Господнее прощение Доктор Нонна
        Житейские истории
        Когда она шла по подиуму в этом элегантном, летящем платье, загадочном и манящем, как мир Востока, казалось, что перед изумленными зрителями шествует красавица из «Сказок тысячи и одной ночи».
        Сама же Варя не видела ничего вокруг. Она едва держалась на ногах и молилась, чтобы не разрыдаться.
        —Господи, прости меня, если можешь, что я не была рядом с бабушкой, не помогла ей… Что не смогла приехать на ее похороны. Прости меня, прости…
        Вокруг ослепительно сияли софиты, вкрадчиво переливалась восточная мелодия. Красавице-модели с влажно сияющими изумрудными глазами бурно и восхищенно аплодировали…
        Шоу продолжалось…

        Доктор Нонна
        Господнее прощение
        Господь великомилостив. Он всегда прощает нас.
М. Шнеерсон

        Глава 1
        Милан — столица моды. Строгая и взыскательная. Именно поэтому показ его новой коллекции одежды должен, даже обязан стать здесь настоящей сенсацией. Бомбой, которая взорвет мир высокой моды! Это будет грандиозное, блистательное шоу. Иначе, считал Омар, за это дело не стоит и браться.
        Омар много сил и фантазии затратил на создание своих новых костюмов и хотел, чтобы они были представлены наиболее эффектно. В последние несколько дней он буквально разрывался на части, следя за тем, чтобы все было организовано на самом высшем уровне. Худощавый, стройный, смуглолицый, с горящими глазами, теперь он стоял за кулисами, из-за которых выходили модели. Для этого показа он нанял девушек из русского модельного агентства. Он хорошо платил, к тому же был очень известен, и демонстрировать его одежду было весьма престижно.
        Дефиле было в самом разгаре. Пройдя по подиуму, девушки, покачиваясь на высоченных каблуках, возвращались и кокетливо улыбались стоявшему за кулисами Омару. Каждая втайне надеялась, что он обратит на нее внимание, но Омар оставался равнодушным к их зовущим взглядам и шарму. Яркие красавицы казались ему скучными заводными куклами. Лишь Варвара — модель номер один, демонстрировавшая лучшие его платья, прошла, низко опустив голову. На ее глазах он заметил слезы и внимательно посмотрел ей вслед. Что-то дрогнуло в его душе. Почему она плачет?..

        Действительно, в этот момент Варвара ненавидела все это помпезное зрелище. Накануне вечером она позвонила домой, в Питер, бабушке, единственной родной душе на этом свете. В трубке долго раздавались длинные гудки. Она снова и снова набирала домашний номер, но никто не отвечал.
        —Что случилось? Бабуленька, миленькая, отзовись… Почему ты мне не отвечаешь? — молила она.
        Отчаявшись дозвониться домой, она решила набрать номер их соседки, бабушкиной подруги. И снова эти наводящие тоску гудки. Тетя Валя, наконец, ответила и, узнав Варин голос, зарыдала:
        —Не дождалась тебя бабушка, деточка, умерла Зиночка…
        Варвара уронила трубку. Все померкло перед ее глазами. Потом, кое-как взяв себя в руки, она пошла к менеджеру показа Геннадию. Он не открыл дверь своего номера — развлекался с очередной моделью. Но на телефонный звонок все же ответил. Выслушав сбивчивые слова Варвары, он вяло отозвался.
        —Сожалею… Прими мои соболезнования.
        —Я немедленно улетаю! Сейчас же!
        Геннадий выругался сквозь зубы. Но, сдержав себя, принялся убеждать ее.
        —Варенька, пойми, ты же у нас основная модель. Ты супер. Твоя фотография на обложке «Бурды». На тебе все шоу держится.
        Но она не хотела его слушать и упорно стояла на своем.
        —Если ты уедешь и нарушишь контракт, считай, твоя карьера модели закончилась, — пригрозил он.
        Он готов был пойти на все, чтобы удержать эту строптивую девчонку. Еще бы! Ему наконец-то попался грандиозный проект, суливший о-очень немалую прибыль. Модели его агентства демонстрируют костюмы арабского кутюрье-миллионера, и не где-нибудь, а в самом Милане! И вот так потерять все это из-за капризов взбалмошной истерички! Нет, он этого не допустит.
        —Одевайся!.. — велел он Ленке, растерянно глядевшей на него из смятой постели. — Иди к себе! И держи язык за зубами, — прикрикнул он.
        Варвару, как он и ожидал, Геннадий обнаружил у стойки администратора. Они жили в центре города, в отеле Grand Duomo — неподалеку от Дуомо, величественного миланского собора.
        —Варя, погоди! Давай поговорим, — он потянул ее к кожаному диванчику.
        —Пусти!.. Мне больно! — Она попыталась вырваться.
        Но он чуть ли не силой усадил ее и сел рядом.
        —Слушай, дурочка! — убежденно заговорил он. — Завтра последний день показа. Там на тебе все завязано. Бабушке ты уже ничем не поможешь, зато получишь огромные деньги и новый контракт! Ведь ты всех нас подводишь. Завтра отработаем — и все. А послезавтра можешь лететь в Питер.
        Варвара недоверчиво слушала его, но он говорил так убедительно, так ласково смотрел ей в глаза, что она сдалась.
        —Хорошо, — неохотно кивнула Варя, — но послезавтра я улетаю.
        —Договорились… — Геннадий с облегчением встал. — Умница!..
        Он проводил девушку до ее номера.
        Варя жила вместе с другой моделью — Светланой.
        —Светка, выйди на минутку, потолковать надо, — повелительно позвал Геннадий.
        —Я уже лежу! — капризно отозвалась Света. — Дадут мне, наконец, поспать! — Но все же накинула пеньюар и вышла в коридор.
        —Держи! — Геннадий сунул ей купюру в сто евро. — Приглядывай за Варькой. Если что — сразу сообщи мне. И смотри — не прозевай.
        —А дополнительная премия будет? — тут же начала канючить Света.
        —Будет, будет, — сквозь зубы процедил Гена. Он уже привык к бесконечным капризам моделей, к их истерикам, завистливости и алчности, но порой ему едва удавалось сдерживать раздражение.
        —Все! А теперь — спать. Чтобы завтра у меня были как розочки… — скомандовал он.
        В номер Геннадий вернулся, немного успокоившись. Все-таки морока с этими девчонками. К каждой свой подход нужен. Вот и изощряешься, как только можешь.
        По натуре Геннадий был незлым человеком. Он вырос в неблагополучной семье в Ленинграде. Отец беспробудно пил и в сорок семь лет замерз на улице по пьянке. Мать работала на Ленинградском фарфоровом заводе — расписывала посуду и статуэтки. Она неплохо рисовала, и Гена многому научился у нее, но мечтал стать не художником, а модельером. Они с матерью страшно нуждались, и, словно бросая вызов нищете, Гена любил ярко и броско одеваться, не так, как все. То как-то необычно распишет платочек и повяжет его на шею, то сошьет какие-то сверхмодные брюки. В конце концов его заметил один модельер из Вильнюса. Рокас — так звали этого человека — сидел в кафе «Север», куда зашел Гена. Рокасу понравилась та фантазия, с которой этот худой парень соорудил себе из в общем-то самых заурядных вещичек стильный и оригинальный наряд. Он пригласил паренька в Вильнюс, где оформил его в свою мастерскую художником-модельером. Вильнюс казался Гене просто какой-то сказочной заграницей. И он старался изо всех сил, чтобы зацепиться в этом городе. Он придумывал модели, помогал Рокасу во всем и вскоре оказался просто незаменим.
