару лет назад. А сейчас медленно, но верно, превращается в Леру. Если бы не ее, как ты называешь, «наивность», то уже давно бы стала такой же стервой.
        - Она не станет такой.
        - Станет. Дай ей время.
        - Лера изначально была хищницей, а у Софии слишком добрый характер.
        - И что тебя привлекло в ней? - снова напала на него Ольга. - Что? Никак не пойму! Дура-дурой. Пусть добрая, но юмора я в ней не вижу.
        Он усмехнулся.
        - Она дала деньги Колобку. Пятьсот рублей. Вынула из кармана, что было, и отдала.
        - Колобку?! - воскликнула Ольга. - Он же миллионер! Зачем ему пятьсот рублей?
        - Ей стало жалко его. Представляешь?
        - Сума сойти, - теперь уже тихо сказал она. - Вот в этом вся София.
        Алекс закрыл дверь, и я больше ничего не услышала. Да и что там слышать? Ольга всегда говорит одно и тоже. За четыре года мало что изменилось.
        Вынырнув из ниши, я пошла назад по коридору. Даже забыла про туалет.
        - Софи, пойдем танцевать! - крикнул Юра, пробегая мимо меня.
        Я хотела ответить, но услышала музыку, доносящуюся из зала. Уитни Хьюстон с композицией Run tu you. Ее очень любит моя мама.
        Ноги задрожали, и я прижалась плечом к стене, чтобы не упасть. В зале темно. Только длинные тени кружат в танце.
        - Ты знаешь, о чем она поет?
        Голос Макса за спиной застал меня врасплох.
        - Нет, - ответила я, хотя знаю эту песню наизусть. - О чем?
        Он наклонился, и я почувствовала его дыхание на своем затылке.
        «Я хочу бежать к тебе
        Пожалуйста, удержи меня в своих руках
        И защити от бед.
        Я хочу бежать к тебе,
        Но если я приду к тебе
        Скажи: ты останешься или сбежишь?
        Ты нужен мне.
        Ты нужен мне, чтобы вытирать мои слезы,
        Чтоб поцелуем прогонять мои страхи…
        Если б ты только знал, как сильно ты нужен мне…»
        Пока он говорил, я прижалась спиной к его груди.
        Покой. Такой защищенной, я чувствую себя только с ним. Только Макс может успокоить мое сердце. Придать уверенность, укутать заботой.
        Губы коснулись моего уха.
        - Пойдем. А то мама на нас смотрит, - прошептал он, подтолкнув меня вперед.
        Оглянувшись по сторонам, я никого не увидела, но послушно последовала за ним.
        Только мы сели за стол, появилась Маша. Она весь вечер прыгала, плясала с гостями, путалась под ногами у деда с бабушкой. А после огромного количества выпитого сока, ее щеки раскраснелись.
        - Мам, я устала, - жалобно проговорила она, потирая глаза ладонью.
        Я взглянула на часы. Двенадцать. Как быстро пролетело время. Мы даже не успели потанцевать, сказать тост, пообщаться с гостями, которых я практически всех знаю. Даже еда на столе осталась вся на тарелках. Алекс так ничего и не съел.
        - Я тоже устал, - сказал Макс, хитро взглянув на девочку. - Готова к пижамной вечеринке?
        - Да!
        Маша бросилась ему на шею. Они любят устраивать разные вечеринки. Но, самая веселая, это когда можно залезть в кровать и взять с собой ведерко мороженного, или вазочку с конфетами. Такое пиршество разрешает устраивать только Макс.
        - Я заберу ее.
        Макс впервые поцеловал меня в щеку.
        - Спасибо.
        Они ушли, а я снова припала к бокалу с вином. Попробовала кусочек рыбы, которую мне предлагал Алекс в начале вечера. Осмотрела зал.
        Красиво. Праздник удался. Юбиляры счастливы, гости пьяные. Только хмурое лицо младшего Лапина портит настроение.
        Пока я следила за Лерой, танцующей с другом Сан Саныча, ко мне за столик перебрался Юра со своим мартини. Сегодня он особенно хорош. Ботинки на высокой платформе, широкие светлые брюки и рубашка а-ля Битлз, с длинным рукавом и вырезом почти до пупа. Недавно он поменял цвет волос, и теперь они не белые как бумага, а приобрели золотистый оттенок.
        В подростковом возрасте я тоже часто меняла стили: была готом, потом эму. Одно время красила волосы в зеленый цвет, в восемнадцать лет, по глупости, сделала пирсинг, но во время беременности вынула из пупка серьгу.
        - Софи, ты сегодня краа-сотка! - закатив глаза, пропел Юра. - Ходи всегда в коротких юбках. У тебя такие шикарные ножки. Не прячь их.
        - Алексу не нравиться, когда я надеваю мини. Он считает, что юбка должна прикрывать зад.
        Мы засмеялись.
        - Твой зад можно показать. Вот, если…
        Он не договорил. Неизвестно откуда появился Алекс, схватил его за шкирку и грубо стащил со стула, как плешивого котенка. Даже не извинился и глазом не моргнул, что Юра старше его по возрасту и является гостем на этом празднике.
        - Хватит, - забрав у меня из руки бокал, сухо сказал он. - Ты ведешь себя, как…
        - Как кто?
        Дерзко взглянув на него, я встала на ноги. Потом пошатнулась и чуть не свалилась на стол. Он вовремя схватил меня за руку, крепко обнял и повел к выходу. Гости даже не обратили внимания на наш небольшой скандал, они переключились на ведущего, который как раз в это время устроил конкурсы.
        На улице похолодало, и я мгновенно протрезвела. Даже теплая кофта не согревает и выпитое вино. Я прижалась к Алексу, дрожа всем телом. Он обнял меня, и мы пошли в сторону парка.
        Фонари бледно мерцают на фоне серого неба. Они такие высокие, что задевают макушки деревьев. В окнах домов уже темно. Город спит, а мы идем по тротуару, вымощенному брусчаткой, и молчим.
        - Я слышала ваш разговор.
        От холода перехватило дыханье.
        - Какой разговор? - удивился он.
        - С Ольгой.
        - А! И что?
        - Ты меня не бросишь? - взглянув на него с мольбой, спросила я.
        Он обнял меня крепче.
        - Нет.
        - Никогда?
        - Никогда. Я обещаю.
        - Но, она…
        - Не думай об этом. Все будет хорошо.
        - Правда?
        - Слушайся меня, Сонь. Я никогда не сделаю ничего такого, что навредит тебе или Маше. Вы для меня - все. Я люблю вас больше всего на свете.
        - Я буду тебя слушаться.
        - Только не так, как сегодня. Ладно?
        - Ладно.
        Мы прошли еще немного. Подул ледяной ветер.
        - Поехали к тебе? - предложила я. - Пьяная я такая веселая.
        - Да, уж. - Криво усмехнулся он. - Я заметил.
        - Нет, правда! Я могу сделать все, что ты захочешь.
        - Осталось только станцевать. Все остальное ты уже сделала.
        - Запросто! Станцую.
        - Танец живота.
        - Живота?
        Тут я растерялась. Вот живота у меня нет. Чем тут трясти?
        - Ладно, - засмеялся он, - поехали. А то ты надолго зависнешь. В такси подумаешь.
        Он накинул пиджак мне на плечи.
        После этого праздника я долго не могла смотреть родителям в глаза. Особенно Наталье. Вроде ничего криминального не случилось, но однажды утром, она сказала, как будто случайно, совершенно ни на кого не намекая. Мол, женский алкоголизм не излечим. И как неприятно видеть молодых девушек пьяными. Я приняла все на свой счет, но не обиделась. Она права. Это не красиво. Я вела себя омерзительно, при гостях и при ребенке.
        Алекс попытался меня успокоить, и выставить все как шутку. Но мне было не смешно.
        Только Макс никак не отреагировал на новую сплетню, разлетевшуюся мгновенно по всем нашим пекарням, по знакомым. Он привык к тому, что о нем тоже много говорят, осуждают, преувеличивают. Привык быть тем, кем не является на самом деле. А еще привык не обращать внимания на злые языки и разговоры за спиной.
        Наступила осень. Она принесла неожиданное тепло. Солнце уже не такое горячее, как летом, но немного согревает. И, к нашему удивлению, не идет дождь. Вот уже две недели небо чистое.
        - Когда ты переедешь ко мне? - спросил Алекс.
        Ему надоело жить на два дома. На буднях мы видимся редко, а в выходные дни всегда появляются неотложные дела.
        - Твоя квартира слишком маленькая для нас.
        - Давай купим больше.
        - Давай, - согласилась я. - Вот когда купим, тогда и будем жить вместе.
        Он хорошо понимает, что я тяну время. Пока мы продадим его квартиру, пока купим другую, пройдет не один месяц.
        - Ты не хочешь? Скажи прямо, что тебя пугает? - Снова появилась складочка на переносице. - Мы знаем друг друга давно. Любим. Что тебе еще нужно?
        - Я хочу! Но, мы не сможем жить в одной комнате с ребенком. А ты не хочешь жить в доме с родителями. Мы часто видимся, ходим к твоим друзьям на праздники, даже покупки делаем совместные.
        - Этого мало.
        В его глазах проскользнула печаль.
        - Что же ты хочешь? Я и так твоя.
        - Не моя. Сейчас ты живешь не в моем доме. Не со мной.
        - Какая разница?
        - Я хочу просыпаться с тобой в одной постели. Хочу, готовить тебе завтраки. Хочу, чтобы у нас родился еще ребенок. Все хочу! Но ты этого не понимаешь!
        Ребенок? Мы ни разу не говорили про детей.
        - Я пока не готова к детям, - честно произнесла я.
        - Почему?
        От удивления, брови взлетели вверх. Он не ожидал такого ответа.
        - Я очень хочу еще ребенка, - быстро исправилась я, - но чуть позже. Может через год, или два.
        Он резко встал с кровати.
        Сегодня мы никуда не пошли, а остались дома. Родители уехали к друзьям на дачу, отмечать новоселье. Маша долго просилась с ним, но я была против. Там соберутся взрослые люди, будут пить водку. Кто присмотрит за ней? Снова Наталья не расслабиться.
        Тогда Макс сжалился над ребенком и забрал ее с собой в деревню к бабушке Марго. Он часто ее навещает.
        - Макс ходил на прием к врачу? - спросила я, наблюдая за тем, как Алекс надевает брюки.
        - Ходил - сухо ответил он.
        Пытаясь застегнуть пуговки на рубашке, он снова нахмурил брови. Скоро эта складка насовсем останется на его лице.
        - Что ему сказали?
        - Ничего.
        - Почему ты злишься?
        Его раздражение передалось мне, и настроение резко ухудшилось. А все начиналось так хорошо.
        - Макс! Макс! Нам, что больше не о чем разговаривать? Если тебе интересно, спроси его сама?
        - Что случилось, Алекс? Вы поссорились?
        - Хватит, София! - справившись с рубашкой, грубо сказал он. - Ты, как Маша. Задаешь много вопросов.
        Накрывшись одеялом, я спряталась от него. Пусть дальше орет.
        Дверь хлопнула. Значит ушел. Я протянула руку к тумбочке и взяла телефон. Еще не поздно, чтобы позвонить дочери. В десять часов она обычно еще не спит.
        - Да, - бодро ответил Макс.
        На заднем фоне послышался голос Маши. Она что-то поет, а бабуля ругается.
        - Привет. Что у вас происходит?
        - Маруська не хочет спать, а Марго заставляет. Знаешь сама, какая она строгая.
        - Понятно. Маша не хочет со мной поговорить?
        - Манька! - крикнул он так громко, что у меня зазвенело в ухе. - Мама хочет, пожелать тебе спокойной ночи.
        Девочка что-то ответила.
        - Она занята, - сказал Макс.
        - Ладно. Пусть ложиться спать. Уже поздно.
        - У тебя все хорошо?
        - Почти.
        - Алекс с тобой?
        - Да.
        - Не ссорьтесь. Ладно?
        - Обещаю.
        - Пока.
        Я убрала телефон снова на тумбочку. В коридоре послышались шаги, а потом в комнату вошел Алекс.
        Значит все-таки не ушел. Хотя лицо все еще хмурое.
        - Скажи, - прижавшись спиной к двери, проговорил он, - у вас с Максом что-нибудь было? Раньше… Когда я был в отъезде.
        Даже часы на стене замолкли. Они тоже удивились.
        Я подошла к нему. Одеяло упало на пол, волосы тонкой вуалью прикрыли мои голые плечи.
        - Алекс, я только твоя.
        Не успела я моргнуть глазом, как он схватил меня на руки и повалил на кровать.
        Утром Макс привез Машу домой.
        Они вернулись раньше, потому, что у девочки поднялась температура. К вечеру появился кашель. Глухой, изматывающий. Пришел врач, посмотрел и прописал жаропонижающие препараты.
        - Обычная простуда, - равнодушно проговорил он себе под нос. - Пейте как можно больше жидкости и постельный режим. На прием ко мне через неделю.
        Он выписал рецепт.
        Через два дня девочке стало хуже. Наталья посоветовала, погреть ее, но Алекс запретил. Сказал, что это может быть пневмония. На сей раз, мы вызвали скорую. Температура снова поползла вверх, а еще я заметила, что у нее трясутся ручки. Появились судороги.
        Скорая приехала быстро. Молодая женщина врач осмотрела Машу и подтвердила опасения Алекса. Воспаление легких. Причем в запущенной форме.
        - Сделаем укол. Иначе не сможем сбить температуру.
        Медсестра вынула шприц и ампулу с прозрачной жидкостью. Маша не поняла, что ей собираются делать. Она не знает, что такое уколы. Я прижала девочку к себе. Тело горит, лоб, словно раскаленная сковорода. Ручки настолько ослабли, что еле обхватили мою шею, а потом повисли, как тряпочки.
        Врач воткнула иглу в тело ребенка слишком быстро. Маша сначала даже не испугалась, но потом закричала так громко, что даже Сан Саныч с Натальей прибежали из соседней комнаты. У ребенка началась истерика, она стукнула меня рукой, а потом завизжала еще сильнее. Бабушка с дедом как могли, старались ее успокоить. Но, она словно оглохла от страха.
        В двери показался Макс. Оттолкнул в сторону врача и выхватил у меня из рук Машу. Она уткнулась ему в шею носом, а потом громко заплакала.
        Я ушла с врачом на кухню. Девушка сама не ожидала, что у ребенка будет такая реакция на укол.
        - Сколько ей лет? - спросила она, вынув из сумки блокнот.
        - Три с половиной, - ответила я, все еще дрожа от волнения. - Мне нужно идти к ней.
        - Подождите, мамочка. С ней куча нянек. Давайте, обсудим состояние вашей дочери?
        - А что тут обсуждать?
        На кухню зашла Наталья. В таком же состоянии, что и я. Она никогда не слышала, чтобы Маша так кричала.
        - Что с ней? - напала она на врача. - Почему ребенок так плачет? Неужели вас не учили, как нужно делать уколы детям? Для вас они просто мясо!
        - Успокойтесь, - тихо проговорила девушка. - Она лишь испугалась. И все. Это обычное жаропонижающее средство. Но, дело не в уколе. Вам нужно срочно ложиться с ней в больницу. Дома с таким заболеванием не справиться.
        Наталья села на стул. Ей нечего возразить. Девочка действительно испугалась, поэтому закатила истерику.
        - А нельзя остаться дома? - спросила я. - У нас папа - врач. Он сам сделает уколы.
        - Нельзя. Ей нужны прогревания и постоянный присмотр педиатра. Вы сами не боитесь, что у нее начнутся осложнения?
        Я зашла в комнату. Маша так и сидит на руках у Макса. Он даже не дышит, стараясь снова ее не напугать.
        - Они хотят положить нас в больницу.
        - В больницу? - испуганно взглянул на ребенка Макс. - Все так серьезно?
        - Я не смогу больше этого пережить. Там будут делать укола, а я… Нет. Нет.
        Девочка при слове «уколы» снова заплакала. Маленькое тельце забилось в истерике. Макс снова прижал ее груди, нежно погладил по волосам и шепнул на ушко:
        - Не бойся, милая. Ты же смелая девочка. Я буду с тобой рядом и не дам в обиду. Хорошо?
        Но, Маша его не услышала. Кашель и слезы заглушили все.
        - Что же делать?
        Я метнулась к шкафу. Достала сумку, сложила одежду дочери. Пижама, запасные носки, трусики, взяла на всякий случай полотенце и ее любимую маленькую подушку.
        Макс помог мне переодеть ее.
        - Я поеду с вами.
        Он ушел в свою комнату за телефоном. Наталья к этому времени уже позвонила Алексу и предупредила, что нас привезут в больницу на машине скорой помощи.
        Мы ехали долго. Город погряз в огромных пробках, хотя еще не самый час-пик. На одном перекрестке сломался светофор, на другом - авария.
        У входа в приемный покой, я увидела фигуру Алекса. На улице холод, а он стоит в одном белом халате и синих тонких брюках.
        Он сразу же взял Машу на руки, как только открылась дверь.
        - Что случилось? Почему она дрожит? - он вытер слезы на ее щеках. - Доченька, у тебя что-то болит?
        Мы зашли в помещение. Врач ушла в кабинет приемного покоя с нашими документами.
        - Папочка… папочка…
        Маша снова задрожала всем телом.
        - Да, что произошло?! - теряя терпения, воскликнул Алекс. Он посмотрел сначала на меня, потом на брата.
        - Ей сделали укол, - пояснил Макс, пока я пыталась раздеть Машу. - Она очень испугалась.
        Все еще крепко держать за папин халат, дочка снова начала кричать. Она стукнула меня по руке, а потом взглянула, как на врага народа.
        Из кабинета вышел старичок. В таком же халате, как на Алексе.
        - Ну-с, кто у нас тут Маша?
        - Виктор Сергеевич, - вскочил на ноги Алекс, - это моя дочка. Можно ее положить в вашу палату?
        - Конечно можно, дружок. Для вас, Александр Александрович, все, что угодно.
        - Спасибо.
        - Пусть мамочка переобувается, а потом проводите свою семью в сто пятую палату. Я через час осмотрю девочку.
        Доктор скрылся за дверью.
        - София, ты взяла обувь? - спросил Алекс.
        - Нет.
        Пока он рылся в пакете, чтобы достать Машины тапочки, Макс забрал у него девочку. Она снова уткнулась носом в его дракона на шее.
        - Почему ты не взяла? Как ты пойдешь в палату? - Строго взглянув на меня, Алекс махнул рукой. - Ладно. Принесу тебе бахилы, а там уж возьмем дома что-нибудь.
        - Нам надо поговорить.
        - Что?
        - Поговорить.
        - Сейчас? Но, София… как же …
        Макс тактично отошел в сторону. Забрал у брата пакет, вынул оттуда тапочки, а потом сел на лавку и переобул девочку. Машенька снова начала дрожать. То ли от холода, то ли от страха. Хотя, с Максом она ничего не боится.
        - Что ты хочешь мне сказать? - спросил Алекс, взяв меня под руку.
        Его огромные зеленые глаза на миг застыли.
        - Алекс, я не могу… прости, но не могу. Она боится уколов. Если бы ты слышал, как она кричала. У нее была истерика.
        - Она маленький ребенок. Это нормально. Все дети боятся уколов.
        - Она даже не идет ко мне на руки. Только к тебе и к Максу. Может, ты поговоришь с врачом, и он отпустит нас домой? А? Ты сам можешь делать ей уколы.
        - Дело не в этом. У нее запущенная пневмония. Ей будут делать определенные процедуры, которые не заменишь ничем. Чего ты боишься, Соня? Это всего лишь на семь или десять дней. Не больше.
        - Десять дней? - переспросила я. - Так долго?
        - Это не долго.
        - Я не смогу. Прости. Но, может ты все же поговоришь с…
        - София, я буду рядом. Только вы на первом этаже, а я на третьем. Хочешь, я буду оставаться с ней ночевать, а ты будешь уходить домой? Или Макс заменит тебя на несколько часов в день?
        - Вы поможете мне? - обрадовалась я. - А то я одна не справлюсь.
        - Конечно, любимая.
        Он обнял меня, но когда увидел глаза дочери, тут же передумал.
        - Пожалуй, сегодня я останусь с ней. Она все еще не в настроении.
        - Ты уверен?
        - Да.
        Маша даже не попрощалась со мной. Она крепко вцепилась руками в шею отца и снова заплакала.
        Мы вышли из больницы. Оба расстроенные. У Макса глаза покраснели от слез, а меня пробил озноб. Мало того, что нервы на пределе, так еще на улице резко похолодало. Колючий ветер толкает в спину, как будто гонит подальше от этого места. Я не должна быть здесь. И моя дочь тоже.
        Прежде чем сесть на автобус, мы решили зайти в кафе, согреться и немного успокоиться.
        - Почему Маша ко мне так относиться? - обхватив замерзшими пальцами кружку с горячим какао, спросила я. - В чем я провинилась?
        Макс уныло взглянул на свои руки. Ему так же, как и мне, не понятно поведение девочки. Мы живем уже столько лет вместе. Она выросла на его глазах.
        - Что-то ей не нравиться. Но, что? - он задумался. - Может, вы слишком часто ругаетесь?
        - Но, почему она приняла не мою сторону? Я же - мать.
        - Дети всегда чувствуют сильного. В вашей паре Алекс - главный. Я тоже, когда был маленький, всегда был на стороне отца. Маму жалел, но папа был - вожак. Лидер. Он не мог быть не прав.
        - Значит, Алекс берет силой?
        - Он берет другим.
        - Чем? - удивилась я.
        - Ты сама знаешь ответ на этот вопрос.
        Любовь. Он говорит о ней. Только не может произнести вслух. Для него слово «любовь» имеет другой смысл, нежели для нас. Любовь к Родине, к людям, к животным, к растениям. Он мыслит глобально.
        Если Маша спрашивает его - любит ли он ее? Он отвечает «да». Футбол обожает. Рыбалка заводит. Друзей ценит. Родителей уважает. Братом гордится. И так далее. Только бы не употребить слово «люблю».
        Мы вернулись домой к ужину. Вечером позвонил Алекс и сообщил, что у Маши температура упала. Ей сделали еще один укол, и теперь он тоже стал таким же врагом, как и я.
        - Теперь очередь Макса, - пошутил он. - Потом отправим деда и бабушку.
        - Я думала, что она только меня так не любит.
        - Она тебя любит. Так же, как и я.
        В голосе проскользнули нежные нотки. Все-таки, он замечательный. Ни один мужчина не согласился бы лежать с ребенком в больнице. На это способен только Алекс. Или как там его назвал врач? Александр Александрович.
        - Значит, тебя зовут Александр?
        - По паспорту я - Алекс. Но, в больнице все называют Александр Александрович. А если проще, то - Сан Саныч.
        - Как отца?
        - Да.
        - Мне больше нравиться твое имя.
        - А мне нравиться твое.
        Но, меня зовут не София. Он этого не знает, а Макс не выдаст мою тайну.
        Утром я приехала в больницу рано. Алекс встретил меня при входе в отделение, с опухшими от недосыпа глазами. Целый день на работе, а потом ночевать в больнице на неудобной кровати - это тяжело. А сейчас ему снова нужно идти к маленьким пациентам.
        - Где Маша? - спросила я.
        - Ты меня даже не поцелуешь?
        - От тебя невкусно пахнет.
        - За то от тебя пахнет кофе и сладкой булочкой.
        Он прильнул к моим губам. Всего день не вместе, а я уже соскучилась.
        - Я принесла тебе зубную пасту и щетку, - протянув ему пакет, сказала я. - Здесь бутерброды с сыром, еще йогурт и сок.
        - Сонечка, у меня все это есть. Я часто ночую в больнице. Щетка, паста, полотенце, шампунь и всякая прочая ерунда. Я даже принес сюда из дома пижаму и халат.
        - Тогда почисти зубы.
        - Язва, - улыбнулся он. - Посмотрю, как ты будешь пахнуть завтра утром.
        - От меня будет пахнуть хлоркой, а еще больничной кашей, сваренной на воде.
        Взявшись за руки, мы прошли в палату. Маша еще спит. Она снова плакала после укола, и все силы иссякли. Из-под одеяла видны только розовые щечки, да масса кудрявых волос. Так она спряталась от папы и от злого доктора.
        - Я пойду, - сказал Алекс. - В обед спущусь к вам. Мама обещала сварить куриный бульон и передать через Макса.
        - Почему ты мне не сказал? Я бы сама сварила.
        Стало стыдно. Как я сама не додумалась до этого?
        - Милая, не переживай. На то она и бабушка, чтобы баловать внучку.
        - Алекс, - позвала я, когда он уже собрался уйти, - я хотела сказать… Спасибо.
        - За что?
        Я подошла ближе. Его теплые руки сразу же проникли ко мне под кофту.
        - Люблю тебя.
        - Я тоже.
        - Правда?
        - Очень.
        - И я тебя очень.
        Мы еще долго не могли распрощаться. И если бы не Маша, которая все же вылезла из-под одеяла, Алекс опоздал бы на работу. Он еще раз чмокнул меня в губы, потом поцеловал дочку, и вышел из палаты.
        Ближе к обеду я позвонила Максу, чтобы узнать, когда он придет.
        - Я немного задержусь, - ответил он невнятно. - Стою в чертовой пробке. На мосту жуткая авария. Здесь перевернулся автобус, и люди… не могу. Я должен помочь. Потом перезвоню.
        - Макс! - крикнула я в трубку.
        Снова он лезет не в свое дело. Там, наверное, полиция и скорая помощь. А ему обязательно нужно сунуть свой нос, как будто без него не разберутся. Не может он спокойно пройти мимо чужого горя.
        Только через два часа, когда уже Маша легла спать, он приехал в больницу.
        - Заходи, - сказала я. - Только говори тихо.
        Выглядит он хорошо. Глаза не опухшие. Улыбается.
        - Извини, что так поздно. Бульон уже остыл. У вас есть, где разогреть?
        - Есть. Расскажи, что случилось? Ты снова…
        - Все нормально, принцесса. Не забивай голову чужими проблемами. - Он поставил пакет на тумбочку. - Лера сварила. Он был горячий, когда я его забирал.
        - Лера? А разве не мама готовила бульон? - удивилась я.
        - Мама свалилась с давлением. Поэтому, Алекс попросил Леру.
        - Когда?
        - Утром.
        - Почему он мне не сказал? Я бы сварила. Все равно ехала из дома.
        - Тебя уже не было дома, а я не умею его готовить. Вот он и позвонил Лерке. А в чем проблема?
        Я махнула рукой. Нет проблем. Бывшая невеста моего мужа, готовит нам суп. Замечательно!
        Макс сел на стул, нервно теребя пуговицу на рубашке. Сегодня он побрился и выглядит, как школьник перед экзаменом. Лощеный и хорошо пахнет. Только темные круги под глазами смущают меня.
        - Ты ходил к врачу, которого тебе посоветовал Алекс?
        - Почему ты ревнуешь его? - быстро сменил он тему.
        - Кого? Алекса?
        Такой неожиданный вопрос, сбил меня с мысли. Мы говорим о здоровье, или о моих отношениях с мужем?
        - Они расстались давно.
        - Но, все равно продолжают общаться.
        Эта тема меня всегда заводит. Ни Наталья, ни Сан Саныч, ни сам Алекс - не видят в этой ситуации ничего плохого. Лера дружит со всей семьей. Только один Макс холоден к ней.
        - Я пойду, - засуетился он, увидев мое недовольное лицо. - Мама попросила, заехать в магазин за продуктами.
        В палату зашел Алекс. У него начался обеденный перерыв, и он сразу же спустился к нам, вместо того, чтобы пойти в столовую.
        - Макс! - обрадовался он. - Хорошо, что ты приехал. А то мои девочки тут умрут с голоду.
        - Здесь хорошо кормят, - сказала я. - Маша даже картошку поела, которую терпеть не может. А мне понравился салат с кальмарами и свежими помидорами. Раньше я в таких больницах не лежала.
        - Может, мне с Манькой остаться здесь? А вы будете работать, - предложил Макс. - Дадут больничный на неделю, так еще и поживу за счет государственных харчей. Будем с ней валяться в постели целый день, кушать салат с кальмарами, читать веселые книжки.
        Алекс похлопал брата по плечу.
        - Ага. Размечтался. Здесь стоимость за сутки, как в хорошем пятизвездочном отеле. Думаю, тебе не хватит зарплаты даже на три дня.
        - Ужас. Тогда я лучше поеду домой. Мама приготовит борщ, а еще напечет пироги. И все бесплатно.
        Макс поцеловал, спящую Машу в лоб. Она даже не шевельнулась, и наши разговоры ей не мешают.
        Алекс обхватил меня рукой за талию, а второй застегнул на рубашке верхнюю пуговицу.
        - Мне жарко, - возмутилась я и снова расстегнула ее.
        Он опять застегнул. Макс непроизвольно уставился на мою грудь.
        В палате душно, а я взяла из дома только фланелевую теплую рубашку. Окно не откроешь, пока Маша спит. Дверь тоже закрыта, потому, что в коридоре постоянно ходят люди, и врачи громко разговаривают.
        Я снова расстегнула пуговицу, не смотря на его хмурый вид.
        - Пожалуйста, застегни.
        Теперь он уже злится. Глаза обдали холодом, но голос еще спокойный.
        Макс тут же слинял из палаты, зная, что будет дальше. Он обычно не лезет в чужие ссоры и никогда не дает советы, особенно когда это касается брата. Алекс - по его мнению - всегда прав.
        - Пока, ребята, - только и произнес он, быстро исчезнув за дверью.
        Когда мы остались одни, Алекс снова повторил свою просьбу. Сквозь зубы, но тактично.
        - Застегни, пожалуйста. И давай не будем из-за этого ссориться. Хорошо? Просто сделай так, как я сказал.
        В этот момент помещение вдруг стало маленьким и тесным. Воздух пропитался сыростью. Трудно дышать, а в глазах завертелись разноцветные круги. Голова перестала соображать. Такое же состояние у меня было, когда отец ругался с мамой. А мы с сестрой прятались на чердаке, потому, что боялись, показаться им на глаза.
        - Но, почему? - тихо проговорила я.
        - Тебе нужно объяснить, или сама догадаешься?
        Издевательский тон, еще больше сбил меня с толку.
        - Мы здесь одни. Почему я не могу расстегнуть рубашку?
        - А Макс? Его ты не стесняешься?
        - Алекс, ничего же не видно.
        - Прекрати, София. Почему ты все время споришь со мной? Неужели трудно, хоть раз, выполнить мою просьбу без скандала? Мне не нравиться, когда моя жена демонстрирует свою грудь перед чужим мужчиной. Тем более, здесь маленький ребенок. Какой пример ты ей подаешь? Ты - мать и замужняя женщина. Не забывай об этом. И брось свои замашки взбалмошной девчонки. Пора уже повзрослеть.
        - Я никому не демонстрирую свою грудь! - Перешла я на повышенные тона. - Это всего лишь рубашка. Под ней я тоже не голая.
        - Она расстегнута до пупа!
        - Не правда!
        - Хватит, София!
        - Ты сам ведешь себя, как…
        - Как?
        - Наглец! - бросила я ему в лицо. - Просишь свою бывшую любовницу, сварить бульон.
        - Какую еще любовницу? Лера мне не любовница.
        - Бывшая.
        - Так - бывшая. Какие могут быть претензии? Я жил с ней четыре года. А ты? Как долго ты знала своего бывшего любовника?
        Мои щеки вспыхнули огнем. Значит, пришло время для выяснения отношений?
        - Он не мой любовник.
        - Да?! - злобно усмехнулся Алекс. У него даже губы побелели от напряжения. - Ты пришла в наш дом с огромным животом. Он, что взялся не известно откуда? Или ветром надуло? Нет. Ты переспала с мужиком, которого даже фамилии не знала.
        - Я знала его фамилию.
        - Так сколько раз вы виделись, прежде чем ты сбежала от него? Два, три, а может больше? Сколько?
        Я отвернулась от него. Мне нечего ответить на эти вопросы.
        - Не суди других, если у самой рыльце в пуху.
        - Я была глупой. К тому же он старше меня и опытней.
        Я произнесла это так тихо, что даже сама половину слов не расслышала. Силы кончились. Спорить бесполезно, он все равно окажется прав.
        - Ладно.
        Махнув рукой, он подошел ко мне. Хотел обнять, но почему-то передумал и снова спросил:
        - Сколько раз ты с ним виделась?
        - Пять. Из них: три раза ходили на свидание, а два раза были в отеле в его номере.
        - Понятно.
        - Что тебе понятно? - снова разошлась я. Пусть знает, на ком женился. - Да! Я такая! Непутевая, ветреная. Но, он был первым моим мужчиной. До него я ни разу…
        - Мне это не интересно, - сквозь зубы прошипел он, а потом схватил меня за плечи. - Достаточно того, что ты рассказала. Мне все равно, с кем ты спала и сколько раз.
        - Ты судишь по себе. Твоя мать говорила, что ты менял женщин, как перчатки. Кобель!
        - Ты спутала меня с Максом.
        Точно. Это был Макс, а не он.
        - Все равно ты…
        Пока мы грызли друг другу глотки, проснулась Маша. Она тихо лежит под одеялом и слушает не понятный для нее диалог. Потом, когда Алекс уже подошел к двери, она вскочила с кровати и босиком бросилась к его ногам.
        - Папочка!
        Он поднял ее с пола.
        - Привет, доченька. Как ты поспала?
        - Почему мама тебя ругает?
        Я протянула к ней руку, но она только злобно взглянула в мою сторону и уткнулась лбом в папино плечо.
        - Я не ругала его. Что ты, солнышко? Мы просто разговаривали.
        - Нет, - упрямо пробурчала Маша, так и не взглянув на меня. - Ты - злая!
        Алекс взял рукой ее за подбородок, приподнял лицо и строго сказал:
        - Нельзя так с мамой разговаривать. Попроси прощение.
        - Нет, - снова повторила она.
        - Тогда, я обижусь.
        Маша сжалась вся, словно воробушек. Она думала, что он заступиться за нее, а не за меня. Так было всегда. Но, сегодня, он поступил иначе.
        Когда папа ругал меня или сестру, мама всегда поддерживала его. Никогда не заступалась за нас. То же самое делал и отец. Они не разбирались кто прав, кто виноват. Для них были всегда виноваты только мы. Мама, скорее всего, боялась перечить отцу, а он не хотел наживать себе врага в лице собственной жены. Когда ссорились родители, мы убегали. Это был сущий кошмар. Крик, оскорбления, слезы, иногда драки. Мама меньше папы в два раза, но это не давало ей преимущества. Он издевался над ней: указывал, как правильно готовить еду, мыть полы, воспитывать детей. Ему нравилось, когда она была одета как монашка: юбка в пол, ни грамма косметики на лице, волосы убраны в хвост. Но, от нас он этого не требовал.
        «Пусть вами мужья командуют» - говорил он.
        Пролетели годы, и я нашла себе мужа, точно такого же, как мой отец.
        Несколько дней Алекс со мной не разговаривал. Приходил к дочери, а в мою сторону даже не смотрел. Последние два дня до выписки, меня заменила Наталья. Она сама изъявила желание, побыть с внучкой в больнице.
        Этот факт не остался без комментариев со стороны моего мужа.
        - Ты должна быть с Машей, а не бабушка. Она и так работала за тебя, так еще и помогает здесь. Не стыдно?
        Стыдно. Но, когда я об этом заговорила на работе, то получила поддержку. Неожиданную, но приятную.
        - Гусь! - возмутился Юра. - Что он из себя корчит? Всезнайка проклятый. Только и учит всех, а сам - тот еще козел. До сих пор бегает за Леркой. Скучает.
        - А он скучает? - удивилась я.
        Юра аж подпрыгнул на стуле, как ему захотелось поговорить об этом. И как раз Лера ушла в торговый зал.
        - Вчера он ей звонил, - трусливо оглянувшись на дверь, прошептал он. - Сообщил, что Наталья Васильевна осталась с Машей в больнице. Еще о том, как ему не повезло с женой.
        - Он так и сказал?
        По спине побежали мурашки.
        - Может не тааа-к, - жеманно сложив руки на коленях, загадочно произнес он. - Но, я в курсе ваших проблем. И догадайся откуда? Только Алекс мог об этом рассказать Лере.
        Теперь замерзли кончики пальцев.
        - Она сама тебе рассказала, или ты слышал, как Алекс звонил?
        - Я не слышал их разговор. Это мне Лера рааа-ссказала.
        И он меня еще упрекает? Теперь я знаю, как дать ему отпор.
        В пятницу в обед мы с Сан Санычем забрали Машу и Наталью домой. Нам выписали еще уколы на три дня, и принимать микстуру от кашля, а так же кучу таблеток.
        После работы приехал Алекс. Теперь ему придется самому делать уколы дочери.
        - Ты же не боишься? Смотри, какой он красивый.
        Алекс объездил весь город, пока не нашел в одной аптеке разноцветные шприцы.
        - Можно я сделаю укол своей кукле? - наивно спросила девочка.
        - Конечно. Я дам один. Но, сначала сделаем тебе. Хорошо?
        Маша скривила губы. Она бы начала капризничать, но тогда папа не даст ей красивый шприц. А он ей нужен. Такой игрушки в ее коллекции еще нет. Разнообразные баночки из-под микстур, пластыри с детскими рисунками, одноразовые палочки, вата - это все Алекс приносит ей для игр. Еще есть детский градусник и ненастоящие таблетки, которыми она лечит кукол.
        - Пусть мамочка отвернется, - сказала Маша. - А то ей будет страшно.
        Я отвернулась, а она смело спустила трусики вниз. Алекс аккуратно сделал укол, а потом дал ей новый шприц без иголки. Девочка даже забыла про боль, когда в ее ручках оказалась заветная игрушка.
        - Как легко ее купить, - засмеялся Алекс. - Она готова на все ради конфетки, или новой раскраски. Теперь даже согласилась на шприц.
        - Мы все любим внимание.
        Алекс обнял меня. Его обида прошла, а я не стала раздувать огонь.
        - Я купил тебе кое-что, - загадочно произнес он, просунув руку в карман брюк.
        - Мне?
        Значит, он думал обо мне, раз купил подарок заранее.
        Маленькая красная коробочка, перевязанная золотой лентой, поместилась в его ладонь. Я медленно открыла крышечку. Кольцо.
        - Мамочка дорогая! Оно очень красивое, Алекс! - Я бросилась ему на шею. - Люблю! Люблю! Люблю!
        Он засмеялся, а потом поцеловал меня так крепко, что я еле устояла на ногах. Маша тут же подбежала к нам. Она стала прыгать на одной ножке и тоже смеяться.
        - Мама, у тебя тоже подарок!
        Не обращая внимания на ребенка, Алекс прошептал мне на ушко:
        - Можно, я сегодня переночую здесь?
        Завтра суббота, и ему не надо вставать рано на работу.
        - А как же родители? Что они скажут?
        - Мы покажем им свидетельство о браке.
        - Тогда, ладно.
        Мое кольцо отличается от кольца, который он когда-то подарил Лере. Оно более детское, не такое серьезное. Хотя тоже красивое. Белое золото в сочетании с желтым. И россыпь бриллиантов. Мне мое даже больше нравится, в нем нет вычурности и пошлости. Надев такое, можно привлечь внимание, но в то же время, никто не задумается о его стоимости.
        На день рождения Алекса Макс привел девушку.
        Мы собрались с друзьями вечером в клубе, чтобы скромно отметить это событие. Всего шесть человек и Макс, который должен был быть один. Но, он нас удивил.
        - Милана, - представил он свою спутницу. - Она тоже работает в больнице.
        - Только я - секретарь.
        Девушка с длинными ногами и такими же длинными руками, скромно улыбнулась. Сначала она мне показалась слишком юной, но присмотревшись внимательнее, я поняла - ей хорошо за тридцать. Красивое лицо, ухоженные волосы. Голос писклявый, но не противный.
        Пока вся наша нескромная компания усаживалась за стол, Макс нежно обнял девушку за талию. Непривычно видеть его таким. Всегда сдержанный, немного грубый, а тут, словно котенок ластится. То ручку поцелует, то заглянет в глазки. Оказывает, умеет он быть милым. Даже не милым, а - шикарным. Улыбка до ушей. Глаза блестят. Сам весь ухоженный, лощенный, но при этом, есть в нем что-то мальчишеское, хулиганистое. Такое, что заставляет кипеть в жилах кровь. В нем ощущается сексуальная мощь. Необузданность. Страсть.
        Нам дали столик подальше от танцпола. Алекс заранее его забронировал. Здесь можно спокойно поесть и поговорить. А те, кто захочет танцевать, могут спуститься в зал, где притушен свет, и музыка орет на всю мощность.
        Официантка в коротеньком платье подошла к нам. Наклонилась к Алексу и стала записывать что-то в блокнот. Ее огромная грудь, еле умещающаяся в блестящий лифчик, чуть не упала ему на плечо.
        - Что будете пить? - пропела она тоненьким голоском.
        - Виски.
        Алекс вернул ей меню.
        - Здесь хорошо. - Макс обнял брата. - Я давно не был в таких местах.
        Я взглянула на них со стороны. Два родных человека, а совершенно разные. Один черный, как черт, другой похож на ангела. Оба красивые, мужественные.
        Алекс - мягкий, но хитрый. Макс - грубый, но открытый. Братья. С самого рождения они были друзьями. Старший заботился о младшем, а младший никогда не предавал и не подставлял старшего, как это часто бывает в других семьях. Они не дрались из-за одной игрушки. Макс сам отдавал, а Алекс не спрашивал. Разные. Не похожие внешне, но вылеплены из одного теста. Оба гордые. Порядочные. Так их воспитали родители.
        - Выпьем? - предложил Макс.
        Алекс улыбнулся, а потом что-то прошептал ему на ухо. Макс тут же вскочил на ноги и пошел в сторону бара, где уже собралась толпа, желающих выпить.
        Два парня, которые пришли с нами, работают с Алексом в больнице. Один привел свою жену, а второй невесту. Все они знают друг друга уже много лет. Я с ними познакомилась только сегодня, хотя видела парней у Алекса на работе.
        - А Витя почему не пришел? - спросила я Алекса. - Где Марк с Юлей, Никита?
        - С ним мы отдельно отпразднуем.
        Он хитро улыбнулся.
        Понятно. Разные компании, разные темы для разговора. Одни - для души. С другим - хорошо напиться и потанцевать.
        Через минуту вернулся Макс. Он купил себе вишневый сок, а девушке мартини. Вскоре нам принесли закуску, две бутылки хорошего ирландского виски и ведерко со льдом.
        - Ну что, Алекс! - воскликнул Олег. - За тебя, друг!
        Мне наполнили рюмку доверху. Я отпила только половину и хотела закусить мандарином, но Алекс забрал его у меня и снова подал мою рюмку.
        - До дна. Потом уже что-нибудь съешь.
        Я допила. А потом понеслось. Один тост за другим. Вкусная еда. Танцы.
        Девчонки в нашей компании оказались заводными. Одна из них сочинила стишок в честь именинника, другая станцевала прямо на столе, отодвинув в сторону тарелки. Милана весь вечер обжималась с Максом, при этом успевала общаться со мной и Алексом. Каждые полчаса мужчины уходили на улицу курить. Мы продолжили пить, а позже пошли на танцпол, зажигать под Билана.
        Алекс вернулся первым. Он не курит, поэтому ему стало скучно с мужиками. Я увидела, как он сел за стол, и тоже ушла из зала. Милана прицепилась за мной.
        - Мне кажется, я видела твоего мужа? - заплетающимся языком, проговорила она мне на ухо. - Только где не помню?
        Мы подошли к столу. Алекс сразу же обнял меня и, с видом полноправного хозяина, чмокнул в губы. Его развезло после виски. Глаза блестят, а руки постоянно оказываются у меня под юбкой.
        К нам вернулся Макс, а парни ушли искать своих развеселившихся жен.
        - Алекс, ты меня не помнишь? - спросила Милана.
        - Нет.
        Он прищурил глаз, а потом удивленно взглянул на брата.
        - У тебя в отделении лежал мальчик Ираклий. У него была операция на кишечник.
        - Давно?
        - В прошлом году. Перед самой Пасхой.
        - Не помню.
        - Ираклий, - снова повторила она. - Он еще пел в палате. Такой маленький. Очень боялся темноты, и медсестра оставляла ему на ночь свет в палате. Кудрявый, похож на ангела.
        - Может, ты ошиблась? - вмешался Макс. - Там много врачей.
        - Нет. Нет. Она не ошиблась. - Алекс придвинул к себе бутылку виски. Отпил прямо из горла, а потом продолжил: - Помню этого сорванца. А ты приходила его навещать.
        Я забрала у него бутылку. Не хватало еще, чтобы он свалился под стол под конец вечера.
        - Да! Я его тетя! Мы с тобой ругались. Да, еще как! Помнишь? - Улыбнулась Милана. - Я устроила тебе скандал, когда увидела на его повязке, нарисованную смешную рожицу. Прямо синей ручкой, на весь живот! Вот тогда я разозлилась. Наорала на медсестру, а она говорит, что это врач так развлекается. Я пошла, жаловаться к заведующей. А уж потом позвали тебя.
        - Алекс, всегда рисует детям картинки на повязках. Он не один такой. Многие врачи придумывают разные хитрости, лишь бы не напугать детей.
        Макс с гордостью взглянул на брата.
        - Я уже потом только об этом узнала. А сначала подумала, что он издевается над малышами.
        - Я лечу детей, а не издеваюсь.
        У Алекса начал заплетаться язык. Давно я не видела его таким пьяным. Сейчас он добрый, веселый.
        А, если Максу дать выпить хоть каплю спиртного, он становится агрессивным. При мне он ни разу не пил, но Наталья рассказывала, что это сущий кошмар. Сразу лезет выяснять отношения, а потом быстро переходит к драке. И не важно, за что, лишь бы набить кому-то морду.
        Пока Алекс слушал очередной тост от своего друга, я пошла в туалет.
        Все кабинки заняли. Около раковины столпилась группа девиц в откровенных нарядах. Я прислонилась спиной к стене и достала из сумочки телефон. Мимо меня проплыла мадам крупного телосложения. Ее локоть угодил мне в живот, когда она попыталась стянуть с себя жилетку. Резкая боль пронзило все тело, и я, не сдержавшись, рявкнула:
        - Смотри, куда идешь, кобыла.
        - Что?
        Мадам обернулась. Она даже не заметила меня сначала. Какой-то клоп, да еще орет.
        - Руками не надо махать.
        - Это ты мне? - грозно прорычала она. - Сопля недоразвитая. Иди, слей водичку, а то вся позеленела.
        Я не стала связываться с ней, а зашла в пустую кабинку и закрыла дверь на замок.
        Через некоторое время к нашему столу подошли двое здоровенных парней. Один толстый и лысый. Второй накаченный и весь в наколках. Наши мальчики снова ушли на улицу покурить, а с нами остался Алекс.
        - Эта похожа.
        Толстый указал пальцем на меня.
        - Тощая, маленькая, с выпученными глазами.
        Татуированный кивнул головой.
        Алекс тоже взглянул на меня. Милана тут же вскочила на ноги и бросилась к двери через весь зал. Я вжалась в диван, прекрасно понимая, зачем они пришли. Видимо, их подружка сильно обиделась на меня.
        - Вам что-то нужно от моей жены? - пытаясь придать своему голосу серьезность, проговорил Алекс.
        Я дернула его за рукав. Не стоит связываться с такими ребятами. Возможно, они или наркоманы, или бандиты. А может, то и другое.
        - Она нахамила моей девушке, - басом проговорил толстый. - Нужно разобраться.
        Алекс встал. Его тощее тельце на фоне этих амбалов, совсем растворилось. Даже при своем немаленьком росте, он выглядит перед ними, как мальчишка.
        - Давайте, разберемся.
        Толстый схватил его за руку.
        - Хочешь, сломаю палец? - грозно спросил он. - Или шею? Что тебе не жалко?
        Алекс дернулся, пытаясь высвободить руку. Но, тот еще сильнее стиснул ее в своем огромном кулаке.
        Я вскочила на ноги. Только не палец. Это его главный инструмент в работе.
        - Что вы хотите?
        - Иди и попроси у моей девочки прощение, - прорычал толстый, даже не взглянув на меня. - А то, я переломаю все кости твоему муженьку.
        - А в чем дело? - послышался за спиной голос Макса.
        Его привела Милана. Она мигом оценила обстановку и побежала за женихом. Сказала, что на нас наехали. А для Макса - это, как красная тряпка.
        Татуированный уперся животом ему в грудь. Лицо перекосилось, а изо рта полезла пена.
        - Ты, хмырь, вали отсюда. Мы разговариваем с этой девахой, а не с тобой.
        Макс весь покраснел от злости, когда увидел мои испуганные глаза. Да, еще угрожают его младшему брату.
        - Пошли на улицу, разберемся.
        - Мы тут хотим говорить.
        Толстый отпустил Алекса. Теперь у него новая жертва. Более наглая и на вид более сильная.
        Прикрыв меня спиной, Алекс потер руку. Он не привык к жестокому обращению. Его пальчики нежные и чувствительные. Они не созданы для драки.
        - Если вы хотите поговорить, то давайте выйдем на улицу. - Поддержал он брата, надеясь, что хоть там они немного остынут. - Или вы чего-то боитесь?
        Толстый внимательно пригляделся к татуировке на руке у Макса, пока тот чесал себе затылок. Его заинтересовал крест, а еще надпись на пальце, в виде непонятных значков.
        - Это че?
        Он толкнул друга. Татуированный тоже пригляделся, а уже через секунду, воскликнул:
        - Брат! Ты из какого отряда?
        Он тут же продемонстрировал свою татуировку на руке. Макс расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке. Там тоже не понятные рисунки на плече, а еще надпись «За мать». Толстый тоже вступил в разговор. Оказывается, он служит в московской полиции, а сейчас приехал к товарищу в гости.
        - Ребята, вы, когда вернулись из…
        Дальше мы уже не стали слушать. Они отошли в сторону и долго о чем-то оживленно говорили. Только отдельные обрывки фраз долетали до моих ушей. «Война. Оружие. Кровь. Мать» Эти темы их объединили.
        За весь вечер мы больше не видели Макса.
        Мне понравилась Милана, а вот Алекс отнесся к ней с прохладой. Он помнит, как она приходила к своему племяннику в больницу и ежедневно устраивала скандалы. Даже медперсонал боялся ее. А мать мальчика стеснялась своей сестры и постоянно извинялась за ее поведение перед врачами.
        Девушка уже далеко не молодая. Ей тридцать четыре года. Работает секретарем в больнице. Замужем не была. Детей нет. В детстве занималась легкой атлетикой, а уже в институте увлеклась боксом. Потом ее потянуло на экстрим: прыжки с парашютов и вольную борьбу.
        Макс рассказал нам о ней все, что только можно узнать о человеке. Даже рост и вес.
        - Мы познакомились в спортзале.
        Пояснил он, когда мы сидели на кухне за столом. Сегодня они вместе пришли к нам домой.
        - Макс мне сразу понравился, - сказала Милана. - К тому же он высокий. Я сама девушка не маленькая, поэтому трудно найти себе подходящего парня.
        Наталья с Сан Санычем долго готовились к этой встречи. Макс как сказал, что приведет на ужин девушку, так они чуть не упали в обморок от удивления. Раньше он никогда не знакомил их со своими женщинами. А эта, видимо, особенная, раз решил показать.
        - Почему Алекс не пришел? - спросил меня Макс.
        - Он немного простудился, - соврала я, но он мне не поверил. - Тем более, он уже видел Милану. Пусть отдохнет дома. У него так много работы.
        Алекс не захотел присутствовать на сегодняшнем ужине.
        - Милана, а у тебя есть братья и сестры? - заинтересовалась Наталья.
        - Я одна в семье.
        - А кто твои родители? - теперь уже спросил Сан Саныч.
        - Мама работает главным бухгалтером в торговом центре. А папа - директор это самого центра.
        - Ты живешь с ними?
        - У Миланы своя квартира на Ваське, - ответил за нее Макс.
        - Ого! Родители купили?
        - Нет, - честно ответила девушка. - Мой бывший жених подарил.
        Наталья взглянула на мужа. Но, Сан Саныч даже не подал виду, что его взволновала вся эта ситуация.
        Пока я наливала воду в чайник, Маша десять раз прошлась по моей ноге. Потом залезла к деду на руки, стянула с подставки все салфетки и кинула их на пол. Еще она умудрилась разлить сок на столе.
        Милана скривила губки, но промолчала.
        - Ты любишь детей? - совсем не из любопытства, спросил Сан Саныч. Его цепкий взгляд ухватил самое главное.
        - Люблю, - натянуто ответила Милана. - Только, когда они не избалованные.
        Это намек на Машу.
        - Ну, будут свои - тоже набалуешь.
        - Никогда. Дети должны быть воспитанными. Мои родители строго ко мне относились.
        Макс вдруг приуныл. Что-то у них произошло такое, о чем он никому не говорит. Даже Алексу.
        - Милана, почему ты работаешь секретарем? У тебя же есть высшее образование, пошла бы работать к отцу?
        Теперь уже я вставила слово, когда наконец-то села за стол. Ужин съеден, а чай скоро заварится.
        - Секретарем проще, - призналась она. - Много времени остается на спорт и отдых. Я часто езжу в Европу. Люблю кататься на лыжах, а еще ныряю с аквалангом. В прошлом году мы с папой ездили в Америку и прошлись пешком по Большому Каньону.
        - Здорово!
        Позавидовала я, но Максу ее ответ не понравился.
        Весь вечер он молчал, только ел и не сводил глаз с девушки. Когда разговор зашел о ее увлечении борьбой, он вообще ушел на балкон и пропал там, на целый час. Потом сказал, что курил. Хотя я видела, как он сидел на табуретке и просто смотрел на улицу сквозь металлические перила.
        Ближе к десяти часам я пошла, укладывать Машу спать. Макс проводил Милану, а потом закрылся в своей комнате. Сан Саныч с Натальей еще долго сидели на кухне. Я слышала, как они разговаривают с Алексом по телефону. Видимо, обмениваются мнениями по поводу новой девушки Макса.
        Когда я пошла в ванную, свет на кухне горел. А когда возвращалась в комнату, то уже во всей квартире стало темно. Все легли спать.
        Под утро я почувствовала, как кто-то тронул меня за ногу.
        - Проснись.
        За окном еще темно. Только фонари отбрасывают тусклый свет на пол.
        - Макс?
        - Да.
        Я села. Мозг еще спит.
        - Что случилось?
        Его тень переместилась ко мне на кровать. Одеяло отодвинулось в сторону. Теплая нога прикоснулась к моей ноге.
        - Можно, я тут присяду? - тихо спросил он. - Только говори тише, а то Маруська проснется.
        - Хорошо. Почему ты не спишь?
        - Я хотел… может и не надо… поговорить больше не с кем.
        - Макс, начни сначала. Я ничего не поняла. Извини, но голова все еще спит.
        - Хорошо.
        Снова тень шевельнулась. Он придвинулся ко мне ближе, чтобы не разбудить ребенка своим басом.
        - Она..
        - Что?
        - Ну, это… Беременна.
        - Кто? Милана?
        - Да.
        Вот это новость! Макс станет отцом. А Наталья говорила, что он ничего после себя не оставит. А, он взял и осчастливил девушку. Молодец!
        - Так это здорово, Макс!
        - Тише.
        Он приложил палец к моим губам.
        - Ты не рад?
        - Рад. Только…
        Снова каша во рту.
        - Ты не хочешь на ней жениться? - предположила я.
        - А зачем мне на ней жениться? - испугался он. - Об этом мы не говорили.
        - Почему? Раз она ждет ребенка, то…
        - Она не хочет рожать. Вот в чем запара. Милана записалась на аборт. Там еще ее родители - дебилы. Моральные уроды! Говорят, что ей рано иметь детей.
        - Рано? - удивилась я. - Они больные? Девочка уже старая дева, а они считают, что ей рано иметь детей?
        - Мне тридцать семь, а я совершенно один. Даже не представляю, что будет, когда она сделает это.
        - Ты разговаривал с ней?
        - Много раз. Она не понимает, что это - грех. Убийство.
        В темноте на шее блеснул крест. Макс - верующий человек, и для него аборт - страшное преступление. Тем более, когда речь идет о своем собственном ребенке.
        - Попробуй ее убедить.
        - Пробовал много раз. Бесполезно. Стоит как бревно на одном месте. Тупая!
        - Макс…
        Мне так стало обидно за него.
        - Дрянь! Настоящая дрянь! - жестко сказал он. - Живет только ради развлечений. Летает, как бабочка, от одного цветка к другому. А в мире столько людей голодает, умирают от страшных болезней. Сколько детей живет на улице, в условиях, которые мы представить себе не можем. Нищета, разруха, грязь. Наши врачи, как Алекс, едут спасать их, бросив свои семьи на несколько лет. Рискуют жизнью. Знаешь, сколько детей мы вывели из того детского сада, который захватили террористы? Пять. Только пять человек. Остальные задохнулись от газа.
        Я не стала уточнять, про какой детский сад он говорит. Наверное, это было не в нашей стране, и уже прошло много лет. Последние годы он не участвует в таких операциях и редко выезжает за границу. А если выезжает, то никогда не говорит куда. Им это запрещено.
        - Это был небольшой детский сад, - продолжил он, - куда ходили дети из бедных семей. Пятьдесят четыре человека погибли за двадцать два часа. Все воспитатели и даже повара. Почти сутки мы пытались их спасти. Понимали, что это не обычная операция. Но…
        - Не надо.
        Мне пришлось сесть на колени, чтобы обнять его. Прямо поверх одеяла. Жесткие, как проволока волосы попали мне в нос. Руки бессильно повисли вдоль тела. Он положил голову мне на плечо.
        Никогда он не показывал свою слабость.
        - Многие женщины делают аборты, - тихо проговорила я. - У тебя еще будут дети. Только не от нее.
        Пальцы сжались на моих плечах. Он резко отодвинулся назад.
        - Ты же не сделала аборт? Не пошла против божьей воли?
        - Макс, я не верю…
        - Дело не в твоей голове, - прижав руку к кресту, горячо проговорил он. - Ты можешь не верить. Но, он верит в тебя.
        - Тогда почему он не может оставить твоего ребенка?
        - Это наказание за грехи. Я не смог, их искупить.
        - Чушь! Ты самый замечательный человек. Добрый, отзывчивый, справедливый. Какие у тебя могут быть грехи? То, что воевал? Но, это - работа. Ты всего лишь выполнял свой долг.
        В комнате темно, и я не вижу его слез. Хотя понимаю, что они есть.
        - Я много пил, много гулял, встречался с разными женщинами. И только сейчас, к сорока годам, начал задумываться о жизни. Что останется после меня? Ничего. Только слезы матери и воспоминая о непутевом сыне. Когда Маруська появилась на свет, в моей голове что-то перевернулось. Я вдруг понял, какое это счастье - жить для кого-то. Не только для себя. А для другого человека. Понимаешь?
        - Почему ты говоришь так? - испугалась я. - Почему мама должна по тебе плакать? Ты переживешь своих родителей. И у тебя еще будут дети.
        - Не будут, принцесса.
        Я снова придвинулась к нему ближе, чтобы увидеть его глаза. Но, в такой темноте не разобрать даже где нос, а где рот. Только можно почувствовать его руки, которые укутали меня, словно теплое одеяло. Я прижалась к его груди. Сердце бьется под плотной футболкой.
        - Когда-нибудь оно остановится.
        - Не говори так. Оно сильное.
        Он тяжело вздохнул.
        - Не на столько, как хотелось бы.
        Эту ночь я не спала. Все думала о нашем разговоре. Он недолго сидел у меня, но этого хватило, чтобы узнать о нем больше, чем за все эти три с половиной года, что мы живем под одной крышей.
        Ранимый. Нежный. При этом жесткий и надежный.
        Таким он стал для меня всего лишь за один час разговора.
        Утром мне позвонила бабуля Марго.
        - София, я немного приболела. Снова вступило в спину. А мазь, которую мне привозит сын, закончилась. Да еще простуда замучила. Здесь в деревне закрыли аптеку на ремонт после пожара. Вот теперь сижу и думаю, как добраться до города, чтобы купить лекарства?
        - Не надо никуда ехать. Только скажи, как называется мазь, и я привезу.
        - Я скину тебе в сообщении. А еще, милая, купи мне продукты. Я тебе скажу какие. Хорошо? А то Павел уехал в командировку, а внучата с мамой отдыхают за границей.
        - Не проблема, - заверила я. - Заодно навещу тебя. А то сто лет не виделись. Машенька так скучает.
        - Ты не вези ребенка. Я простыла. Чихаю. Вдруг заражу ее, а она только вышла из больницы, бедненькая. Не дай Бог подхватит еще какую-нибудь гадость. В следующие выходные привезешь ко мне. Я как раз оклемаюсь маленько.
        - Ладно. Оставлю ее с бабушкой.
        - Ты приедешь с Максом?
        - Нет. С Алексом.
        - А может все же с Максом?
        Никогда она не поладит с Алексом. Вроде они не ссорились, но она все равно его не любит. И он относится к ней прохладно.
        - Я попрошу Макса.
        - Спасибо, милая. Тогда жду вас.
        Я сразу же позвонила Максу.
        - Хорошо, я отвезу тебя.
        Его грубый голос громко прозвучал в трубке.
        - Ты на работе?
        - Пока да. Но, после обеда, ближе к трем часам, освобожусь.
        - Хорошо. Тогда я зайду в аптеку, куплю мазь. А после обеда заедем по пути в магазин за продуктами.
        - До встречи.
        Сразу за ним позвонил Алекс.
        Я даже не могу, сварить себе кофе на завтрак, потому, что целый час болтаю по телефону. Ребенок не кормленный, в квартире полный кавардак. Хорошо хоть Бернару родители с утра насыпали в миску корм, а то бы и собака осталась голодной с такой хозяйкой.
        - У меня сегодня ночное дежурство, - вяло проговорил Алекс в трубку. - Ты не зайдешь ко мне на работу? Хочу тебя поцеловать и Машку увидеть. А, то два дня, как проклятый, торчу в этой дыре и совсем вас не вижу.
        - Сегодня? - переспросила я.
        - Да. Можешь днем, а можешь вечером, когда пойдете с Машей гулять. Как тебе будет удобно. Я все равно целый день на работе.
        - Сегодня не могу. Маргарита Францевна звонила, просила, привезти ей мазь и кое-какие продукты. Еще нужно приготовить ужин, а то родители придут с работы, а холодильник пустой. Давай, увидимся завтра? Ты с утра выспишься, я схожу на работу, а вечером уже что-нибудь придумаем. Маша давно просится в зоопарк к своей любимой козочке.
        - Жаль, - тихо проговорил он.
        - Ты снова плохо спал?
        - Нет. Просто давно не был в отпуске. Устал.
        - Тебе нужно больше есть. А еще спать и гулять на свежем воздухе.
        - Согласен. Тогда завтра пойдем в ресторан.
        - В какой?
        - В какой захочешь. Лишь бы там хорошо кормили.
        - Ладно. А что за повод?
        - Просто хочу сводить тебя в приличное место. Где можно выпить хорошего вина. Надеть галстук. Ты придешь в вечернем платье.
        - Ого! - воскликнула я. - Ты приглашаешь меня на свидание?
        - Можно сказать и так.
        - Тогда, нужно купить платье.
        - Обязательно.
        - Ладно. С утра схожу в магазин.
        - Удиви меня, - загадочно произнес он.
        - Постараюсь.
        На кухню прибежала Маша. Она так проголодалась, что схватила со стола печенье и сунула его целиком в рот.
        - Мне нужно покормить ребенка, - сказала я. - А то она сейчас съест собаку, или меня.
        - Вы еще не завтракали?
        В голосе проскользнули стальные нотки.
        - Нет.
        Я взглянула на часы. Одиннадцать, а мы все еще в пижамах.
        - Свари ей кашу и сама поешь. Поняла, София? - строго сказал Алекс.
        - Хорошо. Сейчас сварю.
        - Ты возьмешь Машу в деревню?
        - Нет. Бабуля заболела и просила ее не привозить.
        - Ладно. Тогда, позже созвонимся.
        Я, наконец-то, убрала телефон. Теперь можно спокойно позавтракать. До трех часов я успею сварить суп, а так же прибраться в квартире и погулять с Машей во дворе.
        Макс приехал раньше. Я накормила его обедом, а потом позвонила Юре. Наталья еще не пришла с работы, поэтому пришлось попросить его, посидеть с Машей.
        Только девочка заснула, как в дверь позвонили. Юра при полном параде и с новой игрушкой в руке появился на пороге.
        Он всегда радуется, когда можно отвертеться от работы. Так еще вкусно поесть и поваляться пару часов перед телевизором. Какой бы он не был, но он все же мужчина. Со всеми своими слабостями и потребностями.
        Через полчаса мы с Максом уже бродили по магазину.
        - Ты звонил ей? - спросила я, когда мы зашли в отдел детских товаров.
        - Нет.
        - Почему?
        На полке не оказалось шампуня, который любит Маша. С запахом лаванды.
        Макс покатил тележку дальше. Сегодня он не так откровенен, как пару дней назад. Хотя видно, что нервничает. Постоянно кусает губы, и пальцы немного дрожат.
        - Она сделала свое дело. Теперь мне все равно, что с ней происходит. Пусть живет, как знает.
        - Ты больше не будешь с ней встречаться?
        - Все кончено.
        Коротко и ясно. Даже я ничего не смогла добавить.
        Мы вышли из магазина с пакетами в руках. Макс тут же сунул сигарету в рот. В ледяном воздухе повисла сырость. Я даже почувствовала, как она заполняет легкие.
        - Мерзкая погода, - сказал он. - Хочется на море, где жарко и много красивых девчонок.
        - Так в чем же дело? Купи билет на самолет и вперед.
        Мы погрузили продукты в багажник. Макс встал возле машины, чтобы докурить сигарету. Я села на переднее сиденье, но дверцу закрывать не стала.
        - Через два месяца у меня отпуск. Вот думаю… может и стоит.
        - У тебя снова болит нога?
        - У меня все болит, принцесса. Я - старый ветеран. Дряхлый и сгнивший под корень.
        - Ты проверялся у врача?
        - У какого? - удивленно спросил он.
        - Которого тебе посоветовал Алекс.
        - А.
        Он бросил окурок в урну, а потом сел в машину.
        - Так что? - снова спросила я, когда мы уже отъехали от магазина.
        - Что?
        - Макс!
        - Что?
        Выпучив свои черные глаза, он сильнее нажал на педаль газа. Машина заревела, как раненный зверь. За окнами только пролетают голые деревья, да серая пыль из-под колес.
        - Что ты скрываешь, Макс? - уже более спокойно спросила я. - Почему Алекс молчит? Что это за тайна? Скажи мне.
        - Никакой тайны нет. Просто мотор скончался. И все.
        - Какой мотор?
        Он взглянул на меня, как на маленького глупого ребенка. Даже усмехнулся.
        - Сердце. Мне будут делать операцию.
        - Тебе? Операцию?
        В горле пересохло, а из глаз хлынули слезы. Почему-то именно это я ожидала услышать. Не просто так он заговорил о смерти и о детях.
        Машина остановилась на обочине. Макс сжал руками руль. Он всегда пугается, когда я плачу. Не знает, как реагировать в таких ситуациях. Другой бы утешил, нашел слова. Но, ему с трудом удается даже заговорить о птичках.
        Через какое-то время, он все же решился и потянул меня за плечо. Робко, не уверенно. Я прижала нос к его куртке и тихо всхлипнула. Теплая рука коснулась моих волос, потом спустилась ниже на шею.
        - Не надо - прошептал он. - Я еще здесь… С тобой.
        - Ты же не бросишь нас? Правда?
        Ткань на куртке впитала мои слезы, и только два больших пятна остались на груди. Из-под воротника показались черные глаза дракона. Такие же испуганные, как и у хозяина. Я просунула пальцы под его толстовку и вынула крестик. Он старый, не дорогой. Но, видно, что его периодически чистят, ухаживают.
        - Он защит тебя?
        - Да.
        Он обхватил мои пальцы рукой. Крестик оказался внутри.
        - Бог знает, что делать. Он выберет для меня верный путь.
        - А, если он ошибется?
        - Он никогда не ошибается, - улыбнувшись, прошептал Макс. - Просто нужно, верить в это.
        - Хорошо.
        Я снова обняла его.
        Впереди Нева. Густой туман окутал оба берега. Не видно ни деревьев, ни домов. Жутко. Только серая пелена стелется по воде, да заунывно шумят колеса машин, пролетающих мимо нас.
        Когда, мы приехали в деревню, бабуля даже не заметила ничего странного в моем поведении. Я пообещала Максу, что не раскрою его тайну. Достаточно, что Алекс знает. Он сможет и поддержать его, и помочь.
        - Дети мои, как я по вам соскучилась.
        Бабуля расцеловала сначала меня, а уж потом чмокнула в щеку Макса. Не любит он такие нежности, но ей иногда позволяет, нарушить правило.
        - Марго, ты не стареешь! - обняв старушку, нагло сказал он. - Цветешь и пахнешь. Будто персик в саду.
        - Ох, и нахал ты!
        Она усадила нас за стол. Макс тут же взял пирог с тарелки, пока бабуля наливала чай. Я тоже проголодалась.
        - Как там Машенька? Она уже пошла в детский сад?
        Она села напротив меня.
        - Пока сидит дома с матерью, - ответил за меня Макс. - Она хитрая. Каждый день придумывает что-то, лишь бы не идти в садик.
        - Она же любила садик?
        - Любила, - усмехнулась я, - но, дома сидеть в телевизоре оказалось интереснее. Тем более, когда дядя приучает ее к футболу и чипсам в кровати. А вчера они съели плитку шоколада и вымазали всю простынь.
        - Это Маруська виновата, - с набитым ртом промычал Макс. - У нее руки, как крюки. Ничего не держат. И рот дырявый, все из него валится на кровать.
        - Она так и смотрит с тобой футбол? - удивилась бабуля. - Девочки любят мультфильмы, а не передачи, где потные мужики гоняют мяч по полю. Что у нее за вкус? Как у мальчика.
        - Маруська смотрит боевики и ужастики. В этом мы с ней похожи. Настоящий боец растет.
        Покачав головой, она вопросительно взглянула на меня. Я пожала плечами. Так оно и есть. Маша любит своего дядю и все повторяет за ним. Она выросла на его руках. После рождения, он первый, кто занялся ее воспитанием. Так чему теперь удивляться?
        Ближе к вечеру пошел дождь. Стало темно. Бабуля проводила нас до машины, а потом скрылась за высоким деревянным забором.
        - Хорошо здесь, - сказал Макс, выехав на дорогу. - Всегда мечтал, жить в деревни, в своем доме. Чтобы была собака, корова и пару котов. Чтобы выйти с утра на улицу в одних трусах, босиком.
        - Ты и в городе так ходишь.
        - Не правда. Я не хожу голый по квартире. На мне всегда шорты и майка.
        - Ага.
        Только спишь ты без них. Когда я забираю ночью из его комнаты Машу, то он как раз в таком виде: в трусах и босиком. Одни только татуировки прикрывают его от чужих глаз.
        - Когда у тебя операция?
        Теперь я смогла заговорить об этом. Прошло то шоковое состояние, которое было сначала.
        - Не знаю. Пока еще нужно пройти полное обследование.
        - А что говорит Алекс?
        - Причем здесь Алекс?! - неожиданно взорвался он. - У меня есть свой врач. Понятно?
        - Чего ты бесишься? Я только спросила.
        - Не надо лезть в мою жизнь!
        - Ты же лезешь в мою!
        - Я?
        - Да!
        Нахмурив брови, он уставился на дорогу. Я отвернулась в сторону. За окном и то интереснее, чем смотреть на его недовольную рожу.
        - Я имею право, лезть в твою жизнь, - теперь уже спокойно сказал он. - Когда ты появилась в нашем доме, я говорил тебе об этом.
        - В вашей семье все мужчины - идиоты. Только и делаете, что командуете мной.
        - Мы не командуем.
        - А как это называется? - я взглянула на него. - Алекс постоянно диктует мне свои правила. Ты даже не спрашиваешь разрешения, а сразу ставишь перед фактом.
        - Когда такое было? Ну-ка напомни.
        - Ты дал моей дочери имя, заставил ее крестить. Потом мы пошли в детский сад, который ты посчитал лучшим. Мебель в моей комнате куплена тобой, потому, что я ничего в ней не понимаю. Еще Маша пользуется шампунем только с запахом лаванды.
        - А я тут при чем?
        - Ты любишь лаванду. Посмотри, в твоей машине даже дезодорант с этих запахом.
        Он взглянул на дезодорант, подвешенный на ниточке к зеркалу.
        - И все? - с издевкой спросил он. - Только это?
        - Нет. Это еще самая малость. Если вспомнить все, что произошло за эти годы, то не хватит и дня, чтобы рассказать. Ты такой же, как твой брат. Самоуверенный и жестокий. Вы - диктаторы!
        - Но, тебя это устраивает. Ты ни разу не возразила, ни разу не огрызнулась.
        - Я пыталась. Но…
        - Но, что? Когда тебе надо, ты горло перегрызешь. А тут молчишь и поднимаешь лапки к верху. Значит, все устраивает. Так?
        - Не так. Мной всю жизнь командовал отец. Не давал думать, мечтать. Все время говорил, как правильно поступить, как строить свою жизнь. Но, он не понимал, что это - моя жизнь, а не его! Он почему-то думал, что имеет на это право. Но, это не так, Макс! Я сама хочу выбирать себе друзей, хочу воспитывать дочь, как мне нравится. Хочу ошибаться. Хочу любить.
        - Но, разве я не даю тебе, этого делать? Ты согласилась, назвать дочь Машей. Ты ни разу не сказала, чтобы она не смотрела со мной футбол. Даже к другу в деревню я беру ее с собой. Она спит со мной, ест, гуляет. Разве тебе это не нравится? Скажи? Я уйду и больше не буду, вмешиваться в воспитание твоей дочери. Не буду мучить вас своей заботой. Хочешь, я…
        - Нет. Прости.
        Стыдно. Он столько лет помогал мне, а я не оценила его доброту. Так еще высказала в лицо всю эту чушь, которую всегда считала правильной.
        - Я намного старше тебя, - снова заговорил он. - Может не умнее, но опыт в жизни все же кое-какой накопил. Я не хочу манипулировать тобой. Просто прими мою помощь. Она бескорыстная, честная. Не так много я могу тебе дать, но руку всегда протяну.
        - Спасибо.
        Только это я смогла выговорить. Снова к глазам подступили слезы. Макс улыбнулся, и я прильнула к его плечу. К такому родному и такому близкому.
        На следующий день на работу я пришла уже другим человеком. После признания Макса, все изменилось. И мысли, и чувства, и даже отношения к людям. Все стало проще и, в какой-то степени, легче.
        - Привет, - поздоровалась я с девочками за кассой. - Как дела?
        Настя скромно улыбнулась.
        - Спасибо, хорошо. Ты сегодня такая веселая. Что-то случилось?
        - Я иду в ресторан со своим мужем. Только вот платье еще не купила.
        - Здорово! - воскликнула Яна из отдела тортов. - Приятно, когда муж оказывает внимание. Вот мой вчера водил нас с дочкой в кино.
        - А меня в кафе.
        Девочки столпились вокруг меня, делясь своими новостями. Все мы примерно одного возраста, и проблемы у нас похожие.
        - Что тут за митинг?
        В зале появилась Лера. Как всегда прекрасная и дорогая. В ярко-красном платье и на высоченных каблуках.
        Девочки, словно птички, разлетелись по своим местам. Они украшение нашей пекарни. Все красивые, одеты в нарядные костюмы, сшитые на заказ. Ухоженные, стройные. Некоторые парни заходят сюда, только, чтобы полюбоваться ими. А за одно и покупают сладости.
        - София, ты не хочешь, съездить со мной в магазин? - спросила Лера. - Мне нужно купить маме подарок на день рождения.
        - Хочу. Мне как раз нужно купить платье.
        - Да? А что за повод?
        Я не стала отвечать. Не хочу, чтобы она знала про мое свидание с Алексом.
        Но, оказалось она уже в курсе всех наших дел.
        - Ему понравится.
        Сказала она, когда я надела в магазине платье и встала перед зеркалом.
        Нежно-розовое, с открытым верхом. Грудь держится только на тонких бретельках. На талии кожаный ремешок. Длина чуть прикрывает попу.
        - Смотри, как оно оттеняет твою светлую кожу. Сразу появились глазки и бровки. На его фоне ты выглядишь яркой, эффектной. И ноги смотрятся отлично, как будто прибавила в росте сантиметров двадцать. Это эффект короткой юбки.
        Я еще раз повернулась боком к зеркалу. Не слишком ли короткое? Мой рост трудно удлинить за счет какой-либо одежды. А кожа на лице все равно бледная.
        - Ты считаешь, что в ресторан можно пойти в таком платье?
        - София! Выкинь из головы свои деревенские замашки. Чему я тебя учила? Выше голову и вперед. Покори этот мрачный город своей шикарной фигурой!
        Да, уж! Мои сорок пять килограмм трудно назвать - шикарной фигурой. Только грудь красивая, а все остальное, как у ощипанной курицы.
        В десятый раз я осмотрела себя с ног до головы, еще раз повернулась вправо, влево. Очень красиво!
        - Давай отправим фото Юрке? - вдруг сказала она, вытащив из сумки телефон. - Пусть оценит, как мужчина.
        Она сфотографировала меня и тут же написала сообщение Юре. Через секунду он позвонил.
        - Покажи мне ее.
        Визгливый голос нашего странного друга, резанул ухо. Как противно он звучит по громкой связи.
        Лера направила на меня камеру.
        - Боже! Софи! Ты сказочная принцесса. Твой муж упааа-дет в обморок, когда увидит в этом платье. Только сапоги эти не подходят. Нужно подобрать по цвету и чуть длиннее. Волосы собери в конский хвост, и никакой челки. Ты поняла меня, Софи? Ниии-какой челки! Это вульгарно.
        - Хорошо.
        Я купила платье и, по совету Юры, выбрала другие сапоги. Вечером зашла в парикмахерскую, где мне убрали волосы в хвост.
        Алекс пришел в ресторан чуть раньше меня. Сел за столик и сразу же заказал бутылку шампанского. Когда я зашла в зал, то увидела его издалека. Элегантный, в темно-синем костюме, с галстуком. Волосы, как обычно, непослушными прядями свисают на лоб. На руке часы, которые я подарила ему на день рождения.
        - Привет.
        Он вскочил на ноги. Взгляд на секунду застыл, а потом медленно опустился вниз. На мое платье.
        - Привет, - еле выговорил он. - Прошу.
        Он отодвинул мне стул. Я села. Через секунду подошел официант.
        - Ваше шампанское.
        Его взгляд случайно упал на мои ноги, виднеющиеся из-под стола.
        - Мы сделаем заказ через пять минут, - отвлек его Алекс. - А пока нам ничего не нужно. Спасибо.
        Официант ушел. Мы выпили по глотку шампанского.
        - Я видела тебя в костюме только во время нашей свадьбы и на юбилее родителей. Тебе он очень идет. Особенно синий цвет.
        - Спасибо, - натянуто улыбнулся Алекс. - Я редко надеваю такие вещи. Повода нет.
        - Но, сегодня он есть.
        Он потянул рукой за галстук. Видимо, стало жарко. Капелька пота скатилась по виску, а потом скрылась за воротником светлой рубашки.
        - Как вы съездили в деревню? - спросил он, когда нам принесли меню.
        - Хорошо, - рассеяно ответила я.
        Меню оказалось запутанным. Странные названия горячих блюд и такие же непонятные закуски.
        - Ты ездила с отцом?
        - С Максом. Твой отец поздно приходит с работы. А туда ехать больше часа.
        - Понятно.
        Алекс заказал баранину, а я рыбу.
        - Почему ты мне не рассказал про…
        - Про что?
        - Макс очень болен? Или это можно вылечить?
        Складочка на переносице стала еще глубже. В последнее время он чаще хмурится, чем бывает доволен.
        - Все можно вылечить. Только смотря, каким путем.
        - Так ему поможет операция, или нет?
        - Не думаю.
        - И что же делать?
        - Жить дальше.
        Когда нам принесли горячее, заиграла музыка. Здесь работают свои музыканты, а по выходным дням поют певцы. В основном - это шансон.
        Алекс встал, обошел вокруг стола, взял льняную белую салфетку и положил мне ее на колени. Потом снова вернулся на свое место. Половина мужчин в зале мгновенно потеряли ко мне интерес. Даже официант перестал проходить мимо нашего столика.
        - Я думала, ты хочешь меня пригласить на танец?
        Кокетливо проворковала я, чтобы хоть немного расшевелить его. А то все молчит и только хмуро смотрит по сторонам.
        - Мы не будем сегодня танцевать.
        - Почему?
        - Я не хочу.
        - Алекс, что случилось? Почему ты, как ледышка? Тебе не понравилось мое платье?
        - Ах, это платье? Тогда понятно, почему ты надела его без юбки. А то я даже растерялся. Не знал, что подумать.
        Меня словно окатило кипятком. Начиная с волос на голове. Даже они покраснели от обиды.
        - Я старалась, - еле сдержав слезы, проговорила я, - ходила в магазин, мерила. Потом сделала прическу. А ты?
        - Прическа замечательная. Только наряд не соответствует этому заведению. София, я просил тебя, надеть вечернее платье, а не тряпку для дискотеки, или для вечеринки с сопливыми подростками. Посмотри на других женщин. Они элегантные, и на их ноги не таращатся мужики. Ты не в публичном доме, дорогая, а в ресторане.
        Я положила салфетку на стол. Тут же появился официант.
        - Что-то еще? - сладко улыбнувшись, спросил он.
        - Да, пошел ты!
        Я вскочила на ноги. Бокал с золотистым напитком упал на пол. Мужчина за соседним столом чуть не подавился, когда я прошла мимо него. Даже усы приподнялись на сантиметр. Гардеробщица мигом выдала мне мое пальто, а потом бросилась открывать дверь.
        На небе взошла луна. Манящие звезды рассыпались на асфальте, отражаясь в осенних лужах. Я накинула пальто на плечи, чтобы прикрыть свои голые ноги. Уже темно, и стало совсем холодно. Приближается зима.
        Пройдя пару кварталов, я свернула в парк. За спиной послышались быстрые шаги.
        - София!
        Алекс быстро догнал меня. Видимо успел расплатиться по счету, а потом побежал по темному городу, искать свою непутевую жену.
        Только он подошел, как я бросилась ему на шею. Припала к теплым губам. Он тоже крепко обнял меня.
        - Милая.
        - Прости меня, Алекс.
        - Ну, что ты. Не надо плакать. Я люблю тебя больше всего на свете. Слышишь? Я очень сильно люблю тебя.
        - Я тоже. Только… Понимаешь, так вышло…
        - Не плач, солнышко. Я все понимаю.
        - Мне посоветовали, а я не подумала. Хотела, чтобы ты удивился.
        - Я удивился. Правда.
        - Нет. Нет. Послушай. Для меня ты единственный… я никогда не подведу… я так люблю тебя, Алекс. Так люблю. Но, я не заслужила… ты самый лучший… прости, пожалуйста. Прости меня. Я не благодарная свинья. Все мало мне, мало… а ты такой…
        - Успокойся, - прошептал он на ухо. - Я все понял. Ладно? Все хорошо. Пойдем домой, и ты мне все расскажешь.
        Обнявшись, мы пошли по широкой аллее. Только фонари стали свидетелями нашей безмерной любви.
        Ночью ко мне снова пришел Макс.
        - Принцесса, ты не спишь?
        - Уже три часа. Что ты делаешь здесь? Ты так и будешь ходить ко мне по ночам?
        Он сел на кровать. Как обычно в спортивных шортах, только сегодня без футболки и босиком.
        - Прости, но… с кем-то поговорить. Я думал…
        Ему сейчас нужен друг, а я этого сразу не поняла и напала со своими бессмысленными упреками.
        - Хорошо.
        Я включила ночник на тумбочке. Сейчас я хотя бы вижу его лицо. А то трудно разговаривать, когда собеседник выглядит, как тень.
        - Мне, окажется… Нет. Это точно. Но, может, я ошибаюсь. А может…
        - Макс, о чем ты говоришь? Ты себя плохо чувствуешь?
        - Нет. Я говорю об отце, - он перешел на шепот. - У него появилась любовница.
        - У кого?
        Моя голова видимо еще не проснулась, раз я услышала такое.
        - У моего отца, - медленно повторил он. - У него есть другая женщина. И не надо на меня так таращиться. Я не спятил.
        - Такого не может быть. Сан Саныч очень любит твою маму. А потом он уже старый. Какая может быть любовница?
        - Ему шестьдесят пять. Не такой уж он и старый. Тем более эта баба тоже давно не девочка.
        Я недоверчиво взглянула на него, а потом на часы. Даже они смеются над таким абсурдом.
        - Расскажи мне все по порядку. Ты сам их видел, или это только догадки?
        - Я сам их видел. Это было примерно две недели назад.
        - Где ты их видел?
        - У нас в цеху.
        - В пекарне? Она что работает у нас?
        - Это новая тетка, которую отец нанял месяц назад.
        - Вероника?
        - Да. Такая грудастая с кудрявыми волосами. У нее еще глаза, как у совы. Навыкате. И на губах всегда яркая помада.
        - Она наш новый технолог. Но, почему ты думаешь, что между ними что-то есть?
        - Он водил ее в ресторан. Я знаю там администратора. Так вот она мне позвонила, как только увидел отца с этой старой проституткой. Я сразу пробил ее по базе. И знаешь, что я узнал?
        - Макс!
        - Не говори ничего. Я узнал многое, - в его голосе появилась сталь. - Она «черная вдова». Похоронила двух мужей. Последние четыре года нигде не работала. А потом пришла к отцу, и он почему-то взял ее в цех. Без опыта работы, без блата. Просто поговорил и сразу взял. Даже с мамой не посоветовался. Она моложе его на пять лет. Закончила техникум, а потом вышла замуж за военного. Через десять лет у мужика случился инфаркт, после которого он скончался. Она недолго горевала, всего полгода. А потом снова вышла замуж за музыканта. Еще десять лет они мотались по стране.
        - Он тоже умер?
        - Выпал из окна. Теперь она нацелилась на отца. Понимаешь? Он следующая ее жертва.
        - Глупости. Твой отец умный мужик. Его так просто не проведешь. Тем более, какая-то тетка. Глупая и вульгарная. Она совсем не в его вкусе.
        - Все проститутки в нашем вкусе. Мы, мужики, тащимся от таких баб. Чем развратнее, тем желаннее.
        - Фу, Макс! - брезгливо сморщилась я. - Не говори мне такого.
        - Но, это правда.
        - Твой отец не такой.
        - Он - мужик.
        - Он пухленький пекарь. С нежными пальчиками и большим животом. Еще у него розовые губки, ласковый голосок и…
        - Он мужик, а не пупсик, - резко одернул меня Макс. - Он такой же кобель, как и все мы.
        - Я не верю.
        Мышцы на его руках напряглись. Даже вены вздулись. А на лбу появилась глубокая морщина. Он придвинулся ближе ко мне и заглянул в глаза. Так, что даже душа вывернулась наизнанку.
        - Я тоже не верил. Но, это правда.
        - Ты уверен?
        Теперь уже стало страшно.
        - Ты мне поможешь?
        - В чем? - растерялась я. - Как… Что я могу сделать?
        - Мы должны ее припугнуть.
        - Это как?
        - Надо с ней поговорить. Только не любезничать, а вырвать яйца.
        Я тоже придвинулась к нему. Наши лбы оказались очень близко друг к другу.
        - Хорошо. Только скажи, что я должна сделать.
        Он улыбнулся.
        - Мы устроим ей настоящую войну. Она узнает, как связываться с нашей семьей.
        - Вырвем ей все, что только можно.
        Ему понравился мой боевой настрой.
        - Вырвем.
        И мы придумали план.
        Утром Сан Саныч поехал к своему другу в деревню. Тот давно его звал к себе в гости. Наталья осталась дома. Она не любит такие посиделки, где водка льется рекой, баня, а потом долгие разговоры за столом.
        Я тоже встала пораньше, пока Маша спит. Оделась, а потом позвонила Алексу.
        - Ты можешь посидеть с ребенком? - спросила я. - Мне нужно на работу, а дед уехал к Толику в деревню.
        - Сегодня суббота, Сонечка. Какая работа?
        Промычал он в трубку сонным голосом.
        - Милый, мне очень нужно. Только до обеда. А потом мы вместе куда-нибудь сходим. Хорошо? Я обещала Машке, что ты сводишь ее в парк.
        - Я и так каждый выходной хожу с ней в парк. София, имей совесть. Можно мне хоть один день выспаться?
        - Пожалуйста.
        - А мама?
        - Что мама? А! - дошло до меня. - Конечно! Она-то дома. Тогда ее попрошу, посидеть с Машей.
        - Попроси. А, то я никак не проснусь. Неделя была просто сумасшедшая.
        - Поспи, дорогой.
        - Ты приедешь ко мне после обеда?
        - Приеду.
        Пообещала я, а потом пошла на поклон к бабушке.
        Наталья, как обычно, оказалась на кухне. Возле плиты и с ложкой в руке. Сегодня она приготовила на завтрак яичницу с колбасой.
        - Конечно, посижу, - спокойно отреагировала она на мою просьбу, - мне не надо на работу. Отец все равно уехал на два дня. Делать нечего. Вот и сходим с ней в парк. Заодно и я развлекусь.
        - Спасибо, мамуля!
        Я чмокнула ее в щеку.
        - А где Макс? Он все еще спит?
        - Не знаю. - Соврала я. - Он вчера что-то говорил о стрельбах. Может уже уехал?
        - Может.
        Наталья даже не удивилась, что сын куда-то уехал в семь часов утра. Да еще в субботу. Это привычное дело, когда он, не сказав ни слова, исчезает из дома на несколько дней.
        Только я зашла в комнату, как зазвонил телефон.
        - Я тебя жду в машине.
        Сообщил Макс.
        - Иду.
        Маша сладко потянулась, но глаза не открыла. В теплой постели хорошо, так еще когда верный пес лежит рядом на полу. Бернар даже не шелохнулся, когда я прошла мимо него.
        - Ты за старшего, - сказала я. - Следи, чтобы не хулиганила.
        Пес преданно завилял хвостом.
        На улице пошел снег. В этом году он первый. Еще не сухой, но все же прикрыл землю тонким слоем.
        - Красиво, - сказал Макс.
        Он уже разогрел машину и успел выкурить несколько сигарет. Я нырнула в теплый салон. Руки замерзли, а щеки мгновенно порозовели.
        - Ты помнишь, где живет Толик? - спросила я.
        - Я этого алкаша несколько раз отвозил домой после очередной пьянки. Конечно, помню. Папа раньше часто к нему ездил.
        Мы выехали из двора. Пекарня еще закрыта, но возле дома уже стоит машина Леры.
        - Что ты сказала Алексу? - подозрительно взглянув на ее машину, спросил Макс.
        - Ничего. Сказала, что мне нужно работать.
        - В субботу? Ему не покажется это странным? Обычно, только отец работает по выходным.
        - Он даже не подумает об этом. Тем более я иногда выхожу на работу вместе с твоей мамой. Особенно, в период праздников, когда большой оборот. А сейчас Алекс спит. Он сильно устает на работе. Поэтому, для него даже лучше, чтобы я оставила его в покое.
        Он ничего не ответил. Прибавил скорость и влился в плотный поток машин.
        - Сколько лошадей в твоем Форде? - поинтересовалась я.
        - Много. А что? - удивленно взглянул на меня Макс.
        Машина не дорогая, но очень ему подходит. Такая же мощная и со строптивым характером.
        - А почему у нее тридцать третий регион?
        - Я купил ее у парня из Владимира.
        - Интересно, этот тоже не менял номера, или приехал из Владимира?
        Я показала на машину, несущуюся параллельно с нами. Тоже джип и тоже тридцать третий регион.
        - О! - воскликнул Макс. - Земляки! Смотри-ка, он нам моргнул!
        Он так обрадовался, что даже вильнул в сторону. Колесо чуть съехало с дороги, но машина выстояла, а потом взвыла и понеслась еще быстрее по трассе.
        У него интересная манера держать руль. Одна рука на подлокотнике на дверке, и сигарета во рту. Вторая - одним пальцем лениво крутит баранку.
        В этом весь Макс. Крутой парень, в тоже время простой и свой в доску.
        До деревни мы добрались быстро.
        - Его дом за магазином. Если отец там, то он поставит машину около забора. Мы увидим ее с дороги.
        А если он загонит ее во двор? - спросила я.
        - Там нет места. Он поставит ее на улице.
        Мы свернули в узкий переулок. Здесь снега больше чем в городе. Кусты прикрылись белым одеялом, а на дорогах не видно грязи.
        - Вон там! Смотри!
        Я прилипла носом к окну. Макс тоже наклонился, чтобы хорошенько приглядеться.
        Около высокого забора стоит машина. Джип, очень грязный.
        - Не понятно, - сказал Макс. - Вроде не его?
        Ему пришлось почти лечь на меня, чтобы что-то увидеть.
        - Его, - уверенно сказала я.
        Лексус я легко отлечу от любой другой машины. Будь она грязная, или чистая. Даже если ее накрыть плотным брезентом, я с закрытыми глазами определю марку машины и год выпуска.
        Из ворот вышла женщина. В длинном пуховике, а лицо полностью прикрыто капюшоном. Но, я ее сразу узнала. Когда Вероника устраивалась к нам на работу, я сама лично отвозила ее в цех.
        - Это она.
        Макс схватил меня за руку. В его глазах промелькнула такая злость, что даже у меня от страха волосы встали дыбом.
        Вероника открыла заднюю дверцу машины и достала оттуда пакет, а потом снова скрылась за воротами.
        - Они приехали на одной машине?
        - Видимо, да. - Ответил он, все еще не держа меня за руку. - Ты видела? Она ведет себя, как хозяйка. Открывает чужую машину, лезет туда.
        - Видела.
        Еще сегодня утром я сомневалась в том, что сказал Макс. Не верила до последнего. Мне казалось - это бред, или какой-то розыгрыш. Но, сейчас все встало на свои места. Они вместе приехали, и она уже знает его друзей.
        - Что делать, Макс? - запаниковала я. - Все это очень серьезно. А как же Наталья? Как мы? Что будет дальше? Неужели он бросит нас? Макс!
        Он грубо схватил меня за капюшон и дернул на себя. Я упала к нему на грудь. Наши глаза встретились.
        - Все будет хорошо. Не парься.
        Его нежный голос немного привел меня в чувства. Раз он так спокоен, значит, все действительно будет хорошо. Макс знает, что делать. Он сильный.
        - Нам нельзя расслабляться. Поняла?
        Я махнула головой. Он прижал меня спиной к креслу, а потом вышел из машины. Я отстегнула ремень безопасности и тоже открыла дверку.
        - Ты куда?
        - Покурю.
        Он прислонился плечом к перекошенному деревянному забору и вынул сигарету из нагрудного кармана. Крупные снежинки упали на его черные волосы. Только сейчас я заметила на висках седину, а вокруг глаз появились морщинки. Кожа бледная, почти серая.
        - Зачем, он это делает? - спросила я. - Как он может, так поступать с женой? Наталья - ангел. Ее невозможно не любить. Даже не представляю его с другой женщиной. Для меня они были идеальной парой. А тут, какая-то…
        - Шлюха.
        Плюнув на землю, он посмотрел с ненавистью в сторону дома.
        - Что будем делать? Теперь мы точно знаем, что они встречаются.
        - Я с ней поговорю, - решительно заявил он. - Придется применить силу, а может даже, подключить кое-какие связи. Такую щуку нелегко будет отбить. Она профи в этом деле.
        - Силу?
        - Не бойся. Я знаю, что делаю.
        - Может, стоит поговорить с ним? Он умный мужик. Скажем, что мама ничего не знает, и что он, еще может все исправить.
        - Не надо его пугать. Он просто запутался. Его мы не будем трогать.
        - Ладно.
        Мы вернулись домой. Расстроенные и потерянные. Макс сразу же закрылся в своей комнате с бутылкой безалкогольного пива. Маша просилась к нему, но он даже не открыл ей дверь.
        - Опять у него депрессия, - сказала Наталья, когда мы сели на кухне пить чай. - Интересно, что на сей раз? Работа, или проблемы с очередной девушкой?
        - Не знаю.
        Я взглянула на нее. Красивая, умная. Чего не хватает мужикам? Эмоций? Или просто самоутверждаются? А может, эта Вероника запудрила ему мозги, а он повелся? Хотя трудно назвать Сан Саныча простаком.
        Лапины прожили вместе сорок лет, родили двух сыновей, вместе, рука об руку, подняли бизнес. Нелегко, но они выстояли, создав семью, равной которой трудно найти в наше хлопотное время. Пережили смерть маленькой дочки. Жизнь давала подарки, но много отнимала.
        Еще до свадьбы они решили для себя, что никогда не расстанутся. Школьная дружба, армия, потом у Натальи институт, у Сан Саныча кулинарный техникум - сблизили больше, чем любовь и банальная романтика.
        Выросли дети, рядом преданные друзья. Тяжелая работа, но настолько любимая, что они не замечают трудностей, перешагивают определенный этап и снова продолжают жить, улыбаясь и радуясь каждому новому человеку, появившемуся, в их гостеприимном доме.
        Все казалось просчитано до мелочей. Особенно у Сан Саныча. Он преданный человек, степенный, к тому же не любит перемен и четко мыслит головой. Хорошо разбирается в людях, как радар считывает эмоции своих друзей и родственников. Тонкий, расчетливый.
        А тут вдруг дал слабину. Увлекся и даже не заметил, как подошел к самому краю.
        После обеда мы пошли с Машей в парк. Около детской площадки нас встретил Алекс. Он хорошо выспался и теперь выглядит бодро. Глаза светятся, а щеки порозовели на морозе.
        Он поцеловал меня, Маша тут же убежала к детям. Она терпеть не может, когда мы не обращаем на нее внимания. И всем своим видом показывает, какая она несчастная и брошенная.
        - Как дела на работе? - спросил Алекс.
        Не отрывая взгляд ни на секунду от дочери, он сел на холодную лавку. Сейчас скользко, и на турниках небезопасно. К тому же дети толкаются, бегают, а она у нас девочка хрупкая, маленькая.
        - Все как обычно, - рассеяно проговорила я. - Ничего нового.
        Он взглянул на меня.
        - Ты чем-то расстроенная? Что случилось, Сонь?
        - Алекс…
        В кармане зазвонил телефон. Это Макс. Я стянула перчатку с руки и сразу же ответила.
        - Да.
        - Алекс с тобой рядом? - спросил он.
        - Да.
        - Отойди в сторону. Нужно поговорить.
        Я прижала телефон к груди. Алекс в это время ушел на площадку к Маше. Он знает, что я долго болтаю по телефону, особенно, если кто-то звонит с работы.
        - Что случилось, Макс?
        Я все же отошла к забору.
        - Не говори ему ничего? Поняла? Алекс не должен знать про отца.
        - Но, почему? Он может нам помочь. Я не хочу от него ничего скрывать.
        - Он не поможет.
        - Почему ты так думаешь?
        - Он сразу все расскажет маме, а отец для него станет злейшим врагом. Алекс терпеть не может измены. В этом он принципиален. Не говори ему ничего, принцесса. Мы сами разберемся с этим делом.
        Я убрала телефон снова в карман. Алекс махнул мне рукой, показывая в сторону кафе.
        - Маша замерзла. Пойдем, выпьем горячий кофе?
        - Хорошо.
        Согласилась я. На улице слишком сыро и холодно, чтобы долго гулять.
        В теплом помещении оказалось гораздо уютнее.
        - Ты быстро поговорила, - сев за свободный столик, сказал он. - Кто это был?
        - Мама. Она просила купить домой хлеб.
        Маша тут же убежала к витрине с пирожными. Оля дала ей тарелку, чтобы она сама себе положила то, на что ее пальчик указал. Девочки любят баловать Машу, и она этим всегда пользуется.
        - Привет.
        Юля принесла Алексу кофе, мне какао, а Маша захотела горячий шоколад.
        - Привет, - тоже поздоровалась я. - Сегодня немного народа?
        - Да. Это странно, - ответила девушка, спрятав за спину пустой поднос. - На улице холодно. Обычно в такие дни люди чаще заходят в кафе. А сегодня никого нет. Может вечером будет больше?
        Прибежала Маша. В ее кулачке оказалась конфета, а потом Оля принесла тарелку с целой горой пирожных.
        - Приятного аппетита, - вежливо сказала она и дернула за рукав Юлю. - Там еще клиенты.
        Девушки ушли по своим делам.
        Маша принялась за самое любимое лакомство. Маруську. Она до сих пор их обожает. Они с малиной, а еще с белым шоколадом.
        - Так ты сегодня была на работе? - недоверчиво взглянув на меня, спросил Алекс.
        Не люблю я врать. Всегда расплачиваюсь за свою глупость.
        - Была.
        В голове пусто. Что же придумать? Как выпутаться из этой ситуации?
        - Ты была не здесь? - снова надавил он.
        - Нет. В цеху. Твой отец уехал и попросил меня кое-что сделать.
        - Тебя? - удивился он. - Почему не маму? Она на машине, а тебе добираться на метро.
        - Я взяла такси, а маме нужен отдых. Она и так много работает, пусть хоть в субботу побудет дома. Правда, ей пришлось сидеть с Машей. Кое-кто долго спал.
        Он улыбнулся.
        - Прости. Я действительно не смог приехать за ней.
        - Мама, не ругайся, - хмуро сказала Маша. - Папа тоже устал.
        Перепачкав шоколадом руки и щеки, дочка потянулась к горячей кружке.
        - Аккуратно, Маша, не пролей на себя.
        Алекс придвинул ей кружку ближе. Сморщив курносый нос, она сделала большой глоток.
        - Ой!
        Я взглянула в окно. Снова посыпал снег. Серые тучи нависли над городом, прикрыв его плотным одеялом.
        - Скажи, чтобы ты сделал, если бы узнал, что один человек изменил другому? - спросила я. - Вот ты застал его на месте преступления. А дальше? Что сделал бы, будь ты просто свидетелем?
        - Я бы не стал вмешиваться.
        - А если, это твой друг?
        - Друг? - он пожал плечами. - Тогда другое дело. Я бы ему помог.
        - Представь, что ты увидел жену друга с мужчиной. Они любовники, и ты об этом узнал.
        - Ну?
        По его напряженному голосу, я поняла, что перегнула палку. Маша удивленно взглянула на него. Она уже боится, что мы снова поссоримся.
        - Продолжай.
        Отодвинув кофе в сторону, он откинулся на спинку стула.
        - Ты бы предупредил друга?
        Теперь уже пути назад нет.
        - Конечно, - спокойно ответил он. - Я бы сказал ему, что такую шлюху надо немедленно бросить. Если женщина изменила раз, то не стоит продолжать с ней отношения. Даже, если она - жена.
        - А, если она ошиблась?
        - Ошиблась с постелью? Не в ту прыгнула?
        - Всякие обстоятельства бывают. Иногда люди…
        - У меня была такая девушка. Она спала со всеми моими друзьями. А я узнал об этом только через несколько лет. Представляешь, как мне было обидно? Ни один из них не сказал, о том какая она на самом деле. Смотрели со стороны и молчали.
        - Ты мне не рассказывал об этом. Кто та девушка? Я ее знаю?
        - Не важно. Это было давно.
        - Это Лера?
        - У меня кроме Леры были и другие женщины.
        - Понятно.
        Больше я не стала развивать эту тему. Макс прав. Алекс не потерпит предательство даже от отца. Он сразу же расскажет Наталье, а она может натворить глупостей. Она такая же гордая, как и ее младший сын. Не простит измену.
        То, что Сан Саныч сейчас с другой женщиной, мне до сих не вериться. А Наталья даже не думает о таком. Она спокойно живет дальше: так же возится целый день на кухне, играет с внучкой, целый час висит на телефоне с Лерой. Ей не приходит в голову, позвонить мужу и узнать где он. Или проследить за ним.
        Вечером мы собрались на кухне за столом.
        - Мам, почему вы взяли эту новую женщину на работу? - спросил Макс. - Она твоя знакомая?
        Наталья удивилась. Он никогда не вмешивался в такие дела. И даже не знает наших работников. Кроме девочек в торговом зале.
        - Кого ты имеешь в виду, Макс?
        - Кротову.
        - Вероника хороший технолог, - ответила она. - С большим опытом работы. К тому же она родственница Николая. А я ему доверяю. Он работает у нас кондитером уже больше десяти лет. А отец его знает с детства. Они учились в одном классе.
        - И где она работала до этого?
        Макс отложил ложку в сторону. Ему не хочется, пугать мать, но в то же время, нужно раздобыть информацию. Хотя Наталья привыкла к его расспросам и даже не почувствовала подвоха.
        - Спроси у отца. Он разговаривал с ней. Ты же знаешь, я не вмешиваюсь в его дела на производстве. Мое - это магазины, кафе. Я набираю персонал для себя, а он для себя.
        После ужина Макс заглянул в мою комнату. Маша сразу же повисла у него на шее.
        - Я хочу сегодня спать с тобой, - заявила она. - Можно?
        - Только без него.
        Макс показал пальцем на несчастного пса, прибившегося к ноге хозяйки.
        - Ладно. Он останется с мамой.
        Девочка согласна бросить друга, лишь бы оказаться рядом с дядей и не пропустить очередной матч по футболу. Макс вышел за дверь, а за ним и Маша.
        Вот так всегда. Только он появляется дома, как моя дочь исчезает на весь вечер. Со мной ей скучно, у бабули всегда дела на кухне, Алекс живет далеко. Только дедуля может заменить ей любимого Макса. Только его огромный живот лучше, чем любая подушка в доме. А еще он любит читать сказки, или стащит с кухни печенье, сделает из него какую-нибудь зверушку и придумывает разные истории.
        Ближе к двенадцати часам я вышла в коридор. На кухне еще горит свет, и слышно, как работает телевизор. Значит, Наталья не спит, снова смотрит турецкий сериал. Я сходила в ванную, а потом пошла за дочерью. Она всегда засыпает на руках у Макса, а я ее потом забираю.
        Только я взялась за дверную ручку и приоткрыла дверь в комнату, как услышала голос за спиной.
        - София.
        Наталья вышла в коридор. Я стою босиком в одной ночной сорочке. Слишком короткой и слишком прозрачной. Шелковые лямки еле удерживают грудь, обтянутую тонким кружевом.
        - Я хотела забрать Машу.
        Сказала я, а у самой ладони вспотели. У нее такой же тяжелый взгляд как у Алекса. Осуждающий и твердый.
        Наталья ничего не ответила. Махнула головой и снова скрылась в темноте.
        Я зашла в комнату. Маша уже спит. Рыжая голова лежит на плече у Макса. Маленькая ладошка уместилась в его огромном кулаке.
        Я подошла к кровати.
        - Макс. Проснись.
        Он повернулся ко мне. Только сейчас, при тусклом свете лампы, я разглядела все его татуировки на теле, а их оказалось не мало.
        - Что ты здесь делаешь? - испуганно взглянув на мою грудь, спросил он. Потом вспомнил о Маше. - Ты ее заберешь?
        - Да. Она тебе будет мешать.
        - Оставь ее у меня. Пусть спит.
        - Ладно.
        Только я пошла к двери, как он снова меня позвал:
        - Что ты сказала Алексу?
        - Ничего. Сказала, что была на работе.
        - Он поверил?
        - Да.
        Макс аккуратно убрал голову ребенка со своего плеча и сел, спустив босые ноги на пол.
        - Завтра я снова поеду туда. Хочу посмотреть, ночевала она там или нет.
        - Я тоже поеду с тобой.
        - Спокойной ночи, принцесса.
        - Макс.
        Он вздрогнул. Опустил голову вниз, боясь, взглянуть на меня. Полуголую, с распущенными по плечам волосами. Я сделала шаг вперед, и его затылок уперся мне в живот. Через тонкую ткань я почувствовала его горячее дыхание.
        - Мы вместе поедем. Слышишь? Я не отпущу тебя одного.
        Он кивнул головой.
        Рано утром, пока Маша с Натальей спали, мы съездили в деревню. А уже к семи часам вернулись домой.
        - Его машины там нет, значит, он уехал.
        Макс сел на стул возле окна.
        - Но, дома его тоже нет. Куда он мог поехать?
        Маша забралась к нему на колени. Она видела, как я переодевалась, и сразу же догадалась, что я куда-то уходила.
        - Мама, где ты была?
        Я пропустила ее вопрос мимо ушей и принялась застилать кровать. Огромное покрывало легло неровно, и я снова перевернуло его. Дочка спрыгнула на пол и побежала на кухню. Там бабушка напекла блины на завтрак.
        - Я знаю ее адрес. Можно съездить туда и проверить. - Макс пошел ко мне. - Давай, помогу.
        Он взялся за покрывало с другой стороны. В этот момент в комнату заглянула Наталья. Она не ожидала застать здесь сына, да еще в такое раннее время.
        Хорошо, что он одет в джинсы и футболку, а не как обычно, полуголый.
        На секунду мы все замерли. Макс тут же выпустил покрывало из рук, и оно упало на пол.
        - Я приготовила кофе, - сухо сказала Наталья. - Макс, мне нужно с тобой поговорить. Наедине.
        Последнее слово она произнесла четко. Так чтобы было понятно. Он пошел за ней, а я снова взялась за покрывало. Из коридора послышался голос Сан Саныча.
        - Машуля, поцелуй деда! Вот так, милая! Смотри, что я тебе привез.
        Девочка что-то пролепетала тоненьким голоском, а потом засмеялась. Наталья тоже пошла, встречать мужа. Макс снова заперся в своей комнате на целый день и больше не появлялся матери на глаза. Даже обедать не стал, а к ужину вовсе исчез из дома.
        Утром я получила от него сообщение.
        «Сходи к отцу на работу. Посмотри, как она себя там ведет»
        Я ответила.
        «Ладно»
        К восьми часам я отвела Машу в детский сад. Наталья в это время уже уехала на работу. Сегодня у нее день отчетов. Машина Леры с семи часов стоит у входа в пекарню. Ставни на окнах открыты, и горит свет в торговом зале.
        Я пришла на работу как раз в тот момент, когда охранник открывал главный вход. Несколько студентов уже ждут около двери. Девочки в яркой униформе встретили меня дежурной улыбкой.
        - София, посмотри, - прямо с порога озадачила меня Лера. - Какой ужас! В выходные дни выручка упала на пятьдесят процентов по сравнению с прошлым годом.
        Она сунула мне в руки журнал.
        - И что это значит? - тупо уставившись в цифры, спросила я.
        - Это значит, что покупательский спрос упал. У нас воруют клиентов. Ты видела на соседней улице новую пекарню?
        - Да. Но, это совсем другое. Лера, успокойся. Они нам не конкуренты.
        Она вздохнула, а потом махнула рукой.
        - Мне кажется, Сан Саныч немного расслабился. Он давно не менял товар. Вот уже год, как мы торгуем одним и тем же. Даже мне надоели эти торты с вишней. А покупатели тоже не любят однообразие.
        - Ты разговаривала об этом с Натальей?
        - А толку! Она никогда не вмешивается в дела мужа. Ее работа - цифры. И только.
        - Может, мне поговорить с ним? Я могу съездить на производство.
        В зал зашел Юра. В белоснежной шубе до пят и в красной вязаной шапочке на голове. Огромные ботинки из блестящей кожи сверкнули чистотой.
        - Девочки, я еду к боссу. Может что-то надо передать?
        Лера пальцем показала на меня.
        - Ее. Сегодня у нее спецзадание.
        У Юры чуть не упали очки с носа.
        - Правда? А какое? Может и я смогу чем-нибудь помочь?
        - Просто не мешай ей. И все.
        Мне стало смешно, когда его милое личико вдруг сморщилось от обиды.
        - Вы несносные девчонки! - возмутился он. - Вечно у вас секреты от меня.
        Лера не стала слушать его причитания и сразу же принялась за работу. У витрины уже столпился народ. Официантки забегали по залу с подносами.
        Через час мы с Юрой приехали на производство. У входа в здание нас встретил Сан Саныч.
        - Девочка моя, как я рад тебя видеть! - обняв меня, воскликнул он.
        - Я давно здесь не была.
        - А что тут делать? Ничего интересного.
        Он сразу же проводил меня в свой кабинет. Юра, из любопытства тоже увязался за нами.
        Я ни разу не была в самом цеху, где пекут выпечку. Сан Саныч не разрешает мне туда заходить в уличной одежде. Обычно я сижу здесь в кабинете, или в небольшой столовой, которая находится на первом этаже в этом же помещении.
        Только я села на диван, как в двери появилась Вероника.
        - Саша, опять опаздывают с мукой, - грубо сказала она. - Позвони поставщикам. Так же нельзя! У нас вся работа встанет!
        Заметив меня, она сразу же изменила выражение лица. Хотя трудно назвать это лицом. Огромная луна с черными дырами вместо глаз. Волосы, как солома. А голос тяжелый, прокуренный.
        - Вероника, я решу этот вопрос, - сказал Сан Саныч, вежливо выпроводив ее за дверь. - Потом. Все потом. Иди, работай.
        Демонстративно скрестив худые ноги, Юра сел на стул. Его шапочка сползла на глаза.
        - Кто эта женщина? - спросил он. - Я ее раньше не видел.
        - Это наш новый технолог, - объяснил Сан Саныч.
        - Странная женщина.
        - Она очень больна. Поэтому…
        - Она болеет? - удивился Юра. - Почему вы взяли на работу нездорового человека? Надеюсь, это не заразно?
        - А чем она болеет?
        Теперь уже вмешалась я.
        - Да так.
        Видно, что он не хочет отвечать мой на вопрос. Но, Юра уже разошелся. Он как юрист, знает, чем нам все это грозит.
        - Что у нее за болезнь? Она прошла медицинский осмотр?
        - Конечно, она прошла. У нее не заразная болезнь. Это врожденный дефект. Зачем об этом говорить? Я прекрасно знаю, кого брать на работу. Вы, ребята, решили, что я дурак?
        Обиженно фыркнув, он сел на стул и хмуро посмотрел на меня.
        - Мы так не считаем…
        - От тебя я такого не ожидал, София.
        - Но…
        Мне стало стыдно. Мы подозреваем его в измене, а может все совсем не так. Он умный человек. Честный, порядочный. Не будет он связывать с такой женщиной, когда дома ждет прекрасная жена.
        Вечером я поделилась с Максом своими сомнениями.
        - Ты видела ее? - строго спросил он. - Что она говорила? Как вела себя?
        - Макс! Ты меня слышал?
        - Слышал. Но, это ничего не меняет.
        - Он не любит ее. Я сама видела.
        - Что ты видела?
        - Его глаза. Они не врут. Пойми! Он любит твою маму, тебя, Алекса, Машку. Ему не нужны приключения на стороне. Он умный человек и не будет совершать такую глупость, только ради секса.
        - Что ты знаешь о сексе? - Усмехнулся он, как будто перед ним сидит глупый ребенок. - Принцессы не умеют заниматься сексом. У вас даже дети рождаются без него.
        - Ты думаешь, Маша появилась без секса?
        Меня развеселили его слова. Мы говорим о серьезных вещах, а он шутит.
        - Я не видел того мужика, который осчастливил тебя. Ты пришла в наш дом уже с готовым ребенком. Ровно через пять дней, как я приехал домой, девочка уже лежала у меня на руках. Я еще подумал, что это - ангел. А ангелы рождаются только от непорочного зачатия.
        Мы снова сидим на кровати. И только тусклый свет от ночника на тумбочке, освещает наши лица.
        - К сожалению, ангелы рождаются и от уродов.
        - Нет. Я не хочу думать об этом, - упрямо проговорил он.
        - О чем?
        - Ты не могла переспать с уродом. Ты… нет. Он не должен был трогать тебя.
        - Я совершила ошибку.
        Обычно он прячет глаза, но сейчас заглянул мне в душу. Так глубоко, что внутри все перевернулось.
        Дотронулся до моей щеки. Самыми кончиками пальцев. Аккуратно, как будто я соткана их тончайшей паутины, и вот-вот растворюсь от тепла его руки.
        - Никто не имеет право тебя… Просто, раньше ты была беззащитной. А теперь… Маруська - ангел.
        - Ты любишь ее? - спросила я.
        Так хочется хоть раз услышать из его уст это слово. Пусть даже к ребенку, но лишь бы сказал.
        - Да.
        Конечно. Все как обычно. Просто «да». Никогда он не скажет его вслух.
        Он резко встал с кровати. Ночник упал на бок, и в комнате стало совсем темно. Маша застонала во сне. Такие темы всегда раздражали его, потому он снова вспомнил о Веронике.
        - Завтра я поговорю с этой дамой, а потом уже займусь отцом. Самое главное, чтобы мама ни о чем не узнала.
        - Макс, не надо.
        - Надо. Я сам видел их. Своими глазами. Такие женщины появляются не просто так. Нужно узнать, чем она больна. И действительно ли она больна, как говорит. Может это только легенда, придуманная для отца?
        - Ты думаешь, она врет?
        - Скорее всего.
        - Но, зачем? Какая из этого выгода?
        Он наклонился надо мной. Я не вижу лица, но чувствую, как быстро бьется его сердце.
        - Она самая настоящая мошенница. Ей или нужны деньги, или еще что-то. Понимаешь?
        Как быстро он заводится. С полуоборота. Скажи слово, и у Макса уже пена во рту. Будет сражаться, словно за Родину. С полной отдачей и без каких-либо компромиссов.
        - Тогда, будь осторожен. Хорошо?
        - Спокойной ночи, принцесса.
        Он поцеловал меня в макушку, а уже через секунду вышел из комнаты.
        Утром я снова поехала на работу к Сан Санычу. Вчера вечером нам не удалось поговорить наедине, а мне так хочется извиниться перед ним за свое свинское поведение.
        - София.
        Он встретил меня у входа в столовую.
        - Привет. Ты можешь уделить мне пару минут?
        - Пойдем со мной.
        Он открыл дверь и пропустил меня вперед. Запах кофе ударил в нос. Здесь всегда вкусно готовят.
        - Я еще не завтракал, - сказал Сана Саныч. - Ты выпьешь со мной кофе?
        - Конечно. Я тоже не успела поесть.
        - Вот как? Нужно обязательно завтракать, София. Это самый важный прием пищи за день. Тем более, когда много работаешь. Вон Машенька как уплетает по утрам кашу.
        - Да. Она любит поесть. - Усмехнулась я. - Вся в деда.
        - Это у нас семейное.
        Гордо выпятив живот, он тоже улыбнулся. Нам принесли кофе. За соседний столик села Вероника с какой-то женщиной.
        - Ты чего так рано приехала, милая?
        - Пап, я хотела извиниться перед тобой.
        Ее вид отвлекает меня от разговора. Она постоянно поворачивает голову в нашу сторону и прислушивается к моим словам. Но, Сан Саныч ничего не замечает и спокойно уплетает яичницу с колбасой.
        - Извиниться? Ну, да. Ну, да. Вы вчера с Юркой дали жару. Не ожидал.
        - Юра всегда с опаской относится к новым сотрудникам. Это его работа. И он выполняет ее так, как мы от него этого требуем. Согласись, но он прав. Иногда нужно задавать вопросы, чтобы получить правильные ответы.
        - Ты стала тактичной, девочка. Пора тебя отправлять на переговоры с поставщиками.
        - Я учусь.
        - Умница! - похвалил он. - Только есть в жизни одно правило, которое нужно соблюдать. Оно поможет тебе не только в работе. Это золотая середина в отношениях со всеми людьми. Будь то дети, или муж, или родители.
        - Какое правило?
        - Нужно уметь, уважать своего собеседника. Именно - уметь. Именно - уважать. Вот тогда, у тебя все получится, милая.
        Эти слова сильно взволновали меня.
        Всю дорогу домой, пока я ехала в такси, мозг безостановочно работал, перебирая в памяти те года, которые я провела в этом городе. Меня взяли в семью без лишних вопросов, устроили в больницу, помогли поднять на ноги маленького ребенка. Здесь я встретила любимого мужчину, обзавелась друзьями. Еще появилась семья. Лапины. Люди, которые полюбили меня всем сердцем.
        Многое произошло за последние четыре года. И всему этому я благодарна только одному человеку. Именно он забрал меня с Московского вокзала и приютил у себя дома. Он дал мне новую жизнь, дал жизнь моему ребенку.
        Таксист высадил меня возле больницы Алекса. В последнее время я редко приезжаю к нему на работу. Только когда нужно записаться на прием к врачу, или когда Маша болеет.
        Охранник на входе потребовал у меня пропуск. Тогда я позвонила Алексу.
        - Милый, привет. Меня не пускают к тебе. Ты можешь спуститься вниз?
        Через минуту он вышел из лифта. Как всегда, в белом халате, и с хмурым выражением лица. Охранник сразу же смягчился, когда узнал, чья я жена.
        - Что ты здесь делаешь? - спросил Алекс, взяв меня под руку. - Почему не позвонила заранее? У меня там сидят люди.
        Мы отошли в сторону.
        - Сейчас время обеда. Я думала, ты освободился.
        - Я не обедаю по времени. У меня скоро операция. Что ты хотела?
        Меня удивил его холодный тон, но я не стала лезть с вопросами.
