Обхитрить лису Александра Малинина
        Сентябрина Великолепная #1
        Найти труп и утопить его в озере? Ерунда! Влипнуть в неприятности, которые неизбежно тянет за собой труп? Чего проще! По крайней мере, для не в меру любопытной Сенечки: она славится способностью наживать врагов, проблемы и приключения. Находить трупы для нее - забава, очередная игра. Но что, если в этот раз не все так просто? Что, если новый враг реально опасен? И как разобраться, кому доверять, если каждый в ее непростом мире хранит секреты? Возможно, некоторым из них пора наконец-то раскрыться…
        Глава 1
        Звонок мобильного разбудил меня среди ночи. Звонивший пытался добыть меня уже не в первый раз, это я еще сквозь сон понимала. То есть, поначалу я даже не догадывалась, что это мелодия моего телефона играет на заднем фоне, ведь я кружилась в танце с прекрасным принцем. На мне было пышное платье лазурного цвета, что мне так идет, мои прекрасные длинные волосы собраны в замысловатую прическу, и я была похожа на фарфоровую статуэтку, как, впрочем, и всегда. Белый конь моего прекрасного принца во время танца стоял около нас, так что можно было бы и догадаться, что это всего лишь сон. Где это видано, чтобы влюбленная парочка возле коней наплясывала? Нигде, конечно. Но логика у меня во сне сильно прихрамывала, так что догадалась я лишь когда услышала знакомую мелодию вот уже в который раз. Кружиться в танце под одну и ту же песню даже в объятиях прекрасного принца кому угодно надоест, принц неожиданно выпустил меня из рук, я неуклюже рухнула на пятую точку. Вместо принца стоял пират и злобно ухмылялся. Я закричала и проснулась.
        «Это не к добру» - отметила я, и, само собой, накаркала.
        Телефон как раз замолк, я протянула руку на прикроватную тумбочку, на ощупь схватила его и с превеликим трудом разлепила глаза. Три часа ночи ровно - сообщило мне умное устройство. Жаль, что не настолько умное, чтобы игнорировать ночные звонки. Посмотреть, кто меня так усиленно добивался я не успела, потому что мелодия, которую я теперь совершенно точно буду ненавидеть, заиграла вновь.
        «Единственный, кто тебя терпит» - высветилась на экране и я закатила глаза. И когда он только успел позаимствовать мой телефон?! Свинство какое…
        - Чего тебе? - Не очень вежливо ответила я «терпеливому».
        - Спишь что ли?! - удивился этот ненормальный.
        - Как и все адекватные люди в три часа утра… ночи.
        - Ага. Ты это, Сенечка… просыпайся. Мне нужна твоя помощь!
        То, как он это произнес подсказало, что лучший друг не шутит. В обычное время на тупые шуточки он горазд, но Ромку я знала почти двадцать лет и точно могла сказать, когда он шутит, а когда не особо. Актерским талантом друг всегда был обделен, и так правдоподобно сыграть страх он мог лишь в одном случае: Ромке было страшно.
        В общем, сон как рукой сняло:
        - Что-то серьезное? - встрепенулась я и на всякий случай забоялась тоже.
        - Да, - коротко, но емко ответил Ромка. - Приезжай.
        - Ромочка… неужели что-то криминальное? - ахнула я. Папе это не понравится, он еще от прошлой истории до конца не отошел.
        - Увидишь. Я около своего дома, жду.
        И повесил трубку. Да, вот прямо так взял и повесил. И где это видано? Проклиная все на свете, в том числе и день, когда я познакомилась с этим недоразумением, я полезла из теплой и уютной постели.
        «Около своего дома он, тоже мне! Ключи что ли забыл?» - мысленно выговаривала я, но в душе понимала, что Ромка по пустякам вызывать меня бы не стал. Особенно таким загробным голосом. Быстро натянула черные шорты и майку в тон (намек на криминальность дал о себе знать), заплела волосы в косу, надела кепку, прикрыв светлую макушку и даже нарыла старые кеды черного цвета, которые забыла у меня подруга еще во времена студенчества. Сама бы я такое чудо ни за что добровольно не прикупила. Оказалось, зря, пригодились вот. Повезло, что Лариска не потребовала их обратно и благополучно забыла о потере. Я же о них вспомнила только благодаря позавчерашней ревизии обувных запасов. Они пополнялись еженедельно (а иногда и ежедневно, чего уж тут таить), и места уже не хватало, хотя обувь в моей квартире занимала столько места, сколько могла бы занять семья из восьми человек. Но не суть. Главное, что еще позавчера я подготовила три огромных коробки, чтобы выкинуть старое добро на ближайшую помойку. Вообще-то с этим мне должен был помочь Ромка, но ему было некогда и коробки так и остались тут стоять, портя мне
интерьер и настроение. А вот теперь я мчусь по первому зову этого человека среди ночи.
        Мысли о коробках испортили мне настроение окончательно, и, ругаясь сквозь зубы, я спустилась в подземный гараж. Иван Сергеевич, охранник, без особого удивления на меня посмотрел и широко улыбнулся, приветствуя. Мои ночные вылазки никого тут не удивляли, или просто Ивану Сергеевичу было глубоко плевать, кто и чем занимается по ночам. Я подошла к своей двухдверной красавице Audi R8 белого цвета, подарок папы на мое двадцатипятилетие, и настроение начало подниматься. Белая малышка всегда действовала на меня положительно.
        Машин на дороге не наблюдалось, до Ромки я добралась за десять минут. Включая сборы, с момента звонка прошла не больше двадцати, так что растерянная физиономия друга меня позабавила. Он небось думал, что я при полном параде только из дома выдвинусь. Оказалось, к моему реактивному появлению его растерянность не имела никакого отношения:
        - Сенька, наконец-то! Идем! - он схватил меня за руку и потащил в подъезд, не дав даже машину закрыть. Не то, чтобы я сильно переживала за собственность, в данный момент меня больше занимало поведение друга.
        Он открыл дверь своей квартиры, трижды уронив ключи, пропустил меня вперед и загрузился сам, едва не раздавив меня ногу.
        - Слон! - завопила я. - Свет сначала не судьба включить?!
        - Никакого света, - отрезал он.
        - Почему?
        - Увидишь, - таинственно пообещал друг. - И постарайся бурно не реагировать.
        Перебрав в голове все возможные варианты от лепестков роз, шампанского и признаний в любви до наличия медведя Гризли в гостиной, я к определенному выводу так и не пришла, потому кивнула и молча прошла за Ромкой в эту саму гостиную. Мы оказались в просторном помещении с белым диваном посередине. Кроме него я ничего видеть не могла, потому что было темно.
        - Готова?
        - Не тяни уже, - буркнула я, поняв, что розы с медведем отменяются, я бы это точно заметила, даже в темноте.
        Ромка включил фонарик на телефоне, осветив комнату. Уж не знаю, к чему все эти манипуляции со светом, если он не хотел, чтобы свет увидели с улицы, то мелькание такого яркого фонарика, на мой взгляд, незаметным никак не назовешь. Ромка, похоже, слегка не в себе.
        Гостиная у друга полупустая, кроме упомянутого ранее дивана имелись еще журнальный столик и плазма во всю стену. Больше ничего, абсолютно. Даже на шторы или жалюзи друг не потратился, будучи совершенно равнодушным к окружающей обстановке. Так что после включения фонарика я быстро обвела комнату взглядом, ища нечто, выбивающееся из привычной обстановки. И взгляд мой быстро уткнулся в темную кучу возле окна.
        - Что это? - ткнув аккуратным пальчиком в кучу, поинтересовалась я.
        - А сама как думаешь?
        Хороший вопрос. Я пригляделась как следует: кажется, у мешка имелись ноги, облаченные в темные джинсы, а еще руки, так же одетые во что-то темное. В общем, если включить фантазию, то можно принять это за человека. Но как-то совсем не хотелось.
        - Он что, пьян? - поинтересовалась я, надеясь, что это какой-то бомж. А что? Пробрался ночью к Ромке, спать лег. И друг испугался, мне позвонил, я ж известный борец с незваными гостями.
        - Пьян? - хмыкнул Ромка. - Ага, точно. Мертвецки пьян.
        Некоторое время мы помолчали, и друг счел нужным пояснить:
        - Труп.
        И зачем-то отключил фонарик. Видимо, заразился моей тягой к театральности, но не очень вовремя. Гостиная погрузилась во тьму, но очертания трупа я все равно теперь прекрасно видела, света с улицы для этого вполне хватало. А жаль.
        Ромка не торопил, зная, что лучше меня не трогать и дать все обдумать. С одной стороны, с нашего прошлого приключения прошло не так уж и много времени, рано еще нырять с в другое, но с другой… бросить Ромку с трупом я никак не могу. Только не Ромку, с другими у меня бы такой проблемы не возникло. Но и соглашаться на авантюру просто так я не собиралась, за ночной звонок друг заслужил наказание.
        - Придурок! - наконец процедила я. Театрально покачала головой и, оттолкнув Ромку с пути, широким шагом направилась в сторону коридора.
        - Ты куда?
        - Ухожу домой. Спать!
        - Сеня! Сенечка, погоди! - заскулил Ромка. - Злишься на меня?
        - Нет, убить хочу!
        - Это отлично, потому что если злишься, значит, не паникуешь. Ну не сердись ты, а?
        Я застыла на пороге гостиной от возмущения.
        - Не сердись? Не сердись?!
        - Это ведь всего лишь труп, - выдвинул Ромка веский аргумент. - Избавимся от него, и все - делов-то! И поедешь домой спать. Хочешь, я тоже с тобой поеду.
        - Не убедил, - покачала я головой.
        Ромка преградил мне путь:
        - Ты что, так вот меня тут бросишь?! - не поверил он, и между прочим, правильно сделал. Знает же гаденыш, что так никогда не поступлю, по крайней мере, с ним. Ромка ведь это… Ромка. Он бы в аналогичной ситуации меня не бросил, а мы с ним попадали в переделки и похуже. В конце концов, сам труп - ерунда, не слишком приятная, но все же ерунда. Таким меня не напугать.
        Я глубоко вздохнула, играть с другом резко перехотелось:
        - Так не брошу, избавимся от трупа, вот тогда…
        - Идет! - подозрительно легко согласился Ромка и кинулся меня обнимать. В его объятиях оттаял бы и более черствый сухарь, а я и подавно.
        - С чего начнем?
        - И ты даже не спросишь, что случилось? Сразу говорю: я тут не при чем!
        - Я уверена, труп этого бедолаги с тобой не согласится, раз уж оказался в твоей квартире, - ядовито заметила я, выпуталась из Ромкиной хватки и в который раз ткнула пальцем в труп: - Для начала решим, что делать с этим, потом расскажешь свою сказочку.
        - Я уже все продумал: вывезем его за город, найдем безлюдное местечко и… того.
        - Отличный план. Включи свет, - скомандовала я. Ромка в ответ только глаза вытаращил, да у виска покрутил.
        Я разозлилась:
        - Ты действительно думаешь, что если мы включим свет, то станем менее заметными?! Да мою тачку полгорода знает! Она буквально светится сейчас во дворе, и этого уже не исправить. Я приехала сюда среди ночи, что не особо подозрительно, раз я здесь частый гость, ты включил свет. Включай свет.
        Ромка молча щелкнул выключателем и я на мгновение ослепла. Открыв глаза первым делом посмотрела на друга: напуганным он не был, вид как всегда невозмутимый до ужаса, нахальная улыбочка и дерзкий взгляд, как будто сам черт ему не брат. На самом деле, я всегда подозревала, что если и не брат, то как минимум близкий родственник, хотя обычно Ромка говорил тоже самое обо мне. Так, с душевным состоянием друга явно все в полном порядке, поэтому я перевела взгляд на труп. Потом нехотя подошла и присела рядом на корточки.
        Объектом, который еще доставит мне немало неприятностей в будущем (тут не надо быть гадалкой, чтобы это понять), оказался мужчина лет пятидесяти - пятидесяти пяти. В том, что неприятности незамедлительно последуют я как раз ни секунды не сомневалась, есть у трупов дурацкое свойство: раз помер сам, испорть жизнь окружающим. Уходи красиво, как говорится. Мужчина был мне незнаком, что ни о чем не говорило: весь город я знать не могла, и вообще, на лица у меня память не очень. Хотя, на второй взгляд и угадывались знакомые черты… нет, наверное, показалось. Чистый, опрятный, одет вполне прилично, зря я его бомжом обзывала. В том, что он покинул наш бренный мир сомнений у меня не было: живые такими бледными не бывают. Ну и посиневшая широкая полоса на шее с кроваво-красными следами как бы намекали на это. Значит, парня задушили, и, если я не ошибаюсь, больше двух часов назад.
        - Ты его уже обыскал? - поинтересовалась я, впрочем, догадываясь об ответе.
        - Само собой, - усмехнулся Ромка.
        - Ничего?
        - Ничего стоящего, но на всякий случай я все изъял. Если хочешь - потом глянешь.
        - А стоит?
        - Не думаю. Ну что, появились интересные мысли?
        - Пока их попридержу, раз не знаю всех подробностей. Ты сможешь его спустить? - на всякий случай спросила я: мужчина, тот, что труп, был довольно высок и широк в плечах. Помогать Ромке его тащить я не собиралась, искренне считая, что дело это далеко не женское, но статус наших отношений обязывал хотя бы поинтересоваться. Вообще, трудно быть чьим-то другом: столько неписанных правил, мне непонятных, что я часто путалась.
        - А если нет, то что?
        - Тогда позвоню твоей соседке, той, что вечно к тебе в гости напрашивается, и попрошу помочь. Глядишь, в следующий раз к ней и обратишься.
        - Ну и вредина ты, Сенечка.
        - А я смотрю, ты окончательно пришел в себя, Ромочка. И куда только твой напуганный голос подевался?
        - Когда рядом ты, я боюсь исключительно тебя, - выдал он. - Ну что, за дело? Я возьму его, стащу вниз, пока ты…
        - Буду караулить? Тебе не кажется, что таскать труп по подъезду - не лучшая идея? У тебя даже отдельного лифта нет, Рома. И консьержка внизу, а ну как не спит?
        - Отвлечешь ее.
        - Ну уж нет, я сейчас не в форме для спектакля. Мы поступим умнее: выкинем труп из окна, - порадовала я. Идея казалась если не гениальной, то весьма близкой к этому. У Ромки второй этаж, со стороны гостиной как раз кусты, а метрах в пяти дорога, ведущая во двор. Туда можно будет подогнать машину и с трупом мучиться всего пять метров, а не расхаживать с ним по подъезду в поисках приключений. Риск сводился к минимуму.
        - Ты же понимаешь, что просто выкинуть его из окна как мешок с мусором не выйдет?
        - Ты выкидываешь мусор в окно?!
        - А ты?
        - У меня домработница выкидывает, - пожала я плечами. - Ну ты как хочешь, Рома. Можешь и потаскать своего гостя. Я внизу подожду.
        Ромка думал долго. Я успела сходить на кухню, попить воды, пройтись по пустынной Ромкиной квартире и в очередной раз сделать вывод: со вкусом у друга беда. Наша двадцатилетняя дружба в этом плане его не спасла. Что за тяга к пустынному минимализму? Когда я вернулась в гостиную, Ромка почти отмер. Все-таки он волновался, хоть и не подавал виду, обычно друг соображал быстрее. Интересно, с чего такие перемены?
        В конце концов и до него дошло, что окно и торец дома куда удобнее чем подъезд и два этажа и Ромка согласно кивнул. Мы закатали труп, будь он неладен, в старое плотное покрывало, бог весть как оказавшееся у Ромки дома и даже подвязали по краям. Это было моей идеей.
        - Прямо как в том фильме про Клеопатру, - прокомментировала я с восторгом. - Только у нас завернута не прекрасная женщина, а синеватый мужик. В общем, на подарок не тянет.
        - Иногда я всерьез думаю, что с головой у тебя не все в порядке.
        - И это мне говорит счастливый обладатель трупа?!
        - Я хотя бы не называю это, - он кивнул в сторону нашей уже общей проблемы и поморщился, - подарком.
        - Ты невнимателен. Я сказала, что на подарок это не тянет…
        - Лучше заткнись и подгони машину к окну. Потом покараулишь труп, а я спущусь.
        Обычно Ромка не командовал мной, да еще и подобным тоном, так что я списала все это на стресс. Поэтому протянула руку:
        - Ключи давай.
        - Моя в ремонте, - порадовал он.
        - Ты хочешь, чтобы это поехало в моей машине?!
        - Да, долбаная Клеопатра поедет в твоей машине, - ехидно заметил Ромка. - Хоть после смерти в классной тачке покатается.
        - Может и покатается, но не в моей! - отрезала я.
        - Сенечка, ну не такси же нам вызывать?
        - Можно и такси. Таксиста потом тоже завернем… все лучше, чем пихать это в мою машину. Новую машину, Рома! И она мне нравится.
        - Поверить не могу, что мы это все обсуждаем, - пожаловался друг. - Может, потом выкрутишь мой мозг спектаклями? Ну серьезно, какое еще такси? Двигай к тачке, подгони ее поближе. Через пять минут будешь принимать труп.
        Обожаю, когда Ромка командует, но позволять ему лишнее? Увольте!
        - Ромочка, имей совесть. Я ни за что не стану соглашаться за просто так.
        Ромка глаза закатил и вздохнул тяжко:
        - Чего ты хочешь?
        - Месяц будешь моим личным рабом!
        - Тебе сколько лет?!
        - Или так, или я еду домой спать.
        - Иногда мне кажется, что в тебе уживается сразу несколько разных личностей, - вздохнул он. - И все они крайне неприятные и чокнутые. Наверное, папа тебя избаловал окончательно, и…
        - Папуля не обрадуется, если узнает, что я возилась с трупами, - разулыбалась я, радуясь, что Ромка вспомнил дорогого родителя. - А он и так тебя не особо одобряет. Твое положение достаточно шаткое.
        Разумеется, говорить папуле об этом я не собиралась даже в самом страшном кошмаре, даже представить не могу, что за наказание на меня обрушится. И, если я смогу перебиться лишь наказанием, то Ромка может не пережить этого вовсе. Папуля у меня славился непростым характером, хотя ко мне всегда относился с обожанием. Но тут труп, мало ли… Друга я искренне любила и не желала ему ничего плохого.
        - Хорошо, маньячка, я твой раб. Довольна?
        - Пока нет, труп все еще с нами.
        - Так помоги мне избавится от него и я весь твой! - теряя терпение, рявкнул Ромка. Даже покраснел от злости.
        - У меня большие планы, - улыбнулась я, двигая к выходу.
        Глава 2
        Я выпорхнула наружу и быстро запрыгнула в свою красавицу. На улице уже было достаточно светло, что мне совсем не понравилось. Как ни крути, а труп лучше прятать под покровом ночи, а тут того гляди какой-нибудь любитель пробежек просеменит мимо. Сплошные нервы.
        Прежде, чем выехать, я надвинула кепку на глаза, а длинную косу засунула под футболку, на всякий случай. Хотя моя машина… а, к черту. В кепке спокойнее, вот и все. Я завела машину и через минуту тормозила около Ромкиного окна, он его предусмотрительно распахнул и теперь оттуда выглядывал. Лицо у него было обеспокоенное, наверное, опасался, что я домой свалю. Своим видом он напомнил моего дорогого брата Марта, который с детства боялся высоты, да и вообще, много чего боялся по жизни. Однажды мы отправились в гости всей семьей к маминой подруге, что жила на пятом этаже и Март выглядывал из окна точно с такой же физиономией, как сейчас это делает Ромка. Смесь опаски, любопытства, беспокойства украшали его физиономию. Только с Мартом они были абсолютно не похожи, не думаю, что Ромке придет в голову бояться пятого этажа. Не выдержав, я хмыкнула.
        - Чего лыбишься?
        - Планирую твой месяц.
        Ромка закатил глаза и исчез из оконного проема. Через пару секунд друг опять появился, уже с «подарком» в руках.
        - Готова?
        - К чему?! - не поняла я.
        - Ловить! - зло шепнул Ромка.
        - Кидай уже, я же здесь стою! Как еще мне по-твоему подготовиться к…
        Договорить я не успела, потому что около моих ног с хрустом шмякнулся труп. Звук просто отвратительный, я недовольно поморщилась. Сказать Ромке, что я о нем думаю, я не успела, потому что услышала, как открывается соседнее с ним окно. Все, что я успела сделать - это толкнуть труп поближе к кустам, надеясь, что со второго этажа в предрассветных сумерках его не будет видно.
        Ромка с недоумением наблюдал за моими действиями, должно быть, звук открывающегося окна не услышал. Я вытаращила глаза и замахала руками, злобно зыркая на окно назойливой Ромкиной соседки (а это само собой было ее окно, чье же еще?). Вот не зря же говорят, вспомнишь… нехорошее всякое, вот и оно. Если она нас застукает и вызовет полицию, нам конец. Меня она уже в любом случае поймала, не зря же окно открывает, а надеяться, что она меня не узнает совсем уж глупо: меткому взору пенсионерки позавидует любой сокол. Махнув Ромке рукой еще раз, я занялась любимым делом - импровизацией:
        - Твой взгляд опасней двадцати кинжалов! Взгляни с окошка дружелюбней вниз, и это будет мне от них кольчугой! - вдохновенно вещала я, счастливо забыв, что это реплика Ромео, а не Джульетты.
        Тетя Клава уставилась на меня в недоумении, Ромка даже у виска покрутил. Вот олень плосколобый, неужели так трудно догадаться, что у нас зрители появились? Ну ладно, пусть лучше на меня весь дом любуется, чем на труп у моих ног.
        - Сенька, сейчас не время для твоих приколов…
        - Ты любишь ли меня? Я знаю, верю, что скажешь «да», - перебила я, вытянув руку с кулаком перед собой. - Но ты не торопись, ведь ты обманешь. Говорят, Юпитер пренебрегает клятвами любви. Не лги, Ромашка, это ведь не шутка. Я легковерной, может быть, кажусь?!
        На большее моих знаний не хватило, так что я грохнулась на колени и для большего драматизма опять вытянула руку вверх, попутно пытаясь вспомнить что-нибудь еще, чтобы дать Ромке время сориентироваться. А этот болван уши развесил и смотрит. Я конечно могу понять, что мною можно любоваться вечно, но у нас как бы труп на руках, можно немного и отвлечься от небесных черт.
        Друг к тому моменту готовился вывалиться из окна, тетя Клава от него не отставала, приложив сухонькую ручонку к груди она слушала меня, открыв рот. В другое время такое внимание мне бы польстило, ее реакция импонировала мне как потенциально великой актрисе. Хотя, может бабуля просто удивлена моими познаниями, редкая девушка сможет процитировать Шекспира по памяти. Но я как раз… редкая.
        - Ты проникаешь в темноте в мечты мои заветные… - вскочив с колен, продолжила я, все опять переврав. Как назло, вспомнить ничего больше мне не удалось, так что в конце фразы я сбилась на трагический шепот и пустила слезу, скорбно размазав ее по щеке.
        - Тебе не говорили в детстве, что за парнями приличные девушки не бегают? - наконец-то обрела дар речи прозорливая пенсионерка. Ромка вытаращил глаза еще больше, если такое вообще возможно и перегнулся через подоконник, как будто желая увидеть ее своими глазами.
        - Меня перенесла сюда любовь, ее не останавливают стены!
        - Что-то твой избранник помалкивает, - ехидно заметила старушонка.
        - Я иду к тебе, моя Сентябрина, ты только держись! - подражая моей интонации, ответил Ромка и захлопнул окно, оставив меня наедине со старушкой. Вот ведь гад.
        - Что за поколение пошло, девки сам бегают и даже стихи читают под окном… Но читаешь хорошо, с душой. Хоть что-то в тебе толковое есть, вот уж не догадывалась… по виду ведь - обычная прохиндейка.
        Я была в образе, и только поэтому пропустила оскорбление. Обычная, как же!
        Тяжко вздохнув, смахнула невидимую слезу (еще одну выдавить не удалось, стоило признать, что мои актерские таланты пошли на убыль, раньше я могла выжать без проблем и десять).
        - И что это на тебя нашло? Посреди ночи…
        - Хотела затмить луну своею белизной, - серьезно ответила я, мысленно желая бабулечке провалиться. Чего не спится?
        К Ромкиной чести, через минуту он был уже на месте, и это как раз вовремя, еще одного едкого комментария я бы не выдержала и попросту послала бы старушку к черту. Друг меня знает, вот и торопился, все таки труп его, а не мой, соответственно и проблемы бы тоже все ему достались. Я, разумеется, тоже бы свое отхватила, но это ерунда.
        - Ромашка, - прошептала я трагично. - Прошу, меня женою сделай, чтоб одинокой больше мне не быть!
        - Я согласен, - просто ответил Ромка, далекий от любой литературы вообще, будь то классика или что-то более легкое, вроде сказки про Колобка.
        Мы слились в жарком поцелуе недалеко от трупа, Ромка как раз встал, загородив его широкой спиной. Целоваться пришлось минут пятнадцать, не меньше, и я уже всерьез подумывала начать стягивать с друга майку, прежде чем любопытной соседке надоело опускать комментарии и она захлопнула окно со словами:
        - Хоть в квартиру бы поднялись, хулиганы!
        Пообжимавшись еще минут пять на случай, если соседка все еще не отлипла от окна, мы наконец расцепили объятия. Признаться, я вздохнула с облегчением, соседство трупа меня здорово беспокоило, как и его неустроенность.
        - Ужасно! - запричитала я, ткнув Ромку кулаком в плечо. - Я забыла Шекспира, Рома! Раньше я по памяти все, что угодно могла процитировать, а сейчас… это что, возраст?
        Ромка на мои слова внимания не обратил:
        - Чертова соседка, ведь наверняка в окно подглядывает, - пробормотал он, кося одним глазом наверх, а другим - на труп.
        Понятно, о другом переживает. Ну ладно:
        - Я сделала что могла. Теперь либо ты несешь Клеопатру в мою машину и надеешься на удачу, либо мы бросаем труп здесь и сами надеваем на себя наручники и вызываем полицию. Наручники у меня с собой есть, правда, только одни.
        - Выбора нет, - согласился друг. - А откуда у тебя наручники?
        - От верблюда. Хватай труп, я багажник открою. В конце концов, не так уж на улице и светло, чтобы все разглядеть. И она без очков была, глядишь, не успеет за ними сбегать. А если успеет… что ж, я не особо люблю старушек.
        - А как же твоя бабка?
        - Вот из-за нее и не люблю, - отрезала я.
        - Ты такая милая, - широко улыбнулся Ромка, явно нарываясь.
        Вот знает же, как я отношусь к этому ужасному слову, а все равно использует. «Милая» неизменно ассоциировалось у меня с «дурочка», повелось это с детства, когда каждый, кто приходил к нам в дом, говорил что-то вроде: «ну зато она такая милая». Происходило это сразу после того, как я отказывалась назвать свое имя и показать на пальцах, сколько мне лет. Отказывалась я не потому, что не умела, в три года я уже умела читать, а потому, что гости казались мне жутко подозрительными и не заслуживающими такой личной информации. С тех пор мало что изменилось, все компаньоны отца кажутся мне подозрительными, а мамины подруги - сумасшедшими, но я больше не трехлетняя девочка и могу быстро поставить их на место. И никому уж точно не придет в голову назвать меня «милой».
        Ромка нагло улыбнулся, подхватил труп и не без труда мы запихали его в багажник. Он у Ауди не рассчитан на подобные крупногабаритные грузы, пришлось потрудиться. Сама не знаю как, но мы справились. Ромка упал на пассажирское место, я села за руль и ходко вырулила со двора. Веселая ночка, ничего не скажешь. А ведь мы даже еще труп не спрятали, а только из квартиры вытащили, а уже столько неприятностей нажили.
        - То ли еще будет! - подмигнула я другу, подумав, что проснулась совсем не зря.
        - Не сглазь, ненормальная.
        Поругавшись минут этак десять на тему «куда приткнуть труп», мы наконец пришли к общему выводу. Точнее, мне удалось убедить Ромку в своей правоте (в очередной раз, мог бы уже привыкнуть и перестать спорить). Ромкин план был тоже неплох, но идея копать в лесу яму и прятать труп туда обрастала сложностями. Против самого копания я ничего не имела, раз копать не мне, но вот лопаты с собой у меня не было. Как то не обзавелась. Я даже сомневалась, что в гараже она имелась, так что ее надо было либо покупать, а о круглосуточных магазинах, где лопаты были в свободном доступе, я ничего не знала, либо ехать к Ромке на дачу, а это в пятидесяти километрах от города. Ромка до последнего настаивал на даче, но когда я заявила, чтобы он пересаживался на автобус вместе со своим трупом в обнимку и катил пятьдесят километров сам, он обиделся и от своей идеи отступил.
        Уже через пятнадцать минут мы покинули пределы города, а еще через десять тормозили возле так называемого Глубокого озера. Говорят, что дна у него нет вовсе, а еще где-то слева имеется самый настоящий проход в Преисподнюю. Обычно я с сомнением относилась к подобным рассказам, но, глядя на абсолютно черную гладь, я уже не была столь категорична. Подъехать к нему вплотную на моей малышке возможности не было, но пройти триста метров с «Клеопатрой» в руках Ромка был вполне способен. Возможность быть обнаруженными меня не пугала: тут такая глухомань, что даже днем редко кого встретишь. Надо ли говорить о четырех утра? К тому же слава у Глубокого была та еще. Говорят, раз в месяц полиция приезжает сюда специально с водолазами, безо всяких там наводок и прочего и находят они никак не меньше десяти трупов. Наверняка это сильно преувеличено, но я слышала, что в далекие девяностые это на самом деле было так. Бандитские разборки не утихали и многие нашли покой в глубинах озера. В общем, идеальное место для наших целей, озеро использовали вот уже много лет, так к чему изобретать велосипед?
        Мы вышли из машины, предварительно открыв багажник. Извлечь «подарок» оказалось куда сложнее, чем его туда запихать.
        - Примерз что ли, - причитал Ромка, вытягивая покрывало на себя, одной ногой при этом упираясь в багажник, другой в колесо. Наверняка же упадет.
        - Мозги у тебя примерзли, на улице лето.
        - А я все думаю, чего это ты шорты такие короткие напялила, - съехидничал Ромка, что его совсем не красило.
        - Поменьше думай о моих прекрасных ногах и побольше об окоченевшем трупе, - отрезала я.
        - Может, поможешь?
        - Я уже тебе помогаю всем, чем могу. Тащить его на себе я не собираюсь, еще маникюр не хватало испортить. У меня и так на коленке ссадина теперь, спасибо твоей соседке. Теперь придется все юбки ниже колен надевать, а у меня таких даже десяти не наберется…
        - Она тут не при чем, ты сама на колени падать принялась, - покраснев от натуги, отозвался Ромка. Кажется, у него наметился прогресс, труп практически удалось вытянуть.
        - Наступило трупное окоченение, должно быть, - предположила я.
        - Спасибо, доктор Франкенштейн.
        - Значит, умер он часов шесть назад, может пять, - не обращая внимания на неграмотного друга, продолжила я.
        - У меня нет алиби, если ты об этом… - Ромка потянул еще раз и наконец «подарок» вывалился из багажника, как я и рассчитывала, прямо на раскрасневшегося Ромку. По моей физиономии расползлась злорадная улыбка: правильно, не одной мне колени об асфальт разбивать, пусть тоже немного пострадает.
        - Злая ты, Сеня. Неудивительно, что до сих пор не замужем.
        - Ты дикарь, Ромочка. На кой черт мне муж сдался?
        - Да хотя бы парень…
        - Легче спрятать труп, чем построить отношения, - философски заметила я, ничуть не обидевшись. Ромка прекрасно знал, что замуж я не стремилась и даже избегала этого, искренне опасаясь умереть от скуки. Пять лет назад мне посчастливилось прочитать статью о том, что от скуки на самом деле можно умереть и это не просто избитая фраза, а научно доказанный факт. Так вот, с тех самых пор я и поклялась, что скуки в моей жизни не место. А так как девяносто девять процентов мужского населения навевали на меня смертную тоску, я зареклась связываться с кем-либо из них. Кроме Ромки, само собой, но он тоже иногда порядком надоедал.
        К сожалению, моего папу статья не сильно впечатлила и он с нетерпением ждал моего замужества. Стоило только закончить университет, как на меня посыпались дурацкие намеки о продолжении рода Самариных и драгоценном внуке, которого он готов будет носить на руках и одаривать всеми благами. Иногда папа увлекался и откровенно пугал, почему-то во время его рассуждений мне виделся младенец в золоте и мехах. Родителя надо радовать, конечно, но как-нибудь иначе, потому как внуков ему не видать. Если только лет через двадцать мы с Ромкой не решим создать семью, но вряд ли папа будет счастлив.
        - Построить отношения с тобой? - хмыкнул Ромка, сталкивая с себя труп. - Да легче Тихий океан высушить! Ты же невыносимая и сводишь с ума.
        - Так и должно быть, Ромочка.
        - Сводишь с ума в очень неприятном смысле.
        Я разозлилась:
        - Чем ядовитничать тут, лучше бы трупом занялся.
        - Что я и делаю, а ты меня отвлекаешь.
        Отвечать я сочла ниже своего достоинства. Это я отвлекаю? Да без меня он бы уже давно в наручниках на нарах сидел. Гордо задрав нос, я прошествовала к крутому склону и закурила, ожидая, пока друг справится с тяжелой ношей. Надо отдать должное Ромкиной спортивной подготовке, докурить я не успела, как друг швырнул труп к моим ногам. Вот так вот, кому-то к ногам целый мир, а кому-то потрепанный труп непонятного мужика. Окурок я потушила и засунула обратно в пачку, которую минут десять назад стащила у Ромашки из кармана. Потом выбросит, на месте преступления следов лучше не оставлять.
        - Просто столкнем его? - с сомнением глядя на труп, поинтересовался друг.
        - Развяжи покрывало, напихаем туда камней. Нехорошо, если он здесь плавать будет. Детей распугает.
        Я протянула стыренную пачку Ромке и мы разошлись в поисках камней. Я принесла целых три, Ромкин улов был раз в двадцать больше. Он с недовольством покосился на мою скромную кучку, а я лишь пожала плечами. Главное ведь не количество, а качество. Например, все три мои камушка можно было принять за животных. Первый - похож на кота, второй - на крысу, третий - на Ромку, такой же угловатый и грубый. Ну это если сильно не приглядываться… Но ведь искусство как раз должно оставлять место фантазиям. Ромка чуткой и творческой душой не обладал, и от искусства был весьма далек, потому и натащил все глыбы подряд.
        - Вот что за натура, без издевательств никак, - по обыкновению пробурчал Ромка, а я лишь пожала плечами. Если не хотел издевательств - зачем звонил?
        На то, чтобы напихать камни в покрывало времени много не ушло и вот мы уже стояли на склоне и наблюдали, как «подарочек» идет ко дну.
        - Как Титаник, - поэтично заметила я.
        - Это еще почему?
        - Вот надо было тебе все испортить дурацким вопросом? Идем лучше в машину, итак из-за тебя мешки под глазами мне обеспечены…
        Глава 3
        Мы загрузились в красавицу-Ауди. Настрадалась за сегодня, бедняжка. Надо будет свозить ее помыться. Как следует. Или Ромку заставить, пусть сам едет и моет.
        - Тут недалеко есть отличная турбаза, может, сгоняем на день? - предложил Ромка. От трупа он избавился, оттого и позитив наружу полез.
        - Это еще зачем?
        - Ну знаешь… Отдохнуть, искупаться.
        - Не думаю, что стоит светиться возле озера, где мы пять минут назад труп утопили.
        - Или наоборот, поездка на турбазу объяснит наше нахождение в этом районе с утра пораньше. На выезде из города стоят камеры, вдруг кому в голову придет проверить… сомнительно, конечно, но чем черт не шутит.
        - Ромка, ты трупными ароматами надышался? Если кто-то и вздумает проверить камеры и увидит, как мы тачке из города сваливаем, думаешь, этот человек поверит, что нам в четыре утра захотелось на турбазе отдохнуть?
        - Нам может и нет. А вот тебе - запросто! - рассмеялся Ромка. - Ты кому угодно продашь лед зимой… Поехали. Всегда можно сказать, что мы возвращались с бурной вечеринки.
        Конечно, версия Ромки нигде бы не проконала, кроме детского сада, да и то… слышала, сейчас детишки пошли еще те, им всякую ерунду за просто так не скормишь. Но я послушно поехала на турбазу, потому что всерьез не верила, что меня хоть кому-то придет в голову проверять. Таких самоубийц я еще в своей жизни не встречала. Наверное, Ромка прав, папа меня слишком избаловал.
        А на турбазе мы с Ромашкой сможем спокойно поговорить и я наконец-то узнаю, какого черта у него в квартире труп делал. Если до этого момента данный вопрос меня ничуть не занимал (все мысли были о трупе), то теперь любопытство зашкаливало.
        Очень скоро мы тормозили возле кованных ворот высотой никак не меньше двух метров. Сонный охранник посмотрел на нас с недоумением, на мою красавицу с уважением, и пустил на территорию. Охранник же и сообщил, что администратор появится только через пару часов. Конечно, мне такое самовольство по душе не пришлось, но высказаться мне не позволил Ромка: нагло перебил, поблагодарил охранника и закрыл мое окно.
        - Давай не будем скандалить с утра пораньше, - умолял друг.
        Ничего, этот прогульщик-администратор еще меня послушает. Я улыбнулась Ромке и послушно припарковала машину на стоянке. Вылетела наружу, вдохнула чистый воздух, раскинув по сторонам руки.
        - Может, в лесу прогуляемся? - предложил Ромка. Нет, он точно собирался меня довести, издевался как мог. Одно дело - сидеть неподалеку от леса, скажем, на уютной веранде с бокалом вина. Совсем другое - шляться между деревьев и собирать комарье и клещей. Ромку нестерпимо захотелось прибить.
        Высказаться друг опять мне не дал, подошел и крепко обнял:
        - Сенька! Ты меня сегодня выручила. Спасибо, что ли.
        - Я старалась не ради тебя! - отрезала я. - Когда-нибудь помощь при вывозе тела понадобится мне и ты не посмеешь отказаться. И молись, если это будет уже труп.
        - Ты же знаешь, ради тебя я готов на все, - посерьезнел Ромка.
        - Взаимно, дорогой.
        Мы все-таки отправились в проклятый лес. От Ромкиных слов кто угодно бы расклеился, и я - не исключение. В моей жизни не так уж и много радостей, и Ромка как раз самая главная. И пользуется этим, жук. Даже закурить не дал - мол, в лесу нельзя, природу надо беречь.
        - Тогда надо было сюда труп привезти, - отметила я. - Удобрение! А то плавает теперь в озере, бесполезный…
        - Люблю я тебя, Сень. Вот так с первого взгляда и полюбил. И ты не поверишь - слушаю тебя и понимаю - с каждым днем еще больше люблю.
        Растрогался он, конечно.
        Вообще-то Ромка всегда был честным и положительным парнем. Да-да, я понимаю, что такое вытерпеть трудно, но я вот уже много лет мирилась с этим его недостатком. Мы познакомились еще детьми, и это был единственный шанс для нашего знакомства. Потому что Ромка родился в самой обычной семье, родители - трудяги, впоследствии отец и вовсе спился, Ромка остался с одной матерью. А вот моя семья обычностью не отличалась. Но детьми мы посещали одну начальную школу, и там-то я вцепилась в Ромку, точно клещ. А он вцепился в меня по неведомой причине. И стал единственным, кто понимает, не осуждает, не ноет о странностях и всегда готов поддержать любое начинание.
        - Ты сегодня молодец - отлично отыграла сцену.
        - Коленка теперь болит, - пожаловалась я.
        - Физическая боль пройдет, удовлетворение останется навсегда. Это как когда ты в первом классе разыграла перелом ноги на ровном месте и ради убедительности уронила на себя учебник. Ты уже тогда была чокнутой.
        - А ты уже тогда был от меня без ума.
        - Не могу отрицать.
        - Думаю, самое время рассказать мне о трупе, - вспомнила я. Воспоминания воспоминаниями, их у нас с Ромкой столько, что впору за роман в десяти томах садиться, но дела насущные тоже никуда сами по себе не денутся. Они прямо как комары в лесу - назойливые.
        - Умеешь ты испортить момент, - беззлобно заметил Ромка.
        - Отлично, давай забудем о трупе вовсе.
        - Это у нас вряд ли получится сделать, потому что убиенный никто иной как Боярышников, Иосиф Андреевич.
        Не знаю, какой реакции ожидал от меня Ромка, но я не завалилась в обморок и даже не завопила. Вместо этого я недовольно отметила:
        - Я же осматривала труп. Какого черта я его не узнала?!
        - Мы не видели его больше трех лет, это во-первых. Если помнишь, мы договорились друг другу не мешать и он обретался в другой части города, постепенно отходя на второй план. Во-вторых, он был немного мертв и на себя не похож, так что ничего удивительного.
        - Ты уверен, что это Боярышник?
        - Более чем.
        - Черт, - выругалась я. Сама по себе смерть Боярышника сулила Ромке неприятности, а уж его непосредственное участие во всем этом, да труп в квартире… Боярышник вертелся в опасных кругах, его друзья могли попортить немало крови. Ну а где Ромкины неприятности, там и мои, это и дураку понятно.
        - Я же предупредил, что о трупе будет трудно забыть.
        - Выкладывай все как есть.
        - Не думаю, что тебе понравится моя история, но да ладно. В общем, вчера все было как обычно: пара встреч, неплохой обмен, о котором я хотел тебе рассказать… но об этом позже. Так вот, с последней встречи я приехал уже ближе к десяти. Вернее, меня подвез Лешка Ведерников, мы встретились случайно в центре. Моя машина сейчас в ремонте, я уже говорил… с Лешкой мы распрощались довольно быстро, и тут, едва он уехал, из кустов вылез Боярышник собственной персоной.
        - Что, прямо так уж и из кустов?! - не поверила я.
        - Сам в шоке. Караулил меня он. У всех свои закидоны, знаешь ли, не хотел, чтобы нас вместе видели. Думаю, это бы многим не понравилось. В общем, Боярышник вежливо так меня поприветствовал и попросил уделить ему полчаса. Если бы это был кто-то другой, я бы отправил его лесом, но…
        - Но это был Боярышник и ты отправил его озером.
        - Еще один дурацкий комментарий, и я замолкаю.
        - Можно подумать, это большая угроза. Все закончится тем, что ты будешь ходить за мной по пятам и умолять тебя выслушать.
        - Сеня!
        - Молчу, молчу. Ты не отправил Боярышника лесом.
        - Он сказал, ему есть что предложить, а я поверил. Он говорил убедительно, да и вообще, этот его визит… ты же знаешь, в каких кругах он раньше вращался. В общем, мы поднялись ко мне.
        - И вот как тут удержаться от комментария?
        Ромка в который раз недовольно зыркнул и продолжил:
        - Старикан предложил мне сделку. Весьма любопытную. На самом деле, он хотел отойти от дел и исчезнуть окончательно. Знал, что его карьера близка к закату и решил уйти сам, пока не стало слишком поздно…
        - И он что, вот так прямо об этом заявил? И почему он умным считался?
        - Ничего он не говорил, я сам догадался.
        Догадливость Ромки не всегда была на высоте, но я не стала спорить.
        - Ему нужна была от меня услуга, довольно своеобразная. - продолжил рассказ Ромка. - Ее он был готов обменять на дело жизни, смекаешь? Боярышник сказал, что передаст мне все дела в обмен на таинственный конверт. Якобы к нему пришел один из его клиентов и сообщил об этом. Что в этом конверте, он не сказал, но это должно быть что-то крупное, раз он был готов уйти после сделки. Настолько крупное, что обеспечило бы ему безбедную старость. И он поведал, где этот конвертик можно достать.
        - Ты очень хреновый рассказчик, Ромочка, но я научилась тебя понимать: конверт в обмен на дело Боярышника.
        - Точно.
        - Фигня какая-то. Если он знал, где достать конверт, какого черта не сделал это сам?
        - Сказал, что левым это доверить слишком опасно, а сам не в том возрасте, чтобы за конвертом отправиться.
