Хелл
        Мери Ли
        Пепел #3
        Миру пришел конец, но даже это не послужило поводом, чтобы люди прекратили уничтожать друг друга. Два поистине достойных противника встретятся на поле боя. На кону стоит слишком многое, они пойдут на любые жертвы ради победы. И лишь один из них сможет выйти победителем в этом противостоянии. Но не только это имеет значение. Найдется ли в этом хаосе место для любви? И что им придётся потерять ради этого? Читать как продолжение дилогии "Пепел" или как отдельное произведение. Содержит нецензурную брань.
        Мери Ли
        Хелл
        Пролог
        Бескрайнее поле простирается на мили вокруг и готово радовать глаз любого, кто сможет это лицезреть. Но сейчас здесь только двое. Двое молодых возлюбленных, которые бегут друг к другу с улыбками истинного счастья на лицах.
        Девушка с ясными голубыми глазами и светлыми волосами неслась, раскинув руки в стороны. Казалось, она пыталась обнять весь мир. Доброта так и струилась вокруг неё невидимым потоком. Она смеялась. Её задорный смех разносился по округе. Если ангелы смеются, то именно так.
        Парень подхватывает её смех и бежит ей навстречу. Он так давно её не видел, что не может дождаться момента, когда сожмёт девушку в своих крепких объятиях.
        Ещё секунду назад небо было голубым, а солнце светило так ярко, что порой приходилось щурить глаза. Но сейчас тучи сгущаются и давят, давят. Молодой человек бросает взгляд на небо. Он делает это каждый раз. Переводит взгляд на девушку, но она больше не смеётся. Она плачет… из её глаз катятся кровавые слезы. Сарафан белого цвета пропитан кровью и грязью. Она бежит, спотыкается, встаёт и снова бежит… но расстояние между ними не уменьшается.
        Девушка вопит. Её никто не трогает, но ей больно. Адски больно. Хантер прилагает титанические усилия, чтобы добраться до неё, но это всё зря… Он сотни раз пытался её спасти…
        Итог всегда один.
        Она умирает. В муках и страданиях. И он каждый раз это видит. В самом конце, когда миловидное лицо его возлюбленной невозможно узнать, он понимает, что это сон. Очередной проклятый сон, который преследует его последние несколько лет.
        Молодой человек не может проснуться. Он пытался. Разными способами. Лишь бы не видеть, в каких муках девушка покидает его.
        Она больше не бежит, а стоит на коленях и тянет окровавленные руки в сторону молодого мужчины, которого она любила больше всего на свете. Крики боли разрывают хрупкое тело, заставляя её сгибаться пополам…
        Девушка падает и сотрясается в предсмертных судорогах…
        Поток холодного ветра подхватывает её тело, оно словно пыль рассыпается и улетает.
        Всё.
        Финал.
        Хантер открыл глаза и уставился в темноту. Слегка сбившееся дыхание и испарина на лбу давали понять, насколько болезненным был этот сон. Он сделал глубокий вдох и опустил веки. Молодой правитель 26 ё был уверен, ему нет покоя на этой земле. Не с теми грехами, что он протащил за собой через всю жизнь.
        Открыл глаза и сел на кровати. В горле сухо, как в пустыне. Включил ночник, что стоит рядом, и поднялся. Налил себе стакан воды и выпил его одним махом. Прошел в ванную, скинул мокрую футболку и умылся холодной водой. Не помогло.
        Облокотился руками на края раковины и всмотрелся в своё лицо. Капли воды так и стекали с разгоряченной кожи, но его это не волновало. Хантер смотрел в глаза человека, который изменился до неузнаваемости… Ничего удивительного, иначе не выжить… Это не тот мир, в котором он бы хотел провести свою жизнь. Но ему не дали выбора. Будучи ребенком он был брошен в ужасную реальность. Мир, который изменился в одно мгновение и искалечил восьмилетнего мальчика… которым он когда-то был.
        Его мысли прерывает звук из соседней комнаты. Если бы он был обычным человеком, то не услышал бы. Но он необычный. Вовсе нет.
        Берет полотенце и вытирает оставшиеся капли с лица. Бросает на себя последний взгляд в зеркало и покидает ванную. Тихими шагами, словно хищник, он преодолевает свою спальню и выходит в слабо освещенный коридор. Звук из спальни его сына. Подходит к комнате и приоткрывает дверь. Идиллия, которую он увидел одновременно привела его и в восторг, и в злость.
        Девушка в легкой ночной рубашке с длинными рыжими волосами сидит на краешке кровати и мило рассказывает сказку его сыну.
        Всего одна мысль появляется в голове Хантера: "Не Саманта должна здесь находиться, а девушка из сна. Та самая, которая подарила мне ребенка и лучшее время в моей жизни".
        Тем временем Сэм поднимается с кровати и нежно целует мальчика в лоб. Ребенок спит, она укрывает его одеялом и оборачивается к двери. Замирает на месте и просто смотрит на Хантера расширившимися глазами. Её взгляд спускается от его лица и исследует тело (зря она ТАК смотрит), вниз по шее, груди, мышцам живота и доходит до резинки боксеров. Саманта быстро возвращает взгляд на его лицо и хмурит брови. На это Хантер только хмыкает и отходит в сторону, давая девушке дорогу. Они выходят в коридор, и прикрыв за собой дверь, Хантер интересуется:
        – Он снова приходил за тобой? – спрашивает у Саманты, которая была намерена уйти в свою комнату.
        Она останавливается и оборачивается. Её взгляд помимо воли обегает его тело, но опомнившись она отводит глаза.
        – Да. Плохой сон. Ты не мог бы… эээ… одеваться что ли? – говорит Саманта и закатывает глаза.
        Хантер видит, как ей неуютно в его присутствии и поэтому подходит ближе:
        – Что-то не так?
        Она бросает на него свирепый взгляд и её щеки розовеют. Хантер не понимает от смущения это или от злости. Не очень-то они ладят, хотя девушка живет с ним на одном этаже уже два с половиной года. Они редко пересекаются… но видит он её каждый день.
        – Это не прилично! – отвечает Сэм.
        – Кто сказал?
        – Нормы этикета.
        – Не слышал о таких.
        – Оно и заметно. Но я бы тебя попросила, впредь надевай хотя бы шорты.
        – А я бы тебе ответил, что ты не имеешь ни малейшего права просить меня о чем-либо.
        – Ха! Конечно! Злой и страшный правитель города… – начинает повышать голос Саманта.
        – В точку… – спокойно отвечает Хантер.
        – Который возомнил себя Богом…
        – Саманта, иди спать! – повышает голос Хантер.
        – Ты не будешь мне приказывать!
        Ну вот. И так каждый раз. Стоит им только начать разговор, как через минуту он превращается в перепалку.
        Так они и стоят на расстоянии в полметра и пронзают друг друга взглядами. Оба упертые и вспыльчивые.
        – Иди спать. – более спокойно говорит Хантер.
        – Но это по своей воле, а не потому, что ты сказал. – она переходит грань и тычет в его грудь пальцем, Хантер перехватывает её руку и склоняется к её лицу:
        – Не смей… так со мной разговаривать… Первое, это мой дом, мой город, а значит и правила мои. Второе, не перегибай палку, ты здесь только благодаря обстоятельствам. Третье, ты просто няня и не более этого.
        Хантер ещё тридцать секунд назад услышал шаги, а Саманта только что. Рой поднимается с нижнего этажа и замирает как вкопанный, увидев перед собой Сэм и Хантера, которые делают… что? Этого он не понимает, но ясно одно, видеть это ему неприятно.
        – Что случилось? – напряженно спрашивает Рой.
        Хантер отпускает руку Саманты, словно прикосновение к ней – это нечто унизительное, и твердо смотрит на Роя:
        – Объясни своей девушке, что здесь она всего лишь гостья.
        И больше не произнеся ни слова, он уходит в свою комнату.
        1. История интереснее моей
        Саманта.
        Сегодня был самый обычный день. Проснувшись с утра, привела себя в порядок и пошла на кухню. Там меня уже ожидали мои подопечные – восьмилетний Чарли и десятилетний Майкл. Хотя мне не известно сколько на самом деле Майклу лет и когда у него день рождения. За эту дату мы взяли день, когда моя подруга Джей спасла его из Подземелья. Из адского места, в котором я провела большую часть своей жизни. Жизни. Ха! Это было существование, не иначе. Прокручивая в голове моменты моего прибывания в Подземелье, первым делом в голове всплывает образ моей младшей сестренки Лии. Она была очень красива и молода, когда похотливый взгляд главы Подземелья Рональда Эшвуда пал на неё. Он просто забрал Лию у меня и истязался над ней. Чёртов ублюдок! Я ненавижу его всей душой, но это ничего не меняет. Моя маленькая сестренка мертва… Я не спасла её. Была слишком слабой и беспомощной. Но мне удалось отомстить, в тот самый день, когда Джей вытащила маленького Майкла из лап этого чудовища. Я сделала то, ради чего дышала эти годы. При первой же возможности я спустила курок и выстрелила Сенатору в голову. Он умер. Его нет. Но
воспоминания о молодой девушке, которая так и не узнала обычной жизни, сводят меня с ума.
        Некоторые утверждают – время лечит. Это чушь собачья. Оно не лечит, а только дает тебе пространство для мыслей. Мыслей о том, что ты могла бы сделать тот или иной поступок и изменить ход событий. Но уже не можешь. И сколько бы тысяч раз ты не придумывала новый сценарий, он будет прежним. Ты же будешь истязать себя пустыми рассуждениями год за годом. И я не знаю прекратится ли это когда-нибудь?
        – Саманта? Ты опять выпала из реальности? – мягкий голос девушки выводит меня из транса, и я ей мило улыбаюсь.
        Эмбер стоит в дверях с кружкой чего-то горячего в руках и делает маленькие глотки. Она как всегда одета во всё черное, с распущенными темными волосами и ярко-красными губами. Выглядит она эффектно.
        – Да, немного. – отвечаю ей.
        – Наверное думаешь о красавчике Рое? – говорит сногсшибательная брюнетка и многозначительно подмигивает мне.
        – Нет.
        – Ну и зря. Если уж и думать, то о чём-то… ммм… то пусть это будет горячий парень, который пускает по тебе слюнки. Смею заметить, уже не один год. – она постоянно говорит мне об этом.
        – Мы просто друзья. – каждый раз отвечаю я.
        – Ага, расскажешь эту сказку кому-нибудь другому. – говорит Эмбер и улыбается так открыто, что я не могу сдержаться и улыбаюсь в ответ. – Ну ладно, мне пора.
        – Очередное задание твоего Босса?
        – Ну, он и твой Босс тоже. Да, сегодня выезжаем в Крест, там у Хантера встреча с Преподобным.
        – Я бы тоже хотела поехать… – начинаю я произносить мысли вслух, но Эмбер перебивает меня.
        – Так узнай у Хантера.
        – Нет! – слишком быстро и громко говорю я.
        Чарли и Майкл замирают, так и не донеся ложки с кашей до рта. А Эмбер проходит за стол и присаживается:
        – Так, так, так. Это что-то новенькое. Что случилось? – она играет бровями и делает очередной глоток.
        – Ничего. – отвечаю я.
        – Ложь.
        – Правда, ничего. Вчера ночью мы немного… повздорили. Или поспорили. Да я вообще не понимаю, что произошло.
        – Так. Ты, Хантер, ночь… Это определенно что-то интересное.
        – Мы были не одни. – я пытаюсь защититься. – Там ещё был Рой. И вообще, ты собиралась идти.
        – Ну уж нет. Тут история поинтересней будет. Ты, Хантер, Рой, ночь…
        – Прекрати. – смеюсь я и чувствую, как Эмбер прожигает меня взглядом. От этой девушки ничего не скрыть. Хотя мне и скрывать то нечего. Но я чувствую себя так, словно меня поймали на месте преступления. – У тебя слишком бурное воображение.
        – Что есть, то есть. Мальчики, вы бы пошли погулять, а то тут намечается взрослый разговор.
        Этим сорванцам только и нужен был знак, чтобы слинять и не есть кашу. Мальчишки быстро соскочили со стульев и унеслись с нечеловеческой скоростью.
        – Итак… продолжим. – говорит Эмбер и откидывается на спинку стула.
        Звук шагов заставляет меня оторвать взгляд от девушки. В кухню входит Чейз. Весь в черном обмундировании, с коротким ежиком темных волос и с татуировками, которые струятся по его рукам и выглядывают из ворота футболки, расползаясь по шее. Интересно, сколько лет он провел в кресле тату мастера? Останавливается напротив Эмбер, но она делает вид, что его нет. Так… видимо они опять поругались. Это случается всё чаще и чаще. Чейз решил, что он несет ответственность за Эмбер и всячески оберегает её. А она считает, что сама вправе позаботиться о себе и не приемлет его попыток помочь.
        – Привет, Саманта. – говорит он, по-прежнему прожигая девушку взглядом.
        – Привет. – отвечаю я.
        – Эмбер, нам пора. Все уже ждут.
        – Подождете ещё немного, тут очень увлекательная история. – девушка бросает на Чейза игривый взгляд и кокетливо говорит. – Ты же позволишь мне дослушать до конца?
        Чейз просто фыркает и смотрит на неё как на сумасшедшую. Склоняется к её лицу и останавливается на расстоянии в десять сантиметров.
        – Этот твой взгляд можешь использовать на других. На меня он не действует.
        – Да? А с каких это пор? – интересуется девушка и приближается к его лицу ещё ближе. Буквально сантиметр и она прикоснется к его губам своими. Они гипнотизируют друг друга взглядом.
        Я же стою и наблюдаю за этой картиной. Ещё секунда и лампочка начнет мигать от напряжения, которое так и витает по комнате. А они молчат и смотрят. Смотрят и молчат. Кажется, ничего не происходит, но, если приглядеться, то видно, как дыхание Эмбер участилось, хотя внешне она абсолютно спокойна. Чейз стоит как изваяние, но его выдает кадык, который так и играет под кожей.
        Я стараюсь не привлекать к себе внимания, но думаю, что они уже позабыли, что я на кухне вместе с ними. Первой голос подает Эмбер, она говорит тихо и медленно, смакуя каждое слово. Её губы несколько раз задевают губы Чейза:
        – Когда-то этот самый взгляд отлично сработал и поставил тебя на колени.
        Чейз выпрямляется в полный рост и смотрит на неё сверху вниз. Приподнимает одну бровь и склоняет голову набок:
        – И это понравилось не только мне.
        Здесь я не удержалась и хмыкнула. Тем самым развеяв их момент. Они оба словно очнулись ото сна и повернули головы в мою сторону. Ну точно, забыли, что я тоже здесь. На что я просто сказала, смотря на Эмбер:
        – Эта история нааамного интересней моей.
        – Ничего интересного там не было. – отвечает брюнетка. Плавно поднимается со стула и обходит Чейза.
        Он же смотрит ей вслед и говорит не обращаясь ни к кому конкретно:
        – А я бы поспорил.
        И следует за девушкой. Я остаюсь одна и сажусь на стул.
        Эмбер – единственный человек, с которым я могу более-менее общаться. Несмотря на то, что я живу здесь уже больше двух с половиной лет, я не чувствую себя на своём месте. Это по-прежнему не мой дом. И навряд ли когда-то им станет.
        Рой помогает мне ощущать себя нужной. Нужной хоть кому-то. С ним я сблизилась, когда была убита моя сестра. Рой всегда был рядом и поддерживал меня. Учил сражаться и не опускать руки, когда кажется, что всё потеряно. Только он видел мои слезы и знает о той боли, что я несу с собой до сих пор.
        Раньше у меня была цель. Это месть. Но после того, как я отомстила мучителю и убийце моей сестры, кажется все краски пропали. Я больше не знаю, для чего я дышу.
        Потом появилась Джей, и она стала для меня подругой. Если честно, то нас свела ненависть к одному и тому же человеку. Мне жаль, что она не может переехать в Хелл и жить рядом со мной. По определенным обстоятельствам, Джей не в состоянии покинуть Крест. Но мы по-прежнему разговариваем с ней по рации, это происходит практически каждый день.
        Ну ладно, хватит себя жалеть, пора за работу. Встаю и убираю посуду со стола. Я ведь всё-таки няня, как мне успели напомнить вчера. На мой взгляд, мальчишкам больше не нужна няня. То есть не нужна я. У них куча преподавателей, которые занимаются с ними. Моя же забота – это присматривать и быть рядом.
        Как только разобралась с посудой, вышла в закрытый двор. Это то место, где дети могут побыть детьми. У них здесь целое царство веселья и свободы. Хантер и Чейз соорудили что-то похожее на маленький городок, с массой горок и лабиринтов. Несмотря на то, что Чарли является сыном главы города и одного из самых опасных людей нашего времени, а Майкл находится под его покровительством, им не разрешено выходить в город. Ни под каким предлогом. Хантер говорит, что ещё не время. Я же считаю, что это золотая клетка, которая не подготовит их к реальной жизни. Но меня никто не спрашивает. С детьми работают только те люди, которые живут в этом огромном доме. Они все должны находиться под неустанным взглядом Хантера.
        Смотрю, как Майкл с визгом спускается с самой высокой горки и сбивает с ног Чарли, который только что скатился перед ним. Они заливаются детским закатистым смехом. Майкл что-то говорит Чарли, но мне не слышно, о чем именно идет речь.
        Раньше Майкл вообще не говорил. Но после того, как он привык ко мне и стал считать своим другом, то рассказал, что с ним делали. Всю свою жизнь, не считая последних двух с половиной лет, он жил в клетке. Над ним проводили опыты и всевозможные эксперименты. Это было ужасно, и навсегда осталось в памяти ребенка. "Ученые" пытались понять, насколько быстро он регенерирует, и как организм ребенка реагирует на яд тварей, что охотятся за периметром.
        – Привет. – за моей спиной возникает Рой, и от его "Привет" я просто подскакиваю на месте и хватаюсь за сердце.
        – Рой! Черт! Зачем так подкрадываться?
        – Вообще-то я просто шел. Тебе надо меньше витать в своих мыслях. – с улыбкой говорит он.
        – А что мне ещё делать?
        – Ну, например, сегодня вечером в городе состоится ежегодная ярмарка. Можем сходить.
        – Там опять будут продавать всякий бред. За мной снова увяжется эта сумасшедшая гадалка и будет предрекать мне счастливое будущее и мирную старость…
        – И что с того? Это было весело.
        – Возможно, со стороны. Но не для меня, это уж точно. От её хватки на руке синяк целую неделю сходил.
        – Там будут акробаты. – Рой пытается меня убедить, но я в сомнениях.
        – Рой, я не знаю. К вечеру видно будет. Вот если бы мальчишек сводить…
        – Ты же знаешь, Хантер не разрешит.
        – Знаю.
        И мы замолчали. Мне нравится находиться рядом с ним. Мы можем не разговаривать, а просто быть рядом. И от этого я не чувствую себя так одиноко. Мне уютно и спокойно. Рой – моя гавань, где в любой момент я могу спрятаться от осточертевшего мне мира.
        Но тишина не продлилась долго. Рой нарушил наше спокойствие. Он задал вопрос, на который я бы не хотела отвечать:
        – Сэм? Что это вчера было?
        Я понимаю о чём он спрашивает, но не хочу с ним говорить про Хантера. Вообще ни с кем не хочу про него говорить. Но, я не могу постоянно молчать:
        – Ничего. Мы немного повздорили.
        – Причина? Он обидел тебя? – Рой начинает сердиться.
        – Нет. Не обидел. – заверяю его я.
        – Сэм? – Рой берет меня за руку и нежно поворачивает к себе.
        Смотрю в его глаза и ожидаю. Я не знаю, чего я жду. Каких-то слов или действия. Рой поднимает руку и заправляет мне локон за ухо, при этом нежно проводит пальцами по щеке.
        – Сэм, ты же знаешь, что мы можем уехать. Просто сесть и уехать в Крест. Там Джей и её семья, мой отец.
        – Я нужна мальчикам.
        – Они выросли. У Чарли и Майкла больше десяти учителей.
        – Я… привязалась к ним. Они стали для меня семьёй. – я начинаю оправдываться, хотя сама не раз думала о том, чтобы покинуть Хелл.
        Рой на мгновение прикрывает веки. Выдыхает и снова смотрит на меня:
        – А я тогда кто для тебя?
        Но не успеваю я ничего ответить, как рация Роя шипит. Он берет её в руку и отходит от меня. Кажется, я его огорчила. Не до конца понимаю причину, но сейчас мне это не суждено узнать. Переговариваясь по рации Рой уходит, так и не сказав мне больше ни слова.
        Майкл подходит ко мне и с грустью смотрит на Чарли, который бежит к нам с другой стороны:
        – Будет ярмарка? – спрашивает меня он.
        – Я опять забыла, что ваш слух намного лучше моего. – отвечаю ему с улыбкой. – Да, будет ярмарка.
        Чарли подлетает к нам и хватает меня за руку, наклоняя к себе:
        – А мы идём? Мы же пойдём на ярмарку? – Чарли на секунду умолкает и тут же продолжает. – А что такое ярмарка?
        – Это не я решаю. – последнее, что я сейчас хочу сделать, так это расстроить своих подопечных.
        – Спроси у папы, он разрешит. Мы же уже большие. – умоляет меня Чарли.
        – Хорошо, я постараюсь.
        И вот мальчишки уже бегут прочь от меня, хихикая на каждом шагу. В какой-то момент они решили, что я могу всё. Даже выиграть спор у Хантера.
        Разворачиваюсь к входу в арку, там стоит Айзек. Ещё один из приближённых Хантера. Его непосредственная задача – охрана детей. Киваю ему и прохожу мимо. За всё время, что я живу в этом городе, я ни слова не слышала от него. Иногда я думаю, что он призрак. Айзек всегда появляется в нужный момент, как он это узнаёт – остаётся загадкой. Сейчас оставляю мальчиков под его присмотром и поднимаюсь в свою комнату. На прикроватной тумбочке стоит рация, на которой настроены всего три волны. Первая – это Хантер, вторая – Джей и третья – Айзек.
        Беру черный аппарат в руки и нервно сжимаю пластик. Не знаю, с чего начать разговор, но заранее знаю ответ. Вдох, выдох. Зажимаю кнопку и слышу шипение. Подношу рацию к губам:
        – Хантер?
        Тишина. Отвожу аппарат от себя и смотрю на него, как на предателя. Рация молчит, и я выдыхаю. Значит не судьба.
        Шипение, от которого я подпрыгиваю на месте:
        – Что случилось? – невозмутимый голос Хантера разносится по комнате, и мне кажется, что он сейчас рядом, а не на середине дороги в другой город.
        Зажимаю кнопку и говорю:
        – Сегодня ярмарка, и дети…
        Но он не дает мне договорить:
        – Нет. Это не обсуждается.
        Ну вот чего я ожидала? Естественно – нет. Прикрываю глаза и пытаюсь ещё раз:
        – Хантер, они всего лишь дети. Прошу тебя, мы будем осторожными. Возьмем с собой Айзека и Роя. Сходим буквально на тридцать минут и вернемся домой.
        Шипение:
        – Нет. Разговор окончен.
        Тишина. Он отключился. Ставлю рацию на тумбочку и показываю ей язык. Это немного по-детски. Но мне стало легче, а это главное. Откидываюсь на кровать и смотрю в потолок. Нет, значит нет. Вот только этот ответ дети услышат от меня, а не от того, кто решил, что опасность так и ждет момента, когда два маленьких мальчика высунут головы из "замка".
        2. Ярмарка
        Ярмарка в самом разгаре. Толпы людей снуют туда и обратно. Везде слышен смех, издалека доносится пение девушки, с другой стороны грохочет музыка, кажется, это барабаны. Но я иду в другое место. В самом центре развернулся своего рода цирк, огромный купол видно издалека, он так и пестрит яркими красками: красный, желтый, зеленый.
        Проталкиваюсь мимо людей, и предвкушение разливается по венам. Опускаю взгляд вниз и смотрю на мальчишек, которые вцепились в мои руки мертвой хваткой. Мне конец! Хантер просто убьет меня! Но я не смогла удержаться и не показать детям такую красоту. Они уговаривали меня около часа, и я сдалась. Хотя особо и не сопротивлялась. Я помню своё детство, в котором не было и намека на цирк и развлечения. И я хочу дать Майклу и Чарли толику детского беззаботного счастья.
        Мне пришлось пойти на обман, Айзеку я сказала, что Рой ждёт его в спортзале, который находится на цокольном этаже. Рою же сказала, что его ждет Айзек, там же. И они поверили. Оба. Ведь раньше я их не обманывала.
        Тем временем мы с двумя сорванцами переоделись в спортивные костюмы с капюшонами и выбрались через окно на первом этаже. Побежали до площади и влились в толпу. Смешались мы легко, ведь никому нет дела до девушки с детьми. Мальчишки были так потрясены, что мне кажется, скоро их лица не выдержат напряга и просто лопнут.
        Подходим к проходу и встаем в очередь. Перед нами примерно человек пятнадцать, но они быстро заходят внутрь. Надо бы поспешить. Я уверена, что Айзек и Рой уже ищут нас. Я оставила записку вместе с рацией на тумбочке в спальне. Я написала, куда мы ушли, и я уверена, они скоро появятся. Но даже пятнадцатиминутных воспоминай мальчикам хватит на всю жизнь.
        Очередь дошла до нас. Огромный амбал в зеленом костюме какого-то неизвестного мне животного стоит в проходе и собирает плату. Его лицо сурово и крайне недружелюбно. Осматривает меня с головы до ног, и от этого мне становится не по себе. Громила растягивает губы в улыбке, и теперь мне видна щербинка между зубов. Она такая большая, что на мгновение я зависаю и смотрю на неё. Блин. Возможно, у него просто одного зуба нет. Перевожу взгляд на его глаза и тоже улыбаюсь так, как учитель улыбается ребенку. То есть без какого-либо намёка на что-то.
        – Добрый вечер. За троих сколько? – спрашиваю я.
        Верзила расцветает в ещё большей улыбке и говорит:
        – С каждого по одному денарию.
        Отпускаю руку Майкла и лезу в карман, достаю три монеты и отдаю амбалу.
        Как только мы входим внутрь, толпа взрывается аплодисментами. Под самым куполом стройный мужчина и миниатюрная женщина выполняют сложные, но безумно прекрасные трюки.
        Мы остаемся у самого выхода, но немного отходим в сторону от прохода. Ставлю мальчиков перед собой, и мы наслаждаемся зрелищем. Очередной трюк настолько завораживает, что во всем шатре наступает тишина. И вот, мужчина висит вниз головой под самым куполом и раскачивает девушку, которую держит за руку. Сильней. Ещё сильней. В определенный момент он дергает рукой и подкидывает партнершу вверх. И она парит. В воздухе. Без страховки. Ещё мгновение, и она упадет вниз. Но происходит следующее: девушка делает сальто четко посередине шатра, мужчина в это время улетает от неё максимально далеко, но под силой физики он возвращается обратно и ловит её за руку в самый последний момент. Коллективный ох, а следом крики, свист, овация. Я смеюсь вместе со всеми, а мальчишки подпрыгивают на месте и заливаются хохотом. Это чистый искренний детский смех.
        После акробатов вышли два молодых парня и девушка. На вид им не больше шестнадцати лет. Звук барабана разносится по шатру и начинается невообразимое. Такой красоты я никогда в жизни не видела – это называется "Театр огня". Под бой барабана они танцевали какой-то дикий танец, но самый перформанс был в огне. Они подкидывали огненные шары, жонглировали ими. Всё закончилось тем, что они одновременно, смотря в разные стороны выплевывали огонь словно драконы.
        Я понимаю, что мы находимся здесь уже слишком долго. Наклоняюсь к мальчикам и шепотом говорю: "Нам пора". Они без пререканий слушаются меня, и мы покидаем палатку. На выходе в меня врезается мужчина, и я оступившись падаю назад. Ауч! Мой копчик! Виновник наклоняется ко мне и подает руку:
        – Простите, я вас не видел. – мужчина средних лет смотрит на меня, потом переводит взгляд на моих подопечных. Тянет за руку и помогает встать. – Я так спешил. Простите, там меня ждет супруга с сынишкой.
        – Ничего страшного. – отвечаю я и натягиваю обратно капюшон. Прическа развалилась и рыжие волосы волнами рассыпались по плечам. Бросаю беглый взгляд на мальчиков и хмурю брови. С Чарли тоже слетел капюшон и теперь он с вызовом смотрит на мужчину. Но не это меня беспокоит, а то, с каким интересом виновник моего падения разглядывает лицо ребенка. Резко встаю между ними и натягиваю улыбку на лицо. – Это Вы извините, я бываю такой неуклюжей.
        Тяну мальчишек за собой и мы расходимся.
        Быстрее. Нам нужно добраться до нашей "крепости" как можно скорее. Хватит эмоций на сегодня. Сердце колотится так, что я начинаю задыхаться. Отходим на приличное расстояние от шатра, и я останавливаюсь перевести дух.
        – Это было круто! – говорит Чарли и крепко обнимает меня. – Надо сказать, чтобы папа в следующий раз пошёл с нами.
        Ага. Конечно. Как только твой папа узнает, что я сделала, то, наверное, убьет меня или выгонит из города, а вас вообще посадит под круглосуточный контроль. Но я не произношу этого вслух.
        – А ты видела как они кидались огнем? Я тоже так хочу! – продолжает восхищаться Чарли, в ответ мы с Майклом улыбаемся.
        Идем дальше, и дорогу нам преграждает женщина. Я её сразу узнала, это та самая гадалка. В прошлом году на такой же ярмарке она не давала мне прохода и была стойко намерена рассказать мне мою судьбу. Скрюченная женщина лет пятидесяти, в белом платке и сером платье, смотрит на меня, не моргая.
        Майкл тянет меня за руку и спрашивает:
        – Это кто?
        Но я не успеваю ничего ответить, как женщина начинает говорить. Она говорит настолько громко и звонко, что люди оборачиваются и пялятся на нас. Вообще-то мы пытаемся не привлекать внимания. Если уж она действительно гадалка, то должна бы знать об этом:
        – Огненноволосая дева, я ждала тебя! Ты должна знать, виной всему проклятие. Твоя жизнь – это сплошные неудачи и потери! Ты будешь страдать и винить себя!
        Какой бред! В наше время у каждого есть потери и лишения. С такими словами можно подойти к кому угодно, и ты не прогадаешь. Не выдерживаю и пытаюсь обойти её, но женщина хватает меня за рукав и уже тихим скрипучим голосов говорит:
        – Это единственные дети, которые у тебя когда-либо будут. Ты обречена на…
        Кто-то отцепляет руку старухи от меня. Поднимаю взгляд и вижу Айзека, его глаза пылают чистой яростью. Рядом возникает Рой:
        – Саманта, ты что рехнулась? Да мы оббежали всю площадь. Я чуть не поседел. Твою мать! – говорит он и заключает меня в крепкие объятия.
        Утыкаюсь лицом ему в шею и выдыхаю. Рой здесь. А значит, со мной ничего плохого не произойдет. Придвигаюсь к нему ближе и тихо говорю:
        – Прости меня.
        – Я боялся, что ты опять пропала… что я снова тебя потерял. – Рой обнимает меня ещё крепче, и я отвечаю тем же.
        – Ты меня не потеряешь. – шепчу я.
        В течении десяти минут мы вернулись в нашу крепость. Мальчишки довольны. Рой ещё немного зол. Айзек по-прежнему молчит, но я понимаю, что он в негодовании. Я же в ужасе. Сейчас мне действительно страшно. Завтра возвращается Хантер. И одному Богу известно, что он сделает за мой проступок.
        ****
        Оказывается, я зря боялась. Прошло уже четыре дня, но я так и не увидела правителя Хелл. Я начинаю думать, что Айзек ничего ему не сообщил. Или отец Чарли решил, что за это не стоит меня наказывать. Не важно, что произошло, важно другое, мальчишки счастливы до сих пор, для них это теперь самое яркое событие в жизни.
        Время около одиннадцати утра. Я, Майкл и Чарли находимся в комнате для занятий. Раньше это была детская, где мальчишки играли и пытались найти общий язык. Сейчас это своего рода класс. Я сижу спиной к окну, передо мной две парты, за ними находятся дети. Они рисуют. Хантер считает, что несмотря на то, в каком состоянии сейчас находится мир, эти два ребенка должны знать всевозможные науки по максимуму. И это единственное, в чём я с ним солидарна.
        Встаю с места и подхожу к Чарли. Вижу на его листе уйму ярких красок и понимаю, что он снова рисует шатер с акробатами. Прохожу к Майклу, и его рисунок пугает меня. На листе красуются красные полосы. Это клетка, а в ней что-то похожее на человека.
        Сажусь рядом с ним и спрашиваю:
        – Майкл, это ты? – указываю на очертания человека.
        Мальчик отрицательно качает головой. Он печален. К сожалению, в его жизни были моменты, которые навсегда остались в памяти. И никакой цирк их не сотрёт.
        – Это Джей? – задаю очередной вопрос, и Майкл утвердительно кивает головой. – Ты скучаешь по ней. – Это уже не вопрос. Джей стала для него Ангелом, который несмотря ни на какие обстоятельства, спас его.
        Тихий стук в дверь отвлекает меня. Поднимаюсь на ноги и говорю:
        – Войдите.
        В класс просовывается татуированная рука, а следом голова Чейза:
        – Саманта, Хантер желает видеть тебя.
        Сказал и исчез. Чувствую, как холодок пробегает по позвоночнику – это страх. Мне стыдно признаться, но я действительно опасаюсь Хантера. Поворачиваюсь к детям и с улыбкой говорю:
        – Я скоро вернусь. Майкл, попробуй нарисовать что-то ещё.
        – Например? – насупив брови спрашивает он.
        –Ммм… мечту. О чем ты мечтаешь? Чего ты хочешь больше всего?
        Чарли тут же вступает в наш диалог:
        – Ой, а мне можно мечту?
        – Конечно. – отвечаю я.
        – Но я свою нарисую. Не Майкла. – говорит Чарли с серьезным лицом.
        Покидаю класс и подхожу к кабинету Хантера. Далеко идти не пришлось, это соседняя дверь. Поднимаю руку для того, чтобы постучать, но опускаю её обратно. Зачем он за мной послал? Явно не премию мне выдать. Из-за ярмарки. Однозначно. Я же знала, что так и будет. Тогда почему мне сейчас настолько страшно?
        Снова поднимаю руку и стучусь. В ответ слышу холодное: "Входи".
        Поворачиваю ручку и на выдохе переступаю порог.
        Он один. Хантер, как всегда, в черном строгом костюме, который подчеркивает все его достоинства. Хозяин кабинета стоит и смотрит на меня гипнотическим взглядом янтарных глаз. Внешне Хантер спокоен, но я физически чувствую, как аура напряжения витает вокруг него.
        Прикрываю за собой дверь и делаю пару шагов в его сторону. Но тут мой взгляд покидает лицо хищника в человеческом обличии, и я вижу на столе рацию и единственный предмет, который я бы не хотела лицезреть до конца своей жизни. Черный матовый пистолет.
        Страх разливается по венам, и я тяжело сглатываю. Всё это время в кабинете стоит абсолютная тишина. Хантер отталкивается от стола и снимает пиджак, проходит к своему креслу и бросает на него черную ткань. Снова оборачивается ко мне и начинает закатывать рукава белоснежной рубашки.
        Я молчу. Мне страшно. Я не понимаю, что сейчас произойдёт. Даже в голове не укладывается. Не может же он меня убить? Или может? Просто напугает? Тогда он может остановиться. Я уже напугана.
        – Ты меня ослушалась. – спокойно произносит Хантер и подходит к столу, на котором покоится пистолет.
        Я не знаю, что сказать. Я действительно виновата, но ведь ничего страшного не произошло. Пытаюсь успокоить биение своего сердца и говорю:
        – Да. Прости меня. Но…
        – Никаких НО и быть не может. Я запретил тебе, ты ослушалась.
        – Хантер, но ничего страшного не произошло.
        Глава Хелл делает медленные шаги в мою сторону. Меня так и подмывает отступить назад, но я стою на месте и пытаюсь достойно встретить его взгляд. Он подошел уже настолько близко, что я ощущаю его дыхание, на своём лице. Очень тихо и спокойно Хантер произносит:
        – Любое действие влечет за собой последствия. Совершенно любой исход. Он может быть незначительным, а может повлечь за собой катастрофу.
        Сглатываю ком и отвечаю:
        – И какие последствия от моего действия?
        – Непоправимые. – говорит Хантер и возвращается к столу. Берет рацию и подносит её к губам. – Веди его.
        Я же не знаю куда себя деть. Что такого криминального произошло от безобидного похода на ярмарку? Да, я ослушалась. Это безусловно было опасно. Но ничего не произошло.
        Хантер ставит рацию на стол и берет пистолет. Моё сердце разгоняется до невероятной скорости. Ещё секунда, и оно взорвется.
        – Хочу тебя познакомить кое с кем. – говоря это, Хантер смотрит на пистолет и перезаряжает его.
        Не понимаю. Он хочет познакомить меня со своим оружием? Что вообще происходит? Паника уже на подходе. Но только я собираюсь задать ему этот вопрос, как открывается дверь и входит Айзек. Но он не один. С ним еле живой человек, которого он тащит за собой. Я даже не могу понять, мужчина это или женщина.
        Айзек проходит в центр кабинета и разжимает руку. Тело валится на пол у моих ног и тут же заливает его алой кровью. Отступаю на шаг, но не могу оторвать взгляда от изувеченного.
        Хантер говорит: "Спасибо" Айзеку, и тот удаляется.
        – Кто это? – спрашиваю я и ощущаю, как мои руки начинают дрожать. Опускаюсь на колени рядом с телом и помогаю бедолаге подняться. Я вся в крови.
        Хантер подходит к нам, хватает его за волосы и рывком поднимает голову. Теперь я понимаю, что это мужчина.
        – Познакомься, это Даниэль. Не узнаешь его? – спрашивает меня Хантер.
        Вглядываюсь в лицо мужчины, который теперь сидит на коленях передо мной. Я его где-то видела, но не припомню, где именно. Смотрю на руку Хантера, которая держит избитого за волосы:
        – Отпусти его. Ему же больно. – прошу я.
        – Значит, не помнишь. – Хантер выполняет мою просьбу и разжимает пальцы. Голова мужчины склоняется вперёд, и я наблюдаю, как кровь по капле стекает с его подбородка. Что же с ним сделали? Хантер тем временем продолжает: – Это тот самый человек, который донес мистеру Морис о том, что видел ребенка, по описанию похожего на того, кого он разыскивает уже на протяжении двух с половиной лет.
        О боже! Нет! Этого не может быть. Единственный, кто увидел мальчиков оказался человеком главы Чёрной Пантеры. Быть такого не может. Поднимаюсь на ноги и смотрю на Хантера:
        – Он работает на Мориса?
        – Нет. Он работает на меня. Но Морис заслал слишком много своих людей в мой город, и они распространили слухи о том, что глава Чёрной Пантеры озолотит любого, кто располагает хоть какой-то информацией о Майкле. – он переводит взгляд на мужчину, который балансирует из стороны в сторону. – Этот идиот поверил.
        Прикрываю лицо руками и чувствую, что они влажные и холодные. Они же в крови. Убираю их от лица и смотрю на Хантера:
        – Что же я наделала?
        Он мгновение молчит и смотрит на меня, как на насекомое. Кажется, он о чём-то думает, но мне никогда не понять его мыслей и мотивов. И всё же говорит:
        – Ты развязала войну.
        – Но… – мне нечего сказать. Я облажалась, да так, что это невозможно исправить.– Ты уверен, что он успел передать мистеру Морису информацию о том, что ребенок здесь?
        – Посмотри на него. – Хантер указывает пистолетом на мужчину. – В таком состоянии люди не видят смысла обманывать.
        – Спроси у него ещё раз. Я не знаю… что-то нужно сделать.
        – Ты уже всё сделала. И смысла у него что-либо спрашивать нет. Он больше не ответит.
        – Почему?
        – Я вырезал ему язык. – Хантер говорит это настолько спокойно, что я начинаю боятся его ещё больше.
        Хозяин кабинета подходит ко мне и вкладывает пистолет в мою трясущуюся руку:
        – А теперь, ты должна усвоить урок. – всё так же спокойно продолжает он.
        – Какой? – не понимаю я.
        – Любое действие влечет за собой последствия.
        – Я что, должна… застрелиться?
        – Нет. Ты должна застрелить его.
        И Хантер отходит от меня. Что? Что он сейчас сказал? Я, наверное, ослышалась. Смотрю на него и понимаю. Нет. Не ослышалась. Он действительно хочет, чтобы я убила человека.
        Я не могу. Нет. Я не буду этого делать. Всё тело сковывает, не могу разжать пальцы, чтобы оружие выпало из моих одеревеневших рук. Поворачиваюсь к Хантеру:
        – Я не могу… Я не убийца.
        – Это ложь.
        – Это совсем другое…
        – Нет. Убийство оно и есть убийство. Давай, я не собираюсь ждать до вечера.
        – Нет! – я перехожу на крик и подхожу к столу. Пальцы всё-таки разжимаются, и я избавляюсь от пистолета. Но Хантер возникает возле меня и вкладывает оружие обратно. Ведет к человеку, который пытается уползти. О боже! Он из последних сил пытается спастись! Я не могу! Но Хантер встает за моей спиной и своей рукой направляет мою. Чувствую, как слезы ручьем текут по моим щекам. Я кричу о том, что ненавижу Хантера, пытаюсь сопротивляться, но это пустая трата сил. Он наклоняется к моему уху и шепчет:
        – Больше у тебя не возникнет желания не подчиниться. Стреляй в голову, иначе он будет мучиться.
        – Не могу! Хантер, отпусти меня.
        – Нет! – впервые за всё это время он повышает голос. – Это твоя вина! И расплачиваться тебе! Ты подвергла опасности моего сына!
        Я кричу! Так громко, что уверена, это услышал весь город. Хантер своим пальцем нажимает на мой и происходит…
        Выстрел.
        Немой крик вырывается из мужчины. Я попала ему в спину. Он издает жалобные звуки и хлюпанье. Мои ноги подкашиваются, и я бы уже упала, но Хантер держит меня слишком крепко и наводит пистолет на мужчину ещё раз.
        Выстрел.
