Вчера, сегодня и всегда Люси Монро

        Обнаружив, что ее муж-миллиардер составил документы на развод, Хлоя ушла от него, не оглядываясь на прошлое, в котором была так счастлива. Но однажды судьба свела их снова, предоставив шанс начать все сначала. Воспользуется ли им Хлоя?
        Люси Монро
        Вчера, сегодня и всегда

        Not Just the Greek’s Wife
                «Вчера, сегодня и всегда»
        
        
        

        
* * *
        Глава 1
        Хлое Спиридакоу было не по себе в шикарной приемной своего бывшего мужа, несмотря на изысканный твидовый костюм розового цвета, который, впрочем, сидел на ней уже далеко не так хорошо, как два года назад, когда их брак только распался. Стресс и тоска сказались на ее и без того стройной фигуре.
        Ее отношения с едой никогда не были теплыми, а после отъезда из Греции Хлоя почти совсем перестала есть. Но вмешалась Рея и буквально спасла Хлое жизнь. Поэтому сейчас ей очень не хотелось подводить сестру.
        Она чувствовала себя неловкой и непривлекательной, так как почти не спала с того момента, как договорилась об этой встрече, о чем свидетельствовали темные круги под ее глазами. Хотя вряд ли Аристон вообще обратит внимание на то, как она выглядит. У Хлои было отчетливое ощущение, что каким-то образом ее сестра поняла все неправильно, ведь Аристон не сделал ровным счетом ничего, чтобы связаться с ней с того самого дня, как она ушла от него,  — даже не удосужился спросить о причине ее поступка.
        Их отношения всегда были неровными — то жгуче-страстными, то эмоционально холодными. Ее муж по-своему заботился о ней, иногда даже слишком, и, вне всяких сомнений, он был великолепным любовником, но Аристон всегда держал свои чувства при себе.
        Хлоя с ужасом думала о том, что, возможно, секретарша Аристона Джин назначила встречу и каким-то чудесным образом забыла упомянуть, с кем именно. Хлое совсем не хотелось быть выставленной из кабинета Аристона, как только он поймет, что это она. Испытывая непреодолимое желание сбежать, она вытерла влажные ладони о розовый твид. Еще совсем недавно Хлоя была абсолютно уверена в том, что они больше никогда не увидятся, независимо от того, насколько она жаждала этой встречи в самых потаенных уголках своего сердца. Тем не менее она была здесь, ожидая в его приемной и чувствуя себя так, будто ее сейчас стошнит. Или все же сбежать?.. Но пути назад не было.
        — Миссис Спиридакоу…
        Услышав голос Джин, Хлоя тут же вскочила. Она судорожно сглотнула:
        — Да?
        — Мистер Спиридакоу готов вас принять.  — На лице Джин появилась улыбка, которой удостаивались лишь люди, играющие важную роль в жизни Аристона.
        Не веря, что все это происходит на самом деле, Хлоя улыбнулась в ответ, изо всех сил стараясь вести себя естественно:
        — Спасибо.
        Теперь всего лишь пара десятков футов отделяла ее от высоких двойных дверей, ведущих в святая святых Аристона. Пожилая женщина открыла левую дверь и проводила Хлою внутрь с теплой, ободряющей улыбкой. Хлоя хотела еще раз сказать спасибо за эту улыбку и за сочувствие в глазах Джин, но не смогла произнести ни слова. Поэтому она просто кивнула, прежде чем приступить к изучению владений бывшего мужа. Проще сохранять самообладание, сосредоточившись на помещении, а не на том, кто в нем находится.
        Нью-йоркский офис Аристона был в точности таким, каким Хлоя его помнила. В самом центре комнаты стоял внушительных размеров стол красного дерева. Напротив него размещались два кожаных кресла с журнальным столиком посередине. На другом конце большой комнаты стояло два темно-бордовых кожаных дивана друг напротив друга, а между ними — огромных размеров турецкий ковер ручной работы. Хлоя купила его для Аристона во время их медового месяца и сейчас была очень удивлена тому, что он его сохранил. Хотя почему бы и нет. Сентиментальностью Аристон никогда не отличался, а ковер и вправду как нельзя лучше вписывался в интерьер его прекрасно обставленного офиса.
        Ноги Хлои стали ватными, когда впервые за два года их взгляды встретились. Ей его не хватало. Очень. Неутихающая боль внутри ее лишь немного успокоилась за двадцать четыре месяца, проведенных в попытках его забыть. Психотерапевты утверждали, что время лечит, но душевные раны Хлои казались такими же свежими и причиняющими страдания, как и в тот день, когда их брак распался.
        Темная бровь Аристона изогнулась, и он спросил:
        — Может, кофе? Или ты ненадолго?
        Она открыла рот, чтобы ответить, но не смогла сказать ни слова. Ее внимание целиком захватил человек, находящийся перед ней. Странно, но он совсем не изменился. Не то что она — похудевшая и больше похожая на чучело. Хотя ее волосы шоколадного оттенка по-прежнему привлекали внимание. Они стали еще длиннее и волнами спадали ей на плечи. Аристон не раз говорил, что любит длинные волосы, но она отказывалась их отращивать, пока они были женаты. Ей казалось, хотя бы в этом она остается верна себе, несмотря на то что была без ума от своего влюбленного в работу мужа.
        Хлоя не знала, почему она отрастила волосы именно сейчас. Чувство независимости оказалось слабым утешением после ее ухода. Но у нее не было другого выбора. Прожив три года в браке, Хлоя обнаружила, что Аристон подготовил документы на развод, согласно их первоначальному договору. Это открытие стало для нее сокрушительным ударом, и она твердо решила уйти. Гордость потребовала сделать первый шаг. Но этот поступок не стал для нее целительным бальзамом. Ей было всего двадцать пять, но боль и терзания уже оставили свой отпечаток в виде тонких морщинок вокруг ее глаз.
        На его же лице не появилось морщин, которые могли бы свидетельствовать о пережитых радости или горе. Его волос не коснулась седина, которая могла бы указать на то, что ему уже за тридцать. Они были все такими же темными, почти черными, а стрижка просто кричала о власти и деньгах, которыми обладал ее хозяин. О греческом происхождении свидетельствовала лишь легкая курчавость его волос. Аристон был как всегда потрясающе красив, выражение его лица невозможно было прочесть, а манеры остались по-прежнему безупречны.
        Неожиданно Хлою охватили эмоции — желание и любовь, необходимость и боль — с такой силой, что ей стало трудно дышать. Прошло два года, но она желала Аристона столь же страстно, словно только вчера переступила порог их квартиры в Афинах. Девственная и невинная в первую брачную ночь, Хлоя познала радость страсти лишь с этим человеком — ангелом… дьяволом… человеком, способным разжечь в ней чувства, которые она не должна была позволить себе испытывать.
        Темная бровь изогнулась снова, губы Аристона скривились в едва заметной усмешке, и она поняла, что так и не ответила на его вопрос.
        — Нет. то есть да, кофе — это прекрасно.
        Дав указания секретарше, Аристон вновь взглянул на Хлою:
        — Может, присядешь?
        И тогда она осознала, что застыла на месте, только переступив порог. По ее щекам разлился румянец.
        — О да, конечно.
        Когда ей все же удалось без приключений сесть в одно из кресел, она даже не потрудилась сдержать вздох облегчения. Хлое всегда плохо давались такие игры, как покер, так как по ее лицу можно было прочесть все ее мысли и чувства.
        Почему же все-таки Рея решила, что это хорошая мысль? Ах да, потому что Аристон настоял. А греческий магнат Аристон Спиридакоу получал все, чего хотел. Два года назад Хлоя была ему не нужна, но по какой-то необъяснимой причине сейчас он хотел с ней встретиться.
        — Чем я обязан твоему визиту?  — спросил Аристон, когда молчание затянулось, а Джин уже успела удалиться, принеся им кофе.
        — Ты играешь со мной в кошки-мышки?  — спросила Хлоя с нескрываемым осуждением.  — Ты отказался встретиться с Реей.
        — Да, но цель этой встречи мне до сих пор не совсем ясна.
        О, ему это нравилось — играть в акулу бизнеса с женой, которая посмела уйти от него первой. Хлоя начала медленно насыпать сахар в кофе, не желая встречаться с Аристоном взглядом, так как вполне могла поддаться внезапному порыву и вылить содержимое чашки прямо ему на голову.
        — Тебе действительно необходимо об этом спрашивать?
        — Думаю, да.
        — Хорошо.  — Она сделала спасительный глоток кофе. Это был ее любимый напиток — суматранский кофе с добавлением ванили и корицы. Умница Джин помнила об этом. Не желая показаться трусихой и тем более играть в его игры, Хлоя все-таки подняла глаза на своего бывшего мужа.  — Уверена, ты точно знаешь, зачем я здесь, но, возможно, ты задаешься вопросом, почему я думаю, что мой приход способен что-то изменить. Честно говоря, я на это не надеюсь, но попробовать все же стоит.  — «Вот так. Пусть намотает это себе на ус. То есть на усы. Хотя у него их нет. Проклятье!» Ее мысли разбегались и путались.
        — Ради твоего отца.  — Тон Аристона был спокойным. Его губы вытянулись в линию, что могло означать как неодобрение, так и простое безразличие.  — Ты готова сделать все что угодно для своего отца.
        Хлоя фыркнула, не успев даже подумать о том, что следует сдержаться. Он это серьезно? Неужели Аристон совсем не знал ее, несмотря на то что они были женаты три года? Она никогда не пыталась сделать вид, что близка с отцом. Этой близости и не существовало. Она не интересовалась бизнесом, как Рея, которая таким образом завоевывала внимание отца. Хлою больше интересовало искусство, как и их покойную мать, чьи картины украшали стены их дома.
        — Я не разговаривала с отцом вот уже почти два года,  — сказала Хлоя более резким тоном, чем собиралась.
        Она сделала глубокий вдох и перевела взгляд на оригинал Эль Греко, висящий на стене в золотой раме. Ей всегда нравилась эта картина, но сегодня она не принесла ей утешение.
        Отец выдал Хлою замуж за Аристона, совершенно не заботясь о ее чувствах. Его же она винила и в их разрыве.
        — В это сложно поверить.
        — Правда?  — Она покачала головой.  — Эбер Диолетис вспомнил о том, что у него есть дочь, лишь когда ему понадобилось заключить контракт, чтобы не позволить своей империи рухнуть.
        В его голосе не было слышно сочувствия, когда он позвонил ей и сообщил, что ее муж подготовил документы на развод. Ведь у него на этот счет были собственные планы.
        — Знаешь, что он сказал, узнав о том, что я возвращаюсь в Нью-Йорк?  — Хлоя резко замолчала. Вопрос сорвался с губ против ее воли. Она не хотела делиться этим унижением ни с кем, даже с Реей.
        — Что?  — напряг внимание Аристон, понимая, что Хлоя проговорилась.
        Узнав о том, что Аристон собирается с ней развестись, Хлоя позвонила отцу и сказала, что возвращается. Она собиралась вернуться в дом, где выросла, к знакомому, пусть и не очень теплому оазису воспоминаний. Но этому не суждено было случиться, ведь ее отец всегда был и будет бессердечным человеком.
        — Это не имеет значения.
        — Ты уже начала говорить.
        — После окончания бракоразводного процесса у отца уже был готов новый план.
        Еще один брак по расчету ждал своего часа — брак с пожилым бизнесменом, состояние которого оценивалось в десятки миллионов, а то и в несколько миллиардов долларов. Эбер знал, что брак Хлои и Аристона не продлится больше трех лет, и намеревался извлечь из этого собственную выгоду.
        Хлоя понятия не имела, откуда отец узнал о том, что Аристон подготовил документы на развод, она лишь знала, что он мог это доказать. В то утро, когда Аристон улетел в небольшую деловую поездку в Гонконг, Эбер послал Хлое по факсу бумаги, подписанные ее мужем и датированные двумя неделями раньше того дня, когда они прибыли в Афины.
        — Тебя это расстроило?  — В голосе Аристона не было и тени удивления.
        Хлое стало интересно, знал ли он о запасном плане Эбера. Ведь Аристон с ее отцом были похожи как две капли воды, и, скорее всего, для ее бывшего мужа брак также являлся всего лишь выгодной сделкой.
        — Да,  — сказала она, не в силах поверить в то, что Аристон мог думать иначе. Сделав глоток кофе, она продолжила: — Мой отец сказал, что его партнер ищет трофейную жену. Для него не имел значения тот факт, что я так и не смогла забеременеть за три года в браке с тобой, потому что у него уже было трое взрослых детей.
        — Эбер решил, что ты не способна забеременеть?  — осторожно спросил Аристон.
        — Да.  — Она не говорила никому, даже своей сестре, о том, что принимала противозачаточные, хотя именно Рея предложила ей эту идею еще в самом начале.
        Рея была уверена, что Хлоя не хотела выходить замуж по расчету из-за страха стать матерью в столь раннем возрасте. Сестра посоветовала ей принять соответствующие меры и дать себе немного времени, прежде чем она решится на столь ответственный шаг.
        Лицо Аристона приобрело задумчивое выражение.
        — Значит, он был разочарован результатами нашей сделки и решил использовать ситуацию в собственных интересах.
        — Я не удивлена, что ты так считаешь. Наверняка вы договорились с ним и об отступных.
        — Не понимаю, о чем ты?
        — Он считал, что я должна выписать ему чек, сказав — это меньшее, что я могу сделать для компании, учитывая, что ты завладел крупным пакетом акций, а он лишился зятя-миллиардера.  — В ее голосе сквозили горечь и боль.
        Казалось, ее слова шокировали Аристона.
        — Значит, ты не выписала ему чек? Если бы ты сделала это, тебе не на что было бы жить на Западном побережье.
        — Нет. После того телефонного разговора я окончательно поняла, что мой отец видит во мне лишь один из способов заработка, и больше не хотела иметь дело ни с ним, ни с его компанией,  — подтвердила она.
        Хлоя совсем не удивилась, узнав, что теперь Эбер ждал, что Рея пожертвует своим счастьем во имя компании. И Хлоя была здесь для того, чтобы это предотвратить. Ее собственный брак стал ошибкой, но она могла уберечь сестру от подобной участи. Не только Рея просила Хлою о помощи. Ее муж Сэмюэль обратился к ней, желая освободить свою жену из мертвой хватки «Диолетис индастриз». Он хотел, чтобы у них была настоящая семья. Рея говорила, что хочет того же… пока не была вынуждена взять на себя руководство компанией. Теперь она была слишком занята, чтобы ценить собственную личную жизнь. Хлоя же знала, что без ее вмешательства любимая сестра, сама того не замечая, может стать такой же, как их отец.
        — Ты никогда не рассказывала мне об этом,  — прервал ее размышления Аристон.
        Их взгляды снова встретились.
        — Зачем мне было говорить тебе о том, что меня использовали в качестве разменной монеты в сделке?
        Хлоя была уверена, что это не имело для него никакого значения. Кроме того, в самом начале она думала, что они с Аристоном в одной лодке — Хлою толкнул на брак ее отец ради спасения собственной компании, а дед Аристона убедил его жениться на хорошенькой гречанке. Хлоя отвечала требованиям обоих мужчин — старший Спиридакоу одобрил ее семью и греческое происхождение, Аристона же устраивало ее американское гражданство и тот факт, что, женившись на ней, он получит значительную долю акций, как тогда казалось, процветающей частной компании.
        — Но ведь я тоже участвовал в сделке, а значит, ты винила и меня, и это отразилось на нашем браке.
        — Ты говоришь о браке, от которого ты с такой легкостью отказался? Не смеши меня. Наши отношения никогда не были доверительными, и тебе конечно же было наплевать на то, что происходит у меня в душе.
        Зачем бы она ни пришла сюда, Хлоя не собиралась позволить Аристону перевернуть факты с ног на голову.
        — Но это не я порвал с тобой.
        — Ты составил документы на развод. Уверена, твои люди пытались передать их мне, когда ты еще был в Гонконге, но я к тому времени уже успела уехать в Нью-Йорк.  — По крайней мере, она предполагала, что именно в этом заключался его план. Скорость, с которой ей вручили бумаги по возвращении в Штаты, говорила о том, что Хлоя права.
        — О чем ты говоришь?  — спросил Аристон тоном, способным заморозить раскаленную лаву.
        — Перестань!  — потребовала она.  — Я не собираюсь играть с тобой в эти игры.
        — Объяснись.
        — Ты. Подготовил. Все. Документы. На. Развод,  — произнесла она очень четко и медленно.  — Еще до того, как мы уехали из Нью-Йорка в нашу весеннюю поездку в Афины.
        Следуя графику жизни Аристона, полностью подчиненному его бизнесу с момента достижения им совершеннолетия, один месяц в году они жили в Греции.
        — Как ты об этом узнала?  — невозмутимо спросил он, по крайней мере не пытаясь это отрицать.
        — Мой отец прислал мне по факсу копии.
        — Каким образом они у него оказались?
        — Понятия не имею. Вероятно, при помощи тех же скрытых каналов, которыми пользуешься и ты.
        — Я не занимаюсь шпионажем.  — В голосе Аристона прозвучала искренняя обида.
        — Называй это как хочешь.
        — Деловая хватка и обширные связи.
        — Как тебе будет угодно.
        — Значит, ты ушла, решив, что я собираюсь подать на развод?  — спросил он каким-то странным тоном.
        Ей хотелось кричать: «Да! Именно так!» — но она только пожала плечами:
        — Я ушла, потому что в тот момент сочла это единственным выходом. Наш брак не удался.
        — Я так не считал.
        — Возможно.  — Но документы были составлены, может, потому, что в одном он все же считал их брак ошибкой — Хлоя так и не забеременела.
        — Что это значит?
        — Мы хотели слишком разного от нашего брака.
        — О, с этим я готов согласиться.  — Теперь в его голосе прозвучала необъяснимая злость.
        Их брак действительно был не тем, чего каждый из них ожидал. Она прекрасно об этом знала. Но его слова ранили.
        Было ясно только одно — необходимо двигаться дальше, не оглядываясь на прошлое. Ей казалось, она так и сделала, когда без раздумий приняла решение о разводе, уехала на другой конец страны и открыла собственные галерею и магазин, таким образом зацементировав их разрыв. Но теперь Хлоя отчетливо понимала, что, пока она не избавится от воспоминаний и эмоций, связанных с этим человеком, свободы ей не видать.


        Глава 2
        Аристон сделал глоток из фарфоровой чашки, которая, вероятно, стоила гораздо дороже большинства картин, выставленных в галерее Хлои, и поморщился:
        — Никогда не разделял твоей любви к ароматизированному кофе.
        — Почему же Джин не сварила твою любимую арабику?  — Хлоя знала, что Аристон предпочитает эспрессо, пусть даже сваренный в кофемашине.
        По ее же мнению, наслаждаться каждым глотком эспрессо возможно, лишь смешав его с большим количеством молока и добавив ароматизаторы, а не пить его из тех крошечных чашечек, сама мысль о которых заставляла ее содрогнуться.
        — Тогда пришлось бы готовить два кофейника вместо одного,  — отмахнулся Аристон.
        Хлоя в этом искренне сомневалась. Она бы очень удивилась, если на кухне у Джин не было одной из тех новомодных кофеварок, рассчитанных на одну чашку.
        — Ты заранее попросил ее приготовить мой любимый кофе,  — догадалась Хлоя, недоумевая, чего он хотел этим добиться. Да, когда дело касалось бизнеса, Аристон был способен пойти на любые уловки, но Хлоя все же не понимала, для чего ему это нужно сейчас.
        Возможно, он пытался усыпить ее бдительность, но с какой целью? У него на руках все карты, и они оба об этом знали.
        — Конечно. Обычная вежливость.
        — Ну если ты так говоришь…  — Осознав, что это прозвучало довольно грубо, она добавила: — Спасибо.
        — Забудем,  — сказал он, будто беседа о кофе отклонила их от темы, действительно имеющей значение.  — Тебе не кажется, что предпринимать подобные меры, не поговорив прежде со мной, было не очень-то этично с твоей стороны?  — упрекнул он.
        Этично? Он это серьезно?
        Хлоя вскочила с места и подошла к окну. Она посмотрела вниз, на город. С высоты люди и автомобили казались крошечными.
        — Ты действительно считаешь, что я не выражала недовольство тем фактом, что мне пришлось бросить художественный колледж и участвовать в средневековой сделке по настоянию отца?
        До того, как она встретила Аристона и поняла, что мечты могут измениться.
        — Эбер намекнул моему деду, что ты в курсе этой затеи.  — Аристон уже стоял у нее за спиной.
        — И вы оба поверили ему. А тебе никогда не приходило в голову, что он мог перестать платить за мое обучение и проживание, и меня выселили бы из общежития? Нет, я сильно сомневаюсь, что ты вообще когда-либо задумывался о том, почему я согласилась на эту варварскую сделку.
        — Подобные соглашения — обычное явление в наших кругах. Не стоило вести себя так, будто тебя продали в брак по средневековым законам, лишив каких-либо прав.
        Она повернулась к нему. Ее охватил гнев, вызванный ощущением полной беспомощности.
        — Не стоило? Аристон, я была двадцатилетней студенткой колледжа, работающей неполный день в магазине художественных принадлежностей ради карманных денег! Я понятия не имела, как вернуть свою жизнь, которую у меня отняли.
        Хлоя не сумела прочесть эмоцию, отразившуюся в глазах Аристона.
        — Ты никогда не говорила мне об этом.
        — К моменту нашей встречи я уже хорошо научилась скрывать свои чувства благодаря отцу и сестре.
        Хлоя простила Рею, но сомневалась, сможет ли когда-нибудь простить отца. Рея заботилась не только о благе компании, она действительно верила в то, что сестра будет счастлива в браке.
        Руки Аристона сжались в кулаки, словно он хотел коснуться ее, но сдержался.
        — И ты ни разу не рассказала мне о своих проблемах.
        — Нет. У вас с отцом были свои планы, а мне оставались лишь надежды на светлое будущее.  — Она опустила голову, не желая видеть его лицо.
        — Посмотри на меня,  — потребовал он, будто прочитав ее мысли.
        Хлоя подняла голову. Что-то в выражении ее лица заставило Аристона нахмуриться.
        — Какие надежды?
        — Это уже не имеет никакого значения.
        — Я все же хотел бы знать, о каких надеждах ты говоришь.
        — Нет,  — сказала она тоном, не терпящим возражений. Она и так была с ним чересчур откровенна.
        Он оценивающе посмотрел на нее:
        — А ты изменилась.
        — Да.
        Он подошел ближе:
        — Во всем?
        Хлоя была поражена. Его близость вызвала в ней совершенно неожиданную реакцию. Она думала, что похоронила свое либидо вместе с браком, но ее тело говорило об обратном. Хлоя страстно желала Аристона. Пока она стояла у окна, он успел подойти к ней вплотную. Тепло и запах его тела окутали ее, возвращая воспоминания, не позволяющие уснуть по ночам, и заставляя ее тело испытывать боль, которая, как она думала, ушла навсегда.
        Своей сильной мужественной рукой он обхватил ее голову таким образом, что его большой палец оказался у нее за ухом.
        — Когда-то это сводило тебя с ума. А сейчас?
        Она покачала головой, но не отрицательно, а лишь пытаясь хоть немного прийти в себя, чтобы снова заговорить и попросить, чтобы он отпустил ее, ради всего святого. Но слова застревали у нее в горле. Независимо от того, что кричал ее разум, она отчаянно хотела умолять его приблизиться, прикоснуться к ней… подарить ей то, на что раньше она имела право каждую ночь.
        — Интересно,  — сказал он снова,  — твои губы все такие же сладкие, как и два года назад?
        Она не знала, что ответить. Но тот же вопрос крутился у нее в голове. И тогда его губы приблизились к ее губам. Будет ли вкус этого поцелуя вкусом любви? Причинит он ей боль или исцелит? Труднее или легче ей будет после этого двигаться дальше?
        Рискуя лишь тем, что узнает ответы на эти вопросы, она позволила Аристону поцеловать себя. Он целовал ее так, будто имел на это полное право, будто они все еще были женаты, будто она принадлежала только ему. Разум Хлои протестовал. Да, это слишком опасно, но она поняла это, когда было поздно. Желание, как жидкий огонь, разлилось глубоко внутри ее, и она застонала. Выражая одобрение, он стал целовать ее еще более страстно, если это вообще возможно. Свободной рукой он прижимал ее к себе, заставляя их тела вступить в полный, восхитительный контакт. Она возбудилась. Ей пришлось признать истину, которую она так долго от себя скрывала. Два долгих года Хлоя жаждала именно этого, будучи абсолютно уверенной в том, что этого никогда не произойдет. Теперь же он предлагал удовлетворить ее тайную потребность.
        Она не была рабой собственного тела или, по крайней мере, так не считала, но причины, по которым ей следовало ему отказать, исчезали в тумане жгучей похоти. Однажды уже познав боль утраты, она чувствовала в себе достаточно силы, чтобы выдержать это испытание снова. Хлоя не беспокоилась о том, что во второй раз, возможно, ей будет еще труднее его забыть. С того самого момента, как она вошла в кабинет и посмотрела в его глаза впервые после отъезда из Греции, ей стало мучительно ясно, что она не забыла этого человека. Она просто научилась жить без него.
        Она могла бы сейчас попросить Аристона о том, что было нужно Рее. И он, скорее всего, сказал бы «нет», что, собственно, он и сделал перед их умопомрачительным поцелуем. Но это все потом. На этот раз, прежде чем беспокоиться об интересах других, она собиралась взять кое-что для себя. Настоящий момент предназначен только для них, ну или для нее… Хотя Аристон, казалось, наслаждался ничуть не меньше. С этой мыслью Хлоя позволила своему телу расслабиться в его объятиях, ощущая в районе живота доказательство его нарастающего возбуждения.
        Издав победный возглас, он взял ее на руки и понес на диван, не переставая целовать, но, уложив, отстранился.
        — Нет,  — потянулась она к нему, зная, что он тоже этого хочет.
        Его глаза горели знакомой страстью.
        — Нужно запереть дверь. Мы не должны ставить Джин в неудобное положение.
        Однажды он уже говорил ей эти слова, когда они занимались любовью… сексом… в этом самом кабинете, будучи мужем и женой. Хлоя была настолько поражена ощущением дежавю, что не смогла ответить. Он и не ждал от нее слов, вместо этого поторопившись к двери. Звук закрывающегося замка нарушил тишину похожего на пещеру офиса, в котором слышалось лишь их возбужденное дыхание. К тому времени, как он вернулся, на нем уже не было галстука, и рубашка была наполовину расстегнута. Дыхание Хлои, лишь успокоившись, ускорилось вновь, когда он начал быстро снимать с себя брюки.
        — Я и забыла, какой ты проворный.
        — В самом деле?  — с недоверием спросил он.
        — Может, и нет,  — честно призналась она.  — Тебя очень сложно забыть.
        — Как и тебя, yineka mou.
        Раньше он всегда ее так называл. Это могло означать «моя женщина» или «моя жена», в зависимости от намерений. В любом случае он уже не имел оснований называть ее так, но она не собиралась с ним спорить во время секса. Ей было слишком хорошо.
        Аристон закончил раздеваться, все это время лаская ее страстным взглядом. Она совсем не удивилась тому, что он не предложил ей раздеться, ведь ему всегда нравилось делать это самому. Хлоя так и лежала на диване, наслаждаясь стриптизом своего греческого магната. Несмотря на то что его движения были скорее торопливыми, чем откровенно сексуальными, ее возбуждение достигло почти невыносимых пределов. Ее тело вибрировало от желания впустить его в себя, соски болели, требуя поцелуев, а сердце билось в конвульсиях от воспоминаний о том, как они прежде сливались воедино. Боже, как же она любила его! Она никогда не могла сказать ему «стоп».
        — Похоже, ты очень довольна собой.  — Он не то чтобы улыбнулся, но дал понять, что ему это нравится.
        Хлоя пожала плечами:
        — Я больше довольна тем, что вижу. Ты в отличной форме, Аристон.
        Тело Аристона и раньше было великолепно, но теперь его мускулы были тверды, как камень.
        — Я занимаюсь каждый день. Кардионагрузки утром, качалка вечером.
        — Довольно увлеченно.  — Раньше он занимался только один раз в день, пять дней в неделю.
        — Это помогает мне уснуть.
        — Не помню, чтобы сон был тебе так уж необходим.
        Вместо ответа он опустился на колени. Его рука скользнула под ее жакет, и он начал ласкать ее.
        — Раздевать тебя — все равно что разворачивать подарок.
        Раньше он всегда так говорил. Хлоя лишь улыбнулась в ответ, пораженная его словами, и это была первая настоящая, искренняя улыбка, озарившая ее лицо после приезда в Нью-Йорк.
        — Ты выглядишь без одежды так же, как и раньше?  — спросил он, скользя губами от ее лица к шее.
        — Я похудела.
        Перестав двигаться, он поднял голову и взглянул на нее:
        — Ты ведь и так всегда была стройной.
        Хлоя затрепетала. Сейчас она была больше похожа на угловатого подростка, чем на сексуальную женщину, хотя никогда и не могла похвастаться пышными формами.
        Не давая ей возможности забеспокоиться, Аристон показал, что она все еще была для него раскрытой книгой, по крайней мере в спальне. Своими поцелуями он заставлял Хлою позабыть обо всем. Ощущая кожей его нежный шепот, она не заметила, как он снял с нее одежду, кончиками пальцев оставляя горячий след удовольствия на каждом новом, нетронутом прежде участке кожи. К тому времени, как он ее полностью раздел, она уже дрожала от желания.
        Аристон поднял голову и хитро улыбнулся:
        — Ты всегда была нетерпелива.
        — Возможно, это наш единственный шанс, так что пошевеливайся,  — сказала она сквозь зубы, скорее от перевозбуждения, чем от гнева.
        Он напрягся:
        — Ты действительно так думаешь?
        — Ты живешь в Нью-Йорке, я — в штате Орегон. Вряд ли такое положение вещей способствует случайным встречам.
        — Хотя бы в этом наши мнения совпадают.
        У нее не было возможности выяснить, что именно имел в виду Аристон, потому что он коснулся ее груди. Наконец-то. Хлоя практически испытала оргазм, хотя он еще даже не притронулся к ее клитору. Он использовал свои руки и губы, заставляя ее тело стать тугим как тетива, а затем одна рука скользнула ей между ног. Ее рот открылся, давая волю крику, и в этот момент он поцеловал ее, глотая звук конечного удовольствия, разбившегося над ней, как цунами блаженства.
        Он отстранился. Его пальцы все еще касались ее тела, но осторожно, вызывая лишь небольшие толчки.
        — Думаю, тебе этого мало.
        Пусть она все еще пребывала в состоянии экстаза. Пусть она до сих пор любила его. Но она не могла ответить иначе на подобный вопрос с подвохом:
        — Это тебя не касается.
        — Твое тело не лжет.
        — Думай что хочешь.  — Она отвела взгляд, зная, что ее глаза вряд ли смогут ему солгать.
        Тогда ей в голову пришла тревожная мысль. Возможно, он использует секс, чтобы нарушить ее равновесие в бизнес-игре, правила которой, казалось, известны только ему.
        Он нежно коснулся ее щеки:
        — Эй, Хлоя, останься со мной. Мы ведь еще не закончили.
        — Тогда больше не задавай вопросов о моей личной жизни.
        — Всего один.
        Она посмотрела на него, сжав губы.
        — У тебя кто-нибудь есть?
        — Наверняка твои люди это выяснили.
        — Я не поручал никому следить за тобой,  — сказал он, ожидая, что она это оценит.
        С другой стороны, она не понимала, зачем ему могло понадобиться шпионить за ней.
        Будто прочитав ее мысли, он сказал:
        — Я информирован практически обо всем, что касается моих деловых интересов.
        — Довольно самоуверенно, тебе не кажется?  — с сарказмом спросила Хлоя. Прежде она находила его самонадеянность очаровательной. Возможно, какая-то часть ее считала так и по сей день. Но стоп, о чем она думает?
        Аристон только улыбнулся в ответ.
        Что ж, мистер самонадеянность не знал о том, что она принимала противозачаточные во время их недолгого брака, нарушая тем самым одно из условий договора. Получается, он был информирован не обо всем, не так ли?
        — Ты действительно думаешь, что я оказалась бы на этом диване, жди меня кто-то в штате Орегон?  — спросила она, пытаясь вернуться мыслями в настоящее.
        — Нет, но я хотел бы услышать это от тебя,  — почти застенчиво сказал он.
        — У меня никого нет,  — сказала Хлоя, потрясенная его тоном.
        — Это хорошо.
        — Полагаю, у тебя тоже?  — спросила она, даже не надеясь, что под этими словами они подразумевают одно и то же, ведь они никогда не договаривались о том, что означает для них обоих слово «брак».
        — Да.
        — Тогда мы можем продолжать, не испытывая угрызений совести.
        — Ne. Мы продолжим.  — Это слово, в переводе с греческого означающее «да», говорило ей даже больше, чем его тело, извивающееся от возбуждения. Аристон абсолютно себя не контролировал.
        А потом его напряжение вырвалось на свободу, и, подобно вихрю, ее любовник-магнат захлестнул Хлою ласками и поцелуями, пока она не раздвинула ноги, молча умоляя его войти в нее. Он выхватил презерватив из кармана брюк, а она постаралась не думать о том, зачем он носил его с собой.
        — Помоги мне его надеть.
        Она кивнула. Ее руки дрожали. Он застонал, когда ее пальцы прокатили презерватив по его большому члену.
        Внезапно он замер, взмолившись:
        — Не двигайся. Пожалуйста, не шевелись.
        Хлоя никогда не видела, чтобы он настолько себя не контролировал, и сделала, как он просил. Аристон закрыл глаза, запрокинул голову и сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоиться. Когда он посмотрел на нее снова, она увидела, что его лазурные глаза потемнели от желания.
        — Сейчас.
        — Да.
        Он вошел в нее, и ее тело забилось в конвульсиях. Это был не оргазм, но абсолютное удовольствие и облегчение от того, что они снова слились воедино. Момент был настолько глубоким, что она просто не могла говорить. Аристон же казался совершенно потерянным в собственной страсти, за что она была ему благодарна. Особенно когда эта страсть поглотила их, приглашая в новое путешествие к блаженству. На этот раз оргазм заставил ее тело сокращаться настолько сильно, что она даже не смогла закричать. Аристон заглушил свой собственный финальный возглас, уткнувшись в шею Хлои и все еще продолжая ее целовать, повторяя слова: «да», «как хорошо», «фантастика».
        После этого они привели себя в порядок в ванной комнате его офиса люкс, не сказав друг другу ни слова. Но их молчание совсем не было неловким… Хлоя, конечно, должна была всячески сожалеть. Но ей понравилось то, что произошло между ними, гораздо больше, чем она могла себе представить.
        Довольная улыбка сошла с ее губ, когда он оторвался от застегивания рубашки. Судя по выражению его лица, он был чем-то огорчен.
        — Я не хотел, чтобы это случилось так.
        — Я не жалуюсь.
        — Да, но…  — Казалось, он не мог подобрать слова после ее ответа.
        — Мы взрослые люди, Аристон. Что бы ни происходило между нами, секс всегда был восхитительным.
        — Более чем,  — подтвердил он.
        Впервые за очень долгое время она широко улыбнулась:
        — Не то слово.
        — Может, поужинаем сегодня вечером?
        Привычным движением она начала поправлять ему галстук.
        — Хорошо.
        Они все еще должны были поговорить о компании, об акциях Аристона и о том, что он собирался с ними делать.
        — Отлично.  — Он сделал шаг назад.  — Джин сообщит тебе о времени и месте. Мы сможем обсудить то, зачем ты хотела меня видеть. Похоже, мы потратили время, занимаясь кое-чем другим.
        — Я остановлюсь у ее стола, когда буду выходить.
        — Тогда увидимся.  — Покинув ванную, Аристон мгновенно вошел в свой рабочий режим, начав телефонные переговоры.
        Хлое же потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя.