        - Ничего. Просто хотела тебя увидеть. Иди, работай, а вечером созвонимся.
        Он повел меня к лестнице, где нет людей, и охранник нас не видит. Теплая рука проникла ко мне под куртку.
        - Иди ко мне.
        Он прижал меня спиной к стене, потом нашел губы и на мгновение замер. Просто встал, не шевелясь, и даже не дышит. Только сердце под халатом бешено стучит.
        - Скажи мне правду, - прошептал он.
        - Какую? - растерялась я.
        Дыхание обжигает губы.
        - Где ты была в субботу? И куда ездила рано утром в воскресенье? Только не ври. Пожалуйста.
        Я попыталась отвернуться, но он схватил меня рукой за шею. Сильнее прижал к стене. Теперь и мое сердце забилось быстрее.
        - Алекс, я не могу тебе сказать. Но, это не то, что ты подумал. Я…
        - А что я подумал?
        Он отпустил меня. Это получилось так внезапно, что я чуть не упала. Ноги стали ватными и не хотят слушаться.
        - Ты не доверяешь мне? - спросила я. - Неужели у тебя нет секретов? Ты ни разу мне не врал?
        - Нет. А зачем? Что мне скрывать от тебя? Я не делаю ничего плохого.
        - Я тоже! - выпалила я ему в лицо. - Только у меня есть друзья, у которых свои секреты. Они доверяют их мне, а я не могу рассказать никому об этом. Понимаешь? Ты же не обсуждаешь со мной проблемы своих друзей?
        - Ты была с Максом.
        - И что? Он мой - друг!
        Зеленые глаза блеснули из-под светлых ресниц. Мне показалось, что в них слезы.
        - Он мой - брат.
        Его глухой голос растворился в огромном помещении. Никогда не видела его таким подавленным. Как будто весь мир рухнул, и он остался один.
        - Милый, я люблю тебя.
        Я обняла его. Он уткнулся носом в мои волосы. Снова тишина. Даже воздух застыл на месте.
        - Ты не предашь меня? - спросил он.
        - Нет. Я никогда не подведу тебя, Алекс. Пожалуйста, верь мне. Хорошо?
        - Угу.
        Тихо произнес он.
        Мы простояли так пять минут, а потом он ушел.
        Вечером мне позвонила Лера. Только я села за стол и хотела поужинать, как пришлось снова вставать, идти в комнату за телефоном. Так еще Маша с Бернаром крутятся под ногами.
        - София, выручай! - в трубке послышался ее взволнованный голос. - Я уже уехала домой, а в пекарне случился потоп. Трубу прорвало в подвале. Наталья с Сан Санычем сейчас на производстве. Они не смогут быстро подъехать. Девочки выгнали всех покупателей из пекарни и закрыли все двери. Сейчас приедет Макс. Я ему звонила пять минут назад.
        - Что я должна сделать?
        - Беги в подвал и посмотри, что там твориться.
        В дверь позвонили. Это пришла Ольга.
        - Хорошо, я уже иду.
        Я отключила телефон и бросила его на тумбочку. Накинула на плечи куртку, ноги сунула в сапоги.
        - Оля, вы не посидите пять минут с Машей? - попросила я. - Там у нас… такое.
        - А что случилось, София?
        Сняв норковую шубку, она испуганно взглянула на меня.
        - В пекарне трубу прорвало. А родители на производстве.
        - А я еще хотела зайти за тортом, но увидела, что девочки закрывают дверь.
        - Им пришлось выгнать всех покупателей.
        - А что ты сделаешь одна? Нужно вызывать сантехников.
        - Там Макс едет. Он их вызовет.
        - А! Если Макс, то тогда ладно. Но, ты сама не лезь в подвал. Не дай бог, поранишься. Пусть мужчины делают свою работу.
        - Спасибо! - уже на бегу крикнула я.
        Девочки действительно закрыли кафе. Опустили ставни на окнах и выключили в помещении свет.
        - София, тебе помочь? - спросила Юля, когда я зашла в подсобку.
        - Сейчас придет Макс. Пусть спускается ко мне.
        - Он уже там.
        Я открыла дверь в подвал. Теплый пар ударил в лицо. Глаза мгновенно ослепли. Пришлось спускаться по лестнице на ощупь. Даже фонарик, который мне дала Юля, не помогает. Кругом туман, и вода капает на голову.
        - Макс! - крикнула я.
        В конце огромного коридора показался лучик света.
        - Иди сюда!
        Хорошо, что я надела балониевые сапоги, а то бы ноги насквозь промокли. Впереди показалась еще дверь. Я прошла вперед, перешагнула через балку и потянула за дверную ручку. Замок щелкнул, и мы оказались в капкане.
        - Макс! - испуганно закричала я. - Эта дверь открывается снаружи?
        Показался силуэт человека.
        - Иди сюда! - снова позвал он. - Не стой в воде.
        Я двинулась вдоль стены, боясь упасть в воду. Дальше ступенька, и я очутилась в крошечном помещении, больше похожем на кладовку. Чья-то рука схватила меня за капюшон и вытащила на свет.
        - Не пойму, где прорвало. Здесь все трубы целые.
        Макс еще раз прошелся по коридору, залез в каждый угол, осмотрел все стены. Я только слежу за светом от фонарика, бегающим в разные стороны.
        - Все нормально. Ничего не вижу.
        Он вернулся в комнатку.
        - Макс, я закрыла дверь.
        - Какую?
        - Вон ту.
        Мы выглянули в коридор.
        - И что? - пожал он плечами. - Забей. Сейчас откроем. Не парься, принцесса.
        Я промолчала. Он знает здесь все лучше меня. Значит, ничего страшного не произошло, раз он так спокоен.
        - Так что будем делать? - спросила я. - Позвоним сантехнику?
        - Надо подняться выше. Может там утечка. Здесь внизу все в порядке.
        - Тогда откуда пар?
        - Не знаю. Дай мне телефон. Я позвоню отцу.
        Я сунула руку в карман куртки.
        - Он остался дома.
        - Я тоже оставил свой в машине. Черт! Придется бежать на улицу.
        Мы вышли в коридор. Пар немного рассеялся, и можно свободно идти дальше. Макс дернул дверную ручку. Ничего. Он толкнул дверь ногой. Снова ничего.
        - Там что замок? - снова пнув дверь, спросил Макс. - Какой идиот, запирает дверь внутри подвала?
        Я прижалась спиной к стене. Как минимум час нам придется сидеть в этой душной дыре и ждать, прихода родителей. Они все равно спустятся в подвал, когда не смогут до нас дозвониться.
        Мы вернулись в комнату. Здесь не так жарко, и горит единственная лампочка на потолке. В углу притулился обшарпанный стул. На стенах облупившаяся краска.
        - Садись.
        Макс поставил стул возле меня, а сам снова вышел в коридор. Вода ушла. Воздух все еще влажный, но уже не такой густой. Яркий лучик в конце коридора замер, а потом снова двинулся в мою сторону.
        - Не страшно одной?
        Он встал в дверном проеме. Теплый пуховик пропитался влагой, а кроссовки стали черными от грязи.
        - Кого здесь бояться?
        - Ты смелая, принцесса.
        Он снял куртку и повесил на трубу.
        - Надеюсь, родители скоро приедут. - Я села на стул и огляделась по сторонам. - Что же здесь произошло? Трубы целые, а вода стоит.
        - Не знаю.
        Он пожал плечами.
        - Может, Юля догадается, спуститься сюда? Она видела, как мы вошли.
        - Вряд ли. Они, скорее всего, уже ушли домой. - Он взглянул на часы. - Девять. Пекарня закрыта, мы все еще в подвале. Они не станут дожидаться, когда здесь починят трубы.
        Он оказался прав. Девочки разошлись по домам. Родители приехали только к десяти часам. Спустились в подвал, увидели, что все трубы целы. Сан Саныч пару раз дернул металлическую дверь за ручку, убедился, что все надежно закрыто. Еще раз прошелся по торговому залу, а потом включил сигнализацию и, со спокойной совестью, ушел домой.
        Только ближе к полуночи, мы поняли, что за нами никто не придет.
        Макс за это время исследовал соседние комнатушки. Они оказались еще меньше, и там пахнет плесенью. За то в одной из них мы обнаружили сломанный шкаф, а в нем лежит на самой верхней полке, упакованный в целлофановый мешок, старый матрас. Небольшой, но хотя бы сухой. Макс расстелил его на полу, а сверху положил свою куртку. Потом сел, снял кроссовки. Они полностью пропитались водой, пока он ходил из одного помещения в другой.
        - Не стой там. Иди сюда.
        Он протянул мне руку. Я тоже сняла сапоги и села на матрас.
        - Не самая шикарная кровать, - усмехнулся он. - Но, это лучше, чем всю ночь сидеть на стуле.
        Матрас узкий, но высокий и мягкий. Видимо здесь кто-то оставался ночевать, раз его так хорошо упаковали, а потом спрятали.
        Макс лег и вытянул, уставшие ноги. Носки тоже промокли. Но, здесь так тепло, что одежда уже почти высохла. Я давно сняла куртку, а теперь избавилась и от теплой кофты. Осталась только в джинсах и в майке на тонких бретельках.
        - Я ходила к отцу на работу, - удобно устроившись к нему под бок, сказала я. - Мы поговорили.
        - Зачем?
        - Макс, я не верю в его связь с этой женщиной. Пойми, этого не может быть. Я чувствую…
        - Зачем? Ты все испортишь. Не надо… Черт! Ты не понимаешь… хоть она и уродина, но… Я многое на нее нарыл. Дай мне немного времени.
        - Ты что-то узнал? Почему ты молчал и ничего мне не сказал?
        - Я не хочу втягивать тебя в это дело. Алекс… мы говорили. Он что-то подозревает. Это не хорошо. Я объяснил ему, что между нами ничего… Ну, ты понимаешь?
        Я отвернулась. Значит, Алекс разговаривал с Максом. Он думает, что я его обманываю.
        - Может, рассказать ему правду? Тогда не будет проблем.
        - Нет. Алекс никогда не простит отца. Он разрушит всю семью, настоит мать против него. Ты его плохо знаешь.
        - Тогда что же делать?
        - Я сам разберусь с этой женщиной.
        - Но, я тоже хочу…
        - Нет. Ты не должна лезь в эту грязную историю. Посмотри на меня.
        Я повернулась на бок. Он просунул руку мне под голову, а второй обхватил за талию. Ноги сплелись. А сердца забились в одном ритме. Медленно, спокойно.
        Так хорошо мне давно не было. Родной человек, знакомый запах. Надежно. Уверенно. Никогда не думала, что моим самым лучшим другом станет мужчина. Да еще какой мужчина! Самый настоящий!
        - Поспи, - прошептал он. - Я буду рядом. Закрывай глазки и выкинь из головы все дурные мысли.
        Так обычно он говорит Маше, когда она долго не может заснуть. Со мной он редко любезничает. Хотя в последнее время, мы сильно сблизились. Особенно после случая с его девушкой.
        Я прижалась щекой к его плечу.
        - Когда я была маленькой, бабушка пела мне песни перед сном. В основном они были на казахском языке. Она родилась в Актюбинске. Я помню ее нежный голос. С таким необычным акцентом. Теплые руки, которые заплетали мне косы. И запах. Она всегда пахла пирогами и малиновым варением. Еще я помню, как она учила меня правильно держать ложку. Всегда говорила: «Деточка, подними локоток. Не горбись и ешь медленно. Иначе, никогда не найдешь себе приличного мужа». А я все равно ела быстро, и спина была коромыслом. Потом родилась Настя, и все внимание перетянула на себя. Но, я была этому рада. Никто меня больше не ругал, не следили, как я разговариваю, как хожу, как веду себя за столом. А вот сестре досталось по полной. Она до сих пор не знает, как отделаться от их опеки.
        Макс вздрогнул, когда услышал имя Настя. Он до сих пор помнит, ее последний визит к нам домой.
        - Она очень избалованная девочка.
        - Ты ошибаешься. Нас никто не баловал. Она такая напористая потому, что ей не хватает ласки.
        - Ласки? А я тут причем? Зачем она вешалась мне на шею?
        - Ты взрослый. Но, при этом выглядишь, как хулиган. Нет. Скорее ты похож на пирата, или на крутого бандита. А девчонки, ее возраста, западают на таких.
        - Я похож на пирата? - улыбнулся он. - Правда? Это она так сказала?
        - Это я так считаю.
        - Ну, ты даешь, принцесса. На пирата. Вот ведь загнула.
        Я повернулась к нему спиной. Он прижался ко мне всем телом, укрыв словно одеялом.
        - Почему ты никогда не называешь меня по имени? - спросила я.
        - Потому, что это не настоящее твое имя.
        - Тебе оно не нравиться?
        - Нормальное. Обычное имя.
        - Свое настоящее я уже почти забыла.
        - Хочешь, я тебе напомню?
        - Не-а. Я его ненавижу.
        - Почему?
        - Оно напоминает мне о прошлом.
        - Ты сама его вспоминаешь. А имя здесь не причем.
        - Я не вспоминаю прошлое.
        - Как это? Ты только что рассказывала мне о бабушке. Разве это не прошлое?
        И, правда. Я сама вспоминаю о том, от чего когда-то сбежала.
        С Максом легко разговаривать. Такое ощущение, что мы еще дети. Понимаем друг друга с полуслова. Никто на нас не давит. Никто не указывает, как жить. Я могу сказать что угодно, и он никогда не подбирает слова, чтобы выразить свое мнение.
        - А ты вспоминаешь прошлое? Каким было твое детство?
        - Не знаю, - сонным голосом ответил он. - Счастливым. У меня были папа и мама, а еще младший брат.
        - Почему же ты так любил драться? Отец рассказывал, что тебя из-за этого даже выгнали из школы.
        - Все мальчики дерутся. Только такие, как Юрка, прячутся за женские юбки.
        - Ты считаешь, что каждый мужчина должен уметь драться?
        - Конечно. Что это за мужик, если не может набить морду?
        - Но, Алекс не умеет драться. Значит, он не мужик?
        - С чего ты это взяла? Алекс занимался борьбой. К тому же он далеко не слабак. Однажды он так избил одного придурка, что тот долго лежал в больнице с разбитой головой.
        - Правда? А из-за чего они подрались?
        Он обнял меня крепче.
        - Спи. Хватит болтать.
        - Ну, Макс. Расскажи.
        - Спроси сама у него. Вы же одна семья.
        - Он не скажет.
        - Я тоже.
        - Почему?
        - Потому.
        Я снова повернулась к нему. Это далось нелегко. На таком узком матрасе трудно развернуться в другую сторону. Макс недовольно вздохнул, потом крепко прижал меня к груди, чтобы я больше не вертелась.
        Узкая майка сползла на талию, и его теплая ладонь скользнула на мое голое бедро. На мгновение замерла, а потом поднялась выше по спине.
        - Давай хоть час поспим. Скоро нас найдут, и уже не удастся отдохнуть.
        - Нет. На сей раз я не отстану. Расскажи мне о той девушке, которая была у Алекса до Леры. Она еще изменяла ему с другом.
        - Откуда ты знаешь?
        - Он сам мне сказал.
        - Тогда, что ты хочешь услышать от меня?
        - Все подробности.
        - Ну, уж нет. Это не моя история, и я не буду рассказывать об этом.
        - Макс.
        - Нет.
        - Почему? Тебе что жалко? Все равно делать нечего, давай хоть поговорим.
        - Вы слишком рано поженились. Вот теперь такое и происходит.
        - Что происходит? - удивилась я.
        - Вы друг друга совсем не знаете. Два незнакомых человека. А тут взяли и поженились. Он не доверяет тебе, и ты под него копаешь. Все пытаешься чего-то разнюхать, узнать про бывших девушек. Тебе кто-то что-то сказал про него, а ты веришь.
        - Ни кто-то, а моя подруга. Лера не будет врать.
        - Почему ты так думаешь?
        - А, зачем ей это? Если бы она его любила, то давно бы вышла замуж. Но она сама отказалась. Он-то был не против.
        - Она еще та сучка.
        - Почему ты так говоришь?
        - Потому, что заслужила. Меньше слушай ее.
        Макс замолчал. Не любит он сплетничать. Основное сказано, а дальше он не будет развивать тему. Хоть на коленях проси.
        Удобно устроившись у него на плече, я прикрыла глаза. Никогда не думала, что попаду в такую дурацкую ситуацию. Лежу на полу в каком-то сыром подвале. Так еще в обнимку с Максом.
        - Просыпайся.
        Послышался, сквозь сон, голос Алекса.
        Видимо, я все же уснула. Макс уже обул кроссовки и подал мне сапоги. Все еще плохо соображая, я села на стул и протянула ногу. Алекс выхватил у брата мою обувь.
        - Пусть сама одевается.
        Макс вышел в коридор и по пути надел куртку. Алекс помог мне натянуть на ногу сапог. Потом схватил под локоть и повел по пустому коридору к лестнице.
        Когда мы оказались наверху в пекарне, я чуть не упала в обморок. Свежий воздух взорвал легкие. Стало тяжело дышать, и голова пошла кругом. Алекс усадил меня на стул возле витрины с пирожными. Макс прислонился спиной к стене. У него тоже заболела голова.
        - Почему так долго? - спросил он. - Вы не поняли, что мы внизу? Юлька же видела, как мы спустились в подвал. Она ничего вам не сказала?
        - Отец спускался, но не подумал, что вы зашли так далеко. Дверь заперта. А ваши телефоны отключены. Как мы могли догадаться?
        Алекс хмуро посмотрел в мою сторону.
        - Ясно, - сказал Макс, потирая рукой глаза.
        - Что тебе ясно?!
        - Чего ты орешь?
        - Черт! Ты еще спрашиваешь? А сам не догадываешься?
        - Прекрати на меня орать!
        - Да я тебе рожу разобью!
        - Давай!
        Макс оторвался от стены. Бешеный взгляд испугал даже меня. Он не потерпит, когда на него лезут с кулаками.
        Недолго думая, Алекс подлетел к брату, размахнулся и, со всей силы, ударил его в лицо. Послышался треск. Макс отлетел на метр и врезался спиной в дверной косяк. Из губы хлынула кровь. Она сразу же пропитала воротник на куртке.
        - Не надо! - закричала я. Схватила со стола бумажные салфетки и приложила к его разбитой губе. Он даже не поморщился.
        Алекс отошел к окну. Макс хмуро взглянул на брата, но нарываться на драку не стал. Он знает, что если ударит в ответ, то может убить со злости.
        - Доволен?! - спросила я, дернув мужа за рукав. - Что ты творишь, Алекс? Зачем все это?
        Он отвернулся от меня, а потом кинул через плечо:
        - Шлюха.
        От обиды, даже голос пропал. И как я могла влюбиться в него? Урод.
        Я пошла к выходу и столкнулась с Сан Санычем. Он выбежал из дома в одной пижаме, а на ноги надет теплые носки, да домашние тапочки.
        - Нашел? Ну, слава богу! А мы не верили, говорили, что там никого нет.
        Потом его взгляд упал на старшего сына.
        - Пап, все нормально, - успокоил его Макс. - Ничего не случилось. Я просто стукнулся в темноте об косяк.
        Сан Саныч взглянул на Алекса и сразу же понял, что здесь произошло. Он закрыл за собой дверь, а меня снова усадил на стул возле витрины.
        Тонкая струйка крови потекла по подбородку. Макс взял со стола чистые салфетки и приложил к губе. Алекс прислонился спиной к подоконнику. Его взгляд застыл на одном месте. Словно он умер, но при этом все еще дышит.
        - Что случилось, Алекс? - строго спросил Сан Саныч.
        Только сейчас я поняла, какое сильное влияние он имеет на своих сыновей. Они оба превратились в маленьких мальчиков.
        - Он спал с ней.
        Глухой голос повис в воздухе. Глаза стеклянные, но складочка на переносице появилась.
        - Не правда, - ответил Макс.
        - Вы лежали…
        - Хватит! - остановил его отец. - Нужно решать проблемы как мужчины, а не как, глупые подростки. Сколько можно драться? Вам уже не пятнадцать лет. Ладно, Макс. Но ты, Алекс? От тебя я такого не ожидал.
        - Пап.
        - Нет, сын. Не надо ныть. Скажи прямо, чего ты боишься?
        - Я верил им. Они оба клялись мне.
        - Так почему сейчас не веришь? - вмешался Макс. - Что изменилось?
        - Ты лапал ее за задницу! - взорвался Алекс. - Я видел! Вы лежали там, на полу, и ты обнимал ее. Скажи, что было не так! Скажи!
        - Я не трогал ее задницу. А если моя рука случайно оказалась там, то я не виноват. Я спал!
        - Козел!
        Снова налетел на него Алекс. Но Сан Саныч тут же встал между ними. Макс спокойно сел на стул, не обращая внимания на нападки брата.
        - Пап, я не спал с ней.
        - Тогда в чем дело? - обратился Сан Саныч к Алексу. - Я не понимаю, в чем проблема? Твоя жена оказалась в подвале с твоим братом. Почему ты решил, что у них что-то было? Они же не специально заперлись там?
        - Он любит ее! - снова закричал Алекс. - Я не верю, что он не воспользовался эти шансом.
        Сейчас он ведет себя, как скандальная баба. Даже мне стало противно смотреть на его кислое лицо.
        - Да, мы никогда… - Макс даже начал заикаться после слов брата. - У нас не было… Какая там… Она для меня, как сестра… еще девочка. Ребенок. Я даже не хочу ее.
        - А мне можно вставить слово? - вмешалась в разговор я.
        - Молчи! - разом сказали они.
        Сан Саныч недовольно фыркнул. Алекс снова скривил губы. Лицо, как маска, съехало вниз.
        - Вы помните, как много лет назад, я просил вас не трогать Софию? Мы договорились, что вы не будете ее домогаться.
        Алекс опустил глаза в пол. Это камень в его огород. За то Макс, с гордостью, взглянул на отца.
        - Я выполнил свое обещание.
        - Иди ты в … - грубо сказал Алекс. - Выполнил! Это она тебе не дала.
        - Иди ты сам!
        Теперь уже Макс разозлился. Словно пушинку, отодвинул отца в сторону и набросился на брата. Алекс только этого и ждал. Он чуть нагнулся вперед, а потом с силой ударил его кулаком в бок. Макс не растерялся и придавил его всей своей массой к стене, вывернул руку за спину и стукнул кулаком в висок. Алекс сразу же отключился, словно мешок упал на пол. Мы с Сан Саныч бросились на помощь.
        - Звони Ольге, - сказал он мне, протянув свой телефон. - Пусть спустится. Только Наташе ничего не говори. Давай, дочка. Быстрей!
        Я набрала номер Ольги. Она появилась в двери уже через пару минут.
        - Ужас! Что у вас тут случилось? - воскликнула она, когда увидела у Макса кровь на лице.
        - С ним все в порядке, - потянул ее за руку Сан Саныч. - Алексу помоги.
        Ольги скинула куртку.
        - Где у вас тут аптечка?
        Алекс открыл глаза.
        - Слава Богу!
        Макс помог его усадить на стул. Ольга вынула из аптечки бинт и перекись. У Алекса не нашлось ни одной царапины, за то на лбу образовалась огромная шишка. Тогда Ольга занялась раной Макса.
        - Надо зашивать.
        Она вытерла с его лица кровь.
        - Само пройдет, - рявкнул он, схватив ее за руку. - Не трогай меня.
        Я заметила в ее глазах слезы.
        Только сейчас она сняла свои маски. Вся любовь и нежность вылились в одном только взгляде. В ее нежной улыбке, которую она так старательно прячет. В ее прикосновении.
        Мы с Сан Санычем подхватили Алекса с двух сторон, и повели домой. Макс закрыл пекарню, отдал ключи отцу, а потом исчез на всю ночь. Вместе с Ольгой.
        На работу я пришла в дурном настроении. Всю ночь мы выясняли отношения, а потом Алекс не выдержал и уехал домой. Даже не попрощавшись с Машей и родителями.
        - София, прости меня, - жалобно проговорила Лера. - Если бы я знала, что так случится. Мне казалось что…
        - Не переживай, - успокоила ее Наталья. - Алекс вспыльчивый, но умный парень. День подумает, а потом сам прибежит.
        - Пусть даже не прибегает, - жестко сказала я. - Надоело!
        Наталья удивленно взглянула на меня. А Лера только улыбнулась.
        После обеда я поехала в больницу. Две недели назад я записалась на прием к Ольге. Давно не была у гинеколога, и вот решила все же провериться. Вроде здоровье в порядке, но появились кое-какие изменения. Все-таки теперь я замужняя женщина.
        - Привет, София. - Встретила меня Ольга. - Я рада, что ты наконец-то, решила заняться своим здоровьем.
        - Так не люблю ходить по врачам, - честно призналась я. - Да и сейчас ничего не болит. Только в боку колит, и иногда живот тянет.
        Через полчаса мы вышли из кабинета. Ольга проводила меня до гардероба.
        - Ты собираешься рожать еще детей? - спросила она.
        - Пока нет. Алекс хочет, но я не готова. Маша еще такая маленькая.
        - Не стоит тянуть с этим вопросом.
        - Я хочу пойти учиться. Мне уже двадцать четыре, а образования нет.
        - Это хорошо. Но, все же про детей подумай. Алекс не молодеет. Годы идут.
        - Я не уверенна…
        Ольга усадила меня на кожаный диван.
        - София, то, что произошло вчера - это знак. Вам с мужем нужно жить вместе. Что это за отношения, когда мужчина живет один дома, а женщина в чужой семье? Тем более еще дружит с неженатым мужчиной. Тебе понравиться, если Алекс будет дружить с какой-нибудь женщиной?
        - Он дружит с Лерой, - ответила я.
        - И тебя это устраивает?
        - Нет.
        - Вот и ему не нравится. Я, конечно, не верю в то, что Макс в тебя влюблен. Но хорошо понимаю Алекса.
        - У нас ничего нет с Максом, - горячо проговорила я. - Мы живем уже…
        - Я знаю. И Алекс это понимает. Но, всему же есть придел, София. Вам пора жить как одна семья. Воспитывать дочь, вместе ужинать, спать в одной кровати. А в ближайшее время родить еще ребенка. - Ольга дотронулась до моей руки. - Сейчас дождемся твоих анализов, а потом будем планировать беременность. Не откладывай такое важное событие на потом. Дети должны рождаться в молодости. И вот посмотришь, как сразу ваш брак окрепнет. Алекс успокоится. Вы будете счастливы. И Макс, наконец-то, помириться с братом.
        - Я пока не готова переехать к мужу, - упрямо проговорила я. - А что если мы перегрызем друг другу глотки? Что если так будет всегда?
        - Ты его любишь, София? Что-то мне не нравятся твои слова.
        Сейчас ее красивое лицо превратилось в сморщенный персик. Нельзя так сильно хмуриться. Особенно в ее возрасте.
        - Я уже не знаю, - откровенно призналась я. - Раньше любила.
        - Но, мне казалось…
        - Я тоже так думала. Но, сейчас сомневаюсь.
        Ольга разочарованно вздохнула. Она была права, когда говорила Наталье, что наш брак -это только игра. И вот теперь ее слова подтвердились.
        - Тогда, почему ты не уедешь домой? - спросила она. - Брось его, забери девочку и поезжай к родителям. Что тебя здесь держит?
        - Я не хочу возвращаться домой.
        - Но, ты не можешь всю жизнь ютиться у чужих людей. Ты молодая и еще выйдешь замуж.
        - Я уже замужем.
        Ее настойчивость стала раздражать. Уж слишком она старается выпроводить меня. Даже не пытается изобразить дружелюбие. Бьет прямо в лоб и не стесняется.
        - Тогда веди себя, как замужняя женщина, - вскочив на ноги, сказала она. - И прекрати таскаться за чужими мужиками.
        Сегодня мы с Натальей выбрались в музей, посмотреть работу молодого французского художника.
        - Ты кого-то ждешь? - спросила я, когда заметила, как она озирается по сторонам.
        - Должна подойти Олина дочь. Она дала мне билеты на эту выставку.
        Среди толпы людей, я заметила возле колонны девушку. Высокая, стройная. Блестящие темные волосы струятся по плечам. Серое платье строгого покроя, как влитое сидит на идеальной фигуре. Бедра широкие, грудь большая. Глаза цвета сирени.
        Наталья махнула ей рукой. Девушка улыбнулась и двинулась в нашу сторону. Чем ближе она приближалась, тем больше я убеждалась, что это самая красивая женщина, которую я видела в своей жизни.
        - Добрый вечер, - ласково пролепетала она. - Я думала, вы не придете.
        - Алена, спасибо тебе за этот прекрасный подарок, - поцеловав девушку в щеку, сказала Наталья. - Эта выставка - просто чудо! Давно я не видела такие цвета. И эта манера писать. Великолепно.
        - Я согласна с вами. Этот художник давно бередит мне душу. В прошлом году в Париже я впервые увидела его картины. Поэтому не смогла пропустить эту выставку.
        Девушка взглянула на меня.
        - Это София, - сказала Наталья.
        - Алена.
        Ее тонкая ладошка протянулась ко мне.
        - Очень приятно, - ответила я, но пожимать руку не стала.
        - София - жена Алекса.
        - Правда? - удивилась Алена. - Я не знала, что он женился. Мама ничего об этом не писала.
        - Сколько лет ты прожила в Париже?
        - Шесть. Пять лет училась, а потом путешествовала по стране.
        - А кажется, что дольше. Ты уехала совсем ребенком, а сейчас вон какая!
        Девушка скромно опустила глаза в пол. Я не стала слушать их светскую беседу и подошла к большой картине, на которой изображен конь. Рядом со мной встал дядька, с пузатым портфелем в руке.
        - Какое животное, - сказал он, а сам чуть ли не залез своими гадкими глазенками ко мне в вырез на рубашке. Изо рта капнула слюна.
        Я отошла к другой картине. Он тоже за мной.
        - София! - позвала меня Наталья. - Пойдем в другой зал.
        Я прибавила шаг, лишь бы только не оставаться наедине с этим извращенцем. Алена еле догнала меня.
        - А тебе нравится выставка? - спросила она меня.
        - Я ничего в этом не понимаю.
        - Ну, смотри. Что ты видишь на этой картине?
        С полотна на меня взглянул лысый кот. Его жалостная морда почему-то выкрашена в синий цвет. А усы завиваются колечками.
        - Это какой-то урод, - ответила я. - Он, наверное, из Чернобыля. Хотя вряд ли французы знают про Чернобыль.
        Алена засмеялась.
        - Нет. Этот кот - любимец художника. Он его подобрал на помойке, с перебитой лапой и без одного уха.
        Точно. Он еще и без уха.
        - Зачем он его нарисовал?
        - Показать людям, как выглядит настоящая любовь. Без комплексов, без предрассудков. Разве можно любить такого некрасивого кота? Оказывается, можно. Нужно всего лишь закрыть глаза и представить себе, что он красивый и пушистый.
        - Чушь какая-то. Мне не нравится эта картина. Моя дочка и то рисует лучше, чем этот неизвестный художник.
        - У вас есть ребенок? - спросила Алена, часто моргая огромными глазами.
        - Да. Маша.
        - Молодцы. Я шесть лет не видела Алекса. Он все так же работает в больнице?
        - Ага.
        - А Макс? Он женился? У него есть дети?
        - Не-а. Он не женат.
        - Я не удивлена. - Улыбнулась она. - Макс слишком независимый человек. Ему будет мешать семья.
        К нам подошла Наталья.
        - Алена, поехали к нам в гости? Сан Саныч будет рад, увидеть тебя.
        - Ой! Так неудобно.
        - Ну, прекрати. Вечером придет Алекс. И Макс скоро вернется с работы. Ты давно их не видела, и они тебя тоже.
        За ужином собралась вся наша семья. Даже Ольгу пригласили.
        Макс сел рядом с Аленой, чтобы не разговаривать с братом. Алекс тоже демонстративно ушел на другой край стола. Я оказалась между двух огней. Это вечер не сулил ничего хорошего, но произошло то, чего никто из нас не ожидал.
        С этого самого дня Алена стала частой гостьей в нашем доме. Макс просто голову потерял из-за прекрасной девушки. Они и раньше, по молодости, нравились друг другу, но сейчас чувства выросли до взрослого состояния.
        В первый день Макс пригласил Алену в кино, потом купил билеты в театр, чем сильно поразил всех своих знакомых. Потом повез ее в загородный клуб на два дня. А потом… Так начался их роман. И внезапно закончились походы с дружками по барам. Любимое пиво ушло на второй план. Сериалы про ментов уже надоели. Даже сигареты оказались в мусорном ведре, а бритвенный станок стал лучшим другом по утрам.
        Ольга чуть сума не сошла, когда узнала об отношениях Макса с ее дочерью. Тут заиграла ревность и обида. А еще то, что он выбрал молодость, а не старую любовь.
        Наталья тоже не обрадовалась такому повороту событий. Она хорошо знает, чем обычно заканчиваются романы ее ненаглядного сынка с девушками. И вряд ли Алена станет исключением. Максу все равно кого бросать. Он не будет разбираться, чья эта дочь, и как потом сложатся отношения его матери с подругой. Тем более Ольга для него не человек. Он обращается с ней так же, как и с Бернаром.
        Даже Лера холодно отнеслась к новому увлечению Макса. Хотя, его отношения с девушками, ее никак не касаются. Они не друзья и редко общаются. Но, почему-то она странно повела себя, когда узнала, что он встречается с Аленой.
        Алекс, вопреки сплетням и не довольным разговорам матери, обрадовался за брата. Он помирился с ним уже через пару дней после той драки. Даже у меня прощение попросил. Хотя вину не признал, но все же понял, что между мной и Максом ничего не было.
        Он извинился, и я простила. На словах, но не в душе. До сих пор остался неприятный осадок. Драка, оскорбления. Даже родителей втянули в ссору, довели до скандала, а теперь сами не знаем, как смотреть им в глаза.
        Буквально за пару недель мое отношение к мужу резко изменилось. Сейчас я стала замечать его недостатки. Руки уже не такие красивые, лицо мрачное, голос неприятный. Он редко делает мне комплименты и все больше времени проводит с Машей. Возится с ней целыми днями и постепенно превращается в обычного мужика. Семейного, скучного.
        Я нормально общаюсь с ним только, когда выпью немного вина. В голове появляется легкость, и тогда он снова становится прежним принцем, преданным другом и великолепным любовником. Но, такое происходит не часто. Я редко пью и не всегда хочу терять голову.
        Сегодня он снова поднял тему о совместном проживании.
        - Милая, я хочу, чтобы ты переехала с Машей ко мне. Сколько тебе еще нужно времени на раздумье?
        Эту ночь мы провели в отеле. В шикарном номере, с видом на Неву.
        Я убрала со стола бутылку шампанского. Оно уже выдохлось и стало кислым. Красная икра засохла на кусочке хлеба. Раньше она доставляла удовольствие, а сейчас превратилась в обычный продукт, неприятного цвета и запаха.
        Алекс налил мне кофе из чайника, а потом снова спросил:
        - Ты меня слышишь?
        - Слышу, - ответила я.
        - И что? Долго мы будем так жить?
        Взяв кружку, я пересела на мягкий диванчик.
        - Ты хочешь сейчас об этом поговорить?
        - А когда? Через год, или через два? Что происходит, Сонь? Ты все еще сердишься на меня?
        - Не знаю.
        Алекс сел рядом со мной. На нем белый махровый халат, а на ногах черные носки.
        Волосы снова отросли, и светлый локон упал ему на глаза. Он убрал его за ухо и потянулся ко мне, чтобы поцеловать. Я резко встала с дивана.
        - Да, что случилось?! - вспылил он, тоже вскочив на ноги. - Я не понимаю. Мы провели эту ночь вместе. Все было хорошо. И вдруг… Тебе что-то не понравилось? Скажи прямо. Что я сделал не так?
        - Все так. Мне понравилось. Эта ночь была восхитительной.
        И я не соврала.
        - Тогда, что?
        - Алекс, - не уверенно промямлила я, - не обижайся, но нам нужно отдохнуть друг от друга.
        - Отдохнуть? Что имеешь ввиду?
        - Я хочу начать новую жизнь. Не ту, которая была раньше, а совсем другую.
        - Какую?
        - Когда-то, давно, судьба дала мне шанс, привела в этот замечательный город. Я родила Машу и пошла работать. Никогда не думала, что я стану «такой»! Как бы это объяснить? - замешкалась я. А потом, с трудом, но все же подобрала нужные слова. - Этот город меняет людей, меняет мышление. И ты начинаешь по-другому глядеть на жизнь. В Самаре все гораздо легче. Ты учишься, выходишь замуж. Дети, пеленки, кастрюли, дача за городом. И больше ничего! Тупик! Но, здесь все по-другому! Красивые люди, дорогие машины, поездки за границу, брендовая одежда. Только в Питере можно реализовать свои возможности, только здесь кипит настоящая, интересная жизнь, и только она дает нам шанс на будущее. А у меня растет дочь, и я сама еще многого хочу.
        - И чего же ты хочешь?
        - Большего. Ну, уж точно не стирать твои носки.
        - Я не заставляю тебя стирать.
        Он снова сел на диван. Я сама испугалась своих слов. Не ожидала, что решусь, сказать ему такое в лицо.
        За окном все еще темно. Полил дождь. Сейчас зима, но погода издевается над нами. Она словно чувствует мое настроение и передает его таким мрачным образом.
        - Ты уже изменилась, только не замечаешь этого. Когда-то я влюбился в совершенно другую девушку.
        - Я была глупой.
        - Нет, не глупой, а наивной. Ты дала Колобку пятьсот рублей. А сейчас даже не здороваешься с дворниками, которым раньше выносила пакет с пирожками. Каждое утро собирала с тарелки все, что осталось после завтрака, и несла во двор. Что же с тобой случилось, Соня? Как ты превратилась в «такую» женщину?
        - В какую? - обиженно спросила я.
        Но, он будто не услышал мой вопрос.
        - Ты прочитала ту книгу? «Поющие в терновнике».
        - Причем здесь книга?
        - Значит, не читала.
        Его голова опустилась еще ниже.
        - Алекс…
        - Ничего не говори, - перебил он меня. - Я уезжаю в Москву на две недели. Потом вернусь, и мы поговорим. Хотя…
        Его холодный взгляд остановился на моих руках. Пальцы дрожат, но я стараюсь держаться. Если сейчас заплачу, то уже не смогу с ним расстаться, и он это тоже понимает. Поэтому ждет моей реакции. Но, я выдержала.
        Утром, пока Макс еще не ушел на работу, я зашла к нему в комнату. Здесь уже не пахнет сигаретами. И на вид он тоже изменился. Чаще стал бриться, следит за одеждой. Даже щеки приобрели живой оттенок, а в глазах появился огонек, которого раньше не было.
        - Ты разговаривал с Вероникой? - спросила я.
        Он выглянул за дверь, а потом плотно прикрыл ее и потащил меня к окну. Как будто нас может кто-то услышать.
        - Она мошенница. Первый муж, музыкант, ей оставил наследство. Приличную сумму денег и две квартиры в центре Питера. Тогда ей было двадцать девять лет. Потом она встретила своего второго мужа. Военного офицера. Мужчина не молодой, но разведенный. Двое детей от первого брака. Еще у него богатый отец. Бывший партийный деятель, а потом он занялся бизнесом. Что-то связанное с лесопереработкой. Наша красавица как узнала об этом, тут же вступила в бой. Первым делом уложила мужика в постель, а через месяц сообщила, что беременна. Ему было некуда деваться, и он женился на ней. У них родился сынок, такая же мразь, как и его маменька. Муж через десять лет скончался, выпал из окна. А Вероника, с чистой совестью, получила наследство и теперь снова ищет новую жертву.
        Он снова перепутал мужей Вероники. Первый был - военным, а второй - музыкантом.
        Но, я не стала заострять на этом внимания и продолжила разговор.
        - И она нашла Сан Саныча?
        - Да. Он богат. Дети взрослые. К тому же он хорошо знает ее брата. И, благодаря ему, не сомневается в ее порядочности.
        - А ее не смущает, что он женат? Наталья еще молодая и умирать не собирается.
        - Нет, не смущает. Она баба наглая. Подвинет и даже не извинится. Теперь ее задача, окрутить его. Забить в голову нужную информацию, которая поможет ей, выполнить план.
        - И что это за план?
        - Она сказала ему, что ее сын очень болен. Что ему нужны деньги на операцию.
        - А он не болен?
        - Справка из больницы есть. Но, это подделка чистой воды.
        - И чем он болен?
        - Что-то с головой. То ли опухоль, то ли… Хрен его знает. Видел я этого больного. Щуплый, как облезлый петух. Короче, та еще мразь.
        - А сын тоже в сговоре с маменькой?
        - Там интересная история. Его отец оставил все свое состояние только Веронике. Она спокойно оформила на себя наследство и полностью лишила сыночка материальной поддержки. Ему пришлось даже воровать, лишь бы выжить на улице.
        - Он живет на улице?
        - Какое-то время жил. Он требовал от матери денег, и она его выгнала из дома. Потом он видимо одумался и приполз к ней с извинениями.
        - И сколько ему лет?
        - Еще сопляк. Двадцать два.
        - Не маленький. Пора бы уже жить самостоятельно, а не ждать от мамы помощи.
        - Что ты! Там война из-за этих денег. Они готовы горло друг другу перегрызть.
        - Но, живут вместе?
        - Живут. И даже вместе подделывали справку. То есть ее сыночек в курсе всех этих дел. Я не удивлюсь, если он помогает мамаше.
        Я села на кровать. В желудке появилась тяжесть. Как могло такое случиться, что Сан Саныч попал в руки мошенников?
        - Что теперь делать? - спросила я.
        - Не волнуйся. Я разберусь с ней, но сначала хочу припугнуть сынка. А потом возьмусь за мамашу.
        - Я могу помочь?
        - Можешь. Этот придурок знает, что у маминого жениха есть два сына, но о тебе вряд ли догадывается. Они вообще не подозревают, что кто-то интересуется ими. Вероника действует очень осторожно. Даже на работе никто не догадывается об их отношениях.
        - Что я могу сделать? Мне придется с ним встретиться?
        - Да. Только не говори о себе ничего. Просто поболтай, как будто он тебе понравился.
        - А где я его найду?
        - По пятницам он обычно зависает в ночном клубе на Невском. Там собирается вся его компания и тусит до утра. Завтра мы с тобой туда сходим. Выпьем пару стаканчиков сока, и ты подойдешь к нему.
        - Сама?
        - Ну, что поделать? Придется взять инициативу в свои руки. Подойдешь, скажешь, что хочешь потанцевать. И все такое. Ты хоть раз подкатывала к парню сама?
        - Ужас.
        Я пошла к двери. Макс загородил мне проход.
        - Ничего не говори мужу.
        Я отодвинула его в сторону.
        - Мы расстались с Алексом.
        Снова Лера вытащила меня в салон красоты. Мы записались на антицеллюлитный массаж еще пару недель назад.
        - Вот вам халаты и тапочки, - предложила девушка на ресепшене. - Раздевалка справа по коридору, а потом вас ждут в массажном кабинете.
        Мы прошли в небольшую комнатку. Белоснежный халат и ярко-красные тапочки выдают всем клиентам салона, а еще в придачу два полотенца, гель для душа и одноразовую шапочку для волос.
        После теплого душа, я прошла к шкафчику. Лера встала у большого зеркала, промокнула полотенцем густые волосы, а потом накинула на голое тело халат.
        Какая же она красивая. Высокая грудь, стройные ноги. Ни капли жира на животе и бедрах. Все подтянутое, упругое.
        Она тоже взглянула на меня.
        - Тебе не помешает эпиляция, особенно в нужных местах.
        - Это же больно, - возмутилась я.
        - Совсем не больно. Привыкнешь.
        За нами пришла массажистка. Девушка невысокого роста, в светло-голубом халатике.
        В кабинете оказались два стола. Лера легла на один, а я на второй. Нас накрыли белыми простынями. Зазвучала тихая, ненавязчивая музыка.
        В двери показалась женщина, далеко не молодая, но по сильным рукам видно, что опытная.
        - Лерочка! - воскликнула она. - Как я рада тебя видеть!
        - Привет, Зоя.
        Как обычно с прохладой отозвалась моя подруга.
        - Что-то ты зачастила? Только на прошлой неделе была.
        - Скоро лето, нужно привести свое тело в порядок. Вот возьмем с Софией и рванем к морю, куда-нибудь в Европу.
        Взглянув на меня поверх очков, женщина улыбнулась, потом махнула головой своей сотруднице, и они принялись за работу.
        - Ты говорила с Натальей о зарплате? - спросила меня Лера.
        Я уткнулась лбом в подушечку.
        - Ага.
        - И что она сказала?
        - Она удивилась, но потом согласилась.
        - Вот видишь, я была права! Не надо молчать. А то так и будешь работать за копейки и ждать подачки от мужа.
        После разговора о зарплате отношение Натальи ко мне резко изменилось. Она наивно думала, что я ничего не потребую, буду смотреть, как другие получают большие деньги за ту же работу, что выполняю я.
        Взять, например, Леру. У нее зарплата больше моей в три, а то и в четыре раза. Юра тоже не бедствует. Купил новую квартиру на Ваське, да еще поменял свою Ауди, на новую модель, более мощную и полностью укомплектованную.
        - Ты больше не служанка, - сказала Лера. - Привыкай к новому статусу.
        Через час мы вышли из салона. Красивые, отдохнувшие. Тело в тонусе, а в душе покой.
        Как же хорошо!
        Невский проспект - котел города. Кипит, громко бурлит, выплескивается через край. Куда не кинь взгляд - кругом толпы людей и вереница разноцветных машин, растянувшихся до бесконечности. Магазины, кафе, музеи в подвальных помещениях, библиотеки. С одной стороны - компания молодых людей, перекрикивающая шум города. С другой - старички в элегантной одежде и с зонтами на длинных деревянных ручках. Впереди возвышается купол Дома Зингера, а дальше Мойка, и до Дворцовой площади рукой подать.
        Влившись в поток прохожих, мы с Лерой еле пробрались к машине. Даже по проезжей части дороги идут люди.
        - Терпеть не могу этот город, - сказала она, открыв дверцу. - Грязь, шум. Вечная толкотня.
        Я оглянулась по сторонам. Красиво. Как можно не любить его? И грязь здесь не такая, как в других городах, и шум самый обычный.
        Пока я, открыв рот, любовалась городом, мимо прошел парень и задел меня плечом.
        - Извините.
        Сказал он и бросил такой взгляд, что задрожали ноги. Лера втянула меня в машину.
        - Ого! Ты видела? Он на тебя запал.
        Когда дверка закрылась, шум исчез. Ноги перестали дрожать, а в голове только одна мысль: «Как же мне нравится здесь!»
        Белая норковая шубка, сапоги на высоких каблуках, в ушах золотые серьги с бриллиантами, на пальчике кольцо, подаренное Алексом. А еще, пару дней назад, я купила сумочку от Шанель, о которой так долго мечтала.
        - Вот такой ты должна быть всегда, - сказала Лера.
        Теперь она гордится своей подругой, а я стала уважать себя еще больше.
        Мы снова вернулись в пекарню. Уже вечер, и Наталья давно ушла домой.
        - Давай сходим в ресторан? - предложила Лера.
        - Сегодня не могу, - ответила я. - Может в субботу?
        Мы встали у двери.
        - У тебя какие-то дела?
        - У меня Маша… еще нужно в магазин… и вообще…
        Пока я мялась и пыталась что-то придумать, Лера вынула из сумочки сигарету. Тонкие пальчики с хищным маникюром чиркнули зажигалкой.
        - А разве Наталья не забрала ее из садика?
        - Забрала.
        - Ты из-за Алекса не хочешь идти в ресторан?
        - Дело не в нем. У меня есть дела на вечер.
        - Какие? - настойчиво спросила она.
        - Мне нужно кое-куда сходить.
        - Надолго?
        - Думаю, что надолго.
        - Ладно, - махнула она рукой, - делай свои дела, а завтра увидимся.
        Мы распрощались, и я пошла домой.
        Пока я поднималась на третий этаж, позвонила Наталья. После детского сада она повела Машу в магазин игрушек за новой куклой. А потом они хотят прогуляться в парке.
        В холле меня встретил Макс с папкой в руках. Это фотографии сына Вероники. Еще копия медицинской справки и кое-какие документы.
        Илья. Двадцать два года. Рост метр семьдесят шесть. Закончил школу с отличием. Поступил в университет, но бросил на втором курсе. Художник. Нигде не работает.
        Я взглянула на фотографию и убрала к себе в сумочку. Трудно узнать человека в толпе людей. К тому же в клубе темно, и все парни этого возраста будут выглядеть на одно лицо. Так еще фотография не удачная. Ему там лет пятнадцать, а может и меньше.
        Ближе к десяти часам мы собрались в клуб. Макс надел белую рубашку и джинсы, а я нашла в шкафу то самое платье, которое так не понравилось Алексу.
        - Ого! - воскликнул Макс, когда увидел меня в нем. - Теперь он точно клюнет. Ни один мужчина не пройдет мимо такой девчонки.
        Хоть кому-то оно нравится. Я тоже не считаю его вульгарным. Пусть платье короткое, но все равно видно, что дорогое и сшито из качественного материала.
        Самое сложное, не заметно выскользнуть из дома. Маша спит. Родители заперлись в своей комнате. Только один Бернар бродит по огромной квартире в поисках чего-нибудь вкусного. Неужели хозяин не уронил хоть крошки хлеба, или печенья. А может добрая хозяйка подложила в миску пару кусочков колбасы.
        Накинув мне шубу на плечи, Макс тихо приоткрыл входную дверь. Я застегнула сапоги, взяла сумочку и вышла из квартиры.
        Мы не поехали на машине, в центре города все равно негде парковаться. Вызвали такси и уже через десять минут были в клубе.
        Как только мы вошли в зал, я чуть не оглохла от оглушительного шума. Глаза долго привыкали к мигающим огонькам. Разноцветный дым окутал танцпол. Размытые силуэты людей, как тени, двигаются в такт музыки. У барной стойке столпились девушки в блестящих платьях. Диджей что-то крикнул в микрофон, и зал взорвался в бешеном ритме. Руки поднялись вверх. Девушки завизжали от восторга. Официантки в откровенных нарядах тут же разбежались по углам. Полный экстаз завладел толпой.
        Макс поводил меня к стойке, а сам пошел искать свободный столик. Тут же появился бокал с ярко-желтым коктейлем. Бармен мне подмигнул, а потом переключился на другую девушку, которая так же, как и я, сидит одна на высоком стуле.
        - Привет, сладкая.
        Услышала я приятный голос у себя за спиной. Мужская рука не скромно легла на талию. Я повернулась.
        - Привет.
        Я сразу его узнала. Хоть он на фотографии выглядит совсем по-другому.
        - Я могу к тебе присоединиться? - спросил он таким тоном, что невозможно отказать.
        - Ну, давай, - кокетливо проговорила я.
        Он сел рядом, все еще держа меня за талию. В толпе показался Макс. Сначала хотел ко мне подойти, но когда увидел, с кем я разговариваю, сразу же повернул назад.
        - Ты здесь одна?
        - Я пришла с подругой, но она нашла себе парня и свалила домой.
        Его взгляд пронзил меня насквозь. Он не пьяный, но голос заплетается. Руки тоже странно двигаются, как будто он летает где-то в облаках.
        - Пошли со мной? - предложил он.
        Вот тут я испугалась. А вдруг он обкуренный, или нюхнул какую-нибудь дрянь? Что, если он наркоман? Сможет ли Макс защитить меня, если понадобиться?
        Парень стянул меня со стула. Я, словно во сне, двинулась за ним в самую глубь танцпола. Нас окружили тени, которые, так же как и мы, движутся в тяжелом тумане. Сквозь толпу проник яркий луч, и я увидела его улыбку. Такую манящую и такую искреннюю. Он обнял меня. Я расслабилась. Музыка завладела разумом и понесла нас вдаль, заставляя двигаться еще быстрее. Теплые руки скользнули по моим бедрам, опустились ниже и сильнее сжали. Я прильнула к нему всем телом. Его странное состояние передалось мне, согревая тело изнутри.
        Я шепнула ему на ухо:
        - Меня зовут…
        Он прикрыл мне рукой рот.
        - Сладкая. Сегодня тебя так зовут.
        - А тебя?
        - А как ты хочешь меня называть?
        - Ваня.
        - Пусть будет Ваня.
        Усмехнулся он.
        Диджей схватил микрофон, и вокруг раздались дикие визги. Я прикрыла уши руками.
        - Пойдем отсюда.
        Он снова потащил меня через весь зал, расталкивая качающиеся тени.
        Крепко вцепившись в его руку, я огляделась по сторонам. Блестящие платья движутся хаотично, разноцветные коктейли, пустые глаза - все смешалось в одно целое. Бурлящее, сводящее сума.
        Толпа безликих людей выдавила нас в темный коридор, ведущий на улицу.
        Пахнуло свежестью.
        - Там холодно, - сказал он. - Пойдем в туалет.
        Мы свернули направо. Две девушки загородили проход в туалет, тогда он толкнул соседнюю дверь, и мы очутились в маленькой комнатке. Здесь хранились швабры и тряпки. Вонь стояла жуткая, и ничего не было видно.
        Холодные руки скользнули по моим ногам. Он приподнял подол, а потом опустился на колени.
        - Нет.
        Я резко оттолкнула его. Хорошо, что он худой, и мне легко удалось вырваться из его цепких рук. Он не стал сопротивляться, просто встал на ноги и прислонился спиной к двери. Его лицо не видно, за то я слышу тяжелое дыхание. От него не пахнет ни вином, ни сигаретами. Значит, он чего-то нюхнул, или вколол. Потому, что поведение странное. Говорит невнятно, а руки двигаются как у паралитика.
        - Тебе что-то не нравится? - спросил он. - Или ты мало выпила? Что ты хочешь, сладкая? Порошок, таблетки? Резинка у меня есть. Но если захочешь, могу ее не использовать?
        Он говорит с трудом. Может, у него болит горло?
        - Мне здесь не нравится.
        - Почему?
        - Пахнет навозом.
        Дверь кто-то дернул. Парень повернулся, закрыл замок, а потом снова подпер спиной.
        - Вот видишь, это место популярное. Все хотят здесь спрятаться. А ты ломаешься.
        Я одернула подол. Он меня не видит, но все равно неприятно. Такое ощущение, что я стою голая. Он понял намек и стал, шарить рукой по стене. Выключатель нашелся в самом углу каморки. Одна единственная лампочка, покрытая паутиной, вспыхнула тусклым светом. Один раз мигнула, а потом снова потухла. Илья стукнул по ней пальцем. Снова загорелась.
        Вот теперь я его разглядела. Огромные фиолетовые глаза. Кожа смуглая, цвета молочного шоколада. Черные кудри спускаются на плечи тугими спиралями.
        В дверь снова постучали. На сей раз вежливо.
        - Это твой дружок?
        - Нет, - растерялась я. - Может, это уборщица пришла за своими тряпками?
        - Тогда, подождет.
        Одним пальцем он взялся за лямку на моем платье и потянул на себя. Теперь нежно, не требовательно. Я подошла ближе.
        - Не хочу, - ответила я, когда он потянулся к моим губам.
        - Тогда зачем ты сюда пришла?
        - Я тебе уже говорила. Мы пришли с подругой, но она бросила меня и ушла с каким-то парнем.
        - И что? Зачем ты пошла со мной?
        - Я думала, что мы будем танцевать. А ты меня потащил куда-то.
        - В таком платье?
        - Причем здесь мое платье?
        Алекс прав. Так одеваются только проститутки. А я еще обиделась на него.
        - Тогда пойдем отсюда.
        Он схватил меня за руку, открыл дверь и снова потащил по длинному коридору. Около туалета я заметила Макса. Он побледнел, когда увидел, откуда мы вышли. Я, незаметно, тронула его за руку, а потом прибавила шаг, чтобы не потерять из вида Илью.
        Мы вошли в зал. Толпа людей превратилась в черную массу. Где женщины, а где мужчины - не понятно. Музыка будоражит нервы. Я прижалась всем телом к парню и почувствовала, как он тоже дрожит. Макс двинулся вслед за нами. Его испуганные глаза видны даже в темноте.
        - Я провожу тебя домой! - прокричал мне на ухо Илья.
        Но, его слова растворились в огромном зале. Он обхватил меня рукой за талию. Какой-то парень повис на нем и что-то стал говорить. Быстро и не понятно.
        - Ясно!
        Илья повел меня к выходу. Охранник махнул нам головой и проводил в гардероб. Макс тоже забрал свою куртку, а потом вышел на улицу. Он бросил курить, но в кармане нашлась пачка сигарет.
        - Где ты живешь? - спросил Илья, накинув мне шубу на плечи.
        - На Лиговском, - соврала я, - около «Галереи».
        Там легче оторваться от него, и Макс незаметно пойдет за нами.
        Парень надел куртку, что-то сказал охраннику, и мы вышли из клуба. Холодный воздух охладил кожу. Щеки раскраснелись, и стало легче дышать. По городу все еще гуляют туристы, разговаривая на разных языках. Машины на огромной скорости летят по проспекту. Мы свернули на тихую улочку.
        - Меня зовут Илья.
        - София.
        Он улыбнулся.
        - Так что ты делала в клубе? Туда не приходят просто так.
        - Почему? Это самый обычный клуб. Где танцуют люди и пьют коктейли.
        - Я там всех знаю, но тебя вижу впервые. Ты ничего не пила.
        - Я не успела.
        - Ты пришла не одна. Я помню.
        - И что?
        - Твоя подруга успела напиться, познакомиться с парнем, а потом уйти. А ты не успела выпить коктейль?
        У него голова хорошо соображает. Видимо, как у мамаши.
        - Я пришла позже. А потом появился ты.
        - Ты удивляешься, почему я так говорю?
        Он заметил, что я с трудом его понимаю. Речь несвязная, так еще голос странный. Как будто у него вырваны связки.
        - У тебя какая-то болезнь?
        - Не совсем. Я упал в детстве и стукнулся головой. Височной частью. С тех пор плохо говорю и трудно есть твердую пищу.
        Я заметила, какой он худой. Пальцы на руках прозрачные.
        - Это неизлечимо? - спросила я.
        - Нет.
        - А чем ты занимаешься? Тебе это не мешает в работе?
        - Я художник.
        - Ты этим зарабатываешь на жизнь?
        - Нет. Я этим живу.
        - Но, деньги ты зарабатываешь?
        Опустив голову вперед, он усмехнулся. Такое ощущение, что он стесняется своего голоса. Или от природы скромный.
        - Я не работаю. Если ты это хотела услышать.
        - Совсем. А как же ты живешь?
        - Вот так. Деньги - это еще не жизнь. Они нужны только для того, чтобы не умереть от голода.
        - И купить джинсы.
        Он проследил за моим взглядом.
        - Эти? Нет. Подделка. Не настоящая фирма.
        - А выглядят круто.
        - Ну, так. Я купил их на рынке за пять копеек. Ношу уже три года. Хорошие джинсы.
        Я иду по тротуару с правой стороны, а он с левой. Между нами просачиваются случайные прохожие. Сзади плетется Макс на большом расстоянии.
        С чего бы начать разговор? Я должна вывести его на чистую воду, а он говорит о джинсах.
        - Холодно.
        Встрепенулся Илья. На нем тонкая осенняя куртка, а на ногах ботинки на рыбьем меху.
        - У тебя нет зимней одежду? - спросила я, плотнее закутавшись в теплую шубу.
        - Я редко выхожу на улицу.
        Да уж. Интересный субъект. С таким есть о чем поговорить.
        - Ты сам, где живешь?
        - Далеко. В Московском районе.
        - Я провожу тебя до метро. А то ты совсем замерзнешь.
        Он ничего не ответил.
        Мы дошли до вокзала и остановились на автобусной остановке. Здесь уже никого нет. За то ветер не так дует. Он сунул руку в карман, что-то там поискал. Потом залез в другой карман и вынул телефон. Очень не дешевой марки. Такого нет даже у Сан Саныча, хотя он меняет их каждые полгода.
        - Я дам тебе свой номер, - сказал он. - Если надумаешь… Может…
        - Я не буду тебе звонить. Лучше ты сам.
        - Ясно.
        Он убрал телефон снова в карман.
        - Хочешь, я провожу тебя до дома? - предложил он. - А то, уже страшно идти одной. Тем более возле вокзала обитает всякая шваль.
        - Я сама дойду. Ты совсем замерз.
        Его прозрачные пальцы дрожат. А нос посинел от холода.
        - Ты не пригласишь меня домой?
        - Илья, я замужем.
        - Ты замужем?! - воскликнул он.
        - Да. И у меня есть ребенок.
        - Ух, ты!
        Только и смог проговорить он.
        - Но, я разошлась с мужем. Поэтому и пришла в клуб.
        - Ясно.
        Он отступил на шаг назад. Хочется сбежать, но неудобно.
        - Илья…
        - Я все понял. Давай поговорим в другой раз. А то у меня сейчас сердце остановится.
        Только я хотела открыть рот, а он уже исчез. Быстро, как будто за ним свора собак гонится. Тут же появился Макс. Он оделся тепло, поэтому не замерз. Только щеки красные.
        - Я жутко перепугался, когда вы пропали, - сказал он. - Смотрю, пошли в сторону туалета. Подошел, а вас нет. Дергал за все ручки, ломился во все двери. Никого. Думаю, ну все. Пропала моя девочка. Брат голову оторвет.
        - Он - псих! Затащил меня в кладовку и чуть не изнасиловал. Хорошо - дохлый. От него легко отбиться. Ели бы был большой, то я бы оттуда живой не вышла.
        - Прости, принцесса. Не углядел. Больше ты его не увидишь.
        Тут я преувеличила. Илья не собирался насиловать меня. У него бы это не получилось, даже если бы захотел. А он хотел как-то вяло.
        - Ты говорил Алене, что идешь со мной в клуб?
        - Да. Я ей все рассказал.
        Макс виновато взглянул на меня.
        - Зачем? - Напала я на него. - А если она расскажет своей маме? А та передаст Наталье.
        - Аленка не скажет. Она понимает, чем это может закончиться.
        - Значит, Аленке можно говорить, а Алексу нет? У нас отношения испортились из-за этих тайн! Мне приходится все время врать. Даже сегодня, он не знает о моей вылазке в ночной клуб.
        - У вас они давно испортились. Ты сама ему не доверяешь.
        - Неправда. Господи! А что, если он узнает, что я моталась по городу с каким-то ненормальным наркоманом?
        - Разве вы не расстались?
        Теперь он напал на меня.
        - Это было всего пару дней назад. И то, мы решили подумать, но не расставаться.
        - Он ничего не узнает, - раздраженно ответил он. - Успокойся.
        Я пошла вперед. Макс угрюмо поплелся вслед. Он знает, что я права. Но, в то же время ему хочется выполнить задуманное. Миссия слишком сложная и требует определенных жертв. Для него родители - это главное. А то, что происходит у нас с Алексом - обычная бытовая ситуация.
        Дома меня ждал сюрприз.
        Время уже два часа ночи, а родители еще не спят. Вернее, Сан Саныч в кровати, а Наталья сидит на кухне.
        Еще с порога я учуяла запах валерьянки. Значит, что-то произошло. Этот запах всегда предвещает неприятности.
        - София! - кинулась ко мне Наталья.
        Глаза заплаканные, а голос дрожит.
        - Что случилось? - запаниковал Макс. - Мам, ты чего?
        Она даже не обратила на него внимания, а схватила меня за руку.
        - Где ты была? Алекс приходил, искал тебя.
        - Когда приходил?
        Мы вышли из дома около десяти часов вечера. Значит, он был позже.
        - Он сначала позвонил по телефону, хотел поговорить с тобой. Отец сказал ему, что ты куда-то ушла с Максом. Тогда он приехал и забрал Машу. Мы пытались его остановить, это было уже в двенадцать, но он так разошелся, кричал, потом обвинил нас во всех смертных грехах. Девочка плакала, но он все равно ее увез.
        - Куда увез?
        У меня чуть сердце не остановилось.
        - Думаю, что к себе домой. Куда он может поехать? Тем более Машенька в одной пижаме. Даже запасную одежду не взяли.
        Я снова выбежала в холл, достала из шкафа теплый пуховик. Макс тоже стал одеваться.
        - Нет, - остановила я его, - ты со мной не поедешь.
        - А как ты туда доберешься? Уже поздно, метро не работает.
        - Вызову такси.
        - Я тебя отвезу на машине, а в квартиру не буду подниматься.
        Я не стала спорить. Он все равно не отпустит меня одну посреди ночи.
        Через полчаса мы подъехали к дому. В окнах темно. Машина Алекса стоит возле парадной.
        - Здесь, - выдохнула я. - Ладно. Пойду.
        - Может…
        - Нет, Макс. Я не хочу, чтобы вы снова поссорились.
        - Я подожду здесь.
        - Зачем? Возможно, я останусь здесь до утра.
        - Все равно буду ждать, - твердо сказал он. - Ты его совсем не знаешь. Он не оставит тебя на ночь. Поверь.
        По его взгляду, я поняла - он прав. Алекс вряд ли меня простит. Даже, если я буду валяться у него в ногах.
        Пока лифт поднимался наверх, ноги начали дрожать. Холод побежал по спине. Не надо гадать, чтобы понять, каким будет наш разговор. Раньше я не боялась его, но сейчас… Даже волосы на голове встали дыбом.
        Я открыла дверь своим ключом. В небольшом коридоре горит свет, а в комнате темно. На кухне послышался шум. Это работает телевизор. Только очень тихо, и дверь прикрыта.
        Я сняла куртку. Пальцы на руках онемели, ноги ватные и еле двигаются. В голове шум. До сих пор в ушах музыка и истеричный крик диджея из клуба.
        Только я села на пуфик, как в двери показался Алекс.
        - Я приехала…
        Он грубо схватил меня за руку и, не давая вставить ни слова, вышвырнул в парадную. Прямо без куртки, в одних носках. Хорошо, что ключ остался в руках.
        Я потянула за дверную ручку. Замок открыт. В прихожей темно. Из комнаты послышался голосок Маши. Она часто разговаривает во сне, особенно, после просмотра мультфильма на ночь. Алекс ей что-то ответил, а через минуту вышел в коридор.
        - Уйди отсюда, - тихо сказал он, прикрыв за собой дверь в комнату. - Собирай шмотки и вали.
        - Я пришла за ребенком.
        Какой смысл оправдываться. Он все равно не будет слушать меня и, уж тем более, не простит. Даже, если я раскаюсь, ничего не изменится. Мы уже не будем вместе.
        - Маша останется со мной.
        - Как это? - растерялась я. - Это моя дочь.
        - И моя тоже.
        - Она не сможет жить с тобой.
        - А с тобой? Кто ты такая? Посмотри на себя. Обычная потаскуха. Нагуляла ребенка, а теперь таскаешься с мужиками по кабакам. Максу повезло, у него нашлась подруга по интересам.
        - Причем здесь Макс?
        - А притом. Вы одного поля ягоды. Мне жалко Алену. Она связалась не с тем парнем.
        - Это я связалась не с тем, - сгоряча высказала я. - Ты даже не понимаешь, о чем говоришь.
        Махнув рукой, он прошел на кухню. Я хотела зайти в комнату и забрать Машу, но потом передумала. Не стоит пугать ребенка среди ночи.
        Алекс подошел к холодильнику. Хотел достать сливки, но его взгляд зацепился за что-то в окне. Он внимательнее пригляделся.
        - Ты приехала с ним?
        Сначала в глазах появилось удивление, а потом он словно взбесился. Схватил со стола кружку и запустил в меня. Я наклонилась. Она пролетела мимо головы, а потом ударилась об стену. Крупные осколки стекла разлетелись в разные стороны.
        - Ты больной?! - закричала я.
        От испуга, сердце забилось сильнее.
        - Пошла вон отсюда!
        Он подхватил меня на руки, словно куклу, перекинув через плечо. Я стукнула кулаком ему по спине.
        - Отпусти! Свинья!
        - Не приходи больше сюда! Поняла? Не появляйся на глаза, а то убью!
        Он посадил меня на пуфик в прихожей. Затем собрал куртку и сапоги и выкинул их за дверь. Я крепко схватилась руками за шкаф, чтобы он не смог меня вытолкнуть из квартиры.
        - Нет! Нет! Я не уйду без ребенка!
        Он попытался оторвать мои руки от шкафа. Не получилось. Тогда он снова ушел на кухню и закрыл за собой дверь.
        Пять минут мы остывали. Потом я снова вернулась к нему.
        - Алекс, давай поговорим спокойно?
        - Да, пошла ты, - сквозь зубы прорычал он.
        Я подошла ближе, осторожно ступая на осколки стекла. Он сидит на стуле, низко опустив плечи, и смотрит на меня как на чужого человека.
        - Я любил тебя, - прошептал он. - Так любил, София. Что же ты делаешь?
        - Алекс…
        - Не надо. Давай разбежимся мирно.
        - Давай, - согласилась я. - Только…
        - Что!? - снова закричал он. - Ты готова развестись со мной?
        - Ты мне противен, Алекс! - Теперь уже не сдержалась я. - Как ты не понимаешь! Я хочу развестись с тобой! Навсегда!
        - Развестись? А как же наша дочь? Как родители? Ты подумала о них? Или тебя волнует только одно - как бы остаться со своим любовником?
        Снова одно и тоже! Он точно сошел сума.
        - Какой любовник?! О чем ты говоришь? Макс любит Алену!
        - Он любит тебя, дура! И всегда любил! Неужели ты этого не понимаешь? Хотя, это я дурак. Ты и без меня это знаешь. Вы оба водите меня за нос. Постоянно врете.
        - Не правда!
        - Скажи, где была сегодня ночью? С ним?
        - Я была в клубе.
        - С ним? - снова повторил он, но более настойчиво.
        - Да. С ним.
        - Ты спала с ним?
        - Что?
        - Не строй из себя невинную овечку. Просто ответь. Ты спала с ним?
        - Отстань от меня.
        - Говори!
        Он вскочил на ноги. Я шарахнулась назад. Цепкие пальцы больно сжали мои плечи.
        - Что ты хочешь услышать от меня?
        - Правду!
        - Надоело!
        Я дернулась, но он еще сильнее вцепился в меня руками. Глаза горят.
        - Уходи отсюда, София. Уходи, пожалуйста. Иначе…
        - Что тогда? - дерзко выпалила я ему в лицо. - Ударишь? Ты - слабак, Алекс! Ты только и можешь, что бить женщин. Поэтому Лера ушла от тебя?
        - Заткнись.
        Он задрожал всем телом. Лицо перекосилось от злости.
        - Разве я не права?
        - Кто тебе такое сказал?
        - Не важно.
        - Лера такая же шлюха, как и ты. Она получила сполна.
        - Для тебя все женщины - шлюхи?
        - Только те, которые спят, с кем попало.
        - Так ты бил ее?
        Я стукнула его кулаком в грудь. Но, он не пробиваем. Злится, но стоит словно стена и не шевелится.
        - Я отвечу тебе, если ты скажешь мне правду.
        - Хорошо.
        - Что у вас было с Максом?
        Мне так хочется, чтобы он признался. Все молчат об этом, а тут есть шанс, узнать его с другой стороны. С той, которую он так усердно скрывает. И даже Макс молчит.
        - Да, мы спали.
        Я сказала так, потому, что мы действительно спали друг с другом, но это не значит, что занимались сексом. Алекс это расценил по-своему. Он больше не стал ни о чем расспрашивать, замахнулся и влепил мне кулаком в нос.
        Я схватилась за щеку. Перед глазами поплыли разноцветные звездочки. Теплая струйка крови потекла по губе, а потом проникла в рот. Голова куда-то поплыла в сторону, и я судорожно схватилась пальцами за его футболку. Еще секунда, и косяк оказался рядом. Что-то хрустнуло. Алекс подхватил меня за плечи, и я только заметила его испуганные глаза. Снова потрогала нос. На месте. Голова целая, и косяк уже на двери, а не рядом со мной.
        На язык попало что-то соленое. Кровь? Нет, это слезы.
        - Скотина, - еле проговорила я. - Ты не человек. Животное. Правильно Юра говорил, таких уродов надо еще поискать. А я не слушала.
        Алекс отошел в сторону. Его растерянный вид, еще больше разозлил меня.
        - Никогда! Слышишь? Никогда больше не подходи ко мне и к ребенку! Видеть тебя не могу. Сволочь! Мразь! Бьешь женщин! Слабак! Таких расстреливать надо еще при рождении!
        В этот момент на кухню зашла Маша. Алекс взглянул на нее и заплакал.
        - Доченька, - прошептал он, - зачем?
        Ее маленькие ручки крепко держат какие-то ниточки. Я присмотрелась. Что-то рыжее с разноцветными ленточками. Она обрезала свои косички, и на голове остались лишь короткие кудри.
        - Папочка! - Кинулась она ему в ноги. - Я хочу жить с тобой. Только не выгоняй меня.
        - Маша.
        Я хотела обнять ее, но она сердито оттолкнула меня рукой.
        - Мне не надо заплетать косички! Только не выгоняй меня!
        Ее тонкий голосок, проник в самое сердце. Алекс подхватил ее на руки и крепко обнял.
        - Малышка, где ты нашла ножницы?
        Он испугался. Обычно такие вещи мы прячем от ребенка.
        - Почему вы ругаетесь? - заплакала она. - Мама тебя не любит?
        - Я люблю папу.
        - Нет! Ты злая!
        - Машенька.
        - Папочка, не плач. - Она вытерла рукой слезы на его щеках. - Мама злая. Давай, выгоним ее на улицу?
        Я упала на стул. Алекс строго взглянул на меня.
        - Вот чего ты добилась. Напугала ребенка.
        Он ушел в комнату.
        Я вышла на улицу. Пока меня не было, Макс выкурил целую пачку сигарет. Из машины послышался нежный голос Селин Дион. Я взяла комок снега и приложила к носу. Кровь уже не идет, но лицо грязное. Губа тоже распухла.
        - Что произошло? - встрепенулся Макс, когда я подошла ближе.
        Он повернул мое лицо к свету.
        - Чудовище, - еле проговорила я.
        Он тоже взял снег и, чтобы не причинить мне боль, осторожно приложил к губе. Кожа мгновенно вспыхнула огнем. От боли я зажмурила глаза, а потом снова заплакала. Горячие капли покатились по щеке. Макс на мгновение растерялся. Для него это мука, когда женщина плачет. Не умеет он утешать, но сердце разрывается.
        Через толстую куртку, я почувствовала, как его руки нежно обняли меня за плечи. Горячие губы коснулись моих волос.
        - За что он ударил тебя?
        - Не знаю.
        Он убрал руки.
        - Алекс просто так не ударит. Что ты сказала ему?
        - То, что он хотел услышать.
        - А где Маруська?
        - Он забрал у меня ребенка. - Снова заплакала я. - Она не хочет меня видеть. Даже предложила ему, выгнать меня из дома. Моя девочка больше не любит меня. Не любит.
        Я уткнулась носом в его пуховик. Макс даже не шевельнулся. Стоит, руки в карманах, и только осуждающе смотрит на меня.
        - Что он сказал? Расскажи все по порядку. Из-за чего вы поссорились?
        - Он думает, что ты меня любишь. Представляешь? Ты меня любишь. Даже смешно. - Я взглянула на него. - Макс, скажи, что это не так.
        - Это не так.
        Сухо ответил он. И я поверила.
        - Кто ему внушил эту бредовую мысль? У кого больное воображение?
        - Не знаю. Тебе виднее.
        - Мне? - удивилась я.
        - Забудь об этом, - твердо сказал он. - Нужно забрать ребенка домой. У тебя есть ключ?
        - Я не пойду.
        - Почему?
        Он встал, как вкопанный. Я сжала ключ в ладони.
        - Она не пойдет со мной.
        - За то со мной пойдет.
        Он разжал мои пальцы. Тогда со злости, я кинула ключ в снег. Кольцо соскользнуло с пальца и тоже пропало в темноте.
        - С тобой точно пойдет! - закричала я. - Эта я для нее никто! А, вы оба - любимчики!
        - Чего ты орешь?
        - Ты такой же, как твой братец! Всю жизнь пытаетесь отобрать у меня Машку.
        Холодный ветер ворвался во двор. Макс принялся искать ключ в снегу.
        Накинув капюшон на голову, я пошла по улице. В это время, машин еще не много. Город спит.
        Я не помню, как я доехала до дома.
        Зашла в квартиру. На кухне уже горит свет. Это Сан Саныч собирается на работу. Я тихо, стараясь не разбудить Наталью, прошла в свою комнату, кинула в рюкзак кое-какие вещи, туда же сложила свои документы, потом вернулась в холл, обула сапоги и, прикрыв за собой дверь, вышла в парадную.
        Через час я оказалась на вокзале. В руках билет до Самары.
        Все, как тогда.
        При входе столпилась группа китайцев с красными флажками в руках. Вдоль платформы люди везут свои огромные чемоданы на колесиках. Громкий голос объявил посадку на поезд до Казани. Кругом суматоха, не смотря на ранний час. Газетные ларьки открывают свои ставни. Даже в кафе суетятся первые клиенты, пытаясь, купить свежую выпечку на завтрак. Сонные дети, спотыкаясь, плетутся вслед за родителями и тут же успевают сунуть в рот какую-нибудь конфетку, или пирожок.
        У меня тоже проснулся аппетит. В это время я обычно завтракаю. Вид сладких булочек на витрине сразу же привлек внимание. Они не такие вкусные, как наши, но пахнут восхитительно.
        Я зашла в кафе, нашла столик в самом дальнем углу и сняла куртку. Не хочу, что бы меня кто-то видел.
        Кофе оказался хорошим, крепким и в меру горячим. Я сделала глоток.
        Снова вокзал. Снова я одна, с рюкзаком на плече. Все повторяется, но каждый раз по-новому. Как мне теперь показаться на глаза родителям? Шесть лет я живу отдельно от них, даже не общаюсь и не звоню. Шесть лет вдали от дома.
        Я потеряла мужа, бросила ребенка, убежала от людей, которые подарили мне новую жизнь. Я снова вернулась на прежнее место. Только в другом городе и с другим багажом за спиной. Стала ли я мудрее? Чему научила жизнь?
        Чем больше я думаю об Алексе, тем больше убеждаюсь, что мы никогда не любили друг друга по-настоящему. Он не доверяет мне; я пытаюсь узнать о нем через других людей. Мы закрыты для настоящих, глубоких чувств.
        Семь часов. Сан Саныч уже на работе выпекает коржи для нового торта. Наталья тоже встала, но еще не пила кофе. Сейчас она варит кашу, а Бернар крутится у миски, в ожидании своей порции. В холле Макс чистит ботинки. Его новая форма, выглаженная с вечера, сидит на фигуре идеально. По утрам ему обычно звонит друг, и они долго обсуждают последний матч по футболу. Макс успевает дойти до машины и даже доехать до работы, а телефон все работает.
        Алекс в это время…
        Я даже не знаю, в каком часу он просыпается. Что ест на завтрак и смотрит ли телевизор перед уходом на работу. Не знаю, кто ему гладит белый халат. Как он справляется со стиральной машиной. Заправляет ли он постель по утрам. А может даже делает зарядку.
        Я сделала второй глоток. В двери показался большой живот. Он все в той же куртке, что и четыре года назад. Я вжалась в стул, но уже поздно. Сан Саныч сразу же посмотрел в мой угол. Он точно знает, где меня найти.
        - София! Дочка!
        Недовольно пыхтя, он уселся за стол напротив меня. Его чуткий нос потянулся к булочке на тарелке.
        - Как ты меня нашел?
        - Ха! Уже не в первый раз, - откусив пирожок, ответил он. - Ты снова в Самару?
        - Да.
        - Я так и думал. Родителей предупредила?
        - Нет.
        - Ну, да. Ну, да. Значит, для них будет сюрприз. И как надолго ты едешь домой?
        - На неделю. Может на две. Как получится.
        Неуверенно пожала плечами я.
        - Хорошо. Это твое право. Я не буду тебя отговаривать. Давно пора навестить родителей.
        - Пап, зачем ты пришел сюда? У тебя полно работы, а ты сидишь здесь.
        - И ты сидишь здесь. - Грустно улыбнулся он. - Девочка моя, я понимаю тебя. У вас не все гладко с Алексом. Но, есть ребенок. Она не должна страдать из-за ваших ссор.
        - Я тоже так считаю! - воскликнула я. - Только Алекс забывает об этом. Он украл у меня Машу. Украл! А вы даже не хотите мне помочь. Макс и тот… все предали меня.
        - Ну что ты! Мы хотим вам помочь.
        - Не хотите. Для вас слова Алекса - закон. Все, что он говорит, вы делаете. Даже не спорите. Заглядываете в рот, как будто он Бог, а не человек.
        - Ты ошибаешься, София. Алекс все делает правильно. Он умный мужчина. И тебе тоже следует…
        - Вот видишь? Тебе в голову не приходит, что он может быть не прав. А я какая-то дурочка!
        - Ты не дурочка. Просто слишком молодая. Ты еще ребенок, София, и совсем не знаешь жизни.
        - А ты знаешь?
        - Я? - удивился он. - Наверное.
        Ему обидно слышать такое от меня. Но, он тоже далеко не идеален. Особенно в ситуации с Вероникой.
        - Ты тоже считаешь, что я не правильно воспитываю дочь? Что я не путная жена и мать?
        - Я так не считаю. Ты - умница. Только немного избалованная. Но, это не страшно, учитывая твой возраст. Конечно, Алекс гораздо старше тебя, поэтому требует слишком многого. Я говорил ему об этом.
        - Я избалованная?
        - Нет, София. Я не это хотел сказать.
        - Но, ты сказал.
        - Я имел ввиду… Иногда ты ведешь себя… не как замужняя женщина, - стараясь, как можно деликатнее, сказал он. - И с Машей мало занимаешься. Алекс больше проводит с ней время.
        - Как это больше? Она всегда со мной.
        - Вроде, да. Но, в парк водит ее Алекс. На игровую площадку. Он постоянно с ней занимается: рисует, читает книги, вместе учат стихи для садика. Даже в больнице он лежал с ней. Так еще успевал работать.
        - Но, я тоже многое делаю. Он как отец обязан помогать.
        - Конечно.
        - Тогда, какие претензии? Мы делаем все, как в нормальных семьях.
        - Тогда и живите, как семья. А не врозь.
        - Он ревнует меня.
        - Ты тоже его ревнуешь к Лере.
        - Но, у меня ничего нет с Максом. А у него с Лерой было. И до сих пор они дружат.
        - Вы тоже дружите.
        Я обхватила голову руками.
        - Это другое.
        - Он любит тебя.
        - Не любит. Видишь? Это сделал он.
        Я показала ему синяк на лице.
        - Он погорячился. С каждым такое бывает.
        - Да вы все спятили! - взорвалась я. - Погорячился?! Вы так считаете? То есть можно бить женщину, а потом сказать, что ошибся? Меня никто ни разу не бил. Даже отец в детстве не порол. А тут я должна его простить? Да, никогда! Слышишь? Никогда я этого не забуду!
        Вскочив на ноги, я схватила куртку с вешалки, подняла с пола рюкзак и вышла из кафе.
        В зале ожидания как всегда спокойно: кто-то спит на лавочке, кто-то тихо разговаривает по телефону. Я села подальше от входа, чтобы не светиться. Напротив меня расположилась пара с маленькой девочкой. Мужчина расстелил на лавке свою куртку, и малышка тут же легла. Женщина пошла к аппарату с кофе. Я вынула из кармана телефон. Четыре пропущенных звонка от Макса. Один от Натальи и сообщение от Алекса.
        «Где ты?»
        Я не стала отвечать. Вынула из аппарата симку и кинула в урну. Туда же отправился билет на поезд.
        Девочка, свернувшись калачиком, уснула на руках у отца. Он нежно погладил ее по голове.
        Маша тоже часто засыпает так. Прижавшись носом к папиной руке. Чувствуя защиту.
        Я взяла рюкзак и направилась к выходу. Пусть Самара подождет. Тем более, я никому там не нужна. Все дано забыли, что я существую на свете. Мама вот уже два года ничего не пишет. Отец, принципиально, не общается со мной. Только Настя иногда звонит. И то, когда хочет попросить денег.
        Ближе к обеду я добралась до поселка. Бабуля Марго удивилась моему приезду.
        - Ты одна? А где Маша?
        - Она осталась в городе.
        - Что-то случилось, София?
        Сегодня суббота, и она понимает, что я бы сюда не приехала одна. Да еще с таким синяком на все лицо.
        - Ты можешь меня приютить на неделю?
        - Конечно. Опять поссорилась с Алексом?
        - Мы расстались.
        - Я не удивлена. - Махнув рукой, она повела меня в дом. - Вы сразу были не парой. Но, я уж промолчала. Думала, он вернется из Африки, а ты уже найдешь себе нормального парня. Но, видимо, судьба распорядилась так.
        У нее не большой дом, два этажа, три комнаты и уютная кухня. Сын, Павел, часто приезжает в гости и помогает по хозяйству. В огороде одна теплица, где она выращивает огурцы и помидоры. А в конце участка спрятались баня и сарай.
        - Бабуля, я не хочу, чтобы кто-то знал, что я здесь. Ты можешь, не говорить родителям?
        - Что даже им нельзя?
        - Я хочу побыть одной.
        - Ладно. Не скажу. Как долго ты собираешь скрываться?
        - Пока не знаю. Неделю. Может больше.
        Я так думала.
        Через неделю прошел синяк. Еще неделю, я не могла выйти из дома, потому, что простудилась. А потом уже не захотела возвращаться домой. Слишком сильная обида засела в сердце. А в голове воспоминания о последней нашей ссоре с Алексом.
        За это время, Макс пару раз звонил, но бабуля меня не выдала. Сказала, что у нее гостят внуки, и чтобы он пока не приезжал к ней. Ничего подозрительного, сюда часто наведываются ее многочисленные родственники. Макс пообещал, что перезвонит на следующей неделе, и она согласилась, рассчитывая на то, что к этому времени я уже вернусь в город.
        - Кто это? - спросила я бабулю.
        В соседний дом через дорогу зашел парень. Он показался мне знакомым. Тонкая фигурка и странная походка. Как будто пьяный, или больной.
        - Это внук Нины. Он часто приезжает к ней в гости. Но, сейчас, видимо, поселился надолго. У него мать не путная, а он не совсем нормальный. Что-то там с головой. Но, мальчик хороший.
        - А как его зовут?
        - Илья. Отец умер, а он остался брошенным. Если бы не Нина - давно бы помер под забором. Матери он не нужен.
        - Почему? - удивилась я.
        - Она - кукушка. Таким дети не нужны. Он больной. Требует ухода и заботы. Если бы она его с детства лечила, то все было бы нормально.
        Илья Кротов, сын Вероники. Я видела его месяц назад, но хорошо помню. Огромные фиолетовые глаза и странный голос. Как будто ему вырвали связки.
        - Сходи в магазин, - попросила бабуля, - а то хлеб кончился и масло. Тут в центре, возле автобусной остановки есть хороший отдел с финской продукцией. Ты любишь такой сыр. Я помню.
        - Возле аптеки?
        - Да. Слева. Не заблудишься.
        Я взяла кошелек и вышла из дома.
        Уже наступила весна. В палисадниках лежит снег, но солнце греет. Поют птицы. И настроение другое, не такое, как месяц назад.
        Единственное, что тревожит сердце - у Маши вчера был день рождения. Четыре года, а я не с ней. За то там любимые бабуля и дедуля, еще папочка и ее дорогой дядя.
        Вот и пусть празднуют. Балуют, целую пяточки, носят на руках. Именно этого они хотели, долго добивались, настраивали ее против меня. А теперь радуются.
        Да пошли они все! Выкинув тяжелые мысли из головы, я снова взглянула на голубое небо.
        Из-за угла вынырнул Илья. Он еле поплелся по дороге с рюкзаком за спиной.
        Я догнала его.
        - Привет.
        Он взглянул на меня.
        - Привет.
        - Ты меня не узнал?
        - Нет.
        - Мы познакомились в клубе. Помнишь?
        - А! София. У которой муж и ребенок?
        - Да. Это я.
        Он улыбнулся.
        - Как ты здесь оказалась?
        - Я приехала к бабушке. Вон тот дом.
        Я показала ему на дом.
        - Ясно. Значит мы соседи.
        - Как это? - изобразила удивление я.
        Но, он не клюнул на мою ложь.
        - Я видел, как ты следила за мной из окна.
        - Я?
        - Проехали.
        - Куда ты идешь?
        - На почту. А ты?
        - Бабуля сказала, тут есть финский отдел.
        - Бабуля? - усмехнулся он. - Ты странно говоришь. Впервые слышу такое слово. Ты не местная?
        - Не-а, - засмущалась я. - А ты?
        - Я родился в Питере, но все детство провел в этом поселке.
        Все старания коту под хвост. Сколько бы ботокса не вкололи мне в губы, сколько бы золота я не повесила на шею, а все равно заметно мое провинциальное происхождение. Даже Илья выглядит, как бомж, но в нем чувствуется порода. Городская небрежность, и раскрепощенная манера общения.
        Мимо нас прошла девушка. Илья весь сжался, когда она взглянула на него. Ничего особенного, но этот факт показался мне странным. Такой разбитной парень и вдруг робеет перед какой-то деревенской девчонкой.
        - Кто это? - спросила я, когда девушка скрылась из виду.
        - Это? А… - Он покраснел до корней волос. - Иринка. Мы дружили в детстве.
        - А сейчас?
        - А что сейчас? Она вон какая стала.
        Удивительно. Скромная девочка. А ему кажется, что королева красоты.
        - Она живет в поселке?
        - На соседней улице. Видела там такой дом из красного кирпича? Еще рядом всегда стоит грузовик.
        - Не видела. Я совсем не знаю этот поселок.
        - Хочешь, после обеда проведу тебя по местным достопримечательностям?
        - Ладно. Во сколько?
        - Давай в три.
        - Ага. Тогда в три часа жду тебя возле дома.
        - Договорились.
        Я пошла в магазин, а Илья свернул на почту. Она чуть дальше по улице.
        - Что желаете? - спросила продавец, когда я подошла к витрине.
        - Какой у вас большой выбор.
        - Да, хозяин часто ездит за товаром.
        Гордо сообщила она, как будто торгует бриллиантами, а не продуктами.
        - Мне нужно сливочное масло, сыр Чеддер, колбасу, еще зубную пасту, стиральный порошок и два куска мыла. А йогурт у вас только с клубникой?
        - Да.
        Она сложила продукты в один пакет, а хозяйственные товары в другой.
        - А малиновый не привозят?
        - Его плохо берут. Но, если вы закажете, то хозяин привезет.
        - Правда? - обрадовалась я. - Закажу. А когда его привезут?
        - Я вам позвоню. Примерно через два дня.
        Я дала ей номер телефона бабули. Себе я так и не купила новую симкарту.
        После обеда мы встретились с Ильей возле его дома. На сей раз, он оделся теплее, но все равно дрожит. Тощие ноги болтаются в широких резиновых сапогах. На плечах толстая фуфайка, на три размера больше.
        Первым делом он повел меня на соседнюю улицу, где живет его подруга детства.
        - Видишь?
        - Что? - спросила я.
        - Красный дом. Там живет Ира, которую мы встретили.
        Обычный дом. Старенький, с перекошенным крыльцом. И такие же потертые ставни на окнах.
        - Такую роспись здесь раньше не делали. Бывшие хозяева или москвичи, или из Ярославской области. - Сказал он, когда мы подошли ближе. - Видишь эти круги? Это изображение небесного светила. А там драконы. Они считаются оберегами, защитниками от злых духов.
        - Все драконы добрые?
        - Да. Но, эти уникальные.
        - А если у человека татуировка дракона?
        - Не люблю, когда люди уродуют свое тело. - Смешно сморщив нос, проговорил Илья. - Этот человек не просто так сдал эту наколку. Что-то его сподвигло на такое безумство. А где она находится?
        - На плече.
        - На руке?
        - Ближе к шее.
        - А?!
        Загадочно взглянув на меня, он пошел вперед. Я догнала его через секунду и снова пристала с вопросами.
        - Почему ты приехал сюда?
        - Мне надоело жить в городе. Я там совсем один, а здесь бабушка и собака.
        - А как твои родители, смотрят на это?
        - Маме все равно. Она сейчас уехала в Норвегию.
        - А папа?
        - Он умер двенадцать лет назад.
        - Твоя мама работает за границей?
        - Она нигде не работает.
        - Почему?
        - Не хочу говорить о ней. - Он резко остановился. - Для меня она не существует. А я - для нее. Ты тоже сбежала от родителей?
        - Да. Уже давно.
        - А муж где?
        - Муж объелся груш.
        - Понятно. Поссорились?
        - Я его терпеть не могу.
        - Он что злой?
        - Он - дебил.
        - Ясно. Так теперь ты останешься здесь?
        - В деревне? - чуть не закричала я. - Ни за что! Я все детство провела в таком месте, как это. Грязь, пьяные мужики, скукота. Нет. Я скоро вернусь в город.
        - А я бы остался здесь на всю жизнь.
        - И что тут делать? Комаров кормить, да смотреть на луну?
        - Почему бы нет. Луна очень красивая. Мой папа говорил, что ночью люди, которые умерли, следят за нами с помощью луны. Они так присматривают за своими любимыми.
        - Может и так.
        Я не стала развивать эту тему. Про покойников, луну. Только пожала плечами.
        Мы прошли вдоль улицы. На пересечении двух переулков возвышается дом, огромный, с колоннами и застекленной террасой. Высокий забор, выкованный причудливыми узорами, прикрывает двор от любопытных глаз.
        - Здесь живет тот самый хозяин магазина, в который ты сегодня ходила. Сергей Воронин.
        Илья сказал это без особых эмоций. Ему не интересны современные строения, и их стоимость совсем не волнует.
        - Он купил дом, за счет одного магазина?
        - Нет. Еще есть клуб. Местная молодежь молится на него. Он устраивает там такие вечеринки. Закачаешься. Еще у него кафе на трассе, недалеко от поселка.
        - Он местный монополист?
        - Вроде того. Мужик в возрасте, но не женат. Детей тоже нет. Все женщины сходят по нему сума. Представляешь, сколько здесь одиноких, или разведенных баб? Все хотят заполучить его в мужья.
        Мы прошли дальше. Небольшое озеро на краю поселка все еще покрыто тонким льдом. Лес за полем спит, но уже скоро оденется в яркие цвета. Начнется новая жизнь. Весной так всегда - старое уходит, а новое не торопится.
        Утром, пока я спала, позвонила Наталья. Она хотела приехать к бабуле в гости.
        - Что ты ей сказала? - спросила я, когда мы сели завтракать.
        - Что ко мне приехал сын с семьей. Что еще можно придумать?
        - А Павел не проболтается?
        - Мой сын не вмешивается в чужие дела.
        Павел занимает большую должность в какой-то очень засекреченной организации. Нам об этом не говорят, но Макс знает, чем он занимается.
        - София, ты бы позвонила родителям. Там такое происходит, что…
        - Ничего не хочу знать!
        Я взяла бутерброд и поднялась на второй этаж.
        Мне плевать, что у них происходит. Пусть разбираются сами. Даже не хочу слышать об этом семействе.
        Через пять минут бабуля зашла ко мне в комнату с телефоном в руке.
        - Тут спрашивают про какие-то йогурты. Ты что-то заказывала в магазине?
        - Да.
        Я выхватила у нее телефон. Приятный мужской голос вежливо поздоровался.
        - Вы хотели йогурты с малиной?
        - Да.
        - Я завтра поеду за ними. Но, у меня дома есть одна коробка. Если, хотите, то поделюсь?
        - Хочу. А сколько вы мне дадите?
        - В коробке десять штук. Сколько вам нужно?
        - Не знаю. Две-три.
        - Я дам вам половину. Идет?
        - Хорошо. Когда мне зайти за ними?
        - Примерно через час. Вас устроит?
        - Спасибо. Я буду в магазине после обеда.
        Бабуля забрала телефон.
        - Купи себе симку, - сказала она. - Тебе она понадобиться.
        - Я никому не звоню.
        - А Маше? Ты не собираешься звонить ребенку?
        - Маша не будет со мной разговаривать. Алекс не даст.
        - Почему ты так думаешь? Вбила себе в голову ерунду, и сама поверила. Нельзя так, София. Люди любят тебя, а ты с ними…
        - Хватит! Все годы они только и делали, что настраивали ребенка против меня. Даже Сан Саныч высказал мне при последней встрече. Оказывается, я избалованная принцесса!
        - И что? Разве он не прав?
        - А разве прав?
        - Они тебя очень набаловали.
        - Ну, да! - фыркнула я. - Особенно Алекс.
        - Я тебе при первой встрече говорила, что Алекс не хороший человек. Помнишь? Не люблю я этого парня с детства. Заносчивый, слишком умный. Выскочка. Но, ты меня не послушала. Хотя… Я удивлена, что он так сильно тебя полюбил. И что странно, он действительно потерял голову. Такого не ожил никто. Наталья говорит, что она сразу не верила в твою любовь. Как будто ты спряталась за спину сильного мужчины и все. А любви никакой не было. Не видно ее.
        - А как его любить? Для него я - глупая пустышка. Он всегда поправляет меня, придирается к каждому слову. То не так смотрю, не так ем, не так веду себя на праздниках, много пью. Его даже раздражает, что я всегда чешу нос.
        - Он воспитывал тебя. И правильно делал.
        - Правильно? Я даже родителям не позволяла, воспитывать себя. А тут какой-то…
        - А вот и плохо. Родители, наверное, рады, что избавились от такой непутевой дочери.
        - Пусть радуются. И Лапины пусть живут спокойно. Теперь у них отпала головная боль.
        - Ох, София. Пороть тебя надо.
        Она вышла из комнаты.
        Больше нам нечего друг другу сказать. После месяца затишья, выяснили отношения. Теперь она знает мою позицию, а я знаю ее.
        После обеда за мной зашел Илья.
        - Мне нужно в магазин. Ты не хочешь, погулять?
        - Мне тоже нужно туда.
        Сегодня мы пошли по другой улице. Той, которая самая крайняя в поселке.
        - Пойдем сегодня в клуб? - спросил он. - Потанцуем, выпьем вина. А?
        - Ты снова будешь распускать руки?
        - Нет.
        - Почему ты не пригласишь Иру? Она тебе нравится.
        - Да ты что! - выпучив на меня свои огромные глаза, воскликнул он. - Она не пойдет! С таким-то уродом!
        - Ты не урод. Прекрати, Илья. Ты давно не смотрелся в зеркало?
        - А что я там увижу?
        - Нормального парня.
        - А мой голос?
        - И что? Я знаю одного мужика, который так путает слова, что трудно понять, о чем он говорит. Иногда заикается. А матом ругается хорошо. Без запинок.
        - Это твой муж?
        - Его брат. Он военный.
        - А! Ну, они все такие! Чего с них взять? Он служил в Чечне?
        - Да.
        - Тогда, у него с головой еще хуже, чем у меня.
        Мы засмеялись.
        В магазине мне продали йогурты, и мы пошли обратно. Нас обогнал черный Мерседес.
        - Это хозяин клуба? - спросила я.
        Уж слишком дорогая машина, для обычных деревенских людей. Под капотом такой зверюги спрятан трехлитровый двигатель и около четырехсот лошадей.
        - Он, - ответил Илья. - Поехал в свое кафе.
        Джип остановился возле деревянного дома, из калитки вышла старушка и что-то сказала водителю. Дверка дорогой иномарки открылась, и показался мужчина. Мы подошли ближе. Он повернулся и заметил у меня в руке коробку с йогуртами.
        - Вы их забрали? - спросил он.
        - Да, спасибо. Очень люблю малиновые. Их трудно найти.
        Дядька поправил усы рукой.
        - Люди их мало берут. В основном идут с клубникой, или с персиком.
        Илья скромно отошел в сторону. Он боится незнакомых людей.
        - Привезите мне еще, - попросила я. - Моя бабуля тоже их любит.
        - Вы приехали к Маргарите Францевне?
        - Да.
        Я не удивилась, что он знает кто я такая. В поселке слухи быстро разлетаются.
        - Мой брат вас знает.
        Теперь я навострила ушки.
        - Ваш брат?
        - Марк. Он дружит с вашим мужем.
        - А как он узнал, что я здесь?
        По спине побежал холодок.
        - Ему сказал Алекс.
        Я взглянула на Илью. Парень понял, что мне нужна помощь и сразу же придумал предлог, чтобы увести меня. Мужчина попрощался, а потом поехал дальше в сторону шоссе.
        - Что случилось, София?
        Мы уже почти дошли до дома, когда он наконец-то заговорил.
        - Это мой муж.
        - Кто? Воронин?
        - Нет. Он говорил о моем муже.
        - Ясно. Я уж испугался, что этот мужик - твой муж.
        Я переступила порог дома и сразу же набросилась на бабулю с расспросами. Она бедная чуть не подавилась печеньем, когда услышала, о чем я говорю.
        - Я? Ты что, София? Я ничего не говорила Алексу.
        - А кому говорила?
        - Никому. Макс звонил, но я сделала вид, что ничего про тебя не знаю.
        - А зачем он звонил?
        - Он часто мне звонит. Сама знаешь. Если бы не Макс, я давно бы умерла от скуки.
        Он раз в неделю ездит сюда. Помогает ей по огороду. Иногда даже Машу с собой берет.
        - Алекс узнал, что я здесь. Но, как? Сан Саныч видел меня на вокзале. Я даже билет ему показала.
        - Он нашел твоих родителей. Так Наталья сказала.
        - Сан Саныч разговаривал с моим отцом?
        - Конечно. Он искал тебя. София, все переживают, куда ты пропала. А бедный Алекс поднял весь город на твои поиски.
        - Тогда почему он не едет сюда? Мог бы попросить прощение, и я бы вернулась.
        - Не знаю. Ты запретила говорить с ним о тебе. Вот я и не говорю.
        - Козел. Ждет, когда я первая приползу. Но, он не на ту напал.
        - Он любит тебя, дочка. Забудь о своей гордости. Будь мудрее. Женщины всегда уступали мужчинам. И ты немного переступи через себя.
        Вот он и привык, что я первая прошу прощение. Теперь будет тянуть время, ждать. Но, я не доставлю ему такого удовольствия. Пусть немного помучается, хлебнет проблем с маленьким ребенком, а потом приедет сам. Никуда не денется.
        - Не сердись на них, - снова продолжила свой жалостный монолог бабуля. - Наташа и так страдает из-за Саши. А еще ты.
        - А что случилось?
        Сердце забилось сильнее.
        - Оказывается, у него была другая женщина. Наташа узнала об этом случайно. И теперь они не живут вместе.
        - Сан Саныч ушел к той женщине?
        - Нет. Наташа выгнала его из дома. Но он расстался со своей любовницей и теперь живет в гостинице.
        - Бедный.
        Что сказать? Он сам виноват. Наталья никогда не простит ему измены. Они одной породы с младшим сыном. Если хоть раз их обидишь, то запомнят на всю жизнь. Спрячут за пазуху, а потом, при случае, напомнят.
        Утром мне снова позвонил хозяин магазина. Бабуля дала свой телефон, а потом ушла на кухню, чтобы не мешать, мне разговаривать.
        - Мы можем встретиться? - спросил он.
        - Зачем?
        - Мне нужна ваша помощь.
        - Моя?
        - У меня возникла проблема, и ваша бабушка сказала, что вы можете помочь.
        Через час мы встретились в магазине. Продавца нет, а он сам стоит за прилавком.
        - Видите? Она уехала, и даже не предупредила меня. Покупатели стоят возле двери, а в магазине никого нет.
        - Куда она уехала?
        - В этом вся и проблема. Садитесь.
        Я села на стул. Хозяина зовут Сергей. Ему около сорока, а может больше. Полный, очень высокий. Густые светлые волосы и такие же густые усы.
        - Мне нужен продавец ровно на два дня. Катя поехала в город, чтобы навестить больную мать. Потом она приедет и снова приступит к работе.
        - Вы хотите, чтобы я продавала продукты?
        - Я хорошо заплачу.
        Смешно. У меня на счету денег больше, чем стоит весь этот магазин.
        - Два дня?
        - Да. Только два дня. Выручайте, София. Я не останусь в долгу. Пожалуйста.
        На улице показался Илья. Как обычно в тонкой куртке и кроссовках на босую ногу. Я махнула ему рукой, и он в ответ кивнул головой.
        - Ваш парень? - спросил Сергей, заметив мое замешательство.
        - Друг.
        - Так, что вы скажете? Согласны?
        - Ладно, - нехотя ответила я. - Только не сегодня.
        - Сегодня я сам справлюсь.
        - Я могу остаться на пару часов, чтобы ознакомится с товаром.
        - Это было бы замечательно! - обрадовался он. - Сейчас приготовлю чай, а то я еще не завтракал. Можно мне обращаться на «ты»?
        - Конечно.
        - Ты тоже меня называй просто Сергей. И на «ты». Хорошо?
        - Хорошо. А можно я впущу Илью? А то он замерз.
        Сергей открыл дверь и махнул парню рукой. Илья недоверчиво взглянул на него, но возражать не стал. Зашел, как будто к себе домой.
        - Илья, - скромно представился он. - Можно Илья Васильевич.
        Сергей громко засмеялся. Витрина вздрогнула.
        - Молодец! Нравится мне твой друг, София!
        Сначала мы выпили зеленый чай. Ароматный. С финскими шоколадными конфетами. Потом Сергей показал мне, где какой товар находится. Илья помог ему передвинуть витрину чуть ближе к окну. А я в это время пересчитала мелочь в кассе и просмотрела журнал учета.
        - Почему, когда я тебе звоню, то всегда попадаю на Маргариту Францевну? - спросил Сергей.
        - У нее нет телефона, - ответил за меня Илья.
        Сергей удивился, но не стал комментировать эту ситуацию. Просто достал из кармана брюк телефон и положил на витрину.
        - Держи. У меня их два.
        - А какой здесь номер?
        Снова вмешался Илья. Ему так понравился Сергей, что стеснение исчезло без следа.
        - Простой. Сейчас наберу, и ты увидишь.
        Номер оказался блатной, с повторяющимися цифрами. Илья сразу же записал его.
        Когда мы возвращались домой, парень разоткровенничался.
        - Я тут подумал. А почему бы мне не пригласить Иру в кафе?
        - Долго ты думал.
        - Если честно… я боялся. Очень.
        - А чего бояться, Илья? Откажет - ну, и черт с ней! Полюбишь другую. Мало что ли девушек в деревне. Вон они ходят целыми косяками. Как утки.
        - Таких, как Ира? Нет. Они не такие.
        И он пригласил девушку в кафе. Утром пришел ко мне в магазин счастливый и уже не такой забитый. Плечи расправились, и улыбка светится на всю мордочку.
        - Как ты тут? Справляешься? - спросил он.
        - Не очень.
        Растерялась я. Торговать продуктами оказалось не легким делом. Особенно в деревне, где на всю округу один приличный магазин.
        - Сейчас помогу.
        Илья тут же оказался за витриной рядом со мной.
        Первый покупатель оставил приличную сумму денег, когда парень показал ему весь товар. Другая женщина зашла просто так, но накупила целую сумку хозяйственных товаров, которые ей были, оказывается, просто необходимы.
        - Ты раньше работал продавцом? - спросила я.
        - Никогда.
        Илья расцвел. Его улыбка очаровала не только меня, но и всех кто заходит в наш отдел.
        - У тебя талант! Ты молодец!
        - Никогда не думал, что работать, так приятно.
        Вечером, после закрытия магазина, мы отправились домой уже новым путем. В обход, через лес. Илья устал, и я еле передвигаю ноги, после рабочего дня. Дорога длинная, но погода стоит чудесная. И мы, не спеша, плетемся по узкой тропинке.
        - Твоя мама приехала?
        Это тема все еще меня волнует. Не могу забыть о том, что рассказала бабуля о родителях.
        - Она уже не вернется.
        - Почему?
        - Ее бросил мужик. Теперь она долго будет прятаться.
        - Илья, я хочу тебе кое-что рассказать. Это касается твоей мамы.
        Его прозрачные пальцы вздрогнули.
        - Ты ее знаешь?
        - Она встречалась с моим свекром.
        - Этот кондитер - твой свекор?
        - Да. И наша встреча в клубе не случайна. Брат моего мужа узнал об отношениях твоей мамы и Сан Саныча. Он подослал меня к тебе, чтобы кое-что узнать.
        - И что ты узнала?
        Голос стал еще тише. А прекрасные глаза наполнились слезами.
        - Я поняла, что ты к этому делу не имеешь никакого отношения.
        - А знаешь… Я тебе звонил на следующий день. А ты уже тогда выкинула симку?
        - Рано утром. А зачем ты мне звонил?
        - Ты мне понравилась. Извини, что пытался тебя… Это так глупо. Я не знал, что ты замужем.
        - Была, - уточнила я. - Уже тогда мы расстались.
        - Мне жаль.
        Так мы снова познакомились. Я узнала его лучше, а он узнал, кто я такая.
        Вечером мы с бабулей напекли пироги с капустой и грибами. Я позвонила Илье и пригласила на чай. Он пришел с Ирой, а еще прихватил свою бабушку.
        - Как хорошо, что наши внуки подружились. - Сказала Бабушка Нина. - А то Илья ни с кем не общается. Все сидит за свои мольбертом целыми днями. Я его немного шевелю. То веранду подметет, то забор подобьет. Вчера заставила разморозить холодильник. А сегодня он принес первую зарплату. Вот как человек изменился, всего за пару недель.
        Для Ильи эти копейки, что мы заработали за день - целое состояние. Пенсия бабушки настолько мала, что порой хватает только на хлеб и молоко. Я не взяла себе ни рубля. Ему сказала, что половину оставила себе.
        - Вот он закончит новую работу, и станет известным художником. - Гордо сказал Ира. - Мой папа обещал показать его картины одному своему другу.
        - А мне покажешь? - спросила я. - А то я даже не знаю, чем ты занимаешься.
        - Покажу, - пообещал Илья.
        - А ты, София, чем занимаешься?
        Бабушка Нина слышала краем уха обо мне, но все равно спросила.
        - Я работаю в пекарне вместе со своей свекровью.
        - А на кого училась?
        - Ни на кого. Только окончила школу.
        - Плохо. Нужно учиться, пока молодая. А то так растворишься вся в хлопотах по дому, да по ребенку. А никто этого не оценит. Хотя, - задумчиво произнесла старушка. - Вон моя доченька отучилась. А толку? Бегает за мужиками и только денежки собирает. Даже сына не хочет видеть. Мальчик - инвалид. А ей дела нет. Все кружит где-то.
        Илья примолк. Ира прижалась к его плечу.
        - Зачем вы так? - грубо одернула я бабушку. - Илья нормальный парень. У всех у нас есть изъяны. А у него - мозги и душа ангельская.
        Старушка хитро улыбнулась. Она не ожидала такого напора со стороны незнакомой девчонки. Защищаю своего чудаковатого друга и даже не стесняюсь. А еще ей пришлись по вкусу наши пироги.
        С этого дня они стали частыми гостями в нашем доме.
        Катя, продавец из магазина, так и не вернулась из города. Сергей снова попросил меня о помощи, и я согласилась.
        Это ненадолго, утешала я сама себя. Еще две-три недели и Алекс приедет за мной. А пока нужно занять себя хоть чем то. Пусть работа сложная, физически, за то голова и руки всегда при деле, некогда придаваться унынию и истязаться себя грустными мыслями.
        Сергею мое положение на руку, и мне не плохо. Оба довольны, и оба получаем выгоду.
        Моя сменщица Вера, девушка тоже молодая, но чуть постарше меня. Трое маленьких детей, да еще дед-инвалид. Мне ее жалко, но иногда приходится работать за двоих. Сергей ругается с ней и даже подумывал о замене продавца, но я заступилась за Веру. Ей и так нелегко в жизни.
        Так пролетели дни, недели. Очень быстро и незаметно. В хлопотах по дому, по огороду. Весной в поселке всегда найдется работа, некогда сидеть на лавочке, или смотреть телевизор. К тому же бабуля уже не молодая и тяжелый труд ей не под силу. По выходным дням приезжает Павел с женой Ларисой. Иногда наведываются их девочки. Они уже взрослые, но все равно еще молодые, не замужние.
        Лапины так и не приезжают, хотя часто звонят и спрашивают про меня. Особенно Макс, а Алекс молчит, делает вид, что забыл о моем существовании. И я жду. Только передаю родителям привет через бабулю, но видеться не хочу. Пусть Алекс придет первым, тогда и поговорим. А пока будем держаться на расстоянии, и жить каждый своей жизнью.
        Два-три месяца - не большой срок. Но достаточно, чтобы многое обдумать. Я думаю, и Алекс тоже. Родители думают, а для Маска - мука. Ему бы сорваться, да приехать. Всего каких-то сто километров! Но он тоже думает и выжидает.
        Утром в магазин пришел Сергей. В дорогом костюме и с золотым перстнем на пальце. Его пушистые усы бодро смотрят вверх. Взгляд лукавый, как будто, что-то замыслил.
        - София, ты можешь неделю отдохнуть, - сообщил он с порога. - Тебя заменит Вера. И даже не спорь. Она и так часто берет отгулы. А ты работаешь без выходных.
        - И что я буду, делать целую неделю? Есть и толстеть?
        Он так громко засмеялся, что задрожали стекла в окнах.
        - Тебе это не грозит. Ты, как цыпленок, клюешь одно зернышко в день.
        - Ага. Если бы ты знал, сколько я ем.
        - Представляю.
        Я вытерла тряпкой стекло на витрине. Пока покупателей нет, можно навести чистоту.
        - Твое кафе на трассе хорошее? Что там готовят?
        - Там много чего готовят, - ответил Сергей. - Хочешь, я тебя туда свожу? Завтра. Можем там пообедать.
        - Не-е. Спасибо.
        - А что так? Не хочешь, или стесняешься? Ты не бойся меня, София. Я не пристаю к молодым девочкам. Ты мне нравишься, но не более того.
        - Я даже не думала об этом.
        Вот теперь мои щеки вспыхнули огнем. Даже зеркало на стене засмущалось.
        - Тогда, завтра поедем в кафе, - уверенно сказал он. - И никаких возражений! Я еще помню про свой долг. Ты мне здорово помогла с работой.
        Я не стала сопротивляться. И на следующий день мы поехали обедать в его кафе.
        Сергей хороший человек. Добрый, открытый. У него мама живет в Германии, а папа ушел из семьи много лет назад. Сергей ни разу не был женат. Даже не жил ни с кем. Детей нет, за то много друзей.
        Он увлекается альпинизмом. Любит ходить на рыбалку и купается зимой в проруби. Люди в поселке о нем отзываются с теплом. Многим он помогает, с кем-то учился в школе, в институте, или когда-то работали вместе. Его уважают за мудрость. За то, что никогда не выпячивается и не показывает, кто хозяин в этой местности. Хотя хозяин всем известен. Он один и уже много лет не меняется.
        Ко мне в комнату зашла бабуля. Уже десять часов, и в это время она обычно спит. В деревни все не так, как в городе. Люди ложатся рано и встают рано. Обедают в двенадцать, а ужинают уже в шесть часов.
        - Макс звонил, - сказала она. - Завтра приедет.
        - Зачем? Ты ему сказала, что я не хочу никого видеть?
        - Сама скажи ему. А то нашли крайнюю. Я не могу отвечать за тебя, как секретарь.
        Обиженно фыркнув, она подошла к двери. Я тоже отвернулась.
        За окном еще светло. Скоро белые ночи. А за городом они еще ярче, еще длиннее и красивее.
        - Ты устала от меня? - спросила я, когда она уже собралась уходить.
        - Дело не в том, София. - Она вернулась и села на краешек кровати. - Правильно тебе сказал Саша - ты избалованная девочка. Бросила дитя, а сама живешь непонятно где. Я тебе не чужой человек, но всю жизнь прятать не буду. Пора тебе повзрослеть.
        - Я не бросала Машу. Это она отказалась от меня. Знаешь, что она сказала Алексу? Что меня нужно выгнать на улицу.
        - И ты обиделась на ребенка? - взмахнув руками, воскликнула она. - На свое дитя! Да знаешь, еще сколько таких слов ты услышишь от нее? Сколько слез прольешь? Это - жизнь, дочка! И забудь про свою гордыню.
        - Дело не в ней. Ты видела, в каком состоянии я к тебе приехала?
        - Видела. И что? Две недели поплакала и вернулась к семье.
        - Я не вернусь. Он избил меня. И, если бы не Маша, то мог покалечить. Вспомни про Леру. Она ушла от него, так же как и я.
        - Лера? Эта проходимка? Нечего вспоминать о ней. Правильно сделал Алекс, что ушел от нее.
        - Ты сама его не любишь.
        - И что? Он сложный парень, но, как мужчина не плохой. Умный. А это главное. Что тебе еще нужно? Наталья с Сашей создали все условия для твоего ребенка. Тебя устроили на работу. Платили ни за что. Просто так. Ты ела за их счет, одевалась, за квартиру ни копейки не платила. Маша полностью на обеспечении родителей и Алекса. Макс балует подарками. Что тебе не хватало? Ты даже не занималась с ней. Только отец все выходные ее развлекал. А ты целыми днями ошивалась на работе, да пила чай с Юрой и Леркой, бегала по салонам красоты и качала губищи. Хорошо, хоть сейчас стала похожа на человека, а то была как кукла Барби. Мумия!
        - Сама ты - мумия.
        Обиделась я, но бабулю этим не возьмешь, и она продолжила.
        - Подумай, дочка. Нельзя всю жизнь только брать. Нужно ценить добро.
        - То есть я виновата во всем? Так?
        - Нет, нет. Ты ни в чем не виновата. Только в одном не права.
        - И в чем? В том, что больше не люблю мужа? Что не ползаю перед ним на коленях?
        - В том, что бросила Машу.
        - Я не бросила ее.
        - Тогда забери ее с собой. Можешь жить здесь. Можешь увезти в Самару к родителям. Но, ребенок должен быть рядом с матерью.
        - Ладно. Завтра приедет Макс, и я попрошу его, отвезти меня в город. Ты довольна?
        - С утра за мной приедет Павел. Я уеду к ним на два дня. А вы тут сами разбирайтесь. В холодильнике еды много. Никто не будет вам мешать.
        - Ты нам не мешаешь.
        - Вам есть о чем поговорить. Надеюсь, хоть Макс сможет образумить тебя.
        Она ушла. А я осталась в комнате одна со своими мыслями и страхами. Они загнали меня в угол и теперь издеваются, пытаясь добить до конца.
        Макс с Павлом приехали одновременно. Я еще даже не встала с кровати. Сегодня выходной, и ночь была долгая. Бабуля ходила по кухне, а я все утро считала ее шаги.
        Павел подъехал на машине почти к самому крыльцу. Они загрузили в багажник банки с соленьями, а потом зашли в дом. Я услышала их голоса в гостиной. Значит, уже пьют чай с пирогами. Макс не поднимается ко мне, а я не спускаюсь вниз.
        Так прошло больше часа. Бабуля собрала свою сумку и вышла на улицу. Взглянула на мое окно. Я отодвинула шторы, чтобы попрощаться с ней. Она махнула рукой и села в машину. Из соседнего дома вышел Илья. Он видел, что к нам приехали гости. Одна машина уехала, а вторая так и стоит возле забора.
        Через минуту Макс поднялся на второй этаж.
        Я надела халат и открыла дверь. Он взглянул на меня, и мы тут же оказались в объятьях друг друга.
        Никогда не думала, что так соскучусь по нему. Даже обида отошла в сторону.
        Мы встали в дверном проеме и боимся пошевелиться. Боимся упустить момент. Его пальцы запутались в моих длинных волосах. Горячее дыхание обожгло лицо.
        Душа снова ожила, а за спиной выросли крылья.
        - Малыш, - прошептал он так близко от моего уха, что я вздрогнула. - Как же ты могла? Я чуть сума не сошел. Девочка.
        - Прости меня, Макс.
        - Не надо. Я никогда не прощу тебя. Слышишь? Никогда.
        - Ладно.
        Он еще сильнее обнял меня. Косточки хрустнули, а сердце забилось сильнее. Горячие губы скользнули по виску, потом спустились ниже. Я подняла голову, и почувствовала, какие они нежные. Теплые. Вкусные.
        Минута. Две. Потом десять. А мы все стоим и не можем оторваться друг от друга. Губы все также шепчут. А руки забыли о правилах приличия. Они делают нам больно, но уже невозможно остановиться. Жизнь выделила чуточку времени, и мы тут же воспользовались им.
        Час. Два. И только тогда мы вспомнили, что не одни на этом свете. Только сейчас появился воздух, зажегся свет за окном, и послышались звуки. Я вижу его глаза, но это не он. Слышу голос, но он молчит. Вдыхаю его запах, но он мне давно знаком. Хочу, поцеловать, но он уже делает это.
        Так пролетел день. Он ускользнул слишком быстро. Мы долго лежим в кровати, но так и не можем насытиться друг другом. Снова целуемся, и снова засыпаем от усталости. Снова любим, и снова отдаляемся.
        - Как давно я об этом мечтал.
        Взгляд, который раньше пугал меня, сейчас кажется нежным. Он ласкает мое лицо, шею, грудь.
        - Ты нашел меня.
        - Да.
        - Почему так долго?
        - Я не мог приехать раньше.
        - Не мог?
