Кульминация страсти Кэтрин Манн
        Нефтяные бароны Аляски #1
        Бродерик и Гленна - отпрыски конкурирующих семей, занимающие крупные должности в семейном бизнесе. Но на пороге внезапного объединения двух компаний им приходится начать работать вместе - а тут к этому примешивается еще и подброшенный младенец, и вопрос отцовства заставляет обоих героев переосмыслить свою жизнь…
        Кэтрин Манн
        Кульминация страсти
        CATHERINE MANN
        THE BABY CLAIM
        Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.
        
        Глава 1
        - Такое ощущение, что ты существуешь специально для того, чтобы меня раздражать! Или для тебя это просто маленькое удовольствие в промежутках между свиданиями с одинокими красотками Аляски?
        Гленна Миккелсон-Пауерс положила ладони на настольный планировщик, борясь с желанием гневно встать из-за стола навстречу Бродерику Стилу.
        Он был невероятно привлекателен. Шерстяной плащ, наброшенный поверх костюма, явно был марки Hugo Boss, но ковбойская шляпа и кожаные ботинки создавали впечатление бывалости, которое только акцентировало его красоту. В темных волосах - он был на четверть эскимосом - начинала проглядывать преждевременная седина. Его сила характера и обаяние могли сравниться разве что с самой Аляской, которую они оба считали своим домом.
        Казалось бы, в столь обширном штате им с Гленной должно было хватить места. По идее, они могли бы даже никогда не встретиться. Но постоянное соперничество их семей за контроль над нефтяными месторождениями региона заставляло их, увы, постоянно пересекаться.
        Слишком часто, на ее вкус.
        Но, несмотря на это, в их офис он раньше не заявлялся.
        Гленна смерила Бродерика ледяным взглядом:
        - У меня вообще-то есть ассистент, который должен был объявить о твоем визите. А еще можно было постучать. Хотя бы притворяйся, что соблюдаешь общечеловеческие нормы вежливости.
        - Во-первых, - он положил свою засыпанную снегом шляпу ей на стол, - я живу вовсе не для того, чтобы раздражать кого бы то ни было. А твоего ассистента не было на месте.
        Гленна бросила взгляд в открытую дверь и убедилась, что он говорит правду. Но постучаться-то все равно можно!
        - Во-вторых, - он по очереди снял кожаные перчатки, обнажив загрубелые руки. При всей физической крепости у него вдобавок был серьезный талант к финансам, и это приносило большую пользу бизнесу его семьи, - я слишком занят и у меня нет времени на свидания. И в-третьих, Гленна, я не понимаю, почему ты ведешь себя как пострадавшая сторона, хотя вообще-то это ко мне на стол сегодня утром упала бомба. - Он наклонился, и Гленна почувствовала запах его одеколона. - Впрочем, когда мы с этим разберемся, я готов вернуться к обсуждению темы свиданий. - Он лукаво улыбнулся.
        - Ты ведешь себя крайне непрофессионально, - ответила Гленна, раздраженная его обычным ехидством.
        Они поглядели друг другу в глаза, и воздух словно заискрился. Гленна прекрасно помнила, как это бывает, - из их бурной, но кратковременной интрижки в университете. Обреченной на неудачу с самого начала.
        Но все равно она не могла об этом забыть.
        Всего один уик-энд много лет назад. Два дня, наполненные страстью, в ее квартире в мансарде. Треск камина и стук снега по крыше. Пар, наполняющий душевую, где они вдвоем.
        Но эти два дня, конечно, не шли ни в какое сравнение с ее любовью к мужу, который скончался после шести лет брака. Глубокая эмоциональная связь, уважение, которое они друг к другу испытывали. Те усилия, которые они вложили в то, чтобы преодолеть трудности.
        И их общая скорбь из-за того, что они так и не смогли зачать ребенка.
        Так что теперь работа стала для нее всем.
        А Бродерик был ее главным соперником. Он добивался того, чтобы компания его семьи контролировала добычу нефти в регионе, - а она конечно же этого не допустит. Она - финансовый директор «Миккелсон ойл», и именно они победят в этом противостоянии.
        Вне зависимости от того, насколько соблазнительным выглядит ее враг.
        - В последний раз тебя спрашиваю, - она откинулась обратно на спинку кресла, - что ты здесь делаешь?
        - А то ты сама не знаешь! - Он бросил массивный конверт поверх ее ежедневника. - Как, по-твоему, это называется?
        - Почта? - Гленна не вполне понимала, к чему он клонит.
        За последние годы в компании все перевернулось вверх дном. После смерти ее отца от сердечного приступа, два года назад. Сперва отец, потом муж… Но она не могла позволить себе тосковать. Ей нужно было спасать положение, иначе все пропало и они проиграют. Бродерику.
        - Не хочешь рассказать подробнее?
        - Это распечатка отчета о выкупе большого пакета акций. Выглядит как полный бред, но мои люди обнаружили, что источник этой сделки - твой офис.
        Гленна достала из ящика стола конверт из темной бумаги и положила рядом с конвертом Бродерика:
        - Правда? - Она постучала ручкой по конверту. - Тогда я должна спросить тебя про выкуп точно такого же пакета.
        Он нахмурился и сел в одно из кожаных кресел возле ее стола.
        - Наши компании обменялись пакетами акций? Ничего не понимаю.
        Она резко уставила на него палец с острым длинным ногтем.
        - Твой отец что-то затевает, и я отнюдь не рада тому, что он так наседает на нас после смерти моего отца. Не надо думать, что, если компанией руководит женщина, у него больше шансов выиграть.
        - Тебя чрезмерно волнуют взаимоотношения мужчин и женщин. - Он игриво наклонил голову и бросил многозначительный взгляд на желтый диван у себя за спиной.
        - Заткнись и послушай меня! - вспылила Гленна.
        - Я слушаю. И смотрю прямо на тебя. Ты очень мило покраснела. Кстати, моя мама говорила, что говорить людям «заткнись» - невежливо. - Он снова ехидно улыбнулся.
        - Делать грязные намеки во время бизнес-встречи - вот что невежливо!
        Гленна взяла в руки пресс-папье, сделанное из меди в форме медведя, и принялась перекладывать его из ладони в ладонь. Это ее успокаивало. Статуэтка раньше принадлежала ее отцу, и он говорил, что она придает ему сил. А силы Гленне сейчас бы не помешали.
        - Я не собираюсь пополнять список тех, кто перед тобой стелется, - сказала она. - Так что изволь вести себя прилично.
        - А я тебе и не предлагаю. - Бродерик наконец посерьезнел. - Но если ты, как и я, тоже ничего не понимаешь, предлагаю нам с тобой отправиться на прием к твоей матери.
        - Безусловно. Чем быстрее с этим разберемся, тем лучше.
        И тогда он наконец уберется из ее кабинета.
        Бродерик, конечно, играл с огнем. Но Гленна запала ему в душу так, как ни одна другая женщина. Когда они учились в университете, он убедил себя, что все дело в «запретности» плода, в том, что они происходят из враждующих семей. Только он до сих пор о ней мечтал.
        Поэтому обычно старался не приближаться к ней на пушечный выстрел.
        - Мы можем пойти прямо сейчас? Мы должны знать, кто из вашего совета директоров или из нашего затеял эту игру.
        Гленна подняла глаза цвета неба над Аляской после шторма.
        - Конечно. Она сегодня в офисе, мы с ней утром уже встречались. Чем быстрее с этим разберемся, тем лучше. - Она кивнула и встала из-за стола.
        Бродерик чуть язык не проглотил. Ее костюм был превосходно сшит и демонстрировал фигуру в самом выгодном свете. А вырез блузки чуть не свел его с ума, и он из вежливости - и инстинкта самосохранения - отвел глаза.
        - После вас.
        Идя вслед за ней, он обогнул лаунж-зону, где был тот самый диван и пара кресел у камина. Она оглянулась через плечо.
        - Кабинет матери на два этажа выше. Думаю, все быстро прояснится.
        Гленна повернулась и вышла из кабинета - ее каблуки утопали в ворсистом ковре. По одной стороне коридора шли сплошняком окна от пола до потолка, сквозь которые открывался чарующий вид на горы. Во всех остальных регионах США сейчас весна, но здесь все еще лежит снег.
        Свет из окон заливал ее фигуру, и Бродерик, чтобы отвлечься от созерцания ее бедер и туфель на высоких каблуках, стал изучать картины на другой стене коридора. Его снова поразил контраст между офисом «Миккелсон ойл» изданием их компании, находящейся в противоположной части бизнес-квартала Анкориджа. Офис компании Стилов был более современным, там все из стекла и хромированного металла, изящное и функциональное. А Миккелсоны тяготели к традиционной Аляске. Здесь все было уютным, но основательным: ковры из шкур, массивная деревянная мебель. Словно напоминание о том, что слабые на Аляске не выживают.
        Конверт в руке Бродерика напомнил ему, зачем он вообще сюда явился. Интересно, что затевает его отец? Сегодня с утра он так и не смог его разыскать. Хотя, видит бог, очень старался.
        В последнее время отец вел себя довольно отстранение, и его было сложно разыскать. Это довольно нетипично для него - и вдобавок чертовски не вовремя. Сейчас идет конкурс на постройку трубопровода от Аляски в Северную и Южную Дакоту. И победить в этом тендере важно не только из-за денег или энергетической независимости. А еще и потому, что только местная компания, какой они как раз и являются, может разработать экологичный проект, который не позволит погубить природу в этом прекрасном месте, которое они все считают своим домом. Стилы - династия инженеров родом с Аляски, и только они могут достойно справиться с этой задачей.
        Бродерик знал, что все вокруг считают его бесчувственным мерзавцем, но ему было непонятно, зачем эмоционально вовлекаться во что-либо кроме работы. Что-то в нем переломилось после смерти сестры. И возможно, если бы мать осталась жива, она помогла бы ему выбраться из лабиринта неудачных отношений. Сейчас его личная жизнь состояла исключительно из женщин, которых интересовали встречи без обязательств.
        Гленна часто с пафосом заявляла, что ее работа - все для нее. Он прекрасно это понимал. У него было точно так же.
        Именно поэтому следовало как можно скорее разобраться с этой нелепой сделкой.
        - Ты не похож на обыкновенных финансистов, - произнесла Гленна.
        Он склонил голову набок.
        - Я слишком прагматичный?
        - Возможно. Ты… совершенно не вписываешься в рамки. Нелогичен. Непредсказуем. - Она ускорила шаг.
        - Ну, зато ты застегнута на все пуговицы, как и положено, - прокомментировал он. Внутри его начало разгораться возбуждение, когда он вспомнил, как расстегивал ее пуговицы, одну за одной.
        Она словно прочла его мысли.
        - Смотри под ноги, ковбой.
        - Ты же не думаешь, что я принес с собой скрытую камеру, чтобы украсть секретные формулы? - Он поглядел ей прямо в глаза и тут же пожалел об этом. Их глубина заставила слова словно против воли выскочить из его рта. - Хотя от твоих секретов я бы не отказался.
        Гленна вздохнула:
        - Давай лучше останемся в строго деловых рамках. Хотя бы на ближайшие полчаса. Иначе нам придется продолжить этот разговор по видеоконференции.
        Он кивнул и сделал шаг назад. Она была права насчет его непредсказуемости. Он планировал выжать из нее кое-что еще, но конечно же не сейчас. Главное - выбрать правильное время.
        - Конечно.
        - О, если бы я могла тебе верить, - тихо сказала Гленна, подошла к лифту и нажала кнопку.
        Это его укололо. Неужели она настолько невысокого мнения о нем?
        Гленна поправила заколку-невидимку, придерживавшую золотую волну ее волос. Ее розовый маникюр был еле заметен. Стильно. Минималистично. Как всегда.
        - Ничего не могу поделать: меня беспокоит, что ты можешь увидеть здесь что-нибудь лишнее.
        Двери лифта открылись, и она вошла внутрь. Лифт был полукруглой формы, и сквозь стеклянные стенки открывался восхитительный вид на залив.
        - Не зря волнуешься. Знаешь, сейчас существуют такие копировальные устройства…
        - Я заставлю охрану раздеть тебя догола и обыскать на выходе.
        Бродерик сперва подумал, что это случайное совпадение, но она лукаво поглядела на него через плечо. Ему вдруг стало жарко, и он подошел к ней поближе.
        - А ты сама будешь присутствовать? Я надел любимые трусы с персонажами комиксов.
        Гленна иронично изогнула бровь.
        - Не льсти себе. У меня есть дела поважнее.
        - Мечтать не запретишь, миледи.
        Гленна нахмурилась.
        - Скажи, а ты со всеми коллегами так себя ведешь?
        - Только с теми, с которыми у меня был роман. Ладно, на самом деле только с тобой. Со всеми остальными - строго в профессиональных рамках.
        - Случайный секс между двумя студентами - не то же самое, что роман. - Гленна положила руки на бедра, что только подчеркивало ее фигуру в этом убийственном костюме, который ему хотелось с нее сорвать.
        Бродерик клятвенным жестом прижал руку к груди.
        - Ты поразила меня в самое сердце. С тех пор ни одна другая женщина не выдерживала стандарта.
        Он что, действительно сказал это вслух? И даже почти искренне.
        Тут, к его большой удаче, лифт остановился, а то бог знает чего он еще наговорит.
        Но Гленна нажала кнопку, чтобы двери не открывались:
        - Возможно, твой совет директоров тебе верит, но меня ты не заболтаешь.
        Она права. Не стоит смешивать бизнес и эмоции. Но прямо сейчас они были в лифте, одни, и Бродерик не собирался упускать такую возможность. Он шагнул к ней, вдыхая ее запах.
        - Но что, если я серьезно?
        Гленна сглотнула.
        - В этом случае мне очень жаль, что так вышло. Но я все равно не верю, что ни одна женщина со мной не сравнится. А теперь давай закончим этот разговор и пойдем к моей матери. - Она позволила дверям наконец открыться и первой шагнула наружу.
        Они повернули за угол, где стоял стол секретарши, за которым никого не было.
        - Не знаю, где Сейдж…
        В этот момент Сейдж Хаммонд, двоюродная сестра Гленны, показалась из-за другого угла:
        - Прощу прощения за свое отсутствие. У меня была встреча с твоим ассистентом, Гленна. Когда я уходила, Джинни говорила по телефону. - Сейдж поглядела на свой коммуникатор. - Но сейчас она, похоже, закончила. Так что вы можете пройти.
        - Спасибо, мисс Хаммонд, - галантно поклонился Бродерик.
        - Руки прочь от моей сестры! - прошипела Гленна, когда они немного отошли от стола.
        Ревность? Это интересно.
        - Я не отрываю у бабочек крылья.
        В глазах Гленны на мгновение появилось выражение, которое он не смог определить, а затем она повернулась и вошла в кабинет своей матери.
        Здесь дух Миккелсонов чувствовался еще сильнее. Кабинет заполняли предметы антиквариата и вспышки зеленого света, отражавшиеся от стеклянных деталей обстановки. Еще больше света проникало в комнату через две стеклянные стены - это был угловой офис.
        Но в кабинете никого не было.
        - Мама? - Гленна огляделась. - Со мной Бродерик Стил. Случилось нечто неожиданное, что требует твоего внимания. - Гленна слегка растерянно посмотрела на Бродерика. - Она точно здесь. Вот ее сумка и пальто. Может, она отошла за кофе?
        Или в ванной? Гленна неуверенно взглянула на дверь. Оттуда вдруг раздались приглушенные звуки. Из-под двери вдруг просочилась струйка пара. Тихий стон. Наслаждение от горячей воды? Или звук боли?
        Бродерик ретировался в приемную.
        - Я буду здесь. Проверь, все ли там в порядке. Если нужна будет помощь, зови.
        - Спасибо. Мама? У тебя все в порядке? - Ответа не последовало. Гленна оглянулась на Бродерика. - Ненавижу вот так врываться, но если ей плохо или что-нибудь…
        - Мне выйти?
        Если мать Гленны больна, это могло бы объяснить странную сделку.
        - Не стоит. Держись поблизости - вдруг придется звать Сейдж на помощь. - Гленна аккуратно постучала в дверь ванной. - Мама, это я. У тебя все хорошо?
        Бродерик смотрел в пол, чтобы случайно не увидеть чего-нибудь слишком личного.
        - Мама, я беспокоюсь. Извини, что врываюсь, но я должна знать, все ли в порядке. Я захожу.
        Гленна повернула ручку, но дверь не открылась. Она покачала головой:
        - Заперто. - Она постучала сильнее. - Мама, ты меня пугаешь. Открой. Или я сама открою запасным ключом.
        Гленна достала из кармана ключ, отперла дверь и взвизгнула, затем зажала себе рот рукой. Бродерик подскочил к ней, готовый к самому худшему, и положил ладонь ей на спину, чтобы ее немного успокоить.
        Гленна оперлась рукой о дверной косяк.
        - Мама?
        Бродерик моргнул. И еще раз. Но все равно не мог поверить своим глазам. И если Гленна была поражена, то сам он просто потерял дар речи.
        Джинни Миккелсон стояла посреди заполненной паром ванной комнаты, обернутая в полотенце, но она была не одна. Бродерик не смог удержаться, чтобы не констатировать то, что и так было очевидно:
        - Отец?..
        Глава 2
        Гленна мерила шагами приемную своей матери, не зная, как описать словами то, что она чувствует. Растерянность? Шок?
        У ее матери роман с их главным бизнес-конкурентом.
        Ну, с технической точки зрения, у Гленны он тоже был, но они с Бродериком тогда не занимали никаких должностей в их семейных компаниях и уж тем более их не возглавляли. И даже тогда она чувствовала себя ужасно виноватой за свое влечение к Бродерику. Как и сейчас.
        Она посмотрела в другой конец приемной, где сидел сын… любовника ее матери. Бойфренда ее матери. Не важно. Безумие какое-то.
        Бродерик, кстати, по-прежнему оставался чертовски привлекательным. Но теперь все стало еще сложнее, хотя и до этого было не то чтобы просто. Он сидел в кресле, нервно постукивая по полу ступней. Сейдж напряженно переводила взгляд с одного на другого, явно чувствуя какое-то напряжение, но ни о чем не спрашивала. Джинни Миккелсон наверняка неспроста взяла ее к себе в ассистентки.
        Может, Сейдж уже и так в курсе происходящего? И про роман, и про сделку?
        Если наружу просочились какие-то слухи, это могло бы объяснить странные флуктуации в цене акций - одни инвесторы распродавали свои пакеты, а другие, наоборот, начали их скупать.
        Столько вопросов.
        Например… Ну неужели нужно так много времени, чтобы одеться? Гленна поморщилась.
        Наконец дверь кабинета распахнулась, и показалась Джинни Миккелсон собственной персоной. Следом за ней виднелся Джек Стил - высокий и угрожающий, сурово сощуривший зеленые глаза. Гленна не раз наблюдала это выражение лица на деловых встречах. Но сейчас все было иначе.
        Она перевела взгляд на свою мать. Ее непросохшие волосы были собраны сзади, но в остальном по ее виду нельзя было бы угадать, что произошло. Она была столь же невозмутима и собранна, как и всегда.
        Вместе со своим ныне покойным мужем она руководила корпорацией в течение многих лет и полностью взяла в свои руки бразды правления, когда первый инфаркт подкосил его здоровье. И продолжала вести дела с прежней скоростью, даже когда здоровье мужа стало серьезно ухудшаться. Когда второй инфаркт унес его жизнь, вся семья была вне себя от горя, но Джинни… Гленна только один раз видела, как она плачет.
        Ее мать владела своими эмоциями как никто другой. Так что было неудивительно, что и сейчас ее выражение лица было абсолютно непроницаемым.
        Дело было не в том, что она встречается с кем-то еще после смерти своего мужа. А в том, что она встречается с этим человеком.
        Джек Стил выглядел как устаревшая версия своего старшего сына, разве что его волосы были гораздо сильнее тронуты сединой. По характеру же он был таким же, как и все трое его сыновей: решительный и отчаянный. И он был наполовину эскимосом. Гленна вспомнила заголовок в каком-то журнале: «СЕО в унтах».
        Джинни кивнула своей ассистентке:
        - Будь так добра, принимай все звонки сама и никого не впускай.
        - Как скажешь, тетя Джинни, - сказала та, уже раскрыв ежедневник. - Я перенесу встречу в одиннадцать и попрошу Чака пообедать с твоим визитером.
        Чак - или Чарльз Миккелсон III - был старшим сыном Джинни, вторым человеком в компании и будущим СЕО. Правда, Гленна сомневалась, что ее мать когда-либо отойдет от дел - та была полна энергии, несмотря на то что ей уже было за пятьдесят.
        - Отлично. Спасибо, милая. - Джинни жестом поманила Гленну и Бродерика за собой и закрыла дверь кабинета на замок, чтобы исключить нежданных гостей.
        Гленна от волнения споткнулась, и Бродерик обнял ее за талию, чтобы поддержать, - и в этот момент она была ему даже благодарна.
        Джек Стил многозначительно приподнял бровь.
        - Давайте-ка все присядем.
        Гленна сознательно сделала шаг прочь от Бродерика, все еще ощущая легкое покалывание от его прикосновения.
        Глава корпорации Стилов придвинул одно зеленое кресло с невысокой спинкой ближе к другому, мягко коснулся руки Джинни, когда она занимала свое место, и указал глазами на зеленый же диван - словно Гленна и Бродерик были детьми, которых следовало поставить на место!
        Бродерик уселся рядом с Тленной, но она понятия не имела, о чем он думает. Затем они случайно соприкоснулись коленями, и все мысли моментально улетучились из ее головы.
        Да что вообще такое скрыто в этих Стилах?!
        Ее мать с Джеком Стилом держались за руки, как подростки, - и это даже было мило, до определенной степени, но проблем не уменьшало.
        - Мама, я понимаю, что это твое личное дело, но ты должна понимать, что, учитывая отношения наших семей, мы с Бродериком сейчас в очень неловком положении.
        - Я понимаю, Гленна. Мы собирались в скором времени поговорить об этом со всеми.
        Бродерик хлопнул себя по ноге папкой с документами.
        - Поговорить о чем? О ваших отношениях? Или о чем-то… более связанном с бизнесом?
        Джек нежно погладил большим пальцем запястье Джинни.
        - Мы хотим вам сказать, что для нас это было такой же неожиданностью, как и для вас. Ничего не происходило, когда мы оба были в браке. Мы были очень счастливы с нашими партнерами.
        Джинни наклонилась к Гленне и коснулась ее руки.
        - Я глубоко любила твоего отца. И до сих пор люблю.
        Джек откашлялся.
        - Сын, ты понимаешь, как тяжело мне было после… смерти твоей матери…
        Джинни оглянулась на него с нежной улыбкой и пожала его руку.
        - В последнее время мы проводили много времени вместе - обсуждали экологические проблемы и экономику…
        - Но наши компании конкурируют! - напомнила Гленна, все еще не понимая, к чему она клонит.
        - Мы пожирали друг друга живьем. И вполне всерьез рисковали тем, что обе компании захватит «Джонсон ойл юнайтед». Их глава, Уорд Беналли, в последнее время вел себя подозрительно. И мы решили, что нужно встретиться и поговорить - ради того, что мы создали, и ради дорогого нам штата.
        - Поговорить? Но вы явно не только разговаривали! - выпалила Гленна и поморщилась от собственного недостатка дипломатичности.
        Ее мать, несмотря на это, фыркнула:
        - Очевидно. Мы сами удивились. Хотя, конечно, не так сильно, как вы, когда открыли дверь. - Она посмотрела на вытянувшиеся лица Бродерика и Гленны и громко расхохоталась. Джек расхохотался следом за ней, и они обменялись понимающими взглядами, все еще держась за руки.
        Как ни странно, это заставило Гленну почувствовать себя еще более неловко, чем тогда, когда эти двое стояли в полотенцах. То, что между ними происходило, явно не исчерпывалось сексом - это были отношения, тот уровень близости, который был ей самой недоступен с того момента, как умер ее муж.
        Конечно, она была замужем не так долго, как Джинни, но она хорошо понимала боль потери. И у нее даже не осталось ребенка, который ей бы о нем напоминал. Гленна аккуратно вытерла слезы, выступившие в уголках глаз.
        Бродерик подался вперед и бросил папку на кофейный столик.
        - Если вы закончили, позвольте мне вернуться к делу. Значит, слухи об объединении компаний - это вовсе не слухи? Вы планируете слияние корпораций и ожидаете от нас беспрекословной поддержки, даже не посоветовавшись с нами?
        - Нет, - отрезал Джек.
        - Конечно нет, - эхом повторила Джинни. - Мы просто не успели ввести вас в курс дела.
        - Но мы планируем это сделать, - добавил Джек. - Очень скоро, сын.
        Бродерик нахмурился.
        - Только не говори, что ты собираешься собрать обе семьи в одном помещении.
        - Нет конечно, - ответил его отец. - Мы же не сошли с ума.
        Это хорошо. Гленне и без того было сложно сконцентрироваться в присутствии Бродерика.
        - Мам, что именно вы собираетесь делать? - спросила она.
        - Мы назначим два отдельных семейных собрания. - Она твердо посмотрела на дочь. - Чтобы у всех было время обдумать то, что мы хотим сказать.
        - Но потом, - вступил Джек, и Гленна поморщилась от его менторского тона, - мы надеемся, что все согласятся с нашим решением.
        Бродерик тяжело вздохнул, откидываясь на спинку дивана.
        - Отец, мне кажется, ты ожидаешь слишком многого. - Он повернулся к Гленне: - Не знаю, как твоя семья, но мои братья и сестры будут рвать и метать, когда об этом услышат.
        В этом Гленна была совершенно согласна с Бродериком. Когда ее родственники услышат о том, что им нужно отказаться от компании, построенной многолетним трудом, потому что Джинни и Джек попросту поговорили… «Рвать и метать» - это явно слишком мягкое описание их возможной реакции.
        Бродерик не раз бывал в ресторанах во всех уголках земного шара; он любил вкусно поесть. Но ничто не могло сравниться с кухней в «Китс кодиак кафе» - ресторанчике в маленьком городке неподалеку от Анкориджа. Это была закусочная самого простецкого типа, стоявшая на берегу залива, с видом на доки. За большими деревянными столами обычно собирались шумные компании - такие, как его семья.
