Пепел. Книга вторая
        Мери Ли
        Пепел #2
        На какие ещё жертвы придётся пойти девушке, чтобы обрести спокойную жизнь? Джей была уверена, что побег из Подземелья – это спасение. Но это было самое лёгкое из испытаний. За свободу пришлось заплатить слишком высокую цену. Как быть, когда родные люди для тебя стали чужими? Как не сойти с ума, когда остаёшься со своим кошмаром наедине? И как поверить в любовь, когда вокруг всё рушится? Содержит нецензурную брань.
        Мери Ли
        Пепел. Книга вторая
        Крест
        Глава первая
        Майкл.
        Я почувствовал их сразу, отряд людей из лаборатории и не мертвых. Они шли на нас с двух сторон. До дома нам не добраться… Мы просто не успеем. Показываю Брэдди и Джей остановиться и достать оружие. По лицу девушки вижу, она поняла – дело плохо. Её глаза расширились от ужаса, а рука с пистолетом еле заметно дрожит.
        Прикрываю глаза и облокачиваюсь о дерево, чертова рана дает о себе знать. Ничего, скоро заживет. Как бы это глупо не звучало, но спасибо за это тварям, что истребляют человечество. Ускоренное заживление ран, отменный слух – это мне от них досталось. Но взамен, когда я был ребенком, они забрали у меня семью.
        Всё нормально, я и не в такие передряги попадал. Открываю глаза и смотрю на Джей:
        – На счёт пять бежишь в сторону дома. – говорю тихо, но понимаю, не мертвые уже настолько близко, что слышат каждое моё слово, для полноты картины осталось пригласить преследователей из бункера.
        Загибаю пальцы и не свожу взгляда с Джей, если она меня и в этот раз не послушает, клянусь, я её придушу собственными руками. Загибаю последний палец и одними губами произношу: “Беги”. Поднимаю пистолет вверх, и звук выстрела оглушает.
        Джей срывается с места и бежит. На душе становиться спокойней. До последнего не был уверен, что она послушает. Было проще, когда она меня опасалась.
        Рой позаботится о ней, я это обсудил с ним до похода. Доставит в Крест. Проследит за ней.
        – Майкл? – голос Брэдди выводит меня из раздумий.
        – Залезай на дерево. Быстро. – отвечаю ему.
        Лучшее качество этого парня, он не задает лишних вопросов. Худшее – он не командный игрок. Если у него будет более выгодный вариант, Брэдди, не задумываясь, перейдет на другую сторону.
        Не проходит и минуты, а мы уже разместились на двух огромных деревьях в паре метрах друг от друга.
        Даю знак молчать и прислушиваюсь. С двух сторон бегут. Осталось подождать…
        Спустя несколько ударов сердца на небольшой поляне, откуда я произвел выстрел, разворачивается кровавая бойня. Люди из лаборатории против не мертвых. Живые отстреливаются как могут, но это пустая трата сил. Не мертвые сильнее, быстрее, они не чувствуют страха и боли. Только пуля в лоб может остановить это чудовище от нападения. Больше ничего. На смену выстрелам и крикам приходит тишина и мерзкие звуки поедания человеческой плоти. Это далеко не первый раз, когда я стал свидетелем такой картины. Но это не меняет того, что и она отпечатается в памяти навсегда. Это невозможно забыть или начать относиться к этому как к обыденности.
        В голове всплывает образ женщины, что воспитала меня. Она могла стать одной из них… Практически стала… В наш последний разговор она просила меня о двух вещах: "Дай мне нож и уходи из этого города". И я выполнил обе просьбы.
        Самое ужасное чувство, что поедает меня изнутри, выворачивает наизнанку всё самое темное во мне – это знать, что я бессилен. Я больше сделать ничего не мог. Она превращалась, мы оба это понимали. Вот только у неё оказалось больше смелости, Мегги смогла закончить это. Сделать последний шаг.
        Тварей под деревьями осталось двенадцать. Знаками показываю Брэдди приготовиться к отстрелу оставшихся… Но замираю.
        Твою мать…
        Джей, с пистолетом в руках, вся в слезах приближается к поляне с кучей не мертвых. Следом бежит Стейси. Они останавливаются, и Стейси ловит мой взгляд.... Тем временем Джей поднимает пистолет и целится в не мертвого, что стоит по центру и поедает какого-то бедолагу. Стейси пытается помешать ей… Но поздно. Щелчок предохранителя, и вся орда тварей, как по команде, останавливается и поворачивается на источник шума.
        Выстрел.
        Он пробивает твари глаз и её тело падает.
        Выстрел.
        Второе тело валится на землю.
        И серая лава в секунду сметает Джей.
        Стейси отбегает назад и отстреливается, удаляясь в глубь леса. Я и Брэдди разряжаем обойму за обоймой с деревьев.
        Этого недостаточно. Спрыгиваю вниз и падаю на колени. Рана не позволяет мне двигаться настолько быстро.
        Они давят её. Крик Джей разносится по округе и разрывает мне сердце. Идиотка… Зачем вернулась?
        Щёлк.
        Щёлк.
        Щёлк.
        Её патроны закончились, тварь хватает Джей за голову и бьет о землю несколько раз. Злость поднимается во мне и заполняет собой каждую клетку моего тела. Ещё немного и я достану её. Дотянусь. Вытащу из этого места.
        Автоматная очередь сметает половину не мертвых. Это Рой и Сэм вернулись за нами.
        Раскидываю тварей…
        Бью ножом одному в висок, другому практически отделяю голову от тела. Но до Джей добраться не могу.
        Больше не слышу её сопротивления.
        Нет криков.
        Нет слез.
        Нет… Твою мать!
        Этого не может быть…
        Она живучая.
        Она сильная.
        Я не разрешал ей умирать!
        Отшвыриваю последнего, что сидел на Джей. Брэдди добивает его.
        Всё… Мы победили, но какой ценой?
        Тишина.
        Запах смрада и пороха пропитывает собой всё вокруг и въедается в кожу. Смотрю на окровавленное тело девчонки, что до невозможности нервировала меня. Она дышит… Я вижу, как поднимается и опускается её грудная клетка. Но это ничего не значит. У неё раны на ногах и руках. Они кровоточат. Джей без сознания и, возможно, в следующий раз, когда она откроет глаза, они больше не будут зеленого цвета.
        – Её укусили? – голос Роя выводит меня из равновесия. Я срываюсь.
        – Какого черта, она вернулась? Ты, должен был о ней позаботиться. – подлетаю к нему и хватаю за грудки, толкаю в сторону дерева.
        – Прекрати! Она как ненормальная побежала обратно, её бы никто не остановил! – кричит Стейси и держит мою руку, я резко отпускаю Роя.
        Разворачиваюсь и возвращаюсь к телу Джей. Опускаюсь на колени возле неё и вглядываюсь в лицо.
        – Мы должны это сделать. – Брэдди опускается рядом со мной и нежно смахивает с её лица прядь волос. – Ты сам говорил, такие правила.
        – Убери руки. – отпихиваю его и поднимаю на руки драгоценную ношу.
        Иду в сторону дома в тишине. В голове всплывает первая встреча с ней. Я был на ринге, когда увидел её. Джей разговаривала с Сэм и Роем. На её лице четко был написан страх перед боем, но она осталась. Не сдалась, не струсила, не ушла.
        Следующая встреча. В палате, после боя. Она была как новорожденный котенок, бесполезная и слабая, но гордая и несломленная.
        После прочтения письма, она была раздавлена и убита горем, но не показывала этого.
        В комнате Сэм она сражалась со мной. За свою свободу, за жизнь. Она была готова на всё.
        При выходе из Подземелья ей было страшно, но и здесь она не повернула назад.
        Она оставалась одна в лесу, испытала адскую боль у столба в Черной Пантере. И ни разу не пожаловалась, не сказала о том, как ей тяжело или больно. Ничего из этого не заставило её сбиться со своего пути.
        Только её мама.
        Это был единственный раз. Она хотела бросить всё и идти за ней.
        Если честно, я восхищаюсь этой сумасбродной девчонкой. Какой бы хрупкой она не казалась, в душе она боец.
        Зачем она вернулась? Этот вопрос я задам ей, когда она придет в себя. А она придет. У неё нет выбора.
        Сэм открывает дверь, и я вхожу в дом. Поднимаюсь по лестнице и уношу Джей в свою комнату. Опускаю её на матрац.
        – Сэм? – зову я и она возникает тут же рядом со мной. – Её нужно переодеть и проверить на наличие переломов и … укусов. Я буду за дверью.
        – Ты тоже ранен. – показывает на меня и хмурит брови.
        – Это подождет. Сначала она.
        Опускаю безжизненную руку и встаю. Бросаю на девушку последний взгляд. Ухожу. Сажусь на пол за дверью и сжимаю переносицу пальцами. Если её укусили… Я должен буду…
        – Не грусти, Ромео. Поверь мне, такие как она не умирают. – Стейси садится рядом и вздыхает. – Знаешь, после сегодняшнего дня… Она стала бесить меня чуточку меньше.
        Не отвечаю. Смотрю на противоположную стену и думаю лишь о том, что я не смогу выстрелить Джей в голову, даже если она перестанет быть собой. Прежде у меня не было и мысли о том, чтобы нарушить это правило. Ни разу.
        – А если тебя действительно интересует вопрос, почему она вернулась. Вот тебе ответ… Из-за тебя. Она кричала, просила помочь тебе, но Рой хотел уехать. Поэтому она побежала обратно.
        Замолкает и поворачивается в мою сторону. Её взгляд прожигает меня, и я заставляю себя повернуться лицом к Стейси. Она пристально смотрит мне в глаза.
        – Она хотела отомстить за тебя.
        – Кому?
        – Это не важно. Кому угодно. – на этих словах она поднимается и уходит. А я так и остаюсь сидеть и обдумывать её слова.
        Глава вторая
        Джей.
        Мой крик полный боли и скорби заставляет открыть глаза. Я умерла. В голове проносятся воспоминания последних минут жизни Джей Хелены Морис. Страх за Майкла, ужас потери и адская боль от понимая, что это конец.
        Моё подсознание закинуло меня в дом, где я чувствовала себя защищенной. Обвожу взглядом комнату, это не моя. Это ЕГО. Это какое-то издевательство. Слеза скатывается по лицу, и я её чувствую, дорожку, что убегает по виску в волосы. А ещё я чувствую боль во всем теле. Разве после смерти я не должна упокоиться или что-то в этом роде? Или это мой личный ад? Быть именно в этом месте и до скончания времен чувствовать, что меня затоптала и разорвала толпа не мертвых?
        – Можешь сесть? – вздрагиваю от голоса, и миллион маленьких игл впивается в тело, заставляя меня застонать.
        – Стейси? – поворачиваю голову и вижу блондинку, что с вызовом смотрит на меня.
        – Довольствуйся тем, что есть. Остальные внизу, собираются в дорогу. Мы и так здесь задержались.
        – Что ты здесь делаешь? Ты умерла? – у меня в голове сумбур, вот теперь я уверена – именно так выглядит мой ад. Закрытое помещение со Стейси.
        – Хм… Видимо не мертвый сильно тебя приложил головой о камень. Нет, я не умерла. И не планирую в ближайшее время. Лет так… через много лет, в своём доме с каким-нибудь стариком в обнимку и с собакой в ногах. Примерно так. – Пожимает плечами, и легкая улыбка скользит по её лицу.
        – С собакой? – я вообще не понимаю о чем речь.
        – Или с кошкой… Это ещё на стадии планирования. Что докопалась-то? Да и, для начала, нужно найти мужчину, с которым я захочу состариться. А потом… Я ещё не решила. – Щебечет не останавливаясь, накручивая прядь волос себе на палец.
        – Не понимаю.
        – Аааа… Что не понятно-то? Я, дед, собака…
        – Нет, я не о том. Как ты оказалась здесь? – Стейси смотрит на меня с издевкой и кивает в сторону двери.
        – Вошла через дверь.
        В этот момент в проеме появляется Саманта. На лице всё та же скорбь, но при виде меня её черты разглаживаются, и облегчение окутывает её.
        – Ты в порядке? – на выдохе произносит она.
        – Я жива? – задаю этот вопрос и понимаю, как бредово он звучит. На душе в районе сердца образуется черная дыра, что начинает поглощать меня с головой. Я жива, а ОН нет. Перед глазами появляется картина: поляна, твари, всюду кровь…
        – Ну я пошла, сиделка из меня никакая. – и Стейси плавно покачивая бедрами уходит из комнаты.
        – Он… Майкл… – слезы не дают закончить вопрос. Саманта нежно сжимает мою ладонь и улыбается. Улыбается? Это первый раз после её возвращения. Но кажется, это неподходящий момент.
        – Жив. – одно крохотное слово может перевернуть все внутренности и заставить воспарить.
        Пытаюсь сесть, это удается, но с трудом. Ещё более трудоемким оказалось встать с кровати. Всё тело болит и ноет, но я должна увидеть его. Убедиться, что это правда.
        – Где он? – иду в сторону лестницы.
        Ступени под ногами двоятся в глазах и дрожат. Да… головой меня видимо сильно приложили. Ступень, ещё одна. На периферии слышу голос Саманты, но сознание ускользает, понять о чем идет речь не могу. Да это и не важно. Останавливаюсь от боли, она сгибает меня пополам. К голосу Сэм приплелись другие, и этот шум сводит с ума. Сажусь на ступень и хватаюсь за голову. Язык не слушается, и поэтому не могу попросить их замолчать.
        Кричу.
        Что есть сил.
        И когда наступает тишина, я обессиленная наклоняюсь на перила.
        – Какого черта она не в постели? – ЕГО голос, это точно голос Майкла.
        Открываю глаза и пытаюсь сфокусироваться на нем, но не получается. Всё плывет. И мне уже начинает казаться, что его голос только в моей голове. Остальные не слышат его.
        Опять закрываю глаза и молюсь чтобы всё это было наяву. Боюсь мое сердце не выдержит, это как будто похоронить его дважды. Не думала, что Майкл стал так много для меня значить.
        Распахиваю веки и не дышу. Воздух застрял в легких и не хочет покидать их. На корточках передо мной сидит Майкл. Обеспокоенность в его янтарных глазах и напряженное лицо, говорят больше слов. Он переживает. Я тоже. Я думала он мертв. Отгоняю эту мысль. От неё становиться жутко и больно. Протягиваю руку и кладу ладонь на щеку, что покрылась мелкой щетиной. Немного колючий и теплый. Живой. Я его чувствую. Слезы сбегают по лицу, Майкл стирает их нежно ладонями. Никогда бы не подумала, что ОН может быть нежным.
        – Ты идиотка. – тихий шёпот, от которого бегут мурашки. Мне не важно, что он скажет. Говорит, значит жив.
        – Хорошо. – улыбаюсь сквозь слезы, но его лицо остается серьезным.
        – Я сказал тебе бежать.
        – И я бежала.
        – Ты вернулась.
        – Ты не говорил, что возвращаться нельзя. – кажется, вокруг всё исчезло, я могу только смотреть в его глаза и никуда больше.
        – Тебя могли убить.
        – Тебя тоже. – уголок губ взлетает вверх, и я не могу не насладиться этим зрелищем. Он очень привлекательный, когда так улыбается. – А ты что, переживала?
        – Немного. – пожимаю плечами.
        Сидим, смотря друг другу в глаза. Моя ладонь так и покоится на его щеке. Ей там комфортно и уютно. Майкл держит в своих руках мою и выводит плавные круги по моей коже, посылая странные импульсы в мою душу.
        Жизнь – странная штука, пока не возникла опасность, я не подозревала насколько важен он стал для меня. Когда это произошло? Как? У меня нет ответов на эти вопросы.
        – Кажется, Джей лучше вернуться в постель. У неё вообще-то ребра сломаны. – голос Саманты выводит меня из транса, я отдергиваю руку от лица Майкла, но он, кажется, этого не заметил и до сих пор не выпускает мою ладонь из своих.
        Поднимается на ноги и плавно тянет меня за собой. Я подчиняюсь. Майкл закидывает мою руку себе на плечо, по-прежнему не отрывая от меня взгляда. Я молча, загипнотизированная им, словно кролик перед удавом делаю всё, что он от меня хочет. Поднимает меня на руки и несет наверх. В комнате опускает на постель и садится на край.
        – Больше так никогда не делай.
        – Как? – спрашиваю я.
        – Не нужно меня спасать. Я сам о себе позабочусь. – смотрит на меня, ожидая ответа.
        – Постараюсь. – говорю я, а он ухмыляется в ответ и поднимается с матраца.
        – Хорошо. Нам нужно выдвигаться в Крест. Саито ждет… Мы и так задержались.
        – Да. – начинаю подниматься с кровати. – Нужно только рюкзак взять и я готова…
        – Ты останешься здесь…
        – Что? Нет. – вглядываюсь в его лицо, пытаюсь найти что-то, что покажет мне, что он не серьезно.
        – Послушай меня, последнее чего я сейчас хочу, так это оставить тебя здесь и уехать. Но ты не можешь передвигаться на машине. Слишком много травм. Сломано ребро и сотрясение. Это минимум. – открываю рот, но он продолжает, не обращая на меня внимания. – Я не могу взять тебя, в дороге может произойти что угодно. Я уеду, встречусь с Саито Фудо, возьму с собой врача и вернусь.
        – Нет. – отрицательно качаю головой, я не могу остаться. Моя мама… Я должна добраться до Креста и узнать всё ли с ней в порядке.
        – Ты хоть понимаешь, что при тряске в машине твоё сломанное ребро может проткнуть… например, легкое. И ты умрешь на месте. Среди нас нет врачей, мы сделали только то, что было в наших силах.
        – Нет. Я не могу остаться здесь одна. Просто не могу. – паника подкрадывается ко мне.
        – Ты не будешь одна. С тобой останется Брэдди, Стейси и Саманта. Поеду только я и Рой.
        Закрываю лицо руками и пытаюсь собраться с мыслями. Майкл всё решил, его не переубедить.
        – Не бросай меня. – это была моя жалкая попытка. Эти слова дались с таким трудом. Он этого не поймет, но я говорю не о настоящем времени… о будущем.
        – Я не бросаю. Пойми. – хватается руками за голову, и я понимаю, возможно ему сейчас сложнее, чем мне. Как бы это не было эгоистично, но я рада, что Майклу морально больно оставить меня. – Это может убить тебя.
        – Меня в любой момент что-то может убить… У меня такое предчувствие, что всё это закончится плохо.
        – Я вернусь так быстро, как только смогу. Обещаю.
        Заламываю руки и прожигаю его взглядом.
        – Если ты не вернешься… – не могу продолжить фразу, ком в горле растет с каждой секундой, не давая мне высказаться.
        – Я вернусь. Обещаю. – садится на корточки передо мной и протягивает руку, заправляет прядь волос за ухо. Легкое касание его пальцев о моё лицо, и этого достаточно… Внутри меня поднимается ураган странных чувств. А что если…
        – Майкл?
        – Мммм?
        – Обними меня? – не могу избавиться от мысли, что это возможно последний раз, когда я его вижу.
        – Это вопрос? – мои щеки заливает румянец, я пытаюсь отвернуться, но Майкл нежно подтягивает моё тело к себе. И вот я уже практически лежу на нем. Его руки что-то колдуют у меня на спине, выводя незатейливые знаки.
        – Прости. – произносит шёпотом мне в волосы.
        – За что? – я не понимаю за что он просит прощения.
        Только после того, как я спросила, озарение накрывает меня с головой. Майкл не просто касается моей спины, он проводит руками по рубцам от плети.
        – Тебе не за что просить прощения. – его глубокий вздох дает понять, он так не считает.
        Мне так уютно в его объятьях, но это не ловко. Ещё недавно я его ненавидела. Ну возможно ненависти и не было, но он меня порядком бесил.
        – Мне пора. – на этих словах моё сердце замирает. Вот и всё. Отстраняюсь от него. Майкл поднимается и уходит, останавливаясь в дверях. Не оборачиваясь, говорит:
        – До встречи.
        – Увидимся. – отвечаю я.
        И он даже не представляет, насколько я боюсь, что этого больше не случится.
        Немного позже, когда звуки удаляющейся машины утихнут, Саманта расскажет мне, как Майкл переживал за меня и проклинал Роя за то, что тот не остановил меня. Так же я узнаю, что он долгие часы неподвижно сидел за дверью и ждал. Ждал, когда я приду в себя. Пока я слушала всё это, улыбка не сходила с моего лица, а внутри было так тепло и приятно. Прежде я такого не испытывала. И это настораживает меня. Пугает и наводит ужас.
        Глава третья
        Прошли сутки. Майкл и Рой так и не вернулись. Сказать, что я переживала, ровным счетом не сказать ничего. Я металась по дому как сумасшедшая. Шестое чувство подсказывало мне, что что-то случилось. Нужно отдать Саманте должное, она выслушивала меня и каждый раз успокаивала. Что касается Стейси, она просто показывала мне средний палец и говорила, что с параноиками лучше не связываться, после этого уходила от меня как можно дальше. Брэдди же из раза в раз повторял: "Знаешь, если Майкл не выживет, то нам и пытаться не стоит". Что он под этим имел в виду я даже не представляю, кажется, я не одна съезжаю с катушек.
        Что касается моего физического состояния, бывало и хуже. Однозначно. Так что с усилиями и тихими стонами я уже могу передвигаться. Сэм постоянно ходит за мной и как наседка пытается уложить в постель.
        – Ну что, успокоилась? – Стейси опускается на ступень возле меня.
        – Нет. – отвечаю, хотя это последнее что я сейчас хочу делать.
        – Ты странная.
        – Почему?
        – Вот тебя даже не интересует, где сейчас находится убогая? – переводит на меня взгляд и прожигает насквозь.
        – Кто? – переспрашиваю, но надеюсь не услышать ответа.
        – Не тупи, Шарлотта, конечно.
        – Я не знаю где она. И это меня мало волнует. – произношу слова вслух, но понимаю, что это ложь. Меня мучают угрызения совести. Мало того, что я не помогла её сестре, так теперь и сама Шарлотта неизвестно где. И жива ли она вообще?
        – Зачем ты её потащила с собой? – хмурясь спрашивает Стейси. – Я из разговора поняла, что ты её с собой взяла. – закатывает глаза. – Ну да, я немного услышала того, что меня не касалось. Вот мне просто любопытно, зачем спасать бесполезного и, мягко говоря, никчемного человека?
        – Тебя-то мы с собой взяли. – Стейси просто фыркает на мой ответ и выжидательно поднимает и без того высокую бровь. – Я… не знаю.
        – Врать ты вообще не умеешь. Но это неважно. Знаешь, я надеюсь, что она мертва. – на этих словах Стейси поднимается со ступени и уходит наверх, я же остаюсь с открытым ртом. Не понимаю, откуда в этой девушке столько злости на людей, которые не причинили ей никакого вреда.
        – Почему? – не смогла себя сдержать и спросила её. Стейси останавливается на верхней ступени и снова фыркает, прежде чем ответить.
        – Она ушла не просто так, это и дураку понятно. – задумывается на секунду и продолжает. – Важна причина. Всегда важна только причина.
        Причина. Шарлотта ушла из-за меня, возможно, не смогла больше находиться со мной в одном помещении. Ход моих мыслей прерывает щелчок. Брэдди стоит возле приоткрытой двери с автоматом в руках и рукой показывает мне подняться наверх. Встаю на ноги и держась за перила иду наверх по следам Стейси. Пистолет в правой руке дает уверенность и капельку бесстрашия.
        Саманта и Стейси в комнате. При виде меня, входящей внутрь с пальцем у губ, они понимают, тишина снова наш лучший друг. Ещё когда Майкл был здесь, он дал указания на случай, если кто-то или что-то будет замечено возле дома. Итак, этот случай настал.
        В тишине мы просидели два часа. Наготове, с оружием, направленным на дверь. Спустя это время мы услышали скрип половиц за стеной.
        Сжимаю рукоять пистолета сильнее и вдыхаю.
        Секунда, вторая…
        Открывается дверь, и Брэдди белый как мел поднимает руки вверх, сдаваясь.
        Коллективный выдох заполняет комнату, он входит и садится на матрац возле Стейси.
        – Полтора часа никакого движения. – Брэдди растирает лицо руками, особенно глаза. Он вымотался, устал.
        – Зачем ты сюда поднялся? Идиот! – разъярённая Стейси тычет пистолетом в плечо парня и шипит. – Надо было сидеть, пока Майкл не вернется.
        – А если он не вернется? – произнося это Брэдди бросает быстрый взгляд на меня.
        – У тебя есть план? Если нет, катись обратно вниз и сторожи нас. – кажется, блондинка не слышит никого, кроме себя. От предположения Брэдди меня передернуло, даже думать не хочу о том, что Майкл может не вернуться. Он обещал.
        – План есть. Нужно уходить. – кажется, парень сам не рад этой перспективе.
        – Что? Нет. – первые слова Сэм за несколько часов.
        – Там. – Брэдди указывает рукой в сторону леса. – Люди. Или человек. Живой.
        – Почему ты так решил? – спрашиваю я. В моей голове уже возникла картина того, кто именно может поджидать нас в лесу.
        – Не уверен… Но, как я успел заметить, не мертвые всегда в движении, исключение еда, конечно. Но в остальное время, они идут. Всегда куда-то идут. И не возвращаются на место, что уже прошли. Возможно, они так ищут своих жертв, этого я не знаю. Сейчас было по-другому, шевеление в кустах повторялось четыре раза, в одном и том же месте.
        – И что? Может это животное? – голос Стейси вздрагивает на последнем слове.
        – Нет. Если бы я следил за домом, я бы выбрал именно это место. Оттуда просматривается не только дом, но и вся территория. Лучшая точка для слежки.
        Тишина.
        Все обдумывают слова парня, что охранял нас уже больше двенадцати часов подряд. Без перерыва. Может ему показалось? Хотя кого я обманываю?
        – Нужно уходить. – говорит он. – Сейчас.
        – И куда мы пойдем? – спрашивает Стейси, она немного приутихла и стала более спокойной.
        – В сторону Креста? – предполагает Саманта.
        – Нет. – отвечает Брэдди, и я вижу в его глазах сомнение.
        – Как же пойдет Джей? Мы остались только из-за неё. Если что, её труп я на себе не потащу. – причитает блондинка и собирает волосы в высокий хвост.
        – Я в порядке. Справлюсь. – стоит мне это сказать, и все взгляды устремляются на меня. Ни один из них не верит в мои слова.
        То, что предложил Брэдди было верхом безумия. Я туда идти не хотела, мерзкие воспоминания то и дело всплывали в голове. Но я пошла. Выбора не было. Такие распоряжения оставил Майкл, до того как ушел.
        Покинули мы дом максимум за пять минут. Уходя Брэдди воткнул нож в перила на крыльце. На мою приподнятую бровь он ответил: "Так надо."
        Передвигались мы медленно, я виновница того, что наша скорость не могла бы конкурировать даже с раненой улиткой. Я старалась. Правда старалась. Изо всех сил. Но их было не много. Первым идет Брэдди, следом Сэм, потом я, и замыкает нашу змейку Стейси. Которая то и дело подталкивает меня вперед, будто это хоть как-то поможет.
        Мы преодолели расстояние от дома до леса и сейчас направляемся к месту у реки. К тому самому, где я стала свидетелем ужасной бойни. Точнее, убоя людей не мертвыми. Майкл сказал ждать его там, если кто-то появится возле дома. И, по словам Брэдди, Майкл не боялся тварей, он надеялся, что к дому не подойдут живые. Слишком многие хотят моей смерти. Теперь я в черном списке не только у Сенатора, но и у мистера Мориса. Как одна девушка может нажить себе столько врагов? Ах да, забыла. У меня ведь талант.
        – Стоп. – команда Брэдди, сказанная шепотом, спасла меня от потери сознания. Я вся покрылась потом, а перед глазами то и дело маячат черные точки. Звуки леса и наших шагов я практически не слышу. Пытаюсь оставаться в сознании, но на это нужно слишком много сил.
        – За нами хвост. – лицо парня, что возникло перед моим носом, то и дело расплывается и сходится в одну картинку. Оборачиваюсь назад, но ничего не вижу, только Стейси с напряженным лицом и очертания леса за её спиной.
        – Сможешь бежать? – спрашивает Брэдди.
        – Да она идти уже не может. Зря ты нас потащил сюда. В доме было безопасней. – возмущение блондинки я слышу отчетливо. – Кто вообще оставил тебя за главного? Полный бред. Нужно вернуться.
        – Долго ещё идти? – вопрос парня адресован мне, но вся проблема в том, что я не понимаю, в какой части леса мы находимся.
        – Я не знаю. – опускаюсь на землю и растираю лицо руками, предварительно положив пистолет возле себя.
        – Твою мать… ты что заблудилась? – Стейси опускается возле меня и распространяет яд презрения каждой клеткой своего тела.
        – Я не знаю… я… – мне нечего им сказать. Начальную дорогу я им объяснила, а вот дальше… беда. Я запуталась.
        – Мы по твоей вине оказались черт знает где! Так ты ещё и дорогу забыла?! Уму непостижимо. От тебя одни неприятности. – Стейси поднимается и расхаживает предо мной из стороны в сторону.
        – Отстань от неё. Джей не виновата. – моя верная Сэм встает на защиту. Но не стоит этого делать.
        – Стейси права. – шепчу я.
        – Естественно права. Если бы не она… – тычет в мою сторону пистолетом, и я уверена, она хочет пустить его в ход. – Я бы уже была в Кресте и попивала чаёк. А лучше, что покрепче…
        Замолкает, с открытым ртом и хмурым взглядом смотрит мне за спину. Что там? Разве в этом мире есть хоть что-то, что заставит эту девушку замолчать?
        – Я надеялась, тебя сожрали. – говорит блондинка и закатывает глаза вверх. – Ну вот, ещё одной ущербной нам и не хватало.
        С трудом оборачиваюсь и вижу Шарлотту, которая трясется и держит в руках рацию и большой нож. Он в крови, как и её нога.
        – Шарлотта? – перевожу взгляд на Брэдди, что держит автомат направленным на девушку. – Опусти, нож.
        Но она не слушает его и смотрит только на меня.
        – Шарлотта? Ты слышишь меня? – пауза. – Ты меня понимаешь? – парень пытается достучаться до сознания Шарлотты. То, как она стоит – без движений и с совершенно пустым выражением лица, наталкивает на мысль, что это больше не Шарлотта.
        – Брэдди? – её взгляд немного проясняется, и она разжимает пальцы. Оружие с тихим звуком опускается на траву, но Брэдди по-прежнему не опускает автомат.
        – Где ты была? – я понимаю, что он делает. Выводит девушку на разговор. Брэдди пытается понять в себе ли она, или превращение началось.
        Тишина.
        – Чья на тебе кровь? – продолжает он.
        Тишина.
        – Тебя ранили?
        Тишина.
        – Укусили?
        Опять тишина.
        Майкл говорил, что после укуса через какой-то промежуток времени пропадает человеческая речь. Протягиваю руку и беру пистолет, что лежит рядом, навожу прицел на Шарлотту, четко между глаз.
        И… она начинает рыдать. Неистово, с истерическими всхлипами, и что-то бессвязно бормочет:
        – Я… О Боже… Я заблудилась… Хотела вернуться в Подземелье… Я… На меня… напал… человек. Не человек, то есть он был… когда-то человеком… Я убила его… Я не хотела… Я… мне пришлось.
        Шарлотту прорвало. Она повторяла это, наверное, раз десять. Не останавливаясь. Брэдди проверил её рану и сказал, что это был не укус, и облегченно выдохнул от этого. Саманта пыталась успокоить девушку в истерике. Стейси же настаивала: "Пусть она разденется до гола, и тогда может мы возьмем её с собой". Шарлотта отказалась это делать.
        – Малейший писк с твоей стороны, что-то нечленораздельное, и я снесу тебе голову не разбираясь. – Стейси была зла на всю ситуацию и бесилась ещё больше от того, что на её сторону никто не встал.
        Я же всё это время сидела под деревом с пистолетом в руке и молчала. Шарлотта решила притвориться, что меня вообще не существует. Я её не виню. Сама так часто делаю по отношению к блондинке.
        – Так это ты шастала возле дома? – не унимается Стейси.
        – Нет. – Шарлотта вытирает ручейки слез. – А куда вы идете?
        Брэдди ловит мой взгляд и слегка отрицательно качает головой. Да я и не собиралась говорить. От неловкой тишины спасает Саманта.
        – Мы ещё не решили куда идем. Нужно двигаться дальше, и так надолго задержались в одном месте.
        И мы идём в сторону моста, как мне кажется, движемся в нужном направлении. Небольшой привал помог проясниться моим мыслям и собрать их воедино.
        Шарлотта постоянно твердит, что мы должны вернуться в Подземелье, и только там жизнь станет прежней и безопасной. Я туда не вернусь. Никогда. А если даже какими-то путями судьбы я окажусь в этом проклятом месте, я уверена – безопасность это последнее, что меня там ожидает. Собственно, как и в Черной Пантере. Идем в таком же порядке как и до появления Шарлотты, вот только она отказалась находиться рядом со мной и держится за Брэдди, а следом уже Сэм, я и Стейси.
        Примерно через час пути с неба хлынул дождь. Непроглядная стена не давала увидеть дальше вытянутой руки. Мы решили остановиться и переждать. Вся промокшая до нитки и уставшая, стою облокотившись о дерево. Не вижу смысла идти к мосту. Эта лишняя трата времени и сил. Но так сказал Майкл, а ему я доверяю. То и дело ловлю на себе вскользь брошенные, полные ненависти, взгляды Шарлотты. Мы не разговариваем. Погода не на нашей стороне. Шум дождя перебивает посторонние звуки, но только для нас. Твари, что ходят в лесу, услышат любую нашу реплику и набросятся. Мы же не будем ожидать нападения, мы слепы и глухи, как новорожденные котята.
        Спустя пару часов дождь начал сбавлять свои обороты, и мы, промокшие и дрожащие, двинулись в путь. Но до моста мы так и не дошли…
        Группа людей с автоматами и тесаками окружила нас. Это произошло за считанные секунды. Двадцать два человека. Я посчитала. Их одежда очень напоминает форму солдат Черной Пантеры. Но это не они. Я искренне надеюсь на это. Мы стоим внутри круга вооруженных людей, но они ничего не делают. Бездействуют. Молча направили на нас оружие и всё. Даже не попросили нас опустить своё.
        Они ждут.
        Чего-то.
        Кого-то.
        Озноб от холода и страха пробирает до костей, держу пистолет, направленный на мужчину, что находится напротив меня. Он целится в ответ, но в его взгляде я не вижу агрессии. Смотрю на людей, что стоят от него по бокам… они безразличны.
        Проходят минуты, но для меня это часы. Долгие часы подвешенного состояния. До того момента… когда их круг разрывается напротив меня… и все двадцать два человека, как один синхронно опускают оружие и расступаются в стороны.
        Улыбка счастья появляется на моём лице.
        Майкл…
        Это он.
        Опускаю пистолет, делаю шаг в его сторону и замираю на месте. Мокрая белокурая голова пролетает передо мной, и Стейси вешается на шею Майкла и что-то говорит ему на ухо. Он смотрит мне прямо в глаза и утвердительно кивает головой в ответ на исповедь этой стервы. После, она отклоняется и чмокает его в губы. Твою мать. Это далеко не первый раз, когда я вижу подобную картину, но именно ЭТОТ случай ужалил меня больнее всего. Он её даже не оттолкнул, а наоборот приобнял за талию. Придурок и сука. О чём я только думала? Поверила в сказку? В принца на белом коне? Ну так вот же они, передо мной, "принц" и "белобрысая лошадь". Я – идиотка. Что-то внутри меня растекается по венам черной субстанцией. Что это? Злость, ненависть, ревность? Не имеет значения, это больно и это мерзко.
        – Уходим. – голос Майкла. Всего одно слово, обращенное ко всем, а у меня внутри словно порвалась натянутая струна и отрезала половину меня.
        Он выпускает Стейси из объятий и идет ко мне. Что? Ну уж нет.
        – Ты как? – пытается взять меня за руку, но я отдергиваю её.
        – Отлично. – обхожу его, но он хватает меня за руку и останавливает. Не могу с ним бороться. Не хочу с ним бороться. – Отпусти меня.
        – Что случилось?
        Мы стоим рядом, рука к руке. Только смотрим в разные стороны. Сглатываю ком в горле и поднимаю лицо к нему. Его недоумение сбивает меня с толку. Он не понимает, что я надумала у себя в голове. Для него ничего не изменилось после момента на лестнице, для меня же изменилось всё. Это чертовски больно.
        – Ничего. Абсолютно ничего. – вдох. – Не будем терять время, в Кресте меня ждет мама.
        Отпускает мою руку, но предварительно несколько мучительных секунд вглядывается в мои глаза.
        Обратная дорога из леса была сложнее. В некоторых местах приходилось идти в грязи по колено. Двадцать два человека – это люди какого-то Преподобного, друга Саито Фудо. Он любезно предоставил их Майклу и Рою в помощь. Врач остался в машине и ждет меня с полным комплектом лекарств и инструментов.
        Несколько часов ада и мы вышли на поляну возле дома. Четыре бронированные машины нарушают картину уединения этого места. Красная дверь дома открыта и на пороге стоит девушка и ребенок. Я узнала её. Это Сара с сыном.
        – То есть мы просто прогулялись в лес и вернулись обратно. – голос Стейси уставший, но по-прежнему ядовитый. – Брэдди, ты – идиот. Как только я отдохну, то врежу тебе четко по яйцам.
        – Вы правильно сделали, что ушли. – говорит Майкл и бросает взгляд на меня. – В лесу были люди, которые наблюдали за вами.
        – И как ты это понял? – спрашиваю я.
        – По следам. Прежде чем идти за тобой я обследовал периметр. Примерно трое человек. И они пошли за вами. Шли след в след. Но потом… скорее всего их сбил дождь. И они вас потеряли.
        Вот крыльцо, но мои ноги подкашиваются и мне приходится схватиться за руку Брэдди, чтобы не упасть. Майкл тут же подлетел ко мне, но от его помощи я отказалась.
        Сара была рада меня видеть, и я её тоже. Она осмотрела меня и отправила мыться, потому что я была вся грязная, как черт. После дала мне какое-то лекарство, поставила укол и перетянула ребра.
        И вот я уже в машине, в той же самой, в которой сбежала из Чёрной Пантеры. Все сидят, а я лежу на полу на тонком матраце. Укачивание автомобиля действует на меня как снотворное, или это лекарство Сары. Да мне плевать, что это. Не важно, главное боль ушла на второй план. Сон манит меня, но я сопротивляюсь. Сара опускается возле меня и берет мою руку в свои.
        – Поспи. Тебе это необходимо. – и, как по команде, я проваливаюсь в сон, последнее, что я увидела перед собой – это лицо мальчишки с удивительно красивыми глазами.
        – Просыпайся, ты должна это видеть. – Стейси тянет меня за руку, и я сажусь, кажется, прошла минута с момента как я отрубилась… но нет.
        За окном бронированного автомобиля в свои права вступает ночь. Но это не то, что хотела показать мне блондинка. Вдалеке виден город. Высоченные стены взмывают ввысь. Медленно едем по накатанной дороге к воротам Креста. И только сейчас я понимаю, почему этот город носит такое название. По периметру стоят сотни или даже тысячи крестов, все разной высоты. Это как попасть в фильм ужасов. Жутко, но завораживающе. Есть маленькие деревянные, наклоненные в разные стороны. Присутствуют и огромные металлические, что наводят ужас. Если бы мне не нужно было попасть в это место, то я бы однозначно обошла его стороной.
        – Жуть какая. – Саманта смотрит в окно и растирает руки, но в салоне не холодно, ей тоже не по себе от этого зрелища.
        – На самом деле нет. Эти кресты возводят в честь умерших… детей. – отвечает Сара.
        – От этой информации лучше не стало. – даже Стейси потеряла весь свой стервозный настрой, от созерцания тысяч крестов в свете заходящего солнца.
        – Их так много. – в голове не укладывается, тысячи детей погибли в этих стенах.
        – Это первый крест. – Сара указывает рукой на маленький ржавый крест у самых ворот города. – Это Преподобный поставил его своими руками в первый год после появления не мертвых. Раньше у города не было таких высоких стен, и не все нападения монстров получалось остановить. В тот год погибло очень много людей и особенно детей. Его сыну было всего три года, когда не мертвые растерзали его, практически на глазах у отца и матери… Поверьте, они не смогли бы ему помочь, было уже слишком поздно. – делает паузу и вытирает скатившуюся слезу. – Через пару дней, когда выжившие пришли в себя, Преподобный вышел за разрушенные стены и поставил первый крест, и после этого данная процедура стала ритуалом, данью памяти детей, что не увидели жизни. Его супруга не смогла справиться с потерей единственного ребенка и через месяц вскрыла себе вены, прям у этого креста.
        В салоне стоит гнетущая тишина. Это очень печальная история. И, кажется, она всех заставила задуматься.
        Тяжелые створки ворот разъезжаются в разные стороны, и вот мы на территории печального города Крест. Я даже не подозревала, что произойдет со мной, через месяц нахождения здесь…
        Глава четвертая
        Очередная встреча Сенатора и мистера Мориса проходила в Черной Пантере, в кабинете отца Джей, он любил проводить все важные собрания на своей территории, так он чувствовал своё превосходство над оппонентом.
        Мистер Морис сидел за своим шикарным столом с бокалом виски в руке и разглядывал янтарную жидкость через стекло. Он размышлял… В это же время Сенатор метался по комнате и не мог скрыть своё беспокойство.
        – Рональд, остановись. – ледяной тон главы Черной Пантеры заставил Сенатора замереть напротив стола.
        – Что мы будем делать? – спросил запыхавшийся мужчина, поправляя повязку на глазу. Каждый раз при виде себя в зеркале он вспоминает, кто сделал его таким, и от этого его злость вырастает до невиданных границ.
        – Мы? Ничего. – мистер Морис отпивает глоток обжигающего напитка. – У меня есть идея. Простая, но гениальная.
        – Что ты придумал? – на секунду Рональд Эшвуд выдохнул с облегчением.
        – Я знаю где она. – глава Черной Пантеры переводит взгляд от стакана на мужчину. Коварная улыбка появляется на его гладковыбритом лице – У меня есть то, что нужно ей. У неё – то, что нужно нам. Всё просто – это будет элементарный обмен.
        – Ты же понимаешь, что нам уже недостаточно забрать у неё карту? Нам пришлось уничтожить лабораторию. Убрать всех подопытных с последней поставки. Полностью. Столько трудов, и всё напрасно.
        – Ну, во-первых, не полностью. Как, кстати, мальчик поживает?
        – Дикий гадёныш. – с ненавистью говорит Сенатор, но мистер Морис перебивает его, так и не дав договорить:
        – Береги его. Это прорыв, и только этот ребенок может послужить исполнению наших идей. Он сейчас дороже всего, что осталось на этой земле. По поводу Джей. Конечно, нам недостаточно забрать у неё карту. Мы заберем её. С помощью беседы выясним кто ещё в курсе. Вот нутром чую, что старик Саито приложил к этому руку.
        – Расскажи мне план.
        – Слушай. – хищная улыбка озарила лицо мужчины, и он поведал свой "гениальный" план.
        *******
        Джей.
        Этот город кардинально отличается от Черной Пантеры. Во-первых, нам не надевали мешки на голову на входе и не забирали оружие. Во-вторых, нас встречали люди на улицах, и все они были дружелюбны. Их было не так много в темное время суток, но они улыбались нам, и некоторые даже махали руками в знак приветствия. Сразу же за воротами мы высадились из машины, и нас проводили в главное место этого города – Храм Возрождение. Он же – дом Преподобного. Я читала кое-что о религиях и церквях, но о таком и речи не было. Это просто большое здание с высоким потолком и с кучей скамеек. Всё. Больше ничего нет. Нет никаких икон, статуй, свечей. Абсолютная пустота зала, за исключением нескольких людей, что молча сидят на скамейках. Из рассказа Сары стало ясно, что "вера" в понимании граждан этого города совершенно разная. Одни верят в разных богов и святых, другие же не верят вовсе. Данный храм – это то место, где рады совершенно любому человеку. Преподобный выслушает каждого и поможет, будь то моральная или материальная помощь. Так же, по мнению Сары, Преподобный – это единственный правитель известных ей городов,
который держит город не в страхе, а в уважении и почтении к своей персоне.
