30 дней моей мести Ирина Муравская
        Любовь со вкусом музыки #2
        ШОК! СЕНСАЦИЯ! СОБЫТИЕ ГОДА!
        КИРИЛЛ КОМЕТА - ИЗВЕСТНЫЙ ПЕВЕЦ, ПОКОРИВШИЙ ДЕСЯТКИ ТЫСЯЧ ДЕВИЧЬИХ СЕРДЕЦ, ВЕРНУЛСЯ В СТОЛИЦУ. САМОУВЕРЕННЫЙ НАГЛЕЦ С ВНЕШНОСТЬЮ АНТИЧНОГО БОГА ТЕПЕРЬ БУДЕТ СНИМАТЬСЯ В СЕРИАЛЕ, ВОТ ТАК НОВОСТЬ! ФАНАТКИ ЛИКУЮТ, УЛЬЯНА МАТВЕЕВА ЖЕ В ПРЕДВКУШЕНИИ ПОТИРАЕТ РУКИ. ОНА И МЕЧТАТЬ НЕ МОГЛА, ЧТО СПУСТЯ ГОДЫ ЕЙ ПРЕДСТАВИТСЯ ПОДОБНЫЙ ШАНС. ЗВЁЗДЫ СОШЛИСЬ, ТАК ЧТО ДЕРЖИСЬ, КОМЕТОВ, ТЫ ПОПАЛ! МЕСТЬ - БЛЮДО ХОЛОДНОЕ, А ОСКОРБЛЁННЫЕ ДЕВУШКИ БЫВАЮТ КРАЙНЕ ОБИДЧИВЫ. ТЫ УСПЕЕШЬ СОТНИ РАЗ ПОЖАЛЕТЬ, ЧТО КОГДА-ТО СТОЛЬ ЖЕСТОКО РАСТОПТАЛ У ВСЕХ НА ГЛАЗАХ ЖЕНСКУЮ ЛЮБОВЬ.
        В ТЕКСТЕ ЕСТЬ: СЛОЖНЫЕ ОТНОШЕНИЯ, ОТ НЕНАВИСТИ ДО ЛЮБВИ, МУЗЫКАНТЫ
        ОГРАНИЧЕНИЕ: 18+
        30 ДНЕЙ МОЕЙ МЕСТИ
        ИРИНА МУРАВСКАЯ
        ГЛАВА 1. КОШКИ-МЫШКИ
        Сверхгромкая музыка, разрывающая динамики, неоновые лампы, ослепляющие прожектора, декорации, кокетки в мини-юбках, от блеска голливудских улыбок которых слепило в глазах и перемешанный между собой аромат брендовых духов, забивающих ноздри и вызывающих чих - такая она, светская вечеринка.
        Ульяне Матвеевой раньше не приходилось присутствовать на подобных мероприятиях, но, откровенно говоря, особой разницы между обычным ночным клубом она не видела. Хотя нет, конечно, различия имелись - угощение было изысканней, напитки дороже, а наряды элегантней. Ну и гости, да. Не абы кто, а сливки сливок. Известные на слух звёзды эстрады, актёры, режиссёры и продюсеры.
        Сегодняшняя вечеринка была устроена в честь премьеры нового молодёжного сериала. Комедия с элементами романтики и что-то там ещё, Матвеева особо не вдавалась в подробности. Да она даже не узнала бы про этот нашумевший ситком, если бы не её подруга.
        Сан Саныч, ну или просто Сашка, работала моделью, а потому часто крутилась в кругах элиты шоу-бизнеса, откуда, собственно, и пронюхала, что Кирилл Комета после долгих лет кочевания переехал на неопределённый срок в столицу, подписав контракт сразу на три сезона. По всей видимости, не было сомнений, что сериал выстрелит.
        Кирилл Комета, он же Кирилл Кометов - сладкая, как карамель мечта всех девчонок, у которых не сошли подростковые прыщи. Красавчик, очаровательный в своём высокомерии наглец, богатый, талантливый, гордый обладатель репутации "плохиша" и не женат - о чём ещё может мечтать девушка? Конечно же о том, чтобы её заметил такой вот сомнительный принц, влюбился и из рокового юноши переквалифицировался в нежного пушистого зайчика. Мечты, мечты.
        Увы и ах, страдайте дальше милые дамы, да не забудьте бумажные платочки, подтереть подтёкшую тушь. Радикальное преображение и желание бросить всё к ногам любимой у таких персон возникает разве что в сказках. Суровая истина непреложна: если человек был козлом изначально, таким он и останется. Пусть и чертовски обаятельным, как Кометов. Так обычно говорит ещё одна её подруга, Кристина.
        Даже до всей своей популярности, будучи простым школьником, Кирилл умудрялся разбивать хрупкие сердца вдребезги. Тут улыбнётся, тут подмигнёт, тут нужный комплимент отвесит и всё, девки еле удерживали на себе штаны, чтобы не отдаться ему прямо на парте между уроками литературы и русского. Какой-то магический врождённый магнетизм. Или же этот прохвост однажды в полночь на перекрёстке заложил душу дьяволу. Одно из двух.
        Вот и сейчас этот павлин, кучкуясь с сериальным кастом возле специально выстроенного для фотосессии стенда, улыбался приглашенным на праздник корреспондентам. Огромный экран проектора не так давно закончил транслировать пилотную серию, саундтрек к которой исполняла лично главная звезда вечера. В будущем сериале он вроде как будет играть роль самого себя: секси-певца, без стрел и лука разящего наповал любовными флюидами.
        Ульяна премьеру, к сожалению, пропустила. Даже обидно, хотелось всё же глянуть на ту муть, что придумали воспалённые мозги сценаристов. Однако, как обнаружилось, не так-то просто пробираться через чёрный вход прислуги. Временный пропуск, который ей достал Мишка, очень пригодился, но найти в этот хаосе мельтешащих лиц спокойное местечко, чтобы переодеться оказалось не так просто.
        Зато теперь Матвеева, вырядившаяся в офигенное алое коктейльные платье с глубоким декольте, пыталась ровно и не шатаясь шествовать на пятнадцатисантиметровых каблуках. И платье, и туфли от Европейского модного дома одолжила ей Сан Саныч, у самой Ульяны в жизни таких тряпок не было. Подобные заоблачные ценники она бы не потянула, а приходить на сегодняшний вечер в шмотках из черкизона было нельзя - здешний народ на раз-два распознает дешёвку.
        Отыскав взглядом в огромном, переливающемся радужными гранями огней зале знакомую кучерявую макушку, она направилась к высокому парню лет тридцати, лицо которого практически прилипло к фотоаппарату. Бедолага. Последние пару часов он смотрел на мир сквозь свой навороченный объектив. Ни передохнуть, ни перекусить.
        Когда в поле зрения запищавшего фокуса попала Ульяна, парень изумленно ойкнул, впервые за долгое время оторвавшись от съёмки.
        - Ого. Жаль, что мы друзья. А то я бы уже тащил тебя в укромный уголок, - присвистнул он, не скрывая восхищения.
        - Приму это за комплимент, - довольно улыбнулась Матвеева, закатывая глаза и театрально жестикулируя. Ну точно актриса из драматической постановки. - Полагаю, выгляжу я что надо?
        - Как шлюха. Дорогая, элитная шлюха.
        - Отлично. Именно этого эффекта я и добивалась. Кстати, наряд-то Саныча, - коварно заметила она. - Я ей передам, что ты думаешь о её вкусе.
        Кучерявый парень грозно прищурился, нахмурив мохнатые брови-гусеницы. Он вот уж полгода как безответно сох по Саше, о чём, конечно же, Ульяна была прекрасно осведомлена.
        - Это жестоко. И по-скотски. Особенно после того, как я тебя сюда протащил, рискуя работой.
        - Ладно, ладно. Шучу, - дружески пихнула его локтём подруга. - Так, - она заметила отколовшуюся от группы цель. Промо-фотосессия закончилась, звёзды сериала разбредались по залу, пританцовывая и смеясь. К Кириллу уже подпорхнули несколько хлопающих нарощенными ресницами фитоняшек, у которых, судя по их поведению, вместо мозгов булькал в черепной коробке обезжиренный кефир. Надо торопиться, а то уведут кавалера из-под носа. - Я пошла. Пожелай удачи. И это, Миш… захвати потом мои вещи с кухни. Синий пакет под мойкой.
        - Прекрасно. А устриц тебе не захватить? - съехидничал друг.
        - И креветок! - уже на ходу на полном серьёзе кивнула Матвеева, хватая с подноса официанта бокал с игриво шипящим шампанским. Какое вкусное! Уж точно не "Надежда" и не "Российское", которым заливались жалкие нищие плебеи.
        Бокал был осушен в один глоток и тут же заменен на новый. Так, для храбрости немного приняли, пора выступать в атаку. Локоны поправлены, бордовая помада проверена на возможные подтёки, каблуки вроде не шатаются, она готова… Кажется. Играть роковую соблазнительницу ей раньше не приходилось, но она же, типа, девушка. У неё же, типа, это в крови.
        Собравшись с духом и нацепив на лицо маску зажравшейся стервы она грациозно прошла мимо Кометова, вокруг которого так и вилось девиц пять. Чё они хихикали было непонятно, но явно навевали своей тупостью тоску на известного певца.
        Во всяком случае, на Ульяну, которая пошла мимо с видом королевы, смерив его взглядом в духе: «ну нет, мальчик - ты не мой уровень, твой потолок наивные дурёхи, получившие вчера паспорт», он переключился моментально, с интересом провожая её взглядом. Ещё пара секунд и, вырвавшись из окружившего его капкана прилипал, Кирилл направился к ней.
        Матвеева, обосновавшаяся у стойки с десертами, ликовала. Да она, оказывается, хороший рыбак. Рыбка-то вон как быстро клюнула. Хотя, наверное, за это стоит сказать спасибо Сашиному наряду.
        - Какие красивые щиколотки, - бархатистым томным голосом пропел ей в спину мужской голос. - Но тату их портит.
        Не новость. То, что Кирилл Комета не любил татуировки у противоположного пола было общеизвестным фактом. Как и цветные волосы, туннели, пирсинги и тому подобное. Он же, мол, перво-наперво ценит в девушках женственность. Настоящую, неподдельную, без силикона и накаченных губ. Только тогда есть шанс завоевать его внимание.
        Пельменей на лице Ульяны слава богу не было, а вот татуировки она любила. Более того, их у неё было аж семь. Да и уши она проколола почти по всему периметру, но за тёмно-русыми локонами, на укладку которых ушло несколько часов, баллончик лака и тележка нервов этого сейчас было незаметно.
        - Можно ведь просто не смотреть, - обмакнув в фондю взятую тут же из высокого блюда с фруктами клубничку очаровательно улыбнулась она, оборачиваясь к собеседнику. - Или ты фетишист?
        - Если попросишь, я могу стать для тебя кем угодно.
        - Какое заманчивое предложение. Как некстати, что именно сегодня я не планировала заводить второсортных коротких интрижек, - парировала Матвеева. Внутри неё с каждой секундой всё сильнее и сильнее росло недоумение.
        Кирилл смотрел прямо на неё, глаза в глаза… и в упор не узнавал бывшую одноклассницу. Да, прошло уже десять лет. Да, она давно сняла ненавистные брекеты. И да, сейчас она килограмм на тридцать худее, но утихшая за эти годы обида вспыхнула с новой силой. Не узнаёт! Вообще!
        - Ну почему же коротких? - её заигрывающе приобняли за талию. Ловкие пальцы многозначительно смяли платье на животе. - До утра нам точно скучать не придётся.
        Нет, вы только посмотрите! Этот человек унизил её, высмеял на глазах у всех старших классов, поселил в ней неубиваемые никаким дихлофосом комплексы и ненависть к школе, а теперь пытается склеить!
        Боже, как это иронично: клеить ту, кого когда-то прилюдно отшил, обозвав жирной уродкой. Сомнения по поводу того, что, возможно, ей всё же не стоило сегодня приходить стремительно таяли. Стоило. Ещё как стоило. Игра началась. Сегодня свершится месть. Долгожданная и сладкая.
        - Воодушевляет такая уверенность, - Ульяна вывернулась в руках Кирилла так, чтобы оказаться с ним лицом к лицу. Так близко, что она могла разглядеть только-только проклёвывающуюся щетину на идеальном лице. Её окружили слабые, уже почти выветрившиеся нотки табачного дыма. Приятный запах. Есть сигареты, от вони которых тошнило, а эти приятные. - Смотри, чтоб я не разочаровалась.
        Она пыталась держаться надменно, даже чуть-чуть с вызовом, но чувствовала, что собственное нутро не особо согласно с хозяйкой. За эти годы претерпела изменения не только Матвеева. Но если Кометов всегда был первым красавчиком, у которого не было отбоя от влюблённых девчонок, то сейчас стал ещё сексуальней, ещё мужественней и ещё привлекательней.
        Чего стоят эти густые тёмные волосы, так эффектно спадающие ему на лицо, эти глаза цвета горького шоколада, эта глубокая ямочка на подбородке и эти скулы. Боже, какие это были скулы! А тело… сильное, крепкое, идеальное. Сказывались частые тренировки в спортзале. Якобы потёртая брендовая футболка нисколько не скрывала этого.
        Таким телом хотелось любоваться бесконечно, его хотелось изучать прикосновениями, к нему хотелось прижаться. Иначе нельзя - публичному человеку вроде него необходимо поддерживать себя в форме, чтобы оставаться в тренде. Когда на сцене с микрофоном прыгает пузатый коротыш это никого не возбуждает.
        - Обещаю, что не разочарую, - прошептали ей на ухо, обдавая горячим дыханием.
        - Ну раз так… - Ульяна осушила недопитый бокал с шампанским и отставила его в сторону, поправляя неудобный клатч, зажатый подмышкой. И какой толк от этой мелкой фигни? Ничего не положить, зато мешает и норовит постоянно потеряться. - Можно и рискнуть. Ко мне или к тебе?
        - Ого, так сразу?
        - Что, слишком быстро сдалась? - сердясь на саму себя поджала губы она. Нет, легкодоступная барышня из неё входит слишком легкодоступная. Мужчины же добытчики, они любят завоёвывать. Нужно срочно исправлять положение, а то ещё цель передумает и пойдёт искать того, с кем будет интересней играть у кошки-мышки. - Давай рассуждать логично: мы можем сейчас попритворятся, я поиграю в недотрогу, ты в джентльмена, но мы оба прекрасно понимаем, чем это закончится. Так, может, опустим фазу прелюдий и перейдём сразу к делу? Ну а если очень хочется ублажить совесть, можешь после угостить меня ранним завтраком.
        Нет. Кирилл явно не разочаровался лёгкой победе. Даже наоборот.
        - Как я люблю, когда девушка знает, чего хочет, - ей галантно протянули согнутую в локте руку, как бы приглашая последовать за собой. О вечеринке было благополучно забыто. А когда они спустились на подземную парковку, Ульяна и сама забыла на несколько минут о своих планах. Всё её внимание приковал сверкнувший фарами жёлтый Феррари. Какая тачка… Такую красоту она видела только в фильмах про гонщиков.
        Кирилл услужливо придержал спутнице дверцу спорткара. Салон встретил её пьянящим запахом кожаной обивки. Чистый кайф. А это пассажирское кресло. Да это самое удобное кресло в её жизни! Матвеева растеклась по нему довольной лужицей.
        - Нравится? - заметил её восторг Кирилл, проворачивая ключ зажигания в замке и заставляя машинку заурчать.
        - Гораздо больше, чем ты.
        В ответ хмыкнули. Честность ему понравилась. Подлиз и "недотрог" он не любил, а вот девушек с характером обожал. С ними всегда было весело. А он любил веселиться.
        - Ничего. Это ненадолго. Скоро ты будешь от меня без ума.
        «А вот это вряд ли», так и подмывало съехидничать Ульяну, но она сдержалась. Нет. Не стоит. Пусть пока и дальше свято верит, что ситуация находится под его контролем. Мужчины. Какие же вы всё-таки наивные…
        Это было так странно. Они мчались свыше ста двадцати километров в час по пустынной ночной Москве в шикарной тачке. За окном проносились смазанные огни. За рулём сидел один из красивейших по мнению журнала «Mood» парней. Да и она сама выглядела сегодня, как никогда роскошно. Вроде бы романтика, да только ни черта.
        Кометов вёз её в уединённое место для конкретной цели. Ни чувств, ни симпатий, ни эмоций. Даже как-то не по себе. Ульяна, конечно, не совсем на такой поворот рассчитывала. Уезжать с Кометовым непонятно куда в изначальные планы не входило, но так как её даже не признали ситуация сама потребовала внести корректировки.
        У дверей фешенебельного отеля их уже дожидался швейцар. Отель, ну разумеется. Только последний идиот повёз бы девицу на одну ночь себе на квартиру, тем более если это квартира медийной личности.
        Каблуки звонко цокали по мраморному полу. Включённые кондиционеры гоняли по просторному холлу воздух, холодя голые плечи Матвеевой. Дорогая мебель, мягкое освещение и много глянцевой поверхности. На поп-певца и его спутницу никто не обращал внимания. Для такого заведения известные лица были явлением будничным.
        Пискнул приехавший лифт. Кирилл, вот же сама галантность, жестом пригласил её пройти вперед. За всю дорогу они толком не общались, да и зачем? Что они могли друг другу рассказать? Делиться впечатлениями по последней прочитанной книге? Цитировать паблики ВКонтакте? Устроить анкетирование?
        Ульяна незаметно разглядывала в отражении бокового зеркала кабины, как Кометов что-то печатал в своём айфоне. В её сторону он не оборачивался. Класс. Так это обычно делается, да? Она просто нечасто играла в одноразовую шлюху, так что опыта, понятное дело, не было. Однако что-то подсказывало, что в такие моменты между парой должно искрить. Они же сейчас стояли, как незнакомые соседи, с удивлением обнаружившие, что полжизни жили на одной лестничной клетке.
        А, нет. Это она ошиблась. Едва дверь номера за ними захлопнулась, атмосфера изменилась. Кирилл преобразился, превращаясь в другого человека. Его тело напряглось, взгляд загорелся предвкушением. Сложно поверить, что тот равнодушный человек в лифте пару минут назад и этот - один и тот же.
        - Заказать шампанского? - его рука скользнула по её ключице, поправляя растрепавшуюся прядь. Ещё шаг, и он оказался совсем близко. Очень-очень близко. Его пальцы уже вовсю хозяйничали по её шее, дразняще лаская кожу. Это дезориентировало. Не до такой степени, чтобы потерять голову, но где-то близко…
        - Хочешь принять для храбрости? Не переживай. Я всё сделаю сама, если стесняешься, - насмешливо прищурилась Матвеева, притягивая к себе Кометова за футболку и запечатляя на его губах самый страстный поцелуй, на который она была способна в данный момент. Откровенно говоря, это было несложно. Перед красивым парнем сложно удержаться.
        Поцелуй становился всё глубже, всё чувственной, всё напористей и… его не хотелось прерывать. Наивная шестнадцатилетка глубоко внутри Ульяны, вопя, улюлюкала от счастья. Ведь о том, чтобы объект подростковых грёз с таким вожделением впивался в её бедра, так нагло и властно вжимался своим телом в её, в своё время она могла лишь мечтать.
        К счастью, нынешняя Матвеева держала под контролем глупую дурочку, не позволяя её желаниям завладеть собственным разумом. Сегодня правила балом она. И Кириллу нравились инициативные женщины. Азарт лишь сильнее распалился, когда его требовательно протолкнули вглубь номера, завалив на огромную постель и усевшись сверху. Туфли улетели на пол, клатч бросили на мягкие одеяла.
        Короткая юбка платья задралась, выставляя на обозрение кружевную кромку чулков и ещё одну татуировку. Если на щиколотке красовался небольшой узор в виде браслета, то на бедре рисунок уже был масштабнее, но что именно на нём изображено понять не получалось. Отчётливо выступала лишь когтистая лапа.
        Кометов хотел рассмотреть тату поближе, а для этого нужно было снять наряд с оседлавшей его красавицы окончательно, вот только у Ульяны на этот счёт имелись другие планы. Стянув с него футболку, она повалила его на белоснежные ароматные простыни, склонившись для очередных поцелуев.
        - Любишь доминировать? - усмехнулся под ней Кирилл, чувствуя нежные губы на подбородке.
        - Люблю держать всё под контролем.
        - Я тоже это люблю, - мужские ладони нетерпеливо скользнули по внутренней стороне бёдер, обжигая возбуждающими прикосновениями. Было видно, что Кометов подходит к грани. Да это и чувствовалось, она ведь так удачно сидела.
        - Сегодня придётся довольствоваться ролью зрителя, - перехватив его руки, Матвеева строго одёрнула их. - Сегодня командую я.
        - Уверена? - декольте её платья рывком было стянуто вниз, открывая обзор на красивый бюстгальтер с небольшим пуш-апом. Хвала "Виктории Сикрет", которая любую грудь могла сделать произведением искусства.
        Ульяна опасно прищурилась. Ну точно хищница.
        - Разве я давала разрешение?
        - Накажешь меня?
        - Сделаю кое-что получше, - с изящной ножки был стянут чулок. Как славно, что спинка дубовой кровати была украшена резьбой. Не окажись её пришлось бы перемещаться на пол, поближе к батарее.
        - А ты плохая девочка, - Кирилл с предвкушением наблюдал, как его вскинутые над головой запястья связывают эластичным капроном и на два надёжных узла привязывают к изголовью.
        - Ты даже не представляешь, какая. Закрой глаза и получай удовольствие, - лаская его сладковатым дыханием и волнующими поцелуями Матвеева медленно начала спускаться вниз: от губ к тяжело вздымающейся груди, а оттуда к идеальному сильному телу, которое могло бы принадлежать манекенщику.
        Звякнула пряжка ремня. Мужские джинсы улетели туда же, куда недавно стартанули туфли. К ним за компанию отправились и боксёры. “СК”, кто бы мог подумать. М-м-м, какой вид. Сложись иные обстоятельства, она бы… Нет, ну а что? Полгода воздержания давали о себе знать.
        Секундные заминки не остались без внимания Кирилла, но было поздно. Ульяна уже отвлеклась от приятных мыслей и схватила клатч. Сверкнула вспышка, ослепляя парня, беззащитно лежащего абсолютно голым.
        - Какого…? - с запозданием заорал он, пытаясь высвободиться из пут, да не тут-то было. Связан-то он был на славу.
        Сделав несколько быстрых снимков, Ульяна переключила режим на «запись видео». На экране смартфона загорелась красная кнопочка.
        - Скажи привет фанаткам, лапуля! Уверена, о такой картине они могли лишь мечтать. Интересно, насколько сильно упадут рейтинги твоего сериала, когда это чудесное видео окажется в сети?
        - Дрянь, только попробуй! - ого, Кометов умеет не только петь, но и рычать.
        - Попробую. Ещё как попробую. Если захочу.
        - Я тебя убью!
        - Не убьёшь, - вполне серьёзно покачала головой Матвеева, нажимая «стоп». Достаточно непотребства. Всё, что нужно она сняла. - Ты ничего мне не сделаешь. А знаешь почему? Потому что мы с тобой договоримся.
        Шантаж. Как банально.
        - Сколько?
        - Ой, да подавись своими деньгами, - скривились в ответ, возвращая на место сползшее платье. - Не всё в этом мире покупается.
        - Тогда чего ты хочешь?
        - Ничего. Всё, что нужно, я уже получила. Давай так: я оставляю компромат у себя, буду периодически любоваться им и гордиться собой, но больше никто никогда его не увидит, а ты взамен просто забываешь моё лицо и этот вечер. Это будет несложно. Забыл один раз, забудешь и второй.
        - Забы… - до Кирилла с запозданием дошло. - Так мы уже встречались? А это всё, что, вендетта за уязвлённое женское самолюбие?
        - Она самая. И заметь, ты унизил меня прилюдно. Я делаю это тет-а-тет, щадя твой имидж.
        - Унизил? Да кто ты такая?
        - Это уже неважно. Так что, по рукам? А, не. Ручки же у тебя заняты. Тогда по ногам?
        - Что ты делаешь? - забавно, но Кирилл не стеснялся. Не пытался прикрыть достоинство, свернувшись в позе эмбриона. Ни сейчас, ни пока его снимали. Уже даже не психовал. Вместо этого он лежал раскинув ноги и взглядом хищника наблюдал, как Ульяна собирала с пола его вещи.
        - Страховка, - высокое окно распахнули настежь, и дорогие шмотки безжалостно выбросили на улицу. Попутно со второй ноги стянули уже ненужный чулок. - Это тебе. На память, - Матвеева бросила его на прикроватную тумбу. - Я скажу на рецепшене, чтоб они зашли к тебе минут через пятнадцать. Я же не садистка. Мне не надо, чтобы ты тут помер от голода. Ну всё, солнышко. Чмоки-чмоки. Не скучай. Это было прекрасно, ты не обманул, - подхватив туфли и клатч, она, довольная собой, выскочила из номера, на ходу заказывая такси.
        Её так и распирало моральное удовлетворение. Вечер удался на славу. Теперь хотелось поскорее приехать домой, смыть с себя весь этот клоунский маскарад и на часочек утонуть в тёплой ванне, мысленно раскладывая по полочкам памяти самые приятные моменты сегодняшнего триумфа.
        К сожалению, эйфория долго не продлилась. Чем больше подходило дней, тем сильнее Ульяна начинала сомневаться в правильности своего поступка. В смысле… Кирилл не тот типаж, который просто так проглотил бы подобное унижение. Скорее всего, будут последствия. Прямо наверняка будут…
        Может, стоило забить на обиды и просто получить удовольствие? А то ведь, в конечном итоге, она осталась ни с чем. Толку от её выходки? Какой выхлоп? Разве что краткосрочное ликование. Прошлого всё равно изменить нельзя, да и неприятные воспоминания не сотрёшь. Ничего не изменилось, а ей еще и накрылся нормальный человеческий секс.
        Именно об этом Матвеева размышляла пару дней спустя после вечеринки, стоя у плиты и пританцовывая с лопаткой в руке. На плите жарился завтрак. Кристина должна была вот-вот вернуться из женской консультации. Злая и голодная. Злая на то, что врачи опять поставят ей перебор в весе и голодная потому что на последних неделях беременности, как оказалось, откуда-то берётся дикий жор.
        Дверной звонок громкой трелью разнёсся на всю утробу скромной, но уютной двухкомнатной квартиры сталинского образца, где они жили втроём: она, подруга на сносях и её муж. Со стороны подобная шведская семья смотрелась странно, но, на удивление, они крайне гармонично вот так уживались. Настолько, что Кристина строго-настрого запретила Ульяне съезжать в ближайшие пару лет, потому что «ей будет нужна няня, а на платную денег нет».
        Пока Матвеева облизывала испачканные тестом от панкейков пальцы, в дверь позвонили повторно. На этот раз требовательней. Походу Селезнёва опять потеряла ключи. За последние месяцы это будет уже третий раз. Открытие года: беременность напрямую влияет на прогрессирующий склероз.
        - Чё, дырявая башка, снова утопила в унитазе… - распахивая входную дверь начала было она, но осеклась.
        На пороге стоял Кирилл Кометов. Собственной персоной.
        ГЛАВА 2. ЗНАЧИТ, ВОЙНА
        Ульяна ошарашено хлопала глазами, разглядывая нежданного гостя. Она стояла такая забавная: с полотенчиком на плече, с лопаткой в руке, в домашних шортах, немного выцветшей от частых стирок футболке и встрёпанная после сна. Совсем не та роковая красотка, что была на светской тусовке. А вот Кирилл излучал самоуверенность того уровня, что любые счётчики, окажись рядом, начинали трещать от перебоев.
        - Неловкое молчание было бы уместно, если бы мы всё же переспали, - заметил он, с ног до головы оценивая ту, что умудрилась его облапошить. - Чего любуешься? Удивлена? Найти твой адрес не составило труда. Где телефон?
        Из Матвеевой вырвалось нечто среднее между «пф-ф» и «м-м-м».
        - Ходишь по домам и отжимаешь мобилки у девушек? - насмешливо поинтересовалась она. - Совсем туго с гонорарами? Кх… - гортанный вскрик оповестил о том, что её схватили за горло и пригвоздили к стене.
        - Слушай сюда, пигалица, - злобно прошипел сквозь стиснутые зубы склонившийся над ней Кометов, одаривая табачным шлейфом. - Неужели правда думала, что тебе сойдёт с рук твоя дебильная выходка? Скажи спасибо, что я пришёл один.
        - Как я тебе чё-то скажу, если ты меня душишь? - огрызнулись в ответ. Было не столько больно, сколько оскорбительно. Матвеева не любила применения грубой силы в свою сторону.
        - Где телефон?!
        - В магазине сотовой связи.
        - Ох, не вынуждай меня, соплячка, - сузившиеся зрачки Кометова опасно блеснули. Он так сильно впивался пальцами ей в шею, что к обеду обещались проступить синяки. - Я сейчас тебя тр*хну прямо тут и тоже сниму это на видео. Ты же у нас так любишь это.
        - Обещаешь? - ехидство сочилось из Ульяны непроизвольно. Как защитная реакция.
        - Нарываешься, да?
        - А ты так и не понял, за что я тебя так, да?
        Риторический вопрос. Она видела по его лицу и пульсирующему на нём желваку, что нет. Он её не вспомнил.
        - А должен был? Ты у нас какая-то особенная? Знаешь, сколько таких, как ты у меня было?
        - Такой, как я точно не было. Или тебя каждый день связывают? - Матвееву красноречиво впечатали в стену затылком. - Ай. Больно же, полудурок.
        - Я раньше не бил женщин, но с тобой у меня прямо руки чешутся. Где телефон?!
        - Да принесу я, принесу. Отпусти, садист, - хватка на горле, наконец, ослабла. Массируя незаметный глазу кадык Ульяна направилась в свою комнату, но остановилась на полпути, недовольно повернувшись на шум шагов. - А ты куда собрался? Хоть разуйся, олень. Я тебе не поломойка.
        - У меня для тебя есть определение покрепче, - гостю было плевать на правила приличия и этикет.
        Он бесцеремонно ввалился следом за ней в святая святых женскую спальню, топча грязными кроссовками светлый ковёр. Фотографии на стенах и личные вещи, включая брошенный с вечера на кресло шёлковый халатик, его не интересовали, едва ли поп-певец и кумир подростков на них обратил внимание. Всё, чего он хотел - получить желаемое. Хотел? Ну ладно. Получай, дорогуша.
        Матвеева послушно отсоединила стоявший на зарядке телефон и протянула Кометову. Загорелся экран.
        - Пароль, - властно потребовали у неё.
        - А что, хакеров знакомых нет? - её смерили таким презрительным взглядом, от которого и хлеб бы покрылся плесенью. Ого, какие мы грозные, прям лучше не связывайся. - Ну 4823, - следующие пару минут Ульяна, скрестив на груди руки, с ухмылкой наблюдала, как какая-то наглая морда без стыда и совести рылась в её телефоне. Ну ничего у людей святого нет! - Зря тратишь время. Там его уже нет.
        Кирилл с видом обманутого палача, которому подсунули чучело вместо приговорённого, поднял голову.
        - Где?
        - Где надо.
        - Не дразни меня.
        - А то что? Расплачешься?
        - Я хочу получить видео.
        - Хоти.
        В неё сухо швырнули уже бесполезным смартфоном. Матвеева едва его поймала.
        - Если оно всплывёт, я затаскаю тебя по судам.
        - Теперь оно должно беспокоить тебя в последнюю очередь. У тебя только что появилась проблемка посерьезней, - заметила она и вдруг, вскинув телефон на уровне глаз, запела противным шлюшьим голосом, глядя на себя через фронтальную камеру. - Приветик всем! У меня для вас бомбическая новость. Мы не хотели афишировать её раньше, но больше нет смысла скрываться. Вы только посмотрите, кто у меня в гостях! Кирюша, милый, помаши ручкой, - тот и понять ничего не успел, а Ульяна уже оказалась рядом, снимая онлайн трансляцию в Инстаграм. - А теперь, собственно, новость! Поздравьте нас, мы встречаемся. Только подумайте: я и сам Кирилл Комета. Девки, не подавитесь низкокалорийными мюслями. Кирюша, иди сюда, - «Кирюша», опешивший от такого поворота молча стоял, не двигаясь, пока его целовали взасос в прямом эфире.
        - Это что за хрень только что была? - набросился на Матвееву он, когда после приторных «покусики, роднули. Ждите новых пикантных подробностей» она закончила эфир.
        - Тонкий намёк, что ты попал, друг мой, - уже нормальным голосом отозвалась та. - Я давала шанс разойтись мирно, ты не захотел. Вместо этого ты явился в мой дом и начал угрожать. Теперь получай последствия. Смирись, отныне я твоя девушка. И я тебя уничтожу. Твоей репутации конец.
        - Да никто не поверит в эту чушь.
        - Поверит. У меня же есть то замечательное видео с нашими маленькими сексуальными утехами. Как думаешь, как скоро меня позовут на вечернее шоу обсудить садо-мазохистские наклонности моего нового звёздного бой-френда?
        - Ты не посмеешь!
        - Готов рискнуть? А теперь давай, тр*хни меня, если ещё хочется. Это будет отличным продолжением сенсации: кумир подростков жестоко обращается с девушками. Жесть. Смотреть до конца.
        - Лучше я тебя всё-таки придушу! - Кирилл кинулся к ней, заваливая Ульяну на компьютерный стол и сгибая так, что теперь она находилась в весьма компрометирующей позе того самого рака, что должен свистеть на горе. На спину давила тяжесть бетонных плит, это Кометов придавил её собой, пытаясь отобрать телефон. Хотел удалить сторис, пока его увидели единицы. Не тут-то было. Матвеева изо всех сил сопротивлялась и извивалась, в какой-то момент даже умудрившись укусить его за руку. Судя по тому, как тот тряхнул кистью, достаточно больно, однако наваливаться и предпринимать попыток отобрать у неё смартфон не переставали. - Ай, зараза! Вырвать бы тебе зубы!
        - Чего двери не закрываем? Заходи, кто хочешь. Я, конечно, знала, что ты гостеприимная, но не настоль… Эм… - в дверном проёме застыла высокая стройная фигурка в красивом переливающемся перламутром комбинезоне и с белокурыми волосами, убранными в замысловатый хвост. То, что блондинка была крашенной не уменьшало её сходства с прекрасной нимфой. Сашка, а это была она, от неожиданности перед открывшейся ей картиной, даже вынула изо рта жвачку. - Кажется, я не вовремя, - Кирилл, понявший, что видео ему не получить, рассержено соскочив с Ульяны, молча вылетел из комнаты, грубо отпихнув Сан Саныча. - Эй, - возмутилась та, потирая ушибленное плечо. - Что за пещерные манеры?
        - Урод, - Матвеева с досадой полезла под стол доставать снесенный в пылу разборок канцелярский органайзер. Ручки и скрепки разлетелись по комнате. Всё то время, что она ползала по паркету, Саша терпеливо дождалась пока подруга обратит на неё внимание. И это выводило из себя. - Хватит таращиться.
        - Мне нужно что-то знать?
        - Нет, не думаю.
        Сан Саныч принюхалась.
        - Горелым пахнет.
        Все, что было собрано, снова пролетело под ноги.
        - Твою мать! - завопила Ульяна, кидаясь на кухню. Она напрочь забыла о завтраке, оставшемся на плите.
        - Какого черта ты попёрся к этой девице? - орал на Кирилла пиар-менеджер: высокий коренастый мужик с испанской бородкой, облачённый в модный пиджак с заплатками на локтях. - Я что тебе велел делать?
        - Ничего, - хмуро отозвался подопечный, выпуская изо рта облако сигаретного дыма.
        - Вот именно! А ты даже такой мелочи элементарной сделать не смог.
        - Я хотел её проучить. И получить видео.
        - Получил?
        Кометов сердито поджал губы.
        - Нет.
        - Так какого…!!!! - продолжал визжать тот. - Ты хоть понимаешь, каких делов наворотил?
        - Да ладно. Всё не так плохо.
        - Считаешь?
        - Разве одна стервозная девка может стать такой проблемой?
        - Мне уже оборвали телефон. Хотят узнать больше о твоей новой «подружке».
        - Так опровергни и всё.
        - Да? И ты уверен, что она не решит на тебе нажиться? Сказать, сколько тысяч просмотров уже собрала ваша злосчастная запись? Если эта девица почует выгоду, ты окажешься в полной заднице. Только скандалов накануне премьеры сериала нам и не хватало. И это я молчу про твоё концертное шоу.
        Дымящийся бычок сердито вдавили в пепельницу, закопав среди других окурков.
        - Да нормально всё будет, - Кирилл пытался выглядеть легкомысленно, но его гложили те же сомнения.
        - Неужели так сложно держать хозяйство в штанах? Мало прошлого раза? Мы тогда еле вытащили тебя из запоя.
        - Да какой запой, тоже скажешь. Я просто пил… несколько дней.
        Пиарщик сурово цыкнул.
        - В общем, крутись как хочешь, но от этой девицы надо избавиться. Причём так, чтобы она сама тебя бросила и согласилась подписать договор о неразглашении.
        - Ну так натрави на неё пару адвокатов.
        - Как будто я не пытался. Она выставила их за дверь, а пригрозить ей мы ничем не можем. На неё-то, в отличие от тебя, нет компромата.
        - Ладно, - отмахнулся Кометов. - Надо избавиться - значит, избавимся. Она ещё рыдать будет, убегая от меня.
        - О, да. Это ты умеешь, - хмыкнул развалившийся на кожаном диване парень с непослушными пшеничными волосами, длинная косая чёлка которого постоянно лезла ему в глаза, от чего приходилось то и дело трясти головой. Весь разговор происходил в кабинете продюсера. Собственно, именно его все трое и ждали сейчас, чтобы решить, что делать дальше.
        - Ульяна Матвеева, - как бы пробуя слова на вкус, Кирилл задумчиво побарабанил пальцами по экрану подсвеченного айфона, разглядывая одно из немногочисленных фото девушки, выложенных в так подгадившем ему Инстаграм. За последние несколько часов число её подписчиков увеличилось почти на восемь тысяч. Вот вам и последствия спонтанного поцелуя со звездой.
        - Матвеева… Знакомое имя, - заинтересовался пшеничноволосый.
        - Вот и мне…
        Саму девушку певец раньше явно не встречал, такую он бы запомнил, а вот её имя и фамилия резали слух, отзываясь в памяти чем-то очень-очень далёким.
        - Дай-ка посмотреть, - у него жестом попросили телефон. С минуту старый друг пристально вглядывался в фотографию. Интересно, изображённая на нём девушка сейчас на другом конце города не икала от свалившегося на неё внимания? - Слушай, а это не Кривозубок?
        - Кто?
        - Ну помнишь девчонку с выпирающим клыком, она ещё с нами училась классе в седьмом-восьмом. Потом перевелась вроде в другую школу, - Кирилл в ответ отрицательно покачал головой. - Ну она к тебе ещё клеилась, - полное непонимание во взгляде собеседника. Тогда к нему клеилась каждая третья. Сейчас каждая вторая. - Ну толстушка такая… В брекетах ходила.
        У Кометова только что лампочка над головой не загорелась. Он вспомнил.
        - Она. Точно она, - он требовательно отобрал айфон, теперь уже по-новому рассматривая лицо в экране. Вадик прав. Вот это метаморфозы. Да и как можно распознать в несуразной закомплексованной девчонке красотку с вечера? Это же небо и земля, две совершенно разные личности. - Теперь всё встаёт на места. Понятно, откуда желание отомстить. Я тогда правда повёл себя как скотина.
        - Хах… Вот тебе и дурнушка с кривым зубом, - хихикнул Вадик. - А ты глянь, как похорошела. Такая уже бегать за парнями не будет. За такой парни сами бегают.
        Кометов хмыкнул, но вслух ничего отвечать не стал. Однако не согласиться с другом не мог. Кто бы мог подумать, что гадкий утёнок спустя несколько лет превратится в прекрасного лебедя. Прекрасного, но колючего, как ёж. Девочка-то не промах. Острая на язычок, с крутым нравом. Всё, как он любит. Сложись другие обстоятельства…
        - Закончили обсуждать свои эротические фантазии? - сердито осадил их пиар-менеджер. - Теперь, может, о более важных вещах поговорим?
        - Да не вопрос, - согласно пожал плечами певец, выстреливая из пачки очередную сигарету. - Как думаешь, что мне на ужин заказать? Пасту или жульен?
        На своего протеже посмотрели долгим тяжёлым взглядом в стиле: «где мой дробовик?».
        - Тебе всё весело?
        - Ну не плакать же. Всё будет окей, не кипишуй. Я разберусь с ней. Тут уже дело принципа.
        - Очень надеюсь. Главное, не усугуби положение.
        - Не боись. Всё сделаем в лучшем виде.
        Кирилл с наслаждением в очередной раз затянулся. Дурная привычка расслабляла и помогала думать. Вот и сейчас он уже мысленно наметил фронт предстоящей работы. Что ж, если Матвеева хочет войну - она её получит. Он тоже не прочь поиграть, тем более на таком интересном поле боя.

•••
        - Ромашова? - хмыкнул Кометов. - Забавно.
        Широкогабаритная девушка с выпирающим пузом, которое обтягивала ставшая давно тесной и стремящаяся треснуть по швам майка, саркастично сгримасничала.
        - Ля, гляньте-ка, узнал. Ну ясен пень, я же сиськами не сверкаю перед тобой, разнообразия ради хоть на морду посмотришь.
        - Где Матвеева?
        - Какая Матвеева? Впервые слышу. Я, если ты не заметил, беременна. А у беременных память знатно отшибает.
        - Ромашова, ты помнишь, я не люблю пустой трёп. Где твоя подружка?
        - Ага. Стало быть, вспомнил. Не прошло и года.
        - Ромашова!
        - Да чё ты прикопался к моей фамилии: я вообще теперь Селезнёва.
        Кирилл тяжело вздохнул. Как же он не любил эти долгие демагогии.
        - Ульяна дома?
        - Нет.
        - А где?
        - Ручка, бумажка есть? Записывай: улица "пошёл нахрен", дом 8, домофон: "проваливай к чёрту". А теперь реально сгинь, нечистая сила. Твоя аура плохо влияет на ребёнка.
        - Знаешь, - честно признался Кирилл. - Я вот вообще по тебе не скучал.
        - Хоть что-то у нас с тобой взаимно, - перед носом известного музыканта с грохотом захлопнулась дверь.
        Вот и вся беседа. Ладно. Он хотел сделать всё по-хорошему, но теперь придётся прибегать к запасному плану. В телефонной книжке был отыскан нужный контакт. Трубку взяли после третьего гудка.
        - Дарова.
        - Привет, это Комета. Я тебе сейчас номер скину. Найди мне местоположение человечка.

***
        Из универа Ульяна выскочила сердитая, как потревоженный каким-то идиотом пчелиный рой. Опять научный руководитель запорол ей дипломную работу. Всю её поперечеркал, и это уже в третий раз. Защита на самом носу, а этот хрыч из вредности никак не одобрит материал.
        Ох, не надо было ей в начале семестра его злить и обзывать старым вредным старикашкой, но этот индюк сам виноват - припёрся в их группу в сентябре и с порога наехал на неё за внешний вид. Не понравилась ему, видите, юбка на ладонь выше колена. Она молчать не стала, слово за слово, ну и пошло-поехало. А тут ей его ещё и приставили куратором на защиту, вот же закон подлости. В общем, как корабль назовёшь… Теперь приходилось пожинать плоды своего буйного нрава.
        И нет, Матвеева не была хамкой или высокомерным снобом. И никогда из себя не строила того, кем не являлась. Но и обижать себя не позволяла. Хватило оскорблений в детстве. Наглотавшись тогда, она дала слово, что больше никому не позволит себя унижать. Ну а многолетние упорные труды над внешностью дали свои плоды - появилась долгожданная уверенность.
        Конечно, это не совсем правильно. Нужно уметь любить себя и уважать любой, тогда и другие будут уважать, однако запертая в теле прыщавого пухлика с ненавистными брекетами Ульяна чувствовала себя, как в клетке. И вообще-то, если уж говорить откровенно, не такой жирной она и была. Полноватой, да, но не прям танк. Проклятый переходный возраст.
        Она и сейчас, конечно, далеко не тростника. Комплекция не позволяла ей быть такой же стройной, как идеальная со всех ракурсов Саша, однако выглядела Матвеева именно так, как и всегда мечтала. Грудь на месте, задница тоже, бока не свисают, и что самое главное - можно спокойно носить обтягивающие вещи, а не ненавистные балахоны оверсайз.
        Лишь последние несколько лет она в своё удовольствие начала обряжаться в короткие маечки и приталенные платья. Казалось бы, её гардероб теперь должен был ломиться на радостях, однако выходило всё строго наоборот. Шмоток было немного, но каждая сидела так, словно шилась специально для неё.
        Да, всё было простенькое и покупалось на распродажах, а часто и вовсе в секонд хендах, однако Ульяна всегда выглядела, как куколка. Это был её пунктик, маленькая одержимость. Раньше она никак не могла взять в толк, почему стройные девушки, у которых было всё, о чем только можно мечтать, выряжались настолько безвкусно. А сейчас… ну она по-прежнему не могла этого понять.
        Даже, вон, в универе подавляющее большинство выглядели, как гопота. Нацепят спортивки или какой-то мешок, на голове устроят взрыв доширака и пошли. Прекрасный женский пол. Зачем? Это ведь совсем несложно выбрать красивую, но удобную одежду. Для этого необязательно мучить ноги шпильками и тратить всё утро на причёску. Впрочем, это их личное дело. Главное, что она могла теперь позволить себе всё, что пожелает.
        Как, например, сегодняшняя полосатая кофточка с рукавами и открытыми плечами, заправленная в джинсы с завышенной талией. К голым плечам дотошный старик, кстати, только что в очередной раз прикопался. Не спас строгий кардиган, наброшенный поверх. Хотя он больше напоминал удлинённую жилетку и особо сильно положение не спасал, но это всё лирика… Она же пыталась выглядеть более официально, так чего ему ещё надо?!
        Ульяна поправила выскакивающие из ушей неудобные наушники. Последние несколько дней она почти не вынимала их, даже на парах. Музыку не слушала, но для остальных была как бы вне зоны досягаемости. После последнего сториса у народа резко подскочил интерес к её скромной персоне. Всем хотелось подробностей, даже тем, с кем она все эти пять лет не общалась.
        Но сокурсники - это фиг с ним, их можно было просто игнорировать, а самых приставучих вежливо послать тихим сапом на хутор бабочек ловить, но с атаковавшей её корреспонденцией справиться оказалось сложнее. Первые пару дней вообще был ад. Репортёры окружили её буквально со всех сторон, караулили у каждого входа и выхода, однажды нагрянули даже домой, но были так далеко посланы злой за то, что её разбудили Кристиной, что больше носа туда не совали.
        Вопросы сыпались градом, диктофоны тыкались в лицо - жуткое зрелище. Мерзкие бессовестные папарацци. Да, Матвеева тоже хотела связать жизнь с журналисткой деятельностью, но мечтала работать в редакции какого-нибудь журнала и писать статьи, а не вести себя, как больное стадо, которому требовалась массовая прививка от бешенства.
        Причём писать не третьесортный мусор вроде «32 способа получить оргазм» или «Как понять, что парень тебя больше не любит». Нет, она хотела копать более глубоко. Ради этого после получения диплома Ульяна собиралась продолжить обучение и получать второе высшее, но уже на кафедре психологии. Вечная студентка с вечной подработкой в ночном баре. М-да, кажется, она никогда не съедет от подруги.
        Прижимая к груди папку с перечёрканной дипломной работой и поправляя сползающую с плеча сумку, она заметила впереди толпу. Такую сложно проглядеть. Кажется, половина универа сбежалась, вот только по какой причине затеялся, собственно, весь сыр-бор так сразу не поймёшь.
        И бог бы с ними, но проблема заключалась в том, что обойти эту свору было нельзя, она напрочь перекрывала выход с территории. Пришлось пробиваться вперёд, расталкивая спины локтями. Ощущение, словно День Города наступил раньше положенного и с минуты на минуту начнёт бабахать салют.
        Пробравшись в центр столпотворения Матвееву заприметили и с готовностью ослепили вспышками камер. В глазах заплясали световые зайчики, а когда они разбежались она узнала наплевательски преграждающий дорогу ярко-жёлтый Феррари и сидящую на его капоте мужскую фигуру.
        - Эй, недотрога, - небрежным кивком окликнул её Кирилл, щелчком отправляя недокуренную сигарету в полёт. Удивительно, что при такой толкучке окурок не попал в кого-то из толпы. Кометов собственнически поманил Ульяну пальчиком. - Я как раз тебя жду. Так соскучился по своей принцессе, не смог дождаться вечера.
        ГЛАВА 3. ПОПЫТКА НЕ ЗАСЧИТАНА
        Ах, вот как. Он тоже решил поиграть в её игру. Ещё и надумал навязать свои правила. Эту самодовольную морду видно из космоса. Кометову нравится, что он застал её врасплох. Стоит, ждёт ответной реакции. А какая может быть реакция?
        Отвесить средний палец и свалить в закат нельзя, это окончательно развеет слух об их отношениях, на что Кирилл, скорее всего, и надеялся. Все эти дни они оба отмалчивались, не давая официальных заявлений, а тут явление Христа народу. Этот прыщ на теле живого организма заявляется сюда и стоит, злорадно ухмыляясь. Наверняка рассчитывает отделаться малой кровью. На его лбу практически маркером выведено: ну что, наигралась? Можем заканчивать цирк?
        Нет, родной. Ты так просто не отделаешься. Цирк продолжается. Клоуны поправляют грим и готовятся ко второму акту.
        - Принцесса тоже соскучилась по своему котику, - стянув из ушей наушники и повиснув у него на шее сладко отозвалась Ульяна, одаривая его чуть затянувшимся поцелуем в губы. Специально, чтоб все успели сфоткать. - Ой, я тебя немного испачкала, - в лучших традициях заботливой девушки она подтёрла на его лице остатки блеска.
        - Не страшно, - Кометов, не выпуская её из объятий, обернулся к прессе, обступившим их растянутым полумесяцем. - Про меня и мою личную жизнь в последнее время ходит много слухов. Так вот она, дама моих грёз. Та, что украла моё сердце.
        Ого, каким романтичным он умеет, оказывается, быть.
        - Кирилл, как давно вы встречаетесь?
        - У вас все серьёзно?
        - Как вы познакомились? - затарахтели папарацци, размахивая блокнотами, как мартышки гранатами.
        - Можно сказать, мы знакомы всю жизнь, - усмехнувшись, ответил им тот, многозначительно косясь на спутницу, и понижая голос так, чтоб услышала его только она. - Правда, Кривозубок?
        Ага, у кого-то единственная извилина заработала. Вспомнил, значит.
        - Сам допендрил или подсказал кто?
        - Не капай ядом, - контрольным выстрелом целуя её в висок, тихо заметил Кирилл, умудряясь при этом улыбаться камерам. Сказывался многолетний опыт лицемерия. - А то ещё заляпаешь ненароком блузку.
        - Боишься, что на тебя попадёт? - фыркнула Матвеева, которую практически вжали в мужское тело. По всей видимости, чтоб она не чудила. - Не переживай. Тебя яд не возьмёт. Только кирпич в голову.
        - Кирилл, расскажи подробнее о своей избраннице?
        - Кто она?
        - Как её зовут?
        - Где всё же вы познакомились? - продолжали сыпаться вопросы. Личного пространства для этих людей не существовало. Хоть на голову не садились, и на том спасибо.
        Зато диктофоны практически вталкивались сенсационной парочке в глотки, а толпа всё это безобразие снимала, чтобы потом выложить в ютуб. Кто-то нетерпеливо топтался на месте, надеясь на снимок со звездой. Другие, в большинстве девчонки, страстно вздыхали, разглядывая красавчика и прожигая его спутницу ревнивым ненавидящим взором. Третьи бродили вокруг да около тупо от скуки, подумывая, успеют ли они сбегать в столовку за чипсами, чтоб было чем похрустеть под происходящее действо.
        Неприятное ощущение. Чувствуешь себя героем какого-то тупого комедийного кино. Так и ждёшь, когда прогремит закадровый смех. Во всяком случае не в своей тарелке себя чувствовала сейчас Ульяна, а вот певец был спокоен, как языческий бог. Посторонних для него будто и не существовало.
        - О, эта крайне интересная история. Правда, солнышко? - его пальцы больно впились ей в бок, хотя со стороны казалось, будто он просто её обнимает. - Поделимся со всеми очаровательной историей нашего счастливого детства?
        Вот крысёныш. Реально ж готов растрепать. По ушлой роже понятно. Решил задействовать запасной план, раз она не согласилась пойти на мировую. Теперь в ход пошла игра на её нервах, при чём с ударами ниже пояса. Нельзя тыкать носом девушку в её комплексы. Это подло и нечестно. Что ж, если он не гнушается такими методами, то и она не станет мелочиться.
        - Милый, ты разве забыл? А как же запись ко врачу? Простатит - не шутки, - невинно похлопала глазками Матвеева. Опешивший Кирилл аж подавился воздухом, а журналисты быстренько навострили ушки. В фанатской толпе кто-то хихикнул. Ульяна, словно не замечая этого, нетерпеливо похлопала спутника по груди. - Поехали, поехали. Обещаю, я отведу тебя в кабинет за ручку. Я же знаю, какой ты у меня трусишка.
        Кометов с выпученными глазами проводил поспешно юркнувшую на пассажирское сидение женскую спину. Вот же маленькая дрянь!
        - Совсем спятила? - яростно зашикал на неё он, прячась в машине от активировавшихся с утроенной силой папарацци. Ох, в ближайшее время в сети появятся чудесные статьи. Гриша, его пиарщик, будет в бешенстве. - Ты представляешь, что они теперь понапишут???
        - Не моя забота, - равнодушно пожала оголёнными плечами Ульяна. - Ты притащился утереть мне нос. Получай ответку.
        Феррари, сердито посигналив, предупреждающе газанул, разгоняя топчущихся на дороге людей, круто вывернул, пересекая сплошную и с рёвом сорвался с места.
        - Ты сатана в женском обличье, - огрызнулся водитель, стискивая руль так, словно это была её шея.
        - Спасибо, - искренне поблагодарили в ответ. - Мне это льстит.
        Немного проехав, оставляя позади университетскую территорию, спорткар в какой-то момент резко затормозил, оглушающе заскрипев шинами и оставляя полосы на асфальте. Позади недовольно загудели остальные автомобилисты, которым он начисто перегородил поворот направо.
        - И чё встали? - не поняла Матвеева.
        - Вон из машины.
        - Ага, щас, - сумку с папкой скинули на заднее сидение, пристегнулись, а ноги по-хозяйски вытянули вперед, насколько позволяло пространство. - Ужо побежало. Красную дорожку только постели.
        - Это прикол? Говорю, пошла отсюда.
        - Губошлёпку закатай. Вези меня домой, шофёр.
        Кирилл уставился на неё, как на лохнеское чудовище. Такую зашкаливающую наглость он ещё не встречал.
        - Ты не оборзела, нет?
        - Оборзел ты. И уже давно. А я пешком до метро теперь не попрусь. Мне отсюда до него полчаса пиликать.
        - Да плевать я хотел на твои неудобства. Вываливайся. Живо.
        - А иначе силком вытолкаешь? Вот будет зрелище, - за ними уже собралась целая автоколонна. Водители нервничали, создавая хоровую оглушающую симфонию протяжными гудками. - Давай, поехали уже. А то оглохнем.
        - Ну ладно, - прошипел Кометов. Феррари сорвался с места, проигнорировав красный сигнал светофора. - Сама напросилась.
        Сильно гнать в будний день по Московским дорогам, конечно, не удалось. Очень быстро они попали в пробку, в которой, как известно, тачки любых ценовых категорий становились равны. Потянулись томительные минуты ожидания в гробовом молчании. Пассажирка ковырялась в телефоне, водитель курил в открытое окно. Негромко играла музыка по радио. Когда Ульяна потянулась переключить волну, моментально заработала красноречивый шлепок по руке. Ясно. Никто ничего не трогает. Какие мы капризные.
        Десять минут, двадцать, тридцать… Затруднённое движение на Проспекте Вернадского постепенно рассасывалось, а на улице Удальцова они, наконец, выскочили из давки и набрали положенный скоростной режим. Матвеева подозрительно нахмурилась, когда на Ленинском проспекте спорткар свернул не туда.
        - Ты едешь не в ту сторону.
        - В ту.
        - Я живу севернее.
        - Живи. Я везу тебя не домой.
        - А куда?
        - Узнаешь.
        - Мне на работу надо.
        - Не моя забота, - в тон недавно брошенным ею же словам отозвался водитель. Шах и мат.
        - Если собираешься избавиться от моего тела нужно было прикупить кислоту.
        - Возьму на заметку.
        - Куда мы едем?
        - Узнаешь.
        - Это похищение?
        - Разве? Ты ведь сама не захотела выходить из машины.
        - Туше.
        Точка. Дружеская беседа окончена. Ульяна не стала допытываться, чтобы не доставлять ему удовольствие наслаждаться её реакцией. Хотя, было, конечно, страшновато. Куда этот псих собирается её завести? Что у него на уме?
        Ответ пришел ещё где-то через четверть часа, когда они тормознули возле столичного ресторана, занимавшего в отремонтированном дореволюционном доме аж два этажа, не считая пристроенной летней террасы. Уже с улицы было понятно, что заведение это для тех, кого не пугает обилие ноликов в счёте. В таких местах и вода из крана стоит как слиток серебра. Нищим студентам вход точно запрещён.
        - Выходим, - велел Кирилл.
        - Собираешься меня накормить? - удивилась Матвеева. Уж больно неожиданная остановка.
        - Не дай бог. А то опять разжиреешь.
        Ульяна уязвлено дёрнулась одновременно с тем, как хлопнула водительская дверца. Как некрасиво тыкать в больное место. Ничего святого у человека нет. И не обидишься же, вот где печаль. Он же только на это и рассчитывает. По стеклу требовательно постучали. Да идёт она, идёт.
        В ресторане было свежо и помпезно. Высокие потолки, большие окна, романтический полумрак. Всё такое блестящее, позолоченное и дорогое. Страшно просто находиться тут, не то что трапезничать. Соусом пятно на обивке диванчика поставишь, потом до пенсии не рассчитаешься.
        Кометов, идущий впереди, целенаправленно вёл их к дальнему угловому столику, где сидело пять человек, развлекающие себя кальяном. Их стол в буквальном смысле был завален блюдами с едой. И всё такое аппетитное, что слюнки уже на подходе потекли.
        Три парня при виде Кометова поднялись с мест, обмениваясь с ним рукопожатием. Оставшиеся девушки вставать не торопились, лишь выжидающе подставили щеки для приветственного поцелуя. Все друг друга знали, это факт.
        А вот Ульяна из присутствующих узнала только двоих: короткостриженого парня с забитым тату рукавом и сидящую рядом с ним блондинку с каре и чёлкой-пони. Музыкальный дуэт, в последние пару лет находящийся на волне популярности. "Сompromise" именуются. Они ещё вроде как и в жизни встречаются. Музыканты? Певцы? Кирилл, что, в отместку привёл её знакомить со своими коллегами по цеху? Однако. Это что-то новенькое.
