Не одно и то же Евгения Алексеевна Никулина
        Может ли любовь, глубокое и светлое чувство, зародившееся в сердцах двух людей, которые идеально подходят друг другу, противостоять обстоятельствам и людям, человеческим порокам и смертельной опасности? Главная героиня, открытая и неискушенная девушка, встретила Того Самого, с кем её жизнь заиграла яркими красками; рядом с Ним она раскрывается как личность, взрослеет как женщина. И делает счастливым Своего Мужчину. Хватит у неё сил бороться за их будущее или этот роман станет красивой историей любви, навсегда запечатанной в её сердце?
        Евгения Никулина
        Не одно и то же
        …Я любила Его… Я правда Его любила… Но любить человека и жить с ним - не одно и то же. Давно где-то прочитала эту фразу, и она мне очень понравилась. Только никогда не хотела применять её к описанию своей жизни. Точнее к описанию любви, которая в ней была. А ведь именно так у нас в итоге всё и получилось. Дело не в том, что Он оказался не Тем Единственным или не Таким, о Котором я мечтала. Он как раз и был Тем и Таким… Но обо всём по порядку…
        ***
        В день нашего знакомства… Так начинаю, будто это был какой-то особенный, значимый, заранее определенный день в моей… нет, в нашей жизни. Знакомство наше было вполне обычным, я бы даже сказала - банальным. Если бы не обстоятельства нашей первой встречи, я вообще сомневаюсь, что из этого что-нибудь получилось бы. В то утро я выходила из дверей поликлиники, где проходила флюорографию. По натуре своей я не привыкла откладывать какие-то дела на потом или растягивать их надолго, подыскивать для каждого подходящий и удобный момент. Нет, я всегда делаю всё сразу и по пути. Поэтому до похода в медучреждение я успела закупиться продуктами, забрать у одногруппницы методички для написания дипломной работы и свои лекции, которые она мне обещала вернуть, но не возвращала все пять лет нашего обучения. В общем, не только груз больничного запаха и облучения аппарата флюорографии меня отягощал, но и увесистый пакет в правой руке, из которого торчала бутылка молока. Эта бутылка во время ходьбы постоянно била меня в ногу… В общем довольно раздраженная от того, что пришлось рано встать, от бутылки в пакете, которую я
уже возненавидела, от увесистой стопки тетрадей в сумке, из-за которой моё левое плечо казалось вот-вот поравняется с коленом, я пыталась побыстрее покинуть поликлинику и закрыть за собой тяжёлую дверь. Меня всю сознательную жизнь не покидает ощущение, что все входные двери в государственных учреждениях по какому-то неведомому нам ГОСТу не имеют доводчиков, зато имеют запредельный вес. И на входе сидит специальный человек, который при виде посетительницы вроде меня - хрупкой невысокой девушки с увесистыми пакетами и сумками - волшебным образом прямо перед её носом увеличивает вес этой двери в разы. В общем, дверь громко грохнула позади меня, не забыв при этом задеть пакет с продуктами, и бутылка снова больно стукнула меня под коленкой. Я подняла голову, приготовившись громко и протяжно вздохнуть… Но не стала этого делать. На меня смотрел Он. Это сейчас я пишу с заглавной буквы, тогда он был просто - он. Красивый, молодой мужчина, открывающий дверь блестящей иномарки (в моделях я тогда вовсе не разбиралась, да и сейчас в этом направлении не очень продвинулась). Я пишу «мужчина», хотя в том возрасте для
меня уместнее было бы назвать его «парень», мне ведь было всего двадцать лет. Но поскольку ему было уже двадцать семь, конечно Он был для меня «мужчиной». Светловолосый, с серыми глазами, очень приятными чертами лица. Мне казалось, что каждая его клеточка улыбается. Тогда я подумала, почему Он на меня смотрит? Кажется, Он кому-то помогал выйти из машины, и вдруг замер и смотрит на меня. Почему улыбается, было понятно: я представляла собой зрелище комичное; девица, которая по скудоумию своему перепутала поликлинику с очередным продуктовым магазином, да еще, наверное, забыла купить второй пакет или просто пожалела на него денег, поэтому часть продуктов запихала в сумку. Через пару секунд до меня дошло, что Он, видимо, отвлекся от своего занятия на грохот двери. Да, я шумно ворвалась в Его жизнь!!!
        ***
        Я стала спускаться по ступенькам, а Он в это время все же помог выбраться с заднего сиденья автомобиля пожилой женщине, ухоженной, хорошо одетой, с маленькой аккуратной сумочкой, перекинутой через руку. Сумочка была очень стильной, дамской. «Не то, что у меня, - подумала я. - Таскаю с собой этот гибрид походной палатки и вещмешка, хотя это особенность пенсионерок - носить с собой «всё самое необходимое для похода к врачу», даже выписки и медицинские карточки тридцатилетней давности. Глядя на её респектабельный вид, я искренне удивилась, что такая особа может делать в обычной бесплатной больнице. Позже Он пояснил, что Его мама доверяет только определенным, зарекомендовавшим себя специалистам, и в этой поликлинике работал как раз такой, тем более - друг семьи. Мне стало неловко перед этой женщиной, на фоне которой, несмотря на свою молодость и, без лишней скромности сознаюсь, неординарную привлекательную внешность, я выглядела бесформенным недоразумением. Я никогда не считала себя яркой красавицей, то есть обладательницей той красоты, которая сразу бросается в глаза. Зато фигурой своей я всегда была
довольна: ничего лишнего, всё на месте и сколько надо. Лицо у меня милое, но особенность его - глаза. Все знакомые, а порой и незнакомые люди, отмечали, что в моих глазах что-то есть, благодаря чему они сразу врезаются в память. Тем более, я всегда умело и разумно пользовалась косметикой. Как я сама про себя говорила, глядя в зеркало: «Была бы мужиком - обязательно бы на себе женилась!» Сейчас не говорю, но это сейчас…
        Кстати, незнакомка рядом с Ним на меня даже не смотрела. На её лице отражалось спокойствие, во всем образе - грация, но виднелось и лёгкое недовольство по поводу неизбежного похода к врачу. На мой взгляд, последнее было напускным: по - моему, заботиться о своём здоровье она даже любила.
        - Через сколько тебя забрать, мам? - сказал Он ей, помогая подняться по ступенькам.
        - Ну, минут сорок, не больше. Ты же знаешь, я не люблю тратить время на пустую болтовню. Тем более, я записана, - эти слова я услышала уже позади себя, так как спустилась со ступенек и бодро зашагала к выходу из больничного двора.
        Послышался стук двери. Не ГРОХОТ, а стук. И тут эта женщина оказалась грациознее меня.
        - Девушка, давайте я вас подвезу, - до меня донесся мужской голос. Конечно, это был Его голос, и я даже не стала притворяться самой себе, что мне это не льстило. Пакет продолжал ударяться об мою ногу, а сумка предательски соскальзывала с плеча. И тут я подумала, какой, наверное, выгляжу жалкой недотепой в Его глазах. Мне стало ужасно стыдно и обидно. Ну почему именно сейчас я в таком нелепом виде? Ведь обычно я так не хожу (или хожу?), не тороплюсь побыстрее добраться до остановки, пока руки не отвалились вместе с ношей (кого я обманываю?)
        - Нет, спасибо, мне недалеко, - машинально ответила я, обернувшись на Него.
        И зачем я соврала? Мне тащиться в соседний район города на маршрутке, а может еще придётся стоять в пробке. В прямом смысле стоять: отсутствие свободных мест на моём маршруте - дело обычное. Я уже представила, как ненавистный пакет притулится на моей ноге, сумкой я вдавлюсь в стекло пассажирской газели, буду нервно пересчитывать мелочь за проезд, а в завершении поездки ручки оторвутся от пакета, когда я буду протискиваться к выходу. И всё же я была тверда в своем решении отказаться от посторонней помощи. Объясню, чтобы вы не считали меня мазохисткой: я всегда скептически относилась к незнакомым мужчинам, заигрывающим со мной из автомобилей или предлагающим подвезти. Так уж я была воспитана, к тому же - здравый смысл и соображения собственной безопасности. И потом, я считала, что настоящий рыцарь (а все идеальные мужчины, заслуживающие моего внимания, представлялись мне именно такими) в ответ на отказ девушки от поездки в его авто просто был обязан мгновенно припарковать своего железного коня на обочине, при чем по всем правилам безопасности дорожного движения, и проводить даму до дома (в моем
случае - до маршрутки) пешком. И потом еще долго любоваться на её окна в ожидании, когда в них зажжется свет, что подтвердит благополучное возвращение предмета симпатии в жилище. Довольно… Что-то я по привычке окунулась в свои по-детски возвышенные фантазии.
        Я услышала за спиной быстрые шаги, и незнакомец поравнялся со мной. Поначалу удивилась, как Он смог меня так быстро догнать, ведь я улепетывала из двора больницы (или от Него) с повышенной скоростью и должна была оторваться на приличное расстояние. Оказалось, с тяжеленным продуктовым набором в руках сделать это не так-то просто.
        - Девушка, мне не сложно. Всё равно сорок минут где-то болтаться надо, вы, наверное, слышали, сколько мне придется маму ждать.
        Потом после короткой паузы незнакомец добавил:
        - А у вас полные руки…
        «У меня? Полные руки? Он что, издевается? Да я вешу меньше пятидесяти килограммов?» - возмущение буквально захлестнуло меня, но сразу отступило. Я сообразила, что Он имел в виду пакет и сумку.
        - Мне не тяжело, - продолжала спасительно врать я. Мысли о том, что Он может оказаться маньяком, грабителем, психом, наконец, не покидали меня. Хотя, постойте: разве психам выдают водительские права? Впрочем, судя по одежде и машине, очень дорогим (на мой не совсем профессиональный взгляд) на запреты и правила Он не обращал внимания…
        - Вы что, меня боитесь? Вы же видели, я привез сюда маму на осмотр, а не выслеживаю очередную жертву, - пошутил Мужчина, рассчитывающий усадить меня в Свой автомобиль.
        В этот момент я не сдержалась и громко вздохнула, потому что пакет реально складывал меня пополам и прижимал к земле, а до калитки оставалось еще приличное расстояние. Зачем я покупаю столько всего и сразу?
        Он попытался взяться за ручку пакета. Дыхание мое стало прерывистым, плечо от тяжести гудело.
        - Давайте, помогу, - не сдавался Он.
        Отдав ему пакет, сумку я все же уверенно натянула на плечо, мол, я еще не сдалась.
        - Ну, если только до остановки, - выдохнула я.
        - Что - до остановки? - не понял Он.
        - Можете помочь донести пакет до остановки, я Вам благодарна буду, - старалась быть вежливой я.
        - Может, лучше и пакет, и сумку, и вас до дома и на автомобиле. Он комфортнее общественного транспорта. Не подумайте, я не ёрничаю, просто…
        - Хорошо, спасибо Вам большое, - эти слова из меня буквально выпихнула картина поездки на маршрутке стоя, которая вдруг очень живо возникла в моём воображении. Куда подевались мои здравый смысл и чувство безопасности? Полагаю, разбились о тыкающуюся в мою коленку бутылку. Теперь уже в Его… бедро. Он оказался выше меня сантиметров на двадцать пять.
        Несколько секунд Он смотрел на меня ошарашенно. Видимо, не ожидал, что после стольких препирательств и «стремительного» побега я резко сдам позиции.
        ***
        Уже в машине, выруливая на проезжую часть, Он спросил, кивая на пакет, стоящий у меня в ногах (я наотрез отказалась, чтобы Он положил его в багажник; ничем не могу объяснить своё упрямство, по - моему, я просто человек, который не любит комфорт):
        - У вас большая семья? Сразу так много накупили всего.
        Ну вот, сейчас я скажу, что живу одна, и Он подумает, какой я троглодит. Ужас! Взглянув на Него, я постаралась вести себя спокойно и раскованно, поэтому без какого-либо стеснения и раздумий ответила:
        - Да, я из многодетной семьи. Но что касается пакета, это только для меня. Я живу одна, родители снимают мне квартиру.
        - Понятно. Не любите тратить время на пустые каждодневные походы по магазинам? Я, кстати, тоже. Поэтому закупаюсь несколько раз в месяц и конкретно. Правда, с автомобилем делать это гораздо удобнее.
        - Не спорю. Кстати, в сумке у меня не продукты, я не на всю голову отмороженная, - засмеялась я. Почему-то мне показалось, что Его интересует содержимое моей сумки и нужно срочно опровергнуть родившиеся по этому поводу подозрения. И зачем я это ляпула? Разве смешно?
        Он весело ухмыльнулся, даже рассмеялся.
        Ого, да я остроумный собеседник!
        - Куда теперь? - спросил мой спаситель, приближаясь к светофору.
        - В смысле? - оторопела я. Не может быть. Балда! Раскатала губ: в кои то веки решилась довериться доброму дяде на автомобиле, поверила в его бескорыстность. А где же коронное: «К тебе или ко мне?» или «Тут есть недорогая гостиница. Только имей в виду, у меня всего двадцать минут.»
        Я уже готова была заплакать или потребовать немедленно остановить автомобиль. Да что там, даже выйти на ходу! Но тут Он вывел меня из ступора:
        - Направо, да? На Весеннюю можно с двух сторон заехать. У тебя номер дома какой?
        - Двадцать. Двадцатый дом, - виновато выдавила я из себя.
        - Ой, извините, я на «ты» к вам обратился. Просто дорога отвлекла. Движение в потоке куда-то улетучивает проблески моего воспитания.
        Надо же, а я и не заметила.
        Он вроде бы понял, куда меня везти, и всю дорогу мы непринужденно беседовали.
        - Вы говорите, живете на съемной, то есть родители снимают. Сами пока не работаете?
        - Я пишу диплом. Вообще-то хотела подыскать работу на четвертом курсе, даже в деканате договорилась о свободном посещении, я отличница. Но родители были против, сказали, что нужно получить полноценное образование.
        - Полноценное - значит без пропусков? Это правильно, вам повезло с родителями, - уверенно заявил Он. Я удивилась, ведь Он допускал, что кому-то может не повезти с родителями. Ему точно повезло с матерью. Это было заметно по Его отношению к ней, по тому, с какой теплотой и естественностью даже в разговоре с посторонними Он называл её МАМОЙ. - Я тоже, когда был студентом юридического, старался взять от учебы всё по максимуму, аккуратно записывал лекции, усердно к семинарам готовился. Даже практику от и до проходил, хотя была возможность «проставить» у знакомых отца. - Тут мне сразу резануло слух «отец» на фоне «мама». - Вы не подумайте, я не был ботаником. Студенческая жизнь тоже била ключом, я не отставал от своих сокурсников, всё успевал. Зато теперь к двадцати семи годам являюсь основателем крупной юридической фирмы. Я не хвастаюсь, просто это факт.
        - Я не считаю вас хвастуном. Я сама никогда не занижаю собственные достижения. Считаю, что это справедливо.
        Он как-то по-особенному посмотрел на меня, не скрывая своего интереса и даже удовлетворения. Как будто с первого взгляда чего-то ожидал от меня, и вот Его ожидания оправдались.
        - Кстати, какую специальность вы изучаете? Если что-то связано с правом, могу помочь, может, литература нужна или база для практики?
        - Практику я еще в марте прошла, преддипломную. И я далеко не юрист.
        Я что-то рассказывала ему про свой институт культуры, про будущих культурологов, с которыми мы стояли на пороге грандиозного события - получения диплома.
        - Какой подъезд? - спросил Он, въезжая во двор и отводя взгляд от номера дома, написанного на стене моей девятиэтажки белой краской.
        - Второй. От нас, - быстро ответила я и сразу осеклась Что значит - от нас? Я что, уже нас объединила? «Хватит думать о всякой чепухе», - мысленно одернула себя я и взялась за ручки пакета.
        - Подождите, я сейчас припаркуюсь и помогу сумки донести, - утвердительно сказал Он.
        - Нет, не надо, я на лифте, - опять ушла в оборону я. Не хватало еще, чтобы Он меня до квартиры провожал. Не сомневаюсь, что у Него хорошая память. По тому, как быстро Он меня доставил к пункту назначения, пространственным кретинизмом, как я, Он явно не страдал.
        Я уже вышла самовольно из машины и хотела захлопнуть за собой дверь, когда Он перегнулся на пассажирское сиденье и сказал с улыбкой:
        - Можно хотя бы телефон ваш узнать? По нему я номер вашей квартиры не вычислю.
        Он точно читал мои мысли. О том, что Он просто гораздо опытнее меня в делах флирта, я тогда не думала.
        - Почему бы и нет. Только листок с ручкой достану, - я потянулась к замку своей сумки, мысленно представляя, как буду копошиться в её недрах. Только бы ручка не завалилась за подкладку!
        - Диктуйте, я сразу в телефон забью, - улыбнулся Он, доставая из кармана очень тонкий и стильный телефон завораживающе красивого черного цвета (не знаю, есть ли такой оттенок черного?)
        Я быстро назвала свой номер, а Он умело нажимал прямо на экран. Я тогда о сенсоре и не слышала. Даже у самых продвинутых одногруппников такого не видела.
        - Меня, если вам интересно, Андрей зовут.
        - Лиля, - тихо и, почему-то смущаясь, проговорила я. Если честно, мне было немного стыдно, что я по дороге неучтиво думала о Человеке, который, по сути, действительно вызвался мне помочь только из искренней симпатии.
        Он достал из бардачка черную матовую карточку с золотыми буквами и протянул мне в окно дверцы:
        - Вот моя визитка. Позвоните, если будет желание или что-нибудь понадобится. Хотя я вам раньше позвоню.
        Он посмотрел мне прямо в глаза. От этого мне стало неожиданно легко и комфортно в компании такого простого, не смотря на красоту, ум, и, по-видимому, обеспеченность, Мужчины. Молодого Мужчины. Я широко улыбнулась в ответ, беря карточку из Его руки.
        - Хорошо, спасибо. Кстати, Вы можете обращаться ко мне на «ты».
        Я быстро, но осторожно захлопнула дверцу машины (мне всегда было неловко выходить из красивых автомобилей, казалось, я могу их повредить своими нескоординированными движениями), и уверенно зашагала к подъезду. Дверь в подъезде была куда податливее, чем в поликлинике, и я без особых усилий попала внутрь. Я даже ни разу не обернулась. Молодец, девочка! Уже поднимаясь на свой этаж в лифте, я рассмеялась своей самоуверенности в лицо: ты вправду думаешь, что могла заинтересовать Такого? Я была уверена, что Он мне никогда не позвонит. Я даже не расстроилась по этому поводу, просто была уверена.
        Ах, да! Забыла рассказать: пока мы ехали в машине, я посмотрела на Его руку, легко и уверенно крутящую руль, на пальцы, иногда барабанящие по светлой коже оплетки в такт тихой музыке, которая звучала в салоне. Что-то очень приятное, ненавязчивое, даже не помню, иностранное или наше… Мне кажется, слов вообще не было. Это я к тому, что обручального кольца на безымянном пальце не было. И меня это несказанно обрадовало!
        ***
        Он позвонил в тот же вечер, где-то в районе восьми.
        - Привет, это Андрей! Я не поздно? Извини, что днем не позвонил. Только что освободился с работы, точнее, уже добрался до дома.
        Так просто? Сразу привет? Ну ладно, тем более я сама на «ты» разрешила. Но разве Он обещал позвонить в течение дня? А еще, услышав в трубке Его голос, я почему-то почувствовала, что это не закончится, что будет продолжение, обязательно будет.
        - Да, я узнала Вас по голосу. Надеюсь, рабочий день выдался приятным?
        Что за ограниченность словарного запаса? Никогда этим не страдала. Ну как рабочий день может быть приятным?
        - Лиля, я думал, мы договорились. В смысле, обоюдно перейти на «ты». Думаю, между нами не такая огромная разница в возрасте?!
        Повисла пауза.
        - Ой, извини, я не хотел тебя обидеть. Это я стремлюсь записать себя поближе к молодежи. Если честно, ты очень молодо выглядишь, я это в машине заметил. Даже выдохнул, когда ты сказала, что пишешь диплом. Значит, тебе больше восемнадцати… Ведь так?
        Помучить Его или не выпячивать свой отстойный юмор? Шучу, с юмором у меня все в порядке.
        - Так, так, - я рассмеялась, и заметила, что слишком часто смеюсь, общаясь с Ним.
        - А как прошел твой день?
        - Как Ты помнишь, я безработная, поэтому самым полезным занятием за сегодня был разбор пакета из магазина и утрамбовывание его содержимого в холодильник.
        - Ты не безработная, ты - студентка. И мне кажется, что станешь отличным специалистом.
        Мне это нравилось: то, что Он не рассыпался в пустых возвышенных комплиментах, чтобы произвести на меня впечатление и заслужить ответную благосклонность. Он не утверждал, а предполагал, не нахваливал, а вселял уверенность. Вообще меня с первых минут нашего знакомства привлекла Его простота, открытость, которые гармонично уживались радом с Его несомненным осознанием собственного достоинства и здоровым эгоизмом.
        - Я тоже так думаю.
        А ведь мы с Ним похожи!
        Мне показалось невежливым говорить только о себе, и я сменила тему:
        - Как Ваша… Твоя мама? Надеюсь, поход к врачу не сильно утомил её? Лично я ненавижу эти километровые очереди.
        - Ты знаешь, все нормально. У моей мамы вообще, слава Богу, нет особых проблем со здоровьем. Да она в этом плане молодец, следит за собой, обследования регулярно проходит. Тебе, кстати, в ближайшее время опять в поликлинику не нужно? Могу отвезти. Она в таком неудобном месте расположена.
        - Нет, я там нечасто бываю.
        Хотя на следующей неделе мне нужно было забрать результат флюорографии, я решила не портить медицинской бюрократией начало романтических отношений. На тот момент я уже была уверена, что они именно такими и являются.
        - Можно завтра с тобой увидеться? - не стал долго тянуть Он, тем более, паузы в нашем разговоре говорили о том, что мы еще мало друг друга знаем, чтобы беспечно болтать часами напролет.
        - Завтра я пойду в институт на консультацию к руководителю дипломной работы, это обычно надолго, нас у нее пятеро. Думаю, к четырем я освобожусь. Но Ты ведь работаешь.
        - Прелесть собственного бизнеса заключается в том, что я могу устроить себе сокращенный рабочий день. Но ты права, завтра я освобожусь не раньше шести, очень сложный процесс в районном суде, не могу никому перепоручить. Потом, если ты не против, готов скрасить твой вечер.
        - А куда пойдем? Точнее, где увидимся? - «Только не думай, что я раскатала губу на первом свидании съесть свой недельный рацион в дорогущем ресторане.»
        - Я заеду за тобой, куда скажешь, а вот культурную программу придумай сама, ты ведь у нас по этой части спец. Все остальное я обеспечу.
        Я подумала, что Ему, возможно, не хочется напрягаться и ломать голову, размышляя, чем бы меня поразить в наш первый совместный вечер. Возможно, я для Него просто прикольная девчонка, с которой можно провести немного времени. Ведь по сути это парень должен продумать сценарий ухаживаний. Но Он не парень, Он - Мужчина. Ему, наверное, можно. Потом я подумала, что это всё - дурацкие предрассудки, и ответила:
        - Я буду дома.
        - Отлично, адрес я помню, буду ждать во дворе в семь. Кстати, могу взять с собой маму и буду стоять с ней на фоне машины, чтобы ты точно меня узнала и не прошла мимо, - похоже, Ему было очень весело.
        - Не стоит, я тебя и так узнаю. По машине, - сострила я.
        Мы точно на одной волне!
        - Отлично, я спокоен. Тогда до завтра! Спокойной ночи.
        Ух, это было как-то совсем интимно. Но очень приятно!!! Я даже зажмурилась от удовольствия. Но черту решила не переступать. Преждевременно.
        - До завтра!
        ***
        Теперь я должна кое - что пояснить. Мне двадцать лет. Вряд ли вы считаете, что мне к лицу стеснение и оторопь, которые я испытывала в общении со Своим Новым Знакомым. Замечу сразу: с мужчинами я знакомилась редко, крайне редко. Нет, я их не избегала, я ими даже интересовалась. Особенно мне нравились красавцы с яркой внешностью, крепкой фигурой и… И все. Интересно, я действительно всегда была умной здравомыслящей девушкой?
        Так вот. Я не чуралась мужчин, охотно отвечала на заигрывания сокурсников или случайных знакомых на чьем-то дне рождения или массовых праздниках, которых за время учебы посещала бесчисленное множество. Но с моей стороны это выражалось в улыбках и ничего не значащих шутках. Думаю, что мои воздыхатели сразу понимали, какой я «крепкий орешек». Таким образом, к концу пятого курса за моей спиной не было ни одного романа. Ни одного! Я даже ни разу не целовалась. И не считаю это жутью или дикостью! Поверьте, мне было, что вспомнить из собственной отнюдь не вяло протекающей юной жизни, просто у меня с детства сложились особые представления о взаимоотношениях мужчины и женщины, о браке, о том, чего я хочу от своей второй половинки.
        Если мне при встрече с молодым человеком не хотелось выяснять, мой это человек или не мой, не возникало желания разобраться в нем, узнать поближе, то я не считала нужным тратить на него время, распыляться на какие-то влюбленности, которые, я была уверена, ни к чему не приведут. А вот с Ним даже разбираться не нужно было. Я сразу для себя все поняла. Однако возникло внутри меня и не покидало странное предчувствие, какое - то «но», которое подсказывало уже тогда, что не будет все гладко, не может быть так хорошо.
        Конечно, я понимала, что у Него есть свое прошлое, Он имел на него право. Я не ревновала, нет. Я даже была рада тому, что в мою жизнь войдет (тогда я еще не считала нас чем-то единым, даже парой не считала - с чего бы после одной единственной совместной поездки на автомобиле - но уже была готова к этому) взрослый, мудрый, опытный мужчина. Поверьте, тогда мне казалось, что Он невероятно старше и во всех отношениях состоятельнее меня.
        Теперь вы можете себе представить, как я собиралась на первое в своей жизни свидание. Думаете, я в волнении провела весь день? Не могла сосредоточиться во время беседы с руководителем дипломной работы? Порвала не одну пару колготок, пока натягивала их на себя трясущимися руками? А вот и нет. Очень жаль, что разочарую вас, но «бабочки» в моем животе, которые, кажется, стремительно размножались, нисколько не мешали мне спокойно принять душ, уложить средней длины прямые волосы на косой пробор, погладить модные тогда джинсы с заниженной талией и натянуть на себя облегающую кофточку, которая скрывала то, что открывали низко посаженные джинсы. Благо, начало мая выдалось по-июльски жарким, и не было необходимости доставать ветровку или джинсовую куртку. Я, само собой, не пренебрегла косметикой: макияж получился ярким, но не вульгарным и не броским. Повторюсь, я всегда относилась к своей внешности с лёгким восхищением. Да что там! Я была в себе уверена: если перед походом куда-либо старалась по - особенному принарядиться или подкраситься, надеть красивое белье даже под плотные штаны и кофту, то делала это
исключительно для себя. И потом: я не сомневалась, что понравилась Андрею.
        Уже на выходе, перекладывая вещи из своей огромной сумки в маленький клатч, я наткнулась на визитку Андрея: сунула её в сумку, когда рылась в ней в поисках ключей от квартиры. Вот это да, я даже не прочитала, что на ней написано. Никаких излишеств: название фирмы, должность - генеральный директор, фамилия, имя, отчество, адрес, телефон, электронная почта. Почему-то у меня сразу сложилось впечатление, что Его фирма, да и Он сам, зарекомендовали себя должным образом, раз не пришлось тратить красивое поле карточки на подробное описание предлагаемых услуг, гарантии качества и доступных цен. Я провела большим пальцем правой руки по поверхности визитки… Приятная бумага… Как и воспоминания о Нем.
        Окинув себя взглядом в зеркале шкафа, набитого моими куртками и зимней обувью, я вышла в подъезд и захлопнула дверь. Странно, я даже не подумала выглянуть с балкона, выходящего во двор, чтобы удостовериться в том, ждут ли меня. Казалось, если на часах было ровно семь, то Он точно ждет меня внизу. Он не мог опоздать. Наивно, правда?
        Видимо, этот день был днем торжества моей самоуверенности: выйдя из подъезда, я увидела перед собой Его с шикарным букетом розовых роз в руках. Он смотрел на меня. Его лицо выражало такое умиление, что я подумала: «Кто этот мужчина? Может, это мой муж, с которым я прожила не один десяток лет, везет меня на очередной ужин по случаю ежегодного семейного торжества?»
        Моим мужем Он так и не стал.
        Благо, тогда я этого еще не знала. Я даже не думала о замужестве. Совсем.
        ***
        Мне показалось, что Он уже некоторое время не сводил глаз с подъездной двери в ожидании меня - так резко Андрей сорвался с места и пошел в моем направлении, аккуратно держа букет в правой руке. Он был в темно-синем костюме и белой рубашке, правда на месте галстука были две расстегнутые пуговицы, что придавало Его виду совсем не официальный и строгий вид, а, наоборот, какой-то вальяжный, раскованный. Я сразу подумала, что мои джинсы и любимая кофточка никак с этим не гармонируют, но заморачиваться по этому поводу не стала, мы ведь заранее не обговаривали, куда пойдём и как нужно одеться.
        - Привет! Это тебе, - улыбаясь, сказал он и протянул увесистое розовое великолепие в простой обертке, перетянутой тканевой лентой молочного цвета.
        - Спасибо. Они… очень… огромные и красивые, - сказала я, как завороженная, разглядывая букет. Сказалась моя привычка в особо эмоциональные моменты говорить всё, что возникает в моей голове. - Но для первого свидания это… Я не ожидала.
        Он повел меня под руку к машине:
        - Считаешь, слишком? Думаешь, хотел размером букета произвести на тебя впечатление? Я никогда не выбираю подарки по стоимости или габаритам, поверь. Мог бы соврать, что оббегал все клумбы в городе, собирая для тебя это великолепие, но сознаюсь: в цветочном магазине, как только его увидел, сразу представил тебя с ним в руках. Всё просто.
        Уже у открытой дверцы автомобиля я остановилась:
        - Ой, а его куда? Может, поднимусь, в воду поставлю, - предложила я, заботливо перебирая пальцами нежные лепестки.
