Макмаон Барбара, Долгожданное Чудо- библиотека РусЛит

Долгожданное чудо Барбара Макмаон

        # В юности Анна Ларкин побывала в аварии. Медицинский приговор был суров. Она не поддалась унынию и сумела найти свое призвание, но не тешила себя надеждой создать семью. Однако встреча с Таннером Форсайтом дала ей все, чего она была лишена долгие годы…
        Барбара Макмаон
        Долгожданное чудо
        ГЛАВА ПЕРВАЯ
        Анна Ларкин вынырнула из метро и оказалась под холодным проливный дождем.
        Конец октября привычно дождлив в Сан-Франциско, и этот день не был исключением. А порывистый ветер, посылаемый Тихим океаном, не позволял раскрыть зонт, выгибая спицы и трепля клинья водостойкой ткани.
        Анна даже не пыталась спрятаться от эдакого наваждения, когда крупные ледяные капли обрушивались не только с неба, но и сеялись вокруг, обволакивали, отражались от асфальта, настигали повсюду.
        Она лишь смиренно пригнула голову и ринулась в толчею Монтгомери-стрит. Ее кроссовки насквозь промокли. Но и это лучше, чем хлюпать по лужам на каблучках. Сменные туфельки она предусмотрительно захватила с собой вместе с множеством полезных вещей, которые покоились в недрах глухой дорожной сумки.
        Волосы ее растрепались, путаные пряди, подхватываемые порывами ветра, мокрыми плетьми ощутимо хлестали по лицу. Анна, казалось, не обращала на это внимания. У нее было в избытке других забот.
        Конечно, жилось бы много лучше, свети солнце, дуй теплый ветерок. Но не мы выбираем погоду. Оптимистический настрой подпортило легкое недомогание. Промокнув и продрогнув под таким дождем, Анна спешила укрыться в тепле.
        Неприятности не приходят в одиночку, обреченно размышляла она, а дождь со слякотью был самой меньшей из них.
        Сначала позвонила сестра. Бекки стремилась разделить с Анной ликование по тому исключительному поводу, что ждет очередного ребенка. Анна, как могла, выказала солидарность и порадовалась этой новости. А положив трубку, принялась внушать себе, что и с ее проблемой люди живут неплохо, что она и стремилась доказать своим примером.
        С каждым шагом женщина осознавала, что простуда уже основательно взялась за нее. В качестве подтверждения Анна красноречиво чихнула, и ей на мгновение сделалось хорошо. Но лишь на мгновение.
        Она не любила болеть. Да и зима всего лишь только надвигалась, с ее пронзительными ветрами, дующими со стороны серой глади океана. Зима всегда ассоциировалась у Анны с переменами. Грядущий год уготовил для нее желанные перемены. Болезнь явилась крайне не вовремя.
        Анна наращивала темп, приближаясь к цели - дверям офисного здания. В первые же рабочие часы ей предстояло встретиться с новым исполнительным директором. Оттого на все попутные неудобства она досадовала активнее, чем когда-либо.
        Следовало еще привести себя в подобающий вид перед ответственной встречей. Первое впечатление чрезвычайно важно…
        И кто мог теперь предположить, что всю ночь она промучилась на барашках крупных бигуди, желая придать беспорядочным и мелким от природы завитушкам благообразие ниспадающих волн.
        Наконец Анна Ларкин вбежала в холл здания и отряхнула с себя последние обрушившиеся на нее крупные капли ненастья. С ее плаща лилось, ноги были забрызганы до колен, В идущем вверх лифте Анна принялась высвобождаться из мокрых складок плаща.
        Бегло взглянув на часы, она с облегчением оценила свои шансы. У нее оставалось время просохнуть, переодеться, пристойно уложить прическу. В. такую сырость тугие колечки ее волос торжествовали, обрамляя лицо.
        Анна вышла из лифта на нужном этаже и решительно двинулась в сторону офиса. Там, в дверях она столкнулась со своей коллегой и приятельницей Терезой.
        - Ты выглядишь ужасно,- прямо в лоб бросила Тереза не от желания обидеть, но, так же как и Анна, тревожась за исход судьбоносной встречи.
        Приход нового руководителя в их компанию всеми неравнодушными сотрудниками воспринимался как последний шанс, как соломинка, за которую во что бы то ни стало необходимо ухватиться.
        Анна побросала свои вещи на пол в кабинете, взяла только самые необходимые, заблаговременно упакованные в дорожную сумку, и метнулась с ними в сторону дамской комнаты.
        Мертвенное освещение туалета ударило по глазам, и Анна в очередной раз раскатисто чихнула, затем еще и еще, и это уже было несомненным симптомом простуды.
        Она посмотрела на свое отражение и увидела зеленоватое лицо изможденного приведения в непроглядной гуще неистовых кудряшек.
        Тереза вошла вслед за ней.
        - Хорошее же ты впечатление произведешь на нового босса. Поторапливайся. Я тебе помогу. Он уже связался с главами департаментов. Сказал, что все должны собраться в зале совещаний к девяти.
        - К девяти?! Боже!- ужаснулась Анна, взглянув на часы.- Мне кажется, я больна. Грипп, простуда, не знаю. Но чувствую я себя плохо еще с уик-энда. Если бы не приход нового исполнительного, осталась бы дома. О каком впечатлении может идти речь?!
        Тереза слушала Анну, потроша ее дорожную сумку. Она извлекла на свет элегантные туфельки и протянула их со словами:
        - Волшебный сундучок, посмотрим, что еще у нас тут есть.
        - Расческа. Дай мне ее,- скомандовала Анна. Получив расческу, она принялась нещадно бороться с буйством кудрей, которые стремительно сохли в кондиционируемом пространстве. На изыски не оставалось времени, поэтому Анна ограничилась тем, что зафиксировала пряди на затылке.
        Теперь Тереза обеспокоенно бросила взгляд на свои часы.
        - У нас осталось всего пять минут. Не знаю, как ты, но я опаздывать не собираюсь.
        Анна поспешно расправила одежду, запрыгнула в туфельки, внимательно посмотрела на свое зеркальное отражение. В общем, ее уже можно было принять за профессионала. Она распахнула косметичку, мгновенно нашла там компактные румяна, кисточкой сдобрила бледные щечки, обмакнула губы блеском и повернулась к Терезе:
        - В таких условиях я бессильна предпринять что-либо еще.
        Тереза понимающе кивнула, и женщины покинули дамскую комнату.

        Все ожидали, что мистер Тейлор вот-вот уйдет на пенсию. Директорат уже избрал приемника, но руководители высшего звена не ведали, кому предстоит занять место уходящего. О новом назначении решено было объявить этим утром на совете директоров в присутствии руководителей департаментов фирмы «Дрисдейл электроникс».
        Слухи и версии множились, попутно видоизменяясь, с тех самых пор, как стало известно о предстоящей отставке мистера Тейлора. Были названы имена почти каждого из нынешних директоров и руководителей департаментов. Хотя все предположения были одинаково неаргументированными и больше походили на гадание.
        У входа в зал, возле которого уже томились некоторые из участников собрания, Анна Ларкин приостановилась, чтобы наполнить из кофейного автомата картонный стаканчик. Она завтракала впопыхах и не добрала кофеина. К тому же этот теплый и ароматный напиток позволял не только снять напряжение, но и выглядеть более непринужденно, чем те, кто слишком близко к сердцу принимал подобные кадровые перестановки, видя в них опасность устоявшемуся положению дел.
        Однако, прочувствовав, как горячий кофе стекает по гортани и разогревает внутренности, Анна еще отчетливее ощутила болезненность своего состояния. Ее как-то мгновенно разморило и стало клонить в сон.
        В иной ситуации она, не раздумывая, изолировала бы себя от общества в стенах собственной спальни под толстым пуховым одеялом, но только не в это судьбоносное утро.
        Когда сотрудница секретариата компании распахнула двери зала заседаний, люди стали неторопливо занимать свои места за большим столом.
        Аллен Тейлор вошел в числе первых и остановился во главе стола. С ним был некий человек, которого все могли видеть только со спины. Они о чем-то тихо беседовали.
        Прежде чем эти двое расселись, сотрудникам стало ясно, что этот второй и есть новый исполнительный директор.
        Анна расценила это так же, как прочие руководители департаментов.
        Она видела, что перед ней относительно молодой человек, поскольку его темная шевелюра была первозданно густа и не тронута сединой, а осанка и разворот плеч обнаруживали человека спортивного. То, как он еле заметными кивками отзывался на слова бывшего исполнительного директора, характеризовало его как человека вдумчивого, уважительного и сдержанного. Это обнадеживало. Анна любила делать выводы с ходу, для того, чтобы после перепроверять свое первое впечатление.
        Она огляделась, пытаясь понять по выражениям лиц своих коллег, знает ли кто-нибудь из них этого человека. Оказалось, что нет. Во всяком случае, никто не выказывал осведомленности.
        Интрига сохранялась.
        Анна проскользнула на свое место напротив Терезы и вопросительно посмотрела на нее. Та пожала плечами. На том и сошлись. Оставалось дождаться начала совещания, призванного прояснить ситуацию с новым назначением.
        В пятницу, ближе к окончанию рабочего дня Анна решила переговорить с мистером Тейлором, который поспешил заверить ее, что приход нового руководителя не должен существенным образом отразиться на работе ее департамента и на ней лично. Поэтому сейчас она нервничала заметно меньше, чем могла бы нервничать, если бы тот разговор завершился иначе.
        С января Анна Ларкин занимала должность руководителя департамента развития европейских рынков. Штаб-квартира их представительства в Старом Свете находилась в Брюсселе, переезд в который она предвкушала уже несколько недель.
        Анна была осчастливлена обещанием этого назначения, только на него и уповала. Поэтому ее волнение было естественным.
        Она наблюдала за происходящим во главе стола и, как и все, отметила тот миг, когда Аллен Тейлор взглянул на часы и рассудил, что давно пора бы открыть собрание. Он что-то сказал своему таинственному собеседнику, и они оба обратились лицами к залу.
        Все расселись по местам, наступила тишина.
        Анне показалось, что кровь в ее жилах пульсирует оглушающее, что все без исключения собравшиеся знают, что она сейчас чувствует и о чем думает. Похолодев, она чуть не выпустила из рук стаканчик с кофе. Трясущимися пальцами Анна поставила его на полированную поверхность стола, мысленно заставляя себя не смотреть в сторону приемника мистера Тейлора. Поскольку он был не просто ее знакомым.
        Она имела недолгую, но запоминающуюся связь с Таннером Форсайтом. Они даже имели неосторожность однажды переспать, а пару дней спустя он внезапно перестал ей звонить. И этот человек, по всей видимости, должен был стать ее новым руководителем.
        Ей сделалось не по себе. Она восприняла это совпадение как злую насмешку, как жестокий выпад лично против нее, хоть и не была склонна к параноическим выводам.
        Анна взглянула на Терезу, но та ничего дурного не приметила. Тогда она обвела взглядом остальных собравшихся. Тоже как будто бы ничего особенного.
        Оставалось надеяться на то, что и новый босс вычеркнул из памяти сумасбродное и мимолетное романтическое приключение прошедшего лета.
        Этой связи могло и не быть. Они совершенно случайно столкнулись в спортклубе, в который Анна захаживала несколько раз в неделю. Это заведение она никогда не считала подходящим местом для знакомств, поскольку без косметики и в спортивном трико выглядела не слишком эффектно. Он же, наоборот, был великолепен в шортах и футболке. Она невольно задержала на нем заинтересованный взгляд. Возможно, поэтому Таннер пригласил ее в бар выпить кофе.
        После чашечки кофе они договорились встретиться в городе среди недели. И предполагалось, что это будет свидание. К сожалению, деталей Анна не помнила, потому что все завертелось стремительно. Дни пролетели незаметно. Женщина и опомниться не успела, как отдалась своему новому знакомому. Теперь приходилось лишь сожалеть о содеянном. Хотя само содеянное оставило неизгладимый след в ее чувственной памяти.
        - Как вы все уже знаете…- вторгся в ее размышления голос Аллена Тейлора,- я давно подумывал о пенсии, но все никак не решался подвести черту. Вот миссис Тейлор категорически и заявила мне, что потеряла терпение, и выдвинула вашему преданному слуге ультиматум. Посему я удаляюсь на покой, чтобы, как множество состоятельных пенсионеров, предаться приятному времяпрепровождению. А раз нового исполнительного директора правление компании определило единогласно, то и затягивать с уходом не считаю возможным… Разрешите представить вам, дамы и господа, Таннера Форсайта. Это молодой и успешный профессионал, а главное, энтузиаст своего дела. Его послужной список внушителен, что не позволило нам усомниться при утверждении его кандидатуры. У него огромный опыт кризисного управления в компаниях нашей отрасли. С биографическими сведениями нового исполнительного директора вы сможете ознакомиться, обратившись в секретариат, они уже подготовили релиз с основными тезисами. Итак, правление и я желаем вам и мистеру Форсайту успешного сотрудничества во благо общей цели… Прошу вас, окажите содействие новому руководителю,
оно ему необходимо,- завершил Аллен Тейлор вступительную часть своей речи, и собравшиеся поддержали ее сдержанными аплодисментами.- Теперь позвольте ввести мистера Форсайта в курс дела. Я буду последовательно представлять ему глав департаментов. При этом каждый из вас будет иметь возможность высказать новому исполнительному директору свои пожелания или же задать вопрос. Только огромная просьба не перегружать символическое приветствие насущными проблемами, их вы сможете обсудить позже при личной встрече. Сделаем это кратко, чтобы я успел на свой рейс до Багам,- шутя, заключил бывший исполнительный директор.
        Представление началось с финансово-экономического департамента и бухгалтерии, после шли производственные подразделения. Настала очередь Терезы, руководителя отдела кадров. Все, кого назвали до Анны, были кратки, как и просил мистер Тейлор. Когда настала ее очередь, она тихо сказала:
        - Анна Ларкин, ведаю развитием европейских рынков сбыта нашей продукции.
        После этого она подняла глаза на Таннера Форсайта и прямо посмотрела на него.
        Все, о чем Анна была способна думать в такой момент, это чтобы их недолгая связь не помешала ей перебраться в брюссельский филиал компании. Она шла к этому все десять лет своей карьеры, последние пять из которых фанатично изучала французский язык. Все отпуска она тратила на то, чтобы лучше узнать жизнь европейских стран, с которыми связывала свое будущее. Она видела свою карьеру исключительно в транснациональных масштабах, и любое фиаско грозило пошатнуть ее веру в себя, поскольку последние пятнадцать лет своей жизни она посвящала только образованию и работе, больше ни на что не размениваясь.
        Анна считала себя честолюбивым человеком и не стыдилась этого. Когда она ставила перед собой цель, то добивалась ее, невзирая ни на что. У нее были знания, опыт, терпение и воля. До последнего момента она полагала, что удача на ее стороне.
        Она терпеливо ожидала реакции Таннера Форсайта на свое представление, но таковой не последовало. Он просто кивнул, приняв ее слова к сведению. Вслед за Анной поднялся Нейл Паттерсон, и она смогла расслабиться, откинувшись на спинку стула.
        В завершение этого беглого знакомства Форсайт произнес небольшую речь, оптимистическую и четкую, в которой призвал каждого из собравшихся установить для себя новые смелые цели для достижения совместного успеха. Он объявил, что намерен вывести компанию на иной уровень и не станет отступаться от своих амбиций. И сказал об этом без бахвальства, дав вкладу Аллена Тейлора в общее дело высокую оценку.
        Анне его речь понравилась. Впрочем, она пребывала под сильным впечатлением от Таннера Форсайта еще с прошедшего лета, с тех пор, как несколько вечеров они гуляли по Сан-Франциско и беседовали обо всем на свете. Погода стояла отличная, а город весьма соответствовал их легкомыслию. И Анне очень скоро показалось, что она уже влюблена в этого мужчину. Однако внезапно все оборвалось. У Анны перед глазами был раскрыт блокнот, и в продолжение речи Форсайта она делала в нем какие-то малосущественные пометки, избегая таким образом встречаться с ним взглядом, сама же в этот момент раздумывала над тем, как поступит такой рациональный человек как Таннер в отношении нее. Работу ей терять не хотелось, новое назначение в Брюссель тоже.

        Таннер Форсайт оглядел собравшихся за большим столом мужчин и женщин. Для него не стало неожиданностью, что и Анна Ларкин входила в число его новых подчиненных. Собственно, из-за этого он и расстался с ней без объяснения причин, как только узнал, что она относится к высшему менеджменту компании, переговоры о руководстве которой он на тот момент вел с правлением «Дрисдейл электроникс». Этого требовали его представления о собственной будущей роли в новой структуре. На момент вступления на этот пост он должен был быть самым объективным человеком в компании, чтобы иметь возможность здраво анализировать сложившуюся в ней ситуацию, без давления со стороны личных обстоятельств.
        Разумеется, встретившись с привлекательной женщиной в спортзале, он и не подумал бы, что она может оказаться сотрудницей этой самой фирмы. Членами спортклуба состояли сотрудники многих успешных фирм города. Лично он обзавелся членством только потому, что спортзал находился в двух кварталах от его прежнего офиса. Других, столь же близко расположенных, не было. И с Анной он познакомился в своей старой бесхитростной манере обзаводиться подругами для приятного, но недолгого общения. Бывшая его супруга Синди в свое время отбила в нем всякую охоту к стабильным связям. Жениться еще раз у Таннера никакого желания не было. А заинтересовать красивую женщину и провести с ней ночь никогда не составляло для него проблемы.
        Текущий этап его жизни требовал сосредоточиться на карьере, и только на ней. Приходя в эту компанию, зная, что в составе руководящего звена он встретит Анну Ларкин, что ему придется работать с ней, Таннер рассчитывал встретить с ее стороны понимание и благоразумие. В любом случае он никому бы не позволил осложнять свой путь наверх.
        Таннер Форсайт заговорил снова:
        - Как приемник уважаемого мистера Тейлора я назначаю Элли Снодграсс своим ассистентом. Я уже передал ей список имен тех сотрудников, с кем бы я хотел переговорить уже сегодня. Открытую встречу я считаю на этом завершенной, поэтому прошу вас в соответствии со списком почтить меня своим визитом, чтобы мы могли переговорить более обстоятельно по каждому существенному аспекту. Тем более что, претендуя на эту должность, я обзавелся некоторыми идеями по усовершенствованию нашей работы. Нам с вами будет что обсудить. Все мы стремимся к лидерству в бизнесе, не так ли?- Обратившись к Аллену Тейлору, Таннер, проникновенно добавил: - Я сделаю все от меня зависящее на этом посту, сэр.
        Раздались аплодисменты.

        Шум негативно подействовал на состояние Анны. У нее разболелась голова. Она невольно надавила на виски, ее лицо исказило страдание.
        Она обязана была отсидеться дома, коллеги и подчиненные не поблагодарят ее за щедро рассеиваемые бациллы, ведь все они не менее ее озабочены своим здоровьем.
        Настроение женщины оставляло желать лучшего.
        Она связалась с отделом кадров и попросила секретаря соединить ее с Терезой.
        - Ее вызвал мистер Форсайт,- объявила секретарь.
        - Не могли бы вы попросить ее связаться со мной, когда она освободится?- сказала Анна и получила положительный ответ.
        Она вернулась к работе и просмотрела свои сообщения. Некоторые из них пришли с восточного побережья, где рабочий день был в разгаре. Ими-то она и занялась в первую очередь.