        - Ты вроде говорил, что занят сегодня, - поинтересовался у Кирилла парень с встопорщенными жёсткими волосами, убранными в пучок не макушке и открывающим выбритые виски.
        - Планы поменялись, - ответил тот, присаживаясь рядом с ним. - Поеду на студию во второй половине дня.
        - У тебя выходные-то вообще есть, занятая ты наша суперстар?
        - Есть, правда немного. В августе планируется гастрольный тур, а это очередной геморрой с подготовкой.
        Ульяна без особого восторга переминалась с ноги на ногу, грызя внутреннюю сторону щеки. Внимания на неё никто не обращал, будто она пустое место. Только блондинка с чёлкой приветливо помахала. Кометов же вообще не вспоминал о присутствии рядом своей "девушки". Полный игнор. Логика яснее не бывает, но так не пойдет. Неуверенно мять юбки, словно ей снова восемнадцать и это её первое свидание она не собиралась.
        Матвеева развернула к себе свободный стул и демонстративно оседлала его спинкой вперед, чем, наконец, заработала к своей персоне внимание.
        - Типа всем привет, - дёрнула подбородком она. - Я с этим… - "это" досадливо скривилось. - Может, представишь, клоун? Или манеры вместе с мозгами отшибло?
        - Ты и сама неплохо справляешься, - вынимая из пачки очередную сигарету отозвался Кометов. Кальяны, как и модные в последнее время вейпы он не любил, считая их баловством.
        - А есть выбор? Если ты ни рыба, ни мясо приходится самой крутиться.
        - Ты его новая девушка? - поинтересовалась блондинка. - Та, о которой столько в последнее время говорят?
        - Каюсь, - воруя из тарелки с овощной нарезкой свежий огурчик, пожала плечами Ульяна. - Есть грешок.
        - Я Маша, - представилась ей. - Приятно познакомиться. Как-то вы совсем не смотритесь влюблённой парочкой.
        - Могу сесть на него и засунуть язык ему в рот, - вопросительно изогнула бровь Ульяна. - Так будет заметно?
        - И что, хочешь сказать, - шатенка с нарощенными волосами, такими же нарощенными ногтищами, и это не считая хирургического вмешательства на груди и губах, оценивающе просканировала её взглядом-рентгеном. - У вас… любовь?
        - Да он меня обожает. Души не чает. Целует асфальт, по которому я ходила.
        - Верится с трудом… - шатенка непонимающе уставилась на Кирилла, хлопая искусственными ресницами. - Не знала, что такие… в твоём вкусе. Стареешь. Предыдущая и то лучше была. Как её там звали?
        - Видимо, не так уж и лучше, раз как её там звали, стала предыдущей, - парируя, резонно заметила Матвеева.
        Третий парень, блондин с упругими кудрями, самый внешне презентабельный, в белой рубашке с расстёгнутым воротом и дорогими часами на запястье ободряюще хмыкнул.
        - Сильно не радуйся, милочка, - отозвалась шатенка, затягиваясь от кальяна и выдыхая в сторону низко висящей люстры-чаши облако дыма, приятно пахнущего виноградом. - Ты тоже надолго не задержишься.
        В кармане Ульяны негромко пиликнуло, уведомляя о новом сообщении.
        - Ну это уже мне решать, - ответила она, не поднимая головы, полностью поглощённая в написание ответа девчонкам с работы. Прикрыть её не получалось, начальство сегодня на месте. Правильно, пятница. Самый аврал. Так что опаздывать на работу нельзя. А время тикало. Надо поскорее сваливать из этой обители мажоров.
        - Тебе?
        - Ну не ему же. Правда, Кирюш?
        Хмурый «Кирюша» ничего не ответил. Лишь жестом подозвал официанта и заказал кофе. От предложенного виски он отказался. За рулём не пьёт - уже хорошо. Хоть где-то мозги работают.
        - Ого, - шатенка оживилась. - Это что-то новенькое. Кометов, с каких пор ты позволяешь собой помыкать?
        - Давай не будем лишать девочку радости почувствовать свою значимость, - отмахнулся тот, делая глубокую никотиновую затяжку и ловя дзен. Его руки так и чесались сомкнуться на хрупком женском горле. Он уже пожалел, что притащил Матвееву. Кто знал, что эту девчонку ничто не пробивает. Видимо, её если и перед президентом поставить, она и там не растеряется: не моргнув, предложит первому лицу государства в карты на раздевание сыграть. Та ещё затычка в каждой бочке.
        Ульяна сухо поджала губы. Почувствовать свою значимость, значит?
        - Откуда ты знаешь Кирилла? - Маша придвинула к ней блюдо с ещё пока горячим шашлыком, как бы говоря: угощайся. Вроде приветливая. Не зазноба, как эта силиконовая.
        - Она бегала за мной ещё в школе, - ответил Кометов. - Каталась колобочком, если точнее. Пухлым, весьма несимпатичным колобочком… Что? А, это был секрет? Извини, - заметив злобный взгляд ухмыльнулся он криво. Ну а что? Не ей одной устраивать словесные пикировки.
        - А. Так ты фанатка? Добилась внимания кумира и теперь купаешься в лучах славы? - из шатенки так и сочилось ехидство.
        - Именно так, - согласно закивала в ответ Матвеева, набирая очередное сообщение. На этот раз лаконичное и короткое: «Хорошо. Спасибо». - Барахтаюсь в этой вонючей грязи и делаю руками ангелочка. Мочалки ни у кого с собой нет? А то я не захватила.
        - Языкастая. Тебе палец в рот не клади.
        - А ты и не клади. Зачем совать свою нестерильную клешню мне в рот? Ты озабоченная?
        Девица оскорблёно побледнела, а парень с выбритыми висками заржал в голос.
        - Детка, оставайся с нами. Ты мне нравишься.
        - Посмотрим на его поведение, - кивок на Кирилла.
        - Сразу предупреждаю: он будет себя очень плохо вести. Тебе достался тот ещё фрукт.
        - С червоточиной. Да, чувствую запашок. Гнилью издалека смердит.
        Шатенка опасно прищурилась, от чего её кожа на лице чересчур натянулась, а толстый слой тонального крема начал трескаться. Кто-то переборщил с косметикой.
        - И зачем тогда таскаешься за ним, раз он тебе так противен?
        - А кто сказал, что это я за ним таскаюсь? Может, наоборот?
        - Кометов не бегает за девчонками.
        - Бегает, если от этого зависит его карьера, - Ульяна многозначительно поиграла бровями, коварно поглядывая на Кирилла. - Ну что, показать им твой маленький компроматик?
        Спина певца напряглась.
        - Ты говорила, что его нет в твоём телефоне.
        - Боже, ты такой наивный, - хихикнули в ответ. - Тебя облапошить проще, чем пустышку у младенца отобрать. Так что, - это уже было обращено ко всем собравшимся. - Хотите посмотреть? Уверена, вам понравится. Несите пиво и сушёную рыбку.
        Толком не прокуренная сигарета вмялась в пепельницу. Ульяне в руку вцепились мёртвой хваткой.
        - Мы уезжаем.
        - Что, уже? - удивилась та. - Мы же только приехали.
        - А ну пошли, - её чуть ли не зашкирман сорвали с места и поволокли к выходу.
        - Ну вот, а я как раз начала входить во вкус. Пока-пока, ребятки, - с улыбкой психопата со стажем помахала она на прощание всем, но едва они скрылись из виду, злобно вырвалась из впившихся в кожу клещей. - Хватит меня лапать, пиявка.
        - Так и хочется дать тебе по заднице. От души, чтоб ты потом садиться на неё несколько дней не смогла.
        - А мне тебе по лицу хочется дать, дальше что?
        Кирилл с хрипом выдохнул.
        - Ты головная боль, а не человек.
        - Нет, я как раз человек. А вот кто ты? Нарцисс, эгоист, лицемер? Может просто козёл?
        - Это не я решил устроить весь этот цирк с шантажом из-за детской обиды.
        - О, да. Зато ты у нас ведёшь себя как истинный взрослый! Сплетничаешь, рукоприкладствуешь, закатываешь истерики, притащил в свою дурную компашку, надеясь, что меня так "тепло" примут, что я убегу от вас в слезах. Настоящий мужчина.
        - Сплетничаю? - офигел тот.
        - А, то есть остальное не смущает, да?
        Они стояли друг напротив друга, отгороженные спорткаром и переругивались на повышенных тонах, привлекая внимание прохожих. Не было бы между ними препятствия, ещё бы и сцепились на радость всем.
        - Я плачу тебе той же монетой! Кто только что собирался показать то, что обещал держать при себе?
        - Сказал тот, кто меньше, чем за час успел всем растрепать, что я была, видите ли, жирная. Договор был бы действителен при условии соблюдения единственного несложного правила, помнишь? Ты и его умудрился нарушить, вломившись в мою квартиру. Так что теперь я могу делать с этим видео что угодно. Хоть прямо сейчас выложить в сеть.
        Кометов взбешенно сплюнул себе под ноги.
        - Да выкладывай. Задрала запугивать. Мне лично класть на него, это пускай мои агенты потом на себе волосы рвут.
        - Вот и прекрасно.
        - Фантастика. Теперь ты отвалишь от меня? - в ответ Ульяна, демонстративно хлопнув дверцей, развернулась на сто восемьдесят градусов и почесала в сторону наземного пешеходного перехода, не забыв отвесить на прощание средний палец.
        - И что это должно значить? - крикнул ей вдогонку Кирилл, без особого восторга замечая, как несколько человек, притормозив, навострили локаторы, пытаясь через гул шумной дороги не пропустить ни слова.
        - Что дальше я пешком. На сегодня мой лимит терпения при виде твоей рожи исчерпан, - бросили ему через плечо, сливаясь с людским потоком, рванувшим по зебре. Толпа целенаправленно стекалась к большой красной букве «М», скрывая из виду Матвееву и унося её с собой в пещерное жерло метро.
        Кометов скрылся в машине, в сердцах долбанув по рулю. Безумная девица. Да с ней тоже самое, что по минному полю ходить. Хочется выпить, даже надраться, но нельзя. Студию никто не отменял.
        Оживший спорткар, заурчав, вклинился в плотный автомобильный поток. Забытая всеми сумка грустно подскочила на заднем сидении, махнув на прощание повисшей лямкой. Ей хотелось домой, к хозяйке.
        ГЛАВА 4. POLE DANCE
        - Говоришь, всё под контролем? - пиар-менеджер рассерженно швырнул на стол распечатанные из интернета страницы. «Первая ссора звёздной пары. Кажется, этот союз окажется не таким уж долговечным» гласил заголовок статьи из электронной версии молодёжного журнала. В углу фото с парковки возле ресторана, где Кирилл с Ульяной орали друг на друга. Вот же… и когда успели? - Плохо контролируешь.
        - Подумаешь, поцапались, - пожал плечами Кометов. Особой трагедии он в этом не видел. Куда больше его заботил ожидаемый слушок с нарушением у него «эректильной дисфункции».
        - Подумаешь?! Девчонка вертит тобой, как хочет. Знаешь, как это воспримет пресса, когда пронюхает? «Известный певец волочится за женской юбкой». «Кумира молодёжи держат в ежовых рукавицах». «Пан или пропал: как скоро популярная звезда погаснет на небосводе эстрады». Продолжать?
        - Не надо.
        - Мы столько лет создавали тебе репутацию бунтаря, который никогда не упадёт до того, что им будет манипулировать какая-то девка. Сколько поклонниц разочаруется в своём идеале, когда узнает, что ты тряпка, а не мужик?
        - А вот переходить на личности не надо!
        - Это сделал не я. Сколько раз я тебе говорил, что нужно обзавестись охраной?
        - Она у меня есть.
        - На постоянной основе. А не только на время публичных мероприятий.
        - Секьюрити спасёт от психопатки с ножом, а не от болтливого языка и красивых глазок. Не хватало только, чтобы за мной таскался двухметровый бугай. Даже слушать об этом не хочу.
        - Тогда остается единственный вариант.
        - Какой?
        - Избавиться от твоей подружки уже так просто не получится, слишком глубоко она пустила свои когти в прессу. Так что теперь она должна в тебя влюбиться.
        - Влюбиться? - недоверчивая усмешка заиграла на лице Кирилла.
        - Слепо и безоглядно, чтобы даже на фотографиях СМИ было видно, кто в паре доминантная составляющая.
        - Зачем?
        - Чтобы потом громко и прилюдно расстаться. И, разумеется, разрыв должен произойти по твоей инициативе. А там найдём какую-нибудь неболтливую модель и переключим внимание на новый бурный роман.
        - Зачем так заморочено?
        - Чтобы твоя репутация не пострадала, балбес. Короче, делай что хочешь, но эта девица должна втюхаться в тебя до беспамятства. И как можно быстрее.
        - Да не вопрос, - Кометов, засунув незажжённую сигарету в зубы, достал из заднего кармана айфон, набирая Матвеевой сообщение. Чего откладывать неизбежное в долгий ящик? Тем более что особой проблемы в поставленной задаче он не видел. Была влюблена раз, влюбится и второй.

***
        Наушники, кошелёк, паспорт, конспекты, замаранная дипломная работа - всё осталось в машине Кометова. Это Ульяна поняла только когда спустилась в метро и попыталась нащупать в пустоте карту «Тройку». Пришлось возвращаться к ресторану, но, разумеется, нужная машина уже исчезла. Ядрёный жёлтый цвет тяжело проглядеть. Класс. Просто великолепно.
        Спасибо двадцать первому веку, добрым людям и денежному переводу онлайн. Удалось купить проездной. В подземелье приятно пахло свежестью и резиной от эскалаторов. К платформе, мигая ещё издалека, подползла неповоротливая дребезжащая гусеница. Матвеева любила старые, побитые временем поезда. В них было больше атмосферности, чем в новых. Больше истории.
        Всю дорогу она, приютившись в уголке, наблюдала за попутчиками. Вон, молодой паренёк напротив, запрокинув голову, дремал с открытым ртом. Левее женщина в возрасте, не потерявшая к своим годам утончённости, читала книгу. В её ряду чуть дальше дедок со сползающими с носа очками листал метрополитеновскую газету. Влюблённая парочка, воркуя, прижалась друг к дружке, прислонившись к двери, на которой большими буквами покоилась надпись с просьбой не прислоняться. Женский голос в динамиках то и дело озвучивал остановки. Составы тормозили на станциях, выпуская часть пассажиров и всасывая новых. Столичный муравейник жил привычной размеренной жизнью.
        Домой Ульяна уже не поехала, не стала терять время. Бар открывался в шесть, а приехала она туда впритык, едва успев переодеться в форменный прикид. «Форменный» - это, конечно, громко сказано. Строго дресс-кода у них не было, но приветствовались обтягивающие топики и короткие шортики. Почти как в стриптиз-клубе. Только без приватов и раздеваний.
        А что поделать. Их место с американской атмосферой, лофтовыми стенами и музыкой в стиле кантри работало по большей части на мужскую аудиторию, а что может быть привлекательнее, чем красивая девушка с очаровательной улыбкой наливающая тебе выпивку? Улыбка была, кстати, прописана в трудовом договоре отдельным пунктом.
        Пятница, самое неудачное время для рабочей смены. Народ расслаблялся после долгой недели, снимая с себя все запреты, так что ночка выдалась изматывающей. Не обошлось, разумеется, и без дебоширства. Куда уж без него, когда в меню значились такие акции, как "12 шотов за 1000" и "6 виски-кола по цене одного в счастливые часы".
        Неудивительно, что некоторые особо надравшиеся, в большинстве лица мужского пола, хотя и дамы порой удивляли, начинали распускать руки. В такие моменты приходилось задействовать охрану. В общем, домой Матвеева вернулась лишь к семи утра, уставшая и выжатая, как лимон. Не раздеваясь, она завалилась на постель и проспала едва ли не до обеда. Понятно, что в таком режиме суббота прошла комкано и на автопилоте. Только к вечеру получилось разгуляться.
        Хотя, вероятно, этому поспособствовало старое-доброе винцо. Пашка, муж Кристины, заблаговременно прикупил пару бутылочек к маленькому вечернему девичнику. Он любил такие моменты: девчонки занимались своими делами, а он в это время мог спокойно торчать в своих танках, и никто не капал ему на мозги. Ради такого он и ящик пива согласен переть из магазина на своём горбу.
        В последнее время алкоголь, разумеется, доставался Матвеевой. Беременная на девятом месяце подруга, удобно развалившись на её кровати, бокал только нюхала, зато без ложки высасывала из жестяной банки сгущёнку, заедая её фруктами. Болтали сегодня они не особо активно, всё внимание приковал к себе Кристиан Бейл, скачущий по экрану в костюме летучей мыши.
        - Кто сказал создателям комиксов, что обряжаться в обтягивающее трико - сексуально? - покачала головой Селезнёва, поглаживая разбушевавшийся от угощений живот. Малыш рос с характером, потому что последние пару недель до ПДР запинывал мамочку до смерти и сводил с ума изжогой. - Ладно Бэтмен, ему хоть идёт. Но Супермен же выглядит просто убого в этих своих лосинах на три размера меньше положенного. Ещё и с трусами поверх…
        - Бэтмен тоже по первой так ходил, - заметила Ульяна, не отрываясь от ноутбука. - Это потом ему чуть переделали прикид.
        - Зачем?
        - Чтоб смотрелось интереснее. Акценты и всякое такое.
        - Ну не знаю. Как по мне, это нелепо, - пожала плечами Кристина и моментально забыла и о трусах, и о костюмах из спандекса, переключаясь на подругу. - Ну как продвигается?
        - Абсолютно никак. Зато от души.
        - Читай вслух.
        - "Здравствуйте. Меня зовут Ульяна, и я люблю прибухнуть. Вы просто обязаны взять меня на работу, потому что я шило в любой заднице и могу проскользнуть куда угодно без мыла. А еще я трудолюбива, если нужно буду ночевать на коврике под дверью, но получу заветное интервью. В общем, я лучшая, а вы идиоты, если профукаете такое солнышко, как я!" - Матвеева легонько встряхнула остатки вина в бокале. - Не, нельзя писать резюме после двух бутылок красного.
        - Ну не зна-а-аю, - протяжно отозвалась в ответ беременная, последние полчаса с видом измазанного в крови вампира жующая прямо с косточками гранат. - Мужа, во всяком случае, я себе так и заполучила.
        - Никуда меня не возьмут без опыта работы. А куда возьмут, туда я не хочу, - Ульяна невесело закрыла ноутбук. - Замкнутый круг. Может вообще пока не рыпаться?
        - И дальше работать в этом своём гадюшнике похоти и разврата?
        - Вот не надо нагонять. У нас более-менее цивильно.
        - Ага, и у вас не танцуют на барных стойках.
        - Ну… иногда.
        Коротко пиликнул телефон.
        Кирилл: «Ищу, но никак не могу найти на ютубе ни одного видео с моим обнажённым телом».
        Ого. Какие люди. Ещё и без смирительной рубашки. Это чё это он про неё вспомнил? Бухой что ли? Или укуренный? Матвеева наскоро набрала ответ. Даже хорошо, что он написал. Теперь хоть есть его номер. Что очень кстати.
        Ульяна: «Моя сумка осталась в машине»
        Меньше, чем через минуту экран телефона снова призывно моргнул.
        Кирилл: «Да. Заложник здесь. Ведёт себя на удивление тихо. Сфотографировать с сегодняшней газетой, чтобы ты поверила, что она цела, невредима и не порезана?»
        Ульяна: «Ха-ха. Смешно. Там конспекты. Они нужны мне на понедельник»
        Кирилл: «Да не вопрос. Я мог бы, конечно, сейчас придумать что-нибудь в твоём духе, например, начать шантажировать, но не буду. Раз надо, забирай»
        Точно бухой. Больно добрый.
        Ульяна: «Куда подъехать?»
        Кирилл: «Давай завезу. Могу прямо сейчас»
        Ульяна: «Нет. Сейчас я занята»
        Кирилл: «Чем?»
        Ульяна: «Не твоё дело»
        Кирилл: «Жаль. А то составил бы тебе компанию. Ладно. Завтра всё равно буду в твоих краях. Где-то часам к десяти утра пойдет?»
        Ульяна: «Пойдет»
        Минута, две, три. Телефон в очередной раз моргнул. Кое-кто крайне настойчив.
        Кирилл: «И это всё? Хоть спокойной ночи пожелала бы»
        Ульяна принципиально не ответила. Как и на последующее сообщение, с лаконичным «Ну ты чё, уснула что ли?». Не дождавшись взаимных любезностей Кометов отстал, обозвал её на прощание «хмурой букой». Странный какой-то… С какого боку ему поговорить приспичило?
        Заморачиваться по этому поводу она не стала. Куда важнее, что её вещи, к счастью, к ней вернутся. Завтра хоть можно сесть за исправления, а то в понедельник опять выходить в ночную смену, правда в укороченную. В будние дни там попроще с наплывом посетителей, да и начальство шло на уступки. У него большая часть сотрудниц была такие вот студентки с плавающим графиком.
        Матвеева рано радовалась. В обещанные десять часов никто в дверь к ним не ломился и странные посылки на коврике не оставлял. Только где-то минут через сорок занятая медийная личность сподобилась написать, что задерживается, а насколько - непонятно. Спасибо хоть предупредил, но ждать у моря-погоды уже не собирались. Она не Ассоль, а он не грёбанный Грей. У людей вообще-то и своя жизнь есть.
        
        Кирилл бросил быстрый взгляд на адрес, который ему скинули в смс-ке, сверяя с навигатором. Улица и дом те. Высокое двухэтажное здание с множеством рекламных вывесок. Ульяна написала, чтобы он поднялся наверх и отдал сумку администратору на рецепшене и с того момента на звонки больше не отвечала.
        Бросив Феррари у входа, Кометов послушно поднялся по лестнице, оказываясь в большой спортивной студии, занимающей весь второй этаж и разбитой на направления: фитнес-зал, пилатес, секция бокса, что-то ещё. А вот и приветливая девушка на входе. Узнала его, так как чуть не рухнула от восторга со своего крутящегося кресла.
        - З-здравствуйте, - засуетилась она, подскакивая на месте, попутно поправляя залаченные локоны и строгую юбку. - Чем могу помочь?
        - Привет, красавица, - Кирилл облокотился на стойку, слепя обезоруживающей улыбкой, благодаря которой ему ещё ни разу не отказывали. - Помоги найти Матвееву Ульяну. Она где-то тут сейчас.
        - Я не уверена, что могу разглашать эту информацию…
        - Даже мне? Брось, - беглый взгляд на именной бейджик. - Катерина. Я же не банковские реквизиты её прошу. Наоборот, как раз их и собираюсь вернуть. Она тут недавно у меня забыла…
        Уламывать администратора пришлось недолго. Проси об этом кто-то другой, может, ничего бы и не получилось, но сейчас просил Кирилл, а он умел подобрать нужные слова. Так что через пару минут Кометов уже тихонько приоткрывал дверь одного из многочисленных залов. Негромкая музыка вырвалась в общий коридор. Белоснежные стены с мягкой подсветкой, зеркала вдоль стены, шесты по всему залу - студия для занятий танцев. Сейчас он был пуст. Почти.
        Ульяна крутилась на пилоне, удерживаясь в подвешенном состоянии одними руками… рукой… и даже просто сгибом локтя. Она так изящно и плавно двигалась в такт музыке, создавая акробатическими по своей составляющей трюками настоящий танец. Короткий спортивный топ и шорты из-под которых выглядывало знакомое тату выставляли напоказ женственные формы, обладающие удивительной пластичностью. В совокупности с грациозными движениями зрелище выходило впечатляющим… И даже больше.
        Пол дэнсом Матвеева занималась больше трёх лет. Выбор именно на это направление пал чисто случайно. В то время она испробовала много секций: от пилатеса, бассейна и скалодрома до обычного спортзала, но всё так или иначе не заходило по душе и бросалось, самое большое, через пару месяцев.
        Мимо зала Тамары, её нынешнего тренера, Матвеева тогда тоже едва не прошла мимо, но тормознула, залюбовавшись тем, как красиво и легко девушки кружились на пилонах. Это было так волшебно, так впечатляюще, что зависнув, она с восторгом стояла и наблюдала за происходящим. Тамара заметила её и предложила попробовать. Одно занятие, второе, третье и понеслось… А теперь они настолько с ней подружились, что тренер разрешала ей заниматься одной в свободное время, когда зал был пуст.
        Групповые занятия Ульяна не очень любила, предпочитая уединение. Танцы на пилоне стали её отдушиной и её страстью. Это ведь и эстетика, и прокачка гибкости с выносливостью, и спортивная нагрузка, да ещё какая! а она была ей необходима для поддержания фигуры. Но самое главное - пол дэнс стал для неё незаменимым антистрессом.
        Чтобы не происходило в жизни и какое бы у неё не было настроение здесь всё оставалось по ту сторону стен. На пару часов наступало блаженное забытье. Выделывая в воздухе тот или иной элемент, а их разнообразиям оставалось удивляться, она словно погружалась в другой мир. Внутренний мир, где господствовали только эмоции. В такие моменты была лишь музыка, что ловила её настроение, она и потаённые желания.
        Вот и сейчас благодаря многолетней практике руки скользили по пилону, а тело, подчиняясь приказам хозяйки, послушно принимало нужные позы, умело переключаясь с одного трюка на другой. В такие моменты Ульяна ничего и никого вокруг не видела, так что то, что за ней наблюдают обнаружила лишь через несколько минут, при очередной смене поз случайно бросив беглый взгляд на зеркальную стену.
        О том, чтобы продолжать, разумеется, речи уже не шло. Её приватность самым подлым образом была нарушена. Прокружившись и мягко соскользнув вниз, Матвеева без особого восторга выключила музыку на плеере, подсоединённую к колонкам и направилась к Кириллу, который к тому моменту с ногами примостился на одном из многочисленных широких подоконников. Рядом с ним уютно пристроилась знакомая тёмно-бежевая сумка.
        Кометов громко зааплодировал, от чего по пустому залу разнеслось затянувшееся эхо.
        - Я впечатлён. Правда. Это зрелище теперь никогда не сотрётся из моей памяти.
        - Не льсти себе. С памятью как раз у тебя и проблемы, - сумку тщательно изучили на содержимое. Вроде всё на месте и так же, как и лежало. - Что, даже не рылся?
        - Удивление в голосе меня обижает. Мне же не десять лет, чтобы хихикать от прокладок в секретном кармашке, - оскорбились в ответ. - Но ксерокопию паспорта я сделал на всякий случай, да.
        - Даже не хочу знать, зачем.
        - Чтоб ты от меня никуда не делалась.
        - Прекрасно, - длинная лямка была закинула на плечо, а на Кирилла испытывающее уставились, сложив губы трубочкой и выжидающе скрестив руки на груди.
        - Что такое? - не понял собеседник. - Любуешься?
        - Жду.
        - Чего?
        - Когда ты свалишь.
        - А надо?
        Ульяна нетерпеливо тряхнула головой.
        - Нахрена ты припёрся? Я же просила оставить всё на рецепшене.
        - И пропустить такое? Может станцуешь ещё немного? Для меня.
        - Обязательно станцую. Канкан, на твоих похоронах. Без нижнего белья.
        - Какая жестокость! Я же даже этого не увижу. Женщина, где твоя человечность?
        Быстрый взгляд на висящие под потолком часы.
        - Ты уйдёшь или нет?
        - Только с тобой. Я как раз хотел пригласить тебя пообедать. Тут вроде кафе в этом же здании есть.
        Ясно. На сегодня тренировке конец. У неё, конечно, было ещё в запасе чуть больше часа, но этот клоун теперь не отстанет и не даст нормально дозаниматься.
        - Решил меня отравить? Ничего умнее не придумал? Обойдусь, - Матвеева, круто развернувшись на босых пятках, направилась к выходу, на ходу стягивая с волос резинку, от чего растрепавшиеся волосы упали на плечи лёгкими волнами.
        - Эй, - Кометов соскочил с подоконника, нагоняя её. - Слушай, я тут подумал: мы с тобой как-то неправильно начали. Давай попробуем заново? Посидим, пообщае… - дверь женской раздевалки захлопнулась перед его носом, но это его нисколько не смутило. Кирилл прильнул к щели. - Ну правда. Чего нам делить? Ну, подумаешь, когда-то там обидел я тебя. Мы же были детьми. Я сейчас-то не особо умней, а тогда гормоны играли. Хотелось выпендриться перед другими ребятами, для того и то представление. В подростковом зверинце ведь как: или ты, или тебя. Ну вот я и решил, что… ну… - наступила заминка. Сложно было подобрать правильную формулировку, чтобы окончание предложения не прозвучало совсем уж обидно.
        Дверь приоткрылась, едва не зарядил ему по лбу. Ульяна, успевшая сменить стрейчевые шортики на джинсы, без особого восторга воззрилась на него исподлобья, подперев рукой косяк.
        - И ты решил самоутвердиться за счет доверчивой дурочки. Да, знаю. Всё это было очевидно и тогда, - она была как никогда грустна. - Ты всегда был зависим от окружения. И с годами ничего не изменилось. Зато я благодаря тебе прошла хорошую школу жизни и рано разбила розовые очки.
        - Вот видишь, как хорошо. Можно сказать, я даже доброе дело сделал.
        Натянутую недошутку не оценили.
        - Не сделал. И очень печально, что ты этого не понимаешь.
        - Сильно я тебя тогда, да? - задумчиво почесал согнутым пальцем за ухом Кометов, облокотившись на холодную стену. Он едва ли не впервые в жизни задумался о том моменте не просто, как о ребяческой шалости, а как о проступке, последствия которого потянулись на годы вперёд.
        - Сильно, - дверь перед ним снова закрылась.
        - Грустно. Ну ничего. Значит теперь придётся постараться, чтобы ты меня простила, - бодрый голос не обманул бы тех, кто знал Кирилла. На самом деле он всё ещё плавал где-то на своей волне лёгких угрызений совести, но в силу характера и профессии не показывал этого. - Но для этого и ты пойди мне навстречу. Хватит скалить зубки, давай проведём хотя бы пару часов, как взрослые люди. Выпьем, поговорим. А там, быть может, закончим начатое в отеле… - Матвеева вышла из раздевалки, на этот раз полностью одетая. Кирилл с грустью посмотрел на свитер крупной вязки, заменивший чертовски сексуальный топик.
        - Правда веришь, что у тебя ещё есть шанс затащить меня в койку? - широким шагом пересекая коридор, недоумённо покачала головой Ульяна, поправляя сползающую с плеча сумку.
        - Конечно. Ты тоже чувствовала искру. Я не слепой, так не целуются одной мести ради. Я до сих пор тебе нравлюсь.
        - Господи, твоего самомнения хватит на маленькую деревню.
        - Это не самомнение. Это наблюдение. И чтобы ты не говорила, я знаю, что прав.
        Матвеева резко обернулась, заскрипев подошвой кроссовок.
        - Кометов, хочешь, расскажу тайну? Ты удивишься, но всё же. Даже если бы ты мне заплатил, я бы с тобой не переспала. И никому бы не советовала, кто себя уважает. Ты мерзкий и аморальный. Был таким в школе, и остался таким сейчас. И ещё думаешь, что я соглашусь пачкаться об тебя? Глаза с хлоркой промой, ласточка, и прими суровую действительность - ты не центр земли.
        Никто ей и ответить ничего не успел. Хрупкая фигурка стремительно скрылась на лестнице.
        - Кхм… - Кометов, прицыкнув, остался стоять в гордом одиночестве. В гордом, да не совсем. У рецепшена помимо Катерины топталась какая-то фито-девочка с ногтями размером с зажигалку, записывающаяся на занятие по йоге. Обе девушки позабыли о своих делах и, не таясь, пялились на отшитую знаменитость. Кирилл наградил их искусственной недоулыбкой. - Вы её не слушайте. Она от меня в восторге. Просто обиделась. Не купил ей колечко с брюликом, видите ли.
        ГЛАВА 5. ЧЕТЫРЕ КОТИКА АПОКАЛИПСИСА
        Кирилл: «Моя строптивая девочка уже спит?»
        Ульяна: «Стараешься на случай, если я решу заскриншотить твои сообщения?»
        Кирилл: «Конечно, нет. Просто не могу выкинуть тебя из головы. Вот почему ты такая принципиальная? Если бы не глупая вендетта, у нас был бы ахринительный секс»
        Ульяна: «А ты не думал, что девушкам нужен не только секс?»
        Кирилл: «Не знаю. Всех всегда всё устраивало»
        Ульяна: «Значит шаболды это были, а не девушки. Не путай термины»
        Кирилл: «Я запомню. Я скучаю по тебе. А ты?»
        Ульяна: «Конечно, скучаю. Как раз лежу в ванной, пересматриваю твоё чудесное видео»
        Кирилл: «Чёртово воображение. Всё. Я завёлся».
        Ульяна: «Бесконечно за тебя рада. Включи порнушку, расслабься»
        Кирилл: «Есть идея получше. Помоги подразнить воображение: во что ты сейчас одета?»
        Ульяна: «В ванной-то? В чёрный латекс, разумеется. Во что ж ещё»
        Кирилл: «Клааассс. Не хочешь приехать ко мне в этом прикиде?»
        Ульяна: «А ты уже вылечил свой геморрой?»
        Кирилл: «Приезжай - узнаешь»
        Ульяна: «Давай в другой раз. Сегодня у меня по плану самокопание и тоска по тебе»
        Кирилл: «Это заводит даже сильнее, и всё же… ну хоть одно фото. Но позя-зя»
        Ульяна: «Ну раз так настаиваешь»
        Матвеева быстро щёлкнула большой палец правой ноги. В редакторе на ногтевую пластину была присобачена мордочка с гусарскими усами. Получилось очень даже мило.
        Ульяна: «Знакомься, это дядя Федор. Чуток постаревший и запустивший себя. Ну и спившийся. Что ещё делать в деревне?»
        Ответ не заставил себя ждать. Вместе с вложением. На большом мужском пальце ехидно подмигивал смайлик с собачьими ушками.
        Кирилл: «Приятно познакомиться. А это Шарик. Старый, брехастый, блохастый и побитый жизнью пёс»
        Ульяна с трудом подавила смешок.
        Ульяна: «Какой очаровательный собакен. Матроскина, случаем, нигде не видел?»
        Новое фото не заставило себя ждать. Теперь уже с двумя пальцами обеих ног. На втором красовалась кошачья маска.
        Кирилл: «Как не видел. Очень даже видел. Они вместе тупят»
        Ульяна: «А у тебя, оказывается, есть чувство юмора»
        Кирилл: «У меня много чего есть, ты удивишься. Ладно, а теперь без шуток. У меня завтра тяжелый день, так что на боковую. Сладких снов… И это… Думай обо мне, когда танцуешь. А я теперь каждый раз закрывая глаза, буду представлять тебя на том шесте»
        Матвеева, качая головой, отложила телефон. Ужас. Какой же он пошляк. А ведь на секунду вроде промелькнул нормальный человек.
        - Ты чего лыбишься? - навострила ушки на макушке Сан Саныч.
        - Кто? - Ульяна поспешно привела лицо в порядок, но было поздно.
        - Ты, ты. И глазки хитро блестят. А ну-ка, кто тебе там написывает?
        - Никто. Отдай, - попытка спрятать смартфон не увенчалась успехом. Сашке он не достался, зато его перехватил сидящий рядом Миша, перекинув аппарат Кристине до которой хозяйке было уже не дотянуться.
        Они впятером сидели на полу, образовав неровный круг и играли в алкогольную монополию под бухтящее фоновым шумом камеди-шоу. Алкогольная монополия - это как обычная, но если фишка вставала на купленную кем-то недвижимость, игрок должен был пить. А если на пока никем не приобретённую, то пить должны были все. Рядом валялся «Джанго», «Уно» и почти пустая бутылка Джек Дениелса. Сидели они так давно.
        - Хм… - Селезнёва хмуро погрызла нижнюю губу, быстро пролистав переписку. - Вы только на него посмотрите. Весь мёдом обливается… а эта клуша тоже хороша. Уши развесила, сюсюкает.
        - Никто не сюсюкает, - рассердилась подруга.
        - Ага. Ну конечно… - Кристина передала телефон мужу, чтоб он тоже заценил.
        Такая она, женская дружба. В ней не остаётся места для личного. «А можно взять, а ты не будешь против и подобные утю-тю» - это сюсюканья для якобы «друзей», которых боишься обидеть неверным словом. Настоящая подруга же вламывается в твою комнату без стука с криком: «мать, полцарства за тоналку!». И на это не обижаются, потому что так же без спросу врываются в совмещённый санузел, когда там моются, потому что «терпеть по-маленькому уже невмоготу». Хм, и да, иногда оказывается, что за шторкой притаилась вовсе не подружка, а её дражайший супруг, который тоже никак не научится закрываться на щеколду. А иногда и оба одновременно… Такие вот маленькие неловкости совместного проживания.
        - Он с тобой флиртует, - вынес вердикт Паша, бородатый, весьма грозно смотрящийся со стороны тридцатилетний мужик, который ночью тайком от всех уплетает мороженое и ворует конфеты из тайной заначки жены.
        - А то я не вижу, - отмахнулась Ульяна.
        - Да. Но ты отвечаешь ему тем же.
        - Чушь.
        - Не а, не чушь, - перенял эстафету Миша, уже успевший заглянуть ему через плечо. В случае их компании правило «у друзей всё общее» распространялось на всех. Матвеева давно нежно окрестила друзей не иначе, как «мои четыре котика апокалипсиса». - «А у тебя, оказывается, есть чувство юмора»? «Лежу в ванной, пересматриваю твоё видео?». Реал? Если это не флирт, то я феечка из Винкс.
        - Блин, достали. А ну отдай, а то волшебной палочкой по башке жахну! - попытка вернуть имущество закончилась тем, что она наступила самой себе на руку, попутно снеся недопитую кружку с виски. Выбор посуды обуславливался массовой ленью и валяющимися в мойке грязными стаканами.
        - Уля, не заигрывайся, - покачала головой Кристина. - Ты вроде просто хотела ему отомстить, а эти ваши шуры-муры на месть ну совсем не тянут.
        - Я в процессе.
        - В процессе чего? Очередного эпичного вляпания? Ты знаешь, что он за человек и что от него ждать. Будь осторожней.
        - Да чего от него можно ждать? Скабрезных шуток? Тупых выходок? Умей он ухаживать, я бы ещё поняла твои опасения. Но этот индюк романтичный, как валенок, так что не нагоняй паники.
        Пронзительная трель дверного звонка заставила всех недоумённо переглянуться. Гостей никто не ждал, все свои были дома. Сан Саныч, сидевшая ближе к выходу и методом ментальной перебранки выбранная самым левым, неохотно поплелась открывать, а вернулась через минуту с огромным букетом разноцветных эустом, который торжественно вручил ей курьер.
        - «Сфоткай лучше настоящий», - прочитала вложенную открытку Саша, с наслаждением вдыхая аромат цветов, который медленно распространялся по комнате. - Ну да. Валенок валенком.
        Ульяна обескуражено замолкла. Вот свинота, мимо-таки не прошёл. Интересно, он лично пасётся на её странице в инсте или поручает это специально обученным людям? Потому что именно туда она выложила вчера красивые лилии Сан Саныча, который та притащила со съёмок, не удержавшись от шалости и добавив многозначительную приписку: «Тут цветочки, там цветочки, везде цветочки. Много-много цветочков».
        Как и полагалось, подписчики, а их количество за последние дни возросло до таких цифр, что начинал нервно дёргаться глаз, решили, что подарок был подарен лично ей новым «бойфрендом». Вот «бойфренд», видимо, и решил, что нужно исправить оплошность. Чтоб никто не прикопался.
        Правда одного букета Кометову оказалось мало. На следующий день Ульяну ждал очередной сюрприз. Неудачный момент. Ещё ночью назревал дождь, но прошёл мимо, прогромыхав вдалеке. Зато в обед настиг Москву и зарядил с такой силой, что дороги превратились в озера. Сидеть в тепле на парах и слушать, как капли барабанят по стеклам было здорово, а вот выходить на улицу…
        Вдобавок Ульяна, конечно же, забыла захватить зонтик. Вернее не забыла, а понадеялась на авось. И теперь, выйдя за территорию универа, торопливо семенила к автобусной остановке, чувствуя, как неприятно затекает за шиворот, но тормознула возле огромной лужи, перекрывающей проход.
        - Помочь? - над ней услужливо придержали большой зонт. Кирилл замер рядом, протягивая ей нежные альстромерии, обёрнутые в крафтовую бумагу. - Это чтобы вчерашним было не одиноко. Подержи, будь любезна, - Матвеева изумлённо ойкнула, когда её, обхватив рукой, приподняли и перенесли через раскинувшийся потоп, поставив на более сухой участок. - Благодарный поцелуй за благородный поступок?
        - А цветами по морде, не?
        - Вот именно поэтому я и не стал брать шипастые розы. Ну и потому что это банально.
        - Зачем вообще цветы? Я же ещё не умерла.
        - Откуда столько чёрного юмора?
        Ульяна вскинула подозрительные глаза на собеседника.
        - Что ты тут делаешь?
        - Пошли, подвезу. Тогда и поговорим.
        - Ну уж нет. Хватило прошлого раза.
        - Предпочтёшь мокнуть под дождём? Давно не болела?
        - Если придётся выбирать: насморк или ты, я выберу насморк.
        - Ну а я выберу здоровую якобы «свою девушку». Потому что ты мне нужна на этот четверг.
        Собеседница заинтересованно выгнула брови.
        - Удивил. Продолжай.
        - В четверг состоится что-то вроде большого концерта, со сбором всех известных личностей и вручением очередных премий.
        Складки на женском лбу разочарованно дрогнули.
        - А, нет. Не удивил.
        - Ты должна пойти, чтобы я официально представил тебя. Если всё ещё хочешь продолжать эту игру, конечно. Но если нет… я только за. Мне же проще.
        - А если не пойду, что, все вдруг резко поумнеют и просекут, что мы их троллим?
        - По меньшей мере, это вызовет вопросы. Впрочем, смотри сама. Главное я тебя осведомил. Чтобы потом ты не удумала качать права. Мол, он тиран и деспот, запирает дома и никуда не пускает.
        - Кстати, отличная идея. Спасибо.
        Кометов насмешливо усмехнулся.
        - Ещё не надумала устроить перемирие?
        - Ты где-то видишь у меня белый флаг?
        - К сожалению, нет, - с женского лица сняли налипшую прядь. Сняли очень неторопливо, умудрившись пройтись кончиками пальцев по щеке и задержаться на её губах. Волнующий жест. И, чтоб тебя, романтичный. Особенно если вспомнить, что они стоят под дождём, под зонтиком. Прямо кадр из слезливой драмы. Но Кирилл был бы не Кириллом, если бы всё не испортил своей циничностью. - Знала бы ты, сколько раз за последние сутки я уже мысленно раздел и поимел тебя.
        - Видимо, столько же, сколько я в мечтах зажимала тебе голову дверцей твоей же машины.
        - Знаешь, вот ты язвишь, а меня это уже почти не бесит. Только сильнее заводит.
        - Поздравляю, ты конченый извращенец.
        - Да, наверное… - Кометов потянулся к ней для поцелуя, но был остановлен зажавшей ему рот ладонью.
        - Губошлёпку закатай, - посоветовала Матвеева. - Думаешь, что? Цветочки подарил, и я поплыла? Если ты так пытаешься меня отговорить методом уговоров, дохлый номер. Я пойду на твоё тупое сборище из принципа. Смотри, не пожалей. Адрес скинешь эсэмеской, - выскользнув из-под зонта Матвеева выскочила навстречу дождю и заспешила к автобусной остановке, утопая в разбушевавшейся стихии.
        - Это мировой бренд.
        - Нет.
        - Ты видел сколько нолей в гонораре?
        - Да плевать. Денег мне хватает.
        - Это пока, - продолжал уговаривать Кирилла продюсер: худой высокий мужчина с проколотым ухом и выглядывающей из-под ворота рубашки татуировкой. - Мир софитов непредсказуем. В любой день можешь оказаться на обочине карьеры. О безбедном существовании нужно думать заранее.
        - Я же сказал, что не буду сниматься в этом дерьме. Ты мне ещё рекламу крема от прыщей предложили.
        - Деньги не пахнут.
        - Они воняют. Как дезодорант, который ты мне втюхиваешь. Закрыли тему. Не вынуждай переходить на мат.
        Продюсер не настаивал. Он давно уяснил, что с темпераментным протеже лучше не спорить. Имелся печальный опыт. Кометову ничего не стоило со скандалом сорвать эфир с каким-нибудь доморощенным блогером, просиживающим штаны дома и питающимся борщами мамочки, но который почему-то решил, что он великий шутник, имеющий право переходить на личности. Что-что, а провокаций и человеческой глупости Кирилл не любил, заводясь с пол-оборота.
        А ещё никогда не делал того, чего не хотел. Так уже не раз на киноплощадке устраивались разборки со сценаристом. Кометов, конечно, был не из робких и посмеяться над собой любил, но некоторые предложенные ему сцены переходили все границы. Комедия комедией, однако зачем доводить до абсурда? Что за мейнстрим такой появился лепить повсюду дешёвый сортирный юмор?
        Из-за этого по началу карьера актёра у него едва вообще не соскочила, но режиссёр пошёл на уступки, и контракт всё-таки был подписан. Уж он знал, что лицо Кирилла в его картине - это беспроигрышный вариант для рейтингов. И не прогадал. Первые серии сорвали интернет по просмотрам. Так что уже сейчас начали решаться детали по съёмкам второго сезона.
        - Ну и где твоя подружка? - перевёл тему продюсер. - Опять что-то мудрит?
        - Понятия не имею.
        - Вопрос чисто ради любопытства: ты её хоть немного контролируешь?
        - Я бы посмотрел на того волшебника, который может это делать, - пробормотал себе под нос Кометов, разглядывая помпезное сборище, собравшееся в огромном зале, напоминающим холл театра. Сейчас помещение было заполнено звёздами, их сопровождением и прессой. Эстрадный бомонд галдел и пестрел дизайнерскими шмотками. Девушки спасали шлейфы своих платьев от затаптывания, мужчины поправляли переливающиеся перламутром пиджаки и залаченные волосы.
        Кирилл давно заметил: чем выше артист стоял в иерархии популярности, тем вычурней он выглядел на подобных вечерах. Порой костюмы просто зашкаливали своей шедевральной нелепостью, превращая ежегодное музыкальное мероприятие в балаган со скопищем фриков. Мода и современный рынок, конечно, диктовали своё, но чаще всё же это был фарс ради фарса. Народ требовал зрелищ, а потому многие банально старались переплюнуть друг дружку в эпатажности.
        Кометов тоже подчинялся стилистам: причёска, шмотки, даже линзы, которые ему было велено носить вместо очков, но до маразма не доходил, и когда ему однажды предложили лечь под нож, чтобы "чуть-чуть" подточить черты лица, лишь покрутил пальцем у виска. Человечество совсем рехнулось на идеализировании своей внешности. В последние годы он особенно сильно начинал это замечать. Тогда и закончились короткие публичные романы с силиконовыми красавицами. Ну а толку их каждый месяц менять, если они всё равно на одно лицо?
        Кирилл без восторга бросил быстрый взгляд на массивные наручные часы. Матвеева опаздывала. И на звонки не отвечала, только что отмахнулась коротким сообщением из разряда: «Еду. Скоро буду. Жди». Жди. Ну ждёт, окей. Но время-то тикает.
        - Кирилл Комета, ваш выход через две минуты, - оповестила его девушка с гарнитурой у уха и планшетом в руке.
        - Понял, - кивнул тот. Спутницу свою он, по всей видимости, не дождётся. Теперь не оберёшься вопросов. Ладно, что-нибудь придумает.
        Жестом дав знак продюсеру, он послушно пошёл за ассистенткой. Ему предстоял привычный торжественный проход по дорожке вдоль собравшихся на сегодняшнее веселье взбудораженных зрителей. Ведущие будут задавать вопросы, фанаты размахивать плакатами, пресса снимать со всех углов - всё, как обычно.
        - Где твоя бойкая девчонка? - возле Кирилла, вокруг которого, кружа, жужжали верными пчёлками стилист и гримёр, доводя совершенство до границ превосходства, замерли дуэт Маши и Никиты. Оба в золотисто-чёрном, так гармонично сочетающихся между собой. Держатся за руку. Красивая, настоящая пара. Без пафоса и высокомерия.
        - Ты хотела сказать: заноза в заднице? - усмехнулись блондинке в ответ, обмениваясь с её парнем приветственным рукопожатием.
        - Ну, она, конечно, малёк эксцентричная, но мне понравилась, - заметила Маша. - И вы классно смотритесь вместе.
        - О, нисколько не сомневаюсь.
        - Нет, правда. Думаю, она тебе подходит.
        - Мари, ты у нас теперь ясновидящая?
        - Просто женская интуиция. Тебе давно нужна встряска. Иначе как ты почувствуешь вкус жизни? Иди, тебя зовут. Позже увидимся.
        Имя Кирилла, усиленное динамиками, и правда прозвучало где-то со стороны улицы. Именно туда, через специально сконструированный для сегодняшнего дня туннель ему нужно было выйти. Едва кумир подростков появился в поле зрения, территория огромного концертного зала, на которой они находились, взорвалась криками и вигами.
        Девчонки орали до хрипоты, расталкивая всех локтями и ногами, чтобы пробраться ближе к барьеру и заветной мечте хотя бы разок коснуться любимой звезды, но Кометов никогда не тискался с фанатами. Ни на автограф-сессии, ни на концертах. Ни жал им рук и ни обнимал для фото. Это была даже не брезгливость, хотя и она в какой-то мере имела право на существование, сколько уважение к личному пространству. Своему и поклонника.
        Вот и сейчас он лишь приветливо махал им, одаривая ослепительной улыбкой и расслабленной походкой пересекая аллею, устеленную синей ковровой дорожкой. Рука в кармане брюк, белая рубашка небрежно расстёгнута на несколько пуговиц, галстук развязан и висит на шее - всё тот же продуманный до мелочей стилистами образ разгильдяя, которого «вынудили» сегодня принять официальный облик, но который в силу характера не желал с этим мириться.
        На пути его уже ждали сегодняшние ведущие. Посыпались ожидаемые вопросы: что, зачем и почему. И про Ульяну не забыли поинтересоваться. К счастью на каждую звезду время было ограничено и не получив внятных ответов, его отпустили с богом, принимаясь за следующую знаменитость. Кирилл же направился во вторую часть "аллеи славы", к высокому баннеру, на фоне которого, как было принято, творилось вакханалия вспышек объективов. Над головой летали записывающие видео-дроны. Внизу их страховали люди-операторы с массивными камерами на плечах.
        - Простите, прошу прощения. А ну брысь! Кыш, кому сказала! У меня vip-пропуск, - сердито запыхтел кто-то, расталкивая секьюрити.
        Кирилл, обернувшись на звук, закашлялся от неожиданности, подавившись то ли воздухом, то ли застрявшим в горле ругательством. А затем и вовсе потерял дар речи, когда выросшая рядом с ним Ульяна, обворожительно улыбаясь и позируя так, чтобы фотографы смогли во всей красе оценить её сегодняшний, в прямом смысле сбивающий с ног прикид, насмешливо высунув язык, вдруг смачно его лизнула. На камеру. В прямом эфире.
        ГЛАВА 6. КОНЦЕРТ
        Ярко-малиновые волосы, бордовая помада, переливающиеся блёстками тёмные тени, забитый татуировками рукав и откуда-то взявшиеся пирсинги: колечко в носу, на губе, на брови и на ушных хрящах - от одной головы Ульяны происходил крышеснос. А если опустить глаза ниже…
        - Ты во что вырядилась, красота моя? - негромко поинтересовался уже пришедший в себя Кирилл. Он торопливо нацепил на себя рабочую улыбку, обнимая новоприбывшую. Эмоции эмоциями, а терять лицо при папарацци нельзя, и так дал маху. На что Матвеева, собственно, и рассчитывала своим эпичным появлением. Ничего не скажешь, эффект неожиданности сработал как надо.
        - А что? Топик не нравится? - театрально ужаснулась Матвеева, позволяя ему целовать себя в щеку. Наигранность и фальшь в каждом движении. Как же это гадко. - Так и знала, нужно было белый надеть.
        - Для начала надо было его просто надеть. А то притащилась в одном лифчике.
        Чёрный кружевной топ, который действительно больше смахивал на нижнее белье, колготки в крупную сетку, короткие джинсовые шорты, едва прикрывающие задницу и высокие ботинки на шнуровке - видок для сходок любителей рок-фестивалей, а не сегодняшнего помпезного сборища и дорогих вечерних платьев.
        Был ещё, конечно, вязаный бесформенный кардиган, который прикрывал наготу (только благодаря нему она вообще вышла из дома в таком виде, она ж не совсем тю-тю), но Ульяна второпях бросила его какому-то охраннику, так что теперь нехило мёрзла. Но ничего. Неудобства стоили реакции Кирилла. Ох, только бы его охреневшее выражение лица успел кто-нибудь заснять!
        - Ну котик, не злись, - обнимая Кометова за шею промурлыкала она, прижимаясь как можно ближе. Маленькая попытка спрятаться от майского ещё прохладного ветра. - Я просто хотела произвести впечатление.
        - На кого? Сутенёра с Тверской?
        - Чё, знаешь об этом не понаслышке? - заигрывающе прикусив губу, она потёрлась своим кончиком носа об нос Кирилла.
        - Не боишься, что пострадает больше твоё имя, чем моё?
        - Милый. Через месяц-другой про меня никто не вспомнит, а вот о тебе будут ещё долго говорить.
        - Ах, да. Как же я мог забыть, что ты не только головная боль, но и нескончаемые проблемы.
        - Погоди, это ведь только начало. Я ещё даже не поведала твоим поклонникам душещипательные подробности нашей личной жизни. Например, м-м-м… - она театрально призадумалась. - Например, что ты любишь ходить в свободное время по дому в костюме горничной. А что? У всех есть свои секретики. Этого не нужно стыдиться.
        - Ты не посмеешь.
        - Думаешь? Смотри и наслаждайся. Думал, я сюда прохлаждаться приехала? Я ведь обещала, что подпорчу тебе репутацию.
        Не на того напала. Кирилл опасно прищурился.
        - Как удачно, что моя репутация и без того всегда хромала. Держись покрепче.
        - Чта-а-а? - не поняла та, но её уже, подхватив, закинули на себя. Ульяна вынужденно вцепилась в него ногами и руками, чтобы удержаться и тут его губы поймали её.
        Следующую минуту вся страна в прямом эфире наблюдала, как они целуются. Да не просто целуются, а с таким напором, что у обоих по ощущениям должна была начать трескаться эмаль на зубах. Со стороны, наверное, казалось, что они едят друг дружку. Жадный поцелуй обжигал и возбуждал. Настолько, что Матвеева не смогла подавить предательский стон. Мужские пальцы собственнически впились ей в задницу. Кирилл оценил реакцию.
        Кто-то что-то сказал, обращаясь к звезде, кто-то тактично кашлянул, привлекая их внимание, фотографы щёлкали спусковой кнопочкой в бешеном экстазе, журналисты строчили поэмы в электронных блокнотах, на дорожке успела собраться пробка - подоспела следующая певица, уже поприветствовавшая поклонников.
        Кометов с трудом оторвался от Ульяны. Ох, как тяжело он дышал, словно марафон бежал. Кто-то завёлся ничуть не меньше неё самой. Кирилл, к огорчению прессы, сподобился покинуть зону фотосъёмки, скрываясь в стенах соседнего крытого сектора концертного комплекса, где, вот же невезение, было всё так же многолюдно.
        Народ топчется, общается, активно жестикулирует и имитирует радость от встречи с коллегами по цеху. А Матвееву, тем временем, продолжали держать на руках. И удобно ему её тащить? А, понятно. Это он так прикрывается. Сложно не почувствовать упёршееся в неё последствие их страстного поцелуя.
        - Постой-ка рядышком, хорошо, - спустив её, наконец, на грешную землю попросил Кометов. Нет… какой попросил? Просто вцепился в неё, привлекая к себе. Захочешь, не вырвешься.
        - Кто-то перевозбудился? - усмехнулась Ульяна.
        - Меньше с*ськами свети, - хмуро отозвался тот.
        Собеседница задумчиво опустила голову, вжимая подбородок и пытаясь разглядеть своё декольте.
        - А что не так-то с с*ськами?
        - Всё так, в том и проблема… Что за сопля на губе?
        - Расслабься, это обманка.
        - Вот и снимай эту дрянь, - не дожидаясь, это сделали за неё, швыряя искусственную серёжку куда-то под ноги. - Додумалась. А это что за дешёвая наскальная живопись? - на этот раз внимания удостоилась разрисованная рука с непонятными бессмысленными загогулинами.
        - Да понятия не имею. Первое, что нашла в магазине, то и взяла. Отмоется мылом и мочалкой. И да, - Матвеева потеребила малиновые кончики. - Предупреждая твой вопрос, это тоника. Тоже смоется. Через несколько дней. Буду я ещё портить волосы ради тебя. Ну что там, отпустило? - красноречивый кивок вниз, в зону ниже пояса.
        - Издеваешься? - скривился Кометов. - Твоя грудь смотрит прямо на меня, а это вообще не помогает. Хотя я знаю способ. Давай поищем укромный уголок, и может ты… - его язык изнутри упёрся щеку, словно катая во рту невидимый шарик. Намёк тоньше не бывает.
        - Рептилоид озабоченный, - злобно вырвалась Ульяна. - Сам иди в свой скромный уголок и себя ублажай.
        - Какие мы нежные. Проституткой вырядилась, зато от невинной шутки запунцовела.
        - Это освещение, слепошара, - смутилась та.
        - Э-нет. Покраснела, - её со смешком ткнули пальцем в скулу. - Покраснела, покраснела.
        - Мы что, в пятом классе? - лупася его по рукам фыркнула та. - Дебил озабоченный.
        - А ты стесняшка. Кто бы мог подумать, что тебя так просто смутить обычным м*нетом.
        - Ой, заглохни.
        - Кхм, - прервало их разборки вежливое женское покашливание. Симпатичная темноволосая девушка с весёлыми упругими локонами помахала Кириллу. Вся такая женственная-женственная, чуть ли не принцесса, но по-хорошему женственная. Без излишеств и пластики. - Привет. Вы тут так громко беседуете, что это слышат все.
        - А пусть слышат! - оживилась Матвеева, с готовностью повышая голос. - А ещё пусть все знают, что он целоваться нихрена не умеет! Всю слюнями залил, как мне… М-м-м… - ей бесцеремонно зажали рот мужской пятерней.
        - Нет, я тебя точно чем-нибудь заткну, - удручённо покачал головой Кирилл, переключая внимание на подошедшую девушку. - Ты её не слушай. Она просто у меня ревнивая больно.
        - Я так и поняла, - согласно закивала та. - Ты только ноздри ей открой, а то задохнется ведь.
        Воспользовавшись возможностью, Кирилла яростно укусили за руку, вырываясь из хватки.
        - Маньяк придурошный, - отплёвываясь и тяжело дыша прошипела Матвеева.
        Девушка достала из небольшой сумочки, гармонично сочетающейся с её нежным платьем пастельных оттенков, карманное зеркальце и протянула Ульяне.