        - Пусть с нами покатается, за несколько часов с ним ничего не случится. Зато, если не произведу на тебя впечатления, до дома всё равно разрешишь довезти, не поедешь же с такой тяжестью на автобусе, - с довольным выражением лица остановил меня Андрей.
        Я удобно разместилась на переднем пассажирском сиденье. Он выжидающе посмотрел на меня:
        - Ну, куда едем?
        - Ах, да, - спохватилась я и запустила руку в клатч. Затем извлекла из него рекламный буклет и стала торопливо объяснять:
        - Недавно в институте раздавали на входе. В одном клубе будет световое шоу. Я ни разу не была на таком, наверное, что-то интересное. - Я оторвалась от рекламы и заглянула Ему в глаза. - Я так подумала. Просто хочется посмотреть. Если не понравится, можем…
        - Поехали, - легко согласился Он, взяв у меня из рук буклет, чтобы посмотреть адрес. Мы пристегнулись, и машина тронулась с места.
        Это был какой-то пафосный клуб, я там была всего один раз с группой, когда отмечали «экватор». Финансы, которые мне выделяли родители, не позволяли ходить в такие заведения часто, обычно мы с девчонками ходили в места попроще. Денег в кошельке у меня хватало максимум на один коктейль. Или я брала большую кружку пива и орешки, но только для того, чтобы не смотреться на фоне продвинутых подружек «белой вороной» и показать, как я умею отдыхать «по-взрослому». К алкоголю я всегда была равнодушна, поэтому кружка в конце каждого вечера оставалась наполовину полной. Для меня важнее было общение, танцы и просто положительные эмоции, которыми можно было подзарядиться в толпе веселящейся молодежи.
        Световое шоу устроили на небольшой сцене, окруженной танцполом. Кто-то стоял по периметру сцены, другие засели у барной стойки, мы заняли столик с диванчиком в небольшой нише. Вокруг были лестницы, ярусы, где также расположились желающие посмотреть на экзотическое для того времени шоу. По крайней мере, мне оно таким и представлялось. Я беспрерывно улыбалась, вертела головой по сторонам, боясь пропустить начало представления, и даже прослушала, когда Андрей обратился ко мне, чтобы сделать заказ подошедшему официанту. Я пыталась сосредоточиться на меню, но волнение, нарастающее внутри меня то ли от предвкушения шоу, то ли от Его близости, не давало определиться с выбором. В итоге я указала на какой-то салат с необычным названием и арбузный морс. Он нисколько не удивился моему заказу и не стал уговаривать выбрать что-нибудь еще. Думаю, Он понял - я не была жеманной девушкой, старающейся показать себя скромной недотрогой, которой чужды обычные человеческие слабости. Нет, правда, если бы была голодна, то позволила бы себе полноценный ужин. Андрей явно не производил впечатление мужчины, который не
сможет расплатиться по счету.
        - Тебе здесь нравится? - обратился Он ко мне, повысив голос, поскольку музыка в зале становилась всё громче: шоу должно было начаться с минуты на минуту, и, видимо, так организаторы пытались добавить драйва настроению собравшихся.
        - Приятное место. Я здесь была всего один раз, и то в будний вечер, здесь было не так ярко, и музыка была тихая. А тебе как?
        - Я тут бывал много раз. Правда, недолго, не люблю слишком громкую музыку. А в остальном - прекрасное место для первого свидания. Спасибо, что вывела меня сюда.
        Я хотела ответить, что мы можем и не сидеть до конца шоу, но тут на весь зал раздался громкий голос ведущего, и понеслось: разноцветные неоновые лучи, шары, фигуры скользили по полу, потолку, столикам, лестницам, улыбающимся лицам и яркой одежде собравшихся. На сцене происходило что-то особенно интересное, но мне было не очень хорошо видно, из-за чего я постоянно вытягивала шею и наклоняла голову то влево то право. Он взял меня за руку. От неожиданности я чуть не подпрыгнула на своем уютном диванчике. «Надо же, - подумала я, - какой Он впечатлительный, впервые проявил нежность под воздействием музыкально-светового накала вокруг нас.» Он наклонился к моему уху:
        - Давай подойдем ближе к сцене, тебе будет лучше видно.
        Я немного успокоилась, поняв, что это было проявление заботы, а не попытка поцеловать меня под прикрытием полумрака и оглушительных звуков. Взявшись за руки, мы стали пробираться к эпицентру событий. На танцполе было не так много народа, я заняла удобную позицию, которая позволяла видеть источник световых лучей, а также тех, кто создавал из них причудливые узоры вокруг нас. Андрей отпустил мою руку, чтобы, наверное, не смущать, и встал немного позади. Я не отрывала взгляд от волшебного действа, но постоянно ощущала, что Он смотрит на меня.
        Шоу длилось минут сорок и закончилось стремительным ослепляющим столбом света, уходящим из центра сцены в потолок, где он и растворился. А потом началось что-то невообразимое: впечатленные таким разогревом, посетители клуба пустились в зажигательные танцы под современные хиты, сменявшие друг друга. К барной стойке было не протолкнуться. На ступенях и ярусах умело вертелись танцовщицы и просто девушки, пришедшие отдохнуть. Я невольно поддалась всеобщему безумству. Добравшись до нашего столика, мы упали на диванчик и глупо улыбались друг другу. Я допила остатки своего морса, а Андрей медленно потягивал минералку с лаймом. Мимо проходили официанты, разносившие подносы с коктейлями всевозможных цветов в стаканах необычной формы.
        Я нагнулась поближе к Андрею и призналась:
        - Мне всегда казалось, что это целое искусство - готовить всякие экзотические напитки. Не представляю, разве этому можно научиться! Как они это делают?
        - Это надо увидеть самой. Пойдем?
        - Куда?
        - Посмотришь, как все делается!
        Он взял меня за руку и повел ближе к барной стойке, за которой два ловких бармена смешивали какие-то жидкости в причудливых бутылочках (Андрей пояснил, что это шейкеры), красиво выливали их в рюмочки, стаканы, фужеры, что-то добавляли, даже поджигали. От всего увиденного у меня рябило в глазах.
        - Надо попробовать, иначе ничего не поймешь, - крикнул мне Андрей.
        - Я и так ничего не понимаю. Это невозможно запомнить, - ответила еще громче я.
        - Чтобы почувствовать все тонкости мастерства, надо попробовать результат.
        Как я, девушка практически не пьющая, пьянеющая даже от алкогольных паров, исходящих от пассажиров общественного транспорта, поддалась на эту провокацию? В общем, через пару часов я перепробовала, похоже, все коктейли, которые были в меню бара. Сначала я старалась внимательно следить за тем, что бармен добавляет в мой бокал, что-то уточняла. На какие-то вопросы бармен отвечал вполне серьезно и профессионально, на другие улыбался. Когда я совсем разомлела от принятого алкоголя, держать фужеры мне помогал Андрей. Кажется, весь процесс доставлял Ему не меньшее удовольствие, чем мне. Он даже не пытался остановить меня, а, наоборот, подбадривал, помогая определиться с выбором и очередностью напитков. Лучи светомузыки скользили по Его лицу, одежде, от чего вся Его фигура приобретала какие-то причудливые оттенки. Наверное, я тоже сменила окраску не раз. Изредка пузырьки газированных коктейлей резко ударяли мне в нос, и я заливалась хохотом, складываясь пополам. Он бережно поддерживал меня за руку и мило улыбался, а порой даже заражался моим безудержным смехом.
        Мы буквально выскочили из душного и шумного клуба на улицу - так мне не терпелось оказаться на воздухе и разбавить концентрацию алкоголя в моей крови кислородом.
        Оказавшись на ступеньках у выхода, мы громко рассмеялись. Я судорожно ощупывала своё бедро, подозревая, что забыла на барной стойке клатч.
        - Он у меня, - успокоил Андрей, протянув мне пропажу.
        Странно, но, оказавшись на улице, я уже не чувствовала себя такой захмелевшей и довольно твердо стояла на ногах. Картинка перед глазами перестала расплываться и трястись.
        - А знаешь, я почти протрезвела, - авторитетно заявила я. - Кстати, отличный ход - напоить девушку на первом свидании.
        - Я старался выбирать для тебя коктейли с минимальным содержанием алкоголя. Всё-таки в этот вечер я ещё кое на что рассчитываю.
        Я вытаращила на него глаза.
        Он продолжил:
        - Я имею в виду, услышать от тебя много всего интересного.
        Я поняла, что наш вечер не окончен. Честно говоря, меня это радовало.
        Поскольку клуб находился на набережной, маршрут для прогулки определился сам собой. Медленно шагая вдоль узорчатого металлического парапета, каждый из нас как будто боялся первым нарушить тишину теплого майского вечера. Я подошла ближе к ограждению, облокотилась на него и посмотрела в воду. Было уже темно, и я только слышала её лёгкий плеск. Андрей подошел сзади, встал ко мне вплотную и уперся руками в перила парапета. Я смотрела на Его сильные, красивые руки и не могла оторвать от них взгляда. Меня наполняло чувство защищенности, уверенности и блаженства. Его лицо приблизилось к моему затылку, и я почувствовала, как Он осторожно вдыхает мой аромат. Потом Он нежно пощекотал носом мою шею. Я зажмурилась от удовольствия. Я была рада, что наше первое свидание проходило так легко и естественно. Мы не говорили без умолку о своём хобби, предпочтениях в еде, не вспоминали смешные случаи из детства. Это было совсем не нужно.
        Уже подъезжая к моему дому, Андрей спросил:
        - Как тебе шоу? Оправдало ожидания?
        - Было здорово, у меня порой аж дух захватывало. Только, если честно, я думала, оно подольше продлится. Хотя и так было, что посмотреть.
        - Ты ещё проекционные фонтаны световые не видела. Они музыкальные. Такие есть в нескольких городах. Вот увидишь, тебе они тоже очень понравятся.
        Я позавидовала тому, как много Он, наверное, путешествует, и сколько всего видел. От этого Он стал для меня еще притягательнее.
        - Спасибо за вечер. Я, наверное, долго не смогу уснуть. Столько всего…
        - Тебе спасибо, - прервал мой лепет Андрей. - Забыла? Это ведь ты всё придумала. Очередь за мной. Теперь я немного представляю, что тебе может быть интересно.
        - И что же? - испытующе уставилась на Него я, скрестив руки на груди.
        - Ты определенно любишь зрелищные и многолюдные мероприятия, любишь узнавать и пробовать что-то новое. Это радует. Значит, есть, чем тебя удивить.
        Ничего себе! Так Он вовсе не пренебрегал обязанностью ухажера планировать свидание, а хотел узнать мои интересы и предпочтения. Удивил!
        - Я пойду. Уже поздно. Завтра, всё-таки, рабочий день, - начала прощаться я.
        - У кого-то учебный. Тебе завтра в институт?
        - Да, в первой половине дня нужно заглянуть на кафедру.
        - Только выспись, пожалуйста. Иначе меня будет мучить совесть.
        - Слушаюсь, - по-военному отдала честь я и стала открывать дверь в машине.
        Андрей молниеносно выскочил из автомобиля и помог мне выбраться из него. Я направилась к подъезду. Он окликнул:
        - Ты ничего не забыла? Или это повод, чтобы я вернулся? - Андрей приоткрыл заднюю дверцу, но в темноте салона я ничего не могла разглядеть.
        И тут я спохватилась:
        - Цветы!
        Андрей взял с сиденья букет и поднес мне.
        - Я еще не такая профессиональная искусительница, - заигрывая, улыбнулась я.
        Приняв из Его рук букет, я направилась к подъезду, и тут Он быстро снова взял цветы и убрал их за спину. Я резко повернулась и уткнулась в Его грудь; потом оторвала взгляд от белоснежной ткани рубашки и подняла лицо. Он поцеловал меня, медленно и очень осторожно. Каким бывает поцелуй, я тогда не знала, но мне он запомнился именно таким. Я смогла только еле-еле двигать своими губами навстречу Его.
        - Я не умею целоваться, - прошептала я, как бы извиняясь, и опустила голову.
        - Правда? А целуешься хорошо… - тихо проговорил Он, прижимаясь своим лбом к моей макушке. Он опять вручил мне букет.
        - До завтра.
        - Да, - только и смогла выдавить из себя я. Мою грудь распирало от нахлынувшей нежности и чего-то ещё, мне непонятного. Это даже стучало у меня в висках.
        Я не помню, как добралась до квартиры, как вставила ключ в замочную скважину, как разулась. Когда я включила в комнате свет и села на кровать, разглядывая букет в руках, зазвонил мобильный. Я, не глядя на дисплей, ответила:
        - Алло.
        - Всё нормально? Ты добралась?
        - Да, сейчас буду укладываться спать.
        - Спокойно ночи.
        ***
        Почти два месяца уже нашей жизни пролетели также стремительно, как и замечательно. Мы виделись почти каждый день. Я не знаю, остались ли уголки города или заведения, которые бы мы не посетили. Казалось, Он стремился познакомить меня со всеми местами, где бывал раньше, которые Ему особенно нравились, и хотел разделить со мной свои впечатления. Я тоже не отставала, и, хотя знала город не так хорошо, как Андрей, тоже водила Его туда, где любила бывать или куда давно мечтала сходить. Оказалось, нам одинаково интересно было на выставках произведений искусства и на сеансах мультфильмов, в аттракционах 3D. Мы танцевали в толпе влюбленных парочек на Дне города, когда в небо выпускали шары под очень красивую медленную музыку. И даже посетили крутое байкер-шоу, после чего Он, заметив мой восторг, пообещал купить мне самый навороченный мотоцикл при условии, что я никогда не сяду за его руль. За это время я много узнала о Нем. Оказывается, стать юристом было Его мечтой с самого детства. Отец Андрея был военным, и Он, ещё будучи маленьким мальчиком, решил, что будет защищать людей, но не с оружием в руках, а в
суде. Отец внезапно умер, когда Андрей заканчивал четвертый курс института. Было очевидным, как эта утрата сильно отразилась на Нем, поскольку Он не любил вспоминал те дни. О матери Он говорил охотнее: чувствовалось, что Андрей и Его старший брат Вадим были желанными и горячо любимыми детьми, и сами отвечали родителям глубоким уважением и сыновним теплом. После смерти отца Андрей ещё больше сблизился с матерью; очевидно, она хотела как-то восполнить сыновьям утрату близкого человека, на которого они равнялись все предшествующие годы. Вадим не имел каких-то особых интересов и профессиональных стремлений, со второй попытки окончил заочное отделение технического университета и открыл станцию техобслуживания, где трудились наёмные работники. Как говорил Андрей, сногсшибательной прибыли этот бизнес не приносил, но себя окупал и позволял брату держаться на плаву. Мама же их Галина Викторовна никогда в своей жизни не работала, зато семье отдавала себя всю без остатка. Андрей никогда не помнил отца с грустным или недовольным лицом, да и мать ни разу не жаловалась на свою судьбу, а впоследствии очень гордилась
тем, чего добились её дети. Руководство юридической фирмой доставляло Ему огромное удовольствие, как и непосредственное участие в судебных делах. Как Сам выражался, Он уже заработал право выбирать для Себя наиболее интересные дела. Остальные поручал штатным юристам, в которых ценил превыше всего профессионализм и ответственность. Об уровне Своего достатка Андрей не распространялся, но по всему мне было понятно, что финансовые дела Его обстоят куда лучше, чем у брата, намного лучше. Меня же это абсолютно не волновало. Я всего лишь считала, что Своё благополучие Он справедливо заслужил старательной учёбой и добросовестным трудом.
        Мне нравилось, как открыто и просто Андрей рассказывал о Себе, о Своей семье и увлечениях, делился воспоминаниями, не всегда приятными. При этом Он очень интересовался всем, что было связано со мной. Я также охотно делилась с Ним рассказами о своём озорном детстве, усидчивости, которую проявляла в школе, несмотря на отсутствие симпатии к учебе в общем. В старших классах я мечтала поступить в театральное училище, но ближе к окончанию учёбы осознала, что не обладаю для этого выдающимся талантом. Зато обнаружила у себя интерес к истории искусств, что привело меня в институт культуры на специальность «Культурология». Однажды, когда Он забрал меня из института, а я без остановки тараторила про то, как бойко отстаивала разделы дипломного проекта, которые ставил под сомнение руководитель диплома, Андрей попросил почитать Ему мою работу. Я протестовала, говорила, что диплом еще нужно доработать. Он настоял, и я, развернув увесистую папку, бубнила что-то про культуру крестьян начала XIX века, потом перепрыгнула на зарождение театрального искусства, из-за чего и разгорелся мой спор с преподавателем. Слушал
Андрей внимательно, не перебивал, только пару раз задал уточняющие вопросы. Потом признался, что моя профессия для Него - тёмный лес, но Он считает её безумно интересной.
        Новые эмоции и кардинальные изменения в привычном распорядке жизни, вызванные появлением в ней Человека, на Которого уходила уйма свободного времени и мыслей, не помешали мне блестяще защитить диплом. Я даже вдохновлялась и старалась усовершенствовать свою работу, а на защите чувствовала себя увереннее, поскольку знала, как важно это не только для меня, но и для моих родителей и Андрея. Получение диплома, совпавшее с мои Днем рождения, мы с размахом отметили в дорогущем ресторане (я до сих пор закатываю глаза, вспоминая цены в меню). Андрей со всей серьёзностью принял из моих рук красную папочку с долгожданным документом и внимательно изучил его содержание.
        - Теперь я за твое будущее спокоен, - с театральным облегчением сказал Он.
        На следующий день я уехала к родителям. Не терпелось отпраздновать окончание учёбы со всей семьёй! Каждый мой отъезд к родителям немного огорчал Андрея. Он говорил, что хоть мы и не могли видеться двадцать четыре часа в сутки, осознание того, что я где-то неподалеку, пока Он занят делами, успокаивало Его и поднимало настроение. Посадить меня в автобус Он не мог, так как в этот день участвовал в судебном процессе, но на вокзал доставил и усадил с сумкой на самую ближайшую к остановке лавочку.
        - Ты точно ненадолго? - уточнил Он, ставя рядом мой багаж.
        - Точно. Я же говорила, мне еще с хозяйкой квартиры нужно договориться о продлении аренды.
        - Вдруг твои сейчас тебя увидят, растрогаются, не захотят отпускать. И останешься в своём поселке культуру в массы продвигать.
        - Перестань, - отмахнулась я. - Ты же знаешь, родители сами настаивают, чтобы я работу в городе искала. Говорят: ради чего же пять лет стараний? Тем более, домой, если что, я всегда успею вернуться. Они только убеждают не искать работу сразу, а советуют немного отдохнуть, так сказать, проветрить голову.
        - «Если что» не будет. Я тебе уже говорил: в крайнем случае, у себя место найду. Без работы не останешься. А там можешь выбирать для себя подходящий вариант. Кстати, ты так и не хочешь поближе к центру переехать? Я же говорил, могу помочь. Предложение в силе.
        - Нет, мы это уже обсудили. Но всё равно спасибо.
        Вопрос о переезде я даже не рассматривала, хотя Андрей предложил снять мне комфортную квартиру в приличном микрорайоне. Но я считала, что такой «подарок» будет меня к чему-то обязывать. Благо, Он не предлагал переехать к Нему, в центр, в большую двушку в новом доме, который снаружи напоминал музей или дворец. У Андрея был еще дом за городом, построенный по специальному проекту, но там я еще не бывала. Он говорил, что и Сам остается в доме крайне редко, поскольку от квартиры удобнее и быстрее добираться до работы, а встречи и судебные заседания порой затягиваются допоздна. И вообще, о том, чтобы съехаться, вопрос не стоял. Просто люди, которые хотят жить вместе, как правило, спят друг с другом. Я на тот момент ни разу не ночевала в Его постели, как и Он в моей. Я даже без одежды Его не видела. И очень уважала Андрея за то, что Он ни на чем не настаивал, хотя и давал понять, как сильно хочет, чтобы наши отношения стали чем-то большим.
        Я не буду рассказывать о том, как мы стали ближе. Не хочу делиться самым сокровенным и дорогим не только для меня, но, уверена, и для Него. Это произошло, когда я вернулась в город после поездки домой. Скажу только, что это были самые счастливые моменты в моей жизни.
        ***
        За всё время нашего общения я так и не познакомилась с Его мамой и братом. Со своими я Его тоже не спешила знакомить: не хотела волновать их раньше времени. Тем более, о каком-то оформлении наших отношений еще было рано говорить, так что я о Нем даже не рассказывала. Хотя мама, кажется, что-то поняла по тому, как изменилось мое поведение и как часто я выходила с телефоном из комнаты, отвечая на звонки. Но никто с расспросами ко мне не приставал. Мне было так спокойнее, а вот почему Он не знакомил меня со своими близкими, иногда подтачивало изнутри. Я оправдывала всё Его занятостью на работе и желанием побольше побыть со мной вдвоём. В итоге я решила, что всему свое время, и сосредоточилась только на наших отношениях.
        Один раз мне всё же представилась возможность увидеться с Галиной Викторовной. Мы собирались поехать на прогулку за город, и Андрей предложил заскочить на дачу к Своей маме - нужно было завезти ей кое-какие продукты. Как объяснил Андрей, Его родительница не жаловала местные дачные магазинчики и считала для себя неприемлемым толкаться у прилавка, обсуждая с соседками урожай петрушки.
        Когда мы подъехали к дачному участку с аккуратным добротным домом, обнесенному кованым забором, Андрей предложил зайти с Ним, но я почему-то постеснялась, объяснив, что лучше как-нибудь в другой раз, когда будем не проездом. Он сказал, что скоро вернется, но не успел войти в калитку: из-за поворота, в трех домах от их дачи, на дороге показалась Галина Викторовна в стильном спортивном костюме и мокасинах. Видимо, она совершала пробежку и сейчас возвращалась лёгкой трусцой. Увидев Андрея, она перешла на шаг, как будто всегда хотела выглядеть в глазах сына степенной и не обремененной такими пустяками, как зарядка. В боковое зеркало я увидела, как Андрей отпустил ручку калитки, повернулся в сторону приближавшейся матери и мило улыбнулся. Он любил Свою маму. Галина Викторовна, как и в первую нашу встречу, выглядела очень ухоженной, с аккуратно уложенными коротко стриженными волосами и легким макияжем. Когда она практически поравнялась с моей дверью, я поняла, что знакомство неизбежно.
        - Здравствуйте, - сказала я как можно громче и приветливее, и уже хотела выйти из машины, взявшись за ручку.
        Однако мама Андрея даже не взглянула в мою сторону, зато быстрее пошла навстречу сыну.
        «Она же меня видела! Конечно, видела… И слышала!» - вертелось в моей голове. Я решила не ставить себя и её в неловкое положение и передумала выходить из машины.
        - Здравствуй, мой дорогой, мой Андрюша, - проговорила она, делая особые ударения на слова «дорогой» и «Андрюша», и поцеловала Его в обе щеки. Потом быстро взяла под руку, отворила калитку и повела во двор, что-то рассказывая умиротворенным голосом.
        Я сидела в машине как на иголках. Его не было минут десять, а у меня за это время пронеслась перед глазами значительная часть моей будущей жизни, которая представляла собой совсем не радужные картины: вот Он выходит из калитки, высаживает меня из машины и показывает, в каком направлении находится ближайшая остановка, поскольку мама против наших с Ним отношений; вот она проходит мимо меня в ЗАГСе, на ходу выхватывая букет невесты, и уводит под руки Андрея, а я так и остаюсь реветь в свадебном платье, утираясь фатой; вот она вручает мне билет до дома и выставляет чемоданы из нашей с Ним квартиры, поскольку Андрюшенька, вернувшись с работы, не должен застать в ней это недоразумение (меня, то бишь)… «Что за чушь? - мысленно одёрнула себя я. - Может, она просто была неподготовлена к встрече с девушкой Своего Сына или решила не проявлять излишнего интереса к Его личной жизни, боясь показаться навязчивой наседкой.»
        Когда Андрей сел в машину, я зачем-то решила объясниться:
        - Извини, я не вышла из машины. Просто сразу, когда Твоя мама подошла, не успела, а потом за вами следом бежать не стала, не хотела вмешиваться в ваш разговор.
        - Перестань. Ещё успеете познакомиться. Правда, моя мама не сразу сходится с новыми людьми, но это только поначалу… А так она отличная свекровь… Я так думаю… В смысле, я надеюсь… - почему - то сбивчиво стал поправляться Он, а потом молча сосредоточился на дороге.
        Тогда я объяснила такое Его поведение тем, что Он и сам опешил от поведения матери, к тому же в Своих рассуждениях немного забежал вперед касательно нашего будущего.
        В этот же день я познакомилась с Вадимом, Его старшим братом. Вернувшись в город, мы заехали к нему на станцию подкачать колёса и проверить что-то под капотом. Вадим отличался от брата крупной коренастой фигурой и немного смугловатым цветом кожи. Конечно, по красоте он уступал Андрею, но в целом произвел приятное первое впечатление. На этот раз я вышла из машины. Все наше общение свелось к приветствию, после чего Андрей представил нас друг другу, и Вадим сразу вернулся в рабочий кабинет, который находился где-то внутри станции. По одежде было видно, что он не простой рабочий, но всё равно выглядел немного помятым и неопрятным.
        Выезжая с территории станции техобслуживания, Андрей объяснил:
        - Мой брат - холостяк со стажем. Мама пыталась приучить его к правильному питанию и распорядку дня, уговаривала носить деловую одежду, но, кажется, он неисправим. Весь день торчит здесь на перекусах, потом допоздна тусуется где-то с пацанами моложе себя. Живет в однушке и ему вполне хватает. Я бы так не смог существовать.
        Я задумалась над тем, что убеждало Андрея жить более размеренно и правильно что ли, но почему-то не решилась спросить об этом вслух.
        В следующий раз я увидела родственников Андрея нескоро и при обстоятельствах, далеко не похожих на знакомство с будущей семьей. Но не всё в нашей жизни складывается по заранее спланированному сценарию. Позже я пришла к выводу, что прелесть наших с Ним отношений заключалась отчасти в том, что мы не жили по каким-то стандартам или стереотипам. Мы создавали свой сценарий, хотя и не всегда по собственному желанию и замыслу.
        В остальном наши с Ним встречи были наполнены приятной болтовней, обсуждением планов на выходные, бесцельным катанием по вечернему городу, просмотром отснятых за день фотографий на экране большого телевизора в Его огромной гостиной. В такие вечера я устраивалась рядом с Ним на диване, клала голову к Нему на коленки, поджимала ноги и, ощущая тепло Его тела, мечтала, чтобы это не кончилось никогда. Я старалась не оставаться у Него до утра, чем вызывала сильное удивление. Я ничего не объясняла, даже посреди ночи просто начинала собираться домой, объясняя, что завтра мне рано вставать на очередное собеседование, или что хотела отредактировать резюме и разослать его еще по нескольким адресам. А потом я возвращалась в свою уютную съемную квартирку, заставленную и завешанную Его подарками, которые делались по поводу и без. Причем поводы в большинстве случаев Он придумывал Сам, даже весьма невероятные и нелогичные. В моей квартире почти всегда были цветы. Цветов Он мне дарил много. Хотя, наверное, цветов много не бывает.
        С момента нашего знакомства меня никак не переставал мучить один вопрос. И вот однажды, когда Андрей забрал меня из дома после очередного напряженного рабочего дня, которых в Его профессии хватало, мы ехали посмотреть автомобильный салон, который недавно открыл Его бывший одноклассник. Они случайно встретились, и тому не терпелось похвастаться своими успехами перед не менее успешным товарищем из детства. Я решила немного отвлечь Его и начала допрос:
        - Слушай, я всё хочу спросить: а чем я Тебя привлекла тогда, ну, в первый раз, у поликлиники? Ты не подумай, я не страдаю комплексом неполноценности, просто… Просто я была в таком ужасном виде, такая жалкая, наверное, с пакетом, который мне все руки оттянул. Даже со стороны не хотела бы на себя посмотреть в тот момент.
        Нисколько не раздумывая, Он ответил:
        - Ничего ужасного в твоём виде не было. Я сразу заметил, какая ты симпатичная особа, - игриво посмотрел Он на меня, но тут же сосредоточился на дороге. - Просто этот пакет и сумка никак не вязались с твоим образом. Я ещё подумал, как ты могла всё это на себя навьючить и зачем. Ты сразу показалась такой обаятельной, и я подумал, что эту девушку до жизни такой довели особые обстоятельства. Потом, когда оказалось, что для тебя это привычное состояние, я успокоился: значит, никакие жизненные неурядицы не помешают тебе разглядеть во мне того, с кем можно продолжить знакомство.
        Так просто и так естественно. Я решила больше не морочить себе голову раздумьями по поводу того, как и почему всё так сложилось в моей жизни. Я хотела просто быть счастливой и наслаждаться каждым днём, проведённым с Ним.
        - С пустыми руками как-то нехорошо, - сказал Андрей, припарковываясь у алкогольного магазина. - Куплю ему бутылку коньяка, скажу, что потом посидим, выпьем, когда я без руля буду. Ты со мной?
        - Нет, - покачала головой я. - Я в «звёздах» не разбираюсь. А если честно - туфли неудобные обула, уже всю ногу натерла.
        - Приедешь домой - выбрось их. Я быстро.
        Андрей вышел из машины и зашагал в сторону магазина.
        Мне порядком надоела сумка, которая лежала на коленях, и я повернулась назад, чтобы положить её на заднее сиденье. Я уже говорила о том, какими нескоординированными бывают иногда мои движения? Укладывая сумку назад, я нечаянно смахнула с сиденья папку с документами, которая шумно съехала на пол. Андрей заехал за мной прямо после судебного заседания, и, вероятно, это были рабочие бумаги. Я, мысленно отчитав себя за неуклюжесть, потянулась за папкой, но ремень безопасности мешал мне схватить её всей рукой: я подцепила краешек пальцами, папка выскользнула, и в моей руке остался один документ, чудом удержавшийся между пальцев. Я наконец-то отстегнулась, чтобы убрать документ в папку и вернуть её на место. В этот момент я машинально перевернула документ титульной стороной к себе. Это было свидетельство о браке. Я видела такие не раз, поскольку за время учебы успела побывать на свадьбе нескольких одногруппниц. После регистрации я, как и все незамужние подружки невесты, разглядывала каждую строчку и представляла, что когда-то и у меня будет такое же, своё. Но это было Его свидетельство о браке. Я слишком
хорошо выучила фамилию, имя и отчество Андрея, чтобы не подумать, будто в первой графе указан Его однофамилец.