        Глава 3
        Аристон положил телефон. Не было необходимости притворяться после того, как Хлоя покинула его кабинет. Чувствуя себя совершенно выбитым из колеи, что само по себе было чуждо его натуре, Аристон многословно выругался по-гречески. Так же как и в самом начале, с Хлоей все было не так, как казалось. Ни один из мотивов, которые он приписывал ее прошлым поступкам, не выдерживал откровений, сделанных ею в его кабинете. И, черт подери, он не собирался заниматься с ней сексом. Пока.
        Независимо от того, насколько ему было хорошо, Аристон очень не любил ситуации, когда он не мог себя контролировать. А именно это сейчас и произошло. Также он не любил отклоняться от плана. Но сделал это. Задумавшись, он хлебнул остывшего кофе, и этот ужасный ароматизатор, снова попавший ему на язык, стал еще одним свидетельством того, что он окончательно потерял контроль над собой. В очередной раз выругавшись, он бросил чашку в пуленепробиваемое окно офиса. Звук бьющейся посуды был намного приятнее его собственных мыслей.
        Джин почти сразу же открыла дверь:
        — С вами все в порядке?
        — Она ушла?  — спросил Аристон.
        — Да.
        — Ты ей все объяснила по поводу ужина?
        Аристон все это спланировал еще до того, как Хлоя ступила на порог его офиса сегодня утром.
        — Я все сделала.  — Джин посмотрела на разбитую фарфоровую чашку и следы кофе на окне.  — Я знаю, вам не нравится этот напиток, но зачем же так?
        — Когда я уйду, вызови уборщицу,  — велел он, не ответив на ее осторожную шутку.
        Джин кивнула. Ее лицо выражало беспокойство, которое он совсем не хотел видеть.
        — Что-нибудь еще?
        — Осталось только влезть в мою личную жизнь.  — Слова прозвучали жестче, чем предполагалось, но он не собирался извиняться.
        Будучи высококвалифицированным личным секретарем и в то же время разумной женщиной, Джин исчезла, тихо закрыв за собой дверь.
        Аристон снова и снова прокручивал в голове свою встречу с Хлоей. Ему было трудно связать открывшиеся перед ним реалии с теми убеждениями, которыми он руководствовался в течение двух лет.
        Аристон верил в то, что брак по расчету вычеркнет неприятную для него эмоциональную сторону из его необходимости в наследниках, которым достанется империя Спиридакоу. Его отец неоднократно совершал подобную ошибку. И единственный опыт знакомства самого Аристона с романтикой заставил его больно обжечься, не говоря уже о потере нескольких миллионов долларов в сделке, которую он упустил из-за собственной глупости. Поэтому, когда дед обратился к нему с просьбой рассмотреть вариант брака по расчету, хорошенько подумав, Аристон согласился. Как он и сказал Хлое, это было не такой уж редкостью среди мужчин его уровня. Он знал, что Эбер Диолетис ищет инвестора, чтобы тот вложил капитал в его компанию. Эбер не хотел предоставлять то количество акций, которого было бы достаточно для получения ожидаемого им инвестиционного капитала, но брачный контракт сделал возможным найти беспроигрышный вариант обоим участникам сделки.
        Аристон так и не выяснил, что же было на уме у Хлои накануне их третьей годовщины. Он искал любимые серьги своей жены, чтобы те составили комплект с ожерельем и браслетом, которые он хотел подарить ей в честь этого события. Также он надеялся использовать драгоценности, чтобы утешить ее после неудачных тестов на беременность. Серьги он так и не нашел. Зато нашел наполовину использованную упаковку противозачаточных таблеток в верхнем ящике шкафчика для драгоценностей.
        В разговорах с Аристоном и его дедом Хлоя утверждала, что хочет детей, и это было еще до подписания контракта, который они составили с Эбером Диолетисом. Хлоя говорила, ей нужно время, но Аристон надеялся, что это время совпадет со сроком окончания их первоначального контракта, то есть по прошествии трех лет совместной жизни. Видимо, он ошибался. Что беспокоило его сейчас, так это возможность, нет, вероятность того, что он так же ошибался и в остальном.
        Хлоя отказалась принимать участие в очередной сделке, которую замыслил ее отец ради «Диолетис индастриз». Аристон знал, что планы пожилого человека провалились, но полагал, что причиной тому были действия самого Аристона. Он довольно тонко, но недвусмысленно намекнул предполагаемому жениху, что может случиться с его бизнесом, если тот женится на Хлое. Аристон не допускал даже мысли о том, что новость об очередном замужестве его бывшей жены может просочиться в финансовое сообщество. Нужно было быть либо очень отважным, либо очень глупым человеком, чтобы противостоять империи Спиридакоу. Никто на это не решался. По крайней мере, так полагал Аристон. Ему никогда не приходило в голову, что Хлоя сразу откажется от очередного брачного договора и что его угрозы не потребуются.
        Немаловажен также тот факт, что она начала жить новой жизнью на другом конце страны. Ее утверждение, что она не имела ничего общего ни с отцом, ни с «Диолетис индастриз» в течение двух лет, звучало правдиво, к тому же это очень легко проверить, и она должна об этом знать.
        Аристон сказал Хлое правду, за ней действительно никто не следил по его указанию, но в данный момент он сожалел об этом. Он был слишком сосредоточен на Эбере и «Диолетис индастриз», а также на собственном стремлении загнать отца Хлои в угол, из которого был только один выход — дающий Аристону то, что он хотел. Но он был недостаточно сосредоточен на женщине, которая являлась его женой. Во всяком случае, Аристон был весьма удивлен тому, с какой легкостью менялось его мнение о ней, ведь в течение последних двух лет он считал Хлою корыстной ведьмой, желающей обмануть доверчивого старика, чтобы получить необходимое для спасения компании ее отца.
        Интуиция подсказывала ему — Хлоя невиновна, но он позволил знанию о ее обмане победить. Взглянув на ситуацию по-новому, Аристон увидел собственный план мести в совершенно ином свете и открыл для себя возможности, которые прежде не рассматривал. Он бы никогда не добился того, что имел, игнорируя альтернативные пути и решения, а знаменит он был именно способностью менять ход собственных мыслей со скоростью молнии и той же эффективностью.
        Их сегодняшний разговор свидетельствовал о том, что, какая бы причина ни заставила Хлою принимать эти таблетки, она явно не была связана с непоколебимой верностью отцу и его компании. Аристон не мог не признать — Хлоя оказалась скорее пешкой в руках своего отца, нежели черным ферзем, как он полагал прежде.
        Аристон знал о том, что Эбер пытается добиться расположения других предпринимателей, которым мог быть выгоден брак с его дочерью, еще задолго до их последней поездки в Грецию. Сначала он решил, что эти слухи касаются старшей дочери Эбера, Реи, чей брак старик никогда не одобрял. Лишь после обнаружения противозачаточных таблеток Аристон воспринял те самые слухи как неопровержимое доказательство двуличия Хлои.
        Значит, он ошибся, и его совершенно не устраивало такое положение вещей.

        Аристон прибыл точно к назначенному часу, но Хлоя уже сидела за его любимым столиком. Ее каштановые волосы с золотистым отливом, теперь доходящие до плеч, послужили для него маяком.
        Хлоя заказала себе гигантский коктейль из креветок. Они оба любили это блюдо.
        — Надеюсь, я не опоздал,  — сказал Аристон, садясь напротив нее.
        Хлоя подняла голову и насмешливо взглянула на него:
        — Ты и сам знаешь, что нет. Но с тех пор, как мы развелись, я стараюсь жить как нормальный человек и обычно ужинаю около шести.
        Радуясь тому, что она вообще ест, Аристон подумал, что ее слова о нормальном питании несколько преувеличены.
        Хлоя сильно похудела после развода, и он предпочел бы увидеть ее в прежней форме. Ради ее здоровья, а не потому, что ее чрезмерная худоба отталкивала. Аристон не был уверен, сможет ли что-либо оттолкнуть его от Хлои, ведь по не известным никому причинам реакция его либидо на эту женщину была близка к разрушительной.
        — Выглядит неплохо. Надеюсь, ты заказала мне то же самое?  — мягко сказал он.
        Зеленые глаза Хлои блеснули, и она кивнула официанту.
        — О, я подумала, что ты обойдешься.
        Официант подошел, неся такую же закуску для Аристона.
        Затем они заказали основные блюда.
        — Я и забыл, что ты любишь подразнить медведя,  — насмешливо нахмурился Аристон.
        — В самом деле? А мне показалось, ты назвал меня незабываемой.  — На мгновение выражение ее лица изменилось, но потом она снова улыбнулась, возможно, не так радостно, как до этого.  — Но ты имел в виду секс, не так ли?
        Он был слишком умен, чтобы согласиться.
        — Не совсем. Я очень многое о тебе помню, Хлоя.  — По крайней мере, он сказал правду.
        Она с подозрением прищурилась:
        — Думаю, я была первой женщиной, оставившей тебя. Наверное, это и сделало меня незабываемой.
        — Это не так.
        Похоже, она очень удивилась:
        — Не знала, что у тебя до меня были серьезные отношения. Сложно поверить, что та женщина могла тебя бросить.
        — Почему? Ты ведь бросила.
        — У меня не было выбора.
        — До тебя у меня были серьезные отношения с женщиной по имени Шеннон,  — сказал он.
        — Когда?
        — Очень давно. Я был совсем молод.
        Любопытство разгорелось в изумрудном взгляде Хлои.
        — Насколько молод?
        — Мне было девятнадцать.
        — А ей?  — проявив неожиданную проницательность, спросила она.
        — Двадцать семь.  — Шеннон была гораздо опытнее Аристона в том, что касается секса и отношений между мужчиной и женщиной.
        Прежде он избегал подобных связей из-за того, что видел в многочисленных браках своих родителей, поэтому был совсем не подготовлен к появлению в собственной жизни такой пираньи, как Шеннон.
        Хлоя перестала есть, начав играть с серебряной вилкой.
        — Как долго вы были вместе?
        — Достаточно долго для того, чтобы она успела собрать конфиденциальную информацию о моей компании и ее отец смог увести у меня из-под носа многомиллионную сделку.  — Достаточно долго для того, чтобы он успел сказать Шеннон, что любит ее и хочет быть вместе с ней всегда.
        И все же мысли о браке были для него мучительны. Поэтому, когда Шеннон затронула эту тему, он сказал, что их чувства не нуждаются в юридическом подтверждении. В то время все это казалось романтикой, и лишь потом Аристон возблагодарил Бога за собственную предусмотрительность.
        — Я… о…  — Хлоя нахмурилась, ее глаза выражали беспокойство.  — У нас все было иначе.
        — Разве?
        — Да, конечно. Я не пыталась добыть для отца никаких сделок.
        — Но благодаря тебе он получил кругленькую сумму.
        — Это была твоя идея. твоя и его. Я вообще не была в курсе до тех пор, пока вы не заключили сделку.
        — Действительно.  — Аристон нахмурился, раздраженный тем, что их разговор отошел от намеченного им сценария.  — Но мы снова отвлеклись. Ты так и не ответила на мой вопрос.
        Хлоя смутилась, потом лицо ее прояснилось, и вдруг она снова нахмурилась:
        — Ты имеешь в виду вопрос о причине нашей встречи? Ты по-прежнему делаешь вид, что не знаешь о ней?
        — Это не притворство. Ты призналась в том, что все изменилось, подразумевая, что между вами с отцом нет никаких отношений, и все же ты здесь.
        — Потому что моя сестра попросила меня обратиться к тебе. И потому, что ее муж умолял меня спасти Рею.  — Хлоя пожала худыми плечами.  — Не думаю, что это в моих силах, но я попробую.
        — Ради вашего семейного состояния.
        — Ради моей семьи или, по крайней мере, тех ее членов, которые все еще имеют для меня значение,  — убежденно сказала Хлоя.  — Но Рея также напомнила мне о сотнях людей, работающих в «Диолетис индастриз». Я не могу отвернуться от их семей, по крайней мере не попросив тебя проявить немного милосердия.
        В это было нетрудно поверить. Хлоя всегда проявляла заботу о сотрудниках компании. Без сомнения, их благосостояние было одним из факторов, которые ее отец использовал пять лет назад, чтобы манипулировать Хлоей. А теперь им воспользовалась и Рея, пытаясь добиться нужного эффекта.
        — Ты имеешь в виду слухи о том, что я планирую продать свой пакет акций «Диолетис индастриз»?
        Частная компания стала открытым акционерным обществом за год до попытки спасти ее, которая могла бы сработать, если бы Аристон не предпринимал закулисных действий. Но в своем нынешнем положении компания была на грани банкротства. Требовалось лишь нажать на нужный рычаг, чтобы подтолкнуть ее к этому, и этот рычаг находился в руках Аристона.
        — Частично.  — Хлоя вздохнула и отвернулась.
        Значит, как он и ожидал, семья Диолетис хотела получить от него больше, чем обещание сохранить свои акции. Наконец-то сценарий пошел по его плану.
        — В бизнесе нет места милосердию. Твой отец должен был научить тебя этому.
        — Я не разделяю взгляды своего отца, особенно в этом отношении.  — Хлоя посмотрела на него обиженно.
        Он уже почти улыбался. Это оказалось слишком легко.
        — Если я не продам свои акции, компания в своем нынешнем положении останется на плаву еще один год, максимум два, не больше.
        — Сэмюэль упоминал об этом, и Рея также это подтвердила.
        По крайней мере, Рея была откровенна с Хлоей. Возможно, сестра не использовала его бывшую жену так же безжалостно, как отец.
        — Чего же ты, собственно, ждешь от меня?  — спросил Аристон.
        — Жду? Ничего.  — Она снова вздохнула. Вид у нее был побежденный.  — Но снова надеюсь. Наверное, я законченная оптимистка…
        Опять она о надежде. На что же она надеялась раньше и так и не получила?
        — Я не могу предоставить инвестиции человеку, который настолько плохо разбирается в бизнесе, что хранит большинство ликвидных активов собственной компании в рушащейся банковской системе нашей родной страны,  — сказал Аристон.
        Эбер был динозавром в сфере бизнеса, и у его некогда процветающей компании не было никаких шансов выжить в новой мировой экономике, оставаясь под его руководством, даже не имея такого сильного врага, как Аристон.
        Хлоя подождала, пока перед ними поставили блюда, а затем сказала:
        — Да, это было бы ошибкой с твоей стороны.
        — Если так, значит, у тебя так и не появилась деловая хватка.  — Аристон приступил к ужину, надеясь, что это заставит ее сделать то же самое, и испытал победное чувство, когда это сработало.
        — Кое-что я все-таки понимаю,  — сказала Хлоя.  — Например, тот факт, что компания «Спиридакоу и сыновья энтерпрайзес» выдержала финансовый кризис в сфере транспортного бизнеса, охвативший страны с гораздо более стабильной экономикой, чем экономика Греции.
        — Хотя компания и была основана еще моим прадедом в Греции, в настоящее время «ССЭ» является полностью функционирующей многонациональной корпорацией, главные офисы которой находятся в Нью-Йорке и Греции.
        Он гордился этим фактом. Его дед сделал свою компанию концерном с многомиллионным денежным оборотом. Аристон же превратил миллионы в миллиарды. В свои тридцать два года Аристон Спиридакоу был одним из самых молодых ныне живущих миллиардеров.
        — Да, и с блестящим бизнесменом во главе.  — В голосе Хлои неожиданно зазвучали одобрение и уважение.
        — Ты считаешь меня блестящим?
        — В бизнесе — бесспорно,  — сказала она, будто бы с оговоркой.
        Однако у Аристона сложилось четкое впечатление, что, если бы он спросил об этом, она бы сказала, что он ослышался. Или что это не его дело.
        — Итак, чего же ты хочешь?  — вместо этого спросил он.
        На мгновение что-то трогательное и беззащитное появилось в ее взгляде, но потом исчезло.
        — Отец передал свой пакет акций компании моей сестре.
        — Да?  — Для Аристона это не было новостью.
        Здоровье Эбера неуклонно ухудшалось. Но несмотря на его решение сделать дочь председателем, Аристон был настроен четко следовать своим планам, независимо от того, кто возглавляет империю Диолетис.
        — Ты знал об этом.  — Хлоя покачала головой.  — Какая же ты все-таки акула!