        Я не понимаю, как человек, который правит таким большим городом в одиночестве, является добрым, милым дяденькой. После того, что я видела в своей жизни, простите, но я не верю в данную историю.
        Нас проводили в заднюю комнату, она находится сразу за большим залом в этом же храме. В ней длинный стол и четырнадцать стульев по бокам от него и практически трон во главе. Преподобного не было когда мы вошли. Девушка, что провожала нас, зажгла единственную свечу по центру стола и удалилась, предварительно сказав, что Преподобный не заставит себя долго ждать.
        – Как вы узнали дорогу в это место? – Шарлотта решила начать разговор. Но явно не с того, с чего следовало. Она не знала, кто именно помог нам сбежать из Чёрной Пантеры, и на каких условиях.
        Все молчат, и вот только Стейси открывает свой рот, как дверь в конце комнаты открывается, и Преподобный появляется…
        Нет…
        Боже, только не это…
        Только не он…
        Шок от осознания моего проигрыша…
        Ужас от неминуемого…
        Я ожидала увидеть, что угодно, но только не это.
        Сенатор…
        Рональд Эшвуд…
        Собственной персоной возник передо мной, и сейчас меня от этого чудовища разделяет только деревянный стол.
        Я в ловушке.
        Меня поймали.
        Ноги перестали держать моё тело, я осела на стул и не смогла промолвить ни одного слова. Да и что тут скажешь… я в полном… ужасе.
        Твою мать. Я сплю, это определенно сон. Или это всё наяву, и Сенатор играл со мной всё это время? Руки трясутся, сжимаю их в кулаки и пытаюсь унять эту дрожь. Сердце свинцом падает вниз и отказывается биться.
        – Приветствую вас. – Сенатор слегка склоняет голову в приветственном жесте.
        – Джей, это не он. – Теплая рука Майкла ложится мне на плечо и возвращает в реальность.
        Мужчина, который как две капли воды похож на мой ночной кошмар, одет в черную рясу, его длинные волосы собраны в прилизанный хвост. И ДВА глаза смотрят на меня не отрываясь. Улыбка. Этот человек улыбается, и я не уверена, как мне к этому относиться.
        – Здравствуй, Джей. – мужчина в рясе обходит стол, и я соскакиваю со стула и отхожу от него. – Я не причиню тебе вреда.
        – Я так не думаю. – в голове я понимаю – это не Рональд Эшвуд, но я не могу позволить ему подойти ко мне.
        – Хорошо. – говорит копия Сенатора и поднимает руки в примирительном жесте. Обходит стол, возвращаясь назад, и садится на свой трон. – Присаживайтесь, пожалуйста.
        Все расселись, Брэдди, Рой, Саманта по правую руку от Преподобного, Стейси и Шарлотта – с другой стороны. Я же так и осталась в конце стола, как можно дальше от этого человека, рядом сел Майкл, словно щит между мной и мужчиной в рясе.
        – Ты знал… – обращаюсь к Майклу и не знаю как закончить предложение, что я могу сказать, как назвать этого человека? Двойник, мой кошмар, копия?
        – Если бы ты знала как выглядит человек, который помог нам, вряд ли ты бы приняла его помощь. – отвечает Майкл шепотом и заставляет меня отстраниться от себя. Он опять не сказал мне всей правды.
        – Моё имя Гарольд Эшвуд. Но все называют меня Преподобным. По вашим лицам понимаю, что вы находитесь в недоумении. Сенатор Рональд мой родной брат. Если быть точным, то мы близнецы.
        Кажется, я сейчас потеряю сознание, или же закричу что есть сил. Как такое возможно? Почему весь этот бред происходит со мной?
        – Расскажу вам небольшую предысторию. Итак, сам по себе факт рождения практически идентичных близнецов достаточно примечательный, особенно если они еще и в точности похожи друг на друга внешне. Ведь некоторые факты, касающиеся близнецов, буквально шокируют, вы знали, что близнецы часто не воспринимают самих себя как отдельных личностей? Особенно если они однояйцевые. С детства они некомфортно себя чувствуют друг без друга, воспринимая брата, как в моём случае, как вторую половинку себя. Такие дети часто общаются друг с другом на собственном языке, который совершенно непонятен для окружающих. Так и было с нами. В сущности, они обитают в обособленном мире, где может не быть места другим людям. В связи с этим у них могут возникать различные отклонения в развитии. С раннего детства мы все повторяли друг за другом – даже движения, часто произносили фразы в унисон, носили одинаковую одежду. Мы с Рональдом все делали вместе: ходили в школу, где сидели за одной партой, в магазин за покупками. Во время еды мы требовали, чтобы нам в тарелки клали одно и то же. Есть мы начинали и заканчивали одновременно.
Однако, даже когда мы стали взрослыми, у нас так и не появились друзья, не говоря уже о девушках. В общении с окружающими у нас имелись большие проблемы. Мне стало недостаточно быть привязанным к одному человеку всю свою жизнь. Я начал пытаться сходиться со сверстниками, это повлекло за собой ужасные последствия. – Преподобный делает трагичную паузу, которая ни капли не затрагивает струны моей души. – У Рональда с детства были небольшие отклонения в психике, но с моментом моего отдаления, его состояние только ухудшилось. И в итоге он отрекся от меня и стал сам по себе. Один. Совсем один.
        – Если вы думаете, что мне стало жаль маленького Рональда… – договорить мне не дал двойник Сенатора.
        – Нет. Я не хочу, чтобы его жалели. Я хочу, чтобы его поняли. Это просто обстоятельства. Он не всегда был… таким.
        – Чудовищем? Вы это хотели сказать? – после моих слов воцарилась тишина.
        – Да. Именно это я и хотел сказать. – Преподобный складывает руки на столе и рассматривает свои пальцы, словно в них заключена правда мира. Отрывает взгляд и стреляет им в меня. Я не привыкну, что этот человек не Сенатор. Он всегда будет у меня ассоциироваться с ним. С болью, ужасами и пытками. – Полагаю, тебе он доставил больше всего неприятностей?
        – Мне? – переспрашиваю я и указываю рукой на Саманту. – Не мне. Я по крайней мере сбежала.
        – Приношу вам мои искренние сожаления. Если я что-то могу сделать для вас…
        – Можете. Где Саито Фудо? – это главный вопрос для меня.
        – Его пока нет. Саито просил передать, что он первым делом зайдет к тебе, как освободится. – жуткие догадки лезут в голову. Что-то пошло не так.
        – Где? Моя? Мама? – чувствую, как сердце ускоряется от нового волнения, от новых догадок.
        – Саито сам тебе все расскажет. – извиняющимся тоном говорит Гарольд.
        – Она мертва. Да?
        – Нет, нет. Не переживай, с ней всё хорошо. – выдыхаю с облегчением. – А сейчас, пойдемте, я вас провожу в место, где вы будете жить.
        – Очередная комнатушка без выхода? – спрашивает Брэдди, поднимаясь со стула.
        – Вовсе нет. – с улыбкой отвечает лицо Сенатора. У меня от него озноб по коже. Мне до сих пор кажется, что это какой-то розыгрыш. Вот сейчас он засмеется своим мерзким смехом и скажет, какая же я идиотка.
        Идея появилась неожиданно, я замерла посреди комнаты и повернулась к Преподобному. Практически все покинули его кабинет, остались только я, Майкл и двойник Рональда Эшвуда. Если это на самом деле двойник. Я медленно, шаг за шагом иду к нему, на что он хмурится, но остается на месте. Ещё шаг, второй. И вот я нахожусь на расстоянии вытянутой руки от моего ночного кошмара. Ещё полшага, и я чувствую его дыхание на своем лице. Всматриваюсь в глаза, но это не то, что меня интересует. Запах. Этот человек не пахнет приторными травами, которыми всегда веяло от Сенатора.
        – Я могу тебе, чем-то помочь? – Преподобный в недоумении, но я не собираюсь ему что-то объяснять. Просто разворачиваюсь и ухожу. Скорее всего он подумает, что я сумасшедшая. И это недалеко от истины.
        Ушли мы недалеко, на соседней улице нас остановили напротив двухэтажного дома небольших размеров. Теперь мы будем жить здесь. Преподобный сообщил, что покидать дом мы можем в любое время, мы не пленники, мы гости в этом городе. Так же сказал, что если кто-то хочет быть полезным, то нужно обратиться к нему, и он даст работу. Шарлотта сразу же ушла с ним, а я, Майкл, Брэдди, Саманта, Рой и Стейси вошли в наш новый дом.
        Он больше, чем казался снаружи. Три комнаты наверху, две внизу, ванна, размером с мою каморку в Подземелье, и кухня с большим столом и телевизором. Телевизор – это нечто удивительное. Я первый раз в жизни видела эту вещь. Майкл сказал, что раздобудет, что на нем можно посмотреть.
        Это, конечно, очень интересно, но у меня есть вещи, которые намного важнее, черного экрана.
        Мы разместились в одной комнате со Стейси. Я не поняла, как это произошло, но спорить не стала. В соседней комнате на первом этаже будет жить Майкл. На втором в отдельной комнате Брэдди, в другой Шарлотта, в третьей Рой и Сэм. Саманта с грустью в глазах сообщила, что только Рой может успокоить её ночью, когда она просыпается от кошмаров, что поселились в её голове после лаборатории. Она так никому и не рассказала, что с ней там делали. Даже Рою.
        – Мы что, теперь будем как одна большая дружная семья? – с издевкой интересуется Стейси, разбирая свою кровать.
        – Вряд ли. – отвечаю я, подсушивая полотенцем мокрые волосы.
        – Почему нет? Вот у тебя когда-то была нормальная семья? – останавливается с подушкой в руках и смотрит на меня.
        – Мммм… – раньше я думала, что у меня была идеальная семья, до случившегося ужаса в мире, но… – Нет. Не было. А у тебя?
        – Нет. – опускает глаза в пол, сейчас Стейси кажется маленькой девочкой, которая хочет внимания и любви. – Хочу семью… друзей.
        Она так и стоит на месте, прожигая в полу дырку. А я не знаю как себя вести с такой Стейси. Кажется, она сказала то, чего не хотела произнести вслух. Возможно, это её тайные мысли? За фасадом стервы скрывается ранимая душа?
        Стук в дверь спас меня от надобности дать ей хоть какой-то ответ.
        – Джей, нам надо поговорить. – о, ещё как надо. Голос из-за двери принадлежит Майклу, и он абсолютно спокоен.
        Бросаю полотенце на кровать и выхожу за дверь. Майкл тоже только после душа, в одних брюках и с голым торсом, разворачивается и уходит в свою комнату. Я же с открытым ртом стою на месте. В моих планах было высказать ему всё, что творится у меня в голове. Но, при виде его идеального тела, я потеряла дар речи. И не могла отвести взгляд от татуировки на его плече. Не разобрать, что там изображено. Ну вот он зашел в комнату, а я так и стою. Джей, не тупи. Иди. Но я так и стою. Майкл выглянул и приподнял бровь:
        –Ты идешь?
        – Я.... – в голове пустота. Не думала, что меня можно ввести в такой раздрай голым торсом.
        – Если тебя смущает, – показывает рукой на себя. – Я надену футболку.
        – Что? Нет…
        – Не надевать, понял.
        – Нет, да…
        – Джей, я тебя не понимаю. – ухмыляется и пропадает за дверью.
        Выдох. Как же я себя сейчас ненавижу. Хватаюсь ладонями за лицо и чувствую, как оно горит. Вот он повеселился за мой счет. Пусть идет и перед Стейси щеголяет голышом. Появляется в проходе, уже в черной футболке и с сексуальной улыбкой на лице. Или это обычная улыбка? И всё это вообще плод моего воображения?
        Вскидываю подбородок, и, словно уверенная в себе женщина, шагаю в его комнату. Майкл отходит в сторону, но я всё равно задеваю его плечом, от чего мой выдох сбивается на секунду.
        Щелчок двери означает, что мы одни. Мой взгляд сам по себе падает на его постель, что аккуратно застелена. Через эту стену моя кровать, и вряд ли я сегодня усну спокойно. Оборачиваюсь к нему и вспоминаю для чего я здесь.
        – Майкл, где Саито Фудо?
        – Он сейчас в городе. – в одно мгновение его лицо становиться серьезным. – Саито не привез твою маму.
        Ужас охватывает меня, что-то пошло не так. Я так и знала. Старику верить нельзя.
        – Почему? – в глазах начинают закипать слезы. Зря я сбежала из Черной Пантеры. Теперь мама поплатится за мои действия.
        – Мне он не сказал.
        – Ладно. Где мне его найти? – обхожу Майкла, но он не дает мне пройти и притягивает в свои объятья. Хватаюсь за его футболку и до боли в пальцах сжимаю её в кулак, утыкаясь в неё лицом. Горячие слезы вытекают из глаз. Не могу остановить этот поток. Самое страшное случилось. Я потеряла последнюю возможность вернуть маму. Майкл крепко обнимает меня и что-то шепчет, но я не вслушиваюсь в слова. Мне просто важно слышать его тихий голос и знать, что он рядом.
        – Может она уже мертва? – говорю тихо и думаю, что он не услышал. Поднимаю лицо к нему, по-прежнему держась за его футболку мертвой хваткой.
        – Я не знаю. – смотрит мне в глаза с сожалением и нежно утирает очередную слезу. – Прошу тебя, не плачь.
        – Не могу.
        – Можешь.
        Отпускаю его и отхожу к кровати. У меня ещё куча вопросов к Майклу. Даже не знаю с какого начать.
        – Как долго ты знаешь, что Сенатор и Преподобный братья?
        – Много лет.
        – И ты мне не сказал? Почему?
        – Ты ни за что не приняла бы его помощь.
        – Возможно. Ты ему доверяешь? Преподобному? – допытываюсь я и постепенно отпускаю истерику, что была на пороге моего сознания.
        – Нет.
        – Тогда почему ты здесь?
        – У меня нет выбора.
        – Я тоже ему не верю. Не верю Преподобному. Зная каков его брат… они же близнецы. В голове не укладывается, как одна земля выдерживает на себе двух Сенаторов. Что мы будем делать дальше?
        – Мы дождемся Саито и узнаем, что он нам сообщит. От этого и будем отталкиваться. – Майкл, как всегда, сама рассудительность. Хочу научиться у него быть хладнокровной, а не кидаться в омут с головой. Если бы не он, я бы скорее всего сейчас бегала по улицам Креста, разыскивая старца.
        – Хорошо. – соглашаюсь я.
        – Хорошо? – с сомнением переспрашивает Майкл. – Ты только что просто согласилась? Не споря со мной?
        – У меня нет выбора.
        – Джей, только не глупи. А если решишь сглупить, сначала скажи об этом мне.
        – Хорошо. Хватит на сегодня разговоров. – хочу уйти в свою комнату и попытаться уснуть, не думая ни о чем.
        – Разве это всё, что ты хотела спросить?
        – Да.
        – Нет.
        – Ну если ты умеешь читать мысли, то просвети меня. – я догадываюсь, что он имеет в виду, но если я произнесу это вслух, то значит – это действительно меня беспокоит.
        – По поводу Стейси. – не задумываясь отвечает Майкл.
        – Поверь, я не хочу слышать о Стейси. – это действительно так. При воспоминании о том, что произошло в лесу, тяжелый камень возвращается на место и давит в районе груди всё сильней и сильней.
        – Но придется. – с серьезным лицом Майкл делает шаг в мою сторону и продолжает. – Там. В лесу. Стейси подлетела ко мне, не для какой-то там нежности…
        – Я заметила. – мой выпад вызывает у Майкла легкую улыбку.
        – Все заметили то, что хотела показать Стейси. Встречу двух влюбленных.
        Как же мерзко это слушать, зачем он мне это говорит? Хочет поиздеваться надо мной? Зачем? Хочу покинуть эту комнату и уйти. Но и в моей спальне меня будет ожидать живое напоминание того случая. Шаг. Второй. Прохожу мимо него. Я не собираюсь сейчас вспоминать их поцелуй и объятия.
        – Постой. Она лишь сказала мне, что Шарлотте верить нельзя.
        – При чем здесь Шарлотта? – останавливаюсь напротив него и жду объяснений.
        – Там, в домике в лесу, Стейси раскладывала рации по рюкзакам. Когда Шарлотта сбежала, она схватила рюкзак, в котором кроме пистолета, еды и кое-каких медикаментов ничего не было. – и только сейчас до меня доходит, из-за чего у Стейси была такая неприязнь к Шарлотте. И так же сейчас понимаю, почему она решила поселиться со мной в одной комнате.
        – А в лесу она появилась с рацией…
        – Да. По её словам, она встретила не мертвого и убила его. – продолжает Майкл. – Как показывает практика, мутантам рация ни к чему. В мире, в котором мы живем, такие вещи как рация, оружие, лекарства довольно ценны, и просто так их не достать.
        – Вывод один, она лжет.
        – Да. Стейси спешила сказать это мне, так как решила, что это важная информация.
        – И попутно решила облизать тебя с ног до головы. Я всё поняла.
        – Она сделала так как посчитала нужным в тот момент. – Майкл немного наклоняет голову, и в его глазах начинают плясать искорки веселья и чего-то темного. Запретного.
        – Что? – спрашиваю я не выдержав его взгляд.
        – Ничего. Просто. – его голос опускается до опасного шепота, от которого мурашки стадом бегут по моим рукам и ногам, забираясь внутрь меня и распаляя пожар в районе живота, он в свою очередь поднимается выше – к груди и разбивает камень, который был там раньше, на миллион маленьких осколков. – Не ревнуй меня. Меня интересует только одна девушка.
        От его слов моё сердце уносится вскачь. Раньше я не была в таких щепетильных ситуациях. Я не знаю, как себя вести. Это он сейчас обо мне? Или нет? Спросить у него, о ком он говорит? Нет, конечно. Это же глупо. А если он не обо мне, а я буду думать, что обо мне. Одна мысль отгоняет другую и так по кругу.
        И я молчу. Кажется, лучше сейчас не произносить тот бред, что роится в моей голове. Подумаю об этом потом, а сейчас я просто смотрю в его невероятные глаза и не могу отвести взгляд.
        – Можно вопрос? – неожиданно для себя спрашиваю я.
        – Давай.
        – Что у тебя за тату на плече? – кажется это безопасная тема.
        – Хочешь покажу? – всё тем же шепотом спрашивает он.
        – Да.
        В одну секунду Майкл стоит передо мной в футболке, промокшей от моих слез, и вот он уже бросает её на постель и поворачивается ко мне боком, и молча смотрит на своё плечо. Я следом перевожу взгляд на свирепого волка с открытой пастью. Помимо своей воли поднимаю руку и провожу по голове животного.
        – Волк. – говорю и поглаживаю горячую кожу с черным рисунком. – Что она означает?
        – Это тату имеет противоречивый смысл. – взгляд Майкла устремлен на мою руку на его плече. – С одной стороны, волк – это хищник, враг человека, но также он обладает поразительным умом, дисциплиной и преданностью стае. Это символ бесстрашия, твердости в намерениях и моральной устойчивости. – останавливает свой рассказ и берет мою руку, что всё время покоилась на его плече, и слегка сжимает, продолжая. – С другой стороны, изображение волка означает кровожадность и жестокость.
        – Ты считаешь себя кровожадным и жестоким?
        – Иногда. – легкая улыбка появляется на его лице, я не хочу, чтобы она пропадала.
        – А ещё есть тату?
        – Нет. – на мгновение опускает взгляд в пол и тут же отодвигает меня себе за спину.
        – Что такое? – резкая смена его настроения настораживает.
        – Кто-то зашел в дом и двигается в нашу сторону. – говорит тихо, наклоняется над столом, беря в руки пистолет, и направляет на дверь.
        – Как ты это услышал? – недоумевая, спрашиваю, при том ни секунды не сомневаясь в его словах.
        Майкл не отвечает, но я вижу как напряжены его плечи. Легкий стук в дверь.
        – Войдите. – отвечает Майкл будничным тоном.
        Дверь открывается, и перед нами стоит парнишка лет шестнадцати с листком бумаги в руках. Майкл тут же убирает пистолет.
        – Извините. – говорит мальчишка. – У меня срочное послание для Джей Морис от Преподобного.
        Выхожу из-за Майкла и забираю у парня листок, он запечатан наподобие письма. Разворачиваю его и читаю.
        Слышу, как посыльный тихонько закрыл за собой дверь и удалился.
        – Что там? – голос Майкла напряжен.
        – Приглашение. – отрываю взгляд от письма и смотрю на него. – Преподобный приглашает меня на разговор. Завтра на рассвете.
        Глава пятая
        Ночь была ужасной. Мысли, проносясь одна за одной, не давали покоя.
        Неизвестность.
        Что может быть хуже неё?
        Я не знаю, по какому поводу Преподобный ищет встречи со мной. Да ещё и наедине. Когда я увижусь с Саито Фудо? Что он мне расскажет? Солжет или скажет правду? Что задумала Шарлотта? Почему обманула нас? Какие цели она преследует? В безопасности ли мы в этом городе или нет?
        И вишенка на торте – это Майкл. Как мне к нему относиться? Что творится с моими чувствами, когда он рядом? Что происходит у него в душе?
        Все эти вопросы роем проносились у меня в голове, на какое-то время я проваливалась в сон, но чувство тревоги не давало погрузиться в него надолго.
        И вот, я уже на пути к Храму Возрождения, с первыми лучами солнца оказаться тут я не смогла. Майкл не хотел отпускать меня одну. Но я понимаю, что это не просто встреча. На один из кучи вопросов я найду ответ.
        После долгих убеждений Майкл отпустил меня, но с уговором, что я вернусь не позже, чем через час и расскажу ему всё, что мне поведает Преподобный. Иначе, он по кирпичикам разберет это место и достанет меня любой ценой. Его слова дали мне куда больше уверенности в том, что я вернусь оттуда. И я верю, что Майкл сдержит своё обещание.
        Проходя по храму мимо скамеек снова вижу людей, которые молятся разным богам. Среди незнакомых лиц узнаю Сару. Она счастлива и машет мне рукой в знак приветствия, я отвечаю ей кивком и двигаюсь дальше.
        Вот передо мной дверь в кабинет Преподобного. Поднимаю руку чтобы постучать и замираю. Возможно, это ошибка. Снова какая-то ловушка. Два чувства борются во мне – это любопытство и страх. Вспоминаю слова Майкла, и они дают мне силу. Даже если за этой дверью произойдет что-то ужасное, это не продлится больше часа. Стучу в дверь и, не дожидаясь ответа, я переступаю порог. Любопытство победило.
        В кабинете всё так же, как было вчера. Одинокая свеча отбрасывает причудливые блики на деревянный стол. Вот только во главе сидит не Преподобный.
        Как всегда одетый в ворох какого-то тряпья Саито Фудо поднимается на ноги при виде меня и слегка склоняет голову. Видимо это у него такой "Привет".
        – Где моя мама? – я не успеваю подумать, а губы уже произносят главный вопрос.
        – Здравствуй, Джей. Присаживайся. – говорит старик и опускается на трон позади себя. Не вижу смысла спорить по таким пустякам, сажусь на ближайший стул к выходу.
        – Так, где она? – сердце замирает в ожидании ответа.
        – Она осталась в Черной Пантере. – произносит он, растягивая слова в своей обычной манере.
        – Что? Почему? Она больна? Не может передвигаться? Что с ней сделал Флинт? – протараторила вопросы на одном выдохе.
        – Она жива и здорова. Мистер Морис не доставил ей каких-либо неудобств. Увечий я также не заметил. – Саито замолкает и смотрит на меня прищуренным взглядом, словно ждет, что я сама всё пойму. Но я не понимаю.
        – Тогда почему вы не сдержали своего слова? Вы обещали, что привезете её сюда.
        – Я не считаю, что нарушил своё слово…
        – А я считаю. Мне не стоило вам верить.
        – Поверь мне, я сделал всё возможное, чтобы привезти её сюда.
        – И сейчас последует НО…
        – Но она отказалась покидать Черную Пантеру. Не в моих правилах похищать людей, даже если это будет для их же блага.
        Он замолкает и смотрит на меня, а я просто потеряла дар речи. Такого я точно не ожидала. Мама отказалась покинуть чертов город. Разлепляю губы и задаю вопросы, на которые я скорее всего не хочу знать ответы.
        – Вы ей сказали, что знаете меня? – мой голос настолько тих, что мне приходится повторить вопрос. В ответ старик утвердительно кивает, в его взгляде четко улавливаю жалость ко мне.
        – Можете рассказать, о чем вы говорили? Она спрашивала обо ммне? – на последнем слове запинаюсь и сглатываю комок, который снова начинает разрастаться в горле, не давая мне нормально дышать.
        – Я буду честен с тобой… Твоя мама не была заинтересована в новостях о тебе. Она просто спросила, жива ли ты. Но это не имело для неё никакого значения. Видишь ли, она счастлива. Жизнь там делает её цельной. – с каждым словом старика, от меня отрывали кусок. Отделяли кусок души. Боже, как это больно. Что становится с душой человека, если её разорвали на части и выкинули за ненадобностью? Понимание того, что я осталась совершенно одна, без родного человека, делает меня пустой. Пытаюсь слушать дальше. – Она просила передать тебе, что не нуждается в твоей помощи.
        Я рада слышать тишину, слова Саито сродни выстрелу в самое сердце. Сижу и смотрю на огонек свечи, чувствую, как слеза скатилась по лицу и капнула на стол. Собираю себя по кусочкам и обещаю, что это была последняя слеза, которая появилась на свет благодаря моей матери.
        – Это всё? – спрашиваю, но взгляд от огня оторвать не могу.
        – Да.
        Поднимаюсь и выхожу из-за стола. Но слова Саито заставляют меня остановиться.
        – Джей, нет света без тени.
        – Что?
        – Это означает… что даже в самый худший момент твоей жизни может появиться что-то поистине великолепное.
        И я ушла.
        Но слова старика так и крутились у меня в голове. Лучше буду думать об этом, чем о том, что от меня отреклась родная мать.
        На выходе из Храма меня ожидала Стейси.
        – Ты что молиться пришла? – в растерянности спрашиваю блондинку.
        – Не молилась, просто просила у всех богов немного спокойствия в жизни. Не хочу больше бегать по лесам от мутантов, сбегать из города и вообще, просто хочу тишины. – Стейси совершенно серьезна, а это бывает крайне редко.
        – Я тоже.
        Всю дорогу до дома мы шли в тишине. Стейси не поинтересовалась, что я делала в Храме Возрождения. И есть только один человек, кому я смогу повторить то, что услышала от Саито.
        Дома нас встретила Саманта. Это было самое неожиданное зрелище в моей жизни. Она что-то колдовала на кухне. Только и успевала носить какие-то тарелки с безумно аппетитным ароматом. Через пять минут нас ожидал шикарно накрытый стол. Когда она успела всё это наготовить? И тут я понимаю, что и Саманту я практически не знаю. Нас сплотила жизненная ситуация. Я даже не подозревала, что она умеет готовить.
        Сэм, как наседка, стоит возле стола и нервно заламывает пальцы. Она переживает, что нам что-то не понравится. За столом собрались все. Даже Шарлотта. Когда мы расселись, Саманта решила сказать речь, и, кажется, от этого разволновалась ещё больше. Я сразу вспомнила момент на отборе, когда она с высоко поднятой головой одевалась в зале полном мужчин, и её ни капли не волновало их мнение. Она изменилась.
        – Ребята, вы для меня стали такими родными. – её голос дрожит, и я понимаю, как тяжело ей даются эти слова. – Я… очень хочу, чтобы этот дом… стал для нас действительно домом. Ну как-то так. Я просто хочу, чтобы вы знали. – в её глазах появляется влага, но она продолжает улыбаться и обводит всех взглядом. – Вы – моя семья.
        И на этих словах мы начинаем ей аплодировать, это так глупо выглядит, но нам плевать. Один за другим, и вот овации и наш совместный смех разносятся по кухне. Сэм садится вместе с нами за стол, и через считанные секунды кухню наполняют восторженные звуки. Кажется, эта была самая вкусная еда за всю мою жизнь. Хотя нет, не кажется. Это просто божественно.
        Позже пришла Сара с сыном и предложила мне стать помощником медсестры. На первое время. Если мне понравится, и я справлюсь, можно будет подумать о постоянной работе.
        Возможно, это и есть мой свет, о котором говорил Саито. Начать новую жизнь. Спокойную и размеренную.
        Я согласилась.
        Так же Сара рассказала нам много интересного о городе и его правилах. Оказывается, именно Крест внес свою лепту в отношении закона о детях. Дети стали неприкосновенны, даже если совершили какой-то проступок, наказания им не будет. Как считает Преподобный, дети – это единственная возможность оставить след существования человека на земле. Мне так же было интересно, откуда Сара знает столько информации об этом городе, ведь она практически всю жизнь провела в Черной Пантере. Она рассказала, что сейчас это преподают в школах. На уроках истории мира после катастрофы. И секретной информацией это назвать нельзя. Это известно всем, кроме людей из Подземелья.
        В итоге, целый день прошел в легких разговорах и смешных историях Брэдди. Это было необычно, сначала было немного неуютно от резкой смены вектора наших взаимоотношений. Раньше наши разговоры были только о выживании.
        За столом Майкл спросил меня о беседе с Преподобным, но я не хотела портить момент. Даже не знаю, как его назвать. Момент единства? Момент счастья? Не могу подобрать нужное слово. Но могу сказать одно, мне было чертовски хорошо. Настолько хорошо, что я на время перестала думать о маме.
        Наступил вечер, и все разошлись по комнатам. Лежа в кровати я не могла закрыть глаза и все время сверлила взглядом стену, за которой сейчас находился Майкл. Скорее всего без футболки. Эта фантазия вызвала у меня улыбку. От мыслей о нем что-то светлое и теплое разливается по венам. Может вот он – мой дом? Кажется, не важно где я буду находиться, если рядом со мной будет Майкл, я буду счастлива. И вот уже час прошел, а я лежу и смотрю на стену, не исключено, что здесь скоро будет дыра.
        Хватит быть трусихой.
        Мысль ещё до конца не сформировалась, а я уже сбрасываю с себя одеяло и встаю с кровати. Иду к двери. Главное не думать, иначе я струшу и никогда сама к нему не подойду. Протягиваю руку к двери и вздрагиваю от голоса соседки по комнате.
        – Джей, не будь идиоткой. – зажмуриваю глаза и поворачиваю ручку на двери. Не буду её слушать. Но она не замолкает. – Джей. Стой.
        – Чего тебе? – закрываю двери и поворачиваюсь к Стейси.
        – Только не говори, что ты идешь к нему.
        – Тебе то что?
        – Боже. – стервозная часть Стейси проснулась и жаждет выйти на волю. Девушка закатывает глаза и садится на кровати, показывая на меня рукой. – Только не говори, что ты пойдешь в этом. Эта пижама полный отстой.
        – Что? – обвожу взглядом серые шорты и майку, пижама как пижама. – Нормальная она.
        – Ну если ты пошла попить воды, то да. – говоря всё это, в своей манере выгибает бровь и хитро улыбается. – Но, если ты решила посетить соседнюю комнату, поверь мне – это худший наряд.
        – Мммм… ты хочешь, чтобы я надела что? Бальное платье? – эта девушка замыкает очередь людей, с кем бы я хотела поговорить по поводу Майкла. Только не с ней.
        – Ха-ха-ха, нет конечно.
        – Стейси, чего ты добиваешься? Я тебя не понимаю.
        – Пытаюсь тебе помочь.
        – Но я не просила твоей помощи. – отворачиваюсь от неё и открываю дверь.
        – Хотя бы волосы распусти, а то как монашка.
        Это последнее, что я разобрала из её слов. Плевать я хотела на её советы.
        Пара шагов, и я стою напротив двери Майкла. Сердце бешено колотится. Что я делаю? Не даю себе времени на раздумья, снимаю резинку с волос и чувствую, как длинные локоны струятся по рукам и спине. Всё-таки в этом Стейси права, распущенные волосы мне идут больше. Поправляю их и без стука открываю дверь. Вижу улыбающегося Майкла, который лежит на постели. В футболке.
        Так и стою. Кажется, я вросла в этот пол. Не знаю что сказать. Я даже до конца не понимаю, для чего я здесь. Просто хотела оказаться рядом с ним, но не думала, что это будет настолько неловко.
        – Просто входи, не обязательно что-то говорить. – улыбка Майкла исчезла с лица, и он сказал это совершенно серьезно.
        – Ты умеешь мысли читать? – при этом мои щеки заливает румянец. Надеюсь, что нет.
        – Нет. Твое лицо говорит за тебя.
        Захожу и прикрываю за собой дверь. Вижу, как трясутся мои руки. И что делать дальше? Соблазнительница из меня, конечно, никакая. Ещё эта дурацкая пижама. Я что правда в ней похожа на монашку? Чертова Стейси.
        – Иди сюда. – оборачиваюсь на голос Майкла и вижу, что он пододвинулся на кровати и откинул одеяло. Чтобы я легла с ним. Всё, я официально заявляю – я идиотка. Я не знаю, что делать. – Мы просто поговорим. – уверяет он.
        – В постели? – туплю я.
        – В постели. – с совершенно серьезным лицом говорит он, но в его взгляде пляшут искры веселья. Или это не веселье?
        Вдох.
        Выдох.
        Не думай.
        Просто не думай.
        Это же так просто.
        Шаг, второй.
        И вот я стою возле кровати.
        Паника. Это однозначно паника.
        Делаю шаг назад. Мне не хватает воздуха.
        Майкл протягивает руку и останавливает меня от побега.
        – Успокойся. Я не сделаю ничего, чего бы ты не захотела. – тихий шёпот и его горячая ладонь на моей руке заставляют меня нервничать еще больше. И я ему верю. Вот себе уже не доверяю.
        Медленно опускаюсь на кровать и ложусь лицом к Майклу. Он расслаблен. Кажется, он ожидал, что я приду. Даже не удивился. Как такое возможно? Если я сама не знала, что окажусь сегодня в его постели? Смотрю в янтарные глаза и понимаю, это самая завораживающая вещь в мире.
        – Что сказал Преподобный? – спрашивает Майкл, и я ему за это благодарна. Это подходит под предлог для моего прихода. Ночью. Одна. В чертовой пижаме… Всё, Джей, забудь.
        – Его не было, я разговаривала с Саито. – и я рассказала Майклу о том, что моя мама отказалась от меня. И, кажется, камень на сердце уже не такой огромный как был утром. Мне так легко и спокойно стало. И я понимаю, что всё это благодаря мужчине, который внимательно меня выслушал.
        – Так ты… успокоилась? – тихо спрашивает он.
        – В плане?
        – Больше не будешь рисковать своей жизнью ради этой женщины?
        – Я… – его слова заставляют меня задуматься. И я понимаю. Я, как и Стейси, просто хочу семью и друзей. И у меня сейчас появился шанс обрести это. – Нет, не буду.
        – Пообещай. Мне. – он действительно требует от меня обещания, я вижу его стальной взгляд и не задумываясь соглашаюсь.
        – Обещаю. Тебе. – произношу это, и Майкл прикрывает глаза и выдыхает.
        – Хорошо.
        – Хорошо. Помнишь, когда я была в больнице… после…
        – Казни. – подсказывает он и я продолжаю.
        – Ты рассказывал мне историю… расскажи до конца. – я действительно часто вспоминала мальчика из его рассказа.
        – Я думал, ты не слышала.
        – Слышала, но не всё. Эта история о тебе? – не думаю, что он ответит.
        – Не только. – гипнотизирует меня взглядом и проваливаясь в прошлое начинает свой рассказ. – Когда мир пал, семья из трех человек решилась спастись бегством. Мужчина знал, что должен был во что бы то ни стало доставить любимых жену и сына в так называемое… Подземелье. Но этому не суждено было произойти. В спешке они схватили всё самое необходимое, какие-то вещи, лекарства, еду. Вышли в дождливую ночь, на парковку. Там их ожидал элегантный красный ягуар… но, чтобы дойти до него мужчине пришлось стрелять в незнакомую ему ранее женщину. Она сидела возле водительской дверцы машины… на ребенке… и вгрызалась в его уже мертвое тело. – замирает на том же месте, что и прошлый раз, не думаю, что ему приятно вспоминать такое. Протягиваю свою руку к накрываю его ладонь. Слегка сжимаю пальцы и чувствую ответное пожатие. – Мама, неся мальчика на руках, как могла закрывала ему глаза и, тихо всхлипывая, следовала за мужем. Но их сын всё видел. Эта картина запечатлелась в его памяти навсегда. Красная машина, дождь, кровь, смерть. С течением его жизни из памяти будут стираться лица его родителей, но лицо этого
мальчика он не забудет никогда. Мокрое, с прилипшими ко лбу прядями волос темного цвета. Губы приоткрыты, скорее всего он кричал. Машина тронулась с места, и мальчик в последний раз взглянул в окно.... и увидел как ребёнок, который был ещё жив, смотрит на него, лежа в луже грязи и крови… глазами янтарного цвета. Машина унесла прочь семью, мальчик просил остановиться и помочь ребенку, но об этом не было и речи. Его никто не слушал. На выезде из города машину сбила волна одичавших людей. У них отсутствовал инстинкт самосохранения, и они были очень голодны. Машина, что неслась на большой скорости, не стала для них помехой. Из разбитого окна не мертвые первой вытащили женщину и разорвали её на глазах у мужа и сына. Мужчина плакал… Точнее рыдал и кричал, как раненый зверь. Но через минуту он пришел в себя и вспомнил о мальчике, что плачет рядом с ним. Пока толпа чудовищ была занята, мужчина схватил сына и бросился бежать в сторону леса. Он бежал так быстро, как только мог. Вот первые деревья. Ещё примерно сто метров и будет возможность спастись. Но он не успел, тварь догнала их и сбила отца с ног и в эту
же секунду вонзила свои зубы в шею мужчины. И он закричал сыну, что было сил: "Беги". И мальчик побежал. Один. Совсем один. Без мамы и папы маленький ребенок остался в лесу ночью, именно в день, когда жизнь перестала быть ценной. Но далеко малец не убежал. Та же самая тварь, что растерзала отца, преследовала его, и она была в десятки раз быстрее. Настигла ребенка у леса. Схватила одной рукой и бросила в дерево. После наклонилась над телом и укусила. За плечо. Мальчик закричал от боли и ужаса. В это мгновение он услышал, как выстрел прорезал воздух, и что-то над ним взорвалось, и мальчик оказался покрыт с головы до ног кровью и останками. Сотни военных вышли из леса в ночном тумане, словно спасители мира. Но, к сожалению, мир им спасти не удалось. Военный по имени Джек остановился возле мальчика и посмотрел на его разодранное плечо. Поморщился и наставил пистолет на ребенка… но выстрелить он так и не смог. По какому-то стечению обстоятельств, этот мальчик не обратился. В эту ночь он потерял свою семью и цвет глаз, что был прежде. Они стали янтарного цвета, как и у мальчика на парковке. Военный привез
ребенка домой и познакомил со своей женой Мегги. Они были замечательной парой. И подарили мальчику кров и семью.
        Он замолкает и смотрит мне в глаза, продолжая поглаживать мою руку.
        – Этот мальчик – это ты. – говоря это я даже не представляю, что пережил маленький Майкл в ту ночь.
        – Да.
        – Мне жаль.
        – Да. И мне.
        – Вот почему у тебя такой цвет глаз. А какие они были раньше? – не могу представить его с другим цветом.
        – Если честно, я этого уже не помню.
        – Тату на плече…
        – Закрывает шрам от укуса. Это никто не должен знать. Мегги была врачом, и она много раз пыталась понять секрет моего случая, но это ей так и не удалось.
        – Они скрывали это от всех?
        – Да. Они приняли меня как сына. Оберегали меня. Пока я был маленьким, я просто всегда ходил в рубашках с длинным рукавом, и проблем с этим не возникало. Но после поступления на военное дело, шрам было невозможно прятать, и я сделал рисунок волка.
        – Но ты же человек?
        – Я не уверен.
        – Ты человек! Ты даже больше, чем человек.
        – Я немного другой. Более выносливый, более быстрый и у меня отменный слух. – на этом он улыбается и меня посещает озарение.
        – Ты слышал, о чем мы со Стейси говорили.
        – Да. И мне действительно нравится, когда твои волосы распущены. – утыкаюсь лицом в подушку, я готова сгореть со стыда.
        Майкл обнимает меня и с тихим смехом поворачивает спиной к себе. Прижимает и я чувствую его поцелуй на своих волосах.
        – Спи.
        – Здесь?
        – Только здесь.
        Теперь я тоже улыбаюсь и послушно закрываю глаза. Вот сейчас я действительно понимаю, нужно было прийти к нему раньше. Намного раньше.
        – Спокойной ночи.
        – Спокойной ночи.
        И Морфей унес меня в свои сказочные страны за считанные секунды. Я уснула с улыбкой на губах, не представляя, что ожидает меня утром.
        Глава шестая
        Это был самый спокойный сон из тех, что я помню. Мне так тепло и уютно находиться здесь и сейчас, что я не хочу открывать глаза. Ещё не до конца проснувшись, понимаю в чьих объятьях нахожусь. Майкл. Только с ним я могу чувствовать себя под абсолютной защитой.
        Я практически лежу на нем, запрокинув руку и ногу на его горячее тело. Мне кажется, или он действительно на порядок горячее остальных людей? Потом спрошу его. Сейчас я хочу насладиться сладким послевкусием сна. Его рука плавно рисует круги на моей спине, и от этого у меня появляется улыбка на губах.
        – Доброе утро. – его тихий сонный голос и нежные поглаживания заставляют миллионы мурашек бегать по телу, сбивая друг друга с пути.
        – Доброе. – отвечаю я. Нехотя открывая глаза, боясь потерять те ощущения, что я испытываю сейчас. Поднимаю на Майкла взгляд и ловлю его загадочную улыбку.
        – Надо было сделать это раньше. – говорит он.
        – Прийти к тебе. – это не вопрос с моей стороны, констатация факта.
        – Определенно.
        Стук в дверь заставляет меня вздрогнуть и сжать в кулаках одеяло. Кто-то нарушил наш маленький идеальный мир. К слову говоря, о жизни в котором я не имею ни малейшего понятия.
        – Это Брэдди, Рой и Стейси. Мне пора идти. В связи с тем, что мы остаемся в этом городе… – сомнение читается на его лице. Замолкает на секунду и всматривается мне в глаза, спрашивая. – А мы остаемся? Да?
        Вспоминаю свои чувства при пробуждении, и у меня не остается сомнений. Утвердительно киваю головой, и улыбка сама по себе появляется на лице. Майкл переводит взгляд с моих глаз на губы и тоже улыбается.
        – Отлично… Сегодня мы договорились записаться в охрану периметра. – объясняет мне и продолжает гипнотически всматриваться в моё лицо. У меня же такое чувство, что он смотрит мне прямо в душу, пытаясь что-то понять…
        – Хорошо. – отвечаю спокойно, но опять что-то мерзкое начинает просыпаться во мне. Предчувствие? Ревность? Где гарантия того, что Стейси снова не повиснет на нем?
        – Эй. – Майкл задевает мой подбородок и заставляет поднять лицо к нему. – Я уже тебе говорил, меня интересует только одна девушка.
        Легко касается моих губ своими, словно это обычное действие, что мы проделывали сотни раз. Встает с кровати именно в тот момент, когда дверь открывается, и в проёме появляется блондинистая голова Стейси. У меня появляется чувство, будто она поймала меня на месте преступления. Но я не сделала ничего, чтобы чувствовать себя так.
        – Можно побыстрее? Мы выходим через десять минут. – говоря это, блондинка осматривает всю комнату и останавливает взгляд на мне. Стейси подмигивает мне и улыбается так, словно у нас один секрет на двоих. Как это понимать? – А я-то думаю, куда моя соседка пропала. – улыбается ещё шире и закрывает за собой дверь.
        Через пять минут Майкл возвращается из душа. Мокрый. Весь. Только полотенце на бедрах скрывает от моего взгляда части его тела.
        – Я вернусь только вечером. – разговаривает со мной и взъерошивает другим полотенцем волосы на голове, от этого они находятся в идеальном беспорядке, хочу запустить туда руки и.... стоп. Джей, тормози.
        – Хорошо.