        Откинув одеяло в сторону, он встал. Надел джинсы, а потом снова сел ко мне на кровать.
        - Я думал, что потерял тебя. Ты сбежала в то утро и пропала. Отец сказал, что видел тебя на вокзале.
        - Я хотела уехать к родителям, но передумала.
        - Снова?
        - Да. Все в жизни повторяется.
        - Почему ты мне не позвонила?
        - Не знаю. Вы слишком сильно меня обидели. Все. Даже отец и Маша. Она не захотела быть со мной.
        - Я ее забрал в тот день.
        - Забрал? И Алекс отпустил ее с тобой?
        - Он сильно расстроился, когда ударил тебя. Я пришел, мы спокойно поговорили, потом выпили кофе, и я забрал Маруську домой. Она плакала весь день, потому, что тебя не было рядом.
        - А сейчас она с кем?
        Мне стало так плохо, что даже во рту пересохло. Говорить тяжело. Руки трясутся, как с похмелья.
        - С ним.
        - Как он один справляется с ней? У него работа. Эти дурацкие ночные смены.
        - Он не один.
        - Мама помогает?
        - Она тоже. Ты слышала, что отец ушел из дома?
        - Бабуля мне рассказала. Как он?
        - Плохо. Переживает. Хочет вернуться в семью, но мама против.
        - Как она узнала про Веронику?
        - Алекс ей рассказал.
        - А он как узнал?
        - Мне пришлось ему рассказать в тот день.
        - Зачем, Макс?
        - Он бы меня убил. Ты ему сказала, что мы спали.
        - Я…
        - Ты не представляешь, какой он мне устроил допрос. Кричал, снова полез с кулаками. А потом плакал, когда узнал правду.
        Я залезла под одеяло. Даже голову спрятала и пятки. Не хочу больше слышать о нем. И так сердце разрывается, так еще теперь мучится сомнениями. Все это время, проведенное здесь, я четко знала, чего чувствую, чего хочу и чего не хочу. А теперь снова думаю…
        Макс потянул за одеяло.
        - Иди ко мне.
        Я прижалась к его груди. Крестик блеснул на солнце. У него появилась новая татуировка, которую раньше я не видела. С левой стороны, в районе сердца мелкими буквами написано «Мария». Я провела по ней пальцем.
        - Ты любишь ее. А она любит тебя.
        Он крепко сжал рукой мою ладонь.
        - Ты не голодная? Уже скоро ночь, а мы еще не ели.
        - Ты прав. Сейчас разогрею что-нибудь. Ты любишь рыбные котлеты?
        - Терпеть не могу.
        Я удивленно взглянула на него.
        - Ты их ел дома?
        - Это Алекса еда. А я рыбу ненавижу.
        - Да?
        Мне казалось, что он ест все. А теперь вдруг капризничает.
        - Одевайся.
        Он протянул мне руку. Я встала с кровати, и он снова обнял меня.
        - Ты ждал этого?
        - Ага.
        Его губы нашли ямку на шее, а руки запутались в волосах.
        - Ты отпустишь меня на кухню?
        - Еще минуту.
        - Макс.
        - Хорошо.
        Засмеялся он и выпустил меня на свободу.
        После ужина, мы легли в гостиной на диван. Включили телевизор, но так и не смогли посмотреть фильм.
        Прикрывшись тонким пледом, Макс сложил длинные ноги на валик. Я пристроилась под бочок. Сердце стучит тихо, медленно. Гладкая кожа на груди чуть влажная от пота. Я дотронулась до его руки. Стальные мускулы напряжены. Пресс, как камень. На плече красуется грозный дракон.
        - Иди ко мне.
        Потянув меня за талию, он снова закрыл глаза. Губы нежные, хотя сам он бывает грубым, а порой даже жестоким. Тело расслаблено.
        Я снова провела рукой по его груди. Она без единого волоска. За то на голове солома: жесткая и колючая.
        - Не смотри на меня так.
        - Почему?
        - Ты слишком откровенная для принцессы.
        - Принцессы тоже занимаются любовью.
        - Но не целый же день? Твой конь скоро сдохнет.
        - Ты? - засмеялась я. - Ты не конь.
        - Нет. А кто же я?
        - Ты - дракон.
        - А? Ну, тогда ладно. Значит, еще есть силы.
        - Конечно, сеть.
        - Никогда не думал, что это случиться. Много раз представлял в мыслях, но, что… да. Ты удивила меня.
        - Я? Это ты на меня набросился.
        - Ты стояла в прозрачной сорочке. Совершенно голая.
        - Так в сорочке, или голая?
        - Да ну тебя.
        Он снова закрыл глаза.
        - Макс?
        - А?
        - Зачем ты приехал?
        - Хотел вернуть тебя домой.
        - Зачем?
        - Как зачем? - Он хмуро взглянул на меня. - Ты жена моего брата. У тебя есть дочь.
        - И ты так спокойно отдашь меня Алексу?
        - Слушай. Я не… Да, конечно, это не правильно…
        Он взял мою руку и положил ее на крестик на груди. Я сжала пальцы.
        - Ты видишь на нем вмятины?
        Я присмотрелась.
        - Да. От чего они?
        - Когда мне вынимали пулю из груди, я сжал его в зубах. Это было не в больницы, а высоко в горах, где нет чистых бинтов и медицинских инструментов. Парни вынимали пулю обычным ножом, а потом перевязали рубашкой, которую сняли с убитого бойца. Так вот. Тогда Бог спас меня. Он всегда спасал меня. Понимаешь? Я думал, что уже не увижу мать, не вернусь на родную землю. Многое в моей жизни было темных моментов. Многое вытерпел, вынес. Много и нагрешил. Пил, гулял. Не думал о будущем. А знаешь почему? Потому, что все мы живем одним днем. Что будет завтра - знает только Он. Я не могу научить тебя чему-то, но могу помочь.
        - О чем ты говоришь, Макс?
        - О ваших отношениях с Алексом. Вы не должны ссорится. Бог дал вам чувства. Тебе подарил мужчину, который спасет твою душу. А ему дал женщину, для искупления грехов. Он должен испытать то, чего предписано судьбой.
        - Все это глупость. Нас не Бог связал, а случайность. Если бы Майкл не напугал меня тогда, я бы не вышла замуж за Алекса.
        - Это ты так думаешь. В жизни не бывает случайностей.
        - Не знаю, но…
        - Ты хочешь сказать, что не лю… - он запнулся на половине слова, а потом продолжил: - Тогда что? Секс?
        - Нет. Я любила его.
        - Вот видишь. Не беги от того, чего тебе предназначено свыше. Можно искать всю жизнь, пройти через горы и переплыть моря. Можно спать с разными мужчинами и рожать детей. Можно уйти в монастырь и закрыться от всего мира. Но, ты никогда не будешь так счастлива, как была с мужчиной, за которого вышла замуж. Это чистые отношения. Отношения мужа и жены. Так должно быть. Пойми это.
        Он приподнял голову и снял с шеи цепь с крестиком. Потом надел на меня.
        - Макс!
        - Он будет защищать тебя. И не спорь. Я знаю, что ты не веришь. Но, пусть он лежит у тебя.
        - А как же ты?
        - Меня он уже привел куда надо. А тебя еще нет.
        - Макс?
        - Что?
        - Я люблю тебя.
        Он приподнялся. Наши губы встретились. Он жадно втянул носом воздух, а потом резко перевернул меня на спину. Руки сплелись, ноги в напряжении. Я заглянула в его черные глаза и утонула. Там море страсти, море любви и море восхищения.
        Стон. Вдох. Его резкие движения убивают, а потом возносят до небес. Нежные слова, которые я никогда от него не слышала, навечно остались в моем сознании.
        - Еще. Малышка моя. Моя…
        Усталость. Потом снова ласки. Губы. Руки. Стеснение пропало еще утром. Сейчас только мы, и ничего больше. Со своими мыслями, со своими смелыми желаниями, со своими обнаженными чувствами. Капельки пота стекают по волосам и попадают в рот. Они такие же соленые, как и его кожа. Еще одно движение, и мы замираем. Тяжело дышим, но не можем оторваться друг от друга. Снова поцелуи, и снова сердце стучит быстрее.
        Утром меня разбудил запах кофе. Уже светит солнце за окном. Макс ходит по дому в одних трусах и, как обычно, разговаривает с кем-то по телефону. Привычное состояние. Трубка зажата между ухом и плечом. Дракон изогнул голову, а лапы торчат вверх.
        - Принцесса, просыпайся, - бодрым голосом сказал он. - Я приготовил завтрак. Быстро в ванну, а потом за стол.
        Я послушно ушла в ванную. Почистила зубы и вернулась на кухню свежей и вкусно пахнущей.
        - Мне надо ехать домой.
        Сообщил он, когда я села за стол.
        - Хорошо. Ты приедешь в субботу?
        - Нет.
        Его глаза застыли на месте. Пальцы нервно теребят бумажную салфетку.
        - Макс, что случилось?
        - Не звони мне. Ладно? Я не хочу, чтобы это случилось еще раз.
        - Почему?
        В жилах застыла кровь.
        - Если ты вернешься, то тогда… Мы не можем быть вместе. Алекс мой брат.
        - Я понимаю. Но, почему нельзя позвонить?
        - Не надо. На следующей неделе я ложусь в больницу. А твои звонки…
        - Так тебе будут делать операцию?
        - Да. Алекс сказал, что надо. Я доверяю ему.
        - Правильно. Он не посоветует плохого. Слушайся его во всем. Хорошо, Макс?
        - Хорошо.
        - А как Алена? Вы все еще встречаетесь?
        - Да. Она даже хотела, родить мне ребенка. Но, не получилось. Она его потеряла.
        - О, Боже! Как же так?
        - Видно не судьба.
        - У вас еще будут дети. Вот ты вылечишься, и все получится. Поверь. Так бывает.
        - Наверное, - неуверенно произнес он.
        - А кто будет делать операцию?
        - Хороший друг Алекса. Я видел его, но давно.
        - Ты позвонишь мне потом?
        - Если ты не вернешься, то не позвоню.
        - Но, если я вернусь, что будет?
        - Мы снова станем друзьями.
        Я положила вилку на пустую тарелку. Его руки близко, и я до сих пор чувствую их тепло.
        Он резко встал из-за стола и подошел ко мне. Я только уткнулась носом ему в живот и не смогла больше сказать ни слова. Слезы текут, и тяжело дышать.
        - Ты поможешь мне? - спросил он.
        Я взглянула на него. Он вытер слезы с моей щеки, а потом опустился на колени.
        - Чем?
        - У меня на счету скопились кое-какие деньги. Не малая сумма. Это еще с тех времен, когда я воевал. Платили хорошо, а тратить не на что. Вот я и держу их на черный день. Сейчас какая-то часть пойдет на лечение, а остальные нужно куда-то пристроить. Вот я и подумал о тебе. Сохрани их до моего возвращения?
        - Так положи их на карту. Зачем кому-то отдавать?
        - Они и так на карте. Только тут… ну такое дело. Под меня копают на работе. Не хочу, чтобы их кто-то видел. А карту проверят в первую очередь.
        - Кто копает?
        - Не важно. Просто подержи их какое-то время у себя. Хорошо?
        - Ты их привез сюда?
        - Ох, принцесса. Какая ты наивная. - Усмехнулся Макс. - Я переведу их тебе на счет. Зачем я буду таскать деньги в руках?
        - А! Ладно.
        - Хорошо. Тогда завтра скину.
        - Макс.
        - Что?
        - Ты вернешься за ними?
        - Я вернусь к тебе. Не беспокойся. Ты часто смотришь на луну?
        - На луну? - переспросила я.
        - Она будет следить за тобой.
        Он обнял меня.
        - Макс.
        - Что?
        - Скажи Маше, что я приеду за ней.
        - Обязательно скажу.
        - Она сейчас у Алекса?
        - Да.
        - Он не на работе?
        - На работе.
        - Ты сказал, что она у него. Это как? Одна дома?
        - Она… Алекс живет не один.
        - А с кем?
        Он приложил ладонь к моей щеке. Она такая большая, что закрыла почти все лицо. Я тоже спустилась на пол. Руки сплелись. Губы снова нашли друг друга.
        После обеда он уехал. Я снова упала на кровать и проспала до следующего утра.
        На работу я вышла в приподнятом настроении. Погода радует. А еще по пути встретилась соседка, которая сделала мне комплимент. Илья зашел на минутку, поздоровался, а потом сказал, что поедет в город. Я пожелала ему счастливого пути и открыла магазин.
        - Где тут моя красавица?
        В двери показалась голова Марка. Вот уж не ожидал его здесь увидеть.
        - Привет.
        Выглядит он, как всегда, потрясающе. Волосы уложены, как у супер-модели. Из-под толстовки, расстегнутой до пупа, выглядывает белая маечка, натянутая на шикарное тело. Даже кубики пресса видны сквозь тонкую ткань. Магическая улыбка. А в глазах искорка.
        - Мне брат сказал, что ты у него работаешь. Я сначала не поверил. Поэтому решил зайти.
        - Теперь веришь?
        - Удивительно! - воскликнул он, откинув с лица прядь волос. - А Алекс знает, что ты работаешь продавцом?
        - Ну, ты же ему скажешь?
        - Я шучу. Конечно, он знает.
        В магазин зашел Сергей. Поставил у входа коробку с сыром, а потом снова пошел к машине. Вчера он ездил на базу за товаром.
        - Тебе нравится здесь работать? - снова пристал Марк.
        Я не ответила, а пошла, помогать Сергею. Марк постоял пять минут, а когда понял, что я не хочу с ним разговаривать, тихо испарился из магазина.
        После обеда ко мне зашла Ира. Сегодня у нее экзамены в колледже, и она поросилась посидеть у нас в подсобке, чтобы спокойно выучить билеты.
        - Дома куча народа. Все кричат, суетятся. Не могу даже запереться в ванной. И в туалет не реально попасть. Хоть на улицу беги.
        У них большая семья, и все живут в одном доме. Папа, мама, старенькая бабушка, глухой дед, а еще два брата и сестра. Ира самая младшая из детей, поэтому ей приходится не сладко. Все на работе, а она целый день готовит еду, стирает одежду и моет полы. Еще ухаживает за стариками. При этом учится в городе и успевает встречаться с Ильей.
        - Приходи к нам. У нас дом большой. Второй этаж полностью свободный.
        Сказала я, когда она вышла из подсобки.
        - А бабушка не спит там?
        - Ей тяжело подниматься по лестнице. Она спит внизу, возле кухни. Там тепло и сухо.
        - У Ильи тоже бабушка все время мерзнет.
        - Это возраст.
        - Ей уже восемьдесят шесть. Представляешь?
        - Старая. Как Илюша будет без нее?
        - У него сегодня важный день, - гордо сказала Ира. - Он покажет свои работы Владимиру Постнякову. А ты знаешь, кто он такой?
        - Нет.
        - Этот человек поможет Илье организовать выставку. Если ему понравятся картины.
        - Тогда давай, скрестим пальцы за него.
        Мы скрестили пальцы.
        Ближе к вечеру заехал Сергей, а Ира пошла домой.
        - У тебя тут весело, - сказал он. - Вся молодежь тусуется в магазине.
        - Сегодня хорошая выручка.
        - Молодец. Завтра даю тебе выходной.
        - Зачем?
        - Я хочу, чтобы ты мне помогла.
        - Но, как же…
        - Вера справится.
        - А что я должна делать?
        - Отдыхать.
        - Ты сказал, чтобы я тебе помогла?
        - Вот и помогай. Отдохни. Для меня - это помощь.
        - Артист!
        Он подхватил под мышку пустые коробки и вышел на улицу. В это время на машине подъехал Марк с Юлей. Ей тоже хочется увидеть меня за прилавком, а потом все рассказать Алексу.
        Выйдя из машины, она кинулась ко мне с поцелуями. Как будто мы давние подруги. В прошлый раз мне не понравилось их семейство, а теперь еще больше бесит. Противный сыночек, и их самодовольные лица.
        - София! Как дела? Ты пропала, а мы снова весной собирались компанией на даче у Вити. Алекс приезжал один. Грустный.
        Взглянув на меня с укором, Юля поджала розовые губки. Сергей тактично отошел в сторону. Не стал вмешиваться в наш разговор.
        - Я рада за вас, - сухо ответила я.
        - Ты тут не нашла себе нового мужа? - с каким-то глупым намеком спросила она.
        - У меня есть муж.
        Тут Сергей не выдержал.
        - Все! Пора работать. Пойдем, София. А вы езжайте домой. С Богом!
        Из машины вышел Марк. Даже ему не понравился настрой жены. Он потянул ее за руку, но Юля снова повернулась ко мне.
        - Алекс тебе уже не муж. Он живет с Лерой. Они снова вместе.
        На улице вдруг потемнело. Или это у меня на глаза опустилась пелена. Не помню, что я ответила. Помню только испуганный взгляд Сергея.
        Тишина. Ничего не видно. Потом резкий хлопок, и появилась картинка. Я лежу на огромном белом диване в комнате полностью отделанной деревом. Мебель, стены и даже пол - все выполнено в деревенском стиле. Камин с настоящими дровами разместился в углу. Тяжелые шторы, спускающиеся с массивных карнизов, заглушают дневной свет.
        В двери показался Сергей. Он принес мне стакан воды.
        - Как ты?
        - Нормально. Это твой дом?
        - Да!
        Он взмахнул рукой, хвастаясь красотой и величием своего жилища. Здесь все соответствует его широкой душе. Размах и, в то же время, простота.
        - Я упала в обморок?
        - Шлепнулась. Хорошо я был рядом. А то бы угодила лицом в грязь.
        - Спасибо тебе.
        В комнату забежал запыхавшийся Илья. Вид у него ужасный. Черные волосы встали дыбом, джинсы в пыли, а руки выпачканы красками.
        - Что случилось? - четко произнес он. - Ты заболела?
        Оказывается он умеет хорошо говорить, когда не задумывается об этом.
        - С ней все в порядке, - заверил его Сергей. - Ты долго бежал. Я тебе когда позвонил? Еще полчаса назад. Ты сказал, что уже идешь.
        - Я работал. - Он показал свои разноцветные пальцы. - Пока переоделся, пока добежал. Так как, мне ее можно забирать?
        - Куда ты ее заберешь? Пусть лежит и отдыхает. Я отвезу ее домой.
        - Я так долго была без сознания? - спросила я.
        - Почти час.
        - Ужас! Я ни разу в жизни не падала в обморок. Хотя. - И тут я вспомнила. - Один раз падала. Но, тогда я ждала Машу.
        - У тебя стресс. Вот организм и не выдержал.
        - А что случилось? - засуетился Илья. - Какой стресс?
        - Ее муженек связался с другой бабой. - Сергей взглянул на меня. - Не бери в голову, София. В жизни и не такое бывает.
        - Вот уж стресс? Она его терпеть не может. Пусть живет, с кем хочет. Этот урод следующую женщину покалечит, а его семейка снова его прикроет.
        Сергей пожал плечами.
        - Это не мое дело. Разбирайтесь сами.
        Такой огромный человек, а растерялся, как ребенок. Стоит возле меня, со стаканом в руке и угрюмо покручивает длинный ус.
        Я встала с дивана и пошла, искать туалет. Мужчины остались в комнате, все еще рассуждая на тему о жизни и предательстве. Вернее Илья рассуждает, а Сергей молчит, но головой машет, как будто понимает о чем речь.
        Туалет оказался в самом конце коридора. Здесь тоже все сделано из дерева. А из окна вид на озеро.
        Я включила воду и протянула руки. Она ледяная. Кожа мгновенно отреагировала и покрылась мелкими мурашками. По телу пробежала дрожь. В душе что-то перевернулось; то, чего раньше пряталось глубоко в подсознании.
        Ненависть. Она накрыла с такой силой, что стало трудно дышать. Глаза ничего не видят, а сердце готово выпрыгнуть из груди.
        Ревность. Это чувство давно знакомо. Но, сейчас оно выросло до невероятных размеров. Высотой с небоскреб.
        Обида. Она и раньше съедала меня, мучила, убивала изнутри. Теперь она стала другой, более глубокой и не совсем понятной.
        Макс. Его я ненавижу за то, что он оставил меня и даже запретил звонить. Он перестал быть моим другом.
        Сан Саныч. Обидно, за его жену и за то, какие страдания он ей причинил.
        Алекс. Именно из-за него я узнала, что такое ревность, обида и ненависть. Он объединил всех мужчин, которые когда-то причинили мне боль.
        Вечером Сергей привез меня домой. Не сказав ни слова бабуле, я поднялась наверх в свою комнату. Закрыла дверь на ключ, расстелила кровать, хотя еще восемь часов, и легла прямо в джинсах и рубашке.
        Через час в дверь постучали. Потом еще через какое-то время, бабуля подошла к двери и спросила:
        - София, ты спишь?
        Я не ответила. Только отвернулась к стенке и спряталась с головой под одеяло. Подушка промокла от слез. Хотя я не плачу, но лицо мокрое. Голова все еще кружится. Стены и потолок постепенно перемещаются в сторону. Как будто я сижу на карусели.
        Ночь показалась мне бесконечной. Сон пропал, а усталость такая, что не могу встать с кровати и открыть глаза. За окном светло. Слышно, как к дому подъехала машина. Хлопнула дверка. Бабушка вышла на крыльцо, осторожно ступая по скрипучим половицам. Потом раздался громкий голос Сергея. Видимо он переживает за меня и теперь чувствует вину за случившееся. Прошло несколько минут, и снова тишина. Бабуля ушла в огород, а Сергей уехал на работу.
        Я укрылась одеялом. На телефон пришло сообщение. Наверное, Илья ищет меня, или девочки из магазина? Протянувшись, я пошарила рукой по тумбочке. Вставать не хочется, но нужно прочить. Вдруг что-то случилось. Хотя этот номер никто не знает, но бабуля могла проболтаться.
        Оказалось, это Макс перечислил мне деньги на карту. Сумма не маленькая с шестью нулями. Какая-то часть - мои сбережения, но основная - его.
        Я убрала телефон на место. Не буду думать об этом. Когда захочет вернуть, тогда приедет и сам попросит. А пока пусть лежат на счету.
        После обеда бабуля вновь попыталась достучаться до меня. Я не ответила, и она, тяжело вздыхая, ушла.
        Мне понадобилось три дня, чтобы снова вернуться к жизни. Я не ела, только пила воду и бегала в туалет каждую минуту. Бабуля пыталась напоить меня чаем, но желудок выворачивало наизнанку. Она даже подумала, что я лишусь рассудка после таких переживаний.
        - Нельзя так, - запричитала она. - Слушаешь всех. Да мало ли что эта женщина говорит! Может она соврала, а ты тут плачешь. Я ничего не слышала про Алекса и Леру. Наталья звонит, Макс, но никто не говорил, что они вместе живут.
        Может и так, но Макс пытался мне рассказать. Мялся, но так и не признался.
        Утром я вышла на работу, хотя Сергей предложил мне отдохнуть еще пару дней. Тут же появился Илья. С огромными испуганными глазами, и трясущимися руками.
        - Как ты, София? - спросил он.
        Мои синяки под глазами и бледные щеки, еще больше расстроили его.
        - Уже хорошо.
        - Ага. Ты себя видела в зеркало? Как смерть бледная.
        - Так модно.
        Я улыбнулась. Он немного расслабился.
        - Я думал, ты уедешь?
        - Надо было. Только не знаю куда. Не хочу больше обременять бабулю, она устала от меня.
        - Живи у нас. Дом большой.
        - Спасибо. Но, у меня есть родители. Потом я все равно заберу Машу.
        - Ты поедешь к ним?
        - Может.
        Вот будет смешно, если я снова возьму билет до Самары, а потом выкину его в урну.
        - Я вчера ездил в город и показывал свои работы. - Переминаясь с ноги на ногу, он скромно встал у двери. - Владимир Иванович сказал, что поможет мне организовать свою выставку. Только это будет стоить не дешево.
        - Ему понравились твои картины?
        - Вроде понравились.
        Он пожал плечами
        - И сколько будет стоить эта выставка?
        - Он пока не сказал. Но, какая разница. У меня все равно нет денег. Много, или мало.
        - Ира знает?
        - Ага, - грустно ответил он. - Попробую показать еще одному человеку. Мой корешь знаком с художником, который набирает себе учеников. У него небольшая студия в старой части города.
        - Ты хочешь пойти учиться? - удивилась я.
        - Хочу. Я никогда не учился этому. Просто купил карандаш и бумагу и начал рисовать. Сначала получалась мазня, а потом стали появляться образы. Даже Владимир Иванович заметил, что я не профессионал. Хотя работы сильные, но все же сырые, недоработанные.
        - Для учебы тоже нужны деньги.
        - В том-то и дело, что не нужны. Этот мужик набирает ребят из малообеспеченных семей. Тех, кому нечем платить за учебу. Я давно хотел попасть туда, но все не решался. Думал, меня не возьмут из-за дефекта речи. А Антоха сказал, что там учатся даже инвалиды. У кого-то нет ноги, один парень без глаза. Представляешь? Слепой на один глаз и рисует!
        - Здорово! Тогда не теряй время. Иди завтра и запишись.
        Прижавшись спиной к стене, парень жалобно прикусил нижнюю губу.
        - Ты не одолжишь мне тысчонку? У меня даже нет денег на дорогу. А нужно еще купить краски и холст.
        Я дала ему денег, и он тут же исчез за дверью.
        Ближе к вечеру приехал Сергей. Он попал в такой момент, когда никого из покупателей в магазине не осталось. Я налила себе горячий чай и присела на табуретку за прилавком. Время пролетело быстро, и я не успела еще пообедать. Хорошо бабуля положила мне в сумку пару пирожков с капустой.
        При виде меня, у Сергея опустились усы. Всего за три дня жизнерадостная девушка превратилась в бледного монстра. С огромными синими глазами, и прозрачными пальцами, как у Ильи.
        - Так! - громко сказал он. - Завтра ты не выходишь на работу. Тебя заменит новая девочка Эльвира. Она давно просится ко мне в магазин.
        - Ты меня увольняешь? - растерялась я.
        - Ты должна отдохнуть, София. А как только встанешь на ноги, я дам тебе другую работу. Более легкую.
        Я встала со стула.
        - Можно идти?
        Сергей не смог выдержать мой пустой взгляд. Пошел ближе и положил руку на плечо.
        - Ты должна съездить к нему. Если не поговоришь, то так и будешь мучиться. Это не хорошо, София. Там твой ребенок и семья. Они должны знать, что ты чувствуешь.
        Я прислонилась лбом к его груди. Он обнял меня, и слезы хлынули из глаз.
        Наступило долгожданное лето. Оно принесло тепло и много солнца.
        Илья уже второй месяц ездит в город на курсы. Группа оказалась не большая, всего восемь человек. Само помещение, где проходят уроки, крошечное, в подвале какого-то старого дома на Гороховой. Ира сдала экзамены и устроилась работать на почту, вместо своей тети, которая ушла в отпуск.
        В июле бабуля неожиданно сорвалась с места и уехала в город к сыну. Зачем не сказала, а только собрала сумочку и рано утром села на автобус. Я слышала, краем уха, что у нее должна приехать младшая внучка из Финляндии со своим новым женихом. Сноха, по этому поводу, собрала всю ближайшую родню и устроила грандиозный праздник.
        Почему-то бабуля редко рассказывает мне о своих проблемах. Хотя я часто вижу, как она плачет в сторонке. Уйдет в огород, или к соседке, а потом возвращается с красными глазами. Я пыталась узнать, что ее так расстраивает, но она только кивает головой и прячет взгляд от меня.
        Я в доме осталась одна. Хотела съездить к родителям, но снова не получилось. Огород не оставишь без присмотра и в теплице надо поливать огурцы с помидорами.
        Сергей, как и обещал, нашел мне другую работу. Назвать ее легкой… Она никакая: ни легкая, не тяжелая. Теперь я веду его документацию. Приход, расход. Накладные, кассовые журналы. Все к чему я привыкла за много лет, пока работала в пекарне.
        Через две недели приехала бабуля. Глаза совсем провались в черную бездну, лицо похудело и превратилось в сморщенную тыкву. Она зашла в дом очень тихо, я еще спала, приготовила себе чай с мятой и лимоном, а потом ушла к соседке.
        - Что случилось? - спросила я, когда она вернулась домой.
        - Ничего, София. Это всего лишь небольшие бытовые проблемы. Не забивай ими свою молодую головку.
        - Все живы?
        Она как-то странно взглянула на меня, смахнула с уголка глаза случайную слезу, и улыбнулась.
        - Конечно.
        Вечером, когда уже солнце спустилось к горизонту, я вышла на улицу, села на лавочку возле бани. Колючая трава проникла в тапочки. Свежий ветерок обдувает лицо, треплет волосы, которые я тщательно причесала перед сном. На руку села ярко-желтая бабочка. Я смахнула ее, а потом плотнее укуталась в длинный халат.
        Хорошо. Так я чувствовала себя, когда ждала Машу. Не было токсикоза, не было отвращения к еде. Я жила, как нормальный человек. Никаких изменений во вкусе, никаких причудливых желаний.
        Сейчас то же самое. Не нужно покупать тест на беременность, чтобы понять - я снова жду ребенка. В тот день, когда Макс был здесь, я поняла, что это произойдет. Мы оба понимали. Не предохранялись, не врали друг дугу. Просто любили и знали, что наши отношения выльются в нечто большое, чем просто секс. Он хотел, а я позволила ему ВСЕ.
        Так было предначертано с самого начала. Приезд в этот город и встреча с ним - не случайность. Не случайность и то, что я оказалась в этом поселке, в этом доме и с этими людьми.
        Ночью мне приснился мой сын. Крепкий, красивый. Черные глазки и личико в форме сердца. Он похож на своего отца, даже имя у него такое же и фамилия. А еще он так же улыбается: застенчиво, но открыто.
        - Макс.
        Почему-то именно его имя я произнесла во сне. Четко и громко.
        Что-то не так. Не слышно, как в траве за забором поют сверчки. Ветер за окном утих. Печальная луна скрылась за серым облаком, повисшим над крышами домов. Только собака где-то лает. Далеко и прерывисто.
        Сердце забилось сильнее. Капелька пота покатилась по виску, затем спустилась тонкой дорожкой по щеке и упала на подушку. Руки холодные. Ночная сорочка обмоталась вокруг тела, и я оказалась в коконе. Ткань влажная и прилипла к ногам.
        Тихо. Темно. Я закрыла глаза. Что-то легкое пронеслось в воздухе. Оно чуть коснулось моей ладони и снова поднялось к потолку. Я легла на спину. Пульс замедлился. Сквозь приоткрытые веки, я увидела луну, отражающуюся в зеркале на стене. Звезды рассыпались по черному небу, превратившись в сказочную пыль. Вдох. И стало легко. Губы уловили слабое дуновение ветерка. За окном запели сверчки.
        - Макс, - снова повторила я.
        Что-то сжалось внутри. Больно. А потом резко отпустило и понеслось куда-то далеко. Только утром я поняло, что это был сон. Всего лишь обычный, тревожный сон.
        Еще два месяца я не спала. Все боялась чего-то упустить. Только закрою глаза, как тут же вскакиваю с кровати и бегу на улицу. Дождь сбивает с ног, а мне хорошо. Пусть лучше буду чувствовать боль, чем ничего не чувствовать.
        Бабуля устала ловить меня по ночам. Она запирает дверь на замок, а ключ кладет себе в карман халата. Думает, что так надежнее.
        И она права. Оказалось, что так надежнее.
        В первый день осени ребенок пошевелился. Неожиданно.
        Осознание того, что во мне растет живое существо, пришло только в этот момент. И все в одночасье изменилось. И мышление и чувства. Я стала, много есть, сплю по двенадцать часов в сутки. В девять вечера ложусь в кровать и только к полудню просыпаюсь, а потом еще долго рассматриваю солнечные зайчики на потолке. После обеда иду в другой конец поселка. Там у Сергея офис. Это маленькая комнатка, где сидит бухгалтер и я. После работы, а это примерно через три часа, возвращаюсь домой, только уже другим путем.
        Малыш за последний месяц сильно подрос. Теперь трудно скрыть живот от любопытных глаз соседей. Сергей ни о чем не расспрашивает. А Илья с бабулей часто интересуются, кто же является отцом моего ребенка. Я молчу. Сказать нечего. У меня нет любовника в поселке. Многие думают, что у нас роман с Сергеем. Кто-то даже предполагает, что Илья осчастливил меня своим вниманием. Все что угодно можно навешать на несчастного парня, списав на его странность и хорошее отношение ко мне.
        Утром Сергей повез меня в город. Я записалась на прием к гинекологу. Сначала думала к Ольге, но так и не решилась. Не хочу отвечать на вопросы, на которые сама не знаю ответа. А она будет расспрашивать обо всем.
        Этот день я запомнила на всю жизнь. Четвертое сентября. Вторник. Льет дождь, и холодный ветер сбивает с деревьев зеленую листву.
        - Вы пришли первый раз на прием? - строго спросила меня женщина в белом халате.
        - Да.
        - На таком сроке? Вы понимаете, что это не хорошо? Первый визит к врачу должен быть как можно раньше, а не перед самыми родами. Ладно. - Махнула она рукой. - Сейчас сделаем УЗИ, возьмем анализы. Через три дня жду вас на повторный прием.
        Через час я спустилась на первый этаж. В гардеробе людей не много, а в регистратуру выстроилась целая очередь. Хорошо, что я сложила куртку в рюкзак и теперь не придется тратить время на ожидание.
        - София!
        За спиной раздался знакомый голос.
        Этого не может быть. Я специально выбрала день, когда у Ольги выходной. А тут она идет по коридору и машет мне рукой.
        - Привет.
        Я изобразила улыбку. Но, она только хмуро взглянула на меня.
        - Что ты здесь делаешь?
        Ее взгляд опустился вниз. Я невольно прикрыла рукой живот. Но он такой большой, что трудно скрыть даже под свободной курткой.
        - Почему ты не пришла ко мне?
        - Я. Я…
        - Ладно. Проехали. Срок большой?
        - Семнадцать недель.
        - Ого! - воскликнула она. - У тебя, что там великан?
        - Да, огромный, - улыбнулась я. - Это мальчик.
        - Поздравляю, - как-то не весело сказала она. - Дети - это хорошо.
        Только сейчас я заметила, как она похудела. На лице появились глубокие морщины, руки сухие, как у старухи.
        - А как у вас дела? Как Алена? Они поженились с Максом, или все так же…
        - Ты ничего не знаешь? - испуганно взглянув на меня, спросила она.
        - Чего не знаю?
        Холодок пробежался по спине.
        - Макс умер два месяца назад.
        ВТОРОЙ КВАДРАТНЫЙ УГОЛ.
        - Мам, я не пойду в садик? - жалобным голоском, проговорил сын. - Ванька меня обижает.
        - Кто тебя обижает?
        Встрепенулся Сергей. Он даже не допил кофе, хотя ему уже пора уходить на работу.
        Почувствовав защиту, мальчик тут же залез к нему на колени.
        - Ванька.
        Упрямо, поджав губу, он взглянул на его усы.
        - Дай ему сдачу. Ты же мужчина. Помнишь, как я тебя учил?
        - Помню.
        - Ничего не бойся, Макс. Нужно уметь давать отпор хулиганам. Понял?
        - Понял.
        Забавно смотреть на них со стороны. Огромный мужчина с такими же огромными усами сидит за столом и разговаривает с маленьким мальчиком, как со взрослым мужчиной. Макс очень похож на своего отца. Те же черные глаза, лицо в форме сердечка, широкие брови. Только улыбается он чаще и голосок у него, как у ангела: мягкий и звонкий. Волосы светлые, почти белые.
        - Я пойду в садик, - сдался Макс.
        - Умница.
        Сергей чмокнул его в щеку, и мальчик побежал в свою комнату одеваться.
        - Чем сегодня будешь заниматься? - допив кофе, спросил Сергей.
        - Хочу заняться грушей. - Я села за стол напротив него. - А то она не протянет еще одну зиму. Потом хочу, съездить в город.
        - Одна?
        - Могу дождаться тебя, и мы вместе съездим.
        - Хорошо. Я ненадолго заеду в магазин.
        - Тогда приготовлю обед, а грушей займусь завтра с утра.
        Сергей обошел вокруг стола. Я протянула ему руку. Он поцеловал мой указательный пальчик и быстро вышел из кухни.
        Теперь я живу в его доме. После встречи с Ольгой, жизнь изменилась.
        В тот день я вернулась в поселок другим человеком. Бабуля долго просила у меня прощения, что не сказала о смерти Макса, но я была непреклонна. Собрала одежду в рюкзак и пошла на остановку. Там меня подобрал Сергей, и я осталась в его доме на четыре года.
        С бабулей мы редко общаемся. К ней приезжает Наталья с Сан Санычем, которые все же помирились после смерти сына. Они часто остаются на целый день. Я туда не хожу и стараюсь не показываться им на глаза. Они тоже не лезут ко мне. Бабуля им сказала, что я сошла сума. Хотя так думает не только она. Многие наши знакомые считают меня не совсем нормальной.
        Смерть Макса сильно повлияла на мою психику. Никто из моих родственников еще не умер. Только дедушка. Но он был пьяницей, и я его почти не помню. Бабуля жива. Две тетки еще молодые и здоровые. За всю свою жизнь я ни разу не была на похоронах. Даже не знаю, как выглядят покойники. Не плакала, не прощалась, не убивалась на песчаной могиле. А тут…
        Самый близкий человек ушел из жизни. Покинул и даже не попрощался. Тихо умер, как будто его и не было на этом свете. Даже о ребенке не узнал.
        Как смириться с такой потерей? Забыть прошлое, вычеркнуть из памяти. Стереть все моменты, связанные с ним. Как? А если, эти моменты составляют целую жизнь!
        Невозможно! Дышать без него невозможно. Есть, спать и продолжать ходить по земле, зная, что его уже больше не будет. Не увидеть его глаза, не услышать голоса, не притронуться к волосам. Не любить… Невозможно его не любить.
        Только сегодня, спустя годы, я все же решилась заглянуть на свою страницу в соцсети. Давно я ее не открывала. Сменила все пароли и номера. Забыла даже, как пользоваться почтой, и как выглядит новый интерфейс.
        Три письма от мамы. Давно. Примерно три года назад. Сто сорок три сообщения от Насти. Столько же от подруги из Москвы. Ни одного от папы. Пару писем от Леры. Юра каждый день сообщал мне новости большого города, но после смерти Макса, перестал появляться в сети. Несколько слов от Натальи. В основном, когда я уехала из их дома. Еще письмо от Сан Саныча и его бывшей любовницы Вероники.
        Понадобилось несколько часов, чтобы просмотреть все почту. И тут мне попалось сообщение от Алекса.
        Первое в день смерти Макса.
        «Макса больше нет. Позвони мне, как сможешь»
        Второе он прислал на неделю позже.
        «Наверное, сойду сума. Очень тяжело. Скучаю»
        Третье письмо отправлено три года назад.
        «Привет. Знаю, что не прочитаешь, но все же пишу. Сегодня год, как нет брата. До сих пор не могу смириться, с его уходом. Тяжело. Тем более он умер из-за меня. Я настоял на операции. Если бы… Возможно, он бы еще протянул несколько лет. Не знаю. Но, Макс верил в Бога, и ему это помогло пережить все страдания, выпавшие на последний месяц жизни. Он две недели был в коме, потом пришел в сознание и еще две недели лежал в реанимации.
        Я приходил к нему каждый день. Он сильный. Много говорил о тебе, о Маше. А в последний день уже не узнавал ни меня, ни родителей. Он умер во сне.
        Я так скучаю по тебе, милая. Мне нужна твоя поддержка, твои поцелуи. Я все время думаю о тебе. Хочу рвануть в деревню и забрать свою жену домой, но каждый раз останавливаюсь. Теперь ты чужая жена, и у вас ребенок.
        Сегодня мы с Машей уезжаем в Казань. Мне предложили там работу. Пока подписал контракт на три года. Что будет дальше, не знаю.
        Напиши мне, если захочешь. В любое время. Я буду ждать. Люблю тебя. Целую»
        Любит? Скучает? Странно. Живет с Лерой, а скучает по жене. Лицемер. Я могла бы подумать, что Юля наврала. Но, позже бабуля подтвердила ее слова. И про поездку в Казань я тоже знаю.
        Неужели он не видит, с кем живет? До сих пор любит, или просто закрывает глаза на ее подлости? Спустя столько лет и, проговорив с Сергеем о нашей ситуации с Алексом, я наконец-то поняла, что именно Лера была причиной нашего расставания. Она четко продумала план, возвращения бывшего возлюбленного, и делала все, чтобы столкнуть нас лбами. Тот случай с подвалом. Он тоже был подстроен. Она открыла вентиль с горячей водой, а потом позвонила мне и Максу. Тогда никто не стал разбираться, что протечки не было. Все внимание досталось нам.
        Как ей хотелось, чтобы Макс сорвался. Нужен был только повод, небольшой толчок. Но, он не оправдал ее надежды и сдержался, даже не прикоснулся ко мне. Не поцеловал.
        Потом она выбрала мне то платье. Которое даже Илье показалось вульгарным, и он принял меня за проститутку. А я отправилась в нем на свидание с мужем в дорогой ресторан.
        Каждый раз, пусть ненавязчиво, но она внушала мне, что Алекс - монстр, что он избивал ее, что давил на нее. А ведь, я до сих пор даже не знаю, что же на самом деле произошло между ними. Почему он так поступил с ней.
        Только сейчас я поняла, как сильно она влияла на мое представление о муже. Он шел навстречу, но потом, как будто, кто-то его останавливал. Я тоже тормозила. И получалось так, что мы делали то, чего хотела от нас Лера.
        Но, всем этим я не оправдываю Алекса. Себя - да. А его и всех остальных, кто настроил мою дочь против меня, я не прощу.
        Они словно оградили меня от воспитания ребенка. Обнесли высоким забором. Я всегда знала, что Маша под присмотром, что ее покормят, сводят на прогулку, заберут из детского сада, уложат спать. Мне давали слишком много свободы, и я ее пользовалась безгранично, не задумываясь, над последствиями. Девочка слишком сильно привязалась к отцу, к бабушке и безумно любила деда. Даже Макс предал меня. Для него она стала родным ребенком. Она часто спала на его большом плече, гуляла, ездила с ним в деревню к бабуле и его друзьям. Она полностью променяла меня на свою любимую няньку и собаку.
        Все предали меня, так еще обвинили в том, что я избалованная девчонка. И бабуля тоже так считает. Она даже не сообщила мне о смерти человека, который был дорог мне больше всего на свете. Просто промолчала, а сама поехала на похороны.
        Я открыла страничку Алекса. Раньше он никогда не выкладывал фотографии на всеобщее обозрение и был зарегистрирован под чужим именем. Сейчас мало что изменилось. Одна фотография, где он еще студент медицинского университета, а вторая новая. Она сделана год назад. Маша стоит с Сан Санычем и Натальей возле школы. Она пошла в первый класс. Этот снимок сделан в Казани. Видимо они приезжали к ним в гости на первое сентября.
        Белая рубашка, черная юбка, туфельки-лодочки. Волосы аккуратно заплетены в косички. Белые банты. В ушах сережки с зелеными камушками. Сразу понятно, кто ей купил их. Только Макс считает, что девочке с рыжими волосами идет зеленый цвет. Она держит букет в руке и даже не улыбается. Взгляд точно такой же, как у отца. Холодный и тяжелый. Алекс вложил в нее свой характер.
        Только я зашла на свою страницу, как тут же посыпались сообщения от сестры. Она увидала, что я появилась в сети.
        Не хочу. Только не с ней и не сейчас. Я выключила компьютер и пошла, готовить обед. Скоро вернется Сергей, и мы поедем в город.
        Пришел Илья. Как обычно в потертых джинсах и черной футболке. Только теперь его одежда стоит не дешево. Не фирма, но тоже качественная. Он так и остался скромным парнем, не будет тратить лишние деньги на тряпки.
        - Ты так рано вернулся? - спросила я.
        Обычно он работает до вечера, а сейчас еще полдень.
        - Сегодня занятия отменили. Сантехники меняют трубы и всю канализацию. Дом старый, давно не делали ремонт. Вот я и распустил ребят по домам.
        Он теперь преподает в художественной школе.
        - Иру навещал?
        - Да. Заехал с утра. Нам сказали, что будет девочка, - гордо сообщил он. - Я так надеялся, что пацан. Но…
        - Здорово! - Чмокнула я его в щеку. - Ира, наверное, рада? Как она себя чувствует?
        - Уже лучше. Через два дня выпишут.
        - Хорошо.
        Я налила в бокал красного вина.
        - Не рано? - спросил Илья, жалобно взглянув на меня. - Может не надо, София? Сегодня понедельник, рабочий день. Вдруг придется сесть за руль?
        - Не-а. Сегодня никуда не поеду.
        - Не надо, - снова повторил он. - Зачем тебе это?
        - Да, что случилось, Илья? - взорвалась я. - Ты, что будешь следить за мной? Какая тебе разница, что я делаю? Это всего лишь вино. Я выпила пару капель.
        Пустая бутылка на полу возле стола сразу же привлекла его внимание. И пустой бокал тоже.
        - Эту я выпила вчера.
        - Не правда. Ты вчера пила белое. А эту я видел у тебя в руке сегодня с утра, когда ты открывала парник.
        - Как ты мог видеть?
        - Я как раз проезжал на машине мимо твоего дома. Еще Макс помахал мне рукой, когда Сергей его повел в садик. Ты стояла возле парника и держала бутылку в руке. Ты начала пить уже с семи часов. Как тебе не стыдно? Макс чувствует этот запах. Он всегда у тебя на руках.
        - Ты следишь за мной? - обиженно спросила я. - Ты, Илья! Да, как ты можешь? Я столько для тебя сделала, а ты…
        - Я помню. Поэтому и слежу. Мне не безразлично, что с тобой происходит. Ты была совсем другой, когда мы познакомились. Чокнутой, но доброй, отзывчивой.
        - Вот именно. Я помогла организовать тебе первую выставку. Дала деньги. А ты так говоришь обо мне, как будто я алкашка.
        - Я благодарен тебе, София. И надеюсь, что ты тоже когда-нибудь оценишь мою помощь. А я хочу тебе помочь. Поверь.
        - В чем? Переспишь со мной, или найдешь нового мужа?
        Он подошел ко мне и хотел обнять. Но, я оттолкнула его руки.
        - Не надо, - тихо проговорил Илья. - Я люблю тебя, София. Не замыкайся. Это уже пора прекратить.
        Я прижалась к нему всем телом. Он тоже обнял.
        - Хорошо, - смахнув слезу со щеки, сказала я. - Только не бросай меня.
        - Дурочка.
        Он улыбнулся. Теплые губы прижались к моим волосам.
        - За что ты меня любишь?
        - Сам не знаю.
        Одной рукой он отодвинул бокал с вином в сторону, а второй крепче обнял меня.
        Сейчас он не такой худой, как раньше. Тело окрепло, щеки порозовели. Он стал похож на нормального парня, а не на бледного монстра. Каждый год проходит курс лечения в санатории. Стал, есть нормальную пищу. Занимается лечебной зарядкой. А еще он женился и это тоже пошло ему на пользу.
        В дверях показался Сергей. С важным видом покрутил светлый ус и недовольным тоном пробурчал:
        - Нашли место, чтобы обжиматься. Марш домой к жене! - показал он Илье на выход. - А то чего люди подумают? Муж из дома, а дружок тут как тут. Не стоит подавать лишний повод для сплетен.
        Илья пожал ему руку, пока я прятала бокал в шкафчик. Сергей сделал вид, что не заметил. Хотя глаза стали грустными, а усы опустились вниз.
        - Я был у Иры в больнице, - сообщил Илья, усаживаясь за стол. - У нас будет девочка.
        - Поздравляю!
        Сергей еще раз пожал парню руку.
        - Я хотел у тебя попросить катер на выходные. Всего на одни сутки.
        - А Ирине можно после больницы кататься на катере? Ее не укачает?
        - Нет, нет. Ира останется дома. Я хотел прокатить до другого берега своих ребят из школы. Там есть старый монастырь семнадцатого века. Он почти разрушен, но осталось много росписи на стенах. Им будет интересно, прокатится по Ладоге.
        - Без проблем. Бери, когда захочешь. Ключи дам, а все остальное ты уже знаешь.
        Илья еще раз обсудил с Сергеем свои планы, относительно выходного дня, а потом уехал домой.
        - София, я сегодня не смогу отвезти тебя в город. - Сообщил Сергей, когда мы сели обедать. - В магазине опять разбили витрину. С утра вызвал полицию. А сейчас снова побегу в участок, чтобы составить протокол.
        - Ничего. Делай свои дела. - Махнула я рукой. - Завтра поедем, или в другой день. Я заберу Макса из сада, а потом сходим к бабуле в гости. Она немного приболела, а Павел уехал к дочери в Финляндию. Даже некому принести бедной старушке лекарства.
        - Сходите. Макс давно просился к ней.
        Он встал из-за стола, громко отодвинув стул назад. Его огромная фигура нависла надо мной, я подняла голову, и он прижался губами к моей щеке. Мягкие, как пух, усы попали мне в рот.
        - Отдыхай, моя девочка. Вечером увидимся.
        Он вышел, а я снова осталась дома одна.
        Вечером бабуля даже не встала с кровати, чтобы нас встретить. Поднялось давление, и сердечко дало сбой. Макс тут же забрался к ней под одеяло. Он добрый мальчик. Ему всегда жалко людей, когда они болеют.
        - Мой ангел.
        Бабуля погладила рукой по белоснежным волосам. Мальчик тут же подставил губки для поцелуя.
        - Я тебя люблю, - пролепетал Макс тоненьким голоском.
        Он часто произносит эти слова, в отличие от своего родного отца, который за всю свою жизнь не признался в любви даже к футболу.
        - София, Саша звонил, - сказала бабуля, привстав с кровати. - Он очень хотел поговорить с тобой. Может, ты ему сама позвонишь?
        - А зачем он меня искал?
        По спине пробежал холодок. Четыре года я не общалась ни с кем их семейства Лапиных. И тут вдруг они вспомнили обо мне.
        - Не знаю. Он мне не сказал.
        К дому подъехала машина. Бабуля удивленно взглянула на меня.
        - Пойди, посмотри кто там. Может Сергей?
        Из окна ее комнаты виден только огород, ворота с другой стороны дома. Я вышла на улицу. Возле забора припарковался черный БМВ. Такого нет ни у кого из моих знакомых.
        Я открыла калитку.
        Сначала показался живот. Потом пухлая нога, а уж следом и все тело.
        Сан Саныч расплылся в улыбке и протянул мне руки. Я не сдержалась, хотя следовало бы, и бросилась к нему в объятья.
        - Девочка, - прошептал он, сквозь слезы. - Милая. Как же я рад видеть тебя.
        - Привет.
        Он поцеловал меня в щеку. Запах теплого хлеба ударил в нос. Как давно я его не чувствовала? Как могла забыть эти мягкие руки и ласковый голос. Ногти-пуговки и пухлые губы.
        - Как ты изменилась, София! Такая красавица! Я бы не узнал тебя на улице. Прошел бы и не подумал, что это та самая девочка, которая жила в нашем доме. Красавица! - еще раз повторил он.
        Я улыбнулась. Как же хорошо, что он приехал. Никто, так нежно не относится ко мне, как он. Никто меня так не любит.
        - Пап, ты похудел.
        - Немного. Наташа спрятала от меня все сладкое.
        - Тебе идет.
        - Наверное.
        Ему до сих пор не верится, что я стою перед ним. Руки сами по себе гладят мои волосы, а глаза скользят по лицу. Он скучал. Мучился. Не так просто забыть человека, если любишь его всем сердцем.
        - Девочка моя, я не просто так приехал, - стараясь сдержать слезы, проговорил он. - Я должен сообщить тебе печальную новость.
        - Что опять? - испугалась я.
        - Твоя мама.
        - Что с ней?
        Тут я вспомнила, что даже не прочитала ее сообщения. А она писала, только очень давно.
        - Вчера мне позвонил твой отец. Он до сих пор не знает твой номер телефона. Хотя… Он бы не стал с тобой разговаривать. Так вот. О чем я? А, да. Он сообщил, что твоя мама умерла от рака.
        - Как это умерла? Когда?
        - Два месяца назад.
        - Два месяца назад? И он только сейчас сказал об этом? И то не мне, а чужим людям?
        - Он жестокий человек. Согласен. Когда ты рассказывала о нем, я не верил. Думал, что ты придумала эти истории. Все дети не довольны своими родителями. Но, такое… Я вижу впервые.
        Я уже не услышала его последние слова. Голова пошла кругом. Во рту появился запах страха. Но больше всего - запах ненависти и обиды. Как он мог? Даже не сказал, что мама болела. Не предупредил. Не нашел меня. Разве это отец?
        Как я добралась до дома, не помню. Наверное, Макс привел. Сергей что-то говорит, а я не слышу и не вижу ничего. Шум в ушах. И гул. Тихий, монотонный. Только бутылка вина и горячая ванна привели меня в чувство. Пелена с глаз упала, и заработал мозг.
        - Тебе нужен отдых, - вынув меня из ванной, словно маленького ребенка, сказал Сергей. - Хочешь, я куплю тебе путевку на море? Или поедешь в санаторий? Там массаж, финская сауна, хорошее питание. Тебя полечат и поставят на ноги.
        Я прижалась к его сильному плечу. Усы щекочут нос. Он укутал меня в махровое полотенце, взял на руки и понес в спальную.
        - Что ты хочешь, София? - спросил он, когда я залезла под одеяло. - Я все для тебя сделаю. Не могу больше смотреть, как ты мучаешься. Скажи, как помочь тебе?
        - Налей мне вина.
        - Нет. Больше никакого вина. Ты нужна мне трезвая.
        - Зачем? - заплакала я. - Зачем я тебе нужна, если ты даже не дотрагиваешься до меня? Я тебе не нравлюсь, как женщина?
        - Не нравишься. Для меня ты - девочка. Я никогда не притронусь к тебе. Мы уже много раз говорили об этом. Мне нужна женщина, а не дочь.
        - Но я не ребенок. Ты этого не понимаешь?
        - Ты не любишь меня. Остальное все не важно.
        - Я люблю тебя.
        - Как друга? - усмехнулся в усы он.
        - И что? Какая разница? Сколько друзей спят друг с другом. И ничего страшного.
        - Я с друзьями не сплю, - жестко ответил он. - Я - мужик, а не извращенец. Мне нужна женщина, которая будет любить меня, а не дружить со мной.
        - Но, мне нужен мужчина. Очень нужен.
        - Я тебе не запрещаю, встречаться с мужчинами. Только не в нашем поселке. Езжай в город и оттянись там на полную катушку. Думаешь, я не понимаю, что с тобой происходит? Все я вижу. Тебе нужно заняться сексом, хотя бы для здоровья. Молодая девчонка, а заперла себя в келье и целыми днями хлещешь вино, да ковыряешься в огороде. Так нельзя, София. Нужно уметь расслабляться.
        Вот он умеет. Каждую пятницу Сергей уезжает с друзьями в город и возвращается домой в субботу утром. Довольный и полностью удовлетворенный.
        А у меня не было ни одного мужчины после Макса. Даже ни с кем не целовалась, кроме как с Сергеем в щечку. После того как родился сын, Илья пару раз пытался подкатить ко мне с комплиментами. Я даже растаяла и позволила себе, представить эту картину. Но, когда дошло до дела, мы оба испугались и даже не стали пробовать.
        На следующий день Сан Саныч снова приехал ко мне. Я только отвела сына в детский сад, как увидела у своего дома его машину. На сей раз, мы уже поговорили в спокойной обстановке. Я пригласила его на чашку кофе, и он с радостью согласился.
        - Большой у вас дом.
        Пройдясь по первому этажу, он заглянул даже в сауну. Там еще есть бассейн и комната отдыха с бильярдным столом.
        - Сколько Сергею лет? - без всякого стеснения, спросил Сан Саныч.
        - Сорок девять.
        - Ого! Огромная разница. А сыну?
        - Три.
        - Он ходит в детский сад?
        - Да.
        Мы идем по дому и бросаем друг другу случайные вопросы. Открываем двери, заглядываем в каждый угол. Огромная кладовка больше всего заинтересовала его.
        - Кто солит огурцы? Неужели сама?
        Бесчисленные полки, упирающиеся под самый потолок, заставлены разноцветными банками. Тут и огурцы, и помидоры, лечо, хреновая закуска, компоты из разных ягод и фруктов, маринованные грибы.
        - Сама, - гордо ответила я. - Меня Сергей научил.
        - Ты всегда была хозяйственной девушкой. Помню, как ты привела нашу квартиру в порядок. Сколько там было ненужных вещей. Одна комната полностью превратилась в склад, а на балконе невозможно было поставить ногу. Все завалено под потолок, а потом сыпалось на голову.
        Я так отвыкла от него, что даже сначала опешила от такого напора. В нем столько энергии, столько темперамента и любопытства. Как будто разговариваешь с подростком, а не с мужчиной солидного возраста.
        - У меня есть хороший кофе, - напомнила я ему. - Может по чашечки?
        - О! Милая, ты заешь, чем меня обрадовать! - воскликнул он. - А конфеты есть?
        У него даже слюни потекли от предвкушения сладенького.
        - Есть. Только много не дам. Сын обидеться, если не останется ему.
        - Согласен.
        Мы зашли на кухню. Через тонкие шторы проникло солнце. Оно залило светом все пространство и отразилось в зеркальной плитке на стене.
        - Хорошо у вас, - удобно усевшись на мягкий стул, сказал Сан Саныч. - Светло, тепло. Сразу видно, что хорошая хозяйка в доме. Цветочки на окнах, салфеточки. Ты многое переняла из нашей пекарни. Даже скатерть красная и посуда такого же цвета.
        - Мне нравился там дизайн.
        - Мы сейчас все переделали. - Махнул он рукой. - Наняли одного бездарного художника, якобы дизайнера по образованию, и он нам такое натворил!
        - Что плохо?
        - Нет. Замечательно! Я всегда поддерживал молодые таланты. Старые они уже работают по одной схеме, а новые создают шедевры. Вот приезжай к нам в пекарню и увидишь. Там такая красота. Даже Алексу понравилось. Хотя у него очень странный вкус.
        Я налила кофе и достала вазочку с конфетами.
        - Он уже приехал?
        - Все контракт закончился. Устал, вымотался. А сейчас снова вернулся в свою больницу и уже вторую неделю работает.
        - Почему он не остался в Казани?
        - А чего там делать? Он хотел, но мать стала бить на жалость. Ей плохо одной. Никого же больше не осталось.
        - Как она?
        - Да как сказать?
        В голосе грусть, но глаза светятся. Он все еще никак не успокоится от нахлынувших эмоций. Ему было плохо без меня, а сейчас не может нарадоваться.
        - Я слышала, вы…
        - Да. Было.
        - А как сейчас?
        - Когда Макс умер, мы снова с Наташей сошлись. Горе сближает людей, София.
        - Я до сих пор не верю, что его нет.
        Впервые за долгие годы я заговорила о Максе. Старалась не думать о нем, запретила горевать и плакать. А сейчас, словно прорвало. Слезы подступили к глазам, а голос пропал.
        - Да, дочка. Тяжело. Нужно уметь, отпускать близких. Но, не у всех это получается. Вот они квадратные углы.
        - У меня где-то хранится его крестик. - Вспомнила я. - Он подарил мне его, когда приезжал сюда. Я его ни разу не надевала. Храню в шкатулке, вместе с украшениями.
        - Он приезжал к тебе?
        Рука с конфетой застыла в воздухе.
        - Один раз. Очень давно.
        - А мы-то все думали, куда делся его крестик. Алекс всю больницу поднял на уши. Думал, что медсестры сняли перед операцией и потеряли. Долго он переживал. Макс его носил с самого детства.
        - А как он умер?
        - Во сне. Тихо, спокойно. Просто закрыл глаза и все.
        Пухлые пальчики вздрогнули, а потом снова схватились за горячую кружку.
        - Ты видел его перед…
        Я даже не смогла выговорить это слово. Слишком часто мы слышим его в последнее время.
        - Он спрашивал о тебе.
        Украдкой взглянув на меня, он тоже заплакал. Тихо. Как маленький ребенок, когда не хочет, чтобы увидели его слезы.
        - Я так долго не могла смириться с этим. Пыталась забыть. А теперь еще мама. Я даже не попрощалась с ними.
        - Нужно уметь об этом говорить, София. Иначе так сойдешь сума. Говори, девочка. Говори.
        Так мы просидели несколько часов. Обнявшись и проливая слезы.
        Утром я проводила Сергея на работу, а потом спустилась в погреб. Здесь у нас хранится вино. В прошлом году мы ездили во Францию и привезли несколько бутылок чудесного розового напитка, а еще бренди и коньяк. Сергей предпочитает пить виски, а я люблю все, что дурманит голову и заставляет забыть о проблемах.
        Я открыла бутылку белого вина. Португальское сухое. Нет. Слишком слабое. Потом под руку попался портвейн. Вот он пошел хорошо. В голове стало пусто, а в ногах слабость.
        Первая. Вторая. Потом ночь. Только чувствую, как холод поднимается по телу. Потолок кружится, а стены движутся в разные стороны.
        - Поднимите ее.
        Чужой голос вывел меня из транса. Кто-то схватил под руки и положил на что-то жесткое, колючее. Снова темнота. А потом вспышка света.
        Я открыла глаза. В вену воткнули капельницу, руки привязаны к кровати. Вокруг ходят люди в белых халатах, и никто не обращает на меня внимание. Я попыталась пошевелить ногами. Они тоже привязаны.
        - Кто вы? - спросила я женщину с ножницами в руке.
        Она взглянула на меня, а потом вышла из палаты. Все вдруг тоже пошли на выход.
        Через пять минут появился Сергей.
        - Ну, как ты? - спросил он, присев ко мне на кровать. - Вид у тебя ужасный.
        - Прости меня, - еле выговорила я.
        Губы сухие, а в глазах песок.
        - Сколько же можно, - вздохнул он. - Ты сама себя губишь. Макса напугала.
        - Знаю.
        - Хочешь, вместе съездим на могилу твоей мамы? Простимся, по-человечески помянем.
        - Не хочу.
        - Так нельзя, София. Нужно, уметь отпускать людей. Иначе так и будешь, всю жизнь мучится. С Максом не простилась. Теперь с мамой.
        Он повторил слова Сан Саныча.
        - Там есть, кому плакать по ней. Они даже не сообщили, что она болела.
        - Ты сама порвала все связи с семьей.
        - Дело не в этом. Это она не хотела, чтобы я знала.
        - Почему ты так думаешь?
        - Мы всегда были чужими людьми. Она жила только отцом. Ей наплевать на мои чувства.
        - Хорошо. А Макс? Ты ни разу не была на его могиле.
        - Я боюсь туда идти. - Голос задрожал, и слеза скатилась по щеке. - Он так и не признался мне в любви. Ни разу не произнес это слово.
        - Его уже нет. Нужно смириться с этим.
        - Не сейчас. Дай мне еще немного времени.
        - Как хочешь.
        Он махнул рукой.
        - Ты меня оставишь здесь?
        - Нет. Тебя прокапают немного, а потом отпустят домой. Я подожду в коридоре.
        Я дернулась, но ремни на руках и ногах приковали меня к кровати.
        - Не уходи! - заплакала я еще сильнее. - Пожалуйста, Сережа. Не оставляй меня одну.
        - Хорошо. Давай договоримся, - строго сказал он и снова сел на кровать. - Это случилось в последний раз. Пообещай, что ты перестанешь пить. И тогда я останусь с тобой.
        - Я не пила. Просто голова закружилась и…
        Он резко встал и пошел к выходу. Я вцепилась пальцами в металлическую арматуру и закричала:
        - Хорошо! Обещаю!
        Через час мы уже были дома.
        Макс еще в детском саду. Сергей утром съездил на работу, а сейчас остался со мной. Запер погреб на ключ и строго настрого запретил мне туда спускаться.
        Я поднялась в свою комнату. Хочется принять душ и залезть в теплую постельку. Когда я зашла в ванную и увидела свое отражение в зеркале, то ужаснулась. Страшная женщина, лет сорока, с синяками под глазами и мочалкой на голове. Ужас! Как Сергей все это терпит?
        Я приняла душ. Как следует, промыла волосы, намазала увлажняющим маслом. Потом привела в порядок лицо, с помощью питательной маски. Накрасила ногти лаком.
        На телефон пришло сообщение. Это Ира написала, что завтра ее выписывают из больницы. Я порадовалась за нее и написала ответ. Еще пришло сообщение из банка, и пролезла ненужная информация от медицинского центра, которая предлагает лечение от алкоголизма.
        Я пролистала телефонную книжку. Номеров много, а звонят только несколько человек. На глаза попался номер Алекса. Я не удалила его из старого телефона, а потом переписала в новый. На всякий случай.
        Интересно, он сменил номер, или оставил прежний? Я нажала на вызов, в надежде на то, что он не ответит. Прошло столько лет. Тем более три года он прожил в Казане. Зачем ему старая симка? Сейчас в любом случае он купил себе новую. С другим тарифом и новомодными опциями.
        Но, он взял трубку.
        - Да.
        Его глухой голос заставил меня вздрогнуть. Вот уж не думала, что после стольких лет, так сильно отреагирую на него.
        Что мне сказать ему? Зачем я вообще позвонила? Дура! Я тут же отключилась. Через минуту мне позвонили с другого номера, и я смело ответила.
        - Слушаю.
        - Вы мне звонили?
        Снова он. Я испугалась, но деваться некуда.
        - Алекс, это я.
        Тишина. Через пару секунд он заговорил.
        - София?
        - Да. Прости, что беспокою. Но, мне… Ну…
        Глупо. Даже сказать нечего.
        - Я видел, что ты прочитала мое сообщение. Прошло столько времени. У тебя все в порядке?
        - Да. Все хорошо. А ты как?
        - Все так же.
        - Отец приезжал ко мне.
        - Твой? - удивился он.
        - Нет, твой. Сан Саныч. Я просто по привычке… Ну, ты понимаешь?
        - Он мне не говорил.
        - Да? Странно.
        - Я тут думал.
        - О чем? - встрепенулась я.
        - Я слышал, ты живешь с Сергеем. У вас сын.
        - Да, - осела я.
        - Может, тогда подадим на развод? Как ты считаешь?
        Внутри все упало и разбилось вдребезги. Я с силой втянула воздух в легкие. Получилось громко.
        - София, ты плачешь? - как-то слишком живо спросил он.
        - Не-е. У меня насморк.
        - А? Понятно. Тогда, выздоравливай. Потом созвонимся.
        - Ладно.
        - Пока.
        - Пока.
        И все. Как будто мы не были близкими людьми. Пара слов, и разговор окончен. Я даже не спросила про Машу, а он не узнал, как я живу.
        Утром только мы с Максом открыли глаза, снова позвонил Алекс.
        - Я тебя не разбудил? - спросил он уставшим голосом.
        - Алекс, что случилось? Сейчас всего восемь часов.
        - Правда? Прости. Я на дежурстве. Всю ночь не спал, вот и потерялся во времени.
        - Ты хоть поел?
        - Еще не успел.
        - Снова тяжелый пациент?
        - Одному ребенку стало хуже. Пришлось несколько часов простоять за операционным столом.
        - Все хорошо?
        Не веселый голос встревожил меня.
        - Нет. Я не смог ему помочь.
        - Мне жаль.
        Я крепко обняла Макса.
        - Мам, - жалобно проговорил малыш, пытаясь вырваться из тисков. - Мне больно. Отпусти.
        - Это твой сын? - спросил Алекс.
        - Да. Его зовут Макс. Мы назвали его в честь деда.
        Так совпало, что у Сергея отца действительно звали Максимом.
        - Сколько ему?
        - Три с половиной года. Он уже большой.
        - Да. Дети растут быстро.
        - Алекс, я хотела, тебя попросить.
        - О чем?
        - Можно мне увидеть Машу? Я соскучилась.
        Он замялся. Слышно, как люди, проходящие мимо, о чем-то говорят. По коридору катят что-то тяжелое, скрипучее. Я представила, как он стоит в сторонке, прижавшись плечом к холодной стене. Уставший. Брови сдвинуты к переносице. После бессонной ночи лицо помято, как и его белый халат.
        В телефоне послышался тяжелый вздох.
        - Конечно, можно. Она будет рада, увидеть тебя.
        На сердце отлегло. Я даже от радости вскочила с кровати.
        - Ты так думаешь? Она захочет со мной разговаривать?
        - Я ее спрошу.
        - А когда?
        - Сегодня приду вечером домой и поговорю с ней. Завтра позвоню тебе.
        - Ага. Только не забудь.
        - Я не забуду, София. - Усмехнулся он. - В какое время тебе лучше звонить?
        - В любое.
        - А твой муж…
        - Не беспокойся, - перебила я его. - Все в порядке. Я просыпаюсь рано. У меня рядом лежит будильник, который только открывает глаза, так сразу поднимается весь дом.
        Он усмехнулся.
        - Тогда позвоню завтра утром. В это же время. Хорошо?
        - Хорошо!
        Я снова упала на кровать. Макс удивленно взглянул на меня, а потом снова переключил свое внимание на солнечных зайчиков на стене.
        Ближе к обеду мы с Ильей поехали в город, забирать Иру из больницы. Сегодня мой друг преобразился. Надел белые брюки из тонкого хлопка и ярко-голубую рубашку с коротким рукавом.
        Черные кудри так отросли, что теперь спускаются тонкими спиральками на лицо. Кожа смуглая, как у испанца. Яркие фиолетовые глаза светятся от счастья.
        Он не так давно купил машину, поэтому водит пока не решительно, но аккуратно. Джип огромный и привыкнуть к нему сложно. За то отпала проблема с поездками на работу. На такси разоришься, а в автобусе душно и не комфортно.
        - Хорошо, что ее выписывают, - сказал он, лихо вырулив на оживленную трассу. - Я устал поливать ее помидоры. И дома одному скучно.
        - За то никто не пилит.
        Пошутила я. Они часто ругаются.
        - Все было бы хорошо, только жрать дома нечего. Ты хоть на нее повлияй, София. Вы же подруги.
        - Я ей говорила много раз.
        - И что? Она все равно ест только какую-то дрянь из магазина. Для чего выращивает овощи? Не понятно. Все гниет и выкидывается на мусорку.
        - Она не хочет стоять у плиты.
        - А кушать хочет. Вон как уплетает твои соления. Только откроет банку с овощами и за секунду съедает все. Даже мне не остается.
        - Я не буду ссориться с ней из-за ваших семейных проблем. Заставляй, ругайся. Она твоя жена, а я только подруга. Что я скажу ей? Она и так ревнует тебя ко мне. А тут я полезу со своими нравоучениями.
        Ира встретила нас у входа в больницу. С большой сумкой в руке и пирожком во рту.
        - Опять жует, - недовольно пробурчал Илья, заглушив мотор. - Она скоро в машину не влезет.
        Она действительно сильно располнела во время беременности. Срок небольшой, а вес подбирается к восьмидесяти килограммам.
        Закинув сумку на заднее сидение, она недовольно взглянула на меня. Впереди должна сидеть жена, а не подруга. Я махнула рукой и улыбнулась, как будто не заметила ее недовольной мины.
        - Садись, - сказал Илья, открыв ей заднюю дверку. - И выброси эту дрянь в урну. Все руки жирные. Испачкаешь мне сиденье.
        Запихнув пирог целиком в рот, Ира обтерла грязные руки об платье. Илья сморщил нос, но промолчал. Лучше сейчас не связывать с ней, а то можно нарваться на неприятности, а потом еще окажешься виноватым.
        Когда мы вернулись в поселок, Илья высадил меня возле дома.
        - Приходите на ужин, - предложила я. - Сергей приготовит шашлык.
        Знаю, что Илья любит мясо, а Ира не умеет его готовить. Поэтому решила пригласить их в гости. Пусть парень хоть раз в неделю нормально поест.
        - Ура! - обрадовалась подруга. - Я такая голодная, что съем слона. А во сколько вы нас будете ждать?
        - Сергей придет с работы около шести. Можете подойти раньше и помочь мне с ужином.
        - Ой, раньше не получится. Пока я приму ванную, пока вещи разберу.
        Нахмурив брови, Илья сказал:
        - Я помогу тебе. Хорошо? Только высажу жену, возьму бутылочку виски и буду у тебя.
        Ира надула губы, но возражать не стала. Не любит она возиться на кухне. Готова, даже отпустить мужа одного, лишь бы не помогать.
        Я позвонила Сергею, чтобы предупредить о гостях. Сегодня пятница, в этот день он обычно едет с друзьями в город. Но, сейчас он решил остаться дома и помочь мне с приготовлением шашлыка.
        Только я зашла в дом, как позвонила Ира.
        - София, когда Илья придет к тебе, поговори с ним. Я устала от постоянных придирок. То я много ем и толстею, то не готовлю и дома нечего пожрать. Не понятно, что он от меня хочет?
        - Я думаю, ему не хватает нормального питания. - Не церемонясь, прямо ответила я. - Парень и так не совсем здоровый, а ты его моришь голодом. Отвари хотя бы картошку и купи сосиски, или консервы. Он много не ест. Сделай приятное мужу. Он так старается, зарабатывает деньги. А ты? Целый день бездельничаешь.
        Тут она завелась. Гормоны шалят, так еще я со своими упреками.
        - Я хотя бы не пью. А вот ты совсем съехала с катушек. Соседи сказали, что тебя снова увозили на скорой в лежачем состоянии. Как тебе не стыдно? Люди все видят. Жалко Сергея. Не был женат мужик сорок лет, а тут нашел непонятно кого. Проститутка.
        - Так проститутка, или пьяница?
        Забавно. Стоит сказать человеку правду в лицо, как узнаешь многое о себе.
        - Одного ребенка бросила, а второго нагуляла под забором. Вы хоть и говорите с Сергеем, что это его сын, но я не верю. Он даже не похож на него и…
        Я бросила телефон на стол. Нет сил, слушать бред больной женщины. Сейчас она говорит так, а ближе к вечеру передумает, захочет поесть. Сергей начнет ей названивать, и она смягчится, придет и даже не попросит прощение. Сделает вид, что ничего не говорила.
        Илья пришел раньше Сергея. Я уже забрала Макса из детского сада, а по пути зашла в магазин за мясом.
        - Что тебе помочь?
        - Ничего. Я сама все сделаю, - сказала я, - а ты лучше отведи Макса к соседям. Пусть поиграет с Ванькой.
        Ваня - наш лучший друг, живет недалеко, через два дома. Сын часто просится к нему в гости, и сегодня я решила, отпустить его на пару часов.
        Ближе к вечеру подошла Ира. С недовольным выражением лица, но разговаривает. Больше с Сергеем и мужем, но мне все же улыбнулась.
        - Какой вкусный шашлык, - уплетая горячее мясо, проговорила она. - Сергей, ты замечательно готовишь. Научи моего мужа.
        Пригладив усы пальцем, Сергей гордо выпятил грудь вперед. Похвала от молодой девушки - это приятно. Особенно, когда говорят комплименты в моем присутствии.
        Я прильнула к его большому плечу. Мне нравиться, как он смотрит на меня. Как целует каждый пальчик на руке, как улыбается. Илья тоже обнял жену.
        Сейчас только начало июля, но на улице тепло. В саду поют птицы, и видно, как солнце спускается к горизонту. Беседка из толстого бруса спряталась под старой яблоней. В ней до сих пор стоит круглый стол, за которым сидели родители Сергея. Льняная скатерть, пропитанная пылью, тоже досталась в наследство. А вместе с ней самовар и чайный сервиз, покрытый цветной глазурью.
        Когда на улице стало темнеть, привели Макса. Грязного, но счастливого. Они с Ваней играли в песочнице, а потом залезли в ведро с водой. Пускали бумажные кораблики.
        Засохший песок, оказался даже в волосах. Щеки черные. Одежду пришлось снять на улице и замочить в тазике с водой. Она вряд ли уже отстирается.
        Я отвела сына в ванную, а потом уложила в кровать. Обычно он долго засыпает. Но, сегодня я даже не успела пожелать ему спокойной ночи, как он уже громко засопел носом.
        Белоснежные волосы рассыпались по подушке. Сложив ладошки лодочкой, он подложил их под пухлую щеку. Длинные ресницы чуть вздрагивают. Я укрыла его одеялом, но крошечная пятка снова вылезла наружу.
        - Спи, мой ангел. Мама любит тебя. И папа тоже.
        Я встала и только сейчас увидела Илью. Он прислонился спиной к двери.
        - Какой же он красивый.
        - Он похож на отца.
        - Он похож на тебя.
        Я выключила ночник на тумбочке. В комнате стало темно.
        - Иди сюда.
        Илья протянул мне руку.
        Я пошла в его сторону и чуть не споткнулась о стул. Ничего не видно, только черный силуэт скользнул вдоль стены. Рука легла на мою талию. Пальцы схватились за тонкую ткань футболки и потянули ее вверх.
        - Не надо, - прошептала я и убрала его руку.
        Он отступил назад, а потом снова потянул меня за футболку. Схватил за плечи, развернул и прижал спиной к стене. Я оказалась в тисках. Губы близко, но он не целует меня, а только дышит в лицо. Тяжело и громко.
        - Неужели ты этого не хочешь?
        - Хочу, - призналась я. - Но, ты женат. А я замужем.
        - Сергей не твой муж. Зачем ты мне врешь?
        - Я говорю не о Сергее. У меня есть настоящий муж. Пусти меня.
        Я с силой толкнула его, и он отлетел на пару метров назад. Схватившись рукой за спинку кровати, еле удержался на ногах. Ему бы хватило легкой затрещины, а я слишком перестаралась и чуть не убила парня. Совсем забыла, с кем имею дело.
        Страсть. Как давно я не испытывала это чувство. Оно не частый гость в моем доме. Забыло. Бросило. Как будто мне сто лет, и я выжившая из ума старуха. Тело горит, но в голове, словно замок. Только заметит мужчину, как тут же запирается.
        Вот и сейчас, Илья предлагает мне свою любовь, а я не могу, даже позволить себе думать об этом. Сначала вспыхнула, но как спичка, быстро сгорела. Испугалась и тут же забилась в угол.
        Утром Алекс не позвонил. Я несколько раз проверила телефон, вдруг разрядился, или звук отключен. Потом прогулялась по огороду, чтобы немного отвлечься. Не получилось. Села на кухне за столом и тупо уставилась в окно. Макс уже несколько часов подряд смотрит мультфильм «Маша и Медведь». Сергей возит в гараже с машиной.
        Я снова переключилась на телефон. Сестра прислала пару сообщений. А больше ничего.
        - Мне нужно в город, - с порога заявил Сергей. - Хочешь, я возьму Макса? А то так и будет сидеть у телевизора.
        - А куда ты едешь?
        - Мне нужно купить одну запчасть. А потом заедем в парк, или в кафе. Ребенок давно нигде не был. Ты сама не хочешь с нами?
        - Я жду звонка от Алекса.
        - Ну, ну. Тогда мы поедем. Собери ребенка.
        После обеда, так и не дождавшись звонка, и сама набрала его номер.
        - Да.
        - Алекс, это я.
        - Привет.
        Голос недовольный. Значит не в настроении, или отвлекаю от работы.
        - Ты сказал, что позвонишь с утра.
        - Я помню.
        - Ты говорил с Машей?
        - Да. Говорил.
        - И что?
        - Она не хочет тебя видеть.
        Этого следовало ожидать.
        - И что мне делать?
        - В каком смысле?
        - Я хочу ее увидеть.
        - София, это не от меня зависит, - раздраженно сказал он. - Она взрослая девочка, и сама решает, кого видеть, а кого нет. Я ничем не могу помочь.
        - Понятно.
        - Я сейчас на работе. Давай, поговорим потом.
        В трубке полетели гудки.
        Он даже в субботу работает. Слышны его шаги по широкому коридору и голоса людей.
        Как же так? Он обещал, что я увижу дочь. Маша сердиться, и это понятно. Но, говорил ли он ей обо мне, или не стал? Может Лера запретила ей общаться со мной?
        Я взяла ключи от машины, спустилась в гараж и уже через несколько секунд выехала на улицу. На трассе снова пробка. Еще не все дачники выбрались из города. Я позвонила Сан Санычу, чтобы узнать, где сейчас Маша. Он не ответил. Тогда я сразу поехала к ним домой.
        У входа в пекарню стоят две машины: белый джип и темно-синий седан. Раньше здесь их не было, но за четыре года Лера могла сменить машину. Хотя сегодня суббота, и вряд ли она вышла на работу. А вот Наталья может наведаться в свой кабинет и просидеть там целый день, перебирая по десять раз одни и те же документы.
        Я не стала заходить в пекарню, а сразу проехала во двор. Здесь тоже машины все неизвестные. На лавочке сидит старушка. Два ребенка бегают друг за другом по газону. Все осталось прежним: и запахи, и деревья, и старый фонтан, в виде вазы.
        - София! - окликнул меня знакомый голос.
        Не ожидала, что увижу ее первой.
        Я обернулась. Лера, с лучезарной улыбкой, двинулась мне на встречу. Раньше она так не улыбалась. А сейчас пытается показаться дружелюбной.
        - Вот так встреча!
        Хитрый взгляд скользнул по мне, словно радар. Она ожидала увидеть деревенщину в драном платье, а тут стою я, в обычных тонких брючках и белой блузке. Не потолстевшая, не постаревшая. Все такая же, как и раньше.
        - Привет, - сухо поздоровалась я. - Родители дома?
        Ее перекосило от слова «родители». Губы дернулись.
        - Наташа дома. А Сан Саныч уехал с Машей на море.
        - Как на море? - растерялась я.
        Значит, Алекс наврал. Он даже не видел свою дочь.
        - Они каждый год ездят в Сочи. У Маши аллергия, и ей полезен морской воздух и солнце.
        - Она что болеет?
        - София, зачем ты здесь? - жестко спросила она.
        Вот теперь я узнаю настоящую Леру. Холодный взгляд и звериный оскал.
        - Я разговаривала с Алексом. Он разрешил, мне встретиться с дочерью.
        - Ах, так? Ты думаешь, что Маша захочет, разговаривать с тобой? С матерью, которая сбежала? Бросила на произвол судьбы? Ты, правда, так считаешь?
        - Я не бросала ее.
        Почему-то начала оправдываться я.
        - Да?! - воскликнула она. - А как это называется?
        - Не твое дело!
        - Мое! Это мое дело, София! И я не позволю тебе, подходить к ней. Алекс может говорить что угодно, но я не дам ребенка в обиду. Не дам, ей снова страдать.
        Гордо взглянув на меня свысока, она резко развернулась на высоченных каблуках. Расправила плечи и пошла к парадной.
        Домой я вернулась поздно. Разбитая, и с головной болью. Макс уже уснул, а Сергей все еще сидит за компьютером и что-то считает.
        Ночью я не смогла уснуть. Разговор с Лерой полностью выбил меня из равновесия. Я признаю свою вину перед дочерью. Знаю, что будет трудно и ей, и мне. Знаю, что Алекс не простит. Что родители ненавидят меня за предательство. Все это я осознаю и каюсь. Но, Лера тут причем? Какое она имеет право, обвинять меня в чем-то? Командовать моим ребенком?
        Раздумывая над всем этим, я случайно зашла на ее страничку в интернете. Раньше там было пусто. Только пару друзей и несколько открыток от одноклассников. Сейчас здесь больше ста фотографий.
        Я тут же открыла первую. Потом вторую и дальше. На всех Лера с семьей. Так и написано: «Я и моя семья».
        То они отдыхают на море, то развлекаются в парке, то едут с друзьями в поход. Везде Маша в обнимку с Лерой. Алекс чуть в стороне, или в роли фотографа. С возрастом дочка изменилась. Вытянулась в рост. Худая. Хорошо одета. Голову держит высоко, плечи прямые. Она точно так же, как Лера, причесана, тот же лак на ногтях, тот же взгляд исподлобья.
        И Алекс изменился. Появился животик. Волосы уже не такие густые и совсем не вьются. Глаз не видно из-за очков, за то хорошо просматривается глубокая складка над переносицей. Лоб прорезан длинными морщинами.
        На последней фотографии, сделанной совсем недавно, Алекс нежно обнимает Леру. Это пляж. Где-то за границей в южной стране. Оба раздетые, счастливые. Его рука лежит на ее голом плече, а она прижалась к его груди и смотрит куда-то вдаль.
        На стене часы пошли быстрее. Час за часом. Минута за минутой. А потом вдруг время остановилось. С самого верха, с потолка, потекла черная масса. Грязная, с запахом аммиака. Она заполнила сначала комнату, все углы, щели, а потом добралась до меня. Заползла в рот, в глаза, в душу. Растеклась по венам и за секунду застыла, превратившись в каменный капкан.
        Зависть. Это чувство еще новое для меня. Непонятное, неизведанное. Теперь оно стало главным и полностью подчинило себе ревность, обиду и ненависть. Не вытеснило, а именно - подчинило. Превратило их в преданных слуг.
        Я поднялась на третий этаж. Там бильярдная. Помню, что в шкафу припрятана бутылка портвейна и, недопитая, чекушка коньяка. Сергей туда редко заглядывает, поэтому не знает об их существовании.
        Два глотка и стало легче соображать. Голова заработала, как мощный процессор. Эмоции притупились, и я смогла, наконец-то, обдумать все происходящее за последние четыре года.
        Многое случилось, многое выбило из колеи. Ложь. Смерть. Потом рождение сына. Полное отсутствие личной жизни. Одиночество, страх.
        Сейчас больше всего я боюсь, потерять дочь. Она достанется им и никогда не узнает правды. Не вспомнит мать, не увидит своего младшего брата. А я больше никогда не смогу обнять ее.
        Что же делать? Как правильно поступить?
        И в голову пришла лишь одна разумная мысль. Майкл. Только он может мне помочь, вытянуть Машу из цепких рук Лапиных. Перед ним давно висит должок, вот пусть и расплачивается по счетам.
        Спрятав пустую бутылку под ведро в сарае, я снова села за руль. Голова кружится, но соображает четко. Только руки немного трясутся, и в глазах все еще висит черная пелена.
        Солнце выглянуло из-за леса. Четыре часа утра. Трасса свободна.
        Я набрала номер Майкла.
        - Да, - прохрипел он в трубку.
        - Привет. Это я. Майкл, нам нужно, поговорить.
        Пару минут он молчал, а потом снова повторил:
        - Да.
        - Проснись же ты! Подними зад и выходи на улицу. Я буду ровно через пять минут у тебя во дворе. Понял?
        - Кто это? - все еще не понял он. - София, ты?
        - Я!
        - Ты знаешь сколько времени? Еще ночь. Зачем ты звонишь?
        - Я тебе все расскажу. Только выйди на улицу.
        - Ну уж нет. Тебе надо - вот и поднимайся ко мне. Четвертая парадная, пятая квартира.
        - Ладно, - согласилась я.
        Через сорок минут я уже сидела у него на кухне с чашкой горячего кофе.
        - А где твоя жена?
        - Мы развелись.
        Он махнул рукой.
        Странно видеть его в одних трусах и тапочках. На голове мочалка, а глаза, как у слепого котенка. Узкие, заспанные.
        - Вы развелись? - Чуть не упала я со стула от такой новости. - Когда? Почему?
        - Давно уже. - Он налил себе кофе и сел напротив меня. - Почему? Странный вопрос, но логичный. Ты будешь смеяться, когда узнаешь причину.
        - Расскажи.
        - Она изменяла мне. Да. Да. Это действительно забавно. Я изменял ей, а она в это время развлекалась с моим водителем, с тренером по фитнесу. И даже переспала с продавцом хлеба из соседнего магазина.
        - Как ты об этом узнал?
        - Какое это имеет значение? Все уже кончено. И знаешь, мне стало так хорошо после развода, так легко, как будто я сбросил балласт, тянущий меня вниз. Ей же всегда не хватало денег. То купи кольцо с бриллиантом, то новую машину. Потом захотелось дом во Франции, потом яхту. Мне казалось, что я живу на работе. Хватался за любого клиента, лишь бы принести лишний рубль в дом. А, ей все до фонаря: и мое здоровье, и мои потребности.
        - Понятно, - взглянув на него по новому, сказала я. - Так теперь ты - одинокий волк?
        - Да. А ты?
        - Не важно.
        - Что случилось, София? Ты не просто так сюда пришла? Что-то с дочкой?
        - Я хочу, стать твоей клиенткой.
        - Да? - улыбнувшись, спросил он. - У тебя есть для меня работа? Или ты пришла, чтобы…
        - Не обольщайся.
        Его маслинные глазки забегали в разные стороны. Как я могла, польстится на его грязные ухмылки? Да, еще родить ребенка от такого урода.
        - Значит только работа и ничего больше?
        - Да. Я тебе заплачу.
        - Ого! Маленькая София будет платить мне зарплату? - засмеялся Майкл. - Мне не нужны твои деньги, детка.
        - Почему?
        - С тебя я возьму только…
        Он наклонился к моему уху.
        - Обойдешься!
        Я резко встала. С похмелья голова все еще кружится, а во рту неприятный запах перебродившего портвейна. Майкл тут же схватил меня за руку и снова усадит на стул.
        - Я пошутил, София. Не горячись.
        - Шутки у тебя пошлые, как и ты сам!
        - Да, ладно тебе. Ты все еще никак не повзрослеешь?
        - Пошел ты!
        - Успокойся, - придвинув ко мне кружку кофе, сказал он. - Выпей, пока он горячий. Вот так. Умница. А теперь рассказывай. Что у тебя за проблема? И зачем я тебе нужен?
        Сейчас он настоящий адвокат. Серьезный и деловой. Не то, что пять минут назад.
        - Я хочу, вернуть свою дочь.
        - Хорошее начало. Только давай по порядку. С первого дня и до конца.
        Я вышла от него с пустым счетом на банковской карте. И счастливая до безобразия.
        Майкл заинтересовался моим делом. Тем более это касается и его дочери тоже. Многое я не смогла объяснить, но он понял все без слов. Опыт и ум - главное в его работе.
        То, что девочка живет с отцом четыре года, пойдет мне в минус. Я не помогала материально, не общалась с ней, не интересовалась здоровьем и не занималась воспитанием. Алекс, в свою очередь, не сообщал мне о ее самочувствии и лечил самостоятельно. Но, все же заботился о ней.
        С моей стороны больше минусов. В его шкатулке практически одни плюсы.
        Но все же, шанс на то, что Маша будет жить со мной, есть. Только нужно найти слабые стороны неродного отца и, неизвестно откуда взявшейся, мачехи. Раздобыть компромат, припугнуть. Кое-что подделать, кое-где приплатить. Везде есть свои люди. Везде есть уши и пустые карманы.
        С этого дня Майкл принялся за работу. Для него - это дело чести. А для меня - вопрос жизни и смерти.
        Я подъехала к дому ровно в десять часов. Ворота открыты. Нервно докуривая сигарету, Сергей сидит на лавке и наблюдает, как я заезжаю в гараж. Голосок Макса слышен саду.
        У меня не получилось с первого раза поставить машину ровно. Я еще раз подала назад, а потом кое-как вместила огромную машину между стеной и джипом Сергея.
        - И где ты была всю ночь? - спросил он, когда я вышла из гаража.
        В его руке пустая бутылка от портвейна.
        - Я приезжала домой, а потом снова ездила в город.
        Пытаясь не смотреть в его сторону, я пошла в сад.
        - Ты приезжала, чтобы напиться, а потом снова сесть за руль пьяной?
        - Где ты ее взял?
        Я кивнула на бутылку и сделала вид, что ничего о ней не знаю. Он резко схватил меня за руку. Я остановилась и отвернула лицо в сторону, чтобы он не почувствовал запах изо рта. Но, он учуял.
        - Ты выпила целую бутылку портвейна? Ты хоть знаешь, сколько в нем градусов? Это не компот, София. Да еще села в машину и поехала в город. Сто километров туда и сто километров назад. Не боишься, что как-нибудь поймают и лишат прав?
        - Я не пила.
        - Ты обещала мне.
        - Сергей, я не пила. Честно!
        - Я упеку тебя в реабилитационный центр. Поняла?
        Из-за угла дома показался Макс. Он несет в ладошке малину, а сам не отводит испуганных глаз от меня.
        - Мамочка, ты плачешь? - пролепетал он тоненьким голоском.
        Сергей отпустил меня.
        - Малыш, мама не плачет. Она ударилась рукой об дверь. Вот смотри. - Он показал на старый синяк у меня на локте. - Не волнуйся. Все хорошо. Пойдем, приготовим завтрак. А мама пока примет душ и почистит зубы.
        Радостно запрыгав на одной ножке, Макс протянул руку Сергею. Две ягоды упали на землю. Хорошо, что мальчик не такой сообразительный, как Маша в его возрасте. Он не понимает, что на самом деле происходит между нами. Хотя мы с Сергеем никогда не ругаемся при ребенке. А Маша часто слышала наши ссоры с Алексом. Крики, упреки. А в последний раз, видела меня с разбитым носом.
        Днем позвонил Майкл. Он так и не ложился спать. Все утро размышлял над моим делом.
        - Через суд мы ничего не добьемся, - сказал он. - Придется, пойти другим способом.
        - Каким?
        - Сначала нужно поговорить с Алексом. Если, он не захочет вернуть тебе дочь, то будем копать под него. Он же врач?
        - Детский хирург.
        - Замечательно. Нужно, найти хоть одного недовольного клиента и попробовать, лишить его работы.
        - Пациента, - поправила я его.
        - Ну, да. У врачей всегда рыльце в пуху. Не бывает так, чтобы все было чисто да гладко. Где-то да есть грешок.
        - Но, он хороший хирург. Нельзя лишать его работы.
        - Ты хочешь, вернуть свою дочь? Или тебе жалко бывшего мужа?
        - Он мне не бывший.
        - Еще лучше! - воскликнул он. - Вы все еще женаты?
        - Да.
        - Замечательно. Это тоже сыграет нам на руку. Значит, Маша живет в семье, где есть папа и мама.
        - Может, все же решим через суд?
        - Он будет не на твоей стороне. Ты пойми, никто не заберет у него ребенка, если он воспитывал его четыре года.
        - Тогда поговори с ним.
        - Я уже позвонил ему и назначил встречу на шесть часов.
        - Сегодня?
        - Да.
        - Но, сегодня воскресенье?
        - Ну и что? Он не работает. Как раз и поговорим.
        - Ты сказал ему, по какому поводу звонишь?
        - Конечно. Он удивился, но не стал возражать. Хоть посмотрю, наконец-то, на твоего принца. На кого ты меня променяла.
        - Я? Тебя? - мне стало смешно.
        - Да, ладно. Я пошутил. Но, увидеть его хочу. Только мне не нравится его отец. Лапин - мужик влиятельный. Не последний человек в городе. Будет вставлять палки в колеса. Просто так не отдаст девочку.
        Я представила, как посмотрю в глаза Наталье и Сан Санычу. Что я им скажу? Что хочу, уничтожить их единственного сына? Один умер, а второго лишат самого ценного? Ребенка и работы. Все, ради чего он живет.
        - Майкл, не надо трогать Алекса. Я хочу, решить этот вопрос мирно.
        - Так не получится, София. Он не отдаст тебе Машу. Ты готова к этому?
        - Не готова.
        - Тогда дай мне полную свободу действий. Лишний раз я не буду никому вредить, мне это тоже не выгодно. Но, работу свою я знаю. Много лет делаю. И делаю хорошо.
        Он прав. Такими делами должны заниматься профессионалы. Не мне решать, как ему действовать в данной ситуации. Пусть Майкл работает по своим правилам. По тем, к которым привык за много лет практики.
        Около десяти часов позвонил Алекс. Я долго не решалась, ответить, смотрела на телефон, спрятав руки за спину. Через минуту пришло сообщение.
        «Перезвони. Срочно»
        Чтобы не нарываться на скандал, я не стала перезванивать, а написала ответ.
        Я: «Нам не о чем разговаривать»
        Алекс: «Ты так считаешь?»
        Я: «Да. Я хотела с тобой поговорить, а ты не стал»
        Алекс: «Я был на работе»
        Я: «Ты меня обманул»
        Алекс: «Когда? В чем?»
        Я: «Сам знаешь в чем»
        Алекс: «Не понял. Ты со мной играешь? Или это твое глупое кокетство?»
        Я: «Я буду общаться с тобой только через адвоката»
        Алекс: «Давай, поговорим. Мы взрослые люди. У нас ребенок! Позвони мне»
        Я не стала отвечать. Тогда он снова позвонил.
        - Что?! - закричала я в трубку.
        - Хватит на меня орать!
        - Ты - обманщик! Обещал, что я увижу Машу. А сам даже не говорил ей обо мне!
        - Я говорил!
        - Не правда.
        - Я с утра перед работой говорил с ней. Пойми, София, она обижена на тебя. Дай ей время.
        - Почему ты врешь? Ее даже нет в городе.
        - Откуда ты знаешь?
        - От туда, - грубо сказала я. - Маша сейчас с дедушкой отдыхает на море. А ты мне сказал,что поговорил с ней.
        - Они уехала только вечером, а я разговаривал с ней утром. Понимаешь? Потом я ушел на смену и вернулся домой только на следующий день. То есть сегодня. А они уже в это время загорали на пляже. Только я лег спать, как позвонил твой бывший любовничек и назначил мне встречу.
        - Ты хочешь сказать, что когда я приезжала к родителям домой, Маша с отцом еще были здесь? Они еще не уехали?
        - Нет.
        - Тогда почему отец не ответил на мой звонок? И зачем Лера соврала мне?
        - Не знаю! Я, правда, не знаю, София. Я в это время был на операции. Очень сложной и очень долгой. Не спрашивай меня ни о чем. Я так устал, что валюсь с ног. А тут еще это… Давай, не будем устраивать войну. Это только Макс любил заниматься такими делами. Мы с тобой мирные люди, можем договориться по-человечески.
        - Куда Сан Саныч повез Машу? - смягчившись, спросила я.
        - В Сочи. На две недели.
        - Ладно. Я согласна. Давай, решим все полюбовно. Но, только когда они вернутся.
        - Отлично, - обрадовался он. - Я не против. Только не делай ничего, не подумав. Звони мне, разговаривай. Я тебе не враг.
        - Надеюсь.
        Утром я собрала чемодан. А к вечеру Сергей отвез нас с Максом в аэропорт.
        - Море! Море!
        Бегая по залу, закричал сын. Стукнулся об ногу здоровенного мужика, стоящего возле кассы, и тут же трусливо спрятался за меня. Я взяла его на руки.
        - Смотри там за ним, - строго наказал Сергей, накручивая светлый ус на палец. - В обед не выходите на солнце и надевайте головные уборы. Я забронировал вам номер в отеле недалеко от моря. Всего пять минут ходьбы. Еда, экскурсии - все оплачено. Только спа процедуры не входят в общий счет. Смотри там сама, что нужно тебе и ребенку.
        - Хорошо.
        Я потянулась, он нагнулся и подставил щеку для поцелуя.
        - Не пей, София.
        Губы коснулись колючей щетины.
        - Обещаю. Я тебя очень люблю. Спасибо.
        - Хитрюга, - улыбнулся он. - Я тебя тоже. Пока.
        Макс уже не первый раз летает на самолете. В прошлом году мы были за границей. Ему нравится, когда красивая тетя приносит конфеты и лимонад. Еще любит смотреть в окно.
        - Мама, птичка! - воскликнул он, когда самолет оторвался от земли.
        - Да, солнышко, это чайка.
        - Мы едем на море? - в десятый раз спросил Макс.
        Его широкие брови сдвинулись к переносице.
        - Да. Мы едем за твоей сестрой.
        - Кто это?
        - Ее зовут Маша. Скоро ты ее увидишь.
        Поздно ночью нас заселили в отель. Номер оказался слишком большой для двоих человек. Огромная комната для отдыха, спальная с одной кроватью, гостевой туалет и еще один с ванной. Терраса с видом на море. И даже своя сауна. Небольшая, но уютная и чистая.
        - Милый, спасибо.
        Я сразу же позвонила Сергею. Хотя уже два часа ночи, но он не спит. Ждет моего звонка.
        - Тебе нравится?
        - Очень! Тут так красиво. Море, как зеркало и огромная луна. Нам даже принесли шампанское и фрукты.
        - Наслаждайся, дорогая. Тебе нужен отдых. Я рад за тебя.
        - Целую.
        Мы уснули быстро. Макс еще в самолете вздремнул. Но в такси сидел и смотрел в окно, на сверкающий огнями город.
        Утром нас разбудило солнце, отразившееся в зеркале на стене. Лучи разлетелись по всей комнате, проникая в каждый уголок в каждую щелочку. За дверью послышались голоса детей. Через приоткрытое окно доносится шум прибоя.
        Маленькие ручки потянулись ко мне. Глаза еще спят, но губы что-то бормочут. Забавно наблюдать за ним со стороны. Он такой кроха, но уже похож на настоящего мужчину. Хмурые брови, а вид, как у довольного поросенка.
        - Я хочу, есть, - пробурчал он. - Где дядя Сережа?
        - Он дома.
        - А кто мне нальет молоко?
        Я улыбнулась. Какой же он хорошенький. Тени от длинных ресниц упали на пухлые щеки. Черные глаза, как пуговки. Ладони точно такие же, как у его отца: широкие, мощные. Руки и ноги сильные. Для своего возраста он маловат. В детском саду все мальчики выше его на полголовы.
        Через час мы спустились в ресторан. Столы почти все свободные. Многие отдыхающие ушли на пляж, а кто-то еще до сих пор спит в своих шикарных кроватях и не собирается тратить время на еду.
        На завтрак нам дали кашу и блины со сгущенкой. Я заказала какао, а для сына молоко. Здесь нет шведского стола. Готовят все по индивидуальному заказу. Только из продуктов местного производства. Никаких импортных фруктов и никаких замороженных полуфабрикатов. Все свежее и вкусное.
        Из ресторана мы вышли с полными желудками и медленно двинулись в сторону пляжа. Как только ноги ступили на горячий песок, Макс тут скинул с себя шорты и футболку. В один плавках уселся возле воды и начал строить из ракушек пирамиду. Спрятавшись под огромный зонт, я удобно устроилась на шезлонге. Достала телефон из сумочки и набрала номер Сан Саныча.
        - Привет, девочка!
        Его жизнерадостный голос мне понравился.
        - Пап, привет! Как дела?
        - Все хорошо. Извини… Я видел твой пропущенный звонок в субботу, но не смог…
        Море так шумит, что половину слов не слышно.
        - Ты где? - крикнула я.
        - Я с Машей на море. А у тебя как дела?
        - Я с сыном в Сочи.
        - Не может быть! Мы тоже в Сочи! А в каком вы отеле?
        - В «Домино».
        - Так это рядом с нами. Мы в «Колизее».
        - Вы сейчас на пляже? Или где-то гуляете?
        - Мы едем в горы на экскурсию. Будем только вечером. Давайте вместе поужинаем? Заодно увидишь Машу. Она очень скучает по тебе.
        В груди кольнуло. Неужели он говорит правду? К глазам подступили слезы.
        - Она… Ты думаешь, она…
        - Дочка, - ласково проговорил он. - Вечером все обсудим. Не надо плакать.
        Мы договорились, встреться в семь часов в ресторане на берегу моря.
        После обеда я уложила Макса в кровать. Он так устал, что мне пришлось его нести с пляжа на руках. Даже обедать не стали. Приняли душ, а потом он уснул.
        - Привет.
        Я позвонила Сергею.
        - Как дела, дорогая? Как наш парень?
        - С утра съел кашу и два блина. Потом мы пошли на море. Ты не представляешь, как же здесь красиво. Вода прозрачная и такая теплая, что не хочется, выходить на берег. Макс купался, играл с детьми, потом вздремнул на шезлонге. Как только проснулся, сразу же попросил мороженое.
        - Молодец. Сейчас спит?
        - Да. Еле дотащила его до кровати. Тяжелый стал.
        - В обед нормально поел?
        - Мы не дошли до ресторана.
        - Ну, и ладно. Потом поедите. Ты сама как? Поспи немного.
        - Не хочу.
        - Ты позвонила ему?
        - Да. Он в соседнем отеле. Сегодня вместе ужинаем.
        - А Маша согласна?
        - Он сказал, что она соскучилась.
        Снова голос задрожал.
        - Я же тебе говорил. Все будет хорошо. А ты нервничала.
        - Наверное, - неуверенно промямлила я. - Что мне сказать ей? Может купить подарок?
        - Просто познакомь ее с братом. Я думаю, они быстро найдут общий язык. Макс еще тот болтун.
        - Ох, да. Этот парень слишком много говорит.
        - И еще, София. Послушай моего совета. Я человек не молодой, в жизни повидал многое. Расскажи своему свекру правду.
        - О Максе?
        - Да. Это его единственный родной внук.
        - Я подумаю. Пока нужно решить вопрос с Машей.
        - Нет. Ты не права. Макс тоже важный вопрос. Для них он важнее всего на свете.
        Это так. Но, я не буду торопиться. Слишком долго я врала им. Скрывала правду. Как они воспримут ее? И смогут ли простить меня? Не известно.
        Ближе к вечеру, нервы совсем сдали. Да еще Макс все время чего-то просит, ноет. Ходит по пятам, слоняется из угла в угол. Ему скучно сидеть в номере и смотреть с балкона на бушующее море. Дети бегают по пляжу, а он сидит взаперти.
        - Мамочка, пойдем гулять. Хочу сок.
        - Подожди, сынок. Сейчас пойдем ужинать, а потом я куплю тебе что-нибудь вкусное.
        - Ладно, - сдался он.
        В ресторан я надела скромное платье. На тонких бретельках, длина чуть ниже колена. Макс не захотел, вылезать из своих любимых ярко-голубых шорт, а я не стала возражать. Пусть ходит, как удобно. Он еще такой маленький, что никто на него не обратит внимания.
        Мы вышли из отеля и направились вдоль пляжа в сторону ресторана. Солнце уже склонилось к горизонту. Ветер поднялся, но все еще тепло. Возле лавочки я заметила знакомую фигуру. Вернее, знакомый живот.
        Высокий мужчина, крупного телосложения держит за руку девочку. Ей всего восемь лет, но выглядит она старше. Худая, длинные рыжие волосы убраны в хвост. Строгое голубое платье. На ногах босоножки на тонких золотых ремешках.
        Мы подошли ближе, и я увидела ее глаза. Огромные, синие и испуганные.
        - А вот и мама.
        Сан Саныч чуть подтолкнул ее вперед. Маша застыла на месте. Тут Макс заметил у нее браслет на руке и радостно воскликнул:
        - Это тебе принц подарил?!
        Губы дернулись в улыбке. Она пытается ее сдержать, но забавная мордашка мальчика, не может оставить равнодушной.
        Макс тут же схватил ее за руку.
        - Тебя как зовут?
        - Маша, - тихо ответила она и бросила робкий взгляд в мою сторону. - А ты кто такой?
        - Я Макс, - гордо ответил мальчик, а потом добавил: - Лапин.
        Маша растерялась.
        - Ну, чего ты? - снова толкнул ее дед. - Знакомься с братом.
        Я отодвинула Макса в сторону. Уж слишком он навязчивый. Маша попятилась назад, но я успела, схватить ее за руку. Потянула. И вот мы уже в объятьях друг друга. Нежное тельце прильнуло ко мне с такой силой, что я чуть не задохнулась от слез.
        - Доченька.
        Сан Саныч повел Макса к морю. А мы остались одни. Все еще обнявшись, со слезами на глазах.
        Макс уснул поздно. Почти в час ночи. Я приняла душ и уже хотела лечь спать, как зазвонил телефон. Я вышла на террасу, чтобы не разбудить сына.
        - Алекс, привет.
        - Ты еще не спишь?
        Его голос так хорошо слышен, как будто он в соседней комнате.
        - Нет. Мы только недавно вернулись в номер. Алекс, мы в Сочи.
        - Знаю. Молодец. Я рад, что ты встретилась с Машей. Отец мне уже все рассказал.
        - Ты не сердишься на меня?
        - За что я должен сердиться? - тихо усмехнулся он. - Я никогда не прятал от тебя Машу.
        - Мне так захотелось ее увидеть. Как будто я проснулась после тяжелой болезни, и все вдруг изменилось вокруг.
        - Так бывает, София. У нас у всех есть тайные комнаты.
        - Какие комнаты? - не поняла я.
        На соседней террасе вспыхнул огонек. В самом углу в кресле сидит женщина. Лицо в тени, но фигура шикарная. В тонком шелковом халате и в туфлях на высоких шпильках.
        Я отошла в другой угол, чтобы не мешать ей своей болтовней.
        - Алекс, она со мной разговаривала, - прошептала я. - Даже обняла и не упрекнула ни в чем.
        - Она еще ребенок. Не забывай об этом.
        - Да, но меня не было рядом столько лет. Она могла бы забыть.
        - Не думай об этом. Маша помнит тебя. И я, и отец, и мама постоянно говорим о тебе.
        - Ей понравился Макс. Если бы не он… Она сказала, что давно мечтала о братике.
        В телефоне повисла тишина. Он не ожидал, что я заговорю о своем сыне. А я даже не подумала ни о чем. Просто ляпнула, как обычно.
        - Почему ты родила Сергею ребенка? - неожиданно спросил он. - Когда я тебя об этом просил, ты сказала, что еще не готова. А тут, только ушла от меня и сразу же родила.
        - Так получилось. Это было не запланировано.
        - У тебя все дети так получаются?
        - Не надо, Алекс. Ты ничего не знаешь.
        - Конечно. Я слишком предсказуемый, чтобы получить то, чего хочу.
        - Ты получил то, чего хотел много лет! - не выдержала я и повысила голос.
        Женщина снова вынула сигарету. Это уже четвертая по счету, если считать огоньки от зажигалки.
        - И что же я получил? Машу? Но, я ты сама сбежала от меня.
        - Я говорю про твою бывшую любовь, - жестко сказала я. - Но, как выяснилось, она не бывшая. Только жена за порог, как любовница тут же запрыгнула в теплую постельку. Признайся, вы только и ждали, когда я исчезну.
        - Да, Лера… - От возмущения, он начал громко сопеть. Слова полились с огромной скоростью. - Если бы не она! Какое ты имеешь право упрекать меня в чем-то! Сбежала, бросила! Машке было всего четыре. Она плакала, звала тебя. А я даже не мог дозвониться, не знал, где тебя искать. Маме пришлось бросить работу, чтобы сидеть с дочкой дома. А потом уже Лерочка…
        - Все! - крикнула я.
        Бросила телефон на стол. Пусть говорит что угодно, лишь бы больше не слышать этого имени. Лерочка! Значит теперь она не Валерия, как раньше? А Лерочка!
        - Возьми.
        Я вздрогнула. Женщина оказалась совсем близко. Нас разделяет всего лишь тонкая металлическая перегородка.
        - Что? - удивилась я, когда увидела у нее в руке бутылку шампанского.
        - Выпей. Будет легче.
        - Прямо так?
        - Тебе нужен фужер? - усмехнулась она. - А салфеточку не принести?
        Я взяла бутылку и сделала глоток. Пузырьки взорвали мозг. Все слова, сказанные Алексом, внезапно пронзили мое сознание. Слезы горячими струйками потекли по щекам.
        - Вот так. Теперь станет легче. Как тебя зовут?
        - София.
        - А я Женя.
        Ее грубый голос только через пару секунд дошел до моего сознания. Что-то произошло. Руки ослабли, ноги трясет, как после болезни.
        - Сядь на кресло, а я принесу еще одну.
        Я села, а она ушла в свой номер.
        Вскоре мы напились так, что даже не заметили, как встало солнце. Я лежу в кресле, укутанная в ее шелковый халат. Четыре пустые бутылки валяются на полу.
        В обед мы вместе с Сан Санычем и Машей пошли гулять в парк.
        Макс ни на минуту не отходит от своей старшей сестры. Он прилип к ней намертво. Она тоже не выпускает его пухлую ладошку из своей руки.
        - Какая-то ты уставшая, - сказал Сан Саныч.
        Цепкий взгляд ухватился за самое главное - мои трясущиеся с похмелья руки.
        - Вчера познакомилась с соседкой. Выпили бутылку шампанского.
        - А! Тогда понятно, - улыбнулся он. - Отдыхай, девочка. Мы для того и приехали сюда, чтобы немного расслабиться.
        И мы расслабились. Дети покатались на всех качелях. Зашли в тир. Потом мы взяли на прокат лодку, и Сан Саныч провез нас по всему озеру.
        К четырем часам жара начала спадать.
        Маша так и держится со мной холодно. Разговаривает, но натянуто. Вчера она немного оттаяла и даже пару раз улыбнулась, а сегодня снова превратилась в ледышку. Я тоже не стала лезть к ней с расспросами, даже не поцеловала при встрече. Пусть немного привыкнет ко мне, смирится с нашим присутствием. Хотя к Максу она привыкла быстро. Его не возможно не полюбить. Фонтан эмоций и сама доброта.
        Мы зашли в кафе. Дети проголодались и попросили пиццу.
        Пока официантка накрывала на стол, мы успели сходить в туалет и помыть руки. Макс составил компанию деду. Как настоящий мужчина, он сделал все дела самостоятельно, без маминой помощи. Потом прибежал к нам и сразу же сел рядом с Машей.
        - Какой молодец, - похвалил мальчика Сан Саныч. - Ты уже большой.
        - Да. Мне вот столько.
        Макс показал ему три пальца.
        Нам принесли пиццу, горячий чай и апельсиновый сок. Трудно поверить, но Маша категорически не употребляет мясо, грибы и колбасу. За то Макс любит все, что только оказывается на его тарелке. И не только на его. Он успел стащить кусок пиццы у меня, а потом залез вилкой к деду.
        - Почему Сергей не дал сыну свою фамилию? - спросил Сан Саныч.
        - Мы не женаты, - сказала я очередную глупость. - Как он может дать ему фамилию? Я же Лапина.
        - Ох, дочка. Снова ты хитришь. Ну, причем здесь замужество? Лучше так и скажи, что тебе надоели мои вопросы. А то я вечно лезу не в свое дело.
        - Нет, пап. Просто у нас с Сергеем особые отношения.
        Нужно выкручиваться. У него наметанный глаз, видит ложь издалека.
        - Ну, да. Ну, да. Особые. Это хорошо, когда отношения особые.
        Не поверил. Это видно сразу. Прикрыл ладонью рот и улыбается.
        - Мам, а почему у Макса такие белые волосы? - вдруг спросила Маша.
        - У меня тоже в детстве были волосы белые. Это сейчас они золотистые.
        - А!
        Искоса взглянув на брата, поглощающего кусок колбасы, она усмехнулась. Макс весь перепачкался в кетчупе.
        - Он похож на дядю Максима.
        Я вздрогнула. Она первая заметила сходство Макса с его отцом.
        - Ты его помнишь? - спросила я. - Он умер уже давно. Тебе тогда было всего четыре года.
        - Я помню его руки и глаза. У Макса точно такие же пальцы.
        У детей память избирательная. Они могут не помнить рост человека, лицо, какого цвета волосы. А какие-то незначительные детали откладываются в голове: запахи, голос, движение рук, взгляд.
        Хорошо, что в этот момент, когда Маша заговорила о Максе, Сан Санычу позвонили по телефону. Он вышел на улицу, прихватив с собой кружку с чаем.
        В отель мы вернулись только ближе к ночи. Макс уснул прямо в лифте у меня на руках.
        - Ну, как вы? - спросил Сергей.
        Как только мы зашли в номер, я тут же позвонила ему.
        - Хорошо. Мы целый день провели вместе. Маша даже со мной поговорила. Пусть не много, но это уже кое-что. Вчера она весь вечер молчала.
        - Я рад за тебя, дорогая. А как там наш малыш?
        - Он ведет себя отвратительно. Целый день кричит, бегает, много ест сладкого, купается в море. Ты видел, каким он стал черным?
        - Видел. Спасибо, что скинула фотографии. Завтра постараюсь позвонить вам пораньше, когда он не будет спать.
        - Он тоже хотел с тобой поговорить.
        - Не привычно, что вас нет рядом.
        - У меня те же чувства. Мне не хватает тебя.
        - Ложись спать, - резко свернул тему Сергей, - уже поздно. Передай Максу от меня привет.
        - Спокойной ночи.
        Я приняла душ. В окно, через приоткрытые шторы, заглянула луна. Она сегодня ярче, чем обычно. Когда-то Макс сказал, что она будет присматривать за мной. Вот и присматривает. Внимательно, уже много лет подряд.
        Снова зазвонил телефон. Алекс.
        - Как дела?
        Раньше его голос мне нравился. Даже сухость и постоянный сарказм.
        - Нормально, - раздраженно ответила я. - Зачем ты звонишь? Разве отец тебе не все рассказал?
        - Я с ним не говорил. Маша звонила.
        - И что? - тут же ожила я.
        - Ничего. Просто звонила.
        Я вышла на террасу.
        - Она сегодня со мной разговаривала.
        - Правда? - Он обрадовался. - Это уже хорошо.
        - Я тоже так считаю. Она очень замкнутая девочка.
        - Это только сейчас. Подожди немного, и ты поймешь, что она вовсе не такая.
        Разговор не получается. Он чувствует напряжение с моей стороны, а я понимаю, что он до сих пор обижен после вчерашней ссоры.
        - А почему она не ест мясо? Это не вредно для детского организма?
        - Конечно, вредно. Но, я не могу ее переубедить.
        - Понятно.
        Мы оба замолчали.
        С моря послышался шум прибоя. Где-то вдалеке играет музыка.
        - Ты хоть иногда думаешь обо мне? - первая заговорила я. - О том, как мы жили вместе?
        - Соня, мы не жили вместе, - печально ответил он. - Вспомни. Единственный раз, когда мы провели вместе две ночи подряд, это в походе. Тогда ты спала рядом со мной, только на другом матрасе и с Машей.
        - Я иногда оставалась у тебя дома.
        - Пару раз. И то на несколько часов.
        - Ты прав. Но, тот поход мне понравился.
        - Да. Было здорово.
        На соседней террасе снова зажегся огонек.
        Уже двенадцать часов. Пляж опустел. Город притих, пытаясь заснуть раньше, чем обычно.
        Я попрощалась с Алексом и подошла к перилам.
        - Привет.
        Черная тень двинулась ко мне.
        - Привет, София. Ты сегодня рано вернулась.
        - Сын устал. Мы не привыкли, так поздно ложиться спать.
        Сегодня она прихватила с собой фужер. Один. Только для меня.
        - Твой муж звонил?
        - Да.
        - И что, он скучает?
        - Думаю, что нет. Он нашел мне замену. Я тебе вчера рассказывала о ней.
        - Давай, выпьем.
        Мы выпили бутылку вина всего за пятнадцать минут.
        - Мой муж тоже не скучает, - заплетающимся языком, проговорила моя ночная подружка. - Он меня любит, но не скучает. У него свой бизнес. Ему некогда заниматься такой ерундой.
        - Почему ты здесь одна?
        - Я всегда отдыхаю одна.
        - У тебя нет детей?
        - Они уже взрослые, - махнула она рукой, - живут отдельно. У меня даже внуки есть. Представляешь? Двое: мальчик и девочка.
        - У тебя есть внуки? Сколько же тебе лет?
        - Много. Не спрашивай. Я вышла замуж очень рано. Мой муж - первый мужчина в моей жизни. Он взял меня еще совсем девочкой. Потом родился наш первый сын, а через год появился второй.
        - А чем твой муж занимается?
        - Это его отель.
        - А! Тогда понятно, почему ты здесь отдыхаешь.
        - Он отпускает меня сюда на один месяц, а потом целый год держит взаперти дома. Ты знаешь, что такое домохозяйка? Это самая ужасная вещь на свете. Это как раба, только без ошейника. Сидишь дома и ублажаешь мужа.
        - А почему он тебя отпускает на это месяц? Вместо отпуска?
        - Подожди, - сказала она, вскочив на ноги, - я принесу виски. Это вино - просто дрянь. Даже в голову не ударило.
        Она принесла виски.
        - Что ты делаешь здесь целый месяц? - снова спросила я.
        - Отрываюсь.
        Выпив залпом целую рюмку, она снова упала на кресло. Шелковый халат плотно обтянул ее огромную силиконовую грудь.
        - Как? Напиваешься?
        - Нет, милая! - Криво усмехнулась она. - Я это время использую… Ну, как бы это объяснить? Ты еще такая молодая, можешь не понять.
        - Попробуй.
        Язык вдруг начал жить отдельно от меня. Глаза ничего не видят, а стены поплыли в сторону.
        Вот теперь стало хорошо. Вот теперь спокойно.
        - У тебя есть муж. Есть мужик, с которым ты живешь.
        - Да. И что?
        - Есть друг.
        - Илья? Да! Он мне друг. Только он любит меня.
        - Вот. Но, ты с ними не спишь?
        - Нет, - жалобно проговорила я. - Не сплю. Ни с мужем, ни с Сергеем. А Илюха… Он…
        - А чего ты тянешь? Найди себе нормального любовника и живи спокойно. Никто тебя не контролирует, никто не запрещает. Ты сама не знаешь, чего теряешь. Свобода! Как я мечтаю о ней. А у тебя она есть.
        - А где я найду любовника? В деревне? Нет. Там все друг друга знают. А потом, я не хочу, спать с кем попало. Хотя… - Я на минуту задумалась, а потом добавила: - Наверное, стоит. Хотя бы один раз.