        Я оказалась права: все не могло быть так хорошо.
        ***
        Я так и не вернула свидетельство в папку, хотя как робот подняла её с пола и положила на сиденье. Меня неприятно обдало сильным жаром, закололо в области лба, к желудку подступила резкая тошнота, потом чувство сдавленности. Я повернулась и уселась на своем сиденье ровно. И тупо смотрела в документ. Нога в тесной туфле стала ныть еще больше. Я оторвала взгляд от Его фамилии, начала нервно осматривать салон автомобиля, затем уставилась на улицу через лобовое стекло. Первым порывом было выскочить из машины, скрыться за каким-нибудь зданием, чтобы Он не стал догонять меня, и уехать домой. Мне не хотелось что-то выспрашивать у Него, объясняться. Еще меньше мне хотелось слушать Его оправдания и вранье. Я была уверена, что никакого вразумительного объяснения этой ситуации нет и быть не могло. Любая девушка на моем месте подумала бы так же. Конечно, ни о какой поездке к Его знакомому теперь и речи быть не могло. Я уже потянулась за сумкой, решив оставить свидетельство на Его сиденье. Мне было абсолютно безразлично, что Он мог подумать, обнаружив его на видном месте. Да пусть хоть обвинит меня в том, что я
рылась в Его вещах. Мне было всё равно. Я права! Я потерпевшая сторона! От этой мысли мне вдруг стало себя безумно жалко, слёзы больно защипали глаза, в висках застучало, лицо скривилось, и я готова была разрыдаться.
        Стук двери магазина вывел меня из ступора. В боковое зеркало я увидела, как Он возвращается с фирменным пакетом в руках и уже в явно приподнятом настроении. В этот момент я решила встретиться Ним лицом к лицу и сказать всё, что думаю. В конце концов, я имею на это право. Я стала частью Его жизни, пусть лживой и ненастоящей, но Он сам был инициатором этого. Я делила с ним радость, грусть, постель, в конце концов. Он допустил, что я уже начала строить планы на наше совместное будущее. Я не должна переживать это одна!
        Я уверенно положила свидетельство о браке на панель приборов, прямо посередине, проглотила слезы и стала ждать. Пока Он брался за ручку дверцы, открывал её и усаживался в салон, что заняло максимум две секунды, моё сердце успело пуститься в безумную скачку. Я внутренне молила своё самообладание не покидать меня!
        Наверное, из меня действительно вышла бы плохая актриса, потому что Он сразу уловил что-то в выражении моего лица и вопросительно уставился на меня.
        Я собралась с духом и, глядя в Его глаза, еле выдавила из себя фразу, которая казалась мне самой подходящей в тот момент:
        - Тебе не кажется, что, прежде чем заводить роман с одной женщиной, надо сначала развестись с другой?
        Я медленно перевела взгляд на свидетельство о браке. Теперь и Он его заметил. Никакой эмоции не проскользнуло на Его лице. Андрей спокойно положил пакет с бутылкой на заднее сиденье. Теперь Он, видимо, подбирал слова для Своего оправдания.
        - Оно случайно упало вместе с папкой, когда я задела её сумкой, - зачем - то внесла ясность я. Наверное, в эти минуты мне просто хотелось казаться на Его фоне особенно искренней и невиновной.
        Он молчал уже несколько секунд, уставившись в лобовое стекло. Потом положил руки на руль и тихо вздохнул. Я больше не могла терпеть Его безграничное самообладание, которое раньше возводила в ранг Его достоинств, и схватила сумку с заднего сиденья; на этот раз папка не свалилась вниз, и я даже на долю секунды подумала, что лучше бы она и в первый раз осталась на своём месте. Я уже приготовилась покинуть салон автомобиля, когда Он резко, даже с силой, схватил меня за руку:
        - Подожди.
        - Пусти, я уже не хочу ничего слушать, - стала противиться я и схватилась за дверную ручку.
        - Ты даже не заешь, что я скажу. Можешь хотя бы выслушать?.. А потом уйдёшь, если захочешь. - Он не отпускал моей руки.
        Я отдернула руку, уселась ровно, прижала к себе сумку, и, устремив взгляд прямо перед собой, приготовилась слушать.
        Он нажал кнопку автоматического подъема стекол, и мы оказались в полной изоляции от внешнего мира. Наверное, Ему не хотелось, чтобы наш разговор слышали прохожие. Да и мне тоже.
        - Документ настоящий, я действительно женат. Но я развожусь. Помнишь, когда мы ходили в клуб на световое шоу, я смог заехать за тобой только вечером, после судебного заседания? Это было первое заседание по моему бракоразводному процессу.
        - Почему Ты мне ничего не сказал тогда, сразу?
        - Тебе? Девушке, которая не умела до меня целоваться? Что я должен был вывалить? - заметно начал раздражаться Он. - Что я уже почти год и безуспешно пытаюсь развестись с женой, но мне это никак не мешает завязать с тобой отношения? А ты подожди, и будет нам с тобой счастье? Или нужно было докладывать тебе каждый раз, как продвигается рассмотрение дела? Как я осадил её и её адвоката на очередном заседании? А может, нужно было познакомиться с тобой, потом взять паузу для разрешения проблем, и в это время тебя бы позвал замуж какой-нибудь ушлый одногруппник или перспективный тракторист из твоего поселка?
        - Ты разговариваешь со мной так, как - будто это я в чем - то виновата, - перебила я Андрея.
        Он ударил руками по рулю:
        - Да никто ни в чем не виноват! Или я… Я один. Хотя не считаю себя в этой ситуации виноватым, потому что мне не в чем оправдываться. Я бы и сейчас тебя не посвящал в подробности своего развода, если бы… - он посмотрел на то место, где все еще лежало свидетельство о браке.
        - Считаешь, меня это не касается, - усмехнулась я и нервно покачала головой.
        - Потому что ты не такая. Ты не для этого.
        Я повернула голову в Его сторону и молча уставилась, требуя объяснений.
        Он, казалось, злился не только на сложившуюся ситуацию, но и на Самого Себя.
        - Если бы ты была зрелой женщиной, с кучей романов за плечами, я бы без проблем объяснил тебе всё сразу и, скорее всего, эта канитель с женой не казалась бы тебе таким уж препятствием. Но ты не сталкивалась с этим раньше, тебе нечего было противопоставить моему прошлому. Я не хотел, чтобы ты начинала свои первые отношения с таких заморочек. Я не имел права нагружать тебя всем этим. Ты этого не заслужила.
        Я сразу поверила Ему. Почему? Потому что до этого момента Он мне ни разу не врал, и, честно говоря, очень хотелось, чтобы эта ситуация не стала исключением. Но спускать все на тормозах и принять Его брак безоговорочно и спокойно я не могла. К тому же, Он был прав: я не заслужила этого. Меня сильно ранило то, с чем мне пришлось столкнуться. С чем нам пришлось столкнуться. Я захотела побыстрее попасть домой и остаться наедине со своими мыслями.
        Я снова взялась за ручку двери.
        - Если хочешь домой, я отвезу тебя, - уже спокойно сказал Он.
        - Я хочу побыть одна, - без какой-либо обиды или желания задеть Его чувства ответила я.
        - Я не обманываю тебя. Всё обстоит так, как я рассказал. Я делаю всё, чтобы быстрее развестись. Поверь, потом я бы тебе всё объяснил, не стал бы скрывать от тебя какую-то часть своей жизни. Я поэтому и не знакомил тебя с друзьями и родственниками, чтобы кто-нибудь не проговорился при тебе. Не хотел, чтобы шептались за твоей спиной. Все и так в курсе моей ситуации.
        - Я правда хочу побыть одна, - предприняла я последнюю слабую попытку возразить на Его предложение довези меня до дома.
        Он не стал давить. К тому же было еще светло, и я могла без проблем добраться самостоятельно.
        - Позвони мне, когда доедешь, - попросил Он. Я ничего не ответила и вышла из машины.
        - Я сам тебе позвоню, - донеслось до меня, когда я закрывала дверь.
        ***
        - Почему Ты разводишься с женой? - спросила я, сидя на Его кухне, завернутая в накинутый прямо на голое тело плед.
        Андрей вертелся у плиты, колдуя над горячим шоколадом для меня. Сам Он предпочитал крепкий кофе.
        Стараясь делать вид, что говорит абсолютно невозмутимо, Он ответил:
        - Нами утрачено чувство любви и взаимного уважения - так написано в моем исковом заявлении.
        - Я серьезно.
        - Меньше всего мне хотелось бы обсуждать с тобой мои отношения с Леной.
        Этот разговор состоялся через два дня после нашего объяснения в машине. К Его товарищу мы так и не съездили, об этом как-то само собой забылось, да и, честно говоря, нам обоим было не до этого.
        Я поймала себя на мысли, что впервые слышу имя Его жены. В тот день я даже не догадалась прочитать свидетельство о браке полностью. Он понял, что я настойчиво жду ответа, и, перелив готовый напиток в мою кружку, сел напротив.
        - Я познакомился с ней на пятом курсе института. Мы вместе проходили преддипломную практику в адвокатской конторе. Даже не помню, как мы начали общаться. Потом я с головой ушел в диплом, после защиты сразу занялся оформлением собственной юридической практики. Короче, не до амурных дел было. И тут мы с ней снова встретились на Дне рождения общего знакомого как раз из той адвокатской конторы. Как-то всё завертелось. Не жди подробностей. Если честно, тогда мне с ней было просто удобно. Она как-то быстро сама со мной сошлась, а мне некогда было выстраивать отношения. Я старался не отвлекаться от дел фирмы, набирался опыта, пропадал день и ночь в судах, у приставов, на выездах, бегал с бесконечными запросами. Короче, она легко ко мне переехала, и меня каждый вечер ждал ужин, утром - наглаженные рубашки. Я, кстати, сразу после защиты съехал от мамы. Было куда: отец перед смертью купил нам с братом по однушке, я свою потом обменял на эту. Не хотелось вечером в состоянии выжатого лимона вести какие-то беседы, отвечать на бесконечные вопросы, да и маму не хотел грузить переживаниями по поводу того, что
поздно ем, не высыпаюсь. Вообще, я маме очень благодарен, она меня всегда поддерживала, особенно в начале карьеры.
        - Лена с тобой работала? - мне показалось это логичным, ведь она тоже закончила юридический.
        - Нет, она вообще сразу после получения диплома утратила интерес к своей профессии. А может, его никогда и не было. Я особо не интересовался. Она закончила какие-то дизайнерские курсы. В первый год нашего брака пыталась проявить себя у знакомой в студии, но через пару месяцев ушла и больше никогда не работала. Я не настаивал, у меня дела сразу в гору пошли, денег всегда хватало. Тем более, мама у нас ни дня не работала и я в этом ничего странного не видел. Зато сама она на Ленку из-за этого ворчала. Мама даже не сразу с ней познакомилась. Когда узнала, что я с девушкой стал жить, вдруг перестала ко мне приезжать. Короче, встретились они уже ближе к свадьбе.
        - Женила она Тебя тоже сама на себе и быстро? - зачем-то поддела Его я.
        - Нет, - покачал головой Андрей. - Женился я не по любви и особенно к этому событию не готовился. Кстати, с тех пор отношений без глубоких чувств не завожу. - Он пристально посмотрел мне в глаза.
        «Ого, да мне в любви только что признались!» - подумала я.
        - В общем, мы прожили года два, я уже дом строил, но, ты знаешь, Лену в нем никогда не представлял. Можешь считать меня мерзавцем, но я стал постепенно ловить себя на мысли, что скоро с ней расстанусь. То ли она это почувствовала, то ли так совпало… В общем, однажды она сказала, что, вроде, беременна. Я не стал требовать справки от врача или тест предъявить. Просто сказал, раз так, давай жениться. Короче, решил поступить по совести. Я считал: ребенок должен родиться в полной семье. Поговорил с мамой, она нехотя, но поддержала, прочитав перед этим лекцию о том, как надо было правильно предохраняться. В общем, через два месяца мы сыграли свадьбу. Ленка сначала тянула с походом к врачу, потом, уже после свадьбы, сказала, что, наверное, «ложная тревога» была. Я даже не знаю, почему для меня не было принципиальным моментом до похода в ЗАГС убедиться в ее беременности. Наверное, я просто привык к ней, к тому, что она всегда была рядом. Не представляю, как она столько времени рядом со мной выдержала: никаких ухаживаний с моей стороны не было, я вечно срывался на нее из-за работы, зависал за компом
ночами, все выходные в офисе проводил.
        - Говоришь так, будто у вас любви совсем не было.
        - Ну, у меня точно не было. У нее… Не знаю. Сейчас, когда заварилась вся эта каша с разводом и разделом имущества, мне кажется, что она меня никогда не любила. Я даже вспоминаю какие-то моменты, и думаю, что она все время нашего брака жила со мной в ожидании развода и в постоянных подсчетах, что ей с этого перепадет. Тем более, детей Ленка от меня никогда не хотела. Это я понял, потому что после свадьбы она о ребенке даже не заикалась. Наоборот, постоянно принимала какие-то таблетки, строго за этим следила, и все равно гоняла меня в аптеку за презервативами. Меня такое положение дел устраивало, и я не заморачивался особо.
        Я поймала себя на мысли, что мы с Ним тоже предохраняемся. На этом настояла я. Во-первых, я понимала, что до меня у Него были женщины, а рисковать своим здоровьем я не собиралась. И потом, в мои планы не входило становиться матерью, пока я не найду стабильную работу и не определюсь со своим семейным положением. Но я не рассматривала эту свою осмотрительность как отсутствие любви к Нему.
        - Так почему все-таки развод? И где она сейчас живет? - не унималась я.
        - Мы где-то через полгода после свадьбы переехали в дом, она сразу нашла себе кучу занятий: мебель, оформление комнат. Я этого не касался и был очень рад, что она не отвлекает меня от работы. В принципе, мы жили, как среднестатистические супруги: вместе по гостям ходили, я ее даже на корпоративы брал, отдыхать ездили. Но потом она стала высказывать постоянное недовольство, истерики устраивать по любому поводу. Короче, из тихой и все понимающей жены человека с довольно нервной профессией она превратилась в комок злости и беспричинных оскорблений. Я сначала подумал - ревнует, но этим и не пахло. Она стала часто говорить о разводе, грозилась уйти. Я старался на работе оставаться допоздна, несколько раз даже с Вадимом зависал по клубам. Не помогало, она специально ждала моего возвращения, не засыпала, и начинала бурно расписывать мне свои планы на жизнь без меня. Я старался ей времени больше уделять, совместные походы куда-то устраивать, но каждые сборы оборачивались очередной истерикой и угрозами хлопнуть дверью. В конце концов я решил больше не пытаться что-то наладить, тем более не для чего это
было все… Сам предложил ей развестись. Детей у нас нет, мы могли без суда все оформить. Месяца два она собиралась со мной в ЗАГС сходить, вечно какие-то отговорки придумывала, все садилась считать, как нажитое делить будем. Потом я понял, что она просто время тянет, и сам в суд заявление на развод подал. Тут началось самое интересное: она просила откладывать заседания, какие - то больничные таскала, требовала время для примирения, а потом вообще со своей стороны подала абсолютно бредовый иск о разделе имущества.
        - Я слышала, что разводят быстро даже в суде. Почему у вас все сложно?
        - Я же тебе говорю, там свои юридические тонкости есть. На последнем заседании она вообще заявила судье, что, кажется, беременна. Хоть я убеждал, что это невозможно, от нее запросили справку из женской консультации, и, естественно, разбирательство отложили.
        - Почему Ты считаешь, что это невозможно? Она ведь все еще в доме живет, я правильно понимаю? А Ты иногда там бываешь, да и до обращения в суд там жил постоянно? - прямо спросила я, и тут меня больно кольнуло под ребрами, но я решила идти до конца. - Тебя не будет мучить совесть, если ребенок будет без Тебя расти?
        - Это физиологически невозможно, - ответил Он, понимая, на что я намекаю. - Мы с ней на кухне-то последний год старались не пересекаться, не то, что в спальне. А сейчас я там практически не появляюсь. Но все равно ей придется съехать, дом я ей не отдам.
        - Почему? Это же суд решит?
        - Я его не для нее строил, - отрезал Он. - В коридоре суда ее адвокат прямо сказал, что она еще долго будет портить мне кровь и красоваться в моем паспорте, если я буду в деле о разделе имущества настаивать на своем. Кстати, работа юристом заставила меня на многие вещи взглянуть по-другому. Например, я не считаю, что в любом случае нужно стремиться сохранить семью ради ребенка. Пойми меня правильно: иногда такое старание может сделать несчастными не только самих супругов, но и их детей. Но только иногда.
        Произнося последнюю фразу, Он посмотрел на меня с особой теплотой.
        В этот момент для меня стали так неважны все Его дрязги с женой. Я поняла: главное - сохранить и развивать дальше то, что мы уже построили с Ним вместе. Я нисколько не ревновала Его к жене, а, наоборот, полностью доверяла Ему: Андрей так искренне и открыто обо всем рассказывал, ничего не приукрашивая и не замалчивая, не старался представить Себя в выгодном свете, что ревность просто не могла возникнуть.
        Я крепко сжала Его руку, чтобы Он понял: я с Ним и готова ждать, сколько понадобится. Я рядом.
        ***
        Наша жизнь потекла дальше, только в новом русле. Он продолжил борьбу с женой, я погрузилась в поиски работы, и каждый из нас старался не омрачать своими трудностями время, проведенное вместе. Мы так же много гуляли, бывали в кино, килограммами поедали мороженое в модном кафе для детей (оказалось, это молочное лакомство было Его самым любимым чуть ли не с рождения!) Поскольку скрывать меня от знакомых и родных больше не имело смысла, мы стали ходить вместе в гости, ездить с Его компанией за город. Среди друзей Андрея нашлись мои единомышленники по зрелищным и увеселительным мероприятиям, чем я сразу же воспользовалась, и мы стали чаще бывать в клубах, на вечеринках и массовых праздниках, городских фестивалях, квартирниках. В принципе, Его окружение восприняло меня нормально, даже дружелюбно. Несколько раз я бывала у Него в офисе, и сотрудники довольно мило мне улыбались, как хорошей знакомой, предлагали кофе с конфетками.
        Поначалу это было приятно, я даже испытала некоторое облегчение и старалась не обращать внимания на досадные мелочи, которые иногда случались в компании особенно близких к Нему людей. Друзья, которые, конечно, были в курсе Его сложного расставания с женой, при встрече часто спрашивали: «Ну как там?» В ответ Андрей обычно делал недовольное выражение лица или отмахивался, что говорило само за себя, и старался быстро сменить тему разговора. Часто я ловила на нас сочувствующие взгляды; до меня доносились обрывки фраз, сказанные явно не для моих ушей, про то, как Ему не повезло с первой женой, и кто знает, как сложится Его личная жизнь в дальнейшем. Как-то на даче Его коллеги я, находясь в туалете, услышала полемику двух опытных юристов о том, насколько хватит терпения у «такой совсем еще молоденькой девчонки, которой нужно свадебные буклеты просматривать, а не ждать, сколько квадратных метров жена уступит Андрею в их будущем доме.» Со временем такие разговоры стали вызывать у меня нервные смешки, хотя я и не думала, что эти люди старались как бы невзначай задеть меня (ну уж точно не все). В общем, я
старалась держаться и пропускать все мимо себя, крепче сжимая руку Андрея, когда Он был рядом.
        Однажды одно неприятное событие чуть не вывело меня из зыбкого душевного равновесия. Мы были в гостях у Его дяди и тети, пожилой пары, которая отмечала свой свадебный юбилей. Все было скромно, кроме нас на торжестве были их дети и еще пара немолодых супругов. Мама Андрея не пришла, сославшись на недомогание. По дороге домой Андрей объяснил, что на самом деле она просто всегда считала родню покойного мужа излишне простыми и даже примитивными людьми, с которыми ей трудно было найти общие темы для разговора.
        В самый разгар вечера, когда за столом просматривали старый семейный альбом и громко смеялись, вспоминая, при каких обстоятельствах была сделана очередная фотография, я вышла на кухню, чтобы отнести грязную тарелку. Там я застала двоюродную сестру Андрея, которая курила в приоткрытое окно. Она была постарше меня и весь вечер пыталась говорить со мной, как с подростком. Я уже собиралась вернуться к гостям, когда она вдруг спросила:
        - Ну как там с Леной? Скоро у них всё разрешится?
        Я и не заметила, что в последнее время столь распространенное женское имя сразу ассоциировалось у меня с женой Андрея.
        Я не выспрашивала у Него подробности их разбирательств, просто знала, что к какому-либо соглашению они еще не пришли, поэтому просто ответила:
        - Я не в курсе, это их дела. Но, кажется, еще далеко до завершения.
        - Вот вцепилась, как клещ, - не унималась родственница Андрея, очевидно, полагая, что откровенным сочувствием расположит меня к себе. - Если бы так не упорствовала, давно бы развели. Вы бы с ним уже… - тут она осеклась, вероятно, увидев на моем лице далеко не радужные и солидарные с ней эмоции. - Ой, извини, я, кажется, лезу не в свои дела, - пробубнила она, выбросила окурок за окно и быстро его закрыла. У меня не было никакого желания продолжать эту беседу, и я, промямлив что-то вроде: «Ничего…», ушла в гостиную. Там веселье продолжалось с удвоенной силой; Андрей смеялся так заразительно и громко, что мне стало совсем горько и одиноко. Я стояла в дверном проёме, и мне совсем не хотелось присоединяться к этой дружной несмолкающей компании. Я не хотела отрывать Андрея от общения с родственниками, которых Он в последнее время и так видел нечасто. К тому же, учитывая неприятности с женой, Ему полезно было хоть на один вечер отвлечься от тягостных мыслей. Но я больше не могла вынести этой пытки, отозвала Его в сторону и попросила отвезти меня домой.
        Андрей заволновался:
        - Что случилось? У тебя что-то болит?
        - Нет, ничего, - я решила не посвящать Его в свои мрачные размышления. - Я устала, прости. Хотя… вызову такси, а Ты еще посиди.
        Я повернулась к вешалке у входной двери, на которой висела моя сумка, чтобы достать телефон.
        - Я только попрощаюсь, - успокоил Он и зашел в гостиную.
        Я опомнилась, что неприлично вот так уходить без объяснений, и придумала предлог для отступления - собеседование с утра, о котором только что вспомнила. В тот момент, когда я оказалась в гостиной, Андрей объяснял присутствующим, что мы не можем остаться подольше, поскольку у Него на завтра назначена важная встреча, к которой нужно подготовиться. Я мысленно поблагодарила Своего Спасителя!
        Уже в дверях я обернулась и увидела, как сестра Андрея, та, что пыталась поговорить со мной по душам, затягиваясь сигаретой у кухонного окна, мило улыбалась и еле заметно кивнула мне головой, показывая, что всё понимает.
        В машине Андрей как будто очнулся от затянувшегося веселья и проявил заботу:
        - Что с тобой? Может я…
        - Ты ни при чем, - не стала раскрывать истинную причину своего бегства я. - Там было очень весело, но я, наверное, правда устала от этих собеседований бесконечных, поездок, неопределенности…
        - Прости, Лиль, я совсем замотался. Даже не спрашиваю, как у тебя с поисками работы. Есть что-нибудь стоящее?
        - Предложения есть, я даже не ожидала столько. Но везде все непросто. Где-то начальство в командировке, где-то место надо подождать. И все же думаю, к концу недели определюсь. Очень уже хочу ходить на работу, как все нормальные люди.
        - На любимую работу, о`кей? - заглянул в мои глаза Андрей.
        - По-другому и быть не может.
        - Я уже говорил, если хочешь, можешь ко мне пойти. Даже просто типа стажировки, выделю тебе стол, стул и стопку бумаг для разбора.
        - Это будет совсем не любимая работа. Я же ничего не смыслю в ваших юридических премудростях, во всех этих исках, жалобах, свидетельствах о браке… - тут я осеклась. Потом решила продолжить: - Кстати, как там у Тебя… у вас с судом.
        Он сразу понял, что я имела в виду, и, не раздумывая, ответил:
        - Пока не знаю. У нее опять сто причин не являться, её адвокат какие -то нелепые запросы вкидыват. Решение о разводе, конечно, должны уже скоро вынести, там свои сроки, но Лена сказала, пока имущество не поделим, она будет его обжаловать во всевозможных инстанциях, чтобы оно в законную силу не вступило. Не знаю, у меня научилась или уже адвокат так натаскал.
        - А почему Ты не хочешь ей уступить? В рамках закона, естественно.
        - Она слишком много просит, даже то, что к совместному имуществу никакого отношения не имеет. Тем более, я предложил отличный вариант, согласен выплатить ей компенсацию частями, обо всем можно договориться. Но она просит произвести какой-то нелогичный раздел, практически неисполнимый. Это даже судье понятно. По-моему, она просто вошла в раж и остановиться уже не может.
        - Но она ведь имеет право на какие-то вещи, или как это у вас называется…
        - Она просит то, чем никогда не будет пользоваться, спустит по дешевке, лишь бы деньги налом получить. Требует внедорожник, хотя сама никогда за рулем не сидела. У меня есть участок, я собирался в долях с друзьями базу отдыха построить. Они в этом понимают, и доход там будет приличный. Она вцепилась в него, а что с ним делать будет - еще не придумала. Я понимаю, что у неё есть свои права, но всё можно разделить разумно. Так и ей будет проще.
        Я совсем запуталась в юридических тонкостях, перестала задавать в принципе неважные для меня вопросы. Единственное, что мне стало ясно - до хэппи-энда еще далеко. Я захотела как можно быстрее оказаться дома, поэтому отказалась ехать к Нему, притворившись сонной.
        В постели мысли о разговоре с сестрой Андрея не выходили из моей головы. Неужели я выглядела настолько жалким созданием, которое только и ждет, когда жена Возлюбленного милостиво освободит место рядом с Ним, чтобы можно было молниеносно потащить Его жениться? Почему никому не приходило в голову, что в сложившейся ситуации я об этом даже не думала, я переживала за Него, но старалась не будоражить этим наши отношения, не напоминать лишний раз о том, что и так лежало на поверхности и постоянно кололо глаза? Тем более, о каком замужестве могла идти речь? Замуж меня никто до сих пор не звал. Я и сама считала, что сейчас было не время строить планы на будущее.
        Через несколько дней после этого происшествия я постаралась выбросить его из головы, и, казалось, успокоилась. Пока не случилось то, что разрушило видимое благополучие и умиротворенность в наших отношениях с Андреем.
        В тот день я была у Него с самого утра. Мы собирались выбраться куда-нибудь на выходные, для чего просматривали в интернете достопримечательности городов, расположенных поблизости. Андрею позвонили на сотовый по работе, и Он вышел поговорить в соседнюю комнату, чтобы не грузить меня нудными непонятными разговорами. Смотреть фото без Него стало бессмысленным, я оторвалась от экрана ноутбука и стала разглядывать гостиную. Хотя была здесь уже много раз, никогда не обращала внимания на окружающую обстановку. Еще в первое посещение квартиры Андрея я заметила, что в ней нет никаких следов обитания Его жены, по сути - хозяйки семейного очага. Сначала я подумала, что Андрей специально убрал все, что напоминало Ему о женщине, с которой Он прожил далеко не самые счастливые годы Своей жизни. На минуту даже предположила, что Андрей «стер следы», чтобы квартира выглядела холостяцкой и не отпугивала девушек, с которыми Он решит провести романтический вечер. Потом я сообразила, что Его жена, наверное, во время переезда в загородный дом перевезла туда все свои вещи, ведь с тех пор в этой квартире она практически
не бывала. Со слов Андрея я знала, что она любила простор во всем, в том числе в метраже комнат и высоте потолков.
        Мои исследования мебели и книжных полок прервал зазвонивший домашний телефон. Я машинально выскочила в прихожую и остановилась у журнального столика, на котором стоял телефонный аппарат. Трубку я не решилась поднять: все-таки не у себя дома. Андрей выглянул из Своего укрытия и кивком головы разрешил мои сомнения. Я подняла трубку:
        - Алло.
        На другом конце провода повисла пауза, а потом женский голос бесцеремонно произнес:
        - Андрея можно?
        - Его… Он не может подойти, - вдруг начала теряться я.
        - Не могу дозвониться до него по сотовому, - объяснил свое телефонное вторжение голос на другом конце провода.
        - Ему что-нибудь передать? Кто Ему звонит?
        - Это его жена, - просто и уверенно ответила женщина в трубке. Мне показалось, что она замерла, пытаясь угадать, какое впечатление произвела на незнакомую собеседницу. - Передайте, чтобы обязательно со мной связался.
        - Я передам, - только и выдавила я. Хотела уже положить трубку, но она меня опередила.
        Ненавижу такие моменты, когда не сразу находишь, что сказать, участвуя в неприятном разговоре, и в итоге лепечешь какую-то несуразицу, а потом гадаешь, почему не придумала ничего лучше? Я просто не была готова к разговору с Его женой. В другой ситуации я бы… И что бы я сделала? Что сказала? Да имела ли я вообще право что-то ей говорить? Она ведь меня не обидела, не оскорбила. Просто позвонила в квартиру Своему пока еще законному мужу, в квартиру, где прожила не один год и, может, даже имела на нее какие-то законные права. Это я была здесь гостьей. Её гостьей. Незваной и непрошеной. Как тошно!
        Зачем она позвонила? Почему на домашний? За все время наших с Ним встреч я ни разу не была свидетельницей её звонков. Андрей говорил, что она предпочитает общаться с Ним через адвоката. Уже дома я подумала: если это не было простой случайностью, которой я придала преувеличенное значение, возможно кто-то из их общих знакомых рассказал ей обо мне, и тут взыграло чисто женское любопытство, возможно синдром «собаки на сене» или просто гнев обиженной жены. И хотя я не знала, что послужило реальным поводом для звонка, он стал той последней каплей, которая переполнила чашу моего душевного равновесия: оно расплескалось до дна в ту секунду, когда я услышала в трубке короткие гудки.
        Андрей вышел из комнаты, и я передала Ему телефонную трубку, которую еще не успела положить на место.
        - Кто звонит? - Он взял ее из моих рук, очевидно намереваясь продолжить разговор с тем, кто ждет на проводе.
        - Звонила… Твоя жена. - Я не дала Ему шанса выразить удивление и что-либо объяснить. - Сказала, что не смогла дозвониться на сотовый.