        – Постараюсь быстрее, но не уверен, что получится. – сдергивает с себя полотенце, стоя ко мне полубоком. Твою мать! Шок. Пытаюсь не смотреть. Почти получилось. Голова отворачивается медленно, но глаза остаются прикованными к нему.
        Одевается, как ни в чем не бывало. Черные военные брюки с кучей карманов, высокие ботинки, футболка с коротким рукавом. На одной руке видна часть рисунка волка. Смотря на неё, я понимаю, что это наш с ним секрет. Он доверился мне.
        – Договорились? – И вот Майкл стоит передо мной, при полном параде, проверяя пистолет и пряча его за спину. Он что, разговаривал со мной? Всё это время? Черт.
        – Да. – соглашаюсь, не зная с чем.
        – Вот и отлично. До вечера.
        За ним закрывается дверь. С протяжным выдохом падаю на кровать. Что это было? Всё, что произошло этим утром, настолько ново и дико для меня. Я не знаю как себя вести. Что говорить? Или лучше молчать? Должна ли я была его обнять? Поцеловать?
        Смех вырывается из меня, и я перекатываюсь по кровати лицом вниз и утыкаюсь им в его подушку. Запах Майкла, это что-то необычное: дикое и солнечное. Это определенно мой любимый аромат.
        С этого дня началась новая глава моей жизни. И название её – счастье.
        Я действительно прожила уже целую неделю в гармонии с собой. Изменилось многое. Теперь я – помощница Сары в мед-блоке. Мне действительно нравится учиться у неё. Она уже многое мне рассказала: как правильно забинтовывать раны, какие лекарства при этом использовать, как правильно делать искусственное дыхание, накладывать шину при переломе. Раскрыла мне простые истины, что любое кровотечение останавливают давлением на рану. И многое другое. Я впитывала информацию как губка, и мне сказали, что через пару недель меня возможно поставят в смену с Сарой. То есть у меня будет работа. В нашем чертовом мире, что скатился практически в самый ад, у меня будет работа. В одно и то же время это звучит бредово и великолепно.
        Саманта решила заняться помощью детям. Сначала для меня это было удивительно, но потом она объяснила, что рядом с ними она начинает улыбаться и забывать, хоть и на время, то что произошло в Черной Пантере. Майкл, Рой и Брэдди поступили на службу в тот же день, когда подали заявление. И каждый день они уходят за стены Креста, охранять наш дом. Стейси не взяли, объясняя это тем, что женщины должны оставаться в стенах под защитой. Но её это не устроило и она записалась на курсы. Если она их пройдет, то тогда запретить ей уже никто не сможет. На вопрос Брэдди, для чего ей лишний раз рисковать жизнью за пределами безопасности, она ответила просто, что все самые горячие парни – это военные, и она чувствует, что её принц ждет её именно там.
        Шарлотта первые два дня не выходила из дома и изредка спускалась, чтобы поесть с нами за одним столом. Меня она по-прежнему игнорирует. Да и я не стараюсь найти с ней общий язык. Вот уже пять дней как она с первыми лучами солнца уходит в Храм Возрождения и возвращается только по темноте. Поэтому мы её практически не замечаем.
        В общем, я живу. Действительно живу, а не стараюсь влачить жалкое существование. За всю свою жизнь только сейчас я наслаждаюсь тем, что занимаюсь делом, которое приносит мне моральное удовлетворение, а людям пользу. Я никуда не бегу. Никого не спасаю, никто не спасает меня.
        Я по-прежнему засыпаю и просыпаюсь в объятьях самого замечательного человека на земле.
        Но изредка, когда я остаюсь одна, блуждая в своих мыслях, вспоминаю маму. Я скучаю, переживаю, несмотря на то, что она сама сделала такой выбор. Я не верю, что мама может быть счастлива с Флинтом. Не верю, что она навсегда закрыла передо мной дверь и не волнуется обо мне.
        Очередной день прошел в суете. Ещё только полдень, а в больнице столько людей, которым нужна медицинская помощь. Вся причина в том, что сегодня перевозили провизию из Черной Пантеры в Крест, и на машины напали не мертвые. Из тех, кто там был, осталось мало живых. В основном в мед блок доставляют тех, кто охраняет периметр Креста. Нападений было несколько, словно это какой-то отвлекающий маневр.
        От Майкла и его команды нет никаких известий. Именно его отряд должен был встретить машины из его прошлого города. Сказать, что я волнуюсь, это ровным счетом не сказать ничего. Я в панике. Неизвестность убивает меня, разъедая ядом отчаяния все мои внутренности.
        Сара советует уйти с головой в работу, и я действительно стараюсь это делать, но мысли крутятся вокруг отряда, который уже несколько часов не выходил на связь.
        Как однажды сказал Брэдди: "Если не получится у Майкла, то нам и пытаться не стоит". Так что он вернется. Живой. Ко мне.
        – Джей, там новые поступили, вроде кто-то из отряда Майкла. – запыхавшаяся Сара появилась в палате, когда я уже убирала инструменты после перевязки раненого парня. Это первые новости о Майкле. Сердце замерло и рвануло вскачь.
        – Номер блока? – с замиранием сердца хватаю свои вещи и вылетаю из палаты.
        – Семьдесят четыре. – доносится мне в спину ответ Сары.
        Так, эта палата на втором этаже. Там, так же как и здесь, ранения средней тяжести. От этого на секунду становится легче. Поднимаюсь по лестнице, обгоняя людей, что мешают двигаться быстрее. Вроде кого-то толкнула, но мне плевать. Я должна как можно скорее оказаться в палате семьдесят четыре.
        Влетаю и вижу Брэдди на больничной койке. Он весь в крови, издает тихие стоны и пытается подтянуть левую руку к себе. Понимаю, она сломана в районе плеча или вывихнута. Только стоит Брэдди подтянуть ее к себе, как она тут же безжизненно свисает с кровати и оставляет после себя лужицу крови на полу.
        – Джей? Вколи мне что-нибудь. – молит парень сквозь зубы.
        Подхожу к нему и ставлю чемоданчик рядом с кроватью. Осматриваю тело Брэдди. Это ужас. По нему словно проехал танк. Он весь в гематомах и порезах. Не найдя следов укусов, я выдохнула и начала колдовать над изувеченным телом парня.
        – А настоящие врачи есть? – говорит сквозь боль. Губы подрагивают, словно он хочет улыбнуться, но сил на это уже не осталось. Пытается шутить, значит с ним всё будет хорошо.
        – Нет, только я. Смирись. Сегодня очень много раненых, и когда кто-то из врачей освободится, сразу придет к тебе.
        Как только я это произнесла, открылась дверь, и в палату вошел доктор Макларен.
        – Так, что у нас тут? – низкий полный мужчина с седыми волосами подходит к кровати и надевает свои очки, которые постоянно носит с собой. Сара говорит, без них он словно крот – практически ничего не видит. – Посторонние, покиньте палату! Лори давай быстрее.
        Вслед за доктором семенит мальчишка лет четырнадцати с чемоданом инструментов и безумно уставшим лицом.
        – Я не посторонняя. Я его друг.
        – Это не важно, для продуктивной работы мне нужна тишина.
        – Я буду молчать. – не могу уйти, я ничего не узнала про Майкла.
        – Лори? Позови охрану, пусть эту мисс выкинут отсюда к чертям собачьим. – во время разговора Макларен уже поставил Брэдди какую-то капельницу.
        Худощавый Лори послушно побежал, но запнувшись на пороге, оступился и начал падать вперед, как раз в тот момент, когда мимо палаты проходила другая медсестра. Быстро извинившись, бросился прочь.
        – Лори устал, я могу вам помочь. – ищу возможность остаться.
        – Лори не устал, он просто нелепейшее создание на этой планете. И мне ваша помощь не нужна. Чем быстрее вы уйдете, тем скорее ваш друг встанет на ноги. Продуктивность моей работы зависит только от вас.
        – Джей, иди. – до меня доносится слабый голос с кровати.
        – Как там Рой и Майкл? – узнаю это и уйду, обещаю.
        – Они преследуют их. – отвечает Брэдди и закрывает глаза.
        – Что? Кто кого преследует?
        – Девушка, покиньте палату! Этому молодому человеку нужен отдых и покой! – доктор практически вытолкнул меня за дверь и захлопнул её перед моим носом.
        В голове происходит полнейшая неразбериха. Кого они преследуют? Зачем? Или кто-то преследует их? И что мне делать? Просто ожидать известий? Я не могу заставить себя сидеть на месте и возвращаюсь к своей работе.
        Спустя три часа я снова навестила Брэдди. Выглядел он ещё хуже, чем раньше. Синяки налились и теперь видно, что они покрывают не только его тело, но и лицо.
        – Ты как? – спрашиваю парня и присаживаюсь на край его кровати.
        – Лучше. Кстати, док отличный мужик.
        – Не соглашусь. Что случилось с вашим отрядом?
        – Джей, я не могу тебе помочь. – прикрывает глаза и продолжает. – Я не знаю, что произошло. Мы должны были встретить на полпути машины из Черной Пантеры. Уже после того, как наш отряд взял под охрану груз и людей, что находились там, начался ад. Десятки мутантов кинулись на нас со всех сторон. Они разрывали нас. – открывает глаза и смотрит на меня с недоумением. – Они были настолько сильны, что одним движением срывали дверцы с машин и отшвыривали их на несколько метров.
        Замолкает и смотрит на меня, но кажется перед глазами у него картина, что творилась там.
        – Что было дальше? – подгоняю его.
        – Вот это и заставляет меня задуматься… Были потери, большие потери. Но мы одолели тварей и вышли живыми из этого мессива. Но не прошло и десяти минут, как на нас напали люди.
        – Люди?
        – Да. Живые, мыслящие люди. Майкл заметил их приближение раньше, чем я увидел приближающиеся машины. Мы думали, что это подмога, которую мы вызвали ранее. Но нет. Это были убийцы. Сражаясь против них, я точно понял, перед ними стоит цель избавиться от нас. Я не знаю из какого они города и кому подчиняются. Меня сильно приложили по голове, и я упал. Последнее, что я видел – это их джип, который уезжал с места бойни, и лицо Майкла, который склонился надо мной и сказал, что скоро прибудет подмога, и меня спасут. Следующее, что помню, так это его удаляющиеся ноги. Он и Рой сели в один из оставшихся джипов наёмников и уехали. Я не знаю сколько времени прошло, но меня и ещё двоих из нашего отряда погрузили в машину и привезли сюда.
        Рассказывая это Брэдди то и дело прикрывал глаза и практически засыпал. Из его медкарты я узнала, что он под сильным обезболивающим. Я посидела с ним ещё пару минут. Вскоре Брэдди уснул, и я ушла.
        Теперь моя тревога стала только больше. Кажется, я поняла, что живые люди порой намного ужасней не мертвых.
        Рабочий день закончился, и я вернулась домой. За окном стемнело и стало прохладней. Не только на улице, но и на душе. В кухне меня встретила Саманта.
        – Что-то стало известно? – вместо обычного привет спросила она.
        Отрицательно качаю головой и борюсь с подступающими слезами. Что если они больше не вернутся?
        Нет. Нет. Не могу допустить такой мысли.
        – Где все? – спрашиваю, пытаясь перевести тему разговора, словно это хоть как-то усмирит мое волнение и тревогу.
        – Стейси ушла в больницу, хотела повидать Брэдди. Она только что узнала, что он в городе. Шарлотта как всегда в Храме. Здесь только ты и я. – опускается на стул и сжимает в руках кружку с чем-то горячим. – А Рой и Майкл неизвестно где.
        – Мне нужно принять душ.
        Не дожидаясь ответа ухожу в комнату, которую делю со Стейси. Быстро принимаю душ и одеваюсь в ту же серую монашескую пижаму. Сажусь на свою кровать и не могу заставить себя лечь спать здесь.
        И вот так, через пару минут я оказалась в комнате Майкла. Без Майкла.
        Легла на его постель и обняла подушку. Этот запах. Слезы покатились одна за одной, и вот я уже задыхаюсь от истерических рыданий.
        Самое большое моё заблуждение в том, что я думала, что теперь моя жизнь прекрасна. Всё наладилось, и горю больше нет места в моей жизни. Как же я облажалась. Боль разрывает меня на миллиард осколков. До хруста в суставах сжимаю подушку в руках.
        Он должен вернуться. Он вернется. Обязательно вернется.
        Это были последние связные мысли в моей голове перед тем, как я провалилась в сон. Сон, который стал более одиноким и холодным, чем был раньше.
        Дождь…
        Ливень…
        Шум дождя заставляет меня открыть опухшие веки. Резко оборачиваюсь на кровати, проверяя одна ли я. Надеялась, что мне просто приснился этот день, наполненный переживаниями и тревогами.
        Но Майкла нет. Я по-прежнему одна.
        За окном до сих пор ночь.
        Темная и тихая.
        Стоп. Что?
        Тихая.
        За окном абсолютная тишина.
        Это не дождь.
        Это шум воды из душевой.
        Соскакиваю с кровати и несусь в душевую со всех ног. На пороге врезаюсь в Майкла. Колени подгибаются, и я оседаю на пол. Майкл садится рядом со мной. Его лицо побито и на руках то там, то здесь видны порезы, но выглядит он в десятки раз лучше Брэдди.
        Боюсь, что это только иллюзия и его здесь нет. Поднимаю трясущуюся руку и провожу ладонью по его лицу.
        – Ты – настоящий.
        – Всё хорошо. Я здесь.
        – Ты ранен.
        – Всё в порядке, я уже исцеляюсь.
        Смотря в его янтарные глаза, я поняла, насколько он важен для меня. Если бы Майкл не вернулся, не уверена, что смогла бы жить дальше.
        Встаю на колени и наклоняюсь к его лицу. Майкл слегка улыбается. Он понял. Он всё понял без слов. Преодолевает разделяющее нас расстояние и впивается в мои губы. Или я в его. Не знаю. Это не важно. Я сейчас как электричество, что потрескивает от напряжения.
        Майкл поднимается на ноги сам и тянет меня за собой, не прерывая жаркий поцелуй. Кажется, я сейчас взорвусь.
        Я никогда не целовалась так. Я этого не умею. Но с ним… это как магия… я знаю, что должна делать. Чувствую это кожей, сердцем.
        И вот мы на кровати. Его горячие руки повсюду, его объятья граничат между трепетной нежностью и оголённой страстью. Не могу позволить ему сдерживать себя. Только не сейчас. Не в этот раз.
        Отклоняюсь от него и снимаю майку через голову, чувствую, как мои волосы струятся по разгоряченной коже, но это ничто, по сравнению с взглядом Майкла. Он дышит медленно и размеренно… я же – задыхаюсь.
        Медленно. Очень медленно Майкл проводит своим взглядом по моему телу и, это невозможно, но я ощущаю физически его взгляд. Ловит мой взгляд и тихим шепотом говорит:
        – Дороги назад не будет.
        Я же не смогла выдавить даже элементарное "Хорошо". Просто киваю головой в знак согласия. И ровно в эту секунду лавина под именем Майкл сносит меня в самую пучину наслаждения.
        Поцелуи были ненасытными, я даже не заметила, как мы оказались полностью без одежды, запутанные в простынях. Руки… губы… снова руки, я не знаю, что Майкл делает с моим телом, но я начинаю терять связь с реальностью.
        Каждое его прикосновение – это доказательство того, что он здесь. Со мной.
        Его взгляд… это нечто. Хочу, чтобы он теперь всегда смотрел на меня именно так и никак иначе. В этом взгляде отчетливо видно вожделение и дикий голод.
        Вот он сверху… прижимает меня своим телом и медленно опускается вниз, не забывая оставлять жаркие поцелуи: губы, шея, ключица, грудь, ребра… ниже… о боже…
        Мой крик разнесся по всему городу, на что Майкл лишь усмехнулся и продолжил уносить моё сознание куда-то за звезды. Сжимаю простынь в руках… приподнимаюсь на локтях в момент взрыва перед глазами. Очередной крик срывается с моих губ, и уносит с собой имя Майкла.
        Он так же плавно поднимается по мне обратно и нависает надо мной. Получаю ещё более горячий поцелуй, чем раньше. Хватаюсь за его плечи и притягиваю ближе к себе. Хочу ощутить каждый миллиметр его тела. Хочу слиться с ним в единое целое, чтобы больше не потерять его.
        На мгновение отрывается от моих губ, и его янтарный взгляд гипнотизирует меня. Легкая улыбка появляется на его губах при виде меня. И, боже… он просто великолепен.
        – Если ты передумала…
        – Нет! – мой выкрик заставил его ещё шире улыбнуться и продолжить начатое.
        – Уверена?
        – Да.
        И понеслось… вся моя кожа покрылась мурашками, которые как сумасшедшие бегали туда и обратно.
        И вот я и Майкл слились в единое целое. Он был нежен, но мгновенная боль прорезала моё тело, заставляя Майкла замереть… но ненадолго. Боль прошла так же быстро, как появилась. Я уверена – больше о ней я не вспомню.
        Началось невообразимое. Его губы, мои стоны… его руки, мои губы. Всё исчезло… осталось только наслаждение граничащее с болью.
        – Майкл?
        Я не знаю о чем прошу, но уверена, что он знает. О боже… Он действительно знает. Думала, что лучше уже быть не может. Как же я ошибалась. Мои руки подняты вверх Майклом, наши пальцы переплелись. Его движения становятся быстрее и быстрее, от чего черты его лица расплываются перед моими глазами. Прикрываю их на секунду и разлетаюсь на миллион маленьких осколков. Спина сама собой выгибается, и я слышу ответный стон Майкла.
        Тишина… слышно только наше тяжелое дыхание и запах секса…
        Глава седьмая
        Это были три недели безграничного счастья. Днём я работаю в госпитале. Сдала экзамен, и теперь я официально медсестра. Меня утвердили помогать доктору Макларен, сказать, что он был не рад – это ровным счетом не сказать ничего. Первые три дня он то и дело причитал: "Одного ущербного мне вполне достаточно, так нет же, они ещё и сопливую хамку мне подсунули". У меня его слова вызывали улыбку, он на самом деле прекрасный доктор и добрый человек, который любит побубнить. А кто идеален? Таких нет. Лори же оказался действительно очень неуклюжим парнем. Не было ни одного дня, чтобы он что-то не уронил или не пролил. Как-то раз Макларен отпустил его раньше домой, и на мой вопрос, почему он согласился взять его помощником, док просто ответил, что это не моего ума дело.
        Позже Сара рассказала, что Лори нашли в лесу четыре года назад, никто не знает как он там оказался и откуда он вообще. Все относились к нему настороженно, ведь он молчал и не говорил ни слова. Сначала он жил в Храме, его никто не брал на работу, общаться с ним тоже никто не хотел. Да и как, ведь это был совершенно закрытый ребенок. И в один из дней доктора вызвали в Храм, кому-то из прихожан было плохо, и он был вынужден прийти. Это единственный раз, когда он посетил стены Храма Возрождения. Он считает, что люди там просто тратят время впустую, и каждый, кто пропадает там молясь и прося всеобщего мира и блага – это законченные глупцы. Когда Макларен покидал Храм, то на ступенях увидел паренька и спросил у Преподобного, тот ли это мальчишка, что был найден в лесу. Получив утвердительный ответ, он просто подошел к Лори и сказал: "Пойдём". И тот пошел. И вот уже четыре года доктор оберегает мальчишку от нападок сверстников и обеспечивает его кровом и работой. После того, как я узнала эту информацию, моё мнение укоренилось. Макларен в душе добрый, а не безразличный человек, каким хочет казаться
окружающим.
        Ночи. О боже… ночь – это отныне моё любимое время суток. Я никогда бы не подумала, что можно настолько сблизиться с человеком. Майкл стал для меня тем якорем, благодаря которому я хочу жить.
        В ту ночь, когда Майкл и Рой вернулись домой, я из рассказов поняла, что они преследовали машину нападавших до самых ворот Черной Пантеры. После им пришлось вернуться в Крест, так как попасть за ворота и выяснить, для чего люди мистера Мориса напали на них, не было возможным.
        Саманта по-прежнему работает с детьми и рада этому.
        Стейси теперь в отряде Майкла. И как бы это удивительно не звучало, мы с ней нашли общий язык. Но это ровно до того момента, как она начнет переходить границы. Мои границы, что расчерчены вокруг Майкла на расстоянии трех метров. А то и больше.
        Брэдди идет на поправку, но ему минимум на три недели запретили идти в дозор. Его возмущениям нет предела. Еле передвигаясь по дому, он то и дело причитает, что уже совершенно здоров и готов снова войти в состав группы Майкла. Стейси же каждый раз подкалывает его, говоря, что он как "домохозяйка" плохо выполняет свои обязанности. Это бесит его больше всего. Но как только Брэдди отворачивается, я вижу, как блондинка мило улыбается ему вслед.
        Я же каждый раз просыпаясь молюсь, чтобы сегодня Майкл вернулся домой. Страх потери преследует меня каждый божий день. И как только открывается дверь, и мой мужчина переступает порог, я влетаю в его объятия, готовая раствориться в нем без остатка.
        Шарлотта практически переехала в Храм. По словам Сары, она каждый день молится о покое души своей сестры. Со мной она по-прежнему не разговаривает и старается вообще меня не замечать. Я поступаю так же.
        Это было лучшее время в моей жизни…
        Но всё изменилось…
        Примерно час назад меня выдернули со смены и проводили в кабинет Преподобного.
        Он сидел на своем шикарном троне и разглядывал меня, словно я – загадка мира. Я же осталась стоять у входа, если честно, то мои нервы до сих пор находятся на пределе, когда я вижу этого человека. Я понимаю, что он не Сенатор, но это не помогает мне расслабиться в его присутствии. Скорее всего даже настораживает, от Сенатора я знаю чего ожидать, этот садист показал мне своё истинное лицо и не раз. А этот экземпляр так и остается для меня загадкой.
        – Прошу. – говорит Преподобный и указывает на стул рядом с собой.
        – Я спешу. Для чего вы меня позвали? – хочу как можно быстрее покинуть это место.
        – Лучше присядь. – его скорбное лицо заставляет меня опуститься на стул, а мысли уже перебирают все возможные мотивы этого человека позвать меня.
        – Так. Села. Что дальше? – спрашивая я, а от нервов начинаю крутить пуговку на кофте, и через пару секунд она остается у меня в руках.
        – Я пригласил тебя, потому что это очень деликатное дело. Сегодня, буквально несколько минут назад, мне принесли письмо. – замолкает и смотрит на меня.
        – А я при чем? Хотите, чтобы я его прочла? Вам? – какой-то бред, я больше чем уверена, читать этот мужчина умеет.
        – Письмо было адресовано мне, но речь в нем идет о тебе. – хмурит брови и с видом страдальца начинает мне объяснять. – Знаешь, Джей, вся наша жизнь зависит от реакции. Нашей реакции, которая порой бывает глупой, своевременной, логичной… совершенно разной. Также существует промежуток между известием… каким-то событием и нашей реакцией на него. Этот промежуток и есть свобода выбора. День за днем мы находимся в этом состоянии, сами того не осознавая. Именно так проходит вся жизнь. – прожигает меня взглядом и всё-таки заканчивает свою тираду. – И сейчас перед тобой поставлен выбор.
        Пододвигает ко мне лист бумаги, но не отпускает его, удерживая одним пальцем. Я же в свою очередь смотрю на это письмо как на змею, которая может в любой момент наброситься на меня.
        – Для начала, я даю тебе выбор прочитать это или нет. Ты можешь встать и уйти. Остаться в неведении и жить так же, как и этот месяц. Можешь прочитать и изменить свою жизнь.
        – Это касается моей мамы. – это не вопрос, а констатация факта. Единственное, что может заинтересовать меня в том городе. Где-то глубоко внутри я понимала, что настанет такой момент в моей жизни, когда она снова будет заинтересована во мне.
        После слабого кивка Преподобного забираю у него письмо и читаю строки… которые навсегда изменят мою жизнь… изменят всё.
        – Сейчас ты опять оказалась перед выбором, встретиться с Анной Морис или нет. – мужчина в рясе складывает руки перед собой на столе и разглядывает пальцы.
        – У меня нет выбора. – смотрю на почерк матери и понимаю – это конец. Мне придется нарушить слово, данное Майклу, от этого на душе становится тяжело и мерзко.
        – Это неправда. Выбор есть всегда, Джей.
        – У вас тоже был выбор, говорить мне об этом письме или нет. – я начинаю злиться.
        – Да, но она – твоя семья. – как только он произнес эти слова, у меня в голове мгновенно возник вопрос: " А так ли это?" – Семья превыше всего.
        – Это говорите мне вы? – смешок вылетает из меня.
        – Да, моя семья не пример для подражания, но я каждый день молюсь, что мой брат найдет истинный путь в жизни.
        – Эти молитвы помогают только вам, Преподобный. Так вы тешите своё самолюбие, понимая, что вы делаете всё, что в ваших силах. На самом же деле, вы не делаете ровным счетом ничего. – поднимаюсь на ноги и оставляю проклятый листок на столе.
        – Так ты согласна?
        – Я предпочитаю сама убедиться в правдивости этих слов. Иначе я не могу…
        – Хорошо, тогда сегодня на закате.
        – Я буду готова. – уже на самом пороге останавливаюсь и оборачиваюсь к копии Сенатора. – Преподобный, можете выполнить одну просьбу?
        – Конечно.
        – Не дайте Майклу помешать мне. Что бы я ни сделала, это будет мой выбор.
        Преподобный отвечает согласием, и я покидаю стены Храма Возрождения.
        Глава восьмая
        Всё пошло кувырком, как только я ушла от Преподобного. Вернувшись в госпиталь, отработала свою смену, попутно выслушав не одну тираду от Макларен за мою рассеянность. А что я могла сделать? То и дело прокручивала в голове слова мамы, те что она написала. У меня нет сомнений, что писала это именно она. "Мне нужна твоя помощь. Молю тебя, приди на встречу с Флинтом. Он даст нам время поговорить… в случае твоего отказа он убьет меня". Это всё, что было нацарапано корявым маминым почерком.
        Следующая мысль, которая не давала мне покоя и заставляла мои руки трястись – это Майкл. Он будет в бешенстве. Я ему обещала, что не кинусь спасать её, но по-другому я не умею. Не смогу жить, зная, что могла ей помочь, но не сделала этого.
        Вечером, переступая порог дома, я не ожидала увидеть ЕГО. Майкл стоял на кухне, опираясь бедром о стол, и по его напряженным плечам и пристальному взгляду, я поняла, случилось что-то серьёзное, или он знает о моём разговоре с Преподобным.
        Делаю два шага к нему:
        – Привет. – пытаюсь улыбнуться, но выходит слабо. Хочу просто чтобы он обнял меня, и я забылась… хоть на время.
        – Нет. – только сейчас замечаю, как быстро опускается и поднимается его грудь. Он всё знает…
        – Майкл…
        – Нет. Ты не пойдешь сегодня на встречу с этой женщиной. – он смотрит так пристально, а голос его настолько холоден, что заставляет меня поёжиться. Майкл не просто зол, он в ярости.
        – Майкл, послушай… я должна…
        – Ты этой женщине больше ничего не должна! Как ты этого не понимаешь? Она сделала свой выбор. У неё была возможность уехать, но она пошла другой дорогой.
        – Прекрати называть её "эта женщина", она – моя мама.
        – Я не смогу заставить себя назвать её так. Она тебя сейчас просто использует. Джей. – делает шаг в мою сторону, не отрывая от меня янтарного взгляда, и слегка сжимает мои плечи. – Это ловушка.
        Не выдерживаю и преодолеваю шаг, что нас разделял, и утыкаюсь лицом в черную футболку, которая идеально подчеркивает его тело. Вдыхаю его запах, и это помогает успокоить бешено колотящееся сердце. Майкл сжимает меня в объятиях и кладет свой подбородок мне на макушку.
        Вот так… именно так я хочу провести всю свою жизнь… в объятиях этого мужчины.
        – Я не отпущу тебя. – его надломленный шепот заставляет меня прижаться к нему ещё ближе, хоть и кажется, что это уже невозможно.
        – Майкл, это будет всего лишь разговор. – произношу это и сама начинаю сомневаться в правдивости данных слов.
        – Что я должен сделать, чтобы ты передумала?
        – Боюсь, что ничего.
        – Джей, ты обещала мне… дала слово. – настаивает Майкл на своем, отклоняюсь от него и прижимаю палец к его губам.
        – Это будет только разговор. Что если Саито солгал и вообще не пытался вытащить её? Что если всё это время я жила не зная бед и печали, а моя мама находилась в аду? Пойми меня… я не смогу… не смогу просто продолжать жить, как будто этого крика о помощи с её стороны не было. Это просто съест меня изнутри.
        – Ты не передумаешь. Что бы я не сделал.
        Отрицательно качаю головой, я понимаю, что сейчас я доставляю боль человеку, который стал для меня настолько родным и близким, что я не могу описать словами чувства к нему. Секунду он смотрит мне в глаза и прикрывает свои, словно не может смириться с реальностью, что настала так скоро.
        – Я иду с тобой. И это не обсуждается.
        – И не только ты. Преподобный тоже выйдет за периметр, встретиться с мистером Морисом.
        – Хорошо. Иди ко мне.
        Не успела я понять, что произошло, как Майкл поднял меня на руки и унес в нашу комнату. Он был нежным и чутким, а в следующее мгновение – ненасытным и диким. Я принимала его любым и была счастлива, ровно до того момента, пока нас не прервал стук в дверь.
        Это был Преподобный.
        Он сообщил, что за стенами Креста нас ожидают мистер и миссис Морис.
        У нас осталось тридцать минут ДО.
        Я быстро одеваюсь и выхожу вслед за Майклом на кухню, ловлю взгляд Преподобного, и он слегка приподнимает бровь, на что я киваю ему в ответ. Он должен знать, что я не передумала…
        Перед выходом из ворот нас ожидало человек тридцать – это люди Преподобного. Так же с нами пошел хромающий Брэдди, который каждый пройденный метр повторял, какую глупость мы придумали, и желательно нам развернуться и идти домой. Стейси и Саманта шли в абсолютной тишине, и я была им за это признательна. Рой тихим шепотом о чем-то разговаривал с Майклом. Вы не поверите, но даже Шарлотта выдвинулась с нами, но думаю, она надеется, что меня просто прикончат за воротами, и она сможет выдохнуть спокойно.
        Всю дорогу я сжимала руку Майкла, кажется, я не потеряла сознание только благодаря ощущению его тепла и силы.
        Лязг металла, и ворота открылись перед нами. Метрах в трёхстах вижу четыре внедорожника, но людей нет. Это настораживает, но мы продолжаем двигаться по направлению к ним. Люди, которые окружают меня, способствуют моему движению вперед. Каждый шаг отдается страхом, что поднимает свою мерзкую голову всё выше и выше.
        Останавливаемся метрах в двадцати от машин и ждем. С каждой пройденной секундой я начинаю жалеть, о том что мы находимся здесь.
        Я подвергаю всех опасности.
        Снова.
        Полная луна освещает уродливые кресты, которые окружают меня, но я могу смотреть только на черный внедорожник, что находится левее всех. Я чувствую, что именно из этой машины на меня устремлен пристальный взгляд, от которого кровь леденеет в жилах. Я не знаю кто там находится, возможно, это просто мои разыгравшиеся нервы.
        Ещё сильнее сжимаю руку Майкла, это мне необходимо. Чувствовать его рядом. Знать, что я не одна.
        Открывается дверь с водительской стороны одного из внедорожников, стоящих по центру. В эту же секунду люди Преподобного направляют оружие на человека в черном костюме. Но это просто водитель, который обходит машину, даже не бросив в нашу сторону равнодушного взгляда. Открывает дверцу, и передо мной возникает элегантно одетый в темно-синий костюм мистер Морис… Он ленивой походкой хищника двигается в нашу сторону.
        Совершенно один.
        Без оружия.
        Но… его взгляд.
        Так смотрит человек, чей план удался.
        – Гарольд, друг мой. К чему весь этот цирк? – Флинт останавливается в двух метрах от меня, я с трудом могу побороть желание отступить назад.
        – Это только предосторожность. Мистер Морис, вы дали мне слово, которое прежде не нарушали, что это будет всего лишь разговор, который положит конец недопониманию между нашими городами. – спокойно и уверенно говорит Преподобный.
        – Я не нарушал своего слова раньше и не собираюсь начинать делать это сегодня. Так что, позволите? – спрашивает у Гарольда Эшвуда и переводит взгляд на меня. – Здравствуй, Джей.
        Сглатываю ком в горле и спрашиваю:
        – Моя мама здесь? – опять сжимаю руку Майкла, и в это мгновение Флинт переводит взгляд на наши сплетенные пальцы, слабая улыбка появляется на его гладковыбритом лице.
        – Конечно. Она очень хотела увидеться с тобой. Желание женщины для меня закон. – не отрывая взгляда от моего лица, поднимает правую руку вверх и щелкает пальцами, тем самым давая знать своим людям – вот этот момент, когда появление миссис Морис будет актуальнее всего.
        И вот она, наша встреча… я так долго не видела маму.
        В серой куртке и черных джинсах движется в моём направлении. Мужчина, который прежде открывал дверь для Флинта, идет на расстоянии вытянутой руки от заплаканной Анны Морис.
        Только сейчас различаю черты её лица. Она избита. Это произошло недавно, ссадины и синяки свежие.
        – У тебя есть пять минут. – далекий голос главы Черной Пантеры заставляет меня разжать руку и отпустить мой якорь, который всё это время держал меня на плаву, не давая потеряться в этом жестоком мире.
        – Джей, не забывай, это просто разговор. – слова Майкла останавливают меня на секунду, и повернувшись лицом к нему, вижу неподдельную обеспокоенность и возможно даже страх. Это страх за меня. Прежде я не думала, что этот мужчина может чего-то бояться.
        Отворачиваюсь и иду к маме, она тут же бросается ко мне и сжимает моё одеревеневшее тело в крепких объятиях. Обнимаю её в ответ, и слезы стекают по моему лицу. Я давно забыла, что такое объятие родной мамы. Из моей памяти стерся последний связный разговор с ней. Это было настолько давно, что кажется плодом моего воображения.
        Отстраняюсь от неё и смотрю в кристально чистые глаза, она не под наркотиками. С уголка рта стекает капля крови, на скуле большая царапина.
        – Джей, девочка моя. – осматривает меня с ног до головы и всхлипывает. – Боже, как ты выросла.
        И вновь хватает меня в охапку, и я на мгновение прикрываю глаза. Больно от того, что мама скорее всего даже не помнит большую часть моей жизни, и я для неё практически чужой человек. Но не она для меня.
        Собираю свою волю в кулак и отстраняюсь от неё.
        – Мама у нас мало времени. – говорю я, вытирая мокрые щеки.
        – Да, да, конечно. Он согласился меня отпустить. Девочка моя, я больше так жить не могу. Он чудовище… – начинает бессвязно тараторить, и мне приходится её тормозить.
        – Мама? Постой… почему ты не уехала из города, когда Саито Фудо пытался тебя забрать? – спрашиваю это и понимаю, скорее всего старик солгал мне. Мама шокирована не меньше меня и с непониманием смотрит в мои глаза.
        – Я не знаю, о чем ты говоришь. Саито никогда не предлагал мне этого.
        – Так… хорошо. Чего хочет Флинт за твою свободу? – и на этом месте я понимаю… вижу по страданиям на лице мамы… всё встало на свои места. Он обменяет её на меня. – Ему нужна только я?
        – Нет. Ты и какая-то карта. – хватаюсь руками за голову, и меня разрывает на части. Издалека слышу голос Флинта, который напоминает, что у меня осталась минута. – Джей? Он сказал, что убьет меня. – маму начинает трясти от истерики и потока слез, что смешались с кровью из раны на лице. – Убьет меня прямо здесь… у тебя на глазах…м-моё т-тело он привяжет к м-машине и повезет ег-го до сам-мого города.
        Обнимаю её и раскачиваю из стороны в сторону, словно маленького ребенка. Я даже не хочу знать, что мистер Морис сделает со мной. Я не хочу думать о том, что Майкл возненавидит меня.
        Ведь я его предам.
        Сейчас.
        Уйду и никогда больше его не увижу.
        Слышу, как мама объясняет мне, что в случае моего отказа Флинт выпустит всю обойму в голову Майкла. У него пистолет под пиджаком. Перевожу взгляд на мистера Мориса, который стоит с надменной улыбкой на лице и плавно опускает руку на место, где находится пистолет. Также мама говорит о том, что Преподобный не сделает ничего, потому что ему не нужна война с таким городом, как Черная Пантера.
        Он всё просчитал.
        Я снова проиграла.
        Смотрю на Майкла и понимаю, как много слов я не успела ему сказать. Слишком много для одного дня. У нас и этого времени нет. Есть только прошлое, которое я не забуду никогда.
        – Время вышло. – Флинт демонстративно разворачивается и уходит в сторону машин.
        – Джей? Не дай ему меня убить… – мама в судорожных всхлипах опускается на землю у моих ног и цепляется мертвой хваткой в мою руку. – Если ты согласна на его условия, то ты немедленно должна идти к нему.
        Смотрю на Майкла, и моё сердце разбивается на тысячи осколков, когда я говорю ему: "Прости".
        Скорее всего он слышал весь наш разговор, но именно это слово заставило его ринуться ко мне. Не могу позволить ему сделать это. Перевожу взгляд на Преподобного и киваю головой. Он всё понимает и отдает команду своим людям, которые бросаются на Майкла и удерживают его.
        Мама поднимается на ноги и обнимает меня, говоря различные слова благодарности, но мне это не нужно.
        Понимание того, что я только что разрушила свою жизнь давит на меня, и я отстраняюсь от мамы.
        Не смотря на то, как Майкл раскидывает людей Преподобного одного за одним, пытаясь добраться до меня, иду в сторону машины Флинта Мориса. Задняя дверца открыта в ожидании меня.
        Крики Майкла больше похожие на звериный рык разносятся по округе, и словно хлыстом выбивают у меня почву из-под ног.
        – Джееей! Нееет! – это последнее, что я услышала от мужчины, который подарил мне самое счастливое время в моей жизни. За это я буду мысленно благодарить его каждый прожитый день. Хотя уверена, этих дней не так уж и много осталось.
        *****
        Майкл.
        Я знал, что не должен был позволять ей идти на эту встречу. Когда Преподобный связался со мной по рации и приказал экстренно возвращаться в город, я был недалеко и примчался примерно через час. Выслушав Гарольда Эшвуда, я пришел домой и ждал Джей. С каждой секундой времени, утекающей от меня, я понимал, если она решила встретиться с Анной, то мне её не отговорить.
        Открылась дверь, и Джей переступила порог, если бы она только видела себя со стороны, чертовски красивая и напуганная.
        Стоя там на кухне, обнимая девушку, которая изменила мою жизнь кардинальным образом, я понял – что бы не случилось, я не позволю подобному страху появиться на её лице вновь. Она должна только улыбаться. Твою мать, её улыбка – это нечто неземное, то что не давало спать мне ночами.
        Как я и думал, убедить её мне не удалось, особенно после слов о том, что она не сможет жить, зная, что не помогла своей матери. И эту позицию я понимаю. В своё время я тоже пошел на огромный риск, чтобы спасти Мегги… но я провалился, и Мегги больше нет. Но у Джей ещё есть шанс не очернить свою душу так, как это сделал я.
        Какая-то пара часов пролетела незаметно. И вот мы уже находимся за периметром, и Джей разговаривает со своей матерью. Мне удалось услышать каждое слово, которое сказала эта женщина. И согласен я только в одном, Преподобный действительно не начнет войну с Черной Пантерой из-за какой-то девчонки. Этот город слишком важен для него.
        Не свожу взгляда с Флинта. Так… у него пистолет, другого я и не ожидал. Мы находимся слишком близко, и я понимаю, что ему не хватит скорости выхватить пистолет и выстрелить в меня. Я быстрее… намного. И Морис тоже это знает, так что эта информация только для Джей.
        – Зря ты с ней связался. – Морис смотрит на меня в ответ и слегка приподнимает бровь. – Она не стоит того, чтобы быть изгоем. Возвращайся в город и живи как раньше.
        Не отвечаю ему. Флинт просто отвлекает моё внимание от Джей и Анны.
        – Время вышло. – говорит самодовольный ублюдок и уходит в сторону машины.
        Перевожу взгляд на Джей и вижу, как Анна валяется у неё в ногах и рыдает.
        Джей смотрит на меня и произносит слово, которое заставляет меня сорваться с катушек.
        "Прости"
        Нет!
        Твою мать!
        Срываюсь с места и ловлю боковым взглядом движение людей Преподобного. Они лавиной сносят меня и валят на землю.
        – Джей! Не смей этого делать! – кричу и попутно скидываю с себя парней.
        Один. Второй. Кажется кому-то сломал челюсть. Кое-кому руку. Мне абсолютно плевать на них. Сейчас мне безразличны все люди, кроме НЕЁ.
        Поднимаюсь на ноги и иду вперед, но я просто двигаюсь на месте. Я не знаю сколько человек повисло на мне, но я готов убить каждого. Разорвать на мелкие кусочки. Ярость заполняет каждую клетку моего тела.
        – Джееей! Нееет! – кричу я, но она садится в машину, и в следующую секунду автомобиль срывается с места.
        Борюсь дальше. Стоя на коленях посреди тысяч крестов издаю крик, от которого все твари сбегутся сюда за считанные минуты.
        Отъезжает последняя машина… пассажирское стекло опускается, и в окне появляется улыбающееся лицо Сенатора. Повязка на глазу не делает его лицо менее ублюдским, чем оно было раньше. Поднимает руку салютует мне.
        Ей конец.
        Собираю всю силу, вырываюсь из десятка державших меня рук и бегу за машиной. Я не могу позволить ему добраться до Джей.
        Бегу и бегу… но расстояние между мной и машиной Сенатора только увеличивается. Моих сил недостаточно… их просто не хватает.
        Этот выродок пожалеет, если даже посмотрит в сторону Джей. Это я ему гарантирую. Не знаю сколько я пробежал, но в итоге я остался один… посреди пустынной местности.
        Глава девятая
        Намного позже, когда я вернулся в Крест и чуть не придушил Преподобного у самого входа в Храм, я узнал, что это Джей попросила сдерживать меня.
        Моя ярость не находила выхода. Я кипел изнутри. Каждая клетка моего тела требовала действия. Но я не знал, что делать. Впервые за свою жизнь я был… опустошен.
        Не найдя нужных ответов у Гарольда, я ушел в дом, который до этого дня считал своим. Но переступая порог я понял, что не стены давали чувство умиротворения, это была девушка с длинными черными волосами и глазами зеленого цвета.
        На пороге кухни я остановился и еле себя сдержал, чтобы не прикончить женщину, которая сидела за столом с Самантой и Шарлоттой. Анна Морис как ни в чем не бывало пила чай и что-то тихо говорила девушкам. Но стоило ей поймать на себе мой взгляд, она сжалась так, что стала меньше в размерах.
        Обойдя стол, облокотился на него руками. Удерживая из последних сил своего демона начал разговор с женщиной, которая не достойна здесь находится.
        – Что задумал Флинт? – спрашиваю и смотрю на Анну ожидая ответа, но она молчит. Бросает взгляд куда угодно, но только не на меня. – Анна не вынуждай…
        – Майкл отстань от неё, ей и так тяжело. – встряла в разговор прежде молчаливая Шарлотта.
        Перевожу взгляд на девушку и не говоря ни слова заставляю её отвернутся в другую сторону. Так-то лучше.
        Слова не нужны, я уверен на моем лице написано: "Лучше не вставай у меня на пути".
        – Анна, давай кое-что проясним, я задаю вопрос, ты отвечаешь. Говоришь только правду… я пойму если ты солжешь. И поверь мне, если наш разговор не заладится, то до утра ты не доживешь. – каждое слово произношу тихо, но четко. На последней фразе Анна резко вскидывает голову и смотрит на меня глазами полными слез. Но мне… так плевать на её чувства. Эта женщина ради спасения своей шкуры предала своё единственное дитя.
        – Мне так жаль… – всхлипывает женщина.
        – Что задумал Флинт? – повторяю свой вопрос.
        – Он хочет поговорить с ней.
        – О чем?
        – Про какую-то карту.
        – Что он планирует сделать с ней… после?
        – Отправит её к жениху.