        Анна Ларкин явилась тотчас по вызову. Подойдя к рабочему столу Элли Снодграсс, она проговорила:
        - Мистер Форсайт вызывал меня.
        Анна пришла не с пустыми руками, а с папкой планов, которые до наступления выходных обсуждала с Томасом Вентнером, который в это самое время директорствовал в брюссельском офисе компании и так же, как и мистер Тейлор, намеревался выйти на пенсию. Свою отставку он запланировал на декабрь текущего года, и именно с этим долгожданным событием Анна связывала свои надежды на карьерный рост.
        - Бен Хэйзлтон все еще у босса. Вы не могли бы подождать несколько минут, мисс Ларкин?- спросила ее Элли.
        Анна кивнула и, нащупав рукой подлокотник кресла, присела.
        - Вы хорошо себя чувствуете, мисс Ларкин?- поинтересовалась помощница исполнительного директора.
        - Не очень. Видите ли, у меня сильная простуда. Очень жаль, что приходится работать в таком состоянии. Мне бы очень не хотелось никого заразить. Я бы с радостью осталась дома. Но раз уж сегодня такой исключительный день…- Не договорив, она поморщилась, зажала нос батистовым платочком и беззвучно чихнула, подтвердив все вышесказанное.
        - Очень жаль, дорогая,- посочувствовала Элли.- Это все общественный транспорт. Еще зима не наступила, а многие уже болеют, и с осложнениями.
        Из динамика внутренней связи раздался голос босса:
        - Элли, мисс Ларкин уже появилась?
        - Да, она дожидается в приемной, мистер Форсайт.
        - Я сейчас освобожусь,- проговорил Таннер и отключился.
        Через пару минут Бен Хэйзлтон покинул кабинет нового исполнительного директора и придержал дверь, чтобы Анна Ларкин могла войти.
        Анна увидела Таннера стоящим вполоборота к ней у окна, из которого открывался вид на залив.
        Она закрыла дверь и приблизилась к столу.
        - Здравствуй, Таннер. Или правильнее называть тебя мистер Форсайт?- тихо спросила она.
        - Присаживайся, Анна,- нейтрально отозвался Форсайт. Он отошел от окна и бегло взглянул на нее, после чего занял место за начальническим столом напротив.- Я не задержу тебя. Я уже звонил в Брюссель и переговорил с Томасом Вентнером. Он вкратце посвятил меня в положение дел с европейскими рынками и выслал аналитические сводки. Томас также упомянул, что у вас сейчас в работе находится новый проект. Именно касательно него я бы и хотел с тобой переговорить.
        - Да, есть начальные наметки,- подтвердила Анна и раскрыла принесенную с собой папку.- Здесь кратко изложена суть идеи и представлен график ее реализации. Требуется санкция исполнительного директора. Это касается развития рынков Соединенного Королевства. На сегодняшний день наши позиции в Британии и на подчиненных короне территориях заметно слабее, чем в Италии или во Франции. Реализация этого проекта призвана устранить сей пробел, но для этого следует проделать ряд предварительных мер, требующих целевых ассигнований.
        - Маркетинговые исследования?
        - В частности,- ответила Анна и вновь нырнула носом в платочек.
        - Ты в порядке?- настороженно спросил Таннер и невольно подался назад.
        - Буду,- смущенно улыбнувшись, ответила женщина.- Банальная простуда.
        - Не разумнее ли пойти домой? Сомневаюсь, что ты способна на прорыв в таком состоянии.
        - Пока держусь. Не могла же я позволить себе отсутствовать в столь важный день,- хитро проговорила она.
        Таннер Форсайт криво ухмыльнулся. Если бы это сказала любая другая его новая сотрудница, он бы просто улыбнулся, но поскольку он старательно выискивал в поведении своей бывшей любовницы какой-то подтекст, то невольно ухмыльнулся в ответ на ее последнюю реплику.
        Как они оба ни старались, этого невозможно было избежать.
        Анна смутилась и молча передала Таннеру папку с заметками и расчетами по проекту. Он раскрыл ее перед собой и погрузился в чтение.
        Анна нервозно ожидала, наблюдая за ним.
        Таннер Форсайт сощурился, пробегая табличные записи. В уголках глаз наметились задорные морщинки, преобразившие его лицо. Он выглядел эталоном преуспевания. Молодой, подтянутый, успешный, состоятельный, самоуверенный, элегантный. Его серьезность прибавляла ему лет. Поэтому когда Анна Ларкин ненароком выяснила, что он на четыре года младше ее, то приняла решение расстаться с ним, но в тот же вечер оказалась с ним в одной постели. Когда звонки от Таннера внезапно прекратились, она рассудила, что это к лучшему. Не стоит затягивать заведомо бесперспективные отношения.
        Форсайту было тридцать четыре года, ей около сорока. Но предпочтения у них были во многом сходные, это и не давало Анне хладнокровно отвергнуть его ухаживания, тем более что с самого начала их отношения больше походили на романтическую игру, нежели на серьезный роман.
        Таннер отложил папку и посмотрел на Анну.
        - Оставь мне это досье. Ближе к вечеру я серьезнее ознакомлюсь с проектом. Если будут вопросы, я тебе перезвоню.
        Анна кивнула и вежливо улыбнулась в знак согласия. Она хотела уже подняться, но Таннер, неожиданно переменив тон на менее официальный, спросил:
        - Ну а сама ты как?
        Анна озадаченно посмотрела на босса и неуверенно пожала плечами.
        - Если тебя волнует то, о чем мы оба так или иначе думаем, скажу откровенно, Таннер,- осмелилась она, желая прояснить все теперь же во избежание возможных недоразумений в будущем.- Первое время, когда ты перестал звонить, я недоумевала. Сегодня же осознала, что для этого у тебя были свои причины. Я уважаю твое решение.
        - Ты все правильно поняла, Анна. И я признателен тебе за это. Искренне сожалею, что так получилось. Я не мог сказать тебе правду, но и выдумывать иные объяснения не хотел, ты все равно бы не поверила.
        - Я спокойно восприняла такое положение дел, поскольку сама не планировала длительных отношений. Как ты, должно быть, уже знаешь, к концу этого года я собираюсь перебраться в Брюссель.- И Анна Ларкин задала новому исполнительному директору самый главный свой вопрос: - Надеюсь, эти планы все еще в силе?
        - По утверждению Томаса Вентнера и Аллена Тейлора, твоя кандидатура на этот пост наиболее предпочтительная. На сегодняшний день у меня нет причин для иного мнения.
        Анна опустила голову.
        В первый момент Таннер подумал, что так она выражает свое отношение к его словам. Однако секунду спустя Анна правой рукой сжала подлокотник кресла, а левой сдавила живот.
        - Что с тобой?!- испуганно воскликнул босс и присел возле нее на корточки.
        Сильный приступ боли заставил женщину сдавленно застонать. Она пыталась подавить этот стон, закусив нижнюю губу, но он вырвался вопреки ее стараниям.
        - Жуткие ощущения,- пробормотала она, когда приступ ослабел.- Мне нужно полежать.
        - Я провожу тебя в комнату отдыха,- вызвался Форсайт.- Элли!- вызвал он свою помощницу из приемной.- Элли, идите сюда скорее! Немедленно вызовите врача для мисс Ларкин, ей плохо. А я отведу ее в комнату отдыха.
        - Доктор не нужен. Я и без доктора знаю, что со мной,- возразила Анна.
        - У тебя боли в животе, насколько я понял. Ты хоть ела сегодня?- спросил босс.
        - И завтракала и обедала,- ответила она, осторожно располагаясь на диване, к которому ее подвел Таннер.- Я немного пережду, пока боль утихнет.
        - И все-таки, Элли, свяжитесь с доктором,- настаивал исполнительный директор.
        - Да, мистер Форсайт, это не повредит,- кивнула Элли Снодграсс.
        - Может быть, правильнее вызвать такси? А из дома я сама позвоню доктору,- предложила компромисс Анна.
        - Только учти,- предупредил Таннер,- я проконтролирую.

        ГЛАВА ВТОРАЯ
        - Так что сказал доктор?- прозвучал в телефонной трубке голос нового руководителя несколько часов спустя.
        Анна сжала трубку в руке и, вздохнув, откинулась на подушки.
        - Сказал то, что я и ожидала от него услышать. Много горячего питья, покой, противовоспалительные и общеукрепляющие препараты,- отчиталась она перед боссом. - Это же банальная простуда.
        - Я редко простываю,- заметил Таннер.
        - Везет,- отозвалась женщина.
        - Он точно осмотрел тебя?- усомнился начальник.
        - Я разговаривала с ним по телефону и описала симптомы. Мы договорились, что я приду к нему на осмотр завтра утром, часов в девять, чтобы не просиживать у него в приемной,- честно призналась больная.
        - У тебя есть все, что он порекомендовал?
        - Было где-то. Найду. Сейчас я отдыхаю.
        - А ужин у тебя есть?- осведомился Таннер.
        - Суп согрею или закажу что-нибудь. Я еще не думала об ужине. Аппетита нет,- сказала Анна.
        - Ты должна хорошо питаться. Я привезу что-нибудь.
        - Прошу тебя, Таннер, не нужно из-за этого сходить с ума. Тем более что тебе не следует появляться здесь.
        - Почему это?- искренне удивился он.
        - Потому что ты мой босс, а я твоя подчиненная.
        - Мы оба знаем, что это не свидание, Анна. И именно потому, что я твой босс, мне нужно убедиться, что с подчиненной все в порядке.
        - Эти личные отношения ни к чему хорошему не приведут.
        - Может, у меня и есть к тебе личное отношение, но это вполне объяснимо. Не каждый день в моем кабинете сотрудники корчатся от боли. Ты сама все усложняешь,- шутя, обвинил он Анну.
        - Не усложняю,- упрямо возразила она.- Не хлопочи излишне.
        - Я только ужин завезу.
        - Ладно,- смирилась она,- Но учти, я не в состоянии развлекать гостей.
        - А это и не требуется,- усмехнулся в ответ Форсайт.- Просто поужинаем вместе… Значит, у тебя есть суп, а я привезу что-нибудь овощное и мясное.
        - Вкусы не изменились,- заметила Анна.- Отлично, тогда до ужина.
        - Я освобожусь через полчаса,- объявил Таннер и попрощался со своей новой подчиненной.
        Анна положила трубку и зарылась поглубже под одеяло.
        Но через секунду вскочила, осмыслив услышанное. Он очень скоро отправится в путь, а она в таком замурзанном состоянии.
        Анна метнулась в ванную комнату, постояла под теплым душевым потоком, переоделась, заправила постель, оперативно укротила безумные кудри посредством расчески и заколки, почистила зубы, прополоскала рот, посмотрела на свое болезненное бледное лицо с покрасневшим носом и недовольно поморщилась. Использовать косметику не хотелось. Но ничего другого не оставалось. Пришлось слегка подкорректировать опухшие черты лица.
        Затем она устремилась в гостиную. Проверила, готова ли та к приему посетителя.
        После прошла на кухню, поставила кипятиться чайник. И, внезапно почувствовав приступ жара, присела на стул передохнуть.
        Она не одобряла идею Таннера проведать ее. Но приходилось смириться и держать себя в руках, невзирая ни на что. На кону стояло брюссельское назначение, о котором она не забывала ни на минуту.
        Когда раздался дверной звонок, чай уже был заварен. Анна неторопливо направилась открывать дверь.
        Таннер вошел в квартиру, коротко кивнув хозяйке, отнес ношу на кухню, небрежно сбросив в прихожей промокший пиджак. Запах супа с пряностями наполнял квартиру.
        - Спасибо за заботу,- поблагодарила Анна, накрывая на стол.
        - Проголодался,- признался гость.
        - Садись за стол,- пригласила она его.- К сожалению, мои вкусовые рецепторы служат мне сегодня не лучшим образом.
        - Это то же, что я брал всегда… ну, прежде,- смущенно уточнил Таннер.
        - Я тебя поняла,- усмехнувшись, отозвалась женщина,- и не смотри на меня так. Все нормально. Без обид.
        - Привет, Мици!- воскликнул он, завидев появившуюся из спальни сонную, потягивающуюся на ходу кошку.
        Мици повернула на голос голову, озадаченно посмотрела на Таннера и изменила направление движения. Она подошла к столу, за которым устроились хозяйка и ее гость, и, предварительно обнюхав штанины его брюк, провела по ним мордочкой и ушами.
        - Признала?- спросил ее мужчина.
        - Мици, не приставай,- строго сказала Анна и указала кошке на свои колени.
        Мици послушно запрыгнула и принялась вылизываться. Приправленная пряностями и специями человеческая пища аппетита в ней не возбуждала.
        - Я чувствую, что должен с тобой объясниться,- прямо проговорил Таннер, вытирая бумажной салфеткой рот.
        - Не должен,- произнесла Анна.- Я все уже поняла этим утром. И потом, днем мы все подытожили. Эта тема мне кажется исчерпанной,- бесстрастно заверила она его.
        Таннер, задумавшись, вздохнул.
        - Мы оба проявляем просто какие-то чудеса выдержки и сознательности. Уверен, что и впредь никто и никогда не заподозрит, что между нами что-то было. Настолько хорошо мы будем сдерживать себя.
        - Тогда что тебя волнует?- спросила Анна.
        - Не думаю, что нам обоим при этом будет хорошо и комфортно общаться друг с другом, да и просто жить, помня об этой ситуации. Все-таки, невзирая на твои заверения, вопрос остается открытым. Факт остается фактом: я в одностороннем порядке прекратил общаться с тобой. Ты должна четко сознавать, что такое решение далось мне не легко. Мне было очень приятно с тобой, однако…
        Анна предпочла бы не прояснять все до такой степени. Это его «однако» и последовавшая многозначительная пауза показались ей оскорбительными. Она уже пережила расставание и хотела верить, что забыла те чувства, что посещали ее еще недавно всякий раз, стоило вспомнить о незадавшемся коротком приключении с Таннером Форсайтом.
        - Хорошо,- насупившись, сказала она, когда он договорил.- Теперь мы точно все прояснили?
        - Я скучал… Мы сейчас в неформальной обстановке. Тебе не нужно сдерживаться. Говори все, что думаешь. Я ведь ранил тебя,- взволнованно проговорил Таннер.
        Мици, которая редко становилась свидетельницей накала страстей, насторожилась и неодобрительно посмотрела на гостя.
        - В сущности ничего неожиданного не произошло, оттого и переживания были не бог весть какие. Да, я скучала без общения. Но с наступлением осени у меня на него и времени-то не оставалось, так что и жалеть не пришлось. По большей части я занята работой. Сам знаешь, какой у нас сейчас период. В свободное время бываю в спортзале или хожу куда-нибудь с друзьями… Ты из-за меня перестал посещать спортклуб?- прямо спросила Анна.
        - Откровенно говоря, да. Но теперь, когда членство в этом клубе становится моей привилегией как сотрудника «Дрисдейл электроникс», я, если ты не возражаешь, возобновлю его посещение.
        - Я не возражаю,- небрежно отозвалась Анна.
        - У тебя есть сейчас кто-нибудь?- осведомился Таннер.
        - Тебя это не касается,- сухо бросила она.
        - Ой, кажется, я влез на запретную территорию,- отшутился гость.
        - Вот именно,- вполне серьезно подтвердила Анна.- Я очень благодарна тебе, что ты сегодня так опекаешь меня. Но, считаю, правильнее будет ограничить наши контакты служебными надобностями во избежание возможных осложнений.
        - Значит, ты отправишься к врачу завтра утром?- спросил Таннер, смущенный ее отповедью.
        - Да, босс,- ответила Анна, и Таннер широко улыбнулся.
        - Не смей появляться в офисе, пока окончательно не поправишься,- шутливо пригрозил он, поднимаясь из-за стола.
        Мици вскочила вслед за ним и устремилась в прихожую, понимая, что грядет момент проводов.
        - Обещай позвонить мне завтра и рассказать, какой диагноз поставил доктор.
        - Думаешь, успел подхватить заразу?- спросила Анна, тоже направившись в прихожую.
        - Может, подхвачу… если повезет,- хитро проговорил Таннер, когда расстояние между ними сократилось поцелуем, напомнившим им обоим о былом.

        Таннер Форсайт вышел из ее подъезда на улицу. Дождь продолжал лить как из ведра. В течение всего дня он не прекращался ни на минуту.
        Таннеру пришлось пройти почти два квартала до того места, где он сумел припарковать свою машину. Он шел быстро, его приподнятое настроение не мог омрачить даже ливень.
        Словно тяжкий груз вины и недовольства собой упал с его души. Не то чтобы он купил себе спокойствие и уверенность этим покровительственным благодеянием в адрес своей подчиненной. И все же ему это было необходимо.
        Их объединяли хоть и недолгие, но счастливые взаимоотношения.
        Большинство женщин, с которыми Таннеру приходилось тесно общаться, словно реализовывали некую универсальную программу. На первом этапе это были невинные свидания, на втором - страстные поцелуи, смелые ласки и, наконец, секс. Затем женщины стремились с ним съехаться и, достигнув или же не достигнув этого, в качестве очередной стадии начинали форсировать маячивший в их воображении брак.
        С Анной с самого начала все было легко и непринужденно. Они просто проводили вместе время как придется. И когда вышло так, что они переспали, наутро не встало никакого вопроса. Она была взрослой цельной женщиной, значительно взрослее и цельнее всех, с кем Таннеру приходилось иметь дело до нее. И это многое упрощало. Оттого и расставаться с ней не хотелось, однако пришлось.
        Хотя Анна и объяснила эту свою сдержанную позицию предстоящим отъездом в Европу, но Таннер предпочел думать, что просто Анна такая, какая она ему казалась с самого начала, и другой быть не может.
        Форсайт сел в машину и включил двигатель, затем осторожно выехал со стоянки и направился к себе домой.
        На переднем пассажирском сиденье лежали папки, которые исполнительный директор решил взять с собой, чтобы еще раз обстоятельно просмотреть их в спокойной обстановке. Среди этих папок лежал также и проект, разрабатываемый Анной и Томасом, по развитию рынков сбыта продукции «Дрисдейл электроникс» на территории Соединенного Королевства.
        Таннер признавался себе, что новая должность для него - серьезное испытание. Откровенно говоря, еще этим утром перед первой встречей с сотрудниками он нервничал. Но Аллен Тейлор представил его таким образом, что подчиненные преисполнились доверием к новому человеку. Несмотря на некоторую отсталость управленческих методов мистера Тейлора, служащие уважали своего прежнего руководителя. Таннер понял это. Теперь следовало продолжить развитие уже имеющейся линии взаимоотношений между правлением компании, им и его подчиненными, проводя постепенное реформирование хозяйственной части, избегая покушения на устои.
        Прежде чем официально приступить к выполнению новых обязанностей, Таннер провел не одну встречу с Алленом Тейлором и обсудил с ним не только текущее положение дел компании, но и каждого из ключевых сотрудников. Прежний исполнительный директор обстоятельно охарактеризовал ему своих подчиненных, отметил их сильные и слабые стороны, оговорил их потенциал, отметил амбиции. Об Анне Ларкин он был высокого мнения, что и дал понять Таннеру. Тем более что на сегодняшний день развитие европейских рынков сбыта числилось в списке приоритетных задач «Дрисдейл электроникс». Поэтому с Анной ему придется контактировать постоянно и не только по поводу развития рынка Великобритании.
        И без отзывов Аллена Тейлора можно было разобраться, насколько Анна предана интересам компании, продукцию которой активно продвигает на рынки европейских стран. Она и сама дала это понять, открыто связывая свое будущее с переводом в брюссельский офис.
        Своей неагрессивной целеустремленностью эта женщина сильно отличалась от всех прежних пассий Таннера Форсайта, и, думая об этом, он в очередной раз пожалел, что является ее боссом и не имеет морального права злоупотребить этим.
        Обычно оставленных женщин он забывал быстро. Иное дело теперь.
        Таннер сам не понял, как так вышло, что он поцеловал ее на прощание. Наверное, в глубине души ему этого очень хотелось.
        Но следовало обуздать свои порывы.

        Анна сидела в приемной доктора Орсингера. За ночь ее состояние не улучшилось, да и поспать как следует не удалось. Неясные тревоги не позволяли забыться сном.
        Назначение Таннера Форсайта, визит Таннера Форсайта, поцелуй Таннера Форсайта… Все это по отдельности, а уж тем более вместе, выбило ее из колеи.
        До вчерашнего дня она бредила Брюсселем. И все шло своим чередом.
        Но только до вчерашнего дня…
        - Мисс Ларкин,- тихо позвала ее медсестра.
        Анна встала.
        Медсестра проводила посетительницу в просмотровый кабинет, измерила ей давление.
        - Вы хорошо отдыхаете?- озабоченно спросила девушка, комментируя не лучшие показатели.- Вам следует высыпаться.
        - Вообще, у меня крепкое здоровье. Просто время напряженное выдалось, да еще, к несчастью, в ливень промокла.
        - Сейчас придет доктор Орсингер и осмотрит вас. Посидите здесь пару минут.
        Анне нравилось встречаться с доктором Орсингером.
        Это был добродушный и остроумный человек, старомодный, обстоятельный, с огромным врачебным опытом. Общение с ним всегда доставляло ей огромное удовольствие. Как пациент Анна доверяла ему, как человек - уважала и высоко ценила его доброе отношение.
        Войдя в просмотровый кабинет, доктор Орсингер первым делом сосредоточенно выслушал жалобы пациентки, затем провел доскональный осмотр, сделал пометки в карте. Несколько раз он переспросил ее относительно вчерашних и сегодняшних утренних недомоганиях и о сильном спазме накануне.
        - Это очень серьезно?- испуганно спросила его Анна.
        - Как сказать,- неопределенно отозвался доктор, пожав плечами.- Все зависит от того, как вы сами на это посмотрите. Для одних беременность подобна мировой катастрофе, для других же это благословение свыше, для третьих - приятный сюрприз.
        - Доктор Орсингер, но вы сами знаете, что я не могу иметь детей,- озадаченно проговорила Анна.
        Неожиданно для самой себя она приняла эту новость. Всякий раз, когда ее младшая сестра Бекки или кто-то из подруг объявляли, что ждут ребенка, она радовалась и поздравляла, в то время как все внутри сжималось от безутешной боли, поскольку из авторитетных уст доктора Орсингера, а также множества других профильных врачей, у которых ей доводилось обследоваться и консультироваться, она слышала единственное солидарное мнение, что детей у нее быть не может, так распорядилась судьба.
        - Анна, не стану обнадеживать вас заранее. Но ведь и доктора ошибаются.
        - Но вы знаете, у скольких докторов я была. Все говорили одно и то же…
        - Милая моя, человеческий организм - загадка. Доктора основывают свой вывод на объективных данных медицинских исследований. Мы не читаем тайных знаков жизни. Можно лишь предположить, что ваш организм претерпел некие изменения, в результате которых беременность стала возможной. Видимо, организм сумел сделать то, чего не удалось специалистам. Что конкретно произошло, нам и предстоит выяснить. Мы проведем все требующиеся тесты и перепроверим результаты, если возникнут сомнения, - заметив ее смятение, произнес врач.
        Анна сдала все необходимые анализы, получила свои назначения, чтобы без вреда для предполагаемого плода избавиться от простуды, и отправилась домой.
        Годами Анна пыталась уразуметь тот факт, что она не такая, как прочие женщины, которые беременеют и рожают, затем беременеют вновь и рожают столько раз, сколько пожелают. Она была у всех возможных врачей, лечилась, после чего вновь получала негативный ответ специалистов. Анна не позволяла себе отчаиваться, ведь люди живут и без детей, находят себе дело по душе, полностью отдаются ему. Именно таким спасением стала для нее работа.
        Анна Ларкин была влюблена в колледже, и однокурсник, Джейсон Доналдс, даже просил ее выйти за него замуж. Она ответила согласием. Джейсон представлялся ей отличным кандидатом в мужья, однако со свадьбой они не спешили. Тогда Анна уже знала о своем бесплодии, ставшей результатом несчастного случая. Когда же об этом стало известно Джейсону, тот расторг помолвку, не желая принять подобную бесперспективность.
        По окончании колледжа Анна сконцентрировалась на карьере, не завязывая длительных отношений. Родители побуждали ее быть более открытой, внушая дочери, что и бездетные пары бывают счастливы вместе, но только Анна не понимала, для чего ей такой неполноценный брак.
        Конечно, усыновление было альтернативным решением ее проблемы, и Анна для себя его не исключала окончательно, хотя внутренне сознавала, что это не более чем отговорка.
        Неудача с Джейсоном подействовала на нее сильнее, чем она готова была признать. Анна искренне любила его и хотела стать ему хорошей женой, он же заставил ее чувствовать себя недостойной его любви, ущербной, отверженной.
        Она долго приходила в себя и до сих пор мысленно иронизировала над той унизительной ситуацией.
        - Привет. Меня зовут Анна. Я не могу иметь детей. Зная это, будешь ты со мной встречаться?- так она должна была представляться претендентам на ее внимание? Абсурд.
        Джейсон не имел права ставить ей это в упрек.
        Умом Анна все понимала, но сердце страшилось вновь испытать такой подлый удар.
        И теперь, по прошествии лет, когда для нее текла иная жизнь, в которой Анна больше не стремилась к женскому счастью, не имея на то оснований, она не понимала, рада ли представившейся возможности или же просто боится понадеяться понапрасну…
        Конечно, отцом ребенка, если она и впрямь беременна, мог быть только Таннер Форсайт.
        И как же он отнесется к этакой новости? Гадать не приходилось, чтобы понять: Таннер Форсайт будет вне себя. Не те у них отношения, чтобы заводить общих детей, тем более теперь, после его назначения.