        - И ты повелся что ли? - нахмурила я брови, начисто забыв, что от такого морщины могут появиться. - Да тут все просто кричит о подставе, Рома! Я бы даже сказала, ужасно воняет. Еще хуже, чем те розы, которые ты мне подарил на прошлой неделе.
        Теперь я злилась втройне: во-первых, на глупость друга, который в результате оказался с трупом на руках, и я до сих пор не добилась от него окончания этой веселенькой истории. Ромку по непонятной причине больше интересует этот сомнительный конверт, нежели Боярышник, что теперь покоится на дне Глубокого. Во-вторых, комары совершенно обнаглели, ненавижу тварей. У меня чесалась не только коленка, но еще и щека, и если первое еще можно было пережить, то красное пятно на лице много хуже даже десятка трупов. Ну и в-третьих, я все еще помнила, что в лесу водятся клещи. Я понятия не имела, как они выглядят, но все равно нервничала. Лес - жуткое местечко, как ни крути.
        - Нормальные розы, - обиделся Ромка. - И ничего я не повелся, выставил Боярышника и обещал подумать над его предложением.
        - Замечательно. И в какой именно момент Боярышник превратился в труп?
        - Сейчас все узнаешь. Я его выставил, а сам решил тебя разыскать. Рассказать о прошедших встречах, и как раз о конверте. Приехал к тебе домой, но свет не горел, тачки на месте тоже не было. Охранник сказал, что с утра тебя не видел. Я подумал: ты либо у отца, либо завалилась куда-нибудь повеселиться. Ну и подумал перенести разговор на утро.
        - Ромка, а телефон тебе на что?
        - Сеня, ты бы в любом случае не стала меня слушать до утра. И я смирился, покатался по городу… - заметив мой взгляд, Ромка добавил: - Если тебе интересно, от тебя я доехал до центра на такси, а оттуда пешком до дома, через полчаса добрался.
        - И обнаружил Боярышника?
        - И обнаружил труп, совершенно верно.
        - Более дурацкой истории не придумать, - сделала я вывод, чего-то подобного как раз и ожидая. И мысленно прокручивала ситуацию: во что это все теперь выльется?
        Некоторое время мы с Ромкой шли молча, выбрав направление на турбазу. За время разговора мы удалились от нее достаточно, теперь пора возвращаться. Дурацкие два часа должны уже были пройти.
        Тишину нарушил Ромка:
        - Се-ень, - пропел он. Между прочим, Ромка был единственным человеком, которому позволялось звать меня коротким дурацким именем. У остальных таких привилегий не было. Возможно, я бы позволила такое и родителям, но мама упорно звала меня Сентябриной и запрещала отцу обращаться ко мне иначе.
        - Чего тебе?
        - Я буду твоим рабом два месяца, хочешь?
        - Полгода, - отрезала я.
        - Хорошо, - глазом не моргнув, согласился манипулятор.
        - Теперь говори, что еще?
        - Хочу достать конвертик.
        Я закатила глаза. И зачем только спрашивала, все и так ясно.
        - Так и знала. Ты предсказуем как алкоголик в завязке.
        - Сень, это же может быть нечто крупное! - С придыханием заметил Ромка.
        - А может быть ерундой! Наживкой специально для идиота вроде тебя.
        На самом деле, возмущалась я скорее для вида, пару минут назад сама собиралась предложить заняться конвертом. Все так таинственно, а значит, будет весело. Пусть даже и подстава - и с ней разберемся. Любопытства у меня на троих, как впрочем и безрассудности, а уж тяга к приключением у меня в крови.
        - Ты же чувствуешь, что это не ерунда. И я твой на полгода, после того, как все провернем! Вот честно, могу даже к тебе переехать.
        - И как нам достать конвертик?
        - Ограбить банк, конечно.
        - Папа будет злиться, определенно.
        - Все равно надо узнать, что в конверте, Сень. Это как-то связано с подкинутым трупом, иначе не срастается. Получим конверт, найдем убийцу, покараем его за наглость и твой испорченный маникюр.
        - Я с него три шкуры спущу, - оптимистично пообещала я.
        Как позже оказалось, Ромка слегка преувеличивал, сам банк нам грабить не придется. Надо будет всего-навсего ограбить людей, что будут находиться в банке в определенное время. У кого именно окажется этот таинственный конверт, не знал даже сам Боярышник, он знал время, когда его заберут из ячейки банка. За конвертом может прийти как мужчина, так и женщина и даже молодая девушка. Шпионские страсти на уровне Джеймса Бонда, а то и выше. В общем, надо ли говорить, что дня ограбления я ждала с нетерпением? Даже немного разочаровалась, задача с ограблением самого банка получилась бы сложнее, а потому и интереснее. Было бы, что потом внукам рассказывать. Не своим, конечно, Ромкиным.
        Глава 4
        День Икс настал довольно быстро. Неудивительно, ведь с момента утопления «подарочка» в Глубоком прошло всего два дня. Что сказать, Боярышник не дал Ромке много времени на подготовку. За два дня спланировать ограбление оказалось довольно непросто. Пока Ромка занимался материальной частью, я разрабатывала ненадежный план. Ничего сверхъестественного придумывать не стала, в конце концов, нам же не сам банк грабить, но для вдохновения все равно посмотрела парочку голливудских блокбастеров. Их ограбление - не чета нашему убожеству. Я так расстроилась, что съела коробку конфет в один присест. Интересно, когда-нибудь я смогу поучаствовать в чем-то подобном? Голливудском? Ромка говорит, надо завязывать с глупыми фильмами. Как будто сам сильно умный.
        Самой главной проблемой оказались мои прекрасные волосы - слишком длинные и густые, чтобы просто так их спрятать. Пришлось сходить в салон и заплести там самую безвкусную косицу на свете. Так думала не я одна, мастер, увидев, что натворила на моей голове, кинулась извиняться и пообещала все переделать. Ей было невдомек, что уродство - часть плана. Но от этого все равно не легче, конечно. Мы повздыхали за чашечкой чая и я вышла на улицу. На что не пойдешь ради Ромки.
        По моей задумке оба грабителя должны быть мужчинами. Мы с Ромкой наденем шапки, и я буду помалкивать. Еще одно лишение в пользу общего дела.
        За день до ограбления пришлось пройтись по магазинам и основательно запастись всякой ерундой: безвкусными кроссовками на два размера больше на внушительной платформе, широкими штанами со свисающей ширинкой. Люди в банке будут думать, что грабитель сам от страха свои штаны и утяжелил. Утягивающий спортивный топик на размер меньше и широкая толстовка довершали мой экстравагантный образ. И свитер с плечиками (не знала, что такие вообще продаются), чтобы слегка увеличить торс. Надеюсь, в банке хорошо кондиционеры работают, иначе мне конец.
        Ромашка плакал от смеха, когда я явила ему новый образ, за что и поплатился: ему я купила розовые штаны и майку под стать. Просто из вредности. Ромка жест не оценил и целый день капал на мозги, утверждая, что все происходящее - не развлечение.
        - Как это «не развлечение»? - не поняла я.
        Ромка в ответ завыл. И выл до тех пор, пока я не объяснила: после ограбления полиция и прочие заинтересованные граждане станут искать двух идиотов, а уж никак не влюбленную парочку, в которую мы быстро перевоплотимся. Ромка послушно надел купленный мной наряд, но отсутствие интеллигентности у парня налицо: вместо благодарности сидел и тихо матерился.
        - И чего ты лыбишься? - рявкнул он, заметив мою радость. - И что за тяга такая, из всего устраивать шоу?!
        - Без меня ты бы давно умер от скуки, так что благодари судьбу за встречу.
        - Судьба тут явно не при чем, это все проделки дьявола, - заверил Ромка. На него иногда находит, ничего удивительного. Мужчины вообще на редкость нервные создания, и Ромка вполне вписывался в усредненную картину мужика обыкновенного.
        - Ты все приготовил?
        - Тачка в проходном дворе, сразу за банком.
        - Нам повезло, что все так удобно расположено. Не будь там проходного двора, пришлось бы еще и квартирку подыскивать подходящую. За два дня. Почти вызов! Хотя, можно было бы разыграть что-нибудь этакое…
        - Ну уж нет, хватит с меня розыгрышей! Одевайся, Сенька, нам пора.
        Я оделась, пришла Ромкина очередь хохотать над моей нелепостью.
        - На себя посмотри, - посоветовала я, плюхаясь на диван. Похлопала по месту рядом: - Присядем, мой друг, перед дальней дорогой, пусть легким окажется путь! Пройдем сквозь огонь, через воду, рядом с тобой ничего не боюсь!
        Для Ромки такие выражения слишком сложны, пришлось пояснить:
        - Сиди и молись, чтобы все прошло как по маслу, иначе будешь в рабстве не меньше года. И хорошо, если в рабстве у меня…
        - Молиться, чтобы мы банк удачно ограбили?
        - Только бог нам помощник, - горестно вздохнула я.
        - Ты же говорила, что бога нет?
        - Точно.
        - Идем, актриса ты моя ненаглядная, - Ромка поднял розовый зад с моего дивана, мне пришлось тоже поторопиться.
        Нехотя я натянула толстовку, взяла в руки шапку, пропустила Ромку к лифту и вышла за ним. Я триста раз предлагала ему использовать маски (после марафона фильмов я бы поставила на маски американских президентов, они смотрелись наиболее удачно), но он предпочитал действовать по-старинке. Ладно хоть не чулки выбрал черные.
        Выезжали из моего дома, тут нет любопытных соседей и прочих нежелательных граждан, можно собираться на месте, не опасаясь чужих глаз. Ромка подогнал темно-синий минивэн на подземную парковку. Охранник на паркинге дежурил только по ночам, видимо, никто не рассматривал возможность угона машины средь беда дня, так что свидетелей у нас не было вовсе.
        В мою квартиру вел отдельный лифт, но парковку мы делили на пятерых. Кроме меня, в доме жили еще четверо мужчин, и все как на подбор одиноки и относительно молоды. Иногда я подозревала, что папуля специально подбирал мне жилье…или соседей, это как посмотреть. Как бы то ни было, он здорово просчитался, потому что соседей я почти не видела, они вечно в разъездах. А если и видела, то гордо проходила мимо, испепеляя взглядом, чтобы даже и не думали бежать ко мне навстречу и падать к ногам.
        Так или иначе, вечно отсутствующая четверка соседей оказалась нам с Ромкой на руку, не пришлось прятать машину, а потом в ней переодеваться.
        Путь до банка прошел в гробовом молчании.
        «Ромашка так к делу готовится» - догадалась я и перестала приставать к другу с разговорами. Смотрела в окно и ерзала в нетерпении. Как ни как, а банк нам придется грабить впервые, что-то новенькое и неизведанное. Я мысленно подгоняла Ромку, но тот старательно хмурился и изображал из себя шофера мисс Дейзи.
        Ромка притормозил около банка под знаком «Остановка запрещена». Я порадовалась, что нужный нам банк находился в самом конце длинной улицы. Народу не так много, как в каком-нибудь центральном банке, соответственно, и свидетелей в разы меньше. Собственно, это частный банк, и, как я слышала, услуги тут стоили прилично, проценты зверские, так что популярностью среди простых граждан он не пользовался.
        - Готова?
        Я решительно кивнула.
        - Понимаю, самое трудное для тебя - это молчать. Уверена, что справишься?
        Вообще нет, но признаваться в своих слабостях вслух? Увольте!
        - Пойдем уже, занудливый ты мой, - пробормотала я, сдвинув брови.
        Мы дружно натянули шапки с прорезями для глаз и рта на Ромкиной, и только для глаз на моей. Говорить мне не полагалось, и друг сказал, что мои губы сердечком кто угодно сможет разглядеть и запомнить, так что буду задыхаться в этой чертовой шапке. Не знаю, где их добыл друг, но такое чувство, что шапки были сшиты на заказ: аккуратные швы и вырезы, приличное качество. Я долго приставала к нему с расспросами, где такие шьют, но ответа так и не добилась. Все, чего я добилась - это угрюмый взгляд и едкий комментарий насчет нетрезвого ума.
        Ромка протянул мне пистолет, между прочим настоящий, себе взял автомат. Я брезгливо посмотрела на оружие, но все-такие взяла. Никогда не любила все эти угрожающие штуки, предпочитая пользоваться острым умом, но Ромке удалось меня убедить, что светлого ума для ограбления будет маловато, нужно нечто более материальное и впечатляющее. Как реквизит на сцене, для создания нужного образа.
        - Надеюсь, меня в таком прикиде на смех не поднимут, - тяжко вздохнул Ромка и сдал назад, предварительно глянув на время. Мы всегда понимали друг друга с полуслова, когда это касалось дела.
        Едва не сбив курящего рядом со входом охранника, машина врезалась в тяжелые двери. Ромка первым выскочил из минивэна и скрылся за дверью, я полезла следом и на всякий случай навернула бедолаге-охраннику по голове стволом пистолета. Сознание он благополучно потерял, я схватила рюкзак и побежала за другом.
        - Всем оставаться на своих местах! - вещал Ромка дурным голосом пьяного строителя Борис. Сама не понимаю, как удержалась от смеха.
        Народу в зале оказалось немного: из посетителей я насчитала семь человек. Плюс три девушки-сотрудницы банка. Конверт, согласно нашим непроверенным и весьма ненадежным сведениям должен в данный момент быть у кого-то из этих семерых. Заметив движение, я выстрелила в сторону работницы банка, что сидела за столом, пуля прошла в паре сантиметров от ее руки. Сказали же ей не двигаться, а она своей ручонкой под стол так и лезет. Пришлось вот стрелять…
        Если до этого момента все взирали на происходящее со смесью недоумения и страха, то теперь все откровенно испугались, и косились больше на меня, нежели на моего друга с автоматом, хотя по нашему нехитрому замыслу пугать должен был именно он. Две бабульки слева дружно заохали и перекрестились. Интересно, они-то что здесь забыли? По виду не скажешь, что миллионами ворочают.
        - Наш банк… - пискнула еще одна работница банка, но Ромка ее перебил:
        - Заткнись. Мы пришли сюда не грабить банк, мы пришли грабить вас, - заявил друг, театрально окинул всех взглядом, а я закатила глаза, пожалев, что не могу комментировать происходящее.
        - Парень, лучше тебе взять дружка-недоросля и проваливать отсюда, - услышала я смутно знакомый голос. Его обладатель в словах своих не сомневался и обладал той самой уверенностью, с которой не поспоришь, если ты не дураком родился, конечно.
        В этот момент я и поняла, что все пойдет наперекосяк, потому что голос принадлежал моему папочке. Папуле Симбирину. Какого черта он здесь делает? И я похолодела еще больше: а что, если конверт у него? Об этом если даже думать не хотелось. Быть не может, что Боярышник настолько глуп, чтобы грабить моего отца. Хотя, если учесть, что в данный момент он кормит рыб на дне Глубокого…
        Надо отдать должное Ромке, растерялся он всего на секунду, и даже не свалился в обморок. Взял себя в руки и заявил:
        - Мой дружок отлично стреляет, на твоем месте я бы сидел молча, дедуля.
        Я едва не застонала в голос: как такое можно сказать моему папе? Он запомнит ведь.
        - Даю тебе последнюю попытку уйти, клоун. Тогда у тебя будет призрачный шанс не оказаться за решеткой на всю жизнь. Бери дружка и вали.
        Похоже, папуля не оценил Ромкин наряд, а соответственно, и мое чувство юмора, что обидно, все таки мы родственники и чувство юмора у нас должно быть хоть каплю похоже. Ромка же от волнения старательно рыл нам яму все глубже:
        - Заткнись, дедуля.
        Если бы я могла заплакать, то сделала бы это.
        - Да я тебя, щенок… - папа начал медленно вставать с серого диванчика, я сделала единственное, что могла, чтобы спасти ситуацию: подняла руку и выстрелила около папы в стену.
        Ромашка нервно кашлянул, папа остолбенел. Прав был Ромка, я сумасшедшая: как мне теперь в глаза смотреть любимому родственнику? Но об этом подумаю потом, сейчас надо вытаскивать нас отсюда. Папуля переживет, а Ромку я тоже люблю и искренне желаю ему счастливо встретить старость. Выстрел немного притормозил папулю, он сел на диван и замолк, недовольно сверля нас взглядом зеленых глазищ. От папы у меня только глаза, и мы ой как умели выразить ими все, что думаем.
        «Завтра же подарю ему кошелек из крокодильей кожи, что привезла в прошлом месяце» - решила я. Хотела сделать это давно, но все время забывала, а вот теперь и повод подходящий: договор с совестью.
        - Семен, займись делом! - рявкнул Ромка и я не сразу поняла, что обращался он ко мне. Фантазии у Ромки кот наплакал, мог бы чуть больше изменить мое имя.
        Папуля несколько отвлек нас от намеченной цели, но Ромашка ясно дал понять, что отступать не намерен. Я с ним была полностью согласна: а вдруг папа тут и вовсе случайно? В конце концов, какое ему дело до какого-то конверта? Папа таким не занимался, он приличный мужчина.
        Пока Ромка запугивал всех автоматом (хотя судя по тому, как дернулась женщина, когда я к ней подошла, боялись больше меня), я обходила граждан. У вышеупомянутой дамочки пришлось отжать сумку. Двух пенсионерок я обыскала только для отвода глаз, в этот момент опасаясь их больше всего: а ну как плохо станет? Такого даже моя дырявая совесть не выдержит. К счастью, обошлось, бабули картинно охали и закатывали глаза, хватаясь за сердце, но даже такая простофиля в медицине как я, увидела, что чувствуют бабули себя превосходно и уже сейчас планируют, как бы половчее эту историю многочисленным подругам поведать. Я вытащила их кошельки (на сумки посягать не стала, всерьез опасаясь за жизнь) и чуть ли не вприпрыжку ринулась подальше, решив, что пенсионные сбережения я «случайно» оброню по дороге прямо в банке.
        Я злилась на Ромку, ему досталась самая простая часть: стоять и ничего не делать. Аферист недоделанный, а мне тут с бабульками развлекаться, да с совестью договариваться… Следующими на очереди оказались двое мужчин чуть за тридцать, оба смутно напоминали моих соседей, такие же невзрачные, я безошибочно отнесла их к классу бизнесменов. Отжала небольшой портфельчик у одного, подняла кейс слева от другого, больше у них ничего интересного не было, кроме набора гаджетов. Их я тоже прихватила.
        Дальше мой отец, самое трудное. Обойти его никак нельзя, слишком подозрительно. Для облегчения задачи я представила на папулином месте бабульку, но даже это не помогло: бабуля выходила чересчур боевая и все время грозила неприятностями. У папы с собой оказалась папка с документами, на них я с удивлением разглядела свое имя. Вопросы так и рвались наружу, но я взяла в руки себя и папку из отцовских рук заодно. К счастью, конверта при родителе не оказалось, вздох облегчения сдержать не удалось.
        А вот рядом с отцом сидел хорошо знакомый мне тип, смутно смахивающий на театрального жиголо и афериста одновременно. С таким лицом лучше на улицу не выходить и уж точно так не ухмыляться. Но этот тип явно вышел и терся теперь возле папули, что странно: папа аферистов за километр чуял и уж точно не жаловал. Даже Ромку вон в черном теле годами держал.
        Театральный жиголо не смог пережить обыск молча и пропел:
        - Какой у нас взгляд!
        Тоже узнал меня? Да быть не может!
        От волнения я на мгновение перестала контролировать руки и врезала парню по черепушке пистолетом. Перестаралась, потому что жиголо сразу же обмяк. Раздражающая ухмылка исчезла, и я перевела дух. Надо же! Вернулась привычка бить людей без всякой причины, а я же мозгоправа посещала, боролась… кажется, позади меня икнул Ромка.
        Надо торопиться, пока не нажили еще больше проблем. Все пожитки жиголо-афериста я стряхнула в рюкзак, повесила его на плечо, подхватила кейс и портфельчик с сумкой и посмотрела в сторону Ромки.
        Тот едва заметно кивнул.
        - Извините, - вдруг услышали мы голос девушки, той самой, которой я в руку стреляла. Девушка заметно волновалась и тряслась, и все косилась куда-то вниз, на стол. - Вам… вам тут конверт оставили.
        - Какой конверт? - разом поглупел Ромка.
        А я, если бы могла еще больше удивиться, то сделала бы это.
        Девушка зажмурилась и протянула дрожащую руку на стол. Порылась в бумагах и нашла-таки обещанный конверт. Протянула его в пустоту.
        . С пожиткам наперевес я подошла к ней и выхватила проклятую бумажку. Сделала это с яростью, так злилась. Вот тут-то и оказалось, что злость - плохой спутник жизни, ибо от эмоций мое движение получилось нервным и рука с пистолетом ударила по краю стола. А пистолет взял да и выстрелил. Весь зал дружно ахнул, кроме жиголо, что был без сознания, конечно. Кажется, кто-то свалился в обморок. Я тоже хотела, но не могла.
        К счастью, выстрел пришелся в стену. Но опять произвел впечатление: девушка, что передала конверт, одернула руку и заметно побледнела.
        «Главное, чтобы не посинела» - некстати подумала я.
        Зал быстро отошел от первого шока, бизнесмены тихо матерились, а я боялась даже глянуть в сторону отца. Он подозрительно молчал, наверное, тихо офигевал от тупости грабителей. Ромка, как ни странно, тоже помалкивал. Я щелкнула предохранителем и запихала конверт в одну из сумок.
        Пора сматываться.
        Мы и так много времени потеряли, пока на папу глазели, да и вообще… изначально на грабеж я выделила несколько минут, они давно уже прошли. Как ни странно, Ромка отмер и понял меня без слов, в два шага друг оказался возле неприметной серой двери в углу и со всего размаху вдарил по ней ногой. Зря, она и так была открыта, Ромка едва ли не пулей пролетел вперед, я, прихватив награбленное, помчалась за ним.
        - Далеко вам все равно не убежать, - спокойным голосом пообещал папуля нам вслед. Оптимистично, ничего не скажешь.
        Во всем этом переполохе я умудрилась не забыть и про бабулек, вытащила их кошельки и «обронила» их у двери. И все равно, насколько фальшиво это выглядело, я в ту же секунду выкинула бабулек из головы и помчалась по коридору, догоняя подельника.
        Ромке трижды пришлось останавливаться и поджидать меня (это он потом сообщил). Нам повезло, за нами никто не гнался, а ведь мы готовились именно к этому. Наверное, все просто были в шоке от глупости происходящего. Не знаю, что мешало моему бегу больше: чертова шапка, которая сдвинулась и практически ослепила меня, килограммы одежды, кроссовки на два размера больше, пистолет, которым я размахивала, рюкзак с двумя ноутбуками и еще каким-то хламом, или куча сумок в левой руке. Я ставила на шапку, ведь если остальное лишь немного тормозило, то из-за шапки я рисковала головой и почти не видела, куда бежала.
        В один момент кто-то выхватил сумки у меня из рук, весьма невежливо схватил за руку и потянул вперед по коридору. Ромка, конечно, по нетерпеливому пыхтению друга легко отличить. Я послушно двигалась за другом, время от времени натыкаясь на мебель и другие непонятные предметы по дороге. Такое чувство, что бежали мы никак не меньше получаса, а ведь на плане это расстояние казалось смехотворным. Видимо, от неудобства от увеличилось раз этак в пятьдесят.
        Последняя дверь отворилась, мы оказались на улице. Пусть шапка и лишила меня зрения, но обоняние и слух никуда не делись.
        Ромка все тянул меня вперед. Пнув какое-то ведро, я тихо выругалась, в ногу вступило и бежать стало еще труднее, если такое вообще возможно. В данный момент я, весьма далекая от спорта, искренне зауважала всех, кто занимается таким неблагодарным делом как бег. Это же просто ужасно! Пытка.
        Мы резко затормозили, Ромка дернул меня вправо. Хлопнула дверь машины - добрались! Не без облегчения я сдернула с себя дурацкую шапку.
        - Хватит пыхтеть, садись! - рявкнул друг, прыгая за руль.
        Я залезла в фургон, решив не обращать внимания на его тон, быстро стянула с себя идиотский прикид, запихнула его в мешок. Ромка умудрился сделать тоже самое, находясь за рулем, в меня полетели розовые штаны и футболка. Друг остался в коротких спортивных шортах и белой майке-алкоголичке, мой наряд мало чем отличался, но под белой майкой имелся еще и тесный спортивный топик.
        Мы затормозили в каком-то убогом дворе, я кинула мешок с одеждой в мусорный бак и подожгла. Надеюсь, все успеет прогореть как следует, увидеть это мы не сможем. Ромка в очередной раз ударил по педали газа, мы проскочили проходной двор, припарковались и вышли из машины. Я протянула Ромке спортивную сумку, куда затолкала нашу добычу, себе взяла рюкзак, предусмотрительно переложив злополучные ноутбуки в Ромкину сумку (и так сегодня весь день тяжести таскаю, хватит с меня).
        - Ничего не забыла? - буркнул друг.
        Отвечать я сочла ниже своего достоинства. Можно подумать, я когда-то что-то забывала, кроме как поставить пистолет на предохранитель, конечно.
        Глава 5
        Мы быстро добрались до ближайшего парка. К счастью, шли пешком, а не бежали, как до этого, еще одного забега я бы не вынесла. С другой стороны, беговые неудобства отвлекли бы меня от внешнего вида: идя с Ромкой под руку, я жутко комплексовала. Белая майка, кто бы мог подумать, что я так скачусь. Еще и прическа эта… не выдержав, я распустила тугие косы и кое-как расчесала волосы пятерней. Дышать стало легче.
        Мы зашли в парк, здесь мы собирались затеряться в случае погони. Двое молодых людей в спортивной одежде, ничего примечательного. Спорт в моде, людям ведь нравится потеть у всех на виду.
        - Ромашка, ты чего молчишь? - заискивающе начала я, когда мы свернули с центральной аллеи в сторону лесистой части парка.
        - Сама как думаешь?
        - Все не так уж и плохо. В конце концов, у нас все получилось, натырили кучу барахла, даже конверт получили. Подозрительным образом получили, тут не поспорить, но он у нас и… посмотрим, что там? - мне хотелось отвлечь Ромку от грустных мыслей.
        - Дома посмотрим.
        Не сработало. Я предприняла еще одну попытку:
        - Чем глупее все выглядело, тем лучше. На то и был расчет.
        - Точно, мы побили все рекорды.
        - Если ты из-за папули…
        - Папуля? - взвился Ромка. - Да нет, Сенечка, с папой ты сможешь договориться, даже если он все узнает. Лишишься на месяцок тачки, переживешь. В конце концов, не впервой ему разгребать твои выкрутасы, привык.
        Пришла моя очередь хмуриться. Ромка точно что-то имеет против моей красавицы-Ауди: то труп в нее запихнет, то угрожает. И ему легко говорить - тачки лишишься, переживешь, договоришься… с папой шутки плохи. Потери могут стать значительными, если тот рассердится по-настоящему. А он рассердится, в банк я еще ни разу не вламывалась, да и непонятно, что за неприятности нас ждут впереди. Но если сохранять позитивный настрой, глядишь, все утрясется. Как-нибудь.
        - Но вот зачем ты вырубила его компаньона, скажи на милость? - продолжил злопамятствовать Ромка. - И палила во все стороны без разбора?
        - Если ты имеешь ввиду тот небольшой тремор руки, то…
        - Да у тебя тремор мозга! И как я мог позволить взять тебе оружие!
        - Ты полегче с оскорблениями, - обиделась я. - В конце концов, с этого момента ты мой раб. У нас был договор.
        - Давно хотел узнать, были ли у вас в роду сумасшедшие, - пробормотал Ромка.
        - У меня брат со странностями, это совершенно точно. Даже мама так считает, а ты сам понимаешь, как трудно ей было в этом признаться… а ты чего так смотришь, Ромочка? Ты не брата имел ввиду? А кого же тогда.
        - Прекрати паясничать. Мы только что банк ограбили, соберись!
        - Я-то собрана, а вот ты слишком впечатлительный. Рычишь, внимание привлекаешь… так и спалиться недолго, а у меня голова нечесаная.
        Ромка упал на ближайшую лавочку и уронил голову в руки. Поборов брезгливость перед криво окрашенным сидением, я присела рядом и погладила парня по спине. Согласна, он многое сегодня пережил, такой стресс. Мужчины довольно ранимые создания, а Ромка у меня особо чувствительный, все проблемы ему сразу видятся в черном свете. Пессимист, одним словом.
        - Ромочка, ну ты чего? - успокаивала я. - Подумаешь, постреляли немного… сам знаешь, я ни за что бы не промазала, у меня все хорошо с прицелом. Лучше, чем у тебя, значит, даже хорошо, что стреляла я.
        - Ага, еще бы о предохранителе не забывала.
        - Изначально ты виноват, раз доверил оружие хрупкой девушке. В следующий раз подумаешь, прежде чем сделать. А в целом, обошлось без жертв, все счастливы. Особенно те две пенсионерки - ты видел, как у них глаза блестели! Наверняка уже по соседям побежали рассказывать, хвалиться, что их ограбили.
        - Они показания сейчас дают, вряд ли их скоро отпустят.
        - Вечно ты все портишь своим приземленным мышлением.
        - Это называется логика. Тебе не понять.
        Вот и успокаивай его, садись на грязные лавки ради его душевного равновесия! Я вскочила и побежала прочь. Побежала не очень быстро, с бегом у меня так себе, и Ромка вскоре оказался рядом. Даже за руку взял.
        Мне все-таки удалось настроиться на позитив. Все шло хорошо ровно до того момента, как мы вышли на одну из центральных аллей. В парке проходил какой-то праздник, развернули сцену, ведущую пригласили… вот там-то мы и наткнулись на бабушку-одуванчик. Увидев нас с Ромкой, она хищно заулыбалась и выдала:
        - Ой, какая вы милая пара! Вам срочно надо пройти до фотобудки и сфотографироваться на память!
        Милая пара?! Это плохой знак.
        Весь позитив улетучился, не попрощавшись. Я оцепенела, Ромка кинулся меня обнимать и защищать от бабушки. Схватил за руку и повел прочь из парка.
        - Ты слышал? - прошипела я. - Ты слышал, как она нас обозвала?
        - Конечно. Но она в маразме давно и ничего такого не имела ввиду. Никому в здравом уме не придет в голову назвать тебя милой, уж поверь мне.
        - Но она это сделала.
        - Знаю. Но надо терпеть Сеня, нельзя устраивать тут скандал. В конце концов, банк не так уж и далеко, а ты приметная. И прическа у тебя сегодня плохая, сама говорила, - бубня все это, Ромка тащил меня к стоянке такси.
        Пришлось пережить еще и поездку в непонятной тачке.
        Но в итоге мы с Ромкой оказались дома! А это значит, можно скинуть с себя противные шмотки, принять быстрый душ и облачиться в шелковую пижаму. Моя гордость, приобретенная в Париже. Жаль, эту прелесть видел лишь Ромка, да и он не особо ценил. Никаких тебе восхищенных вздохов, он лишь буркнул «ну наконец-то!» и вручил мне коктейль из мартини.
        После пары глотков мне стало намного легче. Пока я наслаждалась коктейлем, Ромка сгонял в коридор и притащил нашу добычу. От ноутбуков мы избавились еще в парке, так же как и от теткиной сумки. Ромка швырнул оставшийся товар на пол, в глазах друга наконец вспыхнул интерес, не то что раньше, когда я из душа вышла.
        - Посмотрим, что там?
        - Конверт доставай уже!
        - Так, где же…
        Пришлось оттолкнуть Ромку и изъять конверт самостоятельно. Этого медведя пока дождешься, все нервы истреплешь, а они у меня и так сегодня достаточно расшатаны.
        Конверт ничем примечательным не отличался: совершенно обыкновенный, белый и без опознавательных знаков. Я повертела его из стороны в сторону, даже понюхала.
        - Подозрительно, что девушка в банке передала конверт именно нам, - пробормотала я задумчиво.
        - Очень подозрительно, давай смотреть, что внутри.
        Теперь время тянула я:
        - Независимо от того, что мы тут обнаружим, с дамочкой надо потолковать. Тот, кто передал ей конверт, был уверен, что мы появимся. Похоже на подставу, вот только… - сформулировать догадку оказалось не так просто, слова вертелись на языке, но я не знала, как объяснить Ромке это чувство неправильности.
        - Просто открой его. Потом будем думать.
        Резонно. Я аккуратно вскрыла конверт. В нем покоился сложенный вдвое листок бумаги и фотография, к которой сразу возникло много вопросов. Во-первых, на снимке красовалась моя нескромная персона. Во-вторых, фотографировал явно рукожоп, как вообще можно снимать с подобным светом и под таким ракурсом? Ужасная бездарность.
        Как я уже говорила, Ромка не был человеком искусства или хотя бы творчества, его больше заинтересовал листок, что выпал из конверта вместе с фотографией.
        - «Никто не лицемер в своих забавах», - без выражения прочитал друг. - И как это все понимать, Сенечка?
        - Как-как… бездарности как всегда, пробиваются - вот как! - закатила я глаза. И для Ромки пояснила: - Это слова одного английского писаки.
        - И что они значат? Кто-то в курсе, чем ты занимаешься в свободное время? Никто не лицемер в своих забавах…
        - Писатель давно мертв, откуда ему знать?
        - Сеня, говорить все равно придется.
        Я вздохнула:
        - Снимок был сделан примерно полгода назад. Помнишь, мы с мамой провели Рождество в Париже? Вот там меня и сфоткали. Это ресторан нашего отеля, кормили там, кстати, довольно паршиво, зато цены такие, что ты бы у меня в обморок свалился и убежал бы в слезах. Это я к тому, Ромочка, что в ресторан тот кого угодно бы не пустили, как и в отель. Снимок сделан изнутри, с одного из крайних столиков, если я правильно запомнила положение мебели в зале. А мы оба знаем - я редко ошибаюсь. Так вот, фотографировал посетитель или кто-то очень похожий на человека, способного позволить себе отдых в ресторане такого типа.
        - Дорогого и паршивого?
        - Точно.
        - Сенька, выходит, кто-то за тобой следил?
        - Не уверена, - покачала я головой. - Скорее это была случайная встреча. Я бы заметила слежку, Ром, почувствовала бы. Или слежка длилась очень недолго, раз я не узнала снимающего, а он меня - да.
        - И как понимать послание? Нас хотят шантажировать? - Ромка схватился за сердце.
        - Шантажировать? Не думаю… - в руках у меня снова оказался конверт, я провела пальцами по напечатанным словам, по фотографии. - Мне кажется, это приглашение.
        - Приглашение?
        - Сыграть в игру.
        - Прекрати так улыбаться! - заволновался Ромка. - Что это вообще значит - «поиграть»?!
        - То и значит: фото, сделанное в Париже еще зимой, намекает на подготовку. Да хотя бы вот этого ограбления. Все это не похоже на наших обычных врагов, ты не находишь? Во-первых, вряд ли кто-то из них потащился бы во Францию ради одной единственной фотографии, как я уже сказала, снимок был сделан случайно, во-вторых, слишком уж замудрено, в-третьих - я всех наших помню в лицо. А этого нет, и в ресторане не заметила. Этот кто-то хотел заинтересовать меня, хотел, чтобы я поучаствовала в его игре. Пока это лишь мои фантазии, но они не лишены смысла.
        - И труп - часть игры? Но чьей?
        - У нас новый игрок. Уверена, он просто намекнул некоторым людям, что у него есть нечто весьма интересное о дочери Симбирина. Даже намекнул, какого свойства информация, чем легко привел механизм в движение. Если раньше у всех были лишь догадки, то он обещал доказательства. Он или она, - поправила я саму себя, потому что женщины как правило более коварны и могут похватать изощренным умом, мужчины обычно топчутся на уровне Ромке, для которого что-то сложнее чем «два плюс два» уже целое уравнение.
        - На его месте я бы так и поступила, - задумчиво закончила я мысль. - И намек опасный, провокационный. Несущий за собой неизбежные потери.
        - Надеюсь, он не следил за нами, когда мы занимались трупом, - поежился Ромка.
        - Я ничего такого не заметила.
        - Может, твое чутье хуже, чем ты воображаешь? И почему он прислал именно эту фотографию?
        Мы вместе уставились на снимок. На нем я сидела вполоборота и тоскливо смотрела в большое французское окно. На мне костюм белого цвета (один из моих любимых, между прочим) и шляпа с широкими полями. Волосы уложены мягкими волнами и блестят на солнце. Алые губы и черная подводка для глаз довершают идеальный образ.
        Ромка с недоумением уставился на меня, требуя объяснений.
        - Что? - ответила я на его взгляд. - Я разыгрывала француженку! Мне было одиноко и тоскливо там, мама все время болталась по театрам, а я уже после десятого раза устала. Мне хотелось заняться делом!
        - Француженку? А как же твой ужасный акцент?
        - Он не ужасный, а только слегка заметный. И поэтому, Ромочка, я и затеяла всю эту игру - тренировалась. Вдруг придется выдавать себя за француженку? Да и вообще, не тебе тут сидеть и рассуждать о моем акценте, - разозлилась я: Ромка не то что по-французски, он по-английски всего два слова знал.
        - А как же мама? Не видела?
        - Рома, ты что, меня не слушал? Я ужасно скучала в Париже, а маме не было и дела. Ей вообще ни до чего нет дела - актриса же! Зациклена только на себе.
        - Еще больше чем ты? - вытаращил Ромка глаза.
        - Свинья!
        - Да ладно, я ж любя! - Ромка притянул меня в объятия и поцеловал волосы. - Представляю, как ты страдала от невозможности развернуться по-настоящему.
        - Поэтому я тебя и терплю: ты меня всегда понимаешь.
        - Не понимаю, а только могу представить.
        - Не порти момент, мужлан. И хватит пялиться на эту ужасную фотку, - я схватила фотку и перевернула ее обратной стороной вверх. - Все равно она не имеет никакого значения. И вообще… снята отвратительно. Фотка здесь только чтобы вызвать интерес к записке, а дальше - к ситуации в целом. Старый пень Боярышник пришел к тебе, послание в любом случае попало бы к нам. Кстати, его приход выглядит странно, он же наверняка был в курсе нашей нежной дружбы…
        - Наверное, надеялся на мою алчность.
        Вот старый идиот! Не зря стал трупом.
        - Давай посмотрим, что еще мы увели из банка, - предложил Ромка.
        Точно, а я уже и забыла, сколько сумок сегодня на себе тащила. Даже мышцы заболели… пожалуй, первым Ромкиным рабским заданием станет массаж.
        Я уступила Ромке имущество бизнесменов, сама взялась за папины документы. Надо как-нибудь аккуратно их вернуть, нехорошо родного отца обворовывать, моя карма и так сегодня достаточно пострадала. Да и в папке ничего заслуживающего внимания не нашлось, как обычно, все связано с фирмой. Вот уже пару лет папуля пытается втянуть меня в семейный бизнес, но пока я поддаюсь не очень охотно. Я знаю, что рано или поздно мне придется взвалить на свои хрупкие плечи большую ответственность, но я надеялась, что это случится поздно и увиливала как могла. В пожитках папиного адвоката-компаньона-коллеги-театрального жиголо не знаю, в какой он роли, но скоро выясню) внимания заслуживала лишь красная бархатная коробочка. В таких обычно хранятся кольца.
        Так и вышло. Трофеем я залюбовалась: колечко необыкновенно красивое. Из белого золота, с россыпью бриллиантов, а в середине камень фантастически безвкусных размеров. Но это как раз тот вид безвкусицы, что мне по душе. Интересно, кому колечко предназначалось? Хотя, уже неважно, будет моим. Компенсация за пережитые страдания.
        Кроме кольца у афериста-жиголо имелся еще кошелек. Неплохой, кстати, я похожий как раз собиралась папе подарить. Кошелек оказался наполнен долларами и банковскими карточками. Как-то по-дурацки, на мой взгляд, хотя вполне в стиле прилизанного красавчика из банка. Выпендреж как он есть.
        На банковских карточках я прочитала имя: Макар Березин. Фамилия мелодичная, а вот имя явно подкачало. Его старая интерпретация мне нравилась куда больше. Вот тебе еще один сюрприз - знакомая физиономия всплыла рядом с папулей. Сказать Ромке, или оставить новость до лучших времен? Пожалуй, второе, он и так сегодня перенервничал.
        - Что за хрень? - отвлек меня Ромка.
        - Не мог бы ты так не выражаться при леди?
        - Глянь, леди.
        Друг усиленно тыкал пальцем в раскуроченный кейс. Как истинный австралопитек, Ромка воспользовался непонятной железякой, чтобы кейс открыть. Подобрать код - не его стиль. Я посмотрела куда Ромка и советовал, и поняла, отчего он так пучил глаза - внутри были деньги, на этот раз евро. Навскидку - явно больше миллиона.
        - Кто же в наше время деньги в кейсе таскает? Я думала, сейчас все больше переводами балуются, в разы удобнее… опять же, криптовалюта имеется для мутных дел.
        - А теперь глянь сюда.
        На этот раз Ромка показал мне черный мешочек, внутри которого блестели камни.
        - Алмазы, - схватив один из камней, заявила я.
        - Откуда такие познания?
        - Все знают, как выглядят алмазы. А я видела такие на ювелирной фабрике… но что все это значит? Два плешивых бизнесмена меняли алмазы на евро? Вот же смех!
        Когда утром мы шли грабить банк, я и подумать не могла, что наживу столько разнообразных приключений. А тут разорваться можно от любопытства и мыслей - куда бежать, за что браться в первую очередь? За мою фотку или за алмазы?
        - Ты уверена, что это вещи плешивых? - Ромка радоваться не спешил.
        Я задумалась:
        - Насчет портфеля точно, раз выудила его прямо из рук очкарика. А кейс стоял рядом с диваном, но не может же он быть бесхозным? Значит, принадлежал тому, что с залысинами.
        - И они оказались там случайно?
        - Чем черт не шутит. Хотя, конечно, куча-мала получается еще та.
        - Твоя улыбка меня пугает, - пожаловался Ромка.
        - А меня - твоя безрадостная физиономия! Пожалуй, нужен еще один коктейль.
        Коктейль я получила и еще с час мы строили догадки. Для начала решили поговорить с девушкой, что передала мне конверт, попутно занимаясь плешивыми. Оба задания я свалила на Ромку, пусть он девицу окучивает. А узнать личности бизнесменов ему труда не составит, так что он должен справиться сам, мое дело - думать и становиться все прекраснее и прекраснее. И готовиться к грядущей игре, конечно.
        От дискуссии (Ромка противился моим заданиям, начисто забыв, что теперь он подневольный) нас оторвал звонок на мой телефон.
        - Папуля, - застонала я, едва глянув на экран.
        Ромка заметно напрягся, а я приняла сонный вид (не важно, что папа не может меня видеть, если вживаться в роль, то по полной программе) и ответила на звонок:
        - Алло?
        - Привет. Что с голосом, спишь еще?
        В полдень я обычно спала, это да. Я не из тех жаворонков, что способны проснуться аж в девять утра и при этом нормально функционировать. Уж папа мое расписание знал и не мог удивляться. Если, конечно, не узнал меня в банке.
        - Ты позвонил, чтобы меня разбудить?
        - Случайно вышло. Вспомнил, что давно не видел любимую дочь. И мама велела передать, что вечером ждет тебя на ужин. Начинай собираться, как раз не опоздаешь, - папа весело хохотнул, настроение у него явно на высоте. Странно.
        Я зевнула:
        - Мне же не отвертеться?
        - Даже не мечтай. Помиришься наконец с братом, оба взрослые лбы, а все как дети малые, честное слово, людям показать стыдно. Пора вам обоим вырасти.
        Родительские наставления, куда без них. Даже мой замечательный папуля любил ввернуть что-нибудь эдакое. То про замужество и внуков, то вдруг про брата… мы с Мартом отлично ладили, просто со стороны не всегда этого заметно.
        - Надеюсь на ваше примерное поведение сегодня, - продолжил папуля. - У нас будут гости, придется держать себя в руках.
        Гости?
        - Ты же знаешь мое отношение к гостям, верно?
        - Верно. Просто сегодня я и мой друг попали… в ситуацию, я бы даже сказал, что он попал из-за меня. Так что я решил позвать его на ужин, компенсировать ущерб.