        В эту секунду моя ярость не поддаётся контролю, всё летит со стола. Я мгновенно перегибаюсь через него и хватаю Анну за горло. Стоит сжать глотку чуть-чуть посильнее, и все услышат хруст её позвонков:
        – Ты это знала! И позволила ему забрать твою дочь! – смотрю в её глаза… вижу в них только страх. Ни капли сострадания. Понижаю голос до шепота и склоняюсь ближе к её лицу. – Ты – чудовище.
        Убираю руку, и Анна валится на стол, хватаясь за горло.
        – Сейчас я ухожу, но утром мы продолжим наш разговор. – у меня одна только мысль – Саито. Он знает намного больше, чем любой человек живущий на земле. Сейчас мне нужен он, каждая минута на счету. Эта сука подождет.
        Останавливаюсь в проходе и оборачиваюсь, чтобы посмотреть на самую мерзкую женщину, что видел в своей жизни и произношу:
        – Джей.
        – Что? – спрашивает Анна сквозь поток слез.
        – Ты ни разу не назвала её так. Решил напомнить, имя твоей дочери, что ты обрекла на страдания – Джей.
        Уходя из дома я знал, что буду делать дальше. Даже если Саито не сможет мне помочь. Есть человек. Очень могущественный, которого опасаются не только обычные жители уцелевших городов, но и Сенатор, и мистер Морис. Это мой запасной вариант, которым я надеюсь никогда не воспользоваться.
        Вхожу в кабинет Преподобного без стука и приглашения, но картина, что предстала перед глазами, заставила меня замереть на месте.
        Гарольд и Саито сидят за столом и что-то бурно обсуждают. При виде меня седовласый старик отодвигает стул, приглашая меня к их заседанию.
        – Я ожидал тебя намного раньше. – нараспев произносит Саито, и я опускаюсь рядом с ним.
        – Как Вы здесь оказались? Я знаю, что Вы уехали в Хелл. – говорю я.
        – Это я пригласил его. – перевожу взгляд на Преподобного. – Первым делом, прочтя письмо мистера Мориса, я связался с Саито и рассказал ему об этом.
        – Я немного задержался, но проблема вот в чем… – начинает Саито.
        Это был очень долгий разговор. Из слов Саито Фудо я узнал о том, что глава города Хелл встанет на нашу сторону. Причина его поддержки – сокрытие преступления. Как оказалось, Сенатор и мистер Морис проводили опыты над детьми, выяснить это помогла карта, которую Джей выкрала у Рональда Эшвуда. К сожалению, на данный момент доказать причастность этих высокопоставленных лиц невозможно. Но они нарушили самый важный закон нашего мира – "Закон о защите детей." Они сожгли все лаборатории вместе с персоналом и подопытными внутри. Единственный человек, что может доказать вину Сенатора – это Джей. С меня же просят дачу показаний по поводу лаборатории, в которую я спустился. Хоть и видел я там не многое, но мои слова – это доказательство того, что лаборатория существовала на самом деле.
        Карта сейчас находится в руках главы города Хелл, Хантера. Хантер – это ночной кошмар каждого, кто перейдет ему дорогу. Более хладнокровного и безапелляционного человека я не встречал.
        На протяжении нескольких часов мы разрабатывали план вызволения Джей. Понимание того, что каждая минута, прожитая мной здесь, окажется для неё адом там, не давала мне спокойно дышать.
        Но то, что я узнал по возвращению в дом выбило меня из равновесия окончательно. Шарлотта и Анна Морис пропали. Рой и Брэдди обыскали весь город, но так их и не нашли. По словам мальчишки, что постоянно околачивается возле нашего дома, две эти женщины ушли сами, их никто не принуждал. Вектор их пути был направлен в сторону выхода из города.
        ********
        Джей.
        Как только я села в автомобиль, он тронулся с места, и Флинт задал мне единственный вопрос:
        – Где карта?
        – У меня её нет. – тут же ответила я, вжимаясь в дверцу.
        – Как я и предполагал.
        Всё.
        Больше он мне не сказал ни одного слова. Сидя в машине, которая уносила меня всё дальше и дальше от родных людей, я поняла, что страх – это болезнь. И я снова подхватила эту заразу, которая скорее всего меня убьет.
        Слушая тихий шепот своего сердца, я отчетливо различала в нем не только мою боль, но и агонию Майкла. Я верю, когда-нибудь он поймет, что по-другому поступить я не могла. Мысленно посылаю ему последнее "Прости".
        Как только я стала различать высокие стены города Черная Пантера, меня захлестнула волна панического ужаса. Здесь больше нет людей, которые смогли бы мне помочь. Нет ни одного знакомого лица, которое бы давало чувство покоя. Здесь только я, мой биологический отец и армия людей, которая подчиняется ему.
        Машина остановилась, как и биение моего сердца. Я снова на площади, где меня избили кнутом. Смотрю сейчас на статую чёрной кошки, и по мне ураганом проносятся мурашки отвращения от воспоминаний. Каждый шрам, что находится на мне, начинает нещадно зудеть, давая понять, что это всё правда. Не вымысел. Я действительно окунулась в кошмар недалекого прошлого.
        – Выходи. – приказным тоном сказал мистер Морис, покидая салон автомобиля.
        Я же не могла пошевелить и пальцем. Меня словно парализовало. Единственное что я могла делать, это сидеть и смотреть из окна на памятный столб.
        Дверца открывается, и я понимаю, что всё, что я испытывала ранее – это не страх. Это детский лепет. Лицо Сенатора с самодовольной улыбкой и повязкой на глазу расплывается у меня перед глазами.
        – Хелена, любовь моя. Вот мы и встретились. – тошнотворный запах трав заполняет салон, и я бросаюсь к противоположной дверцей, распахиваю её под мерзкий смех предводителя Подземелья.
        Чувствую землю под ногами, но она не устойчива и раскачивается из стороны в сторону. Это адреналин гонит кровь слишком быстро, и я начинаю теряться в пространстве. Пытаюсь успокоить дыхание и бешеный ритм сердца, при этом не отводя взгляда от моего "ночного кошмара". Нас разделяет только черный глянцевый автомобиль. И я понимаю, что это только кажется. Больше ничто не стоит между мной и чудовищем, что именует себя Сенатором.
        – В лабораторию её! – на мгновение отвожу взгляд от довольного Рональда Эшвуда и вижу удаляющуюся спину Флинта.
        Двое людей направляются в мою сторону и хватают под руки. Я начинаю сопротивляться, но быстро прекращаю это. Смысла нет.
        – Я сама. – говорю я, на что ублюдок Сенатор слегка качает головой в знак согласия. Тем самым показывая мне кто здесь хозяин. Но я прекрасно понимаю, что не он главный в этом месте, а мужчина, ушедший в лабораторию не дожидаясь нас. Ведь Флинт прекрасно понимает, что его приказ – это закон.
        Меня отпустили, но прислужники мистера Мориса держатся на расстоянии вытянутой руки с двух сторон. Я не буду сейчас тратить силы зря. Выжду. Найду идеальный момент. Он должен быть. Как там в Подземелье.
        Зная куда меня ведут, я не понимала одного. Зачем? Они уже брали у меня кровь, и она оказалась посредственной.
        Мы спустились вниз по лестнице и оказались под землей. Там где держали Саманту и приемную маму Майкла. По темному коридору дошли до самого конца и попали в комнату, о которой я даже не подозревала. Ярко освещенная, большая, квадратной формы с металлическим креслом белого цвета посередине. Вдоль стен расставлено какое-то оборудование. Я даже не хочу знать для каких целей оно здесь.
        – На кресло её. – после слов мистера Мориса двое его людей хватают меня и усаживают на белое металлическое сооружение.
        Здесь я уже не смогла спокойно повиноваться и отбивалась как могла, но ничего не вышло. И вот я привязанная к стулу по рукам и ногам, смотрю, как Флинт набирает в шприц жидкость темно желтого цвета.
        – Что это? – у меня очень странный голос, словно я проглотила наждачку и разорвала ей всё горло в кровь.
        – Сейчас узнаешь. – мерзкий голос возле самого уха принадлежит Сенатору. Мне даже не стоит поворачиваться чтобы понять, что это он.
        – Вы превратите меня в не мертвого? Зачем? – боже нет. Я не хочу этого. Стать бездушной тварью, которая пожирает людей.
        – Какая же ты глупая. – мистер Морис поворачивается ко мне и смотрит на мои слабые попытки высвободиться, так словно я мерзкая букашка. – Этим ты пошла в мать.
        Приближается к креслу, правой рукой хватает меня за шею и поворачивает моё лицо в сторону Сенатора, который настолько сильно улыбается, что кажется сейчас треснет его лицо. Небольшая боль в шее даёт понять, что Флинт ввёл иглу мне в вену, и, кажется, я чувствую, как желтая жижа растекается во мне.
        Опускает руку и отходит от меня.
        – Что это? – мои попытки отвязать руки приводят к тому, что я стираю запястья в кровь о кожаные ремни.
        – Это поможет нам узнать где карта и кто о ней знает. – объясняет Флинт.
        – Как?
        – Ты нам всё расскажешь.
        – Я и так сказала, что у меня её нет.
        – Неужели ты думаешь, что я поверю тебе на слово. Сейчас ты впадешь в транс примерно на двадцать минут. Этого времени нам будет достаточно чтобы узнать всё, что творится в твоей голове.
        – Я буду без сознания? – это последнее, чего я хочу. Быть без сознания, связанной в комнате с Сенатором.
        – Транс – это своего рода "мост" между сознательным и бессознательным. – с умным видом вещает мистер Морис. – Знаешь, трансом в психологии называют бессознательное состояние, которое не делит поступающую информацию на логичную и не логичную. Благодаря нашим усовершенствованиям в этот момент можно задать команду для бессознательного состояния. Любой вопрос, заданный мной, твой мозг будет воспринимать просто за информацию. И если ты знаешь ответ, то и я его узнаю. – Флинт поднимает руку и смотрит на часы. – Примерно через две минуты твоё сознание начнет ускользать и скорее всего ты даже не запомнишь, что расскажешь нам. А пока можете обсудить, предстоящую свадьбу.
        Прикрываю глаза и молюсь о том, чтобы не рассказать слишком много. И тут я понимаю, что единственное, что я знаю, так это причастность Саито Фудо к карте и всё.
        Не открывая глаз пытаюсь не слушать Сенатора. Он говорит что-то о том, что мы наверстаем упущенное. Правда свадьба будет проходить за закрытыми дверями, так как люди не должны знать что Джей Хелена Морис вернулась в Подземелье, иначе у стада, что там проживает, появятся сомнения по поводу их жизни там.
        Нет только не Подземелье.
        Это была последняя мысль, и черный туман унес меня в бескрайние блуждание в темноте.
        Не могу передать состояние, в котором я находилась. Это что-то между сном и бодрствованием. Частично я была в сознании. Слышала бормотание главы Черной Пантеры и даже пару раз голос Сенатора пробивался сквозь пелену. Так же я слышала свой голос, но слов разобрать не смогла.
        И после – темнота. Черная вязкая тьма, из которой мне не выбраться.
        Момент пробуждения настал неожиданно. Я распахнула глаза, и яркий свет на мгновение ослепил меня. Руки и ноги тряслись. Мне было безумно холодно. Такое ощущение, что я ныряла в ледяную воду, и вот меня достали на поверхность, где намного холоднее.
        – Спасибо, Джей. Ты поделилась очень интересной информацией. – лицо Флинта маячило передо мной, но я могла думать только о том, насколько же мне холодно. Зубы отбивали сумасшедший ритм, а пальцы на руках и вовсе не слушались меня. Единственное, что я была в состоянии делать, так это смотреть по сторонам. – Можешь её забирать.
        – Ничего милая, это побочный эффект нашей сыворотки, через пару часов всё пройдет. – сказал Рональд Эшвуд и мокро поцеловал меня в щеку, от чего у меня появился рвотный рефлекс. Он задержал своё лицо напротив моего и с кровожадностью смотрел на меня единственным глазом. – И мы с тобой дома поговорим о твоей неверности. – и уже громче добавил. – Забирайте её, мы уезжаем.
        По-прежнему двое мужчин, что привязали меня ранее, появились возле кресла и освободили руки и ноги из оков. Один из них поднял моё окоченевшее тело на ноги и понес на поверхность.
        Меня закинули на заднее сиденье такого же внедорожника, на котором мы приехали сюда, и мы двинулись с места. Уезжая из этого города, я молилась, чтобы моя возможность двигаться вернулась ко мне до приезда в Подземелье. Это мой шанс сбежать. В машине всего два человека, не считая меня. Водитель и Сенатор.
        – Вот и наша крошка вернулась. – твою мать. Это голос Люка, верного сторожевого пса Рональда Эшвуда.
        – Следи за языком! Это моя будущая жена! – прогремел голос Сенатора.
        – Прости, Босс. А что это с ней?
        – Не твоего ума дело.
        За всё время, что мы ехали, я смогла только сжать левую руку в кулак. Сил не хватило даже смахнуть прядь волос, упавшую мне на лицо.
        – Приехали.
        Я не смогла воспользоваться шансом.
        Не в этот раз.
        Всю поездку я только и делала, что пыталась сконцентрироваться на своих руках и начать двигаться. Но я полностью парализована. И мне по-прежнему очень холодно.
        Машина резко затормозила, засвистели шины. Я скатилась с сиденья и упала вниз.
        – Что это? – спросил Люк.
        Я уже отчаялась, но всё ещё надеялась, что Майкл появится и спасёт меня. И сейчас я ликовала внутри от того что в плане Сенатора что-то пошло не так.
        Люк покинул салон автомобиля, но вернулся очень быстро.
        – Это отряд, который должен был нас встретить. Все люди мертвы. – говорит парень.
        – Причина? – заволновавшись, спрашивает Сенатор.
        – Не мертвые. Их просто растерзали, остались только кости.
        – Объезжай это и дави на газ.
        Через считанные минуты машина вновь остановилась.
        Сенатор повернулся ко мне и увидел распростертую девушку на полу, его противное лицо засветилось триумфом:
        – Добро пожаловать… домой.
        Подземелье
        Глава первая
        И вот финал.
        Я оказалась там откуда всё началось.
        Проклятое богом место.
        Забытые всеми люди.
        Сразу по приезду в Подземелье Люк погрузил моё окоченевшее тело себе на плечо… меня просто накрыли какой-то тканью и сказали молчать. Если кто-то узнает что я вернулась "домой", то смерть каждого человека будет лежать грузом на моей душе. Сенатор ясно дал понять, ему не важно кого убить взрослого или ребенка. Тайна моего появления в этом убогом месте должна остаться нераскрытой.
        И я молчала.
        Меня просто занесли в комнату Рональда и бросили на кровать, словно какую-то вещь. Сенатор срывает с меня тряпку и я вижу место, которое предпочла бы не видеть никогда. Разноцветная комната, одна стена ярче другой… я думаю такое изобилие цветов означает психологическое отклонение. Перевожу взгляд к изножью кровати и вижу прутья клетки. Той самой.
        – Извини, милая, но твоя клетка занята. Это ненадолго… Через недельку другую это животное увезут. – говорит Сенатор и кивком показывает что-то Люку.
        Люк находится за моей спиной. Не могу повернуться в его сторону. Это и не нужно… мою правую руку поднимают к изголовью и я отчетливо слышу щелчок наручников.
        – Отдыхай пока. Через пару часов я вернусь. – одноглазый ублюдок облокачивается о кровать двумя руками и наклоняется ко мне. Ближе, еще ближе…
        Отвратительный запах трав… его дыхание на моем лице… сухие губы Сенатора на щеке… ком в горле. Как же я его ненавижу.
        Отстраняется и я протяжно выдыхаю.
        – До скорого милая. Я вернусь. Не скучай.
        Удаляющиеся шаги и следом щелчок дверной ручки дают мне право расслабиться.
        Прошло около тридцати минут и способность двигаться начала возвращаться ко мне. Сажусь на кровати и пытаюсь заглянуть в клетку, но вижу только её верхушку. Животное, что находится в ней вне зоне моего видения.
        – Эй? – пытаюсь привлечь внимание существа. В ответ слышу шорох. Что-то шевелится внутри красной клетки. Значит живое. Хорошо это или плохо не понимаю.
        Наручник снять не получается, мои запястья и так слишком изранены, после лаборатории.
        Открывается дверь и в проеме появляется Люк с подносом в руках. Он медленно шаг за шагом двигается ко мне, улыбка маньяка-убийцы появляется на его лице. Отползаю к изголовью кровати и смотрю на него в ответ. Я понимаю, что он мне ничего не сделает. Сенатор не позволит поломать игрушку, которая принадлежит ему. Но ведь находится сейчас Люк в этой комнате, точно по указу главы Подземелья и что он приказал ему сделать это загадка для меня.
        – Еда. – ставит на кровать поднос и я вижу, что там лежит. Кусок сырого мяса с которого сочится кровь и ломтик хлеба. – О, это не всё тебе.
        Люк берёт в руки мясо и бросает в клетку…
        Тишина…
        Шорох…
        Чавканье… не звериное.
        – Кто там? – спрашиваю у Люка, но не ожидаю ответа.
        – Это новый питомец мистера Эшвуда. – смотрит в клетку разглядывая создание за решеткой. – Интересный экземпляр.
        Словно очнувшись Люк с омерзением качает головой и бросает мне кусок хлеба, который падает возле моих ног.
        – До скорого куколка.
        Уходит и я остаюсь на едине с противными звуками из клетки, что разносится по комнате нагоняя на меня ужас. Что там? Кто там? Неужели Сенатор притащил в Подземелье не мертвого? А если он выберется из своего заточения? Что мне делать? Осматриваю ляписную комнату, но здесь нет ничего чтобы помогло мне. Да и вообще то я прикована к кровати. Пытаюсь снова достать руку из оков, но это всё бесполезно.
        В желудке урчит, чувство голода никто не отменял. Смотрю на хлеб и не решаюсь к нему притронуться. После минутных раздумий я разобрала хлеб по крошкам и съела его.
        Тем временем в клетке снова тишина.
        Я не могу просто так сидеть и ничего не делать. Неизвестность страшит меня. Я должна узнать, что находится со мной в одном помещении. Сползаю с кровати и берусь двумя руками за изголовье, прикладываю все силы, что у меня есть, поворачиваю огромную кровать на сорок пять градусов.
        Теперь я вижу кто находится в клетке.
        Плавно оседаю на пол, но одна рука остается на верху.
        Всматриваюсь в очертания человеческого тела, что находится в двух метрах от меня.
        В детское очертание…
        Забившись в самый угол клетки, что находится дальше всего от меня сидит ребенок. Скорее всего это мальчик. Его руки и ноги очень тонкие и грязные. Одежда… если лохмотья что находятся на нем можно так назвать не скрывает множество шрамов на его теле. Синяки, ссадины они покрывают его с головы до ног.
        Он трясется…
        Он боится…
        Заламывает свои маленькие пальчики и поглядывает на меня исподлобья.
        Его глаза. Они такого же янтарного цвета как у Майкла.
        – Я тебя не обижу. – говорю я и протягиваю ему руку.
        В ответ он просто жмурит глаза и закрывает лицо руками вталкивая свое исхудавшее тело в прутья клетки. Его страх слишком велик.
        – Хорошо. Я не трогаю тебя. – говорю как можно тише и поднимаю ладони вверх, показывая ему тем самым, что от меня опасность не исходит.
        В тишине мы сидим несколько минут. Я, прикованная к кровати одного из самых мерзких людей нашего времени и мальчик в клетке, которому нет и шести лет. Сложно сказать сколько ему, может он и старше.
        Я пытаюсь делать вид, что занята тем, что разглядываю комнату, но то и дело бросаю взгляд на ребенка. Он тоже поглядывает на меня, сквозь пальцы, но руки от лица не убирает.
        Щелчок двери и мы оба вздрагиваем, мальчишка отнимает руки от лица и я вижу как кровь, что сочилась с куска мяса размазана по лицу ребенка. Он в ужасе переползает в противоположный край клетки и снова закрывает лицо руками. Я вижу как его трясет и он пытается отползти ещё дальше, но это невозможно.
        Поднимаюсь на ноги и встречаю одноглазый взгляд.
        Сенатор осматривает кровать, что теперь стоит по-другому и хмыкает:
        – Смотрю ты занялась перестановкой. – плавно обходит кровать двигаясь ко мне. – Впредь обсуди со мной такие моменты. Хорошо?
        – Хорошо. – отвечаю я не двигаясь с места. Не думаю, что стоит его злить. Сенатор и так напряжен.
        – Хочу задать тебе вопрос. Можно? – говорит Рональд Эшвуд останавливаясь в полуметре от меня. Зачем эта игра? Но мне придется участвовать в ней иначе будет хуже. Это я уяснила живя здесь.
        – Конечно.
        – Кто тебе дал право распоряжаться этим телом? – говоря это показывает рукой на меня. В его взгляде просыпается ярость, что требует выхода. И находит. Замахивается и бьет по лицу от чего я падаю на кровать, но моя рука остается на верху как у марионетки. Боль в предплечье простреливает меня до кончиков пальцев. Чувствую привкус метала на во рту, от одного его удара моя губа разбита и кровоточит. – Я жду ответа.
        Поднимаюсь на ноги стираю кровь с лица свободной рукой и смотрю ему прямо в лицо. Я не знаю, что сказать ему. Любой мой ответ повлечет за собой новые побои. Так что я помолчу. Целее буду. Но это не точно.
        Так мы и стоим друг на против друга. Молча сверлим взглядом, это как соревнование. Кажется, если я моргну или отведу глаза хоть на мгновение случится нечто не обратимое. В абсолютной тишине слышно только шорох из клетки и тиканье настенных часов, на которые ранее я даже не обращала внимание.
        – Удивительно. – говорит Сенатор.
        – Что именно?
        – Ты даже не представляешь, что я сделаю с тобой в ближайшее время. Даже вообразить не можешь, сколько сценариев мести я придумал, за месяцы пока искал тебя. И вот. Ты здесь. Стоишь и смотришь на меня так, будто тебе нечего терять. Словно ты смирилась и тебе не страшно. – делает шаг ко мне и приближает своё лицо к моему. Я не двигаюсь с места и стараюсь дышать размеренно и спокойно. Если он думает, что мне не страшно, пусть так и останется. Но мне страшно. Очень. Я не потеряла надежду на спасение. – Но тебе будет страшно. Я обещаю.
        Мальчишка в клетке начинает мычать и раскачиваться из стороны в сторону. Это выводит Сенатора из себя и он покидает моё личное пространство, направляясь к небольшому комоду. От этого ребенок начинает метаться по клетке и кричать. Истошно. Жалобно. Жутко. От его крика у меня кровь в жилах стынет и замирает прекращая свой бег. Сенатор открывает верхний ящик и достает черную гладкую палку. Это шокер. Быстрыми шагами возвращается ко мне, но останавливается возле клетки. С ненавистью во взгляде просовывает шокер между прутьев и бьет мальчишку током. Мой крик нисколько не заглушает истошный вопль ребенка. Я рвусь к нему таща за собой кровать. Ему адски больно, но моих сил не достаточно что бы быстро пробраться к клетке.
        – Нет! Остановись! – кричу я протягивая руку к мальчишке, что бьется в судорогах и остекленевшим взглядом смотрит на меня.
        Сенатор прекращает издевательство над мальчиком и продолжает его надо мной. Этот же шокер вдавливает мне в живот и запускает, резкая боль прокатывается по мне и чувствую как каждая мышца в моем теле сокращается и вопит от электрических импульсов. Оседаю на колени, дальше не дает упасть пристегнутая рука. Я даже не поняла, когда Сенатор прекратил вдавливать в моё тело электрошокер. Меня снова парализовало. Второй раз за сутки.
        Звуки удаляющихся шагов означают – наш мучитель ушел. Смотрю на мальчишку что скрутился лежа на полу в позу эмбриона и не спускает взгляд с меня. Слеза скатывается по моему лицу. Сколько же это дитя находится здесь? Что он пережил за это время? За что с ним так обращаются?
        Видя мою слезу мальчик зажмуривает глаза и закрывает их рукой.
        Это был первый день моего возвращения.
        Я ждала подходящего момента.
        Долго ждала.
        Через неделю я и Сенатор стали мужем и женой, это было самое убогое зрелище из всех возможных. Я была привязана к стулу, рядом со мной стоял мой будущий муж и постоянно поправлял свой галстук. В какой то момент у меня возникло ощущение, что он нервничал. Какой бред. Церемонию проводил тот же старик, которого я оставила в живых, сбегая из Подземелья. Он зачитывал нам какие то слова и спрашивал у нас ответа, но за меня всё сказал Сенатор, так что я даже не вслушивалась в смысл произнесенных фраз. Старика ничего не смущало; ни я привязанная к стулу, ни мальчишка в клетке. Он тактично делал вид, что всё в порядке. Всё именно так как и должно быть.
        После его ухода пришел Люк и отвязал меня, но только на пятнадцать минут, сходить в туалет и вернуться обратно. Как только закрылась дверь и я осталась одна. Я просто долго смотрела на своё отражение в зеркале. Ничего не искала в комодах и полках. Это я сделала ещё в первый раз, но Сенатор приготовился к тому, что я буду до последнего искать возможность сбежать. Снова. Там ничего не было. Абсолютно ничего.
        Стоя там и смотря на своё отражение я понимала, что надежда постепенно покидает меня, это отчетливо видно по моему взгляду. С каждым прожитым днем блеск из моих глаз уходит безвозвратно.
        Сенатор не трогал меня в сексуальном плане и это было самое главное. Такое я бы пережить не смогла. Скорее всего разгрызла бы себе вены и просто умерла.
        Каждый день он бил меня по лицу несколько раз. Просто от того что мог. Я практически ничего не говорила ему и слава всем богам он редко находился в комнате, в которой я стала пленницей. Так же каждый день приходя от куда то Сенатор шел к комоду доставал шокер и бил меня и мальчика. Потом смотрел на то как наши тела бились в конвульсии и уходил.
        Прошло три недели…
        Я потеряла остатки своих сил. Мне кажется, что другой жизни и не было. Это был просто сон. Не было Майкла, Саманты и Роя они просто вымысел.
        Кажется, Сенатор намеривается сломать меня. Не физически, нет. Морально. Сейчас я понимаю почему предыдущие его жены жили какой-то промежуток времени. Возможно, мы это часть его эксперимента? Например, как долго можно истязать человека, чтобы он захотел уйти из жизни по собственной воли.
        Но есть и хорошая новость. Каждый день я разговариваю с мальчишкой из клетки. Я отчетливо понимаю, что он человек. Не чудовище, что ходят по земле на поверхности. Это просто ребенок, с очень тяжелой судьбой. Я многое рассказываю ему. Про города на поверхности, про своих друзей, про маму и Майкла. Он всегда слушает и иногда даже улыбается. Его улыбка это единственное, что не дает мне сойти с ума.
        – Всё. Выходи. – голос Люка за дверью заставляет меня прервать мои мысли. Бросаю последний взгляд на отражение девушки, что всё меньше и меньше похожа на Джей Морис.
        – До завтра. – прощаюсь со своим отражением и ухожу.
        – Что так долго? – как обычно не отвечаю на тупые вопросы Люка и прохожу к кровати, протягиваю руку для наручника. – Сегодня ты свободна.
        – Что? – здесь я промолчать не смогла.
        – Сенатор сказал, что ты можешь передвигаться по комнате, но за её пределы не выходить. Если попытаешься, то мальчишку убьют. – бросаю взгляд на клетку. – Даже не думай. Его тебе не достать от туда. Ну и на последок, если кто-то узнает что ты здесь, то они всё тоже умрут. Так что куколка будь очень тихой и смирной.
        Уходит и я впервые слышу звук закрывающегося замка. Нас заперли на ключ. Раньше просто закрывали дверь. Сенатор не уверен, что я буду выполнять его приказ. Мне же кажется, что это очередная проверка. Не хочу знать что меня ожидает если я провалюсь.
        Подхожу к клетке и опускаюсь рядом с ней.
        – Ты слышал, что он сказал? Свобода. Не очень это похоже на свободу.
        Тихий смешок и я перевожу взгляд на ребенка.
        – Ты ведь меня понимаешь. Почему не говоришь со мной? – это был мой первый вопрос адресованный к нему. Раньше я только рассказывала мальчику, и не требовала его участия в наших беседах. Сейчас мне кажется, что время пришло.
        Отрицательно машет головой и улыбка исчезает с его лица.
        – Ни хочешь не надо. – успокаиваю его.
        – Он сказал… за каждое слово удар той черной палкой. – голос ребенка и его затравленный взгляд на комод заставляют меня сжать пальцы в кулак до хруста.
        – Мы ему не скажем. Будем говорить только когда одни. Хорошо?
        Утвердительно качает головой и подсаживается ближе ко мне.
        – Как твоё имя?
        – Четырнадцать шестнадцать. – отвечает ребенок.
        – Ого длинное какое.
        – Я знаю, что это не имя. Это порядковый номер. Имени у меня не было никогда. – шепотом с грустью произносит он.
        – А хочешь?
        – А можно?
        – Нам всё можно. Выбирай любое.
        – Майкл. – не задумываясь говорит мальчишка.
        – Почему Майкл? – просто услышав его имя я улыбаюсь.
        – Он хороший человек. Ты любишь его. – замолкает и хмурясь смотрит на меня. – И я вообще знаю мало имен.
        Смешок вылетает из меня и я беру ладонь мальчика в свою.
        – Приятно познакомится Майкл, меня зовут Джей.
        Ощущаю легкое пожатие в ответ.
        – Я знаю.
        Глава вторая
        Майкл.
        Дни тянулись мучительно долго. Для меня в сутках было куда больше, чем двадцать четыре часа. Каждая прожитая минута в неведении была сродни пытке. Саито Фудо уверял меня, что Джей жива. Если верить словам его человека из Черной Пантеры, то сразу после того, как Джей уехала из Креста, её увезли в город, который я раньше считал своим, в Чёрную Пантеру. Через несколько часов Джей перевезли в Подземелье.
        И дальше не известно, что с ней там происходило, но раз в неделю шпион Саито выходил на связь и говорил, что она жива. Больше никаких подробностей… просто жива.
        Откуда ему это было известно, я не знаю. Но старик убедил меня, что именно этот человек верен ему, и в правдивости слов своего шпиона Саито не сомневается.
        Первые семь дней мы разрабатывали план.
        Просчитывали всё до мельчайших деталей.
        Но на тот момент мы думали, что Джей в Чёрной Пантере. На восьмые сутки нам стало известно, что весь наш план катится к чертовой матери.
        Мы разработали новый… идиотский новый план.
        Всё это время я практически не бывал дома, а находился в кабинете Преподобного или выезжал за периметр со своим отрядом. Рой несколько раз пытался вывести меня на беседу, но я не хотел говорить о том, что я… напуган. Это идиотское чувство преследует меня не оставляя ни на минуту, и только редкий сон давал мне какое-то подобие спокойствия.
        Прошло две недели.
        За всё время пока Джей нет, мне впервые приснился сон. Она была избита. Вся в крови и слезах молила меня о помощи… я бездействовал. Плакала и тянула руки ко мне, но я ничего не делал. Не мог. Меня словно заморозили… не мог двигаться. Даже слово не получалось произнести. Я просто был в состоянии смотреть на её страдания и чувствовал отклик адской боли в своей душе.
        Я открыл глаза, и всё пропало.
        Её нет.
        Я сорвался.
        Я разнес в щепки всю комнату.
        Молча.
        Целенаправленно, уничтожал всё…
        Глупо ли это?
        Определенно.
        Но ничего не имеет значения.
        Возможно, именно в эту секунду ей больно. Стол разлетелся в дребезги. Или её уже нет в живых. От этой мысли вся ярость, что я сдерживал, прорвалась наружу, и я просто начал уничтожать всё, что попадалось мне на глаза. Целой осталась только кровать. Всюду валяются щепки дерева и осколки стекла.
        На шум сбежались все, но никто даже не смел что-то сказать или даже подойти ко мне. Я просто оделся и ушел в зал. В темноте спортивного комплекса были только я и груша, на которую падал одинокий луч света, что пробивался из-за открытой двери. Я отпустил своих демонов, в абсолютной тишине бил грушу, пока она не треснула, и с неё не посыпался песок.
        Утром я вернулся домой и увидел идеальный порядок. Кровать застелена. Появился целый шкаф, скорее всего он из комнаты Шарлотты. У открытой дверцы стоит Стейси и раскладывает мои вещи на полки.
        – Не нужно. – говорю и забираю свою футболку из рук блондинки. Мне срочно нужен холодный душ, а после пойду в кабинет к Преподобному, надеясь на хорошие новости.
        – Да мне не сложно. – произносит Стейси, прикрывая дверцу.
        Беру необходимые вещи и покидаю комнату, не сказав ей больше ни слова.
        Холодные струи воды бьют по раскаленной коже. Если сегодня Саито и Гарольд ничего ясного не скажут, я пойду за ней один. Больше не могу ждать.
        Вернувшись из душа, оделся и вышел на кухню. Там никого не было кроме Саманты, которая сидела возле тарелки и гипнотизировала её взглядом.
        – Привет, Сэм. – бросаю на автомате, проходя мимо неё.
        – Майкл, ты бы хоть поел.
        – Не голоден. Спасибо. – говорю ей и покидаю дом.
        На улице прохладно, это я могу понять по людям, которые съёжившись шастают мимо меня. Я не так как они чувствую температуру, мне всегда тепло. Потираю руки друг о друга, чтобы не выделятся из общей массы людей, этим уловкам меня с детства учила Мэгги.
        Как всегда, без стука вхожу в кабинет Преподобного. Там только Саито… с грустью смотрящий на меня. Твою мать! Хороших новостей не будет.
        – Что случилось? – напряженно спрашиваю я.
        – Спасательную операцию откладываю на неделю. Прости.
        – Почему?
        – Появились новые вводные. Помимо Джей мы должны вытащить ещё одного человека, но мы не знаем где он находится. Мой человек выйдет на связь через семь дней и доложит. От этого будет зависеть дальнейший план действий.
        – Так не пойдет. – начинаю злиться.
        – Послушай, Майкл, не от меня зависит эта операция. И не от тебя… Всем руководит Хантер. И он ясно дал понять, что второй человек в приоритете. Его люди пойдут на это дело. – старик пожимает плечами и с твердым взглядом продолжает. – У меня всего сорок пять человек. Это все люди, которых я могу дать на захват Подземелья, но они не бойцы. Понимаешь? Они разведчики, шпионы и просто умные люди, которые доверили мне свою жизнь и остались со мной даже после того, как я покинул пост главы Черной Пантеры. И я не отправлю их туда без поддержки Хантера. Я не отправлю своих людей на верную смерть. У Гарольда Эшвуда людей больше, чем у меня… но это мирные жители, которые не рождены воевать. Если отправить их, то это изначально будет провал. У нас есть только один шанс. Другого не будет. Если наша попытка не удастся, то Сенатор и мистер Морис поймут, что мы располагаем информацией которой не могли владеть. И тогда… поверь мне… Флинт найдет моего человека, и больше возможности спасти Джей и свергнуть их у нас не будет.
        – Что за второй человек? – спрашиваю я, прокручивая слова Саито в голове. Конечно, он прав, но оставаться на месте у меня больше нет сил.
        – Я пока не знаю этого. – старик опускается на стул и сжимает пальцами переносицу. – Мой человек вышел на связь и сообщил, что Джей жива. После прибыл гонец от Хантера с письмом, в котором говорится, что есть некая личность, на данный момент находящаяся в приоритете. И как только мы узнаем, где именно находится этот человек, мы двинемся в дорогу.
        – Хорошо. Стало что-то известно о местонахождении Анны Морис и Шарлотты? – спрашиваю старика.
        – Да. Они обе в добром здравии находятся в Черной Пантере. – совершенно спокойно отвечает Саито.
        – Они ушли по собственной воле. – это не вопрос, это констатация факта.
        – Да.
        Сука. В следующий раз, когда я увижу Анну Морис, я придушу её. Она просто сыграла на чувствах своей дочери, для чего? Чтобы выслужиться перед Флинтом? Лживая мразь.
        – Если что-то станет известно, дайте мне знать.
        – Конечно.
        
        Через два дня, сидя с охраной у ворот, я увидел Брэдди, шедшего в нашу сторону ленивой походкой и что-то насвистывающего в такт своим шагам, он остановился в метре от меня.
        – Майкл, дома неотложное дело, которое… нужно срочно уладить.
        – Это касается…
        – Нет… но это касается тебя.
        – Это может подождать?
        – Нет.
        Всю дорогу до дома мы молчали, и каждый из нас пропадал в своих мыслях. Но только стоило мне попасть в кухню всё стало ясно. Рой сидел за столом, ожидая нас. Перед ним стояли три бутылки виски и три стакана. Больше ничего.
        – И это "то самое" дело, которое не может подождать? – спрашиваю, скептически глядя на парней.
        – Да. – практически в унисон отвечают они.
        Без лишних разговоров, чуть ли не в тишине мы выпили пол бутылки янтарной жидкости. Парни не знают, что для меня алкоголь не выход. Если они решили так поддержать меня, то они потерпели неудачу. Дело в том, что через тридцать минут после последнего глотка я буду трезвым, как стекло. Но всё же я благодарен им.
        Мы говорили на разные темы, в основном о работе и наших вылазках. О Брэдди, который уже чувствует себя абсолютно здоровым, но по-прежнему ходит в мед-блок для проверки своего состояния, и он этому рад, так как там работает некая медсестра с умопомрачительной фигурой, если верить словам улыбающегося парня. Так же мы поговорили о Преподобном, о том, что его действительно уважают и ценят.
        – Так ты говоришь, что у вас прям любовь. – слегка заторможенно произносит Рой резко меняя тему.
        – Я этого не говорил. – не хочу разговаривать с ними о Джей.
        – Значит, это всё не серьезно. – вставляет свои мысли Брэдди.
        – Этого я тоже не говорил.
        – Тогда что… – Роя перебивает резко открывшаяся дверь дома, и я соскакиваю с места, ожидая… чего? Что сейчас Джей ворвется, как ураган, и окажется, что всё это время я был в ужасном сне. Но нет. На пороге возникает длинноногая блондинка.
        – Привет, парни. – Стейси снимает куртку и идет к нам, плавно покачивая бедрами. – Ого, что празднуем? Я с вами.
        – У нас вообще-то чисто мужская компания. – говорит Брэдди недовольным тоном, не спуская взгляда с бокала, который уже наполовину пуст.
        – Вам не кажется, что это звучит очень печально? – спрашивает Стейси усаживаясь на стул рядом со мной.
        – Нет. – категорично отвечает Рой.
        – Рой, это был риторический вопрос, на него не нужно давать ответ. – с видом знатока щебечет блондинка, накручивая прядь волос на палец.
        – Всё равно нет. – подает голос Брэдди.
        Стейси, делая вид, что не понимает намека парней, поднимается и берет стакан, возвращается обратно и наливает себе добрую порцию виски:
        – Итак, за что пьём?
        В ответ тишина. Мы просто смотрим на неё, и лично я удивляюсь, насколько нужно быть наглой и беспринципной чтобы вести себя так. Бывают времена, когда Стейси действительно похожа на человека, на которого можно положится. Например, когда мы идем в рейд, она всегда четко выполняет приказы и ведет себя как профессионал. А бывают дни, когда Стейси… снова Стейси. Высокомерная себялюбивая стерва. Когда-то я обратил на это внимание… но не сейчас.
        – Тогда я скажу тост. – поднимает бокал и смотрит мне в глаза, словно мы делим с ней одну тайну на двоих. – За любовь… в любом её проявлении.
        Выпиваем по порции в тишине.
        – Боже, какие вы скучные. Где Сэм? Сейчас мы разбавим ваши нудные посиделки. – соскакивает со стула, нежно проводит рукой мне по плечу и бежит в комнату Саманты.
        Я тоже поднимаюсь, забираю одну бутылку со стола:
        – Спасибо парни. – пожимаю им руки и ухожу к себе.
        Одинокая постель встречает меня, и я сразу вспоминаю Джей. Момент, когда она стала моей. Как она отвечала на каждую ласку, поцелуй, касание.
        Прежде, это был просто секс. Разрядка.
        До Джей.
        Что в ней особенного? Почему именно она стала для меня уникальной? Не думаю, что когда-то получу ответы на эти вопросы. Да это и не важно. Вдыхаю воздух и чувствую слабые отголоски цветочного аромата. Повсюду витает её запах… но с каждым днём он становится всё меньше и меньше. Не хочу проснуться утром и понять, что он пропал.
        Я уверен, что мы увидимся вновь. Это не может быть конец. Не таким будет финал нашей истории.
        Скрип двери заставляет меня открыть глаза. В комнату вплывает Стейси с бокалом в руке. Она изрядно выпила, и я прекрасно понимаю для чего она здесь.
        – Скучаешь? – томным голосом спрашивает она.
        – Не особо.
        – А мне скучно. – по-детски выпячивает нижнюю губу и закрывает за собой дверь.
        – Развлечения не по моей части.
        – Я бы поспорила. – медленно, шаг за шагом идет в мою сторону. – Раньше мы отлично развлекались.
        – Это было раньше.
        – Тебе одиноко… мне одиноко. – садится возле меня так что наши бедра касаются друг друга. – Можем заняться чем-нибудь более интересным.
        – Например? – поворачиваюсь к ней лицом и вглядываюсь в её глаза.
        – Например. – водит пальцем по моей руке, в которой до сих пор находится бутылка. Все ближе и ближе склоняет своё лицо к моему. – Секс.
        Между нашими губами остается не больше сантиметра. В другое время, при других обстоятельствах я бы даже не раздумывал над предложением Стейси. Мы бы уже были голые и получали наслаждение, но…
        – Не интересует.
        – Майкл, об этом никто не узнает. – говорит шепотом и касается своими губами моей щеки.
        – Я буду знать. – спокойно отвечаю я.
        – И что с того? – начинает злиться.
        – Мне этого будет достаточно, чтобы презирать себя.
        – Что за бред? Скорее всего она уже мертва. Зачем закапывать себя вместе с ней? – Стейси встает на ноги и начинает ходить по комнате.
        – Она жива.
        – Ты не можешь знать это наверняка. – останавливается передо мной и садится на пол между моих ног, так что наши лица находятся на одном уровне. – Майкл… я здесь. Её нет. Возможно, никогда не будет. А я всегда была рядом.
        – Стейси, тебе пора. – делаю очередной глоток и ставлю бутылку на пол. – Ничего не выйдет. Уходи.
        – Не хочу.
        – Тогда оставайся. – в эту же секунду её глаза начинают сверкать. – Но уйду я.
        Поднимаюсь с кровати и беру куртку, оставляя Стейси сидеть на полу в моей комнате.
        *********
        Спустя несколько дней в город приехал Хантер. Впервые за своё правление молодой глава Хелл посетил Крест. Люди сновали туда и обратно, боясь попасться на пути этого человека. В то же время, каждый хотел увидеть его собственными глазами. О Хантере ходит много слухов, начиная с того, что он будучи ребенком убил целую толпу тварей и в одиночестве жил несколько лет в лесу, заканчивая тем, что он питается младенцами и избивает своих людей только потому, что ему так захотелось. Но это всё выдумки… Почти всё…
        Хантер определенно заслужил страх людей, пока прокладывал себе путь с раба, который бился в сотнях смертельных боёв, до главы одного из самых больших городов нашего мира. И если он прибыл лично в Крест, значит это нечто серьезное.
        Я вошел в кабинет к Преподобному, застал там Саито и Гарольда, которые подпрыгнули на местах, когда открылась дверь.
        – Не стоит его так бояться, он всего лишь человек. – говорю я.
        – Я бы не согласился. – отвечает старик, усаживаясь на место.
        Как только я подошел к столу, за мной открылась дверь, и появился он.
        Высокий, статный, до безобразия самоуверенный мужчина. Русые волосы, янтарные глаза и абсолютно каменное выражение лица.
        – Добрый день. – здоровается Саито.
        – Приветствую Вас. – распинается Преподобный.
        Хантер же просто осмотрел весь кабинет и нас. Подошел к столу и раскатал на нем карту.
        – Перейдем к делу. – не удивлен, что его боятся, только одним голосом можно заморозить весь город. – Это подробная карта Подземелья.
        И он обрисовал нам всю картину, что и как будет происходить. Кто где должен находится. Все должны работать как один механизм. Слаженно, четко, без осечки.