Когда грянула перестройка и модельный бизнес бурно расцвел, Гена стал топ-менеджером. Подбирал девушек-моделей, продумывал сценарии вечеров, устраивал показы. Со временем он накопил изрядный опыт и начал получать выгодные предложения. У него появились деньги, он купил себе квартиру на Невском и переселил в нее маму. В Питере же они с Рокасом открыли представительство своего модельного агентства, и Гена возглавил его, всячески продвигая работы покровителя и друга. Но Рокаса убили в девяносто втором году при каких-то мутных обстоятельствах. Гена окончательно переселился в Питер. Бизнес — вещь жестокая, и Гена принял его волчьи законы. Но все же отморозком не стал. Он часто вспоминал своего замерзшего отца и, хотя никогда не видел от него ласки, все же очень жалел его. Ему было понятно и близко горе Варвары. Геннадий знал, что, кроме бабушки, у нее никого не было, и искренне сочувствовал девушке и хотел ей помочь.
        Но этот контракт стал для него настоящим подарком. Впрочем, и серьезным испытанием тоже. Если все пройдет хорошо, то он выйдет на орбиту успеха, ему доверят и другие, не менее пафосные, проекты. Поэтому нельзя допускать ни малейшего сбоя, ни малейшей ошибки…
        Ни в коем случае!
        Глава 2
        Гена заметил, как Омар посмотрел на Варю острым, заинтересованным взглядом. На других девушек этот высокомерный араб так не смотрел. Вообще, ему всегда казалось, что Омара женщины не интересуют. И вдруг такой мужской упорный взгляд.
        Варвара и вправду была лучшей моделью их агентства. Никто эффектнее ее не мог донести до зрителя все достоинства демонстрируемой одежды. Природная красота и грация, неподдельная чистота и свежесть делали ее поистине настоящей звездой. Она очень нравилась Гене, но он запретил себе даже думать о ней. Да, он мог себе позволить мимолетные, ни к чему не обязывающие интрижки с другими девчонками. Но с Варей подобное явно не пройдет. Вообще, бизнес и настоящие человеческие чувства — вещи несовместимые. Тем более модельный бизнес. В свое время Гена узнал, из-за чего убили Рокаса. У того был роман с Дианой, манекенщицей из его агентства. Во время одного из показов на Украине заказчик — напористый бизнесмен-нувориш, — что называется, «положил глаз» на Диану. Рокас не уступил ему свою подругу. И с ним разобрались. Однажды утром он сел в свой «Мерседес», повернул ключ зажигания и… взлетел на воздух. Даже хоронить было нечего.
        Да-а, кажется, Омар всерьез заинтересовался ослепительной гордячкой…
        Гена вспомнил, как он впервые увидел Варю. Ей тогда было шестнадцать лет, и она уже выделялась среди своих сверстниц царственной осанкой, густой русой косой (позже в контракте будет специально оговорено, что она не имеет права отрезать косу), умопомрачительно тонкой талией (пятьдесят пять сантиметров), белозубой улыбкой и огромными ярко-зелеными глазами.
        Такая жемчужина могла составить честь самому престижному агентству. И Гена не пожалел сил и денег, чтобы сделать из Варвары настоящую звезду. Он нанял для нее репетиторов. С ней занимались английским, хореографией, опытный стилист доводил ее внешность до совершенства. Гена брал ее на показы в Париж и Нью-Йорк, вводил в мир высокой моды. Варю замечали, предлагали весьма выгодные контракты, сулили ослепительную карьеру. Но она хорошо помнила, кто помог ей в начале пути, кто вложил в нее свои силы, и оставалась с Геннадием. Да и как Варя могла поступить иначе? Бабушка, Зинаида Петровна, воспитала ее в самых лучших и добрых семейных традициях.
        Зинаида Петровна рано овдовела и всю себя посвятила воспитанию любимой дочери — Наташи. Но Наташа оказалась крепким орешком. Она была не по возрасту самостоятельна, строптива. В девятнадцать лет она выскочила замуж за красавца моряка, капитана дальнего плавания, и, чтобы не разлучаться с любимым, окончила медицинское училище и стала фельдшером. Теперь они уходили в плавание вместе.
        Трагедия произошла, когда Вареньке было всего четыре года. Судно, на котором плыли ее родители, попало в жесточайший шторм и утонуло. Никто не сумел спастись. Зинаида Петровна долго молилась, просила у Господа прощения, что не смогла уберечь единственную дочь. Теперь внучка стала ее единственной отрадой и утешением. Бабушка не очень одобряла Варины занятия, боялась того яркого, блестящего и вместе с тем опасного мира, куда так тянуло ее любимицу. Но, видя, что Варенька довольна своей жизнью и дела ее идут очень успешно, постепенно успокоилась. Да и сам Гена приложил немало сил, чтобы она разрешила внучке выходить на подиум. К несчастью, ее здоровье было подорвано неутешным горем и скорбью по безвременно погибшей дочери. Она слабела на глазах.

        Варе, любившей Италию, на этот раз совсем не хотелось ехать в Милан, сердце подсказывало ей недоброе. И эти тягостные, мрачные предчувствия сбылись.
        На следующий после горестного известия день она снова позвонила в Петербург. Каким-то неведомым доселе ей самой образом она уже понимала, что бабушку только что похоронили.
        На этот раз соседка, тетя Валя, откликнулась тут же и подтвердила страшное Варино подозрение.
        —Прости нас, Варенька… Не дождались мы тебя, похоронили Зинаиду Петровну, — она виновато всхлипнула, — жара здесь у нас…
        Она говорила что-то еще, чего Варя не понимала, хотя и слышала. Свет померк перед ее глазами. Она бессильно уронила голову на руки. Бабушка…
        В дверь уже барабанил Геннадий. Жизнь продолжалась, шоу еще не закончилось.
        Варя глубоко вздохнула. Она обещала, и она сдержит свое слово, не подведет. Ее изумрудные глаза стали еще красивее от влажного сияния невыплаканных слез. Бабушка…
        На последнем дефиле она должна была выйти в длинном вечернем платье неопределенно-болотного цвета, в легком покрывале, на арабский манер окутывавшем голову. Омар сразу же выбрал ее для показа этой модели и не ошибся: этот наряд на Варе эффектно раскрывал всю свою изысканную красоту. Геннадий одобрил решение Омара, он был рад за Варю, ее снова заметили.
        Когда она шла по подиуму в этом элегантном, летящем платье, загадочном и манящем, как мир Востока, казалось, что перед изумленными зрителями шествует красавица из «Сказок тысячи и одной ночи».