        Все раскрыли меню, но он точно знал, чего хочет, поэтому в него даже не заглянул. Он доверху налил кофе в кружку - энергия сейчас ему бы не повредила. Официантка быстро и деловито, но без угодливости приняла у них заказ - еще одна причина, по которой все они любили здесь бывать. Их, конечно же, здесь прекрасно знали, но им нравилось, что с ними обходятся как с обычными посетителями.
        Бродерик и его братья и сестры бывали здесь еще с самого детства. Отец приводил их сюда по воскресеньям и еще иногда в будние дни перед школой, чтобы их мать могла поспать подольше. Тогда Бродерик не задумывался о том, что отец специально это делает, чтобы они не отрывались от корней, - водит их в самые обычные места, такие, где бывают обыкновенные люди и где по радио крутят кантри и прочее старье. Здесь пахло домашней едой и дымом из камина. В детстве Бродерик восхищался чучелом медведя и громкой музыкой и думал, что здешние повара готовят почти так же хорошо, как его мама. Впрочем, он все еще так считал.
        В те времена они всегда заказывали одно и то же: колбасу из оленя, яичницу и огромные стопки блинов с сиропом из диких ягод. Но сейчас он предпочитал яичницу с лососем по-бенедиктински.
        Отец всегда говорил, что у их матери самая сложная работа, - следить за всеми детьми семейства Стил, и перед каждым завтраком напоминал им, чтобы они слушались ее и своих учителей в школе. И если никаких серьезных проступков за последнее время не было, то брал их с собой на рыбалку. Бродерику казалось, что отец специально так поступал, чтобы научить их не ябедничать друг на друга, - и это сработало. Отношения в их семье были крепкими и дружескими. Но тем сложнее им было пережить потерю, когда и мать, и одна из сестер погибли в авиакатастрофе.
        За столом было тесно, но все равно казалось, что без Бреанны остается пустое место. Они до сих пор иногда по привычке бронировали столик на шестерых. Впрочем, сегодня к ним присоединился дядя.
        Дядя Конрад, младший брат Джека Стила, не принимал участия в создании компании. Он был на пятнадцать лет моложе Джека и пришел в «Стил индастриз» уже после того, как окончил университет. Сейчас он работал в отделении в Дакоте. Компания Стилов стартовала на Аляске и начала расширяться в сторону Северной и Южной Дакоты, а Миккелсоны двигались в противоположном направлении, и теперь одни пытались вытеснить других.
        Он потянулся за кофейником, придвигая свой стул ближе к столу.
        - А где Джек? Со вчерашнего утра, когда стали распространяться эти слухи, он как будто прячется. Довольно невежливо с его стороны. Маршалл, Бродерик? Вы что-нибудь знаете?
        - Я сам только что прилетел, - прокомментировал Маршалл. Он, как пастух на ранчо, следил за тем, чтобы все было в порядке, в том числе облетал трубопроводы на гидросамолете, наблюдая, нет ли где аварии.
        - Ну да. Я просто считал, что могу рассчитывать хотя бы на то, что он мне перезвонит, - сказал дядя Конрад, отхлебывая кофе. - Скажи, Бродерик, правда, что ты и Гленна Миккелсон застали Джека с…
        Бродерик передернул плечами и сделал большой глоток кофе, а потом долил себе и поднял опустевший кофейник, и официантка, проходя мимо, выхватила его у него из руки.
        - У меня даже слов нет, чтобы начать рассказывать. А ведь, заметьте, я видел это своими глазами. - Бродерик посмотрел на самую младшую из сестер.
        - Да уж, это сложно осмыслить, - прокомментировала Делани, добавляя ложку ягод в овсянку.
        Наоми, самая прямолинейная из всех, положила руки на стол:
        - Скажи, он правда этим с ней занимался? С Джинни Миккелсон? В душе? Прямо у нее в офисе?
        Бродерик подцепил вилкой кусок своей яичницы.
        - Вы, похоже, вовсе не нуждаетесь в моем рассказе.
        Наоми намазала масло на тост.
        - Да что на него вообще нашло?
        - О, я думаю, мы все прекрасно знаем, что на него нашло, - прокомментировал дядя Конрад. - Он, конечно, старше меня, но все-таки не мертвый. - Он многозначительно подвигал бровями.
        - Фи. - Делани скривилась и отставила тарелку. - Я, вообще-то, тут пытаюсь поесть.
        - И вы думаете, это все? - Наоми положила в кофе пару таблеток сахарозаменителя. - Роман с кем-то из Миккелсонов - запретный плод? - Она взглянула на Бродерика. - Хочу сказать, ну, у тебя тоже это было, и…
        Бродерик сердито посмотрел на сестру и мысленно проклял себя за тот вечер, когда чересчур напился и ей об этом рассказал.
        - Ладно, ладно, - поморщилась та. - Что вы все такие раздражительные?
        - Мне удалось с ним поговорить по телефону, - сказала Делани, - и он, конечно, не рассказал никаких подробностей, но признался, что они влюблены друг в друга.
        Раздалась серия пораженных вздохов.
        - Бродерик, - наконец произнес дядя Конрад, - ты единственный, кто видел их вместе. Что скажешь?
        - Скажу, что это вполне серьезно, - ни секунды не колеблясь, ответил он.
        - А ты не считаешь, что это между ними уже давно? Очень давно? - Наоми пытливо посмотрела на него.
        - Может быть, но они сказали, что чувства настигли их внезапно. И я предпочитаю им верить.
        - И насколько серьезно это может быть? Дойдет ли дело до… свадьбы? И что тогда будет с компанией? - Маршалл в волнении запустил руку в волосы.
        Делани снова размешала кашу и немного зачерпнула ложкой.
        - Какие у них вообще планы? Они тебе рассказывали?
        - Не вдаваясь в детали. Отец сказал, что все расскажет в то же самое время, когда Джинни будет разговаривать со своей семьей, но по отдельности, конечно.
        Эйден добавил себе блинов с общей тарелки.
        - Я все равно не понимаю, как это увязывается с тем фактом, что наши семьи много лет враждовали.
        - Может, только главы семей? - негромко сказала Делани, но Бродерик покачал головой:
        - Джинни Миккелсон руководила компанией наравне со своим мужем, а не как наша мать.
        При упоминании матери над столом повисло мрачное молчание. Никто из них так и не смог смириться с потерей и матери, и сестры в страшной авиакатастрофе. Отец видел останки погибших, но дети нет. И сейчас все на какое-то время погрузились в воспоминания.
        Наоми закончила с тостом и отхлебнула кофе.
        - Может быть, на этом собрании мы и сможем до него это донести… Для бизнеса это не очень хорошо. Совет директоров просто сойдет с ума.
        Бродерик поскреб подбородок.
        - И что? Вы планируете сказать отцу, чтобы он с ней расстался ради благосклонности совета директоров? С нашим отцом такое точно не пройдет.
        - Что там не пройдет с вашим отцом? - вдруг раздался знакомый громоподобный голос.
        Джек Стил собственной персоной.
        Глава 3
        Бродерик отставил кружку, пытаясь подобрать слова, которые не вызвали бы мгновенной вспышки гнева. В их семье все были довольно вспыльчивы, а с тех пор как главные миротворцы - мать и Бреанна - покинули этот мир, только Делани время от времени пыталась всех примирить, но ей плохо это удавалось - силы были слишком неравны.
        Но он был спасен от этой непосильной задачи дядей Конрадом, который встал и придвинул к столу еще один стул.
        - Садись, Джек. Ты сегодня герой дня. Мы все как на иголках, жаждем услышать то, что ты собираешься нам рассказать. - Он хлопнул брата по спине.
        - Спасибо, что согласились собраться так срочно. - Джек сел и помахал официантке: - Мне как обычно.
        Он всегда заказывал вафли, уже много лет.
        Быть старшим сыном Джека Стила было чертовски нелегко. Его репутация далеко простиралась в деловом мире, и нужно было соответствовать. Но Бродерик был готов лучше провалиться сквозь землю, чем просто стоять и смотреть, как компания летит в тартарары. Он знал, что и Тленна чувствует то же самое.
        Хотя было довольно странно ощущать, что теперь они играют на одной половине поля.
        Бродерик внимательно оглядел своего отца. Он, конечно, не собирается врываться в разговор необдуманно. Нужно правильно выбрать время и подобрать слова. Ставки слишком высоки. Судьба компании и его собственное место внутри ее зависят от точного расчета, а эмоции могут только все испортить.
        Конрад снова занял свое место.
        - Спасибо, что соизволил ради нас натянуть одежду, братишка. Ты можешь догадаться, что мы все несколько обеспокоены теми слухами, которые просочились наружу.
        К черту выжидать. Бродерик увидел шанс перехватить контроль над разговором и собрался им воспользоваться.
        - Мы все росли с идеей того, что Миккелсоны - враги. Я даже не смогу сосчитать, сколько раз я слышал, как ты проклинаешь их обоих на чем свет стоит - и Джинни, и Чарльза.
        - Иногда все меняется, - без обиняков сказал Джек, наливая себе кофе. Это звучало как нечто очевидное и простое, как черный кофе без сахара, который он пил, сколько Бродерик себя помнил. - Я не обязан перед вами объясняться, но я скажу, что мы с Джинни любим друг друга и собираемся пожениться.
        - Пожениться?! - не сдержался Эйден.
        Все остальные сидели в гробовом молчании, глядя на Бродерика так, словно он это от них скрывал. Он покачал головой и потер пальцами лоб - у него начинала болеть голова. Этой ночью он почти не спал, размышляя о том, что теперь будет с компанией и насколько серьезны отношения его отца и Джинни Миккелсон. А еще перед его внутренним взором то и дело всплывала Тленна в этой узкой юбке.
        - Да, пожениться, - отрезал Джек не предполагающим возражений тоном, как будто все они до сих пор были детьми. - И чем раньше, тем лучше, раз уж информация все равно вышла наружу. Вчера вечером мы с ней это детально обсуждали, и именно поэтому я не отвечал на ваши звонки.
        Бродерик уцепился за главное в словах своего отца:
        - Раньше?
        - А какой смысл ждать, раз уж все всё равно знают? Мы планировали подготовить всех к этой новости, но вчерашнее происшествие несколько ускорило ход событий. Джинни прямо сейчас беседует со своей семьей. - Он бросил взгляд на Бродерика. - Как ты, вероятно, уже знаешь из разговоров с Гленной.
        Упоминание этого имени заставило некоторых за столом удивленно приподнять брови. Его братья и сестры искоса поглядывали на него; отец все-таки повернул беседу в нужное ему русло. Но Бродерик прекрасно знал эту отвлекающую тактику - еще в юности Джек преподал ее каждому из своих детей. Так что он не позволит фокусу дискуссии сместиться.
        Бродерик наклонился и положил руки на стол, добавляя веса словам.
        - Давай не будем отклоняться от темы, отец. Если я правильно понимаю, мы собрались здесь для того, чтобы ты посвятил нас в свои планы помолвки с женщиной, которую, как мы считали, все - включая тебя - терпеть не можем.
        - Не просто помолвки. Как я уже говорил, мы планируем пожениться, - сурово, как аляскинские морозы, сказал Джек Стил.
        - Но период помолвки будет долгим? - с надеждой произнес Бродерик.
        Пауза, возможно, заставит Джека изменить позицию. Может, его чувства охладеют. Или он хотя бы увидит все безумие этой затеи и последствия, которые она влечет для их компании.
        В глазах Джека появилось мягкое и сентиментальное выражение, которого Бродерик не видел со времен той самой авиакатастрофы.
        - Нет, очень коротким.
        - Насколько коротким? - вклинилась Наоми.
        Джек подождал, пока официантка поставит перед ним тарелку и удалится, и лишь тогда ответил:
        - Мы планируем пожениться в мой день рождения. Так я уж точно о нем не забуду. - Джек усмехнулся, явно очень довольный собой.
        У Бродерика в буквальном смысле встали дыбом волосы на загривке.
        - Но твой день рождения через…
        - Две недели. - Джек коротко кивнул.
        - Господи боже, - прошептала Наоми, и все остальные члены семьи почувствовали, как ее слова отдаются холодом у них глубоко внутри.
        Бродерик ссутулился на своем стуле. Глубоко внутри его зарождался гнев. Ему пришлось расстаться с Тленной после самого запоминающегося переживания в его жизни - и все ради известной ему с детства мантры: семья превыше всего. И что же случилось с этим правилом сейчас?
        Губы Бродерика были плотно сжаты: он не был уверен, что способен сдержаться и не наговорить чего-нибудь такого, о чем позже пожалеет. У его братьев и сестер не было этой проблемы, поэтому все наперебой что-то говорили, так что даже было сложно разобрать, кто и что именно сказал. Бродерик отбросил мысли о Гленне и вернулся к вопросу о семейной компании:
        - А что насчет слухов о продаже акций? Отец, если вы встречались у нее в офисе, кто-то еще может об этом знать. И ты прекрасно понимаешь, как это сказывается на финансовом положении обеих компаний.
        - Да, по этому поводу, - Джек Стил откусил небольшой кусочек вафли, - мы хотим вместе со всеми вами подготовить презентацию для совета директоров о слиянии обеих компаний.
        Слиянии?
        Обычные компании могут объединяться. Но это все равно что объединить порох и спички. Результаты будут разрушительными и уничтожат все, что они с таким трудом построили.
        Бродерик подозревал что-то подобное еще с того момента, как узнал о продаже акций, и сейчас его гнев вырвался из-под контроля. Отец собирается уничтожить то, чему Бродерик посвятил всю свою взрослую жизнь, - и он не собирался с этим мириться.
        - Слияние компаний? Серьезно? Ты не можешь ожидать, что мы… что я соглашусь пойти на это.
        Джек Стил наклонился, чтобы оказаться лицом к лицу со своим сыном.
        - Именно этого я и ожидаю. Не забывай, я по-прежнему основной акционер «Стил индастриз», а Джинни - основной акционер своей компании. Конечно, у совета директоров могут быть сомнения. Как и у тебя, и у Гленны. Но мы с Джинни все продумали. Настало время закончить эту вражду. Мы готовы сделать все ради этого. И ты можешь либо присоединиться, чтобы наша новая компания стала еще сильнее, либо продать свою долю, и я куплю ее у тебя по честной рыночной цене. Дело за тобой.
        - Осторожнее, брат! - предостерегающе произнес Конрад, кладя руку Джеку на рукав. - Неужели ты собираешься отказаться от собственного сына? Своей плоти и крови?
        Бродерику тоже было это интересно. Но если его отец ожидает, что он сдастся без боя, то очень глубоко ошибается.
        Джек некоторое время молчал.
        - Я ничего не сказал про «отказаться». Я сказал, что, если кто-то хочет выйти из доли, вы можете это сделать. Но я всегда рад видеть свою семью в своем доме.
        Заговорил Маршалл.
        - А наши должности? И наша земля, наше семейное наследие?
        - Ты бежишь впереди паровоза, до этого мы еще дойдем, - произнес Джек, который вел себя слишком спокойно для человека, который только что перевернул весь их мир. - Реструктуризация откроет новые возможности.
        Реструктуризация. Он сказал это таким обыкновенным тоном, словно сообщил, что на Аляске в это время года стоят морозы. Но Бродерик понимал, что то, о чем он говорит, породит полный хаос - и для Стилов, и для Миккелсонов, и с личной точки зрения, и с профессиональной.
        - Отец, я много раз говорил то же самое сотрудникам. Которым оставалось всего ничего до увольнения.
        Отец улыбнулся той жесткой улыбкой, которую они все не раз видели.
        - Значит, это дает тебе определенную перспективу относительно того, кто будет финансовым директором объединенной компании.
        Бродерик похолодел. Они собираются выбирать между ним и Гленной, и остаться должен только кто-то один.
        - Надеюсь, ты не возражаешь против моей собаки. - Гленна наклонилась и погладила щенка хаски, который спокойно сидел перед ней. Потом подняла глаза и увидела, что Бродерик внимательно изучает ее с противоположного конца кабинета. В воздухе между ними висело напряжение.
        - Ничуть. Как его зовут?
        - Кота. Это от «Дакота». - Гленна отцепила поводок и стала внимательно наблюдать за щенком, который принялся обнюхивать предметы в комнате. Он с любопытством обнюхал кожаные ботинки Бродерика и остановился возле его кресла.
        Бродерик откашлялся, встал, подошел к мини-бару и налил себе минеральной воды с газом. Это была вода из местного минерального источника. На мгновение Гленна встретилась с ним глазами, и немедленно словно электрический разряд пробежал у нее по позвоночнику. Нужно держать себя в руках. Дело серьезное.
        - Спасибо за понимание. Обычно днем он на попечении догситтера, но я все-таки хочу, чтобы он ко мне привыкал. - Она снова взъерошила черно-белую шерсть.
        - Никаких проблем. Насколько я вижу, он вполне хорошо воспитан, - ответил Бродерик. Они до этого час кряду занимались исключительно финансами, а сейчас сделали перерыв.
        Гленна не могла бы даже в страшном сне увидеть, что буквально за какие-то сутки Бродерик снова ворвется в ее жизнь, только теперь ей придется еще и вместе с ним работать. Но ее мать хотела, чтобы они вместе подготовили объединенный финансовый отчет по компаниям.
        - Как прошла ваша семейная встреча? - Мягкий низкий голос Бродерика заставил тепло раскатиться по ее телу, словно глоток горячего пунша в морозный день.
        Гленна перевела взгляд на собаку.
        - Ну, это сложный вопрос. Я не уверена, что могу на него ответить в полной мере, с учетом того, что мы говорили по телефону. Мой брат не смог прилететь из-за погоды. Но на первый взгляд все было достаточно мирно.
        - Но это хорошо, разве нет? - Бродерик наклонился к ней.
        Гленна приподняла брови и пожала плечами:
        - Я не стала бы этого утверждать. Буря может случиться позже.
        И насколько она могла судить, это будет не просто буря, а настоящий шторм.
        Стук кубиков льда заставил ее перевести взгляд на Бродерика, который наливал им обоим по стакану воды со льдом и лимоном. Закончив, он вынул из хрустальной пиалы остатки конфет и налил туда воды из графина - и Гленна не могла не оценить этот жест заботы о ее питомце.
        - Старший брат, Чарли, держался довольно спокойно - не в последнюю очередь благодаря его жене. А про Тристана сложно сказать - он суровый, но довольно скрытный.
        - А ваша младшая сестра? - Бродерик поставил стаканы и пиалу на поднос и отправился с ними к столу, где они сидели. Это была не столько деловая зона, сколько зона для отдыха - и, на вкус Гленны, здесь было тесновато для них двоих.
        - Алайна всегда старается сохранить мир. Так что пока я не посмотрю ей в глаза, я не могу быть ни в чем уверена. - Гленна, потянувшись за стаканом, случайно коснулась руки Бродерика, и по ее телу словно рассыпались искры. Она торопливо отхлебнула, чтобы слегка успокоиться. - Спасибо.
        - Я заказал еду, ее скоро принесут. Но если ты очень проголодалась, в мини-баре есть батончики мюсли…
        - Ничего, я подожду.
        - У нас впереди долгая ночь.
        Гленна вгляделась в его лицо в поисках скрытого смысла, но он был предельно серьезен; той игривости, с которой он на днях заявился в ее кабинет, и след простыл. Она воткнула карандаш в узел волос на затылке.
        - Я не понимаю, как нам быть. Как мы можем работать вместе и при этом защищать интересы обеих компаний?
        - Возможно, теперь уже одной. - Бродерик наклонился и поставил перед собакой пиалу с водой.
        - Я не понимаю, как убедить сотрудников доверять друг другу после десятилетий вражды и договоров о неразглашении. Я даже не понимаю, как мы сами с этим справимся!
        - Я не уверен, что у нас есть выбор.
        Повисла тишина, нарушаемая только звуками того, как Кота лакает воду, и стуком ледяного дождя по стеклам.
        Гленна побарабанила пальцами по крышке ноутбука, не уверенная, сколько информации раскрывать, вне зависимости от того, что говорила мать. Но Джинни и Джеку нужно убедить совет директоров в том, что в этом есть смысл, а значит, Гленна и Бродерик должны работать вместе.
        - А как прошло ваше собрание?
        - Все были в шоке.
        Гленна опустила крышку ноутбука и откинулась в кресле.
        - Никто не торопится с поздравлениями, да?
        - Все пока переваривают.
        - Через час после объявления новостей невестка и младшая сестра начали рассылать всем сообщения с предложением устроить вечеринку для женской части обеих семей, чтобы отпраздновать. Чувствую себя очень неловко из-за того, что не принимаю в этом участия.
        - Но они-то не занимаются компанией столько, сколько ты.
        - Не напоминай. Я просто болезненно воспринимаю происшедшее. Но моя мать взрослый человек и имеет право на собственную жизнь. Просто тяжело так быстро забыть о том, как мои родители всю жизнь ругали твоего отца за его бизнес-стратегию.
        Бродерик крутил в руках карандаш, ритмично постукивая им по краю стола.
        - Бизнес-стратегию? И что же конкретно не так с нашей бизнес-стратегией?
        - Я не пытаюсь с тобой поругаться, - чуть громче, чем следовало, сказала Гленна, и щенок беспокойно шевельнулся и заскулил. - Но нам придется теперь это разгребать.
        - Нет. Нам нужно просто придумать относительно приличный план объединения компаний, чтобы скормить его совету директоров. Слить активы, по возможности сохранив рабочие места.
        Гленна щелкнула пальцами, подзывая собаку.
        - И не вылететь из конкурса на трубопровод.
        Он продолжил ее мысль.
        - Который нужно построить максимально быстро, и при этом он должен перекачивать больше нефти и быть хорошо защищен от протечек и аварий. Это вопрос сохранения нашей земли.
        - Да, конечно. - Гленна погладила собаку, успокаиваясь.
        Спокойствие ей бы сейчас не помешало. Она была заперта в замкнутом пространстве с Бродериком, ощущая запах его одеколона и крема после бритья. Ее тело стремилось к нему, но ее интеллект восставал против этого.
        Гленна продолжала любить своего покойного мужа. Она всегда любила его, даже несмотря на все ссоры и на то, как много им пришлось работать над своими отношениями. И при этом здесь и сейчас ее тело жаждало близости. С Бродериком.
        Она вздохнула и ощутила, как ее тело вздрогнуло, снова почувствовав его запах.
        - А ты когда-нибудь хотел чего-нибудь… большего? Чем карьера, компания? - спросила она.
        - Нет, - мгновенно ответил он. - Ты хочешь сказать, что ты хотела? И чего же?
        Ей кажется, или он действительно понизил голос до интимного тона? Они посмотрели друг другу в глаза, и Гленна покраснела. Ее сердце застучало быстрее, но она постаралась сохранить спокойствие и профессиональную отстраненность.
        - Ну уж нет, даже не начинай! - произнесла она. «Руки прочь от Бродерика Стила», - напомнила она самой себе.
        - Но почему нет? - задумчиво произнес он, словно не заигрывая с ней, а разрешая некую загадку. - Берлинская стена пала.
        Что-то в его голосе заставило Гленну практически испугаться. И захотеть его еще сильнее.
        - Нет, нет, перестань! Сейчас это может все усложнить еще больше, чем раньше.
        - Разве? - Он лукаво улыбнулся, и на его щеках появились ямочки.
        - А ты сам не понимаешь? - Она опустила глаза, притворяясь, что рассматривает его ботинки. - Зачем добавлять напряжения в и без того напряженную ситуацию. Мы же уже не студенты, которые слишком много выпили на вечеринке.
        - Ты права. Мы больше не бунтующие дети. Мы - взрослые люди, которые прекрасно понимают, что происходит. Наши родители женятся, и нам придется по нескольку раз в год сидеть за одним столом. - Он наклонился к ней через стол, и его голос стал совсем низким: - Но на Рождество хотя бы есть омела[1 - Рождественская традиция - в дверном проеме вешают омелу, и человека, который под ней стоит, можно поцеловать.].
        Его слова парадоксальным образом привели к тому, что эмоции Гленны успокоились. То, о чем он говорил, было слишком… домашним.
        - Не смешно. Ты, конечно, соблазнителен как черт, и меня влечет к тебе, но я уже достаточно потеряла. И я не собираюсь ради тебя рисковать одновременно семьей и работой.
        - Мне приятно слышать, что мое влечение взаимно. - Он положил свои пальцы поверх ее на загривок ее собаки.
        - Но, как я уже говорила, ты достаточно умен. Ты не мог не понимать. - Она на мгновение сжала его руку и затем убрала ладонь.
        - Я не был уверен. В тот раз ты очень быстро сбежала - а ведь мне казалось, что мы провели восхитительные выходные вместе.
        - Это было… незабываемо, - покраснела Тленна. - В хорошем смысле. Но представь, каково бы нам было пойти против наших семей. Даже сейчас никто не может спокойно принять новость о том, что моя мать выходит замуж за твоего отца.
        - Ты тоже вышла замуж, - безэмоционально сказал Бродерик. - Очень быстро.
        - Да. - Она защитным жестом вздернула подбородок. - Но ты должен признать, что твоя репутация плейбоя возникла не на пустом месте. Таблоиды не могут придумывать все с нуля.
        - Сейчас таблоиды будут заняты сплетнями о наших родителях, и на нас самих у них не останется места. - Он провел костяшками пальцев по ее щеке, а затем вернулся к компьютеру. - Поразмысли об этом.
        Приглашение в его глазах нельзя было спутать ни с чем. Но нет, только не с ним. Не с Бродериком. С ним даже простое прикосновение все усложняет. Так уж повелось.
        Глава 4
        Джек Стил, конечно, понимал, что будет сложно убедить собственную семью и детей Джинни в том, что объединить две враждующие компании - это хорошая идея. Но такого упрямого сопротивления не ожидал даже он.
        Его особняк уже скрылся вдали, и Джек глубже уселся в седло, надеясь, что размеренный ход лошади успокоит и его тоже. Верховая езда часто спасала его от того, чтобы окончательно потерять самообладание. Честно говоря, именно верховая езда спасла его от того, чтобы окончательно не спятить, когда его жена и дочь обе погибли в той авиакатастрофе. Бесконечное небо над головой служило ему святилищем.