        Глава 4
        — Гуппи не выживают в моем мире.
        — Не нужно мне об этом напоминать.
        — Ты считаешь себя гуппи?  — не удержался Аристон.  — А ты бы на моем месте так не считал?
        Судя по его виду, он не мог представить себя никем, кроме хищника, независимо от сценария.
        Хлоя продолжила:
        — К концу нашего брака я наконец поняла, насколько плохо была подготовлена к пребыванию в твоем мире или мире моего отца, если уж на то пошло.
        — И все же ты снова здесь.
        — Двумя годами старше и, надеюсь, мудрее.
        — Ты знаешь, что у твоего отца проблемы со здоровьем?  — спросил Аристон, понимая, что если она так давно не общалась с отцом, то могла и не знать об этом.
        — Он уже не у руля «Диолетис индастриз».
        — Я говорю не об этом.
        Хлоя отодвинула свою тарелку, съев около половины того, что в ней было.
        — А о чем?
        — Я просто хотел убедиться, что ты знаешь о его слабом здоровье.  — Аристон нахмурился, глядя на ее незаконченный ужин.
        — Почему тебя это так волнует?
        — Семья есть семья.
        — Вот почему ты так часто видишься со своими родителями.  — Хотя в сложившихся обстоятельствах насмешки были неуместны, эта вполне удалась.
        — Мои родители заинтересованы лишь в тех отношениях, которые осуществляются на их собственных условиях.  — Аристон же был не из тех, кто позволяет другим диктовать ему, что делать.
        Незадолго до своего совершеннолетия он положил конец встречам с обоими родителями, отдав предпочтение школе-интернату в Нью-Йорке и каникулам у своего деда в Греции.
        — Значит, ты должен понимать, почему у меня такие прохладные отношения с отцом.
        — Я просто спросил, знаешь ли ты о том, что он болен.
        — Рея говорила мне об этом. Она сказала, что именно поэтому он поставил ее во главу компании. Но я не знаю, насколько болезнь моего отца реальна, а насколько выдумана им для того, чтобы заставить Рею сделать то, что он хочет.
        Аристон усмехнулся:
        — Почему бы тебе не поговорить с Реей? Думаю, все сразу встало бы на свои места.
        — Но ты ведь сам хотел меня видеть,  — сказала Хлоя с некоторым смирением.
        — Да.  — Он съел еще кусок стейка, но на этот раз она не последовала его примеру, и он сдался, отодвинув от себя тарелку.  — У него тяжелая форма гипертонии.
        — Ты о чем?
        — Я о здоровье твоего отца.
        Выражение лица Хлои стало жестче.
        — Я об этом не спрашивала.
        — Учитывая его проблемы со здоровьем, не считаешь ли ты, что пришло время наладить отношения?
        — Нет.
        — Это на тебя не похоже.
        — Как мы установили ранее, я изменилась.
        — Скажи, чего ты сама хочешь для «Диолетис индастриз»?
        — Я хочу, чтобы сотни людей сохранили свои рабочие места и чтобы моя сестра не заработала сердечный приступ еще до того, как ей исполнится тридцать.
        — Важно ли для тебя, чтобы компания сохранила имя Диолетис?
        — Для меня — нет.
        — А для Реи?
        — Она готова предложить тебе достаточное количество акций, чтобы ты стал держателем контрольного пакета, если ты об этом,  — сказала Хлоя после некоторой паузы.  — Честно говоря, я не могу представить себе лучшего исхода.
        Аристон был приятно удивлен тем, что Рея думала в правильном направлении, ведь он и сам собирался предложить эту сделку.
        — В обмен на какие денежные вложения?
        — Я не знаю. Я же тебе говорила, что никак не связана с компанией. Рея сказала, ты знаешь, что необходимо предпринять, и, если ты готов пойти на это, выдвинешь свои условия.
        — Рея умная женщина.
        — Да.
        — А что, если мои условия заключаются в том, чтобы присвоить большую часть или даже все акции твоей сестры?  — спросил Аристон, не показывая, будет ли ее ответ иметь для него какое-либо значение.
        — Это больше похоже на агрессивное присоединение, чем на спасение или слияние, но у меня нет никаких сомнений в том, что Рея пойдет на это,  — сказала Хлоя, не пытаясь скрыть, как отчаянно Рея хотела спасти компанию.
        — Совсем никаких сомнений?
        — Да. Она готова позволить «ССЭ» поглотить нашу компанию, если это необходимо, чтобы оставить за людьми их рабочие места, я же согласна на все, что способно облегчить груз, который взвалила на себя Рея.
        — Вряд ли Рея будет тебе благодарна за то, что ты мне все это рассказываешь.  — Хотя это и не могло хоть как-то повлиять на исход событий, ведь Аристон уже все решил.
        — Сейчас моя сестра борется за спасение своего брака и компании, которая катится в пропасть. Она не собирается спорить о том, как ей этого добиться.
        — Своего брака?  — Аристон знал, что Эбер не одобрял Сэмюэля, но, казалось, Рея действительно его любила.
        — Сэмюэлю надоело быть для Реи на втором месте после компании, а у Реи уже было два выкидыша. Врач сказал, если она продолжит работать в таких стрессовых условиях, ее шансы выносить ребенка практически равны нулю.
        — Она могла бы поручить кому-то другому взять на себя председательство.
        — Только не с согласия отца.  — Тон Хлои был пронизан еще большим гневом, чем обычно при упоминании Эбера Диолетиса.
        — Рея — взрослый человек. Она сама делает выбор,  — отметил Аристон.
        — Иногда сделать выбор очень сложно.
        — Например, решиться уехать на другой конец страны и начать новую жизнь.
        — Это как раз было не так трудно сделать.
        — Похоже, у тебя приступ жестокости.
        Прекрасные зеленые глаза Хлои расширились, и она покачала головой:
        — Мы здесь не для того, чтобы обсуждать конец нашего брака.
        — Очевидно, ты больше заинтересована в том, чтобы брак твоей сестры не постигла та же участь.
        — Да.  — На этот раз тон Хлои был наполнен разнообразными эмоциями. Ее плечи поникли.  — Я совсем не хочу видеть ее в таком напряжении. Сэмюэль способен сделать ее счастливой, он заставляет ее чувствовать себя любимой и желанной, но она может потерять его, принеся их отношения в жертву компании и одобрению отца.
        — И снова ты не думаешь о себе.  — Это было выгодно ему для осуществления собственных планов, поэтому он не жаловался, а просто констатировал факт.  — Ты хотела бы, чтобы твоя сестра продолжила занимать пост председателя компании?
        Аристон не мог себе представить Рею в качестве счастливой домохозяйки, Хлоя же заявляла, что счастье сестры для нее на первом месте.
        — Она готова уйти в отставку, но надеется, что ты оставишь за ней руководящую должность. Я лишь хотела бы, чтобы это была позиция с более щадящим графиком и уровнем стресса.  — Хлоя смотрела на него умоляюще.
        — Что бы ты ни говорила, у нее больше общего с отцом, чем с тобой, Хлоя.
        Аристон удивился, когда она закивала в знак согласия:
        — Но она заботится о людях. О Сэмюэле. Обо мне. Она спасла мне жизнь.
        — Что ты имеешь в виду?
        Хлоя отвернулась. Казалось, ей было стыдно говорить об этом.
        — Я перестала есть после того, как покинула Грецию. Не специально, конечно. Просто еда меня не привлекала.
        — Почему?
        Хлоя пожала плечами:
        — Думаю, реакция на окончание нашего брака. Я даже не заметила, как начала терять в весе. Рея же обратила на это внимание и буквально заставила меня обратиться к консультанту по проблемам рационального питания. Она даже хотела, чтобы я посещала психиатра, и смягчилась лишь тогда, когда я снова немного поправилась.
        — Вы очень преданы друг другу.
        — Да.  — Глаза Хлои засияли.
        Аристон понимал, что такого рода привязанность, вероятно, важнее всего на свете, ведь он сам был готов сделать для своего деда что угодно.
        — Мне трудно поверить в то, что тебя не волнует, перестанет ли существовать «Диолетис индастриз».  — Компания все же была ее наследством.
        — Для меня главное — чтобы люди остались на своих рабочих местах.  — В голосе Хлои звенела искренность.  — Так или иначе, «Диолетис индастриз» получила от меня больше, чем я могла себе позволить ей предложить.
        — Что ты имеешь в виду?  — Аристон узнавал о своей жене то, о чем у него не было никакого представления в течение трех лет брака.
        — Компания всегда отнимала все внимание отца. И хотя я искренне верю в то, что он очень любил маму, он ею пренебрегал. Мне было всего одиннадцать, когда она умерла, но я уже была достаточно взрослой, чтобы видеть, как отражалась на маме его расстановка приоритетов. Он причинял ей боль снова и снова, а она всегда его прощала.
        — Он причинял боль и тебе — дочери, которую больше интересовало искусство, нежели бизнес?  — предположил Аристон.
        Хлоя со вздохом кивнула:
        — Что было, то прошло. Как и моя степень в области изобразительного искусства. Но мне действительно не хочется сейчас обсуждать моего отца, его компанию или прошлое. С тех пор как Рея имеет право голоса, будучи держателем контрольного пакета акций «Диолетис индастриз», судьба компании в ее руках.
        — Хочешь ли ты в данной ситуации извлечь какую-либо выгоду лично для себя?  — спросил Аристон, заранее зная ответ.
        — Нет.
        Это было чертовски похоже на Хлою.
        — А что, если я хочу чего-то лично для себя?  — спокойно спросил он.
        Несколько долгих секунд Хлоя изумленно смотрела на своего бывшего мужа. Вот к чему были все эти вопросы, и секс, и, возможно, даже ароматизированный кофе! Он подготавливал ее. Потому что ему было от нее что-то нужно. Он уже получил секс…
        — Но чего именно?
        — Что, если я хочу снова заключить с тобой соглашение, подобное тому, которое мы заключили пять лет назад?
        — Я не ослышалась?  — спросила Хлоя, не веря своим ушам.
        Только теперь она поняла, как сильно надеялась на то, что он когда-нибудь это скажет.
        — Ne.  — Четко, твердо и по-гречески.
        — Ты хочешь снова на мне жениться?  — Голос Хлои дрожал, воображение моментально разыгралось, и ее охватил ужас.
        Может, Аристон хотел снова попробовать вступить в брак по расчету, но на этот раз с ее сестрой? И ему нужна Хлоя, чтобы помочь убедить Рею? Рея и Аристон всегда ладили, ведь у них так много общего.
        Пойдет ли на это Рея? Вступит ли в брак с бывшим мужем Хлои, если это поможет спасти империю отца? Нет, она не променяет Сэмюэля на компанию, ведь правда? Хлоя ощутила, как внутри ее что-то сжалось, как бы говоря, что как раз Рея была на это способна.
        — Хлоя… yineka mou… с тобой все в порядке?  — Аристон уже сидел на корточках рядом с ее стулом.
        Он приложил руку к ее щеке. О, с такой нежностью!
        — В чем дело?  — спросил он.
        — Ты сказал. жениться.
        — Не жениться. не совсем.
        — Не совсем? Что же тогда?
        Он убрал руку, но остался на том же месте, пристально глядя ей в глаза.
        — Я хочу видеть тебя в своей постели.
        Хлою совершенно не удивил тот факт, что он сказал это вслух, прямо посреди ресторана. Аристон говорил не слишком громко, но вряд ли для него было важно, слышит их кто-то или нет.
        — Я.  — Он имеет в виду, быть его любовницей? Возлюбленной? Что?
        — Без использования противозачаточных,  — убежденно сказал он.  — Я хочу ребенка, которого ты мне так и не подарила.
        — Ты знал.  — Эта новость потрясла ее, ведь Хлоя была совершенно уверена, что Аристону об этом неизвестно.
        — Я ведь говорил тебе,  — он встал и вернулся на свое место,  — я информирован практически обо всем, что касается моих деловых интересов.
        — Я не чувствовала себя твоим деловым интересом, когда мы были вместе,  — сказала Хлоя беспомощно.
        — Нет, пока я не обнаружил, что ты планировала развестись со мной по истечении трех лет брака без потери акций, как и было прописано в нашем договоре.
        Хлоя покачала головой, но ее мысли отказывались успокоиться, бесконечно кружась вокруг одного простого факта.
        — Не понимаю, как ты мог об этом узнать.
        — Я нашел твои таблетки.
        — В моем шкафчике для драгоценностей?  — Но Аристон никогда не рылся в ее вещах. Хотя… Достаточно было одного раза.
        — Да.
        — Зачем ты туда полез?
        — Какая разница?
        — Может, и никакой. Но я чувствую, что должна знать.  — В том случае, если он никогда ей не доверял и постоянно за ней шпионил, даже она увидела бы их брак в совершенно ином свете.
        — Я планировал сделать тебе подарок.
        — И тебе что-то понадобилось в моем шкафчике для драгоценностей?  — спросила Хлоя обреченно.
        — Да.
        — Когда это произошло?
        — Это действительно важно?
        — Может, и нет.  — Важно лишь то, что ему все известно.
        Теперь у Хлои не было никаких сомнений — именно та упаковка таблеток привела к тому, что он составил документы на развод. Но неожиданно все отошло на второй план, когда она наконец осознала, в чем заключалось его предложение.
        — Ты хочешь, чтобы я родила тебе ребенка?  — Каждое ее слово было пронизано ужасом, и она совершенно не пыталась это скрыть.
        Аристон сдвинул брови, будто озадаченный реакцией Хлои, но сказал:
        — Да.
        — Я не стану этого делать.  — Она категорично покачала головой, решив сделать глоток вина, чтобы подкрепить свои силы, но бокал так сильно трясся в ее пальцах, что она была вынуждена отказаться от этой затеи.
        Аристон подозрительно прищурился:
        — Даже ради сестры и всех тех работников, о которых ты якобы так беспокоишься?
        — Ты предлагаешь мне отказаться от собственного ребенка ради спасения других семей?  — прошипела она с болью, которую, казалось, он уже не способен ей причинить.  — Я не твоя мать, Аристон. Твои родители — идиоты, если хочешь знать мое мнение.  — Прежде Хлоя никогда ему об этом не говорила, но она действительно так думала.
        У Аристона практически не было ничего общего с родителями, но это не значило, что ему было приятно слышать от Хлои эти слова.
        Он разозлился:
        — Я об этом не спрашивал.
        — Нет, ты просто судишь обо мне по их поведению. Ты знаешь меня… Или, по крайней мере, знал. Ты должен понимать — я бы никогда не смогла пойти на это.  — Хлоя сделала глубокий вдох, но это ей не помогло справиться с нарастающим волнением.  — Я просто не могу.
        — Теперь я понимаю, что совершенно тебя не знаю.
        Действительно, если он мог предположить нечто столь чудовищное.


        Глава 5
        Чувствуя себя так, будто она играет главную роль в своей собственной трагедии с одним актом, Хлоя вышла из ресторана.
        Как Аристон мог ожидать, что она откажется от своего ребенка?
        Ее глаза горели, в горле стоял комок. Ей еще не было так больно с тех пор, как она покинула Грецию. Даже в день, когда завершилась процедура их развода, ее горе было несколько приглушено знанием о том, что у нее не оставалось другого выбора, кроме как уехать. Но теперь она узнала, что всему виной ее собственные действия. Думая, что защищает себя, в действительности она сама разрушила свое счастье с человеком, которого любила.
        Хлоя действительно собиралась подарить семье Спиридакоу наследника, которого они так хотели, но только после того, как Аристон признается, что хочет быть с ней и дальше. Но он никогда об этом не говорил.
        Осознание того, что Аристон обнаружил противозачаточные, позволило Хлое увидеть собственное замужество и его завершение в совершенно другом свете. Она сказала Аристону, что ей не важно, когда он нашел таблетки, но теперь поняла, как ошибалась. Это очень важно.
        Неужели он знал об этом с самого первого дня? Мысль о том, что, занимаясь с ней сексом, он считал ее обманщицей и лгуньей, заставляла ее тело становиться липким от пота, а от приступов тошноты живот сводила судорога. Хлоя почувствовала, что ее колени подогнулись, и она споткнулась, наткнувшись на человека на тротуаре. Он что-то сказал ей, но она его не услышала, она была слишком сосредоточена на том, что происходило у нее внутри. Прохожий схватил ее за руку и начал кричать что-то о богачках, которые думают, что владеют тротуарами. Она подняла голову, желая извиниться, но такая возможность ей не представилась.
        Аристон был уже там. Он оттащил человека прочь, а его телохранители окружили Хлою.
        Теплые руки тронули ее лицо.
        — Ты замерзаешь.  — Аристон выругался на греческом вперемешку с английским.  — Кажется, у тебя шок.
        Она ничего не сказала, просто смотрела на него. Множество мыслей соперничали в ее голове, борясь за ее внимание, и не было никакой надежды ухватить хоть одну из них.
        — Так вот, значит, как ты реагируешь на перспективу рождения ребенка. Даже сейчас? Или, может, на то, что это будет мой ребенок?
        — Это не так,  — проговорила Хлоя слабым голосом.  — Я не могу поверить, что ты нашел…  — она покачала головой,  — что ты так рассердишься.
        — Я был вне себя,  — признался Аристон.  — Никто не любит оставаться в дураках.
        Особенно если это акула бизнеса, как он.
        — Нет, конечно нет. Но я не знала.
        — Думаю, мы оба были хороши. Мы оба скрывали что-то друг от друга.
        — Скажи, насколько я была хороша?  — Хлое действительно нужно было это знать.
        — Что ты имеешь в виду?
        — Когда ты узнал?  — спросила она, осознав, что они уже направляются к лимузину, задняя дверца которого была открыта все время, пока они разговаривали.
        Аристон попытался усадить ее внутрь, но она воспротивилась:
        — Скажи мне.
        — За месяц до того, как мы уехали из Нью-Йорка.
        — Нет.  — Ей стало почти смешно и немного жутко.
        Именно к тому времени она решила, что, если появление ребенка способно удержать их вместе, оно стоит того, чтобы сохранить брак с человеком, которого она любит всем сердцем. Хлоя перестала принимать таблетки еще за месяц до этого, но так и не забеременела.
        Хотя сначала она не была в этом уверена. Первые две недели после возвращения в Штаты Хлоя жила в состоянии ужаса, ведь в условиях контракта не было прописано, что случится, если она родит после окончания брака. К моменту рождения ребенка ее могли лишить родительских прав.
        Хлоя забралась в лимузин, более не протестуя. Все ее движения были неловкими и неуклюжими.
        Несколько минут ехали в тишине, потом Аристон с раздражением сказал:
        — Я не говорил, что тебе придется отказаться от нашего ребенка. Ты сама об этом заговорила.
        Значит, он считает, что она расстроена из-за этого? Да, Хлоя была действительно очень расстроена. Сама мысль об этом заставляла ее ужаснуться. Но что она значила в сравнении с тем, что ее попытка защитить себя стала причиной, по которой она потеряла свой брак и любовь всей жизни.
        Однако прошлое не изменишь. Хлоя была готова расплакаться.
        — Черт возьми, да прекрати ты смотреть на меня таким взглядом! Если ты забеременеешь и выносишь моего ребенка, я женюсь на тебе.
        — Что?  — Она не верила своим ушам.  — Ты же сказал, брака не будет.
        — Я сказал, что мое предложение представляет собой модификацию нашего первоначального соглашения.
        — То соглашение было заключено не тобой и мной. Мы были пешками в игре наших семей.
        — Я не играю в шахматы, Хлоя. И ты об этом знаешь. Я никогда не стану пешкой.  — Аристон полулежал в кресле напротив нее, но его расслабленная поза совершенно не сочеталась с напряжением в его голубых глазах.
        — Значит, ты уверен, что в случае рождения ребенка я соглашусь выйти за тебя замуж?  — Хотя Хлоя понятия не имела, что сделала бы в этом случае.
        — Ты подпишешь контракт, который будет гарантировать тебе потерю родительских прав на нашего ребенка в том случае, если ты не выполнишь условия,  — сказал Аристон с видом человека, который недавно обнаружил свой главный козырь и не имел никаких сомнений в том, что его нужно использовать.
        — Я…
        — По-моему, тебе нравилось быть моей женой. В определенные моменты даже очень.  — Взгляд, которым он ее наградил, говорил о том, что Аристон имеет в виду их невероятную совместимость в постели.  — Не отрицай этого. Ты ушла, решив, что я планировал развестись с тобой. Это наш шанс попробовать еще раз.
        — Ты действительно планировал развестись со мной, и я ушла, потому что наш брак был фиктивным.
        — Наш брак был более гармоничным, чем любой другой, основанный на так называемой любви.
        — Рея и Сэмюэль.
        — На грани развода.
        Хлоя не могла этого отрицать.
        — Но есть множество людей, которые счастливы в браке и при этом любят друг друга.
        — Но не в нашем мире.
        — И в нашем мире тоже. Как насчет Леиандроса Кириакиса и его жены Саванны? Они женаты уже почти десять лет и все еще очень любят друг друга.
        — Ты же их едва знаешь! Ты видишь только то, что на поверхности.
        — Она реальна. Любовь между ними реальна.  — Сомневаться в этом было невозможно.  — Кроме того, это не единственный пример. Как насчет Демитрия и Александры Петронидес? Ты помнишь, какой скандал разразился вокруг их брака? Но они пережили трудные времена.
        Аристон нахмурился:
        — Мы не говорим сейчас о наших знакомых, Хлоя. Нам нужно обсудить гораздо более личные вещи.
        — Что же может быть более личным, чем любовь?
        — Для нас? Очень многое.
        Хлоя смотрела на него, пытаясь понять, почему ему была так неприятна концепция супружеской любви. Она всегда знала — тому виной его родители, но после того, что он поведал ей в ресторане, она решила, что Шеннон, вероятно, виновата в этом даже больше.
        — Если бы меня все устраивало, я никогда бы не покинула Афины без тебя.
        — Твой отец тебя спровоцировал, и теперь нет сомнений в том, что он сделал это нарочно.
        — Я думала, ты не выполнишь условия контракта.
        — Почему?
        Не ответив, она отвернулась к окну.
        Аристон вздохнул:
        — Я подготовил документы на развод в приступе ярости, но я бы не подал их, не поговорив с тобой.
        Его слова заставили ее обернуться.
        — Что?
        — В отличие от тебя я не собирался разрывать наши отношения, не выяснив сначала, почему ты использовала противозачаточные.
        Хлоя сглотнула, признавая свою ответственность за это.
        — Ты хотел остаться в браке?
        — Я уже говорил, мы с тобой подходим друг другу.
        — Но ты очень сердился на меня за то, что я нарушила условия контракта, не так ли?
        — Не то слово. Я поехал в Гонконг, потому что мне нужно было побыть одному.
        — Я понятия не имела.
        — Я специально ничего не сказал.
        — Но почему? Если ты собирался поговорить со мной, почему не сделал это сразу?
        — Я был слишком зол.
        — Почему я? То есть и в этот раз? Многие женщины были бы счастливы подарить тебе ребенка.
        — Pappous.
        Его дед? Но при чем здесь Такис Спиридакоу?
        — Только не говори мне, что Такис будет счастлив, если ты женишься на матери своего ребенка после его рождения.
        — Мой дед не признает решение о расторжении нашего брака, принятое американским судом, несмотря на то что официально поженились мы здесь, в Нью-Йорке.
        Ах, так вот почему это должна быть именно она. Потому что Такис Спиридакоу никогда не почитал законы нации выше законов его церкви. Упрямство старика почти заставило Хлою улыбнуться. Она любила старого грека, как если бы он был ее собственным дедом.
        — Он считает наши клятвы священными,  — сказал Аристон, вторя ее мыслям.  — То есть, по мнению pappous, ты все еще являешься моей женой.
        — А что он думает о сексуальных партнершах, которые были у тебя после моего отъезда из Греции?  — неожиданно для себя спросила Хлоя.
        Такис не одобрил бы неверности.
        Аристон усмехнулся:
        — Уверяю тебя, я не обсуждаю с дедом свою сексуальную жизнь.
        — И насколько она была активной после моего ухода?  — Хлоя будто со стороны услышала свой вопрос, хотя не давала себе разрешения его задавать.
        — Цитируя одну мою знакомую, это не твое дело.
        — Сволочь.  — Она прикрыла рот рукой.
        Хлоя никогда не использовала подобные выражения, и, честно говоря, никогда даже про себя его так не называла. Но после того, как он припомнил ей ее собственные слова, ярость Хлои достигла предела.
        Но Аристон лишь рассмеялся:
        — Ты не единственная так считаешь.
        Ее бывший муж был достаточно опасен в том, что касалось бизнеса, но когда же он успел стать таким очаровательным и доступным?
        — Позволь мне прояснить ситуацию,  — сказала она, желая направить тему беседы в нужное русло.  — Ты воздержишься от продажи своих акций «Диолетис индастриз» и предоставишь необходимые капиталовложения, а также задашь бизнесу нужный путь развития в том случае, если я буду играть роль твоей любовницы в течение неопределенного периода времени, пока не забеременею?
        — Любовница — это старомодный термин, который означает, что у меня есть и другие супружеские обязанности. Но это не так. Ты будешь моей спутницей, которая просто должна забеременеть…
        — И выносить твоего ребенка.  — Нельзя забывать об этом маленьком, но очень важном нюансе.
        — Да, и родить.
        — А затем я должна буду выйти за тебя замуж,  — закончила Хлоя за него.
        Аристон кивнул:
        — В твоих интересах будет ознакомиться с условиями вышеупомянутого контракта к тому времени, как он будет заверен в Нью-Йорке и Афинах.
        — Хорошо. Какие между нами будут отношения, если не говорить о любви?
        — Опять ты про любовь? Пойми, я в нее не верю.
        — Почему?
        — Я видел слишком много доказательств того, что любовь является худшей основой для брака. Мой отец утверждает, что любил каждую из своих шести жен, а мать любит всех, кто оказывается у нее в постели. Любовь — это в лучшем случае лишь оправдание собственного либидо. Контракт, условия которого не могут быть нарушены ни одной из сторон, является гораздо более прочной основой для брака.
        — Но не все похожи на твоих родителей.
        Хлоя понимала — вряд ли ее признание в любви поспособствует разрешению их текущей ситуации, учитывая его мнение по этому поводу. Она знала, что Аристон любит своего дедушку. Возможно, сейчас старый грек был единственным человеком, к которому Аристон способен относиться с такой нежностью.
        Он никогда не испытывал теплые чувства по отношению к своим родителям. Хотя Балиос и Эвия Спиридакоу и не сделали ничего, что способно было бы вызвать даже слабую симпатию. Американская светская львица и греческий плейбой развелись, когда Аристон был совсем юн, разделив родительские права и обязанности поровну. Он вырос, живя то в Нью-Йорке, то в Афинах. По словам Аристона, в Афинах было лучше, потому что он проводил эти месяцы в доме своего деда с отцом, то появляющимся, то исчезающим, как джинн.
        Они прибыли к месту назначения, и Хлоя поняла, что это ее отель. Несмотря на убытки, которые терпел семейный бюджет, сестра Хлои поселила ее в пятизвездочном отеле. Рея настаивала на необходимости поддерживать видимость благополучия ради бизнеса.
        Аристон подался вперед, собираясь выйти из автомобиля вместе с ней.
        — Увидимся внутри. Нам еще многое предстоит обсудить.
        Если он поднимется в ее номер, возможно, они и поговорят, но вряд ли на этом все закончится. Хлоя была не настолько наивна.
        — Первые выплаты по контракту?  — легкомысленно предположила она, прежде чем выйти из машины.
        Он взял ее за руку и повел к главному входу в «Парк-авеню».
        — Разве первые выплаты не были сделаны днем?
        — Но тогда я еще не знала о твоем предложении, не так ли?  — спросила она, когда ее каблуки начали выстукивать дробь по мраморному полу холла.
        Не то чтобы они могли быть сделаны и вечером, так как фактически она еще не согласилась на его предложение.
        Хлоя чувствовала себя как жертва аварии. Она находилась в состоянии шока и нуждалась в физической близости. Аристон был здесь, и, если бы она могла выбирать того, кто поддержит ее в данный момент, он был бы первым в списке, как бы странно это ни звучало. Ведь еще только вчера все было совершенно иначе.
        Как же все могло так быстро измениться? Или ничего не изменилось, кроме ее готовности признаться в этом, пусть даже самой себе?
        — Не знала,  — сказал он, когда они входили в лифт.  — Зачем ты занялась со мной сексом? Возможно, это был твой способ упасть к моим ногам от имени сотрудников «Диолетис индастриз»? Учитывая то, как страстны мы всегда были в постели, это довольно неплохая стратегия.
        Она повернулась к нему лицом:
        — Не скромничай. Потому что ты — самый сексуальный мужчина, которого я когда-либо встречала. Надеюсь, этого достаточно?  — Она отвернулась.
        Идиот. Он был полностью поглощен бизнесом и не мог представить себе, что заниматься сексом можно не только из деловых соображений.
        — Рад это слышать.
        — Не сомневаюсь.
        Когда они добрались до ее номера, Хлоя молча впустила его внутрь.
        Аристон вздохнул:
        — У меня тоже не было каких-либо скрытых мотивов на то, что произошло ранее в моем офисе. Я никогда не скрывал, какое удовольствие доставляет мне твое тело.
        Эти слова позволили Хлое немного расслабиться. По крайней мере, он не пытался манипулировать ею посредством секса. Это заставило бы ее чувствовать себя дешевкой, хотя, откровенно говоря, его предложение в этом смысле было не многим лучше.
        Она засунула свою сумочку в шкаф и выскользнула из туфель на каблуках, которые не носила целых два года. Еще раньше она сменила костюм на простое черное платье, которое когда-то любила надевать к ужину.
        — Такис — очень упрямый человек. Ведь он даже ни разу меня не видел за эти два года.
        — Не по своей вине.
        Она резко повернулась к Аристону, который стоял посередине гостиной и пристально смотрел на нее.
        — Он хотел меня видеть?  — спросила Хлоя.
        — Да.
        Насколько ей было известно, пожилой человек никогда не покидал родную Грецию.
        — Он хотел приехать в Штаты, чтобы меня увидеть?
        Аристон склонил голову в знак согласия.
        — Но ты ему помешал.
        Услышав эти слова, он рассмеялся, в точности как когда они были женаты… когда она думала, что они счастливы.
        — Никто не может указывать pappous, что ему делать. Ему помешали проблемы со здоровьем.
        — И, по всей видимости, никто не может указывать ему, что думать. Получается, он действительно по-прежнему считает меня твоей женой?  — спросила Хлоя с легкой улыбкой, вызванной непримиримостью старика.
        — Он считает наш развод юношеской опрометчивостью, причем с моей стороны.
        — Но ведь это я от тебя ушла.  — Хлое больше не хотелось улыбаться.  — К тому же тебе было тридцать — не такой уж и юнец.
        — Это точка зрения моего деда,  — пожал плечами Аристон.  — Я на многое готов, чтобы порадовать его на закате лет.
        — На закате лет?
        — Он уже не молод.
        — Ты сказал, у него проблемы со здоровьем. Какие?  — обеспокоенно спросила Хлоя.
        — У него болезнь Паркинсона. Она поддается лечению, но в его возрасте все гораздо сложнее.  — В голосе Аристона прозвучали одновременно сожаление и решимость.
        Хлоя положила руку ему на грудь:
        — Мне очень жаль. Он действительно особенный человек. Я скучала по нему.
        Это было несложно признать. Хлоя и Такис были очень близки.
        — Я тоже скучал.  — Аристон накрыл ее руку своей. На этот раз в его глазах можно было прочесть все его мысли.
        Аристону было больно, он чувствовал себя беспомощным. Он хотел подарить деду единственное, о чем тот когда-либо его просил,  — наследника их империи, еще одного внука, которого Такис полюбит так же, как он любил Аристона.
        Понимая, что он, вероятно, чувствует ту же потребность в физической близости, что и она, пусть даже по совершенно другим причинам, Хлоя потянулась, чтобы поцеловать его.
        Он привлек Хлою к себе, отвечая на поцелуй и показывая, насколько сильно ему нужна ее близость.