        - Почему один? - подняв вверх палец, еле проговорила она. - Надо много! Всегда!
        - А как же Алекс? Он мой муж.
        - Ой, не смеши меня. Я слышала, как вы разговаривали. Он даже не думает о тебе.
        - Неправда.
        Обиженно взглянув на нее, я снова взяла со стола телефон.
        Экран почему-то раздвоился. Указательный палец, странной формы, загнулся в сторону и не попадает на нужные цифры.
        Уже три часа ночи. Алекс ответил не сразу.
        - София?
        - Ты спишь?
        - Да. Что-то случилось? Ты смотрела на часы?
        Он говорит шепотом. Видимо, чтобы не разбудить свою… Как ее назвать? Невесту? Козу? Уродину?
        - Я хочу поговорить.
        - Сейчас?
        Соседка подняла большой палец к верху. Показывая, что я все делаю правильно.
        - Да, сейчас. А ты против? Или твоя змея не дает тебе, разговаривать по телефону?
        Молчание. Несколько секунд он осмысливал мои слова. Только дышит в трубку.
        - Ты пьяная? - догадался он.
        - Какая тебе разница? Ты же все равно не любишь меня.
        - Подожди. Я не верю своим ушам. Ты пила? И сколько? Где ты, София? С кем?
        - Скажи мне.
        - Что ты хочешь услышать? - устало проговорил он.
        - Ты любишь меня, Алекс? Или эта выдра тебе дороже, чем жена? Ты променял меня на нее. Променял! Козел!
        - Прекрати, - сквозь зубы прошипел он. - Иди, прими холодный душ и в кровать! Слышишь меня? Быстро в кровать!
        - Нет! Я сейчас надену короткое платье и пойду в бар. Где куча мужиков.
        - О, Боже! Соня! Иди спать. Пожалуйста, я тебя очень прошу.
        - Значит, не любишь?
        - Прекрати, мучить меня. Иди спать. Ладно?
        - Так я тебя мучаю? Ты серьезно? Или ты ревнуешь?
        - Сколько ты выпила?
        - Какая тебе разница?
        - Как ты собираешься показаться на глаза своей дочери? А сыну?
        - Это все из-за тебя, - внезапно расплакалась я. - Ты виноват во всем. Из-за тебя умер Макс. Из-за тебя я живу с мужчиной, которого не люблю. А Илья, мой друг, пытается переспать со мной, но я не хочу. А почему? Потому, что не могу спать ни с кем, кроме тебя.
        - София…
        Я бросила телефон на кресло. Хватит. Сегодня был хороший день.
        Макс проспал до обеда. Мне хватило этого времени, чтобы хорошо выспаться и не выглядеть потрепанной курицей. И горячий кофе пошел на пользу, который я выпила четыре кружки.
        Мы встретились с Машей и Сан Санычем на пляже. Сергей уже позвонил и немного поговорил с Максом. Я сходила в магазин за напитками для детей.
        Недалеко от нас расположилась группа молодых людей. Примерно лет двадцати или чуть больше. Две красивые девушки и трое парней. Маша с Максом уселись на песок около воды. И тому и другому, я сразу же надела кепки на головы. Солнце жарит нещадно. Сан Саныч распластался на шезлонге.
        - У тебя больше не болят ноги? - спросила я.
        Они уже не выглядят, таким распухшими, как раньше. И как мне показалось, он снова похудел.
        - Иногда болят. Но я сейчас стараюсь меньше находиться на работе. Возраст уже. Наташа ругается, если ем много сладкого.
        - Она и раньше ругалась.
        Я тоже спряталась под огромный зонт. Один из парней лег на соседний шезлонг. Вытянул вперед длинные ноги и, спустив очки на нос, взглянул на меня. Я сделала вид, что не замечаю его.
        - Алекс сказал, что вы хотите развестись.
        Сан Саныч прикрыл лицо кепкой.
        - Он хотел.
        - Ну, да. Ну, да. Пора уже.
        - Я наняла адвоката. Он тебе говорил?
        - Нет. А зачем?
        - Я хочу, чтобы Маша жила со мной.
        Пусть знает правду. Для меня он не чужой человек.
        Отодвинув кепку на лоб, он хитро взглянул на меня, а потом снова закрыл глаза и спокойно сказал:
        - Тогда этот процесс затянется надолго. Алекс так просто не отдаст ее.
        - У меня много времени. Это ему нужен развод, а не мне.
        В моей сумочке зазвонил телефон. Я вынула его и пошла к воде.
        - Привет, - послышался тихий голос Алекса.
        - Привет.
        - Выспалась?
        - Выспалась. А ты как?
        - Сижу в своем кабинете. Вот выдалась свободная минута, и решил…
        - Извини, что разбудила тебя ночью.
        - Что на тебя нашло? Почему ты так напилась?
        - Не знаю. Но, мне очень стыдно. Я столько всего тебе наговорила.
        - Ничего. Такое бывает у всех.
        - Я половину не помню.
        - Тебе везет.
        Он усмехнулся.
        - Забудь, что я сказала вчера. Ты вовсе ни в чем не виноват. Особенно в смерти Макса. Это я ляпнула, не подумав. Ты же меня знаешь?
        Теплая вода укутала пятки. Солнце ласкает плечи. Я слышу его голос и не могу сдержать дрожь. Как же я скучаю по нему.
        - Нет, ты права. Макс умер из-за меня.
        - Прекрати. Не говори так.
        - Он доверял мне.
        Я закрыла глаза. В горле застрял ком.
        - Алекс…
        - Что?
        - Я так скучаю…
        - Знаю. Мы все его любили.
        Ко мне подбежал Макс. С довольной улыбкой на лице и весь перепачканный в песке.
        - Мам, я хочу пить! - дернув меня за руку, закричал он.
        - Я пойду, - сказала я Алексу.
        - Хорошо. Я вечером позвоню.
        В этом весь Алекс. Он не будет спрашивать разрешения. Занята я, или нет - его не интересует. Просто сказал, что позвонит и все. Поставил перед фактом.
        Мы подошли к Маше. Она все еще строит башню из песка. Волосы мокрые, а нос покраснел на солнце.
        - Ты хочешь пить? - спросила я.
        - Да.
        Она вскочила на ноги, и мы пошли в сторону шезлонга. Макс тут же пролез между нами. Одной рукой схватился за меня, а другой за сестру.
        Вода в сумке нагрелась. Пока дети пили, я достала крем от загара и намазала свои плечи. Маша тоже сгорела. Кожа стала оливкового цвета, а волосы выгорели добела. Только один Макс не краснеет. Он всегда шоколадного цвета. Смуглый, как арабчонок.
        - Ты хочешь меня забрать к себе? - неожиданно спросила дочка, когда Макс ушел с дедом в туалет.
        - А ты этого не хочешь?
        - Нет. Я привыкла жить с папой и Лерой. Она хорошая. Правда.
        Значит, Лера уже звонила ей с утра. Девочка сама не стала бы об этом говорить.
        - Я не считаю Леру плохой.
        Она повернулась ко мне спиной, и я нанесла крем ей на плечи. Какие они худые. Просто кости да кожа.
        - Тогда зачем, ты хочешь забрать меня?
        - Ты - моя дочь. Я люблю тебя.
        Она повернула голову.
        - Мам, я буду жить с папой.
        Такой же тяжелый взгляд, как у Алекса.
        - Хорошо, - размазав крем по спине, сказала я. - Тогда я перееду в город, чтобы жить рядом с вами. Ты будешь приходить к нам в гости.
        - Правда? - улыбнулась Маша. В глазах зажглась искорка. - А так можно? Ты сможешь, купить квартиру рядом с нами?
        - Думаю, что да.
        Она прижалась спиной ко мне. Это такая благодарность.
        После ужина позвонил Илья. Он долго разговаривал с Максом.
        - Смотри! - повернув телефон в сторону террасы, крикнул мальчик. - Тут у нас балкон. А там море. Оно большое!
        - Ты научился плавать? - спросил Илья.
        - Да. Я плаваю со своей сестрой.
        - Молодец. А мама рядом?
        - Сейчас дам.
        Макс протянул мне телефон.
        - Привет.
        Я махнула ему рукой. Илья улыбнулся.
        - Как ты там? - спросил он. - Выглядишь замечательно.
        - У нас все хорошо. А как Ира?
        - Все еще дуется на меня.
        - За что на этот раз?
        - Все за то же. Она до сих пор припоминает, как я пошел за тобой в дом и пропал на десять минут. Помнишь? Тогда. В последний раз.
        - Какие глупости. Ты сказал ей, что между нами ничего нет? Мы дружим уже столько лет.
        - Она не верит. Хотя все прекрасно понимает. Это гормоны играют.
        Его черные кудри зачесаны назад. Светлая рубашка хорошо сочетается со смуглой кожей и яркими глазами.
        - Ты сегодня красивый. Что за праздник?
        - Я принарядился для тебя, - гордо выпятив грудь вперед, сказал он. - Нравится? Смотри, я сегодня не в футболке. Все, как ты любишь.
        - Здорово. Тебе идет.
        - Когда вы вернетесь домой?
        - Через десять дней.
        - Так долго?!
        - Я бы осталась здесь на всю жизнь.
        - Не надо. Ты нужна мне здесь.
        Иногда он говорит так четко, что понимаешь каждое слово. Иногда путается и заикается. Но после лечения, его голос почти восстановился. Руки уже не трясутся, и даже стал появляться жирок на боках.
        Я вышла на террасу. В лицо дунул свежий ветерок. Сегодня прошел небольшой дождь, и стало прохладно.
        - Привет.
        Услышала я за спиной незнакомый голос.
        Это тот самый парень, который был на пляже и откровенно таращился на мою грудь.
        - А где Женя? - спросила я.
        - Она в душе.
        Только сейчас я заметила, что он стоит голый, в одних только тапочках. Из-за кресла не видно в трусах он, или нет.
        - Я тебя помню. Ты была с каким-то мужиком на пляже.
        - А я тебя не помню.
        Я повернулась к нему спиной. Чиркнула зажигалка. Легкий запах сигарет повис во влажном воздухе. Он подошел ко мне ближе.
        - Он твой друг?
        - Кто?!
        От возмущения перехватило дыхание. Я развернулась и тут же прикрыла глаза рукой. Он совершенно голый. Красивый, стройный. Но, такой откровенный, что даже мои щеки не выдержали и залились краской.
        - Ты… Зачем это… Неужели нельзя одеться.
        - Прости. - Неожиданно, засмущался он. - Я думал, что ты тоже..
        - Что?
        В этот момент в двери показался Макс. Парень отскочил в сторону, схватил с кресла какое-то небольшое полотенце и прикрылся. Его удивленный взгляд, развеселил меня.
        - Это мой сын, - сказала я. - А меня зовут София.
        - Роман, - еле произнес он. - А та девочка на пляже…
        - Моя дочь. А мужчина - мой свекор.
        - А!
        Только и смог произнести он.
        Максу стало скучно, слушать наш странный разговор, и он убежал в комнату. Парень снова спрятался за кресло, но полотенце не убрал. Только поднял его выше, прикрыв широкую грудь.
        - Прости меня. Я принял тебя за эту… - Он кивнул на дверь. - Женя она… Как бы это сказать.
        - Ты зарабатываешь деньги таким способом?
        - Нет! - голубые глаза испуганно взглянули на меня. - Я студент. Учусь на геолога. А сюда приехал с друзьями. Они были со мной на пляже.
        - Тогда, что ты тут делаешь?
        - Она меня пригласила.
        Его плечи уменьшились вдвое. Спина согнулась, и он медленно сполз на пол. Полотенце спустилось на прежнее место.
        - А разве ты приехал не с девушкой?
        - Это девушки моих друзей. А я приехал один.
        Из комнаты послышался голосок Макса. Я попросила горничную, принести нам воду. И она, наверное, постучала в дверь, а он испугался.
        Я ушла, а парень так и остался сидеть на бетонном полу с полотенцем на заднице.
        Больше я не выходила на террасу. У Жени свои дела, а я легла с сыном в кровать. Мы давно не читали книги. Все время приходим уставшие за полночь, потом сразу ложимся спать. А тут выдалась свободная минута.
        Макс уснул быстро, не дослушав конец сказки. Он так вымотался за день, что даже не стал задавать свои бесконечные вопросы. Я взглянула на телефон. Странно, Сергей не звонит. Хотя он разговаривал с Максом утром. Мне только передал привет.
        Только я выключила светильник над кроватью, как телефон издал гудящий звук. Пришло сообщение от Алекса:
        «Ты спишь?»
        Я тут же вскочила с кровати и вышла из комнаты. Набрала его номер.
        - Это я.
        - Как дела?
        - Хорошо. Ждала твоего звонка.
        - Правда? - удивился он. - Мы же сегодня разговаривали.
        - Это было утром. А я уже соскучилась.
        Тишина. Впервые он не знает, что ответить.
        - Алекс?
        - Что?
        - То, что я сказала ночью. Ну… про то, что ты виноват.
        - Ты уже просила прощенье.
        - Я не про Макса.
        - А про что?
        - Я словно спала эти годы. Не знаю, как так вышло. Просто вылетела из жизни на несколько лет. А потом вдруг… Я увидела ваши фотографии с Лерой. Скажи, ты любишь ее?
        - Ты сама знаешь ответ на этот вопрос.
        Он сказал это с такой нежностью, что я не смогла, сдержать слезы. Губы задрожали.
        - Значит…
        - Ничего это не значит, Сонь. Ты живешь с Сергеем. У вас сын.
        - А если бы все было по-другому? Что тогда?
        - Но, другого нет. Ты уже не моя. Я слишком ревнивый, чтобы простить тебя.
        Слезы еще больше покатились по щекам. Я всхлипнула, а потом заревела, как маленький ребенок. Громко.
        Алекс испугался.
        - Ты что, Сонечка, - прошептал он. - Милая, не надо. Я не хотел так говорить. Прости.
        Я немного притихла, услышав слово «милая».
        Наш телефонный роман начался так неожиданно, что мы оба оказались не готовы к нему. Даже не думали, что чувства вновь возродятся. Мне проще принять, чем Алексу. Я привыкла к безумствам. А вот ему тяжело. Он человек основательный, умеет разложить свою жизнь по полочкам. Ему не нужна любовь ко мне, но сопротивляться ей, он не может.
        Утром мне позвонил Сан Саныч и сказал, что у него поднялось давление.
        После завтрака мы забрали Машу и пошли гулять по городу, пока нет жары.
        Маша попросилась в дельфинарий. Сегодня они с дедом планировали съездить на водопады, но Макс не выдержит такой длинной поездки. Он слишком еще мал и непоседлив. Ему быстро наскучат экскурсии, и он повиснет на моей шее.
        - Я хочу мороженое.
        Сразу заныл мальчик, как только мы прошли пару метров.
        - Потерпи, - строго одернула брата Маша. - Ты только что завтракал. Нельзя так много есть. Ты будешь толстый и некрасивый.
        Лерины слова. Она всю жизнь сидит на диетах. Почему-то ей кажется, что полные люди смотрятся неприлично. Хотя Наталья, ее лучшая подруга, далеко не худая.
        Представление детям понравилось. Впервые я увидела, как Маша смеется. Ее так впечатлили киты, что она захотела сфотографироваться с ними. Макс тут же прилип к сестре. Ему нужно все, что хочет она и ничего того, что хочет он сам. Для него Маша - авторитет. Она самая красивая, самая умная и самая добрая девочка на свете. А Маша пользуется любовью брата и изображает из себя взрослую няньку.
        - А куда мы завтра пойдем? - спросила она.
        - А куда ты хочешь?
        - В аквапарк.
        - Хорошо.
        Запрыгав, от радости, на одной ножке, Макс радостно закричал:
        - Ура!
        Мы пообедали в кафе, а потом отправились на пляж. Солнце уже высоко. Воздух нагрелся так, что трудно дышать. Мы искупались пару раз и пошли в отель. Дети устали. Макс тут же забрался ко мне на руки, обнял за шею и уткнулся носом в плечо. И так жарко, так еще горячее дыхание обжигает мне кожу.
        В номере я уложила сына в кровать. Он уснул еще в лифте. Маша вышла на террасу.
        - Я пойду в душ, - сказала я. - Не скучай.
        - Хорошо.
        Она взяла свой телефон и удобно устроилась в большом кресле.
        Я включила теплую воду. Кожа на плечах горит. Нос облез. В волосах столько песка, что невозможно промыть с первого раза.
        После душа стало легче. Я закуталась в большое махровое полотенце и вышла из ванной. Маша все еще на террасе с кем-то разговаривает по телефону.
        - Да. Хорошо. Поняла.
        Послышался ее тихий голосок. Потом она зашла в комнату и стала наблюдать за тем, как я прочесываю свои длинные волосы.
        - Тебе эти серьги купил Макс? - спросила я, взглянув на нее.
        - Да. Он водил меня к какой-то знакомой женщине, и она проколола мне уши. Потом он купил эти сережки. Я никогда не снимаю их. Хотя Лера купила мне уже другие. Она говорит, что они детские.
        Я убрала расческу в карман. Маша уселась на ковер, поджав под себя ноги.
        - Они красивые. Максу нравился зеленый цвет. Он даже коляску купил тебе ярко-зеленую.
        - Я его почти не помню.
        - Ты смотрела с ним футбол и сериалы про ментов. Еще вы ели шоколад прямо в кровати.
        Она улыбнулась.
        - Он громко храпел, когда шел фильм.
        - Правда?
        Я села рядом с ней на пол.
        - Мам, почему ты ушла от нас?
        Она задала этот вопрос, но сразу видно, что не по своей воле. Маленькая девочка никогда бы не стала об этом говорить первая. Ей бы в голову не пришло.
        - Я очень сильно обиделась на твоего отца.
        - А что он сделал?
        - Мы поссорились.
        - И ты бросила меня?
        Тут я решила схитрить. Раз Лера играет грязно, то и я отвечу так же.
        - Когда-то твой папа сильно обидел Леру, и она тоже ушла от него. Они не встречались много лет. Потом повторилось все со мной.
        - Значит папа плохой?
        Ну вот. Грязно сыграла не против Леры.
        - Нет. Ты что! Папа не плохой. Просто он бывает грубым. Ты же сама его знаешь.
        - Знаю. Они и сейчас часто ссорятся, - грустно сказала девочка. - Почему бабушка говорит, что второго ребенка ты родила от любимого мужчины, а меня нет? Разве ты не любила папу?
        - Бабушка тебе такое сказала?
        От возмущения, перехватило дыхание. Неужели Наталья так считает?
        - Я слышала ее разговор с папой.
        - А он, что ответил?
        - Он назвал тебя нехорошим словом.
        - Понятно. - Я повернулась к ней. - Маша, не слушай никого. Я очень любила твоего папу. И тебя люблю больше всего на свете. Бабушка ошибается. Она даже не видела Макса. Как можно говорить о чем-то, если многого не знаешь?
        - Макс хороший. Ты его постоянно целуешь, носишь на руках.
        - Так он маленький. Тебя я тоже часто целовала. Мы даже спали вместе. Вспомни?
        - Я помню, как вы ругались с папой. Часто. Потом целовались, и ты исчезала надолго. А я оставалась с бабушкой, или с дядей Максимом.
        У нее остались обо мне только плохие воспоминания. Так же как и у меня о своем детстве. Я не помню, как растила меня мама. Не помню, чтобы баловала, или целовала. За то их ссоры с отцом и то, как мы с сестрой прятались на чердаке, навсегда засели в моем сознании.
        В дверь постучали. Я подумала, что это пришел Сан Саныч, и открыла дверь. Оказалось, пришел другой мужчина.
        - Привет.
        Скромно улыбнувшись, Роман протянул мне букет белых роз. Маша выглянула из-за моей спины.
        - Мам, это кто?
        - Друг.
        Парень махнул ей рукой.
        - Можно, мне поговорить с твоей мамой? Совсем недолго. Две минуты.
        Пожав плечами, Маша ушла на террасу.
        - Проходи, - предложила я.
        - Не буду вам мешать, - скромно проговорил он, отступив на шаг назад. - Я хотел, пригласить тебя на ужин. Тут есть один ресторан. Не далеко, всего в двух кварталах.
        - Меня? - удивилась я. - Ты же встречаешься с Женей?
        - Мы не встречаемся. Я видел ее всего один раз.
        - А чего ты хочешь от меня?
        - Ничего. Просто сходить в ресторан. И все. Я ничего от тебя не жду, София. Правда. Клянусь. Только ужин.
        - Ром, ты в курсе, что у меня дети? Знаешь, сколько мне лет?
        - Я умею считать.
        - Ну?
        - Что ну? Какая зарница сколько тебе лет? Я хочу, провести с тобой вечер. Познакомиться поближе, погулять по набережной, выпить вино.
        - Вино! - усмехнулась я. - Тебе можно пить вино?
        - Ладно, - обиделся он, - позвони, когда надумаешь.
        Он сунул мне в руку визитку, а потом медленно пошел по коридору в сторону лифта.
        Вечером мы встретили Сан Саныча возле кафе. Он отдохнул, давление пришло в норму. Дети показали ему фотографии из дельфинария, а потом целый вечер рассказывали, как киты выступали вместе с дельфинами.
        В номер мы вернулись поздно. Макс немного поговорил по телефону с Сергеем, а потом ушел в комнату, лег на кровать и тут же уснул.
        Я позвонила Алексу. Он не ответил. Тогда я набрала номер Натальи.
        Руки трясутся. Я давно с ней не разговаривала. Даже не знаю, как она отреагирует на мой звонок.
        Она долго не подходила к телефону, а потом ответила.
        - Слушаю.
        На мгновение голос пропал. Это не то же самое, что говорить с Сан Санычем. С ним проще. А тут даже тон другой.
        - Мам, привет.
        - София?
        - Да, это я. - Набрав побольше воздуха в грудь, я попыталась говорить спокойно. Но, голос все равно выдает волнение. - Прости, что так долго не звонила.
        - Что ты хочешь?
        - Я… Тут такое… Просто хотела услышать твой голос. Спросить, как дела. Поговорить. Если, ты конечно захочешь?
        - Как у меня дела? - с иронией произнесла она. - Да, так. Сначала из дома сбежала моя сноха. Бросила ребенка, мужа. Пропала, перестала звонить. Потом ушел муж к своей любовнице. Дело дошло до развода. Чертова собака сломала лапу. Внучка слегла в больницу с аппендицитом. Потом умер сын. А все остальное нормально. Как обычно. Ничего нового. Это ты хотела услышать?
        От обиды, а может от стыда, покатились слезы. Что тут сказать? Мне оправданий нет. Я сама позвонила и получила то, что заслужила.
        - Я не хотела вас бросать. Прости.
        - Не надо, София. Проси прощение у своей дочери, а не у меня. Хорошо хоть Алекс вовремя одумался и не помчался за тобой в деревню. Я очень боялась, что он вернет тебя назад.
        - Почему ты так говоришь?! - воскликнула я. - Неужели ты меня так сильно ненавидела?
        - Я к тебе относилась как к дочери. А ты перешагнула через нас, как и через своих родителей. Все ищешь недостатки. Обижаешься на всех, как ребенок. То тебя по головке не погладили, то новую игрушку не купили. Только о себе и думаешь.
        - Это не так.
        - Ты вскружила голову Алексу. Хотя он далеко не простак. Его нелегко обмануть. Но, ты соблазнила его своей молодостью, своей непосредственностью. Любовь к тебе и к ребенку - смягчило его сердце. И ты воспользовалась этим.
        - Я люблю его.
        - Не верю, - жестко сказала Наталья. - Тебе было мало одного мужчины. Ты и еще Макса пыталась соблазнить.
        - Неправда. У нас ничего не было с Максом. Вспомни? Мы были друзьями.
        - Ты бегала перед ним голышом. Сколько раз я ловила тебя в его комнате в одной ночной сорочке. Или он торчал у тебя.
        - Нет! Нет! Нет! Я тебе клянусь…
        - Не надо, - резко остановила она меня. - Я не слепая. Мне не пятнадцать лет. Не надо доказывать то, чего я видела своими глазами. Макс любил тебя. Только не мог соперничать с братом. Он был слишком порядочным человеком, чтобы разбить семью. Человек чести. Тебе этого не понять, София.
        - Хорошо. Пусть будет так, - завелась я. - Тогда почему вы поступаете так непорядочно? Зачем ты настраиваешь Машу против меня? Разве это по чести?
        - Я?! - возмущенно крикнула она.
        - Да! Ты сказала, что мой сын рожден от любимого мужчины, а Маша нет.
        - А разве не так? Ты не любишь Сергея?
        - Ты даже не знаешь его. Зачем говоришь?
        - Ты только сбежала из дома, а уже через пару месяцев забеременела. Это что? Месть? Я думаю, что любовь, раз вы до сих пор живете вместе.
        - Какую глупость ты говоришь.
        Силы иссякли. Даже эмоций нет, а голова пустая. Мне сказать нечего, за то Наталья только начала набирать обороты.
        - Ты сбежала из дома, бросила ребенка. Мы думали, ты вернулась к родителям в Самару. Потом узнаем от твоей сестры, что тебя там нет. Через пару недель Марк сообщает Алексу, что видел тебя в деревне. Ты живешь у Маргариты Францевны и устроилась на работу к его сводному брату Сергею. Ладно. Мы решили дать тебе время. Алекс хотел поехать, но мы с отцом его отговорили. Потом заболела Маша. У Алекса начались проблемы на работе. Не буду углубляться в эту тему, но ему было тяжело. На руках маленький ребенок, да еще судебный процесс с одним из пациентов. У нас с Сашей тоже свои разборки. Развод. Слезы. В тот момент помогла Лера. Она полностью взяла на себя работу по кафе, так еще успевала забирать Машу из детского сада. Так потихоньку, мы привыкли жить в этом ритме. А потом смерть Макса. И все повернулось в другую сторону.
        Все действительно повернулось в другую сторону. Макс изменил и мою жизнь. Она закончилась, когда его не стало. Я умерла вместе с ним и только через какое-то время, вдруг очнулась, открыла глаза и взглянула на мир по-новому. Через пелену ненависти, злости и обиды.
        После разговора с Натальей, я долго не могла успокоиться. Нервы на пределе. Хочется снова достать бутылку чего-нибудь крепкого и забыть все, что произошло за последние годы. Раствориться в градусах.
        Только я легла в кровать, как снова телефон издал тихий звук.
        - Ты мне звонила? - спросил Алекс сонным голосом.
        - Да. Только сейчас я не хочу ни с кем разговаривать.
        - Тогда, до завтра.
        Он тоже раздраженный, как и я.
        - Я звонила твоей маме.
        - И что?
        - Ничего! - взорвалась я. - Почему ты так со мной разговариваешь?
        - Как?! - тоже повысил голос он. - Как мне с тобой разговаривать, София? Ты даже там успела отличиться. Водишь мужиков в номер, а потом звонишь мне и признаешься в любви. Как мне это понимать?
        - Я никого не вожу в номер. С чего ты взял?
        - Снова ты врешь.
        - Нет! Кто тебе сказал такую чушь?
        - Маша. Я только что с ней разговаривал. К тебе приходил мужик с цветами. Скажи, что это неправда?
        Рома. Я про него совсем забыла.
        - Это не то, что ты подумал. Он друг моей соседки.
        - Ага. Конечно! - усмехнулся он. - Так я и поверил.
        - Но, это правда.
        - Все. Давай закончим этот разговор. Уже поздно. Я устал и хочу спать.
        Меня разозлил его тон. Его высокомерие. Вечные придирки. Эти необоснованные обвинения.
        - А ты сам, как себя ведешь? Тебя не мучает совесть? - разошлась я еще больше.
        - Меня? За что меня должна мучить совесть? За то, что я полюбил тебя дуру? Повелся, как сопливый мальчишка на лживые слова? Или за то, что один воспитываю нашу дочь?
        - Это все только отговорки. Не прячься за Машу. Ты сам забрал ее у меня. Сам выгнал меня из дома, а теперь строишь из себя мученика.
        - Ты сбежала от нас на четыре года. Бросила и даже не вспоминала.
        - Неправда. Вся ваша семья отняла у меня дочь.
        - И как же? Что мы такого сделали?
        - Твоя Лера постаралась.
        - Да? Теперь виновата Лера?
        - Ей было выгодно, чтобы я исчезла из твоей жизни. Разве ты этого не понимаешь, Алекс?
        - Ты как была дурой, так и осталась. Все время на кого-то сваливаешь свои проблемы. Посмотри на себя со стороны, София. В кого ты превратилась? Рожаешь детей от первых встречных, так еще и не воспитываешь их.
        - Это ты - дурак! Идиот! При живой жене спишь с какой-то шлюхой!
        - Я сплю с нормальной женщиной! - разозлился он. - Я люблю Леру! А вот ты…
        - Да, пошел ты!
        Я кинула телефон на тумбочку, а потом и вовсе отключила его. В баре нашлась бутылка рома. Почти полная. Я отвинтила крышку и сделала глоток прямо из горла. Потом только нашла стакан и уже продолжила пить понемногу. Капля за каплей. Пока полностью не снесло голову.
        Ближе к четырем часам утра, я снова включила телефон и, дрожащими руками, набрала сообщение.
        «Сегодня вечером пересплю с ним».
        И отправила Алексу.
        Утром меня разбудил Макс. Он включил телевизор на всю громкость.
        - Мамочка, тебе звонили.
        Он протянул мне телефон. Наверное, Алекс прочитал мое сообщение?
        Нет. Это звонил Сан Саныч. А от Алекса ничего.
        Вечером я попросила Женю, посидеть с Максом. Она даже не спросила, куда я иду, а только весело подмигнула и поцеловала меня в щеку на прощанье.
        - Развлекайся, девочка.
        У входа в отель меня встретил Роман. Он снова принес розы, а еще небольшую коробочку темного шоколада. Как раз такого, какой я люблю. Горький и без каких-либо добавок.
        - Я так рад, что ты согласилась, встретиться со мной. - Сказал он. - Почему ты передумала?
        - Просто захотелось немного…
        Чего? Переспать с ним, как обещала Алексу? Или это просто месть?
        Нет. Не хочу мстить. Мне нужен мужчина. Правильно сказала Женя, нужно пользоваться своей свободой, пока она доступна. А у меня ее хоть отбавляй. У Сергея есть женщина, к которой он ездит каждую пятницу. Илья женат. Алекса я давно потеряла.
        - Я хочу, сходить с тобой в ресторан, - решительно заявила я. - Выпить вино, как ты предлагал, потанцевать, потом прогуляться по берегу моря.
        - Здорово! - Обрадовался Роман. - Тогда, вперед!
        Мы не пошли в ресторан, а остановились в небольшом кафе недалеко от пляжа. Здесь прекрасный вид на закат, а еще восточная кухня: узбекская, кавказская. Посетителей много, зато играет музыка и даже можно потанцевать.
        Нам дали столик не далеко от выхода.
        - Ты будишь вино, или что-то покрепче? - спросил Роман. - Здесь к мясу подают восхитительную чачу. Хочешь попробовать?
        Я согласилась. Нужно хорошенько выпить, чтобы потерять голову от этого вечера. Мне не нужны разговоры. Не нужны его пламенные взгляды и случайные прикосновения к моей руке. Не нужны комплименты. Сегодня у меня цель одна, и она как раз совпадает с желанием этого красивого парня.
        - Почему ты приехал сюда один? - спросила я. - Разве у тебя нет девушки?
        - Нет, - скромно улыбнулся он. - А потом я приехал не один, а с друзьями.
        - А где твои родители?
        - Они в Москве. Я уже давно живу отдельно от них.
        Нам принесли салат из свежих овощей и жареное мясо. Официант наполнил рюмки.
        - За знакомство, - произнес тост Рома. - Надеюсь, это не последнее наше свидание?
        Я подняла рюмку.
        Он красивый. Как раз моем вкусе. Высокий, стройный, большие глаза. Не носит серьги, браслеты, кольца. Только шею украшает тонкая золотая цепочка с крестиком. Волосы аккуратно уложены на бок, руки ухоженные. Милая улыбка. А в глазах нежность, и проскальзывает детская невинность, которая обычно бывает только у двадцатилетних парней.
        После четвертой рюмки, я потащила его танцевать. Хочется оказаться в мужских объятьях. Почувствовать тепло рук.
        Как только мы вышли на середину зала, музыка вдруг закончилась. Девушка убрала микрофон со сцены, а музыканты объявили перерыв. И так они работали несколько часов подряд. Многие пары сели за свои столики, чтобы немного отдохнуть. Роман удивленно взглянул на меня. Я растерялась. Что же будет дальше?
        Он обнял меня за талию. Нежно прижал к груди. Секунда, и нам включили музыку.
        Это она. Уитни Хьюстон со своей композицией run to you. По спине пробежала дрожь, и я оглянулась вокруг.
        Большой зал, заставленный круглыми столиками. Люди пьют, едят жирную пищу. В воздухе сырость, застывшая на месте. Запах тяжелый, как в деревне в коровнике. Между нами, словно тени, скользят официанты с подносами в руках. Звенит посуда. Крики. Кругом веселье. Разврат. Мужчины жадно рассматривают голые плечи молодых девушек. Трогают их за коленки. Каблучки стучат от восторга. Силиконовые губки тянутся к бокалам со сладкой шипучкой.
        Что я здесь делаю? И кто этот мужчина, что лапает меня за бедра? Некрасивый. Слишком смазливый, наигранный. Пахнет неприятно, и взгляд липкий. Кто позволил ему, целовать мою шею? Шептать на ухо? Какой надо быть дурой, чтобы упасть так низко, на самое дно?
        Голос певицы проник в самое сердце.
        «Я знаю, когда ты смотришь на меня,
        Очень многое ты просто не видишь,
        Но если сможешь немного потерпеть,
        Я знаю, ты найдешь это все в моем сердце,
        Девчонку, которая временами пуглива…»
        Я убрала его руки со своей талии и пошла к столику, чтобы забрать сумку. Пришлось пробирать сквозь толпу людей. Перешагивать через чьи-то ноги. Толкаться.
        Через секунду Роман меня догнал.
        - София, ты куда?
        - Прости, но мне нужно уйти. Здесь очень душно.
        - Ладно. Давай, прогуляемся.
        Он положил деньги под тарелку и пошел за мной к выходу.
        Я резко остановилась. Снова ее слова взорвали мозг. Как давно я не слышала эту песню.
        «Каждый день я притворяюсь,
        Что контролирую себя…
        Но ночью я прихожу домой и поворачиваю ключ,
        Там нет никого, кто бы позаботился обо мне…»
        Роман подошел ко мне сзади и взял за плечи.
        - Что с тобой? Тебе плохо?
        Я обернулась.
        Это не Алекс. Не его глаза, и голос совсем другой.
        - Да, - прошептала я, - мне плохо. Не провожай меня. Я больше не хочу тебя видеть.
        Так пролетел наш отдых. Несколько дней сблизили меня с дочерью больше, чем все те годы, что мы жили вместе. Сан Саныч даже позволил ей остаться у нас на ночь. А Макс пожелал переночевать с дедом. Чисто в мужской компании и с мороженным в постели.
        - Мам, ты больше меня не бросишь? - спросила Маша, когда мы прощались в аэропорту.
        Я специально взяла билеты в обратную строну на тот же рейс, что и у них. И вот мы прилетели в Питер.
        - Я никогда тебя не брошу, Маша. Никогда.
        Мы скрестили пальцы, а потом засмеялись. Сан Саныч поставил чемоданы на тележку.
        - Вы как две заговорщицы, - сказал он. - Лучше помогите парню. А то он сейчас надорвется от тяжести.
        Пытаясь поднять тяжелую сумку с пола, Макс присел. Маленький Геракл. Сильный не по годам, и характер упрямый. Раз. И приподнял. Два. И уже затащил сумку на тележку.
        - Молодец! - похвалил его дед. - А вот за нами и приехали.
        Сан Саныч махнул рукой. Маша кинулась куда-то в сторону. Я обернулась.
        - Папочка!
        Алекс поймал девочку на ходу. Обнял и крепко расцеловал в щеки.
        Как же давно мы не виделись. Я даже забыла, каким цветом у него глаза. Его нежную улыбку. Вьющиеся волосы.
        - Привет.
        Он обнял отца.
        - Как дела, сынок? - засуетился Сан Саныч, понимая сложность обстановки. - А где мама?
        - Она дома.
        Макс тут же спрятался за мои ноги. Он не любит чужих людей. Особенно мужчин.
        Алекс не взглянул в мою сторону. Прошел мимо и даже не поздоровался.
        - Я хочу в туалет, - заявил Сан Саныч. - Макс, ты пойдешь со мной?
        Даже если не хочется, Макс не откажет деду. Ему понравилось быть самостоятельным. Маша села на тележку с телефоном в руке и тут же позвонила бабушке.
        При таких обстоятельствах, Алексу пришлось обратить на меня внимание. Я стою рядом и смотрю ему прямо в глаза.
        - Скажи что-нибудь.
        - Что? - грубо ответил он.
        - Прости меня, Алекс.
        - На этот раз за что?
        - Я была не права, - тихо промямлила я себе под нос. - Мне стыдно.
        Схватив за локоть, он отвел меня в сторону, подальше от Маши. В зеленых глазах блеснул огонек.
        - Сколько можно, София? Ты постоянно просишь прощение. Сначала врешь, а потом раскаиваешься. Как я могу тебе доверять? Когда все это закончится?
        Аромат его одеколона взбудоражил мои чувства. Это его запах. Он такой родной. Знакомый. Когда-то я упивалась им каждый день. Вдыхала, а потом таяла от наслаждения. Мучилась, но любила.
        Я прильнула к его груди. От неожиданности он на мгновение замер. Осторожно прикоснулся рукой к волосам, а потом крепко обнял.
        - Алекс.
        - Молчи, - тихо сказал он. - Не надо. А то снова наговоришь лишнего.
        Его горячее дыхание на моем затылке. Руки нежно ласкают шею. Он знает, что там особое место.
        Я подняла голову, и наши взгляды встретились.
        - Каждый раз ты убиваешь меня, - прошептал он. - Скажи, что любишь.
        - Очень.
        - Скажи.
        Его губы уже близко.
        - Люблю.
        Сердце сжалось.
        - Тогда почему, Сонь? Почему?
        - Ревность, - еле выговорить я. - Это она…
        - Я люблю тебя.
        - И я.
        Только наши губы коснулись друг друга, как прибежал Макс.
        - Мама! - закричал от испуга мальчик. - Что ты делаешь? Отпустите ее.
        Он стукнул Алекса по ноге.
        - Малыш.
        Я схватила сына на руки.
        - Он плохой. Вонючка! Его надо убить.
        - Все хорошо. Успокойся.
        Мальчик притих, уткнувшись носом в мое плечо.
        Вот так они познакомились. Макс так и не взглянул на своего родного дядю. А Алекс даже не попрощался со мной. Взял чемоданы с тележки и пошел на выход.
        На следующий день я встретилась с Майклом.
        - Ну, что отдохнула? - спросил он. - Город Сочи хорошо вас встретил?
        Его иронию можно понять. Он не привык отдыхать на местных курортах. В его вкусе Европа, или на крайний случай Азия, но только на Краснодарский край.
        - Там хорошо.
        В офисе слишком темно. Красное дерево и черный метал. Все как подобает дорогому адвокату.
        Развалившись в шикарном кожаном кресле, Майкл с интересом взглянул на меня.
        - Как же ты изменилась, София. Каждый раз удивляюсь. Из дурнушки, с веснушками на носу, превратилась в женщину. Причем в настоящую женщину. Интересно, там ты все такая же?
        Его рука скользнула по моему колену. Я резко встала со стула.
        - Козел, - сквозь зубы, прошипела я. - Вот ты не изменился совсем. Как был уродом, так и остался.
        - Ох, София! - сладко улыбнулся он, показав идеально белые зубы. - Я шучу. Садись. Давай спокойно поговорим о делах.
        - Ты всех клиентов сначала лапаешь? Или я мало заплатила?
        - Ладно. Ладно. - Он снова откинулся на спинку кресла. - Я больше не буду тебя трогать. Обещаю. Только сядь. Пожалуйста.
        Последнее слово он произнес слишком сладко. Растягивая его, словно резину.
        - Я хочу, чтобы ты закрыл дело.
        Я села на стул.
        - Как так? - удивился он. - Почему? Я столько всего накопал.
        - Не надо ничего копать. Я и так все уладила. Без тебя. Мы с Машей снова наладили отношения. И Алекс не против. Даже Сан Саныч мне помогал.
        - Какая ты наивная. Они тебе не помогают. Все это только вынужденные меры.
        Он взял сигарету.
        - Они не против того, чтобы я общалась с дочерью.
        - А что потом? Она останется с отцом, а ты будешь навещать ее по выходным дням?
        - Ну, почему? Нет. Я потом заберу ее к себе. Нужно только немного потерпеть. Пусть она привыкнет ко мне.
        - Ничего не выйдет, София. Вчера я встречался с твоим мужем, и он четко сказал, что не собирается, отдавать тебе дочь. Они не могу запретить, тебе общаться с Машей. По закону вы не разведены, и ребенок не определен к одному из родителей.
        - И что?
        - А то, что ты не получишь ребенка. Она останется с отцом, если мы не станем судиться.
        - Но, ты говорил, что суд не отдаст мне ее.
        - Да. Это так. Поэтому, мы будем действовать по-другому. Прижмем твоего мужа, и он сам добровольно отдаст Машу тебе.
        - А как это сделать?
        - Я нашел одного человека, у которого год назад умер сын на операционном столе. Там явно была допущена врачебная ошибка, но дело так и не завели, из-за нехватки доказательств. Медики прикрыли все надежным крылом. Впрочем, как всегда. Они никогда не признают своей халатности и всегда выгораживают коллег.
        - А что случилось с мальчиком?
        - Это долго рассказывать. - Махнул рукой Майкл. - Неудачные роды. Потом его привезли в реанимацию. Клиническая смерть. Ребенок долго находился под искусственной вентиляцией легких. Его лечили педиатры, а потом, когда дело дошло до операции, вызвали хирурга.
        - Это был Алекс?
        - Сначала за дело взялся другой врач. Но когда понял, что операция не поможет ребенку, отказался. Уже потом появился Лапин.
        - Так он рисковал, зная, что мальчик безнадежен?
        По спине побежали мурашки. Как многого я не знала про своего мужа.
        - Так-то оно так. Все вроде понятно. Алекс - герой. Но не совсем. Родители хотели подать на него в суд, потому, что он провел операцию слишком рано. Другие врачи уговаривали их немного подождать, чтобы ребенок подрос и набрал вес. Но, Лапин решил, что тянуть время нельзя. Это опасно для мальчика. Он мог задохнуться и умереть. Родители согласились. И вот результат. Пять часов под наркозом, и ребенка нет.
        - Алекс, действительно виноват?
        - Я пытаюсь это выяснить.
        - Но, его уже оправдали. Зачем родители снова подняли это дело?
        - Тогда не довели дело до суда. А сейчас они хотят восстановить справедливость. И я предложил им свою помощь.
        - Не надо, Майкл. Я не хочу навредить Алексу. Маша не должна достаться мне такой ценой. Это грязная игра. Ты понимаешь? Если мы сейчас не остановимся, то он может оказаться в тюрьме.
        - Да ты что! Он выплатит компенсацию. Зачем нам сажать его! Пусть живет со своей подружкой и работает пекарем, как его папенька. Вот так.
        Схватившись за голову, я даже потеряла дар речи. Руки трясутся от напряжения.
        - Нет. Давай все это закончим. Алекс хороший врач. Не представляю, что с ним будет, если он потеряет работу. Это немыслимо.
        - Уже поздно, София. Процесс запущен. Мы не можем, вот так просто кинуть людей, у которых горе. Я сам подтолкнул их на этот шаг.
        - Скажи им, что доказательств нет. Что дело дохлое. Неужели нельзя как-то остановить все это?
        - Можно.
        - Тогда останови!
        - Ладно, - спокойно сказал он. - Давай не будем торопиться. Еще раз поговори с мужем, подумай хорошенько и только потом дашь мне окончательный ответ. Я подожду.
        - Алекс знает, что ты под него копаешь?
        - Пока нет. Я сказал ему, что мы будем судиться. Он посмеялся. С той стороны тоже неплохая защита. Они копают под нас, а мы под них.
        - У него есть адвокат?
        Бросив, недокуренную сигарету, в пепельницу, Майкл встал с кресла. Подошел ко мне ближе и хмуро спросил:
        - Они что-то нарыли про тебя, но пока молчат. Только бросают какие-то намеки, пустышки. Расскажи мне, что у вас на самом деле произошло в день расставания? Какие у них есть доводы, чтобы судиться? Вспомни каждую мелочь, каждую деталь. Уж слишком он уверенно ведет себя. Как-будто ты где согрешила.
        - Ничего. - Растерялась я. - Ничего такого не произошло. Мы поссорились, и я ушла. Все.
        - Твой Лапин - хитрый мужик. Не ожидал, что ты могла выйти замуж за такого.
        - Какого?
        - Он умный. Слишком умный и взрослый для тебя.
        - Все так считают. - Махнула я рукой. - Но, Алекс любит меня.
        - Странно… Что-то тут не так. У них есть какая-то зацепка. Что ты делала все эти годы? С кем жила, с кем дружила?
        - Я жила с Сергеем. Он на много старше меня, но между нами ничего нет. Мы живем, как соседи. Еще есть друг. Илья. Он художник. Четыре года назад я дала ему деньги на первую выставку. Он немного заработал и открыл свою школу по рисования. Скорее не школу, а класс.
        - А откуда у тебя столько денег?
        - Мне оставил из Макс Лапин. Сумма приличная.
        - Ты не вернула их родителям?
        - Макс сам мне их отдал. Он ничего не говорил про родителей. Я решила, что эти деньги должны принести пользу. Илья очень нуждался в помощи. Вот я и дала ему какую-то часть. Остальные вложила в бизнес Сергея. На тот момент он открывал еще два кафе на трассе.
        - Этот парень вернул тебе деньги?
        - Нет. Ему не с чего возвращать. Школа приносит небольшой доход. Хотя у него проходят выставки. Но это тоже… Нет. Какие там деньги! Сейчас он ремонтирует старый дом, который остался от его бабашки. Купил недорогую машину. Еще у него скоро родиться ребенок. Это не долг, я дала ему просто так.
        - А чем занимаешься ты?
        - Домом. Сергей работает, а я ему помогаю.
        - Чем?
        - Да, всем. Что скажет, то и делаю. Мы вместе ездим на базу за товаром. Я слежу за бухгалтерией. Веду кое-какие журналы.
        - То есть ты в курсе его денежных операций? Знаешь все приходы и расходы?
        - Конечно. Все проходит через меня.
        - Там все чисто?
        - Да. Это открытый бизнес. Он много лет им занимается. На Сергея трудно что-то накопать. Он обычный предприниматель. Не миллионер, но работает много и получает не плохо.
        - Тогда что? Дело в тебе?
        - Во мне?
        - У тебя есть любовник? Или может ты принимаешь наркотики?
        - Нет! - воскликнула я. - Совсем сума сошел? Какие наркотики? И любовника у меня нет. Разве это имеет отношение к суду? При чем здесь мои любовники?
        - Не знаю, София. Уж слишком он уверенный.
        - Он всегда такой. Не обращай внимания. Алекс считает себя пупом земли.
        - Мне он не понравился. Жутко занудный парень. Неприятный. Я много видел людей, но таких скользких - редко. Но у него красивые руки.
        - Ты тоже заметил?
        - Еще бы. Как их не заметить. Он постоянно держит их на виду, как будто пытается отвлечь от самого главного. Но от чего? Не пойму.
        - Что ты имеешь ввиду?
        - Да так…
        - Алекс хитрый.
        - Заносчивый.
        - Это есть. Лапины все высокомерные.
        - Будь с ним осторожнее, София. Не связывайся с этим семейством. Живи спокойно со своим Сергеем и радуйся. Он хороший мужик. Тебе с ним повезло.
        В сумочке зазвонил телефон.
        - Извини, я отвечу.
        Майкл снова сел на кресло с сигаретой в руке. Я вышла в коридор.
        - Да.
        - Очень занята? - спросил Сергей.
        - Нет. Говори.
        - Сейчас звонила подружка твоего мужа. Как ее там? Лера.
        - Тебе звонила? Но, откуда она знает твой номер?
        - Мой братец дал.
        - Марк? И что она сказала?
        - Что ты обнималась с Алексом в аэропорту на глазах у людей и дочери. Она думала, что сообщила мне новость. Что я стану ревновать и кричать от злости.
        - А ты?
        - А что я? Конечно, кричал, ревновал. Сказал, что побью тебя.
        Мне стало смешно, когда я представила лицо Леры.
        - Понятно. Ты не переиграл?
        - Немного. - Усмехнулся Сергей. - Но, она поверила. Сказала, что мы будем на связи. И что она поможет мне, вернуть тебя в семью.
        - Хорошо. Я поняла.
        - Где ты, София?
        - У Майкла.
        - А! Тогда я сам заберу Макса из садика. В городе сейчас жуткие пробки.
        - Спасибо тебе.
        - Целую.
        Только я села в машину, как позвонил Сан Саныч и сказал, что Маша хочет увидеться с Максом. За две недели она привязалась к брату. Тем более сейчас каникулы, и дома нечего делать.
        Проехав через весь город, я добралась до дома Лапиных только ближе к вечеру. Припарковалась возле фонтана и сразу же позвонила Маше.
        - Мам, тут дедушка хочет с тобой поговорить.
        Она передала телефон Сан Санычу.
        - София, Маша хочет взять с собой Бернара. Ты не против? Он конечно противный, но они никуда друг без друга.
        - Конечно! - обрадовалась я. - Пусть берет. Ему будет хорошо в деревне. У нас большой участок, и даже есть пруд, где можно поплавать.
        - Отлично. Маша! - крикнул он так громко, что я чуть не выронила телефон из рук. - Собирайся! Мама ждет!
        - Насколько вы ее отпустите ко мне?
        - Да как не надоест. Пусть побудет с тобой несколько дней.
        - Алекс разрешил? - удивилась я. - Или это Маша так хочет?
        - Отец ее отпустил.
        Увернулся он.
        - Пап, передай маме привет, - тихо проговорила я. - Она на меня сильно обиделась?
        - Ну так. Ты бы поднялась. Она дома.
        - Не сейчас. Может потом как-нибудь.
        - Ну да. Ну да. Может потом.
        Из парадной выбежала Маша с рюкзаком на плече. За ней Бернар, в красном ошейнике.
        - Привет! - поздоровалась она.
        Как только я вышла из машины, пес бросился к моим ногам. Завизжал от восторга, а потом облизал все лицо. Даже челку намочил своим гладким языком.
        - Дружок, - погладив его по голове, сказала я. - Как давно я тебя не видела. Привет. Хороший. Мой мальчик.
        Прижавшись к моей ноге, он наконец-то успокоился, взглянул на Машу, а потом преданно облизал мне руку.
        Мы сели в машину. Через час выехали из города. Трасса свободна, и я прибавила скорость.
        - А папа говорил, что ты не водишь машину.
        Дочка, взглянув на меня в зеркало заднего вида.
        - Раньше не водила. А недавно купила машину и сразу же получила права.
        - Это тебе муж купил?
        - У меня нет мужа.
        - Как это? Разве у Макса нет папы?
        - Есть. Только он живет не с нами.
        Никогда не умела правильно отвечать на ее вопросы. Они слишком прямолинейные. Этим раньше занимался Алекс, или Макс. Один хорошо объяснял, а второй мог ничего не говорить, только включал телевизор, и она сразу же забывала обо всем.
        - А где он живет?
        - Далеко. Но у меня есть друг. Его зовут Сергей.
        - А он женат?
        - Нет, - улыбнулась я. - Тебе он понравиться.
        Подъехав к дому, я увидела машину Ильи. Он решил навестить нас после работы.
        - Маша!
        Из двери показалась забавное личико Макса. Он обрадовался, когда увидел сестру, но из дома не вышел, потому, что испугался Бернара.
        - Не бойся, - протянув руку сыну, сказала я. - Он добрый. Иди, погладь его.
        Маша села на корточки рядом с собакой.
        - Макс, это Бернар.
        - Он, правда, добрый? - спросил мальчик, преданно взглянув на сестру.
        - Да. Он мой друг.
        Из дома вышел Илья.
        - Ого! - воскликнул он - Как вас много?
        Потом из гаража появился Сергей, покручивая пальцем светлый ус и хитро прищурившись.
        - Мама, это все твои друзья? - прижавшись ко мне, спросила Маша.
        Макс тоже повторил за сестрой, прижался к моей ноге и удивленно уставился на Сергея. Как будто перед ним не родной дядя, а какой-то инопланетянин.
        У меня в сумке зазвонил телефон. Я отошла к забору и встала под яблоней. Солнце уже не такое горячее, но все равно жарко. Дети ушли с Ильей в дом, а Сергей так и остался на месте.
        - Привет, - услышала я голос Алекса. - Маша у тебя?
        - Да. Отец разрешил мне забрать ее на несколько дней. Ты не против?
        Махнув рукой, Сергей тоже ушел в дом. Он думал, что это звонит Ира.
        - Ты увезла ее к себе в деревню?
        - Да.
        - А твой… муж не против?
        Он не знает, как назвать Сергея.
        - Сейчас спрошу, - пошутила я. - Алекс, ты не против того, что я увезла Машу в деревню?
        Он усмехнулся.
        - Ладно. Я понял.
        - Да. Мой муж не против.
        - Хорошо. Пусть будет так, - смущенно произнес он. - Я вчера разговаривал с Майклом. Он хочет увидеться. Что происходит, София? Неужели мы не можем договориться, как нормальные люди? Зачем все это? Ты не хочешь разговаривать со мной?
        - Алекс…
        - Я не понимаю. Тебе так нужна Маша? Это принципиально?
        - Она - моя дочь.
        - Вот именно. Тогда для чего ты это делаешь? Разве я запрещал, тебе ее видеть? Ты сама исчезла из нашей жизни. Теперь появилась и сразу хочешь отнять ее у меня. А ты спросила, что хочет она?
        - Нет, не спросила.
        От стыда загорелись щеки.
        - Тогда спроси. Она рядом, вот и поговори с ней.
        - Хорошо.
        - Ты уже взрослая женщина, София. Пора научиться думать головой. Не надо ломать жизнь девочке. Она даже не знает, что я не родной ей отец. Представляешь, что будет, если…
        - Я постараюсь не доводить дело до суда.
        От одной только этой мысли, стало страшно. Маша не должна узнать кто ее настоящий отец.
        - Суд, - печально произнес он. - Неужели мы дошли до такого состояния, что будем через суд делить ребенка? Как такое могло случиться?
        - Это я виновата.
        - Тогда сделай что-нибудь. Не доводи дело до крайности. Твой адвокат слишком рьяно взялся за меня. Он копает там, где не надо.
        - Я знаю. Он говорил. Прости меня, Алекс. Я попытаюсь все исправить.
        - Попытайся, София. Мы сможем договориться без посторонней помощи. Я обещаю.
        - Хорошо.
        Я верю ему. Алекс никогда не обманывал меня. Это я всегда врала ему, смотрела в глаза и нагло вешала лапшу на уши. Ненавидела, а еще ревновала. Вот так все и произошло.
        Пока я готовила ужин на кухне, Маша быстро нашла общий язык с Ильей. Они словно всю жизнь знали друг друга. Ушли в комнату на втором этаже, взяли в ящике стола бумагу и карандаши и что-то стали чертить. Тут же пристроился Макс, с цветными фломастерами и альбомом.
        - Хорошая у тебя дочка, - обняв меня за талию, сказал Сергей.
        Мои пальчики улеглись в его большой ладони. Усы щекочут кожу.
        - Да, она замечательная. Даже простила такую непутевую мать.
        Поцеловав ладошку, он поднялся выше. Запястье, локоть, а потом и плечо. Я откинула голову назад. Как же хорошо. От него пахнет землей, а еще проник аромат спелой клубники.
        - Ты удивительная, - прошептал он мне на ухо. - Дети тебя любят.
        - А ты?
        - Я больше всех.
        - Тогда докажи.
        - Что я должен сделать?
        Ему нравятся наши игры. Такое происходит не часто, но каждый раз это что-то новенькое.
        - Помой сегодня посуду. Я очень устала.
        - Ну, милая. - Улыбнулся он. - У нас есть посудомойка. Попроси что-нибудь другое.
        - Хорошо, - задумалась я. - А что если…
        - Хочешь колечко, или колье? А может, поедем в Европу на пару недель?
        - Мне хватило Сочи. А золото я не люблю.
        - Тогда что?
        - Купи мне квартиру. Я обещала Маше, что буду жить рядом с ними.
        - Там дорогой район. - Покрутив длинный ус, он задумался. - Боюсь, мы не потянем двушку.
        - Хотя бы однокомнатную. Нам хватит с Максом.
        - Ты хочешь увезти мальчика в город?
        - Конечно. Он должен быть со мной. Уже через четыре года начнется школа. А что здесь в поселке?
        - Нормально здесь в поселке. Я учился и ничего.
        - Сейчас другое время, Сережа. Ты жил при другой власти, в другой стране.
        - Ладно, - согласился он. - Но, я не представляю, как я буду жить без вас.
        Я обняла его.
        Столько лет он воспитывал меня. Кормил, помогал с сыном. Учил готовить, выращивать овощи в огороде, посадил за руль, хотя я очень боялась.
        - Не подлизывайся, - промычал он. - Я знаю, что ты до сих пор любишь мужа. Много лет ненавидела, а потом снова увидела, и чувства ожили. Так бывает, девочка. Ненависть и любовь разделяет тонкая ниточка. И она часто рвется.
        - Это совсем другое чувство. Не то, которое я раньше испытывала.
        - Разве ты его не любила?
        - Не-а. Я только сейчас это поняла. Мне так льстило, что взрослый, умный мужчина - которому все говорят, что я ему не пара, - вдруг полюбил меня. Пошел против родителей и даже против старшего брата. Он заботился о моей дочери, и я этим пользовалась. Жила, как у Христа за пазухой. Была уверенна в нем, в его мудрости, силе. А еще мне хотелось утереть нос Лере. Показать, что Алекс выбрал меня, а не ее. Женская глупость, ничего больше.
        - А что сейчас изменилось?
        - Я видела его в аэропорту. И этого достаточно. Один только его взгляд, развеял все сомнения.
        - Какие сомнения?
        - Он нужен мне больше всего на свете. И так было всегда. Я даже готова стирать его носки и трусы.
        - А как же Макс? Его ты не любила?
        - Макс.
        Это имя для меня священно. Мой друг, моя душа, мое сердце. Его не возможно любить, как мужчину. Но не любить - тоже не возможно.
        - Макса больше нет. И никогда не будет.
        - Наконец-то, ты это поняла.
        - Да. - Я прижалась к его плечу. - Давай завтра съездим к нему?
        - Конечно.
        Утром я позвонила Сан Санычу, чтобы узнать, на каком кладбище похоронен Макс.
        - Я тебе все забываю сказать, - пробурчал в трубку он. - Макс оставил тебе письмо. Оно лежит у меня в сейфе на работе. В последний день, когда я пришел к нему в больницу, он передал мне конверт и попросил отдать тебе. Сомневаюсь, что там письмо. Скорее всего, пару строчек. Макс две недели лежал в реанимации и вряд ли мог писать.
        - Почему ты его спрятал в сейф?
        - Не хочу, чтобы Алекс или Наташа знали о нем. Они сильно обижены на тебя. Особенно мать. Ей не понравится, что сын написал письмо только тебе.
        - Но, Алекс…
        - Алекс да. Я вижу, у вас налаживаются отношения. Но тогда… Ты же понимаешь?
        - Не говори ему о письме.
        - Не буду.
        - Пусть пока оно останется у тебя.
        - Ты не хочешь его прочитать?
        - Я еще с ним не попрощалась. Вот сегодня съезжу на могилу, а потом прочитаю.
        - Ну да. Ну да. Съезди, дочка. Нужно хоть раз это сделать.
        Мы взяли с собой детей. Маша была там много раз с отцом, иногда с бабушкой. А Макс даже не знает, что его отец лежит в этой могиле уже четыре года.
        Сергей прихватил с собой, на всякий случай, теплый плед. Он знает, как холодно на кладбище. А я всегда мерзну, особенно когда нервничаю.
        Место оказалось хорошим. Высокие березы и много цветов. Наталья тщательно ухаживает за могилой сына.
        Я пришла с пустыми руками, зато с тяжелым сердцем и со слезами на глазах. Его фотография на гранитном памятнике так сильно шокировала меня, что голова закружилась, и я чуть не упала в обморок. Сергей вовремя подставил свое сильное плечо, а потом укутал меня в плед.
        - Мы пойдем с детьми в машину, - сказал он. - Тебе нужно побыть одной.
        Я только махнула головой. Слова закончились, а мысли улетели далеко в прошлое.
        В эту ночь я снова выпила бутылку вина. Дети легли спать, Сергей заперся в своей комнате. В шкафу на кухне остались орешки, и взяла их с собой на улицу. Села в беседке и открыла вино.
        Пение сверчков и огромная луна на темном небе - успокоили нервы. А может градусы ударили в голову. Тело расслабилось и полетело куда-то высоко: над красными крышами домов, над высокими заборами, над бескрайними полями.
        - Макс, - сказал я вслух.
        В темноте скользнула тонкая тень. Это Маша в пижаме пошла в сад, искать меня.
        - Мам, ты чего здесь сидишь?
        Я спрятала бутылку под лавку.
        - Вышла подышать свежим воздухом. А ты почему не спишь?
        - Не знаю. - Она села в плетеное кресло. - Здесь так тихо.
        - Да, иногда это пугает.
        - Почему ты уехала сюда? Здесь даже нет торговых центров и нормальных кафе.
        - Я привыкла жить за городом. Мои родители купили дом, когда мы с сестрой были еще маленькие. Это была не деревня и не поселок, но все равно не в городе.
        - А училась ты где?
        - Мама каждый день возила нас в школу за двадцать километров от дома.
        - И вы не хотели жить в городе?
        - Не-а. Нам нравилось там.
        Подложив кулачки под щеки, Маша уставилась куда-то в темноту. Рыжие кудри рассыпались по плечам. Нежно-розовый цвет пижамы оттеняет загорелую кожу. Сейчас она выглядит, как ангел, спустившийся с темного неба. Нежная и задумчивая.
        - Мне нравится Макс, - сказала она. - Он такой маленький и забавный.
        - Правда?
        Обрадовалась я.
        - Да. Он мне рассказал сказку. Только я ничего не поняла. Про какого-то гнома.
        - Эта его любимая. Дядя Сережа часто ему читает книжки про гномов.
        - Ты любишь этого дяденьку?
        С серьезным видом спросила она, а потом испуганно взглянула на меня. Как будто сказала что-то неприличное.
        - Он мой друг.
        - А Илья?
        - Тоже.
        - Они классные.
        Улыбнулась Маша.
        - Хорошо, что они тебе понравились.
        - Почему ты грустная, мам? Что-то случилось?
        - Нет, ничего. Я только хотела тебя кое о чем спросить.
        - О чем? - взглянула она на меня наивными глазами.
        - Ты бы хотела жить со мной, с Максом? Или тебе лучше с папой?
        - Я не брошу папу.
        Теперь ее взгляд стал таким же холодным, как у Алекса. В голосе металл.
        - Я не прошу тебя, бросать его.
        - Я останусь с ним, - твердо сказала она, - и с Лерой.
        - Хорошо. Но, ты будешь приезжать к нам в гости?
        Я сдалась, а у самой сердце чуть не остановилось. Как хорошо ее подготовили к этому разговору. Только кто: Лера или Алекс?
        - Ты же обещала, что купишь квартиру рядом с нами!
        - Да, я думаю об этом.
        - Что значит думаешь? Ты обещала! - снова повторила она, с нажимом в голосе.
        - Это не так легко, Маша! - воскликнула я. - Ты знаешь, сколько стоит жилье в вашем районе? Я не миллионерша!
        - Пусть папа тебе купит.
        - У него тоже нет таких денег.
        - И что же делать?
        - Успокойся. Я придумаю что-нибудь. Может Сергей поможет, а может нам придется снять квартиру.
        Нахмурив брови, она замолчала.
        В соседнем дворе залаял пес, и в двери тут же показался Бернар. Ему хорошо на свободе. Никто не запирает в доме, а еще можно грызть палки во дворе и ходить в туалет сколько угодно.
        - А как вы живете все вместе в той квартире? - спросила я. - Там всего одна комната.
        - Я сплю на диване, а папа с Лерой на кровати. Она не каждый день остается у нас на ночь. А иногда меня забирают к себе дедушка с бабушкой.
        - Так Лера не живет с вами? Она до сих пор снимает квартиру рядом с пекарней?
        - Да. Ей неудобно добираться на работу от нас. Слишком большие пробки с утра. Поэтому на буднях она остается у себя дома, а на выходные приезжает к нам. В это время я стараюсь ночевать у бабули.
        - А в Казани как вы жили?
        - Она приезжала к нам в гости. И там была большая квартира.
        Значит, они не живут вместе. Лера - приходящая женщина, и Алекс до сих пор один.
        - Я не люблю, когда Лера остается у нас на ночь.
        - Почему?
        По глупости спросила я, но потом сильно пожалела об этом.
        - Как только мы ложимся в кровать, так начинаются разговоры. Они болтают всю ночь, а еще громко смеются и не дают мне спать.
        - О чем можно разговаривать ночью?
        - В основном о тебе. Папа не любит вспоминать прошлое, но Лера постоянно говорит о тебе что-то плохое.
        - Плохое? - встрепенулась я.
        - Да, - смущенно произнесла Маша. - Она не любит тебя, мам. Говорит, что ты бросила нас, а сама убежала к любовнику. Но это не правда. Я долго думала об этом, а вчера сказала папе, что ты хорошая. Он обрадовался, но велел ничего не говорить Лере. Почему все так получается? Я люблю и тебя, и ее, а приходится выбирать, так еще врать и притворяться.
        - Ну, не знаю, - окончательно растерявшись, произнесла я. - Если папа так сказал, значит… Он умный.
        - Ты считаешь, что обманывать - это хорошо?
        - Нет! Просто папа никогда не будет говорить что-то плохое.
        Взглянув на меня как-то странно, она промолчала. Погладила блестящую шерстку Бернара, а потом ушла в дом. Даже не пожелала спокойной ночи. Встала со стула и исчезла в темноте.
        Для восьмилетней девочки она слишком умная. А для двадцативосьмилетней женщины я слишком тупая. Даже не поддержала дочь, а только сморозила очередную глупость.
        Утром мы все вместе поехали в город. В художественной школе, где работает Илья, устроили выставку работ самой младшей группы. «Смотри на жизнь веселее». Под таким девизом дети создавали свои шедевры. Кто-то рисовал красками, кто-то мелками, кто-то использовал только свои пальчики. Все картины разные, поэтому смотрятся, как веселые картинки из детской книжки.
        Больше всего выставка заинтересовала Машу. Для Макса это мероприятие скучное. Хоть тут присутствуют дети - ему все равно нечем заняться. А рассматривать непонятные рисунки, расставленные на столах и мольбертах, не интересно.
        - Мам, купи мороженное, - запричитал он тоненьким голоском.
        Забавное личико рассмешило всех, даже Сергея.
        - Макс, здесь нельзя кушать. Смотри, как дети рисуют.
        - Мне не нравится.
        В зале появился Илья. Все так же в потертых джинсах и белой футболке, повисшей на худенькой фигурке. Черные кудри торчат в разные стороны, лицо сосредоточенное, а в глазах азарт. Махнув нам рукой, он растворился в толпе людей, полностью поглощенный в процесс выставки. Сегодня особенный день. Все пришли посмотреть именно его работу, как учителя и как наставника молодых дарований.
        - Он молодец, - похвалил его Сергей. - Нашел свое призвание.
        - Мам, а можно мне тоже научиться рисовать? - спросила Маша, разглядывая картину на стене.
        - Тебе нравится? - послышался за спиной голос Ильи.
        Он подошел к нам так незаметно, что я даже вздрогнула. Только секунду назад он был среди детей, а сейчас разговаривает с нами.
        Маша засияла от счастья. Теперь это ее самый любимый друг.
        - Да! Очень! Вы возьмете меня к себе в группу?
        - Конечно. - Улыбнулся он в ответ. - С сентября как раз набирается новый класс. А папа тебе разрешит?
        - Я спрошу у него.
        - Отлично. Тогда жду тебя осенью.
        После выставки Сергей отвез нас в парк. Наконец-то, мечта Макса сбылась, и он объелся мороженным, после чего побежал на горку и целый час играл с детьми. Маша с Сергеем ушли кататься на качелях, а я осталась с Бернаром.
        Позвонил Алекс.
        - Привет, - сказал он. - Где вы?
        - В парке, не далеко от дома родителей. Ты хочешь забрать Машу?
        - Я на завтра записал ее к стоматологу.
        - Хорошо. Я привезу ее.
        - Не надо. Я сейчас в пекарне. Могу подойти к вам.
        - Я с Бернаром возле детской площадки.
        - Понял. Буду через десять минут.
        Первыми пришли Сергей и Маша. Макс все так же болтается вверх ногами на турнике.
        - Как мартышка, - сказал Сергей, взглянув на мальчика. - Пора его снимать, а то потом голова будет болеть.
        Он пошел на площадку, а Маша тут же уткнулась в свой телефон. Одним пальцем набрала сообщение и, сморщив недовольно курносый нос, отошла в сторону, подальше от меня.
        Вдалеке я заметила статную фигуру Алекса. Он идет быстро, широко размахивая руками. Спина прямая. Волосы аккуратно подстрижены. Теперь они снова короткие, и светлые локоны уже не падают на лицо, а поднимаются легкой волной кверху.
        Учуяв хозяина, Бернар дернулся. Поводок выскользнул из рук.
        - Привет, дружок! - потрепав пса за ухом, сказал Алекс. - Все. Все. Беги к Маше.
        Какой же он красивый. Почему я раньше этого не замечала? Мне всегда казалось, что мой муж самый обычный, скучным, неприметным. А сейчас, стоит совершенной другой человек. Чужой. Глядит как-то странно, и голос незнакомый.
        Почему-то я вдруг засмущалась. Даже вспотела от напряжения. Платье прилипло к телу, а рука непроизвольно потянулась к носу. Нет. Он всегда меня ругал, когда я чесала нос.
        Я спрятала руки за спину.
        - Привет. - Заметив мое замешательство, он улыбнулся. - Давно гуляете?
        Тут же подбежала Маша, забыв про свой телефон. Алекс обнял ее.
        - Папочка, мы были на выставке, - быстро затараторила, девочка. Ей так хочется поделится эмоциями, что невозможно остановиться. - Там так здорово! Дети рисуют картины, а еще лепят из глины разные фигурки. Мне больше всего понравилось…
        В этот момент подошли Сергей с Максом.
        При виде огромного мужчины с ребенком на руках, Алекс даже не моргнул, но брови сердито сдвинулись к переносице. Сергей же наоборот, расплылся в дружелюбной улыбке и протянул руку.
        - Привет. Сергей.
        Алекс махнул головой, немного подумал, а потом пожал руку.
        - Алекс.
        - Мы еще не виделись, хотя ты дружишь с моим братом. Марк много мне говорил о тебе.
        - Да, я тоже о тебе слышал.
        Спрятав нос в воротнике Сергея, Макс упрямо взглянул на незнакомого дядю. Почему он обнимает его сестру, а еще разговаривает с мамой? Кто позволил ему хмуриться, пожимать руку дяде Сереже? Кто он такой?
        Характер маленького бандита взял верх, хотя в душе Макс совсем не злой.
        - Мам, пойдем домой, - сказал он, протянув ко мне руки. - Я хочу к тебе.
        Сергей передал мне сына, и тот сразу же прикрыл меня всем телом: руками обнял за шею, а носом уткнулся в щеку. Стало тяжело дышать.
        Маша продолжила рассказывать отцу про выставку. Сергей, молча, отошел в сторону и закурил.
        - Пап, можно я тоже буду ходить в школу рисования? - спросила дочка. - Илья возьмет меня в свой класс.
        - Кто такой Илья? - взглянув на меня, спросил Алекс.
        - Это мамин друг, - ответила Маша. - Вчера вечером мы вместе рисовали. Он показал, как правильно делать контуры, как можно красиво раскрасить картинку.
        - Давай поговорим об этом дома.
        - Опять дома. Это значит, что ты не разрешишь. Все, как обычно!
        Недовольно фыркнув, она пошла в сторону детской площадки. Макс тут же бросился за ней, оставив маму на попечение злого дяди. Он сразу забыл обиду, когда увидел сестру расстроенной.
        - Илья - художник. - Еле выговорила я. Его строгий вид и хмурые брови, все еще пугают. - Он преподает в художественной школе в старой части города.
        Алекс ничего не ответил.
        Бросив окурок в урну, Сергей подошел к нам.
        - Я свожу детей в кафе, а вы поговорите.
        От такого предложения Алекс замер на месте. Он бы никогда не оставил свою любимую женщину с другим мужчиной.
        - Здесь есть пекарня, - сказала я. - Можете сходить туда.
        - Мы пойдем в кафе возле озера. Там продают шоколадное мороженное, которое любит Макс. Маше тоже понравиться.
        Он забрал детей с площадки и повел их по широкой аллее. Рядом пристроился верный пес. Маша даже не взглянула в сторону отца, а только взяла брата за руку и, гордо вскинув голову вверх, пошла вслед за Сергеем. Она обиделась, но спорить не станет. Знает, что папу этим не возьмешь.
        - Так кто такой Илья? - снова спросил Алекс, когда мы остались одни. - Это тот самый друг, который хочет с тобой переспать, но ты пока не готова? Вроде про него ты рассказывала мне по телефону?
        Опешив от неожиданности, я потеряла дар речи. Откуда он знает? Я не помню такого разговора.
        - Я… не… О чем ты?
        Какое-то безумие. Мы так давно не виделись, а снова грыземся из-за ерунды.
        - О тебе, София? - прорычал он, сквозь зубы. - И о твоих дружках, которых ты обрела за последние годы.
        Спорить и оправдываться? Нет. Не буду. Он все равно не поймет, а только еще больше почувствует силу и совсем уничтожит меня своими упреками. Будет добивать до конца, пока я не сдамся и не упаду на колени.
        Поэтому, я сдалась сразу. Подошла ближе и прижалась всем телом к его груди. Он замер. Потом рука медленно опустилась на талию. Горячие губы коснулись моих волос.
        - Что ты делаешь? - обняв меня еще крепче, прошептал он.
        - Не отпускай меня, Алекс. Не отпускай.
        Он наклонился. Губы скользнули по моей шее, потом зацепили мочку. Крепко схватившись зубами за серьгу, он потянул ее вниз. Я откинула голову назад. Как же приятно. Раньше он так не делал. И запах был другой и ощущения.
        - Как же я скучал.
        - Я тоже.
        - Поехали ко мне? - вдруг предложил он. - Или… Как Сергей? Мы не можем. Правда?
        - Можем.
        - А дети?
        Ах, дети? Я совсем забыла про них.
        - Тогда… может завтра? - спросила я с надеждой.
        - Хорошо. Завтра. У меня как раз завтра выходной.
        - Целый день?
        - Угу.
        Снова его губы ласкают мое ухо. Рука спустилась чуть ниже бедра.
        - Алекс.
        - Что?
        - Алекс.
        Мне так хочется произносить его имя. Никогда не забывать. Хочется ощущать тепло тела, слышать эти странные вздохи, которые так сильно раздражали меня в прошлом.
        - На нас смотрят.
        Я взглянула через его плечо. Действительно. Мы стоим возле лавочки, а люди проходят мимо. Тут же недалеко детская площадка.
        - Ты завтра приедешь в город, или мне заехать за тобой?
        - А как ты хочешь? - растерялась я. - Бабуля уехала в Финляндию к внучке на несколько дней. Может, мы воспользуемся ее домом?
        - У тебя есть ключи?
        - Да. Она всегда мне оставляет.
        - Тогда я приеду.
        - Во сколько?
        - Не знаю.
        - С кем ты оставишь Машу?
        - С мамой. А ты, куда денешь сына?
        - Он ходит в детский сад.
        - Летом? - удивился он.
        - Да. Ему нравиться.
        - Хорошо. Тогда приеду утром.
        - В девять я буду в доме у бабули.
        Утром ровно в девять часов он приехал.
        Пока я ждала его, думала, сойду сума. Во-первых, всю ночь не спала. Бегала то в душ, то к холодильнику, где припрятана бутылка вина. Потом все же вздремнула пару часов, а под утро все началось заново: душ, бритвенный станок, куча разных кремов и дезодорантов. Пошла в ход расческа, зубная щетка, тушь для ресниц. В шкафу нашлось красивое нижнее белье, все еще упакованное в коробочку. Белое, кружевное. Как раз такое, как нравиться Алексу.
        Потом детский сад, дорога. И вот я оказалась здесь, в доме. Нервничаю и постоянно чешу нос.
        Часы на стене показали девять, послышался шум, подъезжающей машины. Я выглянула в окно. Черный седан с теми же номерами, что были четыре года назад. Только уже Ауди.
        Через минуту я оказалась в объятьях мужа. Он не произнес ни слова, даже не дышит и не смотрит на меня. Просто обнял и замер.
        Как же так происходит? Мы не целуемся, не занимаемся любовью, а уже хорошо. Кровь в жилах бурлит, а в кожу как будто воткнули тысячи иголок. Легкое прикосновение рук будоражит воображение. Под тонкой рубашкой бьется сердце.
        В комнате зазвонил телефон. Я забыла выключить звук, и теперь он отвлекает нас.
        - Ответишь? - спросил он мне в ухо.
        Я покачала головой. Тогда он обхватил меня руками за бедра, поднял и понес в комнату.
        До кровати осталось пару шагов. Он остановился, приподнял платье, горячие ладони скользнули по моим ногам. Секунда, и кружевное белье оказалось на полу. Бесполезное и забытое.
        Губы. Наконец-то, я вспомнила их вкус. Запах тела. Горячие руки.
        Раньше он так не любил меня. Не целовал, не говорил столько нежных слов. Раньше все было по-другому. Секс, и ничего больше. Обычные ласки, обычные отношения.
        Изменился ли он? Или я стала взрослее? Почему чувства вдруг стали другие? Ярче, сложнее. Тело реагирует даже от одного его взгляда, от одного вздоха. Мысли уносятся вдаль, и мы растворяемся друг в друге без остатка, без стеснения и без оглядки на прошлое.
        Уставшие, но довольные мы упали на кровать. Смятая простынь пропиталась потом. А подушка пахнет мужским одеколоном.
        - Почему я здесь? - спросил он, прижав меня к своей груди.
        Я усмехнулась. Так бывает. Мы не ценим того, что приходит само собой. Не видим многого, а потом задаем себе вопросы.
        Прикрывшись одеялом, я положила голову ему на грудь. Не хочу, чтобы он видел растяжки на животе. У Леры тело идеальное даже в сорок три года. Она не рожала детей. А у меня вся кожа полопалась после Макса. Это сейчас он самый маленький в группе, а когда был внутри меня, - весил, как слоненок.
        - Ты не изменилась, - рисуя пальцем дугу между моими бровями, сказал он. Взгляд скользнул по щеке, потом спустился ниже.
        Он намекает на то, что я все такая же неопытная и наивная, как четыре года назад. Даже целоваться разучилась, а тело превратилось в камень, который пришлось долго ублажать ласками.
        - А я тебя не узнаю, - призналась я. - Ты не мой муж.
        - Твой.
        - Нет. Я не помню того человека.
        - Почему? Неужели все было так плохо?
        - Все было по-другому.
        - И мы были другими.
        - Я была дурой. Как ты терпел меня?
        - Нормально, - улыбнулся он. - Я любил тебя.
        - А сейчас?
        Пухлые губы вздрогнули. Они все такие же красивые, как и раньше. Яркие и слишком соблазнительные, для мужчины.
        Сейчас меня все привлекает в нем. И глаза, и голос. Даже капелька пота, закатившаяся в пупок, кажется чем-то необыкновенным. Родинки на плечах. И запах волос.
        Стянув с меня одеяло, он снова стал покрывать мое тело поцелуями. Медленно. Сначала пальцы на руках, затем шею, грудь, потом перешел на живот.
        - Щекотно, - засмеялась я. - Иди ко мне.
        Закрутив золотистый локон вокруг пальца, я потянула его на себя.
        - Устала?
        - Нет.
        - Тогда, что?
        - Ты не выносимый. Сколько же можно, Алекс?
        - Я хочу еще.
        Требовательные пальцы снова нырнули под одеяло.
        - Алекс!
        - Все. Все. Больше не буду.
        Он лег на спину. Я обняла его.
        - Сколько в тебе энергии?
        - Я очень соскучился. Думал, что этого уже никогда не случится.
        - Ты всегда был ненасытным.
        - А ты всегда держала меня на голодном пайке.
        - Я была дурой.
        - Ты уже это говорила.
        - Почему ты женился на мне, Алекс?
        Этот вопрос уже много лет мучает меня.
        - Секс.
        - Что?! - выпучив глаза, воскликнула я. - Всего лишь - секс? И все? А как же любовь?
        - Она пришла позже. Но, сначала был секс. Помнишь? Тогда в первый раз? Мы переспали, когда ты была беременна Машей.
        - И что? Ты сразу подумал о свадьбе?
        - Да. И это не смешно, - заметив мою улыбку, сказал он на полном серьезе. - Я подумал, об этом. Потом испугался. Ведь мы с Максом обещали родителям, что никогда не притронемся к тебе. Даже на два года сбежал из страны, лишь бы не видеть тебя. А потом приехал и сразу же женился.
        - То есть, если бы я не переспала с тобой в тот раз, то ты бы не влюбился в меня?
        - Возможно. Я бы относился к тебе как к младшей сестре. Как к ребенку. Макс же не клюнул на твои чары, и я бы сдержался.
        В коридоре послышались шаги, а через секунду в двери показалось испуганное лицо Ильи. Мы даже не успели накрыться одеялом, как он уже оказался в комнате.
        - Простите, - пробурчал он, покраснев до корней волос.
        Дверь за ним закрылась.
        - Кто это? - вскочив с кровати, спросил Алекс.
        Джинсы оказались на полу, а носки на стуле возле окна. Я тоже встала и накинула халат на голое тело.
        - София! - послышался за дверью голос Ильи. - Я не хотел вам мешать. Просто увидел машину возле ворот и решил проверить. Простите.
        Я открыла дверь. Он взглянул на голый торс Алекса и робко отошел в сторону.
        - Илья, я забыла тебя предупредить, - попыталась оправдаться я. - Это мой муж. Он приехал чтобы…
        Что сказать в такой ситуации? Мы дома одни, голые, лежим в кровати.
        - За мной, - махнув рукой, сказал Алекс и пошел на кухню.
        Покорно опустив взгляд в пол, Илья поплелся в след за ним.
        - Кто ты такой?
        - Я? - растерялся парень. Снова появились проблемы с речью, и прозрачные пальцы вздрогнули.
        - Как ты зашел в дом?
        - Дверь открыта. Я увидел вашу машину. Бабуля уехала. И вот…
        - Свари нам кофе, - обратился ко мне Алекс. - Пожалуйста.
        После секса он всегда пьет крепкий кофе.
        Чувствуя неловкость, Илья весь сжался. Сел на стул, скрестив ноги, как школьник. Я достала из шкафа банку с кофе.
        - Так ты и есть Илья? - спросил Алекс, оглядев парня с головы до ног. - Сколько тебе лет?
        - Двадцать шесть.
        - Ого. Я думал, тебе еще нет двадцати.
        Илья выглядит как подросток. Его худое тело и живые глаза обманут кого угодно.
        - Почему ты не работе? - спросила я.
        - Иру увезли в больницу, вот я и остался дома.
        - Кто такая Ира?
        Алекс взглянул на меня.
        - Его жена. Она сейчас на восьмом месяце беременности.
        - Ты еще и женат?
        - Да, - скромно произнес Илья.
        - Так что с ней?
        - Врач сказал, что ее подержат в больницы до родов. Вроде ничего страшного.
        Наш странный вид его смущает. Алекс в одних джинсах и босиком, и а я в тонком шелковом халате, еле прикрывающем попу.
        - Будешь кофе? - спросил Алекс.
        Илья пропустил его вопрос мимо ушей. Он все никак не может поверить, что перед ним мой муж, собственной персоны, сидит на стуле и пьет кофе из бабушкиной кружки.
        - Илья! - одернула я его.
        Парень встрепенулся.
        - Нет. Я пойду домой. Не буду вам мешать.
        Вскочив со стула, он еще раз взглянул на Алекса, потом махнул мне рукой и, с обреченным видом, ушел.
        - Что с ним? - удивился Алекс. - Он какой-то странный? Так смотрел. Он не голубой?
        - Нет.
        Сцепив пальцы в замок, он уставился в окно. Сегодня выдалась теплая погода. Все цветет, поют птицы. В поселке он был всего один раз и то очень давно. Это Макс часто приезжал и Наталья с Сан Санычем.
        Снова его красивые пальцу оказались на виду. Нервно теребят бахрому на льняной скатерти.
        - София, ты должна отозвать своего верного пса. Майкл слишком рьяно взялся за дело, копает там, где ничего нет. Ни к чему хорошему этот суд не приведет. Подумай хорошенько, чего ты хочешь добиться? Еще больше уничтожить нашу жизнь? Своего ребенка? А мама? Она еще ничего не знает. Эта новость убьет ее. Понимаешь? Она и так многое пережила.
        Схватившись руками за щеки, я опустила глаза в пол. Стыдно. Даже сказать нечего.
        Как ни странно, но он не упрекает, а говорит спокойно, как будто я маленький ребенок, которому нужно все объяснить, разжевать и положить в рот.
        - Я понимаю.
        - Тогда, сделай все правильно. Ты умная девочка.
        Как же ему тяжело со мной разговаривать. Все время подбирает слова, старается изменить привычный тон.
        - А что будет потом? - решившись взглянуть ему в глаза, спросила я.
        - Что потом?
        - Ну… ты…
        - Что? Ты хочешь узнать, что мы будем делать после всего этого?
        Он махнул рукой в сторону комнаты, где осталась смятая постель, а на полу раскидано наше нижнее белье.
        - Да.
        - А что ты хочешь?
        - Я люблю тебя, Алекс.
        Закрыв глаза, он на секунду задумался. Снова появилась глубокая складка на переносице. Губы поджаты, а пальцы крепко держат горячую кружку.
        - Мы должны быть вместе, - тихо сказал он. - Ты - моя жена.
        - А как же Лера?
        - А что Лера? Мы не живем вместе.
        - Тогда кто она для тебя? Любовница? Подруга?
        - Лера мне очень помогла, но я не люблю ее.
        - Так значит, - еле сдержав улыбку, я привстала со стула, - ты простишь меня? Мы снова будем вместе?
        Отодвинув кружку в сторону, он тоже встал.
        - Я люблю тебя, милая.
        Я прижалась к его груди.
        - У меня есть сын.
        - Да. И Сергей. Я помню. Что будешь делать?
        - Сергей мне не муж.
        - А ребенок?
        Я подняла голову. О чем он говорит?
        - Сергей отдаст тебе сына? - пояснил он, увидев мое замешательство.
        - Это не его сын.
        - А чей?
        Зеленые глаза стали огромными. Он даже потерял дар речи от такой новости.
        - Не важно, - засуетилась я.
        Снова ляпнула, не подумав. Так всегда. Попадаюсь на своей глупости.
        - Ты меня каждый раз удивляешь.
        - Нет, нет. Алекс! Это не то, что ты подумал! У меня не было любовников после тебя. Клянусь!
        - Я не приехал за тобой четыре года назад только из-за Сергея и вашего ребенка. Марк сказал… О, Господи! Как же так, Соня? Все это время я думал, что ты любишь его. Даже ребенка родила!
        Отойдя в сторону, он прислонился спиной к столу. Снова холодный взгляд и высокомерный тон.
        - Ты живешь в доме с мужчиной и утверждаешь, что ни с кем не спала? Я видел, как Сергей к тебе относится. Это не похоже на дружбу.
        - Но, у нас ничего нет! - горячо проговорила я. - И никогда не было. Это правда. То, что Серей изображает - всего лишь игра.
        - Ты сама себя слышишь? Глупость какая-то.
        - Я тебе не вру.
        - А Илья? Что у тебя с ним?
        - Илья? - тупо переспросила я. - Он женат. К тому же не совсем здоровый.
        - Но детей он делать умеет.
        - Не смешно. Парень действительно не совсем нормальный.
        - Хорошо. Давай забудем про твоих… Все. Я даже не знаю, что говорить.
        Он пошел в комнату.
        - Алекс! - Я побежала за ним. - Ну, прости меня.
        Смятая рубашка нашлась на кровати под подушкой. Он накинул ее на плечи, а потом остановился.
        - Это я - дурак! Снова повелся на твои сказки, как мальчишка. Порочное зачатие. Смешно!
        Я прижалась к его спине, руками обхватила за талию и уткнулась носом в плечо. Прошла минута. Тяжело вздохнув, он развернулся и обнял меня. В глаза не смотрит, а снова ищет губы.
        - Что ты делаешь со мной, София?
        Теперь я знаю его слабые места. Он сам мне выдал их.
        Рука медленно опустилась на его бедро, потом проникла под тонкие джинсы. Дрожь. Он потянулся всем телом. Ближе. Еще ближе.
        Через час мы снова оказались в смятой пастели. Уставшие, и уже помирившиеся. Вот так. Его легко переубедить, заставить забыть об обидах.
        Почему я никогда не пользовалась этой уловкой? Даже не думала, что он такой слабый.
        - Ты вьешь из меня веревки, - словно прочитав мои мысли, сказал он. - Хулиганка.
        - Если бы я была умнее.
        - Что бы было?
        - Мы бы не расстались.
        - Нет. Это я был глупым. Ревновал тебя.
        - Да уж.
        Усмехнулась я.
        - Мне казалось, что вы с Максом меня все время обманываете. Каждый раз у вас находились какие-то секреты, свои дела, которые не касались меня.
        Макс. Снова воспоминания ворвались в нашу жизнь. Как будто не было четырех лет, прожитых вдали друг от друга.
        - Как же я ошибался, - грустно проговорил Алекс. - Не доверял своей жене и брату. Все время искал какой-то подвох. Выслеживал, вынюхивал. То он не так на тебя посмотрит, то случайно прикоснется к руке. Маша его любила, и меня это задевало. Родители постоянно выгораживали, а я воспринимал это, как предательство. Так еще и ты…
        - Не надо.
        - Надо, милая. Мне так стыдно. Никогда не думал, что опущусь до такого.
        - Ты ни в чем не виноват.
        Приподнявшись на локте, он нежно взглянул на меня.
        - Мне казалось, что он любил тебя.
        - Нет! Он никогда не любил меня.
        Во рту появилась горечь. Я сказала это с такой обидой, что даже голос задрожал и губы.
        - А ты его?
        Нахмурив брови, Алекс повис надо мной. Голос напряженный, и даже вздулись мышцы на руках.
        - Я?
        - Да. У вас что-то было?
        - Нет! - слишком быстро ответила я. - Ничего не было.
        Дыхание замерло. И его глаза словно умерли, стали совсем прозрачными, а на лице не осталось красок. Все цвета пропали.
        - Так вы…
        Он ударил меня по руке, когда я хотела почесать нос.
        - Это было всего один раз.
        Зачем врать. Все равно он узнает про моего сына. Рано или поздно правда вылезет наружу.
        Алекс вскочил на ноги.
        - В подвале?
        - В каком подвале? - опешила я.
        - Вы переспали в подвале?! - закричал он. - В пекарне!
        - Нет.
        - А когда? Где?
        - Не важно.
        - Важно. Скажи, где это произошло?
        - Алекс.
        - Где?! Черт тебя возьми! Отвечай! Где ты трахалась с ним?!
        Больно схватив за руку, он стянул меня с кровати на пол. Холодно. Ноги трясутся от страха, в голове шум.
        - Это было…
        - Где? Хватит мямлить, скажи нормально. Умей признавать свои ошибки, София!
        - Здесь, - тихо призналась я. - На этой кровати.
        Мир рухнул, а вместе с ним мое счастье, которое было совсем рядом. Всего пять минут назад. До него можно было дотронуться, ощутить, насладиться. А теперь…
        ТРЕТИЙ КВАДРАТНЫЙ УГОЛ.
        - София, привет.
        Еще только семь часов утра, а Майкл уже звонит по телефону.
        - Привет, - еле продрав глаза, ответила я. - Что тебе нужно?
        - Ты не поверишь! - воскликнул он. - Я снова с тобой работаю.
        - Это как? Мы же закрыли дело еще две недели назад?
        - Мы закрыли, а твой муж открыл. Он подал на тебя в суд.
        - За что?
        - Он хочет лишить тебя родительских прав.
        - Как это? - испугалась я. - Почему? Он не может это сделать.
        - Может. Я же тебе спрашивал, в прошлый раз. Какие грехи ты совершила? Но, ты заверила меня, что чиста, как ангел.
        - Да, это так. Я не употребляю наркотики, работаю, воспитываю ребенка. Что еще нужно? Я, действительно, чиста.
        - Где ты была первого августа? Вспоминай. Это две недели назад.
        Убрав одеяло в сторону, я села. Голова лихорадочно работает.
        - Это был четверг?
        - Да.
        - В среду ко мне приезжал Алекс. А в пятницу…
        - В пятницу рано утром тебя увезли в больницу, - напомнил Майкл, - с сильным алкогольным опьянением.
        - У меня поднялось давление.
        - Мне то уж не ври. Ты была там несколько раз за последние два года. Весь поселок знает, о твоем пристрастии к бутылке. Когда Алекс приехал в больницу, врачи тут же сдали тебя. Показали карточку и журнал вызовов.
        По спине пробежал холодок.
        - И что теперь будет?
        - Он запретит тебе, видеться с ребенком.
        - Ты возьмешься за это дело?
        - Конечно. Но не думаю, что…
        - Майкл, - жестко сказала я. - Ты защитишь меня?
        - Постараюсь.
        Вся эта история началась слишком внезапно.
        После того дня, Алекс мне больше ни разу не звонил. Как будто вычеркнул из своей жизни. С Машей я общаюсь, но только по телефону. У нее все время находятся какие-то дела, какие-то отговорки. Я пытаюсь встретиться с ней, но не получается. Сан Саныч тоже скидывает мои звонки. Потом поздно ночью пишет сообщения с извинениями. К Наталье я даже не лезу. Все равно не станет разговаривать, так еще и нагрубит, или пошлет куда подальше.
        Первое слушание назначили на конец сентября.
        Я попыталась еще раз поговорить с Алексом, но он только написал сообщения, а трубку так и не взял.
        «Не звони мне больше. Я тебя не знаю»
        Вот и все. На этом закончились наши светлые отношения.
        Только выросли крылья, и надежда блеснула на горизонте, как я снова угодила в очередной квадратный угол. Стукнулась. Даже расшибла лоб, попала в больницу с нервным срывом, забыла о нормальном сне по ночам. Еда, как и Илье, с трудом пролазит в горло. Пропал интерес к жизни. И все вернулось на прежнее место, с того, что началось после приезда в поселок.
        Вечером, когда Макс уснул, я села за стол и написала сообщение Алексу. Раз он не отвечает на звонки, не хочет увидеться, то будем общаться с помощью современных технологий. Писать письма и годами ждать ответа.
        В голову полезли разные мысли, воспоминания. О нашей первой ночи, проведенной в его неуютной квартирке. Кругом бардак, а мы лежим в кровати на разноцветной простыне. Он улыбается. Смотрит на меня зелеными глазами. Терпеливо ласкает тело тонкими пальцами. Дразнит, а потом целует в губы.
        Раньше я не боялась его, воспринимала, как друга. Но, сейчас…
        «Я не могу без тебя. Поговори со мной, Алекс. Алекс. Алекс. Хочу каждый день повторять твое имя, видеть тебя, слышать. Хочу… Я так хочу тебя, что задыхаюсь только от одной мысли о твоих нежных губах. Ночью просыпаюсь в холодном поту. Все мечтаю, а ты не рядом»
        Отправила. Нажала на кнопку и стала ждать ответа. Уже двенадцать часов, а он не звонит, не пишет. Сообщение прочитал, но молчит. Тогда я сочинила еще пару строк.
        «Прости меня. Я виновата. Во многом. Во всем»
        Снова никого ответа. Тишина. Прочитал сразу, как только я отправила. Видимо сидел и ждал.
        Я убрала телефон и легла в кровать. Завтра случится страшное. Я уже побывала в аду, а теперь снова спущусь на самое дно. Вино больше не поможет. И Сергей бессилен. Только остается надеяться на чудо, или на того самого, в кого так верил Макс.
        Утром мы поехали в город. Сергей тоже не спал всю ночь, и теперь вяло ведет машину. Глаза опухшие, настроение на нуле. С вечера я положила в сумочку крестик Маска. Зачем не знаю, но так спокойнее. Кто-то же должен защитить меня.
        У входа в огромное здание нас встретил Майкл, в дорогом черном костюме и с кожаной папкой в руке.
        - Готова? - спросил он меня.
        - Нет, - честно ответила я.
        - Не вешай нос. Прорвемся.
        Сергей недоверчиво взглянул на него, а я только махнула головой. Что тут ответить? Будем сражаться, раз уж такое случилось.
        На первом слушание Алекс предстал перед судом, как хороший отец, воспитывающий дочь и примерным семьянином. Это я сбежала из дома и бросила его на произвол судьбы. Я скандалила и изменяла ему.
        - Доказательства измены есть?
        - Нет, - сухо ответил Алекс.
        - Хорошо. Тогда перейдем к следующему вопросу.
        Тут всплыли документы из больницы. Я - пьяница, к тому же живу с мужчиной, не являющимся отцом второго ребенка.
        И понеслось. Один день за другим. Неделя за неделей. Только получишь в лицо порцию грязи, как тут же дают ногой под зад. Отмоешься, отчистишься и снова погружаешься в омут с головой.
        В следующий раз в зале суда появилась Наталья. Я даже прослезилась, когда увидела ее. Худая, высокая. Глаза провались в бездну, на висках седина. Эта уже не та шикарная женщина, которую я знала много лет назад. Это - старуха. Лет семидесяти или больше.
        Она ни разу не взглянула в мою сторону, только слушала, как выступает Сергей.
        - София хорошая мать. Да, она родила ребенка не от меня. Но я люблю этого мальчика.
        - А кто настоящий отец? Вы знаете?
        - Да. Это мой друг. Но он погиб несколько лет назад. Теперь я воспитываю его сына.
        Потом вышел Илья. За последний месяц он так сильно похудел, что пальцы на руках снова стали прозрачными, как глаза Алекса.
        - София много мне помогала, - взволнованно произнес он, но ни разу не заикнулся. Все четко и продуманно. - Она хороший друг, прекрасная мать и любящая женщина.
        - И кого же она любит?
        - Сергея. Они прекрасная пара. Никогда не ссорятся и всегда нежно относятся к ребенку.
        Алекс бросил удивленный взгляд в мою сторону.
        - Вы знали, что ваша подруга употребляет спиртные напитки?
        - Да, знал.
        - Как часто она их употребляет?
        - Она не много пьет. Ей становится плохо уже после первой рюмки.
        На этом день закончился.
        Вечером, в очередной раз, я позвонила Алексу. Он, в очередной раз, не ответил. Тогда я, в очередной раз, написала сообщение.
        «Поговори со мной. Пожалуйста».
        Снова тишина. Тогда я набрала номер Маши.
        - Привет, мам.
        - Милая, папа рядом с тобой?
        - Да, - неуверенно ответила она. - Он с дедушкой на балконе.
        - Дай ему телефон, только не говори, что это я.
        - Хорошо.
        Прошло две минуты.
        - Мам, он занят. Что ты хотела?
        - Ничего. Пусть мне позвонит.
        - Я передам.
        Значит он дома у родителей.
        Я взяла ключи от машины и спустилась в гараж. Сергей еще не пришел с работы, а Макса скоро надо забирать из детского сада. Что же делать? До города ехать не один час.
        Пришлось взять с собой сына.
        - Мам, куда мы едем? - спросил Макс, уткнувшись носом в стекло.
        Ничего не ответив, я сильнее надавила на педаль газа.
        Через час мы подъехали к дому Лапиных. Макс сразу же побежал на детскую площадку. Ему тяжело так долго сидеть пристегнутым в машине.
        Я снова набрала сообщение Алексу.
        «Выйди на улицу. Нужно поговорить».
        Через пять минут из парадной вышел Сан Саныч. Как обычно в спортивных штанах и тонкой куртке. Его большой живот не дает застегнуть молнию до конца.
        - Девочка моя! - обняв меня, воскликнул он. - Езжай домой. Не стоит разговаривать на улице. Тем более уже холодно, и начинается дождь.
        - Почему Алекс не вышел? - спросила я, еле сдержав слезы. - Он так и будет прятаться от меня?
        - Не знаю. Он упрямый.
        - Я хочу с ним поговорить.
        Взглянув на меня как-то странно, он улыбнулся.
        - Не стоит. Он слишком сильно обиделся на тебя. Лучше не зли его еще больше.
        - Ты снова поддерживаешь его?
        - Нет. Тут я считаю, что Алекс перегнул палку.
        - Тогда поговори с ним, пап. Пожалуйста. Я не буду больше пить. Обещаю.
        - Ох, София.
        Он снова обнял меня.
        - Он меня теперь ненавидит?
        Тяжелый вздох. Что тут ответить? Мы все хорошо знаем характер Алекса. Трудно растопить его сердце жалобными речами и глупыми сообщениями. Тут даже родители не помогут.
        Да и чем помочь? Кто виноват? Алекс? Нет. Виновата только я, и все это понимают.
        Можно жаловаться на судьбу, свалить на тяжелую жизнь, можно плакать и рыдать, выставляя свое горе на показ, можно разбить голову об очередной угол, но ничего не изменится. Ничего! До тем пор, пока я сама не изменюсь. Пока не начну думать. Пока не перестану врать и обвинять своих близких в тяжких грехах. Пока не научусь понимать людей и принимать их таким, какими смогла полюбить.
        На следующем слушание выступила Лера.
        Она надела черное строгое платье и туфли на низком каблуке. Волосы свободно свисают на плечи. Макияж минимальный, и даже не стала светить своим бриллиантом на пальце.
        - София всегда была безответственной матерью. Никогда не занималась дочерью. Не готовила ей нормальную еду.
        - А чем же ребенок питался?
        - Свекровь готовила, или Алекс.
        - Вы хорошо знаете семью Лапиных?
        - Да. Мы с Натальей дружим много лет. Я практически член семьи. А Маша для меня, как дочь.
        В зале я заметила испуганное лицо Юры. Он не изменился, только поменял цвет волос и отпустил короткую бороду.
        - Сейчас вы живете с Лапиным?
        - Не совсем так. Мы вместе воспитываем Машу, вместе отдыхаем, ездим на море, ходим в гости к друзьям.
        - Но живете вы в разных квартирах?
        - Пару дней в неделю я живу у себя. А в основном мы всегда вместе.
        - Вы собираетесь создать семью?
        - Да. Как только Алекс разведется, мы поженимся.
        - Понятно.
        Дальше вызвали Юру.
        - Как часто они ссорились?
        - Практически каждый день. София часто прибегала на работу в слезах.
        - Из-за чего она плакала?
        - Алекс ее ругал.
        - За что?
        - София была слишком молода, неопытна.
        - Разве за это ругают? Он сам женился на молодой девушке.
        - Она… - Юра замялся.
        - Говорите как есть.
        - Она не очень умная. Наивная, немного пустая. Ветреная.
        - Она изменяла мужу?
        - Я этого не знаю. София красивая, но не гулящая. Она всегда была в семье, никогда не ходила по клубам или дискотекам.
        - А ее отношения с Максом Лапиным?
        - Они были друзьями. Макс относился к ней, как к ребенку.
        Самую последнюю выслушали бабулю.
        - Почему, вы приютили Софию?
        - Она приехала ко мне с огромным синяком под глазом. Как я могла выгнать ее?
        - Ее ударил муж?
        - Да, - испуганно взглянув на меня, громко ответила она. - Они поссорились, и он избил ее.
        - Избил? У нее еще были следы побоев, кроме синяка под глазом?
        - Нет. Только синяк.
        - А когда она начала встречаться с Сергеем Ворониным?
        - Практически сразу, как приехала в поселок. Она устроилась к нему работать продавцом. А через полгода стала жить в его доме.
        - Вы знали отца Макса?
        - Нет. Она даже ни с кем не встречалась. А потом вдруг оказалась в положении. Все получилось как-то странно.
        - Что вы имеете ввиду?
        - Она словно сошла сума. Бегала по ночам на улицу. Плакала, ничего не ела целыми сутками. Все кого-то ждала, искала в траве.
        - Кого искала в траве?
        - Кого-то, - пожала плечами старушка. - Она все говорила: «Где ты? Почему ты меня бросил? Я знаю, что ты здесь». Сначала я думала, она зовет Алекса. Но потом поняла, что нет. Она его никогда не любила.
        Тут весь зал ахнул. Прокатилась волна возмущения.
        Сан Саныч вскочил на ноги. Наталья нахмурила брови.
        - Она не любила мужа?
        - Да. Все это видели.
        Опустив голову, Алекс прикрыл лицо руками.
        Вечером я приехала в офис к Майклу. Он сам меня вызвал, хотя мы виделись утром в суде.
        - Плохо дело, - усевшись в кожаное кресло, сказал он. - Все идет не так, как мы планировали. У тебя много врагов.
        - Почему? А Сергей? Илья много хорошего сказал обо мне. Разве они не считаются?
        Чиркнув зажигалкой, он закурил. Медленно втянул ртом серый дым и задумался.
        - В следующий раз вызовут твоего свекра. Что он скажет? Что ты хорошая мать? Или что не достойна его чудесного сына?
        - Он не будет на меня наговаривать. Отец - хороший человек.
        - А свекровь? Она тебя не очень любит. Тем более дружит с Валерией.
        Вот тут я задумалась. Что ожидать от Натальи? Как она поступит со мной?
        Я подошла к окну. Через плотные жалюзи не видно улицу. Только слышен шум машин, да голоса людей на автобусной остановке.
        Майкл встал сзади меня. Я даже не услышала, как он подошел, как выкинул в пепельницу сигарету.
        - Не расстраивайся. Прорвемся.
        Убрав волосы с шеи, он прильнул губами к моему уху. Рука скользнула по талии, а потом спустилась ниже. Я попыталась вырваться, но он еще сильнее прижал мои бедра к подоконнику.
        - Не надо, милая. Я всего лишь хочу тебя утешить. Когда-то мы занимались этим, и тебе нравилось.
        Он приподнял юбку чуть ли не до груди. Рука настойчиво продвинулась вперед. Я снова дернулась, а потом попыталась развернуться. Не получилось. Только ногу вывернула, и спину пронзила боль.
        - Пусти, - сквозь зубы прорычала я. - Иначе…
        - Что? Закричишь? Но, здесь никого нет. Все давно разбежались по домам.
        - Я не хочу, Майкл.
        - Почему? Ты не живешь с Ворониным, не спишь со своим другом, муж тебя бросил.
        - Я беременна.
        Только такое признание на него подействовало, и он отпустил меня.
        - От кого? - удивился он. - Кто из них такой счастливый?
        - Точно не ты.
        Одернув юбку, я подошла к креслу. Взяла свою сумочку и вышла из кабинета.
        На последнем слушание вызвали Сан Саныча.
        - Она чудесная девочка, - с нежностью в голосе, проговорил он. - Хорошая мать и прекрасная жена. Да, не поладила с Алексом. Так бывает. Но для Маши она все та же мать. Любимая и единственная.
        - Почему же ваш сын, хочет лишить ее дочери?
        - Он обижен.
        - На что?
        - Откуда же я знаю. Они мне не говорят.
        - Вы знали, что она выпивает?
        - Нет. Никогда не видел Софию пьяной. Она жила с нами четыре года.
        - Это ведь вы привезли ее из Москвы?
        - Да. Я познакомился с ней на вокзале.
        - Как вы считаете, она намеренно соблазнила вашего младшего сына?
        - Конечно, нет! Она была совсем еще ребенком.
        - Но, тем не менее, Алекс влюбился в нее.
        - Да, она запала ему в душу.
        - А София любила его?
        Удивленный взгляд метнулся в мою сторону.
        - Да. Думаю, что любила.
        Потом вышла Наталья. С синяками под глазами, но голос уверенный.
        - Вы поддерживаете сына в его решении, отнять ребенка у матери?
        - Нет. Я считаю, что Алекс не прав. София хорошая мать. Да, мы все совершаем ошибки. Но из-за этого лишать родительских прав? Не хорошо.
        - Как вы считаете, с кем должна жить девочка?
        - С отцом. Как и жила раньше.
        - А мать?
        - Если София пьет, то надо направить ее на принудительное лечение. Но ни в коем случае не лишать дочери.
        В самом конце вызвали меня.
        - Вы изменяли мужу с другим мужчиной?
        - Нет.
        - Вы говорите правду?
        - Нет.
        В зале послышались взволнованные голоса.
        - Так у вас были отношения с другими мужчинами?
        - Только один раз.
        - Это было, когда вы жили с мужем, или потом?
        - Когда я уехала в поселок.
        - То есть вы уже не жили с Лапиным?
        - Нет. Но мы все еще в браке.
        - Скажите, как часто вы употребляете спиртные напитки?
        - Не часто.
        - Сколько раз в месяц?
        - В месяц?
        - Хорошо. Сколько раз в неделю?
        - Несколько раз.
        - Я задал вам четкий вопрос. Несколько - это сколько? Два, три? Или каждый день?
        - Три- четыре. А может больше.
        - Вы пьете одна, или с сожителем?
        - Сергей пьет мало. Я это делаю одна.
        - Почему вы пьете?
        - Я потеряла мужа, семью. Потеряла лучшего друга. А сейчас у меня пытаются отнять дочь.
        - А разве не вы сами ушли из дома? Сначала сбежали от родителей, потом от мужа. Через какое-то время ушли от Маргариты Францевной и оказались в доме Воронина. Что вас все время не устраивает в людях, которые находятся рядом? От чего вы бежите?
        - Наверное, от себя.
        - Объясните.
        - Я не знаю, как это объяснить.
        Суд не лишил меня дочери. Они определили место проживания с отцом, а мне разрешили, видеть ее два раза в месяц. И то, только с согласия Алекса, или его будущей жены.
        Три месяца копались в нашем грязном белье. Выносили на всеобщее обозрение. Меня прочистили и промыли со всех сторон, сначала сделали монстром, а потом вдруг я стала мученицей.
        Жизнь снова показала свои квадратные углы. Истощила эмоции. Но все же не сломила, а только еще больше укрепила мои чувства к любимому человеку. К человеку, который был моим мужем почти пять лет.
        - Мамочка, почему зайка маленький?
        - Он не маленький, а смелый.
        Прижавшись щекой к моей руке, Макс заглянул в книжку. С возрастом его волосы стали темнеть. Они не такие черные и жесткие, как у его отца, но уже не белые.
        - Спи, мой ангел, - погладив его по голове, прошептала я. - Мой смелый зайчик.
        Глазки закрылись, и я услышала его равномерное дыхание. Он быстро засыпает. Так устает в детском саду, что вечером только успевает поужинать и сразу в комнату. Немного порисует, поиграет, а ближе к девяти часам падает в кровать.
        Я выключила ночник на тумбочке. На стене тихо тикают часы. За окном темно, и посыпал пушистый снег. Вот и пришла зима.
        В животе шевельнулся малыш. Ему уже пятый месяц, но растет он не так быстро, как Макс. Я снова наблюдаюсь не у Ольги. Не хочу видеть никого из знакомых. Мой новый врач мужчина. Старенький, но с большим опытом.
        Я спустилась на первый этаж. В доме тихо. Только слышно, как за окном проезжают редкие машины. Я прошла на кухню. Сергея нет. В его комнате выключен свет.
        Скорее всего, он в сауне. Вчера было очень холодно, и он застудил спину, пока выгружал товар в магазине.
        Я спустилась в подвал. Свет горит, а из парной слышна музыка.
        - Можно к тебе? - постучав в дверь, спросила я.
        - Заходи.
        Сергей распахнул дверь, и горячий пар вырвался наружу.
        - Я сейчас переоденусь.
        - Я положил простыни на лавку.
        - Хорошо.
        Я сняла спортивный костюм, обмоталась в цветастую простынь и шагнула в адское пекло. Сразу же перехватило дыхание. Сергей убавил температуру, но все равно жарко. Воздух сухой, проникает в легкие и согревает каждую клеточку тела. По рукам потекли капельки пота.
        - Тебе нельзя долго париться, - заботливо приоткрыв дверь, сказал Сергей. - Посиди пару минут и беги в душ.
        - Ладно.
        Прижавшись плечом к его голой спине, я вытянула уставшие ноги. Как же хорошо. Он большой и надежный.
        - Макс уснул?
        - Даже не дослушал сказку.
        - Молодец. Хорошо кушает, много спит. Его надо отдать в военную академию.
        - Чтобы был, как отец?
        - А что? Парень должен служить Родине. Это нормально.
        - А кто мне будет помогать с ребенком?
        - Я. Уж с девчонкой справлюсь.
        Он уже помог мне с один ребенком, а сейчас ждет второго, как будто своего родного.
        - Пошли.
        Он вытащил меня из парной и включил в душевой воду. Простынь осталась на стуле, его плавки упали на пол. Только здесь мы забываем о стеснении. Моемся голыми, как в общественной бане. Сергей давно не реагирует на меня, как на женщину. А не вижу никого кроме своего бывшего мужа.
        Я подставила лицо под струю воды. Тепло. Его руки моют мои волосы. Аккуратно вытягивая каждый локон.
        - Когда тебе к врачу?
        - Завтра. Только Юрий Петрович заболел, и меня записали к какой-то женщине.
        - Я могу отвезти тебя в город.
        - Не надо. Я сама доеду. Мне нужно зайти еще кое-куда.
        - Куда?
        Руки замерли на мгновение.
        - Надо встретиться с Майклом. Я давно обещала, что заеду. А все никак.
        - Перекинь деньги на карту. Зачем ехать в такую даль, только для того, чтобы расплатиться.
        - Я еще не расписалась в некоторых документах. Мне все равно ехать в ту сторону.
        - В какую? Это совсем другой район?
        - Десять минул от больницы.
        - Так-то оно да. Вроде не далеко, но пробки.
        - Может он сам подъедет к больнице? Я у него спрошу.
        - Спроси. Пусть пошевелит задом. В конце - концов, это ему надо, а не тебе.
        - Он работал на меня.
        - Да, как он работал! - воскликнул Сергей. - Ничего собственно не сделал. Хорошо, что Наталья и Сан Саныч за тебя заступились. А его, в этом деле, заслуги нет.
        - Черт с ним. Распишусь, отдам деньги и забуду про него.
        - Только не задерживайся допоздна.
        Ночью я не смогла заснуть. Тянет низ живота, а в голову лезут разные мысли. То вспоминаю нашу последнюю встречу с Алексом. Не в суде, а в доме бабули. То думаю о Маше. О наших разговорах по телефону. О будущей жизни, которая никак не радует. Еще меня тревожит Макс, хотя у него все хорошо, но он чувствует мое настроение. Как радар считывает все, что твориться вокруг нашей семьи.
        Недавно у Ильи с Ирой родилась девочка. И почему-то о ней я редко думаю. Может потому, что в то время, когда она появилась на свет, у меня было много проблем? Именно в этот момент, я потеряла связь с Алексом, потеряла семью.
        Теперь еще мой ребенок. Нужно ли сказать Алексу правду? Или пока не стоит? А вдруг он заберет у меня и эту дочь? Пусть думает, что я беременна от Сергея.
        В доме тихо. Сын спит в своей комнате. Я тоже закрыла глаза, и вокруг вдруг что-то изменилось. Воздух стал гуще, а луна снова смотрит на меня в зеркало.
        Макс. Он давно мне не снился. Но я не сплю, а все равно чувствую его присутствие.
        - Иди ко мне, - сказал он так четко, что даже стало страшно.
        Я резко села.
        - Не бросай меня.
        Теперь уже я вскочила с кровати и бросилась в комнату Сергея. Тут тоже темно, но воздух легче. И луна с другой стороны дома.
        - Что случилось? - перепугался он, когда я залезла к нему под одеяло.
        - Я боюсь.
        - Чего?
        Ноги сплелись, и мы прижались друг к другу.
        - Макс зовет меня к себе.
        - Он проснулся?
        - Нет. Не наш ребенок. А Макс.
        - Который умер?
        - Да. Он зовет меня.
        - О, Господи!
        Мы уснули только под утро. Много говорили, а потом все же устали.
        Ближе к обеду я подъехала к больнице. В регистратуре дали талон. Сегодня меня примет не мой врач. Какая-то женщина с неизвестной фамилией.
        Я заглянула в кабинет и опешила. Снова Ольга. Последний раз я ее видела в суде месяц назад.
        - Вот это сюрприз! - воскликнула она, привстав со стула. - А еще смотрю, что-то знакомое. Воронина. Ну, думаю - не она. Ты поменяла фамилию?
        - Вы тоже?
        - Я вышла замуж, - гордо сообщила она. - А ты?
        - Нет. Я не меняла фамилию и не вышла замуж.
        - Тогда почему Воронина?
        - Просто так записалась на прием.
        - Так ты все еще Лапина?
        - Пока да.
        - Понятно. Я не заметила на суде, что ты в положении.
        - Срок был не большой.
        - Как это не большой?
        - Просто живот маленький, вот вы и не заметили. Это девочка.
        - Молодец! Третий ребенок!
        - Да уж.
        Мы еще немного поговорили, а потом она меня осмотрела. Назначила, сдать кое-какие анализы.
        - В последние дни у меня болит живот. Это нормально?
        - Где болит?
        - Вот тут внизу.
        - На таком сроке не должно ничего болеть. Давай дождемся анализов?
        - Хорошо.
        - Тут на первом этаже есть кафе. Пойдем, выпьем чайку? - предложила она, когда я полностью оделась. - Совсем недолго.
        Каждая наша встреча - это новый стресс. Не люблю я эту женщину, но отказать не могу.
        - Хорошо. Только десять минут.
        - Отлично.
        Она повела меня к лифту.
        Как же любовь меняет человека. Я помню ее после смерти Макса. Старуха, со взглядом, обреченным на выживание в одиночестве. А теперь передо мной женщина, с большой буквы. Молодая, ухоженная, улыбка до ушей, а в глазах светятся звезды.
        Мы сели за столик. Я взяла себе какао, а Ольга заказала чай.
        - Так как у тебя дела? - спросила она, помешивая сахар в кружке. - Ты все еще живешь с Сергеем?
        - Да, все с ним. А как вы?
        - Я встретила мужчину год назад. Поехала отдыхать в Крым и пропала. Потеряла голову с первого взгляда. Знаешь, кем он работает?
        - Кем?
        - Он - капитан.
        - Ого.
        - Вот так! - Гордо вскинула она голову. - В жизни и такое бывает.
        - Я рада за вас.
        Ее худенькие пальчики схватили бумажную салфетку. Какие же они маленькие и нежные. Наверное, Макс любил их целовать? А может и нет.
        - У тебя все хорошо, София? Ты видишь Машу?
        - Не часто, но иногда вижу. А по телефону говорим каждый день.
        - А Алекс?
        - Что Алекс?
        - Он разговаривает с тобой?
        - Нет.
        - Он обиделся на тебя.
        - Я знаю. Он уже женился?
        - Еще нет. Вы только недавно развелись.
        - Чего же он тянет? Они так мечтали о свободе.
        - Он никогда не женится на Лере.
        Брезгливо сморщив нос, она даже перекрестилась.
        - Почему?
        - Он тебе не рассказывал, из-за чего они тогда расстались?
        - Мне Лера сказала.
        - И что она придумала?
        - Что он избил ее.
        - Правильно. Он действительно ударил ее. Только за что?
        - Не помню. Это было так давно. Но он сильно ее избил, так что она не могла выйти из дома.
        - Не правда. Он ударил ее один раз, а потом прибежал ко мне домой. В слезах и пьяный в стельку.
        - И что там случилось?
        - Они прожили вместе три года. Он любил ее безумно. Баловал, как принцессу, носил на руках. А через несколько лет узнал, что его девушка переспала со всеми мужиками, что попадались под руку: с друзьями, тренером по фитнесу, репетитором по английскому, с официантом в пекарне и даже с грузчиком из соседнего магазина.
        - Да ладно?
        У меня даже волосы встали дыбом, а глаза превратились в блюдца.
        - Вот тебе и ладно, - усмехнулась она. - Только никто об этом не знает, даже родители Алекса. Ему стало стыдно говорить об этом.
        - А Макс знал, - догадалась я. - Он всегда заступался за Алекса, в отличие от Натальи.
        - Да. Макс был хорошим человеком.
        - Наверное.
        - Мне нравится, как ты относишься к жизни, София. Легко, беззаботно. Тебя бьют, а ты все равно поднимаешь голову, да еще и улыбаешься. Прости, что я к тебе относилась так строго.
        - Ничего. Я не обидчивая.
        - Умница. Раньше я не понимала выбор Алекса.
        - Я и сама не понимала.
        Вот мы и нашли общий язык. Пусть даже через столько лет.