        Прямо сейчас был день, и яркое солнце блестело на покрытых снегом кронах деревьев - и рыжих волосах Джинни, которая ехала рядом с ним. Раньше он мечтал, как они вместе поедут кататься, когда уже смогут появляться на публике, - и, по-хорошему, сейчас он должен был быть счастлив, но сегодня все было совсем иначе.
        Для Джинни он оседлал Ивушку. Джинни раньше не ездила на лошади, но у нее был к этому врожденный талант, как Джек и подозревал. Он посмотрел на то, как уверенно она держится в седле и как солнце играет на ее волосах, выбивающихся из-под капюшона парки. Как она красива! Он подумал о том моменте, когда можно будет снять с нее одежду и насладиться видом ее восхитительного тела.
        Он вспомнил о том дне, когда они впервые оказались наедине на той конференции в Джуно. Они посмотрели друг на друга, и воздух заискрился… Он пригласил ее выпить, она согласилась… И вот теперь они здесь. Вместе. Обручены.
        Джек глотнул морозного воздуха и постарался вернуться к текущему моменту. К их первому выезду вместе. Он мечтал о том, что теперь таких выездов будет бессчетное количество.
        Но сначала нужно примирить их семьи.
        Черт побери! Он поскреб подбородок рукой в перчатке. В конце концов, они взрослые люди, а их партнеры умерли несколько лет назад. И Джек отнюдь не собирался в могилу, он был еще в полном расцвете сил.
        Может, он мог бы влюбиться в кого-то другого, кто не носит фамилию Миккелсон… Но жизнь всегда подбрасывала ему сложные задачки. Он знал, что счастье найти нелегко, и был готов пойти на что угодно, чтобы его сохранить.
        Он снова посмотрел на Джинни:
        - Спасибо, что осчастливила сегодня мой дом своим визитом.
        - Скоро он станет нашим общим домом, - улыбнулась она.
        - Так и есть. - Джек до сих пор не мог поверить, что она согласилась переехать к нему. - Но мы можем построить новый, если хочешь. Или если это поможет твоим детям принять ситуацию.
        Джинни окинула взглядом все поместье, от огромного особняка до посадочной площадки у озера.
        - Здесь очень красиво. И я обещаю не наводить сразу свои порядки, чтобы не расстраивать твоих многочисленных отпрысков.
        - Мой дом - твой дом, - твердо произнес Джек. - И ты можешь поступать как заблагорассудится.
        Джинни вздохнула, и от ее дыхания поднялся пар.
        - Ах, если бы это было так просто. Ты уверен, что готов к этой схватке? И к ее возможным последствиям?
        - Ничего в этой жизни не давалось мне легко. И моим детям тоже. Когда они оправятся от удивления…
        - От шока, - поправила Джинни.
        - Ну, можно и так сказать. - Джек не смог удержать смешок, когда вспомнил, какие выражения лиц были у Бродерика и Гленны. - Все прошло не по плану, тут не поспоришь.
        Джинни тоже рассмеялась, и он почувствовал, как внутри у него теплеет. Черт побери, что-то он становится слишком сентиментальным!
        Он потянулся к поводьям лошади Джинни и оставил обоих животных. Затем он прикоснулся к кончикам ее волос и заправил их под капюшон, а потом аккуратно прикоснулся к ее шее.
        - Я не перестаю поражаться, какое чудо мы обрели друг в друге.
        Джинни коснулась его запястья.
        - Да. Я не ожидала снова найти это в этой жизни.
        - Я ни за что от тебя не откажусь.
        - Даже если это поставит под угрозу твою компанию?
        - А твою?
        - Нашу, - снова улыбнулась она. - Как дом.
        - Вот именно. - Он обхватил руками ее талию.
        - Теперь мы играем в одной команде. - Она наклонилась к нему.
        - Да. И наши семьи обязаны это принять. Никаких больше раздельных собраний. Теперь они должны научиться взаимодействовать - если у этого плана со слиянием вообще есть шансы на жизнь, им это пригодится.
        - Ты совершенно прав. - Она поцеловала его в губы, и это было чертовски возбуждающе. - И чем раньше это случится, тем лучше. Потому что я люблю тебя, Джек Стил.
        - И я тебя люблю. - Он притянул ее к себе, предварительно крепко сжав поводья обеих лошадей - на всякий случай. - И знаешь, что еще?
        - Что?
        - Я хочу тебя. Прямо сейчас.
        К счастью для них, до ангара оставалось всего ничего.
        Гленна нервно схватилась за подлокотники кресла. Она была в поместье Стилов на первом общесемейном собрании и чувствовала себя совершенно не в своей тарелке.
        Хотя не то чтобы все остальные уже чувствовали себя одной семьей. Гленна, ее сестра Алайна и их невестка Шана старались держаться поближе к матери. А хозяйки дома из семьи Стил - Наоми и Делани - словно две колонны, возвышались в другом конце комнаты, по обе стороны от мини-кухни. Внешне они были удивительно похожи друг на друга, хотя Наоми, по слухам, любила разгульные вечеринки, а Делани весьма серьезно относилась к своей профессии экологического эксперта.
        Все мужчины были снаружи - отправились на верховую прогулку. Сегодня день был теплым, так что снег слегка подтаял и солнечные лучи отражались от него особенно ярко. В целом это вполне напоминало обыкновенную семейную вечеринку в их собственном доме, просто народу было в два раза больше.
        Гленна видела в окно, как два ее брата уверенно едут вместе с пятью Стилами. Но больше всего она смотрела на Бродерика - он привлекал ее внимание, поскольку был выше всех окружающих. Его воротник был поднят, и теплая овечья шерсть согревала шею. Поводья он держал расслабленно и уверенно.
        Конь Бродерика, Абакус, привлекал почти столько же внимания, сколько и седок. Они хорошо подходили друг другу. Даже жест, которым этот гнедой скакун потряхивал гривой, выдавал его свободную и своевольную натуру. Бродерик и его конь выглядели как одно целое - наверняка у них не возникает никаких сложностей с тем, чтобы найти взаимопонимание. С чем вообще этот человек не мог бы справиться?
        Гленна положила руку на холку своей собаки, чтобы успокоиться. Вчера она всю ночь размышляла о предложении Бродерика. Но должен же он понимать, что они не могут просто продолжить с того же момента, где закончили!
        А что, если бы они встретились сейчас впервые в жизни? Она снова посмотрела на него, и у нее внутри зашевелилось желание - и страх. Даже если бы она его не знала, то все равно бы испугалась к нему приближаться. Он был слишком соблазнителен. Она однажды уже потеряла человека, которого любила - своего мужа, - и не была готова рисковать снова.
        Гленна снова сосредоточилась на том, что происходило в залитой светом лоджии. Обстановка здесь была полной противоположностью офису «Стил индастриз». Повсюду стояли огромные кожаные кресла и диваны, под крышу взлетали деревянные стропила, в самой крыше были прорезаны окна для того, чтобы впустить яркий дневной свет, а электрические лампы были сделаны в форме старинных керосиновых фонарей. У одной из облицованных камнем стен располагался камин, где трещали дрова; на стене над ним висели оленьи рога. Барная стойка ломилась от напитков и закусок.
        И комната была полна взволнованных женщин, собравшихся здесь по указанию Джинни и Джека.
        Невестка Гленны, Шана, поднялась на ноги.
        - Давайте сыграем в игру! Я связалась с Наоми, и мы придумали кое-что… чтобы помочь нам всем преодолеть новизну этой ситуации.
        Ничего себе, вот это дипломатия! Шана молодец!
        Джинни махнула рукой, восседая на деревянном кресле-качалке.
        - Только, я вас умоляю, без нелепых головных уборов и блесток!
        Младшая сестра Гленны тоже прокомментировала:
        - И давайте не будем играть ни во что, где нужно что-то выдумывать; явсегда проигрываю, потому что у меня не получается убедительно врать.
        Наоми тоже встала.
        - Мы сыграем в поиск партнеров.
        Алайна нахмурилась, оглядывая всех по очереди.
        - Но Джинни ведь уже обручена, Шана замужем, а…
        - Подожди, - перебила Наоми. - Я консультировалась с людьми, которые помогают клиентам заполнять анкеты на сайтах знакомств…
        - Что-что? - прыснула Делани.
        - Ты прекрасно слышала. Так вот, мужчинам в особенности сложно дается умение представить себя, это сродни маркетингу. У меня есть несколько анкет, и мы попробуем угадать, какие настоящие, а какие - фальшивки.
        - Ага, знаете, примерно как парень, который в баре всем рассказывает, что он космонавт, - поддакнула Шана.
        - Отличный пример. - Наоми подошла к ноутбуку, который был подсоединен к трем большим экранам. - Имена изменены в целях конфиденциальности. Начнем?
        Гленна с большим удовольствием прыгнула бы нагишом в прорубь. Но чем скорее они начнут, тем скорее закончат, и можно будет пойти домой, подальше от этой неловкой ситуации.
        Шана хлопнула в ладоши.
        - Правила такие. Одно очко за верно угаданный подозрительный момент и пять - за явную ложь.
        Выражение на лице Делани ясно показывало, что все это ее по-прежнему не вдохновляет. Гленну тоже не вдохновляло, и она продолжала время от времени поглядывать в окно.
        Шана добавила:
        - За каждый правильный ответ полагается награда: мармеладка с шампанским внутри либо шоколадный трюфель, на выбор. - Она стянула покрывало с подноса, на котором все это стояло, и одновременно с этим экраны зажглись и на них появилось множество мужских анкет.
        - Ух ты! - Сейдж подняла руку. - Ну, это просто. Вот у тех пятерых фамилии явно ненастоящие. Кроме того, у четверых в названии профиля есть отсылка к длине пениса.
        - Фи. - Алайна покачала головой. - А вот еще двое явно пытаются намекнуть на степень его твердости.
        Обе они подбежали к подносу и забросили себе в рот по выбранному лакомству.
        Гленна скрестила руки на груди.
        - Неужели парни всерьез думают, что мы на такое покупаемся? - Она указала на другой экран: - Вон те ребята слева выглядят настоящими.
        Ладно, стоит сыграть немного, чтобы поддержать Шану, а потом пойти домой.
        Гленна снова посмотрела на Бродерика в окно. Ей не хотелось встречаться с ним в этой уютной и на первый взгляд безопасной обстановке. Все это было слишком похоже на то, о чем они говорили тогда в офисе.
        Наоми кивнула:
        - А ты не лыком шита, будущая родственница. Угощайся.
        Будущая родственница? Еще одна причина, по которой гипотетическая связь с Бродериком - не самая удачная идея.
        Гленна взяла один из мармеладных стаканчиков с шампанским. М-м-м, а это вкусно! Алкогольный привкус задрожал на языке, и Гленна сразу почувствовала себя чуть лучше. Ей еще предстоит пережить эту семейную вечеринку с Бродериком, и немного расслабиться не помешает.
        - Ну, наверняка нормальные люди на этих сайтах тоже есть. - Гленна поразмыслила над тем, не стоит ли взять еще один шот. - Можно составить график с распределением по процентам. Вся суть в том, чтобы проявить проницательность. Будьте проницательны, дамы!
        - Или прозябайте в одиночестве, - хихикнула Наоми.
        - Циник!
        - Реалист. - Она махнула в сторону подноса. - Угощайтесь, пока парни не вернулись.
        - Как, уже всё? - разочарованно протянула Алайна.
        - Ну а что, ты предпочла бы мужской стриптиз? - Наоми от души расхохоталась, и Гленна почувствовала к ней искреннюю симпатию. - Чтобы вы знали, я бы голосовала за стриптизера. Ну или на крайний случай за игру в «тайного Санту» сподарками исключительно в виде кружевного белья. Но твоя невестка зарубила эти идеи на корню!
        Шана пожала плечами:
        - Мне показалось, что это слегка перебор. Давайте лучше поедим, здешний повар - это просто восторг какой-то. Джинни, хочешь шампанского?
        Джинни покачала головой, и Алайна подскочила к ее креслу.
        - Мама, ты ведь не беременна? Или ты специально собрала нас здесь, чтобы кое о чем поговорить?
        Гленна вспомнила собственную вечеринку перед свадьбой. Они все вместе ели мороженое и смотрели романтические комедии. Ей стало тоскливо.
        Джинни похлопала Алайну по руке и подмигнула.
        - Думаю, все под контролем.
        - Да уж. - Гленна вспомнила тот судьбоносный момент, когда они с Бродериком открыли эту тайну. И потом ее мысли скакнули к точно такому же случаю, когда она случайно застала в душе Бродерика, еще когда они учились в университете. Почему ей просто нельзя взять свое пальто и сбежать отсюда как можно скорее?
        Вдруг снаружи послышались громкие голоса. Гленна вскочила на ноги и подошла к окну. Мужчины спешивались; на дороге стоял большой белый «ренджровер», рядом с которым - женщина с ребенком, укутанным в розовую парку.
        Любопытство охватило Гленну, и она, не задумавшись о том, насколько разумны ее действия, схватила с крючка свое пальто и выскочила наружу. От забора в этот момент к группе мужчин торопились двое охранников.
        Остальные женщины тоже принялись одеваться, не прекращая возбужденно разговаривать, но Гленна была впереди. Она натянула пальто и распахнула дверь, и ее окутал морозный воздух.
        Что здесь вообще происходит? Гленна снова посмотрела на ребенка, и ее сердце защемило. Ей так ни разу не удалось преодолеть первый триместр беременности.
        Незнакомка примостила ребенка на бедро и достала из кармана конверт:
        - Девочку зовут Флора. Я не ее мать. Я работаю у мистера Стила… э-э-э… Стила-старшего. Кто-то оставил ребенка в конюшне, и я нашла ее, когда пополняла запасы воды и овса для лошадей. Мы не вполне понимаем, как это могло случиться, охрана пытается выяснить, кто и каким образом принес туда ребенка. И с ней была еще записка…
        Джек взял у нее из рук конверт и бегло просмотрел его. Он бросил взгляд сперва на Бродерика, затем на Гленну и прочитал вслух:
        - Тут написано… «Бродерику и Гленне».
        Глава 5
        Гленна в шоке перевела взгляд с Джека на Бродерика, надеясь, что хотя бы он понимает, что произошло. Но на его лице тоже не выражалось ничего, кроме крайнего недоумения.
        Тогда она отвела от него глаза и снова посмотрела на ребенка. Какое он имеет к ним обоим отношение? Но тем не менее она не смогла удержаться, чтобы не взять на руки малышку, завернутую в одеяло и парку. Она аккуратно провела костяшками пальцев по ее щеке, и та посмотрела на нее широко распахнутыми голубыми глазами.
        Она услышала шаги, и позади нее остановился Бродерик. Она оглянулась и увидела, что он тоже смотрит на ребенка через ее плечо. Джек все еще всматривался в записку.
        Гленна покрепче прижала малышку к себе.
        - Что там написано?
        Бумага хрустнула, когда Джек Стил передал письмо Джинни, которая аккуратно свернула его и убрала, словно некую улику. Женщина из конюшни протянула ему еще один лист бумаги.
        - Э-э-э, сэр… возможно, вам будет интересно взглянуть еще на это.
        С неба начали сыпаться мелкие крошки снега. Джек Стил вчитывался в какой-то официальный документ, одновременно повернув его так, чтобы Джинни тоже могла видеть.
        - В записке сказано, что она не уверена в том, кто отец, - доложил он. - Здесь свидетельство о рождении на имя Флоры Уилсон, имя матери указано как Дебора Уилсон. - Джек посмотрел поверх очков на старшего сына, и тот в буквальном смысле выпучил глаза. Но Гленне это имя было совершенно незнакомо. Джек опустил глаза, смахнул с очков пару снежинок и продолжил: - Также там написано, что не стоит ее искать, что к моменту получения нами этой записки она будет уже в Канаде. Но она хочет, чтобы ее дочь росла в окружении родственников. И что она не знает точно, кто ее отец - Бродерик или…
        Джинни положила руку ему на плечо, затем взяла бумаги и подошла к старшей дочери.
        - Гленна, тут сказано, что отцом Флоры может также быть Грег. Прости, что я вынуждена сказать это вслух.
        Гленна подавила ошеломленный вздох. Грег? Ее покойный муж?
        Она почувствовала, как каждый слог отзывается болью в ее внутренностях. Она ощущала, как глаза всех присутствующих смотрят на нее - это странное окружение из ближайших родственников и заклятых врагов. Повисла тишина, словно все разом задержали дыхание. Гленна слышала, как позади нее переступает и фыркает лошадь.
        Какой-то частью сознания Гленна отметила, что Бродерик положил руку ей на талию. Хотя ему и самому не помешала бы поддержка в этой ситуации. Гленна вгляделась в лицо маленькой девочки, словно надеясь найти на нем какой-то очевидный намек на отцовство. Она откинула капюшон парки и приподняла маленькую вязаную шапочку - волосы были светло-каштановые. Гленна ладонью загородила от снега лицо малышки. Нет, ничего не понять.
        Гленна покачала головой и вздохнула:
        - Всё в порядке. Не переживайте за меня. Лучше давайте подумаем о девочке и позаботимся о том, чтобы у нее было все, что нужно.
        Бродерик коротко кивнул:
        - Нужно связаться с полицией. Она может быть похищена.
        - О господи! - воскликнула Гленна. Девочка же была невозмутима, даже не имея понятия о том хаосе, который невольно вокруг себя произвела. - Я об этом даже не подумала!
        Брат Бродерика, Маршалл, средний из троих братьев, взял у Джинни из рук бумаги:
        - Я займусь этим. Сперва мы встретимся с командой охраны поместья, а затем позвоним в полицию и обо всем сообщим.
        - Спасибо, сын, - произнес Джек.
        - Нужно пойти внутрь, в тепло, - сказала Гленна. Необходимость решать такого рода бытовые проблемы помогала ей отвлечься от переживаний. - И нужно раздобыть питание для Флоры. Я подозреваю, в записке не сказано, когда она в последний раз ела, так что она может проголодаться в любой момент.
        Бродерик взял розовую клетчатую сумку, которую принесла женщина из конюшни вместе с ребенком.
        - Судя по всему, здесь ее вещи.
        Интересно, о чем он сейчас думает? Он, вообще, сообразил, что это, возможно, его ребенок? Гленна с трудом представляла его себе в качестве одинокого отца.
        - Что-то я не уверена, что хочу полагаться на здравый смысл незнакомки, которая просто оставила трехмесячного младенца в конюшне. Но, по крайней мере, мы знаем, питание какой фирмы покупать. И в любом случае наш долг - хорошенько о ней позаботиться.
        Гленна поднялась по деревянным ступеням с девочкой на руках, слишком отчетливо чувствуя руку Брод ерика, которая по-прежнему покоилась у нее на талии. Какое-то время ей придется делить с ним этого ребенка. Ей не хотелось придавать этому слишком много значения, но она не могла перестать думать о том, каким партнером и отцом мог бы быть Бродерик. И эти мысли порядочно нарушали ее душевное спокойствие.
        Бродерик мерил шагами общий зал особняка. Даже в этом огромном помещении он чувствовал себя загнанным в угол и не мог дождаться момента, когда Гленна вместе с ребенком к нему присоединится.
        С ребенком. Девочкой. Флорой. Возможно, его дочерью.
        Он пока не мог понять, как относится к перспективе стать отцом. И даже не мог представить, как это скажется на его потенциальных отношениях с Гленной, внимания которой он планировал добиваться, даже невзирая на семейный скандал. Когда он смотрел на то, как она держит эту малышку, внутри его бушевали чувства такой силы, что он даже сам не знал, что на такое способен. Но с каждым шагом, который он делал по ворсистому ковру, в его голове возникало лишь еще больше вопросов.
        Казалось, все, что было в его жизни таким незыблемым, вдруг перевернулось с ног на голову. Утопая в ковре, он подошел к камину, где весело плясали языки пламени, бросая на все оранжевые отблески. Больше света в комнате не было - лишь на столе горела небольшая лампа. Любой посторонний, если бы зашел сейчас в комнату, счел бы, что здесь очень уютно и умиротворяюще. Но на деле здесь зашкаливало напряжение.
        Бродерик нагнулся к камину и поворошил поленья. Одно из них с треском рассыпалось искрами. Бродерик огляделся, чтобы зацепиться за ощущение нормальности и стабильности этого дома. Над камином висели огромные лосиные рога - память о тех временах, когда этот дом принадлежал его прапрадедушке, а компания «Стил индастриз» была только основана. Тогда Аляска была дикой нетронутой пустошью. Высокий потолок создавал ощущение простора, даже несмотря на довольно тяжеловесную меблировку, но это не могло уменьшить вес забот, упавший на плечи Бродерика.
        Он запустил руку в волосы и тяжело вздохнул, и именно в этот момент услышал звук открывающейся двери. Он обернулся - на пороге стояла Гленна с ребенком.
        Черт побери.
        Гленна всегда выглядела очень впечатляюще. Все то время, что он был с ней знаком, его восхищала ее красота и стройная фигура. А также цепкий ум и благородство, бывшее в ее характере. На всех уровнях, из которых складывалась ее личность, она была крайне привлекательна.
        Но сейчас… Казалось, будто открылась какая-то мягкая, нежная сторона Гленны, которой он раньше не видел. Его сердце застучало как бешеное. Он даже не мог себе объяснить, почему так. Просто раньше ему никогда не приходилось иметь дела с женщиной, которая выглядела бы так.
        Он почувствовал острое желание защитить и уберечь эту маленькую девочку, которая, возможно, была его дочерью. И саму Гленну.
        Она негромко произнесла:
        - Флора немного успокоилась. Думаю, когда мы ее покормим, она уснет.
        Гленна уселась с малышкой в кресло-качалку, посмотрела на него и устало улыбнулась. Бродерик подошел к ней и уселся рядом на диван, коснувшись ее ноги. Даже несмотря на то что оба были в одежде, он тут же вспомнил гладкость ее кожи и ее миндальный запах. Ему захотелось наклониться к ней ближе.
        Он собрался с мыслями и сел прямее.
        - Все пришли к решению, что нам с тобой нужно поговорить. Обсудить ситуацию. Мы должны понимать, что именно происходит и какие есть варианты в зависимости от того, чей это ребенок.
        Вдруг Бродерик понял, что сейчас должна переживать Гленна. Он настолько был погружен в собственные переживания, что совершенно забыл о том, как все это выглядит с ее стороны.
        - Боже мой, Гленна, прости. Это, должно быть, очень болезненно для тебя. Как я понимаю, существует вероятность, что Флора - ребенок Грега?
        Гленна нахмурилась.
        - Я… не знаю. Мы переживали тяжелые времена. Я не могу утверждать, что этой вероятности нет. Но он никогда не упоминал ни о чем подобном.
        Гленна посмотрела мимо него, на лесной пейзаж, висевший на стене. На ее лице на мгновение появилась тень усталости, но она сразу же овладела собой - умение, без которого невозможно было бы занимать должность ее уровня. Она снова посмотрела на ребенка, улыбнулась и слегка покачала маленькую девочку.
        - Мне очень жаль, Гленна, - совершенно искренне произнес Бродерик.
        - Мне тоже, - ответила она. - А ты сам? Я что-то не заметила, чтобы ты что-нибудь отрицал.
        - Это возможно, - был вынужден признать Бродерик. - Я познакомился с Деборой Уилсон, когда она приезжала сюда собирать материал для статьи про трубопровод. Мы встречались несколько раз, ничего серьезного. Конечно, мы… э-э-э… предохранялись, но, как мы знаем, ничто не работает на сто процентов. Так что вероятность есть.
        - Ясно. - Гленна задумчиво покачала головой.
        Бродерик искоса поглядел на нее, пытаясь подобрать слова, он должен был ей кое-что сказать.
        - Мы с Деборой виделись больше одного раза, но я был вынужден это прекратить после того, как однажды она расплакалась и сказала мне, что встречается с женатым мужчиной.
        Были некоторые вещи, которых Бродерик не признавал. Даже когда отношения не были серьезными, он всегда хранил верность своей партнерше.
        - И ты полагаешь, что тот женатый мужчина был мой муж?
        - Я этого не говорил. - Бродерик аккуратно коснулся ее локтя, чтобы ее поддержать. - Я просто хочу сказать, что действительно есть шанс, что эта девочка - член нашей семьи.
        Особенно теперь, когда две ранее враждующие семейные династии объединились в одну.
        - И мы должны позаботиться о ней, пока это не прояснится, - кивнула Гленна. - Если это ребенок моего мужа и его мать отказалась от прав, то по закону я буду ее официальным опекуном. Поскольку если бы он был жив, то обязан был бы ее удочерить.
        Гленна произнесла это абсолютно спокойно, как само собой разумеющуюся вещь. Она не испытывала ни гнева, ни отрицания - это было то самое внутреннее благородство, которым она так привлекала Бродерика. Но он знал, что сейчас с этим нужно подождать.
        Гленна опять посмотрела на ребенка, наклонилась и поцеловала девочку в лобик, пригладив ее пушистые волосы. Бродерик почувствовал неловкость, словно случайно застал ее в какой-то приватный момент, не предназначенный для посторонних глаз.
        Он откашлялся.
        - Все возможно. Моим ребенком она тоже может оказаться, и я, пожалуй, буду действовать с этой перспективы, начиная с этого мгновения. Ни за что себе не прощу, если моя дочь предпочтет остаться на попечении кого-нибудь другого.
        - Я не уверена, что готова доверить тебе смешивание детского питания.
        Он улыбнулся:
        - Ну уж в соотношениях-то я кое-что понимаю.
        - А ты что-нибудь знаешь про отрыжку у младенцев? А подгузники менять умеешь?
        Бродерик пожал плечами:
        - Я могу нанять няню.
        - Или мы можем работать в паре.
        Гленна выглядела очень целеустремленной. Пока вопрос с отцовством не прояснится, никто из них не был готов уступать ребенка другому.
        Он подумал, что так будет правильно. Кроме того, если они будут вместе заботиться о ребенке, это предоставит ему множество возможностей с ней заигрывать. Но сейчас он постарался не подавать виду, чтобы Гленна ни о чем не догадалась.
        - Ты что, делаешь мне предложение? - поддел он ее.