        Доктор Орсингер провел повторные анализы и пригласил Анну на консультацию. Взволнованная, она явилась без промедления. Ничего подобного в жизни ей не доводилось переживать.
        Она смиренно села напротив и стала слушать.
        Врач сразу начал с того, как следует женщине заботиться о себе в период беременности, какие могут появиться сложности, какие опасности, чего следует избегать, к чему стремиться. Все это он рассказывал ей, осознавая, в каком состоянии пребывает его пациентка.
        А пациентка была шокирована.
        Он особо оговорился, что ее уже неюный возраст - серьезный фактор риска, а давешние дисфункции тоже являются причиной осложнений. Он не пугал ее, он готовил. Анна слушала его внимательно. Сердце трепетало в груди. Фактически она уже была матерью.
        От врача Анна вернулась домой и первое, что сделала,- набрала телефонный номер родителей.
        - Мама, я хочу, чтобы ты присела, но не пугайся. Ничего страшного не произошло,- проговорила она и впервые за все это время сумела выразить свое отношение к случившемуся: - Новость радостная.
        Джинни Ларкин выслушала дочь, не перебивая, но когда та сделала многозначительную паузу, мать засыпала ее вопросами и предположениями.
        - Ничего такого,- отозвалась Анна и рассмеялась, уже не в состоянии скрывать своего восторга, а отсмеявшись, призналась: - Я беременна, мама.
        - Как?! Как такое могло случиться?!- воскликнула обрадованная не меньше ее мать.
        - Не знаю,- смущенно отозвалась Анна.- Чудо, наверное. Да, это чудо, не иначе. А что же еще? Я сама еще не в состоянии это уразуметь. Я только что от доктора. По моей просьбе он провел повторные тесты. Теперь я уверена на все сто. У меня будет ребенок! После всех этих лет! Можешь ты себе такое представить, мама?!
        - Ты заслужила это счастье, доченька,- нежно проговорила мать.- Моя девочка беременна. Это действительно великое чудо!- признала Джинни Ларкин.- А кто отец? - неожиданно справилась она.
        Анна на миг опешила, но тотчас нашлась и ответила:
        - Мой добрый друг. Поверь, он хороший человек. Но пока он ничего не знает.
        - Ты нам о нем ничего не рассказывала. Давно ты его знаешь?
        - Познакомилась прошедшим летом…
        - Познакомишь нас?- спросила мать.
        - Вряд ли это получится. Он получил перевод и переехал. Я даже не созваниваюсь с ним,- виртуозно солгала Анна.- Я ведь не могла знать, что забеременею.
        - Ты обязана все ему рассказать. У ребенка должен быть отец,- наставительно проговорила мать.- Если он действительно хороший человек, как ты о нем отзываешься, то обязан жениться на тебе.
        - Мама, не все бывает, как нам того хочется,- сухо отчеканила дочь.- Мне скоро сорок, я самостоятельная женщина. Когда я встречалась с тем человеком, о браке и детях не шло речи. Я не могу ставить его перед такой дилеммой, зная, что у него своя жизнь, свои планы, с моими не согласующиеся. И не собираюсь создавать семью с человеком, который пойдет на это, руководствуясь одним только чувством долга. От добра добра не ищут. Довольно того, что мне удалось забеременеть.
        - Ты, конечно, права, милая…- вяло согласилась Джинни.- А что теперь будет с твоими планами?
        - Ребенок не помеха,- решительно произнесла Анна.
        - Но как же ты будешь в чужой стране, за много тысяч миль от своей семьи? Мы даже не будем иметь возможности о тебе позаботиться!
        - Мамочка, нельзя задавать такие сложные вопросы человеку, который пытается радоваться. Я только от доктора и все еще не способна постигнуть, что такое стало возможным. Не могу я ответить на твой вопрос. Я должна все обдумать, и у меня для этого есть еще время.
        - Прости, девочка моя. Приезжай домой на выходные.
        - Я постараюсь, мама,- с готовностью ответила Анна, которой как никогда хотелось обнять родителей, брата, сестру.
        - Скажи, как ты себя чувствуешь? Сколько месяцев? Когда мы сможем узнать, девочка это или мальчик? Не дождусь выходных, родная… Я так счастлива. Подожди, не клади трубку, я обрадую отца,- всполошилась Джинни.
        - Мама…
        - Не могу я скрывать такое от папы.
        - Мама, прошу тебя. Я хочу сама ему об этом сказать. Ведь такое может больше не повториться. Обещай ничего ему не говорить до моего приезда,- попросила Анна.
        - Хорошо. Не скажу. Мы ждем тебя, дорогая.

* * *
        Уставшая от эмоций, Анна медленно опустилась в кресло и положила руку на живот.
        - Привет, кроха. Как я рада, что ты у меня есть.
        Она плавно поднялась, дошла до постели и осторожно легла на нее. И крепко уснула, едва успев положить голову на подушку. Она спала с улыбкой на лице.

        ГЛАВА ТРЕТЬЯ
        Таннер Форсайт рассчитывал, что Анна сама позвонит и отчитается о посещении врача. Ведь он ясно дал ей понять, что будет ждать ее звонка.
        Он еще раз посмотрел на часы, они показывали начало третьего. Он связался со своей помощницей и попросил ее связаться с Анной.
        Элли Снодграсс выполнила его распоряжение немедленно и соединила его с подчиненной.
        - Анна, осмотрел тебя доктор?- без всяких преамбул спросил Таннер.
        - Да…- ответила она, приходя в себя после слишком резкого пробуждения.- Извини, что не позвонила. Я уснула.
        - Прости, если разбудил,- смягчившись, проговорил босс.
        - Не страшно.
        - Так что сказал врач?
        - Выписал кое-какие препараты и отослал домой. Сейчас я чувствую себя значительно лучше.
        Таннер поверил ей, поскольку голос Анны звучал бодро, даже радостно. Он хорошо знал эти интонации.
        В тот недолгий период, что они встречались, Таннер звонил ей каждый вечер, отхода ко сну, и они долго болтали обо всем на свете. Тогда он часто слышал этот счастливый мелодичный голос.
        Однажды, во время одного из таких разговоров, ее голос изменился до неузнаваемости. Он стал глух и безрадостен. Тогда она призналась ему, что была однажды помолвлена. Но возлюбленный расторг помолвку, когда узнал, что она не может иметь детей.
        Тогда и Таннер рассказал ей о своей неудачной женитьбе на Синди, которая его предала. После того ночного разговора они больше не возвращались к прошлому. В остальном их отношения не были ничем омрачены.
        - Отлично,- отозвался Таннер на ее заверение.
        - Я искренне благодарю тебя за участие,- проговорила Анна.- Доктор сказал, что я смогу приступить к работе в следующий понедельник. Но я ведь могу большую часть работы выполнять и на дому. Для этого у меня имеется все необходимое: компьютер, Интернет, телефон.
        - Не смей. Слышишь? Говорю это тебе как начальник. Отдыхай, лечись, восстанавливай силы. И звони, если что-то понадобится.
        - Как скажешь,- все тем же жизнерадостным голосом отозвалась Анна.
        Таннер нахмурился, стараясь придать себе строгости. Он посмотрел на стопку бумаг на своем столе, в профилактических целях мысленно напомнил себе, что следует придерживаться официального тона в общении с подчиненными, но ему было так радостно слышать ее веселый голос…
        В сущности, в этой женщине ему нравилось все. Помимо того, что внешне она была ему приятна, вкусы у них оказались сходными. Они оба любили крабовый салат, обожали кататься на фуникулерах, наблюдать за тем, как дети и родители запускают на побережье воздушных змеев, бесконечно долго смотреть на море, обнявшись. В ней не было антипатичной ему женской суетности и категоричности, она крайне редко повышала голос, даже когда спорила.
        Расставшись с Анной, он часто вспоминал воскресный полдень, когда они шли по пляжу мимо прибрежных коттеджей, нависавших над заливом, как ласточкины гнезда. Они разглядывали дома и фантазировали, какие люди живут в них, какие с ними приключаются истории. Начинал один, другой подхватывал, превращая глупую игру в содержательную повесть. В конце концов, обоим казалось, что они прозрели истину. В тот день Таннера охватило фантастическое чувство, которое он не мог ни расшифровать, ни забыть.
        А через несколько дней он понял, что не должен больше с ней встречаться. Ему пришлось вырвать из сердца это влечение. В своей деловой жизни он всегда придерживался общепринятых правил…
        Попрощавшись с Анной, он положил трубку и долго сидел без дела и просто смотрел из окна на Монтгомери-стрит, после чего вышел в приемную, склонился над столом помощницы и негромко, но четко произнес:
        - Закажите, пожалуйста, цветы для Анны Ларкин, и пусть их доставят сегодня же.
        - А ей что, хуже?- обеспокоенно спросила Элли.
        - Нет, она идет на поправку, но пробудет на больничном всю эту неделю,- проинформировал он подчиненную.
        - Что написать на карточке?- осведомилась ассистентка.
        - «С пожеланиями скорейшего выздоровления от друзей из «Дрисдейл электроникс»»,- бойко отчеканил Таннер Форсайт.
        - Отлично,- поддержала Элли и сделала соответствующие пометки в своем блокноте.
        А Таннер вернулся в свой кабинет и почувствовал себя трусом. Личное побуждение послать женщине цветы он малодушно замаскировал под чуткость безымянных сослуживцев.
        Сам же мог думать только о той ночи, когда Анна предстала перед ним в трогательном и уютном бледно-розовом пушистом джемпере и в забавных домашних тапочках. Он испытал такой прилив нежности. А когда почувствовал ее кожу, мягкую и бархатистую, его руки ни на мгновение не желали выпускать ее.
        Он мог лишь подивиться тому, что, несмотря на их недолгое общение, может вспоминать бесконечно много.

* * *
        Следующие дни Анна блаженно слонялась по своей квартире. В этом новом состоянии она во всем была готова узреть счастливое предзнаменование. Ее взгляд постоянно останавливался на пышном букете осенних цветов, которые торжественно возвышались в изящной вазе.
        Анна обзавелась пособиями для матерей, посетила все сайты, посвященные теме беременности и новорожденным, что сумела найти в Интернете. Постоянно возвращаясь мыслями к своим европейским планам, она стремилась загодя разузнать, как обстоит дело с услугами для будущих мамочек в Европе, в Бельгии, в Брюсселе. Она изучала расценки на приобретение и съем квартир, на наем няни. Одновременно ее заботил вполне естественный вопрос: родится у нее сын или дочь? А также совершенно безумные: будет ли мальчик похож на Таннера? Ей бы этого очень хотелось. А если девочка? Будет ли она шатенка, как мама, или жгучая брюнетка, как папа? Папа… Как же сладко это слово звучит! Тем более, когда воображение рисует такого молодца, как Таннер Форсайт.
        Она бы с радостью созналась ему во всем. Однако в тот день, когда Анна зачала, они и не помышляли о детях. Они лишь переступили в своих отношениях последнюю грань, разделявшую их. Им недолго суждено было принадлежать, друг другу. И следовало просто смириться, что на их пути всегда будет что-то стоять.

* * *
        К субботе Анна совершенно сошла с ума. Она прочла шесть книг о беременности. На очереди было еще пять о новорожденных. Она буквально проглатывала по этой теме все, что попадало в зону ее внимания.
        Постепенно Анна стала паниковать, не чувствуя себя уверенной, хотя когда появлялись первенцы ее брата и сестры, она отчетливо это помнила, то быстро и легко набиралась новых навыков, без труда управлялась с малышами, словно это было у нее в крови.
        Под вечер Анна решила пройтись. Погода располагала. Она закуталась потеплее, вышла из дому, направилась к бухте. Села там на пустующую скамью, продев озябшие кисти в рукава шерстяного кардигана. Анна обожала наблюдать людей. Она выхватывала из толпы выделяющееся чем-то лицо и принималась его отгадывать, сочиняя одну историю за другой.
        - Анна?
        Конечно, она не могла не узнать этот голос. Недалеко от нее на беговой дорожке остановился Таннер Форсайт.
        Он был одет в темно-синие удлиненные шорты и светлую футболку. Лоб был покрыт испариной. Порывистый ветер с океана уже старательно спутал его волосы. Он тяжело дышал и выглядел чрезвычайно разгоряченным… и желанным.
        - Привет,- тихо отозвалась она.
        Парк «Золотые ворота» традиционно считается излюбленным местом жителей Сан-Франциско для прогулок и пробежек. Уже поэтому их встречу не следовало считать случайностью.
        Таннер подошел ближе.
        - Полагаю, ты чувствуешь себя лучше. Давно стала выходить? Выглядишь отлично.
        - Спасибо. Сегодня гуляю в первый раз. До этого выходила, но ненадолго - к врачу и в магазины. Не могла больше оставаться в четырех стенах. Решила на людей посмотреть.
        - Правильно сделала,- одобрил Таннер.
        - Поддерживаешь форму?- спросила она его.
        - О!- махнул тот рукой в ответ.- Хотел бы делать это почаще. Но не с нынешней работой. Впервые за всю неделю обул кроссовки. Так и обрюзгнуть недолго. Целыми днями в офисе, возвращаюсь домой поздно ночью и моментально заваливаюсь спать.
        - Что нового в офисе?- осведомилась Анна.
        - Встретился со всеми менеджерами, переговорил с ними. Сделал некоторые выводы для себя. А так - ничего особенного не произошло. Найдешь офис таким же, каким и оставила.
        - Ты простынешь, если будешь стоять на ветру. Беги,- порекомендовала ему Анна.
        - Набегался уже. Зайдем в кафе, выпьем кофе,- как уже было однажды, предложил ей Таннер.- Если ты, конечно, не брезгуешь появиться на людях с таким типом, как я.
        - А какой ты тип?- задорно спросила его женщина, поднимаясь со скамьи.
        - Сама видишь: потный и в трусах… А что это у тебя за книжка?- кивнул он в сторону большого кармана на ее кардигане.
        - Да так…- неловко ответила она.- Пустяк со скуки. Лучше ты расскажи, как прошла первая неделя на новом месте, какие впечатления? Я не требую от тебя каких-либо откровений. Просто интересно знать в общих чертах.
        - Могу сказать одним словом,- тотчас отозвался Таннер, двигаясь к кафе и поддерживая спутницу под локоть.- Бодрит!
        - Бодрит?- удивилась Анна.
        - Да, если не поддаваться панике, то все новое и сложное бодрит,- пояснил он.- Заставляет иначе, критически оценить собственные способности и былые заслуги. А былые заслуги в нашем деле, как правило, в зачет не идут.
        - Это верно… Но не всегда удается удержаться от паники,- заметила она, имея в виду себя.
        - Сложновато. И, так или иначе, проскальзывает. Но, с другой стороны, я очень рад, что «Дрисдейл электроникс» принципиально отличается от всего того, что мне приходилось делать прежде. Я намерен многое почерпнуть на новом посту. Благо меня окружают такие профессионалы. Тем более что все они так же, как и я, заинтересованы в процветании фирмы.
        - Что может быть гармоничнее таких отношений?- пошутила Анна.
        Таннер рассмеялся, но осекся, столкнувшись с бежавшим мимо мальчишкой.
        - Эй, приятель! Смотри, куда несешься!
        Мальчишка даже не принял его слова к сведению, а унесся прочь.
        - Куда только родители смотрят?!- озвучил видимость негодования Таннер, но тотчас переменил тему, однако Анна уже не слышала его.
        Она остановилась и, не теряя из виду бойкого мальчонку, который очертя голову несся за воздушным змеем, озирала людей, которые бродили туда-сюда вдоль побережья.
        - Действительно, где его родители? Этот чертяка слишком мал, чтобы гулять в одиночестве.
        - Должны быть где-то поблизости, в толпе,- с намерением успокоить ее, сказал Таннер.
        - Но он все бежит и бежит, а его никто не окликнет, не остановит. Это странно…
        Она продолжала наблюдать за мальчиком, фигурка которого таяла на глазах.
        И облегченно вздохнула, когда большой мужчина, ждавший его на беговой дорожке, подхватил малыша на руки и тот обнял его за шею.
        Анна и Таннер улыбнулись и продолжили движение по направлению к кафетерию.
        Они заняли место на улице под зонтиком.
        - Готова вернуться на работу в понедельник?- спросил исполнительный директор, когда им принесли кофе и десерт.
        - Да. Я поддерживала связь со своим секретарем. Она держала меня в курсе всю неделю. Это, конечно, не то же самое, что руководить лично. К тому же я не привыкла долгое время оставаться без работы.
        Анна склонилась над десертом. Потом отпила кофе без кофеина - заказ, который очень удивил Таннера,- вернулась к сладкому и вновь пригубила из чашечки. Все в тишине. Она подняла глаза на Таннера. Оказывается, он внимательно за ней наблюдал и почему-то улыбался.
        - Что?- спросила Анна, ощутив необъяснимое смущение.- Почему ты так на меня смотришь?
        - Я всю неделю думал о твоем переводе в Брюссель. Зачем ты так стремишься туда? Помимо карьерных мотивов есть еще какие-нибудь? Вся твоя семья в Калифорнии. Друзья тоже здесь. Зачем лететь так далеко?
        - Да, карьерный мотив немаловажен. Для меня это следующая веха в моей карьере. Я приближалась к ней долгие годы. Пять последних лет я изучала французский язык. Можешь считать это моей идеей фикс, моей одержимостью. Это шанс увидеть другой мир, познакомиться с новыми людьми, перенять новый опыт, научиться чему-то, чего я прежде не знала. А потом, ты правильно сказал, что все новое и сложное бодрит, если не поддаваться панике.
        - Да,- вздохнул Таннер.- Томас был прав, утверждая, что ты идеальный претендент на его место. Я изучил проект, который ты мне представила. И даю добро на его реализацию.
        Анна благодарно кивнула. Таннер отвел глаза на океан.
        - Тебя что-то расстроило?- осторожно спросила она его.
        - Я буду скучать,- тихо ответил он, не глядя на нее.
        - Ну… Так или иначе мы будем поддерживать контакт.
        - Я сейчас говорю с тобой не о работе.
        - Я тоже, Таннер. Но это и прежде было непросто, и легче не становится… Я лучше пойду,- поспешно сказала Анна и поднялась.
        Книжка выскользнула из кармана кардигана и упала под стол. Таннер опередил Анну, наклонившись. И воскликнул, когда книга оказалась у него в руках:
        - К чему тебе это?

        ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
        - Так, интересно. Купила своей сестре. Она снова беременна. Решила почитать,- зачастила Анна, оправдываясь.
        Таннер проницательно вгляделся в женщину.
        - Нет…- проговорил он.- Я тебе не верю. У тебя не получается лгать. Вот только зачем тебе это понадобилось?- настороженно задался он вопросом.
        - Я говорю правду. Моя сестра беременна,- нервно сморгнув, настаивала Анна.
        - Быть может, это и так. Но книгу ты купила не для нее, для себя,- подытожил мужчина, бегло пролистывая книгу.- Анна, ты беременна? Ведь я прав?- предположил он.
        Анна со страхом посмотрела на Таннера. Затем вновь опустилась на стул и, забрав книгу из его рук, убрала ее в карман.
        - Так ты беременна?- тихо спросил ее Таннер.
        - Не думаю, что следует обсуждать это с тобой,- пробормотала Анна, но, тотчас вскинув голову, дерзко заметила: - Это тебя не касается, Таннер!
        - Это не касается меня, потому что ребенок не мой, или не касается, потому что ты не хочешь, чтобы я об этом знал?- прямо спросил он.
        - Я не сказала, что беременна,- напомнила ему женщина.
        - Нет, не сказала. Но такие вещи невозможно долго скрывать. Рано или поздно все об этом узнают, не только я,- предупредил ее Таннер.
        - Пусть тебя это не тревожит.
        - Должен сразу тебя предупредить, что не собираюсь жениться,- процедил он.
        - Тебя об этом никто и не просит,- безразлично заметила Анна.
        - Тогда тебе ничто не мешает честно ответить на мой вопрос. Ты беременна?
        - Да, я беременна,- честно ответила на его вопрос она.
        - Ты говорила, что…
        - Я так говорила, поскольку была уверена, что не могу иметь детей. Много лет так и было. Все специалисты склонялись к одному мнению. Однако случилось то, что случилось. И я не отрекусь. Я счастлива, что такое стало возможным. Все равно как, - запальчиво заявила она.- Если ты хочешь начистоту, Таннер, давай проясним это. В шестнадцать лет я побывала в серьезной автомобильной катастрофе. Получила тяжелые внутренние повреждения. Врачи меня залатали, но предупредили, что детей мне не иметь. Из-за этого более двадцати лет назад мой жених отказался от меня. Я приняла врачебный вердикт как приговор. А после много лечилась, но они в один голос утверждали, что полное восстановление невозможно. Целые миры стали для меня недоступны. Сама жизнь постоянно напоминала мне, что я не смогу стать матерью, что своих детей у меня не будет никогда. Ты можешь быть убежденным в своем категорическом нежелании, лишь зная, что не имеешь детей, потому что не хочешь их. Если бы ты знал о невозможности их иметь, то относился бы к этому совершенно иначе. Я же была обреченной на бездетность до последнего времени. Не стану
рассказывать, насколько это важно для женщины - выносить и родить собственное дитя. То, что произошло со мной, иначе как чудом не назовешь. Я знаю, что эта беременность - риск для меня. Но я все решила. И твое мнение роли не играет.
        - Ты все решила?- яростно переспросил Таннер.
        - Да, я все решила,- твердо повторила Анна.
        - Тогда держись от меня подальше,- процедил он.- Вся эта фантасмагорическая чушь не находит во мне отклика. Я не собираюсь зависеть от подобных сюрпризов. Я строю свою жизнь в соответствии с собственными планами и представлениями. И никто не заставит меня делать то, чего я не хочу.
        - Ты хотел знать правду, ты ее узнал. Больше мне сказать тебе нечего,- сказала Анна и удалилась, сжимая в руках предосудительную книжку.

        Таннер Форсайт остался. Он усмехнулся собственным мыслям и подытожил: женщинам невозможно доверять. Вечно они носятся со своими матримониальными и детородными бреднями. Не одно, так другое, а то и все вместе. Анна казалась ему привлекательным исключением. Однако же… как скоро он разочаровался в ней.
        Довериться кому-либо, чтобы испытать на себе всю силу человеческого коварства? С этим пора завязывать, рассудил Таннер Форсайт. Ни одна женщина не стоит того, чтобы он изменял собственным принципам. С ними даже кофе невозможно выпить без того, чтобы не впутаться в их алчные эгоистичные планы. Однажды он позволил собой вертеть. Сглупил, уверовал в реальность семейного счастья. Синди не позволила ему слишком долго заблуждаться и очень скоро вернула его на грешную землю. Но если в двадцать один год такая оплошность простительна, тринадцать лет спустя она уже недопустима.
        Ему следует раз и навсегда перешагнуть через нелепую надежду найти женщину по себе.
        Следует тут же забыть об этой женщине, как он делал всякий раз при расставании. Но в этом окончательном разрыве было нечто, что заставляло Таннера внутренне сжаться, прочувствовать всю меру своего одиночества и потерянности, всю непреодолимость своего заблуждения, с которым он сам не желал справиться.
        Анна совершила нечто, заставившее его вспомнить о самом трагическом в его прошлом. У него уже был сын. И он его потерял. Пережить это вновь Таннер не мог. Он не допускал такой возможности, что вновь, с чистого листа можно предаться надежде и мечтам, доверить свои сердце и душу другому человеку, сопрягать свое будущее с ним.
        Таким человеком смог стать для него только Зак - его сын. Но Таннер не способен был вспоминать о нем иначе, как с ненавистью к Синди…
        После того, как Анна покинула уличное кафе, Форсайт ушел, расплатившись, и до темноты проходил вдоль пляжа, не замечая порывистого ветра, дувшего с Тихого океана. Он ни о чем не думал. Он переживал потрясение.
        Таннер так отвык от внутренней боли, однажды заглушив которую, больше смерти боишься ее возвращения.
        Вернувшись домой, он пошел в душ и долго стоял там под обжигающими струями.
        Выйдя из душа, он рухнул в кресло. Итог был таков: женщина беременна, она беременна от него, сознательно или по недосмотру - теперь значения не имело. И эта женщина намерена выносить и родить его ребенка. Она предана этой идее и, на словах, от него ничего не требует. Она готова к тому, чтобы вырастить его сына или… быть может, дочь. Ребенок, к которому он не желает иметь отношения. Ребенок, привязанность к которому чревата страшным разочарованием.
        Ребенок, который никогда не сможет заменить ему Зака.
        Таннер понимал, что Анна не планировала открываться ему. Все, что он узнал сегодня, стало возможно лишь благодаря стечению обстоятельств. До этого о намерениях Анны он знал лишь то, что она собирается лететь в Брюссель, в надежде таким образом сохранить свою тайну. Женщины вероломны.
        Таннер прошел в спальню. В глубине тумбочки нащупал конверт. С ним в руках присел на край кровати.
        Он достал из потрепанного конверта несколько фотографий. Синди в больнице с новорожденным Заком на руках. Следующий миг, запечатленный на пленку, Таннер не забудет до самой своей смерти. Ему, растроганному и растерянному, впервые кладут на руки дитя. Он помнит трепет, охвативший его в тот миг, когда медсестра отдала ему малыша. Этот трепет всегда возвращается, стоит вспомнить те отцовские мечты, что владели им в пору молодости.
        Таннер мог закрыть глаза и вспомнить, как пах его сын молоком и детской присыпкой. Он мог вспомнить голос каждой из его многочисленных погремушек, которыми щедро задаривали их родные и друзья. А какая улыбка, какой смех был у его малыша… Фотографии не вместили в себя и малую толику этого короткого, оборванного пути, но они пробуждали в душе страшный каскад воспоминаний, который обрушивался на Таннера и погребал под собой. Хотелось рыдать, выть, скулить от боли. Но он бы не простил себе этой слабости, поэтому держался стоически, убирая в дальний угол потрепанный конверт с фотографиями.