        Андрей положил трубку, поднес к глазам Свой мобильник и быстро пробежал пальцем по экрану. Потом набрал чей-то номер:
        - Ты звонила. Еще помнишь домашний?
        Я вернулась в гостиную и стала без интереса пролистывать картинки в ноутбуке.
        Андрей продолжал разговор:
        - От тебя ни одного пропущенного. Я все передал твоему Артему Павловичу, читайте. Это только проект соглашения. - По повисшей паузе я поняла, что жена начала с Ним о чем-то спорить. Мне захотелось оглохнуть в этот момент. - Обсудить можно на следующей неделе. Позвони, когда со всем ознакомишься, это хороший для тебя вариант. Лен, я не намерен с тобой препираться по телефону. Обсуждай с адвокатом, потом звоните. - Андрей закатил глаза. - Я помню. Если так хочешь подольше оставаться замужней, можешь свидетельство о браке в рамочку вставить и на видном месте повесить. Кстати, уже в новой квартире: думай, куда переезжать будешь.
        Он отключил телефон. Не скрывая неловкости, которую в этот момент испытывал, Андрей примирительно посмотрел на меня через дверной проем, вошел и присел рядом на диван. Уставившись в ноутбук, Он попытался обнять меня за талию, но я вскочила, как ошпаренная. Никогда так громко не кричала:
        - Я так больше не могу!
        - Что?
        - Я не могу и дальше делать вид, что все нормально и меня все устраивает.
        Он понял мое негодование, встал с дивана и крепко обнял меня. Я вырвалась:
        - Ты женат, и не надо делать вид, что её нет в Твоей жизни. Я устала ловить на себе сочувствующие взгляды Твоих друзей, отворачиваться в сторону и дебильно улыбаться, пока они выспрашивают у Тебя подробности распиливания ваших заводов-пароходов. Я все чувствую и все понимаю! Я встречаюсь с чужим мужем. Я сплю с чужим мужем, понимаешь? Именно так я и выгляжу в их глазах.
        - Ты спишь со своим мужчиной, с мужчиной, который любит тебя. Тебя, а не женщину, с которой разводится, - выпалил Он мне прямо в лицо.
        Я заплакала, села на диван и уткнулась в ладони:
        - Я тоже Тебя люблю. Но я так не могу больше. Я не ощущаю, что Ты - Мой…
        Он сел рядом на пол и прижал Свою голову к моим коленям.
        - Я не предполагал, что услышу от тебя признание в любви в такой обстановке.
        - Какая разница, в какой обстановке? Это одно и то же, - всхлипывала я.
        - Не одно и то же, - опустил голову Он. - Я прошу тебя, не зацикливайся на ней, я сам ненавижу всю эту ситуацию. У меня даже на работе все летит к чертям из-за этих бесконечных судов. Я по международным процессам не могу мотаться, хотя хорошо в них ориентируюсь и прибыль там совсем другая. Ты же знаешь, я резко сократил командировки за рубеж, исключительно текущие дела оставил. Поверь, я только о тебе и думаю, я для нас стараюсь.
        - А Ты не старайся, - вспыхнула я. - Почему у вас все так долго? Я слышала, что разводят быстро. Ты уже четвертый месяц не можешь ничего добиться.
        - Не все так просто, я тебе объяснял. Там еще спор об имуществе…
        - Вот именно, - я не дала Ему договорить. - Это Ты зациклился на разделе имущества. Почему для Тебя это так важно? Пусть она получит, что хочет, по справедливости. Она же жила с Тобой, поддерживала, как могла, тоже для семьи что-то делала. Почему Ты не хочешь с ней договориться по -нормальному, чтобы она Тебя отпустила?!
        - Поверь, я не пошел на принцип, я предлагаю разные варианты. Но должна быть какая-то мера…
        - Всё, хватит. Я все равно ничего не понимаю. Как сложно, наверное, быть богатым: все так и норовят что-то отнять, да? И, уж конечно, Ты больше за свою жизнь ничего Себе не заработаешь. Что ж, оставайтесь женатыми навсегда: судитесь, обжалуйте, но не со мной.
        Я оторопела от собственной смелости, даже не верилось, что всё это сказала. Потом быстро зашагала к выходу, стала натягивать на ноги мокасины. Обувшись, схватила сумку с этажерки. Он уже стоял рядом.
        - Куда ты?
        - Я не могу быть с Тобой, пока Ты не разрешишь все проблемы с женой. Я готова ждать, но на расстоянии. От нашей близости мне становится больнее, понимаешь? Между нами все равно стоит это. Позволь мне наслаждаться Тобой полностью, а не так, в ожидании.
        - Ты не уходишь? От меня? - впервые заметила испуг в Его глазах.
        - Я верю, что у нас все будет хорошо. Но не могу и дальше издеваться над собой. Просто пойми. Если Тебя так не устраивает, тогда давай сразу…
        - У нас все будет хорошо, - Он взял мое лицо в Свои руки и пристально посмотрел на меня. - Я тебя отвезу.
        Я не стала противиться: я ведь не уходила от Него. Нет, не уходила.
        Мы вместе вышли из квартиры.
        Когда подъехали к моему дому, еще некоторое время молча сидели в машине, разглядывая двор и прохожих, но избегали посмотреть друг на друга.
        Он потер подбородок правой рукой и сказал:
        - Я предполагал, что так все и будет. Поэтому не хотел тебе ничего рассказывать раньше времени. Думал, потом, когда все закончится, тебе будет проще принять. И тебе не надо было бы себя мучить, притворяться.
        - Ты оказался прав: это была плохая идея знакомить меня с вашими общими друзьями, пока все не устаканится. Теперь я понимаю, почему даже Твоя мама не стала со мной здороваться. Для нее я, наверное, лишь увлечение Сына, скрашивающее Ему тяжелый развод. Может, она еще надеется на сохранение вашего брака.
        Андрей покачал головой:
        - Не думай так. Мама никогда не была в восторге от моей женитьбы и от невестки, которая ей досталась, тоже.
        Потом добавил:
        - Я постараюсь побыстрее все это закончить. - Он повернулся ко мне. - Ты мне веришь? Я не хочу тебя терять и не хочу расставаться надолго. Можно я буду звонить? Точнее, я буду звонить. Ты возьмешь трубку?
        - Конечно, возьму. Спокойно занимайся Своими делами. Удачи Тебе или как у вас - юристов - принято говорить?
        - Тут, как ни говори, от удачи мало что зависит, - мрачно добавил Он, но вовремя спохватился. - А насчет поездки? Ты с местом определилась.
        - Андрей, ну какая поездка, - закатила я глаза. Потом, успокоившись, добавила: - Успеем еще.
        Я поцеловала Его в щеку и вышла из машины. Он не стал провожать меня до подъезда. Андрей, как и я, понимал, что пока между нами все сказано, а лишние слова и настойчивость с Его стороны ничего не решат.
        ***
        Мы созванивались каждый день. Точнее, звонил Андрей, я же решила не поддаваться соблазну часто слышать Его голос и сосредоточилась на своей новой работе. Я наконец-то нашла место по душе в музее зарубежного искусства! Много раз слышала, что туда трудно устроиться, и все же смелые надежды на это закрадывались еще в те времена, когда ходила на экскурсии с группой во время учебы. Меня взяли арт-менеджером с испытательным сроком в неделю. Если справлюсь - я в штате! Своей радостью я в тот же день поделилась с Ним. Это был единственный раз, когда я позвонила сама с тех пор, как мы «взяли паузу». Работа поглотила меня полностью, я была очень довольна и, кроме шуток, каждое утро шла в музей как на праздник! Андрей искренне порадовался за меня, пожелал успехов. Он даже не сомневался, что я там «приживусь». Хотел заехать в гости с бутылочкой шампанского, чтобы отметить, но я не поддержала Его инициативу: не хотела вновь вернуться к тому, от чего так решительно ушла.
        В один из вечеров Андрей как обычно позвонил, и в трубке я услышала радостный голос:
        - Привет, любовь моя! У меня хорошие новости.
        - Я вся во внимании, - старалась как можно спокойнее ответить я, хотя уже изнемогала от любопытства.
        - Скоро все разрешится. Мне кое-как удалось достучаться до Лены и, думаю, решение не за горами.
        Я даже не надеялась, что разговор пойдет о разводе, думала, что-то лично Его касается или дел фирмы. Он всегда очень радовался профессиональным успехам - Своим собственным и подчиненных.
        - Ладно, по телефону не буду тебя грузить, и долго придется рассказывать. Давай я завтра вечерком заеду, и мы поболтаем, - со смелой надеждой в голосе продолжил Андрей.
        - Не думаю, что это хорошая идея. Мы же договорились… - нехотя начала возражать я.
        - Только на чашку чая. Если угостишь, конечно. Просто хочу с тобой поделиться. Это ведь и тебя касается. Отчасти. Или уже нет? - насторожился Он.
        Я сдалась. Тем более мне безумно хотелось узнать, что Он придумал, и действительно ли это ускорит наше воссоединение.
        - Хорошо, но только поговорим. Пожалуйста… - поставила условие я, давая понять, что я - живой человек и мне тоже трудно совладать со своими чувствами, как и Ему, особенно находясь рядом.
        - Да, я же сказал. Обещаю, ты будешь рада узнать последние новости, - оживился Он, и тут же перевел тему разговора: - Как дела на работе?
        В общем, мы проговорили почти час, и я завершила разговор, поскольку понимала - Ему сделать это не позволяет статус Мужчины в наших отношениях.
        Вечером следующего дня я накрыла стол, приготовила полноценный ужин, так как понимала, что Он будет ехать с работы. Сама я уже привыкла питаться легкими перекусами или вовсе ложиться спать, выпив стакан молока, потому что после работы могла еще часами висеть в ноутбуке и искать необходимую информацию. Служебных задач хватало и, хотя на работе был Интернет, я, как многие начинающие специалисты, все свободное время старалась тратить на их выполнение.
        Этот день стал исключением. Несмотря на принятое мной решение, которое Он явно уважал, я все же с нетерпением ждала нашей встречи. Но для себя поставила установку: никакой слабости, когда Он появится на пороге моей квартиры! Вот наивная самоуверенность! Как только Он закрыл дверь и посмотрел на меня, я бросилась к Нему на шею. Мы целовались так, будто не виделись целую вечность! Когда губы уже невыносимо болели, я быстро отстранилась и виновато показала на кухню:
        - Ужин остынет…
        За столом мы уплетали все, что я наколдовала за два часа. У меня вдруг проснулся зверский аппетит. Андрей расспрашивал меня о том, чем я занимаюсь по вечерам, проходящим в одиночестве уже вторую неделю, интересовался, как протекают трудовые будни, вредное ли начальство. А я, отвечая коротко и по существу, никак не могла скрыть от Него своё любопытство по поводу Его супружеских разборок.
        Он не стал меня долго мучить. Накладывая салат в Свою тарелку, Андрей важно сказал:
        - Теперь к новостям из здания суда! Конечно, Лена, как я ни пытался, не сдала свои позиции. Короче, я решил, ты была права: придется чем-то жертвовать, но оно того стоит. В общем, я добровольно предложил ей часть того, на что она рассчитывает, и сразу. Она, немного обалдев от неожиданной сговорчивости с моей стороны, тоже согласилась пойти на уступки, пусть минимальные, но на безрыбье… - Он отпил сок из стакана, и продолжил: - Жалко, внедорожник все-таки ей уйдет, но у меня машина есть, да и катер остается. Остальное деньгами добьём. Я все это озвучил в суде, нам дали время на согласование деталей. Ты бы видела лицо Кости! Помнишь, юрист из моей фирмы, мы у него на даче были? - Я кивнула. - Он в этот день был в суде по своим процессам ну и напросился со мной на заседание. Я думал, он меня придушит в этот момент. А мне, знаешь, как-то легко стало… Так что в пятницу мы встречаемся с её адвокатом, будем писать проект мирового соглашения. Думаю, на следующей неделе решение будет вынесено. Потом останется только штамп в паспорте поставить и всё.
        Он взял меня за руку. Я оторвала от Него взгляд и перевела его на свою ладонь. Андрей нежно гладил Своими пальцами мою руку, которая тонула в Его. Я была уверена, что все выйдет именно так, как Он и говорил.
        Тогда я на это очень надеялась.
        Провожая Андрея, я решила поделиться с Ним своей приятной новостью:
        - Знаешь, я, может быть, скоро перееду.
        Поймав на себе Его удивленный, если не сказать встревоженный, взгляд, я продолжила:
        - На днях звонила мама. Родители хотят купить мне квартиру. Небольшую, конечно, не в центре, но свою. Так что…
        - Даже не в центре будет стоить прилично. Ты не говорила, что происходишь из семьи сельских олигархов.
        - Ну, хватит! - шутливо надула губы я. - Они давно деньги откладывали и решили, раз карьеру я здесь строить буду, пусть хоть в этом отношении у меня голова не болит. И им спокойнее за меня будет.
        Андрей наклонился ко мне:
        - С квартирой пока не спеши, о`кей? По крайней мере - до моего развода, обещаешь? - подмигнул Он мне заговорщицки. Я только растерянно улыбнулась в ответ.
        Андрей поцеловал меня в макушку и вышел, а я еще долго раздумывала над Его словами. Что Он имел в виду? Конечно, я предполагала, что наша с Ним жизнь изменится после оформления развода, но каких-то конкретных планов не строила. Я понимала, как покупка квартиры в крупном городе ударит по финансовому положению моих родителей, тем более без кредита им не обойтись, и была бы рада освободить их от этого бремени. Но о каких- то взаимных обязательствах с Андреем я пока не думала, зато всегда ратовала за финансовую независимость женщины от мужчины. «Поживем - увидим», - решила я и отправилась мыть посуду.
        Все последующие дни Андрей продолжал звонить и не мог скрыть Своей радости от ожидания того дня, когда суд вынесет окончательное решение. В начале следующей недели, кажется, это был понедельник, ближе к ночи я поймала себя на мысли о том, что Андрей за весь день мне ни разу не позвонил. Я успокоила себя тем, что это как-то связано с Его работой, а, может, с соглашением, которое Он обсуждал с адвокатом жены. Засыпая, я несколько раз проверила телефон, боясь пропустить звонок от Него, но потом мирно заснула.
        Утром, когда чистила зубы, опаздывая на работу, я услышала, как в прихожей надрывается мой телефон. Быстро прополоскав рот, я метнулась к мобильнику и успела ответить, даже не взглянув на экран:
        - Алло… Да!
        - Привет. На работе уже? - услышала я голос Андрея.
        Я посмотрела на настенные часы и удивилась Его вопросу, ведь Он знал, что рабочий день у меня начинается с девяти.
        - Нет, но уже выбегаю, - торопливо ответила я, разглядывая свое лицо в зеркале в поисках следов зубной пасты.
        - Прости, я вчера не позвонил. Если неудобно, давай, потом позвоню. Ты, наверное, торопишься.
        Я обратила внимание, что непринужденная веселость, присутствующая в Его голосе особенно в последнее время, куда-то испарилась.
        Я села на пуфик и насторожилась:
        - Всё хорошо? Что-то не получается с разводом? - зачем я завела про это разговор?
        - Лена погибла… - услышала я в трубке Его… нет, не расстроенный - скорее отрешенный голос.
        Я молчала. Я не знала, что сказать.
        Андрей Сам прервал повисшую паузу:
        - Малыш, ты прости, я сейчас буду заниматься всеми… формальностями. У неё родителей нет, я все организовываю. Да вообще, это я и должен… - Он осекся.
        - Я всё понимаю. Конечно, - выдавила из себя я.
        - Если не позвоню, не обижайся. Посвободнее станет, я к тебе заеду.
        - А что случилось? - опомнилась я, осознав, что мне только что сообщили о смерти строящей планы на счастливую обеспеченную жизнь молодой, и, думаю, здоровой женщины.
        - Я пока сам ничего не понял. Давай потом объясню, - ответил Андрей. Затем помолчал и добавил: - Я скучаю, Лиль. Я очень тебя люблю.
        Он сказал последнюю фразу так искренне. Это не было оправданием или попыткой сгладить то, что вместо обычного разговора мне пришлось слушать о женщине, которая стояла между нами. Стояла до этого дня.
        Он любил меня, в этом я не сомневалась. Как и в своей любви к Нему. Мне безумно захотелось оказаться рядом, поддержать Его, но я понимала: это лишнее. К тому же, это было бы невероятно тяжело для меня самой. Пусть все идет своим чередом.
        - И я тебя тоже. Позвонишь, когда сможешь. Держись, - добавила я и мысленно сжала Его руку.
        - Пока.
        В телефоне послышались короткие гудки. Я, все еще находясь в полнейшем ступоре, подняла глаза на часы и, сообразив, что безнадежно опаздываю, понеслась в комнату, чтобы одеться.
        ***
        Андрей позвонил уже на следующий день. Он сказал, что похороны состоятся только через два - три дня. Я удивилась, поскольку обычно эта процедура так не затягивается, но выяснять подробности не стала. Услышав, что я уже выхожу с работы, Он предложил забрать меня и отвезти домой. Я согласилась, так как период нашей физической изоляции друг от друга закончился, пусть и при таких обстоятельствах…
        Никогда не видела Андрея настолько измотанным. Мне показалось, что даже цвет Его кожи изменился, стал бледнее и приобрел сероватый оттенок. В глазах улавливались сменяющие друг друга размышления, говорил Он с паузами, обрывал фразы. Я смотрела на Него и думала: что сейчас чувствует Мой Мужчина? Неужели у Него совсем не было к ней любви, даже никаких теплых чувств, хотя бы в начале их отношений? Что Он сейчас испытывает: жалость, тоску, растерянность? А может, облегчение? Но эту мысль я тут же выбросила из головы. Он, закаленный юрист со стальной выдержкой и холодным умом, однако никогда не производил впечатление расчетливого и бесчувственного человека, когда дело касалось Его личной жизни. Но понять до конца то, что творилось в эти дни у Него внутри, я так и не смогла. Нет, Он не выглядел удрученным, горевавшим, это было бы странным, учитывая обстоятельства их жизни в последние несколько месяцев, но морально отстраниться от случившегося у Него явно не получалось. Я решила не вмешиваться и дать Ему возможность самостоятельно пережить всё это, напомнив лишь о том, что я всегда рядом.
        - Ты хотя бы спишь? - я не смогла сдержать своей тревоги, которая возникла при первом взгляде на Него, когда Он вышел, чтобы помочь мне сесть в машину.
        - Что? Да, стараюсь, - машинально ответил Андрей, сосредоточенно следя за движением на проезжей части. - Я в порядке, правда. Не волнуйся.
        На светофоре Андрей резко затормозил. В этот момент послышался тихий стук, как - будто что-то упало на заднем сиденье.
        Я повернула голову назад и через плечо увидела лежащую на кожаном чехле фотографию в рамке с черной ленточкой в углу. С фотографии смотрела женщина с рыжеватыми распущенными волосами в светло-голубом платье, но смотрела она не на меня и не на Андрея, а куда-то мимо нас.
        - Надо завезти завтра утром в ритуальную службу, только что из фотоателье забрал, - объяснил Андрей, явно расстроенный этим происшествием.
        Его жена (не могу сказать - покойная, поскольку на этой фотографии в ней было столько жизни и эмоций, что даже темная ленточка терялась на её фоне и становилась совсем незаметной) выглядела старше меня, крупнее, я бы сказала - грубее, но не хочу показаться вам предвзятой. В целом она была довольно привлекательной женщиной с умным и гордым взглядом.
        Андрей перевернул рамку фотографией вниз, и мы поехали дальше.
        Никогда не думала, что вот так впервые увижу Его жену. Если честно, я вообще не хотела с ней встречаться, даже случайно.
        Почти всю дорогу мы молчали, хотя Андрей пытался заводить какие-то темы. Видя, как быстро Он замолкал и уходил в Себя, я неохотно их поддерживала и постоянно ловила себя на мысли, что в машине кроме нас есть еще кто-то. Суеверная дура! Теперь я точно знаю, что в отношениях между двумя любящими людьми не должен никто стоять.
        Не должен, но у этих любящих людей могут не спросить разрешения. Позже я в этом убедилась.
        Уже после похорон, поздно вечером, Андрей позвонил:
        - Привет. Весь день о тебе думал.
        Это прозвучало неожиданно, учитывая, чем Ему пришлось заниматься с самого утра. Но, как я уже говорила, Андрей был открытым человеком, не фальшивил, и в этот раз не разыгрывал излишнюю душевную трагедию там, где ее не могло быть.
        - Давно тебя не видел. Но, прости, заезжать не буду, я сейчас не лучший собеседник.
        - Тебе нужно отдохнуть. Андрей, пожалуйста, подумай о Себе. Я все равно завтра допоздна на работе буду, выспись, приди в себя. Хочешь, я Тебе позвоню завтра вечером?
        - Завтра вечером уже увидимся. Мы и так слишком много пропустили.
        - Как посчитаешь лучшим. Я всегда Тебе рада. И тоже очень соскучилась.
        К моим глазам подступили слезы. Мне вдруг стало Его так жалко! Жалко нас! Ну почему все не может быть просто? То, что случилось, с чего начались наши отношения, всегда будет витать в воздухе и жить в нашей памяти.
        - Ты здесь? - встряхнул меня Его голос в телефоне.
        - Да.
        - Я не хочу, чтобы ты пропускала то, что случилось, через себя. Это всего лишь жизнь. Думай о нас. Обещаешь?
        - Обещаю, - уже чуть не плача, прошептала я.
        - Спокойной ночи. Я подозреваю, что и тебе за эти дни нужно отоспаться.
        А вот тут Он ошибался: я не изводила себя бессонными ночами, думая, что же случилось и за что нам все это. Я выматывала себя на работе, уходила позже всех, чтобы дома сил на посторонние мысли уже не оставалось (тем более они не покидали меня в течение всего рабочего дня) и отрубалась, только коснувшись подушки.
        - До завтра, - выдохнула я и положила трубку.
        На следующий день Андрей заехал около восьми вечера. Я едва успела раздеться, вернувшись с работы, когда Он позвонил в дверь. Я открыла. Он перешагнул порог, прижался к дверному косяку и сказал с еле уловимой мольбой в голосе:
        - Поехали ко мне, а?
        Я поняла, что нужна Ему еще больше, чем думала. Не задавая лишних вопросов, вернулась в комнату, натянула джинсы и рубашку, затем захватила из ванной зубную щетку (было понятно, что я останусь у Него на ночь, а может и дольше), и уже стояла рядом с Ним, укладывая в сумку зарядку для телефона.
        В машине мы почти не разговаривали, а меня не покидало чувство, что мы оба стоим на пороге чего-то очень важного и бесповоротного.
        В Его квартире я решила отбросить все сомнения и неопределенность, а потому вела себя, как дома: повесила ветровку в шкаф, а не как обычно - на вешалку у двери, задвинула обувь глубже под этажерку.
        - Сейчас мама с Вадимом приедут. Ненадолго, хотят что-то обсудить, - предупредил меня Андрей, ставя на плиту чайник.
        - А я не помешаю? - уточнила я.
        - Ты никогда не помешаешь. Больше не думай об этом, с сегодняшнего дня эта квартира - твой дом. Временный, конечно. Скоро можно будет вернуться за город.
        Он заметил зарождение протеста в моих глазах и опередил мои вопросы, уже готовые сорваться с губ:
        - Если ты не против, конечно.
        - Я не против, но давай не так быстро, - впервые в жизни я не стала упорно стоять на своем там, где это было совсем не нужно.
        У Андрея зазвонил телефон. Он ответил:
        - Подъехали? Я дома, поднимайтесь.
        Потом повернулся ко мне и добавил:
        - Зачем Вадим все время звонит, не понимаю: у мамы ключ есть от квартиры. Меня можно не ждать. Тем более с торца дома моя машина стоит. М-да, сообразительностью он никогда не отличался.
        Когда Андрей пошел открывать дверь, я вышла за Ним в прихожую. Галина Викторовна вошла первой и быстро окинула Его оценивающим взглядом:
        - Ну как ты? Отошел?
        Следом в квартиру протиснулся Вадим и закрыл за собой дверь.
        В этот раз я не стала долго раздумывать и, набравшись смелости, громко сказала:
        - Здравствуйте.
        Ответа я дождалась только от Его брата.
        - Привет, - кивнул мне головой Вадим.
        - Привет, - еще раз поздоровалась я.
        Галина Викторовна смерила меня пристальным взглядом, и то ли в силу воспитания то ли поймав на себе выжидающий взгляд Андрея, довольно дружелюбно, но сдержанно произнесла:
        - Здравствуйте.
        - Это Лиля, мам, познакомься, - как-то напряженно, но, в принципе, уверенно начал Андрей. - А это Галина Викторовна, моя любимая мама, - решил Он совсем уж сгладить всю шероховатость ситуации, возникшую в самом начале.
        Я кивнула ей головой. Галина Викторовна же оставалась невозмутимой.
        - Ну, с Вадимом вы знакомы, - Андрей посмотрел сначала на меня, потом на брата.
        Тут Его мать оживилась:
        - Ну что, так и будем церемонию знакомства затягивать, или в комнату пройдем?
        Она уверенно зашагала в гостиную. За ней проследовал Старший Сын.
        С кухни донесся звук кипящего чайника, и Андрей поспешил туда.
        Я, несколько секунд потоптавшись в нерешительности у двери, пошла в гостиную в надежде, что, если не буду избегать Галину Викторовну, нам удастся быстрее найти общий язык. Я скромно присела на край кресла, стоявшего наискосок от дивана, на котором устроились мама и брат Андрея.
        Мне показалось, что время остановилось - так долго Он не возвращался из кухни. Когда Его фигура появилась в дверном проеме, я чуть не выдохнула шумно, но вовремя сдержалась.
        Андрей присел на низкий стул у стеклянного журнального столика, стоящего посреди комнаты.
        - Ну что думаешь делать? - нарушила молчание Галина Викторовна, обратившись к Андрею.
        - Пока ничего.
        - Как теперь со всем имуществом поступишь?
        - Еще рано что-то говорить.
        - Но ты ведь наследник. Вы же не развелись? Не успели? - проявила настойчивость Его мать.
        - Я имею право пока только на половину.
        - То есть еще кто-то руку хочет запустить? К тебе что, на похоронах её родственнички подходили?
        Андрей, кажется, не ожидал, что разговор пойдет в таком ключе, тем более в моем присутствии.
        - Да никто ко мне не подходил, мам.
        - Ты же грамотный юрист! - назидательным тоном напирала на Андрея мать. - Ты вообще должен был ее голышом оставить!
        Андрей взорвался:
        - Да, я грамотный юрист, и вот этот грамотный юрист тебе говорит, что если её родня будет претендовать на имущество, я не смогу отпихнуть их в сторону. У них тоже есть определенные права. Да и попытаться со мной тягаться им никто не запретит. - Потом, немного остыв, добавил: - Но я по их поведению понял, что они ни на что не претендуют, а там посмотрим… Может, они вообще откажутся какой-нибудь спор затевать.
        - Как же, откажутся! Особенно когда узнают, что ты сразу после похорон себе успокоение нашел. - Тут Галина Викторовна метнула в мою сторону пренебрежительный, даже брезгливый взгляд. - Они и так на тебя смотрели, как на…
        - Прекрати, - резко, но не теряя такта и уважения к матери, остановил её Андрей. - Они прекрасно знают, что мы с Леной уже давно фактически разошлись. И с Лилей я не вчера познакомился.
        - Что ж ты тогда сразу Ленке все имущество не уступил, чтоб развестись побыстрее? Зачем потом на попятную пошел с этим соглашением? - Видя, с каким равнодушием Андрей ожидает завершения её тирады, Галина Викторовна окончательно лишилась самообладания. - Нет, тебе точно сперматозоиды в мозг ударили! - она отправила в мой адрес раздраженный взгляд.
        Во время всего разговора у меня сложилось впечатление, что она меня вызывающе игнорирует. Вадим в разговоре вообще не участвовал и, как мне показалось, не поддерживал в нем ничью сторону, а только терпеливо ждал, когда можно будет уехать.
        - Мама, я свои проблемы решать буду сам! И давай расставим все точки: теперь в моей жизни есть Лиля, в моей квартире, в нашей семье. - Он не дал ей возразить и продолжил. - Это твои проблемы, что ты так долго старалась её не замечать. На наши с тобой отношения это никак не повлияет. Я благодарен тебе за поддержку, понимаю, что тебе тоже нелегко, - она снова хотела что-то возразить, но Андрей решил договорить: - и всё же давай не будем впадать в крайности.
        Галина Викторовна медленно встала с дивана, провела руками по своим бедрам сверху вниз, как бы освобождаясь от только что нанесенной ей обиды, и направилась к выходу:
        - Сейчас невозможно о чем - либо разговаривать. Я только прошу тебя не терять остатки разума… - она обернулась на Него, - и совести, коль уж забыл, с кем разговариваешь.
        Вадим понимающе взглянул на Брата, потом похлопал Его по плечу, всем своим видом выражая надежду на то, что этот конфликт скоро забудется, как во всех нормальных семьях.
        Я решила не портить впечатление о себе под воздействием этого неприятного инцидента, свидетелем которого я невольно стала, потому что понимала, в каком эмоциональном состоянии находились его участники. Я вышла с Андреем в прихожую проводить Его родных.
        - Мам, я позвоню, - примирительно сказал Андрей уже в спину матери, которая торопилась покинуть Его квартиру. Она даже не обернулась и захлопнула за собой дверь.
        Ну, вот я и познакомилась с вами, Галина Викторовна.
        ***
        На следующий день был выходной, чему я была несказанно рада: нам нужно было побыть вдвоем, определиться с тем, как дальше будет строиться наша жизнь. Андрею, безусловно, надо было отдохнуть - от дел, от людей, от собственных мыслей… И, само собой, нам надо было многое обсудить, поскольку накануне вечером я не стала доставать Его вопросами, которые не могли ничего вызвать, кроме раздражения, учитывая, в каком взвинченном состоянии Он находился.
        То, что Его мать знала обо мне почти с самого начала наших отношений и не спешила со мной знакомиться, вчера стало предельно ясным, и я решила не заводить об этом разговор. Я всё поняла.
        Для начала я решила помочь Андрею развеять мрачные мысли и посоветовала заняться чем-то полезным.