        Глава 6
        Утром Хлоя проснулась от шороха. Открыв глаза, она увидела Аристона, склонившегося над своим портфелем, разложенным на столе.
        Она взглянула на будильник, стоявший на тумбочке, и застонала:
        — Ты всегда был ранней пташкой.
        Он посмотрел на нее через плечо:
        — Ты тоже проснулась.
        — А ты уже успел сходить в душ.  — Хлоя подтянула простыню к груди и уселась в постели.  — Ты уходишь?
        — Мы еще не все обсудили.
        Он повернулся к ней, и она заметила, что он держит толстую перевязанную папку с документами — в красной обложке с логотипом «Спиридакоу и сыновья энтерпрайзес» по центру.
        — Что это?  — спросила она.
        Аристон вручил папку Хлое:
        — Скажи своей сестре, что у нее есть двадцать четыре часа на то, чтобы принять или отклонить изложенные здесь условия.
        — Не слишком ли ты торопишься?  — Ведь Хлоя еще не дала свое согласие.
        — Разве я тороплюсь?  — Аристон многозначительно посмотрел на смятые простыни.  — Ты не препятствовала выполнению условий контракта прошлой ночью.
        — Прошлая ночь была никак не связана с контрактом.
        — То есть ты мне отказываешь?
        Готова ли она согласиться на его условия? Вернуться в его постель… к соглашению, которое они заключили пять лет назад? Подарить ему ребенка?
        — Хлоя.  — окликнул ее Аристон.
        — Я просто думаю.
        — О моем предложении?  — спросил он.
        — Да. И о прошлом.
        — Прошлое имеет мало отношения к настоящему.
        — Думаю, ты ошибаешься. У меня есть своя собственная жизнь,  — тихо сказала Хлоя.  — И она не пуста.  — Это действительно так. Ее жизнь была не такой интересной, как с ним, но тоже не без положительных сторон.  — У меня есть друзья, дело, которое я считаю интересным и перспективным, положение в обществе.
        — Но у тебя нет меня.
        — Ты говоришь так, будто считаешь, что я тебя люблю.
        По лицу Аристона, как и всегда при упоминании этого слова, скользнула усмешка, которая затем превратилась в улыбку.
        — Тебе ведь нравилась наша совместная жизнь. Тебе нравилось быть моей женой.
        — И все же я ушла от всего этого.
        — Почему?  — спросил Аристон, сидя на краю кровати. Его внимание было полностью сосредоточено на ней, что было достаточно редко, за исключением тех случаев, когда они занимались любовью.
        — Я хотела любви,  — призналась Хлоя, думая, что, возможно, сейчас он швырнет свою красную папку обратно в портфель и выйдет из ее номера.
        — У нас было нечто лучшее, чем любовь.
        — Только ты способен думать, что договор может заменить эмоциональную связь.
        — У нас была связь.
        — В постели.
        — И вне ее. Мы ладили, Хлоя. Ты дополняла мою жизнь, а я делал твою более интересной.
        Возможно, он знал ее лучше, чем ей казалось.
        — И на этот раз ты не предлагаешь мне брак.
        — Не сразу.
        — Ты мне не доверяешь.
        — А ты мне доверяешь?  — спросил Аристон.
        Хлоя думала об этом. Нет, она ему совершенно не доверяла… когда ушла от него. В противном случае она осталась бы поговорить, как планировал сделать он.
        Доверяет ли она ему сейчас, став старше и, следует надеяться, мудрее?
        — Ты похож на моего отца больше, чем я думала вначале.
        — Но я не его отражение. Я буду настоящим отцом для своих детей. Не таким, как мой отец или твой.
        В этом Хлоя не сомневалась.
        — У тебя был один из лучших образцов для подражания.
        — Да, pappous.
        — Интересно, как твой отец стал таким, какой он есть?  — размышляла она.
        — Природа взяла верх над воспитанием.
        Хлоя была вынуждена согласиться. Такис никогда не вырастил бы сына настолько эгоистичным.
        — Плохие гены где-то в роду.
        — Они есть у каждого.
        — Без сомнения.
        — Рискнешь?
        Рискнуть и сделать то, что она хочет, зная, что в конце пути, возможно, ее сердце будет разбито?
        — А что насчет моей сестры?
        — Я сделаю для нее все возможное. Я даже потребую, чтобы они с мужем обратились к семейному психологу за консультацией в качестве одного из условий сделки, если тебе от этого будет легче.
        Хлоя засмеялась, но кивнула:
        — Знаешь, думаю, станет. Мы обе росли, не имея представления о том, что такое хороший брак.
        — Значит, договорились.  — Аристон встал и направился к столу, к своему портфелю.
        Он вытащил ручку и красную папку. Открыв ее щелчком, он пролистнул несколько страниц, пока не нашел ту, которую искал, и начал что-то писать.
        — Ты действительно добавишь это условие?
        — Да.
        — Тогда я согласна.
        — Чтобы твоя сестра была обязана обратиться к семейному психологу?  — с некоторым удивлением спросил Аристон.
        — Чтобы дать ей надежду на счастливое будущее, которого не может быть под бременем «Диолетис индастриз».
        — Передай ей. У нее есть сорок восемь часов.  — Аристон бросил красную папку Хлое.
        Она поймала ее.
        — А что, если Рее понадобятся какие-либо разъяснения или переговоры?
        — Там все вполне понятно, но она может позвонить, если у нее возникнут вопросы. Что касается переговоров, ей нечего мне предложить.
        — Ты сказал, что хочешь меня.  — После умопомрачительного секса, который был у них прошлой ночью, она знала — это по-прежнему так.
        — На твоих условиях, не на ее.  — Аристон прилег на кровать рядом с Хлоей, кончиком пальца ведя по краю простыни, прикрывающей ее грудь.  — Если у тебя есть оговорки, я их выслушаю.
        Она оттолкнула его руку, не в силах ни о чем думать, пока он это делал.
        — Собираешься ли ты оставить «Диолетис индастриз» независимым концерном?
        — Компания сохранит свое название, но при этом станет дочерней компанией «ССЭ». На этот раз я потребую гораздо больший пакет акций. Компания претерпит глобальную реструктуризацию, чтобы вновь стать прибыльной.
        — Рея так и сказала.
        Аристон кивнул:
        — Я не могу гарантировать, что все сотрудники останутся на своих нынешних местах, но буду стараться сохранить за ними рабочие места в «Диолетис индастриз», насколько это возможно. Для сотрудников, все же потерявших рабочие места, вступит в действие программа по перераспределению, предусмотренная моей компанией. Восемьдесят процентов сотрудников, участвующих в этой программе, найдут новую работу в «Спиридакоу и сыновья энтерпрайзес».
        — Спасибо.
        Аристон пожал плечами:
        — Это именно то, зачем ты пришла ко мне, не так ли? Ты хотела, чтобы люди продолжали работать.
        — Да. Сохранит ли Рея свою должность в компании?
        Она не могла сделать это условием контракта, ведь слишком многое было поставлено на карту и зависело от доброй воли Аристона. Однако Хлоя не могла не надеяться на то, что он проявит больше милосердия к ее сестре, чем ее собственный отец по отношению к обеим своим дочерям.
        — Она останется на посту генерального директора, но после присоединения суть ее обязанностей существенно изменится. Она будет работать с командой, ее должностные обязанности станут более узкоспециальными, чем в настоящее время. Как и другие руководители высшего звена, она будет обязана пройти курсы не только по стратегии коллективного управления, но также по эффективному делегированию и эффективности трудовой жизни.
        — Звучит замечательно!
        — Рад, что ты так думаешь. В конечном счете она будет так же отчитываться передо мной, как и все остальные члены руководящего состава. Благосостояние компании больше не будет зависеть только от нее.
        Да, оно будет зависеть от Аристона, и Хлоя не сомневалась в том, что ее муж-магнат способен не только вывести компанию из сложившейся ситуации, но и успешно внедрить «Диолетис индастриз» в современную глобальную экономику.
        — Спасибо.  — Это было гораздо больше, чем ожидала Хлоя.
        Он пожал плечами:
        — Для меня важно, чтобы ты осталась довольна нашим соглашением.
        — Но я не могу так быстро решиться на подобный шаг. У меня есть собственный бизнес.
        — Небольшой магазин художественных принадлежностей и галерея в штате Орегон.
        Хлоя не сочла определение «небольшой» уничижительным. Ее магазин и галерея были в буквальном смысле небольшими, как по размеру, так и в том, что касается денежного оборота. Жить за счет доходов было возможно, но, конечно, не так богато, как она жила с Аристоном или в доме своего отца.
        — Да.
        — Ты не сможешь вести бизнес на Западном побережье и одновременно быть моей спутницей.  — Его тон был не то чтобы резким, но и уступчивости в нем не наблюдалось.
        — Я знаю.  — Так же как она не могла одновременно учиться в колледже и быть его женой.  — Однако галерея только начинает развиваться.
        Магазин художественных принадлежностей был успешен с самого начала. Наведя справки, Хлоя обнаружила, что в городе, где она хотела обосноваться, процветало сообщество художников, которым приходилось целый час добираться до места, где они могли приобрести качественные материалы для работы.
        Ее магазин привлек как художников-любителей, так и профессионалов со всего побережья, ведь в нем было именно то, что они искали,  — уголь, краски и прочие материалы.
        Она не была уверена, окупает ли себя ее небольшая галерея, однако ее хозяйка как-никак будет числиться спутницей миллиардера.
        — Я знаю. Ты должна гордиться своей работой.  — В его голосе не было издевки. Казалось, Аристон совсем не удивлен ее успеху.
        Хлоя улыбнулась. Ей было очень приятно его одобрение.
        — Спасибо. Я не хочу его потерять.
        — Я тебя об этом и не прошу.
        Но все же он просил.
        — Я нашел художницу с образованием в сфере бизнеса, которая будет управлять галереей вместо тебя. Ее муж был вынужден досрочно выйти на пенсию, и она просто мечтает воспользоваться этой возможностью. Их особенно привлек тот факт, что у тебя есть квартира непосредственно над галереей, так как со дня на день их выселят из дома.
        Он сказал это с видом человека, сделавшего все возможное, чтобы тайно подтолкнуть ход вещей к желаемому результату, и был весьма доволен проделанной работой.
        Получается, Аристон все это спланировал.
        — Ты действительно искусный манипулятор.
        Казалось, сомнительный комплимент ему приятен.
        — Я предпочитаю считать себя полностью подготовленным к любым непредвиденным обстоятельствам.
        — Что будет с этой парой, если я откажусь от твоих условий?  — спросила Хлоя. Ее изумление боролось с самым настоящим страхом перед его решимостью во что бы то ни стало добиться своей цели.
        — Об этом мы никогда не узнаем.
        — Пожалуйста, скажи мне, что ты бы им как-нибудь помог.
        — Это ты у нас чуткая личность, не я.
        — Да. Никто не сможет обвинить тебя в излишней чуткости.  — Но ей было бы легче, если бы он обладал хоть каплей.
        — Поужинаешь со мной сегодня вечером?
        Хлоя чуть было не согласилась, но вдруг поняла, что вынуждена отказаться:
        — У меня рейс во второй половине дня.  — И сейчас, более чем когда-либо, ей необходимо было лететь.  — Если я собираюсь переехать в Нью-Йорк, чтобы стать твоим партнером на ближайшие три года, мне нужно разобраться с кое-какими делами.
        Например, необходимо передать дела галереи и магазина паре, которую он нашел. Возможно, Хлою должно было расстроить его своеволие, но преобладающей эмоцией стало облегчение. Облегчение от того, что магазин будет продолжать работать, если у нее вдруг возникнет в нем необходимость, и ей не нужно думать и решать, как добиться этого самой.
        — У тебя на это две недели.
        Ее потрясла легкость, с которой капитулировал Аристон. Тем не менее Хлоя покачала головой:
        — Мне нужно не меньше месяца.
        — Завтра туда прибудут рабочие, чтобы упаковать вещи для доставки их в твою новую квартиру на Верхнем Манхэттене.
        Неудивительно, что Аристон ничего не сказал по поводу ее полета домой, ведь он уже договорился с грузчиками. Похоже, у него не было никаких сомнений в том, что Хлоя согласится с его планом.
        — У меня будет своя квартира?  — Находящаяся даже ближе к его офису, чем та, в которой они жили, пока были женаты. Но она не подумала о том, что делить постель не означает жить вместе.
        — Но ты уже не моя жена.
        Да, конечно, она не будет с ним жить. Однако в этом есть свои преимущества.
        — И мне не придется посещать все эти скучные деловые обеды,  — сказала она с некоторым удовлетворением.
        Его губы дернулись от раздражения.
        — Ты никогда прежде на это не жаловалась.
        — Как ты правильно заметил, тогда я была твоей женой. А сейчас я ею не являюсь.
        — Так вот почему ты не хотела, чтобы наш брак продлился? Тебе не нравились социальные обязательства, возложенные на жену миллиардера?
        — Я никогда не говорила, что не хочу продолжения нашего брака.
        — Твои поступки говорили сами за себя.
        — Какие поступки?
        — Ты с самого начала принимала противозачаточные.
        — У меня были на то свои причины.
        — Да, ты не считала, что обязана неукоснительно выполнять взятые на себя обязательства.
        — Ты с ума сошел? Я бросила учебу, свои мечты и привычную жизнь, чтобы выполнить условия этого злосчастного контракта, заключенного между тобой и моим отцом.
        — И тот контракт предусматривал рождение ребенка.
        — В нем говорилось о том, что будет, если ребенок родится, а не о том, что это должно обязательно произойти.
        — Это подразумевалось.  — Аристон перевернулся на кровати, будто собираясь встать, но остался на месте.
        — Но не было прописано. Разве ты сам позволил бы каким-то там подразумеваемым условиям диктовать тебе, что делать? Ты прекрасно знаешь — ты сделал бы то, что лучше для тебя и твоей компании.
        — Значит, ты считаешь, что тебе лучше не иметь от меня ребенка?  — Что-то мелькнуло в глубине его глаз, но он не выпускал это на поверхность, и Хлоя не поняла, о чем он думает.
        — Мне было двадцать, я была без ума от человека, который считал меня частью сделки, расстроена из-за манипуляций своего отца и жертвы, которую я вынуждена была принести компании, не давшей ничего, кроме горя, как мне, так и моей матери.
        — Сейчас ты находишься практически в такой же ситуации. Почему же ты снова соглашаешься на эти условия?
        Удивительно. Аристон даже не отреагировал на признание Хлои в том, что она была без ума от него, и это могло означать лишь одно — он знал, что это все еще так.
        Она подтянула простыню к подбородку и посмотрела мимо него, на покрывало, упавшее на пол прошлой ночью, когда они в неистовстве добирались до кровати.
        — Однако условия не совсем те же, что в прошлый раз, не так ли?
        — На этот раз ты не будешь использовать противозачаточные.
        — Я же сказала, не буду.
        — Потому что это прописано как одно из условий сделки,  — усмехнулся Аристон.
        — Точно.  — И он не собирался заставлять ее чувствовать вину за свои прошлые поступки. Она и так о многом жалела.
        — И тебе не придется посещать со мной скучные деловые обеды.
        — Я могла бы… Конечно, если ты хорошо попросишь.
        — Ты изменилась.
        — Разбитое сердце способно изменить человека.
        — Кто разбил твое сердце?  — спросил он опасным тоном.
        — А ты как думаешь?
        Аристон действительно понятия не имел, как сильно она его любила.
        — Хочешь сказать, это был я?  — с недоверием спросил он.
        — Отчасти я виню в этом отца, но да, это был ты.
        — Каким образом я мог разбить твое сердце?
        — Потерять тебя было больно. Очень.
        — Но ведь ты сама от меня ушла.
        — Потому что ты видел во мне лишь бизнес-актив.
        — Нет, это не так. Наш брак был настоящим. Я относился к тебе с уважением и вниманием, как к своей жене.
        Хлоя не могла и не хотела этого отрицать. Если бы его слова не были правдой, она бы не согласилась на эту новую сделку, даже ради сестры, которую так любила, и сотен сотрудников, существование которых зависело от компании.
        Аристон снова провел пальцами по краю простыни. Взгляд его лазурных глаз наполнился теплотой.
        — Не думаю, что ты можешь винить меня в своем разбитом сердце.
        Он прав. Это она от него ушла, не понимая того, как больно ей будет в разлуке и как сильно она будет надеяться на то, что он последует за ней. В конце концов он это и сделал, но совсем не так, как она ожидала.
        Хотя, наверное, Хлое следовало ожидать от него именно этого. Аристон не был рыцарем в сияющих доспехах, добивающимся сердца прекрасной дамы. Он был прагматичным магнатом с собственными намерениями и своеобразным представлением о чести.
        — Так, значит, завтра приедут рабочие,  — сказала она, вместо того чтобы продолжать дискуссию, которая могла привести к излишним откровениям.
        — Да.
        — Но ты сказал, у меня есть две недели.
        — Боюсь, все это время тебе придется жить на чемоданах в местной гостинице.
        Невероятно. Его самонадеянности нет предела, но не она ли в этом виновата?
        — Откуда ты знал, что я приду к тебе?  — А тем более о том, что она согласится на сделку?
        — Ты ведь сама назначила встречу с моей секретаршей на прошлой неделе.
        — Но все же… Неужели ты все это подготовил за неделю?
        — Разве это имеет значение?
        — Да.
        — Позволь мне перефразировать. Это не имеет значения.
        — А ты все такой же самонадеянный.
        — Разве я должен был измениться?
        — Как правило, этому учит жизнь.
        — Моя жизнь показала, что я должен помочь произойти тому, что и так должно случиться.
        — Моя же показала, что как бы сильно я чего-то ни хотела, я никогда этого не получаю.
        — Откуда такой пессимизм?  — спросил Аристон, словно ее ответ действительно имел для него значение.
        — Тебе этого не понять.  — Ведь он действительно не поймет. Хлоя решила, что пришло время уходить. Она отпихнула Аристона.  — Мне нужен душ.
        — У тебя еще есть время.
        — Разве ты не собирался уходить?
        — Возможно, я отложу свою первую встречу на сегодня.
        — Нет!  — вскрикнула она.  — Мой самолет.
        — Вылетает через несколько часов, я знаю. И ты хочешь сообщить новости сестре.  — Его взгляд путешествовал по изгибам тела Хлои, облегаемым тонкой простыней, говоря без слов, на что ей лучше потратить время.
        — Ты слишком много знаешь,  — проворчала она.
        — Когда-то это было не так. К сожалению.
        — Я не могу себе этого представить.
        — Я тоже, но это произошло.
        — Когда?
        — Ты еще спрашиваешь!
        — Да.  — Неужели он думал, что она умеет читать мысли?
        — Противозачаточные.
        — Но ты ведь о них знал.
        — Я узнал лишь незадолго до того, как мы в последний раз вместе уехали из Нью-Йорка в Афины.
        — К тому времени я перестала их принимать,  — призналась Хлоя.
        — Что?  — Впервые ее бывший муж, всемогущий Аристон Спиридакоу, выглядел на сто процентов ошеломленным.  — Но значит, ты могла быть…
        — Беременна, когда оставила тебя? Да, в течение месяца я очень боялась, что это именно так.
        — Но это было не так?  — Он побледнел. Его руки, лежащие на ее бедрах, сжались в кулаки от напряжения.
        — Ты действительно хочешь знать?
        — Ты могла сделать.
        — Нет, не могла. Иногда ты действительно ведешь себя как идиот, Аристон.
        С этими словами она оттолкнула его и спрыгнула с кровати, уже не обращая внимания на свою наготу.
        Глупый, глупый идиот!


        Глава 7
        Аристон, в состоянии, близком к шоку, смотрел на то, как его бывшая жена влетела в ванную комнату.
        Она перестала принимать таблетки примерно в то же время, когда он их обнаружил. Что за ужасное стечение обстоятельств! Значит, она собиралась выполнить условие брачного контракта, но не сразу.
        Аристон покачал головой, в очередной раз удивляясь женским капризам и капризам своей бывшей жены в частности. Хлоя могла быть беременной, когда ушла. Это вызывало в нем возмущение, но также сбивало с толку. Зачем было уходить до того, как она узнала ответ? Почему она перестала принимать противозачаточные, проявив тем самым намерение сделать их брак долгосрочным, и в конечном счете ушла от него?
        Впервые в жизни у Аристона не было абсолютно никакого ключа к разгадке происходящего, и это его более чем расстраивало. Ясно одно — тот факт, что она перестала пить таблетки в последние недели их брака, к чертям собачьим взорвал его первоначальное мнение о целях Хлои. Аристон ненавидел ошибаться, но в данном случае он совсем не возражал.
        Независимо от того, что имела в виду Хлоя, задавая вопрос о любовницах Аристона во время их двухгодичной разлуки, у него не было легиона половых партнерш с тех пор, как она покинула Грецию. Несколько женщин, побывавших в его постели, доказали ему лишь одно — когда найдена в высшей степени подходящая любовница, с ней никто не сможет сравниться.
        Аристон не верил в романтическую чушь типа всепоглощающей любви, но он верил в сексуальную совместимость. Вопреки всем ожиданиям, немного сосредоточенная на самой себе, интересующаяся искусством и совершенно невинная дочь его делового партнера превратилась в самую потрясающую любовницу из всех, что у него когда-либо были. Она не играла в ролевые игры, но давала все, что требовалось Аристону. Ее природная страстность стала для него наркотиком. Да, они действительно были счастливы, пока он не узнал о ее обмане. Ее не было в его постели почти два года, но это были слишком долгие один год, одиннадцать месяцев и двадцать девять дней.
        Потребность в сексе с Хлоей заставляла его чувствовать себя слабым, чего он очень не любил. Ему понадобилось всего шесть месяцев, чтобы понять, что он хочет вернуть свою жену, но еще восемнадцать ушло на то, чтобы это произошло на его условиях.
        Он прекрасно умел создавать впечатление, что он американский бизнесмен, и говорить по-английски без акцента, но в душе Аристон Спиридакоу был греком. У него было сильное чувство семьи и наследия, несмотря на то что его собственные родители сделали все, чтобы это уничтожить. Он хотел детей, которые никогда не будут оставлены без внимания, как произошло с ним. Он ожидал, что Хлоя станет второй половиной этого уравнения. К тому же своим чисто греческим происхождением, несмотря на то что воспитана она была в Соединенных Штатах, она заслужила расположение деда.
        При первом же знакомстве Хлоя очаровала pappous, закрепив тем самым свою роль в их семье, хотя Аристон не осознавал, насколько прочной она была, пока не подал на развод.
        Pappous был весьма раздражителен. Аристон же не привык его расстраивать и был более чем встревожен реакцией деда на уход Хлои из их маленькой семьи. Даже после того, как Аристон рассказал старику о противозачаточных, он устроил внуку разнос за то, что тот подал на развод первым, так как, возможно, Хлоя была еще не готова к материнству.
        Такие Спиридакоу также был в ярости, узнав, что Хлое так и не удалось закончить колледж. Аристон сомневался, что его бывшая жена имела представление о том, какого союзника она нашла в лице непреклонного старого грека.
        Аристон и Такис сошлись лишь в одном — у Хлои не было совершенно ничего общего с матерью Аристона. Поэтому он совсем не был удивлен тому, что Хлоя категорически отказалась родить ему ребенка и уйти.
        Хлоя была добрым и отзывчивым человеком. Возможно, при определенных обстоятельствах она могла бы стать суррогатной матерью и выносить ребенка для кого-то другого. Но только не для него. Впрочем, Аристон и не хотел, чтобы мать его детей видела в них лишь способ обеспечения определенного образа жизни, каковым он был для женщины, подарившей ему жизнь.
        Однако, как бы Хлоя ни пыталась выставить прошлое в новом свете, утверждая, что не была обязана выполнять неписаные условия их контракта, она все же скрыла от Аристона тот факт, что принимала противозачаточные. Аристон не любил быть в неведении еще больше, чем чувствовать себя слабым. Слабостью он мог управлять при помощи силы воли, но неведение является плодом чужого обмана. Аристон не мог его контролировать, и это приводило его в бешенство. На этот раз он не станет слепо верить в безгрешность своей бывшей жены.