        Это он «ситуацией» ограбление банка обозвал? А он умеет утаить самое важное.
        - Что-то серьезное? - изобразила я испуг.
        - Ерунда, не бери в голову. Жду к семи домой, постарайся сильно не опоздать. Люблю тебя, моя милая.
        - Я тоже тебя люблю, папуль.
        Телефон полетел в сторону, а я откинулась на подушку, совершенно забыв про Ромку. Мысли мои потекли в неприятном направлении, но друг вернул меня к действительности, робко кашлянув.
        - Подавился? - открыла я один глаз.
        - Привлекаю внимание.
        - Зачем? Ты слышал разговор.
        - Евгений Олегович ни о чем не догадывается?
        Я на минуту задумалась, прежде чем ответить:
        - Черт его знает. Предпочел сделать вид, что нет. Но с другой стороны, почему он должен о чем-то догадаться? И зачем делать вид, когда можно рвать и метать? Склоняюсь к тому, что не узнал.
        Сдержанный со всеми и во всем папуля легко выходил из себя, если дело касалось его единственного толкового ребенка, то есть меня, особенно когда я начинала искать неприятности на свою светлую голову. Раньше такое случалось куда чаще, сейчас я стала более аккуратной и старалась не навлекать на себя родительский гнев.
        - Пока пронесло, - выдохнул Ромка.
        - Тебя да, а мне ему весь вечер в глаза смотреть придется, а ты знаешь, какой он проницательный. Как посмотрит - жуть!
        - Я уверен, ты что-нибудь придумаешь.
        - Придется, - буркнула я и поделилась новостью: - Папуля притащит на ужин типа, которого я вырубила. Знает, как угодить.
        Проклятый аферист Березин! Ну как так то?
        - Хочешь, я с тобой пойду? - предложил сердобольный Ромка. Как обычно он чутко уловил мое настроение, только не понял до конца, в чем дело. А мне пока не хотелось рассказывать.
        - Лучше тебе не светиться перед папой.
        - Вот и отлично, займусь пока девушкой из банка.
        Прозвучало неоднозначно.
        - Фу, - поморщилась я, не в силах смотреть на Ромкину светящуюся физиономию. - Свози ее хотя бы сначала анализы сдать. А потом в салон красоты… и по магазинам бы тоже не мешало.
        - Придушить бы тебя…
        - Тебе пора на выход, - перебила я, прикрыв глаза. - Мне скоро на ужин, времени на сборы совсем чуть.
        - У тебя еще больше шести часов.
        - Говорю же, совсем мало.
        Ромка выругался сквозь зубы, но встал и покорно пошел к выходу, не забыв чмокнуть меня в губы и красочно хлопнуть дверью. Наконец-то я осталась одна, за эти три дня друг успел мне изрядно надоесть, на общение с ним уходило слишком много энергии. Когда я говорила ему это в лоб и пыталась выгнать хоть ненадолго, он заявлял, что если бы я не тратила все силы на дурацкие сцены и представления, было бы проще нам обоим. Никогда не понимала людей, которые постоянно ищут простоту, это же напрочь лишено смысла. Но сколько я ни пыталась спасти Ромку от серости, он все равно тянулся обратно. Как прозаично.
        Глава 6
        Отдохнув с полчаса, я позвонила стилисту Оксане. Та пообещала прибыть через два часа. Есть время побыть в одиночестве, наконец-то. Разве интересному человеку может быть скучно наедине с собой? Нет, конечно.
        Мысленно я начала готовиться к сегодняшнему вечеру. И, если ограбление спланировать весьма просто и занимательно, то к семейному ужину требовался иной подход. Более основательный. Вечер в компании Симбириных - это вам не ограбление, испугом не отделаться. Даже не знаю, что перенести тяжелее: папулины бесконечные попытки подыскать мне жениха-подкаблучника, причем его подкаблучника; мамины излюбленные истории о покинутом театральном прошлом и их нынешнем счастье с папой (и тут смотри первый пункт с замужеством); или от придурковатости брата.
        Нет, я вполне могла терпеть каждого своего родственника, но по отдельности. Вместе мы никак не сочетались, слишком все разные. Мама с ее актерским прошлым все время меняла образы, причем застревала в них надолго, иногда на целые годы. Сейчас она Мать Тереза, бегает по благотворительным вечерам, организует собственные, постоянно жертвует все и всем. Как-то притащила домой блохастых котят, от такого у всего семейства глаза на лоб полезли. Особенно у папы с его аллергией. Сейчас при маме нежелательно ругаться, но с другой стороны, любое ругательство она вполне могла пропустить, так часто в облаках витала. Она вообще жила в своем собственном мире, розовом и сказочном, много улыбалась и смеялась. И отличалась неземной красотой. И годами была предана Шекспиру, зачитывала его произведения в оригинале нам с Мартом еще когда мы были детьми.
        - Какие бы вопросы тебя ни мучали, Сентябрина, ты всегда найдешь ответы здесь, - постукивала она по томику «Ромео и Джульетты».
        Наверное, это любовь ее так окрыляла, ведь с папой они жили душа в душу. Это парадокс, ведь в семьях, подобных нашей, любовь живет редко, а если появляется, то быстро умирает под гнетом пороков. Но, глядя на маму и отца, я верила в чудо, ведь они до сих пор смотрели друг на друга так, словно у них медовый месяц.
        Это был как раз тот случай, когда противоположности притягиваются. Мама с ее одухотворенностью отлично уравновешивала отца, с его жестким и требовательным характером. Отец вырос в непростой семье, его не баловали, с детства растили как наследника состояния Симбириных. Состояния немалого, на отцовские плечи легла большая ответственность. И он справился, теперь в городе мало что не принадлежит нашей семье.
        Знаю, папа мечтал оставить все это сыну, когда-нибудь. Как и его отец оставил ему. С сыном не выгорело, семейным бизнесом когда-нибудь придется заняться мне. В последние годы папу сильно тревожил вопрос наследия, все из-за несчастного случая с его другом и его сыном. Смерть всегда производит впечатление, вот и папуля занервничал и о внуках заговорил раньше времени, да и вообще, многое переосмыслил. Требовательность отца распространялась больше всего на меня, с мамой и братом он никогда даже не спорил, легко им уступал во всем. Говорил, что семья - не поле для битвы, особенно если все можно уладить одним простым компромиссом. Воевали мы чаще вдвоем, да и то вполсилы.
        Все дело в этой навязанной с детства мысли, что мне придется что-то там возглавить. И для этого отучиться совсем не там, где хочется, и этого ну никак не избежать. Я спорила с отцом о каждой мелочи, везде пытаясь увильнуть и сделать наоборот, никогда не шла на уступки. Так я выбила два года в актерской школе в Лондоне, хотя позже папуля сказал, что отправил меня туда учить язык и от акцента избавляться. И все равно я выучилась, где было сказано. В итоге. И время от времени появляюсь с отцом на важным встречах. Взамен - он не трогает Ромку и закрывает глаза на другие мои шалости. У нас своего рода перемирие, он наседает медленно и осторожно, я неохотно, но поддаюсь. Потому что если ты Симбирина, у тебя нет другого выбора, и уж точно нет повода для нытья.
        И меня бы все устроило, не устраивай папа смотрины. Он не был бы собой, не стремись еще и подстраховаться. Найти мне супруга, а там перспективные внучки… кошмар. И опять же, все давление досталось мне одной, раз на брата в этом плане никакой надежды. Март удобно устроился, гаденыш. К счастью, все смотрины как правило обламывались из-за моего паршивого характера, который и в обычное время не сахар, но при слове «замужество» портится еще больше.
        А что касается брата, то и он личность выдающаяся, у нас в семье по-другому и быть не могло. Он полная моя противоположность: внешне похож на отца, а характер мамин. Двухметровый мужик с лицом кирпичом, вечно витающий в облаках - то еще зрелище. Из комнаты брат выползал крайне редко, что раньше вызывало много вопросов. Когда-то давно Ромка предположил, что братец просто зависим от компьютерных игр, что сейчас в общем-то часто встречающийся недуг, но нет: опытным путем (установив камеру) мы доказали, что Март лежит на кровати и пялится в потолок, компьютер его мало интересует. Это было жутко, больше мы за братом не следили, дабы поберечь свои же нервы. Хотя, позже я поняла, что брат догадался о слежке и разыграл нас Ромкой. А на деле Март у нас компьютерный гений с тяжелой формой агорафобии - это такой недуг, не позволяющий покидать уютные четыре стены.
        Выглядел Март как немытый бомж сколько себя помню. Даже в детстве он умудрялся быть не очаровательным ребенком, а странным непромытым затворником. Отец несколько раз отправлял его к психологу, после того, как нашел у него в комнате книги с весьма странными названиями, что-то типа: «Как из человека превратиться в растение», но ничего не выгорело: Марта так и не удалось выкурить из дома.
        - Он у меня особенный мальчик. Мой Март, - любила повторять мама. Подозреваю, так она намекала на полную его неадекватность.
        У меня ушло много лет, чтобы примириться с таким братом. Его болезнь я считала обычной ленью и, как личность весьма активную и сидеть в четырех стенах неспособную, меня жутко раздражала неподвижность Марта. Мы постоянно ругались и едва выносили друг друга. Сейчас же я находила Марта… не самым плохим. Временами он мне даже нравился, но это скорее из-за привычки, столько лет глаза мозолил. И ругаться с ним весело, в честь старых добрых времен, развлечение у нас такое.
        Подводя итог - к семейному ужину стоило подготовиться. А конкретно сегодняшнее торжество омрачалось еще и неудачным ограблением в присутствии папули. И Макара Березина, чтоб ему неладно было… впрочем, это не значит, что ужин не пройдет весело.
        Предчувствуя что-то этакое, я готовилась с упоением и так разошлась, что даже почти не опоздала. Час - это ерунда. Тем более, папины уловки мне знакомы: он сказал, ужин в шесть, а значит, раньше восьми не начнется.
        Я загнала Ауди на территорию дома, эффектно припарковалась на своем месте. Жаль, тут нет красной дорожки, ведущей к дому, и снующих вокруг репортеров, вспышек камеры… да чего уж там, на улице никого не оказалось. Видимо, встречать меня семья не собирается.
        А жаль. Выглядела я сегодня сногсшибательно: красное платье в пол, приобретенное все в том же Париже, классический макияж и алые губы в тон платью. Волосы уложены на одну сторону в духе старого Голливуда. Выглядело впечатляюще, глядя в зеркало, я сама себе завидовала. На открытые плечи я накинула горжетку из белого меха, но сделала это, только когда из машины вылезла. Я же не сумасшедшая, кататься летом по городу в мехах, а дома есть кондиционер, можно убавить температуру. Но без меха никак, образ обязывал. Бриллиантовые серьги и туфли на высоком каблуке завершали образ, делая его идеальным. У нас в семье все довольно высокие, я в этом плане не отставала и всегда гордилась ростом. Дополнительный повод смотреть свысока на происходящее. Этот Макар Березин точно окажется ниже меня, а мужчин это часто ввергает в неловкость. Подумать бы - такая мелочь, а всегда срабатывает безотказно.
        Вообразив красную дорожку вместо существующей брусчатки, я прошлась к дому. Одни из последних маминых увлечений стало садоводство и теперь зеленая лужайка, пруд и несколько деревьев уступили место дизайнерским зарослям. К счастью, дорожка осталась, а то мне в каблуках и платье пришлось бы несладко.
        Хлопнув входной дверью, я зашла в родной дом.
        - Женечка, это ты, родной? - услышала я мамин голос.
        - Это я.
        - Сентябрина?! Ты рано, еще даже папа не приехал.
        - Это я уже поняла, - пробормотала я, медленно заплывая в столовую.
        Мама сидела на диване с айпадом в руках и высчитывала что-то. На ней было простое черное платье чуть ниже колена, но Майе Симбириной и этого достаточно, чтобы выглядеть ярко и великолепно. Мама отложила айпад и поднялась мне навстречу:
        - Иди обниму. Я так рада, что ты приехала! - выпустив из объятий, она оглядела меня с ног до головы: - Выглядишь необычно.
        - Необычно? - хохот брата донесся до нас с лестницы. - Она выглядит нелепо, не поощряй ее! Сестрица, тебе не жарко?
        Подачу я отбила легко:
        - Сегодня прохладно, если бы ты хоть иногда выглядывал в окно, то знал бы, братец.
        - Выглянуть в окно, зная, что где-то там без конвоя ходит моя сумасшедшая сестрица? Увольте, лучше заложить окно кирпичами.
        Я повернулась на каблуках, чтобы видеть подлеца лично. Что говорить - типичный Март! Какие-то жуткие треники и футболка с символом одной из тех непромытых рок-групп, что слушают под наркотой. Он даже не симпатичный! Похож на растрепанного подростка из неблагополучной семьи, а уж точно не на Симбирина.
        - Фу, теперь вот у меня аппетит пропал.
        - Можешь не благодарить, а то смотрю, ты разжилась парой лишних кило.
        Я едва не задохнулась от возмущения. Братец всегда метко мог определить больные места и безжалостно ударить именно туда.
        - Март, прекрати! - взмолилась мама. - Во-первых, я тебя так не воспитывала, нельзя говорить такое сестре, да и вообще, девушкам. Во-вторых, Сентябрина, он так на самом деле не думает, ведь всем известно, какая ты у нас тростиночка.
        - Спасибо, мам. Я знаю, что он так не думает, ведь ему нечем.
        Не оставив Марту возможности ответить, я гордо удалилась в свою комнату. Не сбежала, а именно удалилась, подняв подбородок. Тратить нервы на идиотского братца не хотелось, от семейного ужина прошло всего десять минут, а я уже на грани. По сути, он еще даже не начался, ведь папа запаздывает.
        Я услышала движение сзади и обернулась: на пороге комнаты стоял Март.
        - Тебе чего? Если ты еще не высказал все оскорбления, подготовленные за неделю, так еще целый вечер впереди, успеешь.
        Братец усмехнулся:
        - Мама просила передать, чтобы ты спускалась: гости приехали. А еще она просила немного сдерживаться, стало быть, гости важные. Что, отец привез очередного бедолагу в надежде, что хоть кто-то на тебя позарится ради семейных денег?
        - Завидуешь, что относительно тебя он таких надежд не питает?
        - Было бы чему завидовать.
        - Лишь один пункт из бесконечного списка.
        - Вот поэтому мы никогда не ладили, сестра: ты вечно мнила себя исключительной, а меня записывала в неудачники, да завистники.
        - Так я и есть исключительная! - я порядком удивилась.
        - Это факт, - фыркнул Март.
        - Неоспоримый.
        - Конечно, конечно. Я так понял, сегодня нас ждет очередное шоу?
        Отвечать я не стала, оттолкнула Марта и прошла вперед, к лестнице. Спускалась с воистину королевским видом, так увлеклась, что даже не заметила, как братец меня обогнал и теперь присоединился к компании, что ожидала внизу. Братец нагло ухмылялся, родители недовольно хмурились, а гость Макар Березин (кто бы сомневался, жиголо из банка!) застыл, открыв рот в изумлении. На его лбу красовался здоровенный синяк, который он безуспешно пытался замаскировать челкой. Волосы у него густые, не поспоришь, но длины явно недостаточно, чтобы скрыть весь лоб. А с этой получелочкой синяк стал еще более заметным. Оказывается, ударила я парня знатно, не зря Ромка всегда ноет, что сил у меня прямо пропорционально дури, а последней немало.
        - Пап?! - возвестила я, сделав ударение на последний слог, и протянула родителю руку, чтобы тот ее поцеловал. К моим фокусам он давно привык, и ничуть не удивился, взял меня за протянутую руку, притянул к себе, крепко обнял и поцеловал в щеку.
        - Рад видеть, что ты сегодня в ударе, моя маленькая.
        - Моя маленькая великанша, - ехидно заметил брат.
        Но выпад я проигнорировала в угоду любопытству:
        - Пап?, а что за побитый молодой человек с тобой? Ты что, решил подражать маме и таскать в дом обездоленных? Так мило, после ужина у нас остается много еды, мы обязательно поделимся! Мы, Симбирины, за благотворительность.
        «Обделенный» в костюме, который стоил не дешевле моего красного платья (а оно обошлось мне ой как дорого), ухмыльнулся. И только. Скукота.
        Надо отдать должное папе, он вновь и бровью не повел:
        - Это Макар Александрович, мой большой друг. А это Сентябрина, моя дочь, я про нее уже рассказывал, ну а Марта ты встречал, - обратился папа уже к нашему гостю.
        Тот сграбастал мою руку и смачно к ней приложился:
        - О вашей красоте ходят легенды, теперь я понимаю, почему.
        Ну точно, аферист и жиголо театральный. Перья распустил. Красота моя необыкновенна и неописуема, с этим не поспорить, но расцветать от одного паршивого комплимента? Увольте! Если уж делаем вид, что незнакомы, то по полной программе.
        Я сурово нахмурилась:
        - Стал мир невыносим с тех пор, как лесть учтивостью назвали.
        - Я не привык льстить, Сентябрина.
        - Да? А вы похожи на льстивого адвокатишку. Пап?, твой друг адвокат?
        - Нет.
        - Я не адвокат и это не лесть. Лишь небольшое преувеличение, - глазом не моргнув, продолжил Макар. Вот ведь гаденыш, ничем не лучше моего дурацкого брата.
        - Зовите меня Сентябриной Евгеньевной, надеюсь, вас не затруднит запомнить сразу столько букв. Похоже, у вас не хватило ума даже на то, чтобы стать адвокатом…
        - Кажется, нам лучше пройти к столу, Ирочка как раз все подготовила и накрыла, - заметила мама не самым радостным голосом. Наверное, устала топтаться у лестницы.
        - Если так, то к столу!
        Глава 7
        Пока мы двигались в столовую, Макар учтиво предложил мне ручку, а я ее любезно приняла, с неудовольствием отметив, что этот проныра все равно выше меня. Надо же, я запомнила его чуть ниже… и, как назло, других существенных изъянов у Макара Березина не водилось. Если не считать синяк на лбу, конечно, но он ведь пройдет когда-нибудь.
        «Подлиза» - решила я в конце концов. Наверняка имеет виды на моего отца, вот и отвешивает мне сомнительные комплименты. Некстати я вспомнила, что стырила у него кольцо с бриллиантом моей мечты и обозлилась на парня еще больше. Аферист и выпендрежник! И наверняка здесь не случайно, таких совпадений в жизни не бывает.
        Папуля, как и полагается, сел во главе стола, рядом мы с мамой, а дальше братец и подлый Макар. Так как с братом мы с детства воевали, рядом в столовой никогда не сидели, предпочитая держать врага перед глазами, а никак не сбоку. И в результате старой привычки справа от меня оказался папин «большой друг».
        Начался ужин относительно спокойно. В основном потому, что я с утра не ела и накинулась на еду голодным зверем. Увлеклась настолько, что пропустила очередной комментарий Марта про мои лишние килограммы, его же рассказ про мою полноту в детстве (абсолютная ложь) и про страсть ходить голышом (все мы ошибаемся в три года).
        А потом мама открыла ящик Пандоры:
        - Дорогой, ты говорил по телефону, что-то произошло на работе. Не расскажешь семье? Я волновалась.
        От неожиданности я схватила бокал вина и осушила его до дна. Сидящий напротив Март ухмыльнулся - наверняка скоро назовет алкоголичкой.
        - Нет никакого повода для волнения, дорогая, - папа нежно сжал мамину руку. - Мы с Макаром заехали по делам в банк и нарвались на грабителей. Странная парочка.
        - Господи, с вами все в порядке? - немного запоздала с беспокойством мама.
        - Конечно, не стоит беспокоиться.
        - Как это не стоит?!
        - Почему странная? - светлые мысли брата. Надо же, даже он заинтересовался, обычно бездельник слишком занят мной, чтобы обращать внимание на родителей.
        - Что за дела у вас с Макаром Александровичем? - спросила я, не дав возможности папе ответить ни на один из вопросов.
        - Сентябрина иногда помогает мне в делах, - пояснил папа нашему гостю. - Вот и интересуется. Дорогая, если тебе любопытно, поговорим об этом завтра. Ты давно не была в офисе, вот будет повод заскочить.
        - Женя! - все волновалась мама. - Немедленно все расскажи.
        - Все случилось быстро и безболезненно: грабители ворвались, отняли у всех присутствующих документы и личные вещи, в том числе и у нас с Макаром.
        - Какой кошмар.
        - Ужас, - поддакнула я.
        - Сестрица, а ты чего так впечатлилась? - поднял брови Март. - Уж ты-то в жизни повидала немало, а тут подумаешь, папу ограбили.
        - Март! - ахнула мама.
        - Что это значит? - заинтересовался Макар.
        - Это зн…
        - Тебе случайно не пора подняться наверх и продолжить нелегкий путь медленного превращения в овощ? - перебила я брата, схватив очередной бокал с вином.
        - Прекратите, - поморщился отец.
        - Дети! - это мама.
        - Спросите, Макар, сколько у Сентябрины арестов в прошлом? Считайте, подкинул вам тем для разговора свиданий на пять, а то и больше - сестричка каждым задержанием гордится и может рассказывать об этом вечно.
        - Март! - укоризненно в один голос завопили родители: об этой стороне моей биографии они предпочитали не вспоминать, да и к чему, раз меня каждый раз отпускали сразу после ареста, стоило только отцу приехать или позвонить?
        - Правда?
        - Ох, разумеется, это неправда! - хлопнула я ресницами. - Брату опять что-то привиделось. Он у нас немного не в себе, это всем известно, иногда вот бредит. Но вы не выдавайте тайну нашей семьи, я надеюсь на вашу порядочность и добродетель. Март, а ты ешь и постарайся, чтобы еда не вываливалась изо рта, про свои фантазии расскажешь потом психиатру. Отвезу тебя в понедельник, дорогой.
        Март в ответ лишь улыбнулся. Он сделал что мог - после такого заявления любой потенциальный кавалер ноги сделает. Одно дело - прибабахнутая дурочка с богатым папочкой, другое - сомнительная уголовница. Деньги деньгами, но жизнь дороже. А ее еще и папа потом отмажет. Но есть сомнение, что Макара Березина таким проймешь.
        Мама надумала спасти положение:
        - Лучше скажите, их поймали? Тех, кто вас ограбил?
        - Как ни странно, им удалось скрыться.
        - Почему же это странно? - не удержалась я.
        - Потому что грабители выглядели нелепо и неуклюже, я все ждал, когда кто-нибудь из них сам себя пристрелит. Не случилось, но сомневаюсь, что они долго на свободе протянут.
        - Но синяк Макару Александровичу все-таки поставили, - съязвил Март.
        Я приложила ладошку к груди:
        - Где твой такт, дорогой брат? Мы не можем быть родственниками, нет! - но глаза мои смеялись и Март это видел.
        - Ничего страшного, Сентябрина, - Макар положил ладонь на мою, что не укрылось от внимания родителей, они довольно переглянулись.
        - Евгеньевна, я же просила, - нахмурилась я, борясь с желанием воткнуть вилку в чужую руку. Можно было сделать, конечно, да вот только что-то подсказывало: Макар успеет удрать свою конечность и в итоге пострадает моя. Драгоценная. Так что - никаких вилок, по крайней мере, не сейчас.
        - Точно, Евгеньевна.
        - Макар отважно пытался остановить их, - порадовал отец, глядя при этом на меня. Я же едва со стула не свалилась от такого заявления. Покраснела от злости - так уж точно. И этот нахальный обманщик - мой близкий родственник? Пытается выставить трусливого дружка в лучшем свете.
        - Евгений Олегович, прошу, не преувеличивайте.
        - Говорю как есть.
        - Да ладно, не смущайтесь, уверена, вы весьма отважно подставили лицо под кулак грабителя. Это тоже не каждому под силу, знаете ли, - улыбнулась я.
        - Хорошо, что удар у неизвестного оказался слабый.
        - Или вы потеряли сознание от страха еще до этого, я читала, что так бывает с особо пугливыми людьми, - меня несло и я не могла остановиться.
        - Давайте отвлечемся от моего героизма.
        - Вот именно, Женя, ты вообще можешь толково объяснить…
        Под маминым напором папуле пришлось рассказать все до мельчайших подробностей, только про стрельбу он умолчал. Зато не скупился на оскорбления и обозвал нас с Ромкой клоунами недоделанными. Макар добавил, что умом они не отличались, смотря при этом почему-то на меня. В отместку за его нелестное высказывание в наш с Ромочкой адрес я «случайно» пролила на него бокал красного вина, и не чуть-чуть, а весь целиком, даже последние капли вытряхнула. Хотела плеснуть в физиономию, но тогда бы все догадались, что я нарочно, а так хоть костюм испортила.
        - Боже мой, вы такой неловкий! - заявила я после аварии с вином.
        - Это я неловкий?
        - Само собой, задели мой локоть… повезло еще, что на мое платье не попало!
        - Сентябрина! - охнула маман.
        - Макар, идем, я дам тебе чистую рубашку, - вздохнул папа. Такое случалось уже не в первый раз, папа привык.
        Мужчины удалились, а я пожала плечами.
        - Что-то сегодня скучно, - заявил Март. - Ты будто сама не своя, сестрица.
        - Мамуль, время уже почти десять, разве Марту не пора сменить подгузники?
        - Тебе что, пять лет?
        - Мне нет, а тебе?
        - Дети, хватит! - взмолилась мама.
        - Март! Сентябрина! В конце концов, у нас сегодня гости…
        - Нежеланные!
        В разгар перепалки вернулся папа и пригласил меня к кабинет. Для разговора, что бы это ни значило. Мои глаза полезли на лоб, когда мы зашли в кабинет и я увидела поджидающего там Макара. Это не к добру. Неужто речь про ограбление? Быть не может… судорожно перебирая варианты, я с царским видом устроилась на диване. Паника паникой, а терять лицо - признак слабости. И отсутствия актерского дара, а у меня с этим все хорошо.
        - Хотел поговорить с тобой завтра, но решил не откладывать, - заявил папа, устраиваясь за письменным столом.
        - Конечно. А Макар Александрович тут вместо мебели?
        - Макар Александрович тут в роли моего доверенного лица. Я вынужден отлучиться на довольно долгий срок, в Москве требуется мое присутствие. За делами должен кто-то приглядывать, информировать меня обо всем.
        - И Макар Александрович…
        - Как раз этим и займется, - заключил папа.
        Я честно пыталась переварить информацию и сохранить при этом лицо.
        - Во-первых, я уже решил. - продолжил шокировать отец. - Признаюсь, сначала я хотел доверить все тебе, но ты слишком молода и слишком отвлечена, с давлением не справишься. А меня долго не будет, командировка грозит затянуться, сама знаешь, в какой долгострой могут превращаться самые обычные строительные контракты, да и вообще…
        - Да и вообще, лучше оставить жулика, а не собственную дочь? Папа, ты в своем уме? Лучше уж Марта бы у руля оставил, честное слово.
        Мое возмущение быстро переросло в панику. Конечно, в последнее время я часто игнорировала отцовские призывы заняться делами, но такого наказания уж точно не заслужила.
        - Выбирай выражения. Макар Александрович будет приглядывать не только за делами, но и за тобой. Будет докладывать мне о твоем участии… или безучастии.
        Я перевела тяжелый взгляд на Макара. Тот противно скалился.
        - Лучше не улыбайся, уж я выведу тебя на чистую воду, жулик, - пообещала я.
        - Где же ваши манеры, Сентябрина Евгеньевна?
        - Сентябрина, довольно, - поморщился отец. - Хватит устраивать балаган. И ты еще хочешь, чтобы я оставил у дел тебя? Ты даже приличных людей заставляешь вести себя как пятилеток.
        - Я не в ответе за чужое поведение.
        - Сентябрина!
        - И уж точно не виновата, что всякие жулики не способны себя контролировать. В конце концов, если на них так легко повлиять, это многое говорит о силе их характера. Жуликов этих.
        - Макар останется за меня. Я все решил.
        - За тебя? Станет папочкой семейства и наконец научит Марта читать?
        - В первую очередь присмотрит за тобой, мы оба знаем твою страсть искать неприятности, - не обращая внимания на мои комментарии, продолжил папа.
        - За мной зачем, я читать умею!
        - А держать себя в руках нет.
        - За собой пусть присмотрит.
        Макар предпочитал отмалчиваться, переводя взгляд зеленых глаз с меня на отца. Наверняка сейчас ликует, чувствует приближение победы… решил-таки мне отомстить. Не за банк, конечно, была у нас и другая история. Чертов пройдоха, за этим он сюда приехал? А как талантливо все провернул…
        Его молчание меня беспокоило, а судя по дурацкой наглой ухмылочке, ему было что сказать, но после того, как папуля невзначай обозвал его ребенком, он держал все при себе. Подлиза и приспособленец. Непростой тип. И где мой Ромочка - бальзам на душу? Вот уж у кого не бывает камня за пазухой, вот кто никогда не нанесет удар в спину.
        - … в темном переулке? - уловила я последнюю фразу отца. Кажется, я что-то упустила, и неудивительно, но быстро включилась в разговор:
        - Если ты про защиту в темном переулке, то тут есть два существенных «но»: во-первых, я мало передвигаюсь пешком, а если и передвигаюсь, то не по грязным подворотням, а во-вторых, если я там каким-то макаром… я не тебя имела ввиду, - обратилась я к жулику, - так вот, если я там как-нибудь окажусь, то предпочту иметь на своей стороне убийцу, а не защитника.
        - Я сказал тебе все, что хотел, Сентябрина. Возражения не принимаются. Послезавтра я улетаю и надеюсь на твое благоразумие, хоть раз.
        - Я тоже надеюсь на твое благоразумие, отец. Если ты не хочешь считаться с моим мнением, то хотя бы проверь как следует Макара Александровича, - я с большой неприязнью посмотрела на Макара, давая понять, что меня не проведешь и я прекрасно помню, что он из себя представляет.
        Тот премерзко улыбнулся. Этот вечер вообще может стать еще хуже?
        - Не хочу больше спорить. А теперь, если вы меня извините, мне нужно начинать собираться, сегодня и так был трудный день… - с этими словами папуля поднялся, пожал руку этому прохвосту, поцеловал меня в щеку и вышел за дверь, оставив нас с Макаром наедине.
        - У тебя такой вид, будто сейчас лопнешь от злости, - заметил он.
        - А ты от самодовольства, но это ненадолго, - пообещала я.
        - Не знаю, отчего ты так враждебно настроена…
        - Ох, лучше прекрати ломать комедию! Уж я-то знаю, кто ты такой!
        - Так вот в чем дело, - ухмыльнулся Макар. - Признаться, не ожидал, что ты вообще меня вспомнишь. Думал, прошлое приключение для тебя лишь одно из многих. Но приятно удивлен, стало быть, я тебе запал в душу?
        - По-твоему, я не способна вспомнить человека, с которым была… знакома год назад? Моя память лучше, чем у рыбки из аквариума.
        - Прости, Бри, не хотел тебя обидеть. Для меня ты до сих пор сумасшедшая британка, помогающая своей чокнутой подруге. Трудно принять твой новый образ русской богатой девочки.
        - Ты потратил год, чтобы меня найти? - ахнула я. - Так что ли?
        - Мой приезд с тобой никак не связан.
        - Разумеется, нет. Ты обижен, я понимаю. Твое мужское самолюбие ущемлено, ты жаждешь отмщения. Но не получится, Макар Александрович. Ничего не выйдет.
        - Неужели?
        - Я прямо сейчас пойду к отцу и расскажу, кто ты на самом деле.
        - И кто я на самом деле? - вкрадчиво поинтересовался Макар.
        - Любитель ловить рыбку в мутной воде, но судя по всему, до этого момента ловил лишь только самую мелкую.
        - А себя ты явно считаешь крупной?
        - Именно. Акулой.
        - Думаю, тебе стоит бежать к папочке сейчас, акула. Посмотрим, что он тебе скажет, - опять широко улыбнулся Макар. С видом победителя улыбнулся.
        Само собой, к папе идти я не собиралась. Как известно, угрожать санкциями порой намного эффективнее, чем применять их. В данном случае поход может обернуться против меня самой, а мне только недавно удалось восстановить доверие отца. И то не до конца, как выяснилось. Макару папа верит, интересно только, с чего? Наверное, подготовился жулик неплохо… Но к чему такие усилия? Что еще за личная вендетта против меня, я же на самом деле ему ничего не сделала?! Кажется… И папуля тоже хорош, из всех, кому он мог доверить присмотреть за состоянием дел, он выбрал жиголо театрального, а мне с этим разбирайся, раз уж я косвенно, но к этому причастна.
        - Эх, мои волосы сегодня слишком хорошо уложены, чтобы тратить здесь время с тобой, но да ладно… - я тяжко вздохнула: он не оставил мне выбора.
        Макар собирался что-то сказать, но не успел: я ловко поднялась с дивана, в три шага оказалась возле него, как следует врезала по его больному лбу и заорала что есть мочи, крепко прихватив парня за ворот папиной рубашки, чтобы не сбежать не удумал.
        - Как ты посмел распустить руки? Помогите! Отпусти, мне больно! Помогите! Мне больно, убивают. Пустиии!! - кричала я, добавив визгливые нотки и не забывая держать Макара как следует. Сначала он немного растерялся, что неудивительно, потом попытался меня от себя отпихнуть, я укусила его за руку, придавила каблуком его стопу и прыти в нем немного поубавилось. Глаза бедолаги расширились, он хотел что-то сказать, но опять не преуспел в этом.
        - Отвали от моей сестры, извращенец! - услышала я позади голос братца, которого в тот момент почти любила, через пару секунд Макара от меня отцепили (то есть я его просто отпустила) и он оказался на полу под моим двухметровым братом. Не долго думая, последний навернул несчастному жулику кулаком по физиономии, а потом еще разок, для профилактики.
        Я жалко всхлипнула, подавив довольную улыбку, а Март приобнял меня за плечи, успокаивая. В нем теплились ростки маминого актерского таланта, не все еще потеряно.
        Топот каблуков по лестнице и мамин вопрос:
        - Что здесь…?
        - Этот урод приставал к Сентябрине, - поведал брат, выглядел при этом максимально свирепым и убедительным.
        - Что?! Это правда? - на мамином лице отражалось скорее недоумение: еще бы, у какого идиота хватит ума приставать к девушке в ее доме, полном родственников и охраны.
        И вновь я жалостливо всхлипнула, пряча глаза от матери, которая прибежала не одна, а к компании Ирины. Вскоре к компании присоединился и папа:
        - Какого черта здесь произошло?
        - Доченька, ты в порядке?
        - Мне надо в ванную, если вы не возражаете, - тиха заметила я. Тут и без меня отлично разберутся, а показания Макара - ерунда, у меня же есть свидетель.
        В коридор за мной вышел отец:
        - Я думал, если дать тебе время, ты возьмешься за ум. Больно думать, что я ошибался, Сентябрина. Надо было позволить остаться тебе в Лондоне и заниматься театром. Это у тебя лучше получается.
        Я обернулась:
        - Ты должен был довериться мне, папа.
        - Прости, но не получится, - и он ушел, оставив меня наедине с тяжелым чувством. Я ведь действовала в его интересах! И почему он не может понять?
        В общем, из ванной комнаты я вернулась только через полчаса и в растрёпанных чувствах. Определенно, худший день моей жизни, и это если не вспоминать о банке и ограблении. Все идет не так, черная полоса какая-то… все же было у нас хорошо! Я потихоньку вливалась в дела… очень медленно, но тише едешь - дальше будешь! У нас с Ромкой все так замечательно шло, фотография с запиской обещали веселую игру, а тут появился дурацкий Макар и полез к папе. К папе! И к семейным делам. Ничем хорошим это не кончится.
        - Ты в порядке? - Март поймал меня у лестницы.
        - Да. Спасибо тебе, братец.
        - Спасибо, что подыграл?
        - И за это тоже, да.
        - Иди ко мне, - брат раскинул руки и я с радостью прижалась к его груди. Так расчувствовалась, что забыла, как отвратительно он сегодня одет!
        - Где родители? - спросила я.
        - Папа у себя, мама обхаживает пострадавшего гостя и извиняется за твое поведение, бубня что-то про эгоцентричность и мечту стать актрисой.
        - Будь он неладен, этот гость! Надеюсь, ты приложил его как следует?
        - Синяк будет, - оптимистично пообещал Март. - Я хоть не зря старался?
        - Есть мнение, что гость мечтает лишить нас наследства. Или оттяпать от него приличный кусок.
        - Уверен, ты с ним разберешься.
        - О, ты даже не представляешь! - я расплылась в улыбке, представляю, через какие круги ада пройдет любой, кто пожелает обмануть мою семью. В данном случае - Макар.
        - Пожалуй, смоюсь по тихому, на сегодня с меня хватит.
        Март ухмыльнулся и вызвался проводить меня до машины:
        - Пока, сестричка. Будет нужна помощь - звони.
        - Какая от тебя помощь, раз ты дома все время высиживаешь? - удивилась я и лихо вырулила со двора.
        - Ты прекрасно знаешь, о чем я! - вдогонку крикнул Март и был прав: я прекрасно знала и даже планировала воспользоваться его помощью.
        Глава 8
        Ромку я согласилась принять только на следующий вечер. Он отчаянно пытался связаться со мной с самого утра, но, поняв, что очередного трупа на руках у него нет, я даже слушать не стала: просто повесила трубку. Нет трупа - нет срочности, послушать Ромкин обычный треп можно и позже. У меня своих проблем накопилось столько, что непонятно, за что хвататься в первую очередь.
        Когда друг ворвался в мою обитель, я уже была при параде: брючный костюм бирюзового цвета, что шел мне невероятно, легкий макияж «без макияжа» и волосы волнами. Высокие каблуки, и я готова к выходу.
        Ромка хотел что-то сказать, но потерял дар речи, часто заморгал и спросил:
        - Куда это ты так вырядилась?
        - Мы идем в ресторан! - заявила я и прошла к лифту. - Так и быть, за мой счет.
        - С чего бы вдруг? Что-то вчера произошло? - моментально понял он корень проблемы, то есть моей доброты.
        - Голодовку я не объявляла и должна чем-то питаться. А от тебя все равно не отделаться, вот и беру тебя с собой. Сердобольность и склонность к беспощадной благотворительности у меня в крови.
        - Неужели все настолько плохо?
        - Думаю, бывает и хуже, - успокоила я.
        - Например?.
        - Например, родись я брюнеткой. Или вообще рыжей - не жизнь, а сплошная нерешаемая проблема. Можешь себе такое представить?
        - Лучше не буду, - буркнул Ромка и молчал до самого ресторана, заявив, что не желает слушать бред и будет ждать, пока я не соизволю разговаривать нормально. Пришлось напомнить, что он теперь подневольный, но Ромка все равно не сдался. Вот и заводи после такого рабов: толку никакого.
        Мы подъехали к моему любимому ресторану, Ромка подал мне руку, играя роль галантного кавалера, швейцар счастливо улыбнулся и открыл дверь. Одного шага вперед хватило, чтобы понять: удача отвернулась от меня окончательно: в холле стоял Макар собственной персоной и как всегда нагло улыбался. Ну хорошо, я разглядела только его затылок, но воображение услужливо нарисовало мне самодовольную ухмылку и я едва не набросилась на Макара с кулаками. Но как обычно, просчитала риск и передумала: с Макаром рядом стоял дюжий мужик, размерами еще больше, чем мой братец, а со мной только Ромка, который пока поймет, чего от него требуется, враги уже успеют раздавить меня к чертовой бабушке.
        Вместо этого я решила благоразумно затаиться: вцепилась в Ромку и слилась с ним в страстном поцелуе, краем глаза наблюдая, как Макар жмет руку здоровенному детине и двигается к выходу. На нашу парочку он даже не взглянул, протянул швейцару чаевые (какой добрый) и спустился вниз по лестнице. Его могучий собеседник вернулся обратно в зал.
        Я оттолкнула ошалевшего Ромку и, яростно стуча каблуками, ринулась в сторону администратора. Девушка, завидев меня, вымученно улыбнулась, похоже, это ей я в прошлый раз грозила увольнением.
        - Добрый вечер, Сентябрина Евгеньевна. Рады видеть вас снова! - Заученно поприветствовала она. - Желаете поужинать?
        - А в ресторан за чем-то другим ходят?
        Пока она думала, что бы мне такого ответить, чтобы не повторить позапрошлую пятницу, я, ткнув пальцем в сторону выхода, поинтересовалась:
        - Это что за тип?
        - Какой? - похвастать сообразительностью она явно не могла.
        - Наглый, выглядит как аферист в поисках нового дела.
        - Высокий и довольно приятный на вид блондин в темных очках, пару минут назад покинул ваше заведение, - перевел для непонятливых Ромка.
        Надо же, а очки я не заметила. Похоже, братец действительно бил от души… но то ли еще будет, как говорится!
        - Макар Александрович?
        - Не произноси это имя вслух, - зашипела я.
        - Я…
        - Сентябрина Евгеньевна хотела спросить… так что ты хотела спросить, дорогая? - немного отодвинув меня от девушки (та сразу посмотрела на Ромку как на спасителя), поинтересовался друг.
        - Давно он здесь?
        - Где-то с час.
        - Встречался только с тем верзилой?
        Девушка озадаченно перевела взгляд с меня на Ромку, тот перевел:
        - Крупный высокий мужчина, очень коротко стриженный. В сером костюме и бледно-голубой рубашке без галстука.
        - Я не видела, но если хотите, могу уточнить у официанта.
        Я кивнула и девушка бегом кинулась выполнять поручение. Так торопилась, что споткнулась. Вернулась минут через пять, все это время я нетерпеливо топталась с ноги на ногу, а Ромка тоскливо смотрел, как другие ужинают.
        - Они обедали вдвоем, но Макар Александрович сказал, что вернется, - доложила девушка. - Макар Александрович поужинать не успел, сказал, что ему надо уехать, но велел, чтобы к его приезду заказ был готов.
        - Отлично, отлично. Значит, он вернется.
        - Ну, он так сказал.
        - Он на своей тачке приехал? - спросила я. О наличии личного транспорта у бледного афериста я могла лишь догадываться, раз вчера он прибыл вместе с отцом.
        - Да, наверное, - кивнула девушка.
        - А что у него за машина, сможешь узнать?
        Она кивнула и в этот раз взялась за телефон:
        - Белый Рэндж Ровер, номер… ага, ага… записала! - она скинула вызов и протянула мне клочок бумажки, взял его Ромка и благодарно улыбнулся девушке.
        - Думаю, на этом все, правда, дорогая Сентябрина Евгеньевна?
        Отвечать я не стала, обдумывая план действий.
        - Спасибо вам за помощь, Настенька, - расточал улыбки друг.
        - Не за что, - пискнула девушка. - А вы ужинать передумали?
        - Сентябрина Евгеньевна, мы передумали?
        - Мы еще вернемся, - пообещала я. Настенька нервно дернулась, но заверила, что будет рада нас видеть в любое время.
        Ромка схватил меня за руку и вывел на улицу:
        - Ты чего это удумала? Что за Макар? Случайно не тот блондин, которого ты избила и обокрала в банке? Это он, да.
        - Не била я его! Я уже говорила, рука дернулась и…
        - На кой черт он тебе сдался? - перебил Ромка.
        - Хочу убить гада, - честно ответила я.
        Друг от моей честности потерял дар речи и в себя пришел, уже сидя в машине. Я выехала с парковки, моя Ауди слишком заметна, чтобы оставаться, и заняла позицию неподалеку, держа выезд на глазах. Уж нужную тачку я не упущу!
        - Объяснишь, что мы делаем?
        - Выслеживаем врага. Загоним в ловушку, и… кстати! - вспомнила я. - Ты задолжал мне за труп, Ромочка. Вот и сотрешь улыбку с макаровой крокодильей физиономии. Покромсаешь на кусочки.
        - Кровожадно то как! - пискнул Ромка. - Чем он хоть тебе насолил?
        - Вопросы, вопросы… так и знала. С тобой каши не сваришь, кидок. Придется все самой, брать топор в хрупкие девичьи ручки.
        - Надеюсь, это очередная шутка…
        Ромке пришлось заткнуться, нужная нам машина въехала обратно на парковку. Выждав пару минут, я последовала за ней. Когда мы въезжали на территорию, Макар уже скрылся из виду. Идеально.