        - Вчера я с ним поссорилась.
        - Из-за чего? - удивилась я.
        - Мы давно дружим. Он был еще ребенком, когда начал бегать ко мне за советами. А потом случай с Лерой еще больше сблизил нас. Но, вчера я уже не сдержалась и высказала ему все в лицо. И о его отношении к Лере. И о том, как он поступил с тобой. Мерзавец. Он еще обиделся на меня.
        - Зря вы так. Я сама виновата.
        - Дело не в тебе. Я хорошо знаю Алекса. Его эго раздуто до невероятных размеров.
        - Может вы и правы.
        Я встала из-за стола.
        - Ты уже уходишь? - встрепенулась Ольга.
        - Мне пора.
        - Хорошо. Приходи ко мне.
        - Теперь я буду записываться к вам.
        Я уже почти дошла до двери, как Ольга крикнула мне в спину:
        - Он все еще любит тебя, София!
        Я не стала оборачиваться, а только махнула рукой на прощанье и вышла.
        Ближе к вечеру я добралась до офиса Майкла. Все кабинеты пустые, только охранник на входе пьет чай с конфетами.
        - Он вас ждет.
        Я прошла по длинному коридору, свернула за угол и очутилась в беспросветной тьме. Толкнула дверь. Бледная лампа на столе еле освещает огромный кабинет. В воздухе повис запах табака, вперемешку с ароматом хорошего ирландского виски. Майкл сидит в кресле, по-царски сложив руки на огромном дубовом столе. Глаза уставились в потолок.
        - Привет.
        Я бросила сумку на стул.
        - А, София.
        Теперь его взгляд переметнулся на мой живот, обтянутый тонким трикотажным платьем. Пальцы сжались в кулак, и он тихо вздохнул.
        - Ты все-таки пришла?
        - Я же обещала.
        - Иди ко мне.
        Протянув руку, он встал с кресла.
        Именно этот момент мне приснился ночью. Только тут тянет руку не Макс. И голос другой и лицо.
        - Ты пьяный? - отступив назад, спросила я.
        - Не бросай меня.
        Все слово в слово. Как будто меня хотели предупредить о чем-то.
        Я схватила сумку и уже двинулась в сторону двери, но сильные руки сжали меня в кольцо, а потом грубо повалили на диван.
        - Нет. Нет, Майкл. Не надо. Вспомни о моем ребенке.
        Слезы брызнули из глаз, но его это не остановило. Одно движение, и мое платье оказалось на полу. Ноги дрожат, но он крепко прижал их своими бедрами.
        - Какая же ты шлюха, София. Всем мужикам дала, а мне нет. Что я хуже других?
        Отвратительный запах перегара ворвался в мой рот. Язык нагло облизал зубы, потом медленно переместился на подбородок.
        Боль! Жуткая, нестерпимая. Что-то липкое потекло по ногам.
        - Отстань от меня! - с силой оттолкнув его в сторону, сказала я. - Не надо, Майкл.
        Мой испуганный вид, охладил его пыл. Он сразу же вскочил на ноги, подал мне руку, а потом дрожащим голосом спросил:
        - Тебе плохо?
        - Да.
        - Я отвезу тебя домой.
        - Не надо.
        - Но, София…
        - Где здесь туалет?
        - В конце коридора.
        Он не пошел за мной. В его крови слишком много спиртного, чтобы нормально соображать.
        Я вышла на улицу. Холодно. Злой ветер проник под тонкое платье. Застегнув пальто на все пуговицы, я села в машину. Руки трясутся, и невозможно достать из сумки ключи.
        Дальше я многого не помню. В памяти остались лишь какие-то моменты. Парк. Тусклый свет фонарей. Я беру телефон и набираю номер.
        Сергей. Испуганные глаза.
        - Милая, смотри на меня. София!
        Тишина. Вой сирены, и какие-то люди в белых масках на лице.
        Яркий свет ударил в глаза. Руку стянули жгутом, а через секунду я снова провалилась в черную бездну.
        - Девочка моя.
        Это голос Сан Саныча. Как он оказался здесь? Среди странных звуков, доносящихся то справа, то слева. Среди смешанных запахов.
        - Она еще долго будет под наркозом?
        - Скоро очнется.
        Я попыталась открыть глаза. Не получилось. Резкая боль не дает даже дышать, не то, что смотреть, или двигаться. Пустота в голове настораживает, но с другой стороны, думать совсем не хочется. Пусть лучше кружатся стены, и в воздухе летают солнечные зайчики, чем вернуться в жесткую и некрасивую реальность.
        - Давай, дочка! - снова сказал Сан Саныч. - Просыпайся.
        Один глаз все же послушался и взглянул на светящийся мир. Я зажмурилась от яркого света.
        В мое плечо уткнулся огромный живот.
        - Как ты, София?
        - Ты меня выкрал из дома?
        - Это хорошо, что ты шутишь. Значит все нормально.
        - Где я?
        Вокруг одни белые стены, и окна до потолка.
        - Ты в больнице.
        - Я потеряла ее?
        - Да.
        Этого можно было ожидать. Живот давно тянул, а еще случай с Майклом.
        Слезы почему-то не текут. Душа болит, но плакать не получается. Только тело разрывается на части.
        - А где Сергей?
        - Он поехал в поселок за мальчиком. Ты долго была под наркозом.
        - Я звонила Алексу.
        - Да. Знаю. - Опустив голову вниз, он виновато взглянул на меня. - Я видел пропущенный звонок. Алекс не захотел ответить, а я потом перезвонил тебе, но уже было поздно. Только утром Сергей рассказал мне о случившемся.
        - Мне нужна была его помощь, а он даже…
        Говорить все еще трудно. Голова соображает, но язык - ватный.
        - Я уже высказал ему все, что думаю об этом. Мерзавец. Ты оказалась в такой ситуации, а он даже трубку не поднял. Хорошо, что ты догадалась позвонить Сергею. А то бы так и истекла кровью.
        - Ничего не помню, - зажмурив глаза, сказала я. - Только помню, как набрала его номер. А он не ответил. Эти страшные гудки, и боль в животе.
        - Девочка.
        Накрыв мои пальчики теплой ладонью, он заплакал.
        - Не надо, пап. Все будет хорошо.
        - Сергей очень переживает, - сквозь слезы, прошептал он. - Это ваш первый ребенок.
        - Ты его видел?
        - Да. Он только недавно уехал. А так всю ночь сидел в коридоре, пока тебе делали операцию.
        Представляю, в каком он сейчас состоянии. И так переживал из-за моей поездки к Майклу, так еще такое.
        - Я хочу спать.
        - Спи, милая, - пригладив мне волосы, сказал он. - Я тут тебе кое-что оставлю.
        Приподняв подушку, он просунул белый конверт. Веки снова стали тяжелыми, и я провалилась в сон.
        Ближе к вечеру пришел Сергей. Непривычно видеть его хмурым.
        - Милая, - только и смог выговорить он.
        Тут слезы вырвались наружу. А когда, его руки коснулись моих волос, я уже разрыдалась в голос.
        - Ну, ну. Не плачь. Уже все кончилось. Теперь все будет по-другому.
        Да. Уже не будет как раньше. Моя девочка не появится на свет, а я уже не смогу жить по-прежнему.
        Мне казалось, что расставание с Алексом - это самое страшное. Не видеть Машу каждый день, не сидеть за столом с родителями на кухне.
        Но, оказалось, что третий угол меня поджидал совсем в другом. Готовил к чему-то новому. Даже послал Макса, чтобы предупредить меня об опасности, но я ничего не поняла и шагнула в пропасть. Неосознанно, не подумав.
        После укола мне стало легче. Сергей не ушел, хотя уже за окном ночь.
        - Тебе пора домой.
        - Я не оставлю тебя.
        Снова его руки нежно обняли меня.
        - Макс будет плакать. Он не уснет без тебя.
        - Знаю. Сейчас еще пять минут посижу с тобой и поеду. Маргарита Францевна уже звонила. Спрашивала о тебе.
        - Передай ей привет.
        - Передам.
        Он уехал, а я осталась на всю ночь одна. Со страхами в голове, и с жуткой болью в сердце.
        Рано утром, когда еще медсестра не пришла с уколом, ко мне в палату заглянула Ольга. Ее расстроенный вид, напугал даже меня.
        - София! - воскликнула она с порога. - Милая! Как же так!
        Шмыгнув носом, я смахнула слезу с ресниц.
        - Вот так.
        Она села на стул и взяла меня за руку.
        - Мне очень жаль.
        - Спасибо, - стараясь еще больше не расплакаться, тихо сказала я. - Вы видели ее?
        - Кого?
        - Мою дочь. Вы были на операции?
        - Нет. Я только утром обо всем узнала. Саша позвонил. А потом, я не работаю в этой больнице.
        - Ну да.
        - Но я разговаривала с врачом.
        - И что он сказал? Почему такое случилось?
        - Точно не могу объяснить. Это что-то генетическое. После экспертизы скажут, а пока…
        - Это какая-то патология?
        - Скорее всего, что-то связанное с наследственностью.
        - Значит, у нас с Алексом не может быть детей?
        Неосознанно, но я проболталась. Даже не подумала ни о чем. Просто ляпнула, что пришло в голову.
        - Это был ребенок Алекса?
        В мою руку вонзились острые, как бритва, ногти.
        - Да.
        - Тогда понятно, почему это случилось. Если бы ты мне сразу сказала.
        - Не понимаю. О чем вы?
        - Эта проклятие семейства Лапиных. У них не рождаются девочки. Мальчики выживают, а девочки нет. У Наташи был первый выкидыш, до Макса. Потом, уже после Алекса, она родила дочку Аню. Вроде бы здоровую, крепкую. Но она не прожила даже года. Я много не знаю, потому, что в тот момент, мы не общались с Наташей. Потом у Макса с моей Аленой случилось то же самое. Она потеряла ребенка на ранних сроках. А теперь и ты.
        - Я этого не знала.
        - А как узнаешь, на начальном сроке? Никак. Только ждать. А иногда, как у моей дочери, и ждать не пришлось. Уже на двенадцатой недели, когда еще пол не определить, у нее случился выкидыш.
        - Ужас!
        - Но почему ты ничего не сказала Алексу? Тогда бы не было этого глупого суда. Он бы не стал с тобой разводиться.
        - Я боялась, что он отнимет у меня вторую дочь? Вы забыли, из-за чего был суд? Я пила! Много пила!
        - Ох, София! У тебя были все козыри на руках. Какая же ты наивная!
        - Какие козыри? Он меня ненавидит.
        - Дурочка. Он все еще любит тебя.
        - Нет. Вы ошибаетесь. Он даже не берет трубку, когда я ему звоню.
        - Он обиделся. Мы с тобой об этом уже говорили. - Откинувшись на спинку стула, она сердито взглянула на меня. - Ты сама виновата. Переспала с Максом и рассказала об этом Алексу.
        - Он вынудил меня.
        - Макс?
        Голубые глаза полезли на лоб.
        - Нет. Алекс. Я бы никогда ему не рассказала, но он читает мои мысли. Знает даже то, чего я сама не знаю.
        - Потому, что ты наивная. Вот он над тобой и издевается. Нужно быть хитрее, София. Все мужики - извращенцы. Ими можно с легкостью манипулировать. И Алексом тоже. Поверь.
        - Как? Он слишком умный для меня.
        - Я тебе помогу. Только ты расскажи мне все по порядку. С чего началось, и чем закончилось. Доверься мне.
        - Даже про секс?
        - Даже про секс. - Усмехнулась Ольга. - Я уже взрослая. Можешь рассказывать все в подробностях.
        - Тогда… все началось с секса.
        - С кем из них?
        - С Алексом. Мы переспали через несколько дней после знакомства.
        - Вот это новость! Он об этом не рассказывал.
        Мне понадобилось пару часов, чтобы вспомнить всю свою жизнь. Да, она не длинная. Может даже не интересная. Но она моя. Со всеми прикрасами, и со всеми несчастьями.
        Ольга слушала внимательно. Иногда задавала вопросы, но старалась не перебивать. Я еще та рассказчица. Стоит только отвлечься на мелочь, как забываю самую суть истории.
        - Значит, ты переспала с Максом, когда уже ушла от Алекса?
        - Это случилось, когда он приехал ко мне в поселок.
        - Но в это время Алекс уже жил с Лерой. Поэтому ты не первая изменила мужу.
        - Выходит так.
        Теперь я задумалась. А ведь она права.
        - А от кого ты родила сына? Кто этот посторонний ухажер? Твой друг Илья?
        - У нас с Ильей ничего не было. Я родила сына то Макса.
        - Правда? - тихо спросила она.
        В глазах блеснули слезы. Совсем забыла, что она тоже любила его. И гораздо сильнее меня.
        - Да, - виновато сказала я. - Простите.
        - За что?
        - Да, так. Я…
        - Ничего. Все нормально. Я рада, что у Макса есть сын.
        - Только он не узнал об этом.
        - За то у тебя теперь есть еще один козырь, - встрепенулась Ольга. Сразу ожила, как будто выпила эликсир бодрости. - Наталья сума сойдет от счастья, когда узнает, что у ее любимого Макса есть сын. Ты хоть представляешь, София, что произойдет?
        - Что?
        - Она тебя на руках будет носить.
        - Зачем мне это?
        - Глупая! Ты сможешь снова заслужить их доверие. Вернуться в дом и завоевать сердце Алекса. Во-первых, ты потеряла от него ребенка. Такая несчастная, убитая горем. Сердце Саши не выдержит, а Наталья будет чувствовать себя виноватой. Я ее хорошо знаю. Во-вторых, ты родила сына от Макса. Это будет большое потрясение для всей семьи. Они будут тебе ноги целовать, лишь бы ты жила с ними.
        - Но причем здесь Алекс? Он не простит мне то, что я потеряла его ребенка.
        - Я выставлю тебя жертвой. Не беспокойся.
        - Как? Он сразу же обвинит меня. Я сама виновата, потому, что напивалась до чертиков.
        - Риск конечно есть. Но стоит попробовать. Тут надо применить другую тактику.
        - Какую?
        - Ты хочешь вернуть Алекса? Или уже нет? Может тебе хорошо с Ворониным, и я зря тут распинаюсь?
        - Я люблю Алекса.
        - Тогда я тебе помогу, вернуть его.
        - Зачем вам это надо?
        Стоит ли ей доверять? Все года, что мы знаем друг друга, шла война. Она открыто ненавидела меня, а я тихо отбивалась от ее нападок.
        - Я терпеть не могу Леру. Она разрушила нашу дружбу с Наташей. Выставила меня шлюхой перед всеми нашими знакомыми. Эта женщина - ведьма. К тому же я очень люблю Алекса. Я знаю этих мальчиков с детства. Макс был одним, а Алекс совсем другим. Они разные, но оба прекрасные мужчины. Когда-то Алекс связался с этой ведьмой. Я предупреждала его, но он так был влюблен, что ничего не слышал. Лера умеет втереться в доверие. Ты и сама ощутила ее влияние на себе. Даже считала подругой.
        - Она казалась мне такой хорошей.
        - Вот именно. Казалась. Но она далеко не ангел. Тебе еще придется побороться с ней.
        - Я знаю, как его можно ослабить.
        Мои щеки вспыхнули от смущения. Ольга улыбнулась.
        - Это не поможет, девочка. Лера в этом деле гораздо опытнее любой из нас. Сексом его не возьмешь. Хотя… Ты на него слишком сильно влияешь.
        - Он сказал, что полюбил меня именно из-за этого.
        - Все возможно. Он всегда восхищался твоими ножками.
        - Ножками? - удивилась я.
        - Да. Ему нравилось, когда ты ходила по дому босиком. У тебя ступня маленькая, аккуратная. А еще он рассказывал, что ты облизываешь губы, когда готовишь на кухне еду. Чешешь пальцем нос, или рукавом кофты.
        - Его это раздражало. Он всегда меня бил по рукам, когда я дотрагивалась до лица.
        - Глупая. Его это возбуждает. Легкие шлепки - только часть игры. Все мужики -извращенцы. Он же не бил?
        - Нет.
        - Вот видишь? А ты обижалась. Надо было пользоваться такими моментами.
        - То, есть…
        - Да, да, да. - Махнула она головой. - Ему все это нравиться. Я научу тебя, как заманить его в сети.
        - И как?
        От любопытства меня чуть не разорвало на части. Я придвинулась ближе.
        - Во-первых, ты должна снова вернуться в дом Лапиных. Во-вторых, втереться в доверие к Алексу.
        - И как я вернусь туда?
        - Сегодня я позвоню Наталье. Расскажу, какая ты несчастная и убитая горем. Она женщина сострадательная, тем более, очень любит тебя. Не пройдет и часа, как она приедет в больницу. Вот тут ты и воспользуешься моментом, расскажешь ей про то, что забеременела от Алекса.
        - Она поверит?
        - Конечно. Вы же спали с ним. Она может спросить у него.
        - А про Макса тоже сказать?
        - Обязательно. Это самое главное. Она должна сама предложить тебе, вернуться в их дом.
        - Хорошо, я вернусь. А дальше? Алекс все равно меня не простит, даже если узнает о ребенке.
        - Самое сложное это не Алекс. Тебе придется столкнуться с Лерой. Она узнает про его измену, и начнется настоящая битва. Вот тогда мы и достанем свое главное оружие. Это твою любовь, твою молодость и сексуальность. Лера старше тебя на пятнадцать лет, и у нее не хватит сил противостоять вашим чувствам.
        - Так что я должна сделать?
        - Соблазнить его.
        - Как? Раздеться и прыгнуть к нему в кровать?
        - Тебе смешно?
        - Он не польстится на дешевые эффекты.
        - Но, есть менее дешевые. Такие, как например, еда.
        - Еда?
        - Да. Что он любит есть? Ты знаешь?
        Она меня поймала. Я практически ничего не знаю про своего бывшего мужа. Мы не жили вместе.
        - Не знаю.
        - А он многое любит, - довольная собой, продолжила Ольга. - Каждый день Алекс варит кашу на завтрак. Это традиция зародилась с детства. Наталья приучила их к плотному завтраку. Макс терпеть не мог каши, а Алекс до сих пор их готовит каждое утро. Бедная Маша через силу впихивает в себя эту мерзость. Знаешь, почему Лера не живет с ним? Да потому, что она не умеет варить кашу и не только ее. Она вообще не умеет готовить. А он заставляет ее. Вот ей и приходится убегать к себе в квартиру.
        - Я люблю кашу.
        - Умница. Вот и люби.
        - Но он не завтракает у родителей. Как я буду варить их ему?
        - Сама ешь. Он увидит, в голове отложится. Вот и результат.
        - А еще что он любит?
        - Театр, музыку. Ты знаешь кто такой Шопен?
        - Конечно. Я училась в музыкальной школе.
        Ольга удивленно взглянула на меня.
        - Правда?! Так это же замечательно!
        - Что еще?
        Появился азарт. Такое ощущение, что мы играм в шпионов.
        - Приведи себя в порядок. Ты и так красивая девушка, но все же нужно сходить к парикмахеру. Еще запишись на эпиляцию и педикюр. Раз он любит твои ножки, пусть они будут ухоженными. Только не перестарайся. Никаких агрессивных ногтей с ярким лаком, никакого эротического белья и коротких юбок.
        - Тогда что?
        - Что в тебе красивого?
        Она заглянула под одеяло.
        - Только грудь.
        - Вот и покажи ему грудь. Только не огромным вырезом, а красивым платьем, подчеркивающим фигуру. Еще есть один момент. Он потеряет голову, когда ты воспользуешься этим.
        - Чем?
        - Он любит, когда восхищаются его руками. Просто голову теряет. Если тут ты переборщишь - ничего страшного. У него мозг отключается, если кто-то скажет что-нибудь хорошее про его длинные пальцы.
        - Да, руки у него красивые.
        - Это не отнять. Он пользуется ими не только на работе.
        Мы обе затихли. Так много сказано, что даже сердце стало биться быстрее. Заговорщицы. Нас многое раньше связывало, но теперь еще появилась общая цель. У меня своя выгода, у нее своя. Никто не останется в накладе. Я верну мужа, а она снова станет лучшей подругой Натальи.
        Только я о ней подумала, как Ольга сказала:
        - Тяжелее всего придется с Наташей. Она самый главный наш враг.
        - Почему? - удивилась я. - Она так заступалась за меня в суде. Вы думаете, что она будет против того, чтобы Алекс вернулся ко мне?
        - Конечно. Она дружит с Лерой. Для нее она - авторитет. А к тебе она всегда относилась с опаской.
        - Она любит меня.
        - Это разные вещи, София. Наташа всегда была против вашего брака. Она считает Леру лучшей партией, чем девчонка, приехавшая неизвестно откуда.
        - Значит, сначала мне придется очаровать Наталью.
        - Умница! Теперь ты мыслишь правильно. Вот что значит - принять хороший совет.
        Ольга пересела ко мне на кровать. Сдвинув подушку в сторону, я кое-как перевернулась на другой бок. Снова боль в животе.
        - Что это? - спросила она, подняв с пола бумажный конверт. - Это лежало у тебя под подушкой.
        И тут я вспомнила, что Сан Саныч вчера положил его туда.
        - Ничего. Записка от Сергея.
        - А! Он пишет тебе записки?
        Хитро улыбнулась она.
        - Мы так общаемся.
        - А как он посмотрит на то, что ты уедешь от него?
        - Не знаю.
        Мне стало грустно. Про Сергея я даже не подумала.
        - Он любит тебя?
        - Кто?
        - Воронин.
        - Любит.
        - И как ты поступишь?
        - Он меня поймет. Только расстроится из-за Макса. Он привык к нему.
        - Ладно, - встала она, - Я пойду. А то скоро обход, и меня выгонят из палаты. Сегодня я позвоню Наташе. А ты будь готова к разговору с ней. Продумай каждое слово. Поняла?
        - Да.
        - Будем на связи. Как только ты окажешься в их доме, сразу же сообщи мне. Я помогу тебе во всем.
        - У меня нет вашего номера телефона.
        Она протянула мне визитку.
        - Звони в любое время. Пока.
        - Пока.
        Я убрала визитку в тумбочку. Белый небольшой конверт лежит на столе. Через плотную бумагу пальцы нащупали что-то твердое, небольшое. Я сразу догадалась, что это кольцо. То самое, что подарил мне Алекс, а я потеряла его в снегу.
        Письмо от Макса.
        Значит, он нашел мое кольцо и написал об этом. А может там завещание? Он оставил мне много денег, а я распорядилась ими по своему усмотрению.
        В палату зашел врач, и я спрятала конверт снова под подушку.
        - Как тут моя любимая пациентка? - присев на стул, спросил седой дяденька в белом халате. - Как себя чувствуете?
        - Нормально.
        - Это хорошо. У вас много родственников. Целый день звонят, интересуются. Даже из соседней больницы спрашивали.
        - Правда?
        Наверное, Ольга вчера звонила. Переживала.
        - Там есть такой детский хирург. Лапин. Настырный очень. Целый час меня мучил вопросами.
        Значит он уже в курсе всех событий. Хотя чему удивляться. Раз Сан Саныч приходил, то тогда уже все знают. Ольге позвонил, сообщил Алексу.
        После того, как ушел врач, и мне воткнули четыре укола, я позвонила Ольге. Она ответила не сразу.
        - Алекс звонил моему врачу, - тут же сообщила я радостную новость, - спрашивал о моем здоровье.
        - Это хорошо. Значит, беспокоится. А я разговаривала с Наташей.
        - И что?
        Сердце замерло.
        - Все идет по плану, - заверила она меня. - Она очень расстроилась. Ей еще вчера Саша рассказал о тебе, но я описала это в таких красках! Упасть можно. Теперь она на крыльях прилетит к тебе в больницу.
        И она оказалась права. Только я уснула в обед, как в дверь постучали. Скромно, боясь помешать. В палате я одна. Сергей позаботился, чтобы меня положили в платное отделение.
        Приоткрыв дверь, Наталья заглянула. Я лежу лицом к стене. Тихо, на цыпочках, она прошла в палату, села на стул возле окна. Легкий запах ее цветочных духов долетел до моего носа.
        Я повернулась и увидела ее бледное лицо. Она еще больше похудела, но выглядит хорошо. Дорогое платье, волосы убраны в пучок, в ушах крупные серьги. Сейчас она похожа на Алекса: прозрачные глаза и хмурые брови.
        - Здравствуй, София.
        Из головы вылетело все, что говорила Ольга. Невозможно обманывать человека, которого так сильно любишь. Наталья заменила мне мать.
        - Привет, мам.
        Я сама не узнала свой голос. Дрожит, и такой беспомощный.
        Не сдержав эмоции, она подошла ко мне и обняла. Погладила по голове, как маленького ребенка. Я прижалась к ее большой, мягкой груди.
        - Как же так, девочка?
        - Я потеряла ее. Прости.
        - За что? - спросила Наталья, заглянув мне в глаза.
        - Я так хотела родить Алексу дочь. Но не смогла уберечь. Это все из-за того, что я пила. Да еще нервы.
        - Так это был ребенок Алекса? Почему ты молчала?
        - Боялась, что он отнимет ее у меня?
        - Бедная девочка.
        Все получилось само собой. Без притворства, без продуманных фраз. Мы всегда были близки, и я никогда от нее ничего не скрывала. Да, и не смогла бы. Она слишком хорошо знает меня и сразу бы распознала ложь. Так получилось с Максом. У нас ничего не было, а она уже видела будущее. То, чего непременно должно случиться.
        - Ты должна знать, София, у нас не рождаются девочки.
        - Ольга мне сказала.
        - Тебе нужен хороший уход. Питание, отдых. Ты потеряла много крови.
        - Я буду лечиться.
        - Хочешь, мы переведем тебя в другую больницу? Оля будет рядом и Алекс.
        - Врач сказал, что меня выпишут в конце недели. Не думаю, что надо менять больницу. Сергей тут знает всех, и ко мне относятся хорошо.
        Мой телефон издал тихий звук.
        - Поговори.
        Она снова села на стул возле окна, чтобы не мешать мне.
        - Привет, сыночек.
        - Мамочка!
        Макс так громко закричал, что даже Наталья улыбнулась. Я включила видео, и на экране появилось забавное личико сына.
        - Ты сильно болеешь? - спросил он, сморщив курносый нос.
        - Нет, милый. Я скоро буду дома. А ты у бабули?
        - Да. Она мне купила чупа-чупс.
        - Тебе повезло. А где дядя Сережа?
        - Работает.
        - Почему ты не пошел в детский сад? Опять плакал?
        - Я не люблю садик. Там Ванька плохой.
        - Понятно.
        - А что ты делаешь?
        Маленькие пальчики крутят телефон в разные стороны. И лицо, вместе с ним вертится то влево, то вправо. Я вижу только его нос и один глаз.
        - Я разговариваю с тетей.
        - А кто она? - заинтересовался он. - Какая тетя?
        - Хорошая. Ее зовут Наташа.
        Наталья подошла ко мне и помахала Максу рукой.
        - Привет.
        - Привет.
        Он улыбнулся.
        - Как тебя зовут? - спросила она.
        - Макс.
        На заднем фоне появилось взволнованное лицо бабули. Она сама дала телефон внуку, но не ожидала, что он так долго будет разговаривать.
        Тут она увидела Наталью.
        - Ого! - воскликнула она радостно. - Как ты там оказалась?
        Макс тут же убежал.
        - Вот пришла к Софии.
        - А я никак не выберусь. Сергей второй день мне скидывает парня.
        - Не надо ко мне приезжать, - вмешалась я. - Тебе целый день сюда добираться.
        - Я так хочу увидеть тебя, - со слезами на глазах, промямлила бабуля. - Обнять, поцеловать, прижать к сердцу. До сих пор не могу успокоиться. Мне вторую ночь сниться твоя девочка. Такая малюсенькая, красивая. Как ангел.
        Наталья обняла меня за плечи.
        - Все будет хорошо.
        - Бедная моя, - снова запричитала старушка. - Чуть не умерла. Если бы Сергей вовремя не приехал, то точно бы не выжила. Он сдал твою машину в химчистку. Там все сидение пропиталось кровью. Даже под коврик затекла. У меня волосы встали дыбом, когда я увидела эту жуть.
        Рука на моем плече напряглась. Хорошо, что я всего этого не помню.
        - Наташа, ты проследи, чтобы ее там хорошо лечили.
        - Конечно. Не волнуйся. Она под нашим контролем.
        - Пусть хорошо кушает, а то совсем исхудала, как дистрофик. Одни кости торчат. Сергей не следит за ее питанием, вот она ничего и не ест целыми днями.
        Наталья взглянула на мои худые колени, прикрытые лишь тонкой простыней.
        - Ладно. Давай поговорим потом.
        Смахнув слезу со щеки, бабуля улыбнулась.
        - Выздоравливай, дочка.
        - Пока. - Помахала я рукой. - Целую.
        Спрятав телефон в тумбочку, я снова положила голову на подушку. Стены поплыли в сторону, а во рту горечь.
        - Ты устала. - Прикрыла меня одеялом Наталья. - Поспи. Я приду к тебе завтра утром. Принесу домашнего супа.
        - Я хочу блинов, - сквозь сон, проговорила я. - С творогом и со сметаной.
        - Хорошо.
        Наклонившись, она прикоснулась губами к моему лбу. Замерла на мгновение, еле сдерживая слезы, и тяжело вздохнула.
        - Мам.
        - Что, милая?
        - Я хочу вернуться домой. Можно?
        - Конечно, можно.
        Я тут же уснула. Даже не слышала, как она ушла. Просто провалилась куда-то глубоко и проспала до самого утра.
        Снова мне приснился Макс. Только уже улыбается. Может таким способом он дает мне понять, что все меняется к лучшему? Что я делаю все правильно?
        За окном еще темно. Хотя на улице слышны редкие голоса людей. В огромных коридорах повис полумрак. Пациенты спят в своих палатах. Медсестры притулились на стульях и следят одним глазом за больными.
        Утро. Тихо. Вот так зарождается новая жизнь. Она слишком часто меняется. Особенно у меня. Что предвещает нам новый день? Кого наградит, а кого накажет? А может уже пора остановиться? Не бежать за новыми ощущениями, а насладиться тем, что дано свыше? Макс говорил, что нам всем уготована судьба. Ничего нельзя изменить. Бог дает каждому по заслугам. Нужно только подождать, и все наладиться.
        А если не ждать? Что если приложить усилия и догнать свое счастье, которое когда-то ускользнуло из рук? Что тогда будет? Возможно, мы поменяем ход событий, и тем самым создадим судьбу своими руками. А возможно испортим то, чего даровано нам свыше.
        Вопросов много, а ответ лежит у меня под подушкой. Что этим письмом Макс хочет донести до меня? Вернуть кольцо - и все? Или он написал пару строк?
        Он так хотел, чтобы я вернулась к Алексу. Даже не звонил, вычеркнул из жизни, а теперь напоминает о себе. Пытается снова вернуть на путь истинный.
        Но мне не нужны его советы. Я жду совсем другого. Того чего он не дал мне при жизни.
        Конверт под подушкой смялся. Кольцо прорезало тонкую бумагу и почти высунулось наружу. Я аккуратно достала его, повертела в руке, а потом убрала на тумбочку. Небольшой клочок письма показался через прорезь. Сердце замерло. Я разорвала конверт и достала крошечный кусочек бумаги.
        Почерк неровный. Ему было тяжело писать. Буквы пляшут в разные стороны. А в одном месте, рука дернулась, и получилась длинная закорючка.
        Здесь всего одна строчка. Четыре слова. Слезы в глазах не дают читать. Я смахнула их и снова уставилась в записку. Голова прояснилась, и буквы ровной строкой легли на бумаге.
        «Я люблю тебя, Анна».
        ЧЕТВЕРТЫЙ КВАДРАТНЫЙ УГОЛ.
        Не успел врач выйти за дверь, как в палату ворвалась Наталья, с большим пакетом в руке. Как и обещала, она принесла мне суп, а еще блины с твороженной начинкой и банку сметаны.
        Растрепанные волосы и красные глаза, смутили меня. Вчера она выглядела гораздо лучше. Такое ощущение, что всю ночь не спала, или плакала в подушку.
        - Твой сын на кого похож? - спросила она с равнодушным видом.
        Разложила продукты на столе, а у самой руки трясутся.
        Значит догадалась. Или запало в душу, но не понимает почему.
        - На отца.
        - Это друг Сергея?
        - Нет. Сергей не знал его.
        Мне стало стыдно, что не сказала сразу ей правду. А теперь даже не знаю, как признаться.
        - Но, Сергей на суде сказал, что он воспитывает сына друга, который умер.
        И вот тут у нее все пазлы сложились. Когда проговариваешь мысль вслух, доходит быстрее.
        - Макс приезжал ко мне в поселок, - потупив глаза в пол, сказала я. - Все получилось случайно. До этого, когда я жила с Алексом, мы ничего себе не позволяли. Даже ни разу не целовались. А тут…
        Она упала на стул. Тело обмякло, но глаза светятся от счастья.
        - Так это сын Макса?
        - Да.
        - Он очень похож, только волосы светлые. Это сбивает с толку. Но вчера я как увидела его, так не смогла ночью сомкнуть глаз. Все прокручивала в голове. Ну, думаю, София бы мне сказала.
        - Я хотела! Только не могла.
        - Почему?
        - Я сильно обиделась на Макса. А потом уже прошло время, все слишком затянулось.
        - На что ты обиделась?
        - Я думала, он меня не любит.
        - Глупая. Он сильно тебя любил. Перед смертью только о тебе и говорил.
        - Но я этого не знала.
        - А теперь знаешь?
        Я вынула конверт из тумбочки. Дрожащие пальцы на мгновение застыли в воздухе, но уже через секунду, она взяла у меня письмо. Пробежала глазами.
        - Это его почерк. Но, кто такая Анна?
        - Это я. Меня так звали, - забрав у нее письмо, сказала я. - Раньше.
        - И что? Этот клочок бумаги доказал тебе то, что и так было понятно?
        - Мне нужны были эти слова. Только, я ждала их от него, а не в записке.
        - Понятно, - сухо произнесла она. - Нам женщинам порой слова важнее чувств.
        Снова она пристыдила меня.
        В ее сумочке зазвонил телефон.
        - Это Алекс. Ты кушай пока все горячее, а я поговорю с ним.
        Она не вышла из палаты, а только прикрыла рукой телефон.
        Я вынула из пакета тарелку с блинами. Божественный аромат ударил в нос. Как давно я не ела домашнюю еду. Сергей приносит йогурты, фрукты, но готовить ему некогда. На нем и так маленький ребенок и работа.
        - Да, с ней все в порядке, - тихо сказала Наталья. - Ты разговаривал с врачом? И что? Хорошо. После выписки я заберу ее к нам домой. Да. Отец уже говорил? А когда ты ему звонил? Понятно. Да. Да. Сидит, ест блины со сметаной. Обязательно передам. Целую, сынок. Пока.
        Она снова убрала телефон в сумку.
        - Алекс разговаривал с твоим врачом.
        - И что?
        - Он обещал к концу недели выписать тебя. Но Алекс считает, что нужно еще подлечиться. Пройти определенные процедуры, восстановиться. Ты потеряла слишком много крови.
        - А дома мне не могут сделать уколы?
        - Не знаю. Лучше перестраховаться. Со здоровьем не шутят, София.
        - Но у меня ребенок дома. Сергей не всегда может забрать его из детского сада. А бабуля тоже устала.
        - Не волнуйся. Я присмотрю за мальчиком.
        Глаза заблестели. Ей так хочется увидеть его, убедиться в правдивости моих слов. Хотя сомнений нет, но все же… Такое счастье, а она его не может даже потрогать, поцеловать.
        - Сергей разрешит, мне познакомиться с ним? - робко спросила она.
        - Наверное, - пожала я плечами. - Ему все равно. Это мой сын.
        - Тогда может…
        - Я попрошу Сергея привести его сюда. Деда он знает, две недели в Сочи висел на нем, как на пальме. А тебя он видел вчера.
        - Он так подружился с Машей. Она мне все уши прожужжала про своего маленького брата.
        - Да уж. Макс не может не понравиться. Он такой забавный.
        Улыбнувшись, Наталья села на стул рядом со мной.
        - Вкусно?
        - Очень, - ответила я, уминая кружевной блин. - Так мне еще придется остаться здесь?
        - Нет. Алекс хочет перевести тебя к себе в больницу. К Ольге в отделение.
        - Надолго?
        - Не знаю. Я не спросила. Да какая разница, София. Надо лечиться. Тебе сейчас понадобиться помощь хорошего психолога. А Алекс для тебя найдет лучшего.
        - Мне не нужен психолог.
        - Ты уверена? Столько всего свалилось на твои плечи.
        - Я справлюсь.
        - Надеюсь, не тем способом, каким раньше справлялась?
        Мое удивленно лицо, смутило ее. Она не может спросить прямо, а я не понимаю, о чем она говорит.
        - Ты больше не будешь пить? - уточнила она.
        - А! - дошло до меня. - Нет. Я давно уже не выпиваю. Как забеременела, так ни разу даже пробку не нюхала.
        - Хорошо. - Она взяла меня за руку, и нерешительно сказала: - София, я хочу, чтобы ты жила у нас. И Макс тоже.
        Я положила блин на тарелку.
        - А папа не будет против?
        - Что ты! Он будет рад. Ты не представляешь, как ему было плохо, когда ты сбежала из дома. А сейчас, если он узнает про Макса, то сойдет сума от счастья.
        Скорее это она сходит сума от счастья. Даже забыла, про нашу ссору с Алексом. Только и думает, как бы поскорее увидеться с родным внуком. Тем более, он пока единственный в семье Лапиных.
        - А можно, я не буду ложиться в другую больницу? Мне уже лучше. А у вас дома я быстрее поправлюсь, чем где-то.
        - Конечно. Зачем спрашивать? Тебя никто не заставляет. Не хочешь, не ложись.
        Я не согласилась на перевод в другую больницу. Алекс все равно не придет ко мне, даже не позвонит, а я только зря потеряю время. Ольга тоже согласилась со мной. Она считает, что долечиться можно дома. Там питание лучше и спокойно. А для меня это сейчас самое важное.
        За два дня до выписки, Сергей привез Макса ко мне в больницу. В это же время пришли Сан Саныч и Наталья. Она впервые увидела своего внука. Расплакалась, хотя очень сдерживалась, а потом взяла себя в руки и повела его в кафе за мороженным.
        Уже к концу дня мальчик привык к большой тете и даже попросился к ней в гости, особенно, когда узнал, что она бабушка Маши. С дедом они уже давно подружились, хотя не виделись почти полгода. Но он не забыл о поездке на море и о том, как самостоятельно ходил во взрослый туалет с этим стареньким дяденькой.
        В день выписки за мной приехал Сергей. Взял из дома два чемодана с одеждой и папку с документами. Илья, после того как узнал о нашем переезде в город, перестал мне звонить. Обиделся. Для него мы, как семья. А тут такое предательство. Можно сказать, что я бросила его на произвол судьбы, так же, как его родная мать, которая уехала за границу и даже не пишет и не звонит.
        Я отправила ему пару сообщений с извинениями, но он не ответил. Потом написала, что люблю его, и он прислал сердечко.
        - Сейчас видел Алекса у кабинета врача, - сказал Сергей. - Он к тебе заходил?
        - Нет.
        - Он еще поздоровался со мной.
        - Может у него здесь дела. Не думаю, что он пришел из-за меня.
        - Кто знает.
        Забрав у меня сумку с одеждой, он вышел из палаты.
        Макс сегодня ночевал у Лапиных. Отец попросил Алекса привезти Машу, чтобы она помогла брату, привыкнуть к новому дому, к новой комнате, к новой кровати. И даже люди для него новые.
        Я несколько раз звонила, но Макс даже не подошел к трубке. Ему сейчас хорошо с Машей. И дедушка принес красивые пирожные с кремом. Бабушка подарила огромную машину с сиреной. Даже Алекс пришел вечером, чтобы познакомиться с племянником, с которым столкнулся всего один раз в жизни. И то не удачно.
        На сей раз Макс снова назвал его «вонючкой». Это новое словечко, взявшееся непонятно откуда, он применяет теперь ко всем, кто ему не понравился. Или когда в мультфильме появляется злодей.
        - Ты готова к новой жизни? - спросил Сергей, когда я села в машину. - Ты этого хотела?
        - Да, - с довольным видом, ответила я.
        Но у него лицо не веселое. Он боится потерять нас с Максом. Усы повисли, а в глазах печаль. Непривычно видеть его грустным.
        - Я тебя не брошу. Будем по выходным приезжать с Максом.
        - Только по выходным?
        - И на буднях. В офисе много работы, а на окнах растет рассада. Я не брошу свои огурцы. Этим летом у меня в планах, разбить клумбу возле дома. Ты помнишь, я заказала цветы в интернет-магазине? Их привезут через неделю.
        - Ох, уж твои цветы! - покрутив пальцем светлый ус, он наконец-то улыбнулся.
        - Я люблю тебя.
        - И я тебя, - взглянул на меня он и добавил: - Очень.
        Ближе к обеду мы подъехали к дому Лапиных. Машина Алекса стоит возле пекарни.
        - Я занесу твои чемоданы.
        Выкурив сигарету, Сергей неторопливо открыл багажник, достал чемоданы и снова полез в карман за зажигалкой.
        Выпал снег. На улице стало светло и по сказочному красиво. В Самаре зимы настоящие: сугробы высотой с человека и морозы такие, что на окнах появляются кружевные узоры. В Питере редко светит солнце, а ветра дуют каждый день. Даже летом здесь не бывает хорошей погоды. Но почему-то, не смотря ни на что, все любят этот город, и многочисленные туристы приезжают круглый год, не обращая внимания на сырость и постоянные дожди.
        Мы поднялись на третий этаж. Нас уже ждут: дверь открыта, в холле горит свет.
        - Наконец-то!
        Первым вышел Сан Саныч. Сразу же обнял меня, сдавив грудь огромным животом. Потом выбежала Маша и кинулась на шею. Тут же присоединился Макс. Полностью копируя поведение сестры, он так же повис на мне, как обезьянка.
        Сердито сдвинув брови, Сергей снял его с меня.
        - Маме нельзя поднимать тяжести. А ты уже большой парень.
        Макс тут же перебрался к нему на руки, прижался носом к пышным усам.
        - Я вас не отпущу, пока не выпьете с нами чай. - Сказала Наталья, появившаяся за нашей спиной. - Я испекла пирог с вишней. Надеюсь, вы любите такой?
        - С удовольствием! - согласился Сергей. - Я все утро ничего не ел. Сначала стоял в пробках на въезде в город, а потом ждал, когда Софию выпишут.
        - Тогда я накормлю вас обедом, - обрадовалась Наталья.
        Она думала, что Сергей откажется от приглашения, а он так спокойно принял его. Даже не смутился.
        - А папа здесь? - спросила я Машу, когда все ушли на кухню.
        - Папа на работе.
        Она все еще никак не оторвется от меня. Прижалась к груди и даже не дышит. Воробушек.
        - Мамочка, у меня новая машина, - сказал Макс. - А еще я живу там.
        Пальчик указал в сторону коридора. Ему отдали комнату Макса. Выкинули все лишнее, поставили новую кровать, купили игрушки и столик для рисования.
        - Тебе нравиться твоя комната? - спросила я.
        - Да. Она большая.
        Раскинув руки в стороны, показал он.
        - Только он сегодня ночью плакал, - сдала его Маша. - Говорил, что хочет домой к маме и дяде Сереже. Бабушка забрала его к себе, а дедушка ходил на кухню и грел молоко.
        От обиды, Макс показал язык. Маша засмеялась, а потом побежала в гостиную, все еще дразня его разными прозвищами.
        - Трусишка! Заяц!
        Макс побежал за ней.
        В моей комнате все изменилось. Теперь она принадлежит Маше. Здесь ни осталось ничего, что было несколько лет назад. Вся мебель новая, на стенах поменяли обои. Только часы на стене остались прежние. С потертыми стрелками, и громко тикают.
        Я прошла на кухню. Здесь все, как раньше. Уютно и светло. Пахнет вкусной едой, и как обычно работает телевизор. На полке припрятана вазочка с конфетами, а стол накрыт шикарной скатертью кремового цвета. Посуда все та же, что я подарила им на годовщину свадьбы. На плите стоит кастрюля с наваристым борщом.
        - Проходи, дочка.
        Сан Саныч отодвинул мне стул. Сергея посадили у окна рядом с Натальей. Буквально за пять минут, пока я мыла руки в ванной и переодевалась, они уже нашли общий язык.
        - Так вы маринуете мясо с кинзой? - спросил Сергей.
        - Да, - ответила Наталья, подкладывая ему в тарелку салат. - Больше ничего не добавляю: не уксус, не лук. Только кинзу, черный перец и соль. Мясо получается мягким и не горит на углях.
        - Наташа знает толк в мясе, - гордо сказал отец. - Она готовит шашлык лучше любого мужчины. Даже я не суюсь в этот процесс. Все равно не сделаю лучше, чем она.
        Пухлые пальчики с ноготками-пуговками нервно вздрогнули. Рядом с ним оказалась вазочка с конфетами. А это большой соблазн, для такой нежной натуры.
        - Я редко готовлю, - признался Сергей. - В нашем доме этим делом занимается София. Но шашлык она доверяет мне, хотя он получается не очень хорошим.
        Я лишь улыбнулась.
        - Я научу вас, - сказала Наталья. - Вот летом приедем к Маргарите Францевне, и вместе приготовим.
        - Зачем ждать лета. Мой дом всегда открыт для вас. Все равно София с Максом в выходные дни будут приезжать ко мне. И вы вместе с ними приезжайте.
        - Правда? - обрадовались родители.
        - Конечно. У меня в подвале припрятана такая замечательная самогонка. Пальчики оближешь.
        Мужчины переглянулись.
        - А еще у нас есть сауна с небольшим бассейном, - вмешалась в разговор я.
        Борщ оказался безумно вкусным. Я тоже хорошо его готовлю, но у Натальи он более наваристый и жирный. Она долго томит его на маленьком огне, а я все делаю быстро.
        - Сергей, а чем вы занимаетесь?
        Так разговор продолжился. А уже через час, они перешли на «ты» и узнали друг о друге практически все. Наталья просто влюбилась в Сергея. В его пышные усы и добрый нрав.
        Отец заикнулся про рыбалку, и Сергей тут же рассказал ему про свой катер.
        - Замечательно! Теперь у меня есть напарник!
        И они тут же затеяли разговор про удочки.
        - Это надолго, - прошептала Наталья. - Пойдем, я покажу твою комнату.
        - А я буду жить не в своей?
        - Нет. Теперь там по выходным ночует Маша. Мы тебе отремонтировали бывшую комнату Алекса.
        Самая темная, где был склад? В ней Алекс провел свое детство, а потом ее просто превратили в кладовку, где хранилось всякое барахло.
        Но я ошиблась. Комнату отремонтировали, и сейчас в ней стало уютно и даже светло. В углу уместилась большая кровать, а шкаф спрятался в нишу, в которой раньше стояли велосипеды.
        - Как красиво!
        - Я знала, что тебе понравиться. Эту кровать мы принесли из комнаты Макса. Она хорошая и большая. Для ребенка велика, а для тебя в самый раз.
        - Спасибо.
        - Располагайся, а я пока приготовлю чай.
        Она вышла.
        Здесь пахнет свежей краской. На окнах нежно-розовые шторы. В маленькой фарфоровой вазочке стоят живые цветы. Они тоже источают свой аромат.
        Кровать. На ней спал Макс. Он брал к себе на ночь маленькую Машу и включал телевизор.
        Я легла. Провела рукой по подушке. Воспоминая такие свежие, как будто это произошло только вчера. Запахи, звуки.
        Татуировки на груди. Хищный дракон, распустивший острые когти, распластался на плече.
        Макс. Его руки. Ноги. Стальные мышцы. Волосы такие жесткие, что торчат ежиком на челке. Широкие брови. И глаза. Черные, как угольки. Нежные, открытые. Живот без единого волоска. Пальцы. Ладонь широкая, мощная. Запах табака. И путаная речь, как будто он не может сказать чего-то.
        По щеке покатилась слеза. Я слизнула ее языком с верней губы. Соленая. А когда-то он целовал меня, и я таяла под его нежными ласками, как сливочное масло на поджаренном тосте.
        Первая ночь прошла в слезах. Алекс так и не пришел, а кровать довела меня до безумства. Манящие мысли о поцелуях, и ноющая боль в теле - измотали окончательно. Я даже вспотела.
        Утром ко мне под одеяло залез Макс. Холодные ноги остудили мою кожу, и я смогла немного вздремнуть.
        В окно, сквозь розовые шторы, заглянули первые лучи солнца. Когда я сплю с сыном, всегда день начинается с хорошей погоды. С улицы послышались голоса. Это дворник разговаривает с соседской девочкой. А еще мяукает голодная кошка, ступая пушистыми лапами по свежему снегу.
        Я открыла глаза. Возле окна стоит Алекс. Руки в карманах брюк, а взгляд устремлен куда-то вдаль. Если пошевелюсь - он исчезнет. Лучше, я снова закрою глаза и притворюсь, что сплю. Но он вдруг повернул голову.
        Взгляд холодный, но губы выдают волнение.
        - Как ты себя чувствуешь? - тихо спросил он, стараясь не разбудить ребенка.
        - Хорошо.
        Давно мы не виделись. Он изменился. Появились морщины вокруг глаз, лоб прорезала глубокая складка. На висках блестит седина. Локоны не такие уже густые, как раньше. Только фигура осталась прежняя. Худой, как мальчишка, и джинсы держаться на бедрах только за счет ремня.
        Взглянув на Макса, он еще больше нахмурил брови. Голая пяточка торчит из-под одеяла. Рука обнимает меня за шею.
        - Он похож на него.
        Ему тяжело осознавать, что я родила сына от его брата. Приятно, но все же тяжело.
        - Почему ты не пришел ко мне в больницу?
        - Не смог. Прости.
        - Алекс…
        Он не стал слушать, а быстро вышел за дверь. Макс перевернулся на другой бок, и я смогла вылезти из-под одеяла. Накинула халат и побежала вслед за ним.
        Сан Саныч уже ушел на работу, а Наталья на кухне варит кофе. По телевизору идут новости.
        - Опять наводнение, - сказала она Бернару. - В мире творится что-то жуткое. Где-то льет вода, а где-то выгорают целые города.
        Преданно взглянув на хозяйку, пес присел. Даже забыл про еду в миске и про печенье под столом, которое случайно уронил Сан Саныч во время завтрака.
        Алекса на кухне не оказалось, и я прошла в ванную. Дверь приоткрыта. Горит свет и слышно, как льется вода.
        Я не стала заходить. Пусть не думает, что я бегаю за ним.
        Наталья выпила кофе, а потом ушла в свою комнату, чтобы переодеться. Она снова работает по субботам. Я зашла на кухню, достала из шкафчика кастрюлю. В холодильнике на нижней полке нашлась бутылка молока.
        За спиной послышались тихие шаги. Я сделала вид, что очень занята.
        - Что ты делаешь? - спросил Алекс.
        - Варю кашу, - не поворачиваясь, ответила я. - Ты завтракал?
        - Да.
        Молоко закипело, и я засыпала в кастрюлю геркулес. Запах великолепный. Только не люблю, когда сверху появляется пенка.
        - София, - на кухню зашла Наталья, - ты сегодня ничего не делай. В холодильнике полно еды. А вечером я зайду в магазин за продуктами. Больше отдыхай и спи. Если хочешь, я могу забрать Макса с собой, что бы он, не мешал тебе?
        - Он мне не мешает.
        Оглянувшись на дверь, я только сейчас заметила, что Алекса нет.
        - Он хочет забрать Машу, - сказала Наталья.
        - Но завтра воскресенье. Ей не надо в школу.
        - У нее уроки.
        Я вышла в коридор. Маша еще одевается в комнате, а Алекс уже стоит в холле с курткой в руке.
        - Ты хочешь ее забрать?
        - Ей нужно учить уроки.
        - Но еще целый день впереди. Пусть она немного побудет с нами.
        - Нет, - жестко сказал он. - Хватит. Ты имеешь право видеть ее только два раза в месяц. Помнишь?
        Горло перехватило, а перед глазами полетели разноцветные звезды.
        Я ожидала такого поворота событий, но мой организм все еще не готов к стрессам. Даже давление упало.
        - Я помню.
        - Вот и хорошо.
        Я ушла в свою комнату, даже не попрощавшись с дочерью. Кое-как сняла халат, а потом залезла к Максу под одеяло. Трясет. Снова озноб пробежал по спине. Может, поднялась температура, или еще слабость после больницы? Всего две недели назад я потеряла ребенка, чуть не истекла кровью, а теперь изображаю из себя сильную женщину. Но зачем? Сейчас нужно отдыхать и, на какое-то время, забыть обо всех проблемах. Только спать и есть, как велела Наталья.
        Справиться с маленьким ребенком в таком состоянии, оказалось нелегко. Я переоценила свои возможности. Голова кружится, живот болит. А Макс требует внимания, еще хочет кушать и гулять.
        Я включила ему мультфильм, а потом позвонила Сергею.
        - Я доберусь до вас только через пару часов, - сказал он. - Вся трасса стоит.
        - Тогда не стоит ехать. Скоро придет Наталья.
        - Позвони ей. Тебе нельзя оставаться одной, София.
        - Сейчас позвоню. Она рядом.
        Только Сергей отключился, как телефон снова зазвонил. Илья. Я чуть не запрыгала от радости.
        - Привет. Как ты там? - спросил он.
        - Нормально. Ты больше на меня не обижаешься?
        - После твоего сообщения, не могу даже уснуть.
        Он шутит. Хорошо. Я сразу вспомнила его сердечки в сообщении.
        - Ты дома?
        - Я в городе. Сегодня был один урок. Вот теперь шатаюсь по рынку.
        - И что ты там делаешь?
        - Ира попросила, купить овощи.
        - На рынке? Там самые дорогие яблоки. Лучше купи в супермаркете, там дешевле, и можно самому выбрать.
        Илья усмехнулся.
        - Ну, ты - чукча. Яблоки - это фрукты, а не овощи.
        - Какая разница. Все равно ягода.
        У меня всегда получается, поднять ему настроение.
        - А ты что делаешь?
        - Смотрю с Максом мультфильм.
        - Какой? Снова про Машу и Медведя?
        - Да. Он его так любит.
        - Я тоже люблю. Только теперь смотрю без вас.
        - Так приходи. Посмотрим вместе.
        - К вам? Туда?
        - Ну, да. Дома никого нет. А я жутко по тебе соскучилась.
        - А меня не выгонят?
        - Никто не знает, чей ты сын. Просто не говори. Друг и все.
        Через пятнадцать минут он позвонил в дверь. Макс тут же повис у него на шее.
        - Что ты мне принес? - заглянув к Илье в сумку, спросил мальчик.
        - Как тебе не стыдно.
        Обычно я одергиваю его, когда он бесцеремонно лезет к кому-то в карманы. Дурная привычка. Все время ждет, что ему купят чего-нибудь сладкое.
        Но, Илья не будет баловать ребенка. К тому же он знает, что детям нельзя много конфет. Поэтому принес коробку с цветными мелками.
        - Ого! - воскликнул Макс и тут же убежал в свою комнату.
        - У нас скоро все дети будут художниками.
        Я забрала у него куртку.
        Он, как обычно, оказался голодным. Очень худым, а лицо потеряло все краски. Значит, Ира его совсем не кормит. До появления ребенка, она не готовила, а сейчас совсем перестала обращать внимание на мужа.
        Мы сразу прошли на кухню. Хотя Илья краем глаза заметил картины в гостиной.
        - Можно, я потом их посмотрю? - притулившись на самом углу стула, спросил он.
        - Кого? Картины? Конечно, можно. Только я тебя сначала напою горячим чаем.
        Он улыбнулся.
        - Хорошо.
        Оказывается, пока я лежала в больнице, Илья успел съездить в Ростов. Его мать умерла. Она долго болела, а потом впала вкому и пару месяцев не приходила в сознание. Ее очередной муж, испанец, по телефону сообщил Илье о страшном событии. Похороны прошли скромно, а на проминки пришли только две пожилые женщины.
        Все свое состояние Вероника Кротова оставила мужу.
        - Это деньги и квартиры твоего отца! - возмущенно, воскликнула я. - Как она могла так поступить с тобой? Ты - ее единственный сын!
        - Она всегда стеснялась меня.
        - Почему?
        Нормальный парень. Красивые фиолетовые глаза, черные кудри. Да, немного не такой, как все. Но за последние годы он изменился, когда начал лечиться и зарабатывать деньги. Голос уверенный. А голова варит лучше, чем у людей с высшим образованием.
        Тут зазвонил мой телефон. Я испуганно взглянула на Илью.
        - Лера.
        - Включи громкую связь.
        Он пересел на другой стул, ближе ко мне.
        Я поднесла телефон к уху.
        - Мразь! - послышался ее грубый голос. - Ты снова втерлась в доверие к Саше? Только сегодня мне Маша рассказала, что они впустили тебя в свой дом. Даже Наташа молчит.
        - Какое тебе дело? Это не твой дом.
        - Это и мой дом! Как мы теперь будем ходить в гости? Ты даже приволокла своего гаденыша! Где успеваешь нагуливать своих детей? Одного бросила, второго нашла под забором. А кто тебя наградил третьим? Твои дружки?
        Она не знает про нас с Алексом? Не знает про Макса. Неужели Наталья ничего не сказала ей?
        Тут Илья не выдержал.
        - Слушай, крыса! - нагло сказал он. - Еще раз сюда позвонишь - найду тебя и оторву ноги. Поняла?
        - Кто это?
        - Ты меня хорошо слышишь? Я знаю, где ты работаешь, где живешь. Лучше тебе со мной не встречаться и не знать, кто я такой.
        - Да пошел ты!
        - Это ты туда пойдешь. Старая, потасканная сучка! Попробуй только еще раз позвонить Софии.
        - И что будет?
        - Закопаю. Живьем. В лесу много места.
        В нем проснулся тот парень, который много лет жил на улице и добывал еду с помощью воровства. Законы города воспитали его, и это не прошло даром. В жилах все еще бурлит бандитская кровь и азарт, к которому он привык с детства.
        В телефоне послушались частые гудки. Подействовало. Пусть ненадолго, но сегодня у меня нет сил, чтобы сопротивляться ей.
        - Иди в кровать, - взглянув на мое бледное лицо, сказал Илья. - Я поиграю с Максом.
        - Спасибо.
        Губы еле шевелятся, а в голове снова поднялся шум. Устала. Даже ноги не ходят. Глаза сами закрылись. И я почувствовала, как меня подхватили сильные руки и понесли в комнату.
        Вот и кровать. Хорошо, что он пришел.
        - Спи.
        Накрыв меня теплым одеялом, Илья наклонился, поцеловал в губы, а потом резко встал и вышел за дверь.
        Несколько часов я не слышала голос сына. Телефон отключен. В квартире тихо и спокойно. Ровно в три часа вернулась Наталья с работы. Дверь хлопнула, но меня даже не разбудили.
        Только ближе к ужину, я услышала в коридоре шаги, приближающиеся к моей комнате. Сан Саныч решил посмотреть, все ли у меня в порядке. Жива ли?
        В двери показалось пузо, а потом, тяжело пыхтя, вошло все тело.
        - Девочка моя, ты проснулась? - спросил он, когда я уже надела халат.
        - Почему ты так рано вернулся с работы?
        - Уже шесть часов.
        Фыркнув, он взглянул на часы.
        - Я так долго спала? - удивилась я.
        - Тебе нужно больше отдыхать. Хорошо, что Илья присмотрел за Максом.
        - Он еще здесь?
        - Нет. - Он махнул рукой в сторону двери. - Ему позвонила жена. Ругалась. Так кричала, что даже я слышал.
        Представляю, как Ира разозлилась, когда узнала, где ее муж. Даже, уехав в город, я все равно тяну его за собой. А ей это не понравится.
        - Давно он уехал? - осторожно спросила я. - Мама его видела?
        - Ну, да. Пришла с работы, а тут сидит какой-то парень. Ты спишь, а Макс рисует в своей комнате. Потом она вспомнила, что видела его на суде и немного успокоилась. Когда я вернулся с работы, они спокойно сидели на кухне и уплетали борщ. Твой друг хорошо кушает. Много. А главное с таким аппетитом. Мне он понравился.
        - Илья классный парень. Только немного скромный.
        - Хороший мальчик. И Макс его так любит. - Прищурив глаз, Сан Саныч взглянул на меня. - А это не тот парень, про которого рассказывала Маша? Художник.
        - Да. Это он.
        - Алекс говорил, что она хочет пойти учиться к нему в класс.
        - Хочет. Только почему-то не пошла. А Илья ждал ее в сентябре. Даже звонил Алексу, но тот не ответил.
        - Ну да. Ну да. Алекс постоянно на работе. А Лере некогда возить девочку на занятия. Может, я ее буду водить по вечерам? Когда у него набирается новый класс?
        - Осенью.
        - Я поговорю с Алексом.
        Во время ужина, Наталья тоже вспомнила про Илью. Ей понравился странный парень с необычной внешностью и застенчивым взглядом. Он молодой, добрый. Слишком открытый. К тому же, хорошо кушает и много говорит. А она любит слушать.
        - Начитанный парень. Умный.
        Подтвердил Сан Саныч. Он всегда восхищается молодежью, в отличие от своих сверстников.
        - У него есть родители? - спросила Наталья. - Он ничего о них не рассказывал. Только о жене, дочке и многочисленной родне. Но я поняла, что это родственники Иры?
        - Его родители давно умерли.
        - Бедный. Такой молодой, а уже сирота.
        - Да уж.
        Мы замолчали. Сан Саныч тут же вскочил на ноги. Он понимает, что нам нужно сейчас остаться наедине. Женщины всегда найдут, о чем поговорить.
        Прошло столько лет, а я помню здесь каждую трещинку, каждое пятнышко на плитке над столом. В углу на полке все так же стоит коробка с блендером, на подоконнике спряталась вазочка с конфетами, а еще там ванильный зефир в пакете, которые давно засох, но выкинуть жалко. Над мойкой на серебряном крючке висит веселенькое полотенце с утятами. Когда-то его покупали специально для Маши, а сейчас им пользуются все. Около холодильника стоит миска Бернара, как всегда, начищенная до блеска.
        В этот раз Алекс не привел пса. Хотя Маша редко оставляет своего верного друга одного дома.
        - Чем ты хочешь заниматься, София? - спросила Наталья, присев на стул.
        Она вымыла посуду, и ее щеки раскраснелись от горячего пара.
        - Когда? - смутилась я, не понимая, о чем она спрашивает.
        - Вообще. Ты где-то работаешь? Или учишься?
        - Я работаю у Сергея. Занимаюсь счетами.
        - То есть, ты выполняешь ту же самую работу, что и у нас в кафе?
        - Да.
        Неужели она снова мне предложит работу? А как же Лера?
        - Понятно. Значит, ты будешь ездить на работу в поселок?
        - Наверное, - неуверенно произнесла я. - Это далеко, но мне не нужно быть там каждый день. Бухгалтер вышлет документы по электронке.
        - Да уж. Не ближний свет. Убьешь много времени на дорогу.
        Худые пальцы легли на стол. Раньше они не были такими сухими. А сейчас покрыты мелкими морщинками, и появились пигментные пятна, рассыпанные по коже.
        - Я хотела с тобой поговорить о нашей дальнейшей жизни.
        - Хорошо.
        Я напряглась. Какая она тяжелая. Как и ее сын. Взгляд, голос, и даже хмурятся они одинаково.
        - Ты не можешь оставаться в этом доме надолго. Понимаешь? У нас есть сын, а скоро появиться сноха. Они должны приходить к нам в гости.
        - Но…
        - София, - остановила она меня. - Я очень хочу, чтобы ты жила с нами. Но есть некоторые моменты, которые нужно понять.
        Голос стальной, но в глазах проскальзывает нежность. Снова ей приходится решать проблемы семьи.
        - Это из-за Леры?
        - И из-за нее тоже. Но в основном, из-за Алекса. Я не хочу, чтобы ты мешала их отношениям.
        - Я даже не вижу его! - воскликнула я. - Ты же сама все знаешь!
        - Не знаю, - холодно ответила она. - Ты как-то успела родить ребенка от моего сына. А потом еще раз забеременела, только уже от Алекса. И как это понимать? Что я должна думать? Когда вы успели с ним… этим заняться.
        - Мам, я…
        - Нет! Нет, София! Не хочу ничего знать! - подняв руку, быстро проговорила она. - Для меня они все еще дети. Мальчики. А дети не занимаются сексом и не умирают вперед родителей.
        Тяжело. Ей все еще трудно осознать, что ее любимый Макс выбрал меня. Да еще занимался сексом.
        - Макс любил меня, - упрямо сказала я. - Нравиться тебе или нет, но он любил именно меня, а не другую женщину. Ни Милану, ни Алену и не твою подругу Ольгу. А меня!
        - Знаю я!
        - Тогда, что тебя так раздражает?
        - Почему Алекс переспал с тобой? Он уже жил с Лерой. К тому же это не в его правилах, изменять любимой женщине. А тут такое! Лера - порядочная, надежная. К тому же они давно любят друг друга.
        - Надежная? - усмехнулась я. - Она - его любовница, а не я.
        - Вы уже развелись.
        - Мы переспали с Алексом, когда еще были женаты.
        - Только этим можно объяснить, почему он совершил такую ошибку. Алекс всегда был против измен.
        Ее волнует не Алекс. Он всегда был на втором плане. И даже сейчас, когда уже нет Макса, она все равно не может успокоиться. Ревнует. Не верит, что он любил кого-то еще, кроме нее.
        - Так ты хочешь, чтобы мы с сыном уехали? - надавила я на совесть.
        - Нет! - испугалась она. - Я хочу видеть внука каждый день. Поэтому предлагаю, вам переселиться в квартиру в этом же районе. Где-нибудь не далеко.
        Этого я и ждала. Ее ненормальная любовь к Максу не имеет границ.
        - Тогда я лучше снова вернусь к Сергею.
        - И что вы будете делать в деревне? Это сейчас Макс еще маленький. Ходит в садик и бегает по огороду. А когда пойдет в школу, что тогда? Будет учиться в местной? Какое там образование? Какие учителя? Все нормальные педагоги уехали в город зарабатывать деньги, а в поселке остались лишь пенсионеры.
        - Да, но у меня нет квартиры в Питере. А купить в этом районе - не реально. Здесь заоблачные цены.
        - Пока снимем.
        - А что потом?
        - Не торопись, София. - Нежно взглянула она на меня. - Мы не оставим внука без жилья. Только дай нам немного времени. Сейчас Алекс хочет менять квартиру.
        - Давно пора. Он до сих пор живет в однушке?
        - Да. И это проблема. Семья растет, ребенок взрослеет. А Алекс не потянет квартиру в центре. Вот мы и решили с отцом, помочь им. Кое-что накопила Лера, кое-что у него на карте. Так и наберем. Купим им, а потом займемся вами. Сын Макса не будет жить в чужом доме. Мы не оставим вас на улице.
        - Так они хотят перебраться в центр?
        - Решили переехать поближе к нам. Здесь Лера работает, и у Алекса больница рядом. Маша будет под нашим присмотром. А скоро у них родиться еще ребенок, и понадобиться помощь.
        - Ребенок, - словно во сне повторила я. - Лера беременна?
        - Да.
        - Она же старая.
        Вырвалось у меня.
        - Ну, уж не такая она и старая.
        Наталья даже растерялась.
        Я закрыла глаза. Не хочу плакать. Столько уже пролито слез, что больше нет сил. Нужно перебороть боль, а то так и буду попадаться на своих чувствах.
        - Хорошо, - твердо сказала я, - мы найдем квартиру. Сергей поможет.
        - Мы тоже поможем.
        Она улыбнулась.
        - Ты и так мне помогла. Этот дурацкий суд… Если бы не ты…
        - Ах, это? Я считаю, что Алекс был не прав. Но с другой стороны, многое для меня все еще остается тайной.
        Это точно. Она даже не догадывается, зачем я здесь. Кто мне помогает. Как ее родной сын на самом деле относится ко мне. Кем является ее лучшая подруга. И из-за чего Алекс расстался с Лерой.
        Наталья сильная женщина, привыкшая контролировать жизнь своих детей и мужа. Но при этом, она совсем ничего не знает о них. Пытается узнать, но в то же время, закрывает глаза на многие вещи. Пропускает слова мимо ушей. Ей так проще, а остальным спокойнее. Чем меньше она знает, тем больше у них появляется времени на свободное существование.
        Вечер закончился. Мы договорились, что я останусь в их доме до тех пор, пока окончательно не встану на ноги. Потом еще Наталья ляжет на операцию. Как оказалось у нее появились проблемы по женской части. А я в это время, пока она в больнице, присмотрю за домом и устрою Макса в частный детский сад.
        - Так Лера беременна? - спросила Ольга, когда я ей позвонила на следующее утро. - В таком-то возрасте?
        - Вот и я удивилась. Ей уже сколько? Сорок три, сорок четыре?
        - Примерно так.
        - Я вся ночь не спала. Что мне теперь делать? У них будет ребенок, и Алекс больше никогда не посмотри в мою сторону.
        - Да уж. Такого я не ожидала, - растерянно проговорила она. - Лера снова оказалась на шаг впереди. Но, давай не будем отчаиваться. Жизнь не предсказуемая штука.
        - Ладно.
        Я снова чуть не расплакалась.
        - Вот не надо так говорить! - воскликнула Ольга. - Не вешай нос, София. Когда-нибудь Алекс откроет глаза и увидит, на ком женится. Он не глупый парень. Лера не сможет всю жизнь врать и выкручиваться. Все равно на чем-нибудь проколется.
        - Уже пять лет выкручивается.
        - Ну, не пять.
        - Почти. Весной будет ровно пять лет, как я ушла из этого дома.
        - Уже так много? - удивилась она. - А, кажется, это было только вчера.
        - А мне кажется, что прошло сто лет. Я так давно…
        Не целовала его. Не лежала на плече. Не накручивала на палец светлые локоны.
        - В пятницу приходи ко мне.
        Даже на расстоянии, она почувствовала, что я плачу. Хоть и сдерживаю слезы, а они все равно текут.
        - Зачем? - шмыгая носом, спросила я.
        - Как зачем? Нужно сдать анализы, посмотреть все ли в порядке. Ты уже забыла? Мы же договаривались.
        - Ах, да. Помню. Вы записали меня на два часа.
        - Я тебя жду. А там и поговорим. Хорошо?
        - Хорошо.
        Целую неделю я не выходила из дома. Только спала и ела. Организм снова подвел, и я свалилась на несколько дней. Хорошо, хоть Макс не докучает своими капризами. Он то рисует, то смотрит любимые мультфильмы по телевизору. По вечерам Наталья водит его в парк на детскую площадку. Дед читает книги и купает в ванной перед сном. Часто приезжает Сергей. Закрывшись ото всех в моей комнате, мы подолгу разговариваем. Он единственная отдушина, которая сейчас мне доступна. Даже в парикмахерскую не могу выйти, или просто прогуляться по улице. Слабость такая, что падаю даже дома, пока иду до туалета.
        Два дня подряд к нам на ужин забегал Илья. С букетом белых роз для Натальи и с коробкой конфет для меня. Он знает, что я люблю горький шоколад, поэтому покупает только самый лучший и дорогой.
        В пятницу после обеда, я все же выбралась из дома. Давление нормализовалось, и даже щеки немного порозовели, приобрели человеческий вид. Хотя лицо все еще бледное, а глаза уставшие, как у восьмидесятилетней старушки.
        Такси приехало быстро, и уже через полчаса я была в кабинете у Ольги.
        Сегодня она выглядит еще свежее и моложе, чем когда я ее видела в последний раз.
        - Он уже три раза ко мне подходил, - с порога заявила она. - Спрашивал, когда ты придешь.
        - Кто спрашивал? - удивилась я.
        - Алекс! Кто же еще? Он беспокоиться. Саша ему сказал, что ты очень плохо себя чувствуешь, что еле ходишь, почти ничего не ешь, не спишь. И он так испугался, что прибежал ко мне уже с самого утра. Ты бы видела его лицо. Бледное, губы трясутся. Ужас!
        - Это правда? - обрадовалась я.
        - Зачем же я буду врать. - Ласково улыбнулась она. - Ты бы себя видела. Глаза сразу же заблестели, и носик поднялся кверху.
        Тут не только нос поднимется кверху. Все тело встрепенулось. Даже слабость исчезла, как будто и не было ничего.
        После осмотра Ольга села за стол.
        - Я выпишу тебе витамины. Их нужно колоть.
        - Хорошо.
        Одевшись, я тоже присела на стул.
        - Наташа умеет делать уколы. Или я подъеду после работы.
        - Я сама могу.
        - Вот и отлично. Не забывай, что тебе нужно хорошо питаться и много отдыхать. Устрой мальчика с детский сад, чтобы он тебя не дергал.
        - Мы этим занимаемся.
        Ольга выписала рецепт. Я убрала бумажку в сумочку и уже собралась на выход, как она меня остановила.
        - Хочешь, его увидеть?
        - Кого?
        - София! Ну, что ты какая? Конечно, Алекса!
        В последнее время голова стала медленно соображать, и я постоянное притормаживаю. Не успеваю за ее мыслями.
        - Хочу. Только он, наверное, занят?
        - Не волнуйся. Найдет минутку.
        Она потащила меня в коридор. Детская хирургия находится в другом крыле здания.
        - Он сейчас должен быть в своем кабинете, - быстро вышагивая по скользкому полу, сказала она. - Зайди, скажи, что была на приеме. Отчитайся. Пусть немного пообщается с тобой.
        В огромных лабиринтах больницы полно людей. Большой шумный улей. Все куда-то бегут, разговаривают. Кто-то плачет, кто-то смеется. Дети вперемешку со взрослыми людьми. На каталке едет человек без ноги. А возле окна собралась стайка подростков в разноцветный спортивных костюмах и в домашних тапочках.
        - Ты помнишь, где его кабинет?
        Мы остановились возле огромной металлической двери. Здесь начинается детское отделение.
        - Помню.
        - Тогда, иди. Потом мне позвонишь. Ладно?
        - Хорошо.
        Я открыла дверь.
        В нос ударил резкий запах чистоты. Белоснежные стены, блестящие полы. Люди скользят по коридорам почти бесшумно, медленно, плавно. Словно это заколдованное царство, запрятанное в самое укромное место, где нет суматохи и беспричинного движения, где лечат детей и дарят новые жизни.
        Я прошла мимо процедурного кабинета, свернула за угол и очутилась в небольшом холле. Здесь кабинеты врачей. Первая дверь оказалась чуть приоткрытой, и я услышала глухой голос Алекса. Он с кем-то разговаривает по телефону. Грубо и довольно громко, если учесть, что в отделении царит тишина.
        - Не сегодня. Да. Можно завтра. Буду ждать в три. Хорошо.
        Я заглянула в щелку.
        Прислонившись бедром к столу, он держит одной рукой телефон, а второй что-то пишет в блокноте. На нем светло-голубой костюм, а на голове шапочка. В большое окно, расположенное у него за спиной, светит яркое солнце.
        Я постучала. Он резко повернулся, увидел меня и тут же убрал телефон в нагрудный карман.
        - София? - удивился он. - Как ты здесь оказалась?
        - Я решила зайти к тебе в гости.
        Растянув улыбку до ушей, я закрыла за собой дверь. Он шарахнулся от меня в сторону. Приподнял вверх одну бровь.
        - Ко мне?
        - Ты не приходишь к нам, вот я и решила, сама к тебе наведаться.
        - Хорошо. - Опешил он от неожиданности, а потом уже и вторая бровь поползла вверх. - Как ты себя чувствуешь?
        Его пугает мой внешний вид. Бледная кожа и вес, как у молодого барашка.
        - Нормально.
        Он ожидал такого ответа, поэтому улыбнулся.
        - Ты пришла к Ольге?
        - Я уже была у нее.
        - И что она сказала?
        - Все хорошо. Только надо пропить витамины.
        - Пропить? - переспросил он. - Что это за лечение?
        - Нет, я не так сказала. Она назначила мне уколы, а еще капельницы.
        - Ты будешь их делать здесь?
        - Мама сделает.
        - Дай мне рецепт.
        Я вынула из сумочки рецепт и подала ему. Он сел в кресло, надел очки, потом долго вглядывался в корявый почерк Ольги.
        - Ладно, - отложив в сторону рецепт, сказал он. - Здесь все понятно. А что она сказала после осмотра?
        - Ничего, - пожала плечами я. - Нужно еще сдать анализы. Она предполагает, что упал гемоглобин. Поэтому у меня такая слабость.
        - Еще бы. Ты потеряла столько крови. У тебя и при выписке он был низкий. Что ты пила после больницы?
        Я назвала ему лекарства, которые мне выписал врач.
        - Идиот.
        Только и сказал он.
        - Что-то не так?
        - Все не так. Этот идиот, выписал пустышки, которые не помогут даже здоровому человеку. Почему я сразу не посмотрел, что тебе прописали?
        - А эти тоже плохие? - спросила я, показав на рецепт.
        - Это витамины, а не лекарства. Хотя они хорошие и помогут тебе, встать на ноги.
        - Ольга сказала, что их трудно найти в аптеках. Это правда?
        - Я знаю, где их можно достать.
        - Так ты мне поможешь?
        - Конечно. Завтра привезу тебе домой и заодно поставлю капельницу.
        Он разговаривает со мной очень спокойно. Без придирок, без раздражения. Я уже отвыкла видеть его таким.
        - Ты приедешь к нам? - переспросила я.
        - Да. Я завтра с утра дежурю.
        - В субботу?
        - А что делать? - пожал он плечами. - Все как обычно. Это моя работа.
        - Алекс…
        - Я привезу Машу.
        Он знает, что я попрошу об этом, поэтому сразу обрадовал меня.
        Я чуть не запрыгала от радости.
        - Спасибо!
        - Не за что, - хмуро ответил он. - Это только на два дня.
        - На два?!
        Теперь я уже подпрыгнула. Не сдержалась и завизжала от счастья, так что даже слезы побежали по щекам, а сердце забилось быстрее.
        Его смутило мое поведение. Сначала он даже разозлился, но когда увидел слезы, немного оттаял. Брови взлетели вверх. В глазах нежность. Трудно контролировать эмоции, когда душа разрывается на части.
        - Прекрати, София. - Вскочив с кресла, он подошел ко мне. - Что за детский сад? Вытри слезы и иди домой.
        - Хорошо.
        - Все. Иди.
        Он подтолкнул меня к двери.
        - Ладно!
        - Иди, дурочка! - улыбнулся он. - А то я сам выпровожу тебя за дверь.
        - Ухожу.
        Я еще раз подпрыгнула на месте, а потом вышла из кабинета.
        Воздух! Сегодня он пахнет весной, хотя еще только февраль. Солнце греет, и звенят птичьи голоса. По узкой улочке, вдоль дома, течет река из разноцветных людей. Спешит, волнуется. Кто-то бежит за своим счастьем, а кто-то бережет то, что осталось дома. В голове ветер, а в душе покой. Так работает сердце города. Беспокойно, но равномерно. Дышит и радуется новым ощущениям.
        Рано утром Алекс привез Машу. Все еще спят. Даже часы на стене тикают тише обычного. За окном темно, но во дворе уже дворник чистит снег. Кто-то завел машину, а в пекарню завезли свежую выпечку. Слышно, как грузчик ругается с водителем.
        Ступая мягкими лапами по паркету, Бернар первым делом наведался в комнату Макса. Понюхал тапочки, а потом с гордым видом пошел на кухню. Там ждет миска с чистой водой и кусочек печенья под столом.
        Маша заперлась в своей комнате. Отец ей велел заняться уроками, пока все спят.
        Я услышала, как на кухне кто-то включил телевизор. Родители сегодня не пошли на работу, решили отдохнуть в субботу. К тому же я сказала, что придет Маша, и они пообещали Максу, что сводят их в зоопарк.
        Я встала с кровати, накинула тонкий халат и прошла на кухню, где пахнет свежим кофе, а по телевизору идут новости.
        Алекс обернулся.
        - Я тебя разбудил?
        - Нет. Я встала рано.
        - Я тоже.
        - А где Маша?
        - В комнате. Пусть учит уроки, а то совсем обленилась. Вчера получила тройку по математике.
        - Опять?
        - Уже вторую за четверть. Не знаю, что с ней происходит. Вроде все понимает, а делает такие глупые ошибки.
        В двери показалось сонное личико Макса. Глазки, как щелочки.
        - Мам, я хочу пить, - свернув губки трубочкой, пролепетал он.
        - Малыш, ты чего так рано встал?
        - Меня разбудил Бернар.
        Пока я наливала в стакан воду, Алекс подошел к Максу и протянул руку.
        - Привет, парень.
        Мальчик сердито взглянул на него, но руку подал. Он все еще помнит, как этот странный дядя обнимал меня в аэропорту. Пока я лежала в больнице, Алекс приходил сюда один раз, но не разговаривал с Максом. Поэтому они практически не знакомы.
        - Это твой дядя, - протянув стакан Максу, сказала я.
        - А как его зовут?
        - Алекс. Можешь с ним поздороваться.
        - Не хочу, - упрямо проговорил сын, так и не взглянув в сторону Алекса. - Он мне не нравится.
        - Так нельзя, Макс!
        На кухню зашла Маша, точно с таким же хмурым лицом, как у ее брата.
        - Пап, там твой телефон орет на весь дом.
        И тут Макс понял, что это папа его любимой сестры, а не злой дяденька. Он удивленно взглянул на меня, а потом на Машу.
        Алекс вышел, а я обняла дочку.
        - Как дела?
        - Мам, я хочу жить с вами! - раздражено проговорила она. - У нас дома негде делать уроки. В комнате папа смотрит телевизор, а на кухне Лера весь вечер трещит по телефону. Они мне надоели. Как я могу хорошо учиться?
        - Доченька, это зависит не от меня, - стала оправдываться я. - Делай уроки здесь.
        - Я бы делала, только мне не разрешают к вам приходить.
        - Ну, вот сегодня разрешили. Дедушка поможет тебе с математикой.
        - Да ну вас.
        Махнув рукой, она ушла. И тут же Макс увязался за ней, словно хвостик.
        Как же тяжело, разговаривать с этим ребенком. Она упрямая, как и ее отец. Что не сделаешь - все не так. Каждое слово воспринимается в штыки.
        Я вышла в коридор. Алекс в моей комнате разговаривает по телефону. Дети заперлись в ванной вместе с собакой.
        - Я скоро буду. Да. Подходите к десяти. Хорошо. Жду.
        Прикрыв за собой дверь, я зашла в комнату и встала возле шкафа. Еще только семь часов. Значит, он у него еще три часа в запасе.
        Алекс убрал телефон в карман брюк.
        - Я принес лекарства.
        Он вынул из сумки небольшой пакет.
        - Сколько они стоят? - спросила я.
        - Кто?
        Он даже не понял вопроса, а только поднял высоко брови.
        - Лекарства. Сколько я тебе должна?
        - Ты хочешь отдать мне деньги?
        - Да.
        Я пожалела, что сморозила такую глупость. Конечно, он не возьмет с меня деньги.
        - Надеюсь, ты пошутила?
        - Алекс…
        - Снимай штаны.
        Как ни странно, но он не рассердился, а только улыбнулся и махнул головой в сторону кровати.
        - Мне лечь?
        - А ты хочешь стоять?
        - Нет.
        - Тогда ложись.
        Я послушно легла на живот. На мне халат и ночная сорочка. Никаких штанов. Вчера, специально для него, я надела белые кружевные трусики. Конечно, мою попу не сравнишь с накаченными ягодицами Леры, но ножки у меня красивые. И Ольга говорила, что ему нравятся мои маленькие ступни. Вот я и показала ему все прелести, чем наградила меня природа.
        От неожиданности он замер на месте. На щеках яркий румянец, а губы вздрогнули.
        Попался. Трудно сдерживать эмоции, когда в жилах бурлит кровь.
        Набрав в шприц лекарство, он сел на кровать. Раз. Я даже не почувствовала, как тонкая игла вошла в кожу.
        - Потерпи, будет больно.
        - Нормально.
        Прижав ватку, пальцы на секунду замерли на моей пояснице. Мелкие волоски на коже встали дыбом. Он помнит, что это место особенное. Спина, плечи и даже шея за ухом.
        Он убрал руку, а потом отошел к комоду. Я перевернулась на спину. Теперь капельница.
        - Тебе нужно нормально питаться, - сказал он, повернувшись ко мне. - Ты очень худая.
        Значит, мои кости не произвели на него впечатления.
        - Я много ем.
        - Гуляешь?
        - Редко. На улице очень холодно.
        Он снова сел на кровать. Перевязал руку жгутом.
        - Работай кулаком.
        Я закрыла глаза. Терпеть не могу уколы в вену.
        - Ой!
        - Что?
        - Больно.
        - Я еще ничего не сделал. Хватит капризничать.
        Он медленно ввел иглу в вену. Действительно не больно.
        - Разожми кулак. Вот так.
        Он снова отошел к комоду, достал из пакета еще одну коробку с лекарствами. Вынул из упаковки шприц и набрал из бутылочки прозрачную жидкость бледно-розового цвета. Этот препарат Ольга мне не назначала.
        Я не стала расспрашивать его не о чем. Пусть делает, что хочет.
        - Это поставит тебя на ноги.
        Он ввел препарат в капельницу, а потом сел на стул возле шкафа. Сложил руки на коленях.
        - София, - сказал он очень тихо, - ты должна есть. Пожалуйста, привыкай следить за своим здоровьем. У тебя маленький сын и дочь. Я видел, что ты ешь на завтрак кашу. А потом? Нужно полноценно обедать: первое, второе. Ешь больше овощей. В них сейчас немного витаминов, но для кишечника полезно.
        - Я ем бананы и мандарины.
        - Умница. Вари себе свеклу, а к супу добавляй зеленый лук.
        - А капусту можно?
        - Нужно. В ней витамин С. Кушай хоть каждый день.
        - Ладно.
        - Ты хорошо спишь? Сколько часов в день?
        Тут он поймал меня. Я практически не сплю ночью, поэтому голова и кружится.
        - Нормально, - пробурчала я себе под нос, - мне хватает.
        Он не стал развивать эту тему. Боится, услышать правду.
        - Мне вчера звонил твой друг.
        - Илья? - встрепенулась я.
        - Тише. Ты сейчас выдернешь иглу. - Ему пришлось сесть рядом со мной. - Лежи смирно, не дергайся.
        Длинные пальцы обхватили мою руку и крепко прижали к кровати.
        - Зачем он звонил?
        - Спрашивал, про Машу. Летом он приглашал ее в свою художественную школу, а я про это совсем забыл.
        Неправда. Маша напоминала ему. Но он был поглощен судом и нашим разводом.
        - Ей понравилось рисовать. Илья водил ее на выставку, даже подарил краски и карандаши.
        - Я помню. Она что-то говорила об этом.
        - Так ты запишешь ее в школу?
        - Не знаю.
        - Отец обещал сам водить ее туда.
        Может этот довод его убедит?
        - Если мы купим квартиру в этом районе, то запишу. А сейчас мы живем слишком далеко.
        В комнату заглянула Наталья.
        - Алекс?
        От удивления лицо вытянулось. Она знает, что он приехал. Видела Машу, и собака своим лаем давно разбудила весь дом. Но застать его в моей комнате, на кровати. Это уж слишком.
        - Нам нужно поговорить, - сухо произнесла она. - Я жду тебя в гостиной. Заканчивай свои дела.
        Он не сказал ни слова. Вынул иглу из моей руки, собрал в пакет использованные шприцы и вышел вслед за матерью.
        Сейчас Наталья устроит ему скандал, а меня выгонит на улицу, как бродячую собаку. Даже не даст, забрать вещи. Просто выставит за дверь и не попрощается.
        Я просочилась в коридор. Тишина. Сан Саныч так и спит, а дети играют в комнате. В гостиной горит свет, дверь плотно закрыта. Я подошла ближе. Ничего. А где крик? Где слезы?
        Каждый раз ошибаюсь, думая, что Наталья сильнее сына. Что она раздавит любого своим характером. Но, все получилось, совсем наоборот. Алекс и раньше был на особом счету в семье Лапиных, но сейчас еще больше укрепил свой авторитет. Возрос до небес.
        Через десять минут они вышли из комнаты. Я даже не успела замерзнуть на холодном полу.
        - София, почему ты здесь стоишь? - взглянув на мои босые ноги, спросила Наталья. - Ты замерзнешь, девочка. Иди, переоденься, и будем завтракать. А я пока поставлю кофе.
        Алекс спокойно прошел мимо меня. Веселый, даже без складочки на переносице. Как-будто не ругался с матерью, а вел светскую беседу за бокалом вина.
        От неожиданности, я растерялась. Открыла рот, а сказать ничего не могу. Только чувствую, как замерзли ноги.
        Вечером приехал Сергей. Каждую пятницу он встречается в городе с одной женщиной, а в субботу утром возвращается домой. Этот ритуал происходит уже несколько лет. Иногда меняется время встречи, но день остается всегда один и тот же.
        - Сережа! - встретила его в холле Наталья. - Как я рада, что ты приехал.
        От удовольствия, светлые усы приподнялись вверх. Он привык, что в этом доме его встречают, как великого гостя. Всегда вкусно накормят, а еще нальют рюмочку.
        Услышав знакомый голос, Макс тут же выбежал из комнаты. Повис у него на шее, а потом смачно чмокнул в нос. Скучает. Они видятся почти каждый день, а все равно этого мало. Раньше жили в одном доме, а сейчас только ходят друг к другу в гости, как чужие люди.
        Наталья сразу же встала у плиты. Нравится ей кормить Сергея. Уж очень он мужчина душевный. Можно и поговорить, и спросить совета. Тут же, к процессу готовки, подключился Сан Саныч. Взял на себя самое главное блюдо - тушеное рагу из баранины.
        Мы с Сергеем уединились в моей комнате, выставив любопытных детей за дверь.
        - Я хотел поговорить с тобой, София.
        Не самое лучшее начало.
        Со временем я стала бояться новостей, особенно когда они исходят от близких людей. Слишком многое произошло за последние годы. И хорошее, и плохое. Только оправишься от одного удара, как в спину прилетает следующий.
        Я села на кровать.
        - Что-то случилось?
        - Все хорошо, - быстро ответил он и сел со мной рядом. - Я хочу, чтобы вы с Максом вернулись домой.
        Я выдохнула, на душе стало легче.
        - Как ты меня напугал!
        - А чего ты боишься? - пожав плечами, спросил он. - Что ты подумала?
        - Что ты решил жениться.
        - Это так страшно?
        - Не знаю. Просто, так подумала.
        - Нет, я не собираюсь жениться. Это не для меня.
        - Почему? Сколько лет ты уже встречаешься с этой женщиной?
        - Ох, София! Какая же ты наивная. Я не встречаюсь с одной женщиной. Их много, и каждый раз разные.
        - Неправда, - усомнилась я. - Ты не такой.
        Он засмеялся, а усы подпрыгнули вверх.
        - Давай не будем обсуждать мои отношения с женщинами. Поговорим о нас. О твоей жизни в этом доме. Обо мне. О Максе.
        - Хорошо.
        Теперь он взглянул на меня серьезно. Долго и загадочно.
        - Ты должна вернуться домой. Здесь тебе не место. Лапины хорошие люди, но они не твоя семья. Твоя - это я и сын. Ты нужна мне, а я нужен тебе. Давай вернем все назад, туда, откуда начали. Жизнь сложная штука, девочка. Нельзя просто так взять и поменять ее в ту сторону, в которую ты хочешь. Не все происходит по нашему желанию. Иногда нужно смириться с неизбежным.
        - Не пониманию. О чем ты говоришь? Ты сам меня поддержал, когда я хотела сюда переехать. А теперь просишь, вернуться назад?
        - Теперь я понял, что ничего нельзя изменить.
        - Что изменить, Сереж?
        - Твои отношения с Алексом. Зря вы с Ольгой все это затеяли. Он женат. Скоро появиться ребенок. И ты сама понимаешь, как это серьезно. Дети не игрушки. Они должны жить в полноценной семье.
        - А вдруг у них будет девочка, как у меня?
        - Не хорошо так, София.
        Он взглянул на меня с укором, и стало стыдно.
        - Но я потеряла своего ребенка, - попыталась оправдаться я. - Мне было больно.
        - Ей тоже будет больно. И не только ей. Подумай об Алексе. Ему почти сорок, а до сих пор нет своих детей.
        От обиды, я прикусила губу. Сказать нечего. Он прав.
        - Не пытайся разбить их жизнь. Лучше подумай о своей. О том, как воспитать Макса, как дальше построить отношения с дочерью. Она нуждается в тебе, а не в ваших постоянных ссорах. В погоне за Алексом, ты теряешь своих детей. А они, как раз - самое главное в твоей жизни. Бог подарил их тебе от любимых мужчин. Так будь благодарна и прими то, что дано свыше. Дано за какие-то заслуги. Не просто так. Задумайся, София.
        - Он еще не все дал.
        - Не капризничай. Он всегда может забрать половину.
        - Что у меня можно еще забрать? Больше ничего нет.
        - Есть. Многое. Поэтому, лучше береги то, что имеешь.
        - Ты так считаешь?
        Он обнял меня.
        - Милая, у нас есть дом, хозяйство, работа. Все что принадлежит мне - твое и Макса. Я люблю вас, забочусь. Даю столько, сколько могу дать. Ничего не прошу взамен. Только самую малость. Будь со мной рядом. Не надо бегать по чужим домам, унижаться, искать приключения. Не теряй детей. Не растрачивай жизнь на погоню за несбыточной мечтой. Признай, что Алекс больше не твой. Начни жизнь с чистого листа. Со мной. С сыном. С Машей.
        Он что-то не договаривает. Просит то, чего сам не понимает, и не понимаю я. Это инстинкт. Иногда мы прислушиваемся к нему, а иногда принимаем за суеверие, стараемся заглушить, затолкать в дальний угол. Боимся сказать вслух. А он подсказывает, кричит, бьется о каменную стену.
        Сергей - открытый человек. Не в его характере врать, или придумывать глупые истории. Не умеет он подбирать слова, чтобы выразить мнение, или высказать желания. Говорит в лоб. Как думает, как считает правильным. Всегда ставит на место, если видит, что человека слишком занесло. При этом подскажет, как правильно выйти из сложной ситуации. Поможет, протянет руку. Не всегда объяснит зачем, но все равно вытащит наружу.
        Так получилось и со мной. Он помог мне взглянуть по-новому на нашу ситуацию с Алексом. Нагнуться ниже и увидеть дно, в которое я скоро упаду.
        - Вспомни Макса, - сказал он. - Только спустя четыре года, когда ты ушла от мужа, он смог рассказать тебе о своих чувствах. Мучился, ждал, терпел. Любил в стороне и никак не показывал то, что творилось на сердце. Давал вам возможность, любить друг друга. Никогда не жаловался, не пытался завоевать тебя. Никогда… А ведь мечтал. Хотел прикоснуться. Закричать, что любит. Хотел все, но верил в нечто большее, чем просто страсть.
        Да. Страсть. Любовь. Вера. Его вера в Бога, в жизнь, в справедливость. Его порядочность. Его ненормальный патриотизм. Его чувства ко мне, к Маруське, к брату, к родителям. Его смерть…
        Так же, как и я, он когда-то ударился в пьянство. Потерял интерес к жизни. Согнулся. Чуть не сломался, но все же встал. Потом выпрямил спину. Поднял высоко голову и продолжил искать свои квадратные углы.
        - Однажды, Сан Саныч мне сказал, что жизнь квадратная. Углы соединяет лишь тонкая ниточка. И именно она и есть наша жизнь. А углы - это испытания, которые каждый человек должен пройти.
        - Правильно. Поэтому, мы не должны рвать эту ниточку. Пусть она соединит всю нашу жизнь в один прочный, но, в то же время, хрупкий квадрат.
        Этот разговор случился не на пустом месте. Я еще удивилась, откуда Сергей узнал про то, что Лера беременна, что меня хотят выселить в другую квартиру. А оказалось, что вчера, пока я была на приеме у Ольги, он приходил и разговаривал с Натальей.
        Она хотела, чтобы он меня образумил. А он поступил по-другому. Приехал и уговорил меня, вернуться домой.
        Во время ужина Сергей сам сообщил родителям о моем решении.
        - Как уехать в поселок? - чуть не свалившись со стула, спросил Сан Саныч. Пухлые губки вздрогнули, а в глазах промелькнул испуг. - Ты снова сбегаешь от нас?
        Аппетит резко пропал, и я тупо уставилась в тарелку с салатом.
        - Никуда она не сбегает, - спокойно сказал Сергей. - Вы так же будете видеться с внуком.
        - Как?! - теперь уже воскликнула Наталья.
        - Очень просто. Будете приезжать к нам на выходные. Наш дом всегда для вас открыт.
        - А как же Маша?
        - И Маша так же. Ей очень понравилось в деревне. На каникулы приедет к нам.
        - Не знаю. - Сан Саныч покачал головой. - Как на это посмотрит Алекс.
        - Я с ним поговорю. Думаю, он парень адекватный. Найдем решение.
        Как же мне нравиться этот мужчина. Взял все в свои руки. Спокойно разрулил сложную ситуацию, а теперь сидит за столом и уминает овощное рагу с бараниной. Даже не переживает ни о чем, не дергается. Решил и все. Поставил перед фактом и убедил всех в правильности своих слов. Вот так. В этом весь Сергей.
        В воскресенье вечером мы вернулись домой.
        Макс тут же убежал в свою комнату, где ждут его любимые игрушки, не прочитанные книжки, карандаши, разноцветные фантики от шоколадок.
        Сергей занес в дом чемоданы, а потом ушел в гараж.
        За месяц ничего не изменилось. Как будто я никуда не уезжала. В огромном холле блестят полы. На кухне пахнет свежем хлебом, а на столе не видно ни одной крошки или пятнышка от кофе. На подоконнике в гостиной растет рассада.
        Я прошла в свою комнату. Сергей купил мне огромный букет белых роз и поставил вазу на комод. Кровать аккуратно застелена покрывалом.
        Хорошо. Мой дом. Чисто, уютно. Все знакомо.
        Я села на стул. На туалетном столике так и стоит моя шкатулка с драгоценностями. В ней хранятся не только украшения, но и бирка из роддома, которую сняли с ножки Макса, а еще золотое кольцо, подаренное Алексом.
        - А где крестик? - спохватилась я, перевернув полностью всю шкатулку.
        Высыпала содержимое на стол, порылась в тумбочке, открыла косметичку.
        - Что ты ищешь? - спросил Сергей, заглянув в комнату.
        - Тут лежал крестик. Ты не видел?
        - Нет. Я даже туда не лазил.
        - Куда он мог деться?
        Я еще раз просмотрела все ящички в шкатулке, и в самом углу пальцы нащупали что-то острое.
        - Вот он! - обрадовалась я. - Слава, Богу, не потеряла.
        Подойдя ко мне ближе, Сергей нагнулся, я подняла голову, и он чмокнул меня в лоб.
        - Как он потеряется? Ты же его каждый день вынимаешь, чистишь. Постоянно перекладываешь то в один ящик, то в другой.
        - Но, меня не было целый месяц.
        - Так он никуда не убежал. Как лежал тут, так и лежит.
        - Ну, да.
        Покрутив длинный ус, он на секунду застыл на месте. Потом еще раз взглянул на крестик в моей руке и тихо сказал:
        - Не засиживайся здесь долго. Я приготовлю ужин.
        Он вышел.
        Какая же я - дура! Снова прилипла к крестику, а про серьги, которые мне подарил Сергей на день рождения, совсем забыла. А он старался, выбирал, искал по всему городу. Потом купил, упаковал в коробочку с золотой ленточкой и преподнес мне прямо в кровать. Рано утром, когда еще Макс спал. Поставил на поднос чашку с кофе, розу, круассан с вишневым джемом и подарок. А еще поцеловал в щеку.
        Я надела сережки и пошла на кухню.
        Вскоре приехал Илья. Снова без Иры.
        - Как я рад, что ты вернулась! - воскликнул он и тут же набросился на меня с поцелуями.
        Макс не упустил случая и тоже повис у меня на шее.
        - Атаковали бедную девочку, - проворчал в усы Сергей. - Оставьте ее в покое. Она еле держится на ногах.
        Илья послушно отошел в сторону, сняв с меня тяжелую ношу. Макс не стал сопротивляться, а тут же побежал в комнату за карандашами.
        - Сейчас снова тебя будет мучить, - предупредила я Илью. - Теперь Маша целыми днями рисует, и ему надо.
        - Это хорошо, - скромно отозвался он. - Пусть рисуют. Я тут звонил Алексу.
        - Я знаю.
        - Ты не против?
        - Нет. А откуда ты узнал его номер?
        - Я дал. - Оторвался от плиты Сергей. - Илья попросил, и я дал.
        - Алекс согласился со следующего года водить Машу на мои занятия.
        - А она не слишком мала? - спросила я. - У тебя дети все старше.
        - Ей будет девять. Это нормально. У нас есть шестилетки.
        На столе появилась тарелка с хлебом, салат, две бутылки темного пива, а для меня с Максом открыли банку вишневого компота. Илья принес торт, за которым специально ездил в город в пекарню Лапиных.
        - А почему Ира не пришла? - спросил Сергей. - Я сто лет не видел вашу малышку. Она, наверное, здорово подросла?
        - Она уже большая! - Улыбнулся парень, а потом вспомнил про жену и сразу сжался. - Мы с Ирой разводимся.
        - Как?! - воскликнули мы разом.
        Я даже уронила вилку на пол, и она с грохотом закатилась по плитке под посудный шкаф.
        - А чему вы удивляетесь? - Пожал он плечами. - Мы давно живем как кошка с собакой. Видели, в кого она превратилась за последнее время? Жирная свинья. Вечно голодная, грязная, недовольная.
        - А как же ребенок? - спросил Сергей.
        Про их сложные отношения знает весь поселок. А мы, как самые близкие друзья, еще и переживаем за них. Особенно за малышку.
        - Там слишком много нянек, - махнув рукой, ответил Илья. - Они даже не дают, мне подойти к ребенку. Ирина мать - ненормальная женщина. И отец - настоящий псих. Орут целыми днями, жрут, хлещут водку. Скоро мой дом превратиться в хлев. Даже не хочу его достраивать.
        - Ну, ну. Не надо горячиться. Все еще образумится. С маленьким ребенком всегда тяжело. Надо потерпеть.
        - О чем ты говоришь, Сергей? Девочка - просто чудо! С ней легко! А вот ее мамаша…
        - Зачем она вышла за тебя замуж? - удивилась я. - Для чего? Знала же что ты не миллионер. Куда полезла?
        - Ты видела, как она жила до свадьбы? В каких условиях. Дом полный людей: лежачие старики, вечно пьяные родители, маленький брат, сестра. Во дворе куры. Она сбегала в школу, лишь бы не видеть весь этот кошмар. Потом пряталась у меня дома, или у тебя в магазине.
        - Ты хочешь сказать, что она просто убежала от проблем?
        - Она нашла себе дурочка, который вытащил ее из дерьма. У меня свой дом. Пусть не новый, но капитальный. Бабка одной ногой в могиле. Плюс работа. Ты дала деньги на первую выставку. И все такое. Она увидела, что я поднялся на ноги, и быстренько выскочила за меня замуж.
        - Это было понятно сразу, - хмуро проговорил Сергей. - Девочка далеко не простая. Грубая, вечно недовольная.
        После свадьбы Ира быстро превратилась в неопрятную домохозяйку, буквально за пару месяцев. Никогда не красится, не ходит к парикмахеру. Растолстела, на голове завязала пучок, надела халат и растоптанные тапочки.
        - София старше ее на шесть лет, - продолжил возмущаться Илья, - а выглядит как подросток. А Ира? Ее принимают за мою мать!
        Мне стало приятно такое сравнение. И Сергею тоже.
        - София - красавица.
        - У нее проблем больше, - махнув рукой в мою сторону, горячо сказал парень. - Столько несчастий, столько слез. А все равно она постоянно улыбается, ухаживает за собой, за сыном, за домом. Вкусно готовит, сама водит машину, следит за таким огромным садом.
        Только сейчас Сергей заметил на мне сережки. Еще подействовали комплименты Ильи. Пиво ударило в голову.
        В глазах зажглись звезды, и я застенчиво улыбнулась.
        Котлеты так и остались на сковороде, чайник закипел. Бросив ложку в мойку, Сергей подошел ко мне, сжал своей огромной рукой мои пальчики, поднес к губам.
        - Ты их надела, - тихо произнес он.
        Илья удивленно взглянул на нас.
        - Они мне очень нравятся, - так же тихо произнесла я и прижалась щекой к его усам.
        - Спасибо, - проговорил он и снова поцеловал меня в щеку.
        Илья тактично вышел за дверь. А мы так и остались без ужина. За то долго разговаривали, сидя за столом, и скромно целовали друг другу руки.
        Рано утром позвонила Маша.
        - Мам, можно я приеду к вам на выходные?
        - Конечно! А папа разрешит?
        Я тут же проснулась. Хорошие новости встряхивают сильнее, чем кружка крепкого кофе.
        - Дедушка разрешил, - упрямо сказала она. - Папа целыми днями работает, ему не до меня.
        - Что случилось, Маша?
        Ее расстроенный голос, напугал меня.
        - Скоро у Леры будет ребенок.
        - Я знаю.
        - Мам, они только и думают о нем! А обо мне забыли!
        - Милая! Это не так. Папе сейчас нелегко. Ему нужно зарабатывать на квартиру. А ты, как взрослая девочка, должна поддерживать его. Помогать. Как он справиться без тебя?
        - Ты не хочешь меня видеть? Так и скажи!
        Уж слишком она резкая. Разговаривает точно таким же тоном как Лера. Дерзко и твердо. Четко настаивает на своем. А если кто-то возражает - обижается и начинает бить на совесть.
        Но я не повелась на ее истерику.
        - Пусть папа мне позвонит.
        - Зачем?
        - Я хочу, чтобы он рассказал мне все, что происходит у вас дома.
        - Ладно.
        Она бросила трубку.
        Макс снова вернулся в свой детский сад. Без удовольствия, но дома сидеть еще хуже. Я тоже занялась работой. На подоконниках растет рассада, а в офисе накопилась целая стопка не заполненных журналов.
        Вечером позвонил Алекс. Я думала, его голос будет как обычно уставшим и равнодушным, но он удивил меня на это раз.
        - Привет! - радостно сказал он. - Маша сказала, что ты хочешь со мной поговорить?
        Мне даже пришлось отодвинуть телефон от уха. Так громко он кричит.
        - Мне…
        Я даже растерялась.
        - Она проситься к тебе на выходные, - не обращая внимания на мое мычание, продолжил он. - Я много работаю, София. Ты не могла бы меня выручить? С ней нужно заниматься. А то она совсем отбилась от рук.
        - Конечно! Привози ее.
        - А Сергей не будет против?
        - Да ты что! Он будет рад.
        - Тогда папа привезет ее в пятницу после школы. А в воскресенье вечером я ее заберу.
        В пятницу? Я не ослышалась. Маша будет у нас почти три дня? Что произошло? Как он решился отдать мне ребенка так надолго?
        - Ладно, - спокойно ответила я, а у самой улыбка до ушей. - Привозите.
        В эту ночь я не уснула. Все вертела в голове последние события и только под утро немного вздремнула.
        - Ты плохо выглядишь? - спросил Сергей, когда мы сели завтракать. - Снова бессонница?
        - Все хорошо! - улыбнулась я.
        Он удивился, но ничего не сказал. Только покрутил пальцем светлый ус, а потом встал из-за стола и подошел к холодильнику. Достал молоко и снова взглянул на меня.
        - Я тут ходил в больницу. Сдавал анализы для медкнижки.
        - А что уже пора?
        Каждый год мы проходим медицинское обследование. Нас не обязывают, но иногда мне или Сергею приходится заменять продавцов в магазине. Еще у нас три кафе и клуб.
        - Да, уже март.
        - Я и забыла. Завтра съезжу в город.
        Я убрала грязную посуду со стола.
        По телевизору диктор сообщил, что где-то снова началась война. Люди страдают, а раненых детей перевозят на самолете к нам в Москву.
        Пока я отвлеклась на новости, Сергей снова сел за стол.
        - У меня упал гемоглобин, - сказал он, между прочим. - Врач выписал кучу лекарств.
        - Сильно упал? - слушая краем уха диктора, спросила я.
        - Сильно. Только не известно от чего.
        - А лекарства хорошие?
        - Черт его знает.
        Он пожал плечами.
        - Хочешь, я позвоню Алексу? Он узнает.
        - Не надо. У меня врач мой бывший одноклассник. Хороший специалист.
        - Ладно.
        На этом и закончили.
        В пятницу после обеда приехало все семейство Лапиных. Маша, Сан Саныч и Наталья. Только Бернара снова оставили дома.
        Любопытство перебороло правила приличия, и они решили навестить меня и внука. Отец уже был в нашем доме, а мама оказалась впервые.
        - Бабуля!
        Наталья подхватила мальчика на руки.
        - Мой хороший. Какой ты стал тяжелый.
        - Вы не виделись несколько дней, - проворчал Сан Саныч, а сама тоже чмокнул Макса в пухлую щеку.
        Маша тут же поднялась на второй этаж. Наталья, все так же с внуком на руках, прошлась по заснеженному саду. Деревья еще спят, но все равно красиво. Сан Саныч, пока жена отвлеклась, проскользнул на кухню.
        - А где Сергей?
        Только Наталья спросила, как ворота открылись, и заехал черный джип.
        - Вот это сюрприз! - воскликнул Сергей, увидев машину Лапиных.
        Макс тут же слез с рук бабушки и бросился его встречать.
        - Как дела? - спросила Наталья, когда Сергей обнял ее.
        - Все хорошо. Ты шикарно выглядишь!
        Она засмущалась, но все же улыбнулась и даже поцеловала его в щеку.
        - Я пойду в дом, - сказала я.
        На улице мороз, а я в одних тапочках и тонкой куртке.
        Макс увязался за мной, а Наталья с Сергеем пошли в сторону пруда.
        - Пап! - крикнула я с порога.
        - Я здесь!
        Голос послышался из гостиной. Я скинула мокрые тапочки, надела носки и прошла в дом.
        - Илья приехал.
        Он встал у окна с конфетой в руке и, отодвинув тяжелые шторы в сторону, выглянул на улицу. Я тоже посмотрела.
        Машина Ильи одним колесом закопалось в сугробе возле забора.
        - У вас всегда так? - спросил Сан Саныч.
        - Как?
        - Гости. Снег. И такая красота за окном.
        Его все впечатляет: и сам дом, отделанный натуральным деревом, и огромный сад.
        - Всегда. - Усмехнулась я. - У Сергея широкая душа. Поэтому к нам любят приходить гости.
        - Хорошо здесь.
        Раскинув руки в стороны, он встал посреди комнаты, огляделся, а потом снова подошел к окну.
        В дом ворвался свежий воздух. Это зашел Илья и как обычно не закрыл входную дверь. Разулся, а потом сразу прошел на кухню.
        - София!
        - Мы здесь.
        Показалось румяное лицо.
        - А вот вы где? - улыбнулся он. - Здравствуйте.
        Сан Саныч сначала протянул руку, а потом, от переизбытка чувств, обнял парня.
        - Привет, Илюха! Как дела? Что-то ты давно к нам не заезжал?
        - Некогда было. Я занимаюсь разводом, - искоса взглянув на меня, скромно промямлил он.
        Сан Саныч тоже взглянул в мою сторону.
        - Ну, да. Ну, да.
        Сейчас его бедная голова лихорадочно соображает. Кто же из них двоих, на самом деле, является моим женихом? Илья, или все же Сергей?
        Я упростила ему задачу и подошла к Илье. Потянулась, схватила за рубашку, приподнялась на цыпочки и чмокнула в холодные губы.
        - Сейчас приготовлю чай.
        Я пошла на кухню, а Илья так и остался стоять. С тупым выражением лица и пылающими щеками.
        Через час мы сели за стол. Наталья рядом с Сергеем, который ни на минуту не замолкает. Илья напротив меня. А дети пристроились с двух сторон вокруг деда.
        - Как я рад, что вы приехали! - подняв рюмку, сказал Сергей. - Надеюсь, что это войдет в традицию.
        - Мы сами рады, - потирая пухлые пальчики о салфетку, проговорил Сан Саныч. - Теперь наша душа спокойно. София в надежных руках. С хорошим человеком.
        Его взгляд скользнул по столу. Тут и салаты, мясная нарезка, соленая рыбка, грибы, вазочка с конфетами, напитки, самогонка, которую так расхваливали.
        - Дедушка, я хочу на каникулы остаться с мамой.
        Подала голос Маша. Она съела почти всю курицу, а теперь переключилась на овощи, вдруг вспомнив, что она вегетарианка.
        - Такие вопросы решай с отцом, - увильнул Сан Саныч.
        Наталья погрустнела, а Маша не сдалась и продолжила доставать деда своими нападками.
        - Папе все равно не до меня! У них скоро будет новая дочка! Пусть ее и командует, а у меня есть своя мама!
        - Маша!
        - Что? Я не права? Он даже дома не появляется. Целыми днями сидит на своей дурацкой работе!
        - Как ты разговариваешь? - теперь уже не выдержала бабушка. - Замолчи!
        Обиженно надув губы, Маша опустила глаза в пол. Вернее - в тарелку. Крутит вилку в руке и дуется. Пыхтит как паровоз.
        - Хочешь, я покажу тебе кое-что? - дотронулся до ее руки Илья.
        - Что? - буркнула она, но все же заинтересовалась.
        - Пойдем.
        Стянув ее со стула, он пошел к лестнице. Маша поплелась за ним.
        - Упрямая, - ласково проговорил Сергей. - Вся в мать.
        - Нет. С Софией легче. А с этой невозможно разговаривать.
        Наталья расстроилась, но виду не показала.
        После ужина все разошлись по разным углам. Тихо, без какой-либо договоренности. Каждый нашел себе партнера по интересам.
        Макс увел деда на второй этаж в свою комнату. Вести мужские разговоры про хомяков и мультяшных гномов. Еще в их карманах припрятаны конфеты, о которых ни в коем случае не должна узнать бабушка.
        Илья с Машей вот уже второй час сидят на чердаке, укутавшись в теплые пледы, и рассматривают звезды на черном небе. Здесь тепло, но уже поздно, и озноб пробирает только от усталости. А еще темно. Глаза закрываются, но они не могут оторваться друг от друга. Прижались плечами и таращатся в огромное окно на крыше.
        Сергей взял кружки с горячим чаем и пригласил Наталью посидеть на веранде. Здесь открывается великолепный вид на озеро, а еще цветут орхидеи в огромных горшках.
        Почти в десять часов я закончила дела на кухне. Расставила чистую посуду в шкаф, а потом заварила свежий чай.
        В доме тишина. В окно заглянула полная луна.
        Я прошла через холл и встала возле двери. На веранде Наталья что-то тихо говорит. Голос взволнованный.
        Видимо они нашли общую тему, раз так долго сидят в прохладном помещении.
        - Они снова расстались.
        Услышала я последнюю фразу и сразу же остановилась. Заглянула в щелочку.
        - А как же ребенок? - спросил Сергей.
        - Не знаю. - Схватилась за голову Наталья. - Я сума сойду с этим парнем. Сначала он ее избил, а теперь просто выгнал на улицу. Беременную! В одном тонком спортивном костюме и носках. Она бедная еле добежала до соседнего магазина и сразу же позвонила мне. Саша бросился к ней. Привез чуть живую. Замерзшую, в слезах. Говорить не может, трясется. Даже пришлось вызвать врача.
        - Она не сказала, что случилось?
        - Нет. Я позвонила Алексу, но он не берет рубку. Даже не знаю, что думать.
        Сергей хмуро уставился в окно, покручивая пальцем ус. Сигарета в пепельнице выпустила бледный дымок и погасла.
        - Тут дело темное, - сказал он. - Алекс просто так не выгонит беременную женщину на улицу. Задумайся, Наташа, может она не такая уж и невинная овечка, как вы думаете?
        - Я думаю, что он все еще любит Софию. Из-за нее все это происходит. Как только она уехала из нашего дома - у него словно крышу снесло. Даже мне грубит, а Сашей поссорился из-за внучки.
        - Нет, нет, нет. София здесь не причем. Она переехала ко мне по доброй воле.
        - Она может и по доброй. Но ему это не понравилось.
        - Это его дело. - Равнодушно махнул он рукой. - София больше не будет за ним бегать. Она снова вернулась домой и наконец-то начала спокойно жить.
        - Ты уверен?
        - Уверен. Она умная девочка. Пусть теперь твой сынок побегает за ней.
        - Я очень надеюсь, что он одумается. Вернется к Лере и…
        Она замолчала.
        - Что?
        Взглянул на нее Сергей.
        - Забудет Софию.
        Больше я ничего не услышала. Прикрыла дверь, развернулась и ушла в комнату к сыну.
        Все выходные дни мы с детьми гуляли на улице. Первый день счищали снег с дорожек. От самого дома до беседки в саду. Потом пришел Илья и залез на крышу гаража. Сбил лопатой сосульки, свисающие чуть ли не до земли.
        На второй день мы отправились в магазин за продуктами, где Макс сразу же выпросил шоколадку. Не только для себя, а с хитрого глазу, выпросил и для Маши и для Сергея. Позже зашли на обед к бабуле, а потом отправились на озеро и слепили снеговика.
        Всю ночь шел снег, и сугробы выросли выше человеческого роста. Солнце слепит глаза. Мороз щиплет детские щеки и скрепит под замшевыми сапогами.
        Ближе к вечеру Сергей принес нам термос с горячим чаем, а потом они с Максом взяли салазки и поднялись на гору.
        - Как страшно, - прищурив глаза, сказала Маша. - А они не упадут?
        - Нет, - ответила я. - В прошлом году Макс был еще совсем маленьким, но уже не боялся кататься с такой высоты.
        К нам подтянулись еще дети из соседних домов, тоже с салазками и санками. Маша немного постояла со мной, а потом все же решилась и пошла вслед за Сергеем на гору. Тащит салазки и пыхтит, как паровоз. Тяжело.
        Вдалеке показалась худая фигура Ильи. Он что-то крикнул, я не услышала, тогда он быстро спустился ко мне по склону.
        - Там к вам приехали, - сказал он.
        Бледные от холода губы задрожали.
        - Кто?
        - Не знаю. Кажется это машина Алекса.
        Я взглянула на часы. Рано. Он обещал приехать к восьми, а сейчас еще только шесть часов.
        - Черт! - Я взглянула в сторону горы. - Надо звать Сергея.
        - Иди. Я позову их.
        Я ушла домой.
        У забора стоит черный седан. Алекс, прижавшись спиной к березе, разговаривает по телефону. Очень громко, деловым тоном.
        - Привет.
        Пройдя мимо него, я даже не остановилась. Он тут же спрятал телефон в карман куртки.
        - Привет. А где Маша?
        Я поднялась на крыльцо.
        - Она гуляет. Но они сейчас уже придут.
        Дверь открылась не с первого раза. То ли замок замерз, то ли руки дрожат.
        Я дернула посильнее за дверную ручку, а потом еще раз провернула ключ.
        - Давай помогу.
        Он взял ключ и с легкостью открыл дверь. Раз. И готово. Как по маслу.
        Когда я зашла в дом, зазвонил мой телефон. Номер не знакомый.
        - Анька, привет! - крикнула сестра в трубку.
        - Настя?
        От неожиданности я чуть не выронила телефон на пол. Алекс остался на улице, дожидаться Машу. Приоткрыл дверь, но не заходит.
        - Мне твой номер дал дядя Саша Лапин. До тебя не возможно, дозвониться.
        - А что случилось?
        Почему-то сердце сжалось, хотя голос у нее веселый.
        - Папа заболел. Ты можешь приехать? Я одна не справлюсь. Ань, пожалуйста.
        Значит, все-таки не просто так позвонила.
        - Сильно заболел?
        - У него рак.
        - Рак? - повторила я. - А он хочет, чтобы я приехала?
        - Он сам меня попросил, позвонить тебе.
        - Хорошо. Как смогу, сразу приеду.
        - Это когда?
        - Пока не знаю. Но думаю, что скоро. Может через пару дней.
        - Хорошо. Только позвони, когда приедешь.
        Я убрала телефон и снова вышла на улицу. По лицу Алекса видно, что он слышал мой разговор. Может не весь, но кое-что понял.
        - Это твоя сестра? - спросил он.
        - Да. Мой папа заболел.
        - Что-то серьезное?
        - Рак.
        - Господи! Как так?
        Губы задрожали. Давно я не плакала. Может неделю, а может больше.
        Он обнял меня, и я прижалась лбом к колючему подбородку.
        - Я поеду в Самару.
        - Когда?
        - Постараюсь взять билеты как можно раньше.
        - Надолго?
        - Вряд ли. Думаю, отец не очень обрадуется, если я буду вытирать ему сопли и ухаживать, как за маленьким ребенком.
        Прижавшись губами к моим волосам, он закрыл глаза.
        - Звони, если что-то понадобиться.
        Через два дня я приехала на вокзал. Билет забронирован, вещи собраны в небольшой чемодан. Я рассчитываю, что пробуду там не больше недели.
        Макс остался дома с бабулей.