        - Почему бы тебе не съездить на дачу? Я могу помочь урожай собрать, опыт-то есть, - попыталась я скрасить напряженную обстановку придуманной на ходу шуткой.
        - Там мама всем заведует, ей подруга помогает. Я в грядки даже не лезу. Да и вообще - тебе охота в грязи возиться?
        Мне показалось, что Он как-то быстро и решительно пресек моё предложение.
        - Ну а чем Ты предлагаешь заняться? - не унималась я.
        - А нужно чем-то заниматься?
        Он медленно подошел ближе и стал поднимать вверх край моей широкой кофты, целуя в шею:
        - Ну, если ты на это намекаешь… Извини, я вчера был не в форме, но вот сегодня готов искупить… - Он настойчиво продолжил.
        Я вывернулась из Его объятий:
        - Тебе нужно себя чем-то занять. Успокоение во мне, как выразилась вчера Твоя мать, Тебе не поможет. В понедельник Ты вернешься на работу и опять будешь думать, думать, думать… Не надо зацикливаться на проблемах. Наоборот, займи Себя чем-то. Давай вместе?..
        - Да я не ухожу в себя. Сознаюсь, я, конечно, переживаю, хоть у нас с Леной давно все было кончено. Но её смерть в моей голове не укладывается, она долгое время была близким для меня человеком, и мне, естественно, жаль ее. Жаль ее родных.
        - Они, наверное, совсем убиты горем?
        - Не сказал бы. Я тебе не рассказывал: Лена росла без отца, ее мать одна растила, но она умерла, когда дочь еще в школе училась, так что я с ней даже знаком не был. Лену потом тетя бездетная воспитывала, она и на нашей свадьбе была. Когда поженились, Лена почему-то стала совсем редко с ней общаться, а потом тетка умерла. Так что из родни на похоронах было несколько человек, какие-то совсем дальние… В основном пришли подруги, однокурсники бывшие, она с ними связь поддерживала. Её близкие были в курсе нашего почти состоявшегося развода, но все равно, знаешь, как-то на меня смотрели… странно… С какой-то претензией, что ли.
        - А почему Ты думаешь, что они не будут претендовать на наследство?
        - Я слышал, как за спиной две ее подружки разговаривали, и одна другой сказала, что родня у Ленки совсем дремучая, суеверная. Якобы кто-то из них ей сообщил, что, учитывая трагические и внезапные обстоятельства смерти, никто не хочет связываться с наследством, типа, неприятностей не хотят наживать, проклятий боятся. Может, они не представляют реальную стоимость её имущества, не знаю…Бред какой-то, но мне так проблем меньше.
        Я уже знала подробности смерти Его жены: она находилась в загородном доме и нечаянно упала с балкона третьего этажа. Чем она там занималась, что довело до такой неосторожности, никто не знал. Её нашла подруга, которая не могла весь день до нее дозвониться и решила приехать, выяснить, все ли в порядке. Лена упала прямо на площадку, выложенную тротуарной плиткой, так что шансов выжить у нее практически не было. Кто-то на похоронах шептался о возможном самоубийстве, но Андрей не верил в это: слишком жизнерадостной и влюбленной в себя была Его жена, к тому же она почти освободилась от тягостного брака с комфортными для себя условиями.
        - А может они хотят взять из дома какие-то личные вещи, фотографии например. Они же имеют на это право?
        - Да я бы не возражал. Я и сам хотел разобрать там все, что-то вывезти. Тетя предложила все подругам раздать, мама, естественно - выбросить, - поморщился Он.
        - Ну и займись этим, - нашла удобный повод добиться своей цели я, тем более было понятно, что вещи жены не вызовут у Него лишних переживаний и тревожащих воспоминаний.
        Андрей выдержал паузу, а потом с неохотой сказал:
        - Я не хочу пока в доме ничего особо трогать. Да и много вещей изъято. В доме, возможно, будут еще следственные действия производить, так что спокойно там жить сейчас вряд ли удастся.
        - Почему? - недоумевала я.
        - Правоохранительные органы сомневаются в том, что это был несчастный случай. Следователь отрабатывает криминальную версию.
        - В смысле? - теперь я совсем ничего не понимала.
        - Он считает, что ей помогли… упасть или принять решение сброситься вниз.
        - Ты тоже так думаешь?
        - Да я и сам до конца не понял, как там все случилось. Больше склоняюсь к тому, что она просто неосторожно поскользнулась или перегнулась зачем-то неаккуратно. Балкон так сделан: есть места ниже, чем все ограждение. Сама потом увидишь. Вообще, знаешь: за несколько лет работы юристом я пришел к выводу, что зачастую тому, в чем мы видим какие-то странности или подозрительные моменты, есть вполне логичное и банальное объяснение.
        ***
        До того момента, когда Андрей рассказал мне о подозрениях следователя, который вел дело о смерти Его жены, мне в голову вообще не приходила мысль о том, что её могли убить или довести до самоубийства. Я еще несколько дней после этого думала, как такое возможно, пыталась разобраться в причинах произошедшего, уточняла у Андрея подробности.
        Больше всего мои мысли занимал возможный мотив. Кто и за что мог убить Лену? Может, она и была не самым приятным человеком, как говорил Андрей (в чем я не могла быть уверенной, ведь не общалась с ней при жизни), но где Лена могла нажить себе врагов? Я вспомнила все истории убийств, известные мне из новостей, фильмов или книг, и пришла к выводу: коллег у нее не было, мужа она ни у кого не уводила (я надеялась, что Андрей от меня больше ничего не скрывал). Подруг у нее было немало, но она вроде со всеми мило общалась. Можно было еще предположить ревнивого или коварного любовника, но Андрей ни о чем подобном не упоминал, да и вряд ли, зная такие подробности, стал бы молчать о них на суде. О конфликтах с родственниками речи быть не могло, поскольку она с ними практически не общалась. Что же касалось самоубийства, то, вспоминая уверенное и самодостаточное выражение лица Его жены на фото, которое я увидела незадолго до похорон в Его машине, а также учитывая все, что мне было известно о ее образе жизни и смелых планах на будущее (одиночества она точно не боялась!), эту версию я считала полным бредом.
        Потом Андрей объяснил мне, что в уголовных делах отработка всех возможных версий происшествия, у которого не было очевидцев, является обычной практикой. Он Сам надеялся, что дело скоро закроют. На этом я успокоилась и постаралась сосредоточиться на работе и предстоящей поездке домой, в ходе которой хотела рассказать родителям об Андрее.
        В конце недели музей, в котором я работала, устраивал юбилейную выставку, посвященную китайской культуре, к организации которой я приложила не только руку, но и всю себя. Это был первый крупный проект, который мне поручили подготовить. Не хочу хвастаться, но я успела произвести довольное сильное впечатление на руководство за весьма короткий срок своей профессиональной деятельности. Мне очень хотелось поделиться первым успехом с Андреем, и я пригласила Его на предстоящее мероприятие. Он охотно принял приглашение, даже сказал, что отменит некоторые дела, чтобы освободить вечер пятницы.
        За ужином на моей маленькой кухне мы обсуждали предстоящий поход на выставку. Андрею жутко не нравилось, когда я оставалась у себя, но мне не хотелось торопиться с переездом на Его территорию, поэтому большая часть моих вещей по-прежнему оставалась в моем уютом жилище, в котором я прожила уже пять лет.
        - Какая форма одежды? - уточнил Он. - Просто не хочу поставить тебя в неловкое положение, если буду выглядеть как «белая ворона» - слишком торжественно. В чем сейчас ходят на такие крупные события в мире искусства?
        Событие действительно было особенным, и я каждый день продумывала все до мелочей.
        - Можешь прийти в обычном костюме, галстук необязательно. В принципе, стиль «кэжуал» тоже допустим, - объяснила я.
        Я не предъявляла каких-то особых требований к Его вешнему виду: со вкусом у Моего Мужчины всё было в порядке, и, на мой взгляд, Он в любой одежде выглядел неотразимым!
        - А сама в чем пойдешь? - как бы из чистого любопытства спросил Андрей.
        - Думаю, надо вечернее платье надеть, выставка ведь во второй половине дня начнется. Достану свое с вручения диплома. Оно для этого повода подходит, - просто ответила я.
        Если честно, в моем гардеробе это было единственное вечернее, оно же торжественное, оно же красивое платье. Обычно я в таких не ходила, выбирая что-то попроще. Правда на работу начала носить одежду в деловом стиле, обзаведясь по этому поводу двумя строгими, но довольно женственными костюмами.
        - То есть к своему дебюту на профессиональном поприще ты не подготовилась? - Он пристально посмотрел на меня, отодвинув в сторону тарелку и подперев голову согнутыми в локтях руками со сцепленными пальцами.
        - Почему? Я даже туфли другие присмотрела в магазине, не летние, завтра куплю, - парировала я Его обвинения в отсутствии чувства стиля и наплевательском отношении к своему внешнему виду. - Скажи честно: я что, выглядела в нем совсем по-…
        Он не дал мне закончить:
        - Ты была в нем великолепна! Да и без него, уверен, тоже. - Он довольно ухмылялся. - Я, кстати, в тот вечер в ресторане на тебя, могу теперь сознаться, откровенно пялился: у тебя там, в районе груди, еще ткань немного просвечивала…
        - Фу, не знала, что Ты такой пошляк, - пресекла я Его разыгравшуюся фантазию.
        Он сменил игривый тон:
        - Я хочу, чтобы этот день тебе особенно запомнился, чтобы ты наслаждалась результатом своей работы. Ты и выглядеть в этот вечер должна по-особенному. Пусть все будет по-новому. Даже платье, - на Его лице застыла очаровательная улыбка.
        - Да не буду я покупать новое платье! Это еще никуда не надевала после того раза. Оно потом будет висеть в шкафу до свадьбы какой-нибудь подружки или большого праздника, - отмахнулась я.
        - Я хочу подарить тебе платье, - широко улыбнулся Он. - Это будет моим подарком тебе в качестве поздравления с первым творческим успехом.
        - Не надо покупать мне одежду! - взмолилась я, и тут же осеклась, вспомнив, что на полках в моем шкафу уже поселились вещи, настойчиво преподнесенные Им во время прогулок и посещений различных торговых ярмарок и показов одежды.
        - Это подарок. От близкого, я надеюсь, тебе человека… - выжидающе посмотрел на меня Он.
        Я уставилась на Него, всем своим видом показывая, что буду непреклонна.
        - Ты что, откажешься от моего подарка? С какой стати? Тем более мне будет приято видеть твою улыбку, когда ты выберешь то, что понравится.
        - Мы будем вместе покупать мне платье? - удивилась я, мысленно уже согласившись с Его доводами.
        Я-то подумала, что Он просто хотел дать мне денег на шопинг или тайком подглядеть на бирках мой размер, чтобы сделать сюрприз.
        - Ты против? - поднял брови Андрей.
        - В принципе, нет, - протянула я.
        - Считаешь, я совсем не разбираюсь в женской моде и плохой компаньон для похода по магазинам? - скрестил Он руки на груди, откинувшись на спинку стула.
        - Вовсе нет, это будет даже… интересно. Я просто думала, что Тебе это непривычно - ходить по женским бутикам, - объяснилась я, а потом мысленно осеклась от мысли о том, что Он, вероятно, и раньше бывал там с женой… или еще с кем-то.
        - В женских магазинах я бывал крайне редко, ты права, и то принудительно - в качестве водителя или носильщика, даже не переступающего порог торговой точки. Не жди, что с завтрашнего дня начну скупать журналы мод и планировать наш еженедельный шопинг - уж извини, я считаю подобное перебором. Но твоя выставка - особый случай и совместный поход за платьем доставит мне только удовольствие.
        Как я могла возражать Ему? Тем более, мне все больше и больше нравилось, как Он постепенно стал заботиться обо мне, участвовал в моих проблемах и позволял что-то делать вместе с Ним. В конце ужина мы договорились, что завтра Он заберет меня с работы, и мы окунемся в безудержный шопинг!
        Планируя маршрут, Он спросил, куда бы я хотела поехать в первую очередь. Я стала перечислять маленькие торговые центры, где обычно покупала одежду. Он же знал адреса в основном дорогих магазинов, вещи из которых я себе позволить точно не могла. Было очевидным, что Андрею чуждо такое понятие, как распродажа или попросту - «сале». Припарковавшись у ближайшего к моей работе торгового центра, Он не вышел из машины, пока я не пообещала, что мы купим только то платье, которое мне понравится больше всех, несмотря на стоимость.
        Я выбрала платье в первом торговом центре, куда мы приехали. Нет, не из скромности или гордости - просто оно мне действительно очень понравилось. Обойдя несколько магазинов, мы зашли в очередной, напоминающий салон именитого модельера: вешалок с одеждой было немного, так что все платья хорошо просматривались; зал был просторный, по периметру стояли удобные диванчики, а на стенах висели огромные дизайнерские зеркала, в которых, мне казалось, можно было увидеть, что происходит за пределами магазина. Я примерила несколько моделей, и тут обратила внимание на платье из серебристой ткани в пол с удлиненными руками и немного открытой спиной. Я заметила, что Андрей тоже на него смотрит. Встретившись со мной взглядом, Он кивнул головой на платье, а потом указал глазами в направлении примерочной. Услужливая девушка с бейджиком продавца-консультанта сняла его с вешалки и понесла в кабинку, а я поплелась следом.
        - Тебе помочь? - негромко спросил вдогонку Андрей.
        - Сама справлюсь, - ответила я через плечо и уверенно направилась примерять платье.
        Когда я вышла в нем из примерочной, даже персонал и еще пара посетителей не смогли сдержать своего восторга, я уже не говорю об Андрее. Он встал с дивана и подошел ко мне сзади, когда я смотрелась в зеркало, так что в отражении нас было двое и смотрелись мы очень органично. Платье село идеально - фигура меня никогда не подводила - и сногсшибательно струилось от плеч до пола, переливаясь серебром. Ткань по краю выреза, доходившего до середины спины, приятно щекотала кожу. Я даже удивилась, что платье не оказалось длинным, учитывая мой рост ниже среднего, на что продавец ответил, что у них магазин нестандартной дизайнерской одежды, и они могут подобрать модель под любые параметры.
        Шустрая девушка выскочила из-за кассы и принялась нахваливать мой выбор:
        - Это ваше платье, даже не раздумывайте. Но к такому наряду нужен комплект бижутерии соответствующий. Давайте что-нибудь подберем, - девушка указала рукой в сторону стойки с аксессуарами.
        Андрей взглядом остановил приготовленные мной возражения и нагнулся к моему уху:
        - Может, лучше - в ювелирный? - едва слышно спросил Он.
        - Это уже слишком, - так же тихо ответила я, продолжая разглядывать свое отражение в зеркале.
        Андрей, зная, что со мной не следует особо упорствовать дабы не вызвать реакцию, обратную желаемой, со смиренным видом обратился к продавцу:
        - Показывайте.
        Из торгового центра мы вышли с пакетами, в которых уместились платье, комплект из сережек и цепочки с подвеской, а также туфли, которые мы приобрели в соседнем отделе. Я даже не пыталась спорить на кассе из-за завышенных, на мой взгляд, цен и неразумности подобных трат - таким удовлетворенным Он выглядел! В этот момент я гордилась тем, что Андрей может позволить Себе совершать дорогие покупки на те деньги, которые Он честно и справедливо заработал. Я никогда не была ханжой, поэтому довольно сжимала в руке пакет и благодарно улыбалась Ему: никто, кроме родителей, никогда не покупал мне платье. За исключением одного раза в компании старшего брата, для которого процесс поиска и примерок представлял собой настоящее мучение!
        В вечер пятницы я действительно была неотразима! Не знаю, что произвело на окружающих больший эффект - платье и высокая прическа с немного спадающими на шею волосами или счастливая улыбка, которая не сходила с моего лица, но комплиментов я наслушалась больше, чем за всю свою жизнь. Андрей был в зале, но, соблюдая рамки приличия, не находился рядом со мной неотлучно, так как понимал, что я на работе. Весь вечер я ловила на себе Его восхищенные и полные нежности взгляды. Оказалось, выставка вызвала у Него неподдельный интерес, и Он увлеченно разглядывал экспонаты, общался со специалистами и ценителями истории и традиций Китая. Встретившись у очередного шедевра, я решила уделить немного внимания Своему Мужчине, который весь вечер любовался мной на расстоянии.
        - Как тебе? - тихо спросила я, не отрываясь от созерцания картины, дабы не привлечь внимание окружающих к нашим персонам и не дать повода для сплетен в своем коллективе.
        - На высшем уровне! - искренне похвалил Он. - Ты знаешь, это не только мое мнение - результатами твоей работы тут многие довольны. Полезно иметь в общей массе зрителей своего шпиона, правда?
        - У меня ладони до сих пор влажные - так я волновалась перед открытием, - выдохнула я. - По-моему, тоже все получилось.
        Он осторожно взял меня за руку, видимо, решив проверить, не преувеличиваю ли я свою возбужденность, но тут же отпустил, вспомнив, что мы не одни. Я одарила Его одобрительным взглядом и продолжила общаться с гостями.
        До конца выставки я Его почти не видела, так как была занята своими прямыми служебными обязанностями. Только ближе к закрытию заметила, как Он, разговаривая с нашим фотографом, внезапно схватился за карман и извлек из него телефон, который находился в беззвучном режиме и, видимо, зазвонил. Андрей кивнул головой собеседнику и вышел из зала. Через пару минут Он вернулся, и мне показалось, что вид Его стал озабоченным.
        После выставки в кабинете директора мы устроили небольшой фуршет, чтобы отметить успешно проведенное мероприятие, но я пробыла там с полчаса: в машине перед входом ждал Андрей, с Которым мне не терпелось все обсудить, к тому же ноги в новых туфлях на высокой шпильке невыносимо гудели.
        Кажется, всю дорогу домой я не дала Ему и рта раскрыть: без умолку тараторила о прошедшем вечере. Эмоции переполняли меня, и я охотно выплескивала их на молчаливого и все разделяющего со мной Андрея. Потом мне даже стало стыдно от того, с каким жаром я упивалась своим первым успехом в Его присутствии. Немного остыв, я заметила в Его лице задумчивость - Андрея явно что-то беспокоило.
        - У Тебя что-то случилось? Это из-за звонка, да? Я видела, Ты выходил поговорить по телефону, а потом вернулся сам не свой.
        - Не преувеличивай, - усмехнулся Он.
        - Это по работе, да? - мне тоже хотелось разделить с Ним Его переживания, очевидно, не такие радостные, как мои.
        - Звонил следователь по делу Лены. Просил в понедельник к нему заехать.
        - Зачем?
        - Не знаю, Он не стал объяснять по телефону. - Заметив тревогу на моем лице, Он успокоил: - Это нормально. Постоянно будут дергать по всяким пустякам, пока дело не закроют. Они же должны добросовестно выполнить свою работу. Думаю, не одного меня сейчас донимают.
        Помолчав с минуту, Андрей сообщил мне приятную новость:
        - Кстати, я через две недели лечу в Штаты, у меня процесс в Бруклине. - Он повернулся ко мне с улыбкой: - Дела налаживаются! Командировка на два дня, но все равно. Не хочешь со мной слетать? - Потом поймал на Себе мой недоумевающий взгляд и продолжил: - Ах да, у тебя же загранника нет, и времени мало. Хотя, я подсуечусь, думаю, успеем оформить.
        Я была рада, что постепенно неприятности, произошедшие в последнее время и порядком нарушившие привычное течение жизни, уходили в прошлое, работа Андрея налаживалась, на Его лице все чаще стало появляться воодушевление. Но я не забывала и о повседневных делах, которые не позволяли нам в любой момент делать все, что захочется.
        - Андрей, ты что? У меня же работа. Если начну с самого начала с Тобой по командировкам мотаться, думаю, надолго там не задержусь. Тем более, у нас ближайшие два месяца особенно напряженные будут, конец года приближается, - объяснила я всю безнадежность Его попыток вывезти меня за границу.
        - Эх, жаль. Но список документов для загранпаспорта я тебе смс-кой отправлю, собери, все равно надо оформить. - Он наклонил ко мне голову и назидательно процедил сквозь зубы: - Пригодится.
        Я заметила, что мы едем по направлению к Его дому.
        - Мы что - к Тебе? - спохватилась я.
        - Да.
        - Ну, нет… Нет… Ну нет… - закапризничала я, развалившись на сиденье.
        - Ты против? Завтра же выходной.
        - Ну и что. У меня нет с собой сменной одежды. Тем более, я хотела завтра вещи домой собрать.
        - Мне казалось, мои футболки тебе очень идут.
        Занимаясь организацией выставки, мне приходилось оставаться на работе допоздна, а несколько раз выходить по выходным, за что мне были положены отгулы. Я решила потратить их на поездку к родителям. Поскольку теперь я получала постоянный доход, мне захотелось порадовать родных приятными подарками и гостинцами. Так что в субботу я собиралась пройтись по магазинам. Особенно хотелось удивить младшую сестренку: я решила купить ей какую-нибудь модную кофточку, чтобы она свалила с ног своих одноклассников. Уехать я планировала в воскресенье.
        - Опять поедешь на автобусе? Давай я тебя отвезу, - начал Андрей Свою очередную пропаганду комфортных условий существования в эпоху технического прогресса.
        - Не надо, Тебе в понедельник на работу, а я там до среды пробуду.
        - Ну, есть же такси.
        Я деловито повернулась в Его сторону:
        - Вообще-то, я и так собиралась ехать на такси. Работающая девушка может себе это позволить.
        - Вообще - то, мы уже приехали, - сказал Андрей, передразнивая меня, когда въезжал в Свой двор, - так что ночуешь ты сегодня у меня. А завтра я отвезу тебя, куда скажешь, на своем личном автомобиле. - Он выдержал паузу. - Могу себе позволить.
        Мы оба расхохотались.
        В субботу вечером я проверяла содержимое своей спортивной сумки, перекладывая купленные подарки, и заодно - уровень заряда в телефоне. В это время позвонил Андрей.
        - Слушаю Тебя, Мой Господин, - с нежным вздохом ответила я.
        - Собираешься?
        - Да, все уже уложила. Завтра высплюсь и поеду.
        - Тебе сейчас позвонят из службы такси, я на завтра к твоему дому машину заказал. Они уточнят время. Хотел предупредить.
        - Андрей, зачем это? Я же сказала, что сама вызову такси, - начала возмущаться я. - Ты думаешь, мне нечем заплатить?
        - Нет, не думаю. Если, конечно, ты всю зарплату на подарки не потратила, - поддел меня Он, очевидно, за излишнее старание казаться независимой. - Просто это мой долг: я ведь мог тебя сам отвезти, но ты, почему-то отказываешься. Стесняешься знакомить меня с родителями?
        - Вовсе нет! - поспешила внести ясность я. Даже не предполагала, что это Его так задевает! - Просто я о Тебе еще не рассказывала. Тем более, Ты приедешь и сразу уедешь - ну что это за знакомство? Я хочу потом, когда у нас времени побольше будет, хотя бы пару дней.
        В тот момент я думала, не заметил ли Он, как поспешно я нагромождала одно объяснение на другое. На самом деле я не хотела везти Его на свою малую родину, пока не завершится расследование обстоятельств смерти Его жены. Я, конечно, была практически абсолютно уверенной в том, что все скоро закончится и никак не отразится на Андрее, но все же решила не опережать события. Пусть сначала разрешатся все неприятности, а уж потом я представлю родным Своего Избранника, с Которым нам больше ничего не помешает строить совместное будущее.
        - Как у тебя всё… обстоятельно, - смирился Он. - Ладно, сообщи, когда будет подходящий момент. Я хоть оденусь поприличнее, а то отпугну твоих односельчан своим «провинциальным прикидом».
        - Ну, перестань, - отмахнулась я от очередного взрыва Его искрометного чувства юмора. На шутки по поводу моего провинциального происхождения я никогда не обижалась, потому что видела, как Ему чужды высокомерность и напускной пафос по отношению к сельским жителям, характерные для большинства горожан. Я тоже любила подколоть Его на тему спрятанных в матрас миллионов, которые уже не умещались на счетах в банке.
        - Все, не буду тебя отвлекать. Как доедешь - позвони обязательно.
        - Естественно, иначе Ты примчишься следом - у Тебя же завтра тоже выходной.
        - Все-таки не хочешь… - Я не успела добавить какое-либо объяснение. - Целую, малыш. Спокойной ночи.
        - Спокойной ночи, Любовь моя.
        Я нехотя положила трубку. Вот так потихоньку я начала привыкать к новому для меня образу жизни несвободной девушки, который в последние недели стал приобретать все черты практически семейной жизни. И мне он все больше и больше нравился!
        ***
        Дни, проведенные дома у родителей, как всегда, пролетели незаметно за посиделками с чаем или у телевизора и семейными разговорами. Нам всем было, что рассказать друг другу. Даже брат с женой, которые жили отдельно, каждый вечер приходили в гости. Мне очень не хотелось уезжать, хотя я безумно скучала по Андрею. Я рассказала о Нем родным - где познакомились, кем Он работает, как поддерживает мои первые шаги в профессии. На своем новом телефоне - подарке Андрея - я показала им фотографии с выставки, на которой блистала в шикарном платье, а на одной даже позировала вместе с Любимым Человеком. О том, насколько близкими стали мои отношения с Андреем, я рассказала только маме, когда мы были дома одни. Она, хоть и не придерживалась прогрессивных взглядов на гражданские браки, не стала читать мне мораль, а только напомнила, что я еще очень молода и должна думать о своем будущем, о карьере и здоровье, что много чего еще могу увидеть в жизни, так что посоветовала не спешить обременять себя семейными хлопотами. О трудностях, с которыми нам пришлось столкнуться на протяжении всего периода общения с Андреем, я,
само собой, промолчала. Провожая меня, родители сказали, что были бы рады познакомиться с Моим Парнем. Я пообещала, что мы приедем в ближайшее время, может, на новогодние праздники.
        У Андрея были другие планы на Новый год. В них Он посвятил меня, когда встречал у работы на следующий день после моего возвращения. Накануне мы не увиделись, так как Андрею пришлось ездить в другую область по какому-то делу. Он вернулся глубокой ночью и, чтобы дать мне выспаться перед рабочим днем, сразу отправился домой.
        - Ты собрала документы для загранпаспорта? - поинтересовался Он, когда мы отъехали от музея.
        - Только фотографии сделать осталось, а что?
        - Завтра сможешь?
        - К чему такая спешка?
        - Предлагаю начать с Нового года новую жизнь - полетим в теплые края! Ты когда-нибудь встречала Новый год на пляже с ослепительно белым песком?
        - Вместо снега? - пошутила я. Потом серьезно ответила: - Ты же знаешь, что нет. Я не выезжала из страны ни разу.
        - Самое время - все бывает в первый раз.
        - У меня с Тобой почти все в этой жизни случилось в первый раз, - предалась приятным воспоминаниям я, но тут же опомнилась. - Ты что, решил улететь на Новый год за границу?
        - Да. У тебя другие планы? Поделись, я открыт для компромиссов.
        У Него явно было приподнятое настроение. Я не стала говорить Ему о том, что родители ждут нас в гости на праздники. Тем более, не было уверенности, что к тому времени расследование завершится. Я вспомнила, о чем хотела его спросить:
        - Как прошла встреча со следователем? Что он хотел?
        - Думаю, что еще не раз с ним встречусь.
        - А что такое?
        - Он никак не может успокоиться из-за записей камер видеонаблюдения.
        - Каких?
        - У меня в загородном доме установлена система видеонаблюдения. Следствие через несколько дней после возбуждения уголовного дела затребовало от меня записи с камер, они хранятся на жестком диске, установленном в компьютере внутри дома, в кабинете.
        - Почему Ты не предоставляешь им записи? На них что-то личное?
        Я с замиранием сердца подумала, что Андрей, возможно, приезжал к жене в последнее время, может, оставался на ночь, и теперь не хотел, чтобы это всплыло. Тем более, у нас только все наладилось. Хотя я и так ничего бы не узнала, меня ведь никто не обязан был посвящать в ход расследования.
        - Да нет, камеры снимают только двор по периметру и дом снаружи. Но проблема в том, что никаких записей дня гибели Лены и за несколько дней до этого нет.
        - Как это? - теперь уже я начала подозревать, что смерть Его жены не была случайностью.
        - Где-то за неделю до смерти Лены в доме вышла из строя техника, обеспечивающая видеонаблюдение. Мне из сервисной кампании позвонили и сказали, что сигнал отсутствует. Лена, кстати, мне ничего не говорила, хотя мы тогда чаще созванивались из-за готовящегося мирового соглашения. Я предложил оформить заявку на ремонт аппаратуры, но оператор объяснил, что они смогут приехать только в будний день и не оговаривают время заранее. Я не мог тратить на это целый день - на работе был завал, да и Ленку просить не хотел, если честно. Короче, я договорился со своим знакомым, что привезу ему блок питания и жесткий диск, а он посмотрит, в чем дело. Он все наладил, но тогда Лены уже не стало. Я никак не мог предположить, что именно в те дни, пока аппаратура будет отключена, что-нибудь произойдет.
        - И следователь Тебе не верит, я правильно понимаю?
        - Он не показывает явно никаких подозрений. Но, тем не менее, настоятельно советует вспомнить, может, записи все-таки есть.
        - И что теперь делать?
        - Я не знаю, что им теперь делать. У меня своей работы хватает. Я уже забыл, когда в последний раз хотя бы к девяти домой попадал.
        - Есть ли еще такой работяга, как Мой Муж… Мужчина, - вовремя исправилась я.
        Он наклонил ко мне голову и растянулся в широкой улыбке:
        - Мне понравилось.
        Андрей поцеловал меня в висок, от чего я довольно зажмурилась.
        Он продолжил:
        - Если честно, я сам часто гадаю, кто еще так печется о своей работе, как я. Есть трудолюбивые люди, не спорю, но их немного. И среди моих коллег хватает таких лентяев и необязательных людей, что порой диву даешься. Да что там: даже в тот день, когда Лена погибла, я, когда мне позвонили и сообщили, прежде чем на место поехать, сначала провел вечерние планерки, консультации подчиненным дал, распределил вновь поступившие в работу дела и только потом поехал за город. А ведь просидел в офисе весь день безвылазно с раннего утра. Может, со стороны кажется, что это чересчур, что так можно свихнуться на работе, но я не могу пускать все на самотек: от этого зависит не только мое финансовое благополучие, но и люди, которые доверили мне свои дела, и сотрудники, которым тоже нужно семьи кормить.