        Сама же Варя не видела ничего вокруг. Она едва держалась на ногах и молилась, чтобы не разрыдаться.
        —Господи, прости меня, если можешь, что я не была рядом с бабушкой, не помогла ей… Что не смогла приехать на ее похороны. Прости меня, прости…
        Вокруг ослепительно сияли софиты, вкрадчиво переливалась восточная мелодия. Красавице-модели с влажно сияющими изумрудными глазами бурно и восхищенно аплодировали…
        Шоу продолжалось…
        Глава 3
        Когда Варя в последний раз прошла по подиуму и очутилась за кулисами, навстречу ей стремительно шагнул Омар. Он вложил ей в руки изящную коробочку и визитку, на которой был записан адрес его отеля, и так взглянул ей в глаза, что Варе показалось, будто ее пронзил сильный электрический разряд. Знаменитый кутюрье нравился девушке, он был какой-то отстраненный, загадочный, в его глазах, в самой их глубине, таилась потаенная грусть, и это влекло и интриговало.
        Варя прошла в гримерку и с интересом открыла коробочку. Открыла и ахнула — внутри сверкал перстень старинной тонкой работы с изумрудом в центре и россыпью бриллиантов вокруг. Варя залюбовалась мерцающей игрой камней. Потом взяла в руки визитку. На ней рукой Омара был написан адрес его отеля. Four Seasons. Геннадий говорил, что этот фантастически дорогой отель размещался в здании XVвека, образце великолепного итальянского барокко. Именно в таком и должен был жить Омар.
        Внезапно Варвара разрыдалась. Напряжение последних суток, смерть бабушки, нелегкая работа на подиуме, одиночество — все это вылилось бурным, но и облегчающим потоком слез. Глаза у нее опухли, нос покраснел, губы дрожали. Ей было трудно дышать.
        В гримерной переодевались, хохоча и перешучиваясь, Света и Лена. Они не обращали внимания на плачущую Варвару. Все манекенщицы недолюбливали ее за красоту и природные данные. Еще бы, ведь ей не надо было изнурительно голодать, пить слабительное, завтракать только фруктами, а по вечерам наносить на лицо питательные маски. Все щедро дала ей сама природа. Варя легко превосходила их всех. А в мире модельного бизнеса, где царила жесточайшая конкуренция, такое не прощалось.
        В дверь постучали.
        —Входите, — крикнула Лена.
        Гена вошел в комнату, широко улыбаясь.
        —Молодцы, девчонки! Замечательно отработали! Всем вам продлили контракт. Вы летите в Японию.
        —Ура! — закричали девушки. Они прыгали, смеялись, растягивали пальцами глаза, изображая японцев.
        —А ты, Варенька, можешь лететь в Питер. — Он участливо посмотрел на нее.
        —Спасибо, конечно, — негромко ответила Варя, — но бабушку уже похоронили, и теперь торопиться мне некуда.
        —Вот как, — огорченно протянул Геннадий. — Похоронили, значит, Зинаиду Петровну, царствие ей небесное… Ладно, тогда я сделаю для тебя индивидуальный контракт. У меня вечером важная встреча в отеле Four Seasons. Кстати, девочки, вы все приглашены туда. Лучше не затягивать подписание контракта. Мы с тобой, Варя, поговорим попозже и все решим.
        Все же Гена был несколько озадачен поведением Вари. То она рвалась в Питер — еле удержал. А теперь ей, видите ли, торопиться некуда. Что ж, возможно, она и права. Жизнь продолжается, Варе надо отвлечься от своего горя. А лучшее утешение — в работе. Во всяком случае, для него это так.
        Глава 4
        Варя лежала на кровати, бездумно глядя в потолок. На душе было пусто. Она ощущала себя путником, который долго шел по пустыне, наконец, нашел колодец, напился, умылся и вот теперь не знает, что ему делать и куда идти. Вокруг все те же бескрайние и безжизненные пески…
        Варя любовалась подаренным ей кольцом, игрой и блеском камней. В свои восемнадцать она была так наивна, что и не представляла себе цены этого кольца. А главное, совсем не думала, к чему такие подарки обязывают девушку. Поговорить, посоветоваться было не с кем, разве только с Геннадием, он вроде сочувствует ей. Но сейчас у него в голове только работа, контракты, деньги, да и вряд ли он тот человек, с которым можно говорить о подобных вещах. Вечером у них будет ужин с этим арабским кутюрье. За кулисами девчонки шептались о баснословном богатстве Омара, что он сын какого-то там шейха из Эмиратов, и вдобавок еще и не женат… В общем, прекрасный принц из сказки, да и только…
        Пора и собираться.
        Варя не колебалась, выбирая наряд. У нее было платье от Жан-Поля Готье: маленькое, черное, из плотной ткани, ладно обтягивающее фигуру. А сверху она наденет шифоновое платье в пол и с длинными рукавами. На ноги — черные лодочки от Шанель, а из украшений — кольцо, подаренное Омаром. Волосы она заплела в косу, слегка подкрасила глаза, нанесла на губы блеск. Вот и все. Она подошла к зеркалу, прижала руки к груди.
        —Господи, если ты меня слышишь сейчас, прости меня за бабуленьку, прости за все… И дай мне силы, чтобы пережить все это. И пусть у меня все будет хорошо… — беззвучно молилась она. Затем широко перекрестилась и вышла из номера.
        У лифта ее встретил администратор.
        —Синьорина, за вами прислали лимузин.
        Варя впервые оказалась в салоне такого роскошного автомобиля. Кожаные, приятно пахнущие сиденья, негромко звучащая прелюдия Шопена. Варя сразу узнала ее, она окончила музыкальную школу по классу фортепьяно и очень любила Шопена. А все бабушка — она отвела ее в музыкальную школу и всячески помогала… Но учиться дальше Варя уже не смогла. Вот уже два года, как подиум стал для нее настоящим наркотиком. Дефиле, яркие наряды, свет софитов, праздничная публика, аплодисменты — все это неодолимо влекло ее, будоражило фантазию. Все девушки, и Варя не была исключением, мечтают о принце на белом коне. А когда она шла по подиуму, ей чудилось, что этот принц где-то совсем рядом. Вот сейчас он появится и увезет ее с собой.
        Варя чувствовала, что в ее жизни назревают какие-то важные перемены. От них никуда не деться. И она не знала — радоваться ли этим переменам или бояться их.
        Сейчас ей не хотелось думать об этом. Будь что будет. Она зачарованно смотрела в окно лимузина. Ей казалось, что она попала в сказку. За окнами автомобиля мелькали огни, сновали люди, слышалась музыка. Варя забылась, отрешенно глядя на все это.
        Старинное здание гостиницы величественно распахнуло перед ней двери. Варе казалось, что она входит в прекрасное будущее. Она шла по коврам своей легкой походкой манекенщицы и чувствовала, что взгляды мужчин останавливаются на ней. Всех мужчин. И швейцар у дверей, и лифтер, и коридорный, и все, кто попадался навстречу, смотрели на нее, и в их глазах она читала откровенное восхищение.