        - Как приедешь, сразу позвони, - сказал Сергей.
        Он взволнован, но старается держать себя в руках. Я не часто уезжаю куда-нибудь одна. Обычно с Максом, или всей семьей.
        - Ты только не волнуйся. Я скоро вернусь. Немного побуду с отцом, навещу бабушку. Хоть раз съезжу на могилу мамы.
        - Да, конечно. Только чаще звони, - снова повторил он. - Я спать не лягу, пока не поговорю с тобой. Ты меня знаешь.
        В конце платформы показался Сан Саныч. За ним бежит Маша с рюкзаком на плече. Только они подошли ближе, как из-за угла вынырнул Илья.
        - Ну, вот! Все в сборе! - взмахнув руками, воскликнул Сергей. - Все решили проводить.
        Маша тут же повисла на моей руке. Сан Саныч поцеловал в щеку. Илья встал в стороне, прикрыв собой небольшой чемодан из натуральной кожи.
        - Мам, я тоже хочу с тобой поехать.
        Маша заглянула мне в глаза. Хитрюга! Только бы не ходить в школу.
        - Ты остаешься с папой, - строго сказал я. - И учись хорошо. Поняла? Я позвоню тебе вечером и узнаю, как ты справилась с математикой.
        Девочка тут же переключила внимание на Илью, который так старательно пытается не попасться мне на глаза. Особенно со странным чемоданом.
        - Пойду куплю тебе воду.
        Сергей оставил нас с Сан Санычем наедине.
        - Позвони мне, как доберешься.
        - Хорошо.
        - Вот ты, наконец-то, и уедешь в Самару. А то все берешь билеты, а потом выкидываешь.
        - На сей раз не выкину.
        Я улыбнулась, и он меня крепко обнял.
        Из вагона вышел проводник. Толпа двинулась к двери. Тут же все стали целоваться, громко прощаться, потащили огромные сумки и чемоданы по платформе.
        Илья подошел ко мне и скромно чмокнул в щеку.
        - Удачи тебе.
        Маша тоже повисла на шее. Дед оттащил ее в сторону, а потом помог мне занести чемодан в вагон.
        Сунув бутылку воды мне в руку, Сергей сказал:
        - Деньги на карте есть. Не экономь. Хорошо питайся и не нервничай. Поняла?
        - Поняла.
        Из вагона вышел Сан Саныч.
        - В купе никого. Проводник сказал, что будет еще один пассажир и все. Поедете вдвоем.
        - Вот и отлично! - Обрадовался Сергей. - Я положил тебе в сумку книгу. Читай, спи. Сходи, покушай и снова ложись спать.
        - Так и сделаю.
        Я сначала поцеловала Сергея в усы, потом чмокнула Илью в щеку. Маша тут же подбежала и десять раз сказала «люблю». Потом настала очередь Сан Саныча.
        - Иди, - сказал я. - Не люблю долгие проводы.
        - Хорошо. Пока.
        Только он повернулся спиной, как я быстро запрыгнула в вагон. Не могу смотреть в затылок. Прощаться, лить слезы. Говорить какие-то слова, бросать обещания.
        Через неделю я снова вернусь на этот вокзал, и наша жизнь резко измениться. Все встанет на свои места. Углы превратятся в сплошную ниточку, и квадрат соединится.
        Я зашла в купе. Чисто. Пахнет цветочным кондиционером для стирки белья.
        Поезд дернулся, и платформа поехала в сторону. Вокзал постепенно исчез, и любимый город помахал мне рукой.
        Дверь открылась, и на пороге появился Илья. С кожаным чемоданом в руке, и с улыбкой на губах.
        ЧЕТВЕРТЫЙ КВАДРАТНЫЙ УГОЛ.
        - Что ты здесь делаешь?
        - Я еду с тобой, - закрыв за собой дверь, спокойно произнес Илья. - А ты думала, я тебя одну отпущу?
        - Но, зачем? Меня не будет всего неделю.
        - Вот и хорошо. Отдохну в Самаре. Я там еще ни разу не был.
        Он запихнул чемодан под полку и сел напротив меня.
        Ближе к девяти часам проводница принесла нам чай в стеклянных стаканах. Я вынула из сумки бутерброды с сыром и пакет с яблоками.
        Три минуты поезд простоял на первой остановке Малая Вишера.
        - Зачем ты поехал со мной? - теперь уже без эмоций спросила я.
        - Испугался, - глядя мне в глаза, ответил Илья.
        - Чего?
        - Боюсь, что ты не вернешься назад.
        - Глупости! Как я могу не вернуться к детям? В Питере мой дом!
        - Ты всегда сбегаешь, София.
        - Но тут я не сбегаю. Мой отец болен.
        - На тебя так легко повлиять. Ты всегда кому-то нужна.
        - Там я никому не нужна. Поверь, - усмехнулась я, - они даже не вспоминали обо мне.
        - Сколько лет ты не была дома?
        - Одиннадцать. А что?
        - Но с сестрой ты общалась?
        - Так. Иногда. Пишем в месяц пару строк друг другу.
        Только я сунула бутерброд в рот, как позвонил Сергей.
        - Ну, что успел? - спросил он. - Вы уже пьете чай?
        - Так ты знал! - воскликнула я, взглянув на Илью. - Вы вместе все это подстроили?
        Парень поднял руки вверх, показывая, что ни в чем не виноват.
        - Я не знал, - тоже стал оправдываться Сергей. - Догадался, только когда увидел его чемодан за спиной.
        - Надо было его остановить. Нечего ему делать в Самаре.
        - Зато тебе будет не скучно.
        Это точно! Целый вечер Илья выносил мне мозг своими разговорами о жизни. Потом достал нетбук и включил музыку. Я попыталась вникнуть в сюжет книги, но он снова пристал ко мне с рассказами о своей жене и о дочери. Потом угостил печеньем, которое испекла его жуткая теща. А ближе к полуночи умудрился пролить чай на свою кровать.
        - Давай спать, - предложила я, положив книгу под подушку.
        - Давай, - обреченным голосом, проговорил Илья.
        Я вынула из чемодана футболку и тонкие лосины.
        - Ты можешь отвернуться?
        - Да, ладно тебе, София! - Пристроившись на краешек кровати, он уставился на меня, как баран на новые ворота. - Всего разок.
        - Чего разок?
        Я даже не поняла его глупого намека.
        - Мы одни. В поезде. Хоть раз я могу увидеть тебя голой?
        - С ума сошел?!
        - Я люблю тебя, София. Пусть все случиться именно здесь. Ты согласна?
        - Да пошел ты! Марш отсюда!
        Я схватила его за шиворот и толкнула в сторону двери.
        - Ладно! Ладно! - Сдался он и открыл дверь. - Пойду, покурю.
        - Чего? - Тут я уже разозлилась, втянула обратно его в купе и строго спросила: - Ты куришь? С каких пор?
        - Ну, так немного.
        - Тебе нельзя, Илья! Не надо этого делать.
        Только с ним я могу вести, как стервозная теща. Ругаться, кричать, иногда дать пинка. Многие мужчины курят, но я ни разу не упрекнула их в этом. С Ильей все по-другому. Он мой друг. И мне не безразлично его здоровье.
        На следующий день ближе к обеду мы проехали Шую.
        Потом мне позвонила Маша и рассказала, как сходила в школу, про отметки. Второй класс дается ей нелегко. Особенно математика и таблица умножения.
        - Почему ты не полетела на самолете? - спросил Илья. - Это гораздо быстрее и удобнее.
        - Я должна хоть раз уехать из Питера в Самару на поезде.
        - А-а! Ну, это серьезный довод.
        Он улыбнулся.
        - Тебе он кажется смешным?
        - Не знаю.
        - Два раза я брала билет. И оба раза не села на поезд. Все чего-то боялась, думала. А теперь еду только потому, что мой отец при смерти. Мамы нет уже почти год. Бабуля летом отпразднует семидесятилетие.
        - Ты говорила, вы живете не в самом городе?
        - Нет. Но рядом. В двадцати километрах.
        - Это почти город.
        - По меркам Питера - да.
        - А твоя сестра, чем занимается?
        - Она ветеринар.
        - Замужем?
        - Нет. Настя еще ребенок.
        - А сколько ей лет?
        - Двадцать шесть. Но я говорила не про возраст. Она ребенок в душе, и еще долго не повзрослеет.
        И он сам в этом убедился.
        Как только мы вышли на перрон, на нас набросилась девушка. Яркая брюнетка с шикарным бюстом четвертого размера и бедрами, как у Софи Лорен.
        - Анька! Ура! Наконец-то, ты приехала! Как я рада!
        Настя выше меня на две головы. Сейчас девять часов утра, а на ее личике уже тонна косметики. Длинные до колен сапоги на высоченных каблуках. Короткая курточка, еле прикрывающая бесподобное тело. Увидишь такую и голову потеряешь. Уж слишком красивая, яркая. Жизнь так и бьет из нее ключом.
        - Кто этот юноша? - хищно взглянув на Илью, спросила она.
        Парень спрятался за мою спину, но голос подал.
        - Я ее друг.
        - Здорово! Ты привезла своего мужа?
        - Илья мне не муж, - сказала я, еле вырвавшись из ее цепких рук. - Ты одна?
        - А кто тебе нужен? Бабуля ждет дома.
        - Она приехала сюда?
        - Она давно живет с нами. После смерти мамы, мы продали ее дом в Синякино и перевезли к нам.
        Через десять минут мы покинули высоченное здание вокзала.
        - Ты на машине? - спросила я.
        - Что ты! Я не вожу машину. Папа никогда мне не доверит руль.
        - Могла бы давно купить свою и сдать на права.
        - Она мне не нужна.
        Мы вызвали такси.
        Огромный город встретил нас солнечной погодой и пробками на дорогах.
        - Я не думал, что он такой большой, - выглянув в окно, сказал Илья. - Махина!
        Настя положила руку на плечо парня и, блеснув лучезарной улыбкой, произнесла:
        - Самара - девятый по численности населения город России. Основан в тысяча пятьсот восемьдесят шестом году. Здесь располагаются более ста пятидесяти промышленных предприятий. А ты знаешь, котенок, что в нашем городе производят?
        - Нет, - честно ответил Илья.
        Она погладила его по голове, словно хорошего мальчика.
        - Здесь собирают космические аппараты и авиационные детали.
        Таксист, выходец с Кавказа, только улыбнулся в усы и прибавил скорость.
        Вскоре мы выехали из города, а через десять минут были уже дома.
        - Ну, вот! - махнув рукой в сторону перекошенного забора, сказала Настя.
        Илья как-то странно взглянул на меня и поплелся к калитке. Настя тут же увлекла его в дом.
        Оказывается, не только я изменилась, но и мир, который столько лет жил без меня.
        Моя семья никогда не была бедной. Папа всегда хорошо зарабатывал. Мама сидела дома и вела хозяйство, но иногда занималась репетиторством и тоже приносила копейку в дом. Немного, но на колготки хватало. И я всегда считала, что мы живем богато, в достатке.
        Но то, что я сейчас увидела, повергло в шок даже Илью. А если еще сравнить с тем, как живет Сергей, или Лапины в своей далеко не идеальной квартире, то этот дом просто - свинарник. Белый, кирпичный, советской постройки. Ни каких беседок, резных веранд, ни тебе отделки элементарным сайдингом. В саду как не было клумб, так и не появились. Кругом лишь черная земля, перекопанная с весны под грядки. Забор почти упал и держится только на двух-трех бревнах, вбитых в плотный грунт.
        Из двери показалось растерянное лицо бабули.
        - Анечка!
        Она бросилась мне на шею.
        Все такая же маленькая, сухая. Только глаза совсем провались, и руки стали морщинистыми.
        - Не плач, - сказала я, вытирая с лица ее слезы. - Я уже здесь.
        - Надолго? - с надеждой в голосе, спросила она.
        - Я взяла обратный билет через неделю.
        - Всего неделю.
        Обреченно опустив руки, она качнула головой и повела меня в дом.
        После завтрака я вышла на улицу.
        Здесь время остановилось. Оно не такое, как в Питере. Каждая секунда ощущается, как целый час. Минута длиться вечно.
        Одиннадцать лет, проведенных вдали от дома, пролетели мгновенно. Кто-то встретился на жизненном пути и пропал, а кто-то задержался надолго. Дружба, замужество. Появились дети. Все как один миг. Раз! И ты уже привязан к одному месту. Дом, работа, огород. И прошлое быстро исчезло. Растворилось без следа и забылось.
        Ближе к обеду я вызвала такси и поехала к отцу. Его поместили не в реабилитационный центр, как сказала Настя, а в хоспис под названием «Ангел».
        Территория больницы оказалась большой, хоть и находится в центре города. Летом здесь, наверное, красиво. Вдоль ровных дорожек, вымощенных красной брусчаткой, растут деревья, кустарники. У входа в здание расположилась клумба необычной рельефной формы, покрытая до весны, светлой тканью. Резные лавочки. Фонари, выполненные в старинном стиле, с круглыми белыми плафонами.
        Не самое лучшее место для живого человека, но для отшельника, потерявшего надежду на выздоровление, пожалуй, сойдет.
        Я зашла в огромный холл. Здание современное, еще совсем новое, с чистым ремонтом.
        Сначала я поговорила с врачом, а потом пожилая медсестра в белом халате проводила меня в палату номер восемь. Она последняя по коридору и самая большая во всем хосписе.
        Тихо. Отец лежит на кровати с закрытыми глазами. Он похудел, но выглядит бодро. Бледные губы плотно сжаты. Волос на голове почти не осталось, а руки прозрачные, как у Ильи. Мы с ним очень похожи, только он высокий и всегда был полным.
        Он услышал, что кто-то вошел в дверь, но никак не отреагировал.
        - Привет, пап.
        Я села на стул.
        - Анна, - открыв глаза, спокойно сказал отец.
        - Как ты себя чувствуешь?
        - Глупый вопрос. У меня четвертая стадия рака.
        Он не изменился. Внешне стал другим, но характер такой же поганый и злой.
        - Когда ты приехала?
        - Сегодня.
        - На поезде?
        - Да.
        - Одна?
        - Да, одна.
        Он снова прикрыл глаза, а потом тяжело вздохнул. Пытается не показать свою неприязнь ко мне, но не получается. Скулы дергаются, а рука сжалась в кулак.
        - Ты хотел меня видеть?
        - Видеть не хотел, но дело к тебе есть.
        - Какое дело?
        Вот так всегда. Работа на первом месте, а все остальное - не важно.
        Когда я ехала сюда, то много думала об этой встрече. Обнимет ли он меня? Поцелует? А может просто выскажет в лицо, все что думает, а потом выгонит?
        Но, вышло все по-другому. Он холоден и разговаривает со мной, как с партнером по бизнесу. Четко и понятно. Приехала? И что? Ты думала, все будет в шоколаде? Не выйдет. Я всего лишь твой отец, которому наплевать на твою жизнь и твоих детей.
        - Мне нужна твоя помощь, Анна. Ты знаешь, чем я занимаюсь всю свою жизнь. Это машины. Они моя страсть, моя любовь. Все, что я создал за последние двадцать лет, сейчас превратится в хлам, в мусор, который никому не нужен. Даже моим детям.
        - Тебе нужно было родить мальчика, а не двух девчонок.
        - Дело не в этом. - Он обреченно махнул рукой. - Девочка, мальчик! Какая разница. Вы две - неудачницы. Одна лечит лапы кошкам да собакам. А ты даже не получила образования, не добилась ничего! А тебе скоро стукнет тридцатник!
        Встать бы, да уйти, но не могу. Его жесткий взгляд прибил к стулу. Каждое слово - гвоздь, проникающий глубоко в сердце.
        - Что ты хочешь от меня?
        - Только одного. - Он смягчился. Даже голос стал более спокойный. - Скоро меня не станет, и вы вступите в наследство. Много не получите, но бизнес принесет не малый доход. Сохрани его, Анна. Да, да. Не смотри так на меня. Знаю. Это глупо. Но Настя не справится. Ты тоже не слишком умная, но у тебя есть деловая хватка.
        - Я ничего не понимаю в твоей работе! - воскликнула я, вскочив со стула. - Ты никогда не говорил о своих делах! Только маме! А мы были лишними в вашей жизни!
        - Не кричи. - От усталости голова закружилась, и он закрыл глаза. Глубоко вдохнул и продолжил: - Я не прошу тебя заниматься этим делом. Только вступи в наследство, а потом сдай все мои автосервисы в аренду. Тебе поможет мой заместитель Игорь Петрович. За полгода, пока не вступишь в наследство, изучи документацию и постарайся не развалить все дело. Слушайся опытных людей, а там все пойдет как по маслу.
        - Почему ты просто не хочешь все продать? Твой бизнес стоит немалых денег.
        - Продать легко. А вот создать - сложно. Попробуй, сделать то, что сделал я. С первого винтика, с первого ржавого гаража. Потом второй гараж. Третий. Потом я не просто стал чинить машины, а стал восстанавливать раритетные экземпляры. Такие, о которых многие люди даже не слышали. Ко мне приезжают со всей страны. Из Москвы, Питера. Люди знают к кому обратиться. Ценят. Платят за это огромные деньги.
        - Да, но…
        - Никаких «но», Анна! Сделай, как я прошу. И все! Больше ты не вспомнишь обо мне. Никогда.
        - Аренда - это тоже хлопоты. А я живу далеко отсюда. У меня дети, дом. Я не могу мотаться сюда каждый месяц.
        - Игорь поможет тебе. Он все сделает сам. Только подписывай бумаги и получай деньги.
        - Кто-то хочет взять твои гаражи в аренду?
        - Есть один человек. Я бы ему сейчас все продал, но у него пока нет такой суммы, чтобы выкупить все шесть сервисов.
        - Кто он?
        - Он работает у меня механиком. Толковый мужик. С руками и головой. С его помощью я заработал хорошую репутацию, а еще смог открыть два гаража в самом городе.
        Я задумалась. Потяну ли я это дело? И сколько потребуется времени, чтобы осуществить все, что запланировал отец?
        - Съезди в офис, просмотри документы, влейся в процесс. Ты справишься, Анна.
        - Почему ты так думаешь?
        - Если уж ты справлялась с работой в Питере, то справишься и сейчас. Лапин мне рассказал, как ты помогала им в пекарне.
        - Там все другое, пап!
        - Не другое. Поверь мне.
        - Там я не была хозяйкой.
        - И что? Главное слушайся Игоря. Он тебе поможет.
        Ладно. Надо пообещать, а там что получится.
        - Я могу взять твою машину?
        Он напрягся. Я посягнула на самое ценное, что есть у него в жизни.
        - Хорошо. Возьми.
        Папа любит раритетные машины. Необычные. Такие, в которых есть душа и мощное сердце. Такие, которых нет ни у кого.
        Ближе к вечеру я вернулась домой. Но сначала заглянула в гараж. Нашла ключ под ковриком и открыла металлическую дверь.
        Включила свет. Раз! И огромные лампы сверкнули под потолком. В отличие от дома, здесь все сверкает чистотой. Полы, как в операционной, начищены до блеска. Никакого мусора и хлама из дома. Инструменты сложены в огромные шкафы, встроенные по углам помещения. Посередине стоит машина.
        - Ого! - Услышала я у себя за спиной голос Ильи. - Вот это - красотка!
        Пока я таращилась по сторонам, он тихо зашел и встал у двери.
        - Нравится?
        - Еще бы! Что это за машина?
        - Форд Мустанг. Тысяча девятьсот семидесятого года. Американская сборка. Класс пони-кар. Двести девяносто лошадиных сил.
        - Серьезно! Это же - зверь!
        - Еще какой. Не ожидала, что он его купит.
        - Нам на нем можно ездить, или он только для красоты?
        - Можно, но не всем. - Загадочно улыбнулась я. - Нам можно.
        Илья загорелся, но когда я завела мотор, тут же отступил в сторону.
        Двигатель заревел. Р-ррр!
        - Охренеть! - только и смог сказать он.
        Домой мы вернулись к ужину. Закрыли гараж и снова спрятали ключ под коврик.
        Бабуля приготовила картофельную запеканку со свиным фаршем. Еще испекла блины и сварила компот из замороженной вишни.
        - У нас есть домашняя наливка, - сказала Настя. - Очень вкусная. Будете?
        Илья отмахнулся, и я отказалась. Давно не пила, а сейчас уже не хочется.
        - Как ты съездила к отцу? - осторожно спросила бабуля. - Он тебя узнал?
        - А что я так изменилась?
        - Очень! - вставила слово Настя.
        - Ты была совсем другой. Маленькой, серой мышкой. С веснушками на носу и светлой косой за плечами. А сейчас вон какая! Взрослая, красивая.
        Илья прижался ко мне плечом. Никто не заметил, но стало приятно.
        - Почему папа в хосписе? Разве его нельзя было оставить дома?
        - Он сам не захотел, - сказала Настя. - Мы предлагали, но ему там лучше. Никто не достает.
        - А что он тебе сказал? - спросила бабуля.
        - Говорил про свои гаражи.
        - А! Ну, как всегда! У него одна тема!
        Фыркнув от возмущения, Настя села за стол и убрала с лица длинную прядь волос.
        - Он хочет сдать гаражи в аренду.
        - Ивану? - в два голоса спросили они.
        - Я не знаю, как его зовут. Он работает механиком.
        - Значит, Иван. Только ему отец отдаст свои гаражи.
        - Почему я его не знаю? Он недавно работает?
        - Лет десять.
        - Отец говорит, что он много ему помог в работе. Поднял бизнес.
        - Не совсем так, - уточнила Настя. - Иван хороший специалист. Золотые руки. Но поднять бизнес он не может. Умишка не хватит. Папа был - головой, а Иван - сердцем. Он знает о машинах все, даже больше, чем наш отец.
        - Как же он купит бизнес, если не слишком хорошо в этом разбирается?
        - У него есть Игорь. Они дружат с детства. Тот пройда такая! Любой бизнес поднимет!
        - Это точно, - подтвердила бабушка, махнув головой.
        - Но, отец велел сдать в аренду именно Ивану, а не Игорю.
        - Может и так. Игорь все равно никуда не денется от Ивана. Они всегда будут вместе. У одного голова работает, а у другого - руки.
        - А что этот Иван такой глупый? - вмешался в разговор Илья.
        Бабушка с Настей переглянулись.
        - Он странный мужчина. Немного не от мира сего. Ту-ту!
        Настя покрутила пальцем у виска.
        - Дурачок? - переспросила я.
        - Нет. Он бывший военный. Потом его выгнали из-за проблем со здоровьем. Он пришел к отцу в гараж, так и остался. Но, он не дурачок. Просто странный. Замкнутый, мало разговаривает, все время торчит в машине к верху задом. Если ты его увидишь, сама поймешь.
        Одного военного я уже знала. Макс тоже был не разговорчивым и странным. Хотя в семье он был совсем другим.
        Вечером ко мне в комнату заглянул Илья.
        - Можно?
        - Заходи.
        Он огляделся по сторонам, а потом прошел и сел на кровать. Я встала у зеркала и достала из сумки расческу.
        - Завтра поедешь в офис?
        - Да. Хочу закончить дела как можно быстрее.
        - У тебя еще шесть дней в запасе. Куда ты торопишься? Сходи к подругам, погуляй. А потом займешься делами отца.
        - Боюсь, за шесть дней многого не сделаю. Еще папа…
        - Как он тебя встретил?
        Прочесав свои длинные волосы, я повернулась к нему и убрала расческу в карман халата.
        - Нормально. Я думала, будет хуже. Он почти не ругался и даже спокойно разговаривал.
        - А как он себя чувствует?
        - Плохо. Ему осталось не больше месяца.
        - Так мало?
        - Это примерно. Но все же…
        Врач не сказал прямо, когда это случиться, но дал понять, что времени осталось не много. Организм настолько ослаб, что уже не справляется с лекарствами.
        - Ты сдашь гаражи в аренду этому Ивану? - вдруг спросил Илья.
        - Так хочет отец.
        - А ты сама как думаешь?
        - Я никак не думаю.
        О чем мне думать? Я хочу скорее здесь все закончить и вернуться домой к детям.
        И, как назло, в этом городе, так медленно тянется время. Просто ужас какой-то! Только сегодня утром мы сошли с поезда, а ощущение, что я живу здесь сто лет.
        - А что, если не отдавать никому бизнес, а самой заняться этим делом?
        - Мне? Самой? О чем ты говоришь, Илюш? Какой из меня директор? Я считать толком не умею.
        - Ты справишься, София. Только нужно немного потерпеть. Кое-чему подучиться, узнать тонкости этого бизнеса. И все. Твой отец много работал, создал определенный бренд. Заманил клиентуру. Он дал тебе в руки готовый проект, который не надо воплощать в жизнь и ждать, когда будет прибыль. Все уже работает, и капают денежки. Только возьми и приумножай.
        - А как же я буду работать из Питера?
        - Что тебя держит в Питере? Забери Макса и приезжай сюда. Здесь твой дом.
        - А Маша? Ее я не брошу.
        - Да, Маша… - Схватился он за голову. - Я совсем о ней забыл. Алекс не даст ее забрать.
        - Вот именно.
        - Тогда забудь об этом разговоре. Я был не прав.
        Перед сном я позвонила Сергею. Не стала ни о чем рассказывать, а просто пожелала спокойной ночи. Не буду его расстраивать. И бабулю тоже.
        Моя старая кровать стала маленькой и жесткой. Как раньше я на ней спала? Комната темная, обои на стенах пожелтели от времени. Мебель скрипит, дверки в шкафу болтаются на ржавых петлях. Все знакомое, но не родное. Чужое. Как будто я никогда здесь не жила. Нет запаха, того, что был в детстве. Солнечные зайчики уже не скачут по потолку. И холодно. В окна задувает ветер.
        Рано утром, только я открыла глаза, позвонил Алекс. Он еще не ушел на работу.
        - Привет. Я тебя не разбудил?
        Сегодня у него уставший голос.
        - Ты снова работал всю ночь? - спросила я.
        - Нет. Просто не спал.
        - Что-то случилось?
        Только бы он не стал рассказывать мне о своей ссоре с Лерой.
        - Ничего. Это старость.
        - Алекс!
        Я засмеялась.
        Раз он заговорил о старости, значит, устал.
        - Я сказал что-то смешное? - Встрепенулся он, и голос стал живее. - Мне сто лет. Правда!
        - Я не верю.
        Он на секунду пропал, а потом снова спросил серьезным тоном:
        - Как твой отец?
        - Ничего хорошего.
        - А ты сама как?
        - Я?
        - Ты все уколы сделала?
        - Ах, это! Да, Сергей мне проколол витамины еще месяц назад. Теперь я как новенькая.
        - Молодец.
        Мы снова попали в тупик. Только что смеялись, а теперь даже не знаем, как продолжить разговор.
        - София, нам нужно поговорить.
        - Сейчас?
        - Нет. Когда ты вернешься, мы… ты… Я хочу, чтобы ты многое поняла.
        - Чего, Алекс?
        - Почему я так поступил.
        - О чем конкретно ты говоришь?
        - О Маше. Я не хотел лишать тебя родительских прав. Это получилось…
        Он снова пропал. Тишина. Только слышен тихий вздох и шум воды.
        - Почему ты мне не сказала о ребенке?
        - О каком? - ляпнула я.
        - О нашем.
        В голосе послышался металл.
        - Как я могла рассказать! - Теперь я рассердилась. - Ты хотел забрать у меня дочь!
        - А до этого?
        - Когда? После нашей ссоры, мне позвонил Майкл и сказал, что ты подал на меня в суд. Я еще даже не знала, что беременна. Как я могла рассказать?!
        - Я бы прекратил процесс, если бы знал!
        Тоже повысил голос он.
        - Ты бы и второго ребенка у меня забрал!
        - Нет! София! Я… Голову сносит, когда я думаю обо всем этом! Понимаешь?! Я не железный! Ты была нужна мне, и наш ребенок!
        - А сейчас? Что изменилось, Алекс? Сейчас я тебе не нужна?
        Он замолчал, а я так хочу услышать его признание. Хочу услышать то, чего не сказал мне Макс. Чего не говорит Сергей. И о чем постоянно кричит Илья.
        - Мне пора на работу, - сухо проговорил он. - Когда приедешь - поговорим. Пока.
        - Нет, Алекс! Нет!
        Но, он положил трубку.
        Настроение упало. Руки затряслись, а голове полный хаос. Как я могу работать и думать об отце, когда не знаю, что делать дальше? Куда бежать и на чье плечо опереться?
        Кое-как я впихнула в себя чашку горячего кофе, потом прошла в свою комнату, подкрасила тушью ресницы, надела джинсы и теплую кофту. На улице по-весеннему тепло, но я постоянно мерзну.
        Вчера Илья попросил, его разбудить. Я заглянула в комнату, он спит на диване в гостиной
        - Илья, - тихо позвала я и подошла ближе.
        Рядом с моим тощим другом лежит шикарное тело Насти. Обняв рукой за талию и закинув ногу ему на бедро. Оба совершенно голые, не прикрытые. Только ее черные волосы укутали его грудь.
        Вот так номер! Когда они успели сблизиться? Вчера вечером он сидел у меня в комнате допоздна, а днем она была на работе.
        Он даже не шелохнулся, когда я вышла из комнаты. Пусть спит, сегодня он мне не нужен.
        Я вышла на улицу, открыла ворота и села в машину.
        Р-ррр! - послышался мощный рев моего Мустанга.
        Нажала на педаль и вылетела на трассу.
        Ехать пришлось не долго. Огромный ангар синего цвета расположен не далеко от города. Высота метров пять-шесть. Большие ворота. Стоянка обнесенная сетчатым забором.
        Мустанг кое-как вместился между двумя джипами рядом с входом в офис. Чуть порычал, а потом заглох.
        Из двери показался мужичок. Маленького роста, пузатый, с проплешиной на голове. Такие лысины появляются только после сорока лет.
        - Анна! - встретив меня у забора, сказал он. - Вы рано! Я думал, девушки вашего возраста спят до обеда.
        - А вы Игорь?
        - Игорь Петрович, но для вас просто Игорь.
        Он открыл передо мной дверь.
        В нос ударил запах солярки. Я привыкла к нему с детства. Когда-то папа привозил меня к себе на работу и сажал в кабинет, расположенный на втором этаже.
        - Здесь не очень чисто, - будто извиняясь, сказал он.
        Я перешагнула через лужу мазута на полу и прошла за Игорем к лестнице.
        - Здесь наш офис. Ваш отец не хотел сидеть где-то в другом месте.
        Это похоже на него. Он всегда сам лазил под машины. Жил работой. Даже дома не появлялся неделями.
        Мы зашли в небольшой кабинет.
        - Тут мое рабочее место. А рядом кабинет бухгалтера. Дальше по коридору - комната приема пищи. Это для работников. А внизу комната для посетителей.
        - А где сидел папа?
        - Он никогда не сидел на одном месте. Ездил по всем сервисам каждый день. Или спускался в гараж и следил за работой.
        Я заметила, что он говорит об отце в прошедшем времени. Как будто уже списал его со счетов.
        - А где мне можно устроиться? Я хотела проверить документацию, просмотреть бумаги.
        - Здесь! Я освобожу вам место. Можете пользоваться моим компьютером.
        - Спасибо. Я займусь этим завтра. А сегодня…
        Его телефон издал странный урчащий звук, где-то в широких штанах и почему-то сзади.
        - Извините, - скользнув за дверь, пробурчал он.
        Я осталась одна.
        Как же страшно. Все не знакомое, чужое. Какой-то липкий мужик, с бегающими глазками. Офис, пропахший дешевым кофе и валерьянкой. Внизу, в гараже, толпа мужиков. Взрослых, огромных. А я такая маленькая и совершенно беспомощная.
        Я набрала номер Сергея. Абонент не доступен. Тогда позвонила Алексу, он не ответил, а только сбросил вызов.
        Тут позвонил Илья. Сам.
        Я так обрадовалась, что чуть не расцеловала телефон.
        - Почему ты уехала без меня? - спросил он сонным голосом. - Мы же договаривались!
        Он засмущался и громко запыхтел в трубку.
        - Я был голый. Ты видела меня там? Да?
        - Дурачок! - Засмеялась я. - Конечно, я рассмотрела все твои прелести. Недаром Ира столько рассказывала про тебя. Ты оправдал мои надежды.
        - Хватит издеваться! Так и скажи, что ревнуешь.
        - Естественно. Очень ревную.
        - София!
        - Ну, правда. Мне понравилось то, что я увидела. Теперь я понимаю, почему Настя запрыгнула к тебе в постель.
        - Хватит! - снова закричал он. - Я уже все понял! Ясно? Виноват. Но, больше этого не повториться. Я даже не знаю, как так получилось.
        - Настя любого мужика уложит на лопатки, - с гордостью сказала я. - Она супер-девчонка! Тебе же понравилось. Правда?
        Я думала, что буду ревновать Илью, если увижу его с другой женщиной. Но, почему-то не стала. Он мне нравиться, но не как мужчина. Хотя… Обидно, что он променял меня на сестру.
        - Если бы ты согласилась, - продолжил мои мысли он, - я бы никогда с ней не переспал. Но, ты меня постоянно динамишь. А я люблю только тебя.
        - Я поняла. В следующий раз учту. Тем более, теперь я знаю, что могу потерять.
        - В каком смысле? - не понял он моего намека.
        - Ты - гигант. А мне такие мужчины нравятся.
        Я сказала это томным голосом, с придыханием.
        - Я… Ты…
        Он положил трубку, а я залилась смехом.
        Только Илья может так насмешить меня. Поднять настроение, вывести из тяжелого состояния, в котором я была всего пять минут назад.
        Игорь вышел на улицу и стал, что-то громко объясняет человеку в рабочей форме. Я села за стол. Компьютер включен. Почта открыта. Ничего нового, я не нашла. Все те же знакомые счета и накладные. Правильно сказал отец, что в любой работе нет ничего не понятного.
        Я взяла сумочку и спустилась вниз. Дверь загородили два человека с огромными железками в руках.
        - Пройдите через гараж! - крикнул мне один из них. - Тут все падает на голову.
        Я вышла в гараж.
        Он огромный. Странный мир, где много машин и еще больше людей в темно-синих брезентовых костюмах.
        Когда я была маленькой, папа брал меня с собой на работу. Не часто, пару раз в неделю. Мама была против, говорила, что маленькой девочке нечего делать в грязном гараже, да еще в компании взрослых мужиков. А мне нравилось. И запах, и скрежет металла. И то, как работают люди. А еще папа рассказывал о машинах. Открывал капот, показывал каждую деталь, трогал пальцем и заглядывал мне в глаза. В эти моменты мы были близки. Ему казалось, что я чувствую душу его молчаливых, железных пациентов. А я, в этот момент, чувствовала душу своего отца. И начинала понимать, почему он так любит свои машины.
        Я прижалась спиной к стене и замерла. Старый Шевроле восьмидесятого года, остался полностью без колес, но кузов блестит как новый. Дальше стоит Москвич четыреста первый, в идеальном состоянии. В углу под лебедкой примостился Кадиллак Эльдорадо девяносто седьмого года выпуска.
        - Ей, вы там! - крикнул мужчина с маской на лице. - Везите сюда кошку!
        Из бокса выехал шикарный Ягуар, ярко-желтого цвета и блестящими дисками.
        - Вы здесь? - запыхавшись, прибежал Игорь. - Я вас потерял. В офисе уже закончили?
        - Да. Я завтра займусь компьютером. А сейчас хочу посмотреть машины. Можно?
        - Вам все можно!
        Он провел меня по всему гаражу. Показал где что находиться, и как что делают.
        Со временем изменилось только помещение. Новые современные инструменты, огромные механизмы. Стало чище, и нет того первобытного запаха, что был раньше.
        А люди остались прежними. Не те же самые, но такие же. Обычные работяги. Веселые, с натруженными руками. Молодые ребята перенимают опыт у старших, ходят за ними по пятам и следят за каждым движением. Кто-то работает в сторонке, в одиночку, включив музыку через наушники.
        - Тут у нас комната отдыха. Рабочие иногда даже спят на этом диване. Особенно те, кто остается на ночь.
        - А кто-то работает по ночам? - удивилась я.
        - Есть некоторые сумасшедшие. Дома им не сидится, вот и работают.
        Игорь улыбнулся.
        Красивые у него губы. И глаза ласковые и голос приятный. Только очень маленького роста и толстый. А так ничего.
        Я заметила на его пальце обручальное кольцо.
        - Не хотите кофе? - предложил он, потянув меня снова к лестнице.
        - Нет. Спасибо. Я лучше пойду. Завтра увидимся.
        - Хорошо. Вас проводить?
        - Я вижу выход. Спасибо.
        Пока я искала в кармане пальто свой телефон, кто-то в меня врезался. Да с такой силой, что я чуть не улетела в стену.
        - Смотри, куда прешь! - крикнул Игорь, вцепившись в мою руку.
        Я прижалась к нему сильнее и взглянула на громилу, который даже не повернулся в мою сторону и не извинился.
        - Простите его, - все еще держа меня за локоть, сказал Игорь. - Когда он в маске - ничего не видит. Прет, как танк.
        Рука начала ныть. Будет синяк и не маленький.
        - Ничего страшного, - сказала я и направилась в сторону выхода.
        - До завтра! - крикнул он мне в спину.
        Я махнула рукой и вышла на улицу.
        Только я подошла к стоянке, как из ворот вышел огромный человек. Тоже в синем костюме и чудной вязаной шапочке на голове. Он хмуро взглянул на Мустанг, потом на меня. Передернул плечом, как будто отгоняет мух, и направился в мою сторону.
        Ноги длинные, руки длинные. Плечи шириной со шкаф. Нос с горбинкой, широкие брови, ярко-синие глаза.
        - Я вас ударил, - басом сказал он. - Простите. Я не видел.
        Конечно! Такую пушинку он и не заметил. Подумаешь, клоп под ногами!
        - Все хорошо.
        Монстр. Таких огромных людей я еще не встречала. Он не толстый, но очень крупный, сильный. Лицо узкое. Руки в мазуте или в солярке.
        - Хорошо. Тогда я пошел.
        Он повернулся ко мне спиной, и я тут же спряталась в машине.
        Вечером мне позвонил Сергей.
        - Милая, прости, что не ответил. Забыл телефон дома, а сейчас пришел и увидел пропущенный звонок.
        - Как там Макс? Он дома?
        - Уже спит.
        - Еще только девять. Он не заболел?
        - С ним все в порядке, - заверил меня он. - Просто устал. Он был у Лапиных.
        - А! Тогда понятно. Они с Машей снова весь дом перевернули?
        - Маши не было. Алекс ее почему-то не отпустил.
        Снова его дурацкие обиды! Чуть не так скажешь слово, и он отыгрывается на детях.
        - А ты как? Чем занималась?
        - Ничем особенным.
        - Илья помогает?
        - Ага. Спит с моей сестрой.
        - Да ладно? - не поверил он. - Илюха?
        - Илюха оказался очень даже не простым парнем.
        Я вспомнила его голым и улыбнулась. Теперь этот момент я буду припоминать ему каждый раз.
        Поздно ночью, когда все легли спать, и дом опустел, я все же не выдержала и еще раз позвонила Алексу.
        Он ответил.
        - Мы не договорили утром, - сказала я. - Не надо бегать от меня, Алекс. Ответь на вопросы, и мы разойдемся навсегда.
        - Как ты не понимаешь! - повысил голос он. - Ты постоянно мне врешь! Я только начинаю тебе верить, как ты снова закапываешь меня в землю! Сколько можно, София?
        - Я не вру тебе.
        - Опять!
        - Нет, нет! Ладно. Пусть будет по-твоему.
        - Опять ты хитришь? Снова поднимаешь лапки и делаешь вид, что ничего не происходит! Хоть раз скажи, что на самом деле твориться в твоей голове. Только не то, что я хочу услышать. А то, что ты думаешь.
        Я запуталась. Снова он говорит не понятно. Не как обычно, подбирая слова, а на своем мужском языке.
        - Я не знаю, что тебе сказать. Я ждала от тебя нужных слов.
        - От меня? - усмехнулся он. - Да, я тебе уже все сказал, все отдал: душу, сердце, мозги, кровь! Все! Ты забрала все! Что же ты еще ждешь?
        - Твоих чувств.
        - Да их не осталось! Ты вымотала меня полностью. Высосала все соки.
        - Так значит, все кончено?
        Слеза покатилась по моей щеке. Он тоже всхлипнул.
        - Приезжай, Сонь. Мы должны поговорить.
        Я не смогла ответить, а только села на кровать и глотаю слезы. Громко, не сдерживая всхлипы.
        - Я встречу тебя с поезда. Хочешь? Потом мы поедем… Неважно куда, лишь бы мы были одни, без свидетелей. Сядем, поговорим, решим, что делать дальше с нашей дочерью и со всеми этими проблемами, возникшими так неожиданно. Я выскажу тебе свою точку зрения. Ты мне - свою. Так и договоримся. Иначе не выживем. Сгорим от постоянных ссор и обид.
        - Если ты так хочешь…
        А как же поддержка? Может тебе, милая София, чем-то помочь? Советом, дружеским плечом? Может пожелать спокойной ночи и удачи в работе? Нет! Только «поговорим» и все! Решим проблемы, а потом разбежимся.
        Я убрала телефон.
        Значит, ничего не изменится. Все останется на своих местах. Его ссора с Лерой дала мне напрасную надежду. А сейчас… Остался еще один угол. И что меня ждет, не известно. Связан он с Алексом, или нет? Останется ли квадрат целым, или ниточка разорвется?
        Рано утром я снова заглянула в комнату Ильи, чтобы разбудить его.
        Он спит, как ангел. Руки вытянуты вдоль худенького тела, одеяло намотано только на голову, и выглядывают черные кудряшки.
        Сегодня он один, и ему сняться сны. Ресницы подрагивают, а губы растянулись в блаженной улыбки.
        Я прикрыла одеялом его задницу, обтянутую красными трусами, и не стала будить, вышла из комнаты и прикрыла дверь.
        Еще только восемь часов, а я уже приехала в офис. Поднялась на второй этаж, открыла кабинет, который оказался не запертым, зашла, сняла пуховик и села в огромное кожаное кресло. Монитор ожил и тихо загудел. На рабочем столе появились папки, которые мне придется просмотреть за пять дней и изучить каждую цифру.
        В девять часов приехал Игорь, с улицы послышался его громкий голос. В дверь заглянула молодая девочка лет восемнадцать с ярко-красной папкой в руке.
        - Ты кто такая? - спросила она меня.
        - А ты кто? - так же удивилась я.
        - Я здесь работаю. - Обернувшись назад, она прошла в кабинет, но дверь не закрыла. На всякий случай. - Как ты сюда вошла?
        - Так дверь не заперта.
        - И чо? Нужно врываться и копаться в чужом компе?
        Ее наглость развеселила меня. Она даже не предполагает, что дочь шефа может оказаться небольшой по росту, веснушчатой девчонкой.
        - Я - Анна, дочь Виктора Михайловича.
        - А!
        И тут она изменилась. На тонких губах скользнула улыбка, плечи распрямились, и пропало хамское выражение лица.
        - Игорь Петрович уже пришел? - спросила я, снова воткнувшись в компьютер.
        - Да, он внизу. Проверяет работу.
        - Какую работу?
        Я взглянула на нее поверх монитора.
        - Вчера привезли не ту деталь. Мы ждали ее больше двух недель. Вот он и разбирается с этим вопросом.
        - Он тут все знает? - задала я глупый вопрос.
        - Все! - Тут же включилась девушка, понимая, как мне сейчас тяжело. - Хочешь, я тебе все расскажу, что связано с работой?
        - Хочу. Только не быстро. Моя голова не успевает за твоими мыслями.
        Мы обе расслабились.
        Маринка оказалась хорошей девчонкой. Болтливой, но не глупой. Она умнее меня раз в десять. У отца работает секретарем уже два года. Закончила институт, а сейчас копит на первый взнос на квартиру.
        - Так ты теперь будешь директором? - спросила она за чашкой растворимого кофе.
        - Вы все похоронили моего отца?
        Мне стало обидно.
        - Что ты! Конечно, нет! Мы очень надеемся на его выздоровление!
        - Он не вернется, - сказала я. - Ему осталось недолго.
        - Жаль.
        В глазах девушки блеснула слеза.
        Его любят! Восхищаются. Как будто он родной отец для всех, кто работает вместе с ним, но только не для своих родных дочерей.
        - Марина, я хочу познакомиться с Иваном.
        - Так он давно здесь, - смахнув слезы, сказала она. - Спустись на первый этаж и найдешь его в самом углу гаража.
        - А он может подойти ко мне?
        - Иван никогда не поднимается в офис.
        - Почему?
        - Не знаю. - Она пожала плечом. - Я его ни разу здесь не видела. Даже твой отец всегда спускался к нему.
        - Ладно. Придется снова нырнуть в ад.
        Девушка мило улыбнулась. Ей самой не нравиться бегать по грязи. А уж тем более в таких белых сапожках, как у меня на ногах.
        Только я хотела выйти, как в двери показался Игорь.
        - Анна, вы уже здесь? Какая вы все-таки ранняя пташка! Работаете с самого утра!
        - У меня всего пять дней, - напомнила я ему. - А работы много.
        - Я вам помогу. - Он повернулся к девушке. - Марина приготовь мне кофе.
        Она тут же убежала, хлопнув дверью и громко цокая каблучками.
        - Я хотела…
        Но он меня перебил.
        - Ваш отец объяснил ситуацию?
        - Да. Он сказал, что я должна сдать в аренду все гаражи Ивану.
        - Все?! - переспросил он. - Зачем Ивану все гаражи? Он работает только в этом. Остальные мы сдадим другим арендаторам.
        - Папа сказал, что все.
        - Иван не бизнесмен. Он - механик. Он будет работать только здесь. А до остальных ему наплевать.
        Я растерялась. Нужно еще раз поговорить с отцом.
        - Анна, Виктор Михайлович передал вам весь бизнес. Вчера он подписал бумаги.
        - Какие бумаги?
        Теперь началась паника.
        - Вам не нужно вступать в наследство. Если только на дом, имущество. А бизнес теперь ваш.
        - Мой?
        - Ваш.
        Я бы еще раз переспросила, но заметила его удивленный взгляд. Скажет - совсем тупая.
        - И что мне теперь делать?
        - Вы можете дать мне доверенность, на ведение всех дел. Наградить полномочиями директора.
        Значит, отец уже до моего приезда, оформил все документы. Он знал, что я не откажу ему, и подготовил все заранее.
        - Я хочу познакомиться с Иваном, - робко произнесла я. - Можно?
        - Вам все можно, - равнодушно ответил он. - Иван внизу возле Шевроле Камаро.
        Я вылетела из кабинета.
        Как глупо все вышло. Я, девочка без образования и опыта работы, стала директором организации. Пусть небольшой, не какой-то значимой, но все же.
        Я спустилась вниз и прошла в гараж. Здесь поет музыка, и мужчины в темно-синих костюмах занимаются каждый своим делом.
        В углу притулилась Шевроле Камаро. Старенькая, потрепанная. Спиной ко мне стоит тот самый громила, что вчера чуть не сбил меня с ног. Снова чудная шапочка на голове, а в руке отвертка.
        - Здравствуйте, - сказала я громко. - А где Иван?
        Он повернулся.
        - Я Иван.
        Он удивился, но не подал вида. Только одна бровь дернулась, а руки спокойны.
        - Вы?
        Теперь я точно сойду сума. Этот верзила тот самый Иван, с которым мне придется работать? Вернее не работать, а заключить сделку.
        Он снова отвернулся, показав мне свою огромную спину, и положил отвертку на капот.
        - Мы можем поговорить? - спросила я, обойдя его со стороны.
        - О чем? Все вопросы решает Игорь.
        - Игорь Петрович сказал одно, а мой отец велел мне совсем другое.
        Такое ощущение, что я прошу его о помощи. Или жалуюсь.
        - Ладно.
        Мы пошли в комнату отдыха, где никого нет, и можно спокойно поговорить.
        - Что вы хотите?
        Он приподнял грязные штаны на коленях и сел на стул. Я устроилась на мягком диване, пропахшем бензином.
        - Мой отец…
        Только я начала, как он поднял руку вверх, показывая, чтоб я замолчала, и спросил:
        - Почему он в хосписе, а не дома? Вы приехали, чтобы похоронить его живьем?
        - Нет… я…
        - Он - человек.
        - Я знаю.
        - Тогда сделайте все правильно. Ваша сестра - ветреная балаболка. Но вы-то не такая.
        Он взглянул на меня с надеждой. Хотя нет. В его глазах полная уверенность, что я другая, не такая как сестра-балаболка.
        - Я скоро уеду, а за ним нужен уход. - Стала оправдываться я. - Он не хочет ехать со мной в Питер. А я не могу остаться.
        - Почему?
        - У меня дети. И муж.
        - Ему осталось недолго.
        - Знаю.
        - Тогда поступите, как человек. Вы не бросите его.
        Он так уверенно это сказал, что стало стыдно.
        Он встал со стула, расправил штаны огромной рукой, еще раз взглянул на меня, а потом вышел.
        К обеду я разгребла кое-какие документы, и то с помощью Марины и Игоря. Им пришлось нелегко. Назвать меня умной не каждый решиться.
        - Где тут можно пообедать? - спросила я Марину.
        - Здесь недалеко есть уютный ресторанчик. Всего пару километров в сторону города.
        Я надела куртку, взяла сумочку и спустилась вниз. Снова дверь закрыта, и пришлось проходить через гараж.
        - Там дверь открыта, - сказал молоденький парень, заметив меня около огромной лебедки. - Нужно просто сильней толкнуть. Не ходите по грязи, вы в белой обуви.
        Я не пошла назад. Все равно сапоги уже грязные.
        Иван уже переместился к другой машине, и мне пришлось пойти мимо него. Разобранная груда металла, когда-то именуемая автомобилем и подвешенная в воздух, прикрыла меня от его взгляда. Я чуть нагнулась и прошла с боку. Иван тоже перешел и тут заметил меня. Рука соскользнула, и огромная железяка упала на его ладонь. Тонкая струйка крови потекла на пол. Я встала, как вкопанная, посмотрела на зияющую рану, а уже через секунду сообразила.
        - О, Господи! - крикнула я и бросилась к нему на помощь.
        Вынув из кармана грязную тряпку, он намотал ее на руку.
        - Не надо. Я сам, - упрямо проворчал он, пытаясь увернуться от меня.
        Тряпка не большая, поэтому стала красной уже через секунду. Парень, который мне кричал, побежал в комнату отдыха за аптечкой.
        Что же делать? Кровь хлещет, а помощи пока нет.
        И я поступила, как смогла. Стянула с его руки грязную тряпку, достала из сумки прокладку, припрятанную в дальний кармашек на всякий случай, и приложила к ране. Иван дернулся, вытаращив на меня глаза, потом посмотрел на своих друзей. Они-то понимают, в какое я его поставила положение, и теперь посмеиваются над нами в сторонке.
        Я растерялась, а Иван поступил как настоящий мужчина, накрыл своей мощной рукой мою хрупкую ладошку и придавил сверху. Белоснежная прокладка с крылышками пропиталась темной кровью, и мои щеки стали красными от стыда.
        Парень принес аптечку, я убрала прокладку, и он обработал рану перекисью.
        - Спасибо, - сказал Иван.
        Я приняла благодарность на свой счет, а парень ответил:
        - Не за что.
        На обед я не пошла, поднялась в кабинет и налила себе крепкий кофе. Руки все еще трясутся. Не от страха, а от того, как Иван сильно сдавил мою ладонь.
        - Да, уж! - воскликнула Маринка, когда увидела мое бледное лицо. - Этот анекдот теперь продержится год, а может и дольше. Ты всех удивила, особенно Ивана.
        - У меня не было выбора.
        - Не каждая женщина достанет прокладку из своей сумочки в присутствии мужиков. Да еще с крылышками, ночные!
        - Наплевать.
        Я снова воткнулась в монитор. Сердце стучит так сильно, что его слышно даже на первом этаже.
        Потом пришел Игорь, тоже с улыбкой на лице и странными подколами.
        - Вам точно не надо домой? - спросил он. - Вы хорошо себя чувствуете?
        - У меня нет месячных, - грубо ответила я, а потом сама испугалась. Дура!
        Он вышел, но уже в другом настроении. Вот они порезвятся с мужиками, когда он расскажет им о моем странном поведении.
        До самой ночи я не выходила из кабинета, ждала, когда рабочие разойдутся по домам, и в гараже станет тихо. Не хочу попадаться никому на глаза. Только Игорю разрешается разговаривать со мной и приносить еду.
        Марина выключила в коридоре свет. Тогда я поняла, что уже пора.
        Вышла на лестницу. Тишина. На стоянке пусто. Пока я спускалась на первый этаж, зазвонил телефон.
        - Где ты? - спросил Илья. - Уже девять часов.
        - Ты звонил мне тридцать минут назад.
        - И что? Где ты застряла?
        - Уже выхожу.
        - Ладно.
        Я открыла дверь и стукнулась лбом об стену. Больно, с размаху. Оказалось, что это не стена, а спина Ивана, который вышел на улицу покурить.
        - Что вы здесь делаете? - спросил он, выкинув сигарету в ведро.
        - Работала, - протиснувшись между ним и стеной, ответила я.
        Лоб болит, и я потерла его рукавом куртки. Иван сдвинулся чуть в сторону.
        - Сильно ударились?
        - Нормально.
        - Лед надо?
        - Нет. Сейчас пройдет.
        - Угу, - промычал он и отвернулся.
        Я пошла к машине.
        Странно, он переоделся в нормальную одежду, а на голове так и осталась шапочка, только уже другая. Такая же чудная, но чистая.
        Я повернулась и на ходу спросила:
        - Почему вы не идете домой?
        - Жду такси.
        Я остановилась.
        - У вас нет машины?
        - Есть. Но я одолжил ее другу.
        Он снова отвернулся от меня, показывая всем видом, что не собирается разговаривать.
        Я обошла вокруг здания, села в машину и повернула ключ.
        Р-ррр!
        Когда я выехала из-за угла, то увидела его огромные от удивления глаза.
        - Вас подвезти? - остановившись рядом с ним, спросила я.
        - Он дал вам свою машину?
        - Да.
        - Он никому ее не давал.
        Теперь он взглянул на меня по-новому. Как будто увидел ангела, спустившегося с небес.
        - Я его дочь.
        - Я вижу, - тихо произнес он. - Он доверяет вам.
        Смешно. Если бы он знал, о чем говорит. Мой отец никому не доверяет.
        - Так вас подвести?
        На секунду он задумался, взглянул на дорогу. Никого нет, уже стемнело. Такси так и не подъехало, хотя он скинул заявку полчаса назад.
        - Хорошо, - сказал он, открыв дверку с моей стороны. - Только я поведу.
        Я не стала возражать. Пересела на соседнее сиденье и пристегнула ремень.
        Через полчаса мы подъехали к его дому. Во дворе тихо, и почти нет машин.
        - Вы заберете его?
        За всю дорогу он не произнес ни слова, а теперь задает странные вопросы.
        - Кого?
        - Вашего отца. - Он повернулся ко мне и по-доброму взглянул. - Он доверяет вам.
        - Вы его плохо знаете.
        - Он доверяет вам, - повторил Иван. - Эта машина не знала чужих рук. А тут появились вы, и он спокойно отдал самое дорогое.
        - Самое дорогое для него - работа. А это только куча металла.
        - Так он и работу отдал вам.
        Он прав. Отец отдал мне все, что только имел.
        - Он ждал именно вас. А вы его бросили в хосписе?
        - Я его туда не отдавала! - вспылила я, чем сильно удивила Ивана. - Меня здесь не было.
        - Заберите его домой. Я вам помогу.
        - Чем?
        - Перевезу. Буду приходить, навещать.
        - Но, я не могу. А Настя с бабушкой не хотят.
        - Почему вы не можете? Из-за детей?
        - Да. Мне надо домой.
        - Ваши дети живут одни дома?
        - Нет.
        - Они под присмотром?
        - Да.
        - Под надежным?
        - Да.
        - А ваш отец один. Ему может, осталось всего дней десять. Неужели вы не понимаете?
        - Десять я могу…
        - Вот видите! Это такая малость. Правда? Мне даже не стоило говорить, вы сами думали об этом.
        Он плохо меня знает. И моего отца.
        Неожиданно мой желудок издал громкое рычание. Два пирожка за день - не еда. И теперь проснулся зверский аппетит.
        - Простите, - засмущалась я, - это вышло случайно.
        - Вы голодная?
        - Да. Целый день ничего не ела.
        - У меня есть пирог с мясом. Мама приготовила.
        Он не отводит глаза. Смотрит и говорит.
        - Нет, я…
        - Я вас не приглашаю в гости, просто хочу накормить. Поднимемся?
        Я взглянула на темный дом. Пять этажей. Обычная панелька.
        - А ваша мама не будет против?
        - Нет.
        Я согласилась. И не потому, что голодная, а лишь за тем, чтобы поговорить о работе. Днем у него нет свободного времени, а я скоро уеду.
        Мы поднялись на второй этаж. Длинный коридор и три комнаты. Он открыл ключом самую дальнюю комнату, а потом пропустил меня вперед.
        - Можно не разуваться.
        Щелк. И зажегся свет.
        Тесно. Может метров десять, или меньше. Тут же электрическая плитка и холодильник. Кругом горы непонятных вещей.
        - Я сейчас приготовлю чай. А вы садитесь на кровать.
        Он вышел в коридор, а я села.
        Только сейчас я увидела, что это не просто вещи. Кругом высоченные, почти до потолка, стопки книг, журналов, газет. В углу за шкафом спрятана гитара, тут же на крючке висят боксерские перчатки. Нет ни телевизора, ни компьютера.
        Комната захламлена, но не грязная. Плитка начищена до блеска. Полы скрипят. Кровать застелена покрывалом.
        Иван принес воду в кувшине.
        - А где ваша мама? - спросила я, когда он открыл холодильник.
        - Она живет за городом.
        Он достал пирог. Красивый, с кружевной оборкой по краям. Золотистая корочка, и запах великолепный. Точно такой же печет Сан Саныч на праздник, только с грибами и курицей.
        Я откусила большой кусок. Мясная начинка тает во рту.
        - Ваша мама хорошо готовит. Очень вкусно.
        Он замер на месте, с кружкой в руке, наблюдая за тем, с каким аппетитом я ем.
        - Мамы все хорошо готовят. Ваша, наверное, тоже приносила вам пирог?
        - Мне? - Скривила губы я. - Нет. Моя мама готовила, но никогда не давала мне еду с собой.
        - Почему?
        - Она говорила, что девушка должна быть всегда голодная. Следила за фигурой. В нашем доме все было по расписанию: завтрак, обед, ужин. И никаких перекусов.
        - И как вы питались в школе?
        - В школе была столовая. А на вечер, когда я бежала в музыкалку, папа подкладывал в мою сумку что-нибудь вкусненькое. Обычно это был банан, или печенье.
        Он сел за стол. Длинные ноги заняли почти всю комнату.
        Только сейчас я заметила, какие у него сильные руки. Пальцы вдвое толще моих, хотя сама кисть длинная, изящная. Ногти крупные, хорошей формы. А главное чистые.
        - Вы хорошо относитесь к моему отцу?
        Моя назойливость ему стала надоедать. Мало того, что съела почти весь пирог, так еще и задаю много вопросов.
        Но, он пересилил себя и без особой охоты, ответил:
        - Он мне как родной отец. Все ребята в гараже уважают его. Каждому из нас он помог, чему-то научил, отдал частичку своего внимания, заботы. Для меня он не просто начальник. Он подарил новую жизнь, которую я всегда считал не своей.
        Я не могу ответить ему тем же. Мой отец был совсем другим, не таким, как его директор.
        - А ваш отец, чем занимается? - снова пристала я.
        - Я не знал своего отца.
        - Вообще?
        - Да.
        - Так вы у мамы один?
        - Нас трое.
        - Вот это да! Трое?
        - Да.
        Он замолчал, встал и налил в кружку горячий чай. Странная шапочка все так же красуется на его голове.
        Интересно, он брюнет или блондин? Судя по тому, что брови темные, значит и волосы должны быть темными.
        - Ваши родители развелись?
        - Нет. У меня не было отца. Мама родила меня в шестнадцать лет. А вскоре встретила другого мужчину, и на свет появилась моя сестра.
        - Насколько она вас младше?
        - На одиннадцать лет.
        По документам я знаю, что Ивану тридцать девять. Он ровесник Алексу.
        - А третий ребенок?
        - Тоже девочка.
        - Здорово! У вас две сестры!
        - Мы все от разных отцов.
        Он хотел шокировать меня, но не получилось.
        - И что? У меня тоже дети от разных мужчин. А третьего ребенка, от мужа, я недавно потеряла.
        Теперь шокирован он. Даже шапочку снял.
        При свете яркой лампы сверкнула его лысая голова. Без единого волоска, без щетинки. Полностью гладкая, блестящая.
        Я тупо уставилась на него и даже забыла, о чем говорила.
        - Так у вас дети не от мужа? - через силу спросил он, заметив мой изучающий взгляд.
        - Не-а. Дочку я родила от одного парня, которого почти не знала. Ну, как ни знала? Пять раз встречались, а потом он велел мне сделать аборт. Уже позже у меня появился друг. От него я родила сына.
        - А муж знал, что у вас с другом…
        - Он умер.
        - Муж?
        - Нет. Друг. Уже потом я забеременела от мужа и вот совсем недавно, зимой, потеряла свою дочку.
        Я рассказываю и даже не плачу. Это странно. Обычно, после первого упоминания о ребенке, я сразу же начинаю реветь. А тут выдаю как факт, без лишних эмоций.
        Зато Ивана прошибло. Он редко общается с людьми, а тут такое услышал. Да еще от молоденькой девушки.
        Широкие плечи вздрогнули. Он поджал губу и задумался.
        - А я всегда обвинял маму, - вдруг тихо сказал он, - думал, что она не порядочная женщина, раз так поступила с нами.
        - Почему? Вы ее не любите?
        - Наоборот. Мне ее жалко.
        - Она не виновата, что с ней такое случилось. Были мужчина, была любовь.
        Он резко встал со стула и подошел к окну. На улице уже темно. Только высокий фонарь бросает свет на дорогу.
        - Уже поздно, - не поворачивая головы, сказал он. - Вам пора домой.
        Я тоже встала, хотела убрать тарелку на стол, но в этот момент он повернулся и задел меня плечом. Комната слишком узкая для нас двоих. Тарелка выскользнула из рук и упала на пол.
        Бам! Крупный осколок улетел под кровать, а мелкие кусочки разлетелись в разные стороны. Мы оба замерли на мгновение.
        - Простите.
        - Ничего страшного.
        Я встала на колени и заглянула под кровать. Иван дернулся к двери за веником.
        - Далеко, - сказала я, просунув руку еще дальше.
        Осколок двинулся. Я за ним. Палец почти дотронулся, но не достал.
        - Не надо, не лезь туда. Я сам.
        - Еще чуть-чуть.
        - Ты поранишься.
        Он обхватил меня рукой за талию и с легкостью приподнял. Как пушинку, одним пальцем. Я оказалась прижатой спиной к его мощной груди.
        - Руки целые? - спросил он.
        - Целые.
        Только ладони в пыли.
        Взглянув на мои пальцы, он бросил веник в угол. Подошел вплотную, чуть наклонился, а потом подул. Пыль улетела.
        Я подняла голову и встретилась с его синими глазами.
        - Тебе пора, - снова повторил он, но не шевельнулся, а только смотрит на меня свысока.
        - Я хотела поговорить с вами о работе.
        Его лицо близко. Он дышит мне в макушку, а я не могу отойти даже на шаг. Его добрые глаза притягивают, как магнит. Он наклонился ниже. Замер. Мне захотелось потрогать его блестящую голову.
        Я привстала на носочки и обхватила одной рукой его за шею. Вторая рука легла на грудь. Его пальцы с силой сжали мои плечи.
        - Ты же не уедешь через пять дней? - тихо прошептал он.
        Пять дней.
        Время сдвинулось в сторону. Не пошло вперед, не вернулось назад. Оно медленно потекло по другому пути. Растягиваясь до бесконечности. Давая возможность, подумать, осмыслить. Предоставляя шанс что-то исправить.
        Теперь его губы близко. Они пахнут табаком. Он наклонился еще ниже, и я почувствовала их на вкус.
        Секунда, и он отошел назад. Схватился руками за голову и снова сел на стул.
        - Как тебя зовут? - спросил он.
        - София.
        Он приподнял одну бровь.
        - Анна, - исправилась я.
        Поднялась вторая бровь.
        Я стала для него загадкой. Девушка, у которой дети от разных отцов, да еще не знает своего имени.
        - Так как мне тебя называть?
        - Анна, - почему-то сказала я, хотя терпеть не могу это имя.
        Уже одиннадцатый час, а я все сижу у него дома на кровати и не собираюсь уходить. Он тоже расслабился и уже не гонит меня из квартиры.
        Из соседней комнаты послышались голоса людей. Потом шаги в коридоре, и смех детей. Из общей кухни раздался звон посуды. Кто-то решил перекусить перед сном и теперь жарит картошку. Запах мгновенно заполз к нам в комнату, и снова взбудоражил аппетит, не смотря на съеденный пирог и на то, что уже ночь за окном.
        - Я думала про отца, - нарушила молчание я.
        - И что? - задумчиво спросил он.
        - Он не захочет вернуться домой. Ты много не понимаешь.
        - А ты?
        - Что я?
        - Ты сама понимаешь?
        - Мой отец не такой, каким ты себе его представляешь. Поэтому он согласился на хоспис. А не Настя его туда упекла.
        - Странно… - тихо произнес он, проведя рукой по лысине.
        - Что странно?
        - Ты сама многого не понимаешь, Анна. Пытаешься, но что-то тебе мешает.
        Только сейчас я заметила, что мы перешли на «ты». И все из-за поцелуя. Скромного, ни к чему не обязывающего, самого обычного и в тоже время, неожиданного.
        - Много что мешает.
        - Что именно?
        - Я не могу объяснить.
        - Хорошо. Тогда я объясню.
        С ловкостью, которой я не ожидала от него, он быстро переместился со стула ко мне на кровать.
        - Я…
        - Нет. - Он прикрыл мне рукой рот. - Молчи. Я мало говорю и не со всеми. Ты первая женщина, с которой я так откровенен.
        И это правда. Иван - молчун. Его так прозвали на работе. А Марина сказала, что он даже не разговаривает с клиентами. Просто отдает ключи от машины и уход в свою каморку. Прячется, словно крот.
        - У меня семья не простая, - продолжил он, - так же, как у всех. Не бывает что-то идеальным, а что-то ужасным. Всегда есть золотая середина.
        - У нас ее нет.
        - Зря ты так думаешь.
        - Иван, ты много не знаешь.
        - Я знаю, что у моей сестры ДЦП. Она плохо ходит, и одна рука полностью не двигается. Даже не поднимается. Ей двадцать восемь, а она до сих пор не замужем и не работает. Раньше работала, а сейчас нет. Вторая, маленькая, родилась с синдромом Дауна. Ей всего двенадцать. Она - чудо! Волшебный ребенок! Идеальный друг и прекрасная сестра. Я люблю ее больше всего на свете. Но, она не знает, что такое полноценная жизнь. Мама бросила работу и полностью посвятила себя детям. Но она тоже не может жить, как захочет. И я не могу. Не из-за них, а из-за того, что живу ради них.
        Ужас! Оказывается, это я многого не знала.
        - Анна, мы не выбираем родителей. Не выбираем, как нам жить.
        Мне стало так стыдно, что наконец-то, слезы проснулись. Чувства, которые прятались, вырвались наружу, и я всхлипнула.
        - Тогда…
        - Я помогу. Не бойся. Просто заберем его домой, а потом уж как получится. Ему недолго осталось.
        - Я попытаюсь его уговорить.
        - Не надо пытаться. Давай это сделаем.
        Его уверенность и спокойствие удивляют меня. Какой же он сильный. Сам не живет, так еще беспокоится о чужом человеке.
        - Ладно, - согласилась я. - Ты прав. Отцу не место в хосписе.
        Он привез меня домой к двенадцати часам.
        Все уже спят, только в одном окне горит свет. Это Илья ждет меня.
        - Я завтра заеду за тобой с утра, - сказал Иван.
        - Во сколько?
        - Рано. Я позвоню.
        - Мы сразу поедем к отцу, или сначала на работу?
        - Мне нужно кое-что сделать до обеда. А потом поедем в хоспис.
        - Нет, - застонала я, - только не в гараж. Надо мной все будут смеяться. С этой дурацкой… я теперь не смогу показаться на глаза.
        Слово «прокладка» для меня стало запретным. Тем более в присутствии Ивана.
        - Да, уж. Ты удивила не только меня.
        - Извините. Мне так неудобно.
        - Снова на «вы»?
        - Нет. Я просто…
        - Ты мне очень помогла.
        Его рана уже затянулась, и он спокойно держит руль.
        - Неплохое средство, - покраснев от смущения, сказала я. - Правда?
        Он улыбнулся. Впервые за два дня. Да так искренне, что я не смогла оторвать взгляд от его губ. Уставилась, а когда он снова заговорил, пришла в себя и отвернулась в другую сторону.
        - Иди. Уже поздно.
        - Ага.
        Я махнула головой.
        - Иди. - Он легонько толкнул меня в плечо. - До завтра.
        Я вышла, а за спиной раздался приятный звук.
        Р-ррр!
        Утром, когда все собрались на кухне, я объявила о своем решении.
        - Отец будет жить с нами.
        - Что? - чуть не подавившись булкой, спросила Настя. - С кем это?
        - Здесь. С нами. В своем доме.
        Хитро прищурив глаз, Илья с интересом взглянул на меня. В этом городе - я стала незнакомкой. Девушкой, которая раньше не умела принимать решения и только подстраивалась под жизнь других людей.
        - Он не согласиться, - твердо сказала бабуля. - Там уход. А здесь что?
        - И мы будем ухаживать.
        - Ты уедешь через четыре дня.
        - Я останусь на столько, на сколько потребуется.
        Вот теперь Илья запаниковал.
        - Ты хочешь остаться? - спросил он.
        - Не волнуйся. Это ненадолго. Отец…
        Тяжело говорить о человеке, которого скоро не станет.
        - Я на это не подписываюсь! - вскочив из-за стола, сказала Настя. - Ухаживай сама. Он со мной не нянчился в детстве, и я не собираюсь.
        - Настя…
        - Нет, Ань! Это не моя война! Расхлебывай сама.
        - Он наш отец.
        - И что? Он-то помнит об этом? Хочет весь бизнес отдать этому чокнутому мужику! А как мы будем жить - даже не задумывается!
        - Он будет рад, если ты займешься его работой. Пожалуйста, выкинь свой диплом и иди в гараж. Тогда деньги и бизнес останутся в нашей семье.
        - Как же! Еще полгода надо сидеть и ждать наследство.
        - Ничего не надо ждать! Он передал организацию мне.
        Настя примолкла, только злиться и сопит.
        - Так ты теперь владелица всех сервисов? - нарушил молчание Илья.
        - Да.
        - Вот и работай! - снова завелась Настя. - Чего тебе делать в Питере? С мужем разошлась, мужика все равно нет. Забери сына и мотай назад к нам.
        - А ты будешь развлекаться по ночным клубам и тратить деньги? - тоже пошла в наступление я.
        Илья уткнулся носом в тарелку с кашей. Бабуля отошла к окну, и делала вид, что поливает цветы.
        - Это моя жизнь! Не лезь! В отличие от тебя, мне деньги с неба не сыпятся.
        - Ты думаешь, мне сыпятся?
        - Да тебя всегда содержали мужики. Сначала старший Лапин, потом младший. Сейчас ты повисла на шее другого дурочка.
        - Сергей не дурачок! - от обиды крикнула я.
        - Все они идиоты! И твой Алекс и его братик!
        Тут она взялась за Илью, который долго старался быть не замеченным.
        - А ты что молчишь?
        - А что я должен сказать?
        - Ты тоже влюблен в нее?
        - Мы просто друзья.
        - И только? Чего ты тогда приперся за ней?
        - Я переживаю. Это нормально.
        Ах, все-таки друзья? Вот он и попался.
        - Илья мне, как брат, - подтвердила я. - Он за меня горой, в отличие от тебя, сестренка.
        Парень снова уткнулся в тарелку. Прозрачные пальцы крепко вцепились в кружку с горячим кофе. А глаза уставились в одну точку.
        Сегодня я лишилась еще одного ухажера.
        - Что это? - спросила бабуля, выглянув в окно. - Странно. Машина не в гараже?
        Бросив булку на стол, Настя тоже выглянула на улицу.
        - Анька, ты чо оставила машину возле забора?
        Черт! Мой телефон в комнате. Иван, наверное, звонит, а я не слышу.
        - Мне пора.
        Я встала из-за стола.
        - Это че, там Иван за рулем?
        Я не стала отвечать, а пошла за телефоном в комнату. Сложила кое-какие вещи в сумочку, обула сапоги и вышла на улицу. В этом городе, в отличие от Питера, я совсем перестала краситься. Только в первый день использовала тушь для ресниц. А сейчас в моем кармане лежат лишь гигиеническая помада, да маленькая расческа для волос.
        Илья бросился за мной в одной тонкой толстовке и в тапочках и догнал уже у самой машины.
        - Подожди, София! - крикнул он. - Куда ты едешь?
        - За отцом.
        Из машины вышел Иван, в своей черной вязаной шапочке и в темно-синем пуховике. Он подумал, что Илья мой муж, и отошел в сторону, чтобы не мешать, нам разговаривать. Тут же достал сигарету.
        - Кто это? - искоса взглянув на огромного мужика, спросил Илья.
        - Мой друг, - с укором сказал я.
        - Не дуйся, София. Я сказал так Насте, чтобы она отстала. Пусть думает, что мы просто друзья. На самом деле, я все так же люблю тебя. Очень.
        - Ладно, - оттаяла я. - Проехали. Забей.
        - Можно, я поеду с вами?
        - Нам еще нужно заехать на работу. Тебе там будет скучно. Посиди дома. И позвони Сергею, скажи, что у меня все хорошо. Ладно?
        - Ладно.
        Он поплелся домой, шаркая тапочками по мокрому асфальту.
        Докурив очередную сигарету, Иван подошел ко мне.
        - Поехали?
        - Я готова, - ответила я и взглянула на худую фигурку Ильи, скрывшуюся за забором.
        Ранняя весна встретила нас теплым дождичком. Редкими солнечными лучами и пением птиц.
        - Мы едем не на работу? - спросила я, когда мы свернули в сторону города.
        - Нет. Там меня заменят.
        - А Игорь не будет ругаться, если ты не выйдешь на работу?
        - Не будет.
        - Ты давно с ним дружишь?
        - Давно.
        - А сколько?
        Он сильнее надавил на педаль газа и помчался по трассе с огромной скоростью, перепрыгивая с одной полосы на другую.
        Я его раздражаю. И мои неуместные вопросы, и вчерашний поцелуй.
        Мы заехали на стоянку. Огромное здание с розовой вывеской «Ангел» встретило нас открытыми дверями и толпой людей.
        - Ты пойдешь со мной?
        - Да.
        - Его трудно будет уговорить. Он упрямый.
        - Я хорошо знаю твоего отца.
        - Тогда, ладно.
        Мы зашли в холл. Здесь тепло, и солнце заливает все помещение. Лифт медленно спустился на первый этаж и открыл перед нами двери.
        - Анна!
        Из лифта вышел врач. Тот самый, с которым я в прошлый раз разговаривала.
        - Мы можем увидеть отца? - спросила я.
        Пожилой мужчина с круглыми очками на носу, оглядел Ивана с головы до ног, а потом сказал:
        - Ему нужен покой.
        - Мы хотим его забрать домой.
        - Зачем? - удивился он и даже вспотел от такой новости. - Ему осталось совсем чуть-чуть. Не трогайте его. Пусть спокойно проведет последние дни в комфорте.
        - Ага, - оглянувшись по сторонам, промычал Иван. - И сколько здесь стоят сутки?
        Шикарная мебель из белой натуральной кожи скромно притулилась в огромном коридоре. Медсестры и врачи одеты в одинаковые фирменные костюмы, с эмблемой на лацкане. На полу - ковры. На стенах - картины в богатой оправе.
        - Вы ошибаетесь, - стал защищаться старичок, - дело не в деньгах. Мы заботимся о таких больных, как ваш отец. Стараемся приглушить боль. Работаем с психологами, с лучшими специалистами в области…
        - Хватит. Мы поняли.
        Иван взял меня за руку и затолкнул в лифт.
        - Может…
        - Нет, - не давая мне усомниться, твердо сказал он. - Мы сами поговорим с ним. Тогда и решим.
        Врач оказался прав.
        Когда мы вошли в палату, я даже не узнала отца. Это другой человек. Маленький, сухой. Кожа на лице превратилась в пергамент.
        - Папа.
        Я села на стул. Он открыл глаза. В них пустота и нестерпимая боль. Хотя стоит капельница, и к руке прикреплены разные приборы, мигающие яркими огоньками. Но, лекарства уже не помогают, только продлевают существование.
        - Анна, ты здесь.
        - Да, пап.
        - Ты умница, дочка. Все сделала, как надо.
        Я взглянула на Ивана, а потом спросила:
        - О чем ты говоришь, пап?
        - О тебе. Ты стала такой, какой я воспитал тебя.
        - Пап?
        - Не плач. Все будет хорошо. Ты на верном пути.
        - Правда?
        Он растянул губы в улыбке.
        - Ваня с тобой?
        - Он рядом.
        Иван встал у меня за спиной.
        - Ванечка, ты уже все обсудил с Аней?
        - Да, Виктор Михайлович. Не беспокойтесь.
        - Я не беспокоюсь. - Он сморщил лицо от боли. - Вы справитесь. Я знаю. Только не подведи ребят. Они должны работать в нашем гараже, нигде больше.
        - Я позабочусь об этом.
        В пустых глазах блеснула слеза. Он кое-как оторвал руку от кровати, поднял и указательным пальцем смахнул ее.
        - Анна!
        - Я тут, пап.
        - Сколько у меня внуков?
        - Двое. Девочка и мальчик.
        - Хорошо. Я кое-что оставил им. Там, у меня в комнате в сейфе.
        - У нас дома есть сейф?
        Никогда не видела. Сколько раз заходила к нему в комнату и ни разу не видела.
        - Ваня знает где.
        - Я?
        Иван удивился так же, как и я.
        - Помнишь, когда Валентина умерла, ты приходил к нам домой? Это было всего один раз. Ты никогда не ходил к нам в гости.
        - Помню.
        - Ты мне принес сигары.
        - Да, было такое.
        - Так вот в том шкафчике, куда я убрал коробку с сигарами, находится сейф.
        - В книжном шкафу?
        - Да. Код ты знаешь. Эта дата, когда ты устроился ко мне на работу.
        - Пап, что там? - вмешалась я.
        - Подарок. Забери с собой в Питер. Хорошо?
        - Хорошо.
        - Я не много тебе оставил, Анна, - сухо сказал он. - Бизнес приносит доход, но не большой. Денег на счету мало. Пусть Ваня занимается этим делом, а ты возвращайся к своей семье. Тебя здесь никто не будет кормить, и дуть в задницу, как Лапины.
        На минуту он смягчился, дал слабину, но потом быстро взял себя в руки и снова стал тем отцом, которым был всегда. Жестким и равнодушным. Но, для Ивана он остался прежним. Мудрым наставником и честным бизнесменом.
        После хосписа, Иван повез меня в сторону набережной.
        Я только села в машину и сразу отключилась. Голова пустая, а тело ватное. Только глаза смотрят на огромный город за окном.
        - Анна, - тихо позвал меня он.
        Я промолчала.
        Тогда он повернул руль вправо и медленно припарковался у невысокого бетонного заборчика. Мотор затих. За окном бушует Волга. Солнце слепит глаза.
        - Анна.
        Я прикрыла лицо ладонями. Не хочу разговаривать. Лучше бы он меня обнял.
        И он обнял. Потянул за рукав и, когда я уткнулась носом в его куртку, нежно прижал к груди. Горячие пальцы проникли под волосы.
        Именно в этот момент, в этом городе, в этой машине, в этой ситуации, когда время течет, как сахарный сироп с ложки, - мне понадобилась его поддержка. Именно ЕГО!
        - У меня давно не было женщины, - признался он, когда я обняла его за шею.
        - У меня тоже.
        Я не вижу, но знаю, что он улыбнулся.
        - Почему твой муж не поехал с нами?
        - Илья? Он не мой муж.
        - Тогда, кто он?
        - Друг, сосед, муж моей подруги. Как еще сказать про него? Не знаю. Он самый дорогой для меня человек на свете. Только он немного странный.
        - И в чем его странность?
        Он даже не заметил, что Илья не выговаривает многие слова, что его прозрачные пальцы дрожат, ноги медленно двигаются.
        - Он смешной. - Нашла я причину. - У тебя есть такой друг?
        - У меня один друг. Игорь. Он не смешной, но веселый.
        - Я развелась с мужем, - сказала я неожиданно для себя самой.
        - Почему?
        Мышцы под курткой напряглись.
        - Видимо, я была слишком глупой для него. Наивной, ветреной. Алекс - врач. Он умный человек, серьезный. А я не оправдала его ожидания.
        - А что он от тебя ожидал?
        Я на секунду задумалась.
        - Ничего особенного. Он выбрал жизнь обычного человека, который заботится о своей семье, растит ребенка, ходит на работу. А я… увлеклась погоней, за мечтой. Села на золотой трон и смотрела на него свысока. Хотела добиться чего-то большего, чем быть женой «обычного» мужчины.
        - Мания величия, - тихо проговорил Иван. - Тщеславие.
        - Мой самый страшный грех.
        - Ты избавилась от него?
        - От греха избавилась, а вместе с ним, и от мужа.
        - А я не был женат. Ни разу. И даже детей нет.
        - У- у, - промычала я ему в куртку и снова прижалась щекой к мягкой ткани.
        - Тебе уже лучше?
        - Немного.
        - Домой?
        - Да.
        Он привез меня домой, поставил машину в гараж и вызвал такси. Я проводила его, а потом долго стояла на дороге и смотрела вдаль.
        Три дня. Четыре ушли, и осталось совсем немного. Попрощаться с отцом, передать все дела Игорю, посидеть с бабушкой. Настя все равно еще приедет ко мне в гости. А вот остальных я больше не увижу.
        Поздно ночью, около часу, я набрала номер Алекса. Это уже как привычка - ложусь спать и вспоминаю, что не сказала главного.
        Ответил Сан Саныч. Вяло, сонным голосом.
        - Что случилось, София? Почему так поздно? Ты смотрела на часы?
        - Извини, пап. Я звонила Алексу, а нечаянно набрала твой номер.
        - Нет, нет. Это его телефон. Ты не ошиблась. Вечером они заходили с Машей к нам, и Алекс забыл свой телефон в прихожей.
        - А! Теперь понятно.
        - А что случилось?
        - Ничего. Мы часто разговариваем ночью. Днем он на работе.
        - Правда?
        Он удивился.
        Так хочется спросить про Леру, про их ссору, и чем все закончилось. Хочется знать многое, но он ничего не расскажет. Особенно, если мама сидит под боком и контролирует каждое его слово.
        - Как твой отец? - спросил он.
        - Плохо. Я скоро приеду. Осталось три дня.
        Снова я сказала это вслух. Три дня. Они не дают мне покоя.
        На следующее утро я позвонила Ольге. Она точно в курсе, что происходит в семье Лапиных.
        - Привет, девочка! - обрадовалась она. - Я уж тебя не беспокою. Знаю, что не лучшее время для разговоров.
        - Да, уж. Мне тоже некогда было позвонить.
        - Как дела? Когда ты вернешься?
        - Через два дня.
        - Отлично. Я посмотрела твои анализы. Тебе нужно явиться ко мне на прием.
        - Что-то не так?
        - Все в норме. Только гемоглобин понижен. Я выпишу тебе лекарства.
        - Но, я хорошо себя чувствую.
        - Дома всегда хорошо. Родные стены лечат.
        - Здесь климат мягче, и нет такой влажности.
        - Это тебе не Питер!
        - А как у вас дела?
        - У меня все в шоколаде, а вот про Алекса не могу ничего сказать.
        Она догадалась, что я звоню не просто так.
        - Почему?
        - Я его почти не вижу. Иногда созваниваемся, но он мало рассказывает о себе. Только знаю, что с Лерой он расстался.
        - Совсем?
        - Видимо, да. Она потеряла ребенка.
        - Тоже?
        Сердце сжалось. Никогда не думала, что буду так переживать за Леру.
        - Мне кажется, она и не была беременна. Все это ложь. Попытка удержать Алекса. Она очень испугалась, когда ты снова вернулась в дом Лапиных. Сочинила быстренько новую сказку и навешала Алексу лапшу на уши. Он повелся, а потом видимо узнал правду. Вот и получилась грандиозная ссора. Снова крики, скандалы. Наталья бедная бегала, разбиралась, пыталась выяснить правду. Но от Алекса трудно чего-то добиться.
        - Лера опять вышла сухой из воды?
        - О, она великая мученица! Ее обидели, оскорбили, выгнали из дворца, лишили хозяйской руки. Теперь она долго его не простит. Снова настроит родителей против него, а потом, через пару месяцев, возможно, объявит перемирие. А может, и нет. Так уже было, и снова все повториться. Вот увидишь!
        Мысленно, я представила себе эту сцену.
        Вот Лера. Шикарная, с дорогим телом, с блестящими волосами, хищными ноготками. Такая вся ухоженная, нежная. И вдруг ее вышвыривают на улицу, как бродячую собаку. Схватив за руку, волоча по ступенькам в парадной. Зубы трещат, кости бьются об бетонный пол.
        Интересно, умеет ли она плакать? Как выказывает свои эмоции, как просит прощение, какая она в постели?
        А еще, мне трудно представить ее рядом с Алексом. С его вечным беспорядком на кухне, недельной щетиной на лице, с его маленькой квартирой.
        Бедный. Он даже не знает, что такое ласка. Лера много раз мне говорила, что нельзя ублажать мужиков, это они должны за нами ухаживать и исполнять любое желание, даже не выполнимое.
        Ублажать! Даже смешно! Представить не могу, Леру, ублажающую Алекса.
        Ледышка в трусах, а не женщина! А стоит из себя царицу.
        - Зачем он ей нужен? - тоже удивилась Ольга. Видимо, наши мысли похожи. - Она дама, привыкшая к роскоши, к свободе. А тут, какой-то паршивый детский хирург, с заскоками в голове и дурным характером.
        Я промолчала. Что тут сказать? Дворцовые интриги - не подвластны простым людям. Особенно, таким как я, не слишком умным и без высшего образования. Мы можем только наблюдать со стороны, а иногда пристраиваться рядом и терпеть их бесконечные разборки.
        К девяти часам я приехала на работу. У ворот меня встретил Иван в своей рабочей шапочке и с сигаретой в руке.
        - Я хочу после обеда съездить к твоему отцу.
        - Один?
        - Поехали со мной.
        - С удовольствием.
        - В два часа жду тебя здесь.
        - Буду ровно в два.
        И мы разошлись по своим делам.
        - Анечка, тебе приготовить кофе? - заглянув ко мне в кабинет, спросила Марина.
        Вчера я принесла кофе в зернах, электрическую кофемолку и самую обычную рожковую кофеварку. Буду приучать, ее пить настоящее кофе, а не бурду в пакетиках, к которой здесь все привыкли за много лет.
        - Только без сахара, - попросила я.
        Сегодня девушка выглядит как классическая секретарша. В белой рубашке и строгой юбке до колен. Волосы убраны в хвост, и нет вульгарных туфлей на огромных шпильках.
        - Говорят, ты вчера с работы уехала с Ваней? - присев на край стола, полюбопытствовала она. - Вас сдал охранник.
        Она показала на будку, в которой сидит старый дедушка в очках и слушает целый день музыку через наушники.
        Как он успевает за всем следить, не представляю? Ничего не слышит, ничего не видит. Уткнется носом в кроссворд, а когда подъезжает машина к воротам, тут же вскакивает и бежит на улицу. Вот оно чутье, или хорошее боковое зрение. Всегда знает, когда нужно поднять голову.
        Даже вчера в темноте, он разглядел, как мы с Иваном уехали.
        - Я довезла его до дома.
        - Так ты поговорила с ним?
        - Да, - не уверенно ответила я.
        - И что? Он теперь станет нашим директором?
        - Ваня? Нет. Егоров станет.
        - Игорь Петрович? Правда? - обрадовалась она. - Это хорошо.
        - Тебе он нравиться?
        - Он всем нравиться. Ваня тоже классный, но он не справится с руководящей должностью. А Егоров - мозг. У него звериная хватка.
        Кофе оказался хорошим. В меру крепким и горячим, как я люблю.
        - Ты хорошо знаешь Ивана?
        - Я работаю не так давно. Всего два года. Ваня никогда не поднимается сюда, а я не хожу в гараж. Но, несколько раз я сталкивалась с ним по работе. Он много молчит, но очень добрый, отзывчивый. Всегда выручит, если что-то случиться. Парни уважают его, и я тоже.
        - Странно, что он не женат. Вроде симпатичный…
        - Кто? Иван?! - воскликнула она и, от смеха, чуть не упала со стола.
        - Чего ты ржешь? Он тебе не нравиться? - Я дернула ее за рукав, но она еще сильнее рассмеялась. - Марин, хватит! Нормальный мужик. Что тебе не нравится?
        - Он старый и лысый. Ты его видела?
        - Да, он не молод. Но не урод же?
        - Медведь. Огромный и неразговорчивый. Только глаза красивые.
        - Обычный мужик.
        Я пожала плечами.
        - Мне нравятся парни красивые, - мечтательно проговорила Маринка. - Блондины, кудрявые с голубыми глазами, с прекрасным телом.
        - Как мой муж, - случайно вырвалось у меня.
        - А твой муж блондин? Прям беленький?
        Я нашла в телефоне фотографию Алекса и показала ей.
        - Ой, какой красавчик!
        - Он ровесник Ивану. Такой же старый.
        - Ну-у. Это другое дело, Ань! Он - ангел. Только взгляд… жесткий. Он, наверное, вредный?
        - Он много работает.
        - Значит, умный.
        - Очень.
        Я взглянула на фотографию. Красивый и такой родной. Только уже не мой и, действительно, вредный.
        - Тебе повезло, - закатив глаза от удовольствия, сказала Марина. - Двое детей, муж. Я тоже хочу найти нормального мужчину.
        - Найдешь. Их много.
        - Ага! Вот сказанула! Где они? Кругом одни уроды, или гомики. Много ли в твоей жизни попадались нормальные мужики?
        - Не много, но были. Вернее - есть. Мне везло с мужчинами.
        Она не поверила, но промолчала.
        Телефон зазвонил. Это Алекс. Сан Саныч рассказал ему о моем ночном звонке, и он соизволил перезвонить.
        Марина тут же скрылась за дверью.
        - Как дела? - спросил он. - Что нового?
        - Ничего. Папа все так же. Сегодня после обеда навещу его.
        - Сонь, если что-то надо… Ты не стесняйся, говори. Ладно?
        - Пока ничего не надо.
        - Ты там совсем одна. Наверное, трудно?
        - Первый день было трудно, а сейчас привыкла.
        - Сергей не приедет к тебе?
        - Нет.
        Впервые он заговорил о Сергее. И так спокойно, как будто о чем-то обыденном, привычном.
        - Если хочешь, я могу…
        - Не надо, Алекс. Здесь Илья со мной…
        - Илья? Твой дружок?
        Снова голос стал сухим, но не безразличным.
        - Он мне помогает.
        - Интересно чем. За руку держит, успокаивает? И как на это смотрит его жена?
        - Нет, он…
        - Ладно, - отрезал он грубо, - мне пора. Пока.
        И в ухо полетели, быстры гудки.
        Снова я сморозила глупость. Ну, зачем ему знать, что Илья здесь? Кто меня за язык тянул? Ведь сам позвонил, даже предложил помощь. А я, как обычно, все испортила.
        В два часа мы встретились с Иваном на стоянке. А в три уже были в хосписе.
        Отцу стало хуже, он почти никого не узнает. Меня вспомнил, а на Ивана только взглянул, а потом отвернулся. Устал. Я спустилась на первый этаж к врачу, хотела узнать, что делать дальше, но он только пожал плечами и сказал одну фразу:
        - Уже не долго.
        Ближе к четырем часам мы снова вернулись на работу. Иван ушел в гараж, а я села в машину и поехала домой.
        - Ты давно не была у папы? - спросила я Настю во время ужина.
        Бабуля ушла к подруге в гости, а Илья утром уехал в город немного прогуляться и еще не вернулся.
        - Вчера заехала после работы. Он даже не стал со мной разговаривать. Плохо совсем. Еле руками шевелит.
        - Сегодня еще хуже.
        - Ты была у него?
        - После обеда. Он уже ничего не ест, а только спит.
        - Понятно. Завтра смотаюсь в город.
        Она, так же как и я, не слишком дружелюбно относится к отцу, не пышет любовью. Но все же без него тоже плохо. Она понимает, что скоро останется совсем одна. Тетка давно переехала с детьми в Краснодар, бабушка уже старая, я уеду.
        - Ты больше не вернешься в Самару? - спросила она, даже не взглянув на меня. Прячет слезы.
        - Вряд ли. У меня там семья.
        - А как у Макса дела?
        - Растет. Он уже большой мальчик. Вчера долго с ним разговаривала по телефону. Он стал лучше говорить некоторые слова. Чувствуется, что бабушка занимается.
        Настя улыбнулась.
        - Как-нибудь приеду к вам. Хоть увижу своих племянников. Жаль, что брат Алекса умер. Классный был парень.
        Я не стала развивать тему про Макса, а то снова расплачусь.
        - Приезжай. Может, жениха найдешь. А то в Самаре тебя уже каждая бродячая собака знает, никто не женится.
        - Ой, ли!
        - А что? Ты перетрахала все, что только движется и не движется. Разве не так? Даже Илюху изнасиловала. А он парень женатый.
        - Он же развелся? - выпучив на меня огромные глаза, спросила она.
        - Разводится. Но пока еще женат.
        - Он шикарный! Может мне за него выйти замуж? Знаешь, что он творит в постели? Ужас! Я, со своим опытом, и то была в шоке!
        - Знаю. Его жена говорит то же самое.
        Она хитро взглянула на меня и даже отодвинула тарелку с гречкой в сторону.
        - А ты с ним ни разу?
        - Нет! Илюшка мне как брат!
        - То же самое ты говорила про Макса. «Он мне как брат. Мы дружим». А потом взяла и родила от него ребеночка.
        - С Ильей такого не будет. Я люблю мужчин сильных, а он маленький.
        - Он, правда, не маленький. Поверь!
        Ее глупые намеки только развеселили меня, но точно не впечатлили.
        - А что твой Алекс, он сильный?
        - Слишком.
        - Анька, не совершай маминой ошибки. Не будь тупой овцой. - Теперь она стала серьезной. И даже повзрослела на десять лет. - Не держись за таких мужчин, как наш отец. Ничего хорошего из такого брака не выйдет. Если, он сейчас не уважает, то уже и не будет. Вспомни, как мы с тобой страдали от их постоянных ссор. Как плакали, прятались по углам. Когда ты сбежала из дома, я тебя не осудила. Наоборот, позавидовала. Думала - молодец, сестренка! Вырвалась из этого ада!
        Мне стало обидно.
        - Алекс не похож на отца. Он совсем другой, но в тоже время… Не знаю. Я его люблю, уважаю, но… Наверное, боюсь, а он это чувствует и издевается. Всегда вставит какую-нибудь гадость, унизит.
        - Тогда не держись за него! Брось и забудь навсегда, как будто его и не было. Еще найдешь себе нормального парня. Не губи жизнь из-за какой-то сопливой любви. Таких еще будет полно!
        - Мне не надо много. Достаточно одного.
        - Представь, где-то ходит принц и ждет встречи с тобой. Нет! Не ходит! - исправилась она. - Ездит на шикарном белом Мерсе! Так вот. Едет он и зовет: «Где моя куколка!».
        - Фу!
        - Ладно, не куколка. «Где ты, любовь моя!» - И заметив мое недовольное выражение лица, снова сказала: - Конечно, это слишком банально. Согласна. «Анна Викторовна, будь моей женой!»
        - Даже так?
        - И это не нравится? А как тебя называет Алекс?
        - Сонечка.
        Она нахмурила брови, а потом вспомнила.
        - Ну, да! Ты же у нас теперь - София.
        - Он так ласково произносит мое имя. Сонька, Соня, Сонечка. Мне нравиться.
        - Снова ты о своем муже? Забудь ты о нем! Сейчас упустишь время, а принц убежит к другой.
        - Где же его найти, этого принца?
        - А может он совсем рядом. Стоит в сторонке и ждет, когда твоя глупая голова одумается. Представь, ты поедешь куда-нибудь отдыхать и познакомишься с парнем. Он такой «Хочу познакомиться», а ты ему «Я замужем за козлом». Он испугается и драпанет от страха, куда глаза глядят.
        - Мне никто не нужен. Пусть бежит.
        - Дурочка. Держишься не за того парня.
        - Когда-то Макс сказал, что Алекс послан мне Богом, чтобы искупить мои грехи, а ему самому излечиться.
        - От чего излечиться? - не поняла Настя. - Он что болел?
        - От высокомерия. Я так думаю.
        - Плевать на все! Бог всегда смотрит в другую сторону. Я вот, например, до сих пор не замужем. У тебя уже двое детишек, а у меня ни одного! Разве это справедливо? Скажи? Вот ты хорошо знаешь, нашего отца. Он бы дал мне родить детей от разных мужиков, да еще будучи не замужем?
        - А папа здесь причем?
        - Как причем? Я пока что живу в его доме.
        - Так уезжай в город, сними квартиру. Не думаю, что отец был бы против.
        - А как же он? - удивленно спросила она. - Один дома? Нет. После смерти мамы он так и не оправился от шока. Я не смогла бы его бросить.
        А я смогла. Даже Настя, со своим ветреным характером, не оставила в беде отца, а я, мало того, что сбежала, так еще не писала ему и не звонила. Полностью вычеркнула из жизни, и сама же забыла.
        После ужина я взяла ноутбук, хотела проверить почту, а еще кое-что написать подружке в Москву. Села на кровать, рядом положила плитку горького шоколада и окунулась в бескрайний мир интернета.
        И тут, неизвестно откуда и не понятно зачем, выскользнула фотография. Мужчина. Красивый, молодой. Нежно держит рукой блондинку за талию. В их глазах любовь. Она чувствуется в позе, в том, как девушка положила свою изящную ладонь на его сильную грудь, в ее разлетевшихся, на ветру, волосах.
        В голове вспыхнули образы. Не мои воспоминая, а то, что происходит ежедневно перед глазами. Вот Илья. Он ушел от своей жены. Сбежал. Потом встретил Настю и окунулся в омут страстей. Растворился в эмоциях, в которых так давно нуждался.
        Настя. Она никогда не задумывается о последствиях, идет напролом, а потом наслаждается своими мелкими, незначительными хулиганствами, в душе посмеиваясь над такими как я.
        Почему?
        Я часто задаю себе этот вопрос? Почему я не могу жить так, как они? Расслабиться и получить удовольствие. Скинуть груз, забыть о проблемах и перечеркнуть прошлое. Почему?
        Давно я не думала о сексе, а тут попалась эта дурацкая фотография в интернете и понеслось… Тело отреагировало мгновенно. Щеки вспыхнули огнем, а внутри живота разлилась прохлада. Ноги трясутся. В голове странные мысли.
        Пальцы скользнули по губам, и я тут же просунула руку под коленку. Зажала. Только бы больше не трогать лицо. Шею. Не позволить ничего лишнего. Хотя… Мне дано пора позволить себе лишнего.
        В этот момент в комнату заглянул Илья. Не постучал как обычно, а просто открыл дверь и вошел.
        Я взглянула на него и не смогла оторвать взгляд.
        Тонкие трикотажные штаны серого цвета обтянули длинные ноги. Рубашка расстегнута до пупа, и видна смуглая кожа на груди. Шея длинная. Пальцы на руках и ногах изящные. А в глазах испуг.
        Еще бы! Таращусь, словно впервые увидела мужика! Смущаю парня.
        В этот момент я бы переспала даже с бомжом, с пьяницей из мусорного бачка, со стриптизером из дешевого ночного клуба. Но, с Ильей… Не могу. Рассматриваю, а прикоснуться, или поцеловать - не хватает мужества.
        - Что с тобой? - спросил он, заметив мое странное поведение.
        Специально для меня он встал боком возле стола, одна нога выдвинулась чуть вперед, плечи расправлены, грудь колесом. Штанишки, которые и так не скрывают его прелестей, натянулись на коленке.
        - Ты что-то хотел? - еле выговорила я. В горле застрял ком.
        - Того же, что и ты.
        Взгляд фиолетовых глаз скользнул по моей голой ноге. Я быстро одернула одеяло, прикрылась, а потом прижалась к спинке кровати.
        - Иди, Илья.
        - София…
        - Иди, - почти шепотом повторила я.
        Только бы он не ушел.
        - Можно, я останусь?
        - Нет.
        Пусть лучше уйдет. Мне не нужны приключения на мягкое место.
        Он вышел за дверь и даже не обернулся. Обиделся.
        Я взглянула на часы. Девять. Не смогу заснуть, пока не успокоюсь. Нервы на пределе, а руки трясутся. Сначала - ноги, а теперь пошла цепная реакция.
        Со мной и раньше было такое, особенно, когда жила у Сергея. Много лет ложилась в пустую кровать и плакала в подушку. Тело горело, а ничего не происходило. Помогали только холодный душ и бутылка крепкого вина. Другие радости были не доступны.
        Ключи от машины я нашла в сумке. Накинула на плечи куртку, сунула ноги в сапоги и вышла из дома. На улице уже темно, но фонари хорошо освещают дорогу.
        Я села в машину.
        Р-ррр!
        И понеслась по трассе в сторону города.
        Я постучала в дверь.
        Иван только что принял душ и предстал передо мной совершенно голым, в одном только полотенце на бедрах.
        - Аня, - отступив назад, сказал он. - Ты?
        - Можно войти?
        - Да.
        Ему даже некуда спрятаться, комната настолько мала, что мы встали чуть ли ни нос к носу. Он не смутился, не стал прикрывать полотенцем грудь, только выпрямил спину, а руками смахнул с лысины капли воды.
        - Чай будешь?
        - Нет.
        - Зачем, ты приехала?
        Я замешкалась. Нет бы, схватил в охапку, да повалил на кровать. А он предлагает чай!
        - Ань, ты зря это делаешь? - мягко сказал он, заметив мои трясущиеся губы.
        - Ты не хочешь меня?
        Стало обидно.
        - Хочу. Ты сама видишь.
        Я махнула головой. Вижу.
        - Мне нельзя. Пойми.
        - Почему? Кто тебе запрещает?
        - Я сам себе запретил.
        - Почему?
        - Ты хоть понимаешь - кто ты для меня?
        - Я? Не понимаю.
        - Ты для меня - все! А это только секс.
        - Но, мне нужен секс!
        - А мне нужна ты.
        - Вот я. Твоя.
        Он сделал шаг вперед, и наши руки сплелись. Никаких разговоров, никаких лишних вздохов, никакой прелюдии. Через пару секунд мы оказались в его постели.
        Мгновение. И он взял меня сразу же. Как будто ждал всю жизнь, а теперь не может остановиться. Губы, нежный язык, его большие руки и мое хрупкое тело, полностью подчинившееся нашим желаниям. Ласки уже не нужны, так же как и его шепот.
        Еще мгновение. Но этого мало. Он не может насладиться, и начинается все сначала. Снова без слов и снова без притворства. Остались только наши чувства, да изголодавшиеся по ласке тела.
        Ближе к полуночи мы добрались до кровати. Легли и моментально заснули.
        Утром меня разбудили лучи весеннего солнца. Они прокрались так тихо, что даже не задели легкие шторы на окне, струны на гитаре, припрятанной за шкафом, не прошлись по книгам, не проникли к нам под одеяло. Только слепят глаза и отражаются в люстре на потолке.
        Иван тоже проснулся и сразу обнял меня огромной рукой, притянул к груди и нежно поцеловал в губы.
        - Как ты спала?
        - Отлично.
        Мое довольное лицо развеселило его. А еще сонные глаза и лохматые волосы, рассыпанные по подушке. Он поправил их рукой, а потом снова поцеловал.
        - Хочешь, приготовлю кофе?
        - Не-а. Хочу весь день лежать с тобой в постели.
        - Ладно.
        - Давай не пойдем на работу?
        - Сегодня суббота. Какая работа?
        Он улыбнулся.
        - Еще, - попросила я.
        - Что еще?
        - Улыбнись.
        Я легла на него сверху. Такая малюсенькая на огромной горе мышц. Провела рукой по лысине. Она вовсе не гладкая.
        - Какие у тебя волосы?
        - Обычные.
        - Темные?
        - Светлые.
        Маринка ошиблась. Он блондин с ярко-синими глазами.
        - Почему ты их сбрил? Ты же не лысый.
        Я снова потрогала его голову. Светлые. Их даже не видно, только ощущаешь кончиками пальцев.
        - Так проще. Не надо думать о прическе, о шампуне, о парикмахерской. С моей работой некогда заниматься внешностью.
        - Ты и так хорош. Мне нравится твоя блестящая голова.
        - А мне нравятся они.
        Он приподнял мои длинные волосы, и они скользнули между его пальцев. Словно шелк, окутали руку.
        - Твои такие же? - спросила я.
        - Почти. Только не вьются.
        На мой телефон пришла смска. Звук я отключила еще вчера, когда выехала из дома. Поэтому так тихо, и никто нас не беспокоит.
        Я прочитала сообщение.
        - Сергей забронировал мне билет на самолет.
        - Твой муж?
        - У меня нет мужа.
        Он не стал уточнять кто такой Сергей, а просто обнял и прошептал на ухо:
        - Не уезжай.
        Сердце замерло.
        - У меня там дети. Я не могу.
        Он понял и только махнул головой.
        Странный мужчина. Мучается, но молчит. Не просит, не жалуется на свое одиночество, не плачет, не падает на колени. Только смотрит в глаза и ждет ответа. А ответа нет.
        - Скажи, что я тебе нужна.
        - Ты мне нужна, - повторил он.
        - Как сильно?
        - Я жить без тебя не могу.
        Пять дней. Мы знаем друг друга всего каких-то пять дней. А кажется, что всю жизнь. Жизнь, которая в этом городе остановилась, свернула в сторону и растянулась до бесконечности.
        Пролетел еще час, и мы снова упали на кровать.
        Солнце уже поднялось над крышами домов, спряталось, а потом отразилось в зеркале на стене. Тихо гудит холодильник. Не слышно соседей за стеной, зато слышно, как сильно стучит большое сердце Ивана.
        Мой взгляд случайно упал на тумбочку возле кровати. Лежит упаковка презервативов, так и не распечатанная. Мы не использовали их ночью и сейчас забыли.
        - Они нам не нужны, - заверил меня Иван.
        - Почему?
        - Я был осторожен.
        Он серьезно? Осторожен! Два раза ночью и один раз сейчас. Пар из-под колес, с мощным звуком: Р-ррр! И в нем тоже не меньше двухсот лошадиных сил, как и в моем Мустанге.
        - У меня давно не было месячных. - Вдруг вспомнила я. - Перерыв уже больше сорока дней. Зимой я потеряла ребенка, и после этого все никак не восстановлюсь. Наверное, сбой пошел, или это нервы.
        - Не переживай, - спокойно ответил он, повернувшись ко мне боком. - Завтра начнутся.
        - Ты так думаешь?
        - Я точно знаю.
        - Было бы хорошо.
        Да уж! Мне бы не хотелось, родить еще одного ребенка. Во всяком случае, не сейчас.
        В двенадцать часов мы приехали в хоспис.
        Сегодня выходной, и в коридорах много людей. Кто-то пришел целыми семьями, а некоторые справляется с горем в одиночку. Здесь не самое веселое место, но дети все равно смеются.
        - Все хорошо? - спросил Иван, когда почувствовал дрожь в моих руках.
        - Да. Только холодно и хочется есть.
        Он удивился, но ничего не сказал, взял меня за руку и повел в палату.
        Папа встретил нас с улыбкой.
        - Я рад, что вы здесь, - сказал он очень тихо. После завтрака силы совсем иссякли. - Мне нужно поговорить с тобой, Ваня. А ты, дочка, сходи в кафе и выпей кофе. У нас будет долгий разговор.
        Иван сел на стул возле кровати, а я вышла в коридор.
        Кафе находится на первом этаже в другом крыле здания. Далеко. Я туда не пошла, а села на кожаный диван возле палаты и позвонила Сергею.
        - Привет! - обрадовался он. - Как дела? Ты давно не звонила.
        - Работы много, - пожаловалась я. - Папа взвалил на меня непосильный груз. Не представляю, как я справлюсь со всем этим.
        - Бедная моя девочка. Как же тебе тяжело.
        Он пожалел, а я чуть не расплакалась. Так приятно слышать его родной голос.
        - Сереж, я хотела тебе кое-что сказать, - промямли я в трубку. - Одну важную вещь.
        - Интересно, какую важную вещь ты мне скажешь?
        - Я влюбилась.
        Тишина. Он сначала подумал, что ослышался.
        - Влюбилась? - на всякий случай переспросил он.
        - Да… кажется…
        - Почему кажется? Ты не уверена?
        - Он очень хороший.
        - София, ты в Самаре всего пять дней, - напомнил он. - И вдруг говоришь, что влюбилась?
        - Я здесь уже так давно, что не помню, как жила в Питере.
        - Даже?
        Я представила, как сейчас он крутит ус пальцем, хмурит брови, но улыбается. Радуется за меня.
        - Завтра я буду дома, тогда и поговорим.
        - Хорошо, милая. Я встречу тебя в аэропорту.
        - Пока.
        - Целую.
        Через час из палаты вышел Иван.
        - Пойдем. Он уснул.
        Он потащил меня за руку в сторону лифта.
        - О чем вы говорили?
        - О работе. Он хочет, чтобы я взял все гаражи.
        - А ты?
        - Я не осилю шесть сервисов. Они огромные, и работы много. Мне придется забросить все и заниматься только административной волокитой.
        - Пусть Игорь занимается, а ты работай как прежде. Чини свои машины и только подписывай бумаги.
        Он резко остановился посреди широкого коридора.
        - Я не хочу ничего подписывать. Как ты этого не понимаешь? Это не мое! Я - механик, а не бухгалтер! Твой отец загнал меня в угол. Я не могу отказать, но и принять не могу.
        - Так что же делать?
        Мы снова пошли к лифту.
        - Не знаю. Посоветуюсь с Игорем. А ты что сама думаешь?
        - Я? - выпучив глаза, переспросила я.
        - Это теперь твой бизнес.
        - Ужас!
        Схватившись за голову, я снова остановилась и, от безысходности, чуть не расплакалась. Это - тупик. Иван прав. Нас загнали в угол. Особенно, меня!
        - Ань, ты чего? Не расстраивайся. Мы что-нибудь придумаем.
        Он обнял меня, и я прижалась носом к его груди.
        - Мне так сложно одной справиться со всем этим. Я - девушка. Обычная, не слишком умная. Мне даже в магазине трудно вести учет товара. Трудно посчитать прибыль с одной точки. А тут целый бизнес, столько работников, непонятные накладные, закупки. Как разобраться с этими дибильными запчастями, маслом, инструментами? Как высчитать зарплату людям? И как проследить за всеми сервисами, если они находятся в разных частях города?
        - Ань…
        - Нет. - Я махнула рукой и быстро пошла в сторону лестницы. - Мне все это надоело. Я уеду в Питер и отдам все в твои руки. Разбирайся сам. Ты больше в этом понимаешь, чем я.
        - Нет! - он побежал за мной. - Не делай этого.
        - Ты умный мужчина. Справишься.
        - Не справлюсь. Остановись!
        Я резко встала, но не обернулась. Упрямо нависла над самой лестницей. Пусть разговаривает со спиной, раз ему так хочется.
        - Посмотри на меня.
        - Вань, отстань.
        - Не отстану.
        Он обошел вокруг меня и оказался на одну ступень ниже. Теперь наши лица стали ближе, но все равно он выше меня.
        - Я тебе помогу. Только не бойся.
        - Чем ты мне поможешь?
        - Всем.
        Демонстративно закатив глаза кверху, я задумалась. Неужели отец действительно хочет, чтобы я возглавила его бизнес? Может Иван, что-то не так понял?
        - Мне надо поговорить с отцом, - развернувшись на сто восемьдесят градусов, сказала я и быстро направилась в сторону палаты.
        - Подожди! Он спит. Давай приедем завтра с утра?
        Он догнал меня уже около двери.
        - Вань, у меня завтра самолет. Ты забыл?
        - Так он только в двенадцать!
        - Нет! Я лечу утренним рейсом. В девять!
        Он застыл на месте, а я дернула за дверную ручку и вошла в палату, чтобы не видеть его расстроенные глаза.
        Отец спит. Я села на стул возле кровати.
        - Пап.
        Глаза закрыты, но он услышал меня. Веки встрепенулись.
        - Поговори со мной.
        Мой жалобный тон и тихие всхлипы, вытянули его из сонного состояния. В руке капельница, датчики все отключены и больше не мигают разноцветными огоньками.
        Ему колют обезболивающие, а еще снотворное и витамины.
        - Аня?
        - Да, это я, пап. Ты можешь говорить?
        - Не кричи. Я не глухой. - Он открыл глаза. - Где Ваня?
        - Он курит внизу.
        - А-а. Пусть курит. Мы уже с ним все обсудили.
        А со мной? Что будет со мной?
        Но я задала совсем другой вопрос. Не тот, который крутился в голове. А тот, который крутится на языке.
        - Почему ты мне не сказал, что мама больна?
        - Что? - удивленно, переспросил он.
        - Ты сообщил о ее смерти только через две недели. И то не мне, а Сан Санычу. Почему, пап? Неужели я так сильно тебя обидела?
        - Это мама не хотела. Она просила ничего не говорить.
        - Почему?
        - Ты сбежала из дома, не писала, не звонила, общалась только с Настей. А нас вычеркнула из жизни.
        - Я писала маме. Даже отправляла фотографии Маши.
        - Когда это было?
        Он прав. После того, как я сбежала от Алекса, мама писала, а я даже не читала ее сообщения. Исчезла на четыре года и больше ни разу не общалась с ней.
        - Она пыталась тебя найти, - продолжил отец, заметив слезы у меня на глазах. - Но, ты исчезла. Только Лапины общались с ней, рассказывали, где ты и что делаешь.
        - И она обиделась?
        На душе стало тяжело. Моя родная мать на меня обиделась?
        - А ты сама как думаешь? - сухо сказал он, взглянув на меня. - Если бы твой ребенок отказался от тебя - чтобы ты сделала?
        И тут меня словно кипятком окатило.
        Я сама точно так же поступила со своей маленькой дочерью. Маше было всего четыре года, когда я сбежала от нее. Обиделась на слова ребенка и дулась несколько лет. Не появлялась, не звонила, не интересовалась. Даже бабуле запрещала рассказывать мне о ней.
        Я сбежала не от Алекса, не от Сан Саныча, не от Леры. Они взрослые люди, и им свойственны человеческие пороки. На них я не обиделась.
        А вот Маше досталось. И теперь, она всю жизнь будет ненавидеть меня, помнить каждую секунду, проведенную вдали от родной матери, не простит предательства.
        Я оставила отца одного в палате и спустилась на лифте на первый этаж.
        - Как он? - спросил Иван, докуриваю очередную сигарету.
        Из кармана торчит почти пустая пачка. Значит, он курит давно и много.
        - Устал. Поговорили десять минут, а у него уже глаза закрываются. Сил совсем нет. Ты заметил, как он сильно похудел?
        - Сильно.
        Ответил он и повел меня к машине.
        Сегодня мы поехали на его Форде. Огромный джип черного цвета, с литыми дисками. Странно, что он купил себе новую машину, а не как отец, отреставрировал какой-нибудь раритет, годов семидесятых, или восьмидесятых.
        Хотя такая машина ему подходит. Она большая и мощная, как сам хозяин. С простым интерфейсом и легкая в управлении.
        - Куда теперь? - спросила я, сев в машину.
        - Давай пообедаем? Я жутко голоден.
        Сегодня завтрак был оригинальный. Секс и кружка горячего натурального кофе. У Ивана - еще сигарета на десерт, а мне достался поцелуй с запахом табака.
        Мы проехали в центр города. Тут много кафе и несколько небольших ресторанчиков.
        - В какой хочешь? - спросил он. - Есть итальянский, японская кухня, кавказская.
        - Терпеть не могу рыбу. - Скривила я лицо, а потом увидела вывеску над кафе. - О! Пицца!
        - Отлично! Я тоже люблю пиццу.
        Мы вышли из машины. Мелкий весенний дождик внезапно догнал нас уже около кафе. Иван открыл дверь и пропустил меня вперед, нежно дотронулся рукой до спины, когда я прошла внутрь.
        - Ты промокла, - сняв с меня куртку, сказал он. - Садись вот здесь, а я попрошу, чтобы нам принесли горячий чай.
        Я села за столик. Здесь уютно. Пахнет сдобным тестом и специями, хорошо знакомыми моему носу. Точно такие же ароматы витают в пекарне Лапиных с самого утра, когда еще только привозят выпечку с производства.
        Ваня вернулся с довольным выражением лица. Даже избавился от своей чудной шапочки и снял куртку.
        - Сейчас принесут. Тут работает моя одноклассница. Она обещала накормить нас чем-то особенным.
        В зале показалась женщина в фартуке с фирменной наклейкой на груди. Огляделась опытным взглядом, а когда заметила широкую спину Ивана, тут же двинулась в нашу сторону.
        - Ванечка, вы чего так далеко сели, - сказала она звонким голоском. - Там есть столик возле окна. Пойдемте туда.
        Она показала в другой конец зала. Иван взял наши куртки, снова дотронулся до моей спины рукой и пошел за своей знакомой.
        Мы устроились на уютных диванчиках возле окна.
        - Значит, ты завтра уезжаешь? - внимательно разглядывая меню, спросил Иван.
        - Рано утром.
        - Я могу отвезти тебя в аэропорт.
        - Хорошо. Только я не одна. С Ильей.
        - Это тот пацан?
        - Да. Мы вместе приехали и уедем вместе. Ему пора на работу, отгулы закончились.
        - А как же твой отец?
        Он убрал меню в сторону.
        - Вань, я уеду всего на несколько дней. А потом вернусь и уже буду с ним до конца. Мне нужно съездить к детям. Макс соскучился. А у Маши скоро каникулы, и они с отцом уедут на две недели в Тайланд. Мне нужно дать Алексу доверенность на ребенка, иначе он не провезет ее через границу.
        - Алекс - это твой бывший муж?
        - Да.
        - А почему дочка живет с ним, а не с тобой? Он же ей не родной?
        - Это долгая история. Я тебе потом расскажу.
        Я отмахнулась, а сама даже вспотела от напряжения.
        Как мне ему рассказать правду? Что я отвратительная мать, что сбежала от ребенка и оставила ее чужим людям. Как он воспримет такую информацию? И сможет ли понять?
        Для Ивана семья - святое. Он даже не женился только из-за того, что до сих пор помогает своей матери содержать больных девочек. Купил им дом в коттеджном поселке, а сам живет в десятиметровой коммуналке, без особых удобств, в самом дешевом районе города.
        Нам принесли чай. Горячий, с мятой и лимоном, нарезанным тонкими ломтиками.
        - Вань, как там младшая? - спросила бывшая одноклассница. - Все так же поет?
        - Поет, - мрачно ответил Иван, даже не взглянув в сторону женщины. - Она умница. Ты же ее знаешь.
        Она улыбнулась.
        - Карина чудесный ребенок. Солнечный человечек. Передавай маме привет. Хорошо? А я постараюсь к ним заехать на следующей неделе. Мне привезли домашних кур целый ящик. Кое-что отдам дочери, немного оставлю себе с мужем и твоим пяток отнесу. Куры жирные, как раз на бульон.
        - Спасибо, Наташ.
        - Да, не за что. Скоро будет готова пицца. Приятного аппетита.
        - Угу, - сухо буркнул он себе под нос.
        Она тронула его за руку, а потом пошла к кассе, медленно покачивая широкими бедрами, отдала наш заказ официантке и скрылась за дверью. Только после ее ухода Иван превратился в прежнего человека. Нежного, с улыбкой в глазах.
        Вот так он общается с другими людьми. Хмуро, через силу. Даже если хорошо знает, то все равно не расшибется в любезностях, не будет сплетничать, или делится новостями.
        - Она говорила про твою сестру? - тут же полюбопытствовала я.
        - Про младшенькую. Она у нас поет. Вернее учиться петь. Но это так забавно! Встанет посреди комнаты, поднимет подбородок кверху, кашлянет для привлечения внимания - мол, смотрите только на меня - а потом начинает мычать. Но мотив узнаваем. Можно даже разобрать некоторые слова.
        - Здорово!
        Когда он говорит про своих сестер, его лицо меняется. Становится молодым, жизнерадостным. Руки начинают описывать в воздухе огромные круги, а в глазах зажигаются звезды.
        И почему я ни разу не спрашивала его про семью? Он моей интересуется, а впервые, задала вопрос о его сестре.