        – В кабинете Сенатора в заточении находится человек. По данным… это скорее всего ребенок. – Хантер внимательно осматривает всех холодным взглядом, тем самым донося до нас всю серьезность его слов. – ЭТО наш приоритет. Только после того, как данный заложник будет в безопасности, освобождаем Джей Морис, так как она ключевой свидетель, далее выпускаем всех жителей Подземелья. Но я запрещаю кого-либо насильно выводить на поверхность. Если кто-то останется, я сам к ним спущусь. – переводит взгляд на меня. – В этом мне поможешь ты. Они тебя знают и станут слушать меня только если поймут, что я меньшее зло в сравнении с Сенатором.
        – Что ты будешь делать с людьми? – спрашивает Преподобный заметно ежась от ледяного взгляда Хантера.
        – Ничего.
        – То есть? – уточняет Гарольд.
        – Я не вправе делать с ними хоть что-то… они не принадлежат Хелл. Следовательно, мне не важно, что будет с ними.
        Дальше Хантер пригласил в кабинет своих приближённых. Их было четверо, девушка и трое мужчин. Как известно, один из них немой. Но понять кто это невозможно. Они просто выстроились в шеренгу и внимательно слушали своего главнокомандующего. Кроме него никто не говорил. Весь план и люди его, так что спор здесь был неуместен. После того как Хантер раздал всем указания, его преданная четверка молча покинула кабинет. Я долго переваривал в голове информацию о том, что мне спуститься с первым отрядом в Подземелье запрещено. Я должен остаться в живых, чтобы после состоялась беседа Хантера с людьми из подземного города. Глава Хелл дал кристально ясно понять, что это не обсуждается. Будет другой отряд, который вытащит Джей.
        – Думаю, на этом всё. – Преподобный и Саито подскакивают, чтобы пожать руку столь почтенному гостю.
        Я же руку не подал, и Хантер выгнул бровь дугой.
        – У тебя какие-то проблемы?
        – Да. Как и у тебя. – отвечаю ему смотря в такие же глаза, как и у меня.
        – Майкл? – удивленно говорит Саито.
        – Всё в порядке. – с ледяным спокойствием говорит Хантер. – Оставьте нас наедине.
        Без единого вопроса лишние покинули кабинет, и мы остались одни. Битва взглядов продолжалась примерно минуту.
        Смотря на этого всеми уважаемого мужчину, я вижу другое… мальчика, который остался на парковке.
        – Майкл, что тебя не устраивает? – впервые за весь вечер Хантер садится, словно только при мне может расслабиться.
        – Я не могу остаться на поверхности, я должен спуститься вниз с первой группой.
        – Можешь остаться… и останешься. Это не обсуждается.
        – Я должен спуститься вниз.
        – Скажу тебе одно. Первая и вторая группа состоит из моих лучших людей. Девушка, покинувшая кабинет несколько минут назад, получила четкий приказ, "вытащить Джей Морис живой". Знаешь сколько заданий не выполнила эта особа?
        – Нет.
        – Ни одного.
        – Ты мне должен. – говорю я.
        – Должен. – Хантер поднимается и подходит ко мне вплотную. – У тебя есть только одна возможность… один шанс. Я бы посоветовал тебе приберечь этот козырь до более нужного времени. Надеюсь, мы поняли друг друга.
        Глава третья
        Джей.
        Я потеряла счет времени. Один день плавно перетекал в другой. И так по кругу. Теперь я свободно передвигалась по комнате, но за её пределы не выходила. Страх того, что маленький Майкл будет страдать ещё больше, не давал мне возможности даже попытаться что-то предпринять.
        Как и раньше Сенатор периодически прибегал к своим садистским наклонностям, но я могу сказать одно, человек уникален, он приспосабливается ко всему. Помести любого из нас в самое пекло ада, и мы со временем станем воспринимать это за норму. Даже удары электрошокером мне не кажутся больше настолько болезненными, как раньше. Не изменилось только одно, смотреть на мучения ни в чем неповинного ребенка по-прежнему невыносимо.
        Иногда мне кажется, что Сенатор забывает о нашем существовании. Он постоянно в каких-то заботах, как я понимаю, у него не всё гладко. Какие-то проблемы вынуждают его периодически пропадать из моего поля зрения. И эти дни для нас с маленьким Майклом стали своего рода праздником. Если бы ещё вынести за скобки Люка, который время от времени приносит нам еду и, как он выражается, "выгуливает животное". Его колкие фразы и плотоядные взгляды я просто пропускала мимо себя.
        Но сегодня всё изменилось.
        Посреди ночи открылась дверь в спальню, и яркий свет лампы разбудил меня и Майкла. Теперь я сплю с ним на полу возле клетки. Каждый вечер… конечно если верить нашим внутренним часам, мы укладываемся спать рядом, и ребенок всю ночь держится за мою руку. Он боится, что я исчезну, и он снова останется один на один с чудовищем. Но ещё больший страх он испытывает от того, что заберут его, и с чудовищем останусь я.
        Сенатор прошествовал до самой кровати и расплылся в мерзкой улыбке.
        – С праздником, милая. – потирает руки и подходит ближе ко мне. – У меня для тебя сюрприз.
        – Зачем? – настороженно спрашиваю и поднимаюсь на ноги. Он что-то задумал, и это явно плохой знак. Мне пришлось практически отрывать свою руку из захвата напуганного ребенка.
        – Сегодня месяц как мы муж и жена. – жадно обводит моё тело одиноким глазом и продолжает. – Ты же не думала, что мы вечно будем соблюдать целибат?
        Нет. Только не это. Всего лишь от мысли о том, что это мерзкое подобие человека прикоснется ко мне в сексуальном плане, тошнота подкатывает к горлу. Если он думает, что я буду такой же кроткой как и всё время до этого, то он ошибается. Я ему глотку перегрызу, но не позволю ко мне притронуться.
        – Итак. – отходит немного в сторону, открывая мне вид на входную дверь. – Встречай… твой подарок.
        С ужасом смотрю на дверь и ожидаю увидеть кого угодно, но только не её. Стройная девушка с глазами полными слез переступает порог комнаты и быстрым шагом движется ко мне. Моя подруга. Дженни. Та самая, что предала меня, из-за страха разгневать Сенатора.
        Я опешила и стояла раскрыв рот. Но не её появление удивило меня больше всего. Нет. Вместо объятий я получила резкий удар по лицу. В эту же секунду Дженни накидывается на меня и валит на пол, садясь на меня сверху.
        – Это всё из-за тебя! Сука! – куча ударов проходится по моему телу, а я только и могу делать, что пытаться сдержать её руки.
        – Дженни, остановись! – но она словно не слышит меня и машет руками дальше. – Это я! Джей!
        На мгновение она останавливается и смотрит на меня глазами полными слез. Агония, горе и вселенская боль написана на её исхудавшем лице. Она склоняется ко мне, и я чувствую, как капли её слез падают на меня. Дженни убавляет голос на минимум.
        – Поверь мне… я знаю кто ты. – делает паузу и просто смотрит на меня взглядом полным ненависти. Ненависти ко мне. – Он убил всех. Всю мою семью.
        – Мне жаль. – я хочу её утешить, но понимаю, мы больше не друзья, и моя поддержка это последнее, что она хочет в данный момент.
        – И мне. – Дженни поднимается с пола и отступает от меня на шаг. – Ты спасла себя. Смерть моей семьи – это цена за твой побег. Ты виновата в этом! И я буду проклинать тебя до конца своих дней!
        – Дженни, мне правда жаль. – боль внутри меня заставляет сделать шаг навстречу к бывшей подруге. – Я не знала, что так будет.
        – Тебе жаль… – смотрит на меня и искры ярости появляются в её глазах. Подходит ко мне вплотную. – Ты спаслась и даже не попыталась вытащить тех, кто остался в этом богом забытом месте. Я всегда знала, что тебе плевать на людей, окружающих тебя. – хватает меня за руку и дергает со всей силы к себе. – Но я думала, что я и тренер… мы как минимум… тебе не безразличны. Но оказалось, что ты себялюбивая мразь.
        Отпускает мою руку и отходит.
        И только сейчас я понимаю, что у меня в руке что-то осталось. Сердце колотится как бешеное. Поворачиваюсь к Сенатору и вижу, с каким наслаждением он смотрит то на меня, то на Дженни. Он разжигает хаос и ненависть вокруг себя, при этом испытывая истинное наслаждение.
        – И зачем ты это сделал? – спрашиваю и не ожидаю ответа. Мне нужно время переварить всё что сейчас произошло. Сжимаю руку в кулак боясь, что то, что мне дала Дженни выпадет и Сенатор увидит это. По ощущениям – это листок бумаги, сложенный в маленький квадрат.
        – Через два дня я уеду. – Сенатор указывает на Майкла и с омерзением произносит. – Наконец-то избавлюсь от этого животного. И хочу, чтобы ты знала, помогать тебе никто не будет. Если ты попытаешься сбежать, то даже твоя подруга ненавидит тебя настолько, что готова всадить тебе пулю прямо в лоб. И поверь мне, она не будет сожалеть об этом. Так как ты и только ты виновна в мучительной смерти её семьи. Кстати говоря, Дженни всё это видела, так сказать, заняла место в первом ряду. И в этом тоже виновата ты, ведь я пытался выяснить, кто помог тебе сбежать.
        – Ты просто чудовище. – боль скручивает внутренности, и я сгибаюсь пополам, слезы стекают по моему лицу. Он нанес мне сокрушительный удар, кажется, он и вёл всё к этому. Первое, он убил знакомых мне людей из-за меня. Второе, моя подруга теперь ненавидит меня. Третье, и самое главное, он заберет маленького Майкла.
        – Сочту это за комплимент. Дженни, можешь идти, мне с супругой нужно обсудить кое-какие семейные дела.
        И вот мы одни. Я, маленький Майкл и Сенатор.
        Смотрю на ребенка и вижу его глаза полные слез. Он как и всегда забился в угол и подтянул к себе ноги, обхватив их тонкими руками. Маленький Майкл просто смотрит на меня и молчит. От страха снова быть наказанным он даже не может что-либо сказать. Ведь ребенок, так же как и я, понимает, что его самый большой страх вот-вот воплотится в жизнь. Через два дня Сенатор увезет его. Ужас от того, что я не смогу больше его видеть и знать что с ним случилось, заставляет меня посмотреть на чудовище и задать вопрос который подгоняет желчь к моему горлу:
        – Что я должна сделать, чтобы ребенок остался здесь?
        – Хм, так, так, так. Смотрю, вы подружились. – снова оглядывает моё тело. – Милая, я боюсь, что ты не можешь мне предложить то, что и так уже принадлежит мне.
        Ходит вокруг меня, и мурашки отвращения сбегают по моим рукам.
        – Знаешь, его нужно отдать. Эта зверюшка – ключ к абсолютному правлению миром. – задумавшись одноглазый ублюдок рассматривает ребенка, который зажмурил глаза, и единственный признак того, что он нас понимает, это дорожки слез из под длинных черных ресниц. – Ну да ладно. Поздравляю тебя с нашим первым юбилеем. Возможно, он будет последним. Посмотрим. Готовься. У тебя есть время до следующей ночи, чтобы привести своё тело в порядок. Наша брачная ночь будет незабываемой.
        ******
        Майкл.
        Как только люди Хантера дошли до Креста, мы двинулись в сторону Подземелья. Я видел только четыре отряда из обещанной армии. Саито сказал, что все остальные отряды идут в рассыпную.
        Этот день настал.
        Полный сил и энергии я шел бок о бок с моими людьми. Естественно, с нами пошла и Саманта, она переживала всё это время и не могла спокойно жить. Ведь Сэм как никто другой знала, что Джей долго не проживет. Рой и Брэдди идут по бокам от меня. Стейси и Сэм за нами.
        О том, что произошло в комнате мы больше не говорили. На следующий день после инцидента я попал в пустую спальню с аккуратно застеленной кроватью. Стейси ушла и предпочла сделать вид, что ничего не произошло. Отлично. Я поступаю так же. Ведь по факту ничего и не было.
        Сегодня. Именно сегодня мы свергнем Сенатора и мистера Мориса. Спасем Джей и заложника.
        Предвкушение победы витало в утреннем воздухе.
        ********
        В кабинет мистера Мориса без стука ворвался парнишка посыльный с запечатанным письмом от одного из патрулей, следящих за выездами из города Хелл.
        – Милый, что там? – назойливый голос супруги заставил мистера Мориса сжать зубы от отвращения к этой женщине. Он больше не может терпеть её нахождение рядом с собой, но порой приходится мириться с назойливыми обстоятельствами.
        Анна Морис сидя в его кресле считала себя самой счастливой женщиной на планете, она наконец-то рядом со своим мужем, который её любит и ценит. Столько долгих лет она жила в аду и не могла найти оттуда выход. Каждый прожитый день напоминал сон… сквозь пелену воспоминаний она осознавала как зарабатывала на еду и кров для себя и своей малышки дочери. Так же всплывали воспоминания о том, как она начала употреблять наркотики, чтобы хоть на время забыться и не чувствовать себя последней проституткой, которая торговала своим телом. Также она помнила о том, что её маленькая дочь Джей Хелена была обручена с самим правителем города, ведь на тот момент Анна не знала, что есть и другие выжившие, и Сенатор не самый влиятельный человек. Тогда много лет назад она была уверена, что обеспечила дочери счастливое будущее.
        Из мыслей Анну выдернул голос мужчины, ради которого она готова сделать всё что угодно.
        – Это война. – сжимая в руке лист бумаги мистер Морис улыбался. Он ожидал этого, возможно даже предвкушал, когда же молодой правитель Хелл сделает ошибку.
        Боже какая у него улыбка. Анна всегда любила, когда он улыбался ей. Но раньше это был юный мальчишка, а теперь перед ней умопомрачительный мужчина.
        – Разве война это хорошо? – спросила Анна.
        Мистер Морис перевел взгляд на глупую женщину, которая когда-то помогла ему пробиться наверх и удивился тому, что она до сих пор не поняла какую глупость спросила. Хотя чего можно ожидать от женщины, которая продала своего единственного ребенка, лишь бы остаться рядом с мужчиной, которому она и даром не нужна. Мистер Морис уже бы избавился от неё, но пока решил повременить. Вдруг она ещё пригодится.
        – Смотря для кого. – ответил Флинт и налил себе щедрую порцию виски. Это нужно отметить. Всё идет именно так, как он и предполагал. За одним маленьким исключением.
        Транспортировка мальчишки назначена на завтра. Это единственное, что волнует мистера Мориса. Он приказал своим самым приближенным людям немедленно отправиться в Подземелье и забрать ребенка.
        Остальное не важно.
        Больше ничего не имеет значения.
        Глава четвертая
        Сенатор ушёл. Я опустилась на пол и просто дышала.
        Вдох.
        Выдох.
        У меня есть примерно двадцать часов до "брачной ночи". Я должна вытащить себя и Майкла. Но как? Я обыскала всю комнату. И не раз. Здесь нет ничего, что бы помогло мне сбежать. Самый главный вопрос: как достать ребенка из клетки?
        Думай, Джей. Думай.
        Есть шокер. Есть Люк, который придет "выгулять" маленького Майкла. У него есть ключи от клетки.
        Одна попытка.
        Единственный шанс.
        Другого не будет. Хорошо, допустим мы выйдем из комнаты, но что делать дальше?
        – Джей? – шепот из клетки заставил меня вынырнуть из своих мыслей.
        – Я здесь. – подсаживаюсь ближе к Майклу.
        – Он заберет меня… – шепчет испуганный ребенок.
        – Нет. Я не позволю. – говоря это, я не до конца уверена, что смогу помешать Сенатору. Но я уверена, что сделаю всё от меня зависящее чтобы вытащить нас.
        Почему я так долго медлила? Чего ожидала? Спасения? Это так глупо. Нужно было раньше пытаться сбежать. Сейчас Сенатор будет надеяться на глупый поступок с моей стороны. По сути, мне нечего терять. Он уже давно понял, насколько дорог мне стал этот ребенок.
        Поглаживаю сложенный лист в руке и смотрю на мальчика, который верит мне. Вижу по его глазам, что он действительно думает: "Она способна спасти меня". На сердце лежит неподъёмный камень, ведь этот ребенок – последний человек, которого я хочу разочаровать.
        Стоп.
        Перевожу взгляд на руку и разжимаю ладонь. Это действительно лист бумаги. Разворачиваю его, не понимая, что может быть внутри. Как бы я хотела, чтобы там было оружие, но это невозможно.
        Аккуратным почерком, идеально ровными буквами написано две строчки: "Джей, мы с тобой. Продержись так долго, как только сможешь." Смешок вылетает из меня при виде подписи. Дженни и тренер.
        Вот чертова актриса. Я же ей действительно поверила. Я здесь не одна. Надежда снова расцветает во мне, и я хочу верить в то, что смогу вытащить нас отсюда. Тем более со мной тренер Пол и Дженни.
        Если немного подумать, то становится ясно, что Дженни знала о том, что я здесь, до своего появления в этой комнате. Иначе не было бы записки. И я уверена, что это написано рукой тренера, только у него я видела такой идеальный почерк. Есть вероятность того, что у них есть план. Я даже не допускаю возможности, что Дженни соврала мне, так как тренер даже при угрозе смерти не стал бы расставлять для меня ловушку, подписывая эту весточку.
        – Что там? – мальчишка пытается заглянуть в записку, и я показываю ему.
        – Ты умеешь читать? – удивленно спрашиваю я.
        – Нет.
        – Здесь написано, что мы не одни. – от осознания этого улыбаюсь. Поднимаюсь на ноги и бегу в туалет, разрываю лист на мелкие кусочки, смываю его в раковине и выдыхаю с облегчением.
        Выйдя из ванной я начала готовиться, вынула шокер и спрятала его в покрывале, на котором я сплю. Достала деревянную полку, которая ранее пустовала в шкафу, и сломала её на небольшие щепки. Может мне повезет и я выколю Сенатору второй глаз. От этой мысли у меня снова появляется улыбка. Возможно, это ненормальная реакция человека на боль другого, но плевать я хотела на это. Я уверена, если будет возможность я убью Рональда Эшвуда, и на этот раз никакая совесть меня даже не побеспокоит. Он издевается не только над женщинами, он истязает ребенка, а за это он первый на очереди в самое пекло ада.
        Распихала щепки в разные места, кто знает, в какой части комнаты я окажусь в момент, когда мне может пригодится деревяшка. Осталась одна щепка, смотрю на неё и подхожу к Майклу.
        – Слушай, Майкл, возьми это и спрячь у себя под одеждой. – смотрю на мальчика и не знаю как ему объяснить, что скорее всего ему нужно будет воспользоваться этим.
        – Хорошо. – берет из моих рук палочку и прячет у себя в рукаве. Он настолько доверяет мне.
        – Майкл, если кто-то попытается тебя обидеть… а я буду не в силах помочь тебе… ты должен защитить себя сам.
        – Это как? – хмурит свои черные бровки и склоняет голову набок.
        – Достань, я тебе покажу. – Майкл быстро достает щепку и протягивает мне. – Смотри, берешь за более тупой конец и крепко сжимаешь в руке. Замахиваешься и бьешь.
        – А куда бить?
        – В лицо, шею… – закрываю глаза. Боже, я учу ребенка убивать. До чего докатился наш мир. Может было бы лучше, если бы твари просто уничтожили всё человечество. Ведь от человечности в нас не осталось практически ничего.
        – Хорошо. Я понял.
        – Майкл? Сколько тебе лет? – спрашиваю и понимаю, что ему наверное лет семь.
        – Я не знаю.
        – Ты помнишь что-то кроме лаборатории? Дом? Семью?
        – Ммм… нет. – Майкл задумался на время. Этот взгляд, которым он смотрит сквозь меня, погружаясь в воспоминания, не принадлежит мальчику семи лет, он принадлежит человеку, многое пережившему… слишком много боли. – Я всегда был там. Тоже в клетке. Но… меня не били электрической палкой. Постоянно ставили уколы. Иногда приходили люди и смотрели на меня. Я не знаю почему, но в последнее время, до того, как меня забрали оттуда, ко мне каждый день приходила женщина в белой одежде и что-то писала в тетради… А потом приехало чудовище и забрало меня, а место, где я жил раньше… сожгли.
        – А остальные дети? Их он тоже забрал с собой? – вижу, как Майкл отрицательно качает головой.
        – Только меня. Все остались там. Их больше нет. Они сгорели. Я слышал это.
        – Можешь не говорить. – пытаюсь остановить его от тяжких воспоминаний, но поздно. Он уже слишком в них провалился. Я думаю, это останется в его памяти навсегда.
        – Я слышал треск огня и крики людей. И всё. Потом меня привезли сюда и снова посадили в клетку. – начинает улыбаться и смотрит на меня. – А потом появилась ты.
        – А потом появилась я. – возможно это глупо, но я в какой-то степени рада, что оказалась здесь. Смотря на этого мальчишку, который в жизни не испытал ничего кроме боли и лишений, я понимаю, что обязана вытащить его.
        Проходили часы, и к нам никто не приходил, я то и дело подходила к двери и вслушивалась в звуки за ней. Ничего. Тишина. Там никого нет.
        Очередной круг по комнате, и опять замираю около двери. В руке сжимаю шокер и надеюсь, что скоро появится Люк. Ключ от клетки у него. Без этого нам не сбежать.
        Не знаю какой по счету обход по комнате делаю, но чувство того, что время утекает сквозь пальцы, не дает мне возможности остановиться. Шаг за шагом, минута за минутой. В таком темпе я бы уже пешком дошла до Креста.
        – Джей? – голос Майкла заставляет меня остановиться в двух шагах от выхода из комнаты.
        – Что такое? – спрашиваю его.
        – Я не знаю… что-то не так. – в глазах маленького Майкла непонимание, он смотрит сквозь меня и хмурит брови.
        – В смысле? – задаю вопрос и чувствую, как мурашки бегут по всему телу.
        Предчувствие. Сейчас произойдет что-то поистине жуткое. Подхожу к двери вслушиваясь в тишину за ней, но по прежнему не спуская настороженного взгляда с мальчишки.
        – Их слишком много. Они кричат. Они все кричат. – говоря это, Майкл отползает в дальний угол клетки и вытаскивает из рукава щепку.
        Боже. Что он услышал?
        Страх волной проносится по венам, заставляя напрячь все органы чувств. Но я по прежнему ничего не слышу. Из разговоров с маленьким Майклом я поняла, что у него есть что-то схожее с моим Майклом. Его чувства так же обострены и намного сильнее, чем у обычного человека.
        – Майкл? Кто кричит?
        – Люди.
        Как только это слово повисает в воздухе, я тоже начинаю различать топот ног, проносящийся мимо кабинета и так же крики. Это рев голосов, который с каждой секундой возрастает. Это паника. Дикая, сумасшедшая паника людей. Но что её вызвало?
        Что в Подземелье могло настолько напугать местных жителей? Куда они бегут? Но что более важно, от кого они спасаются?
        Переступаю с ноги на ногу и ещё сильнее сжимаю шокер. Кто бы не вошел в эту дверь, я воспользуюсь им. Не успеваю я додумать эту мысль, как дверь открывается на распашку с такой силой, что бьется о стену, и парень вваливается в комнату.
        Он не видит меня. Я за его спиной, без зазрения совести делаю шаг к нему и бью током так долго как только могу. Люк падает на пол, и его тело бьется в конвульсиях. Возможно, я не должна испытывать от этого удовлетворение, но не могу ничего с собой поделать, я улыбаюсь.
        Закрываю за ним дверь и опускаюсь рядом с его парализованным телом. Быстро шарю по карманам в поисках ключа.
        Но его нет.
        Паника пытается завладеть мной.
        Вдох. Выдох.
        Шум за дверью становится всё громче и громче. Времени нет. Быстро проверяю его карманы ещё раз, но пусто. У него нет ключа. Мой взгляд падает на его руку. Правая ладонь сжата в кулак, от электрошокера он не может её разогнуть. Или… с усилием разжимаю руку, и ура! Ключ. Хватаю его и ещё раз бью Люка шокером. Ну так, чтобы наверняка. Подбегаю к клетке и освобождаю Майкла.
        Он тут же бросается в мои объятья, и я сжимаю его хрупкое тело в ответ.
        – Идем. Надо поспешить. – беру его за руку, во второй сжимаю наше единственное ценное оружие. Переступаем тело Люка и подходим к двери.
        Ну вот и всё. Обратной дороги нет. Мы обязаны выбраться. Шум и крики уже практически у самой двери. Что, черт возьми, там творится? Сейчас мы это узнаем.
        Пока я прохожу сквозь кабинет Сенатора, в моей голове проплывают образы дня моего побега. Как я воткнула ручку ему в глаз, как он пригвоздил ножом мою руку к столу. Кажется, это всё происходило не со мной. Совершенно с другой девушкой. Ведь если бы сейчас у меня была возможность, я бы убедилась что он мертв. Ну, по крайней мере, выткнула бы ему второй глаз или пулю в лоб пустила. Да что угодно, только бы избавить этот мир от больного чудовища по имени Рональд Эшвуд.
        Открываю дверь в коридор, и уши закладывает от криков и воплей пробегающих мимо людей. Ничего не понимаю, они бегут кто куда. Врезаются друг в друга, некоторые падают, и по ним стадом проносятся другие. Вдалеке слышны одиночные выстрелы.
        Сжимаю руку Майкла и наклоняюсь к нему.
        – Что бы не случилось, не отпускай мою руку и не останавливайся. Хорошо?
        – Хорошо.
        Я вижу, что ему страшно, но маленький Майкл ни разу не пожаловался. Ни на что. Я так горжусь этим ребенком.
        Нас подхватил поток орущих людей. Чьи-то локти то и дело пихают меня. Кто-то тянет за волосы, и я чувствую их треск. Резкий толчок в спину заставляет меня оступиться, но я держусь вертикально. Единственное, о чем я могу думать, так это не потерять Майкла в этой обезумевшей толпе.
        Шаг за шагом пробираемся в сторону тренировочного зала, я надеюсь найти там тренера. Очень надеюсь. Иначе я не знаю как выбраться из этого места. Я более чем уверена, что спустя время люди Сенатора угомонят толпу, и тогда начнутся поиски меня и маленького Майкла. Эта суматоха мне только на руку, но как долго это будет продолжаться неизвестно.
        Кажется, всё моё тело в синяках и ссадинах. Но мы движемся в нужном направлении. Из криков людей, по отдельным фразам я начинаю понимать, что на Подземелье напали. Но кто? Как? Этого никто не говорит. Они просто в панике кричат и давят друг друга. Мне кажется, что у них даже нет цели куда двигаться. Главное, просто не стоять на месте.
        Я уже вижу поворот, за которым находится зал. Кого-то толкаю. Кто-то толкает меня. Но моя мертвая хватка на руке Майкла становится только сильней.
        Вот проход. Мы это сделали. В более узком коридоре не так много людей, из-за этого мы стали двигаться порядком быстрее. Остается примерно десять метров до входа в зал, но я останавливаюсь так резко что ребенок врезается мне в спину и выглядывает из-за меня.
        – Почему… – Майкл не стал договаривать свой вопрос.
        Он, как и я, видит одноглазое чудовище, что движется прямо на нас. Возможно, это шанс стереть его напыщенную задницу с лица земли, но вся проблема в том, что он не один. Вокруг Сенатора кружат пять его верных шестерок, расталкивая на пути людей, чтобы они не мешали его стремительным шагам.
        Он не видит нас, но тем не менее я понимаю, куда он держит путь. Так и не дойдя до зала мы разворачиваемся обратно и как можно быстрее пытаемся скрыться.
        Шаг за шагом я молюсь, чтобы он не заметил нас. Нет, только не сейчас. Я не знаю как можно двигаться более быстро. Мы опять вливаемся в бешеный поток людей и нас просто уносит неизвестно куда. Я не в силах контролировать наш маршрут, после пары нелепых попыток идти против течения, мы просто плывем вместе с основной массой людей.
        После долгого скитания по коридорам нас выкинуло на площадку перед выходом из Подземелья. Это то самое место где находится спасительная дверь, вот только она не спасет нас сейчас. Или спасет?
        Здесь намного меньше людей и некоторые из них уходят в сторону люка, который скорее всего открыт. Что происходит? Это бунт? Люди узнали, что их дурачат?
        Очередной толчок в плечо, и я оборачиваюсь, готовая полить этого неуклюжего слона отборным матом, но так и стою с открытым ртом. Твою мать!
        Это Пол. Я не верю своим глазам, он изменился. Возможно даже немного постарел, но по-прежнему красив и статен. В одну секунду мой бывший тренер сгребает меня в объятья, и я хлюпаю. Слезы счастья бегут по лицу и остаются на его серой футболке.
        – Пол. Что происходит? – спрашиваю я.
        – Освобождение.
        – Что?
        – Пришли люди с поверхности и открыли эту консервную банку. – переводит взгляд вниз. – А это кто у нас?
        На этих словах маленький Майкл прячется у меня за спиной. Оборачиваюсь к нему и наклоняюсь:
        – Малыш, не бойся. Это Пол. Помнишь, я про него тебе рассказывала, он очень хороший человек.
        – Даже лучше, чем Майкл? – недоверчивым шепотом спрашивает у меня ребенок.
        – Они оба очень хорошие люди.
        – Хорошо. Но я не буду с ним разговаривать. – говоря это Майкл сжимается в комок, и моё сердце готово разорваться в этот момент. Он боится. Страх слишком велик, чтобы довериться кому-то. Другого и не стоит ожидать, взрослые доставили ему слишком много боли.
        – Хорошо. Когда захочешь сам. – целую его в макушку и возвращаюсь к мужчине, что заменил мне отца и был куда более лучшей его версией. – Пол, мы должны уйти отсюда как можно быстрее.
        – Идем. – указывает рукой на парня в черном военном костюме. На его руках я вижу татуировки, которые плавно сползают из под рукавов. Ему примерно лет тридцать, но взгляд выдает человека, который повидал много на своем жизненном пути. – Это Чейз, он здесь главный. Выпускает людей на поверхность, говорит, там его отряд, и как я понял, наверху полно военных, которые хотят нас спасти.
        – Он сказал из какого они города? – я искренне надеюсь, что это не мистер Морис решил убрать Сенатора и завладеть людьми, которые по его мнению могут обладать кровью, которая поможет сделать либо вакцину, либо оружие.
        – Хелл.
        – Ладно. – подходя к человеку, что налево и направо раздавал приказы, я ощутила волнение, которое не смогла скрыть. От него веяло опасностью.
        – Вы наверх или остаетесь здесь? – грубый тембр заставил меня поежится. Чейз смотрит на меня и выгибает бровь дугой. – Ты глухая? Немая? Или просто проблемы с головой?
        – Скорее последнее. – отвечаю ему и ближе пододвигаю к себе маленького Майкла. – Да, мы наверх.
        Наш диалог прерывает треск рации.
        – Чейз. Их нет в кабинете. – доносится из черного аппарата женский голос. – Никого нет. Сенатор тоже пропал.
        – Хорошо. Прочеши свой отсек ещё раз. Не найдешь возвращайся. – заминается на секунду. – И… Эмбер, будь осторожна.
        – Как всегда.
        И связь прервалась. Парень переводит на меня взгляд и указывает рукой на выход:
        – Вон туда, вставай в очередь. Наверху не разбегаться, там есть такое, к чему вы, неженки из Подземелья, не готовы. Также за пределами есть отряды, подойди к любому и тебе всё подробно объяснят. Усекла?
        – Усекла.
        – Ну и отлично. – Чейз разворачивается и продолжает раздавать приказы. И да, он определенно главный. Не мешкая ни мгновения все выполняют то, что он говорит.
        – Ты с нами? – с надеждой спрашиваю Пола.
        – Нет пока буду здесь. Местные меня знают и более спокойно относятся к этим людям при виде моей скромной персоны. – улыбается и обнимает меня. Тихо спрашивает, боясь услышать ответ. – Мой сын… он?
        – Жив. Последний раз я видела его живым и здоровым. Не переживай. А где Дженни?
        – Я не знаю. Должна прийти сюда.
        – Как она?
        – Изменилась. Сенатор сломал её… но она стала намного сильней. Я бы даже сказал опасней.
        Людей становится всё больше и больше, многие хотят выйти, другие же кричат о том, что это их дом и они никогда его не оставят. Военные, стоящие с автоматами у выхода, как по команде делают шаг вперед. Я же отступаю от тренера и прощаюсь с ним.
        – Нам пора. – Я боюсь, что сейчас военные просто не выпустят нас и мы останемся здесь. До сих пор не понимаю, что происходит. Почему эти люди здесь? Почему именно сейчас? Но как говорил Брэдди: "Есть возможность, воспользуйся ей".
        И наш маленький отряд, состоящий из двух человек, проходит мимо орущих людей и военных, которые по самое не балуй укомплектованы оружием. Тут вам и ножи, и пистолеты, и автоматы, и много такого, чего я прежде не видела.
        Нас никто не остановил. Ни задержал. Даже косо никто не посмотрел в нашу сторону. Пропускаю Майкла вперед и он поднимается по лестнице и вылезает из люка. Я следую за ним.
        Ночь встречает нас прохладой и мелким дождиком. Вдыхаю холодный воздух и он наполняет меня внутренней силой. Снимаю с себя кофту и накидываю на плечи мальчишки, который удивленно разглядывает людей вокруг.
        – Не бойся. – успокаиваю его и стираю капли дождя с его лица. – Пойдем.
        Движемся мимо жителей Подземелья, их легко отличить от людей, что их спасли. Они осматривают деревья, траву и звездное небо. Они словно дикие. И я их понимаю, стоит только вспомнить в каком шоке находилась сама, когда покинула Подземелье впервые.
        – Куда мы идем? – спрашивает Майкл.
        – Не знаю. Найдем отряд. Небольшой. Нам нужно оружие, хоть какое-то. Без него нам не добраться до Креста. – я убеждена, что нам не стоит оставаться с этими людьми из Хелл. Я не знаю, по какой причине они решили "спасти жителей подземного города", это всё неспроста.
        Дождь усиливается, и я уже плохо различаю где деревья, а где люди. Да нам не могло везти вечно, и природа решила подкинуть небольшое испытание. Выходим с маленьким Майклом на поляну, и я вижу вдалеке небольшой отряд. Я понимаю, что нам нужно идти туда. Я что-то чувствую смотря на эту группу людей. Что-то… родное?
        Шаг за шагом.
        Под проливным дождем.
        Я и ребенок.
        И тут я вижу силуэт человека, отделившегося от общей массы и стремительно бегущего к нам.
        Секунда.
        Я замерла. Это нечеловеческая скорость.
        Шаг назад. Второй.
        И я остановилась.
        Потом побежала на встречу темной фигуре таща ребенка за собой.
        Это Майкл. Я почувствовала это раньше, чем различила его силуэт. Я бегу так быстро как только могу. Я уже вижу его. Он что-то кричит, но из-за дождя я не понимаю, что именно. Достает пистолет и целится в меня.
        Выстрел.
        Пуля проносится в сантиметре от моей щеки. Поворачиваю голову назад, и меня сковывает ужас.
        Тьма не мертвых бежит за моей спиной. Только сейчас различаю множественные выстрелы и крики людей. Чертов дождь.
        Твари вот-вот догонят нас.
        Время замедлилось. Я чувствую, как рука маленького Майкла выскальзывает из моей мокрой ладони. Я потеряла его. Останавливаюсь и вижу, что ребенок лежит на земле. Он упал.
        Срываюсь с места и бегу назад. Нет, я не брошу его. Но я не одна двигаюсь в сторону мальчика. Десятки тварей ринулись к нему. За спиной слышу крик моего Майкла, он полон гнева и злости. Но я не могу оторвать взгляд от ребенка, который как и в клетке поджал под себя ноги и закрыл глаза. В это время твари одна за одной подбегают к нему, но в районе двух метров падают с пробитой головой. Но их слишком много. Патронов у Майкла не хватит, и я, подбежав к ребенку, накрываю его тело своим.
        – Я с тобой… я с тобой. – это единственное, что я могу повторять обнимая мальчика.
        Слышу пронзительный крик, и он принадлежит мне. Адская боль пронзает мне руку. Поворачиваю голову и вижу тварь с белыми глазами, что впилась мне в предплечье и пытается откусить кусок моей плоти.
        Это длилось лишь мгновение.
        Но и этого было достаточно, чтобы закончить моё существование… как человека.
        Майкл добежал до нас и стащил это создание с меня, а после накрыл нас с маленьким Майклом собой.
        Пули свистели над головой.
        Всё меньше и меньше выстрелов сотрясало воздух.
        И вот они прекратились.
        А мы так втроем и лежали на земле усыпанной трупами тварей и людей.
        Люди победили. Но были и потери. К сожалению.
        Как по мановению волшебной палочки прекратился дождь. Абсолютная тишина. Сажусь на земле, и мой Майкл сжимает меня в объятьях. Кажется, ещё чуть-чуть и он раздавит меня. Отстраняюсь от него и смотрю в глаза. Боже, я ведь уже думала, что никогда его не увижу. И вот он передо мной. Майкл притягивает меня к себе и впивается в мои губы, и это самая нужная вещь в мире. Сейчас мне не нужен ни воздух, ни солнце, ни свобода.
        Держит моё лицо в ладонях и упирается своим лбом в мой.
        – Больше никогда так не делай. – рычит он.
        – Больше не буду. – и это правда. У меня ведь даже не будет возможности. Через пару часов меня не станет, я превращусь в пепел. Моё тело просто сожгут, как и десятки других. Слеза скатывается по лицу, и я быстро вытираю её.
        – Это он? – шепотом спрашивает ребенок, который сидит возле меня и выпучив глаза разглядывает Майкла.
        – Да. Познакомьтесь, Майкл – это Майкл.
        – Привет. – Майкл подает руку ребенку, но тот прячется за меня и испуганно выглядывает.
        – Джей?! – крик Саманты разносится по округе, и я начинаю переживать, как бы не сбежались новые не мертвые. Она подлетает ко мне и обнимает. Я прижимаю её в ответ. – Ты как? Боже, я так боялась.
        Слушаю её щебетание и понимаю, что со мной что-то происходит. Начинает кружиться голова и кажется, что по всему телу пробегают маленькие тараканы, это одновременно щекотно и мерзко.
        – Саманта, остановись. – отодвигаю её от себя и чувствую, что головокружение усиливается. – Сэм, это маленький Майкл, прошу тебя, позаботься о нем. Он замечательный ребенок, просто ему не везло в жизни, но я знаю, что ты сделаешь всё возможное, чтобы он был счастлив.
        Слышу звук похожий на автомобиль, но более громкий и резкий. Поднимаю голову и вижу красоту, которую ранее не лицезрела. Возле нас останавливается черный, блестящий от капель воды мотоцикл. Раньше я их видела только на фото, но вживую, он как опасный и прекрасный хищник. Мужчина, сидящий на нём смотрит на меня безразлично. Перевожу взгляд и вижу Брэдди, Роя и Стейси. Они все здесь. Они пришли спасти меня. Слезы продолжают стекать, и Майкл снова берет моё лицо в ладони.
        – Джей, всё позади. Ты в безопасности.
        – Она плачет не из-за этого. – этот голос я не слышала прежде, но сразу поняла кому он принадлежит. Мужчина слез с байка и ленивой походкой движется ко мне. – Она плачет, потому что уже мертва.
        Поворачиваюсь к маленькому Майклу и сквозь боль целую его в макушку.
        – Милый, послушай, это Сэм. – указываю рукой на подругу и продолжаю. – Она позаботится о тебе.
        Я чувствую как каждая клеточка моего тела начинает гореть. Твою мать. Я действительно умираю. Точнее превращаюсь.
        – Майкл её укусили. – опять говорит этот странный мужчина.
        – Мы что-нибудь придумаем. – заверяет меня Майкл, но его снова перебивает мотоциклист:
        – Майкл, правила для всех едины. Выстрел в голову.
        – Нет. – Майкл поднимается и встает нос к носу с человеком, который готов выстрелить в меня. – Хантер, нет.
        – Либо это сделаешь ты. Либо я.
        Дальше я уже не слышу их разговор, но понимаю – мне конец. Моих сил больше недостаточно, чтобы удержать моё тело в вертикальном положении. И я падаю. Все разговоры, что окружают меня, становятся одним сплошным гулом, от которого хочется закрыть уши. Но и на это у меня больше нет сил.
        Выстрел.
        Боль.
        Темнота.
        Тишина.
        Глава пятая
        Майкл.
        Стоя под проливным дождем я разговаривал с Роем, который то и дело останавливал меня от попыток идти за Джей. Несколько минут назад Чейз, правая рука Хантера, сообщил, что девушки и ребенка нет в комнате Сенатора. Они прошерстили всё Подземелье, но так и не нашли их. Мысли одна страшнее другой лезли в голову, но я знал, был уверен – она жива.
        Это произошло в одну секунду. Я просто остановился на полуслове и, повернувшись в сторону леса, сквозь потоки воды увидел бегущую фигуру, в этот же момент я сорвался с места.
        Меня словно вытолкнули из бездны ожидания, и остановиться я был уже не в силах. Это она. Я чувствую, что это она.
        На мгновение Джей замирает на месте и пятится назад, и тут я вижу, что она не одна, за её спиной спрятан ребенок, которого она держит за руку.
        Она бежит ко мне. Узнала. Джей жива! Я готов кричать от эйфории, заполняющей каждый сантиметр моего тела.
        Но моя радость исчезает так же быстро, как и появилась. Со стороны Подземелья разносятся крики и стрельба. Это не мертвые. Услышал их слишком поздно. Дождь мешает распознать насколько они близко, но зрение – нет. Я вижу, как силуэты тварей десятками выплывают из леса и бегут за спиной Джей. Она их не видит и из-за ребенка не может бежать быстрее. Кричу, что есть сил, но поздно. Одна тварь уже прям за ней. Достаю пистолет. Выстрел. И только пуля, которая пролетает рядом с ней, заставляет Джей повернуться и увидеть весь ужас, что происходит за её спиной.
        Черт!
        Происходит непоправимое. Ребенок спотыкается и кувырком летит на землю, и моя храбрая девочка возвращается за ним. Падает на него, закрывая своим телом от мутантов, мертвым грузом падающих вокруг них. Но мои патроны на исходе. Чьи-то выстрелы за спиной дают мне право просто бежать к ней. И я бегу. Настолько быстро, что кожу жжет от резких ударах капель воды. Подлетаю к Джей и скидываю с неё не мертвого и ножом практически отделяю его голову от тела. Прикрываю девушку с ребенком собой и дышу. Вот она. Здесь. Жива. Вдыхаю воздух и среди вони от тварей, дымного запаха пороха я ощущаю её неподдельный аромат.
        Оглушительная тишина дает понять, что бой с не мертвыми закончен.
        Поднимаю голову и оглядываю окрестности. Смотрю на Джей и сжимаю её в объятьях. Отпускаю и вглядываюсь в глаза. Я безумно рад, что она жива и максимально зол на то, что она пожертвовала собой ради Анны.
        – Больше никогда так не делай. – говорю это и жду ответа, только бы услышать её голос. Убедиться лишний раз, что это она. Что это не очередной сон, где я не в силах её спасти.
        – Больше не буду. – говорит это, и я вижу по глазам, что она действительно в это верит. Она напряжена и расстроена. Что этот ублюдок Сенатор сделал с ней? Слезы солёным потоком стекают по лицу Джей, и я нежно стираю их, собираясь спросить, почему она плачет, но меня прерывает тихий шепот ребенка: – "Это он?"
        Джей смотрит на ребенка и улыбается сквозь слезы. В её взгляде неподдельная любовь к мальчишке, который прижимается к ней и разглядывает меня огромными глазами янтарного цвета. Теперь я точно понимаю, что это тот самый ребёнок, которого искал Хантер.
        – Да. Познакомьтесь, Майкл – это Майкл.
        – Привет. – здороваюсь я и подаю руку ребенку, но он просто прячется за Джей.
        В это время крик Саманты возможно пригласил оставшихся тварей, которые рыщут по лесу в поисках еды. Она просто врывается в наше личное пространство и обнимает Джей, что-то говоря не останавливаясь. Я улыбаюсь. Твою мать! Я реально улыбаюсь. Всё позади. Джей со мной. Теперь у нас есть реальная возможность свергнуть Сенатора и мистера Мориса. А дальше… жить спокойно.