        - Может, теперь ты расскажешь, к чему все эти манипуляции?
        - Хочу порыться в его тачке.
        - Зачем?
        - Рабы не задают лишних вопросов, а подчиняются без вопросов!
        - Я понимаю, что тебе весело, и хочется еще больше приключений, но ты не забыла, что у нас труп бесхозный на руках? Технически, конечно, в озере, но не суть. Да и с ограблением мы хотели разобраться…
        - Я уже разобралась! Это все дело рук белобрысого мошенника!
        - Вообще все? - ахнул Ромка.
        - Да! - отрезала я.
        - И под псевдонимом Джека Потрошителя он скрывался?
        - Ты пьяный что ли? Джек Потрошитель орудовал больше ста лет назад, им вообще никак не может быть Макар!
        - Ну слава богу, я уж подумал, ты помешалась…
        - Это явно был его дальний родственник!
        Ромка закатил глаза и хотел что-то еще сказать, но я не дала ему такой возможности: Макар мог появиться в любую минуту, а препираться с Ромкой я могу в любое другое время.
        - Двигай к джипу, а я отвлекать охранника.
        - Их там двое.
        - Да хоть десять! Твое дело - тачка.
        - За что это мне все? За что я наказан знакомством с тобой? Наверное, в прошлой жизни я сам был Джеком Потрошителем… - бормотал Ромка, выбираясь из машины.
        Ему предстояло пересечь всю парковку, я намеренно пристроилась как можно дальше от Рэнж Ровера. Когда Ромка достиг цели и махнул мне рукой, я тоже полезла из машины. На всякий случай оглянулась в поисках камеры, и обнаружила таковую только на выезде, что было хорошо для нас и не очень для Макара. Скрипя сердце, я немного растрепала волосы, похлопала себя по щекам. Вроде порядок. Оглянулась в поисках подходящего предмета и взгляд мой упал на камень размером с яйцо. То, что надо. Я брезгливо подобрала камень, и, как следует прицелившись, закинула его в ближайшую машину, это оказался Ниссан не самой новой модели. Зато у тачки имелся один неоспоримый плюс - размер. Промазать в такую мишень трудно.
        Сработала сигнализация, я громко завизжала, присев за дверцей своей Ауди и началась настоящая паника: охранники побежали в мою сторону, я начала громко выть и тыкать пальцем в противоположную от Ромки сторону и во всю вопить, что вандал побежал именно туда.
        - Он монстр! Ужасный, страшный человек! - верещала я.
        Один охранник кинулся куда я отправила, другой начал метаться по парковке с непонятным намерением проверить остальные машины. Я еще раз громко взвизгнула и предприняла попытку свалиться в обморок и ему пришлось возиться со мной, попутно вызывая охрану из самого ресторана. Прибежала подмога в лице одного низкорослого парня лет двадцати в форме охранника, я начала громко причитать и намертво вцепилась в его рукав, сковав передвижения сразу двух представителей охраны (у первого я покоилась на руках). Непонятно откуда взявшийся швейцар (на месте ему не стоится, тоже мне) начал тыкать мне в нос вонючей ватой, но я быстро прекратила этот беспредел, сделав вид, что меня тошнит. При этом старалась не выпускать из рук несчастного парнишку-охранника и не забывала громко причитать. И с рук охранника тоже не торопилась спускаться.
        - Там никого! - вернулся охранник, убежавший за «вандалом».
        Удержать еще и этого я бы не смогла физически. Открыв один глаз, я покосилась в сторону Рэнж Ровера: тачка исчезла, будто ее и не было вовсе.
        - Ох, свет! Я вижу свет! - заявила я. - Вы вернули меня к жизни! Настоящие герои!
        Парни переглянулись, а низкорослик зарделся от моей похвалы. Я поцеловала его в щеку и стала отступать к своей красавице-Ауди. Мне никто не препятствовал и через пару минут я покинула парковку под тоскливыми взглядами охранников, которые о поврежденной тачке, кажется, забыли напрочь. Ну это ненадолго, выезжая, я видела, как в их сторону бежал разъяренный дядька лет пятидесяти, судя по всему, хозяин Ниссана.
        Дальнейшего развития событий, к счастью, я видеть не могла и через десять минут тормозила возле старого парка на Корнеевской. На импровизированной парковке меня уже ждал белый джип. Не в одиночестве, разумеется, а в компании Ромашки. Последний наворачивал круги вокруг свистнутой машины и нервно курил.
        - Курить - здоровью вредить! - хмуро напомнила я другу.
        - Связаться с тобой - много хуже.
        - Почему ты постоянно ноешь?
        Ромка лишь махнул рукой. Я залезла в тачку Макара и как следует ее обыскала. Ничего, кроме документов на машину и страховки, в ней не оказалось. Ну и ежедневник в кожаной обложке, который сразу же перекочевал в мою сумку. Не то чтобы я рассчитывала на большее, но все равно обидно…
        - Ничего? - на лице Ромки ни капли сочувствия.
        - Садись в Ауди и езжай домой, я отгоню джип поближе к ресторану и тебя догоню.
        Ромка мне не поверил. Потешно всплеснул руками и даже сигарету выронил, так расчувствовался.
        - Опять пакость задумала? Сенечка, может, в другой раз? У нас достаточно неприятностей, поимка в чужой машине - лишнее.
        - Подумаешь, - закатила я глаза. - Всегда можно как-нибудь объяснить.
        - Интересно, как?
        - Скажу, что перепутала машины. А что? Хочешь сказать, не могла?
        Ромка посверлил взглядом сначала меня, потом мою красавицу, и наконец-то очень серьезно ответил:
        - Ты? Могла.
        - В конце концов, они обе белые.
        - Может, мне поехать с тобой? На всякий случай…
        Я задумалась:
        - Нет, тогда соврать будет труднее. Я может и перепутала машины, в этом я кого хочешь убедить смогу, а ты тогда куда глядел?
        - На тебя, наверное.
        - И вообще, я отправляю тебя домой не просто так, а с рабской миссией: я до сих пор голодна, и твоя задача - поразить меня кулинарным мастерством.
        - Наоборот было бы логичнее, я же мужик, - заявил друг, чем, признаться, поставил меня в тупик.
        - Что еще за странные заявления, Рома? Во-первых, не я твой раб, а ты мой, и во-вторых, разве я похожа на девушку, которая умеет пользоваться плитой? Которая знает, где она находится?
        - Ты больше похожа на ярого сторонника рабского труда.
        - И кто вообще придумал его отменить? - фыркнула я.
        - Точно. Прошу, будь осторожнее, - вздохнул Ромка и взял у меня ключи.
        Я сделала ему ручкой и ловко вырулила на дорогу. Домой я вернулась чуть ли не быстрее Ромки, воспользовалась услугами такси. С ужином друг не особо преуспел и пришлось заказать его из ресторана: ждать, пока Ромка сделает что-нибудь мужланское, жирное и жутко калорийное терпения ни у кого не хватит.
        - Так что ты сделала с тачкой? - поинтересовался Ромашка, жуя бутерброд.
        - Отогнала ее к ресторану, как и обещала, - пожала я плечами. - А потом попросила парочку алкашей за ней присмотреть, пока не появится хозяин. Ключи тоже им отдала.
        - Ты что сделала?!
        - Думаешь, обманут?
        - Все, мне надоело ходить вокруг да около. Выкладывай, чем тебе насолил этот бедолага? Раньше ты так никому не пакостила…
        - Не знаю, почему, но он меня ненавидит и явно что-то задумал. Причины нет, Ромочка! А ты знаешь мое правило: если тебя недолюбливают просто так, безо всякого повода, просто дай этому идиоту долбанный повод.
        А потом я подробно описала вчерашний вечер, не забыв приложить к рассказу эмоции и впечатления. Ну и страдания конечно, куда же без страданий. На это ушел не один час и целая бутылка хорошего вина, которое я привезла из Италии и берегла до лучших времен.
        - Я правильно понял: вы уже встречались? - спросил непонятливый Ромка.
        Я поморщилась:
        - Да, но…
        - Выкладывай во всех подробностях, если это на самом деле какая-то вендетта, то постарайся ничего не упустить. Ты могла насолить парню и даже внимания не обратить.
        Ромка явно недооценил Макара: на него трудно не обратить внимания. Да и на память мне жаловаться не приходится, все произошло всего-то год назад…
        Глава 9
        Это было лето. А летом всегда хочется чего-то… яркого, необычного.
        Я полетела в Лондон, увидеть старую подругу. Она осуществила нашу общую мечту: стала актрисой, и теперь довольствовалась второплановыми ролями в небольшом театре. Если начистоту, довольно паршивый театр и постановки там не лучше. Роза (так зовут мою подругу) это прекрасно понимала, но предложения на голову не сыпались и к театру она привыкла. Я старалась ее не судить, раз моя актерская карьера не сложилась вовсе, и о трудностях обычного артиста я тоже знала мало. Со слов Розы - все паршиво.
        Тем летом у Розы выдались недели отпуска и она предложила вместе смотаться в Испанию, отдохнуть. Но в результате мы оказались вовсе не в Испании, а в долгосрочном рейде по барам Дублина. После решили махнуть в небольшой средневековый городок, опять же, ради баров. И, совсем немного, ради бриллиантов. Это долгая и запутанная история, так что подробности лучше опустить и перейти сразу к сути.
        В первые пару дней я была просто очарована красотой средневекового Брюгге. Потом городок стал мне надоедать, а к концу недели я начала его тихо ненавидеть. Даже соседство с Антверпеном не спасало. Ко всему прочему, из семи дней солнечным оказался лишь один, все остальное время серые тучи и мелкий дождик портили настроение и создавали мелкие проблемы. Но это тоже не так важно. Хотя нет, это достаточно важно, потому что паршивая погода всегда влияла на уровень моей вредности.
        Одним вечером мы с Розой завалились с бар. В одно из тех людных туристических мест, где легко встретить кого попало. Пока я гадала, зачем мы вообще зашли именно сюда, Роза оживленно обсуждала прошедший день.
        - Он здесь, - вдруг саму себя перебила Роза.
        - Кто? - не сразу поняла я. Погода и средневековые красоты навевали тоску и все чаще в голове моей всплывали мысли о тщете бытия и цели моего существования. Все это виделось так мутно. Я не из тех сумасшедших, что постоянно ищут во всем смысл, нет. Но все же иногда задумывалась, что красота и ум даются не просто так, у меня должно быть предназначение.
        «Кажется, стоит завязывать с крепкими напитками» - усмехнулась я глупым мыслям.
        - Бри, ты меня вообще слушаешь? - возмутилась подруга. Во время своей учебы я была для всех просто Бри, иностранцам сложно выговаривать что-то неудобоваримое вроде Сентябрины.
        - Слушаю. Он здесь.
        Роза закатила глаза:
        - Я тебе целый день рассказывала, что Ник наконец-то приехал.
        - Правда?
        - Конечно! Зря я по-твоему так собиралась?
        От досады лицо мое запылало: неужели я умудрилась настолько уйти в свои мысли и прослушать историю про Ника? Тут стоит пояснить, что в Испанию мы не поехали, потому что Роза попросила об услуге: дело в том, что некий русский тип по имени Никита купил их паршивый театр с потрохами и намеревался сделать из него что-то путное (слова Розы, не мои). Так вот, хитрая подруга сразу же углядела в нем мужчину мечты, хотя лично ни разу Ника не встречала. Видела фотографию, но не более того. С фоткой тоже весьма странная история, Роза отказалась мне ее показывать, аргументируя тем, что я запросто его отобью. Плешивый бизнесмен мне нужен как собаке пятая нога, у нас дома их достаточно обретается, но кто же мне поверит? В общем, пришлось довольствоваться сомнительной историей, просьбой подруги и ненормальной тягой к приключениям. Отказать я в любом случае не могла: кроме тяги к приключениям любопытство тоже имело место быть.
        Я окинула взглядом подругу: действительно, выглядела она мягко говоря необычно: платье в цветочек, две темные косички, которые ей странным образом шли, и скромный естественный макияж. Не припоминаю, чтобы Розка так одевалась, обычно она предпочитала что-то вульгарное и навязчиво-сексуальное. Должно быть, вдохновилась картинами с русскими красавицами девятнадцатого века, или думала, что русские так и выглядят. Можно было открыть ей глаза, конечно, но не хотелось.
        - Ты сразишь его на повал, - вынесла я вердикт, ничуть не преувеличив. - И где же таинственный и неуловимый Ник?
        - За столиком слева, тем, что около окна, - она выразительно скосила глаза. - Только не оборачивайся.
        Ну, так говорить нельзя.
        Конечно, я обернулась, уж больно любопытно, как этот Никита выглядит. За нужным мне столиком восседала колоритная троица: бритый налысо крепыш лет тридцати-тридцати пяти, на лицо почти приятный, но ростом вряд ли дотягивал мне до подбородка; светловолосый парень с длинными, торчащими из под стола ногами; и приметный волосатый тип с бородой-лопатой и кустистыми бровями.
        Конечно, я засмотрелась на блондина, даже залюбовалась им. Во-первых, отметила рост - длинные ноги не оставляли сомнений, что блондин рослый, а это уже повод разглядеть парня получше. Волосы, длинные, достающие до плеч, волевой подбородок и светлые глаза. Широкая улыбка с злополучными ямочками. Блондин походил на серфера с рекламного плаката, хорош, аж зубы сводит. И зачем мужчинам столь яркая красота? Она ведь сбивает с толку, сразу кажется: перед тобой лгун и обманщик. И улыбка у него… фальшивая. В общем, блондин сбивал с толку, даже сидя издалека.
        Мне стало интересно, кто же из них Ник. Если это блондин - плохо, для Розы, я имею ввиду. Он не был похож на русского простофилю, которого можно соблазнить. Скорее уж на того, кто сам облапошит, да еще и без трусов оставит… во всех извращенных смыслах. И глазом не моргнет! А вот коротышка выглядел как раз простачком, идеальной жертвой. Как и лопатобородый, впрочем.
        Подруга зашипела, ругаясь, что я обернулась.
        - Прекрати нервничать, они внимательно изучают меню, никто мой интерес не заметил… - я осеклась: лопатобородый и блондин как раз пялились в нашу сторону.
        - Еще как заметили! Но Ник…
        - Кстати, и кто же из троих мужчина мечты?
        - Коротко стриженный и невысокий, - с улыбкой ответила она, став как никогда деликатной, раньше бы она выразилась проще.
        Признаться, я вздохнула с облегчением: все лучше, чем блондинистый бабник, что уже пялился на нас с интересом. Как я уже говорила, Роза решила, что ей пора замуж, и владелец театра, да еще и бизнесмен, подошел как нельзя лучше. Розе виднее, конечно, но лично я бы ни за что не согласилась на роль жены-трофея. Женить на себе недалекого идиота и еще терпеть потом? Увольте. Есть более веселые способы сорвать куш.
        - И какой же у нас план? - вздохнула я, затея Розы мне все еще не нравилась.
        - Я тебя зачем с собой взяла? - опять зашипела подруга, будто нас кто-то подслушивал. - Ты же у нас великая выдумщица, я до сих пор помню, как ты импровизировала, вот и помогай подруге. Придумай что-нибудь!
        - Придумать, как познакомиться с парнем?!
        - Это не простое знакомство, это любовь с первого взгляда и последующий брак на всю жизнь, так что знакомство должно соответствовать.
        - Но актриса у нас ты, - напомнила я, скорее из вредности.
        - Вот-вот, мне этой бурды и на работе выше крыши.
        - Будешь мне должна всю жизнь за это!
        - Все главные роли в моем будущем театре твои, если пожелаешь, - моментально согласилась Роза, прекрасно зная, что этому не бывать.
        Я недовольно нахмурилась, в очередной раз вспомнив, что карьера актрисы для меня недоступна, взяла коктейль ядовито-зеленого цвета (как знала, когда заказывала), быстро поднялась и прошествовала к нужному столику, демонстрируя решимость и легкую походку.
        - Это ты! - завопила на английском и вылила блондину коктейль прямо на голову, схватила его за полы белой рубашки и отвесила звонкую пощечину. - Сволочь!
        Блондин ошарашено смотрел на меня во все глаза, судорожно вспоминая, где умудрился насолить. Друзья его смотрели осуждающе, причем не на меня, а на блондинистого, и я порадовалась, что в длинноногом не ошиблась: тот еще проходимец и бабник, по реакции друзей это прекрасно видно.
        - Что же ты сделал этой очаровательной леди? - с грубым акцентом поинтересовался Розин коротышка. Подруга, кстати, поднялась из-за стола и спешила к нам на всех парах, кипя от злобы, но по мере приближения к будущему мужу напугано вытаращила глазки и возмущенно надула губки. Наверняка эта сцена отрепетирована раз сто, не меньше. Точно - девочка с картины.
        - Он… - начала я, но подоспевшая Роза меня перебила:
        - Боже мой, Бри! Что на тебя нашло?
        - Это он! - ткнула я пальцем в блондина, а потом для верности еще и ударила кулаком под бок. Парень слабо охнул и с трудом разогнулся, удар у меня что надо.
        - Я?! - просипел он.
        - Он?! - одновременно с ним недоумевала Роза.
        - Он! - без тени сомнения подтвердила я.
        Роза неуверенно переводила взгляд с меня на блондина, очаровательно симулируя мыслительный процесс, даже губу прикусила так, чтобы коротышка это разглядел. Выглядело сногсшибательно, хорошо, что мужчина сидел, иначе грохнулся бы на пол от красоты. Но Розу он смотрел по-глупому заинтересованно, о нас с блондином счастливо забыл. Что ж, моя миссия выполнена, пусть и знакомство на романтичное не тянет, но запомнится - без сомнений. Просто когда сама затея не возбуждает, идей тоже кот наплакал, приходится действовать по стандартной схеме.
        Можно было уйти и оставить Розу разбираться, но душа требовала завершения:
        - Это он за нами подглядывал! - обозначила я причину негодования. - Извращенец! Надо срочно вызвать полицию.
        - Что?!
        - Это не так уж и обязательно… - замялась Роза.
        - Майк? - отмер и коротышка.
        - Да ты больная что ли? - с обидой в голосе спросил блондин. Говорил он без заметного акцента, вряд ли Нику он соотечественник. - Да я глянул на вас пару раз, и только! Ты и сама в нашу сторону косилась.
        - Конечно косилась, потому что узнала тебя, извращенец!
        - Тогда я вообще…
        - Хватит! - разозлилась я. - Ты следил и…
        - Ни за кем я не следил! - попытался откреститься от обвинений блондин.
        - Еще как следил! - заявила я, и резко повернулась к Розе: - Ты же его узнала? Это он, это он нас преследовал. Кто-нибудь уже позвонит в полицию?
        - Эээ…
        - Узнала или нет?!
        - Ну вроде он, - без особой уверенности подтвердила Роза, разглядывая блондинистого с ног до головы. Актриса она отличная, даже я поверила, что она раздумывает о неизвестном подглядывателе.
        - Кажется, вы должны объяснить…
        - Это мы должны объяснить?! - перебила я. Хотя, если на то пошло - да, историю следовало углубить еще больше. Всегда так: начинаешь с малого, например, с возмущения, далее - причина. После - история.
        - Отцепись ты от меня, ненормальная, - буркнул блондин. Оказывается, я так и не выпустила из рук ворот его рубашки.
        Я разжала пальцы и не без труда скрыла улыбку: пришло время истории.
        - Вообще-то, мы из Лондона, - начала я торжественно. - Актрисы, весьма известные. И на прошлой неделе у моей очаровательной подруги Розы объявился преследователь, жуткая история. Обычно к этому все относятся спокойно, за актерами вечно кто-то увязывается, профессия рискованная. Все нормально, если подобные типы не начинают переходить все границы… а ваш друг несколько раз обманул охрану и пробрался к нам, прихватив кое-что из ее личных вещей. Страшно подумать, что он с ними делал! После всех этих ужасных событий мы решили устроить себе отпуск, проветрить голову, а то на работе такие стрессы сказывались не лучшим образом: Роза постоянно оглядывалась и боялась маньяка. Страх зашел так далеко, что мы все время меняли место отпуска. И не зря, оказывается! Все равно выследил…
        С яростью я смотрела на Майка, вообразив, что он и в самом деле маньяк-преследователь. Если вживаться в образ, то по полной программе! Следовало отвесить блондину еще пару пощечин, но он так покраснел, что стал походить не на серфера с плаката, а на разъяренного быка. Хотя злость - это хорошо: всем известно, что разъяренный бык смотрит на красную тряпку, а не на человека со шпагой. В нашем же случае: пусть лучше злиться, чем подозревает неладное.
        - Так вы актрисы? - сразу же заинтересовался коротышка Ник. - Хотя о чем я: такие красивые девушки, словно из журнала. В жизни таких не видел!
        Восторгался он так умилительно! И английским владел на приличном уровне, за Розу можно порадоваться: с будущим супругам она сможет договориться без услуг переводчика. А вот его лопатобородый друг явно не мог вникнуть в происходящее, потому и отмалчивался, в его взгляде - ни намека на понимание. Счастливчик.
        - Спасибо за комплимент, вы явно очень милый человек. Но вот ваш друг… я должна позвать охрану. Пусть задержат его.
        - Но я уверен, что Майк…
        - Больная?! На кой черт вы мне сдались, подглядывать?
        - Не мы сдались, а она, - кивнула я на подругу. - Ведущая актриса, надежда лондонского театра! А ты ее фанат.
        - Она тем более мне не сдалась, - отрезал Майк, весьма интересно сформулировав мысль.
        - Кто вас, извращенцев, разберет.
        В перепалку примирительно влез Ник:
        - Прекрасная леди, я уверен, что вы обознались.
        - Бри, в самом деле… - пробормотала Роза, с благодарностью глядя на Ника.
        - Никаких «Бри». Такое свинство следует пресекать на корню, Роза. Ты слишком добрая и всегда всех прощаешь, а я беспокоюсь за твою жизнь. Ты понимаешь, что это ненормально? Сегодня - он один ходит за тобой по пятам, а завтра - целая толпа?
        - Толпа? - заинтересовался Ник. А глазки как заблестели! Несколько банальных фраз, и вот он уже пялится не на меня, а на Розу, хотя раньше его взгляд бегал.
        - Толпа.
        - Мне кажется, что он был пониже, в смысле маньяк, - неуверенно вклинилась Роза.
        Но я была неумолима:
        - Охрана! Охрана, сюда!
        Блондин мой порыв не оценил, схватил и попытался закрыть мне рот. Это он зря.
        - Руку лучше убрать.
        - Прошу, только не надо драться, - пролепетала Роза и схватилась за сердце, вспомнив, что у нее сегодня романтический образ красавицы с русских полей. Думаю, обращалась она скорее ко мне, чем к длинноногому.
        - Майк, это действительно слишком! - поморщился коротышка и наконец-то поднялся, чтобы помочь Розе, но на пути его стояли мы с блондином, так что помощь в итоге досталась мне. Не то, чтобы я в ней нуждалась, но приняла. В результате блондин выпустил меня из своих лап, правда, не особо охотно. Рядом тут же оказалась Роза и обняла меня крепко, надежно.
        - Маньяк, - огрызнулась я.
        - Ты…
        - Майк, успокойся, - осадил его Ник и повернулся к нам с Розой: - Я понимаю, вы весьма и весьма рассержены, я это вижу. После всего, что вам пришлось пережить, вы имеете на это полное право. Но я вас уверяю, вы обознались. Помните, как сказали, что видели его на прошлой неделе?
        - Допустим, - сдвинула я брови.
        - А можете вспомнить число?
        - Пятое.
        Ник несказанно обрадовался:
        - Дело в том, что на прошлой неделе Майк находился со мной, и мы были довольно далеко от Лондона. Фактически, мы гостили у нашего общего друга, и если вы не верите мне, то я могу связаться и с ним тоже. В полиции это все могут проверить при необходимости. Вы мне верите?
        - Вам верю, - кивнула я после некоторых раздумий.
        - Ох, как неловко вышло, - покраснела Роза, судя по голосу, готовилась упасть в обморок от стыда.
        Ник тут же кинулся к ней:
        - Вам надо присесть, на вас лица нет!
        Она с радостью с этим согласилась и тихо устроилась рядом с коротышкой. Он налил ей водички и придвинул стакан. Обо мне так никто не позаботился, но к этому я привыкла. Ткнула блондина локтем, призывая подвинуться и устроилась рядом.
        Майк оказался вредным малым и места мне оставил ровно столько, чтобы я села, прижавшись к нему. Наверное, мечтал столкнуть на пол. Пусть попробует! Некоторое время мы с блондином развлекались, пихая друг друга и одаривая горящими взглядами. Ровно до тех пор, пока романтичный благородный принц-коротышка не ляпнул по-русски:
        - Понимаю, она горяча и все такое, но веди себя прилично. От нее несет проблемами, с такими девками лучше не связываться. Трахай кого-нибудь попроще.
        Ага, значит, русский здесь не только Ник, но и Майк, ошибочка вышла.
        Услышав родную речь, оживился лопатобородый:
        - А я бы связался.
        «Только через мой хладный труп» - подумала я, с отсутствующим видом разглядывая посетителей бара. Так я делала вид, что ничего не понимаю, можно говорить и дальше.
        - Сдается мне, лучше с ними обеими не связываться.
        - Расслабься, Макар, и дай мне получить удовольствие, - хмыкнул Ник.
        - Легко тебе говорить, ты отхватил красотку. А мне сидеть с этой крашеной? Нет уж, потерплю полчаса ради тебя и сваливаю.
        Придурок, я же рядом сижу и все слышу! В жизни таких оскорблений не слышала! И волосы у меня натуральные, в отличие от его выбеленных зубов.
        - Не знаю, что у тебя с ней за проблемы, просто подвинь задницу и наслаждайся прекрасным вечером и компанией, ради меня, потом сваливай куда хочешь, - ответил Ник и перешел на английский: - Прошу прощения, леди, мой друг немного обижен, но скоро все пройдет.
        Блондину все же пришлось уступить и подвинуться подальше от меня.
        Мы препирались еще некоторое время за право поставить локти на стол. Должна признать, это меня веселило, я начала получать удовольствие от происходящего. Роза же успокаивала меня суровым взглядом, но я ответ я беспечно улыбалась: понятно же, что моей вины нет, и это блондин на меня взъелся. До такой степени, что крашеной обозвал! Вспомнив об этом, я пнула парня каблуком по надкостнице и он тут же убрал со стола локти.
        - Извините за бестактность, но я до сих пор не узнал, как вас зовут, - опомнился Ник. Процесс пошел, хотя коротышка мне не особо нравился. Но решать Розе, конечно.
        - Роза. Это моя подруга Бри.
        - Бри от…?
        - Просто Бри, - улыбнулась я Нику.
        - Я Ник, это мои друзья Исса и Майк.
        - Очень приятно, - заверила Роза со смущенной улыбкой.
        - Мне тоже… очень.
        После некоторых ужимок Ник предложил составить им компанию, раз уж «все так интересно получилось». И почти сразу заявил, что Роза покорила его с первого взгляда, актриса! Та в ответ скромно потупила глазки и покраснела. И почему эта банальщина всегда срабатывает? Завязался разговор, к которому я не прислушивалась из-за громкой музыки и галдящих туристов.
        Как назло, война за лавку и за часть стола закончилась, стало совсем скучно. И, похоже, не мне одной: ко мне опять придвинулся Майк и шепнул:
        - Смотрю Ник окончательно завладел вниманием твоей подруги.
        - Ага.
        - Предлагаю и нам начать все с чистого листа.
        - Не вижу смысла.
        - Что так? На самом деле, мы оба знаем: ты этого хочешь, - заявил самоуверенный блондин. Парни вроде него всегда мнят о себе много.
        - Когда ад замерзнет.
        Он захохотал так, будто я сказала самую смешную вещь на свете:
        - Ты можешь говорить что хочешь, но я тебе не верю. Уверен, ты и знакомство подстроила специально. Смотрела на нас…
        - Ваша уверенность, Майк, быстро сойдет на «нет», когда я позову сюда охрану и поведаю историю про преследователя, - заметила я.
        - Тогда мой тебе совет: когда врешь - поменьше деталей.
        - Говорите как специалист?
        - Люди часто говорят о вещах, в которых не слишком разбираются.
        - В таком случае, не вижу причин продолжать разговор, - фыркнула я и поднялась с места: беседа меня утомила.
        - Бри? - сразу же заметила мои телодвижения Роза.
        - Скоро вернусь.
        Ходко я потрусила в сторону выхода. До отеля целый квартал пешком, а о такси можно только мечтать: столько туристов вокруг, что на авто никто не суется. Но я все равно выглядывала машину - вдруг повезет? И тут меня грубо схватили и потянули назад с неизвестной целью. Такого я стерпеть никак не могла: навернула наглецу локтем в солнечное сплетение, придавила каблуком ступню и как следует съездила тем же локтем в нос. Этому приему меня Ромка обучил, и я его с успехом отработала в частной школе, полной наглых папенькиных сыночков.
        Как только я отбилась от атаки, сразу повернулась посмотреть на нападавшего. И без особого удивления увидела блондинистого наглеца, он держался за нос и на меня смотрел с нескрываемым недоумением, но буквально на глазах оно перерастало в восхищение.
        Он даже сказал:
        - Вау!
        Похоже, парень в самом деле тайный извращенец.
        - А. Это вы.
        - Ты не перестаешь удивлять, - криво улыбнулся он.
        - Вы напали сзади, - пожала я плечами, - а мне это не нравится.
        - Я не нападал, а хотел внимание обратить.
        - Еще как напали!
        - Тебе вообще знакомо слово «извини»?
        - Нет. Сами придумали?
        - Тяжелый случай.
        - Вот именно. И вам лучше отойти подальше, у вас кровь идет, и это противно. Будет обидно, если хоть капля попадет на мою дизайнерскую блузку. Ко всему прочему, люди могут подумать, что мы друзья и не станут вызвать полицию…
        - Что ты, никто не подумает, что у тебя есть друзья, - по непонятной мне причине Майк не желал оставить меня в покое и продолжал вести этот бестолковый диалог. Хотя ладно - причину я прекрасно понимала. По его улыбке. По взгляду. А он хорош, этот блондин, даже с носом разбитым хорош. И когда смотрит так заинтересованно - цены ему нет. Устоять перед таким совершенством трудно.
        - Вы отойдете от меня или как? - вздохнула я, мысленно проигрывая битву.
        - Или как, - усмехнулся тот.
        - Ну как знаете…
        Я толкнула блондина и помчалась в сторону полисмена, которого завидела справа от входа в бар. Он меня тоже заметил и пошел навстречу:
        - Мисс, с вами все в порядке?
        - За мной гонится человек! - я ткнула пальцем в блондина. - Кажется, у него нож!
        - Вы уверены?
        - Да! - завопила я.
        Это вам не Россия, полисмен серьезно кивнул и отправился навстречу блондину. Прыти у того поубавилось, он остановился, но не убежал: ждал, пока полисмен сам подойдет. Я же не стала ждать, тихо смылась в направлении отеля.
        Хорошо то, что хорошо кончается. Блондин, конечно, красив неописуемо и взгляд у него что надо, но у меня другие интересы. Более глубокие и правильные, как и подобает девушке из благородной семьи.
        Возле отеля меня ждал сюрприз. Он схватил меня за руку, не дав сказать и слова:
        - Помолчи. В каком номере ты живешь?
        И я сдалась:
        - Сам помолчи! - и потянула его за руку…
        Глава 10
        Ромке история понравилась.
        - Ага, - протянул он, когда я закончила повествование. - Значит, ты его облила коктейлем, унизила, избила и после сдала местным копам? О недавних событиях я даже заикаться не буду.
        - Не совсем. Я рассказала тебе историю знакомства, чтобы бы понял, насколько возмутительный это тип, Макар Березин. Он назвал меня крашеной, в конце концов!
        - Вот урод! - весело усмехнулся Ромка.
        - Твое «урод» подозрительно смахивает на «я от него в восторге»!
        - Тебе показалось, - замотал головой друг, и губу прикусил, с трудом сдерживая улыбку. Я решила не принимать это близко к сердцу, мужики всё равно все идиоты.
        Тем более, история еще не закончилась:
        - В общем, сразу выдавать себя я не стала, играла взбалмошную актрису и дальше, но план мести созрел довольно быстро. Оставалось только перетянуть Розу на свою сторону. Это оказалось легко, коротышка ей не приглянулся, он позволял себе грубые комментарии на русском, а я все их переводила. И быстро убедила Розу примкнуть ко мне.
        - Что за план?
        - Мы облапошили низкорослого на весьма приличную сумму, подставив блондина. В Антверпен они приехали по делам, что пришлось очень кстати. Моя любовь к бриллиантам тоже пришлась кстати. Все так удачно сложилось! Не буду утомлять тебя подробностями, но скажу, что это было довольно забавно, - я усмехнулась, вспомнив, как все в итоге обернулось.
        - Что стало с Макаром?
        - Черт его знает. Главное, что для нас с Розой все сложилось как нельзя лучше: из-за некоторых потерь коротышка Ник отказался от идеи заполучить театр, и в итоге его заполучила сама Роза. Мою долю тоже пустили в театр - все равно же я не ради денег старалась, а для подруги мне не жалко. Скажи, круто? Вместо замужества и сомнительного театрального будущего, сразу свое дело!
        - Просто фантастика, - согласился Ромка с кислой миной. И ты говорила, у Макара нет повода на тебя злиться?
        - Думаешь, есть?
        - Небольшой совсем.
        - Злопамятный попался… - пригорюнилась я. - Интересно, как он меня нашел? Он ведь даже не знал, что я русская, следовательно, не знал, в каком направлении искать. Или он догадался? Но как? - Почему-то мне вспомнилось его выражение лица, когда он разговаривал по-русски и на меня косился.
        - Сенька, забудь на время Макара и вспомни про непристроенный труп и ограбление.
        - У меня идеальная память, про такие вещи трудно забыть.
        - Отлично! - обрадовался Ромка. - Тогда послушай, что успел узнать я. Прежде всего, дядьки, у которых ты стырила бриллианты. Они вообще-то братья Аристовы, родные. И бизнесом занимаются вместе, что-то с канцтоварами связанное. В общем, не особо большие шишки. И наличие у них такой суммы и бриллиантов… даже не знаю. В конце концов, зачем им какой-то обмен в банке? Это как минимум по-идиотски, раз они братья.
        - Про обмен лишь предположение, - пожала я плечами.
        - Да, но это гиблый вариант, не подходят они на роль преступников-контрабандистов, как ни крути. Если хочешь, мы можем с ними встретиться и побеседовать лично, но судя по тому, что я о них успел узнать… парни довольно простые, заняли свою нишу и сидят там, звезд с неба не хватают. Все тихо-мирно.
        - А если тихо-мирно им надоело? В любом случае, к парням еще присмотримся, как-то алмазы с деньками у них оказались.
        - Присмотримся, - ожидаемо согласился Ромка.
        - Что насчет записки? - поинтересовалась я. - Поговорил с девушкой из банка?
        - Я с ней познакомился.
        - И это все?! Чем ты занимался целые сутки?!
        - Навел справки обо всех, это во-первых. И договорился о встрече с девушкой. А что сделала ты, Сенечка? Поужинала дома?
        Укор я пропустила мимо ушей - Ромке не понять, что такое ужин у Симбириных.
        - Как думаешь, записка может быть делом рук Макара? - задумался Ромка.
        - Возможно, - уклончиво ответила я, потому что вполне допускала такое развитие событий. - Давай пофантазируем: она изначально нам не предназначалась, так? Ее должен был получить Боярышник и его дружки. Макар не мог знать, что Боярышник побежит к тебе. Неизвестно, куда бы она попала дальше, но на меня бы обрушились неприятности, покопайся кто-то в моем прошлом. А мои неприятности - это неприятности отца тоже. И Макар появился так вовремя, да еще и как какой-то заместитель… хорошо бы узнать, какой. И как это провернул… так вот, я была бы занята своими делами, отец в отъезде, а блондинчик тут практически без присмотра, творит что хочет. Ну это как вариант. Или другой: если бы хоть кто-то связал меня с небезызвестными событиями, за мной охотился бы весь город. Отличная месть, как по мне.
        - Чушь, - поморщился Ромка, чем, признаться, удивил.
        - Почему?
        - План странный. И ты сама говорила - тебя зовут поиграть.
        - Что на Макара не очень похоже, это верно, - согласилась я. Картина не складывалась, раньше я нафантазировала себе как минимум равного противника, чутье подсказывало - впереди большая игра. А Макар равным не был, однажды я его уже облапошила. И это не было трудной задачей, скорее веселой.
        - Возможно, у Макара был план, но вмешалась третья сила - и в итоге у нас труп?
        - Третья сила? Мне нравится.
        - Ну еще бы! - закатил глаза Ромка.
        - Но все равно допускаю, что третья сила - это Макар. У него был год, чтобы подготовиться и нанести удар, он очень старался и выполнил домашнюю работу. Но откуда обо мне узнал?
        - Люди легко узнают новости, Сенечка.
        - Люди не узнают новости, людям новости рассказывают. Хорошо бы узнать, кто постарался. Ты молчал, я тоже, стало быть, проболтался кто-то еще.
        - Никто не полез бы к тебе, не дай ты повода. Это твой косяк, дорогая.
        Это обвинение мне не понравилось. В отместку я свредничала:
        - Ты говорил, у тебя встреча с девушкой из банка? Пожалуй, сгоняю с тобой.
        Как и ожидалось, Ромка от такого заявления скис, но возражать не стал - знал, что бесполезно. Собирались мы молча, дуясь друг на друга. Ромка даже на комплимент поскупился! А я сделала шаг навстречу - перебросила ему ключи от тачки и с улыбкой сказала:
        - Ты за рулем!
        Это его сразу взбодрило.
        По дороге Ромка разговорился:
        - Сенька, ты давай осторожнее, хорошо? Парень не из местных, и у него на тебя большой зуб. Как бы ни учудил, по глупости. Понимаешь, о чем я?
        - Я тебя умоляю, Ромашка. С каких пор мы такие пугливые? Без врагов скучно жить.
        - Без врагов, точно… надеюсь, у нас никогда не будет настоящего врага. Такого, который есть, спасть, жить не может от мысли, что мы еще существуем. Который не ищет выгоды, думает только, как уничтожить. Вот этого я все время боюсь, Сенечка. Твои забавы становятся все серьезнее, а значит, и последствия тоже.
        Хорошо, что мы приехали и Ромка не успел разойтись и меня раззадорить. Какого врага он описал, вау! И почему у меня такого еще нет? Непорядок.
        - У тебя есть план? - спросил приунывший от собственных историй друг.
        - Всегда!
        - И какой?
        - Ты сидишь в машине и опаздываешь на свидание, я с девушкой толкую по душам. Сомневаюсь, что она расскажет что-то нам двоим или тебе. То есть, тебе может, но на это уйдет целая прорва времени, а его у нас мало.
        - Ну иди, толкуй, - усмехнулся Ромка.
        - Я пришлю сообщение, тогда сможешь топать на свидание. Только ключи мне оставь, чтобы я уехать смогла. И как зовут девушку?
        - Иванова Светлана.
        Простенько, легко запомнить.
        Я вышла из машины, брезгливо осмотрела кафе. Средненькое заведение с дешевым ценником - ни за что бы по доброй воле сюда не зашла. Неужели Ромка у меня прижимистый, раз встречу здесь назначил? Или это выбор самой Светланы? Странная девица. Я обнаружила девушку за столиком в углу, сама селя за соседний. Взяла предложенное официантом меню, окинула его взглядом и начала оглядываться. И остановилась на Светлане. Увидев ее, вытаращила глаза, раскрыла рот в удивлении и подбежала к ее столику:
        - Светка! Привет, вот так встреча!
        Светлана посмотрела на меня с сомнением:
        - Извините, мы знакомы?
        - Да ты что, не узнала меня? Ну хотя, чего уж там, я раньше рыжеватой была и с короткой стрижкой, меня мама так стригла. Танька я, мы же в школе вместе учились! - имя я выбрала попроще, надеясь, что хоть и самую захудалую Таньку, но девушка знала.
        - Таня? Орлова, что ли?
        - Ну да, - закивала я. - Орлова, конечно!
        - Ты сильно изменилась.
        - Ну так и ты тоже! Посмотри на себя: красавица!
        - Не похожа ты на бухгалтера, - заметила подозрительная Светлана.
        - Так я же уволилась, уже давным-давно! Неужели не слышала от наших? А ты тут чего одна, ждешь кого-то? - увернулась я от опасной темы. Бухгалтерия - не мое, один вопрос и сразу завалюсь.
        - Да, встречаюсь с другом.
        Ромка - только мой друг, и никак иначе. Всяким Светам Ивановым он не светит.
        В другое время я бы разъяснила этот вопрос, но дело есть дело:
        - Слышала, ты в банк устроилась? Мне Валерка рассказывал, полгода назад еще.
        - Давно уже.
        - Круто! Что за банк? Ох, давай сделаем заказ, и ты мне все-все подробно расскажешь! - жестом я подозвала официанта. Светлана озвучила желаемое, я просто ткнула пальцем в меню.
        - Банк в Красном переулке, - ответила «одноклассница». Без особой охоты.
        - В Красном переулке? Это где такой? - картинно задумалась я.
        - Недалеко от центра, в тупике. Раньше там клуб был, «Атом», может, помнишь.
        - Красный переулок, «Атом»… ого, это не тот, что вчера грабанули? Мне кажется, в новостях что-то говорили про переулок, точно!
        - Ты уже слышала?
        - Само собой, весь город об этом говорит, - немного преувеличила я. - И что украли? Ты там была? Расскажи мне все!
        - Да ничего. Если честно, полиция была в недоумении: вроде и банк ограбили, но ничего не взяли, только клиентов обокрали. Чудеса.
        - Нифига себе!
        - Да уж, история так история, - она опять вздохнула, даже дурак бы понял: что-то девушку тревожит. Она даже попыталась перевести тему: - Да что я о себе, да о себе. Расскажи лучше, как сама? Что за работа такая, что ты смогла позволить себе такой костюм?
        - Света, не переводи тему, - замотала я головой, - я же вижу: что-то не так.
        Тут я не соврала: даже не зная наверняка, что Светлана недоговаривает о своей роли в ограблении, можно было понять, что это так. Глаза у девушки бегали, руки в движении, беспокойство налицо. Мне повезло, что она оказалась девушкой прямой бесхитростной, а еще ей явно не с кем поделиться произошедшим. Кроме меня.
        Я протянула руку и накрыла ладонь Светы. В глазах моих максимальное участие, выражение лица обеспокоенное, голова доверительно наклонена вперед:
        - Ты можешь мне рассказать, правда. У меня будущий муж работает в полиции, если хочешь, я с ним поговорю и он попытается уладить твои проблемы. Если тебе кто-то угрожает, или вообще, ты чего-то боишься… просто дай знать, хорошо?
        - Правда? - теперь она смотрела на меня с надеждой.
        - Да.
        - То есть, проблем у меня нет, но я боюсь, очень боюсь.
        - Боишься чего?
        - Ты обещаешь никому не рассказывать?
        - Ты же меня знаешь…
        - В том то и дело, что я тебя лет пятнадцать не видела, но… я хочу рассказать хоть кому-то, кроме полиции. Они мне не очень-то верят, понимаешь?
        - Пока не очень.
        - Ограбление - это не совсем ограбление. Такое чувство, что приходили они вовсе не из-за денег, а из-за конверта, который я им передала.
        - Ты? Что за конверт? Ничего не понимаю, если честно.
        - Звучит нелепо, но да. И я сама мало что понимаю, Таня! За неделю до ограбления в обеденный перерыв ко мне подошел парень, разносчик пиццы. Доставил пепперони, а я ее не заказывала. Я пыталась отказаться, но он сказал, что заказ оплачен и это мое. И ушел. В коробке оказалась не только пицца, а еще пухлый конверт с надписью «открыть» и мое имя рядом. Внутри еще конверт, запечатанный, записка, пачка долларов и моя фотография. В записке сказано, что через неделю мне предстоит передать запечатанный конверт, я сама пойму кому. Деньги можно оставить себе, а записку и фотку сжечь после прочтения.
        Вот так история! Мне понравилось.