        Как ни странно, после разговора с Таннером Анна испытала облегчение. Так или иначе, она обязана была поставить его в известность. Однако не представляла, как сама вызовет его на такой разговор. Жизнь распорядилась по-своему. Возможно, лучше и быть не могло. Пусть сумбурно, зато исчерпывающе, думала женщина, потягивая горячий ароматный профилактический отвар, когда раздался телефонный звонок.
        - Ты сказала о риске, связанном с беременностью. Что ты имела в виду?- вновь без всяких предисловий спросил ее Таннер Форсайт.
        Анна от неожиданности захлебнулась отваром и закашлялась. Она была уверена, что тот их диалог был последним.
        - Я имела в виду последствия аварии. Если внутренние рубцы не рассосались чудесным образом. Неизвестно, как будет чувствовать себя в утробе ребенок, какую примет позу, как внутренние деформации скажутся на его развитии. Может произойти что угодно, от выкидыша и до… Не хочу говорить об этом,- прервала саму себя Анна.- А потом, возраст. Нужно помнить, что я уже не так молода для первого ребенка.
        - То есть может случиться так, что ты не выносишь этого ребенка?- уточнил Таннер.
        - Я уже сказала, что не хочу говорить об этом. Но я приложу все силы, чтобы беременность прошла успешно и родился здоровый малыш. Сейчас я могу думать только об этом… Хочу, чтобы ты знал. Я не собиралась держать тебя в неведении. Но я сама всего несколько дней знаю о беременности, и просто не решила, как правильнее ввести тебя в курс. Но как вышло, так вышло. Ты сам настаивал на правдивом ответе.
        - Когда ты узнала?
        - В среду,- ответила Анна.
        - Следовало тотчас сказать мне,- безапелляционно объявил Таннер.
        - Я в этом не уверена. Судя по тому, как ты воспринял это сегодня…
        - А было бы лучше, если бы я узнал об этом последним?- перебил он ее.
        - Знают только моя семья и мой доктор. Больше никому ничего я говорить не собираюсь.
        - А я отец ребёнка,- бросил Таннер.- Прощу об этом не забывать!
        - Не буду, если ты так настаиваешь,- насмешливо отозвалась Анна, которой запоздалое рвение мужчины показалось забавным.
        - Как ты себя чувствуешь?- спросил он.
        Анна вздохнула. После памятного разговора она не хотела его участия. Женщина сама не терпела принуждения и принуждать никого не желала. Она бы с легкостью смирилась, если бы он бескомпромиссно самоустранился, предоставив ей самой принимать все решения. Анна не хотела отвечать на этот вопрос. Она испытывала потребность оттолкнуть Таннера, чтобы он больше не колебался. Но это было бы жестокостью по отношению к ребенку, которому действительно, как правильно сказала ее мать, нужен отец. И не исключено, что со временем у отца появится потребность общаться с ребенком.
        Поэтому Анна тихо сказала:
        - Так себе. Сильно мутит по утрам. Часто болит живот. Дают о себе знать старые повреждения. Доктор выписал щадящие лекарства. Я их принимаю. Не волнуйся, на работе это не скажется. Я выйду в понедельник, как и собиралась.
        - Я должен знать, Анна, для меня это важно… Ты действительно была уверена в том, что не можешь иметь детей?
        - Да, Таннер, я была уверена в этом. У меня в мыслях не было использовать тебя. Тебя ведь это волнует?- четко проговорила Анна.- И, узнав о беременности, я не собиралась манипулировать тобой. Мои планы остаются в силе. Я готовлюсь к переезду в Брюссель.
        - Тебе уже назначен осмотр по поводу беременности?
        - Да. Меня записали на следующий вторник,- откровенно ответила она.
        - Держи меня в курсе,- велел Таннер.
        - Если будут изменения.
        - Даже если изменений не будет. Просто держи меня в курсе о ходе беременности,- внес ясность босс.
        - Я буду обо всем тебя информировать,- заверила его Анна.- Всего хорошего, Таннер,- поспешила она распрощаться с ним.

* * *
        Утром в понедельник Анна прибыла на работу рано. После недельного бездействия она испытывала потребность занять себя чем-то помимо тревожных мыслей о своей материнской судьбе.
        Анна решила всеми доступными ей способами дать понять Таннеру Форсайту, что не испытывает потребности в его участии, но в то же самое время не отбить искреннего желания отца участвовать в жизни собственного ребенка.
        Много работы накопилось за время ее отсутствия. Поэтому Анна быстро вошла в привычную колею, лишь перед кофейным аппаратом останавливая себя мысленными напоминаниями.
        Однако к двум часам дня она с удовлетворением осознала, что разгребла все завалы, так что можно было без спешки решать текущие вопросы работы департамента. В этот самый момент она и решила прерваться на заслуженный обед, который теперь ей был вдвойне необходим.
        Анна пересекла Монтгомери-стрит и направилась к любимому кафе. Менее чем через час она возвращалась на рабочее место.
        Сначала она увидела растерянные глаза своей секретарши, которая издали подавала ей таинственные знаки, а потом на ее пути возник суровый субъект, который сначала оценивающе посмотрел на нее, а потом резко проговорил:
        - Можем мы переговорить наедине, мисс Ларкин?
        - У меня много работы. По какому поводу вы хотите разговаривать со мной?- отразила его напор женщина.
        - Мой клиент, не стану называть его при посторонних,- кивнул незнакомец в сторону ее секретарши,- уполномочил меня прояснить некоторые обстоятельства, о которых ему стало известно в прошедшие выходные.
        - Что касается меня, то мне не известны такие обстоятельства, которые препятствовали бы моему личному общению с вашим клиентом,- парировала Анна, проходя в свой кабинет.
        Мужчина прошел вслед за ней и закрыл дверь. Он передал Анне свою визитную карточку, на которой было указано имя - Рональд Франклин.
        - Вы не станете оспаривать тот факт, что мой клиент, Таннер Форсайт, является отцом вашего ребенка?
        - Я не имею привычки оспаривать собственные же свидетельства,- холодно отчеканила Анна.
        - Следует ли из этого, что вы считаете отцом ребенка мистера Форсайта?- наседал Рональд Франклин.
        - Вы невероятно проницательны, мистер юрист,- насмешливо отозвалась женщина, усаживаясь за свой рабочий стол.
        Она намеренно не собиралась предлагать Франклину место.
        - Ваши слова не имеют доказательной силы без проведения исследований на ДНК.
        - У меня нет желания никому ничего доказывать.
        - В таком случае у вас нет юридических оснований требовать финансовой поддержки со стороны моего клиента, а ведь он, как известно, человек небедный.
        - А вашему небедному клиенту должно быть также известно, что я не требую от него финансовой поддержки. Поэтому у него нет юридических оснований в этом меня подозревать. В противном случае мой юрист придет к вашему клиенту с обвинением в клевете. Вы этого добиваетесь? Прошу покинуть мой кабинет. Я тут работаю,- небрежно бросила Анна.

        На другой день поверенный Таннера Форсайта связался с ней по телефону.
        - Разве вчера мы не все прояснили, мистер Франклин?- воинственно спросила его Анна.- С вами мне обсуждать нечего,- решительно объявила она и положила трубку. И сразу после этого звонка набрала телефонный номер своей подруги, Стефании, юриста авторитетной юридической фирмы: - Дорогая, у меня назревают проблемы, от которых мне хотелось бы обезопасить себя юридически.
        - Чем могу быть полезна?- с готовностью отозвалась та.
        - Нужен лучший юрист.
        - Уголовное право?
        - Нет… дела семейные,- уточнила Анна.
        - Боже! Что стряслось?
        - Пока ничего, но нужно защитить права матери и плода от посягательств биологического отца.
        - А кто мать?- полюбопытствовала Стефания.
        - Я,- чистосердечно ответила Анна.
        После затяжной паузы Стефания ответила:
        - Джулиана Стивенс. В суде по семейным делам она лучшая. Я могу переадресовать твой звонок на ее телефонный номер. Она сейчас в офисе.
        - Буду тебе благодарна.
        - Дело не терпит отлагательств?
        - К сожалению, Стеф.
        - Что бы там ни было, мои искренние поздравлении и… желаю удачи, милая!
        Не потребовалось много времени, чтобы заручиться согласием Джулианы Стивенс представлять ее интересы. Та нисколько не удивилась обстоятельствам дела и дала несколько ценных рекомендаций, благодаря которым Анна почувствовала себя уверенней. После этого разговора она направилась к боссу.
        - Отлично выглядите. Поправились?- поприветствовала ее Элли Снодграсс.
        - Да, спасибо. Мне необходимо незамедлительно переговорить с мистером Форсайтом. Это важно,- объявила Анна.
        - Могу посоветовать связаться с ним по телефону. Мистер Форсайт занят, просил никого к нему не пускать.
        - Разговор не телефонный, Элли. А кроме того, у мистера Форсайта в кабинете осталась папка с документами по проекту, которая сейчас мне крайне необходима,- настойчиво проговорила Анна.
        Она не ждала больше от Элли никаких действий. Продемонстрировав свою решимость, она без всякого соизволения просто вошла в кабинет исполнительного директора.
        - Рональд сказал мне, что ты отказываешься обсуждать с ним юридическую сторону дела,- минуя всякие обхождения, обвинил ее Таннер.
        - Не имею привычки обсуждать с незнакомыми людьми свою личную жизнь. Если же у тебя есть ко мне вопросы, не прячься за адвокатскую спину.
        - Я не настолько наивен, чтобы демонстрировать благородство. И не стану пассивно ждать, когда ты всадишь мне нож в спину,- бросил он.
        - Решил всадить его первым?
        - Нет. Я лишь намерен четко оговорить права и обязанности сторон.
        - Хорош поборник права!- гневно воскликнула Анна.- Подсылаешь к беременной женщине, для которой любое волнение может оказаться роковым, этого терминатора. Почему бы тебе просто не сбросить меня с утеса?! А впрочем, я пришла не для того, чтобы взывать к твоей совести. На полдень я назначила встречу со своим адвокатом.
        - Я лишь пытался донести до тебя, что это не только твой ребенок, но и мой.
        - В субботу ты придерживался противоположного мнения, велев мне держаться подальше от тебя,- напомнила ему Анна.
        - Если ты так воинственно настроена, следовательно, я был прав, привлекая к этому делу юриста. Теперь, когда и ты обзавелась законником, предоставим им решать наши разногласия.
        - Меня это вполне устраивает,- объявила Анна и покинула его кабинет.

        Джулиана Стивенс оказалась немолодой рассудительной женщиной. Ее неторопливая речь, плавные движения, изысканные манеры придавали особую убедительность всему, что она говорила или делала. Она еще раз сосредоточенно выслушала Анну и предложила несколько сценариев поведения, отдельно оговорив каждый из них.
        Анна полностью доверилась ей, вплоть до того, что рассказала как долго и по каким причинам не имела возможности забеременеть. Джулиана особо остановилась на одном немаловажном обстоятельстве.
        - Вы имели интимную связь с отцом ребенка, сразу после которой он прекратил с вами всякие контакты?- вопросительным тоном констатировала адвокат.
        - Совершенно верно. Он прервал отношения более чем за месяц до того, как я узнала, что беременна.
        Джулиана сделала пометки в желтеньком блокноте.
        - Как отец ребенка повел себя, узнав, что вы беременны от него?
        - Решив, что я таким образом хочу принудить его к браку, он велел мне держаться от него подальше, после чего подослал ко мне своего отвратительного адвоката.
        - Вторжение адвоката вывело вас из равновесия?- уточнила дама.
        - Совершенно верно. Я была вне себя, тем более что вовсе не избегаю общаться лично с мистером Форсайтом, сознавая, что в интересах моего ребенка сохранять добросердечные отношения с его отцом. Поступок Таннера меня шокировал. Его же адвокат меня просто напугал. Его бесцеремонное поведение, тупой и грубый формализм вынудили меня искать у вас защиты. Я не могу допустить, чтобы кто-то взыскивал с меня за то, что я стремлюсь быть матерью, тем более я не собираюсь из-за этих надуманных разбирательств ставить под угрозу здоровье и благополучие своего ребенка. Мне необходима спокойная беременность. Я требую, чтобы никто не нарушал ее мирное течение.
        - Мне импонирует ваша позиция, мисс Ларкин. Что именно вы хотите в связи с этим мне поручить?- деловито поинтересовалась Джулиана.
        - У меня нет ни требований, ни претензий к отцу ребенка. Если он хочет обезопасить себя от каких-либо посягательств с моей стороны, то, вероятно, есть какие-то формы, которые следует заполнить ему или мне.
        - Вы считаете, он пойдет на отказ от отцовских прав?- осведомилась юрист.
        - Не знаю. Имеет смысл это выяснить,- робко отозвалась Анна.- Я знаю, как это ужасно звучит. В идеале этого не понадобилось бы…
        - Важно выяснить также и то, как к этому отнесутся прочие члены его биологической семьи. Может быть, вы сами не захотите отказывать ребенку в возможности видеться с бабушкой, дедушкой, дядями, тетями, кузенами, которые будут ему кровной родней.
        - Вы правы. Я еще не задумывалась над этим,- проговорила Анна.
        - Я постараюсь сделать так, чтобы вы с мистером Форсайтом смогли обстоятельно обсудить все насущные вопросы в благоприятной обстановке и конструктивном ключе. Боюсь, без этой меры мы только спровоцируем острую конфронтацию. Если мирный план не принесет добрых результатов, будем думать, что еще предпринять. Я беру на себя функции координаторов. А вы досконально продумайте аргументацию своей позиции.
        - Вы правы. Стоит попытаться,- согласилась Анна в завершении консультации.

        ГЛАВА ПЯТАЯ
        - Поверить не могу, что такое возможно!- с порога воскликнула в негодовании Джинни Ларкин, когда Анна открыла ей дверь, предварительно поделившись с матерью тревожной новостью по телефону.- Имей в виду, я рассказала об этом только отцу. Не могу же я от него скрывать, что происходит с родной дочерью. Брат с сестрой ничего, как ты и просила, не знают. Отец им тоже ничего не станет говорить. Бедняжка моя, ты так расстроена. Как в воду опущена… Плохо выглядишь.
        - Спасибо,- слабо хихикнула Анна в ответ.- Я действительно очень расстроена. Не понимаю, почему бы ему просто не оставить меня в покое?! Почему мне приходится оправдываться и отстаивать себя, если я ничего дурного не сделала и делать не собираюсь?
        - Если он и впредь намерен тиранить мою дочь, мы с отцом сами пойдем и без всяких адвокатов надерем ему зад!- гневно выпалила пожилая женщина.- Ты, милая, знаешь, что это не пустые слова. Я за своих детей жизнь отдать готова.
        - Не переживай, мамочка. Я надеюсь, что скоро все уладится. Возможно, он по неразумению, в растерянности так себя ведет…
        - Ты хорошо питаешься?- захлопотала мать тотчас, как прошла на кухню дочери.
        - По утрам мутит.
        - Да, без этого не обходится,- отозвалась Джинни.- Высыпаешься?
        - Вчера почти не спала, но беременность тут не виновата. Просто дурные мысли не давали уснуть.
        - Была у доктора?
        - Да. Я только от него. Поэтому еще такая усталость.
        - Иди, полежи. Я позову тебя, когда ужин будет готов,- отослала ее мать.
        Джинни хлопотала на кухне, стряпая соус к спагетти. Раздался звонок в дверь, и она пошла открыть.
        На пороге стоял раздраженный брюнет. Он удивленно вытаращился на открывшую ему дверь пожилую женщину.
        - Чем могу помочь?- спросила его Джинни.
        - А… Анна дома?- выпалил он, справившись с замешательством.
        - Я дома,- сухо сказала появившаяся в прихожей Анна, кутаясь на ходу.- Познакомься, мама, это Таннер Форсайт, новый исполнительный директор «Дрисдейл электроникс»… Чем я могу вам помочь, мистер Форсайт?- официально спросила босса подчиненная.
        - Я поднял тебя с постели?- предположил он по ее взлохмаченному виду.- Прости, не хотел. Ты плохо себя чувствуешь?
        Анна саркастически хмыкнула в ответ.
        - Мици!- неодобрительно окрикнула она кошку, которая по старой памяти принялась тереться о штанину Таннера.
        Кошка нехотя подалась назад.
        Джинни Ларкин стояла, нахмурившись. Она постепенно начинала догадываться, что новый исполнительный директор и субъект, который тиранит ее дочь,- одно и то же лицо, хоть и не была еще до конца в этом уверена.
        Но наобум сказала:
        - Ужин вскоре будет готов. Мистер Форсайт, не желаете присоединиться к нам?
        - Это не входило в мои планы, но если вы настаиваете…
        - Не настаиваем,- осадила его Анна.- Сегодня не самый подходящий для этого день, - добавила она.- Что вы хотели, мистер Форсайт?
        - Только поговорить,- тихо ответил он, покосившись на Джинни.
        - Я вас оставлю,- сказала та и вновь удалилась на кухню.
        - Ты не пригласишь меня войти в гостиную?- спросил Таннер хозяйку квартиры.
        - Говори здесь. Я тебя слушаю.
        - Не думал, что ты не одна,- растерянно заметил он.
        - Вообще-то, это тебя никто не ждал. А то, что моя мама у меня дома,- это, уверяю тебя, нормально.
        - Она знает?- опасливым шепотом спросил мужчина, кивнув в сторону кухни.
        - То, что отец ребенка - ты? Нет, к счастью, этого она пока не знает. Потому что мои старомодные родители уверены, что порядочный человек обязан жениться, чтобы дать ребенку свое имя. И им бесполезно говорить, что у меня нет никакого желания выходить за тебя. И что мое имя ничем не хуже твоего и для ребенка вполне сгодится.
        - Всем известно, что это вопрос времени,- недобро процедил Таннер.
        - Я не вхожу в число этих знатоков. Даже сознавая, что беременность была случайностью, для меня это состояние более чем желательно, в то время как связь с тобой в свете последних событий я склонна считать ошибкой.
        - Это не было ошибкой,- возразил он.
        - Ты в этом уверен? Мы не так долго встречались, чтобы объективно судить об этом. И переспали мы всего раз.
        - Это была закономерная кульминация отличных отношений,- настаивал на своем Таннер.
        - И подтверждением тому стало твое исчезновение,- припомнила Анна.
        - Тебе известно, что явилось тому причиной.
        - Я искренне рада за тебя. Судя по всему, для тебя вопрос приоритетов не стоит. На первом месте всегда работа, на втором удовольствие, а все, что помимо, вызывает в тебе только враждебность. У меня, знаешь ли, все иначе. Приходится каждый раз соизмерять желания с возможностями.
        - Мне очень жать, что я тебя обидел, Анна. У меня не было намерения. Прости.
        - Слышала уже,- отринула она.
        - Но это не был случайный секс.
        - Зачем ты мне это сейчас говоришь?- возмутилась женщина.
        - Потому что наш ребенок был зачат в любви, а не по недоразумению. И именно поэтому мы должны полюбовно разрешить все наши разногласия.
        - О!- рассмеялась Анна.- Значит, ты меня теперь агитируешь решить все мирно?! Известно ли тебе, что я просила своего адвоката устроить нам встречу, на которой в спокойной и дружественной обстановке ты сможешь юридически откреститься от всех своих тревог и опасений?
        - Что это значит?
        - Тебе будет предложено подписать отказной лист. Вот только мой адвокат задается вопросом, а не нарушим ли мы этим самым права твоих родителей и других близких родственников?
        - Значит, меня ты уже исключила из числа близких ребенку людей?!- вознегодовал Таннер.
        - Именно так я расценила твои попытки стращать меня. Или я ошибаюсь?
        - Не думаю, что ты подходящий претендент на брюссельский пост,- пригрозил ей босс.
        - Я заслужила эту должность. Я как никто другой гожусь для нее.
        - Ты беременна. И не сможешь отдаваться работе также, как прежде. Имей в виду, незаменимых людей нет.
        - Какой же ты подлый!- громогласно бросила Анна.
        На ее голос из кухни вышла Джинни Ларкин. Женщина негодующе посмотрела на Таннера и укоризненно проговорила:
        - Так это вы?! А Анна считала вас хорошим человеком.
        - И вы полагаете, что я должен жениться на ней?- дерзко обратился к пожилой женщине Таннер.
        - Я больше так не считаю. Хотелось бы знать, какого мнения о вас и ваших поступках ваши родители?
        - А я их не уведомлял,- продолжал дерзить он.
        - Их вы тоже не уважаете?- спросила Джинни.
        - Я бы хотел поговорить с вашей дочерью наедине, миссис Ларкин, если вы не возражаете.
        - Не смей хамить моей маме!- гневно осадила его Анна.- Теперь ты понимаешь, мама, почему и думать нечего ни о какой женитьбе?- обратилась она к Джинни.
        - Дети, как вы можете быть такими неразумными?!- в отчаянии всплеснула руками пожилая женщина.- Даже ты, Анна, которая открыто признаешь, что это чудо и божий дар, продолжаешь цепляться за свои мелочные представления.
        - Мама, прошу тебя, не начинай,- с трудом проговорила Анна с навернувшимися на глаза слезами.- Джейсон не хотел меня без ребенка. Таннер не хочет меня с ребенком. Я не унижалась перед тем, не стану унижаться и перед этим! И мне безразлично, какими соображениями руководствуются мужчины, которые топчут мою любовь.
        - Это все неправильно, дочка. Так не должно быть. Наверняка есть способ все уладить,- причитала мать, схватившись за голову.
        - Не все созданы для семейной жизни, как ты и папа.
        - Уже темнеет. Мне пора домой,- проговорила чрезвычайно расстроенная Джинни.