        Джей начинает отодвигать от себя Саманту и знакомить её с Майклом, и при этом она плачет. Да что происходит? Звук мотоцикла означает прибытие самого правителя Хелл.
        Сажусь перед Джей, беру её лицо в ладони и с непониманием всматриваюсь в него. Она бледная и, кажется, ей плохо, взгляд расфокусирован.
        – Джей, всё позади. Ты в безопасности. – говорю это и хочу передать ей хоть частичку уверенности, которая была у меня ещё минуту назад. Ужасные мысли лезут в голову… я даже не представляю, что с ней происходило в Подземелье. Ярость ядом прокатывается по мне. Я должен был прийти за ней раньше.
        – Она плачет не из-за этого. – доносится до меня голос Хантера. Он подходит ближе и равнодушно произносит. – Она плачет, потому что уже мертва.
        Что черт возьми он несет?
        – Майкл, её укусили. – опять говорит Хантер.
        – Мы что-нибудь придумаем. – говорю это Джей и только сейчас вижу отметину на её руке. Твою мать! Нет! Я готов кричать! Этого не может быть. Только не сейчас… я ведь нашел её всего несколько минут назад, и вселенная хочет отнять её снова. Только на этот раз навсегда. Безвозвратно…
        – Майкл, правила для всех едины. Выстрел в голову. – никогда не думал, что пожалею о том, что много лет назад мой отец спас Хантера. Но сейчас он меня только раздражает, и я готов открутить ему голову голыми руками и плевать, что меня тут же расстреляет его вооруженная толпа.
        – Нет. – подхожу к нему вплотную. И смотря в его глаза, я понимаю, он непреклонен в этом вопросе. – Хантер, нет.
        – Либо это сделаешь ты. Либо я. – спокойно отвечает глава Хелл.
        В одну секунду происходит слишком многое. Хантер выхватывает свои пистолет и целится в Джей. Не будь я таким-же как и он, то ни при каких обстоятельствах не успел бы перехватить его руку. Я успел…
        Но выстрел произошел.
        Оборачиваюсь и вижу Саманту, держащую в руках пистолет, из которого тонкой струйкой поднимается дым. Её взгляд устремлен прямо в сторону леса, он полон ненависти и отвращения. Перевожу взгляд туда же и вижу, как двое людей Хантера держат Рональда Эшвуда за руки. Но его тело плавно оседает на землю. Только что Саманта Келли отомстила за мучения своей сестры, но тем самым расстроила все планы Хантера, ведь без Сенатора не удастся сместить мистера Мориса.
        Но мне на это плевать. Направляю пистолет в голову Хантера, другой рукой поднимаю Джей. Ребенок вцепился в девушку мертвой хваткой и молча проливает слезы. Смотрю в его глаза и вижу вселенскую боль. Ведь маленький Майкл даже не понимает что происходит. Для него мир померкнет если исчезнет человек которого он полюбил. Смотрю на Джей кажется, она без сознания. Я не понимаю, что делаю, но знаю одно, я не смогу смотреть, как ей прострелят голову.
        – Отойди от мотоцикла и прикажи своим людям опустить оружие. – произношу это и обвожу взглядом двенадцать человек, которые наставили пушки на меня. Нас от смерти отделяет всего лишь одно слово человека, что стоит передо мной.
        – Ты же понимаешь, кому угрожаешь? – спрашивает Хантер и наклоняет голову набок. Ни капли страха. Он совершенно спокоен и кажется даже заинтригован.
        – Кристально ясно. – отвечаю я.
        – Хорошо. Отпустите его. – говорит Хантер и отходит от мотоцикла. Вот так просто? Я никогда не пойму, что в голове у этого человека.
        Все люди как один опускают оружие, и я сажу Джей лицом к себе и обнимаю её одной рукой, другой держусь за руль. Ищу глазами Саманту и вижу, как Рой успокаивает её, точнее что-то говорит, но она только и делает, что смотрит на тело Сенатора, которое валяется в десяти метрах от нас. Лицом вниз, в грязи. Забытое всеми.
        – Сэм? – зову я, и она оборачивается, хмуря брови. Кажется она пропустила всё. Была в каком-то трансе. – Присмотри за мальчишкой.
        Она молча кивает головой в знак согласия и отодвигает от себя руки Роя. Подходит к ребенку и садится возле него, но он смотрит только на Джей глазами полными слез, до сих пор сжимая в руке какую-то маленькую деревяшку. Саманта пытается отнять руки ребенка от Джей, но он не отпускает. Наклоняюсь к нему и говорю тихо, так чтобы услышал только он.
        – Я верну её. Обещаю. Но ты должен отпустить Джей.
        В ответ мальчишка отрицательно машет головой и пытается спрятаться за бесчувственной рукой Джей.
        – Малыш я не могу взять тебя с собой, прости. Но если я сейчас не увезу её от сюда, то ей будет… очень больно.
        На этих словах маленький Майкл выглядывает из под руки Джей и смотрит на меня совершенно взрослым взглядом. Но он по прежнему молчит и стоит ему только сделать шаг назад и мотоцикл срывается с места.
        Харлей взревел и унес нас с Джей подальше от места, которое изменило всё.
        Ведь я даже и не мог подумать, что нас ждет впереди…
        Глава шестая
        Джей.
        Боль… мучительная и бесконечная боль во всем теле заставляет меня прийти в себя и сжать зубы до скрипа. Боже… всё тело пылает в огне, и его словно протыкают и протыкают мелкими горящими иглами… повсюду, даже внутри. Глаза открыть не получается, руки и ноги тоже не слушаются меня. Я словно безвольный заложник в своем собственном теле.
        Вспоминаю последние события и ужасаюсь. Почему я ещё жива? Или не жива? Так я теперь не мертвая? Эти твари что, всё понимают, так же, как и я? Но не могут управлять своим телом? Разгрызая своих жертв они осознают, что творят, но препятствовать этому не могут? Ужасней этого и представить сложно.
        Опять проваливаюсь в темноту, и боль проходит, потом снова выныриваю, и она возвращается. Я как будто плыву на волнах, и меня периодически бросает в скалы, калеча моё тело и принося острую боль. Как долго это происходит, я не знаю. И происходит ли со мной хоть что-то?
        Нечто прохладное задевает моё лицо, и, кажется, это лучшее, что было в моей жизни. Прохлада постепенно прокатывается по рукам и ногам. После снова возвращается на лицо.
        Опять темнота… Опять волны боли…
        Открываю глаза, и яркий свет заставляет меня закрыть их вновь.
        – Джей? – это голос Майкла. Я должна снова открыть глаза, но это так больно.
        Набираю в легкие побольше воздуха, словно от этого станет легче, и мучительно медленно открываю глаза. Сейчас я ощущаю дискомфорт, но тех адских мучений больше не испытываю.
        – Майкл. – произношу это и он моментально берет мою ладонь в свою.
        – Я здесь. – и это лучшее, что он мог сказать. Он здесь, даже если это последнии минуты моей жизни хочу чтобы рядом был он. И только ОН.
        – Я умираю? – спрашиваю у него и пытаюсь сфокусировать взгляд хоть на чем-то. Выходит плохо. Но я понимаю где мы находимся, меня окружает не поляна с редкими деревьями близ от Подземелья, это дом. Тот самый, с красной дверью, куда мы пришли после Подземелья в первый раз.
        – Я не знаю. – доносится до меня тихий ответ Майкла.
        – Где маленький Майкл? – спрашиваю и чувствую, как влага покрывает моё лицо. Как он останется без меня? Я ведь обещала, что всегда буду его оберегать… уверена, он до смерти напуган. Мой бедный малыш.
        – Он с Самантой. – тут же отвечает мне Майкл.
        – Сенатор… Майкл зачем-то нужен ему.
        – Это не важно, Сенатор мертв. – эта новость как гром среди ясного неба. Мертв… я не верю, эта тварь выбирается отовсюду. Наверное, это снова уловка, ошибка, да что угодно…
        – Мертв? Ты уверен? – допытываюсь я.
        – Да. Сэм застрелила его.
        – Слишком лёгкая смерть для такого как он.
        И я снова провалилась в темноту. Сколько я плутала по черным коридорам своего разума, я не знаю, но после очередного пробуждения я словно просто проснулась.
        Открываю глаза, смотрю по сторонам и понимаю что всё, что было ранее – это не галлюцинации. Я нахожусь в комнате Майкла, лежу на его кровати. Оглядываю себя и понимаю, что осталась только лишь в нижнем белье. Одна. Поднимаюсь и беру мужскую черную кофту с длинными рукавами, надеваю её, и она доходит мне до середины бедра. Подворачиваю рукава и выхожу за пределы комнаты.
        Пить, я адски хочу воды. Аккуратно спускаюсь по ступеням и чувствую, что со мной что-то не так. Я не ощущаю себя комфортно в своем теле, кажется, будто я наблюдаю за собой со стороны.
        Скрип входной двери заставляет меня замереть на середине лестницы. Тишина, а следом быстрые шаги. Майкл появляется в поле моего зрения и невероятно быстро преодолевает расстояние до меня. Останавливается на ступени, расположенной ниже, и мы оказываемся на одном уровне.
        Смотрит мне в глаза и хмурит брови. Что? У меня грязь на лице? Почему он так внимательно разглядывает меня.
        – Ты как? – спрашивает он и берет мои руки в свои, нежно их сжимая.
        – Вроде жива. Я не знаю, но что-то не так. – не могу по-другому объяснить, ещё сама не поняла, что именно изменилось. – Что-то определенно не так. И я очень хочу пить.
        Спускаемся вниз, и я сажусь на стул, разглядываю свои руки. Что изменилось? Этот вопрос не дает мне покоя. Майкл подает мне стакан воды и садится напротив, по-прежнему смотря на меня не так, как раньше. Может он ожидает, что в любую секунду я накинусь на него и попытаюсь съесть? Ну что ж… я не могу гарантировать, что это не произойдет… так что пусть будет на чеку.
        – Майкл, почему я ещё не превратилась? Почему меня не убили?
        – Ты жива только потому, что Хантер дал нам уйти. Почему ты не превратилась, я не знаю. Но… – нежно берет меня за руку и сплетает наши пальцы, мои такие маленькие и белые на фоне его загорелой кожи. – Пойдем.
        Поднимает меня и ведет в ванную комнату. От меня что плохо пахнет? Всё-таки грязь на лице?
        Но нет.
        Майкл подводит меня к зеркалу и разворачивает лицом к нему, а сам встает за моей спиной. А это красиво. Я и он. Это выглядит как мечта…
        Но Майкл хотел чтобы я смотрела не на нас, он хотел, чтобы я смотрела на СЕБЯ.
        – Я даже не знаю, что это означает, прежде никогда такого не видел. – шепчет Майкл, склоняясь к моему лицу. – И не слышал о таком.
        И я смотрю, смотрю, смотрю…
        Мои глаза. Боже, что это? Они больше не зеленого цвета. Точнее они такие-же как и прежде, но вот радужка приобрела янтарный оттенок. Это выглядит настолько необычно, что мое лицо кажется совершенно иным. Теперь я понимаю, почему Майкл смотрел на меня таким странным взглядом.
        – Я ничего не понимаю. – говорю, ловя его взгляд в зеркале.
        – Я тоже. – обнимает меня сзади за талию и кладет свою голову мне на плечо. – Но это не важно. Главное, что ты жива.
        – Так ли это?
        – Определенно.
        Разворачивает меня лицом к себе и целует так нежно, словно это наш первый поцелуй в жизни. Отвечаю ему тем же и полностью растворяюсь в нем. Что может быть прекрасней этого? Поднимает меня, и я обхватываю его торс ногами, не прекращая поцелуй, он уносит меня наверх.
        Я так скучала по нему, что боюсь моргнуть, и, открыв глаза, понять, что его снова нет. Обнимаю его крепче… целую его жарче… Майкл опускает меня на кровать и нависает надо мной. Проводит рукой по моему бедру и сантиметр за сантиметром поднимает черную кофту вверх, не прекращая свои поцелуи, которые стали какими угодно, но только не нежными. Они голодные и страстные. Оставляет меня в нижнем белье и переводит взгляд на руку, где красуется укус. Смотрю туда же и вижу только рубец от… шрама?
        – Какого?.. – начинаю я, но продолжить уже не могу.
        – Не сейчас. – Майкл закрывает мне рот поцелуем. Ну да. Не сейчас. Что не сейчас? Мысли путаются, и я могу думать только о том, как идеально наши тела подходят друг другу. Там где заканчиваюсь я, начинается он.
        Боже… как я тосковала по нему… это была последняя связная мысль, а потом… поцелуи, объятия, ласки, сплетение ног и рук, стоны блаженства и единение душ.
        Уже позже, когда мы лежали в обнимку в постели, я позволила себе небольшую мечту о том, как мы вернемся в Крест и будем жить как раньше. Ведь сейчас нам ничто не мешает. Сенатор больше не проблема. Наконец-то ублюдок мертв, надеюсь, ад будет щедр на пытки и увечья. Люди из Подземелья спасены и сами вольны выбирать где им жить, то есть тренер Пол и Дженни, тоже находятся в Кресте, ведь Рой живет там. Маленький Майкл сейчас с Самантой, и они не находят себе места, ведь они не знают, что я до сих пор человек. Они даже не знают, что я жива. Мистер Морис, думаю, тоже не будет нас беспокоить. А смысл? Я ему не нужна, да и забрал он меня из Креста только ради ответов, которых у меня нет. Он понимает, что я просто девушка, которая не несет ему угрозы. Мама конечно будет в ужасе, когда ей скажут, что я мертва. Но всё наладится… мы будем спокойно жить, любить, мечтать. Судьба свела всех дорогих мне людей в одном месте, я обязана вернуться туда.
        – Майкл? Как ты думаешь, нас пустят обратно в Крест?
        – Думаю да. А если нет, то мы будем жить здесь. – отвечает, целуя меня в плечо. В такие моменты нежности я не понимаю, как я раньше жила без Майкла. Прижимаюсь ещё ближе к нему, хотя кажется, что это невозможно.
        – Я не могу. Там мама, маленький Майкл, Сэм, Рой. Там все.
        Тишина. Я что-то сказала не так? Приподнимаюсь на локте и смотрю в глаза самому красивому мужчине на свете.
        – Что случилось? Что-то с мамой?
        Протяжный выдох Майкла дает мне понять, что это не та тема, о которой он хотел бы говорить.
        – Мне жаль, но она в ту же ночь вернулась в Черную Пантеру… по своей воле. – до меня не сразу доходит смысл его слов, но тем не менее что-то тёмное и склизкое заползает в душу.
        – Почему? – спрашиваю растерянно.
        – Анна просто выманила тебя. Всё, что она говорила об опасности и угрозе её жизни – враньё. И её слова о том, что Саито не предлагал ей сбежать, тоже ложь. Морис просто воспользовался любовью дочери к матери, чтобы вытащить тебя из Креста.
        Опускаю голову Майклу на грудь и закрываю глаза. Я не буду плакать. Больше нет. Я знаю, что он мне не лжет. Но боль, что спиралью поднимается по венам, не дает мне произнести ни одного слова. Она ведь мама! Это моя мама… которая носила меня под сердцем, воспитывала и даже в молодости жертвовала собой ради МЕНЯ… как такое возможно, что самый родной человек, который должен любить тебя безоговорочно… так легко предает?
        Так я и лежала с закрытыми глазами в объятии сильных рук. Мерное дыхание Майкла начало убаюкивать меня. Мне так тепло и уютно, хочу чтобы так было всегда… но шипение рации заставляет меня подскочить и вернуться в реальность. Слишком много мечтаний на один день.
        – Майкл, мне нужен обратно мой Харлей. – спокойно произнес мужской голос на той стороне.
        Майкл поднял рацию с пола и, посмотрев мне в глаза, ответил.
        – Сразу… как только мы вернемся в Крест, я отправлю его в Хелл.
        Тишина… шипение…
        – Мы?
        Шипение…
        – Да, я и Джей.
        Тишина… шипение…
        – Какого черта она до сих пор жива? Я позволил тебе уехать только для того, чтобы ты это сделал сам.
        Шипение…
        – Хантер, она не обратилась…
        Тишина… шипение… тишина… шипение…
        – Это невозможно. – совершенно серьезно произносит Хантер.
        Шипение…
        – Я и сам так думал. – говорит Майкл.
        Тишина. Хантер перестал отвечать и когда Майкл начал убирать рацию она снова заговорила.
        – Её глаза, они теперь…другие.
        И это был не вопрос. Хантер знал о чем говорил. Мы с Майклом переглянулись и рация заговорила вновь.
        – Срочно привези её в Крест. Я уже выдвигаюсь.
        Было понятно, что это приказ и он не обсуждается. Страх начал подниматься во мне, и я уже была готова бежать куда глаза глядят, только бы не видеть этого Хантера.
        – Я не работаю на тебя. И твои приказы выполнять не обязан. – говорит Майкл в черную рацию не спуская взгляда с меня.
        Шипение.
        – Это в ваших же интересах.
        Связь прервалась. Майкл переводит свой взгляд на меня и говорит с улыбкой, которая не затронула его глаза:
        – Если я скажу тебе, что ты останешься здесь, а я поеду на встречу с Хантером…
        – Я еду с тобой.
        – Ну и отлично. Собираемся.
        Ещё один мучительно сладкий поцелуй, и мы начали сборы. Как бы я не хотела провести время здесь с Майклом, я понимаю, что у нас появился шанс узнать, что стало со мной. Умру ли я? Превращусь? Останусь человеком? Или стану такой же крутой, как Майкл?
        Последняя мысль вызывает у меня улыбку, несмотря на общую нервозность.
        Мы собрались за двадцать минут и вышли на улицу. Солнце было в самом разгаре. Майкл ушел проверить периметр, и я осталась стоять возле красивого черного мотоцикла. Провожу по нему рукой и просто улыбаюсь. Моя очередная мечта… что-то их слишком много.
        – Всё чисто. Поехали.
        И вот железный зверь ревет под нами и уносит меня и Майкла прочь от дома, который быстро исчезает вдалеке.
        Я влюбилась в этот транспорт. Он идеален. Я ощущаю свободу на кончиках пальцев. Это прекрасно. Прижимаюсь ближе к Майклу и, с улыбкой на лице, вдыхаю самый любимый аромат во вселенной.
        Дорога была долгой, но увлекательной. Я была такой счастливой, вплоть до самых ворот Креста. На пути нам не попался ни один человек, ни одна тварь. Это было словно прогулка на мотоцикле со своим парнем. Но внушительные стены Креста вернули меня обратно. На землю. В реальность.
        У самого входа в город нас встречали люди Преподобного и он сам. Я понимала по общему напряжению, которое витало в воздухе, что они боятся. Эти крепкие сильные мужчины боятся меня. А это оказалось приятно, до того момента, когда Преподобный подошел и начал разглядывать меня как какого-то уродца. Обошел со всех сторон и даже кажется понюхал меня.
        – Майкл, вы здесь только на время. Я не могу подвергать опасности людей, которые доверили мне свои жизни, приводя неизвестный субъект в город. – сообщает Преподобный, смотря теперь только на моего спутника, словно меня вообще нет.
        – Хорошо. – отвечает Майкл и берет меня за руку. – Хантер уже здесь?
        – Нет. Будет в течении пары часов. А пока мои люди проводят вас в дом, где вы раньше жили, и проследят, чтобы вы не покидали этих стен. Это тоже всё временно. И Хантер дал распоряжения по поводу Харлея. – после этих слов один из людей Преподобного садится на мотоцикл, в который я успела влюбиться, и уезжает на нем.
        Майкл молча ведет меня в город под сопровождением пятнадцати вооруженных людей. Ну что сказать? Я польщена. Они что, думают, я в состоянии перебить весь город? Ну да ладно. Хочу быстрее попасть в место, которое я долгое время считала раем на земле.
        Переступаю порог дома, Майкл сразу за мной. Как только дверь закрывается, оставляя наш конвой позади, раздаётся топот детских ножек, что отчетливо слышен в суматохе этого места. Маленький Майкл врезается в меня и валит на пол. Боже, что это за скорость у него? Обнимает меня крепко, и я делаю то же самое в ответ. Вдыхаю запах мыла и прикрываю глаза. Я дома.
        Постепенно все появляются внизу: Рой, Саманта, Брэдди, Стейси. Какое-то время они просто смотрят на меня, как на призрак, и не говорят ни слова. Сказать, что они удивились, увидев меня на пороге нашего дома, это ровным счетом не сказать ничего.
        – Тебя что, невозможно убить? – выпучив глаза спрашивает Брэдди, и тут же на его лице появляется улыбка. – Так и знал, что ты даже не мертвому не по зубам.
        – Джей? Как это? – говорит Саманта и медленно подходит ко мне, садится на корточки. Задевает пальцами мой висок и хмурит брови. – Что с твоими глазами?
        – Я не знаю. – отвечаю Сэм, и она обнимает меня и маленького Майкла, который до сих пор не может расцепить руки. Он просто замер, но я в душе чувствую, что он улыбается.
        – Где вы были? – интересуется Рой, переводит взгляд на Майкла. – Что ты с ней сделал?
        – Ничего. – говорит он.
        – Я конечно рада, что ты жива… но это не опасно для нас? Быть с тобой в одном доме? Ты точно не превратишься и не покромсаешь всех нас, пока мы будем мирно спать? – обрела дар речи Стейси.
        – Я не знаю. Но в любом случае, мне четко дали понять, что я здесь не навсегда. – отвечаю и, кажется, немного успокаиваю Стейси, но на этих словах ребенок прижимается ещё ближе ко мне.
        Мы все переместились на кухню, и появилась масса вопросов, на которые я не могу дать ответа. По большей части Майкл взял на себя роль того, кто хоть что-то понимает. Я же просто сидела на стуле, на коленях у меня был ребёнок, который, за всё время пока меня не было, не произнес ни слова, зато сейчас он тихим шёпотом рассказывал мне о том, какая Саманта замечательная. О том, что она его очень вкусно кормит и даже разрешила трогать в доме всё что угодно, кроме оружия и, естественно, запретила заходить в комнату Стейси.
        – Я знал, что Майкл тебя спасет. Он ведь всегда это делает. Это его работа. – с серьезным видом сообщает мне ребёнок, при этом уплетая очередное печенье, что специально для него испекла Саманта.
        – Нелегкая у него работа. – говоря это нахожу взглядом Майкла, который в очередной раз объясняет Брэдди, что он не маг и не волшебник, а обычный человек, который не знает, почему я до сих пор не умерла.
        После долгих разговоров, так и не дождавшись Хантера, мы разошлись по своим комнатам, маленький Майкл тоже пошел с нами и немного погодя уснул на кровати, раскинув руки и ноги в разные стороны. Это так мило. Никогда не думала, что увижу его в нормальных условиях. Ведь я до конца не была уверена, что мне удастся вытащить нас из Подземелья. И вот он здесь: спит, ест, играет как обычный ребенок. Обычный ребенок с необычной судьбой. Укрываю его одеялом и целую в висок. Сажусь рядом с Майклом на пол у кровати.
        – Что-то он опаздывает. – говорю это, и озноб пробегает по мне.
        – Я уверен, у него есть на это причины. Хантер не тот человек, который может позволить себе опоздать или не сдержать слово. Он как четко отлаженный механизм, я порой сомневаюсь, что он человек.
        – Ты его хорошо знаешь?
        – Нет. Я думаю его никто не знает. После того раза на парковке, я видел его ещё трижды. Когда Джек, мужчина, заменивший мне отца, взял меня с собой впервые в город Хелл. Там я увидел мальчишку-раба, который наравне со взрослыми таскал какие-то тяжеленные мешки. Я сразу узнал его… он меня тоже. После я опять же увидел его в Хелл, но он уже был бойцом, который приносил несметные богатства правителю Хелл. В следующий раз я увидел его здесь, когда он приехал рассказать нам план, как спасти тебя и маленького Майкла.
        – Подожди, Хантер, это тот самый ребенок? Тот самый мальчишка, который остался на парковке? – ошарашенно спрашиваю я.
        – Да. Тот самый.
        – И зачем ему было спасать нас?
        – У него какая-то вражда с мистером Морисом. Его план был таков: вызволить тебя, чтобы ты дала показания о причастности Сенатора к подпольным лабораториям, а сам Хантер бы уже надавил на Рональда, и тот бы с потрохами сдал Мориса. Понимаешь, Флинт умен, ни одна дорожка не ведет к его двери, всё складывается так, что это всё один Рональд провернул. А с его смертью, Морис вообще, как будто не у дел.
        – И что сейчас будет делать Хантер?
        – Без понятия. Но я уверен, он найдет выход. Всегда находил. – Майкл замолкает и переводит серьезный взгляд на меня. – Он за дверью.
        – Ты услышал его? – ошарашенно спрашиваю я и поднимаюсь на ноги.
        – Да. Идем. Он ждет.
        Тихо покидаем комнату, чтобы не разбудить ребенка. Майкл открывает входную дверь, и мы видим Хантера, который стоит весь в крови и разорванной одежде, но его лицо как и прежде не показывает никаких эмоций. Слегка склоняет голову разглядывая меня и молчит.
        – Хантер? Что случилось? – спрашивает Майкл и сплетает наши пальцы. Это движение не укрывается от главы Хелл, он опускает свой взгляд на наши руки и отвечает:
        – Небольшая помеха на пути. – снова возвращает свой янтарный взгляд на меня. – Я так и думал. Но стоило преодолеть такой путь, чтобы увидеть это вживую.
        – Что со мной? Я умру? – с замиранием сердца спрашиваю я и чувствую, как рука Майкла сильней сжимает мою ладонь.
        – Вне сомнений. – отвечает Хантер и разворачивается. – Мы все умрем. Это неизбежно.
        И он уходит. Просто идет ,и идет, и идет. Мы же стоим опешив и не понимаем, как объяснить то ,что он сказал. Но Хантер останавливается и оборачивается.
        – Идемте, нам нужен Макларен. Я уверен, старик ещё жив и будет рад моему визиту.
        Срываюсь с места и иду за Хантером. Майкл за мной. За Майклом все пятнадцать человек, что охраняли город от моей скромной персоны.
        – Куда мы идем? Так что со мной? Когда я умру? – я бы ещё задала вопросов двадцать, но стоило только главе Хелл повернуться лицом ко мне, я замолчала.
        – Терпение.
        Одно слово, и он продолжить путь, а вся процессия за ним. Неизвестность просто сжирает меня изнутри. Куда я иду? Зачем? Я не знаю.
        В итоге мы пришли в госпиталь, Хантер раздал кучу поручений персоналу, и они без единого вопроса ринулись их выполнять. Мы же прошли в кабинет Макларен и просто ждали его. Хантер сам нашел какие-то баночки и бинты, начал счищать с себя кровь, с таким лицом, словно это самое обычное дело.
        Майкл стоял возле кушетки, на которой сидела я, и сверлил взглядом дверь. И вот момент истины… ручка поворачивается, и в кабинет входят доктор Макларен и Лори. Не смотря ни на кого врач идет к Хантеру и останавливается в полуметре от него.
        – И никогда больше не смей меня отвлекать от моей работы. Ты понимаешь, что там сейчас бездарные люди, называюшие себя врачами, зашьют пулевое отверстие вместе с пулей внутри. Да как ты вообще посмел что-то мне приказать? Самонадеянный мальчишка. – моя челюсть просто отвисла до пола. Я не могла себе вообразить, что кто-то может себе позволить так говорить с Хантером. Но пока Макларен высказывает своё недовольство, глава Хелл улыбается. Прям улыбается, да так, что видны все его белоснежные зубы, и морщинки вокруг глаз собираются в маленькую паутину. – И что ты смотришь на меня? Говори зачем звал, у меня куча дел.
        – И я рад тебя видеть.
        – Я не говорил, что рад тебе.
        – Но тем не менее это так.
        И тут происходит невозможное… Макларен начинает смеяться. Звонко и громко. Преодолевает разделяющее их расстояние и обнимает Хантера.
        – Ах ты мелкий негодник, только учти, моя репутация превыше всего, так что не слова о том, что я тебе рад. Усек? – отодвигается от Хантера и разглядывает его. – И из-за этих царапин ты меня позвал?
        – Нет. – Хантер в секунду меняется в лице и с серьезным видом кивает в сторону кушетки. – Из-за неё.
        Макларен оборачивается и, кажется, только сейчас он замечает, что в палате они были не одни.
        – Юная леди, вы вообще-то пропустили несколько смен. Так что даже не просите, чтобы я взял вас обратно на работу. – и тут его глаза расширяются, и он замолкает. Оборачивается к Хантеру и спрашивает. – Это ты сделал?
        – В этот раз не я. – отвечает тот.
        – Но это невозможно. – растерянно бубнит старик.
        – Ты должен убедиться. – говорит Хантер и идет в сторону двери. – Мы подождем в коридоре.
        – Да, да, конечно. – говорит Макларен и подходит ко мне. Поднимает взгляд на Майкла, который остался рядом со мной и кажется не собирается уходить. – Молодой человек, вам тоже придется выйти за дверь. Поверьте мне, я не желаю ей зла.
        – Майкл, всё нормально. Иди.
        И вот мы одни. Я сижу и смотрю на то, как Макларен передвигается по палате. То и дело что-то складывая на прикроватную тумбочку. Из-за ширмы выкатывает странный аппарат. Я такого раньше не видела. Это что-то наподобии компьютера, которыми раньше орудовали люди. Небольшой экран и клавиатура, но только от этого то и дело идут какие-то трубки.
        – Что это? – спрашиваю я.
        – Ложись на спину и оголи живот. Это сонография. – доктор смотрит на меня и понимает, что это слово не дало мне ни малейшего понятия. – ультразвуковое исследование. В простонародье узи. Оно поможет мне увидеть, что у тебя внутри.
        – Ладно. Но меня укусили в руку, а не в живот. – тем временем ложусь и делаю всё, как он велел.
        Я нахожусь в неимоверном напряжении и вздрагиваю от холодного геля, что Макларен размазывает мне по животу. Смотрю на него и подмечаю каждую эмоцию на его лице: неверие, сомнение, скептицизм и в конце абсолютная уверенность.
        – Поздравляю. – говорит он.
        – С чем?
        Доктор поворачивает ко мне экран, и я непонимающе смотрю на черный фон с белыми странными полосами.
        – Поздравляю. Познакомься, это тот, кто спас тебя.
        – Не понимаю. – продолжаю разглядывать странные линии на мониторе.
        Макларен усмехается и кладёт свою холодную ладонь на моё колено.
        – Джей, ты беременна.
        Глава седьмая
        Майкл.
        Как только мы покинули палату, я подошел к Хантеру. Мои опасения спрашивать его о чем-либо в присутствии Джей были обоснованными, ведь ответ может быть абсолютно неожиданным.
        – Ты видел это раньше. – говорю я.
        – Лишь однажды. – безразлично отвечает Хантер.
        – Что с ней будет? – спрашиваю и чувствую, как мои мышцы напрягаются, а руки сжимаются в кулаки.
        – Она обречена. – он переводит взгляд на свои часы, но не смотрит на время. Хантер провалился в воспоминания. Моргает и возвращается в реальность. Смотрит мне в глаза. – Мне жаль.
        – Обречена на что? – ярость поднимается во мне, и от непонимания ситуации я готов крушить всё на своем пути.
        – Я ещё не уверен. Подожди немного, Макларен всё выяснит.
        – У кого ты видел такие же глаза?
        Хантер смотрит по сторонам, мы одни не считая Лори, который занят тем, что сидит на полу облокотившись о стену. Думаю, доктор его умотал, и мальчишка рад лишней минуте отдыха.
        – Не здесь. – говорит Хантер и открывает первую попавшуюся дверь. В палате пусто.
        – Лори не говорит. – говорю и вхожу вслед за Хантером.
        – Но он явно отлично слышит… Такие же признаки я увидел шесть лет назад. Это была девушка, которая подарила мне сына.
        Тишина. Слишком оглушительная. Что он этим хочет сказать? Так стоп. Я понимаю, что он мне говорит… но. Как это возможно?
        – Ты хочешь сказать… – начинаю я, но Хантер перебивает меня.
        – Я ничего не хотел сказать. Но единственный раз когда я видел подобное…
        – У тебя есть сын?
        – Да.
        – И… жена?
        – Нет. – снова смотрит на часы, но в этот раз на время. – Остальное вам расскажет Макларен, если моя догадка верна, конечно.
        Вылетаю из палаты, врываюсь в другую и вижу, как Джей сидя на кушетке ошарашенно пялится на монитор. Переводит взгляд на меня, и одновременно из её глаз катятся слезы и появляется нежная улыбка. Подхожу к ней и обнимаю. Твою мать! У меня пропал дар речи.
        За спиной слышу шаги Хантера и спокойный ответ Макларена: "Ты прав".
        Он прав. Он прав. Он прав.
        У меня будет… ребенок. У нас будет ребенок.
        
        Джей.
        Я что улыбаюсь? Совсем с ума сошла. Миллион мыслей проносятся в голове, и ни одна не останавливается ни на минуту. Ребенок? Какой к черту ребёнок? Я не собираюсь ввести в этот жестокий мир малыша. Я даже не знаю, где буду жить завтра, через неделю и так далее. Так, Джей, остановись. Может это ошибка. Но Макларен сказал, что проверил всё три раза, и ошибка исключена. О Боже. Я буду… мамой. В моём роду с этим небольшие проблемы. Но… Но что? Я не знаю.
        Смотрю на монитор и слышу, как распахивается дверь. Перевожу взгляд и в эту же секунду понимаю: "Майкл знает". На его лице шок. Таким я его увидела впервые, он кажется… уязвимым. Подлетает и обнимает меня, я же с удовольствием принимаю это и впитываю в себя каждый его вдох.
        – Макларен сказал – ребенок. Но какой ребенок? Это же смешно? Или нет. Майкл, я не гожусь на роль матери. У меня и примера-то нет. – понимаю, что несу все подряд, но остановиться не в силах. Меня прорвало, слова неудержимым потоком покидают меня. – Это же надо подумать о том, где жить. Как жить. Я, кажется, не поняла, но Макларен говорит, что он уверен. А я нет.
        Тихий смешок Майкла заставляет меня замолчать, и я просто сижу и улыбаюсь со слезами на глазах, уткнувшись в его рубашку. Почему плачу? Непонятно. Почему смеюсь? Тем более.
        Майкл отстраняется от меня и берет моё лицо в ладони. Смотрит в глаза, и я вижу в его взгляде проникновенную любовь. Возможно, это и не так, но на меня прежде никто так не смотрел. Даже он.
        – Всё будет отлично. – стирает большими пальцами слезы и нежно целует в губы. В этот момент я забываю о том, что мы не одни.
        – Кхм. Это всё потом. Сейчас Макларен расскажет вам все тонкости этого дела. И я бы вам посоветовал не распространяться по этому поводу. – невозмутимо говорит Хантер и разворачивается.
        – Ты уходишь? – интересуется у него доктор.
        – Да. У меня встреча с Преподобным. – оборачивается и смотрит на меня. – Позже я приду за ребенком.
        – Что? Зачем тебе мой ребенок? – спрашиваю я и инстинктивно закрываю живот руками.
        В ответ слышу смешок главы Хелл и кажется, он только что закатил глаза.
        – Твой ребенок мне не нужен. Я забираю мальчишку, которого ты вытащила из Подземелья.
        Он даже не дает мне возможности что-то сказать. Хантер просто уходит и закрывает за собой дверь. Так, с этим я разберусь позже, а пока перевожу взгляд на Макларен и внимательно слушаю каждое его слово.
        – Итак. Во-первых, примите мои поздравления. – начинает Макларен и присаживается на стул, смотря по очереди то на меня, то на Майкла. – Во-вторых, как только что сказал Хантер, никому не рассказывайте об этом. Понимаете… дитя, что находится под твоим сердцем… уникально. И многие захотят заполучить его, по разным причинам.
        – Например? – настороженно спрашивает Майкл.
        – Например… этот ребенок может быть спасением для людей. Кто-то подумает, что он – это панацея. Кто-то решит, что это угроза миру. Другие захотят использовать его как оружие. Много причин. И ждать от людей доброты и принятия… не в этом мире.
        – Благодаря… ребенку. – запинаюсь на этом слове. Я до сих пор не верю, что это правда. – Благодаря ему я до сих пор не превратилась?
        – Да. – отвечает старик и его глаза становятся печальными. – Всё дело в том, что пока ребенок находится в тебе, ты практически неуязвима, у тебя, конечно, нет таких способностей, как у Майкла и Хантера, но твоя регенерации – это нечто волшебное. Ребенок защищает тебя от внешних и внутренних угроз. На протяжении всей беременности ты будешь чувствовать себя замечательно. Но…
        – Но что? – не дождавшись продолжения мы с Майклом спрашиваем в унисон.
        – Как я понимаю, пока со мной всё будет в порядке, но что со мной станет, когда ребенок появится на свет? – допытываюсь я.
        – Я не знаю, что произойдет именно с тобой. Подобное я видел лишь однажды. Девушке было девятнадцать лет, она забеременела "волшебным ребенком" и тоже была укушена не мертвым… но она не превратилась, из внешних признаков изменились только её глаза. Я наблюдал за её состоянием все семь месяцев и ещё до родов выяснил, что как только в её крови перестают работать клетки ребенка, она мутирует… то есть мы знали, что в момент, когда ребенок появится на свет, у девушки останется примерно неделя… неделя на жизнь. А после она превратится. – Макларен замолкает и снимает запотевшие очки. Мы же с Майклом молча смотрим на него.
        – Но ведь не факт, что с Джей случится то же самое? – спрашивает Майкл и обнимает меня чуточку крепче, я же кладу голову ему на плечо и прикрываю глаза. Устала. Как же я устала от всего.
        – Не факт. Но я бы сильно не рассчитывал на другой исход. В прошлом я проводил сотни тестов, как сохранить жизнь девушки… но всё это было впустую.
        – Спасибо. – устало говорю я и поднимаюсь с кушетки. – Есть ещё что-то безумно важное? Что не может подождать до завтра?
        – Нет. – отвечает Макларен. – Иди отдохни. Тебе это нужно.
        Еще раз поблагодарив его мы уходим. Сразу как только переступаем порог и оказываемся в коридоре, Майкл сгребает меня в охапку и как ребенка раскачивает из стороны в сторону. Говорит тихие слова поддержки, и меня накрывает волна. Волна паники, страха и непонимания. Почему моя жизнь не может быть простой? Зачем столько боли? Моя мама предала меня и променяла на мужчину, который её использует. Сенатор мучил меня долгое время и не только физически, столько лет он морально убивал меня, но я выжила. Всевозможные побеги, битвы и куча поражений. И всё это для чего? Для того, чтобы я явила миру дитя и сразу оставила его без мамы? Чтобы мой ребенок никогда не почувствовал материнской любви и ласки? Именно сейчас я понимаю людей, которые знают, что их ожидает смерть. Будь то болезнь или казнь… они все ощущают одно и то же. Всепоглощающая бездна пустоты. Начинает казаться, что я всё делала не так. Не так говорила, не так дружила, не так любила.
        Слезы всё лились и лились. Я не в силах их остановить. Я вообще больше не в силах сделать что-либо. Истерика. Это определенно истерика. Слезы, животный вой, разрывающий мне горло, пальцы, которые до боли впиваются в руки Майкла.
        Я не знаю, как долго мы простояли так, но именно тихие слова Майкла вернули меня на землю и я начала успокаиваться. Он – мой якорь, он это то, что возвращает меня к жизни.
        – Майкл? – поднимаю к нему заплаканное лицо и вижу безграничную боль на его лице, но помимо этого, я четко различаю решительность. Он уверен, что меня можно спасти. Не хочу убеждать его в обратном. Мне пока ничего не известно. – Нам нужно вернуться домой. Там маленький Майкл, я не могу отдать его Хантеру.
        – Идем. – наклоняет лицо ко мне и упирается своим лбом в мой. – Мы найдем выход. И это не обсуждается.
        – Хорошо. – я не буду спорить. Если ему так проще… думать, что это не конец, то пусть так оно и будет. Но я понимаю, что не могу всегда выходить живой из всех передряг. И что-то мне подсказывает, что последняя ситуация именно та, с которой мне не справиться.
        Быстро преодолели расстояние до дома, и только у входной двери я заметила, что нас никто не сопровождал. Куда делся наш конвой? Скорее всего это Хантер постарался.
        В доме оказалось пусто. За исключением ребенка, который до сих пор сладко спал, укутавшись в одеяло, и Саманты, она сидела на кухне и читала книгу. На вопрос не приходил ли Хантер она отрицательно покачала головой и продолжила чтение не поднимая головы. Мы пришли в комнату и завалились на кровать по бокам от ребенка.
        Смотря на эту картину как бы со стороны, моё сердце сжалось от понимания того, что это мог бы быть НАШ ребенок. Но такого не случится. Осознание того, что от меня сохранится лишь пепел и воспоминания Майкла, которые будут меркнуть, со временем не останется ничего. Абсолютно ничего… а потом, пустота.
        Примерно через час пришел Хантер в чистом черном костюме и заявил, что он забирает маленького Майкла в Хелл. Меня уже начинает раздражать самонадеянность этого человека. Как только ребенок услышал это, то моментально спрятался за моей спиной и вцепился в кофту мертвой хваткой.
        Вся эта драма происходила на кухне и при ней присутствовали все. Стейси уже наверное пять раз сказала, чтобы мы отдали ребенка и не портили отношения с таким влиятельным человеком. И естественно она то и дело бросала на Хантера игривые взгляды, но он ни разу даже не повернулся в её сторону и никак не показал, что услышал её слова. Он просто стоял и смотрел на меня. Брэдди молча что-то уплетал, сидя за столом и кажется не замечал всего, что происходило вокруг. Такова его политика, не лезь на рожон, целее будешь. Майкл стоял рядом со мной, давая тем самым мне поддержку, и я знала, что он будет на моей стороне… всегда. Рой ходил из стороны в сторону и периодически напоминал мне, чтобы я не повышала голос, что тем самым я пугаю маленького Майкла, а он и без моих истерик напуган до чертиков. Саманта молча наблюдала, переводя взгляд с меня на Хантера и обратно.
        – Нет! Ты не можешь его забрать! – опять на крик перехожу я.
        – Могу. – спокойно отвечает Хантер. Разговаривать с ним, все равно что со стеной, только Хантер немного упрямее будет.
        – Но он не хочет! И… значит я тоже поеду в Хелл. – я уже не знаю, что сказать, чтобы этот невозмутимый человек ушёл и оставил нас в покое.
        – Ты не можешь. – говорит Хантер.
        – Могу!
        – Нет. – тяжело вздыхает и подходит ко мне ближе на шаг. – Я объясняю тебе последний раз, и если после этого ты не изменишь своего решения, я насильно заберу мальчишку, и ты его больше никогда не увидишь. И если кто-то будет мне препятствовать… скорее всего умрет.
        Чувствую, как Майкл напрягся возле меня, и Хантер переводит на него взгляд.
        – Майкл, не глупи. – говорит он и снова смотрит на меня. – Во-первых, здесь ему жить не безопасно. Сразу после нападения на Подземелье, как только я прибыл в Хелл, меня там ожидал незваный гость, по совместительству твой отец, между прочим. Он отлично знает, что мальчишки у меня нет, следовательно он сделает всё возможное, чтобы достать его. А кроме как в Кресте ему быть негде. Надеюсь, ты понимаешь к чему я веду. Люди, что работают на Преподобного – это убогие сопляки, которые даже себя защитить не в силах, а его и подавно. И как ты думаешь, долго ли Гарольд Эшвуд будет скрывать за своими стенами дитя, которое по его мнению опасно для жителей? Правильный ответ – примерно месяц. Как только Морис перестанет отправлять провизию для Креста, ровно месяц уйдет на то, чтобы местные жители ощутили потерю кормильца и начали голодать. – пока он говорит, я понимаю, что он прав, но не могу расстаться с этим ребенком. – Во-вторых, мы с тобой знаем, что Майкл не обычный малыш, в этом городе навряд ли найдутся люди, которые примут его. Но в Хелл… там есть все условия для его жизни. Он мне нужен не для создания
вакцины или оружия, это прерогатива глупцов – ожидать спасения в этом мире. Его нет. И не будет. – понижает голос до шепота, так чтобы слышали только я и Майкл. – Для меня важна только тайна. О существовании этого ребенка не должны узнать люди. Если они поймут, что есть один чудо-малыш, они найдут и другого. Рано или поздно, но найдут. А я этого допустить не могу.