        Она хмыкнула:
        - В покрытой младенческими слюнями одежде? Ну да, лучший момент.
        Он расхохотался:
        - Я начинаю вспоминать, почему ты мне так нравилась!
        - Не волнуйся, я сумею заставить тебя забыть об этом столь же быстро.
        Бродерик опустился на колени рядом с сидящей Гленной, впервые за все это время по-настоящему вглядываясь в лицо маленькой Флоры. Если это действительно его дочь, неужели нет какого-то сверхъестественного способа об этом узнать?
        Но вне зависимости от этого ему хотелось защитить маленькую девочку, волею судьбы оказавшуюся в центре этого тайфуна.
        - Я сделаю все, чтобы о ней заботиться, - сказал он.
        Гленна удивленно посмотрела на него, и, когда они встретились взглядом, он почувствовал какую-то тонкую, еле заметную нить. Он обязан убедить ее в том, что им стоит быть вместе. Он в это верил.
        Его телефон разразился звуком пришедшего сообщения, и Бродерик отвел взгляд.
        - Это отец. Они купили питание, нашли детского врача… и моя сестра Наоми в качестве нашего юриста разговаривает с полицией.
        Когда наступили сумерки, Гленна осознала, что они с Бродериком в самом деле объединили свои усилия. Они оба подвинули кресла к новоприобретенной переносной колыбельке, где безмятежно спала маленькая Флора. Теперь в доме было полно детского питания, медсестра осмотрела девочку и заключила, что та вполне здорова, а полиция сообщила, что свидетельство о рождении подлинное и что машина Деборы Уилсон действительно пересекла границу США и Канады, а после этого ее следы полностью теряются.
        Наоми Стил была очень напористой женщиной. Она прекрасно разбиралась в праве, но была довольно прямолинейна и выражалась соответственно.
        - Я собираюсь поговорить кое с кем из органов опеки. Но, насколько я понимаю, никто из вас не собирается отказываться от возможности удочерить девочку, так что мы попытаемся оформить временное опекунство, пока ситуация не разъяснится при помощи ДНК-тестов. Гленна, что касается твоего мужа, то можно использовать какие-то из его вещей - например, старую расческу или зубную щетку…
        Мозг Гленны и так уже был перегружен, так что напор Наоми немного выбил ее из колеи. Возможно, ее мать и выходит замуж за Джека Стила, но это не значит, что она сама должна полностью доверять людям, которые еще вчера были их злейшими врагами и соперниками. Наоми была известна как та еще акула, и уж конечно, ее лояльность принадлежит ее собственной семье.
        - Временное опекунство? На кого из нас?
        - На обоих. Пока мы не разберемся с вопросами отцовства и официального удочерения.
        Бродерик нахмурился.
        - Но это только даст пищу новым сплетням.
        Гленна смерила его взглядом.
        - Серьезно? Ты продолжаешь думать об интересах компании даже в такой ситуации? Это гораздо важнее, чем бизнес.
        Бродерик защитным жестом поднял руку.
        - Вот как я это вижу: чем меньше сплетен будет вокруг этой истории, тем лучше - на случай, если опекунство когда-нибудь соберутся оспаривать.
        Гленна почувствовала, как внутри ее зарождается тревога. Стилы, конечно, серьезная сила, и нужно с ними считаться. Но пусть они засунут себе куда хотят это желание всеми командовать! Этот ребенок может быть напоминанием о ее муже - пусть в том числе и о том, что не все в их семье было гладко, но тем не менее она мечтала о ребенке больше всего остального. И она от него не откажется.
        - Даже можете не пытаться. Я не собираюсь позволять вам исключить меня из соревнования.
        Бродерик снова прикоснулся к ее локтю мягким жестом, который одновременно и успокаивал, и волновал.
        - А что, если мы увезем ее куда-нибудь подальше от семейных гнезд Стилов и Миккелсонов и пересидим там, пока шумиха вокруг свадьбы и объединения компаний не уляжется?
        Наоми коротко кивнула:
        - Здесь я, пожалуй, соглашусь со своим не самым разумным братцем. Как часть той силы, которой предстоит с этим разбираться, я думаю, что на время уехать - хорошая идея. Во-первых, вы сможете в тишине закончить с финансовыми отчетами, а во-вторых, всем пойдет только на пользу, если вы разберетесь друг с другом.
        - Друг с другом? Довольно наивно предполагать, что именно наше с Бродериком соперничество - краеугольное в этом конфликте.
        - Не прикидывайся. Я училась в том же университете, что и вы двое. Я в курсе.
        Бродерик выпрямился.
        - Наоми, придержи коней. Во-первых, это неудачное время и место, а во-вторых, совершенно не твое дело.
        Наоми перекинула волосы через плечо, ни в коей мере не испуганная этой отповедью.
        - Я не собираюсь сплетничать. Но ты прав, вам действительно лучше уехать из города. Постарайтесь с умом использовать время, выигранное оформлением временного опекунства, пока не будут готовы результаты тестов, а мать девочки разыскивают. Разберитесь, как объединить активы обеих компаний, научитесь работать вместе. Как ты не понимаешь, Бродерик, - тебе это пойдет только на пользу.
        Гленна понимала, что Наоми права. Но это означало, что ей придется торчать запертой в четырех стенах - с чужим ребенком… и Бродериком.
        Глава 6
        Яркие лучи зимнего солнца отражались от нетронутого снега на берегу частного дока семьи Стил в часе езды от Анкориджа. Солнце било в глаза, и Бродерик, прищурившись, нащупал солнечные очки в кармане рубашки, а затем вдохнул морозный воздух, наслаждаясь холодом, который наполнил его легкие.
        Всю жизнь его учили тому, что семья превыше всего. Бродерик поправил на плече сумку и подошел к гидросамолету, который качался на воде рядом с доком. Они его купили в прошлом году - самолет мог приземляться и взлетать с воды, и сейчас это было довольно уместно, на случай если с девочкой произойдет какая-то экстренная ситуация.
        На фоне белоснежного самолета вода казалась еще более синей, как в кино. Бродерик с завистью посмотрел на нос другого самолета, желтого, торчащего из ангара; тот двухмоторный ему больше нравился, но там, куда они с Гленной летят, этот им больше пригодится.
        Они планировали провести некоторое время в небольшом коттедже в заливе рядом с проливом Принца Вильгельма. Это было место, куда отправлялись члены семьи Стил, когда им было нужно отдохнуть и подзарядиться.
        Он поднял воротник пальто; ветер сегодня был таким сильным, что он даже надел шапку с козырьком, а не шляпу, как обычно. Но он надеялся, что скоро он немного поутихнет и они смогут взлететь по расписанию.
        Они с Гленной будут там вдвоем - работать над финансовой схемой объединения двух компаний и ухаживать за маленькой девочкой. Последняя мысль заставила его занервничать: он совершенно не умел обращаться с младенцами. Но, похоже, ему придется научиться - это будет особенно полезно в том случае, если выяснится, что ребенок все-таки его.
        Но мысль об этом по-прежнему заставляла его задерживать дыхание.
        Он погрузил в самолет тяжелый чемодан, наполненный детским питанием и прочими принадлежностями. Да уж, в эти дни ему придется попотеть. Краем глаза Бродерик заметил, как его отец помогает Гленне войти в самолет и затем передает ей младенца. Вот уж никогда бы он не подумал, что когда-либо увидит подобную сцену!
        Налетел порыв ветра, который сорвал с колыбельки розовое одеяло. Следом за девочкой отец передал Гленне переноску, в которой сидел Кота, с любопытством разглядывавший все вокруг голубыми глазами. Брат Бродерика, Маршалл, проверял ящик с инструментами.
        Бродерик хлопнул отца по плечу, когда Маршалл выбрался из самолета и все они выстроились в ряд на пристани.
        - Спасибо за помощь, ребята. И передайте мою благодарность за закупки.
        Маршалл пустил по кругу термос с кофе.
        - Никаких проблем, братишка. Самолет заправлен, я все проверил и даже утром поднял его в воздух ненадолго.
        - Спасибо.
        Джек Стил переступил с ноги на ногу.
        - Я звонил прислуге, ухаживающей за домом. Для вас заготовили продукты и включили отопление. - Отец расплылся в широкой улыбке. - Если что-то понадобится, звоните, мы пришлем с большой земли.
        - Отец, главное, обязательно сообщи мне, если вы передумаете. Ты хочешь запереть меня в одном помещении с нашим самым серьезным бизнес-соперником, помни об этом! Я должен быть уверен, что это именно то, чего вы оба хотите.
        - Мы победим только вместе. Иначе все только и будут думать о нашем соперничестве, и ничего не получится. Теперь мы все одна семья, и будь уверен - это именно то, чего я хочу. - Джек обнял своего сына и похлопал по спине. - А теперь отправляйся в путь.
        - Да, сэр.
        Бродерик понимал, что спорить не стоит. Кроме того, он на самом деле даже ждал этой поездки. Возможно, ему удастся разобраться со своим влечением к Гленне. Может, они поговорят и придут к какому-то решению. Тем более теперь, когда у них есть этот ребенок, это становится необходимым. Им придется найти способ к объединению двух компаний - и двух семей.
        Бродерик вошел в самолет и тут же нашел взглядом Гленну. Она уже пристегнулась на заднем сиденье и склонилась над девочкой, мурлыча что-то успокаивающее. С другой стороны от нее к креслу была пристегнута переноска Коты, он вильнул хвостом и издал слабое поскуливание, надеясь на толику ее внимания. Порыв ветра принес в кабину запах моря, мороза и хвои. Вполне вероятно, этот перелет будет довольно тряским.
        Гленна явно заметила взгляд Бродерика, потому что тоже на него посмотрела. Они встретились глазами, и Бродерик коротко кивнул, а затем прошел в кабину и еще раз проверил инструменты - конечно, он доверял Маршаллу, но должен был и сам убедиться, что все в порядке.
        Пристегиваясь, Бродерик снова бросил взгляд на Гленну и Флору. Но нужно было сосредоточиться. Он натянул на голову радионаушники и почувствовал возбуждение, которое всегда предшествовало взлету. Он очень любил поднимать самолет в воздух. Бродерик увидел, как внизу под ними разворачивается панорама нетронутых просторов. Он чувствовал себя неразрывно связанным с этой землей, ее природой и людьми, стойкими и суровыми.
        Бродерик произнес через плечо:
        - Мы выровнялись, так что, если хочешь, садись вперед. Насколько я могу судить, Флора заснула, и ты можешь поглядывать на нее и в зеркало.
        Гленна ненадолго задумалась, потом расстегнула ремень безопасности.
        - Конечно.
        Самолет провалился в воздушную яму, но Бродерик его выровнял. Он решил начать разговор с Флоры - это была хорошая, ни к чему не обязывающая тема, которая могла бы позволить постепенно перейти к чему-то еще.
        - Флора, похоже, крепко заснула. Она на удивление спокойная малышка.
        Сперва Гленна ничего не ответила, но, когда она наконец раскрыла рот, Бродерик был поражен эмоциональностью ее реакции.
        - Ты хоть раз всерьез задумался о том, что она может оказаться твоей дочерью? Как ты себя чувствуешь в положении будущего отца? Только не вздумай шутить, я серьезно спрашиваю!
        Он задумался над этим, пролетая через облако; клочья тумана скользили по лобовому стеклу. Ему следовало отвечать честно, если он хотел, чтобы она была честной с ним в ответ.
        - Как ты знаешь, я не слишком люблю обязательства, так что из этого естественным путем выводится ответ: яне собирался становиться отцом.
        Гленна слегка расстегнула молнию на парке, что заставило Бродерика снова вспомнить о своих мечтах по поводу ее.
        - А ты в целом любишь детей?
        - Я не уверен, что хочу заводить своих собственных, но вообще да, люблю. Я надеялся к этому моменту уже обзавестись несколькими племянниками, но мои сестры и братья в этом смысле оказались сродни мне.
        - Мне стало интересно, потому что ты избегаешь брать Флору на руки, хотя мне кажется, у тебя должно хорошо получиться.
        Бродерик задумался о том паническом страхе сделать что-то не так, который посещал его каждый раз, когда он видел маленькую Флору.
        - В детстве я помогал матери с младшими, - ответил он. - Но вообще-то я не слишком много знаю о детях, мое общение с ними обычно ограничивается ситуациями, когда кто-нибудь из сотрудников приносит отпрыска в офис показать коллегам.
        - Я слышала, что в «Стил индастриз» есть свои ясли для детей сотрудников, обставленные по последнему слову техники. Думала, ты там бывал.
        - Конечно, бывал. Я провожу для партнеров экскурсии по зданию.
        - Хм, значит, та фотография на журнальном развороте, где ты играешь с годовалыми детьми, была не постановочной?
        - Ты нарочно к этому вела со своими разговорами про ясли?
        - Ну да, - ухмыльнулась Гленна. - Но мне правда интересно.
        - Я навещал там кое-кого. Даже не знал, что меня снимают, пока эти фотографии не появились в журнале.
        - Понятно.
        - Так что я очень надеюсь, что ты лучше меня ориентируешься в том, что надо делать с младенцами.
        - Ну, мне доводилось за ними присматривать. Если что, можно позвонить врачу или посмотреть что-то в Интернете. Но я ожидаю, что ты будешь участвовать в полной мере.
        - Непременно. Я готов всему научиться. Мне просто нужно немного привыкнуть.
        - И это, кстати, возвращает нас к моему предыдущему вопросу. Что ты будешь делать, если окажется, что Флора - твоя дочь?
        - Ну, значит, тогда окажется, что я ее отец, и я сделаю все, чтобы стать лучшим отцом, который только может из меня получиться.
        Хотя с течением времени Бродерик замечал, что Гленна все больше привязывается к малышке. Для нее будет очень болезненно, если окажется, что у нее нет на девочку никаких прав. Похоже, его надежды на легкий, ни к чему не обязывающий разговор не оправдались.
        Бродерик оказался полон неожиданностей. Или, возможно, более точным было бы сказать, что сейчас она наблюдала ту его сторону, о которой стала забывать.
        Его абсолютная готовность быть заботливым отцом для Флоры напомнила Гленне, каким он был в возрасте только-только за двадцать. Она посмотрела на его довольно улыбающееся лицо, когда он взглянул на приборы, и на нее нахлынул поток воспоминаний.
        В университете ее привлекала именно его уверенность. Им выпало вместе работать над проектом - обычно Гленна терпеть не могла такие задания. Но Бродерик оказался так же увлечен учебой, как и она сама. Они вместе ночами работали над своим проектом, заставляя друг друга стараться сильнее, стремиться к более высоким результатам.
        И уже тогда его взгляд наэлектризовывал, а его фигура приковывала ее взгляд.
        Хотя прошло уже больше десяти лет, Бродерик не потерял форму - она прекрасно это видела, когда он загружал в самолет все необходимое. Образ беспринципного бизнесмена, которым он казался, начал меркнуть, и Гленна задумалась о том, как собирается пережить эти дни в уединении с ним.
        Она наконец оторвала взгляд от Бродерика и посмотрела в зеркало в надежде, что Флора проснулась, - но нет, девочка по-прежнему спала. Самолет нырнул вниз, попав в еще одну воздушную яму, по мере того как они приближались к горам.
        Гленна наслаждалась видом Аляски с высоты птичьего полета. Бескрайние зеленые просторы лесов с проблесками озер составляли контраст заснеженным горам. В детстве ей всегда казалось, что она живет в каком-то волшебном месте, где зима и весна наступают одновременно.
        Гленна коснулась холодного стекла со своей стороны:
        - Я очень давно не летала над Аляской на самолете.
        - Возможно, это потому, что Миккелсоны преимущественно ведут дела в Дакоте, - откликнулся Бродерик. - Я уверен, ты могла бы показать мне там много интересного.
        - Это уж точно. - Гленне внезапно показалась привлекательной идея показать Бродерику свои владения, образно выражаясь. - Хоть какая-то польза от этого объединения: мы можем обменяться опытом.
        - Я думаю, есть и другие плюсы.
        Гленна подобрала под себя ноги и устроилась на сиденье в позе лотоса. Ей кажется, или в тоне Бродерика содержится какой-то намек? Но все-таки он действительно красив. Она покосилась на него в очередной раз: его лицо оставалось спокойным и сосредоточенным. На лице красовалась легкая щетина: он всегда ее носил, даже в ситуациях, требовавших строгого костюма и галстука.
        Гленна надела свой черный кашемировый свитер и подтянула рукава. Похоже, оставаться с ним наедине столько времени будет непросто. Она решила сосредоточиться на той части задачи, которая казалась ей более легко преодолимой.
        - Будет непросто придумать план объединения двух компаний, не уволив половину сотрудников, - сказала она. - Сокращения неизбежны. Некоторые должности не предполагают командной работы. Кто-то должен быть главным. Исполнительный директор, финансовый директор… - Гленна загибала пальцы.
        - Мы что-нибудь придумаем, - неопределенно ответил Бродерик, сжимая штурвал.
        - Этот мир между нами не сможет продлиться долго.
        - Почему? Разве нет ничего другого, чем тебе было бы интересно заниматься?
        Он что, думает, что она вот так просто уступит ему свою должность?
        - А тебе? Почему ты считаешь, что это я должна найти себе новое место? Разве тебе не интересно позаниматься чем-нибудь еще?
        - Решение все равно будет не за нами, так что нет большого смысла спорить на этот счет.
        Гленна внимательно посмотрела на него. Без сомнения, он надел свою обычную хладнокровную маску - его истинные эмоции были за ней скрыты. Она не раз видела, как он это проделывает на совещании совета директоров или во время телевизионного интервью.
        - Разве ты не собираешься каким-нибудь хитрым образом убедить меня тебе уступить?
        - Ты думаешь, я собираюсь тебя соблазнить с целью заставить уйти из компании?
        - А что, разве нет?
        Ну вот. Она сказала это вслух. Теперь посмотрим, что он будет отвечать.
        Он удивленно взглянул на нее.
        - За последние пару дней я заметил, что ты гораздо более прямолинейна, чем я тебя помню. Ну что ж, я тоже постараюсь быть максимально прямолинеен. Ты мне нравишься, как и раньше, и это никак не связано с бизнесом. Если помнишь, это ты решила закончить наши отношения, а не я.
        - Отношения? - Гленна никогда бы не подумала, что он употребит это слово. - Это была просто короткая связь.
        - Отношения, которые привели нас к этой связи, - повторил Бродерик.
        - Разве? Мы ведь едва знали друг друга. Воображали себя эдакими Ромео и Джульеттой, пошедшими против воли родителей.
        - Так вот в чем дело? Для тебя это было в первую очередь поэтому?
        Гленна, не отвечая, смотрела в окно. Они начали снижаться у домика, стоявшего на берегу озера. На заднем сиденье заскулил Кота, но девочка по-прежнему спала.
        - Ты разве сам об этом не думал?
        - Нет. Тогда - нет.
        - Извини. Я не думала, что для тебя это серьезно.
        - Разве это что-нибудь бы изменило?
        Гленна не знала. В конце концов, это было очень давно. И с тех пор она успела встретить и полюбить своего мужа. Который предал ее, а потом погиб.
        - Наши родители каким-то образом сумели сойтись, но я не думаю, что в ближайшее время подобного рода статистическая флюктуация случится еще раз, - сказала Гленна.
        - Значит, у нас есть непростая задача. Вместе заботиться о ребенке, который, похоже, очень любит спать. Вместе работать над финансовой реструктуризацией двух компаний, но начать мы сможем только завтра, когда поступят последние отчеты. Кроме того, нам придется снова подружиться, потому что мы застряли тут надолго.
        Бродерик припарковал самолет и посмотрел на дом - Гленна и Флора уже были внутри. Этот дом был наполнен для него множеством воспоминаний о семейных каникулах. Его отец купил его, когда дел стало настолько много, что они начали отнимать время у семьи. А он всегда учил, что семья превыше всего - иначе все остальное тоже развалится. Каждый из детей самостоятельно отвечал за сбор своих вещей - так что, если кто-нибудь забывал что-то важное из экипировки, ему или ей самим приходилось от этого страдать. И во второй раз они уже ничего не забывали. Или учились выручать друг друга. Старый добрый тимбилдинг - еще в те времена.
        Бродерик выгружал из самолета сумки, когда у него в кармане зазвонил телефон. Он, чертыхаясь, за ним потянулся. Раньше здесь было плохо со связью, но его отец установил дополнительную вышку. Номер был ему не знаком, но он все равно поднял трубку - с этой чехардой вокруг Флоры и объединения компаний лучше перестраховаться.
        - Бродерик Стил. Кто говорит?
        - Стил, это Тристан Миккелсон, - раздался в трубке грубоватый голос. Брат Гленны, тот, который заведует семейным ранчо. - Хотел спросить, как дела у моей сестры.
        - Все в порядке, - несколько удивленно ответил Бродерик. - Мы недавно прибыли, сейчас выгружаемся. Гленна в доме с ребенком. Что-то случилось?
        - Ничего особенного.
        - Ну тогда передай, пожалуйста, всем причастным, что у нас все в порядке, мы будем держать вас в курсе.
        - Сделаю. - Миккелсон немного помолчал. - Вот еще что, Стил.
        - Да?
        - Попробуй только обидеть мою сестру, и я буду пинками гнать тебя до самой Канады. - И в трубке раздались гудки.
        Бродерик поднялся по ступенькам в дом, глядя на Гленну, которая стояла возле окна во всю стену, выходящего на залив. Бродерик уронил сумку, которую нес, на пол и посмотрел на экран. Со связью все было в порядке, так что Тристан просто повесил трубку.
        Но в кои-то веки Бродерик не был рассержен. Как мужчина и как старший брат, он прекрасно его понимал. Если бы кто-то плохо поступил с его собственными сестрами, он нашел бы этого человека и собственноручно отметелил. Он снова посмотрел на Гленну - женщину, которая привлекала его как никакая другая. Ему придется действовать очень осторожно.
        Глава 7
        Пытаясь собраться с мыслями, Гленна сидела на кровати, а Кота, склонив голову, пристроился на половичке у двери. Она уже распаковала свою одежду, развесила ее в шкафу и разложила по ящикам. Когда они ужинали, Гленна присматривала за Флорой - и не то чтобы она возражала, но, если ребенок все-таки не Грега, а Бродерика, ему бы тоже стоило начать к ней привыкать.
        Возможно, ему просто требовалось еще время. Или в кои-то веки Бродерик Стил оказался в ситуации, в которой чувствовал себя неуверенно.
        Она вышла из своей комнаты в главную гостиную и сразу же почувствовала запах соснового дерева и лимонного масла, которым чистили полы. Бродерик сидел на диване и смотрел на Флору, лежавшую в колыбели, но даже не пытался взять ее на руки.
        Кота принялся носиться вокруг колыбели большими скачками, а потом улегся на коричневый коврик перед камином. Все это выглядело как картинка из рекламы. Гленна сразу же взяла Флору на руки и всмотрелась в ее личико в тщетной надежде найти какую-то подсказку. Но, как и прежде, ничего подобного не произошло. Малышка посмотрела на нее и свернулась у нее в руках поудобнее, и Гленна вошла в свою комнату и уложила ее на ночь, включила радионяню, а затем вернулась в гостиную и взглянула на Бродерика.
        Он был в синих трикотажных штанах и серой футболке, и во всем этом его фигура и мускулы были оттенены самым выгодным образом. Он указал на дверь, ведущую на террасу:
        - Я собираюсь пойти поплавать в бассейне. И если что, это не флирт.
        Гленна перекинула волосы через плечо с наигранной легкостью.
        - Это хорошо. Потому что, если это лучшее, что ты смог придумать, тебе срочно нужен суфлер.
        Бродерик расхохотался:
        - Я сберегаю свои силы. Да нет, серьезно, после всей этой свистопляски не помешало бы отдохнуть. А еще хочется посмотреть на северное сияние - оно мне никогда не надоедает, а сезон уже почти прошел. Если захочешь присоединиться, в гардеробе большой выбор купальников.
        Гленна внимательно поглядела на него.
        - Ты меня подначиваешь, да? Несмотря на то, что это якобы не флирт?
        - Я просто сообщил тебе о своих планах и предложил присоединиться. Если ты, конечно, не боишься. - Он подмигнул.
        - Ладно. Пойду переоденусь в самый старомодный купальник, какой только найду.
        - Не задерживайся надолго, - ухмыльнулся он и вышел на террасу.
        В раздевалке Гленна проглядела стопку купальников. Вот он, именно то, что ей нужно. Синий закрытый купальник - совершенно никакого повода лишний раз на нее смотреть. Но затем Гленна, повинуясь мгновенному импульсу, достала из ящика черное маленькое бикини. Она переоделась и посмотрела на себя в зеркало, чувствуя полную уверенность и спокойствие. Затем сняла с руки резинку и затянула волосы узлом на затылке. Вот теперь все готово.
        Не давая себе возможности передумать, она облачилась в махровый банный халат и натянула на ноги пушистые тапочки. Не то чтобы она стремилась привлекать к себе внимание, но прямо сейчас ей хотелось посмотреть на выражение лица Бродерика, когда она снимет халат. Гленна в последний раз заглянула в спальню, чтобы проверить, как там Флора, а затем отправилась на террасу.
        На западе яркими красками сиял закат, а на востоке уже появились первые вечерние звезды. Гленна огляделась, наслаждаясь видом, а затем по звукам журчащей воды нашла джакузи. В котором расслабленно сидел Бродерик.
        Гленна ускорила шаги, подгоняемая морозным воздухом и его внимательным взглядом. Ей показалось, что будет проще противостоять чарам Бродерика, если она как можно быстрее нырнет в воду - хотя прямо сейчас она не слишком понимала, зачем вообще им противостоять. Гленна сбросила тапочки, а затем сняла халат и повесила его на ограждение.
        Бродерик сидел, раскинув руки в стороны, и внимательно смотрел на нее.
        - Если это самый скучный купальник, который ты смогла найти, то слава богу, что там не было чего-нибудь поинтереснее!
        Гленна села рядом с ним, но не слишком близко, и закрыла глаза, ощущая, как струи воды омывают ее тело.
        - Наверняка в кодексе по этике должно что-нибудь быть про деловые встречи вроде этой!