        - Возьми. У тебя помада расползлась.
        - Спасибо.
        - И у тебя… - неопределённый жест у губ касался уже Кирилла. - Там всё красное.
        - Да пофиг. Ну что, смотрю тебя можно поздравить? - тот, тыльной стороной ладони равнодушно подтерев рот, кивнул на колечко, покоящееся на руке девушки.
        - А, да. В августе будет свадьба.
        - С этим твоим скейтером? Он, наконец, созрел? Долго же думал. Сколько вы там уже знакомы, год, два…?
        На него строго зыркнули.
        - Три с половиной.
        - Вот я и говорю, долго тянул. Жениться не хотел?
        - Слушай, - дошло, наконец, до Ульяны. - А я ведь тебя знаю. Ты ещё под псевдонимом выступала… Как его там: Мистик, Мисси, Мис…
        - Да. Мистерия, - кивнула та, протягивая ей руку с тонкими изящными браслетами. - Но сейчас я просто Вишня Багрова (прим. авт.: с историей этого персонажа можно ознакомиться в романе "Умеешь хранить секреты?").
        - Тот случай, когда имя круче, чем псевдоним.
        - Фамилию оставишь свою или возьмёшь мужа? - съехидничал Кометов.
        - Что ж он тебе всё покоя никак не даст. Каждую нашу встречу про него интересуешься.
        - Ну а как иначе? Такая персона важная, - ушёл от ответа тот.
        Кирилл никогда бы не стал распространяться о том, что это банальное уязвлённое самолюбие. Как говорится, дела давно минувших дней. Просто короткий промежуток времени милая и вечно неуклюжая Вишня нравилась ему самому. Он даже подбивал к ней клинья, но девчонка предпочла своего школьного дружка. Честно говоря, то был едва ли не первый случай, когда его вот так отшили. А такое не забывается.
        Кометов задумчиво перевёл взгляд с Вишни на Ульяну. Какая ирония. Вот они, две девушки, которые ему отказывали. Стоят рядышком. Такие разные: и по внешности, и по характеру. Только одна просто его отбрила, предельно вежливо и без последствий, а другая, моральная садистка и оторва, объявила изощрённую войну.
        Кстати, о ней. Вот уж кто точно за словом в карман не полезет.
        - Ревнует. Или сам влюблён в твоего жениха, - хихикнула Ульяна, смешно морща нос. - Смотри, будь осторожней. А то ещё уведёт твоего жениха. Знаю я эту ушлую морду.
        - Ты хоть сама понимаешь, что порой несёшь? - удручённо покачал головой Кирилл.
        - Нет. А разве это обязательно? - искренне удивилась та, выуживая из недр лифчика хитро спрятанную помаду.
        Певец заинтересовано сунул нос ей в декольте.
        - Ого. А что ещё у тебя там спрятано?
        - Ты удивишься.
        - Презервативы?
        Тюбик с помадой замер на половине пути, не достигнув цели.
        - Ты о чём-то ещё кроме секса можешь думать?
        - Конечно. Например, что поесть. И когда покурить. Кстати, об этом, - оживился он, высматривая в толпе знакомое лицо. - Никто не видел моего пиарщика? У него мои сигареты.
        - Когда ты уже подавишься ими, - негромко фыркнула Ульяна, возвращая зеркальце владелице. - А то я скоро разорюсь на валерьянке. Столько жрать её, чтоб тебя терпеть, - её пригвоздил к полу хмурый взгляд, но Матвеева и бровью не повела. - Не выйдет.
        - Ты о чём?
        - Прожечь меня взглядом не выйдет. Проверь батарейки. Может сдохли.
        Вишня не смогла сдержать смех. Уж больно забавными со стороны казались эти двое.
        - Вот ты где! - Гриша, о котором только-только вспоминали, настиг свою жертву. Угрюмый и нервный. - И какого тут топчешься, Дон Жуан? Все уже на места свои пошли. Быстро в зал. А ты, вертихвостка, - он пригрозил Матвеевой. - Что за внешний вид? От тебя сплошные проблемы. Ты же ему всю карьеру сломаешь своими выходками.
        - Так именно для этого я и здесь, - лишь развела руками та, обидевшись на вертихвостку. - Чтобы гадить ему, гадить и гадить. Но если вы найдёте мне шампанского, так и быть, на следующие полчаса я обещаю молчать и вести себя примерной девочкой.
        У бедного пиарщика только что дым из ушей не пошёл. Он с надеждой перевёл взгляд на подопечного.
        - Одно слово. Всего одно слово и наши юристы сдерут с неё три шкуры.
        - Просто найди ей шампанского, - отмахнулся Кирилл. - Пускай чуть-чуть помолчит.
        Матвеева довольно зарделась, мимолётно подмигнув Вишне. Тренировки, тренировки и ещё раз тренировки. Глядишь, и она сделает из этого бабника нормального послушного человека.
        Концерт выходил классным, да и как иначе? Куча современных мега популярных звёзд, лучшие места в первых рядах, откуда яркие, наполненные спецэффектами выступления были видны как на ладони, а по соседству сидели сливки общества, которые нет-нет, да поочерёдно покидали места, чтобы отыграть свою программу.
        Вон Маша с Витей выступили, какая они всё же красивая пара, смотрятся очень органично. А вот и Вишня. Нежное платье сменилось дерзким боди, поверх которого шелестели полупрозрачные юбки. Она так опасно рассекала по сцене на своих мега-высоких каблуках, что каждый раз хотелось ойкнуть и зажмуриться в ожидании болезненного падения. Но нет, певица и не думала падать. Неудобной обуви для неё будто не существовало.
        Артисты сменяли друг друга, ведущие не смолкали ни на минуту, читая заранее написанный текст, периодически кто-то из них спускался к первым рядам и общался со знаменитыми гостями. Сколько раз камера засняла мимоходом Ульяну она и сама не знала. Казалось бы, полное ощущение причастности - кто о таком бы не мечтал? Сиди-наслаждайся и чувствуй себя такой же знаменитостью, однако не тут-то было.
        Матвеева, удобно откинувшись на спинку кресла и выставив вперед ноги, сидела рядом с Кириллом, прикрывшись от кондиционерной прохлады вернувшимся ей кардиганом (охранник ради этого искал её лично по всему зданию, вот же душка), стискивала пустой бокал в котором давно закончилось обещанное шампанское и никак не могла выкинуть из головы поцелуй.
        Её губы всё ещё чувствовали его на физическом уровне, предательски пульсируя каждый раз, когда память призывала подробности. Со стороны никто бы в жизнь не подумал, что что-то не так, а изнутри у неё тем временем странно и как-то волнующе шкрябало. Такое состояние пугало. И бесило. Однако куда сильнее бесил Кометов, который и в ус не дул.
        Судя по его аристократическому спокойствию, ему было абсолютно пофигу: кого он там целовал и когда. И верно. Подумаешь, большое дело. Будто в первый раз. Вот только почему ей от этого настолько не по себе? Неужели маленькая влюблённая девочка, которую нещадно душили в себе все эти годы, снова вынырнула из глубин? Лопатой бы её по морде.
        Кирилл за этот вечер несколько раз попадал в номинации и дважды поднимался на сцену, чтобы забрать награды. За лучшую песню и как самый часто скачиваемый исполнитель в сети. Каждый раз Ульяна недоверчиво моргала, видя его там, в свете софитов. Так необычно. В плане… да, раньше по телеку она, конечно, смотрела и клипы его, и концерты, но сейчас, в свете последних дней, это было так непривычно…
        Это же Кометов. Наглое хамло, школьный двоечник, озабоченный полудурок, который совсем недавно вжимался в неё своим достоинством, а за пять минут до начала звал в туалет, чтобы по-братски помочь «спустить пар». А тут вдруг награды, его имя на огромном экране, обезумевший зрительский зал, крики, бешеные аплодисменты… В такие моменты и осознаешь: чёрт, он ведь и правда знаменитость. Мечта наяву тысячи девчонок. Тот, чьи хиты ежедневно крутят на радиостанциях, а клипы по музыкальным каналам.
        Ведущие назвали заветное имя. Погрузившийся в полумрак зрительный зал в очередной раз затих, затаив дыхание. Зазвучали первые аккорды музыки и поочередно вспыхнули прожектора, освещая мужской силуэт. Кирилл тоже переоделся. Сменил белую рубашку на чёрную, а брюки на джинсы. Зато взгляд оставался неизменным: волевой, смеющийся, чуть плутоватый. И улыбка… эта чёртова улыбка, сбивающая с ног. Обаятельный мерзавец, чтоб его.
        Детка, как тебя зовут?
        Ты тоже чувствуешь влечение?
        Меня затягивает в водоворот твоих губ,
        И уже не поможет служба спасения.
        Не стесняйся, ты ведь чувствуешь,
        Это любовь с первого взгляда.
        Коварная улыбка, да ты со мной играешь,
        Мне нравится, да.
        Т-с-с, слышишь?
        Это звучит наша соната.
        Укради мое сердце,
        Укради эту ночь
        Укради наши чувства
        Лишь ты можешь мне помочь.
        Укради нашу мечту,
        Дай свободу желаниям
        Укради мое сердце,
        А я тебя украду.
        Любовь и ненависть, обида, страсть,
        Так много непостоянства в этой игре на контрастах.
        Так много разных граней в твоих сигналах,
        Но я слышу, как ты дышишь, тебе меня не обмануть.
        Разные дороги - всё это чушь,
        Мы сами решаем, какой выбрать путь.
        Я назначу день,
        Ты подаришь шанс.
        Лишь один только день,
        Лишь один только шанс.
        Укради мое сердце,
        Укради эту ночь
        Укради наши чувства
        Лишь ты можешь мне помочь.
        Укради нашу мечту,
        Дай свободу желаниям
        Укради мое сердце,
        А я тебя украду.
        «Любовь и ненависть, обида, страсть. Так много непостоянства в этой игре на контрастах» - как символично. И актуально. Ульяна ошарашено моргнула. До неё вдруг дошло: Кристина права, она заигрывается. В том щекотливом деле, что она затеяла, самое важное держать дистанцию и не переступать границы… которые они уже переступили. Цветочки, переписки, поцелуи, а теперь вот концерт - всё это неправильно. Не нужно было ей сегодня приезжать.
        Какая-то химия явно происходила в её непутевой башке, когда она вот так смотрела на Кирилла. Слышала его голос, его песни… Старые, давно похороненные чувства нерешительно трепыхнулись. Даже они понимали, что не стоит ворошить прошлое. И она тоже это понимала.
        Проигнорировав наведённую на неё оператором камеру, Матвеева подорвалась с места и под удивлённые взгляды торопливо начала протискиваться через плотный ряд приглашенных на сегодняшнюю вечеринку блогеров.
        - Куда собралась? Опять чего удумала? - уже в проходе на пути к выходу схватил её за локоть взявшийся не пойми откуда пиарщик Кометова. Видимо, сидел где-то на крайних местах.
        - Наоборот, - ему торжественно всучили пустой бокал точно Оскар. - На сегодня оставляю вас в покое. Я еду домой.
        - Хоть какая-то хорошая новость. Вызвать такси?
        - Не утруждайтесь. Я на метро.
        Честно говоря, Ульяна с удовольствием бы поехала домой на такси, но не рассчитала с деньгами и большую часть отдала на дорогу сюда. Да, можно было, конечно, ребятам позвонить, но беспокоить их не хотелось. На колёсах только Пашка. Саня только собиралась идти сдавать на права, Миша копил на железного друга, а Кристина даже и не думала о вождении. Она любила роль пассажира.
        Так что выручить мог бы только Селезнёв, но он, наверное, уже одним глазом спит после долгого рабочего дня. А это ещё нужно сидеть и ждать, пока он соберётся и приедет. Минимум, час. Нет, за это время она уже дважды успеет самостоятельно добраться. Двадцать минут по ветке без пересадок и дома. Стрёмно немного в таком виде тащиться, конечно, но ничего. Да она после посвящения студентов выглядела раза в два хуже. Ещё и вдрабадан пьяная.
        Смущало только то, что на улице уже стемнело, а до метро приходилось пробираться через узкую пустынную улицу. Будний день, народ куда-то разбежался. Лишь одиноко горели фонари, освещая пока только распускающиеся и наряжающиеся к лету деревья.
        Ульяна без особого воодушевления брела мимо многоподъездного жилого дома, запахнувшись в кардиган. Скрип качелей на ветру на детской площадке и лязг закрывающегося окна где-то на третьем этаже каждый раз заставлял её нервно вздрагивать. Вот вроде всего десять вечера, а темно, как ночью.
        Кто-то громко скандалил, через открытую балконную дверь хорошо можно было слышать, как орала на мужика женщина. Жалобно выла бродячая кошка, забыв, что уже не март. Какие-то компании тусили вдалеке, громко смеясь. На неё внимания никто не обращал. К счастью. Да и прохожие были в основном припозднившиеся собачники. Лишь пару человек что-то ей сказали вслед, да один ободряюще присвистнул, а так ничего.
        Жилой район обрывался шумной автотрассой. Несколько раз ей уже звонко побибикали. Разве всё так плохо? Кардиган длинный, жопу закрывает, липовый пирсинг она поснимала едва вышла за территорию концертного комплекса. Вполне цивилизованный вид. Может это реакция на в принципе одинокую девушку, бредущую вдоль дороги?
        Какой-то мужчина даже тормознул, предложив подвезти. Внешне вроде нормальный и предложение звучало заманчиво, но ей хватило ума отказаться. Нечего искать приключений. Лучше пешочком, целее будешь.
        Где-то уже на подступах к многострадальному метро раздался пронзительный свист стирающихся об асфальт колёс. Рядом с Матвеевой резко тормознул жёлтый Феррари. Опустилось автоматическое стекло пассажирского сидения.
        - Б***ь, я тебя убью, - зарычал взбешенно Кирилл. - Какого х*я я должен искать тебя по всему городу???
        Так Ульяна впервые услышала от него мат. Да и таким злым видела тоже впервые.
        - А зачем ты меня ищешь?
        - Села в машину!
        - Зачем?
        - Б***Ь, ЖИВО СЕЛА, КОМУ СКАЗАЛ!
        - Ладно, ладно. Чего орать-то сразу, истеричка? - на самом дела она только рада была скрыться от мира в тёплом салоне. Едва та оказалась внутри, спорткар с оглушающим рёвом сорвался с места.
        - Как у тебя мозгов хватило свалить без предупреждения? - продолжал почти орать Кометов, вслепую выуживая сигарету из пачки и закуривая. - Одной. Ещё и на метро. Давно себя в зеркало видела? Если очень хочется секса с элементами изнасилования могла бы попросить меня.
        Забавно, но сейчас его скабрезные шутки даже не удручали. Матвеева видела, что тот нервничает, и ей было это приятно. Вот только почему? С чего ему переживать за неё?
        - Ты уехал с концерта?
        - Разумеется. А Грише руки бы поотрывать. Отпустить полуголую девку одну на ночь глядя!
        - Ещё скажи, что волнуешься за меня.
        - Я за тебя отвечаю. Еле, б***ь, нашёл. Почему на телефон не отвечаешь???
        - О, - Ульяна озабочено достала смартфон из широкого голенища высокого ботинка, где тот всё это время прятался, чтобы не оттопыривать карманы шорт. Шесть пропущенных. Все от Кирилла. - Я ж звуки выключила, чтоб не орал.
        - Молодец. Просто молодец. Дура, блин.
        - Хватит ругаться, - Матвеева миролюбиво забрала у него дымящуюся сигарету, и сама сделала затяжку. Как приятно. Несколько лет назад она баловалась сигаретами, но потом бросила и с тех пор курила редко. Обычно за компанию и если хорошенько перебухнёт. Но сейчас просто захотелось. Запах приятно щекотал ноздри, а она только что перенервничала, так что типа можно.
        Следующие несколько минут они ехали в молчании, кутаясь в табачным дым, который почему-то не выходил через окна, а витал в салоне. Кометов выстрелил из пачки новую, Ульяна неторопливо докуривала первую, равнодушно листая ленту нескончаемых комментариев в инсте к её фоткам.
        Новые подписчики, а их количество почти перешло границу в шесть ноликов разделились на два лагеря: одни её ненавидели и не стеснялись об этом сообщить в директе, другие новую девушку любимого певца приняли если не с охотой, то более-менее спокойно. Хотя нет, были и третье: сомневающиеся.
        В нашумевший роман они не верили, обвиняя её во вранье: мол, такая лицемерка недостойна бедного золотого Кирюши, и вообще она тварь, которая решила хайпануть на чужой популярности и гореть ей в аду наравне с педофилами, громыхающими с утра пораньше мусоровозками и уродами, что сделали музыку в ВКонтакте платными. М-да, защитницы от бога. То-то девочки расстроятся, когда увидят сегодняшние фотки. Интересно, что тогда про их фиктивные отношения скажут.
        В общем, её профиль в Инстаграм с недавних пор стал той ещё помойкой и заходить туда просто-напросто больше не хотелось. А закрывать страницу было поздно, злобные гиены уже вдоволь порезвились в комментариях. Матвеева в последнее время подумывала забить и создать новый. Так было проще.
        Молчание, царившее в машине, прервал звонок и дребезжание айфона.
        - Да, - зажав аппарат между ухом и плечом ответил Кирилл. - Нашёл. Домой везу. А ты где? Можно. Зачем? - оценивающий взгляд на пассажирку. - Я спрошу. Ок. На связи, - телефон кинули на приборную панель. - «Поедешь в Эдем»?», - это уже было обращено к спутнице.
        - А не рановато? - поморщилась та. - Я ещё лет сорок планировала пожить.
        - Да нет. Помнишь Лысого?
        - Чего? - не поняла Матвеева.
        - Ну Вадика Лысенко. Учились вместе.
        - Ну… Вроде, помню.
        - Ну вот, он держит ночной клуб в Москве. «Эдем» называется. Приглашает тебя.
        - Зачем?
        - А я откуда знаю. Ностальгия, видимо, в одно место клюнула. Привет сказать хочет. Так как? Домой тебя везти или ты с нами?
        ГЛАВА 7. «ЭДЕМ»
        Ульяна знала, что пожалеет об этом, когда, оставив машину на соседней улице (привет столичным дорогам и проблемам с парковкой), они входили в интимный полумрак ночного клуба, миновав толпящихся на улице людей, с наслаждением потягивающих айкосы.
        Несмотря на то, что ещё не было даже двенадцати, да и вообще, на дворе, зевая, сонно потягивался четверг, народу в небольшом помещении утрамбовалось достаточно. Практически все столики заняты, танцплощадка оживлённо двигалась под диджейские миксы, под потолком сверкали светодиодные лучи, под ногами клубился сухой дым.
        У высокой стойки, где бармен с ловкостью сразу троих разливал напитки, безмятежно потягивали коктейли разряженные красавицы, стреляющие по сторонам глазками-радарами в поисках потенциальной жертвы. Заведение простенькое, для стабильных среднячков, так что Кирилл на всякий случай нацепил на лицо солнцезащитные очки. Чтоб не узнали.
        Миновав трущиеся друг об дружку тела они прямой наводкой направились в укрытый тёмным бархатом уголок, где поднявшись на несколько ступеней над танцполом приютились мягкие диванчики.
        - Кривозубок, - встретил их весёлый голос Вадика, вскочившего с места при виде них. Причём друга он проигнорировал, словно того и нет, одаривая вниманием лишь его спутницу. Он даже попытался обнять старую знакомую в знак приветствия, но Ульяна предупредительно вытянула руку. Парень не обиделся. - Если бы я только знал. Если бы только мог предположить… Я бы застолбил тебя ещё в школе. Такая красотка.
        Ишь ты, какой самоуверенный. Прям хоть скотч ему дари, чтоб раскатанную губёшку прилепил обратно.
        - А кто сказал, что я бы посмотрела на тебя в школе? Я пусть была и не самая популярная, но на что попало и тогда не кидалась. Мозгов хватало понимать, что уж лучше одной, чем с хроническим лоботрясом, который в слове «перемирие» делал две ошибки.
        Вадик миролюбиво вскинул ладони, как бы принимая поражение.
        - Мышка отрастила зубки?
        - И ядом обзавелась. Смотри, укушу - не откачают.
        - Уделала. Однако прошу заметить: мы с Кометовым ходили на пересдачу вместе, но на него ты запала.
        - Есть такое. И эту оплошность я списываю исключительно на пубертатный период и плохой вкус. Однако не могу не заметить, Кометов мог учиться, но не хотел. Ты же не мог и не хотел, хоть палками тебя бей.
        Вадик задумчиво взъерошил свои пшеничные волосы.
        - Вот по мне вроде только что катком проехались, но так красиво, что даже не обидно. Ладно. Садитесь, чё стоим, как не родные. Заказать чего? Пиво, виски, коктейли? «Пина-коладу», «Секс на пляже», «Мохито»? Всё за счёт заведения.
        Плюхнувшись на удобный диванчик, Матвеева озадаченно почесала нос.
        - Как ты своё дело-то умудрился открыть? Ещё и здесь, в Москве. У тебя же три плюс шесть всегда одиннадцать было.
        - Все дороги ведут в столицу. Особенно, когда друг детства знаменитость. Это всегда кстати для бизнеса.
        - Я всего лишь позвонил куда надо, чтобы нашли нужного человека, знающего толк в раскрутке, - ответил на немой вопрос изящно взметнувшейся женской брови Кирилл.
        - Очаровательно. Просто очаровательно.
        Как всё просто и легко, когда есть связи. Тогда тебе и небо по колено, и море по пояс. Даже обидно. Вот два её ровесника: один еле закончил местное ПТУ в их городе, куда обычно шли, если ни одна бюджетка таких идиотов не брала, а сейчас он владеет собственным клубом. Другой вообще народный любимец. Тоже без образования. Так, вроде музыкальное что-то заканчивал. И она… которая до сих пор училась.
        Одиннадцать долбанных классов, два потерянных года на экономическом, когда стало понятно, что это совершенно не её и теперь вот журфак. А там ещё она и психологией собиралась заняться. По итогу дипломов наполучает кучу, а с работой всё равно окажется в пролёте, ибо никому ты не нужен без опыта. А опыт работы брать неоткуда, так как работу тебе не дают. Смех и грех.
        - Лена, - Вадик повелительным "начальственным" движением двух согнутых пальцев подозвал мельтешащую возле столиков официантку. - Принеси нам бутылочку моего любимого, и… - он посмотрел на Матвееву. - Ты будешь что?
        - Водки. Чтоб в слюни ужраться, - буркнула та, но заметив три пары округлившихся в недоумении глаз, грустно вздохнула. - Шучу, шучу. Кофе. И чего-нибудь пожрать. Я голодная.
        Её желание было исполнено, правда лёгким перекусом: фруктовая тарелка, да бутерброды с красной рыбой - здешнее меню отличалось унылой скромностью в разделе закусок. Зато алкоголь занимал аж восемь разворотов. Правда когда стало понятно, что этим она не наестся, Вадик распорядился, чтобы повар намутил какого-нибудь посущественней и где-то через полчаса ей принесли цезарь.
        На полукруглые балкончики, врезанные в стену, к тому времени вышли девочки гоу-гоу. Подуставший народ моментально оживился при виде красивых полуголых тел в мини-юбочках. Подключилось светопреставление, пустили по залу ещё больше сухого дыма. Ди-джей что-то подвывал в микрофон, колдуя над пультом, но его слова сложно было разобрать за громкой музыкой.
        Народ всё прибавлялся, что неудивительно. К полуночи обычно начиналось самое веселье. А вот за vip-столиком царила тоска и уныние. Пока Ульяна неторопливо уминала ужин, заедая курицу ломтиками апельсина, Вадик и Кирилл о чём-то разговаривали. Какие-то свои дела, смысл которых ускользал от посторонних ушей. На человека, сидящего рядом, внимания больше никто не обращал, словно она декорация. Это для этого её сюда позвали? А как же дружная встреча одноклассников? Комплименты? Расспросы там?
        Хотя какая там дружная встреча. Уж точно не с этими двумя. Помнила она Лысенко. Как и помнила, как тот стоял вместе с остальными и ржал для слёз, когда Кирилл на школьной дискотеке с чувством и расстановкой зачитывал вслух подложенную ему тайком валентинку, где ей хватило ума подписаться своим именем под пламенным признанием в любви. Первая и последняя валентинка, которую она когда-либо кому-то писала.
        Матвеева всё помнила. Зато Вадик словно напрочь позабыл тот некрасивый момент. Или же правда забыл, хотя дурацкую кличку-то помнил, вон, до сих пор. Да и Кирилл виноватым себя явно не считал. Так, что-то вроде: спрос с меня маленький, извиняться не буду, но знай, что мне вроде как неловко. И она сейчас находится рядом с этими людьми. Лучше компании просто не придумаешь. М-да… Анекдот.
        - Куда пошла? - Кометов оживился, когда она вдруг встала.
        - Иду танцевать, - ответила та, стягивая с себя кардиган в котором уже успела упреть в душном помещении. Ещё и после горячего кофе. - Надо ведь растрясти всё, что наела.
        - О-о-о… Может всё-таки замутим, а? - Вадик даже рот открыл, разглядывая её кружевной топик. Будто женской груди никогда не видел, честное слово. Да на его девочках, что сейчас трясли в зале задницами было ещё меньше одежды.
        - Оденься, - Кирилл хмуро удержал её за запястье.
        - Ага, щас. Слушаюсь и повинуюсь.
        - Ты в таком виде одна никуда не пойдешь.
        - Значит, ты пойдешь со мной, - его бесцеремонно подорвали с места, стаскивая с лица очки. - Это тебе не нужно. Тут и так темно, как в *опе негра.
        Кометов не хотел никуда идти, но его с такой резвостью волокли за собой, что он едва не оступился, норовя пересчитать носом немногочисленные ступеньки под собой.
        - Ты фильтруешь хоть иногда речь?
        - Ясен фиг. Когда с детьми разговариваю. И с родителями. С ними я пай-девочка, краснеющая от слова «девственница». Расслабься и танцуй. Я тебя не трепаться вытащила.
        - Не хочу я танцевать.
        - Какой же ты нудный. Тогда проваливай и не мешай развлекаться. Я сюда не булки отсиживать приехала. Посидеть я и дома отлично могу.
        Да как тут уйдёшь, когда рядом начали так сексуально изгибаться, виляя бёдрами? Кирилла едва ли не к месту приковало это зрелище. Женские руки порхали подобно крыльям, а тело, наполненное страстью, покачивалось в такт музыке так волнующе, так соблазнительно, что воображение уже рисовало совсем другие картины. Многолетние занятия на пилоне не прошли даром, прокачав в Матвеевой по максимуму женственность и умение флиртовать.
        Она то и дело кокетливо и как бы невзначай задевала Кирилла, от чего тот начинал нервно сглатывать. Поутихшие инстинкты вспыхнули с новой силой: хотелось касаться, чувствовать, обладать… Сопротивляться этому желанию было невозможно.
        В какой-то момент их тела мимолетно соприкоснулись и тут же отстранились, но он сам инстинктивно подался вперед, невольно вовлекая себя в танец. Сплетённые пальцы, прижавшаяся спиной к его груди Ульяна, чуть сбитое дыхание на его коже со вкусом кофе… Это сводило с ума. Эта девица умудрялась заводить его по одной своей прихоти.
        Кометов легонько прокружил её, и теперь они оказались лицом к лицу. Так близко, что можно рассмотреть подстёршиеся за вечер стрелки у неё на глазах и маленькую родинку под его правой бровью. Широкая мужская ладонь легла на обнажённую талию, от чего по женскому телу с визгами побежали мурашки. Не оставаясь в долгу, рука Матвеевой легла на его плечо, смяв ткань рубашки.
        Их затуманенные взгляды встретились. Глаза в глаза. Карие напротив карих. Жидкий текучий янтарь и горький шоколад. Ульяна тоже поддалась искушению, это чувствовалось в её движениях, в том, как она неосознанно тянулась к нему. В том, как приоткрылись её губы в ожидании поцелуя. Он должен был случиться. На этот раз не ради показушности и камер, а потому что они оба его хотели.
        Нет, видимо, не оба. Кирилл моргнул, выходя из оцепенения и руша "тот самый момент".
        - С меня достаточно танцев.
        Он ушёл, а Матвеева осталась одна, растерянно тряся головой. Вот те на. Что это только что было? Опять она поплыла? Нельзя, нельзя так делать! Не с этим человеком! Нельзя снова попадаться на ту же удочку! Успокаивало лишь, что на этот раз неловкая ситуация коснулась их обоих. И пускай только попробует начать отрицать, что он ничего не почувствовал.
        - Дать ключи от своего кабинета? - хмыкнул Вадик, наблюдавший всё это время за происходящим. - Там есть отличное кресло и удобный стол.
        - Отвали, - замерший возле него Кометов хмуро налил из принесённой бутылки виски и залпом осушил стакан.
        - Я поржу, если твоя задумка провалится, и ты сам в неё втюришься.
        - Не говори ерунды.
        - А что? Я бы втюрился.
        - Смени тему. Неужели больше не о чем поговорить?
        - Да запросто. У меня на прошлой неделе проверка была. Еле договорились. Вредный гад попался. О, а в начале месяца трубу прорвало. Дома. Можно было самолётики бумажные пускать. Зато познакомился с соседкой снизу. Очень даже ничего.
        - Какая увлекательная история.
        - А то. Кто знает, может начало нового любовного романа? Кстати, о романах. В спортзал завтра едем?
        - Да.
        - Отлично. Помнишь двух близняшек? Тася и Ася которые?
        - Ну помню.
        - Вот и они тебя помнят. Сговорчивые девочки. Согласны в выходные развлечься.
        Кирилл потянулся было снова за бутылкой, но, скривившись, отдёрнул руку. Он за рулём. Нет, пожалуй, больше не надо.
        - В выходные я занят.
        - Что, прям на оба дня?
        - На оба.
        - Тогда на следующей неделе.
        - И на следующей.
        Вадик проницательно уставился на него.
        - Если не хочешь, так и скажи.
        - Не хочу.
        Друг только что не развёл руками.
        - Да в чём дело?
        - Всё нормально. Просто дел по горло.
        - А может дело это носит женское имя? - ехидно заметил собеседник, краем глаза поглядывая на танцпол.
        - А может, ты заткнёшься? - рыкнул Кометов.
        - Я тебя понял. Значит, ошибся. С кем не бывает, - миролюбиво заметил тот. - Тогда, полагаю, тебе всё равно, что нашу Кривозубку сейчас клеит какой-то м*дак?
        Кирилл, только присевший, снова поздоровался с места.
        - Какого…
        Как ожидаемо.
        - И будет ещё потом что-то говорить, - покачал головой Лысенко, снова подзывая официантку. - Лена, позови Семёна. Сейчас начнётся мордобой.
        Хозяин клуба как в воду глядел. Видимо, слишком хорошо знал друга, который уже подлетел к долговязому пареньку, трущемуся последние пару минут возле Ульяны, и без долгих разговоров с разворота впечатавший свой кулак ему в челюсть. Ясное дело, завязалась потасовка. Виновницу торжества быстренько оттащил в сторонку Вадик.
        - Иди-ка, посиди. Сейчас разберёмся.
        Матвеева не сопротивлялась. По-честному, она толком и не поняла, что произошло. Новоявленный поклонник ей не досаждал, приставать толком не приставал, лапать не лапал. Так, улыбался, да активно жестикулировал, намекая на совместные танцы и всё. Зато Кирилл рядом вырос свирепым коршуном слишком неожиданно.
        Драка закончилась быстро. Подоспевший охранник, придерживая неудавшегося ловеласа под локоть, вежливо вывел бунтаря из клуба, лишая всех удовольствия понаблюдать за петушиными боями. Ещё и парочку ребят захватил за компанию, его друзей видимо. Всё это время Ульяна послушно ждала в указанном месте, меланхолично подъедая со стола остатки фруктов, но заметив вернувшегося Кометова, не сдержавшись, расхохоталась в голос.
        - Я тебе кляп вставлю, - хмуро прикладывая холодную бутылку к подбитому глазу, осадил её тот. Прилетело ему вскользь, но радужный перелив уже расползался красивым ареалом по смуглой коже. - С пятнадцати лет не дрался. И как мне в понедельник на съёмки ехать в таком виде?
        - А я откуда знаю? Замажешься. Нечего было лезть, - равнодушно пожала плечами Матвеева. - Может, я себе личную жизнь собиралась наладить? Мужика нормального, наконец, нашла, а ты его отфутболил? Он же теперь ко мне не подойдёт. Психа ревнивого испугается.
        - У тебя не будет личной жизни пока ты встречаешься со мной… Якобы встречаешься со мной.
        Вадик многозначительно булькнул в стакан, то ли усмехнувшись, то ли кашлянув. Он оценил оговорку.
        - Зашибись. Офигенно девки пляшут. Значит я умру старой девой, - хмуро скрестила руки на груди Ульяна.
        Скула Кирилла пренебрежительно дрогнула.
        - Ты первая затеяла всю эту ерунду с отношениями. Но всегда можешь её закончить.
        - Пф-ф, - только и бросила та в пустоту высокого потолка, явно намереваясь закончить бессмысленную беседу и вернуться на танцпол.
        - И что ты делаешь? - строго перехватил её Кометов.
        - Не видно? Я тебя игнорирую, - она довольно оскалилась, заметив блеснувшее в сузившихся зрачках бешенство. Ох, если бы взглядом можно было убить… - Это ты меня сейчас мысленно душишь?
        - В моих мыслях ты уже синеешь и бьёшься в конвульсиях.
        - Это хорошо. Значит, я всё делаю правильно, - Кирилл жестом попросил Вадика передать ему оставленный на спинке диванчика кардиган, который прилетел Матвеевой чуть ли не в лицо. - Эй, а если я тебе что-нибудь брошу? Второй фингал для симметрии поставить?
        - Клянусь, ещё слово, и я заклею тебе рот.
        - Какие-то у тебя извращённые ролевые игры, - она сердито извивалась, пока её требовательно пихали в спину, проталкивая через толпу к выходу. - Да хватит пинаться. Куда ты меня тащишь?
        - Домой.
        - Куда домой?
        - Отвезу тебя домой. Иначе точно грех на душу возьму.
        - Боже, как страшно. Мне уже дрожать в трепете?
        - Язва.
        - Тызва.
        Пиликнула сигнализация. Феррари приветливо моргнул фарами.
        - В машину.
        - А вот не пойду.
        - Я не спрашиваю.
        Ульяну грубо затолкали, связав для надёжности ремнём безопасности.
        - Это похищение, - заметила она, недовольно ёрзая, потому что край ремня царапал плечо.
        - Ещё немного и будет убийство.
        - Кажется, я на тебя плохо влияю.
        - Да что ты, правда?
        - Сарказм не уместен, - её хлопком дверцы отгородили от улицы. Едва водитель уселся на своё место, спорткар послушно зарычал и с привычным рёвом тронулся с места. Наверное, живущие вдоль шумных трасс москвичи проклинают мажоров на таких вот тачках. Грохот тот ещё. Попробуй поспи с открытым окном.
        Мимо проносились смазанные пейзажи. Шептало еле слышно радио. Пахло весенней свежестью и сигаретами. Кирилл снова курил. Наверное, у него не меньше полторы пачки в день уходило. С таким-то рвением.
        - Привет раку лёгких, - заметила Матвеева.
        - Кто бы говорил.
        - Я балуюсь. А вот ты явно всеми силами стараешься не дожить до сорока.
        - Это беспокойство?
        - Это замечание.
        - Кто бы сомневался. Только нотации от тебя и можно ждать.
        - Хочешь, чтоб я беспокоилась? Правда?
        - Мне плевать.
        - А на что не плевать?
        - На тебя так точно плевать.
        - Ты хочешь, чтобы я беспокоилась за тебя и при этом тебе на меня наплевать? Два мнения сразу - налицо когнитивный диссонанс.
        Губы Кирилла дрогнули, однако он ничего не ответил, выпуская в открытое окно облако дыма. Со стороны Ульяны хорошо был виден взбухший под его глазом фонарь. Понятно, что в драку он полез не ради неё, а ради себя, однако ей всё равно было приятно. Нечасто во имя её скромной персоны устраивались разборки.
        - У тебя когда-нибудь были серьёзные отношения? - повинуясь любопытству спросила она, задумчиво разглядывая его, мать твою, идеальный профиль. - Такие, чтоб продлились дольше недели?
        - Были.
        - Насколько серьёзные?
        - Возможно, я был бы давно женат. Но беда миновала.
        - Ого. И почему не срослось?
        - Это так важно?
        - Ну… я хочу понять, что ты собой представляешь. Всегда ли ты такой… - неоднозначное движение растопыренными пальцами. - Циник. Или умеешь быть нормальным.
        - А ты как думаешь?
        - Не знаю. Потому и спросила. Я помню тебя лишь по школе, а там, увы, тебе точно гордиться нечем.
        Губы Кометова снова дрогнули. Однако на этот раз он не промолчал.
        - Не срослось, потому что мы расстались. Обоюдно, мирно, но сплетен избежать не удалось. Странно, что ты не в курсе. Это долго мусолили в сетях.
        - Я пропустила. Как давно?
        - Лет пять назад.
        - Тогда ясно. Я была слишком занята универом. Да я никогда и не следила за твоей жизнью. Мой максимум - включённый музыкальный канал, пока готовится обед. Что ж такого сенсационного может быть в разрыве отношений? Измена?
        - Нет.
        -???
        Кирилл долго молчал. Было видно, что отвечать на неловкий вопрос ему не хотелось. Однако ведь придётся. Либо он сам расскажет, либо она залезет в интернет и начитается жёлтой прессы.
        - Лика, она… бросила меня ради другого человека.
        - Да ладно? - удивилась Матвеева. - Тебя? Такое-то золотко? Ради кого? Старичка-миллиардера с недвижимостью на Бали?
        - Да если бы…
        - Если бы? Только не говори, что восходящую звезду променяли на гопоту с соседнего подъезда?
        - Нет… - забытая между пальцев сигарета дотлела до фильтра, норовя опалить кожу. - На девушку.
        - Что-что?
        - Что слышала.
        - Твоя невеста переметнулась… в лесбиянки? - Ульяна даже рот зажала обеими руками, чтобы сдержать рвущийся наружу смех. - Слушай, я просто не могу не процитировать старый прикол: насколько ж ты был паршивым парнем, что она отказалась не только от тебя, но и от всех мужчин?
        Спорткар нервно дёрнулся, чувствуя настроение хозяина.
        - Очень смешно, - стиснув зубы, процедил Кометов. Желвак на его виске заходил ходуном. Несмотря на то, что с Ликой они расстались хорошими друзьями, папарацци не могли обойти такую новость стороной. Именно с того момента, собственно, за ним и закрепилась репутация вспыльчивого скандалиста. Ну а знающие своё дело пиарщики в совокупности с громкими романами со временем очистили подмоченную артисту репутацию и вернули ему статус завидного холостяка, однако неприятный осадок, разумеется, остался.
        - Нет, ну правда, - Матвеева подтёрла выступившие в уголках глаз слёзы. - Такое радикальное решение не принимается же за один день. Видимо, были предпосылки. Может, ты её бил? Домашнее насилие и обида на весь мужской род отличная мотивация для того, чтобы переметнуться.
        - Вот кого бы я бил, так тебя.
        - Нет? А что? Носки вонючие по квартире разбрасывал? Мылся раз в месяц? Сопли по простыне размазывал?
        На неё изумленно уставились, забыв про то, что надо следить за дорогой.
        - Ты с кем раньше встречалась?
        - Что, тоже нет? Может, тогда ты скорострел? Две минуты и байки?
        - Не перекидывай на меня свои любовные неудачи.
        - А что? Секс самый распространённый вариант распада отношений. Это не я, это статистика сказала. Так что, оно? Проблемы с дружком? А, нет! Знаю! Ты извращенец: плётки, кляпы?
        - Кто-то сейчас договорится.
        - Не, ну всё же сходится. Латекс тебе нравится, связывания тоже. Налицо явный БДСМщик. Пересмотрел "50 оттенков серого"?
        - Следи за языком.
        - А что с языком? С ним вроде всё в порядке, он на месте. Лучше давай колись, ты у нас кто: актив или пассив? Хотя, видимо, пассив, если вспомнить тот раз в отеле…
        Феррари резко тормознул, застыв посреди дороги. Справа Кремлёвские стены, слева Москва-река. Неспящая столица переливалась в огнях. Красиво. И пусто. Даже прохожих нет.
        - Эй, - возмутилась Ульяна, которую при торможении дёрнуло вперед. От сломанного носа спас, кто бы мог подумать, ремень безопасности. - Если решил меня утопить, предупреждаю, я буду цепляться за жизнь до последнего, - Кирилл молча смерил её взглядом сурового родителя, у которого дитя, несмотря на запреты, всё равно совало мокрые пальцы в розетку. Спарткар, зарычав, решительно вывернул на противоположную полосу, меняя курс и окутывая улицу дымом из выхлопной трубы. Ой. Сейчас её как выкинут на Красной площади и чё делать? Пришлось задействовать козырь: невинные глазки и улыбку отличницы. - Эм… переговоры?
        - Всё будет. И переговоры тоже, - сухо пообещал водитель. - И хорош скалиться. Я боковым зрением вижу твои зубы мудрости. Смотрится жутко. Будто голову собираешься мне откусить.
        - Здрасти-мордасти, я ж не самка богомола, - пассажирка с плохим предчувствием глянула себе через плечо. - Куда направляемся, Сусанин?
        - Едем на практике выяснять, кто тут актив, а кто пассив.
        О-оу. Кто-то по ходу долялякался.
        ГЛАВА 8. ПЕНТХАУС
        - Я буду кричать.
        - Кричи.
        - И царапаться.
        - Попробуй.
        - И кусаться.
        - Тогда я вынужден буду применить оборонительные меры. И они тебе не понравятся.
        - Отвези меня домой.
        - Нет. Тебе пора учиться отвечать за свои слова.
        - Маньяк припадочный, а-а-а… - визг оповестил о том, что Ульяну, как мешок картошки выволокли из машины и перебросили через плечо. - Люди добрые! Спасите! Насилуют! - завопила она, истошно дрыгая ногами.
        Кирилл сочувствующе оглядел пустую подземную парковку, на которой и машин-то стояло не так много, зато все как на подбор: Порше, Ягуар, даже одна электро Тесла затесалась. Экземпляр скорее для понтов, нежели для нормальной полноценной езды на российских дорогах.
        Здешним частным паркингом могли пользоваться только жильцы местного элитного жилья, а таких тут было не так много. Это вам не сталинский муравейник, где на каждом этаже понатыкано по шесть квартир.
        - До кого ты пытаешься докричаться? Тут никого нет.
        - Есть камеры!
        - Вряд ли они пишут звук. Но ты поори ещё, охране понравится. Работа скучная, развлечений почти нет, хоть ты им настроение поднимешь. И хорош уже дёргаться, давно башкой об асфальт не билась?
        Лучше бы молчал. Назло ему лишь ещё сильнее заёрзали на плече, от чего Кометов, не удержавшись от соблазна, куснул её за голый бок. Слишком заманчиво он мельтешил перед носом. Матвеева изумлённо ойкнула и присмирела.
        Откровенно говоря, бурчала она, чтобы не терять лицо. На самом деле ей было даже любопытно, что из всего этого безобразия выльется в дальнейшем. Так что в лифте вела себя она уже предельно смирно. Только раз всё же завертелась от щекотки, когда Кирилл ковырнул крупную сетку колготок аккурат у кромки коротких шорт, видимо пытаясь отскоблить выглядывающую ногтём татуировку на бедре.
        Обитые мягкой тканью (ну и ну, вот это удобства) двери лифта распахнулись на пятом этаже фешенебельного холла напротив единственной двери. Только зайдя внутрь двухуровневого пентхауса и заперев все замки, он мягко поставил ношу на плиточный белый пол с мраморными вкрапинками. Белый пол в прихожей! Задолбаешься же отмывать.
        - Ванная прямо по коридору и налево, - прихваченный из спорткара многострадальный кардиган был подвешен на крючок подвесной вешалки, присоединившись к одиноко обитающей там кожаной куртке. - Руки помой, и сама умойся. А то как индеец разукрашенный ходишь.
        Как мило.
        - Пакет есть? - съязвила Матвеева. - Давай на голову надену.
        Тяжёлый вздох оповестил, что её услышали, но настолько устали реагировать на вечные колкости, что взяли речевую паузу. Кометов, сбросив ботинки, уже скрылся за поворотом, где начиналась огромная, ну просто огромнейшая кухня-гостиная-столовая. Помещение без перегородок по метражу было больше, чем вся квартира Селезнёвой. А тут имелся ещё и второй этаж. М-да… Живут же некоторые.
        Просторную ванную с окном, размером с её спальню, Ульяна нашла без проблем. Ох. Хромированный кран блестит от чистоты, нигде ни пятнышка. Белоснежное полотенце пахнет кондиционером. Корзина для белья пуста. Всё такое светлое, идеально новое, дорогое и… пустое. Логово одиночки.
        На полке один шампунь и крем для бритья. На крючке одинокая мочалка. В подстаканнике одна зубная щётка, бритва и едва начатый тюбик пасты, закрытые ящики под раковиной (гостья и туда свой нос сунула) пусты. Даже химии никакой нет, судя по всему в комнате имелась отдельная прачечная.
        Ульяна без особого восторга соскребла зубами остатки помады на губах, глядя на своё отражение. А Кирилл прав. За ночь макияж успел поплыть, и теперь она напоминала самой себе неудачно искупавшегося Джокера. Пришлось подпортить идеальную чистоту ванной. Стереть с себя слой штукатурки оказалось непросто без подручных средств, однако с горем пополам получилось. Да здравствует мыло!
        Посвежевшая и даже слегка повеселевшая она вернулась в не менее идеальную гостиную, где на чёрной глянцевой кухне Кирилл готовил кофе в большой навороченной кофемашинке.
        - Так лучше? - игнорируя барные стулья, Матвеева забралась на пустую столешницу, беззаботно свесив ноги. Даже не собьёшь ничего задницей. Баночки со специями и подставка для ножей - вот и весь декор. Не только санузел, всё в этой квартире было наполнено минимализмом - как на постановочных фотографиях из журнала с интерьерами. Единственное, что выдавало характер хозяина - гитара, висящая на стене, ноутбук на кофейном столике и стопка компьютерных игр возле четвёртого плейстейшена.
        На неё бросили беглый взгляд.
        - Гораздо, - кивнул Кирилл, занятый кофемашинкой.
        - Теперь что, я тебе нравлюсь?
        - Нравишься.
        Ух ты. Ульяна растерялась. На такую честность она не рассчитывала. Ехидное замечание, уже успевшие сформироваться в голове, теперь не подходило. И что отвечать? Правильно. Женская логика, решила, что когда наступает ступор - лучше всего сменить тему.
        - Тут красиво, - она постучала кулачком по гулкой поверхности. - Только неуютно. Нет жизни. Ни цветов, ни фотографий.
        - Я купил эту квартиру пару месяцев назад. Ещё не успел обжиться.
        - А до этого где жил?
        - То там, то здесь. Музыканты, как кочевники. Но последние два года мёрз в Питере. Выяснил одно: сырость и постоянный ветер не моё.
        - Вернулся из-за этого? Или из-за съёмок?
        - В том числе, - уклончиво отозвался тот. Ага, кто-то очень не любит делиться личным.
        Обтянутые сеткой ножки нерешительно закачались над полом.
        - И часто у тебя тут бывают… гостьи?
        - Ни разу. Я не таскаю девиц к себе. Если мне нужен разовый перепихон, я снимаю номер в отеле.
        - Чтобы потом не толпились у дверей и не пачкали губной помадой коврик, об который ты вытираешь ноги?
        - Именно. И чтобы никто не знал моего адреса. А то мало ли какие шантажистки попадутся.
        Ха. Какой многозначительный взгляд в сторону её персоны. Намёк тоньше не бывает. Матвеева оценила предельно вежливо брошенный камень в свой огород.
        - Но я сейчас здесь…
        - Здесь.
        - Не боишься?
        Кирилл подавил смешок.
        - Это лучше ты меня бойся, солнышко. Похитители не закрывают глаза жертве, если не планируют оставлять её в живых.
        - О, так мы играем в ролевые игры? Интересно. У тебя на такой случай и подвал заготовлен?
        - Даже лучше.
        - Ого… Столькгомский синдром. Так вот как ты завоёвываешь женские сердца! С бывшей у тебя тоже так прокатило? - она заметила его помрачневший взгляд. - Извини. Лишнее ляпнула.
        - Ерунда.
        - Не ерунда. Тебе до сих пор больно. Так всё же… почему у вас не сложилось?
        Кометов раздосадовано промычал. Он надеялся, что с этой темой они закончили. Но нет. Так просто от него отставать не собирались.
        - Не знаю. Видимо, пришло время. У нас так и так дело подходило к концу. Оба понимали, что чувств не осталось. Лишь привычка. А тут у меня самый расцвет карьеры: гастроли, разъезды. Ей же был нужен тот, кто рядом. Расстояние убивает отношения, так что… она просто нашла того, кто действительно ей подходил.
        - Ту. Нашла ту… - собеседница неловко вжала голову в плечи, поняв, что опять сморозила глупость. - Прости.
        - А есть ли разница? Сердцу не прикажешь, кого любить.
        - Да. Не прикажешь… - Ульяна и сама не верила, что сочувствует ему. Искренне, без желания уколоть. Где вся её хваленная ненависть, столько лет томящаяся в дальнем уголке сознания. - Знаешь, если тебе будет легче, я думаю, она жуткая дура, раз упустила такого мужика
        - Спасибо, - поблагодарили её слабой улыбкой, протягивая чашку свежесваренного кофе, сверху которого красиво легла пенка.
        К напитку подозрительно принюхались, хотя пах он, конечно, просто невероятно.
        - Что-нибудь подсыпал? Слабительное, снотворное, виа гру?
        Кирилл молча придвинулся к Матвеевой практически вплотную, обдавая её щеку горячим дыханием, от чего та невольно сглотнула. Рука взметнулась над её головой, доставая с открытой полки, притаившейся за женской спиной, стеклянную банку с крышечкой.
        - Разве что сахар. Но это по желанию, - заверил он, ставя банку рядом с ней. Только вот отстраняться при этом не торопился. Застыл так, что она сидела, вынужденно раздвинув ноги и задрав голову, чтобы пялиться ему в глаза, а на расстёгнутую до груди рубашку, откуда проглядывала серебряная цепочка с крестиком.
        - Ладно. Поверю на слово, - Ульяна, осторожно дуя, отпила горячий напиток, но под пристальным взглядом это делать получалось вкривь и вкось. - Хватит пялиться, - буркнула она, стирая с подбородка пролитые капли.
        Словно в насмешку мужской палец медленно стёр оставшуюся на её губах пенку, попутно задержавшись на них ровно настолько, чтобы из Матвеевой вырвался непроизвольный вздох. В тишине квартиры он прозвучал непозволительно громко.
        Но Кириллу этого было мало. Его рука уже скользнула ей на затылок, зарываясь в плохо прокрашенных малиновых волосах, а лицо склонилось ниже. Их глаза снова встретились, возвращая ту искру, что зажглась в клубе. Несколько миллиметров отделяло от столь долгожданного поцелуя.
        - Если я поставлю в центре комнаты шест, будешь танцевать мне по вечерам приват? Обещаю, тогда я больше никогда не буду ходить в стриптиз-клубы, - сладко прошептали ей на ушко.
        Дезориентированная и потерявшаяся в накрывших её эмоциях, она с трудом вынырнула из глубин на поверхность, приходя в себя. Правда хватило её лишь на то, чтобы злобно пнуть Кометова по колену. А надо было зарядить посильнее, отпихнуть и гордо свалить в закат.
        - Могу прямо сейчас по твоим костям попрыгать, годится?
        Ульяна ошарашено икнула, это её несильно куснули в нос.
        - Что, завелась? - усмехнулся Кирилл. - Не ты одна умеешь играть в эту игру. Пошли.
        - Стесняюсь предположить, куда.
        - Правильно стесняешься.
        Супер. Вот теперь точно надо сваливать. Вот только некуда. Метро уже не работало, а пешком до дома она бы в жизнь не потащилась. Спать же на лавочке… Да хрен вам! Не такие плохие условия ей сейчас предлагались. Так что она послушно поплелась следом, миновав стеклянные двери открытой террасы (собственная терраса под открытым небом), и свернула к лёгкой лестнице без перил, с которой открывался потрясающий вид на монументальное здание МИД, старомосковские переулки Арбата и башни Москва-Сити.
        Второй уровень пентхауса занимали гостевые комнаты, выдержанные, как и вся квартира в спокойных чёрно-серо-белых тонах. Гостья насчитала не меньше четырёх дверей, но успела рассмотреть, что за ними находилось лишь мельком. Красиво, дорого, помпезно и всё же Матвеева бы на свой вкус разбавила всё это яркими оттенками, чтобы привнести немного цвета и красок.
        Кирилл тормознул на одном из порогов. Мягкий свет напольного торшера осветил силуэты немногочисленной мебели. Большую часть помещения занимала огромная кровать, застеленная тёмным постельным бельём и заваленная ворохом подушек. Только таблички с ярким и звучным: "трах*дром готов использованию" и не хватало. На её фоне высокая открытая стенка с большой плазмой уже не бросалась в глаза.
        - Располагайся, - гостеприимно махнул рукой Кирилл. - Холодильник почти пустой, но в морозилке лежит замороженная лазанья. Захочешь есть - бери. Моя комната в конце коридора. Спокойной ночи. Утром отвезу тебя домой.
        Ульяна недоверчиво моргнула. Что-что???
        - Э-э-э… - она растерянно почесала укушенный нос. - И что, и всё?
        Неподдельная растерянность на её лице вызывала улыбку.
        - А чего ты хотела? - глаза Кометова смеялись. По-настоящему, без насмешки. Ульяна впервые наблюдала это явление. И оно было таким задорным, таким заразительным. - Женщина, правда думаешь, что я насильник? Чего ты ждала? Что я запру тебя в подвале и свяжу?
        - Ну нет, но зачем-то ты меня сюда притащил…
        - Расслабься. Тупо на слабо брал. Думал, хоть немного испугаешься. Нихрена. Ты всегда такая опрометчивая? Вообще ничего не боишься?
        - Предпочитаю: смелая.
        - Скорее глупая.
        Матвеева обидчиво поджала губы.
        - Тогда я точно в твоём вкусе. Ты же только дур и выбираешь. Видимо, чтоб на их фоне умнее выглядеть. Как понимаю, это пошло ещё с Тани Лаврентьевой. Помнится, именно её ты выбрал в восьмом классе.
        - Я тебя умоляю, - отмахнулся Кирилл. - Я выбрал Таньку, потому что она единственная тогда пустила меня себе под юбку.
        - О, так вот каков рецепт покорения сердца суперзвезды? Мне ноги прямо сейчас раздвигать?
        Собеседник заинтересовано склонил голову. Беседа принимала интересный оборот.
        - А что, очень хочется?
        - Ну а что, ты симпатичный.
        Кофе вежливо забрали у неё из рук и отставили на одну из многочисленных полок. Не успела Ульяна что-либо понять, как её вжали в стену, поймав в ловушку выставленных рук. Идеальный мужской профиль склонился совсем близко.
        - Осторожно, - тихо прошептал Кометов, впиваясь жадным взглядом в её глаза. - С огнём играешь.
        Тёплое дыхание ласкало кожу и будоражило воображение. Это сбивало с толку.
        - Ты так считаешь?
        - А ты нет? - пуговицу на её шортах ловким движением расстегнули. Матвеева, вздрогнув, перехватила наглую конечность, которая едва не скользнула под джинсовую ткань. Кирилл плутовато улыбнулся, наблюдая за её реакцией. - Смотри-ка, кто-то снова покраснел.
        - Это глюки. Проверься у окулиста. Тебе, по ходу, неслабо вмазали, - попытка отпихнуть его не увенчалась успехом. Тонкие кисти оказались задраны над головой, удерживаемые сильной хваткой. Вторая мужская рука, насмехаясь, неспеша прошлась от ключицы по тонкому кружеву топа до низа живота, возбуждающе касаясь кончиками пальцев напряжённого тела. Кожу закололо иголочками. В горле пересохло.
        - А вот мы уже и заводимся.
        - Не льсти себе, - выдохнули в ответ, учащённым сердцебиением сдавая себя со всеми потрохами.
        - Милая, я же слышу, - там и слышать не нужно, достаточно посмотреть, как тяжело вздымалась её грудь, пока шею Ульяны покрывали короткими дразнящими поцелуями. - Так что? - губы Кометова продолжали издеваться над ней, прокладывая дорожку поцелуев всё ниже и ниже. - Мне продолжать или обломать тебя так же, как ты меня?… Ну же, решай. Это просто секс. Ничего личного.
        В голове Матвеевой в безумстве клокотал накрытый крышкой котёл эмоций, в котором соблазн боролся со здравомыслием.
        «Нельзя, нельзя, нельзя», орал во всю глотку здравый смысл.
        «Хочу, хочу, хочу», вопило тело.
        «Можно, но может лучше не стоит?», заметил мозг.
        «Ну хоть разочек», уже почти умоляло тело.
        «Нельзя», настаивал здравый смысл: «Ему нет доверия»
        «А мы и не будем ему доверять. Просто немного развлечёмся», не сдавалось подсознание.
        «Хозяйка. Не дури. Тебе нужны осложнения?», вздыхал обречённо мозг.
        «Мне всё равно. Я просто хочу…», мысленно проскулила Ульяна, словно уговаривала сама себя.
        «Хочет она. Ну-ну… Ну давай, бестолочь. Дерзай», пренебрежительно фыркнул здравый смысл.
        Чёрт… Он ведь прав…
        - Иди, куда шёл… - с трудом выдавила из себя Матвеева, у которой сердце долбилось об рёбра, стремясь вырваться на волю. Кирилл продолжал её ласкать, сводя с ума.
        - Точно? А если… - его рука, уже не встречая препятствия, всё же скользнула под шорты, заставляя её задохнуться от нахлынувших ощущений…
        Внутренние демоны в бабской голове уселись за круглый стол переговоров.
        «Уважаемые, мы собрались с очевидной проблемой», здравый смысл деловито стукнул кулаком по столешнице, привлекая к себе внимание.
        «Поддерживаю, товарищи. Он просто ей играет. Нам такого не надо», согласился мозг.
        «Да и пофиг. Играет и играет. Нам же нравится», томно вздохнуло тело.
        «Что значит пофиг? Нельзя поддаваться!», строго осадил его здравый смысл.
        «Ой, да пусть вмажет ему с разворота и валит оттуда. Нечего церемониться с этим типом», прицыкнул мозг, словно выковыривал из зубов застрявшую еду.
        «Ну какой вмажет, ребят? Вы чего? Не чувствуете?», негодовало тело.
        «Что?»
        «Они оба уже на пределе»
        «Так и что тогда делать?», развело руками подсознание: «Потом возникнут проблемы»
        «Но это ж будет потом», резонно заметило неугомонное тело.
        «Ну… тоже верно. Здравый смысл, а ты чё молчишь?»
        «Пошел дошик заваривать. Я тут не нужен. Всё равно не слушаете»
        «Ну так чё?», подогнало всех подсознание.