        Тишина. Теперь я слышу только свой скулёж. Слезы настолько застилают глаза, что я не вижу, куда попала вторая пуля, но догадываюсь, мужчина мертв. И в этом виновата я. Хантер отпускает меня, и я валюсь на колени. Рвотные позывы так и преследуют меня. На периферии слышу, как Хантер кому-то говорит: "Прибери здесь всё. Её унеси в комнату".
        Кто-то поднимает меня, но я отталкиваю руки. Склоняюсь над полом и вижу тело мужчины, оно лежит в метре от меня. Следом вижу черные туфли Хантера, которые переступают через труп и удаляются из комнаты. Ещё сильнее сгибаюсь пополам и меня просто рвёт.
        Топот бегущих ног сотрясает мои перепонки. Хочу тишину. Лицо Роя возникает передо мной, и я начинаю плакать ещё сильнее. Он прижимает меня к себе и гладит по голове:
        – Шшш… всё будет хорошо. – встает и поднимает меня на руки. – Я убью этого ублюдка.
        Только пытаюсь сказать Рою, чтобы он не делал ничего подобного, но темнота забирает меня. Я просто отключилась и больше не в состоянии что-либо сделать или сказать. Но я понимаю одно. Я ненавижу Хантера всей своей душой.
        3. Ненависть
        Просыпаюсь от того, что у меня адски затекла шея. Открываю глаза и вижу перед собой серую футболку. Хм. Странно. Отодвигаюсь назад и смотрю на Роя. Он спит, его лицо – само умиротворение. Ресницы отбрасывают тени. Зачем мужчине такие шикарные ресницы? Губы слегка приоткрыты, грудь мерно вздымается и опадает. Обвожу взглядом комнату и понимаю, что это не моя спальня. Сажусь на кровати и понимаю, что я одета в идентичную серую футболку. Как я здесь оказалась? Всё как в тумане. Тихо встаю с кровати и ухожу в ванную. Передо мной зеркало, а в нём моё отражение. Смотрю на себя и вспоминаю события вчерашнего дня. Они окатывают меня ушатом ледяной воды.
        Я убила человека.
        ОН заставил меня это сделать.
        Ненавижу! Я его просто НЕ-НА-ВИ-ЖУ!
        Прикрываю глаза, и в голове моментально появляется картина: мертвый мужчина на полу, его тело переступают чёрные лакированные туфли. Трясу головой, словно это поможет выкинуть видение из головы.
        Открываю глаза и вижу возле раковины кучу одежды. Она вся в засохшей крови. Надо это сжечь. Возвращаю глаза к зеркалу. Я такая же, как и прежде: рыжие волнистые волосы, большие зеленые глаза, но в них нет жизни. Это настолько тусклый зеленый цвет, что он напоминает болото.
        Рой открывает дверь в ванную. Он одет в серые спортивные штаны и футболку. Он обеспокоен, это легко читается по его лицу:
        – Ты как? – спрашивает он.
        Я секунду раздумываю, бросаю взгляд на ворох одежды и отвечаю:
        – Не знаю. Как я здесь оказалась? – стоит мне заговорить, я понимаю, что охрипла. Настолько громко кричала вчера, что практически потеряла голос.
        – Я тебя принёс.
        – Почему не в мою комнату?
        – Ты просила не оставлять тебя… и я решил, что в моей комнате тебе будет спокойней. – говорит Рой и внимательно всматривается в моё лицо. Что он хочет там увидеть?
        – Спасибо. – говорю это и понимаю, что вчера я была вся в крови, а сейчас нет. – Ммм… надеюсь, я сама помылась?
        Мои щёки розовеют, я переступаю с ноги на ногу. Как-то неуютно. Кстати, я только в нижнем белье и в футболке, которая едва прикрывает мне пятую точку. Рой загадочно улыбается и молчит.
        – Ну скажи уже. – умоляю я и прикрываю горящие щеки руками.
        – Да, ты сама помылась, но…
        – Что, но? – да он издевается надо мной.
        – Хмм… ты была в душе слишком долго, и мне пришлось тебя доставать.
        – Вот чёрт! – мне так стыдно. Он что, видел меня голой? Нет. Господи, пожалуйста, пусть это будет не так. – Прости! Я вообще ничего не помню, кажется, что я выпала из жизни на несколько часов.
        – Всё нормально… я не смотрел… просто выключил воду и завернул тебя в полотенце… так что, ты снова можешь смотреть мне в глаза, когда разговариваешь со мной. – Я благодарно ему улыбаюсь, но Рой становится серьезным. – Сэм?
        – Ммм?
        – Что он сделал? Я не пошел к нему вчера, только из-за того, что не хотел оставлять тебя одну, но сегодня…
        – Нет! Рой, не связывайся с ним! Это того не стоит!
        Рой делает шаг ко мне и теперь мы стоим близко, боковым зрением вижу наше отражение в зеркале. Он очень серьёзен, скорее даже зол:
        – Сэм, он не может так с тобой обращаться! Я не позволю! До этого были только мелкие ссоры между вами, но вчера! – он на секунду отворачивается и сжимает пальцами переносицу. – Я нашел тебя на полу рядом с трупом мужчины! – голос Роя становится всё громче и громче. – Ты была в истерике и в слезах! Вся одежда на тебе была в крови! Лицо и руки тоже! Ты хоть на секунду представляешь, что я испытал, увидев ТЕБЯ в таком состоянии!?
        Мне нечего сказать, я просто смотрю на него и наблюдаю, как тяжело он дышит. Сейчас он в гневе. Я его таким не видела ни разу. Обычно Рой спокойный и менее эмоциональный.
        – Прости. – это единственное, что я говорю и прохожу мимо него. Покидаю ванную и чувствую, как по лицу скатывается ненавистная слеза. Смахиваю её рукой и выхожу из комнаты Роя. Мне нечего ему сказать. А о том, что я стала убийцей того мужчины… надеюсь, об этом мы не будем говорить никогда.
        Я босая, в одной футболке, с распущенными волосами. Мне нужно преодолеть лестничный пролёт и всего несколько метров по своему этажу. Судя по сумраку за окнами, сейчас рано. Надеюсь, никого не встречу. Но стоит мне преодолеть лестницу и сделать пару шагов до моей комнаты, я останавливаюсь…
        Это последнее, что я хотела бы увидеть.
        Хантер выходит из тени…
        *
        Хантер.
        Эмбер уже битый час говорит мне о том, что я перегнул палку. Но я тактично делаю вид, что не слышу её.
        Смотрю на часы, время четыре утра. Какого чёрта она не спит? Что вообще делает в моём кабинете? Отвлекаюсь от отчета и бросаю взгляд на девушку. Она расхаживает из стороны в сторону, именно в том месте, где несколько часов назад валялся ублюдок, который предал меня.
        – Эмбер, иди спать. – спокойно говорю я и возвращаюсь к документам.
        Но девушка и не собирается меня слушаться. Она подходит к столу и облокачивается на него руками.
        – Хантер, ну не будь ты занудой. Ты же сам понимаешь, что так нельзя. Ты должен попросить у Саманты прощения. – настойчиво советует мне она.
        – Нет. – отвечаю я.
        – Что нет?
        – Всё нет. Я не перегнул палку. Она подвергла опасности моего сына, пусть благодарит меня, что сама осталась жива.
        – Ты же это не серьезно?
        – Разговор окончен. Иди спать.
        – Я ещё не договорила.
        Откладываю бумаги и беру в руку рацию:
        – Чейз. Срочно ко мне в кабинет. Эмбер хочет, чтобы ты проводил её до кровати.
        Обрываю связь и ставлю рацию на место. Девушка с ехидной улыбкой смотрит на меня и говорит:
        – Ну ты и сволочь. – разворачивается и уходит.
        Поднимаю рацию и говорю: "Отбой".
        Откладываю бумаги в сторону и откидываюсь на спинку кресла. Расстёгиваю верхние пуговицы рубашки и протяжно выдыхаю.
        Интересно получается. Почему каждый пытается залезть мне в голову и объяснить, что я что-то делаю не так? Если бы я жил по-другому… совершал иные поступки… я бы до сих пор был рабом.
        Воспоминания накатывают на меня. Первое, что я чётко помню из "Нового мира", это ночная парковка. Всё началось именно с неё. Мама чувствовала себя плохо последние два дня, из-за этого я не ходил в школу. Да и, в принципе, не покидал квартиру. Мы просидели всё время в закрытом помещении. Но закончились продукты, и нам пришлось выйти на улицу.
        Стоило нам приблизиться к нашей машине, как мама упала на колени и схватилась за голову. Я испугался и подбежал к ней, пытался её поднять, но мои старания не увенчались успехом. В одно мгновение она резко вскинула голову и посмотрела на меня белыми, как омут глазами. Я отшатнулся от неё, вскрикнул и побежал. Не знаю, почему я дал деру. Это же мама, но я до усрачки напугался.
        Далеко убежать мне не удалось, только до соседней машины, это был великолепный красный "Ягуар". Мама запрыгнула на меня сверху и повалила на асфальт. Я сильно ударился коленями и лицом. Пока приходил в себя, мама перевернула меня спиной на асфальт.
        Резко начался ливень, он заливал мне глаза, но тем не менее я видел лицо мамы. Она придавила меня своим телом и вонзила зубы мне в предплечье. Я закричал. Так громко, как только мог. Это было нестерпимо больно. Она была невероятно сильной и агрессивной. Я не понимал, что происходит. А мама тем временем вгрызалась в моё тело, я кричал. Кричал и кричал, пока не перестал чувствовать боль. На последних издыханиях я услышал громкий хлопок. Очень громкий. Мама упала на меня, и мне стало ещё сложнее дышать. Единственное, что мне удалось сделать, так это повернуть голову в сторону и открыть глаза. Я слышал, как хлопали дверцы красного "Ягуара". Меня осветили стоп огни, я бросил взгляд на отъезжающий автомобиль и увидел ребенка в заднем окне машины. Это был мальчик, немного младше меня. И он уезжал, а я оставался там. На проклятой парковке.
        Я умирал… но мне уже было не страшно. Всё равно мамы больше нет, а она была единственным родственником. Я закрыл глаза и погрузился в сумрак. Это был не сон, что-то другое.
        Я лежал ночью на асфальте, меня заливал холодный дождь, но моё тело горело. Я не шевелился. Просто лежал так… до самого утра. С этого и началась моя история в мире "После".
        Отвлекаюсь от воспоминаний и понимаю, что этот момент далеко не самый страшный в моей жизни… их было много, но думать о них я не желаю.
        Смотрю на часы, почти пять утра. Поднимаюсь с кресла и покидаю кабинет. Нужен сон. Думаю, пары часов будет достаточно, за последние пять дней я поспал не больше шести. Хоть сон мне и не настолько нужен, как обычным людям, но без него никак.
        Вытаскиваю ключ из двери и убираю его в карман брюк. Слышу странный звук на лестнице. Кто-то крадется. Необычные шаги, не понимаю кому они принадлежат.
        Смотрю в просвет коридора и вижу… словно в замедленной съемке появляется голая стройная женская нога. Что? Я в недоумении, но заинтригован. Дальше я наблюдаю следующее… длинноногая девушка с распущенными рыжими волосами, на ней лишь мужская футболка серого цвета и всё. Стою и смотрю, как босые ноги семенят в сторону комнаты Саманты. Она крадется, как вор и пока не видит меня. Я стою в затемненной части коридора.
        Но я хочу, чтобы она знала, что я в курсе её ночных похождений. Делаю пару шагов, и девушка останавливается.
        Мы просто молчим, но я вижу, насколько ей неудобно. Она руками пытается оттянуть футболку вниз, тем самым спускает v-образный ворот, и я вижу сантиметр её кружевного бюстгальтера. У меня отличное зрение, и я вижу каждый завиток на рисунке. И ноги у неё, кстати, что надо. Но я думаю не об этом.
        А о том откуда она идет в таком виде? От женишка, наверное. Последний раз медленно осматриваю её с самых кончиков пальцев ног до лица. Я слышу её сердцебиение. С каждой секундой её сердце начинает биться всё быстрее и быстрее. Не понимаю, что именно привело к такому эффекту. Мой пристальный взгляд, или её ненависть ко мне. Я отлично помню, как она кричала в кабинете. Как проклинала меня, но это всё пустое. Я и так проклят.
        Не сказав ни слова, продолжаю двигаться в её сторону. Девушка напрягается, когда я прохожу рядом с ней. Но стоит мне пройти мимо, Саманта быстро открывает дверь спальни и прячется за ней.
        4. Хватит прятаться
        Саманта.
        Жизнь вошла в обычное русло. С инцидента в кабинете Хантера прошел месяц. Всё это время я избегаю… всех. Снова. В моей жизни – это третий раз. Первый – это смерть сестры, но тогда я не избегала Роя. Он был моей опорой и не давал мне сойти с ума. Второй момент произошёл в Чёрной Пантере. Мистер Морис, глава этого города, фанатично намерен найти то ли лекарство, то ли оружие от вируса не мертвых. Меня заточили в лаборатории. Вроде бы ничего страшного не произошло, но на протяжении двух суток я была прикована и… не принадлежала себе. Из меня литрами выкачивали кровь, но не это повергло меня в последующее отдаление от всех. Там был доктор, мужчина сорока с лишним лет. Его лицо я не забуду никогда, хотя это последнее, что я хочу помнить. Худая физиономия с огромными синими кругами под глазами голубого водянистого цвета, тонкие потрескавшиеся губы и орлиный нос. Доктор пользовался своим положением, он мог часами разглядывать моё тело. Склонял своё мерзкое лицо надо мной, настолько близко, что я чувствовала его прерывистое дыхание. Он трогал, гладил… а я была беспомощна. Но я благодарна за одно, он
ограничивался этим, а не насиловал меня.
        Чувство беспомощности снова я испытала в кабинете Хантера, когда не могла противостоять мужчине, который руководил моим телом. Не принадлежать себе, для меня – это самое ужасное. Когда ты не можешь сделать выбор, когда его делают за тебя.
        Сейчас же я избегаю даже Роя потому, что он хочет от меня услышать ответы, которых я не знаю. Хантера – по понятным причинам. Эмбер я теперь тоже сторонюсь, на следующий день после инцидента она решила извиниться от лица Хантера и сказала, чтобы я не обижалась. Так я и не обижаюсь. Я ненавижу его! Он заставил меня сделать самый ужасный поступок в моей жизни. Я каждую ночь просыпаюсь в холодном поту. Вижу один и тот же сон и боюсь, что скоро он сведет меня с ума.
        В остальном же, мой распорядок дня остаётся прежним. Утром принимаю душ, спускаюсь на кухню и кушаю вместе с Чарли и Майклом. Дальше у нас прогулка по закрытой территории. Естественно, на небольшом расстоянии всегда находится Айзек. Потом мы возвращаемся в "Замок" и идем на занятия. Дальше Чейз забирает мальчиков на тренировку, а у меня есть свободные два часа, которые я провожу в своей комнате. Я трусиха. Я практически замуровала себя в моральном плане. Отдалилась ото всех и стала нелюдимой. Я даже перестала говорить с Джей.
        Сегодня, так же как и всегда, лежу на кровати и просто смотрю в потолок. Я стараюсь ни о чём не думать, но к сожалению жуткие мысли и образы лезут в голову и не желают уходить от меня. Окровавленный мужчина, пистолет в моей руке, черные туфли.
        Резко соскакиваю с кровати и понимаю, что если сейчас же не займу себя хоть чем-то, то сойду с ума. Захожу в ванну, расчесываюсь и собираю волосы в высокий хвост. Смотрю на своё отражение и вижу живой труп. Растягиваю губы в улыбке, может так станет лучше, но нет. Это выглядит убого. Бросаю попытки притвориться счастливой и покидаю свою комнату.
        Мне можно покидать крепость, как и всем жителям. Только Чарли и Майклу это под запретом. В центре Хелл есть огромная библиотека – это жемчужина города. Я была там только дважды. Это великолепное место, там витает запах чернил, бумаги и пыли, что может быть прекрасней, когда ты в депрессии? Найду какую-нибудь книгу и провалюсь в чужую жизнь. В мир, где не настолько стремно.
        Но не успеваю я дойти до выхода, как дорогу мне преграждает высокий, рослый парень. Ему не больше двадцати, но то, как он держится, дает понять, что он увидел намного больше, чем его сверстники. Смотрит на меня и говорит:
        – Мисс Келли, Вам запрещено покидать защищенный периметр.
        – Что? Почему?
        – Приказ, Хантера.
        – Я не понимаю… и как давно этот приказ в действии? – растерянно спрашиваю я.
        – Чуть больше месяца. – отвечает парень.
        – И когда заканчивается срок моего заключения?
        – До прямого приказа Хантера. – он смотрит на меня с извиняющейся улыбкой. – Простите, я не могу Вас пропустить.
        – Хорошо. Ничего страшного. Спасибо.
        Разворачиваюсь и иду обратно, но меня останавливает вопрос:
        –Мисс Келли?
        –Да?
        –Зачем Вы хотели выйти за периметр? Если это не секрет конечно.
        –Не секрет. Я шла в библиотеку.
        Парень кивает головой и я продолжаю свой путь.
        Даже не знала, что я пленница. Зачем это? Во мне поднимается маленькая бунтарка, и я решаюсь на разговор с Хантером. Должна же я узнать, как долго мне сидеть внутри "замка", и вообще, я должна посмотреть своему страху в лицо. Я никогда не была пугливой! Что со мной стало? Что ОН сделал со мной?
        Уверенным шагом двигаюсь в направлении главного дома. Поднимаюсь по лестнице и встречаю Чейза. Останавливаюсь и спрашиваю его:
        – Где Хантер? – я так решительна, что ощущаю прилив сил. Хватит быть тряпкой. Нужно бороться за свои права и желания, а не прятаться в комнате. Пока я скрываюсь в своей скорлупе, жизнь не стоит на месте, она проходит. Она проносится, оставляя меня на обочине. – Он в кабинете?
        Чейз тоже останавливается и хмурит брови:
        – Нет.
        – Где он?
        – В спальне.
        – Отлично! – отвечаю я и шагаю дальше, Чейз кричит мне вслед, о том, что сейчас Хантер занят и что-то ещё. Но я не слушаю. Мне плевать!
        Ничего страшного. Ему придется найти свободную минутку. Если уж я решила поговорить с ним сейчас, откладывать я это не намерена. Подхожу вплотную к двери и стучусь. В ответ тишина. Повторяю манипуляцию. Тишина. Открываю дверь и вхожу в просторную прихожую. Никогда здесь не была. Всё обставлено в коричнево-бежевых тонах. Чисто мужская берлога. Продвигаюсь дальше и сразу понимаю, что именно там находится спальня. Как я это поняла? Из-за двери раздаются стоны и крики. Я не должна этого делать. Но подхожу к двери и медленно поворачиваю ручку.
        Не менее большая спальня с огромной кроватью. На черных простынях лежат двое, Хантер и какая-то блондинка. Они не видят меня, но я не могу оторвать взгляд.
        В момент, когда я открыла дверь абсолютно голый Хантер отклонился назад и в одну секунду перевернул нагую блондинку. Теперь она лежит на животе. Хантер берет её за бедра и притягивает к себе, его мышцы играют под кожей. Девушка стонет и выгибается ещё сильнее. Твою мать! Надо отвернуться. Я, конечно, не девственница, но такого у меня точно никогда не было. В Подземелье у меня был парень. Мы с ним переспали пару раз, это были неумелые телодвижения двух подростков. Здесь же. Каждое движение Хантера заставляет меня покрыться мурашками…
        Все мысли покидают мою голову, когда Хантер поднимает девушку и ставит её на колени. Теперь он за её спиной, они оба стоят на коленях. Его руки повсюду, она откинула голову ему на плечо, и её крики становятся всё громче. Их движения ускоряются, и в самый ответственный миг, Хантер поворачивает своё лицо ко мне.
        Твою ж мать!
        То, что я испытала в этот момент, не передать словами. Мне было одновременно и холодно, и жарко. Все внутренности сводило судорогой, и я не могла оторвать от него глаз.
        Я даже не заметила, как девушка прошла мимо меня и покинула комнату. А я осталась. Что я вообще забыла здесь? Начинаю разворачиваться, но голос Хантера останавливает меня от побега. Смотрю на дверь и отчётливо чувствую взгляд на своём затылке:
        – Понравилось? – слегка запыхавшись спрашивает он.
        – Что? – пищу я.
        – То, что ты увидела. Удовлетворила своё любопытство?
        – Нет. Я не понимаю… – начинаю говорить, но заставляю себя заткнуться. Он не мог подобрать другого слова? Удовлетворила? Серьёзно? Я сейчас сквозь землю провалюсь. Мне так стыдно и неудобно. А ещё мне жарко… очень, очень жарко.
        – Ложь. Иначе, ты бы сразу же ушла. – говорит Хантер, и его голос становится ближе. Чёрт! Он что подходит ко мне? Голый? Мурашки пробегают по рукам и исчезают где-то внутри меня, но очередная фраза Хантера немного отрезвляет. – Подожди меня в гостиной, я выйду через две минуты.
        И я вылетаю так быстро, что едва не заваливаюсь на пол. Прикрываю за собой дверь и шумно выдыхаю. Что это только что было? Более нелепого момента я не припомню. Зачем я вообще пришла? Я не помню.
        Прижимаю ладони к щекам и понимаю, что они горят так сильно, что я отдергиваю руки. Так! Стоп! Сэм, возьми себя в руки! Прохожу к дивану и сажусь на него. Нет. Надо встать, так будет более представительно. Что я несу? Сажусь обратно. Так, руки. Начинаю теребить край кофты. Нервозность так и прёт из меня. Отпускаю ткань и, не зная куда деть руки, зажимаю их между ног.
        Твою же мать! Смешок вылетает из меня. И я уже не в состоянии остановиться. Я начинаю смеяться громко и бесконечно долго. Сгибаюсь пополам и вытираю слезы. Именно в этот момент Хантер выходит из спальни. Я замолкаю буквально на секунду. Делаю невозмутимое лицо и снова взрываюсь смехом.
        Хантер одет в черные брюки и белую футболку, его темные волосы влажные после душа. Он не обращает на меня внимание и проходит к столу. Достает бутылку виски и два стакана. Немного наливает и подходит к дивану. Я до сих пор немного хихикаю. Как идиотка, честное слово. Принимаю стакан и делаю маленький глоток. Янтарная жидкость горькая и парадоксально отрезвляющая.
        Хантер садится на другой конец дивана и пристально смотрит на меня. Подносит стакан к губам, и я слежу за тем, как он выпивает всё содержимое. Ставит пустую емкость на круглый стеклянный столик и говорит:
        – Тебе нужно чаще смеяться.
        И после этих слов меня отрезвило окончательно. Он что, издевается? У меня что, куча поводов для смеха? И только я хочу сказать ему об этом, как Хантер совершенно серьезно произносит:
        – Если ты пришла поговорить по поводу того, что произошло месяц назад, то это пустая трата моего времени.
        Боже, какой он высокомерный засранец! Но этого я ему не скажу.
        – Нет, я пришла по поводу моего заточения. Почему мне нельзя покидать эту "крепость"?
        – Всё просто. Морис знает, что именно ты была с мальчиками и теперь охота идет не только на Майкла, но и на Чарли, и на тебя.
        – Зачем ему я?
        – За тем, что ты определенно знаешь, где находится Майкл. И поверь мне, если ты попадешь ему в руки, то расскажешь всё. Он постарается.
        – Ясно. – начинаю подниматься, спорить с ним я точно не намерена. Я не хочу больше подвергать детей опасности.
        Иду к выходу, но останавливаюсь, когда Хантер задает вопрос:
        – Ты целый месяц не пыталась покинуть дом. Что произошло? Почему ты решила выйти именно сейчас?
        – Я решила, что хватит прятаться. – не понимаю, зачем говорю ему это.
        Иду дальше. Открываю дверь и ловлю следующую реплику Хантера:
        – Саманта. – то, как он произнес моё имя, заставило меня обернуться. Сейчас я вижу не высокомерного главу Хелл. Передо мной молодой мужчина с уставшим, но твёрдым взглядом. – Урок, который произошел в моём кабинете, не был направлен на моральное уничтожение тебя. Ты и весь остальной мир должны понять, я пойду на любые жертвы, ради сына.
        Я не знаю, что ответить. И вообще нужен ли ему ответ. Просто разворачиваюсь и выхожу за дверь, тихо прикрыв её за собой.
        5. Илиада. Гомер
        На следующее утро раздался стук в дверь. Я была уверена, что это Майкл или Чарли, но я ошиблась. На пороге стоял тот самый парень, который не выпустил меня вчера за ворота.
        – Мисс Келли, это просили передать Вам. – говорит он и отступает в сторону.
        В мою комнату входят ещё четверо парней в военном обмундировании, у каждого в руках по большой, тяжёлой коробке. Отступаю к кровати, чтобы они могли свободно пройти к окну и оставить свою ношу там.
        Что это? Но не успеваю я открыть рот, как молодой человек начинает объяснять мне:
        – Это книги, они совершенно разные. Надеюсь, что Вы что-то найдете для себя, если же нет, то я на посту каждый день с пяти утра до часу дня. Обращайтесь, буду рад помочь.
        Оборачиваюсь и бросаю взгляд на коробки. Ого! Да мне столько и за год не прочитать. Возвращаю своё внимание на парня и улыбаюсь ему:
        – Спасибо, но не стоило… я… в общем, огромное спасибо. Ты спас меня от скуки.
        – О, это не меня стоит благодарить. Хантер вчера спросил, зачем именно Вы хотели покинуть город, и я рассказал ему. Он поручил мне доставить это сегодня и впредь сразу же докладывать ему, если Вам что-то понадобится.
        Я удивленно моргаю. Зачем Хантер это сделал? Это перемирие? Или намёк на то, что в ближайшее время мне не видать свободы? Да я вроде и не настаивала вчера. Но тем не менее, я ему благодарна.
        Парень уходит, а я остаюсь одна. Подхожу к коробкам и сажусь на пол рядом с ними. А парень не обманул, здесь есть всё: и исторические романы, и книги по психологии, и детективы, и классика. Глаза разбегаются, не могу выбрать одну. Ладно, оставлю это на вечер. Закрываю коробки и поднимаюсь на ноги.
        Шагаю в ванну, но проходя мимо зеркала замираю. Поворачиваю голову вправо и ловлю своё отражение. Я улыбаюсь. И это не просто улыбка на губах, мои глаза сияют так, как не сияли уже очень давно.
        На такой позитивной ноте я покидаю комнату. Иду на кухню и вижу, что мальчики уже поели и убежали, но посуда осталась на столе. Мелкие неряхи. У меня сегодня настолько прекрасное настроение, что даже пара грязных тарелок вызывают у меня улыбку. Убираю со стола и быстро пью свежезаваренный чай. Беру яблоко и иду на улицу, на пути мне попадаются Эмбер и Чейз. Они стоят под аркой, которая ведет на детскую площадку. Эта парочка снова спорит. Эмбер так зла, что ещё минута, и она кинется на Чейза с кулаками, он же с ленивой улыбкой доказывает ей что-то.
        – Привет. – здороваюсь я, и они как по команде поворачиваются на мой голос. – Может не будете ссориться, сегодня такой отличный день.
        Откусываю яблоко и иду дальше. Они же остаются на месте с шокированными лицами. И я понимаю, почему они удивились. Я впервые за месяц сама заговорила с кем-либо кроме Майкла и Чарли.
        С таким же настроением я провела весь день. Я бегала с мальчишками, вела себя как ребёнок, скатывалась с горки, играла в прятки и мне было плевать на то, что я выгляжу глупо со стороны. В какой-то момент я подняла голову и посмотрела на окно, которое принадлежит кабинету Хантера, и увидела его. Он просто стоял и наблюдал за нами. То есть, он видел, как я развлекалась и закатывалась смехом. Ну и ладно, он сам сказал, что мне нужно больше улыбаться.
        Мы сами делаем себя счастливыми. И сами же обрекаем себя на несчастье. Я устала быть побитой собакой, пора вернуться к жизни.
        Вечером на кухне я разговаривала с Эмбер. Она рассказала о поездке в Крест. Они провели там всего несколько часов, но это была важная миссия. Хантер и Преподобный (глава города Крест) обсуждали следующий договор перемирия. Они согласовали на какие пункты они согласятся, а на какие нет. На собрании также присутствовал Майкл, раньше он был главой безопасности в Кресте, сейчас же он является правой рукой Преподобного. Нынешний глава Креста понял, что он не вечен, а так как у него нет наследников, он выбрал единственного человека, который справится с городом. Так же Эмбер рассказала, что на собрании присутствовала дочь Джей и Майкла. Она говорит, что девчонка вырастет настоящей красавицей, и мужчины из-за неё будут сжигать города. Надеюсь, это не так. Конечно, я уверена, что вырастет она красоткой. Но молю о том, чтобы никогда не было войны и сожженных городов. И не важно, что этому послужит причиной: власть, страх или любовь.
        В общем, мы мило поговорили о разных вещах, а вечером я закрылась в спальне и выбрала книгу. Ну как выбрала, я просто открыла первую попавшуюся коробку и вытащила верхний экземпляр. Оказалось, это "Илиада. Гомер."
        Я прочитала десять страниц. Совершенно ничего не поняла. И уснула.
        ******
        Следующие четыре месяца пролетели, словно время поставили на перемотку. Всё шло своим чередом, но был один момент, который заставлял меня чувствовать себя не в своей тарелке. Примерно два месяца назад я готовилась ко сну, когда в мою дверь постучал Рой. Мы с ним долго разговаривали, и я словно вернулась в то время, когда мы жили в Подземелье. Мне с ним так легко… было. Ровно до того момента, когда Рой решил меня поцеловать.
        Мы сидели на кровати, и он рассказывал о своём отце. В какой-то момент мы оказались очень близко друг к другу. Рой наклонился ко мне и уже задел мои губы своими, но я отклонилась.
        Этот эпизод стал для нас красной тряпкой. Мы сделали вид, что ничего не произошло, но это не так.
        Я люблю Роя. Действительно люблю. Я с уверенностью могу сказать, что он самый родной человек для меня. Но я боюсь, что если мы перейдем черту, и у нас ничего не получится, я его потеряю. Потеряю навсегда. Не могу позволить этому произойти.
        Я знаю, что он неравнодушен ко мне. Я не дура и понимаю все его взгляды. Рой несколько раз начинал разговор о семье и детях, но я тактично уходила от этой темы.
        Происходит следующее – я его теряю. Понимание этого давит на меня. Я не могу быть с ним, в таком плане, в котором этого хочет он. И не могу отпустить его. Наверное, я эгоистка.
        И вот уже два месяца, как мы каждый день общаемся, но я чувствую, как мы стоим на этой самой черте и не движемся ни в какую сторону.
        Хантера я вижу редко, но стоит мне его увидеть, как я вспоминаю момент, когда застала его в спальне с девушкой. Мы практически не разговариваем. Я просто делаю вид, что ничего не произошло, а ему вообще плевать. Не думаю, что Хантер заморачивается на таких мелочах как эта. У него и так куча дел. Через неделю заканчивается срок "мирного договора". Что ожидает нас дальше? Эмбер считает, что мистер Морис сделает первый шаг к войне. Либо это будет пункт договора, на который не согласятся Преподобный и Хантер, либо какое-то действие, направленное на проникновение в "замок".
        Согласно договору, который был подписан чуть меньше трёх лет назад, граждане теперь могут несанкционированно передвигаться между городами. И если верить статистике, на данный момент в Хелл находится более двух тысяч граждан Чёрной Пантеры. Всё это время у них была одна цель, найти Майкла. Ребёнка, чья кровь способна спасти мир или разрушить его до конца. И теперь мистер Морис знает наверняка, что Майкл находится у Хантера. И это моя вина.
        Я снова начала ходить в спортзал. И вот сейчас мой путь пролегает на цокольный этаж. Раньше я занималась с Роем, но уже два месяца я зависаю там с Эмбер.
        Вхожу и первое, что я вижу, так это Эмбер. Она настолько неистово лупит грушу, что ещё пара настолько же сильных ударов и она пробьёт материал, и с него посыплется песок. Подхожу, но она меня даже не замечает. Эмбер ругается отборным матом и наносит удары один за одним.
        – Эй? Эмбер, что случилось? – спрашиваю я и она останавливается.
        Поворачивается ко мне, и вижу насколько она устала, но не это заставляет меня подойти к ней ещё ближе. Слезы. Она плачет. Что случилось? Эмбер никогда не плачет. За все три года ни разу не видела её слёз. Она всегда жизнерадостна.
        – Ничего! – кричит она и просто оседает на пол.
        Она рыдает, плечи её трясутся. Сажусь рядом с ней и обнимаю. Я не знаю, что сказать. Думаю, лучше помолчать, а если Эмбер захочет поговорить, то расскажет всё сама.
        Я даже не представляю, что могло случиться. Насколько я знаю, у неё нет семьи, как и у всех приближенных Хантера. Они одиночки, которые самостоятельно пробили путь в этой жизни. Эмбер, Чейз, Айзек, Хантер – они все держатся друг за друга.
        Но она просто продолжает плакать. Так мы и сидим примерно минут пятнадцать, до того момента, когда открывается дверь, и в спортзал залетает разъярённый Чейз. Как только он находит глазами нас, то срывается с места и быстрым шагом идет в нашу сторону. В этот момент Эмбер встаёт на ноги и поворачивается лицом к нему. И, словно по указке волшебной палочки, Чейз замирает на месте. Он растерян, но это длится всего секунду.
        Эмбер утирает слёзы с лица и, приподняв подбородок, с истинной ненавистью говорит ему:
        – Не смей. Больше никогда не смей ко мне приближаться.
        Чейз поджимает губы и делает шаг в сторону девушки:
        – Эмбер, послушай меня. Ты всё не так поняла…
        Но Эмбер не дает ему договорить. Она повышает голос, до боли сжимает кулаки и произносит:
        – Я не хочу тебя видеть! Ты понимаешь? Больше никогда не хочу видеть твое лживое лицо! – брюнетка указывает рукой на дверь. – Убирайся!
        Но Чейз, который твердо намерен что-то ей доказать, делает медленные шаги в её сторону, Эмбер же стремительно разворачивается и бежит к столу у стены, на нём хранится инвентарь… ножи, мачете и другое. Чейз бежит за ней, но не успевает. Девушка сгребает ножи для метания и оборачивается к нему:
        – Я! – кричит она и бросает нож, который, к счастью, пролетел мимо. – Сказала! – вопит ещё громче, отправляя второй нож в полёт. Чейз уклоняется, и лезвие пролетает в сантиметре от его щеки. – Убирайся! – третий нож брошен. Чейз уже на расстоянии двух метров и поэтому не успевает отклониться. Лезвие по рукоять входит в его предплечье, но он не сбавляет темп и в следующую секунду настигает девушку.
        Как только он оказывается перед ней, Эмбер с размаху бьёт ему пощёчину, и Чейз никак не препятствует этому. Он прижимает к себе Эмбер, но это то же самое, что держать в руках бурю. Она бьется и кричит. Но Чейз что-то говорит ей, и она замирает.
        Только после этого он отпускает её и поворачивает лицом к себе. Эмбер плачет. Боже, как горько смотреть на эти слезы. Чейз берет лицо девушки в ладони и упирается своим лбом в её. Продолжает что-то говорить, и Эмбер прикрывает глаза. Из-под ресниц продолжают катиться слезы, но в какой-то момент она неожиданно улыбается и открывает глаза. Чейз отодвигается от неё и говорит более громко:
        – Я бы никогда так с тобой не поступил.
        Со стороны наблюдая за ними, я понимаю, насколько они идеально подходят друг другу. Они совершенно одинаковые: жизнерадостные, не смотря на обстоятельства, преданные и вспыльчивые. Но в то же время они абсолютно разные: там, где Эмбер взрывается, Чейз остается совершенно спокойным. Девушка не идет на компромисс, а он открыт к обсуждениям. Но неизменно одно, наблюдая за ними на протяжении трех лет, я убедилась, что таких эмоций они не получают больше ни от кого.
        И вот сейчас Эмбер и Чейз рука об руку уходят из спортзала, они даже не заметили меня. Когда они рядом, складывается ощущение, что остальной мир настолько мелкий, что его можно не замечать. Дойдя до двери Чейз протягивает руку и берет ладонь Эмбер в свою. Она не сопротивляется, наоборот сжимает его ладонь в ответ.
        Фух. Ушли. Вот это накал страстей. Они даже не обратили внимание на то, что Эмбер попала в Чейза ножом. Он, кстати, так и остался торчать из его предплечья.
        Снимаю с себя мастерку и остаюсь в черной майке и бежевых спортивных штанах. Поднимаюсь на беговую дорожку и включаю среднюю скорость. После пробежки иду к груше и начинаю боксировать. Будь здесь Эмбер, она бы сказала, что я просто глажу грушу вместо того, чтобы надрать ей зад.
        В одиночестве я была недолго. Минут через десять после моих лобзаний с грушей в зал пришел Рой. Он махнул мне рукой и ушел заниматься. Не могу больше так с ним общаться. Эта скованность не дает нам даже спокойно поговорить. Оставляю грушу в покое и иду в ту часть зала, где Рой тягает гантели.
        – Нам нужно поговорить. – без промедлений начинаю я.
        Рой останавливается и опускает гирю на пол. Берет полотенце и вытирает пот с лица. Оборачивается ко мне и вопросительно выгибает бровь. Так. Ясно. Он не упрощает мне задачу. Я переступаю с ноги на ногу и говорю:
        – Рой, я больше не могу так. Мне не хватает нашего общения. Я не могу сторониться тебя из-за того, что…
        Тут я запинаюсь и не могу подобрать слово, но неожиданно Рой начинает говорить сам:
        – Из-за того, что… Что? Из-за того, что я решил перейти грань и наконец-то поцеловать тебя, а ты не намерена переходить эту черту и отвернулась? Думаю, это причина того, что мы больше не можем общаться так, как было раньше. – Рой замолкает, сжимает полотенце в руке и продолжает. – Саманта, пойми, я устал. Я по-прежнему твой друг, но мне нужно время, чтобы свыкнуться с мыслью, что между нами только дружба и большего никогда не будет.
        – Рой, я…
        – Нет. Послушай. Я всегда приду тебе на помощь, стоит тебе только позвать меня. Но сейчас, МНЕ нужно время.
        – Хорошо. – говорю я и разворачиваюсь.
        Рой продолжает свою тренировку, я же покидаю зал.
        Произошло то, чего я так боялась.
        Я его потеряла.
        Я снова осталась одна.
        6. Ты едешь
        Хантер.
        Возвращаюсь в кабинет и наливаю себе виски. Сейчас только середина дня, но мне это необходимо. Как меня всё раздражает. Преподобный – идиот! Он настолько боится Мориса, что готов снова согласиться на все его условия. Мир – это конечно хорошо, но я не могу отказаться от плана мести. Этот ублюдок должен страдать! Он будет молить меня о том, чтобы я сохранил ему жизнь. Но этому не бывать.
        Эта тварь не заслуживает жизни.
        Сегодня на рассвете я посетил Крест. Ведь через два дня состоится встреча, идентичная той, что была три года назад. Прошлый раз Преподобный, Морис и я подписали мирный договор, но сомневаюсь, что это возможно в данный момент. Теперь Морис знает, что маленький Майкл жив и, более того, он находится под моим покровительством. Морис это так не оставит.
        Я не могу позволить, чтобы он узнал о Чарли. Мой сын другой, не такой же как Майкл, но он не менее необычен, и это привлечет Мориса к нему, как пиявку к больному. Он уже отнял у меня родного человека, второй раз я этого не допущу.
        Подхожу к окну и смотрю на детей, которые играют во дворе. Саманта там же, но сегодня она не носится с ними. Воспоминание о том, как она играла с мальчиками вызывает у меня скупую улыбку. И я понимаю, что она права в том, что дети не могут всю жизнь жить за закрытыми дверями. Но пока Морис дышит, я не позволю им покидать этот дом. Если это когда-то и произойдёт, то это будет веская причина.
        Возвращаюсь к столу и беру рацию:
        – Чейз. Приведи ко мне Саманту.
        Шипение, и тут же следует ответ:
        – Будет сделано.
        Ставлю рацию обратно и допиваю виски. Я уже продумал план действий на грядущую встречу, но я уверен что что-нибудь пойдет не по плану. Снимаю пиджак и бросаю его на кресло. Ненавижу этот атрибут одежды. Закатываю рукава на рубашке, сажусь в кресло и откидываюсь на спинку. Я в ожидании.
        Через десять минут слышу стук в дверь, но не отвечаю. Мне интересно, после инцидента, который был в моей спальне, войдет Саманта в кабинет или нет? Воспоминание об этом заставляет ухмыльнутся. Тогда я услышал её шаги ещё в коридоре, и знаю точно, сколько времени она провела в спальне наблюдая… я отчетливо слышал, как быстро билось её сердце.
        Очередной стук в дверь, и я говорю:
        – Входи.
        Девушка проходит в кабинет и тихо прикрывает дверь. Она роняет взгляд на пол, где ранее лежало тело мужчины. И только после этого, бросает взгляд на меня. Её густые рыжие волосы собраны в высокий хвост, взгляд зеленых глаз настороженный. А если приглядеться, то можно разглядеть темно-коричневые крапинки вокруг её зрачков. Это необычно, я видел такое всего пару-тройку раз.
        Конечно, она напряжена.
        Саманта немного ёжится под моим взглядом и говорит:
        – Чейз, сказал, что ты звал меня. – думаю, она это сказала лишь бы нарушить тишину.
        – Он не солгал.
        Саманта закатывает глаза и со смешком произносит:
        – Надо полагать.
        Склоняю голову набок и вглядываюсь в её лицо. По её сердцебиению понимаю, что ей неуютно, когда я так смотрю. Но я до сих пор не могу понять, почему три года назад я позволил ей приехать в мой город. Эта девушка разрушила мой план. Этот план я вынашивал долгое время. Она пристрелила Сенатора, который должен был дать показания о причастности Мориса в опытах над детьми.
        Это не единственные опыты, которые проводит Морис. В Чёрной Пантере есть лаборатория, о которой знают все, там ученые проводят эксперименты над заключенными. Они пытаются выявить вакцину, которая сможет спасти мир от тварей, что пытаются стереть человечество с лица земли. К этим опытам нет вопросов. В наше время люди решили, что можно пожертвовать парой сотней неугодных людей во имя науки и процветания загнивающего мира. Но эксперименты над детьми – это другое дело. Существует один из самых важных законов. Он защищает детей и беременных, так как именно они – продолжение нашего начала.