        Хлоя была очень занята, контролируя грузчиков и продумывая про себя наиболее эффективный способ убить своего бывшего мужа за его нетерпение, когда ее телефон зазвонил в сотый раз за час. Она перенаправила звонок на голосовую почту, даже не поинтересовавшись, кто звонил.
        Избегая любопытных взглядов грузчиков, Хлоя вздохнула и потерла лоб. Продолжая названивать, Аристон просто не давал ей возможности привести в порядок дела. Сначала он звонил, чтобы рассказать ей о том, как протекает присоединение компании. Словно ей это было интересно. Для нее имел значение лишь итог — люди сохранят свои рабочие места, а брак Реи и Сэмюэля получит еще один шанс.
        Затем звонил радостный и полный надежд Сэмюэль, чтобы выразить ей благодарность, и Хлоя, повесив трубку, плакала от счастья. Рея тоже поблагодарила Хлою от всей души, когда та рассказала ей о предложении Аристона. Ее сестра была счастлива, и это делало счастливой Хлою.
        Но Аристон хотел рассказать ей обо всех мельчайших подробностях слияния, что Хлою ни капельки не интересовало. К тому же она обо всем этом знала из трехчасового разговора с сестрой прошлым вечером. Рея была в восторге от некоторых пунктов контракта, но ее немного задело требование обратиться к семейному психологу. В свою очередь Сэмюэль ясно дал понять, что именно этот пункт ему нравится больше всего.
        Хлоя просто хотела забыть о «Диолетис индастриз» хотя бы на несколько дней и попытаться привести свою жизнь в порядок. По ночам она ворочалась и долго не могла уснуть, думая о событиях, произошедших за последнее время.
        Утром, когда прибыли грузчики, Хлоя все еще была похожа на зомби, хотя к тому времени уже успела выпить две чашки кофе. В таком измученном состоянии ей было достаточно трудно организовать собственный переезд, а тут еще эти постоянные звонки.
        Менее чем через час Аристон вновь позвонил, чтобы рассказать ей о квартире, в которой Хлоя будет жить, предварительно до отказа заполнив ящик входящей почты ее телефона фотографиями этой самой квартиры.
        Квартира была красивая, и она была больше нынешней. Но в самом деле! Она все увидит, когда приедет туда, верно? А прямо сейчас ей нужно позаботиться о своих фирменных багетах и паркетных полах. Хлою вновь охватило желание куда-нибудь сбежать.
        Затем позвонила Джин, чтобы узнать, какому дизайнеру Хлоя отдает предпочтение в настоящее время. Она собиралась организовать для нее поход по магазинам в Нью-Йорке. Однако фактически звонок конечно же исходил от Аристона.
        Днем он позвонил, чтобы убедиться в том, что она сделала перерыв на обед. Невероятно! Аристон был наименее вероятным кандидатом на проявление подобной заботы из всех, кого она могла бы представить. Когда она сказала ему что-то в этом роде, он решил, что ее шутка является доказательством того, что она ничего не ела, и был абсолютно прав. Самонадеянный, настойчивый.
        Когда снова зазвонил телефон, она уж было хотела перенаправить его на голосовую почту, но поняла, что это телефон одного из грузчиков, который вдруг подошел к ней со странным выражением лица:
        — Это… э-э… мистер Спиридакоу. Он… э-э… хотел поговорить с вами.  — Грузчик протянул ей телефон.
        Хлоя со стоном закатила глаза, не заботясь о том, видит ли кто-нибудь ее реакцию, но все же взяла трубку:
        — Да, Аристон.
        — Видимо, твой телефон сломан. Я поручил Джин немедленно предоставить тебе новый.
        — Он не сломан. Я перенаправила твой звонок на голосовую почту.
        — Ты хотела сказать, мои последние три звонка?
        — А их было три?  — Возможно, он прав.  — Хлоя вздохнула: — Да, все три.
        — Но почему?
        — Аристон, я пытаюсь следить за тем, как упаковывают мои вещи, а ты звонишь мне каждые десять минут!  — Она не могла скрыть раздражения.
        — Наверняка все уже почти готово. У тебя не такая большая квартира.
        Нельзя отрицать, что двухкомнатная квартира над галереей была небольшой, но она была ее. И ей не очень-то хотелось из нее выезжать, даже для того, чтобы быть с Аристоном.
        — Я сортирую вещи.
        — Ты сможешь заняться этим, когда приедешь в Нью-Йорк.
        — Сомневаюсь.  — Будто он собирался дать ей на это время.  — Я помню, какой суматошной была моя жизнь с тобой.
        — У тебя не будет тех обязанностей, что раньше. Ведь ты не моя жена.
        — Я знаю, но, боже мой, ты уже поручил Джин созвониться со мной по поводу походов по магазинам.
        — Тебе понадобится новая одежда.
        — Да, потому что мои старые вещи совсем износились.  — Возможно, ее одежда не из последних коллекций, но Хлоя отдавала предпочтение именно этим дизайнерам за их классические линии и минимальное использование мимолетных тенденций.
        — Конечно, все это устарело, ведь прошло уже два года.
        — Аристон, я не особенно расстраиваюсь от того, что моя одежда устарела на пару сезонов.
        — Кроме того, ты похудела. Тебе понадобятся вещи меньшего размера. По крайней мере, сейчас.
        Это объясняло его звонок по поводу обеда. Аристон считал ее слишком худой. Хотя в этом он не одинок. Врач Хлои настаивал на том, что ей нужно прибавить как минимум десять фунтов, но она не принимала его слова всерьез.
        — Со мной все в порядке, и с моей одеждой тоже.
        — Почему ты отказываешься от новой одежды?  — спросил Аристон, несколько сбитый с толку.
        — Хорошо… Я куплю ее. Просто позволь мне сейчас вернуться к переезду.
        — Ты хотела сказать, к сортировке,  — фыркнул он.
        — Да.
        — Я позвонил, потому что хочу знать — может, ты предпочла бы другую квартиру? Мне показалось, тебе не очень понравилась та, фотографии которой я тебе прислал.
        — Она замечательная. Зачем ты так говоришь? Я же сказала, она мне понравилась. Очень.
        — Но ты не в восторге.
        — Это просто квартира, Аристон.
        — Это место, где ты будешь жить в ближайшем будущем.
        — Я знаю.
        — И?..
        — Уверена, мне там будет хорошо.
        — Мне этого мало.
        Да, Хлоя знала — он никогда не останавливается на достигнутом.
        — Она не просто хорошая. Она чудесная. Правда.
        — Ты в этом уверена?
        — Да, но теперь мне нужно идти.  — Хлоя пыталась сохранить спокойствие.  — Думаю, у тебя тоже есть более важные дела.
        — Я был на встрече,  — признался Аристон странным тоном.
        Хлоя не знала, как на это реагировать. Она не могла представить своего бывшего мужа сбегающим с деловой встречи, чтобы позвонить и убедиться в том, что Хлоя была довольна квартирой, которую он выбрал для своей… не любовницы, но возлюбленной она бы тоже себя не назвала, хотя бы потому, что он ее не любил.
        — Если ты уверена, что квартира тебе по вкусу.
        — Да, это действительно так,  — добавила она, не желая повторения этого разговора.
        — Хорошо, тогда поговорим позже.
        — Конечно. Завтра,  — намекнула Хлоя.
        После окончания разговора она решила, что он вернулся к делам.
        Когда ее телефон загудел в кармане час спустя, она знала, что лучше взять трубку, чем направить звонок на голосовую почту. Хлоя схватила телефон и нажала на кнопку соединения с большей силой, чем это было необходимо.
        — Послушай, если ты все еще беспокоишься о квартире, не нужно. Я ведь сказала, что она хорошая,  — проговорила она раздраженно.  — Я и подумать не могла, что ты можешь быть таким неуверенным!
        — Привет, Хлоя.
        Мужской голос принадлежал не Аристону. Ей стало дурно.
        — Отец?
        — Я звоню, чтобы поблагодарить тебя за спасение компании. Это для меня много значит.
        — Я сделала это не для тебя.
        Последовала тишина.
        — Я сделала это для Реи и сотен сотрудников, которые могли остаться без работы из-за твоего неправильного руководства.
        — Я позвонил не для того, чтобы выслушивать оскорбления.
        Само собой.
        — Зачем ты позвонил?
        — Чтобы сказать спасибо.
        — Хотя причины, толкнувшие меня на этот шаг, совершенно не связаны с тобой, благодарю за высокую оценку. У тебя все?  — с надеждой спросила Хлоя, желая лишь одного — поскорее закончить разговор с человеком, который причинил ей столько боли.
        — Ты никогда не простишь меня, да? Даже несмотря на то, что он собирается тебя вернуть?
        — Я ушла от него, а не он.
        — Но он составил документы на развод.
        Она не нуждалась в напоминании.
        — Так или иначе, на этот раз мы не поженимся.
        — Я слышал.
        — Да?
        — Я говорил с Реей.
        Если он ожидал, что Хлоя будет чувствовать себя виноватой в том, что не звонила ему два года, она должна была его разочаровать.
        — Мне очень жаль. Я мог бы заключить более выгодную сделку для обеих своих дочерей, если бы ты сначала обратилась ко мне, а не к Аристону.
        — Даже отойдя от дел и столкнувшись с крахом своей компании, ты все еще думаешь только о бизнесе. Я не нуждаюсь в том, чтобы ты заключал для меня какие-либо сделки. Независимо от того, как ты видишь ситуацию, главная проблема наших с тобой отношений заключается в том, что ты обращался со мной как с бизнес-активом.
        — Я заботился о твоем будущем,  — почти взмолился он.
        — Ты хотел сказать, о будущем компании.
        — Это одно и то же.
        — Нет, это не так. Ни для меня, ни для Реи. Она чуть не разрушила свой брак из-за этой глупой компании.
        — Это не было бы большой потерей. Сэмюэль ничего не привнес в их союз.
        — Он привнес себя, и это все, что нужно Рее, но ты не мог позволить им быть счастливыми.
        — Я не виноват в их семейных проблемах.
        — Разве? Не ты ли настаивал на том, чтобы Рея взяла на себя управление «Диолетис индастриз», зная о том, что они с Сэмюэлем решили завести детей?
        — Теперь ты обвиняешь меня в том, что у нее были выкидыши?
        — Врач сказал, что ее работа связана с высоким уровнем стресса.
        — Она — генеральный директор крупного предприятия. Естественно, такого рода работа предполагает высокий уровень стресса.
        — Ты ушел в отставку ради сохранения собственного здоровья, при этом заставив Рею рисковать своим здоровьем и здоровьем ее нерожденных детей, опять же на благо компании.
        — Рее всего двадцать девять. Она еще успеет стать матерью, если действительно этого захочет.
        — О да. У нее обязательно будут дети и крепкий брак, если хочешь знать мое мнение.
        — Она понимает, что у нее есть долг.
        — Как и ты?
        — Да.
        — Тебе всегда было наплевать на свой семейный долг, но Рея не станет такой, как ты.
        — Она рассказала мне о семейном консультировании.  — В тоне отца отсутствовала насмешка, которую ожидала услышать Хлоя.  — Возможно, мы с твоей матерью были бы счастливее, если бы тоже так поступили.
        Хлоя не знала, что и сказать.
        — Это неожиданно.
        — Я любил твою мать, Хлоя. Я люблю своих дочерей.
        — Ты выбрал паршивый способ доказать свою любовь.
        — Теперь я это понимаю.
        Невероятно. Это так не похоже на отца.
        — С тобой кто-то поговорил?  — спросила она.
        — Не знаю, поверишь ты мне или нет, но со мной говорил Сэмюэль.
        — Серьезно?
        — Он ведь социолог и должен разбираться в подобных вещах.
        — Он очень хороший профессионал.
        — Уверен, что ты права.
        — Рада это слышать от тебя.
        — Я действительно сожалею о том, что у Реи были выкидыши,  — сказал отец прерывающимся от волнения голосом.
        — Ты сказал…
        — Я знаю. Признание собственных ошибок — не мой конек.
        — Да, это так.
        — Возможно, я был не прав пять лет назад, но, пожалуйста, поверь, я думал о твоем будущем не меньше, чем о будущем компании.
        — Не уверена, что у меня получится.
        Отец вздохнул:
        — Я хочу, чтобы вы с Реей были счастливы. Думаю, сделка с Аристоном сделает это возможным, но я не хочу, чтобы тебе снова было больно.
        — Может, тебе следовало подумать об этом прежде, чем планировать очередной брак по расчету еще до того, как закончился первый?
        — Да, следовало.
        — Ты и правда так думаешь?  — с неожиданной для себя надеждой в голосе спросила Хлоя.
        — Да, и мне очень жаль.
        Хлоя никогда не слышала, чтобы ее отец извинялся. Она глубоко вздохнула, чувствуя, как ее глаза наполняются слезами.
        — Я тебя прощаю.
        — Спасибо. Это значит для меня больше, чем я могу выразить словами.
        — Как твое давление?  — спросила она, хотя не собиралась затрагивать эту тему.
        — Гораздо лучше. Я делаю упражнения, правильно питаюсь… но я скучаю по своей прежней жизни.
        — В качестве главы «Диолетис индастриз»?
        — В качестве отца для своих детей.
        — Но вы все еще общаетесь с Реей.
        — Намного реже, чем ты можешь себе представить. Она не простила мне твой брак с Аристоном.
        — Она мне не говорила.
        — Зато она многое сказала мне,  — с сожалением проговорил отец.
        — Компания сохранит свое название, но будет присоединена к «ССЭ».  — Хлоя почувствовала, что должна об этом сказать.
        — Я знаю и в некотором смысле рад этому. Компания стоила мне жены, дочерей и в конечном счете здоровья.
        — Но ты все еще любишь ее.
        — Да.
        — Все будет в порядке. Возможно, внуки скрасят твой выход на пенсию.
        — Я надеюсь, что вы с Реей позволите мне стать дедушкой для ваших детей, хотя я полностью осознаю, что этого не заслуживаю.
        Удивительно. Хлоя никогда не думала, что ее отец может быть таким уступчивым.
        — Только не надо пытаться превратить их в маленьких председателей.
        — Я оставлю это Аристону.
        — В таком случае он будет иметь дело со мной.
        — С великой и ужасной Хлоей.
        Впервые за многие годы Хлоя смеялась вместе с отцом.
        — Да, именно так.
        — Спасибо, Хлоя.
        — Не за что.
        — Я люблю тебя.  — Последний раз отец говорил это, когда ей было одиннадцать лет.
        Слезы покатились по лицу Хлои, но она уже не пыталась их скрыть.
        — Я тебя тоже люблю.
        — Пожалуйста, не вычеркивай меня снова из своей жизни.
        — Если не будешь высокомерным и холодным манипулятором, не вычеркну.
        На этот раз смеялся только он, а она лишь улыбалась.
        — Не буду,  — пообещал он.
        И Хлоя подумала, что, возможно, на этот раз отец действительно собирался сдержать обещание.


        Глава 8
        Хлое потребовалось около трех недель, чтобы обучить своих заместителей и привести в порядок дела. Несмотря на то что она прожила меньше двух лет в небольшом прибрежном городке, она успела там обжиться. Хлоя являлась внештатным членом торгово-промышленной палаты, а также координатором по сбору средств для проведения ежегодного благотворительного обеда и аукциона. Поиски человека, которому Хлоя могла бы доверить свои общественные обязанности, занимали почти все время, которое она проводила вне магазина.
        Конечно, если не считать часы, потраченные на частые телефонные разговоры с Аристоном. Он был недоволен, когда она перенесла вылет на неделю позже, не сказав ему об этом. Он был крайне рассержен, когда она начала говорить о том, что собирается сделать это снова. Этот разговор произошел накануне вечером, и с тех пор он не звонил. Хлоя была бы очень признательна за это Аристону, если бы не одно но — она не сомневалась, что это всего лишь затишье перед бурей.
        Размышления Хлои были прерваны мягким звоном колокольчиков, предупреждающим о появлении клиента. Ее новые менеджеры были заняты организацией доставки инвентаря в магазине по соседству, поэтому она управляла галереей в одиночку. Хлоя наслаждалась одной из последних возможностей сделать это.
        Было тихое утро, хотя открылись они еще час назад. Хлоя встала из-за стола, желая поприветствовать посетителя, и нацепила дежурную радушную улыбку, которая так и застыла на ее лице, когда она поняла, кто это.
        — Аристон! Что ты здесь делаешь?
        — Приехал, чтобы забрать отсюда свою странствующую спутницу.  — Было не похоже, что он шутит.
        — Но…
        — Я привез с собой специалиста по сбору средств и организации мероприятий, занимающегося этим профессионально,  — проговорил он еще до того, как она успела раскрыть рот.
        Честно говоря, Хлоя не знала, что и сказать. Для того чтобы приехать прямо сейчас, Аристон должен был вылететь из Нью-Йорка на рассвете и совершить кросс-континентальный перелет, не говоря уже о поездке от ближайшего аэропорта, обслуживающего самолеты его компании.
        Хлоя перевела взгляд на элегантную женщину, стоявшую рядом с Аристоном. Она была одета в костюм от дизайнера среднего уровня, который смог бы впечатлить, но не напугать местных жителей, а ее улыбка была такая же дежурная, как и улыбка самой Хлои.
        Женщина протянула ей ухоженную руку:
        — Анжела Карстон. Приятно познакомиться, миссис Спиридакоу.
        — Взаимно.  — Хлоя пожала ей руку.  — Но вы можете называть меня Хлоя. Вы действительно приехали специально ради ежегодного благотворительного ужина и аукциона?
        — Пожалуйста, называйте меня Анжела. Да, и ваш муж платит мне за это очень неплохие деньги.
        — Бывший… муж то есть. И спасибо вам за то, что вы здесь, независимо от того, какие у вас на то причины. Я смогу полететь в Нью-Йорк, как только введу вас в курс дела, чтобы вы понимали, что уже сделано и каковы наши дальнейшие задачи касательно аукциона.
        Хлоя повернулась к Аристону, но он выглядел намного менее довольным, чем можно было бы ожидать теперь, когда он вроде бы добился своего.
        — Это займет самое большее несколько часов,  — сказала она.  — Это событие, далекое от масштабов «Спиридакоу и сыновья энтерпрайзес».
        Он не улыбнулся, но кивнул:
        — Хорошо. Вы можете сделать это в самолете по пути в Нью-Йорк.
        — Анжела не сможет делать эту работу из Нью-Йорка.
        — Она вернется сюда в конце недели.
        — Почему ты не поручил ей сразу же по прилете приняться за дело?  — Хлоя нахмурилась, не одобряя тот факт, что другой человек из-за нее был вынужден дублировать поездку.  — Ты мог сказать мне об этом по телефону.
        — Я решил, что ты захочешь встретиться с Анжелой, прежде чем позволишь ей взять на себя твои обязанности.
        — Почему-то ты не проявил подобную любезность относительно моего бизнеса.  — Хотя следовало признать, что выбранные им менеджеры оказались замечательными. Пожилая пара была просто влюблена в мировое искусство, и Хлое так понравились работы женщины, что она даже отвела вращающийся стенд в своей галерее для продажи ее керамики.
        — Они идеальны,  — возразил он, словно читая ее мысли.
        Она улыбнулась, не в состоянии противоречить:
        — Да, это так.
        — Но ты все еще не в Нью-Йорке.  — В его недовольном взгляде было что-то похожее на смятение.
        — Я не уеду отсюда, не убедившись, что мои обязанности выполняются.
        — То же самое ты говорила мне по телефону вчера вечером.
        — И ты сразу же нанял эксперта по сбору средств?
        Аристон пожал плечами. Если перед ним стояла проблема, он просто решал ее.
        Хлоя покачала головой:
        — Наверное, ты платишь Анжеле больше, чем мы ожидаем собрать с помощью аукциона.
        — Я ведь предлагал пожертвовать крупную сумму вместо проведения аукциона.
        Без сомнения, он был весьма недоволен ее отказом от денег.
        — Аукцион проводится не только для сбора средств на проекты сообщества. Это настоящее событие, которого местные жители ждут весь год.
        — Да, именно так ты это и объяснила.
        — Аристон!
        — Что?
        — Ты все усложняешь.
        — Не понимаю почему. Ты рассказала мне о своих проблемах, а я их решил.
        Внезапно осознав, что они разговаривают с Аристоном так, будто Анжелы нет в галерее, Хлоя почувствовала, как к ее щекам подступает румянец.
        Она повернулась к только что принятому на работу организатору мероприятий и, поморщившись, извинилась:
        — Пожалуйста, простите мою невоспитанность. Большое спасибо за то, что вы летели через всю страну, чтобы взять на себя эту работу.
        — Я счастлива быть здесь,  — ответила Анжела.
        Казалось, ее совершенно не беспокоил непредусмотренный двойной кросс-континентальный перелет.
        — Но вы будете здесь совсем недолго,  — нахмурилась Хлоя.  — Не можете же вы с нетерпением ждать, когда прыгнете обратно в самолет.
        Анжела обаятельно улыбнулась:
        — Я часто летаю по работе и должна сказать, что самолеты компании Спиридакоу намного комфортабельнее, чем коммерческие.
        — Это правда,  — вынуждена была согласиться Хлоя.  — Но получается, вы проведете почти целый день в воздухе.
        — Я заметил, что ты не выказываешь подобного беспокойства за меня,  — поддразнил Аристон.
        В тот момент ей не пришел в голову остроумный ответ.
        — Ты делаешь то, что тебе нравится, Аристон.
        — Думаешь, я заставил Анжелу? Могу заверить тебя — это не так.
        — Нет, в самом деле,  — подтвердила координатор мероприятий.  — Аристон сделал мне очень заманчивое предложение с точки зрения вознаграждения и объема работы.
        — Тогда остается надеяться, что его восприятие соответствует реальности.  — Потому что Хлоя будет очень недовольна обоими, если Анжела не справится с работой.
        Если бы Хлоя снова попыталась отложить отъезд, придумав новое оправдание, Аристон просто взял бы ее на руки и отнес в аэропорт. Но она все же настояла на том, что ей необходимо еще раз все обговорить с новыми менеджерами, а затем заявила, что мэр непременно должен встретиться с Анжелой Карстон и утвердить ее в качестве заместителя Хлои по сбору средств. Но, как и следовало ожидать, на этом она не остановилась.
        Нет, Хлоя была совершенно убеждена, что ей просто необходимо позвонить одному из местных художников и лично сообщить о том, что она уезжает в Нью-Йорк. По словам Хлои, она уже представила его новым менеджерам, но этот блестящий художник был отшельником, а это означало, что с ним нужно понянчиться, чтобы убедить его в том, что о нем не забыли. Аристон уже начал было ревновать, пока Хлоя не сообщила ему, что художнику за шестьдесят.
        Когда она наконец сказала, что ей нужно упаковать свои вещи в гостиничном номере, Аристон обрадовался, что хотя бы в этом он сможет ей помочь. Он поручил команде службы безопасности позаботиться об этом, пока Хлоя с Анжелой встречались с мэром. К концу встречи Аристон уже был готов отправиться в путь. Точнее, он был готов еще несколько часов назад.
        — Идем, Хлоя. Нам еще полтора часа ехать до аэропорта.
        — Да, я знаю.  — Хлоя в последний раз окинула взглядом свой гостиничный номер. То же самое было и в галерее, когда они ее покидали.
        Аристон не понимал, что могло сделать взгляд ее изумрудных глаз столь задумчивым.
        — Ты ведь не будешь скучать по своей жизни на чемоданах?
        — Я не жила на чемоданах,  — возразила Хлоя, следуя за ним к машине.
        — Да, ты распаковала вещи и обустроилась, будто готовилась к длительному пребыванию.  — Аристон помог ей устроиться на заднем сиденье взятого в аренду лимузина, и дверца за ними закрылась.
        — Где же Анжела?
        — Она едет с командой службы безопасности во внедорожнике.
        Хлоя вытянула шею и попыталась выглянуть в окно:
        — Но я думала, мы по пути обсудим ее работу.
        — Разве вы не обсудили все на встрече с мэром?  — спросил Аристон с некоторым раздражением.
        — Не все.
        — У вас будет достаточно времени в самолете.
        Когда лимузин отъехал, Хлоя наконец кивнула и откинулась на спинку сиденья.
        Несколько миль они ехали в тишине. Все это время Хлоя, не отрываясь, смотрела в окно.
        — Тебе будет не хватать этой жизни,  — с пониманием сказал Аристон.
        — Да.
        Ее легкое согласие, без оговорки на то, что она ждала возвращения к их совместной жизни, его обеспокоило.
        Аристон был вынужден спросить:
        — Не жалеешь, что согласилась на мое предложение?
        — Ты имеешь в виду сделку?  — осторожно спросила Хлоя усталым тоном с оттенком грусти.
        Нет, он решительно ничего не понимал. Аристон предлагал ей жизнь, которую не у многих есть возможность увидеть, не то чтобы попробовать на вкус.
        — Ты никогда не будешь ни в чем нуждаться,  — пообещал он.  — Ты не пожалеешь о том, что вернулась в семью Спиридакоу.
        — Правда?  — спросила Хлоя, все еще глядя в окно.
        Им овладело чувство обреченности. Он придвинулся к ней:
        — Правда. Я тебе обещаю.
        Наконец она смерила его взглядом:
        — Вряд ли ты можешь это контролировать, Аристон.
        — Посмотрим.  — Он не стал с ней спорить. Он просто ей это докажет.
        Между тем пришло время напомнить ей об одной из причин, по которым они сейчас ехали в этом лимузине.
        Проведя рукой по щеке Хлои, Аристон ощутил мягкость ее кожи, что вызвало спазм где-то в низу его живота, и он наклонился к ней.
        — Что ты делаешь?  — выдохнула она.
        Он улыбнулся, легко касаясь губами ее губ:
        — Если ты забыла, три недели — слишком большой срок для меня.
        Ее глаза расширились, но рот приоткрылся, приглашая его к поцелую. Не теряя времени, Аристон принял сладкое приглашение. Эта женщина принадлежала ему, и чем скорее она поймет, что ее пребывание здесь, в штате Орегон, было лишь незначительным отклонением от их совместной жизни, тем лучше. Ведь по ее собственному признанию, она не хотела, чтобы их брак закончился. Пришло время напомнить ей почему.
        После трех недель разлуки он неторопливо вспоминал вкус ее губ, прослеживая языком их мягкие формы. Хлоя издала тихий стон. Что бы она ни говорила о том, как будет скучать по своей прежней жизни, по нему она определенно скучала больше.
        Он трогал ее тело через свободный шелковый топ, который она носила с легинсами, маскируя свою худобу. Прикасаясь к ней, Аристон в очередной раз почувствовал, как сильно она похудела. Он уже нанял личного тренера, который поможет Хлое набрать необходимый вес, укрепить мышцы и подготовить ее тело к беременности. Он ни в коем случае не собирался позволить ей рисковать своим здоровьем, вынашивая его ребенка. Ее грудь была меньше, чем прежде, но ему было все равно. Вопреки воле Аристона его член напрягся, желание войти в нее неумолимо росло.
        Он притянул ее, заставив оседлать себя таким образом, чтобы ее колени терлись о его напряженный пенис. Удовольствие вырвалось в громкий стон, и его руки нырнули ей под топ, чтобы расстегнуть лифчик. Застежка находилась спереди, и он удовлетворенно улыбнулся, когда обнажил небольшую, но соблазнительную грудь.
        Стоны и вздохи слетали с ее губ, когда она начала двигаться на нем, явно наслаждаясь их позой не меньше Аристона.
        Он начал снимать с нее топ, но неожиданно она напряглась:
        — Не нужно этого делать. Не здесь.
        Аристон засмеялся:
        — Уверяю тебя, нужно.
        — Мы ведь на заднем сиденье автомобиля,  — в ужасе сказала она.
        — Это лимузин, и мы не в первый раз занимаемся любовью на заднем сиденье.  — Хотя это случилось лишь однажды, во время долгой поездки в загородный дом ее отца, который находился в северной части штата за пределами Нью-Йорка.
        — Тогда все было иначе.
        — Разве? Здесь такие же тонированные окна, как и в лимузинах компании Спиридакоу. Я поднял перегородку. У нас есть еще больше часа до прибытия в аэропорт.  — Аристон продолжал касаться ее все время, пока говорил, сжимая и гладя ее соски, пока те не стали горячими.
        Душевная чистота и непорочность только усиливали сексуальность Хлои.
        — Ты играешь нечестно,  — сказала она с осуждением.
        — Я вообще не играю.  — Вновь завладев ее губами, Аристон доказал, насколько далеким от игры он считал секс между ними.
        Он начал чувственно ее целовать, делая все, что способно было толкнуть ее на границу между удовольствием и безумием… и за ее пределы. На этот раз, когда он начал снимать с нее одежду, она помогала ему, вынырнув из легинсов и отчаянно пытаясь расстегнуть его рубашку. Пиджак он сбросил, но галстук все еще оставался на нем. Казалось, Хлою это не волновало. Справившись с пуговицами, ее пальцы побежали по груди Аристона, в то время как она задыхалась под натиском его губ. Он сорвал с себя рубашку и галстук, стащил брюки и боксеры и отшвырнул их подальше. Только тогда Аристон вспомнил, что забыл кое-что в кармане. Она протестующе застонала, когда он поднял ее с колен и положил на сиденье рядом с собой.
        — Что?  — спросила она. Ее прекрасное лицо пылало от желания, зрачки так расширились, что зеленые глаза стали почти черными.
        — Презерватив.