        И наконец она встретила его взгляд…
        Глава 5
        В зале ресторана, куда проводили Варю, был в разгаре фуршет. Люди расхаживали по залу, друг с другом здоровались, стояли группками, оживленно беседуя, слышался женский смех, звон бокалов. Здесь были и мировые знаменитости, и представители ведущих домов моды. Варя увидела Джессику Альбу, Лили Коул, каких-то русских актрис, чьи лица были знакомы ей по сериалам, прошел представитель дома «Christian Dior». Официант подскочил к ней с подносом, на котором стояли бокалы с шампанским. Но Варя не обратила на него внимания. Она шла, словно притягиваемая мощным магнитом властного взгляда Омара. Он, едва она вошла в зал, неотрывно смотрел на нее, затем пошел ей навстречу. За его спиной начали перешептываться: «Куда это он?..», «Смотрите, он подошел к какой-то русской манекенщице…», «Как это нетактично и…».
        Услышав эти перешептывания, Омар приостановился и обвел тяжелым взглядом зал. Рты у всех мгновенно захлопнулись, любопытствующие отвели свои глаза в сторону.
        Он подошел к Варе, поцеловал ей руку, учтиво склонившись, и тут же заметил свое кольцо на ее пальчике. Радостная улыбка осветила его лицо.
        —Омар… — нерешительно начала Варя. Она хотела поблагодарить его за роскошный подарок, но он перебил ее.
        —Вар-ва-ра… — с некоторым усилием произнес он. — Видишь, я уже знаю твое имя, красавица.
        Омар с нежностью посмотрел на девушку. Она ответила ему доверчивым, открытым взглядом. В этот момент дистанция между ними — миллионером-кутюрье и скромной манекенщицей, — казавшаяся ранее огромной, словно растворилась, исчезла во взаимном чувстве, электрическим разрядом пробежавшим меж ними. Еще ничего не было сказано, но все уже было решено. Они принадлежали друг другу.
        Весь вечер Омар не сводил глаз с Вари. Его взгляд обжигал ее. Когда публика начала расходиться, он шепнул ей, неожиданно больно сжав локоть:
        —Тебя проводят… — и тут же отошел, чтобы попрощаться с кем-то из гостей.
        К Варе почти тут же подошел молодой человек в строгом костюме.
        —Разрешите, я провожу вас… — вежливо обратился он к ней по-русски.
        —Что мне делать? — почти жалобно спросила Варя, обрадовавшись звукам родного языка.
        —Повиноваться… — улыбнулся молодой человек и прикрыл глаза.
        Варя молча пошла за ним. Он провел ее по каким-то запутанным коридорам, и на служебном лифте они поднялись наверх. Молчаливый молодой человек открыл дверь, и она вошла в апартаменты Омара.
        Варе никогда не доводилось бывать в таких роскошных покоях. Они с девушками чувствовали себя королевами и в обычном номере, где был душ, шампунь и предоставлялись тапочки и халат. А здесь… Ей казалось, что она попала в какой-то сказочный дворец. Ноги утопали в мягких коврах, под потолком множеством хрустальных подвесок переливалась позолоченная люстра. Кресла с резными подлокотниками были похожи на троны, которые она видела в Эрмитаже, когда была там вместе с бабулей. Восторженно оглядываясь вокруг, она присела на краешек кресла.
        В дверь постучали, и официант вкатил в номер изящно сервированный столик на колесах. Из серебряного ведерка со льдом выглядывала бутылка шампанского, в вазе живописной горкой лежали фрукты. Варя попросила воды. Официант налил ей в хрустальный бокал «Перье». От шампанского она благоразумно отказалась. Сегодня на фуршете она и так выпила его больше обычного. Может быть, поэтому она и стала такой легкомысленной и смелой. Все происходящее напоминало ей детскую игру с бабушкой.
        —Сегодня ты принцесса, — так обычно начиналась это игра.
        —А ты?
        —Я старая королева, — улыбалась Зинаида Петровна.
        Они начинали играть, и бабушка исподволь, незаметно учила ее светским манерам. Умная женщина в процессе игры прививала Варе множество полезных умений и навыков.
        Варя улыбалась, вспоминая свои игры с бабушкой. Внезапно в номер стремительно вошел Омар. Он подошел к Варе. Она попыталась встать.
        —Пожалуйста, сиди… — Он запнулся и вопросительно посмотрел на нее.
        —Бабушка называла меня Варя.
        Он радостно засмеялся.
        —Ну, это намного легче… Ва-ря, — по слогам произнес Омар и повторил:
        —Ва-ря…
        Глава 6
        Несмотря на свое раскованное окружение, Варя была целомудренной, несколько даже наивной девушкой. Нет, конечно, она знала про интимные отношения мужчин и женщин, но — чисто теоретически. Да и трудно оставаться совсем несведущей в этом вопросе, когда девушки в гримерке откровенно делятся друг с другом своими интимными тайнами. Все это и пугало Варю, и одновременно притягивало. Она не раз ловила на себе вожделеющие взгляды мужчин, и это волновало ее. Несмотря на свою неискушенность, она почувствовала, что Омар смотрит на нее как на женщину, которую хотят. Она понимала, что рано или поздно с ней произойдет это. Так почему бы не сейчас?
        Она действительно не осознавала в этот момент, что с ней творится. События последних дней совершенно выбили ее из колеи. Ей хотелось отвлечься от всего, что обрушилось на нее. Омар понравился Варе с первого взгляда — высокий стройный красавец с печальными глазами. Она слышала, что о нем говорили другие манекенщицы. К тому же о нем много и часто писали в газетах. Писали, что он один из самых богатых женихов в мире, что он не пошел по стопам отца и оставил родительский кров. В «желтых» газетах писали, что Омар ведет себя как евнух и что у него никогда не было сексуальных приключений. Варе мучительно хотелось узнать тайну Омара, правду ли пишут про него. Но в то же время она страшно боялась, нервы ее были напряжены до предела. Она не знала, как себя вести. К тому же бабушка говорила, чтобы она берегла девственность для любимого. Варя еще не испытала этого чувства, но то, что она ощущала к Омару, казалось ей любовью.
        Ей вдруг стало жарко. Она вздохнула и расстегнула пуговку у ворота. Омар решительно расстегнул еще несколько пуговиц и снял с нее верхнее шифоновое платье. Он начал ласкать обнаженные руки девушки.
        —Пойдем, я не сделаю тебе ничего плохого… — прошептал Омар, ласково обнимая ее. Варя слышала, что восточные женщины беспрекословно повинуются мужчине.
        —Господи, прости меня, если я совершаю глупость, но… — Она встала и пошла за Омаром в спальню.
        Где-то она читала, что если у самолета отказывают двигатели, то это еще не конец полета, самолет не падает тут же камнем вниз. Огромный пассажирский лайнер может планировать в небе до получаса и даже удачно совершить посадку. Варя сейчас чувствовала себя таким лайнером. Ей очень хотелось любви, но она боялась «совершить посадку». Ее мучила мысль, что Омар хочет воспользоваться ею и относится к ней как к красивой игрушке. Еще бы, он — богач, а она — бедная манекенщица. Но нахлынувшие на нее чувства победили эти сомнения. Да и Омар вел себя так нежно, так трепетно…
        Варя обвела взглядом огромную спальню.