        В тот вечер они так ни о чем и не договорились. Но в субботу вновь раздался звонок в ее квартиру. Анна открыла и даже не удивилась, увидев на пороге Таннера Форсайта.
        - На улице холодно,- сказал он и вошел без приглашения.- Одевайся потеплее, пройдемся до залива и обратно.
        - Ты прав. Лучше поговорить на ходу. С глазу на глаз у нас ничего не получается.
        - Да… на нейтральной полосе сговоримся,- пошутил он.
        Анна укуталась в пальто, натянула на уши шапку, надела перчатки. Она нервничала, но иначе, чем на первом свидании.
        - Итак, с чего начнем?- спросила она, оказавшись на тротуаре возле дома.
        - Обсудим условия опекунства,- предложил Таннер.
        - А разве есть что обсуждать?- едко усмехнулась Анна.
        - У тебя нет исключительных прав на ребенка. Опека должна быть совместной,- произнес будущий отец.
        - Надеюсь, ты настаиваешь на этом не из вредности. Как я могу быть уверена в том, что ты действуешь в интересах ребенка?- выразила она свое скептическое отношение.
        - Опека подразумевает не только права, но и ответственность. Подписав соответствующие бумаги, мы будем иметь право потребовать друг от друга соблюдение интересов ребенка.
        - Ну и как же ты себе это представляешь на практике?
        - Несколько дней в неделю ребенок будет жить с тобой, несколько - со мной.
        - Какая дикость! Даже для относительно взрослого ребенка это испытание, связанное со стрессом, а каково это разделение будет для малыша?
        - Другими парами это практикуется,- упрямо проговорил Таннер.
        - Вижу, ты сам не знаешь, о чем говоришь,- процедила Анна.
        - Я как раз лучше тебя знаю, о чем говорю. И знаю, каково это - безоговорочно доверять бесчестному человеку. У меня был сын, которого теперь нет,- через силу выдавил из себя признание Таннер.
        - Мне очень жаль. Но мне не было известно об этом, ведь ты ничего не говорил о своем горе. Я согласна, нет ничего хуже для родителя, чем потерять свое дитя и винить себя в произошедшем. Соболезную,- сухо проговорила она.
        - И я не дам этому повториться.
        - Я помню… Ты говорил, что был женат.
        - Ее звали Синди, мы познакомились, когда я окончил колледж. Наши отношения развивались слишком стремительно. Она оказалась беременна прежде, чем я успел разобраться, что к чему…
        - Скажите, какая коварная!- поддела его Анна.
        Таннер бросил на нее гневный взгляд, но продолжал:
        - Именно. Она стала форсировать женитьбу. Мы поженились, родился сын Зак. Я души в нем не чаял. А накануне празднования его первого года жена объявила мне, что Зак не мой сын. Она решила, что настало время рассказать, как незадолго до нашего романа с ней порвал ее бывший любовник, от которого она была беременна. Тогда-то Синди и переключилась на меня, решив, что такой простачок, каким я был в ту пору, вполне сгодится на роль подставного папаши. Она бы и не подумала мне рассказывать об этом, если бы отец Зака не предъявил свои права на ребенка. Синди затеяла процедуру развода. Оказывается, та любовь в ней не угасла. А я был всего лишь на замене. Я боролся за сына. Тогда только появились достоверные методики проверки отцовства. Благодаря им биологический отец отсудил Зака. Суду было безразлично, где он был, когда Зак родился, начал ходить, заговорил, назвав папой именно меня, а не его. С тех пор я сына не видел.
        - Так он жив!- воскликнула Анна с облегчением.
        - Конечно, жив!- крикнул Таннер.
        - С твоих слов можно было понять… А, ладно, не имеет значения,- махнула она рукой на досадное недоразумение.- Очень жаль, что так получилось. Согласна, эти двое обошлись с тобой подло.
        - Я не намерен проходить это второй раз,- заявил Таннер.
        - Тебе не нужно бороться за права опеки над этим ребенком. Я не собираюсь их оспаривать, если ты не будешь загонять меня в угол своими параноическими ультиматумами. Если тебя предала Синди, глупо подозревать такую подлость в каждом человеке без разбора. И я не намерена оправдываться перед тобой и доказывать, что у меня нет ничего подобного на уме только потому, что ты уже был однажды кем-то обманут… Теперь что касается раздельной опеки. Я собираюсь бороться за перевод в Брюссель…
        - Я должен иметь возможность быть рядом, когда ребенок появится на свет,- категорически перебил ее Таннер.
        - Не такие у нас с тобой отношения,- возразила Анна.
        - Ты хочешь рожать ребенка в чужой стране? Это безрассудство, Анна. Подумай сама. Твои родители быть там вряд ли смогут. А если случатся осложнения? Кто тебя поддержит, кто возьмет на себя урегулирование формальностей? И как ты будешь работать с грудным ребенком? Я не допущу, чтобы няня проводила больше времени с моим ребенком, чем его родители!
        - Вот как ты намерен выстраивать свою линию?! Это гнусная спекуляция, Таннер!
        - Ты со своей непримиримостью не оставляешь мне выбора!- бросил он.
        Анна остановилась посреди тротуара и зажмурилась, стараясь вернуть себе равновесие после очередной бестолковой перепалки.
        - Так мы ни к чему не придем. Скоро я не смогу выносить твой голос,- тихо предупредила она его, не открывая глаз.
        - Зайдем в кафе напротив,- предложил он, взяв ее за локоть.
        Но Анна раздраженно отдернула руку.
        - Я замерз, мне нужно согреться,- объяснил Таннер.
        И Анна нехотя согласилась.

        Выслушав драматическую историю Таннера, Анна осознала, насколько сложно приходить в себя после предательства. Подобное же оголтелое неприятие проявляла и она, памятуя о поступке Джейсона Доналдса. И с самого начала выстраивала свои отношения с Таннером так, словно он был потенциальным отступником…
        - Без кофеина, пожалуйста,- заказала Анна кофе, располагаясь за столиком.
        - Прости, что не поинтересовался о твоем самочувствии,- проговорил Таннер, после того как сделал заказ.
        - Физически я чувствую себя значительно лучше, чем неделю назад,- произнесла она.
        - И все-таки нам жизненно необходимо достигнуть согласия не ради нас самих, но ради ребенка,- настойчиво проговорил он.
        - Если бы я не разделяла этого мнения, сейчас бы меня тут не было. Как взрослый человек ты должен это понимать,- в тон ему отчеканила Анна.- Только, боюсь, согласия не получится, если ты будешь злоупотреблять своими начальническими полномочиями. Я годы шла к этому переводу в Европу. Я отдавала работе все свои силы, жила этой целью. И ты будешь не меньшим подлецом, чем твоя Синди, если заставишь меня выбирать между ребенком и этой работой. Тебе я ничего не должна и расплачиваться с тобой не собираюсь.
        - А если я предложу тебе компромиссное решение?
        - Смотря в чем оно будет заключаться.
        - Брюссельский пост станет твоим, как только ты будешь к этому готова.
        - Да я уже к нему готова!
        - Я имею в виду срок в год или два.
        - Год или два?!- возмутилась она.- Это неприемлемо, Таннер.

        ГЛАВА ШЕСТАЯ
        - Мы в тупике,- признал Таннер.
        - К сожалению, это так,- согласилась с ним Анна, когда официантка отошла от их столика, доставив заказ.
        - Нам ведь было хорошо вместе,- примирительно напомнил ей Таннер.
        - Да, было.
        - Но мы ведь такие же, как и прежде, как в ту ночь…
        - После которой ты не позвонил, не появился,- в свою очередь напомнила ему женщина.
        Таннер тяжело вздохнул и отвернулся.
        - Ладно, забудем об этом,- предложила она.
        - Нам нужно все начать с самого начала,- решительно объявил он.
        - В смысле?- уточнила Анна.
        - Это последний шанс для нас обоих. Мы обязаны дать нашему ребенку все, на что он имеет право.
        - Уточни.
        - У нашего ребенка должна быть любящая семья.
        - Семья? Это предполагает брак. Не думаю, что это разумно,- скептически отозвалась Анна.
        - А у тебя есть более разумное предложение?
        - Брак лишь кажется оптимальным решением. Но если так, почему же количество разводов постоянно растет и бывшие супруги не в состоянии сохранить даже видимость уважительных отношений?
        - Они не задаются такой целью. Иное дело мы. Оба не молоды. Имеем негативный опыт. Мы не понаслышке знаем о подводных камнях таких отношений. Нам проще будет избегать конфликтов. Для нас самым важным будет являться благополучие нашего ребенка,- рассудил будущий отец.
        - Не убедил,- проговорила Анна, вздохнув.
        - Обдумай это… пожалуйста,- кротко попросил ее Таннер.
        - Хорошо… Ты можешь заглянуть к нам на День благодарения. Я дам тебе адрес родителей.
        - Думаешь, они будут рады видеть меня?
        - Так или иначе, придется представить тебя членам моей семьи. Ты уж постарайся понравиться им больше, чем моей маме.
        - У тебя усталый голос,- заметил он.
        - Немного утомилась,- констатировала Анна.
        - Я провожу тебя домой.

        Анна открыла дверь и включила в прихожей свет. Таннер оставался на лестничной площадке.
        - Если мы сможем обуздывать свои эмоции, не позволять им властвовать над нами, то справимся,- убежденно проговорила она, прощаясь с ним.
        - Мы сможем все!- решительно объявил Таннер и осторожно поцеловал ее в порозовевшую от вечерней прохлады щеку.- Не сомневайся, мы справимся,- прошептал он ей на ухо, горячим воздухом овеяв ее лицо.
        - Однако, как мы ни стараемся поступать правильно, правильно не выходит,- пессимистично проговорила она.
        - Ты только не думай об этом сегодня больше. Ложись отдыхать, набирайся сил.

        Придя домой в понедельник вечером, Таннер сел на диван и включил телевизор. Транслировали футбол. В его дверь постучали, хотя он никого не ждал.
        - Надеюсь, я тебе не помешала,- проговорила Анна, входя.
        - Не помешала. Проходи в гостиную,- пригласил ее хозяин дома.
        - В этом нет необходимости. Я лишь хотела занести тебе бумаги, подготовленные моим адвокатом. Внеси в них, пожалуйста, свои данные и подпиши.
        - Ты все-таки проходи,- настаивал Таннер, снимая с ее плеч пальто.- Выпьешь что-нибудь?
        - Нет, спасибо. Ознакомься с документами, я подожду,- сказала она, присаживаясь в кресло.
        Таннер вернулся на диван, выключил телевизор и развернул бумаги. Анна терпеливо ждала, когда он дойдет до последней страницы.
        - Этот текст тебя удовлетворяет?
        - По большей части,- ответил он.- Но мне необходимо согласовать его с моим адвокатом.
        Сжав губы, Анна процедила:
        - Могу представить, как он его отредактирует.
        - Я не стану больше рисковать, Анна. Ты одержима переездом в Европу. Я не могу знать, что у тебя на уме.
        - Пятнадцать лет своей жизни я шла к этому…
        - Европа от тебя никуда не денется,- раздраженно перебил он ее.- Я не хочу пропустить того, как растет мой ребенок. Первый год, второй… В этот период дети меняются так стремительно. Я хочу быть рядом, когда с ним будут происходить знаменательные перемены,- сбивчиво зачастил Таннер.- А ты намереваешься отнять у меня такую возможность!
        Анна молча слушала его.
        - В этом документе также необходимо оговорить, что я несу финансовую ответственность за воспитание ребенка,- хмуро проговорил Таннер, опустив глаза в бумаги. Затем взглянул на Анну.- Ты выглядишь удивленной.
        - Возможно, потому что я удивлена,- насмешливо подтвердила она.
        - Воспитание ребенка - дорогое удовольствие. Могу утверждать это на собственном опыте.
        - Я об этом догадываюсь.
        - Когда у тебя следующий визит к врачу?- осведомился Таннер.
        - Из-за моих особых обстоятельств я хожу на прием каждый вторник в пять,- ответила Анна.
        - В таком случае как-нибудь я пойду с тобой.
        - Зачем это?- насторожилась она.
        - Хочу лично выслушать все врачебные рекомендации и поговорить с врачом об оптимальном режиме вынашивания…
        - Я не резервуар для вынашивания!- возмутилась Анна.
        - Прости, я не это хотел сказать. Я лишь намерен создать для тебя самые комфортные условия. Просто хочу участвовать,- убеждал он ее.
        - Хорошо, пойдем на прием вместе,- сочла она возможным согласиться.- Мама спросила, придешь ли ты к нам на ужин по случаю Дня благодарения.
        - Посмотрим, как дела пойдут,- неопределенно отозвался Таннер.
        - Если мы об этом не можем заранее условиться, то как сможем договориться обо всем остальном? Тебе незачем бояться моей семьи. Они постараются принять тебя любого. Они уверены, что этот ребенок - дар Бога, и ты, его отец, обязан быть с нами в этот день. Я не разделяю этого мнения безоговорочно, но уважаю его,- назидательно проговорила Анна.- Здесь я написала их адрес,- спокойно продолжила она и передала ему листок.- Они живут в Стоктоне. Это два-три часа езды отсюда. Мы съезжаемся обычно к часу.
        - Это семейный праздник…
        - Твой ребенок - член нашей семьи. Этого обстоятельства недостаточно?
        - Но ребенок еще не родился,- неловко возразил Таннер.
        - Не смей сомневаться в этом!
        - Я не сомневаюсь. Однако считаю, что вмешательство твоей родни лишь осложнит все, пока мы не достигли окончательного соглашения.
        - Интересно, каким это образом мои родные могут тебе помешать?
        - Поднимут вопрос брака. А это на сегодняшний день я считаю несвоевременным.
        - Не поднимут. Да и какое это будет иметь значение, если я не собираюсь выходить за тебя?- задала ему встречный вопрос Анна.
        - Даже ради ребенка?- искренне возмутился Таннер.
        - Предпочту быть матерью-одиночкой,- раздраженно ответила она.
        - Ты просто не знаешь, каково это, воспитывать ребенка одной.
        - Кругом множество примеров. По большей части примеры, достойные подражания,- проговорила Анна, поднимаясь с кресла.
        - Спасибо, что завезла бумаги,- поднялся проводить ее до двери хозяин дома.
        - Не стоит благодарности. Это в моих интересах.
        - Я передам их на рассмотрение своему адвокату.
        - Поступай, как знаешь,- отозвалась Анна.
        - Если хочешь, я подвезу тебя,- вызвался Таннер.
        - Спасибо, доберусь сама.

        Анна отправилась домой пешком, решив совместить прогулку с осмысливанием.
        С момента объявления о беременности Таннер Форсайт, по мнению Анны, ведет себя крайне непоследовательно. Сначала он демонстрирует категорическое нежелание с ней знаться, в тот же самый вечер звонит и справляется о ее состоянии, на следующий день подсылает грубого адвоката, который в оскорбительной для беременной женщины манере уведомляет о намерении защитить своего клиента от ее посягательств. А теперь вдруг выясняется, что он не мыслит жизни без этого ребенка и, искренне не желая брака, все время о нем заговаривает…
        У Анны сложилось впечатление, что Таннер либо совершенно глух ко всем ее доводам, либо решительно ей не доверяет, а его попытки угрозами повлиять на ее решение - ни что иное, как превышение начальнических полномочий, изобличающее его крайнюю растерянность и беспомощность.
        Как в такой ситуации могла она относиться к его намерению разделить с ней ответственность по воспитанию ребенка?

        ГЛАВА СЕДЬМАЯ
        - Ты согласишься сегодня поужинать со мной?- спросил ее в пятницу Таннер.
        Анна недоверчиво посмотрела на него. Более чем когда-либо она показалась ему отчужденной, даже несчастной.
        - Это всего лишь ужин,- заверил он ее.
        Анна сохраняла молчание.
        - Тебе ничего не придется делать, я все привезу с собой. Ты ведь любишь китайскую кухню.
        Таннер сам перестал понимать собственное поведение. С одной стороны, он видел в этой женщине и в ребенке угрозу своему спокойствию и размеренности жизни, с другой стороны, его непреодолимо тянуло к ней. Ему невыносимо было думать, что женщина, с которой еще недавно у него были такие светлые взаимоотношения, разочаровалась в нем, переменила свое мнение на негативное.
        - Вот… я принес все, что ты любишь,- проговорил Таннер Форсайт, когда Анна впустила его, нагруженного коробками с едой из китайского ресторанчика, в квартиру.
        - Надеюсь, все это ты принес не только для меня,- напряженно отозвалась она.
        - Конечно… Поужинаем вместе,- неловко хихикнул Таннер и прошел вслед за ней на кухню.
        - О чем ты хотел со мной поговорить?- прямо спросила его Анна, отлично понимая, что этот ужин - не простая прихоть бывшего любовника.
        - Мы должны определиться, как поставить в известность о твоем состоянии всех наших коллег. Насколько я понимаю, для твоей семьи это уже не секрет, со своими я тоже приватно поговорю обо всем. Но в скором времени твоя беременность станет очевидна для каждого в «Дрисдейл электроникс». Возникнут вопросы и догадки, которые в наших интересах упредить.
        - Мне претит мысль, что мои коллеги и подчиненные будут считать моего ребенка досадным следствием случайной связи. Я бы предпочла, чтобы все думали, будто у нас был хоть и короткий, но роман…
        - И что ты предлагаешь?- осторожно спросил ее Таннер.
        - Ничего конкретного. Но если тебе небезразличен наш ребенок, притворись перед другими, что когда-то мы много друг для друга значили, но из-за твоей работы вынуждены были прервать интимное общение по взаимному согласию.
        - Но именно так и было,- подтвердил Таннер и добавил: - Если не считать взаимного согласия.
        - Однако по нынешнему нашему общению этого не скажешь,- скептически заметила Анна.
        - Тогда во избежание слухов нам обоим придется притвориться, что между нами нет никаких недоразумений,- заявил он.
        - Да, чтобы твои подчиненные не подумали, что их босс, убежденный холостяк, оказался простофилей и угодил в детскую ловушку,- насмешливо отозвалась Анна.
        - Не говори так. Ребенок - это чудесно. И я с радостью приму его… или ее в свою жизнь,- взволнованно заверил ее Таннер.
        - Извини. Это была шутка.
        - Я не хочу, чтобы и другие так же зло подшучивали над нашей ситуацией, поэтому нам следует договориться, каким образом мы объявим об этом.
        - Я свои пожелания уже высказала. Теперь готова выслушать тебя,- деловито проговорила будущая мать.
        - Я считаю, мы должны дать понять окружающим, что оба с нетерпением и радостью ожидаем наше дитя. У нас отличные и длительные отношения, которые прерывались ненадолго по взаимной договоренности, но теперь мы вместе готовимся к родам,- бойко высказал свое предложение Таннер.
        - Очень мило. Я не возражаю,- пресно отозвалась она.
        Таннер широко улыбнулся и склонился к ней. Анна в изумлении отшатнулась и возмущенно спросила:
        - А это еще зачем?!
        - Хотел поцеловать в знак примирения,- признался Таннер.
        - О каком примирении ты говоришь? Мы всего лишь договорились о том, как будем дурачить коллег. Дурачить друг друга при этом нам необязательно.
        - Но нам ведь придется целоваться на публике, если мы хотим, чтобы нам верили.
        - Практиковаться нам для этого не нужно. Или ты решил пощекотать себе нервы, проверить, насколько я искушаема?- подозрительно проговорила Анна.
        - О чем ты говоришь?- рассмеялся он.
        - Уверена, что тебя задевает мое изменившиеся мнение о твоей персоне. Тебе по-прежнему хочется оставаться милым и желанным. Ты привык, что все должно быть по-твоему, и никак иначе.
        - Анна, та ночь была для меня особенной, незабываемой,- интимно произнес Таннер.
        - Для меня тоже.
        Таннер склонился над ней и положил ладонь на ее все еще плоский живот.
        - Я не в состоянии больше сдерживать себя,- сказал он и поднялся, предпочитая уйти.
        Анна проводила его взглядом.

* * *
        Утром понедельника, придя на работу, Анна получила информацию от Элли Снодграсс о том, что на десять часов утра Таннер Форсайт назначил внеплановую встречу, посвященную обсуждению маркетинговой стратегии компании, на которой он планирует представить ключевым руководителям фирмы своих новых сотрудников.
        Анна искренне удивилась этой новости. Это было тем более странно ввиду отсутствия в руководстве компании вакантных должностей.
        Ровно в десять она вошла в зал совещаний и заняла свое привычное место за большим столом.
        - Я принял в наш штат двух новых руководителей вновь сформированных департаментов, - без лишних предисловий объявил исполнительный директор.
        Руководители отделов и департаментов переглянулись в недоумении.
        - Сделал я это с единодушной поддержки правления фирмы,- отсек все сомнения подчиненных Таннер.- Познакомьтесь с Джеймсом Растоном,- указал он на одного из двух новичков в собрании.- Он будет возглавлять департамент развития американских рынков, в состав которого войдет ныне существующий отдел продаж. С учетом штатных изменений мы внесем поправки в нашу маркетинговую стратегию. Джеймс Растон - опытный в своей области специалист, он отлично проявил себя на аналогичных должностях в других компаниях. Я уже ознакомился с проектом его программы повышения прибыли компании на более чем пятьдесят процентов за счет реализации нашей продукции на внутреннем рынке и ранках граничащих с Соединенными Штатами стран. Аспекты его программы мы обсудим чуть позже. Пожелайте удачи новому члену нашего коллектива.
        Все, включая Анну, посмотрели на новенького. Тот сдержанно улыбался.
        - Далее…- вновь привлек к себе внимание Таннер.- Представляю вам Эла Хеннинга. Он возглавит маркетинговое бюро нашей компании. Перспектива на трансконтинентальный рост требует уделять этому направлению деятельности особое внимание. В текущий момент приоритетом деятельности его бюро будет исследование местных рынков, в дальнейшем спектр задач существенно расширится. Как вы уже понимаете, ничего принципиально нового в связи с этими назначениями в деятельности компании не произойдет. Мы лишь оптимизируем организационную структуру «Дрисдейл электроникс», более четко и однозначно распределив полномочия между звеньями, усилим консолидацию департаментов. Мы все заинтересованы в повышении эффективности нашей работы.
        Собравшиеся слушали его, не прерывая. А Таннер обвел всех строгим взглядом и авторитетно продолжил:
        - Я бы хотел, чтобы каждый из вас самостоятельно изучил и оценил точки соприкосновения с вновь созданными подструктурами с позиции руководимых вами департаментов и предоставил мне на рассмотрение резюме своих изысканий, которые мы в дальнейшем интегрируем в единую концепцию внутрисистемных взаимосвязей. Для этого вам придется провести цикл личных бесед. Проявляйте инициативу. Используйте это как шанс выразить свою точку зрения по поводу организации нашего сотрудничества в целом. Новаторский подход приветствуется.
        Анна, которой речь исполнительного директора показалась как всегда весомой, тем не менее, скептически отнеслась к нововведениям. Она вышла из задумчивости, когда Таннер Форсайт обратился лично к ней с вопросом:
        - Анна, отчитайтесь, пожалуйста, какова динамика продаж в Италии.
        Она развернула отчет и зачитала показатели, после чего закрыла файл и добавила:
        - На январь следующего года запланировано начало продаж нового модельного ряда в модификациях, разработанных специально для европейского потребителя. Рассчитываю лично наблюдать эту акцию с тем, чтобы по ее результатам корректировать дальнейшее освоение европейских рынков.
        - Не вижу объективных причин для нахождения в Европе. Мы в штаб-квартире аккумулируем все сведения по филиалам и представительствам. В настоящее время такова общемировая практика управления,- возразил ей Таннер.
        - Я озвучила не собственный каприз, мистер Форсайт,- тотчас вступилась за свои планы Анна,- а лишь выразила готовность занять в соответствии с давними планами правления должность выходящего в отставку нынешнего директора нашего европейского представительства.
        - Однако Томас по моей просьбе согласился повременить с выходом на пенсию. Он с радостью послужит «Дрисдейл электроникс» еще, по меньшей мере, до середины следующего года,- ошарашил ее своим объявлением Таннер.- К сведению собравшихся добавлю, что на середину следующей недели я запланировал собрание, касающееся ротации кадрового состава управленческих звеньев компании. О точном времени его проведения вам будет сообщено дополнительно,- шокировал он теперь не только Анну, поскольку каждый, кроме вновь принятых, посчитал это угрозой своему положению.