        - Не волнуйся, я уверена, что Ты можешь нас прокормить, и даже очень неплохо, - поддержала я Любимого. Тем более, полностью разделяла Его взгляды, ведь к своей работе относилась так же.
        Мне, конечно, показалось… нет, не подозрительно странным, а, точнее, досадным недоразумением то, что видеокамеры вышли из строя как раз в то время, когда случилось страшное происшествие в доме Андрея, но я искренне надеялась, что это никак не осложнит Его жизнь. Я очень хотела в это верить, ведь даже на секунду не могла предположить, что любимый мной Человек мог иметь к произошедшему какое-то отношение…
        В течение нескольких последующих недель я узнавала от Андрея, что следователь еще несколько раз вызывал Его к себе, даже после возвращения из Америки. Во время последней беседы следователь, узнав, что Андрей только что вернулся из заграничной командировки, рекомендовал Ему не планировать в ближайшее время выездов из страны. Андрей, не сдержавшись, потребовал от него прекратить делать нелепые и необоснованные предположения и намеки, подкрепив свою речь статьями уголовно-процессуального кодекса, и блюститель закона вроде бы отстал от Него.
        Я решила: раз уж человек, ведущий расследование, отступился, то и мне не стоит переживать по этому поводу.
        Мы несколько раз встречались с Галиной Викторовной, а точнее - два. Один раз мы с Андреем заехали навестить её, так как разговоры по телефону не способствовали налаживанию их отношений, омраченных перепалками из-за тревожных происшествий последних месяцев. Наверняка, Его мать не была в восторге, увидев меня рядом с Андреем на пороге своей квартиры, но решила не обострять отношения с Сыном и не стала выставлять меня за порог. Андрей поговорил с ней на отвлеченные темы, когда мы пили чай на просторной кухне. Квартира просто блестела чистотой! Андрей рассказал мне, что, хотя у Его мамы есть постоянная домработница, иногда она любит наводить порядок самостоятельно. Провожая нас, Галина Викторовна как бы невзначай сообщила Андрею, что сейчас её очень поддерживает Вадим, часто бывает у неё и старается оберегать от различных хлопот, даже за покупками с ней терпеливо ходит, а то и вообще сам продукты ей покупает. В другой раз Его мать приехала в гости сама, на такси, объяснив свой визит просто: «Соскучилась!» Пробыла она в Его квартире недолго, но я успела заметить, как внимательно она осматривала
комнаты, как будто впервые здесь находилась. Когда Андрей отлучился, чтобы отдать подъехавшему клиенту документы из машины, Галина Викторовна поинтересовалась у меня, почему в квартире так мало моих вещей («Неужели тебе так удобно жить, с минимумом самого необходимого?!»), и как я справляюсь с уборкой, ведь сама работаю. Услышав в ответ, что я не живу здесь постоянно, а лишь иногда приезжаю, она как будто успокоилась и заторопилась домой, как только Андрей вернулся. После этой «инспекции», замаскированной под родственный визит, я еще долго не виделась с этой женщиной, горячо любимой Андреем и занимавшей важное место в Его жизни.
        Вадим вовсе не бывал у Андрея, как и Он у брата. Мне становилось как-то не по себе от осознания, что самые близкие люди, которые могли помочь Ему пережить нелегкий период в жизни, фактически самоустранились от этого. Несмотря на то, что Андрей старался всем Своим видом и поведением убедить окружающих, что вернулся к нормальной жизни, мне было ясно: до конца все случившееся Он еще не пережил, не отпустил, не выбросил из своей головы. Я, как могла, помогала Ему оставить прошлое позади и наслаждаться жизнью, строить планы на будущее, воспринимать все произошедшее как независящие от Него повороты судьбы, которые просто нужно было перетерпеть. Мне хотелось, чтобы и окружающие, и близкие Ему люди понимали это.
        Очевидно, не все знакомые Андрея разделяли мою точку зрения и искренне сочувствовали Ему. Однажды я была у Него в офисе: в тот день Андрей устроил Себе выходной посреди недели, так как понял, что совсем замотался, тем более у меня был очередной отгул. Мы хотели провести день «чегохочуделания» (так я его обозначила), но еще не определились с конкретными планами. Андрей заехал на работу, чтобы дать подчиненным необходимые указания, ведь даже один день отсутствия руководителя мог негативно сказаться на работе фирмы в целом.
        Пока Андрей беседовал с ведущим юристом в своем кабинете, я стояла у стойки секретаря и разглядывала фигурку Фемиды на полке у окна. К стойке подошла девушка, которая работала в офисе Андрея (какую она занимала должность, я не знала), с грохотом положила на неё пухлую папку с документами и, тяжело вздохнув, пожаловалась секретарю - улыбчивой девушке с располагающим к себе участливым взглядом:
        - Хорошо!.. Генеральный себе выходной устраивает, а мы тут должны до ночи над делами корпеть. Что тут скажешь - не царское это дело самому все документы к своим же процессам готовить!
        Сказала она это так громко и бесцеремонно, как будто не замечала меня, хотя прекрасно знала, кем я прихожусь ее Начальнику. Пчелка-труженица хотела еще что-то добавить, но я не дала ей высказаться - меня переполняло возмущение ее наглостью и несправедливыми обвинениями в адрес Андрея, Чье состояние, вызванное последними событиями, она явно даже не пыталась понять:
        - Ты еще что-то хочешь сказать? Или вспомнила, как Он отдается работе, как помогает вам - вчерашним выпускникам - набираться опыта, делится всем, что Сам знает и умеет, стремится сделать из вас первоклассных специалистов? И что, Он вас на привязи здесь держит, что вы даже в туалет или аптеку сходить не можете?
        Крайне редко разговаривала так с людьми, но в той ситуации поняла, что просто не могу не отреагировать на выпады этой девицы. И тут же продолжила:
        - Ты сейчас говоришь о Человеке, Который даже в день смерти Своей жены провел здесь весь день и уехал на место происшествия только после того, как раздал вам всем советы, наставления и рекомендации, без которых вы, видимо, порог суда самостоятельно переступить не можете!
        Я спохватилась, сообразив, как, наверное, перегнула палку и зря раскрыла Его подчиненным, что Он ведет дома разговоры о работе. Но я была настолько взвинчена, что не могла себя контролировать. Когда кто-то посягал на моих близких, мне было не до пиетета.
        - Что? - повернула голову в мою сторону напросившаяся собеседница, на лице которой не было и следа раскаяния. - Да Он в тот день еще до обеда уехал и, когда вернулся - ближе к вечеру - уже знал о смерти жены. Он сразу от входа стал носиться по офису, собирая нас на планерку, потому что Ему оперативники названивали, ждали на месте происшествия.
        Я ошарашенно смотрела на нее и не нашлась, что возразить. Опомнившись, я перевела молящий о поддержке взгляд на секретаря, но та виновато отвела глаза в сторону, а потом притворилась, что ищет какую-то запись в ежедневнике. «Мисс разоблачение» повернулась на своих высоченных каблуках и с гордо поднятой головой направилась к туалету.
        Я стояла молча, пытаясь сосредоточить свой взгляд на каком-нибудь предмете и собрать в кучу мысли, которые блуждали в голове. Остатки самообладания заставили меня отойти подальше от стойки секретаря и присесть на диван у выхода. Я слышала отголоски разговора за дверями кабинета Андрея, до меня доносились звуки Его голоса. Но в тот момент Его голос уже не казался мне до боли родным и хорошо знакомым. Что я знала об Этом Человеке? Что Он длительное время скрывал меня от своих близких, боясь разоблачения Его семейного положения? Что Его жена умерла за несколько дней до того, как могла получить от Него приличную часть заработанного Им имущества? И еще то, что Его родным был так безразличен уход этой женщины, что сразу после похорон они решили обсудить, как оставить ее немногочисленных родственников с пустыми руками? А эта ситуация с камерами наблюдения? Что за поломка в дорогущей технике, которая безотказно служила до того рокового дня? Что за знакомый «самоделкин», который чудом починил её и именно в тот момент, когда она была уже практически бесполезна? И зачем было врать мне про весь день,
проведенный на работе, когда бездыханное тело Его жены обнаружила подруга, а следователи не могли Его дождаться из-за внезапно накопившихся неотложных дел? Сомневаюсь, что такого профессионального юриста, как Андрей, Который держал в голове тексты целых кодексов, могла подвести память, и Он что-то напутал или подзабыл. Любой нормальный человек до секунды помнит наиболее потрясшие Его дни. Чтобы это понимать, хватало даже моего культурологического образования.
        Тяжелые раздумья прервал Андрей, Который вышел из Своего кабинета вместе с коллегой, пожал ему руку и, не обнаружив меня у стойки, спросил что-то у улыбчивой девушки (что - я не расслышала, так как мысли оглушительно стучали в моих висках и ушах). Секретарь молча указала головой в мою сторону. Андрей, улыбаясь, пошел по направлению к выходу.
        - А, вот ты где спряталась. Ну что, едем?
        - Куда? - тряхнула головой я, чтобы прояснить мысли.
        - Для начала - перекусить, как и договаривались, - с легкой тревогой в голосе напомнил Андрей. - Тебе нехорошо?
        - Нет, все в порядке. Просто мне показалось, что я прождала Тебя целую вечность, - старалась казаться беззаботной я.
        Мы вместе покинули здание офиса, а меня не оставляла мысль, что, возможно, Его разговорчивая сотрудница наблюдает за нами в щелку жалюзи из окна своего кабинета и прикидывает, сколько сообразительности и здравого смысла умещается в моей голове, если я так безоговорочно верю всему, что мне говорит Человек, с которым я сплю.
        Всю дорогу до кафе я практически молчала, только соглашаясь с Его предложениями, где можно провести остаток дня. Я заказала совсем мало еды, ела без аппетита и совсем перестала реагировать на Его фразы.
        Видимо, терпению Андрея приходил конец, поскольку Он уже совсем не учтиво спросил, делая ударение на каждое слово:
        - Ты еще здесь?
        Я оторвалась от трубочки, через которую пила коктейль, и подняла на Него глаза:
        - Может, здесь не лучшее место для подобного разговора, но я спрошу: Ты когда-нибудь лгал мне?.. Ну, после истории с нашим знакомством, когда умолчал о жене.
        - Я тогда не лгал тебе, просто считал, что лучше все потом рассказать…
        - Ты можешь просто ответить на вопрос? - не желая препираться, вставила я.
        - Нет, я тебе никогда не лгал. Да в чем дело? - уже терял всякую выдержку Один из лучших юристов города.
        - Почему Ты сказал мне, что весь день, когда умерла Лена, был на работе?
        - Потому что я был на работе, - недоумевающе посмотрел на меня Андрей и развел руками.
        - Почему Ты не сказал, что отлучался в этот день из офиса и на довольно долгое время?
        - С чего ты взяла? - опешил Он, но в Его глазах я заметила какую-то едва промелькнувшую тень.
        - Я просто знаю. И Ты это знаешь. Так почему? Куда ты отлучался?
        - Лиль, ты меня в чем-то подозреваешь? - раздражительно и с чувством оскорбленности в голосе ответил Он вопросом на вопрос.
        - Я задала Тебе вопрос! - кажется, громче, чем позволяли приличия, напала на Него я.
        - Дурацкий вопрос, и я не должен на него отвечать.
        - Тогда я сейчас встану и просто уйду, и больше мы не увидимся. НИ-КОГ- ДА. - Я уже стала отодвигаться на стуле от стола.
        - Я занимался делами - вот все, что я могу сказать.
        - Да, это, очевидно все, что Ты можешь сделать для сохранения наших отношений, - пробубнила я и уже хотела убрать телефон в сумку.
        Он остановил меня, взял за руку, и, убрав ее от замка сумки, решил спасти положение:
        - Я не знаю, откуда и что ты узнала, но, поверь, я не скрываю от тебя что-то такое, из-за чего ты можешь вот так взять и уйти.
        - Но что-то все-таки скрываешь? - прищурив глаза, я посмотрела на Него в упор.
        - Лиль, ты что, меня допрашиваешь? Мне вопросов после Лениной смерти по горло хватает. Не начинай играть в сыщика!
        - А следователю Ты рассказал, как провел тот день? Наверняка он Тебя об этом спрашивал?
        - Сразу, как только я приехал на место происшествия. Кстати, у следователя не было по отношению ко мне столько подозрений, сколько я вижу в тебе.
        - Что ж, в таком случае я тоже не считаю нужным объяснять причины своего ухода, - отрезала я и, уже не обращая внимания на Его попытки остановить меня, схватила сумку и резко направилась к дверям кафе.
        Как ни странно, Андрей не побежал за мной: я еще какое-то время шла вдоль фасадов магазинов оборачиваясь, но Его не было видно. Я дошла до ближайшей остановки, села в автобус и поехала домой.
        Переступив порог своей квартиры, я со всей силы швырнула сумку в дальний угол прихожей, скинула полуботинки, прошла в комнату и яростно стала стаскивать с себя одежду и кидать ее на пол. Остановилась только когда осталась в белье и колготках и уже приготовилась растоптать вещи, которые валялись под ногами. Я злилась на Андрея за то, что Он в очередной раз не нашел в Себе смелости сказать мне все как есть. Тогда, в начале наших отношений, это чуть не привело к разрыву, но я приложила все усилия, чтобы сохранить наш союз, потому что поверила Ему. В этот раз все по-другому. Так уже не получится. Это не какая-то там жена… Нет, это даже хуже. Это убийство Его жены. Почему я была уверена в том, что это было убийство? Потому что никто не попытался убедить меня в обратном. Человек, Который мог развеять мои сомнения, не сделал этого. Почему?
        Мне казалось, моя голова взорвется от мыслей. Что произошло в тот день? Где был Андрей? Может, я зря связываю Его недомолвки со смертью жены? А вдруг Он был с другой женщиной? Может, причина их развода как раз и крылась в этом: Его жена справедливо требовала у мужа-изменщика свою законную половину имущества и даже больше как компенсацию нанесенных обид? А кем тогда была я? Приятным увлечением? Развлечением? Случайностью?
        Слишком много вопросов роилось в моей голове, и ни на один я не находила ответа. Что ж, если Он сразу не внес ясность, значит, не сделает этого никогда. Ну и пусть! Пусть оставит меня в покое, подальше от Себя, от Своей дружелюбной семейки. Я никогда больше не свяжу свою жизнь с мужчиной, пока не проверю его биографию, личные связи и семейное положение! Да, и еще - склонность к преступлениям.
        Я села на кровать и стала быстро обводить взглядом комнату: зачем я разбросала одежду? Кто будет это все убирать? Зачем я вообще взяла сегодня отгул, а не приберегла его на какие-нибудь праздники, как делали многие сотрудники в нашем музее?
        В тот момент я даже не думала о том, что, может быть, больше Его никогда не увижу, что поеду в гости к родителям в одиночестве и придется выдумать какую-то банальную причину нашего расставания, притворяться, что меня это нисколько не ранило, что я «в активном поиске»! Я даже не думала о том, что в Его квартире остались кое-какие мои вещи, а у меня нет ключей, чтобы забрать их, пока Его не будет дома. Я так и не решилась взять у Андрея ключи, хотя Он несколько раз предлагал, а однажды даже подбросил их в мою сумку. Я вернула находку в тот же вечер.
        Осознание всего случившегося пришло позже, когда я уже на автомате собрала вещи с пола и уложила их на стул возле кровати, пристроила сумку на шкаф в прихожей, поставила на плиту чайник и уселась в кухне на стул, поджав ноги и крепко обхватив себя руками. И тут меня накрыло! По-настоящему, как никогда еще не было. Я молча выла, уткнувшись ртом в руки, нарочно с силой зажмуривала глаза, чтобы заплакать, но слез не было. Дико разболелась голова, и я решила принять обезболивающее, но встала с места только когда услышала отчаянный свист чайника, вода в котором, как оказалось, почти вся выкипела. Я налила себе кружку крепкого горячего чая и пошла в зал. Там я уселась в кресло с ногами, с пульта включила телевизор на первом попавшемся канале и уставилась в экран, абсолютно не сосредотачиваясь на том, что вещали по телевидению.
        Не знаю, сколько я так просидела, думаю, несколько часов, потому что за окном постепенно начало темнеть. Все это время я постоянно прокручивала в голове неприятный разговор в Его офисе и сцену в кафе, когда Он отказался что-либо объяснять. Я уже начала убеждать себя в том, что та девушка могла все напутать, или я ее неправильно поняла, но потом сама же себя упрекнула, ведь попросту искала оправдания Его изворотливости и возможные пути назад, к нашим прежним отношениям.
        Мои мысли прервал стук в дверь. Я пришла в себя и сообразила, что все еще держу в руках пустую кружку, а на мне из одежды по - прежнему только белье и колготки. Я поставила кружку на ручку дивана, наспех натянула на себя длинную толстовку, лежавшую в кресле, и пошла к двери. На ходу я попыталась вытереть рукавом мокрое от слез лицо, но тут же вспомнив, что совсем не плакала, просто повернула замок и открыла дверь.
        На пороге стоял Андрей. Он смотрел Себе под ноги, потом поднял глаза на меня и спокойно сказал:
        - У тебя звонок не работает. Могу починить. Это я в сложной технике ничего не понимаю, поэтому и возил блок питания с жестким диском от системы видеонаблюдения своему знакомому мастеру. А уж со звонком как-нибудь разберусь. Или давай беспроводной куплю, на батарейках?
        Он вошел, не дождавшись приглашения, и облокотился на стену. Заметив, что я раздумываю над только что услышанным, Андрей добавил:
        - Это я на всякий случай, если ты и насчет записей видеонаблюдения сомневаешься.
        Я молча пошла на кухню, Он последовал за мной. Было ясно, что Андрей пришел объясниться. Я села на стул возле окна, Андрей - напротив.
        - Лиля, если я что-то тебе не рассказываю о своей жизни, это не значит, что я тебя обманываю. Я уже объяснял: дело в тебе, в твоем возрасте, в мире, в котором ты привыкла вращаться, в твоем образе жизни. Когда я с тобой познакомился, то сразу обратил внимание на то, какая ты неискушенная, искренняя, чистая, далекая от расчетливости, интриг и еще много от чего, с чем приходится сталкиваться в жизни. Ты даже ни с кем до меня не встречалась, не знала, что такое измены, равнодушие, предательство, меркантильность. Поверь, мне хотелось, чтобы ты подольше такой оставалась. Я понимал, что со временем тебе все равно придется с этим столкнуться, и даже я не смогу тебя уберечь. Это жизнь. Понимаешь, не все в моей жизни шло правильно, так, как хотелось бы, но уж как получалось. Да, я легкомысленно женился не по любви, да, может, я допустил то, что моя жена устала от такой жизни и решила развестись, и, возможно, если бы я поступал по-другому, у нас сейчас было бы меньше проблем… Но я никогда не делал ничего такого, о чем мне было бы стыдно тебе рассказать, или что я боялся бы тебе рассказать. Так вышло с
разводом… Так получилось и тогда, в день смерти Лены. Я сейчас все расскажу, но ты должна понять: моя профессия и здравый смысл часто заставляют меня поступать так, а не иначе, делать то, что со стороны может показаться непорядочным или мелочным. НО: такие мои поступки на самом деле правильные, и на тот момент, когда я их совершал, они были единственно верными и необходимыми.
        - К чему Ты клонишь? - без особого энтузиазма спросила я. Мне хотелось сначала выслушать Его объяснения, и только потом решить, как реагировать на то, что услышала.
        - Помнишь, я говорил тебе о земельном участке, на котором собираюсь строить базу отдыха с друзьями? - Он не дождался моего ответа и продолжил: - Как раз в то время, когда мы должны были подписывать с Ленкой мировое соглашение, на счет фирмы, которую мы создали для открытия комплекса, должны были перечислить крупную сумму денег, очень крупную. Это даже были не мои деньги, точнее, не вся сумма, но они нужны были для начала строительства. Я не буду объяснять тебе финансовые тонкости. Деньги должны были прийти со дня на день, и, если бы эта сумма всплыла до утверждения судом мирового соглашения, а уж Ленкин адвокат подсуетился бы, она точно бы ее не упустила - фирма зарегистрирована на меня. Мне пришлось бы до посинения убеждать суд в том, что там часть не моих денег, да и вообще мы уже год как не вели совместное хозяйство, и я зарабатывал для себя.
        - Хозяйство? - только и выдавила из себя я, пытаясь разложить по полочкам свалившуюся на меня информацию.
        - Это термин такой юридический в гражданском и семейном праве, - пояснил Андрей.
        - И что дальше?
        - В общем, надо было срочно что-то решать с этим. В тот день, ну, когда Лена… В общем, мы с другом, который тоже вкладывался в этот бизнес, решили встретиться, чтобы обсудить, как провести деньги так, чтобы Ленка на них не могла претендовать. В офисе я не решился вести такой разговор, все - таки везде есть уши, не хотел, чтобы Лена обо всем узнала до заседания суда. Я находился рядом с работой - мы сидели в кафе в соседнем здании. Короче, мы придумали одну схему, законную и вполне приемлемую, надо было раньше до нее додуматься, просто деньги, по нашим расчетам, должны были прийти позже. Только для ее осуществления нам нужен был Вадим; в общем - то любой человек, которому можно было доверять, поэтому мы сразу сошлись на нем. Брат приехал по первому звонку, ему не пришлось долго ничего объяснять - я всегда мог на него положиться. Мы тут же составили необходимые бумаги, попросили администратора кафе распечатать их, все подписали. Я торопился на работу, поэтому даже сорвался со встречи раньше остальных. Когда уже шел по улице по направлению к офису, мне позвонили оперативники, которые прибыли на место
смерти Лены, и сообщили, что произошло. Они попросили, чтобы я срочно подъехал. Я сказал, что быстро закончу дела и сразу выеду. Когда разобрался со всем в офисе, помчался в дом. Если честно, по дороге все думал, что ошибка какая-то произошла, не представлял ее мертвой. Конечно, когда увидел, был в шоке: тело еще не увезли, народу набежало, подруга ее на веранде ревела… Кошмар… Я ведь уголовными делами не занимаюсь, поэтому такого наблюдать раньше не приходилось. Даже практику в органах всего один раз проходил на третьем курсе и то нас брали на выезды только по мелким кражам там, хулиганству. Следователь, который уже работал на месте, конечно, поинтересовался, почему я задержался, но после моих объяснений, что были трудности на работе, успокоился. Оказалось, только на время.
        - Что Ты имеешь в виду?
        - То, что он до сих пор не отстал от меня с этими записями видеонаблюдения, - раздраженно ответил Андрей и откинул голову назад.
        Все время, пока Он вел Свой рассказ, я прокручивала в голове тысячу мыслей, стараясь при этом не пропустить ни единого Его слова. Кто сидел передо мной: человек, который запутался в обстоятельствах, но не в своих поступках и помыслах? Или хладнокровный убийца, который использует свой последний шанс запудрить мне мозги и усыпить мою внезапно пробудившуюся бдительность? На несколько секунд меня даже охватил страх: а друг Он действительно сделал ЭТО, и я нахожусь в квартире наедине с убийцей, которому ничего не стоит заставить меня замолчать и прекратить свои расспросы? Навсегда… Я быстро отогнала от себя эту мысль. Во-первых, со мной необязательно было расправляться лично. Во-вторых, если бы со мной что-то произошло, первые подозрения пали бы на Андрея: думаю, следствию не составило бы труда выяснить, что я состояла с Ним в отношениях и моя внезапная смерть как-то связана с недавней смертью Его жены, а, значит, и с Ним тоже. Потом я мысленно пообещала себе реже читать детективы и сосредоточилась на завершении рассказа Андрея.
        - Это все?
        - В смысле? - Он вернул голову в исходное положение.
        - Это все недоразумения, связанные со смертью Твоей жены, в которых Ты косвенно замешан, или есть еще что-то?
        - Думаю, нет. Пойми, я не считаю это чем-то странным или подозрительным, но любой возникающий в деле пустяк следствие может вывернуть наизнанку и представить как мотив для преступления. Предположим, что в своих показаниях я рассказал бы, как в день смерти жены, готовясь отдать ей приличную часть состояния, стал стремительно «выводить» из-под режима совместно нажитого имущества какие-то средства. Для следователя это готовый мотив, понимаешь: муж, дабы пустить пыль в глаза ненавистной жене, обещает ей при разводе золотые горы, тем самым усыпляет ее бдительность и заранее отводит от себя все подозрения, а потом, укрывая имущество от раздела, а, следовательно, уменьшая ее наследственную массу, которая могла бы достаться родственникам покойной, убивает ее, имитируя несчастный случай.
        - Как складно у Тебя все получается… Только Ты сейчас Себе не оправдание придумал, а готовый приговор вынес.
        - Вот именно. Если у меня получилось, у следователя пазл и подавно бы сложился.
        - Ты кому-нибудь еще рассказывал?
        - Нет, только Вадим и Паша, ну, тот друг, в курсе. Но если это всплывет, они готовы подтвердить, как все обстояло на самом деле, почему я был вынужден так сделать.
        Не знаю, правильно ли поступал Андрей, скрывая правду от следствия, но Ему, наверное, было видней. Чем больше с Ним общалась, тем тверже убеждалась в одном: профессиональные юристы - это особая категория людей, которым, безусловно, можно позавидовать в части увлекательного и какого-то недосягаемого для многих рода занятий… Но можно ли было восхищаться тем, как много всего они знали, что умели делать и как ловко применяли свои навыки? Не знаю…
        Я была благодарна судьбе за то, что не имела никакого отношения к этой интеллигентной профессии и у меня была возможность посвятить свою жизнь служению искусству.
        ***
        Ночь после разговора с Андреем я провела одна в своей квартире. Он хотел остаться, но я попросила Его уйти - далеко не однозначными были мои выводы и совсем не очевидными планы на будущее. Ночью мне вдруг стало жутко, я боялась заснуть: казалось, меня будут преследовать кошмары; как только опускала веки, перед глазами маячили картинки того, что творилось во дворе дома Андрея, когда все случилось… В итоге я почти не спала и пошла на работу с покрасневшими глазами и абсолютно пустым желудком.
        Я не утратила здравый смысл и, поверьте, влюбленность не затуманила мне мозг настолько, чтобы я безоговорочно оправдала Андрея по всем статьям. Но я решила дать нам еще один шанс. Вернее, не шанс, все-таки я склонялась к тому, чтобы верить Ему, однако для себя усвоила на всю жизнь: со временем даже очень близкого человека можно узнать совсем с другой, непривычной стороны. Нет, Андрей не упал в моих глазах, я не перестала Его уважать или восхищаться Им как мужчиной, как профессионалом своего дела и как человеком. Но я узнала Его глубже и приняла в Нем то, что мне открылось: Он имел право быть Таким, Каким был.
        Чувство тревоги и подозрительности постепенно улеглось во мне, и к вечеру я набрала Его номер.
        - Привет, я только что освободилась. Вот - звоню.
        - Я могу за тобой заехать? - Он явно был рад моему звонку: представляю, сколько выдержки Ему стоило деликатно не звонить первым, чтобы дать мне время все спокойно обдумать.
        - Вообще-то я уже ушла с работы, иду на остановку. Может, встретимся в парке у моего дома. Я хочу погулять.
        - Отличная идея. Если честно, я сегодня на такое даже не рассчитывал.
        - После того, как я вчера обещала позвонить сама, Ты еще в чем-то сомневался?
        - Если только в себе: правильно ли я сделал, когда посадил в машину прекрасную девушку с бутылкой молока в пакете, а потом испортил лучшие … м-м-м… месяцы её жизни?
        - А если это и правда, несмотря ни на что, были лучшие месяцы в её жизни?
        - Ты меня успокаиваешь?
        - Констатация факта, - протянула я и добавила: - Ты до сих пор помнишь, что было в том пакете?
        - Я до сих пор помню, какого цвета резинка была в твоих волосах…
        Постепенно напряжение в наших отношениях практически сошло на «нет». Мы как будто заново привыкали общаться друг с другом непринужденно и не обращая внимания на обстоятельства несостоявшегося развода Андрея и трагической смерти Его жены. Зато внезапно возникшее недопонимание помогло нам сблизиться. Серьезно: я пришла к выводу, что чем дольше я откладываю переезд к Нему, тем четче осознаю, как он неизбежен и даже необходим нам обоим. Какой смысл разъезжаться каждый вечер и делать вид, что наши отношения еще не достигли необходимого для окончательного сближения уровня, если я не сбежала от Него после всего, что произошло и что мне об этом стало известно? Тем более, Андрей сам стал настойчивее говорить о том, чтобы мы больше времени проводили вместе, хотя еще пару недель назад мог отделаться от такой сомневающейся особы, как я.
        В один из вечеров мы заехали ко мне на квартиру, Андрей погрузил в багажник сумки с вещами, которые я собрала еще накануне, и мы поспешили домой, где планировали отметить такое важное для нас обоих событие. От съемной квартиры я пока не отказывалась - она все равно была оплачена до конца года, так что в ней осталась кое-какая мебель и бытовая техника. Если честно, я в любом случае договорилась бы с хозяйкой и придержала ее на какое-то время, ведь никто не знал заранее, как сложится наше совместное проживание. К тому же я не была уверена в благополучном исходе расследования смерти Лены - что-то подтачивало меня изнутри…
        Общий быт быстро наладился, без притирки, о которой часто приходится слышать от молодых супругов. Мы наслаждались тем, что теперь не приходилось расставаться надолго; совместные завтраки, борьба за место у раковины по утрам, сытные ужины на диване перед телевизором, в ходе которых мы кормили друг друга или вообще ели из одной тарелки, несмотря на наличие просторной кухни - все это было настолько приятным, что я и не заметила, как легко существующие трудности отошли на второй план. Мы вернулись к своему привычному досугу - гуляли, посещали различные мероприятия, в том числе проходившие в моем музее, выезжали за город на дачу Его семьи, и постепенно стали налаживаться мои отношения с Его друзьями. Однажды Андрей даже взял меня с Собой в суд по делу очередного клиента. Я сидела в конце зала, абсолютно не понимала, что творится вокруг, и только пялилась на него в ходе всего судебного заседания. Он был неподражаем! И еще: мы наконец-то доехали до автосалона Его друга, где Андрей с удовольствием распил с ним бутылку заранее купленного коньяка. В тот вечер мы поехали домой на такси; я впервые видела
Андрея по-настоящему пьяным и выслушала огромное количество всяких нежностей и комплиментов, не всегда пристойных!