        Глава 9
        Хлоя нахмурилась:
        — В чем дело? Ведь мы решили не использовать противозачаточные.
        — Нет, пока ты не поправишься на несколько фунтов.
        — Что?  — спросила она в смятении.  — Но почему?
        — Ты слишком худая. Это опасно для твоего здоровья.
        — Нет, это не так.
        — Я говорил с твоим врачом.
        — Ты не должен был этого делать. Ты не имел права.
        — Мы не отменяли доверенность на медицинский уход, которую ты подписала во время нашего брака.  — Хотя во многих странах супруги имеют на это право автоматически, их интернациональный образ жизни требовал предусмотреть любые непредвиденные обстоятельства.
        — Ты тоже ее подписал. Но разве тебе понравится, если я начну звонить доктору Гелиосу?
        — Я отменил свою доверенность, когда вступил в силу наш развод.
        Хлоя сделала оборонительное движение, попытавшись прикрыться, и он выругался. Черт возьми, он не хотел, чтобы все так закончилось. Аристон схватил презерватив и положил его на соседнее сиденье, прежде чем снова приблизиться к Хлое.
        — Послушай меня, yineka mou, ты не должна позволить воспоминаниям о прошлом вторгаться в наше настоящее. Что было — то прошло.
        — Ты в этом уверен?
        В данном случае Аристон больше надеялся, нежели был в чем-то уверен, но он никогда бы этого не признал. Хлоя будет принадлежать ему. Оказалось, что изменения в планах, которые он сделал перед отъездом из Нью-Йорка, были более чем необходимы.
        — Надеюсь, мы оба вынесли урок из прошлого. Тем не менее именно там оно и должно остаться. В истории — пусть и глубоко личной.
        — Набрать вес не так просто, как кажется, по крайней мере для меня,  — сказала Хлоя.
        — Знаю. Поэтому я нанял тебе личного тренера.
        — Почему я не могу заниматься с твоим?  — спросила она.  — По крайней мере, с ним я уже знакома.
        — Я подумал, тебе будет комфортнее с женщиной.
        Хлоя взглянула на него с пониманием:
        — Ты хотел сказать, тебе будет комфортнее, если со мной будет работать женщина.
        — Не стану этого отрицать.
        — Я не склонна к кокетству, Аристон.
        — Знаю.
        — И?..
        — В душе я настоящий грек.  — Потративший достаточно времени на разговоры со своей обнаженной бывшей женой.
        Он снова притянул ее к себе на колени. На этот раз ее ноги были раздвинуты, а его рука оказалась между ее бедер.
        — Ты так соблазнительна, yineka mou.
        Она засмеялась:
        — Ты шутишь? С темными кругами под глазами и моей худобой вряд ли я вообще похожа на женщину.
        — Не говори так. Ты самая прекрасная женщина из всех. Ты меня заводишь.  — Он провел ее рукой по твердому и горячему доказательству его слов.
        Казалось, это прикосновение ощутил каждый мускул его тела, и Аристон не предпринял никаких усилий, чтобы заглушить стон наслаждения.
        — Иногда мне кажется, что тебя способен возбудить даже сильный ветер.  — Ее руки судорожно сжали его твердый член.
        — Нет, только ты.  — Это была правда, хотя он не хотел в этом признаваться даже самому себе.  — Но я не допущу, чтобы твое здоровье пострадало во время беременности. В этом ты не сможешь меня переубедить.
        — Ты чертовски властный, ты знаешь об этом?  — Ее рука скользнула вверх и вниз по его члену, она прикрыла глаза, и тихий стон сорвался с ее губ.
        Аристону всегда нравилось наблюдать, как сильно она наслаждается этими прикосновениями.
        — Какой есть.  — Он не считал себя властным, только лишь правым во всем.  — И я — именно тот, кто должен быть внутри тебя.
        Хлоя промолчала, но Аристон и не ждал ответа, умело скользнув пальцами по ее клитору, пока не проник в сладкие глубины, заставив все ее тело содрогнуться. Хлоя была настолько возбуждена, что ему приходилось изо всех сил сдерживаться, не поддаваясь желанию взять ее в ту же секунду. Он касался ее до тех пор, пока ее влагалище полностью не увлажнилось.
        — Хочу тебя,  — простонала она, впуская его в свое влажное теплое тело.
        — Да,  — прошептал он. Аристон просунул руку между собой и Хлоей и прикоснулся большим пальцем к ее клитору. Теперь каждое движение их бедер доставляло ей острое удовольствие.  — Ты моя,  — прорычал он, пристально глядя на нее.
        Поглощенная страстью, она посмотрела в его глаза, но не смогла вымолвить ни слова.
        — Скажи это,  — потребовал он.
        — Я твоя,  — выдохнула Хлоя, и Аристон понял, что она на грани кульминации.
        Он нажал большим пальцем чуть сильнее и издал триумфальный крик, в то время как она оргазмировала над ним. Ее судороги стимулировали его собственное завершение. Да, секс между ними всегда был великолепный.
        Одевшись, Хлоя сонно прижалась к Аристону:
        — Теперь я понимаю, почему ты решил отправить Анжелу с командой службы безопасности.
        — Ты была далеко целых три недели. Мы заслужили немного времени наедине.  — Неужели она совсем по нему не скучала?
        — Думаю, мы могли бы дождаться вечера и заняться этим в постели.
        — Нет, я был слишком неудовлетворен, чтобы ждать.
        — Я не говорила, что удовлетворена.  — Она зевнула, прижимаясь к нему еще ближе.
        Аристону было приятно. Ему всегда нравилась нежность его жены… вернее, бывшей жены. Хотя она недолго еще пробудет в этом статусе.
        — Ты совсем не спала,  — с осуждением сказал он.
        — Мне слишком многое нужно было сделать.
        — Ночью?
        — Мой мозг не всегда способен отключиться, даже когда тело этого хочет.
        Аристон не стал спрашивать, какие мысли не давали ей уснуть. Вряд ли ответ его бы порадовал.
        — Спи,  — скомандовал он.
        Ей это необходимо, а ему нужно немного подумать.
        Хлоя кивнула, устраиваясь поудобнее. Она легла на сиденье, положив голову ему на колени.
        Все шло по плану до тех пор, пока дело не дошло до отъезда Хлои из ее дома, который был таковым в течение двух лет. Тот факт, что Аристону пришлось три недели уговаривать непокорную бывшую жену переехать в Нью-Йорк, говорил о том, что он должен изменить свои планы на нечто более конкретное.
        Мысленно пробежавшись по списку дел, которые они должны были сделать до отъезда из Нью-Йорка, он провел пальцами по ее волосам.
        — М-м-м… как приятно. Не останавливайся,  — пробормотала она, в то время как ее тело расслабилось, погружаясь в сон.
        Аристон испытывал от этого не меньшее расслабление. Бесспорно, сейчас она с ним. Значит, он должен быть доволен. Не так ли?

        — Что значит — поженимся?  — почти вскрикнула Хлоя, размахивая контрактом, который она только что закончила читать.
        Они снова находились в офисе Аристона. Его адвокат и юрист от компании «Диолетис индастриз» ожидали в приемной с Джин. Аристон настоял, чтобы Хлоя прочитала договор без посторонних, прежде чем юристы засвидетельствуют его подписание.
        Да, черт возьми, это был совсем не тот договор, который он изначально предлагал ей подписать. Это был четкий брачный контракт с довольно выгодными для нее финансовыми условиями, но совершенно однозначный, касательно пункта, который давал Аристону главные родительские права на будущих детей в том случае, если Хлоя бросит его или изменит. Предположительно никакое другое поведение с ее стороны не заставит его подать на развод. Она не знала, что думать.
        Аристон, сидевший рядом с ней на диване, на котором они занимались любовью во время ее последнего визита, взял бумаги и положил их на низкий столик, стоявший перед ними.
        — Я решил, что нет причин откладывать исполнение того пункта нашего договора, который связан со свадьбой.
        — Но ты сказал, что не хочешь снова на мне жениться, пока я не рожу тебе ребенка!  — Хлоя вообще не была уверена, хочет ли выйти за него замуж.
        — Я не учел все стороны данного вопроса, когда сделал эту оговорку.
        — Ты шутишь!
        — В таких делах нет места шуткам.
        — Ты прав. Контракты для тебя стоят на одной ступени с Господом.
        — Мой дед был бы недоволен тем, что ты богохульствуешь.
        — Но Такиса здесь нет.
        — Да, он в Греции и с нетерпением ждет, когда ты снова станешь членом нашей семьи.  — Погладив ее по волосам, Аристон наткнулся на овальный пучок, что его очень рассердило.  — Мне не нравится, когда ты закалываешь волосы.
        — А мне нравится.  — Не дав ему возможности продолжить этот бессмысленный спор, Хлоя сказала: — Я знала, Такис не обрадуется, если его правнук будет незаконнорожденным.
        — Я не упоминал, что данный аспект нашего соглашения имеет отношение к деду.
        — То есть в конце концов ты осознал, что это неплохая идея, не так ли?  — не могла не поддразнить она.
        Этот человек слишком уверен в своей правоте.
        — Возможно.
        — Не возможно, а точно.
        Аристон ненавидел признавать свои ошибки. Наверное, потому, что греческий магнат, этот золотой мальчик, действительно очень редко ошибался. Вот в чем заключалась причина его самоуверенности, а не только в деньгах и генетике.
        — У меня было множество причин для переосмысления своей позиции относительно нашей свадьбы.
        — Какие же?
        — Например, твое здоровье.
        — А что с моим здоровьем?  — О боже… Он говорил так, будто она только что вышла из больницы или что-то в этом роде.
        — Восстановление веса, который ты потеряла после развода, может занять несколько месяцев.
        — И что?
        — Таким образом, ты не забеременеешь, пока этого не произойдет.
        — И?..
        — Я решил, бессмысленно откладывать свадьбу, если я верю в то, что ты не собираешься снова меня обмануть.
        — Я тебя не обманывала,  — начала горячо отрицать Хлоя, но Аристон ее прервал:
        — Думаю, здесь мы должны остаться каждый при своем мнении.
        — Как ты великодушен!
        Это не был сарказм. Для человека с его характером предложение остаться при своих мнениях было не просто небольшой уступкой. Этот человек любил быть правым во всем почти так же, как он любил зарабатывать деньги.
        — Да… Мне также пришло в голову, что ты будешь чувствовать себя увереннее, возвращаясь к нормальной жизни, если наши отношения будут зарегистрированы.
        — Разве договор не должен был обеспечить подобную законную связь?  — спросила Хлоя в некотором смущении, думая о том, что он считал их брак нормальной жизнью. Чем же были эти последние два года? Каким-то временным отклонением от верного пути?
        — За последние недели я понял, что для нас с тобой имеет разное значение понятие «контракт».
        Бессмысленно было с этим спорить.
        — И поэтому ты решил, что мы должны пожениться прямо сейчас?
        — Да.
        — А ты не подумал, что, возможно, нужно сначала спросить, хочу ли этого я?
        Небольшая вспышка в его лазурных глазах говорила о том, что он об этом не подумал.
        — Но ты уже согласилась на мои условия.
        — Да, но я не ожидала, что уже через два дня в здании суда стану миссис Спиридакоу.
        — Ты никогда не переставала быть миссис Спиридакоу. Ты ведь оставила мою фамилию.
        — Да, но теперь я мисс, и ты об этом знаешь.
        Он нахмурился, тем самым подтверждая ее слова.
        — Какая разница, сейчас или потом?
        — Но ты считаешь, что это важно для меня!
        Аристон хотел, чтобы она чувствовала себя в безопасности. Это был действительно довольно милый и очень заботливый жест, очередное доказательство того, что Аристон не такой, каким раньше был ее отец. А возможно, не ей одной необходимы брачные узы.
        — Так ты отказываешься выйти за меня замуж?
        — А разве ты просишь моей руки?  — Хлоя уже не была против этой идеи, но пока сдаваться не собиралась.
        — Хочешь сказать, я должен?  — Маска акулы бизнеса слетела с лица Аристона.
        — Да.
        Пускай между ними было лишь деловое соглашение, но они снова собирались пожениться.
        Ничего не говоря, Аристон встал с дивана и подошел к столу. Он открыл верхний ящик и достал из него что-то, прежде чем снова вернуться к ней. Он остановился возле того места, где она сидела.
        — Я не романтик.
        — Это не романтический жест.  — По крайней мере, для него. Чем этот жест был для ее сердца, его совершенно не касалось, так как он давно уже дал понять, что мало интересуется этим органом.  — Это знак уважения.
        Понимание с оттенком облегчения отразилось на его мужественном лице.
        — В таком случае…
        Аристон опустился на одно колено — именно там, в центре своего кабинета, на турецком ковре ручной работы, и протянул Хлое предмет, находящийся в его руке. По эксклюзивной коробочке для ювелирных украшений она поняла, что это кольцо. Кольцо из каталога, который она листала спустя шесть месяцев после их свадьбы, а Аристон застал ее за этим занятием. Хлоя рассказала ему, как сильно ей понравилась эксклюзивная коллекция с бриллиантами шоколадного цвета.
        Он открыл коробочку:
        — Выходи за меня замуж, Хлоя.
        Она протянула руку, чтобы прикоснуться к кольцу. Это был большой прямоугольный бриллиант шоколадного цвета, обрамленный желтым золотом, которое она предпочитала платине, несмотря на ее популярность в их кругах. Центральный камень был окружен россыпью белых бриллиантов.
        — Оно очень красивое,  — с трепетом прошептала Хлоя.
        — Достаточно красивое, чтобы носить его до конца жизни?  — осторожно спросил Аристон.
        Она не ослышалась? Хотела ли она прожить с этим человеком всю оставшуюся жизнь?
        — Да.
        Он притянул ее к себе и страстно поцеловал. Как бы Аристон ни убеждал ее в обратном, все это было безумно романтично.
        Когда они оторвались друг от друга, чтобы сделать глоток воздуха, она сказала:
        — Теперь я понимаю, почему мы не поехали в ту великолепную квартиру, которую ты для меня подготовил.
        — Я подумал, тебе будет лучше спаться в нашей кровати. По-моему, она всегда тебе нравилась.
        Они провели ночь в его таунхаусе на Манхэттене, где они жили, когда были женаты.
        — Только благодаря сексу мой сон может быть долгим и спокойным, и качество матраса тут совершенно ни при чем, Аристон. Ты меня вымотал.
        Казалось, он вполне доволен этим заявлением.
        — Получается, все мои вещи здесь?  — спросила Хлоя.
        — Твои художественные принадлежности и личные вещи — да. Твоя мебель находится на хранении, пока ты не решишь, что собираешься с ней делать.
        Он действительно никогда не собирался поселить ее в той великолепной квартире. По крайней мере, с тех пор, как решил снова на ней жениться.
        Ей было безумно интересно, когда же он передумал, и она спросила его об этом.
        — После нашего третьего телефонного разговора, когда ты решила отложить рейс в Нью-Йорк еще на один день,  — ответил он с большей откровенностью, чем она ожидала. Возможно, даже более откровенно, чем он сам собирался, судя по выражению его красивого лица.
        Аристон был в ней не уверен и решил принять меры, чтобы более не чувствовать себя подобным образом. Значит, Хлоя права. Свадьба нужна не только для того, чтобы она чувствовала себя в безопасности, Аристону это было также необходимо.


        Глава 10
        Впервые в жизни Хлоя чувствовала себя действительно прекрасной, глядя на свое отражение в огромном зеркале в их спальне. Она надела коктейльное платье цвета шампанского, которое Аристон приказал подогнать по ее фигуре к церемонии бракосочетания, и до блеска расчесала волнистые волосы. Хлоя немного подвела свои зеленые глаза, накрасила губы и теперь с нетерпением ожидала реакции Аристона.
        Открыв дверь на втором этаже, она услышала голоса. Один из них принадлежал ее будущему мужу, а другой она конечно же узнала, но никак не ожидала услышать его здесь. Такис Спиридакоу прилетел из Греции, чтобы присутствовать на их свадьбе.
        Слетев вниз по лестнице, Хлоя выкрикнула его имя:
        — Такис!
        Он повернулся и протянул руки ей навстречу.
        — Pappous, дитя мое. Сколько раз я тебе говорил? Я твой pappous.
        Она бросилась к нему, и они крепко обнялись. Ее глаза были полны слез.
        — Я так рада тебя видеть! Аристон не говорил мне, что ты придешь.
        — Это мой сюрприз для вас обоих.
        Такис расцеловал Хлою в обе щеки в знак приветствия и шутливо взглянул на нее. Его лицо было покрыто морщинами, но все еще оставалось красивым, как и лицо его внука.
        — Я полон решимости стать свидетелем этой гражданской церемонии. В прошлый раз я не присутствовал, и посмотрите, что из этого вышло.
        Хлоя рассмеялась, но не сказала, что его присутствие на той свадьбе ничего бы не изменило. Такис бы очень обиделся, нисколько ей не поверив. Было ясно, от кого Аристон унаследовал свою самоуверенность.
        Прежде чем они успели продолжить разговор, раздался звонок в дверь. Через несколько секунд послышались голоса Реи, Сэмюэля и отца Хлои.
        — Такис! Не знал, что ты будешь здесь,  — сказал Эбер Диолетис с широкой улыбкой.
        Но старший Спиридакоу не улыбнулся в ответ.
        — Ты думал, я глухой дурень, не выезжающий за пределы нашей родной страны, а, Эбер?
        — Не понимаю, о чем ты,  — осторожно ответил отец Хлои, выглядевший гораздо старше, чем во время их последней встречи.
        — Разве? Так, значит, какой-то другой слепой дурень пытался выдать жену моего внука за другого?
        — Послушай, Такис…  — начал было Эбер.
        Но Такис погрозил бывшему бизнесмену слегка дрожащим пальцем:
        — Послушай меня, эта девушка — член моей семьи. Если ты еще раз попытаешься помешать этому, ты потеряешь больше, чем несколько контрактов.
        Возможно, Такис и страдал от тремора конечностей, но с возрастом он не ссутулился и представлял собой чрезвычайно внушительную фигуру.
        На лицах присутствующих было написано изумление в ответ на эту угрозу. Всех, кроме Хлои. Она совсем не удивилась. Оставаясь нежным и любящим по отношению к близким людям, Такис Спиридакоу был человеком, способным управлять фирмой «Спиридакоу и сыновья энтерпрайзес». Он сделал Аристона акулой бизнеса, такой же, как и он сам. Ее любимый старик был крепким орешком, и ее отец не мог об этом забыть.
        Тепло разлилось в душе Хлои, когда она поняла, что никогда не была так одинока, как думала. Повернувшись, она увидела все еще удивленное лицо отца.
        Чувствуя себя в полной безопасности рядом с двумя потрясающими мужчинами по фамилии Спиридакоу, она протянула руку в знак приветствия:
        — Отец.
        — Аристон решил, что ты хотела бы меня здесь видеть,  — сказал Эбер почти застенчиво, схватив ее за руку и держа, вместо того чтобы просто пожать.
        — Он прав.  — Высвобождая руку, Хлоя улыбнулась своему вновь будущему мужу.  — Спасибо.
        — Когда ты рассказала мне о характере вашего последнего телефонного разговора, я решил, ты хочешь встретиться с Эбером лично.
        — И оказался прав.
        Казалось, Аристон очень доволен собой, и она улыбнулась. Отец обнял ее и во второй раз в жизни прошептал: «Прости меня». Может, даже старая акула бизнеса способна измениться?
        Хлоя обняла его в ответ и сказала, что тоже его любит, а потом усмехнулась:
        — Однако мне было приятно слышать слова pap-pous о том, что компания поплатилась за то, что ты считал меня одним из ее активов.
        Отец вздохнул, а Рея засмеялась:
        — Вы все забыли, что, хотя Хлоя больше похожа на маму, все же в ней есть кое-что и от отца.
        Эбер выглядел гордым, хотя все еще немного озадаченным.
        Аристон же сказал:
        — А вот под этим я готов подписаться.
        — В самом деле?  — спросила она.
        — Да. Ты знала, чего хочешь, и добивалась своей цели.
        Хлоя понятия не имела, каким образом Аристон пришел к этому заключению, если только он не говорил о том, как решительно она была настроена, пытаясь сохранить брак Реи.
        — Хватит болтать. Давайте выпьем по бокалу узо[1 - УЗО(греч. )  — алкогольный напиток, производимый и распространяемый повсеместно в Греции.], чтобы отпраздновать этот день, а затем начнем церемонию.  — Такие размахивал бутылкой, которую, несомненно, привез из родной страны.
        Как и пять лет назад, судья прибыл к ним на дом для проведения гражданской церемонии. Через несколько минут к ним присоединились два адвоката, которые до этого были свидетелями подписания брачного контракта.
        Оглядев комнату, Хлоя поняла, что действующие лица были те же, что и пять лет назад, за исключением Такиса. Те же нежные звуки классической музыки в качестве фона, легкий завтрак, сервированный в столовой, чтобы гости могли перекусить после церемонии. В декоре комнаты также не произошло особых перемен.
        В то время как ее дежавю росло, надежда и чувство безопасности, которые поддерживали Хлою, неумолимо улетучивались. Почему она решила, что все будет лучше, чем в первый раз? Потому что теперь она менее наивна и уже не надеется на то, что Аристон влюбится в нее?
        Ее взгляд упал на Такиса Спиридакоу. Вот причина этого события. Если бы он так упорно не отказывался признать их развод с Аристоном, ее бывший муж искал бы в другом месте мать для своих детей.
        Хлоя была достаточно честна с собой, чтобы осознать — если бы она прочла в светской хронике о том, что Аристон женился на другой женщине и у них появились дети, это убило бы ее. Настало время раскрыть все карты. Она выходила за него замуж не ради Реи или сотрудников «Диолетис индастриз». Нет, она согласилась на этот брак только ради себя.
        И независимо от того, что из этого выйдет, она согласилась на брак по одной-единственной причине — ее неизменной любви к греческому миллиардеру. В этот момент Хлоя поняла, что одно из действующих лиц в этой драме очень сильно изменилось — она сама. Теперь она знала, на что готова ради собственного счастья, и ничего не боялась. Этому научила ее мать.
        Брак ее родителей не был идеальным, но мама никогда не выражала желания что-то изменить. Раньше Хлоя этого не понимала, думая, что отец должен был быть лучшим мужем, и, хотя он сейчас признавал это, все-таки ее мать была достаточно сильной женщиной, чтобы стремиться к тому, чего хотела.
        Аристон прав в одном — Хлоя такая же. Возможно, сегодняшний день не был тем радостным событием для двух страстно влюбленных людей, соединяющих свои жизни, но похоронами надежд его тоже назвать было сложно.
        Ее мать знала, что для мужа она никогда не будет на первом месте, но не противилась своей судьбе. Она приняла ее с изяществом, заслуживающим подражания. Да, ей было нелегко в браке с таким человеком, как Эбер, но Хлоя не сомневалась — ее мать была сильной женщиной, и, если бы этот брак ее не устраивал, она бы ушла от отца.
        — Хлоя…  — Ей на плечо опустилась рука. Сестра обеспокоенно смотрела на нее.  — Ты в порядке? Аристон пытается привлечь твое внимание.
        Хлоя взглянула на Аристона:
        — Прости, ты хотел что-то сказать? Я задумалась.
        — Его честь готов начать,  — сказал Аристон. В его голосе звучал вопрос, а выражение лица было почти мрачным.
        Хлоя кивнула. Судья указал, где им следует встать, и Хлоя подошла к Аристону. Ее руки были холодны как лед, когда она убежденно, хотя и без избытка эмоций, давала торжественное обещание. Аристону неинтересна ее любовь, и сейчас она не собиралась преподносить ее ему на блюде. Как сказал Аристон, этот момент не был романтическим. Но все же он был очень важным.
        Ее красивое платье не было классическим свадебным. Тем не менее оно будет хорошо смотреться на фотографиях, которые, несомненно, позже напечатают глянцевые журналы. Еще в детстве Хлоя научилась правильно улыбаться в объектив фотокамеры, когда отец демонстрировал свою семью ради собственного публичного имиджа и, соответственно, ради компании. Она искусно поддерживала разговор с гостями за обедом и всячески старалась не позволить себе разочаровать их в последующие часы.
        Позже, когда все, кроме Такиса, уехали, Хлоя позволила себе немного расслабиться.
        Старик выглядел чрезвычайно довольным итогами дня.
        Аристон исчез в своем офисе, чтобы сделать некоторые звонки, снова надев маску загадочного магната. Но Хлоя и не ожидала чего-то другого. Сегодняшний день был для него днем заключения сделки.
        Она повернулась к старику:
        — Похоже, остались только мы. Может, партию в шашки?  — Хлоя нашла в Такисе такого же любителя этой простой игры, как и она, вскоре после их знакомства пять лет назад. За этим занятием они коротали долгие часы в его доме в Греции.
        — В течение двух лет я был лишен этого удовольствия.
        — Не возражаешь, если я сначала переоденусь?  — спросила она с иронией.
        — Вздор! Какому мужчине не будет приятно сыграть в шашки с женщиной, разодетой в пух и прах, хе-хе?
        Она усмехнулась, но села за небольшой квадратный столик для игры в углу гостиной.
        — Мой внук с тобой играет?
        — Раньше играл.
        — Значит, будет и теперь. Это очень хорошая игра, дитя мое.
        Хлоя кивнула с легкой улыбкой, не зная, что в действительности могли означать его слова.
        Они начали игру, и Такис заговорил снова:
        — Моя Элен, царствие ей небесное… Мы с ней поженились по воле наших родителей. Ты знала об этом?
        — Нет.  — Но это объясняло, почему Такис видел лишь положительные стороны в ее браке с Аристоном. По всеобщему мнению, Такис и Элен были очень счастливы вместе.
        — Мы прожили сорок чудесных лет вместе, прежде чем рак отнял ее у меня.  — На мгновение его глаза наполнились тоской, он замер, положив руку на доску.  — Все это время она была светом в моей жизни.
        Хлоя улыбнулась, абсолютно не сомневаясь в правдивости его слов.
        Такис сделал свой ход, а затем поднял глаза. Его взгляд стал очень серьезным.
        — Мы никогда не говорили друг другу слов любви.
        — Но вы были так счастливы.
        — Да, это так.
        — Ты, должно быть, очень ее любил.  — Хлоя нахмурилась, не в силах представить себе человека, который считал жену светом своей жизни и при этом не любил ее.
        — Да,  — подтвердил он.
        — Но ты никогда не говорил ей об этом — почему?
        — Это было не нужно. Она знала, что наши брачные обеты для меня священны.
        — Думаешь, она не переживала от того, что ты никогда не говорил ей этих слов?
        — Она мне их тоже никогда не говорила, дитя мое.
        — Но…
        — Мой сын Балиос… он считает, что любил многих женщин, и был женат почти на каждой из них. При этом он подарил мне лишь одного внука.  — Такис покачал головой.
        Хлоя поморщилась. Ей всегда было сложно скрыть отвращение при упоминании об отце Аристона.
        — Не думаю, что Балиос называет любовью то, что большинство людей вкладывают в это понятие.
        — Возможно. В чем я действительно уверен, дитя мое, так это в том, что взаимная выгода является лучшей основой для брака.  — Такис верил в это, ведь в его жизни было именно так.
        — Не всем так повезло, как тебе и Элен.
        — У вас с моим внуком тоже все будет хорошо, теперь, когда вся эта ерунда с разводом уже позади.
        — Если бы он любил меня, я не ушла бы от него,  — призналась Хлоя,  — и конечно же он бы со мной не развелся.
        — Ты так думаешь? Его отец развелся со всеми своими женами, хотя каждую из них он любил.
        Это аргумент.
        — Ты уверен, что на этот раз у нас все будет хорошо?
        — Да.
        — Откуда же такая уверенность?  — спросила она в шутку, ожидая ответа из серии: «Я же присутствовал на церемонии».
        — Мой внук повзрослел.
        — Его и раньше сложно было назвать ребенком.  — К тридцати годам Аристон уже проработал в «Спиридакоу и сыновья энтерпрайзес» большую часть своей жизни, начав с работы посыльным в компании деда в возрасте двенадцати лет. К тому времени, как они развелись, Аристон управлял компанией уже семь лет.  — Не понимаю, каким образом он мог измениться за два года.
        — А разве ты не изменилась?  — спросил Такис, одновременно превращая свою шашку в дамку.
        — Изменилась,  — призналась Хлоя, с удовольствием взяв две его шашки. И только сегодня она поняла, насколько сильно.
        — Два года назад ты села в самолет и исчезла из жизни моего внука, не сказав ни слова. Ты ведь больше так не поступишь?
        — Нет, не поступлю.
        — Вот видишь? Ты тоже повзрослела.
        — Ты очень упрямый человек, Такис Спиридакоу.
        — Это для меня не новость, дитя мое. Невозможно построить стоящую жизнь, отказываясь от того, что имеет для тебя значение.
        — Полагаю, это касается и женщин.
        — Почему бы и нет?
        — Не представляю, каково бы пришлось Аристону, если бы я была столь же упряма, как его любимый pappous,  — впервые за несколько часов улыбнувшись от души, сказала Хлоя.
        — Боюсь себе это представить, хотя в последние недели я начал подозревать тебя в этом.  — Аристон встал рядом со стулом Хлои, запустив руку ей в волосы.
        Ей стало так хорошо от этого простого прикосновения!
        Хлоя подняла глаза на Аристона, пытаясь понять странное выражение его прекрасного лица.
        — Я не слышала, как ты вошел.
        — Вы с pappous были увлечены беседой, не говоря уже о любимой игре.
        — Знаю, это детская игра,  — признала она.
        Такис взглянул на нее оскорбленно:
        — Спешу уведомить тебя, дитя мое, что это игра древних королей.
        — Но она продается в отделе детских игрушек, а не в секции товаров для королевской семьи,  — возразила Хлоя, с удовольствием приводя этот старый добрый аргумент.
        Такис открыл было рот, чтобы возразить, но Аристон жестом остановил его:
        — Эй, вы двое, прекратите. Вы получите гораздо большее удовольствие, играя в эту игру, нежели споря о ней.
        — Ты в этом уверен?  — спросила Хлоя.  — Твой дедушка очень любит поспорить.
        — Это правда.
        Старик нахмурился:
        — Вам обоим очень повезло, что я вас так сильно люблю.
        — Ты хочешь сказать, что любишь меня, pappous?  — Было безрассудством с ее стороны спросить об этом в шутку.
        Выражение его лица вдруг стало очень серьезным.
        — Есть вещи, о которых не нужно говорить, их нужно почувствовать.  — Он верил в это всеми фибрами своей души.
        Но Хлоя в этом все еще сомневалась.
        — У меня есть небольшой сюрприз для вас обоих,  — объявил Такис.
        — Значит, ты считаешь, что неожиданного приезда сегодня утром недостаточно?  — спросил Аристон с теплой улыбкой.
        — Ради этого я и приехал.
        Такис продемонстрировал карту-ключ от номера в отеле с видом заядлого фокусника.
        — Ты не останешься в отеле. Ты будешь здесь, с семьей,  — провозгласил Аристон тоном, не терпящим возражений.
        — Естественно. Номер в отеле для тебя и твоей прекрасной жены. Молодожены не должны провести свою первую брачную ночь под одной крышей со своим дедом.
        — Я думала, ты так и не признал наш развод,  — поддразнила Хлоя, неожиданно смутившись.  — Я хотела сказать, нас сложно назвать молодоженами.
        — О нет, конечно, но я не допущу повторения того, что было, после того как стал свидетелем вашей свадьбы.
        Хлоя почти засмеялась над абсолютной непримиримостью старика в этом вопросе.
        Однако Аристон не выказал нерешительности, приняв подарок и расцеловав деда в обе щеки с теплыми словами благодарности.
        — Куда же мы отправимся?
        — Безусловно, в лучший отель в городе. Я не согласен на меньшее, если речь идет о моем внуке и его жене,  — пообещал Такис.