        - А почему ты думаешь, что это деловая встреча? Делами мы сегодня уже позанимались достаточно. Я думаю, сейчас самое время отдохнуть. Я бы взял вино, но мне хочется, чтобы мы оба отдавали себе отчет в своих действиях.
        Гленна открыла глаза и увидела, что он приглашающе смотрит на нее. Она почувствовала, как в ней зарождается ответное желание, и с яростью сжала руки в кулаки.
        - Ты не мог бы уточнить, что ты имеешь в виду?
        - Очевидно, я имею в виду, что мы оба должны оставаться трезвыми на случай какого-либо чрезвычайного происшествия с девочкой; тогда тебе придется за ней ухаживать, а мне - вести самолет. А ты о чем подумала? - нарочито невинно проговорил он, и Гленна, не удержавшись, брызнула в него водой. Он брызнул в нее в ответ, а потом они оба погрузились в воду чуть глубже, слегка коснувшись друг друга.
        - Ты правда думаешь, что моя мать и твой отец поженятся?
        - А ты?
        Гленна побарабанила по поверхности воды.
        - После смерти отца мама пару раз встречалась кое с кем, но ничего серьезного не было. Для нее очень большой шаг - объявить о помолвке. А твоего отца я не слишком хорошо знаю.
        - Что ты о нем думаешь? - произнес Бродерик слегка напряженным тоном.
        - Как бизнесмен он совершенно бесстрашен. И я всегда знала, что забота о семье для него на первом месте.
        - Он очень любил маму. Ну да, я знаю, что люди часто не замечают очевидного, когда дело касается родителей, но в этом случае это чистая правда. Он так горевал, когда она погибла, что компания выжила только потому, что дядя Конрад взял на себя его обязанности на целый год.
        - Конрад Стил? Вот уж не подумала бы. Мне всегда казалось, что у него куча своих проектов, не связанных с твоим отцом.
        - Мы это не афишировали, чтобы не напугать акционеров. Но дядя Конрад сумел прекрасно успокоить совет директоров. Он только выглядит балагуром, а на самом деле он очень умный и сметливый человек, который не стремится к известности.
        - Надо же, какая неожиданность! - усмехнулась Гленна.
        - Неужели ты пытаешься меня уязвить?
        - Что ты, конечно нет!
        Они оба расхохотались. Бродерик поднял руку и указал в ту сторону, где начинало разгораться северное сияние. Сама не заметив как, Гленна оказалась рядом с ним, ее сердце громко стучало. Неизвестно, кто первым двинулся навстречу, - возможно, они сделали это одновременно. И теперь они были в одном шаге от поцелуя, и Гленна вовсе не собиралась останавливаться.
        Ну вот и конец всем его благим намерениям.
        Когда она на него так смотрела, он не мог больше сдерживать желание, которое подавлял почти десять лет. Ее губы слегка приоткрылись, и даже этот еле заметный жест заставил Бродерика захотеть крепко обнять ее, усадить к себе на колени, чтобы она обхватывала его ногами, пока он будет входить в нее все глубже и глубже…
        Он всегда был готов упасть перед ней на колени от желания. Впрочем, картина того, как он стоит перед ней на коленях, чтобы ласкать ее языком до тех пор, пока…
        Бродерик глубоко вздохнул, чтобы его сердце перестало биться как сумасшедшее и хотя бы немного вернулось к нормальному ритму. В прошлый раз после этого всего она от него сбежала, вышла замуж за другого человека и игнорировала его существование больше десяти лет.
        Бродерик погладил Гленну по щеке и коснулся выбившейся из пучка пряди, прилипшей к мокрой коже. На ее плечах, видневшихся из-под воды, держались узкие черные лямки - он мог бы одним движением обнажить ее великолепную грудь, хотя он и так прекрасно помнил, как именно она выглядит. Впрочем, сейчас фигура Гленны изменилась, в ней появились новые соблазнительные изгибы - Бродерик был готов внимательно исследовать каждый из них. Его бросало в дрожь при мысли о том, чтобы заняться с ней любовью в джакузи, под звездами и северным сиянием.
        Но не стоило торопиться, если он не хочет, чтобы все это закончилось так же быстро, как и в прошлый раз. Он подождал немного, давая ей возможность передумать и внутренне молясь, чтобы она этого не сделала. Гленна не двигалась, и Бродерик наклонился вперед.
        Он коснулся губами того самого места, где минуту назад были его пальцы. Гленна вздохнула и подалась вперед, и ее ноги под водой коснулись Бродерика. Она прижалась к нему грудью, и ему немедленно захотелось сорвать с нее и с себя одежду и войти в нее прямо сейчас. Но он хотел не просто заняться с ней сексом, а завоевать ее навсегда.
        Он нашел ее губы, и она обхватила его за шею, давая понять, что ее желание столь же сильное, как его. Ее тело сводило с ума, и Бродерику хотелось быть с ней сейчас, и снова, и снова.
        Вот в чем суть. Он боялся опять потерять ее, если будет слишком торопить события. Бродерик через силу оторвался от нее и сказал:
        - Мне кажется, это не самая здравая идея.
        - Ты все время так говоришь, - немного хрипло произнесла Гленна. - Ты же знаешь, что я хочу тебя.
        - Гленна, я бы очень хотел этого. Но мне кажется, это преждевременно. - Он в последний раз коснулся ее плеча. - Спокойной ночи.
        Бродерик выбрался из воды и был очень рад, что ледяной ветер так быстро привел его в чувство.
        Джинни Миккелсон не сомневалась в своем решении. Она достаточно давно руководила компанией и воспитывала детей, чтобы уметь размышлять здраво. Но она до сих пор не могла привыкнуть к своим чувствам в отношении Джека.
        Было так странно влюбиться с первого взгляда в человека, с которым она знакома несколько десятков лет! Но именно так это и ощущалось - на той конференции она словно увидела его впервые.
        Она лежала, растянувшись, на кожаном диване в его спальне, в камине потрескивали дрова. Теперь, когда их отношения стали официальными, они могли позволить себе сделать друг друга частью собственной жизни по-настоящему. Джинни взглянула на остатки их непритязательного обеда на подносе на кофейном столике. Кто-кто, а она умела ценить простоту.
        - Как же так выходит, что у наших детей столько общего друг с другом, но при этом они готовы воткнуть друг другу нож в спину в ближайшем темном углу?
        - Возможно, это следствие того воспитания, которое мы им дали. - Джек потерся об ее щеку шершавым подбородком.
        - Неужели вы с Мэри плохо говорили о Миккелсонах? - Она искоса посмотрела на него, поглаживая пальцами его бороду.
        - Мэри - нет. А вот я вполне мог за обедом удостоить вас парой крепких словечек.
        - Почему я не удивлена? - Джинни уютно устроилась рядом с ним, чувствуя его крепкие надежные объятия. - Похоже, мы пожинаем то, что посеяли.
        - С одной стороны, да. С другой - они взрослые люди и имеют право на свою собственную жизнь, как и мы.
        - Может быть, мы продвигаемся вперед слишком быстро? Я не против того, чтобы помочь им освоиться в новой ситуации.
        - Они уже не маленькие, пусть справляются сами. Либо они примут новое положение дел, либо нет, - сурово ответил Джек.
        - Мы же говорим о собственной семье. Это важнее, чем бизнес.
        - Вот они и должны это понять. Иначе все время будут думать, что кто-то из противоположного лагеря их обыграет.
        - Жаль, что я так мало знакома с твоими детьми и не могу предугадать динамику.
        Джек поцеловал ее безымянный палец.
        - Надо купить тебе помолвочное кольцо.
        - Зачем? Достаточно обручального.
        - Потому что я хочу купить тебе кольцо, - рассмеялся он.
        - Может, лучше пожертвуем эти деньги на благотворительность?
        - Я могу сделать и то и другое.
        - С тобой сложно договориться, Джек Стил!
        - Но у тебя пока неплохо получается. - Он наклонился и поцеловал ее в губы.
        Но, даже отдаваясь эмоциям, Джинни продолжала размышлять. Она любит Джека и собирается прожить с ним остаток жизни. Что само по себе довольно неожиданно, учитывая, что она собиралась прожить всю жизнь с Чарльзом, отцом ее детей. Когда он умер, ей казалось, что ее мир закончился, но она нашла в себе силы вернуться к жизни ради детей. Но с Джеком у них никогда не будет детей.
        Она всегда поддерживала свою семью во всем. Но теперь она не могла отделаться от чувства скрытого презрения, которое ее дети испытывали по отношению к ней. Неужели они готовы вычеркнуть ее из своей жизни?
        А Джек? Он в буквальном смысле потерял дочь. Если им придется отменять свадьбу ради того, чтобы сохранить отношения с детьми, сможет ли он пойти на это? И будет ли она готова этого требовать?
        Глава 8
        Какого черта?!
        Даже спустя пятнадцать минут после того как Бродерик ушел, Гленна не могла прийти в себя. Она тяжело погрузилась в воду, оставив сверху только голову. Бродерик выманил ее сюда, в эту романтическую обстановку, под звездами и северным сиянием, поцеловал ее и просто ушел. Гленна практически дрожала от возбуждения.
        Что за игру он ведет? Или, может быть, это не игра? Может, он в самом деле растерян и не знает, как поступить? Но спрашивать его об этом сейчас было не самой хорошей идеей.
        Но тут из радионяни послышался плач. Гленна сразу же выскочила из джакузи, почти не замечая холода, натянула халат и босиком отправилась в дом. С ее тела и волос капала вода, а из устройства продолжали доноситься все усиливающиеся недовольные рыдания маленькой Флоры. Но когда Гленна вошла внутрь, она услышала, что из ее спальни доносится мужской голос. Бродерик. Гленна остановилась и прислушалась. Плач девочки стал тише.
        Гленна огляделась, взяла со стула полотенце и вытерлась. Потом опять прислушалась. Бродерик ворковал над маленькой девочкой, и Гленна решила не вмешиваться - если она действительно его дочь, это важный момент для них обоих. Гленна прошлась по гостиной, прикасаясь к различным предметам. Казалось, здесь все еще был жив дух старой Аляски.
        Из спальни продолжал доноситься голос Бродерика, который, судя по всему, взял девочку на руки:
        - Да, юная леди, сейчас мы сменим тебе подгузник, а потом посмотрим на огоньки в окошко.
        Гленна обернулась и увидела у себя за спиной, рядом с оленьими рогами, семейную фотографию Стилов. Она подошла и принялась ее разглядывать. Сейчас клан Стилов был в другом составе - должно быть, было тяжело остаться без матери семейства и без младшей сестры…
        Флора начала издавать довольное лепетание. Гленна непроизвольно улыбнулась - ну вот, теперь Бродерик тоже начал с ней общаться. Гленну это умиляло. Хотя она понимала, что ничего такого уж необычного в этом нет.
        Прошло несколько часов с тех пор, как Бродерик уложил Флору спать, и его до сих пор трясло от волнения. Он открыл дверцу холодильника, разглядывая его содержимое, чтобы найти там что-нибудь подходящее для полуночной рабочей сессии. Он достал оттуда несколько видов сыра - фета, бри и маскарпоне, поставил все это на стол и добавил к этому чернику, малину, клубнику и копченый лосось.
        Гленна сидела с ноутбуком в кресле, и ее волосы по-прежнему были связаны в узел на затылке. Она оделась в шелковую пижаму цвета морской волны, состоявшую из штанов и майки.
        Бродерик нарезал хлеб, чувствуя себя спокойно и уверенно. Ничего не сделать пару часов назад было непросто, но это дало ему время все обдумать. Он взял два винных бокала и бутылку просекко. Расставив на столе еду, он налил шампанское в бокалы, бросил в каждый по ягоде клубники, поставил свой бокал по правую руку от ноутбука и приготовился вгрызаться в дела.
        Гленна подняла голову от ноутбука, взглянула на еду, встала, прихватив компьютер и кожаную папку, и перебралась в кресло рядом с Бродериком. Он почувствовал запах ее шампуня и туалетной воды, и по его коже пробежали мурашки.
        Гленна положила несколько кусочков лосося на хлеб и посмотрела на Бродерика так напряженно, что он был готов поклясться, что она читает его мысли. Какое-то время тишину не нарушало ничего, кроме тихой музыки, которую Гленна поставила для Флоры, из радионяни. Кота заурчал, высунулся из-под стола, чтобы потереться об руку Гленны, и зевнул.
        Бродерик сделал глоток вина и выглянул из-за монитора.
        - Нам стоит поговорить о том, что случилось раньше.
        Гленна покраснела.
        - Давай не будем.
        Бродерик посмотрел на нее, прищурившись. Его было не так легко обмануть.
        - Насколько я могу судить по твоей реакции, я не единственный в этой комнате, кто испытывает влечение.
        Гленна положила в рот клубнику.
        - Это просто физиология.
        Бродерик сделал себе бутерброд с сыром и откинулся в кресле, глядя на Гленну своей самой обворожительной улыбкой - не мог устоять перед тем, чтобы ее немного не подразнить. Хотя тот факт, что она ни с кем не встречалась со времени смерти ее мужа, напомнил ему, как важны были для нее эти отношения; Бродерик покачал головой, чтобы выбросить это из головы. С другой стороны, это означает, что он не ошибся в своих расчетах: Гленна не слишком любит случайные встречи.
        Гленна швырнула в него подушку с ближайшего кресла.
        - По-моему, ты довольно ясно дал мне понять некоторое время назад, что ничего не произойдет. И я не понимаю, что за игру ты ведешь, но мне она не нравится. Ты только напомнил мне, что сближаться с тобой - не самая хорошая идея.
        Ну что ж, если она хочет поговорить напрямую, значит, так тому и быть.
        - Я ушел, потому что не был уверен, что ты вполне осознаешь свои действия. Я ошибался?
        Гленна, прищурившись, посмотрела на него и запустила руку в волосы - он понял, что она всегда это делает, когда волнуется.
        - Может, и нет. Но вообще-то ты мог все это сказать, а не вести себя как напыщенный индюк.
        - Честно говоря, я и сам не был в себе уверен. Ты мне слишком нравишься.
        - Вероятно, стоит воспринять это как комплимент. Да уж, все слишком сложно. И я все еще не понимаю, как мы собираемся вместе работать и вдобавок быть членами одной семьи.
        - Что, если работать в одном офисе и брать Флору с собой? - Он пододвинулся поближе.
        - Что ты хочешь сказать?
        - Ты не собираешься больше выходить замуж, ты говорила. Я очень много работаю. Но я не против того, чтобы создать постоянные отношения.
        - Но без долгосрочных обязательств?
        - Мне бы не хотелось, чтобы моя партнерша обвиняла меня в том, что я провожу в офисе слишком много времени. И уж точно я не хочу, чтобы мой мир разваливался на части, как было с отцом, когда мама умерла. Мне бы хотелось просто быть вместе, но без каких-то далекоидущих планов. И вне зависимости от того, кто окажется отцом Флоры, так мы сможем помогать друг другу.
        Гленна посмотрела ему в глаза.
        - Ты действительно этого хочешь?
        - Ну а почему нет? Что думаешь?
        Гленна защитным жестом подняла руки.
        - Серьезно, ты хочешь, чтобы я приняла решение прямо вот так, за несколько секунд?
        Бродерик внимательно посмотрел ей в глаза всего в нескольких сантиметрах от ее лица:
        - Подумай об этом.
        У Коты, похоже, были неограниченные запасы энергии - ну, или Гленне так казалось. Она бросала ему мячик уже битый час, и у нее уже устала рука, а он без устали бегал за ним по снегу и возвращался обратно. Гленна швырнула мяч сильнее.
        Ее мысли были в полном хаосе из-за предложения Бродерика. Быть вместе и воспитывать Флору? Она, безусловно, все сильнее привязывалась к девочке и не могла отрицать своего влечения к Бродерику. Так что ей придется обдумать его предложение. Но сейчас она была раздражена и за завтраком даже накричала на него без особой причины. Слишком много всего изменилось, и она чувствовала большое напряжение.
        Гленна взяла мячик и пошла на причал. Бродерик с озабоченным выражением лица выглянул из дома и посмотрел на нее.
        - Извини, что набросилась на тебя утром. Мир?
        - С удовольствием. - Его лицо разгладилось.
        - Не хочешь составить нам компанию? Мне кажется, Флоре тоже не повредил бы свежий воздух. - Гленна указала на небольшую тропинку, уходившую от домика в сторону леса.
        - А она от этого не заболеет?
        Гленна расхохоталась:
        - Серьезно? Неужели твой отец воспитывал тебя как неженку?
        Бродерик ухмыльнулся.
        - Слышал бы он это! Нет уж, он твердо верил в то, что детям необходима суровая закалка. - Бродерик отступил назад, чтобы дать Гленне войти в дом, и от одной его близости по ее телу пробежали мурашки.
        - Мои родители тоже так думали! У нас даже были лимиты расходов в месяц. Однажды кто-то прокомментировал это в ресторане, и мама сказала: «У нас с Чарльзом достаточно средств. А вот нашим детям еще предстоит заработать свое состояние». - И Гленна картинно взмахнула рукой, очень похоже изображая Джинни.
        Бродерик хмыкнул:
        - И если мы будем плохо справляться, они нас уволят и наймут на наше место кого-нибудь еще.
        Гленна от души расхохоталась, а потом собралась с мыслями.
        - Давай собирайся уже.
        - В каком смысле? - Бродерик указал на куртку. - Что мне еще нужно?
        Гленна приподняла бровь, указывая на рюкзачок для младенца.
        - Снаружи холодно, так что нужно держать Флору поближе к себе.
        - Может, лучше вместо этого использовать коляску?
        Бродерик явно нервничал, но Гленна прекрасно помнила, что вчера ночью у него нормально все получалось.
        - Она осталась без матери, так что ей требуется как можно больше человеческого контакта.
        - Я мог бы вести собаку, - быстро сказал Бродерик, но Гленна не купилась.
        - Ты что, боишься детей?
        - Нет, я боюсь этой штуки. - Он аккуратно взял рюкзачок для младенца и с опаской покрутил его в руках, как будто он мог броситься на него и укусить.
        - Ну это просто как обычный туристический рюкзак, только спереди, - сказала Гленна. Она усадила Флору в рюкзачок и закрепила его на Бродерике, стараясь не прикасаться к нему без лишней нужды. - Ну вот, теперь ты готов к прогулке.
        Она пропустила его вперед. В конце концов, это место принадлежит его семье, и он все тут знает. Кота бежал рядом с ними, и Гленна наслаждалась чистотой и нетронутым пейзажем. Поблизости нет ни единого строения и ни единого человека - идеально.
        Они шли по направлению к горе, и нетронутый снег скрипел под их ботинками. Флора издавала какие-то довольные звуки, и Бродерик, кажется, почти перестал волноваться.
        - Как ты думаешь, если бы наши семьи не были конкурентами, а, например, жили бы в одном районе, какие между нами были бы отношения?
        - Какая интересная идея, - хмыкнул Бродерик. - Как представлю, что мы все вместе ходим на вечеринки!
        - Ладно, дурацкая мысль. - Гленна поморщилась от ветра.
        - Да нет, не такая уж и дурацкая, - возразил Бродерик. - Мне кажется, мы могли бы строить снежные замки и устраивать сражения.
        - Мальчики против девочек, - добавила Гленна.
        - Девочки бы всегда выигрывали. Особенно если бы Бреанна участвовала.
        - Ты никогда раньше ее не упоминал.
        Гленна хорошо понимала, что означает пережить серьезную потерю.
        - Наверное, это неправильно, - задумчиво сказал Бродерик. - Она достойна того, чтобы о ней вспоминать.
        Гленна слышала в его голосе боль и нерешительность. Готова ли она выразить ему свою поддержку? Это явно было то, в чем он нуждается.
        - Если хочешь, расскажи мне о ней что-нибудь.
        В детстве бабушка Гленны часто рассказывала ей истории о людях, которые уже ушли из жизни. Так она сохраняла частицу их присутствия, и это облегчало боль от потери. Возможно, Бродерику это тоже поможет.
        - Она была очень решительной и чертовски хорошим лидером.
        - Наоми тоже решительная.
        Бродерик фыркнул:
        - Наоми - бунтарка. Бреанна была более сосредоточенной, она всегда стремилась вперед. Я всегда старался ей подражать.
        - Наверное, тебе тяжело было ее потерять. Тем более одновременно с матерью.
        Гленна вдруг поняла, что именно смущает ее в его предложении. Бродерик думает, что отношения могут быть легкими, но это не так. Даже если вы не планируете прожить вместе остаток дней, вступая в отношения, ты должен понимать, что их завершение принесет тебе боль.
        - Не только мне. Наша семья очень изменилась после их гибели. - Бродерик посмотрел на Гленну. - Я очень сочувствую твоей потере тоже. Наверное, ждать результатов анализов должно быть мучительно.
        - Ты хочешь спросить, верю ли я в то, что Флора - ребенок Грега?
        - Зачем мне спрашивать? - Бродерик отвел глаза. - Результаты теста все прояснят.
        Но Гленну не удовлетворил его уклончивый ответ.
        - Но ты ведь хочешь знать, считаю ли я, что мой муж мог мне изменить.
        - Я не имею права об этом спрашивать. Но мне это небезразлично. - Бродерик посмотрел на нее.
        Гленна глубоко вздохнула, ощущая морозный свежий лесной запах.
        - Я скажу тебе кое-что, о чем почти никто не знает. Он уже изменял мне три года назад. Мы много говорили об этом с психологом. Нам удалось это преодолеть и склеить наш брак, хотя это и было непросто.
        - Черт, мне так жаль это слышать, - проговорил Бродерик.
        - Он умер, вот чего по-настоящему жаль. - Гленна помолчала. - Тогда я сказала, что, если он снова мне изменит, пути назад не будет. Поэтому… если он и впрямь это сделал, он ни за что бы в этом не признался. Но все равно, если Флора - его дочь, я не хочу от нее отказываться. Это так запутанно… Я бы ушла от него, если бы узнала о ней, пока он был жив, но сейчас, когда его нет, она кажется мне последней связующей ниточкой. У меня так и не получилось выносить ребенка из-за эндометриоза. - Гленна прерывисто вздохнула. Бродерик протянул руку и погладил ее по волосам. Гленна на мгновение замерла, а потом отодвинулась: - Я не хочу жалости. Мне нужны только ответы. А ты? Что ты будешь делать, если окажешься ее биологическим отцом?
        Бродерик посмотрел на Флору, которая опять спала, и улыбнулся.
        - Буду им. Ее уже один раз бросили, этого хватит, ты не находишь?
        - В любом случае у нее теперь есть огромная шумная семья.
        - Это уж точно. Кстати, у тебя хорошо получается с ней обращаться.
        Гленна улыбнулась.
        - Я люблю детей. Всегда хотела, чтобы у меня был ребенок.
        - Она все еще может стать твоим ребенком, вне зависимости от теста.
        Вот, опять он гнет свою линию.
        - Давай не будем сейчас это обсуждать.
        Бродерик остановился и снова коснулся ее лица. Она посмотрела ему в глаза и непроизвольно подалась навстречу этому мягкому взгляду, и их губы почти встретились…
        Кота с громким лаем прыгнул на нее, желая, чтобы с ним поиграли, и почти сбил ее с ног. Но парадоксальным образом Гленна была ему за это благодарна.
        Глава 9
        Бродерик открыл крышку кастрюли, чтобы проверить, как там поживает рагу из оленя, которое он готовил по семейному рецепту. Из кастрюли вырвалось облако пара с запахом чабреца.
        Они много раз готовили здесь это блюдо, когда приезжали на каникулы, и Бродерик очень его любил. В нем для него заключалось множество теплых воспоминаний, и он ждал момента, когда сможет угостить им Гленну, после того как они уложат Флору спать. Сейчас же Гленна сидела с девочкой на одеяльце в гостиной, развлекая ее какой-то игрушкой.
        Когда они приезжали сюда, то родители спали в главной спальне, девочки - во второй комнате, где сейчас ночевали Гленна и Флора, а мальчики - на диванах и на полу в гостиной. Время они проводили, отправляясь в походы к горам, катаясь на снегоходах и занимаясь рыбалкой, а к вечеру возвращались в дом, мокрые, измотанные и голодные.
        Рецепт этого блюда достался ему от бабушки. Перед его внутренним взором встала картина, как его мать и бабушка нарезают лук и помидоры. Они никогда не отмеряли количество бульона и специй и все делали на глаз. Никому чужому этот рецепт бабушка не передавала, и, хотя шеф-повар поместья Стилов пытался его воспроизвести, как у бабушки у него не получалось.
        Бродерик взял с керамической подставки деревянную ложку, помешал варево, которое весь вечер медленно кипело на огне, и попробовал. Потом обернулся и увидел, что Кота умильно смотрит на него своими голубыми глазами, ожидая подачки.
        - Кота, я подозреваю, что тебя нельзя угощать едой со стола, - сказал Бродерик. - Гленна будет меня ругать.
        - И еще как, - отозвалась Гленна. - Лучше не порти хорошие манеры моей собаки.
        Кота наклонил голову и заскулил.
        - Да-да, малыш, - произнес Бродерик, - я знаю, что это несправедливо. Но знаешь что, у меня в холодильнике есть отличная суповая кость, и, если Гленна разрешит, будешь грызть ее сколько захочешь.
        Но Кота продолжал сидеть и смотреть на него, и Бродерик почувствовал себя самым ужасным и несправедливым человеком на Земле. Он дождался момента, когда Гленна отвернется, выудил из кастрюли кусочек мяса, наклонился и прошептал:
        - Ладно, ладно. Но ты должен за это поработать. Лапу, Кота!
        Пес сразу же протянул лапу, и Бродерик угостил его лакомством, которое Кота аккуратно взял с раскрытой ладони.
        - Хороший пес. - Бродерик почесал Коту за ушами, встал, вымыл руки и вернулся к приготовлению еды.
        Он снова зачерпнул ложкой рагу, пробуя на вкус соотношение мяса и приправ. Рагу было восхитительно на вкус; почти идеально, хотя чего-то не хватало.