        —Я еще никогда не видела такой роскоши! — непосредственно воскликнула она.
        В спальне стояло джакузи. Омар включил воду. Он очень волновался, даже больше, чем Варя. Ведь она была первой женщиной в его жизни. На его лбу выступила испарина. Он смущенно посмотрел на девушку и сказал:
        —У нас принято мыться… прежде чем… заняться любовью.
        Варвара решительно сняла маленькое черное платье и осталась в трусиках и бюстгальтере. Чуть поколебавшись, избавилась и от них. Омар не мог отвести взгляда от прекрасного девичьего тела. Он любовался высокой и упругой грудью, округлыми ягодицами, длинными ногами. Гибкое грациозное тело словно предлагало ему забыть давнее детское потрясение, которое пережил он в родительском доме…
        У его отца было четыре жены, они родили ему множество дочерей, Омар был его единственным сыном, и потому в доме выполняли любые его требования и капризы. Омару разрешалось заходить в кабинет отца даже во время его деловых переговоров. И в его спальню он тоже заходил без разрешения. Однажды Омару приснился какой-то страшный сон, он в испуге проснулся и побежал в спальню отца. Он увидел его вместе с новой молодой женой. Четырехлетнему мальчику показалось, что отец мучает женщину. Она громко стонала, и Омар подумал, что навалившийся на нее отец вот-вот задушит ее. Эта непонятная и пугающая картина впечаталась в сознание мальчика. Несколько секунд Омар смотрел на происходящее, потом повернулся и вышел. Вернувшись к себе, он долго не мог заснуть: непонятная, мучительная, страшная картина, увиденная в спальне, стояла перед его глазами.
        После этого случая Омар стал дерзким, непослушным мальчишкой. Он не делал ничего из того, что требовал от него отец. Во время молитвы в мечети вставал с колен и читал молитву стоя. Его своеволие не имело границ и с годами не проходило. Отец не знал, что делать с непослушным наследником. Так что для него решение подросшего сына стать модельером и уехать учиться в Италию было большим облегчением, хотя этот выбор Омара и шел вразрез с его планами.
        Омар покинул отцовский дом. Он уже стал взрослым, но до сих пор не мог увлечься ни одной женщиной — увиденное в отцовской спальне сковывало его.
        Но вот сейчас он не чувствовал ничего подобного — с Варей ему было легко и просто. Она была для него словно посланница из другого мира, чистого и гармоничного…
        Варя решительно перешагнула бортик джакузи и погрузилась в ароматную пену, она улыбалась, обнажая жемчужные зубы. Омар ушел в душ и вскоре вернулся с полотенцем, обмотанным вокруг бедер. Капли воды блестели на его смуглой коже. Он протянул руку Варе. Она встала и грациозно прижалась к нему. Подхватив ее на руки, он пошел к кровати, осыпая гибкое девичье тело неистовыми поцелуями.
        В эту ночь Варвара стала женщиной, а Омар — мужчиной.
        Глава 7
        Омар оказался человеком решительным и властным. После их первой ночи он не расставался с Варварой и не отпускал ее от себя. Когда она сказала, что ей надо забрать свои вещи, Омар только покачал головой.
        —Нет! Из той жизни тебе больше ничего не понадобится. — Он протянул ей пластиковую карточку. — Вот, возьми. Купи себе все, что надо. Скоро мы поженимся.
        Омар знал, что ему придется преодолеть немало препятствий, чтобы жениться на Варе. Но чувство, которое у него возникло к этой русской девушке, было похоже на термоядерную реакцию: с каждым днем оно становилось все сильнее. Он брал Варю с собой на деловые встречи, на выставки, на просмотры и показы мод, словно не мог прожить без нее и пяти минут. Единственное место, куда он не брал с собой Варю, была мечеть.
        —Хочешь, я приму ислам? — как-то спросила у него она.
        —Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Если ты готова сделать для меня это, я не знаю, как тебя благодарить.
        —Благодари Господа, который послал нам любовь.
        Вместо ответа Омар осыпал любимую поцелуями. Варвара не шутила, когда сказала, что может принять ислам. После того как она стала жить с Омаром, она много узнала об Эмиратах вообще, об арабской культуре и традициях. И она очень хотела узнать об этом еще больше. Она часто расспрашивала Омара о его стране, о семье, в которую ей хотелось войти законной женой единственного сына.
        Отец Омара был нефтяным магнатом, разбогатевшим на торговле нефтью с Японией. Это был человек, который строго придерживался ритуалов и порядка, традиционного для правоверного мусульманина. Он не принимал традиции и обычаи западного мира. И хотя сотрудники его компании ходили в брюках и рубашках, сам он всегда одевался в арабскую одежду. У него было четыре жены, с которыми он обращался свысока, как это принято в исламском обществе. Властный, импульсивный и эмоциональный, порой он не мог себя сдержать: часто бывал жесток по отношению к своим близким, к тому же отличался злопамятностью и мстительностью. Вел свой бизнес честно, но никогда не допускал в него женщин.
        Варю все это сильно смущало. Она знала, что особенности характера зачастую передаются генетически, и боялась, что со временем у Омара проявятся не лучшие отцовские черты. Варя мечтала быть помощницей и партнером в деле своего будущего мужа. И она совсем не хотела быть старшей женой Омара. Омар успокаивал ее, он говорил, что они не будут жить в Эмиратах и что он не хочет жить с отцом под одной крышей, хотя понимает, что со временем ему, как единственному сыну и наследнику, придется вести семейный бизнес. А пока отец жив, Омар будет строить жизнь по своим законам.
        Для Варвары это был интересный, хотя и сложный период, она действительно ради любимого хотела стать мусульманкой. А семья в исламском мире — главная ценность. То, что они жили с Омаром как муж и жена, не совершив свадебного ритуала, было тягчайшим нарушением законов шариата.
        Однажды вечером Омар вошел в их спальню и сказал, что завтра они вылетают в Эмираты, он познакомит ее со своей семьей. Там они и сыграют свадьбу.
        Варвара напряглась.
        —Омар, я очень боюсь. А вдруг твой отец сочтет меня недостойной быть принятой в вашу семью.
        —Ничего не бойся, — успокоил ее Омар. — Я докажу им, что ты самая лучшая женщина в мире. Я люблю тебя и хочу от тебя ребенка.
        Он начал ласкать ее, возбуждаясь от прикосновений…
        Варя долго не могла заснуть в эту ночь. Она знала, что сегодня должна забеременеть. Ей очень хотелось, чтобы на свет появился сын, похожий на Омара. С появлением внука растает сердце даже самого черствого человека. Тогда отец простит Омара за то, что он женился на иноверке.
        Наутро они вылетели в Эмираты.