        – Ну? – спрашивает Саманта. – Зачем ты меня позвал?
        – Присядь.
        Без лишних споров Саманта опускается на самый дальний стул от меня и вопросительно выгибает бровь.
        – Как Чарли, Майкл? – спрашиваю я.
        При упоминании их имён Саманта расплывается в улыбке и становится спокойней. Складывает руки на столе перед собой и отвечает:
        – Отлично. Кстати, им очень нравится слушать истории про Геракла, и Чарли каждый раз в конце рассказа говорит о том, что его папа намного круче какого-то там Геракла. – это вызывает у меня улыбку, но Саманта замолкает и становится серьёзной. Смотрит на меня и продолжает. – Но, так же Чарли очень скучает по тебе. Вчера он сказал, что наверное, папа злится и поэтому не пришел к нему пожелать спокойной ночи.
        – Меня не было в городе. – говоря это, понимаю, что сыну не хватает меня. Я тоже постоянно скучаю по нему. Но скоро всё изменится. Как только уберу Мориса, буду максимально часто проводить время с Чарли. – Саманта, я позвал тебя по другому поводу. Через два дня состоится встреча. На которой произойдет очередное подписание мирного договора. Ты едешь, будешь сопровождать меня.
        – Почему? – озадаченно спрашивает она.
        – Что, почему? – уточняю я.
        – Почему ты хочешь, чтобы поехала я?
        – Почему нет?
        – Хмм… – Саманта слегка колеблется, но продолжает. – а твоя девушка не хочет тебя сопровождать? То есть… она не будет против?
        – Какая девушка?
        – Ну, та. Прости, я не знаю её имени. Блондинка… которую я увидела в спальне. Ой, всё. – Саманта не смотрит на меня и прижимает ладони к щекам.
        Я же молча наблюдаю за ней. Она забавная. Продолжаю молчать, ровно до того момента, пока Саманта не возвращает свой взгляд на меня:
        – Я тоже не знаю, как её зовут. Так что, думаю, она не против. Во-первых, едешь именно ты, потому что Морис должен понять, что я тебя не прячу, и есть вероятность того, что он усомнится в правдивости слов доносчика о том, что именно тебя видели с ребенком, которого он ищет. Во-вторых, Майкл и Джей очень просили, чтобы ты приехала.
        – Хорошо. А мальчики?
        – С ними останутся Чейз, Айзек и Эмбер. – она вопросительно смотрит на меня, я понимаю, о чём ещё она хочет спросить, и отвечаю прежде, чем она заговорит. – Женишок едет с нами.
        – Не называй его так. – вскрикивает Саманта и становится грустной. – Только мы втроём? А как же твоя охрана?
        – Они уже там. Ожидают нас.
        – Когда выезжаем?
        – Сегодня ночью. Ничего с собой не бери, поедем налегке. Одежда для встречи уже в доме у Майкла.
        – Хорошо.
        – Отлично. Можешь идти.
        Саманта тут же поднимается и идет к двери, но останавливается на полпути. Оборачивается ко мне и говорит:
        – Спасибо за книги. Должна была раньше поблагодарить…
        – Не стоит.
        Она не уходит, стоит и смотрит на меня. Потом отворачивается, но оборачивается назад и тихим голосом спрашивает:
        – Зачем ты это сделал?
        – Что именно?
        – Передал мне книги? У тебя же и так уйма дел и вообще…
        – Я просто захотел. – перебиваю её и по тому, как она нахмурила брови, понимаю, это не тот ответ, который она ожидала услышать. – Ещё вопросы?
        – Нет.
        Она уходит, а я приступаю к работе, достаю отчет по перенаселению и изучаю его. Но в голове всплывает лицо рыжеволосой Саманты в тот момент, когда она спросила о "моей девушке". Хм… девушка. Будто у меня других забот нет. Выбрасываю лишние мысли и берусь за работу. Надо многое успеть, ведь меня не будет больше двух суток, а на такой большой промежуток времени я не оставлял сына и город. Но Чейз справится. У него просто нет другого варианта.
        После трех часов бумажной волокиты вызываю Чейза и Айзека. Не проходит и пятнадцати минут, как они появляются у меня в кабинете.
        – Чейз, ты знаешь, что нужно делать в случае непредвиденных ситуаций. – перевожу взгляд на Айзека. – Твоя забота – это защита детей. Во что бы то ни стало, они должны остаться невредимыми. В случае нападения, ты знаешь куда их увезти.
        Чейз хмурит брови и вопросительно смотрит на меня:
        – Ты думаешь, Морис рискнет напасть пока тебя не будет?
        – Думаю, нет, но мы должны быть готовы ко всему. Тем более, в прошлый раз его люди попытались пробраться в дом. Так что это не исключено. – беру в руки лист бумаги с именами и передаю Чейзу. – это люди, которые раньше жили в Чёрной Пантере и прибыли в Хелл за последний месяц, проследи, чтобы они и близко не подобрались к центру города.
        – Как мне это сделать? – спрашивает Чейз и забирает у меня листок.
        – Как угодно. Это уже твои проблемы.
        – Но тут больше ста имен.
        – Я в курсе.
        – Хмм. Сделаю.
        – Я не сомневался. Кстати, где Эмбер? – задаю вопрос именно Чейзу, Айзек же хмыкает и улыбается.
        – Что? Почему ты на меня так смотришь? Откуда мне знать где она?
        – Не держи меня за идиота. Где Эмбер?
        – Ммм… Она…
        – Ты что, твою мать, только что покраснел? – спрашиваю я и не верю своим глазам. Щеки Чейза красные, как перец чили, уверен, они ещё и горят.
        – Нет. – оправдывается он. – Это… у тебя в кабинете… свет такой.
        Айзек начинает смеяться и поднимает большой палец вверх, показывая тем самым, что это был отличный ответ. Но мне не смешно. Не моргая, смотрю на Чейза и говорю:
        – Ты же понимаешь, если обидишь её, то тебе конец. Я своими руками разорву тебя на части.
        Чейз в мгновение ока становится серьезным и отвечает мне не менее свирепым взглядом:
        – Она – последний человек на этой чертовой земле, кому я хочу причинить боль.
        Смотрю на него и вспоминаю фразу, которая для меня значит слишком много. В пиковый момент моей жизни один врач сказал мне это и посоветовал никогда не путать эти вещи:
        – Хочу и могу – совершенно разные понятия.
        Примерно через сорок минут общих разговоров парни расходятся, а я снова сажусь за стол. Мне нужно проверить кое-что и можно будет собираться в дорогу.
        ****
        Саманта.
        Время уже два часа ночи, но за мной так никто и не пришел. Во сколько именно мы выезжаем, я не знаю, а спросить у Хантера не могу. Как мне известно, он в спальне, а я туда больше ни ногой. У Роя тоже не узнать, он хочет личного пространства. Вот так я и хожу по комнате из угла в угол.
        В полтретьего ночи открывается дверь моей спальни, и входит Хантер. Он даже не постучался. Ему же это ни к чему.
        Он одет во всё черное, в руках держит два мотоциклетных шлема. Что? Жесть! Мы поедем на мотоцикле, ночью и без охраны? В машине хотя бы есть видимость защиты, здесь же ты полностью открыт.
        Хантер бросает мне один шлем и молча выходит за дверь. Ловлю его и следую за ним.
        Сразу же возле ворот нас ожидают два мотоцикла. На одном из них уже сидит Рой. Он тоже в шлеме, и поэтому я не вижу его лица, но слегка машу рукой в знак приветствия. В ответ он просто кивает и заводит машину-убийцу. Если честно, я никогда не каталась на мотоцикле и не уверена, что хочу это делать сейчас. Но я не буду нудеть по этому поводу. Один хрен, Хантер не изменит своего решения.
        – Мисс Келли? – справа от меня возникает парень, один из тех, что принес мне коробки с книгами и протягивает кобуру с двумя пистолетами.
        Неохотно принимаю оружие и в голове снова всплывает образ мужчины, причина смерти которого – два выстрела… два моих выстрела… в спину. Отстойней быть не могло.
        – Саманта, пора. – голос Хантера выводит меня из транса, и я надеваю кобуру и шлем.
        Без оружия за стенами города и часа не прожить. Там нас ожидают до жути голодные твари, которые сильнее и быстрее любого из нас. Ну не совсем любого. Хантер – исключение из правил.
        Хантер и Рой сидят на мотоциклах и оба поворачивают головы в мою сторону. Я что, должна выбрать? Ммм… недолго думая, сажусь позади Хантера и обхватываю его руками.
        Он поворачивает голову немного в сторону и приподнимает защитное стекло:
        – Держись крепче.
        Ворота открылись, и на всю округу раздался визг шин.
        Мы уехали из стен города, и я была напряжена всю дорогу. Страх расползался по коже и забирался внутрь. Я сильнее прижалась к Хантеру и склонила голову на его спину. Это немного успокоило меня. Ведь я рядом с Роем, который спасал меня не один раз. И рядом с Хантером, по моему мнению, с одним из самых сильных и быстрых существ на планете.
        Всю дорогу меня не покидало ощущение, что мне не стоило ехать в этот раз.
        Я не ошиблась.
        Не стоило.
        7. Мирный договор
        К воротам города Крест мы подъехали на рассвете. Моё тело так затекло, что, как только я слезла с мотоцикла, то оступилась и почти села на задницу, но Хантер поймал меня за руку и помог удержать равновесие.
        Встречал нас сам Преподобный. Он стоял возле дверей храма Возрождения, который является его детищем. В нём, собственно говоря, брат Сенатора и проживает, там же он ведёт переговоры и принимает граждан, по любым вопросам.
        Глава города – Преподобный, он же Гарольд Эшвуд, является родным братом-близнецом ныне покойного Сенатора Рональда Эшвуда. И сейчас, стоя немного позади Хантера, я не могу избавиться от ощущения того, что я смотрю на человека, который убил мою сестру. Они абсолютно одинаковые, не считая того, что у Преподобного волосы более длинные и собраны в хвост. Также он облачён в наряд священника, сколько бы раз я ни видела его, он одет всегда в одно и то же.
        Гарольд расплывается в улыбке и говорит:
        – Приветствую Вас. Хантер, прошу за мной, Ваши покои готовы. Саманта и Рой, вас проводят в дом Майкла. – дальше Гарольд продолжает извиняющимся тоном. – До встречи попрошу Вас не покидать это место.
        – Почему? – спрашивает Рой, который стоит по правую руку от меня.
        Преподобный заминается на секунду и вопросительно смотрит на Хантера, который слегка кивает ему головой. Только после этого Гарольд продолжает:
        – Рой, ты можешь покидать дом, но Саманта… её так же ищут и в нашем городе. Сейчас в Кресте слишком много шпионов мистера Мориса.
        Хантер поворачивается к нам и, смотря на Роя, говорит:
        – Ты тоже не покидаешь дом. Охраняешь её.
        Я вижу, как Рой сжимает кулаки и ледяным тоном произносит:
        – Мог бы и не говорить.
        – Но я всё же сказал. Это приказ.
        Не удостоив меня и взглядом, Хантер разворачивается и уходит вместе с Преподобным. Из тени Храма к нам направляется фигура высокого мужчины, он скупо бросает нам: "За мной", и мы, не раздумывая, уходим вслед за незнакомцем.
        Преодолев практически весь город, мы оказываемся на окраине. За всю дорогу Рой не сказал мне ни единого слова. Я тоже молчала, ведь я не подозреваю, когда именно закончится его "время подумать".
        Когда перед нами возникает двухэтажный обычный дом, я понимаю, что именно здесь теперь живут Джей и Майкл. Открывается дверь, и оттуда выбегает моя подруга. Я тоже срываюсь с места и несусь ей на встречу. Боже, я так скучала. Обнимаю её и улыбаюсь. Она же отстраняется от меня и говорит:
        – Сэм, ты определенно ведьма! Даже с дороги выглядишь так, словно сошла с обложки журнала.
        В ответ я лишь смеюсь и снова обнимаю её. Интересное сравнение, тем более обложку журнала ни одна из нас в жизни не видела.
        После она обнимает Роя и сообщает ему, что Пол, его отец, приедет только утром. Сейчас он за периметром вместе с Майклом. Так же она объясняет, что несмотря на то, что Майкл больше не руководит вылазками, он не может долго сидеть в городе за бумажной волокитой и рвётся на помощь.
        – Малышка спит. Познакомлю вас завтра. – Джей разворачивается и показывает рукой на дом. – Прошу.
        Как только мы переступаем порог, навстречу нам выходит мужчина метра два высотой, широкоплечий и с абсолютно гладкой головой. Он выглядит настолько устрашающе, что Рой пытается заслонить меня от него, но Джей останавливается, указывает рукой на амбала и говорит:
        – Дэвид, познакомься – это Саманта и Рой, они мои старые друзья. Сэм, Рой – это Дэвид, он наш телохранитель и по совместительству няня.
        На последнем слове Джей хихикает, а огромный Дэвид улыбается, и он делает это настолько мило, что я отвечаю на его улыбку. Вот тебе и няня, двухметровая, лысая, тридцатипятилетняя няня.
        Джей провожает нас на второй этаж и показывает спальни, которые находятся по соседству. Она оставляет меня и Роя и уходит, предварительно пообещав, что завтра целый день пробудет с нами.
        Мы расходимся, и я первым делом бегу в душ, быстро помывшись, надеваю серый махровый халат и забираюсь в постель. И моментально вырубаюсь.
        На следующее утро, а точнее ближе к обеду в "мою" комнату влетает маленькое черноволосое чудо. Я ещё лежу на кровати, и дочь Джей недолго думая забирается ко мне.
        – Привет. – сонным голосом говорю я.
        – Пивет. – чересчур серьезно произносит ребенок, которому нет и трёх лет.
        Очередной раз открывается дверь, и в комнату входит Джей, на ходу собирая темные длинные волосы в хвост:
        – Сэм, прости. Не хотела тебя будить, но Джил решила иначе.
        – Ничего страшного, я уже проснулась, но не могла соскрести себя с кровати.
        Целый день прошел в наших разговорах о том, как мы живём и чем занимаемся. Майкла я увидела мельком, он забежал домой буквально на двадцать минут и всё это время уделил Джей и Джил. Смотря на их семью, я понимаю, что, наверное, каждому человеку нужно такое место, где тебя любят и ждут.
        Также на протяжении всего оставшегося дня мы то и дело успевали спасать Дэвида, которого наглым образом эксплуатирует маленькая кудрявая черноволосая леди. В ней настолько много энергии и сил, что за всё время, что я её видела, она ни разу не сидела спокойно.
        Незаметно подкралась ночь. Рой сообщил мне, что его срочно вызвал Хантер, и он ушел. Как только я собралась ложиться спать, в дверь постучала Джей и принесла мне огромную коробку, в которой находилось безумно красивое платье и не менее прекрасные туфли. После примерки подруга села со мной на кровать и сообщила:
        – Сэм, прости, но завтра на встрече меня не будет.
        – Почему? – спрашиваю я.
        Джей тяжело вздыхает и, словно собравшись с мыслями, говорит:
        – Ты же знаешь, что я постоянно делаю инъекции чтобы… жить. – на её глаза наворачиваются слезы, и я беру её за руку. – Так вот. Сейчас что-то изменилось и мне недостаточно просто, поставить капельницу. Раз в две недели я провожу целый день у моего врача – Макларена. Он говорит, что мои клетки уже не воспринимают его лекарство как спасение, они приспособились и поэтому визиты стали дольше.
        – О, Джей.
        Прижимаю её к себе и глажу по волосам, она тихо продолжает говорить, и от того, что я слышу, у меня сердце сжимается от боли:
        – Что станет с Джил и Майклом, когда меня не станет? Ты не представляешь, как я хочу увидеть её взросление, как моя девочка станет подростком, а потом и вовсе превратится в красивую девушку, за которой будут бегать парни, – тут она хихикает сквозь слезы. – Но Майкл сказал, что будет дежурить с ружьем около двери и не подпустит к ней этих развратников.
        Продолжаю гладить подругу по спине и говорю то, во что я действительно верю:
        – Джей, Макларен – гений, я уверена, он найдет решение. Один раз он это уже сделал.
        Подруга отстраняется от меня и вытирает слезы. Она смотрит на меня так внимательно, что, кажется, видит мою душу.
        – Просто я хочу быть для Джил лучшей матерью, чем для меня была Анна.
        – Ты уже лучше её. Даже не сомневайся в этом.
        Джей улыбается и тихо говорит: "Спасибо".
        Она уходит. Я ложусь в постель и думаю о том, насколько жестока жизнь. Ведь, даже если ты считаешь себя абсолютно счастливым человеком, есть момент, который очернит всё… испортит. И так будет всегда.
        Следующий день пролетел в ужасной суматохе и нервах. Уже через час состоится встреча. Я полностью готова. Пришла какая-то девушка и "укомплектовала" меня. Она помогала мне облачиться в красное шелковое платье.
        Сейчас, стоя перед зеркалом, я себя просто не узнаю. Платье настолько простое и настолько же элегантное. На тонких бретелях, однотонного красного цвета, оно не обтягивает меня, как целлофан. Нет. Расстояние от ткани до моей кожи примерно сантиметр, и из-за этого я ощущаю каждое своё движение, прохладный шелк скользит по оголённому телу. И да, под платьем ничего нет, только тонкое бикини. Иначе, полосы от нижнего белья портят весь вид. Так же на мне, помимо платья, классические черные босоножки на тоненьких ремешках и высоких каблуках.
        Девушка сделала мне прическу, собрала волосы в высокий пучок и сделала из этого произведение искусства. Также она нанесла мне на лицо немного косметики, макияж практически незаметен, но он подчеркивает мои глаза и губы.
        Ещё раз кручусь перед зеркалом, и от нервов сводит внутренности. Шаги на ступенях заставляют меня поднять глаза вверх. Рой замер на середине лестницы и стоит разинув рот. В буквальном смысле, его нижняя челюсть находится не на своём месте. Я неуютно себя чувствую под его взглядом и складываю руки на груди, это движение приводит Роя обратно в реальный мир.
        – Отлично выглядишь. – говорит он сухо и уходит в сторону кухни.
        Я же продолжаю смотреть на себя. Что это? Самолюбие? Вроде оно является одним из грехов. Но мне настолько нравится моё отражение, что я откидываю эти мысли.
        Открывается входная дверь, и в коридор заходит Саито Фудо. Этот пожилой мужчина раньше был одним из глав города Чёрная Пантера, сейчас же, как мне известно, он является советником Преподобного и Майкла.
        – Мисс Келли, приветствую Вас. – говорит старик, растягивая слова в своей обычной манере. – Я провожу вас в Храм. Прошу.
        Он подает мне руку приподнимая её в локте, и я принимаю его предложение. Уже на выходе спрашиваю:
        – Рой, он не идет с нами?
        – Нет, у него есть кое-какое задание от Хантера.
        Это напрягает меня. Чувство тревоги возрастает стократно. Зачем Хантер сказал Рою оберегать меня и не отходить ни на шаг, а потом оставляет меня без него. Но это же Саито. Именно он помог нам сбежать из Чёрной Пантеры и приложил руку к освобождению людей из Подземелья. Поэтому, я иду под руку с ним по улицам города Крест, люди оборачиваются на нас и глазеют. Я бы тоже обернулась, увидь я на улице старца в странной одежде в компании молодой девушки в вечернем платье, которая на голову выше него.
        Половину пути мы прошли в молчании. Но, как только миновали поворот к Храму, Саито заговорил:
        – Саманта, у меня к тебе будет просьба.
        – Какая? – настороженно спрашиваю я.
        – Веди себя естественно.
        – Что, простите? – переспрашиваю я, не поняв смысл просьбы.
        Старик останавливается и смотрит на меня тяжелым взглядом. Он молчит несколько секунд, словно подбирает слова:
        – Не сдерживай себя в эмоциях. Сегодня очень важная встреча, и ты должна…
        – Что я должна? Я Вас не понимаю.
        – Поймешь, когда придет время. – говорит Саито, и мы продолжаем идти дальше. Я больше не допытываюсь до старика с вопросами. Мне прекрасно известно, что, если он не сказал всё сразу, значит на то есть причины, и он ни в коем случае не изменит себе и не выдаст мне больше информации.
        С каждым шагом моя нервозность возрастает и кажется, когда я войду в Храм, то просто взорвусь. Зачем Саито сказал мне это? От непонимания ситуации не становится легче. Нужно было отказаться и остаться в Хелл. Зачем поперлась?
        Перед глазами возникает жуткое здание, с огромными деревянными дверями. Поднимаемся по ступенькам, и молодой парень открывает нам массивные врата.
        Как только я переступаю порог, то словно проваливаюсь в прошлое. Всё так же. Длинные столы, заставленные едой и напитками, множество свечей отбрасывают жуткие блики, и люди. Их намного меньше, чем в прошлый раз, но все дорого одеты и ведут себя, как павлины.
        Глазами ищу Хантера и натыкаюсь на высокую стройную фигуру, которая идёт ко мне, а все на его пути расступаются.
        Я не удивлена увидеть Хантера в костюме, это его обычное облачение. Пока он идет, его взгляд несколько раз исследует моё тело, и я чувствую это. Ощущаю физически, как его янтарные глаза изучают каждую частичку меня, от этого дыхание учащается, и я хочу тут же развернуться и сбежать отсюда. Но этому не бывать, Хантер подходит и молча кладет мне на оголенную спину горячую руку.
        Он ведет меня к единственному столу, который стоит на небольшом отдалении от других, и отодвигает для меня стул. Я обхожу его и начинаю садиться, именно в этот момент Хантер наклоняется ко мне и тихо произносит:
        – Ты бесподобна. – сказав это, он отстраняется и садится по левую руку от меня. Я же до сих пор чувствую его тёплое дыхание на своей шее.
        Настолько задумалась, что не заметила, как за стол сели Майкл, Преподобный и Саито. Они начали что-то обговаривать, а я просто наблюдала за остальными людьми, которые вели себя так, словно сегодня не вершится история, не решается их судьба. Они просто беседовали, кто-то смеялся, кто-то рассаживался за другие столы.
        Но главного виновника ещё нет. Мистер Морис всегда опаздывает, так он заставляет своих оппонентов нервничать и прочувствовать его значимость.
        Примерно через двадцать минут снова открывается огромная входная дверь, и в Храм вплывает мистер Морис, на этот раз его сопровождает не его супруга Анна, а его несменная помощница Пэйдж. Она одета в белое вечернее платье, а её тело усыпано бриллиантами. Браслеты на руках, серьги в ушах, ожерелье на открытом декольте – всё это сверкает в пламени свечей и заставляет тебя любоваться этим. Перевожу взгляд на Мориса, он в темно-синем костюме, но не одежда приковывает взгляд к нему, а его безграничная самоуверенность, которая сочится из каждой клетки его тела.
        Пара идет к столу, и мужчины встают. Этикет, мать его. За ними в Храм вваливаются человек пятнадцать людей Мориса. Они тут же рассаживаются на свободные места.
        Преподобный подает руку и приветствует вновь прибывших:
        – Добрый вечер, мистер Морис. – кивает головой девушке. – Пэйдж, прекрасно выглядишь.
        – Спасибо. – отвечает она.
        Саито тоже приветствует рукопожатием главу Чёрной Пантеры. Но на этом всё. Приветствия окончены. Потому что, как только Пэйдж опускается на стул, Хантер и Майкл тоже садятся, не подав руку Морису. Он не показывает, но его явно бесит неуважение к своей персоне со стороны молодых людей.
        Все расселись, но к еде никто не прикоснулся. Только я и Пэйдж делаем редкие глотки шампанского. Мужчины же просто смотрят друг на друга, видимо, решают кто из них тут больший Босс. Напряжение настолько высокое, что я боюсь, как бы не произошло возгорание. Мужчины бросают друг на друга настолько ненавистные взгляды, что я ежусь каждый раз, когда замечаю это.
        Преподобный нарушает тишину. Он поднимает бокал с напитком и произносит тост:
        – Ну что, господа, выпьем за то, чтобы сегодня мы приняли правильное решение.
        Но в ответ никто его не поддерживает, кроме меня и Пэйдж. Хантер отрывает свой взгляд от Мориса и бросает его на Преподобного:
        – Выпьем за это после подписания договора, а пока это ни к чему.
        Преподобный молча ставит бокал на стол и тяжело вздыхает. Морис щелкает пальцами, и из-за соседнего стола поднимается мужчина и приносит кейс, в котором, как всем уже известно, составленный договор со всеми поправками. Морис раздает экземпляры мужчинам, и они погружаются в чтение.
        Так проходит около часа. Они в абсолютной тишине изучают пункты. Ни для кого не секрет, что изначально договор составляет Морис, после этого его читают и вносят поправки Преподобный, Майкл и Саито. Дальше договор едет в Хелл, и Хантер вносит свои поправки. И потом этот же договор возвращается в Чёрную Пантеру, и именно мистер Морис является тем, кто приносит на встречу итоговый экземпляр. Эта процедура была прописана в предыдущем "мирном соглашении".
        После этой гнетущей тишины голос Хантера прозвучал громко и неожиданно:
        – Нет. – сказал он и отложил в сторону договор.
        Преподобный настолько сильно выпучил глаза, что это выглядело комично, я бы обязательно улыбнулась, если бы не перевела взгляд на мистера Мориса. Он улыбался так широко и злобно, что мурашки отвращения побежали по рукам.
        – С каким же пунктом ты не согласен? – спрашивает Морис и берет стакан в руки, он не пьёт, а просто взбалтывает виски с видом полнейшего удовлетворения.
        – Ты знаешь какой.– спокойно говорит Хантер.
        – Ты мог бы обращаться ко мне на "Вы", все таки я старше тебя практически в два раза.
        – Это не делает тебе чести. Меня не устраивают только два последних пункта. Остальное можно оставить.
        – Но именно эти два пункта для меня наиболее важны. – медленно проговаривает мистер Морис и подносит бокал к губам. – Хорошо, предпоследний пункт, что ты хочешь в нём изменить.
        – Поставки продовольствия будут идти с той же регулярностью, что и прежде. Ты же понимаешь, что Крест без этого не продержится. Тем более, люди из Чёрной Пантеры уже заполонили город, и их тоже чем-то нужно кормить. Если же нет, поставки будут идти из моего города, но своё отребье ты заберешь. Навсегда.
        Наступает тишина. Снова. Только на этот раз молчание не только за нашим столом, но и во всём Храме. У меня настолько пересохло в горле, что я делаю маленький глоток шампанского и тут же давлюсь. То есть я нарушила эту жуткую тишину. Все за нашим столом обращают внимание на меня, и я просто как идиотка улыбаюсь и ставлю бокал на место.
        Морис тут же начинает говорить:
        – Хорошо. Я согласен. Поставки будут приходить так же, как и раньше. Я даже готов пересмотреть последний пункт.
        Хантер напрягается и смотрит немигающим взглядом янтарных глаз на мистера Мориса. Он же, в свою очередь, смотрит на меня. Почему на меня?
        – Как я понимаю, мальчишку ты мне не отдашь.
        – Какого мальчишку? – спрашивает Хантер, хотя каждый здесь понимает о ком именно идет речь.
        – Значит, не отдашь. – хмыкает мистер Морис и делает очередной глоток обжигающего виски. – Тогда, вместо ребенка, я забираю её.
        Глава Чёрной Пантеры указывает мне за спину, и я оборачиваюсь, но там никого нет. Только каменная стена. Я оборачиваюсь обратно и смотрю в глаза отцу Джей, этот ублюдок настолько доволен собой, что аура вокруг него окрашена в ярко-красный цвет.
        – Что? – переспрашиваю я. И в этот момент Хантер кладет свою руку на мою и слегка сжимает.
        Что это? Знак поддержки? Или таким образом он говорит мне заткнуться? Но я не успеваю ничего сказать, когда Хантер обращается к мистеру Морису:
        – Хорошо.
        Что? Что? Не поняла! Что он сейчас сказал? Я смотрю на профиль Хантера, он невозмутим. Он что, только что отдал меня мистеру Морису? Зачем? Почему? На меня словно вылили ушат ледяной воды. Пытаюсь забрать свою руку из хватки Хантера, но он держит настолько крепко, что я уверена, там будут синяки.
        – Так просто? – переспрашивает Морис.
        – Да! Так просто?! – кричу я, не прекращая попыток вырвать свою руку.
        Хантер поворачивается ко мне и с совершенно равнодушным лицом говорит:
        – Извини, но город и те, кто там живут, превыше всего.
        – Но я тоже там живу.
        – Уже нет. – Хантер отпускает мою руку и отворачивается в другую сторону. – Ренди, Логан уведите её.
        И двое людей Хантера встают из-за соседнего стола и идут в мою сторону. Что он творит? Как Хантер может так поступить? Из толпы отделяется ещё одна фигура. Это Рой. Он со злостью распихивает людей и движется в мою сторону. Я делаю шаг ему навстречу. Рой, с ним мне не страшно. Он же убережёт меня. Да? Как делал это всегда? Но голос Хантера приказывает и его закрыть, но отдельно от меня.
        Оборачиваюсь к чудовищу, которое ни на грамм не лучше Мориса. Делаю к нему два шага и заношу руку для пощёчины. Хантер даже не шевелится, он даже не смотрит на меня. Но ударить его у меня не получается, двое его людей уже тащат меня из Храма.
        И ни один человек не помог мне, не смотря на то, что я брыкалась и кричала, никто, кроме Роя, не пришел мне на помощь. Даже Майкл. Все предпочли сделать вид, что меня только что отдали, как породистую кобылу.
        8. Бетонная коробка
        Меня закинули в какую-то бетонную коробку. Здесь нет абсолютно ничего. Неровные бетонные стены и маленькое окно под потолком, на котором красуется решетка. Это что, допросная? Пыточная? Не думала, что в городе Преподобного имеются такие места.
        Что только что произошло? Почему Хантер так поступил? Куда увели Роя? Для чего я нужна мистеру Морису? Все эти вопросы как калейдоскоп сменяются один другим, а ответов у меня нет. Их и быть не может. Залезть в голову к таким личностям, как Хантер и Морис невозможно. Это морально мёртвые люди, которые не раздумывая пойдут по головам.
        Я бесцельно хожу из угла в угол, мне достаточно сделать всего четыре с половиной шага и я утыкаюсь в стену. Поворачиваю и иду обратно. Я не могу вернуться в Чёрную Пантеру. Именно там находится этот мерзкий ублюдок, который называет себя врачом. Как только его лицо всплывает у меня в голове, тошнота тут же подкатывает к горлу.
        Как же мальчики будут без меня? И, наверное, я только сейчас понимаю, о чем именно мне говорила Джей. Я тоже хочу увидеть как Чарли и Майкл вырастут и встанут на ноги. От этой мысли начинают закипать слезы, а камень горечи распускает свои корни в моей душе.
        Поднимаю лицо к окну, вижу, как одинокий луч от фонаря пробивается в темное помещение. Возможно, именно это мой свет в конце тоннеля. Конец моего жизненного пути.
        Я не знаю сколько времени прошло, но звук отодвигающегося засова заставил меня остановиться на середине комнаты. Кто бы ни пришел сейчас, я буду биться. Я не сдамся. Не пойду как послушная овечка на убой. Меня некому защитить, а значит, полагаться я могу только на себя.
        Открывается дверь, и меня ослепляет яркий свет. На секунду зажмуриваю глаза, но успеваю узнать человека, который пришел. Я его узнаю всегда. Везде.
        Дверь закрывается, и я с криком бросаюсь на Хантера. Он стоит и ничего не делает, не пытается защититься, и моя ладонь обрушивается на его щеку. Удар настолько сильный, что, будь сейчас передо мной обычный человек, ему было бы очень больно. Но Хантер даже вида не подал, что что-то произошло.
        Замахиваюсь ещё раз, но эта попытка уже не несет за собой никакого урона. Хантер перехватывает мою руку и сжимает запястье. Наклоняется к моему лицу и тихо говорит:
        – Это был единственный раз, когда ты посмела себе это позволить.
        – Что? Да ты с ума сошел! Я тебя ненавижу! Ты отдал меня! – кричу я и пытаюсь пнуть его ногой, но чёртово платье не позволяет свершить задуманное.
        – Саманта, послушай… – начинает говорить ублюдок, которого я готова разорвать в клочья.
        – Ты – ублюдок! Ты знал, что так произойдет! Именно для ЭТОГО ты и привез меня!
        – Да. – спокойно говорит он.
        – Что?! – слезы прорываются наружу, и я пытаюсь вырвать свою руку из клешней Хантера. – Почему ты так со мной поступаешь?! У тебя что, совсем нет сердца?!
        – Саманта, послушай… – вновь пытается достучаться до меня Хантер, но я не могу даже голоса его перенести.
        Я не слушаю его. Хантер больше не может сказать мне ничего, что бы могло остановить поток моих ругательств. Он тоже это понимает и поступает по-другому. Хантер заставляет замолчать меня поцелуем.
        Он резко отпускает мою руку, я сразу начинаю отступать назад, чтобы быть от него как можно дальше, но он тут же обхватывает меня правой рукой за талию и прижимает к себе. От столкновения наших тел, весь воздух покидает мои легкие. На секунду я замолкаю, и ему этого достаточно. Левую руку Хантер запускает мне в волосы и рушит всю прическу. Притягивает моё лицо, а я успеваю бросить мимолетный взгляд на его глаза. И всё.
        Хантер обрушивается на мои губы… и я отвечаю ему. Вся моя ярость и злость выливается в этом бешеном слиянии губ. Он настолько сильно прижимает меня к себе, что ещё мгновение и мы сольемся в единое целое, но я этого не хочу. Пытаюсь его оттолкнуть, но, кажется, это только раззадоривает его. Хантер толкает меня к стене и прижимается своим телом. Я снова отвечаю ему. Бешеный стук сердца оглушает меня, я чувствую, как каждая клетка моего тела горит. Поднимаю свои руки к его голове и зарываюсь пальцами в волосы, сжимаю их и тяну. Видимо, я сдаюсь… Не понимаю, что происходит, но мне это нравится и не нравится одновременно. Неистово отвечаю на непрекращающийся поцелуй. Но потом понимаю, что это всё не настоящее, и он предал меня. Снова пытаюсь отстраниться, но Хантер не позволяет. Кусаю его за губу, и это служит взрывным механизмом. Хантер на секунду отстраняется от меня и наклоняется вниз. Одним рывком разрывает подол платья по шву и снова возвращается ко мне. А я что? Стою, как дура и не могу привести в норму дыхание. Хантер опускает свои руки мне на талию и пронзительно смотрит в мои глаза. Они
пылают, жидкий огонь янтарных глаз поглощает меня с головой. Не ожидая от меня никакой реакции, Хантер удивляется, когда я сама тянусь к его губам. Мы снова целуемся, и Хантер поднимает меня по стене, и я обхватываю его ногами. Я горю и чувствую его повсюду, не только его руки и губы, я ощущаю его всем своим нутром. Хантер отстраняет свои губы от моих и целует меня в скулу, слегка покусывая… опускается на шею. Я откидываю голову на стену и тяжело дышу:
        – Хантер? – зову его я, но он снова закрывает мне рот поцелуем, и я опять отвечаю, уже позабыв, что хотела сказать.
        Но Хантер резко замирает и отстраняется. С тяжелым вздохом утыкается лицом мне в шею. Он просто дышит и молчит. Через секунду раздается стук в дверь.
        Хантер осторожно опускает меня на пол и спокойным голосом говорит в сторону звука:
        – Ещё две минуты.
        Хантер оборачивается ко мне и смотрит таким взглядом, которого я прежде у него не видела. Мне до сих пор не удается восстановить дыхание и бешеный стук сердца. Что сейчас произошло? Поправляю разорванное платье, откидываю волосы назад и спрашиваю Хантера:
        – Что это было? – пытаюсь казаться невозмутимой, но мои ноги стали ватными, всё тело пылает, но я не хочу, чтобы Хантер понял, насколько выбил меня из колеи.
        – Надо было заставить тебя замолчать. – практически равнодушно говорит он.
        – И всем ты так рот затыкаешь? – спрашиваю я и чувствую… злость? Ревность? Нет. Конечно нет. Это мне показалось.
        – Нет. Остальные слушают меня с первого раза. Но…
        – Что, но?
        – Но не ты. – с ухмылкой отвечает Хантер.
        Тут на меня обрушивается воспоминание о том, что он сделал. Я отступаю на шаг назад и, не смотря на Хантера, спрашиваю:
        – Почему ты отдал меня Морису?
        – Я не отдал.
        Резко вскидываю голову и смотрю на Хантера, но мои глаза цепляются за его нижнюю губу, на которой теперь красуется кровавая царапина. И это сделала я. Жесть.
        – Как это понимать? – спрашиваю я.
        – Последним пунктом Морис прописал "возвращение ребенка". То есть, если бы я не отдал ему маленького Майкла, то мира не было бы.
        – Но тебе и не нужен мир с ним.
        – Не нужен. Но мне нужно ВРЕМЯ. Я не могу рассказать тебе многого, но скоро мистера Мориса не станет. Навсегда.
        – Хорошо… Я почему-то верю тебе. – говорю это и понимаю, что я действительно ему верю. Хантер влияет на меня странным образом. Минуту назад я его ненавидела, но спустя тридцать секунд меняю своё мнение.
        – Ты и должна мне верить. Единственным предложением Мориса об обходе этого пункта является твоя персона.
        – Зачем ему я?
        – С помощью тебя он хочет узнать, где находится ребенок.
        Я прикрываю глаза ладонями и сажусь прямо на пол у стены. Я боюсь того, что не смогу выдержать и расскажу Морису всё, что он хочет знать. Мне страшно. Действительно страшно.
        – Саманта.
        – Что? – безразлично спрашиваю я.
        Хантер подходит ко мне и садится на корточки передо мной. Отнимает руки от лица и смотрит… с нежностью? Проводит большим пальцем мне по подбородку и продолжает говорить:
        – Морис не потерпит отказа, и поэтому я предложил ему единственную вещь, которая его заинтересует. Право поединка.
        – Что это?
        – Это мерзопакостное зрелище, которое я запретил, сразу как только пришел к власти в Хелл. Это что-то наподобие гладиаторских боёв. Раньше это были рабы, которых главы городов привозили для своего развлечения. Двое, а то и больше людей выходят на арену и бьются насмерть. На кону может стоять что угодно: другой раб, какая-то ценность или же просто интерес.
        – И сейчас на кону я.
        – Да. Бой состоится завтра. А сейчас мы уезжаем домой. – говорит Хантер и протягивает мне руку, помогая подняться.
        – Ты будешь биться за меня? – с замиранием сердца спрашиваю я.
        – Нет. Право выбора Морис оставил за собой.
        – И кого он выбрал?
        – Роя.
        – О, боже! Нет!
        – Морис увидел, как он рванул к тебе на помощь и решил, что это будет интересное зрелище. Он не согласился, чтобы я занял место Роя.
        – Если Рой проиграет…
        – Он не проиграет. – твердо говорит Хантер и берет моё лицо в ладони. Он так внимательно вглядывается в мои глаза и произносит. – Рой не позволит Морису выиграть. Ты слишком дорога для него.
        Хантер забрал меня и мы ушли в дом к Джей. Её до сих пор не было и попрощаться нам не удалось. Я быстро переоделась и оставила подруге записку.
        Роя я увидела уже у ворот Креста. Он стоял у мотоциклов и как только услышал наши шаги, то быстро преодолел расстояние между нами и сгреб меня в объятия. Я уткнулась ему в шею и выдохнула с облегчением. Но потом увидела Хантера, который уже сел на мотоцикл и бросил в нашу сторону странный взгляд. Но разглядеть его эмоции мне не удалось, он уже надел шлем. Он махнул нам рукой, и Рой оторвался от меня, сказав: "Мы справимся". Я села за спиной Хантера и обхватила его руками, сразу склонив голову ему на спину.
        Я устала. Я вымотана морально, словно по мне проехал каток.
        9. Дорога домой
        Мы проехали примерно половину пути. Не смотря на ровную дорогу, я не могу расслабиться. И страшит меня вовсе не то, что ожидает нас по приезду в Хелл. Совсем нет. Ужас наводит лес. Это самая опасная часть маршрута. Вся проблема заключается в том, что другого нет. С каждым метром лес сужается и сужается. В нем может находиться кто угодно: люди, твари, звери. Из рассказов Эмбер мне известно, что на Хантера уже нападали люди мистера Мориса, и было это именно здесь. Четыре нападения за первые пять месяцев его правления Хелл.
        Прижимаюсь ближе к Хантеру и прикрываю глаза. Про себя прошу кого-то, кому не безразлична судьба трех путников, пусть мы доберемся в целости и сохранности. Пожалуйста.
        Спустя минут сорок мы выезжаем из леса. Набираю полные легкие воздуха и протяжно выдыхаю. Пронесло. Снова, но так не может длиться вечно. Как только эта мысль промелькнула в моей голове, Хантер подал знак Рою и начал резко тормозить. Мотоцикл повернуло на сорок пять градусов, и мы остановились ровно поперек дороги.
        Рой затормозил точно так же в метре от нас.
        Хантер снимает шлем и отцепляет мои руки от себя. Что опять происходит? Он решил оставить меня в лесу?
        – Слезай. – говорит он и отдает мне свой шлем.
        – Что? – тупо переспрашиваю я, не смотря на то, что отчетливо услышала, что он мне сказал.
        – Саманта, нет времени спорить. Слезай! – Хантер переводит взгляд на Роя. – Береги её, если я не вернусь через пятнадцать минут, то увози Саманту обратно в Крест и свяжись с Айзеком, он знает, что нужно делать в этом случае.
        – Хорошо. – спокойно отвечает Рой.
        Я же слезла с мотоцикла, но как только Хантер заводит зверя, я не успеваю подумать и хватаю его за руку.
        – Что происходит? – спрашиваю я.
        – В миле от нас толпа не мертвых. Они слышали звук мотоциклов и сейчас… в эту самую минуту несутся сюда. Они очень голодны и нетерпеливы. Так что и мне нужно спешить. Я освобожу нам дорогу и вернусь, а если нет, то Рой знает что делать. – он говорит это настолько спокойно, что я начинаю сомневаться в том, что он адекватен.