        – Но я могу поехать с ним. – уже тихо говорю я.
        – Нет. Не можешь. Единственный человек, который может спасти тебя или хотя бы попытаться – это Макларен. А он не при каких обстоятельствах не вернется в Хелл. – так же тихо продолжает Хантер.
        – Но ты можешь приказать ему.
        – Прости, но это человек, которому я не собираюсь приказывать.
        Тишина. Оглушительная и вязкая. Я понимаю, что Хантер прав, но от этого не становится легче. Поворачиваюсь к маленькому Майклу и сажусь на корточки, так что наши лица теперь на одном уровне. Беру его ладони в свои и смотрю в невероятно красивые глаза, полные страха.
        – Не бойся. Ты должен поехать с Хантером. Он не будет тебя… – ребенок не дает мне договорить и обнимает меня крепко, самозабвенно. Чувствую его слезы и пытаюсь сдержать свои. – Обижать.
        – Ты же говорила, что не бросишь меня.
        Эти слова, сказанные тихим шепотом, разрывают мне сердце, и я даю волю слезам. Они просто стекают потоком по лицу, но не приносят и грамма облегчения. Наоборот, огромный черный ком внутри не дает нормально дышать.
        – Я не бросаю тебя. – как объяснить ребенку, что здесь он в опасности. О том, что я его никогда не брошу, но сама уехать тоже не в силах. – Я люблю тебя.
        – Я поеду с ним. – голос Саманты как гром среди ясного неба. Ловлю её взгляд и говорю одними губами: "Спасибо". В ответ она просто кивает. В это же время Хантер смотрит на Сэм и ничего не говорит, не выдержав его взгляда, Саманта спрашивает: "Что?" И в ответ получает лишь: "У тебя пять минут", она тут же бежит в комнату.
        Это было самое сложное… отпустить ребенка, к которому прикипела всей душой. Он стал мне настолько родным и близким, что я не представляю свою жизнь без него. Было много слез и теплых слов. Маленький Майкл даже обнял Майкла… неуклюже и со стеснением, но это было настолько мило и неожиданно.
        Саманта быстро собрала свои вещи и спустилась вниз, как оказалось, Рой тоже уезжает. Когда он сказал, что не отпустит Сэм туда одну, я заметила, с каким интересом Хантер разглядывал Роя. Так же он попросил передать записку его отцу, он, оказывается, сейчас лежит в госпитале, так же как и Дженни. Они сильно пострадали, когда выбрались наружу, как раз в тот момент, когда напали твари, но они живы и это главное. И вот так мы и остались: я, Майкл, Брэдди и Стейси.
        Дом опустел…
        Душа опустела…
        Глава восьмая
        Было время, когда мне казалось, что жизнь наладилась. Например, благодаря "закону о детях", я стала неприкосновенна во всех смыслах, но это было известно очень узкому кругу людей. Преподобный позволил нам жить в Кресте и даже принял Майкла на службу. Точнее сказать, он его с трудом уговорил вернуться на пост главы защиты периметра. Майкл сначала не соглашался, мне кажется, у него развилась паранойя по поводу того, что я могу пропасть и больше не вернуться. Или же со мной что-то случится, а его не будет рядом. Но я рада, что здравый смысл взял верх. Мы все понимаем, что от него будет намного больше пользы за периметром, на охране мирных жителей. Ведь он это делает лучше всех.
        Я тоже вернулась к своим обязанностям… работа в госпитале. Но больше у меня язык не поворачивается называть это работой. Каждый божий день уже на протяжении трех недель вместо приветствия Макларен выкачивает из меня кровь и проводит какие-то тесты. Я даже не интересуюсь его успехами. Не хочу тешить себя очередной надеждой. Пусть всё идет своим чередом. После того, как Макларен берет у меня кровь, я иду помогать ему с пациентами, но он то и дело проверяет мои зрачки, пульс, температуру и так далее. Иногда дает мне выпить какую-то дрянь, или же вводит это через шприц или капельницу. Каждый раз он говорит, что это возможно то самое "спасение", но дальше просто тишина. И я понимаю, что это был очередной провал.
        На следующий день, после того как Хантер забрал Саманту, Роя и маленького Майкла, я навестила Пола и Дженни. Тренер выглядел вполне сносно, в отличие от девушки. Её лицо… на данный момент всё в кровавых бинтах, ясно одно – она не станет прежней красавицей, но по словам самой Дженни – это последнее, что её интересует.
        Она тихо плакала, когда рассказывала мне о смерти своих близких… это было кошмарно. Но она не винит меня в этом. Новость о том, что Сенатор мёртв, не доставила ей особой радости, она так же, как и я посчитала, это слишком легким исходом для такого морального ублюдка.
        Пол был немного расстроен, что Рой уехал не попрощавшись, но тренер никогда не падает духом и уже решил, что останется жить в Кресте и как только выздоровеет, то сразу же переговорит с Преподобным по поводу тренировки его людей. Как оказывается, он тоже в курсе, что местные блюстители порядка – это по сути обычные гражданские с небольшой физической подготовкой. И я уверена, Пол сделает из них настоящих профи.
        Каждый день Саманта выходит на связь через кабинет Хантера и рассказывает мне о маленьком Майкле. Он по-прежнему молчит, но больше не плачет. Так же Сэм сказала, что теперь она по сути работает няней не только для Майкла, но и для сына Хантера. Это дает определенные привилегии, но частые встречи с главой Хелл напрягают её.
        Рой же себе места не находит и постоянно пытается следовать за Сэм по пятам. Он не в восторге, что она стала много времени проводить в обществе Хантера и его приближенных. У ребенка очень тяжелый характер, по её словам, он весь в отца – упёртый и не признает авторитета никого, кроме Хантера.
        Мы по-прежнему живем вчетвером, Брэдди и Стейси я практически не вижу, зато они целый день находятся в компании Майкла. Но так будет не всегда, скоро выпишут Пола и он тоже будет жить с нами. А после реабилитации и Дженни присоединится.
        В общем, на протяжении трех недель моя жизнь стала стабильной. Утро в пустом доме. Разговор с Самантой, под ужасно приготовленную еду Брэдди. После, поход в госпиталь и манипуляции Макларена. Дальше работа с пациентами. Встреча с Полом и Дженни. Снова пустой дом. И долгожданное возвращение Майкла с работы.
        И только приходя вечером домой, я даю волю своим эмоциям. В течение всего дня я улыбаюсь и на вопросы о том, как я себя чувствую, даю один и тот же ответ: "нормально". Но это не так. Мне… горько. Горько от того, что маленький Майкл далеко от меня. Саманты тоже нет рядом, а я бы так много хотела ей рассказать. Она ведь даже не знает, что я скоро стану мамой.
        Стану мамой. Это мысль не покидает меня никогда. Я с ней просыпаюсь и засыпаю, думая о будущем ребенке. Сейчас, лежа на кровати, я смотрю на свой живот и не вижу никаких изменений. Уже три месяца я ношу под сердцем малышку… да… я почему-то уверена, что это девочка. Хотя Макларен говорит, по теории вероятности, скорее всего у меня появится мальчик. Да чёрт с ним и с его теориями. Это девочка. Я думала об имени, которое дам ей при рождении, но ничего путного в голову не приходит.
        Тихий стук в дверь заставляет меня насторожиться и достать пистолет из-под подушки. В доме никого нет. Но я сомневаюсь, что кто-то с плохими намерениями стал бы стучать в дверь. На всякий случай навожу оружие на вход.
        – Войдите.
        Медленно открывается дверь, и в комнату просовывается блондинистая голова Стейси. Опускаю пистолет, и она плавно входит. Естественно, виляя своими бёдрами, словно она на подиуме. Раньше я думала, что она так завлекает парней, но нет. Она просто такая, "флиртунья" до кончиков ногтей.
        – Привет. – подходит к кровати и садится на краешек.
        – Привет. Ты что-то сегодня рано.
        – Да так, пустяки, небольшое недомогание. – улыбается мне, но я вижу грусть в её глазах.
        – Стейси, что случилось? – я задаю этот вопрос только потому, что она всем видом дала понять, что хочет о чем-то поговорить. То отводит взгляд в сторону, то сжимает и разжимает пальцы на руках.
        – Всё отлично. У меня есть работа, дом, семья… которую я так давно хотела. Кажется, что всё замечательно, но…
        – Стейси, не томи, если ты хочешь о чем-то поговорить, то давай.
        Ёрзает на кровати и разглядывает свои ногти. Так… я начинаю напрягаться…что-то случилось. Блондинка переводит на меня печальный взгляд и спрашивает.
        – А как у вас с Майклом? Всё хорошо?
        – Да. – отвечаю я, но этот вопрос настораживает меня ещё больше. Смотрю на неё и понимаю, что не хочу услышать то, что она мне скажет. – А должно быть как-то иначе?
        – Ой. Нет, конечно. Я рада, что у вас всё хорошо. На самом деле, я думала, что ты ещё на работе и хотела кое-что забрать. Вот и всё.
        Я просто молча смотрю на неё и моё первое желание – попросить её уйти… сейчас же. Что это? Интуиция? Возможно. И я должна была её выслушать. Но…
        – И что же ты хотела забрать? Из моей комнаты.
        – Если быть точной, то из вашей комнаты. – поднимается с кровати, так же плавно покачивая бёдрами, подходит к шкафу и открывает его. В это же время я чувствую, что мои легкие сдавило, и я не могу сделать вдох. Жду, что же она достанет из шкафа. С полки, где хранятся вещи Майкла.
        Закрывает дверь, оборачивается ко мне лицом и сжимает в кулаке… что это?.. трусы?
        Тонкая материя моего самообладания готова дать трещину. Но я собираю себя воедино и отрываю взгляд от её руки. Смотрю в глаза и тоже поднимаюсь с кровати.
        – И когда ты успела это здесь оставить? – внешне я невозмутима, но ураган эмоций проносится по венам. Меня словно режут без ножа.
        – Джей, ты не подумай… – начинает оправдываться блондинка.
        – Уже подумала, так… когда? – иду ближе к ней, Стейси пятится к двери. Но её взгляд такой… беззащитный.
        – Не сердись на Майкла. – как только блондинка произносит его имя, моё сердце начинает кровоточить. Нет. Этого быть не может. Кто-то разрывает мою душу на мелкие частицы и раскидывает в разные стороны. Боль… я думала, что испытала её достаточно, но это не так. Это новый вид боли, ранее неизведанный мной. – Понимаешь, просто ему было одиноко, и мы были уверены, что ты больше не вернешься.
        Сердце отбивает бешеный ритм, и маленькая Джей внутри меня кричит. Кричит так громко и отчаянно, что я готова зажать уши. Только это меня не спасет.
        – Я пыталась его утешить и всё получилось само собой, я… прости меня. Мне так жаль… – слезы Стейси, которые покатились по лицу, совершенно не трогают меня.
        – Убирайся. – спокойно говорю я, но в любую секунду готова сорваться и просто выцарапать ей глаза.
        Стейси мнётся на месте и теребит черное кружево в руках, но не уходит. Я же больше не могу смотреть на неё и закрываю глаза. Кажется, меня сейчас вырвет. Ком боли уже в самом горле, и я не в силах остановить слезы, которые просачиваются сквозь закрытые веки. Чувствую её руку на своём плече… это что, утешительный жест? Открываю глаза и стряхиваю её руку и что есть мочи кричу.
        – Убирайся!!!
        Она разворачивается и с поникшей головой покидает мою спальню. Просто кучкой падаю на пол и закрываю живот руками.
        Слезы…
        Истерика…
        Крики…
        Но этого не видел никто.
        Меня просто сломали… всего лишь одна фраза сломала меня.
        Я и вообразить себе не могла что Майкл… МОЙ Майкл может так со мной поступить. И плевать я хотела на то, что он думал, что я больше не вернусь. Прошел месяц… так мало времени…
        Он предал меня.
        Он уничтожил меня.
        Он растоптал мою душу.
        Кое-как собрав себя по частицам, поднимаюсь и иду в душ. Хочу смыть с себя всё, что узнала. Стоя под струями теплой воды, я ещё немного поплакала, но это уже было больше похоже на скулеж раненого зверя.
        Я четко решила, что хватит всем пользоваться мной. Помыкать. Управлять. Достаточно!
        Теперь у меня нет иного выбора, как остаться в живых и вырастить свою девочку в любви. Хоть это и будет только любовь матери… без отца.
        Мне больше не нужен никто. Когда ты один, то и боль причинить некому. В каком-то извращенном смысле это тоже свобода.
        И теперь я свободна…
        *******
        Майкл.
        Сегодня был адски тяжелый день. Три набега не мертвых в районе, который патрулировал мой отряд. К счастью, обошлось без потерь со стороны живых. Но складывается четкое ощущение того, что кто-то просто натравливает тварей на Крест.
        Брэдди направился домой, а я иду на встречу с Преподобным. Он в срочном порядке "пригласил" меня к себе.
        Единственное, что я сейчас хочу, так это уйти домой. Там меня ждет Джей. Только благодаря мысли о НЕЙ, улыбка появляется на лице. Не думал, что можно так скучать по человеку. Оказывается можно.
        Проходя по храму Возрождения, я задумался о том, что все эти люди пришли сюда не просто так. Они таким способом ищут помощи. Когда не остается надежды, возрождается вера. Пока я не впал в такое состояние, но не исключено, что в скором времени я тоже поселюсь на этих скамьях и буду молиться и просить всех богов, которые когда-либо были, о помощи и спасении. Спасении Джей и малыша.
        Вхожу в кабинет, и Преподобный тут же поднимается с места и подходит ко мне. Подает руку в знак приветствия, и я сразу понимаю, что ему что-то нужно. Он никогда так не делал. Здороваюсь с ним и сажусь за стол. Преподобный забирается на своё кресло. Он никогда не думал, что оно выглядит нелепо, в нищенской комнате "трон". Или тем самым он пытается показать, что он здесь "босс"? Так никто и не спорит.
        – Майкл, как поживает Джей? Как малыш? – спрашивает Гарольд и складывает руки перед собой.
        – Всё нормально. Может ближе к делу?
        – Да, конечно. Через неделю в нашем городе состоится приём. Прибудут мистер Морис с супругой и ещё несколько высокопарных людей. Вы с Джей должны быть на вечере.
        Молча смотрю на него и не понимаю, какого ответа ожидает от меня Преподобный. "Спасибо, за приглашение", "Мы обязательно придём", "Это честь для меня".
        Я не могу заставить Джей увидеться со своими родителями. На неё и так свалилось слишком многое. Она конечно храбрится и делает вид, что всё наладилось. Но я понимаю, что это не так. Даже, когда она с улыбкой на лице говорит, что всё отлично.
        Наклоняюсь вперед и складываю руки так же как Преподобный и, смотря четко ему в глаза, отвечаю: "Нет".
        – Майкл, вы должны прийти. Понимаешь… я и так нажил себе врага в лице Флинта. Сейчас же я пытаюсь наладить наше общение. Ты же знаешь, что без поддержки Чёрной Пантеры Крест долго не протянет. И единственная просьба мистера Мориса – это повидать дочь и узнать, как она поживает вдалеке от родителей.
        Смех вылетает из меня, и я смотрю на главу Креста, как на идиота.
        – Вы что, серьезно ему верите?
        – Нет. Конечно нет. Я прекрасно понимаю, что его главная цель – это проверить здесь ли мальчишка, которого мы украли из Подземелья…
        – Не украли, а спасли. Вы наверное это хотели сказать?
        – Да. Прости. Я нервничаю, потому что от твоего ответа зависит, состоится ли этот вечер. Если бы мы никак не зависели от Черной Пантеры, я бы не согласился на это никогда. Ты сам знаешь моё отношение к детям и их безопасности. Они наше будущее. Они те, кто будет вершить историю нового мира. А мистер Морис погубил слишком много невинных душ.
        – О чем вы тогда думали, когда согласились на план Хантера? Вы же понимали, в случае провала, вам не видать поддержки от Черной Пантеры. И вы всё равно пошли на это.
        – Я был уверен, что Хантер сместит Мориса и поставит своего человека во главе Черной Пантеры. И я до сих пор верю, что он сделает это. Не сейчас, так позже.
        – Не исключено. – тут я готов согласиться с Преподобным, если Хантер поставил цель, он придет к ней несмотря на препятствия.
        – А сейчас мистер Морис должен быть уверен, что я сожалею о своём необдуманном поступке. И что я снова его верный друг.
        – Хантер в курсе этой встречи?
        – Да. Тем более он тоже прибудет.
        – Я подумаю. Завтра дам ответ. – говорю я, а Гарольд протяжно выдыхает.
        – Хорошо.
        И я ушел. Ненавижу политиков. Они как склизкие черви, так и норовят обмазать всех вокруг своим дерьмом. На пороге дома я увидел Стейси, которая только возвращалась домой. Странно. Она сегодня вернулась раньше и сказала, что плохо себя чувствует.
        – О, Майкл, ты только идешь домой?
        – Да.
        – Я тоже. Проторчала в госпитале. Чувствую себя уже лучше, спасибо, что спросил.
        Не отвечаю, захожу в дом и иду прямиком в спальню.
        Она пуста. Джей нет. Ушла куда-то. Ладно, приму душ, от меня несет смертью и смрадом тварей. Скидываю с себя грязную кофту, открываю дверцу и… замираю у открытого шкафа. Тут только мои вещи. Что за…
        Выхожу из комнаты и, стоя в кухне, вслушиваюсь в звуки, окружающие меня. Стейси в своей комнате, нервно ходит туда-сюда. Брэдди сидит за столом, тут мне не нужно прислушиваться, я вижу недоумение на его лице.
        Шаги… второй этаж… комната Саманты и Роя. Преодолеваю лестницу и без стука вхожу во внутрь.
        Джей. В огромном халате, с босыми ногами останавливается в центре комнаты. Мокрые волосы рассыпались по плечам и спускаются ниже поясницы. Облегчение волной проносится по мне, и я наконец спокойно выдыхаю, ровно до того момента, когда она оборачивается. Джей выглядит как всегда. Невероятно красивая и сильная, но аура напряжения так и витает в воздухе. Её взгляд… разочарование, печаль и злость.
        – Почему ты здесь? – спрашиваю я и делаю шаг к ней.
        – Я так захотела. – высокомерно отвечает она и делает шаг от меня. Сейчас я узнаю в её поведении ту девушку из Подземелья. Холодную, высокомерную… Что случилось? Первая мысль, что виной этому Макларен, возможно, он что-то ей сказал и она расстроена. А если честно, я ни черта не понимаю.
        – Как это понимать? Я прихожу в комнату и вижу, что твоих вещей там нет… ТЕБЯ нет.
        – Ну вместо моих вещей там есть другие. – Джей несет какой-то бред.
        – Что? О чем ты говоришь?
        – Майкл, давай просто оставим это. Я устала.
        – Что оставим? – делаю шаг к ней и вижу, что Джей из последних сил сохраняет видимое спокойствие. Прислушиваюсь и понимаю, что её сердце колотится так, словно она пробежала не одну милю. – Милая, что стряслось?
        На слове "милая" она с болью прикрывает глаза, и я вижу, как слеза скатывается из под прикрытых век. Да что, твою мать, происходит?! Делаю в её сторону ещё шаг, но она поднимают руку, отталкивая меня, и делает шаг назад. Открывает глаза, и я материально чувствую её боль.
        – Тебе больно? – спрашиваю я.
        – Не физически. – отвечает она.
        – Что-то с ребенком?
        – Нет.
        – Тебя расстроил Макларен?
        – Нет.
        Спусковой механизм пришел к действию, и я просто подхожу к ней и обнимаю. Не могу смотреть, как она мучается… Сначала Джей начинает отбиваться от меня, но через минуту, которая длилась слишком долго, она просто плачет в моих объятиях. Глажу её по мокрым волосам и слышу, как биение её сердца приходит в норму. Но не до конца. Даже если она не скажет мне сама, что случилось, я ведь узнаю это. Рано или поздно я сверну шею тому, кто причинил ей такую боль.
        – Всё… отпусти меня.
        – И не собираюсь.
        – Майкл, я серьезно. – поднимает на меня заплаканное лицо. – Я хочу побыть одна. Пожалуйста.
        Разжимаю руки и кажется, что я именно сейчас… в эту минуту теряю самое ценное, что у меня когда-либо было.
        Вспоминаю про разговор с Преподобным и сжимаю кулаки. Твою мать! Я её сейчас просто добью, но это не может подождать.
        – Джей, нам нужно поговорить.
        – Не сейчас. – умоляюще просит она.
        – Прости, но это не может больше ждать.
        Потирает пальцами слезы и смотря мне в глаза говорит:
        – Я всё знаю… нам больше… не о чем говорить. Уходи.
        – Как ты узнала о вечере? Преподобный что приходил к тебе? Это он довел тебя до такого состояния?
        – Что? Какой вечер?
        – Через неделю состоится приём, на котором будут присутствовать Анна и Флинт Морис… мы должны пойти.
        – Хорошо.
        Вот сейчас я в полном недоумении, в смысле "хорошо"?
        – Ты согласна?
        – Да. Глава Черной Пантеры рано или поздно заявится сюда. Хантер нас предупреждал. Он убедится, что маленького Майкла здесь нет и уедет. И чем раньше состоится МОЯ встреча с "родителями", тем лучше. – опускает руки на живот и делает глубокий вдох. – Они не должны знать, о малышке… пока со стороны не видно, что я в положении, нам нужно встретиться.
        И я ушёл…
        Мне пришлось…
        Джей ещё трижды попросила меня покинуть комнату, и я сдался. По её поведению и словам, я последний человек на земле, которого она сейчас хочет видеть. В голове полнейший раздрай. Что за странное поведение? Я конечно слышал, что у беременных бывают причуды, но не до такой же степени. Хорошо. Если Джей хочет побыть одна, то я готов дать ей это время. До завтра. Не больше.
        *******
        Джей.
        Ночь… это самое сложное время. Если днем я ещё могла смириться с тем, что Майкла в моей жизни больше не будет, то в темное время суток боль обрушивалась на меня снова и снова. Тихо скулила в подушку, глотая горькие слезы. Не могу позволить себе выть во всё горло… он услышит и придет… А я не уверена, что смогу выгнать его вновь.
        *******
        Майкл.
        Я не мог найти себе места. Постель без Джей была пустой и холодной. Нет обычных разговоров и подколов с её стороны. Меня больше никто не обнимает и мне некого обнять. Черт. Приглушенный звук её плача, который я четко расслышал в тишине ночи, не дал мне спокойно лежать и делать вид, что всё в порядке. Я встал и пошел к ней. Дошел до двери и остановился. Не посмел постучать. Она не хочет видеть меня. И сейчас, зайдя в эту дверь, я просто сделаю ей ещё больнее. Так я и простоял, смотря на дверь, пока всхлипы не прекратились.
        Глава девятая
        Шесть дней спустя…
        Тем временем, молодой правитель Хелл стоял в своем кабинете облокотившись бедром о стол. Держа в руке стакан с дорогущим бренди, он рассуждал по поводу завтрашнего приема, но его то и дело отвлекал сын. Хантер смотрел сквозь огромное зеркальное стекло на своего ребенка.
        Раньше это была огромная комната, но Хантер разделил её на две части. Первая – это кабинет, вторая – детская. Они разделены зеркалом, точнее со стороны детской – это огромное зеркало во всю стену, со стороны кабинета – это огромное окно. Звука не слышно, но Хантер в любой момент мог удостовериться, что с его ребенком всё в порядке.
        Но сейчас его взгляд неотрывно следил не только за мальчишкой… за девушкой, которая разрушила все планы Хантера на уничтожение мистера Мориса. Но тем не менее, она нашла любовь его сына. Смотря на то, как он краской бросается в неё, этого и не скажешь. Но каждый вечер с момента, как эта девушка появилась здесь, его сын перед сном рассказывает ему о том, какая Саманта интересная и смешная.
        Интересная и смешная…
        Возможно…
        Хантер отпивает глоток и переводит взгляд на Майкла, он как всегда является сторонним наблюдателем. Никогда не играет и ничего не просит. Делает то, что скажут и никогда не перечит. Но так не может длиться вечно. Как только мальчик поймет, что он силен и сможет за себя постоять, то больше не останется в стороне. Это Хантер знал не понаслышке.
        Очередной глоток и он снова переводит взгляд на девушку, которая подсела к Майклу и что-то ему объясняет с искренней улыбкой на губах. Боковым зрением Хантер видит, как открывается дверь детской, и в комнату входит Рой.
        Ну вот и женишок нарисовался.
        Хантер бросает последний взгляд на своего сына и нажимает кнопку на столе. Черная непроницаемая стена опускается сверху и закрывает обзор на детскую.
        Хантер обходит стол и садится в кожаное коричневое кресло. Расстегивает верхние пуговицы на белоснежной рубашке и откидывает голову назад.
        Завтра.
        Именно завтра он снова увидит мистера Мориса. А тот ведь даже не подозревает, почему Хантер хочет уничтожить его. Морис думает, что это из-за власти. Но нет. Хантер не глупец и понимает, что власть и влияние правят в этом мире. Да и в любом другом. Но это не тот мотив… совсем не тот.
        Хантеру было бы вполне достаточно жить в Хелл и править здесь. На другие города он не зарится.
        Ему не нужна абсолютная власть.
        Ему нужна месть.
        Но слишком много правил, о неприкосновенности глав городов. Уж они постарались прикрыть свои задницы и обеспечить себе неприкосновенность.
        Шаги за дверью, идет Чейз. Он даже не стучит, просто входит и опускается на одно из кресел за столом. Тут же молча встает и подходит к бару. Наливает себе щедрую порцию алкоголя и садится обратно.
        – Всё готово. – говорит Чейз.
        – Хорошо. – отвечает Хантер.
        *********
        В это же время мистер Морис расхаживал в своём кабинете и задавался единственным вопросом: "Где мальчишка?" Он как никто другой понимает – кто владеет ребенком, тот владеет небывалыми ранее ресурсами. До конца ему не удалось выяснить, чем именно примечателен этот экземпляр, но из сообщений было ясно, что 1614 один прошел все тесты и опыты на отлично.
        Мистер Морис остановился на середине кабинета и сжал пальцами переносицу. Вся ситуация выводит его из себя. Он столько сил и ресурсов потратил на создание абсолютно непревзойденного человека. Грезил столько лет о целой армии таких существ. Он бы стал властелином нового мира. Единоправным правителем с властью, которой никто никогда не обладал.
        Всё из-за его дочери, она как заноза в заднице. Где-то да мелькает, ломая ему все планы. Из-за того, что они залезли в лабораторию, пришлось всё сжечь, даже не было времени искать данные о мальчишке. Люди Хантера шли по пятам, они только-только успели вытащить удачный экземпляр и спалить долгие годы труда.
        Но есть единственный человек, которого он ненавидит всем своим существом. Это Хантер. Злость то и дело поднимается в мистере Морисе. Да как этот щегол посмел рыть под него? Кто дал ему право даже попытаться сместить Флинта с этого места?
        Ну уж нет. Завтра на вечере всё станет ясно. Его люди перевернут вверх дном весь Крест, но найдут мальчишку. Хотя Морис практически уверен, что ребенка там нет. Преподобный слишком труслив для того, чтобы открыто противостоять ему. А следовательно, мальчишка у Хантера.
        Единственная загвоздка в том, что среди приближённых Хантера, нет шпионов Мориса. И это проблема. Есть пара людей, но это шестерки, которые ничего не в состоянии выяснить. Но у них будет время заслужить уважение главы Чёрной Пантеры и найти мальчишку пока Хантер будет на званом вечере.
        Мистер Морис сделал всё возможное, чтобы эти идиоты клюнули на удочку. Ведь только он знает, что этот вечер совершенно не предназначен для мирного решения, или для его дочери. Она как всегда просто отвлечение. Большего она и не достойна.
        Так мистер Морис и просидел ещё около часа. Рассуждая и планируя.
        Бросил пренебрежительный взгляд на черный кожаный диван и оглядел Анну Морис, которая спала, свернувшись в клубочек.
        Она долго ждала, когда супруг закончит свои дела и они вместе отправятся в постель. Не дождалась.
        Она как колючка, прицепилась и никак не может отстать от него.
        Завтра будет её последний выход в свет.
        Подошел и поцеловал Анну в лоб, на что она открыла глаза и улыбнулась ему. Он улыбнулся в ответ, но мысли его были отнюдь не добрыми. Мистер Морис решил, что завтра по приезду домой, он избавится от этой женщины. Проводит большим пальцем по её подбородку. Её глаза начинают сверкать.
        Боже, как можно было прожить такую убогую жизнь? Этого мистер Морис не понимал. Она изначально родилась в одной из самых влиятельных семей, но в течении жизни была не чем иным, как тупой шлюхой.
        Уверен, больше Анна не пригодится ему. А балласт за собой он тащить не намерен.
        *****
        Джей.
        Шесть дней пролетели быстро. Не смотря на то, что я не находила себе места. Я так и не смогла поговорить с Майклом. Гордость и обида не позволяли мне выслушать его.
        Нужно отдать Майклу должное… он пытался. Каждый день, уходя утром в патруль и приходя вечером, он то и дело старался вывести меня на разговор.
        Но я не готова.
        Не сейчас.
        Но эта ситуация со Стейси дала мне пинок в спину и я теперь каждое утро воодушевленная иду к Макларен и сдаю свою кровь. Пью всё то дерьмо, которым он меня пичкает. И верю… Действительно верю в то, что мы найдем с ним спасение для меня. Ведь иначе быть не может. Я не могу себе позволить умереть.
        Только не тогда, когда в моей жизни появится единственный человек, который будет любить меня только за то, что я есть. Макларен тоже взбодрился и сказал мне фразу, которая заставила меня задуматься: "Самое большое наше заблуждение в том, что у нас ещё много времени. Джей, запомни: есть только здесь и сейчас и возможно, будущего не будет. Так проживи каждый день как последний. Делай то что хочешь, говори что тебе нравится, будь рядом с тем, кто тебе не безразличен". На последнем слове вскинула голову и посмотрела на старика, он что, тоже в курсе, что мы с Майклом больше… не вместе? Но он продолжил и взял мою руку в свои: " Но… никогда не сдавайся, не опускай руки… ведь только ты в состоянии себя спасти".
        Вечер… я покинула госпиталь и действительно задумалась о том, как бы я хотела прожить эти месяцы, если бы они были последними? И я поняла, что только рядом с Майклом я бы хотела находиться.
        Сегодня я с ним поговорю и возможно, постараюсь понять его поступок.
        Только от мысли о том, что он был со Стейси мне словно нож вгоняют под ребра.
        Завтра состоится прием.
        Сегодня целый день люди Преподобного преображают храм Возрождения. Ужин состоится там. Гарольд Эшвуд передал мне платье свободного кроя. Оно чем-то напоминает одеяние древнеримских богинь. Нежно голубого цвета, оно волнами струится до самых пят, руки тоже прикрыты, укус никто не должен видеть. Проблему с глазами решил Макларен, у него в арсенале есть кое-какие капли, благодаря им, янтарная окантовка не будет видна в течении трех-четырех часов. Также у капель есть побочный эффект, моё зрение ухудшится на время, пока глаза не приобретут прежнюю расцветку.
        Я нервничаю. Но я уверена, что эта встреча нужна именно сейчас. И Майкл будет со мной. Когда он рядом… несмотря на то, в каких мы отношениях находимся… в тот или иной момент я знаю, что со спины в сторону врагов нацелен взгляд моего защитника.
        Прибавляю шаг и иду в сторону дома, я так хочу его обнять. Хоть на минуту. Моё настроение так и скачет. То хочу обнять, то дать по роже.
        Но пока я в хорошем расположении духа, должна с ним поговорить.
        Как бы больно мне не было.
        Я должна.
        Он мне нужен.
        Всегда был и будет.
        Открываю дверь и вхожу в дом, который встречает меня теплом и запахом свежего хлеба. Словно Саманта вернулась. Скидываю куртку и прохожу дальше.
        То, что я увидела заставило меня замереть на месте. За столом сидят Стейси и Майкл. Рядом. Слишком близко друг к другу. Они что-то едят, но я могу смотреть только на руку блондинки, которая накрыла ладонь Майкла.
        При виде меня Стейси отдергивает руку, и они синхронно оборачиваются в мою сторону.
        Твою мать!
        Я готова кричать и биться в истерике. Какая я идиотка. Не прошло и недели…
        Молча поднимаюсь наверх и закрываю за собой дверь.
        Тишина.
        Он не идет за мной…
        ********
        Майкл.
        – И что это сейчас было? – задаю вопрос Стейси.
        – Ничего. – встает из-за стола, прихватив с собой тарелку.
        Смотрю на неё, а сам прислушиваюсь к сердцебиению. Как только Джей вошла, Стейси положила руку на мою. Объяснила она это тем, что убрала ниточку, которая мозолила ей глаза.
        – Что ты сказала Джей?
        – Не понимаю о чем ты. – невозмутимо говорит блондинка, но сердце разгоняется и сдает её с потрохами.
        – Спрашиваю ещё раз. – говорю спокойно и поднимаюсь из-за стола. Подхожу к ней и нежно беру за шею. Постепенно начинаю сдавливать, но она не отводит взгляд. Её глаза, как у побитого котенка, но меня этим не подкупить. Её сердце сказало мне всё, что я хотел услышать. – Что именно ты ей сказала?
        – Ничего. Майкл, я ничего не говорила ей. – её глаза уже полные слез. Пытается отодрать мою руку от своей шеи, но это не в её силах.
        Наклоняюсь вплотную к лицу Стейси и с ненавистью говорю:
        – Ты – лживая сука. И как только я мог посмотреть в твою сторону? Сейчас ты идешь к Джей и просишь прощения за свою ложь.
        – Нет.
        – У тебя нет выбора.
        Как я не догадался сразу. Идиот. Зная Стейси, можно было понять, что она не успокоится. Уступать – это не в её натуре.
        – Я ничего не говорила, правда. Майкл, отпусти, мне больно. – хрипит Стейси и пытается оторвать мою руку от своего горла, но мои пальцы всё сильнее и сильнее сжимаются.
        Смотрю на неё и резко отступаю.
        – У тебя пять минут, чтобы убраться из этого дома.
        – Но куда я пойду?
        – Мне плевать.
        Разворачиваюсь и иду к лестнице, на середине пути меня останавливает шипение рации, что осталась на столе.
        – Срочно! Всем к главным воротам! Нападение не мертвых!
        Дальше крик боли и тишина.
        Срываюсь с места и бегу наверх. Влетаю в комнату Джей и вижу, что она сидит на кровати, рассматривая фото. То самое фото… выкинула бы его уже.
        – Нападение тварей. Оставайся на месте, запрись и держи оружие при себе.
        Не дожидаясь ответа, спускаюсь вниз и собираю всё оружие, которое только могу унести. Стейси так и стоит с открытым ртом, потирая шею.
        – Что встала? Слышала приказ? Выдвигаемся.
        Молча бежит в комнату. Не дожидаясь её, бегу в сторону ворот. Ещё задолго до места назначения слышу крики и стрельбу. Смрадная вонь забивает ноздри. Я даже не представлял, что столько тварей способны собраться в одном месте.
        Каким-то образом они проломили кусок металлических прутьев на воротах и пролезают в город. Один за одним. Их уже сотни в Кресте, за пределами, возможно, тысячи.
        Эти идиоты палят по не мертвым без разбора, так у нас скоро не останется патронов.
        Бегу к вышке, по пути отстреливая тварей. Забираюсь и включаю тревогу. Почему этого не сделали раньше? Где вообще постовой? Рубка пуста. Беру в руку рацию и через громкоговоритель кричу:
        – Не палите без разбора! Только в голову! Беречь патроны!
        Отпускаю рацию и бросаю беглый взгляд за пределы города. Твою мать! Тьма тварей бежит между крестов, некоторые пытаются залезть по стенам. Другие, топча друг друга, прорываются к воротам. Они бегут на звук. Нам конец.
        Спускаюсь с вышки и сталкиваюсь с Брэдди и Стейси.
        – Майкл, что это? Их так много! – лепечет Стейси.
        – Брэдди, где наши? – спрашиваю я.
        – Все недалеко от ворот.
        – Бери с собой шестерых на вышки. Полейте тварей из гатлинга. Вы как минимум половину скосите. Дальше дело за нами.
        – Есть. – сказал Брэдди и скрылся из вида.
        – Ты идешь в Возрождение и уводишь оттуда всех в госпиталь. Баррикадируйте двери, окна, и возьми с собой пару людей.
        – Пару?
        – Я не могу всех отправить. В госпитале есть охрана. Они вооружены.
        И Стейси тоже скрылась.
        Я же рванул ближе к воротам, отстреливая не мертвых по пути. Через минуту раздались выстрелы с вышек. Брэдди взялся за дело. Это обнадеживает.
        Но твари пробирались и пробирались… разбегаясь по городу. Серена выла. Пришлось отстреливать не только тварей, но и людей, которые были укушены. На сожаления и жалость нет времени.
        Патроны закончились… в ход пошли ножи и руки. Достаю рацию… на трех из четырех частотах пустота. Никто не отвечает. На последней запыхавшийся парень, имени которого я даже не знаю. Он сообщил, что находится в центре города, все люди спрятались по домам, а их отряд из восемнадцати человек отслеживает тварей, которые пробрались.
        Часы.
        Кажется, прошли часы с момента атаки, но это не так. Всего сорок две минуты и город практически пал. Но мы отбились… не до конца понимаю, как это произошло. Каменные стены в крови и остатках тел, как людей, так и не мертвых.
        Повсюду смрад смешанный с запахом крови и пороха.
        Брэдди до сих пор отстреливает с вышки оставшихся тварей. Их единицы, но они по-прежнему бегут в сторону ворот.
        Появился Преподобный и по громкой связи приказал всем сидеть в домах. Военные же должны собраться у ворот в течении пятнадцати минут.
        Сирена смолкла, как и гомон голосов. И я замер на месте. Звук. Низкочастотный писк. Обычному человеку, он не доставит неудобства, да люди его и не слышат.
        Иду на звук. У самых ворот со стороны города. У самого входа справа прикреплен датчик, который разносит инфразвук. Вот на него то и сбежались твари. От него и появилась паника у людей в рубках.
        Снимаю устройство со стены и выключаю.
        Кто-то в этом городе сам на себя натравил не мертвых. И это накануне встречи глав городов.
        В итоге, город понес огромные потери. Много людей погибло, но мы выстояли. Военные ещё раз проверили улицы и дома на наличие не мертвых.
        Уже рассвет.
        Примерно через двенадцать часов встреча глав городов. Преподобный не намерен её отменять. Ведь иначе не добиться мира с Черной Пантерой.
        Меня это не интересует. Я сделал всё, что было в моих силах. Молча отдал датчик, который был на стене. Преподобный понял, что это за вещица такая. А я молча направился домой.
        Открыл входную дверь и обнаружил Джей. Она стояла напротив с пистолетом в руке, который был направлен на дверь.
        При виде меня, всего в крови и грязи опустила оружие. Медленно подошла ко мне и сморщила носик. Да, я знаю, какой от меня запах. Это вызвало у меня улыбку.
        – И как всё прошло? – спрашивает Джей.
        – Плохо. Но мы живы, а это главное.
        Качает головой в знак согласия, и я вижу, как её руки дрожат.
        – Джей, нам нужно поговорить…
        – Хорошо. Но сначала прими душ.
        Разворачивается и уходит… в мою комнату.
        Сегодня произошло столько дерьма, но сейчас моё лицо треснет от такой широкой улыбки. Она не пошла наверх. Она вернулась в нашу комнату. Она вернулась ко мне.
        Глава десятая
        Джей.
        Званый вечер. Все собираются в храме Возрождения. Но ключевых фигур ещё нет. Здесь только Саито, который вернулся из Хелл, Преподобный и с десятка два приближенных к ним людей.
        Я стою у самого выхода и наблюдаю, как подчиненные Преподобного расставляют блюда и напитки. Сейчас храм выглядит иначе. Нет больше множества скамеек и полумрака. Огромное количество свечей расставлено по полкам и придают атмосфере напряженный эффект. Три огромных стола простираются от самого входа и до двери кабинета Преподобного. Немного правее стоит отдельный стол на восемь персон. Именно за ним будет происходить самый важный разговор.
        Перевожу взгляд на Преподобного, он что-то объясняет Майклу. Саито стоит рядом и качает головой, перебирая пальцами свою бороду.
        Атмосферу царящую в храме можно назвать нервозной.
        Открывается дверь, и появляется Хантер. Как всегда с невозмутимым лицом и безупречно одетый. Ни на секунду не останавливаясь идет в сторону Майкла. Следом за Хантером идет Саманта. Что она здесь забыла? Элегантное черное платье на тонких бретельках подчеркивает её фигуру. Рыжие волосы собраны в высокую прическу, лишь несколько прядей выбились. Она так величественна в новом образе.
        Саманта находит меня глазами и с улыбкой направляется ко мне. Обнимает, и я делаю то же самое в ответ.
        – Я так скучала. – говорит Сэм и шмыгает носом.
        – Я тоже.
        Отодвигаю её от себя и разглядываю ещё раз.
        – Саманта, ты просто охренеть как круто выглядишь! Как маленький Майкл? Он тоже здесь?
        – Давай по порядку. – хихикает Саманта. – Ты тоже выглядишь волшебно. Ты вообще когда-нибудь думала, что мы с тобой будем щеголять в таких шикарных платьях? – рукой показывает на нас.
        – Нет. Мне удобней в повседневной одежде.
        – Мне тоже. – говорит Саманта и улыбка её становится ещё шире. – Майкл заговорил. Представляешь? Вчера вечером я услышала, как он задавал вопросы сыну Хантера. Они, кстати, сдружились.
        Слезы наворачиваются на глаза. Мой маленький мальчик…
        – Не плачь. У него всё хорошо. Правда. Конечно, он скучает по тебе, но там есть всё для жизни такого необычного ребенка.
        – С кем он сейчас? Почему ты приехала?
        Саманта закатывает глаза и бросает раздраженный взгляд на Хантера. Он его ловит и поднимает бокал, салютуя ей. Сэм снова смотрит на меня и говорит:
        – Видите-ли, Хантеру нужна леди, которая будет его сопровождать. И выбор каким-то боком пал на меня. Я не хотела уезжать от мальчишек. – вполне серьезно заканчивает Сэм.
        – Так отказалась бы.
        – Хмм, посмотри внимательней. – кивает в сторону Хантера. – Этот зазнайка не признает слова "Нет".
        Наклоняюсь к Саманте и говорю шепотом:
        – Ты же знаешь, что он тебя слышит?
        – Естественно.
        Перевожу взгляд на Хантера. Он улыбается. Прям улыбается, смотря в стакан на янтарную жидкость.
        – Он, видите-ли, считает меня забавной. Он мне сказал: "На таких встречах ничего интересного не происходит. Будешь меня развлекать". И как это понимать? Порой он очень раздражает меня.
        – Как там Рой?
        – Он бесится. Его оставили нянькой. И он очень зол.
        Так мы стояли примерно тридцать минут. Разговаривали обо всем и ни о чем. Я так скучала по Саманте. Она спросила, как обстоят дела с Майклом. Я ответила, что всё отлично. Возможно, это и так. После его возвращения домой нам опять не удалось поговорить. Я просто вырубилась, не дождавшись его. Но во сне я почувствовала, как его тепло окружает меня. Это было так сладко и томительно. Как только мы проснулись, то выдвинулись помогать прихожанам убирать останки людей и тварей. Отмывать кровь и сжигать тела. Ведь никто не должен знать, что было нападение не мертвых. Иначе, мистер Морис может предпринять попытку нападения на Крест. Военных осталось мало, примерно половина людей погибла, все остальные измотаны. И если сегодня не будет мирного договора то, есть вероятность того, что Чёрная Пантера в ближайшие дни подомнет под себя этот город.
        Лишь за час до прихода сюда я увидела Майкла. Он проводил меня к Макларен. И ушел. Вернулся уже в черном костюме, который нереально ему идет. Оттеняет его янтарные глаза. И кажется, что Майкл смотрит тебе в самую душу.
        После манипуляций с глазами, мы вернулись домой, и я собралась. Надела шелковое платье и туфли. Заколола волосы в двух местах и вуаля – причёска готова. Немного задержалась у зеркала и не узнала себя. Я изменилась. Стала взрослее, опытнее и злее.