        В роскошном доме, «родовом гнезде», Варю тут же поместили на женскую половину. Она мельком познакомилась с отцом Омара. Ей не понравился взгляд, которым он осмотрел ее. До свадьбы она не должна была видеться с Омаром. И это стало для нее, пожалуй, самым тяжким испытанием. Для заключения брака по закону необходимо было присутствие ее близких. Но у Вари никого не было. Пришлось ей выдать Гену за своего дядю. В Петербург за ним выслали частный самолет, благополучно доставивший его в Эмираты. Но и с Геннадием до свадьбы она тоже не должна была видеться.
        Глава 8
        Наступил последний вечер перед свадьбой. Завтра утром в мечети прозвучит брачная проповедь. А само бракосочетание и свадебный пир были назначены на вечер. В доме уже вовсю кипела работа, шли приготовления к свадьбе. Специально нанятые повара загодя готовили блюда для свадебного стола. На пятом этаже женщины убирали спальню, предназначенную для новобрачных, — первая брачная ночь должна была пройти в доме жениха. Варе показали спальню. Кровать была застелена шелком, отороченным тончайшими кружевами, неподалеку от нее стояла мраморная купель для омовения.
        Варя ужасно волновалась. Она легла в постель, чтобы хорошенько выспаться, ведь завтрашний день будет не из легких. Но никак не могла уснуть. Не выдержав, она со вздохом встала, накинула легкий шелковый халат и устроилась на широком подоконнике отведенной для нее комнаты. Она смотрела в окно в надежде увидеть Омара. Было тихо. Ночи в Эмиратах очень темные, света в комнате она не зажигала. Варя задумалась — как-то сложится ее новая жизнь? Внезапно она услышала какой-то шорох, в комнате мелькнул чей-то смутный силуэт.
        —Омар, зачем ты пришел? — испуганно прошептала она, соскочив с подоконника. — Ведь этого нельзя делать… Вдруг кто-нибудь увидит…
        И в ту же минуту она почувствовала, как чья-то липкая, потная ладонь зажала ей рот. Она упала, чувствуя на себе тяжесть мужского тела. Эта тяжесть обрушилась на нее, раздавливая все ее надежды на счастливое будущее.
        Она с трудом дышала, не могла ни пошевелиться, ни позвать на помощь. А неизвестный бесцеремонно шарил по ее телу.
        Варе помогла ее женская интуиция. Она начала подыгрывать тому, кто явно хотел ее изнасиловать. Она перестала сопротивляться, тело ее безвольно обмякло. Похотливое дыхание мужчины стало учащенным, ему показалось, что еще немного — и он добьется своего.
        В свое время, еще в Питере, Гена нанял инструктора, который преподал девушкам несколько эффективных приемов самообороны. В подобных случаях, учил инструктор, надо расслабиться, обмануть насильника, а потом внезапно дать ему решительный и жесткий отпор.
        Так Варя и сделала. Когда неизвестный мужчина поверил, что она полностью в его власти, Варя освободила руки и, что есть силы, вцепилась ему в горло, сдавив сонную артерию. Страх и отчаяние удесятерили ее силы. Мужчина дернулся, но она не отпускала его. Внезапно он захрипел и неловко свалился с нее. Варя оттолкнула его от себя и, пошатываясь, встала на ноги.
        Она не знала, что ей делать, куда и к кому бежать в этом чужом, враждебном мире. Наконец она разыскала свой сотовый, включила его и поднесла светящийся дисплей к лицу неподвижно лежавшего насильника.
        Это был отец Омара! И, похоже, он был мертв!..
        Варю начала сотрясать нервная дрожь. Она быстро набрала номер Гены. По ее срывающемуся голосу он понял, что с ней произошло нечто ужасное.
        —Слушай меня, Варенька… Успокойся… Ты закройся и жди меня… Никому не открывай! Я сейчас…
        Ей показалось, что прошла целая вечность до того момента, когда в дверь тихонько постучали. Она открыла и увидела перед собой Гену и Омара.
        —Я ни в чем не виновата, — сбивчиво заговорила Варя, — он хотел меня изнасиловать. Я даже не знала, кто это…
        Слезы текли по ее лицу, она дрожала и не могла унять эту дрожь.
        Она никогда не видела такого лица у Омара. Он весь стал острым и твердым, как кинжал.
        —Сейчас вас отвезут к самолету, — отрывисто сказал Омар. — Вы должны немедленно покинуть Эмираты. Прощай, моя любовь…
        В его лице что-то дрогнуло. Но он не дотронулся до Вари, не обнял ее, не поцеловал.
        Просто посмотрел на нее и вышел из комнаты.
        Глава 9
        Варя не помнила, как они выбирались из Эмиратов. Она впала в какое-то тяжелое оцепенение. Казалось, что ей снится какой-то страшный сон и она никак не может проснуться.
        В себя она пришла только в Питере, куда ее привез Гена.
        —Так просто это дело не пройдет, — мрачно сообщил Гена, увидев, что она немного пришла в себя. — Омар человек злопамятный. Это он сгоряча вот так просто отпустил нас. Он еще опомнится и попытается отомстить. Да и замять убийство отца ему вряд ли удастся. Возможно, тебя даже будет разыскивать Интерпол. — Он помолчал, потом тяжело вздохнул: — Ладно, посмотрим… Я отвезу тебя на дачу своего друга. Поживешь пока там. Как ты себя чувствуешь?
        —Я беременна, — сказала Варя. — Я даже Омару не успела сказать об этом. Он ничего не знает. И у меня совсем нет денег. Только вот это кольцо. И страх… — добавила она.
        Гена покачал головой. Он явно не ожидал такого поворота событий. Видно, у него были насчет Вари какие-то свои планы.
        —Ничего, разберемся… — неопределенно протянул он. — Сделаем тебе фальшивые документы. А ты помалкивай. Никому ни слова обо всем этом.
        —Да кому я могу сказать, — безнадежно махнула рукой Варя, — у меня ведь никого нет. Я даже не знаю, как буду жить дальше. Мне обязательно надо показаться врачу, узнать, что со мной и ребенком.
        —Я привезу тебе гинеколога на дачу. Это мой школьный друг, надежный человек и хороший врач.
        —Мужчина, — испугалась Варя.
        —Прежде всего, он врач, — отрезал Гена. — И потом — ты же современная женщина, откуда у тебя эти предрассудки?..
        На счастье, Варя чувствовала себя хорошо. Она слышала, что очень часто беременность, особенно вначале, протекает тяжело. Женщин мучает токсикоз и всякие другие проблемы… Но Господь ее миловал. На нее только навалилась необоримая апатия и плаксивость. Слезы чуть ли не беспрерывно текли по ее лицу. На даче она ничего не делала, лежала на диване и бездумно смотрела телевизор, какие-то сериалы, мало что видя и понимая. В ее голове крутилось свое кино: их встреча с Омаром, первая ночь с ним, почти целый год их совместной жизни, их разговоры, их мечты… Все обрывалось при воспоминании о той ужасной ночи в Эмиратах. Экран ее памяти гас, и по нему бежала какая-то серая рябь. Ей очень хотелось позвонить Омару, услышать его голос, объяснить, что она ни в чем не виновата. Ведь это его отец сам пришел к ней в комнату и чуть не изнасиловал ее. Она только защищалась… Геннадий отобрал у нее телефон, а взамен дал ей другой, с новым номером. Но Омар, по словам Гены, ни разу не позвонил на старый номер.