        «Голосуем? Я за», радостно заулюлюкало тело.
        «Не знал, что у нас тут демократия», вздохнул, сдаваясь, мозг: «Эй, хозяйка… Хозяйка?»
        Женские стоны нарастали, отскакивая от стен. Снова и снова. Сдерживаться оказалось выше сил. Пальцы Кирилла, затерявшиеся там, где им не положено было быть в принципе, превращали всю её в мягкую вату. Изводили. Заставляли хрипеть.
        - Мне остановиться? - от сладкого шёпота и мягких губ, покусывающих мочку уха, подкашивались ноги. Разгромное поражение.
        «А-а-а… она нас не слушает, что делать?», вопил мозг.
        «Поздно. Пошли жрать. Кому дошик?», отмахнулся здравый смысл.
        Не в силах больше сдерживаться, Матвеева высвободила запястья, требовательно разрывая рубашку на груди Кирилла. Отлетающие под ноги пуговицы её не заботили. Только губы. Она хотела их. Хотела снова почувствовать их на собственных губах. Хотела, чтобы рука, исчезнувшая из-под джинсовой ткани, вернулась обратно. Хотела, чтобы он терзал её поцелуями. Чтобы впивался ногтями в кожу до синяков…
        - Даже так, - оценил Кометов, когда с него требовательно сдёрнули верхнюю одежду и принялись за ремень. - Мне нравится твой энтузиазм.
        - Закрой рот, - осадила его Ульяна, стягивая с себя топ и расстёгивая крючки на спине. Лифчик бросили под ноги. - Лучше сделай так, чтобы я не разочаровалась.
        Вид обнажённого женского тела и решительность, с которой на него напирали творили с Кириллом тоже самое, что только что он делал с ней - в его глазах мутнело. Девушка перед ним пахла свободой и наслаждением. Ни о чём другом думать не хотелось.
        - Даже не сомневайся, - изменившимся голосом пообещал он, роняя её на мягко спружинившую постель и даря долгожданный поцелуй, от которого крышу Матвеевой снесло окончательно и унесло в далёкие дали через невидимую форточку.
        Границы реальности теряли очертания… Интересно, через стенку кто-нибудь жил? Потому что если жил, то бедные соседи. Этой ночью у бедолаг точно не вышло нормально поспать. Как и у тех, что сейчас согревали друг друга страстными объятиями, раскидывая подушки и стаскивая на пол простынь своими извивающимися телами.
        В слабых всполохах подступающего рассвета стены элитного жилья, подобно грому, сотрясали вскрики и грохот бьющегося об бетон изголовья кровати. В унисон ему вторили парные стоны и треск снесенной с тумбы лампы. Тяжёлые вздохи, порывистые движения, азарт и упоение - Ульяна сегодня в полной мере постигла смысл выражения: тра*аться как в последний раз. К сожалению, именно тра*аться. Она бы, конечно, предпочла заниматься любовью, вот только нельзя заниматься тем, чего нет.

***
        На электронных часах, валяющихся экраном вверх рядом с джинсами, горело 7:13. Кирилл лежал рядом и спал сладким сном младенца. Такой красивый и желанный. Жаль, чтоМОМЕНТ закончился. Пока это было не так обидно, однако очень скоро последствия обрушатся на неё, Матвеева это чувствовала.
        «Ничего личного - это просто секс». Как бы ни так. Это только для мужиков в сексе ничего не было личного. Для девушек же любая интимная близость значила непозволительно много. Именно поэтому Ульяна, не теша ложных надежд, решила не усугублять ситуацию и, тихонько одевшись, выскользнула из квартиры.
        Игнорируя проносящиеся перед глазами картинки недавних событий и приятную слабость в теле, она стремительно покинула закрытую территорию люксовых апартаментов, ёжась от холода, кутаясь в кардиган и минуя ехидный взгляд охранника, засевшего в своей будке, будто та была царским троном.
        Наверное, он каждое утро наблюдал за вот такими барышнями, сбегающими от богатых мальчиков: растрёпанными, помятыми и с вспухшими губами. Ужас. Никогда ещё она не чувствовала себя такой шлюхой. Даже когда одевалась, как шлюха. В какой стороне метро? Скорее бы добраться до дома.

***
        Кометов недовольно заёрзал через несколько минут после её ухода, почувствовав скованность в движениях. Нехотя пришлось проснуться. В следующую минуту по комнате разнёсся громкий хохот. Не каждое утро обнаруживаешь себя связанным женскими колготками. Ещё и так миленько, на бантик.
        ГЛАВА 9. ТВ-КВЕСТ ШОУ
        Ульяна тихонечко прикрыла за собой входную дверь и, стараясь не наводить шороху, разувшись, на цыпочках собиралась тайком пробраться через скрипучий коридор, однако её уже поджидали. Надежда, что домашние спят не оправдалась. Резко включился потолочный свет узкого коридора, заставляя зажмуриться.
        - И где ты шлялась всю ночь? - хмуро скрестила на груди руки Селезнёва. В принципе далеко неминиатюрная фигура, да ещё и при наличии выпирающего живота, которое едва прикрывала давно ставшая маленькой пижама, со стороны смотрелась грозно. Особенно когда Кристина разглядела её получше. - Стоп. Это что за видок?
        - Молчи. Умоляю, просто молчи, - Матвеева под пронзительный взгляд, прожигающий спину, понуро вжав голову в плечи, проскочила к себе в комнату, стягивая верхнюю одежду. Суровый надзиратель не отставал, наступая на пятки.
        - Только не говори, что всю ночь прошаталась с этим бабником!
        - Не говорю.
        И не требовалось. Всё и так читалось на виноватом раскрасневшемся лице.
        - О-ф-и-г-е-т-ь… Селезнёв, а ну иди сюда! Ты только глянь на эту заразу!
        Из недр квартиры послышался характерный звук спускающейся в унитазе воды. Затопали шаркающие ноги и рядом с женой выплыл почесывающий шею бородатый мужик с проклёвывавшимся от хорошей семейной жизни пивным пузиком.
        - А чё на неё смотреть? У кого-то был секс. Счастливая. А я вот страдаю. С беременными одна морока: то не хочу, то не могу - тошнит, то на последних сроках опасно, давай не будем рисковать… Полный облом.
        - Ой, несчастный какой! Можно подумать я раньше чаще тебе давала, - отмахнулась от него Кристина. - Тут проблема посерьёзней. Включи мозг: к кому она вчера уехала!?
        - Ну так к этой своей певичке.
        - Вот именно. А припёрлась под утро без колготок и с опухшей рожей.
        - О, - дошло, наконец, до Паши. - Ну тогда она дура.
        - Ой, да ладно вам, - сердито буркнула Ульяна, спеша на кухню и прячась от глазок-буравчиков за дверцей холодильника. - Просто секс. Ничего такого.
        - Ничего такого? - от неё не отставали ни на шаг. Двушка - это не двухэтажные хоромы, убежать сложно. - Поздравляю, мать, допрыгалась. Твоя месть продлилась ровно… - подруга нашарила взглядом настенный календарь. - Пятнадцать дней. Браво! Он снова это сделал. Запудрил тебе мозги.
        - Не пори горячку, - из закромов продовольственных полок была выужена бутылочка питьевого йогурта. - Всё под контролем.
        - Что у тебя под контролем? Тисканья на камеру? Поцелуйчики? Секс? Засос на шее? Это твоя месть?
        - Слушай, - след на коже смущённо прикрыли рукой. - Ты знаешь - я этого не планировала. Кто ж знал? Пришлось действовать экспромтом.
        - Экспромтом! Ну что, доэкспром… экспромто… Тьфу. Короче, доигралась? Дальше что? До свадьбы такими темпами дойдёте?
        - Кстати, кстати… Хорошая идея.
        - УЛИТКА!!!
        - Так, мамочка! - рассердилась Матвеева. - Хватит читать нотации. Понимаю, тебе надо на ком-то тренироваться, но давай не на мне. И не сейчас. Сейчас я хочу принять душ и поспать.
        - У тебя пары через час.
        - Пропущу. Съезжу к обеду к Леонидовичу, пускай опять перечеркает мне диплом, а потом на работу. Иначе двое суток без сна я не выдержу.
        - А об этом надо было думать раньше!
        - Отстань, - Ульяна поспешила в ванную, спасаясь от психованной декретницы.
        - Если не я, то кто скажет тебе, что ты не права? - наступала на пятки подруга.
        - А-а-а… Паша, забери её, - забаррикадировавшись шпингалетом заскулили по ту сторону двери.
        - Я тебе дам, забери. Селезнёв, а ну стоять, где стоял! У меня гормоны, могу и всечь. А ты милочка, так просто не отделаешься! Ты забыла, что было в прошлый раз, и кто тебя вытаскивал из депрессии? Так я напомню… Это я тебе сопли вытирала! И на второй такой раз меня может уже не хватить.
        - Ля-ля-ля, ничего не слышу, - донеслось в ответ. В подтверждении зашумел душ, пресекая дальнейшие разговоры.
        - Нет, ты видел? - возмущению Кристины не было предела.
        А вот супруг явно не разделял её точку зрения.
        - Слушай. Давай вы потом разберётесь, - грустно вздохнул он. - Лучше покорми меня. Мне выходить через пятнадцать минут.
        Селезнёва издала протяжный звук сдувающегося шарика. И вот зачем им дети? Она и так уже живет с двумя: вечно голодным лентяем, который обожает мультики, жвачку со вкусом колы и просит на следующий День Рождения радиоуправляемый вертолёт. А вторая девчонка-подросток, которая не может жить без приключений на задницу. Рядом с ними толкающийся в утробе малыш стремился стать самым мудрым и взрослым в этой компашке.
        - Пошли, троглодит. Бутеров тебе наделаю, - с тяжёлым вздохом поплелась она обратно на кухню. - А ты отмой ванную от своей тоники! Всё заляпала, - напоследок громко бросила она спрятавшейся за шторкой подруге. Дверь согласно угукнула.
        Ульяне правда не хотелось сейчас ни с кем говорить о случившемся. Да просто думать. Ватный мозг плохо соображал и требовал лишь одного - сон. Правда когда тот был получен её, как и следовало ожидать, с готовностью настигла стадия сомнений и мысленного самобичевания. «А зачем?», «А почему?», «А как теперь?» - очевидные вопросы не давали покоя. Особенно когда стало понятно, что Кирилл не торопится делать первого шага.
        «А я предупреждал», вскинул назидательный перст здравый смысл.
        «Ну прости-и-и…», виновато мялось тело, ковыряя пальчиком в ладони и шаркая ножкой.
        Пятница, суббота, воскресенье… Наступила новая неделя и… ничего. Вообще. Ни сообщения, ни звонка. Временная тату давно отмылась, волосы тоже почти вернули прежний цвет, в теле проходила приятная боль, губы забывали вкус поцелуев и только выложенные в сеть фото с концерта подтверждали, что тот вечер действительно был, а не приснился ей.
        Дичь какая-то. Хотелось саму себя отхлестать по щекам за то, что думала обо всем этом, да ещё и непозволительно часто. Нет, ну а что она ожидала? Что Кирилл тут же воспылает к ней нежностью? Пришлёт цветочков в знак благодарности? Засыпет сообщениями? Пф-ф-ф… Нет, конечно. От такого человека подобные жесты даже в бреду представить было сложно.
        Как это в духе мужчин: получить желаемое и слиться. Ирония заключалась лишь в том, что у Кометова, как бы он не хотел, не получится так просто слиться. Не та ситуация. Однако пока первой Ульяна решила о себе не напоминать. Пускай не думает, что эта их ночь как-то повлияла на её к нему отношение.
        В конечном итоге, певец первым дал о себе знать, нагрянув в спорт-клуб, где она занималась. Вернее подкараулив возле него. Она как раз заканчивала тренировки и собиралась освободить зал для дальнейших занятий, когда её задержала Тамара, красивая женщина с офигенно подтянутым от многолетней упорной работы телом.
        - Слушай. Я тут собираюсь открывать ещё одну точку, и мне нужен надёжный человек, который бы вёл занятия. Может, хочешь попробовать? Не век же тебе ходить в официантках? О графике договоримся, - сделала она ей заманчивое деловое предложение, благосклонно дав время подумать.
        И Ульяна всерьёз призадумалась. Настолько, что, уже переодевшись и выскочив на улицу, не сразу услышала, как её зовут. Лишь через несколько метров, аккурат возле уличного кафе, её нагнал голос Славы - парня, занимающегося в том же клубе, что и она, но в соседнем зале, где тягали железки потные красавчики.
        Хорошо слаженный, плечистый, улыбчивый - они неоднократно пересекались в коридоре и вроде бы как флиртовали, однако серьёзных шагов ни один из них не предпринимал. До этого дня. Сегодня, кажется, прямо день неожиданностей.
        - Эй, Ульяна, давай сходим куда вечером?
        О-о-о…
        - Блин. И вот где ты был раньше? - с искренним сожалением вздохнули в ответ. Ну какие свидания? Это же будет полный провал. Если журналисты заснимут её в обществе левого чувака, у продюсера Кирилла появился шикарный шанс избавиться от неё. Со скандалом и ушатом грязи. А такой исход ей совсем не нравился. Расставаться с Кометовым она собиралась на своих условиях. Правда пока не придумала на каких именно.
        - А что? Уже поздно? - расстроился Слава.
        - Ты разве не интересуешься новостями шоу-бизнеса?
        - Нет. Мне это неинтересно. А что там такого?
        - Да ничего особенного… Слушай, давай ты через месяцок повторишь своё предложение. К тому моменту, думаю, как раз всё закончится.
        - Что закончится?
        - Да, - заставил их вздрогнуть голос выросшего позади Ульяны Кирилла. Его рука собственнически обхватила девичью талию, смяв на животе ткань и бесцеремонно забравшись под пуловер. Многозначительный жест, ясно означающий: моё. - Что закончится? - перед сконфуженной Матвеевой всплыли знакомые колготки. - Ты забыла их у меня.
        Вот же паршивец!
        - Как любезно с твоей стороны, - злобно шикнула она, поспешно комкая их и пряча в карман джинсовки.
        Слава тактично кашлянул.
        - Мне, видимо, пора.
        - Определенно пора, - контрольным выстрелом Кометов поцеловал Ульяну в шею, насмешливо подняв глаза на конкурента. - Всего хорошего.
        Какой-то праздник неловкости.
        - Да… Пока.
        Едва тот скрылся за углом, Матвеева сердито вырвалась из его объятий.
        - Как смешно. Ха-ха-ха. Молодец, утёр мне нос.
        - Да я тебя спас. Тюфяк какой-то. И мямля. Тебе было бы с ним скучно.
        - О, ну ты-то, конечно, лучше знаешь, кто мне нужен.
        - Разумеется. И точно не тупой качок. Видно же, что ему ничего кроме анаболиков неинтересно. Он меня даже не узнал.
        - Может, потому что ты не такой знаменитый, как думаешь?
        - Я тебя умоляю. Меня даже пенсионерки знают. Не просто так же я светился на первом канале.
        - Вы посмотрите на него. Корона не жмёт?
        - Не переживай. Она на резиночке.
        Ульяна удручённо потерла виски. Вот так. Несколько дней она, не прекращая, думала о том, когда же снова его увидит, а теперь ей дико хотелось, чтобы он скорее свалил и не бесил её.
        - Предупредишь мой дальнейший вопрос?
        - Почему корона на резиночке? Шучу. Полагаю, ты интересуешься: зачем я здесь? Соскучился.
        - Ага. Ну, конечно. Все эти дни прямо страдал, мечтая меня увидеть.
        - Как ты догадалась?
        - Серьёзно. Чего припёрся?
        - Кто-то обижен, что я не перезвонил? Я обычно вообще никогда не перезваниваю после секса.
        - Оставь рассказы о своих любовных похождениях для интервью в женских журналах.
        - Что, ревнуешь? Ну пупсик, не стоит. Такая, как ты у меня одна на все времена. Просто другой такой ненормальной точно больше нет… Ладно, теперь по существу. У меня для тебя две новости. Хорошие или плохие - решай сама. С чего начать?
        - Что за новости?
        - Поздравляю: ты снимешься у меня в клипе. Не паникуй раньше времени, от тебя ничего сверхъестественного не требуется - просто потанцуешь пару минут на своей палке и всё.
        Ульяна недоверчиво моргнула.
        - Это шутка?
        - Ни в коем случае. Набросок сюжета нужным ребятам я уже накинул, детали дорешаем потом. Ну так что? Потраченное время материально компенсируется, конечно.
        - Даже не мечтай. Найдите себе другую идиотку.
        Кометов почувствовал на себе посторонние внимание прохожих и поспешно нацепил на нос солнечные очки, которые всё это время болтались на груди в петельке кожанки. Оставались считанные секунды до того, как народ очухается и примется искать по карманам бумажку для автографа
        - Найти другую проблемы не возникает. Но я хочу именно тебя. Это было бы весьма уместно, если вспомнить, что мы как бы «пара», - последнее слово отдельно выделили кавычками из пальцев.
        - Обломись.
        - Совсем нет? Прям даже по сумме не договоримся?
        - По-твоему, я продаюсь?
        - Ну… я бы тебя купил, - Кирилл ловко увернулся от летевшей в него пощёчины и, перехватив Ульяну за локоть, притянул к себе, как бы обнимая за шею захватом бывалого борца. - Ладно, ладно. Не злись. Это мы ещё обсудим. Дело добровольное, хоть и принудительное. А вот от другого предложения тебе точно не отвертеться.
        - Что ещё?
        - Сразу уточню: фобии есть? Клаустрофобия там, боязнь темноты? К насекомым как относишься? - на него уставились, как на полоумного. - Слышала о реалити-квестах? Ну тех, где участвуют и седеют от страха знаменитости? Меня пригласили. А ты моя «плюс один».
        Кометов не совсем правильно выразился, говоря, что его пригласили. Правильнее сказать: вынудили присоединиться. Дело было как: на этот тв-квест позвали Машу с Витей, а Мари не придумала ничего лучше, чем за компанию втянуть в это и друга с его новой подружкой. Видите ли, ей показалось это забавным…
        Самоуправство Кириллу не понравилась. Он даже собирался отказаться, но его отговорил пиар-менеджер. Гриша, напротив, решил, что это хорошая затея. Мол, отличная возможность пощекотать нервишки надоедливой девице, пускай повизжит на камеру, и заодно выставить протеже с хорошей стороны: сильное плечо, защитник, настоящий мужчина. А то тот последнее время ходил под клеймом подкаблучника.
        Занимательный факт психологии: влюблённые девочки мечтают перевоспитать плохиша и сделать его пушистым зайкой. Но так, чтобы он был пушистой зайкой ТОЛЬКО с ними и ни с кем больше. Сейчас же некоторой прежде верной любимцу фанатской базе совершенно не нравилось, что брутальный одиночка вдруг стал улыбчивым котиком, который целуется с кем-то на публику. Разочарование и ревность сделали своё дело - ветреные поклонницы уже искали нового идеала. Того, кто был свободен и оставлял простор для страстных мечтаний перед сном.
        Да. Проблема налицо, и это напрягало всю рабочую свиту поп-певца. С прежними постановочными романами было иначе. Пиар задумывал их исключительно как рекламу мужской привлекательности. Выбранные в пару звезде манекенщицы лишь играли роль красивых спутниц, на фоне которых сам Кометов должен был смотреться выигрышней и желанней. И это работало.
        Сейчас же в ход пошли чувства. Только этим можно объяснить, что кумир миллионов, забив на вечер, вдруг бросает всё и уезжает вслед за какой-то там девушкой - мимо прессы их исчезновение на концерте не осталось незамеченным. И это не говоря о страстных поцелуях перед всеми имеющимися камерами.
        За кулисами в тот день у продюсера состоялся крайне неприятный разговор с организаторами концертной программы, который лишь благодаря долгим годам практики и опыта не дошёл до скандала. Кирилл тогда должен был объявлять номинацию, но исчез. Без предупреждения. Без извинений.
        Ни продюсеру, ни пиар-менеджеру новые замашки своего протеже не нравилось. Последний втихую уже активно отсчитывал срок, размышляя, когда и при каких обстоятельствах будет удобно оборвать эти не сулящие никакой определённости токсичные отношения. Пока же "одной из самых обсуждаемых за последнее время парочке" услужливо подарили ещё немного времени и отправили на съёмки развлекательного шоу.
        Вот и получилось, что волей-неволей звезде отечественного разлива пришлось встретиться с Ульяной. Чего делать он, откровенно говоря, не хотел, неосознанно все эти дни избегая её. Случившаяся ночь, о которой была до сих пор не в курсе его оргкомпания (да и незачем им знать такие вещи, это дело сугубо личное), заметно спутала карты. Кометов чувствовал, как таяли чёткие границы между «была поставлена задача охмурить и бросить» и «в дело вмешался случай».
        Ещё больше усложняло задачу то, что он не мог понять по Матвеевой, происходило ли и с ней нечто подобное. Потому что если нет… то тогда Кирилл выставит себя полнейшим кретином. А она получит желаемое - долгожданную месть. Пускай и не совсем такую, на какую рассчитывала изначально, но тоже красивую: заставить мужчину увлечься собой и бросить - чем хуже прилюдного унижения? Потому что он, кажется, начинал увлекаться…
        Идея с мутной развлекательной передачей Ульяне тоже не особо нравилась. По большей части потому, что она смотрела некоторые эфиры и догадывалась, что могло её там ждать. И это было… стрёмно. С другой стороны, её покажут по телеку, наравне с крупными шишками современного поколения. Да и азарт обещанного адреналина уже стремительно распалял любопытство. Короче, в исконно женской манере, немного поломавшись, она с надменным видом в стиле «как же вы меня все достали» согласилась на это мутное предприятие.
        В назначенный день Кирилл привёз её к старому заброшенному заводу на окраине города. Вся территория огорожена. Народу тьма. Чтобы не заблудиться по мрачным катакомбам везде наклеены стрелочки с указателями, которые, в конечном итоге, привели их в благоустроенную по всем стандартам гримёрную, где их уже встречали Маша с Витей. И ещё какой-то парень, над которым шаманил гримёр. Тик-токер вроде какой-то популярный. Его напарница пока отсутствовала.
        По плану в игре участвовало три команды. Все они одновременно выполняли задания, в одной или разных локациях. Каких - никто не знал. Каждый выпуск отличался от предыдущего, что логично, так как одно и тоже зрителю было бы просто неинтересно смотреть. По итоговым результатам пройденных испытаний, зависящих от скорости и выносливости, определялся победитель.
        Приз - денежная сумма, которая по правилам хорошего тона распределялась в различные благотворительные фонды. В честной выплате выигрыша Ульяна сомневалась. Незнакомая с обратной стороной шоу-бизнеса, но догадывающаяся, что от неё можно ждать, она всегда полагала, что такие мероприятия не более чем хайп. Ведь знаменитости в первую очередь шли на подобные шоу ради того, чтобы засветиться. Какое им дело до помощи нуждающимся?
        Честно говоря, она так же свято верила в то, что даже такие программы, специализирующиеся на «эмоциях, ощущениях и человеческом факторе» чистейшая лажа и заранее выученный сценарий. Типа: изобразите удивление, подумайте для вида, прежде чем повернуть в нужную сторону и так далее.
        Этой мыслью она поделилась с остальными, на что Маша, которая судя по стиснутым кулакам, уже потихоньку начинала нервно мандражировать, логично заметила: «А в чём тогда веселье? Настоящие впечатления нельзя сымитировать. А иначе и идти сюда нет смысла».
        То, что всё будет по правде Матвеева поняла, когда ей сунули в руки целую кипу бумаг. Соглашение на обработку персональных данных; анкету, где нужно было подробно расписать о возможных аллергиях; несколько мудрёных справок; подписку о неразглашении всех тонкостей внутренней кухни здешней организации и общий договор размером почти в двадцать страниц.
        От такого количества буковок и заумных терминов пухла голова. Но имелись и места, где не удалось подавить истеричного смешка. Особенно порадовал пункт: «организация *** не несёт ответственности за нанесённые участнику физические, а также психологические травмы». Это в кратком содержании, на деле же по этой теме была исписана чуть ли не целая страница с подробным описанием и серией подпунктов. Очаровательно. Убьёшься по их милости - сам же виноват будешь.
        Не поспоришь. Развлекательная кампания таких вот масштабных квестов варилась во всём этом далеко не первый год и знала, как обезопасить себя от возможных нападок капризных звёзд, обожающих судиться со всеми подряд. Ульяна была устроена проще. Судиться ни с кем она не собиралась, как и качать права за царапину или синяк. Однако на всякий случай подписала всё только после того, как это сделал Кирилл, чей юрист (прибывший вместе с подопечным) досконально изучил предоставленные им бумаги.
        Только после того, как всё было проверено и перепроверено игрокам велели переодеться. Первой паре достался красно-чёрный спортивный костюм. Второй сине-чёрный, третьим жёлто-чёрный. Разная расцветка нужна была, видимо, для того, чтоб телезрители не путались. Дальше за дело взялись стилисты, главной задачей которых было изобразить естественное очарование.
        Когда с внешней обёрткой было покончено, шестерых подопытных повели в другую часть завода, где дизайнеры заметно поиграли с интерьером. Кирпичные стены отмыли и покрасили, полы выровняли, а в просевшие от времени рамы вставили матовые окна. Ну и где надо налепили аутентичных украшений, чтоб смотрелось красивей. Всё это подсвечивалось прожекторами и вытаптывалось шумной толпой: операторы, техническая группа, медики и ведущий - всех собрали.
        Участников выставили в ряд. Свет, камера, мотор. Началась запись и… ужас. Было так неуютно стоять напротив объективов, которые таращились на тебя мигающим огоньком и делать вид, что ничего не замечаешь. Ужасно подмывало поднять глаза на гуляющие по платформе видеокамеры, чего делать как раз было нельзя. И так приходилось переснимать, когда казалось, что кто-то из участников неправильно стоит или на него как-то не так ложится тень.
        Ведущий дотошно объяснял правила, знакомил будущих зрителей с героями, что-то у них спрашивал и слушал ответы, заготовки на которые им перед этим дали полистать. Чтоб лишнего не сболтнуть. Несколько раз камера брала центральную персону крупным планом, и это давало Ульяне возможность почесать нос.
        Всё, как обычно: скажи - замри и не шевелись, тут же работает обратный эффект. Вот и сейчас хотелось ёрзать, морщиться, смахнуть с глаза невидимую волосинку и вообще чихнуть. Страдала, по всей видимости, только она. Привыкшие к софитам остальные её спутники вели себя более чем непринуждённо.
        Наконец, дали отмашку «снято». Правда сразу же, не дав даже толком попить воды, велели опять идти куда-то. К лестнице, которая выводила всех вниз, к подвальным помещениям и высокой металлической двери с массивной ручкой сейфового типа. Именно за этой махиной и начиналась основная движуха.
        По готовности дверь за ними мягко и почти бесшумно закрылась. Участников окутал терпкий прохладный мрак. Где-то под потолком слабо зажглась мерцающая лампа. Особого света она не давала, но, во всяком случае, позволяла рассмотреть большое помещение в котором они находились, кучу подвесных камер и декорации. Здравствуй «эффект полного погружения».
        Игра началась.
        ГЛАВА 10. ПСИХУШКА
        - Мы в психушке, - вслух озвучила общую догадку девчонка Тик-токерша с двумя забавными пучками на макушке, толстым чокером на шее и ярко-лимонными тенями, которых, правда, при нынешнем освещении было и не видно.
        - Спасибо за бесценное замечание, - пренебрежительно закатил глаза Кирилл, первым делая шаг вперед. Едва он пересёк невидимую черту "старта" женский механический голос в динамиках запел протяжную песенку в стиле хоррор-триллеров. В совокупности с мерцающей лампой и общей атмосферой выходило жутковато. На словах «Раз, два, три, четыре, пять - я иду всех убивать» голос затих, давая время всем переварить её.
        - Весёленько, - вздохнула Ульяна, чувствуя, как забегали по коже мурашки. Понятно, что всё это не взаправду, однако воображение уже запустило в мозгу цепную реакцию. Подобные квесты именно на это и рассчитывались. Главное, не поддаваться панике, а то вон, слышно, как у Машки уже зубы стучат.
        - Раз мама, два мама ведьма не сбежит.
        Раз мама, два мама на метле летит.
        Раз мама, два мама ведьмы слёз не льют.
        Раз мама, два мама ведьмы все умрут.
        Ведьма номер раз, в речке утонула.
        Ведьма номер два, мёртвым сном уснула. *
        Ведьма номер три, на костре гори, - негромко напевала известную песенку из известного фильма Матвеева, неторопливо прохаживаясь вдоль стены и касаясь кончиками пальцев поскрипывающих стеллажей. - Ведьма четыре… - она обернулась на красноречивое покашливание и столкнулась с недоуменными взглядами. - Умрёт в своей квартире… Что? Я хотела разрядить обстановку.
        - Не помогло. Стало только хуже, - Мари аж передёрнуло.
        - Ну простите, - уже больше не пытаясь никого развлекать, Ульяна переключилась на изучение доставшейся им локации.
        Белые стены и металл. Стеллажи: открытые и закрытые. Столы. Чего только на них не валялось: какое-то медицинское оборудование, состаренные бумаги, банки с весьма неприятным на вид содержимым и подносы с хирургическими инструментами. Колоритно.
        Четвёртую стену частично заменила специально состаренная решётка. На полу валялись провода, об которые так и норовило споткнуться. Шелестела от слабого ветра скрытого кондиционера заляпанная липовой кровью брезентовая ширма, отгораживающая часть комнаты, за который проглядывал тёмный вытянутый силуэт.
        - Фу, какая гадость, - брезгливо поморщилась Тик-токерша.
        Было от чего. За ширмой обнаружилась грязная ванная в бордовых подтеках, внутри которой лежал муляж женщины. Длинные чёрные искусственные волосы разметались по больничной сорочке, когда-то белой, но с усердием доведённой до состояния половой тряпки. Манекен выглядел очень реалистично, но жути не внушал. Уж точно меньше, чем то, что копошилось на дне…
        - Подумаешь, червячки, - равнодушно пожал плечами Кометов.
        - Ну да. Это ещё самое невинное, что бывало на этом… - откуда-то подул затхлый ветер. Тело в ванной внезапно ожило, резко присев и открыв искусственные глаза. Ульяна негромко взвизгнула. В её оправдание остальные девчонки так вовсе заорали: красиво, с подвыванием. Парни держались лучше, Витя с Кириллом даже бровью не повели, а вот Тик-токер смачно заматерился. - П-подумаешь, - прокашлялась Матвеева. - Это было ожидаемо…
        - Ага-а-а, - тяжело дыша согласилась Маша. - И что дальше?
        - Как что? Надо играть, - не давая себе времени на раскачку Ульяна сунула руку в ванную, потонув в мерзких копошащихся личинках. Она знала, что если будет долго собираться, то вообще не решится. А ведь это лишь начало. Дальше тоже будет живность, и куда хуже.
        - Фу, фу, фу… - брезгливо шарахнулась от неё девица с пучками. Только что не перекрестилась.
        - Что фу-фу? Ты хоть раз бывала на квестах, нежное создание? - нащупывая механизмы манекена огрызнулись в ответ. - Если ты не знала, смысл в том, чтобы трогать всё, что трогается. Открывать всё, что открывается и лезть везде, куда можно. Иначе как найти код? Что-то есть, - довольная Ульяна вынула пластиковую карточку с рубашкой жёлтого цвета. На другой стороне были пропечатаны две цифры. Часть кодового замка, который висел на решётке, и который им необходимо было открыть. Кодовый замок шестизначный, и у каждой команды разделялся по цвету и порядку чисел. Их с Кириллом цвет синий, а этот… Она протянула карточку Маше. - Держи.
        - Мы же вроде соперники. Помогать друг другу не лучшая идея, - заметил Кометов тоже решивший не терять время и прощупывающий холодные каменные стены с антуражными подтёками и отпечатками кровавых ладоней. Локоть задел и чуть не повалил на звонкий пол капельницу с многочисленными трубками. Пришлось ловить в полёте.
        - И что мне с ней делать? - резонно заметила та. - Обратно сунуть? Это всего лишь игра.
        - В тебе совсем нет азарта.
        - Да куда уж мне до тебя.
        Решив, что больше в этом хриповеньком закутке делать нечего, компания вернулась в основную часть и принялась активно рыться по всем полкам до которых можно было дотянуться. Отодвигались скрытые рычажки, открывались потайные ниши. На головы участников в самые неожиданные моменты сыпалось что-то мелкое и противное, вызывая нужные эфиру эмоции и неконтролируемые вопли. К одежде налипла искусственная паутина. Или же не искусственная, но думать об этом не хотелось.
        Внешне задание не казалось сложным, однако на деле выходило, что на открытых пространствах искать было особо и нечего, в закрытые же на липовые замки отсеки попасть можно было только сунув в узкое отверстие руку. Вот тогда и началась веселуха.
        Каждую минуту комнату сотрясали визги: когда по делу, когда без. Многочисленные камеры внимательно фиксировали происходящее. Весь прикол как раз и заключался в том, что никто из участников не знал, что окажется в «чёрном ящике». А там лежало всякое. И каждый это опробовал на собственной шкуре.
        - Только не змеи… Только не змеи…
        - А-а-а… Ой, не. Нормально. Это просто мышки.
        - Б-р-р… Какая-то липкая жижа.
        - Я не понимаю, что это… Что-то мохнатое. Е***ь твою налево! ОНО ШЕВЕЛИТСЯ.
        - Не буду! Не заставите! Я никуда больше не полезу! Идите в ж***.
        - Ай, меня что-то укололо…
        - Оу, тараканы. Крупные какие. Кажется, я раздавил парочку. Прости, дружище.
        Время тикало. Части ключа постепенно находились. Команды шли на одном уровне. Каждой оставалось найти по последней детали, что становилось всё сложнее, так как казалось, что всё уже было перерыто и перевёрнуто кверху дном. Жути нагнетали неутихающие стоны, шорохи, малоприятные звуки и постоянное ощущение, что кто-то дышит у тебя под ухом. Звуковое сопровождение и полумрак играли с воображением, рисуя такие картинки, что хотелось спрятаться от всех и зарыть голову в песок.
        - Б***ь, ну и долго мы тут будем торчать? Уже везде, где можно искали, - хмуро выковыривая из-под ногтей остатки тараканов заметил Кирилл.
        - Значит, не везде, - извернувшись, озадаченно почесал между лопаток Витя. - Что-то есть ещё.
        - Да неужели? Ну тогда давай стены вскрывать. Только это и осталось.
        - Да не… Должно быть проще. Может… - парень не договорил, потому его перебил дикий женский крик. Не визг, не писк. Это был полноценный ор во всё горло. Ульяна, подскочив не хуже кенгуру, запрыгнула на Кометова, вцепившись в него ногами и руками. Тот устоял и не рухнул по чистой случайности. Иначе оба смачно шлёпнулись бы вниз.
        - Эй, ты чего? - обнял он её успокаивающе, чувствуя, как отзывалось в его рёбрах её бешено колотящееся сердце.
        - Вы не видели? Там человек был. В больничном халате.
        - Да актёр просто.
        - Знаю. Неожиданно же… - Матвеева, подобно котёнку, уткнулась носом в шею Кирилла и стискивала его так крепко, словно пыталась отыскать в тесном контакте с ним потерянную уверенность.
        Как она глупо смотрелась со стороны. Но это человеческий фактор. Как ещё реагировать, когда твоего плеча вдруг касается чья-то рука? Остальные не видели, потому что не смотрели в ту сторону. И она не смотрела. Зато стояла спиной слишком близко.
        Словно в подтверждение, чтоб её не приняли за сумасшедшую, в тени за решёткой мелькнуло белое пятно. На фоне черноты оно особенно сильно контрастировало. Костюм безумного учёного у нанятого актёра вышел, конечно, что надо. Тут и с предупреждением испугаешься, а уж без него… Высокий бледный силуэт, поигрывающий шприцом, с бесподобной разукрашенной улыбкой душевно больного прошёлся вдоль прутьев, подмигнул на прощание и скрылся в темноте.
        - Точно психушка, - присвистнула Тик-токерша.
        - Да ладно вам, прикольный чел, - усмехнулся Кирилл, вопросительно встряхивая повисшую на нём обезьянку. - Живая?
        - Живая, тьфу… - та спрыгнула обратно на пол, вытаскивая изо рта длинный волос. Собственный, видимо. Её уже отпускало и теперь становилось стыдно за слабину. Знала же, что что-то подобное будет и всё равно повелась.
        Третья часть кода… С новыми силами игроки принялись рыться по всем углам, но Матвеева теперь и близко не подходила к опасной зоне. Однако пришлось. Кометов первым отыскал недостающую часть, правда пришлось для этого, вот же ирония, обрушить часть фальшивой стены, в которой оказался тайник.
        Пока остальные ещё искали свои карточки, на одном из трёх электронных замков была набрана нужная комбинация. Пискнул магнитный замок, открывая путь в темноту. Ту самую, в которой не так давно скрылся жуткий чувак. И идти туда совсем не хотелось.
        - Это что? - заливисто рассмеялся Кирилл, когда Ульяна, пыхтя, начала буксировать его к узкому подходу.
        - Ты первый.
        - А чё я то?
        - Тебя не жалко.
        - Какая прелесть. Буду иметь виду.
        - Топай давай.
        - Хорошо, хорошо. Так и быть, я спасу тебя, моя принцесса, от этого злого дяди.
        Его сердито боднули локтём.
        - Хорош троллить.
        - Дай насладиться моментом. Когда я ещё тебя такой напуганной увижу? Ай… не щипайся. А то вперёд пойдешь, - угроза подействовала, Матвеева присмирела и послушно засеменила позади, вцепившись ему в руку. Забавно, но она правда давно уже не припоминала за собой такого страха. Чувства обострились и плевать, что это всего лишь игра.
        Другие две команды остались позади. Теперь каждая будет продолжать прохождение обособленно. Они же, нащупывая стены в бархатистом полумраке, добрались до лестницы и поднялись ступеней на шесть вверх, где было посветлее, тормознув возле очередных дверей. На этот раз двухстворчатых, с узким отверстием по центру, опасно похожим на те, что были в стеллажах.
        Голос в динамиках, не механический, а уже нормальный, велел Ульяне сделать то, чего делать не хотелось - просунуть туда руку. Без особой охоты пришлось подчиниться. На запястье сомкнулся холодный металл. Браслет? Двери с лёгким шипением разошлись в сторону. Два шага вперёд, как велел всё тот же голос, и их снова заперли. М-да, клаустрофобии реально впору разыграться после сегодняшнего.
        Абсолютная беспросветная чернота, в которой им коротко объяснили правила. Один достаёт ключи, другая с помощью них освобождается. Судя по тяжести на руке, от цепи, к которой была прикована. С заданием всё ясно, оставалось увидеть новую локацию. Наверное, стоит сразу морально подготовиться.
        - Только не змеи, только не змеи… - шёпотом попросила Матвеева, но на подсознательном уровне знала, что они будут. По закону подлости.
        - Так их боишься? - удивился Кирилл.
        - Не знаю. Не то, что боюсь, но они так часто мне снятся, что, кажется, всё же боюсь…
        - Змейки… Хех. А ты не думала, что рядом с нами сейчас может стоять твой новый знакомый в халатике?
        Секунда тишины. Чёрт, а об этом она и не подумала.
        - Б***ь! - психанула Ульяна. - За***сь успокоил. Вот спасибо!
        - Надо же, ты и ругаться умеешь. А я думал, ты хорошая девочка.
        - Скажи спасибо, что я тебя не вижу. А то бы пнула.
        - Аккуратно. Ещё попадаешь в кого-нибудь не того.
        Вот толстокожая собака! Он-то просто стебался, а ей теперь не до смеха. Темнота вдруг стала спасением, и уже не хотелось ничего видеть. Что-то вроде: если я не вижу помойку - значит её нет. Однако нифига. Так это тут не работало. Не они решали, когда и что, а властные человечки с пультиками в руке, наблюдающие за ними через камеры.
        Отвыкшие от ярких тонов глаза ослепила вспышка света. К сожалению, ослепила не настолько, чтобы ничего не увидеть. Ульяна жалобно пискнула. Ну ёпрст…
        Снова белая комната в грязных разводах. Словно у зомби и маньяка-убийцы была пижамная вечеринка. Только разбросанных мозгов и бензопилы в луже крови не хватало. Дизайнеры явно переборщили с краской. Впрочем, смотрелось очень даже миленько.
        Если предыдущая локация напоминала кабинет, то эта была непосредственной лабораторией. Кушетки, огромный металлический запертый сундук, через который к противоположной двери проходила массивная цепь, в потолок вбиты скобы. На расстоянии от них на крючках подвешенные ключи. Внешне вроде бы безобидно, если бы в центре не сидела, прикованная к медицинскому стулу, очередная кукла. Снова женская. И снова жуткая, будто труп начал разлагаться. Только без запаха, слава богу. Бррр.
        - Повезло, твоего нового ухажёра здесь нет. Ну… я полез, - размяв запястья, плечевые суставы и шею подмигнул Кирилл, ловко забираясь на скрипучую кушетку, а оттуда прыжком хватаясь за торчащие под потолком скобы.
        Задание непосредственно на физическую силу: пересечь комнату, не сорваться и достать ключи. Для тех, у кого хромала спортивная подготовка задача невыполнимая - для Кометова же, казалось, как раз плюнуть. Ульяна невольно засмотрелась на то, как раздувались от напряжения его мышцы, вылезающие из коротких рукавов футболки. Вот где походы в спортзал дали о себе знать.
        От разглядывания мужской мускулатуры её отвлёк брошенный к ногам ключ. А, ну да. Они ж играют. К кандалам на руке он не подходил. Конечно. Это логично. Зато подошёл к массовому сундуку, в который и человек бы поместится. Кстати… не дай бог…
        Матвеева, затаив дыхание, сняла амбарный замок, и рывком распахнула крышку, готовая к тому, что на неё сейчас что-нибудь или кто-нибудь выпрыгнет. Вот только никто не выпрыгнул. А жаль…
        - Вы издеваетесь… - на дне копошился тесно сплетённый клубок змей. Разных расцветок, разных размеров, таких противно шевелящихся и вскидывающих голову на потревожившую их покой Ульяну. Под извивающимися телами угадывался продолговатый предмет. Именно к нему и через него проходила её цепь.
        Второй ключ звякнул об звонкий кафельный пол.
        - Ну ты чё там, уснула? - поторопил её болтающий в воздухе Кирилл.
        - Тут змеи.
        - Не твои, часом, родственницы?
        Гадёныш.
        - Не надоело? Шутки такие же плоские, как и твой IQ.
        - Какие мы обидчивые. Я просто пытаюсь тебя отвлечь. Не бойся, они безобидные.
        Да это и так понятно. Никто бы не подсунул им ядовитых, иначе с игроками в короткие сроки случился бы дефицит. Ясно, что всю эту живность заранее подготавливали. Что с ними делали, никто не знал. Вероятно, охлаждали, для того, чтобы те были заторможённые. Может даже клыки вырвали, но легче-то от этого сейчас вот вообще ни капельки не становилось.
        - Ну почему я? - протягивая и тут же отдёргивая руку в нерешительности, выдохнула Матвеева. - Я бы тоже могла, как ты.
        - Не могла. Тут хрен… - приложив усилия, Кометов подтянулся на одной руке и достал очередной ключ. - Доберёшься.
        Он прав. Подтягиваться он бы так смогла, силы должно было хватило, а вот роста дотянуться до крюка точно нет.
        - У меня тоже хорошая растяжка, - не желала сдаваться Ульяна.
        - Ага, это я заценил. И не прочь повторить. Слушай, давай купим Камасутру? Мы с тобой её за пару дней осилим.
        - ?? Он серьёзно???
        - Ну ты и дура-а-ак.
        - Но ведь таким я тебе и нравлюсь?
        - Ты курсе, что тут камеры звук записывают?
        - И что?
        - Да ничего, - удручённо покачала головой Матвеева, без особой охоты возвращаясь к сундуку и его содержимому. Из её грудной клетки вырвался тяжёлый выдох приговорённого к казни. - Ну… с богом… Ой, мамочки. Простите, простите, будьте любезны, подвиньтесь, пожалуйста. А ну не шипи на меня, ишь ты, хамло! Я с ними тут по-человечески, а он мне язык показывает! - бурчала она себе под нос, брезгливо перетаскивая в сторонку скрученных в буквы "зю" змей, высвобождая тайник и вставляя туда второй ключ. Хорошо. Тяжёлую цепь частично высвободили из западни, позволяя более свободно передвигаться по комнате. Крышку сундука поспешно захлопнули. Чтобы скользкие товарищи не повылезали. Искать там было больше нечего. Хотелось на это надеяться, во всяком случае. - Вопрос к зрительному залу: какова вероятность, что вся эта гадость может покинуть пределы завода?
        - А что? Домой хочешь взять нового друга?
        - Ха-ха. Знаешь ли, будет очень неприятно встретить однажды на улице… это.
        - Не переживай. Тут всё герметично. Главное, с собой не унеси. А то заползёт какая мелочь в трусы, вот будет весело.
        - Тьфу на тебя.
        - Тьфу-не тьфу, но будь уверена, я бы мигом пришёл тебе на помощь. Лови, - ей был брошен очередной ключ с противоположного конца комнаты. Оставался последний заход - добраться до висящей в углу части кода. Мышцы к этому моменту начали забиваться, Кирилл чувствовал, что устаёт. Если сорвётся, второй раз проделать тот же путь получилось бы не сразу. Только после короткого перерыва, а это потраченное время.
        Ульяне внизу было проще. Она видела, по какой траектории пролегала цепь, оставалось идти следом и искать замочную скважину. Теперь её дорога пролегала через сидящий на стуле манекен. Матвеева, конечно, ожидала, что тот, как и дамочка в ванной придёт в движение, но то, что он вдруг поднимет голову, уставится на неё человеческими глазами и издаст мерзкий хрип…
        - Я полезла, - лишь ответила Ульяна, продолжая возиться с люком. Открыть его удалось без особых проблем, а вот дальше в ход была задействована вся её ловкость и гибкость.
        В узкий проход, так или иначе пролезла бы только она, это стало понятно, когда её подтолкнув, пропихнули внутрь. Тесно. Широкие плечи Кометова тут просто застряли бы. Матвеева же, резво помогая себя локтями, поползла вперед.
        Куда ползла, зачем - кто его знает. Но то, что всё будет не так просто стало понятно, когда, свернув в какой-то момент, она натолкнулась на двойные пластиковые дверцы. Первые были защитными, а вторые выводили на отрезок, заполненный… мухами. Хорошими такими, мясистыми, жужащими. Гадость.
        - Ну что там? - где-то совсем рядом раздался голос Кирилла. Стены были гипсокартонными, видимо.
        - Компостная яма.
        - Круто. А у меня шарада. Каракули на стенах код-загадка. Первые две цифры я уже понял.
        - Молодец. Умный мальчик, возьми с полки, тьфу… - Ульяна сплюнула залетевшую в рот муху и дальше продолжила путь в молчании. Пакостные насекомые и так находили куда забраться: кто-то путался в волосах, кому-то понравились уши. Не столько страшно, сколько неприятно.
        - Ещё две понял. Но замок, по ходу, опять шестизначный. У меня тут больше ничего нет.
        Ульяна с запозданием заметила маленькую бумашку, приклеенную к стенке. Если жмуришься, а только это ты и делаешь, чтобы в глаза ничего не попало, никогда не увидишь. Она бы так и пропустила, не притормози её голос Кирилла.
        - У меня есть. Я нашла.
        Снова двойные прозрачные дверцы. Конец. Слава богу. Покатый спуск и новая решётка оповестила о том, что блуждание окончено. Матвеева, грациозная, как бегемот, выползла на устеленный ковровым покрытием пол.
        Супер. Она стояла аккурат напротив той самой двери, за которой сейчас бродил и изучал стены её напарник. А вот и замок. Нужно лишь набрать нужную комбинацию. Вроде бы просто, но, наверное, не так уж и просто. Что-то ей подсказывало, что до головоломки на стене она бы сама допендривала долго. А это означало печальную истину: она, бывшая отличница - сыкло и непроходимая тупица, рядом с которой конченый троечник оказался умнее. Грустно.
        - Привет узникам замка Иф, - рывком распахнув скрипучую тяжёлую дверь поприветствовала она "бывшего троечника". - Пароль.
        - Пароль не знаю, но мое стоп-слово, если что, Флюгегехаймен. Если ты понимаешь, о чём я.
        Пошляк.
        - К сожалению, догадываюсь, - закатила глаза до небес Ульяна. - И что теперь? Это всё? Конец?
        - Ага… - Кирилл бросил быстрый взгляд ей через плечо. - Ты только не оборачивайся, ладно? Стой и ничего не бойся.
        - Почему? - конечно же, она не послушалась, резво развернувшись на пятках, когда, услышала мягкие шаги, непроизвольно попятилась назад и заорала. А потом вскрикнул Кометов, зажимая окровавленный нос, по которому со всей дури прилетел женский затылок.
        
        *стихи из фильма "Фантастические твари и где они обитают"
        ГЛАВА 11. ДОМА
        - Что-что ты сделала? - засмеялась в чашку Саня, разбрызгивая в разные стороны пену от капучино.
        - Расквасила ему лицо, - потупила глаза Ульяна, обескуражено мешая ложечкой сахар в мокко. - Я не специально.
        - А он чё? Орал?
        - Удивительно, но нет. Вообще-то слова ни сказал. Но пришлось переснимать сцену, когда его от крови отмыли. В эфир этот момент не пройдет, слава богу.
        В эфир, наверное, много чего не попадёт. Например, её мат на личном интервью после квеста. Культурно впечатления просто было невозможно сформулировать. Как ещё реагировать, когда позади тебя вдруг обнаруживаются психопат-врач и бывшая пленница стула для пыток? По логике участникам нужно было бежать от них в сторону последней локации, по чему-то, отдалённо напоминающему подвальный коридор с шумно работающими генераторами, но затея дала осечку. Разбитый нос стал незапланированной рекламной паузой, а после уже стало неинтересно. Ощущение "полного погружения" ушло.
        - А жаль. Такой эпичный момент! - заметила Сан Саныч. - Пускай фанаты знают, что он такой же смертный и у него не синяя кровь.
        - Думаю, фанаты об этом догадываются.
        - Ничего-ничего. Самому Кириллу об этом тоже периодически надо напоминать. Чтоб не зазвездился окончательно.
        - Да брось ты. Я человеку нос едва не сломала, а тебе смешно.
        Блондинка проницательно уставилась на подругу.
        - Жалеешь мальчика? Не ты ли хотела сделать ему как можно больнее?
        - Морально. Не физически.
        - Ну-ну. Ты уже и морально особо не торопишься.
        - Это ты к чему?
        - Да тут птичка принесла на крылышках…
        - Птичка болтливая и беременная? - без особого труда догадалась Матвеева.
        - Быть может… Так что?
        - Что-что?
        Тщательно выщипанная бровь Саши изогнулась в идеальной дуге.
        - Я должна выпытывать из тебя каждое слово?
        - Ну… да нечего рассказывать…
        Ульяна и сама не особо понимала, что произошло в тот же вечер, после квеста. Когда впечатления поутихли, а съёмки закончились, Маша предложила всем сходить куда-нибудь, отметить их с Витей «как бы победу». Как бы - потому что конкретно так никто ничего и не понял. С призовым местом вообще всё получилось комкано и неоднозначно.
        Из каких соображений выявлялся победитель оставалось на уме у организаторов, потому что по большинству параметров выходило, что лидировали как раз они с Кириллом: и время у них было лучшее, и тот же Витя, когда пришёл его черед лазить по потолку во второй локации трижды грохнулся. Однако концовку Ульяна благополучно слила, а это косяк жёсткий.
        В общем, дело понятное, что ни черта не понятное, но об этом никто особо не запаривался. Главное, день провели с огоньком и весьма запоминающе. А после очень даже дружненько посидели в кафе, несмотря на то, что каждые две минуты на горизонте всплывали поклонницы, желающие сфоткаться со звёздами. Матвеевой досталась незавидная роль третьего лишнего, сидящего всё это время невидимкой и потягивающего через соломинку облепиховый коктейль с водкой.
        Правда в определённый момент и на неё обратили внимание. Какой-то шестнадцатилетней школьнице с лицом тридцатилетней эскортницы, успевшей за доли секунд взглядом раздеть Кирилла и мысленно сесть на него сверху, пришло в голову попросить её их «щёлкнуть». Убегала девица в стиле резвой лани, несмотря на высокие каблуки. Ибо негоже злить «истеричку самого Кометова», как потом пошутила Маша.
        Теперь, вероятно, за ней окончательно закрепится клеймо ревнивой психопатки, любительницы распускать руки. Лишним подтверждением этому стал заметно распухший нос у певца. Бедняга. У него ещё и фингал-то под глазом не до конца сошёл, гримёру пришлось изрядно попотеть сегодня, чтобы замазать его, так теперь и нос. Лицо эстрадной звезды всё больше превращалось в светофор. Что дальше на очереди?
        После кафе все распрощались друг с другом, и Кирилл повёз Ульяну домой. Последняя была уверена, что теперь непременно последуют привычные скабрезные шуточки и двусмысленные предложения, от которых тот почему-то последние пару часов тактично воздерживался (наверное, не хотел, чтобы ему расцарапали лицо у всех на глазах), но нет. Ничего.
        Всю дорогу с ней и не разговаривали толком. Было видно, что Кометов глубоко погружен в собственные мысли, и она решила его лишний раз не дёргать. В таком же состоянии неоднозначности не менее задумчивая Матвеева односложно с ним распрощалась у подъезда и поднялась к себе, в пустую квартиру.
        Кристина с Пашей уехали в торговый центр, закупаться вещами в роддом, и, судя по времени, наверняка зависли в кинотеатре. Ну и хорошо. Можно спокойно налить ванную и часок в ней поотмокать, не боясь, что кому-то вдруг приспичит в туалет. Ванная была необходима. Хоть она и принимала душ на заброшенном заводе, ей всё равно казалось, что окончательно так и не удалось смыть с себя неприятные ощущения чего-то постороннего, живого и копошащегося под одеждой. Наверное, это психосоматическое состояние продлится ещё какое-то время. Последствия веселья.
        Шум включённого крана прервала громкая дверная трель. Неужели Селезнёвы уже приехали, а от количества пакетов не смогли достать ключ? Грустная, что купание отменяется, Ульяна поплелась открывать и недоуменно замерла на пороге. Нет. Это не Селезнёвы. Кирилл протянул ей забытый в машине телефон. Её телефон.
        Слово за слово, и они сами не поняли, как переместились с коридора вглубь квартиры. Полчаса и вот уже Кометов пил заваренный ею чай, а она сидела за столом напротив и совершенно дезориентировано смотрела на него. Такая домашняя обстановка, и это так… странно. Вот она, звезда сцены, один из самых желанных парней интернета сидит на её кухне, с любопытством разглядывая рамки на стене и дурацкие обои в мелкий цветочек. И чёрт дёрнул Кристину выбрать пару лет назад такое уродство.
        Они разговаривали. Немного и в основном на отстранённые темы, но этого хватало, чтобы только усилить непонятное ощущение происходящего. Периодически Кирилл отвлекался на звонки. Его явно пытались сорвать с места на очередную тусу, но он всем отказывал. И это было окончательно странно. Ему предпочтительней остаться с ней, чем идти куда-то?
        В конечном итоге, вернувшиеся ближе к полуночи хозяева квартиры наблюдали прелюбопытнейшее зрелище: с приоткрытого балкона, на который выходил курить Кометов, слабо тянуло сигаретами, в мойке обнаружились грязные кружки, в прихожей чужие мужские ботинки, а в спальне Ульяны и их обладатель.
        Матвеева уснула первой, когда Кометов очередной раз выходил поговорить по телефону. Уснула нелепо: полусидя на подушках, неудобно подвернув ногу под себя и подперев голову рукой. Она в жизни так не засыпала. Видимо, сказался насыщенный день. Конечно же, она уже не могла видеть улыбку на лице вернувшегося Кирилла. Как и не чувствовала, как он приводил её тело в горизонтальное положение и укрыл валявшимся на кресле пледом. А затем, какое-то время постояв в нерешительности, и сам прилёг рядом. Забавно. Последний раз он просто лежал в обнимку с девушкой… да, точно. Во времена Лики.
        Кристина, замерев на пороге, долго смотрела на то, как подсвечиваемая лампочкой коридора мужская рука обнимала во сне её подругу, после чего тихонько прикрыла за собой дверь. Разумеется, на следующий день о случившемся знали все. Селезнёва умела хранить секреты, но не от мужа. Тот же из солидарности поделился информацией с Мишей, ну а не посвятить в дело Саню было бы уже чистым скотством.
        И вот теперь Матвееву мучили вопросами, на которые она и сама не могла ничего конкретного ответить. Странно. Непонятно. Неоднозначно. Пугающе и волнительно - вот какие определения приходили ей в голову. Но только, кажется, ей. Остальным давно уже было всё очевидно.
        - Ты до сих пор в него влюблена, - вынесла неутешительный вердикт Сан Саныч.
        - Чушь, - возмутилась Ульяна. - Я его ненавижу.
        - От ненависти до любви два стакана виски и одна случайная улыбка. Поверь. Я знаю.
        Ага. А вот тут уже тема явно сменила курс на другие отношения.
        - Ты про Мишу?
        - Это неважно, - отмахнулась Саня. От каждого движения её белокурые локоны красиво пружинили, рассыпаясь по плечам.
        - Да ладно? - возмущённо надула губы Матвеева. - Меня значит, можно обсуждать, а тебя нет? Что у вас происходит?
        - Ничего. В тот и проблема. Он жуткий тормоз. Или же я ему просто не нравлюсь.
        - Не нравишься? Да он рядом с тобой забывает, как дышать.
        - И думать, видимо, тоже. Потому что иначе давно бы предпринял первый шаг.
        Ульяна озабоченно покачала головой.
        - Вы такие дураки, честное слово.
        - Кто бы говорил.
        - Прошу прощения?
        Лежащий на столике смартфон призывно моргнул, оповещая о пришедшем сообщении. Хоть Матвеева и пыталась скрыть мелькнувшую на губах улыбку, от Саши она не скрылась.
        - Вот и я том же, - тяжело вздохнула она, без труда выявив по выражению лица собеседницы отправителя. - Ладно. Пообщайся пока со своим Ромео, а я схожу ещё за пирожным. Тебе взять что?
        Красиво и уже давно не специально, а в силу профессиональной походки, Сан Саныч направилась к стойке с десертами, собирая взгляды всех парней кофейни, в которой они, собственно, сейчас и сидели, прячась в приятно пахнущем заведении от весеннего дождя. Оскорблённые спутницы сердито пихали кавалеров, требуя разъяснений и немедленных извинений.
        Что поделать. Эффектная красотка-блондинка всегда так действовала на противоположный пол: будь ему восемьдесят лет или всего пять. Было в ней нечто волшебное, что невольно притягивало взгляд. То ли естественность, которой не нужен был ни броский макияж, ни вызывающие наряды, то ли невероятная доброта и искренность.