        Видимо, чтобы окончательно придать нашим отношениям семейный статус, Андрей предложил съездить в гости к Галине Викторовне. Туда же Он пригласил Вадима. Мы спокойно поели (ужин был очень вкусным - я в очередной раз убедилась, что Его мать была хорошей хозяйкой), а после ужина Андрей, непринужденно беседуя, сообщил родственникам, что теперь мы живем вместе и хотели бы как-нибудь собраться в Его квартире на семейный ужин, такой же, как сейчас. Вадим отреагировал нормально, даже пошутил, что теперь Андрей может сэкономить на домработнице, которая работала у Него после переезда из загородного дома. Потом он сослался на какой-то срочный заказ на СТО и уехал. Я предложила Галине Викторовне свою помощь, но она сказала, что сама уберет со стола позже, и мы переместились в гостиную. Там Андрей с матерью разговаривали о каких-то повседневных делах. Меня она по-прежнему старалась вежливо не замечать, а я не встревала в их беседу и просто рассматривала фотографии, которые стояли на полках и висели на стенах. На них были запечатлены счастливые моменты жизни их семьи: я впервые увидела Андрея маленьким. На
некоторых Его отец был совсем молодым, до этого я видела его только один раз, в компьютере Андрея, но там были фото, сделанные незадолго до смерти отца.
        Андрей спрашивал мать о здоровье и о том, почему она редко бывает на даче. Галина Викторовна, сделав скорбное выражение лица, тяжело присела на диван и сказала:
        - Что ты хочешь? Я - живой человек. Выходка твоей жены сильно подорвала мое здоровье. Вы, молодежь, никогда не думаете об окружающих.
        В этот момент я обратила внимание на старое фото, где родители Андрея выглядели совсем юными, наверное, только поженились. Галина Викторовна была невероятно миловидной женщиной. Я заметила, что с возрастом в ее внешности появилась какая-то твердость, «окаменелость».
        - Какая выходка, мам? - неохотно спросил Андрей, Которому порядком надоели разговоры о смерти Лены, и Он явно не собирался вести их во время нашего первого семейного ужина.
        - Перестань! Она всегда была эпатажной натурой. Не удалось из развода устроить победоносное шоу, так она со смертью своей постаралась: «Вот вам, мол, получите, я ухожу, а вы еще помучайтесь.» Думаешь, на мне никак не отразились эти расспросы, следствие? Тебя совсем задергали. Я не знаю, как ты там будешь появляться, соседи, наверное, еще долго будут косточки перемывать. Она у нас страдалица, выходит!
        Я повернулась в сторону Галины Викторовны, искренне не понимая, что конкретно она имела в виду.
        - Мам, да ты о чем? - недоумевал Андрей. - Откуда она могла знать, что её смерть наделает столько шума? Она что, специально…
        - А ты думаешь по-другому? Я всегда говорила, что ее безделье и полное отсутствие интересов приведут к полой деградации. Если бы занималась полезным делом и сама хоть копейку заработала, не дошла бы то такого безрассудства.
        - Какого безрассудства? - тут уже не смогла молчать я.
        - Самоубийство по-другому не назовешь, - обратилась ко мне Галина Викторовна, всем видом показывая, что считает меня абсолютно бестолковой и неопытной в таких, казалось бы, очевидных вещах.
        - Мам, перестань, - протянул Андрей, заметивший на моем лице смятение. - Даже следствие еще не во всем разобралось, а ты уже свое заключение сделала.
        - В чем там разбираться? Она всегда была взбалмошной и ни о ком не думала, только к себе внимания требовала. Ей в театральное надо было поступать, а не на юриста. Конечно, были бы у нее родители, может, и не пошла бы на такое, пожалела хотя бы мать. - На последнем слове Галина Викторовна сделала особое ударение. - А кто для нее были мы? Никто. Зато теперь - не отвертишься.
        - От чего не отвертишься? - пристально посмотрел на нее Сын.
        - Все и так ясно: сбрендила бабенка от нехватки денег - чужих денег! Или от переизбытка. Я тебе всегда говорила: не нужно было баловать ее средствами. А они еще какие-то версии отрабатывают!
        - Значит, все не так очевидно, как тебе кажется, - твердо заявил Андрей. - Мам, я прошу тебя, хватит пугать Лилю. - Андрей, видимо заметил выражение озабоченности на моем лице, но я отрицательно покачала головой. - И вообще, пусть следствие во всем разбирается.
        - А ты из-за нее должен не спать уже который месяц? Сначала разводом все нервы измотала, потом решила отмучиться - и тут тебе покоя нет…
        - Хватит, мам! - прервал Андрей еще больше разошедшуюся мать. - Спасибо за ужин, но мы пойдем. Лиле завтра рано на работу, - Он пристально посмотрел на меня.
        Я не стала возражать и направилась в прихожую.
        Андрей еще недолго поговорил с матерью в гостиной, мне не было слышно, о чем. Когда я уже обулась и держала в руках сумку, они вышли из комнаты. В дверях мать и Сын поцеловали друг друга, и мы, распрощавшись, вышли в подъезд. Всю дорогу до дома мы мало разговаривали, в основном строили планы на завтра. Я не стала расспрашивать Андрея, зачем Он выставил мою работу в качестве оправдания поспешному уходу: было ясно, что встреча получилась совсем не такой, как Он Себе представлял. Да и взаимопонимания между мной и Галиной Викторовной она не прибавила.
        Ночью, когда Андрей уже спал, я все думала над словами Его матери: почему она была так уверена в самоубийстве Лены? Раньше эта тема как-то не обсуждалась, да я и не слышала, чтобы Галина Викторовна была ярой сторонницей этой версии. По-моему, ей вообще было безразлично, что там произошло. Почему же теперь она поменяла свое мнение? Так отчаянно отстаивала свой вариант событий, будто… Хотела отвлечь общее внимание от другой версии? Почему именно в моем присутствии она завела этот разговор с такой настойчивостью? И почему Андрей резко оборвал ее и увез меня домой? Чего она хотела добиться? Уколоть меня, лишний раз напомнив, что в их семье я - всего лишь очередной неудачный выбор ее Сына? Или… А что, если Андрей рассказал ей о моих недавних подозрениях, И теперь она решила с материнской напористостью развеять мои сомнения в отношении её Сына? Тогда для чего? Чтобы сплотить наши отношения? Бред! А может, чтобы я не вынесла свои подозрения за пределы нашей квартиры? У нее что, были опасения на этот счет? Если Андрей был непричастен к тому, что произошло с Его женой, чего боялась Его мать? Кто бы стал
слушать девушку, которая мелет все, что придет в голову, под воздействием ревности, расшатавшихся нервов, разгулявшегося воображения и еще невесть чего?
        Мысли не давали мне покоя. Я осторожно встала с кровати, чтобы не разбудить Андрея: во сне Он выглядел Таким умиротворенным, что я невольно улыбнулась. Я вышла на кухню, налила себе стакан молока и подошла к окну. Наблюдая огни ночного города, я сделала глоток и закрыла глаза. Я начала успокаиваться… Все сомнения улетучились: я поступила правильно, когда решила полностью довериться Любимому Человеку. А что касается Его матери… Пора привыкнуть к ее поведению, особенно, когда дело касается спокойствия ее Сына, ведь я уже поняла, что она за человек. «Хорошенько подумай, с кем связываешься, прежде чем соберешься доставить неприятности ее Мальчику», - я улыбнулась своим мыслям и пошла спать.
        На следующее утро, собираясь на работу, я все еще прокручивала в голове вчерашний инцидент, и окончательно пришла к выводу, что Галина Викторовна просто очень пеклась о спокойствии своего Сына. Любая мать отреагировала бы также, если бы у ребенка возникли трудности не по его вине. Я выскочила за дверь, так как боялась собрать по дороге все пробки: Андрей ушел очень рано, и мне предстояло добираться на общественном транспорте. «Неохота!», - подумала я, направляясь к остановке. За время совместного проживания с Андреем я стала бессовестно избалованной девчонкой!
        В выходные мы, как обычно, завтракали очень поздно, так как любили поваляться в постели. Уплетая на кухне омлет, который уже явно служил нам обедом, я пыталась уговорить Андрея сходить на новый фильм, который советовала посмотреть моя подруга.
        Андрей не поддержал мой энтузиазм:
        - Лиль, я не против, но не стал бы доверять вкусу твоей Наташи: она уже посоветовала нам однажды посмотреть «уморительную», по ее словам, комедию. Вспомни: в зале стояла гробовая тишина до самого окончания сеанса. Уверен, все зрители просто жалели потраченных денег и ждали, когда пойдут титры.
        - Согласна, но… - я не успела договорить, потому что зазвонил мобильник Андрея, лежавший на подоконнике. Он протянул руку, взял телефон и, посмотрев на экран, недовольно сморщился.
        - Да, - ответил Андрей и вышел из кухни. Он ушел разговаривать в дальнюю комнату, а я, оставшись в одиночестве, гадала, кто бы это мог быть.
        «Наверное, по работе», - успокоила свои размышления я и стала разливать кофе по чашкам.
        Через несколько минут Андрей вернулся. На Его лице я заметила озабоченное выражение.
        - Что-то случилось?
        Андрей молча сел на стул.
        - Кофе остывает, - добавила я, давая Ему понять, что не требую ответа.
        Андрей продолжал молчать и машинально помешивал ложкой напиток.
        - Не пугай меня, - взмолилась я.
        - Звонил следователь по Лениному делу. Спрашивал, не страдала ли моя жена в последнее перед смертью время повышенной возбудимостью, раздражительностью, перепадами настроения… Была ли склонна к депрессиям… Уточнял истинную причину развода. Говорит, вчера вызвал к себе мою маму - он обнаружил, что она забыла в каком-то протоколе расписаться. Она устроила в его кабинете настоящее выступление: убеждала его и всех, кто там находился, что при жизни Ленка была неуравновешенной, требовала к себе повышенного внимания, страдала эмоциональными расстройствами… В общем, всячески пыталась убедить, что она покончила жизнь самоубийством, хотя ее никто об этом не спрашивал. Теперь он просит меня еще раз приехать к нему в понедельник. - После паузы Андрей нервно провел руками по волосам: - Это когда-нибудь закончится?!
        Я не знала, как реагировать. Просто следила за каждым Его движением. Андрей поднялся со стула и пошел в спальню.
        - Я к ней съезжу. Не скучай, скоро вернусь.
        Когда за Андреем закрылась дверь, я села на этажерку у входа. Мысли и догадки, которые я с таким старанием запрятала глубоко в своем подсознании, вырвались на свободу и завладели мной с новой силой.
        Чего добивалась Галина Викторовна? Откуда такая оживленность? Андрей говорил, что она абсолютно не интересовалась ходом расследования и даже была солидарна со многими в том, что это был всего лишь несчастный случай. С чего вдруг она стала проявлять повышенный интерес в этом деле и даже начала активно вмешиваться? Безусловно, общение с правоохранительными органами мало кого оставляет спокойным, но Галине Викторовне вообще не от чего было выходить из равновесия: она практически не общалась с невесткой, явно не испытывала боли утраты после ее смерти, как, в прочем, и ее Сын. Так для чего же было разыгрывать спектакли передо мной, а потом и перед следователем, пытаясь обвинить покойную жену Андрея в смертном грехе? Тем более, даже следствие не настаивало на криминальной версии случившегося и не предъявляло никому никаких обвинений.
        Или я чего-то не знала?..
        Андрей вернулся через пару часов. Вид у Него был явно озабоченный.
        - Нервы у нее, похоже, совсем расшатались. Надо поговорить с мамой и сводить ее к врачу, может, успокоительные какие-нибудь принимать нужно. Я и не думал, что она все в себе держит… Думал, ей вообще фиолетово. Вот зачем было устраивать весь этот цирк у следователя? Даже со мной не посоветовалась…
        «Не посоветовалась о чем?» - подумала я, но вслух почему-то не высказала.
        Весь оставшийся день мы повели дома у телевизора. Назвать это беззаботным семейным выходным было нельзя: Андрей, видимо, не мог избавиться от мыслей о вызывающем поведении матери, а я пыталась сохранять внешнее спокойствие, хотя тревога внутри меня нарастала с каждым часом.
        В понедельник на работе я никак не могла сосредоточиться на делах: все валилось из рук, я невнимательно слушала, что мне говорят, из-за этого приходилось постоянно переспрашивать коллег. В итоге я, так и не сумев взять себя в руки, отложила ряд заданий на завтра и, едва дождавшись шести вечера, поехала домой. Мне не терпелось узнать, что сказал Андрею следователь. Еще больше меня беспокоило, что Андрей рассказал ему.
        На удивление Андрей появился дома в приподнятом настроении, в дверях чмокнул меня в щеку и попросил не затягивать с ужином, так как был ужасно голоден.
        За ужином Андрей поделился тем, что не давало Ему спокойно усидеть на стуле:
        - Все, сегодня мне официально сообщили, что следственные действия в доме больше не планируются, так что можно хоть завтра собирать вещи и переезжать. Ой, теперь до работы дольше добираться - тебе придется привыкнуть. Но только раньше вставать: возить я тебя постараюсь каждый день сам.
        - Ты что, уже завтра планируешь этим заняться? - спросила я, удивляясь тому, что слова следователя о прекращении следственных действий, похоже, было единственным, что сейчас занимало все мысли Андрея.
        - Нет, конечно. Я сначала отправлю туда домработницу, пусть приберет, помоет… Там все не в лучшем виде. Не хочу, чтобы ты все…
        - Просто еще только начало недели, мы ведь будем заняты в ближайшие дни… - поспешила я исправить свое слишком вызывающее удивление.
        - Мама с Вадимом обещали помочь. Думаю, в выходные со всем управимся.
        Я почему-то не спешила радоваться такому стремительному сближению с Его семьей. Очевидно, приняв мою глубокую задумчивость за что-то другое, Андрей осторожно спросил, оторвавшись от еды:
        - Или ты не хочешь там жить, после всего, что… Лиль, скажи, я пойму.
        - Я не суеверная, - решительно разрешила я сомнения Андрея. - Тем более Ты уже не жил там, когда все случилось. И для того, чтобы понять, смогу я там жить или нет, надо попробовать.
        «И смогу ли я жить с Тобой?», - пронеслась в моей голове неожиданная мысль, которой я даже испугалась.
        - Я не тороплю, но, уверен, тебе там понравится.
        Меня поражало то, каким жизнерадостным и оживленным внезапно стал Андрей, как будто все проблемы разрешились и следствие уже закончилось.
        - А что сказал следователь? Ну, про визит мамы? - я задала вопрос, который мучил меня весь день.
        - У него было много вопросов про личность Лены, ее характер, круг общения, даже про детские годы. Думаю, я развеял его сомнения, хотя и не стремился настоять на какой-то версии, ведь никогда не знаешь, что творится у человека внутри, даже если прожил с ним не один год. Во всяком случае, он понял, что моя мама просто немолодая женщина, которая слишком остро переживает трудный период в жизни ее семьи. В любом случае, следствие может назначить посмертную экспертизу на предмет того, была ли Лена склонна к суициду, и все разрешится.
        «Развеял сомнения», - вертелось у меня в голове. Значит сомнения все - таки были? И есть? И да, ты прав, Любимый: никогда не знаешь, что творится у человека внутри, даже если живешь с ним…
        К концу недели Андрей уже начал вовсю готовиться к посещению дома на выходных: Он решил сначала съездить, осмотреться, что там еще надо было подготовить, а потом уже переезжать. Но сказал, что вещи я могу потихоньку упаковывать.
        Меня же всю неделю не покидали тревожные мысли, которые уже буквально истерзали кору моего головного мозга. Андрей был Таким веселым, так оживленно обсуждал по телефону с матерью и братом, во сколько они встретятся в предстоящую субботу в доме, как будто отпавшая необходимость в проведении еще каких-то следственных действий поставила окончательную точку в деле и сняла все подозрения… С кого? И в чем?
        В пятницу Андрей допоздна задерживался на работе.
        - Буду поздно, малыш, если что - ложись, я, когда приеду, постараюсь тебя не разбудить, - сообщил Он по телефону. - Тебе нужно выспаться. Не забыла - мы завтра едем в наш новый дом?
        Никак не могла заставить себя разделить Его оптимизм, но пообещала, что так и сделаю.
        После телефонного разговора я поняла, что мне предстоят еще несколько часов одиночества в пустой квартире. Я вышла на кухню, села на стул и задумалась над тем, что завтра увижу ТОТ ДОМ. Я зачем-то попыталась представить, что произошло в тот день с Его женой? Что она делала на балконе? Допустим, она уже понимала, что скоро ей придется съехать, возможно, через несколько дней. Она собирала вещи? На балконе? Вряд ли. Окидывала прощающимся взглядом сад, в котором еще не успела реализовать свои дизайнерские идеи? Дышала воздухом предстоящей свободы? Свободы от мужа, от Его нелюбви, от Его неуступчивости? А может она прорабатывала в голове еще один план, как, в обход мирового соглашения, оставить себе дом или еще что-нибудь, особенно ценное для нее? Или для Андрея, чтобы напоследок сделать Ему как можно больнее?
        И мне совсем не приходила в голову мысль, что какое-то обстоятельство или внутренний порыв могли заставить ее перегнуться через перила и сорваться вниз. Не могла эта женщина так поступить. Просто не могла! Даже в эмоционально неуравновешенном состоянии она не могла потерять равновесие…
        И тут как-то совсем естественно и окончательно в моей голове укоренилась одна-единственная мысль, которую я долгое время гнала прочь, но теперь она вытеснила все другие догадки: ЭТО сделал Он, Мой Мужчина. Ну конечно! Я больше не могла противостоять этому. Сопротивляться обстоятельствам, какими бы страшными и совсем нежелательными они не были, теперь стало совсем бессмысленно. Я ведь с самого начала, с тех пор, как узнала о вопросах, которые накопились у следствия к Андрею, предположила, в чем заключается правда, просто не была к ней готова. Да и как можно быть готовой к тому, что Человек, с Которым ты собралась прожить всю жизнь, Который стал смыслом этой самой жизни, оказался убийцей, лишившим жизни Свою жену. Уверена, у Него было Свое объяснение этому поступку: безусловно, Он думал о Себе, о нас, о справедливости (которую Он, как юрист, не раз отстаивал в делах абсолютно посторонних Ему людей, что уж и говорить о собственном разводе с неблагодарной женой, которая, как Он утверждал, всю их совместную жизнь только и стремилась обобрать Его)…
        Как я не могла раньше сообразить: Он ведь первоклассный юрист, Который сумел продумать все до мелочей. Кто, как не Он, знал, каким образом впоследствии все представить как несчастный случай, или, раз уж не получилось, как… самоубийство. Он все рассчитал: надвигающаяся неудача в суде была очевидной, а проиграть Он не мог. К тому же судебная тяжба мешала Ему дальше строить Свою личную жизнь. Со мной.
        Тут я неожиданно подумала, что все могло выйти случайно: возможно, Андрей пришел поговорить с Леной еще раз, обсудить другие варианты раздела имущества, возможно, взывал к ее совести, напоминая, кем было заработано то, что она пытается так безжалостно распилить. Вполне возможно, что между ними завязалась ссора, Лена была женщиной вспыльчивой, может, дошло до перепалки, рукоприкладства. Он мог неосторожно толкнуть ее, она сама могла неудачно повернуться, вырваться и… И Он скрыл это и продолжал скрывать до сих пор… Я поймала себя на мысли, что ищу оправдание поступку, которому оправдания не было. Не могло быть.
        Теперь все стало понятно и с поведением Его матери. Андрей был с ней очень близок - вряд ли Ему удалось долго скрывать от Галины Викторовны Свои переживания. Она сама могла все понять, ведь была матерью… Матерью, чей Сын запутался, был выведен из привычного равновесия поведением нелюбимой жены… Безусловно, Галина Викторовна как мать, которая лучше всех знала своего Мальчика и Его семейную жизнь, начиная от истории с ложной беременностью до грабительского искового заявления о разделе имущества со стороны вечно безработной и беззаботной супруги. Конечно, поначалу она еще сохраняла спокойствие, пока была уверена, что весомых обвинений против ее Сына у следствия нет, и дело скоро закроют. Но со временем, когда поняла, что следствие затянулось и ее Сына не оставляют в покое, решила по-матерински помочь Ему, отвести от Него все подозрения. Теперь не вызывало никаких вопросов то, почему она так настойчиво убеждала всех в неуравновешенности и эпатажности своей невестки. И наконец-то мне стало ясно, почему Андрей так поспешно увез меня из квартиры матери, когда та начала особенно утвердительно говорить о
причинах смерти Лены, почему злился на нее за то, что она устроила в кабинете следователя. Он понял, что Галина Викторовна может перестараться в своих попытках защитить Его, и добьется совсем обратного результата.
        Конечно, теперь Андрей был несказанно рад, что дело, видимо, скоро прекратят, поскольку Его никто ни в чем не обвинял.
        Я сама себя поражала - как спокойно, даже хладнокровно, я разложила внутри себя все по полочкам. Возможно, Он сделал это ради меня, ради того, чтобы побыстрее создать со мной полноценную семью или прекратить мои переживания по поводу неопределенности в наших отношениях. Выходило, я была косвенной виновнице смерти ни в чем не повинной женщины?
        Все! Хватит! Я уже пыталась спихнуть на себя часть Его вины! Он сделал это, какие бы обстоятельства Его ни вынудили! Он сделал ЭТО - и все! Я больше не хотела разбираться в том, какие именно причины двигали Андреем в тот момент, когда Он решил избавиться от своей жены. Пусть в этом разбирается кто-то другой: Его мать, следователи… Но не я! В этот момент мне захотелось исчезнуть, отстраниться от всего этого.
        Уже лежа в постели, я твердо решила напроситься у руководства в какую-нибудь длительную командировку, а потом взять отпуск за свой счет и поехать домой. А тут пусть все становится на свои места само собой, только без моего участия.
        Почему я в ту же ночь не вызвала такси и не покинула квартиру Андрея? Во-первых, я была уверена в своей безопасности. Во-вторых, это были всего лишь мои предположения, пусть и достаточно реальные и подтверждающиеся фактами, но все-таки не доказанные следствием. Тем более, я уже решила для себя, как буду действовать дальше.
        Утром, увидев рядом с собой на подушке Андрея, я посмотрела на Него без чувства прежней теплоты и умиротворения, чем вызвала ноющую боль в области сердца. Когда мы, уже одетые, стояли на пороге, преодолевая последнее препятствие в виде замка, я была твердо уверена, что это будет первое и единственное посещение мной Его дома.
        ***
        Мы подъехали к высоким глухим воротам и такому же забору; двор через них сразу невозможно было рассмотреть, как и дом полностью. Единственным «пробелом» в ограждении была кованая калитка, узоры которой напоминали переплетение виноградной лозы или экзотических растений. Двор оказался огромным, причем большую площадь в нем занимали дорожки и площадки, выложенные плиткой, а не земля, как я привыкла видеть во дворах своего поселка. Дом поражал своими размерами и красотой: я отметила профессиональным взглядом, что в особняке сочетались сразу несколько архитектурных стилей; цвета, использованные при оформлении фасада, были светлых и теплых оттенков, металлические элементы на входе, окнах и лестницах сверкали золотом. В целом дом выглядел довольно красивым и вполне современным. Мне он понравился: я, несмотря на все, что было с ним связано, хотела бы жить в нем. Или в подобном.
        Дом был трехэтажным. Балкон, который просматривался даже от калитки, находился с угла и как бы выходил за пределы всего строения. Его ограждение, как и говорил Андрей, имело волнообразную форму, из-за чего местами оно был ниже, и, казалось, едва доходило до колена взрослого человека, который на нем стоял. Я невольно опустила взгляд и посмотрела на площадку под балконом, возможно, именно на то место, где нашли тело Его жены. Едва заметно тряхнув головой, я постаралась не думать о случившемся.
        Мы вошли в дом. Андрей пошел проверить электропроводку и коммуникации, а я прогулялась по первому этажу. Обстановка в доме была довольно комфортной и в ней чувствовалось присутствие вкуса у того, кто занимался обустройством. Полагаю, Его жена зря заглушила в себе дизайнерский талант.
        - Все в порядке, - сказал Андрей, когда вернулся из подвала, отряхивая руки.
        - А система видеонаблюдения теперь работает? - поинтересовалась я.
        Я на самом деле спросила это просто так, без всякой подоплеки, но Андрей заметно насторожился:
        - Да, я установил все на место еще до похорон Лены. А почему ты спрашиваешь?
        - Просто так, ты же проводку проверял?
        - Работа системы видеонаблюдения не связана с состоянием проводки, по крайне мере, не напрямую, - почему-то раздраженно пояснил Андрей. Похоже, Он чувствовал, что я в чем-то Его подозреваю.
        - Я действительно просто так спросила. Покажешь остальные два этажа? - перевела я разговор в другое русло.
        Мы вместе прошлись по второму этажу, Андрей показывал комнаты, что - то уточнял по ходу рассказа.
        Поднявшись на третий этаж, мы попали в большую комнату, из которой был выход на балкон. В принципе, это было единственное помещение на этом этаже. Андрей пояснил, что задумывал третий этаж как зону отдыха, где можно было подышать воздухом, не покидая дом, попить чаю на балконе, глядя в сад или на проходящую мимо дорогу.
        Мы услышали какой-то шум внизу, и Андрей стал спускаться по лестнице, сообщив мне, что это мама с Вадимом.
        Я разглядывала аккуратную, не перегруженную мебелью комнату, плетеный столик и такие же кресла, видневшиеся на балконе, когда по лестнице поднялись Андрей, Вадим и Галина Викторовна.
        Его мать, как всегда, выглядела великолепно - от прически до стильных брюк бордового цвета. Галина Викторовна победоносно оглядывала комнату, и по всему ее виду было понятно, что она, как и Сын, рассматривала возвращение в дом как свидетельство благополучного разрешения всех проблем и разрушение опасности, нависшей над Ним в последнее время. На мое приветствие она ответила быстрым, но довольно дружелюбным наклоном головы. Вадим, как и в прежние наши встречи, выражал полное равнодушие ко всему происходящему и несколько раз спросил Андрея, чем они могут быть полезны, поскольку опять куда-то торопился.
        - Теперь можно не спешить, - умерила его нетерпеливость мать и села на один из стульев, окружавших стол в центре комнаты. - Надеюсь, сынок, теперь жизнь в этом доме принесет тебе куда больше удовольствия, чем раньше. - Она, натянуто улыбаясь, посмотрела на меня исподлобья, и я, поймав ее взгляд, быстро отвернулась в сторону картины, висевшей на стене.
        Андрей, было заметно, немного нервничал, переставлял какие-то предметы интерьера с места на место, потом открыл стеклянную дверь на балкон:
        - Пусть проветрится. Замерзнете - скажите.
        В комнату ворвался прохладный воздух и, мне показалось, что-то еще. Все молчали, а я думала: какие мысли сейчас роятся в Его голове? Что Он чувствует? Вспоминает ли?
        В это время зазвонил телефон Андрея. Вынув его из кармана, Он не смог сдержать удивления, когда увидел, кто звонит.
        - Добрый день, - вежливо ответил Он. Выслушав собеседника, продолжил: - Вы и в выходные работаете? Похвально. Обязательно сейчас? Какая необходимость? Вы же сказали… - видимо, Его перебили, так как Андрей еще несколько секунд слушал молча, а потом ответил: - Заходите в калитку, я сейчас спущусь вас встретить.
        Андрей направился к лестнице, отвечая на наши полные любопытства взгляды:
        - Это следователь. Хочет что-то уточнить, - Он скрылся из вида.
        Я сильно удивилась, но не стала выдавать свои эмоции. Я вообще как-то отрешенно стояла в углу комнаты и чувствовала себя так, словно наблюдала со стороны за развитием истории, которая ко мне не имеет никакого отношения. Галина Викторовна была не такой сдержанной, как я; она стремительно вскочила со стула и раздраженно выпалила:
        - Да сколько можно? Нигде покоя нет! Он что, следил за нами?! Ну, пора поставить его на место, в конце концов, это частная собственность, сегодня выходной…
        Тут не сдержался уже Вадим:
        - Мам, успокойся… Ты уже и так однажды устроила… Только хуже сделала, Андрей потом еле отвязался от него.
        «Вадим знает о ее походе к следователю? - подумала я. - Знает обо всем?»
        Мои мысли прервали шаги на лестнице: в комнату вошли Андрей и невысокий мужчина средних лет в светло-коричневом костюме и распахнутой куртке поверх.
        - Здравствуйте, - обратился мужчина ко всем, кто находился в комнате. - Вы уж извините за вторжение, знаю - рассчитывали, что меня больше не увидите, - как бы виновато улыбнулся он.
        Вадим, выражая полное безразличие, подошел к балконной двери, закрыл ее - в комнате стало довольно холодно - и уставился на улицу.
        Галина Викторовна не скрывала своего недовольства и резко села на стул.
        - Я так и не понял, как вы здесь оказались и - такое совпадение - в одно время с нами? И зачем вам говорить со всеми? - спокойно спросил Андрей.
        - Действительно - совпадение, - продолжая улыбаться, ответил незваный гость. - В деле появились новые обстоятельства, я просто хотел кое-что проверить, даже в дом не собирался заходить. А тут увидел вашу машину у ворот и решил сразу все прояснить.
        - Что прояснить? - вмешалась в разговор Галина Викторовна. - Вы что, плохо учились в своем юридическом институте, если до сих пор не можете все выяснить до конца? Учтите, мой сын учился хорошо, и сможет вам доступно объяснить ваши права и полномочия… в чужом доме.
        - Мама, успокойся, - пристально посмотрел на нее Андрей. Потом обратился к следователю: - Извините, но давайте как-то побыстрее.
        - У меня вопрос к вам, Андрей Николаевич. Как часто ваша мать бывала в этом доме?
        - Я что, не могла приезжать в гости к собственному сыну? - вспыхнула Галина Викторовна и даже подскочила на стуле.
        Следователь повернулся к ней:
        - У меня вопрос к вашему сыну. Вас я прошу помолчать.
        - К чему вы клоните? - начал терять терпение Андрей.
        - Просто ответьте на вопрос. Чтобы их не возникло еще больше, - доброжелательность следователя моментально улетучилась.