        —Значит, он мне не поверил, — тоскливо думала Варя. — Он считает меня убийцей…
        День проходил за днем, и каждое новое утро не приносило Варе радости и облегчения.
        —За что ты покарал меня, Господи? — беззвучно взывала она. — За то, что я хотела принять ислам, отступилась от родной веры? Но я сделала это во имя любви. Прости меня, Господи, пошли мне здорового ребеночка…
        После жаркой и искренней молитвы она засыпала и просыпалась, исполненная надежды.
        Она начала много гулять, как ей настоятельно рекомендовал Константин Павлович, доктор, которого привозил ей Геннадий.
        У самого Геннадия дела шли неважно. Он очень рассчитывал на совместные проекты с Омаром. Но после случившегося Омар не звонил ему, а сам он боялся звонить мстительному арабу. Дела Гены пошли на спад, заработанные, пусть и немаленькие деньги постепенно таяли. Гена судорожно пытался наладить новые связи, но удавалось ему это плохо. Вдобавок ко всем этим несчастьям он сломал ногу и теперь безвылазно сидел дома. Он действительно хотел помочь Варе, но это становилось все труднее.
        —Варенька, может, заложить твое кольцо? — осторожно спросил он во время их очередного телефонного разговора.
        —Нет! — решительно отрезала Варя. — Это единственное, что осталось у меня от Омара.
        —Я просто не знаю, что мы будем делать, когда закончатся деньги, — вздохнул Геннадий.

        Во время одной из своих неспешных прогулок Варя добрела до очень красивого особняка. За ажурным сквозным забором высокий плечистый парень швырял мяч в баскетбольное кольцо. День выдался жаркий, и Варе хотелось пить.
        —Здравствуй, молодец, — шутливо окликнула его Варя. — Не дашь ли бедной путнице водицы напиться?
        Баскетболист, видно, маялся от скуки и обрадовался неожиданному развлечению.
        —Проходите, красавица. — Он распахнул калитку и церемонно поклонился Варе.
        Она помедлила, а потом решительно шагнула через порог.
        Глава 10
        Они прошли на террасу, и парень, достав бутылку из холодильника, налил в высокий стакан холодной воды.
        —Меня зовут Володя, — представился он, улыбаясь. — А вас?
        —Варвара. — Она почему-то обрадовалась, что живот у нее еще почти не заметен.
        —Очень приятно. — Володя по-прежнему улыбался, общение с красивой девушкой явно доставляло ему удовольствие.
        Он снова открыл дверцу холодильника, заполненного бутылками минеральной воды, сока, вина.
        —Хотите сока? — предложил он. Внезапно лицо его просияло. — А может, вы останетесь пообедать? Наша кухарка очень вкусно готовит.
        —С удовольствием, — неожиданно для самой себя ответила Варя. Этот приветливый молодой человек ей нравился, нравилась и спокойная, умиротворенная атмосфера дома. К тому же она проголодалась…
        Или ее опять вела интуиция, не раз выручавшая Варю в самых сложных обстоятельствах?..
        Они пообедали, легко и непринужденно болтая о всяких пустяках. После обеда Володя проводил Варю до ее дачи и взял с нее слово, что она непременно придет завтра к нему в гости. Варя охотно согласилась.
        С этого дня они много времени стали проводить вместе — гуляли, обедали у Володи, много разговаривали. Варя узнала, что отец Володи — известный в Питере стоматолог, Вениамин Нирман, и что ему 53 года. Володя был поздним ребенком. Жили они на широкую ногу. На дачу отец приезжал очень редко. Во всяком случае, Варя его еще не видела. А мать, по словам Володи, постоянно пропадала на европейских курортах, пытаясь удержать ускользающую молодость. Володя был разумным, правильным сыном, поэтому его оставляли на даче одного, если не считать пожилой кухарки. Он тоже хотел стать врачом и в это лето готовился к поступлению в институт.
        Варе с ним было легко, он помогал ей избавиться от мрачных мыслей. А вот Володя, которому недавно исполнилось восемнадцать лет, похоже, в нее не на шутку влюбился. Это была его первая настоящая любовь. Она захватила его, он всецело оказался в ее власти.
        В один из жарких дней они пошли купаться на озеро. На берегу в этот будний день никого не было. Варя разделась, оставшись в открытом купальнике. Неожиданно Володя подошел к ней, обнял и прижался всем телом. Она почувствовала возбуждение… Ей вспомнились объятия Омара, его ласки, блаженство, которое она испытывала во время их близости…
        Она повернулась, и их губы встретились. Володя блуждал руками по ее телу, что-то бессвязно бормотал. Дальше все произошло словно помимо их воли… Они в смятении лежали на берегу, переживая случившееся.
        Интуиция опять подсказала Варе единственный возможный выход. Надо женить на себе Володю. Конечно, ей было неприятно быть такой расчетливой. Но ее вел какой-то древний, неподвластный разуму инстинкт. Ведь ей предстоит растить их с Омаром ребенка. И сейчас это главное… Хорошо, что ее беременность еще не очень заметна, хотя груди уже налились и все тело округлилось. Но неопытный в таких делах Володя не замечал этого. Что ж, тем лучше…
        —Что мы наделали… — наконец вздохнула Варя.
        Володя приподнялся и заглянул ей в глаза.
        —Но ты же… уже… — Он замялся, подыскивая слова.
        —Да, я уже не девушка. У меня есть жених…
        —Теперь твоим женихом буду я, — серьезно сказал Володя.
        —Жених-школьник… — усмехнулась Варя.
        —Я буду работать и буду учиться, — заявил он.
        —Пойдем домой, работник, — засмеялась Варя.
        Они побрели вдоль берега.
        Наверно, это единственный выход — напряженно думала Варя. Ведь совершенно неизвестно, как все сложится дальше. Гена пока помогает ей, но — увы! — это не может длиться вечно. А про Омара теперь придется забыть навсегда. К тому же она, вполне возможно, в розыске, а так у нее будет новая фамилия.
        Вообще начнется новая жизнь!
        Глава 11
        В таких мучительных раздумьях прошло несколько дней. Варя понимала, что времени у нее совсем мало, что надо действовать. Еще совсем немного — и скрыть беременность будет уже невозможно. Геннадий звонил ей и жаловался, что дела у него идут из рук вон плохо. Деньги заканчиваются, и где их взять — неизвестно. Он опять заговорил о Варином перстне…
        Почти все это время Варя проводила вместе с Володей. Парень, похоже, не верил своему счастью и ничего не замечал вокруг. Он видел одну свою ненаглядную Вареньку, и только ее. Ему, как когда-то Омару, не хотелось отпускать ее от себя ни на минуту.
        —Сегодня на дачу приедет отец, — объявил ей Володя как-то утром. — Я тебя с ним познакомлю. Не бойся… Он у меня человек продвинутый… Он все поймет. Тебе он понравится.