        – Но ты не можешь пойти туда один. – на мои слова Хантер лишь слегка кривит губы.
        – Мне лестно, что ты переживаешь за моё благополучие, но это лишнее. Как не парадоксально это прозвучит, но сейчас ты и Рой более важны для Хелл, чем его глава.
        И я больше не успеваю ничего сказать. Хантер убирает мою руку со своей и срывается с места. Я вижу, как он превращается в маленькую фигурку. Останавливает Харлей и выходит на середину дороги. И происходит ужасное, ему навстречу движется серая масса тварей, они бегут на него расталкивая друг друга. Они же убьют его. Зачем он поехал один? Втроём у нас куда больше шансов. Оборачиваюсь к Рою и говорю:
        – Мы должны что-то сделать. Он не справится один. – и только произнеся это, понимаю, что по лицу начинают катиться слезы.
        – У меня приказ. – спокойно отвечает Рой, не смотря мне в глаза. Всё его внимание сейчас там, вдалеке, где правитель Хелл в одиночку пытается справиться с пятнадцатью, а то и больше, не мертвыми тварями.
        – Рой, мы не можем просто стоять и наблюдать за этим. – настаиваю я.
        – Можем. – холодно отвечает он.
        – Да что ты такое говоришь?
        После моего вопроса, парень переводит взгляд на меня и спустя десять секунд произносит:
        – Сэм? Ты ли это? Ты сейчас переживаешь за человека, который заставил тебя выстрелить полумертвому мужчине в голову! Именно Хантер продал тебя мистеру Морису! Именно он…
        – Именно он… Что?
        – Ничего.
        Отворачиваюсь от Роя и понимаю, что сейчас я зла на него. И это чувство по отношению к нему я испытываю первый раз в жизни. Смотрю на кучу тварей и не могу разглядеть в ней Хантера. Он даже ни разу не выстрелил. Решил, что бессмертный? Идиот. Чёртов идиот! Мы должны были все вместе вернуться в Крест и просто взять людей Преподобного или вызвать тех, кто остался в городе. Но нет же. Злость и волнение наполняют меня до краёв, и я готова взорваться.
        – Сэм? – тихо говорит Рой, но я не хочу его слушать и поэтому не отвечаю. Но моё молчание не останавливает его, и он продолжает. – Сэм, послушай меня. Совсем скоро состоится бой, и я выиграю его. После, мы соберем свои вещи и уедем в Крест. Будем жить там, наша жизнь наладится.
        Резко поворачиваюсь с вглядываюсь в глаза моего близкого друга. Смотрю и вижу в его взгляде совершенно противоположное. Там нет дружбы. Он любит меня. Действительно любит, но это не приносит мне бабочек в животе или малейшего отклика. Это приносит только боль. Боль от того, что именно сейчас, в эту самую минуту я потеряю его окончательно. Но я должна это сделать. Возможно, когда-нибудь он это поймёт и простит меня.
        – Нет. Я не поеду с тобой. Моя жизнь в Хелл, не думаю, что смогу существовать без…
        – Хантера…
        – Без Майкла и Чарли – они для меня всё. Прости меня… – пытаюсь договорить, но он то и дело перебивает меня.
        – Сэм, не поступай так. Ты же знаешь, как я к тебе отношусь. – говорит Рой, но закончить предложение я не могу ему позволить.
        Делаю шаг к парню и прижимаю палец к его губам. Мне ужасно скверно на душе, но я должна его отпустить. Ведь я просто его мучаю, ни разу за эти годы я не сказала ему четкое: "нет". Думаю, пришло время. Я верю, что Рой встретит девушку, которая ответит ему взаимностью, но это буду не я. Делаю глубокий вдох и на выдохе произношу:
        – Рой, я люблю тебя… но не так, как ты этого хотел бы. – он прикрывает глаза и ухмыляется, но я продолжаю. – Ты – один из самых дорогих мне людей. Прошу, поверь мне, ты мне безгранично дорог. Но я была эгоисткой. Всё это время я не могла отпустить тебя. Прости. Прости меня, но я не буду с тобой.
        Рой отходит от меня и указывает рукой на одинокую фигуру, которая забирается на мотоцикл и едет в нашу сторону. Перевожу взгляд на свои руки и наблюдаю, как они трясутся. От чего именно я не знаю. Столько всего произошло за последнее время. Не удивлюсь, если у меня скоро поедет крыша. Хантер справился, в принципе, как и всегда. Есть ли хоть что-то, чего он не может сделать или добиться? Сомневаюсь.
        – Рой? – обращаюсь к нему, пока Хантер не доехал до нас. Не хочу свидетелей нашего разговора.
        – Что?
        – Если ты откажешься от боя, то я пойму.
        – Хм, не думал, что ты такого мнения обо мне.
        Большего я не успела сказать, подъехал Хантер. О боже! Он весь в крови, а одежда его разорвана. Не говоря ни слова он показывает мне знаком, чтобы я села ему за спину. Как только я обхватываю его торс, он немного вздрагивает.
        Сильно его потрепало. А если Хантера укусили? Пожалуйста, нет.
        Но все мысли вылетают у меня из головы, когда мотоцикл срывается с места и на запредельной скорости уносит нас в сторону Хелл.
        10. Эмбер и Чейз
        Как только мы приехали в город, Хантер отправил меня в спальню и сказал не покидать её, пока он не разрешит или же, пока за мной не придут Эмбер и Чейз. Я не стала ничего говорить, просто безумно уставшая направилась в свою комнату. Быстро приняла душ и упала на кровать. Я даже не успела ни о чём подумать. Как только мокрая голова коснулась подушки, я улетела в темноту. Ни единого сна. Ни одной мысли. Я мирно спала до того момента, пока меня не разбудила Эмбер.
        – Детка… пора вставать. – тихий голос брюнетки развеял чары сна, и я с трудом открыла глаза.
        – Привет. – сонно поздоровалась я.
        – Ты как? – спросила Эмбер с улыбкой, которая не коснулась её глаз.
        – Нормально. Уже пора?
        – Бой состоится через час.
        – Ты видела Роя? – спрашивая это, ощущаю, как в районе груди собирается тьма. Я его обидела, задела чувства своего лучшего друга. И не смотря на всё, это он идет на этот чертов бой.
        – Да. Он готовится. Морис со своей свитой тоже в городе. Расхаживает по улицам словно павлин. Бесит он меня.
        – А мне что нужно делать?
        – Просто будешь сидеть на трибуне и смотреть.
        Я прикрываю глаза и хочу отмотать время назад. Вернуться в грёбанный день ярмарки и послушаться Хантера. Ведь только я виновата во всём, что сейчас происходит. Чувствую, как Эмбер гладит меня по спине и начинает тихо говорить:
        – Сэм, не переживай, Рой справится. Я была с ним за периметром и видела его в деле, он действительно необыкновенный. Он сильный и смелый. И, что немаловажно, не глупый.
        – Я знаю. – убираю руки от лица и смотрю на девушку. – Спасибо за поддержку.
        – Не за что.
        – А где будет проходить бой?
        Эмбер тут же мрачнеет и отводит глаза в сторону окна.
        – В старой части города. Она была закрыта в течении семи лет. В день, когда Хантер сверг предыдущего правителя Хелл, первое его распоряжение было – закрыть "Арену смерти". Но пару раз он её открывал, но сам никогда не присутствовал в роли зрителя.
        – Жуткое название.
        – Название говорит о сути этого места. Это было жуткое зрелище, то, которое невозможно забыть… и сегодня мы все окунемся в эти воспоминания.
        – Ты была там? Семь лет назад?
        – Да. Мне было двадцать, и я на тот момент уже четыре раза участвовала в боях. Там я и познакомилась с Хантером и Айзеком.
        – А с Чейзом?
        На мой вопрос Эмбер слегка отрицательно качает головой и отвечает:
        – Нет. Чейза я узнала, когда мне было тринадцать. – Эмбер смотрит мне прямо в глаза, но по её взгляду я понимаю, она не здесь. Её унесли воспоминания. – Знаешь, раньше в Хелл практиковалось рабство… людей просто могли подарить кому-то или же продать. Я была таким рабом. В день моего знакомства с Чейзом, моя предыдущая "хозяйка", мисс Лестон, продала меня за четыре денария ублюдку по имени мистер Джонсон. Это двухметровый, до безобразия потный и толстый ублюдок, на тот момент ему было около сорока лет.
        – Ты можешь не рассказывать. – тихо говорю я, но Эмбер не слышит меня и продолжает дальше.
        – Этот ублюдок в первый же день решил изнасиловать меня. После того, как Джонсон отдал деньги Лестон, он тут же повел меня в подвал. И я уверена, что была не первой, кто очутился в этом месте. Там был матрас и три большие свечи, сгоревшие наполовину. После того, как Джонсон сел на потрепанный матрас, он приказал мне раздеваться. Несмотря на то, что мне было всего тринадцать лет, я многое видела в доме мисс Лестон. Я сразу поняла, зачем он меня привёл. – на секунду Эмбер замолкает и устремляет взгляд в сторону, у меня появляется ощущение, что ей неудобно смотреть мне в глаза. Я накрываю её ладонь своей и она продолжает. – Я испугалась. Да что там испугалась? Я была в ужасе! Я понимала, что мне не справиться с ним, и он сделает с моим телом всё, что захочет. Не раздумывая, я побежала в сторону лестницы, но Джонсон только этого и ждал. Уже сейчас я понимаю, что ему приносил удовольствие не сам акт насилия, а именно момент перед ним, когда его жертва пыталась сбежать, билась и страдала. Он догнал меня у самой двери, я успела только отодвинуть засов, но ублюдок схватил меня за ногу и дернул на себя. Я
со всего маху упала на лестницу. – Эмбер берет мою руку и подносит к своему подбородку. – Чувствуешь? Этот маленький шрам я получила в тот день. Встреча моего лица с одной из ступеней. Дальше… Джонсон волоком протащил меня вниз по лестнице до самого матраса. Бросил меня спиной на жесткое ложе и расположился между моих ног. Я отползала назад и пыталась отбиваться, но это лишь смешило и заводило выродка. Когда он расстегнул штаны, и я увидела… от того, что увидела, меня вырвало прямо на него, из-за этого Джонсон только разозлился. Он так сильно ударил меня по лицу, что я на время оглохла и почувствовала во рту металлический привкус крови, но отчетливо ощущала, как он разрывает на мне штаны. В этот момент я закричала, так громко, что меня услышал шестнадцатилетний парень, который шел на отбор в "Арену смерти". В этот момент он проходил мимо кухни, которая находилась прямо над подвалом.
        – Это был Чейз. – тихо говорю я.
        – Да. Он так же был рабом Джонсона. Чейз спустился в подвал и увидел, что делал его хозяин. Он не раздумывая подлетел со спины к ублюдку и обхватил его рукой за шею. Чейз душил Джонсона, но я не понимала, что происходит, еле как вылезла из под этого борова и прижала колени к груди. Я окаменела. Думаю, это был шок или что-то типа этого. Но я наблюдала за тем, как Джонсона начали бить предсмертные судороги. И я наслаждалась этим зрелищем. Если бы меня не парализовало, думаю, я бы помогла Чейзу придушить ублюдка.
        – Джонсон успел?…
        – Нет! Не успел. – отвечает Эмбер и начинает улыбаться. – Чейз спас меня. И после того, как он прикончил урода, то подошёл ко мне. Я уползала от него по полу, только бы меня никто не трогал. Я не хотела, чтобы хоть кто-то прикасался ко мне. Никогда.
        Но Чейзу удалось достучаться до меня и объяснить, что нам нужно бежать. Иначе, нас бы просто убили. Мы направились на отбор на "Арену смерти" вместе. Солгали, что мне тоже шестнадцать лет, и нас приняли. С тех пор Чейз – мой… хранитель. Я бы сказала, ангел-хранитель, но он ни черта не ангел.
        Эмбер заканчивает рассказ, и мы погружаемся в молчание. В этой тишине я начинаю размышлять о том, почему в мире стало так много ублюдков, которые совершают такие поступки. И ответ пришел сам собой. После того, как появились не мертвые, которые стали править лесами и пустыми городами, воцарилось беззаконие. И все самые мерзкие качества людей вылились наружу. Но даже не это самое страшное. Ужас наводит то, что оставшимися "живыми" городами стали править моральные уроды. Такие, как Сенатор и мистер Морис. Они не то чтобы закрывали глаза на насилие, убийство, рабство, опыты над детьми и так далее, они поощряли это. И так мир скатился на дно. Я рада, что Сенатор мертв, и люди, которые жили в Подземелье, свободны. Но есть ещё Морис. И он куда страшнее покойного Рональда Эшвуда. Откидываю эти мысли и задаю Эмбер вопрос:
        – А как ты познакомилась с Айзеком и Хантером?
        – О, Хантер был первоклассным бойцом, и его знал весь город. Он один справлялся с десятком противников. Предыдущий правитель наварился на нем знатно. Со всех городов съезжались богатенькие люди, чтобы только увидеть его в деле. Айзек жил с ним в одной комнате, там – в закрытой части города. Сначала с ними познакомился Чейз, они вроде как не поладили, но потом всё изменилось. Мы как-то сблизились. Как именно это произошло, я не знаю. Наверное, мы на подсознательном уровне чувствовали, что мы схожи во многих моментах. Но с моих пятнадцати лет и до двадцати, мы были как семья. И все приложили руку к свержению старого правителя. Мы и сейчас семья, но раньше нас сближал страх, сейчас – это что-то другое.
        Эмбер встает с кровати и печально улыбается мне:
        – Что-то я разговорилась. Остальное расскажу после боя. А сейчас пора собираться.
        – А где Майкл и Чарли? Я могу их увидеть?
        – Прости, но нет. Не можешь. На данный момент даже Хантер не знает, где именно они находятся.
        – В смысле?
        – Это просто осторожность Хантера. Поверь мне, ОН знает, что делает. Поэтому, только Айзек знает, где мальчики, и он сейчас с ними. Мне известно только одно, они не в городе.
        – Хорошо. – мне становится грустно от того, что мне не удалось увидеть Майкла и Чарли. Я так скучаю.
        – Ладно. Собирайся. Буду ждать тебя в холле на первом этаже. У тебя пятнадцать минут. – говорит Эмбер и с тихим щелчком закрывает за собой дверь.
        Отправляюсь в ванную и, подходя к зеркалу, думаю о том, что я практически не знаю людей, с которыми прожила три года. У них у всех своя история.
        Умылась, переоделась и завязала непослушные волосы в высокий хвост. Последний раз бросила взгляд на своё отражение и покинула комнату. Стоило мне спуститься вниз, как я увидела Чейза и Эмбер, они о чем-то тихо переговаривались. Сейчас, зная их прошлое, я понимаю, почему Чейз спускает Эмбер некоторые замашки. И я стала относится к нему по-другому. Чейз оборачивается и смотрит на меня:
        – Ну наконец-то. Пошли.
        Мы покинули дом, и меня ослепило солнце. Оно настолько ярко светит, что хочется зажмурить глаза и насладиться его лучами. Но времени нет. Мы быстрым шагом преодолели расстояние до ворот "замка". На страже как всегда стоит парень, который принес мне книги. Я помахала ему рукой в знак приветствия, на что он склонил голову и слегка улыбнулся.
        Сразу за воротами стоял черный внедорожник. Чейз сел за руль, Эмбер рядом с ним. Я разместилась на заднем сидении. Секунда, и мы поехали в то место, которое было замуровано долгих семь лет.
        11. Как мне победить
        Хантер.
        Как только мы вернулись в город, я тут же отправил Роя и Саманту по комнатам. Рой не смог усидеть на месте и через двадцать минут пришел ко мне в кабинет, об этом он сообщил мне по рации. Меня же там не было, я пытался зашить свои раны. Чёртовы твари! Чем сильнее их голод, тем свирепее они становятся. В какой-то момент я подумал, что меня разорвут на части, но к счастью, я снова оказался сильнее.
        Кое-как принял душ и заштопал семнадцать рваных ран. Укусы даже не стал трогать, их всего два на руках и один под ребрами.
        Иду в кабинет и чувствую, как быстро заживает моё тело. Для кого-то это покажется чудом, но не для меня. Я привык к этому, как к дыханию. Спасибо за это маме. Не знаю, почему от укусов я не превращаюсь в не мертвого. Макларен пытался это выяснить, но попытки врача не дали результатов. Он даже пытался сделать вакцину, но, по его словам, как только кровь покидает моё тело, она становится совершенно бесполезной.
        Вхожу в кабинет и бросаю взгляд на Роя, он стоит и смотрит в одно место на полу. Именно туда откуда он унес Саманту, которая была в истерике, в день, когда я её наказал.
        Не могу себя сдержать и закатываю глаза. Устроили драму. Что, теперь каждый раз будут пялиться на это место? Если бы я так не поступил, Саманта не усвоила бы урок. Она и так подвергла всех нас опасности, не знаю, почему я её не прикончил на месте.
        Прохожу к столу и сажусь. Рой оборачивается и смотрит на меня тяжелым взглядом. Он о чём-то думает. По его лицу понятно, что его мучают сомнения. Вот только какие именно? Прислушиваюсь к его сердцебиению. Сердце бьется размеренно, а из этого следует – то, что он мне сейчас скажет не продиктовано эмоциями.
        – Зачем пришел? – спрашиваю я и откидываюсь на спинку кресла. Чёрт! Резкая боль заставляет на секунду сжать зубы. Видимо, на спине тоже рана.
        – Как мне победить? – совершенно серьезно спрашивает Рой.
        – Из всех людей ты решил спросить об этом у меня.
        – Я знаю, что раньше ты был легендой "Арены смерти", так что да, я спрашиваю у тебя.
        – Ты знаешь, почему я побеждал.
        – Знаю. Но что-то мне подсказывает, что не только твои способности "не мертвого" помогли тебе.
        Я минуту раздумываю над его словами и указываю на диван. Рой садится, и я тут же говорю:
        – Не отвлекайся. Это главное правило, которому я придерживался все четыреста тринадцать боёв. Я расскажу тебе, что такое "Арена смерти" – это место, которое убивает.
        – Это понятно.
        – Нет… Она убивает тебя в моральном плане. Пойми, Морис может поставить против тебя кого угодно. Беременную женщину, старика или подростка. Может вывести одновременно десять человек. И твоя задача – убить любого, кто будет стоять напротив тебя. Иначе, Саманта покинет Хелл навсегда. Правила "Арены" таковы, исход не изменить. Поэтому Морис согласился на этот бой. Если ты проиграешь, девушка будет принадлежать ему.
        – Как рабыня? – спрашивает Рой. Стук его сердца начинает набирать обороты.
        – Как он того захочет. Рабыня, наложница, служанка. От тебя зависит её дальнейшая судьба.
        Рой устало выдыхает, проводит руками по лицу и тяжело произносит:
        – Я знаю.
        – Второй момент, который может спасти тебе жизнь. На Арене будет оружие, в любой момент боя могут закинуть нож или что-то другое. Всё что угодно, кроме огнестрела. Не задумываясь, используй данную возможность.
        – Ещё советы?
        – Нет. Но я бы на твоём месте поспал пару часов.
        – Постараюсь. – говорит Рой и поднимается с дивана, но не уходит.
        – Говори. – тороплю его я.
        – Как только закончится бой, я уеду. Саманта останется здесь. Позаботься о ней. – Рой говорит это, словно ему безумно сложно произносить каждое слово.
        – Ты же понимаешь, что это звучит, как в дешевом кино? – вместо ответа говорю я.
        – Мне плевать, как это прозвучало. Не обижай её… Не заставляй её страдать…
        Перебиваю Роя на середине предложения. Почему-то я не хочу, чтобы он угрожал мне, а я уверен, именно это он и хотел сделать. Не от того, что я его боюсь. Нет. Он бросит угрозу в мою сторону, но никогда не сможет её совершить. И это будет грызть его на протяжении всей жизни. Мне это знакомо. Слишком хорошо знакомо. И я просто говорю ему правду, которую он никогда не замечал:
        – Она сильнее, чем ты думаешь.
        – Тебе-то откуда знать?
        – Можешь идти. – говорю я и беру рацию в руки.
        Рой уходит, а я вызываю к себе Чейза и Эмбер. Айзека нет в городе. Я даже не знаю, где именно он находится, но раз в два часа он включает рацию, и я слышу вдалеке голоса Чарли и Майкла.
        Через пять минут в кабинет вваливается Чейз, следом заплывает Эмбер. Они садятся по разные стороны стола и вопросительно смотрят на меня. Первой тишину нарушает Эмбер:
        – Ты как? – шепотом спрашивает она.
        – Эмбер, ты обещала не задавать глупых вопросов.
        – Я переживаю за тебя.
        – Не стоит. Сейчас нужно переживать за то, чтобы Рой выиграл. И тогда мы подписываем мирный договор на пять лет.
        – Но нам нужен месяц, не больше. – говорит Чейз.
        – Да, но Морис об этом не знает. Я собрал вас по другому поводу. Чейз, ты через два часа проводишь Роя на "Арену смерти", объясни ему всё, ну и, не знаю, поддержи его что ли. Он немного паникует. – перевожу взгляд на брюнетку. – Эмбер, ты следи за комнатой Саманты, проводишь её на бой, ТОЛЬКО перед самым началом. Ей незачем видеть приготовления.
        – А ты? – спрашивает Чейз.
        – А я пойду встречать мистера Мориса и его свиту. Не позволю ему шастать по моему городу без присмотра. Если вам что-то покажется подозрительным или необычным, то дайте мне знать. Всем быть в боевой готовности. Свободны.
        Чейз и Эмбер поднимаются и уходят. Я знаю, насколько им тяжело будет вернуться на "Арену Смерти", даже если они будут за её пределами.
        Начинаю вставать и чувствую запах крови. Твою мать! Снимаю пиджак и вижу, что вся спина пропитана алым. Отлично. Морис не пропустит момент того, что глава Хелл ранен. Но он не знает, что к утру я буду, как заново родившийся.
        Отправляюсь в комнату и переодеваюсь, пролистываю кое-какие документы. Отдаю распоряжения по охране периметра и слежке за Морисом.
        Покидаю спальню, предварительно прихватив рацию, и иду по коридору. Проходя мимо комнаты Саманты останавливаюсь и не раздумывая открываю дверь. Первое, что я вижу – это коробки с книгами, которые стоят у окна. Перемещаю взгляд на кровать. Девушка спит. Она лежит на боку лицом ко мне, в огромном халате и с подогнутыми ногами. Её рыжие влажные волосы раскиданы по подушке, а руки лежат под щекой. Само умиротворение. Бросаю взгляд на прикроватную тумбочку. Там лежит книга обложкой вверх. "Илиада. Гомер." Закладка находится в самом начале. Она от силы прочитала двадцать страниц. Это вызывает у меня улыбку.
        Прикрываю дверь и ухожу из дома.
        – Где Морис? – спрашиваю в рацию.
        – У "Арены смерти", минут двадцать уже ходит около входа.
        Направляюсь к Джипу и забираюсь внутрь. Итак, Морис, добро пожаловать в Хелл.
        Подъезжаю к закрытым воротам и останавливаю автомобиль в метре от ног мистера Мориса и его спутницы Пэйдж. Кроме них, здесь человек тридцать приспешников главы Чёрной Пантеры. Покидаю салон машины и, не говоря ни слова, прохожу мимо этого отребья к воротам. Открываю дверь и иду внутрь. Слышу, как Морис недовольно бурчит: "Чертов выскочка". От этого я немного улыбаюсь и прохожу по сложному лабиринту коридоров.
        В этом месте я прожил несколько лет. Существовал, как животное, которое иногда выставляли на потеху зрителям. Смертоносного зверя, которого хотели увидеть все.
        Отгоняю от себя лишние мысли.
        Выхожу в главное место. Именно здесь сегодня состоится бой. Я не был тут уже семь лет.
        – Ты мог бы быть дружелюбнее. – говорит Пэйдж, проходя мимо меня.
        Мог бы. Но не считаю это нужным.
        Передо мной настоящая арена. Сделанная под тип гладиаторской, она такая же круглая, только меньше размером. Из неё невозможно выбраться, по периметру натянута сетка, мало того, что она колючая, так ещё и под напряжением. То есть, если ты решишь сбежать, или тебя толкнут на неё, то ты зажаришься не хуже, чем на барбекю. Стена вокруг арены метра три высотой. По кругу стоят скамейки на пятьсот сорок четыре человека. Противоположно входу расположена ложа, там всего десять мест, для привилегированных особ. Именно там сидел предыдущий правитель Хелл в свои последние минуты жизни.
        Люди Мориса располагаются по периметру, рассаживаются на трибуны. Беру рацию и вызываю Чейза:
        – Где Рой?
        – Тренируется. – слышу его ответ.
        – Отлично. Отправляй сюда десятка два наших людей. Пусть они разбавят это место. Скажи рассаживаться чисто за спинами людей Мориса.
        – Будет сделано.
        Убираю рацию и иду в сторону ложи. Морис мило беседует с Пэйдж, объясняя ей правила боя. Она хихикает, как идиотка и смотрит на главу Чёрной Пантеры, словно он властелин мира. Мерзкое зрелище.
        Сажусь в самый центр, тем самым показываю Морису, что он всего лишь гость. Знаю, как его это нервирует, именно поэтому не могу себе отказать в небольшом издевательстве.
        – А где виновница данного мероприятия? – спрашивает у меня Морис.
        – Скоро будет.
        – Отлично. Думаю, ей понравится в Чёрной Пантере. Первый раз я мало с ней общался, не допущу больше этой ошибки.
        – Ты ещё не выиграл. Так что прибереги пламенную речь на потом.
        – Я уверен в своей победе. Я всегда побеждаю. – говорит ублюдок и расплывается в улыбке. Это меня нервирует. Если бы не тонкая материя политики, я бы прям здесь открутил ему голову. Но я связан по рукам и ногам.
        – Не могу не согласиться. – отвечаю я, смотря мистеру Морису чётко в глаза. – Хотя, нет. Могу. Я точно не помню, но не тебя ли обвела вокруг пальца Джей Морис? Хм… я припоминаю, что…
        – Заткнись! – орет Морис, и все оборачиваются на нас. О, его дочь – это больная тема. – Да кто ты такой, чтобы тыкать мне этим? Безродный ублюдок. У тебя даже фамилии нет. Какое наследие ты оставишь после себя?
        – Мне не нужна фамилия. Ведь не она делает меня тем, кто я есть на самом деле.
        – Ты так говоришь, потому что ещё щенок, который не видел жизни.
        – Хмм… щенок, который в двадцать два года стал править одним из самых больших городов нашего времени. А ты вроде правишь не один и, если мне не изменяет память, то к власти ты пришел через постель, как второсортная шлюха. Вот твоя история. И только это будут помнить люди об одном из правителей Чёрной Пантеры.
        Наступает тишина, для всех, кроме меня. Я наслаждаюсь бешеным биением сердца Мориса. Он зол. Он кипит изнутри. Он ненавидит меня, но не настолько сильно, как ненавижу его я. Морис смотрит на меня и видит только то, что хочет видеть. Перед ним сидит глупый, молодой выскочка. И это его ошибка. Нельзя недооценивать противника.
        12. Арена смерти
        Саманта.
        Эмбер и Чейз проводили меня до места, где уже сидели Хантер, мистер Морис и Пэйдж. Я села по правую руку от Хантера, чтобы находиться как можно дальше от главы Чёрной Пантеры и его мерзкой подружки.
        Мы прибываем в оглушительной тишине. Ждём, и это ожидание давит на меня неподъёмным грузом. Один и тот же вопрос крутится у меня в голове. Что если Рой не справится… и пострадает из-за меня? Совесть огромным черным пауком грызет меня изнутри. Всё это, так или иначе, моих рук дело.
        Осматриваю помещение и замечаю примерно сорок человек на трибунах. Они тоже молчат. Все напряжены до предела. Чейз и Эмбер находятся прямо за нами, это дает какое-то подобие поддержки. Улавливаю движение на противоположном конце "Арены смерти". Дверь медленно поднимается вверх, это действие сопровождается мерзким скрипом заржавевшего металла. Через минуту оттуда появляется Рой, на нем надеты только спортивные штаны. Босой, без футболки Рой с пустыми руками выходит на середину "Арены".
        Он смотрит на меня… я тоже не могу оторвать от него взгляд. Боже, что я наделала?! Тихо говорю: "Прости", на это Рой лишь печально улыбается, переводит взгляд на Хантера и кивает ему головой. Тем самым он показывает, что готов к бою. Но я не готова.
        – Хантер? – обращаюсь к единственному человеку, который может что-то сделать. Но по-прежнему не могу оторвать взгляд от Роя, который стоит в расслабленной позе и смотрит четко в стену перед собой. – Мы должны это прекратить. – перевожу влажные глаза на Хантера и молю его. – Останови это. Мы должны что-то придумать.
        Хантер какое-то время смотрит на меня совершенно равнодушным взглядом и бросает в ответ холодное:
        – Нет.
        До моих ушей доносится очередной жалобный скрип ржавого металла, и я тут же возвращаю внимание на "Арену". Открывается соседняя дверь слева от той, через которую появился ранее Рой. Оттуда неторопливой походкой победителя выходит молодой мужчина лет тридцати пяти, он одет так же, как Рой, за исключением цвета штанов, на нем серые, а на Рое – черные. Он так же проходит в центр и останавливается. Находит глазами мистера Мориса и кивает головой. Он тоже готов.
        Меня начинает мандражировать, и я сцепляю пальцы на руках, так они должны меньше дрожать. Но это не помогает. Расцепляю руки и впиваюсь ими в подлокотники кресла.
        Хантер поднимается с места и проходит к краю "Арены смерти". Каждый его шаг отдается во мне как отсчет. Отсчет чего-то неизбежного и жуткого. Глава Хелл останавливается и обводит взглядом трибуны. После этого обращает своё внимание на бойцов внизу:
        – Это смертельный поединок. Вы знаете, что стоит на кону… Не буду вести долгих речей, это ни к чему. Скажу только одно… Рой, ты не имеешь права проиграть. А ты. – Хантер переводит взгляд на второго противника. – Желаю тебе легкой смерти. Правила вы все прекрасно знаете, так что не будем откладывать неизбежное.
        Хантер разворачивается и возвращается на место. Видимо, правила знают все, кроме меня. Хочу задать Хантеру вопросы, касающиеся боя, но не могу разлепить губы, меня сковало. Кажется, одно лишнее движение, и я просто рассыплюсь на миллион маленьких частиц.
        Мистер Морис вскакивает и поднимает руки вверх. Громкий хлопок разносится эхом по помещению, и заставляет меня сильнее стиснуть челюсти.
        – Да начнётся игра! – кричит Морис и с блаженной улыбкой на губах опускается на своё кресло.
        Рой и его противник начинают кружить по "Арене смерти". Они присматриваются друг к другу. Иногда делают резкие выпады, но в основном они просто ходят по кругу. Так проходит минута, но за это время моё сердце готово было выпрыгнуть из груди тысячу раз. И вот, на очередном круге Рой выступает вперед и тут же отпрыгивает назад. Его противник пользуется этим и начинает наступать, но Рой только этого и ожидал, он резко присаживается вниз и выставляет правую ногу вперед. Противник валится на пол и не успевает ничего понять, а Рой уже сидит верхом на нём и наносит жесткие удары в лицо. Один, второй, третий удар. Кажется, я слышала хруст сломанного носа. Кровь покрывает лицо мужчины, и кулаки Роя, а также она каплями разлетелась вокруг.
        Я сжимаю кулаки до боли. Рой убивает человека, который является такой же пешкой, как и мы с ним. На секунду прикрываю глаза. Рой победил. До меня до сих пор доносятся звуки ударов, но не этот звук заставляет меня распахнуть глаза. Скрип открывающихся ворот "Арены смерти". На мгновение мне кажется, что я ошиблась, но нет. Рой поднимается с мёртвого парня и поворачивается лицом к вновь прибывшим. Их двое. Твою мать! Почему их двое? Оба молодых человека не старше двадцати двух лет. Они тоже облачены в спортивные штаны черного цвета. Поворачиваюсь к Хантеру и тихо спрашиваю:
        – Это по правилам?
        – Да.
        – И сколько же у него будет противников?
        – Ворота открываются максимум три раза, так что, будем считать, что первый этап Рой прошел, осталось всего два.
        – Осталось два. – не понимаю, что именно говорю, но повторяю эту фразу ещё несколько раз и возвращаю взгляд на "Арену смерти".
        Тем временем, Рой уже сцепился с парочкой. Один обошёл его со спины и каким-то образом схватил Роя в удушающий, а второй наносит ему очередь ударов по корпусу. Боже! Я не могу на это смотреть. Но и отвернуться я тоже не в силах. Держусь за ручки кресла и, мне кажется, я слышу жалобный скрип дерева, или это моя душа воет от боли и отчаяния. С каждым новым ударом, который получает Рой во мне что-то ломается. И я не уверена, что смогу это когда-то починить. Ещё секунда, и я просто закричу, кинусь на "Арену", да что угодно, лишь бы не видеть, как Рой страдает.
        Хантер немного склоняется в мою сторону и очень тихо говорит:
        – Держи себя в руках. Никогда не показывай врагу свои истинные чувства. Это однозначно, сыграет против тебя. – произнося это, Хантер возвращается в исходное положение.
        Да он издевается! Как я могу совладать со своими эмоциями именно сейчас? Не могу и точка. Я даже не могу постараться до конца вникнуть в смысл его слов.
        Люди, сидящих на трибунах постепенно начинает поглощать происходящее зрелище. Сначала это были одинокие выкрики или хлопки в ладоши, после очередного неожиданного удара. Сейчас же, они разделились на два лагеря и скандируют названия своих городов. Они поднялись на ноги и с каким-то азартом наблюдают за этим ужасным зрелищем. Люди – самые жестокие животные, только мы готовы наблюдать за страданием другого человека с азартом и остервенением.
        Рой уже еле стоит на ногах, но ему удается просунуть руку между своей шеей и рукой парня, который стоит за спиной. И через секунду происходит следующее: Рой резко откидывает голову назад и разбивает парню нос, но тот по-прежнему держит его, не давая освободиться. Второй подходит ближе и замахивается для нанесения очередного удара, но Рой отталкивается ногами от земли и со всей силы пинает второго в торс, противник валится на пол и откатывается немного в сторону держась за живот. Рой и парень, что его держит тоже летят на пол спиной вниз. От сильного удара противник разжимает захват, и Рой, не теряя ни секунды, вырывается и отползает от него.
        Я выдыхаю с маленькой долей облегчения, он вырвался. Он сможет! Мысленно повторяю всевозможные молитвы и, кажется, начинаю сочинять свои собственные. Это не важно. Я молю о том, чтобы Рой остался цел. Пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста.
        – Пора. – произносит мистер Морис, и я поворачиваюсь в его сторону.
        Кому он это сказал? Я не понимаю. Но моя растерянность длится всего лишь мгновение. Вижу парнишку лет семнадцати, он только что отошёл от Мориса и сейчас направляется к краю "Арены". В руках у него нож, он небольшой, лезвие максимум десять сантиметров в длину, но, тем не менее, это смертельное оружие. Перевожу взгляд на Хантера, но ничего не успеваю сказать, он опережает меня, не отводя взгляда от бойцов произносит:
        – Рой в курсе. И успокойся наконец, ты начинаешь нервировать.
        Ничего не отвечаю на это, а просто возвращаю взгляд на Роя и двоих его противников. Парнишка кидает нож четко по центру, и все трое бойцов срываются с места и бегут за спасительным лезвием. Рой успевает первым. Он хватает нож, и в эту секунду к нему подлетает один из парней. Рой не раздумывая взмахивает рукой, лезвие разрезает воздух и по пути цепляет шею парня. Тот осаживается на колени и пытается руками закрыть рану на шее, из которой нещадно хлещет кровь. Артерия. Он разрезал артерию.
        – Чёртов тупица. Я же сказал бросать нож к ногам нашего парня. Нет же, он бросил в середину. Идиота кусок. – причитает мистер Морис. Вот сейчас он тоже напряжен. Мистер Морис старается не показывать этого, но всё видно по его бегающим глазам. От этого мне становится легче. Что-то пошло не по его плану, и это отлично.
        Осталось двое, и противники сильно устали. Они покрыты кровью и потом. У Роя в руке нож, его оппонент безоружен. Они снова начинают кружить по "Арене", только теперь не в центре, там лежат два трупа, а пол залит кровью.
        Рой делает обманный выпад, парень покупается на это и выныривает именно в ту сторону, которая нужна Рою. И он бросает нож, тот летит прямо в шею противника, но боец Чёрной Пантеры в последнюю секунду уворачивается и тут же бросается на Роя. Они кубарем валятся на пол.
        Они барахтаются. Наверх вырывается то один, то другой. Так же поочередно обмениваются не слабыми ударами.
        Очередное: "Пора", произнесенное устами мистера Мориса, долетает до меня. И я вижу, как мальчишка снова идет к краю "Арены".
        Дальше всё происходит, как в замедленной съемке. Рой обыгрывает парня и оказывается за его спиной. Они стоят на коленях. Рой сжимает в локте шею парня, который начинает терять сознание.
        Очередной скрип поднимающихся ворот…
        Твою мать!
        На "Арену смерти" плавной походкой выходит… девушка. Она одета в белоснежные спортивные штаны и такого же цвета спортивный лиф. О, Боже! Я её знаю. Это Шарлотта…
        Шарлотта… она жила с нами в Подземелье. Потом мы вместе вышли наружу и попали в Чёрную Пантеру. Там убили её сестру, но она по каким-то неведомым мне причинам сбежала из Креста и вернулась в город, который отнял у неё единственного родного человека.
        А сейчас… она, что…
        Я не понимаю, какого черта Шарлотта забыла на "Арене смерти", но мерзкое предчувствие заставляет меня сжаться внутри от страха.
        Шарлотта идет с улыбкой на губах, поднимает глаза к ложе, где сидим мы, и кивает в приветственном жесте мистеру Морису и его партнерше. Потом она переводит взгляд на меня и подмигивает.
        Нет…
        Страх пробирается мне под кожу. Хватаю руку Хантера и сжимаю её.
        – Хантер. Останови бой! Я согласна ехать! Останови!
        Но он не успевает ничего сделать… или он не собирался ничего делать…
        Рой и его противник сидят спиной к вновь прибывшей Шарлотте, они поглощены борьбой и навряд ли слышат бесшумные шаги девушки.
        Мальчишка стоит на краю "Арены"… с копьем в руках… он бросает его Шарлотте, и она ловит оружие на лету.
        – Рой!!! Обернись!!! – что есть силы кричу я и соскакиваю с кресла…
        Рой отпускает парня, который мертвым грузом валится на пол. Он начинает оборачиваться назад.
        Но… поздно.
        Шарлотта поднимает руки вверх и раскручивает оружие над своей головой. Она замахивается и пронзает Роя копьём.
        – Неееет!!! – кричу я и валюсь на колени.
        Я смотрю, как Рой, не веря, медленно опускает голову к острию копья, которое пронзило его насквозь и торчит из его груди.
        Всё перестало существовать…
        Я вижу только Роя…
        Он сидит на коленях и его грудь заливает кровь…
        Его кровь…
        Нет. Нет. Нет.
        Это неправда!!!
        Это просто кошмар.
        Я срываюсь с места и бегу к краю "Арены", я должна быть с ним. Я должна помочь Рою. Мы ведь всегда помогаем друг другу.
        Добегаю до самого края, но не успеваю совершить задуманное. Сильные руки хватают меня поперек талии и оттаскивают назад.
        Безумно громкий крик сотрясает воздух и постепенно превращается в хрип. Этот крик принадлежит мне, он словно вырвался из самой пучины ада.
        Кто-то тащит меня назад, и я ненавижу этого человека, он забирает меня от Роя… от Роя, который… стоя на коленях с копьем в груди поднимает голову и находит меня глазами. Он что-то пытается сказать, но ничего не выходит, из его рта начинает течь кровь, и я кричу в очередной раз. Начинаю брыкаться и отталкиваю руки, которые держат меня стальной хваткой.
        Рой… его глаза стекленеют, и он падает на пол. Вокруг него собираются люди. Что это за люди? Что им от него нужно? Я должна быть с ним! Не они! Я!
        Но меня, кричащую, уносят от "Арены" всё дальше и дальше. Коридор, один, второй. Я не понимаю, куда и кто меня несет. Мне плевать! Слёзы покрывают моё лицо, а голова, как у куклы безвольно свисает вниз.
        – Саманта! Послушай меня! – голос Хантера возвращает меня в реальность.
        Понимаю, что мы уже не в коридоре. Это какая-то маленькая комната. Она абсолютно пустая. В ней только я и Хантер, дверь слегка приоткрыта. Я стою на ногах, но не могу не держаться за руку Хантера. Он тяжело смотрит на меня и произносит:
        – Саманта, послушай меня. Я вытащу тебя оттуда. Я даю слово.
        – Нет.
        – Что?
        – Не спасай меня.
        13. Пожинай плоды
        Я пустота…
        Я ничто…
        Я умерла…
        Умерла там, на "Арене смерти" примерно час назад. Моя душа осталась именно там… рядом с Роем. Она лежит и так же, как и Рой истекает кровью.
        Моя оболочка сейчас находится в машине, которая увозит меня всё дальше и дальше от моей души. И с каждой пройденной милей, я всё больше начинаю понимать урок Хантера. То, что он заставил меня сделать в кабинете – это цветочки, по сравнению с тем, к чему именно привела моя оплошность. К смерти Роя.
        Я отдала бы сейчас что угодно, только бы вернуться назад и изменить события того дня. Я бы осталась в "замке" и не покинула его ни при каких обстоятельствах. Но слишком много "бы", случившегося не изменить, и сколько бы раз я не прокручивала в голове моменты, они останутся именно такими.
        После того, как закончился бой, Хантер утащил меня в какую-то каморку и говорил мне о том "Что вытащит меня, спасёт…" Но меня уже не спасти. Я этого не хочу. Чтобы со мной ни сделал мистер Морис, я заслужила всё это и даже больше. Возможно, моё подсознание думает, что боль, которую мне причинит глава Чёрной Пантеры, хоть как-то притупит мою вину.