        Вдруг у него зазвонил телефон. Бродерик выудил его из кармана. На экране светилось лицо его брата Маршалла. Бродерик быстро нажал на кнопку приема вызова, одновременно разыскивая перец в коробке для приправ - ему хотелось сделать блюдо немного острее. Затем прижал телефон к уху, немного уменьшив громкость, - хотя какая разница, Гленна все равно услышит его разговор. Забывшись, он посмотрел на нее; втемных узких джинсах и голубой свободной блузке, она подхватила на руки Флору и нежно качала девочку, развлекая ее.
        - Привет, Маршалл. Какие новости? Мать девочки уже нашли? И что с отцовством?
        - Пока ничего ни с тем, ни с этим, - ответил Маршалл. - Мать пока не могут разыскать, она скрылась в Канаде, не оставив никаких следов.
        Бродерик добавил в кастрюлю перец, еще раз все перемешал, посмотрел на Гленну, которая все еще ворковала с девочкой, и ухмыльнулся, но тут же посерьезнел:
        - Черт побери, ну кто вообще так делает? Оставляет ребенка непонятно где и исчезает?
        Он снова посмотрел на Гленну и Флору. Кто-нибудь увидевший их со стороны непременно решил бы, что Гленна и есть мать девочки.
        - Понятия не имею, - ровным голосом ответил Маршалл.
        - Судя по всему, у Деборы не было семьи, которая могла бы ей материально помочь с ребенком, - сказал Бродерик. - Но, если она считала, что ребенок от меня, почему она со мной не связалась? Неужели она думала, что я не захочу помочь… - Он поморщился.
        - Может, она боялась, что ты совсем заберешь у нее ребенка, - предположил Маршалл.
        - Ну разве я бы мог так поступить! - возмутился Бродерик. - Я бы просто…
        - Я знаю, братишка, я знаю. Но, очевидно, для мисс Уилсон картина была не такой ясной, и ее можно понять.
        Бродерик шумно выдохнул, пытаясь перестать злиться и внять голосу разума. Маршалл прав. Бродерик помешал рагу и снова попробовал: почти идеально, но все-таки чего-то не хватает. Как ему самому не хватало близости с Гленной в этой картинке идеальной семьи…
        Терпение. Оно должно помочь и с Гленной, и с приготовлением рагу. Когда-нибудь постепенно он достигнет в приготовлении этого блюда тех же высот, что и его мать. Может быть, это то, о чем говорила Гленна, - его способ чувствовать близость с людьми, которых уже нет рядом?
        Но все-таки в рагу чего-то недостает. Бродерик в задумчивости просмотрел все приправы.
        - Ладно, я надеюсь, когда-нибудь она объявится и мы все выясним. Хотя лучше бы это случилось поскорее, - сказал он.
        - Да уж. Но не беспокойся, Наоми готова к любому исходу. У нее мощная хватка, - ответил Маршалл.
        Бродерик посмотрел на Гленну, которая положила Флору на одеяльце и меняла ей подгузник, издавая при этом дурацкие звуки, чтобы девочке не стало скучно. Имея на своей стороне Наоми и Гленну, Флора точно будет в безопасности, окруженная заботой и любовью. Самому Бродерику тоже хотелось приложить к этому руку.
        - Я не раз задумывался о том, почему отец не поставил Наоми во главе компании, - сказал Бродерик. - Она суровый боец.
        - Ты не поверишь, - со смешком произнес Маршалл, - она предложила отцу составить брачный контракт для них с Джинни.
        Бродерик хмыкнул:
        - Как он только на месте не взорвался?!
        Отец любил повторять, что Наоми спорила даже с акушерками при рождении. Она всегда говорила то, что думает, даже в запутанных или неловких ситуациях, и всегда рассуждала здраво и рационально.
        - Да уж, я и сам удивился. Но он сказал, что понимает, что брачные контракты нужны, чтобы и муж, и жена, и дети точно знали, как обстоят дела. И чтобы мы не беспокоились, они с Джинни будут консультироваться каждый со своими адвокатами при составлении завещания.
        - Ага, то есть, по сути, намекнул, чтобы мы не лезли не в свое дело?
        - Ага. Он сказал, что у нас все равно есть свои собственные доходы, так что нам от них ничего не нужно.
        Бродерик рассмеялся:
        - Его можно понять. Впрочем, не так уж он и не прав. Насколько я сейчас могу судить, активы двух компаний примерно равны. Мы старались убедить друг друга в том, что мы впереди, даже не подозревая, что на самом деле идем голова к голове.
        - То есть мы можем не беспокоиться, что семья Миккелсон захочет воспользоваться финансовым положением отца?
        - Ага. И нам тоже бессмысленно пытаться у них что-нибудь откусить - обе компании примерно равны и вполне устойчивы сами по себе.
        - Ну что ж, это хорошие новости, - согласился Маршалл.
        - Помнишь Кристи Шэклфорд, мамину подругу, которая вышла замуж за папиного врача? Ее сыновья были взбешены тем, что, по их мнению, ей достанется слишком мало его состояния после его смерти, хотя по договору он был обязан ее обеспечивать до конца ее лет.
        - Ага. И они заставили бедную женщину обманом выуживать у него деньги, а когда он умер, отсудили остальное.
        - В его завещании все было очень четко прописано, но сами суды унесли большую часть состояния, и того, что осталось, еле хватало на жизнь.
        - Когда две семьи объединяются на таком позднем жизненном этапе, всякое может быть, - сказал Маршалл. - Но ни у кого, кроме вас с Гленной, нет больше скелетов в шкафу. Будь осторожен.
        Бродерик попробовал рагу: вот теперь оно совсем готово. Он достал из шкафа две глубокие тарелки.
        - Я думаю, все будет в порядке.
        - Как считаешь, как она себя поведет?
        - Она очень беспокоится, что ее сместят с должности, - не раздумывая, ответил Бродерик.
        - Не могу сказать, что это безосновательно.
        Честно говоря, Бродерик и сам надеялся, что Гленна займется чем-нибудь другим, тем самым избавив всех от необходимости выбирать, кто станет финансовым директором объединенной компании.
        - И она очень привязалась к девочке. Я думаю, она переживает, что с опекой могут возникнуть проблемы, а ей бы хотелось продолжать о ней заботиться.
        - Даже если окажется, что ребенок - плод измены ее собственного мужа?
        - Боюсь, что так.
        - А что тогда будет, если окажется, что ребенок твой?
        Чертовски хороший вопрос. Бродерик надеялся, что Гленна согласится на его предложение, и тогда этот вопрос потеряет смысл. Но что, если нет? Тогда все станет только сложнее.
        Бродерик отвел глаза от стола и увидел, как Гленна вместе с Флорой исчезает за дверью своей комнаты. «Сложнее» - это даже близко не то слово.
        Джек погрузился в теплую воду бассейна. Он никогда не любил командные виды спорта - разве что приходил смотреть, когда играли его дети. Его жизнь и без этого была достаточно напряженной. Поэтому он предпочитал такие виды отдыха, которые позволяли ему оставаться наедине с собой или с близкими. Так что у них в доме были отдельные бассейн и спортзал. А еще он любил охоту, рыбалку и верховую езду.
        Сильными гребками он поплыл к другому концу бассейна, где на ступеньках сидела Джинни. Сейчас они много времени проводили вместе - вся остальная семья держалась на расстоянии, обсуждая все необходимое по телефону или электронной почте. И практически единственным вопросом, где они все достигли соглашения, был вопрос о маленькой Флоре.
        Их надежды на то, что все отнесутся к происходящему с пониманием, не оправдывались. И Джек видел, как с каждым днем Джинни сомневается все больше и больше. Если она еще раз предложит ему отложить свадьбу, он за себя не отвечает.
        Последним рывком он преодолел оставшееся между ними расстояние и выбрался из воды.
        - Может, отложим свадьбу? - сказала Джинни.
        Черт побери!
        Он стиснул зубы и посмотрел на прозрачный потолок, куда падали снежные хлопья.
        - Если мы сейчас отступим, то наши упрямые дети так и продолжат давить! Мы же сами их этому научили.
        - А что, если это не игра? - Джинни убрала выбившуюся прядь под повязку. - Что, если они действительно злятся? Что, если кто-нибудь из них решит порвать с семьей?
        - Ты раздуваешь из мухи слона. Никуда они не денутся. - Он коснулся ее, но она отодвинулась.
        - Ты точно в этом уверен? Потому что я - нет.
        Он попытался взять ее за руку, но она уклонилась.
        - Да, я уверен. Но я начинаю задумываться, нет ли какой-то еще причины. Может, ты сама передумала?
        - Честно говоря, - она глубоко вздохнула, - я беспокоюсь за тебя. Ты уже потерял одного ребенка. И я не хочу, чтобы из-за меня ты потерял кого-то еще.
        Джек почувствовал себя так, словно потолок проломился и весь снег, на нем лежавший, свалился ему на голову.
        - Это нечестно, Джинни. Это разные вещи.
        Она вздернула подбородок.
        - Ты хотел узнать, в чем причина, - ну вот ты узнал. Нравится тебе это или нет. Я не хочу быть причиной раздора в твоей семье.
        - По-моему, полная чушь, - сорвался Джек. - Ты просто боишься, что твои собственные дети от тебя откажутся, и не хочешь с ними спорить.
        - Это не так же просто, как деловые переговоры, - ответила Джинни и вскочила. - Это наши семьи. Наша жизнь.
        Джек тоже вскочил и поймал ее за руку, когда она потянулась за полотенцем.
        - Я люблю тебя.
        - Не все так просто. «Любовь все побеждает» - это детские сказки.
        Ее слова резали его как ножом по сердцу, но сильнее всего подействовали не слова, а выражение ее лица. Он отпустил ее руку.
        - Ты порываешь со мной?..
        - Я… мне просто… - Она прижала полотенце к груди. - Я поеду домой. И не знаю, когда вернусь и вернусь ли вообще. Пожалуйста, прояви уважение. Мне нужно побыть одной.
        Джек смотрел, как она уходит, и не мог сделать ничего другого, кроме как дать ей уйти. На время. Эта боль его не остановит, и он сделает все, чтобы все-таки надеть кольцо на палец этой упрямой женщине.
        Гленна наконец уложила Флору, вернулась в гостиную и не поверила своим глазам: Бродерик сервировал настоящий романтический ужин! На столе, пододвинутом поближе к камину, стояли две большие тарелки, от которых поднимался душистый пар, и тарелка с крупно нарезанными ломтями хлеба, а также высокая бутылка с этикеткой собственной пивоварни Стилов и две пивные кружки.
        Настоящая домашняя еда! В последнее время Гленна предпочитала пищу, приготовленную руками профессионалов. Даже дома она не готовила - готовить для себя одной было скучно, к тому же это слишком сильно напоминало о других временах.
        Бродерик перекинул через руку полотенце и лукаво улыбнулся:
        - Кушать подано.
        Гленна почувствовала волнение, наблюдая, как он смотрит на нее, как слегка взъерошены его волосы. Она села на выдвинутый для нее стул.
        - Спасибо, Бродерик. Это очень мило с твоей стороны.
        - Ты очень много времени проводишь с Флорой, - ответил тот. - Я решил как-нибудь тебе помочь. А готовить я умею лучше, чем менять подгузники. - Он расхохотался.
        - Это пока, - улыбнулась Гленна.
        Гленна хотела как-нибудь отвлечься от размышлений о привлекательности Бродерика и посмотрела в окно. Но там горел совершенно восхитительный закат, ничуть не менее романтичный, чем все остальное, так что у нее, похоже, не было вариантов.
        Гленна взяла ложку и попробовала рагу. Конечно, она уже не раз ела мясное рагу раньше, но такое! Она восхищенно выдохнула:
        - Ничего себе! Мне кажется, у меня слов не хватит, чтобы описать, как это вкусно. Кроме того, я слишком голодная. - Она засмеялась и зачерпнула еще ложку.
        Бродерик польщено улыбнулся, и Гленна снова почувствовала напряжение, как электропровод в грозу. Нужно было как-то от него отвлечься. Они принялись есть, и Гленна вдруг осознала, насколько она на самом деле проголодалась. Через некоторое время, взглянув на логотип Стилов на бутылке, она подумала, что, несмотря на это «вражеское» логово, она чувствует себя здесь очень комфортно. А потом она подняла глаза и наткнулась на взгляд Бродерика.
        Он сказал:
        - Что с тобой случилось?
        - В каком смысле? Ты не мог бы детализировать? - Гленна отхлебнула пива, наслаждаясь ярким солодовым вкусом.
        - Раньше ты была гораздо более открытой.
        - Ты имеешь в виду, наивной? Еще до того, как я вышла замуж за человека, который мне изменил? - напряженно сказала Гленна, которую задел этот вопрос.
        Бродерик покачал головой и посмотрел ей в глаза.
        - Нет, я не это имею в виду. В колледже ты постоянно шутила и улыбалась. Знаешь, как мне нравилась твоя улыбка!
        - Я с тех пор не разучилась шутить. И улыбаться тоже. Может, это ты изменился? - парировала Гленна.
        Она только начинала приходить в себя после смерти Грега. Даже встречалась пару раз с другими мужчинами, но пока ни с кем не была близка. На самом деле ей очень не хватало вот такого чувства близости, совместных вечеров, разговоров. Ей было слишком страшно пробовать построить новые отношения после того, сколько сил она вложила в прошлые.
        - Я изменился, без сомнения, - ответил Бродерик. - Я спрашивал о тебе. Я знаю, что ты не разучилась шутить и смеяться, но по большей части ты в мрачном расположении духа.
        - Это называется «снять розовые очки».
        - Но не обязательно же превращаться в циника. Я знаю, что тебе непросто, но…
        - Перестань. Я не думаю, что ты можешь дать какой-нибудь дельный совет по этому поводу. - Гленна отодвинула стул и встала. - Мне кажется, Флора проснулась.
        Бродерик сперва подумал, что Гленна просто использует это как предлог, чтобы не продолжать разговор. Но теперь он и сам услышал плач девочки - такой громкий и надрывный, что даже Кота забегал кругами по гостиной и заскулил.
        Бродерик и Гленна оба помчались в комнату к Флоре. Бродерик подхватил малышку на руки и прижал к себе, но ее рыдания не стали тише. Гленна и Бродерик принялись слаженно действовать. Сперва они поменяли ей подгузник, потом попытались накормить, но она отталкивала бутылочку, да и в целом обычно не ела в такое время. Тогда они пару раз заставили ее срыгнуть, подозревая, что ее мучает изжога. Измерили ей температуру. Включили музыку. Искупали.
        Но ничего не помогало. Теперь Бродерик просто ходил с девочкой по комнате, прислонив ее к своему плечу и поглаживая, - так делали сотрудники яслей в офисе, как он пару раз видел.
        - Может, я что-то не так делаю? Глажу слишком сильно? - испуганно произнес он.
        - Ты все делаешь как надо, - ответила Тленна. - Она же не хрустальная.
        Бродерик посмотрел вниз на личико Флоры. Сейчас ему казалось, что как раз таки хрустальная! По ее щекам катились слезы, а длинные ресницы были мокрыми, и ее взгляд, обычно вызывавший умиление, казался разбивающим сердце.
        Гленна вышла из комнаты, знаком показав, чтобы Бродерик шел за ней.
        - Продолжай ее держать, а я попробую поискать в Интернете, в чем может быть дело. Наверняка на каком-нибудь форуме есть правильный вариант.
        Как только наши родители вообще это пережили, думал Бродерик. Тем более с таким количеством детей и даже с близнецами!
        - Ну, ты нашла что-нибудь? Если у тебя нет идей, можем поменяться.
        Гленна молча отмахнулась от него, продолжая напряженно печатать. Каким-то образом этот напряженный собранный вид шел ей не меньше, чем расслабленная возня с малышкой днем.
        - Так, ну, все основные шаги мы уже пробовали.
        - Я могу позвонить кому-нибудь из знакомых, - сказал Бродерик.
        - Ага, и рассказать им детально, что происходит? - Гленна слегка истерично рассмеялась. Да, действительно, это не вариант.
        - Тише, тише, - проворковал Бродерик девочке. - Я бы тебе спел что-нибудь, но боюсь, от этого ты заплачешь еще громче.
        Гленна фыркнула, затем откинулась в кресле.
        - Похоже, нам придется по очереди качать ее, пока она не заснет. Если устанешь, я тебя сменю. Судя по всему, нужно просто давать ей понять, что мы рядом. Это то, что работает, когда больше ничего не работает.
        - Ну что ж. - Бродерик медленно шагал по комнате, качая Флору. - Ни за что бы не поверил, если бы год назад мне рассказали про эту сцену. До чего непредсказуема жизнь.
        Гленна сложила руки на груди, но выражение ее лица было на удивление мягким.
        - Да уж, мне бы тоже не пришло такое в голову.
        На некоторое время воцарилась тишина. Полная тишина: Флора больше не плакала! Бродерик очень тихо, почти шепотом, спросил:
        - Так, а дальше что?
        Гленна кивнула на кроватку:
        - Везде пишут, что нужно положить ребенка в кроватку, пока он задремал. Давай так и сделаем.
        Они на цыпочках подошли к кроватке, и Бродерик аккуратно опустил туда Флору. Повисла тишина, нарушаемая только сопением спящей девочки. Бродерик с облегчением посмотрел на Гленну, и та улыбнулась. Сердце Бродерика застучало быстрее: ему хотелось видеть эту улыбку, не только пока они здесь, но и потом. Всегда.
        Глава 10
        Следующим утром Гленну разбудили солнечные лучи, бившие в окно. День увеличивался, но ночи на Аляске были длинными даже весной. Гленна перевернулась и потянулась, чтобы стряхнуть остатки сна.
        Потом на нее нахлынули воспоминания о минувшей ночи. Они с Бродериком решили не ложиться спать и следить за Флорой на случай, если она опять проснется. А потом все-таки заснули. Как настоящие родители, утомленные заботой о собственном ребенке.
        Гленна открыла глаза и увидела, что вторая половина кровати пуста. Подушка и одеяло были смятыми, но холодными - видимо, Бродерик встал уже какое-то время назад. Она посмотрела на кроватку Флоры - там тоже было пусто, только сверху слегка покачивалась игрушка в форме кита. В доме стояла тишина, не было слышно даже Коты.
        Гленна спустила ноги с кровати и нашла свои тапочки, а потом тихонько подошла к двери и выглянула наружу. Открывшаяся картина заставила ее затаить дыхание. Бродерик стоял лицом к окну, пристроив Флору на сгибе левой руки и кормя ее из бутылочки. Кота с хозяйским видом лежал на диване. Все это выглядело таким естественным и воплощало ее самые сокровенные мечты из тех времен, когда она была замужем за Грегом. Но сейчас она не могла вспомнить его лица, все, о чем она могла думать, - это о выражении на лице Бродерика, который разговаривал с девочкой.
        - Тихо, тихо. Давай не будем будить Гленну. Она устала, ей нужно отдохнуть. - Он отложил бутылочку, поднял Флору повыше и снова погладил ее по спинке - все еще с некоторой опаской. Тленна прислонилась к дверному косяку, наблюдая. - Когда-нибудь я буду тебе помогать делать уроки. Будем с тобой обсуждать всякие формулы и основные даты. Готов поклясться, ты будешь учиться лучше всех в классе, а может, даже и во всей школе!
        Тут он замолчал, обернулся, увидел Гленну и по-дурацки заулыбался.
        - Мне кажется, она должна полюбить математику!
        Гленна усмехнулась:
        - Ну, пока разговоры об этом ее, скорее, усыпляют.
        Бродерик посмотрел на личико девочки.
        - И действительно. Просто с ума сойти можно, как много младенцы спят! Она же совсем недавно проснулась.
        Гленна протянула руки, чтобы Бродерик передал ей спящую девочку.
        - Спасибо, что посидел с ней.
        - Ну, мы же одна команда, хоть и временно.
        Бродерик передал Флору Гленне, и она вздрогнула от его прикосновения, ощущая, как в груди зарождается волнение. Гленна взглянула ему в глаза, и сразу же вопросы о том, чувствует ли он себя точно так же, отпали: по его красноречивому взгляду в ответ все было понятно. Ее сердце застучало.
        Сколько еще времени она сможет притворяться, что он ее не интересует?
        Гленна торопливо отправилась в спальню и уложила девочку в кроватку, все еще погруженная в мысли о том, как все могло бы быть. Она улыбнулась и поцеловала малышку в лобик, но ровно в этот момент вспомнила, что эта идиллия скоро закончится. Придут результаты теста, и в зависимости от них им придется разбираться уже с другими проблемами.
        Гленна все еще не знала, стоит ли соглашаться на отношения с Бродериком. Но она хотела его, это совершенно точно. У нее оставалось не так уж много времени, и она намеревалась использовать его по назначению.
        Она отправилась в ванную, опасаясь, что если она будет слишком долго возиться, то девочка опять проснется. Возможно, именно так и чувствуют себя родители? Гленна постаралась не думать о том, что стать родителями по-настоящему у них с Грегом так и не получилось.
        Она вышла из ванной, одетая в шелковую пижаму, заглянула в комнату, чтобы проверить, спит ли Флора, и вернулась обратно в гостиную. Бродерик опять стоял лицом к окну, и его крепкая широкоплечая фигура освещалась солнцем. Гленна подошла к нему и обняла за талию.
        Сперва он напрягся, но потом положил свою ладонь поверх ее.
        - Гленна, я не хочу, чтобы это было на один раз.
        Его слова беспокоили ее, но в целом она не возражала. Ей тоже хотелось чего-то более глубокого, душевного контакта, а не только физической близости. Хотя нельзя было не признать, что физическая близость тоже выглядела весьма привлекательно.
        - Я понимаю тебя.
        - Хорошо. Я рад, что наши желания совпадают.
        Гленна вздрогнула, прижимаясь к нему. Казалось, что их тела просто созданы для того, чтобы касаться друг друга. Ее грудь напряглась, жаждая прикосновений, а Бродерик тем временем нежно вел пальцами по тыльной стороне ее шеи, а затем коснулся открытого плеча. Гленна слегка откинулась назад, и в поле ее зрения попал компьютер Бродерика, сразу наводя на мысли о работе.
        - Бродерик, я не могу не спросить… как мы собираемся работать вместе, если будем вместе спать? Тебе не кажется, что все и без того достаточно сложно?
        Он прижал палец к ее губам.
        - Давай поговорим об этом потом. Я думаю, мы справимся.
        И действительно, черт с ней, с работой. Сейчас им выдался редкий случай побыть вместе и ни о чем не думать.
        Гленна аккуратно сжала зубами кончик его пальца.
        - Хорошо.
        Потом она встала на носочки и поцеловала его в губы. Это было так знакомо, и в то же время по-другому, и так волнительно! Он коснулся ее языком, и Гленна прижалась к нему изо всех сил, желая немедленного продолжения. Прошлое перемешалось с настоящим, и она вспомнила тот их совместный уик-энд. Следовало признать, что он всегда ей нравился. Конечно, она знала, что это чувство - не то же самое, что любовь, но притяжение было такое сильное!
        Ее руки, словно начав жить своей собственной жизнью, принялись шарить по его мускулистому телу. Наконец она нашла край его футболки и принялась стягивать ее с него через голову. Потом она осознала, что он делает то же самое с ее майкой, - и наконец они стояли кожа к коже: он - в джинсах, она - в шелковых штанах и мягком бюстгальтере.
        К нему было так приятно прикасаться, что Гленна была практически готова растаять. Она покрыла поцелуями его шею и плечо. Потом провела ладонями по его плечам и спине, в то время как Бродерик аккуратно направлял ее в сторону камина. Они сбросили домашнюю обувь, при этом не переставая целоваться. Бродерик обвил ее руками и принялся опускать на медвежью шкуру, которая лежала у камина. Жесткий мех дразнил ее кожу почти так же, как Бродерик, который покрывал поцелуями ее тело.
        Он взялся за резинку ее штанов, но не стал их снимать, поддразнивая ее и целуя ее живот. Казалось, что его руки и губы касаются ее просто повсюду. Потом он дотянулся и поцеловал ее в губы, и Гленна застонала от удовольствия.
        - Хочу тебя прямо сейчас. В следующий раз мы будем медленнее, обещаю, - сказала она.
        - В следующий раз! Мне нравится, как это звучит, - проворчал Бродерик.
        Он стянул с нее бюстгальтер и коснулся губами соска. Другой рукой он нежно и игриво касался другого соска, и Гленна изогнулась от удовольствия. Она дотянулась ладонью до его спины, изучая и поглаживая его кожу с выступающими мускулами.
        - Мои джинсы, - выдавил Бродерик. - Передай мне их, пожалуйста.
        Гленна не глядя потянулась другой рукой и нащупала джинсы, в кармане которых был бумажник, а в нем - несколько презервативов. Она достала один и передала Бродерику.
        Он сбросил белье и одновременно стащил с нее кружевные трусики. Гленна всегда носила красивое белье, даже в холода - ей было приятно думать, что под всеми этими слоями одежды находится что-то изящное. Затем он посмотрел ей в глаза… и она ощутила его внутри.
        Гленна застонала, не желая сдерживаться. Она выгнулась ему навстречу, всем телом ощущая его вес, его движение. Ей хотелось раствориться в нем, ни о чем не думать, только чувствовать.
        Гленна обхватила ногами его талию, одновременно покрывая поцелуями его щеки и подбородок. Каждое его движение наполняло ее тело восторгом. Она словно потерялась во времени и пространстве в этом удаленном от цивилизации маленьком домике на краю Аляски.
        Бродерик все ускорялся и ускорялся, и она тоже почувствовала приближение финала. Наконец это ощущение словно вдавило ее в медвежью шкуру, она выгнулась дугой и почувствовала внутри себя последние толчки оргазма Бродерика. Его плечи вздрагивали, и Гленна тоже вздрогнула от удовольствия, гораздо более сильного, чем раньше.
        Настолько сильного, что она начинала бояться, что ей будет очень сложно остановиться.
        Бродерик ни за что бы не поверил, что однажды будет сидеть в их семейном домике в тренировочных штанах и обмениваться файлами с Гленной, которая была в своих пижамных штанах и его футболке. Они уже час занимались бухгалтерией, готовя для своих родителей план слияния компаний, который они должны были представить совету директоров. Но как, скажите, он мог спокойно заниматься делами в присутствии этой восхитительной женщины?