        - Мама бывала тут крайне редко, в самом начале, после нашего переезда с женой. Потом, кажется, только по праздникам приезжала, когда у нас собирались, - Андрей посмотрел на мать, как будто ища у нее поддержки и подтверждения Собственных слов. Галина Викторовна скрестила руки на груди и, сердито поджав губы, слегка раскачивалась на стуле.
        - Почему мать не жаловала вас с женой своим посещением?
        - Послушайте, личные взаимоотношения моей мамы с невесткой не касаются вас.
        - Я не из праздного любопытства спрашиваю. По долгу службы они меня касаются. Если вы хорошо учились в юридическом, впрочем, так же, как и я, то должны это понимать.
        - Скажем так: мама тяжело сходилась с новыми людьми.
        - На момент переезда вы уже несколько лет прожили с покойной - это недостаточный срок для налаживания общения?
        - К чему вы клоните?
        Следователь, казалось, пропустил мимо ушей вопрос Андрея и обратился теперь уже к Галине Викторовне:
        - Галина Викторовна, скажите: вы были здесь в день смерти Елены Вячеславовны?
        - Елены Вячеславовны! - передразнила следователя Галина Викторовна. - За всю жизнь она не доросла до того, чтобы к ней так обращались.
        Андрей, эмоции на лице Которого сменяли одна другую так стремительно, что я никак не могла уловить их, прервал мать:
        - Мама, просто ответь на вопрос.
        - Я что, подозреваемая? Да, я не жаловала ее, и было за что! Она испортила всю молодость моему сыну. Но обвинять любящую мать за то, что она не стелилась перед неблагодарной нахлебницей…
        Следователь решил, видимо, ускорить процесс установления истины:
        - Андрей Николаевич, помните наш разговор про камеры видеонаблюдения? Вы говорили, что обращались в сервисную службу по поводу ремонта…
        - Я думал, мы с этим вопросом разобрались, - Андрей уже не мог скрыть Своего нарастающего раздражения.
        - Да, я в тот же день отправил запрос в кампанию, которая обслуживала ваш адрес, и они подтвердили наличие поломки в указанный период. Но мне не удалось поговорить с менеджером, который с вами общался, я оставил свой телефон и попросил, чтобы он со мной связался позже. В минувшую пятницу менеджер связался со мной - это оказалась очень милая и разговорчивая девушка. Я пригласил ее к себе на прием, в ходе которого она сообщила довольно полезную информацию: в день смерти вашей жены она была здесь неподалеку, оформляла договор на обслуживание у кого-то из ваших соседей. Когда закончила с делами, вспомнила, что от вас была заявка на ремонт, от которой вы потом отказались. Она решила заглянуть, надеялась застать дома хозяев и оформить новую заявку, если вы передумали. Когда она подошла к калитке, через которую, кстати, только и можно что-то разглядеть в вашем дворе… - Все это время я наблюдала за поведением Андрея: Он стоял неподвижно и вслушивался в каждое слово следователя. - …она увидела на балконе двух женщин. В одной из них она по фотографии опознала вашу покойную жену. Войти девушка не решилась,
поскольку, женщины на балконе разговаривали на повышенных тонах, и, как ей показалось, о чем-то спорили. Не желая вмешиваться, она вернулась в машину и уехала на работу. Собственно, сегодня я хотел проверить, насколько хорошо ваш балкон просматривается от калитки, прежде чем дальше работать с полученной информацией.
        Следователь с видом полного удовлетворения собственным словесным выступлением замолчал, очевидно, ожидая реакции присутствующих.
        - Она могла с очередной подружкой лясы точить, чем ей еще было заниматься? - первой нарушила молчание Галина Викторовна и почему-то уставилась глазами в пол.
        - Собеседница была гораздо старше вашей покойной невестки. Среди ее подруг были такие? - обратился следователь к Андрею и Его матери одновременно.
        - У нее всякие были, - резко заметила Галина Викторовна.
        - Для женщины, которая практически не общалась с невесткой, вы слишком хорошо осведомлены о круге ее общения, - парировал в ответ следователь.
        Я ждала реакции от Андрея, удивлялась, как до сих пор Он не вступился за горячо любимую маму и не выставил за дверь блюстителя порядка, требуя прислать официальный вызов на допрос. Наверное, Он имел на это право.
        Но Андрей продолжал молчать и в упор разглядывал Свою мать. Казалось, Он все еще прокручивал в голове то, что сообщил следователь.
        Галина Викторовна решила защищаться самостоятельно:
        - Вы что, пытаетесь найти в моей ненависти к этой вертихвостке мотив для убийства? С каких пор у нас материнская любовь стала считаться преступлением?
        Андрей наконец вышел из ступора:
        - Мам, любовь к сыну и ненависть к его жене - это не одно и то же!
        - Нет, одно и то же! Когда эта жена так называемая решила разрушить все, чего он добивался столько лет, оттяпать себе то, ради чего я растила его и давала образование. Я тебя не для такой жизни готовила… Не для нее! - Галина Викторовна постепенно сорвалась на крик, медленно поднялась со стула и подалась всем телом в сторону сына.
        - Мам, ты что… говоришь? - Андрей смотрел на нее так, как будто хотел заставить замолчать. Не знаю, чего Он добивался больше: чтобы всего этого не слышал следователь или Сам не хотел слышать ее слова.
        Я смотрела на эту сцену, разыгравшуюся в центре комнаты, с единственной мыслью в голове: «Как я могла так о Тебе думать? Как могла подозревать Тебя? Я никогда себе этого не прощу!» Но в то же время я не считала, что мои подозрения были признаком отсутствия искренней любви к Нему - я, даже когда боролась со своими подозрениями, не прекращала любить Его ни на секунду.
        Следователь обратился к Андрею спокойно, надеясь на разумность с Его стороны:
        - Андрей Николаевич, думаю, вы понимаете, что я должен вызвать группу задержания.
        После этих слов Вадим резко отскочил от балконной двери и накинулся на Брата:
        - Ты что стоишь? Какое задержание? Давай, юрист, делай что-нибудь. Это все из-за тебя, из-за твоей женушки, с которой ты самостоятельно разобраться не смог! Теперь кто - она будет отвечать? - Вадим показал рукой на мать. - За то, что ты - не мужик? Не мог ее урезонить и вышвырнуть отсюда ни с чем?
        - Заткнись! - процедил ошарашенный Андрей.
        Он продолжал смотреть на Галину Викторовну, которая облокотилась рукой на стул, и, тяжело и часто дыша, уставилась глазами в пол.
        На секунду мне показалось, что сейчас ей станет плохо, но Галина Викторова быстро совладала с собой и снова села на стул. Я больше не хотела участвовать во всем этом и медленно вышла из комнаты. Едва повернув к лестнице, я облокотилась на стену. Теперь уже мне не хватало воздуха, я хотела спуститься на первый этаж и совсем покинуть этот дом, но сил в себе не нашла.
        Пока я стояла за стенкой, мне было слышно, как следователь разговаривает с кем-то по телефону. Потом он начал заполнять какой-то протокол. Никто ему не возражал.
        Вадим в очередной раз попытался воздействовать на Брата:
        - Она все это из-за тебя… Ты что, дашь ему ее увезти?
        Никто из присутствующих так и не решался сказать вслух, что стало и так ясно - это Галина Викторовна убила Лену. Только следователь уточнил, обращаясь к ней:
        - Галина Викторовна, вы не будете отрицать очевидного? Поверьте, это никак не облегчит вашу участь. Менеджер из технической службы опознает вас - это дело времени. К тому же, результаты экспертизы показали, что вы были здесь в день убийства: у входа, на лестнице, балконе и в этой комнате нашли ваши отпечатки. А поскольку вы утверждали, что давно здесь не были…
        - Я что-то начала отрицать? - не теряя собственного достоинства, ответила следователю эта гордая и сильная духом женщина.
        Потом она начала свой рассказ.
        - Мужчине, даже у которого есть дети, никогда не понять, что чувствует мать сына, жизнь которого летит под откос по чужой вине.
        - Мам, ты можешь ничего не говорить, - послышался слабый голос Андрея.
        Казалось, Галина Викторовна не слышала Его. Она продолжала:
        - Эта пиявка прососалась к нему в тот момент, когда он только начал вставать на ноги, делать первые успехи. Я убеждала его, что не стоит торопиться с женитьбой, вообще с обременением себя какими-то проблемами, кроме профессиональных. Я всегда знала: его ждет большое будущее. Она появилась так не вовремя! И ладно бы молча довольствовалась тем, что имела от Него, я уже и с этим готова была мириться. Но то, что она устроила после переезда сюда - это было уже верхом наглости и скудоумия! Она превратила его жизнь в катастрофу. Потом у меня от сердца как будто отлегло, я подумала: разведутся по-быстрому и все забудется! Куда там! Эта нахалка решила, что ей все обязаны, и в первую очередь - мой сын! Мой, понимаете? А что она сделала для его успеха? Она что ли не спала ночами, переживала за каждый его экзамен, помогала обустраивать квартиру? Она вселила в него с детства уверенность в себе, упертость, деловую хватку?
        Галина Викторовна, видимо, остановилась, чтобы перевести дыхание. Андрей не перебивал ее. Думаю, Он и Сам хотел знать все, что скрывала Его мать последние месяцы, и понимал, что после задержания Ему вряд ли удастся спокойно поговорить с ней наедине. Она продолжила:
        - Я надеялась, что сын проявит твердость, прижмет ее, и она отстанет, получив столько, сколько он сам посчитает нужным. Но потом вообще узнала, что Андрей собрался с ней мировое подписывать, по которому она чуть ли не богачкой от него уйдет. Да ей подобное и не снилось, а тут такая щедрость! И все потому что… - тут, видимо, Галина Викторовна задумалась, упоминать ли обо мне, но почему-то не стала. - А, не важно. Я поняла, что мне надо вмешаться. Думала, своим авторитетом и справедливым материнским гневом смогу вернуть с небес на землю эту наглючку. Видеться я с ней не хотела, поэтому позвонила по телефону. Она, конечно, опешила, сначала молча слушала меня, а потом такой фонтан ненависти и возмущения выдала, что тут уже осела я. Потом она вообще бросила трубку. Я не могла оставить все, как есть. Я же видела, каким он стал нервным, замкнутым, на клиентов времени уже не оставалось, все мотался по их… разводу. А ведь работа для него все! Да она его не то, что по миру пустила бы, она бы его карьеру зарубила! Я еще тогда решила, что она не успокоится, и после развода ему надоедать будет - пиявка есть
пиявка! Такие по-другому не могут, особенно когда попадают в достойную семью.
        Было понятно, что под понятием «достойная семья» Галина Викторовна имела в виду себя. Я подумала, считала ли она пиявкой меня, и сама себе ответила - конечно, считала, с самого начала.
        Я отвлеклась от своих мыслей и продолжила слушать исповедь убийцы, которая, безусловно, была абсолютно уверена в своей святости.
        - Я еще тогда стала думать, каким образом все… сделать. Ну, чтобы сразу и наверняка. У меня есть подруга близкая, я у нее часто бывала, она со мной на дачу ездила. Она говорила, что врач прописал ей одно лекарство, не помню, от чего точно, но оно очень сильное и здоровым и молодым людям его принимать крайне не рекомендуется, может вызвать даже летальный исход. Ленка мозгами и совестью-то была обделена, зато здоровья - на семерых хватило бы. Когда я в очередной раз была у подруги в гостях, подсмотрела, где она держит это лекарство, и отсыпала из тюбика несколько капсул, когда она вышла. Еще подумала: как удачно, что лекарство в капсулах, порошок можно будет из них высыпать в еду или питье и размешать. Но я так и не могла придумать, как с Ленкой встретиться, чтобы без посторонних глаз. Тут Андрей позвонил мне и между делом сказал, что едет к своему знакомому, Владику, он с нами раньше в одном дворе жил. Андрюша хотел отдать ему починить какие-то запчасти от камер видеонаблюдения. Я еще спросила, не боится ли он дом надолго без наблюдения оставлять, но Андрей сказал: нет, мол, что может за несколько
дней случиться? Андрюш, ты помнишь? - обратилась мать к сыну.
        Андрей молчал.
        - Я тот его звонок до сих пор знаком судьбы считаю. Не смешно, - огрызнулась она, видимо, на реакцию следователя. - Я приехала на такси. Калитка была открыта. И как такая недотепа, как Лена, планировала справляться с богатством, на которое рассчитывала? Она во всем была абсолютно безалаберная и деньги бы в два счета профукала. Ну, вот скажите, заслуживала она их? - Выдержав паузу, Галина Викторовна продолжила. - Я вошла и заперла калитку. В доме я нашла ее здесь, в этой комнате. Она вышагивала тут по-хозяйски, в нарядном платье, в полной «боевой» раскраске. Я еще спросила, что это она в таком парадном виде разгуливает. Не забыла ли, что скоро отсюда съедет? Она только посмеялась и сказала, что как раз подумывает начать вещи собирать. Даже заявила, что я ей нисколько не помешаю. Я - Ей! Тут я уже ни над чем не раздумывала. Да это она всю жизнь мешала… Мешалась у моего сына под ногами. А теперь вела себя как королева положения! Даже не удивилась тому, что я вдруг нагрянула. Она с такой победоносной миной по комнате расхаживала, что я подумала: все, пора стереть эту торжествующую маску с ее
фальшивого лица! Правда, идею про лекарство я сразу отбросила: для этого нужно было с ней хотя бы чай попить, а повода к этому совсем не было, я не могла придумать, как порошок применить. Потом начала с ней разговаривать, чтобы отвлечь, все уговаривала одуматься и оставить Андрея в покое, а сама быстро перебирала в уме разные варианты. Она же только еще больше «расходилась» и в «красках» мне описывала, с каким побитым видом он в суде ей примирение предложил. Я вдруг решила отложить все до другого раза, но тут она на балкон вышла, облокотилась на перила и как раз в том месте, где они совсем низкие. Я к ней сзади начала подходить, а она тут давай громко, чуть не на весь двор, расписывать мне, как давно мечтала отделаться от такой ужасной свекрови, как я, сколько терпения ей стоило выносить мое вечное недовольство и преданность сына мне. Я не сдержалась и тоже припомнила ей все выходки, даже вранье про беременность. Тут она расхохоталась, а я со всей силой схватила ее за лямку платья и (не знаю, откуда у меня силы столько взялось, все-таки Ленка была крупной довольно) перегнула ее через перила. Она не
удержалась и полетела… вниз. Даже не крикнула.
        Галина Викторовна замолчала. Молчали все. Потом следователь, будто в благодарность за ее откровенность, решил поделиться информацией:
        - И результаты экспертизы показали, что на боковом шве платья покойной, в районе правой груди, был надрыв. Это сразу вызвало подозрения у экспертов, поскольку характер разрыва не был похож на те, которые возникают в результате длительной носки. К тому же платье было из прочного материала и качественно пошито; чтобы его порвать, нужно было силу приложить. Да и по всему было видно, что покойная была модной женщиной, ухаживала за собой, вряд ли носила бы рваную одежду.
        Я слушала и задавала себе только один вопрос: в чем эта женщина, была виновата перед своей убийцей? В том, что когда-то стала женой ее Сына? В том, что после ранней утраты родителей увидела в Этом Мужчине свое спасение от одиночества, но со временем поняла, что ошиблась, и решила по-своему исправить ошибку? Я должна была недолюбливать Его жену, но в тот момент искренне жалела ее. Я даже подумала: может быть это к лучшему, что ее матери уже не было в живых; я представила, сколько горя перенесла бы эта женщина, разбитая внезапной смертью своего ребенка, а теперь еще узнавшая, что дочку лишила жизни какая-то другая отчаянно защищающая своего Сына мать.
        Тут на лестнице послышались шаги, и я увидела мужчин в форме, которые не обращали на меня никакого внимания. Они прошли мимо, а я вошла в комнату следом.
        Галина Викторова как будто что-то вспомнила:
        - Я сначала думала нанять кого-нибудь…
        Андрей перебил ее:
        - Мама, ты и так уже достаточно…
        Мать не дала Ему договорить, да и следователь остановил Его жестом руки. Она продолжила:
        - …но потом решила, что все может раскрыться. А если я сама, то есть гарантия, что никто ничего никогда не расскажет.
        Следователь дописал что-то в документе, лежащем перед ним на столе, и указал вошедшим рукой на Галину Викторовну. Вадим ринулся в сторону сотрудников правоохранительных органов, пытаясь преградить им путь, и заорал на Брата:
        - Ты что-нибудь собираешься делать???
        Андрей с силой схватил его за руки и отвел в сторону:
        - Я не адвокат по уголовным делам.
        Потом подошел к следователю и предпринял попытку как-то помочь матери:
        - Меру пресечения ведь еще не определили. Может без этого? - Он кивнул головой в сторону мужчин в форме. - Я лично проконтролирую… - кажется, Андрей Сам понимал бесполезность Своих слов.
        - Я пока только задерживаю вашу мать, все остальное - потом, - он еще раз сделал знак рукой и Галину Викторовну стали выводить из комнаты на лестницу. Она шла, не оборачиваясь, не пытаясь что-то сказать сыновьям. Но она шла абсолютно уверенной походкой и как будто возвышалась над всеми, хотя была довольно невысокого роста.
        Вадим сорвался с места и ринулся в сторону лестницы. Пробегая мимо Андрея, он ткнул Его в плечо и закричал:
        - Давай, звони своим адвокатам! Из-за тебя всё!..
        Я задумалась: «Знал ли Вадим правду до этого дня?», но так и не нашла ответа на свой вопрос.
        Когда внизу утихли шаги, Андрей подошел к балконной двери и откинул ее. После того, как за окном исчезли звуки отъезжающих машин, Он вдруг начал оправдываться, скорее всего, перед Самим Собой:
        - Я даже сам не могу ей помочь. Я не веду уголовные дела.
        Я была уверена, что Андрей, справившись с таким сильным потрясением, все же предпримет что-то. И не ошиблась: в течение довольно долгого времени Он беспрерывно звонил по телефону, расхаживая по холлу первого этажа. Я старалась не мешать Ему, поднялась на третий этаж и вышла на балкон: стоя там, я наблюдала, как на землю тихо опускаются едва заметные хлопья первого снега.
        ***
        Андрей делал все, что мог, чтобы облегчить положение матери. Вадим звонил Ему каждый день и требовал более активных действий, просил добиться свидания. Я знаю, что Андрей подключил к этому делу не одного высококвалифицированного адвоката, но Галина Викторовна по-прежнему оставалась под следствием и стало очевидным, что домой она если и вернется, то очень нескоро.
        Я была уверена, что Андрей делал для своей матери все возможное, потому что Его отношение к ней нисколько не изменилось даже после ее признания в убийстве. Но однажды вечером, когда Андрей вернулся после работы, а я ждала Его за столом с ужином, Он разулся, снял куртку и, поставив на шкаф в прихожей портфель с документами, направился прямиком в гостиную. Я последовала за Ним. Он первым начал разговор:
        - Я сегодня добился свидания.
        Я не стала ничего уточнять - и так было понятно, о чем Он говорит. Я села рядом на диван и приготовилась слушать.
        - Она осознает всю тяжесть своего положения, ей уже предъявили официальное обвинение и озвучили максимально возможный срок заключения. Но она абсолютно не чувствует себя виновной, а только твердит, что делала все для моего благополучия. Мне кажется, мать возвела себя в ранг благородной вершительницы справедливости.
        «Мать» - это слово, произнесенное Им впервые вместо привычного «мама», резануло мой слух. Что случилось с Моим Мужчиной? Я придвинулась ближе и сжала Его руку, но не стала перебивать. Андрей, как будто почувствовав внутри меня незаданный вопрос, продолжил:
        - Знаешь, почему я не стал получать статус адвоката? Я никогда не хотел защищать преступников. Одно дело - отстаивать интересы клиентов в спорах о деньгах, имуществе, долгах, обязательствах - там не разбираешься, кто поступает по совести, кто - нет. Ты просто делаешь свою работу, понимая, что твои доверители не отнимали у кого-то жизнь или здоровье, не причиняли кому-то умышленно физический вред. Преступники - это другая категория людей, там надо копаться в их психологии, пытаться убедить суд в том, в чем сам бы не хотел убеждаться, потому что есть определенные нормы морали, человечности. Поэтому я теперь не знаю, как к ней относиться. Знаешь, я даже не считаю себя виноватым, хоть она и оправдывает свой… поступок материнской любовью, а Вадим вообще во всем винит меня.
        Мысленно я поддержала Любимого: если бы Он совершил такое пусть и ради меня, я бы тоже не смирилась и не поняла Его.
        - Ты справишься. Нужно время. В любом случае, она - Твоя мать, и Ты все сделаешь…
        - Не знаю, не знаю… - перебил меня Андрей, поднялся с дивана, и, пошатываясь, пошел в ванную.
        Я услышала звук работающего душа. В этот раз я посчитала абсолютно неразумным присоединяться к Андрею, и, поджав под себя ноги, стала думать, что нам теперь делать.
        В последующие две недели Андрей практически не бывал дома: Он целыми днями занимался своими делами, а также встречался с адвокатами матери и следователем, ведущим дело. Даже по выходным Он висел на телефоне или мотался по встречам. Окружающим, наверное, казалось, что Андрей делал это из безграничной любви к женщине, которая дала Ему все, но мне было очевидным, что Им двигали совершенно другие чувства… Я не знала, какие конкретно, возможно, чувство долга, но что-то переломилось внутри у Моего Мужчины, и я не могла этого не замечать. Я понимала, какой удар нанесла Галина Викторовна не только по душевному состоянию, но и по деловой репутации Сына, мне было Его искренне жаль, но я сосредоточилась на том, чтобы выстроить картину нашей дальнейшей жизни, которая у меня никак не складывалась.
        Однажды вечером, когда Андрей как обычно вернулся в конце беспокойного дня, я уже ждала Его в прихожей с сумками, набитыми моими вещами. Он смерил их недоумевающим взглядом, и перевел его на меня, вешая шарф на вешалку у двери.
        - Что происходит? - спросил Он с нескрываемым беспокойством.
        - Я еще не вызвала такси, не хотела уезжать, пока Тебя не будет дома, - просто ответила я.
        - Уезжать? Куда ты уезжаешь? - продолжал ничего не понимающий Андрей, Который уже разделся и стоял перед грудой сумок, уперев руки в бока.
        - Я не могла уехать, не поговорив с Тобой. Так будет честно. И правильно… - я смотрела на Него, не отрываясь. - Давай поговорим в комнате. - Я взяла Его за руку и повела в гостиную.
        Там мы сели на диван друг напротив друга.
        - Я долго думала, как мы теперь будем со всем этим жить. Поверь, я совсем не так представляла себе наше будущее, когда мы стали встречаться. Потом я даже готова была мириться с Твоим прошлым, Твоей… осмотрительностью в финансовом плане, с тем, что Твоя мама меня никогда не примет… Но с ЭТИМ… Я не представляю, как мы будем жить.
        - Я во всем разберусь, скоро все закончится. Так или иначе, но закончится. Тебе это не должно усложнять жизнь, - Он стал сбивчиво противостоять моим доводам.
        - Это уже усложнило мне жизнь, - как можно спокойнее сказала я, хотя изнутри меня уже душили подступившие слезы, и я мысленно молила Андрея дать мне возможность договорить. - Ничего исправить не получится. В наших отношениях всегда будет стоять то, что сделала Твоя мать.
        - Ты же знаешь, что она не скоро… выйдет. Это факт. Тебе даже не придется жить с ней бок о бок. Ты же собираешься жить со мной, а не с моими родственниками! Это не одно и то же! - почти перешел на крик Андрей.
        - Ошибаешься, это одно и то же… Жить с тобой в постоянном страхе за свою жизнь и жизнь наших будущих детей? Ты же знаешь: когда - нибудь Твою мать освободят. Да в любом случае, Ты видел реакцию Вадима? Он ее полностью оправдывает и разделяет ее взгляды! Ты стал заложником Своего успеха и Своего состояния, как Ты не понимаешь? - Он попытался возразить, но я Его остановила: - Для меня Ты стал всем, я видела в Тебе и первоклассного профессионала, и достойного члена общества, но в первую очередь - Любимого Мужчину, и, поверь, Твое благосостояние никак на это не влияло. Не знаю, много ли вокруг Тебя таких людей, которые так же, как я, ценили бы Тебя, Тебя лично, а не Твои деньги. Я не могу жить в постоянном страхе и ожидании, что кому-то из Твоих близких захочется «отстоять» Твои интересы, «защитить» Тебя от… от меня, - я расплакалась.
        Андрей обнял меня за плечи:
        - Тебе нечего бояться. То, что сделала моя мать, кажется дикостью, поверь, не только тебе.
        - А что Ты скажешь нашим детям, когда они спросят, где их бабушка? Или Ты думаешь, что не найдется доброжелатель, который посвятит их в подробности того, что произошло в их семье несколько лет назад? Ты же сам хотел оградить меня от всего гадкого, что есть в жизни, от меркантильности и жестокости, помнишь? Так вот я хочу оградить от этого своих будущих детей. Я не хочу, чтоб они росли в этом с самого детства.
        Андрей отстранился от меня и посмотрел прямо перед Собой:
        - Не думал, что тебя это так глубоко задело… потрясло…
        Мне показалось, что Андрей даже обиделся на меня за то, что я ставила свой покой и счастье наших будущих детей выше нашей любви. Так и было на самом деле, и я не стремилась что-то приукрасить и идти на попятную там, где надо было рвать окончательно и бесповоротно.
        Я потихоньку успокоила свои всхлипывания и рукавом свитера утирала нос.
        - Ты твердо решила? - по-деловому и, казалось, совсем успокоившись, спросил Андрей.
        Я утвердительно закивала головой. Хотелось разреветься, кинуться Ему на шею, еще раз рассказать о своей любви к Нему, но я сдержалась: Андрей это и так знал.
        - Ты знаешь, как я люблю тебя? Я не смогу без тебя… За все эти месяцы ты сала мне настолько близкой и дорогой… Как никто и никогда, - Андрей повернулся в мою сторону и посмотрел мне в глаза.
        - Я прошу Тебя, - шепотом взмолилась я.
        - Вижу, ты все обдумала?..
        - Уже давно.
        - Я не хочу, чтобы ты потом пожалела… о любом своем решении, поэтому не буду давить на тебя. Я могу сам тебя отвезти.
        - Нет, - выдавила я.
        Мы еще долго сидели молча, не глядя друг на друга. По моим щекам время от времени текли слезы, которые я растирала рукавом так усердно, что кожу стало саднить от натертости шерстяной ниткой. Лицо Андрея было абсолютно неподвижным.
        Поняв, что момент расставания безнадежно затянулся, и я непонятно чего жду - увы, в сложившейся ситуации наши отношения ничего не способно было спасти - я встала с дивана и направилась к двери. Достав из сумки телефон, я вызвала такси, и начала обуваться. Когда такси прибыло, я стала собирать сумки в кучу, чтобы поднести их к двери. Андрей медленно повернул голову и посмотрел на меня через дверной проем. В другой ситуации Он непременно помог бы спустить сумки вниз и погрузить в машину, но в тот момент понимал: это будет невыносимо больно для нас обоих. Я положила ключи от квартиры на шкаф рядом с Его портфелем и, протиснувшись в подъезд, захлопнула дверь. Получилось громко, как тогда, в поликлинике…
        В такси я постоянно терла нос и сжимала губы, чтобы не заплакать, пристально смотрела в окно - старалась скрыть от водителя свое состояние. Мне казалось, то, что творилось у меня внутри в те минуты, невозможно было назвать состоянием: я чувствовала, как мой внутренний мир с болью и скрежетом распадается на куски. Уже переступив порог своей старой квартиры, я опустилась на пол возле двери и дала волю слезам, рыдая так, что перестала чувствовать стук собственного сердца. Я ненавидела себя за выбор, который сделала, но еще больше ненавидела то, что этот выбор был единственно правильным…
        ***
        Приближался Новый год, но настроение у меня было совсем не предпраздничное. Я позвонила домой и сухо объяснила маме, что приеду одна, так как рассталась с Андреем. На ее беспокойные расспросы я ответила, что ничего страшного не произошло, и я сейчас полностью погружена в работу, так что романтические отношения мне даже мешали бы.
        На работе я узнала, что в наш филиал, находящийся в соседнем небольшом городе, требовался искусствовед с перспективой дальнейшего карьерного роста. Я уцепилась за эту вакансию и выпросила себе перевод. Мне хотелось покинуть этот город как можно быстрее, я больше не планировала продолжать сроить карьеру в нем и даже порадовалась тому, что родители еще не успели купить мне здесь квартиру; мысль о том, что я однажды на улице увижу машину Андрея или столкнусь с Ним случайно, была невыносима… Нет, такого я пережить не хотела. Каждый уголок этого города напоминал о Нем и о том времени, когда мы еще надеялись на счастье…
        Перевод мог занять пару недель, но я заранее попросила три дня отгулов для подготовки к переезду, чтобы потом не собирать вещи второпях. В первый день своего незапланированного отдыха я просто слонялась по квартире, решая, с какой комнаты начать. На следующий день я приступила к разбору шкафов и, когда поняла, что совсем зарылась в ворохе одежды и постельного белья, решила сделать паузу. Я включила ноутбук, уселась на диван в зале, поставила его не коленки и стала просматривать старые фотографии. Потом дошла до папки «Наше» и… поняла, что не смогу не открыть ее. Я окунулась в наши совместные фотки, по-доброму вспоминала каждый момент, запечатленный на них, думала, просматривает ли их Андрей и есть ли у Него все из тех, что хранились у меня… Просмотрев всего лишь пару десятков фотографий, я почувствовала, что больше не могу сдерживать слезы… Они хлынули по моим щекам, я даже не успевала их вытирать… Фотографии перед глазами расплылись, и я просто откинулась на спинку дивана, содрогаясь от всхлипываний и прижимая к себе ноутбук так крепко, как будто это было единственное, что теперь связывало меня с
Ним.
        Когда поняла, что удушающие слезы сейчас разорвут меня изнутри, я неожиданно решила написать нашу историю. Во-первых, несмотря на то, что положило ей конец, между нами было столько всего прекрасного и светлого, чем я могла бы поделиться… А, во-вторых, я решила: пусть лучше история нашей любви выльется в слова, а не бесконечным потоком моих слез…