        Так же, Хантер пытался внушить мне " Ты не одна. Слышишь меня? Ты не одна!" Но это звучит глупо. Я одна. Теперь я определенно одна. И этого ничто не изменит. Я старалась объяснить Хантеру, чтобы он не пытался вытащить меня, но он повторял одно и то же. Он злился… таким я видела его только однажды, обычно Хантер собран и не показывает своих эмоций, но этот момент был исключением. Не вижу смысла в его желании спасти меня. Я приношу людям только боль и страдания. Без меня всем будет лучше. Единственное, о чём я сейчас сожалею, так это о том, что больше не увижу мальчиков. Что им скажут? Куда пропала тётя Саманта?
        – Милая, улыбнись. – говорит мистер Морис и растягивает губы в подобии милой улыбки, но это по-прежнему выглядит, как оскал обезумевшего зверя. – У тебя начинается "новая жизнь", полная увлекательных моментов. Уж поверь мне.
        Он сидит со мной на заднем сидении внедорожника и посылает на весь салон флюиды победы. Он снова впереди. Как такому ублюдку удается всегда выходить победителем? Думаю, именно такие люди и способны на это. Он готов подставить кого угодно, убить, предать. Ему не важно, что придется сделать ради того, чтобы по-прежнему остаться у власти и лишний раз показать свою значимость. У меня закрадывается сомнение, что Хантеру удастся свергнуть главу Чёрной Пантеры. Хантер проигрывает Морису в одном – ему есть что терять. Он уязвим, Морис – нет.
        Я просто сижу и смотрю невидящим взглядом на сиденье перед собой. Я не пытаюсь ничего сделать: ни придушить Мориса, ни сбежать. Возможно, причина этому пистолет, направленный мне прямо в голову. На переднем сидение находится телохранитель Мориса, который мне сразу же сказал: "Лишнее движение, и пуля подпортит твоё личико". Мне вроде и плевать на его угрозу. У меня просто нет сил. Я с трудом дышу, через силу вентилирую воздух.
        Я даже не поняла, за какой промежуток времени мы доехали до Чёрной Пантеры. Сейчас я иду в сопровождении двух амбалов. Они проводят меня в комнату, где я "жила" раньше. Она выглядит, как тюрьма. Там нет окон, но есть дверь, которая запирается снаружи. Выбраться оттуда нет возможности, так же, как и нет смысла стараться это сделать.
        Сейчас мы проходим мимо статуи, она находится в самом сердце города. Это красивая искусно созданная черная пантера, она словно крадется и, кажется, вот-вот прыгнет на свою жертву. Рядом расположен столб, именно здесь, в этом самом месте мистер Морис наказывал свою родную дочь Джей. Её били плетью, пока она не потеряла сознание.
        Вот я уже в комнате. Стоит мне только переступить порог, как дверь захлопывается, и с лязгом задвигается засов. Ну вот и всё. Я вернулась. Бездумно прохожу к кровати и ложусь на неё. Подтягиваю колени к груди и беззвучно плачу. Слёзы текут и текут, но в какой-то момент и их не остаётся. Но я продолжаю плакать… Уже без слёз, но по-прежнему с неподъемной болью внутри.
        Рой, прости меня…
        Молю… прости…
        И забери меня к себе…
        14. За кулисами
        Хантер.
        Захожу в кабинет и с силой захлопываю дверь. Мне не нравится чувство, которое я испытываю сейчас. Словно я допустил ошибку. Но я не ошибаюсь, больше нет. Не могу себе этого позволить. Слишком многое зависит от меня и моих решений.
        Снимаю пиджак и бросаю его на кожаный диван, прохожу к столу и наливаю щедрую порцию виски. Выпиваю залпом и опускаю стакан на стол. От сильного удара стекло разлетается, и пара осколков впивается мне в руку. Вынимаю их и иду к своему креслу.
        Сажусь, прикрываю глаза и откидываю голову назад. Итак. Подведем итоги. Морис получил то, что хотел. Я получил то, что хотел, но какой ценой? В голове тут же всплывает лицо Саманты… я её покалечил. Она больше никогда не станет прежней. Что-то внутри неё сломалось, и это нашло отклик во мне… в моей душе. Кто бы мог подумать, у меня ещё есть душа. И этот самый отклик не нравится мне всё больше и больше.
        Открываю глаза и тянусь за рацией, зажимаю волну Айзека и говорю:
        – Всё чисто, можете возвращаться домой.
        В ответ слышу двойной щелчок пальцами, это означает: "будет сделано". Выдыхаю и отставляю рацию подальше от себя. Скоро я снова увижу своего сына. Не могу дождаться, когда уничтожу Мориса и смогу спокойно проводить время с Чарли. Я прекрасно понимаю, что, как только с горизонта пропадет мистер Морис, на его место придет кто-то другой, но с этим другим у меня не будет личных счетов, а значит, это не проблема.
        Помимо моей воли я вспоминаю свой последний бой на "Арене смерти". В тот день Чарли исполнилось три месяца. Его мамы не было в живых уже два месяца, две недели и три дня. Она умерла, в страшных муках, которых не заслужила. В тот день "икс" я оставил Чарли с доктором, который принимал роды и пытался спасти девушку, которая значила для меня слишком много. Имя этого врача – Макларен. Только ему я мог доверить своего сына и не бояться, что с ним что-то может произойти.
        На "Арене смерти" мы выступали вдвоём с Айзеком, против нас выставили двенадцать человек. Но именно в этот раз я шёл не для того, чтобы биться за свою жизнь, я шёл с четким намерением сражаться за жизнь моего ребенка. Всё было спланировано заранее. Мы с Айзеком дрались бок о бок до последнего момента. Когда на "Арене смерти" остались только мы вдвоём, я выдернул копьё из мёртвого тела и бросил его чётко в грудь главы Хелл. Он упал замертво.
        И тут началась настоящая бойня. Человек, который спланировал всё это, отключил питание, и ток больше не бежал по кругу "Арены". За считанные секунды я и Айзек выбрались наверх и начали убивать любого, кто был в услужении у прежнего правителя Хелл. Мы были не одни к нам присоединились Эмбер, Чейз и Картер. На момент начала боя они были закрыты в своих комнатах. Но человек, задумавший изменить мир, тот самый, что отключил электричество, выпустил их и снабдил моих друзей оружием. В этот день "Арена смерти" была усеяна трупами так, как никогда раньше.
        В тот день я не стал правителем Хелл. Я стал избавителем. Люди не могли больше жить в рабстве и пресмыкаться перед своими хозяевами. Они хотели жизни, и я им её дал. Во всех политических делах мне помогал один человек, который всегда скрывается от лишних глаз. Даже мои приближенные не знают кто это. А является этим человеком ни кто иной, как старый добрый Саито Фудо.
        Именно он решил изменить мир, но не своими руками. Нет. Чужими. Таким образом, он поставил во главу одного из самых больших городов меня, но не ожидал, что после шести месяцев его наставлений и советов я начну править сам. Я предупреждал его заранее, и он был согласен, но не ожидал, что так быстро я стану полноправным правителем. По его словам, именно такие люди, как я должны протащить остатки человечества в дальнейший путь.
        После, старик Саито руками Преподобного и моими сверг ещё одного ублюдка. Сенатора, который правил Подземельем долгие восемнадцать лет, но и его время вышло. Гнездо разворошили, его убили, а люди разошлись по другим городам.
        Дальнейший шаг Саито Фудо – продвинуть Майкла к власти в городе Крест. По его словам, Преподобный слишком труслив, но пока он не совершает ужасных поступков, Саито не будет его трогать. Старику и это удалось. Сейчас Майкл является правой рукой Преподобного, но по факту все ключевые моменты решает именно он.
        И последняя ступень Саито Фудо – это свержение мистера Мориса и его приспешников. Это оказалось сделать сложнее, чем мы предполагали. Он постоянно уходит у нас из-под носа.
        Я предлагал Саито просто пристрелить Мориса, но он разъяснил мне суть человеческой натуры. Морис не показывает себя перед своими жителями как тиран, или деспот. Он не настолько глуп, как Сенатор или прежний правитель Хелл. Наоборот, он отлично делает вид, что озабочен нуждами граждан. Но по факту, он нарушает один из самых главных законов. Закон о защите детей. Он проводит над ними опыты. Но без доказательств, нам никто не поверит. И мы не будем спасителями граждан Чёрной Пантеры, мы будем захватчиками. А если мы придем как завоеватели, то рано или поздно нового правителя Чёрной Пантеры уберут. Либо приближённые к Морису, либо сами граждане. В этом вся загвоздка. В неоспоримых доказательствах вины.
        Но я помогаю Саито не из-за благодарности, что он выбрал меня семь лет назад. Это было не случайное стечение обстоятельств. Старик так не делает, он отменный стратег и просчитывает десятки ходов наперед. Он знал, что я не такой, как все. Саито понял это ещё тогда, когда увидел меня мальчишкой. Он знал Майкла и его приёмных родителей, они-то и посвятили Саито в "необычность" их ребенка. Старик сразу же взял это на заметку и просто ждал. Шли годы, и его пазлы сложились только тогда, когда он узнал, что именно Я питаю безграничную ненависть к мистеру Морису и сделаю что угодно, чтобы убрать этого ублюдка и спасти своего сына. Саито знает причину этой ненависти, и скоро об этом узнает сам Морис.
        Открываю глаза и откидываю эти воспоминания как можно дальше. Они никакого веса не имеют. Не сейчас, когда прошло уже семь лет.
        Встаю с кресла и иду за очередным бокалом. Достаю целый стакан и снова наполняю его янтарной жидкостью. Опять выпиваю и беру рацию в руки. Смотрю на неё в течении пяти секунд и зажимаю канал с Картером. Картер – это один из моей четверки. Именно он сейчас находится в Чёрной Пантере. Он там уже практически три года, прибыл он туда как беженец из Креста и устроился плотником. За это время он сблизился с какой-то девкой, которая работает у Мориса секретаршей. И так потихоньку он втёрся в доверие к приближенным мистера Мориса. Скажу больше, три недели назад он сообщил, что был в лаборатории, но не видел там никаких детей. Две недели назад он сказал, что слышал разговор врачей, и они говорили о скрытом этаже под тюрьмой. Но это могут быть только слухи. Он должен туда пробраться и выяснить всё наверняка. Но теперь это не единственная его задача.
        – Картер. Мисс Келли прибыла в город? – спрашиваю я.
        – И ты даже не спросишь, как у меня дела? – как всегда вопросом на вопрос отвечает Картер.
        – Я знаю, как у тебя дела, давай ближе к делу.
        – Да. Она в городе. Её заперли в комнате.
        – Присмотри за ней.
        После этих слов образуется тишина, и я с вызовом смотрю на рацию, которая в недоумении спрашивает меня голосом друга:
        – В смысле?
        – Присмотри так, чтобы никто не понял. Она должна остаться целой и невредимой до того момента, пока ты не найдешь доказательства.
        Тишина. Ответ:
        – Я пошлю к ней человека.
        – Отлично. И… ты отвечаешь за неё головой.
        – Понял.
        – Как продвигается дело?
        – Думаю, на следующей неделе мне удастся туда попасть. Лучше не спрашивай как.
        – Не буду… Ты как там?
        – Честно?
        – Да.
        – Скучаю по своей семье.
        – Семья ждет тебя.
        – Но тут такой случай… В общем, когда всё закончится, в Хелл я вернусь не один.
        – Это как?
        – Хантер, я здесь уже почти три года. Моя жизнь не встала на паузу, она по-прежнему идет, и я, кажется, встретил кое-кого. Ну как, кажется. Чёрт! Короче, я буду папой. Жесть, это даже звучит неправдоподобно.
        – Поздравляю. Это секретарша Мориса? Ты серьезно?
        – Я серьезно.
        – Надеюсь, ты ей ничего не рассказал?
        – Нет.
        – Отлично. До связи.
        – До связи.
        Ставлю рацию на стол и снова наполняю стакан. Одна из раздражающих вещей в моём организме – это невозможность напиться. Это бесит. Но горечь напитка немного успокаивает нервы и заставляет собраться с мыслями.
        15. Доктор, ваш выход
        Саманта.
        С трудом открываю глаза, этому препятствуют слипшиеся от слез ресницы. Только стоит мне осознать, где именно я нахожусь, весь ужас произошедшего обрушивается на меня. Эта лавина боли не дает мне дышать. Эта паническая атака заставляет меня сползти с кровати на пол и подтянуть колени к груди. Зажимаю голову между ногами и пытаюсь дышать.
        Но ничего не выходит.
        Пытаюсь сконцентрироваться на чём-то хорошем, и в голове сразу же всплывают лица Чарли и маленького Майкла.
        Болезненный вдох.
        Хриплый выдох.
        Рваный вдох.
        Тяжелый выдох.
        И так по кругу, пока дыхание не нормализовалось. Поднимаю голову и открываю глаза. Ну вот и всё. Я дышу… только зачем?
        Мои мысли занимает смерть Роя, и, как бы эгоистично это не было, я пытаюсь отстраниться от этого. Стараюсь не думать. Но это настолько пустая трата времени, что в итоге я бросаю попытки и снова окунаюсь в пучину боли.
        Слышу шаги в коридоре и заставляю себя встать на ноги. Кто-то медленно отодвигает засов и открывает дверь. Сука! Ненавижу её! Срываюсь с места… но тут же замираю. В проёме стоит Шарлотта и с широченной улыбкой на губах смотрит на меня. Из-за её физиономии я и сорвалась с места. Но остановил меня громила, который находится за спиной этой маленькой твари и снова тычет в мою сторону пистолетом.
        Я не понимаю, почему я держусь за свою жизнь. Что меня останавливает от того, чтобы нарваться на пулю? Инстинкт самосохранения? Здравый смысл? Я не знаю ответа.
        Шарлотта перешагивает порог и произносит:
        – Давненько не виделись.
        – Надо было убить тебя там, в лесу. Когда ты вернулась.
        – Да, это была ваша ошибка. – Шарлотта издает наигранный смешок и продолжает. – А ведь Стейси вам говорила сделать это, и она неоднократно повторяла своё предложение. Нужно было послушать её, а не эту жалостливую овечку Джей.
        – Да ты сумасшедшая! Рой не сделал тебе ничего плохого…
        – Мне плевать! – кричит Шарлотта и встаёт прямо передо мной. Яд так и сочится из её рта. – Слышишь?! Мне плевать, что он сделал, а чего нет! Я знаю, что он дорог Джей и от его смерти она будет страдать… Не так, конечно, как страдала Я… когда она не спасла мою сестру.
        – Ты действительно сумасшедшая! Она ничего не могла сделать! Это Морис виновен в её смерти! Как ты этого не понимаешь?
        Шарлотта меняется в лице, приближается ко мне на шаг и шипит:
        – Мистер Морис предупредил меня.
        – О чём?
        – О том, что ты именно это и скажешь. Хмм… вы такие предсказуемые. Ну, да ладно, оставим лирику на потом. Дэйв? Нам пора. Веди её.
        Шарлотта разворачивается и выходит из каморки, в которой я вскоре сгнию. Громила по имени Дэйв кивком головы показывает мне: "Выходи". И я слушаюсь. Не вижу смысла спорить или противиться.
        Мы проходим по узкому коридору. На меня нахлынывают воспоминания. Как только мы вышли из Подземелья, то через несколько дней очутились в Чёрной Пантере. Нас было двадцать человек. Как нам объясняли, что именно мы являлись счастливчиками, которые найдут спасение для всего Подземелья. Ведь на тот момент мы даже не подозревали, что люди все эти восемнадцать лет жили на поверхности.
        Как только мы попали в Чёрную Пантеру нас разместили именно в этих комнатах. Проходя сейчас мимо комнаты, в которой жил Рой я помимо воли останавливаюсь и провожу ладонью по двери, но тут же получаю толчок в спину. Оборачиваюсь и зло смотрю на Дэйва, но он невозмутимо смотрит в спину удаляющейся Шарлотте, а мне взмахом пистолета указывает идти вперед. Подчиняюсь и ловлю себя на мысли: "Почему он молчит? Ещё вчера он угрожал мне словесно". Да плевать.
        Выходим на улицу и огибаем здание. По ярко светящему солнцу понимаю, что сейчас примерно обед. Солнце не перестало утром вставать на небосводе. Смерть Роя ничего не изменила, остальная жизнь продолжает идти своим чередом. От этого становится тошно и обидно.
        Обходим вокруг здания и идем параллельно кирпичной стене. Не доходя до конца здания Шарлотта останавливается и открывает дверь. А ведь если не знать, что она там есть, её и не найдешь. Она замаскирована настолько профессионально, что её нереально отличить от стены.
        – Давай, заходи. – говорит Шарлотта и отступает в сторону. – Я буду ждать вас здесь.
        – Куда мы идем? – спрашиваю у неё.
        Шарлотта выгибает дугой бровь и с очередной мерзкой улыбкой сообщает:
        – На допрос. Не за красивые же глазки тебя захотел мистер Морис, а за сведения, которыми ты располагаешь.
        – И вы думаете, что я всё расскажу?
        – О, я не думаю. – Шарлотта склоняется ближе ко мне и шепотом произносит. – Я это знаю.
        Как только она отклоняется, Дэйв снова толкает меня в спину, и я начинаю движение вперед. А точнее вперед и вниз, узкая лестница выводит нас в странную комнату, здесь ничего нет, кроме вешалок с больничными халатами и ещё одной двери на противоположной стороне.
        Чёрт! Только сейчас я понимаю, что именно из этого места меня вытащили Джей и Майкл. Именно здесь находится тот самый "доктор"… Нет, нет, нет. Я не могу пойти туда.
        Я останавливаюсь и смотрю на громилу, он тут же понимает, что я не двинусь с места, видимо, это написано у меня на лице. Он убирает пистолет, прячет его в кобуру, которая находится на ремне джинс. Я тут же срываюсь с места и пытаюсь отобрать пистолет. На это действие верзила просто смеётся и заламывает мне обе руки за спину. Теперь он находится за мной и склоняясь к самому уху шепчет:
        – Давай без глупостей. Смирись, иначе будет только хуже.
        Толкает меня вперед к двери, которая расположена в другом конце комнаты. Открывает её, и мы входим в длинный коридор. Смотрю по сторонам, и обрывки воспоминаний появляются у меня в голове. Я однозначно была здесь. Я помню эти клетки, что расположены по обе стороны коридора. Но раньше тут практически никого не было, сейчас же они до отказа забиты людьми всех возрастов. Хотя нет, не всех, здесь нет детей, но куча подростков и стариков. В каждой клетке примерно по пять человек.
        Когда верзила проводит меня мимо них, заключённые, все как один подходят к решеткам и молча провожают меня безразличным взглядом. Боже! Сколько они уже находятся взаперти? За что они здесь и для чего?
        А мы всё идём и идём, пока не упираемся в самый конец коридора. Стоит нам только подойти к стене, как она открывается, образуя собой проход в белоснежную лабораторию. Ну, по крайней мере, мне кажется, что это лаборатория.
        – Здравствуй, Саманта. Как провела ночь на новом месте? – самодовольный голос мистера Мориса заставляет меня обратить на него взгляд.
        Но я не отвечаю ему, не вижу смысла. Просто смотрю на него со всем презрением, что находится внутри меня. Тут моё внимание привлекает кресло, за которым сидит мужчина. Он расположен спиной к нам, а перед ним находится небольшой стол. Я наблюдаю за его манипуляциями, он протягивает руку и берет большой пустой шприц, после этого его рука пропадает из поля моего зрения. Но вскоре я вижу, что он наполнил его жидкостью ядовито зеленого цвета. Мужчина отодвигает кресло, встает и оборачивается к нам.
        Я рефлекторно отступаю назад и упираюсь спиной в Дэйва. Твою мать! У них что, нет других докторов? Почему именно этот ублюдок должен находиться здесь? Длинное мерзкое лицо, того самого "доктора" ничего не выражает, словно он видит меня в первый раз, но его глаза… это смесь сумасшествия и предвкушения.
        Морис начинает говорить, но я не могу оторвать взгляд от лица больного ублюдка, который часами разглядывал и трогал моё тело. Тошнота подкатывает к горлу, а страх расползается под кожей, как паразит. Кажется, ещё секунда и я сойду с ума. Вот куда может привести один неосторожный поступок.
        – Саманта, думаю тебя не нужно знакомить с нашим лучшим доктором. Как мне известно вы и так "близко" знакомы. – очередная мерзкая ухмылка появляется на лице мистера Мориса. В следующую секунду его лицо становится серьёзным, и он переводит взгляд на Дэйва. – Сади её в кресло.
        Бросаю взгляд на центр лаборатории, там стоит странное сооружение. Это что-то вроде смеси из врачебного кресла и кушетки. Дэйв толкает меня в центр, но я начинаю упираться, брыкаться, хвататься за руки громилы, лишь бы не попасть в это кресло. После бесцельных попыток я всё-таки оказываюсь в кресле. Ничего не успеваю понять, но мои руки тут же приковывают к подлокотникам.
        – Доктор, ваш выход. – произносит мистер Морис.
        – Что вы собираетесь делать? – спрашиваю я и пытаюсь выдернуть руки из оков.
        – Милая, это называется допрос. Сейчас ты мне расскажешь всё, что есть в твоей голове.
        – Я не скажу вам ничего.
        – Такая же самоуверенная и глупая, как Джей. – мистер Морис разочарованно качает головой и продолжает свою тираду. – Эта сыворотка развяжет тебе язык так, что ты мне расскажешь всё, даже если что-то забыла. Сейчас доктор поставит тебе укол и введёт содержимое в вену, через несколько секунд ты впадешь в транс и не сможешь мне солгать. Ты будешь настолько правдива, насколько это только бывает возможным. – Морис снова переводит взгляд на "доктора" и кивает ему головой, тем самым давая знак действовать.
        Перевожу взгляд на свой ночной кошмар, и время замедляется. Я снова попала в этот капкан. Я ничего не могу сделать. Я прикована и единственное, что сейчас в моих силах – это молиться о том, чтобы всё не повторилось вновь… чтобы этот ублюдок не зашел дальше. Не изувечил мою душу до конца.
        Мужчина медленно, шаг за шагом приближается, и я вижу, как его мёртвые рыбьи глаза бегло обследуют моё тело, тошнота вновь появляется, и я зажмуриваю глаза, чтобы не видеть его.
        Вздрагиваю от прикосновения холодных, липких пальцев к своему лицу. Так называемый "доктор" нереально медленно убирает волосы с моей шеи и плеча, после наклоняет мою голову набок.
        Резкая боль пронзает шею, и громкий крик вырывается из меня. Это больно, словно мне в вену вставили иглу и запускают обжигающую лаву в мою кровь. Я чувствую, как сыворотка растекается внутри меня.
        Кричу ровно до того момента, пока не понимаю, что сознание начинает покидать меня.
        Нет!
        Стоп!
        Я не могу остаться без сознания в одной комнате с этим моральным уродом! Но проходит секунда за секундой, и мои глаза закрываются.
        Тишина… она практически идеальна. За исключением глухих голосов вдалеке. Но мне настолько всё безразлично, ровно до того момента, когда я начинаю слышать свой голос. Не понимаю, что именно я говорю, но я это определенно делаю.
        Потом меня вновь поглощают тишина и темнота.
        Я теряюсь в своём разуме.
        Но это ненадолго.
        Я словно выныриваю в реальность из ледяного чана с водой. И снова крик заполняет пространство. Но это безмолвный крик. Я как рыба на суше, открываю рот, но ничего не происходит. Я только чувствую, как мои связки натягиваются до предела.
        Открываю глаза и утыкаюсь взглядом в белоснежный потолок. Уходят секунды, и я понимаю кто я и где нахожусь. На меня накатывает паника, я не могу пошевелиться. Что за чёрт!? Я полностью обездвижена. Единственное, что в моих силах, так это смотреть на потолок и надеяться, что я не рассказала Морису о том, что его интересует больше всего… о детях. Но его голос тут же рушит мою надежду, словно карточный домик:
        – Так, так. Очень интересно. У Хантера есть сын. Кто бы мог подумать? И он тоже необычный ребенок. Это же гениально! Мне нужны эти мальчишки, я уверен, что именно они являются ключом к моим исследованиям. Именно они помогут мне сделать смертоносных солдат, которые практически неуязвимы! Это успех! – на секунду он замолкает и подходит ко мне, теперь я отлично вижу воодушевленное лицо мистера Мориса. – О, дорогая, не плачь. Ты только что принесла мне лучшую новость за последние несколько лет.
        Я даже не чувствую, как слезы текут по моему лицу. Морис вытирает их и обращается к Дэйву:
        – Унеси её в комнату. Дай какой-нибудь еды и воды. Док, ты пока присмотри за ней. Её здоровье очень важно. Завтра мы повторим процедуру, и я уверен, узнаем ещё много нового.
        Дэйв отстегивает мои руки, это я понимаю по звукам, которые слышу. Потом переваливает моё тело через плечо и выносит в коридор, который мы преодолеваем за считанные минуты и выходим на поверхность. Там нас встречает Шарлотта. Она присаживается на корточки, и теперь наши лица находятся на одном уровне. Только моё вверх ногами. Шарлотта отодвигает мои волосы, чтобы полностью видеть меня и спрашивает:
        – Ну как? Тебе понравилось? Мистер Морис будет это продолжать до тех пор, пока ты не сойдешь с ума. – она выпрямляется в полный рост и обращается к громиле. – Идем, Дэйв.
        И мы идем. Моё тело раскачивается из стороны в сторону словно маятник. Пытаюсь сконцентрироваться на шагающих ногах Дэйва, так меня немного меньше мутит.
        Как только громила заносит меня в комнату, то тут же опускает моё окоченевшее тело на кровать и без лишних разговоров выходит за дверь. Шарлотта следует за ним. Звук задвигающейся щеколды даёт понять, что я одна. Делаю протяжный выдох и зажмуриваю глаза. Со всей силы пытаюсь пошевелить хотя бы пальцем, но ничего не выходит. Так проходят минуты, и я начинаю мёрзнуть. Мне настолько сильно холодно, что зубы начинают нещадно стучать друг о друга.
        Снова шаги за дверью, и звук щеколды. Медленные шаги по комнате. Я знаю, кому они принадлежат. Зажмуриваю глаза и снова пытаюсь привести своё тело хоть в какое-то движение.
        Шаги затихают…
        Приоткрываю глаза и натыкаюсь на пристальный взгляд "доктора". Он остановился в шаге от кровати и сел прямо на пол. Он просто смотрит на то, как моё тело сотрясают судороги. Я же смотрю на него в ответ. Не могу закрыть глаза, меня не покидает ощущение, что стоит мне только моргнуть, и он уже окажется в сантиметре от меня.
        Так продолжается несколько минут, но для меня время потеряло свой счет. Может это были часы, я не знаю. Знаю только то, что мне безумно холодно и страшно.
        Новые шаги тихой поступью оповещают о том, что пришла Шарлотта. Твою мать! Это последние люди на земле, которых я хочу видеть.
        – Док? Прекрати на неё пялиться как маньяк. От твоего взгляда у меня отвращение. Фу… мерзость какая. – с истинным отвращением говорит Шарлотта и накрывает меня одеялом. – Док, ты можешь идти. Я сама за ней присмотрю. У нас много общих тем для разговора.
        Ублюдок поднимается на ноги и делает шаг в мою сторону, но Шарлотта встает между нами:
        – О, нет. Мистер Морис сказал, пока не трогать её. У тебя потом будет достаточно времени.
        "Доктор" бросает на меня последний взгляд и удаляется из комнаты. Шарлотта ставит стул на место, где только что сидел ушедший. Она опускается на него и блаженно улыбается. Я просто закрываю глаза. Но уши я закрыть не в силах. Поэтому мне приходится слушать, как Шарлотта рассуждает о том, как бы сложилась жизнь Роя, если бы он не умер.
        Как же я ненавижу её!
        Как же я ненавижу "доктора"!
        Как же я ненавижу Мориса!
        Как же я ненавижу себя…
        16. В гостях
        Прошла уже неделя, как я нахожусь "в гостях" у мистера Мориса. Ещё дважды мне делали инъекцию "сывороткой правды", но оба раза это не дало никаких результатов. От этого мистер Морис был в бешенстве. Я не знаю, какие вопросы он задавал мне, в это время я находилась в трансе, но ясно одно, ответы на них мне не известны.
        На протяжении всего времени возле меня крутится Шарлотта, она не позволяет мне ни на минуту забыть о том, что Роя больше нет. Как будто я и так постоянно не думаю о нём.
        Сейчас начинается время, когда ты прокручиваешь киноленту своей жизни и останавливаешь её на определённый моментах. И самый часто просматриваемый мною кадр – это наш с Роем разговор на дороге. Боже, я оскорбила его отказом, а он в ответ отдал за меня свою жизнь. Это несправедливо.
        От размышлений отвлекает звук щеколды, который я уже не в состоянии выносить. На пороге появляется Шарлотта, теперь она приходит без Дэйва, но с шокером, который однажды уже испробовала на мне. Мне не понравилось, удовольствие не из приятных, так что я стараюсь не рыпаться. Шарлотта садится на излюбленный ею стул и улыбается мне:
        – Привет, подруга.
        – Чего тебе? – этот вопрос я задаю ей каждый раз.
        – Да так, зашла проверить, как ты. – дружелюбно говорит Шарлотта, на что я просто хмурю брови.
        – Ты была бы отличной актрисой. – говорю я.
        – Ты даже не представляешь какой.
        – Зачем ты пришла?
        – Сообщить тебе радостную новость. – она снова растягивает губы в широкой улыбке и заговорщическим шёпотом продолжает. – Завтра меня не будет здесь и за тобой придет присмотреть… та-да-да-дам. Ни кто иной, как наш всеми уважаемый и любимый доктор.
        – Мне плевать. – говоря это, понимаю, что лгу. Но не собираюсь показывать своего страха перед ней.
        – Не думаю. – произносит Шарлотта и внимательно вглядывается в моё лицо. – Ну, да ладно. – Шарлотта поднимается со стула и с задумчивым видом начинает загибать пальцы на правой руке. – Так. Подругу повидала. Новость сообщила. Всё, я – молодец, и я пошла. Не скучай тут без меня.
        Сучка уходит. Я спускаю ноги с кровати и прикрываю ладонями лицо. Что мне делать? Я не понимаю, что я могу предпринять, чтобы… что? Спастись от "доктора"? Отомстить за Роя? Помешать мистеру Морису причинить вред Майклу и Чарли?
        Глупые вопросы. Я всего лишь…
        Убираю руки от лица, и мой взгляд цепляется за слабый блеск на полу, как раз на том месте, где сидела Шарлотта. Сердце пропускает удар. Это нож? Быстро спускаюсь с кровати и подбираю вещицу. Это действительно нож. Осматриваю себя и нахожу единственное место, куда могу его спрятать – в носок. Лезвие небольшое, не длиннее пяти сантиметров, но оно, как минимум, отлично вскроет глотку доктору.
        Как только нож надежно спрятан, я снова опускаюсь на кровать. Так. Погодите. Шарлотта выронила нож и не заметила… или она сделала это специально? Это какой-то подвох? Может она решила, что своими разговорами довела меня до ручки, и я сама вскрою себе вены?
        Твою мать! Опять куча вопросов и ни одного ответа. Но главное, у меня теперь есть маленький шанс… на что-то…
        Я пока не понимаю на что именно, но он определённо есть.
        17. Всё готово
        Хантер.
        Меня будит шипение рации. Открываю глаза, в ту же секунду хватаю рацию с прикроватной тумбочки и одновременно смотрю на наручные часы. Время три двадцать три. Какого хрена? Но тут до меня доносится тихий голос Картера:
        – Хантер, я был там.
        Я сразу понимаю, о чем он говорит и напряженно спрашиваю:
        – Когда?
        – Пятнадцать минут назад.
        – Как ты туда попал?
        – У Мориса умер один охранник, и его секретарь предложила ему нанять меня.
        – Отлично. Рассказывай.
        – Это – дно. Хантер, Мориса нужно остановить и как можно быстрее. Он творит такие вещи… всё происходит под основным зданием, где раньше была тюрьма. Но там не один уровень, как мы раньше думали. Их три. Первый уровень – это само здание, где раньше держали подопытных из Подземелья. Второй – это тюрьма, но помимо неё там есть всего один кабинет лаборатории, этот уровень находится четко под землёй. Но самая дичь творится ещё глубже. Это третий уровень. Там и сидят дети.
        Друг замолкает, в это время я перевариваю всю информацию. Но через несколько секунд Картер продолжает:
        – Хантер… они умирают.
        – В смысле?
        – Этот ублюдок что-то им колет и, если дети не превращаются в тварей, то он проверяет, сколько они могут не есть или не спать. Какие увечья они могут вынести. Ты понимаешь, что он хочет не просто создать новую военную мощь. Он хочет вырастить её.
        – Сколько там детей?
        – Я точно не знаю. На третьем уровне мало места. Примерно по десять детей на одну клетку. Клеток около десяти.
        – Примерно сотня детей.
        Мы оба замолкаем, но думаем об одном и том же.
        Очередное шипение, и ещё более тихий голос Картера:
        – Что ты будешь делать?
        – Действовать. – тут же отвечаю я.
        – У тебя уже есть план?
        – Да.
        – Отлично. До связи.
        – Стой.
        – Что?
        – Как там девушка?
        – Не переживай, за ней постоянно присматривают.
        – Отлично. Но ты же знаешь… – не могу договорить фразу. Если я сейчас начну ему угрожать, то в случае его провала, мне придется выполнить своё обещание.
        – Отлично знаю.
        – До связи.
        – До связи.
        Убираю рацию и свешиваю ноги с кровати. Так, нужно всё обдумать и как можно скорее. Прикрываю глаза и чувствую, как улыбка появляется на губах. Вот и настал твой конец, мистер Морис.
        Встаю с кровати и отправляюсь в ванную. Умываюсь холодной водой и одеваюсь в спортивные брюки и обычную футболку. Костюм мне ни к чему. Прихватив рацию, покидаю комнату и иду по коридору. Открываю дверь детской, в которой спит Чарли, и издалека смотрю на своего сына. Скоро ты сможешь быть обычным ребенком. Не в плане физических возможностей, а в плане детских шалостей. Наконец-то ты увидишь других детей помимо Майкла. Саманта была права, когда говорила о том, что дети должны быть детьми. Но раньше это не было возможным. Но скоро всё изменится.
        Тихо прикрываю дверь и подхожу к соседней. Открываю её и наблюдаю за маленьким Майклом. Он тоже спит. Ему в жизни досталось куда больше трагедий, чем может выдержать взрослый. Но именно это сделало его тем, кем он уже является. Майкл настолько силен духом, что я думаю, именно он когда-то станет одним из правителей городов. Он уже сейчас умен не по годам, но не это выделяет его. Особая черта этого ребенка, который, не смотря на свой юный возраст, рассуждает холодно и ясно, никогда не использует свои эмоции.
        И я приложу все усилия, чтобы Майкл почувствовал, что он часть семьи. Часть моей семьи.
        Закрываю дверь и ухожу в кабинет. Достаю нужные мне бумаги. Просматриваю их какое-то время. Беру рацию и зажимаю канал Чейза.
        – Чего тебе? – доносится до меня голос Эмбер.
        Ещё раз смотрю на рацию. Нет, это точно канал Чейза. Подношу рацию к губам и говорю:
        – Эмбер, передай рацию Чейзу.
        – Вот, чёрт! Чейз?
        Связь на секунду прерывается, и в следующий раз я уже слышу сонный голос друга:
        – На связи.
        – Быстро в кабинет.
        – Сейчас будем.
        – Один.
        – Почему? – тут же спрашивает Эмбер.
        Я больше им не отвечаю и опускаю рацию на стол. Отодвигаю стопку документов в сторону и оставляю перед собой семь листов.
        Через три минуты в кабинет ураганом врывается Эмбер, она одета как всегда во всё черное, но волосы… это катастрофа всемирного масштаба. Я даже не хочу думать о том, что привело её шевелюру в такой беспорядок. Девушка налетает на меня с вопросами:
        – Почему это мне нельзя приходить, а ему можно? Что это вообще значит… – она останавливается на полуслове и слегка сужает глаза. В такие моменты она похожа на лису. – Ты что, улыбаешься? Твою мать! Ты специально так сказал!
        – Да.
        – Ха. Знаешь, ты бываешь невыносим.
        – Не исключаю эту возможность.
        И только сейчас в кабинет входит Чейз. Он поглядывает то на меня, то на Эмбер. Останавливает взгляд на девушке и задает ей вопрос:
        – Ты в порядке?
        – Естественно. – отвечает она и через секунду комично ему подмигивает.
        На это Чейз только хмурится и одними губами говорит ей: "Прекрати". На это замечание девушка лишь показывает ему язык. Чейз закатывает глаза, но тут же вспоминает, что они не одни и переводит серьезный взгляд на меня.
        – Хантер, я… мы…
        – Об этом потом. У нас есть дела поважнее. – перебиваю его я.
        – Какие это? – спрашивает Эмбер и пытается пальцами расчесать волосы.
        – Картер вышел на связь. Он нашел, где держат детей… время пришло.
        – Что мы будем делать? – спрашивает Чейз.
        Я беру в руки бумаги, которые приготовил для него, и отдаю документы в протянутую руку Чейза.
        – Здесь все имена людей, которые в течении трех лет пришли в наш город из Чёрной Пантеры. Твоя задача – запереть их на "Арене смерти". У тебя на всё про всё три часа.
        – Зачем это? – спрашивает Эмбер. Перевожу не неё взгляд и отвечаю.
        – Через четыре часа мы с армией выдвинемся на Чёрную Пантеру. Мы возьмём с собой практически всех военных. И получается, город будет не защищен. Я не знаю планы Мориса, но он определённо не просто так отправлял в наш город своих людей. Это своего рода подстраховка.
        – Ясно. – отвечает Чейз и вопросительно смотрит на меня.
        – Это всё. Можешь идти. Я свяжусь с тобой позже.
        Чейз без лишних разговоров покидает кабинет, и мы с Эмбер остаемся одни. Мы с минуту смотрим друг на друга, и я задаю ей вопрос, который не может остаться в моей голове:
        – Ты уверена?
        Эмбер расплывается в милой улыбке и отводит взгляд. Она смущена. Кто бы мог подумать. Она для меня словно младшая сестра, которой у меня никогда не было, и я чувствую ответственность за неё. Чейза я уже предупредил, что с ним будет, если он причинит Эмбер боль.
        – Да. Понимаешь… я не знаю, как объяснить. – она прикрывает глаза ладонями и глухо говорит. – Эмбер, тряпка соберись.
        Тут же вскидывает голову и с вызовом смотрит на меня:
        – Я счастлива. Понимаешь, я такого не испытывала никогда. Мы ссоримся, миримся. Я даже в него воткнула нож, когда подумала, что он завел себе пассию. Понимаешь… он мой. И да, я уверена.
        – Хорошо.
        – Эээ… и всё? А где наставления и предостережения?
        – Я не буду учить тебя жить. Это твой выбор, и если ты счастлива, то счастлив и я. – на мои слова девушка улыбается, и я замечаю, как её глаза начинают блестеть. Ну нет, только не плачь.
        – Кажется, сейчас идеальный момент для обнимашек. – говорит Эмбер и встает со стула. Это вызывает у меня улыбку, но я отрицательно качаю головой.
        – Нет. Сейчас ты идешь в свою комнату, или где там твои вещи находятся, собираешься и отправляешься к детям. Собираешь их и увозишь туда же, где они были вместе с Айзеком в последний раз.
        – Но я не знаю где это.
        – Айзек скажет тебе.
        – То есть, ты хочешь сказать, что отсылаешь меня, и на само веселье я не попаду?
        – Так и есть.
        – Может Айзек сделает это? – задавая этот вопрос, Эмбер делает нереально круглые жалостливые глаза. Но я не куплюсь. Дай ей волю, и она будет находиться при каждой схватке.
        – Нет. Он будет нужен мне там.
        – Ладно. Но… потом ты во всех красках расскажешь мне о том, как ты прикончил ублюдка.
        – Ты кровожадна.
        – Училась у лучших. – говорит Эмбер и подмигивает мне.
        Как только дверь закрывается за её спиной, я вызываю Айзека. Он появляется минут через десять. Проходит к столу и наливает в два стакана виски. Один подает мне, второй оставляет у себя. Он медленно отодвигает ближайший ко мне стул и садится на него. Взгляд, которым он смотрит на меня – это смесь предвкушения и надежды. Надежды на долгожданную месть.
        Я поднимаю стакан и говорю:
        – Время пришло.
        Айзек закрывает глаза и минуту проводит в темноте, я не отвожу от него взгляда. Друг поднимает веки, и я вижу одинокую слезу, которая осталась висеть на его ресницах. Из всех моих близких, именно с Айзеком у меня невидимая связь. Он молчит долгие годы, но мне не нужны слова, чтобы понимать его. Нас связывает одна история, одна боль, одна потеря.
        И сейчас я понимаю его, как никто другой. Он ждал этого момента не меньше меня. Айзек делает глубокий вдох и говорит:
        – Пусть ублюдок заплатит за смерть Кейт.
        Мы поднимаем бокалы и осушаем их до дна. Как только он произносит имя матери Чарли, у меня образуется черная дыра внутри.
        Её имени я не слышал семь лет. Никто не осмеливался произнести его при мне. Только Айзек может сказать его с такой теплотой и любовью… ведь она была его родной сестрой.
        – Айзек, ты должен сказать Эмбер, куда именно ты увозил мальчиков в прошлый раз.
        – Хорошо.
        – Твоя задача, в течении часа собрать всех военных на центральной площади. Оставляешь только людей Чейза. Они будут охранять "Арену смерти" и стены города.
        – Будет сделано.
        После ухода Айзека я откидываюсь на спинку кресла и беру рацию в руки. Зажимаю канал связи с Саито и произношу: "Всё готово". В ответ получаю: "Отлично".
        18. Начало
        Хантер.
        Уже прошел час как мы находимся в пути. Эмбер и дети в сопровождении небольшого отряда уехали два часа назад. Куда именно они направились известно только Айзеку.
        Чейз остался в Хелл. Он за главного, и я уверен в том, что он справится со своей задачей. Это для Чейза как маленькая тренировка перед большим забегом.