        - Но ты могла взять доллары и ничего не делать. Все дело в фотографии, верно?
        - Да. Она… компрометирующая, - Светлана покраснела и отвернулась. Даже спрашивать не буду, наверняка там глупость, не стоящая таких проблем.
        - Ты все сожгла?
        - Сам собой. И фотку, и записку, и конверт. Оставила запечатанный.
        - Ты не смотрела, что внутри?
        - Нет, я не хотела вмешиваться во все это, - ответила она и я ей поверила: открой она конверт, точно не спутала бы меня с одноклассницей.
        - С тобой больше не связывались?
        Она замотала головой.
        - И чего ты боишься? Ты же сделала, как они просили?
        - Да, но… если они захотят от меня что-то еще?
        Резонно, но вряд ли. Девушку использовали и забыли.
        - Свет, ты же не генеральный директор, а штатный работник. Ты все сделала правильно, больше тебя не побеспокоят, я уверена.
        - Надеюсь, ты права…
        - Я тоже. Но если они предпримут еще одну попытку… не кажется ли тебе, что фотография не стоит таких неприятностей?
        Светлана пожала плечами, чем неожиданно заинтересовала: она не похожа на девушку с багажом секретов, которыми можно шантажировать. И что там за фотка? Немного обнаженки? Тоже мне!
        - Помнишь, что за фирма доставляла пиццу?
        - Само собой. Pizza Pepper, моя любимая.
        Больше вопросов не было. Я сигнализировала Ромке об успехе миссии, через минуту он появился в кафе, на лице - вина за опоздание. Ромка поцеловал Светлану в щеку и улыбнулся мне.
        - Кажется, мне пора. - вздохнула я, - Рада была повидаться, Света.
        - Я тоже, - неуверенно ответила девушка, явно жалея о приступе откровенности. Хорошо, что я успела ее заболтать прежде, чем она бы одумалась и принялась играть в молчанку.
        Я вышла на улицу и через окно увидела, как Ромка устроился на моем месте и схватил Светлану за руку. И улыбался ей с самым глупым видом.
        - Свинья! - прокомментировала я вслух. Парочка справа с недоумением на меня обернулась, но мне было все равно: я села в машину и сорвалась с места.
        Глава 11
        Поначалу я думала заняться разносчиком пиццы, но быстро забраковала идею: схема проста как мир. Потратив немало времени и нервов я узнаю, что парня-разносчика подкупил невзрачный тип в кепке. Тоже мне, информация… концы в воду, как говорится.
        Но интересно другое: кто-то очень постарался и разжился компроматом на работницу банка, расщедрился ей на взятку и всю эту схему с разносчиком пиццы. Кто-то, кто знал, что мы с Ромкой придем за конвертом? Или это удачное стечение обстоятельств? В конце концов, Боярышник мог обратиться не к Ромке, а к кому-то еще. Тогда бы мы знать не знали ни о каком конверте, и он бы сейчас гулял неизвестно где.
        Хотя в конверте нет конкретных доказательств. Да и вообще, не каждый поймет, о чем говорится в послании. Далеко не каждый, я бы добавила. Нет, все это определенно для меня. Ради чего? Игра - понятно, но ее суть? Проверка, начну ли я действовать? А Боярышника убрали, потому что он знал что-то? И его заставили молчать.
        Игра обещала быть опасной, ведь снежным комом я могу потащить за собой и отца. У него точно могут возникнуть неприятности, узнай общественность некоторые мои секреты. И в таком свете приезд Макара Березина выглядит любопытно. И внезапное доверие к нему отца - вообще нонсенс. За одно лишь ограбление на меня свалилась такая куча всего, что непонятно, за что браться в первую очередь и чего бояться. И слушать ли интуицию.
        Итак, что же у нас на повестке дня? Узнать, кто убил Боярышника, следить за Макаром, следить за семейными делами, следить за собой и своими действиями, разобраться в творящейся чертовщине, и заняться деньгами и алмазами: вдруг это как-то связано? Даже если и нет, все равно интересно, пусть и в последнюю очередь. И после того, как я в очередной раз выйду из ситуации победителем, выгнать наглого афериста Макара Березина из моего уютного города. Программа минимум есть.
        А план… можно поболтать кое с кем.
        На ближайшем светофоре я развернулась и помчала в сторону Преображенской площади, там жил один мой «большой друг». Конечно, никакие мы не друзья, но знакомы довольно давно. Ган о многом догадывался. В обмен на его исключительную полезность мы с Ромкой терпели этого наглеца. А еще - он был умен и хитер, то есть, обладал качествами, достойными восхищения.
        Я надеялась застать Гана дома и не ошиблась: в его окнах горел свет. Парень он занятный, конечно. Всегда утверждал, что Ганом его назвали родители и даже паспорт как-то показывал, мол, смотрите - не вру! Но, учитывая род деятельности господина Гана, я не сомневалась, что паспорт его - обычная подделка, таким никого не удивишь. И имя все равно дурацкое - что за мания заимствования такая?
        Позвонив в дверь, я ждала ровно десять секунд, прежде чем толкнуть ее и зайти. Ган редко запирал жилище и ничего не боялся. Говорила же, занятный тип. Квартира у него тоже своеобразная: никаких тебе стен и перегородок, с порога видно абсолютно все. Кроме туалета, к счастью. И, как только вошла, я сразу увидела самого Гана: он сидел, развалившись на диване и курил кальян. Как ни странно, в одиночестве.
        Услышав шаги, он обернулся:
        - Боже, Сентябрина?!
        - Можно просто по имени, - разрешила я и устроилась в кресле напротив.
        - Мне кажется, я недостоин таких гостей, - хитро улыбнулся он, вместо того, чтобы спросить, каким ветром меня сюда занесло. Он обожал мне подыгрывать. При этом его и без того узкие глаза сузились еще больше, я даже решила, что и вовсе закрылись.
        - Не говори глупостей. Конечно, ты недостоин.
        - Но ты все же ты здесь, самая красивая девушка города.
        - И ты догадываешься, почему?
        - Нет, но хочу знать, - пожал он широкими плечами.
        Минут десять мы сидели молча, сверля друг друга взглядами: я всерьез прикидывала, мог ли Ган хотя бы косвенно участвовать в происходящем, о чем думал этот любитель кальяна, понятия не имею. Но взгляд его против воли постоянно опускался на мои прекрасные ноги, так что мысли его вряд ли можно назвать интересными. В конце концов я пришла к выходу, что он не осмелился бы.
        - Эта игра в молчанку мне нравится, но я хочу выпить, - первым нарушил тишину Ган, поднимаясь с дивана. - Тебе налить что-нибудь?
        - Если есть приличное розе, то неси.
        - Как скажете, моя королева. Кстати, рад, что ты сегодня одна, без своего преданного лакея-слуги, или как ты его называешь?
        - Лакей - это ты. А Ромка сейчас немного занят.
        - На его месте я бы не оставлял тебя без присмотра, - опять сузил он глаза. Ган - наполовину бурят, он вечно щурился.
        - Я могу за себя постоять, - обиделась я.
        - О, это я знаю, - Ган протянул мне бокал розе и вернулся обратно на диван. В помещении вновь стало свободно, когда Ган вставал, он заполнял собой все шириной плеч, могучим ростом и размашистыми движениями. Всегда думала, что он может пприбить кого-нибудь ненароком и даже не заметить.
        Я понюхала розе - вроде бы неплохое, только сладкое. Но для болтовни пойдет.
        - Я пришла к тебе, потому что ищу Боярышника, - пригубив вино, начала я.
        - Это которого?
        - Не прикидывайся, Ган.
        - Извини, я немного шокирован. Ты ищешь Боярышника? Того самого, которого вы с Ромкой выдавили из дел и выкинули на окраину города? Слышал, старикан почти отошел от дел с тех пор…
        - Раз ищу, значит не совсем отошел. Знаешь, где его искать?
        В общем-то, я и сама способна добыть адрес, но не хотела, чтобы о моем интересе трепались. А Ган будет молчать, что мне очень даже подходило.
        - Жил на севере за старым парком, если нужен точный адрес - скину сегодня же.
        - То есть, сам ты с ним не контактировал?
        Ган рассмеялся, как мне показалось, немного нервно:
        - Сентябриночка, красавица, подумай сама: на кой черт мне сдался старик, который давно не у дел? Может спросить у своего дружка, если хочешь: в последние три года я имел дело только с Ромкой. И кстати, не очень часто.
        - Как-то ты не особо уважительно отзываешься о нем, - неодобрительно заметила я.
        - И эту роскошь я могу позволить только при тебе, мы же оба знаем, кто за ним…
        - Молчание - золото, Ган, - предостерегла я. - Пусть порицают за него тебя, не бранили бы за говорливость. - Мама права, Шекспир всегда придет на помощь.
        - Прости, моя ошибка.
        Я поднялась с кресла, оставив бокал на полу рядом:
        - Искренне надеюсь, что ты совершил эту ошибку только сейчас, Ган. Ты знаешь меня: я бы не простила.
        - О чем ты говоришь, Сентябрина? - теперь на его широком лице читалось недоумение, которое не могло быть поддельным.
        - Жду обещанный адрес.
        - Погоди! Под вас что, кто-то копает? И ты думаешь, это Боярышник?
        - Пока, Ган, - улыбнулась я и ушла.
        Когда садилась в машину, Ган вышел на балкон и провожал меня задумчивым взглядом. Надеюсь, парню хватит ума не участвовать в происходящем.
        Дальше я медленно каталась по центральной городской улице, решая, куда же мне стоит направиться. Пыталась дозвониться до Ромки, но тот упорно не желал мне отвечать. Свидание у него, тоже мне! В конце концов я так разозлилась, что доехала до кафе с намерением закатить скандал: я тут делами занимаюсь, а он чем? Но мне не повезло, парочка успела унести ноги.
        Еще и Ган не торопился с сообщением. Время все шло и шло, и в итоге перевалило за полночь. К Боярышнику в любом случае уже не скататься, слишком поздно. В итоге я поехала домой.
        Злая, разулась и швырнула туфли в стену:
        - Вокруг одни идиоты и дилетанты! - сквозь зубы выругалась я, мгновенно пожалев, что направила агрессию на ни в чем неповинные дизайнерские туфли. Уж они меня точно никогда не подводили, скорее наоборот.
        - Как же трудно быть тобой, - услышала я хорошо знакомый голос позади себя.
        Обернулась: Макар стоял, привалившись плечом к стене, руки сложены на груди, на лице - пакостная улыбка. И почему-то кроме меня никто в этой его улыбке подвоха не замечал.
        - Охрана никуда не годится! А еще элитный дом называется…
        - Дилетант на дилетанте, - поддакнул Макар.
        Я прошла мимо незваного гостя в сторону бара, достала мартини и налила только себе. Никогда не была гостеприимной хозяйкой: пришел в мой дом - чувствуй себя не в своей тарелке. Само собой, к Ромочке это все не относилось.
        Кажется, Макара отсутствие гостеприимства ничуть не смутило, он молча прошел за мной и быстро нашел очередную стенку, чтобы ее подпереть. Я щедро отпила мартини, забыв, что за вечер это уже не первый выпитый бокал алкоголя, и подняла взгляд на ночного гостя. На его лице наметились изменения в виде синяков: одним наградила я, вторым - мой братец. Неплохо. Синяки придавали Макару лихой вид и ничуть не портили. Да это же противозаконно - выглядеть привлекательно с разукрашенной физиономией!
        - Ты ожидала моего появления? - спросил он.
        - Вроде того. Но ты затянул с визитом: я была уверена, что ты навяжешься в гости сразу после семейного ужина.
        - Вот как?
        - Ага. Опоздал ты, чем меня разочаровал.
        - Этого не хотел.
        Окинув его внимательным взглядом, я продолжила мысль:
        - Вчера мне хотелось послушать, что ты задумал, ты же явно мечтал об этом рассказать, аж глаза горели. Но сегодня настроение уже не то, так что можешь не стараться, а идти и искать другую стену, чтобы ее подпереть.
        Мои слова возымели неожиданный эффект: он никуда не ушел, но от стены все же отлип и подошел ко мне, то есть к бару. Гостем он оказался отвратительным (а чего еще ожидать от типа, который вломился без приглашения?), без разрешения достал Ромкин любимый коньяк и со злостью плеснул себе, едва все не разлив. Видел бы Ромашка такое пренебрежение, раздавил бы Макара как комара.
        - Признаюсь, когда я увидел тебя вчера, практически впервые за прошедший год, едва поборол желание придушить тебя на месте, - заметил он, и судя по всему, со вчерашнего дня мало что изменилось. Хотя, его слова отдавали не только злобой, но и грустью, когда хочешь очень, а не можешь нифига. Этакая адская смесь. - За все, что ты натворила, за то, какая ты… наглая, беспринципная и самоуверенная. И безжалостная.
        - Это сделало бы семейный ужин немного неловким, - проигнорировав его небольшую оговорку «практически», заметила я. - Не думаю, что ты бы тогда понравился моим родителям. Не то, чтобы они слишком разборчивы, но…
        - Ждала меня? Хотела меня видеть?
        - Да не особо. Пришел и пришел…
        - Ждала, - сам себе ответил Макар.
        Я рассмеялась:
        - Прекрати делать вид, что знаешь меня. Ты знаешь не больше, чем любой прохожий на улице. А если бы знал, не приехал бы сюда с планами мести, или какие там у тебя планы… в любом случае, обошёл бы мой город стороной.
        - Забавно, - Макар склонил голову набок так, что я еще лучше разглядела его внушительный синяк. - С чего ты взяла, что мой приезд как-то связан с тобой? Когда я проверял в последний раз, Земля вертелась не вокруг тебя.
        - Да неужели? И какого черта ты до сих пор не ушел?
        Он стиснул челюсти.
        - Уходи, - опять засмеялась я. - Твоя афера - глупая затея.
        - Ты все время зовешь меня аферистом. Это у тебя игра такая?
        - Одна из многих, но ты уже не играешь. Ты уже проиграл однажды, Макар. Второй раз будет не интересно.
        Я бесила его намерено, наблюдая за реакцией. Думала, он выдаст что-нибудь интересное, выйдет из себя. В конце концов, зачем-то он же пришел? И да, Макар злился, его грудь вздымалась, а взгляд тяжелел. Но это была не та злость, которую ждала я. Это была напряженная, ощутимая физически злость, за которой обычно следует… что-то интересное. Что ж, такой вариант мне тоже по душе.
        - Второй раз не интересно, значит? - его взгляд опустился на мои губы.
        - Хочешь меня переубедить?
        - Хочу.
        Макар подошел ко мне, забрал из рук бокал. Прижал к барной стойке. И я все это ему позволила, пусть наслаждается моментом. Он навис надо мной, выдохнул в губы:
        - Скажи, я хоть немного тебе нравился? Тогда?
        - Обсудим чувства?
        - Обсудим, ведь если ты надеешься провести меня подобным образом во второй раз… - договорить он не успел: я притянула его к себе, наглядно показывая, что есть дела много интереснее глупых разговоров. Какой от них толк, если в итоге мы ничего путного друг другу не скажем? А в остальном нам точно было что сказать…
        Глава 12
        - Ты не хочешь ответить на мой вопрос? - поинтересовался Макар, глядя в потолок.
        - На какой?
        - На тот самый, от которого ты меня отвлекла.
        - С каких пор тебя тянет на подобные разговоры?
        - Бри…
        - Разве это так важно? - лениво поинтересовалась я.
        - Да, - просто ответил он. - Назовем это любопытством.
        Любопытством, как же. Когда мужчина начинает спрашивать о твоих чувствах - жди беды. За одним вопросом последует другой, а там - неизбежный разговор. Да и что он хочет от меня? Мы оба знает, с какой целью он появился в городе. Я ущемила его самолюбие, на такое кто хочешь обиду затаит. Макар пошел дальше, меня отыскал, к отцу подобрался. А дальше… посмотрим, что он сделает дальше. Все просто.
        - Ты не в моем вкусе, - наконец ответила я. - Как только тебя увидела, сразу поняла: от тебя одни неприятности.
        - Это смешно, если учесть, что все неприятности в итоге достались мне.
        - Ничто не вечно под луной.
        - Ты ошибаешься.
        - Это не я, это Шекспир.
        Макар перевернулся и теперь сверлил меня недовольным взглядом. Непонятно только, откуда взялось недовольство: неужели он думал, что если я пригласила его в спальню, то и душу открою?
        - Я серьезно, Бри. Ты вообще способна хоть на секунду перестать разыгрывать из себя избалованную самовлюбленную стерву?
        - Да с чего ты взял, что я что-то там разыгрываю?! - недоумевала я.
        - Знаешь, первое время, когда ты кинула меня, я тебя ненавидел. Даже не за неприятности, что ты мне оставила, а за то, что я прекрасно понимал, кто ты есть, что с тобой лучше не связываться, но все равно позволил тебе обмануть себя.
        - В этом вся разница между нами.
        - Ты такая дура, Бри, - Макар тяжело вздохнул и даже прикрыл ладонью лицо. Я присмотрелась: не актерствует ли? Жесты театральные, классические.
        - Нет, знаешь, что? - взвился он еще сильнее. - Дурак - это я, ты как раз… в общем, ты любитель все испортить, уничтожить все мосты. Я это понял. Когда первая злость прошла, я решил, к черту тебя, лучше открыть новую страницу.
        - Вот и начал бы с чистого листа. А еще лучше - завел бы новую книгу, - зевнула я, заметно подустав от аналогий: лежи и напрягай мозги в третьем часу ночи.
        - Я бы рад, но на каждой странице уже есть клякса.
        - Поэтому я и посоветовала книгу.
        - К черту ее.
        - Ты меня утомил.
        - Бри…
        - Довольно, - перебила я. - Мало того, что ты сравнил меня с пятном в твоей жизни, так еще и обвиняешь во всех неудачах. Пора двигаться дальше, Макар. Ты сам дал себя провести, и ты уже давно не маленький мальчик, а взрослый мужчина, так что завязывай строить из себя жертву. Мы оба знаем, что на самом деле тебе нужно, но я уже говорила: выбери другой способ мне отомстить, ведь впутывая моего отца, ты роешь себе могилу. С тобой было интересно раньше, и мне будет тебя жаль…
        Договорить я не успела, потому что отчетливо услышала, как хлопнула входная дверь и раздались тяжелые шаги. Эти шаги я бы узнала из тысячи, потому быстро встала и облачилась в шелковый халат.
        - Твой дружок? - поинтересовался красный от злости Макар.
        - Это не твое дело, но да.
        - Мне стоит беспокоиться?
        - Тебе стоит одеться и проваливать, ты мне сегодня надоел, - ответила я и поспешила к Ромке.
        - Ты ошибаешься на мой счет, Бри, - бросил мне в спину Макар.
        Ромка как раз забрел в столовую и с любопытством разглядывал небольшой погром возле бара. Особенно его заинтересовал отпитый коньяк и разбитый бокал. Черт, а я и не заметила, как мы посуду разбили, надо же.
        - Я тебе звонила, - недовольно заметила я.
        - У тебя гости?
        - Да. Доверенное лицо моего отца, я тебе про него рассказывала. Макар Александрович зовут молодого человека.
        У Ромки потешно вытянулось лицо:
        - Это что, твоя собственная версия фильма «В постели с врагом»?
        - С врагом интереснее, чем с серой мышью из банка, так что… - я пожала плечами.
        - Если тебе интересно - мы смотрели кино. Ужастик.
        - На месте твоей подружки я бы не стала ходить в кино на просмотр фильма ужасов. Достаточно остаться дома и посмотреть в зеркало.
        - Злая ты, Сенька. И ревнивая. Я ж все равно к тебе приехал, любовь моя, - Ромка примирительно улыбнулся и расставил руки для объятий.
        Их не последовало, потому что к нам присоединился Макар, улыбка которого, в отличие от добродушной Ромкиной, напоминала волчий оскал: парень явно таил на меня обиду и собирался затеять ссору. Он успел полностью одеться и даже причесаться. Подошел к Ромашке и протянул руку:
        - Березин Макар Александрович.
        Ромка посмотрел на меня, я пожала плечами и сделала вид, что меня заинтересовало происходящее за окном: мол, действуй по обстоятельствам. И уже представила, что последует дальше. В итоге Ромка неохотно, но протянул свою лапу в ответ:
        - Я знаю, кто ты такой. Обидишь Сеню - я тебе руки выдерну. И ноги, - подумав, добавил Ромка, видимо решив, что лишения рук будет недостаточно.
        - Он это серьезно? - Макар спрашивал у меня.
        - Абсолютно, - подтвердила я скорбным голосом. - И он здесь, можно задавать вопросы напрямую.
        - Вот уж не знал, что тебе нужны защитники.
        - Другие - не нужны.
        Макар заметно растерялся, стоял и переводил взгляд с меня на Ромку, не мог понять подоплеку наших отношений. И это неудивительно, обычно мужчины думали лишь одним местом, в их мировоззрение никак не укладывались сложные и многогранные чувства, вроде преданности и дружбы, лишенной пола. Ромка любому выдернет за меня ноги. А я спрячу за Ромку труп. И мы любим друг друга больше, чем кого бы то ни было.
        Я подошла к Ромке и взяла его за руку, на всякий случай. Обстановка накалялась, пусть все и молчали. Но иногда не нужно слов, все понятно по взглядам. И, чего уж тут, мне не хотелось, чтобы Макар опять пострадал при моем непосредственном участии… по крайней мере, пока что. Парню нужна передышка, пусть залижет раны. Иногда моя доброта давала о себе знать, все никак не могу ее побороть.
        - Смотрю, у вас полное взаимопонимание, - издевательским тоном заметил Макар. Парень явно не желал отступать и не хотел никаких передышек.
        Сделала что могла, как говорится. Я отошла с линии огня к бару, напоследок ущипнув Ромку за бок, чтобы не учинил еще больший погром. Не уверена, что друг понял намек.
        - Полное, точно, - закивал Ромка. - А тебе пора, парень.
        - А может, это тебе пора? А я останусь на ночь?
        - Так не пойдет.
        - А ты ей кто вообще? Охранник? Ты знаешь, чем мы занимались с ней недавно, охранник? И как, проглотишь?
        Нужно быть круглым идиотом, чтобы сказать такое Ромке. Само собой, он не стерпел и от души врезал Макару. Тот, явно не ожидая такого резкого поворота (хотя очевидно же!), отлетел на несколько шагов назад. Но быстро пришел в себя и вот уже наступал на Ромку. В ход пошли кулаки.
        Я налила вина, мысленно просчитывая шансы. Конечно, моя ставка на Ромочку: хоть Макар и выше, Ромка шире и опытнее. Макар - серфер-жиголо-театрал, все сразу. Знаю, странная смесь, зато сразу понятно, на что он способен. А вот Ромка вырос на улице и в свое время достаточно дрался. По-звериному, как только могут уличные шакалы. И, когда необходимо, Ромка вспоминал прошлые навыки.
        - Надеюсь, вы не испортите мне ковер, - заметила я напоследок и удалилась в гардеробную, переодеться в нечто более удобное: тонкий халат на голое тело не совсем уместен, когда два разъяренных мужчины колошматят друг друга в гостиной. Для себя я решила: если через десять минут эти самые мужчины не успокоятся, вызову охрану. Не самой же их разнимать.
        С выводами я не ошиблась: вскоре звуки борьбы и отборные ругательства начали стихать, Ромочка не подвел и прекратил драку первым, скрутив оппонента. Я вернулась обратно: мужчины находились по разные стороны комнаты, злобно друг на друга зыркая. Быстро оценив ситуацию, я картинно закатила глаза и бросилась к Макару:
        - Ужас какой, ты в порядке? - протянула руки к его побитой в очередной раз физиономии, но он раздраженно отмахнулся, а я заметила недовольным тоном: - Рома, я была о тебе лучшего мнения!
        - Прости, что разочаровал, - развел тот руками.
        - Макар, я… может, скорую вызвать?
        - С ума сошла? Всего лишь синяк…
        Или десяток синяков.
        - Я уверена, Рома не нарочно! Он иногда ведет себя как последний козел… - на этот раз он немного успокоился и позволил к себе прикоснуться, я погладила пальцем его щеку, потом повернулась к Ромке: - А ты, живо с глаз долой! Жди на кухне, не хочу тебя видеть. Напал на моего гостя, это же надо… мне так за тебя стыдно!
        - У тебя нет кухни, - ответил Ромка, но с глаз скрылся.
        Я повернулась к Макару:
        - Ну зачем так нарываться?
        - Не сдержался. - буркнул он в ответ, прижимая мою ладонь к новому синяку.
        Где-то через полчаса мне удалось весьма ненавязчиво выдворить побитого Макара, он почему-то чувствовал себя героем и восвояси отбывал неохотно. Поцеловал меня на прощание и взял обещание встретиться завтра. Уходил с довольной физиономией и новым синяком на ней, но разве это предел? Я искренне радовалась его радости, когда закрывала входную дверь.
        - Неплохо получилось, да? - улыбнулась я Ромке, обнаружив его перед телевизором с вытянутыми ногами. Устроилась рядом, положила голову Ромке на плечо.
        - Мне почти жаль парня, - улыбнулся он в ответ.
        - Это еще почему?!
        - Не прикидывайся, родная. Я прекрасно понял, зачем ты это затеяла.
        - Не понимаю, о чем ты говоришь, - отмахнулась я.
        - Он же вроде еще не успел тебе насолить? - Ромка некоторое время посверлил меня взглядом, и выдал: - Значит, в прошлый раз ты немного недоговорила об отношениях с этим типом. Теперь ясно, что он делал здесь.
        - Он пытался завести беседу о чувствах, - пожаловалась я.
        - Тогда мне жаль его вдвойне.
        - Скоро будет втройне.
        - Вот как? Неужели у вас все взаимно?
        На это я даже отвечать не стало. Что еще за глупости?
        - Ох, Сенька, не убей его только, - Ромка весь завибрировал от смеха. Дурак! Лишь бы посмеяться. А у меня тут такие сложности!
        - Я подумаю.
        - Он может быть непричастен к истории с Боярышником.
        - Знаю. Сказала же - подумаю!
        - Только с думами не затягивай, - Ромка чмокнул меня в макушку и поднялся. - Поеду домой, пожалуй. Я заехал-то, потому что звонки твои увидел, стал перезванивать - не берешь трубку, вот я и занервничал…
        - Просто встречалась с Ганом, хотела рассказать об этом, - пожала я плечами. - Завтра надо будет заехать в одно место, и желательно с утра: после обеда отец улетает и я поеду его провожать. И еще я жду сообщение от Гана, если он так и не объявится, навестим еще и его.
        Ромка зевнул:
        - Ну если дела утренние, то упаду у тебя.
        - Отлично. Увидимся через несколько часов, - я поцеловала Ромку и ушла к себе.
        - Неужели ты не позовешь меня с собой? - крикнул от вслед, улыбаясь.
        - Зову постоянно, сам всегда тормозишь.
        - Сладких снов, любимая.
        Едва голова коснулась подушки, я крепко заснула. Всю ночь мне снились кошмары с Уильямом в главной роли. Он стоял на знаменитом балконе, а я внизу. Пыталась завраться наверх, но все никак не могла зацепиться за что-нибудь на стене, так и прыгала, и прыгала… пока внезапно рядом не появился Макар, облаченный в доспехи, покрытые золотом.
        - Склеп из золота хранит внутри червей! - многозначительно заметил Уильям с высоты балкона.
        И Макар стал снимать доспехи. И внутри на самом деле оказались черви - жуткие, склизкие и черные, они расползлись по сторонам. Я наконец подпрыгнула выше и зацепилась за выступ на стене, полезла на балкон…
        И раздался громкий Ромкин голос:
        - Подъем!
        Уильям удивленно округлил глаза, мои руки разжались и я с немым криком полетела вниз, к червям. И проснулась. Так резко, что вскочила и угодила Ромке лбом по подбородку, друг красочно охнул, а я бросилась его обнимать:
        - Ты меня от червей спас!
        - Опять кошмары? - гладя меня по спине, Ромка шевелил поврежденной челюстью.
        - Да. Макар должен убраться отсюда, пока меня не съели черви, - пожаловалась я.
        - Ты же знаешь, что сон - это только сон?
        - Только дремучие люди вроде тебя верят в это. Сон - отражение реальности! Нам следует заняться этим парнем, вот что подсказали мне черви и Уильям.
        - Они еще и разговаривали? - усмехнулся Ромка.
        Последнее замечание я проигнорировала:
        - Ты можешь приготовить завтрак, а я буду собираться. И не вздумай опять сунуть мне в кофе сахар, иначе вылью его тебе на голову… когда ты уже запомнишь, что я терпеть не могу сахар? Память как у моей девяностолетней бабули!
        - Понял, Макаром надо заняться, черви не могут обмануть. Зря спорил.
        Ромка ушел, я взялась за сборы и ровно через час показалась в столовой: друг как раз заканчивал с завтраком. Ромка намерено разбудил меня ни свет ни заря, зная, как долго я собираюсь по утрам. Мы выпили по три порции кофе и наконец были готовы к выходу.
        - Ты забрал свою колымагу из ремонта? - уже в лифте вспомнила я про Ромкины проблемы с машиной.
        - Забрал вчера, но она осталась дома.
        - Я устала подрабатывать твоим таксистом. То трупы подвези, то тебя самого… тебе слишком со мной повезло! И должна напомнить: моя ласточка не труповозка, так что когда в следующий раз захочешь отвезти тачку в ремонт, постарайся обойтись без покойников!
        - Я уже понял: ты встала не в той ноги. Может, помолчим в дороге?
        - Нам многое надо обсудить.
        - Ох и нелегкий день меня ждет… - спрогнозировал Ромка.
        - У рабов не бывает легких дней! - отрезала я. И смилостивилась: - Для начала заедем к Гану. Вчера он должен был прислать адрес Боярышника, и ничего. Хорошо бы объяснить парню, что мои просьбы надо сразу выполнять, а не игнорировать.
        - Да он нарывается!
        - Я тоже так думаю.
        До Гана от моего дома всего пятнадцать минут езды, так что очень скоро мы барабанили в дверь его квартиры. После пятого удара я не выдержала, отпихнула Ромку в сторону и открыла дверь, вовремя вспомнив о привычке Гана игнорировать замок.
        - Спит что ли крепко? - нахмурился Ромка.
        Мы зашли и аккуратно прикрыли за собой дверь. Первое, что бросилось в глаза - вчерашний кальян. Он валялся на полу, пепел испортил белый пушистый ковер. Вид черного пепла на белом ударил чувством тревоги.
        - Ромаш?
        - Может, парень просто буйствовал, - пожал Ромка плечами, но заметно напрягся.
        - Не говори глупостей, - разозлилась я за его желание успокоить. Прошла вперед и бросила через плечо: - Постарайся тут ничего не лапать.
        - Могла бы и не напоминать.
        В несколько шагов я пересекла широкий коридор и обошла диван, на котором вчера восседал Ган. Ну и… собственно, нашла, что искала. Неудивительно, что я не увидела Гана сразу: диван закрывал обзор почти полностью, оставляя на всеобщее обозрение лишь кальян. Теперь же я могла видеть и Гана: все в том же вчерашнем халате, в тех же нелепых тапках. Он сполз с дивана, лицом уткнувшись в некогда белый ковер. Можно было подумать, ему пришла охота встать на колени, в такую неловкую позу, и сейчас он выпрямится и поприветствует неожиданных гостей… но нет, белые ковер под Ганом окрасился в красный. А затылок некогда веселого бурята представлял собой жуткое зрелище: багровое месиво из крови и слипшихся черных волос.
        Стоило признать, что Ромкин покойник выглядел приятнее, если так вообще можно сказать о покойниках: хотя бы в крови нас не измазал, и на том спасибо. Ну и Ромкин пол не пострадал, что тоже хорошо.
        - В таких случаях люди говорят «Боже мой»! - услужливо подсказал Ромка.
        - Так представь, что ты человек, и скажи, - огрызнулась я.
        Вместо этого он красочно присвистнул, продолжая разглядывать затылок Гана.
        Я же подошла к трупу и и аккуратно толкнула его носом туфли, найдя участок, свободный от крови. Ган начал медленно заваливаться на бок, не меняя позиции, и я быстро сделала вывод:
        - Он мертв не меньше шести часов, то есть застрелили его вчера поздно вечером.
        - Не ты ли? - поинтересовался Ромка.
        - Это явно был какой-то бездушный, жестокий человек.
        - Я ни на что не намекаю, но у тебя как раз нет алиби.
        - Как будто у тебя есть.
        - Есть. И я все равно не подхожу под это описание.
        - Прекрати, - поморщилась я. - Ты понял, о чем я: убийство Гана тоже связано с нашим трупом. Я гостила у него вчера, задавала вопросы. А после моего ухода парню стреляют в затылок.
        - Тогда нам лучше сматываться как можно скорее, - заметил Ромка.
        - Нужно все проверить.
        - Что проверять, Сенечка? Сама сказала, парню стреляли в затылок. Если кто-то шел сюда с намерением его убить, ему не нужно было двигаться дальше порога, там как раз отличная позиция для стрельбы в голову. Открыл дверь, прицелился - и нет Гана.
        - Не тупи, Ромочка, - передразнила я зло. - Ясно, что убийца не оставил здесь следов. В отличие от меня.
        - Чудесно! Что мы ищем?
        - Я пила вино. И сидела вон в том кресле, - ткнула я пальцем влево.
        - Отлично. Избавляемся от улик и сматываемся, - внес Ромка корректив в первоначальный план.
        Я согласно кивнула и стала медленно обходить помещение. Ромка быстро понял, что от улик придется избавляться самому и взялся за дело. Пока он занимался бокалом и креслом, я обнаружила айфон Гана и припрятала его в карман, вдруг пригодится. Больше при все желании тут не обнаружить. Ромка закончил, мы покинули квартиру, не забыв протереть входную дверь: ничто не должно связать меня с покойным Ганом.
        Нам удалось уйти незамеченными, что как нельзя кстати. В этот раз за руль сел Ромка, прекрасно зная, что мне необходимо обдумать ситуацию. Для начала я достала стыренный айфон, без труда подобрала пароль Гана и просмотрела список вызовов. Если мне не изменяет память, расстались мы не позднее одиннадцати вечера: судя по его исходящим, парень был жив как минимум до полуночи. После моего ухода он дважды позвонил, и один раз ему перезвонили, но вызов остался непринятым. Это случилось в двенадцатом часу. Возможно, Ган не ответил, потому что уже был мертв.
        Звонил некий Петр, его же номер значился и в исходящих звонках. Имя мне ничего не сказало, но это как раз неудивительно.
        Я быстро набрала текст:
        «Не могу говорить, пришли сообщением».
        Настроилась на ожидание, памятуя, что сейчас раннее утро, но неизвестный Петр не разочаровал: через пару минут пришел ответ с адресом: «Корнеева, 15». Похоже, последние вызовы Гана имели отношение к моей просьбе. Зря я на него злилась.
        А еще, когда вскроется смерть Гана, адресом многие заинтересуются. А дальше - пропажей Боярышника. В лучшем случае все могут списать на старика, раз сам он так удачно пропал, но я бы не рассчитывала на такую удачу.
        - Ты знаешь, где улица Корнеева? - спросила я Ромку.
        Тот кивнул.
        - Давай прокатимся. Нам нужен пятнадцатый дом.
        - А что там такое? Улица кажется знакомой…
        - Там жил Боярышник.
        - Уверена, что показываться там сейчас разумно?
        - Нет, - честно призналась я.
        - Ты выудила адрес из айфона Гана? - догадался Ромка. - Тогда это неразумно вдвойне, Сенечка. Под тебя и так кто-то копает, и если ты будешь показываться в ненужных местах лишний раз… не хватало еще, чтобы головорезы Гана заподозрили нас в убийстве ненаглядного босса…
        - Ты их переоцениваешь.
        - Возможно. Но мы с тобой по этому адресу не поедем.
        - Это наш единственный шанс, Ромочка. Пока еще никто не знает, что Гана застрелили. А в доме Боярышника может быть много любопытного. К примеру, его архив.
        Архив - сильный аргумент, тут уже Ромка возражать не мог. Боярышник был старой закалки, вполне мог все хранить дома, а не в облаке как нормальные люди.
        - Хорошо, - наконец ответил друг. - Но я поеду туда один.
        - Это несправедливо, - обиделась я.
        - Нет, Сенечка. Ты занимайся компанией отца и Макаром-аферистом, у тебя проблем и так достаточно. А трупы оставим мне, их уже два и мне не нравится, куда все это ведет. Первый подсунули мне, не страшно. Но вот вторым уже легко могли подставить тебя. А если бы мы сегодня не заехали к Гану? Сама говоришь, его головорезы озверели бы…
        - Если бы да кабы… не мели ерунды, Ром. Мы не будем делить проблемы, они у нас общие. Но в качестве исключения соглашусь: не стоит мне светиться. Поехали к тебе: пересядешь в свою ржавую тачку, а я поеду к отцу, он наверняка уже в офисе.
        Ромка согласился с моим планом, а я решила поинтересоваться:
        - Не хочешь составить мне компанию в аэропорту?
        - Пожалуй, откажусь. Твой отец меня пугает.
        - Это еще почему?
        - У него взгляд такой, словно он мысли читает. К тому же, он вырастил тебя, и это пугает даже больше, чем чтение мыслей…
        - Ты такой мнительный и пугливый! - я помахала другу на прощание: - Будь на связи!
        Глава 13
        Вскоре я уже шагала через просторный холл нового офисного здания в центре города. Недавний проект отца. Как и жилой комплекс по соседству - две высокие стеклянные башни, в народе они быстро получили название «башни-близнецы», но папе такая аналогия не особо нравилась. Хотя сами башни впечатляли, в масштабах города, конечно. И цены на жилье там тоже впечатляли, зато вид потрясающий. Одно время я хотела занять последний этаж одной из башен, но передумала - слишком много соседей, а отдельного лифта для каждого не предусматривалось.
        Я поднялась на последний этаж папиной конторы. Секретарша отца, которая по неизвестной причине звала себя ассистентской руководителя, резво вскочила и улыбнулась:
        - Доброе утро, Сентябрина Евгеньевна. Как настроение?
        - Не очень. Папуля у себя?
        - Так точно, то есть да, - испуганно ответила девушка, переминаясь с ноги на ногу.
        Причину ее испуга я прекрасно знала - в прошлый приезд, повидав папулю, я завернула в дамскую комнату. И стала свидетельницей не самого приятного разговора - сотрудницы офиса отчего-то решили обсудить мою нескромную персону. Обсудить не в самых восхищенных тонах, так скажем. Я вышла из кабинки и посоветовала им бежать. И они разбежались, курицы! Я ведь имела ввиду увольнение… что ж, вот уедет папа, займусь его секретаршей.
        - Принести вам кофе? Без сахара, я запомнила.
        - Нет, благодарю.
        Я практически открыла дверь кабинета, когда она меня остановила:
        - Сентябрина Евгеньевна, тут еще одно… - девушка заерзала и отвела взгляд.
        - Не мнись, что такое?
        - Макар Александрович просил, чтобы вы к нему зашли тоже, - пряча глаза, сообщила она, догадываясь, что мне это не понравится.
        Так и вышло - от злости я разве что не кипела! Какой-то проходимец пробрался в наш дом, в семейное дело, теперь еще секретарша зовет его… Александровичем!
        - Если хочешь проработать здесь еще хотя бы час, не смей звать его по имени-отчеству. Это во-первых. - Мой голос был ровным. - Во-вторых, можешь сказать, что я сломала ноготь и меня пришлось пристрелить.
        - Так вы… не зайдете к нему?
        Бестолковая она, эта секретарша.
        - Зайду.
        - Хорошо, я передам… ему, - пискнула девушка.
        Со второй попытки мне удалось попасть к папуле. Он сидел за столом и перекладывал бумаги: почему-то каждый раз, когда я к нему заходила, он занимался этим делом. Не зря он иногда ворчит, что устает от всего этого дерьма: перекладывание бумажек именно дерьмом мне и представлялось.
        - Я ждал тебя вчера, - заметил он, глядя на меня исподлобья.
        - Семейный ужин и недоверие родственников к моим словам подорвали здоровье. Прости, - я подошла и поцеловала родителя в щеку.
        - Ты моя дочь и я всегда на твоей стороне, - папуля пододвинул мне стул и помог устроиться напротив него. - Но мы оба знаем, иногда ты немного увлекаешься.
        - Папа!
        - Принесла мне документы?
        - Какие документы? - предчувствуя недоброе, спросила я.
        - Те самые, которые сама у меня и увела. А ты думала, я не узнаю собственную дочь, пусть даже и в мужском наряде?
        - Не понимаю, о чем ты, - борясь со стыдом, защищалась я до последнего. Всем известно: ни за что нельзя признавать ошибку. Отрицай, отрицай, отрицай! Не поверили - переведи вину на другого.
        И папуля тоже хорош: как талантливо делал вид, что ничего не понял! Как я и говорила, у нас в семействе открытость и честность - не ходовой товар. Все мы немного игроки.
        - Хорошо, принесешь завтра, - папа устало махнул рукой. - Хоть меня здесь и не будет, ты сама можешь все подписать и отдать юристам. Моя подпись там уже есть и я хотел, чтобы ты ознакомилась с бумагами позавчера, но раз такое дело…
        - Я все сделаю, пап. Только прошу, выгони Макара. Я тебя не подведу, обещаю, - взмолилась я, схватив родителя за руку. - Сделаю все, что ты пожелаешь. Больше никогда не влезу в неприятности, только избавься от него. А я… а я оставлю прошлое и буду каждый день приезжать в офис! Буду работать, тебе помогать, народу пугать!
        Папа удивленно моргнул:
        - Можно обойтись и без запугивания людей, Сентябрина. Обычно, если тянешься к людям, они тянутся к тебе в ответ.
        Пьяный он что ли? Вроде бы не похож.
        - Считай это проверкой лично для тебя, дочь: если ты справишься в мое отсутствие, и не наделаешь глупостей, я буду знать, что тебе можно доверять уже чуть больше, чем вчера. Будем двигаться небольшими шагами, хорошо?
        - Хорошо, папочка. Но знай, тогда может стать слишком поздно, - с трагизмом в голосе прошептала я. Хотя всерьез вариант с «поздно» даже не рассматривала. Симбирины не терпят поражений.
        - И какой черт меня дернул уступить и отправить тебя на актерские курсы? - вздохнул папа. За тридцать лет брака с актрисой он поднаторел и сразу замечал игру.
        Зайдем с другой стороны:
        - Папа! Макар - мой давний знакомый, понимаешь? Мы нехорошо расстались год назад, и он вдруг приехал в наш город. Соображаешь?
        - Макар рассказал мне, что вы знакомы.
        Так, вот это было неожиданно. Похоже, я недооценила врага.
        - Рассказал?
        - Да. Сентябрина, я тоже не дурак и не оставил бы за главного кого попало. И мне давно требовался кто-то, кому можно доверить часть дел, и Макар подошел идеально. Он - толковый парень с прекрасным образованием и большим опытом работы, в том числе в Англии. Такие кадры на дороге не валяются. Так что смирись с ним и постарайся все не испортить, на него у меня тоже есть планы. Поняла меня?
        - Поняла.
        - Я серьезно, Сентябрина, - папа сдвинул брови. Ну точно серьезно!
        - Ладно.
        - Не скрою, когда-то я мечтал, что уезжая, смогу все доверить своей дочери. Но годы идут, а у тебя другие интересы. Я старался не лезть, думал, это пройдет и моя дочь возьмется за ум, но ты не торопишься. И я не тороплю. Мы поняли друг друга, Сентябрина?
        А то как же. Он не торопит, но выискивает Макара Александровича и крутит им перед моим носом. И это работает, между прочим!
        - Нет, не поняли, - тоже сдвинула брови, это у нас общий признак негодования. - Ты годами никого к себе не подпускал. После смерти Игоря Владимировича. Но он был твой друг и ты ему доверял! А этот… Макар кто такой? Просто парень с образованием?
        - И ему я тоже верю.
        - Но Игорь Владимирович…
        - Довольно, Сентябрина! - папа редко повышал голос, но когда так поступал, это производило впечатление. Я тут же притихла.