        Только принесли пиццу, и мы взялись за вилки с ножами, как мой телефон ожил.
        Алекс. Я повертела в руках телефон и уже хотела убрать его в сумочку.
        - Ты не ответишь? - спросил Иван. - Может что-то важное? Это не из больницы?
        - Нет. Это мой муж, - ответила я и быстро добавила: - Бывший.
        Звонок прекратился, а через несколько секунд пришло сообщение: «Где ты? Возьми трубку».
        - Снова он?
        - Угу. Ищет меня.
        - Зачем?
        - Не знаю.
        Алекс позвонил еще раз.
        Я не стала прятаться от Ивана, не ушла на улицу, а решила поговорить здесь. При нем.
        - Где ты шлялась всю ночь?
        Голос Алекса прозвучал так громко, что даже Иван услышал, хотя в зале играет музыка и шумят люди за соседними столами.
        - Чего ты орешь? Я не глухая.
        - Маша весь день пытается дозвониться до тебя. Я вчера звонил. Ночью… Как обычно.
        - Я была у отца. Мне сейчас некогда отвечать на ваши звонки. Ты хоть можешь меня понять? Один-то раз в жизни!
        - В двенадцать часов ночи ты тоже была у отца? - раздраженно спросил он. - Так и скажи, что тебе наплевать на всех. Ладно, на меня, но с дочерью можно поговорить? Хотя бы смску написать? Жива, здорова.
        - Алекс…
        - Хватит, придумывать истории на ходу. Телефон всегда рядом, ты видишь все звонки, все сообщения. Неужели трудно набрать пару слов? Это твоя дочь, София! Сейчас ты поступаешь так, а потом будешь лить слезы и обвинять меня в том, что я не даю тебе видеться с ней?
        Снова это ощущение. Мороз по коже, и трясутся руки. Всегда, когда Алекс начинает кричать, я теряюсь, не знаю, как ответить на грубость, как защитится.
        Иван только жалостно взглянул на меня, но вмешиваться не стал. Отложил вилку в сторону и слушает наш разговор.
        - Я завтра приеду, тогда и…
        - Во сколько? - грубо перебил меня Алекс.
        - Вылет в девять с копейками.
        - Я понял. Встречу в аэропорту и поговорим.
        - За мной приедет Сергей.
        - И что? Он не даст нам перекинуться парой слов?
        - Я не одна, Алекс. Илья…
        - Черт! С тобой это мальчишка! Я совсем забыл. Ладно, потом увидимся.
        - Что-то случилось?
        Почему он так торопиться увидеть меня? То не нужна, то теперь готов ехать за мной в аэропорт.
        - Ты уже ничего не помнишь? Да?
        Снова он говорит со мной как с тупой. Растягивает слова, проговаривает каждую букву.
        - Не помню.
        - У тебя с головой все в порядке?
        - Да. Она не болит, - растерянно ответила я.
        - София! Это риторический вопрос.
        - Какой?
        - Ладно, проехали. - Он смягчился. Видимо мои вопросы развеселили его. - Как твой отец?
        - Нормально.
        - Это хорошо, - усмехнулся он, - что «нормально».
        Только когда я убрала телефон в сумочку, Иван выдохнул, снова взял вилку и принялся поглощать ароматную пиццу, которую приготовили специально для нас, со свежим базиликом и пармской ветчиной.
        Быть свидетелем ссоры, в которой ты ничего не понял, не очень приятное занятие. Особенно, когда грызутся бывшие супруги.
        Но, он промолчал. Только тихо вздохнул, от переизбытка эмоций.
        - И когда ты вернешься? - через какое-то время спросил он.
        - Теперь уже скоро.
        Мой хмурый вид, не испортил ему аппетит. Расстроил, но кушать хочется.
        - Твой отец не вытянет долго.
        - Знаю, Вань! Я приеду через пару дней! - не выдержала я и взорвалась. - Доволен?
        Отодвинув пустую тарелку в сторону, он нахмурил брови и спокойно сказал:
        - Ты не ко мне едешь. Так чем я должен быть доволен?
        - Тогда зачем спрашиваешь? Как приеду, так и сообщу! Какое тебе дело до меня и моего отца?
        - Никакого.
        Я посмотрела в окно.
        Шумный город. Все куда спешат, бегут. Одни разговаривают по телефону, другие просто гуляют, кто-то идет на работу, а мы сидим в кафе и смотрим в окно на прохожих. Вот она квадратная жизнь. Все четыре стороны, углы. Замкнутая цепь, которую так легко разорвать.
        Теплая рука накрыла мою ладонь.
        - Ты устала, Ань?
        - Немного. Прости, - виновато сказала я. - Каждый раз, когда он мне звонит, происходит одно и то же. Он орет, а я сразу тупеют, теряю суть разговора, а потом долго прихожу в себя. Сама не понимаю, что происходит? Как я могла выйти за него замуж?
        - Это тоже чувства.
        Я удивленно взглянула на него.
        - Какие?
        - Раздражение. Если человек безразличен, то ничего не чувствуешь.
        - Мне не понятны его чувства. Как раз это, и раздражает.
        - Он беспокоится за тебя.
        - А зачем кричит?
        - Люди, обычно, кричат, если их не слышат. Или если человек психически не здоровый. Твой муж больной на голову?
        - Нет.
        - Тогда остается только одно. Ты его не слышишь.
        За окном снова зашумел дождь, и тут же светит солнце, проникая лучами сквозь плотные облака. С неба льется вода, а люди, не замечая прозрачные лужи под ногами, как шли по своим делам, так и идут. Смотрят вперед, но видят только чужие спины.
        - Почему я так злюсь?
        - Это к месячным, - заверил меня Иван.
        - Ты думаешь? - обрадовалась я.
        - Скорее всего. А от чего еще?
        - Когда я голодная, то тоже бываю злая.
        - Тогда ешь.
        Он придвинул ко мне тарелку с огромным куском пиццы.
        После обеда Иван снова привез меня к себе домой. Не спрашивая, хочу я или нет, открыл дверцу машины, довез, затем завел в тесную комнатку, и мы оказались все в той же постели, что покинули сегодня утром.
        Белье еще сохранило запах его дезодоранта и моих французских духов, которые я вчера, перед выходом из дома, вылила на себя чуть ли не целый флакон. Еще были крема для тела, для рук, для лица, лосьон после эпиляции и ароматное масло по уходу за волосами, но они быстро впитались в кожу и не успели оставить следы на измятой ткани.
        Удобно устроившись на его плече, я стала наблюдать, как он медленно выпускает колечки дыма изо рта. Сигарета в руке, а глаза закрыты. Он устал, так же как и я. У меня давно не было секса и у него тоже.
        - Почему ты никогда не приезжала сюда? - спросил он, выкинув окурок в пепельницу. - Все знали, что у Виктора Михайловича две дочери, но тебя я ни разу не видел. Настя тоже редко появлялась в автосервисе, но я ее все же знаю. Хотя бы видел у вас дома на похоронах Валентины. Потом часто встречал в больницы, когда твоего отца положили на операцию.
        - Ты был на похоронах моей мамы? - увильнула я от ответа.
        - Конечно. Я хорошо ее знал. И, боссу нужна была помощь. А вот где ты была в это время? Она очень долго болела, больше года моталась по больницам, по реабилитационным центрам. Три раза побывала на операционном столе, потом химия, долгое восстановление. Ужас! Как вспомню, сколько на бедную голову твоего отца выпало испытаний, так плохо становится. Я тоже многое пережил со своими сестрами, он они хоть живы. А тут…
        Я перевернулась на бок, чтобы не видеть его удивленного лица.
        Что можно ответить на такие вопросы? Только сказать правду и признать свою вину. Больше ничего. Или обвинить отца, а себя выгородить, а потом поддерживать эту ложь всю оставшуюся жизнь?
        - Она была такой же отвратительной мамой, как и я.
        - А ты плохая мама? - удивленно спросил Иван.
        - Для дочери - да. А сын родился от другого мужчины, поэтому и отношение другое.
        Наталья была права, а я на нее тогда обиделась. Разные дети - разные чувства. Она тоже больше любила Макса, а Алекс всю жизнь был изгоем. И только потому, что старший сын родился здоровым, крепким, красивым мальчиком. А младший часто болел, был тихий, не доставлял проблем. Его порой не замечали, считали самостоятельным. И это было так. Алекс - увлеченная натура. Ему нравилось заниматься спортом, лечить бездомных зверей, общаться со сверстниками. Даже сейчас у него много друзей. И не просто собутыльников, как было у Макса, а настоящих, преданных друзей. С которыми прошел огонь и воду, которые поддержат в трудную минуту. Люди семейные, с опытом за плечами. Могут дать ценный совет, а могут и выпить за одним столом.
        Так же, как и Алекс, Маша никогда не требовала к себе особого внимания. У нее было много нянек, и я расслабилась. Забыла, что она всего лишь маленькая девочка, у которой тоже есть большие проблемы с родителями и страхи, родившиеся в детской голове.
        - Ань.
        Иван тронул меня за плечо. Но я не повернулась, спрятала слезы в подушку и только тихо спросила:
        - Ты меня завтра проводишь в аэропорт?
        - Если ты хочешь.
        - Хочу.
        - Тогда, провожу.
        Огромная рука взяла в плен мои пальчики. Накрыла сверху и спрятала полностью. За ухом, где начинаются волосы, я почувствовала прикосновение его горячих губ. Целует, ласкает языком, мучает. Быстро он распознал мои слабые места.
        - Ты будешь мне звонить? - спросил он.
        - Я тебе еще надоем своей болтовней. Поверь! От меня нелегко отделаться.
        - Это хорошо. Пусть лучше надоешь.
        Он меня плохо знает.
        Алексу до сих пор приходится терпеть меня. Ночные звонки, истерики, признания в любви, обиды. Иногда он отключает телефон, лишь бы его я не дергала на работе. А иногда выслушивает бред, который приход в мою молодую, не совсем умную голову.
        Ближе к вечеру позвонил Илья. Только утром он заметил, что я не ночевала дома. Бабуля устроила такую истерику, что досталось не только ему, но и Насте, которая тоже была удивлена, моим внезапным исчезновением.
        Они целый день пытались дозвониться, писали сообщения, потом подняли весь Питер на уши. И только один Алекс, успокоил их и сообщил, что недавно разговаривал со мной.
        - Так вот почему он так злился, - сказала я, отключив телефон.
        - Твой муж?
        - Ага. А я никак не пойму, чего он орет. Оказывается, его тоже достали. Он терпеть не может, когда кто-то не отвечает на звонки. Хотя сам постоянно занят и подолгу не перезванивает.
        Через некоторое время мы вышли на улицу, чтобы немного прогуляться. Погода чудесная, и людей в городе не так много. В субботу многие выехали на дачи.
        Иван обнял меня.
        - Ты останешься у меня на ночь?
        - Останусь, - ответила я. - Только мне придется рано уехать. Нужно еще собрать чемодан.
        - Я тебя отвезу.
        - Будешь ждать, пока я соберусь?
        - Подожду, если напоишь кофе.
        - Это запросто. Заодно познакомишься с Ильей. И Настя обрадуется.
        Я прыснула в кулачок. Настя в обморок упадет, когда узнает, где я ночевала. А, главное, с кем!
        - А кто этот Илья? Он твой родственник?
        - Он мой друг. Раньше мы были соседями, пока он не женился, а я не переехала в другой дом. Теперь мы уже встречаемся семьями. Вместе воспитываем детей, отмечаем праздники.
        - У него есть дети?
        Все удивляются, когда узнают, что Илья уже папа, а не мальчишка, только что окончивший школу.
        - У него дочка еще совсем маленькая, только родилась.
        - А ты с кем живешь?
        - Я?
        - Ты сказала - встречаемся семьями.
        - А! Я так сказала?
        Вот теперь приходится выкручиваться. Но на сей раз я не стала врать.
        - Я живу с одним человеком. Он старше меня.
        - С мужчиной? - уточнил он.
        - Да. Но у нас с ним чисто дружеские отношения. Сергей жил совсем одни, и когда я попала в беду, он забрал меня к себе домой. Потом родился мой сын.
        - От него?
        - Нет! Я была уже беременна.
        - От кого?
        - От брата моего мужа.
        Он резко остановился посреди широкого бульвара, задумался, почесал лысый затылок рукой, а потом только спросил:
        - Ты спала с братом своего мужа?
        - Это не совсем так.
        Теперь он подумает, что я шлюха. Мало того, что родила двух детей от разных мужчин, разошлась с мужем, так еще живу в одном доме с другом и приехала в Самару с молодым женатым парнем.
        - У меня пять лет не было мужчины, - сказала я в свое оправдание. - Вернее, два раза занималась сексом, но больше не было.
        - Так два раза, или пять лет не было?
        - За пять лет два раза. И все. Мне двадцать девять лет, и из них пять лет я была совсем одна.
        - А твои друзья?
        Он спросил это без намека, без пошлости. Даже не посмотрел, как на проститутку.
        - Они меня здорово поддерживали, но не смогли заменить…
        Я задумалась, а Иван продолжил мою мысль.
        - Любимого человека?
        - Да.
        Мы прошли вдоль высокого бетонного забора. Дальше парк, который все еще спит после долгой зимы.
        - Расскажи мне о себе, - попросила я. - А то я совсем ничего о тебе не знаю.
        - У меня не такая интересная жизнь, чтобы чего-то рассказывать.
        - Вань.
        Я жалобно взглянула на него, и он тут же притянул меня за талию.
        - Ну, ладно, ладно. Только не надо так делать.
        - Как?
        - Вот так. - Он поцеловал меня в губы, а потом мы снова побрели вдоль парка. - Что рассказать? Я хорошо учился в школе. Закончил не с золотом, но почти на одни пятерки. Потом поступил в техникум, только защитил диплом, как меня призвали в армию. Вот там началась интересная жизнь, пока я не загремел в больницу с грыжей позвоночника.
        - Сколько ты служил?
        - Почти десять лет.
        - А что у тебя с позвоночником? Это с детства, или уже приобретено с возрастом?
        - Одно время я качался. Это еще в армии. Увлекся тяжелыми штангами и все такое. Чуть надорвался, и пошло дело. Спина болела долго, но я не обращал внимания, к врачам не ходил, не жалел себя. А в один прекрасный момент лег на кровать, а утром уже не встал. Меня увезли в госпиталь, а оттуда отправили домой. Потом началось хождение по больницам. Одна операция, потом долгая реабилитация. Через год еще операция, и стало легче. Я вспомнил, чему научился в техникуме и пришел устраиваться на работу к твоему отцу.
        - А женщины?
        Я взглянула на него снизу вверх. Он улыбнулся.
        - Были.
        - Много?
        - Разве же я их считал? Немного, но были.
        - Я спрашиваю про серьезные отношения! А не так!
        - Серьезные? - Нахмурил он брови. - А что ты считаешь - серьезными?
        - Ну, ты хотел жениться?
        - Нет. У меня не было женщины, на которой бы я женился.
        - Почему?
        Я даже остановилась.
        - Не встретил, наверное. Не знаю. Я слишком капризный в этом вопросе.
        - А на какой бы женщине ты женился? Что тебя не устраивало в тех, которые были?
        Лицо стало серьезным. Он повернулся ко мне и заглянул в глаза.
        - Мне нравятся женщины слабые, нежные, маленького роста, стройные. Чтобы была страстная в постели, а в жизни - спокойная и покладистая. Чтобы не орала по пустякам, грела по ночам и умела готовить. Еще я люблю блондинок, с длинными, вьющимися волосами.
        Его пальцы проникли в мои распущенные по плечам волосы.
        - Если бы ты встретил ее, то женился бы?
        - Я бы ее украл.
        - У кого?
        - У всех.
        Именно этот ответ я ждала от него. Этих слов, поцелуев, взгляда.
        Рано утром нас разбудил телефон.
        Папа умер. А у меня начались месячные.
        Время, тянущееся всю неделю как расплавленная карамель, вдруг остановилось. Чуть отдышалось, а потом полетело вперед со скоростью моего Мустанга. Двести сорок километров в час.
        Р-ррр!
        И началась суматоха. Иван с Ильей полностью взяли на себя организацию похорон. Им помогли парни из автосервиса. Мы, женщины, заказали столовую на сто человек и обзвонили всех наших родственников, знакомых.
        В первый же день приехал Сергей с Максом. А чуть позже, к вечеру, мы встретили в аэропорту тетку с мужем, прилетевшую первым же рейсом из Краснодара. Всех разместили в нашем доме, а так же в ближайших гостиницах.
        На второй день приехали Наталья с Машей. Сан Саныч позвонил и сообщил, что у него снова болят ноги, поэтому он соболезнует, но выйти из дома не может. А еще работа и собака.
        Дети расположились в моей комнате. Пока мы целыми днями бегали, да суетились, они спокойно сидели у телевизора и не путались под ногами взрослых.
        Сергей присоединился к Ивану, полностью заменив Илью. Парень так устал за последние сутки, что начал терять сознание прямо в доме, сидя за столом во время обеда. Слабое здоровье и нежное сердечко дали сбой, и мы решили оградить его от хлопот.
        Поздно вечером я вышла на крыльцо. Ноги устали, руки немного потряхивает, а на душе так гадко, что даже не помог бокал красного вина, выпитый перед ужином.
        За гаражом послышался громкий голос Сергея. Я сунула голые ноги в резиновые сапоги и пошла к нему.
        Там же оказался Иван с сигаретой в руке. За сегодняшний день они так сблизились, что теперь не могли оторваться друг от друга. Разговаривают и допивают последние капли водки из литровой бутылки.
        Два великана, одного роста, только Сергей полный, а Иван стройный. Оба добрые, оба родные.
        - О, София, иди к нам! - позвал меня Сергей.
        Иван обернулся, чтобы увидеть к кому он обращается. А увидел меня.
        - Холодно, - запахнув куртку на груди, сказала я. - А чего вы не идите в дом? Там бабуля поставила чайник.
        - У нас свой чай.
        Иван убрал пустую бутылку под лавочку.
        - Милая, как ты? - обнял меня Сергей. - Устала?
        - Немного.
        - Завтра последний день, и я увезу тебя домой. Ты исхудала до предела. Одни кости да кожа. Будешь у меня целыми днями спать и есть. Больше я тебя никуда не отпущу.
        Иван отвернулся, когда Сергей поцеловал меня в щеку.
        - Я с вами не поеду, - сказала я. - Нужно закончить одно дело.
        - Ну, девочка…
        - Нет, я не смогу. Прости. Ты езжай, а я ненадолго останусь. Хорошо?
        - А Макс?
        - Пусть он побудет со мной?
        - Как скажешь. Только я не взял его вещи. Думал, мы не задержимся здесь надолго.
        - Это не страшно. Все что понадобиться, я куплю.
        - Тогда я кину тебе на карту еще монет. Пусть будет с запасом.
        Чтобы не слушать наше воркование, Иван влез в свой телефон и отошел в сторону. Вынул из пачки последнюю сигарету.
        - Это ему ты должна сдать автосервисы в аренду? - спросил Сергей, когда мы остались вдвоем.
        - Да, но только один. А на остальные надо искать других арендаторов. Пока я здесь, Игорь займется этим делом.
        - Игорь, который организовал автобусы?
        - Да. Такой маленький с пузиком, симпатичный. Он папин помощник.
        - Так это он тот счастливчик, на которого ты положила глаз?
        - Что?! - крикнула я, чуть не свалившись с лавочки.
        - Ты сама говорила, что влюбилась! Вот я и подумал… Хороший парень. Не красавец, но очень приятный, отзывчивый. Целый день бегает вокруг тебя, помогает. Молодец.
        Покрутив пальцем ус, он хитро улыбнулся, показывая, таким образом свое расположение к Игорю.
        - Нет, он мне не нравиться. - Почти шепотом сказала я, чтобы Иван не услышал. - Как ты мог подумать? Игорь женат. Разве ты не видел кольцо у него на пальце?
        - Видел. И что? Может он развелся, а кольцо не снял. Откуда мне знать?
        - Нет, нет, нет. Игорь нормальный женатик. И я к нему не имею никого отношения.
        - Тогда, кто? Я видел его, или он прячется от нас?
        И тут он догадался! Вскинув высоко брови, посмотрел в сторону дома, а потом подмигнул мне.
        - Что? - не поняла я.
        - Это он? - снова кивнув головой Сергей. - Илья? Ты влюбилась в нашего парня?
        - Нет! - теперь уже громко сказала я.
        Иван обернулся.
        - Так кто? - прошептал Сергей.
        Я махнула головой в сторону Вани.
        - Он.
        - Иван?
        Усы взлетели вверх.
        - Ага.
        - Ну, что же, - проворчал под нос он, - нормально. Отличный парень. Только очень большой.
        - В каком смысле?
        - Большой. Огромный. А ты маленькая и худенькая, как птичка.
        - А я и чувствую себя птичкой. Хрупкой, защищенной. Ваня сильный мужчина, мне как раз такого не хватало.
        Он не стал расспрашивать меня про Алекса. Да и зачем? То как сейчас Иван смотрит на меня, и блеск в глазах - красноречиво говорит о наших чувствах.
        Сергей ушел в дом, а мы остались.
        - Так тебя зовут София, или Аня? - спросил Иван, крепко обняв меня.
        - По паспорту я София, а в детстве меня звали Аней.
        - И как мне тебя называть?
        Я задумалась, а он ответил за меня:
        - Аня. Мне оно больше нравится.
        Следующий день выдался тяжелым.
        С самого утра пошел дождь, а уже когда люди собрались на кладбище, выглянуло солнце.
        Море живых цветов. Толпа народа. Пожилые люди плачут, те, кто знал отца по работе, хмуро молчат, родственники делятся воспоминаниями. Кругом черная земля, да железные кресты за оградками.
        Впечатление странное. Особенно, когда впервые оказалась на похоронах. Да еще родного отца. Мурашки бегут по спине, а в душе покой. Теперь он будет рядом с мамой. Здесь, вдалеке от города, под высокой березой, где никто не будет мешать, и погода всегда хорошая.
        Я встала с бабулей в сторонке, а Настя принимает соболезнования. Наталья сразу замерзла, хотя надела теплое пальто. Прижалась плечом к Сергею и задрожала всем телом, когда гроб опустили в землю.
        Дети остались с Ильей дома.
        - Где Ваня? - спросила я, пытаясь найти его в черной массе народа.
        - Вон стоит рядом с Игорем.
        Бабуля указала пальцем в сторону густой компании. Это ребята из сервисов. Все до единого. Кто-то даже привел своих жен и взрослых детей.
        С неба снова полил дождик. Теплый, но сильный. Иван двинулся в мою сторону, прихватив с собой зонт. Все эти дни мы старалась держать дистанцию, чтобы никто не догадался о наших внезапно нахлынувших отношениях. На людях не разговаривали, а только переписывались по телефону, или созванивались, когда оставались одни.
        - Замерзла?
        Услышала я его голос за спиной.
        - Немного, - не поворачиваясь, ответила я.
        Он прикрыл меня от ветра своим огромным телом и черным зонтом. Чуть подвинулся вперед, я протянула за спину руку, и наши теплые пальцы сплелись в крепкий замок.
        Мы стоим лицом к людям, спрятав эмоции за маской скорби. Зато Наталья в стороне, видит то, что не доступно остальным. Молча, наблюдает и все так же прижимается плечом к Сергею.
        Сначала я ничего не заметила. Люди в черных куртках с зонтами над головой. В теплом воздухе повис аромат цветов. Дождик. Много знакомых лиц, много чужих. Я окинула толпу взглядом. Внутри, в районе живота, что-то сжалось. Потом отпустило, и по телу пробежала дрожь.
        Что-то не так в этих людях. Что-то лишнее. То чего не было пару минут назад. Одно знакомое лицо, но я его не вижу. Он стоит спиной ко мне и прикрывается большим зонтом.
        Алекс! Он чуть повернул голову в сторону. Замер. Я тоже застыла на месте. Руки стали холодными, и Ваня еще сильнее сжал мою ладонь.
        - Что случилось?
        Он сразу заметил во мне перемену. Я махнула головой. Ничего. Сейчас призрак исчезнет, и мне станет легче.
        Но, он не исчез. Развернулся, нашел меня взглядом и медленно, пробираясь сквозь толпу людей, двинулся в мою сторону.
        Я напряглась. Ваня чуть отступил назад, понимая, что сейчас это необходимо.
        - Прости, что опоздал.
        Он совсем близко. Рядом. Холодный взгляд, и белокурые локоны за ушами.
        - Когда ты приехал?
        - Час назад.
        - А почему не позвонил?
        Я не узнала свой голос. Он звучит так же быстро, как летит время после смерти отца.
        - Я хотел, но не стал тебя беспокоить. Такое горе… мне очень жаль, Соня.
        - Мой папа…
        И слезы хлынули из глаз.
        - Ну, что ты, милая.
        Он сделал шаг вперед, и я тут же уткнулась носом в его куртку.
        Стыдно. Я так долго сдерживалась, не устраивала истерики, не плакала. Спокойно принимала соболезнования и разговаривала с людьми. А сейчас… Прорвало. Сердце рвется на части.
        - Сонечка, - прошептал он, прижавшись губами к моим волосам. Рука скользнула на шею и замерла за ухом. - Поплачь. Теперь можно. Я рядом.
        - Алекс, он… Я даже не попрощалась. Как же такое случилось? Только я вернулась домой, а он умер. Ушел из моей жизни. А я так любила, так ждала… каких-то слов, но он не сказал. Понимаешь?
        - Конечно, понимаю. Все понимаю. Только успокойся. Мы еще поговорим об этом. Хорошо? Ты меня слышишь? Успокойся.
        Он обнял меня крепче и отвел в сторону, подальше от любопытных глаз. А любопытных оказалось много.
        Дождь утих, и влажный воздух проник через одежду. Я задрожала всем телом.
        - Где Маша? - спросил он, сжав мои пальцы в своих горячих руках.
        - Они дома с Ильей.
        - Хорошо, что вы ее не взяли. Сыро.
        - Да, сыро, - как эхо повторила я.
        - Не дрожи. Сейчас сядем в машину, и отогреешься.
        - Когда назад в Питер?
        - Завтра утром. Я снял номер в гостинице недалеко от вашего поселка.
        - Я хотела тебя кое о чем попросить.
        - О чем? - напрягся он.
        - Пусть Маша останется со мной.
        - Но…
        - Всего на пару дней. Не больше. Мне нужно закончить здесь дела, а потом я привезу ее. Пожалуйста.
        - Сонь, конец четверти. Последняя неделя перед каникулами. Ты же понимаешь, что она не может сейчас пропустить занятия. Она и так два дня здесь.
        - У меня совсем не было время, чтобы побыть с ней, поговорить, обнять. А я очень соскучилась.
        - У тебя и завтра его не будет. Лучше закончи со своими делами, а потом приедешь, и я привезу тебе Машу на пару дней.
        - Всего на пару?
        - В следующую субботу мы едем отдыхать. Ты забыла? Мне нужна от тебя доверенность.
        - Точно.
        Все из головы вылетело. Последние три дня всех нас выбили из привычного ритма жизни. Хотя мою жизнь трудно назвать привычной. Особенно эту неделю.
        Я оглянулась назад. Ваня так и стоит на том же месте, опустив голову вниз, держит в одной руке зонт, а вторую спрятал в карман куртки.
        - Мне нужно вернуться, - сказала я. - Прости. Потом поговорим.
        С кладбища мы поехали в кафе. Основная масса людей на автобусе, кто-то на своем транспорте. Сергей сел в машину Ивана на переднее сиденье. Я, бабушка и Настя устроились на заднем. Игорь прихватил с собой Алекса и Наталью.
        Когда мы приехали в город, снова выглянуло солнце. Люди разошлись по большому залу в кафе, и расселись за столики по шесть-восемь человек. Возле двери нас встретила группа мужчин, все в темной одежде, без головных уборов. Среди них Ваня и Игорь. И только одна Марина выбивается из цветовой гаммы. Она тоже в темной одежде, но на шее красуется светло-розовый шарфик.
        - Анна Викторовна, - позвал меня незнакомый парень. - Можно вас на минутку?
        Я подошла к ним. Сергей и Наталья от любопытства тоже остановились, но остались в сторонке.
        - Всем нашим большим коллективом мы хотим вам выразить искренние соболезнования по поводу кончины вашего отца.
        Человек сорок. Все разного возраста. В глазах грусть, а некоторые растерянны.
        - Мы работали с Виктором Михайловичем много лет. Бок о бок. Плечом к плечу. Для кого-то он стал наставником, для кого-то другом, для кого-то хорошим начальником. Все уважали его, любили. Каждый из нас отдал частичку души в наше общее дело, в наши гаражи. Каждый из нас знал, за что работали и на кого. - Парень низко склонил голову. - Мы скорбим вместе с вами.
        - Спасибо, - еле выговорить я. Голос задрожал от нахлынувших эмоций.
        На секунду все замолчали, застыли на месте. Видны только хмурые лица разных возрастов, да опущенные плечи.
        Медленно, по одному, мужчины пошли в кафе, а Игорь двинулся в мою сторону.
        - Может, вы передумаете? - спросил он. - Ребята к вам сильно привязались за последние дни. Останьтесь, Анна. Это ваша организация, и люди нуждаются в хорошем руководителе.
        - Какой из меня директор?
        - Как раз - хороший. Только вы можете зайти в гараж в белых сапожках и светлой курточке, потоптаться по разлитой солярке, перевязать рану рабочему, разговаривать с машинами.
        Снова он напомнил о прокладке, и я улыбнулась.
        - Нет.
        - Чего вы боитесь?
        - Я не справлюсь, Игорь Петрович! Кто я такая? Обычная девчонка!
        - Вы не девчонка, - строго сказал он. - Вы дочь своего отца.
        Он тоже ушел.
        - Пойдем, - обняла меня за плечи Наталья, - все ждут только нас.
        В огромном зале собралось больше ста человек. Шум голосов, звенит посуда. У всех отключены телефоны. Родственники по очереди встают из-за стола и говорят теплые слова, об ушедшем из нашего мира, человеке. А кто-то, молча, выпивает рюмку водки и качает в отчаянье головой.
        Илья привез детей в кафе. И уже через секунду обстановка разрядилась, появились редкие улыбки, восторженные вздохи. Впервые люди узнали, что у моего отца есть внуки.
        Макс прошелся по всем столам, заглянул каждому в душу, посидел, стянул что-нибудь вкусное. Маша скромно прижалась к отцу и только тихо завидует брату. Она не умеет так открыто выражать свои эмоции, не может заговорить с чужим человеком, очаровать своей детской непосредственностью.
        Со мной за столом оказались Сергей, Илья, бабуля и Настя. Алекс с Натальей сели чуть в стороне. Иван не стал светиться и присоединился к своим сослуживцам.
        - Как много людей знали твоего отца, - оглянувшись по сторонам, сказал Сергей. - Я даже не думал.
        - Странно.
        Бабуля пожала плечами. Она никогда не любила зятя. А тут…
        Через час люди стали расходиться. Небольшими группами, кто-то по одному. Остались только родственники и Иван, который вышел с Сергеем покурить.
        - Мамочка, а где дядя Сережа? - спросил Макс, когда весь зал опустел.
        Он действительно стал лучше говорить. Более понятно.
        Маша тут же пересела за столик к Илье. За два дня они так сильно привязались друг к другу, что теперь вместе едят, спят, смотрят телевизор и гуляют по поселку.
        - Он курит, - ответила я. - Ты устал, малыш?
        - Не-а. Я хочу к нему.
        - Мы с ним выйдем на улицу, - взяв мальчика за руку, сказала Настя. - А ты тут заканчивай. Спроси, сколько мы еще должны.
        - Ничего не должны, - проворчала бабуля. - У нас целый стол остался нетронутый. Слишком много заказали.
        - Пусть будет больше, чем меньше.
        Настя увела Макса на улицу.
        - София…
        Подошел ко мне Алекс, и в этот момент в двери показался Иван. В своей чудной шапочке и зонтом в руке. Я махнула ему рукой, а на Алекса даже не взглянула. Сейчас не время разговаривать.
        - Вас отвезти домой? - спросил Ваня, прикрыв меня ото всех своей огромной спиной.
        - Да.
        Мне захотелось его обнять, но я еле сдержалась. Лишь взглянула на него снизу и легонько коснулась горячей ладони.
        - Все хорошо?
        - Ага. Когда ты рядом, мне легче.
        - Тогда не отходи от меня, и я буду всегда рядом.
        - Ладно.
        Назад мы ехали в том же составе. Только Наталья с Алексом и Машей - в гостиницу, а мы домой.
        Перед сном мне позвонил Алекс.
        - София, когда ты вернешься в Питер? Не забывай, сегодня вторник, а в субботу мы с Машей улетаем. Мне нужна доверенность, иначе ее не выпустят за границу.
        - Я помню. Постараюсь приехать в пятницу.
        - Что значит - постараюсь? А если не сможешь?
        - Я прилечу в пятницу после обеда, - твердо сказал я. - Не переживай.
        - Поехали завтра с нами? Побудешь несколько дней с дочерью, а потом вернешься в Самару?
        - Мне хватит дня, чтобы закончить здесь свои дела. А потом я съезжу домой.
        - Съездишь? - тут же зацепился он. - Что это значит? Ты не останешься в Питере?
        - Скорее всего, мне придется переехать сюда.
        - А Макс?
        - Он со мной.
        - Ты хочешь забрать сына в Самару? - на всякий случай переспросил он, думая, что ослышался. - А как же мама? Она сума сойдет, если ты ее лишишь внука.
        - А я тоже сходила сума, когда ты меня лишил дочери.
        - Это месть?! - начал сердиться он.
        - Нет, Алекс. Это жизнь.
        - И когда ты начала задумываться о жизни?
        В голосе прозвучал сарказм. Впрочем, как обычно. Он не умеет спокойно разговаривать.
        - Мне жаль, Алекс.
        - Не делай этого, Соня.
        Теперь голос смягчился. С чего бы это?
        - Какая тебе разница, где я буду жить?
        - У нас ребенок.
        - Да ты что? - усмехнулась я. - Ты помнишь?
        - Не торопись, пожалуйста. Давай встретимся и спокойно, как взрослые люди, поговорим. Я все равно не усну. Хочешь…
        - Сейчас?
        Девять часов, и на улице темно.
        - Я могу подъехать к тебе.
        - Уже поздно.
        - Сонь. Ну, пожалуйста. Давай все обсудим.
        Происходит что-то странное. Алекс уговаривает меня встретиться. Не злится, не орет, не оскорбляет.
        - В Питере поговорим, - сухо сказал я. - Спокойной ночи.
        Вот и все.
        Давно надо было поставить его на место. Не унижаться, не падать на колени, не ждать благословения. Нужно было всего лишь уехать в Самару и влюбиться в другого мужчину. Разорвать в квадрате нить, соединяющую хрупкие углы.
        Утром Маша позвонила мне из аэропорта.
        - Мамочка, мы улетаем, - сообщила она. - А когда ты приедешь домой?
        - Скоро. Предай папе, что в пятницу я дам ему доверенность.
        - Хорошо. А почему Макс остался с тобой, а я нет?
        - У тебя конец четверти.
        - А потом, мы уедем в Тайланд. Когда я тебя увижу?
        - Увидимся, - ответила я сквозь слезы. - Скоро увидимся, моя девочка. Целую.
        Они улетели. Сергей, Наталья, Алекс и Маша. Илья остался со мной.
        К обеду я приехала на работу. Юрист уже подготовил договор-аренды, а еще бумаги на передачу всех полномочий Игорю. Теперь он станет исполнительным директором сети автосервисов.
        Иван опоздал. После всех хлопот, свалившихся на его плечи, организм так истощился, что потребовалось десять часов хорошего сна и полноценный завтрак. Поэтому, он сначала заехал к матери в деревню, съел огромную яичницу с беконом и выпил пару кружек крепкого кофе. А уж потом поехал в город.
        Не больше часа ушло на то, чтобы мы подписали документы. Теперь Иван стал хозяином самого главного гаража, в котором когда-то зарождался наш семейный бизнес; отец своими руками разбирал машины, чистил детали, проводил сутки напролет. Именно в этот сервис Иван десять лет назад пришел устраиваться на работу и остался навсегда.
        Все закончилось, и мы вышли на улицу.
        - Поехали ко мне? - спросил он и тут же сунул сигарету в рот.
        - У меня сейчас «эти» дни, - напомнила я.
        - Справимся. Это не самая большая проблема.
        - Ну, ладно… Если ты так уверен.
        Я хотела сесть в машину, но заметила, как Игорь махнул мне рукой.
        - Анна! - Он подошел ближе. - Поздравляю! Вы все сделали правильно.
        От переизбытка чувств, он даже пожал мне руку.
        - Удачи вам, Игорь Петрович.
        - Может, отметим это событие?
        Он взглянул на Ивана.
        - У нас дела, - ответил тот.
        - Какие? Ты собираешься выйти на работу? В такой-то день? Ладно тебе, Ванька, оторвись чуток.
        - Гош, отвянь. У нас, правда, дела. - Мягко отшил его Иван. - Ты иди, напейся, развлекись. Ладно?
        - Да, что с вами, ребята? Неужели вы просто так разбежитесь по домам?
        - Иди!
        Толкнул его Иван, затем открыл дверцу машины и протянул мне руку. Игорь с интересом взглянул на нас.
        - Я что-то упустил? - хитро улыбнулся он. - А? Люди! Да, что происходит? Вы поедете на одной машине?
        Иван повернулся к нему.
        - Иди ты к черту.
        - Вот это да!
        Пока мы отъезжали от офиса, он все что-то кричал. Смеялся, а уж потом махнул рукой и пошел к своей машине.
        - Что это с ним? - спросила я.
        - Радуется.
        - Чему?
        - Тому, что я наконец-то нашел себе девушку.
        - Какую еще девушку? - снова начала тупить я.
        Но, он только улыбнулся.
        - Есть тут одна. С веснушками на носу.
        И тут до меня дошло, кто эта девушка.
        Сегодня я снова не вернулась домой. Позвонила и предупредила.
        Илья долго пыхтел в трубку, но все же промолчал, а вот Настя не стала со мной любезничать. К тому же ей теперь приходилось присматривать за маленьким племянником и кормить мужика, которого я оставила неизвестно зачем.
        - Где ты все время шляешься? - возмущенно воскликнула она. - С подружками, или с кем?
        - Не-а. У меня появился парень.
        Ваня ушел в ванную, а я развалилась на всю кровать.
        - Уже?! - закричала она в трубку. - Когда ты успела? Он из гаража, или ты познакомилась с каким-нибудь врачом из хосписа?
        - Почти угадала. Он работал у папы.
        - Господи, да кто? Я там всех знаю. Куча женатиков и дурачков.
        - Ну, не все женатики.
        - Я и говорю - куча дурачков! Я бы, на твоем месте, лучше бы вернулась к мужу. Он такой красавчик! Персик! Душка! Зеленые глаза, упругая попка! А как говорит, как ходит. Руки шикарные, тело шикарное, волосы кудрявые. Просто мечта любой женщины!
        - Ты мне сама сказала, чтобы я забыла о муже. Вот я и забыла. Нашла принца на белом Мерседесе.
        - Прям на белом?
        - У него черный, и не Мерседес. Но тоже приличная машина.
        - Надеюсь не Запорожец?
        Она засмеялась.
        - Да, ну тебя!
        - В постели-то хоть хорош?
        - Мустанг, - тихо ответила я, и тут же щеки вспыхнули огнем.
        - Ого! Даже так? Тебе повезло, если там все двести девяносто лошадок.
        - Все… там…
        - Тогда дерзай, сестренка! Не упусти такого жеребца.
        - Постараюсь. Пока.
        - Чао, куколка!
        Из ванной пришел Иван. Мокрый, с полотенцем на бедрах.
        - Когда ты уезжаешь? - спросил он.
        - Завтра утром.
        - А потом?
        Капли воды стекли по его широкой груди, и образовались ровные тропинки.
        - Иди ко мне?
        Я чуть сдвинулась в сторону, чтобы освободить ему место. Но, он даже не шевельнулся. Повесил полотенце на стул и еще раз спросил:
        - Что потом, Ань?
        - А что хочешь ты?
        - Я хочу, чтобы ты осталась.
        - Ладно.
        - Что, ладно?
        - Останусь, если ты хочешь.
        - Навсегда? - неуверенно спросил он.
        - Да. Навсегда.
        Он замер, а когда сообразил, то чуть не подпрыгнул от радости. Упал на кровать и поцеловал меня в губы. Теперь стало тесно, он занял так много места, что я оказалась плотно прижата спиной к стене.
        Руки ласкают, а губы что-то шепчут. Я прислушалась.
        - Милая. Моя. Моя.
        В семь тридцать мы приехали в аэропорт.
        - Мам, я хочу к Насте, - заныл Макс. - Хочу спать. Хочу мороженное.
        Илья подхватил его на руки, словно пушинку, и пошел в кафе, на ходу подтягивая джинсы, спадающие с тощего зада.
        Мы встали возле окна. Иван наблюдает за взлетающими самолетами и молчит, только нервно покусывает губы. Ресницы вздрогнули, и я заметила, что у него красные глаза. Плохо спал, а может, совсем не спал.
        Я тронула его за руку, и он взглянул на меня.
        - Ты мне будешь звонить? - спросила я.
        - А зачем?
        - Как зачем?
        - А что я скажу? - Пожал он плечами. - Привет? Или спрошу у тебя, как дела?
        - Хотя бы.
        - Вот приедешь, и поговорим. А звонить не буду. Терпеть не могу, когда врут, или пытаются оправдаться.
        - Я не вру тебе!
        - Это пока. Как только ты окажешься в другой среде, сразу же начнешь оправдываться. Искать причину, чтобы не вернуться.
        - Это не правда! - взорвалась я. - Нет такой причины, чтобы я не вернулась к тебе!
        Он обнял меня.
        - Тогда вернись.
        - Хорошо. Через три дня я буду ждать тебя на этом же месте.
        Его рука нежно коснулась моей щеки.
        - Я приеду за тобой.
        - Угу, - промычала я и потянулась к его губам.
        С чемоданами в руках бегут люди, шаркая, по плитке на полу, маленькими колесиками. Шум. Смех. Плачь детей. Табло светится разными цветами. Буквы меняются, объявляются рейсы. Банкомат отсчитывает хрустящие купюры.
        Жизнь кипит. А мы стоим у окна, обнявшись, и целуемся, не замечая никого вокруг.
        - Мамочка!
        Подбежал к нам Макс с желтым шариком в руке.
        - Где ты его взял?
        - Илья купил.
        Тут я заметила удивленные глаза своего друга. Он знал, что я нашла себе парня, но на Ивана даже не подумал. А тут мы стоим среди людей и целуемся.
        Он, как обычно, промолчал, только просверлил своего соперника взглядом, а потом ушел к стойке регистрации. Невозможно сражаться с ветряными мельницами. Все равно не победишь, а только упадешь в грязь лицом.
        Уже пора. Все окошки открылись, и толпа людей двинулась вперед.
        - Ну, что солдат, - обратился Иван к Максу. - Береги маму.
        - Есть, товарищ командир! - весело ответил мальчик и побежал за Ильей.
        Мы остались вдвоем.
        - До встречи, - сказал Иван.
        - Я позвоню.
        - Не надо. Просто напиши, что долетели.
        - Ладно.
        Я заглянула ему в глаза, и слезы покатились по щекам.
        - Не плач, милая. Всего три дня.
        - Я знаю, но не могу…
        - Иди. Они тебя уже ждут.
        - Вань?
        - А?
        Я не смогла сказать ни слова. Горло перехватило. Тогда он наклонился к моему уху, снова обнял, а потом тихо сказал:
        - Я люблю тебя. А теперь иди.
        Чуть подтолкнул, и я пошла, не оборачиваясь. Медленно, но уверенно.
        В Пулково нас встретил Сергей. Я сразу же написала Ване.
        «Мы дома. Целую»
        Он ответил через некоторое время.
        «Взаимно»
        - Ты представляешь, в кого наша София влюбилась?
        Сразу же завелся Илья, как только мы сели в машину. Хотел удивить, но не получилось.
        - А что ты имеешь против Ивана? - передернув усами, спросил Сергей. - Нормальный мужик. Не хуже других.
        - Так ты в курсе? - расстроился парень. - Я один ничего не знаю?
        - Что ты не знаешь? - заглянув в рот Илье, спросил Макс с жалобным выражением лица. - Ты хочешь есть?
        - Нет, малыш, Илья не голоден.
        Я пристегнула ему ремень безопасности на детском кресле. Илья демонстративно пересел вперед, чтобы не видеть моей издевательской улыбки.
        Через пару часов мы въехали в деревню. Илья ушел в свой пустой дом.
        - Как ты тут один справлялся? - спросила я, поставил чемодан в прихожей.
        Макс тут же убежал наверх, в свою комнату.
        - Нормально, - как-то невесело ответил Сергей. - Скучно было. А так вроде ничего.
        От усталости я не стала вдаваться в подробности, чмокнула его в густые усы и пошла на кухню.
        Только вечером, когда мы сели ужинать, я узнала причину его грустного настроения.
        В прошлый раз, перед моим отъездом в Самару, Сергей говорил, что ходил на медицинский осмотр и сдавал анализы. Результаты пришли хорошие, кроме гемоглобина. Очень низкий. Потом он стал принимать лекарства, назначенные врачом, и ему стало плохо. Появилась слабость, а еще замучила рвота по утрам.
        - Но от чего? - спросила я. - Врач знает причину?
        - Теперь знает, - ответил Сергей. - Опухоль.
        - Какая опухоль?
        - Перед тем, как приехать к тебе в Самару, мне сделали снимок, и нашли в брюшной полости опухоль. Небольшую, но оперировать придется.
        - Почему ты мне сразу не сказал?
        Теперь я испугалась. Волосы на голове встали дыбом.
        - Тебе было и так тяжело. А тут еще такая новость.
        - Мой отец умер, и ему уже не поможешь. А ты болеешь, и я не смогу без тебя жить, если что-то случиться.
        В сердце пробрался холод. Губы затряслись.
        - Милая, ну что ты?
        Я выскочила из-за стола и бросилась ему на грудь.
        Как же так? Я только встретила свое счастье и начала новую жизнь, как снова острые углы поймали меня в свой лабиринт. Гоняют по квадрату и не дают вырваться наружу.
        Ночью мне позвонил Алекс. Это наше время - после полуночи, когда все нормальные люди спят.
        - Ты уже приехала? - спросил он.
        - Сегодня утром.
        - Завтра увидимся?
        - Во сколько?
        - Я теперь в отпуске, могу встретиться в любое время.
        - Алекс…
        Снова слеза скатилась по щеке. После разговора с Сергеем, я так и не могу успокоиться.
        - Ты плачешь? - встрепенулся он. - Сонь?
        - Мне нужно тебя увидеть.
        - Но, что случилось?
        - Я тебе завтра расскажу.
        - А что с доверенностью?
        - Тоже завтра. Сходим к нотариусу и все оформим.
        - Сонь, что-то страшное произошло? Скажи? Ты в порядке, не болеешь?
        - Нет, со мной все хорошо.
        - А Макс?
        - Тоже.
        - Я понимаю, ты устала. Столько всего свалилось на твои плечи. Сначала потеряла ребенка, даже не окрепла и сразу рванула в Самару к умирающему отцу. Так еще твоя работа…
        - Ты прав, я очень устала.
        Вот тут он испугался. Впервые в жизни я призналась, что устала.
        - Я заеду за тобой утром, - слишком серьезным тоном сказал он. - Мне не нравится твое настроение. Сама не садись за руль, выспись, хорошенько позавтракай, а потом я заберу тебя. Поняла?
        - Хорошо.
        - Сонь?
        - Что?
        - А может, ты поедешь с нами? Море, солнце, песок. Немного подлечишься. Поешь хоть нормально, а то совсем исхудала, как щепка. Машка очень обрадуется.
        - С вами? - переспросила я.
        - А что? Макса возьмем.
        - Но у меня нет путевки.
        - Ничего страшного. Обменяем на другие.
        - Алекс, я не могу.
        - Почему? Ты не хочешь на море?
        - Я не поеду с тобой.
        - Именно со мной?
        - Да.
        Он замолчал. Понимает, что-то изменилось, а спросить страшно.
        - Я встретила мужчину, - нарушила молчание я. - Ты всегда просил меня, говорить правду. Вот я и призналась. Я люблю другого человека.
        - Это тот здоровяк?
        Все-таки Наталья проболталась.
        - Да, Иван.
        - Большой мужчина с большой машиной.
        - Зачем ты так?
        - Но, у него большая машина. Тебе всегда такие нравились.
        - Раньше ты никогда не позволял себе пошлости.
        Ему не стало стыдно.
        - И как давно?
        - Мы знакомы десять дней.
        - Даже?
        Он спросил с сарказмом, но голос дрогнул.
        В этот момент наша жизнь изменилась. Сама ситуация стала другой, перевернулась с ног на голову. Раньше я бегала за ним, унижалась. Просила прощение по любому поводу, даже когда была не виновата. Теперь мне не пришлось врать и оправдываться. Все получилось само собой. Он вычеркнул меня из своей жизни, и я ответила ему тем же.
        Перед сном я позвонила Ивану. Не сдержалась, набрала номер и долго слушала тихие гудки. В три часа ночи он спит, поэтому не отвечает. Тогда я отправила сообщение.
        «Сергей заболел. Мне придется задержаться. Прости. Перезвони мне утром»
        Вот и первое оправдание. Сама дала обещание, и сама же нарушила его.
        Утром он не перезвонил и не ответил на мой следующий звонок. Я проверила сообщение, прочитал в пять часов утра. Значит обиделся. Или ждет, что я приеду и все ему объясню. С глазу на глаз.
        Я отвела сына в детский сад, а потом вернулась домой и позвонила Сан Санычу. Он обрадовался, еще раз выразил соболезнования, и сказал, что очень соскучился. Я пообещала заехать к ним в гости в выходной.
        К воротам подъехал черный седан Алекса. Еще из окна я увидела его недовольное, помятое лицо, хмурые брови, и сердито поджатая губа, вытянутая в тонкую ниточку.
        Когда я вышла на улицу, он попытался сделать вид, что не расстроен.
        - Ты снова не спала? - спросил он, заметив темные круги у меня под глазами.
        - Немного вздремнула, а потом все утро смотрела новости по телевизору.
        - И что нового твориться в мире?
        Он открыл мне дверь.
        - Опять наводнение, - сев в машину, ответила я. - Ты знал, что инопланетяне завезли нам Эболу? Они заразились ей в космосе, и при контакте с животными, передали нам.
        - Серьезно? - сжав губы, он еле сдержал улыбку. - А в космосе кто их заразил?
        - Там много летает микробов. Просто вдохнули и все. Зараза попала в легкие, а потом в кровь.
        - А! Так значит, у них есть легкие?
        - У всех есть легкие. Как же они дышат?
        - А какое отношение имеют инопланетяне к земным животным? Как они их заразили?
        - Ох, Алекс! Какой же ты непонятливый. Они едят мясо.
        - Кто? Животные?
        - Нет! Инопланетяне.
        - Но, если они едят мясо, то животное уже мертвое, оно не может заразиться.
        Я задумалась. И правда, как можно заразить мертвое тело?
        - Ты считаешь, нам врут? - спросила я, когда он уже не сдержался и засмеялся в голос. - Это выдумка?
        - Сума сойти, Сонька! Не верь тому, что показывают по телевизору.
        Истерика перешла в икоту. Он даже смахнул слезу с глаз.
        - Нет, этого не может быть, - тихо сказала я. - Тогда кому верить, если даже там врут?
        Я подняла палец вверх, показывая высоту канала, по которому шла передача про инопланетян.
        От смеха, Алекс даже не смог мне ответить. Завел машину и плавно выехал на асфальтированную дорогу. Я украдкой взглянула на него. Что Насте понравилось в нем, и почему он до сих пор так действует на меня, что теряется дар речи, и ноги дрожат?
        Нежное лицо, губы слишком яркие и живые для мужчины, изящные руки, золотые кудри, чуть прикрывающие уши.
        - Что-то не так? - снова нахмурился он, заметив мой изучающий взгляд. - Ты хотела со мной поговорить.
        - У Сергея обнаружили опухоль в желудке. На следующей неделе операция. Вот я и подумала о тебе. Только вы завтра уезжаете… Но может как-нибудь… Ты поможешь? Хотя бы позвонишь его врачу, поговоришь.
        - Давно обнаружили?
        - Несколько жней назад. У него сильно упал гемоглобин, и ему сделали снимки.
        - А когда операция?
        - Через десять дней.
        - Ты узнай у него, в какой больнице он обследовался, а я потом созвонюсь с врачом.
        - Когда созвонишься?
        - Да хоть сейчас! Позвони Сергею.
        Я тут же набрала номер Сергея, а уже через десять минут Алекс остановил машину на обочине и что-то стал искать в телефоне. Потом кому-то позвонил, что-то спросил.
        - Операция не сложная, - убрав телефон в карман куртки, сухо сказал он. Но глаза погрустнели. - Сонь, ты должна понимать… Опухоль - дело такое. Никогда не знаешь, чем она обернется.
        - Что ты имеешь в виду?
        - Она может доброкачественной, а может и злокачественной.
        - И что это значит?
        Он сильнее сжал руль, косточки на пальцах побелели.
        - Пока ничего не значит. Не переживай.
        - Ты знаешь врача, который будет делать операцию?
        - Слышал о нем, но лично не знаком. Врач… так себе. Нужно поговорить кое с кем и определить Сергея к другому специалисту.
        - Ты поможешь нам?
        - Постараюсь. Только это будет не бесплатно. У нас клиника не дешевая, но я попытаюсь выбить…
        - Не надо, Алекс. Мы заплатим любые деньги, лишь бы ему сделали все хорошо.
        - Ладно, тогда сегодня съезжу на работу и поговорю. А ты мне дай номер телефона Сергея. Там понадобятся его снимки, и врач посмотрит анализы.
        - Конечно! Спасибо тебе.
        - Пока не за что.
        Мы приехали к нотариусу, и я оформила доверенность на Машу.
        В Самаре сейчас тепло, а в Питере весна задержалась. Хотя уже поют птицы, и солнце греет кожу на щеках.
        Пока мы шли к стоянке, Алекс еще раз позвонил своему знакомому хирургу.
        - Когда? В понедельник? Олег, я завтра уезжаю. Он сам придет. Сергей Воронин. Да. Да. Спасибо. Буду очень благодарен, если ты… Нет. Хорошо. Я понял.
        Я с надеждой взглянула на него.
        - Ну, что?
        - Завтра будет понятно.
        - А ты завтра уже улетишь?
        - Да, но вы справитесь без меня. Олег прекрасный специалист.
        - Спасибо тебе большое.
        - Это моя работа, - сухо ответил он. - Я поговорю с Сергеем и объясню, куда идти и к кому.
        До стоянки осталось десять метров, но мы не спешим, растягивая время, которое в этом городе движется слишком быстро.
        По темному каналу, проснувшемуся от зимы, по самой поверхности воды пробежал легкий ветерок, поднялся ввысь, а потом спустился и пробрался под мое пальто. Шевелит лацканы на воротнике, пытается унести с собой легкий шифоновый шарф.
        - Так ты уже не вернешься в Питер? - спросил Алекс, крепче обмотав шарф вокруг моей шее.
        Обычно так он укутывает Машу перед выходом из дома.
        - Не знаю, - пожала плечами я, - если только в гости.
        - А как же Маша?
        - Я надеялась, ты разрешишь, забирать мне ее на каникулы? Хотя бы на несколько дней, а летом на пару месяцев.
        Подняв голову вверх, он взглянул на голубое небо и вздохнул. Сейчас его глаза такие же холодные, как вода в канале.
        - Ты помнишь, что постановил суд? Два дня в месяц. Это так мало, София, всего каких-то два дня. А ты хочешь уехать и пропустить эти несчастные мгновения, которые Машка каждый раз с нетерпением ждет? Сначала ты спряталась за сто километров от нее, теперь вовсе уезжаешь за тысячу.
        Как верная собачонка я встала рядом с ним, не шевелюсь, не перечу, только слушаю жестокую речь, жду, когда он перестанет таращиться в небо и спустится на грешную землю. Увидит, что перед ним стоит женщина, не алкашка, как в прошлом, не шлюха, как он раньше считал, а обычная мать, любящая своих детей.
        - Разрешить? - продолжил он. - И что дальше? Она будет жить на два города?
        - Многие так живут.
        - Ладно. - Он повернулся ко мне. - Я разрешу, тебе забирать Машу на каникулы. Только пообещай мне одну вещь?
        - Какую? - обрадовалась я.
        - Не надо! - Скривил губы он. - Будешь дома прыгать от счастья. А сейчас не надо. Хорошо?
        - Угу, - тут же осела я.
        - Не уезжай в свою Самару, пока мы не вернемся с отдыха. Пусть Маша осознает это, попрощается. А то в тихую смотаешься, а она будет переживать.
        - Я не уеду, пока Сергей не встанет на ноги.
        - А! Ну, это надолго! Тогда еще увидимся.
        - Как надолго?
        - А так. - Усмехнулся он. - Пока операция, потом несколько месяцев реабилитация. Ты думала, два дня и отделаешься. Не так все легко, София!
        Иван как чувствовал! Стоило мне вернуться домой, и сразу же появились проблемы. Как мне объяснить ему, что случилось? Оправдываться, выдумывать причины? Поймет ли он и будет ли терпеливо ждать моего возвращения?
        Алекс привез меня в поселок, а потом поехал домой собирать чемоданы в дорогу. Мы не стали прощаться. Я только махнула головой, а он сказал:
        - Созвонимся ночью.
        Все как обычно. Равнодушная улыбка и сухой тон.
        Перед тем как забрать сына из детского сада, я зашла к Илье. Теперь он остался один дома, и дела с ремонтом крыши пошли гораздо быстрее. С утра он съездил на работу, а после обеда вызвал строительную бригаду и полностью погрузился в обустройство своего гнездышка.
        Только я появилась на пороге, как он принялся готовить чай, изображая из себя хозяйственного парня.
        - Больше никогда не женюсь, - сообщил он. - Одному лучше. Хочешь - спи, хочешь - ешь.
        - А кто тебе раньше не давал, есть? - поддела я его за живое. - Все ждал, когда жена накормит? А сам? Взял бы да приготовил обед.
        - И так весь дом на мне! - завелся он. - Целый день на работе, а приедешь - то цветы полей, то подрежь помидоры в парнике, то полы помой! Я еще и готовить должен? А для чего тогда жена? Пусть живет у родителей, командует, кем хочет. А я больше никогда не свяжусь ни с одной бабой.
        - Тебе будет скучно одному.
        - Без тебя - да. Будет.
        Глаза блеснули из-под черных ресниц.
        - Илюшка…
        - Бросаешь меня. А я-то думал.
        - Чего ты думал?
        - Что мы всегда будем рядом. Пусть женаты, замужем. Но рядом!
        - Тогда поехали со мной в Самару? Ты свободен, ничего не держит.
        - И что я там буду делать?
        - Так же работать. Продашь дом, купишь квартиру в городе, или тоже дом рядом с нами. Уж работа для тебя везде найдется.
        - Поехать в Самару из Питера…
        Он задумался.
        - Илья! - Дернула я его за рукав. - Ты здесь останешься одни. А там мы будем с Максом.
        - Ты не понимаешь некоторые вещи. Питер - город искусств. Здесь каждая улочка, каждый уголок имеют свою историю. Художественную ценность. Вот идешь по центру, там своя жизнь. Чуть свернул в сторону, а там другой воздух, другие люди, другая одежда. Образы! Мышление! За день можно увидеть такое! - Он взмахнул руками, описывая большой круг в воздухе. - Всю палитру красок, прочувствовать все эмоции, на которые только способен человек. Можно влюбиться, а можно умереть только от одного взгляда на кованые решетки на Певческом мосту. Ты видела их? Они прекрасны!
        Мне и, правда, этого не понять. Петербург так и остался для меня загадкой. Я знаю только ту часть города, в которой живут Лапины, парк, да рынок, куда по выходным возил меня Макс.
        А еще, раньше, несколько лет назад, я видела город глазами Леры. Искрящимся и дорогим. Теперь он стал для меня лишь пунктом, точкой на карте и местом, куда можно съездить на экскурсию.
        В пять часов я пришла в детский сад за сыном. Пожилая воспитательница в желтом платье встретила меня в раздевалке. Макс играл с детьми в группе.
        - София Викторовна, - противным голосом сказала она, - ваш сын сегодня ударил Кирилла.
        Ну, вот и началось.
        - За что? - изобразив удивление, спросила я.
        - Они не поделили игрушку.
        Я пообещала ей, что накажу Маска, а сама только улыбнулась. Забрала сына домой, но все же задала вопрос, ради приличия:
        - Зачем ты подрался?
        - Ну, мам.
        Начал ныть мальчик. Он не понимает, за что его ругают.
        - Нельзя бить людей. Ты, что - дикарь?
        - Все мальчики дерутся.
        Слово в слово, как говорил его отец. Он тоже считал, что мужчина должен уметь, постоять за себя.
        На всякий случай я немного пожурил Макса. Не отругала, не наказала, а просто объяснила, как должен вести себя хороший мальчик.
        Сын покаялся, махнул головой, даже пустил слезу, ради приличия. Пообещал больше не драться и несколько раз попросил у меня прощение. Я простила, но не поверила в искренность его слов. Уж слишком пришибленный вид, а глаза хитрые.
        С работы вернулся Сергей. Вышел на улицу покурить, а тут как раз мы идем из магазина.
        - А чего такой грустный? - спросил он у Макса.
        Тот лишь хмуро потупил взгляд, надул от обиды губы и пошел в дом.
        - Подрался, - сообщила я, когда мальчик скрылся за дверью. - Я его отругала.
        - И правильно. Нечего распускать руки. У человека есть голова - вот пусть и думает.
        - Это трудно будет исправить.
        Уж я знаю, о чем говорю. Если он пойдет в отца, то никогда не станет послушным мальчиком.
        - Ты рассказала Алексу про меня? - спросил Сергей, но без претензий.
        - Да. Я сегодня разговаривала с ним. Он обещал, помочь.
        - Теперь придется, идти еще в его клинику, там сдавать анализы, снова делать снимки.
        - Он сказал, чтобы ты пришел со старыми.
        - Все равно заставят, сдавать по-новому.
        - Ничего страшно. Сдашь.
        Через час мы сели ужинать. Макс тут же стянул с тарелки кусок хлеба, а затем забрался на диван с ногами.
        - Марш за стол! - сказал Сергей. - Мы не едим лежа. Сядь на стул и нормально поешь.
        Мальчик надул губы, но спорить не стал. Залез на стул, хмуро взглянул на тушеную капусту в тарелку и сказал:
        - Вонючка.
        - Это что за такое? Раз мама приготовила - ешь.
        - Не буду.
        - Тогда иди в свою комнату и не порти аппетит другим.
        Макс спрыгнул на пол и пошел в гостиную. Там хотя бы есть телевизор и мультики.
        - Я поговорю с ним, - сказала я, тоже встав из-за стола.
        - Поговори! - Сергей махнул рукой. - Совсем парень от рук отбился. Пора уже взяться за его воспитание.
        Сергей хоть и добрый человек, но строгий. Не любит беспорядок в доме и в голове.
        Я застала сына на диване с пультом в руке. Уже начался его любимый мультфильм про Машу и Медведя.
        - Малыш, - я села рядом, - нельзя так себя вести. Ты взрослый мальчик и знаешь, что все люди кушают за столом. Слушайся родителей. Мы любим тебя и хотим, чтобы ты был здоровым и умным.
        - Мам, - жалобно промямлил он, - а где мой папа? Вот у Вани есть папа, а у меня нет.
        Мой ангел! С огромными карими глазами и нежным личиком.
        Я сжала рукой его крошечные пальчики.
        - Ты скоро его увидишь.
        - Правда? - затаив дыхание, спросил он. - Он меня нашел?
        - Конечно. Он давно тебя нашел.
        - А где он?
        - Далеко. Скоро мы к нему поедем.
        - Когда?
        Он выставил ладошку вперед. Я загнула три пальчика.
        - Через три дня.
        - Так много?
        Пухлые щечки погрустнели, а на ресницах блеснула слеза. Он снова спрятал руку под подушку.
        - Скоро лето, мой мальчик. Вот листики появятся на деревьях, и мы полетим с тобой на самолете.
        - К моему папе?
        - Да.
        Через пять минут Макс съел всю капусту и даже сказал «спасибо», хотя раньше его приходилось одергивать. Он знает, что нужно делать, его учат постоянно, но упрямый характер не всегда позволяет быть любезным. С каждым днем он все больше становится похож на своего отца. Такой же добрый, открытый. Такой же взрывной и непоседливый.
        Сегодня Сергей купил на базе большую упаковку цейлонского чая. Обычно такой он не привозит в наш магазин, уж слишком дорогой, и большинство людей не любят зеленый чай. Но для дома мы берет сразу два килограммовых пакета.
        - Завари с мятой, - попросил он, когда я включила чайник. - Она там, в холодильнике на верхней полке.
        Я достала упаковку с душистой травой. Макс вяло прошелся из угла в угол, потом залез к Сергею на колени, подергал его за усы. Скучно. Опять слез и пошел в свою комнату за машинкой. Нашел. Снова появился на кухне, только уже с полными руками игрушек.
        - Надо завтра, его свозить в парк. - Предложил Сергей. - А то парень совсем измаялся.
        - Хочу к Маше! - тут же встрял в разговор сын.
        - Она завтра с папой уезжает на море. Ты забыл?
        - Я тоже хочу на море!
        - Ты с мамой летом был на море.
        - Еще хочу! - Топнул ногой Макс. - Хочу с Машей!
        Я налила в заварной чайник кипяток, закрыла крышку, а сверху накрыла полотенцем так, что только носик выглядывает. Отодвинула подальше от Макса.
        - Скоро Маша приедет и привезет тебе ракушку с моря.
        - Не хочу ракушку!
        - Не капризничай.
        - Вонючки!
        Тут он обежал вокруг стола, потянул чайник на себя, прижался к носику губами и хлебнул кипяток. Мы даже не успели отреагировать, как он уже обжог себе рот.
        - Макс! - только и успела, крикнуть я.
        - М-м!
        Он замычал. Даже кричать не может. Стал задыхаться. Сергей тут же налил в стакан холодной воды.
        - Пей, сынок.
        Но, он не смог сделать и глотка. Только мычит и жадно хватает ртом воздух.
        - София, звони в скорую! А лучше Алексу!
        От страха я так растерялась, что еле нашла свой телефон, потом кое-как набрала номер Алекса.
        Через час нас привезли в больницу. Сергей поехал за нами на своей машине. Еще у ворот я заметила темную фигуру возле двери в приемный покой.
        Все как много лет назад. Только тогда я привезла Машу, и со мной был Макс.
        - Как он? - спросил Алекс, когда мы вышли из машины скорой помощи.
        - Не может говорить.
        - Пойдемте.
        Мы зашли в смотровой кабинет. Сергей остался снаружи с моей курткой и сумочкой.
        - Сейчас посмотрим.
        Полная женщина средних лет попыталась заглянуть в рот Максу. Рядом сидит молодая медсестра с отсутствующим видом и заполняет что-то в компьютере.
        Скинув куртку у входа, Алекс подошел к мойке, тщательно помыл руки, потом надел одноразовые перчатки. Женщина недовольно фыркнула, но промолчала, отодвинулась в сторону, чтобы пропустить его к ребенку.
        - Малыш, открой ротик.
        - Не-а, - упрямо качнул головой Макс и жалобно посмотрел на меня.
        - Сыночек, ты знаешь Алекса. Он не сделает больно. Покажи ему рот.
        Алекс сел на стул напротив мальчика и стал его уговаривать. Ласково, осторожно, стараясь не напугать.
        - Видишь, у меня в руках ничего нет. - Он показал свои ладони. - Я не буду делать больно. Только посмотрю, а потом расскажу тебе одну историю про девочку. Она очень боялась врачей, и ее забрала волшебница.
        Макс тут же открыл рот. Он любит истории про волшебников.
        - Умничка! Вот так. Все хорошо. Какой у тебя замечательный рот.
        Он осмотрел всю полость рта у ребенка, аккуратно поворачивая рукой его голову.
        - Хрипит, - сказала толстая женщина. - Нужно оставить его на ночь.
        - Придется. - Вздохнул Алекс, а потом снова обратился к Максу: - Сейчас я помажу тебе горлышко мазью. Ты смелый мальчик?
        Карие глаза стали огромными. Тогда Алекс вынул из ящичка кусок бинта, взял синюю ручку и на самом уголке нарисовал смешную рожицу.
        - Его зовут Лулу, - надев на палец бинт, сказал он. - Пусть он посмотрит твои зубки. Хорошо? Ты разрешишь ему?
        Мальчик махнул головой. Смешная рожица оказалась во рту, медленно продвинулась к горлу, чуть смазала мазью обожженное место и снова вылезла наружу.
        - Не страшно?
        Только сейчас я взглянула на Алекса. Его глаза изменились. Они больше не прозрачные, и даже смотрят совсем по-другому.
        - Пойдем к Сергею, - подхватив на руки Макса, сказал он. - Сейчас я поговорю с твоей мамой, а потом вернусь и расскажу сказку.
        Он скрылся с ребенком за дверью.
        - Ваши документы, - очнулась странная медсестра. - И на ребенка.
        - Они там.
        Документы остались в сумочке, а сумочка у Сергея.
        - Принесите, - недовольно буркнула толстая врачиха, - или позовите мужа.
        Я вышла в коридор. Макс, словно воробушек, прижался к пушистым усам Сергея.
        - Надо поговорить, - взяв меня за локоть, сказал Алекс и отвел в сторону.
        - Нам придется остаться?
        - Не переживай, все не так страшно. Горло опухло, но серьезных ожогов нет. Он больше испугался. Пусть ночь побудет в больнице под присмотром врачей.
        - А почему он не говорит?
        Он усмехнулся.
        - Твой парень очень хитрый. Скоро заговорит.
        - Так что делать, Алекс. Снова эта чертова больница. Уколы!
        Мое бледное лицо, насторожило его.
        - Успокойся, Сонь. Только не впадай в крайность. Одну ночь.
        - Одну, - как эхо повторила я.
        - Я буду рядом.
        - Но, тебе завтра…
        Он обхватил руками мои ледяные пальцы.
        - Я успею. Высплюсь потом в самолете. Все равно Машке будет не до меня.
        - Почему?
        - Мы едем с друзьями. Разве я тебе не говорил?
        - Нет.
        - А! Это не важно. Пойдем, я провожу вас в палату.
        Сергей так расстроился, что даже не смог с нами нормально попрощаться. Только встал посреди коридора и долго наблюдал за Алексом, бегающим то в смотровой кабинет за курткой, то с моими документами за врачом, а потом и вовсе исчез в гардеробе.
        Через полчаса, мы оказались в палате.
        Отделение детской хирургии по-прежнему все такое же стерильное, как и много лет назад. Белые полы, белые стены, белая мебель. Только у врачей белые халаты сменились на синие костюмы.
        В палате уютно. Две кровати: одна для меня, вторая маленькая для Макса. На стене подвешен внушительных размеров плазменный телевизор. Тут же свой туалет и небольшая, но чистая душевая кабина. А еще здесь есть холодильник и микроволновая печь.
        Пока я укладывала Макса в кровать, пришел Алекс, тоже в синем костюме, но без шапочки.
        - Ну, что, парень, будем слушать сказку? - удобно устроившись на небольшом диванчике, спросил он.
        Макс улыбнулся и тут же залез под теплое одеяло. Торчат только пухлые щеки и пятка в белом носочке.
        - Угу.
        - Тогда слушай. Жила-была одна маленькая девочка. Она очень боялась врачей…
        Когда Маша была маленькой, Алекс всегда рассказывал ей сказки перед сном. Причем не читал, а придумывал сам. То про бабку-хулиганку, то про колобка-обжору. И всегда получалось так смешно, что даже я хохотала до слез.
        - А как звали волшебницу? - четко спросил Макс, совсем забыв про свое больное горло.
        Алекс мне подмигнул. Вот и заговорил мой маленький хитрец.
        Через десять минут Макс заснул, даже не дослушал сказку. Просунул руку под подушку, а пятки в носочках свесил с кровати.
        - Он похож на ангела, - сказал Алекс, поправив ему одеяло. - Макс тоже был красивым ребенком. Огромные глаза и пухлые розовые губки.
        Он был красивым не только в детстве. Но я не стала об этом говорить вслух.
        - Иди домой, Алекс. Тебе нужно выспаться перед дорогой.
        - Уже одиннадцать, - он взглянул на часы, - в это время обычно ты мне звонишь.
        - Или ты.
        - Или я. - Он откинулся на мягкую спинку дивана. - Длинный был день. Правда?
        - Для меня нет, - ответила я. - Здесь так быстро летит время.
        - А мне кажется, что я стою на месте и не понимаю, что делать дальше. Куда идти? Зачем? Что ждет впереди?
        Странно, его руки сегодня спокойные, не дергают волосы на голове, не прикрывают лицо. Лежат на коленях. На переносице исчезла складочка. А из-под брюк виднеются голые ноги. Он не надел носки.
        В палате горит только ночник над кроватью. Жалюзи на окнах закрыты. В коридоре темно и тихо.
        - Алекс…
        - Ладно, - он резко встал с дивана, - уже поздно. Ложись спать. Завтра утром я к вам зайду.
        Только я открыла рот, чтобы сказать «спасибо», как он уже скрылся за дверью.
        Снова тишина. Снова на душе скребут кошки. Снова одна, и снова телефон молчит. Сегодня Алекс не позвонит, а Иван даже не напишет сообщение.
        Тогда я написала сама, только не Ивану, а Сергею.
        «У нас все хорошо. Не переживай. Целую. До завтра»
        Он ответил через минуту.
        «Спокойной ночи, солнышко»
        А еще через пару минут пришло другое сообщение. От Ивана!
        «Буду ждать. Люблю»
        Телефон чуть не выпал из рук. Я вскочила с кровати и тут же написала ответ.
        «Спасибо»
        Пару сердечек и смайлик в виде поцелуя.
        Сон сразу улетучился. Перед глазами пронеслись воспоминания о наших встречах, о первом поцелуе, о долгих разговорах по душам. Синие глаза и тонкие губы, нежные большие руки и его хриплый голос, слишком мужской, слишком родной.
        Вот так летит время. Только я приехала в Петербург, и столько событий свалилось на голову. Одна хуже другой. Думала, соберу вещи и сбегу отсюда, а не получилось.
        Видимо, город не хочет отпускать. Раз уж воспользовалась гостеприимством - отдавай должок. Сиди на месте и решай проблемы близких людей. Они тебя не бросили в трудную минуту.
        Только я закрыла глаза, как пришло еще одно сообщение. От Алекса.
        «Ты спишь?»
        Я набрала его номер.
        - Ты уже дома?
        - Только зашел.
        - Маша у родителей?
        - Да. Утром ее заберу. А как вы? Макс спит?
        - Спит. Все хорошо. Спасибо тебе.
        - Все нормально. Это моя работа.
        - Теперь я понимаю, почему тебя никогда нет дома.
        Он усмехнулся.
        - Да, уж.
        - Тебе тяжело?
        Никогда! Никогда раньше я не интересовалась его работой. Где он, что делает. Не интересовалась здоровьем, устал ли, голоден ли. Никогда не жалела, не успокаивала, если что-то произошло на смене. А ведь он всегда работал с маленькими детьми, с самыми сложными пациентами, которым нужно заменить не только друга, но и родителей.
        - Я привык, - тихо ответил Алекс, после недолгой паузы. - Многие вещи закаляют, делают сильнее. Особенно в Африке. Именно там я прочувствовал всю сложность и значимость нашей профессии. Когда от тебя зависит не только жизнь ребенка, но и жизнь целой нации. Это понимаешь, только попав в определенные условия. Там нет такого быта, как у нас, нет бесплатной медицины, образования. Нет ничего, к чему привыкли дети в нашей стране. Они приходят к тебе за помощью грязные, голодные, босиком, не имея мобильников, запасной чистой одежды, кусочка печения в кармане. Ничего. Только он сам и жалобные глаза. А еще мать, которая ничем не может помочь своему ребенку.
        - Мне жаль, что ты попал туда.
        - Иногда лучше увидеть и знать, чем быть равнодушным.
        - Лучше не иметь такого опыта.
        - Возможно…
        - Ты всегда был для меня загадкой.
        - Почему ты так говоришь?
        - Я совсем не знаю тебя, Алекс.
        - Мы были женаты.
        - И что? Мы никогда не жили вместе.
        - Ты права. Раньше, я думал, что знаю о тебе все. А сейчас не уверен.
        - И я не уверена.
        - Нам стоит заново познакомиться.
        - Зачем?
        - Чтобы знать, что потеряли.
        - Это будет сложно.
        - Познакомиться, или понять?
        - Сначала мы поженились, потом полюбили друг друга. А теперь мы, наконец-то, познакомимся?
        - А что такого? Никогда не поздно начать все сначала.
        - Так не бывает, Алекс. Незнакомые люди не женятся.
        - Но, мы были женаты.
        - А толку? Мы были чужими.
        - Были.
        - А сейчас ты хочешь, познакомиться со мной?
        - Хочу. А ты?
        - Уже не знаю. Да, и как это сделать?
        - Очень просто. Я протяну тебе руку и скажу: «Алекс». А ты ответишь: «Очень приятно. София». Так и познакомимся. Сядем и расскажем, друг другу все, что произошло за те годы, которые мы провели в дали друг от друга.
        - А что потом?
        - Потом? - печально переспросил он. - Потом начнем жить.
        - Хорошо. Давай познакомимся.
        Я не вижу его лица, но знаю, что он сейчас хмурится. Улыбается, но складочка на лбу появилась.
        - Завтра утром заеду к вам. Ложись спать, уже очень поздно.
        - Спокойной ночи, Алекс.
        - И тебе сладких снов, Соня.
        Ну, вот и поговорили. Пусть лучше спустя девять лет, чем совсем друг друга не знать.
        Утром он заскочил к нам на пару минут, осмотрел Макса.
        - Уже лучше. Как ты, малыш? Скажи что-нибудь.
        - Ты мне расскажешь еще сказку?
        Обхватив ручками Алекса за шею, он хитро улыбнулся. Теперь он не страшный дядя и его можно обнять.
        - Конечно, расскажу. Только больше не пей из чайника. Договорились?
        - Договорились.
        - Молодец. А теперь одевайтесь и домой. - Он повернулся ко мне. - Сергей приедет за вами?
        - Он уже ждет внизу.
        - Я спущусь к нему, а вы собирайтесь.
        Через пару часов мы уже были дома.
        Маша позвонила из аэропорта и сказала, что они сели в самолет. Оказывается, с ними полетели друзья. Я их смутно помню. Это та самая пара, где жена преподает музыку, а муж работает каким-то биологом, или химиком. Много лет назад, они ездили с нами в поход.
        - Они с детьми? - спросила я Машу.
        - Мам, ты ничего не помнишь! У них Никитка и Милана. Я с ними дружу.
        - Значит, тебе не будет скучно.
        - Нам весело. Я сижу около окошка. А папа обещал мне рассказать, где мы будем пролетать. Только боюсь, он уснет.
        - Пусть отдохнет, он всю ночь провел на работе.
        - Вот приеду и отругаю Макса. Как же ему не стыдно! Большой мальчик и додумался хлебнуть кипяток!
        - Отругай. Тебя он послушает.
        Моя маленькая принцесса. Она чувствует себя ответственной за брата. Пытается его чему-то научить, при этом сама все еще остается девятилетней девочкой.
        Они уехали на десять дней к морю, а мы полностью погрузились в свои дела. Сергей в понедельник съездил к новому врачу, снова сдал анализы, прошел полное обследование брюшной полости. На работе подбил все хвосты, чтобы не дергаться во время лечения. Я занялась огородом. Рассада на окнах выросла, а теплицы еще не готовы к летнему сезону. В саду полно грязи, а в некоторый местах, где нет солнца, до сих пор лежит снег. Кусты и деревья спят. Но прилетели птицы, и сразу почувствовалась весна.
        Операцию Сергею назначили на апрель, как раз с отдыха должен вернуться Алекс. И это хорошо, потому, что его помощь бесценна. И как друга, и как прекрасного специалиста.
        КВАДРАТНОЕ СЧАСТЬЕ.
        Десять дней на отдыхе пролетели как одна секунда.
        Только мы сели в такси, я тут же позвонил Софии. Маша выхватила у меня телефон из рук.
        - Дай, я поговорю с мамой.
        Я взглянул в окно. Наконец-то, дома.
        - Мамочка, мы приехали! - закричала в трубку Маша. Водитель вздрогнул, а я лишь улыбнулся. - Все хорошо! Да, да. Отдохнули. А как там Макс? Он рядом? Ладно. Мам, можно, я завтра к вам приеду? Ага. Хорошо. А папа купил мне новые сережки. Я тебе завтра покажу. Они такие красивые. Да, они мне нравились, но у девочки должно быть много украшений. Те уже старенькие и детские. Так папа сказал.
        Я так сказал? Ладно. У женщин свои заскоки. Раз сказал, значит, пусть так и будет.
        - Сейчас дам.
        Маша протянула мне телефон.
        - Привет, - услышал я нежный голосок Софии. - Как вы отдохнули?
        - Хорошо…
        Только я хотел вставить еще слово, как дочка крикнула в трубку.
        - Мам, я тебе тоже привезла подарок!
        - Маша! - одернул я ее. - Так можно оглохнуть.
        Водитель снова вздрогнул.
        - Ой, ладно! - обиженно выпятив губу вперед, сказала девочка. - Прям невтерпеж.
        - Упрямая, как осел. В кого наша дочь?
        - Не знаю, - засмеялась София, - наверное, в родителей.
        - Нет, - взглянул я на Машу, - у нее приличные родители. Ну, точно не ослы. Вот привыкла ходить в зоопарк и стала так же разговаривать, как они.
        - Пап!
        - Надула губы. Не нравиться.
        - У вас хорошее настроение, - заметила София. - Как вы отдохнули?
        - Отлично! - снова крикнула Маша. - Папа черный, как уголек! А я красная!
        - Спали, ели, объедались фруктами, - теперь уже ответил я. - А у вас как дела? Как малыш?
        - Вон поет на кухне. Сергей ругается, а он еще громче кричит. Хулиган!
        - Что сказали Сергею?
        - Через три дня операция.
        - Понятно. Завтра выйду на работу и поговорю с Николаем Петровичем.
        - У тебя уже кончился отпуск?
        - Еще неделя. Но все равно схожу в больницу, узнаю, что там нового.
        - Спасибо.
        - Пока не за что. Завтра увидимся. Утром привезу к тебе Машу и поговорим.
        Я спрятал телефон в карман. Маша тут же начала звонить бабушке по своему новому айфону, который ей купил дед на день рождения. Я был против такого дорогого подарка, но отца трудно переубедить. Особенно, когда дело касается гаджетов.
        Через час мы подъехали к дому. Я расплатился с таксистом, вынул из багажника чемодан и помог Маше, надеть на плечи увесистый рюкзак, который она забила подарками и всякой ерундой, купленной в сувенирных лавках.
        За время нашего отсутствия, моя машина во дворе покрылась тонким слоем грязи. Значит, здесь шли дожди, пока мы грелись под палящим солнцем. Деревья все еще спят после зимы, но в воздухе уже чувствуется особый запах. Аромат, приближающегося тепла.
        Мы поднялись на лифте на пятый этаж. В квартире сыро и темно. Как всегда. Мама никогда не бывает здесь. А отец если и заезжал, то только на пять минут; посмотреть все ли в порядке.
        - Пап, когда мы заберем Бернара? - скинув рюкзак в прихожей, спросила Маша. Она и дня не может прожить без своего преданного друга. - Бабуля сказала, что он выл каждый вечер. Ждал меня у двери.
        - Вечером съездим.
        Ответил я коротко, лишь бы избавиться от ее бесконечных вопросов.
        - Давай сейчас?
        - Я устал. Немного поспим, а потом поедем.
        Чтобы не слышать ее нытья, я сразу же прошел в ванную. Заперся и включил воду.
        Десять дней отдыхал, а все равно голова забита. Вроде ни о чем не думал, только ел, спал, да загорал. Друзья были рядом. Дочь развлекала. А все равно постоянно вспоминаю о ней. О Максе, о маме. О том, что случилось. И ее признание… Другой мужчина. Другой город. Другая жизнь. Снова мы с Машкой останемся одни.
        - Пап, - послышался голосок за дверью. - Там тебе звонят.
        Я вышел. Даже не выключил воду в раковине, не закрыл дверь.
        Может София?
        - Да, - схватив телефон, сказал я.
        - Алекс, как вы доехали?
        Мама.
        - Все хорошо. Тебе же Маша звонила.
        - Обычно ты берешь трубку. - Обиделась. Голос стал сухой и тихий. - Вы к нам заедете?
        - Через час, - взглянув на дочь, ответил я. - А может позже.
        - Почему позже? Мы соскучились по внучке.
        - Ладно.
        - Вот, только не надо со мной так разговаривать, Алекс. Если не хочешь - не надо. Отец сам заберет Машу. А ты отдыхай.
        Снова бьет на жалость. Она привыкла, что Макс реагировал на шантаж, но меня дешевыми эффектами трудно удивить. Знает, но все равно повторяет одно и то же.
        - Пуст заберет, - сухо сказал я. - Раз так хочет.
        - У тебя все в порядке?
        Теперь уже смягчилась. Поняла, что перегнула палку.
        - Я устал, мам. Перелет был долгим.
        - Хорошо, отдыхайте. Завтра увидимся.
        - Целую.
        Маша выключила воду и закрыла дверь в ванную. Умница. Хорошая хозяйка растет.
        Я заглянул в комнату.
        - Там в морозилке есть пельмени. Хочешь?
        - Нет, - ответила она хмуро. - Завтра у мамы поем. У нее всегда есть что-нибудь вкусное. Даже дядя Сережа лучше готовит, чем ты. Вечно одни пельмени, или макароны с сыром.
        - Машка.
        Я сел на диван. Она взглянула на меня через плечо, а потом все же улыбнулась.
        - Ладно, пап. Буду. Только потом. Я в самолете наелась.
        - Хочешь, закажу еду из ресторана? Рыбку, как ты любишь, или овощи на гриле. А можем, заказать шаверму! А?
        - Пап! - Подсев ко мне на диван, она скривила личико. - Я терпеть не могу эту мерзость. Лучше я сама приготовлю что-нибудь.
        Я удивился, но промолчал. Раз хочет - пусть готовит. У нее получаются шикарные горячие бутерброды. Много помидор и зелени, а еще сыр и хрустящая корочка на ржаном хлебе.
        Так и решили. Маша пошла на кухню, искать продукты в холодильнике. А я залез под горячий душ. Плечи устали, а еще вспотел, пока таскал тяжелый чемодан по лестницам.
        Через пару минут ко мне заглянула дочка, все с той же кислой миной на лице.
        - Пап! - крикнула она. - У нас нет хлеба.
        Из-за шума воды, я не расслышал ее вопроса. Махнул рукой.
        - Сейчас.
        Маша встала у раковины: руки в боки, взгляд исподлобья. Копия мать. Упрямая, но красивая.
        Я выключил воду, взял полотенце и вышел из душевой кабины.
        - Что случилось, доченька?
        - Хлеба нет. Как я могу приготовить ужин, если холодильник пустой?
        - В морозилке смотрела?
        - Нет.
        - Я покупал перед отъездом. Еще там сыр и колбаса.
        - Никакой колбасы, - упрямо проговорила она. - А овощей нет?
        - Нет, милая. Откуда?
        - Ой, ладно. - Махнув рукой, она взялась за дверную ручку. - Спрошу у бабы Вали. Надеюсь, она дома. А ты поменяй одежду. Выброси в стирку носки и трусы, а рубашку и джинсы сложи, пожалуйста, аккуратно в корзину для белья.
        Слово «пожалуйста» сказано слишком любезно. Как будто я несмышленый ребенок, а не взрослый мужчина, проживший почти сорок лет.
        Она убежала к соседке, а я прошел в комнату и взглянул на телефон.
        Не звонит. Правильно. Мы разговаривали всего два часа назад. Сейчас ей не до меня.
        Только хотел переодеться, как пришло сообщение. От Леры. Уже двадцатое за сегодняшний день. Я сразу его удалил.
        Вернулась Маша, с овощами и большим куском сладкого пирога.
        - Ты все еще голый? - строго спросила дочка. - Хорошо, что баба Валя к нам не зашла. А хотела.
        - Она передала?
        Запах невероятный. А еще желудок ноет от голода.
        - Пирог?
        - Да.
        - Нет, на лестнице нашла. Кто-то уронил, а я подобрала. Думаю, отнесу папе. Он любит сладкое.
        - Но, видимо по пути все же сама попробовала? Тут надкусано.
        - Пап! Прекрати! Я не ем мучное!
        Мы часто шутим друг над другом. У Маши легкий характер, как у ее матери. Никогда не обижается. Улыбнется, а потом еще приласкает.
        Поздно вечером, снова позвонила Лера. Я не ответил, а совсем отключил телефон.
        Двенадцать часов. Маша уснула на своем уютном диванчике. Я включил ноутбук. Работы накопилось много, а сил нет. Голова не соображает. Мысли витают, но не о пациентах.
        Один. Кровать, как и прежде, пустая. Даже не хочется на ней спать. Менять белье. И смотреть не могу. Больно. До сих пор душа ноет. Всего три-четыре раза София была в этой квартире, в этой постели. Холодно отдавала свой долг, а потом снова уезжала к моим родителям.
        Может, купить большую машину? А то все думаю о практичности: куда ставить, много хлопот, еще налог, колеса дорогие. Квартиру можно взять в ипотеку и не экономить.
        Черт! Глупые мысли. Тут дети больные, а я думаю о ерунде. Маленькие ангелы. Мои крошечные пациенты. С проблемами и уже с жизненным опытом.
        Рука сама включила телефон. Пять сообщений от Леры, и один пропущенный звонок от Витьки.
        Я взглянул на часы. Наше время. Пора позвонить, но…
        Нет. Больше не буду… не хочу… Пусть сама позвонит. Хотя…
        Она сделала первый шаг. Вернулась к родителям в дом, почти целый месяц ждала меня. Даже надела те кружевные белые трусики. А я, как идиот, сделал укол и говорил о диете. Бедная моя девочка. Потеряла ребенка, потом отца. Исхудала.
        Я набрал ее номер. Тишина. Через пару секунд ответила. Значит, ждала.
        - Привет.
        - Я тебя не разбудил?
        - Нет.
        Ее печальный голос взбудоражил нервы.
        - Снова читаешь книгу?
        - Смотрела сериал. А ты как?
        - Не могу уснуть. После жары тяжело привыкнуть к холоду.
        - Маша спит?
        - Спит. Устала.
        - Алекс…
        На второй линии снова Лера.
        - Сонь, прости. У меня тут другой звонок. Давай, поговорим завтра?
        - Хорошо.
        Полетели гудки.
        - Да! - рявкнул я в трубку.
        - Алекс, - испуганно проговорила Лера. - Вы уже дома? Почему ты мне не ответил на сообщение? Я тут сума схожу.
        - Что тебе надо? Хватит мне названивать! Ты смотрела на часы?
        - Милый, я…
        - Забудь мой номер и больше не звони.
        Пришлось снова отключить телефон.
        Однажды она предала меня, но я простил. Не сразу, спустя много лет. И только по глупости. Попался, как сопливый мальчишка! Поверил, когда очутился в трудной ситуации.
        Ошибки. Первая, когда ударил Софию. Снесло голову, потерял контроль над эмоциями, вылетел из привычного состояния и превратился в тварь. Слабого, распущенного урода. И ладно бы первый раз! Нет. То же самое было с Лерой. Только ситуации разные, а урод остался один и тот же.
        Вторую ошибку я совершил, когда снова упустил Софию. Позволил ей уехать в Самару и влюбиться в этого громилу. Мог бы поехать с ней. Поддержать, помочь. Но, гордость не позволила перешагнуть через свое эго. И уверенность. Думал - куда она денется? У меня все карты на руках, а она - всего лишь слабая девочка, привязанная к своим детям и ко мне…
        Ошибся. Сильная. Снова утерла нос, когда не ожидал.
        Это девять лет назад она была наивной девочкой. С длинной светлой косой за плечами, веснушками на носу, огромными голубыми глазами.
        Теперь все изменилось. И я, и она, и наша жизнь, и чувства.
        Утром Маша пошла в школу. Каникулы закончились. Я съездил сначала на работу, а потом зашел к родителям домой.
        Машина Леры спряталась за углом пекарни.
        - Алеск!
        Встретила меня в холле мама.
        - Ты не на работе? - удивился я. - Уже девять часов. Что-то случилось?
        Она подставила щеку для поцелуя, а потом провела рукой по моим волосам.
        - Все хорошо, сынок. Ты так сильно загорел.
        - Ты точно не заболела?
        - Да, не болею я, Алекс. Просто осталась дома. Работы не много, вот и решила отдохнуть. Лера справится.
        - Ладно.
        Я сделал вид, что поверил. Выглядит она хорошо, снова поправилась и уже не такая худая, как раньше.
        - Бернар по тебе соскучился.
        С кухни послышался лай.
        - Мальчик, ты где? - позвал я его.
        Услышав знакомый голос, пес тут же рванул в коридор. Забыл про косточку, оставленную с утра хозяином, и бросился к моей ноге.
        - Хороший, молодец.
        Похвалил я его.
        Бернар - умная собака. Знает, что с Машей можно поиграть, а со мной ведет себя, как настоящий мужчина: смирно сядет у двери, и не будет визжать от радости. Руку лизнет и преданно заглянет в глаза.
        - Хочешь чай? - спросила мама. - Ты не торопишься?
        - Я уже был на работе.
        - Так рано? У тебя еще отпуск.
        - Помню. Я только заскочил на десять минут, поговорил с Николаем. У Сергея скоро операция.
        - И что он сказал?
        - Пока ничего определенного. Я еще перед отъездом все знал.
        Мы прошли на кухню. Верный пес снова сел у моей ноги. А мама повернулась ко мне спиной и налила в чайник воды.
        - Почему ты дома? - снова пристал я. - Что случилось, мам?
        - Да, тут… вчера перебирала вещи. София с Максом съехали. Теперь комнаты снова пустые. И в квартире стало тихо, непривычно.
        - И что?
        Пальцы переместились на пуговки на платье. Теребят, а глаза спокойные. Она постарела. Седина пробралась на макушку. Морщинки на лбу. Кожа на руках сухая, серая.
        - Я нашла коробку…
        - Снова лазила в кладовку? - строго спросил я. - Какую коробку, мам?! Хватит разглядывать эти фотографии. Иначе я их выкину, или заберу к себе домой. Макса больше нет! И не будет! Пять лет! Смирись ты с этим!
        - Какой же ты жестокий, Алекс. Как можно забыть о своем ребенке? Ты никогда меня не поймешь.
        - Я тоже его любил!
        Она осела. Упала на стул и постарела еще на десять лет.
        - Он был таким хорошим мальчиком.
        Началось. Снова одно и тоже.
        - Был. Но, теперь его нет. У вас остался внук, вот о нем и думай. Не хватайся за прошлое.
        - Ты прав. - Быстро сдалась она. - Я сойду сума, если не выкину прошлое из головы.
        - Не надо выкидывать. Прими, как факт. Он был, и мы все его любили.
        - Ладно, - она встала со стула, - расскажи, как вы отдохнули.
        - Ты меняешь тему?
        Она налила кипяток в кружку и подала мне. Чайный пакетик окрасил воду в темно-красный цвет.
        - Забери сегодня эту коробку к себе домой.
        - Так лучше, - успокоился я, - и тебе, и мне. Теперь можешь спрашивать.
        Я отодвинул кружку в сторону. Терпеть не могу чай в пакетиках.
        - Ты загорел, а волосы совсем стали белые.
        - Завтра пойду в парикмахерскую и состригу их под корень. Надоели.
        - Маше там понравилось?
        - Еще бы! Жара и вода. Рай для детей.
        Она снова вернулась к мойке и спросила через плечо.
        - Ни с кем там не познакомился?
        - Мам, я ездил с ребенком. С кем я могу познакомиться, если рядом Маша?
        - Ты прав. Я совсем забыла. Прошло чуть больше месяца, как ты расстался с Лерой.
        Так вот почему, она повернулась спиной. Чтобы снова заговорить о своей подруге и не видеть, как я закипаю.
        - А Лера здесь, с какого бока? - грубо спросил я.
        - Я вижу, как ты страдаешь. - Попыталась она подлизаться и мельком взглянула на меня. - Похудел и снова плохо спал. Даже отдых не помог.
        - Я страдаю не из-за Леры.
        - Тебе нужна женщина.
        Пропустила мои слова мимо ушей. Боится услышать правду.
        - Ты хочешь поговорить о моих женщинах?
        - А они у тебя есть?
        - У меня всегда есть женщины.
        Теперь она уже повернулась. Даже села за стол, сложила руки на колени и открыла от удивления рот.
        - Вот так да! А почему я не знала?
        - О чем, мам? - Мне стало смешно. - Ты, правда, хочешь, чтобы я рассказывал тебе о своих сексуальных похождениях?
        - Алекс, не пугай меня. Ты всегда был примерным семьянином.
        - Так и есть. Только у меня давно нет жены, а потребности есть. Я живой человек.
        - И кто они?
        Я все же подвинул кружку. Пахнет не противно, но пить можно.
        Бернар отдавил мне ногу. Я подставил ему другую ногу, и он покорно уткнулся носом в большой палец.
        - Ты больше не вернешься к Лере? Правда?
        - Не начинай. Мы уже обсуждали эту тему.
        - А жаль. Столько лет вместе. Неужели ты не сможешь ее простить? Подумаешь - обманула! Ничего страшного. Придумала беременность, но не изменила же. Она испугалась, вот и решила себя обезопасить.
        - Чего испугалась?
        - Ты сам знаешь чего. София снова вернулась к нам домой. Так еще родила ребенка от Макса.
        - А вот это не самый умный довод, - завелся я. - София изменила мне с братом. Так чего Лера испугалась?
        - Что ты не забыл свою бывшую жену. И боялась не только она. Мы все об этом думали. Знаешь, как я переживала за тебя на суде. Всю грязь вынули на всеобщее обозрение. А она сидела, как ангел, с опущенными глазами и молчала. Нет бы, опровергла все, что там наговорили. Она видела, как тебя унижают, но ничего не сделала. А только строила из себя мученицу.
        - А что она могла сказать? Что любили меня? Но, это не правда!
        - Могла бы соврать! Хотя бы при людях. Чтобы ты не выглядел дураком.
        - Почему ты ее так ненавидишь?
        - Я ее люблю! - горячо воскликнула мама. - Как родную дочь! Но, ты у меня один, и я не дам тебя в обиду!
        Мне стало жалко ее. Именно на их с попой плечи свалился основной груз ответственности за Машу. Я все время на работе, а они по очереди, кто как сможет, забирают ее из школы, водят в парк, делают по вечерам уроки.
        - Мамочка, у меня все в порядке. - Теперь я подлизался. - Как только найду себе приличную женщину, сразу же тебе расскажу. Договорились?
        - Все шутишь, - улыбнулась она. - Я говорю о серьезных вещах. Неужели в такой огромной больнице нет ни одной незамужней женщины? Ты молодой, красивый, к тому же холостой.
        - Конечно, есть. Их много.
        - Тогда, что тебя останавливает? Сними, наконец-то, свое кольцо с пальца. Сходи на свидание, начни новую жизнь. А то скоро совсем превратишься в мумию. Может, нормальная женщина возьмет тебя к себе и накормит. В Казани ты вон какой был упитанный! Я чуть в обморок не упала, когда увидела твой живот.
        В Казани я растолстел. Действительно появился живот, а вместе с ней и отдышка. Никогда не весил восемьдесят пять килограмм, а там наел. Беляши, манты - все жирное, калорийное. Но, вкусное!
        - Ладно, мам, я пойду. Заберу коробку домой.
        - Алекс, - остановила она меня, - думай головой, а не другим органом. Ты умный мужчина, и должен совершать умные поступки.
        Я поцеловал ее в щеку, а потом зашел в кладовку и снял с верхней полки коробку с фотографии. Она проводила меня до двери.
        В понедельник утром Сергея положили в больницу, а на следующий день прооперировали.
        Я приехал на работу рано утром, а через час позвонила София и сказала, что ждет меня внизу в кафе.
        Ночь выдалась трудная. Я почти не спал. Все думал, переживал. Вроде чужой человек, а все равно жалко. Сергей сильный мужчина, но болезнь не щадит никого. Даже хороших людей.
        Двери лифта открылись, и я увидел ее.
        Огромные испуганные глаза. Густые волосы убраны в хвост. Ярко-голубое пальто висит на худеньких плечах.
        - Привет.
        Голос нежный. И вся такая хрупкая, беззащитная.
        - Он пока в реанимации, - сразу же сообщил я. - Не переживай, с ним все хорошо.
        - А как ты?
        - Я?
        Она заметила у меня синяки под глазами.
        - Ты снова не спал?
        - Почти.
        Мы зашли в кафе.
        - Я ничего не хочу, - сразу же сказал она. - Выпей сам кофе, а я посижу с тобой.
        - Я поел дома.
        На ее телефон пришло сообщение. Через секунду еще одно. Мы сидим и смотрим друг на друга.
        - Так, что с опухолью?
        - София, это…
        - Что?
        - Давай, не будем торопить время. Дождемся, когда врач все расскажет сам.
        - Алекс.
        - Все будет хорошо. Операция прошла, и, слава богу! Дальше лечение, реабилитация. Наберись сил. Хорошо?
        Слово «реабилитация» резануло ухо.
        - Это рак? - догадалась она.
        - Возможно.
        Тут ее словно накрыло. Слезы потекли по щекам, пальцы вздрогнули.
        - Снова… Сначала мама, потом отец. А теперь вот Сергей. Как же так, Алекс? За что меня наказывает Бог? Отнял Макса и хочет забрать самого дорогого мне человека?
        - Сонечка!
        Я пересел на другой стул, ближе к ней, обнял за плечи. Но, моя жалость не подействовала на нее, только еще больше расстроила, и она задрожала всем телом.
        - Что еще нужно отдать, чтобы ему было достаточно? Почему именно мои близкие?
        - Макс был и моим братом, - напомнил я.
        - Так значит, он наказывает нас двоих?
        - Не думаю.
        - Тогда, зачем он отнял Макса?
        - Не знаю, милая. Жизнь поганая штука, но нужно смириться с этим.
        - Зачем? Почему я должна все это терпеть?
        - А есть выбор?
        - Да. Напиться, а потом сдохнуть под забором.
        - Что ты такое говоришь? - испугался я. - Даже не вздумай. Ты обещала, что больше не будешь пить. Помнишь?
        - Алекс…
        - Соня.
        - Не буду. Обещаю. Только мне очень тяжело.
        - Знаю. Но у тебя есть поддержка. Твоя семья, друзья. Я помогу, мама.
        Она сильнее прижалась к моему плечу.
        Родная. Маленькая. И снова стала похожа на прежнюю София, которую я встретил много лет назад. Простая, без лишнего макияжа на лице. В тонком свитере и джинсах. А еще от нее пахнет пирогами и сладким какао.
        Так многое хочется узнать. Спросить, выпытать. Но сейчас не самое подходящее время. Она испуганна.
        На следующий день Сергея перевели в палату. Я отвез Машу в школу, а потом приехал в больницу. Хотел сначала навестить своих ребят из отделения, но увидел на стоянке машину мамы и сразу направился в хирургию.
        Только поднялся на второй этаж, как меня на лестнице поймал Николай.
        - Алекс, ты к Воронину? - пожав мне руку, спросил он.
        - Знаю, там моя мама. Видел машину.
        - Я был удивлен. Наталья Васильевна никогда не приходила к тебе на работу.
        - А она пришла не ко мне.
        - Понятно. - Улыбнулся он. - Ничего не меняется в этой жизни.
        Мы прошли в отделение.
        - Как он?
        - Нормально. К нему приехала жена и какой-то мальчишка.
        Значит, София уже здесь.
        Я не пошел в палату Сергея. Встал у окна с телефоном в руке. Снова пять сообщений от Леры, и пропущенный звонок от отца.
        В конце коридора показался Илья. В синих бахилах на ногах и со странной улыбкой на лице. Я отвернулся. Даже не хочу здороваться и разговаривать с ним.
        - Здравствуйте, - тихо сказал он и остановился возле меня.
        Пришлось повернуться.
        - Привет.
        - Вы не подскажете, где здесь туалет?
        - Там дальше. Иди прямо, а потом повернешь налево. У выхода на лестницу.
        - Спасибо.
        Странный малый. С патологией.
        Тут снова позвонил папа, с расспросами о Сергее. С мамой уже поговорил, а теперь решил узнать у меня. Как у врача, и как у специалиста. Я ответил, что знал. Он успокоился.
        Из палаты вышла мама, но даже не взглянула в мою сторону. Торопиться на работу. Сумка расстегнута, телефон торчит из кармана кофты. Я не стал ее догонять, снова отвернулся и хотел прочитать сообщения от Леры.
        - А вы не знаете, София еще там? - Вернулся Илья из туалета и пристал ко мне с вопросами. - Она не ушла?
        - Нет, не знаю.
        Я ответил сухо, чтобы отстал. Но, он все равно стоит и рассматривает меня словно редкую картину.
        - Скажите, а у Сергея рак?
        - Да.
        - Значит, будет еще операция?
        - Не знаю.
        - А опухоль может еще появиться?
        - Может.
        - Уже в другом месте, или в том же?
        - В любом, - уже грубо ответил я. - Что ты от меня хочешь?
        - София переживает, - печально ответил он.
        Фиолетовые глаза потускнели, а руки постоянно дрожат.
        - Тебе надо отдохнуть, - спокойно сказал я. - И ей тоже. Забери ее домой.
        - Спасибо вам.
        - Не за что.
        - Вы много помогаете.
        - Это моя работа.
        Парень улыбнулся, а потом пошел в палату, громко шаркая бахилами по гладкому полу. Джинсы падают, и он постоянно подтягивает их рукой.
        Он стукнулся в детстве головой. Это точно. Странно двигается, и речь затронута. Но мозг работает хорошо.
        Я снова вынул из кармана телефон. Эти проклятые сообщения. Надоели. Каждый раз одно и тоже. «Люблю, прости» или «Я виновата. Ты самый лучший»
        Снова внес ее номер в черный список, а сообщения удалил. Пару дней буду спать спокойно, пока она не поменяет симку.
        Из палаты вышла София. Я хотел подойти, но зазвонил телефон. Она тоже дернулась в мою сторону, а потом остановилась.
        - Да! - рявкнул я в трубку.
        - Привет, Алекс.
        Витька. Вчера я забыл ему перезвонить.
        София грустно улыбнулась, махнула мне рукой и пошла по коридору.
        - Мы в субботу собираемся у меня на даче. Ты еще не вышел на работу?
        - Нет, у меня осталось три дня отпуска.
        - Отлично! - Обрадовался он. - Тогда хватай Машку и к нам. А Лера…
        - Мы расстались, - перебил я его. - Ты забыл?
        - Так серьезно?
        - Она - шлюха.
        - Да, уж. - Пробубнил он тихо. - Не повезло…
        - Я приеду с Машей.
        - Тогда, до субботы.
        Я снова убрал телефон в карман.
        Лера. Проститутка. Дорогая штучка, с большими запросами. Умело подстраивается под любого человека, вытянет душу, а потом наступит каблучком и тут же раздавит.
        Я знаю ее давно. Всю! С головы до ног. Каждую клеточку, каждый миллиметр. О чем думает, что ест, с кем дружит и какие фильмы смотрит перед сном. Знаю ее родителей, соседей по дому. Знаю сестру, живущую во Франции, и ее племянников.
        Знаю. Все. Только не знаю, с кем она спит, когда я ухожу на работу. С кем развлекается в своей шелковой постели.
        Мне сразу не понравилась дружба Софии с Лерой. Хорошая девочка связалась с хищницей. Медленно, но верно превращалась в светскую львицу. Только личиком не вышла. И деревенские манеры трудно спрятать за красивой маской и брендовыми тряпками.
        Несколько раз я разговаривал с Лерой. Просил, угрожал. Но все было напрасно. София сама тянулась к запретному плоду. Училась и постигала законы большого города.
        Потом мы разбежались, и все вернулось на прежнее место. Она снова стала домашней красавицей, с косой за плечами. А я припал к сильной груди бывшей возлюбленной. Причем, закрыл глаза на ее измены и польстился на лживые признания в вечной любви и преданности.
        Я так и не попал к Сергею. Позвонила Маша и слезно просила забрать ее из школы. Дед не смог, а бабушка не берет трубку. Тогда я бросил все дела и помчался к дочери.
        Оказалось, беда случилась не с Машей, а с ее подругой Кариной, у которой внезапно разболелась голова.
        - А где твои родители? - строго спросил я девочку, когда мы сели в машину.
        - Они не живут дома, - тихо ответила она, потупив взгляд в пол.
        - Папа! - вмешалась Маша. - Хватит ее пугать. Ты так громко кричишь.
        - Прости. Я не хотел.
        - У нее родители разошлись. Вот у Карины теперь болит голова. Вы все такие. Взрослые! Сначала рожаете детей, а потом бросаете.
        - Я тебя не бросал.
        - За то мама бросила.
        Ей хочется блеснуть перед подругой опытом. Сама так не думает, но все равно говорит.
        - Так что случилось с твоими родителями? - спросил я подружку. - С кем ты живешь?
        - С бабушкой, - снова подала она голосок. - А еще с Муськой.
        - Муська?
        - Это ее кошка! - поддакнула Маша.
        - Я понял. Только с кошками не живут. Где твои родители?
        - Мама ушла к дяде Паше, а папа лежит в больнице.
        - А что с ним?
        - Он спину сломал. Упал на работе с крыши.
        Больше не о чем спрашивать. И так понятно. Мир перевернулся: мужики лежат в больницах, а женщины убегают к любовникам.
        Так случилось и у нас. Я так думал. Раньше.
        В один прекрасный день Марк сообщил мне, что видел Софию в поселке, где живет его сводный брат. Она работает в магазине продавцом, а еще постоянно ходит с каким-то молодым парнем. Я не придал этому значение и спокойно стал ждать, когда она наиграется и вернется домой.
        Потом разошлись родители. Макса положили в больницу. У Маши воспалился аппендицит. И пошло, поехало. Одна проблема за другой. Голова квадратная, а еще работы по горло.
        Появилась Лера. Просто предложила помощь, а уже через неделю я оказался в ее постели. Зализал раны и снова окунулся в безрадостную жизнь.
        Потом умер Макс. Не просто умер, а истрепал мне нервы окончательно. Долго был в коме, открыл глаза и еще две недели лежал, как овощ. Однажды, я услышал его разговор с отцом. Совершенно случайно. Уже было около девяти часов вечера. В больнице никого. Тишина. Только по коридорам бродили уставшие медсестры, да санитарки чирикали в комнате отдыха за горячим чаем.
        Я подошел к двери и услышал голос отца.
        - Хочешь, я позвоню ей?
        - Не надо, - тихо проговорил Макс. - Она не должна… если увидит, то расстроится. Не хочу.
        - Но, так нельзя, сынок. София тебе не чужая.
        - Пап… не надо. Она не выдержит.
        - Ты так думаешь? Она сильная девочка.
        - Да, так.
        Ему трудно говорить. А еще после уколов постоянно хочется спать.
        - Почему, Макс? Она всегда была твоим лучшим другом.
        - Именно поэтому. Я больше… она… Мы уже не друзья.
        - Ты тоже обиделся на нее, как и Алекс?
        - Конечно, нет. Я никогда не обижался на нее. Никогда. Она… я люблю ее… моя малышка.
        Отец притих. Испугался. Такого признания он не ожидал. И я тоже.
        Тогда Макс впервые, за всю свою жизнь, произнес слово «люблю».
        Потом Марк сообщил мне, что София встречается с Сергеем. И не просто встречается, а ждет от него ребенка. Я не поверил, но Ольга подтвердила слова моего непутевого друга. Сказала, что видела ее в больнице с огромным животом.
        Около полуночи, когда Маша уснула, а Бернар все же нашел укромное местечко под моим компьютерным столом и улегся, я снова позвонил Софии. Она не ответила. И потом не перезвонила. Я просидел на кухне еще два часа, ждал, думал. Содрал ногтем весь угол у стола.
        Тишина. Уже не позвонит. На пальце появилась трещина.
        Я отключил телефон и пошел в ванную. Вода из-под крана идет холодная. Это хорошо. Я снял спортивные брюки и залез под душ. Подставил плечи под струю воды.
        По коже побежали мурашки. Волосы встали дыбом. Ноги и руки онемели. В голове пусто, а сердце все также горит огнем. Пульс зашкаливает и отдается в висках.
        Забыть ее. Только одно желание. Поскорее бы уехала, и я бы успокоился. Начал заново жить. Дышать. Думать. Спать по ночам.
        Забыть? Дышать? Думать? Без нее? А как спать? И больше не целовать ее губы, не ласкать… Не чувствовать? Как?
        Снова ночь пролетела без сна. В раздумьях и сомнениях. Если бы не Маша, точно бы свихнулся. А так, пришлось встать с пустой кровати и приготовить завтрак. Надеть джинсы с рубашкой, причесать волосы, а потом сесть в машину.
        Через три дня Сергей встал. Не сам. Я помог и Илья.
        Кое-как подняли сто двадцать килограммов с кровати и поставили на ноги. София пыталась подставить хрупкое плечо, но Сергей лишь сказал:
        - Не надо. Отойди, а то вдруг упаду на тебя.
        Она отошла в сторону, а глазами следит за каждым его движением.
        Пару шагов, и мы выбились из сил. От Ильи мало толку, а я не выдержу такую огромную тушу на своей спине. Сергей тоже устал и снова вернулся в кровать.
        - Не могу больше, - тихо проговорил он.
        - Этого достаточно. - Я тоже присел на край кровати. - Завтра будет легче. Не все сразу.
        София так и стоит у окна, вертит в руках телефон. Ждет чего-то.
        - Я схожу в низ, - сказал Илья, - в кафе. Вам взять что-нибудь?
        - Нет, спасибо, - ответил я. - Мне уже пора домой. Скоро Маша вернется из школы.
        На телефон пришло сообщение, и она улыбнулась. Взглянула на Сергея, как будто ждет его одобрения.
        - Мне тоже пора. Бабуля уже забрала Макса из садика.
        - Езжай, милая.
        Сергей поцеловал ее в щеку.
        Уже третий день она практически живет в этой палате. Рано утром приезжает из поселка, а это сто километров в одну сторону, потом сидит у кровати Сергея. Читает ему книги, кормит, ухаживает. Илья, как мужчина, помогает с интимными делами: приносит утку, меняет нижнее белье.
        Каждый день, после обеда, приезжает мама. Тоже не оставляет своего нового друга в беде. Приносит куриный бульон и булочки из дома. Папа навестил всего один раз, но часто звонит по телефону. Интересуется, переживает.
        Только я вышел из больницы, как позвонил Никита.
        - Алекс, ты завтра едешь к Витьке на дачу?
        - Завтра? - удивился я. - А разве завтра уже суббота?
        - Ну, да. Ты совсем заработался, друг.
        - Я еще не вышел на работу. Тут много… Куча проблем. Все свалилось разом, стоило только вернуться домой.
        - Так всегда бывает. После отпуска появляются неотложные дела. Но, нужно отдыхать. Расслабься, забудь обо всем, и поехали завтра на дачу.
        - Не буду обещать. Если получится.
        - Алекс!
        - Ну, правда. Пока не знаю.
        - Что за важные дела могут быть в субботу? Или у тебя свидание с девушкой? Если так, то не буду настаивать.
        - Какое свидание? О чем ты говоришь. Брось. У меня никого нет.
        - В прошлый раз ты рассказывал про одну цыпочку. Я помню, хоть и был пьяный.
        - Это про какую?
        - Про одну мамочку из твоего отделения. Ту самую. Юлечка. С бюстом четвертого размера, которая работает бухгалтером в автосалоне. Ну, у нее еще сынок лежал у тебя с переломом ноги.
        Как будто я не помню! Такую девушку трудно забыть. Юля Крылова. Шикарная блондинка, высотой с Останкинскую башню. Там только ноги сто восемьдесят сантиметров. И обалденная грудь.
        - Так ты с ней встречался? - пристал Никита, пока я садился в машину.
        - Еще нет.
        - Но, у тебя есть ее телефончик?
        - Есть. И она взяла мой.
        - Алекс, чего ты ждешь? Такие девушки не валяются на дороге. Она разведена, умная, красивая. Еще совсем молоденькая. И запала на тебя. Она же сама тебе предлагала встретиться.
        - Ну, да.
        - И что? Позвони и переспи с ней. Не теряйся. Ты же у нас смелый парень. Берешь все силой, не раздумывая.
        Раньше такой был. Знакомился с девушками и сразу же тащил в постель. Даже с Лерой мы встречались всего пару раз, а потом стали жить вместе. Вернее, жили в разных квартирах, но ночевали под одной крышей.
        Секс был безумный, и жизнь была безумной. Но, это было так давно.
        Я забрал Машу из школы, потом мы заехали домой за Бернаром.
        - Пап, а можно я на выходные останусь у мамы? - жалостно попросила дочка.
        Раньше она не была такой гибкой. А сейчас научилась у Софии. Сделает несчастный вид, и пустит слезу для полного комплекта.
        - Ей сейчас не до тебя.
        - Я не буду мешать.
        - Нет, Маша. Ты останешься у бабушки. Там и Макс будет.
        - Мама привезет Макса?
        - Да, она сказала, что привезет его завтра с утра.
        - Тогда, ладно.
        Успокоилась она.
        Папа встретил нас на улице. Он давно вернулся с работы, но заехал в магазин за продуктами. Два дня нужно кормить детей и собаку.
        - А вот и моя любимая девочка! - обняв внучку, воскликнул он. - Как дела в школе? Что нового?
        Маша скорчила недовольное лицо и пошла в парадную. Отец удивленно взглянул на меня.
        - У нее снова тройка по математике.
        - А! Тогда понятно. Я уж думал, случилось что-то страшное.
        - Пап, я не буду заходить к вам.
        - Почему? Мама приготовила ужин. Мы ждали только вас.
        - У меня дела.
        - Ну, да. Ну, да.
        Он тоже умеет бить на жалость.
        - Мне нужно съездить в больницу к Сергею.
        - Ты же был сегодня у него?
        - Был, но София попросила посидеть с ним немного. Она осталась дома с Максом, а у Ильи вечером собрание в художественной школе.
        - Понятно. Тогда поезжай. Помоги там.
        Он обнял меня и поцеловал в лоб, как маленького ребенка.
        - Я люблю тебя, пап.
        - И я тебя, сынок. С богом!
        В больницу я приехал поздно. Сначала забрал одежду из химчистки, а еще забежал в парикмахерскую. Состриг обгоревшие волосы.
        Сергей встретил меня с улыбкой на лице. Старается, сдерживается. Все болит, но он не сдается. Хотя губы бледные, а на висках выступили капельки пота.
        - Впервые вижу тебя с короткой стрижкой.
        Пришлось улыбнуться.
        - Попал к новой девочке, вот она и перестаралась.
        - Тебе идет, - сказал Сергей, откинувшись на подушку. - Зря ты пришел, Алекс. Мне ничего не надо. Я же не ребенок. Чего меня держать за ручку? И София зря переживает.
        - Она попросила, я приехал. Все равно дома нечем заняться. Хоть с тобой посижу.
        - А где Маша? У родителей?
        - Да.
        - Хорошо. София хотела привезти Макса в город. Им вдвоем будет не скучно.
        - Наверное.
        Тяжело вздохнув, Сергей перевернулся на бок.
        Мы не друзья, и раньше, до переезда Софии в поселок, не видели друг друга. Марк даже на праздники никогда не приглашал брата. А Сергей ни разу не приходил к племяннику в больницу.
        Впервые я увидел этого огромного усатого человека в парке. Нас познакомила София.
        - Тебе неприятно разговаривать со мной? - вдруг спросил он. - Я вижу. Но, что поделать, друг. Жизнь такая. Свалился тебе на голову, а теперь еще и приходится сидеть, отвечать на мои глупые вопросы.
        - Ты не прав. - Его слова задели меня за живое. - Я не считаю тебя обузой. И мне приятно с тобой разговаривать. Только есть кое-какие моменты. И они меня раздражают.
        - Какие? Скажи. Раз уж начали откровенно, то давай и закончим на этой же ноте.
        - Я не знаю, как к тебе относиться?
        - Ты думаешь, спал ли я с ней? Не спал. Даже ни разу не притронулся. Во время родов держал за руку, ухаживал, когда болела, мыл в ванной, приводил в чувства после очередного запоя. Но, не трогал.
        Замечательно! Появился повод. Наконец-то, я могу задать самый главный вопрос, мучивший меня последние месяцы. Ее не спросил, так узнаю у Сергея.
        - Почему она пила?
        Задал, а самому противно. Сопливая баба!
        - В этом я тебе не помощник. - Нахмурил брови он. - Ты сам знаешь ответ. А если не догадываешься, то спроси Софию.
        Поставил на место. Правильно. Я заслужил.