        Занимательно, что при этом человеку не знакомому с ней Саша могла показаться на первый взгляд законченной стервой, каждый день ломающей вдребезги по пять-семь мужских сердец на завтрак-обед и ужин, но в душе она была невероятно скромной. Настолько скромной, что стеснялась в маршрутках нарушать тишину и просить водителя тормознуть. Да-да. С такой внешностью можно и так.
        Они бы и с Ульяной никогда не познакомились, не вмешайся в дело случай. И приобретённая за долгие годы броня наглости самой Матвеевой, которой хватило бы на целую футбольную команду. В тот день она шла с универа домой и заметила возле подъезда у помойки выброшенное кресло. Потрёпанное годами, ободранное, но раритетное и настолько офигенное, что мимо пройти она не могла.
        - Эй, - свистом подозвала Ульяна тогда проходящую мимо девушку. - Будь другом, помоги допереть. Тут до конца улицы и налево. Я сама не справлюсь.
        От просьбы постороннему она ничего не ждала. Даже была уверена, что её пошлют на чистом русском. Но к всеобщему изумлению разодетая в красивую ажурную юбку ниже колен и на босоножках с высокой танкеткой блондинка, которая по виду никогда не держала в руках ничего тяжелее пилочки, согласно кивнула. Это стало началом крепкой многолетней дружбы. Кресло то, кстати, до сих пор стоит в её комнате. Отреставрированное и как новенькое.
        Телефон снова моргнул, напоминая о себе.
        Кирилл: «Нос цел, чувствую себя хорошо», гласило первое сообщение.
        Кирилл: «Спасибо, что спросила», ерничало второе. Ага. Сарказм. Она же вообще-то и не интересовалась. После того, как утром Кометов просто исчез пока она ещё спала, они больше не общались. Да Ульяна и не знала о чём. Всё стало слишком сложно и запутано.
        И сейчас она тоже не знала, что написать. Пальцы замерли над электронной клавиатурой в нерешительности.
        Долго думать не пришлось. Ей услужливо помогли.
        Кирилл: «Но если очень хочется, можешь меня полечить. У тебя есть костюм развратной медсестры?», загорелось на дисплее третье сообщение.
        Ульяна: «Боюсь, врач из меня никакой. После придётся реального вызывать»
        Кирилл: «Я рискну. Уверен, ты справишься. Ну так что, давай устроим сегодня групповушку: музыка, свечи, ресторан, ужин и мы?»
        Матвеев недоверчиво моргнула. Что-то новенькое.
        Ульяна: «Это свидание?»
        Кирилл: «Да»
        Ого.
        Ульяна: «Журналистам недостаточно наших совместных фоток?»
        Кирилл: «Не знаю. Но их сегодня не будет. Я об этом позабочусь»
        Ого-о-о…
        Ульяна: «Учти, я из принципа приду в костюме бомжа!»
        Кирилл: «Да хоть в скафандре. Я соскучился»
        Ого-гошеньки…
        Ульяна: «Сомнительно. Мы не виделись всего два дня»
        Кирилл: «Да или нет? Сегодня. В пять. Я заеду за тобой»
        Ох… и что ответить? Стоит ли? Внутренние бесы очень хотели согласиться, но здравый смысл, эта вечно недовольная всем зараза, опять упиралась. Однако в ментальном голосовании вновь победила демократия.
        Матвеева бросила быстрый взгляд на Сан Саныча, стоящую на кассе и с которой напропалую сейчас флиртовал молоденький бариста, чего та в упор не замечала. Саня вежливо расплатилась и, к огорчению бариста, возвращалась с купленными вкусностями обратно к их столику.
        «Хорошо», быстро напечатали в телефоне и закрыли вкладку сообщений. Была - не была. Как знать, во что всё выльется, если не рискнуть? И, признаться, она, рассчитывала на всякое, любой дальнейший расклад, но уж точно не ожидала того, что сев в назначенное время в машину, ей прилетит без привета:
        - Планы изменились. Звонила мама, у отца был приступ. Сейчас он в больнице. Состояние стабильное, но я хочу его проведать.
        - Окей… - растерялась пассажирка. И даже слегка разочаровалась, тут же отругав себя за эгоизм. Нельзя обижаться на такую вескую причину. - Езжай аккуратней. И черкни потом пару строк, как у него дела.
        - Это не потребуется, - водитель зубами выудил из почти пустой пачки сигарету. Одновременно с этим привычно заурчал мотор, оглушая жильцов с открытыми окнами. Феррари сорвался с места. - Ты едешь со мной.
        - Куда? В Смоленск? Это пять часов пути.
        - Вот именно. Мне нужна компания.
        Универ, работа, тренировка, личные дела - Кирилла совершенно не заботил тот скромный, но существенный факт, что у Ульяны могли быть собственные планы на ближайшее будущее. Потому что уже понятно, что поездка затянется, по меньшей мере, на пару дней.
        В первые минуты она хотела по этому поводу взбрыкнуть: мол, наглая рожа, засунь своё эго в задний проход, помой окуляры и вспомни, приличия ради, что на тебе мир не сошёлся клином, но ни одного возмущения из неё так и не вырвалось. Матвеева просто не решилась, заметив напряжённо стискивающую руль руку, сосредоточенный взгляд и стремительно тлеющую сигарету. Не успел одна дойти до фильтра, как тут же была закурена вторая.
        Кометов нервничал. И сильно. Это чувствовалось и по спорткару, который ловя настрой водителя, нервно гнал вперед, подрезая других автомобилистов и норовя нарваться не то, что на лишение прав, но и на аварию. Понятно, для чего ему был нужен попутчик - отвлечь. Одиночество хорошо, когда можно погрустить в спокойной обстановке. В такой же ситуации нужна компания и буфер.
        И Ульяна старалась. Шутила, смеха ради читала бредни из подросткового анонимного паблика в социальной сети, листала ленту личного сайта селебрити и не хуже шулера тасовала всевозможные темы, порой сама офигевая от того, какую чушь несла. Со стороны, наверное, она казалась полной дурой. Ну и ладно. В конце концов, главное, не сами слова, а то, что они сказаны с искреннем желанием помочь.
        Где-то часа через полтора старания себя окупили, Кирилл повеселел. Но тут ещё по большей части сыграл роль звонок от матери, которая сообщила, что состояние отца в норме и его перевели в частную палату, которую заранее успел вытребовать и оплатить влиятельный сын. Врачи уверяли, что приступ прошёл без осложнений и не угрожал здоровью.
        Ульяне было приятно наблюдать, как расслабились мышцы на лице Кометова, когда он услышал заветные слова. Как издал забавный писк облегчённого выдоха, не боясь казаться нелепым или потерять мужественность. Такой… настоящий. Без выработанной публичной напыщенности. Обычный человек, который беспокоится за родителей. Человек, который умеет переживать за кого-то.
        В салоне спало напряжение. Промелькнули первые естественные улыбки, пробудился аппетит. Ещё через полчаса в машине запахло сшибающим ароматом еды из макдака. А потом и пивом. Сам Кирилл не пил, а вот пассажирка с удовольствием потягивала хмельной напиток, стараясь не думать, что скоро придётся искать где-нибудь туалет.
        - Ты понимаешь, как это выглядело со стороны? Заправщик на меня, как на алкаша посмотрел, - со смехом уселся обратно на водительское сидение Кометов, после того, как на заправке Матвеева отправила его выбрасывать в ближайшую мусорку две пустые бутылки.
        - Не бухти, - ему миролюбиво засунули в рот картофель-фри. Собственно, всё это время его подобным образом и кормили. Чтобы не отвлекался от дороги. Честное слово, они вели себя как давно встречающаяся пара, у которой дело семимильными шагами шло к свадьбе, а не как чужие люди, которые всего разок и то по случайности переспали.
        Темнело, и всё вокруг украшалось огнями фар и вывесок. Моросил мелкий дождик, негромко барабаня по стёклам. Всё уже было съедено и выпито. Женские осенние полусапожки для удобства были давно сняты, как и джинсовка. Кожу обдувало свежестью из приоткрытого окна. Играла радиоволна, под известные песни которых в какой-то момент оба начали подпевать.
        В Смоленск они приехали к десяти. Несмотря на позднее время Кирилл собирался прямиком в больницу. Пускали ли в это время к пациентам посторонних Ульяна не знала, но её спутника это не заботило. Видимо, такие вопросы легко решались за денежную благодарность.
        Феррари, смотрящийся в обычном типовом жилом районе так же нелепо, как картина Айвазовского в общественном нужнике, остановился возле многоэтажки старого образца.
        - Точно?
        - Конечно, - Матвеева, неудобно сгорбившись, как раз втискивала ногу обратно в сапог. - Зачем я тебе там? Раз уж приехала, заодно встречусь с родителями. С марта с ними не виделась.
        - Сегодняшнее свидание накрылась. Если всё будет нормально, встретимся завтра?
        - Вот завтра и поговорим. Пожелайте Андрею Григорьевичу от меня скорейшего выздоровления, - махнув на прощание, она схватила с заднего сидения небольшой рюкзачок и выскочила из машины.
        На улице всё ещё стояла морось. Поспешно проскочив под козырёк подъезда и набрав нужный домофон, невысокая фигурка скрылась за железной дверью. Кирилл секунд десять смотрел ей вслед, после чего спорткар пришёл в движение.
        Родители, конечно же, обрадовались незапланированному приезду дочери. Правда первые минут десять пришлось настойчиво убежать их, что всё у неё хорошо, ничего не случилось, она здорова и это всего лишь стечение обстоятельств. Зато потом на кухне развелась активная деятельность и, хоть совсем и не голодная, она активно уплетала мамину стряпню пока папа доставал из закромов припрятанную бутылку коньяка.
        Матвеева любила поездки домой, несмотря на то, что по собственной воле уехала в Москву после того, как ушла из экономического и решила поступать на журфак. Теперь стоило переступить порог квартиры, как она окунулась обратно в детство. Картинки прошлого невольно всплывали в голове, сладко щемя в грудной клетке.
        Вот этот угол всегда драл их кот Шпрот, умерший несколько лет назад от старости, а эту стену в коридоре она постоянно изрисовывала от нечего делать ручкой, пока болтала с Кристинкой, которую знала со времён детских колясок, по телефону. Телефоны раньше были стационарными и на длинном проводе, не уйти и не спрятаться. Рядом располагалась комната родителей, где она любила валяться на постели и смотреть мультики по единственному на тот момент телеку.
        Дом. Милый дом детства. Здесь всегда пахло заботой, любовью и вкусной едой. Порой она жалела, что уехала, но почти сразу понимала, что поступила правильно. Рано или поздно птенец вырастает и должен покинуть гнездо, чтобы учиться жить самостоятельно.
        Долгие беседы, словно они не созванивались целый год, хотя на самом деле всего пару дней назад, не заканчивались. Первым сдался папа и к полуночи пошёл спать. Затем и мама начала с завидной регулярностью зевать. Ощущение "маленькой девочки" усилилось, когда ей застелили скрипучий диван в её старой комнате и, тепло поцеловав, пожелали сладких снов.
        Письменный стол, шкаф, плакаты на стенах, книги и статуэтки на полках - всё на своих местах. Что-то, конечно, тасовалось, когда она приезжала погостить, но перестановка давно не касалась этого места. Старые мягкие игрушки и фарфоровые куклы смотрели на бывшую хозяйку с упрёком: обижались, что она бросила их и не забрала в столицу.
        Матвеева с восторгом закуталась в одеяло, доставая телефон из рюкзака. Несколько непрочитанных сообщений и один пропущенный звонок. Ответ Кристины, которую она ещё в дороге предупредила, что домой сегодня не вернётся, девчонка с работы, которая согласилась её подменить завтра, староста, согласившаяся в очередной раз прикрыть невольную прогульщицу на парах и три сообщения в ватцапе от Кирилла. Пропущенный от него же. Она была с родителями в комнате и не слышала звонка.
        Решив, что проще поговорить, чем долго писать, был сделан перезвон.
        - Почему не отвечаешь? - без привета наехали на неё буквально после первого гудка.
        - Не слышала. Прости.
        - Всё нормально? Ты где?
        - Дома. Где ещё. Спать ложусь.
        Несколько секунд молчания.
        - Хорошо. У нас тоже всё в порядке.
        Ульяна, свернувшись калачиком, меланхолично разглядывала отблески уличных фонарей, гуляющих по окну и проникающих через тонкую штору.
        - Да. Я поняла по сообщениям. Как он?
        - Общается очень даже бодро. Если так и останется, через несколько дней его выпишут.
        - Это замечательно. Я рада. Правда.
        - Мать с утра поедет к нему, я после обеда собираюсь. Что насчёт наших планов?
        - А у нас есть планы?
        - Теперь есть.
        - Значит, в силе. Я только в первой половине дня собиралась дойти с мамой в магазин.
        - К шести освободишься?
        - Думаю, да.
        - Значит, в шесть. Я буду ждать внизу.
        - Ладно, - неловкое молчание. Никто не решался первым закончить разговор. Но сделать ведь это надо. - Спокойной ночи, - понизила голос она, словно стыдилась собственных слов. Слишком уж непривычно было вот так разговаривать с ним. Нормально. По-человечески. Без подколок.
        - Спокойной ночи, - на том конце оборвался звонок.
        Ощущение, что ей снова семнадцать не покидало Ульяну весь следующий день. Начиная с завтрака, каши с улыбкой из фруктов, какао и сэндвичей, которые ей приготовила с утра мамочка и заканчивая шумным походом в супермаркет, где, судя по количеству туалетной бумаги, родители решили затариться на полгода вперёд.
        На этом дело не ограничилось. Прослышав про то, что у доченьки сегодня свидание, да не абы с кем, а с самим Кириллом Кометой, которого Валентина Павловна помнила ещё семилетней шпаной с вымазанным зелёнкой носом, тайком закапывающим в песочнице игрушки девчонок, было решено пошопиться. Ведь Ульяна не брала с собой сменой одежды, даже носков запасных не прихватила.
        Аргумент, что в родительском доме осталась куча старых шмоток, в которые она влезала, не сработал. Родителям почему-то всегда кажется, что их чадам непременно что-то нужно. А когда те пытаются убедить, что это не так - это значит, что точно нужно, но они просто стесняются просить.
        Слегка поартачившись, Матвеева младшая сдалась под напором Матвеевой старшей. Новая клешённая юбочка в красную клетку на ладонь выше колена, новая чёрная водолазка, балетки на лето, парочка новых укороченных блузок и… Ох, тот неловкий момент, когда ты с мамой выбираешь себе новый комплект нижнего белья, потому что, цитата: «тебе уже двадцать пять, не девочка, пригодится». Спасибо, мам.
        В общем, к шести часам Ульяна была во всеоружии. Лёгкий макияж с акцентом на яркие губы, небрежные локоны, которые давались весьма сложно на её волосы, новая юбка, новая водолазка, чёрные плотные колготки в тон, большие кольца-серьги, берет с козырьком, случайно отрытый в закромах кладовки, ну и сапожки. Вот смотрела она на отражение в зеркале, и сама себя не узнавала. Есть такое выражение: "блеск в глазах". Матвеева никогда его не понимала, но сейчас в прямом смысле слова видела его в собственных… Это ведь плохо?
        Кирилл ждал её там же, где и вчера. Стоял, оперевшись пятой точкой на капот, скрестив ноги. Такой весь из себя небрежный и очаровательный. На носу солнечные очки, в руке телефон и… вот же ирония, в чёрной водолазке. Это они красиво подумали об одном и том же.
        - Привет, - Кометов окинул её скрытым тёмными стёклами взглядом: таким, что нифига не ясно, оценили ли её старания.
        - Даже без цветов? На свидании положено дарить цветы.
        - Я запомню. Поехали?
        Ульяна перебросила из одной руки в другую прихваченную на всякий случай джинсовку, хотя сегодня обещали тепло и безоблачно.
        - Куда?
        - Я обещал тебе ресторан. Тут есть один приличный.
        - Ресторан? Это твоя стандартная карта для выгула девушек?
        - Никто не жаловался.
        - Я жалуюсь. Не хочу в ресторан.
        - А куда хочешь?
        - Давай просто прогуляемся. Сто лет тут не бывала.
        Кириллу затея не очень понравилась. Просто так на улицу он выходил редко, обычно это заканчивалось собравшейся толпой, цепкой как пираньи и такой же неконтролируемой. Однако согласился. Скоро стемнеет, он в очках, может и обойдётся. Потому что, если уж на чистоту, ему и самому хотелось пройтись по родным местах. Там, где всё начиналось.
        ГЛАВА 12. СВИДАНИЕ
        Это было необычно. Странно. Волнительно. Слегка… сюрреалистично. Несколько лет назад она и мечтать не смела о том, чтобы ходить по этим улицам с этим человеком. Господи, впервые за прошедшие годы Ульяна начинала вспоминать, насколько же сильно она была влюблена в Кирилла.
        Настолько, что зная где он обычно тусил после школы, специально мчалась туда, чтобы как бы ненароком пройти мимо и получить хотя бы крупицу его внимания. Сейчас становилось смешно от самой себя, а тогда это казалась таким хитрым, таким взрослым решением.
        И вот теперь они проходили мимо того самого сквера, где прежде на лавках собиралась компания самых популярных девчонок и парней. Они смеялись, веселились, пили купленное старшими пиво, Кометов разбивал хрупкие девичьи сердца песнями на гитаре (уже тогда талантливыми), а она пряталась в тени и с завистью тайком наблюдала за ним.
        Глупая, наивная, закомплексованная толстушка. Ужас, а она ведь действительно на что-то надеялась. Пересмотрела романтических фильмов и верила, что самый красивый мальчик школы вполне способен влюбиться в дурнушку.
        - Как же ты мне нравился. Вечером перед сном я представляла, как ты на какой-нибудь дискотеке признаёшься мне в любви на глазах у всей школы. Как поешь песню, которую написал специально для меня. Как обкусывают в зависти ногти вместе с пальцами наши девки… Боже. Неужели я была такой бестолковой?
        - А сейчас?
        - Что, сейчас? Сейчас я вроде как поумнела. Надеюсь на это, во всяком случае.
        - Нет. Чтобы ты сделала, признайся я тебе в любви сейчас?
        - Посмеялась бы и пошла дальше.
        - Даже так?
        - А есть другие варианты? Снявши голову, по волосам не плачут. Отношения - это доверие, а оно было потеряно ещё в восьмом классе.
        - Мы изменились. Ты сама это сказала. Повзрослели, поменяли приоритеты.
        - Именно поэтому я уже ни за что не повторю ту же ошибку.
        - Но сейчас ты здесь…
        Веский аргумент.
        - Верно. Тут я сплоховала. Давай перейдём здесь, - кивок на пешеходный переход. - Раньше за углом продавались безумно вкусные пончики. Надеюсь, кондитерская ещё на месте.
        Изящная попытка сменить тему. Кириллу ничего не оставалось, кроме как последовать за ней. Кондитерская на месте осталась и несколько минут спустя они уже вышли обратно на улицу. Довольная Ульяна, облизывая пальцы от крема, уплетала сладости. Спутник молча попивал кофе из карточного стаканчика на вынос.
        Оно бродили и бродили по улицам, хаотично выбирая направление, и Матвеева с удивлением понимала, что город совсем не изменился. Нет, конечно же, имелись незначительные изменения вроде выстроенных заборчиков вдоль дороги, новых современных остановок или новомодной облицовки зданий, однако всё, что было так привычно глазу осталось прежним. Разве что словно стало меньше. Хотя, наверное, это потому что она сама выросла.
        С погодой им сегодня повезло, как никогда всё вокруг кричало о весне. Пели птички, гордо вышагивали беременные кошки, у которых на славу удался март, воздух пах приближающимся летом, а в остаточных лужах переливались отблески пригревающего темечко солнышка. Тучки кучковались где-то в отдалении, меняя курс и отправляясь дальше странствовать по свету.
        Люди тоже обрадовались теплу и повылезали наружу, как грибы. На разноцветных новомодных детских площадках, заменивших суровые металлические горки, резвились дети. Мамаши в сторонке нервно укатывали младенцев в колясках. Бабули на лавочках обсуждали последние новости. Девчонки-подружки пролетали мимо пёстрой стойкой. Какой-то пузатый мужик устроил разборки с курьером из доставки пиццы за то, что тот подпёр своей «игрушечной машинкой» его брутальный гелик. Девчонка пяти лет ругалась с мамой на светофоре, требуя купить ей конфету. В стеклянных витринах магазинов грустно вздыхали продавцы. Им тоже хотелось насладиться жизнью, а не работать в такую погоду. Промозглая угрюмая зима всем давно опротивела, и теперь каждый житель с надеждой предвкушал лето. Спокойность и размерность. Ничего общего с вечно суетящейся и постоянно куда-то спешащей Москвой.
        При такой многолюдности Кирилл, разумеется, не остался без внимания. Солнцезащитные очки не спасали местного героя, ведь какая это гордость - суперзвезда родом именно из их города! Подбавляла перчика и Ульяна, которую многие поклонники успели запомнить. Так что каждые несколько минут кто-нибудь да подходил и робко просил у кумира автограф. Из-за этого они даже не смогли спокойно посидеть в кафе. Цена популярности.
        Хуже только то, что в этот день не удалось избежать и старых знакомств. Без которых, откровенно говоря, Матвеева с удовольствием бы обошлась, но сегодняшняя прогулка по аллее памяти, видимо, решила добить её наверняка, вытаскивая наружу даже самые дальние и давно забытые отголоски старой жизни.
        - Ля, Кометов, да ладно! Такая персона, да в нашем колхозе! - окликнул его какой-то мужик, идущий вместе с внешне непримечательной и словно замученной жизнью женщиной, толкающей перед собой коляску, в которой спал диатезный карапуз. - Наша городская знаменитость. Твой портрет до сих пор висит в школе на доске почёта.
        - Привет, Шувалов, - не без труда признали бывшего одноклассника. Уж слишком потрепали годы когда-то пышущего здоровьем парня.
        Задира, грубиян, тупица и подстрекатель. Тот самый, кто целенаправленно связывался с дурными компаниями и влипал во все неприятности, за что его терпеть не могли учителя, а директор вызывал к себе в кабинет чаще, чем собственного зама. Именно Шувалов был зачинщиком всех травлей и стрелок на заднем дворе школы. И не без его подачи в своё время была зачитана та многострадальная валентинка.
        Удивительно, как беспощадно время. И человеческая слабость. Шувалов Анатолий и раньше проявлял излишнюю страсть к алкоголю и даже к запрещённым веществам, теперь же, по всей видимости, включил их в свой ежедневный рацион. Открытая жестяная банка пива только усугубляла общее впечатление состоявшегося на профессиональном поприще алкаша. Как и обрюзгшее лицо, плохие зубы, неопрятный вид и пивное пузо.
        А старый знакомый тем временем признал и Ульяну.
        - Ля, неужели ты, Кривозубок. Вот так краля, - он ткнул локтем свою спутницу. Жену, судя по кольцу на пальце. - Можешь её представить толстой коровой? Я вот теперь тоже не могу. Кто бы знал, что под слоем жира такая красотка прячется.
        - За языком следи, - пригрозил Кирилл.
        - Хех, - криво усмехнулся Шувалов. - Ля, так вы теперь реально вместе, газетёнки не врут? Помнится, Кривозубок в своё время как ненормальная сохла по тебе. Добилась своего, вот шустрая девка. Впрочем, за такой в наше время полгорода сами бы бегали, мечтая ей вдуть. Ясен хрен, ты не удерж…
        - С***. Помойку свою захлопни, пока не допи***лся.
        Грузный Толик набычился.
        - Иди, - агрессивно бросил он жене, словно та была в чем-то виновата. - Ля, пошла, говорю! Я сейчас приду.
        Женщина, молча вжав голову в плечи, послушно покатила коляску вперёд. Забитая и бесхребетная, прям: тёть, дай копеечку. Какие крепкие семейные узы. Больше всего в таком тандеме жалко ребенка. Вырастит ведь таким же придурком, как папаша.
        - Повтори, - угрожающе шмыгнул носом Шувалов, набычившись. - Думаешь, раз такая звездулька, тебя никто не тронет?
        Кирилл тоже всем телом напрягся, с вызовом подавшись вперед.
        - А ты попробуй, не стесняйся.
        Ульяна вцепилась в Кометова, повиснув у него на локте.
        - Не надо. Он того не стоит.
        - Ля, защитница. Всё ещё держишь его фотку под подушкой, а, Кривозубок? Слушай, а ты часом, его не того… не приворожила? А то х*й его знает, на что там способны безумные деви… Аргх… Фак! - Шувалов, расплескав содержимое банки и скривившись, схватился за раскрасневшийся подбородок. Длительные тренировки не прошли даром, в женском кулаке таилось не меньше силы, чем в мужском. - Мразь, ты мне зуб сломала!
        - Сейчас треснет вся челюсть! - Кометов ринулся на бывшего одноклассника, но на его плече снова повисли всем весом, не давая сделать и нормального шагу.
        - Вали уже отсюда, - одёрнула Матвеева Толика, разглядывающего часть отколотого зуба на своей потной красной ладони. - Или точно до травмпункта дело дойдёт.
        До больницы Шувалову доводить не хотелось. Особенно с учётом того, что к ним уже присматривались. Теперь драки бы точно не получилось, слишком много глаз и слишком много ушей. Кто знает, какими последствиями может обернуться потасовка с таким человеком при свидетелях? Единственной извилине хватало понять, что дело решится определённо не в его сторону. И ради чего, ради тёлки?
        Проблеяв что-то мало вразумительное, но явно ругательное и матерное, Толик поспешил догонять жену с ребенком, ежесекундно трогая щеку и ища мусорку, чтобы выбросить смятую банку.
        - Никогда не влезай в мужской разговор! - сердито шикнул на Ульяну Кирилл.
        - Ага, щаз. В следующий раз попкорн прихвачу и буду смотреть, как два петуха задирают друг друга. У тебя только морда сошла. Новый фингал хочешь? Шувалов никогда умом не отличался, так чего удивляться, что он таким же м*даком и остался? Нет смысла тратить на него нервы.
        - Сказала та, что только что вмазала ему по лицу.
        - Ну да, не удержалась, - Матвеева без особого восторга сковырнула содранную на костяшках кожу. - Мечтала сделать это с третьего класса, когда он сдёрнул с меня юбку на перемене. Стоять на лестнице в одних трусах было весьма неприятно.
        Её руку взяли в свою, легонько поглаживая большим пальцем по свежим ранкам. Такое вот невербальное сочувствие, которое дорогого стоило.
        - Я этого не помню.
        - Неудивительно. Мы знаем друг друга с детского сада, а ты ведь даже не знаешь об этом.
        - Хотел бы я сказать, что ты не права, но тогда это будет враньём… А ты правда держала под подушкой мою фотку?
        - Вот ещё, - фыркнули в ответ, правда без особой уверенности. - Пошли. А то тебя заприметили. Сейчас опять полезут обниматься.
        - Ревнуешь?
        - Злюсь. Я на гулянку согласилась не для того, чтобы топтаться и ждать, пока с тобой насюсюкаются.
        - Я тебя понял. Больше не будешь.
        - Что?
        - Топтаться и ждать.
        Невероятно, но слово своё Кирилл сдержал. Следующие несколько человек, предпринявшие попытку сфоткаться со знаменитостью получили вежливый, но категоричный отказ. Не очень хорошо для имиджа, но безумно приятно для Ульяны. Что, чёрт возьми, происходит? Почему он вдруг такой милый и понимающий?
        Фанатские налёты поутихли, когда начало вечереть. При искусственном освещении фонарных столбов разглядеть чьи-либо черты лица было уже не так просто. К тому же Ульяна и сама не заметила, как они свернули с шумных улиц в сторону сада, где под кронами распустившихся деревьев надёжно спрятались от посторонних.
        Даже в закатное время яркие клумбы тюльпанов радовали глаз не хуже плавающих в пруду фонтанов. С хлопком вскрывались бутылки с шампанским, со стуком чокались бокалы. У свадебного дерева царило оживление - молодожёны вешали на и без того увешанную до отказа металлическую конструкцию свой замок «счастья». Глупая, но почему-то прижившаяся традиция.
        Ульяна с Кириллом перешли Горбатый мост, миновали Королевский бастион (земельное укрепление в виде звезды), эффектные гроты со львом и львицей и прошли мимо валунов, через которые был перекинут Мостик вздохов. Лопатинский сад - место, где всё дышало историей. И историей Смоленска, и историей его жителей.
        На Массовом поле, как уже давно вошло в привычку, развлекалась, по большей части, молодёжь. Обычно тут проходили различные мероприятия, но сегодня народ просто отдыхал. Не людно, но уютно. В стороне играла группа уличных музыкантов. Красивая музыка растекалась по всему саду, и была слышна издалека.
        Кирилл одобрительно хмыкнул. Он тоже так начинал, а потому испытывал особую симпатию к талантливым ребятам. В открытый футляр из-под гитары была брошена купюра крупного номинала. Один из музыкантов мимолётно кивнул в знак благодарности. А вот его напарник без внимания благодетеля не оставил, признав знаменитость. Словно за слово, взаимные рукопожатия и Кометова, неизвестно как, уговорили что-нибудь исполнить.
        На улице, бесплатно, спонтанно - вот так запросто. Кто ещё из современной эстрады с многомиллионной базой поклонников согласился бы на такое? Кто ещё из звёзд такого уровня в принципе ходит без телохранителей, на равных общаясь с людьми? Невероятно. Что ни день, то открытие. Кажется, за сценической маской «циника и эгоиста» скрывался совершенно противоположный по натуре человек, в которого Ульяна (вот же идиотка!) по ходу влюблялась заново.
        Она очень тонко чувствовала изменения, происходящие внутри неё, стоя сейчас на залитом светом фонаря клочке и смотря на то, как Кирилл привыкает к одолженной ему гитаре. Как мягко перебирает струны, как сосредоточено хмурит брови. Стояла, смотрела и стискивала врученные ей на сохранность солнечные очки, пытаясь впитать в себя из, казалось бы, ничего не имеющей ценности безделушки тепло его хозяина.
        Первые аккорды разнеслись в весеннем воздухе мягкой, нарастающей по звучанию волной. Ноты складывались в мелодию, сначала одинокую, но другие музыканты с инструментами быстро подхватили ритм, и вот уже знакомая музыка ласкала слух прохожих. Следом полились и стихи. Не менее знакомые, наверное, каждому, кто сейчас гулял в саду.
        Один из первых хитов Кириллы Кометы, восходящей звезды, вспыхнувшей на телевидении после победы на шоу талантов. Именно оттуда и тогда люди впервые увидели его: никому неизвестного парня без связей и влиятельных родственников. Парня, которому едва исполнилось восемнадцать.
        Вечер и наше лето, в соседнем дворе дискотека,
        Нам всего шестнадцать, и нам хочется отрываться.
        Спешим туда: я беру друзей, ты зовёшь подруг,
        Эй, диджей, мы готовы, включай громче звук.
        Юность моя, юность твоя - греет сердца одна мечта,
        Завтра у каждого начнётся свой путь,
        Не думай об этом, сегодня есть лишь ты и лишь я,
        Обещаю, этой ночью нам не заснуть.
        Музыка закружит нас в вихре танцпола,
        И так задорно развиваются твои волосы.
        Ты громко смеёшься, я целую тебя в ответ,
        Дай руку, пойдём скорей встречать рассвет.
        Многие останавливались, узнавая знакомый голос и слова. Вокруг начинала собираться толпа. Кто-то подпевал, другие достали телефоны и снимали видео. Третьи перешептывались между собой, с восторгом рассматривая Кирилла. Матвеева заставляла себя не злиться, что удавалось с трудом Чёрт. Она правда ревнует. Это ужасно. Просто ужасно. Нет, ну а хрен ли они палятся на него? С другой стороны, он же не её собственность, а общемировое достояние, так что вполне имеют право. Но это так… так бесило.
        В силу собственной невнимательности или же врождённого недоверия, которое включало в голове стопор на очевидные вещи, за всем этим Ульяна не замечала главное: Кометов, продолжая петь, смотрел только на неё.
        Вечер, конец лета, костёр бросает искры до неба,
        Нам уже по семнадцать, и билет на поезд лежит в кармане.
        Смех друзей, стихи под гитару, прощальный поцелуй,
        Остался последний день, девочка моя, танцуй.
        Юность моя, юность твоя - греет сердца одна мечта,
        Завтра у каждого начнётся свой путь,
        Не думай об этом, сегодня есть лишь ты и лишь я,
        Обещаю, этой ночью нам не заснуть.
        Снова странно. И снова волнительно. А ещё трепетно. Романтично. И нежно. Какой чудной, непонятный день. Давно Ульяна не испытывала настолько масштабного спектра эмоций за столь короткий промежуток времени. Вся эта поездка словно отмотала годы назад, вернув её во времена подростковых терзаний. Будто вселив в нынешнее тело ту её прежнюю. С теми самыми чувствами… искренними, светлыми, ещё не испорченными и не разбившимися о жестокую реальность. Наверное, всё дело в городе. И в том, кто сейчас находился с ней.
        Под громкие аплодисменты и многочисленные благодарности Кирилл, взяв спутницу под руку, увлёк их подальше. Туда, где они могли побыть наедине. Таким местом оказалась брусчатая лестница из нескольких ступеней, спускающаяся почти до самой воды. Справа бесконечным монументом тянулась крепостная стена, слева перемигивали огни колеса обозрения. Слышался смех из кафе. А вот и те самые молодожёны, уже вернулись за столы.
        Несколько минут они сидели в молчании. Нормальном. Ни неловкости, ни напряжения. Приятно и умиротворённо. Ульяна ковыряла ногтём замшу на своей кепке, покоящейся на её коленях. Кирилл исподтишка наблюдал за ней, делая вид, что что-то читает в телефоне.
        В данный момент, в разноцветных радужных всполохах, падающих ей на лицо, Матвеева выглядела особенно привлекательно. Не внешне, хотя и внешне она была красива, а по-другому. На том уровне, когда тебя неосознанно тянет к человеку, хотя, быть может, ты и сам не понимаешь по какой конкретно причине.
        - Роковая соблазнительница, стриптизерша, оторва, пай-девочка… Какой ещё ты можешь быть? - спросил он.
        Над ответом со всей ответственностью задумались.
        - Вредной. Наивной. Опрометчивой. Несдержанной.
        - И какая ты настоящая?
        - Такая и есть. А какой ты?
        - Ответь лучше ты. Ты успела узнать меня достаточно.
        - Ты любишь семью. Пожалуй, это лучшее твоё качество.
        - Все любят родных.
        - Да. Но в данном случае это значит, что ты способен на искренние чувства. Если учесть выбранный тобой образ пофигиста, которому на всё фиолетово - это немаловажно.
        - Я его не выбирал. Он сложился сам. Плюс, это избавляет от лицемерной доброжелательности, которой у нас заражена половина шоу-бизнеса.
        - Ха, нет. Тебе нельзя быть милым и вежливым. Все подумают, что звезда при смерти. Или попала в секту.
        - Однако хорошего ты обо мне мнения. Ладно, со мной разобрались. А какое тогда твоё лучшее качество?
        - Умею собирать кубик Рубика.
        - Любопытно. Любимая сладость?
        - Шоколад.
        - Больше всего ненавидишь?
        - Тебя.
        - Вот как. Значит, мы всё ещё на ножах?
        - Не знаю. Ты мне скажи.
        - Эту детскую войнушку затеял не я.
        - Не такая уж она и детская. Ограничение 18+ смело можно поставить, - они встретились взглядами и одновременно засмеялись.
        - Правда умеешь собирать кубик?
        - Ага. И могу пройти «сапёра» на самом сложном уровне.
        - Да ты опасная женщина!
        - Ты только понял?
        - Мне нравится… Прости, что не замечал тебя раньше. Тогда всё могло бы сложиться иначе.
        Прости? Кирилл Комета сказал: «прости»???
        - Нет. Всё так, как должно быть. Мы не стали бы теми, кто есть, не будь у нас нашего прошлого. Про себя точно могу сказать, что мне был необходим моральный пинок.
        - Хочешь сказать, я тебя замотивировал?
        - Не льсти себе. В первую очередь, я изменилась ради себя самой. Ты бы только знал, как я ненавидела брекеты. Три года мучений, три! То жуткое платье на выпускной, обтянувшее меня, как хрюшку сетка, и эти скобы, в которых застревала петрушка… Ужас. Терпеть не могу пересматривать старый альбом.
        - Зато теперь на твою улыбку хочется смотреть бесконечно. Нет, правда. У тебя красивые зубы.
        … What???
        - Пошли-ка домой, - отряхивая юбку от налипшего песка, поднялась со ступеней Ульяна, поторопив собеседника.
        - Что такое?
        - «У тебя красивые зубы?» Кто-то перегрелся на солнышке. Ты, дорогой мой, начал заговариваться. Я же сказала: я не представляю Кометова милым и вежливым. Вот и не пугай меня!
        Мужской смех звонко разнёсся по вечернему саду. Матвееву, перехватив за кисть, повалили на себя. Та-дам, и вот она уже не особо удобно полулежит головой на его коленях с подвешенной в воздухе задницей. Упасть ей не позволяли крепкие руки, которые обхватили её так сильно и так… так…
        Кирилл склонился над ней, обдавая сладким ароматом мятной жвачки, которой он зажёвывал табачный дым. Слишком близко. Слишком.
        - Ты только не падай в обморок, но у тебя много чего красивого. Волосы, глаза, губы… - в горле Ульяны пересохло. Она видела, к чему всё идёт. Чувствовала, как медленно сокращается дистанция. Знала, что поцелуй неизбежен…
        Они форсировали события, а этого делать не стоило.
        - Всё. Домой-домой-домой, - хлопая его по груди, спине и всему, чему придётся, извернувшись, выскользнула она из этих слишком тревожных объятий, от которых всё мешалось в голове. - Я замёрзла. И устала.
        Нифига она не замерзла, и нифига не устала. И Кометов это прекрасно понимал, но мгновение было упущено. К счастью, наверное. Тот поцелуй, что только что мог случиться, изменил бы всё окончательно. Это звучало странно, особенно с учётом уже имеющейся у них сексуальной близости, однако сегодняшний день словно поделил всё на «до» и «после».
        Почти тем же маршрутом они вернулись к подъезду, возле которого одиноко скучал припаркованный среди припылённых дорожной грязью Вольво и Шкод идеально чистый Феррари. Невинный чмок в щеку и милое, по юному романтичное прощание возле дверей.
        Кирилл не стал предпринимать новых попыток поцеловать её более «взросло». Видимо, тоже понимал, что что-то между ними сегодня изменилось, но определения этому состоянию пока подобрать не мог. Однако сегодняшней ночью Ульяна приснилась ему впервые в жизни.
        ГЛАВА 13. СНОВА И СНОВА
        - Уверен, что это хорошая идея?
        - А я виноват, что ты полтора часа не брала трубку? Зачем тебе телефон, если ты им не пользуешься? Компромат хранить?
        - Не знала, что обязана отчитываться о каждом шаге. Я была занята.
        - Ну конечно. А я всё это время проторчал под твоими окнами.
        - Кто ж виноват, что ты такой дятел? Уехал бы и всё.
        - Вот знаешь, уже думаю: так и надо было сделать!
        - Долго же соображаешь!
        - Иди ты в задницу, - Кирилл хмуро уставился на медсестру, сидящую за стойкой регистратуры и озадаченно таращившуюся на них. Справедливости ради стоит заметить, что это они устроили разборки в столь неудачном месте, а не она совала свой нос куда не следует. - Мы к Кометову.
        Отметив их в гостевой книге, посетителей пропустили, попросив надеть бахилы. Ха. Вроде и платный корпус, где тебя должны облизывать с ног до головы, а бахилы всё равно неизбежны. Россия.
        Белые стены, открытые двери занятых палат. На стенах висели плакаты. Негромко тарахтел кофейный аппарат. Рядом, чтоб тому не было скучно, гудел ещё один, но с шоколадными батончиками и водой. Почти бесшумно работал кондиционер. Возле занавешенного жалюзи окна примостился маленький зелёный диванчик, рядом с которым рос высокий фикус. Чистенько, светло, уютно. Вполне себе.
        - Ты когда-нибудь занималась сексом на больничной койке? - полюбопытствовал вдруг Кометов.
        Офигеть. Быстро же у него меняются темы.
        - Это шутка?
        - Нет. Хочешь, устроим? Забронируем палату на часок. Можем ещё заодно одолжить халатик.
        Ульяна ошарашено застыла посреди коридора.
        - Ты аморальный беспринципный озабоченный маньяк с больными сексуальными фантазиями. Если ты сейчас не пошутил, то, мой тебе совет, обратись к специалисту.
        Кирилл посмотрел ей через плечо. Ехидная улыбка медленно начала стираться с его лица.
        - Привет, мама, - кашлянув, поздоровался он.
        Со скрипом трущейся об кафель подошвы Матвеева резво развернулась на сто восемьдесят градусов.
        - Здрасти, - смутилась она, стыдливо сдвигая шляпку-котелок в стиле а-ля Чарли Чаплин (приобретённой, к слову, вчера) как можно ниже на глаза.
        - Здравствуйте, здравствуйте, детки, - покачала головой невысокая женщина в возрасте с короткой стрижкой до плеч и весьма пышными формами, которые, впрочем, нисколько её не портили. Даже с излишней полнотой строгое платье красиво сидело на неидеальной фигуре. - Кирилл, ты принёс творог и сигареты?
        Сын потряс пузатым пакетом.
        - Да, сразу блок. Ещё сока, фруктов, воды, полотенце, мыло, шампунь, пену для бриться и так… по мелочи.
        - Он здесь на несколько дней, а не переехал жить.
        - Знаю. Но это так, на всякий случай. Вдруг пригодится.
        - Пойдём. Он тебя уже заждался. Вернее, очередную дозу никотина.
        Ульяна тихонько хмыкнула. Яблоко от яблоньки.
        - Прости. Пришлось задержаться, - многозначительно просверлил её взглядом Кометов.
        - Я не виновата. Надо просто предупреждать заранее о своих планах, - огрызнулась та. - Не думай, что весь мир сидит и ждёт, когда Ваше Величество обратит на него внимание. У людей и своя жизнь… Тьфу… - Матвеева откусила от яблока, которое достали из пакета и наспех сунули ей в рот. - А зелёное есть? Я красные не люблю.
        - Ульяна? Матвеева? - встретил вошедших в палату бодрый мужской голос. - Ты посмотри, какая красавица выросла! Как родители?
        - Здрасте, Андрей Григорьевич. Хорошо.
        - Агафон до сих пор работает в той строительной фирме? Когда я увольнялся, он тоже вроде собирался уйти.
        Кирилл громко фыркнул. Ульяна Агафоновна. Реально?
        - Работает. Ему предложили другую должность, - незаметно пиная его локтём отозвалась «Агафоновна». - Вы как себя чувствуете?
        Худой мужчина, чьи виски и бороду ещё несколько лет назад тронула седина, отмахнулся.
        - Да что со мной будет? Как огурчик я! А эти изверги не дают на улицу выходить. И курить запрещают. Ну надо же… - он каким-то глубоким, затрагивающим годы, взглядом оглядел детей. - Такие взрослые. Я ж тебя помню ещё во, - для наглядности рукой показали где-то на уровне больничной койки. - Носилась по двору, как угорелая. Все лужи собирала. Мать тебя трижды за гулянку домой переодевать водила. Зато этот тихоня, - кивок на сына. - В песочнице часами сидел и рисовал палкой что-то. Говорю ему: иди, поиграй, по гаражам хоть побегай, как все дети. Какой там… И вот вы какие… Да… время бежит.
        Ульяна понимающе кивнула. Да, как бы смешно это не звучало, они знакомы с Кириллом практически всю жизнь. Раньше они жили буквально через несколько домов друг от друга. Вот и получалось: одна детская площадка, один сад, одна школа. До пятого правда были разные классы, а потом… Лучше бы и оставались разные.
        Забавно получается. И грустно. Она хорошо помнила Кометова любых возрастов. Помнила многие моменты с его участием, даже из совсем ранних периодов. Помнила школьные утренники, его праздничный костюм мушкетёра, совместные школьные экскурсии в музеи. Помнила, как однажды её приставили к нему парой для танца снежинок классе во втором… а Кирилл не помнил ничего. Словно её для него никогда не существовало.
        Дружеская беседа с расспросами о жизни и планах продолжалась, но Матвеева чувствовала себя не в своей тарелке. Особенно когда затронулась тема их «отношений». Судя по всему, родители Кирилла не знали, что они фальшивые. Так что когда появилась возможность, и Андрей Григорьевич возмутился, что медсестра, которую он звал ещё полчаса назад никак не придёт, а без этого он не может быстренько покурить в форточку, Ульяна вызвалась позвать её лично и поспешно выскочила из палаты.
        Медсестра нашлась быстро, но вот обратно она не торопилась. Неспеша оплатила кофе, дождалась пока автоматическая система его приготовит, прогулялась по крылу и даже познакомилась с юным пациентом. Пареньку было всего лет тринадцать, но рисовал он, как бог. Рядом с ним, сидя на одном из многочисленных диванчиков в коридоре, она и зависла, разглядывая альбом с его работами, который тот дал посмотреть.
        Кирилл нашёл её с трудом. Для этого пришлось накрутить зигзагов в хитроумном переплетении здания.
        - Ну и куда ты пропала?
        - Решила вам не мешать, - возвращая альбом мальчику, она добродушно попрощалась с ним, пожелав скорейшего выздоровления, и поплелась за Кометовым, который целенаправленно выдвинулся в сторону лифта. - Всё? Пообщались?
        - Да.
        - Всё хорошо?
        - Да.
        Нет. Не всё. Несложно заметить, что её собеседник хмур и озадачен. Кончено же Ульяна не знала, что уйдя, стала главной темой разговора.
        - Не обижай девку, - пригрозил отец сыну. - Я её отца хорошо знаю, как мне потом ему в глаза смотреть?
        - Не лезь, они сами разберутся, - осадила мужа Надежда Ярославовна, присаживаясь в удобное кресло. Привилегии вип-палат и индивидуальных требований клиента. - Не маленькие уже.
        - Вот именно, что немаленькие. Наворотят делов, - тщательно изучив содержимое пакета, Андрей Григорьевич остался доволен и быстренько припрятал под подушкой коробку с любимой сладкой помадкой. Чтоб не отобрали ушлые врачи с коронным: «больной, вам этого нельзя»! - Мы ж не дремучие, интернетом пользоваться умеем, - «интернетом» прозвучало забавно, через протяжную «е». - Читали новости. Вся страна об их романе знает, а родители узнают последние.
        - Да какой там роман, - отмахнулся Кирилл. - Так…
        - То есть всё не серьёзно?
        - Не знаю… - затруднился с ответом тот. - Всё сложно.
        - Ничего не сложно. Если любишь, значит серьёзно. Нет - перестань играть с девчонкой. Пожалей. Противоположный пол очень ранимый.
        - Ты её плохо знаешь.
        - Это ты плохо знаешь девушек. И выбирать их не умеешь, судя по последним цацам. Где ты их брал? Караулил на выходе из пластической клиники?
        - Эй, ну зачем сразу на личности-то переходить!
        - Суть в том, что нормальные женщины, а не эти твои силиконовые куклы, которым сиськи вставили, а мозги забыли, ранимы, пугливы и живут эмоциями. С ними нужно быть осторожнее, чтобы не сломать всю эту хрупкую систему.
        Ну, тут не поспоришь. Последние два пункта Кирилл успел воочию понаблюдать на квесте. Со всеми его минусами, шоу позволило узнать Ульяну получше. То, как она умеет по-настоящему бояться и переживать. Раз увидев, теперь он мог определить это и в реальной жизни, наполненной вечными полутонами и недомолвками. И вчера, когда они сидели у пруда, она была не на шутку напугана. Повод задуматься.
        А теперь вот лекция от отца. Над которой тоже стоило поразмыслить.
        - Держать не обязательно. Он и так приедет, - осторожно отнимая его палец, с силой вжимающий загоревшуюся кнопку, заметила Матвеева.
        Правда, приехал. Блестящий, металлический лифт с поручнями отвёз их на первый этаж. На парковке терпеливо дожидался Феррари, а вот расстояние между ними превратилось в полосу препятствий. В затянутом тёмно-серыми тучами небе прогрохотал гром. А затем, благополучно минуя стадию мелких капель, без предупреждая и объявления войны начался потоп.
        В машину Ульяна с Кириллом залезли уже насквозь мокрые. Всего несколько секунд, а они словно в бочке искупались. Только женская макушка, спасённая шляпой, оставалась сухой, остальное хоть выжимай.
        Чернота на улице и новый раскатистый залп оповестил, что сегодняшним планам не суждено сбыться. Очередная прогулка по аллее памяти отменялась. Главной задачей на повестке дня теперь было высохнуть и не простудиться.
        - Где мы? - удивилась четверть часа спустя Матвеева, когда перед спорткаром отъехали автоматические массивные ворота, впуская их на территорию частного коттеджа с гаражом на цокольном этаже, фасады которого украшали камень и декоративная штукатурка. Смотрелось красиво и… богато.
        - Это дом моих родителей, - спорткар тормознул на асфальтированной площадке.
        - Они же жили с моими на одной улице.
        - Жили. Но пару лет назад я купил им дом. Мама всегда хотела огород. Разбила на заднем дворе грядок, не протиснешься, чтобы что-то не задеть. Пошли сушиться, - хлопнула дверца, водитель уже направлялся к входной двери, громыхая ключами. Неутихающий дождь его больше не беспокоил. Всё равно намок, так чего мучиться.
        Ульяна пока оставалась в машине. Идти в закрытое помещение. С Кириллом. Сушиться. Сушиться - означает раздеваться. Остаться наедине. После вчерашнего. «Плохая затея. Очень-очень плохая. Лучше поехать домой и не искушать судьбу», подумала она… и поспешила в дом, под крышей которого уже скрылся Кометов.
        Евроремонт. И так чисто. Всё блестит, особенно глянцевая кухня, остров с мойкой которой делил просторный зал на две зоны: столовую и гостиную. Всё выполнено в том же минимализме, как и в квартире Кометова, но здесь обстановка успела обрасти деталями и уютом. Яркими акцентами, узорчатыми салфетками, фарфоровыми статуэтками и живыми цветами. Сразу видно женскую руку.
        Пока Ульяна разувалась и робко осматривалась, Кирилл затерялся где-то на втором этаже, выйдя к ней через несколько минут в обычных спортивках и натягивая на ходу сухую футболку. Однако даже не домашний простой стиль удивил гостью, а прямоугольные очки в чёрной оправе. Обычные, для зрения.
        - Что, выгляжу недостаточно привлекательно? - усмехнулись, заметив её взгляд. - Вот и Гриша так решил. Приходится ходить в линзах. Правда мне в них некомфортно. Глаза постоянно чешутся.
        - Ну не знаю. Мне лично так даже больше нравится, - вполне искренне ответила та. - Сейчас ты… более досягаем.
        Слово Кириллу понравилось.
        - А в обычное время, что… недосягаем? - он приблизился к Матвеевой, чтобы снять с неё шляпку и положить на столешницу из акрилового камня. Так близко… чёрт, ну почему он так близко? Тело и подсознание задорно засучали ножками, в предвкушении потирая ладошки. Здравый смысл, видя, что опять начинается вакханалия безрассудства, грустно вздохнул и пошёл искать "чё-нить вкусненькое".
        - Я… я имею в виду… фанатов, - замялась сбитая с толку Ульяна. - Им бы понравился такой образ.
        - Нет. Не понравился бы. Большая часть моей аудитории - девчонки, которые тащатся от плохишей в косухах. Зачем им ботан? Таких у них достаточно и под боком.
        - Тогда, может, пора менять аудиторию?
        - Всё не так просто. Ты не знаешь всей этой внутренней кухни.
        - Ты прав. Не знаю, - стягивая мокрые волосы в жгут, покачала головой собеседница. - И, честно говоря, не хочу знать.
        - Снимай свитер. Повешу его сушиться, - светло-кремовый верх послушно стянули через голову, оставаясь в топике. - И джинсы.
        - А есть вариант остаться не голой в доме твоих родителей?
        - Я дам тебе что-нибудь из своего, тут целый склад старых шмоток. Мама по ходу коллекционирует их. Есть хочешь? Можем заказать что-нибудь: бургеры, суши, что-нибудь итальянское?
        - И что дальше? Включим кино и проведём вечер под пледом за пиццей?
        - Как вариант. Или ты против?
        Ульяна не выдержала.
        - Кометов, какие цели ты преследуешь? - она устало потёрла лицо. - Что между нами происходит? Для чего всё… это? Для чего здесь я? Для чего эти свидания, встреча с твоими родителями? Я уже ничего не понимаю. Мы притворяется или…
        - Или?
        - Или… я не знаю. Ты добиваешься чего-то конкретного? Секса? Так он уже был. Галочка в записную книжку поставлена. Что ещё тебе нужно? Или это такая хитроумная игра? Давай закончим её. Я устала, правда. Признаю, это была паршивая затея навязываться в твои деву… - её лицо взяли в тёплые ладони и, прерывая поток бессвязной речи, оборвали поцелуем. Тем самым, что должен был случиться вчера. Полным нежности, ласки и… и…
        Кирилл чуть отстранился, словно пробуя на вкус новые ощущения.
        - Ну так что? - мысленно вынеся только ему известный вердикт, снова спросил он. - Голодная? Заказываем что-нибудь?
        Всё? Продолжения не будет? Это он так даёт понять, что ему нужен от неё не только секс? Господи, что на уме у этого человека?
        - Заказываем, - практически прошептала Матвеева, на самом деле и не думая сейчас о еде. Перед глазами и в мыслях были лишь его губы, которые она снова хотела целовать. Целовать. Целовать. И целовать.
        Нет. Он то ли издевался над ней, то ли преследовал какие-то свои цели, но больше не нарушал опасной дистанции и не провоцировал разбушевавшиеся гормоны. Ульяне, как и обещали, нашли ещё одни спортивки и отправили наверх, переодеваться. Попутно был сделан заказ по телефону и уже минут через тридцать курьер стучал в дверь. Ароматы ресторанных блюд из бумажных пакетов сшибали с ног с порога. Тут хочешь - не хочешь проголодаешься. Запечённая с овощами рыба, бефстроганов, брускетте в ассорти, салаты с морепродуктами, гарнир под соусом, мамочки…
        Шикарная еда заняла весь кофейный столик и половину огромного дивана в гостиной. На улице всё лил дождь, приглушённый свет добавлял интим, электрический камин навевал расслабляющие мотивы, как и позаимствованная из мини-бара бутылка вина, а по телеку шла «Рапунцель». Зашкаливающая романтика.
        Сколько они так сидели? Да всё то время, пока длился мультфильм. Так по-домашнему, что совсем не хотелось, чтобы это заканчивалось. И ещё больше не хотелось, пригревшись, снова выходить на улицу, а ведь придётся. И скоро.
        Неспеша были собраны пустые контейнеры, помыты вилки и бокалы.
        - Как тебе полотенчико? - насмешливо поинтересовался Кирилл.
        - Какое? - не поняла Матвеева.
        - Вот это, - он ткнул пальцем в мокрое пятно на своей футболке. Слишком погруженная в свои мысли, Ульяна потерялась в реальности и вытерла руки об него.
        - А, отличное.
        - Да. Я знаю. Мне тоже нравится. Ты как-то слишком напряжена, - по телу пробежала дрожь - это сильные руки сжали её плечи, приятно массируя. О, б-б-боже… - Расслабься. Позволь себе просто жить. Одним днём.
        - Это не практично, - промычали неразборчиво в ответ, слишком кайфуя от удовольствия. - «Сегодня» быстро сменится «завтра», и тогда от сожаления нельзя будет скрыться.
        - А зачем о чём-то жалеть? Мы живём лишь раз, - короткий поцелуй обжёг возле уха, рядом с грифельно-чёрным полумесяцем. Мужские пальцы продолжали разминать окаменевшие мышцы, скользя по вытатуированному между лопаток ловцу снов. Им так хотелось спуститься ниже, забраться под тонкий топик, а там добраться и до шнуровки на штанах, но Кометов сдерживал себя. Пока что. Пока мог.
        Ульяна, чувствуя, как налились слабостью ноги, откинулась спиной на тяжело вздымающуюся грудь Кирилла, с наслаждением прикрыв глаза и вдыхая мужской запах без примеси одеколона. Как приятно просто стоять, вот так, и чувствовать его рядом. Чувствовать, как лишившись доступа к плечам, её обняли за талию. Чувствовать глухое сердцебиение, отзывающееся в унисон с её. Чувствовать горячее дыхание у виска…
        Её ладони легли на его руки, тот в ответ сплёл их пальцы, ободряюще сжав. Не открывая глаз, Ульяна привстала на цыпочках и, извернувшись, с надеждой коснулась его губ. Ей хотелось снова получить этот полный какого-то особенного и ни с чем несравнимого трепета поцелуй. Для неё это было важно. И она получила его.
        Кометов подался вперед, пользуясь подаренной возможностью и уже не сдерживаясь. Страсть и чуткость - вкусная, хоть внешне никак несовместимая смесь. Её тело откликнулось на его призыв. Её губами играли: прикусывали, дразнили, теряли, снова ловили. И словно спрашивали…
        Матвеева красноречиво вскинула руки. Топ мягко скользнул вверх, оголяя женские формы. Кхм, а мама-то оказалась права, пригодился ведь комплект белья. Ненадолго правда. Кружевной лифчик улетел куда-то. Туда же отправилась и поспешно стянутая мужская футболка.
        Поцелуи, такие чарующие, такие гипнотические… они сводили с ума. В прошлый раз было иначе. В прошлый раз была похоть. Без примесей эмоций. Удовлетворение собственных потребностей, не более. Теперь же главенствующую позицию занимала всепоглощающая, неконтролируемая нежность. Она отзывалась в каждом движении, в каждом касании.
        «Наши действия, господа?», задумчиво почесало репу подсознание.
        «Улыбаемся и машем», равнодушно пожал плечами здравый смысл, протягивая шуршащий пакет: «Чипсы?»
        Кирилл молча повлёк и не думающую сопротивляться девушку за собой на второй этаж, в ту самую комнату, где недавно она переодевалась. Оба находились в приятной прострации. Ни смущений, ни сомнений. Посторонние мысли отпустили беспокойные головы, давая им возможность просто быть вместе. Просто стать ненадолго единым целым.
        Закрытые двери и мягкая постель - ничего другого не нужно. Потонувшая в подушках Ульяна, впиваясь ногтями во что придётся, не сдерживала стонов, когда покрывающие её кожу горячие поцелуи стали опускаться всё ниже, возбуждая и заставляя гореть от нетерпения.
        Места, которых дотрагивались мужские ладони накрывало дорожкой мурашек и обжигало дьявольским пламенем. Грудь приятно ныла, как и низ живота, когда с неё снимали последнюю одежду и касались самых интимных частей тела, вынуждая извиваться от удовольствия.
        «Ну же, ещё», вырвалось из неё умоляюще и неосознанно. Вот только желаемое она получила не сразу. Сегодня, в отличие от прошлого раза, руководить парадом ей не позволили. На этот раз только Кирилл решал: когда, как и в каких позах…
        Секунды складывались в минуты, минуты в часы. Сколько стены частного дома сотрясали вскрики и стоны? Неважно. Важно, что они никогда ещё не чувствовали такого единения тел и душ. Восторг эйфории кружил их в бешеном хороводе, от чего хотелось задыхаться. «Секс - лучший спорт», вот уж точно. Столько потов не сходит даже с усиленной тренировки.