        Около шести часов вечера Таннер появился на пороге кабинета Анны. Он молча прошел к ее столу и сел напротив.
        После прошедшего совещания у Анны не было никакого желания играть в любезность, она лишь вопросительно посмотрела на него.
        - Поужинаем вместе?- добродушно предложил Таннер.
        Анна нахмурилась, демонстрируя свое неудовольствие.
        - Ты вполне сможешь кусаться и прожигать меня непримиримым взглядом и во время ужина,- пошутил он.
        - Очень надо,- холодно бросила Анна и вернулась к работе.
        Таннер продолжал выжидающе сидеть напротив, терпеливо храня молчание. Анна почувствовала невозможность продолжать работу под его следящим взглядом.
        - Что ты хочешь?- спросила она его.
        - Поужинать с тобой,- мило отозвался он.
        - Ой ли?- проговорила она скептически.
        - У тебя есть сомнения в моей искренности?- простодушно осведомился начальник.
        - С чего бы мне сомневаться в тебе?- ехидно спросила Анна.
        - А что, собственно, тебя беспокоит в моем приглашении?
        Анна хотела ответить что-то хлесткое, но заерзала на стуле, потом заглянула под свой рабочий стол, а вынырнув, попросила:
        - Помоги найти вторую туфлю.
        Таннер опустился на одно колено, тоже заглянул под стол со своей стороны, пошарил рукой и достал из-под тумбочки вторую лодочку.
        - Вот!- торжественно объявил он.
        Анна потянулась забрать туфельку из его рук, но он опередил ее, надев обувку на женскую ножку.
        - Готова идти?- спросил Таннер, словно уже заручился ее согласием поужинать вместе.
        - Куда?- удивилась она.
        - В ресторан.
        - Разговоры пойдут,- предупредила Анна.
        - Именно этого я и добиваюсь,- отозвался он.

* * *
        - Как далеко отсюда находится кабинет твоего врача?- спросил ее Таннер по дороги в уютный гриль-бар недалеко от офиса.
        - Десять минут на машине. Но у меня машины нет, я пользуюсь такси,- ответила Анна.
        - Завтра поедем вместе. Я отвезу тебя. Будь готова выезжать в половине пятого.
        - В половине пятого - слишком рано. Чтобы не сидеть в приемной, выедем без четверти пять.
        - Придется искать, где припарковаться.
        - Возле клиники просторная парковка.
        - Договорились. Без четверти пять,- подытожил Таннер.
        У Анны было множество возражений. Но ни одно из них она не высказала, предоставив ему сделать все так, как он хочет, и, надеясь, что в дальнейшем желание курировать ее беременность пропадет само собой, как нередко случается с непостоянными людьми. Возражениями же она рисковала возбудить в нем упрямое противостояние. Соглашательство Анна избрала своей новой тактикой общения с отцом будущего ребенка.
        Не стала возражать она в этот раз также и по той причине, что весь день промучилась от слабости и тошноты, из-за чего очень устала.
        - Ты попросил Томаса отложить отставку из-за меня?- прямо спросила его Анна, устроившись за свободным столиком в гриль-баре.
        - Да,- ответил Таннер.- Только давай оставим разговор о работе для официальных встреч. Лучше поговорим о тебе и твоей беременности.
        - Я в порядке,- живо солгала Анна.
        - И это все, что ты можешь сказать?- удивился Таннер.- Какие у тебя чувства, эмоции, мысли?
        - Зачем тебе это?- насторожилась она.
        - Прежде ты не казалась мне такой подозрительной. Это результат твоего изменившегося гормонального состояния?- шутливо поинтересовался он.
        - Не тебе уличать меня в подозрительности,- сухо парировала Анна.
        - Ты права,- грустно согласился с ней Таннер.- Потеря Зака сильно подействовала на меня.
        - Он навсегда останется в твоем сердце.
        - Это так. Но я с нетерпением жду, когда у нас появится ребенок. Все равно, девочка это будет или мальчик.
        - Мужчины предпочитают сыновей,- заметила Анна.
        - Мне это не важно. Главное, чтобы ребенок родился здоровым.
        - Нельзя не согласиться. И все-таки, Таннер, о чем ты хотел со мной поговорить?- требовательно спросила его Анна.
        - Я раздумывал о совместной опеке, о том, как лучше это устроить. Полагаю, что нужно нанять няню, которая всегда будет при нашем ребенке и тогда, когда он будет с тобой, и тогда, когда я в соответствии с условиями соглашения стану забирать его к себе. Так мы сможем обеспечить ребенку требуемую стабильность.
        Анна выслушала его с ухмылкой на лице.
        - Значит, няня будет иметь возможность бывать с ребенком чаще, чем его родная мать.
        - Для того чтобы ты могла видеть его в любое время, предлагаю переехать жить в дом, где бы наши квартиры находились по соседству,- высказал он очередную идею.
        - Я подумаю над этим,- скупо отозвалась Анна.
        - По-моему, это идеальное решение!- самодовольно проговорил Таннер, обиженный ее сдержанной реакцией.
        - Для описания нашего случая слово «идеально» категорически не подходит. То, что складывается яз тяжёлых компромиссов, идеальным быть не может.
        - Но в принципе ты не возражаешь против такого варианта решения нашей проблемы?
        - Только в принципе.
        - В таком случае я завтра же поручу Элли Снодграсс заняться поисками подходящих апартаментов.
        - Нет!- воскликнула Анна.- Нет…- добавила она более спокойным тоном.- Этим я займусь сама.

        На следующий день Анна в сопровождении Таннера входила в приемную доктора Орсингера.
        - О, сегодня вы с супругом!- поприветствовала Анну медсестра в приемной.- Я доложу о вашем приходе доктору Орсингеру.
        - Благодарю,- отозвалась Анна.
        Долго ждать не пришлось. Через пару минут их обоих пригласили в кабинет.
        - Вы отец ребенка?- обратился к Таннеру с вопросом доктор Орсингер.
        - Да,- коротко подтвердил Таннер.
        - Как вы себя чувствуете?- ласково обратился врач к пациентке.
        Анна подробно рассказала доктору все, что отказывалась рассказывать Таннеру. В том числе и о чувствах, и о мыслях, и об эмоциях.
        Таннер вслушивался не менее сосредоточенно, нежели доктор Орсингер.
        Вместе с доктором она зашла за ширму, где он осмотрел ее.
        Вернувшись за стол и сделав записи в ее карте, врач повернулся к Таннеру:
        - Надеюсь, Анна поставила вас в известность о факторах риска, связанных с этой беременностью.
        - Да, в общих чертах,- немедленно ответил - Таннер.
        - В данный момент отклонений в течение беременности не наблюдается. Все те негативные ощущения, которые только что описала Анна, укладываются в стандартную картину, которая не может не радовать, хоть самой женщине и доставляет массу неудобств. Но повторюсь, опасность сохраняется. И всех осложнений никто не сможет предусмотреть. Со своей стороны вы обязаны проявить максимальную бдительность и чуткость. Помимо опасностей, присущих любой беременности, должен отметить, в частности, такую причину для беспокойства, как растягивание деформированных послеоперационными рубцами внутренних тканей в процессе развития плода. Мы не можем заранее спрогнозировать, каким образом организм беременной женщины прореагирует на это,- с озабоченным видом проговорил доктор.- Хотя… должен признать: сам факт беременности Анны заставляет уверовать в то, что она находится под особым покровительством высших сил, подтверждением чего можно считать ее цветущий вид… Уточните у медсестры время своего следующего визита,- сказал доктор, подводя черту.
        - И это все?- удивился Таннер.- Никаких особых рекомендаций, ничего, что могло бы снизить риски?!
        - У Анны есть все необходимые препараты. Назначать другие нет необходимости.
        - Много слов, мало дела,- недовольно бурчал Таннер, выйдя из клиники.
        - Доктор Орсингер - отличный врач,- заверила его Анна.
        - Вы оба так спокойны.
        - Таннер, если я начну волноваться прежде, чем для тревог появится объективный повод, ребенку от этого будет только хуже,- назидательно произнесла будущая мать.

        ГЛАВА ВОСЬМАЯ
        Собираясь к родителям на День благодарения, Анна заблаговременно арендовала автомобиль и выехала пораньше. В последние дни она почти не виделась с Таннером из-за его занятости, поэтому не имела представления о его планах на праздничный день.
        Но и без этого Анна сделала все, что от нее требовалось. Она пригласила Таннера, дала ему адрес, настаивала на его присутствии, уверяла, что со стороны ее родственников неудобных вопросов не последует, и поручилась в гостеприимстве принимающей стороны.
        Следующий его поступок будет во многом показательным.
        Анна любила возвращаться в родительский дом. А они любили, когда она приезжала. Тем более горячо ожидали дочку в эту сложную, но радостную пору ее жизни. Вся семья жила в предвкушении чудесного прибавления. Для брата и сестры Анны, у которых дети уже были, ее ребенок был не менее ожидаем и заведомо любим.
        Отец, Фрэнк Ларкин, вышел встречать дочь на улицу.
        - Рад, что ты смогла приехать, доченька. Хорошо, что ты пораньше. Сможем наговориться до того, как все съедутся.
        - Я именно с этим расчетом и прибыла,- ответила Анна, и они обнялись, поцеловались и направились к дому.
        Джинни, как всегда, хлопотала на кухне. К любому празднику, когда ожидались дети, она традиционно готовила столько разносолов, что, уезжая, дети набивали ими багажники своих семейных автомобилей.
        Анна вошла в дом, вдохнула аромат материнских пирогов и прочих вкусностей и неожиданно для себя и родителей прослезилась. К их удивлению, она смеялась и плакала одновременно.
        - Я так рада, так рада… Вы даже представить себе не можете, как я счастлива,- восторженно бормотала она, всхлипывая.
        Родители обнимали ее, утешая, но сами тоже расплакались вместе с дочерью.
        Мама на время прервала свои хлопоты. Она села с отцом в гостиной и обстоятельно поговорила с дочерью обо всем.
        Через пару часов появился брат Сэм со своей супругой Мэрилин и пятилетней дочерью Эбби. Затем приехала сестрица Бекки со своими детьми Тони и Ребеккой и супругом Полом.
        Дети шумели, бегая по дому, не обращая никакого внимания на символические родительские окрики. Мужчины расположились на диванах и креслах перед телевизором, споря между собой по любому вопросу, перекрикивая трансляцию, женщины непрестанно курсировали между кухней и гостиной, накрывая на стол, из коридора доносились их заговорщические перешептывания и хихиканье.
        Впервые за последние годы Бекки разоткровенничалась с Анной. Видимо, до этого у младшей сестры было мнение, что старшая не в состоянии понять ее семейных забот и переживаний. Анну это задевало. Теперь же отчуждение миновало, и она вновь почувствовала близость с Бекки. Они сообща стали планировать свои последние месяцы на сносях, когда по весне вот-вот появятся их дети.
        Анна в очередной раз дивилась, не веря, что это действительно с ней происходит. Ведь она почти смирилась со своей бесплодностью.
        - Ты уже планируешь свою свадьбу?- неожиданно спросила ее невестка Мэрилин, и все разом затихли, уставившись на Анну.
        - Я планирую не свадьбу, а роды,- отшутилась тридцативосьмилетняя женщина, откровенно смутившись.
        - Ты готова смириться с тем, что твой ребенок родится вне брака?
        - Я буду безмерно счастлива, когда он просто родится. А при каких обстоятельствах это произойдет, для меня уже не столь важно,- гордо отозвалась Анна.
        Фрэнк Ларкин одобрительно покивал, демонстрируя этим, что его как главу семьи в позиции дочери все устраивает.
        - Кто отец?- бесцеремонно выпалил брат Сэм.
        - Мужчина, с которым я работаю. В свое время я обязательно вас с ним познакомлю.
        Таннер так и не появился. В воскресенье Анна выехала домой в Сан-Франциско. Перед ее отъездом отец с матерью осторожно возобновили вопросы по поводу Таннера и о том, когда они смогут с ним познакомиться. Анна наобум пообещала, что предрождественские дни для этого идеально подходят и она постарается все устроить. Она вела себя непринужденно, но по дороге домой мысленно костерила Таннера за трусость - другим словом квалифицировать его отсутствие она не могла.
        - Как все прошло?- легкомысленно спросил ее он, позвонив вечером.
        - Все прошло замечательно. Всех повидала, со всеми переговорила, все очень за меня рады. С нетерпением ждут встречи с тобой,- бойко отчиталась Анна.
        - Вчера я тоже рассказал все своим родителям. На следующие выходные они обещали приехать. Хотят с тобой познакомиться. Я взял на себя смелость и сказал им, что ты будешь со мной в субботу.
        - Я буду,- заверила Таннера Анна, простив ему отсутствие за их семейным столом.- А что ты делал в праздники?- поинтересовалась она, смягчившись.
        - Работал. Сейчас горячая пора, потому и не смог быть у вас, прости.
        - Кому нужна такая работа, которая важнее жизни?
        - Иногда приходится чем-то жертвовать. Конечно же, когда ребенок появится, я предпочту проводить выходные с ним, а не в офисе.
        - Рада это слышать,- отозвалась Анна, понимая, что, возможно, это не более чем пустые обещания.
        - Значит, ты согласна в следующую субботу встретиться с моими родителями?
        - Я уже пообещала.
        - Тогда я заеду за тобой днем. Я еще не знаю точно, на какой рейс они возьмут билеты, так что мы либо пообедаем вместе, либо поужинаем. Только огромная просьба, Анна,- оговорился Таннер.- Прошу тебя, не обескураживай моего отца.
        - Не обескураживать твоего отца?- удивленно переспросила она.- Что это значит?
        Таннер рассмеялся в ответ на ее недоумение.
        - Старик строгих правил. Нам следует показать ему, что мы зрелые ответственные граждане своей страны, которым можно доверить воспитание собственного ребенка. Он судья, всю жизнь проработал в суде, в общем, обожает судить. Будь готова к этому.
        - М-да… Именно этого испытания мне сейчас и недоставало,- горько проговорила Анна, выслушав предостережения Таннера.- Но раз встречи с твоими родителями мне уже не избежать, пообещай, что познакомишься с моими перед Рождеством.
        - Договорились,- заверил ее мужчина.

        Наступила суббота, и на Анну нашло волнение. Она легла на постель, старательно усмиряя сбившееся дыхание и возложив обе ладони поверх живота в оберегающем жесте. Ее ожидало знакомство, с людьми, которым предстояло стать бабушкой и дедушкой малыша. И дело даже не в шутейном предостережении Таннера о том, что его отец обожает судить. Просто сама по себе эта встреча обещала стать судьбоносной.
        Анна нежно погладила живот.
        - Держись, кроха, мама всегда с тобой. Это ерунда по сравнению с тем, что нам еще предстоит преодолеть.
        В прошедший вторник она, как всегда, беседовала с доктором Орсингером. Без Таннера он был с ней более откровенен. Но Анну это не пугало. Она решилась выносить это дитя и морально подготовила себя ко всему. Это был ее первый и последний шанс.
        Таннер договорился встретиться с родителями в ресторане отеля, в котором те остановились.
        - Как ты себя чувствуешь?- спросил он Анну, когда они вошли в холл отеля.
        - В целом нормально, только немного разморенная,- ответила Анна.
        - В каком это смысле?- удивился он неожиданному ответу.
        - Рассеянная я в последнее время. Но доктор Орсингер уверяет, что с беременными женщинами еще и не такое случается. Некоторые просто начинают чудить. Обычно те, вокруг которых все суетятся. К счастью, я к ним не отношусь.
        Таннер молча выслушал ее и принял к сведению, чтобы осмыслить на досуге.
        Он подвел Анну к столику ресторана, где их уже дожидались его родители.
        У Анны появилась возможность познакомиться наконец с людьми, которые произвели на свет всемогущего Таннера Форсайта.
        Отец его, в точности так, как нередко позволял себе Таннер, начал без всяких преамбул с существа дела:
        - Мы слышали о вашей беременности.
        - Здравствуйте,- в свою очередь сказала Анна.
        Эдвард Форсайт пропустил ее «здравствуйте» мимо ушей и без тени смущения продолжил:
        - Мы приехали с намерением удостовериться в том, что наши контакты с внуком будут протекать беспрепятственно.
        - Эдвард,- тихо проговорила Дарлин Форсайт.- Мы здесь в первую очередь для того, чтобы познакомиться с матерью нашего внука… Это ведь ваш первый ребенок, дорогая?
        - Да,- коротко ответила Анна.
        - Таннер убежден сам и уверяет нас в том, что это его ребенок. Однако, в свете известного прецедента, а также согласно ужасающей статистике, у нас, как у его родителей, имеются обоснованные сомнения на этот счет. Посему мы настаиваем на проведении экспертизы по установлению отцовства или, по крайней мере, причастности Таннера к зачатию вашего ребенка. Только в случае получения положительного результата он будет признан Форсайтом.
        - Анна, заранее прошу у вас прощения,- проговорила Дарлин.- Но был уже один пренеприятный случай. Таннер рассказывал вам о нем?
        - Вы имеете в виду его жену Синди? Да, Таннер мне рассказал… Но все дело в том, миссис Форсайт, что я не настаиваю на признании отцовства. Если бы не настойчивость вашего сына, меня в большей степени устраивает единоличная опека. Все остальные инициативы исходят от него самого.
        - Вы его подчиненная,- бросил Эдвард Форсайт.
        - Да, с некоторых пор я подчиненная вашего сына. Когда ребенок был зачат, все обстояло иначе.
        - Дорогая, простите, что задаю этот вопрос, но от сына ничего путного слышать не приходится. На все мои вопросы он отвечает крайне туманно,- извинялась за всех Дарлин.- Сейчас вы с ним в каких отношениях состоите?
        - Мама, мы видимся каждый день на работе,- вклинился сын.
        - Молчи,- осадила его Дарлин.- Я хочу слышать ответ Анны.
        - Вы живете вместе?- предосудительно напустился на женщину отставной судья.
        - Нет…- начала Анна.
        - В данный момент мы активно обсуждаем такую возможность,- перебил ее Таннер.- Не так ли, дорогая?
        - Да, речь заходила…- вяло проговорила она.
        - Когда появится малыш?- сменила тему Дарлин, поняв, что от этих двоих вразумительного ответа ей не дождаться.
        - Ожидается, что в первых числах июня.
        - Вы планируете работать до самых родов?
        - Да, если посчастливится. Работа мне не в тягость. Но если это будет во вред моему ребенку, то, разумеется, я пересмотрю свой режим в его интересах.
        - Я всю жизнь отдала детям,- раздумчиво произнесла Дарлин.
        - Как и моя мама,- отозвалась Анна.- Кто знает, как бы сложилась моя жизнь, если бы не мои проблемы со здоровьем.
        - А вы больны?- вмешался Эдвард Форсайт.
        - Отец, ну я же тебе рассказывал!- раздраженно одернул его сын.
        Он озабоченно посмотрел на Анну. К счастью, обед подходил к концу. Таннер, как мог, форсировал его окончание. Чуткая Дарлин ему в этом способствовала. Только Эдвард остался крайне недоволен тем, что ситуация по-прежнему представлялась ему весьма туманной.
        - Ты неважно выглядишь,- прошептал Таннер, вывода Анну на улицу.
        - Устала,- тихо ответила она.
        - Сейчас я доставлю тебя домой. Потерпи немного. Это мой отец на тебя так подействовал,- приговаривал он, усаживая ее в машину.
        - Я не жалуюсь, Таннер.
        - На самом деле отец очень обрадовался новости о твоей беременности. Он просто не умеет демонстрировать свои эмоции.
        - Я им не понравилась,- уныло проговорила Анна, ощущая, как самообладание вновь покидает ее.
        В последнее время с ней это происходило постоянно.
        - Это неправда, милая,- утешал ее Таннер,- а потом, мои родители не руководят моей жизнью. Ты сделала все, что от тебя требовалось. Ты показалась им, приняла их мнение к сведению. Все остальное на наше усмотрение. А вообще, если их поближе узнать, они люди сердечные. Моя мама будет без ума от внука. Это я обещаю. А к тебе, как к его матери, она будет добра.
        - Они уже поняли, что у меня с тобой не самые теплые отношения.
        - У нас временный кризис, Анна, и только,- твердо проговорил Таннер.
        - Почему ты так уверен в том, что этот кризис временный?- нехотя спросила она.
        - Потому что у нас много общего, а скоро появится еще и ребенок.
        - Только нет любви,- обреченно проговорила расклеившаяся Анна.
        - Когда я женился на Синди, был уверен, что мы любим друг друга. Эта иллюзия продлилась недолго. Когда же появился Зак, все словно встало на свои места. Мы отлично жили втроем, пока не объявился биологический отец Зака.
        - Не волнуйся, это не повторится. Я ношу твоего ребенка,- заверила его Анна.
        - Я в этом и не сомневаюсь.
        - Как же я устала,- вздохнула она.
        - Возьми отпуск,- предложил ей босс.
        - Не от дел. Я устала от волнений, от постоянного противостояния и отстаивания своей позиции, права на собственные представления. Я хочу просто носить в себе мое дитя без того, чтобы ждать нападения извне. Мне надоело доказывать, что я ничего дурного не замышляю, что имею право быть матерью собственного ребенка и при этом вести привычную жизнь, заниматься любимым делом. Почему, объясни мне, Таннер, почему все это со мной происходит?
        Но Таннер ограничился тягостным молчанием.

        ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
        Воскресным полднем Таннер позвонил Анне. Он отвез родителей в аэропорт и почувствовал себя восторженно свободным, словно подросток, избавившийся наконец от надзирающего ока.
        - Как ты отнесешься к итальянской кухне, дорогая?- спросил он Анну.
        - Даже не думай,- запретила она ему.- Посмотри, какой ливень на улице.
        - Не расклеимся, детка,- бросил Таннер.- Я на машине. Заеду за тобой в семь. Будь готова. Отказ не принимается.
        - Что на тебя нашло?- удивилась она.
        Именно таким Анна и полюбила Таннера, именно с таким Таннером когда-то ей было весело, легко, комфортно.
        Вскоре Таннер появился на ее пороге. В его волосах блестели крупные капли дождя, на губах играла хулиганская мальчишеская усмешка. Анна невольно улыбнулась в ответ. Таннер смотрел на нее широко распахнутыми глазами, казалось, он вот-вот захохочет заразительно, как только он один и умеет.
        - Готова идти?
        - Да,- покорно отозвалась она и подалась ему навстречу.
        Он легко подхватил ее под руку и задорно спросил:
        - Как малыш?
        - Не ропщет,- ответила Анна, невесть чему радуясь.
        - А как мамочка?
        - Тоже неплохо.
        Они вышли на улицу. Незадолго до этого дождь прекратился, тучи расступились, в просветах появились холодные зимние звезды. Ночная иллюминация множилась в мокром асфальте, празднично моргали светофоры и сигнальные огни машин. Улица оживленно шумела. Город уже жил предчувствием главного праздника. Приподнятое настроение подпитывало самое себя. Это был добрый вечер.
        - Скоро совсем распогодится, вот увидишь. А моей маме ты понравилась! Понятно, глупая?
        - Почему это я глупая?- смущенно улыбаясь, спросила Анна.
        - Потому что паникерша. Но давай больше ни слова о моих родителях, о работе… Да даже о нашем ребенке помалкивай. Лучше представим, что прежние времена вернулись. Царит лето, светит солнце, закипает кровь, человечество плещется в чувственных наслаждениях…
        - О! Великие мечты великого человека! Как долго, по-твоему, может тянуться эта фантазия? Лето закончилось, с ним закончился и наш роман,- напомнила ему Анна.
        - Но между первым и последним свиданием было море удовольствия, если ты еще не забыла об этом.
        - Я все помню, Таннер,- проговорила она.
        - После ужина сходим в дансинг?- спросил ее Таннер.
        - Ты, я смотрю, настроен сегодня веселиться.
        - Только если милая дама соблаговолит составить мне партию.
        - Соблаговолит,- откликнулась Анна.

        За ужином они болтали без умолку, шутили, хохотали, поддевали друг друга. А после отправились в ночной клуб, где пробыли хоть и не долго, но к обоюдному удовольствию.
        Выходя на улицу в обнимку с Анной, Таннер сообщил:
        - Завтра утром у меня ранняя встреча. Я отвезу тебя домой.
        - Вечер был замечательный,- благодарно проговорила она.
        - Я надеялся встряхнуть тебя. Уж слишком ты приуныла в последнее время. Да и я соскучился по нашим вечерам…- Таннер остановил машину возле ее дома.- Я не буду подниматься, только провожу тебя до подъезда.
        Анна понимающе кивнула, и непослушные пряди упали ей на лицо. Таннер провел рукой по ее голове, задержал ладонь на затылке и заглянул Анне в глаза. В них он увидел ожидание.
        Поцелуй обжег ее губы.
        Они оказались в пустынном холле. До лифта была всего пара шагов, отнявших несколько долгих минут, в течение которых длился их бесконечный поцелуй. Двери лифта открылись, дружелюбно тенькнув, и Анна вошла в кабинку.
        Таннер не дал створкам сомкнуться.
        - Спокойной ночи, Анна,- прошептал он, насилу оторвавшись от нее.

* * *
        Утро понедельника походило на безумство, как если бы весь офис вместе с людьми, стенами и оборудованием охватила лихорадка. Стол Анны был завален неразобранной корреспонденцией, электронный почтовый адрес постоянно сигнализировал о доставке, телефон дребезжал не смолкая. Анна чувствовала себя востребованной, практически незаменимой, тем более что профессионализм и компетентность ее не подводили. И энергии прибавилось.
        На телефонном аппарате зажглась кнопка внутреннего соединения. Она подняла трубку.
        - Анна Ларкин?- прозвучал незнакомый голос.
        - Да,- подтвердила она.
        - Это Филипп Макинтайр. Есть несколько моментов, которые я должен с вами обсудить.
        - Я вас слушаю,- проговорила Анна, даже не догадываясь, о чем может зайти речь в следующее мгновение.
        - Простите, мне кажется, вы не в курсе… Таннер Форсайт ничего вам не сказал?
        - По поводу?- спросила Анна.
        - Томас Велтнер подал в отставку. Теперь вы подчиняетесь мне.
        - Не уверена, что правильно вас понимаю, мистер Макинтайр. Мистер Форсайт сказал, что Томас пробудет на своем посту, по меньшей мере, до середины следующего года. Я цитирую его слова.
        - Мистер Форсайт нанял меня. Сегодня мой первый рабочий день на посту директора европейского представительства «Дрисдейл электроникс»,- выпалил Филипп Макинтайр. - До переезда в Брюссель я делю кабинет с мистером Хэйзлтоном. Вы не могли бы сейчас ко мне подняться?
        - Да, конечно,- тоном скрытой угрозы проговорила Анна, обойденная на финишном повороте возмутительным самозванцем.
        Она пребывала в бешенстве. И лишь сознание того, что любой выпад против нового сотрудника ей только повредит, позволило женщине взять себя в руки.
        - Мисс Ларкин, проходите, мистер Макинтайр вас ждет,- сказали ей в приемной.
        - Присаживайтесь, мисс Ларкин, я Филипп Макинтайр,- представился ей хозяин кабинета.- Я переговорил уже обо всем с Томасом и перееду в Брюссель так скоро, как это станет возможным. Таннер Форсайт сказал, что вы были идеальным кандидатом на эту должность, но поскольку вы уходите в декретный отпуск, он поручил мне возглавить европейское представительство «Дрисдейл электроникс». Такой пост пустовать не может, не так ли, мисс Ларкин?
        - Не может,- коротко ответила юна.
        - В таком случае приступим к сотрудничеству. Я уже просмотрел отчеты последнего времени. Цифры весьма обнадеживающие. Впереди Рождество, и к концу текущего квартала показатели рискуют зашкалить,- попытался пошутить новый начальник, но Анна Ларкин его веселости не разделяла.- Вас что-то смущает в моем назначении?- спросил Макинтайр, не снеся ее свирепого взгляда.
        Анна покачала головой и стремительно покинула кабинет.
        Тереза, руководитель отдела кадров и ее подруга, не могла не знать об этих перестановках.
        - Эй, что стряслось?!- как ни в чем не бывало воскликнула Тереза, когда Анна рывком распахнула дверь в ее офис.
        - Кто такой этот Филипп Макинтайр?!- презрительно возвысила голос она.
        - Ах, вот в чем дело!- уразумела Тереза настрой своей коллеги.- Он приступил только сегодня утром. Резюме впечатляющее, впрочем, со мной никто не консультировался, поскольку этот джентльмен - бывший коллега Таннера Форсайта.
        - А теперь он новый руководитель европейского представительства. Я только что от него.
        - Мне об этом ничего не известно!- возмущенно воскликнула Тереза.- Такие назначения не должны проходить мимо кадрового отдела. Мы пока еще бюрократическая организация, а не семейная лавочка,- негодовала она.- Но это точно?
        - Совершенно точно,- заверила ее Анна.
        Через несколько секунд она уже была в приемной Таннера Форсайта и вошла к нему, минуя Элли Снодграсс.
        Таннер, конечно же, был готов к ее воинственному появлению в любую минуту. Поэтому и встретил намеренно спокойным тоном:
        - Я тебя ждал.
        - По какому праву ты понизил меня?!- бросила она с порога.
        - Я тебя не понижал.
        Анна яростно хлопнула дверью и прошипела:
        - Я так зла на тебя, что готова закричать. Как ты мог так подло со мной поступить?
        Как можно возносить на такой пост человека, который представления не имеет, чем мы тут занимаемся, да еще в ущерб интересам компетентного сотрудника! Это мой пост. Я заслужила его. Ради него я годы жертвовала всем.
        - В сложившейся ситуации Филипп будет полезнее на этом посту, чем ты,- холодно проговорил Таннер.
        - Ты с самого начала не собирался меня к нему допускать. И вчера, когда ты изображал нормального человека…
        - Будь реалисткой, Анна! Ты сама понимаешь, что это невозможно. Только упрямство не позволяет тебе это признать. Если ты не ограничишь свои амбиции хотя бы на некоторое время, пострадает либо дело, либо наш ребенок, либо сама ты не выдержишь такой нагрузки.
        - Наверняка мне известно только то, что ты поступил со мной крайне подло.
        - Успокойся, Анна. Кипятиться ни к чему,- примирительно произнес Таннер.- Давай не будем путать личную жизнь и бизнес. То, что было между нами вчера, не имеет никакого отношения к тому, что сейчас происходит в этом кабинете.
        - Ты проявляешь ко мне неуважение вне зависимости от интерьера. Ты не посчитал нужным обсудить это кадровое решение со мной и выставил меня идиоткой перед своим коллегой.
        - Исполнительный директор и не должен отчитываться в своих решениях перед подчиненной,- резко парировал Таннер.- К тому же в последнее время ты руководствуешься в большей степени эмоциями, нежели здравым смыслом. Я не собираюсь тебя в этом винить. Таковы уж издержки беременности, но факт остается фактом.
        - То есть ты дисквалифицируешь меня по состоянию здоровья. Ладно… Когда родится ребенок, у меня появится право занять этот пост?- спросила она.
        - Время покажет,- уклончиво отозвался босс.- Но я не отказываюсь обсуждать такую возможность. Однако не могу обещать тебе что-либо из того, что сможет иметь место лишь через год-полтора…
        - Но еще несколько дней назад ты обещал мне это!- вновь вспыхнула Анна.
        - Сделаю все, что смогу,- пресно отозвался Таннер.
        Анна уразумела, что требовать от него что-либо еще бесполезно.

        Ее разбудил без устали звонивший телефон. Анна нащупала выключатель ночника у прикроватной тумбочки. Вспыхнул приглушенный желтоватый свет, и только тогда она дотянулась до мобильного телефона, издававшего эти навязчивые звуки. На дисплее значилось «Таннер». Он звонил уже в третий раз за вечер. Ей нечего было ему сказать, тем более в столь неприемлемый для телефонных разговоров час. Она отключила мобильник и продолжила спать.
        Через некоторое время раздался настойчивый и громкий стук в дверь.
        Не дозвонившись до Анны, Таннер связался со своей помощницей Элли Снодграсс с тем, чтобы узнать номер телефона секретарши Анны, Пегги, которую он поднял среди ночи, надеясь узнать, не было ли у ее руководительницы особых планов на этот вечер. Когда сонная Пеги, поразмыслив, сказала, что о планах Анны ей ничего не известно, Таннер Форсайт схватил пиджак и бросился к своему авто, а через несколько минут уже рассекал морозный воздух ночного Сан-Франциско, спеша к Анне.
        - Открывай!- барабанил он в дверь.- Открывай немедленно!
        Анна пошаркала в мохнатых тапочках по коридору, кутаясь в теплую шаль поверх ночнушки. Открыв дверь, она вопросительно уставилась на ночного гостя.
        - Почему не отвечаешь на звонки? Я волновался.
        - Легла спать пораньше. Надеялась выспаться. Теперь понимаю, что мне это не удастся,- вяло проговорила она.
        Таннер вздохнул с облегчением.
        - Не следовало звонить Пегги,- укорила его Анна, когда он поведал ей о том, что сделал.- Незачем моей секретарше знать о наших отношениях.
        - Я сказал ей лишь, что не могу дозвониться до тебя, тогда как ты срочно нужна мне по делу,- оправдывался Таннер.- Если бы ты отвечала на мои звонки, в этом не было бы никакой необходимости,- вернул он ей упрек.
        - Я не обязана отзываться ночью по первому зову.
        - Анна, ты знаешь, что я говорю с тобой не как босс.
        - Я перестала понимать, когда ты говоришь и поступаешь как босс, а когда нет… Я даже вникать в эти нюансы отказываюсь. Только знаю, что в любой своей ипостаси ты постоянно предаешь меня. И любую свою ипостась ты используешь в качестве оправдательных мотивов для своей подлости.
        - Как же ты не можешь понять, что я специально привлек Филиппа, чтобы ты подчинялась мне не лично, а как бы через посредника. Только так мы сможем наладить наши отношения.
        - Отношения не пришлось бы налаживать, если бы ты уважал мои права. Лично я с трудом представляю, как смогу подчиняться человеку, который, невзирая на свой разносторонний опыт, в этом деле знает и умеет значительно меньше меня.
        - Ты все время забываешь про такой фактор, как беременность!
        - Этот фактор не дает тебе права глумиться над моими чувствами, Таннер. И это ответ на твой вопрос, почему я отказываюсь отвечать на твои звонки во внерабочее время. И я тебя не звала. Так что выметайся отсюда!- потребовала она, энергично протолкнув Таннера назад к выходу, и захлопнула перед его носом дверь.

        ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
        Во вторник Анна, как повелось в последнее время, закончила свою работу пораньше с тем, чтобы посетить доктора Орсингера. Затем она отправилась поужинать вместе с друзьями. А в среду утром в приемной ее ждала груда приглашений, какие традиционно присылаются к Рождеству, с прилагаемой запиской от Таннера Форсайта: «Выбирай, что больше нравится».
        Однако ей не нравилась сама идея выходить в свет с начальником, с отцом своего ребенка, с человеком, от которого она никогда не знает, чего ждать в следующую минуту.
        - Мистер Форсайт желает вас видеть, мисс Ларкин,- объявила ей по внутренней связи Элли Снодграсс.
        Анна, которая свято блюла принципы субординации, тотчас поднялась к боссу.
        - Проходи, садись,- радушно пригласил ее исполнительный директор.- Что скажешь по поводу приглашений?
        - У меня много работы,- коротко ответила Анна.
        - Я хотел проветриться, устроить приятный вечер, счел, что компаньона лучше, чем ты, не сыскать…
        - Мне это не интересно,- вновь коротко отозвалась подчиненная.
        - А ты видела приглашение на премьеру? Пьеса недурная, актеры замечательные,- не унимался Таннер.
        - Подыщи кого-нибудь другого на роль спутницы,- бесстрастно отказалась Анна.
        - Но почему?!- недоуменно воскликнул он.
        - Ты сам наставлял меня не смешивать личную жизнь с бизнесом. Пригласи Макинтайра. Вы ведь с ним давние друзья.
        - Прекрати, Анна. Почему бы нам не появиться на людях вместе, пока беременность не столь очевидна?
        - А, значит, по-твоему, в этом сезоне я более подходящая партия, чем в следующем? Не такая хорошая, как прошлым летом, но все же сносная… Понимаю…
        - Не передергивай,- бросил Таннер.
        - И не думаю. Просто я отказываюсь быть вечной подсудимой в твоих глазах.
        - Прости, что заставил тебя так себя чувствовать. Но ведь праздники же…
        Анна вернулась к себе в кабинет. В последние дни она отчетливо ощущала, как растет и развивается ее ребенок, и это отдавалось в ней острой болью. Сейчас эта боль была сильна как никогда. Хотелось немедленно связаться с доктором Орсингером. Впрочем, накануне, во время своего планового осмотра, Анна упоминала об этих болях, и врач заверил ее, что такое случается.
        Вспомнив об этом, она решила переждать острый приступ.
        Анна прилегла на маленький диванчик и постаралась расслабиться, насколько это было возможно в сложившейся ситуации…
        Неделя пролетела незаметно, затем другая.
        При случае Анна продолжала выговаривать Таннеру о своем неудовольствии его поступком, он же, в свою очередь, продолжал обосновывать свою правоту.
        Позвонила Джинни Ларкин, сообщила, что намерена немедленно познакомить Фрэнка с отцом будущего внука. Анна уговаривала родителей еще немного потерпеть, рассчитывая, что Таннер Форсайт выполнит свое обещание и встретится наконец с ее родителями. Но сколько Анна ни убеждала мать в надежности уговора с Таннером, у самой нее никакой уверенности в этом не было.
        - Как ты себя чувствуешь, доченька?- спросила Джинни.
        - Я устала, и не все удается, как хотелось бы, оттого и переживания. Но я постоянно бываю в клинике, показываюсь доктору Орсингеру. Он успокаивает меня, уверяя, что все в порядке. Предпочитаю верить ему, нежели собственным дурным ощущениям.
        - И правильно, девочка моя. Потерпи еще немного.
        - Немного…- усмехнулась Анна, мысленно прикинув, сколько еще осталось терпеть.

        И все-таки Анна в очередной раз уступила уговорам Таннера и согласилась посетить с ним одну из предновогодних вечеринок. Они договорились, что он заедет за ней в восемь вечера.
        - Я уже собралась,- объявила она ему по мобильному телефону.- Можешь не подниматься. Я спущусь, когда ты подъедешь.
        - Рад, что ты уже готова. Но тебе придется пустить меня. Есть разговор… Важный!- акцентировал Таннер.
        - По поводу?- поинтересовалась Анна.
        - Приеду - скажу.
        Анна открыла Таннеру дверь.
        Он вошел и почти с порога спросил:
        - Как тебе работается с Филиппом?
        - Ты действительно хочешь это знать?
        - Иначе бы не спрашивал.
        - Плохо,- выдала Анна.- Либо мы не сходимся темпераментами, либо он просто не воспринимает меня всерьез, но мне проблематично общаться с ним. Никогда недослушает, перебивает. У нас с Томасом был конкретный план работы, да ты сам его утвердил, Филипп же поставил все с ног на голову. По-моему, он ставит какой-то свой эксперимент, а что будет с европейским представительством после, его уже мало волнует…
        - Я знаю Филиппа давно, он высококвалифицированный управленец,- заступился за своего приятеля Таннер.
        - Ты спрашивал мое мнение,- напомнила ему Анна.
        - Я не сомневаюсь в твоем суждении, более того, должен признать, что Томас звонил сегодня, говорил примерно то же самое. Ему кажется, что Филипп слишком рьяно взялся за реформирование. Я понимаю так, что сначала все же требовалось оценить действующую ситуацию. Поскольку динамика показателей европейского звена демонстрирует эффективность стратегии и тактики освоения иностранных рынков. Поэтому я решил собрать все отзывы. Филипп сейчас на испытательном сроке. Если он не внемлет, придется отказаться от его участия в делах компании.
        - Раз уж мы заговорили начистоту, то должна предупредить тебя, что не стану работать с Филиппом, если ты сохранишь за ним этот пост. Он даже усилий не прилагает, чтобы сработаться со мной и моими подчиненными, а это все, должна заметить, куда как ценные сотрудники. И если ты не пересмотришь свои кадровые решения, наживешь серьезные проблемы. Это я тебе говорю не как обиженный карьерист, а как человек, болеющий за процветание «Дрисдейл электроникс», где я столько лет проработала,- эмоционально подытожила Анна.
        - Иными словами, ты ставишь мне ультиматум: либо ты, либо Филипп. А вместе вам не ужиться.
        - Скажем так, Таннер: суть ты уловил,- удовлетворенно отозвалась она.
        - Вообще-то, ультиматумы - это то, чего я стараюсь избегать.
        - Странно, а мне казалось, ты только их мне и предъявляешь,- рассмеялась Анна.
        - Я рассмотрю ситуацию с Филиппом,- сухо закрыл тему босс.

        Канун Рождества застал Анну, как всегда, в заботах. К традиционным предновогодним присовокупились и хлопоты предстоящего материнства.
        Анна нарядила пышную елку, поскольку желала, чтобы это Рождество запомнилось ей надолго. Она даже состряпала три коронных блюда своей матери, которыми та традиционно потчевала свою семью.
        В три часа позвонил Таннер.
        - С наступающим тебя,- проговорил он.
        - Счастливого праздника, Таннер,- душевно отозвалась Анна.
        - Не надеялся застать тебя дома. Думал, ты у родителей.
        - А вот и нет. Если бы я там показалась, они замучили бы меня вопросами о тебе,- откровенно призналась Анна.- А я даже не знаю, что им ответить.
        - Работаю…
        - Даже в канун Рождества? Это не дело, Таннер.
        - Знаю. Как ты себя чувствуешь?
        - Очень хорошо! Большую часть времени.
        - Знаю, что о таких вещах следует договариваться заранее, но не могла бы ты поужинать со мной сегодня?
        - Приезжай. Ужин у меня готов,- охотно поддержала она его идею.
        - Когда я могу приехать?- спросил Таннер.
        - Да хоть сейчас.
        - Жди, скоро буду…- пообещал он.
        Заручившись ее согласием, Таннер захватил коробочку, завернутую в пеструю подарочную упаковку, в которой лежал прелестный браслет из золота, купленный Анне на Рождество, в короне которого переливался внушительный бриллиант, и отправился к ней.
        У Анны тоже было кое-что припасено для него.
        - Дарить будем в порядке очереди или синхронно?- шутливо поинтересовался Таннер, пряча за спиной свой презент.
        - Выкладывай, не томи,- потребовала Анна.
        - Не слишком ли много волнений из-за одной маленькой коробочки?- поддел он ее.
        - Лучше скажи, почему не полетел на праздник к родителям?- спросила Анна, аккуратно разворачивая его подарок.
        - Я был дома в прошлом году.
        - Но сейчас же Рождество!- воскликнула она.
        На что Таннер лишь улыбнулся и пожал плечами.