        Саито, Майкл и их люди тоже направляются в сторону Чёрной Пантеры. Совместно у нас получилась довольно-таки внушительная военная мощь. Но это всё только для показа. Войны не будет. Мы не идем с целью завоевания этого города.
        Если честно, то мне плевать на Чёрную Пантеру и её жителей. Мне нужна голова Мориса. Я считаю своим долгом освободить невинных детей и закончить их страдания, так же я должен вытащить оттуда Саманту. Она даже не подозревает, что спасение близко. Главное, чтобы девушка не наделала ошибок… осталась жива.
        Я еду впереди, на небольшом расстоянии от моих людей. Подо мной рычит верный мне Харлей, на идентичном мотоцикле по правую руку от меня едет Айзек. Стоит мне только повернуть голову в его сторону, он отвлекается от дороги и кивает мне головой. Я же говорил, нам не нужны слова, чтобы понимать друг друга. Я знаю, что именно он сейчас испытывает. Айзек, как и я, боится одного, что ублюдку Морису снова удастся уйти от нас.
        Доезжаю до развилки и останавливаюсь. Айзек делает то же самое. Откидываю защитное стекло со шлема и говорю:
        – Тут мы расходимся. Я встречаю Саито и Майкла, а ты ведешь нашу армию до бугра и останавливаетесь там. Ждёте.
        – Будет сделано.
        Закрываю визор и срываюсь с места. Примерно час пути, и я вижу канонаду людей из Креста. Самым первым едет черный бронированный внедорожник.
        Я останавливаюсь, слезаю с байка и снимаю шлем. Как только Джип тормозит в двух метрах от меня, его салон покидают Майкл и Саито. У них настолько серьезные лица, что у меня закрадывается сомнение, о том, что кто-то помимо меня верит, что именно сегодня мистера Мориса не станет.
        Как только Саито и Майкл подходят ко мне я осматриваю колонну, что находится за их спинами, она состоит из людей и машин. Перевожу взгляд на Саито и задаю вопрос:
        – Почему так мало людей?
        – Хантер, ты уверен в своём человеке, который сообщил тебе информацию? – нараспев растягивая слова интересуется Саито Фудо.
        – Я в нем не сомневаюсь. – без раздумий отвечаю я.
        – А я сомневаюсь… если бы я не был настолько осторожен, то не дожил бы до своих лет.
        – Ты его не знаешь. Но его знаю я. Мы семья, понимаешь? Он не предаст. – абсолютно серьезно говорю ему.
        – Хантер, я не хочу тебя оскорбить, но ты должен понять… он прожил там уже почти три года. Это слишком долгий срок для верности.
        – Если для твоих людей это "слишком долгий срок для верности", то мне тебя жаль. – я делаю паузу, чтобы Саито понял смысл моих слов, и спрашиваю. – Вы оставили половину людей в Кресте?
        – Нет, только одну четвертую часть. Половина с нами здесь. – отвечает Майкл.
        – А остальные? – настороженно спрашиваю я.
        – Идут к стенам Хелл. – говорит Саито.
        – Я бы посоветовал им не подходить ближе, чем на милю. – говорю я, Саито на это лишь приподнимает брови и склоняет голову набок. Да, это угроза, и я хочу, чтобы старик это понимал.
        – Они и не подойдут. Это просто разведчики, они растянутся на всю дорогу от Креста до Хелл и будут передавать нам любые сведения. Если это ловушка и Морис просто нас выманил из городов, то мы об этом узнаем. Прости, Хантер, но я не могу безоговорочно доверять человеку, который прожил в стане врага так много времени.
        – Я не прошу тебя доверять ему, я думал, ты доверяешь мне.
        Саито отводит взгляд в сторону и начинает перебирать пальцами свою длинную белую бороду. Я давно подметил, что он так делает в моменты глубокой мысли. И сейчас он тоже впал в размышления.
        Я всегда прислушиваюсь к нему, он настолько необычный человек. Саито является тонким манипулятором, который всегда остаётся за сценой. Он, как кукловод, руководит всеми, а его куклы об этом даже не подозревают. Так же его жизненный опыт в политической сфере больше, чем у кого бы то ни было. Но именно сейчас я не могу с ним согласиться. Картер не может предать меня, но я не собираюсь это разжевывать Саито. Если он решил подстраховаться, то пусть так и будет. Но меня не покидает ощущение, что он ведёт свою игру, о которой известно только ему.
        – Я доверяю тебе. – произносит старик после недолгого раздумья и вроде улыбается. – Пора в путь.
        Саито разворачивается и идет в сторону внедорожника. Я перевожу взгляд на Майкла:
        – Он что-то задумал?
        – Думаю, нет. Но с Саито нельзя быть уверенным на сто процентов.
        – Согласен. Как семья?
        – Всё нормально. Джей передала, что убьет тебя, как только увидит.
        – За что именно?
        – За Роя, и за то, что сейчас происходит с Самантой.
        – Джей не знает, что происходит с Самантой. А Рой сам согласился на это. Его никто не принуждал.
        – Ты тоже не знаешь, что происходит с Самантой. Понимаешь, когда мы были в Чёрной Пантере, Саманту закрыли и приковали в клетке… и никто не знает, что там с ней делали. Но после этого она сильно изменилась. Замкнулась и отдалилась от всех.
        Я молча смотрю на него, и что-то мерзкое поднимается во мне. Переживание? Тревога? Страх? Не могу пока понять, что именно это за чувство, но оно определенно мне не нравится.
        – Поехали. – говорю я, надеваю шлем и срываюсь с места.
        *
        Саманта.
        Я не знаю сколько времени прошло с момента ухода Шарлотты. Но понимаю, что много. Дэйв уже два раза приносил мне еду и, оставляя поднос на стуле, молча уходил.
        К еде я не притронулась, кусок в горло не лезет. Как только подумаю о том, что скоро придет "доктор", меня начинает мутить, а ладони покрываются липким нервным потом.
        Но происходит ужасное, меня начинает клонить в сон. Чтобы не вырубиться и не потерять бдительность стараюсь даже не садиться. Хожу из стороны в сторону и как параноик периодически проверяю нож, который дает мне немного уверенности. Когда "доктор" появится, я с ходу наброшусь на него, не позволю больше трогать меня. Я сделаю это, даже если это будет последний поступок в моей жизни. Я уверена, что свои маниакальные наклонности он проворачивал не только на мне. Возможно, с его смертью я спасу его будущую жертву. Кто знает.
        *********
        Еле уловимый звук заставляет меня открыть глаза.
        Твою мать! Я уснула. Быстро прихожу в себя и понимаю, что я сижу на кровати. Я даже не помню, в какой момент присела на неё.
        Поворачиваю голову и утыкаюсь в безжизненные голубые глаза "доктора". Я не успеваю среагировать, он заносит руку и что-то вкалывает мне в шею. Отталкиваю его от себя и вижу, как из его длинных пальцев выпадает пустой шприц. Он что-то сделал со мной. В эту секунду, когда мне удается от него освободиться, я тянусь к носку и достаю нож.
        Он видит это, и в то же мгновение бросается на меня. Мы кубарем падаем с кровати на пол, и я оказываюсь прижата его телом лицом вниз. От удара у меня разжимаются пальцы, и нож выпадает из руки. Я изо всех сил отталкиваюсь ногами от пола и подтягиваю своё тело вперед. Ещё миллиметр и я вновь сжимаю спасительную сталь в руке. Но "доктор" резко хватает меня за волосы и со всей силы тянет вверх на себя. Слабый крик вырывается из моего горла, но я пытаюсь свободной рукой перехватить его захват и перевернуться на спину. Мне это не удается, он прочно сидит на мне и сдавливает мои рёбра ногами.
        Я чувствую, как силы медленно покидают меня. И это не от того, что мы вступили в схватку. Нет. Это из-за препарата, который ублюдок успел мне вколоть. Я барахтаюсь на полу, но это по-прежнему не приносит результатов. Единственное, мне удалось заехать ножом по его руке, но и это было убого. Я только слегка порезала его руку, а он даже звука не издал.
        Я чувствую, как мои плечи начинают расслабляться…
        Нет! Этого не может произойти. Препарат начинает действовать.
        Мои попытки стали настолько слабыми, что он отпускает меня, от чего я ударяюсь лицом о пол. "Доктор" переворачивает меня на спину и садится возле меня на корточки, забирает из моей руки нож и откидывает его в сторону.
        Я пытаюсь дотянуться до оружия, но сил больше нет. Они окончательно покинули меня.
        Мой ночной кошмар склоняется надо мной и маниакально нежно убирает с моего лица волосы. И тут я слышу его тихий, до дрожи противный голос:
        – Девочка моя, ты поранила себе губы. – он проводит пальцем по моей нижней губе.
        Я вижу на его указательном пальце свою кровь. Он какое-то время разглядывает каплю под разным углом, а потом прикрывает глаза и облизывает кровь с пальца. Фу… это настолько мерзко, что тошнота подкатывает к горлу. Единственное, что я могу сделать, так это повернуть голову в сторону ножа и пытаться до него добраться, но выходит только сдвинуть руку на пару сантиметров левее.
        "Доктор" открывает водянистые глаза и молча наблюдает за моими попытками. Он склоняет голову набок и подносит свою руку к моей. Сплетает наши пальцы и ещё раз оглядывает моё тело.
        – Ты не представляешь, насколько ты прекрасна. Ты снилась мне… много, много раз. Но сон не передает твоего запаха. – он поднимает мою руку с пола и подносит запястье к своему лицу.
        Снова закрывает глаза и глубоко вдыхает носом. Моя слабая попытка отнять у него руку приводит к тому, что он открывает глаза и смотрит на моё лицо:
        – Давай уложим тебя поудобнее. – предлагает он и поднимает меня на руки.
        Опускает на кровать, отходит в сторону и поднимает нож с пола. Возвращается обратно и приподнимает мою кофту снизу, в этот проём просовывает нож. Я чувствую холод стали и его пальцев. Следом звук режущейся ткани. Я хочу закричать, но мне удается только приоткрыть губы.
        Это отвлекает его, и он опускает нож мне прямо на живот, а руки располагает на моих щеках. Близко, слишком близко склоняется надо мной и говорит:
        – Не пытайся ничего делать. Расслабься. Я специально продумал всё так, чтобы ты расслабилась. Понимаешь, всё это только для тебя. Ты будешь в сознании и почувствуешь каждое моё движение, касание, дыхание. – он замолкает и провожает взглядом мою слезу, которая по виску убегает в волосы. – Не плачь. Я буду нежен.
        Его холодные тонкие губы опускаются мне на лоб, и я закрываю глаза. Зажмуриваю их так сильно, что звездочки начинают мигать под веками.
        Ублюдок отстраняется от меня и начинает разрезать на мне вещи. Берет штанину снизу и ведет лезвием до самого паха. Тоже самое проделывает со второй ногой. Разрезает то тут, то там. И в итоге, я оказываюсь в одном нижнем белье в ворохе изрезанной одежды.
        – Всё, как я помню. – шепчет ублюдок.
        Я стараюсь не вслушиваться в его слова. Нужно абстрагироваться, сосредоточиться на чём-то одном. Перевожу взгляд на дверь. Отлично, пусть это будет дверь.
        Она слегка приоткрыта. Вроде вот она, возможность… протяни руку и свобода уже твоя, но я не в силах этого сделать… я не в силах до неё добраться.
        Но тут я слышу крики на улице. Множество людей одновременно что-то кричат, но что именно они скандируют, я не могу разобрать. К сожалению, это ни на мгновение не отвлекает ублюдка. Он отстраняет лямку лифчика от моего тела и просовывает нож под неё. Я чувствую, как он избавляется от лифчика. Но смотрю только на дверь. Вижу её верхний край, остальной обзор собой закрыл моральный урод.
        Но тут происходит то, чего я ожидала меньше всего.
        Дверь резко открывается, и я слышу громкий голос Шарлотты:
        – Какого хрена?! – кричит она и в мгновение оказывается за спиной "доктора".
        Он оборачивается к ней…
        Взмах лезвия, и мёртвое тело падает на меня. Кровь из артерии заливает всё вокруг. Чувствую её тепло, оно растекается по всему телу, в последний раз смотрю в голубые водянистые глаза и прикрываю веки.
        Ну вот и всё, теперь мне точно конец.
        19. "Храбрый" мальчик
        Хантер.
        В город мы вошли, как только стемнело. Люди Саито Фудо рассредоточились вокруг стен Чёрной Пантеры, они обеспечили нам прикрытие извне. Майкл с отрядом преданных ему людей отправился на поиски групп Чёрной Пантеры, которые каждый день проверяли периметр в радиусе двух миль. Майкл располагает информацией о маршрутах, но не это главное. Основой того, что именно он пошёл в лес ночью, бесспорно являются его способности, он сможет заранее услышать приближение людей или не мертвых.
        Ворота нам открыл Картер, он ещё с одним человеком, убрали постовых, и мы вошли незамеченными. Сейчас мои люди словно река растекаются бурным потоком по тихим, ночным улицам города. Всё проходит настолько гладко, что я начинаю ждать подвоха в любую секунду.
        Картер, Майкл и Саито Фудо как никто другой знают расположение зданий внутри города, я же нахожусь здесь впервые. Мы заранее спланировали, какой отряд куда направится. Мы все работаем, как один слаженный механизм.
        Останавливаюсь в самом сердце города у пафосной статуи Чёрной Пантеры. Смотрю на здание перед собой, именно под ним, по словам Картера, находится место, где держат маленьких "подопытных".
        И тут начинается вакханалия, которую невозможно было избежать, но мы оттянули это время как могли. Люди выглядывают из домов и, видя военных из "вражеского" города, начинают паниковать. Крики, суматоха, плачь и истерики разносятся повсюду. Самые храбрые покидают жилища и стекаются на главную площадь.
        Оборачиваюсь назад и ищу глазами Саито. Именно он должен успокоить народ, у меня же другая задача. До своей отставки он больше восемнадцати лет был одним из правителей этого города. Люди любили и уважали его в первую очередь за верность законам. Сейчас старик медленно подходит к столбу, который находится рядом со статуей и подносит рупор к губам: "Дети мои, всё это время вы жили во лжи под гнётом скрытого тирана и убийцы…" Как только он начинает свою речь, я оборачиваюсь к Картеру и Айзеку:
        – Идём, времени мало. Показывай дорогу. – обращаюсь к Картеру, в ответ он кивает нам головой в сторону здания.
        Мы втроём проходим за здание и идем параллельно стене. Потом Картер открывает замаскированную дверь, и мы начинаем спускаться под землю. Всё делаем быстро и бесшумно. Проходим странную комнату с больничными халатами, и стоит только нам открыть дверь, как оттуда вылетают двое охранников. Даже я не ожидал их увидеть, потому что не услышал заранее их шагов или разговоров. Скорее всего виной этому звукоизоляция.
        Один с ножом бросается на Айзека. Секунда, и бездыханное тело летит на пол, а Айзек убирает его нож себе в голенище ботинка. Второй сам бросает лезвие на пол и выхватывает из-за спины автомат. Твою мать! Картер и Айзек прыгают в разные стороны, я же слегка наклоняюсь и бегу вперед на стрелка. Сбиваю его с ног, и он перелетает через меня. Думаю, он в шоке, такой скорости от человека парень явно не ожидал. Оборачиваюсь назад и вижу, как Картер склонился над скулящим от боли парнем и приподнял его голову с пола. Резкое движение рук, щелчок шейных позвонков, и этот охранник лежит со свернутой шеей.
        Переступаем тела и идем дальше. Они ждали нас, значит мистер Морис в курсе, что мы здесь.
        Проходим по узкому коридору, здесь стоит ужасный смрад от немытых тел и нечистот. По обеим сторонам расположены камеры, в клетках сидят люди и при виде трех вооруженных мужчин они начинают отползать, отходить как можно дальше от прутьев. Они в ужасе от непонимания того, что сейчас происходит.
        Доходим до конца коридора, и Картер открывает дверь в белую, небольшую комнату, как я понимаю, это и есть та самая лаборатория, о которой ранее доложил Картер.
        Переступаем порог, я оглядываюсь по сторонам, но не вижу никакой дополнительной двери. Оборачиваюсь к Картеру и вспоминаю слова Саито Фудо, я слышу их сейчас настолько чётко, словно он стоит за моей спиной: "Хантер, я не хочу тебя оскорбить, но ты должен понять… он прожил там уже почти три года. Это слишком долгий срок для верности".
        – Где проход? – спрашиваю я.
        Картер бросает беглый взгляд на медицинское кресло, которое стоит по центру комнаты:
        – Именно поэтому никто не мог найти, где держат детей. – Картер делает шаг к креслу.
        И только когда он подходит к нему, я замечаю стертые полосы в виде полумесяца на белом кафеле. Мне становится немного не по себе от того, что я усомнился в друге. Хоть это и было всего на мгновение, но всё же… было.
        Картер с усилием отодвигает кресло и начинает спускаться по тёмной винтовой лестнице вниз. Я иду следом, за спиной слышу тихие шаги Айзека.
        Стоит нам спуститься вниз, и я понимаю, что мы попали в ад. По-другому я не могу назвать это место. Это маленькое помещение больше похоже на подвал в старом заброшенном доме. Здесь царит полная антисанитария, начиная от того, что мы стоим на земляном полу и заканчивая грязными коробками с каким-то зерном. Наверное, это пища для детей. Бросаю быстрый взгляд по помещению и цепляюсь глазами за дверь, что находится напротив нас, приблизительно в десяти-двенадцати метрах.
        Картер оборачивается к нам и прикладывает палец к губам. Я напрягаю слух и понимаю, что за старой, деревянной дверью есть люди, примерно человек шесть-семь. По их тихим разговорам понимаю, что две из них женщины.
        Медленными шагами продвигаемся к двери, но я не могу не посмотреть по сторонам. Пять клеток расположены с одной стороны, пять с другой. Боже! Ничего ужасней в своей жизни я не видел. А повидал я многое. Эти дети, больше похожи на скелеты, они настолько худые, что под тонкой кожей я четко могу разглядеть их ребра и тонкие синие вены. Дети молча смотрят на нас. Я не представляю, что можно сделать с ребенком, чтобы заставить его просто молча стоять. Здесь находятся девочки и мальчики, на них ободранные лоскуты одежды, которые практически не прикрывают их тел. Но самое печальное в этой картине – это их глаза. Глаза, полные безысходности. Их уже ничего не удивляет и не трогает… они просто существуют. Это как данность, и они мирились с ней сколько? Неделю, месяц, год, два… Твою мать!
        Отворачиваюсь от клеток и оказываюсь перед дверью. Айзек и Картер встают по обе стороны от неё. Я, держа в одной руке пистолет, протягиваю вторую к ручке и медленно открываю дверь.
        Передо мной открывается следующая картина, не менее грязная комната, в центре которой стоит стол, за ним сидят четверо, в том числе и две женщины. Они едят. Этим тварям ещё и кусок в горло лезет? Они знают, что за стеной умирают дети… и они просто едят.
        Этот мир не спасти. Возможно, и не стоит даже пытаться.
        Ещё двое парней находятся на небольшом отдалении от входной двери. Как только эти двое хватаются за оружие, я, не раздумывая, делаю два точных выстрела в лоб каждому из них. Два тела практически одновременно валятся на пол, я перевожу пистолет на остальных и спрашиваю:
        – Кто тут у вас главный? – мне нужен свидетель из персонала.
        Тишина.
        Они молча переглядываются друг с другом. Женщина, которой на вид лет сорок пять начинает плакать. Но мне плевать на её слёзы.
        Ещё секунду жду ответа… его по-прежнему нет. Направляю пистолет на рыдающую даму и взвожу курок. От этого звука она выпучивает глаза, показывает рукой на одно из мертвых тел и трясущимся голосом говорит:
        – Он, он главный.
        Я с сожалением смотрю на "бывшего" главного. Жаль. Но это не проблема, возвращаю взгляд на женщину и говорю:
        – Теперь главная ты. – на эти слова она начинает отрицательно качать головой. – Поднимай свой толстый зад, сейчас один из моих людей проводит тебя наверх, и там ты во всеуслышание расскажешь, чем ИМЕННО вы тут занимались, и что вашим покровителем является ни кто иной, как мистер Морис, действующий глава Чёрной Пантеры.
        Рядом со мной появляется Картер. Именно он должен сопроводить свидетеля. Но женщина по-прежнему отрицательно качает головой и говорит:
        – Я не могу, он убьет меня.
        – У меня нет времени.
        – Я не могу…
        – Но ты могла тогда, когда дело касалось убийств ни в чем не повинных детей! А за свою шкуру испугалась.
        – Простите, простите, меня… но я не могу этого сделать.
        Снова направляю на неё пистолет и выпускаю пулю на свободу. Последний взгляд женщины был настолько жалок, что не успевает её голова соприкоснуться с поверхностью стола, я перевожу пистолет на мужчину, который сидит рядом с ней.
        – Поздравляю, у тебя повышение.
        – Эээ… я…
        – Если ты скажешь: "я не могу", то я выстрелю и в тебя… только не в голову. Но поверь мне, после этого ты сам попросишь пристрелить тебя окончательно. Можешь не сомневаться. В любом случае, нам нужен только один свидетель, остальных придется убрать. На твоём месте я бы согласился не раздумывая.
        После этих слов начинается сплошная какофония голосов трех оставшихся "свидетелей". Как легко бывает заставить людей сделать выбор, именно тот, который нужен тебе. Эта троица наперебой начинает закладывать мистера Мориса, и я киваю головой Картеру. Он проходит вперед и забирает всех троих. Они, кажется, немного успокоились. Конечно, ведь они не знают, что как только они выступят перед жителями Чёрной Пантеры Картер их тут же уберет. Так же, как и всех, кто имел хоть малейшее отношение к этим зверствам.
        Как только он уводит их с собой я оборачиваюсь к Айзеку:
        – Теперь дети. За дело.
        – Я не уверен, что они смогут выйти сейчас к людям. – обеспокоенно говорит он.
        – Мы им объясним.
        – Но это дети.
        – Они никогда не были детьми… у них отобрали это право. Ты понимаешь, что на месте этих самых детей могли оказаться Чарли и Майкл? – я замолкаю на мгновение, давая Айзеку понять, что его единственный, любимый племянник мог быть здесь и страдать так же. – И для того, чтобы у них появилось детство, мы выведем детей наружу и покажем толпе, что именно их уважаемый мистер Морис проворачивал за спинами всех. Это будет последний выстрел в пучине доказательств его вины.
        Айзек молча разворачивается и идет к одной из клеток. Я делаю то же самое, только подхожу к другой клетке, убираю пистолет в кобуру и присаживаюсь на корточки. Смотрю на этих маленьких измученных созданий и впервые в жизни не знаю с чего начать разговор.
        В этой клетке восемь детей, пять мальчиков и три девочки, которые жмутся в правом углу. Я тяжело выдыхаю и начинаю говорить как со взрослыми людьми:
        – Мне нужна ваша помощь. Для того, чтобы вытащить вас отсюда, мне нужно, чтобы вы пошли со мной наверх. – поднимаю руку к замку и срываю его с клетки.
        От этого звука дети начинают жаться друг к другу ещё ближе, но один мальчик выходит на шаг вперед и… с вызовом смотрит на меня.
        – Отлично, значит ты тут самый храбрый.
        Он ничего не отвечает, только свирепо смотрит на меня и сжимает свои маленькие кулаки. Обвожу взглядом детей ещё раз и только сейчас обращаю внимание, на то, что у двоих из них янтарные глаза. Возвращаю внимание к "храброму" мальчику и говорю:
        – Посмотри на мои глаза. Я тоже не обычный человек, и я пришел вам помочь. Если ты хочешь, чтобы я вытащил вас отсюда, то кивни.
        Но мальчишка поворачивается ко мне спиной и отходит в угол, где прячутся девочки. Так, надо попробовать другой подход. Вижу, как они расступаются перед ним и…
        Твою мать!
        Они не прятались, они скрывали тело… тело ещё одного ребенка. Он мертв. Я не знаю как давно, но это точно мертвый ребенок. "Храбрый" мальчик с трудом поднимает мёртвое тело и подходит ко мне. Сейчас нас разделяет только решетка. Мальчишка смотрит на меня, и я вижу, как секунда за секундой его глаза становятся влажными. Он по-прежнему молчит, но я понимаю, он мне поверил.
        Я открываю клетку, и мальчик переступает через порог, оборачивается смотрит на своих друзей по несчастью, он кивает им головой, и они по очереди выходят за пределы своей тюрьмы. Я протягиваю руки к "храброму" и говорю:
        – Я помогу.
        Он секунду думает и отдает мне холодное, безжизненное тело.
        Пока Айзек вскрывает остальные клетки и освобождает детей, я смотрю на белое лицо мальчика. Стальной узел сворачивается у меня внутри, этот ребенок младше моего Чарли, и он, так и не увидев жизни, покинул её внутри вонючей клетки.
        Если раньше я хотел смерти Морису по своим причинам, то сейчас всё изменилось. Он будет страдать так же, как страдали эти дети.
        Как только мы вышли на поверхность, я понял, насколько обессилены дети. Двое из них просто свалились на холодную землю. Айзек быстро поднял их, и мы направились в здание. Вдалеке я слышу громкий голос Саито Фудо, он до сих пор толкает свою речь.
        Мы входим в здание, и натыкаемся на бегущую Шарлотту. Ту самую, которая пронзила Роя копьём. Она останавливается и шокировано смотрит на девяносто трех полуобморочных детей. Обращаю внимание, что её правый рукав немного запачкан кровью.
        – Какого хрена? – говорит она и переводит на меня взгляд. – Так это всё правда?
        – Как видишь. Шарлотта, нам нужны одеяла, и место, где можно разместить детей.
        – Хорошо, идем за мной. – тут же отвечает она.
        Как только Шарлотта проводила нас в большую столовую, то тут же куда-то исчезла. Вернулась минут через пять и притащила всевозможные одеяла простыни, даже полотенца. После направилась за едой. Принесла только хлеб и воду, раздала это детям и сказала есть медленно, иначе им будет плохо. Я же до сих пор держу маленькое тело на руках. Шарлотта подходит ко мне и говорит:
        – Это все дети или ещё есть?
        Бросаю взгляд на ребенка на моих руках и отвечаю ей:
        – Больше нет. – перевожу взгляд на неё. – Где Морис?
        – Он заперт в своей комнате, вместе с Пэйдж.
        – Кто его охраняет?
        – Сначала это был отряд Саито Фудо, но как только Майкл вернулся и встал на пост, он никого не подпускает к дверям комнаты.
        – Отлично. Ты останешься здесь.
        – Нет! – выкрикивает Шарлотта. – Ты мне обещал!
        – Кто-то должен остаться с детьми.
        – Прости меня, конечно, но в это дерьмо я ввязалась только из-за твоего обещания! – говорит она всё так же громко, но потом становится очень печальной и следующие слова произносит шёпотом. – Не один ты хочешь мести.
        – Айзек? Вызови сюда свой отряд, пусть они присмотрят за детьми.
        – Будет сделано. – отвечает мне друг.
        Отхожу от Шарлотты и направляюсь к "храброму" мальчику. Он стоит, закутавшись в какое-то покрывало и смотрит на своих друзей. Кажется, он старше всех остальных детей, ему на вид лет десять. Сажусь на корточки рядом с ним и говорю:
        – Ты ещё раз должен мне помочь.
        Мальчишка вскидывает на меня свои грустные глаза и внимательно слушает.
        – Чтобы этот ужас закончить навсегда, мне нужно, чтобы кто-то из вас вышел со мной на улицу и встретился с толпой людей. Понимаешь? Иначе нам могут не поверить.
        Он минуту раздумывает, но всё же кивает головой в знак согласия. Разжимает пальцы, и покрывало падает на пол. "Храбрый" протягивает руки к бездыханному телу, и я отдаю его ему.
        В этот момент открывается дверь столовой, и входят подчиненные Айзека. Мы оставляем их с детьми и покидаем здание.
        Как только бушующая толпа начала замечать одиноко идущего ребенка с трупом на руках, она смолкла. Айзек шел впереди, я замыкал нашу маленькую процессию. Между нами шел мальчик, смелости которого можно только позавидовать. Он пару раз оступился и чуть не уронил свою ношу, но он устоял.
        Саито тоже перестал что-либо говорить. Слова здесь совершенно не нужны. Как только мальчишка дошел до старика и начал протягивать ему холодное тело маленького мальчика, Саито Фудо осел на колени и обнял ребенка. Он плакал… мужчина наконец-то добился своей цели и освободил детей. Он плакал так, что люди в толпе вторили ему.
        Через минуту Айзек забрал "храброго" мальчика и унёс его в здание. Второго ребенка, который больше никогда не увидит солнечного света, унесли в соседнюю комнату. Завтра его тело предадут огню, а Преподобный сколотит очередной крест, в память об ушедшей детской душе.
        Саито Фудо берет себя в руки, снова подносит рупор к губам и произносит:
        – Неужели Вам и этого недостаточно? Вы своими глазами увидели и услышали показания людей, которые работают на мистера Мориса, они подтвердили, что действующий глава Чёрной Пантеры нарушал много законов, но он преступил САМЫЙ главный закон – "Закон о детях". Он истязал их и ставил многочисленные опыты, в ходе которых дети умирали. Но сегодня нам удалось это прекратить.
        Саито Фудо замолкает и ждет реакцию толпы.
        Толпа ведома, и стоит только паре рук начать хлопать в поддержку слов старика, как остальная масса поддерживает, и мы становимся свидетелями самых бурных аплодисментов с момента, как прежний мир рухнул.
        Саито поднимает руку вверх, и все замолкают.
        – Завтра состоится смертная казнь Флинта Мориса.
        И толпа вновь начинает ликовать.
        Оборачиваюсь к Картеру и спрашиваю:
        – Где девушка?
        – Какая? А, она в комнате, не переживай за ней всё время присматривали.
        – Кто присматривал?
        – Шарлотта.
        – Твою мать!
        – Что?
        – Ничего. Покажи мне, где сейчас находится Саманта.
        20. Ты видишь в темноте
        Саманта.
        Шарлотта вылетает из комнаты и замирает напротив двери. Я вижу её лицо и могу сказать одно, она прибывает в шоке, но быстро приходит в себя и уверенным шагом удаляется за пределы моего обзора.
        Я до сих пор лежу под тяжелым телом "доктора", чувствую, как его кровь покрывает всё моё оголенное тело. Напрягаю каждую частичку себя и пытаюсь столкнуть. Не получается. Но я не прекращаю попыток, упираюсь пяткой правой ноги об матрас и на выдохе отталкиваюсь. Ещё немного. Ну же! Давай!
        Кажется, паника подкрадывается ко мне. Я практически голая… на мне лежит труп… дверь открыта. Я совершенно беззащитна.
        Закусываю нижнюю губу и толкаюсь ногой ещё раз. У меня получается. Ещё немного, и я чувствую, как склизкое тело соскальзывает с меня и с глухим стуком ударяется об пол.
        Откидываюсь на спину и стараюсь усмирить своё дыхание. Не паникуй! Саманта, возьми себя в руки! Моё внимание привлекают крики на улице. Они то появляются, то снова наступает тишина. В какой-то момент мне даже показалось, что я слышала голос Саито Фудо. Что там, происходит? Праздник? Восстание? Меня это не касается. Единственное на чём я могу сейчас сконцентрироваться – это открытая дверь. Смотрю на неё и предпринимаю попытку спустить левую ногу с кровати. Минуты утекают, но мне удается скинуть ногу на пол… точнее на тело. Отлично. Так, дальше нужно сесть. Но единственное, что у меня выходит, так это три раза подняться на локтях, но руки совершенно не держат меня, и я в очередной раз валюсь на кровать.
        Чёрт! Чёрт! Чёрт!
        Да когда уже прекратится действие препарата?
        Лежу на спине и смотрю на потолок. Я совершенно выбилась из сил. Боковым зрением замечаю движение в дверном проходе и тут же перевожу взгляд туда.
        При виде человека, который появился передо мной я зажмуриваю глаза и начинаю тихо плакать. Я не понимаю, от радости это или от стыда. Но знаю одно, я не хочу, чтобы он видел меня такой.
        – Шшш… не плачь. – слышу я тихий голос Хантера возле себя.
        
        Хантер.
        Быстрыми шагами преодолеваю расстояние от площади до здания, в котором мы оставили детей. Картер показывает дорогу, и мы поднимаемся на второй этаж. По правую сторону от меня находятся двери, и все они закрыты, кроме одной.
        Ускоряю шаг и заглядываю внутрь. Твою мать! Саманта нагая, вся в крови и обрезках одежды лежит на кровати и смотрит в потолок. Бросаю взгляд на пол и вижу тело мужчины в больничном халате. Скорее всего труп. Если же нет, то скоро будет.
        Перевожу взгляд на Саманту, и сердце пропускает несколько ударов. Она секунду смотрит на меня, а потом с силой зажмуривает глаза и начинает… плакать.
        Что, твою сука мать, здесь произошло?!
        Вхожу в комнату и двигаюсь в сторону кровати, ногой отпихиваю тело и присаживаюсь на корточки рядом с лицом Саманты. На мгновение тоже прикрываю глаза и говорю:
        – Шшш… не плачь.
        Но от этого её тело начинают сотрясать рыдания, и я вижу, как она пытается безвольной рукой прикрыть своё тело. Встаю на ноги и покидаю комнату, в проходе сталкиваюсь с Картером и испепеляю его взглядом:
        – Если с ней…
        – Нет. Шарлотта успела.
        Обхожу его и пинком открываю соседнюю дверь. Раньше она была не предназначена для открывания внутрь.
        Вхожу в идентичную спальню и хватаю покрывало с кровати. Возвращаюсь к Саманте, накрываю её и поднимаю на руки. Она по-прежнему не открывает глаза и продолжает тихо плакать. От её слез что-то внутри меня обрывается.
        Выхожу с ней в коридор и смотрю на Картера:
        – Мне нужна нормальная комната, где я могу остаться до утра.
        – Идем. – без раздумий отвечает он.
        Мы выходим на улицу и оказываемся в эпицентре толпы, но всем плевать на нас, люди расходятся по домам. Всё, представление окончено. До меня доносятся обрывки фраз о том, что они в шоке, негодуют о действиях мистера Мориса, но есть и те, кто не верит, что их предводитель оказался таким чудовищем. Они разговаривают о том, что это какой-то политический ход и таким образом Саито Фудо сместил мистера Мориса с заслуженного места.
        Я не удивляюсь этим разговорам. Невозможно, чтобы все были на нашей стороне, так не бывает.
        Проходим пару поворотов и оказываемся перед небольшим домиком. Саманта начинает дрожать, прижимаю её ещё ближе к себе и пытаюсь передать хоть частицу своего тепла. Картер поворачивается и серьезно смотрит на меня:
        – Это мой дом. Внутри находится моя женщина, которая ждёт моего ребенка. Поэтому, я прошу тебя быть вежливым.
        – Я не любитель обижать беременных женщин, и ты это прекрасно знаешь.
        – Знаю, но посчитал нужным предупредить тебя. – он секунду медлит и говорит. – Идём.
        Как только мы переступаем порог дома, в проходе появляется обеспокоенная миниатюрная блондинка. При виде нас она широко открывает глаза и спрашивает:
        – Картер, что происходит? Кто это? – она инстинктивно опускает руки на живот, тем самым пытаясь укрыть ребенка, что находится внутри неё.
        Я обращаю на это внимание, и в голове тут же всплывает образ Кейт, она была примерно на таком же сроке, когда Морис совершил то, что совершил. Ублюдок!
        Картер выступает вперед и говорит ласковым тоном (я такого от него в жизни не слышал), это заставляет меня внимательней всмотреться в лицо женщине, которая смогла подмять Картера под каблук:
        – Милая, я всё объясню тебе позже. Главное, не нервничай. – оборачивается на меня и указывает на дверь, что находится справа от нас. – Это гостевая комната, обычно там останавливается сестра Ребекки, но сейчас она пуста.
        Картер подходит к двери и открывает её. Я с Самантой на руках вхожу в маленькую спальню. Здесь довольно уютно, если тебе пять лет, и ты девочка. Всё в бледно розовых тонах, даже небольшая кровать застелена покрывалом розового цвета.
        – Нам нужен душ.
        – Он за той дверью, полотенца и что-нибудь из одежды найдешь там или в шкафу.
        В дверном проёме появляется обеспокоенная Ребекка:
        – Может вам нужно что-то ещё? Ну, там вода или еда. Я могу приготовить.
        Смотрю на неё с благодарностью и отвечаю:
        – Спасибо за гостеприимство, но пока этого будет более чем достаточно.
        – Хорошо, если что зовите меня. Кстати, меня зовут Ребекка. – она даже пытается улыбнуться.
        – Приятно познакомиться, Ребекка. – говорю я.
        Она ждет, когда я скажу своё имя, но я оставляю это на Картера. Ему многое нужно будет ей рассказать.
        Картер забирает Ребекку, и они тихо прикрывают за собой дверь. Я тяжело выдыхаю и смотрю на девушку в моих руках:
        – Саманта, ты сможешь принять душ?
        Девушка открывает глаза и смотрит на меня какое-то время. Потом очень медленно отрицательно качает головой.
        – Хорошо. Тогда я тебе помогу.
        – Хантер. – это первое, что она сказала за сегодня.
        – Что?
        – Я… не хочу.
        – Чего ты не хочешь? – недоуменно спрашиваю я.
        Я понимаю, что ей тяжело говорить. Что с ней сделали? Не перебивая её, жду, когда она скажет то, что хочет. Саманта несколько раз сглатывает и, словно собираясь с силами, произносит:
        – Я не хочу, чтобы ты трогал меня.
        Как только она произнесла это вслух, всевозможные отвратительные мысли начали вгрызаться в мой мозг. Чтобы прекратить это, я задаю один лишь вопрос:
        – Что с тобой сделали?
        – Я не хочу… говорить. Не могу. – каждое слово она произносит с огромным трудом.
        – Хорошо, но тебе нужно смыть с себя кровь. Если ты не хочешь, чтобы это сделал я, то могу попросить об этом Ребекку или найду другую женщину.
        Саманта обдумывает мои слова, вскидывает на меня взгляд загнанного зверька и говорит:
        – Ты.
        – Отлично.
        Несу её в ванную комнату и аккуратно опускаю на пол. С трудом, но девушке удается удержать вертикальное положение. Заглядываю в душевую кабину и поворачиваю оба крана. Как только начинает бежать теплая вода, я оборачиваюсь к Саманте. Она стоит и смотрит на меня, но мой взгляд цепляется за её руки. Она настолько сильно вцепилась в покрывало, что костяшки пальцев побелели.
        – Я могу отвернуться. – говорю я, и Саманта слегка кивает головой.
        Я отворачиваюсь и слышу шорох падающей ткани. Дальше до моего слуха доносятся слабые, неуверенных шаги босых ног по кафелю. Но она останавливается, так и не зайдя в душевую кабину.
        – Хантер.
        – Я здесь.
        – Помоги.
        Я оборачиваюсь и вижу, как Саманта пытается переступить небольшой порог, чтобы попасть под струи тёплой воды, но у неё не получается. Я просто беру её за талию и аккуратно ставлю под душ.
        Я больше не вижу смысла отворачиваться, тем более, Саманта, кажется, вообще меня не замечает, она предпринимает попытки смыть с себя кровь, но её координация настолько плохая, что она способна выводить только слабые круги по животу.
        Скидываю с себя оружие и отцепляю рацию. Переступаю порог душевой и оказываюсь рядом с девушкой. Она вскидывает на меня голову и смотрит мне чётко в глаза. С нас стекает вода, но я могу только смотреть в глаза девушки. Она окончательно сломлена. И это моих рук дело, когда она узнает, что это я приказал Шарлотте убить Роя, она возненавидит меня. Но без этого маневра, мы бы не выиграли войну. Очередная жертва, на которую я пошел.
        – Хантер.
        – Я только помою тебя. Хорошо?
        – Л-ладно.
        Беру мыло и намыливаю руки, Саманта наблюдает за моими движениями. Подхожу к ней ещё ближе и поднимаю её лицо, теперь она смотрит мне в глаза, а не на мои руки. Нежными движениями провожу по щекам, и кровь вперемешку с пеной медленно стекает по её лицу. Дальше смываю кровь с её рук, шей. Медленно провожу руками по ключице, груди и талии.
        Чувствую, что моя одежда полностью промокла. Снова беру в руки мыло, растираю его между ладоней и возвращаю руки обратно к Саманте. Опускаюсь вниз и слышу, как сердцебиение девушки ускоряется.
        Не сейчас. Не в таком состоянии.
        Медленно снимаю единственную вещь, что была на ней – это бежевые трусики, и откидываю их за пределы душевой.
        Поднимаю одну её ногу и сгибаю в колене. Саманта начинает терять равновесие и, чтобы не упасть, кладет свои руки мне на плечи. Намыливаю её ногу и опускаю вниз. То же самое проделываю со второй и поднимаюсь.
        – Прости меня. – произнося это, понимаю насколько долго я не говорил этих слов и насколько долго не хотел их говорить.
        – Ты не виноват.
        – Виноват, но об этом потом.
        – Хорошо.
        Я выключаю воду и дотягиваюсь до полотенца, которое висит возле душевой. Обтираю тело девушки и закутываю её в него.
        – Выйти сможешь сама?
        – Да.
        Она медленно покидает ванную и прикрывает за собой дверь. Тяжелый выдох, и я снова включаю воду. Только холодную. Снимаю с себя всю одежду и какое-то время стою под ледяными струями воды. Постепенно прихожу в себя и выключаю воду. Срываю со стены второе полотенце и быстро обтираю себя. Завязываю его на бедрах и выхожу в комнату.
        Саманта стоит перед шкафом и осматривает содержимое:
        – Не мог бы ты… мне одеться нужно. – её щеки розовеют, и это вызывает у меня улыбку.
        Не собираюсь напоминать ей, что буквально пять минут назад я видел её абсолютно голой. Выхожу из комнаты и тут же натыкаюсь на Ребекку:
        – Твою ж! О, Боже! Ой. – она поворачивается ко мне спиной и со смешком кричит. – Картер! Тут у меня дома голый глава города Хелл. Наверное, он ищет тебя. Да, думаю, тебя. Картер!
        Появляется Картер и хмуро смотрит на меня:
        – Мог бы и одеться.
        – По этому поводу я и пришел к тебе. Мне нужна футболка и штаны.