        Короткий перерыв позволил отдышаться. Обнажённые тела, решив, что теперь уже глупо играть в неловкость, заперлись в душевой кабине, где не придумали ничего лучше, чем начать всё снова. Ливень сменился слабым дождиком, а за окном окончательно стемнело, когда они вернулись обратно в спальню: практически без сил. Зато чистенькие. Можно идти по третьему заходу…

***
        Ульяна вглядывалась в тени на глянцевом потолке, кусая распухшие губы и выравнивая сердцебиение, чувствуя, как горят в смущении её щеки. Что они вытворяли! Вот уж точно пора покупать Камасутру. Удивительно. Она никогда не замечала в себе подобной… раскрепощённости, и это несмотря на многолетние тренировки на пилоне. Наоборот, всегда считала себя более чем робким человеком, тут же…
        С Кириллом у неё начисто срывало башню. И поди пойми: то ли она отчаянно желала стать для него лучшей из всех, чтобы наглядно показать, что же он упустил, то ли ей было просто комфортно быть с ним, окунаться в него. Бывает же, что человек подходит тебе по гороскопу или какой-то там другой фигне. Хотя ответ, наверное, лежит на поверхности - она самая обычная влюблённая по уши дура.
        Объект мысленных женских терзаний лежал рядом: спал или же просто дремал. Лежал расслабленно, на животе, уткнувшись лицом в подушку, но правая его рука по-хозяйски покоилась на обнажённой груди Ульяны. Можно подумать, та стала его личной собственностью. Да если бы. «Это ведь просто секс. Ничего личного», он сам так сказал. И вряд ли изменил решение.
        Осторожно высвободившись, Матвеева, стараясь не наводить шума, приняла вертикальное положение, свесив ноги с кровати. Одежда… где её одежда? Только трусы и нашлись. Лифчик остался на кухне. А где сохли джинсы со свитером?
        Её запястье цепко поймали. Загорелся настенный бра.
        - Снова решила сбежать? - взъерошенная и ещё мокрая голова Кирилла оторвалась от подушки.
        - Уйти по-английски.
        - Зачем?
        - Чтобы не навязываться.
        Тот непонимающе уселся, продолжая держать её, словно боялся, что она может вскочить.
        - О чём ты?
        - Совместная ночь, завтрак… это новая ступень. И ни тебе, ни мне не нужно на неё переходить.
        - Позволь, я сам решу, что мне нужно.
        - И что тебе нужно?
        - Тебя, - Ульяну уронили на скомканные одеяла, затащив женские ноги обратно на постель, обняв их и заваливаясь рядом. Теперь они лежали валетиком. Его голова легла на её колени, её - на крепкий торс. Для удобства Матвеева положила под подбородок локоть. Абсолютно голые и забывшие про стеснение. Впервые Кирилл мог тщательно и детально разглядеть большое тату пумы на бедре. - Зачем?
        - Она скрывает растяжки, - так приятно было следить за тем, как гулял по чернильным линиям его палец, выводя невидимый контур хищного кота.
        - Растяжки?
        - Кожа имеет свойство растягиваться.
        - На спине тоже?
        - Нет. На спине просто захотела. Я знаю, ты против татуировок. То твоё высказывание часто гуляет по инету. Уверена, многих девчонок ты разубедил идти забиваться.
        - Твои мне нравятся.
        В грудной клетке что-то чертыхнулось.
        - И что это должно значить?
        Мягкие губы оставили невидимый, но ощутимый сердцу след от поцелуя на женской заднице. Хм… вернее на одной из её половинок.
        - Миром правит красота, - туманно ответил Кометов. И понимай, как знаешь.
        - Не хочу пытаться понять, чтобы не разочароваться, - покачала головой Ульяна. Её голова скатилась с насиженного места. Лицо Кирилла нависло над ней, сверкая той улыбкой, что способна создавать тропу их потерявших сознание от счастья поклонниц. Вот только сейчас он дарил эту улыбку ей одной.
        - Что говорит тебе твоя интуиция?
        - Что нужно бежать от тебя сломя голову, - честно ответили ему.
        - Нет. Не слушай её. Она чушь несёт. Тогда послушай сердце.
        - Оно тоже настаивает, что с тобой лучше не связываться.
        - Да что ж такое, все против меня прямо ополчились. Ну хоть селезёнке я твоей нравлюсь?
        - Не особо. Но мочевому пузырю ты точно симпатичен. Во всяком случае, он вроде пока не жаловался.
        Кометов рассмеялся. Задорно так, по-доброму.
        - Ты особенная.
        - Я так не думаю.
        - Поверь, мне виднее.
        Он не смог бы сформулировать свою мысль, чувствуя это больше на уровне шестого чувства. И дело было не во внешности или таланте красиво крутиться на шесте. Научиться можно чему угодно: танцевать, вышивать, складывать язык трубочкой - это всё ерунда. Для него, лично для него всегда главным в девушке было умение запомниться.
        Так, чтобы потеряв её из виду, та не ушла из головы, прочно поселившись в мыслях. Именно поэтому, наверное, в своё время он оставил Ульяну без внимания. Сложно было зацепиться за какие-либо достоинства через броню собственной неуверенности. Так что девушки, будьте смелее и, не сомневайтесь: никто не сможет пройти мимо. Если вы сами не цените себя, за что вас должны ценить другие?
        - Поверю на слово.
        - А ещё у тебя весьма хорошо поставлен удар, - речь шла явно о вчерашней стычке с Толиком. - Оказывается, с носом это я малой кровью отделался.
        - Я ещё и с колена в пах могу. Показать?
        - Лучше повтори то, что делала в ванной.
        Ульяна смутилась. А затем смутилась повторно, когда почувствовала, как в неё упирается кое чьё вновь приподнявшееся желание. Он робот или кто?
        - Уже? - не сдержала удивления она. - Ты таблеток никаких не принимал?
        - Я не виноват, что ты меня заводишь.
        - И насколько тебя хватит такими темпами?
        - До утра точно.
        В подтверждении её рывком перевернули, вынудив принять позу «наездницы». Теперь она сидела сверху, обхватив его за шею. Губы Кирилла уже с готовностью блуждали по её ключице, будя только-только задремавшие эмоции. Сбившееся дыхание и участившееся сердцебиение обещали новую порцию волшебных ощущений…
        - Я дома, - в момент наивысшей кульминации отрезвил их женский голос, донёсшийся снизу.
        Застигнутые врасплох они застыли в компрометирующей позе. Н-неловкость.
        - Сейчас спущусь, - сконфуженно зажмурившись, крикнул Кирилл. М-да, такого палева у него не случалось последние лет… восемь. Он переглянулся с едва сдерживающей смех Ульяной. - И я не один.
        - Да поняла уже, - прилетело к ним. - Надеюсь, вы мне там внуков делаете. Годы идут, а я не молодею.
        - Мама!
        - Всё, всё. Не мешаю. Я пока пойду… накрою… что-нибудь. Свои клумбы. А то зальёт.
        Хлопнула входная дверь. Как любезно, им великодушно позволили закончить прерванное занятие. Казалось бы, какой там продолжать, но Матвеева, и она в очередной раз поражалась собственной наглости, и не думала слезать с Кометова. С вызовом проиграв бровями, она напрягла бёдра, красноречиво намекая, чтобы он немного ускорился. Инициатива Кириллу понравилась. Как и эта их нелепая попытка не выдать себя стонами и скрипом мебели. А кровать и до этого так скрипела или это они её так растрясли?
        Ускориться получилось, но процесс всё равно затянулся. Когда они всё-таки вышли из комнаты, отрыв в шкафах новую одежду взамен утерянной, Надежда Ярославовна уже снова топталась на кухне.
        - Ещё раз привет, детишки, - она стянула с плиты лифчик, многозначительно кашлянув и протянув его пунцовой от стыда Ульяне. - Это, кажется, твоё.
        - Спасибо, - потупила глаза та, комкая его и торопливо пряча за спину.
        - Я думал, ты останешься в больнице, - ногой подцепляя валяющийся у холодильника топ, заметил Кирилл.
        - Надо было, по всей видимости.
        - Нет, нет… - замотала головой Матвеева. - Я уже ухожу. Мне всё равно пора.
        - Я тебя подвезу, - тут же нашёлся Кометов. Оба торопливо покинули гостиную, скрываясь от насмешливого родительского взора.
        - Передавай привет маме, - с улыбкой бросила вслед обувающейся в прихожей гостье Надежда Ярославовна.
        Вся обратная дорога сопровождалась непрерывным смехом. Сама ситуация, их нашкодившие моськи, то, как Ульяна чуть не сломала ногу, прыгая и напяливая высохшие джинсы в прачечной. Какие-то сумасшедшие два дня.
        Феррари слишком быстро тормознул у подъезда. Расставаться оказалось тяжело. Разговоры, рука в руке, прощальный поцелуй, который за пару минут разгорелся до уровня пожара. Не удержавшись, в тесном низком спорткаре, прямо на переднем сидении было совершенно новое прелюбодеяние. Бедный мужик, проходящий мимо, подскочил от протяжного гудка, когда женская задница в запале вжалась в руль.
        В конечном итоге, домой Ульяна поднялась, когда перевалило далеко за полночь. Счастливая, обессиленная и уже не способная нормально формулировать речь. Родители, слава богу, спали, так что, не раздеваясь, она дотопала до своего разобранного дивана и рухнула на него, как подкошенная.
        Поразмышлять о насущном и том, как теперь можно охарактеризовать их с Кириллом взаимоотношения ей не дали. В шесть утра из глубокого сна Матвееву вырвал телефонный звонок.
        - Я… ААААА… РОЖАЮ! - грохотом перфоратора подорвал её с места вопль Кристины.
        Десять секунд сонного непонимания, полторы минуты паники и уже через час такси выбросило Ульяну на вокзале. Ближайший поезд «Смоленск-Москва» отправлялся через тридцать три минуты.
        ГЛАВА 14. НЕЖЕЛАТЕЛЬНЫЕ ГОСТИ
        «Прости, нам надо расстаться. У меня появился другой» светилось полученным и прочитанным на дисплее смартфона сообщение. Прошло меньше минуты, как зазвонил телефон. Ульяна улыбнулась Кристине. Она ожидала подобной реакции. Руки были заняты, так что для удобства разговор сразу переключили на громкую связь.
        - Что за прикол? - разнёсся по спальне Селезнёвых злобный голос Кирилла.
        - Какой прикол? Я решила, что нет смысла врать и обманывать друг друга.
        - Кто он?
        - Он… самый красивый из всех, кого я видела. И мы с ним идеально смотримся вместе. Хочешь, покажу фото?
        - Показывай.
        Ох. Ну и тон. Мысленно он её сейчас через мясорубку пускал, наверное.
        - Лови… - возле очередного отправленного сообщения, но уже с вложенным файлом загорелась зелёная галочка.
        Одна секунда, две, три…
        - Б***ь, Матвеева! Я тебя отлуплю! Я из-за твоей тупой шутки оборвал прямой эфир.
        - Ой, ну извините. Кто ж знал, что мы такие впечатлительные.
        Матвеева как никогда обрадовалась, что это аудио звонок без видеотрансляции. Незачем ему видеть, как она зарделась от собственной значимости. Оборвал прямой эфир. Не проигнорировал бабские бредни. Не отписался вполне ожидаемым для фиктивного романа пофигистичным «ну окей», а бросил всё и перезвонил.
        Они уже несколько дней не виделись, хоть Кометов ещё вчера утром не запланировано вернулся в Москву. Он, конечно, хотел задержаться в Смоленске и дождаться, когда отца выпишут, но его вырвали на площадку для срочных пересъёмок последних серий. Ульяна же в ускоренном режиме вспомнила об учёбе, дипломе и работе. Ритм столицы снова закрутил их обоих в бешеном водовороте. Волшебные выходные закончились.
        Закончились, но не совсем. Они переписывались. Постоянно. В любую свободную минуту. Чуть реже созванивались, но зато подолгу разговаривали. Кирилл присылал ей свои селфи на фоне декораций или из гримерки. Она - найденные на просторах интернета их совместные фотки с её малиновыми волосами и мини-шортиками. Он писал, что соскучился. Она в шутливой форме уходила от ответа.
        Как оказалось, чёртов страх оказаться обманутой никуда не девался. Вдруг она ляпнет что-то не то, а её слова потом разнесутся по всей сети. Выглядеть смешной или нелепой Ульяна не боялась, а вот выставить напоказ личное… Да и вообще, по-честному, она до сих пор чувствовала подвох в во всём, что происходило. Словно это было какое-то одолженное счастье, которое у неё вот-вот отберут.
        Малыш Елисей недовольно заерзал. Такой крохотный, сморщенный и беззащитный. Поразительно, насколько прекрасные вещи может создавать мир - иначе назвать эти крохотные пальчики, высвободившиеся из пелёнки язык бы не повернулся. Младенец определённо хотел на свободу. Или же ему не нравились руки будущей крестной мамы.
        Зато крестник Матвеевой нравился до безумия. Кристина приехала из роддома ещё вчера, но за прошедшие сутки Ульяна так и не смогла оторваться от нового члена семьи. Наверное, вообще бы его из объятий не выпускала, если бы того не нужно было прикладывать к мамкиной сиське. Даже почти бессонная ночь не уняла её восторга. Зато она успела наделать миллион фоток с новорождённым, одно из которых и было отправлено Кириллу.
        Сама новоиспечённая мамаша не возражала и с интересом ковырялась в большой коробке с подарками, которую им выдал роддом, и на которую вчера просто не хватило сил. Чего там только не было, даже зимний утеплённый комбинезон. И это не говоря про мелочёвку. Всё, что нужно в первые недели жизни. А она с Пашей как умалишённая носилась по детским магазинам, скупая всё, что плохо лежало. Эх, кто б знал.
        - Приезжай через пару часов на площадку. Я закажу тебе машину, - Кометов быстро отходил. Кажется, эфир был не очень-то и важным.
        - Не могу.
        - Почему?
        - Мы договорились с ребятами отметить рождение этого сладкого пирожочка, - крошечный носик Елисея был расцелован. Переизбыток нежности. Интересно, это в ней материнский инстинкт проснулся или спустя ещё недельку такого вот хронического недосыпа всё пройдет?
        - Тогда завтра. Вечером.
        - Не могу.
        Молчание.
        - И? - не выдержал собеседник. - Очевидно же, что я жду веской причины.
        Так-то причина была проста: Ульяна собиралась дойти до студии, немного размяться и снять напряжение. Однако приказной той ей не понравился.
        - Ну… вообще-то у меня и свои дела есть. И я не обязана в них тебя посвящать.
        - Обязана.
        - Ага. А губа не треснет? Сколько раз в туалет хожу тоже докладывать?
        - Ты какая-то злая к вечеру.
        - А чего мне радоваться?
        - Как что, я ведь с тобой сейчас разговариваю.
        - Е***ь налево. Вот же счастье!
        - Зачем обязательно налево? Можно и другую сторону… Ладно. Мне уже пора, по второй линии пытаются пробиться, закончить интервью. Созвонимся позже, - не дожидаясь прощальных нежностей, на экране загорелось «звонок завершен».
        Кристина оторвалась от раскурочивания многочисленных пробников с памперсами, исподлобья уставившись на подругу.
        - Капец, аншлаг. Петросян и Степаненко прям. До развода, ясно дело.
        - Отстань. Лучше бы поблагодарила его за отдельную палату.
        - Обойдётся. Должна же быть от твоего… хорошо, пусть будет ухажёра, не стану материться при ребёнке, в отличие от некоторых… хоть какая-то польза, - фыркнула Селезнёва, хватая в охапку детские баночки и начиная бегать по комнате, расставляя всё по специальным полочкам, выделенным для нового члена семьи.
        - Он вообще-то тебе ничего не должен.
        - А ты не защищай его. Ничего, не обеднеет, - во входной двери заскрежетал ключ. - Ну, наконец, - хозяйка пошла встречать гостей, прибывших во главе с мужем. - Где вас носило? В соседний город ездили?
        - Да попробуй найди твоё постное печенье, - отмахнулся Паша, скидывая как попало обувь и гремя стеклом в пакетах.
        - С коляской теперь в коридоре стало тесновато, - зажавшись в углу, Сан Саныч, с трудом согнувшись, расшнуровывала свои ботильоны.
        - В квартире теперь в принципе стало тесно, - заметил Миша, передавая в свободные руки ещё два пакета.
        - Намёк тоньше не бывает, - Ульяна оставалась стоять на пороге комнаты, покачивая Елисея, чтобы не мешать столпотворению. - Сама знаю, что мне пора искать отдельную квартиру.
        - Нафига? - ехидно поиграла бровями Кристина. - Глядишь, месяц-другой и переедешь к своему бойфренду.
        - У меня нет бойфренда.
        - А что, он уже звал? - удивилась Саша. Паша скрылся на кухне, и теперь она могла нормально пробраться в ванную помыть руки.
        - Судя по стихам, что он шлёт ей перед сном, скоро будет делать предложение, - с готовностью наябедничала Селезнёва, успевшая в машине, по пути из роддома сунуть нос в телефон подруги.
        - Тебе не надо молока сцедить? - хмуро осадила её Матвеева.
        - Я тебя умоляю. У меня его и так пока кот наплакал. Для этого и придётся пить… - мамаша без восторга достала из пакета яркую коробочку. - Чай для лактации. Огонь. Все будут торт с шампанским глушить, а я чай с печеньем.
        - Ты знала, на что шла.
        - Вообще-то, этот момент я не предусмотрела… А виски нафига?
        - Это моё, - Ульяна забрала бутылку.
        - Не поняла. Ты же сказала, что пить не будешь.
        - Нет. Я сказала, что не буду пить шампанское. Так что я решила пойти по вискарику.
        - А как же женская солидарность?
        - Женская солидарность не сует нос в чужие сообщения.
        - А ну отдайте мне зайку и бодайтесь дальше, - к ним подоспела Сан Саныч, в предвкушении потирающая ладошки и бережно принимая причмокивающего и дрыгающего ножками младенца.
        - Кто бодается? - удивилась Кристина. - Мы просто общаемся.
        - Ага. Чё я зря языком молоть буду? Если она мне надоест, я её просто отравлю. Готовка-то теперь полностью на мне, - миролюбиво целуя Селезнёву в макушку ответила Ульяна, разгребая со стола огромные букеты, которые надарили вчера на выписку. И это только те, что от них. А в выходные к Елисею съедутся все бабушки и дедушки с подарками, так ещё полцветочного подарят.
        - Господи, вы и родители… - кажется, этот ребенок обладал удивительным даром из всех делать счастливых дебилов, потому что Саша улыбалась так же по дурацки, как и недавно Ульяна. - Не могу в это поверить. Чему вы детей-то можете научить?
        - Ну… - пожала плечами Кристина, открывая упаковку жёлтого полосатика и занюхивая запах рыбы, словно уже год сидела на строжайшей диете, а не только на днях уминала креветки под безалкогольное пиво. - Характер выработается сам, а вопросы он задавать будет папе. Да, папа? А мама будет молчать, чтобы сойти за умную. Да, папа?
        - Так точно, - промычал папа, ища взглядом чистые стаканы на полке.
        Неудачный ответ. Селезнёва с видом оскоблённой царицы обернулась к мужу.
        - Стоп. То есть ты подтверждаешь, что мать тупая?
        Миша, вежливо подвинув Ульяну, чтобы протиснуться вглубь кухни, негромко засмеялся. На его шее болтался неизменный фотоаппарат. Вчера и сегодня он на безвозмездной основе работал личным семейным фотографом, запечатляя первые дни жизни главного виновника намечающейся пьянки.
        - Так, ладно, - поторопил он всех, меняя тему. - Давайте отмечать. У нас же целых два повода!
        - А какой второй? - не поняла Матвеева.
        - Как что? А кому, наконец, дипломную работу одобрили?
        - А… Ну да.
        - Как ты уболтала своего старого маразматика?
        - Заявилась к нему домой в наряде монашки, - на неё недоверчиво уставились несколько пар глаз. - Ну, почти. Напялила самую закрытую кофту, самую длинную юбку, повязала платочек на голову. Его жена подумала, что я из секты и пришла толкать речи про религию.
        Миша уже ржал в голос, как конь.
        - А сам препод чё?
        - Да вот тоже поржал. Чаем напоил, проверил мои исправления и отпустил с богом. Но взял слово, чтобы я в таком же виде на защиту пришла.
        - Ну и зря, - заметила Кристина. - Надо было дожать его. Наоборот, припереться в коже и с плёткой, чтоб его Кондратий хватил. А так получается, что он своего добился.
        - Ага. А диплом бы мне тогда только снился, да? И вообще, в мои жизненные планы не входит довести пенсионера до гроба. Я слишком нежная натура, чтоб такой грех на душу брать.
        - Нежная она. Я вас умоляю. Эй, а ну клешни убрал! Это моё! - Пашу яростно принялись лупасить по пальцам, нырнувшим в коробку с печеньем для беременных.
        - Мать, что за игровое состояние? - обидчиво потёр ушибленные конечности Селезнёв.
        - Я тебя пи*жу.
        - Я тебя умоляю. Для тебя это обычная прелюдия.
        Матвеева с безграничной любовью разглядывала друзей-женатиков. Она завидовала им. Белой завистью, разумеется, и исключительно из благих намерений, но завидовала. Они смотрелись такими настоящими, такой надёжной парой, несмотря на то, что Кристина была знатным тираном и обладала гордым званием главной бытовой суки, которая вечно всем недовольна. Однако Пашка именно за это и любил её, терпя непростой характер. В конце концов, жену не за покорность любят.
        Паша вообще всегда был для Матвеевой идеалом того, как может любить мужчина. Он встречались с Селезнёвой, в девичестве Ромашовой, с четырнадцати лет. Несколько лет отношений, затем вынужденное расставание. Кристина была решительно настроена переехать в столицу, где от бабки по линии папаши (они были разведены с её матерью) ей досталась квартира.
        Паша же в Москву ехать категорически не хотел, планируя другую судьбу в родном Смоленске. На том и разошлись, но расстояние не смогло убить чувства. Через полгода он приехал забирать любимую, вот только в итоге сам остался в Москве. Через пару лет они поженились, а теперь вот у них появился ребенок… С ума сойти.
        Одновременно с умилением Ульяна с грустью осознавала собственную несостоятельность. Вот у людей в двадцать с хвостиком полноценная жизнь: дом, семья, работа. Она же живёт с подругой, не имея собственного жилья, на работе короткими топиками, да флиртующими улыбками уговаривает мужиков покупать выпивку и даже в планах не имеет никого, с кем бы готова была создать стабильную ячейку общества. Не с Кириллом же… Нет, ну правда. Ну какой из него семьянин?
        Хотя… чёрт, а ведь на мгновение перед глазами так и промелькнула эта картинка: они на прогулке, она везёт коляску, у него на руках забавная девчонка с двумя встопорщенными хвостиками… Подумала и внезапно так захотела увидеть Кометова… Как же страшно. Как страшно и приятно чувствовать то, что чувствовала сейчас она.
        Ещё страшнее, что на следующий день это состояние не прошло. Пары прошли на иголках. Нечего говорить уж о том, что о тренировках думать Матвеева уже не могла и вместо студии заказала такси до люксовых апартаментов возле Ботанического сада. То, что Кирилл был сейчас дома она знала точно - специально как бы ненароком уточнила у него в короткой переписке.
        Даже повод придумала веский, чтобы не смотреться влюблённой идиоткой: мол, приехала забрать свою шляпку, которую благополучно забыла ещё у его родителей. Понятно, что повод надуманный и глупый, но если не прокатит она перейдёт в ва-банк и поднимет тему их отношений. Решать ведь что-то надо. Неопределённость медленно начинала сводить её с ума, а появление в доме ребёнка лишь усилило это состояние. Осознание, что она уже переросла короткие интрижки и хотела чего-то большего крепко поселилось в сознании.
        Нервно стискивая горшок с купленным по дороге кактусом, она замерла перед нужной дверью. Кактус - это так, в подарок. Разбавить унылую серость квартиры чем-то живым. Поливать часто не надо, залить сложно - идеально для мужика. Не захочет, выбросит.
        На закрытую территорию она проникла с трудом, можно даже сказать: изподвыверта под шумок проскользнула ужиком, потому что без заранее заказанного пропуска никто бы её не пустил. А торчать у шлагбаума не хотелось, вызванивая виновника - тогда бы потерялась вся прелесть внезапного появления.
        Да уж. Тут она, как говорится, в воду глядела. Всю дальновидность своего поступка Ульяна познала в следующую минуту, когда дверь открыла длинноногая шатенка с томным взглядом из-под нарощенных ресниц и с размазанным по лицу блеском для губ. Та самая, из кафе, куда однажды затащил её Кирилл.
        - Да иду я, иду, - огрызнулся Кирилл, вытирая мокрую голову полотенцем и шлёпая босыми пятками по ламинату. Звонок так настойчиво и раздражающе орал, что пришлось в ускоренном режиме вылезать из ванной.
        На пороге стояла Аня. Всё, как всегда: ноги от ушей, автозагар, слой штукатурки на лице, нарощенные волосы, нарощенные ресницы, нарощенные ногти. Инстакрасотка, которой в жизни не хватает правильных фильтров, потому что в реальности она всегда казалась старше, чем на фотках.
        Кометов вопросительно выгнул бровь. Аню он знал достаточно давно. Много лет они вертелись в одних и тех же кругах, но особых дружеских связей за ними никогда не наблюдалось. Кроме парочки раз, когда они спускали пар на одной из вечеринок, но это было давно. Так что подобный незапланированный визит, по меньшей мере, вызывал недоумение.
        - И?
        - Смотрю, ты меня ждал, - надутые губы инстакрасотки растянулись в улыбке, оценив его голый торс. Второпях Кирилл успел только надеть штаны.
        - Честно говоря, нет. Зачем ты здесь?
        - Григорий разве тебе не звонил? - Аня, не дожидаясь приглашения, походкой от бедра прошествовала в квартиру, намётанным глазом осматриваясь. Вся такая в обтягивающем платье и в пушистой куртке из искусственного меха. Искусственный - потому что она состояла в какой-то там благотворительной компании по жестокому обращению с животными. Ради репутации, конечно. На зверюшек ей было наплевать.
        - В моей квартире принято сначала разуваться, - сухо заметил Кометов.
        - Зачем? Это же Джимми Чу, - удивилась та, разваливаясь на широком мягком диване, закидывая ногу на ногу и меланхолично покачивая брендовой туфлей.
        - Дублирую вопрос: что ты тут забыла?
        - Я твоя новая девушка. Вернее, стану ей, когда закончишь с этой своей… я даже не знаю, как её назвать. Истеричкой? Замухрышкой? В общем, когда с вашими липовыми отношениями будет покончено. Да, я о них знаю. Мне обрисовали ситуацию. А я ведь видела, что что-то не так. Она с самого начала не вызвала у меня симпатии.
        З***ись девки пляшут.
        - И кто ж тебя такую мне выбрал, золотце ты моё? - скривился Кирилл.
        Сарказма Аня не заметила.
        - Говорю же, Гриша должен был тебе позвонить.
        - Не звонил.
        - Ну потом позвонит. Угостишь чем-нибудь? Шампанское, вино?
        - Деньги на такси?
        А вот теперь иронию уловили.
        - Уже прогоняешь? Я думала, мы с тобой узнаем друг друга получше, уточним все детали, распределим роли. Всё же на ближайшие полгода нам предстоит изображать бурный роман. А может и не изображать, - инстакрасотка расстегнула пушистую куртку и красноречиво стянула её с себя, оголяя глубокое силиконовое декольте.
        - Я сегодня не в настроении принимать гостей. Тебе лучше уехать, - Кирилл взял с кухонной столешницы айфон, выискивая в журнале звонков нужный номер. Ну сейчас его пиарщик получит.
        Телефон бесцеремонно вытянули из его рук наманикюренные пальчики.
        - Так давай я его тебе подниму. Ты знаешь, я умею, - ноготки со стразами пробежалась по мужской обнажённой груди, а пухлые женские губы уже впились в его. Буквально впились. Анна не теряла времени даром и на прелюдии сильно не заморачивалась. Её ручка уже скользнула вниз, намереваясь, по всей видимости, вцепиться в мужское достоинство цепким капканом, но была перехвачена.
        - Я же сказал: у меня нет настроения, - отстранил от себя девицу не особо довольный настырностью Кирилл, возвращая телефон. На инстакрасотку он смотрел, как на манекен в магазине, без интереса. - Чтобы когда я вернулся, тебя здесь не было, - предупредил он, нажимая кнопку вызова и скрываясь на лестнице. Пошли гудки, но трубку взяли не сразу.
        - Полагаю, Анна уже у тебя? - без приветствия сразу перешли к делу на том конце.
        - Какого х*я ты решаешь без моего ведома, кого мне подсунуть??
        - Что, некрасивая? По-моему, очень даже. Три языка знает. Закончила юридический. Медийное лицо. Имеет хорошую фанатскую базу. А тот факт, что вы уже длительное время знакомы отлично впишется в историю внезапно вспыхнувших чувств. Идеальная кандидатка.
        - Для кого? Для тебя? С какого хрена ты вообще решил, что она сейчас нужна?
        - Разве проблема с этой твоей девицей ещё не решена?
        Вопрос поставил Кометова в тупик.
        - Нет. Да. Не уверен…
        - Ты говорил, что справишься за пару недель. Пара недель давно вышла. Вы тискаетесь по углам, милуетесь у всех на камеру, ты держишь её за ручку, она смотрит на тебя влюблёнными глазами… Полагаю, наступил удачный момент избавиться от неё.
        - Я, кстати, по этому поводу хотел поговорить…
        - Только попробуй сказать, что сам втюрился!
        - А это так плохо?
        В динамиках рассерженно рыкнули.
        - Кирилл, твою мать! Выбрось это из головы! Она нам не подходит, и точка! Забыл контракт? Одно из главных требований - никаких серьёзных отношений, только фиктивные. Или тебе не хватило прошлого раза. Хочешь повторения?
        - Говоришь так, будто каждая девка после секса со мной в лесбиянки уходит.
        - Я не говорю о смене ориентации. Я говорю о проблемах в принципе. А они будут, потому что эту девицу невозможно контролировать.
        - У этой девицы есть имя.
        - Вы посмотрите, как мы заговорили. Просто прекрасно. Нет. Нет. И ещё раз нет. Даже не смей.
        - А то что?
        - Контракт.
        Снизу раздалась новая дверная трель. У него сегодня, что, собрание, о котором он не знал? Пора перерезать провода.
        - Пупсик, я открою, - прилетело оттуда же. Не ушла. Аня была из тех особ, кто с первого раза нормально не воспринимает информацию. Значит, придётся вышвыривать силком.
        На дисплее продолжали отсчитываться минуты разговора. Оппонент ждал ответа.
        - Контракт можно и расторгнуть, - резонно заметил Кометов.
        - Это шутка?
        - Нет, если не перестанешь пороть горячку. На этот раз это только моё дело, и я сам с ним разберусь. И в твоих же интересах не мешать. И уже тем более не подсылать в мою квартиру проституток. Может, сразу дашь объявление в газету с домашним адресом?
        - Кирилл, подумай сам. У тебя амплуа одиночки. Смена образа плохо отобразится на рейтинге.
        - Рейтинг меня не заботит.
        - А должен.
        - Пупсик, это к тебе, - промурлыкала с первого этажа Аня. Да что она говорит! Удивительно, что не к ней. Он же здесь всего лишь живёт.
        - Хватит. Я всё сказал. Не вмешивайся. Или будут проблемы, - Кирилл сбросил вызов, устало потирая переносицу под очками. Сложно. Всё сложно.
        Без особой охоты он потащился обратно вниз и застыл на нижней ступени. С его места без проблем открывался вид на прихожую. Где стояла Аня. И Ульяна, стискивающая в руках горшочек с кактусом. Картинка Репина: приплыли.
        - Привет… - Кометов хотел приблизился, но был остановлен вскинутой рукой. - Ты только…
        - Не утруждайся, - ответила Матвеева. - Твоя новая девушка мне всё уже подробно изложила. Удивительно, но я даже не разочарована. Что-то подобное я и предполагала, - Ульяна развернулась, собираясь уйти, но передумав, снова обернулась. - Знаешь, первой мыслью было назло выложить это злосчастное видео, плюс сверху какой-нибудь гадости придумать, но потом до меня дошло, что тогда мы никогда не закончим. А закончить пора и давно. Ещё до того, как я начала раздвигать перед тобой ноги, - а вот теперь уже ничего не мешало ей уйти. Она высказалась.
        Кирилл нагнал её у лифта, хватая под локоть.
        - Подожди, давай поговорим.
        - Можешь быть спокоен, видео я удалю. И на странице инсты дам объявление о том, что их любимчик снова свободен. Уверена, твои поклонницы будут пищать от радости.
        Звякнула приехавшая кабинка. Дверцы лифта приглашающе раскрылись. Матвееву снова придержали, не давая переступить порог.
        - Не надо.
        - А, точно. Это тебе. Типа на память, - вспомнила та о цветке, который только что чуть не выронила. Кактус небрежно сунули Кириллу, поморщившемуся, когда острые колючки впились ему в грудь. Хватка на её руке ослабла. - Поиграли месяцок и хватит, - палец Ульяны вжал кнопку первого этажа. - Будем считать, моя месть с треском провалилась. 2:0 в твою пользу.
        - Не уезжай. Давай поговорим.
        - Не сейчас. У тебя гости, забыл?
        - Да она припёрлась десять минут назад! Я её не звал!
        - Верю, - охотно кивнули в ответ. - Наверное, вы тестировали косметику. Но, если честно, этот блеск тебе не идёт. Не твой цвет. Попробуй оттенок посветлее, - дверцы лифты закрылись, унося её вниз.
        Блеск? Кометов непонимающе коснулся губ, на которых осталась липкая помада. Б***ь.
        - Что ты ей наплела? - набросился он на вполне себе довольную Аню, примеряющую забытый на стационарной одноногой вешалке котелок а-ля Чарли Чаплин.
        - Правду. Что ты играл с ней в любовь-морковь из необходимости. Она, кстати, вроде за этой шляпкой пришла. Мне идёт?
        Кирилл злобно отобрал головной убор.
        - Проваливай! И чтоб я больше тебя здесь не видел! - рыкнул он взбешенно, скрипя зубами. Инстакрасотку бесцеремонно выставили за порог, напоследок швырнув той под ноги меховую куртку и с силой захлопнув металлическую дверь.
        Б***ь, б***ь, б***ь.
        ГЛАВА 15. ИНТЕРВЬЮ
        Ульяна ковырялась на кухне. Руки измазаны мукой и фаршем, по ноутбуку играла прямая трансляция известного музыкального канала с мельтешащими картинками клипов, на всю квартиру вкусно пахло жарящимися котлетами, а на стуле, кормя грудью сына, сидела Кристина, то и дело озадачено поглядывая на подругу.
        - Ты как?
        - Нормально, - шмыгая носом, отозвалась та.
        - Ты плачешь.
        - Это лук.
        Селезнёва вопросительно перевела взгляд на стоящую рядом с Кристиной пиалу, в которой была нашинкована целая луковица. От Матвеевой чуть ли не на противоположной части комнаты. Ага.
        - Да нет. Скорее, это один горький хрен, которому не помешало бы оторвать все его наросты.
        - Всё хорошо. Не обращай внимания.
        - Первый день пыталась. Второй тоже. Но на четвёртый уже не получается игнорировать твои красные глаза. Он хоть звонил? - в ответ отрицательно замотали головой. - Вот козлина. Увидела б, все пальцы поотрывала и в торт, как свечки понатыкала. Раз всё равно не пользуется! - в дверь позвонили, прерывая пламенный монолог о том, чтобы она сделала с мозгами, которые тот, судя по всему, тоже особо не задействует. - Саша, наверное. Опять ключи забыла, - Кристина осторожно встала вместе с задремавшим с сиськой во рту Елисеем и пошла в коридор. У Миши и Сани давно были ключи от их квартиры, как раз на такой случай. Ну и когда идти открывать было тупо лень.
        За играющей музыкой голоса долетали до кухни приглушённо и невнятно.
        - Сань, ещё полчаса. Картошку осталось пожарить, - через плечо бросила Ульяна, услышав скрип старых половиц. - Может, не поедем никуда? У меня нет особого настроения ве… - она обернулась и оцепенела. -…веселиться. Привет.
        В коридорном проёме застыл Кирилл.
        - Привет.
        Молчание. Напряжение сняла сердитая Селезнёва, застывшая позади его спины и качающая младенца с видом наёмного убийцы, у которого под пелёнкой припрятана граната и ядовитые дротики.
        - Я запретила ему переступать порог!
        - Отвянь, - отмахнулся пришедший.
        - Отвянь?! Я кормящая мать, Кометов. Мне нельзя нервничать, а я сейчас нервничаю. Так что предупреждаю: если пропадёт молоко, я отгрызу тебе голову.
        - Мать, посиди молча в сторонке, пожалуйста. Я пришёл не к тебе.
        - Мне его вышвырнуть? - не отрывая глаз-буравчиков от Кометова спросила она у подруги. - Только скажи, полетит кубарем. У меня на этот случай швабра в углу стоит.
        Ульяна и не знала, как было лучше. Она только знала, что внутри начались сумасшедшие танцы от одного его появления.
        - Не надо. Оставь нас.
        - Зря. Очень зря, - покачала головой Селезнёва. - Не слушай ничего, что он начнёт тебе втирать.
        Кирилл хмуро обернулся к бывшей однокласснице.
        - Мамочка, иди памперс чаду смени.
        - Сама разберусь. Без твоей рожи.
        - Хватит, - попросила Матвеева. Неприятно слушать, когда два дорогих тебе человека грызутся. - Кристина, пожалуйста.
        - Уходим мы, уходим, - неохотно приняла поражение та. - В верхнем шкафу уксус. Вылей ему на морду.
        Её тапки с причавкиванием гордо удалились. Затем словно бы демонстративно захлопнулась дверь супружеской спальни. Но Ульяна-то знала, что подруга скорее всего оставила щелку и теперь будет подслушивать. Пускай подслушивает.
        Кометову вежливо предложили присесть за обеденный стол.
        - Голодный? Котлеты будешь? Крабовый салат. Говядину варёную. Правда она для Кристины.
        - Нет. Спасибо.
        - Чай, кофе? - она постучала ногтём по стакану, стоящему на столешнице рядом с миской замешанного фарша. - Пиво?
        - Нет.
        - Как скажешь.
        Снова воцарилось молчание, которое сглаживали разве что музыка, да треск разогретого плюющегося масла. Глупая, тянущая неопределённость, но первым переходить к сути ни один из них не торопился. Ульяна продолжала готовить, а Кирилл молча наблюдал за ней. За тем как она лепит новую порцию котлет, моет, нарезает картофель и бросает его в сковородку, где предварительно поджарился лук с чесноком.
        На третьей конфорке что-то варилось. На четвёртой закипал чайник. Грязная посуда громоздилась баррикадой в мойке. Матвеевой давненько не приходилось превращаться в кухарку. Пока беременная подруга сидела в декрете, всю готовку брала на себя она. Теперь же, когда младенец требовал постоянного внимания, бразды домашнего хозяйства переняла она.
        Внешне Ульяна вела себя расслабленно. Словно её нисколько не напрягал посторонний. Вот только на самом деле её жутко трясло. Руки дрожали, а сердце так сильно стучало, словно пыталось разбиться насмерть об грудную клетку. Присутствие Кометова одним лёгким дуновением разрушило шаткий карточный домик, который она выстраивала в душе последние несколько дней.
        Музыкальный канал будто надсмехался над ней. Вроде играл последний час всё нейтральное, а теперь пошло-поехало: слюни, сопли, лирика брошенок. Прям хоть выкидывай ноут из окна. В довершении, как вишенка на торте, заиграла одна из песен самого Кирилла. Про секс, любовь и «девочку с обложки», что единственным выстрелом в сердце покорила кого-то. Возможно, самого певца. Он же автор своих текстов. Почти всегда.
        Это уже был явный перебор. Матвеева сердито захлопнула крышку ноутбука. Музыка затихла.
        - Поговорим? - воцарившаяся тишина стала сигналом для гостя. Пора.
        - Да. Давай… У нас в подъезде кошка котят родила и бросила. А может её собаки задрали. Видел на первом этаже у батареи коробку? Мы их подкармливаем, но хорошо бы найти им дом. Одного девчонка забрала с третьего. Осталось ещё пятеро. Не хочешь забрать? Пристроил бы в богатые руки.
        Мужские брови поползли на лоб.
        - Ты серьёзно?
        - Конечно. Они же пропадут. А там один есть ну такое чудо. Весь белый, а кончик хвоста, ушко и подушечки на одной лапке чёрные. Я бы взяла, но у Паши аллергия. Да и маленький ребенок теперь в доме.
        - Действительно хочешь поговорить о котятах?
        - А есть другие темы?
        - А что, нет?
        - Например?
        - Ну не знаю… Может быть о том, что случилось?
        - А что-то случилось? Мне казалось, мы просто поговорили. Расставили все точки. От того и странно видеть тебя здесь. Всё же вроде решили.
        - Это ты что-то там нарешала и сделала неправильные выводы, - Ульяна стояла к Кириллу спиной, мешая вкусно пахнущую специями картошку, и всё, что он мог видеть - равнодушно дёрнувшееся в ответ плечо, с которого постоянно спадала тонкая лямка домашнего топика, от чего её раздражённо по несколько раз за минуту поправляли. - Я скучал…
        Лопатка соскочила. Запястье обожглось об край раскалённой сковородки.
        - Если бы скучал, позвонил. Хоть разок, приличия ради.
        - Я звонил! Все эти дни обрывал телефон! Отправил миллион сообщений! Я бы и приехал раньше, но был дома. Отца выписали, если тебе, конечно, интересно.
        - О… - а вот тут Матвеева озадачилась, недоверчиво обернувшись к собеседнику. Звонков не было, как и сообщений. Она же не дура. Такое бы она не пропустила.
        Ульяна не знала, что Сан Саныч, хоть ей и было слегка стыдно за это, тайком отправила нежелательный номер в чёрный список. В телефонной записной книжке подруги и во всех соцсетях. Как говорится: с глаз долой, из сердца вон.
        Это произошло ещё в первый день, сразу после того, как та появилась в студии: заплаканная и никакая. Сорванная фотосъёмка летней коллекции, гора салфеток в соплях, разбитое на эмоциях зеркало и вот вроде бы только-только потоп поутих, а Матвеева пошла в туалетную комнату умыться, как оставленный смартфон завибрировал, высвечивая запрещённое имя. Ну Саша и похимичила.
        Конечно же, она хотела, как лучше, но как обычно получалось, всё выходило наоборот. Тишина действовала на Ульяну хуже, чем если бы Кирилл ежечасно названивал. Все эти дни в голове у неё крутилась одна и та же мысль: «неужели ему настолько плевать? Ведь было, было что-то настоящее. Хоть одно сообщение. Хоть одно извини…»
        - Вот тебе и «о», - Кирилл невесело взъерошил на себе и без того взъерошенные волосы.
        - Ладно. Допустим, звонил, - согласилась та, возвращаясь к готовке, но теперь уже специально для того, чтобы он не видел с трудом сдерживаемой улыбки. Внутри всё радостно улюлюкало, пританцовывая и запуская в воздух конфетти: «звонил, звонил, звонил. Ему не всё равно». - И зачем?
        - Что значит, зачем? Мы с тобой всё ещё пара, забыла?
        - В смысле, пара? Я что, рано обрадовала твоих подписчиков? Или вы со своими канцелярскими хорьками планировали сделать громкое скандальное расставание где-нибудь в людном месте? А, нет: выставить меня неблагодарной тварью, что разбила нежное сердце артиста, вот так вообще огонь. И дальше в самый подходящий момент, какая удача, подворачиваются силиконовые сиськи, на которых можно поплакать и уже звезда утешается в объятиях другой? Так это должно было произойти?
        - Понятия не имею, как там должно было всё быть.
        - Не успели придумать?
        - Не надоело язвить? Может, ты не заметила, но я пытаюсь поговорить с тобой серьёзно.
        - Да куда уж серьёзней?
        - Ульяна!
        - Ась-ась?
        Кометов сидеть больше не мог, взвинчено подскочив на ноги.
        - Ты невозможный человек. Это такая защитная реакция?
        - А это у тебя такие паршивые извинения?
        - То, что я сейчас здесь, а не в Питере на съёмках клипах, как мне кажется, уже говорит о многом.
        Резко обернувшись, Ульяна театрально всплеснула руками, в которой был зажат разделочный нож.
        - Батюшки, какая жертвенность. Право, не стоило ради меня так страдать!
        - Сарказм не уместен.
        - Ещё как уместен. Или предлагаешь вопить от восторга?
        - По меньшей мере, не так откровенно выражать презрение. Ну прости, что скуп на эмоции. Мне никогда не давались все эти… - Кирилл изобразил неоднозначное движение, выражающее всё его отношение ко «всему этому». - Как-то всегда полагал, что поступки должны говорить громче слов.
        - Поступки? Очень хорошо, - она даже скрестила руки на груди, всем видом давая понять, что он сам напросился. - Давай поговорим о поступках. С какого периода рассматривать? Из раннего творчества или что-то из последнего?
        Кометов издалека почуял подвох.
        - Не стоит.
        Но собеседница уже завелась. Обида давала о себе знать.
        - Давай из последнего. Итак: ты целенаправленно пытался влюбить меня в себя? Отвечай "да" или "нет".
        Тяжёлый вздох.
        - Да.
        - И кто до этого первым докумекал? Ты, продюсер?
        - Пиарщик.
        - Мило. И все эти твои сладкие пожелания «спокойной ночи», цветы и ночные покатушки по клубам был не более чем сценарием? Такой себе пикап-подкат?
        - Да.
        - И силиконовая кукла, вытирающая об тебя губы, следующая на очереди после меня?
        - Об Ане я ничего не знал, пока…
        - Да или нет?
        - Да.
        Матвеева безрадостно кивнула.
        - Что ж, подведём итог: девяносто процентов нашего общения враньё и фальшь. Так о каких поступках идёт речь?
        - Я здесь. Сейчас. Пришёл, чтобы извиниться. Неужели это ничего не стоит?
        - Ну давай.
        - Что?
        Разрешающий жест ножом, который до сих пор был зажат в руке.
        - Извиняйся. А то всё никак не начнёшь. Не забудь на колени встать для пущего эффекта.
        - Наслаждаешься моментом, да?
        - Полагаю, я имею полное право быть мерзкой тварью, раз уж мне посчастливилось спать с мудаком.
        - Ты спала с мудаком, который, сам того не желая, влюбился в тебя по-настоящему.
        Что-то вдребезги разбилось. А, нет. Это просто прилившая к голове кровь застучала в ушах.
        - Что, прости? - переспросила Ульяна. - А то мне послышалось что-то невнятное…
        Кирилл поморщился. С вербальными признаниями у него всегда было туговато. В голове будто рычаг переключался и вроде бы несложные слова отказывались выходить наружу. Тоже самое случалось и с невинным "прости". Извиняться он никогда не умел, а потому сейчас в прямом смысле слова наступал себе на горло. Или же на горло своей гордости…
        - Ты услышала. Не заставляй повторять.
        - А то что, язык отсохнет?
        - Слушай, - Кометов потёр уставшие глаза. Эту ночь он почти не спал, проведя в дороге, потом сразу в звукозаписывающую студию, а оттуда к Ульяне. Усталость наливала веки свинцом, заставляя мозги плохо соображать. - Я знаю, начало у нас вышло дерьмовое, но разве это важно, если в конечном итоге всё переросло в нечто большее?
        Собеседница так не считала. Заветное слово продолжало маленьким разноцветными шариками отстукивать в ушах, дразня внутренних бесов, но она старалась не терять голову. Всё у них не так просто…
        - Ты не представляешь, как важно. Можно любить до безрассудства, но если ты не доверяешь человеку, отношений получится.
        Кирилл не сдержал улыбки. Как славно обладать способностью читать между строк.
        - Значит, ты любишь меня до безрассудства? - в один широкий шаг он приблизился к Ульяне, но был красноречиво остановлен уткнувшимся в грудь кончиком ножа.
        - Держи дистанцию, - предупредила она.
        Щекочущее лезвие Кометова не волновало.
        - Да или нет?
        - Это уже неважно, что чувствую я. И неважно, что чувствуешь ты. Мы слишком заврались, чтобы теперь говорить об искренности.
        - Я так не считаю.
        - Всё кончено.
        - Ничего не кончено, - холодное кухонное оружие забрали из её руки, откладывая подальше. Матвеева не сопротивлялась. Её парализовало от его запаха и горячих пальцев, скользнувших от её виска вниз по щеке и задержавшихся на губах. - Ты ведь сама чувствуешь, что нас тянет друг к другу.
        - Просто инстинкты.
        - Нет. Это больше, - близкое присутствие вновь объединяло два дыхания. Едва уловимые касания, от которых всё внутри замерло в предвкушении и лишь несколько миллиметров до того, как их губы встретятся…
        В коридоре раздался характерный скрип, стук и шаги.
        - Ты готова? Я тут тебе такое надыбала. Последняя коллекция. Будешь, как куколка. Только пятен не насажай, до пенсии не распл… - на пороге кухни выросла Сан Саныч в умопомрачительном ярко-синем платье, собранном из чешуйчатых блёсток. Через плечо у неё была перекинута вешалка с ещё одним нарядом, но уже темно-зелёным. И без блёсток. - О… прекрасно.
        Сколько нескрываемого пренебрежения. Кирилла, кажется, ненавидели все её друзья. Ульяна смущённо выскользнула из капкана мужских рук, поспешно выключая начинающие подгорать котлеты. Её лицо пылало. То ли от стыда, то ли от сожаления, что их прервали.
        - Иди, одевайся, подружка. Такси ждёт, - Саша протянула ей вешалку. Отличный повод поскорее сбежать. От себя и от гостя.
        - Присмотри за картошкой. Её скоро выключать.
        - Да тут не только за ней надо присматривать, - бросила вслед удалившейся фигуре Сан Саныч, сумрачно уставившись на Кирилла. - Ну и чего ты пришёл?
        - Тебя забыл спросить. Я тебя даже не знаю, если уж на то пошло.
        - Зато я тебя знаю. Но лучше бы не знала.
        - Твои личные проблемы меня не заботят. Куда вы намылились?
        - Не твоё дело.
        - Моё.
        - Идём мужиков нормальных искать. Если они ещё остались.
        Кометов шутки не оценил. Да и шутки ли?
        - Какие мужики? Сдурела?
        - Вы официально больше не вместе. Она может встречаться с кем захочет.
        - Это мы ещё посмотрим.
        Саша желчно хмыкнула.
        - Какой грозный, вы посмотрите. Что такое: что имеем не ценим, потерявши плачем?
        - Ой, да заткнись уже, - Кирилл не хотел грубить, но это массовый бабский бойкот начинал его бесить. И уже было понятно, что договорить им с Ульяной не дадут. С такой-то охраной.
        - Влюбился - добейся. Нет - оставь в покое, - нагнал его возле входной двери голос притаившейся в тени Кристины. Со стороны казалось, что с ним говорил голос из пустоты. - Она человек, а не игрушка. Девушкам тоже бывает больно.
        Кометов ничего не ответил, стремительно теряясь в изощрённых зигзагах лестничного пролёта. Обколупавшаяся на стенах краска, любовные послания, выведенные на них же в духе: «Даша, ты тупорылая идиотка! Я же люблю тебя» и «Здесь были Клещ, Пузырь и Начос», кислый запах из мусоропровода, смешанный с ароматом тухнувших бычков в банке из-под консерв - он уже и не помнил, когда в последний раз бывал в подобных местах.
        На первом этаже, под почтовыми ящиками и правда обнаружилась пищащая коробка. Дно её было с любовью застелено чем-то мягким, а в уголке лежали перевёрнутыми пластиковые коробочки с остатками еды. Пять слепо тыкающихся во что придётся котят среди которых мелькнул и вышеупомянутый белый с чёрным ушком. Правда милый.
        Остальные были тоже красивые, но обычные: белые и чёрные с примесью серого. Этот же сразу привлекал внимание. Странно, что его не забрали первым. Хотя нет, не странно. При ближайшем рассмотрении оказалось, что у него гноились глазки. И сильно. Возможно, до слепоты.
        Кирилл вышел на улицу, сел в машину, уже завёл двигатель, но завис вцепившись в руль, почти на минуту. Снова хлопнула дверца. А потом ещё раз. На пассажирское сидение поставили коробку, для надёжности пристегнут её ремнём безопасности.
        - Это что? - не понял Гриша, когда час спустя ему вручили пушистое добро.
        - Найди им хозяев. С фотоотчетом.
        - Не помню, чтобы в мои услуги входили заботы о живности.
        - Считай, это твоё наказание за самоуправство, - подумав, Кирилл за шкирку вынул из коробки пятнистого котёнка. - А этого заберу я.
        - Ну и нафига ты меня неделю уже таскаешь по этим своим мутным сборищам?
        - Это презентация авторской коллекции-то мутное сборище? Ну да. Куда уж нам до тисканий на кухне.
        - Ладно-ладно. Поняла. Не начинай.
        - Вот и умница, - Сан Саныч снова склонилась над Ульяной. - А теперь закрой глаза и не вертись. А то стрелки кривые получатся.
        - Я тоже хочу с вами, - грустно вздохнула Кристина, щекоча забавно пыхтящего Елисея, принимающего воздушные ванны лежа голышом на постели. - Всего две недели, а я уже чувствую себя деградирующей затворницей. Кроме как с коляской выйти на улицу, никакой движухи.
        - Потерпи. Скоро он подрастёт, и можно будет оставлять его с нами дольше, чем на два часа.
        - Да какие два часа? Молоко - вода, я его с сиськи вообще не снимаю. Вечно голодный ходит.
        - Тогда переходи на искусственное. И всё совсем станет просто.
        - Не. Подожду ещё. Если ничего не изменится, тогда буду думать.
        Саша, внимательно вглядевшись в подведённые черным карандашом глаза подруги и оставшись довольной, выпрямилась, смешно морщась и почесав детское пузико с ещё не стёршимися до конца следами зелёнки на пупке.
        - Какой же ты сладкий красавчик! Тоже потом вырастешь и будешь измываться над наивными дурочками, как твоя крестная?
        - Может, хватит, - буркнула Матвеева, поправляя задравшуюся юбку свободного чёрного платья-свитера. Платье, конечно, было шикарное, очередная дорогая шмотка, которую Саша притащила с работы «пофорсить». Длинные рукава и горловина взаимозаменяли короткую длину, а высокие ботфорты выше колена и вовсе меняли образ как бы «проститутки» на «опасную кокетку».
        - Не хватит. Соберись, тряпка. Где твоя сила воли? Поманил пальчиком и всё, побежала?
        - Никуда я не побежала.
        - Да видела я.
        Ульяна сердито фыркнула. Три дня прошло, а ей всё припоминают едва не случившийся поцелуй.
        - Да отстаньте вы от неё, - вступился за подругу Паша, всё это время рубящийся в комп в той же комнате и из вежливости нацепивший громоздкий наушник только на одно ухо. Типа он с ними, но и не с ними. - Сами никогда не влюблялись что ли безответно? А ты, - это было обращено к жене. - Забыла, как бегала за Петровым?
        - Блин. Вот вспомнил-то, - отмахнулась та. - Давай ещё детский сад припомни: кто кому компоты дарил в знак любви.
        - Вообще-то, мы были уже достаточно взрослыми, когда я за тобой ухаживал, а ты за ним с высунутым языком бегала. Бабы дуры, тем более, когда влюблены.
        - Вот именно! - благодарно вскинула руки Ульяна. - Спасибо.
        - Я тебе дам спасибо! - не унималась Саня. - Ты же не наивная школьница. Должна понимать.
        В коридоре закопошились. Заскрипели петли. Почти сразу послышался стук скинутых невпопад ботинок.
        - Хай, пипл. Вы где? А, вот где, - объявившийся на горизонте Миша приветливо помахал им свёрнутым в трубочку гламурным журналом, в котором, собственно, как раз и работал. - Видели?
        - Что видели? - не поняла Ульяна.
        - Значит, нет. Зацени, - ей протянули макулатуру, на обложке которого красовался со своей неизменной улыбкой обольстителя и занозы в заднице Кирилл Комета. «Популярный певец даёт опровержение:«НЕ ВСЁ, ЧТО ГОВОРИТ ЖЕНЩИНА СТОИТ СЛУШАТЬ»» гласили заглавные буквы.
        - Вот же ш…!!!
        - А ну дай, - Кристина отобрала журнал, быстро пролистав до нужного разворота. - Ха… Ты посмотри, аж на шесть страниц ему внимания уделили. Звезда, блин! О, слушайте:
        «- КИРИЛЛ, О ТВОЕЙ ЛИЧНОЙ ЖИЗНИ В ПОСЛЕДНИЙ МЕСЯЦ ХОДИТ МНОГО РАЗГОВОРОВ. ТАК ЧТО ЖЕ ПРАВДА, А ЧТО ВЫДУМКА? В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ, ПОЯСНИ СВОЙ СТАТУС НА НЫНЕШНИЙ МОМЕНТ.
        - А ЧТО СО СТАТУСОМ? ВСЁ НА СВОИХ МЕСТАХ.
        - НО ТВОЯ ДЕВУШКА НА СТРАНИЦЕ В ИНСТАГРАМ ПОДЕЛИЛАСЬ ЗАПИСЬЮ В КОТОРОЙ ГОВОРИЛА О ЗАВЕРШЕНИИ ВАШИХ ОТНОШЕНИЙ.
        - А ВЫ ДЕВУШЕК НЕ ЗНАЕТЕ? СЕГОДНЯ ОДНО, ЗАВТРА ДРУГОЕ. ИХ НАСТРОЕНИЕ МОЖЕТ МЕНЯТЬСЯ КАЖДЫЕ ДЕСЯТЬ МИНУТ.
        - ЭТО ОЗНАЧАЕТ, ЧТО ТЫ ОПРОВЕРГАЕШЬ СЛУХИ О ВАШЕМ РАССТАВАНИИ?
        - КОНЕЧНО. НИКАКОГО РАССТАВАНИЯ. У НАС ВСЁ ОТЛИЧНО. МИЛЫЕ БРАНЯТСЯ И ВСЯКОЕ ТАКОЕ.
        - ТОГДА РАССКАЖИ ПОБОЛЬШЕ ОБ ИЗБРАННИЦЕ? ТЫ ПРО НЕЁ СОВСЕМ НЕ РАСПРОСТРАНЯЕШЬСЯ. ТЫ, КОНЕЧНО, ВСЕГДА БЫЛ СКРЫТНЫМ, ОДНАКО В ЭТОТ РАЗ СЛОВНО ПРЯЧЕШЬ ЕЁ ОТ ВСЕХ.
        - ЧТОБЫ НЕ УВЕЛИ ТАКОЕ СОКРОВИЩЕ. ОНО ТОЛЬКО МОЁ.