        Смерть Игоря Владимировича Вишневского почти не обсуждалась в нашей семье. Я тогда училась на первом курсе и мало знала о случившемся. Помню, что папе то время далось тяжело, а мама все время была рядом, поддерживала. Были проблемы с бизнесом, с полицией и черт знает с кем еще. Вишневский начинал как доверенное лицо, но вскоре ушел своей дорогой, и где-то свернул не туда. И погиб вместе с сыном. Мне все эти разборки и страсти казались неинтересными, я не вникала. У нас с Ромкой в те времена свои дела были, а уж сколько проблем… только и успевай разгребать. Хорошие были дни.
        Папа взялся за наставления:
        - Приглядывай за мамой, она переживает, что командировка может затянуться. А сама лететь не хочет, сама знаешь - мама не любит столицу.
        - Буду ее навещать, - пообещала я уже в роли примерной дочери, которая на все согласна, прилежна и прекрасна.
        - И еще раз прошу - держи себя в руках.
        - Постараюсь, папа. Во сколько твой самолет?
        Папуля посмотрел на часы:
        - Совсем скоро, два часа осталось. Можно выезжать, все равно хотел заехать за мамой и братом, они собирались в аэропорт.
        - И Март тоже?! - ахнула я от удивления.
        - Ты же знаешь, он способен выходить из дома. Просто не любит.
        - Знаю.
        - Ты ведь тоже поедешь меня провожать? Не против прокатиться с Макаром?
        Я улыбнулась так, что наверняка продемонстрировала все зубы сразу:
        - Что ты! Конечно, я не против.
        - Вот и славно, - кивнул папуля. - Через час, постарайтесь не опоздать.
        - Мы прямо сейчас и поедем, - пообещала я и вышла из отцовского кабинета.
        Едва я показалась в холле, папина секретарша подскочила с места и вытянулась, точно перед армейским полковником. И, чем ближе я подходила, тем больше девушка сжималась, как будто мечтала испариться прямо в воздухе.
        - Ну и где сидит этот мерзкий павлин? - строго спросила я.
        - Кто?! - испугалась девушка.
        Ромки рядом со мной не было, переводить некому, пришлось поднапрячься самой:
        - Ты зовешь его Макаром-как-его-там.
        - Макар Александрович? Первая дверь налево, - пискнула она.
        - Гнусный аферист, он у меня еще попляшет…
        Под недоуменным взглядом любительницы обсудить других в туалете, я лихо развернулась на каблуках и повернула налево. Натянула на физиономию слащавую улыбочку и без стука открыла дверь. Макар восседал в точной копии отцовского кабинета и даже бумаги перекладывал точно так же. Копировал манеру, как это делают все аферисты. Увидев меня, парень нацепил улыбку, которая могла бы запросто посоперничать с моей, если такое в принципе было бы возможно.
        - Бри? Не ожидал увидеть тебя так рано.
        - Ты же не думал, что я пропущу отъезд отца?
        - Поговорили перед отъездом? - невинно поинтересовался он.
        - Если ты спрашиваешь, отговаривала ли я его, то ответ да.
        Кажется, он удивился моей откровенности, но быстро с удивлением справился.
        - Понимаю, у нас были разногласия в прошлом… но пора бы уже забыть и двигаться дальше, тем более, претензии скорее по моей части, а я все забыл. Честно, - он даже зачем-то поднял руки перед собой, показывая, что «сдается».
        - Ну не знаю, - усомнилась я. - Твой приезд город выглядит подозрительно.
        «Мечтай, проходимец» - про себя добавила я.
        - Будем избавляться от подозрений небольшими шагами. Как тебе такой план?
        - Сойдет, - улыбнулась я и напомнила: - У нас осталось меньше часа, чтобы добраться до аэропорта. Папа сказал, что ты меня довезешь.
        - Прости, Бри, но я пока без машины, - нейтральным тоном заметил он. Не похоже, что лишение транспорта его сильно беспокоило.
        - Ничего страшного, тогда я тебя подброшу. Поехали.
        Я подождала, пока он наденет пиджак, взяла парня под руку и мы покинули кабинет под любопытными взглядами окружающих. Особо удивленным был взгляд папиной секретарши. Широко улыбаясь, я делала вид, что меня ничто в этом мире не заботит, Макар почти искренне улыбался. «Почти» наверняка потому, что я напомнила ему про джип. Неловко получилось.
        До аэропорта мы добрались за рекордные полчаса: я продемонстрировала все свои навыки езды, весело смеясь, Макар же нервно пристегнулся (поначалу он решил, что это лишнее) и умолял почаще смотреть на дорогу. В общем, к аэропорту мы подъезжали практически лучшими друзьями. Вот только дружбой ни с какой стороны не пахло. Мое экстравагантное семейство не заставило себя долго ждать, приехав практически следом за нами.
        - Март, зря ты вышел из дома. Теперь наверняка снег повалит, а сейчас разгар лета, - тепло поприветствовала я брата. Он опять выбрал жуткий наряд: черные джинсы и черная футболка с очередной группой. Как будто он не Симбирин, честное слово.
        - И тебе привет, моя бесчувственная, эгоистичная, самовлюбленная, циничная и стервозная сестренка.
        - Ох, ты такой подлиза, - махнула я рукой и смущенно улыбнулась. Правдивые комплименты - моя слабость.
        Папуля сделал вид, что мы не его дети, пройдя мимо в здание аэропорта, это его обычное поведение, когда мы с Мартом начинаем «приветствовать» друг друга на людях, мама недовольно покосилась на Макара, наверняка прикидывая, что он о нас думает и можно ли это как-то исправить, и прошла за папой, так ничего и не решив. Наверняка пригласит его на ужин, чтобы загладить вину. Хотя ужин у парня может вызвать травмирующие воспоминания… в общем, без понятия, как мама выкрутится. Сам же Макар старался от начальства не отставать, поэтому мы остались с братом наедине.
        Едва родственники скрылись с глаз, Март по-семейному сдвинул брови:
        - Уже слышала про Гана?
        - Даже видела.
        - Господи, и как это вышло?
        - Высовывай ты нос из дома хоть иногда, знал бы, что чем чаще это делаешь, тем больше риск вляпаться в неприятности. Теория вероятности, Март.
        - Не увлекайся. Скажи лучше, чего теперь ожидать?
        Я на минуту задумалась:
        - Ну вообще, смерть Гана нам побоку. Конечно, он был на нашей стороне, и его смерть - это большая трагедия… для кого-то… наверное… но в конце концов, это не столь важно: Ган и его делишки не имеют к нам никакого отношения. Помер и помер.
        - Надеюсь, у твоего Ромки хватит ума, чтобы все сделать правильно.
        - Не трогай Ромочку, - обиделась я за друга.
        - Никогда не понимал, что ты в нем нашла.
        - Куда тебе, у тебя за всю жизнь случился всего один друг, и того родители навязали. Уверена, будь у него выбор…
        - Присматривай за твердолобым дружком, - перебил Март, который напоминаний о погибшем несколько лет назад друге детства не выносил. - Помни про отца. Если имя Симбириных всплывет рядом с убийством, это может навредить.
        - То, что его сын идиот, пока не вредило, - огрызнулась я: не люблю, когда кто-то начинает раздавать непрошеные советы, а Март еще и Ромочку обозвал.
        Братец усмехнулся и первым прошел за семейством, мне ничего не оставалось, как последовать за ним. Пока мы провожали папулю, я успела трижды проклясть того, кто вообще придумал этот дурацкий обычай: провожать кого-то в путь. Уверена, папуля и один бы прекрасно справился, о чем и сам наверняка думал. А тут считай перед дорогой дополнительный стресс: мы все увлеченно ругались ровно до тех пор, пока папуля не скрылся в комнате отдыха.
        После этого мамуля красочно всхлипнула, не забывая про макияж, ведь прежде всего она актриса, Макар приобнял ее за плечо и принялся успокаивать. Его игра в идеального парня-рубаху раздражала все больше с каждой минутой, я первая вылетела из здания аэропорта, прыгнула в красавицу-Ауди и уехала.
        От греха подальше. Пока у нас перемирие, я честно пытаюсь и буду пытаться дальше. Ради папы, конечно. А там посмотрим.
        Глава 14
        Разумеется, первым делом я набрала номер Ромки:
        - Ну что, сбагрила папулю? - вместо приветствия поинтересовался он бодрым голосом.
        - Само собой. Есть новости?
        - Кое-какие. Встретимся, или так прослушаешь?
        - Ты и так два дня подряд в одной футболке передо мной маячил. Это мерзко и неприятно, так что лучше прослушаю, - решила я.
        Ромку мой комментарий не впечатлил:
        - Первая новость отличная: архив Боярышника теперь наш. Там осталось не очень много полезного, в основном всякое старье, но есть кое-что, стоящее внимания. В частности, у него хранилась информация на твоего отца. Думаю, тебе лучше самой взглянуть. На Гана и других общих знакомых тоже документики имелись.
        - Забавно, если Боярышник знал что-то про отца, почему не использовал?
        Ромка задумался, а потом выдал:
        - Боялся, думаю. Он не был дураком.
        - Хорошо, ты меня заинтриговал, - признала я. - Сегодня заеду к тебе. Еще новости есть?
        - Есть. Сразу после нашего ухода к Гану наведался его друг и соратник. Он же и вызвал полицию.
        - Рано или поздно это должно было произойти. Не все же трупы нам топить в Глубоком, этак оно из берегов выйдет скоро.
        - Сплюнь, а, - взмолился Ромка.
        - Ты всерьез думаешь, если я плюну, но все проблемы решаться сами собой?
        - Не придирайся к словам. Так говорят…
        - Всякие глупцы, - отрезала я.
        - А кто недавно умолял меня не свистеть?
        - Твой свист меня раздражал!
        - Опять выкрутилась… забудь, что я сказал, - разозлился Ромка, хотя мог бы уже и привыкнуть. - В общем, возвращаясь к трупу: полиция уже успела опросить соседей, так вот, удачливая ты моя, про тебя пока никто и словом не обмолвился. Зато старушка, что гуляла во дворе примерно в то время, когда его застрелили, утверждает, что видела жутко подозрительного типа в серой толстовке.
        - У бабулек все жутко подозрительные.
        - Трудно не согласиться, но в этом случае чувствую, подозрения по делу. И время совпадает. Наверняка наш киллер. Бабуся утверждает, что тип невысокого роста и среднего телосложения. Зашел он, кстати, в соседний подъезд, но это как раз логично: следы заметал парень, пробрался через чердак, обычная схема. Больше бабуля ничего разглядеть не смогла, хотя наверняка пыталась изо всех сил. Но было темно, и парень надвинул капюшон.
        - Не повезло.
        - Никто на ум не приходит?
        - Все, кого я бы с удовольствием записала в убийцы, довольно высокие. Но это не значит, что они не могли заплатить коротышке, чтобы он все сделал сам, потому что все мои подозреваемые не обделены в денежном плане. И соответствующие связи у них имеются.
        - Эк ты загнула.
        В ответ я усмехнулась, а Ромка продолжил:
        - Я уверен, смерть Гана будет расследоваться не только полицией, его головорезы так же будут носом землю рыть. Но я на всякий случай тоже поспрашиваю, вдруг кто знакомый работал.
        - Вот и займись.
        - А ты чем займешься? - моментально почуял неладное Ромашка.
        - Салоном красоты, - протянула я. - Или массажем. Или все вместе.
        - Постарайся не наломать дров.
        - Это же салон красоты, Ромочка. Я что, пересижу в кресле, что ли?
        - Просто будь осторожна, - заметил друг и отключился.
        Очень вовремя, потому что я как раз тормозила возле офисного здания недалеко от центра города. Новым оно не было, но, судя по вывескам, фирмы тут обретались довольно приличные, многие из них на слуху. Ждать пришлось около двух часов, я выкурила две сигареты, чтобы успокоить нервы. Если и было занятие, которое я ненавидела больше остальных, так это ожидание. И курение, раз на то пошло. Но жизнь забавная штука: сейчас я ожидала и курила сразу.
        Наконец один из братьев Аристовых вырулил из здания. Я была уверена, что он двинет на парковку, но вышло даже лучше: парковку он проигнорировал и отправился куда-то пешком. Предполагаю, в ближайшее кафе, время для бизнес-ланча как раз подходящее. В считанные секунды я откорректировала план, и быстро нагнала парня, притормозив перед ним.
        Открыла правое окно и широко улыбнулась:
        - Привет.
        Аристов, тот, что постарше, оглянулся вокруг, заглянул в машину, беспомощно развел руками, явно не зная, что ему делать. А я привыкла, что моя красота лишала чувств, потому терпеливо ждала и наслаждалась.
        - Добрый день, - наконец вежливо отозвался парень и нерешительно улыбнулся. Улыбка у него, кстати, так себе. Как и весь Аристов в целом.
        - Могу подвезти, - я улыбнулась еще шире.
        Он замялся:
        - Мне тут, собственно, недалеко.
        - Я знаю отличный ресторан. Может, накормите девушку обедом?
        Он опять растерялся, да и моя улыбка сбила его с толку. Но у парня не было ни единого шанса сообразить, что происходит нечто неправильное. Когда девушка вроде меня предлагает, надо соглашаться. На все. Другого варианта тут быть не может.
        Наверняка в его голове плескались мысли типа: «Почему я?», но мужики по своей природе мнят себя исключительными, вот и этот быстро выкинул из головы все умные мысли, улыбнулся в ответ и присел рядом.
        - Я Сергей, - представился он.
        - Очень приятно, Сергей, - не переставала я улыбаться.
        - Твое имя мне предстоит угадать? - игриво поинтересовался он: моя небольшая уклончивость ему пришлась по душе.
        - О, гадать придется очень долго.
        - Но у нас же есть время?
        - Вагон.
        Время у нас и впрямь имелось. Пока я отвечала на неловкие попытки плешивого Сергея флиртовать, мы выехали за пределы города. Бедняка поначалу этого даже не заметил, все на меня смотрел, прояснение наступило только когда я начала притормаживать и съезжать на обочину. Протянув руку, я открыла бардачок, извлекла оттуда элегантный пистолет и продемонстрировала его Сергею, который совершенно отчетливо икнул. И побледнел. Лишь бы в обморок не свалился, похоже, шибко пугливый попался.
        - Теперь поговорим?
        Он переводил взгляд с пистолета на мой прекрасный лик и обратно. Но побаивался больше пистолета, что странно - он же в моей руке.
        - В смысле?!
        - Выходи из машины, - вежливо попросила я.
        - Вы… вы… хотите меня убить? - отчего-то перешел на «вы» Сергей, хотя до этого с удовольствием «тыкал». Должно быть, решил: негоже находиться на короткой ноге с потенциальной убийцей.
        - Зависит от тебя. Выходи, и без глупостей.
        Оценив ситуацию (абсолютно пустая дорога и пистолет в моей изящной руке), он вышел, я вышла тоже, приковала парня наручниками к зеркалу бокового вида и вернулась на место. А Ромка еще недоумевал, зачем мне наручники в машине: вот, пригодились же.
        - Я надеюсь на твою откровенность, Сергей. Если мне что-то не понравится, я буду нажимать на газ. Тачка у меня быстрая, разгоняется за полсекунды, так что советую быть предельно откровенным, - спокойно объяснила я правила.
        - Ч-ч-что вам от меня надо?
        - Пару дней назад ты был в банке. Припоминаешь?
        - Д-да.
        - Что ты там делал?
        - Мы с братом… у нас бизнес… и мы… ну по делам…
        Я тяжело вздохнула и нажала на газ: машина медленно покатилась, Сергею пришлось идти рядом, пока просто идти.
        - Неверный ответ, - пояснила я, хотя парень мог бы и сам догадаться.
        - Но я… мы… действительно по делам, - сбивчивым тоном продолжал настаивать на своем Сергей.
        - Хорошо. Не скажу, что я сегодня добрая, потому что это не так, но в качестве исключения задам другой вопрос: где вы достали кейс с деньгами и камни?
        - К-к-какие камни?
        Тяжко вздохнув, я прибавила скорость.
        - Давай, Сереженька, напрягись. Дорога длинная, этак мы до соседней области доедем. А у меня еще планы были, в конце концов, маникюр сам себя не сделает, в соседнюю область я совсем не хочу. И с трупом твоим тоже разбираться желания нет.
        - Я…я…
        - Что ты?
        - Мы не знали, что в том кейсе, - выдохнул он.
        - Неожиданно. Тогда на кой черт вы его с собой притащили? Вот что: я сбавлю скорость, а ты давай, выкладывай все как есть. - Я выполнила обещанное, парень перешел на шаг.
        - Это была просьба. Нас попросили, и мы взяли их с собой.
        - То есть, кто-то попросил вас взять с собой кейсы с непонятным содержимым, а вы и рады стараться? А если бы там бомба была?
        - Ничего не тикало, - испуганно заметил Сергей.
        - Одни идиоты вокруг, - пожаловалась я неизвестно кому. - Тиканье - не обязательный атрибут бомбы, дурилка! Давай по порядку: как, когда, при каких обстоятельствах и главное, кто вас об этом попросил. И нормально рассказывай, а то на газ нажму.
        - Мужчина, около тридцати. Он пришел к нам под видом заказчика, но потом попросил об «услуге», так он выразился. Ему трудно было отказать, таким не отказывают, а мы с братом не самые большие люди в этом городе, чтобы рисковать. Он сказал, нам всего-то надо будет передать содержимое кейсов девушке, и мы ее сразу узнаем. Он сказал, мимо таких не проходят. Еще он проговорился, что это подарок для нее.
        - Какой галантный кавалер, - мечтательно закатила я глаза. - И как же он выглядел? Не высокий ли блондин с дурацкими выпендрежными ямочками?
        - Нет, - замотал головой Сергей в явном несогласии, чем удивил.
        - Не тяни.
        - Ямочек точно не было, и волосы скорее темные, чем светлые. Но высокий - это точно. Очень высокий.
        - Это все описание, на которое ты способен? Глаза, нос, рот, подбородок, телосложение?
        - Были, - серьезно ответил он.
        - Сереженька, напряги мозг и опиши мужчину, иначе придется напрячь слабенькие ножки и побегать, - в доказательство я прибавила скорость.
        - Но я говорю правду. Все обычное, как у всех.
        - А цвет глаз тоже обычный?
        - Глаза светлые, кажется. Или карие.
        - Невероятно. Как же ты людей на улице различаешь? - подивилась я.
        - Вспомнил! Шрам у него был, это точно. Даже два: один на губе, другой на лбу, - указательным пальцем на себе Сергей продемонстрировал, как располагались шрамы: один на верхней губе справа, другой тоже справа, но проходил через бровь и поднимался наверх. - Из-за шрама еще губа казалась немного вздернутой.
        - Хоть на что-то ты годен. А имя у него было, или оно тоже настолько обычное, что ты запамятовал?
        - Имя было, - серьезно кивнул Серега. - Сидоров Иван Петрович.
        - Фантазер попался, это тебе не Иванов Иван Иванович. Значит, получается следующее: вы, не зная даже настоящего имени мужчины, да что там, не зная его вовсе, кинулись выполнять его просьбу? Сколько же он вам заплатил?
        - Прилично, нам как раз не хватало на…
        - Это риторический вопрос. Мне не интересны скучные подробности, - оборвала я Сергея и на некоторое время задумалась.
        - Я… я все рассказал. Может, вы меня отпустите? - напомнил тот о себе. Парень явно в плохой форме, от бега начал задыхаться.
        - Прямо здесь? Я могу подбросить до города.
        - Ну… если вам не трудно, - без особой охоты промямлил он.
        Я остановила машину и отстегнула парня. Он опасливо присел рядом, мы лихо развернулись и помчались в сторону города.
        - Хочешь, накормлю обедом? - милостиво предложила я, косясь на покрасневшего от бега и испытаний в виде моей красоты Сергея.
        - Я не голоден, - замотал тот головой.
        - Как хочешь… а тот парень не оставил случайно контактных данных? Номер телефона, почту, адрес?
        - Оставил, телефон. Но он недоступен, мы пытались позвонить.
        - Чудненько.
        Вскоре мы добрались до того самого здания, откуда я и похитила страдальца. Напоследок я подарила парню обворожительную улыбку и ценный совет:
        - Постарайся больше не влипать в неприятности. Не садиться в машины к незнакомкам, не брать чужое, не связываться с цыганами… и никому не рассказывать о нашей встрече, себе дороже.
        Он с готовностью кивнул, явно не веря своему счастью и припустился вперед чуть ли не бегом. Натренировался. И чего напугался, интересно? Сказала же, верну обратно в целости и сохранности. Или не говорила? В общем, свозила парня на пробежку за городом, а он еще и недоволен остался. Люди неблагодарные создания.
        На сегодня дел у меня больше не намечалось, так что я выполнила сразу два обещания, данных отцу: отвезла подписанные документы юристам, и мамулю навестила. А на обратной дороге меня застал звонок мобильного. Я была уверена, что это Ромочка, но ошиблась (такое очень редко, но случалось). Звонил Макар:
        - Привет, - услышала я его довольный голос.
        - Опять подкарауливаешь меня в квартире и тебе надоело ждать?
        Он засмеялся:
        - Нет. На самом деле, хотел пригласить тебя в ресторан.
        - И что за повод?
        - Я голоден и хочу поужинать в твоей компании. Сойдет за повод?
        - Никакой искры и оригинальности, воображение у тебя на двоечку. И не будь я голодна, отказала бы, не задумываясь, - протянула я скучающим тоном. Но отметила: фантазия у Макара и впрямь так себе.
        - Учту. Заехать за тобой?
        - Я думала, у тебя проблемы с машиной.
        - Временные, - напомнил он.
        - Сама доберусь. Жди к десяти, - сообщила я и повесила трубку.
        Но в ресторан я поехала не сразу - пришлось заехать за Ромкой. Друг обретался в районе железнодорожного вокзала, что вызывало вопросы. Во-первых, не знала, что у нас есть такой вокзал, во-вторых - что там Ромка забыл? Да еще и без машины, хотя это как раз неудивительно: угонят еще. Когда я ехала по городским трущобам, думала, и меня тут украдут.
        Ромка (опять во вчерашней футболке) упал на пассажирское сидение.
        - Какие у нас планы? - поинтересовался он.
        - Я иду в ресторан. Ты не приглашен, - расстроенно добавила я, давя на газ - хотелось выехать в люди. - Макар настолько бездушен, что не предусмотрел приглашения на нас обоих.
        - И как дела с этим парнем?
        - Пока все тихо, но полагаю, ненадолго. Зато я узнала кое-что интересное: бриллианты и деньги адресовались тоже мне, как и та записка. Возможно, это дело рук одного и того же ловкача, просто он решил подстраховаться: мало ли, кто-то мог подвести и презенты до меня бы не дошли. А возможно, у меня несколько поклонников, что тоже не исключено: девушка я заметная.
        - Какие еще поклонники? - обреченно выдохнул Ромка. - А Макар? Уже не при делах? Зря я ему морду набил что ли…
        - Он при делах, каков бы ни был расклад. Возможно, обзавелся помощником, - пожала я плечами, потому что допускала и такое развитие событий.
        Но все же мне слабо верилось, что Макар обзавелся помощником, да и еще таким колоритным. Судя по описанию, данному братом Аристовым, тип скорее одиночка и уж точно не прост. Такие не вертятся у кого-то в помощниках. Интересно, интересно…
        - Ты выяснила, откуда алмазы?
        - Ага. От лица со шрамом.
        Увидев недоумение на Ромкиной физиономии, я пояснила:
        - Мир у твоих ног, бери от жизни все, никогда не нюхай собственный кокаин… ну и прочее в этом духе.
        - Что?! Какой еще кокаин?! - забеспокоился Ромка. Он у меня не всегда сообразительный, я же говорила, и очень любит беспокоиться. И похоже, пропустил одно из культовых творений кинематографа. Опять придется ему марафон фильмов устраивать!
        - Забудь про кокаин, - вздохнула я. - Некий тип умудрился парой слов запугать братьев Аристовых, причем сразу обоих. Хотя там не надо было сильно стараться, но все же…
        - Сенька!
        Пришлось рассказать Ромке все по порядку, немного «смягчив» версию событий. Другу не обязательно знать, как именно я разговорила бедолагу Аристова, он и так на взводе.
        - И теперь мы ищем Лицо со шрамом. Скажи, звучит?
        - Я такого типа не припоминаю. Не из наших что ли? - Ромка задумался, но сомнений быть не могло: если он не припоминал подобного типа, значит, в нашем городе подобный не обретался. Тем более сразу два шрама и вздернутая губа - вполне себе заметная примета, это вам не просто цвет волос, или, скажем, глаз.
        - Вот тут и возникает путаница: связан он с Макаром или нет? Я склоняюсь к версии, что Шрам - одиночка. Но тогда непонятно, чего пристал к нас? Деньги отправил, алмазики… ладно бы крал, тут бы никаких вопросов не возникло, но отправлять…
        - Это странно, но…
        - Но если подумать, - перебила я Ромку, - логика есть: парень обезумел от моей неземной красоты, как это часто бывает, и это его способ завоевать меня. Правда, подарок в виде чемодана денег мне не очень нравится, раз у меня своих достаточно. Мог бы самолет подарить.
        - Самолет стоит куда дороже чемодана денег и алмазов, - заметил Ромка.
        - Значит, опять жмот попался, - пожаловалась я.
        - Смотрю, ты быстро переключилась со своего Макара на неизвестного с чемоданом алмазов. Вот что значить - корысть.
        - Мне твои туманные намеки не интересны, чтоб ты знал! Размычался тут…
        - А меня поражает энтузиазм, с которым ты взялась за дело. Обычно ты спишь до обеда, потом собираешься до вечера и достаешь всех до утра. А тут с утра порхаешь, словно пчела в поисках меда, собралась за час, даже разговариваешь почти как адекватный человек… я давно тебя знаю, Сенечка, но такого еще не видел.
        - Знаешь, что меня на самом деле интересует, Ромочка?
        - Ну? - Ромка даже подался чуть вперед от любопытства.
        - Эта футболка на тебе - какая-то особенная? И эти круги под мышками - часть образа? Объясни, как это все работает.
        Друг закатил глаза:
        - Тебе бы государством управлять, тему переводишь будь здоров.
        - Управлять я могу, - улыбнулась я. - Но оставить тебя без присмотра - нет.
        - Не можешь найти себе другого мученика?
        - Нет, я люблю только тебя.
        - Так и поверил. Кстати, файл на твоего отца у меня с собой. Не хочешь взглянуть?
        К тому моменту мы как раз были дома и я поправляла макияж. До ресторана оставалось мало времени, но Макар может подождать. В конце концов, час - не опоздание.
        - Спрашиваешь? Конечно, хочу!
        Ромка перекинул мне папку с фотографиями и двумя десятками листов формата А4.
        - И по убийству Гана: после обеда полиция обнаружила труп, в перелеске в трех кварталах от его дома. Судя по описанию - наш киллер. Бабулька его даже опознала. Убили его тоже ночью, но обнаружили не сразу: район полузаброшенный и в перелеске, само собой, никто не гуляет. Чистая случайность: парень гулял с собакой, она сорвалась с поводка и привела хозяина к трупу. Рядом с телом нашли пистолет, из которого застрелили Гана, так что все сходится.
        - Киллера опознали?
        - Пока нет, но это вопрос времени.
        - Как-то слишком просто его нашли.
        - Такое тоже случается.
        - Чем дальше в лес, тем больше трупов… Ромаш, а ты не думаешь, что нам надо подзагореть? Смотаться на острова. Можно и папулю заодно навестить, правда, это довольно значительный крюк, но если ты обещаешь массировать мне шею каждый час во время перелета, то обещаю согласиться на твои уговоры.
        - Не мели ерунды. Мы оба знаем, что тебя отсюда калачом не выманишь. Тем более на какие-то там острова, ты там со скуки умрешь.
        - Это ты не мели ерунды. Кого вообще можно выманить куском хлеба?
        Ромка закатил глаза, а я обиделась на его недоверие.
        Гордо задрав нос, я оставила Ромку в спальне, сама же удалилась в кабинет, чтобы не отвлекаться на всяких дураков. И чем больше читала, смотрела на прикрепленные фотографии, тем острее возникала потребность поговорить с папулей. Жаль, что поговорить с ним я смогу не раньше завтрашнего утра. Да и вряд ли мы сможем обсудить личные темы - Симбирины так не поступают.
        - Ну? - Ромка появился на пороге кабинета.
        - Нельзя так подкрадываться к людям, у меня чуть сердце не остановилось!
        - Тебе сделали пересадку? Теперь у тебя есть сердце?
        - Жизнь без сердечной мышцы анатомически невозможна, Ромочка! - я с укором взглянула на малообразованного друга. Ромка школу практически не посещал, вся его подростковая жизнь прошла на улице, чем я завидовала. Хотя образованием гордилась.
        - Глядя на тебя, я готов поспорить, что наука ошибается… во многом.
        Я отложила бумаги:
        - В последние несколько дней ты часто меня оскорбляешь. Что-то не так? Волнуешься, что наш утопленник всплывет?
        - Он не слишком меня заботит, - отмахнулся Ромка. - Что думаешь о прочитанном?
        - Брехня чистой воды. Папуля не мог прикончить собственного друга, ни за какие коврижки. А их разногласия и попытки «выкинуть» Игоря Владимировича Вишневского из бизнеса - не более чем происки конкурентов. Даже не происки, а так - мелкие пакости под дверью. Уверена, это утка появилась уже после гибели семейства Вишневских, ты же помнишь, какие страсти у нас тут творились, папа больше года разгребал последствия.
        - Может, и так, но ты же сама видела…
        - Что видела? - раздраженно перебила я, и ткнула пальцем в дурацкую папку: - Это? Мы оба понимаем, что это все косвенные улики. Фото, где папуля жмет руку киллеру и запись, где он от души благодарит его за содеянное отсутствует, а насочинять можно что угодно. Боярышник не использовал это, потому что не идиот: он прекрасно знал, что отца такой фигней не проведешь. В лучшем случае папа выгнал бы старика и думать забыл.
        - Все равно, надо покопаться.
        - Ромочка! Я тебя люблю, но это не твоего ума дело. Нам нужен убийца, вот и займись этим, не суй нос куда не просят, а то по носу и получишь.
        Ромка криво усмехнулся:
        - Как скажешь, любимая. Но ты забыла, что я тебя знаю: нападение - лучшая защита, да? Ты сама ни в чем не уверена и сейчас пытаешься…
        Дослушивать я не стала, оборвала друга посреди фразы:
        - Я уверена только в своей неотразимости и неземной красоте. А еще в том, что я опаздываю уже на час, а современные принцы и полчаса подождать даму сердца ленятся. Ты меня подбросишь до ресторана?
        - Поехали, неземная красота.
        Глава 15
        «Во что я влипла?» - пессимистично думала я несколько часов спустя, глядя на Макара. Он крепко спал, обняв одной рукой подушку, и во сне его обычно хитрое выражение лица превратилось в приятное и невинное. Синяк на скуле придавал ему какую-то дополнительную беззащитность. Захотелось обнять его и потрепать по светлым волосам, но я быстро одернула руку: еще чего не хватало.
        «Завязывай с сантиментами, дурища!» - отругала себя я.
        Глупо отрицать, Макар мне нравился. И понравился сразу, еще год назад. Глупую девичью влюбчивость никуда не деть, трудно это признавать, но я - не исключение. Пала перед смазливой хитрой физиономией, как пятнадцатилетняя школьница.
        Впрочем, в прошлый раз симпатия не помешала мне сделать то, что я в итоге сделала. И не потому, что я пообещала что-то там Розе, а потому, что это дело принципа. Я не изменила себе в прошлый раз, не случится этого и сейчас. Будет трудно, будет хотеться все исправить, договориться с Макаром как два здравомыслящих человека… но я себе такого позволять не стану. Это будет уступка, как ни крути.
        Никаких мирных договоренностей. Какого черта я вообще думаю?! Макар приехал в мой город, свел знакомство с отцом, почти наверняка строит козни. Люди всегда врут, плетут интриги и сметают всех, кто стоит у них на пути, а у меня с детства это получалось лучше всех. Макару меня не перехитрить, все его очевидные цели на поверхности. Просто я пока не могу понять, каким боком тут Боярышник и тип со шрамами, но это лишь вопрос времени. Все тайное становится явным, кроме того, что я сама хочу скрыть.
        Злая, я поднялась, поборов желание столкнуть ни о чем не подозревающего и крепко спящего Макара с кровати. Накинула халат и ушла в кабинет, прикрыв за собой дверь. Включила ноутбук, набрала Марта. Он долго не отвечал, но я была настойчива, и вскоре услышала его хриплое:
        - Чего звонишь?
        - Спишь что ли? - удивилась я.
        - Пять утра, сумасшедшая! - повысил было он голос, но сбавил обороты: - Что-то случилось? Ты в порядке?
        - Конечно, я в порядке, раз тебе звоню.
        - Не тяни, сестренка.
        - Я тебе отправила кое-что на почту. Хочу, чтобы ты покопался в одном старом деле. И весьма осторожно: никому нельзя такое доверить.
        - Что за дело?
        - Проверь почту и увидишь, - огрызнулась я.
        - Мне без надобности, ноутбук под рукой… - буркнул Март в ответ и на минуту затих. - Вишневский? Он тут при чем?
        - Не при чем. Но документы хранились у Боярышника и я боюсь, он мог ими поделиться, пусть даже ненамеренно. И мы оба не хотим, чтобы все всплыло, правда это или нет. И еще я хочу знать наверняка, что папуля к этому непричастен.
        - Ты уверена?
        - А ты нет?
        - Обстоятельства могут быть разными, - заметил Март с сомнением в голосе.
        - Например? - заинтересовалась я, но ответа не дождалась: - Скажи мне вот что, дорогой брат: неужели ты не пытался покопаться в этом деле? То есть, сейчас я бы землю носом рыла, лишь бы все выяснить, но тогда была подростком и в папины дела не совалась. А ты подростком уже не был. И у тебя был личный интерес. А еще…
        Март меня перебил:
        - Ничего я не пытался.
        - Категорично и быстро. - Такой ответ не мог не насторожить. - Что ты скрываешь, Март?
        - Ничего, Сентябрина. Ничего, кроме раздражения - ты в следующий раз на время смотри, прежде чем звонить. Но раз ты не отстанешь, скажу: тогда я не был готов во всем разбираться. Боялся узнать лишнее. А потом… не захотел.
        - Ну да, обстоятельства разными бывают.
        - Вот именно! Нет желания их… узнавать. - У Марта был странный голос. Уж точно не сонный, дело в другом.
        - Не могу придумать, при каких обстоятельствах я могла бы замочить Ромку, - разозлилась я, но быстро вспомнила, сколько раз на дню планировала придушить Ромашку собственными руками. И повторила: - Обстоятельства могут быть разными. Но все тайное становится явным.
        - Может, так оно и будет, сестричка.
        - Просто сделай о чем я просила и мне перезвони.
        - Сделаю, мой родственный кошмар во плоти. И не смей меня доставать - сам перезвоню, когда будет что сказать.
        - Не жди от меня благодарности, чудик.
        Март хмыкнул и повесил трубку.
        Не сомневаюсь, за дело он возьмётся сию же минуту и что-нибудь нароет уже к утру. Хотелось бы знать, есть ли там что нарыть, и самое главное, сможет ли использовать это Макар, если, конечно, Боярышник - это его рук дело и он пошарил рукой в тайнике старика раньше нас. А если это не он… тогда еще хуже, потому что не знать, кто твой враг - очень интересно, но в тоже время жутко неудобно. Против кого тогда вести войну? Сражение с ветряными мельницами не по мне, я предпочитала наносить точные удары.
        Первым тут на ум приходит Лицо со шрамом. Он связан с Макаром или нет? По словам брата Аристова, бриллианты и деньги - подарок прекрасной девушке, то есть мне. Спасибо, конечно, но я даже не знаю никого со шрамом. Он был в Париже и сделал ту фотографию? Интересно. Неужели и правда любовь с первого взгляда?
        Так или иначе, лучше подстраховаться и знать наверняка, есть ли чем шантажировать нашу деятельную семью, или нет, Март этим займется. Хотя странно он реагировал на вопросы, нетипично. Но сил беспокоиться еще и о Марте не было.
        - Бред, - заметила я вслух, имея ввиду теорию предполагаемую любовь с первого взгляда. - Чертов Аль Пачино…
        Не знаю, сколько я вот так еще сидела, пялясь на отличную копию Мунка перед собой. Гордость моего кабинета. Я обожала эту картину, это обезличенное до примитива лицо, в котором читалось отчаяние и ужас, граничащие с безумием. Человек в панике, бежит от себя, и нет шанса на спасение… хотя Ромка картину не ценил и предлагал перевесить ее в туалет, и при этом по-идиотски смеялся, искренне считая шутку смешной. Неандерталец, что с него взять! Ромка до сих пор считал, что Гоголь - это художник, ладно, хоть Шекспира способен идентифицировать как писателя и драматурга.
        Звонок мобильного ворвался в тишину кабинета.
        Неохотно я оторвала взгляд от картины и перевела взгляд на экран. «Единственный, кто тебя терпит». Икалось ему, что ли? Ромка в такое время ни за что бы не позвонил.
        Предчувствуя нехорошее, я ответила:
        - Что случилось?
        - Сенечка, приезжай на Пролетарского, дом вроде бы двадцатый. И поторопись… - голос друга был слабый и с намеком на панику, я напугалась не на шутку.
        - Ромочка, ты в порядке?
        - Относительно, но все равно не тяни.
        - Да что случилось? Опять труп? - прошипела я, понизив голос.
        - Если ты не пошевелишься, то будет. Мой!
        - Что? Ромочка, если это какая-то шутка…
        Ромка ответить не пожелал. Я вскочила, уронив кресло и побежала к лифту. Вовремя вспомнила, что на моей ласточке-Ауди вчера уехал сам Ромка, а сюда мы прибыли на обновленной тачке Макара. Кинулась обратно, ключи от его машины обнаружились в гостиной, в кармане пиджака. Схватила летний плащ и побежала на парковку.
        Местный страж Иван Сергеевич бодро приветствовал меня и нахмурился, увидев, что я в тонком шелковом халате, с плащом в руках, да еще в чужую машину сажусь, но вопросов мужчина задавать не стал. Вот что называется профессионализмом.
        До нужной мне улицы добралась в считанные минуты, повезло, что дороги в такое время пустые. Притормозила возле нужного дома: Ромки нигде не видно. Я набрала его номер, услышала знакомую мелодию. Стараясь не поддаваться панике, побежала на звук, и увидела Ромку за углом девятиэтажки под номером двадцать. Друг как раз пытался ответить на мой звонок, но пальцы его не слушались.
        - Рома! - взвизгнула я и побежала к нему сломя голову, споткнулась о бордюр и пролетела по инерции пару метров вперед, едва не налетев на Ромочку. Не вставая на ноги, подползла ближе.
        - Осторожно ты, - напугался друг. - Не переусердствуй, отправишь на тот свет раньше времени.
        Сцепив дрожащие от страха руки, я быстро оценила состояние друга. И выдохнула от облегчения, отправиться на тот свет Ромке точно не грозило. На плече друга, ближе к груди, зияла кровавая рана, ненавистная мною футболка пропиталась кровью, Ромка был бледнее стены из белого кирпича, к которой он сейчас привалился, но не было ничего такого, с чем бы мы не справились. Ромка в сознании, рана не слишком серьезная, но пуля застряла в руке, что не особо приятно.
        - Какого черта ты постоянно влипаешь в неприятности? - рявкнула я.
        - Ругаешься, значит, в обморок падать не будешь. Это хорошо, потому что одному будет трудно.
        - Ты видел, кто это сделал?
        - Само собой, - Ромка закатил глаза, и не без труда поднял здоровую руку. - Он.
        Я проследила за указанным направлением и увидела парня, лежащего поодаль. Странно, что я не заметила его раньше, хотя в такой момент можно и снежного человека не заметить, даже танцуй он с Одри Хепберн в метре от Ромки.
        Еще раз осмотрев друга, я поднялась и в два шага подобралась к парню: вот кто точно отбыл в мир иной. Ромка, в отличие от горе-киллера, стрелять умел и угодил прямо в висок. Сорвав два широких листа с куста возле трупа, я аккуратно схватила ими парня и перевернула так, чтобы увидеть его лицо: незнакомец, никаких шрамов на лице. Ощупала карманы: пусто. Единственное, что я нашла - пистолет, зажатый в левой руке. Левша, большая редкость. Больше тут смотреть не на что.
        Я вернулась к машине, подогнала ее максимально близко. Порылась в аптечке, как могла перевязала Ромкину рану, чтобы кровь хоть немного остановилась. Правда, не сказать, что Ромке грозила смерть от потери крови: пусть футболка и пропиталась насквозь, видно, что вытекло из него не так много.
        - Подняться сможешь?
        Ромка кивнул и схватился за мою руку. Поднимался долго и трудно, я помогала как могла. Друг обнял меня за плечо здоровой рукой, я подобрала пистолет с земли и сунула его в карман.
        - Прости, я испачкал твой наряд.
        - Не сомневайся, ты мне это возместишь. Этот плащ дорог мне как память, а под ним - французский халатик.
        - Только не это! - обреченно простонал Ромка. - Лучше б я помер здесь.
        Такие шутки мне не нравились:
        - Уверен, что мы справимся? Может, в больницу?
        - Справимся, это всего лишь плечо, - уверенно ответил Ромка, и застонал, пытаясь устроиться на заднем сидении макаровой машины.
        Я села за руль:
        - Я еще ни разу в жизни не вытаскивала пулю. Но у меня определенно получится!
        - Знаешь, я что-то передумал. Давай в больницу.
        - Мы оба понимаем, что в больнице быстро свяжут свеженький труп, кровь рядом с ним и подстреленного в плечо парня.
        Пока мы говорили, я повернула в знакомый двор и притормозила около Ромкиной пятиэтажки. Хорошо, что сейчас раннее утро и людей на улице еще не было. Существовала опасность в виде Ромашкиной бдительной соседки, но ей можно будет сказать, что это его сердце кровоточит, от большой любви. Футболка в крови, при всем желании не разглядишь, что рана в плече. К слову, я выглядела куда хуже Ромки, мой светлый плащ превратился в реквизит к фильму ужасов.
        Я оглянулась на Ромку: он побелел еще больше, если такое вообще возможно, на лбу выступила испарина. Частота его дыхания мне тоже не нравилась.
        - Эй, развалина, сможешь подняться к себе? Потому что мне сейчас действительно нужна твоя помощь, я не смогу дотащить тебя на руках.
        Ромка слабо кивнул. В этот раз получилось легче: то ли я поднаторела, то ли Ромка решил помочь больше. Так же обнявшись, мы дошли до двери его подъезда. Подъем по ступенькам наверх давался труднее.
        - Тебя же вроде в плечо подстрелили, а не в ногу, - пыхтела я, таща здоровенного мужика наверх.
        - Посмотрел бы я на тебя, - съязвил Ромочка.
        Как он сам говорит: ругается - значит в порядке.
        Он ведь в порядке?
        Со ступеньками мы справились, со входной дверью тоже и вскоре подстреленный валялся на белом диване, тихо матерясь и проклиная почему-то меня. Я решила простить Ромке ругательства и занялась поисками аптечки: нашлась она довольно быстро. Хорошо, что я делаю полезные подарки: год назад вот приобрела огромный набор, и теперь он пригодился. На здоровье не экономят, как говорится, и зря тогда Ромка недовольствовал и обзывал себя дедулькой.
        Одним движением я разрезала ненавистную мне футболку, ввела обезболивающее. Подождала, пока подействует и Ромка расслабится.
        - Готов? - вскоре поинтересовалась я. - Постарайся не ныть.
        - Только быстрее.
        Обеззаразив рану, я сделала небольшие надрезы по краям, используя скальпель. Теперь пулю хорошо видно, и я легко вытащила ее пинцетом. Еще раз обработала рану, как могла аккуратно зашила, наложила повязку. Ромка пережил процесс героически, иногда болезненно морщась.
        - Вот и все! - я упала на пол рядом с диваном. И только тогда позволила себе эмоции, трясущиеся руки и дрожащее от страха тело.
        А Ромку хотелось задушить в объятиях!