        После их спонтанного взрыва они пошли обратно в кровать, и там он использовал все доступное время для того, чтобы изучить каждый сантиметр ее тела. Они вместе отправились в душ, а потом на кухню перекусить - и это взбодрило их настолько, что вряд ли он когда-нибудь еще сможет готовить на этой кухне, не вспоминая о Гленне на конторке. Наконец они оба задремали от утомления, проснувшись только затем, чтобы покормить девочку, а затем снова уснуть.
        Контакт с ней потряс его до самой глубины души. Сильнее, чем он ожидал и планировал. Теперь ему предстояло придумать, как сохранить этот контакт посреди разворачивающейся семейной драмы.
        Он отхлебнул кофе с ореховым вкусом - любимый сорт Гленны - в надежде, что это его взбодрит, и прислушался к звукам из радионяни. Сосредотачиваться все равно было сложно. Он взял с блюдечка слойку с яблоком и принялся ее жевать.
        - Это слияние будет большой встряской для обеих компаний, - задумчиво произнесла Гленна.
        Бродерик кивнул. Ему захотелось, чтобы она нашла для себя подходящее новое место в бизнес-структуре, и он взглянул на список должностей, открытый у нее на экране. Гленна собранна и энергична; возможно, ей подойдет должность в PR?
        - И кстати… я до сих пор не до конца переварила новости о свадьбе. - Гленна устало потерла виски, а потом взяла с блюдца сдобную булочку, оторвала от нее кусок и сунула в рот.
        - Я понятия не имел, что между ними что-то происходит, - сказал Бродерик, размышляя о том, что означает для бизнес-мира объединение таких акул, как его отец и мать Гленны.
        - Они хорошо умеют хранить секреты, - усмехнулась Гленна. - Может быть, нам стоит последовать их примеру? - Она лукаво посмотрела на него.
        Бродерик расхохотался.
        - У нас это не вышло даже в университете, когда наши семьи не могли бы встретиться ни при каких обстоятельствах. Так что не думаю, что это получится в нынешних условиях. - Он выключил экран и повернулся к ней. - Нам же придется каждые выходные сидеть за одним столом. Но, по крайней мере, то, что мы их застали в душе, помешало им сбежать вместе и пожениться тайно - мне было бы обидно пропустить свадьбу!
        - И все равно это странно. Представлять их вместе.
        Бродерик прихлебывал горячий кофе.
        - Ну конечно, это было неожиданно. Но, может быть, это повод по-другому взглянуть на то, что произошло у нас с тобой? Мы так долго друг друга избегали и слушали страшные истории про наши семьи дома за обедом.
        - Интересно, когда у них это началось? - Гленна отвернулась к окну; судя по всему, она думала о своем.
        - Ты пытаешься уйти от вопроса?
        Гленна, прищурившись, посмотрела на него, сняла с руки резинку и снова связала волосы в узел на затылке.
        - Этот вопрос нужно обсуждать при совершенно других обстоятельствах. Так что давай вернемся к исходной теме. Как думаешь, когда у них это началось?
        - Ты что, намекаешь на то, что они могли встречаться еще будучи в браке?
        - Нет, я так не думаю. Честно говоря, даже это предположение звучит очень некомфортно. Но мне интересно, могли ли они и раньше испытывать чувства друг к другу. - Она оторвала еще кусок от булочки и принялась задумчиво жевать. Бродерику показалось, что эта мысль ее расстраивает, - возможно, это было связано с ее собственным опытом.
        - Ты так думаешь из-за того, что случилось с твоим мужем? Но люди могут действительно любить друг друга и быть честными в этом, - сказал Бродерик. - Прости за этот личный комментарий, но я не могу промолчать, потому что наша жизнь теперь связана, и, я думаю, так будет всегда.
        Бродерик хотел понять, что с ней происходит и что она чувствует. Ему казалось это важным.
        - Ничего. Ты не сказал ничего такого, о чем я бы и сама не думала. Просто жизнь такая… - Гленна вздохнула и махнула рукой.
        - Сложная? - Бродерик взял ее за руку и ободряюще сжал, и ее глаза удивленно расширились. Он отпустил ее руку и мягко улыбнулся.
        Гленна взяла свою чашку с кофе.
        - Да. Как я понимаю, ты не считаешь, что они испытывали друг к другу какие-то чувства раньше?
        - Я думаю, что, даже если испытывали, это не меняет того, как много значила для отца моя мать и как она относилась к своим детям. - Бродерик почувствовал, как его снова охватывает боль от потери матери и сестры. - Это она меня научила готовить это рагу. Она научила только меня и Бреанну - как старших в семье. - Бродерик почувствовал, как горло сжимается, а веки тяжелеют.
        Кажется, разговор зашел в несколько неожиданное русло. Он провел рукой по волосам, пытаясь собраться. Затем заглянул в опустевшую чашку, поднялся и подошел к кофейнику. Налил себе еще порцию и отхлебнул, наслаждаясь вкусом и запахом напитка. Нужно было собраться с мыслями.
        Гленна наблюдала за Бродериком, когда он встал и направился к кофейнику. Его плечи поднялись и опустились с тяжелым вздохом. Гленна поняла, что этим разговором задела старую рану в душе Бродерика, которая еще не зажила до конца. На какое-то время ей захотелось сменить тему, но потом она решила этого не делать. Ей нужно было лучше его понять.
        Она продолжала размышлять над тем, чтобы начать с ним встречаться. Заботиться о Флоре вместе, работать в компании. С учетом той безумной тяги друг к другу все это звучало логично. Но Гленна все равно сомневалась, ожидая какой-то подсказки.
        Она понимала, что значит быть эмоционально задетой. И знала, как важно делиться болезненными переживаниями с близкими. Гленна отложила в сторону ноутбук и подошла к Бродерику, положив ему руку на плечо.
        - Извини, если слишком тебя задела.
        - Ничего. После того что случилось сегодня, наши отношения уже необратимо изменились, так что нет нужды просить прощения.
        Гленну словно ударило молнией. Да, теперь уже нельзя притворяться, что между ними ничего не происходит. Кота, стуча когтями по полу, подошел к ней и потерся носом об ее руку. Гленна молча ждала, что Бродерик скажет дальше.
        Но, несмотря на то, что он только что съел булку, Бродерик достал из холодильника кастрюлю с рагу и взял тарелку. Он молча указал Гленне на еду, но она покачала головой, и он, пожав плечами, принялся накладывать себе. Он по-прежнему молчал, и Гленна подумала, что, возможно, ей стоит рассказать что-нибудь из своего прошлого, - в конце концов, Бродерик ведь тоже почти ничего о ней не знает.
        Гленна добавила себе кофе и бросила в него пару капсул сахарозаменителя. Бездумно помешивая напиток, она вдруг сообразила, что именно могла бы рассказать.
        - Мы однажды сделали навесную переправу через замерзший пруд, - произнесла она.
        Бродерик чуть не поперхнулся.
        - Что-что?
        - Ну да. Мы были очень увлечены инженерными сооружениями. И рассчитали все правильно, а вот с реализацией вышло не так успешно. Канат оборвался.
        - Ох. Переломы были? - Бродерик достал тарелку из микроволновки.
        - Трещина. И падение в воду.
        - Под лед?
        Гленна кивнула:
        - Это было так страшно.
        - Ты сама провалилась?
        - Сейдж. Но я знала, что это из-за меня.
        Гленна была автором идеи. А Сейдж вызвалась быть первой, потому что хотела всем доказать, что она смелая и не боится.
        - И как же вы ее вытащили?
        Гленна вспомнила, как крепко брат держал ее, когда она пыталась нащупать Сейдж в холодной воде.
        - Мы держались друг за друга и вытаскивали ее.
        - Вы могли все погибнуть.
        - Ну а что было делать. Мне кажется, ты должен понимать - у тебя ведь тоже большая семья.
        - Мы все-таки гораздо чаще соперничали друг с другом. Но да, мне кажется, я понимаю.
        Гленна нежно провела ладонью по его спине.
        - А какие отношения у тебя были с Бреанной?
        - А-а-а, так вот к чему ты клонишь.
        Гленна тщательно подбирала слова:
        - Я могу заметить, что она была очень важной частью вашей семьи. Тем не менее вы редко о ней упоминаете.
        - Мне… нам… до сих пор больно об этом думать, - признал Бродерик, глядя в тарелку. - Почти никто не знает об этом, но мы даже не смогли нормально с ней попрощаться. И нас одно время осаждали всякие мошенники: одни предлагали пообщаться с ней в загробном мире, другие утверждали, что она выжила…
        - Но я думала, что в ее гибели не было сомнений.
        - Ее тело… - Бродерик запнулся, - сильно обгорело. И хотя все свидетельства указывали на то, что она действительно погибла, мы продолжали надеяться.
        - Я очень сочувствую, что тебе пришлось пройти через такое. Я не знала.
        Гленна секунду подумала, а затем обняла его и прижалась к его груди. Он отставил тарелку и обнял ее в ответ.
        - Отец всегда очень боялся, что кто-нибудь похитит кого-нибудь из нас ради выкупа. После той катастрофы я думал, он с катушек съедет. Он приставил к каждому из нас круглосуточного телохранителя - поверь мне, в школе это выглядит достаточно странно. - Бродерик усмехнулся.
        Гленна прикоснулась ладонью к его щеке. Он перехватил ее руку и поцеловал внутреннюю сторону запястья.
        - Гленна, я не хочу, чтобы ты меня жалела.
        - А это и не жалость. Это сочувствие.
        Тогда он наклонился и поцеловал ее в губы.
        Глава 11
        После той страстной ночи, которую они провели вместе, Бродерик не думал, что у них будут силы на то, чтобы еще заниматься любовью. Но с каждым поцелуем ему все больше и больше этого хотелось, и он чувствовал, как его эрекция становится сильнее с каждой секундой. Солнечный свет, проникавший сквозь окна в кухонном потолке, только способствовал этому, бросая на Гленну соблазнительные блики.
        Ее руки легко скользили по его спине, шее и затылку. Он помнил ее прикосновения еще с тех прошлых времен. Она была столь же прекрасна, как и тогда, - и даже еще прекраснее. Он нежно провел руками по ее бокам, опустил ладони на талию, а потом ниже. Затем он обхватил ее покрепче и приподнял, так что ее ноги оторвались от земли. Он иногда забывал о том, какая она физически хрупкая, в ней было так много внутренней силы, что это никогда не переставало его поражать.
        Гленна обхватила его ногами за талию, и он понес ее в сторону кухонной конторки, не переставая целовать. Он положил ее поверх, и Гленна посмотрела на него, приглашающе улыбаясь. Ее волосы разметались по деревянной поверхности. Ему на мгновение показалось, что она выглядит как древняя скандинавская богиня.
        Бродерик провел ладонями по ее плечам, груди, животу - и наконец стащил с нее шелковые пижамные штаны. Он встал на колени, аккуратно развел ее ноги и нашел языком чувствительную точку. Гленна вздохнула в предвкушении и стиснула ладонями его плечи. Каждый раз, когда они были вместе, он узнавал о ней все больше и больше: оее реакциях и желаниях, и он стремился узнать еще больше. Возбуждать ее и доставлять ей удовольствие нравилось ему самому.
        С каждым прикосновением Бродерик старался применить все то, что он уже успел узнать о ней и о том, что ей нравится. Ее дыхание становилось все быстрее, и вот наконец…
        Ее спина изогнулась в спазме удовольствия, и она разразилась серией стонов. Ее ноги все сильнее сжимались у него на плечах, и Бродерик продолжал ее поглаживать и прикасаться с ней, пока наконец она не откинулась назад с удовлетворенным выдохом. Тогда он наклонился над ней, коснулся ладонью ее щеки и сказал:
        - Давай будем вместе. По-настоящему.
        - Тебе вовсе не обязательно говорить мне об этом, чтобы затащить меня в постель, - с улыбкой сказала Гленна.
        - Я заметил. Но все-таки скажи, что ты готова перейти со мной к серьезным отношениям. - Бродерик положил ладонь на ее грудь и слегка поддразнил сосок.
        Гленна задержала его руку.
        - Не надо использовать секс как инструмент давления.
        - Давай будем вместе, прошу тебя. - Он положил голову ей на грудь.
        - Я уже тебя слышала, еще в первый раз. - Гленна поднялась и поправила на себе одежду, а после отодвинулась.
        - Но я не перестану спрашивать.
        После этих нескольких дней вместе он даже и помыслить не мог о том, чтобы передумать и отказаться от нее.
        - Даже если окажется, что Флора - не твой ребенок, ты все равно захочешь, чтобы я оставалась в твоей жизни? - Гленна тяжело посмотрела на него.
        Бродерик посмотрел на нее в ответ, сложив руки на груди.
        - Неужели ты думаешь, что я собираюсь тебя использовать в качестве няньки? Я могу нанять кого-нибудь для этой цели.
        Глаза Гленны погрустнели, но при этом на их дне оставалась сталь.
        - Я думаю, ты хочешь, чтобы у нее была мать, а меня проще всего уговорить исполнять эту роль.
        Она отбросила назад волосы, и Бродерик вдруг подумал, какой усталой она сейчас выглядит. Он мрачно рассмеялся:
        - Если ты думаешь, что понятия «ты» и «проще всего» хорошо сочетаются, ты глубоко ошибаешься.
        В их положении не было совершенно ничего простого. Десятилетия семейной вражды, а теперь главы кланов, которые обручились, объединение компаний и, наконец, ситуация с маленькой Флорой… и страсть, которая вспыхнула между ними еще тогда, когда они сами были почти детьми.
        - Сарказм не обязателен. - Гленна встала и отошла от него в сторону, увеличивая дистанцию. Старые привычки.
        Она что, в нем сомневается? Ну что ж, он сумеет ее переубедить. В этот раз он не должен позволить ей уйти.
        Он подошел к ней и положил руки ей на плечи.
        - Я вполне серьезен.
        - Тогда я скажу иначе. - Она мрачно посмотрела на него. - Я - тот человек, с которым меньше всего риска сделать все еще сложнее, вмешав в дело чувства.
        - Вот сейчас было обидно. Но спасибо, конечно, если ты правда думаешь, что все женщины вокруг моментально склоняются перед моими чарами.
        Он нежно провел пальцами вдоль ее руки, и она на какое-то мгновение подалась ему навстречу. Ее лицо смягчилось.
        - Я не имела в виду, что твои чувства не имеют значения. Ты предлагаешь мне отношения - это довольно серьезная вещь. Но мы оба знаем, что ты меня не любишь.
        Ну вот. Она все-таки заговорила о любви.
        Он-то думал, что Гленне должен понравиться его план - долгая нежная дружба, но без необходимости выворачивать свое сердце перед другим человеком. Но если он ошибся, это означало, что всему конец и с ней ничего не выйдет.
        - Ты что, именно это хочешь услышать?
        - Нет! - яростно возразила она. - Но я хочу, чтобы ты перестал быть таким настойчивым. Дай мне время подумать. Я слышу все, что ты говоришь, и понимаю, какие у этого преимущества. Но все происходит очень быстро. Мне действительно нужно время, чтобы все осмыслить и принять решение. Подожди, пожалуйста.
        Она вскочила и, не оглядываясь, ушла в свою комнату.
        Странное дело: Бродерик сам принимал решение совершенно взвешенно, но ему было тяжело принять тот факт, что Гленна собирается поступить точно так же. Послышался звук закрывающейся двери, явно сообщавший Бродерику, что этой ночью ему не рады.
        К пяти утра Гленна окончательно оставила попытки заснуть.
        В домике стояла мертвая тишина. Гленна все это время пробыла одна в комнате, но, хотя она собиралась хорошо все обдумать, ее мысли ходили по кругу, хотя давно уже было пора остановиться. Поэтому она и не смогла уснуть.
        Гленна устало посмотрела на Флору, которая, в отличие от нее самой, безмятежно спала. Гленна выбралась из кровати и подошла к девочке. У нее было достаточно средств к существованию, чтобы воспитывать малышку, но, если она окажется дочерью Бродерика, ей это не светит. У Тленны перехватило горло от грусти. Как быстро она успела к ней привязаться! Ей нравилось возиться с Флорой. И делить заботу о ней с Бродериком. Может, он просто не вовремя пристал к ней со своим предложением? Вообще-то из них получилась бы неплохая команда.
        Гленна на цыпочках вышла из комнаты и направилась к холодильнику. За несколько часов бесплодного лежания в постели очень захотелось есть. Пожалуй, можно доесть остатки тирамису и выпить стакан молока.
        Когда Гленна вынимала из холодильника контейнер, она вдруг краем глаза уловила движение. Несколько секунд она в панике считала, что в дом кто-то забрался, но потом повернулась и увидела, что это просто Бродерик, который спал на диване. Она с огромным облегчением выдохнула:
        - Господи, как ты меня напугал! Почему ты не пошел спать в свою комнату?
        Он сел.
        - Ну, просто заснул прямо здесь.
        - Извини, что разбудила. - Она смущенно посмотрела на свою тарелку. - Хочешь тирамису?
        - Как там Флора? Я могу ее покормить. - Бродерик окончательно проснулся.
        - Она спит. Зато вот я что-то проголодалась.
        - Ясно. - Бродерик поворошил тлеющие угли в камине, чтобы они породили немного пламени, и подбросил пару поленьев. Отблески огня играли на его голой груди.
        Гленна села на барный стул и провела пальцем вдоль прожилки на деревянной столешнице.
        - Извини за то, что я наговорила. Ты очень много делаешь для девочки все то время, что мы здесь.
        - Я делаю это не ради благодарности. И извиняться тоже не за что. - Бродерик мрачно смотрел в огонь.
        - Да ладно тебе! Твое рагу было просто восхитительно. Ты полдня на него потратил.
        Бродерик непроизвольно усмехнулся:
        - Рад, что тебе понравилось.
        - Кроме того, мне было любопытно побольше узнать о твоей семье. По крайней мере, теперь мне стало чуть легче представлять, как мы все будем существовать в дальнейшем, когда компании объединятся.
        - Отец придумал для нас ежегодную традицию - раз в год мы все проводили одни выходные зимой в ледяных иглу. Они, конечно, были с температурным контролем, но все равно это было очень здорово - ночевать практически под открытым небом, но при этом с комфортом, как в лучшем отеле.
        - Звучит очень здорово.
        - Отец это придумал для мамы, чтобы почтить ее предков. Да и он сам был частично эскимосом.
        Бродерик сел на диван и приглашающе похлопал по нему ладонью. Она слезла со стула и плюхнулась на диван рядом с ним, подобрала ноги под себя и повернулась к нему лицом:
        - Это очень романтично.
        - Мои родители были очень влюблены друг в друга. И мама на самом деле никогда не жила в иглу, она была из цивилизованной семьи. Ее родители были учителями, и сама она тоже. Мы всегда шутили, что мы одновременно и на домашнем обучении, и ходим в школу. - Бродерик посмотрел на Гленну.
        - Я помню, как все были потрясены, когда она погибла, - сказала Гленна. - И как горевал твой отец. - Гленна опустила голову, показывая, что разделяет его боль.
        - Ты разве была на похоронах? - удивился Бродерик. - Я совершенно этого не помню.
        - Мы все там были. Вся наша семья.
        - Спасибо. Я знаю, что твоих родителей все тоже считали большими романтиками. - Бродерик приглашающим жестом раскрыл ладонь, и Гленна положила в его руку свою.
        - Наверное, и ты, и я думали, что наши родители останутся без пары до конца жизни.
        - Ты так и планируешь поступить, да?
        Гленна отвела взгляд.
        - Моя жизнь и без того достаточно наполнена. Я занимаюсь работой и своей семьей.
        Бродерик наклонился вперед, изучая их соединенные руки, а затем поцеловал ее пальцы.
        - Не важно, кто окажется отцом Флоры, - это еще один знак, что нашим семьям нужно объединяться.
        - Я хочу ее воспитывать вне зависимости от того, чьим ребенком она окажется. - Гленна сжала пальцы Бродерика и тут же отняла руку, свернувшись в клубок.
        Бродерик прерывисто вздохнул:
        - Ну так давай делать это вместе.
        Его слова звучали слишком напряженно, и Гленна подозревала, что дело не только в ней.
        - Ты серьезно хочешь использовать этот крючок, чтобы заставить меня уйти со своей должности? Чтобы тебе было проще занять пост финансового директора в объединенной компании?
        - Нет конечно, - преувеличенно убедительно ответил он. - Просто раздумываю над вариантами.
        Вариантами, ну конечно.
        Гленна встала и вернулась на барный стул, зачерпнула ложкой тирамису и сунула в рот.
        - Я правильно понимаю, что, если Флора окажется твоим ребенком, ты готов перейти на частичную занятость? Стать консультантом, все такое? - Она внимательно следила за выражением его лица. - Я так и думала, что нет. Тогда почему ты от меня-то именно этого ждешь? - Она грустно усмехнулась и вернулась к своей тарелке.
        Бродерик собирался что-то ей ответить, но тут перевел глаза куда-то ей за спину. Гленна проследила за его взглядом и увидела за окном северное сияние.
        - Мне никогда не надоест на это смотреть, - сказала она.
        - Мне тоже. Наоми говорит, что именно поэтому мы должны выиграть тендер на трубопровод. Чтобы не позволить никому уничтожить красоту этой земли.
        - Она права, - задумчиво сказала Гленна, затем посмотрела на Бродерика: - Как так выходит, что у нас столько общего, и при этом мы как будто порой на разных континентах?
        - Не обязательно это должно так и продолжаться, - тихо и просто сказал он.
        Может быть, он прав? Гленна подумала, что не так уж сильно их характер и отличается. Может, ей действительно стоит сделать шаг ему навстречу.
        - Ну ладно, - сказала она, слегка откидываясь назад. - Я согласна.
        На лице Бродерика отобразилось искреннее удивление, которое постепенно сменилось радостью.
        - Серьезно? Нет, подожди, не отвечай. Не хочу, чтобы ты передумала.
        Он в два шага подошел к ней и подхватил в объятия. Гленна засмеялась. Он посадил ее обратно на стул и прильнул к ее губам поцелуем. Гленна обняла его за шею, и тут воздух прорезал резкий звук телефонного звонка.
        Бродерик с неохотой оторвался от Гленны и поднял трубку телефона.
        - Да. Я понял. Хорошо, мы приедем. - Его лицо немедленно посерьезнело. - Есть новости. Одна хорошая, а вторая… я даже не знаю.
        - В каком смысле?
        - Хорошая новость в том, что полиции удалось разыскать Дебору и она по-прежнему готова уступить права на опеку семье отца Флоры.
        - Так, а вторая?
        - Пришли результаты теста. Но лаборатория отказывается их сообщать кому-либо, кроме ближайших родственников девочки. Поэтому нам с тобой обоим нужно приехать в клинику, и только там мы сможем это узнать.
        Вот он, этот момент, когда все наконец решится. И их отношения тоже изменятся - теперь у кого-то из них появится преимущество. Осталось узнать у кого.
        В следующие несколько часов Гленна практически не замечала ничего вокруг. Свет в приемной клиники был слишком ярким, а стулья - неудобными, но ей было все равно. Они с Бродериком за рекордное время собрали вещи, разговаривая ровно столько, сколько было минимально необходимо, и помчались обратно в Анкоридж. И вот уже полчаса торчали перед кабинетом врача в ожидании, пока их пригласят. У Гленны сводило желудок от волнения.
        Бродерик ходил по комнате с Флорой на руках. Неужели всего несколько дней назад ему было так страшно брать ее на руки? Сейчас он держался так, словно нянчил ее с рождения, и девочке было вполне удобно.
        Они оба сказали своей семье, что приезжать в клинику не стоит, и те отнеслись к их решению с уважением. Но невестка Гленны, Шана, оказалась проницательнее остальных и все равно приехала, и Гленна была искренне благодарна ей за поддержку. Гленна посмотрела сквозь стеклянную дверь на то, как доктор говорит по телефону. Почему они должны ждать, почему нельзя просто сообщить результаты и предоставить им возможность действовать дальше самостоятельно?
        Гленна вздохнула, и Шана успокаивающе погладила ее по плечу:
        - Ты точно готова узнать результаты?
        - Ну а какой у меня выбор? - вздохнула Гленна.
        На самом деле Гленна действительно не знала, как ответить на этот вопрос. С одной стороны, она безумно хотела, чтобы девочка осталась с ней. Но с другой, это будет означать, что то, что она считала любовью всей своей жизни, было фальшивкой. Несмотря на все те усилия, которые они приложили, чтобы спасти свои отношения после его первой измены… Хотя первой ли?
        А если отец девочки - Бродерик, она до конца дней будет думать о том, действительно ли его предложение было искренним, или он просто хотел получить одновременно и заботливую мать для Флоры, и свободное кресло в компании.
        Гленне хотелось поговорить об этом с Шаной, но она не могла заставить себя даже произнести вслух то, о чем думала.
        - Я вижу по глазам, что ты о чем-то очень беспокоишься, - произнесла Шана. Гленна почувствовала себя так, как будто та видит ее насквозь. Шана обняла ее за плечи: - Береги себя, милая. Ты же знаешь, я тебя люблю как свою родную сестру, и, если что, знай, что я всегда буду на твоей стороне.
        Гленна молча кивнула, слишком расчувствовавшись, чтобы говорить, и обняла ее в ответ, а затем посмотрела ей в лицо.
        - А как ты сама себя чувствуешь? Все хорошо?
        - Да, все в порядке, - ответила Шана. - Просто устала. И нет, - она грустно улыбнулась, - я совершенно точно не беременна.
        - Сочувствую. - Гленна знала, что они с мужем пытаются зачать ребенка, и хорошо понимала, как это, когда ничего не получается. Здесь не было никаких «правильных» слов.
        - Спасибо, что не начинаешь меня уверять, что это рано или поздно случится, - сказала Шана. - Я очень устала от этого. И…
        Тут дверь открылась, и оттуда вышла секретарь в ярком розовом платье.
        - Гленна Миккелсон-Пауерс, пройдите в кабинет.