        - О, НАСКОЛЬКО ВСЁ СЕРЬЁЗНО? НУ ХОТЯ БЫ В НЕСКОЛЬКИХ СЛОВАХ, ПОДЕЛИСЬ, ЧТОБЫ УТОЛИТЬ ЛЮБОПЫТСТВО ПОКЛОННИКОВ. МЫ ЗНАЕМ, ЧТО ВЫ ДАВНО ЗНАКОМЫ. И ЧТО ОНА НЕ ИМЕЕТ НИКАКОГО ОТНОШЕНИЯ К ТВОЕЙ СФЕРЕ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ. А ТАК ЖЕ, ЧТО ОНА… НЕ ИЗ РОБКОГО ДЕСЯТКА. В СЕТИ ГУЛЯЕТ МНОГО ФОТО С ВАМИ НА КОВРОВОЙ ДОРОЖКЕ, И ОНИ… ВЕСЬМА ГОРЯЧИ.
        - ЭТО ВЫ НЕ ВИДЕЛИ, ЧТО ПРОИСХОДИТ ЗА ЗАКРЫТЫМИ ДВЕРЯМИ… ХОТЯ ВООБЩЕ-ТО ХОРОШО, ЧТО НЕ ВИДЕЛИ.
        - ИМЕЕШЬ В ВИДУ, ЧТО ОНА СТРАСТНАЯ НАТУРА?
        - ИМЕЮ В ВИДУ, ЧТО ОНА ОТ МЕНЯ БЕЗ УМА. ВЛЮБЛЕНА, КАК КОШКА.
        - ПОДСКАЖИ: ОНА ОДНА ИЗ ТВОИХ ФАНАТОК ИЛИ…?
        - САМЫХ БЕЗБАШЕННЫХ, ТЕМПЕРАМЕНТНЫХ И СЕКСУАЛЬНЫХ. И ЭТО ЧЕРТОВСКИ ЗАВОДИТ.
        - НАДО ПОЛАГАТЬ. А ЧТО ЖЕ НА СЧЁТ ОТВЕТНЫХ ЧУВСТВ? ТЫ ОТВЕЧАЕШЬ ВЗАИМНОСТЬЮ ИЛИ…
        - А ЭТО УЖЕ ЗНАЕТ ТОЛЬКО ОНА. И ПУСТЬ ПОКА ТАК ВСЁ И ОСТАНЕТСЯ».
        - Вот свинья, - Ульяна злобно стиснула страницы, сминая фото паршивца. - Влюблена, как кошка??? Фанатка??? А он типа, благосклонно позволяет себя любить??? Так, значит, - она сорвалась с места, кидаясь к себе в комнату за телефоном. Чёрный список блокировал входящие звонки, но не исходящие. Какая досада.
        - Я думал, она обрадуется, - поморщился виновато Миша.
        - Чему? - фыркнула Кристина.
        - Ну он так о ней вроде мило… не? - на него уставились, как на полоумного. - Ясно. Нет, так нет.
        Матвеева вернулась со смартфоном. Потянулись приглушённые протяжные гудки. Трубку долго не брали. Лишь с третьей попытки.
        - Внимательно слушаю, - раздался по ту сторону довольный жизнью голос.
        - Кометов, тебе морду разбить на людях или так, чтобы никто не увидел?
        - Видимо, ты прочитала интервью. Какое из, если не секрет?
        - А их что, НЕСКОЛЬКО???
        - Ну это так, чтоб наверняка. И вытащи меня их чёрного списка.
        - Какого чёрного списка? - не поняла Ульяна.
        - Того, из-за которого я не могу тебе дозвониться.
        Саша стыдливо почесала нос. Что не осталось незамеченным.
        - С этим мы разберёмся потом, - пригрозив подруге кулаком, ответила Матвеева. - Сначала ты на очереди.
        - Да не вопрос. Я в «Эдеме». Дорогу знаешь. Приезжай, отшлёпай меня.
        Вы посмотрите. Ещё и ехидничает.
        - Не сомневайся, ещё как отшлёпаю. Селезнёв, одевайся. Побудешь таксистом, - не терпящим возражения тоном похлопали того по плечу. Паша грустно заскулил, ставя игру на паузу. Ему так не хотелось прерываться и тащиться на улицу. Но кто бы спросил его мнения. Ульяна уже скрылась в коридоре, звеня ключами.
        - Я с тобой! - заспешила за ней Саша.
        - О, я такое не пропущу! Он недавно поел, но скоро нужно будет укладывать его спать, - повелительно ткнув пальцем в сына, дала напутственные ЦУ мамочка и помчалась за подругами, натягивая поверх домашней футболки первый попавшийся свитер.
        - Это мой, - озадаченно почесал затылок Паша, неохотно топая следом за девушками. Он даже не стал переодевать домашние тренники. В машине переждёт бойню.
        Хлопнула дверь. Все ушли. Просто прекрасно. Оставшийся за главного Миша задумчиво помахал весело болтающему ручками и ножками младенцу.
        - Ну что, малец? Мы с тобой за главных остались. В покер играть умеешь?
        ГЛАВА 16. БАР
        На улице было ещё достаточно светло, но окна ресторана «Эдем» уже переливались уличными гирляндами. Как и вывеска с названием, горящая ярко-красными буквами. Припарковаться - проблема, в центре всегда беда приткнуть машину. Собственно, по этой самой причине ни Саша, ни Кристина не хотели сдавать на права. Такси в этом плане выгоднее и удобней.
        Старенький фольксваген тормознул где попало, подперев чей-то глянцевый лексус.
        - Давайте пошустрее. Не хочу, чтоб меня взяли за жопу, - попросил спутниц Паша.
        - Ещё бы. Это ведь только мне дозволено, - согласно хмыкнула Кристина, весёлым колобочком выкатываясь из салона вслед за подругами.
        У входа стоял широкоплечий громила под два метра ростом с наушником в ухе и в строгом чёрном костюме. Ого. В прошлый раз его не было.
        - Я к Кометову, - Ульяна уже была готова услышать что-то в духе: «Адресом ошиблась, девочка. Вали, пока ножки ещё смотрят в одну сторону», но вместо этого ей согласно кивнули и отошли в сторону, пропуская. Всего на шаг, а весь проход освободился.
        - Мы с ней! - Саня и Кристина не отставали. А то мало ли. Их-то Кометов не ждал. Ща как попросят.
        С обратной стороны двойных стеклянных дверей стоял ещё один верзила. По количеству посетителей стало сразу понятно, для чего столько охраны. Столики были заняты почти все. Как здесь, так и на верхнем ярусе, на балкончиках. И кем! Матвеева, мельком оглядевшись, навскидку узнала около дюжины известных лиц: пара актёров, несколько певцов, даже один композитор. Ресторан явно пользовался популярностью у селебрити.
        - Оу… - Селезнёвой стало не по себе. Все такие роскошно обряженные, сверкают драгоценностями, а она в мужском растянутом свитере в катышках. Девки вон хоть приоделись, а она… - И где его искать?
        - Я знаю, где, - Ульяна уверенно направилась вглубь, к тому самому столику, за которым они сидели в прошлый раз.
        Не прогадала. Кирилл нашёлся там среди компании своих, которая заметно прибавилась. Нескольких она узнала, но большую часть видела впервые. Маша, заметив её, радостно замахала, чем привлекла внимание и обернувшегося Кометова. На его лице расползлась довольная улыбка.
        Недокуренную сигарету поспешно вмяли в пепельницу и подскочили с места. Вы посмотрите, настоящий джентльмен. По сравнению с тем разом просто небо и земля.
        - Шикарно выглядишь. О, ты с сопровождением, - улыбка чуть померкла. Без особого восторга он заметил свиту за её спиной, но радость от присутствия Матвеевой всё равно была больше.
        - Не переживай. Мы ненадолго, - Ульяна ослепительно улыбнулась, обняла его за шею крепче любовницы, кокетливо закусив губу, и… со всей дури зарядила ему коленом между ног. Задыхающийся присвит и скрючившееся тело оповестили, что попала она именно туда, куда целилась. - Надеюсь, объяснять «за что» не нужно?
        - Я догадался, - выдохнули сквозь сжатые губы. Кометов заметно покраснел.
        - Вот и умница, - оставив едва уловимый поцелуй на его напрягшейся щеке, она гордо развернулась и направилась туда, откуда пришла.
        Сверкнула вспышка телефонной камеры.
        - Это мне на долгую память. В рамочку поставлю, - хихикнула Кристина, с видом победителя Олимпийских игр беря Сан Саныча под ручку и грациозно утопывая к выходу.
        - Ты как? - сочувствующе спросил оставшегося в гордом одиночестве друга Витя.
        - Нормально. Заслужил, - Кирилл толком и ответить не мог. От боли в драгоценном мужском месте спёрло дыхание. Чтобы стало легче, он опёрся обеими руками на обеденный стол, делая дыхательные упражнения. Если бы не куча глаз, а на него уставились все, когда находился в поле зрения и наблюдал за представлением, он бы и поматерился. Чтоб полегче стало.
        - Лёд нужен? - отрицательное покачивание тоже далось непросто. Надо же, аж в голову отстреливает.
        - А я говорила, что ей не понравится, - заметила Маша, назидательно вскидывая изящные ладошки. - И вот что дальше?
        Вместо ответа вперед вытянули руку с зажатым кулаком. В воздух взметнулся один палец, затем второй и третий. Четвёртого не потребовалось. Ульяна возвращалась обратно. Мрачнее тучи, то и дело без особого восторга поглядывая на охранника, что вежливо и без тактильных прикосновений вёл её обратно к Кириллу.
        - И как это понимать? - холодным, как Снегурочка, забытая в морозилке голосом огрызнулась она.
        Кометов, передёрнувшись, как отряхиваются мокрые собаки, выпрямился. Ну, наконец-то. Начало потихоньку отпускать.
        - Я ожидал нечто подобное. Правда не думал, что будет так… больно, - он дал знак громиле, что тот свободен. Кристина и Саша где-то потерялись. Их больше не пускали внутрь? - Не убегай. Останься.
        - Это прикол? - фыркнула Матвеева. - Гонишь?
        - Нет. Это попытка вызвонить тебя из дома, чтобы побыть наедине. Без твоей группы поддержки, у которой от меня несварение. Но они и сейчас за тобой увязались.
        - То есть… Ты наваял свои тупые интервью, в которых обозвал меня глупой влюблённой фанаткой, чтобы затащить… сюда?
        - Э, нет! - возмутился Кирилл. - Глупой я тебя никогда бы не назвал!
        - Ах, простите, - скорчила ехидную моську Ульяна. - Это я так, для красного словца. Так какого хрена, Кометов?
        - А что оставалось? Попросить прощения в прямом эфире?
        - А почему бы и нет?
        - И чтобы ты сделала? Проигнорировала бы, верно? - молчание. - Верно? - неуверенный кивок. - И я о том же. Сейчас же ты сорвалась места. Потому что тебя задели мои слова. Удивишься, но полагаю, за это время я узнал тебя достаточно хорошо.
        Ох…
        - Слушай, твоя самоуверенность пугает. Даже я не знаю себя слишком хорошо.
        - А я знаю. Ты сплошная эмоция. И именно это мне так импонирует.
        - Я тронута. Дальше что?
        - Не уезжай. Хочешь, уйдём отсюда. Прогуляемся. Найдём место потише.
        Предложение звучало заманчиво. И так хотелось согласиться, но Матвеева знала, чем чревато остаться им наедине. Всё упиралось в сомнения. Только недоверие мешало расслабиться и довериться сердцу. И если Кирилл действительно испытывал к ней то, о чём она и не смела мечтать, то он должен, по меньшей мере, доказать ей это. Сама она в руки к нему не пойдет.
        Поэтому Ульяна лишь коротко мотнула головой, отказываясь, и взглядом попрощавшись, ушла. На этот раз её больше никто не останавливал. Честно говоря, она была практически уверена, что на этом они поставили окончательную точку в своих мутных и невразумительных отношениях. Кириллу Комете отказали у всех на глазах, что, несомненно, считается оскорблением, которое обычно не спускают с рук уязвлённые мужчины.
        Так что Матвеева ожидала очередной сенсационной статьи в какой-нибудь соцгруппе или на сайте, где её уже успели смешать с грязью, обзывая профурсеткой и мигерой. Но уж точно не ждала того, что на следующий день в баре, во время её ночной смены, за стойку напротив усядется вполне довольный жизнью, обстоятельствами и положением вещей Кирилл.
        - Привет, красавица, - улыбнулся он ей, подмигивая. - Нальёшь чего-нибудь?
        Ульяна озадаченно стиснула в руке полотенце, которым до этого вытирала стаканы. Красная подсветка, кантри-музыка, народ веселится и он, нарушающий привычное положение вещей. Напивающиеся девицы, успевшие накачаться скидочными шотами, уже недоверчиво поглядывали на знаменитость. Пытались понять, обманывает ли их помутневшее зрение. Сейчас устроят давку…
        - Что ты тут забыл? - раздосадовано шикнула Матвеева.
        Кометова шиканьем было не пронять.
        - Косички улёт, но вопрос на засыпку: у тебя есть нормальные вещи, которые закрывают части тела полностью?
        - Пришёл отчитать меня за внешний вид? - хотя поспорить сложно. Короткий топик с шортами действительно мало что закрывали. Да и две заплетённые косички выглядели скорее дразняще, чем придавали невинности образу. Но в этом и была вся соль. Чем сексуальнее официантка, тем больше у неё чаевые. Негласный закон.
        - Если ты отказываешься идти со мной на контакт добровольно, мне ничего не остается, кроме как навязывать тебе своё общество.
        - Я была занята. Телефон на беззвучном, у нас малыш появился, как помнишь. И если он не плачет, то спит.
        - Понимаю. За восемнадцать часов совершенно не было времени чиркнуть мне пару строк. Вот я и здесь. Поговорим? Снова.
        В ответ широко развели руками, как бы говоря: оглянись.
        - Я работаю.
        - Хорошо. Тогда я пока посижу тут. Девушки, не стесняйтесь, хватит топтаться в углу, - Кирилл жестом подозвал хихикающих дурочек. - Что вы хотели? Автограф? Могу оставить на груди. У меня вся ночь впереди. У кого-нибудь есть маркер?
        - Ладно, ладно. Пошли, - гневно прошипела Ульяна, кивком указывая направление и попутно выискивая в другом конце бара ещё одну официантку: темноволосую девушку со светлыми мелироваными прядями. - Рита, подмени меня на пять минут.
        - Это… это он? - загорелись у той глаза при виде Кометова.
        - Да.
        - И вы реально больше не вместе?
        - Угу.
        - То есть, он свободен?
        - Как ветер. Делай с ним, что хочешь, - она только огибала стойку, протискиваясь на узкий участок между групповыми столиками и одиночными высокими стульями, а её напарница времени зря не теряла.
        - Привет, - Рита уже вовсю подкатывала к Кириллу, вывалив на столешницу свой немаленький бюст. - Я заканчиваю через пару часов. Можем после развлечься.
        - Увы, ты не в моём вкусе, - отмахнулся тот, соскакивая с места и спеша за Матвеевой, которая к тому моменту скрылась за спинами танцующих.
        Узкий проход, к которому он вышел выводил в коридор, обклеенный плакатами всё в том же стиле а-ля Техас. Справа красовалась дверь в служебное помещение, слева закуток с общим туалетом на несколько кабинок. Ульяна замерла возле большого зеркала, в котором отражался старенький, но уютный диванчик. На нём обычно под утро засыпали самые пережравшие.
        - Ну давай, только быстро: чего ты там хотел?
        - Пока без изменений. Тебя.
        - Ха-ха. А что, ещё способен после вчерашнего? Ну ок. Если так надо давай закроемся, вон, в служебке. За десять минут успеешь?
        - Не смешно.
        - Почему? По-моему, очень даже. Не тебе же одному юморить.
        Кирилл тяжело вздохнул. Эта девушка когда-нибудь сведёт его с ума.
        - Ульяна, хватит ломать комедию. Зачем усложнять? Я тебе не безразличен, ты мне п***ц, как нравишься. И нахрена тогда страдать х***й?
        - И правда. Чё нет-то? Подумаешь, у тебя семь пятниц на неделе. Сегодня нравлюсь, завтра нет, послезавтра это тупо пиар. Не подскажешь, какая версия у нас сегодня?
        - Так тебя это беспокоит?
        Ульяна удручённо покачала головой.
        - Меня беспокоишь ты. Не выйдет у нас ничего, неужели не ясно? Мы слишком разные. Из разных миров. Там, дома, было круто, но это осталось там. Здесь всё иначе.
        - Что иначе?
        - Всё.
        По зеркалу яростно долбанули раскрытой ладонью, от чего Ульяна невольно зажмурилась. Удивительно, но зеркало выстояло.
        - Б***ь, Матвеева. Конкретно по делу давай! - Кометов навис над ней, вжимая её в запотевшее отражение. - Что нужно сделать, чтобы ты перестала ломаться, как девственница перед первым сексом?
        - М-да. Романтичен, как валенок.
        - Я не умею быть романтичным. Не умею делать комплиментов, не умею красиво ухаживать. Последняя девушка, за которой я ухаживал была шесть лет назад. И как помнишь, всё не очень хорошо закончилось. Есть подозрения, что я делал что-то не так, но это не точно. Так что, извини, но я не буду превращаться в сопливого пацана, падающего в обморок от женских щиколоток.
        - Очаровательное признание.
        - Именно. И если я в тебе не ошибаюсь, а я не ошибаюсь, ты та самая, кого это не напугает.
        - А ты не… - Ульяне не дали договорить. Из-за угла появилась другая официантка, миленькая девушка с короткой стрижкой под мальчика.
        - Уля, спасай. Я зашиваюсь. У меня ещё три столика во втором зале. Я не успеваю.
        - Иду, - Матвеева выбралась из-под мужского тела, которое всем своим напряжённым видом давало понять, насколько сильно не желало её выпускать.
        - Мы не договорили.
        - После.
        - Когда?
        - После.
        - После так после, - такой послушности можно было бы удивиться, если бы пару минут спустя перед вернувшийся на рабочее место Ульяной не положили купюру крупного номинала. - Дай мне бутылку какого-нибудь максимально не гадкого виски. Нормального у вас тут всё равно нет.
        - Ты не уйдёшь?
        - И оставить тебя в этом гадюшнике одну? Ну нет.
        - Раньше что-то тебя это мало беспокоило.
        - Вот именно. Раньше, - Кирилл, дождавшись заказа и одной рукой подцепив за горлышко закупоренную бутылку вместе со стаканом, послал ей благодарный воздушный "чмок". - Спасибо. Не прощаюсь. Я тут, неподалёку.
        Не обманул. Следующие полтора часа Кирилл, расположившись за дальним столиком просто сидел и пил. Ну ещё ковырялся в телефоне и курил, наплевав на запрет. И о чём-то разговаривал с посетительницами женского пола, которые едва ли не каждые пять минут к нему подходили, но долго возле кумира не задерживались.
        На стенд с выпивкой, у которой большую часть времени топталась Матвеева, он словно бы и не обращал внимания, однако пристальный взгляд на себе она чувствовала не переставая. И это нервировало. Невозможно работать, когда на тебя бесцеремонно таращатся.
        Рита только подтвердила её догадку.
        - Он на тебя так смотрит, словно съесть хочет. Кажется, ничего у вас не закончилось, - девчонка была расстроена.
        Кометов сидел за её столиком и это по началу сильно обнадёжило, но когда она сунулась к нему поинтересоваться, чего бы тот хотел перекусить, то получила такой пинок, что её щеки ещё долго горели. Очередная крупная купюра, которую ей сунули в карман вежливо попросив больше не мешать, конечно, грела карман, однако женское самолюбие было уязвлено сильнее.
        - Я сама уже не понимаю, что у нас творится, - разливая коктейли и выработанным движением беря в две руки сразу четыре высоких стакана с разноцветными жидкостями, Ульяна отправилась пробираться через спины танцующих к столику, дожидающемуся заказа.
        С дорогой туда вышло без осечек, а вот на обратном какой-то мужик перегородил ей проход, приобнимая и приглашая потанцевать. Подвыпивший, расслабленный, но вменяемый. Обычное дело, на которое в другой любой день никто бы и внимания не обратил. Но не сегодня. Кирилл словно телепортировался к ним, хватая неудавшегося ловеласа за шкирман. По танцполу прошлась волна: кто-то кого-то толкнул, кто-то где-то вступился, третьи начали возмущаться, снежный ком начал расти.
        Ульяна, не дожидаясь, пока в баре начнётся месиво, подозвала охранника, топчущегося у входа. Волнения быстро утихли, как и намечающаяся драка. Ловеласа попросили выйти на улицу, подышать свежим воздухом, Кометова же она потащила обратно в коридорный закуток. Потому что эстрадная знаменитость самостоятельно стоять не могла. Вернее, могла, но не очень уверенно.
        - Хорошо ж ты успел накидаться, - присвистнула Матвеева, когда грузное тело тяжело плюхнулось на диванчик.
        - Нормально. Я в норме, - отмахнулся тот.
        - Да какой там. У тебя же на роже написано: я в мясо, дотащите кто-нибудь до дома. Ты зачем всю бутылку без закуски ужрал?
        Кирилл смешно развёл руками. Он и сам не понял. Просто пил. Каждый раз, когда какая-то бесящая морда мерзко улыбалась ей, предпринимая тупые попытки заигрываний в ожидании своего дешёвого пива, терпел и пил. Хуже было только то, что Ульяна улыбалась им в ответ. Понятно, что из соображений политики заведения, но ревность, о которой последние годы он и не слышал, выжигала самообладание. Потому Кометов и не сдержался, когда эта козлина распустила руки. И что, такая вот хрень творится каждую её смену?
        - Увольняйся. Чтобы я тебя в этом притоне больше не видел.
        - Ага. Слушаюсь и повинуюсь, - вообще-то на самом деле Матвеева и так дорабатывала последние две недели. Несколько дней назад она приняла предложение Тамары. В конце концов, тренер по танцам на пилоне звучит гораздо лучше, чем официантка в ночном баре. Но Кириллу об этом знать было совсем не обязательно.
        В коридоре показался охранник.
        - У вас всё в порядке?
        Печальный кивок на валяющееся на диване тело.
        - Если так можно сказать. Стас, вызови, пожалуйста, такси. Эй, труп принца, - Кометова легонько пихнули. - Подъём. Выноси свою бренную тушку на свежий воздух. Ща за тобой карета приедет. Ключи от квартиры где?
        - В машине.
        - А машина где?
        - За углом. Ключи от машины в кармане… Нет, это не ключи, это кое-что получше.
        - Не льсти себе. Встать сможешь?
        - Конечно.
        - Да ты оптимист, - Ульяна придержала его, хотя в целом Кирилл и правда держался неплохо. Если постарается вообще за трезвого сойдёт. Однако мутные глазки выдавали пьянчужку. - Сам до квартиры доберёшься?
        - Нет. Без твоей помощи никак.
        - Это такая попытка затащить меня к себе домой?
        - Вроде того. Хочу забрать тебя отсюда.
        - У меня смена до четырёх.
        - Значит, я тут посплю в уголке до четырёх.
        - Чтобы завтра по интернету гуляли фотки с твоей бухой дрыхнущей моськой?
        - На***ть. Без тебя я не уеду.
        - О, господи. Горе ты моё луковое. Жди тут. Я переоденусь. И отпрошусь.
        Отпроситься получилось с трудом, но об этом она уже не заморачивалась. Когда за работу больше не держишься, откуда-то появляется наглость и пофигизм. Так что через несколько минут они залезли в такси, а ещё через четверть уже въезжали на территорию частного комплекса.
        Кирилл, закемаривший на женском плече, зевая и пытаясь включить мозг, неохотно поднялся на свой этаж и, в чём был, завалился на диван в гостиной, уткнувшись носом в мягкую обивку и подложив руки под голову.
        - Что, даже наверх уже не поднимешься? - нечленораздельное рычание подтвердило, что нет.
        Вздохнув, Матвеева сама поплелась на верхний этаж, выискивая его личную спальню среди пустых гостевых. Все смотрелись однотипными, но лишь в последней кровать была не застелена, а поверх простыней лежала гитара, пепельница с горой окурков и исписанная тетрадь на пружине. Любопытство взяло вверх. Среди перечерканных строк Ульяна с удивлением обнаружила знакомые стихи. Кирилл присылал ей некоторые четверостишья. Наброски будущей песни?
        Прихватив подушку и плед, она спустилась обратно, недоуменно зависнув на ступенях. Ей почудилось мяуканье? Или это так сопел Кометов? Дрыхнет уже что ли? Кажется, да. Судя по тому, что он даже не поморщился, пока она подкладывала под его моську подушку, стягивала кроссовки, снимала джинсы (ну а что, чё она там не видела?) и укрывала его сверху пледом.
        Снова мяуканье. Откуда-то со стороны ванной к ней выбежал на коротких лапках пушистый белый комочек. Матвеева изумлённо захлопала глазами. Она знала, что Кирилл забрал котят, он писал ей об этом, но этот тут что забыл? Он же вроде всех пристроил.
        - Эй, ты что тут делаешь? - пищащий котик без проблем умещался в ладонях. Такой весь шёлковый, видно, что помытый. Глазки чистые, гноя больше не было. Какие же они хорошенькие, когда маленькие. А потом вырастают в линяющих наглых котяр.
        Тело зашевелилось. Не спит. Вот зараза. Даже не пикнул, пока она его раздевала.
        - Живёт, - мужская голова повернулась в её сторону.
        - Где живёт? Здесь?
        - Здесь. Тебе же этот понравился? Знаешь, как я его назвал? - в ответ растерянно помотали головой. - Кривозубик. Только не бей. Я сейчас не готов сопротивляться.
        - Жаль, я бы тебя немного отлупила. Ладно, - котёнка выпустили на свободу. - Отсыпайся, - Ульяна хотела подняться с колен, на которых сидела для удобства пока игралась, но Кометов перехватил её за запястье.
        - Не уходи.
        - Не думаю, что стоит.
        - Пожалуйста.
        От этого «пожалуйста» внутри всё перевернулось в двойном сальто.
        - И что мне делать? Сидеть, любоваться тобой?
        - Не надо. Просто иди сюда, - перевернувшись на бок, Кирилл вжался спиной в диван, освобождая небольшой участок. Если тесно обняться, то они вполне умещались. «Плохая, плохая идея» стучало в мозгу, пока Матвеева позволяла уложить себя, но её так крепко прижали и так нежно обхватили, что сопротивление было бесполезно. Шею на спине приятно обожгло поцелуем. - Я люблю тебя. Когда ты это поймёшь? - раздался еле слышный шепот над её ухом. Ульяна крепко зажмурилась, задержав дыхание, но ничего не ответила.
        Они лежали так не меньше получаса, пока не стало очевидно, что Кирилл уснул и на этот раз уже на самом деле. Тихий храп и расслабившиеся мышцы подтверждали это. А вот ей было не до сна. Она всё лежала, не шелохнувшись. Боялась, что если пошевелится, он уберёт обнимающую её под грудью руку. Однако Кривозубик настойчиво пищал внизу, привлекая внимание к своей персоне. Кто-то, судя по всему, голодный. Его же вряд ли кормили в отсутствие хозяина.
        Неохотно пришлось выползать из тёплого плена и искать в полумраке пустую миску. С едой оказалось проще - пакетиками с кошачьим кормом была до отказа завалена одна из полок холодильника. Тем смешнее, что всё остальное в нём начисто пустовало. Пустота. Даже майонеза нет. И чем он питается? Доставками?
        Котик поел и довольный пошёл спать в шикарную лежанку, которая, судя по виду, продавалась в зоомагазине для домашних питомцев богачей. Кирилл продолжал сладко сопеть. Обратно нырнуть к нему под крылышко не получится, он уже распластался по всему дивану и даже свесил ногу. Тесно бедняге.
        Ульяна постояла какое-то время, разглядывая его силуэт, достала из сложенных на кресле джинс сигареты с зажигалкой и вышла на открытую террасу. Плетёные кресла, лежанки и простор - захочешь, можешь и бассейн установить, места хватит. А вид какой…
        Ветер стремительно уносил клубящийся дым, приятно холодя руки и лицо. Она стояла, курила и думала: насколько серьёзно можно воспринимать слова, сказанные под градусом? И запомнит ли их сам Кометов. Вот будет неловкость, если нет. Она-то точно теперь не забудет. "Я тебя люблю", это даже не: "я в тебя влюбился". Это другое. Более значимое. Более важное.

***
        Кирилл проснулся часов в одиннадцать, от того что в дверь настойчиво долбили ногой, попутно с помощью звонка создавая какую-то свою шаманскую мелодию. Он был один, это стало понятно почти сразу. Ульяна ушла.
        - Эй, я думал ты сдох! - в квартиру влетел Вадик. - Всё утро названиваю, но телефон отключён.
        Кометову пришлось сфокусираться на друге, чтобы понять, что он там лопочет. Башка пока ещё была ватная. И сонная. Нужен допинг, чтобы проснуться.
        - Он в машине остался.
        - Это что, завтрак? - красноречиво уставились на бутылку шотландского скотча, которую достали из бара.
        - Это похмелье, - не заморачиваясь на стаканы, алкоголь отпили большими глотками прямо из горла. - После палёного китайского виски.
        - Что отмечал?
        - Лучше не спрашивай. Чего хотел?
        - Чего? Да ничего особенного. Тебя всего лишь потерял продюсер, который хотел сообщить, что твоя встреча с каким-то там хреном началась… - Вадик взглянул на часы. - Полтора часа назад.
        - Да и пох*й, - Кирилл рухнул обратно на диван, подзывая к себе Кривозубика.
        - Да что с тобой? Это из-за неё? Конечно, да. Зачем я спрашиваю. Что, никак не помиритесь?
        - Да я уже сам ничего не понимаю, - неосознанно повторяя слова, сказанные самой Ульяной не так давно, устало потёр пятерней лицо, взглядом прося сменить тему. - Слушай, будь другом. У Красноармейской припаркована тачка. Подвези её сюда. И телефон прихвати.
        - Да не вопрос. Если на денёк дашь погонять.
        - Да хоть на два, - из бутылки отпили ещё несколько глотков. - Я сегодня за руль всё равно не собираюсь.
        - Слушай, ты бы не увлекался, - заметил друг. - Как тебя потом из запоя выводить?
        - Какой запой? Не парься. У меня завтра съёмки и запись на студии. Просто хочу расслабиться.
        - Ну… смотри сам…
        - Слушай, - нагнал друга голос Кометова уже у самого выхода. - Если признаёшься девушке в любви пьяным, это считается?
        С трудом подавив смешок, Вадим, подумав, отрицательно покачал головой.
        - Нет. После такого они обычно ждут повторного признания, но уже в трезвом виде.
        - Х**во. Я так не умею.
        ГЛАВА 17. СЪЁМОЧНАЯ ПЛОЩАДКА
        - Иди, поешь. Остынет и будет невкусно.
        - Пять сек, - круговое движение. Поворот. Переход с рук на согнутое колено. Перехват… Чёрт. Ульяна больно плюхнулась на жёсткий пол, до искорок в глазах ударившись локтём и плечом. Маты она давно уже себе не подстилала, потому что давно не падала. Но, видимо, опять стоит. - Ау… - хныкая, потёрла она ноющее бедро. Ну вот, новый синяк неизбежен. В компанию к другим.
        - Больно, наверное, - сочувствующе поморщился Миша, сидящий на подоконнике и с аппетитом уминающий бургеры, которые сам же и принес где-то полчаса назад.
        - Жить можно, - последние дни она совершенно не могла ни на чём концентрироваться. Заветные слова Кирилла не выходили из головы, мучая и днём, и ночью. И тем хуже, что за прошедшие два дня он больше не давал о себе знать. Струсил? Понял, что ляпнул лишнее? А ей теперь с ума сходить в непонятках? Бесит. Бесит, бесит, бесит.
        - Подорожник поискать? Мозги не отбила? В глазах не двоится?
        - Отвали. И харе язвить. Тоже мне, друг, - Матвеева грустно обгрызла обломанный ноготь. И так маникюр ни к черту, а теперь вообще не бог весть что.
        - Ну простите. Я из лучших побуждений, - продолжали жевать бургер как ни в чём не бывало капая майонезом себе на коленки.
        Всё то время, пока красивая полуголая девушка накручивала круги на пилоне, растопыривая ноги, он и глазом не моргнул. Забавно. Будь на его месте Кирилл, он бы и минуты спокойно не смог усидеть, нервно ёрзая от перевозбуждения. Приятные бонусы дружбы, когда тебя и за женщину-то не воспринимают.
        Хотя один короткий промежуток времени Ульяна вроде как нравилась Мише. По крайней мере первые дни их знакомства он оказывал ей недвусмысленные знаки внимания. Ровно до того момента, пока та не познакомила его с Сан Санычем.
        Матвеева не обижалась. Видов на него у неё не было изначально, зато вместо всё равно не вылившейся ни во что серьёзное интрижки она обрела друга. И будущего крёстного для Елисея. И это не считая бесплатного профессионального фотографа, которого можно без угрызений совести припрячь намутить в случае необходимости клёвых фоток.
        На подсветившийся дисплей смартфона бросили быстрый взгляд и грустно положили аппарат на место. Тишина. Хотя она бы и не пропустила звонка. Звуки-то включены.
        - Пусто? - от Миши её испортившееся настроение не укрылось.
        - Абсолютно и беспросветно.
        - А сама?
        - Шутишь? Да ни за что!
        - Какие мы гордые.
        - Да какая гордость, - Ульяна присела рядом, закинув ноги на подоконник и подвернув их под себя для удобства. Зашелестела обёртка. - Я просто не знаю, что сказать.
        - Спросить о самочувствии? Поинтересоваться, как дела в общем? Узнать, нужно ли что-нибудь котёнку? Забрать свою многострадальную шляпу, - сходу навскидку набросали ей вариантов.
        - Э-ф-о не ф-ой пфо-ф-иль, - с удовольствием откусывая от бургера, пробубнила с набитым ртом та. - Я нико-ф-да не и-ф-у пер-ф-ая на ко-ф-такт.
        - А может стоит разок?
        - Точно не в этом случае, - прожевав, ответили уже нормально. - Не после того, как мне вот так признались в любви. Если он помнит об этом, то со стороны я буду смотреться набитой дурой, которая ждёт объяснений.
        - Так ты и есть набитая дура, которая ждёт объяснений.
        - Но он-то об этом не знает! Пусть думает, что мне всё равно.
        - Мне вот интересно: что тебя больше напрягает? Что это бредни под белкой или что это сказано всерьёз?
        - А можно воздержаться от ответа?
        - Да ради бога. Мне отвечать вообще не обязательно. Ты главное… - Миша постучал по своему виску согнутым указательным пальцем. - У себя там всё разложи по полочкам.
        - А что насчёт страха?
        - Страха?
        - Страха вновь оказаться обманутой. Не хочу снова стоять в слёзах, окружённая смеющейся толпой.
        - Тогда заканчивай, - резонно заметил друг. - Всё просто. Ставь точку.
        - Если бы так просто.
        - Неважно, просто или нет. Вопрос в другом: ты сама готова это сделать? Прямо здесь и сейчас. Выкинуть его из жизни? Навсегда.
        Ульяна, обречённо прикрыв глаза, отрицательно помотала головой. Ей даже не нужно было прислушиваться к себе. Она и так знала, что давно и по полной влипла.
        - Вот и ответ. Значит, рискни. Как ты узнаешь, что у вас могло бы быть, если не попробуешь? Забей на последствия.
        - Круто. И что дальше: перевязать себя бантиком и прийти к Кометову? Мол: твоя взяла, принимай подарочек?
        - Ну зачем. Можно же и повеселее всё это обыграть, - хитро подмигнул ей тот. - Уж кто умеет играть на нервах, так это ты. Заодно с собственными сомнениями разберёшься по ходу дела.
        Матвеева усмехнулась. Совет Миши ей понравился.
        - Ладно, на счёт меня мы определились. А что по тебе, Ромео? Долго будешь ломаться? Или в планах дождаться пока Саня замуж не соберётся. Выкрасть невесту в день свадьбы - это было бы красиво. Достойно сопливых женских романов.
        - Не начинай.
        - Как так? По мне же мы проехались. Моя очередь. Сколько можно тянуть? Я же вижу, как ты на неё смотришь.
        - Всё сложно.
        - Правда? - съязвила Ульяна. - Точно сложно?
        - Сложно. Или нет. Не знаю…
        - Давай попробуем определиться. Когда вслух говоришь, всё проще становится.
        - Ну… - обёртку от бургера задумчиво сложили в несколько раз. Миша всегда так делал. Ульяна же просто её комкала. Казалось бы, неприметные отличия, но как сильно они говорили о разных характерах. - Я не хочу осложнений. Если у нас ничего не получится, это испортит всё.
        - Эй, а кто только что говорил о риске?
        - Тут другое. Не сравнивай. Здесь под угрозой наша дружба. Нас всех. Компании больше не будет потому что у двоих останется осадок. Даже если нам удастся мирно разбежаться.
        - Уже заранее думаешь о расставании? А благоприятный вариант что, мимо?
        - А разве ты не думаешь сразу о плохом?
        - Я девочка!
        - А я мальчик. И тоже имею право сомневаться. Или думаешь, мы все бесстрашные ублюдки, которые делают только то, что хотят? Поверь, нам бывает так же неловко, как и вам. А временами и страшно.
        - Страшно?
        - Парни боятся перемен. Мы консервативны в этом плане. Кстати, вполне возможно именно это сейчас происходит и с твоим Кириллом. Он чувствует, что скоро всё изменится и пытается обжиться с этой мыслью, прежде чем делать следующий шаг.
        - Или не хочет делать его вовсе.
        - Ну или не хочет, - согласился Миша, как-то совсем не обнадёживая.
        - А ты? Не хочешь или боишься?
        - А можно воздержаться? - вернули ей её же слова.
        Ульяна сурово прищурилась. Ну уж нет. Пора что-то делать с личной жизнью друзей. Если у неё с ней полная лажа, то хоть им попробует помочь. Имеет право. Она долго ни во что не вмешивалась, давая этим двум бестолочам возможность самим разобраться, но, видимо, пришло время ускорить события. Иначе эти двое просто перегорят. Чувства, в конце концов, штука не вечная. Если долго ими не пользоваться, они могут и стухнуть. А просрочка хуже суррогата.
        - Значит, ты отказываешься за неё бороться? - как бы невзначай вынесла вердикт Матвеева. - Ну тогда ты не будешь против, что она встречается с Артёмом.
        - Какие ещё Артёмом? - мигом напрягся Миша.
        - Да там… парень какой-то, - Ульяну словно бы целиком и полностью поглотил процесс утилизирования успевшей остыть картошки-фри. - Симпатичный, при деньгах, ухаживает красиво. Мы познакомились на одном из показов, на которые она меня таскала.
        - Артём… - попробовал на вкус новое имя друг. При чём то явно горчило, судя по его скривившемуся лицу.
        Отлично. Собеседница ликовала. Вот пускай сидит и думает. Ревность отличный мотиватор. А Саша за эти полгода ни разу не давала повода приревновать её, хотя ухажёры находились и неоднократно. С такой внешностью, какой обладала её подруга она вообще уже давно могла выйти замуж за какого-нибудь миллионера и жить десять месяцев и из двенадцати на вилле в Испании, но вместо этого Саня ждёт у моря-погоды и хоть каких-то сподвижек со стороны этого тугодума. Любовь зла, не иначе.
        Оставленный телефон моргнул короткой вспышкой. Новое сообщение. Ох… Вспомни лучик, вот и солнышко.
        Кирилл: «Что делаешь в следующую пятницу? У нас очередная фигня с собранием светских обезьян. Будешь моей +1?»
        Ни привета, ни объяснений за два дня молчания. Всё в духе Кометова.
        Ульяна: «Ты же вроде теперь холостяк»
        Кирилл: «Я дал публичное опровержение. Ты до сих пор моя девушка»
        Ульяна: «А тебе это надо?»
        Кирилл: «Я люблю сложности»
        Ульяна: «Сочувствую. Каждый сходит с ума по-своему»
        Минута, две, три… Ульяна думала, что на этом беседа окончена, даже успела дойти до высшей точки разочарования, но нет. Кирилл явно хотел продолжить разговор.
        Кирилл: «Что делаешь?»
        Ульяна: «Только закончила тренировку»
        Кирилл: «Класс. На тебе тот короткий топик? Я его обожаю»
        Ульяна: «Пошляк»
        Кирилл: «Чёрт, я опять завёлся. И как мне теперь работать?»
        Ульяна: «Неужели поле вспахиваешь?»
        Кирилл: «Нет. Я на площадке. Всё никак не доснимаем последние эпизоды. Сценаристы воду мутят»
        Ульяна: «Я видела одну серию. Тебе придётся спать с той рыжей?»
        Кирилл: «Уже. Не ревнуй, там не было ничего особенного. Поцелуй и то из рук вон плохо. Она совершенно не умеет целоваться. В отличие от тебя»
        Ульяна: «Не успокоил. Если хочешь со мной встречаться, тебе придётся забыть о самой возможности обмениваться слюнями с кем-либо. И это не говоря о простых обнимашках»
        Кирилл: «Как интересно. Мы уже условия ставим? Брачный договор заключать тоже будем?»
        Ульяна: «Само собой»
        Кирилл: «Графа о сексе будет включена?»
        Ульяна: «Само собой»
        Кирилл: «Я завёлся ещё больше»
        Ульяна: «Нужна помощь?»
        Кирилл: «Я бы не отказался»
        Ульяна: «Хочешь, приеду?»
        Кирилл: «Прямо сейчас?»
        Ульяна: «Прямо сейчас»
        На минуту воцарилось молчание. Он приофигел? Не ожидал, что она предложит подобное?
        «Хочу», высветилось в окне диалога.
        Ульяна: «Пиши адрес. Я вызываю такси»
        Она крепко стиснула телефон. Ну ладно, Миша прав. Пора бороться с собственными сомнениями.
        - Эй, а ну не стой на пути! Девушка знаменитости идёт! - презрительный взгляд из-под солнечных очков круглой формы с ярко-розовыми стёклами на изумлённо моргнувшую девушку-ассистентку с гарнитурой на голове. - А ты чего уставилась, красотуля? Кофе неси. Без сахара. Нормальный кофе, а не вашу разведённую мочу, - смачный пинок по какой-то аппаратурной бандуре. - И чё это тут валяется? Никому не надо что ли? А если бы я упала? Чего таращимся? - пренебрежительность в сторону какого-то мужика. - А ну не лапай меня. Оставь свои фривольности для других!
        - Стоп! - дал сигнал режиссёр, тормозя съёмочный процесс. - Почему посторонние на площадке?
        - Кто посторонний? - обидно взвизгнула специальным противным голосом «охреневшей в край цацы» Ульяна. - Я посторонний? Дядя, ты чё, опух??? Да ты знаешь, кто мой парень? Да он тебя по судам затаскает и без трусов оставит, - она уже скакала возле оператора и его передвигающейся по рельсам камере. - А это что за кнопочка? Можно нажать?
        - Охрана! - заорал кто-то.
        - Не надо охрану, - от сериальных декораций разноцветной гостиной в стиле хиппи откололся Кирилл.
        - Твоя ненормальная? - режиссёр прямо-таки был в бешенстве. Как же, творческого человека оторвали от процесса создания шедевра! - Уведи немедленно!
        - Она уже ушла, - Кометов попытался увести Матвееву, но та ловко вывернулась, поправляя специально спущенную на локти джинсовку. Голые плечи и красная блузка с глубоким декольте в содружестве с мягким ободком в белый горошек была призвана придать ей большего сходства с избалованными интернетными кралями. Как и с мерзким причавкиванием жующаяся жвачка.
        - Никуда я не ушла, - большой пузырь надулся и лопнул. - Где там твоя рыжая прошмандовка? Ща я поправлю ей причёску и разрез глаз, - она двинула в сторону девицы, топтавшейся возле муляжного стеллажа, но Кирилл, понимая, что иначе никак, сухо перебросил её через плечо и молча вынес из павильона, увлекая к трейлерам звёзд. Такими пользовались лишь особо зажравшиеся. Те, кто ценил комфорт. Такие, как Кирилл Комета, в общем.
        Мимо проносились картонные фасады уличного кафе и арочные проходы с французскими окнами, украшенными кашпо с цветами. Вниз головой, ловя слетающие очки, рассматривать детали было не очень сподручно, но Матвеева вела себя смирно. Свою миссию она выполнила и болталась теперь довольным червячком на широкой мужской спине.
        В какой-то момент её затащили по ступенькам, едва не приложив макушкой об потолок, и уронили на мягкую постель, стоящую в самой глубине узкой комнатки на небольшом подъёме.
        - Оу, - оценила она, разглядывая фешенебельность обычного трейлера на колёсах. Да тут всё есть: спальня, кухня, зона для релакса перед телеком и обеденный стол. Всё компактно, но максимально практично. Живут же.
        Ульяна приняла вертикальное положение. Кометов передвинул стул из зоны кухни и сел напротив неё.
        - Ну и что за цирк?
        - Какой цирк? - невинно захлопали глазками, широченно улыбаясь.
        - Я опять вижу твои зубы мудрости, - мрачно заметил Кирилл.
        - И что? Стрёмно?
        - Неприятно. Убери оскал, - её вдруг начали… нюхать.
        - Что пытаешься найти?
        - Что-нибудь, - не слушая возмущённых воплей Матвеевой задрали голову, вглядываясь в зрачки.
        - Травку? Дебил, я тебе кто, наркоман? Это мятная жвачка.
        - Выплюнь… - ей под нос сунули ладонь. Ульяна послушно раскрыла рот, дожидаясь пока жевательная резинка скатится по языку.
        - Сплошное расточительство, - вздохнула она, наблюдая, как та улетает в мусорку.
        Кирилл снова склонился над ней. Такой сурьёзный, кто бы подумал.
        - А теперь рассказывай, что за хрень?
        - Да ты о чём? - роль дуры удавалась Матвеевой безупречно. Как бы не привыкнуть.
        - Кого ты изображала?
        - Как кого? Одну из твоих девушек. Они же всё у тебя пришибленные.
        - Не до такой степени.
        - Ну не скажи… Если здесь, - движение кисти возле губ. - Налепить пельмень. Здесь, - у лица словно паутину сняли. - Немного вытянуть, а тут, - вокруг груди обвели ореол работы. - Два буйка налепить вообще один в один выйдет.
        Кометов заинтересованно откинулся на спинку.
        - Это такое проявление ревности?
        - Пф-ф-ф…
        - То есть, да?
        - То есть, я тебя умоляю. Чистый троллинг. Хотел девушку, получай. Смотри только, чтоб краснеть потом за неё не пришлось.
        - И зачем?
        - Ты глухой. Говорю же…
        - Это продолжение мести или какая-то проверка?
        - А тебе как больше нравится?
        - Я рад тебя видеть. На остальное плевать. Хоть взорви всю киностудию.
        Вот зараза. Умеет смутить. Женские пальцы стиснули пластмассу, норовя разломать тонкие дужки очков.
        - Я могу так каждый раз какую-нибудь фигню творить, - пригрозила она.
        - Ради бога.
        - И нести несусветную чушь.
        Кометов жестом дал ей полный карт-бланш.
        - Хочешь, прямо сейчас выкладывай видео с моим неглиже. Вместе поржём над комментами.
        - Я его удалила.
        - Не удалила.
        - Ну… может и не удалила, - Ульяна, вытянув губы трубочкой, многозначительно закатила глаза, разглядывая потолочные споты. - Ой… - это уже относилось к тому, что Кирилл, скрипнув металлическими ножками стула, переместился на постель, затаскивая её на себя.
        - Заделать тебе что ли ребенка. Чтоб привязать к себе.
        Офигенный поворот.
        - Спасибо, не стоит. В мои планы не входит становиться матерью-одиночкой.
        - Матерью-одиночкой? - мужские руки вжали её в себя, обхватив сзади. - Мне шанса вообще не даёшь? - он повернул её лицо так, чтобы их глаза встретились. - Давай начистоту, без лукавства…
        В закрытую дверь трейлера постучались, прерывая разговор.
        - Кирилл Андреевич, вас ждут на площадке, - долетел до них приглушённый женский голосок.
        - Слышишь, Кирилл Андреевич, тебя ждут на площадке, - Ульяна дёрнулась, чтобы слезть, но её удержали на месте.
        - Подождут. Тут важнее.
        - Да? - не выдержала та. - А надолго?
        - В каком смысле?
        - Ни в каком. Давай не будем сей… - новая попытка улизнуть так же не увенчалась успехом.
        - Будем, - Кометов нетерпеливо тряхнул её. - Говори. Учти, мы не выйдем отсюда, пока, наконец, всё не выясним.
        - Да не о чем говорить. Просто… - как это было сложно, выразить всё, что вертелось в мыслях. - Просто…
        - Просто, просто что?
        - Просто… Как ты себе это представляешь?
        - Поясни. Не улавливаю сути.
        - Я про отношения. Если они вообще могут быть. Но даже если предположить… У тебя своя жизнь: софиты, гастроли, тусовки, вечные Барби под боком, а я тебя буду что, дома сидеть ждать? Сколько? Месяц, два, три? А потом адьёс? Прошла любовь, протухли кабачки? Ты мне надоела? Я нашёл лучше?
        Кирилл сделал такое лицо… а потом засмеялся.
        - Так вот оно что!
        - Не перестанешь ржать - разобью тебе нос.
        - Да, да. Знаю, это ты умеешь, но прости… Это так смешно. Уж тебе о таких вещах даже думать не надо.
        - Да прекрати ржать! - не разменивая слова с делом Матвеева угрожающе вскинула кулак. - Тресну, говорю же.
        - Ладно, ладно, - согласно закивал тот, не без усилий разжимая её пальцы и переплетая со своими. - Но это чушь, правда, - шею, ключицу, и оголённое плечо Ульяны приятно закололо иголочками от коротких поцелуев. Выдохнув, она неосознанно запрокинула подбородок, открывая ещё больше простора. - Запомни, пока ты даришь мне эмоции… - каждое слово сопровождалось новым поцелуем. - Хорошие или плохие, неважно, я принадлежу тебе… - его губы оказались в опасной близости и…
        Матвеева уже не особо осознавала, что делала, впиваясь в него губами. Её пальцы мяли дорогой мужской свитер, оставляя царапины на его шее. Перед глазами плясали солнечные зайчики. Тонкую блузку стащили вниз, оголяя чёрную ткань лифа и лаская каждый миллиметр тела. Бляшка ремня на джинсах Кирилла уже звякнула, когда в дверь опять постучались.
        - Кирилл Андреевич, Пётр Васильевич в бешенстве! Требует, чтобы вы немедленно вернулись на площадку!
        - Я занят! - раздражено рыкнул Кометов, но поздно.
        Ульяна, которую словно ушатом со льдом окатило приводя в чувство, отстранилась. Поспешно переползя через мешающиеся колени и забавно шмякнувшись на пол, она вскочила на ноги, дыша так тяжело, словно сидела последние минуты под водой без кислорода. Волшебство богатого и могучего русского языка в чистом виде - несколько красивых слов и у неё начисто отключалось сознание.
        - Так. На сегодня достаточно, - вытирая пульсирующие кипятком губы, выдохнула она, поправляя лифчик.
        - Мы только начали, - Кометов оказался возле неё, обняв со спины и продолжая ласкать. Его руки без стеснения блуждали по её телу, подбираясь к под ткань к груди. Тёплое дыхание щекотало покрывшуюся мурашками кожу, которую игриво покусывали, целовали и снова прикусывали….
        - Не надо… - ну вот, мозг опять начинал давать сбои. Да что же это такое! Предательски громкие выдохи вырывались из Ульяны неосознанно, но она ничего не могла с этим поделать. Слишком сладко.
        «Нельзя», мысленно ругала себя она.
        «Ой, не смеши», хихикнул мозг: «Как будто в первый раз».
        «Сейчас точно нельзя», настаивала Матвеева.
        «Ха. Ладно уж. Хорош ломаться. Самим интересно, чё там дальше», здравый смысл закинул в рот горсть воздушной кукурузы, по-дружески предлагая всем остальным: «Попкорн кто будет?»
        «Я, я, я», довольно протёрло ладошки подсознание.
        «Можно с вами? У меня есть шипучка», мозг приютился неподалёку, с причмокиванием посасывая газировку через трубочку: «Тело, ты с нами?»
        «Я… я…», тело в данный момент находилось в офлайне и не могло изречь ничего вразумительного. Сейчас оно полностью подчинялось касаниям Кирилла.
        Извернувшись, Ульяна снова впилась в его губы. Какой там умирающий в пустыне со стаканом воды? Тут казалось, что если она не получит заветного, весь мир рухнет, а она просто перестанет существовать. Рассыплется, потеряется, забудется. Ей хотелось кричать: «Целуй, целуй, целуй!» и одновременно: «Не надо. Прогони, оттолкни». Не это ли расстройство личности? И всё же…
        - Нельзя так, - она снова отпрянула, для надёжности отпихивая Кометова. - Нельзя все разговоры заканчивать сексом.
        - Почему? - искренне удивился тот.
        - Потому что так мы ни к чему не придём. Всё… я ушла.
        - Куда?
        - Домой.
        - Ты только приехала.
        - И уехала.
        Хлопнула дверь, ударившись металлическим язычком об косяк. Лёгкий ветерок действовал отрезвляюще, приятно холодя израненные от удовольствия оголённые участки. Отрезвляюще, но не особо. Матвеева жадно глотала свежий воздух, пытаясь хоть немного обуздать раздухарившееся сердце, прыгающее так, что горчило в горле.
        Мимо проходили люди, таращась на неё с любопытством и насмешкой. Ну конечно. Её кофта была задрана по самое не хочу, волосы взлохмачены, ободок перекосило, а губы наверняка распухли. Она зацепила завистливый взгляд какой-то девицы. Весь её вид говорил: «везучая, ты с ним»… Чёрт. А ведь правда. Она с ним. Когда такой шанс ещё может представиться?
        Кирилл с надеждой обернулся на шум.
        - Ну слава богу, - только и успел произнести он, ловя запрыгнувшую на него с ногами Ульяну.
        Удачно попавшийся под руку стол на массивной ножке стал опорой, с которой полетело всё, что мешало: кружка, распечатанный сценарий, фруктовая ваза и пепельница. Одежда трещала по швам, с такой силой она срывалась друг с друга. Никто и не думал сдерживаться, трейлер потонул в громких стонах, улетающих в открытое окно. Пускай завидуют. Пускай они все завидуют. Плевать.
        Крики, вздохи, шатающаяся мебель. Наверное, и сам мини-дом на колёсах ходил ходуном, но это не точно. Стол, столешница, кровать - с каждым разом темп лишь нарастал, вместо того, чтобы сбавляться. Женские ногти царапали полировку, губы шептали его имя, а ноющее в наслаждении тело извивалось под мужским, умоляя, чтобы это никогда не заканчивалось. Кажется, к ним опять стучались, но кому было до этого дело? Пускай весь мир подождёт.
        И он терпеливо ждал. Ждал и поджидал момента, пока между страстными выдохами, сиплым «охренеть», умоляющим «ещё» и православно-восклицающим «о, господи» не проскочит столь желанное, но столь неуместное для сложившейся ситуации: «Я люблю тебя».
        Да. Никогда ещё Ульяне не признавались в любви во время м*нета.
        ГЛАВА 18. ВЫХОД В СВЕТ
        - Он пристроил котят, - словно это годилось для оправдания заметила Ульяна, ковыряя палочкой ролл.
        Дело происходило в японском ресторанчике на следующий день после фееричного секса. Настолько фееричного, что им аплодировали, когда они вышли из трейлера. От одного воспоминания об этом от стыда горело лицо.
        - М-да, - обреченно протянула Кристина, поправляя у спящего на руках Елисея съехавшую шапочку с милыми ушками. Рядом стояла автолюлька, она же переноска. Всё удобнее, чем тащить коляску в кафе. - И поэтому ты с ним переспала? В качестве благодарности?
        - Нет, конечно. Я просто. Не знаю… не могу себя контролировать рядом с ним.
        - Ну да. Кто-то, судя по всему, не хозяйка собственной пи*де.
        На их столик обернулось сразу несколько близ сидящих человек.
        - Давай чуть потише, ладно? - шикнула Матвеева, неловко вжимая голову в плечи. - И вообще, он сказал, что любит меня… Снова.
        - Ага. Первый раз по синьке, а второй после того, как ты ему отсосала. Не за горами марш Мендельсона.
        На них опять начали коситься.
        - Молодой человек, хватит таращиться! - Ульяна сердито одёрнула самого наглого, который при этом ещё и хихикал, явно обсуждая их со своей спутницей. - Зависть - один из смертных грехов. Если ваша девушка не делает вам приятно, мне вас жаль. Поищите кого-нибудь посговорчивее.
        Подействовало. Парень неуютно завозился на месте, а девушка и вовсе застенчиво уткнулась носом в тарелку, стараясь стать невидимкой. Судя по всему, до приятностей у них вообще пока не дошло. И может быть теперь и не дойдёт.
        Саша отложила бамбуковые палочки.
        - Мне интересней, как ты отреагировала вчера. В смысле, это же не мелочь… нельзя сделать вид, что ничего не произошло.
        Матвеева как-то неопределённо сморщила нос.
        - Как отреагировала? Офигела. И немного загордилась собой.
        - Ты потребовала у него объяснений?
        - Ага. Правда не вслух.
        - Это как? А что тогда вы сделали… после?
        - Оделись. И я сбежала.
        - Улитка! - строго цыкнула Селезнёва, от чего Елисей недовольно завозился. - Ты обалдела? Кому должно быть неловко? Тебе или ему?
        - Э-э-э… Мне. Я же перед ним в тот момент голая на коленях стояла. Всё, пожалуйста, хватит, - попросила она. - Давайте сменим тему. И так тошно.
        - Да без проблем, - охотно согласилась Сан Саныч. - Ну-ка, расскажи, что там за ухажёр у меня появился? А главное, почему я не в курсе?
        - Блин!!! - Ульяна смачно шлёпнула себя по лбу. - Совсем забыла! Блин… Скажи, что ты не затупила?!
        - Сначала да, но потом до меня дошло, что есть резон подыграть…
        - Вы вообще о чём? - не поняла Кристина.
        - Эм… я решила чуток схитрить и наплела Мише, что сыночек крутого дядьки подбивает клинья к нашей Сашке. А то надоел уже мяться и нифига не делать… А… - Матвеева замялась. - А дальше я, кстати, и не знаю, что из этого вышло…
        Две пары глаз уставились на смутившуюся Саню.
        - Да мы вчера вечером с ним в кино ходили, после кофе выпили. Всё, как обычно, в общем, но Миша вдруг начал что-то плести про какого-то там Артёма… Слово за слово…
        - И?
        Сан Саныч закрыла раскрасневшееся лицо ладонями. Ответ не требовался.
        - Супер, - вздохнула Кристина. - Значит, пока вы обе вчера тр*хались, я наяривала круги по квартире, пытаясь успокоить дитё, корчившееся от коликов. Всё как всегда.
        - Ой, не жалуйся. Ты уже натра***ась. Вон, последствия у тебя на руках сопят, - отмахнулась Ульяна, чем заработала очередные недоумённые взгляды с соседних столиков. Переглянувшись, девушки заржали. Они хорошо представляли, каким озабоченным быдлом казались со стороны. Леди, куда б деваться.