        - Извини…
        - Не надо, Алекс. Не люблю сплетничать. Поэтому, так грубо ответил. Я считаю, что с людьми надо разговаривать. Открыто, прямо. А вы постоянно ходите вокруг да около. Все не договариваете, а потом получается такая ерунда. У вас ребенок, а ты все ревнуешь, вынюхиваешь. Раз уж потерял - имей смелость признать поражение. И дело не во мне, или в твоем брате. Дело в тебе и в ней.
        - Мне уже все равно.
        - Неправда. Ты все еще реагируешь на нее. Думаешь, не вижу? Я не слепой. Даже слышу, как сильно бьется твое сердце, когда произносят ее имя. Побледнел. Ага. Значит, достучался. Это хорошо.
        Достучался. Пробил лоб. Только зачем все это?
        - Она больше не моя.
        - Не твоя. Так смирись с этим.
        Она сказала правду. Даже Сергей не отрицает. И мама видела, как она держала его за руку.
        - У меня нет шансов?
        - Боюсь, что нет. Прости, друг. София изменилась, и ты сам это видишь.
        - Вижу.
        В двери показалось бледное лицо Ильи. Сегодня он вырядился в строгий костюм, и даже надел галстук.
        - Привет, - сказал он, а когда увидел меня, добавил: - Здравствуйте.
        - У тебя же собрание? - удивился Сергей.
        - Оно закончилось рано, вот я и решил заехать к тебе. Вдруг чего надо.
        - Ничего не надо. Езжай домой. Устал, наверное?
        - А что мне делать дома? - Пожал он худыми плечами, а потом снова испуганно взглянул на меня. - Так я пойду?
        - Идите оба, - сказал Сергей. - Уже поздно. Зря София вас подняла на уши. Я не инвалид, и здесь хороший медперсонал. Что надо - принесут.
        Мы попрощались с ним, и вышли из палаты. Прижавшись плечом к стене, Илья пошел в сторону лифта. Я за ним. Он прибавил шаг, а потом оглянулся.
        - Вы тоже вниз?
        - Да.
        Он боится меня. В глаза не смотрит, но в то же время постоянно разглядывает. Как будто я - сундук с драгоценностями, к которому нельзя притронуться и дышать рядом тоже нельзя.
        Мы зашли в лифт. Двери закрылись.
        - Я слышал ваш разговор, - тихо сказал парень и, наконец-то, посмотрел мне в глаза. - Она пила не из-за Макса. А из-за вас.
        - Почему, ты так думаешь?
        - Она начала пить не после смерти Макса, а гораздо позже.
        - Тогда, причем здесь я?
        - После рождения сына, она поняла, что потеряла вас навсегда. Вы бы никогда не простили ей измену.
        Я выше его на полголовы. Еще он сутулится. Руки дрожат, но голос твердый.
        Лифт медленно пополз вниз. Лампочка на потолке один раз мигнула, а потом загорелась еще ярче.
        Фиолетовый взгляд остановился на моих пальцах. Задержался на секунду, а потом переместился на губы. Медленно, неотрывно. Щеки, глаза, волосы. Обследовал каждый сантиметр моей головы.
        Дверь открылась. Я вышел первый, а Илья так и остался в лифте.
        Утром меня разбудил звонок. София.
        - Да.
        - Привет. Ты на работе?
        - Сонь, сегодня суббота. Я еще сплю.
        - О! Прости! Я забыла, что у тебя еще не закончился отпуск. Тогда, созвонимся вечером.
        Я даже не успел ответить, как она уже положила трубку. В ухо полетели быстрые гудки.
        Неожиданно, но приятно. Услышать ее голосок рано утром - большой сюрприз.
        Я написал сообщение.
        «Ты что-то хотела?»
        Ответ прилетел через пару секунд.
        «Только пожелать тебе хорошего дня»
        Еще лучше!
        «Так пожелай»
        «Желаю тебе хорошего дня. И спасибо за все»
        «Тебе спасибо. Что будешь делать?»
        «Уже еду к Сергею»
        Так она за рулем, а я отвлекаю.
        «Позвони, когда приедешь в город»
        «Хорошо»
        Теперь точно не поеду к Витьке на дачу.
        С другой стороны, друзья обидятся. Давно я их не видел.
        Я набрал номер Марка.
        - Привет, Алекс! - громко крикнул он мне в ухо. - Ты где? Мы все собрались в Горино. Ждем только тебя с дочкой.
        На заднем плане послышался голос Никиты. Потом уже заговорили все разом. Вика, Колька, Юля.
        - Ты слышишь?
        - Слышу! - Засмеялся я. - Вы уже пьяные?
        - Еще нет, но собираемся напиться. Так ты приедешь?
        - Не знаю.
        - Давай к нам! - Взяла трубку Вика. - Алекс, котик, рыбка! Мы тебя еще не видели после Тайланда.
        - Котик! - передразнил ее Витька. - Ты нас подводишь, друг. Как пьянка и без тебя? Это не правильно. А кого Марк будет целовать?
        - Пусть целует жену.
        - Ну, уж нет! - возмущенно вскликнула Юля. - Такое можешь вытерпеть только ты. А мне эта свинская рожа не нужна!
        - Ребята…
        Трудно вставить слово. Все кричат и никто друг друга не слышит.
        - Алекс, ну, не ломайся. - Теперь уже появился Коля. - Приезжай. Посидим, выпьем коньячок, сделаем шашлык, а потом в баньку! Я помнут твои косточки, хорошенько пройдусь березовым веником.
        - Соблазнительно.
        - Вот видишь! Давай, одевайся и прыгай в машину. Мы тебя ждем.
        Пришлось встать с кровати. Не хочется. Так бы и валяться целый день и смотреть телевизор. А это еще не началась работа.
        Только я сунул в рот зубную щетку, как снова зазвонил телефон. Номер не определился.
        - Алекс, доброе утро.
        Приятный женский голос.
        - Доброе, - убрав щетку в стаканчик, ответил я.
        - Это Юля. Вы хотели приехать ко мне на работу. Помните?
        - Нет, не помню.
        - В автосалон.
        - А!
        Грудастая блондинка с длинными ногами и прекрасными зелеными глазами. У которой сын зимой сломал ногу.
        - Вы хотели присмотреть себе новую машину.
        - Хотел, только все времени не было.
        - Я сейчас на работе.
        Намек далеко не прозрачный. Откровенный.
        - А где находится ваш салон?
        Она назвала адрес. Близко. От моего дома тридцать минут езды.
        - Я покажу вам новые модели.
        - Все?
        - Все, что вы захотите.
        - А, если у вас таких нет.
        - У нас ест все.
        Быстро включилась в игру. Мне нравится.
        - Хорошо. Я приеду через час.
        - Тогда, буду вас ждать.
        - До встречи.
        Теперь уже чисткой зубов не обойтись. Залез в душ, побрился, достал из упаковки новые трусы, надел чистые джинсы и черную рубашку, которую купил в прошлом году в Италии. Причесал волосы и еще раз взглянул на себя в зеркало. Нормально. Взял ключи и вышел из квартиры.
        Через час я подъехал к шикарному автосалону. Мечта - любого мужчины. Красивые машины, длинноногие девочки. Все блестит и пахнет натуральной кожей.
        - Здравствуйте, Алекс.
        При входе меня встретила Юля с обворожительной улыбкой на юном личике.
        Зимой она лежала с сыном у меня в отделении. Я смотрел в карту, ей всего двадцать шесть. А сыну два года. Разведена.
        А еще она умная, что тоже важно при выборе девушки.
        - Привет, - ответил я. - Ну, что показывай.
        - Вы какую хотите? Большую, или маленькую?
        Она повела меня в огромный зал, где стоят самые дорогие экземпляры.
        Я хотел ответить «маленькую», но потом вспомнил, что мы говорим не про женщин и не про их рост.
        - Большую. Лучше паркетник, но полноприводный.
        - Вы любите скорость?
        Она взглянула на меня зелеными глазами и улыбнулась.
        - Мне нравится мощный мотор.
        - На какую сумму будем рассчитывать?
        - В пределах разумного.
        - Эта марка не будет стоить дешево. Она слишком шикарная.
        - А мне не нужна дешевка.
        Мы подошли к черному джипу. Юля резко остановилась, и я врезался в нее. Случайно. Засмотрелся на машину.
        Ее рука оказалась на моем плече, а потом медленно спустились вниз по спине.
        - Простите, - пролепетала она, прижавшись четвертым размером к моей груди.
        - Поехали ко мне?
        Я не стал церемониться. Уж слишком она напористая. Если обидеться - и черт с ней. Пусть строит из себя недотрогу с другими клиентами.
        - Так сразу?
        Пальчики проникли ко мне под рубашку. Расстегнули нижнюю пуговку.
        - А чего ждать?
        - Я вам нравлюсь?
        - А я тебе?
        - Очень.
        - Так в чем дело?
        Она открыла рот, чтобы ответить, но зазвонил мой телефон. Я достал его двумя пальцами из кармана джинсов и взглянул. София.
        - Прости. Это с работы.
        Юля провела пальцем вокруг моего пупка, застегнула пуговку на рубашке, а потом тактично отошла в сторону.
        - Я приехала, - сообщила София. - Попала в такую пробку! Там авария и три машины скорой помощи!
        По спине пробежал озноб.
        - Ты в порядке? Что за авария? Сонь, ты нормально доехала? Очень долго.
        - Два часа. Вся трасса стоит. А на КАДе вовсе не проехать.
        - Почему ты не пользуешься навигатором?
        - Я пользуюсь. - Ее нежный голосок дрогнул. - Всегда. Но когда я выехала из поселка, он показывал дорогу зеленым цветом. Зеленый - это хорошо?
        - Хорошо.
        - Вот. А когда я подъехала к городу, она стала бордовой.
        - Нужно было свернуть на другую дорогу.
        - Я не успела, Алекс. Так страшно. Два человека лежали на асфальте, под белыми простынями. А еще бегала собака. Такая маленькая и скулила.
        - Сонечка…
        Я вышел на улицу. Юля встала у стойки информации и жалобно взглянула в мою сторону.
        - Алекс, это были трупы? Да?
        Она напугана. Даже забыла про наши ссоры. Просто говорит и плачет.
        - Нет, милая. Просто на асфальте холодно, вот их и накрыли. Ты сама говорила, что там были врачи.
        - Да, были.
        - Ну, вот. Они их прикрыли от холода.
        - Может и так.
        Голос стал спокойнее. Я сел в машину.
        - Ты сейчас в больнице?
        - Я приехала, а у Сергея в палате врач. Вот сижу в коридоре и пью горячий кофе.
        - Хочешь, я приеду?
        - Не надо. Я… Алекс…
        Она замолчала.
        - Сонь, нам надо поговорить.
        - Сейчас?
        - Я не сплю ночами, не ем, не могу думать, дышать.
        - Алекс…
        - Пожалуйста, не отталкивай меня. Поговори и все. Мне это нужно.
        - Боюсь.
        - Чего?
        - Всего.
        - Тогда, зачем звонишь?
        - Я так тебе благодарна. Но…
        - Там все серьезно?
        - Да. Серьезно.
        Я уткнулся лбом в руль. Конец.
        Вот стоит девушка за стеклом. Красивая. Хочет заняться со мной сексом, а я не могу. Все время думаю о другой. О той, которая мне дороже всего.
        Идиот! Приехал за большой машиной, а сам все еще живу в маленькой квартире. Один. С дочкой и собакой.
        Я завел машину и не спеша выехал на трассу. Мотор гудит. Прибавил скорость, и он еще громче зарычал.
        Юля так и осталась на работе.
        На дачу к друзьям я не попал. За то провел время с пользой. Приехал домой и сразу же позвонил одному давнему знакомому. Он работает в агентстве недвижимости и когда-то, много лет назад, я делал его ребенку операцию.
        Валера приехал через час. Осмотрел мое скромное жилище, сфотографировал. Мы посидели недолго, поговорили. Он назвал сумму, я согласился. Так и решили: сначала продадим мою квартиру, а потом будем искать трешку в этом же районе.
        Ближе к вечеру я решил заняться уборкой. А то дома черт ногу сломает. Кругом разбросаны вещи, в кладовку даже не войти. Там и раньше был склад, но сейчас прибавился велосипед Маши и лыжи для физкультуры. На кухне еще хуже. В холодильнике завелась плесень, стол ободранный, в мойке груда грязной посуды.
        Только я вычистил комнату, как позвонил Виктор.
        Мы дружим с детства. Он старше меня на два года. Но закончили одну школу, а потом поступили в один институт. Он врач-биохимик.
        - Как ты? - спросил он.
        - Нормально. А вы?
        - Сидим. Девчонки пошли в баню. А я курю на улице. Холодно сегодня.
        - Утром было тепло.
        - Сейчас ветер поднялся. Апрель.
        - Мне жарко. Целый день намываю полы в доме, да выгребаю мусор.
        - Чего это ты занялся уборкой? Делать что ли нечего? Лучше бы приехал к нам, отдохнул. В понедельник уже на работу.
        - Я выставил квартиру на продажу. А тут - срач. Даже стыдно людям показывать.
        - А! - протянул Витя. - Наконец-то. Давно пора ее поменять. А то живете, как в коммуналке. Друг у друга на голове. А Машка уже большая, ей нужна отдельная комната.
        - Если бы было все так легко. Знаешь, какие цены в этом районе? А в другой я не хочу.
        - Оформи ипотеку.
        - Не буду. Думаю, справлюсь. Валера оценил мою квартиру очень даже не плохо. Я не ожидал.
        - Алекс, если что, я подкину тебе немного.
        - Спасибо. Но мне хватит. Еще отец обещал дать половину.
        - А то…
        - Вить, у тебя своих расходов полно. Когда у Насти свадьба?
        - В сентябре. Чувствую, мы не дотянем до свадьбы.
        - Что случилось?
        - Че-то ее тошнит по утрам. Как бы они не подарили нам внука раньше времени.
        - Так это здорово!
        Обрадовался я.
        - Здорово. В сорок два года стать дедом.
        - Какая разница в сорок, или в пятьдесят? Главное, что - дети.
        - Дети! - сказал он с сарказмом, но голос довольный. - Это ты рад детям. Каждый день их видишь на работе. А я отвык. Вернее еще не готов к малышам в доме. Только своих вырастил, а тут снова пеленки, подгузники.
        - Понимаю. Но, что поделать?
        - Да, ничего! Будем воспитывать.
        На телефон снова прилетела смска. Я не стал читать, даже не посмотрел от кого. Взял тряпку в руку и снова принялся оттирать кафель в ванной.
        - А у тебя как дела? - снова спросил Виктор. - Почему не приехал?
        - Настроения нет.
        - Раньше тебя не приходилось уговаривать. Сам нас собирал. Звонил и ставил перед фактом.
        - Дай мне немного времени. Я оклемаюсь после поездки. Еще все лето впереди.
        - Так это не из-за Леры? Я думал, ты раскис.
        - Нет! - засмеялся я. - Причем здесь она? Я знал, с кем встречаюсь. Поэтому и не женился. К Лере у меня давно чувства остыли. Вот секс - да. Был хорош. А больше ничего.
        - Секс. Везет тебе. А я давно забыл, что такое секс.
        - Уж, как так?
        - А ты попробуй вырастить пятерых детей. А скоро еще и внуки пойдут. Потом возраст. Я женился рано, на первом курсе. И красавцем никогда не был. Это ты всегда нравился девчонкам.
        - Внешность тут не главное.
        - Не скажи. Я всегда был полным. Давление, отдышка. Вспомни, как мы с тобой в студенческие годы ходили в поход. Ты бежал вперед, а еле полз по траве, с рюкзаком за спиной. Так все девочки шли рядом с тобой, а не тащили на себе пузатого парня.
        - Ну, ты скажешь.
        Умеет он рассмешить.
        - А что ты там шоркаешь?
        - Чищу плитку в ванной.
        - Сам? Ты вроде всегда вызываешь клининговую компанию. Они каждый месяц вывозят из твоей квартиры целый грузовик мусора.
        - Смешно, - выкинув тряпку в ведро, сказал я. - Физический труд полезен. Особенно для мозгов.
        - Может, ты и стирать начнешь?
        - С этим делом Маша хорошо справляется. А крупные вещи я сдаю в химчистку.
        - Как хорошо, что у тебя есть дочь. А то вспомню, как ты жил раньше.
        - И как?
        - Как бомж. Только приходил домой спать. Ел, мылся на работе.
        - Это нормально.
        - Нормально для молодого парня, а не для мужика в возрасте.
        - Я в возрасте?
        Чуть не упав на скользкой плитке, я схватился рукой за раковину.
        - Так осенью стукнет сороковник. Мальчик что ли?
        - У меня нет пятерых детей и жены. А внуки появятся только лет через двадцать. И секс все еще интересует.
        - Ага. Уколол. Только уж, пожалуйста, не проболтайся в компании. А то пацаны меня засмеют. Я тебе душу раскрыл, а ты вон как.
        - Душу? Ты мне психику испортил. Как подумаю, что происходит с женатыми мужиками, так жить не хочется.
        - Ты тоже был женат.
        Зря он напомнил. Сразу испортил настроение.
        - Это была глупость. И только.
        - Нет уж. Ты любил ту девочку. И сейчас не равнодушен.
        - Все кончено. Она уже не девочка. И не моя.
        - А как ведь восхищался. Ужас! А я все думал - ну, зачем ему такая молодая? Неопытная, глупая. Еще ничего не знает о жизни, да еще с маленьким ребенком на руках. Другое дело - Лера. Женщина с образованием, с хорошей работой. «Самодостаточная».
        Специально сказал это слово. Знает, как оно меня раздражает. И Лера тоже.
        - Я люблю слабых женщин, таких как София.
        - Тебе нравилось, что она тянула из тебя деньги. Свои аккуратно складывала в чулочек, а твои тратила налево и направо.
        - Для того и нужна жена, что бы содержать ее. София - настоящая женщина. Всю жизнь живет за счет мужчин. Сначала заботились родители, потом приютил мой отец. Когда мы поженились - я стал содержать ее и Машу. А теперь вот появился Сергей.
        - И тебя это устраивает?
        - Конечно. Я привык чувствовать себя мужчиной в доме.
        - Но, Лера с тебя не брала ни копейки. Тратила только свою зарплату. Ты же не возражал?
        - Лера мне не жена. И я не обязан содержать ее. С самого начала, мы с ней договорились, что каждый живет сам по себе. И расходы тоже должны быть разными.
        - То есть, вы были просто любовниками?
        - Так скажем, мы пользовались услугами друг друга.
        - Алекс, - с укором сказал Витя, - она же не проститутка, чтобы покупать ее за деньги.
        - А я ей не платил. Она сама получала удовольствие.
        - Жесть. Ну, у вас и отношения.
        - Их нет. И уже давно. Лера всего лишь - шлюха, которой нужны яркие эмоции.
        - Но, она помогла тебе, когда София ушла.
        - Я ей благодарен. Но, вспомни, сколько я помогал ее родителям. И когда ее бабушка болела.
        - Это я помню. Она по гроб жизни не расплатится с тобой. Ты много сделал для нее.
        - Вот именно. Мы прожили почти четыре года, чуть не поженились. Ее семья стала мне родной. Я даже называл их «мамой» и «папой».
        Виктор замолчал. Все знали, как я относился к Лере. Любил безумно, ползал в ногах, угождал, баловал.
        - Я тут чего подумал, Алекс. Вот напился и решил сказать. Не просто же так позвонил.
        - Ну, скажи.
        - Ты вот рассказывал про Софию. Что она якобы нашла себе нового парня. Так вот. Я не верю. Подумал и… Нет. Не могла она за десять дней влюбиться в другого мужика. Ну, не могла. Девять лет бегала за тобой, а тут вдруг уехала в Самару и прыгнула в объятья незнакомого механика. Чушь какая-то. Ладно бы еще был молодой, богатый. Но, ты говорил, что он обычный мужик. Некрасивый, угрюмый.
        - Я не говорил, что он не красивый.
        - А что красивый?
        - Откуда я знаю! Мужик, как мужик. Здоровый, очень высокий. Я с ним не разговаривал.
        - А стоило бы.
        - Поговорить?
        - Да. Я бы на твоем месте, поехал в Самару и поговорил с ним. Вдруг София соврала?
        - Зачем ей это?
        - Она капризная барышня. Что в ее светлой головке твориться - никто не знает. Может, захотелось внимания? Или поставить тебя на место. Чтобы приревновал.
        - Мне наплевать на нее. Пусть любит, кого хочет. Ей всегда нравились мужики большими машинами.
        - Далась тебе эта машина! - рассердился он. - Причем здесь большая машина? Если у Макса был джип, это не значит, что она его любили только за размер.
        - А там был хороший размер.
        - Откуда ты знаешь? Прекрати, Алекс! Ты сам себя накручиваешь. А девочку выставляешь такой же шлюхой, как твоя Лера.
        - Они одинаковые.
        - Тогда забудь о ней. Отпусти в Самару к ее механику и живи спокойно.
        - Так и сделаю.
        Сам сказал, а на следующий день, утром, поехал в аэропорт за билетом в Самару. Сразу взял рюкзак с одеждой, а на работе предупредил, что на понедельник беру отгул.
        - На сегодня билетов нет, - сказала девушка в кассе. - Есть на вторник. Будете брать?
        - Я подумаю.
        - Хорошо. На утренний рейс дешевле.
        Я прошел в кафе, занял дальний от входа столик и достал из кармана телефон. Вчера Ольга прислала сообщение, а я не ответил. Уже вспомнил только поздно ночью.
        Я набрал ее номер.
        - Алекс, ты где пропал? - спросила она громко. - Я тебе целый вечер пыталась дозвониться.
        - Я разговаривал с Витькой. А потом мама достала.
        - Она и мне звонила. Все боится, что ты снова побежишь за Софией. Я ее успокоила, но она не верит.
        - Не верит? О чем ты говоришь, Оль?
        - Что тебе она уже не нужна. Наташа знает, сейчас Сергей в больнице, и София дома совсем одна. Ты сбагрил ребенка им на все выходные, а сам где-то пропадаешь. Вот она и подумала, что вы вместе.
        - Пусть думает. Она мне весь мозг вынесла.
        - Я ей десять раз сказала, что ты больше не любишь Софию. И у нее уже другой мужчина. Но, она не слышит и талдычит одно и то же. «А вдруг они вместе? А вдруг она снова забеременеет? А вдруг она не уедет в Самару?» Как ей объяснить? Не знаю. Не понимает, что ты больше не побежишь за своей бывшей женой.
        Приятный женский голос объявил посадку на Уфу. Ольга примолкла, а потом тихо спросила:
        - Ты куда-то уезжаешь?
        - Друга встречаю в аэропорту.
        - Не ври мне, Алекс. Ты ни разу не ездил встречать друзей из аэропорта. Даже когда я прилетела из Канады, что ты сказал? Возьми такси. А родителей всегда встречал Макс.
        Ее не обманешь.
        - Я еду в Самару.
        - Черт! Зачем? Я тут распинаюсь, доказываю Наташе. А ты!
        - Я должен поговорить с ним.
        - С кем?
        - С ее новым мужиком. С Иваном.
        - И о чем?
        - Может, она мне врет? И нет никого Ивана.
        - Ты же его видел?
        - И что? Он даже не подходил к ней. Там куча мужиков из сервисов.
        - Алекс! - крикнула она мне в ухо. - София сама мне рассказала про Ивана.
        - Когда?
        - Когда приехала в Питер. Он существует. И она его любит. Поверь. Мог бы спросить у меня. Мы с ней часто общаемся.
        - Ты же ее не любишь?
        - Не люблю, но мы созваниваемся.
        - С каких пор?
        Ее признание удивило меня.
        - С тех, как она потеряла ребенка и попала в больницу.
        В сердце кольнуло. Ребенок. Наша девочка.
        - Ладно. Я понял.
        - Так ты все равно поедешь?
        - Нет.
        Она успокоилась, а я взял себе кофе. Не успел дома перекусить, а теперь живот урчит.
        В двери показался Виктор. С помятым, после пьянки, лицом и в такой же помятой куртке. На подбородке красуется черная, густая щетина. Красавцем, его действительно не назовешь, но харизма потрясающая. Только появляется где-то, и все девушки смотрят только в его сторону.
        - А, вот ты где! - Он сел за стол напротив меня. - Думал, уже улетел.
        - Как ты меня нашел?
        От удивления, я чуть не подавился горячим кофе.
        - Просто! Легко!
        Снова женщины взглянули на него. Голос громкий, а улыбка до ушей.
        - Я тебе ничего не говорил.
        - И не надо. Сколько лет мы уже дружим? Помнишь? Под стол вместе ходили. А ты спрашиваешь, как я тебя нашел. Просто. Билет взял?
        - На сегодня уже нет. Полечу в следующую пятницу.
        - Тогда, чего сидишь?
        - Не хочу домой.
        - Что так?
        - Боюсь.
        - Алекс, пойдем-ка. Я отвезу тебя домой, и мы немного посидим, поговорим. Иногда мужчины тоже плачут.
        Он расплатился за кофе и снял с вешалки мою куртку. Я тоже встал.
        - Ты на машине?
        - Нет, - ответил Виктор. - Я не в том состоянии, чтобы сесть за руль.
        Мы вызвали такси.
        Вечером я поехал за Машей к родителям. Мама приготовила пирог и уже с самого утра позвонила, пригласила, но скрыла, что будет еще один гость. Хорошо дочка проболталась. Написала сообщение.
        «Бабуля позвала Леру»
        Снова пытается нас помирить. Тогда я набрал номер отца.
        - Пап, что там происходит?
        - О чем ты, сынок? - наивно спросил он.
        - Мама пригласила Леру на ужин?
        - Не знаю. Вот сижу на кухне. Никого нет. Макс бегает, мать пошла в магазин. Маша разговаривает по телефону с подружкой. А про Леру ничего не слышал.
        - Пусть Маша выходит на улицу. Я подъеду через пять минут.
        - Подожди, Алекс! - Встрепенулся он. - Ты не зайдешь? А как же ужин? Мама так старалась.
        - Зайду, если не будет этой шлюхи.
        - Не будет. Успокойся.
        - Ладно.
        Я подъехал к дому. Поперек дороги стоит грузовик. Случилась авария, и приехала дежурная бригада. Тогда я оставил машину возле пекарни и пошел в сторону арки.
        Из двери вышла Лера. В ярко-красном брючном костюме. Волосы распущены по плечам. На пальце блестит мое кольцо.
        Я прибавил шаг, но она меня окликнула.
        - Алекс!
        - Что? - рявкнул я, даже не взглянув на нее.
        - Стой!
        - Пошла ты.
        Она догнала меня и схватила за руку.
        - Подожди, Алекс.
        В пекарне жизнь остановилась. Все прилипли к окнам. Девчонки забыли о голодных клиентах. А клиентам стало любопытно, что же происходит на улице.
        - Что тебе надо?
        - Почему ты бегаешь от меня?
        Я удивленно развел руками. Странный вопрос.
        - Прости меня, Алекс.
        Теперь уже показалось лицо отца с третьего этажа.
        - Что тебе надо? - повторил я. - Устроить спектакль? Получилось. Что дальше?
        - Ну, хочешь, я встану на колени? - сгоряча, предложила она.
        - Встань.
        Лера растерялась. Здесь посреди улицы, на глазах у подчиненных? В красивом костюме, и прямо в грязь?
        - Ну.
        - Ты шутишь?
        - Нет. Ты сама предложила.
        Оглянувшись по сторонам, она задрожала. Все окна заняты. Свободных мест нет. Публика ждет, а актеры все еще за кулисами. Сверху за нами наблюдает мама. В другом окне появилось любопытное личико Маши.
        Взявшись руками за брюки, Лера медленно опустилась на колени. Подняла гордо голову и спросила:
        - Так?
        - А дальше?
        - Прости меня. Я совершила ошибку.
        - Какую?
        - Я изменяла тебе.
        - Сколько раз?
        - Не помню. Много.
        - Дальше.
        - Я не была беременна.
        - Придумала?
        - Да.
        - Зачем?
        - Ревновала к Софии. Ты бы вернулся к ней, если бы я…
        - Дальше.
        - А что еще?
        - С кем ты спала?
        Смахнув слезу со щеки, она жалобно взглянула на меня.
        - Со многими.
        - С кем конкретно?
        - Это было давно, Алекс. Я не помню.
        - А сейчас?
        - Сейчас у меня никого нет. Я люблю только тебя.
        - Ты никого не любишь.
        - Неправда, и ты это знаешь. Моя жизнь принадлежит только тебе. Я унижаюсь на глазах у своих подчиненных. Ползаю на коленях. Этого мало?
        - Ты сама этого захотела. Я не заставлял.
        Ее черные глаза блеснули из-под длинных ресниц. Я хорошо знаю этот взгляд.
        - Заставь меня, Алекс. - Томным голосом проговорила она. - Я буду целовать твои ноги, облизывать каждый пальчик, стонать от наслаждения.
        Гадюка. Даже сейчас пытается соблазнить меня.
        В голове вспыхнули образы: кожаное белье, красные простыни, чулки в сеточку.
        - Папа! - крикнула Маша в окно. - Мне спускаться?
        Я махнул рукой.
        - Нет, Алекс! - Лера вскочила на ноги. - Не уезжай! Прости меня. Я не хотела.
        Брюки на коленях намокли. Так получилось, что она встала прямо в лужу.
        - Мне надоели твои дешевые выходки! - Я схватил ее за руку и оттащил в сторону, подальше от любопытных глаз. - Хватит. Забудь обо мне. Я никогда тебя не прощу.
        - А ее ты простил?
        - Кого?
        - Софию!
        Глупая. Если бы она знала, о чем говорит. София больше не моя. И я больше ничей.
        Простил! Я никому не прощаю измену. Ни друзьям, ни родственникам, ни женщинам. Не забываю. Не могу смиренно опустить голову, как Макс. Если уж люблю, то всем сердцем. Если - моя, то полностью: и душой, и телом. Не отдам никому, даже родному брату, близкому другу, отцу.
        В понедельник утром я вышел на работу.
        После обеда навестил Сергея. Поговорили немного. А ближе к вечеру мне позвонила София, и мы встретились у входа в мое отделение.
        Сегодня она выглядит необычно. Повзрослела, хотя я не видел ее всего три дня. На щеках появился румянец. Прическа странная, слишком строгая. И яркая помада на губах.
        - Только что был у Сергея, - сказал я, стараясь не смотреть на нее. - Он уже ходит.
        Мы встали в стороне, чтобы никому не мешать. В это ранее время больница похожа на дурдом. Шумно, и много людей.
        - Вчера он немного приуныл. Даже выгнал меня домой.
        - Ему сейчас нелегко. Не обижайся на него.
        Она улыбнулась, но получилась лишь кислая мина с губами растянутыми до ушей.
        - Ты сегодня работаешь?
        - Первый день, и уже поставили в ночь.
        - На сутки?
        - Как обычно.
        - Понятно. Тогда не буду тебя отвлекать.
        Она хотела зайти в палату, но я ее остановил.
        - Пока не ходи к нему. Там пришла женщина.
        - Какая женщина?
        Я ее ни разу не видел. Но это не простая женщина. Красивая. В возрасте, но очень ухоженная. Сразу видно, что умная, с образованием.
        Сергей удивился, когда увидел ее и спросил:
        - Ты? Зачем, Лара?
        Больше я ничего не слышал. Вышел из палаты, оставив их наедине.
        - Может, из вашего поселка. - Ответил я Софии. - У вас много работает людей.
        - Скорее всего, пришла Елена Сергеевна. Она у нас администратор в кафе. Совсем недавно, когда я была в офисе, она говорила, что собирается навестить Сергея.
        Пусть будет - Елена Сергеевна. Только администраторы кафе так не одеваются. Лара. Странное имя.
        - Не хочешь, выпить со мной кофе? - спросил я. - У меня как раз образовалось окно.
        - Так кафе уже закрыто.
        - У меня все есть в кабинете. И чайник, и кружки.
        Засуетилась. И хочется, и колется. Прячет красивые глаза, а губы дрожат.
        - Ладно. Только на пять минут.
        Мы пошли в мой кабинет. Она впереди, я сзади.
        Снова похудела, щеки бледные, руки совсем прозрачные. Плохо ест и, скорее всего, совсем не спит по ночам.
        В коридоре встретился врач из гинекологии. Мы давно не виделись, поэтому он остановился, сказал пару слов, а потом попрощался. София встала в сторонке и все смотрит на свой телефон. Ждет чего-то.
        - Пойдем.
        Я взял ее под руку, и она послушно пошла за мной.
        - Когда Сергея выпишут?
        - Скоро. Думаю, что на этой недели.
        - А потом?
        Я открыл дверь ключом.
        - Сонь, еще долго. Ему назначат химию.
        Пока я наливал в чайник воду, она села на стул возле окна. Телефон все так же в руке. А сумочку поставила на подоконник.
        Сегодня она надела блузку. Верх прозрачный, и виднеется кружевной лифчик.
        - А после химии ему станет лучше? - наивно спросила она.
        - Химиятерапия - вещь тяжелая. Особенно для мужчины.
        - Почему? Чем отличаются женщины от мужчин?
        - Она бьет по многим органам. И в том числе по мужским. А еще будут мучить рвота, головокружение. Начнется затяжная дипрессия.
        - Ужас!
        Чайник отключился. Я налил в кружку кипяток.
        - Прости, у меня только растворимый кофе.
        - Ничего.
        Она взяла кружку тонкими пальчиками, поднесла к губам и сморщилась. Горячий.
        Я уставился на ее грудь.
        - И как долго все это продлиться?
        - Что?
        Трудно смотреть ей в глаза, когда блузка прозрачная.
        - Лечение.
        - А! Не знаю. Месяц-два. Как врач назначит.
        Красивая. Какая же она красивая. Нежная, слабая. А еще грудь! Высокая. Так и хочется прикоснуться. И не только руками.
        - Алекс! - окликнула она меня. - Ты слышишь?
        - Что?
        - О чем ты задумался?
        - Я?
        - Да, ты!
        - Я думал о тебе.
        Поставив кружку на стол, она медленно встала, убрала телефон в сумочку. Я тоже вскочил с кресла. Все как во сне. Она снова уходит, а я не могу пошевелиться.
        - Сонь.
        - Мне пора.
        - Не уходи, не бросай меня.
        - Алекс…
        - Пожалуйста! Я жить без тебя не могу.
        В синих глазах блеснули слезы. Ну, вот сейчас снова расплачется. Секунда, и она сдержалась, спрятала слезу в длинных ресницах и пошла к двери.
        - Он любил тебя, - тихо сказал я, снова оказавшись в кресле.
        Она остановилась. Стоит ко мне спиной и не дышит.
        - Макс говорил о тебе. О своих чувствах. Открыто… Он любил тебя и Машу. А я ревновал. Только теперь понимаю, если бы не толкнул тебя к нему, ничего бы не случилось.
        Плечи вздрогнули. Она прижалась лбом к металлической двери.
        - А ты?
        Ее тихий голосок растворился в воздухе.
        Она спрашивает, а я не могу произнести вслух. Сказать «люблю», обнять, прижаться к ее губам. Прилип намертво к креслу и только и думаю о ее кружевном лифчике.
        Она обернулась, взглянула. Увидела, что хотела, и вышла за дверь.
        Первый день на работе пролетел очень быстро. Больше времени я потратил на заполнение документов, медицинских карт. Еще каждый человек из отделения заходит, посидит пару минут, расспросит об отдыхе, о дочке. Я отвечаю, а сам не свожу взгляд от телефона. Вдруг позвонит.
        Вечером, почти в десять часов, я не сдержался. Набрал ее номер, секунду подождал, а потом скинул вызов и написал сообщение.
        «Прости меня»
        Она ответила только утром, когда я уже отвел Машу в школу.
        «Нам надо поговорить о дочери»
        О Маше? Странно. Я уже несколько раз озвучивал свою позицию, а она все равно на что-то надеется.
        Тогда я снова позвонил ей.
        - Алекс.
        - Я тебе ее не отдам.
        Тишина. Только проснулась и не понимает, о чем я говорю.
        - Алекс?
        Послышался ее испуганный голос.
        - Нет. Приезжай сюда два раза в месяц и встречайся с ней. Больше никак. Мы уже обсуждали этот вопрос.
        Она шмыгнула носом. Снова плачет.
        Бесит. Каждый раз пытается меня разжалобить.
        - Сонь, ну, хватит. Я не хотел так грубо. Прости.
        Разжалобила. Сердце не выдержало.
        - Ты меня совсем не любишь.
        - Неправда.
        - Тогда, разреши Маше приезжать ко мне на каникулы.
        - Ну, вот! Опять! То говоришь о любви, то рвешь сердце на части.
        - Это моя дочь! - повысила она голос.
        - И моя тоже! - заорал я.
        Бросил трубку.
        Надоела. Пусть мотает в свою Самару и больше не появляется мне на глаза.
        В обед я зашел к Сергею. Он уже сам встает и даже доходит до туалета.
        - О! Друг мой! - обрадовался он, когда я открыл дверь в палату. - Заходи. Как хорошо, что ты пришел.
        - Что случилось?
        Его приподнятое настроение передалось и мне.
        - Ничего, просто рад тебя видеть. Ты уже вышел на работу?
        - Да, отпуск пролетел быстро. А ты хорошо ходишь. Молодец.
        - Какой там. - Махнул он рукой. - Ползаю. Все болит, а лежать уже не могу.
        - Хватит лежать. Скоро выпишут домой.
        - Николай Петрович сказал, что в пятницу.
        - Уже? - удивился я. - Быстро тебя заштопали.
        - Он - волшебник! Спасибо тебе, Алекс.
        - За что?
        - Ты помог мне.
        Я даже смутился. Не ожидал, что когда-нибудь, стану другом Сергея.
        Он мне нравится. Позитивный, добрый. Даже мама его полюбила. И Машка всегда просится к ним в гости. Больше из-за Ильи, но Сергей хорошо к ней относится.
        - А София сегодня приедет в город?
        - Не знаю. Пока не звонила. - Он посмотрел на часы. - Так она записалась сегодня к врачу. Значит, приедет.
        - К какому врачу?
        - К Ольге.
        - У нее проблемы по гинекологии?
        - Я такие вещи не спрашиваю. Раз записалась - значит, надо. У них, у женщин, всегда проблемы с этим делом.
        Странно, что Ольга ничего мне не сказала. Только вчера звонила, а про Софию умолчала.
        Я попрощался с Сергеем, вышел из палаты и сразу же набрал номер Ольги.
        - Придет, - заявила она, как только услышала мое недовольное сопение в трубке. - Через два часа. Записалась только вчера. Поэтому я не успела тебе сказать.
        Отчиталась. Умница.
        - Что у нее болит?
        - Да, ничего, Алекс. Она давно не была у меня, не проверялась. А всего несколько месяцев назад у нее была операция. Помнишь? Так вот, я возьму анализы и отпущу ее домой. Успокойся.
        Я успокоился, но решил все же проверить. Подойти через два часа и убедиться, что с ней действительно все в порядке.
        Хотел, но не получилось. Вызвали в операционную. Поступил тяжелый ребенок, совсем маленький, так еще сирота.
        В конце дня подошла Валентина Игоревна, заведующая отделением.
        - Александр Александрович, миленький! Выручай!
        - Что случилось? - без эмоций спросил я.
        - Нужно в среду выйти в ночную.
        - Это не моя смена.
        - Знаю, мой хороший. Но, Сиротин заболел. Кому-то придется его заменить.
        - Почему я?
        - А кто еще? - жалобно проговорила она. - Алекс, ты же не откажешь мне? А тебе премию выпишу.
        Премия - это хорошо. А работать сутки - не очень.
        Но, делать нечего. Она права. Не могу я отказать такой женщине. И дело не в том, что она красивая и является моей начальницей. А в том, что она очень похожа на одну женщину, которую я знал в Казани.
        Почти три года я жил в чужом городе один. Лера приезжала раз в месяц, а иногда и реже. Я много работал, Маша училась в школе, а на каникулы родители забирали ее в Питер. Сначала я встречался с одной медсестрой. Пару раз пригласил на свидание и пару раз затащил к себе домой. Еще была странная девушка без имени. Не помню, где я ее подобрал, но помню ее глупый вопрос: «У тебя везде волосы белые, как на голове?» На этом закончили. Пропал интерес. Терпеть не могу вульгарных девиц.
        Потом я познакомился с Моной. Она бурятка, вышла замуж за татарина и переехала в Казань. В первый день, когда мы оказались вместе с ней в ночную смену, она накормила меня домашними пельменями, а я напоил ее растворимым кофе. Посидели, поговорили. Она рассказала мне про мужа, про своих сыновей. Я поделился своим горем. Во второй раз мы уже были знакомы на столько, что позволил себе дружеский поцелуй. В третий раз она снова накормила меня пельменями, и я сдался. Растаял и оказался в ее нежных объятьях.
        Мона. Странное имя. Хотя, если вспомнить свое, то не такое уж и странное. Она была старше меня на пару лет. Красивая, молчаливая. Домашняя курочка, нуждающаяся в ласке. Таких женщин редко встретишь. Обычно они рано выходят замуж и рожают много детей. Чтят семью, родителей, соблюдают национальные традиции. Никогда не пожалуются, никогда не устают.
        Пару раз Мона призналась мне в любви. Только сказала без эмоций, сухо, а ночью доказала свои скромные, но страстные чувства. Огненная. Только так я вспоминаю о ней. С виду - тонкая, дисциплинированная. Внутри - дикарка, познавшая то, чего я еще за свои тридцать девять лет так и не познал.
        Два года мы жили в больнице. Сначала работали, а ночью становились «семьей». Она приносила еду из дома, а я отдавал ей свое тело. Душа, как и прежде, принадлежала Софии, но Моне этого было достаточно.
        Я уехал, а она осталась. Ни разу больше не позвонила, не написала сообщения. Я напросился к ней в друзья в соцсети, но она отклонила мою заявку. Больше я не стал ее домогаться, но воспоминания сохранил.
        Первое время я хотел вернуться в Казань. Работа хорошая и город красивый. Но родители встали стеной. Они остались совсем одни, кроме меня с Машей у них никого нет. Я не стал сопротивляться и снова вернулся в свою больницу.
        Иногда я наблюдаю за Моной через инстаграм. Знаю, что она стала бабушкой, сын подарил ей чудесную внучку. Я не ставлю лайки, не пишу комментарии, просто рассматриваю фотографии и молча, завидую. В апреле у меня бы тоже родилась дочка. Если бы…
        В такие моменты я начинаю верить в Бога и вспоминаю слова Макса. Он всегда мне говорил, что в жизни ничего не происходит просто так. И люди на нашем пути встречаются не случайно. Вот и Маша дана мне не за грехи, а скорее всего, за заслуги; за то, что я помогаю другим детям, что стараюсь жить по законам. Человеческим законам.
        Пройдут года, и когда-нибудь мы встретимся с Моной. Пойдем по улице и случайно увидим. «Привет» - кажет мне она. И я поведу ее в кафе. Посидим, посмеемся, и как добрые друзья, вспомним о прошлом.
        После смены я приполз домой только утром. Разбитый в доску, и с головной болью. Мама проводила Машу в школу. Бернар остался у родителей. Приняв холодный душ, я свалился на кровать, прямо на покрывало. Только закрыл глаза, как сразу же провалился в сон.
        Где-то вдалеке послышался шум. Я кое-как открыл глаза. Голова раскалывается, и боль отдается даже в спине. Это звонит телефон. Я взглянул на часы. Уже вечер.
        Протянул руку, пошарил по тумбочке. Не нашел. А потом вспомнил, что оставил телефон в коридоре в кармане куртки. Пришлось встать.
        Звонок все еще идет. Настойчиво и тревожно.
        - Да, - прохрипел я в трубку.
        - Пап, ты где? - громко крикнула Маша. - Еще спишь?
        - Сплю. А ты уже закончила?
        - Меня мама забрала из школы. Я у бабушки.
        Я тут же проснулся.
        - Она сейчас там?
        - Бабушка?
        - Мама.
        - Они с Максом только что уехали.
        - Куда?
        - Домой! Не тупи, пап. Ты меня заберешь?
        - Да. Только умоюсь и приеду.
        - Ладно. Только не торопись, я еще с дедушкой сделаю уроки.
        - Ага. Тогда еще часок вздремну.
        Сказал, а уже через минуту упал в кровать.
        В пятницу после обеда Виктор привез меня в аэропорт, посадил на самолет, а еще дал ценный совет.
        - Не кричи, говори спокойно, как будто ничего не знаешь про их отношения. Самое главное, не распускай руки.
        Я выслушал наставления друга и лишь улыбнулся. Правила. Кто их соблюдает? Если придется, то набью морду. И буду кричать.
        Самолет приземлился почти ночью.
        В Самаре я был несколько раз. Давно, еще в студенческие годы, приезжал на свадьбу друга. Потом был по работе. Город знаю не очень хорошо, но не заблужусь. Еще поможет Алиса. Она всегда находится у меня в кармане.
        Только я сел в такси, как позвонил Николай. Он тоже за меня переживает.
        - Как ты найдешь этот автосервис? - спросил он. - Ты знаешь название, или адрес?
        - Узнаю. Сейчас заеду в гостиницу, а потом буду искать.
        - Надо было мне поехать с тобой.
        - Зачем?
        - А вдруг этот громила полезет драться?
        Мне стало смешно. Коротышка Колька защитит меня своей хрупкой фигуркой от здорового мужика, весом в сто килограмм.
        В трубке послушался громкий голос Виктора.
        - А ты его бей по яйцам. Они, качки, не очень расторопные. Пока подумает, пока размахнется.
        - Я не собираюсь с ним драться.
        - И правильно, - снова заговорил Николай. - Надо мирно решать вопросы. Тем более, когда дело касается женщины.
        - Любимой женщины, - дополнил Виктор.
        - Разве Алекс ее любит?
        Теперь уже появилась Вика.
        - Уйди! - крикнули мужики.
        - Ладно, - сказал я. - Хватит там перемывать мне кости. Я уже приехал. Потом позвоню.
        - Подожди, - остановил меня Виктор. - Как ты найдешь его? Уже поздно, сервис не работает. А завтра суббота.
        - С утра съезжу туда. Может кто-нибудь будет в гараже и подскажет мне адрес Ивана.
        - Кто скажет чужому человеку домашний адрес директора? Сам подумай, Алекс. Тебя никто не знает.
        - Игорь Петрович знает. Мы вместе ехали на машине с кладбища. И мужики меня видели. Скажу, что я муж Софии. Вернее, Анны.
        - Тогда ладно. Может и скажут.
        - А как ты узнаешь, где находится гараж? - спросил Колька.
        - У меня есть Алиса. Она все знает.
        - Ты с ней не заигрывай. Она девушка серьезная, шуток не понимает.
        В трубке послышался хохот. Все помнят, как я пьяный приставал к ней с неприличными вопросами.
        - Да, пошли вы.
        Я убрал телефон в куртку.
        Рано утром меня разбудило солнце. В номере тихо, и слышно, как за окном поют птицы.
        Я встал, умылся. Хотел избавиться от щетины, но вспомнил, что забыл бритву дома. Почистил зубы. Сразу же отключил телефон, чтобы не звонил, не отвлекал.
        Ровно в десять часов такси подъехало к гаражу.
        - Триста восемьдесят рублей.
        Молодой водитель взглянул на меня в зеркало заднего вида.
        Я дал пятьсот и дождался сдачи. Потом вышел из машины.
        Дверь в гараж закрыта, но внутри горит свет. Я нажал на кнопку. Резкий звонок прорезал тишину. Послышались шаги, и я отступил назад.
        Иван вышел через ворота. Зажмурил глаза от яркого солнца, оглянулся и, заметив меня у двери, хмуро спросил:
        - Вам чего?
        Я растерялся. Не ожидал, что так сразу его найду.
        - Здравствуйте. Вы меня не помните? Я Алекс.
        Он пригляделся и побледнел.
        - Помню.
        - Я хотел с вами поговорить.
        - Со мной?
        - Да. Я вчера прилетел из Питера.
        Он не отвел, только махнул рукой и снова скрылся за железными воротами. Я пошел за ним.
        Пусто. Никого нет. Тихо и, как ни странно, чисто. Не пахнет соляркой.
        Мы прошли в небольшую комнатку. Тут диван, два стула, стол и холодильник. На стене висит большой плазменный телевизор.
        Приподняв брюки на коленях, Иван сел на стул, а мне указал на диван.
        - О чем нам говорить? - спросил он. - Только давайте быстро. У меня мало времени.
        Голос грубый, а глаза добрые. Сам огромный, больше шкафа, что стоит в углу комнаты. Голова полностью лысая, блестит при свете яркой лампы.
        Зачем я здесь? Что говорить, о чем спросить? Человек незнакомый. Сидит, дергается, не знает, чего ждать от меня. Я и сам не знаю. Приперся, как идиот, и унижаюсь. Противно.
        - Я пойду. Извините, что отнял у вас время.
        Только я встал с дивана, как Иван остановил меня.
        - С ней все в порядке?
        - С кем?
        - С Аней.
        - Все хорошо.
        - Это она вас прислала сюда?
        - Нет. Она не знает, что я в Самаре.
        - А.
        - Не говорите ей.
        - Не скажу. Так зачем вы приехали?
        - Сам не знаю.
        - Это не в вашем характере, Алекс.
        Не в моем. Как он узнал?
        - Иногда я веду себя, как придурок.
        - Мы все мужики становимся придурками, когда речь идет о женщине.
        Огромные пальцы теребят мятую сигарету. Он сморит на мои руки, а я на его.
        - Ладно, мне пора.
        - Угу, - промычал он. - Выход найдете?
        - Найду.
        В воскресенье утром я уже сидел на кухне у Виктора.
        - Он ее любит.
        - Признался?
        - Нет. Мы даже не поговорили.
        - И как ты узнал?
        - Это было видно.
        - По глазам? - усмехнулся он.
        - Зря смеешься. Там все серьезно.
        - Насколько?
        - Не знаю. Но, он ее ждет.
        - Ты думаешь, они уже переспали?
        - Нет! Ты что! Они знакомы всего десять дней.
        - Ну, целовались?
        - Что за вопросы? Я не знаю!
        - Так спроси ее.
        - Как?
        - Просто. Спроси и все.
        - Унижаться?
        - Куда уж больше! Ты и так весь пол протер пузом. Блестящая дорожка тянется от твоего дома до ее поселка. Не заблудишься.
        - Я?
        - Да, ладно тебе, Алекс. Все знают, что она вьет из тебя веревки. Признай это.
        - И что? Она моя жена! Имеет право!
        - Не заводись. Она - «бывшая». Но право ты ей дал пожизненное.
        - Это мое дело!
        - Знаю. Поэтому и не вмешиваюсь. Только уж люби открыто. Не надо строить из себя крутого мужика.
        - Я никого не люблю.
        - Тогда, какого черта, ты поперся в Самару?
        - Это ты меня уговорил.
        - Ах, теперь я виноват?
        - А кто?
        - Да, иди ты… Домой.
        Сразу от Виктора я поехал за Машей. Полил дождь. И не просто дождь, а ливень. Стеной. Даже дороги не видно и светофоров. Машины сразу же исчезли, и город опустел. Поток грязной воды течет вдоль тротуаров.
        Проехав пару кварталов, я остановился на пешеходном переходе. На обочине стоит черный внедорожник. Именно такой я хотел купить в прошлом году, когда встретился с Софией после Сочи. Недорогая модель, но удобная.
        Из-за джипа показалась тонкая фигура Ильи. Лопнуло правое переднее колесо. Он стоит под дождем раздетый: в футболке и джинсах. На улице холод, а он бегает вокруг машины весь мокрый, продрогший.
        Я уже собрался проехать мимо, но руки сами повернули руль вправо. Остановился.
        Дождь пошел еще сильнее, и над домом сверкнула молния. Парень вжал голову в плечи и снова попытался открутить винт ключом. Я застегнул куртку до самого подбородка, взял зонт и вышел из машины.
        - Что случилось?
        Пришлось крикнуть, чтобы он меня услышал.
        - Ой, здасьте. Да, вот… колесо.
        Изо рта валит пар, руки трясутся, футболка прилипла к телу.
        - Я вижу. А чего раздетый? Закаляешься?
        - Куртку забыл на работе, - все еще дрожа, еле проговорил он. - Винт никак не отвинчивается. Заржавел.
        Я нагнулся и взглянул на колесо.
        - У меня в багажнике лежит нормальный ключ. Иди и возьми. А еще там есть кофта в сумке.
        Не сказав ни слова, парень рванул к моей машине, сначала надел теплую толстовку, а уж потом вынул из ящичка ключ.
        - Вот, - нырнув ко мне под зонт, сказал он. - Этот?
        - Этот.
        С его черных кудрей вода капает на руку. Он прижался к моему плечу, как к родному, и снова задрожал всем телом.
        Я отдал ему зонт, накинул капюшон на голову и взял ключ.
        - Я вам помогу.
        - Подними чуть выше домкрат. У тебя колесо стоит на земле.
        - Хорошо!
        Пока он возился с домкратом, а одной рукой придерживал зонт, я кое-как открутил болт. У парня просто не хватило сил. Мы достали из багажника запаску и уже через пять минут поменяли колесо.
        - Спасибо вам огромное, - пытаясь улыбнуться, сказал Илья. - Кофту сейчас отдать?
        Я махнул рукой и пошел к машине. Холодно. Куртка промокла насквозь.
        - Я ее вам верну! - крикнул он мне в спину. - Спасибо!
        Спасибо. То же мне - друг. Сморчок сушеный, а ездит на таком джипе.
        Пока я ехал до дома родителей, позвонила Юля. Та самая, что работает в автосалоне. Я сбросил вызов, тогда она прислала сообщение.
        «Вы от меня прячетесь? Или на работе? Позвоните, я буду ждать»
        Дура. Неужели она думает, что я играю с ней в прятки?
        Через десять минут я открыл дверь в квартиру. Не стал снимать куртку, скинул только кроссовки у коврика и сразу же прошел в ванную.
        Дома тепло. Слышно, как Маша кричит на собаку. Отец с Максом, громко смеясь, во что-то играют. Мама на кухне гремит посудой.
        Я бросил мокрую куртку в ванную, снял рубашку, прямо через голову, не расстегивая пуговицы. Потом джинсы, трусы.
        - Это где же ты так промок?! - воскликнула мама, когда зашла в ванную.
        Забыл закрыть дверь. Стою в одних носках.
        - На улице дождь.
        Она достала из шкафа большое махровое полотенце и протянула мне.
        - Иди под горячий душ, а то простынешь. Я посушу твою одежду.
        Я нырнул в душевую кабину. Горячая вода тут же обожгла кожу. Сначала плечи, потом грудь.
        Мама повесила мою куртку на сушилку, а остальную одежду бросила в стиральную машину. В этом доме всегда есть запасные вещи, и от Макса осталось много барахла, которое давно пора выкинуть, но рука не поднимается. Хорошо, у нас один размер.
        - Тебе дать спортивный костюм, или пока наденешь халат? - спросила мама, заглянув ко мне в кабинку.
        - Все равно.
        Тактично выпроводив ее, я закрыл дверку.
        Она даже в детстве меня не мыла. Этим всегда занимался отец.
        Ее выгнал, как тут же появился еще один любопытный.
        - А что ты тут делаешь?
        Показалось смешное личико Макса.
        - Моюсь.
        - А! - сморщив нос, сказал он. - Ты расскажешь мне сказку?
        - Расскажу. Только сейчас выйду из ванной и расскажу. Идет?
        - Идет!
        Он убежал, а я, наконец-то, смог выйти из душа. Вытерся полотенцем и надел теплый халат.
        На кухне уже накрыт стол. Только я сел, как мама тут же поставила тарелку с горячим супом.
        - Сынок.
        Зашел отец.
        - Привет, пап.
        Макс залез ко мне на колени, а Бернар лег на ногу. Маша даже не вышла из своей комнаты. Мама что-то варит на плите.
        Хорошо дома. Здесь всегда уютно и пахнет свежей выпечкой.
        Маленькая ручка сразу же потянулась к вазочке с печеньем.
        - Бабуля испекла пухляшки, - радостно сообщил мальчик. - Ты любишь пухляшки?
        Он чуть ли не залез мне в рот, чтобы услышать ответ.
        - Угу, - промычал я.
        Сластена. Весь в деда. Макс не любил выпечку, иногда ел конфеты, но очень редко. А этот не может жить без сладкого.
        Острые коленки воткнулись мне в живот. Потом он развернулся к столу, откинул голову назад, протянул руку и потрогал мой нос.
        - Макс, - одернул его дед. - Дай Алекс поест.
        Избаловали.
        - Расскажи мне сказку.
        Он снова повернулся ко мне лицом.
        Черные глазки. И личико, как у Софии, круглое, с веснушками на носу.
        Снова вспомнил о ней, и аппетит пропал.
        А как не вспомнить? Если все дети в этом доме ее. И кружка на сушилке осталась с тех пор, как она жила здесь месяц. В ванной стоит крем для рук. Пастель до сих пор пахнет сладкими духами.
        - Какую ты хочешь сказку?
        - Интересную.
        - Про смелого зайку?
        - Да. И про его папу.
        - А у зайки был папа? - удивилась бабушка.
        - У всех детей есть папа.
        Вступил в разговор дед. Тут прибежала Маша, даже не поцеловала, не поздоровалась. Прилипла к тарелке с печением и уставилась в телевизор.
        Только я успел сунуть ложку в рот, как Макс снова стал вертеться у меня на коленях.
        - Расскажи про папу.
        - Какого папу? - ожила Маша. - Про моего?
        - Нет, - надул губы мальчик, - про моего.
        - А где твой папа?
        - Мама сказала, он живет далеко. Мы скоро к нему полетим на самолете.
        Папа подавился чаем, а у мамы упала ложка в раковину.
        - Твой папа не может быть далеко, - сумничала Маша. - Ты - мой брат. У нас одна мама, значит, и папа должен быть один. Скажи, дедушка!
        - Ну, да. Ну, да. Наверное.
        Макс удивленно взглянул на меня. Его карие глаза так близко, что кажутся огромными и круглыми. Крошечные пальчики трогают щетину на подбородке, а потом он нежно погладил меня по щеке.
        Больше я не смог проглотить ни куска.
        Как объяснить четырехлетнему мальчику, что у сестры с братом могут быть разные отцы? Дед и бабушка одни. И мама.
        В эту ночь спали все, кроме меня. Город уснул и транспорт. А я все лежал в кровати и вспоминал его взгляд.
        Макс. Старший брат. С самого детства он был для меня другом, а еще защитником. Мама баловала его, а он меня. Папа ругал обоих, а он всегда брал вину на себя. В школу ходили вместе, дрались с мальчишками за гаражами, курили одну сигарету на балконе. Потом он ушел в армию и вернулся домой только через пять лет. Я поступил в институт. Повзрослели, выбрали профессию. Пути разошлись, стали жить в разных квартирах. Но, продолжали быть братьями. Выручали друг друга в трудные минуты, стояли горой, перед родителями.
        До сих помню, как разговаривал с ним в тот злосчастный день. Последний день его жизни. Макс…
        Около трех часов утра я вскочил с кровати. Не могу больше лежать, не могу думать. Пошел на кухню и выпил две таблетки снотворного. Снова лег, а сон все равно не идет. Глаза смотрят в потолок, а в голове мысли.
        София. Я протянул руку и взял с тумбочки телефон.
        - Привет, Алекс! - сказал Сергей бодрым голосом. - Тоже не спиться?
        - Я набрал не тот номер?
        - Тот. Просто София забыла свой телефон на кухне. А я вот сижу и смотрю телевизор.
        - Она спит?
        - Давно.
        - А ты почему не спишь? Три часа.
        - Я выспался в больнице. Больше не могу. А еще показывают фильм про войну в Афганистане. Уже шестая серия. Как тут уснуть?
        - Как ты себя чувствуешь?
        - Сносно. Было и лучше.
        - А она?
        - Она устала. Целый день копалась в огороде и в восемь часов упала в кровать.
        - София?
        Не могу представить ее с лопатой в руке.
        - Да, да. Она великолепный садовод. Выращивает такие помидоры! Ты что! Весь поселок ходит к ней за советами. А какие она маринует грибы! Закачаешься!
        Даже думать об этом страшно.
        - Видимо она действительно тронулась головой.
        - Это так Маргарита Францевна считает. Хотя… Одно время она…
        - Что?
        - Была не в себе. После смерти твоего брата. Даже пить начала.
        - Илья сказал, что она пила из-за меня.
        - Может и так. Кто ее знает? Она всегда улыбается, а потом раз и находишь ее на полу, в лежачем состоянии.
        - Она сейчас не пьет?
        - Нет.
        - Это хорошо.
        - Она изменилась. Повзрослела.
        - Давно пора.
        Я говорю, а у самого язык заплетается. Глаза спят, а мозг все еще работает. Таблетки начали действовать.
        - Вот она уедет, кто будет ухаживать за огородом? - разошелся Сергей. Нашел собеседника и трещит без умолку. - Я не справлюсь. Если только мама приедет. Но, она старенькая… А потом груши цветут. Красиво. Ты когда-нибудь был в Ереване? А я там служил… Так и пошло, поехало. Купил себе лыжи, а ботинки брат дал. Тогда денег не было… Первая машина была Жигули, а уж потом… И в Ташкенте бывает снег. Однажды, я приехал…
        - Эта женщина, - сквозь сон пробубнил я, - кто тебе?
        - Какая?
        - Та, что приходила в больницу. Лара.
        - Ах, Лара. Ты про нее говорил Софии?
        - Нет. А что?
        - Не говори.
        - Почему?
        - Она… Ну, ты понимаешь? У всех есть секреты.
        - Понимаю. У мужиков их много.
        - Нет, ты не о том подумал. Она…
        Снова я выпал из жизни. Секунда, и мозг заработал.
        - Почему София не должна знать?
        - А зачем? Лара замужем, и дети есть.
        - И давно вы встречаетесь?
        - Давно. Мы были знакомы еще в юности. А потом я ушел в армию, а она уехала в Москву.
        - Она не из Питера?
        - Нет. Она так и живет в Москве, а сюда приезжает каждую пятницу.
        Каждую пятницу. Вот так люди живут. В разных городах и видятся только по определенным дням. У каждого семья, работа.
        Сергей еще что-то сказал, но я уже не расслышал. Закрыл глаза и провалился в сон.
        На майские праздники меня снова поставили в ночную смену. Вся страна отдыхает, а дети продолжают болеть.
        Утром я привез Машу к родителям, а Бернар остался дома.
        Во дворе нас встретил отец.
        - Все взяли? - спросил он.
        - Все, - ответила дочка. Схватила свой рюкзак и побежала к машине деда.
        Из парадной вышла мама с сумкой в руке. За ней семенит Макс в теплой куртке и резиновых сапогах.
        - Алекс, ты справишься без нас?
        - Вас не будет всего три дня.
        Мама успокоилась.
        Они уезжают в Карелию к своим давним друзьям. Там большой дом и озеро, а еще шикарная природа и чистый воздух.
        Отец отвел меня в сторону.
        - Ты сегодня на сутки?
        - Да. Потом два дня дома и еще на сутки.
        - Ух, ты! Как тебя запрягли. Много работы?
        - Просто Петров заболел. Приходится выручать.
        - Ну, да. Ну, да. А куда денешься? Надо выручать.
        - Пап, ты там следи за детьми. На улице еще холодно, пусть хорошо одеваются. У Машки всегда горло открытое. А Макс не любит носить шапку.
        - Да, я знаю. Мать взяла столько одежды, на год хватит.
        - Хорошо. Звоните.
        - Не волнуйся. В первый раз что ли.
        - Ладно, я опаздываю на работу.
        - Алекс, - остановил меня отец, - ты давно не видел Софию?
        - Не помню. - Я задумался. - Может, неделю назад. Или больше. А что?
        - Она вчера привезла Макса. Очень худая. Совсем бледненькая. Я поговорил с Сергеем.
        - И что?
        - Она ничего не ест. Целыми днями возит его по больницам, а потом идет в огород и возится в парнике. - Он взял меня за руку и жалобно взглянул. Так, как умеет только он. - Поговори с ней, она к тебе прислушивается.
        - Поговорю.
        - Сейчас тяжелое время. У Сергея химиятерапия. Она переживает, дергается. Это понятно. Но, есть надо.
        - Я понял, пап. Сегодня позвоню.
        - Не надо звонить. Поговори с ней с глазу на глаз.
        - Но, я работаю.
        - Найди время. Девочка пропадет без твоей помощи.
        Я махнул головой, и он пошел к машине.
        На следующее утро, сразу после работы, я поехал в поселок. Предварительно созвонился с Сергеем и узнал, что София сегодня будет дома. Он сам в больнице, а она не поехала в город.
        Время десять часов, а на улицах пусто. За высокими заборами зацвели вишни.
        Я поставил машину около ворот. Калитка заперта.
        - Вы к кому?
        Послышался за спиной скрипучий голос. Я обернулся. Старушка, лет восьмидесяти, скрюченная пополам, подошла ближе.
        - К Ворониным.
        - А никого нет. Хозяин в больнице.
        - А София?
        - Только что уехала. Вы с ней разминулись.
        - Куда уехала?
        - В город.
        - Точно? - усомнился я. - Вы уверены?
        - Точно. Она по поселку на машине не ездит. Значит, в город подалась.
        - Спасибо.
        Я тут же набрал ее номер. Нужно было сразу позвонить, а то тащился сюда больше часа. Убил время, да еще спать жутко хочется.
        Она ответила сразу.
        - Алекс, ты где?
        - Я стою у твоего дома.
        - А что ты там делаешь?
        - Странный вопрос, - усмехнулся я. - Приехал в гости, а тебя нет.
        - Правда? А зачем?
        - Хотел увидеть.
        - А Сергей сейчас в больнице. Ему еще два дня осталось.
        - Я знаю. Где ты, Сонь?
        Слышно, как поет радио в машине.
        - Я уже подъехала к городу. Хочу сходить в парикмахерскую.
        - А потом что будешь делать?
        - Ничего. Заеду в магазин и домой.
        - Может, пообедаем вместе?
        - Сегодня?
        - Да.
        Она задумалась, а через минуту сказала:
        - Хорошо.
        Мы договорились, где встретимся.
        Через час я снова приехал в город. И только к полудню добрался до дома. Огромные пробки, а на перекрестке произошла авария.
        Быстро принял душ. Хотел побриться, но уже не успел. Время много, а до ресторана ехать полчаса.
        Оставив машину на стоянке возле парка, я зашел по пути в магазин. Купил букет белых тюльпанов. София приехала только через десять минут на своем белом джипе.
        - Как красиво! - сказала она, когда я протянул ей цветы. - Спасибо, Алекс. Так приятно.
        Я нерешительно наклонился, а она робко коснулась губами моей щеки. Вздрогнула и сморщила курносый нос. Колючий. Не успел побриться.
        Мы зашли в ресторан. Здесь не много людей, играет музыка, и в окна светит солнце. Наш столик оказался закрыт от общего зала. Мягкие диванчики, на столах приятные льняные скатерти. Все мило и чисто.
        София сняла плащ, я отодвинул ей стул.
        - Спасибо.
        Вежливая. Хорошо, если надолго.
        Она действительно похудела. Еще. Сильно. Совсем растворилась в бирюзовом платье из тонкого шелка. Руки - ниточки. Пальчики как у ребенка. А на лице остались лишь огромные глаза цвета неба.
        - Ты на диете? - спросил я, уткнувшись в разноцветное меню.
        - Нет.
        Ее не удивил мой вопрос.
        - Что будем заказывать?
        - Я возьму…
        Салат. И непременно «Цезарь», а может «Греческий». Все женщины едят в ресторанах салат.
        - … овощное рагу с бараниной и жаренную картошку с грибами. А ты что будешь?
        - Ты любишь грибы?
        Вот тут я удивился! Не ожидал!
        - Очень. Особенно если лесные, но шампиньоны тоже подойдут.
        К нам подошел официант, и мы заказали две порции рагу и жаренную картошку с грибами.
        - Зачем ты меня пригласил? - с надеждой в глазах, спросила София.
        Началось. Сразу одернуть, или подождать? Пусть даже не надеется, что я разрешу, ей забирать Машу в Самару.
        Решил подождать.
        - Соскучился.
        - Алекс…
        - Это правда. Мы давно не виделись.
        - Ты был на прошлой неделе у Сергея. И мы встречались.
        - Но, не разговаривали. Только столкнулись в двери и разошлись.
        - Ты мне больше не звонишь.
        - А ты бы хотела?
        - Иногда я не сплю ночью.
        - И как часто?
        - Часто.
        - Хорошо, позвоню. Прямо сегодня. Ладно?
        - Ладно.
        Нам принесли жаркое в глиняных горшочках.
        На ее телефон пришло сообщение. Она взглянула, но не прочитала. Отодвинула аппарат в сторону, а сверху прикрыла салфеткой.
        - Тебя кто-то ищет? - нагло спросил я.
        - Это Сергей.
        - Ты не ответишь?
        - Он любит присылать разные приколы. Находит в интернете и развлекает меня.
        - Как он себя чувствует?
        - Ты сам знаешь. - Она подняла на меня свои прекрасные глаза. - Алекс, спасибо тебе. Ты так много для нас делаешь. Особенно для Сергея.
        Сердце сжалось.
        Как же я люблю ее. Сижу и даже не дышу. Только смотрю на нее голодным взглядом, а дотронуться не могу.
        - Ты звонил родителям?
        - Звонил. Они уже доехали. Макса всегда тошнит в машине?
        - Не всегда, но бывает. Обычно я беру ему в аптеке леденцы от укачивания.
        - Машка тоже раньше плохо переносила длительные поездки. Помнишь?
        - Ага. Только отъедем от дома, а она уже зеленая.
        - Так еще тошнило прямо на сиденье.
        Она засмеялась.
        - Макс так ругался. Однажды мы с ним поехали к бабуле в деревню, а она сидела сзади и играла. Мы даже не заметили, как она сунула руку от куклы в рот. Только услышали плач, а потом - запах. Отвратительный. Максу пришлось везти машину в химчистку. А Маше влетело.
        - Бедная. Уж если Макс ругался, то ей не повезло.
        - Он умел ругаться, - теперь уже грустно сказала она. - Хотя, в душе был добрый.
        - Я тут недавно перебирал наши старые фотографии.
        - Те, что в кладовке у родителей?
        - Да, я их забрал себе. А то мама их затрет до дыр. Каждый день пересматривает.
        - А я все думала, что она делает в кладовке? Оказывается вон чего.
        - Никак не смирится.
        - А ты смирился?
        Только, когда она задала этот вопрос, я понял, она все еще не может забыть его.
        - Смирился.
        Соврал, но она не поверила.
        - А я - нет. Я вижу его каждый день.
        - Сонь.
        - Я не так сказала, - быстро исправилась она. - Я вижу его в сыне. Макс очень похож на отца.
        - Он похож на тебя.
        - Ты так считаешь? - обрадовалась она.
        - И Маша похожа на тебя.
        - Красивая?
        - Наши… твои дети все красивые.
        Сглупил. Сорвалось с языка, но она сделала вид, что не услышала.
        - Я взяла билеты на самолет, - вдруг сказала она. - На шестое июня.
        - Почему именно на шестое?
        - У Сергея как раз закончится лечение.
        Еще один месяц.
        - Хорошо.
        - Алекс…
        - Взяла и ладно. Значит, проводим.
        - Мы так и не решили по поводу Маши. Да, я помню, что ты мне сказал. Но…
        - Никаких «но», - жестко отрезал я. - Нет. И еще раз нет.
        Она протянула руку и дотронулась до моей ладони. Пальцы теплые, нежные.
        - Я не собираюсь ее отнимать у тебя. Только прошу. Очень прошу.
        - Не делай этого.
        Я убрал руку. Она выпрямилась.
        - Тебе неприятно?
        - Приятно.
        - Тогда, что не делать?
        - Не бросай меня.
        - Алекс.
        Теперь я уже схватил ее ладошку, прижал к губам и прошептал:
        - Я люблю тебя.
        По ее бледным щекам покатились слезы. Я тут же пересел к ней на диванчик и обнял.
        - Не надо, - сказала она, а сама еще крепче прижалась к моей груди.
        - Что же ты делаешь со мной. Что?
        Слезы потекли на мою рубашку, а вместе с ними и тушь с ресниц.
        Моя рука опустилась ей на колено, приподняла шелк и скользнула под платье. Нашла кружевное белье. Она вздрогнула. Потом упругую грудь.
        Я тронул подбородок пальцем и поднял ее лицо. Губы потянулись ко мне, и я накрыл их своим ртом. Жадно, будто целую впервые, а до этого только тренировались. Она тоже вцепилась зубами в мою губу, потянула, потом расслабилась, позволив то, чего позволяла всегда. И я воспользовался ее слабостью, ее нежностью, ее податливому телу.
        Как давно я не прикасался ее бархатной кожи. Не вдыхал аромат сладких духов. Не слышал эти странные вздохи. Как я жил без нее?
        - Простите. Вам принести чай?
        Официант замер на месте с подносом в руке. Глаза опущены в пол, а щеки красные.
        - Да, - сказала София, одернув платье.
        Мальчишка убежал, а я сел на свое место.
        Прошло несколько минут, прежде чем мы заговорили. Немного успокоились, отдышались и принялись за картошку, которая к этому времени почти остыла.
        Я хотел прочить ей лекцию по поводу здорового питания, но она так быстро расправилась с бараниной, а сейчас уминает второе блюдо, что вопрос отпал сам собой.
        - Когда ты рядом, я всегда голодная.
        Вот и ответ.
        - Поехали ко мне? - предложил я.
        - Сейчас?
        - Да. У тебя есть дела?
        - Не забывай, у меня работа. Сергей уже два месяца лечится, а мне приходится следить за делами в кафе и в магазине.
        - А вечером?
        - Давай в среду.
        - В среду? Отлично. А что будет в среду. Почему не завтра?
        - Я не могу завтра. А в среду… Это не вторник и не четверг.
        Логично. Среда - это уже не вторник и еще не четверг. Не поспоришь.
        Она заметила, как я посмотрел на ее руки и демонстративно, показал кольцо на своем пальце.
        - Ты все еще его носишь?
        - Я ни разу его не снимал.
        - А твое кольцо мне стало большое. Оно лежит дома в шкатулке, вместе с крестиком Макса.
        Меня словно ударило током.
        - Так он у тебя? Я думал, что Макс потерял его.
        - Нет. Он мне отдал его, когда приезжал последний раз в поселок.
        - А деньги? - Я даже привстал со стула. - Они у тебя?
        - У меня.
        Она уставилась в тарелку с картошкой. Не смотрит в глаза.
        - Почему ты не сказала?
        - Я могу их отдать.
        Говорит, а у самой губы трясутся. Упрямая.
        - На что их потратила?
        - Сергей открыл кафе. Они приносят хороший доход.
        - Лучше бы квартиру купила в городе.
        - Зачем она мне? У меня есть дом.
        - Это не твой дом, а Сергея. А у тебя ничего нет.
        - Я говорю про дом в Самаре.
        Тот дом я не видел, но по рассказам мамы, там просто хлев.
        - Хотя бы Максу купила.
        - Еще куплю. Сергей отдаст мне деньги, если я попрошу.
        - Понятно.
        - Я могу их отдать тебе.
        - Зачем они мне?
        - Мама сказала, что ты продал свою квартиру.
        - Продал. Неделю назад. И уже нашел новую, рядом с домом родителей.
        - Где?
        - Около парка. Помнишь, такой желтый, четырехэтажный. Тебе еще нравились балконы.
        - В этом доме?
        - Да. Угловая квартира. Трешка.
        - И парк рядом, и родители. Хорошее место.
        - Мне тоже понравилось.
        - А когда вы переедете?
        - Как оформим документы. Думаю, через две-три недели.
        - Вот видишь! Тебе пригодятся эти деньги. Там жилье очень дорогое.
        - Сонь, мне не нужна твоя помощь. Я уже все оплатил.
        - Тебе хватило?
        - Родители половину дали.
        - Но, Алекс! Это не мои деньги, а Макса.
        - Он оставил их не мне. Тем более у тебя растет его сын.
        Она успокоилась.
        - Тогда я потрачу их на ремонт дома. Он в таком жутком состоянии.
        - Какого дома?
        - В Самаре.
        - Так ты уедешь?
        Отложив вилку в сторону, она странно взглянула на меня.
        - Я тебе должна кое в чем признаться.
        - А может не надо?
        - Ты сам говорил, что хочешь снова познакомиться со мной. Так давай начнем с правды? Она все равно вылезет наружу.
        Как обычно. Она врет, а я потом расхлебываю.
        - Тогда я начну первый.
        Она удивилась, но промолчала. Не стала бить сразу в лоб. Решила выслушать мою сторону.
        - Или ты? - снова предложил я.
        Наговорю лишнего, а потом буду жалеть. Пусть лучше она скажет, что хотела.
        - Алекс.
        Она потерла пальцем нос.
        Не самое лучшее начало. Мне нравится, как она это делает, но никогда речь идет о важных вещах.
        - Мы… Я спала с Иваном. И не один раз.
        Смысл ее слов дошел не сразу. Только через минуту.
        Спала? С этим мужиком? Зная, его всего лишь десять дней. А он? Шкаф. Мог убить ее только своим весом.
        Я спрятался от нее, прикрыл лицо руками, чтобы больше никогда не видеть.
        Все рухнуло. Всего лишь за мгновение. Только мы целовались, и я признавался в любви, как она снова убила меня признанием. Снова. Опять. Тогда с Максом, моим братом. Теперь с незнакомым мужиком, с большой машиной.
        В голове вспыхнули образы. Я сопротивляюсь, но они появляются.
        Вот она маленькая, нежная. И он большой, с добрыми глазами, молчаливый. Прикасаются, любят.
        Любят?
        Я сжал пальцы сильнее, прикрыв лицо полностью. А когда их разжал, то София уже исчезла. Молча, надела плащ и вышла из ресторана, оставив на столе букет белых тюльпанов.
        Через две недели, мы с Машей и Бернаром переехали в новую квартиру.
        Здесь еще нужно делать ремонт, но нам уже нравится. Три большие комнаты, кухня, в которой свободно уместится полноценный диван. Ванная с туалетом, и широкая прихожая.
        Маша тут же вышла на балкон. Вид потрясающий. Парк весь в зелени, тихо, спокойно. Никаких машин, никакой суеты.
        - Пап, это будет моя комната.
        Я согласился. Пусть сама выбирает. Места много, просторно. Главное, что теперь мы будем спать в разных комнатах.
        Вечером заехал Виктор. Вчера ребята помогли мне с переездом, а сегодня я занялся расстановкой мебели.
        - Что делать? - сразу же предложил он.
        - Работы много.
        - Ничего справимся. Скоро подъедет мой сынуля. Поможет.
        Юрка у него уже большой. Шестнадцать лет. Такой же, как отец, полный, но умный.
        Потом позвонил Илья. Он все никак не отдаст мне кофту. А тут узнал новый адрес и решил заехать по пути с работы.
        Заехал и остался.
        - Илья поможет мне со шторами, - схватив парня за руку, сказала Маша. - А потом мы расставим посуду в шкафы. Ладно, пап?
        Илья лишь улыбнулся. Ему нечего делать дома, а здесь весело. Особенно ему приглянулся Виктор.
        - Сейчас тяпнем по рюмочке, а потом уж за дело.
        Мы приняли на грудь, и работа пошла активнее.
        Илья забыл, что приехал на машине, выпил немного водки и совсем расслабился. Пришел Юрка, а потом Ольга принесла нам на закуску пиццу.
        Так и собралась целая компания.
        Мама привела Макса. Папа появился позже всех, за то накормил горячим пловом, который приготовил у себя дома.
        Мы допили все месячные запасы водки. Немного поработали. Кое-что расставили, повесили. Главное собрали кровати и обустроили кухню.
        Только ближе к полуночи, все начали расходиться. Виктор с сыном уехали на такси. Ольга пошла к родителям. Макс остался с Машей.
        - Как же я доберусь домой, - заплетающимся языком, проговорил Илья. - Такси дорого, а в гостиницу в таком виде не пустят.
        - Оставайся у нас, - предложила Маша. - Места много. Правда, пап?
        Я уже упал на кровать и лишь махнул рукой. Пусть остается. Мне все равно.
        Голова кружится, а ноги так устали, что ничего не чувствуют. А может это из-за спиртного. Хотя выпил не много, всего… Много. Выпил много и обожрался пловом.
        Утром меня разбудил храп и чей-то сопливый нос, уткнувшийся мне в плечо. Я повернулся. Илья. У нас всего одна кровать и диван. Дети спят в другой комнате, а он пристроился ко мне под бок.
        Я пошел в ванную. Вид ужасный. Изо рта вонь страшная, как будто я облизал мусорный бачок. На голове торчат вихры. Волосы снова отросли, и я убрал их за уши. Щетина на подбородке уже переросла в бороду.
        - А где мама?
        На кухню зашел сонный Макс.
        - Иди ко мне, малыш.
        Он сразу же забрался ко мне на руки. Обнял руками за шею и снова заныл.
        - Хочу к мамочке.
        - Она скоро приедет. Давай сварим кашу?
        - Не люблю кашу.
        - Она полезная. - Я достал молоко из холодильника. - Смотри, это волшебное молоко. Если сварить из него кашу, то вырастишь на пять сантиметров.
        - Вот так?
        Он показ три пальца.
        - Больше.
        Я разжал ему еще два пальца.
        Карие глаза стали огромными. Он улыбнулся и махнул головой.
        - Будем варить.
        - Тогда, иди, умывайся, а я пока начну.
        Мальчик убежал в ванную.
        Мой телефон зазвонил. София. Давно мы не виделись и не разговаривали.
        После той встречи в ресторане, она мне звонила ночью, но я не ответил. Был не готов. Сейчас тоже не радостно на душе, но выбора нет. Она все равно приедет за сыном.
        - Да, - грубо сказал я в трубку.
        - Привет.
        - Угу.
        - Макс у тебя?
        - Да.
        - Я скоро буду в городе. Как приеду, позвоню. Пусть он спустится вниз.
        - Сам?
        - Да.
        - Ребенок один пойдет на улицу? Ты соображаешь, что говоришь?
        - Пусть Маша выведет.
        Она спокойна, а я на взводе.
        - Сама поднимись.
        - Алекс…
        - Ничего с тобой не случиться. Я не кусаюсь. Заодно заберешь своего дружка.
        - Илья у тебя?
        - Пьяный лежит в моей кровати.
        - Ты с ним спал? - пошутила она.
        - А с кем мне еще спать? Перешел на мальчиков. Они более преданные. Тем более, он симпатичный, и с ним можно выпить.
        - Да, Илья во всем хорош. Оставь его себе. Все равно он не нужен жене, а тебе пригодится.
        Умеет. Находит слова, и уже не так больно.
        - Ладно, я покормлю ребенка. А ты будь аккуратна за рулем.
        - Буду.
        - И, Сонь. Не заходи к нам. Илья сам спустится с Максом.
        - Хорошо.
        Расстроилась. Голос задрожал. Сейчас снова заплачет.
        Мы съели с Максом кашу, потом проснулся Илья и надолго заперся в ванной. Вид у него, как у меня: потрепанный и сонный.
        - Я тебя люблю, - сказал мальчик, когда я налил ему какао в кружку.
        - И я тебя.
        Я сел на стул.
        - Теперь я вырасту большой?
        - Да.
        - Как ты?
        - Как я, как Илья.
        - А ты тоже был маленький?
        - Конечно.
        - А сестра у тебя была?
        - Была, и брат был.
        - А где они?
        - На небе.
        - С птичками?
        - Да.
        Позвонила София и сказала, что ждет сына на улице. Я выглянул в окно. Она тоже подняла голову вверх и помахала мне рукой.
        Илья все еще не вышел из туалета. Макс оделся. Сам застегнул на кроссовках липучки и встал у двери. Проснулась Маша.
        - Пап, а где все?
        - Я тут, - ответил за меня мальчик. - Ты разве не видишь?
        - А где Илья? - Она взглянула на меня. - Он еще не уехал?
        - Не уехал. Иди, умывайся, а я провожу Макса к маме.
        Пришлось надеть куртку.
        - Пап, а пап, - снова заныла Маша, - пусть Макс еще у нас останется. Зачем мама его забирает?
        - Пап, - повторил за ней Макс, - я не хочу домой.
        Смешно. Они не только говорят одинаково, но и морщат нос, стоят в одной позе.
        Я открыл дверь.
        - Хватит, дети. Вы и так два дня были вместе.
        Макс послушно протянул мне руку, Маша недовольно фыркнула и ушла на кухню, а мы спустились вниз.
        На улице тепло. Уже середина мая, а дождей совсем нет.
        - Привет.
        Встретила София нас у двери.
        - Привет, - сухо ответил я. - Илья сам приедет. Не ждите его.
        - А он доедет?
        - Доедет.
        Сегодня она красивая. Впрочем, как обычно. Белые волосы рассыпались по плечам. На щеках яркий румянец.
        - Алекс…
        - Нет, - я поднял руку, - ничего не говори. Уезжай.
        - Ты, правда, этого хочешь?
        Странный вопрос. Чего я хочу?
        Уж точно не стоять здесь. С ней. В растянутых спортивных штанах, с неопрятной щетиной на лице. По сравнению со мной она, как картинка. В цветастом платье до колен, туфли на каблучках. Глаза блестят, а губы… Губы.
        Я отвернулся.
        - Уезжайте.
        Она лишь вздохнула.
        - Пока.
        И уехала.
        Илья вернулся домой только в понедельник утром. Два дня жил у нас, помогал собирать мебель и готовил нам с Машей вкусные обеды.
        - Странный парень, - сказала по телефону Ольга, когда я позвонил ей с работы. - Вроде хороший, но слишком замкнутый. Почему ты разрешил ему остаться у вас?
        - А куда я его выгоню? Он совсем один. Живет в огромном доме. Ничего не ест, ни с кем не разговаривает. А тут хоть с Машкой занимается.
        - А где он спал? У вас даже места нет.
        - Он спал на моей кровати, а я с Машей.
        - А как же твоя личная жизнь? - Вздохнула она. - Снова спишь с дочкой, в одной комнате.
        Какая тут личная жизнь! После переезда, наша квартира превратилась в перевалочную базу.
        Вечером после работы, снова приехал Илья и остался на всю неделю. А в среду, без предупреждения, завались друзья. Устроили новоселье. Два дня праздновали, потом пятницу отдохнули, а в субботу продолжили, а заодно наклеили обои в комнатах. Парни собрали оставшуюся мебель, а девчонки повесили шторы на окна и привели в порядок кухню.
        Илья быстро нашел общий язык с нашей шумной компанией. Он самый младший, поэтому его приняли, как сына. Мужики научили пить водку, не закусывая, а женщины - уму разуму, чтобы в следующий раз правильно выбрал себе жену.
        Так пролетели две недели в новой квартире.
        Я даже не вспоминал о Софии, хорошо спал, много ел и при этом, не уставал на работе.
        Первого июня мне позвонила мама.
        - Алекс, София забрала Машу к себе в поселок. Мы не могли тебе дозвониться.
        - Да, я видел пропущенный. Сегодня было много работы, даже не смог ответить. А чего она туда поехала?
        - Ей скучно в городе. Все-таки каникулы. Пусть побудет с Максом последние деньки.
        - Почему последние?
        - Так они скоро уезжают. Шестого.
        Точно. Шестого июня. Как хорошо. Больше никогда ее не увижу. А если увижу, то к тому времени, успею забыть, выкинуть напрочь из головы.
        - Послезавтра мы тоже к ним поедем.
        - Зачем? - удивился я.
        - Попрощаться.
        - А! Ну, да. Хорошо. Я тогда займусь ремонтом, пока Маша там.
        - Займись. Мы ее привезем в конце недели.
        Пять дней один дома.
        Только я расслабился, как пришел Илья. Теперь он член семьи, со своим ключом от квартиры и зубной щеткой в ванной.
        Я даже не спрашиваю его ни о чем, готовлю на троих и купил большую раскладушку. Выделил парню комнату, полотенце для тела. Шкафа лишнего нет, поэтому отдали ему Машин комод для вещей.
        - А вы не хотите из кладовки сделать гардеробную? - спросил он за ужином. - Это удобно, и в комнатах будет больше места, если убрать лишнюю мебель.
        - Я еще не думал об этом. А как ее сделать?
        Для меня квартира - это место, где можно переночевать. В ремонтах, дизайнах и новомодных штучках я не разбираюсь. Обычно, этим занимается женщина. А у меня нет хозяйки в доме, и никогда не было. Со студенческих лет я живу один. Потом завел собаку, друг подкинул, а позже появилась Маша.
        - Очень просто. Она довольно большая. Можно разделить на две зоны, и получится и кладовка, и место для хранения одежды. Я могу начертить проект. Набросок.
        - Начерти, и тогда подумаем.
        - Я вам помогу обустроить квартиру. Мне все равно нечем заняться. Скоро София с Максом уедут, и я останусь совсем один. - Он смутился, замолчал. Немного подумал, а потом спросил: - Если я вам, конечно, не мешаю?
        - Не мешаешь, - ответил я, отодвинув пустую тарелку в сторону. - Сегодня твоя очередь мыть посуду.
        Илья улыбнулся и, без лишних возражений, встал у мойки.
        За последнее время он немного прибавил в весе. Руки больше не дрожат, и голос стал более уверенный. Только никак не хочет, обращаться ко мне на «ты». Сколько бы я не просил, он все равно выкает.
        - А где Маша? - через плечо спросил он.
        - У Софии.
        - Она не говорила, что поедет в поселок.
        - И мне не говорила. Поставила перед фактом. Хитрая.
        - Они скоро уезжают, и Сергей хотел приготовить прощальный ужин четвертого числа. Даже ваших родителей пригласил. Вы не пойдете?
        - А чего мне там делать? У вас своя компания, у меня своя.
        - У вас классные друзья! - Он снова вернулся за стол, с намыленной губкой в руке. - Николай обещал взять меня на рыбалку в Астрахань. Я ведь за всю жизнь нигде кроме Питера не был.
        - Колька заядлый рыбак. Съезди, если пригласил. У него детки еще маленькие, но хорошие. И жену ты его знаешь.
        С довольным видом Илья снова взялся за посуду.
        - Вы любите детей. Это видно. Вы добрый.
        - Я работаю с ними, поэтому люблю.
        - А тяжело?
        - Что?
        - Ну, резать живого человека. Это же надо быть равнодушным. Кишки, мозги, кровь. А тут маленькие дети. Потом спокойно сеть за стол и есть. Ужас. Меня бы вырвало. Как у вас это получается?
        - Ты вот рисуешь, а я не умею. У каждого своя работа, как и компания.
        - А причем здесь компания? - не понял он. - Если разные профессии, то и друзья разные?
        - Отдых разный. Время препровождения. Если я буду сидеть дома у телевизора, то сойду сума. После стрессов на работе, нужна разрядка. Многие врачи спиваются, или утопают в жутких депрессиях. А кто-то ходит на рыбалку, ездит с друзьями на шашлыки, играют в футбол. Я вот люблю, кататься на лыжах, а еще выехать в лес за грибами. С Николаем и его семьей ездили в Тайланд.
        - У вас друзья не все врачи. Марк - тренер по фитнесу.
        - Но, они все веселые. Легкие на подъем. Если кто-то из нас крикнул: «Вперед!». Все быстро собрали сумки, и пошли вперед. Мы любим, пошутить, подурачиться. А приходим на работу и становимся серьезными людьми, строгими врачами, учеными, тренерами, педагогами.
        - А у меня нет друзей, кроме Софии и Сергея. Даже родители умерли.
        Илья так и стоит ко мне спиной, моет посуду и говорит.
        - Что сегодня будем делать? - спросил я.
        Он сразу ожил, выключил воду, повернулся и снова сел на стул.
        - А что нужно?
        - У папы скоро юбилей. Семьдесят лет. Я хотел купить ему подарок.
        - Какой?
        Я рассказа ему о своих планах. Он поддержал, и мы поехали в магазин.
        Сегодня все собрались в доме у Ворониных. Маргарита Францевна, родители, Илья, дети. Сергей позвонил мне утром и, ради приличия, тоже пригласил, но я отказался. Соврал, что работаю.
        Вечер обещал быть долгим, утомительным. Буду копаться в себе, ломать голову над нерешенными проблемами, искать выход, которого уже давно нет, сомневаться, изводить себя ревностью. Буду… Если останусь дома. Один.
        Около шести часов вечера я поехал в гости. Купил торт, цветы.
        Тетя Люба встретила меня со слезами на глазах.
        - Алекс! Мой мальчик! Как я рада тебя видеть. Не забыл.
        - Как я могу вас забыть.
        - Проходи, сынок. Проходи.
        Она впустила меня в квартиру. Еще раз поцеловала в щеку, а уж потом забрала у меня куртку.
        Давно я здесь не был. Четыре месяца назад мы приходили сюда с Лерой, поздравляли отца с днем рождения.
        - Как он? - спросил я.
        - Как обычно. Что у него может измениться?
        - Я поздороваюсь с ним.
        - Хорошо, иди. А я поставлю чайник.
        Она забрала у меня торт и пошла на кухню.
        Мама у Леры прекрасная женщина. Добрая, скромная. Всю жизнь проработала поваром на комбинате. А отец, дядя Володя, служил в милиции, был следователем.
        Когда мы познакомились с Лерой, я заканчивал институт, она только пришла работать к моим родителям в пекарню. Завязался роман, и буквально через пару месяцев, я узнал всю ее семью. Несколько лет мы жили дружно. Дядя Володя устроил меня на работу в лучшую больницу города, а тетя Люба снабжала нас продуктами. Времена были тяжелые, я кое как накопил деньги на квартиру, Лера получала второе образование.
        Я зашел в комнату. Тихо, темно. Здесь только что помыли полы. Паркет еще влажный, и чувствуется запах хлорки.
        - Привет, - тихо сказал я. - Как ты?
        Два года назад дядя Володя перенес инсульт и превратился в овощ. Не двигаются ни руки, ни ноги. Глаза смотрят в потолок. Эмоций никаких.
        - Прости, что давно не приходил. Много работы, а еще ездил с Машей на юг.
        Он моргнул. Значит, слышит.
        - Я купил новую квартиру. Делаю ремонт. А сегодня Маша осталась у матери в поселке, и я решил заскочить к вам. Принес тете Любе торт, который ты всегда покупал. С заварным кремом.
        Он закрыл глаза. Устал.
        В дверь заглянула тетя Люба.
        - Пойдем, Алекс. Он сейчас уснет. Я дала ему лекарства.
        Я поцеловал его в лоб и на секунду задержался. По его бледной, небритой щеке, побежала слеза.
        На кухне закипел чайник. Тетя Люба достала из шкафа фарфоровые кружки, с кружевной каймой. Я помыл руки в ванной и сел за стол.
        - Ты действительно поменял квартиру? - спросила она, присев на край табуретки.
        Воробушек. Сама крошечная и сидит, как птичка на жердочке. Через секунду вскочит и побежит по своим бесконечным делам. Никогда не отдыхает, всегда в движении, в заботах.
        - Откуда ты знаешь? - вырвалось у меня.
        Конечно, Лера уже сообщила новость.
        - Я недавно встретила Наталью Васильевну.
        - Где? Почему она мне ничего не сказала?
        - Да, как же! - высоко вскинув брови, воскликнула она. - В магазине. Где мы еще встретимся! Она чего-то покупала, и я бродила по разным отделам. Раз! И уперлись лбами. Она: «Люба!». А я говорю: «Наташа. Как тебя черт занес в наш район?»
        - Она мне про тебя ничего не говорила. Странно.
        - А чего говорить? Встретились. Она рассказала про тебя, я про Володю. Про мою дочь Наташа знает больше меня.
        - Не звонит?
        - Редко, - с печалью в глазах, ответила она. - Чего нам звонить? Мы для нее теперь обуза.
        - Не говори так.
        - Это когда вы вместе жили, она приходила. А стала одна и больше не появляется у нас дома.
        - У нее работы много. Не обижайся.
        - Я не обижаюсь, Алекс. Чего обижаться на своего ребенка? Сама вырастила такую.
        - Ты не права.
        Она положила свою сухую ладошку мне на руку. Накрыла и тихо вздохнула.
        - Ты хороший мальчик и всегда был таким. Она не заслужила твою любовь.
        - Она не заслужила таких замечательных родителей.
        - Может и так. Только она у меня одна. И внуков нет. Никого.
        У нее была сестра, но недавно умерла. Муж лежит в кровати полностью парализованный. Дочь живет отдельно и даже не приходит в гости, не помогает, не интересуется здоровьем.
        - Как у Маши дела? - спросила она после небольшой паузы. - Уже на каникулах?
        - Да. Слава богу, отмучились.
        - А что у тебя на работе? Все так же?
        - Так же. Ничего не меняется.
        - Тяжелый у тебя труд, Алекс. Каждый день видишь больных деток. Небось после такого уже своих не хочется?
        - Хочется, - признался я. - Раньше не хотел. А теперь… Думаю.
        - Тебе скоро сорок. Пора бы. Одного ребенка мало. Я так жалею, что не родила сына.
        Она отрезала мне большой кусок торта. Подала на красивой тарелке, а сверху полила вишневым варением. В их семье принято все есть с варением.
        - Помнишь, ты дала мне один совет? - спросил я, подвинув тарелку к себе ближе.
        - Какой?
        - Когда я расстался с Лерой, в первый раз, ты мне сказала, что любимых женщин бывает много, а друзья встречаются не часто.
        - А! Да, помню. Ты сильно тогда рассердился на нее.
        - Я ударил ее.
        - Ударил? - Она хитро взглянула на меня. - А Лера сказал, что ты ее избил. Сильно.
        - Я ее не бил. Ты сама знаешь.
        - Конечно, знаю. Я и тебя знаю, и ее. Уже сорок четыре года.
        - Я ударил ее один раз. Но, очень сожалею об этом.
        - Это не по-мужски, Алекс. Меня муж никогда не бил. Не позволял себе такой распущенности.
        От стыда, я прикрыл рукой глаза. Сладкий торт встал поперек горла.
        - Ладно, - смягчилась она, - это ваши разборки. Я так и не знаю, что у вас тогда случилось.
        - Она изменяла мне, - тихо сказал я, убрав руку от лица.
        - С кем? У нее был любовник?
        - И не один.
        - Вот так новость! - засмеялась она. - Вся в отца! У Володи тоже полно было баб. Пока не парализовало.
        Он был красавцем. Когда я впервые увидел его, то даже не поверил, что он Лерин отец. Молодой, стройный. Красиво говорил, читал стихи, пел. А тетя Люба была серой мышкой. Невзрачной, домашней.
        - Как же ты ее простил?
        - Вот так. Взял и простил. Сначала долго обижался, а потом остыл, подумал. Еще ты мне сказала, что друзья на дороге не валяются. А Лера всегда была хорошим другом.
        - Не валяются, Алекс. Дружбу надо ценить. А Лерка ради тебя все сделает.
        - Вот мы и дружили несколько лет. Как девушка - она не надежная, но, друг замечательный.
        - А почему вы не родили детей? Она не хотела?
        - Она хотела, но я тогда еще только закончил институт, устроился на работу. Какие тут дети? Жилья нет, сами тоже еще ничего не видели.
        - Ты был совсем юнцом, а она - уже взрослой женщиной. Надо было рожать. А теперь уже поздно. Старая она.
        - Тогда мы не думали об этом.
        - Все приходит с возрастом. Теперь и ты старый, а все никак не женишься.
        - А на ком?
        - Дело не в женщинах, а в тебе. Есть мужчины, которые никогда не женятся. Живут одни и жалуются на судьбу.
        Она не правильно сказала. Есть мужчины, которым изменяют женщины. И я именно такой. Все мои женщины, никогда не принадлежали только мне. Лера старше меня на пять лет, поэтому я не был у нее первым и не стал последним. София появилась в моей жизни уже беременной, а потом еще родила ребенка от другого мужчины. Мона была замужем и, ради меня, не рассталась со своим мужем.
        - Сложный ты мальчик, и жизнь у тебя сложная. Мать тебя таким воспитала.
        - Меня воспитывал отец.
        - Может и так. Только она вложила в тебя что-то темное, что не дает покоя. Ты вроде добрый, но в душе агрессивный. Все чего-то боишься.
        - Я ничего не боюсь.
        - Боишься, - упрямо повторила она. - Иначе бы не бил женщин. Сильный - это твой отец. Саша умеет сдержать огненный характер своей жены. А ты с ней не можешь сладить. Вот и дергаешься. Твоя жизнь наладится, когда ты встретишь женщину, не похожую на твою мать. Она должна быть ее противоположностью. Легкой, нежной, податливой. Только с такой ты будешь, чувствовать свою силу, и забудешь о страхе.
        - Тогда, я женюсь на тебе.
        Она засмеялась. Да так громко, что я даже испугался. Никогда не видел ее такой счастливой.
        - Мой хороший! Я бы с удовольствием. Только куда я дену своего инвалида? Кому он нужен, кроме меня?
        - Он тебе изменял, а я не буду.
        - Дело не в изменах, Алекс. Все в жизни можно простить. Главное любить человека.
        - Ты считаешь, что любовь - главное в жизни? - теперь уже серьезно спросил я. - Тогда, почему Лера стала такой? Я ее любил. Сильно. А она все равно изменяла, врала. Что ей не хватало? Да, я не миллионер, не красавец, но она сама выбрала такого. Сама бегает всю жизнь за мной, хотя вокруг столько успешных мужчин.
        - Ты - надежный, Алекс. Она мечется от одних брюк к другим. Думает, что найдет лучше, но умом понимает - а она девушка не глупая - таких больше нет. Годы идут, мы не становимся моложе, а Лере, как и любой женщине, нужна защита, дружеская рука. Лучше бы вы так и остались друзьями. За то были бы уверенны друг в друге.
        Как обычно, она нашла правильные слова, успокоила, расставила все по местам. Дала ценный совет, за которым я и шел в этот дом. Моя мама не адекватно относится к нашим отношениям с Лерой. Папа не вмешивается в чужие дела. А я сам многого не понимаю, не вижу того, что лежит на поверхности. Стараюсь копнуть глубже и еще больше проваливаюсь в сомнения.
        Лера любит меня, но я для нее слишком простая фигура. Без больших амбиций, дорогой машины, квартиры в центре города, престижной работы. Если бы я занимался семейным бизнесом - тогда другое дело. Пусть - пекарь, за то богатый. А я простой врач, не самый лучший и не самый перспективный.
        Я хорошо знаю, что ее привлекает во мне. Что тянет, что держит. Но, так же знаю, что стоит ослабить поводок, и она тут же начинает искать себе нового партнера. Немного потешится. Стукнется лбом об стену и возвращается назад, как побитая собака. Скулит у ноги и просит прощение.
        После теплого разговора и чая с тортом, я вышел на улицу. Май месяц. Белые ночи. Прохладный ветерок, и много людей на улицах. Сюда я приехал на автобусе, а назад решил пройтись пешком.
        Вот она говорит о женщине. А у меня уже есть такая женщина. Легкая, нежная, податливая. Она вошла в мою жизнь внезапно и осталась навсегда. Я видел, своими глазами, как появилась на свет ее головка, потом плечи, живот, ноги. Как рыжие кудри легли мне на руку. Я сам перерезал пуповину, сам вытирал ее чистым полотенцем. Розовый комочек с голубыми глазками.
        Пять лет мы живем под одной крышей. Вместе едим, вместе отдыхаем, вместе мучаемся с домашними заданиями. Когда она болеет, я забочусь ней. Когда болею я, она приносит мне стакан воды. Бывает, ночью она перебирается ко мне на кровать и спит под боком. А иногда мы вместе моемся в ванной, пускаем мыльные пузыри и делаем друг другу забавные прически.
        Совсем недавно я поведал дочери о месячных, о том, что совсем скоро, через два-три года в ее организме начнутся перемены. Еще рассказал о том, как появляются дети. О взаимоотношениях мужчины и женщины. Она задала, как обычно, много вопросов, но я справился с ними.
        Маша со мной всегда и везде. А я с ней. Не пропустил ее первый поцелуй с мальчиком в детском саду. Собственноручно выдернул первый молочный зуб. Повел в первый класс. И впервые заплел косички. Сначала получались кривые, а теперь плету колосок с закрытыми глазами.
        Всегда вместе. Как единое целое. Для меня Маша - смысл жизни, для нее - я лучший папа на свете. Сейчас в мое сердце пробрался еще один человечек. Проделал дырочку и тихо пролез в уголок. Я его чувствую и даже знаю, где он спрятался. Маленький мальчик, с большими карими глазами и веснушками на носу. Теперь он тоже часть моей жизни. Не самая меньшая часть, а такая же основная, как и дочка.
        Этот вечер прошел с пользой. Пока вся моя семья ужинала в поселке, я успел переделать кучу дел. Сначала навестил Лериных родителей, потом прогулялся по парку, привел мысли в порядок. Затем такой же порядок навел дома: помыл все полы в квартире, поменял постельное белье у Маши и у Ильи, разобрал посуду на кухне, которая осталась после обеда. Ближе к полуночи взял с полки книгу и лег в кровать. Давно хотел ее дочитать, но все не хватало времени.
        Пятого июня я пришел к родителям домой.
        Тишина. Папа с Машей смотрят в гостиной мультфильм. Бернар спит на кухне под столом. Я прошел на кухню. Никого. Тогда заглянул в комнату. Тоже пусто.
        - Мам!
        - Я здесь.
        Раздался голос из кладовки.
        Снова там. Я забрал к себе домой коробку с фотографиями Макса, но она все равно сидит на полу и что-то перебирает.
        - Мам.
        - Я тут нашла кое-что. Посмотри, - сказала она, махнув мне рукой.
        Кое-что? Мои фотографии она называет «кое-что».
        Я сел рядом с ней.
        - И что тут интересного?
        - Смотри. - Она сунула мне смятый снимок в руку. - Это ты с отцом в Ялте. Я тогда осталась дома с Максом, а вы поехали отдыхать. Тебе тут пять лет.
        - Угу. Я помню.
        Маленький мальчик с копной белоснежных кудрей на голове. Кожа черная, а глаза почти прозрачные.
        - Ты был такой красивый. Ангел. Сейчас Макс становится на тебя похожим. Вот посмотри. Такие же пухлые губки. Только глаза другие.
        И действительно, он похож на меня в детстве.
        Я всегда стеснялся своих губ. Считал, что они девчачьи. Слишком яркие и крупные. Только когда вырос, и женщины стали обращать на меня внимания, я понял, как сильно ошибался.
        - А тут ты пошел в первый класс. Новый костюм, галстук. А эти ботинки ты терпеть не мог.
        - Они мне были большие.
        - Правда? А я думала, ты капризничаешь.
        Я никогда не был капризным ребенком. И Макс тоже.
        - Смотри! А это мы с тобой ездили к бабушке в деревню. Помнишь?
        На этой фотографии мама меня обнимает. Я весь сжался, но лицо довольное и беззубое.
        - Тогда ты любила меня, - сказал я, забрав у нее снимок.
        - Я и сейчас тебя люблю.
        - Только никогда не говоришь об этом.
        - Вот говорю.
        Пальцы перебирают в коробке фотографии и немного дрожат.
        Я взглянул на нее с боку. Родная. Строгая, но ранимая. Волосы убраны в высокий пучок, вокруг глаз морщинки.
        Всю жизнь мы с ней соперничаем, решаем, кто из нас главный. Но в итоге хозяином в семье остается отец. Самым мудрым и самым сильным. А мы только, как петухи, распускаем крылья, громко орем и клюем друг друга в лоб. Кто больнее клюнет, тот и победит.
        Раньше воевали из-за внимания Макса, потом камнем преткновения стала мое расставание с Лерой. Теперь вроде не из-за чего ссорится, а все равно напряжение осталось. Она боится меня, а я этим пользуюсь. Каждый раз пытаюсь отстоять место под солнцем, а она не дает. Думает, что, в конечном итоге сломает, перевоспитает и сделает слабым.
        Но, я всегда был таким, с самого рождения. Упрямым и бестолковым. Добивался цели, а уж потом думал, какой ценой мне досталась эта «сладкая» победа. Так же вышло и с Максом. Мы оба полюбили Софию. Оба желали ее. Только для Макса она была спасением, а для меня - всего лишь красивой девочкой, которая переспала со мной на шестой день знакомства.
        Он не стал сопротивляться. Отдал и даже ни разу не упрекнул. Видел наши ссоры, но молчал и только поддерживал нас обоих.
        В этой ситуации мы с мамой вновь столкнулись лбами. Только в моей жизни появилась дочка, и я немного ослаб, стал уязвимым, зависимым от родителей. Нуждался в помощи, и она этим сразу воспользовалась. Теперь еще отец дал деньги на квартиру. И это тоже капнуло в копилку мамы.
        Со временем мы встали на одну ступень. Она поднялась выше, а меня жизнь оттолкнула назад. Вот и получилось, что мы снова уткнулись лбами. Только уже не клюем друг друга, а смотрим в глаза и наблюдаем.
        - Как вы съездили в поселок? - спросил я равнодушно.
        - Хорошо. Мне нравится их дом.
        - Попрощались?
        - Ну, так. Я обещала Софии, что привезу Машу в Самару на следующей недели. А потом заберу с собой Макса.
        - Ладно.
        И тут она взглянула на меня.
        - Ты не против?
        - Пусть побудет с мамой. Там тепло и свой дом.
        - А, она боялась, что ты не отпустишь Машу. Даже попросила отца, поговорить с тобой.
        - У, - промычал я. - Да, что говорить. Пусть едет.
        Она расправила большой рукой платье на коленях. На мягком коврике удобно сидеть.
        Прижавшись спиной к стене, я передвинул коробку ближе к себе.
        Здесь уже фотографии, где мы с Максом подростки. Ему лет шестнадцать, а мне тринадцать. Тогда папа работал на хлебокомбинате, а мама бухгалтером в банке. Оба молодые, стройные.
        - Ты не помирился с Лерой? - вдруг спросила мама.
        - Нет.
        - У тебя появилась другая женщина?
        - Не-а.
        - Надеюсь, ты уже не думаешь о Софии?
        - Не думаю.
        - Это хорошо. Она нашла себе нового мужчину. Пусть живет с ним.
        - Пусть.
        Я отодвинул коробку в сторону.
        - Иван мне понравился. К тому же он теперь директор всех автосервисов. Молодой, не женатый. Софии повезло. Она девочка хорошая, и заслуживает счастья.
        - Ага.
        - Может еще родят детей. У нее вон какие красивые получаются дети.
        - Может, родят.
        Она снова взглянула на меня.
        - Алекс…
        Не знаю, как и по каким причинам, но мне так сильно захотелось прижаться к ней. Почувствовать тепло, ласку, которой она обделила меня в детстве. Услышать какие-то особые слова, те, что говорят мамы своим любимым сыновьям, когда им плохо.
        - Мам, можно я тебя обниму?
        Не сказав ни слова, она потянула меня за руку. Я положил голову ей на колени и закрыл глаза. Прижался, словно маленький, испуганный мальчишка.
        Теплая рука тронула мои волосы. Сначала неуверенно, а потом переместилась на плечо. Сжала.
        - Мой мальчик. Хороший, добрый. Сынок. Мой любимый. Мой единственный.
        В эту ночь я остался у родителей.
        Маша давно уснула, с Бернаром в обнимку. Мама с отцом еще долго сидели на кухне и обсуждали будущую поездку в Самару. А я лег на кровать в своей бывшей комнате. На ту самую, на которой зимой спала София.
        Закрыл глаза. Ничего. Голова пустая, только вдыхаю аромат сладких духов, впитавшихся в подушку. На комоде стоит ваза с белыми розами, на окне, ветер шевелит легкую тюль.
        Как дальше жить? Без нее. Без улыбки. Без нежных губ. Без Макса.
        Каждую ночь засыпать с мыслью, что отпустил и, молча, плакать в подушку? Вспоминать… Хотя мог удержать. Заставить. Пусть шантажом, силой. Привязать ремнями и не отдавать никому.
        Но, разве можно отрезать крылья птице? Нет. И мне не нужна безвольная раба.
        Я взял телефон. Не звонит, не пишет. Последнее сообщение от четвертого мая. Тогда, она пыталась до меня дозвониться, а я не ответил.
        «Я обидела тебя. Знаю. Прости. Только будет лучше, если ты узнаешь правду сейчас, а не потом, четыре года спустя. Позвони мне, как сможешь. А если, не сможешь, то прощай»
        Я не смог, и сразу попрощался.
        Шесть часов утра. Я сел в машину. Город спит, транспорта на дорогах мало.
        Дома меня проводил только Бернар. Облизал руку, а потом будто почувствовал мое настроение и прижался теплым телом к ноге. Маша даже не шевельнулась, когда я поцеловал ее в щеку.
        Семь часов. Стою на трассе и все думаю. Если сейчас зайду в аэропорт, то уже не уйду без нее. Схвачу Макса за руку и буду требовать, чтобы она вернулась.
        Зачем? Кому это нужно? Мне, или ей. Ей точно не нужно. А я так и не могу избавиться от чувства ревности. Тогда какой смысл устраивать спектакль на глазах у публики?
        На телефон пришло сообщение от Юли.
        «Алекс, вы так и не позвонили мне. Что-то случилось?»
        Я взглянул на часы. Ей тоже не спится.
        Пару недель назад у меня проснулась совесть. Бросил девчонку. Сначала нагло предложил переспать, а потом взял и сбежал. Она звонила, писала, а я не отвечал. Спрятался, как крот в норку, и боялся попасться ей на глаза. Тогда я отправил смску.
        «Я в командировке. Как приеду, сразу позвоню»
        И не позвонил. Наглец. Сам домогался, а теперь не знаю, как от нее избавиться.
        Я набрал ее номер.
        - Алекс, я вас разбудила?
        Голос нежный, как бархат. И сразу же вспомнились ее ноги и шикарные бедра. А еще настойчивые пальчики у меня под рубашкой.
        - Я не спал. Прости, что не позвонил.
        - Ничего. Вы уже в городе?
        - Да.
        - На работе?
        - Нет, я в аэропорту.
        - Вы снова куда-то уезжаете?
        - Юль…
        Трудно отказаться от такой женщины. Не замужем, молодая, красивая.
        - Мы можем встретиться? - неуверенно спросила она.
        - Не получится. Я женат.
        - А, - грустно сказала она. - Значит, ваше кольцо на пальце не просто так?
        - Не просто так. Я женат уже много лет.
        - Вы ее любите?
        - Очень. Больше жизни.
        - Понятно.
        - Прости меня.
        - Я рада за вас.
        Она положила трубку.
        Вот так. А Ольга говорит про личную жизнь. Какая она - моя личная жизнь? Кольцо на пальце и больше ничего. Только пустая кровать в новой квартире и разбитое сердце в груди.
        Восемь часов. И я зашел в огромное здание аэропорта.
        Встал в двери и не решаюсь сделать первый шаг. Люди спешат, тащат за собой тяжелые чемоданы, а я путаюсь под ногами.
        Решился. Шагнул. И сразу же стало легче. Сейчас посмотрю на нее со стороны и успокоюсь. Мысленно попрощаюсь, а потом вернусь к дочери.
        Я прошел вглубь, оглянулся по сторонам. На эскалаторе Сергей с Ильей спускаются вниз. Уже уходят. Женский голос объявил начало регистрации на Самару. Впереди в длинной очереди я заметил яркую бейсболку Макса, а потом увидел ее.
        София. Моя девочка. Сильная, но такая слабая. Стоит среди огромного количества людей. Рукой придерживает чемодан и что-то говорит Максу.
        Я прошел к газетному киоску, здесь лучше видно. Снова зазвонил телефон. Мама. Я сбросил вызов, а через пару секунд пришло сообщение.
        «Боюсь даже представить, где ты. Очень надеюсь, на твое благоразумие. Позвони мне»
        София повернула голову, Макс снова дернул ее за рукав. Очередь ожила. Чемодан сдвинулся вперед.
        Сунув руки в карманы брюк, я прижался бедром к металлическому поручню. Сейчас она оформит документы и через десять минут скроется из вида. Подожду. Хотя бы буду точно знать, что они уехали.
        Пока они стояли в очереди, в моей голове всплыли воспоминания. Лишь обрывки, но я помню каждую секунду, проведенную вместе с ней.
        Первый раз я увидел ее в доме родителей. В узком халате, босиком. Она всегда ходила без носков и без тапочек. Вид растерянный, волосы рассыпаны по плечам. Я предложил ей кофе, а она стала со мной кокетничать. С огромным животом, и строит глазки незнакомому мужику, который старше ее на десять лет. Настоящая женщина!
        Тогда я заинтересовался. Первая мысль была, что она мошенница. Молодая девочка пошла на вокзале за пожилым мужчиной, приехала в другой город и так спокойно влилась в чужую семью. Как будто сидела и специально ждала его. Потом я увидел ее с другой стороны. Немного наивная, глупая, совсем еще ребенок, потерявшейся и нуждающейся в помощи взрослых людей.
        Она никак не могла родить, и я предложил ей заняться сексом. Она согласилась. Не ломалась, не закатывала глазки, не возмущалась. Сказала «да» и заперлась со мной в комнате. Тогда, я впервые ее поцеловал. Она отреагировала сразу, расслабилась и доставила мне удовольствие. Не я ей, а она мне. Потому, что в тот день я полюбил ее всем сердцем.
        Второй раз мы переспали, когда уже поженились. Она так же была наивна и так же не опытна в любви. Я многого ей не дал, не успел. Думал, еще все впереди, не торопился. Наслаждался ее детским очарованием.
        Пролетели годы. Она родила Макса, а я увлекся другими женщинами. Пытался забыть ее, но не получалось. Менял города, а потом возвращался домой.
        Утром меня разбудил звонок. Номер чужой, блатной, с красивыми номерами. Я ответил, но она бросила трубку. Тогда я перезвонил с другого телефона.
        - Алекс.
        Ее нежный голосок до сих пор будоражит нервы. Я еле произнес слово, а у самого сердце чуть не остановилось. Потом она позвонила из Сочи. И понеслось… Люблю, скучаю, не могу жить без тебя. Я волосы на голове рвал от счастья, пока она не подала на меня в суд.
        Суд. Самый тяжелый период в моей жизни. Многое узнал, многое вытерпел. На глазах у родителей, у друзей. Маша осталась со мной. И для меня эта победа была важной, потому, что я люблю свою дочь больше всего на свете.
        А еще было страшно, когда я узнал, что София родила сына от Макса. Не от Сергея, не от друга Ильи. А именно от моего брата. Долгое время я внушал себе, что Макс просто переспал с ней. Приехал в деревню, стащил с нее трусики и сделал свое дело. Думал, но головой понимал, все было не так. Он целовал ее, так же как я, ласкал, мучал, гладил большую грудь, трогал шелковое белье, вдыхал ее запах. Он был искусным любовником, а ей требовался учитель. Она любила его, и он ее любил. А я любил их двоих. Сгорал от ревности, но продолжал любить.
        Все было. И ссоры и примирения. Но, однажды я чуть не потерял ее. Насовсем. Я и раньше ее терял, но в этот раз, она могла умереть. А я даже не ответил на ее звонок. Был обижен; видел пропущенный, но даже не перезвонил. А утром узнал, что она истекала кровью в своей машине и пыталась до меня достучаться.
        Потеря. Я потерял нашего ребенка… Мою крошку.
        София. Нежная девушка с глазами цвета неба. Далеко не наивная, как может показаться с первого взгляда. Хитрая, расчетливая, но такая желанная, что ни один мужчина не может от нее отказаться. Многое берет, многое требует, но отдает еще больше. Свою душу, нежность, свою любовь и преданность. Всегда поможет, всегда улыбнется. Поднимет настроение, даже если у самой погано на душе.
        Снова женский голос объявил начало регистрации на Самару.
        Она обернулась. Замерла. Увидела.
        Я хотел дернуться в сторону эскалатора и сбежать, но не смог. Ноги намертво приросли к полу. Сердце под рубашкой забилось сильнее.
        О чем она думает? Что происходит в ее сердце? А что теперь будет с моим сердцем, если она уедете?
        Подошла ее очередь. Девушка что-то спросила. София протянула руку с паспортом, а потом на мгновение замерла. Сзади начали возмущаться, скандалить. Макс дернул ее за рубашку. И она снова повернула голову в мою сторону.
        Я вжался спиной в стену. Она отошла от стойки регистрации, нагнулась к сыну и показала пальцем на меня. Макс оглянулся. И время полетело с огромной скоростью.
        С такой же скоростью мальчик побежал ко мне.
        - Папочка!
        Раздался в огромном зале его звонкий голосок. Бейсболка слетела с головы и пропала под ногами проходящих мимо людей.
        Я нагнулся, а когда он подбежал ближе, подхватил его на руки.
        - Сынок. Мой мальчик.
        Он обнял меня.
        - Я знал, что ты мой папа!
        Маленькие ладошки вытерли слезы с моего лица.
        - Конечно, твой.
        - Не плач, папочка. Я тебя люблю.
        И тут я увидел ее.
        Впервые. И сразу простил, забыл про ревность.
        Новая. Красивая. В простенькой рубашки в клеточку, в голубых джинсах, в кроссовках. За плечами светлая коса, на носу веснушки. Девочка. Моя девочка.
        Она подошла ближе, и я протянул ей руку.
        - Привет. Алекс.
        - Очень приятно. Анна.
        Так и познакомились.