        Значит, отец Флоры - все-таки Грег, и ее худшие подозрения оправдались. Гленна встала, с помертвевшим лицом посмотрела на Бродерика и увидела, что он помрачнел как туча. Судя по всему, он тоже надеялся, что Флора будет его ребенком. Но теперь, когда он знает, что это не так, необходимость выстраивать отношения с, в общем-то, посторонней женщиной ради маленькой девочки полностью отпадает. Тем более что он даже ее не любит, а вот Грег клялся ей в любви, но это не помешало ему зачать ребенка с другой женщиной. С этой мыслью Гленна повернулась и вошла в кабинет.
        Глава 12
        Джинни Миккелсон ссутулилась возле торгового автомата, сжимая обеими ладонями стакан с горячим кофе. Внутри ее царил безраздельный холод, пока она ждала, когда Гленна закончит разговаривать с врачами. Бродерик уже уехал - Джинни его видела, и он был мрачнее тучи.
        Вот и что теперь делать? Муж ее дочери оказался мерзавцем. Процесс слияния компаний уже запущен, а что будет с их отношениями с Джеком, теперь неизвестно. Она еще никому не сказала о ссоре. А теперь, с этим ребенком, все стало еще сложнее. Как жаль, что отцом девочки оказался не Бродерик.
        Теперь эта девочка - член ее семьи. Но как к этому отнесется Джек?
        Бродерик сказал, что по-прежнему любит малышку, но они с Джеком больше не вместе, и как теперь все будет, непонятно. Джинни думала, что ей не суждено пережить ничего более болезненного, чем смерть собственного мужа и вдовство ее дочери. Но она ошибалась.
        Тут Джинни услышала у себя за спиной знакомые шаги, спокойные и размеренные. Джек.
        - Джинни, нам нужно поговорить.
        Она закусила губу и посмотрела на дверь кабинета.
        - Гленна…
        - Там ее братья. - Он протянул ей ее куртку. - Как только она освободится, они тебе сразу же позвонят. Пойдем наружу, у меня голова лучше варит на свежем воздухе.
        Она выбросила стакан из-под кофе в мусорный контейнер и надела парку.
        - Хорошо. Мне тоже хотелось пройтись.
        - Я так и подумал, - ответил Джек, идя впереди нее и открывая дверь в небольшой внутренний дворик с дорожками и лавочками, очищенными от снега. - У нас довольно много общего в отношении к жизни. - Он вдруг обнял ее и притянул к себе. - Я люблю тебя такой, какая ты есть. Суровую бизнес-леди и одновременно - человека, умеющего ценить природу и нашу землю.
        - А жизнь тем временем проще не стала, - ответила Джинни. Ей не хватало разговоров с ним, возможности обсуждать все до мельчайших деталей. Ей всегда была интересна его точка зрения, как и наоборот. Может быть, не стоило принимать такие поспешные решения?
        - Я полагаю, не в первый и не в последний раз. Наша жизнь вообще не слишком проста, если ты не заметила. Но есть только один путь, чтобы преодолеть все эти сложности.
        - Да? И какой же? - Она посмотрела на него снизу вверх.
        - Вместе.
        - Джек…
        - Джинни, ну погоди, послушай меня. Я не собираюсь отрицать твои сомнения. Честно говоря, перспектива рассориться с кем-то из своих детей пугает меня до смерти, - торопливо выговорил Джек. - Уж я-то знаю, что упрямством они мне не уступят. Но еще я знаю, что мы с Мэри всегда следовали нашим принципам и воспитали из них достойных людей. Думаю, относительно твоих отпрысков это тоже справедливо.
        Джинни кивнула. То, что он говорил, звучало вполне разумно. Но можно ли доверить ему разрешить эту ситуацию?
        - Значит, ты должна согласиться с тем, что они вполне способны понять смысл того, что мы делаем. И нам не нужно сворачивать с курса. - Он прикоснулся к ее щеке. Его перчатки были слегка колючими, но прикосновение - нежным. - Я люблю тебя. И хочу провести с тобой остаток своей жизни. И я знаю, что ты тоже меня любишь - настолько, что даже пыталась уйти от меня, потому что, по какой-то парадоксальной логике, ты считала, что мне так будет лучше.
        Джинни сморгнула набежавшие слезы.
        - Я не хочу, чтобы тебе пришлось из-за меня страдать.
        - Джинни, любимая. Я никогда не смогу из-за тебя страдать. Когда мы вместе, я бесконечно счастлив. Так что единственный способ сделать так, чтобы я действительно страдал, - это меня покинуть. Будь рядом со мной.
        - Ты уверен? - спросила Джинни. Возможно, она просто хотела услышать это еще раз, чтобы наконец отбросить сомнения и беспокойство.
        - Абсолютно.
        - Ну тогда ладно. - Она кивнула.
        - Мы сыграем свадьбу, как и запланировали, - твердо сказал Джек.
        - Хорошо. - Джинни рассмеялась. До чего же он все-таки упрямый! Хотя и она не менее упряма. Просто так получилось, что они хотят на самом деле одного и того же.
        И они скрепили договор поцелуем. Джинни поражалась, насколько разнообразными были их отношения: здесь и страсть, и дружба, и взаимопонимание, и уважение…
        Он прижался к ней лбом.
        - Наши дети непременно разберутся, что к чему, а мы будем рядом, чтобы помочь им в сложные времена. Как сейчас. Мы просто должны быть открыты к тому, чтобы выслушивать их и поддерживать. Джинни, они все поймут, я верю в это! - с нажимом повторил Джек.
        - Да, я тоже так думаю.
        Джинни вдруг осознала, что, хотя у них и не будет общих детей, они смогут наслаждаться появлением общих внуков. Собственно, это уже произошло - маленькая Флора теперь стала полноправным членом обеих этих семей, объединяя их.
        Флора - не его дочь.
        И он снова потерял Гленну.
        Бродерик стоял на причале, опираясь на ограду, и раздумывал, не отправиться ли обратно в домик на заливе зализывать раны. Его куртка была плотно застегнута, а шляпа глубоко надвинута на брови, чтобы противостоять сильному ветру. В воде залива плавали осколки льда, почти как осколки чувств в его душе.
        Когда секретарша вызвала Гленну, тем самым сделав очевидным ответ на вопрос, Бродерик не смог дольше оставаться в больнице. Он отдал девочку Шане - хотя ему отнюдь не хотелось с ней расставаться - и вышел прочь.
        Вообще-то ему стоило испытывать облегчение. Можно спокойно вернуться к прежней жизни, не отягощенной никакими младенцами. Но Бродерик почему-то не радовался. Вопреки своей воле, он начал привыкать к тому образу жизни, который они с Гленной вели в последние дни.
        Это стало для него частью семейной драмы. Он понял, что хотел бы, чтобы обе они оставались в его жизни вне зависимости ни от чего. Но он понятия не имел, как мог бы этого добиться. Побелевшее лицо Гленны, когда она поняла, что ее покойный муж действительно ей изменил, стояло перед его внутренним взором. Неужели теперь она сможет ему доверять?
        Так что Бродерик не нашел ничего лучше, чем просто уехать из клиники, чтобы дать ей возможность побыть в окружении близких.
        Он изо всех сил сжал перила, так что у него даже заболели ладони. Холодный ветер бил ему в лицо. Обычно пребывание на природе заставляло его голову проясниться, но сейчас ничего не помогало. Он сделал глубокий вдох, и ледяной воздух ворвался в его легкие. Ему хотелось бы стереть с лица Гленны это выражение невероятной боли, но он не мог ей помочь, как и не мог сделать Флору своей биологической дочерью.
        Сильный порыв ветра чуть было не унес шляпу с его головы, но он успел ее перехватить. Он снова вздохнул и посмотрел вдаль, на мрачные горы. До чего же быстро все изменилось. Достаточно было всего одного предложения, чтобы все перевернуть с ног на голову.
        Вдруг чья-то рука легла на его плечо. Он понял, кто это, даже не оборачиваясь.
        Гленна.
        Как она успела так быстро к нему приехать? Она убрала руку и встала рядом с ним на причале, тоже взявшись за ограждение. Ее фиолетовая куртка была плотно застегнута, на голове был капюшон, из-под которого выглядывали кончики волос.
        Он произнес голосом, охрипшим от долгого молчания:
        - А где Флора?
        - Она с новыми родственниками. - Гленна указала на особняк Стилов.
        - Почему ты пришла?
        - Хотела посмотреть, как у тебя дела. Ты так быстро уехал, что мы не успели поговорить.
        - А о чем тут еще говорить? И так понятно, что в ближайшее время к тебе лучше не приближаться. Разве не так?
        Гленна поморщилась.
        - Не совсем. Я не слишком хорошо себя чувствую, это правда. Но это не значит, что я не хочу тебя видеть.
        Она очень аккуратно выбирает слова. Впрочем, не ему было ее судить - он ведь сам поступал точно так же, не желая брать на себя лишние обязательства.
        - Ну, я рад хотя бы тому, что ее отец - не кто-то посторонний. Вы точно сможете о ней позаботиться.
        Гленна положила руку в перчатке поверх его руки.
        - Бродерик, мне правда жаль, что она не твоя дочь. Я вижу, что ты расстроен.
        - Почему это? А вдруг я вне себя от облегчения? - огрызнулся Бродерик, хотя на самом деле отнюдь не чувствовал такой бодрости.
        - Не прикидывайся. У тебя все на лице написано.
        Но Флора была не единственным существом, боль от потери которого разъедала душу Бродерика. Он успел привязаться к самой Гленне, но теперь он знал, что все кончилось.
        - Ну ладно, ты права, - с неохотой признал он, вспоминая, как заливисто девочка умеет смеяться. - Но я уверен, что ты прекрасно справишься с ее воспитанием. Ты взрослая и ответственная женщина. Моя помощь тебе совершенно не понадобится, - мрачно выговорил он, делая вид, что его все это не особенно задевает.
        Гленна сперва удивленно приподняла одну бровь, но затем ее лицо стало маской спокойствия, привычной для собраний совета директоров.
        - Честно говоря, я пока несколько ошарашена случившимся. И я не стала бы отказываться от помощи.
        Неужели она всерьез рассматривает возможность воспитывать ребенка вместе с ним, даже несмотря на ту правду, которую только что выяснила?
        - Но ты мне не доверяешь. Твой муж обманул тебя. Что бы я тебе ни говорил, ты все равно не сможешь доверять мне по-настоящему. А если так, то отношения между нами невозможны.
        Гленна нахмурилась.
        - Вот только не надо валить все на меня. Вообще-то это была твоя идея - построить отношения без эмоциональной вовлеченности. А теперь, когда я согласилась, ты готов бежать на край света. Или лететь.
        - Что, ты теперь еще и мысли читаешь? - огрызнулся Бродерик. На самом деле она была во многом права, но это только еще больше бесило.
        - Бродерик, я вообще не понимаю, чего ты от меня ждешь, - устало сказала Гленна.
        Теперь, когда, казалось бы, он получил все, что хотел, он вдруг понял, что на самом деле хотел совсем не этого. Ему больше не нужно было домашнее партнерство или совместное родительство - он хотел получить ее любовь, всю, без остатка. Но Гленна любила человека, который ее предал даже после собственной смерти, и Бродерик не мог представить, что после этого она осмелится полюбить кого-то еще.
        - Гленна, мы только мучаем друг друга. Ни к чему хорошему этот разговор не приведет.
        Практически исполнив то, о чем говорила Гленна, он повернулся и почти бегом направился к самолету. Сел за штурвал и взмыл в небо, даже не задумавшись о том, куда полетит. Главное было - прочь.
        Гленна чуть было не расплакалась, глядя, как самолет Бродерика исчезает из вида. Ее с таким трудом выстроенная эмоциональная защита рушилась.
        Бродерик ее бросает.
        Это было невероятно больно.
        Как он может так поступить? Она была растеряна и не понимала, что теперь делать. Ее охватила невероятная усталость. За сегодняшний день она столько пережила, что, похоже, ее силы почти закончились.
        Но она почему-то, даже несмотря на все случившееся в больнице, думала, что, если она поговорит с Бродериком, все наладится. Они что-нибудь придумают, и все будет хорошо. Один Господь знает, чего ей стоила эта попытка сразу после осознания предательства Грега. Но она все же это сделала.
        А Бродерик даже не захотел ее слушать.
        - Не хочешь пойти порыбачить? - из-за спины вдруг раздался низкий скрипучий голос.
        Джек Стил?
        Гленна обернулась, и действительно - на причале стоял именно он. Она даже не заметила, как он подошел.
        Ее крайне удивило это странное предложение. Она повернулась на пятках; Джек во флисовой куртке стоял с двумя удочками в руках.
        - Простите, сэр… Вы хотите, чтобы я пошла с вами на рыбалку?
        - Ну да, - усмехнулся он. - Моим дочерям, например, нравится. Думаю, ты тоже быстро освоишься. - Он протянул ей одну из удочек.
        - Я не возражаю. Меня просто удивляет, э-э-э… такой способ налаживать отношения. - Она нервно прикусила губу и покосилась на то место, где еще пару минут назад стоял самолет.
        - Это говорит только о том, что ты совершенно не знаешь меня самого и членов моей семьи, - проворчал Джек. - Давай пройдемся немного дальше, а то здесь мой сын всю рыбу распугал. Потерпи немного, ладно? Это в конечном итоге будет полезно и тебе, и мне, и моему сыну.
        Они медленно шли по деревянному причалу, шагая в такт. Яркое полуденное солнце поблескивало в воде. Гленна сухо рассмеялась:
        - При всем уважении, сэр, не то чтобы у меня был выбор. Вы женитесь на моей матери, так что нам в любом случае придется довольно часто видеться.
        Они вышли за пределы основного причала и поднялись на специальную, уходящую подальше в воду платформу для рыбалки. Гленна взяла ведерко с наживкой и сунула руку в прохладную воду, выбирая подходящую рыбу. Потом насадила ее на крючок и забросила удочку. Раздался звук разматывающейся лески.
        Джек Стил прищелкнул языком.
        - Ничего себе. Я не знал, что ты умеешь рыбачить.
        - Отец научил. Когда компания только начиналась, всю прибыль он вкладывал в ее развитие. Тогда мы много охотились и рыбачили, чтобы экономить на продуктах и хорошо питаться. Разве мама вам не рассказывала?
        Гленна немного смотала леску, катушка крутилась с успокаивающим звуком.
        - Хм, ну, не в таких подробностях. - Джек Стил тоже забросил удочку. - Кажется, теперь мы все будем питаться просто отлично, а ты будешь нашим главным добытчиком. Морозилка никогда не опустеет.
        - Такая рыба вкуснее свежей. Если уж я хожу на рыбалку, обычно мы раздаем остатки улова сотрудникам.
        - Разумно.
        - Но теперь у нас такая огромная семья, что, мне кажется, с этим стоит погодить, - сказала Гленна. - В моей голове до сих пор не помещается, что мы с вами уже практически родственники. - Она снова посмотрела в сторону горизонта, куда скрылся Бродерик.
        - Обеим нашим семьям пришлось многое пережить, - заметил Джек Стил, глядя ей в глаза. Гленна молча кивнула. Его удочка вдруг задергалась, а потом успокоилась, похоже, рыба съела наживку, а на крючок не попала. - Но у меня есть один вопрос.
        - Да? И какой же? - спросила Гленна, сматывая леску и снова забрасывая удочку. Поплавок упал в воду с легким плеском.
        Она думала о Бродерике, который в одиночестве вернулся в тот удаленный дом. Ей хотелось быть рядом с ним, помочь ему. Черт побери, она не хотела, чтобы их отношения заканчивались! Возможно, поэтому она первым делом отправилась сюда, на причал, а не в свой собственный дом.
        Джек слегка наклонил голову и с улыбкой посмотрел на Гленну.
        - Почему ты все время называешь меня «сэр»?
        Гленна растерялась.
        - Э-э-э, ну… а как вас еще называть? Мистер Стил? Босс?
        - Ну, по крайней мере, не «твердолобый баран», и на том спасибо! - Они, не удержавшись, оба расхохотались. Сейчас вся эта история с семейной враждой казалась очень далекой и ненастоящей.
        - Ну, на самом деле я просто не знаю, как вас называть, - отсмеявшись, сказала Гленна.
        - Можно просто Джек. Хотя, конечно, дело за тобой.
        Его поплавок вдруг ушел под воду, Джек некоторое время боролся с рыбиной, а затем вытащил из воды довольно крупную форель.
        - У нас еще будет время для того, чтобы наладить отношения, - продолжал он. - Теперь мы - одна семья. А семья для меня все.
        Бродерик был частью ее семьи. Бродерик - человек чести, и он никогда не станет ее обманывать. Нужно объяснить ему, что она вовсе не собиралась его отталкивать из-за проступка совсем другого человека.
        Гленна повернулась к Джеку.
        - У вас в семье есть кто-нибудь еще, кто может водить самолет?
        За последнюю неделю этот дом наполнился огромным количеством воспоминаний.
        Конечно, с этим местом было связано множество событий из его детства. Но сейчас его осаждали воспоминания, связанные с Гленной и Флорой. Бродерик сидел на пирсе, пытаясь изгнать из своего сознания события последней недели. Но стоило ему взглянуть на джакузи, как все его усилия пошли прахом.
        Услышав звук мотора, он посмотрел на небо и вдруг понял, что самолет, который приближается, - это не самолет-амфибия, а обычный, с колесами. Он филигранно приземлился на лужайке возле дома, и это означало, что за штурвалом может сидеть только один человек - его брат Маршалл. Он был чертовски хорошим пилотом, хотя в последнее время Делани уже могла с ним посоперничать.
        Маршалл выпрыгнул из самолета. Вот она, хваленая братская поддержка! Бродерик уже собирался его позвать, но тут из самолета выбрался еще один человек. Стройный и светловолосый, с небольшой сумкой через плечо.
        Гленна. Бродерик не мог поверить своим глазам; неужели она действительно приехала? Но зачем?
        Маршалл остановился у края причала и, сложив руки рупором, закричал:
        - Братишка, ты не против, если я улечу?!
        Бродерик посмотрел на Гленну. Не стоило ему от нее улетать. Нужно было проявить смелость и договориться обо всем прямо там, у семейных доков. Но, похоже, она готова была предоставить ему второй шанс. Бродерик взглянул на брата и кивнул:
        - Да, все в порядке. Спасибо тебе.
        Он пошел навстречу Гленне по причалу, и она тоже. Ему хотелось немедленно заключить ее в объятия, но он сдержался и просто взял ее сумку. Им было необходимо сперва поговорить. В конце концов, она приехала сюда ради этого, и он был готов сделать все, что она скажет.
        Они молча шли к дому, и он спросил:
        - А где Флора? И Кота?
        - У нас есть огромная толпа родственников, которые, расталкивая друг друга локтями, выразили желание помочь.
        - Логично.
        Они вошли в дом, и Гленна сняла куртку. Сейчас она была в темных джинсах и кашемировом свитере, но выглядела так же элегантно, как и всегда. Бродерик указал на кожаный диван и задал вопрос, который не давал ему покоя.
        - Зачем ты приехала?
        Гленна нерешительно посмотрела на него.
        - Ради тебя. И ради нас. Ты умчался так быстро, что никто из нас даже толком не успел осмыслить ситуацию. - Она опустила глаза. - Я даже не успела обдумать поступок Грега.
        Бродерик взял ее за руку.
        - Гленна, мне так жаль. Я знаю, как ты к нему относилась.
        Она посмотрела ему в глаза. В ее глазах не было слез, только грусть.
        - Я наконец начинаю видеть истинную картину того, что я считала нашим браком. Скорее всего, рано или поздно он бы развалился. А я не слишком люблю проигрывать.
        Это Бродерик хорошо понимал. И он решил рассказать ей о том, что считал самым большим проигрышем в своей жизни. Она заслуживала этого доверия.
        - Я хочу рассказать тебе кое-что, - произнес он.
        - Я внимательно слушаю.
        - Моя мать хотела, чтобы мы как можно больше знали о своих эскимосских предках. Мы охотились, ездили на собаках, ловили рыбу. Мы до сих пор всем этим занимаемся.
        Гленна усмехнулась:
        - Я сегодня уже успела узнать о рыболовных навыках твоего отца.
        Интересно! Нужно будет позже расспросить ее об этом подробнее.
        - Бабушка и дедушка хотели, чтобы мы услышали эскимосские легенды от них, а не из книг. Например, легенда о Квалупалик - это была такая зеленая женщина, которая жила в море. Если ребенок уходил далеко от родителей, она могла украсть его, положить в сумку у себя на спине и унести в море, к своим детям. - Бродерик вспомнил, как его самого и его братьев и сестер пугала в детстве эта история. - А еще была легенда про адлет. Это были такие существа, у которых верхняя половина тела была человеческой, а нижняя - волчьей.
        - Как кентавры? - спросила Гленна.
        - Что-то вроде того. Так вот, Наоми и Бреанна были близнецами. Так что когда Бреанна погибла, все очень беспокоились за Наоми - ну знаешь, все эти вещи про особую связь близнецов друг с другом и все такое. Но вообще-то мы с Бреанной были очень близки. Она всегда была моей любимой младшей сестренкой, которую я был обязан защищать. Знаешь, ее даже назвали тем именем, которым должны были назвать меня, если бы я родился девочкой. - Бродерик сглотнул. - С тех пор как она умерла, я все время чувствовал себя только наполовину человеком, как адлет. И я думал, что во мне нет ничего, что я мог бы отдать кому-то другому. Пока не появились ты и Флора.
        Гленна сжала его руку, глядя на него с сочувствием.
        - Мне кажется, учитывая, сколького ты достиг, ты себя крайне недооцениваешь.
        Бродерик несмело посмотрел на нее.
        - По-моему, ты мне льстишь.
        - Ничего подобного. - Она взяла его за другую руку. - Ты удивительный и очень талантливый человек. Зачем ты хотел ограничить себя отношениями без искренних эмоций? Я довольно долго довольствовалась полумерами. И, честно говоря, это достаточно мучительно.
        - Я не думал, что смогу быть для тебя тем, чего ты заслуживаешь на самом деле.
        Гленна взглянула на него и наклонилась. Он подался навстречу ей. И их губы встретились в поцелуе, но не поцелуе страсти, как раньше, а сочувствия и понимания. Теперь их чувства были похожи не на огонь, а на что-то вроде северного сияния - они оба почувствовали это изменение.
        Гленна положила ладони ему на грудь, чувствуя, как бьется его сердце.
        - Бродерик, - тихо сказала она, - мы ведь так и не доделали отчет. Что будет с компанией?
        - Я уволюсь, - сразу же ответил он. В конце концов, не так уж это и важно. Если она будет рядом, он добьется успеха в чем угодно другом - он был в этом уверен.
        Гленна ошарашено посмотрела на него.
        - Ты уверен? Неужели ты готов пожертвовать своей долей в бизнесе?
        - Кроме бизнеса есть еще и другие вещи. Например, семья.
        - Но бизнес ведь и есть твоя семья.
        - Уже нет. Теперь моя семья - это ты и Флора.
        Гленна вгляделась в его лицо.
        - С ума сойти, ты в самом деле готов это сделать?!
        - Я сделаю что угодно, лишь бы быть человеком, рядом с которым ты будешь счастлива.
        Эпилог
        Две недели спустя
        Гленна знала, что она - отнюдь не единственная в мире мать, которая может просто лежать, ничего не делая, и наблюдать за своим ребенком, так что она вовсе не чувствовала себя виноватой. Неподалеку сидела Наоми, с головой погруженная в работу. Тишину нарушало только покачивание кроватки и легкое постукивание пальцев по клавиатуре.
        Теперь Гленна чувствовала себя вполне уютно в особняке Стилов. Она подружилась со всеми членами семьи, а их отношения с Бродериком намеревались предать огласке после свадьбы Джека и Джинни. Гленна посмотрела в окно. Бродерик сидел на лошади, возвращаясь с прогулки.
        Гленна почувствовала прилив любви. Она до сих пор не могла поверить, что они действительно нашли друг друга и теперь вместе. Она считала, с ней этого никогда не случится после смерти Грега.
        Вдруг она услышала, что Флора проснулась. Девочка залепетала, лежа в кроватке, но Наоми не обратила на это никакого внимания, продолжая с нахмуренным лицом смотреть в планшет. Гленна наклонилась к Наоми.
        - Эй, ты в порядке?
        Та подняла голову:
        - Да, просто заработалась. - Она взяла малышку из колыбельки: - Ну-ка иди к тете Наоми!
        - У тебя отлично получается с ней обращаться!
        - Обожаю детей, - заулыбалась та. - Я знаю, что обычно все думают, что я умею только работать и развлекаться, но на самом деле семья для меня важна. Я просто хочу приносить пользу в меру своих сил.
        - Ты просто незаменима в компании! - совершенно искренне сказала Гленна.
        Они услышали, как открылась внешняя дверь, а через мгновение открылась и внутренняя, и вошел Бродерик. Он посмотрел на Гленну, и ее сразу охватил прилив возбуждения. Наоми откашлялась.
        - Гленна, я могу забрать Флору и покормить. Думаю, вы двое найдете чем заняться.
        - Тебе действительно не сложно? - спросила та, не отрывая глаз от Бродерика.
        Наоми рассмеялась:
        - Никаких проблем. - По дороге к выходу пихнула локтем брата: - Не обижай ее.
        Гленна подошла к нему и обвила руки вокруг его шеи.
        - Как прокатились?
        - Замечательно. - Он поцеловал ее в губы. - Хотя с тобой было бы лучше.
        - Как-то ты слишком романтично настроен! - поддразнила она.
        - А то! Между прочим, я совершенно серьезно считаю, что мы были предназначены друг другу судьбой, - улыбнулся он. - И кстати, об этом. По-моему, пора это официально зафиксировать.
        - В каком смысле? - Гленна непонимающе взглянула на него.
        - Знаешь, я планировал вечером устроить для тебя романтический ужин, - сказал Бродерик. - Но увидел тебя и не смог удержаться. - Он встал на одно колено. - Гленна, любовь моя, окажи мне честь - стань моей женой!
        Эмоции захлестнули Гленну, она взяла его за руку и посмотрела ему в лицо.
        - Ну конечно, Бродерик. Я так счастлива, что мы вместе. Надеюсь, это навсегда.
        notes
        Примечания
        1
        Рождественская традиция - в дверном проеме вешают омелу, и человека, который под ней стоит, можно поцеловать.