        Глава 11
        Хлоя поняла, насколько прав был Такие, когда их проводили в один из лучших люксов отеля. Номер был не только шикарно обставлен, он был намного просторнее, чем ее квартира в штате Орегон. Обеденный стол рассчитан на шестерых человек, а гостиная легко вместила бы небольшую вечеринку.
        Она тихонько присвистнула:
        — Твой дедушка знает толк в роскоши, не так ли?
        — Он упорно трудился, чтобы иметь то, что у него есть. Не мог же он отправить нас в мотель!
        — Удивлена, что ты знаешь о существовании мотелей в городе.  — Еще пять лет назад, когда они впервые встретились, Хлоя не знала ничего о жизни за пределами своего изнеженного, хотя и одинокого существования.
        — Когда я исследовал гостиничную индустрию, прежде чем внедрить в нее свой бизнес, я изучил все типы жилья, доступные каждому из слоев общества.
        — Ты уже успел внедриться и в гостиничную индустрию?
        — Да, вскоре после нашего развода. Сейчас «ССЭ» владеет линией эксклюзивных круизных судов.
        — Ты никогда не говорил мне об этом.  — Вообще-то Аристон гораздо свободнее делился информацией о «ССЭ», чем ее отец о «Диолетис индастриз».
        — Я собирался назвать суда в честь наших детей.
        — Но у нас их нет.
        — Да.  — Он пожал плечами, но в его глазах она прочла сожаление.  — Это была грандиозная идея, учитывая тот факт, что, когда я заказал строительство первых двух кораблей, мы еще даже не зачали ребенка.
        — Сколько же их теперь в твоем флоте?  — спросила Хлоя, не в силах справиться с трепетом, который ощутила при мысли о столь грандиозном предприятии.
        Круизные суда похожи на небольшие города. Строительство одного уже могло быть достаточно серьезным начинанием, но тот факт, что Аристон приступил к строительству собственного флота сразу с двух кораблей, доказывал, насколько увлечен он был этой затеей.
        — Десять. Они ходят по трем различным маршрутам в Средиземном море, которые начинаются или заканчиваются в Пирее.
        — Я не удивлена. Греция — твоя родина, несмотря на то что написано у тебя в паспорте.
        Аристон покачал головой:
        — Это был исключительно деловой ход.
        — О, ты серьезно?  — спросила она шутливым тоном, не веря его словам.
        — Даже очень. Знаешь ли ты, что в прошлом году Греция пополнила собственный бюджет за счет туризма более успешно, чем другие страны, входящие в состав ЕС?
        — Нет…  — Хлоя этого совсем не ожидала.
        — Там, где есть воля и капелька интеллекта, всегда есть способ заработать деньги.
        — Не говори об этом моему отцу.
        — Он знает, что я думаю по этому поводу. Пять лет назад я говорил ему, что инвестирование в облигации и банки — довольно глупая затея, но он меня не послушал.
        — Как же ты назвал корабли?  — спросила Хлоя, не желая обсуждать недостатки своего отца в отношении бизнеса.
        — Они названы в честь древнегреческих богов.
        Хлоя ухмыльнулась:
        — Не очень-то оригинально.
        — Да, но они пользуются популярностью у гостей.
        — Каковы маршруты остальных судов твоего флота?
        — Два идут из Амстердама, один — на Аляску, еще один — на Гавайи, два ходят в Карибском море, и еще один корабль идет из Лос-Анджелеса в Мексику. Мы надеемся заказать еще три судна в следующем году.
        — Что о них думает твой дед?
        — Он считает, что они не так хороши, как наши грузовые суда, но тоже имеют право на существование.
        Хлоя от души рассмеялась, удивившись самой себе:
        — Это очень на него похоже.
        Именно так всегда выглядело их общение с Аристоном. Им было хорошо вместе, и надо отдать этому должное.
        Когда он потянулся к ней, Хлоя ответила без колебаний. Здесь слова им были не нужны. Они раздели друг друга, используя прикосновения, хорошо изученные ими в течение трех лет брака и тех нескольких раз, когда они были близки с тех пор. Она подвела его к кровати, а ее рука смело легла на его восставший член.
        — Ты искусительница,  — прорычал Аристон, укладывая ее на мягкий матрас рядом с собой.
        — Я тебя искушаю?  — спросила она, проводя рукой по его члену вверх и вниз и замирая, когда его пальцы находили ее сокровенные точки.
        — Ne. Больше, чем любая другая женщина когда-либо,  — выдавил он. Затем Аристон совершил резкое движение, и Хлоя оказалась под ним.  — Мы квиты.
        Он страстно поцеловал ее, а затем сполз вниз по ее телу и начал мучить каждую эрогенную зону губами, зубами и языком. Хлоя потерялась в собственном удовольствии, но в данный момент она хотела совсем не этого. Ей нужно было доказать Аристону, что хотя бы в сексе они действительно равны.
        Она толкнула его в грудь:
        — Нет уж, позволь мне.
        — Что позволить, yineka mou?
        — Я хочу тебя трогать и целовать. Теперь моя очередь.
        — Но я испытываю наслаждение от этого.
        — А теперь насладись тем, как я пробую тебя на вкус.
        Сдавшись, он скатился с нее и предложил себя Хлое с готовностью, которую она от него не ожидала.
        — Я в твоем распоряжении.
        — Спасибо.
        — Уж будь уверена, дорогая, скоро я тебя отблагодарю. Очень щедро.
        Хлоя улыбнулась. Ей всегда нравилось, когда он шутил во время секса.
        Она опустилась на колени между его бедер, трогая свои возбужденные соски, чтобы удовлетворить необходимость в его прикосновениях.
        Его ноздри раздувались, веки были наполовину прикрыты.
        — Ты чертовски сексуальна.
        — Приятно слышать.  — Она погладила его внутреннюю поверхность бедер обеими руками, слегка раздвигая ему ноги.
        Аристон застонал от удовольствия, реагируя на это простое прикосновение, и Хлоя удовлетворенно вздохнула. Здесь он действительно принадлежал только ей.
        — Это все еще одно из твоих любимых мест?  — спросила она, в то время как ее пальцы ласкали его.
        В ответ на первое же легкое прикосновение его тело содрогнулось, подтверждая, что так оно и было. В ожидании большей реакции Хлоя принялась ласкать его интенсивнее и получила ее, услышав долгий и низкий стон.
        — О, как приятно!
        — Я это вижу.
        Он улыбнулся ей. Удовольствие согревало лазурь его глаз.
        — Кажется, я знаю, что надо сделать, чтобы стало еще лучше,  — намекнул он.
        — Я тоже.  — С этими словами она наклонилась и поцеловала его член.
        Это было самое чувствительное место его пениса, Аристон всегда сходил с ума, когда она легко касалась его зубами.
        — Пожалуйста.  — Его хриплый голос прошел сквозь все ее тело.
        Она принялась ласкать его губами и языком. Воспоминания и чувства проносились в ее голове, унося с собой ощущение времени. Хлоя наслаждалась Аристоном, утоляя трехнедельную жажду.
        В эти редкие моменты, давая ей возможность управлять ходом секса, он позволял себе стать действительно уязвимым. То, как двигались его бедра, звуки, которые он издавал… все это сливалось воедино в ее голове и сердце.
        Он попытался оттолкнуть ее.
        — Стоп. Я больше не могу сдерживаться,  — выдохнул он.
        Хлоя хотела проигнорировать эти слова, но она страстно хотела пьянящих поцелуев, которые только Аристон был способен ей подарить.
        — Я знаю, ты сможешь, ты дождешься меня. В конце концов, ты Аристон Спиридакоу.
        — Может, и так, но я всего лишь мужчина.  — Его небесно-голубые глаза потемнели от желания.
        — Никогда так не говори,  — поддразнила она, впуская его в себя.
        — Презерватив,  — с трудом проговорил Аристон.
        С этим она бы поспорила, но в тот момент небольшой барьер между ними был только кстати. Сил Хлои едва хватало на то, чтобы сдерживать рвущиеся наружу слова любви. Она полностью сосредоточилась на презервативе, медленно надевая его на возбужденную плоть Аристона. Он снова застонал, и улыбка удовлетворения заиграла в уголках ее губ.
        — Я вижу эту улыбку,  — сказал он обвиняющим тоном.
        Она осторожно подняла глаза, сдерживая свои эмоции.
        — Мне нравится вызывать у тебя отклик.
        — Я заметил.
        Его лицо пылало необузданной страстью. Раньше Хлоя принимала это выражение за начальную стадию любви. Но теперь она не совершит эту ошибку.
        Одним толчком она впустила его внутрь себя и вскрикнула от удовольствия. Хлое пришлось прикрыть глаза, чтобы не показать Аристону, насколько важным был для нее этот момент. Впервые за два года они занимались любовью… даже если любовью занималась только она, вновь в качестве супружеской пары. Это было нечто из ряда вон выходящее.
        Аристон схватил бедра Хлои, не позволяя ей двигаться.
        — С тобой все хорошо?
        Она кивнула, не в силах проговорить ни слова.
        — Открой глаза,  — приказал он.
        Этого Хлоя сделать не могла. Она покачала головой.
        — Да, yineka mou, не отказывай мне в удовольствии видеть наслаждение в этих прекрасных изумруднозеленых глазах.
        — Мне слишком хорошо,  — только и могла вымолвить Хлоя.
        — Позволь мне это увидеть.
        Она лишь покачала головой и начала снова двигаться. Его тело застыло под ней, и он застонал:
        — Перестань!
        — Нет.  — Она продолжала двигаться вверх и вниз, блаженство нарастало с каждой секундой.
        Он потянулся вверх, пытаясь взять под контроль ее движения. Но она не позволила ему этого сделать и застонала, чувствуя приближение экстаза. Аристон прижимался своими бедрами к бедрам Хлои таким образом, чтобы оказывать давление на ее набухший клитор каждый раз, когда их тела вступали в полный контакт.
        Она вскрикнула, когда ее наслаждение достигло невыносимых пределов. Она была на самом краю, и не было пути назад.
        — Открой глаза,  — снова потребовал Аристон.
        На этот раз ей не оставалось ничего, кроме как подчиниться, и, увидев страсть в его глазах, она почувствовала себя парящей над пропастью. Тело Хлои начало биться в конвульсиях, с губ сорвался чувственный стон. Совершив последний мощный толчок, Аристон вскрикнул, и его тело, охваченное оргазмом, напряглось. Все это время они не переставали смотреть друг другу в глаза. Но когда Хлоя почувствовала, что слова любви пытаются вырваться наружу, она подалась вперед, разрывая их визуальный контакт, чтобы он не понял, что творится у нее в душе.
        Аристон прижал жену к себе, прислушиваясь к нежным звукам ее дыхания. Хлоя почти сразу же провалилась в сон. В этом смысле ему повезло меньше. Воспоминания об их умопомрачительном сексе долго не давали Аристону уснуть.
        Хлоя чего-то недоговаривала, что-то в ней от него явно ускользало. Вспоминая последние месяцы их брака, он понял — одной из причин, почему он был так уверен, что она хотела уйти от него, была дистанция, которую Хлоя сохраняла между ними. Дистанция, которой не было вначале. Он совершенно не понимал, зачем ей прятать от него часть себя, когда он хотел обладать ею до конца? Ведь раньше так оно и было.
        Хотя Аристон и не верил в любовь, он знал почти наверняка — в самом начале Хлоя считала, что влюблена в него. Но что-то изменилось. Он только не знал, что именно. Можно было подумать, что причина в другом мужчине, но, судя по ее поведению, у нее действительно никого не было.
        За последний год брака у Хлои появилось больше интересов вне их отношений. Она все меньше принадлежала ему, и он понял — ему это совсем не нравится. Дед посоветовал ему научиться жить с этим, когда Аристон жаловался, сколько времени Хлоя уделяет посторонним интересам. Pappous сказал, она заслуживает право иметь собственную жизнь. Аристон много времени уделял своей работе, Хлое же были необходимы собственные занятия, чтобы ее не возмущало количество времени, проводимое им в стенах «Спиридакоу и сыновья энтерпрайзес».
        Вспомнив этот разговор, Аристон предпринял необходимые меры, желая дать Хлое то, что ей нужно, но теперь задавался вопросом, не совершил ли он ошибку, купив ей художественную галерею в Нью-Йорке. Не будет ли она использовать ее в качестве предлога, чтобы проводить больше времени вдали от него, продолжая сохранять дистанцию, которую он ненавидел, а она, казалось, хотела?
        По крайней мере, в течение следующих десяти дней ему не о чем было беспокоиться. Он организовал для них круиз на одном из своих судов — десятидневную экскурсию по Средиземному морю. Хлоя всегда интересовалась другими, менее населенными островами Греции, поэтому Аристон знал — ей понравится подарок. Беспокоиться он мог лишь о том, как признаться в покупке галереи, когда они вернутся в Нью-Йорк после своего второго медового месяца. Так или иначе, ей придется узнать об этом, ведь галерея уже была оформлена на ее имя.
        Но до тех пор он приложит все усилия, чтобы сломать стену, которую она возвела между ними.


        Глава 12
        Хлоя стояла на балконе личной каюты Аристона на его корабле под названием «Колосс». Как здорово, что они завтра прибудут на Родос! Она была потрясена, когда он сообщил, что организовал для них круиз, чтобы отпраздновать их повторный брак. Они полетят в Пирей и оттуда начнут свое путешествие. Для парня, который настаивает на том, что между ними лишь деловое соглашение, этот жест был весьма романтичным.
        Аристон был против романтики, но в то же время две дюжины ее любимых роз персикового цвета заполнили их люкс восхитительным ароматом, и праздничная бутылка шампанского ее любимого урожая приветствовала их по прибытии.
        Он выкладывался на все сто процентов, но она не понимала почему. Что еще он надеялся от нее получить?
        Хлоя уже согласилась родить ему детей, которых Такис приготовился баловать. При этом именно Аристон настаивал на использовании презервативов, пока она не наберет хотя бы пять фунтов в течение следующих десяти дней. Может, именно для этого и нужен был круиз? Их будут хорошо кормить, и она наберет необходимый вес. Правда, в таком случае это произойдет не самым здоровым образом, ведь оба их личных тренера остались дома.
        Да, их брак совершенно не связан с романтикой. Подол зеленого платья развевался вокруг ее ног от ветра, дующего со Средиземноморья. Хлое понравилось это платье, когда они с Аристоном увидели его в бутике, но оно было очень длинное, и Хлоя сомневалась, что будет часто его носить. Тогда Аристон приказал укоротить его до середины икры, и ей это очень понравилось — его внимание и великолепная длина платья, которое удачно подчеркивало фигуру, скрывая все недостатки.
        — О чем ты задумалась?  — спросил Аристон, обняв ее теплыми сильными руками.
        — Ни о чем особенном. Просто смотрю на океан.
        — Да?
        — Мне очень нравится этот круиз, Аристон. Спасибо, что нашел на него время.
        — Не за что. Тебя не расстраивает, что каждое утро я пару часов уделяю рабочим вопросам?
        Он это серьезно? Ей просто необходимо было каждый день отдыхать от него, чтобы укреплять свою оборону. Они и так слишком близки для того, чтобы она практически сдалась.
        — Нет, конечно нет! «ССЭ» нуждается в руководстве.
        — Да.
        Она не смогла разобрать странную интонацию в его голосе.
        — Как идет присоединение «Диолетис индастриз»?
        — Я предпочел бы называть это слиянием. Все по плану. Твоя сестра, похоже, вполне довольна.
        — У нее нет причин для недовольства.
        Он повернул Хлою лицом к себе, и их глаза встретились.
        — А ты? Есть ли у тебя причины быть недовольной?
        — Нет.
        — Ты уверена?
        Ей стало некомфортно от его проницательного взгляда, и она отвела глаза:
        — Да, конечно.
        — Это классический показатель того, что человек говорит неправду.
        Она снова посмотрела на него:
        — Ты о чем?
        — Отвернуться до или во время разговора.
        — Я не вру.  — Просто ей неудобно было обсуждать то, как она счастлива.
        — Думаю, для нас обоих было бы лучше, если бы ты была так же довольна тем, что вышла за меня замуж, как я доволен тем, что женился на тебе.
        Довольна? Мягко сказано!
        — Я более чем довольна,  — сказала Хлоя с большей честностью, чем, возможно, он заслуживал.  — Я счастлива.
        — Да?
        — Да,  — твердо сказала она.
        — Ты более чем счастлива, проводя время вдали от меня даже в наш медовый месяц.
        О, ради бога! В нем снова заговорило его эго?
        — Ты проводишь всего пару часов в день за своим компьютером, возможно, еще час, говоря по телефону. Учитывая, сколько ты обычно работаешь, я чувствую себя в весьма привилегированном положении.
        — Это очень хорошо. Я рад, что тебе не кажется, будто я тобой пренебрегаю.
        Она придвинулась ближе, и их тела соприкоснулись.
        — Покажешь мне, насколько сильно ты мной не пренебрегаешь?
        — В этом мы очень совместимы, не так ли?  — спросил Аристон с видом человека, который что-то задумал, но вместо того, чтобы поцеловать ее, сделал шаг назад.  — Тебя беспокоит тот факт, что мы поженились в результате делового соглашения?
        — По-моему, мы это уже обсудили.
        — Да, и я объяснил тебе, что это более прочная основа для брака, чем так называемая любовь.
        — Ты так думаешь.
        — Но не ты.
        Хлоя слишком поздно поняла, что это ловушка. Если она скажет «нет», он спросит, почему она согласилась выйти за него замуж, несмотря на свои убеждения. Оставался всего один шаг до того, как он поймет, что она любит его, любила и всегда будет любить.
        — Я согласилась на этот брак и не жалею об этом.
        — Это не ответ.
        — Нет, ответ, даже если не тот, который ты хотел бы услышать. Даже Аристон Спиридакоу не всегда может получить то, что хочет.
        Он прищурил свои великолепные голубые глаза:
        — Не будь так в этом уверена, yineka mou. Как раз в получении желаемого мне нет равных.
        По ее спине побежали мурашки. Не дав ей возможности собраться с силами, Аристон одарил ее умопомрачительным поцелуем, которого она ждала несколько минут назад.

        На Родосе они сошли с круизного судна так же, как и остальные пассажиры. Хлоя была восхищена открывшимся перед ней видом.
        — Это невероятно! Неужели весь город обнесен стеной?  — спросила она Аристона.
        — Старый город — да. Думаю, тебе, а в особенности твоему внутреннему художнику, очень понравится базарная площадь.
        — Я не назвала бы себя художником.
        — У тебя есть талант.
        — Некоторый,  — согласилась Хлоя. Конечно, его было недостаточно для того, чтобы посвятить всю жизнь искусству, но вполне достаточно, чтобы уметь наслаждаться живописью.
        — Ты слишком самокритична. По крайней мере, ты точно способна оценить, насколько живописен этот порт.
        — Ты бывал здесь раньше?
        — Я был во всех портах, куда заходят мои корабли. Хотя здесь я бывал много лет назад, еще ребенком. Pappous брал меня сюда на каникулы.
        — Судя по твоему тону, у тебя остались теплые воспоминания об этом месте.
        — Все мои положительные воспоминания из детства так или иначе связаны с дедом.
        — Он замечательный человек.
        — Да.
        Аристон оказался прав насчет базарной площади. Там было очень оживленно. Площадь пестрила огромным количеством магазинов и изобилием красок. Непосредственная близость современного ресторана к многовековому, все еще действующему фонтану заставляла Хлою делать фото за фото.
        В витрине одного из магазинов она увидела картину, на которой был изображен вид из гавани Родоса и которая явно была написана художником, любящим эти места. Заметив ее восхищение, Аристон решил зайти внутрь, чтобы купить картину. Хлоя кивнула, махнув ему рукой, так как в этот момент присела на корточки, чтобы сфотографировать маленького ребенка, играющего в фонтане. Когда она поднялась, один из членов команды безопасности стоял на почтительном расстоянии, но Аристона нигде не было видно. Солнце было уже высоко, и Хлоя почувствовала жажду. Они делали покупки с раннего утра.
        Она подошла к кафе на открытом воздухе, думая о том, что холодный напиток ей бы сейчас не повредил. Двое мужчин привлекали клиентов и рассаживали их за столики. Один из них подошел к ней. Хлоя не могла не обратить внимания на озорной огонек в его темных глазах.
        — Вы хотели бы занять место подальше от солнца, мисс?
        — Да.
        — Столик,  — сказал он, махнув рукой своему помощнику.
        — На одного?
        Хлоя покачала головой:
        — На двоих, пожалуйста.
        По опыту она знала, что команда безопасности откажется присоединиться. Здесь было слишком многолюдно, и ребята чувствовали бы себя стесненными в столь ограниченном пространстве.
        — Ах, так, значит, вы не путешествуете в одиночку? А я уж было подумал, что мы могли бы найти для вас чудесного родезийского мужа.  — Озорной огонек превратился в задорную усмешку.
        Хлоя рассмеялась, зная, что это часть очарования и, возможно, даже изюминка этого места.
        — В этом не будет необходимости,  — вступил в разговор внезапно появившийся рядом с ней Аристон.
        Хлоя повернулась и увидела, как он смотрит на несчастного хозяина кафе, отступившего на почтительное расстояние.
        — Конечно нет, сэр. Пожалуйста, ваш столик.
        — Ты хочешь пить?  — спросил Аристон, не трогаясь с места.
        — Да.  — Она потянула его за руку.  — Ты можешь присоединиться — вместо того чтобы стоять тут и злиться.
        — Он предложил подыскать тебе мужа.  — Раздражение не просто сквозило в его голосе, оно лилось через край.
        — Это была шутка, Аристон. Камень, который ты надел на мой палец, достаточно велик, чтобы его замечали даже люди со слабым зрением.
        — Я думал, тебе нравится твое кольцо.
        — Ради всего святого! Я обожаю свое кольцо! А теперь, пожалуйста, присядь и закажи нам свежего лимонада.
        На этот раз ее могущественный муж сделал именно так, как ему было сказано. Сам хозяин принес им напитки, подмигнув ей и почтительно поклонившись Аристону. Хлое удалось сдержать смех, но скрыть улыбку у нее не получилось.
        И Аристон это заметил.
        — Тебе весело?
        — Возможно, даже больше, чем я могу выразить.
        — Очень рад за тебя.
        — Ты необыкновенно внимательный муж, Аристон. Спасибо тебе.
        — Думаю, это мой долг.
        — Но ты справляешься с ним лучше, чем большинство людей, которых я когда-либо встречала.
        Он просиял от комплимента, но ничего не сказал. В этом был он весь.

        Остров Санторини был волшебным в своей первозданной синеве и белизне, как и ожидала Хлоя. Конечно, подъем на фуникулере заставил ее поволноваться, но даже Аристон не смог уговорить жену поехать на осле по горному серпантину.
        Они поужинали в небольшом ресторане с шикарным видом на гавань и круизные суда.
        — Это «Колосс»?
        Аристон с гордостью кивнул:
        — Мой круизный флот является одним из крупнейших.
        — Ну, судя по «Колоссу», твои корабли невероятно роскошны.
        — Я стремлюсь к тому, чтобы каждый гость, путешествуя на кораблях флота Спиридакоу, чувствовал себя избалованным и ощущал, что находится вдали от повседневной жизни.
        — Я себя чувствую именно так.
        Он усмехнулся:
        — Если мне удалось вызвать это ощущение у жены миллиардера, можно считать, что моя цель достигнута.
        Хлоя не стала напоминать о том, что в течение последних двух лет она жила совсем иначе.
        — Завтра мы едем на Крит?
        — Да. Мы пойдем на экскурсию по острову вместе с другими туристами,  — сказал Аристон с некоторым удовлетворением.
        Она усмехнулась:
        — Другие туристы не путешествуют с охраной.
        Он пожал плечами.
        Что тут можно было сказать? Аристон прожил всю жизнь с телохранителями, следящими за каждым его движением, теперь же, когда он продвинул компанию гораздо дальше, чем его дед, в них была еще большая необходимость.