        Стряпня Анны пришлась ему по душе, равно как и количество наготовленных блюд.
        - Я не часто готовлю, просто не получается, времени не хватает. Но люблю, и мне кажется, что неплохо это делаю.
        - Исключительно,- похвалил Таннер.- Что касается меня, то умею лишь завтрак приготовить да сандвичи.
        - Моя мама изумительная повариха. И с фантазией. У нее много собственных рецептов, а традиционные блюда она доводит до совершенства. Благодаря ей, не только я и моя сестра умеем готовить, но и брат тоже.
        Таннер выслушал этот эмоциональный монолог и серьезно посмотрел на Анну. Она насторожилась, а он сказал:
        - В пятницу я говорил с Филиппом Макинтайром. Не пойму, что с ним. Ведь я знаю его годы. В связке с ним работать не приходилось, но сталкивались часто, и знаю наверняка, что в кризисном управлении равных ему не много. Однако то, что он замыслил с европейским представительством, мне откровенно не нравится.
        - Ты правильно сказал, что он специалист в кризисном управлении. У нас случай иной. Департамент работает успешно, европейское представительство обладает достаточной автономией и оптимально организовано. Нам нужно поступательное развитие, а не реформирование.
        - Да, он оказался гораздо более узким специалистом, чем я мог предположить.
        - Это не умаляет его заслуг, просто у нас он себя вряд ли найдет, это не его поле деятельности.
        - Должен признать, что сглупил с его назначением,- подытожил Таннер.
        - Все ошибаются,- примиряющее проговорила Анна, убирая посуду со стола.
        - Что теперь?- спросил он.- Посмотрим, какое рождественское кино показывают по телевизору?
        - Давай, если хочешь,- согласилась с ним Анна.
        Показывали простенькую, но милую классическую комедию.
        Они уселись на диване. Таннер обнял Анну и с властной напористостью прижимал ее к себе. Она не возражала против этого уютного жеста. Во время одной из рекламных пауз Таннер поцеловал Анну, после чего поймал ее изумленный взгляд.
        - Мне понравилось, а тебе?- хитро спросил он.
        - Ммм… Я удивлена,- призналась Анна.
        - Выходи за меня.
        - Что?- переспросила она.
        - Выходи за меня,- повторил Таннер.
        - Что это ты вдруг придумал?- скептически поинтересовалась она.
        - А почему бы и нет? Нам вместе хорошо, у нас столько общего… Скоро появится малыш, а мне бы не хотелось быть воскресным папой,- рационально разложил он все по полочкам.
        - Таннер, ты однажды уже заговаривал об этом, тогда я не была ни в чем уверена… В общем, было время подумать, и мой ответ «нет». То, что у двоих рождается ребенок, не приговаривает их друг к другу. Я уверена, мы еще сможем с тобой договориться.
        - Но брак стал бы идеальным решением нашей проблемы. Почему ты не хочешь все упростить?
        - Однажды я уже была на пути к алтарю. Тогда я любила и готова была связать свою жизнь со своим возлюбленным. Но этого ему оказалось недостаточно. Я не подходила ему потому, что не могла иметь детей. Если сейчас мы поженимся лишь по той единственной причине, что у нас будет ребенок, это станет какой-то насмешкой.
        - Я понимаю так, что те раны еще свежи. Но зря ты думаешь, Анна, будто я предлагаю тебе выйти за меня замуж по единственной этой причине. Отнюдь. Просто теперь настал самый подходящий момент.
        - Не уговаривай меня, Таннер,- тихо проговорила Анна.
        На что Таннер поднялся с дивана со словами:
        - Уже поздно, я, пожалуй, пойду.
        - Не уходи только из-за того, что я ответила отказом.
        - Но ты не хочешь, чтобы я тебя уговаривал. Не буду. Никогда не навязывался. Поэтому-то мне лучше уйти,- сухо сказал он.
        - Поверь, Таннер, у меня не было намерения тебя обидеть,- извиняющимся тоном произнесла Анна. Таннер направился к выходу, Анна пошла за ним и взяла за руку перед самой дверью.- Признайся, что делаешь все это только из-за ребенка. Не лукавь со мной и не обманывай себя,- проникновенно проговорила она.
        - Однажды я уже женился из-за ребенка. И знаю, что это такое,- глухо проговорил Таннер.
        - Мне очень жаль,- отозвалась Анна.
        - Спасибо за книгу. Я пойду,- сказал он, сжимая в руке ее рождественский подарок.
        - А тебе спасибо за браслет. Он очень красивый,- тихо поблагодарила она.
        Таннер вышел на лестничную площадку и повернулся к Анне. Она смущенно улыбнулась. Поцелуя не получилось. Таннер коротко кивнул в знак прощания и зашагал вниз по лестнице.
        Анна заперла за ним дверь.
        - Ну, молодец!- пробормотала она себе под нос, покачав головой, и повторила: - Просто ужас, какая молодец!

        ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
        В пятницу в полдень Анна очень удивилась, когда в головном офисе «Дрисдейл электроникс» неожиданно появился один из основных их британских заказчиков Джон Гилбрейт, с которым она и Томас сотрудничали уже много лет.
        - Привет, Анна!- произнес он, возникнув на пороге ее кабинета.
        - Джон!- воскликнула она.- Мне ничего не было известно о твоих планах навестить нас. Как ты?
        - Проездом. Был в Лос-Анджелесе на конференции, решил заехать, проведать старых друзей.
        - И правильно сделал!- похвалила она, вставая из-за стола навстречу ему.
        - Люблю я этот ваш город.
        - Давно ты тут?- спросила Анна.
        - Утром прилетел.
        - А почему не предупредил заранее?
        - Хотел сделать сюрприз.
        - Получилось.
        У Анны на столе прозвонил телефон внутренней связи. Не желая отвлекаться, Анна попросила секретаршу Пегги ответить на звонок.
        - Я надеялся вытащить тебя на ланч или на ужин,- сказал Джон.
        - Как пожелаешь. Ланч - отлично, ужин - еще лучше,- весело отозвалась Анна.
        - А давай и то и другое: сейчас ланч, вечером ужин,- шутливо предложил англичанин.- И вообще, когда ты переберешься к нам поближе, в Брюссель? Я наводил справки у Томаса, но тот отвечает путано. Говорит, что в головном офисе, то есть здесь, какие-то нововведения, кадровые перестановки в связи с приходом нового исполнительного директора. Надеюсь, тебя это никак не коснулось?
        - Не будем об этом,- замяла неприятный разговор Анна, услышав в приемной голос Таннера.
        Он вошел в кабинет Анны и поздоровался с Джоном, который за несколько минут до этого был уже ему представлен.
        - Вы здесь?
        - Да, пришел пригласить мисс Ларкин отобедать со мной.
        - Я как раз хотел переговорить с вами,- обратился к англичанину исполнительный директор «Дрисдейл электроникс».
        - Часам к двум я освобожусь и буду у вас,- сказал Джон.- Анна, ты идешь со мной?
        Анна улыбнулась в ответ и, избегая встречаться взглядом со своим начальником, поспешила к лифту.
        - Он сделал моим боссом Филиппа Макинтайра,- шепотом пожаловалась она Джону.
        - О Таннере Форсайте рассказывают все только лучшее,- произнес гость, когда дверцы лифта закрылись и кабинка поехала вниз.
        - Чего не скажешь о Филиппе, хоть он и его ставленник. Вот я, например, проработала в «Дрисдейл электроникс» пятнадцать лет, однако, если так дело пойдет, придется искать другую работу,- грустно проговорила Анна.
        Она давно ни с кем не секретничала, хотя такая потребность и возникала. Сейчас женщина решила, что Джон Гилбрейт для этого весьма подходящая кандидатура.

        Стоя в коридоре с Филиппом Макинтайром, Таннер видел, как Анна с Джоном направлялись к лифту, доверительно о чем-то перешептываясь.
        Таннер дожидался двух часов, предупредив Элли Снодграсс, чтобы та сообщила ему тотчас, как появится их британский заказчик. За это время он собрал все, что у них было на Джона Гилбрейта и фирму «Поиндекстер», которую Джон представлял.
        В урочный час Гилбрейт появился, и Элли проводила его в кабинет исполнительного директора. Джон вальяжно расположился в предложенном ему кресле.
        - Хотелось бы из уст одного из самых крупных наших заказчиков услышать откровенный отзыв о продукции «Дрисдейл электроникс» и ее технической поддержке в Старом Свете,- официальным тоном начал Таннер, желая придать этому разговору бесстрастный оттенок.
        Джон Гилбрейт внимательно выслушал его и широко улыбнулся, после чего произнес:
        - Анна сказала, что вы обошли ее обещанным назначением. Мы предпочитаем работать с проверенными людьми.
        Обомлев от такой прямолинейности, Таннер уточнил:
        - Анна высказывала вам свои обиды?
        - Любой бы обиделся на ее месте. Я рассчитывал, что она вступит на должность Томаса. За эти годы мы уже стали слаженной командой. В общем, я предложил ей руководящий пост в «Поиндекстере».
        - Да… И что же она ответила?
        - Обещала подумать, поскольку крайне недовольна происходящим реформированием в
«Дрисдейл электроникс». Видите ли, отношения у нас сложились дружеские. Пусть вас не удивляет ее откровенность. Каждому человеку, насколько бы он ни был преданным своему делу, требуется сторонняя поддержка. В нашем изменчивом мире это жизненно необходимо.
        - А она не забыла упомянуть, что в соответствии с достигнутыми соглашениями о совместной опеке не сможет в ближайшее время покинуть не то что Америку, но даже Сан-Франциско?
        - О какой еще совместной опеке?- удивился Джон.
        - О совместной опеке над нашим общим ребенком,- ошарашил его ответом Таннер.
        - Не знал, что у вас есть совместный ребенок. Вообще не знал, что у Анны есть дети.
        - В июне следующего года будет,- торжественно объявил будущий отец.
        - Вот это действительно для меня неожиданность,- признался Джон.
        - Об этом пока никто не знает. Я рассчитываю, что и вы не станете никого информировать, Джон,- предупредил англичанина Таннер, но тот проигнорировал это предостережение.
        - Мои поздравления,- сухо проговорил он.
        - Благодарю… Надеюсь, теперь вы понимаете, что Анна не сможет принять ваше предложение о работе?
        - Я понимаю, что женщина попала в безвыходную ситуацию, чем вы и пользуетесь, обойдя ее заслуженным повышением. Я знаю, как много Анна работала для того, чтобы прокладывать себе путь наверх. Постоянно удивлялся ее недюжинному упорству.
        - Пока она в Сан-Франциско, все наши проблемы решаемы,- убежденно проговорил Таннер.
        - Хотелось бы в это верить,- отозвался англичанин.
        - Вы планируете поужинать с Анной?- спросил Таннер, поднимаясь с места, давая понять, что на этом аудиенция закончена.
        - Да,- подтвердил Джон свое намерение.
        - В таком случае увидимся за ужином. Я обязательно к вам присоединюсь,- заверил гостя исполнительный директор, провожая его к двери.

* * *
        Через несколько часов Джон Гилбрейт вновь появился в кабинете Анны, как они и условились ранее, с намерением отправиться поужинать.
        Он сообщил ей, что Таннер изъявил желание к ним присоединиться. Было заметно, что Анна удивилась. Джон предпочел воздержаться от нескромных вопросов, тем более что через мгновение обстановка стала критической.
        Анна хотела встать из-за стола и отправиться в ресторан со своим британским партнером, однако не смогла этого сделать. Она осела на свой стул, скрючившись от боли и обхватив руками живот.
        - Боже, боже, только не это!- взмолилась женщина.- «Скорую помощь»…
        Джон схватил телефонную трубку и набрал номер службы спасения.
        - Что сказать?- спросил он Анну.
        - Сильные боли у беременной женщины. Угроза выкидыша,- простонала она.
        Джон повторил все в точности, когда диспетчер принимала его сообщение, и назвал адрес, куда подъехать.
        Затем осторожно подвел Анну к диванчику, на котором она свернулась в комочек, тихо постанывая.
        Не зная, чем еще можно ей помочь, Джон ласково гладил ее по голове.
        - Милая, все будет хорошо,- пообещал он.
        - Свяжись с Таннером,- попросила его Анна.
        - Хорошо. Не волнуйся. «Скорая» уже выехала.

* * *
        Едва услышав в телефонной трубке тревожный голос с британским акцентом, Таннер понял, что с Анной что-то случилось. Лифт оказался занят, и Таннер, подбежав к лестнице, мгновенно преодолел несколько этажей, разделявших их кабинеты.
        Его встретил Джон Гилбрейт.
        - «Скорая» уже едет. Я не знаю, чем помочь Анне. Острые боли.
        - Таннер, я боюсь. Не хочу потерять его,- сквозь слезы страха и боли пробормотала Анна, открыв глаза.
        - Милая, держись, ты сильная,- твердо проговорил Таннер, крепко сжав ее руку.- Ты справишься, я тебя знаю,- ободрял он испуганную женщину.
        - Таннер…
        - Что?
        - Помоги.
        - Дорогая, «скорая» уже едет. Потерпи еще немного.
        - Пообещай, что с нашим ребенком все будет хорошо,- попросила она в отчаянии.
        - Я клянусь тебе, что с ним все будет в порядке,- решительно заверил он Анну.
        - Боже, как страшно…- бормотала она, кусая губы от боли.
        - Хорошо, что ты была не одна,- сказал Таннер и, обратившись к англичанину, поблагодарил: - Спасибо, что позвонили мне.
        - Рад был хоть чем-то помочь,- озабоченно проговорил тот.
        Вскоре на пороге кабинета Анны появились врач и два санитара. Они осторожно положили женщину на носилки и быстро покатили их к лифту. Таннер последовал за ними.
        - Вы отец ребенка?- спросил его врач.
        - Да,- отозвался Таннер.
        - Поедете с нами.
        - Куда вы намерены ее везти?
        - Госпиталь Мерси,- ответил тот.
        Каталка въехала в лифт. Таннер протиснулся внутрь, склонился над стонущей Анной и принялся сыпать уверениями в счастливом исходе.
        Когда они добрались до больницы, Анну отвезли в третью смотровую, а Таннера задержали в приемной для оформления документов. Хотя тот отчаянно упирался, прорываясь к ней.
        - Ее осматривает наш лучший специалист,- строго сказала ему медсестра.- Вы обязаны снабдить нас всей имеющейся информацией в интересах ваших жены и ребенка.
        Таннер исчерпывающе ответил на все вопросы, попутно радуясь, что имел возможность присутствовать на приеме у доктора Орсингера, из лекции которого он, как оказалось, вынес немало.
        Через некоторое время появился врач, который сразу позвонил в хирургическое отделение с просьбой подготовить операционную.
        Таннер вскочил.
        - На третьем месяце беременности? Неужели ничего нельзя сделать?
        - Успокойтесь. Это аппендицит,- утешил его врач.
        - Вы уверены?- недоверчиво спросил Таннер.
        - В данном случае консилиум не требуется,- отмахнулся доктор.

        ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
        Таннер курсировал по коридору, садился в кресло у стены, нервно вскакивал и вновь принимался бродить взад-вперед. Анна все еще находилась в операционной. Пока она была под наркозом, ему мерещились сплошные опасности. Он и не думал, что удаление аппендикса настолько длительная процедура.
        Помимо него в коридоре сидело еще двое ожидающих. Они спокойно смотрели телевизор, что под самым потолком кронштейнами был прикреплен к стене. Звуки, доносившиеся из динамиков, нервировали Таннера.
        Он дошел до предела, с трудом удерживая себя от того, чтобы ворваться в операционную и потребовать от медиков объяснения, почему они так долго возятся и держат его в неизвестности.
        Таннер не мог представить, что этот ожидаемый обоими ребенок, который так осложнил их жизнь, не родится. Ради его благоденствия он уже был готов пожертвовать чем угодно. Таннер мысленно молился. Он торговался с силами небесными, обещая, что пойдет на любые уступки, лишь бы Анна была довольна и смогла благополучно выносить его дитя. Он был готов хоть сейчас звонить Элли Снодграсс, чтобы та подготовила приказ о переводе Анны Ларкин в Брюссель, а потом доставила этот документ в больницу, где он на глазах у Анны его подпишет. Лишь бы с ней все было хорошо. Лишь бы их ребенку ничего не угрожало.
        - Мистер Форсайт,- подозвал его появившийся из хирургического отделения доктор с усталым лицом.
        Таннер кинулся к нему.
        - Как она?
        - Пациентка в порядке. Ее перевезли в палату. Когда она очнется после наркоза, медсестра вас известит,- коротко проинформировал его хирург.
        - А ребенок?- пробормотал трясущимися губами Таннер.
        - Не волнуйтесь вы так. Все показатели в норме. Учитывая ее анамнез, мы решили использовать это хирургическое вмешательство для диагностических целей. Мы запросили записи ее лечащего врача и можем судить о динамике. Все намного благополучнее, чем можно было предположить. Я ответил на все ваши вопросы?
        - Когда ее можно будет забрать домой?
        - Несколько дней она должна провести под нашим наблюдением. Посмотрим, как будут развиваться события. Сейчас ничего более конкретного сказать вам не могу… У нас внизу неплохой кафетерий. Сходите туда, вам необходимо перекусить. В случае необходимости вас найдут. Когда наркоз пройдет, вы сможете поговорить со своей женой.
        Таннер благодарно закивал в ответ. Ему польстило, что их считают женатыми. Он сам не знал, почему так этому обрадовался. Видимо, он все делал правильно, раз у окружающих сложилось такое мнение. Тем более не понятно, почему она отказывалась воспринимать его в таком качестве, дважды отказав.
        Обычно он просто не оставлял ей выбора, так или иначе добиваясь согласия, был ли это вопрос совместных ужинов или прогулок, деловых аспектов или условий совместной опеки. Но лишь на предложение стать его женой она без колебаний отвечала отказом. Следовательно, делал он его не слишком настойчиво и убежденно, этим все объяснялось, решил Таннер, поспешно перекусывая в кафетерии и надеясь, что вот-вот за ним придут. Тогда он сможет увидеть Анну и загладить все свои многочисленные прегрешения перед ней.

        Дрогнув, веки Анны медленно приподнялись. Она слабо улыбнулась, когда Таннер появился у ее постели.
        - Я не потеряла нашего малыша,- сиплым шепотом проговорила она.
        - Ты умница,- уверенно и спокойно отозвался Таннер, присаживаясь на край больничной койки, словно и не было нескольких часов отчаяния и полубезумного ожидания.- Скажи, как ты себя чувствуешь, родная?- ласково спросил он, убрав волосы с ее лица.
        - Словно плыву или раскачиваюсь, перед глазами все еще кружится,- ватными губами произнесла Анна.- Доктор сказал, что препараты, которые они использовали, не должны повредить нашему ребенку. Я так волновалась. Но, видимо, нынешняя медицина способна творить чудеса.
        - Признаться, я чуть с ума не сошел от страха,- шепотом сообщил Таннер.
        Анна глухо рассмеялась.
        - Знаю, доктор рассказал, как у моего мужа дергалось лицо. А я так вообще была в отчаянии, не знаю, как бы справилась, если бы ты не разделил этот ужас со мной.
        Таннер смутился от ее признания больше, чем от своего собственного.
        - А доктор сказал тебе, что все много лучше, чем можно было ожидать? Он не сомневается, что ты благополучно выносишь нашего ребенка.
        - Ты же мне это обещал, Таннер. Вот я тебе и поверила,- пошутила Анна.
        - Что я могу для тебя сделать, дорогая? Проси что угодно, я все исполню,- щедро пообещал Таннер, жадно целуя ее холодную руку.
        - Что это на тебя нашло?- вновь слабенько рассмеялась она.
        - Влюблен, как мальчишка. Я обожаю тебя, Анна, и это святая правда.
        - Не болтай ерунду,- остановила она его.
        - Это не ерунда, любимая. Хочешь поехать в Брюссель - поедем вместе, пожелаешь остаться в Сан-Франциско - останемся. Сделаю так, как ты потребуешь. Прости, что я нас так долго мучил. Для меня самого это было пыткой, поверь. Забудь про все предварительные соглашения. Все будет так, как ты того пожелаешь,- сыпал уверениями Таннер.
        - Ой, надолго ли тебя хватит?
        - До самого конца нашей долгой счастливой совместной жизни, любимая!- торжественно произнес он.
        - Я тебе уже дважды отказала. Ты намерен вновь просить меня стать твоей женой? Для чего это тебе, Таннер?
        - Ты нужна мне, родная. А третий раз должен стать счастливым, тем более в такой чудесный день,- ласково журчал его голос.
        - День, когда я корчилась от боли, а потом меня разрезали, ты считаешь чудесным, негодник?- отозвалась она.
        - Ты сможешь сделать его таким, если согласишься выйти за меня замуж. Только заклинаю тебя, любимая, если не готова ответить согласием сразу, лучше не торопись или обо всем подумай, только не отнимай у меня надежду, она мне необходима. Я уже свыкся с мыслью о тебе как о моей второй половине.
        - Почему?
        - Потому что я люблю тебя, Анна!- восторженно воскликнул Таннер.
        - Любишь меня?- недоверчиво переспросила она.
        - Люблю. Неужели в это так трудно поверить?- удивился он.
        - Непросто,- тяжело вздохнув, покачала она головой.- После всех коварств с твоей стороны…
        - Прости, любимая. Прости,- сокрушенно повинился он.
        - Ты меня озадачиваешь, Таннер. Я не знаю, чему верить. Сама я и не догадалась бы никогда. Ты бы хоть намекнул, что любишь,- смущенно шутила Анна.
        - Предпочитаю говорить об этом прямо, любимая. Не хотел я, чтобы ты и все прочие относились к нашей связи как к легкомысленному увлечению босса своей подчиненной. Поэтому ты обязана стать моей женой, Анна. Я, равно как и правление «Дрисдейл электроникс», не приветствую служебных романов. Все должно быть серьезно и надежно, иначе не имеет смысла. Тебе известно мое отношение на этот счет, дорогая, - строго проговорил Таннер.- Теперь я не только прошу, а требую, чтобы ты вышла за меня замуж. Не напрасно же я представил тебя своим родителям…
        - Таннер, прекрати смешить меня,- остановила его Анна.- Я тоже люблю тебя. И ты разбил мое сердце, когда перестал со мной встречаться. Ты отверг меня, предпочтя карьеру нашим отношениям. Я отомстила тебе, отказавшись стать твоей женой. Я не могла поступить иначе, поскольку о чувствах ты даже не упомянул, аргументируя свое намерение благом для нашего ребенка. Существуют вопросы, к которым я крайне чувствительна. И тебе о них известно.
        - Я был неправ, любимая. И не должен был ставить Филиппа твоим начальником. И если ты все еще намерена лететь в Брюссель, я гарантирую, что сделаю все от меня зависящее, чтобы это стало возможным не в ущерб нашим отношениям. Мы всегда будем вместе. Вместе будем растить нашего малыша.
        - Боже, где тот Таннер Форсайт, которого я знала?!- воскликнула Анна.- Какие невероятные перемены произошли в нем за считанные часы! Господи, неужели я могу ему довериться? Или правильнее будет заключить паритетное соглашение?
        - Больше никаких соглашений, любимая,- всерьез воспротивился ее шутливой идее Таннер.- Достаточно мы попортили бумаг, а еще больше нервов друг другу. Теперь только клятва перед алтарем должна иметь для нас значение, если ты, конечно, согласишься стать моей женой.
        - Но еще недавно ты хотел сторговаться со мной, рассчитывая карьерными поблажками добиться моего согласия. Я открыта для переговоров.
        - У тебя есть особые условия?- мгновенно насторожился Таннер.
        - Если мы поженимся, то я согласна сделать карьеру супруги исполнительного директора и матери наших детей. Эта карьера ничем не хуже другой. Но если ты будешь настаивать на моем переезде в Брюссель…
        - Не буду,- поспешил заверить ее Таннер.
        - В таком случае мы сумеем договориться. Я в этом уверена.
        - Так ты согласна выйти за меня замуж?
        - Быть женой и матерью, сознавая, что любима… что может быть более желанным? Но я должна всегда это чувствовать, чтобы не сомневаться в правильности своего решения.
        - Я постоянно буду доказывать тебе свою любовь, родная. И с радостью начну прямо сейчас…- проникновенно произнес Таннер, склонившись к ее губам.

        Июль
        Анна стояла в дверях кухни, всматривалась в хаос гостиной комнаты. Она не успевала прибраться к возвращению супруга с работы. Все время и силы уходили на то, чтобы заниматься маленькой Эмили Роуз Форсайт.
        Вечером ожидались гости, чтобы в узком семейном кругу официально отпраздновать очередное прибавление, и Анна улучила момент, чтобы приготовить ужин. А следовало еще привести себя в должный вид.
        Анна торопилась, воспользовавшись тем, что доченька спит.
        Ее младшая сестра Бекки родила на месяц раньше. Она собиралась быть на семейном чествовании вместе с тремя своими детьми и супругом. Сэм, Мэрилин и Эбби тоже выехали с родителями, Джинни и Фрэнком Ларкиными. Кроме того, Таннер должен был привезти из аэропорта Дарлин и Эдварда Форсайтов, чтобы всей большой семьей собраться за столом.
        В последнее время Анна сильно уставала, но приготовления к этой встрече радовали ее. За недолгое время их супружеской жизни она ни разу не пожалела о своем согласии принять предложение Таннера, потому что он неустанно доказывал ей свою любовь.
        Анна Форсайт верила, что так будет и впредь.