        – А твоя одежда где?
        – Промокла.
        – Хмм. Ладно.
        Картер скрывается за дверью и через минуту выносит мне небольшую стопку одежды.
        – На всякий случай два комплекта, вдруг опять промокнет.
        Возвращаюсь к двери и тихо стучу.
        – Входи. – долетает до меня голос Саманты.
        Переступаю порог и смотрю на девушку, которая сидит на краю тошнотворно-розовой кровати. Ухожу в ванную и одеваюсь. Поднимаю рацию и вызываю Майкла. Узнаю у него, как обстоят дела. Он сказал, что Морис предложил ему уже все блага этого мира, лишь бы Майкл помог сбежать. Так же Майкл сказал, что пробудет там до утра, пока я не приду.
        Дальше связываюсь с Айзеком и узнаю, что с детьми. Он сообщил мне, что Шарлотта помогла ему обустроить эту же самую столовую в огромную комнату. Они стащили туда кучу матрасов и одеял. Так же, детей помыли и немного покормили.
        Также я связался с Чейзом и Эмбер. С детьми и городом всё в полном порядке.
        Забираю с собой рацию, пистолет и вхожу в комнату. Саманта так и сидит на кровати. Выглядит она уже гораздо лучше.
        – Что ты здесь делаешь? – спрашивает она.
        – Я собираюсь спать. А ты?
        – Нет, я имела ввиду, что ты делаешь в Чёрной Пантере? Что за крики были на улице? Я ничего не понимаю.
        – Всё закончилось. Правление мистера Мориса подошло к своему логическому завершению. Город находится под нашим контролем, сегодня можем спать спокойно.
        – Что? Ты это серьезно?
        – Не думал, что я похож на шутника.
        – Да, не похож. А Морис… он мёртв?
        – Ещё нет. Завтра на рассвете его не станет.
        – Это… лучшая новость.
        – Да, наверное, так и есть. А сейчас ложись спать, нам вставать через четыре часа.
        Саманта молча забирается на кровать и ложится под розовое одеяло. Я делаю то же самое, только с другой стороны. Мы лежим лицом друг к другу и смотрим в глаза. У меня в голове проносятся моменты её боли. Сначала случай в кабинете, когда я заставил её выстрелить в предателя. Потом – смерть Роя на "Арене", то, как она кричала и билась в истерике. Следом вспоминаю моменты сегодняшнего дня, Саманта вся в крови…
        И это всё – моя заслуга. Когда-то она казалась мне забавной… сейчас же она для меня…
        – Хантер.
        – Да.
        – Можешь не смотреть на меня так?
        – "Так" – это как?
        Она прикрывает глаза и улыбается.
        – Спокойной ночи. – говорит она.
        – И тебе. – отвечаю я.
        *
        Саманта.
        Резко открываю глаза и сажусь на кровати. Вокруг кромешная тьма, но я точно знаю, здесь кто-то есть. Я определённо не одна. И мне страшно. Оглядываюсь по сторонам, но единственно, что я вижу – это чёрный фон. Где я?
        Тихий звук и шевеление рядом со мной. Я замираю. Стараюсь дышать равномерно, но ничего не получается. Если этот кто-то услышит меня, то тут же набросится.
        – Саманта. Это всего лишь я. – доносится до меня сонный мужской голос.
        – Хантер? – недоуменно шепотом спрашиваю я.
        – Да. Ложись спать, нам вставать через час.
        – Хорошо. – тут же соглашаюсь я.
        Но я по-прежнему сижу на кровати и смотрю в ту сторону, откуда доносится голос. И я начинаю вспоминать события минувшего дня. "Доктор", Шарлотта, крики на улице и Хантер, который вытащил меня из той комнаты.
        Он же видел меня совершенно голую. Мой рот открывается в немом "ого". Он даже мыл меня… везде. Я чувствую, как щеки заливает алой краской. Какого хрена? Ну да, вполне логично. Чувство стеснения, неудобства. Не каждый же день меня видит мужчина в обнажённом виде. Да что там, не каждый год. В голове всплывает образ Хантера, тот самый, из его комнаты. Когда я пришла и застала его с… дамой. Прикладываю ладони к щекам и ощущаю их жар. Хорошо, что темно. Иначе Хантер бы увидел моё лицо. Ой. А может он и в темноте видит?
        – Хантер?
        – Ммм?
        – Ты видишь в темноте?
        – Нет. А ты?
        – И я нет.
        – Тогда спи.
        – Хорошо.
        Но я опять продолжаю сидеть. Очередное шевеление Хантера, и я чувствую на своей руке его горячую ладонь:
        – Иди сюда. – тихо говорит Хантер.
        – Куда?
        – Сюда.
        – Это куда?
        До меня доносится его тихий смешок и от этого на душе становится чуточку светлее.
        – Ты действительно забавная.
        Хантер нежно тянет меня за руку, и я следую за его зовом. Его хватка не сильная, и я понимаю, что сейчас он дает мне выбор. И я делаю его.
        Опускаюсь спиной к Хантеру. Моя голова покоится на его руке, вторая его рука плавно исследует мои ребра и опускается на живот. В это мгновение я перестаю дышать. Чувствую еле уловимое касание его губ о моё плечо. Хантер крепко обнимает меня, опускает голову обратно на подушку и еле слышно шепчет, но я слышу в его голосе улыбку:
        – Можешь дышать.
        И я дышу. Вместе с ним. Под его размеренное сердцебиение.
        21. Кейт
        Хантер.
        Я так и не смог уснуть. Мои мысли то и дело уносили меня назад, в моё прошлое. И я предвкушал, что именно сегодня я исполню своё обещание. Обещание, которое я дал себе, стоя с младенцем на руках у костра, на котором сгорало тело Кейт. Тогда я поклялся, что уничтожу виновника её страданий. Виновника её смерти.
        Также я вспоминал о Чарли, о том, как он рос. Все его лишения материнской любви. Он должен жить в мире, где не будет таких ублюдков, как мистер Морис.
        Аккуратно встаю с постели, чтобы не разбудить Саманту. Какое-то время смотрю на неё, и в голове появляется её тихий голос в ночи: "Ты видишь в темноте?". Это снова вызывает улыбку. Конечно, я не вижу в кромешной темноте, но я отлично слышу. Я отчетливо различаю все её эмоции по сердцебиению и дыханию. Мне не нужно видеть лицо Саманты, чтобы понять, о чём она думает, чего она желает.
        Покидаю комнату и тихо выхожу в узкий коридор. Открываю входную дверь и выхожу на улицу. Вдыхаю полной грудью и смотрю на тонкие извилистые улочки. Солнце ещё не встало, но кое-где есть фонари, и поэтому я могу разглядеть каждый закуток этого города.
        Слышу тихие шаги за спиной, следом за ними, звук открывающейся двери. По тяжести шагов понимаю, что это Картер. Он встает рядом со мной, и мы смотрим в одном направлении.
        – Не спится? – спрашивает он.
        – Да.
        – Мне тоже. – тяжело вздыхает он.
        – Ты рассказал Ребекке?
        – Да.
        – И как она восприняла?
        – Она сказала, что я идиот.
        – Интересное замечание.
        – Она сказала, что я должен был раньше ей всё рассказать. И если бы она знала, чем именно я занимаюсь, то помогла бы мне.
        – Этого, мы уже не узнаем.
        – Да. – Картер замолкает на секунду. – Хантер?
        – Ммм?
        – Всё позади. Ты сделал это.
        – Ещё нет. – поворачиваю голову к другу и спрашиваю. – Мне нужна одежда, есть что-то посолиднее этого?
        – Хм. Конечно.
        Картер прикуривает сигарету и выдыхает клубы дыма. Мы стоим ещё какое-то время и думаем каждый о своём.
        Как только мы заходим в дом, Картер скрывается в спальне. Через минуту выходит оттуда, дает мне обычный черный костюм и такого же цвета рубашку. Забираю одежду, ухожу в комнату и переодеваюсь. Саманта до сих пор спит.
        Я не буду её будить. Пусть она лучше не видит того, что произойдет. Беру пистолет, рацию и подхожу к двери.
        – Хантер? – прикрываю на секунду глаза и оборачиваюсь.
        – Спи. Ещё слишком рано.
        – Ты куда? – доносится до меня её сладкий сонный голос.
        Я не отвечаю, и она сама всё понимает. Быстро встает с кровати и маленькими, но уверенными шагами направляется к шкафу, на ходу говоря мне:
        – Я с тобой. Погоди минуту.
        – Не думаю, что тебе стоит там быть.
        – А я думаю, стоит.
        – Саманта. – спокойно говорю я, но она не обращает внимания.
        Достает черные штаны и черную толстовку. Она настолько торопится, что не обращает внимание на моё присутствие. Поворачивается ко мне спиной и скидывает халат. Отлично, твою мать! Она же голая. Я и сам на мгновение забыл, что хотел сказать. Я просто любуюсь. У неё чертовски охрененная фигура. Тонкая талия, стройные руки и ноги, но её задница, это нечто нереальное. Не иначе, к её созданию приложил руки кто-то свыше. Но стоит ей только нагнуться, чтобы надеть штаны, я слышу тяжелый выдох. И он принадлежит мне.
        Я долгое время наблюдал за ней. Но даже вчера, когда я проводил руками по её телу, я не позволял себе думать о сексе. Но сейчас, Морис ушел на второй план. Всё ушло, осталась только девушка с огненно-рыжими волосами, которая в эту самую секунду прячет своё тело за черным балахоном.
        Она оборачивается и я вижу, как горят её щеки.
        – Ты что-то говорил. – слегка запыхавшись произносит Саманта.
        Я медленно, слишком медленно подхожу к ней и слышу, как с каждым моим шагом её сердце начинает стучать всё быстрее и быстрее. Она слегка приоткрывает рот, и я наблюдаю, как её зрачки увеличиваются в размере. Останавливаюсь в полушаге от неё и смотрю прямо в глаза. Поднимаю руку и зажимаю между пальцами прядь её волос.
        – Как только ты поймёшь, что больше не вынесешь, то покинешь его кабинет в ту же секунду. Ты меня поняла?
        – Хорошо.
        – Ну и отлично. – всматриваюсь в её огромные зеленые глаза. – Ещё вопрос.
        – Какой?
        – Твоё сердце разогналось так, словно сейчас выскочит из груди… по какой причине? Ты меня боишься или ты возбуждена?
        Я вижу, как она сглатывает, и что-то внутри меня напрягается от ожидания её ответа. Если она меня…
        – Я тебя не боюсь. – быстро произносит Саманта.
        Не могу удержаться. Блеск её глаз, грудь девушки, которая быстро поднимается и опадает от частого дыхания, её запах – всё это наталкивает меня на то, чтобы наклониться и поцеловать её. И я это делаю. Саманта тут же отвечает мне, и это лучшее, что было за последнее время. Беру её голову в ладони и углубляю поцелуй. Слегка отстраняюсь и прикусываю её нижнюю губу. Медленно открываю глаза и смотрю на Саманту. Её ресницы трепещут, и через мгновение я вижу пожар в зеленых глазах. Отстраняюсь ещё на дюйм и провожу большим пальцем по месту укуса, но по-прежнему не обрываю контакт взглядов:
        – У тебя есть двенадцать часов на то, чтобы подумать. А потом я жду тебя в своей спальне.
        – И как часто ты это говоришь? – с придыханием спрашивает она.
        – Хмм… подумай и не задавай глупых вопросов. А теперь идем.
        Выходим из комнаты и натыкаемся на Картера. Покидаем дом все вместе и направляемся в сторону площади. На ней уже установили помост, именно на нём и выступит мистер Морис. По закону, даже такая падаль, как он может высказаться в свою защиту.
        Проходим мимо, и я вижу, что люди потихоньку стекаются в сторону безобразной статуи черной пантеры. Доходим до дома, где проживает Морис, и я вижу больше сорока человек – это люди Майкла. Они все максимально собраны и находятся начеку.
        Вхожу в дорого обставленную гостиную, на огромном коричневом кожаном диване сидит Айзек. Он молча поднимается на ноги и идет к лестнице. Мы в тишине движемся следом, слышен только звук наших шагов. В самом конце коридора, темно-синяя дверь, возле неё стоит Майкл. Как и обещал, он провел тут всю ночь.
        Приветствуем друг друга, я протягиваю руку и поворачиваю круглую ручку золотого цвета. Кстати, вкус у Мориса так себе.
        Стоит мне открыть дверь, как я вижу идеальную картину. Морис в черном смокинге, в галстуке и запонках стоит возле окна, но смотрит на входную дверь. На кровати сидит Пэйдж, она как всегда безупречно выглядит, белые волосы собраны в странную прическу, серое вечернее платье облегает её, как вторая кожа, белые туфли на высоком каблуке завершают образ пародии супруги политика.
        Морис приоделся, хочет выглядеть достойно, даже в такой ситуации. Мне лично плевать, в каком именно виде он будет просить милосердия. А он будет, я уверен.
        – Хантер. – уверенно произносит он.
        – Флинт. – безразлично отвечаю я.
        Так мы стоим и смотрим друг на друга. Это последний раз, когда он может посмотреть на меня твердым взглядом.
        – Пора. – говорю я. – Тебе предстоит выйти и выступить перед толпой, которая готова растерзать тебя.
        – И ты решил лично сопроводить меня? – с насмешкой интересуется Морис.
        – Не смог удержаться.
        – Хм.
        Мы отходим от двери и пропускаем его. Пэйдж так и остается сидеть на кровати смотря в никуда. Этим самым она дает понять, что отвернулась от Мориса и не выйдет поддержать его. Конечно, крысы всегда первыми бегут с корабля. Морис, задрав подбородок вверх проплывает мимо нас. Я оборачиваюсь к Айзеку и говорю:
        – Приготовь здесь всё, что нам понадобиться, сейчас время Майкла.
        – С удовольствием. – отвечает он и кивает в сторону Пэйдж. – С ней что делать?
        – Запри в тюрьме, позже выясним, каково её участие во всех его делах. – перевожу взгляд на Пэйдж и вижу, как её лицо теряет высокомерный вид. – Но я склоняюсь, что она остаток жизни проведет в клетке.
        Мы выходим на улицу, и дойдя до площади, я обращаю внимание, как много людей собралось вокруг помоста, но эту толпу сдерживают вооруженные люди, которые стоят и щитами прикрывают место, где сейчас выступит мистер Морис. Он тем временем самоуверенно проходит мимо людей, которые начинают выкрикивать ругательства в его сторону, кто-то даже бросил камень, но он не достиг цели и упал у ног свергнутого "короля".
        Сейчас на помосте находится только Саито Фудо, он как всегда облачен в свои нелепые тряпки. Его руки сложены на груди, а взгляд настолько печален, что даже я начинаю ему верить в том, что он очень разочарован и огорчен данным действием. Но это не так, внутри он ликует от понимания того, что именно ОН сегодня избавит мир от одного из самых мерзких ублюдков нашего времени.
        Саманта и я останавливаемся на небольшом расстоянии от помоста. Картер сопровождает бывшего главу Чёрной Пантеры на импровизированную трибуну и оставляет его рядом с Саито, после спускается к нам.
        – Я ничего не пропустила? – услышав голос Шарлотты я прикрываю глаза.
        Саманта напрягается и выглядывает из-за меня:
        – А ты какого хрена здесь делаешь?
        – Смотрю, как и все.
        Оборачиваюсь к Саманте и холодно смотрю на неё:
        – Всё это может подождать.
        Я вижу, что она не согласна, но в итоге утвердительно кивает головой и поворачивается лицом к помосту, на котором Саито выступает вперед и начинает свою речь. Сегодня он без громкоговорителя, он ему и не нужен. Вся толпа притихла в ожидании его слов. Они сейчас съедят всё, что он им даст.
        – Уважаемые граждане Чёрной Пантеры, вчера вы стали свидетелями безоговорочного разоблачения главы – Флинта Мориса.
        Толпа начинает недовольно гудеть, люди тихо переговариваются между собой, и этот звук напоминает гул пчелиного роя, который потревожили. Но стоит Саито медленно поднять руку вверх, и снова наступает гробовая тишина. Всё-таки он поистине искусный манипулятор. Он с легкостью управляет жизнями не просто отдельных личностей, он руководит толпой всего лишь легким мановением руки.
        – Я понимаю ваше недовольство. Я согласен, его действия поистине ужасны и не имеют оправдания. – делает театральную паузу и проводит взглядом по толпе, словно пытается заглянуть каждому в глаза. – Но мы не животные, мы – люди! Вы, знаете, как я чту закон и хочу, чтобы каждый из вас относился к нему так же. Поэтому сейчас мистер Морис выступит с речью, в которой попытается объяснить все свои деяния. Итак. Мистер Морис, прошу вас.
        Саито отступает на шаг назад, но Морис не двигается с места, он оглядывает толпу так же, как ранее это сделал старик и начинает говорить, но стоит первому слову покинуть его рот, как кто-то снова бросает камень, и на этот раз он попадает в цель. Камень прилетел прямо в голову мистера Мориса и рассек ему бровь. Но Морис старается до конца держать марку и не подает вида, он только выше поднимает подбородок и продолжает:
        – Я могу сказать, что всё, что вам вчера сказали – это чистая ложь. Я никогда не совершал эти ужасные действия. И мне не приятно осознавать, что люди, о которых я заботился два десятка лет, так просто поверили самозванцам, которые решили захватить город и свергнуть меня.
        Морис продолжает что-то говорить, но толпа непреклонна, ведь Саито специально дал людям время на раздумья, он понимал, что если бы Морис выступил вчера, то у него был бы шанс повлиять на кого-то из них. Но граждане Чёрной Пантеры не спали эту ночь и практически каждый из них в мыслях казнил Мориса, ведь они никогда не забудут картину, как измученный мальчишка выносит тело мертвого ребенка. Это засело на самой корке подсознания и сейчас что бы Морис им ни говорил, это уже не имеет значения. Банальная формальность. Для Мориса – это бег на месте, силы уходят, но результат остается нулевым.
        Чем дольше он говорит, тем громче толпа беснуется, люди кричат нелицеприятные вещи и всё чаще кидают в него камни. Саито поднимает руку вверх, и толпа снова затихает. Но в этот раз не вся, есть те, кто настолько разгорячен, что они уже просто не могут остановиться. Но как только Саито начинает говорить, и эти единицы притихают:
        – Сейчас мы проведем народное голосование, прошу поднять руки тех, кто считает мистера Мориса виновным.
        Лес рук вырастает на площади.
        – Спасибо. А сейчас я прошу поднять руки тех, кто считает, что мистер Морис не виновен.
        Десятка два человек поднимают руки. Оборачиваюсь к Картеру и говорю:
        – Убрать каждого.
        – Будет сделано. – в ту же секунду отвечает мне Картер и уходит, растворяясь в толпе.
        Саито молча спускается и подходит к нам. Он тяжело смотрит на Майкла и произносит:
        – Твоё время, сынок.
        – Я готов. – отвечает Майкл.
        Саито возвращается на помост и произносит приговор:
        – Следуя букве закона, мистер Морис, приговаривается к двенадцати ударам плетью. Дальше его сопроводят в город Хелл, где он будет отбывать пожизненное лишение свободы!
        Толпа ликует.
        Она требуют крови и зрелища.
        Майкл отходит от нас и движется в сторону столба. Двое его людей помогают спуститься Морису с помоста и подводят его к высокому деревянному столбу.
        Майкл сам привязывает его, предварительно стянув его руки вокруг бревна. Он какое-то время смотрит на Мориса и наклоняется к самому его уху. Никто не слышит, что именно он говорит, но я понимаю каждое слово, которое он произносит: "Это тебе за Джей и её лишения в этой жизни." Он на секунду отклоняется, но потом, словно вспомнив о чем-то, снова склоняется к лицу ублюдка: "Мне кое-кто поможет, ты же не против?" Майкл рукой подзывает кого-то, и из толпы выходит девушка, вроде бы её зовут Сара, она медсестра и подопечная Саито. Девушка подходит к Майклу, и я вижу, что в руках у неё мокрая тряпка, она настолько сильно чем-то пропитана, что с неё медленно стекают капли и падают у ног Майкла. Он снова наклоняется и говорит: "Это, чтобы ты не пропустил ни одного удара. Будешь в сознании всё время, так же, как была она. И я помню, как ты хвалил МОИ удары, надеюсь, на этот раз они будут достаточно сильными".
        Майкл отходит от Мориса, и к нему тут же спешит мальчишка с черной плетью в руках.
        Щёлк кнута, и воздух прорезает крик Мориса. Плеть с первого удара разрывает дорогой чёрный костюм, кожу, мышцы. И это, словно бальзам на мою душу. Толпа ликует, но они увидят только маленькую часть представления.
        Удар за ударом.
        Крик за криком.
        Вот так и падают правители. Грязно, мерзко, по уши в своих нечистотах.
        Как только Майкл закончил, он просто развернулся и ушел, а Морис остался стоять на коленях у столба, в разодранном пиджаке, насквозь пропитанном кровью.
        Кивком головы даю понять своим людям, чтобы они его отвязали и тащили в комнату. Подхожу к медсестре и наблюдаю, как дрожат её руки, до сих пор сжимающие тряпку:
        – Мне нужен адреналин, три укола.
        – Х-хорошо. – она отходит и наклоняется над чемоданчиком. Открывает его и достаёт три ампулы и три шприца. Подходит ко мне и, протягивая их, говорит. – Макларен дал это мне и сказал, чтобы передала лично Вам в руки.
        – Это не просто адреналин? – спрашиваю я.
        – Нет. Он сказал, что с этим невозможно потерять сознание, если, конечно, ты не труп.
        – Отлично. Передай ему мою благодарность.
        – За это?
        – И не только. Он всё поймет. Скажи, план удался.
        Я разворачиваюсь и смотрю на Саманту и Шарлотту, они стоят и испепеляют друг друга взглядами. Ну что с этими женщинами не так? Я же сказал, что с их проблемами мы разберемся позже. Прохожу мимо них и не останавливаясь говорю:
        – Идем.
        Как только мы входим в комнату Мориса, я вижу, что он уже привязан к стулу. Айзек стоит рядом и смотрит на мужчину, который отобрал жизнь его сестры.
        Шарлотта вылетает из-за моей спины и с размаху кулаком бьет Морису по лицу. Айзек хватает её поперек груди и держит, но она словно сорвалась с цепи:
        – Больной ублюдок, ты будешь гнить в аду за всё, что ты сделал. За то, что ставил опыты над детьми, за то, что убил мою Еву!
        На этом она начинает успокаиваться, оборачиваясь в руках Айзека, и тихо ему говорит:
        – Отпусти меня. Просто после вас, он явно сдохнет. Понимаешь… я ждала слишком долго и не сдержалась.
        – Не делай глупостей. – спокойно говорит ей Айзек. Он так странно смотрит на неё. Прежде я не видел у него такого взгляда.
        – Ой, да брось. Я буду молча наблюдать за тем, как это чудовище будет давиться свой же кровью.
        Я обращаю внимание на маленький металлический столик, осматриваю содержимое, Айзек подготовил всё, что нужно. Подхожу к столу и кладу на него две ампулы и два шприца. С тихим щелчком открываю третью, которая осталась у меня в руках и вбираю содержимое в шприц.
        Беру ещё один стул и ставлю его прямо перед Морисом, он с трудом пытается поднять голову, но это у него не получается. Майкл хорошо постарался.
        Подхожу к Саманте и внимательно смотрю ей в глаза:
        – Помнишь, что ты обещала?
        – Да, если я пойму, что не выдержу, то покину комнату.
        – Отлично. – не успеваю осознать, как наклоняюсь и мимолетно касаюсь губами её лба.
        Возвращаюсь к Морису и втыкаю иглу ему в вену.
        Флинт через пять секунд резко вскидывает голову и начинает хрипло дышать.
        – Что это? – спрашивает он.
        – Это не важно.
        – И чего ты добился? – издевательски спрашивает он. – Мы могли бы править вместе, я знаю, как это делать…
        – Но тем не менее к стулу привязан ты. Не я.
        – Мы можем договориться.
        – У тебя нет того, что мне нужно.
        – А ты скажи, может и есть.
        Мои губы растягиваются в скупой улыбке. Он даже не подозревает, из-за чего я приложил руку к его свержению. Он просто думает, что мне нужна власть. Но я не такой, как он.
        – Кейт. – спокойно говорю я.
        – Что? Кто это?
        – Это девушка, которую ты погубил.
        Морис молча смотрит на меня, я слышу лихорадочное биение его сердца. Я склоняюсь вперед и опускаю локти на колени. Смотря четко ему в глаза и начинаю рассказ. Он должен знать, что именно привело к этому моменту. Он должен прочувствовать то, что испытала она:
        – Больше семи лет назад, ты приехал в Хелл, посмотреть на очередной бой на "Арене смерти". В тот день я и Айзек были там в роли убийц, на которых ты поставил. Мы выиграли, в общем, как и всегда, но не это важно. Важно то, что, когда молодая девушка поднесла тебе напиток, твой человек по имени Контор, засмотрелся на неё и попросил тебя выкупить девушку у прежнего правителя Хелл. Он даже сказал тебе для каких целей. И ты сделал это. Сразу после боя, ты забрал Кейт и свой выигрыш. Вас даже не остановил тот момент, что она была беременна. "Она же рабыня, а рабы не имеют права на чувства". Так ты ей сказал, когда она умоляла тебя отпустить её, она просила вернуть её в Хелл. Дальше, как только вы приехали в город, ты отдал её своим людям, как кусок какого-то мяса. А сам наблюдал, как её по очереди насиловали четыре человека.
        Я наблюдаю за тем, как глаза Мориса расширяются от ужаса.
        – Вспомнил, да? Так вот, если ты сейчас мне её вернёшь, целой и невредимой, то я отпущу тебя.
        – Это невозможно! Я не знаю где она! Я отпустил её!
        – Да. Отпустил. Ты выставил её за ворота Чёрной Пантеры, совершенно голую, ночью отправил в Хелл. Она передала мне твои слова. Ты сказал: "Я же благородный человек, теперь ты свободна. Больше ты не рабыня". Ты смеялся, когда она на заплетающихся ногах, выходила за стены твоего города. Для тебя это была просто забава.
        – Но я же отпустил её, я не знаю, добралась ли она, но это действительно был благородный поступок. – продолжает убеждать меня Морис.
        – Из твоих уст эти слова звучат мерзко. Ты и благородство несовместимы. И, да. Она добралась, но не благодаря тебе. Её спас Макларен, который ехал ночью на срочный вызов в Крест. Но и он не успел. На неё напала тварь. Она выбежала из леса и сбила беременную изможденную девушку с ног. Она глодала её тело, пока из-за поворота не выехала машина. Водитель резко затормозил и, быстро покинув салон автомобиля, пристрелил тварь. Но не смог убить девушку, так как знал её. Он был тем самым врачом, который наблюдал за беременностью девушки. Он загрузил её в машину и в тайне привез в город.
        – Ну так вот. И это благодаря МНЕ она осталась жива!
        – Она мертва. Кейт не превратилась в тварь, и это было удивлением для нас. Ведь раньше такого не было. Но весь секрет был в том, что она носила под сердцем моего ребенка. А он необычный, и именно дитя в утробе давало силы телу девушки функционировать. Но как только она родила, то в ужасных муках умерла через неделю.
        – Я не знал, что так произойдет! – начинает оправдываться Морис. Неужели он думает, что какие-то слова смогут переубедить меня?
        – Если бы знал, то ничего бы не изменил. Такова твоя гнилая натура. Итак, я сказал тебе это только для того, чтобы ты понимал, что твоё падение произошло, только благодаря рабыне, девушке по имени Кейт.
        Как только я произнес это вслух, то смог выдохнуть спокойно. Теперь он знает. И умрет с её именем в голове. Поднимаюсь на ноги и подхожу к столику. Беру в руки тупой секатор и разглядываю его со всех сторон. Вскидываю взгляд на Айзека, и он понимает меня без слов. Он берет в руки горелку, металлический набалдашник и начинает нагревать его.
        Я подхожу к Морису и беру его руку в свою. Отделяю указательный палец от остальных и смотрю ему в глаза.
        – По пальцу за каждого ублюдка, который надругался над ней.
        – Нет! Нет! Постой! – кричит Морис и пытается вырвать руку из моего захвата.
        Подставляю нижнее лезвие под палец и медленно сжимаю тиски. Крик Мориса, разносится по округе. Слышу противный звук режущейся плоти, следом хруст сухожилий и костей, слабый стук отрубленного пальца, упавшего на ковёр. Кровь стекает по моим рукам и по руке Мориса. Отступаю на шаг, тут же подходит Айзек и прикладывает раскаленное добела железо к открытой ране. Морис кричит. Кричит и кричит. Шипение от соприкосновения металла и обрубка Мориса, запах паленого мяса, всё это заполняет пространство.
        Я подхожу к другой руке и делаю то же самое.
        Повторяю это ещё раз и ещё.
        И вот, четыре пальца валяются у моих ног, но я смотрю только на лицо Мориса, оно обезображено от ужаса и боли. Должен ли я испытывать муки совести? Я не знаю, но совершенно не ощущаю их. Этот ублюдок будет гореть в аду, и скорее всего я займу соседний с ним котёл.
        Морис плачет, его слезы и сопли измазали всё лицо. Но это прекрасная картина. Именно это лицо будет усмирять меня, когда ночью, в очередной раз я проснусь от сна о Кейт. Именно это лицо я буду представлять, когда всё закончится.
        – Хантер, прости меня! Мне действительно жаль! – сквозь плачь и скулеж кричит Морис.
        – Флинт, я тебя умоляю, не изменяй себе в конце пути, оставайся сильным и непреступным. Ведь именно таким ты себя считаешь, а сейчас визжишь, как свинья. – подхожу к нему на шаг и присаживаюсь, теперь наши лица на одном уровне. – Ты скулишь, как последний подранный пёс.
        – Хантер, ты лишил меня пальцев, остановись! Я же умру! Ты слышал приговор! Пожизненное заключение!
        – И ты поверил. Не думал, что ты настолько глуп.
        Поднимаюсь на ноги и снова беру секатор в руки. Возвращаюсь к Морису, он в ужасе пытается вырвать руки из пут и кричит:
        – Ты сказал, по пальцу на человека!
        – Да. И я не солгал.
        – Что ты собираешься делать?
        – Остальные пальцы я тебе отрежу за детей, которые умерли по твоей вине.
        – Нет! Нееет! Хантер, остановись! Я всё понял! Боже, прости меня!
        – Это не урок, Морис. Ты не должен что-то понимать, ты должен просто страдать.
        Ещё шесть нажатий на ручки сектора, и пол усыпан пальцами мистера Мориса. Когда Айзек прижигает последнее кровавое месиво, Морис начинает терять сознание. Нет, так не пойдет!
        Слышу щелчок двери и оборачиваюсь. Саманта покинула комнату, это к лучшему. Шарлотта по-прежнему стоит там же, где её оставил Айзек.
        Наполняю шприц новой порцией коктейля от Макларен и возвращаюсь к Морису. Втыкаю иглу в вену и ввожу содержимое внутрь.
        Всё повторяется вновь. Он вскидывает голову и начинает быстро дышать. Смотря мне в глаза сквозь пелену слёз, он начинает орать:
        – Да я помню эту шлюху Кейт, она сама просила, чтобы с ней развлекались!..
        Мой смех заставляет его замолчать и удивленно поднять брови.
        – Нет. Ты не сможешь заставить меня убить тебя быстро. Наклоняюсь к нему и шепчу на ухо. – Сейчас я уйду и оставлю с тобой наедине брата Кейт, он долгое время ждал этого момента, и поверь, он намного искуснее меня в такого рода вещах.
        Выпрямляюсь и смотрю на Айзека:
        – Он полностью твой. Только оставь его в живых. – перевожу взгляд на тело, сидящее на стуле. – Мистера Мориса ещё ожидает занимательная прогулка.
        Иду в сторону двери и киваю Шарлотте, чтобы она оставила Айзека наедине с Морисом, но она отрицательно качает головой. Бросаю взгляд на друга, и он отвечает:
        – Она может остаться.
        Айзек и Шарлотта провели час в комнате с Морисом, и он не на секунду не переставал кричать. Я не услышал от Айзека не единого слова, помимо криков Мориса, до меня доносился только звук передвигающихся металлических предметов, которые Айзек заботливо приготовил заранее. В самом конце голос Мориса сел настолько, что, когда я вернулся, он мог только открывать рот в немом жесте, а его взгляд был абсолютно безумным.
        Пока меня не было в комнате, я связался с Чейзом и сказал, что он может выпускать людей из "Арены смерти", по его словам, всё было тихо, не произошло ни одной попытки бунта или неповиновения.
        Дальше связался с Эмбер и разрешил ей и детям возвращаться домой. Она просила у меня подробностей, но я пообещал, что в город приедет девушка, которая расскажет ей всё в мельчайших деталях.
        Сейчас я остался один в комнате с Морисом. Я просто молча смотрю на изувеченное тело. Айзек сделал из него отбивную, но оставил в живых.
        В данный момент две трети моих людей собираются вернуться домой. Оставшаяся часть пока останется в городе и поможет Майклу и Саито навести здесь порядок, почистить ряды жителей и уничтожить максимальное количество приспешников Мориса.
        Саманта уже сидит в машине и ожидает меня. Шарлотта села в машину к Айзеку. Ещё одна часть моего с ней уговора: после всего, что она сделала для меня, я забираю её в Хелл. По словам Шарлотты, она не сможет нормально жить в Чёрной Пантере. А она хочет обычной жизни, и она заслужила её.
        Шипение рации и голос Айзека:
        – Всё готово.
        Я встаю и подхожу к Морису. Ножом разрезаю путы на руках и ногах. Хватаю его за локоть и поднимаю на ноги. Он еле как передвигается, но я не спешу. У меня, в отличие от него, ещё вся жизнь впереди.
        Доходим до ворот, и я сам лично срезаю с него всю одежду. Твою мать! Он обоссался! Отпинываю ногой его мокрые штаны и привязываю его за шею на длинной веревке к своему автомобилю. Избавиться от веревки невозможно, ведь у него больше нет пальцев.
        Вижу, как от машины Айзека отходит Картер и направляется ко мне.
        – Ты остаешься здесь? – спрашиваю я.
        – Да. Здесь семья Ребекки. Но мы в любой момент можем наведаться в гости.
        – Ты не гость в Хелл. Это твой дом, и двери для тебя всегда открыты. Скоро сюда приедут Чейз и Эмбер. – я секунду молчу. – Спасибо тебе.
        – Не стоит меня благодарить. Я сделал только то, что было нужно.
        – Скоро увидимся.
        – До встречи.
        Мы пожимаем друг другу руки, я сажусь за руль машины и поворачиваюсь на тихий голос Саманты:
        – Он не дойдет до Хелл.
        – Значит, я протащу его тело по всей дороге.
        Машина тронулась с места.
        Мы возвращаемся домой.
        22. Вы чудовища
        Саманта.
        Захожу в свою спальню и первым делом направляюсь в душ. Мне нужно смыть с себя всё. Этот день и все чувства, которые я испытала. Когда Хантер наказывал Мориса, я испытала слишком много эмоций. Одно дело, когда ты услышал об этом или где-то прочитал, но, когда ты видишь своими глазами то, что увидела я, это ужасно. Во что превратились люди? В кого превратилась я?
        Сначала я испытала триумф, от понимания того, что Хантер уничтожит ублюдка. Потом я испытала отвращение… к себе, ведь я не такая. По крайней мере раньше я не являлась человеком, который испытывает удовлетворение от страдания других. Я не выдержала и покинула комнату мистера Мориса и вышла на улицу. Натолкнулась на Майкла возле статуи черной пантеры. Он просто стоял и смотрел на неё. Я подошла и тоже стала рассматривать черную грациозную кошку, с которой у меня складываются только самые нелицеприятные воспоминания.
        – Хантер сказал уничтожить её. – спокойно говорит Майкл.
        И тут до меня доносятся очередные ужасающие крики Мориса. Я закрываю уши ладонями и это привлекает внимание Майкла.
        – Давай я провожу тебя в машину. Хантер скоро закончит, и вы отправитесь домой.
        Я только утвердительно киваю головой, и он уводит меня всё дальше и дальше в сторону выезда из города. Подводит к машине и открывает пассажирскую дверь.
        – Спасибо. – говорю я и забираюсь в салон черного внедорожника.
        Майкл закрывает за мной дверь и уходит. Я остаюсь одна и просто думаю. Я вспоминаю всю свою жизнь, сестру, существование в Подземелье. Следом я выбралась оттуда и попала в ещё более мрачное место. В город с ублюдской черной кошкой. Дальше я оказалась в Кресте и прожила там какое-то время. Потом я уехала из Креста в Хелл, только для того, чтобы не бросать маленького Майкла… Рой поехал за мной. Он всегда следовал только за мной. И к чему это привело?
        Прикрываю глаза, но тут же слышу позади машины какой-то звук. Оборачиваюсь и наблюдаю, как полностью голый Морис стоит, словно собака, привязанный за шею, а веревка соединена с машиной.
        Хантер прощается с Картером и направляется в мою сторону. Открывает водительскую дверь и садится за руль.
        Говорю первое, что пришло мне в голову:
        – Он не дойдет до Хелл.
        – Значит, я протащу его тело по всей дороге. – совершенно спокойно отвечает Хантер.
        И мы поехали. Машина двигалась слишком медленно, здоровый человек бы успевал идти за ней, но Морис то и дело падал, но снова вставал. Опять падал и поднимался.
        Все машины уехали вперед, остались только два внедорожника. Впереди нас едет Айзек, мы следом за ним.
        Так продолжалось примерно две мили, пока Морис окончательно не свалился на землю. Его тело не двигалось, и я понадеялась, что он умер. Хантер остановил машину, покинул салон, подошел к Морису и толкнул его носком ботинка. Тот еле заметно зашевелился. Хантер достал из кармана брюк небольшой шприц и ампулу. Присел на корточки и ввел иглу в вену бывшего главы Чёрной Пантеры. Через несколько секунд тело Мориса начало биться в конвульсиях, но это длилось недолго. Он встал сначала на четвереньки, а потом с трудом выпрямился в полный рост.
        Хантер молча вернулся в машину, и мы поехали вновь. Но через милю Морис снова упал, он был жив… но Хантер надавил на педаль газа, и мы рванули с места. Я не знаю, сколько ещё Морис пробыл в сознании, но как только мы подъехали к воротам Хелл, то оба внедорожника синхронно остановились. Айзек вышел из машины, в его руках был огромный тесак, он не спеша подошел к телу и одним точным движение отделил голову от тела. Вот и всё, теперь мистера Мориса окончательно не стало.
        – Зачем это? Он и так был мёртв.
        – Его голова украсит вход в "Арену смерти". – спокойно отвечает Хантер.
        – Зачем? – недоумеваю я.
        – В моём городе есть его люди. Я не могу просто их перебить. Ведь не все являются виновными. А это, – он указывает рукой в сторону трупа Мориса. – Гарантия того, что они не будут делать глупостей. Они своими глазами увидят, что я сделал с Флинтом Морисом и представь, что они будут воображать, я сделаю с ними. Простыми смертными.
        – И как долго его голова будет висеть в городе?
        – Думаю, недели будет достаточно.
        – А тело?
        – А тело пусть доедают твари. Мне плевать.
        Я даже не заметила, как уехал внедорожник Айзека.
        И сейчас, стоя под душем, я думаю о том, что всё закончилось. Но нет гарантии, что не начнется что-то более ужасное. Кажется, что в нашем мире нет места добру и светлым моментам. Остались только грязь, разврат и преступления.
        Выхожу из ванной и вижу в своей комнате Эмбер. Я тут же подлетаю к ней и обнимаю. Она делает то же самое.
        – Боже, как я рада тебя видеть! – кричит она мне в ухо.
        – Я тоже! – отвечаю я.
        Она отстраняет меня на расстояние вытянутой руки и серьезно смотрит в глаза:
        – Там с тобой произошло что-то ужасное? То, о чем ты хочешь поговорить?
        – Нет. Я в порядке. Как мальчики? Где они?
        – Они сейчас в кабинете Хантера, пошли докладывать, где мы были и что делали.
        Это вызывает у меня настоящую улыбку. Я так скучала по всем. Кажется, что прошли года с момента, когда я видела их в последний раз.
        – Хочу их увидеть.
        – Нам нужно сначала зайти кое-куда. А потом отправимся к детям. Но думаю, сначала ты захочешь переодеться.
        Я оглядываю себя и понимаю, что на мне надет только бежевый махровый халат до середины бедра и теплые носки. Да плевать! Я скучала по ним и не хочу медлить. А Хантер… ну, он видел меня голой. Уже дважды, так что… И я видела его голым. Жар приливает к щекам. Подумаю об этом потом. Хватаю Эмбер за руку и тяну вместе с собой. В коридоре выпускаю её руку и бегу в сторону кабинета. Без стука открываю дверь и замираю на входе с открытым ртом. Хантер сидит в своём кресле. На нём белоснежная рубашка, верхние пуговицы расстегнуты, а рукава закатаны практически до локтя. Он сидит в расслабленной позе и улыбается. Но не мне. Он улыбается Шарлотте, которая сидит на краешке стола… слишком близко к нему.
        Ревность и злость. Чистые, неразбавленные чувства вскипают во мне:
        – Какого хрена она здесь делает? – как можно более спокойно спрашиваю я, несмотря на то, что буря негодования бушует во мне.
        Шарлотта оборачивается на мой голос и спускается со стола:
        – Ой, прошу тебя, не ревнуй. Он не в моём вкусе. Мы просто обсуждаем, где именно я буду жить и чем заниматься. – совершенно будничным тоном говорит она.
        – Что?! – шокировано кричу я и прохожу глубже в кабинет. – Ты не будешь жить здесь!
        – Буду.
        – Хантер, как ты можешь?! Не знаю, что она там сделала для тебя, но она убила Роя!
        Шарлотта сводит брови и оборачивается в сторону Хантера:
        – Ей что, никто не рассказал?
        – Не было подходящего момента. – отвечает Хантер и потирает переносицу пальцами. Он что, нервничает? Ему неудобно?
        – Что не рассказали?
        Все молчат, а я готова взорваться от негодования. Но тишину нарушает Шарлотта:
        – Полтора года назад я познакомилась с Картером. Он поймал меня, когда я пыталась пробраться в кабинет Мориса и… не знаю, что именно я хотела сделать, убить его или хотя бы покалечить.