        Прогуливаясь по улицам Кушадасы в Турции в последний день их путешествия, Хлоя чуть было не отказалась от попыток поддерживать эмоциональную дистанцию с Аристоном.
        В то утро во время экскурсии по руинам древнего Эфеса несколько человек спросили, не молодожены ли они. Потому что вели они себя именно так. Аристон приложил все усилия, чтобы углубить свои знания о руинах, и выступал в качестве ее личного гида по древнему городу. Хлоя была просто поражена его вниманием и предусмотрительностью. У этого человека не было времени на подобные вещи, но он делал это… для нее. Что же все это значит?
        С каждым днем она была все более очарована Аристоном. Настолько, что не могла даже заставить себя беспокоиться о том, насколько сильно любит своего мужа.
        — Давай купим коврик для прихожей в наш таун-хаус?  — предложил Аристон, прерывая ее мысли.
        Он остановился напротив одного из магазинов, торгующих коврами ручной работы, которыми славится Турция. Она точно знала, какой из узорчатых ковриков в витрине приглянулся ее мужу. Его украшал традиционный узор, в котором доминировал темно-бордовый цвет, и Хлоя была почти уверена, что сделан он из шелка.
        Несколькими минутами позже Хлоя удостоверилась в своей правоте, когда их усадили в удобные кресла и предложили традиционный яблочный чай. Продавец, племянник владельца магазина, вежливо поинтересовался, все ли у них хорошо, и лишь потом спросил, понравился ли им какой-то конкретный ковер. Когда Аристон сказал ему, какой ковер он хотел бы посмотреть, глаза продавца загорелись.
        — Ах, прекрасный выбор! Ткань очень плотная — этот шелк прослужит три сотни лет, а может, и дольше.  — Он махнул рукой молодому человеку, которого представил как своего младшего двоюродного брата: — Покажи этим людям наши прекрасные ковры, Ахим.
        Вскоре ковры были развернуты и расстелены на полу у них под ногами. В каждом углу комнаты красовались всевозможные узоры, потому что турецкий продавец никогда не показывает только один ковер — он предоставляет для сравнения все изобилие вариантов. Хлоя поняла это еще во время их первой поездки в Турцию. Находясь в таком же восторге от показа, как и в первый раз, Хлоя осторожно потягивала свой горячий напиток и набиралась опыта.
        Когда перед ними лег ковер, очень похожий на тот, что в витрине, но большего размера, она поняла — они нашли именно то, что нужно их дому. Аристон, похоже, был согласен и попросил показать этот ковер вблизи. Затем начались торги, и под конец Хлоя едва сдерживалась, чтобы не дать обоим — Аристону и продавцу — чем-нибудь тяжелым по голове.
        Выйдя из магазина, она спросила:
        — Неужели действительно необходимо было торговаться? Вы двое потратили больше половины времени, споря о разнице в несколько долларов. Ты мог заплатить всю сумму, даже не заметив изменений в своей чековой книжке.
        — У меня нет чековой книжки. В наше время используют либо карту, либо наличные, yineka mou.
        — Я не об этом.
        Аристон усмехнулся, с трудом сдерживая радость:
        — Если бы я согласился на его начальную цену, в лучшем случае он был бы оскорблен. В худшем же он счел бы меня деревенщиной.
        Ее рассмешило то, как он расставил приоритеты.
        — Ты действительно считаешь, что он был бы оскорблен, если бы ты не попытался уговорить его уступить те последние двадцать долларов?
        — Я просто развлекался. Разве ты не заметила, как он был доволен торгами?
        — По-моему, вы оба были слишком довольны.
        — Не слишком, а в самый раз.  — Аристон наклонился и поцеловал ее в лоб. Нежность разлилась в ее сердце.  — Зато теперь ты будешь вспоминать об этом каждый раз, приходя домой.
        — Берегись, кое-кто уже начинает думать, что ты скрытый романтик, Аристон.
        — Уверен, моя репутация способна с этим справиться.
        — Ну, если ты так говоришь…
        — Кстати, ковер, который ты купила для меня во время нашего первого медового месяца.
        — Гораздо меньше торгуясь,  — вставила Хлоя.
        — Ты заплатила слишком много, но я не возражал.
        — В самом деле?
        — Да.
        — И что?  — спросила она, когда он внезапно замолчал. Они уже направлялись к судну.
        — Хм?
        — Ковер в твоем офисе — ты что-то говорил о нем, когда я тебя перебила.
        — О да. Только то, что он много раз вызывал улыбку на моем лице.
        — Правда?
        — Да.
        — Потому что ты думал, что я за него переплатила?
        — Потому что это напоминает мне о твоей щедрости. Помнишь, как ты спросила продавца, который оказался отцом и дядей женщин, соткавших этот ковер, можешь ли ты дать ему деньги, чтобы он купил для них ткани в благодарность за их мастерство и усилия?
        Честно говоря, Хлоя уже забыла об этом.
        — Он был очень рад,  — вспомнила она.
        — Да. Уверен, женщины тоже обрадовались, получив деньги.
        — Ну и что? Это заставляет тебя улыбаться?  — уточнила она.
        — Да. Мысли о тебе часто вызывают у меня улыбку.
        — Не хочу тебя испугать, но я начинаю думать, что ты в меня влюблен.
        Он совсем не выглядел обеспокоенным этой идеей.
        — По-моему, вполне естественно, что меня радуют мысли о собственной жене.
        — Это способ обойти вопрос стороной.
        Аристон остановился посреди улицы и посмотрел на Хлою испытующим взглядом:
        — Скажи мне, ты счастлива?
        — Даже очень!  — Ведь он заставлял ее чувствовать себя самой главной женщиной в мире!
        Возможно, слова были не так важны, как поступки, но Хлоя по-прежнему ждала их — эти три очень важных слова, которые так о многом говорят. В то же время она не собиралась прожить остаток жизни, тоскуя о том, что никогда не сможет получить. Намного мудрее с ее стороны было наслаждаться тем, что есть.


        Глава 13
        — Давай поплаваем сегодня вечером?  — предложил Аристон, когда чуть позже они вошли в свою каюту, чтобы приготовиться к ужину.  — Мы можем воспользоваться спа-бассейном, когда он будет закрыт для остальных гостей.
        — Да…  — Голос Хлои затих, а ее глаза расширились, когда она увидела изменения, произошедшие в каюте.
        Стол был уже элегантно накрыт к ужину — его украшали белая льняная скатерть, свечи и розы. Шампанское охлаждалось в ведерке со льдом, а к одному из приборов была прислонена плоская подарочная коробка.
        Уголок одеяла на усыпанной лепестками роз кровати был загнут, а подушки украшены шоколадными трюфелями.
        — Что происходит? Сегодня мы ужинаем в каюте?
        — Надеюсь, ты не возражаешь? Это наша последняя ночь на борту. Я хотел провести ее с тобой наедине.
        — Ты действительно скрытый романтик,  — сказала Хлоя шутливо, пытаясь скрыть трепет.
        Аристон пожал плечами, но на его щеках появился румянец.
        — Я заказал тур для новобрачных. Никогда не помешает проверить на себе качество наших услуг.
        — Очень убедительно. Так, значит, во всем виноваты сотрудники твоего корабля?
        — Тебе не нравится?
        — Ты что, с ума сошел?! Мне безумно нравится!
        Аристон подошел и встал рядом с Хлоей, протянув руку к ее волосам, с которых пропала заколка, которую она надела утром.
        — Сначала идиот, теперь сумасшедший. Страшно представить, что же будет дальше.
        — А у тебя хорошая память.
        — Да.
        — Надо иметь это в виду.
        — Так, значит, ты не возражаешь, если мы проведем наш последний вечер в каюте?
        — Нет, конечно.  — Хлое очень понравилась идея быть только с ним этим вечером.
        Вскоре им придется вернуться к реальной жизни, ведь его компания требовала уделять ей большую часть его времени.
        — Хорошо.  — Аристон притянул ее к себе. Его руки скользнули вниз, прижимая ее тело к своему.  — Мне очень нравится то, что ты будешь сегодня только моей.
        — Мне тоже,  — честно призналась она.
        Они поцеловались, но он старался сделать так, чтобы все не зашло слишком далеко.
        Хлоя не возражала. Были тысячи различных способов целовать мужа, и ей нравился каждый из них. Этот поцелуй, выражающий теплую привязанность, был чудесным, и она позволила себе раствориться в нем, надеясь, что Аристон позаботится о них обоих.
        После краткого мига блаженства он отстранился:
        — Сейчас принесут закуски.
        — Кажется, к концу круиза я буду на полпути к необходимому для беременности весу.
        — Что может быть лучше!
        Только, судя по его тону, он вообще не думал о ее весе, как и она уже не думала о том, что весь смысл круиза заключался в подготовке ее тела к вынашиванию ребенка. Аристон был так внимателен и последователен по отношению к ней! Вряд ли в этой поездке им руководили корыстные мотивы.
        Она усмехнулась:
        — Хорошо. Мне одеться к ужину?
        — Я бы предпочел видеть тебя раздетой, но, поскольку обслуживающий персонал будет подносить нам еду, мне будет спокойнее, если ты останешься в том, в чем есть.
        — Я не ем в обнаженном виде, Аристон.
        — Может, ты наденешь то прекрасное платье, которое купила в сувенирном магазине?  — спросил он с надеждой.
        — Я думала, ты не видел, как я его покупала…  — Это был шелковый комплект с пеньюаром цвета зеленой мяты, которым она надеялась удивить его по возвращении домой. Хлоя так ему и сказала.
        — Ты сможешь удивить меня снова. Уж будь уверена, мой энтузиазм в следующий раз ничуть не уменьшится.
        Она кивнула, решив, что, возможно, как и в ситуации с ковром, хорошо бы иметь белье, которое будет напоминать ему об их близости в этой поездке.
        — Раз уж я собираюсь надеть это, думаю, надо сначала принять ванну. Постучи мне, когда принесут еду.  — С этими словами она исчезла в роскошной ванной комнате.
        Хлоя думала, что каюты на судне гораздо меньше. Несомненно, так оно и было в остальной части корабля, но личная каюта Аристона была очень просторной и обладала всеми атрибутами роскоши: кожаной мебелью, огромных размеров двуспальной кроватью, на которой Хлое просто сказочно спалось, и мраморной ванной комнатой с джакузи.
        Пробыв в ванной всего несколько минут, Хлоя услышала голоса. Неудивительно, что Аристон был так осторожен, стараясь не допустить, чтобы их поцелуи стали чересчур страстными. Как бы Хлоя ни любила понежиться в ванне, сейчас она торопилась. Во-первых, ей было бы гораздо приятнее принять ванну вместе с Аристоном. Во-вторых, она совсем не хотела, чтобы из-за нее остыл ужин. Ей потребовалось всего несколько минут, чтобы протереть лицо лосьоном, расчесать волосы и надеть роскошные ночную сорочку и пеньюар.
        Когда она вышла из ванной, Аристон выглядел так, будто хотел ее съесть. Возможно, ей следовало купить такой же комплект белого цвета, но Хлоя сочла его слишком девственным, а будучи замужем уже во второй раз, пусть даже и за одним и тем же человеком, девственной она себя совершенно не ощущала.
        — Тебе нужно потерпеть до завершения ужина,  — улыбнулась она, не пытаясь скрыть собственное желание.
        Несколькими широкими шагами Аристон пересек комнату и притянул ее к себе.
        — Может, сначала отведаем десерт?
        — Ожидание только увеличивает удовольствие, или как ты там говорил?
        — Мне кажется, я сейчас менее терпелив, чем раньше.
        — Разве не должно быть наоборот? С возрастом ты должен становиться более терпеливым,  — поддразнила она.
        — Так говорит pappous, но я должен признать — в этом он не прав.
        Посмеиваясь, Хлоя покачала головой, высвободилась из рук Аристона и подошла к столу:
        — Сначала ужин. Я надела все это не для того, чтобы ты сразу же меня раздел.
        — Но разве продавщица тебе не сказала, что именно для этого и предназначен этот комплект?
        На самом деле она так и сказала, и Хлоя покраснела, почувствовав, как внутри ее разливается тепло.
        Когда она выжидающе встала у стола, Аристон наконец вздохнул, изо всех сил стараясь выглядеть обиженным, но ему это плохо удавалось.
        — Присаживайся.  — Он выдвинул стул напротив того места, где лежал подарок.
        — Я так и знала.
        — Всезнайка.
        — Мне больше нравится yineka mou.
        — Мне тоже,  — сказал Аристон странным хриплым голосом, наблюдая за тем, как она садится.
        Хлоя подняла голову, поймав на себе его пылкий взгляд. Некоторое время они молчали, глядя друг на друга как завороженные.
        Наконец он погладил ее по щеке:
        — Моя.
        — На всю жизнь или около того, как сказано в документах.
        Он кивнул, даже не улыбнувшись в ответ на ее попытку пошутить.
        — Да, так сказано в документах, и на этот раз я тебя не отпущу.
        Хлоя не могла не поверить ему, и эта вера согревала ее сердце.
        — Я тоже тебя не отпущу,  — пообещала она.
        — Хорошо.
        Когда он сел на свое место, она взяла в руки подарок:
        — Мне открыть его прямо сейчас или немного подождать?
        — Я мог бы сказать, что предвкушение только усиливает удовольствие.
        — Мог бы.  — Она попыталась притвориться, что это не имеет для нее никакого значения, но они оба знали — она всегда испытывала слабость к подаркам.
        — Но я этого не скажу. Пожалуйста, открой его сейчас.
        Хлоя с готовностью разорвала плотную тисненую бумагу, но не сразу поняла, что именно находится в красиво упакованной коробке.
        — Это галерея в Нью-Йорке?  — Она держала в руках пачку глянцевых фотографий симпатичной небольшой галереи, которая демонстрировала богатый ассортимент произведений искусства разнообразных жанров.  — Мы открываем галерею? Это было бы замечательно! Ты ведь знаешь, как я люблю галереи, которые не ограничивают свой ассортимент одним-единственным жанром.
        — Уверен, мы сделаем множество открытий в этой галерее. Взгляни на бумаги под фотографиями.
        Хлоя вытащила их и разложила перед собой.
        — Это документы на право собственности,  — прошептала она.
        — Да.
        — На мое имя.
        — Так и есть.
        — Ты купил мне художественную галерею?  — Хлоя не могла в это поверить.  — В Нью-Йорке?
        — Выйдя за меня замуж в первый раз, ты отказалась от своей учебы. Этого я изменить не могу, хотя, если ты захочешь поступить в нью-йоркский художественный колледж, Джин организует перевод твоих зачетных единиц из колледжа, который ты посещала ранее.
        — В самом деле? Я… Это замечательно!  — Она не знала, что сказать. Хлоя не собиралась возвращаться к учебе, но почувствовала, что сейчас не время говорить об этом.
        — На этот раз тебе пришлось отказаться от управления галереей и магазином в штате Орегон и от жизни, которую ты там построила. Для меня же важно, чтобы у тебя было дело, в которое ты смогла бы вложить всю свою страсть к искусству. Хотя тебе понадобится опытный менеджер в качестве помощника, так как наша жизнь не стоит на месте и ты будешь проводить много времени вдали от Нью-Йорка.
        Последние слова он проговорил почти извиняющимся тоном, но Хлоя не хотела, чтобы Аристон чувствовал себя виноватым.
        — Это фантастика!  — Она вскочила и мигом обежала вокруг стола.  — Ты замечательный!  — Она бросилась к нему на колени и начала целовать каждый дюйм его лица и шеи.  — Спасибо, Аристон! Большое тебе спасибо! Это самый лучший подарок! Никто никогда обо мне так не заботился! Ты лучший муж на свете!
        Услышав эти слова, Аристон расцвел и улыбнулся, а затем крепко ее поцеловал. К ужину они вернулись нескоро.

        Следующим утром, когда судно пришвартовалось, Аристон и Хлоя высадились на берег и взяли один из лимузинов Спиридакоу, чтобы добраться до дома деда, который находился за пределами Пирея.
        Такис заставил их позавтракать на террасе с видом на гавань, уверенный в том, что они не успели этого сделать из-за раннего прибытия. Он был прав, но не позавтракали они по другой причине. На самом деле Хлоя и Аристон решили поплавать в бассейне после закрытия, а затем вернулись в каюту и до самого утра занимались любовью. Впервые за время их знакомства Аристон спал дольше обычного. Они с Хлоей даже чуть не проспали высадку с корабля. Персонал, конечно, сделал бы исключение для владельца судна, но Аристон не позволял себе лишнего. Пускай он и был магнатом-миллиардером и высокомерия в нем было хоть отбавляй, но все же он был порядочным человеком. И Хлоя до смерти его любила.
        — Почему ты улыбаешься?  — спросил Такис.
        Хлоя взглянула на Аристона, который, казалось, был погружен в раздумья, любуясь прекрасным видом, и лишь покачала головой:
        — Ничего особенного. Я просто счастлива.
        После этих слов Аристон взглянул на нее, и выражение его лица смягчилось. Тогда Хлоя, захлебываясь от восторга, рассказала Такису о галерее и о том, какой это замечательный подарок.
        — Я был удивлен, узнав, что ты решила открыть собственный бизнес, вместо того чтобы вернуться к учебе,  — заметил Такис.
        — Так получилось.
        — Почему? Ведь с твоими отступными…  — Такис с осуждением взглянул на своего внука,  — ты могла бы вернуться в колледж и получить свою степень в изобразительном искусстве.
        — Я думала об этом, но поняла, что у меня нет желания возвращаться к этому миру. Слишком многое изменилось. И хотя я действительно люблю искусство, у меня нет той страсти, которая необходима, чтобы делать карьеру художника. К тому же у меня нет таланта,  — самокритично призналась она.
        Аристон и Такис уж было раскрыли рты, чтобы выразить несогласие, но Хлоя, улыбнувшись, покачала головой:
        — Не нужно. Вы двое повесили у себя мои картины, потому что я была членом вашей семьи, а не из-за их художественных достоинств.
        Для нее был настоящим потрясением тот факт, что акварели, написанные ею для столовой, по-прежнему висят в нью-йоркском доме Аристона.
        — Это не так,  — твердо сказал Такис.
        Аристон посмотрел на Хлою, вероятно желая ее напугать.
        — Даже ради семьи я не стал бы вешать всякую дрянь на свои стены.
        Она только улыбнулась:
        — Я не говорю, что они дрянь. Просто я не обладаю таким ярким талантом, который нужен для того, чтобы стать знаменитым художником. Я поняла, что не переживаю по этому поводу, когда действительно осознала, что из меня вышел бы паршивый художник. Это работа, требующая страстного служения своему делу. Я же нашла себя в другом.
        — В помощи другим людям осуществлять свои мечты и делиться своим искусством с миром,  — догадался Аристон.
        Он был наполовину прав, поэтому она кивнула:
        — Да. И мне иногда кажется, что я посещала художественный колледж в большей степени ради того, чтобы быть как можно дальше от бизнеса. Но в результате мне очень понравилось управлять галереей и магазином.  — Настала ее очередь взглянуть на гавань, на «Колосс», казавшийся на таком расстоянии крошечным белым пятнышком.  — Неожиданно оказалось, что мне доставляет невероятное удовольствие помогать начинающим художникам следовать своему пути, а уже признанным — показать свои произведения миру. Я даже не была против бумажной работы.
        — Достойная причина для ведения бизнеса,  — съязвил Такис.
        — Спасибо,  — поморщилась она.  — Ирония судьбы заключается в том, что теперь я занимаюсь именно тем, чем была полна решимости не заниматься.
        — Может, и не совсем. Ты не хотела быть частью «Диолетис индастриз» — вот что было для тебя действительно важно,  — предположил Такис.
        Нахмурившись, Аристон признался:
        — Я думал, что, получив отступные, ты снова вложишь их в компанию.
        — Уверена, мой отец был бы счастлив, если бы я поступила именно так.
        Но теперь Аристон знал — этого не произошло.
        — Надеюсь, он усвоил урок.  — Глаза Такиса светились неподдельным удовлетворением.
        Аристон посмотрел на деда:
        — Ты не говорил, что намереваешься предпринимать какие-либо действия против компании Эбера.
        — Я не дряхлый старик. Если я и передал тебе управление компанией, это не означает, что я нуждаюсь в одобрении моих действий.
        — Знаю.  — Теперь казалось, что Аристон хотел бы закрыть эту тему.
        — Кроме того, у тебя и у самого были планы на этот счет.
        Хлоя резко развернулась на своем стуле и удивленно посмотрела на Аристона:
        — О чем это он?
        Такис встал:
        — Пожалуй, я вас оставлю.
        — Спасибо, pappous,  — сказал Аристон, в голосе которого звучало все что угодно, кроме благодарности.
        Хлоя была смущена:
        — Я не понимаю.
        — Компания твоего отца была на грани банкротства не только из-за его устаревших взглядов на ведение бизнеса.
        — То есть ты хочешь сказать, что подстроил крах «Диолетис индастриз»?  — спросила Хлоя, пребывая в шоке.
        — Да, с помощью неверных финансовых решений, принимаемых твоим отцом, и моего деда, хотя я и не знал об этом.
        — Но зачем?
        — Это было необходимо.
        — Чтобы отомстить мне… или моему отцу?
        Аристон ни разу даже не намекнул на то, что он был так сердит на Хлою, что привел компанию к банкротству.
        — Нет.
        Хлоя проигнорировала его ответ:
        — Значит, убедить меня снова выйти за тебя замуж было частью твоего плана мести? Когда родятся наши дети, ты собираешься предоставить суду доказательства моей неверности и отобрать их у меня?
        — Не выдумывай,  — сказал он.
        — Это не смешно!  — Хлоя вскочила из-за стола в поисках путей для бегства.
        — Нет. Никакого. Плана. Мести,  — проговорил Аристон медленно, подчеркивая каждое слово.
        Но Хлоя ничего не желала слушать:
        — Не лги мне. Ты, можно сказать, признался в этом. Твой дед был хотя бы честен со мной.
        — У pappous были свои собственные причины сделать то, что он сделал. У меня же — совершенно другие.
        Хлоя хотела верить ему, но не могла.
        — Какие?
        — Вернуть тебя в мою постель, в мою жизнь.
        — Ты разрушил компанию только для того, чтобы вернуть меня в свою постель? Это безумие!
        — Я никогда не мелочусь.  — Аристон оставался сидеть на своем месте, но все его тело, казалось, вибрировало от напряжения.  — Возможно, в самом начале желание отомстить и сыграло свою роль, но я совсем не хотел причинить тебе боль. Это было сделано для того, чтобы вернуть тебя туда, где ты должна быть. Ко мне.
        Могла ли она ему верить?
        — Ты точно такой же, как мой отец. Возможно, даже хуже.
        Аристон молниеносно встал из-за стола и, приблизившись к Хлое, положил руки ей на плечи:
        — Не говори так. Это неправда.
        — В самом деле? Что стало бы со всеми теми сотрудниками, которых ты использовал, чтобы манипулировать мной, если бы я отказалась от твоего предложения и никогда не вернулась к тебе?
        — Мне пришлось бы прийти к тебе самому.
        — А если бы я отказалась?
        — Ты бы не отказалась.
        — Ты не мог этого знать.
        — Но ты здесь, не так ли?  — Аристон почти перешел на крик.  — Я не дурак. Я тщательно продумываю свои планы, прежде чем предпринимать какие-либо действия.
        — Но даже ты не можешь предсказывать будущее. И давай уж будем честными… Если бы я отказалась, ты бы не слишком переживал о роспуске «Диолетис индастриз».
        — Это не так.  — Аристон говорил искренне. Выражение его лица было мрачным.
        — Я не понимаю,  — призналась Хлоя. Если все это действительно сделано для того, чтобы вернуть ее обратно…  — Почему бы просто не приехать в Орегон и не попросить меня об этом?
        Выражение лица Аристона говорило о том, что такая мысль никогда не приходила ему в голову. Ее блестящий магнат не заметил наиболее очевидный и простой путь. Но почему?
        Она смотрела на него снизу вверх.
        — Говорит ли тебе о чем-нибудь слово «перестарался»?
        — Я должен был быть уверен в успехе.
        — Почему это было так важно? А. твой дедушка,  — догадалась она.
        Но даже учитывая всю заботу Аристона о старике, она все же не могла представить, что он мог зайти так далеко только для того, чтобы доставить ему удовольствие.
        — Нет, тут дело не в pappous, хотя я и пытался убедить себя в том, что он был единственной причиной моего столь сильного желания вернуть тебя.
        — А это не так?  — спросила она с надеждой, борющейся со страхом вновь разочароваться.
        — Нет.
        — А в чем?
        — Мне было тринадцать лет, когда мой отец развелся со своей третьей женой, чтобы в очередной раз жениться. Та женщина была самой достойной из всех им завоеванных. Она заботилась о моем отце, о его семье. о pappous… обо мне. Она пыталась покончить с собой, и я нашел ее, всю в крови, в ванной комнате.
        — О, Аристон. Мне так жаль.
        Он покачал головой:
        — Но отец не пожалел ее. Он убедил ее в том, что любит, а затем, когда ему стало скучно, просто ушел. Как он делал всегда… и всегда будет, до тех пор, пока даже его деньги не смогут привлечь красивых женщин.
        Хлоя положила руки на грудь Аристона, пытаясь хоть как-то его поддержать.
        Закрыв глаза, он закинул голову назад, пытаясь сдержать сильные эмоции.
        — Я поклялся тогда, что никогда не солгу женщине, сказав ей о любви.
        — Ты говорил Шеннон, что любишь ее.
        — И посмотри, что из этого вышло. Я был унижен и предан.
        — Но я не Шеннон, а ты не твой отец,  — отметила Хлоя.
        Аристон сделал два глубоких вдоха и выдоха, прежде чем снова опустил голову и открыл глаза.
        — Признание в любви не стало для меня положительным опытом.
        — Возможно,  — улыбнулась Хлоя. Ее глаза наполнились слезами.  — Я покажу тебе.
        Он покачал головой:
        — Я должен сделать это первым. Я же не тряпка.
        Нет, но из-за этих слов он получил сильную душевную травму.
        — Я люблю тебя, Аристон. Я никогда не хотела оставить тебя и никогда бы не отказалась вернуться к тебе. Я люблю тебя и всегда любила.
        — Ты с самого начала хотела, чтобы в основе нашего брака лежали чувства, а не контракт.  — Его тон был более сдержанным, чем когда-либо.
        — Да, но это уже не имеет значения. Невзирая на то, что легло в основу нашего брака, мне нравится быть твоей женой. Аристон, ты должен понять, что для меня счастье — просто находиться рядом с тобой.
        — Я тоже счастлив, когда ты рядом.
        — Почему?
        — Потому что я…  — Аристон запнулся, и ему пришлось сделать еще один глубокий вдох. Его лазурные глаза подозрительно заблестели.  — Потому что я люблю тебя. Больше, чем мужчина может любить женщину. Я не могу смириться с мыслью, что ты когда-нибудь оставишь меня.
        — Я тебя не оставлю,  — пообещала Хлоя.
        — Я не такой, как твой отец.
        — Да, в самом главном ты не такой.  — Хотя ее отец доказал, что даже такие люди, как он, способны измениться.
        — Я не буду пренебрегать тобой или нашими детьми ради «ССЭ». У меня отличная команда менеджеров. Мне не придется проводить шестьдесят часов в неделю в своем офисе.
        — Рада это слышать.
        — Я хочу детей.
        — Я знаю.
        — Но не для pappous, а для нас. Просто хочу, чтобы у нас появилась маленькая девочка с твоими глазами и маленький мальчик, который захочет стать художником, когда вырастет.
        — Не генеральным директором?
        — Разве может быть два генеральных директора в одной семье?
        Хлоя рассмеялась. Ее переполняла радость.
        — Позволь будущему расставить все по своим местам.
        — Я не очень-то в этом хорош.
        — Я тебя научу.
        — Ты уже научила меня самому главному.
        — Говорить «Я люблю тебя»?
        — Любить.
        Слезы покатились по ее щекам, и она шмыгнула носом:
        — У нас есть целая жизнь, чтобы сделать ее совершенной.
        — Это уже произошло.
        — Никогда не думала, что услышу от тебя слова любви,  — удивленно призналась Хлоя.
        — Никогда не думал, что у меня хватит мужества.  — Судя по выражению лица, Аристон не жалел о своем признании.  — Pappous всегда говорил мне, что в них нет необходимости.
        — Я обожаю твоего деда, но он не всегда прав.
        — Только ему об этом не говори.
        — Не буду.
        — Я люблю тебя,  — снова сказал Аристон, притянув ее еще ближе, будто пытаясь стать с ней единым целым.
        — Я так люблю тебя, Аристон! С самого начала…  — Слезы счастья жгли ей глаза, но ее это не смущало.
        Мама была бы за нее рада.
        Хлоя никогда не пожалеет о том, что имела мужество отстоять свой шанс на любовь, пусть даже она казалась безнадежной.
        — Наши дети узнают, что такое любовь,  — сказал Аристон с огромным удовлетворением.
        — О да. Они будут чувствовать нашу любовь к ним, но также они станут свидетелями нашей любви друг к другу и благодаря этому будут чувствовать себя в безопасности.
        — Ты моя. Вчера, сегодня и всегда.
        — И ты мой, мистер магнат.
        — Даже магнаты нуждаются в любви.
        — Я всегда знала об этом.
        — А я — нет.
        — Но ты был достаточно умен для того, чтобы понять.
        — Ты меня этому научила.  — Аристон опустил голову и поцеловал Хлою.
        Когда он отстранился, их взгляды встретились.
        — Спасибо,  — сказал он, и сердце Хлои замерло.
        Она потянулась вверх, пока их губы не встретились снова лишь на мгновение.
        — Спасибо за то, что ты преодолел свой страх и полюбил меня.
        — У меня не было выбора.
        Она улыбнулась и повторила то, что он сказал ей несколько недель назад:
        — Выбор есть всегда.
        — Иногда его сделать очень просто. Например, любить тебя.
        — И тебя.
        А потом он повел ее в их комнату и еще раз доказал, насколько легким и замечательным был этот самый выбор.
        notes

        Сноски
        1
        УЗО(греч. )  — алкогольный напиток, производимый и распространяемый повсеместно в Греции.