        Вышла к Майклу и увидела его лицо. Оно выражало огромный спектр эмоций, но он сказал только: "Идеальна. Ты просто идеальна". Мои щеки горели под его пристальным взглядом. Он несколько раз осматривал меня с ног до головы. Я физически ощущала его пылающий взгляд, словно нежное прикосновение.
        В очередной раз открылась входная дверь, впуская холодный воздух и мистера Мориса с супругой. За ними свита из десяти человек. Все безоружные. Таков был уговор. На вечере никакого оружия. Это мирная встреча.
        Я же отвернулась от вошедших. Не могу смотреть на них. Саманта взяла меня за руку и сжала пальцы. Как же я рада, что она сегодня здесь.
        – Прошу всех к столу. – громкий голос Преподобного заставил меня вздрогнуть.
        Майкл появился передо мной и закрыл своим телом от всех.
        – Ты как? – спросил он.
        – В норме. – ответила я.
        Мы расселись. Я и Майкл с одной стороны, Саито и Преподобный напротив нас. Хантер и Сэм сбоку от меня, на противоположной стороне мистер Морис и мама.
        Тишина.
        Тишина.
        И снова тишина.
        Все сидят и просто смотрят друг на друга. Хантер не спускает взгляда с Флинта, тот отвечает ему тем же. Я сжимаю руку Майкла под столом и молюсь, чтобы это закончилось как можно быстрее. Нервы могут дать сбой в любой момент. И не только у меня. Каждый из присутствующих был бы рад оказаться где угодно, но только не здесь. Смотрю на приборы и они начинают сливаться. Побочный эффект от капель начал действовать. Как раз вовремя. Не хочу видеть лица своих родителей.
        Тишину прерывает голос мамы, как же больно его слышать:
        – Джей, девочка моя. Я так скучала.
        Рука Майкла сжимает мою, и я просто концентрируюсь на этом. На его тепле и силе, которой он делится со мной. Поднимаю голову и смотрю на пятно, которое является моей мамой. Как у неё язык поворачивается вообще разговаривать со мной? Да ещё произносить такие вещи. Неужели она не понимает как это больно? Или понимает? Но в ответ говорю:
        – Правда? Я тоже.
        – Замечательно. Может приедешь в гости? – нараспев говорит Анна. Я беру стакан с водой и делаю несколько маленьких глотков. В горле резко пересохло. – Скоро у тебя появится маленький братик или сестричка.
        Пфф… ЧТО? Хорошо, что я проглотила воду. Иначе заплевала бы всех к чертовой матери. Снова смотрю на неё и не нахожу, что сказать. На помощь приходит Саманта:
        – Поздравляю.
        – Спасибо. Я узнала это только сегодня, но я так рада, что скоро ещё раз испытаю счастье материнства.
        Твою мать! Это как работает? Если облажалась с первым ребенком, то можно сделать второго и исправиться? Дичь полнейшая.
        – Ну что же, перейдем к делам. – говорит мистер Морис и поднимает бокал. Мама наконец-то замолкает. – Мы здесь не просто собрались.
        – Да, конечно. – отвечает Саито.
        – Хантер, а где твоя свита? – резко меняет тему Морис.
        – Мы не обо мне собрались говорить, мистер Морис. Давайте ближе к делу. – невозмутимо говорит Хантер.
        – Хмм. Хорошо. На повестке дня у нас рассмотрение дальнейших отношений между городами. Я подготовил договор. – на этих словах ему подносят чемоданчик, и Флинт достает оттуда три экземпляра. Один дает Хантеру, второй – Преподобному, третий оставляет себе. – Прошу вас прочесть, это договоренности на три года. Каждый из пунктов важен для меня и моего города… так как произошел очерняющий инцидент с Сенатором, и меня заподозрили в ужаснейшем правонарушении… я могу себе позволить некие вольности и требовать от вас более чуткого отношения. – его голос так и сочится ядом. На сегодня он в выигрыше, но что будет завтра?
        В течение часа или около того Хантер и Преподобный внимательно изучали договор. Я ковырялась в тарелке и понимала, что зрение всё больше и больше пропадает. Саманта спасла всех и разговаривала с Анной Морис, не давая гнетущей тишине заполнить пространство.
        Рация Хантера зашипела и заставила всех посмотреть на неё.
        – Хантер. – голос из рации.
        – Чейз. – невозмутимо ответил глава Хелл, не отвлекаясь от изучения договора.
        – Пойман человек, он пытался пробраться в твой кабинет.
        Хантер резко перевел взгляд на мистера Мориса. Кажется, стало холоднее, или это напряжение повисло в воздухе. Такой накал, что можно резать воздух ножом.
        – Что он сказал в своё оправдание? – спросил Хантер, по-прежнему смотря на Мориса.
        – Ничего.
        – Ты уверен, что его кто-то послал? Сколько он проживает под моей крышей?
        – Да, уверен. Два года.
        – Спроси ещё раз, если не ответит, то отрежь ему два пальца. – вполне серьезно говорит Хантер. На эту фразу Анна охает и хватается за руку мужа.
        – Какие? – интересуется Чейз.
        – Выбери сам, не мне тебя учить. Но оставь его в живых до моего приезда.
        – Есть.
        И Хантер поставил рацию обратно на стол и продолжил чтение договора. Для него это обычный разговор? В порядке вещей отрезать пальцы налево и направо?
        Флинт не спускал с него глаз. Разглядывал молодого правителя, наклоняя голову то в одну сторону, то в другую.
        – Я согласен. – говорит Хантер.
        – На все условия? – недоверчиво спросил мистер Морис.
        – Да. Мы же хотим мира.
        – Я тоже согласен. – подает голос Преподобный. Я думаю, он даже не читал договор, а просто делал вид и ждал вердикт Хантера.
        – Тогда пройдемте подпишем мирный договор сроком на три года. – произнес Саито Фудо и поднялся со стула.
        Преподобный, мистер Морис, Саито Фудо и Хантер удалились в кабинет. Мы остались. Не понимаю смысл моего нахождения здесь. Но ещё немного и этот вечер закончится.
        – Саманта дорогая, извини за интерес, но что здесь делаешь ТЫ? – спросила мама.
        На что Сэм просто фыркнула и оставила вопрос висеть в воздухе. И снова тишина за нашим столом. Но в храме стоит гам голосов, и я невольно начинаю концентрироваться на слухе, так как зрение практически отказало. А это жутко… не видеть.
        – Анна, мы уезжаем. – вздрагиваю от голоса мистера Мориса. – Всем до скорых встреч.
        Они так быстро всё подписали. Зачем весь этот пафос? Какой-то вечер, приём великосветский? Могли бы собраться вчетвером и всё согласовать. Нет же…
        Мысли прекращают свой бег. Я чувствую дыхание у щеки и замираю. Тихий шепот мистера Мориса заставляет поёжиться:
        – Можешь жить… но ровно до того момента… пока не перейдешь мне дорогу.
        А следом поцелуй в щеку.
        – Пока, милая. – голос мамы и очередной поцелуй в щеку.
        Удаляющиеся шаги и звук отодвигающихся стульев дают понять, что я могу расслабиться и выдохнуть.
        – Ну и родственники у тебя. – говорит Хантер. – Саманта, прощайся с подругой мы тоже уезжаем.
        – Ой, теперь я Саманта. – издевательски говорит подруга.
        – Мы на людях, веди себя прилично.
        – Хмм… – произносит Сэм и идет ко мне.
        Встаю из-за стола и обнимаю подругу. Я буду скучать. Снова.
        – Передай маленькому Майклу, что я люблю его.
        – Обязательно передам.
        И они уехали.
        Все начали расходиться, но мы с Майклом сидели за столом и молчали. Пока он не заговорил:
        – Ты как?
        Немного подумав, отвечаю:
        – Это удивительно, но… я в порядке.
        – Джей, не знаю, что тебе сказала Стейси, но это не правда. Она солгала.
        – Почему ты решил, что она мне что-то сказала?
        – Я послушал её сердцебиение и понял, что она что-то сделала. Но я не знаю, что именно.
        – Она сказал, что у вас был секс. Что ты потерял надежду на моё возвращение и принял… поддержку от неё…
        Я вскрикиваю от того, что мой стул резко разворачивается в сторону Майкла.
        Я его не вижу… но чувствую жар, исходящий от него.
        Он берет мою руку и кладет себе на грудь, на самое сердце. Ровные удары успокаивают меня, но его слова заставляют пережить волнение. Душа поёт медленную, нежную мелодию.
        – Однажды, я говорил тебе, что меня интересует только одна девушка… и это ты. С того момента ничего не изменилось.
        – Но ты думал, что я…
        – Нет, я был уверен, что ты жива… я бы почувствовал, если бы тебя не стало.
        – Майкл?
        – Да.
        – Идем домой.
        Майкл подхватывает меня на руки. Мой визг разносится по всему храму. Но мне плевать. Я… счастлива.
        Как я могла усомниться в нём?
        Прижимаюсь к нему ближе, и мы покидаем этот вечер. Я думала, что буду чувствовать себя сегодня ужасно. Но сейчас по венам разливается чистая эйфория.
        Глава одиннадцатая
        Машина мистера Мориса рассекала ночной воздух, первые капли дождя начали барабанить по стеклу. Глава Чёрной Пантеры тяжело вздохнул и откинулся на заднем сиденье. Почему Хантер согласился на все условия? Даже разрешил несанкционированные приезды людей. То есть, теперь в любой момент он мог отправить туда кого угодно, и Хантер будет не в силах воспротивиться этому, а иначе – война. Мирный договор нарушать нельзя, даже незначительные его пункты. Мистера Мориса больше не интересует Крест, там нет ничего полезного. Он будет с ними сотрудничать, но не более того. Теперь его главная задача – это пробраться в Хелл и найти ребенка. А пока он может наладить работу в лаборатории. В той самой, которой не было на карте. Хорошо, что он не идиот и не доверил всю информацию Сенатору, а иначе соплячка Джей утащила бы и эти данные. И никто даже не подозревает о существовании лаборатории. Ведь она находится у всех под самым носом.
        – Милый, я так устала. Кажется, Джей не рада была меня видеть. – противный голос Анны вернул Флинта в реальность.
        – Почти забыл. Генри, останови машину. – спокойно произнёс мистер Морис, обращаясь к водителю.
        Шины завизжали, и автомобиль затормозил так резко, что Анна вскрикнула.
        – Выходи. – на выдохе произнес Флинт и устало сжал переносицу. Головные боли – это ужасно.
        – Но там же дождь. – пропищала Анна.
        – Я в курсе. Выметайся.
        – Что? Что ты такое говоришь? Я могу простудиться. Наш малыш…
        – Какой бред. – устало сказал мистер Морис и обратил не добрый взгляд на собеседницу. – Почему о беременности ты сообщила при всех?
        – Это был сюрприз. – Анна растянула губы в улыбке и положила ладонь на колено мужа. Она ждала от него поддержки и конечно же любви. Той любви, как в молодости… он носил её на руках и говорил, что она бесподобна.
        – У меня для тебя тоже сюрприз, вылезай.
        – Х-хорошо. – запнулась Анна на слове и покинула теплый салон автомобиля.
        Выйдя в ночь, она не могла понять, чем так сильно рассердила Флинта. Она была уверена, что он обрадуется. Такая новость. Они снова будут полноценной семьёй.
        Мистер Морис тоже покинул салон и подошел к Анне вплотную. Смотря в её доверчивые глаза, он ещё раз убедился, что Анна глупа и не дальновидна.
        – Прощай, Анна.
        И только в этот момент Анна увидела в руке мужа пистолет и сделала испуганный шаг назад.
        Но было поздно.
        Выстрел.
        Чётко в лоб.
        Секунду женщина стояла…
        В следующую – рухнула на землю под проливным дождём…
        Мистер Морис не считал себя извергом. Он хотел для Анны быстрой смерти. Незачем мучить и без того ущербное существо. С минуту он рассматривал её тело, ноги подогнуты, руки раскиданы в разные стороны, глаза открыты. Во лбу дыра, тонкая струйка крови должна бы литься оттуда, но нет. Дождь смывает кровь и уносит её в землю. Под ноги Флинта.
        Какая ирония, её место всегда было у его ног.
        Выстрел.
        Второй предназначен для их будущего ребенка. Мало ли. Ему одной головной боли предостаточно. Кто знает этих ублюдков?
        Флинт без сожалений вернулся в машину. Хотя нет, он сожалел о том, что замочил такой отличный костюм. Один из лучших, что у него имеются.
        Машина уехала, а тело Анны так и осталось. Забытая всеми, она будет там лежать ещё три дня, на четвертый – толпа не мёртвых растерзает его до неузнаваемости.
        Джей так и не узнает, что произошло с её мамой. Она будет думать, что Анна Морис жива и счастлива в своей новой семье.
        ****
        Джей.
        Сквозь сон чувствую объятия и ласки. Улыбка предвкушения появляется на лице. Поцелуи спускаются с шеи всё ниже и ниже. Следом идут руки… они сжимают меня. Не сильно. Именно так я готова просыпаться каждое утро. Всю свою жизнь. День за днём.
        Майкл возвращается наверх и нежно целует меня в губы. Отвечаю ему, и тихий стон удовольствия разносится по комнате.
        Поцелуи становятся жарче. Эмоции ярче. Воздуха не хватает. Цепляюсь руками за его плечи и притягиваю ближе к себе. Ближе. Ещё ближе.
        Майкл переворачивается на спину. Я оказываюсь на нем. Только сейчас открываю глаза и на секунду замираю. Он идеален. На смятых простынях в полутьме… его глаза горят голодом и страстью. Провожу руками по его плечам, груди, животу. Его мышцы перекатываются под моими пальцами. Эта власть. Власть над мужчиной. Она опьяняет и заставляет терять остатки разума. Спускаю руки ниже… Майкл с низким рыком хватает меня за них и притягивает к себе для очередного поцелуя. Ещё более жаркого. В этот момент опускаюсь на него и сливаюсь с ним в единое целое. Чувство наполненности и эйфории заставляет меня откинуться назад и увеличить темп.
        Вот Майкл уже сверху… цепляюсь за простыни руками и не прерываю контакт взглядов. Это волшебно.
        Переворачивает меня на бок и снова заполняет меня. Каждый нерв в моём теле кричит и просит освобождения.
        Его руки повсюду… каждый раз именно там, где и должны быть.
        Угол меняется, увеличивая контакт. Наши разгоряченные тела ещё крепче прижимаются друг к другу. Он наполняет меня снова и снова. С каждым движением усиливается мучительное томление внутри. Кожа в огне. Нервы натянуты. Моё тело жаждет освобождения.
        Майкл ещё ближе прижимает меня к себе, и с очередным толчком я взрываюсь. Разлетаюсь на тысячи маленьких осколков и криком встречаю освобождение. Майкл следует за мной.
        Прошли минуты, а мы так и лежим. Не шевелясь. По комнате разносится тяжелое дыхание и запах секса.
        Майкл разворачивает меня лицом к себе. Нежно целует в губы и с дьявольской улыбкой говорит:
        – Доброе утро.
        Его голос хриплый и до неприличия сексуальный. Ой, я тоже улыбаюсь. Даже не заметила. Ещё секунда и начну светиться, как рождественская ёлка. Опускаю свою ладонь ему на щеку и отвечаю:
        – Доброе утро.
        Жизнь идеальна… именно так я хочу прожить оставшееся время.
        ******
        Всё наладилась.
        Жизнь идет своим чередом.
        Сейчас атмосфера в доме – это чистое умиротворение. Пола выписали, и теперь он занимает комнату Стейси. Так же он договорился с Преподобным и сейчас тренирует молодых бойцов. Его печалит только одно, отсутствие рядом Роя. Но он так же понимает, что его сын ни за что бы не отправил Саманту одну в чужой город.
        Где сейчас Стейси мне не известно, говорят, она живет на окраине города. Одна. На следующий день после встречи глав, она перевелась в другой отряд. И больше не работает с Майклом. Сказать, что это радует меня, язык не повернется. Я счастлива, что больше не вижу стервозное лицо блондинки. И как я могла ей поверить и купиться на рассказы о бедной девочке, которая всего-то хотела семью? Хотя нет, понимаю, я сама хотела семью. Поэтому и поверила.
        Четыре дня назад выписали Дженни. Она тоже живет с нами. Подруга стала более закрытой и каждый раз при разговоре пытается волосами прикрыть лицо. Шрамы ещё свежи. И сколько бы она не говорила, что всё в порядке. Это не так. Ей тяжело. Она пытается влиться в жизнь, но косые взгляды людей заставляют её закрыться дома и появляться на улице по минимуму. Но я уверена, со временем она справится. Тем более в её жизни появился Брэдди, который то и дело крутится перед ней и порой заставляет смеяться. То, каким взглядом он провожает Дженни… это не описать словами. Она ему понравилась сразу, как только переступила порог нашего дома. Живя в Подземелье, они не пересекались, но сейчас совсем другое дело. Кстати, Брэдди с чего-то решил, что он повар и начал готовить отменную дрянь. Постоянно бегает за Дженни с ложкой и предлагает попробовать новое блюдо, которое он назвал в её честь.
        Майкл и недоделанный повар Брэдди по-прежнему работают на Преподобного и практически каждый день уходят за периметр. И каждый раз я волнуюсь, как в первый. Им так и не удалось выявить кто прикрепил датчик у ворот. Позже стало известно, что Ленни той ночью проходил мимо и увидел мужчину, который что-то делал у входа в город. Но он не запомнил его лица. Было темно. Но все до сих пор настороже и не расслабляются. В городе есть предатель. И вероятней всего не один.
        Макларен, как и прежде пытается меня спасти. Но сейчас он мучает не только мои вены, но и Майкла. Говорит, что продвинулся в своих исследованиях, но пока не уверен. Он даже просил кровь у Хантера, но она не подошла. Как сказал Макларен, только Майкл может меня спасти. Я даже не удивлена. Как ранее сказал маленький Майкл – это его работа.
        С Самантой разговариваю каждый день. Она рассказывает смешные истории проделок двух малявок. Так она их называет. На вопрос, как у неё складывается с Роем, ответ один и тот же: "Всё сложно". На вопрос, как обстоят дела с Хантером ответ: "Лучше не спрашивай".
        И так день за днём.
        Я рада спокойной и размеренной жизни. С меня достаточно приключений.
        У меня начал появляться живот. Это одновременно мило и странно. Я стала обращать внимание на беременных женщин в Кресте. Они так интересно ходят.
        ****
        Пятый месяц беременности. Я стала много есть. Слишком много. Уплетаю даже еду Брэдди. И это пугает меня.
        Сижу на кухне. Естественно. Где мне ещё быть? Поедаю очередное что-то, названное в честь Дженни. По-моему, Дженни-пирог или пироги для Дженни. Не знаю.
        Листаю книгу, жую пирог и происходит нечто пугающее.
        Что-то не так. Я чувствую странные ощущения в животе. Бросаю пирог и руками хватаюсь за место ниже пупка. Даже мелкой не нравится еда Брэдди. И как я её ем?
        Что за?
        Чувствую шевеление внутри меня и хватаю рацию со стола. Она всегда при мне. Там настроены четыре волны. Первая Майкл. Вторая Брэдди. Третья Макларен. Четвертая Хантер, но это на самый крайний случай. Он сказал пользоваться ей только в случае приземления НЛО.
        Не хочу по пустякам тревожить Майкла и вызываю Макларена.
        – Слушаю! – слышу раздраженный голос доктора.
        – Макларен, что-то не так. Со мной что-то не так.
        – Сейчас буду.
        И связь прерывается. Я в панике. Такого прежде не было… мне страшно. Смотрю на рацию… нет не буду ничего говорить Майклу. Он тут же примчится, а вдруг ничего серьёзного? Откладываю рацию подальше и расхаживаю мимо кухонного стола. Туда, обратно. Мысленно успокаиваю малышку и поглаживаю живот.
        Через пятнадцать минут в дом ввалился запыхавшийся Макларен, а следом за ним Ленни с огромным чемоданом наперевес. Как только доктор увидел меня, то сразу же накинулся:
        – Джей, какого черта, ты на ногах?! Быстро в постель!
        Мы прошли в нашу с Майклом комнату. Я легла на кровать и с замиранием сердца наблюдала за махинациями Макларен. Он доставал различные пробирки и инструменты. Я же в это время накрыла руками живот, укрывая своего ребенка от внешнего мира.
        – Так, рассказывай. – говорит врач. Одновременно мерит мне давление, температуру. Потом ощупывает мне живот. Сдавливая то тут, то там.
        – Я была на кухне и почувствовала, как в животе происходит странное.
        Он так и не дал мне договорить, а разразился громким смехом. Запыхавшись с дороги Макларен смотрел на меня со смесью злости и смеха. А я не понимала, чем развеселила его.
        – Я из-за тебя постарел на пятнадцать лет. Джей, ну кто так объясняет? Могу тебя поздравить, твой малыш впервые пошевелился, да так, что ты почувствовала его. – поднимается с постели и складывает всё обратно в чемоданчик. – У меня там вообще-то операция, мужчина с аппендицитом лежит и ждет меня. А я через весь город бегу к тебе, чтобы померить тебе давление. Уму непостижимо.
        – Так пинается ребенок? Я теперь буду это постоянно чувствовать?
        – Да. Скоро у тебя из живота может показаться ручка или ножка. – с усталостью говорит Макларен и вытирает платочком пот со лба.
        – Эээ… ладно.
        – Ленни, что стоишь, хватай чемодан и пошли. Мистер Хопкинс уже заждался. Надеюсь, аппендицит не лопнет до нашего прихода.
        С этими словами они покидают комнату, но я окликаю Макларен:
        – Док, извини, я просто запаниковала.
        – В следующий раз нормально объясни, что с тобой происходит. Жду тебя завтра с утра и Майкла тоже. У меня есть одна идея, надо попробовать.
        – Хорошо. – отвечаю я и откидываюсь на простыни. Идиотская улыбка появляется на лице. Да уж. Всполошили мы Макларена.
        **
        Шестой месяц беременности. Боже! Я больше не могу есть. Правда. Это уже чересчур. Макларен объясняет это тем, что у меня не обычный ребенок и он вошел в ту фазу, когда он не оберегает мать, а наоборот высасывает все жизненные силы. Я похудела, а кожа стала серого цвета. В принципе, я очень даже стала походить на труп.
        Сегодня Майкл не ушел в патруль. Я уговорила его свозить меня в Хелл. Я должна увидеться с маленьким Майклом. Я так скучаю… и ещё я боюсь, что у Макларен ничего не выйдет, и я не смогу больше увидеть мальчика.
        Доктор дал добро на нашу поездку, но сказал, что мы должны вернуться не позднее, чем через неделю. Он говорит, что моё состояние должно быть постоянно под его контролем.
        – Всё готово. – Майкл появляется в дверях и улыбается мне.
        – Возьми ту сумку. – показываю на огромный чемодан.
        – Ого, куда тебе столько? Мы едем на пару дней.
        – Я знаю. Но там всё, что Макларен сказал иметь при себе… на случай…
        – Я понял. – Майкл подходит ко мне и разворачивает лицом к себе. Убирает пряди волос за уши и нежно смотрит на меня.
        – Я ужасно выгляжу. – пытаюсь отвернуться, но он не дает.
        – Это не так. Ты прекрасно выглядишь. Всегда…
        Мой смешок разносится по комнате, и я наклоняюсь к Майклу. Он обнимает меня. Я просто вдыхаю его запах и прикрываю глаза. В этот момент маленькая разбойница пинает мне под селезенку, и я вскрикиваю.
        – Что? – обеспокоенно спрашивает Майкл.
        – Она меня избить решила. Снова.
        Майкл с улыбкой опускается передо мной на колено и поучительным тоном начинает беседовать с животом. Ой, я не могу. Это надо видеть. Большого и сильного мужчину она поставила на колени. А эта дама ещё даже не родилась.
        – Детка, не стоит бить маму, ей и так не сладко. – поучает Майкл и дальше он говорит кучу милостей и целует меня в живот.
        – Ну всё я договорился. Можем ехать.
        Делаю шаг и получаю очередной удар под ребра. Непослушная девчонка. Майкл утверждает, что этим она вся в меня.
        Поездка была утомляющей, но зато мы повидались с маленьким Майклом, Роем и Самантой. Хантера не видели, он весь в делах.
        Маленький Майкл был встревожен моим видом. Он один сказал мне, что выгляжу я, как серая мышь. Серая мышь с большим животом. Но когда он узнал, что там находится ребенок он спросил у меня:
        – Ты съела ребенка? – он округлил свои невероятные глаза, а мы все разразились диким хохотом.
        ***
        Седьмой месяц подошел к концу. Я устала. Как бы я не храбрилась, я устала. Помимо того, что во мне растет ребенок, с каждым днем растет боль… она появилась две недели назад и не покидает меня. Каждый нерв, каждая клетка моего тела кричит и просит помощи. Иногда, когда терпеть нет сил, Макларен ставит мне капельницу. Это помогает, но ненадолго.
        – Джей, ты должна поесть. – говорит Пол, он же по совместительству моя няня. На сегодня. Он то и дело заглядывает в комнату и предлагает еду. Но я не могу. Меня воротит от всего, что я вижу.
        – Пол, я не могу.
        – Давай, хоть немного. Меня Майкл убьёт если узнает, что ты сегодня ничего не ела.
        – Я лучше прогуляюсь.
        – Хорошо, я с тобой.
        – Нет. Хочу побыть одна.
        – Ладно. Возьми рацию.
        – Хорошо.
        Еле как соскребаю себя с кровати и иду в ванную. Смотрю на себя в зеркало, Боже… на что стало похоже моё лицо? Умываюсь, расчесываю волосы и собираю высокий хвост.
        На улице славно. Погода хорошая, немного прохладно, но солнце греет, и я подставляю ему лицо. Брожу по улицам, я не знаю куда иду. Просто шаг за шагом продвигаюсь по закоулкам. Иногда встречаю знакомых людей, и по их физиономиям вижу, что они в шоке от моего вида. Да плевать я на них хотела, не знаю имен даже половины из них.
        Пришла в себя только у крыльца храма Возрождения. Меня так и подмывает зайти туда и… и что? Помолиться? Я даже не знаю ни одной молитвы. Разворачиваюсь и иду обратно. Но что-то заставляет меня оглядываться на храм. Ну нет… не пойду туда.
        Заворачиваю за здание и с матом поворачиваю обратно. Ну не зря же я сюда направлялась. Может кто-то свыше меня привел? Поднимаюсь по ступенькам. Пока не передумала открываю дверь и вхожу. Просторный холл с кучей скамеек встречает меня полумраком и давящей атмосферой. Делаю пару шагов и опускаюсь на самую первую от входа скамейку. Она пуста. Как и несколько передо мной.
        Разглядываю людей, которые молятся и тихо бормочут что-то себе под нос. Я же просто глазею. С самой первой скамейки поднимается фигура в рясе и идет ко мне. Твою мать! Не успеваю скрыться. Он увидел меня. Преподобный складывает руки перед собой и улыбается мне, садясь на скамейку рядом.
        – Рад видеть тебя. – вполне искренне произносит он.
        – Здравствуйте.
        – Как ты себя чувствуешь?
        – Хорошо.
        – Пришла помолиться?
        – Я не умею. – говорю я и опускаю взгляд на свои руки. Как же мне неуютно. Зачем пришла?
        – Молитва… это не просто набор слов, которые нужно выучить. Молитва исходит из самой души. Ты почувствуешь, что нужно сказать… или просто помолчать. Там, наверху, тебя услышат в любом случае.
        – Вы-то откуда это знаете? – спрашиваю я и получаю тихий смешок в ответ.
        – Это и есть вера.
        Больше не сказав мне ни слова Преподобный поднимается и уходит. Я же остаюсь. Молчу… думаю. И возможно, молюсь, о том, чтобы моя девочка родилась здоровой и сильной. Чтобы она прожила достойную жизнь. Была счастлива и любима. Ещё я думаю о Майкле старшем и младшем, Саманте, Поле, Рое, Дженни, Брэдди и даже о Хантере. Хочу, чтобы они были здоровы и чтобы беды обходили их стороной. Каждый из этих людей прошёл тернистый путь… они достойны спокойствия.
        На выходе из храма я столкнулась со Стейси. Сногсшибательная блондинка шла под руку с каким-то парнем и что-то щебетала ему на ухо. Но при виде меня она замерла и раскрыла рот.
        – О боже, тебя что танк переехал? – говорит она и опускает взгляд на мой живот. – Твою мать! Да ты… жесть…
        – И тебе привет. – пытаюсь достойно пройти мимо, но это проблематично. Я теперь передвигаюсь как утка, раскачиваясь из стороны в сторону.
        – Джей, стой. Я просто в шоке. Поздравляю… надеюсь ребенок от Майкла? Или же от Сенатора?
        – Что?
        – Ну пойми меня правильно, по виду ты как раз в тот момент жила в Подземелье…
        – Ну ты и тварь! Да пойми ты уже! Ты проиграла! Твой яд уже никому больно не сделает! И если ещё хоть раз со мной заговоришь, я убью тебя!
        – Ха. Охотно верю. Пойдем, Джош. – берет снова своего увальня под руку и тащит дальше.
        – Джош! – окликаю его я. – Будь с ней осторожен, она та ещё мегера!
        Стейси показывает мне фак, я отвечаю ей тем же. Джош просто улыбается и подмигивает мне.
        Не очень это мило, когда беременная орет на всю улицу и факи раздает, но шокированные лица прохожих заставляют меня улыбнуться. А я ещё на что-то гожусь.
        И плыву дальше, к дому. Можно и перекусить.
        ****
        Эта ночь стала роковой. Майкла не было дома. Брэдди тоже отсутствовал. Пол ночевал у своей новой пассии. Дженни должна быть дома, но я не уверена.
        Я проснулась одна, от того, что мне холодно. Прохладные простыни неприятно липнут к телу. Они мокрые… я что так вспотела? Встаю на ноги и резкая боль простреливает всё моё тело. Крик вырывается из меня. Я падаю на колени и не могу подняться. Открывается дверь, и Дженни включает свет. Слышу её крик и открываю глаза.
        Опускаю взгляд на свои руки… они все в крови. Я вся в крови, алые потеки на рубашке для сна… на ногах… на полу. С помощью Дженни поднимаюсь на ноги и меня снова скручивает агония боли. Миллион маленьких кинжалов пронзают моё тело, заставляя скулить и кусать губы. Опускаюсь на край кровати и бросаю беглый взгляд на простыни. Они все красные… боже, сколько же крови.
        – Макларен! Срочно приходи… Джей, она вся в крови! Я не знаю, что мне делать! – Дженни стоит возле меня с рацией в руке и тихо плачет.
        – Пусть она ляжет и постарается не шевелиться. Уже бегу.
        Шипение рации.
        Тишина.
        Шипение.
        Напряженный голос доктора:
        – Дженни… вызови Майкла.
        Что? Боже, зачем Майкл. Он же будет переживать. Рожать мне ещё рано. Ещё целых полтора месяца.
        Дженни скидывает всё кровавое бельё на пол и достает свежую простынь. Зачем она это делает? Ведь и эта тоже будет в крови через тридцать секунд. С помощью Дженни укладываюсь на кровать, и очередная вспышка боли разрывает меня. На мгновение я даже потерялась. Не понимала, кто я и где я. Почему так больно?
        – Майкл…
        – Джей, не говори ничего. Береги силы. Я уже связалась с ним. Он едет.
        И снова боль. Крик. Мой крик. Сжимаю зубы до скрипа и ищу руками Дженни. Она тут же появляется рядом. Берет меня за руку, я сквозь пелену вижу её испуганное лицо.
        Не знаю сколько времени прошло. Минуты или часы. Всё вертелось вокруг агонии. Я просто кричала, а после впадала в беспамятство. И снова крик и боль. И так по кругу.
        В какой-то момент пришел Макларен. Что-то вколол мне, и я немного успокоилась. Вся мокрая от пота и крови я смотрела на старика, который раздавал команды. А собственно говоря, кем он командует тут? Отрываю голову от подушки и смотрю на двух верзил, что стоят в дверях.
        – Аккуратно грузите её на носилки и в машину. Поспешите. Времени нет.
        И вот меня поднимают на руки и опускают на носилки. Куда-то несут. Куда-то везут. Опять куда-то несут. Я периодически отключаюсь. Но сейчас я открываю глаза… я в операционной. Яркий свет заставляет зажмуриться. О боже! Мне страшно!
        – Док, ещё не время. Я не готова. – бормочу я.
        – Джей, время пришло.
        Это всё, что он сказал. Смотрю на свои руки, капельницы в обеих. Так, стоп. Я привязана руками к чертовой кровати.
        Макларен покидает палату, и тут же в поле зрения появляется Дженни. Так, стоп, куда пошел доктор? Зачем привязал? Что вколол? Боль вроде стала меньше, но сознание то и дело пытается сбежать от меня.
        – Джей, не бойся. Он сказал привязать тебя, чтобы ты не вырвала капельницы. И не мешала ему делать его работу.
        – Майкл. Где он? – а вдруг я его больше не увижу? Эта мысль пугает меня ещё больше. У меня больше шансов умереть, чем остаться в живых. Как страшно.
        – Только что приехал. Доктор вышел к нему.
        Открывается дверь, и заходит Макларен. Что-то недовольно бубнит себе под нос.
        Меня же разрывает очередная порция боли. Крик такой громкий, что в конце я начинаю хрипеть. Каждую кость в моём теле кто-то скручивает, и это заставляет меня ёрзать на месте, чтобы хоть как-то успокоить боль.
        – Джей, послушай меня! Как можно дольше не теряй сознание. Старайся…
        Всё.
        Я даже не дослушала, что мне говорил док.
        Тишина.
        Я не выполнила просьбу Макларен.
        Я отключилась.
        Я умерла.
        ****
        Майкл.
        Как только я услышал шипение рации и испуганный голос Дженни, я сел в машину и рванул в город. Брэдди остался за главного, хотя сейчас меня это вообще не заботит.
        Въехал в город. Вот уже дом, в котором Джей издавала истошные крики. Их я услышал по рации. Но сейчас дома стоит тишина. Врываюсь в комнату и останавливаюсь как вкопанный. Что бл* произошло? Страх невидимой паутиной сковывает меня. Дыхание участилось, словно я не на машине ехал, а пробежал всю дорогу.
        Кровь! Твою мать! Столько крови. Комната пуста. Дом пуст. Со смесью ужаса и злости смотрю на рацию. Хватаю её и кричу:
        – Дженни, где она?!
        – В больнице. Майкл, она очень плоха. Макларен сказал, если тебя не будет через две минуты, он не впустит тебя к ней в палату.
        Срываюсь с места и бегу в госпиталь. Бегу на пределе своих нечеловеческих возможностей. Что значит очень плоха? Всё же было отлично. Что случилось?
        В коридоре меня встречает Макларен. Он весь в крови. Но это не важно. Доктор испуган. В его глазах плещется страх.
        – Где она?
        – В палате. Майкл, ты опоздал, я не пущу тебя к ней сейчас.
        – Попробуй, останови.
        – Послушай меня! – переходит на крик доктор. – Ты будешь находиться в соседней палате. Джей, потеряла слишком много крови. И продолжает её терять в данный момент, пока я тут с тобой спорю. Я буду делать всё возможное, чтобы спасти их. Но мне нужна твоя помощь.
        – Всё что угодно.
        – Ты будешь тихо сидеть в соседней палате и сдавать кровь. Очень много крови.
        И он разворачивается, но я хватаю его за руку и молю:
        – Док. Спаси её.
        – Обещаю.
        Прошло уже двадцать минут. Самые долгие двадцать минут в моей жизни. Я больше не слышу криков Джей. Она молчит. И я не понимаю хорошо это или плохо. Слышу только как Макларен раздает указания в соседней комнате.
        Плачь…
        Детский тонкий плачь…
        Слезы накатывают на глаза.
        Я что, плачу? Нет, конечно. Это просто…
        Твою мать!
        Она сделала это, Джей смогла.
        Удаляющиеся шаги по коридору дают понять, что ребенка унесли. И происходит ужасное. Макларен начинает кричать. Дженни вся в слезах забегает в палату и забирает кровь, которую из меня выкачивал Лори.
        – Дженни, что с ней? – спрашиваю и до ужаса боюсь услышать ответ.
        Но она не говорит мне ничего, а просто со скоростью пули выбегает за дверь.
        Закрываю глаза и прислушиваюсь. Макларен просит Джей дышать, открыть глаза. Дженни скулит… топот ещё пары ног… и всё.
        Тишина.
        Самая громкая тишина.
        Нет. Нет. Нет.
        Этого не может быть.
        Выхожу из палаты и встречаю красные глаза Макларен. Слезы готовы прорваться, но держатся на ресницах старика.
        – Прости…
        Это всё, что он сказал. Одно слово. Но оно изменило всё. Толкаю его в сторону и вбегаю в палату к Джей. Дженни плачет у изголовья и заламывает себе пальцы. Два мед брата сразу покинули комнату, как только я вошел.
        Джей…
        Джей лежит на кровати. Она нереально бледная. Её грудная клетка не поднимается и не опадает. Не слышу биения её сердца. Шаг за шагом иду к ней. Нет. Это не может быть правдой. Из её рук торчат иглы, трубки и всевозможные провода тут и там.
        Подхожу ещё ближе…
        Нет. Это не она.
        Это не Джей.
        Я просто смотрю на девушку. Мертвую девушку.
        И вот я уже так близко, что нависаю над её лицом. И осознание лавиной обрушивается на меня.
        Убираю трясущимися руками мокрые пряди, что прилипли ко лбу, и вижу, как капля падает на бледное лицо Джей.
        Это слеза.
        Моя.
        – Детка, проснись. – шепотом прошу её я.
        Но она по-прежнему не открывает глаза. Спит?
        – Джей. Открой глаза. – уже громче требую я.
        Почему она не реагирует? Просто лежит и всё.
        – Джеееей! Твою мать! Очнись! – перехожу я на крик.
        Она по-прежнему неподвижна.
        Сгребаю в охапку девушку и прижимаю к себе. Крик. Мой крик разносится по округе. Нет. Это неправильно. Она не заслужила вот так умереть. Она должна была прожить долгую и счастливую жизнь. Состариться вместе со мной. Увидеть наших внуков. Она даже не увидела своего ребенка.
        И тут меня поразила мысль. Я ведь даже ни разу не сказал ей о своих чувствах. Ни разу не сказал, как её люблю. Я всегда думал, что это и так ясно… но сейчас понимаю, что нет. Это не ясно. Я должен был сказать.
        А теперь, поздно.
        Я всё потерял.
        Прижимаю Джей ещё ближе к себе. Она как безвольная кукла откинула руки назад. Вырываю капельницы из её вен и со злостью откидываю в сторону.
        Сажусь на пол с ней на руках. И укачиваю, как ребенка. Моя девочка. Утыкаюсь лицом в её волосы и шепчу:
        – Я люблю тебя. Прости, что не сказал этого раньше. Прости, что не уберег…
        Открывается дверь и входит Макларен со свертком в руках. С ребенком, который убил мою Джей. И как я должен любить её? Даже смотреть не хочу. Не сейчас.
        – Ты обещал! – кричу я, брызгая слюной, слезы всё так и катятся по лицу, оставляя после себя мерзкие дорожки. – ТЫ ОБЕЩАЛ МНЕ!
        – Я солгал. Прости. Ты бы не отпустил меня, не дай я тебе это обещание. Я сделал всё возможное.
        – Но этого недостаточно.
        – Майкл, послушай…
        – Убирайся. – говорю я и продолжаю раскачиваться. Это вроде как успокаивает. Хотя… меня больше ничто не успокоит.
        – У тебя дочь. – сообщает доктор.
        – Я сказал! Убирайся!
        И Макларен ушёл.
        Так я остался один.
        Сидя на полу с бесценной ношей на руках.
        *****
        Эпилог
        Два года спустя…
        Это был прекрасный солнечный день. Один из таких, которые даже ленивого выгонят на улицу. Сегодня маленькой Джил исполнилось два года. Мама так и не придумала имя для дочери. За неё это сделал доктор, который привел это дитя на свет. Как только он увидел эти черные кудряшки, то сразу же назвал её Джил.
        Маленькая девочка с черными кудрявыми волосами и зелеными глазами, бегала рядом с домом и собирала цветы. Она очень любила их дарить своему папе. Но сегодня папа был не в духе. Маленькой девочке не понять, почему в её день рождения самый дорогой ей человек был опечален. Она поймет это лишь спустя года…
        А сейчас Майкл вышел из дома и с улыбкой посмотрел на свою дочь. Она с визгом бросилась к нему в объятья. Он подхватил маленькое сокровище и закружил в воздухе.
        – Па-па, да. – девчонка пихала маленький букет в лицо папы и морщила свой маленький носик.
        Это выглядело очень мило. Вообще, каждый раз когда Майкл смотрел на дочь, он вспоминал Джей. Они так похожи. Особенно глаза.
        – Спасибо, это мне? – спросил отец у дочери.
        – Да. – с серьёзным видом ответила та.
        – Но день рождение у тебя. Это я должен дарить тебе подарки.
        Но Джил уже не слушала отца, она побежала за соседским котом, который в ужасе драпанул от неё. Это вызвало у Майкла очередную улыбку.
        Он опустился на крыльцо и наблюдал, как его дочь с видом сыщика выглядывает из-за колеса машины. Она по-прежнему хочет поймать этого кота. Бедный парень.
        Майкла унесло в мысли. Прошло два с половиной года, как царит мир между городами. Но через полгода закончится мирный договор и неизвестно, что будет дальше. Ясно одно, мистер Морис что-то задумал. И у него было время воплотить свои мысли в действие.
        Дальше он вспомнил день, когда его сердце дало сбой. Он был уверен, что жизнь не станет прежней. Но со временем… ты всё забываешь. Не совсем, конечно. Но чувства притупляются, ты просто живешь.
        – Мечтаешь? – услышал он самый важный голос в мире и улыбнулся.
        – Только если о тебе.
        Джей стояла возле него и улыбалась. Два года назад Майкл думал, что потерял её, но спустя минуты она каким-то чудом начала дышать. Это был шок не только для Майкла, но и для Макларен. Он говорит, что в истории не было такой долгой клинической смерти. Но эта девочка сильная. Майкл знал, что она справится.
        Сейчас они живут обычной жизнью. У них новый дом, где они только втроём. Конечно, Брэдди и Дженни частые гости, так же Пол приходит раз в неделю поиграть с Джил. Она называет его дедом и постоянно водит его за руку из комнаты в комнату. Непонятно зачем она это делает. Но факт остается фактом.
        Хантер предлагал переехать всем в Хелл, если они этого хотят. Но Джей не может покинуть Крест. Всё не так гладко, как можно подумать. Раз в две недели она посещает Макларен, и он вводит ей сыворотку, которая помогает ей жить дальше. Без неё она не протянет и трёх недель. Так же он изучает маленькую Джил, её глаза остались прежними и, кажется, она вообще обычный ребенок. У неё нет выдающихся сил, таких как у маленького Майкла и сына Хантера.
        Но для своих родителей, она не обычный ребенок. Джил – счастье, которого они даже не знали.
        – Джей? Ты же знаешь? – начинает Майкл, но Джей прерывает его поцелуем.
        – Да, да, я знаю… И я тебя люблю…
        Джей садится рядом с Майклом и смотрит, как их дочь тащит сопротивляющегося кота в сторону их дома. У него нет шансов. Если уж Джил что-то решила, её не переубедить. И если она хочет этого кота, то рано или поздно он у неё будет.
        – А на первый взгляд такая милая девочка. – говорит Джей, на что Майкл просто хмыкает и прижимает её к себе.
        – Ма, Па! Во! – кричит Джил указывая на кота и улыбается во весь рот.
        На что родители улыбаются в ответ…
        Конец.
        *****
        Храните то, что имеете сегодня, не известно, что преподнесет нам завтрашний день.
        *****
        Благодарности.
        Хочу сказать огромное спасибо моим подругам и по совместительству редакторам: Дарья Воробьева и Эдель Вейс, не передать словами, как я рада, что вы у меня есть. Вы моя опора. Спасибо за поддержку и за то, что воодушевляли меня в течении всей истории. Спасибо за Вашу помощь. Люблю Вас.
        *****
        В оформлении обложки использовалась фотография автора darksouls1 с сайта https://pixabay.com/