        – Но ты сама ушла в Чёрную Пантеру. – перебиваю её я.
        – Да, сама. Я сбежала из Креста вместе с матерью Джей. Чтобы ты понимала, тогда, три года назад я искренне ненавидела Джей Морис. Я готова была сделать всё, чтобы причинить ей боль, уничтожить её. Поэтому я сбежала с Анной и пыталась разобраться в себе. Со временем до меня начало доходить, что именно Флинт Морис виновен в смерти моей сестры. Я стала искать мести. Постоянно крутилась рядом с Анной, до того момента, пока она не пропала. Но Морис не оставался без охраны. Никогда. За ним всегда таскалась свита головорезов. Но мне повезло, из-за того, что Анна рассказала Морису обо мне и моей злости на Джей, он взял меня под своё крыло. Так длилось полтора года, я работала на него, выполняла мелкие поручения и каждый раз подыгрывала. Он очень любил говорить о своей дочери, постоянно грезил тем, что однажды он избавится от неё. Но я ждала слишком долго, и моё терпение закончилось. Ночью я пролезла в дом Мориса, но даже не успела добраться до его комнаты, меня поймал Картер. На тот момент я ещё не знала, что он работает на Хантера, я вообще ничего о нём не знала. Но именно он убедил меня подождать,
Картер рассказывал о деяниях Мориса, о том, что он причинил боль не только мне. Объяснил мне, что если Мориса убить просто так, то на его место придет другой ублюдок, и будет делать то же самое, что и Флинт.
        – Мне не интересна история твоей жизни! Я просто хочу, чтобы ты исчезла, я не смогу видеть тебя изо дня в день и вспоминать то, что ты сделала.
        Но Шарлотта продолжает рассказ дальше, словно и не слышит меня:
        – Полгода я близко общалась с Картером и даже подружилась с Ребеккой. Но ровно год назад Картер впервые попросил моей помощи. Из-за того, что я по-прежнему работала на Мориса у меня был проход туда, куда Картер не мог попасть. Так я стала добывать информацию для Хантера, хотя тогда ещё не понимала этого. Как только Картер убедился, что мне можно верить, то рассказал, кто он такой и что делает в Чёрной Пантере. Сначала я ему не поверила, но позже он убедил меня, и я впервые поговорила с Хантером по рации. И тогда он пообещал мне, что сотрет Мориса с лица земли и заставит его страдать. Он не просил моей помощи, Хантер просто сказал, что сделает это и без меня, но со мной это случится гораздо быстрее. Я выставила ему некие условия, и он согласился. И так я стала работать на Хантера.
        Шарлотта замолкает и смотрит на меня. Смотрит такими глазами, что мне становится неуютно и я спрашиваю:
        – Что было дальше?
        – За день до боя на "Арене смерти" Хантер связался со мной и сказал, что именно я должна попасть на бой. Он велел любыми правдами и неправдами попасть на "Арену" и проткнуть Роя копьём. Он даже сказал, почему это должно быть именно копьё.
        – Что?!
        Я просто выкрикнула это и начала задыхаться. Она врёт! Хантер не мог так поступить! Но тут же в голове всплывают его слова: "Ради Чарли я пойду на любые жертвы". Я делаю уверенные шаги в сторону Хантера. Он не сводит с меня взгляда.
        – Это правда? – тихо спрашиваю я и молюсь всем Богам, чтобы это оказалось ложью. Я не переживу, если Хантер виновен в смерти Роя.
        – Да. – отвечает он.
        Я замахиваюсь и со всей силы ударяю его по лицу. Меня душат рыдания. Как он мог?! Чудовище!
        – Эмбер, уведи её отсюда. – раздражённо говорит Хантер.
        – Сейчас? – тут же переспрашивает Эмбер.
        – Ты должна была показать ей всё ещё десять минут назад! До того, как она ворвалась в мой кабинет! – Хантер переходит на крик. Он зол. Ненавижу его!
        Чувствую, как руки Эмбер тянут меня из кабинета, в котором остаются Хантер и Шарлотта.
        – Ты тоже знала. – тихо говорю я.
        – Прости.
        – Куда ты меня ведешь?
        – Ты должна кое-что увидеть.
        – Я не хочу.
        Мы спускаемся по лестнице на один этаж ниже и останавливаемся напротив двери в бывшую комнату Роя. Да они издеваются надо мной! Поворачиваюсь к Эмбер и толкаю её в грудь руками:
        – Да вы все чудовища! Зачем ты привела меня сюда? Лишний раз напомнить, что его нет? Я и не забывала никогда! – меня сотрясают рыдания. Я думала, что вернулась домой, а попала в логово гадюк.
        Эмбер обходит меня и толкает дверь, она медленно открывается, а я тем временем погружаюсь в боль с головой.
        – Ты должна была это узнать по-другому. Прости. – говорит Эмбер, хватает меня за руку и толкает в комнату.
        От неожиданности я делаю несколько быстрых маленьких шагов и оказываюсь в спальне Роя. Тут всё, как и было прежде. Это пытка – видеть место, где он жил. Где его больше никогда не будет.
        – Привет. – мерещится мне голос Роя, и я оборачиваюсь в сторону кровати.
        – Рой? – тупо переспрашиваю я.
        – Да. Это действительно я.
        – Что за… – это было последнее, что я успела сказать, и погрузилась в темноту.
        23. Безупречна
        Я уже десять минут стою и пялюсь на Роя. Это действительно он. Или нет? Как такое возможно? Он лежит на кровати в своей спальне. На нём спортивные штаны, грудь обмотана огромным количеством бинтов. Я стою возле кровати и просто смотрю. Я не плачу, не смеюсь, я словно застыла. Я до конца не могу поверить, что он действительно жив.
        – Саманта, это я. – Рой произносит это уже в двадцать третий раз.
        – Я знаю. – тихо говорю я.
        – Я живой.
        – Не уверена.
        – Иди сюда. – Рой протягивает мне руку, но я почему-то боюсь его задеть. Кажется, стоит мне только прикоснуться к нему, и он исчезнет. Испарится и больше не вернется. А я не выдержу этого во второй раз. – Ну же, давай.
        Я делаю медленный шаг и протягиваю руку к нему. Как только его тёплая ладонь сжимает мои пальцы, я начинаю чувствовать, как слезы бегут по моим щекам. Аккуратно сажусь на кровать и наклоняюсь к нему, аккуратно кладу голову на его грудь и слышу размеренное биение сердца. О, Боже! Он действительно здесь! Он правда живой!
        – Всё хорошо, всё уже позади. – спокойно говорит Рой и гладит меня по волосам.
        – Это же чудо! Как ты мог выжить? – до сих пор не понимаю я.
        – Это не чудо, это всё Хантер.
        – Не хочу о нем слышать. Ты знаешь, что именно он сказал Шарлотте убить тебя?
        До меня доносится его слабый смешок, и это заставляет меня поднять голову и посмотреть ему в глаза. Глаза, которые я не ожидала больше увидеть.
        – Это не смешно. – серьёзно говорю я.
        – Конечно, нет. Не смешно. – он тяжело выдыхает и становится очень серьезным. – Я знал, что Шарлотта воткнёт в меня копьё.
        – Что? Не понимаю.
        – Послушай. Не перебивай. Мне ещё тяжеловато много говорить.
        – Я слушаю.
        – В тот момент, сразу после встречи, когда должен был быть подписан договор о мире, ты сидела в камере, в Кресте. Хантер пришел сначала ко мне и сказал, что у него есть план, как навсегда избавиться от Мориса. Но ему нужно время и единственная возможность выиграть это время, это мой проигрыш на "Арене смерти". Он сказал, что его человек уже близок к раскрытию Мориса. И если я выиграю бой, то ты останешься в городе, но мира не будет, начнется война, в которой погибнут много невинных людей. И не факт, что Хантер победит в этом сражении. Он пообещал, что если я проиграю, то за тобой будут приглядывать, и тебе ничего не будет угрожать. И примерно через неделю или две ты вернешься в Хелл.
        – Но ты мог умереть. – шепчу я.
        – Мог, но у меня был большой шанс выжить.
        – И много ты встречал людей, в кого воткнули копьё, а он встал и пошёл?
        – Нет. Но Хантер на короткой ноге с Макларен, а он уже больше двух лет пытается создать сыворотку, которая поможет Джей. По словам Макларен, эта сыворотка помогает тканям быстро срастаться и регенерировать с бешеной скоростью. Не смотри на меня так, Майкл предупредил меня, что нет никакой гарантии, что эта сыворотка поможет мне, ведь её испытывают только на Джей.
        – Ты согласился.
        – Да.
        – Ты знал, что можешь умереть и всё равно согласился.
        – Я не смог поступить иначе.
        – Но почему копьё? Я не понимаю, можно же было зарезать тебя или же застрелить? – как только я это сказала, то поняла насколько это странно звучит.
        – Понимаешь, Хантер очень хорошо изучил Мориса и знал, что тот захочет напомнить ему о том дне, когда Хантер сверг предыдущего правителя Хелл.
        – Хантер убил предыдущего правителя… копьём?
        – Да. Он бросил в него копьё. Хантер сказал, что Шарлотта работает на него, но Морис об этом не знает, но он уверен, что Шарлотта ненавидит Джей и постарается причинить ей как можно боли. Вся надежда была на то, что Шарлотте удастся убедить Мориса, что именно она сможет меня убить. Хантер сказал ей, куда именно она должна была воткнуть копьё. Оно должно было пройти насквозь, но не задеть жизненно важные органы. Какой итог мы получили? Морис победил и удовлетворённый уехал в свой город. Он был уверен, что утер нос Хантеру и ликовал внутри. Но тем временем люди Хантера вовсю искали детей. И как мне известно, нашли.
        – Боже. Это так безумно звучит.
        – Как по мне, так это гениально.
        – Я думала, ты умер.
        – Прости, но ты должна была поверить. Морис не глуп, он бы догадался, что что-то не так, это во-первых. Во-вторых, сыворотка, которая помогла бы ему узнать от тебя всё. И тогда получилось бы, что меня проткнули зря.
        – Я рада, что ты жив.
        – Я тоже. Саманта?
        – Что?
        – Это – конец.
        – Конец чего? – настороженно спрашиваю я.
        – Перед тем, как я вышел на "Арену", я решил, что если останусь жив, то вернусь в Крест. Без тебя.
        – И когда ты уезжаешь?
        – Местный доктор разрешил мне уехать через неделю. Хантер даст мне сопровождение, на случай нападения не мертвых. Там я до конца восстановлюсь и пойду на службу к Майклу. – он на мгновение замолкает, и на его губах появляется слабая, но счастливая улыбка. – Пол уже приготовил мне комнату и ждёт меня.
        – Похоже на план. – немного грустно говорю я.
        – Это не означает, что я тебя бросаю. – он проникновенно смотрит на меня. – Я просто иду дальше. Сейчас я как никогда понимаю, насколько жизнь быстротечна.
        – Прости меня.
        – За что?
        – За те слова на дороге, я постоянно думала о них, и мне жаль, что я задела тебя.
        – Нет. Ты сказала правду. Кто знает, возможно, если бы ты сделала это раньше… возможно я бы быстрее смирился и отпустил тебя.
        Тихий стук в дверь заставляет нас прервать разговор. И я рада этому. Мы подошли к той теме, о которой я не хочу говорить. В комнату входит женщина лет сорока, она облачена в белый медицинский халат. При виде этого атрибута одежды меня передергивает, видимо, я больше не переношу врачей, ну или их одежду как минимум.
        – Рой, пора делать перевязку. – говорит дама и вопросительно выгибает бровь, смотря на меня.
        – Всё, я уже ухожу. – смотрю на Роя и говорю. – Я приду завтра.
        – До завтра.
        Пожимаю его руку ещё раз и покидаю спальню. Проходя мимо окон, я понимаю, что уже слишком поздно, и дети скорее всего спят. Не могу себя остановить и иду в сторону их комнат. Открываю первую дверь – это спальня Чарли, он спит лежа на спине, одна нога свисает с кровати, руки раскиданы в стороны. Его вид вызывает у меня улыбку, и слезы счастья выступают на глазах. Тихо прикрываю дверь и тут же открываю следующую. Майкл спит, как всегда в одной и той же позе. Лежа на боку, ноги подогнуты в коленях к груди, а голова склонена к ним. Не думаю, что ему удобно, но эта привычка осталась у него из-за жизни в клетке. Надеюсь, что эта часть его жизни со временем сотрется из его памяти, а на это место придут счастливые воспоминания. Закрываю дверь и направляюсь в свою комнату. Иду в ванную, меняю халат на легкий пеньюар. Расчесываю уже сухие волосы и ложусь в постель.
        Смотрю в потолок. Удивительно, но я совсем не хочу спать. переворачиваюсь то на один бок, то на другой. Но не могу даже закрыть глаза. Как всё оказалось запутанно. А ведь я ударила Хантера и назвала его чудовищем. Поворачиваю голову и смотрю на черную рацию, которая как всегда стоит на прикроватной тумбочке. Сажусь на кровати и беру аппарат в руки. Нет. Не сегодня. Попрошу прощения завтра.
        Вспоминаю его слова про двенадцать часов. А это ещё в силе? Боже, о чем я только думаю. Но всё-таки интересно, сколько времени прошло с момента, когда он это сказал? Он ждет меня? Нет, думаю, он зол. Он же предупреждал меня, чтобы я больше не пыталась ударить его.
        Чёрт!
        Он же с лёгкостью мог остановить мою руку, но не сделал этого. Хантер понимал, что виноват передо мной, но не в том, в чём винила его я. Не в смерти Роя. Вовсе нет. Он позволил мне ударить себя из-за того, через что мне пришлось пройти. За мою боль о мнимой смерти Роя, за моё заключение в Чёрной Пантере.
        Слишком много мыслей. Я должна это сделать. Хватит откладывать это. Нажимаю на канал связи с Хантером и… молчу. Откидываю рацию на кровать и прикрываю лицо руками. Чёртова трусиха! Я не знаю, чего хочу. Эти метания скоро сведут меня с ума. Убираю руки от лица и выдыхаю.
        Снова беру рацию и опять зажимаю кнопку Хантера и начинаю говорить то, что чувствую сейчас, совершенно не думаю, и слова сами льются из меня:
        – Хантер, прости меня. Я – идиотка! Ты не чудовище! Но я зла на тебя из-за того, что ты мне не сказал о том, что Рой жив. И я зла на себя за то, что усомнилась в тебе… И я… у меня… в общем, я потерялась во времени. Сколько часов прошло… Боже, если бы ты сейчас видел моё лицо, то ужаснулся бы. Мои щеки горят от стыда, но я хочу прийти к тебе… но не знаю, ждешь ли ты меня.
        Отпускаю кнопку и жду ответа. Сердце пропускает несколько лишних ударов. Но ответа нет. Прикрываю глаза, и моя рука вместе с рацией безжизненно падает на кровать. Я валюсь на спину следом за ней и снова смотрю в потолок.
        Идиотка! Я просто полная дура! С чего я решила, что Хантер будет меня ждать, скорее всего он уже развлекается с той блондинкой и вовсе не думает обо мне.
        – Саманта, ты – ду-ра. – говорю я сама себе и вздрагиваю. Дверь в мою комнату резко открывается с такой силой, что ударяется о стену.
        – Определённо дура. – говорит Хантер и слегка улыбается. – Уже прошло больше двенадцати часов.
        – Я была немного занята воскрешением моего лучшего друга.
        Хантер какое-то время странно смотрит на меня и протягивает руку ладонью вверх:
        – Идем. – в одном слове смешано столько всего. Это и обещание, и желание. И нетерпение, и жажда.
        Я тут же встаю с кровати и направляюсь к нему. Хантер срывается с места с нечеловеческой скоростью и подхватывает меня на руки. Слишком быстрым шагом идёт в свою комнату и говорит:
        – Ты очень медленно ходишь.
        Я просто улыбаюсь, утыкаюсь лицом в ворот его рубашки и вдыхаю его запах.
        Как только он заносит меня в комнату, тут же плавно ставит меня на пол у огромной кровати. Я нервничаю. У меня очень давно не было близости с мужчиной, а с таким вообще никогда не было. Хантер плавно проводит ладонями по моим оголённым рукам снизу вверх и посылает миллион мурашек по телу. Его руки продолжают движение, нежно касаясь плеч и шеи. Он берет моё лицо в ладони и заставляет меня посмотреть в его глаза. В них голод… первобытный голод мужчины по женщине. Моё сердце набирает обороты, а ведь он даже не поцеловал меня. Он вообще ничего не сделал, а меня уже опьяняет его близость.
        – Хантер, я…
        – У тебя есть последний шанс передумать. – серьёзно говорит он.
        – Я не передумаю. – тут же отвечаю я.
        – Я знаю.
        Вот же самоуверенный…
        Все мысли вылетают из головы, как только он склоняется ко мне и целует. Это не просто нежное касание губ. Вовсе нет. Он просто впивается в меня жарким поцелуем, и я отвечаю ему тем же. Но это длится недолго, он отстраняется и делает шаг назад. Скидывает с себя пиджак и бросает его на пол, начинает медленно расстегивать верхние пуговицы на рубашке и говорит мне:
        – Раздевайся.
        Боже, если он таким голосом мне скажет спрыгнуть с крыши, я это сделаю и даже не поинтересуюсь зачем. Преодолеваю своё смущение и скидываю бретельки пеньюара, одеяние медленно соскальзывает с моего тела и бесшумно падает к моим ногам. Хантер останавливается на расстегивании третьей пуговицы и провожает пеньюар жарким взглядом. После, медленно… очень медленно, дюйм за дюймом рассматривает моё тело и возвращается к моим глазам:
        – Дальше. – говорит он.
        Просовываю большие пальцы рук под тоненькую резинку стрингов и медленно спускаю их вниз. Как только я выпрямляюсь Хантер подходит ко мне. Останавливается и заглядывает в мои глаза:
        – Это самое сексуальное, что я видел.
        Я могу только смотреть на него и чувствовать, как от его слов моё сердце готово выпрыгнуть из груди. Хантер протягивает руку и еле уловимо проводит пальцами начиная от бедра вверх по талии, задевает грудь, от чего она начинает болезненно ныть и ждать очередного его касания. Не могу больше просто стоять, беру руки Хантера в свои и обвиваю ими мою талию. Поднимаюсь на носочки и тянусь к его губам, успеваю заметить его сексуальную ухмылку и меня срывает с тормозов.
        Наши губы сливаются в поцелуе. Хантер опускает свои руки ниже и сжимает мои ягодицы, это вызывает гортанный стон и у меня, и у него. Он отрывает меня от пола, и я сразу обхватываю его ногами. Продвигаемся к кровати. А нет. К стене. Моя горячая голая спина соприкасается с холодной гладкой поверхностью, и это заставляет меня глубоко втянуть в себя воздух. Поднимаю руки к его волосам и зарываюсь в них пальцами. Хантер отодвигается от меня и начинает целовать шею, ниже ещё ниже. От одной груди его жаркие губы переходят к другой. Моя голова откидывается назад, и я сама не понимая, что делаю, но толкаю голову Хантера ещё ниже.
        Он ставит меня на ноги, и они слегка подгибаются. Хантер выпрямляется и снова целует меня в губы. Его рука опускается вниз по моему животу, и в следующую секунду я чувствую его пальцы там. О, Боже! Он нежно трогает сокровенное место, и я вскрикиваю ему в губы. В ответ он гортанно рычит, тут же отстраняется от меня и опускается передо мной на колени. Поднимает мою правую ногу и закидывает себе на плечо.
        – Хантер. – начинаю говорить я, но тут же откидываю голову назад и с новой силой впиваюсь пальцами в его волосы. – Боже, Хантер.
        Я не представляю, что именно он там вытворяет, но я начинаю теряться во времени и пространстве. Наклоняю голову вниз и понимаю, что он до сих пор одет, а я совершенно голая, и это кажется настолько неприлично. Мои ноги начинают подгибаться. Жар распространяется по всему телу. Я чувствую напряжение внизу живота, и стоит Хантеру сжать руками мои ягодицы, я рассыпаюсь. С тихим криком я начинаю сползать по стене, но Хантер не дает мне упасть. Подхватывает на руки, и вот я уже оказываюсь на кровати. Хантер срывает с себя рубашку, и я слышу звуки ударов пуговиц о пол, это вызывает у меня улыбку. Следом он снимает остальную одежду и быстро оказывается рядом. Хантер нависает надо мной и смотря мне в глаза говорит:
        – Безупречна. Ты даже не представляешь, насколько ты безупречна.
        Не успеваю я ничего сделать или сказать, как Хантер коленом раздвигает мои ноги и резким толчком погружается в меня. Я вскрикиваю и выгибаю спину. Такое ощущение, что всё замерло в этот момент, а в воздухе всколыхнулось что-то неуловимое. Но я понимаю что это. Чистая, ничем не разбавленная эйфория. Его руки и губы повсюду. И с каждым его движением внутри меня, я понимаю, что снова нахожусь слишком близко к краю обрыва, ещё секунда и я взлечу с него прямо в небо. Но боюсь, что не выдержу и просто рассыплюсь. Хантер отстраняется и переворачивает меня на живот, тут же накрывает меня своим телом и снова оказывается во мне. Я чувствую его тяжесть и то, как движения становятся быстрее и глубже. Хантер приподнимает мои бедра и просовывает руку под меня, тем самым добавляя градус моих ощущений, вновь касаясь меня там. Я цепляюсь руками за простыни, и начинаю громче стонать. Ничего не могу с собой поделать.
        Рваное дыхание…
        Руки, губы, стоны…
        Недостаток кислорода…
        И я нахожусь на максимальной точке наслаждения…
        Не остается места мыслям.
        Я вскрикиваю последний раз и улетаю, чувствую, как Хантер следует за мной.
        24. С добрым утром
        Хантер.
        Теплые струи воды стекают по моей спине, и я ощущаю блаженство. Но не от душа, в котором я сейчас нахожусь, а от девушки, которая находится в моих руках. Саманта стоит передо мной и смущённо улыбается. Тянется ко мне, и мы снова целуемся. Не думал, что это действие может быть таким занимательным. Она снова отклоняется от меня и выводит круги на моей голой мокрой груди. Я слышу, как её сердцебиение ускоряется, и она говорит:
        – Я никогда раньше…
        Но она так и не заканчивает предложение, а просто опускается на колени и смотрит на меня снизу вверх. Чёрт! Этот взгляд! Теперь моё сердце разгоняется. Я провожу рукой по её мокрым волосам, таким образом поощряя Саманту на решительные действия, она наклоняется вперед и… делает это. Всё внутри меня напрягается. Я прикрываю глаза и откидываю голову назад. Когда Саманта ускоряется, я сжимаю её волосы сильнее:
        – Твою мать! – сквозь зубы рычу я.
        Рывком поднимаю девушку на ноги и разворачиваю спиной к себе. Для того, чтобы не потерять равновесие, Саманта упирается ладонями в кафель, а я любуюсь её шикарным видом сзади, тем временем расставляю её ноги в стороны и одним мощным толчком погружаюсь в неё. Это чистый кайф. Я на секунду остаюсь и замираю без движения, чтобы прочувствовать нашу близость до конца. Провожу левой рукой поперек талии Саманты и крепко обхватываю её, фиксируя в одном положении. Второй рукой упираюсь в кафель рядом с руками Саманты и начинаю медленные движения. Она откидывает голову мне на плечо, и теперь я вижу её лицо. Это только заставляет меня увеличивать темп. Наклоняюсь и прикусываю её шею, в ответ получаю блаженные стоны и вижу, как она пальцами пытается сжать кафель. Моя рука на талии ощущает, как напрягаются мышцы её живота. Она близко. Слишком близко. От понимания этого спусковой механизм приходит к действию, и я срываюсь. Слышу, как с её губ слетает моё имя, и мы вместе приходим к финишной черте.
        Мы стоим так несколько секунд и выравниваем дыхание, я провожу руками по её телу. Вообще-то я не думал, что моё дыхание может сбиться… оказывается может.
        Разворачиваю Саманту лицом к себе и целую в губы:
        – С добрым утром.
        – И тебе. – отвечает она и улыбается. Перевожу взгляд на её губы и понимаю, что спокойно я больше на них смотреть не смогу.
        Мы заканчиваем принимать душ и обмотанные полотенцами выходим в комнату. Рация на полу у кровати издает шипение, и в идеальное утро врывается голос Чейза:
        – Хантер, я понимаю, что ты сегодня скорее всего очень занят, но мы уже у тебя в кабинете час сидим.
        – Чёрт! – говорю я и смотрю на часы. Я опоздал на собрание, такое было последний раз… да никогда такого не было.
        Подхожу к шкафу и начинаю одеваться. Саманта падает на кровать и блаженно улыбается, но потом словно спохватившись вскидывает на меня взгляд и спрашивает:
        – О чём это говорил Чейз, когда сказал, что ты сегодня занят? – её щеки покрывает румянец.
        – Вчера, когда ты связалась со мной по рации, я был ещё в кабинете. Не один.
        – О, чёрт! – Саманта прикрывает лицо руками и хихикает.
        Заканчиваю одеваться и подхожу к ней. Наклоняюсь над кроватью и целую Саманту. Отстраняюсь, беру рацию и обращаюсь к девушке:
        – Я сегодня приду поздно, но ожидаю увидеть здесь все твои вещи и тебя… желательно голой.
        Она просто молча улыбается, и мне безумно приятно видеть её такой. Выхожу из комнаты и иду в кабинет. Как только я захожу внутрь, то Чейз подмигивает мне, Эмбер хитро улыбается, конечно же Чейз ей всё рассказал. Айзек сидит на диване, рядом с ним устроилась Шарлотта.
        Прохожу за свой стол и опускаюсь в кресло. Тишина. Их довольные лица, вызывают у меня улыбку, но она не появляется на лице, она остается там, где-то в моей душе. Кажется, жизнь налаживается.
        – Итак. Чейз, завтра ты выдвигаешься в Чёрную Пантеру, Саито и Майкл уже ждут тебя. Они введут тебя в курс дела, и какое-то время Саито будет помогать тебе в управлении городом. – Чейз просто кивает головой, это не новость для него. Я готовил его именно к этому. Перевожу взгляд на Эмбер. – Ты, полагаю, поедешь с ним?
        – Естественно. Но я буду периодически приезжать в Хелл и трепать тебе нервы. – она улыбается, но в глазах у неё видна печаль.
        – Айзек, ты берешь под своё крыло людей, которые раньше были в подчинении у Чейза.
        – Отлично. – отвечает тот.
        – Шарлотта, ты вообще, что здесь делаешь? Мы же вчера всё решили.
        – Не всё. Спасибо тебе за дом, он шикарный, и за предложение выбрать себе любую работу. Я выбрала.
        – Так скоро?
        – Да. Я хочу защищать людей… которые слабее меня и не могут за себя постоять. Я не знаю, как объяснить, но я ничего другого не умею, только сражаться. Я хочу выходить в патрули за стену.
        – Нет! – говорит Айзек, и все оборачиваются в его сторону. – Я найду ей работу в стенах города.
        Шарлотта закатывает глаза, но я смотрю на Айзека, который хочет казаться невозмутимым, но по его частым ударам сердца, я понимаю, что он боится того, что она выйдет за стены и не вернется, так же как и его сестра. Не знаю, что там сделала эта Шарлотта, но она явно небезразлична моему другу.
        – Ты согласна? – спрашиваю я у девушки.
        – Да. – отвечает она.
        – Отлично.
        Я отпускаю всех и начинаю заниматься обычными делами, но мои мысли то и дело возвращаются в мою комнату, а именно к девушке с рыжими волосами.
        Позже я связался с Саито и узнал, что они пытались спасти всех детей, но трое из них были слишком истощены, и вчера их не стало. Для детей освободили небольшой жилой комплекс, и сейчас они живут там и находятся под круглосуточным наблюдением врачей. По поводу мятежей или бунта, всё тихо, но это не гарантия того, что приспешники ублюдка Мориса просто не готовятся к попытке вернуть себе власть. Майкл выяснил у работников дома Мориса, что Пэйдж знала о деяниях Мориса и потакала ему во всём. Прислуга раньше не понимала их странных разговоров, но, когда стало известно, что они ставили опыты над детьми, всё встало на свои места. И теперь Пэйдж сидит в тюрьме, там она проведет остаток своей жизни. Что касается заключённых, которые находятся под землёй, Майкл и Саито поднимают их дела и разбирают каждое, есть те, кто действительно сидит там заслуженно и таких оказалось большинство. Но есть и невинные, их отпускают.
        **
        Саманта.
        Я весь день провела с Майклом и Чарли. Боже, я так по ним скучала. Они много рассказывали о месте, куда они уезжали с Эмбер. Они говорят, что там им было весело, но они скучали по мне и Хантеру. Ближе к вечеру навестила Роя, и мы немного поговорили.
        Вернулась в свою комнату и поняла, что больше не хочу здесь находиться. В комнате у Хантера намного мягче кровать… и больше душевая, так что я собрала самые необходимые вещи и перенесла их.
        Хантер вернулся поздно, как и говорил ранее, но он компенсировал своё отсутствие.
        Следующая неделя пролетела совершенно незаметно. Всё встало на свои места, но теперь от осознания того, что Мориса нет, а Рой жив я просто счастлива. За эти семь дней мы успели проводить Чейза и Эмбер, теперь они будут жить в Чёрной Пантере. Мне будет их не хватать. Когда мы прощались, улыбка Эмбер сверкала, как рождественская ёлка, но в глазах её стояли слёзы, это далось ей тяжело, она ведь прожила в Хелл всю свою жизнь, а сейчас всё изменится, но я уверена, что она справится. Когда Чейз обнимал меня на прощание, то сказал: "Не смей обижать Хантера". Ха. Словно его может что-то обидеть.
        Через несколько дней мы проводили и Роя. Они с Хантером пожали друг другу руки, это действие я увидела впервые, больше чем за три года. Хантер выделил кортеж и доктора, который сопроводит его в Крест.
        Всю эту неделю я ловила на себе странные взгляды Хантера. Я не понимаю, что именно они означают. Я спрашивала у него: "Всё ли в порядке?" и он каждый раз отвечал: "Всё отлично".
        Но это оказалось не так.
        Совсем не так.
        25. Я всё решил
        Утро было волшебное. Сегодня выходной, у Майкла и Чарли нет занятий, поэтому большую часть дня мы провели на улице и просто веселились. Они счастливы, что теперь могут покидать "замок" и просто общаться с другими детьми.
        Сегодня на главной площади была выставка. Люди приносили свои лучшие вещи, те, что остались от прежнего мира. На таких мероприятиях можно что-то купить, продать или же просто посмотреть. Я Майкл, Чарли, Айзек и Шарлотта отправились на площадь и рассматривали интересные вещи, которые раньше считались обыденностью, а в наше время – это раритет. Например, Чарли очень понравился кнопочный сотовый телефон. Он сказал, что эта вещь похожа на рацию, которая есть у папы. Мы с трудом нашли второй и выкупили их. Сейчас Майкл и Чарли играют в военных. Бегая по детской площадке, они воображают, что Чарли является главой Хелл, а Майкл решил, что он будет его правой рукой, и чтобы не случилось в их жизни, он защитит его и никогда не даст в обиду.
        – Саманта, Хантер велел тебе прийти. – слова Айзека заставляют меня подпрыгнуть на месте. Он, как всегда, подкрался незаметно и напугал меня.
        Встаю со скамьи и с улыбкой на губах направляюсь к Хантеру. Это уже не первый раз, когда я посреди дня оказываюсь в его кабинете. Всё это заканчивается жарким сексом.
        Но как только я переступила порог его кабинета в этот раз, то сразу поняла, что-то случилось. Хантер сидит за столом и безразлично смотрит на меня. Но он на меня так больше не смотрит. Как угодно, но только не безразлично.
        – Что случилось? – осторожно спрашиваю я и тихо прикрываю за собой дверь.
        – Ничего. Просто ты должна уехать.
        – Что? Куда?
        – Тебя уже ожидают машина и сопровождение. Ты уезжаешь в Крест.
        – Зачем это? – спрашиваю я и сажусь на ближайший к нему стул. – Когда я вернусь?
        – Никогда. Можешь идти собирать вещи. Айзек приведёт мальчиков попрощаться.
        – Хантер, я не понимаю. Что происходит?
        – Боже, Саманта, давай без драм. Мы хорошо провели время, но ты наскучила мне. Я изначально знал, что не стоит переходить эту грань. Но не смог сдержаться.
        Он продолжает что-то говорить дальше, но у меня в голове просто белый шум. Что происходит? Зачем он так поступает? Я вижу, что он намеренно делает мне больно своими словами. Но так и не могу понять причину.
        – Хантер, постой. – говорю я и чувствую, как ладони покрываются липким потом. – Нам же хорошо вместе.
        – Да, было неплохо.
        – Нет, это было замечательно. Я что-то сделала не так? Я как-то оскорбила тебя или… я не знаю. Но должна быть причина.
        – Саманта, тебе пора.
        – Хантер, а как же мальчики? – спрашиваю я и чувствую, как закипают слезы. – Если ты не хочешь, чтобы мы были вместе, это одно, но не лишай меня общения с ними.
        – Я уже всё решил.
        Тишина. Гробовая, отвратительная и гнетущая тишина заполняет кабинет. Но внутри у меня крик, настолько громкий и дикий, что он сбивает меня с какой-либо мысли.
        Я пытаюсь вглядеться в его черты лица и понять причину, но он абсолютно беспристрастен. Ему плевать. Он просто наигрался со мной и выкинул. Во мне сейчас борются две личности. Одна уверена, что это всё ложь, и я небезразлична Хантеру, и вторая, которая говорит мне встать и уйти от него. Навсегда.
        Первая личность побеждает вторую, и я встаю на ноги и подхожу к нему. Присаживаюсь на корточки и беру его руку в свою. Он не отдергивает её, но по-прежнему смотрит на меня пустым взглядом.
        – Саманта, убирайся.
        – Я знаю, есть причина того, что ты себя сейчас так ведешь. Расскажи мне, и мы всё решим. Вместе.
        Хантер прикрывает глаза на мгновение и говорит:
        – Саманта, не унижай себя ещё больше. Ты большая девочка и должна понимать, что всё кончено.
        – Я не верю.
        И Хантер делает то, чего я не ожидала. Он отнимает у меня руку и берет рацию. Зажимает кнопку, смотрит на меня безжизненным взглядом и вызывает охрану:
        – Проводите мисс Келли в машину, которая ожидает её у ворот.
        
        Хантер.
        Сижу на полу в разгромленном кабинете. Щепки и стекло окружают меня. Я сделал ей больно, но это был последний раз. Я долго думал и решил, что она должна жить нормальной жизнью. Она достойна этого. Пусть ненавидит, презирает, но пройдет время, и она будет счастлива.
        Вокруг меня валяются уже больше семи разбитых бутылок виски. Чёртова мутация не дает мне даже напиться нормально. Но я стараюсь. Делаю очередной глоток прямо из бутылки и обвожу взглядом кабинет.
        Стук в дверь заставляет меня поморщиться и откинуться на стену.
        – Проваливай. – кричу я и делаю очередной глоток янтарной жидкости.
        – Это я. – слышу голос Айзека.
        – Да мне плевать. – тихо говорю я, но тут же понимаю, что он меня не слышит. – Я сегодня занят. Поговорим завтра.
        Дверь открывается, и Айзек входит в кабинет. При каждом шаге стекло под его ногами издает истошный скрип.
        – Хантер, ты – идиот. – говорит он и садится возле меня.
        – Да, я знаю, надо было раньше это сделать.
        – Нет, нужно было просто с ней поговорить.
        – Тогда она бы осталась.
        – Вот именно.
        – Ты не понимаешь. Я не могу лишить её полноценной жизни.
        – Ты влюблён в неё.
        – Нет. Я не знаю, но она мне очень дорога.
        – И поэтому ты отправил её?
        – Да.
        – Боже, Хантер, ты решаешь очень сложные дела, но, когда дело касается чувств, ты – полный профан. Ты должен был просто объяснить ей и всё.
        – Не припомню, чтобы я спрашивал у тебя совета.
        Мы сидим в тишине и передаем полупустую бутылку виски друг другу. Снова осматриваю кабинет и понимаю, что всё разгромлено, нужно будет заказать новую мебель. Тут до моего слуха доносятся уверенные легкие шаги. Какого хрена? Перевожу взгляд на друга и спрашиваю:
        – Что она здесь делает?
        – Я связался с водителем машины и сказал ему, вернуться назад. От твоего лица, конечно.
        – Ты уволен.
        – Хорошо. – Айзек с довольным лицом поднимается на ноги и вместе с бутылкой покидает кабинет. Именно в этот момент Саманта входит внутрь.
        Она шокировано разглядывает погром, но быстро приходит в себя.
        – Что ты здесь делаешь? Я сказал тебе уезжать.
        – В тот момент, когда я поняла, почему ты меня отослал… я хотела попросить водителя развернуть машину, но он сделал это сам.
        – Если ты вернулась, значит ты НИЧЕГО не поняла.
        – Тогда объясни мне. Прошу тебя, я заслуживаю знать причину.
        Я понимаю, что она не уйдет. И начинаю говорить:
        – В последние дни я часто наблюдал за тобой, то, как ты относишься к Майклу и Чарли. Так же я знаю, что, живя в Кресте, ты работала с детьми, и именно в этом была твоя отдушина. Вчера я связался с Эмбер и узнал от неё о вашем разговоре, о том, что ты хотела бы иметь своих детей и спокойную жизнь.
        – И?
        – Если ты останешься, то у тебя не будет ни того ни другого. Я не могу обеспечить тебе спокойствие, ведь у меня всегда будут проблемы и враги. Также, ты никогда не станешь матерью.
        Как только я это сказал, мы замолчали. Смотрю на Саманту и вижу, что она пытается разобраться в моих словах. Отворачиваюсь от неё и снова смотрю на погром. Если я ещё немного пробуду с ней в закрытом помещении, то не уверен, что смогу отпустить её вновь, поэтому начинаю говорить дальше, чтобы закончить этот разговор раз и навсегда:
        – Когда Кейт не стало, Макларен сделал анализ и выяснил, что даже если бы её не укусила тварь, она всё равно бы умерла. Из-за МЕНЯ. Понимаешь? Из-за того, что носила МОЕГО ребенка.
        – Понимаю. – отвечает Саманта и спустя секунду начинает нежно улыбаться. – Знаешь, когда я с Майклом и Чарли сбежала на ярмарку, то встретила там женщину, которая предрекла мне несчастную жизнь, и ещё она сказала, что у меня никогда не будет детей.
        – Ты же ей не поверила. Послушай, что будет дальше. Ты уедешь и найдешь себе обычного мужчину, и через какое-то время у вас появятся дети. – говорю это и представляю её с другим, от этого хочется разрушить что-то ещё и оторвать этому воображаемому человеку голову.
        Саманта словно не слышит меня и продолжает говорить:
        – Она уже тогда ошиблась. У меня уже есть дети, и я люблю их всем сердцем…и я буду счастлива… но только рядом с тобой.
        – Ты не понимаешь, о чем говоришь. Я знаю, что для тебя это важно, а для меня важна ты. Даже если ты будешь далеко, но счастлива… я отпускаю тебя. Если ты останешься, то…
        – То ты будешь любить меня до конца своих дней. – говорит Саманта.
        Она подходит ко мне и садится рядом. Берет мою руку в свою и склоняет голову мне на плечо и говорит:
        – И это не обсуждается.
        Эпилог
        Три года назад Преподобный скончался, официальная версия – сердечный приступ, но никто никогда не узнает правда ли это. Саито Фудо распорядился поставить памятник первому правителю Креста. Этот монумент расположен за границей города, рядом с маленьким крестом, который когда-то стал первым на этом кладбище. Этот маленький крест поставил сам Преподобный в честь своего сына, который погиб при нападении не мертвых. Теперь они вместе, по крайней мере, Преподобный всегда верил, что найдет своего мальчика после смерти.
        У Саито Фудо появилась новая должность, он стал "советником среди городов". Он периодически навещает "молодых" правителей и дает им дельные советы. Но он искренне считает, что мир уже не будет более лучшим, чем есть сейчас.
        Крестом правит Майкл, за всё то время, пока он был правой рукой Преподобного, он многому научился. Лекарство для Джей так и не изобрели, но Макларен усовершенствовал новую вакцину, и она позволяет Джей спокойно жить чуть больше месяца, но потом снова нужна очередная инъекция. Рой и Брэдди вместе помогают Майклу, он полностью отдал в их подчинение военную мощь Креста.
        Как только Чейз стал полноправным правителем Чёрной Пантеры, он распорядился снести статую и столб, которые являлись олицетворением боли и страданий. Это не означает, что наказания ушли навсегда, нет, просто законы изменились и больше нет казней плетью или же рабского труда. Всё стало намного проще, вернулось обычное тюремное заключение, которое было в прежнем мире. Дети, которых спасли Хантер и его люди так и живут в доме, который выделили для них. Некоторых удочерили или усыновили, но далеко не всех. Так же Чейз и Эмбер стали родителями двух прекрасных близнецов. Они дали им имена Итан и Джон, но сами чаще всего называли их дьяволятами.
        Хелл процветает, стены города стали разростаться. Ведь, как только Мориса не стало, было решено искать новые города. И они нашлись. Пока их немного, всего два, но люди там живут по своим законам нормы и морали. Но некоторые решили переехать в более процветающие города, где каждый третий не умирает от голодной смерти. Саманта так и не стала матерью, но она счастлива в браке с Хантером. Примерно через год, они вчетвером Майкл, Чарли, Саманта и Хантер покинули город и провели новый год семьёй в небольшом домике.
        Тварей стало намного меньше, но они стали сильнее, быстрее и кровожаднее. Это эволюция сделала их такими. Но борьба с ними не окончена. И не известно, кто в итоге останется властителем мира.
        **
        Дорогие мои редакторы, огромное спасибо за ваш труд и неоценимую помощь. Вы лучшие! Никогда не забывайте об этом.
        Так же, хочу сказать отдельное спасибо, всем родным и близким за поддержку и веру в меня.
        **
        В оформлении обложки использовалась фотография автора darksouls1 с сайта https://pixabay.com/