        - Я восхищаюсь тобой и боюсь одновременно, - пробормотал друг.
        Я поднялась с пола:
        - Двигайся! - и устроилась рядом, но так, чтобы Ромкино ранение не потревожить.
        - Кстати, у меня для тебя плохие новости, - сказала.
        - Какие? - вяло поинтересовался друг.
        - Диван придётся выбросить.
        - Он все равно мне не нравился.
        - Ромочка, - неожиданно из глаз брызнули слезы. - Обещай, что больше ты меня так не напугаешь.
        - Да ты мало на испуганную походила, - слабым голосом заметил Ромка. Похоже, анестезия продолжала действовать, друг засыпал.
        - Ты самый настоящий придурок! Ты хоть представляешь, что я пережила, когда увидела тебя, истекающего кровью в той подворотне? Да я, да я…
        Сама едва не умерла от страха.
        - Прости меня, Сенечка, - Ромка погладил меня здоровой рукой по плечу, движения его были медленными и вялыми, - такого больше не повториться.
        - Отлично, - я вытерла слезы. - Потому что стрелять в тебя могу только я, заруби себе это на носу. А как…
        Не успела я договорить, как услышала, что дыхание Ромки выровнялось: он уснул и больше меня слышать не мог.
        - Я так тебя люблю, Ромочка, - всхлипнула я, обняла друга покрепче и тоже уснула.
        Как ни странно, в этот раз обошлось без тревожных сновидений. Наверное, сказалась событийность дня прошедшего. Проснулась я оттого, что Ромка зашевелился, пытаясь перевернуться. Открыла глаза: передо мной вихрем пролетели события ночи (раннего утра). Надо ли говорить, что после такого сон как рукой сняло?
        Первым делом я проверила Ромку: выглядел он неплохо, цвет лица с белого вернулся к норме, температура отсутствовала. Рука тоже в полном порядке. Может, не по тому пути я пошла, и мне надо стоило в хирурги податься? Спасать жизни…
        Решив дать Ромке еще час на отдых, а потом разбудить и допросить с пристрастием, я приняла душ, недоумевая, как вообще смогла уснуть, когда руки по локоть запачканы в крови, которая успела засохнуть и превратиться в коричневые разводы. Отвратительно. Выпила три стакана кофе, и, кажется, пришла в норму. Будить больного не пришлось, он проснулся сам и позвал меня. Я сменила Ромке повязку (рана выглядела почти прилично и уже так не пугала), и не могла не отметить, что заживает на Ромке как на собаке.
        - Самое время рассказать, что случилось, - не выдержала я.
        - Я думал, ты заметила дырку от пули.
        - Будешь продолжать в том же духе - появится еще одна. Чуть ниже.
        - В животе?
        Я сурово сдвинула брови:
        - Еще ниже.
        Ромка довольно усмехнулся и чмокнул меня в нос:
        - Я сказал тебе «спасибо»? Кажется нет, - увидев мое выражение лица, друг сдался, подняв перед собой руки. - Понял, понял. Все выложу… Не знаю, чего ты ожидаешь, но история тебя не впечатлит: вчера я встретился с одним парнем, он якобы видел типа со шрамами, подходящего под описание. На самом деле, последний много где успел засветиться: как только я начал проверять всяких торгашей, многие его узнали. Так вот, парень, что встречался со Шрамом, встречался с ним по просьбе друга. Ты же знаешь, без рекомендации…
        - Я прекрасно знаю, что купить пушку просто так нереально, - закатила я глаза, - давай ближе к делу.
        - Собственно, это почти вся история. Я хотел потолковать с тем самым другом по душам и выяснить, что это за Шрам. Дверь мне не открыли, я решил разведать обстановку, прежде чем вламываться: мало ли, вдруг меня ждут? Оказалось, я почти угадал, только вот ждали меня уже на выходе. Возможно, часть твоей хваленой интуиции передалась и мне, потому что клянусь: я как будто почувствовал, что сейчас будет пуля. В результате - дыра в плече, а не в башке. Среагировал я быстро, но жаль, что убил наемника: можно было допросить. Ну а вдруг…
        - Сейчас двадцать первый век, Ромашка! Никто не знает нанимателей в лицо.
        - Попытка - не пытка.
        С этим трудно не согласиться. Я заставила Ромку выпить обезболивающее, после выбила из него точный адрес мистического парня. Больной рвался поехать со мной, но его клонило в сон, поэтому он взял с меня клятву не отправляться одной. Клятву я дала легко, потому что всегда считала: говорить можно что угодно, слова ничего не значат. Другое дело - действия.
        Но, сидя в машине Макара, задумалась: а разумно ли показываться там одной? В лучшем случае меня ожидает очередной хладный труп, я бы даже сказала, это наиболее вероятное развитие событий, учитывая, с какой страстью Шрам убирает людей с пути. И шлет мне сувениры… Да уж, нескладно получается.
        В итоге я решила погнаться за двумя зайцами сразу: знаю, говорят, это бесперспективное занятие, но так говорят только слабаки и неудачники. Цезарь вон делал как минимум три дела одновременно, а некоторые источники утверждают, что и вовсе семь! А я что, хуже Цезаря? Вот уж ни за что!
        Глава 16
        Я разжилась упаковкой любимых пирожных в небольшом магазинчике в центре и, сверкая улыбкой, вернулась домой. Пока поднималась в лифте, готовила историю ночного отсутствия, но, как выяснилось, старалась зря: Макарушка еще спал, все так же обнимая подушку. Так даже лучше.
        В ванной комнате я избавилась от своего старого платья, каким-то чудом оно оказалось у Ромки и мне не пришлось щеголять в его спортивном костюме; вернула себе черты прекрасной дамы. В последнее время я мало спала, а еще несколько раз бродила по городу, одетая черти как. Сентябрина Симбирина скатывается? Нет уж!
        Когда я появилась в столовой, там меня уже ждал Макар. С широкой улыбкой на устах. Вид я оценила, как я уже говорила, Макар мог украсить любой плакат, вот и с моей столовой справился на «ура». И я пока не уверена, как стоит к этому относиться.
        - Доброе утро! - он подошел и поцеловал.
        - Доброе. Будешь завтракать?
        - Отлично, тогда и мне сделаешь. Я пью без сахара.
        Его улыбка стала еще шире и держалась как приклеенная, пока он соображал кофе на двоих. Улыбается, значит доволен. Это железное правило: мужикам надо приказывать, иначе они начнут думать сами, а этот мир и так достаточное жуткое место. И начинать как раз следует с мелочей.
        - Пирожные? - он заметил мою покупку. - Настоящие или сама напекла?
        - Если ты всерьез рассматриваешь последний вариант, то я в тебе разочаруюсь.
        - Я ошибаюсь, или что-то случилось? - Макар протянул мне готовый кофе. - Ночью я просыпался несколько раз, а тебя не было. И выглядишь ты, будто не спала.
        Такое оскорбление никуда не годилось, я со злостью пнула стул, на котором восседал Макар, и в считанные секунды он оказался на полу, потирая ушибленную пятую точку.
        - Прости, я понял, - улыбнулся он, поднялся, взял стул и сел напротив.
        Похвальное самообладание. Или подозрительное?
        - Ты прав. Ночью кое-что случилось, и я хочу, чтобы ты поехал со мной.
        - Куда, если не секрет?
        - Одевайся, и узнаешь, - пообещала я.
        Макар собрался довольно быстро, мы спустились в гараж, я кинула парню ключи. И если этот жест вопросов не вызвал, то заднее сидение, заляпанное кровью, так легко не пролетело.
        - Ты брала мою машину?
        - Нет.
        - Бри, чья это кровь?
        - Мне откуда знать? - разозлилась я.
        - Ты что, кого-то убила? - голос его был спокойным, можно было подумать, только этого от меня и ожидали.
        - Пока нет, но если ты продолжишь болтать, придется пересмотреть ответ.
        Макара такое не устраивало, но он опять с собой совладал. Сжал челюсть, завел машину и выехал из гаража. Всю дорогу Макар хмурился, но послушно поворачивал, когда я об этом просила. По мере приближения никаких эмоций не выдал - он явно ехал по этим улицам впервые и их не узнавал.
        Чтобы лишний раз не светиться, мы припарковались в соседнем дворе.
        - Скажи, почему ты поехал со мной? - поинтересовалась я.
        - А сама как думаешь?
        - Любопытство?
        - Почти угадала, - глянул на меня Макар.
        - Ты от меня без ума?
        - Опять мимо. Хотя мне нравится в тебе все, кроме злобы, грубости, бахвальства и чрезмерного самомнения.
        - Нельзя не любить лучшие мои черты, - я довольно улыбнулась, взглядом разыскивая нужным подъезд. На первый взгляд, ничего особенного, как на второй, третий и все пятнадцать последующих.
        Угол дома, где я нашла Ромку, так же пустовал, трупа там уже не было, как столпотворения и полиции. Скорее всего, мертвого киллера обнаружили почти сразу после нашего с Ромкой ухода. Повезло, ничего не скажешь.
        - Знать бы, что у тебя на уме.
        - Ты все равно не поймешь, - заверила я и протянула Макару пистолет: - Держи. Надеюсь, пользоваться умеешь?
        - Не умею. И теперь начинаю волноваться: что ты задумала?
        - Ни в кого стрелять я не прошу, если ты боишься этого. Пушка нужна, чтобы меня защитить. Ну и себя, но это уже во-вторых.
        Макар не ответил, задумался о чем-то.
        - Хорошо, идем, - неожиданно согласился он. А я готовилась к муторным расспросам и нудным замечаниям в Ромкином стиле. Так и запишем: не тянет время по пустякам.
        Макар обнял меня за талию, с видом влюбленной парочки мы прошли к подъезду.
        - Кажется, здесь никого, - заметил он напряженно.
        - Нам нужен третий этаж.
        Он кивнул, мы быстро поднялись, используя лестницу. Я позвонила в дверь, Макар встал сбоку и мне кивнул. Услышав шаги за дверью, я широко улыбнулась, подавив удивление: после того, что случилось с Ромкой, я не ожидала, что за дверью кто-то будет шагать, и уж тем более не ожидала, что этот самый кто-то откроет дверь и будет улыбаться в ответ. А именно так поступил хозяин квартиры. Им оказался мужчина слегка за тридцать с заметными залысинами, тонкими губами, отбитыми боксерскими ушами и внушительной черно-белой татуировкой во всю руку.
        «Надо же, жив» - едва не ляпнула я вслух.
        - Слушаю тебя, красавица, - хозяин квартиры навалился на косяк, пробежался по мне сальным взглядом.
        Отвечать мне не пришлось, на помощь пришел Макар:
        - Мы с красавицей пришли в гости.
        Посмотрев на Макара, хозяин квартиры мудро решил, что с ним лучше не связываться: блондин на голову выше, но это еще полбеды, раз в руках у него пистолет. Обладатель залысин и татуировки отступил, впуская нас в квартиру. Макар закрыл за нами дверь. Недружной цепочкой мы прошли на кухню.
        - Останься здесь, я на всякий случай осмотрюсь.
        Макар ушел. А еще утверждал, что не аферист. Как же, ага! Никакой простак не бывает столь осторожен и предусмотрителен, особенно в первый раз. И еще не умея стрелять. Врун белобрысый…
        Я осталась наедине с татуированным. Тот не впечатлял: белая майка-алкашка, натянутая на пузо, черные шорты. Ну хоть оружия при себе нет, и то ладно. Ну и кухня выглядела под стать хозяину - не слишком презентабельно. Я хотела присесть на табуретку, но в итоге решила, что в ногах правда есть.
        - У меня есть пара вопросов. - сложив руки на груди, начала я. - И на них лучше ответить, так будет быстрее.
        - А если я не захочу?
        - Тогда я тебе не завидую, - хмыкнул Макар за моей спиной. Видимо, осмотр квартиры завершен.
        - Что, пристрелишь меня? - усмехнулся тип с залысинами, обращаясь к Макару.
        - Нет. Но она вполне может.
        Его ответ мне понравился, но татуированный не впечатлился. Вовремя вспомнив о его боксерских ушах, я на всякий случай отодвинулась подальше. Мало ли.
        - По ней видно, - спокойно ответил мужчина. - Ну и что у вас за вопросы?
        - Сегодня утром возле вашего дома обнаружили труп, - перешла я к делу. Боксер вместе с Макаром уставились на меня в недоумении.
        - И?
        - Ваш знакомый?
        - С какой это стати?
        - Просто предположение.
        - Неправильное.
        В это я поверила: боксер непонимающе хмурился, да и вообще, будто бы растерялся. И вряд ли это притворство, обычно его я вижу насквозь.
        - Хорошо, это пока оставим. Вы знакомы с неким Быковым Владимиром?
        - Володя Бык? Ну, знаю такого.
        - Откуда?
        - Город большой, знакомых пруд пруди. Где-то познакомились, кто-то свел. Каждую историю знакомства не упомнишь. - Боксер отвечал спокойно, но уже не как прежде. Володя Бык заставлял мужчину нервничать.
        - Думаю, про Володю Быка трудно забыть, учитывая род его деятельности.
        - Об этом я ни сном ни духом.
        - А так хорошо разговаривали, - пожаловалась я. - Давайте так: еще одно вранье, и мой… он, - ткнула я пальцем в Макара, - выстрелит в ногу.
        - Мне? - не понял боксер.
        - Я? - в свою очередь растерялся Макар.
        Я разозлилась на обоих мужчин. Повернулась к Макару и медленно сказала:
        - Он не воспринимает меня всерьез. Стреляй в ногу. Ему, - последнее я добавила, дабы избежать недопонимания. Судя по всему, тут никто интеллектом не отличался, а ну как Макар в себя выстрелит? Или вообще в меня.
        - Бри… - начал блондин, но, увидев мой взгляд, поднял руку и выстрелил. Целился не в ногу, а рядом. Прозвучал сухой щелчок, наш пленник подпрыгнул на стуле, а я улыбнулась.
        - Не заряжен… - икнул пленник, спокойствия у него поубавилось.
        - Не заряжен?! - эхом повторил Макар, но с вопросительной интонацией.
        - Конечно нет, неужели ты подумал, что я дам тебе заряженное оружие в руки? Я тебе не доверяю, аферист. У меня есть свой пистолет, он заряжен и абсолютно исправен, так что предлагаю продолжить, - это я уже к пленному обращалась, показывая пушку. - Так чем занимается Володя Бык?
        - Вы же и так это знаете, зачем спрашивать?
        - Я много чего знаю. Чем занимается Володя Бык?
        - Он работал на одного типа, Гана. Его недавно убили, если вы не слышали…
        - Это не ответ на мой вопрос, - перебила я и повторила в третий раз: - Чем занимается Володя Бык?
        - Продает оружие, по мелочи, - буркнул боксер.
        - Ну вот, можно было сразу так и ответить. Или ты Быка боишься?
        Мы посмотрели друг другу в глаза. Нет, этот тип в алкашке на редкость собран и не из пугливых. Головорез Гана не заставил бы его трепетать, да жизнью рисковать.
        - Не Быка, - покачала я головой. - Тогда кого?
        - Никого.
        - Честно говоря, я плохо стреляю. Про колено врала - мне ни за что не попасть, если только не подойду вплотную. А я не подойду, боюсь, ты пушку отнимешь, значит, придется стрелять отсюда. И выбрать мишень покрупнее, например… живот? - я подняла руку с пистолетом, прикрыла глаз.
        - Она серьезно? - боксер спрашивал у Макара почему-то..
        - Я предпочитаю не задумываться над ответом: меньше знаешь - крепче спишь.
        - Она здесь, и она серьезно. И она дает тебе подсказку: мужчина со шрамами на лице. Кто он?
        На минуту воцарилась тишина. Я опустила руку, под впечатлением от этой тишины, от реакции на вопрос.
        - Ты не понимаешь, куда лезешь, дурочка, - наконец покачал головой боксер. - Кто ты по-твоему такая? Угрожать пушкой любой дурак сможет, а вот что ты будешь делать дальше…
        - А это не твоя забота. Ты свел Володю Быка со Шрамом, а значит, с последним как минимум знаком. Ты похож на умного человека, которые не стал бы связываться с незнакомцем. А мне надо знать, кто такой Шрам и где его найти.
        - Кажется, наш безымянный друг… как кстати тебя зовут? Так вот, наш безымянный друг больше боится типа, что ты ищешь, чем возможности словить пулю, - заметил Макар, хотя его и не спрашивали: как будто я сама уже не поняла.
        - Виталий я, - буркнул пленник.
        - Виталий, у тебя есть хороший шанс, как ты этого не понимаешь, - опять влез Макар. - Шанс свалить из города. Этот мужчина со шрамами может сообразить, что к чему, и вернуться к вам, на я его месте любой бы так сделал. Даже странно, что ты жив до сих пор… а расскажешь все нам, и убивать тебя необходимости не будет. Разве что из мести, но это другой вопрос.
        Пленник задумался.
        Макар сделал мне жест молчать - мол, терпи, жди. Но вот только терпение - не мой конек, и уговоры меня уже достали.
        - Один вопрос, - отмер боксер. - Что вы хотите с ним сделать?
        - Меньше знаешь - крепче спишь, - на манер Макара ответила я. - Но легкой смерти ему не обещаю, сегодня ночью из-за него едва не погиб мой друг.
        - Что?! - повысил голос Макар, а я жестом приказала ему замолкнуть.
        - Сейчас он зовет себя Фениксом. Ну знаете, птица такая… - подал голос Виталик и я поняла: барьер наконец пройден, парень решился. Наконец-то!
        - Сейчас?
        - Да, раньше у него было другое имя. Андрей Вишневский.
        Андрей Вишневский. Сын Игоря Вишневского.
        Имя произвело впечатление, и не на меня одну. И это не укрылось от Виталия:
        - Вижу, знаете, кто такой.
        - Я знаю, - подтвердила я. - А еще знаю, что Андрей Вишневский умер семь лет назад, если не больше.
        - Я тоже так думал. Все так думали, пока он не вернулся в город. Под другим именем. Лицо тоже изменилось, но не настолько, чтобы не узнать давнего товарища.
        Виталий видел Андрея Вишневского. Узнал его.
        Я честно не знала, как на это реагировать. Внешне - стояла с нейтральным лицом, а внутри все горело. Как утром, когда я врачевала Ромку: умирала от страха и дрожала я только изнутри.
        - Он рассказывал, как выжил? - ровно спросила я.
        - Сказал, ему очень повезло. А потом хороший друг снабдил его надежными документами и он смог унести ноги.
        Хороший друг, значит.
        - И зачем он вернулся?
        - Мы не лучшие друзья, по душам не базарили, - огрызнулся пленный Виталик. - Но он говорил, что планирует остаться в городе.
        - Отлично. Как его найти?
        - Адреса у меня нет, только номер телефона.
        - Диктуй! - скомандовала я, пленник нащупал в кармане мобильник и я получила номер, который, как оказалось, у меня уже имелся. Брат Аристов поделился. Очередной тупик, в общем.
        Больше у меня не было вопросов. Я кивнула своему спутнику и ушла прочь, забыв попрощаться. Виталик об этом тоже не вспомнил. На полном автопилоте я дошла до машины, залезла внутрь, отвернулась к окну, лишь бы Макар не доставал.
        Андрей Вишневский. Андрей Вишневский.
        - Бри! - грубая рука трясла меня за плечо, - ты вообще меня слушала?
        Я вздрогнула, моргнула. И с удивлением поняла, что мы успели вернуться к моему дому и сидим в машине на подземном паркинге. Перевела взгляд на Макара - тот выглядел обеспокоенным.
        - Что? - не очень умно переспросила я.
        - Ты совсем меня не слушала, - обвинил Макар.
        - Нет. Но вряд ли ты сказал что-то интересное. А сейчас мне надо побыть одной, так что до встречи, - я вышла из машины и прошла к лифту, но Макар последовал за мной, схватил за руку.
        - Что случилось сегодня ночью, Бри? Ты сказала, стреляли в твоего друга?
        - У меня много друзей, может, в кого и стреляли.
        - Прекрати, - он тряхнул меня за плечи, словно тряпичную куклу. Я не особо сопротивлялась, не до того. - Ты понимаешь, что если в твоего Ромку стреляли - это уже не игра? Твой отец рассказывал о тебе… ты опять куда-то вляпалась?
        - Нет.
        - Ты можешь мне доверять, - твердил он. - Клянусь, Бри, ты можешь. И ты догадываешься, почему. Ведь догадываешься?
        - Ладно, Макар, твоя взяла. - я скинула его руки с плеч, подняла взгляд: - Тогда расскажи, откуда ты знаешь про Андрея?
        - Почему ты… - начал он, но я не дала ему возможности продолжить: толкнула и пошла вперед.
        - Бри!
        - Я видела твое лицо, когда этот чертов Виталик сказал, что Вишневский-младший жив. Знаешь, какое выражение светилось на нем? Досада, досада оттого, что я теперь тоже знаю. И у меня к тебе вопрос, как к человеку, что только прибыл в наш славный город…
        - Притормози. Ты права, хорошо? Я знал про историю с семьей Вишневских, узнал ее от твоего отца. Поэтому и имя парня узнал сразу. Я просто боялся твоих дальнейших действий. Бога ради, Бри! Ты угрожала прострелить тому мужчине колено! Мы по-твоему что, герои боевика? Ворваться в квартиру к незнакомцу и сходу грозить ему пулей!
        - Я хотела ответы, - пожала я плечами. - Людям надо внушать страх, иначе они почувствуют слабину. Это вовсе не означает, что я начну палить направо-налево.
        - Что ты хочешь делать дальше?
        - Зачем ты приехал?
        - Ты будешь ему звонить?
        - Зачем ты здесь?
        - Андрей Вишневский…
        - Отвечай на гребаный вопрос!
        - Я уже говорил, я тут, потому что… потому что…. хорошо. Хочешь знать, зачем я здесь? Из-за тебя, Бри. Я к тебе приехал. Год назад, когда мы только познакомились, я решил, что ты самая взбалмошная девица из всех, что мне доводилось встречать. Наглая, самоуверенная, с золотой ложкой в заднице. Ходячая проблема. «Я поимею тебя и растопчу» было у тебя на лице написано! Я вообще не понимаю, как пошел тогда за тобой… а потом позволил сделать тебе все, что ты захочешь: ободрать моего друга, подставить меня и почти уничтожить репутацию. Единственное, чего я не ожидал: что ты так быстро скроешься. Ведь я думал, ты живешь в Лондоне, где и подруга, вы получили все, что хотели и найти тебя не составит труда. Найти и… не знаю, что я хотел сделать. Сначала я был зол, в основном на себя. Потом на тебя, но только потому, что уехала. Пришлось искать тебя… - тут он немного выдохся и я смогла вставить слово:
        - Это не ответ.
        - Нет, это ответ. Просто ты не это хотела услышать, не так ли? Ты страстно желала, чтобы ответ был в духе: я здесь, потому что затеял… в общем, что-то затеял, желая отомстить тебе, потому что ты такая тварь и я тебя ненавижу. Я угадал? Так для тебя проще, ты так привыкла. Вечно за что-то сражаться.
        - Проще, не проще… слова ничего не значат, любовничек. Мы застряли: ты по-прежнему можешь сказать что угодно, а я по-прежнему не обязана тебе верить. Играй в Ромео с другой девушкой, поглупее.
        - Я уже нашел самую глупую из всех, - рявкнул он.
        - Вот и катись к ней! - крикнула я в ответ, развернулась и добралась наконец до лифта. В Ромку стреляли, у меня нет времени разбираться с чужими истериками.
        Но у Макара было свое мнение на сей счет:
        - Бри! Я не договорил… - он остановил дверь лифта.
        - Я дала тебе последний шанс, Макар. И ты опять предпочел ложь. Так было и в прошлый раз, потому я и уехала. В этот раз уедешь ты, и мой тебе совет: уезжай, пока можешь.
        - Дура, ты такая дура, Бри. Мнишь себя самой умной, а на деле…
        - Умный дурак лучше, чем глупый остряк. Прощай… - я отпихнула его, двери наконец закрылись. Без сил я припала к прохладной стене: жуть какая, зачем людям вообще говорить о каких-то там чувствах? Так делают только сумасшедшие, определенно.
        Дома я первым делом набрала номер Вишневского.
        Недоступен.
        - Черт, - выругалась я, опять швырнув туфлей по коридору.
        И как теперь достать этого сукина сына?
        Плохо, что Ромку ранили, очень плохо. Сейчас он проследил бы за Макаром: интуиция никогда меня не обманывала, и сейчас она кричала, что с ним не все так просто, как он пытается это выставить. Любовь - это хорошо, но в жизни так не бывает. Только у Шекспира.
        Глава 17
        Вишневский жив.
        Жив.
        Новость из разряда «я слишком трезва, чтобы это переварить». Взгляд сразу наткнулся на винный шкаф, я стащила вторую туфлю и швырнула ее подальше. Напиться и впрямь хотелось, до бессознанки. Но нельзя выпадать надолго, у меня Ромка.
        Андрей Вишневский жив. И… шлет мне алмазы? И оставляет за собой трупы.
        Андрей никогда не был простым парнем. Если уж я - кладезь проблем, то по сравнению с Вишневским всегда считалась пушистым котенком. Наши отцы часто шутили, что дети у них получились эксцентричные. Проблемные. Не похожие на других деток богатых родителей.
        А еще наши родители мечтали породниться семьями. Да, опять эти глупости! Но они мечтали, пока Вишневские не погибли при обвале здания семь лет назад. Старая развалюха в центре города, они выкупили ее, собираясь там что-то строить. Наверное, очередной торговый центр, в те времена их было меньше. Никто не знает, зачем Вишневские поехали туда, но предполагалось, что отмечать событие. Понимаю, это довольно странно, но отец тоже делал так каждый раз - своеобразная традиция, как обмыть новую машину. Правда, папуля никогда не тащил на место все семейство, предпочитая компанию адвокатов и компаньонов. Хотя к нашей семейке трудно подойти объективно: возможно, он и не отказался бы от нашей компании, не падай мамуля в обморок при виде каждого паука и не страдай Март от агорафобии. Даже я, самый адекватный Симбирин, вряд ли бы согласилась мотаться по старой постройке в новых туфлях.
        И вдруг выясняется, что Вишневский-младший сумел выжить. Прошло семь лет, но я точно помню: нашли и опознали три тела: Игоря Владимировича, Андрея и Светланы, его матери. Было следствие и множество судов, но в конце концов случившееся признали несчастным случаем. Так считали все, включая и меня саму, и не было причин сомневаться.
        Пока вчера я не прочитала документы, принесенные Ромкой. Папку, что надежно хранилась у старика-Боярышника. А последний славился умением… так скажем, находить общий язык с несогласными. Семь лет назад именно Боярышних многих держал за яйца, как раз благодаря богатому архиву. Но все меняется, старику пришлось уступить трон.
        Ромочке.
        Чужие секреты дорого покупаются, еще дороже продаются, но Боярышник все равно предпочел не использовать документы против Симбирина-старшего. Боялся, наверняка. Теперь и не узнаешь… Но именно Боярышник отправил нас в банк за письмом. Он знал, что там? Нет и еще раз нет. У него точно имелись свои мотивы, вполне возможно, они были связаны с Вишневским.
        Так или иначе, подстроил это все Андрей. Но зачем? Красивый жест, говорящий, что он жив, здоров и снова в городе? Вполне в его духе. Он всегда был парнем… не самым обычным, а годы прошли, как правило, все черты заостряются со временем, оттачиваются. Вот и вышло приветствие на миллион, во всех смыслах.
        Я бы в это поверила, если бы не всплывшие документы. Улики косвенные, но мой отец может быть причастен к смерти старого друга. Все может оказаться очень и очень сложно. Это Андрей мог убить Боярышника, если тот знал о его возвращении. Андрей мог убить и Гана… черт его знает, почему. И Ромку… нет, ерунда какая-то. Вишневский мог отправить нас в банк, чтобы сделать этот своеобразный подарок, что вполне в его духе. Мог убить старика. Но все остальное… конечно, человек может сильно измениться, за семь-то лет, но идиотом, шмаляющим налево-направо, Андрей никогда не был. Или я просто не вижу смысла в убийстве Гана?
        Нет, не могу так дальше. Правда, не могу.
        У меня мысли путаются. Оказывается, это очень сложно - пытаться соображать, когда в голове засела одна мысль. Жив. И все, дальше никак. Жив.
        Зазвонил мобильный. Дрожащей рукой я потянулась к телефону, но меня ждало разочарование - звонил брат. Ладно, с ним я все равно поговорить хотела.
        - Слушаю, затворник? - не особо любезно начала я разговор.
        - Моя сестра - сама любезность, как всегда. Но звоню я не для того, чтобы слушать твой ядовитый голосок, а по поводу задания. - Март звучал весело и беззаботно. Но это ничего, сейчас мы это исправим.
        - Ты быстро.
        - А ты сомневалась? Дело давно бурьяном поросло, но кое-что я смог вытащить.
        - Говори.
        - А что с голосом, Сенечка? Так горланила на отцовскую секретаршу, что опять говорить нормально не можешь? - Март весело загоготал. - Короче, информация такая… непростая. Знаю, в документах указано, что на здание в центре претендовал как раз наш папуля, но в итоге Вишневский его обскакал. Это меня насторожила: папочку, и кто-то обскакал? Такое вообще могло случиться? Так что думаю, папа попросту зданьице уступил. И сделал это в самый последний момент. В день сделки. Смекаешь, сестричка?
        - Погибнуть могли вовсе не Вишневские, - поняла я.
        Хотя всегда остается еще один вариант, еще более неприятный: папа уступил намерено. Подозревал, что может случиться. Но в это верить не хотелось.
        - Именно.
        - Кто-то хотел отца убить… но кто?
        - Тогда дела были менее стабильными, а желающие всегда найдутся. Например, вскоре после смерти Вишневских исчез один местный бизнесмен… возможно, он все и подстроил, оттого и исчез. А если бы отец погиб тогда… его смерть для многих стала бы подарком. Мама от дел далека, я тоже. А ты была еще школьницей и баловалась тем, что пуляла жвачку в прическу неугодным девочкам и шантажировала преподавателей.
        - Не путай: в восемнадцать я предпочитала более взрослые игры.
        - Может и так.
        - Час от часу не легче… - вздохнула я.
        - Что-то случилось? - Март наконец почуял неладное.
        - Кто-то пытался убить Ромку.
        - Что?! Он в порядке?
        - Да, пострадало его плечо и эго. Он дома, я попросила парней из службы охраны отца присмотреть за ним, пока он в отключке. Но это еще не все новости, брат. Андрей Вишневский жив.
        Март промолчал, я слышала только его тяжелое дыхание.
        - Так и думала, что это для тебя не новость, - вздохнула я.
        Конечно, у Марта много секретов от меня. Но чтобы таких? Это же секрет размером с планету, черт его подери! Ведь это брат помог Вишневскому с документами, помог смыться из города. И все это время знал… такое.
        - Ты его видела?
        - Март, ты кретин, раз молчал все это время.
        - Сеня, ты должна понимать… Андрей мой друг, как для тебя твой Ромка. И ему опасность грозила. Ты бы видела его тогда!
        - Мой Ромка, - я горько усмехнулась. И крикнула в телефон: - Мать твою, ты понимаешь, что Ромку сегодня едва не убили? И это мог быть твой проклятый Вишневский, задумавший вендетту?
        - Я не уверена, что это…
        - Заткнись, заткнись! Обвал здания, неожиданная уступка отца? Пошевели мозгами, брат. Включи долбаные мозги, прошу.
        - Понял тебя.
        - Андрей выходил на связь?
        - Нет.
        - Если выйдет - дай мне знать. Надеюсь, в этот раз ты не будешь таким идиотом. Андрей - опасный псих, и всегда был таким.
        - Сама не будь идиоткой, - усмехнулся Март. - Помнится, ты была без ума от него.
        И отключился.
        Мерзкий затворник!
        Наудачу я еще раз набрала заветный номер - безуспешно. Но это ничего: сам объявится, рано или поздно, там и поиграем. А сейчас мне требуется мой Ромочка. Как говорится, все трудное становится еще труднее, когда рядом нет любимого друга. Придется разбудить страдальца.
        Моя тачка так и осталась у Ромкиного подъезда, пришлось вызвать такси. Как назло, приехала видавшая виды десятка, в обычное время я бы в такую ни за что не села, но ждать другой автомобиль терпения не было. Уже подъезжая к Ромкиному дому, я изменила решение: обычно на полицию я не сильно рассчитывала, но они же смогли связать убитого киллера и убийство Гана. Может, им удалось узнать еще что интересное? Имя киллера, откуда он. Наверняка и соседей его опросили…
        Пожалуй, пусть Ромка еще отдохнет.
        - Остановите здесь! - скомандовала я и выпорхнула наружу.
        Как раз до серого пятиэтажного здания полиции тут минут пять ходьбы. Ради Ромки (и чтобы не сидеть в жуткой тачке) я готова была пройти и больше. По дороге я позвонила старому приятелю Славику, и он встречал меня на входе, вышагивая взад-вперед и пытаясь закурить.
        Вместе со Славиком я заочно получала юридическое образование, так мы и познакомились. Он пришел, потому что грезил о карьере адвоката, но в итоге сменил курс с защиты преступников на их вылавливание. Я же старательно училась, предпочитая знать, какие законы нарушаю. Знание - сила.
        Увидев меня, Славик заулыбался и протянул мне пачку сигарет:
        - Будешь?
        Я согласилась, и мы закурили.
        - Почему тебя интересует убийство парня? - начал Славик.
        - Меня интересует его убийца. Есть подвижки?
        - Ты отстала от жизни: его убийца приказал долго жить.
        - Ты понял, о чем я.
        - Понял, не дурак. Что именно тебя интересует?
        - Все, что удалось узнать, - пожала я плечами.
        - Мы даже имени этого киллера не знаем. Приводов у него не было, о пропаже никто не заявлял. Прогнали фотку по новостям - тоже голяк.
        - Хреново.
        - Хреново, но не ново: так и живем, - опять усмехнулся Славик: за годы работы в правоохранительных органах он стал тем еще циником. - Но, возможно, есть то, что тебя заинтересует: когда фотку показывали в новостях, объявилась одна бабулечка. Живет в доме как раз за тем перелеском, где убили нашего парня.
        - И что бабуля?
        - Утверждает, что видела как все произошло. Парни бились с ней целый день, и вот только недавно отправили старушку восвояси: она явно выжила из ума. Даже описать увиденное не сумела: бормотала про дьявола и прочую хрень, пока ее не отправили домой. И даже тогда в коридоре кричала про Сатану.
        - Невезуха, - прокомментировала я.
        - И не говори: хоть бы раз адекватный свидетель, так нет же, все как один: у кого дьяволы на уме, у кого вампиры, у кого еще что похуже.
        - Что может быть хуже?
        - Много чего. Недавно, к примеру, инопланетян ловили, - на полном серьезе заявил Славик. Поработаешь здесь, и не такое увидишь, - флегматично пожал плечами парень..
        - Мне нужен адрес старушки с Сатаной, - напомнила я.
        - Точно не помню, но вернусь в кабинет и скину. Думаешь, тебе больше повезет?
        - У меня есть опыт общения с неординарными людьми. Я сама одна из них.
        - Ну-ну. В общем, если тебе повезет больше - надеюсь на твой звонок.
        - Само собой.
        Пока ждала такси, Славик скинул мне адрес. С ним всегда было приятно иметь дело: он жил по принципу «меньше знаешь - крепче спишь», лишних вопросов не задавал, но на мои всегда охотно отвечал. Поэтому сейчас он самый молодой майор с перспективой стать самым молодым подполковником. А еще, пусть он и мечтал стать адвокатом, мент из него получился куда лучше: не уверена, что он смог бы кого-то там защищать, сажать негодяев ему нравилось больше. Славка вообще мне чем-то Ромочку напоминал, а человек, похожий на Ромку, не может не нравится.
        На такси я добралась до Ромкиного дома, но только для того, чтобы пересесть в Ауди: еще одной поездки в компании очередного подозрительного водителя я бы не выдержала. Отсалютовав парням, что охраняли Ромку, я лихо погнала в сторону улицы, где проживала сатанинская бабуля.
        Ее дом и впрямь располагался впритык к перелеску, метров шесть, не больше. Их разделяла узкая дорога, на которой две машины бы вряд ли разъехались. Бабуля по имени Зинаида Петровна проживала на втором этаже. Я прикинула шансы разглядеть кого-то ночью со второго этажа и решила, что шансы достаточно высоки. Улица хорошо освещена с обоих сторон, я бы точно разглядела. В отличие от полиции, выпытывать описание преступника мне без надобности - у меня имелось фото.
        Андрей Вишневский, чтоб тебя!
        Взяв себя в руки, я позвонила в дверь под номером восемь, и она почти сразу открылась. Меня встречала бабулька-одуванчик, облаченная в зеленый сарафан с желтыми цветочками, и с подозрением ко мне приглядывалась. Хорошо, что я подготовилась.
        Широко улыбнулась и протянула документы:
        - Добрый вечер, Зинаида Петровна. Я из полиции, у нас появились еще вопросы насчет произошедшего в перелеске за вашим домом. Можно пройти?
        Старушка жестом остановила меня и выдернула из руки удостоверение.
        - Не похожа ты на ищейку, - наконец выдала она.
        - Сочту за комплимент, потому что ищейка - это собака.
        Бабуля прищурилась еще больше, и хитро улыбнулась:
        - Ну проходи, коли из полиции.
        Не тратя времени на осмотр чужого жилья, я сразу перешла к делу:
        - Вы не покажете мне, откуда видели произошедшее?
        - На кухне я сидела, пила чай. Ночью жарко было, а я в такую жару спать не могу, вот и коротала время… обычно как? Посидишь, посидишь, к утру попрохладнее станет, и в сон сморит. Ступай за мной, все покажу.
        На кухне она ткнула сухоньким пальчиком в окно. Пока Зинаида Петровна казалась мне образцом адекватности, непонятно, чего это Славик на нее взъелся. Или я квартирой ошиблась?
        - Вон там это все и случилось.
        Что ж, как я и предполагала, вид как на ладони.
        - А что именно случилось, Зинаида Петровна?
        - Как это что? Черт какого-то беднягу попутал.
        Ну хорошо, квартирой я не ошиблась.
        - Он горазд на подобные штучки. А как он выглядел?
        - Обычно, - пожала худенькими плечами хозяйка квартиры. - Ты же ищейка, должна знать, как убитый выглядел.
        - Так вот кого попутал черт, - догадалась я. - А кто же его тогда убил?
        - Знамо кто, Сатана.
        Я протянула бабульке айпад, куда заранее скинула пару фотографий Вишневского.
        - Он похож на Сатану?
        - У Сатаны много ликов, этот вполне может быть одним из них.
        - Может быть?
        - Вполне, - подтвердила бабулька с хитрым прищуром.
        - Но вы видели другой? - допытывалась я, стараясь не выдавать удивление. Неужели Андрей нанял киллера, чтобы тот убил киллера, убившего Гана? Даже для меня эта схема слишком замудреная.
        - Нередко Сатана принимает облик небесных ангелов! - серьезно закивала она.
        - Ага, значит этот на небесного ангела не тянет… может, вы подскажете черты ангела? Это мужчина? Высокий или не очень?
        - Ангела, дорогая моя, трудно не заметить. Какие думаешь у него могут быть черты?
        - Наверное, ангел должен быть светлым? - проявила я чудеса сообразительности.
        Бабулька ничего не ответила, только еще больше сощурилась.
        - Отлично, предыдущий и правда больше на дьявола смахивает… а этот? - я открыла следующую фотографию.
        - Отче наш, иже еси на небесах… - глаза старушки расширились, она закрыла лицо ладонями. А потом и вовсе начала креститься. - Да святится имя твое…
        - Он похож на Сатану? - я потрясла айпадом перед ее носом, но она не реагировала, продолжая бормотать молитву.
        - Хлеб наш насущный…
        Ждать пришлось долго, Зинаида Петровна оказалась знатоком в молитвенном деле. Когда старушка утомилась и замолкла, я молча протянула ей айпад. На этот раз обошлось без молитвы: она молча хлопала глазами, переводя взгляд с меня на фотографию и обратно. Ясно, что большего мне не добиться: подозреваю, угрожать ей пистолетом бесполезно.
        Я попрощалась со старушкой и чуть ли не бегом направилась к машине.
        Глава 18
        - Ты опять проснулась раньше полудня. Это пугает меня, - сообщил Ромка, когда в девять утра я надевала белый брючный костюм и укладывала волосы в высокий хвост.
        Вчера я сгребла страдальца в охапку и заставила переехать ко мне на время реабилитации, потому что жить у Ромки - что поселиться в подвале, удовольствия мало. И ездить туда-сюда неудобно. Сам Ромашка никуда ехать не собирался, раз абсолютно здоров (его слова), но на моей стороне оказался перевес в виде папулиной охраны, страдальцу пришлось признать болезнь и переехать ко мне. Он намекал на давление с моей стороны, чем изрядно разозлил - обычное такие речи ведут те, кому давить нечем. Остается только болтать, да жаловаться.
        - У меня деловая встреча, - сообщила я.
        - Сенечка, я под обезболивающими, но не настолько, чтобы не разглядеть твою хитрую физиономию. Признавайся: что задумала.
        - Расскажу постфактум, сейчас отдыхай, - я чмокнула Ромку в щеку и попыталась уйти, но друг преградил мне путь:
        - У тебя сейчас то самое выражение лица. Ну, знаешь… впервые я увидел его, когда ты была в пятом классе. И узнала, что твоя училка по биологии крутит роман с одним из женатых папаш. А у тебя как раз не ладилось с биологией.
        - Неплохо тебя вставило. Что за обезболивающие? Может, тоже потом приму.
        - Не пытайся обмануть! Я к тому, что такую твою физиономию вижу лет пятнадцать и точно знаю: готовится очередная пакость. Только вопрос: кто пострадает на этот раз?
        - Виновные будут наказаны, это все, что я могу сказать. - Я попыталась обойти Ромку, но тот не сдвинулся с места. Еще и встал раненым плечом вперед, как настоящий страдалец! Такого не побьешь. Не то, чтобы у меня был пунктик - не добивать раненых, но это же мой Ромка.
        - Ты узнала, что за тип со шрамами? - продолжил он наступление.
        - Я работаю над этим, а ты мне мешаешь.
        - Опять врешь! Все ты узнала.
        - А вот и нет!
        - А вот и да!
        - Даже если и так: хочу и вру! Лучше скажи, как я выгляжу? - я повертелась перед ним, демонстрируя новый деловой стиль. Мужчин легко отвлечь.
        - Как всегда сногсшибательно. Но сногсшибательность проблем не решает, Сенечка.
        - Так думают только те, кто надевает одну и ту же старую футболку два дня подряд. А если и меняют ее, то на такую же невзрачную, но это только для того, чтобы выстирать первую и сразу же ее нацепить… и так по кругу. Стиральный цикл сурка.
        - Успокойся. Тебе все меня не отвлечь.
        Черт! Не с той ноги что ли встал сегодня?
        - Скажи, в меня можно влюбиться? - я хлопнула ресницами.
        - Запросто, если любишь хищниц. Ты как королевская кобра: завораживаешь и притягиваешь взгляд, но в то же время настолько агрессивна и ядовита, что страшно получить порцию яда от одного только взгляда.
        Такое сравнение мне не понравилось:
        - Никогда не сравнивай девушку со змеей. Ни с чем чешуйчатым, раз на то пошло.
        - Интересно, с чего вдруг подобные вопросы? - вместо извинений задумался Ромка.
        - А я могу влюбиться, Ромочка?
        - В туфли? Да.
        И опять же, ответ мне не понравился:
        - Эй! Я очень даже могу, понятно? И, если хочешь знать, я влюбилась. В Макара. И решила, что теперь мы будем вместе.
        Ромка крякнул от неожиданности. И просипел:
        - В Макара?
        - Да. А что такого? Ты видела, какой он красавчик? Как с картинки. А я - еще лучше. Мы будем хорошо смотреться на свадебных снимках. Найду себе платье в духе старого Голливуда - ты знаешь, я люблю тот период и стиль, Макару тоже подберем что-нибудь классическое, уложим волосы, синяки вылечим… да мне все будут завидовать!