        - Так что теперь? Вы вместе или…? - шмыгнув носом, первой отошла от хохота Матвеева.
        Саша поковырялась в телефоне и протянула ей открытое сообщение.
        - Это он прислал мне сегодня утром. На что похоже?
        - Могу тебя поздравить, подруга! У тебя официально появился парень. Не забудьте лично поблагодарить твоего покорного слугу на вашей свадьбе. И это, если что требую назвать будущую дочь в мою честь.
        - Обойдёшься! Будет Мирослава.
        - Ты глянь, - Ульяна насмешливо переглянулись с Кристиной. - Она уже имена деткам придумывает.
        - А ты?
        - А я думаю, где оптом продают годовой запас антидепрессантов. Если у нас что-то с Кометовым получится, мне без него не обойтись.
        Селезнёва грустно посмотрела на недоеденный и такой привлекательный сет, который, к сожалению, ей и не светил в ближайшее время. Так противно: облизываться и смотреть, как трескали вкусности другие. Ну ничего… она-то скоро уже отмучается, а вот её подругам только предстоят радости материнства и их гастрономические особенности.
        - Забавные мужики. Наличие конкурента всегда их мотивирует. Вот почему нельзя сразу, не усугубляя?
        - Инстинкт завоевателя, - предположила Матвеева. - Может, поэтому Кометов от меня не отстаёт? Ему нравится добиваться, а как только добьётся уже будет и не интересно.
        - Ноль, - заметила Саша.
        - Что ноль?
        - Ни разу за всё время ты не назвала его по имени. Только по фамилии. И пару раз «Кирюшей» крестила, для журналистов. Но это не в счёт.
        В ответ пожали плечами. Честно говоря, Ульяна об этом не задумывалась. Видимо, это выходило спонтанно, на уровне защитного рефлекса. Типа: держу на расстоянии и не подпускаю ближе. Хоть это и не всегда получалось. Взять хоть вчера… В порыве страсти она его имя только что не кричала.
        - Кстати, о крестинах! - вспомнила Селезнёва. - Надо бы заняться. Давайте на обратной дороге зайдём в церковь, спросим: что и как? Хочу успеть до месяца…
        Кафе, церковь, продуктовый магазин… Пока они пришли домой начало темнеть. Вот и день прошёл. А там, не успеешь обернуться, и месяц. Год, два. Как же стремительно летит время, и как же порой бывает невнимателен человек, не замечая этого за ворохом ежедневных забот. А ведь всего-то надо на секунду притормозить и отдышаться, иначе велик риск в этой вечной гонке не заметить самого важного: как мимо пронеслась целая жизнь. Твоя жизнь.
        Вот и Ульяна не особо обращала внимание на то, как календарь отсчитывал первые недели июня. Её полностью поглотили неопределённости с Кириллом и предстоящие выпускные экзамены на которые она, признаться, вообще забила в последнее время. Зато теперь, заставив себя выбросить из головы всё лишнее в виде идеального профиля античного бога на современный лад, активно заучивала конспекты в полумраке комнаты.
        Из освещения работала только лампа на столе, подсветка ноутбука и огоньки на окнах, забытые с Нового Года. За стеной новоиспечённая мамаша воевала с мужем, требуя оторвать зад от стула и поиграть с ребёнком пока она сходит в душ. Паша был не против, но просил подождать несколько минут, пока закончит бой. Кристину это не устраивало, как и Елисея, который писками и капризами активно поддерживал позицию того, кто его кормит. Умный парень растёт, знает, кто босс в семье.
        Ульяна семейной идиллии не мешала. Если будет нужно - позовут. Пока же она с головой ушла в зубрёжку, попивая заныканную на чёрный день бутылку вина. Ей было… грустно. Телефон не подавал признаков жизни. Прошли сутки, но Кирилл не давал о себе знать. Не знает, как извернуться, чтобы отмазаться или решил, что ничего особенного не произошло? Хотя, конечно, чушь. Он видел её реакцию, тут и дебилу понятно, что брошенные в порыве слова были услышаны. Вот только верно ли приняты?
        Наутро тоже тишина. Как и на протяжении следующей половины дня. С каждым часом становилось всё противнее, а осадок горчил всё сильнее. Она была уже рада любому сообщению, пусть даже какой-нибудь картинке из интернета. Всё лучше, чем ничего.
        В тех же расстроенных чувствах после универа Ульяна поехала в студию. Танцы помогали отвлечься, хотя и им удавалось это с трудом. Однако физическая нагрузка хорошо перетряхивала забитый мозг, который постоянно работал и накручивал, накручивал, накручивал…
        Когда руки налились приятной тяжестью, а тело напоминало натянутую струну, выполняя отданные ему команды, на некоторое время стало легко и спокойно. Всё, что не касалось играющей в зале музыки и движений, которые она под неё выстраивала, отошли на второй план. Сейчас существовала только концентрация.
        Плавные движения, рывки, следом круговые обороты, не задействующие нижние конечности, растяжка на вытянутых руках, переход в позу эмбриона - психологи бы обязательно назвали её защитной. Может и так, Матвеева об этом не задумывалась. В данный момент она просто слушала ритм и собственные ощущения.
        Скоро нужно будет составлять специальную программу, раз ей предстоит тренировать новичков. Она и в роли учителя? Смешно. Однако это было любопытно и волей - не волей воображение уже набрасывало план действий, подробно представляя, как и с чего они будут начинать.
        Из мыслей её вырвал шорох и мелькнувший в отражении зеркал силуэт. Перехватив пилон на сгибе колена, Ульяна перекрутилась, возвращая себя в вертикальную плоскость и мягко соскакивая босыми ногами на прохладный пол. Возле приоткрытой двери стоял Кирилл, держа в опущенной руке тёмно-бордовую розу на длинном стебле.
        - Всего одна? - улыбнулась краешком губ Матвеева. - Ты можешь лучше.
        - Ты права, - Кометов кого-то подозвал и под её изумлённый взгляд в зал внесли огромный букет точно таких же бордовых роз. Сколько их там было? Сотня? Доставщик в кепке положил цветы на маты, сваленные в углу, переглянулся с заказчиком и молча вышел. - Лучше?
        - Розы? Не ты ли говорил, что это банально?
        - Я, но с воображением у меня как раз в данный момент полный затык, так что лучше ничего не придумалось, - поравнявшись с Ульяной, ей протянули одинокую розу. - Прости, я вчера молчал потому что было дел невпрово… - Кирилл, сердясь на самого себя, тряхнул головой. - Кого я обманываю. Зассал я. Хотел позвонить, но не знал, что сказать.
        - А сейчас знаешь?
        - Если честно, не очень. Но понимаю, что объясниться надо.
        - Думаешь, стоит?
        - Ты так не считаешь?
        - Я уже никак не считаю, - Матвеева с удовольствием уткнулась носом в бархатный бутон, вдыхая аромат. - Но в следующий раз, если надумаешь пускать на ветер деньги, лучше купи мне шубу. В ней зимой ходить приятней, чем в засохших цветочках. Чтобы не казаться меркантильной сукой, которая спит с тобой только ради денег, могу назвать шесть причин, почему она мне нужна. Хотя нет, семь… Или даже восемь.
        - Нужна шуба, будет шуба.
        - Это попытка откупиться?
        - Это желание сделать тебе приятно.
        - Как я тебе? - съязвила, но тут же прикусила язык она. - Прости.
        - Да нет. Так-то ты права. Мне давно уже не было так хорошо. И не про ми*ет. Я о тебе.
        - О… Спасибо. Наверное.
        Ульяна смутилась, но ещё сильнее был смущён сам Кирилл. Явление столь же невероятное, сколько очаровательное.
        - В общем, к чему я веду… То, что я сказал… Я сказал всерьёз. Думаю, я правда… люблю тебя.
        - Тебя это пугает?
        - Несомненно. Однако не настолько, чтобы зарывать голову в песок. Я не боюсь чувствовать. Скорее боюсь накосячить. А я это могу. Мы с тобой оба испульсивны, - Матвеева, не выдержав, отвернулась, с трудом сдерживая собравшиеся в уголках глаз слёзы. Маленькая девочка внутри неё ждала этих слов долгие десять лет и, наконец, дождалась. Кто бы мог подумать. - Иди сюда, - её подозвали к себе, заключая в тёплые объятия, в которых хотелось остаться на всю оставшуюся жизнь. Они стояли, обнимались и молчали. Это было приятно, но чувство незавершённости не покидало Кометова. Ответа ведь он не услышал. - Может, хоть что-нибудь скажешь?
        Ульяна, которая всё это время тайком подтирала намокшие щеки, неоднозначно дёрнула плечами.
        - У меня мозоль лопнула на большом пальце. Больно, - над ухом тихонько засмеялись, мягко целуя её в висок.
        - Сочувствую, но я не совсем об этом.
        - Я не знаю, что тебе сказать. Нужно подумать.
        - Подумай. У тебя будет время. Мне надо ехать в Питер на съёмки. Хотел позвать тебя с собой, но в сложившихся обстоятельствах ты ведь точно не поедешь.
        - Уезжаешь? Надолго? - эта новость её не обрадовала.
        - Пока не знаю. Дня на три-четыре точно, а там как получится.
        Ульяна невесело кивнула, отстраняясь.
        - Это, наверное, даже хорошо. Нам обоим не будет лишним побыть вдали друг от друга и подумать.
        - Над чем?
        - Есть ли во всём этом смысл.
        - Есть.
        - Как знать.
        Откровенно говоря, Ульяна давно сдалась, с разгромным счётом проиграв этот бой в "любовь-ненависть". И теперь лишь тянула время, как тянут его трусишки за секунду перед прыжком с тарзанки. Да, её по-прежнему мучили сомнения, с которыми ничего не могло поделать бабское непутёвое сознание, но душа и тело беззаветно тянулись к Кириллу. Это она знала, чувствовала и не могла контролировать. Не могла и не хотела.
        Однако здравый смысл, эта сволочь, которая вечно находила причины и отговорки, продолжал настойчиво умолять не совершать ошибки. Возможно, роковой. Что их ждало в будущем? Было ли это будущее… Хотелось верить, что да, однако кривое прошлое совсем не тянуло на начало красивой диснеевской любви.
        Вот и суровая правда жизни, милые девочки. Не верьте в добрые сказки, не ждите прекрасных принцев и сами не будьте наивными принцессами. Будьте злыми ведьмами: их уважают, их боятся обидеть, и они обычно не разочаровываются. Потому что не позволяют себе очароваться.
        Кирилл же плевал с высокой колокольни на внутренние терзания и проблемы морали. Мужикам проще в этом плане: они долго раскачиваются, но, приняв решение, уже не отступают и прут напролом, не отвлекаясь на препятствия. А Кометов ещё и сам по себе был человеком целеустремлённым, так что сложности его не пугали. Важна цель и желание её достичь. И его целью стала Ульяна.
        Он писал. Каждый день, будучи в Петербурге, едва появлялось свободное время, слал сообщения. Но ему не отвечали. Читали, но не отвечали. Если бы кто-то попросил логически объяснить такое поведение, Матвеева впала бы в ступор, потому что она не знала, зачем так поступала. И это при том, что от каждого нового уведомления волнительно ёкало внутри. Девочки такие девочки - это единственное оправдание, которое приходило на ум.
        «Зайди на мою страницу в Инстаграм», пришло ей на четвёртый день разлуки.
        Конечно же, она послушалась и с удивлением обнаружила в профиле знаменитости, которым обычно занимался специально обученный человек, новый пост с серией фото. Несколько были старого качества, словно фотографию со старых мыльниц пересняли на телефон, оставив засветы от вспышки.
        Первое: два ребенка лет пяти танцуют в белых костюмчиках, украшенных мишурой. На заднем фоне новогодняя ёлка. Второе: с первого сентября, где был запечатлён весь шестой класс. Фото было откадрировано так, чтобы те же самые, но уже подросшие девочка с мальчиком, стоящие в разных рядах, оказались в центре. И последний снимок хорошо знакомый Ульяне: с ковровой дорожки, где она облизывала щеку Кириллу. Кстати, очень даже эффектно вышло.
        Под постом красовалось пометка: «Песочница, детский сад, школа. Стечение обстоятельств или судьба?»
        Ульяна: «Стечение обстоятельств», не удержавшись, в первый раз за всё это время ответили в диалоговом окне ватцапа.
        Кирилл: «Я так не думаю»
        Ульяна: «Школьное фото ужасное. Меня уже тогда начало разносить»
        Кирилл: «А мне нравится. Мама прислала, нашла старую плёнку. Кажется, я начинаю вспоминать некоторые моменты. Это ведь ты разбила бровь пацану льдиной на гулянке в саду?»
        Ульяна: «Да»
        Кирилл: «За что?»
        Ульяна: «Я уже не помню. Кажется, он меня обижал»
        Кирилл: «Ты всегда была драчуньей и умела постоять за себя. Почему не шарахнула меня тогда, на дискотеке табуреткой? Когда я унизил тебя?»
        Ульяна: «Ты слишком сильно мне нравился. Рядом с тобой я робела и забывала, как дышать»
        Кирилл: «Забавно. Теперь мы поменялись местами»
        На это уже ничего не стали отвечать. Кирилл и не настаивал. Он знал, что порой молчание куда важнее слов.
        Прошла неделя, а он всё не возвращался. Поездка затягивалась, а Ульяна понимала, что уже сходит с ума от желания увидеть его. Она скучала, безумно скучала. И чувствовала, что приручается. Всего за неделю её надрессировали, как собаку Павлова.
        - Я угораю. Стоит меньше ста рублей. А если точнее 99, 99. Тупое разводилово. Каких лохов они пытаются наколоть? - комментировала рекламу Кристина за вечерним просмотром кино, а Матвеева могла думать лишь о том, что ей до сих пор не пришло привычное, нейтральное, но такое нужное «спокойной ночи».
        Гуляла с Елисеем, давая возможность молодым родителям отдохнуть, и надеялась, что Кометов вынырнет откуда-нибудь из угла.
        Занималась в студии и мечтала увидеть его, развалившегося на подоконнике.
        Сидела на парах, но лекций не слушала, листая ленту личного сайта звезды и выискивая последнюю информацию: где его видели, с кем.
        Выходила из универа и надеялась увидеть знакомую машину.
        Слышала за окном рёв проезжающей мимо машины и каждый раз непроизвольно вскидывала голову.
        Даже ночью в баре, дорабатывая последние сцены, невольно искала знакомый взгляд в толпе, но так и не находила.
        Её ломало и пугало от собственной зависимости. Особенно когда в какой-то момент сообщения прекратились. День, второй и… ничего. Рука так и тянулась позвонить, но каждый раз она одёргивала себя. Нет. Если бы что-то случилось, об этом бы уже кричала вся пресса. Но та молчала. Значит, Кирилл не звонил по другой причине. А их было две:
        1. Ему всё надоело
        2. Он ждёт, что она не выдержит и предпримет ответный шаг.
        Если второй пункт: то это будет означать её безоговорочную капитуляцию. Этим самым Ульяна даст положительный ответ на незаданный вопрос и подтвердит, что любит его, что готова. Но если первый… то большего унижения и представить сложно. Так что в исконно женской манере она не предпринимала ничего. Просто ждала.
        И дождалась. В среду утром её разбудил долгожданный звонок.
        - Да, - сонная, она пока ещё слабо соображала, что к чему. На прикроватных часах горело 5:08. Пять утра. Жесть.
        - Прости, время видел, но не подумал, что нормальные люди ещё спят.
        - А ты почему не спишь?
        - Только приехал. Вошёл в квартиру.
        На заднем фоне, смешанного шума шагов и брошенной на стол связки ключей, что-то тихонько скулило.
        - Что за писк?
        - Котяра жрать хочет. Вадик в последний раз его вчера утром кормил.
        Ульяна потёрла слипающиеся глаза.
        - Как поездка?
        - Утомительная. Но плодотворная. Жаль тебя не было. Нам непременно нужно вместе съездить туда, выпить кофе на набережной. Ты была в Питере?
        - Один раз. Ездили с Кристиной на выходные пару лет назад.
        - Значит второй раз поедешь со мной. Можем устроить этим летом. В холодную погоду делать там всё равно нечего.
        - Строишь совместные планы?
        - Кто-то же из нас двоих должен это делать. Ладно. Если честно, я жутко устал. Вся ночь в дороге. Девять часов за рулём вымотают кого угодно.
        - Так ложись отдыхать.
        - Сейчас лягу. Просто хотел услышать твой голос. И ещё хотел напомнить про сегодня. Типа юмористическое шоу, на которое меня тащат. Ты пойдешь со мной?
        - Это свидание?
        - Свидание будет после.
        Свидание, после которого они примут решение? Да или нет. Вместе или врозь.
        - Хорошо. Куда мне подъехать и во сколько?
        - Я тебя заберу.
        - Нет. Не надо. Я сама приеду.
        - Тогда пошлю за тобой машину. Такси не пустят на территорию.
        - Хорошо.
        - В четыре. Адрес скину.
        - Ладно… - Ульяна лежала на спине и смотрела в потолок, слушая как забилось в предвкушении долгожданной встречи сердце. - Спокойной ночи? Или уже доброго утра?
        - Всего сразу, - судя по звуку, чиркнула зажигалка. - До встречи.
        - Пока.
        На том конце давно отсоединились, а она всё держала трубку возле уха, заворожено уставившись на потолок и полосу света, что тянулась от не до конца задёрнутых штор. Ожила Матвеева только когда телефон, пугая от неожиданности, пиликнул. Новое сообщение с вложенным файлом. Кривозубок, свернувшись калачиком, лежал на подушке.
        «Греет твоё место», пришло следом. Зараза. Да он издевается.
        Логично предположить, что весь день был проведён, как на иголках. По комнате летали вещи, выуженные из шкафа. И как обычно выходило, гора росла, а надеть было нечего. Хотелось чего-то особенного. Чтобы и поразить, и одновременно наблюдать за тем, как медленно отвисает его челюсть. Правда непонятно от чего: от восторга или шока. Очередная невинная шалость. Надо ведь держать Кирилла Кометова в тонусе, а то ещё чего доброго подумает, что она покорилась.

***
        Возле телевизионного центра бесновалась толпа. В воздухе мелькали плакаты с признаниями в любви. Разрывали барабанные перепонки радостные вопли фанатов. Слепили вспышки собравшейся корреспонденции. И поклонников, и журналистов для надёжности сдерживали выставленные барьеры, которые добавочно караулила охрана по периметру, вежливыми подзатыльниками отрезвляющая самых рьяных. Смешно и нелепо. Сумасшедшие люди.
        К главному входу с крутящимися стеклянными дверями вёл узкий коридор, возле которого то и дело тормозили дорогие машины, выплевывающие разодетых звёздных гостей. Как только из салона кто-то появлялся, чуть успевший утихнуть народ разразился новой тирадой. В какой-то момент девки радостно завизжали без предупреждения - это на улицу вышел Кометов.
        На фанатов он не взглянул, порция необходимого внимания уже была им предоставлена. Теперь певца заботила другая проблема.
        - Где ты? Начало через десять минут, - закуривая, бурчал он в телефон.
        - Водитель говорит, две минуты. Мы где-то рядом, - провибрировали динамики.
        - Я у входа.
        - Вот стой и жди. И не бухти.
        Язва. Кирилл стоял и ждал. А что оставалось? Одна сигарета прогорела до фильтра, и её тут же сменила другая. Папарацци немного пощёлкали его, но однообразие кадров им быстро наскучило. От разглядывая собственных грязных ботинок прессу отвлёк двигатель приближающегося автомобиля. Отлично. Свежее мясо.
        Дёрганный водитель, который мысленно уже попрощался с работой, хоть был и не виноват в опоздании, выскочил из салона, предупредительно открывая дверцу пассажирского сидения. Тлеющая сигарета вывалилась из открытого рта Кирилла.
        Журналисты оживились, предвкушая очередную сенсационную статью. Такими темпами Ульяна скоро задаст новый тренд. Правда для этого ей придётся каждый свой выход в свет шокировать местную интеллигенцию.
        ГЛАВА 19. ДА ИЛИ НЕТ
        - Эм… Что-то мне подсказывает, что мы не должны пускать тебя в таком виде на улицу, - заметил Миша, задумчиво почёсывая двухдневную щетину. Старая бритва давно затупилась, а бог раннего старческого склероза запрещал купить новую. Кажется, подобные заботы в ближайшее время обещались перелечь на хрупкие женские плечи.
        - Не должны. Но уж больно интересно, чем дело кончится, - хмыкнули те самые хрупкие плечи. Саша сидела на краешке гримёрного столика и соблазнительно откусывала от длинной мармеладной верёвки, словно и сейчас позировала для какого-нибудь журнала. А ведь у неё получалось это совершенно неосознанно. Та ещё плутовка.
        - Смирительной рубашкой?
        - Нет, ну зачем так радикально. В целом, смотрится очень даже.
        - Для той, кого схватил лишай? - хихикнул друг, за что получил двойной неодобрительный взгляд. - Да ладно, ладно. Но смотрится реально забавно. Дай что ли сфоткаю на память.
        - Ты уверена, что… - Сан Саныч жестом указала на декольте подруги, разглядывающей себя в зеркальном отражении. - Может, что поскромнее?
        - Нет. В самый раз.
        Разговор происходил днём, в Мишиной студии, где тот проводил рабочие фотосъёмки. Пока помещение пустовало. Очередные красотки с обложки, которыми в основном он и занимался, запаздывали. Видимо, опять дрались за низкокалорийный салат в столовой. Но это и хорошо. У них было достаточно времени, чтобы поработать над образом Ульяны.
        Здесь же, среди многочисленных вешалок со шмотками был найден и прикид, в котором она появилась из машины. Кроваво-алый короткий топ, перекрученный на шее, и длинная юбка в тон с разрезом от бедра - наряда сексуальнее и придумать нельзя. Всё, что достойно того, чтобы обнажиться - обнажилось. Всё, что должно было остаться сокрыто - надёжно спрятано.
        Часть татуировок насмешливо подмигивала, выглядывая из-под струящейся ткани. Кажется, они едва ли не впервые были обнародованы, и им нравилось оказаться в центре внимания. Матвеева шла к Кириллу под вспышки камер аки королева. Но он-то видел, что она едва сдерживала приступ неконтролируемого смеха, наблюдая за его реакцией.
        - Зачем? - только и развёл руками он.
        - А, - отмахнулась та. - Совет на будущее: никогда не спрашивай девушку о причине её поступков. В большинстве случаев ответ тебе не понравится.
        Кирилл, не заморачиваясь на свидетелей, задумчиво взял её за подбородок, внимательно разглядывая со всех сторон переливающуюся на свету… лысину.
        - Слава богу, - хмыкнул он. - Я уж испугался, что в своём желании насолить мне, тебе хватит мозгов реально побриться.
        - Сдурел? - фыркнула Ульяна. - Ты сегодня есть, завтра нет. А с волосами мне ещё жить. Но вечерок походить можно. Мы часа два убили пока её лепили.
        - Лучше бы приехала ко мне, и мы бы убили время по-другому.
        - Хочешь сказать, мне не идёт? - Ульяна наслаждалась тем, какое впечатление производила и активно позировала, кокетливо помахивая в сторону нацеленных в неё объективов.
        - Ну почему же? У меня вот секса с лысыми ещё не было. Это любопытно.
        - А ты всё об одном.
        - Две недели воздержания, простительно, - страстный поцелуй размазал алую помаду по их губам. - О, да. Мне это снилось.
        - Как ты целуешься с Вин Дизелем? Да ты озабоченный извращенец.
        - Никто не идеален, - второй поцелуй стёр всё, что не съелось с предыдущего раза.
        - И нахрена, спрашивается, я красилась???
        - Я не знаю, - третий поцелуй уже ничего не стирал, он просто доводил до ватных ног и восторженного скуления. У Кирилла была какая-то особенная манера поцелуев с прикусыванием, после которых хотелось начать раздеваться. - Пошли. Скоро начало.
        - Так я не поняла: тебе нравится или нет? Для тебя же наряжалась, - запутавшуюся в ногах юбку обиженно поправили.
        - Нравится, но в таком виде ты должна ехать прямиком ко мне, а не на людях показываться. Пошли, пошли. Кожа вон, уже гусиная. Ещё просквозит. Волос-то нет, греться нечем, - её со смехом затолкали внутрь здания.
        Живые гусеницы-эскалаторы подняли их на верхние этажи в большой зал, где за круглыми столиками с именными табличками уже медленно собирались гости. На полукруглой сцене заканчивались последние приготовления: проверялась аппаратура, настраивался свет, поправлялись декорации.
        Ульяна с Кириллом пристроилась в первых рядах, но Кометов быстро сбежал за кулисы. Сразу стало неловко. Без него и прикид, и грим казались до ужаса тупыми. От косых взглядов хотелось спрятаться под стулом, и лишь врождённая вредность заставляла Матвееву оставаться на месте с держаться с высокомерием.
        Успокаивало осознание, что она тут не один такой фрик. Нет, в большинстве, конечно, гости были вполне адекватными: девушки красивы, парни очаровательны, но попадались те ещё кадры. Взять хоть сидящего рядом с ней мужика. Ну… судя по кадыку это был мужик, а так женский макияж, бабские серёжки, пиджак в блёстках, тату по всему телу и на лице. Известный блогер-визажист. Капец, блин.
        Или тот парень, что как бы и не парень. Такой жеманный весь, мерзость. Ну а это что за чудо через несколько столиков? Зачем там уродовать лицо пластикой? Его словно, как пластилин смяли и сверху катком проехались. Ещё и пару рёбер удалили, если судить по неестественной талии. Попытка закосить под Барби? Алле, дамочка, не портите детскую мечту.
        Ужас. Особенно сильно старалось новое поколение интернет-знаменитостей, прославившихся благодаря Тик-Току, Ютубу и Инстаграм. У этих ребят словно мозги испарялись с лёгким дымком одновременно с ростом подписчиков. Печальный факт: сделать что угодно лишь бы запомниться - залог популярности двадцать первого века.
        В какой-то момент дневное освещение сменилось приглушённым полумраком. Включились прожектора. Замигали огоньки «rec» на видеокамерах. На сцене появился ведущий, поприветствовал всех и в привычном режиме представил на открытие вечера приглашенную звезду. Которым в этот раз стал Кирилл, презентующий новую песню. Вот куда он убежал. Готовиться к выступлению.
        Едва тот появился с микрофоном, заиграла музыка, Ульяну снова накрыло тоже странное чувство, что и на концерте. Чувство чего-то недосягаемого. Чего-то невероятно далёкого, до чего нельзя коснуться. И тем странно это ощущение, что на стоящем в свете софитов парне до сих пор остались неприметные следы помады, а её губы ещё чувствовали на себе его вкус.
        Интересно, это двойственное состояние когда-нибудь пройдет, или Кирилл Комета навсегда останется для неё поделённым на две личности: её Кирилла, того, кто дарил ей умопомрачительные поцелуи и слал романтичные сообщения, и кумира миллионов, чья жизнь проходит под постоянным прицелом папарацци?
        Кстати, о сообщениях…
        Я тебя ещё помню, такую смешную и странную,
        И так далеко высота, которую так не взяли.
        Нелепыми кажутся сны на двоих и желания,
        Но мы как этот мир - не идеальны.
        Матвеева долбанула коленом по столешнице, едва не снеся стакан с водой и бутылку минералки. Она узнала эти строки. Те самые наброски, что были исчёркнуты в тетради в его спальне.
        Ты бросаешь мне вызов, а я как дурак соглашаюсь,
        Понимая, что по уши влип, но назад уже поздно.
        Ты опять в мои вены адреналин запускаешь,
        Меня кроет, походу это серьёзно.
        Растерзай меня в клочья,
        Но подари эту ночь
        Беспощадная стерва
        Опалила мне нервы.
        Ты с ума меня сводишь,
        И так сильно заводишь
        Все мембраны души…
        Стань моей - не души.
        Я тисками сжимаю желание, задушить тебя надо бы.
        И уверен, что до конца своих дней тебя выдержу.
        Я включаю тебя на целую жизнь в свои планы,
        Хоть любовь никогда не входила в них.
        Растерзай меня в клочья,
        Но подари эту ночь
        Беспощадная стерва
        Опалила мне нервы.
        Ты с ума меня сводишь,
        И так сильно заводишь
        Все мембраны души…
        Стань моей - не души. *
        Под долгие и несмолкаемые аплодисменты Кирилл закончил петь и, спрыгнув со сцены, вернулся сразу за стол к Ульяне, хотя должен был уйти так же, как и пришёл.
        - Понравилось? - полюбопытствовал он у спутницы, что сидела последние минуты в состоянии, словно её пришибли принтером.
        - Ну так… - ушла от ответа Матвеева, хотя мысленно понимала, к чему тот клонил. Однако боялась ошибиться. Тем более здесь, сейчас. - В твоём стиле. Печальные воспоминания или сплошная импровизация?
        - Что, ничего не поняла? Я полагал, ты умнее.
        - Была бы умнее, не пришла бы сегодня, - Кирилл молча досчитал до пяти, чтобы не стукнуть ненароком любимую.
        На сцене тем временем снова появились ведущие, теперь двое. Началась массовая перекличка гостей с искромётным здешним "юмором". Кометов толком не вслушивался в то, над чем без особой охоты ржал зал и массовка на заднем плане. Такие наигранные мероприятия он не любил, однако пиар есть пиар. Знаменитость обязана светиться, чтобы о ней не забывали. И отвечать на интересующие аудиторию вопросы. А ещё улыбаться и рекламировать свой товар, то есть себя.
        - Кирилл, возвращаемся к тебе, - на правах «старого товарища», которого он видел раза два в жизни тыкал Кометову тощий парень в моднявых очках и зауженных салатовых штанах. Так и хотелось окрестить дрыща не иначе, как "личность нетрадиционной ориентации". - Отдельно хочу поблагодарить за выступление и поинтересоваться, в связи с какими обстоятельствами родился этот, я уверен, твой очередной хит.
        Кирилл, которому передали микрофон с заднего столика, где сидела молодая секси-шмекси бойсгруппа, уже успевшая поменять три состава, с насмешкой откинулся на спинку стула.
        - Думаю, несложно догадаться, - кивок головы красноречиво указывал на сидящую рядом Ульяну, которая на протяжении всего времени нервно мяла юбки. Да… Она была права… И это… и это…
        - Хочешь сказать, песня посвящается твоей подруге?
        Кометов саркастично хмыкнул.
        - Это поняли все. Кроме неё. И кто говорит, что женщины сообразительные?
        Матвеева, очнувшись, грозно прищурилась.
        - И как мне расценивать этот, несомненно, пинок в мою сторону?
        - А непонятно? Иди загугли в Яндексе: парень подкатывает к девушке. Хотя нет, не гугли. Тебе там такого навыдаёт.
        - По-твоему, это смешно?
        - Ни в коем случае, но приходится подстраиваться под ситуацию.
        - Ситуацию?
        - Ты первая начала, когда заявилась в таком виде, будто проститутку обрил обманутый сутенер.
        Вот сволочь.
        - Всё, как ты любишь, милый.
        Смех волной прошёлся по залу.
        - Кажется, кто-то давно не стоял раком, - многозначительно прищурился Кометов.
        Он что, правда говорит это сейчас в микрофон??? Боже, какие они идиоты. Она провоцирует его. Он её. И когда закончится эта игра: задеть друг друга посильнее, чтобы потом наблюдать за реакцией? Наверное, никогда. Ведь обоим она нравилась.
        - Это кого-то давно не связывали, - а что, он первый начал! - Забыл, кто тут мамочка?
        - Как можно. Такое не забывают.
        Тощий ведущий многозначительно поиграл залаченными бровями. Ну или что там обычно делают, чтобы они блестели и лежали в одном направлении?
        - Ребята, вы дивная пара.
        - Мне тоже нравится, - согласился певец.
        - А ей, судя по всему, не очень, - заценили реакцию Ульяны.
        - В натуре? - наигранно удивился Кирилл. - Вот вечно тебе не угодишь.
        - И не говори. А я бы тебе угодила, побрейся на самом деле?
        - Определено, нет.
        - То есть тогда бы я тебе уже не нравилась?
        - С волосами тебе, несомненно, лучше, но в случае необходимости я смогу это пережить. Внешность - не более чем условность.
        - Условность? Давай по-честному, останься я такой же страхолюдиной, как в школе ты бы на меня и внимания не обратил.
        - Вполне вероятно.
        Даже не пытается отнекиваться! Мог бы хоть сказать что-то типа: ну не прям уж и страходюдиной… Так нет. Подтвердил, собака.
        - Что и требовалось доказать, - Матвеева с трудом стянула с себя накладную лысину. Крепко сжившаяся с головой резина отходила непросто и рвалась в руках. Фиксированные гелем волосы слегка взбили, возвращая им подобие объёма. Причёска не абы что, но лучше, чем было.
        - А чего тут доказывать? - пожал плечами Кирилл, ковыряя ногтём брошенный на столик муляж. - В первую очередь человека привлекает именно красота. Это факт и наша натура.
        - Ты сам себе противоречишь.
        - Нисколько. Привлекательность - маркетинг. И мы все, так или иначе, ведёмся на эту уловку. Однако она ничего не стоит, если за ней не скрывается что-то большее.
        - И как это понимать?
        - Это значит: хватит страдать х***й. Если я говорю, что люблю тебя, значит так и есть. Прими это как данность, засунь свои комплексы поглубже в задницу и, прошу, заканчивай уже тр***ть мой мозг. Лучше тр***и меня.
        У Ульяны только что глаза из орбит не вылезли. Он совсем офонарел такие вещи при всех говорить??? Стакан с водой в сердцах выплеснули в лицо Кириллу.
        - Лучше я пошлю в задницу тебя. Так будет проще, - метеором снося столики, она рванула к выходу. Терпеть на себе прожигающие до ожогов взгляды, пронизывающие её из глубин зала было просто невозможно. А их ещё и пустили на крупный план больших экранов, чтобы получше всем было видно! Это же гадко и невыносимо, словно они обезьяны в зоопарке. Как с таким вниманием изо дня в день справлялся Кометов?
        А он, между тем, справлялся просто превосходно. Сказывался опыт и врождённый пофигизм. Зажужжала камера, концентрируя всё внимание только на нём и его реакции. Кирилл прикрыл глаза, делая глубокий неторопливый вдох, вытер длинным рукавом мокрый подбородок, досчитал до десяти и… сорвался вдогонку, нагнав беглянку лишь через несколько этажей.
        - Только попробуй! - окликнул он её возле эскалатора. - Уйдешь, и я больше палец о палец не ударю. Я не мальчик на побегушках, прыгать вокруг тебя не стану.
        Обнажённая спина с татуировкой между лопаток, которую почти не прикрывал короткий топик, окаменела. Томительные несколько секунд ничего не происходило, но затем она начала медленно оборачиваться…
        - Кирилл Андреевич, вы срываете эфир! - тяжело дыша его догнала целая толпа личного сопровождения звезды. Как мотыльки на огонь.
        - Мы не можем продолжать без вас! - паниковал ассистент, которому было велено привести звезду обратно.
        - Идёмте в гримерную, - щебетал напоминающий разноцветного попугая стилист, промакивая облитую футболку Кометова салфетками. - Как удачно, что я захватил сменную одежду!
        - Дубль будет переснят, - деловито клацая по кнопкам своего блэкберри, успокоил его продюсер. - Случившийся инцидент в трансляцию не будет включён.
        Знаменитого певца буквально взяли в кольцо, из которого ещё было не так-то просто выбраться. Ульяна, встретившись взглядом Кириллом, невесело пожала плечами, как бы говоря: «Иди. Это ведь твоя жизнь».
        - Господи, забудь ты про неё хоть на минуту! - негодовал пиарщик, хватая того за плечо и насильно переключая на себя внимание. - Ты из-за этой истерички всю карьеру себе угробишь!
        - Да отцепись уже! - Кометов взбешенно растолкал надоедливую свиту, но Матвеева исчезла. Как сквозь землю провалилась, потому что ни на этаже, ни в холле телевизионного центра, ни на улице её не было. Зато самая стойкая часть поклонников всё еще вытаптывала недавно проклюнувшуюся траву. Грустная и уставшая, но при виде знаменитости мигом активизировавшаяся. Кто-то с готовностью запел его самый хитовый трек, "Комета", после которого к красавцу-парню и пришла основная популярность.
        - И что? Так и будешь стоять? Ничего не сделаешь? - гневно накинулся на продюсера Гриша.
        - Просто расслабься, - тот же словно познал вселенское спокойствие. Многолетняя практика говорила ему об одном: пока подопечный приносит прибыль можно спокойно закрывать глаза на его шалости. А бренд «Кирилл Комета» приносил сумасшедшую прибыль. Причём чем больше он чудил, тем сильнее росла прибыль.
        Это пускай пиарщик грызёт в отчаянии ногти, потому что созданный им образ трещал по швам. Уже было понятно, что в скорейшем времени ему предстояло создавать новый, а вот продюсеру амурные дела Кирилла были до одного места. Он даже тихонько им радовался, так как охват интереса к влюбившемуся "плохому мальчику" лишь возрос с появлением взбалмошной девицы.

***
        Когда стало понятно, что Ульяну не найти, Кириллу пришлось поспешно спасаться обратно в бетонном коробе от сумасшедших фанатов, иначе бы его затискали и разорвали. И снова его оцепила подоспевшая следом толпа во главе с ассистентом. Там поклонники, тут эти прилипалы - ни минуты покоя. В обычное время он не обращал на них внимание, но сейчас эта орава доводила его до бешенства.
        Посланные матом далеко и надолго, от него, наконец, отстали. На съёмки было благополучно положено с пробором. Возвращаться и сидеть с фальшивой улыбкой он не собирался. Всё, что его сейчас заботило - девушка, которая не брала трубку. Да, Кометов сказал, что не будет бегать за ней, но сердце диктовало свои условия. Если потребуется, он и заночует под её дверью.
        Второй, третий, четвёртый вызов без ответа. Запоздало до него дошло, что приехала сюда Ульяна вообще без телефона, который банально было некуда спрятать в этом её наряде. Значит, тот остался дома. Куда, вероятно, направилась и она. Не станет же эта дурёха шататься по городу в таком виде. Хотя кто знает, что на уме у непредсказуемой смутьянки…
        Не без помощи охраны на посту Кириллу был показан запасной выход к парковке. Такой, чтоб можно было избежать встречи с поклонниками. Закуривая на ходу Кирилл быстро набрал сообщение: «Как прочитаешь, перезвони. Срочно!», но кнопку отправки так и не нажал. Среди припаркованных в ряд автомобилей он заметил того, кого искал.
        Матвеева сидела на покатом капоте Феррари. Сидеть было неудобно, поэтому она вцепилась в него руками. Голова опущена, спутанные волосы, нуждающиеся в расчёске, закрывали лицо, оголившаяся разрезом нога выставлена вперед для равновесия. Она бы так и сидела, если бы её не накрыла тень Кирилла.
        Ульяна в надежде вскинула голову. Глаза на мокром месте, но щеки сухие. Взгляд грустный, но решительный. Она не ушла. Осталась. Ждёт его. Вот и ответ, который он так ждал.
        - Ну что, перебесилась? - мягко улыбнулся ей Кометов, с трудом сдерживая уровень зашкаливающих его сейчас эмоций.
        Кивок вместо ответа. Да. Перебесилась и определилась. Откровенно говоря, она уже порядком устала вечно во всём сомневаться и рушить то, что шаг за шагом строила накануне.
        - Ты пришибленная на всю голову, знаешь? Я с придурью, но ты мне фору дашь.
        Ещё один кивок. Это точно. За эмоциональный всплеск в зале ей и самой было неловко. Всему виной проклятый защитный механизм. Она часто за собой его замечала. Порой хоть ведро грязи на голову ей вылей - не почешется, а в другой раз на невинное слово агрессия откуда-то вылезает. Взять хоть тёрки с научным руководителем, случившиеся, считай, на пустом месте. Или стычка с бывшим одноклассником и его выбитый зуб. И так постоянно…
        Что ж, в будущем её ждала долгая и упорная борьба с внутренними тараканами. Если Матвеева хотела этих отношений. А она хотела. И весь ментальный консилиум подсознания, тела, мозга и разума тоже этого хотели. Она чувствовала их одобрение. Впервые в жизни принято единогласно.
        Кирилл, конечно же, даже и не подозревал о том, насколько сложный процесс протекал сейчас в бабских мыслях. И слава богу. Посторонним вход в эти непролазные дебри был строго воспрещён, слишком велик риск пропасть без вести.
        - Чистое любопытство: если ты такая трезвая дурная, какая же ты пьяная?
        - Тихая и смирная. Обычно меня сразу вырубает.
        - Класс. Хочу на это посмотреть, - Кирилл одной затяжкой докурил сигарету до фильтра, бросил на асфальт, растоптал окурок и выжидающе раскинул в сторону руки. - Ну и что сидим? Ты идёшь ко мне или дальше будешь ломаться?
        Плотину всё же прорвало. Активно замотав головой, она кинулась к нему. Просящий поцелуй не губ даже, а сердца сопровождался такими же просящими объятиями, которые умоляли её не отталкивать. Пальцы Ульяны зарывались в жёсткие мужские волосы и тянули их к себе, мечтая слиться воедино, чтобы никогда больше не расставаться, а солёные поцелуи прерывались тихими всхлипами.
        Так целуют, когда боятся потерять. И так обнимают, когда боятся, что больше им не позволят этого сделать. Кирилл ликовал. Наконец-то. Наконец-то она перестала сопротивляться.
        - Всё, всё. Хорош. Парковку в болото превратишь, - Кометов ласково подтёр мокрые дорожки с её лица, за что заработал истеричное повизгивание и ещё большую концентрацию влаги. - Хватит реветь. Всё нормально. Да ведь? - слабый кивок смотрелся не очень убедительно. - Нормально, нормально. И не молчи. Тебе это не свойственно, и это нервирует. Лучше ори. Так привычней.
        Вместо слов Матвеева прижалась к нему так крепко, как только могла. Как только умела, выражая этим, всё что чувствовала, и что самое важное - её услышали.
        - А я тебя… - отозвался Кирилл. - Мари оказалась права, - на него непонимающе взглянули исподлобья. - Я уже несколько лет не чувствовал вкуса жизни. Нет, я на неё не жаловался никогда, но сосредоточившись на музыке откровенно забил на остальное. С тобой же всё заиграло новыми красками… Полагаю, твоя месть удалась на все сто. Можешь собой гордиться.
        - С чего бы?
        - Ты заставила меня снова почувствовать то, что я давно позабыл. Желание быть с кем-то. По-настоящему.
        - Правильно. Не всё же тебе одного себя обожать. Нарциссизм штука заразная. Противнее гриппа.
        - Именно об этом я и говорю, - объятия, смешанные со смехом стали ещё крепче. - Иногда ты меня дико, просто неимоверно раздражаешь, но потом я вспоминаю, что люблю тебя, и меня вроде как отпускает.
        - И надолго тебя хватит?
        - Посмотрим. Терпелка у меня вроде ничего, так что шансы есть, - зазвонивший телефон прервал их. Кометов бросил недовольный взгляд на дисплей. - Гриша.
        Ульяна, кивнув, грустно отстранилась. Теперь только так и будет, да? Его карьера будет постоянно вмешиваться в их личную жизнь?
        - Ответишь?
        Тот, покачав головой, сбросил звонок, для надёжности выключив и аппарат.
        - Сегодня у меня выходной.
        Радостные бабочки постучались в рёбра, требуя распахнуть грудную клетку и выпустить их наружу, навстречу свободе.
        - А как же съёмки?
        - Умоляю. Справятся сами. Мы им и так уже темы для обсуждения на целый вечер обеспечили.
        - И что дальше? Что будем делать мы?
        - Будем спорить, выяснять отношения, периодически ругаться, а после страстно мириться. Поживём так полгодика, и если никто никого не убьёт… Ну, там уже решим по ходу дела.
        Широкая улыбка расцвела на женском лице. Глаза заблестели. Ответ ей понравился.
        - Я вообще-то про сейчас, - всё же каверзно уточнила она. - Про сегодня.
        - А… Съездим куда-нибудь, перекусим, погуляем. Потом поедем ко мне, где я сниму с тебя эти шлюшьи тряпки и до завтрашнего утра мы устроим танцы в кровати.
        М-м-м…
        - Давай лучше пропустим первые два пункта? Еду можно заказать и на дом. Или я могу приготовить что-нибудь сама… А можем вообще не заморачиваться и сразу перейти к последнему пункту.
        Кирилл задорно улыбнулся. Так, как умел только он. Так, как улыбался только ей. И впредь будет так улыбаться только ей.
        - Ульяна Агафоновна, мне определённо нравится ход ваших мыслей. Уверен, нас с вами ждёт весьма продуктивный альянс.
        *стихи Виктории Осадчей
        *арт Виктории Осадчей
        ЭПИЛОГ
        ТРИ ГОДА СПУСТЯ
        - К ужину тебя, как понимаю, не ждать?
        - Я постараюсь. Не скучайте, - Кирилл поочерёдно поцеловал сначала закопавшуюся в ворохе игрушек девочку с забавными завитушками волос, которой в прошлом месяце исполнился годик, затем уже заметно выпирающий живот Ульяны, а потом и саму жену.
        - Надеюсь, на этот раз от тебя не будет пахнуть женскими духами, - хмуро заметила та, сидя с дочкой на мягком разноцветном коврике посреди гостиной.
        По телеку фоном играл детский канал. Правда ребенку пока ещё было до одного места: что там показывали и почему медведь убегает от зайца. Куда больше девчушку интересовало: какой же он на вкус, этот стащенный с ноги носочек.
        На диване вальяжно развалился Кривозубик, или коротко, чтоб было проще тому отзываться "Зубик", вымахавший в огромного пушистого и до ужаса ленивого котяру. Его взгляд тоже не отрывался от носка. Кажется, в ближайшее время намечалась великая битва.
        - Я уже говорил. Это была съёмка всего каста, - в сотый раз принялся оправдываться Кометов.
        - Само собой. И вас там насильно друг к дружке обниматься приставляли, чтоб её блёстки на твоём лице оказались.
        - Не начинай.
        - Даже не думала. Не хочу портить себе с утра настроение. Лучше подай детский крем, опять аллергия лезет.
        Со стеллажа, занятого целиком детскими вещами и развивающими книжками послушно стащили тюбик. Холостятская берлога давно сменила статус на «семейное гнёздышко» и обросла столь необходимыми для уюта деталями. На стенах висели фотографии, центр комнаты перекрывали манежные бортики, у входа на террасу приютилась коляска, а за обеденным столом занял своё почётное место стульчик для кормления. И, конечно же, игрушки. Они были везде и повсюду. Самый настоящий квест ничуть не хуже “Психушки” - добраться ночью до холодильника и не наступить на какую-нибудь пластмассовую зверюшку.
        - Ещё два дня, - Кирилл присел рядом с ними, пытаясь заинтересовать малышку целым набором разноцветных кубиков. А то всё носок и носок. - И на неделю я весь ваш.
        - Ага, - вздохнула Ульяна. - А потом на месяц укатишь в свой гастрольный тур.
        - Не на месяц.
        В ответ отмахнулись. Месяц - шестнадцать дней, всё одно. Слишком долго.
        - Люблю вас.
        - У тебя нет выбора. Иначе мы загрызём тебя ночью своими крутыми новенькими зубками, да? - пощекотала она девчонку, от чего та заливисто засмеялась.
        Кометов поймал губы жены, запечатляя на них долгий примирительный поцелуй.
        - Я поехал. И так опаздываю.
        - Ну и катись. А мы устроим тусу. С блэк-джеком, шлюхами и яблочным пюре, - голос Матвеевой догнал его в коридоре. - Кометов, сделай полезное для человечества дело - вынеси мусор.
        - Забрал.
        Хлопнула дверь.
        Мда, строить семью со звездой - не так-то это просто, как может показаться на первый взгляд. Казалось бы, ну круто же: это деньги, слава, успех, постоянные вечеринки… Да, не без этого. А ещё это ссоры за частые отъезды, ревность, закалка терпения и каждодневный труд. Такие отношения, особенно когда только одна персона находится в прицеле внимания, выстраиваются тщательно и с особым упорством - кирпичик за кирпичиком. И не дай бог какой с трещинкой попадётся.
        Сложности у них возникли с самого начала. Несмотря на совместный клип, где она всё же станцевала на пилоне и частые выходы в свет под ручку, несколько первых месяцев Ульяну не покидало ощущение, словно всё это происходило не с ней. Слишком круто, слишком здорово, слишком невероятно. Каждый день на подсознательном уровне ожидался какой-то подвох, но его всё не находилось.
        Наверное, из-за этого по первой они часто ругались. В силу их взрывных темпераментов это было закономерно. По воздуху летали столовые приборы, в стену швырялась посуда, из окна выбрасывались вещи, крушилась мебель. А затем крушилась та, что уцелела, но уже в страстном применении.
        Причины ссор бывали разные, порой вовсе мелочные: не взял вовремя трубку, журналисты засняли, как он как-то не так посмотрел на какую-нибудь девицу или как одна из таких в принципе целовала его в щеку, вот же стерва. Порой скандал возникал на ровном месте, от чего частенько казалось, что у них никогда ничего не получится. Но это была всего лишь стадия притирки, которая в какой-то момент сама сошла на нет.
        Наступила вторая стадия - доверительная. Когда до Матвеевой (а Матвеевой она и осталась, не желая менять фамилию) дошло, что этот человек действительно выбрал её среди сотен других девушек и ежедневно терпит, продолжая смотреть так, словно ничего прекрасней не видел, она успокоилась. Старалась меньше ревновать и научилась доверять. Желание "схватить и спрятать подальше от всех" поутихло. Наоборот, появилась гордость. Мол, обломитесь, глупышки! Он мой и только мой.
        Однако и тогда ссоры не закончились, просто сменилась тема: теперь главной проблемой стал нерегулируемый график Кирилла. Съёмки, концерты, новый сезон сериала, вечные командировки и званые гала-вечера (на которые, претензий нет, часто звали и её). Порой Ульяна искренне ненавидела то, чем он занимался. Иногда ужасно хотелось, чтобы Кирилл стал таким же, как все и жил по проверенному годами режиму: ушёл в девять утра, вернулся в восемь, выходные свободен. Тут же что ни день, то рулетка.
        Особо остро эта проблема встала, когда из-за концерта в соседнем городе он пропустил её День Рождения. В тот день, плача навзрыд в плечо Кристины, Ульяна едва не закончила всё. Что это за отношения такие и зачем они нужны, когда того, кто так нужен нет рядом? После возвращения Кометова состоялся серьёзный разговор, в котором Кирилл впервые… заплакал.
        Не прям так, конечно, но пустил скупую мужскую слезу на словах: «мне кажется, нам лучше расстаться». Несколько следующих часов пришлось удерживать порывавшуюся уйти Матвееву в спальне и уверять в обратном. Тогда же, лежа на сломавшейся от доводов кровати, было принято важнейшее решение, которое подняло их отношения ещё на одну ступень - они начали жить вместе.
        Совместное проживание окончательно притёрло сложные характеры. Теперь даже если и происходили разногласия, совместный ужин и постоянное пребывание рядом сглаживало их. Хотя случалось и так, что по нескольку дней они друг с другом не разговаривали, находясь при этом в одной комнате. Редко, но случалось.
        Чаще всё же свободными вечерами они валялись в постели, поедая креветки с пивом под просмотр «Пилы». Или же уминали суши с белым вином, сопровождая всё «Игрой Престолов». Или с пиццей и виски смотрели романтическую комедию. В большинстве случаев, правда, приходилось потом всё пересматривать, потому что в дело вмешивались ребяческие битвы подушками, дурашливые игры с кусаниями и, в конечном итоге, секс. Уточнение: шикарный, просто а***тельный секс.
        Начало следующего этапа совпало с зимними праздниками. Свой первый Новый Год они отмечали у родителей Кирилла, который втихую позвал туда ещё и родителей Ульяны. Там же за общим столом ей было сделано предложение, которое ввело Матвееву в ступор. Наверное, с минуту она, застыв и не моргая, недоверчиво таращилась на протянутое ей кольцо. Кометову пришлось приводить её в чувство, после чего со слезами и шмыганьем носа было произнесено заветное «да».
        Свадьба игралась в мае, в годовщину их «повторного знакомства», а именно в день, когда Кирилла Кометова впервые в жизни уделала девчонка. Та самая, что теперь стояла перед ним в роскошном белом платье с длинным шлейфом. На торжество не скупились, играя его по всем правилам публичного человека. Дорого, пышно, под пристальным взором журналистов и фанатов.
        Семейная жизнь несильно отличалась от обычного сожительства, играя с ними в те же эмоциональные качели. Так что последним пунктом в формировании их пары стала новость о том, что Ульяна беременна. Новость неожиданная, но перевернувшая их мир. Семья. Отныне они полноценная семья.
        По счастливому стечению обстоятельств, все эти стадии и внутренние разборки существовали только в их узком кругу. Сор из избы не выносился, так что для остального мира, для журналистов и таблоидов они были одной из самых «крашных» парочек, как окрестили молодых преданные поклонники, принявшие пассию кумира и полюбившие её не менее сильно.
        Красивые, молодые, яркие, всегда на позитиве и с чувством юмора. Каждый выход в свет четы Кометовых не мог обойтись без чего-нибудь в духе:
        - Домой поедешь, смазку купи.
        - Банановую или клубничную?
        - Для двери, придурок. Петли скрипят.
        Или:
        - Ты дверцу у шкафа когда починишь? Она мне скоро пальцы на ногах переломает.
        - Как только, так сразу.
        - Сегодня! И только попробуй опять вякнуть, что устал!
        - Не. Сегодня не могу. Я сегодня не настолько крут, как обычно.
        - Ещё не побрызгался олдспайсом-мужичайшим ароматом?
        Ну или:
        - Расслабься. Это я возьму на себя. И это тоже. Ну и это, пожалуй.
        - Рожать тоже за меня будешь?
        - А ну, да. Я забыл, что от тебя могут быть дети. Вот же твою налево.
        Последняя шутка, конечно, была актуальна лишь до поры, до времени и, несмотря на как бы пренебрежительный подкол, когда стало известно о беременности, Кирилл сиял даже не начищенным самоваром, а сверкал, как посуда и полы после приезда в гости Мистера Пропера.
        - Видали её пузо? Это я, я! Моих рук дело. И не только рук! - хвастался он прессе, наглаживая выпирающий живот Матвеевой, из-за которого пришлось уйти в заслуженный декретный отдых. Как оказалось, не очень-то удобно прыгать на пилоне с десятью лишними килограммами. Можно, но неудобно.
        Отцовство стало для звезды российского шоу-бизнеса самым счастливым и самым невероятным событием в жизни. Ульяна до этого момента и представить не могла, что мужчина способен любить кого-то так сильно, однако в тот день, когда он впервые взял на руки Аврору, она увидела это. И наблюдала за этим ежечасно вот уже год.
        Квартира Кирилла медленно превращалась в бабский цветник, и он был совершенно этому не против. Даже подумывал о том, чтобы расширить жилплощадь, но супруга пока отказывалась переезжать из и без того огромной квартиры в элитной части города в частный коттедж. До стадии «садовод-любитель» она пока не созрела. Может лет эдак через десять…
        Зато в материнство окунулась быстро. И даже не заметила первого, якобы самого сложного периода полузнков-распашонок. Да, были бессонные ночи, и сейчас продолжались, но затюканной мамашей, загнивающей в мире памперсов Ульяна себя не чувствовала. На подмоге у неё всегда были Кристина с подросшим Елисеем и беременная на ранних стадиях Саша, которая пока просто впитывала информацию и просила не выкидывать подруг старые детские вещи. А то ведь скоро пригодятся. Настоящий бебибум какой-то прямо.
        Друзья - как бесценно это слово. Её "котики апокалипсиса" всегда были рядом, всегда готовы были помочь и никогда не давали заскучать. Они постоянно куда-то ездили, обкатывая всю Москву, ходили по городским мероприятиям (детским и не только), устраивали шумные домашние посиделки, а в длительное отсутствие Кирилла часто затевался девичник с ночёвкой.
        Что касается самих ребят… Паша всё так же работал на своей нелюбимой, но прибыльной работе, вечерами отдыхая за компьютерными стрелялками. Кристина тоже вышла на работу, вернувшись на место администратора в Салоне красоты. Елисей пошёл в садик, но часто оставался у крёстной и играл с Авророй. А Саня с Мишей… А Саня с Мишей спокойно и гармонично выстраивали собственную личную жизнь.
        Их отношения напоминали безмятежное море: покой, уют, размерность. Начав с дружбы, любовь выходила у них ровной и надёжной: они практически никогда не ссорились, почти всё свободное время проводили вместе, но никогда, даже по первой, не тискались по углам и не расхаживали за ручки. Даже свадьбу толком не играли. Посидели в кафе с самыми близкими и укатили на Мальдивы в медовый месяц, где забабахали просто нереальную фотосессию. А ещё прихватили оттуда маленький сюрприз, который теперь сводил красотку с ума жутким токсикозом.
        К счастью, Ульяну утренняя тошнота благополучно миновала. Как и большинство других трудностей беременности. Единственное, что действительно её беспокоило (не считая здоровья эмбриона) отёчность и набранные килограммы. Морально она уже готовилась, что снова разжиреет, и хоть Кометов убеждал её в том, что и тогда будет любить свою "пышку", это здорово действовало на нервы. Но напрасно.
        После родов Матвеева весьма быстро сбросила лишнее, вернувшись на работу в режиме "плавающих подмен". Аврора, с младенчества привыкшая к шуму и толпе, в большинстве случаев сопровождала её, с интересом сидя в переноске и наблюдая, как мама учит каких-то "тёть". Ну… вернее, это первые месяцы она с интересом смотрела, а потом научилась ползать, и в зале стало вообще весело.
        Жизнь текла своим чередом и что поразительно, новая ипостась матери и жены давалась Ульяне удивительно легко. Словно только так и было нужно. Словно только так и должно было быть. Конечно, со всем этим второе высшее и карьера в сфере журналистики временно отошли на второй план, но это несильно её огорчало. Всё же на данном периоде имелись вещи и поважнее.
        Сидя одним из вечеров в детской, в которую переделали одну из гостевых комнат, сонная после ночных подъёмов (когда у дитя лезут зубы, это мрак) и уютно свернувшаяся калачиком в кресле-качалке, Матвеева с восторгом постигала весь необъятный смысл слова "счастье".
        Наблюдая за тем, как Кирилл укладывал Аврору спать, напевая той песню, которую написал в честь рождения дочери и исполнил под окнами роддома, она как никогда осознавала самое важное правило в этой жизни: главное, быть с теми, кого любишь и делать то, что любишь. И тогда никогда не будешь жалеть о чем-либо.
        Рука легонько поглаживала сильно подросший за последний месяц живот, в котором активно бунтовали на ночь грядущую. Эти толчки, что Ульяна ощущала в себе, ознаменовывали, что скоро им будет ещё веселее, а в квартире станет ещё более шумно. Вторая кроватка в бело-розовых тонах с нежным балдахином, расположившаяся напротив первой, уже ждала свою хозяйку. УЗИ показало девочку.
        Конец