        - Теперь я жалею, что приставал к тебе с вопросами. Не хочу знать, что у тебя в голове.
        - Умные мысли, Ромочка. Тебе не понять.
        - Мы можем все это обсудить? Серьезно, Сеня - куда собралась?
        - По делам! Дай пройти!
        Ромка встал на пути:
        - Нет.
        - Да! - подхватив китайскую вазу, я метнула ее в Ромку. Разумеется, он мастерски увернулся, потому что не в первый раз я швыряла в него тяжелые предметы, но у меня появилась драгоценная возможность прошмыгнуть к лифту. Я воспользовалась ей в полной мере, захлопнула дверь перед Ромкиным носом и спустилась вниз. Даже если Ромка и последует за мной, успею уехать. Я выбежала на парковку, по-идиотски улыбаясь, скорчила рожу охраннику и прыгнула в машину.
        - Ромке привет, - подмигнула я Ивану Сергеевичу. Как и всегда, он серьезно кивнул, но во взгляде читалось сочувствие. Подозреваю, что не ко мне. На мгновение мне даже стало интересно, что дядька обо мне думает, но лишь на мгновение.
        По мере приближения к офису отца моя улыбка сходила на нет. Поднимаясь по ступенькам ко входу, я и вовсе начала хмуриться. И настолько ушла в свои мысли, что пролетела мимо папиной секретарши, лишь краем глаза отметив, что та пила чай и счастливо подавилась при виде моей сногсшибательной персоны.
        Я прошла о конференц-зала и толкнула стеклянную дверь.
        - Отлично, я почти не опоздала, - улыбнулась я всем присутствующим и присела за стол. Подмигнула Макару, взиравшему на меня с недоумением, и пояснила: - У меня твой ежедневник. Свистнула его, когда угнала твою машину.
        Мое заявление посеяло гробовую тишину. Все таращились то друг на друга, то на Макара, будто последний должен был объявить все розыгрышем.
        - Без обид, но собрание придется перенести, - продолжила я. - Нам с Макаром Александровичем надо потолковать перед приездом полиции.
        - Полиции? - физиономия седовласого мужчины в очках без оправы вытянулась.
        - Что происходит? - тип по имени Алексей Петрович, не помню, кем он тут числился, переводил взгляд с меня на Макара и обратно, искренне надеясь, что кто-то из нас кинется ему объяснять.
        - Божественное вмешательство, - с готовностью взяла на себя эту роль я. - Если вы считаете Сатану богом.
        Алексей Петрович нахмурился, оставив мой комментарий без ответа. И правильно: возможно, я и не помнила здесь всех поголовно, но зато все знали: со мной в словесные баталии лучше не вступать. И по возможности вообще не связываться.
        Но участники собрания все равно не спешили выполнить мою просьбу и удалиться. Подумали, я стану разговаривать с Макаром при всех? Поймав взгляд Березина, я продемонстрировала ему часы на руке и ткнула в циферблат. И улыбнулась.
        До Макара дошло:
        - Полагаю, Сентябрина Евгеньевна хочет поговорить наедине.
        И опять тишина. А после все недружно начали подниматься и собираться.
        Кроме настырного Алексея Петровича, он притормозил уже в дверях и, переводя взгляд с меня на блондина, спросил:
        - Макар Александрович?
        - Вы же видите, как граждане уходят? Почему бы вам не присоединиться к ним? - вежливо предложила я дядьке.
        - Я зайду к вам позже, - пообещал Макар. На его месте я бы так обещаниями не разбрасывалась. Но зато Алексей Петрович наконец-то ушел, плотно прикрыв за собой дверь.
        - Ну, и к чему весь этот цирк?
        - Не хотела, чтобы тебя арестовали во время совещания.
        - Арестовали? Интересно, за что? - усмехнулся блондин.
        Я вздохнула:
        - Если бог награждает нас за добрые дела, возможно, Сатана наградит за дурные. Тебя разумеется, я дурными не балуюсь.
        - Ты что, в секту вступила?
        - Секты - для идиотов без собственного мнения. Так что нет. Но вчера у меня состоялась беседа с одной набожной дамой, она много рассуждала о Сатане и его происках… И да, она видела, как ты убил киллера в перелеске за ее домом, - добавила я невзначай. На самом деле, я тыкала пальцем в небо, потому что ничего такого бабуля мне не говорила, но судя по недовольству на лице Макара, я оказалась права. Кто бы сомневался.
        - Это блеф, - сказал он без особой уверенности.
        - Я показывала сатанинской бабуле твою фотографию, Макар. Уверена, если я продолжу делать это и дальше, твою красивую и лживую рожу узнает кто-нибудь еще.
        Он промолчал.
        - Теперь ты отмалчиваешься? - усмехнулась я.
        - Сама сказала - сюда едет полиция. Вот с ними и потолкую, если это не очередной блеф, конечно.
        - Увы, нет.
        - В чем конкретно ты меня обвиняешь, Бри?
        - Боярышник. Ган, киллер. Как минимум. Конечно, не всех уложил ты, на то и нужен был киллер. И как раз от него ты и избавился. А Ган и Боярышник были угрозой для меня. Но вот откуда ты мог об этом знать, раз приезжий… - догадка пронзила меня стрелой. Ну конечно, что за вопрос! Макар знал и не надо быть гением, чтобы догадаться, кто за ним стоит. И кто захотел избавить дорогую Сентябрину Симбирину ото всех угроз в ее жизни.
        Высказаться я не успела - нас прервал стук в дверь.
        Я посмотрела на улыбку и широко улыбнулась, пытаясь вернуть себе лицо:
        - Точно по расписанию!
        - Ты что, на самом деле притащила полицию? - кажется, Макар до последнего считал, что я блефую. Недоверчивый какой. Подумаешь, обманула разок! Иногда я и до правды скатываюсь.
        - Войдите! - повысила я голос, чтобы граждане за дверью меня услышали.
        К нам присоединилось четверо мужчин: адвокат по имени Борис, с которым мы сотрудничаем вот уже не первый год, сотрудник прокуратуры и два парня с погонами. Я вытащила шелковый платочек и аккуратно промокнула глаза:
        - Вы так вовремя, спасибо что нашли время для меня, - вслипнула я. - Ведь я не хотела до последнего доводить до полиции, но Борис Аркадьевич меня уговорил: такое нельзя оставлять без наказания. И ведь я до последнего верила, что это все ложь, как же я была слепа…
        Борис Аркадьевич серьезно кивнул, подтверждая мои слова. Прошел к столу и достал из кейса целую стопку документов. Макар взирал на происходящее, откинувшись на стуле и сложив руки на груди, как будто смотрел кино.
        - Сентябрина Евгеньевна, вы должны рассказать, как обнаружили подделку, - попросил один из парней в погонах. Лицо Макара при его словах вытянулось:
        - Какую еще подделку?
        - Конечно, я расскажу, - еще раз промокнув глаза, я начала: - Дело в том, что папуля уехал. А у него так много собственности и всяких предприятий… я не знаю, как это правильно называется, потому что не разбираюсь. В общем, он довольно богатый человек, вы, наверное слышали. Евгений Симбирин.
        Парни кивнули, мол, само собой, слышали, и я продолжила:
        - Ну и как любой обеспеченный человек, он беспокоится о будущем семьи, папуля нас очень любит, поэтому часть фирмы он оформил на меня. Ну мне так объяснили, честно говоря, я просто пришла и поставила подпись. Это было несколько лет назад, с тех пор иногда я приезжала сюда и что-то подписывала по просьбе отца, он только показывал, где нужна подпись. Постоянно же что-то менялось, а я была владельцем части фирмы… Вы наверное думаете, что мне стоило сначала все прочитать, вникнуть, но я привыкла к такому распорядку, да и там было слишком много страниц, а у меня голова от чтения болит.
        - Еще немного и из твоей головы повалится солома, - не удержался Макар, что чести ему не делало.
        - Вам лучше пока помолчать, - вежливо предложил Макару парень в форме. - Продолжайте, Сентябрина Евгеньевна, пожалуйста.
        - Спасибо, молодой человек. Папуля уехал, я уже говорила. И он просил меня что-то подписать в день отъезда, что-то очень важное, но я была так расстроена, что не увижу его целых полгода, что совсем забыла. Понимаете, в тот день я была сама не своя, мама все время плакала, я тоже… и поэтому в офис я вернулась только на следующий день. Макар Александрович встретил меня, и я все подписала, как и положено, в присутствии адвоката и все такое. Он тоже все подписал. А затем… - по моим щекам полились слезы, я махнула рукой адвокату, предлагая продолжить.
        - Так все и было. Все было прочитано, заверено и подписано обеими сторонами в этом самом зале. Но пустить документы в оборот я, к счастью, не успел: оказалось, некоторые данные устарели буквально за один день, такого никто предвидеть не мог, но вы сам знаете, в каком состоянии сейчас находится экономика… - адвокат начал сыпать терминами, понятными лишь ему одному и настолько увлекся, что глаза типов в погонах начали медленно, но верно съезжаться к переносице. - В общем, понадобились срочные изменения и перерасчеты. И каково было мое удивление, когда я увидел, что Сентябрина Евгеньевна подписала вовсе не те бумаги? Разумеется, я сразу обратился к ней.
        - Честно говоря, я не сразу поняла, что Борис имеет ввиду, ведь ничего больше я не подписывала. Я же знаю, что ставить подпись просто так нельзя, папа мне говорил, потому что один раз я случайно расписалась на каком-то договоре и в итоге мне пришлось приобретать чуть ли не полмагазина бытовой техники. А ведь меня просто попросила женщина, милая и добрая… Но когда Борис Аркадьевич настоятельно рекомендовал мне ознакомиться с документами, хоть я и мало что поняла, но вдруг увидела, что подпись не моя. То есть, она вроде похожа на мою, но свою я бы сразу признала.
        - И что заставило вас думать, что это дело рук господина Березина?
        - Поначалу я решил, что это все ошибка, - признался Борис Аркадьевич. - Но при надлежащем изучении понял, что господин Березин пытался переписать на себя часть Сентябрины. Произошло бы это довольно быстро, мы даже уверены, что у него уже имелись покупатели для быстрой перепродажи. Так как владелец отсутствует и господин Березин оставался за главного, никто бы не успел ничего сделать, если бы не счастливая случайность.
        - Если подписал я, то твоя подпись уж точно должна быть настоящей, потому что мы вместе все подписывали, - смотря на меня, поделился соображениями Макар. - Надеюсь, ты понимаешь, что экспертиза может доказать, что подпись принадлежит тебе, даже если ты изменила почерк? Это не останется безнаказанным, даже для тебя.
        - Ты ужасный человек. А я так тебе доверяла! - причитала я, не забывая прислонять платок к глазам. Хорошо еще, что с утра я позаботилась о водостойком макияже и мои слезы выглядели максимально эстетично. От вида красиво плачущей девушки мужчины глупеют еще быстрее, чем от глубокого выреза.
        - Сентябрина Евгеньевна, боюсь, господин Березин прав: мы обязаны провести экспертизу, это может занять несколько дней…
        - Делайте все, что необходимо. Я вам доверяю! Вы производите впечатление честных людей.
        Полицейские предложили Макару пройти с ними, он согласился: предлагали они убедительно. У двери Макар обернулся, но не успел сказать и слова, я его перебила:
        - Я действую в твоих интересах и только. Когда-нибудь ты скажешь мне спасибо.
        - Ага, в предсмертной записке, - усмехнулся он и вышел.
        Я кивнула адвокату и отправилась за процессией, что двигалась по коридору. Присутствующие на этаже смотрели на происходящее с любопытством, я подмигнула папулиной секретарше, она подпрыгнула от испуга и заметно побелела. На улице я проконтролировала, чтобы Макар уселся в полицейскую машину и помахала парню платочком.
        Махала до тех пор, пока рядом не появился Ромка. Упрямец, дома ему не сидится!
        - Ну и что ты творишь?
        - Зачем поехал за мной? Между прочим, твое плечо…
        - Беспокоит не так сильно, как твои выходки, - он грубо схватил меня за руку и потащил в сторону красавицы-Ауди, что радовала глаз на парковке. - А сейчас ты прекратишь свои штучки и выложишь все как на духу. И не заливай мне о свадьбе в стиле старого Голливуда, давай уже начистоту.
        Ответить разъяренному Ромке я не успела, зазвонил мой телефон.
        Скрытый номер, интересно.
        Я выпуталась из Ромкиной хватки, перекинула другу ключи от машины, сама же отошла на несколько шагов в сторону. Ноги отчего-то подгибались. Телефон замолк, но почти сразу зазвонил вновь, и второй раз я ответила:
        - Привет, Андрей.
        - Привет, Сентябрина, - засмеялся он. Его голос мало походил на тот, что я помнила. Но я все равно поняла - это он. Чувствовала.
        - Ты быстро объявился. Неужели приглядываешь?
        - За женщиной и огнем следи ночью и днем. Слышала поговорку?
        - Нет, - я огляделась по сторонам, но само собой, никого не увидела.
        - На самом деле, у меня есть сюрприз для тебя.
        - И почему меня это пугает?
        - Потому что ты умная, наверное. Но тебе не стоит меня опасаться, Сенечка.
        - Я опасаюсь не тебя, а твоих подарков. Они мне не понравились, Андрей. Я бы хотела их вернуть.
        - Оставь себе. Или выброси - мне не жалко. Смотрю, прошло столько лет, а мало что изменилось: к тебе все так же привязан верный хвост.
        - А ты все так же много болтаешь, - разозлилась я.
        - Тебе не понравились мои подарки. А внимание? Я заслужил хотя бы свидание?
        - За оригинальность - несомненно, - улыбнулась я, надеясь, что он сейчас меня видит. - Будем считать, что ты его купил.
        - Тогда встретимся завтра. Адрес пришлю сообщением. Извини за секретность, но пока не все знают, что я воскрес.
        - Обожаю секретность.
        Он весело засмеялся и повесил трубку. С приклеенной улыбкой я дошла до машины и упала на водительское место. Вцепилась в руль, чтобы руки не тряслись так сильно.
        - Тебя парализовало что ли?
        - Помолчи, - вежливо попросила я.
        Мы погнали по проспекту, все это время я старательно высматривала машины позади, но ничего не увидела. Что ж, придется ждать до завтра. А сегодня как пережить? Напиться что ли…
        - Ты решила повидать маман? - сообразил Ромка, узнав направление.
        - Ее сейчас нет дома. Как плечо?
        - Твоими стараниями я вообще о нем не вспоминаю. Если ты начнешь вести себя еще более странно, то могу не заметить, если мне прострелят второе.
        Я махнула охраннику, нам открыли ворота. Парковка вышла неудачной - я заехала колесом на новую клумбу, и мысленно выругалась: ну сколько можно сажать эти дурацкие кусты?! Такими темпами деревья начнут расти на крыше, а потом наш дом и вовсе поглотит матушка-природа. Надеюсь, Март успеет эвакуироваться.
        Сдав назад, я еще раз переехала куст. И еще раз. Выключила тачку, Ромка с большими глазами выпорхнул наружу.
        - Сеня…
        - Сентябрина, какой сюрприз! - к нам вышла домработница, Ирина. Взгляд ее тут же уперся в несчастный куст, она моргнула. - Вы… голодные? Майи сейчас нет, но скоро она должна вернуться, могу накрыть вам ланч.
        - Жутко голодные, теть Ир! - гаркнул Ромка.
        - Ну и прекрасно, я что-нибудь соображу, - кивнула Ирина и скрылась в доме.
        Ромка сразу сгреб меня за руку, что сегодня у него уже вошло в привычку, и потащил наверх, в мою комнату. Захлопнул дверь и упер здоровую руку в бок. Выглядел при этом скорее забавно, чем угрожающе.
        - Объясняй.
        - Андрей Вишневский звонил.
        Видя непонимание в Ромкиных серых глазах, я вспомнила, что друг здорово отстал от расследования, словив пулю. Во всех подробностях рассказав ему о том, что нам с Макаром удалось узнать вчера и о том, что додумала сама, я бессильно рухнула на кровать. Ромка приземлился рядом и обнял меня.
        - А Макара арестовали…?
        - За подделку моей подписи.
        - Неужели?
        - Да. Мой талант амбидекстра[1 - Амбидекстрия - врождённое или выработанное в тренировке равное развитие функций обеих рук, без выделения ведущей руки, и способность человека выполнять двигательные действия правой и левой рукой с одинаковой скоростью и эффективностью] в этом сильно помог. Я подписала все левой рукой, а Борис подменил пару листов. Обычно я расписываюсь правой. Две разные руки - два разных человека, все просто. Но вряд ли кто-то до такого додумается. А Макар посидит пока под арестом.
        - И зачем? Наказание от Сентябрины?
        - Если бы я хотела его наказать, натравила бы на него сатанинскую бабулю, - с укором заметила я. - Ты вообще слушал меня утром? Макар - мой будущий муж.
        - Кто?
        - Муж. Пусть посидит, о жизни подумает. Конечно, в тебя он не стрелял, но все равно меня запутал, и вообще… в голове прояснится у парня.
        - Надеюсь, он выкрутится. - Ромка, как обычно, сочувствовал всем подряд.
        - Быстрее, чем ты можешь вообразить.
        - Что ты имеешь ввиду?
        - Подумай сам, мой бестолковый друг. Парень появляется здесь вместе с моим отцом. Подозреваю, они познакомились в течение года, когда Макар меня искал. Нашли друг друга, если так понятнее. И ты бы видел папулю: он просто без ума от этого афериста, до сих пор гадаю, почему. Макар даже поведал папуле, как мы познакомились, представляешь, как они спелись? Папа давно мечтал, чтобы я окунулась в его мир с головой и перестала заниматься ерундой, а тут еще потенциальный влюбленный зятек нарисовался, вот мужчины и решили действовать. Точнее, Макар действовал по указке отца: уж папуля точно знал моих недоброжелателей и потенциально опасных личностей, а манипулировать другими родственник умеет не хуже меня. Даже лучше, в силу опыта и возраста. Уверена, есть еще пара трупов, просто мы не заметили их из-за собственной горы проблем. Потом Макар устранил никому не нужного киллера лично, потому что шантажисты никому не нужны, папуле - так уж точно. Вот это я называю семьей, Ромочка, - растянула я губы в улыбке. - Никаких слов, сплошные действия.
        - Мне с трудом верится, что твой отец мог дать добро на мое убийство.
        - Он и не давал. Ты бы видел лицо Макара, когда он узнал, что в тебя стреляли: сразу понятно, что это не он. Подлиза тогда так спешно убежал от меня, наверняка папуле стучать торопился. Нет, стрельба в тебя явно не входила в их планы, тем более папа в курсе, что ты такой же член семьи, как и Март… ну только без заморочек с открытым пространством. И ты - единственное, что я никогда бы папу не простила. Перестреляй он лично полгорода - простила бы, а тебя - нет.
        - Значит, третья сила?
        - Именно. Та самая третья сила. По-другому не складывается. Третья сила в лице нашего возвращенца Вишневского-младшего. За каким-то чертом он вернулся в город, где все считали его погибшим, придумал себе новое имя… может, хотел отомстить? Но не удержался и решил поучаствовать в происходящем, порезвиться. Не исключено, что он винит нашу семью в том, что случилось с его, но… пока не знаю, что он задумал, - призналась я. - Его подарки, эффектное появление, все говорит о том, что он задержится. Андрей всегда был умным сукиным сыном, легко играл людьми. И он хотел лишить меня тебя, подставив Макара. Он игрок и играл нами всеми.
        - И ты решила вступить в игру? - догадался Ромка. - Сдала Макара у всех на виду, так, чтобы Андрей Вишневский не пропустил представление.
        - Что-то вроде того. И все получилось - Андрей ведь мне позвонил.
        - А Макар под охраной, сидит за решеткой. Ты что, реально собралась замуж за этого афериста?
        - Я же тебе говорила… и вообще, какой он теперь аферист? Папулин подлиза!
        - Старое прозвище мне нравилось больше.
        - Мне тоже, - загрустила я. - Но имеем что имеем. Макар станет пластилином в моих руках, буду лепить из парня человека.
        - Как я ему соболезную, - Ромка так расчувствовался, что пустил слезу. Готова поклясться - его глаза увлажнились от мыслей о Макаре!
        - Не плачь, друг. Пока у меня есть другая цель.
        - Не сомневался. Что задумала?
        - Завтра у меня свидание, - я улыбнулась, по-змеиному хищно. - И я хочу, чтобы ты негласно на нем присутствовал. В конце концов, мы должны разобраться в этой истории до конца? Как говорится, поставить все точки над «i»…
        Глава 19
        Ночевать мы с Ромкой остались в родительском доме. Семейный ужин в компании мамули и Марта обеспечил меня сном младенца - я отключилась, едва оказалась в спальне. Что очень хорошо. Не доставали мысли о… проклятом, проклятом Андрее Вишневском.
        И опять я проснулась рано. Надеюсь, это не войдет в привычку.
        Вскоре пришло сообщение от Вишневского. Он предлагал встретиться в небольшом ресторанчике за городом. Там у нас большая заповедная зона, окруженная базами отдыха, парками и ресторанами на любой вкус и кошелек. Конечно, Вишневский выбрал самый пафосный и дорогой ресторан. Но стоило признать - выбор умный. Людей там не будет, надумай я прикрыться Ромкой, Вишневский его сразу заметит. И ноги легко унесет в случае опасности.
        Но я и так не собиралась тащить с собой Ромку, с ним разговора у нас не выйдет. А мне этого хотелось - поговорить с гадом. Посмотреть на него. Все во мне горело от… предвкушения.
        В ресторане меня ждали к пяти часам. И я не опоздала, собралась раньше. Вызвала такси, добралась быстро, оказалась перед рестораном еще быстрее. Никакого ветра, что можно считать хорошим знаком. Я улыбнулась и уверенной походкой прошла сквозь стеклянные двери. При моем появлении заиграла музыка. «Времена года», «Гроза». Хороший выбор для создания настроения.
        Подбежал официант:
        - Сентябрина Евгеньевна? Вас уже ждут.
        Парень, изрядно волнуясь, отвел меня к единственному накрытому столу. Свечи, бутылка шампанского в ведерке - все кричало об особенном свидании.
        - Сегодня наш ресторан закрыт для остальных клиентов, - пояснил официант. - Располагайтесь, Андрей Игоревич сейчас подойдет.
        Ждать пришлось недолго. Ровно столько, чтобы он мог удостовериться: я пришла одна. Андрей появился справа, проигнорировав главный вход. В дорогущем костюме, с лихой улыбкой, в которой угадывалось что-то пиратское, он шел ко мне, засунув руки в карманы, всем видом демонстрируя, что сам черт ему не брат. Может, так оно и было, но и у меня родственники не подкачали. Я ответила Андрею такой же нахальной улыбкой:
        - Ненавижу шампанское.
        - Врешь, - ответил он уверенно. Как будто знал меня.
        А он не знал. Уже нет.
        Как и я его. Наглым взглядом я пробежалась по обновленному Андрею Вишневскому. Что ж, его и впрямь можно было узнать. Черты лица заострились, стали ярче и четче, но дерзкое выражение осталось прежним. Темные чуть длинные волосы зачесаны назад, а раньше на его голове творился беспорядок. Прямой нос, губы не пухлые, но и не тонкие. Бедолага Аристов был совершенно справедлив, когда сказал, что все у парня среднее: никакого тебе носа картошкой или поросячьих глазок. Зато улыбка у Вишневского такая, что закачаешься: самоуверенная, с подоплекой, как будто за этой улыбкой обязательно что-то последует. Пакость. И сейчас впечатление усугубилось шрамом, справа на верхней губе. Шрам делал улыбку Вишневского ассиметричной и уж точно пиратской. Рассеченная бровь так же играла на новый образ.
        Вишневский устроился напротив и спросил:
        - Ну как, все рассмотрела?
        - Пришлось себя чем-то занять, пока ты пускал слюни.
        Он рассмеялся, искренне и весело, выудил бутылку шампанского из ведерка, открыл и наполнил бокалы.
        - Всегда знал: ты не останешься избалованной папиной дочкой, а вырастешь ходячей катастрофой.
        - Ты приложил руку к моему становлению.
        - И не только руку.
        - Этим мы займемся на нашем свидании? Будем пить шампанское и вспоминать прошлое? Андрей, мне уже стало скучно.
        И он опять засмеялся. Протянул бокал, предлагая чокнуться.
        Его смех, его жесты - все выводило меня из себя. Со мной такое случалось… да никогда. Никогда по-настоящему. Я любила играть, вживаться в роли, чувствовать что-то, но правда в том, что давно уже не чувствовала. Жизнь, полная вседозволенности, иной раз теряла свой смысл. Но я быстро находила его в Ромке. В семье. В небольших играх.
        Но с Андреем все обернулось иначе. Я чувствовала, что наша главная схватка впереди, и в первый раз боялась этого. По-настоящему боялась. Ведь если подключить эмоции, настоящие, а не наигранные, можно и… проиграть. А я такого не могла себе позволить.
        Мы выпили шампанское, официант подоспел с закусками. Парень косился на Вишневского с беспокойством, заметно нервничал. Андрей это видел и ухмылялся еще больше - ему все происходящее нравилось.
        - Ты выглядишь грустной, - заметил Андрей. - Думал, ты обрадуешься старому возлюбленному.
        Конечно, он разыграет эту карту.
        - То была детская влюбленность, Вишневский. Она прошла, как только я посмотрела «Гладиатора». Тебя подвинул титан из Голливуда.
        - И у меня не будет второго шанса?
        - Девушке нужен Ромео, а не Гамлет с его проблемами, призраками прошлого и планами мести. Ты же за этим здесь - к чему скрываться?
        - Потому что это весело, - пожал он плечами. - Мне нравится смотреть на тебя. Видеть, как ты заставляешь сидеть себя ровно и не ерзать, как следишь за каждым движением и словом. Нравится, что ты предвкушаешь следующую встречу.
        - Значит, наше «свидание» - лишь подготовка к твоему триумфальному возвращению? Ты бы не затевал все это, если бы не хотел вернуться. И явно думал об этом давно, раз следил за мной зимой. В Париже.
        Вишневский улыбнулся, в его глазах плясали черти:
        - Ты права и ошибаешься одновременно. Забавный такой парадокс… знаешь, что самое смешное? Я не хотел вернуться, и даже не думал об этом. Пока не встретил тебя, совершенно случайно. Ты сильно повзрослела и уже не была той девчонкой, что я помнил. И выглядела сногсшибательно. Я потерял дар речи, смотря, как ты выходишь из отеля, как бросаешь надменные взгляды на всех, кто попался тебе на пути. А на лице - глубочайшая скука. Все в тебе изменилось, но многое осталось прежним. Сам не заметил, как пошел за тобой. Не знаю, зачем, но пошел. И все смотрел… узнал, где ты остановилась, долго ждал в ресторане твоего появления. Сделал ту фотографию - тогда я еще не знал, зачем. Просто так.
        - Фотограф из тебя хреновый, - да, я понятия не имела, как реагировать. Мне нужен был воздух и минут ка перевести дух. Хорошенько все обдумать. Почему разговор просто нельзя поставить на паузу?
        - Боялся, что ты меня заметишь.
        - Значит, ты все это время жил в Европе?
        - И да и нет. Я часто переезжал, не мог найти своего места. До тех пор, пока не увидел тебя: сама подумай, каковы шансы увидеть старую знакомую из давно забытой жизни в тысячах километров от ее дома?
        - Ничтожные, полагаю.
        - В этом мы сходимся, - признал Вишневский. - Тогда я понял, что хочу домой. Пусть наш город - далеко не Париж, но он мне родной и меня неудержимо потянуло обратно. Нашу встречу можно считать судьбой.
        - Судьба - для ленивых. Так и скажи, болтался без дела и не знал, куда податься.
        - Нет. Но дома все равно лучше.
        - Хуже, Андрей, хуже, - не согласилась я. - Ты ведь не просто вернулся, а с целью.
        Вишневский откинулся на стуле, улыбнулся криво. Теперь это его обычная улыбка - ассиметричная, странная. Не обещающая ничего хорошего.
        - Беспокоишься о папочке? - понимающе закивал он. - Можешь не волноваться. В той истории был виновный, и он давно уже наказан. Как видишь, я не Гамлет.
        - А как выжил ты?
        - Знал, что спросишь. Мне банально повезло. В тот день отец волоком притащил меня на ту гребаную стройку. Я бы обдолбан до нельзя и едва соображал, куда мы едем и зачем. Родители прошли внутрь, а я не смог, отвлекся на неприятную беседу с углом здания. Никогда не мешай абсент с водкой и наркотой, мой тебе совет. Хотя как знать, в тот день именно этот коктейль спас мне жизнь.
        - А шрамы?
        - Пьяная драка в баре, - отмахнулся он.
        - И почему я не верю ни единому твоему слову?
        - Я вот тоже хотел спросить - почему? У тебя нет причин мне не доверять.
        - Нет. Кроме очевидных: ты подгадил нам с Ромкой, где смог. Пустил по городу слух, из-за тебя все началось. Именно благодаря слухам механизм запустился, именно поэтому…
        - Папа вступился за дочь? - подсказал Вишневский. - Кровожадно получилось.
        И опять он поднял бокал.
        Мы выпили, смотря друг другу в глаза.
        - Ты хоть иногда моргаешь? - улыбнулся Андрей. - Признаться, я был приятно удивлен, когда понял, чем ты занимаешься: сбор компромата - это почти гениально. Есть хоть кто-нибудь, кто еще может встать у тебя на пути, не рискуя при этом своим будущим? Вот за что я люблю родной город: здесь всегда можно душевно развернуться. А у таких как мы с тобой всегда что-то происходит.
        - Это точно, - я улыбнулась, не отводя взгляд. И предложила: - Потанцуем? Эта мелодия моя любимая, а сидеть так скучно.
        - Знаю, - Андрей поднялся, подал мне руку и вывел на середину зала. Уверенным движением прижал к себе.
        Зашептал на ухо:
        - Так что скажешь, Сентябрина? Я заслужил второе свидание?
        - Скажу, что это маловероятно.
        - Ты не можешь отрицать, между нами до сих пор что-то есть.
        - Отвращение. Разочарование.
        - Скорее желание.
        Его желание было очевидным.
        - Ты убийца, а с убийцей мне не по пути, Вишневский.
        - Уверен, твой Ромка тоже не безгрешен, - нашелся он.
        - Ромка хороший.
        - Я тоже могу быть таким.
        - Возможно, - я не спорила. - Но есть проблема: я выхожу замуж.
        - За блондина? Разве его не посадили за убийство? Или ты вообразила себя героиней драмы, сначала сдала, а теперь станешь ждать любимого и отправлять ему напильники по почте? Надолго ли тебя хватит?
        - Его задержали за фальсификацию.
        - Вот видишь, из него даже убийца никудышный, - усмехнулся Вишневский, но до него быстро дошел смысл сказанного мной, я почувствовала это по его напряженным мышцам. Он чуть отодвинулся и посмотрел мне в глаза.
        Я улыбнулась, поцеловала его в щеку.
        Сделала шаг назад, чтобы повернуться вокруг себя в танце. Меня резко дернуло за руку, которую придерживал Вишневский, послышался звон разбитого стекла. Осколки окна разлетелись по полу. Я удержалась на месте, и даже не упала.
        В отличие от Андрея - он отлетел на пару шагов, упал возле пустующих столиков. На белоснежной рубашке Вишневского уже начало расползаться багровое пятно, он схватился рукой за место ранения и судорожно ловил ртом воздух. Смотрел на меня. Музыканты резко прекратили играть, из-за двери справа вывалился едва ли не весь персонал: официанты, повара и черт знает кто еще. На их лицах застыло выражение паники, как и всегда в подобных случаях.
        - Что смотрите? Вызовите скорую, - скомандовала я. Аккуратными шагами, обходя стекло, приблизилась к Андрею, присела рядом, но не слишком близко, чтобы не испачкать платье. Погладила парня по волосам: - Не волнуйся, жить будешь.
        Он смотрел на меня, я на него.
        - Ты…
        Я приложила пальцы к его губам:
        - Тише. В твоем состоянии лучше не болтать, а слушать. Ты переступил черту, Андрей, так что надеюсь, ты не в обиде: одно дело - безвредное участие, даже трупы, да черт с ними… совсем другое - стрельба в моего Ромку. Ты серьезно думал, что я не пойму, чьих рук дело? Хотел избавиться от Ромки и Макара одним выстрелом? Один мертв, другой виноват.
        Он опять попытался что-то сказать, я закрыла ему рот.
        - Я действительно рада, что ты жив, хоть ты и редкая скотина, но если ты еще раз сунешься ко мне, или к моей семье, твоя жизнь не продлится долго. В следующий раз пострадает не только плечо. И ты будешь молиться, чтобы смерть была легкой, я тебе это обещаю, - шепотом закончила я монолог и убрала руку.
        Андрей ничего не ответил, но его взгляд говорил лучше любых слов.
        Я выпрямилась, огляделась. А неплохо все получилось, а?
        Вишневский всегда считал себя самым умным и особенным. Что ж, не сегодня, дорогой, не сегодня. И никогда больше. Я вернулась к столу, залпом выпила шампанское. Схватила салфетку и промокнула глаза:
        - Ах, и почему жизнь так несправедлива? Самое лучшее свидание в моей жизни, и как оно обернулось? Катастрофой! Что за времена, беспредел творится посреди дня… и где скорая? - выступила я на парня, которому не повезло оказаться ко мне ближе всех.
        Он пробормотал, что скорая обещала быть с минуты на минуту, мы все же за городом и надо немного подождать.
        - Немного подождать? - рявкнула я. - Да он же умрет, олухи! Прижмите ему кто-нибудь рану, чтобы кровью не истек.
        Сразу несколько человек из персонала бросилось к Андрею, уловив в моих словах некий смысл. Они метались вокруг него, не зная как поступить: рану он прижимал себе сам, но слабо. Пришлось показать недоумкам, как надо действовать. Услышав звуки подъезжающей скорой, я вздохнула с облегчением: такими темпами Вишневский запросто мог отойти в мир иной, вот было бы обидно.
        - Кровь! - взвизгнула я, вспомнив об образе. - На моих руках кровь! Мне срочно надо на воздух! Только немного подышать…
        Ресторан покинула беспрепятственно, только в дверях столкнулась с командой скорой помощи. Но ребята так торопились, что меня не заметили.
        Ромка ждал неподалеку, сидя за рулем Ауди.
        - Когда-нибудь твои дурацкие выходки выйдут нам боком, - не очень-то ласково пообещал Ромка, когда я уселась рядом с ним.
        - Хватит бурчать, все вышло как мы хотели, - отмахнулась я с улыбкой.
        - Поправка: как ты хотела. Я с самого начала был против.
        - Хорошо, что я тебя редко слушаю.
        - А стоило бы: ты хотя бы понимаешь, что такой выстрел - риск и я мог задеть тебя ненароком? Хотя надо было так и сделать…
        - Я больше беспокоилась, что ты убьешь Вишневского.
        - И опять же - надо было это сделать. Опасно оставлять его вот так, он будет мстить.
        - Не иметь друзей - грустно, не иметь врагов - еще хуже. Теперь у меня есть и то, и другое, стало быть, я счастливый человек, Ромочка.
        - Или спятивший окончательно, - пробормотал он.
        - Зато я тебя люблю, - заявила я, привстала и чмокнула Ромку в висок. - Согласись, это дорогого стоит! А ты меня любишь?
        - Само собой. Уж не знаю, к сожалению, или к счастью…
        - К счастью. Перестать хмуриться, все закончилось удачно: я узнала, что папуле ничего не грозит и он к делу семилетней давности не причастен. Это самое главное. Теперь я могу не разговаривать с ним со спокойной душой.
        - Куда путь держим, семейная ты моя?
        - В мой любимый ресторан, я угощаю, - улыбнулась я Ромке.
        Эпилог
        Вся следующая неделя прошла в томительном ожидании.
        Отец звонил мне каждый день, но пока я не желала с ним разговаривать: настырное вмешательство в мою жизнь обидело меня. Можно подумать, папуля считает меня дурочкой, которой постоянно нужна его помощь.
        Макара я вызволила самостоятельно.
        Забрала заявление, хотя этого оказалось недостаточно, пришлось изрядно потрудиться. Но для меня невыполнимых задач не существует, в ударе я способна на многое.
        В общем, Макару от меня не отвертеться. Я встречала его лично. В наряде, так и кричавшем «привет!». Скромное платье в веселый цветочек и с кроем как у куклы Барби, два беспорядочные косички и минимум косметики на лице. Невозможно злиться на девушку с косичками, это всем известно.
        Наконец, он появился. Выглядел он неплохо, лучше прежнего. Синяки почти сошли с лица, вид расслабленный. Правда, увидев меня, он нахмурился. Но подошел:
        - Надеюсь, ты довольна? - спросил он, прежде чем я успела открыть рот.
        - Твоей свободой? Конечно, - я порывисто шагнула к нему и прижалась к груди, подняла глаза, как меня учил Ромка и выдала: - Больше такого не повторится, честно. Я понимаю, что тут есть и моя вина.
        Изначально в моем сценарии ничего подобного не было и не могло быть, но Ромка настоял, чтобы я раскаялась, хоть мне и не было понятно, в чем именно я должна раскаяться. Во-первых, Макар далеко не ангел, а во-вторых, я спасла его от Вишневского. Да он же в Ромку стрелял! И сам сказал, что хотел убрать конкурентов.
        Но раз Ромка сказал, что надо раскаяться, лучше его послушать: следует помнить, все мужчины чувствительны и ранимы.
        Макар вздохнул:
        - Мы оба знаем цену твоей честности, Бри. Слова - ничто, кажется, так ты говорила?
        Черт, и когда я только успела?
        - Вообще-то, я хотела извиниться.
        - Так извиняйся.
        - Это и было извинение, - нахмурилась я.
        - Слова ничего для тебя не значат, но ты не можешь выдавить «прости»? Забавно, - усмехнулся он.
        - Тебе не кажется, что это ты должен извиняться? - реплика вырвалась сама собой, ее в моем сценарии тоже не было, сценарий вообще полетел к черту. - Я понимаю, на что ты мог обидеться, но разве это справедливо? Тебя арестовали, потому что я хотела выйти на Андрея Вишневского…
        - И как, успешно?
        - Разумеется. И теперь ты на свободе… больше меня не в чем обвинить. Ты же, в свою очередь, с самого начала знал про трупы. Может, ты и возомнил себя рыцарем, отцу помогал, но тебе не кажется, что тоже перегнул палку?
        - Во-первых, труп не должен был оказаться в квартире у твоего Ромки, до недавнего времени я об этом даже не подозревал… это была ошибка. А во-вторых… Бри, ты на самом деле пытаешься помериться степенью вины? Даже для тебя это никуда не годится!
        Я нахмурилась еще больше:
        - Я не пытаюсь ничем с тобой помериться, Макар. Просто хочу сказать, что не я одна здесь отрицательный персонаж. Ты ошибся, я исправила твою ошибку. Мы оба дали маху. Время начать с чистого листа.
        Макар прикрыл глаза, и глубоко вдохнул, как будто хотел успокоиться. Кажется, глубокие вдохи в этом деле помогали на слабую троечку, ведь когда он повернулся ко мне, меньше всего походил на спокойного:
        - О господи, Бри! Ты вообще слышишь себя со стороны? Я помогал твоему отцу, ничего от тебя не скрывая: если ты дашь себе труд подумать, то ты вспомнишь, что кроме бессвязных обвинений в мой адрес, больше я ничего не слышал. Дела твоего отца не касались тебя, поэтому я и не рассказывал обо всем. А что в это время делала ты? Постоянно интриговала, принципиально не веря ни единому моему слову, и так было с самого нашего знакомства.
        - Но тогда…
        Макар меня перебил:
        - А сейчас ты заранее подделала подпись, то есть с самого начала у тебя был план: сдать меня. Ты говоришь, что хотела выманить Вишневского… но мы оба знаем, что он и так бы связался с тобой, ты знала уже в тот день, когда мы навещали того парня. Ты сделала, что сделала, потому что так хотела, ты просто такая. Ты манипулируешь всеми, кто находится возле тебя, играешь ими, словно куклами. Ты играла мной и продолжишь это делать, если я позволю. Тебе нравится, когда все по-твоему, а если это не так - ты наказываешь людей.
        - Неправда.
        - Я искренне сочувствую твоему Ромке, хоть мы с ним и практически не знакомы. Мне его жаль. Но даже он скоро от тебя сбежит, вот увидишь. И самое забавное: ты не понимаешь, что творишь, для тебя это норма. Ты даже не ощущаешь вины, Бри. У тебя нет… барьера.
        С минуту мы оба молчали.
        - Прости, - развел он руками.
        - Значит, ты меня ненавидишь?
        - Не могу представить день, когда смогу тебя ненавидеть.
        - Тогда… ты поедешь со мной? - с надеждой поинтересовалась я, уже планируя, что я сделаю с засранцем за выслушанное только что.
        - Если ты дашь мне причину…
        - Причину? Я не понимаю.
        Макар устало закрыл глаза.
        - Не играй со мной больше, Бри, - в его голосе слышалась угроза и мольба одновременно.
        - Не буду, - пообещала я. - Чего еще ты хочешь? Извинений? Признаний в любви?
        - Пока начнем с первого.
        Сдалось же ему это проклятое «прости»!
        - Мы оба знаем, если я и скажу это дурацкое слово, это будет ложью, потому что мне не жаль. По крайней мере, я честна с тобой, а это многого стоит. Я поступила так, как считала правильным, и не могу за это извиниться.
        - Даже если это обидело меня?
        - Надеюсь на твое понимание.
        - Зря надеешься, - Макар развернулся и пошел в противоположную от меня сторону, но я его догнала, остановила:
        - Эй. Ты просто так возьмешь и уйдешь?
        - Думаю, что да.
        - А что потом. Уедешь из города?
        Он грустно улыбнулся:
        - Нет, Бри. Я обещал твоему отцу, и пробуду здесь до его возвращения. И еще некоторое время после. Не могу нарушить слово.
        - Это хорошо, хорошо, - пробормотала я. Почти рухнувшие свадебные планы вновь замаячили на горизонте. - Ты же мне позвонишь?
        Я все еще держала его за руку, боясь отпустить. Он нужен мне, правда, очень нужен. И я буду с ним честной, попытаюсь исправиться. Все, что угодно, лишь бы он остался рядом. Макар - хороший выбор, правильный. Буду заниматься только им, а смотреть по сторонам. Не буду смотреть в сторону, в которую мне очень не хочется смотреть. Темную, темную сторону.
        - Нет, Бри. Я не буду тебе звонить. Тебе это не надо, - он освободил свою руку и пошел вперед.
        Одно слово его могло остановить. Прости.
        Я чертыхнулась и вернулась к машине. Схватила телефон и позвонила единственному, с кем хотела говорить в данный момент. Единственному, кто меня еще терпит.
        - Ромочка, - затараторила я в трубку. - Обещай, что никогда меня не бросишь?
        - Что случилось? - насторожился он.
        - Обещай!
        - Как ты вообще это себе представляешь? Чтобы я тебя бросил… ладно, если так надо, обещаю: я никогда, никогда-никогда тебя не брошу. И вообще, никуда от тебя не денусь.
        - Спасибо, Ром.
        - Все прошло плохо? - догадался друг. - Если хочешь, я приеду и надеру этому блондинистому пеньку задницу. Хотя зачем? Он и мизинца твоего не стоит.
        - Оставим пока его задницу, - решила я. - Давай не будем ничего обсуждать, а просто напьемся? У меня или в баре каком-нибудь. Ты же любишь бары.
        - Буду через десять минут, - пообещал Ромочка и отключился.
        Прав был Вишневский, когда сказал, что такие как мы не способны сидеть без дела, у нас постоянно что-то происходит. А завтра наступит новый день. Уверена, он принесет с собой очередной крутой поворот. Или развилку. И уж я не ошибусь с направлением…
        В оформлении обложки использованы фотографии с по лицензии CC0
        notes
        Примечания
        1
        Амбидекстрия - врождённое или выработанное в тренировке равное развитие функций обеих рук, без выделения ведущей руки, и способность человека выполнять двигательные действия правой и левой рукой с одинаковой скоростью и эффективностью