        Варя с содроганием передернула плечами. Ей вспомнился отец Омара.
        —Ты что, боишься? — обеспокоенно спросил Володя.
        —Да, боюсь, — честно ответила она.
        —Да брось ты… Вот увидишь, ты ему понравишься и все будет хорошо.
        Ближе к обеду ворота дачи автоматически открылись, и во двор въехала серебристая BMW.
        —Папа, я так соскучился! — Володя по-детски бросился обнимать отца.
        Перед Варей стоял высокий, стройный мужчина с проседью в густых еще волосах. Он внимательно посмотрел на нее.
        —Это твоя подружка? — лукаво спросил он у Володи.
        —Познакомьтесь, — спохватился Володя. — Это — Варя. А это мой папа. Его зовут Вениамин. Я тебе рассказывал про него…
        —Да вы просто потрясающая красавица с подиума! — воскликнул Вениамин, церемонно пожимая Варе руку. Изумрудные глаза девушки словно околдовали его. Он не мог отвести от нее взгляда. — Мы вас, Варенька, сегодня никуда не отпустим, закатим пир на весь мир. Я устал и хочу как следует расслабиться. Не принимаю никаких возражений. Договорились?
        Варя несмело кивнула.
        Володя заметил, какими глазами отец смотрит на девушку.
        —Папа, Варя — моя невеста… В общем, мы решили пожениться, — быстро сказал он.
        Вениамин только удивленно покачал головой.
        —Ладно, за обедом обо всем и поговорим. А пока пойду приму душ с дороги.
        Вениамин был привлекательным мужчиной, и женщины не обходили его своим вниманием. У него и сейчас была любовница — молоденькая медсестра из его клиники.
        Но красота Вари поразила его. Эта девушка — просто само совершенство.
        Глава 12
        Обед прошел напряженно.
        Они пытались вести непринужденную беседу, но получалось это плохо, и в разговоре то и дело возникали неловкие паузы. О свадьбе не было сказано ни слова.
        —А кто ваши родители, Варя? — после одной из таких томительных пауз спросил Вениамин.
        —Мои родители погибли в море. Папа был моряком, капитаном, а мама — фельдшером. Меня воспитывала бабушка, но она совсем недавно умерла. — Варя вспомнила, что в связи со всеми этими ужасными передрягами так и не смогла пока побывать на могиле бабушки, и слезы выступили на ее глазах.
        —Простите… Примите мои соболезнования. — Вениамин встал и отошел к окну.
        —Спасибо за обед, — поблагодарила Варя, — у вас всегда так вкусно…
        После обеда Володя и Варя пошли гулять, а Вениамин погрузился в раздумья.
        Он внимательно наблюдал все это время за Варей и понял, что она хорошо знакома с правилами этикета. А этот роскошный перстень достался ей явно не от бабушки. Разумеется, Вовка влюбился в нее без памяти. Вот так-то он в институт готовится… Впрочем, немудрено — ведь она такая красавица. Как только ему удалось поймать этакую жар-птицу? Нет, эта девушка не для него. А может?..
        Вениамин оборвал свои раздумья. Он, похоже, как мальчишка, теряет голову.
        Весь этот день он не мог оторвать глаз от Вари, и действительно как мальчишка ревновал к ней Володю. Ему нестерпимо хотелось эту женщину. Он никак не мог совладать с собой. Просто какое-то наваждение! В его мозгу возникали самые смелые эротические картины.
        Ужинали они поздно, и опять за столом царила напряженная атмосфера. Что-то назревало, неясное для них и пугающее своей неопределенностью.
        После ужина Володя с Варей поднялись в комнату Володи. Вениамин остался сидеть в столовой, задумчиво потягивая золотистый французский коньяк. У него слегка кружилась голова. Через некоторое время он услышал шум льющейся воды. Не раздумывая, поднялся на второй этаж. Дверь в ванную оказалась не заперта. Вениамин тихо вошел и залюбовался совершенным телом девушки. Варя наслаждалась прохладными струями и не заметила его появления. Когда она вышла из душа, Вениамин развернул полотенце и бережно принял девушку в свои объятия. Варя даже не сразу сообразила, кто перед ней.
        —Володенька, ты проснулся? — удивленно спросила она.
        Вместо ответа Вениамин подхватил ее на руки и понес в свой кабинет. Володя крепко спал и ничего не слышал.
        Вениамин бережно уложил ее на свою кровать, вернулся к двери и повернул ключ. За все это время они не произнесли с Варей ни слова, будто все между ними было уже давно обговорено.
        Он вернулся к кровати и начал осыпать Варю поцелуями. Она не противилась. Варя тоже весь день думала над сложившейся ситуацией. Она видела, что очень нравится отцу Володи, и он, как ей показалось — просто потерял голову. Что ж, возможно, это судьба. Пожалуй, именно этот человек, а не юнец-школьник, ее спасение. Она снова испугалась собственной холодной расчетливости. Откуда у нее все это? Почему в ее жизни все идет не так, как надо? С какой-то подлой подноготной… И здесь опять отец ее молодого любовника… Опять она игрушка в руках злого рока. И что ей делать? Но ведь не о себе она заботится, ей надо, чтобы их с Омаром ребенок рос в спокойной обстановке и ни в чем не нуждался. Разве не это сейчас самое главное?..
        Вениамин не замечал ее смятения. Его буквально ослепила жгучая страсть. Он ласкал горячее, прекрасное тело, наслаждался атласной шелковистой кожей, целовал пышную упругую грудь. Он забыл про все на свете…
        Умело разогрев девушку, он страстно овладел ею.
        Глава 13
        Утром Вениамин сказал, что ему придется вернуться в город. У его пациентки, которой он поставил имплантат, началось воспаление. Варя видела, что он говорит неправду, но промолчала. Она даже была рада его отъезду. Ночью он велел ей возвратиться в спальню Володи.
        Она ничего не понимала. Что с ней происходит? Ей хотелось разобраться в своих чувствах. Найти, наконец, достойный выход из этого отчаянного положения.
        После завтрака она отправилась на свою дачу, не разрешив Володе проводить ее. По дороге ей позвонил Геннадий и сказал, что приедет к вечеру вместе с доктором.
        Варя опять впала в апатию. Ей ничего не хотелось делать. Она легла на диван и бездумно смотрела, как по стеклу вяло ползает муха. Так же вяло текли и ее мысли. Ей надо изменить свою внешность и выйти за Вениамина замуж. Володя — это несерьезно. Он, конечно, расстроится. Но пусть лучше поплачет сейчас, чем совершит необдуманные поступки, которые потом будет трудно исправить. Она ничего не испытывала к Вениамину. Ладно, там видно будет… А он, похоже, просто сошел от нее с ума и готов на все. На все ли?.. Но нужно, чтобы он сначала развелся… Господи, разве можно так думать?.. Ребенок… Их с Омаром ребенок…
        Незаметно она задремала. Очнулась от скрипа тормозов — это приехал Геннадий с Константином Павловичем. С ноги Гены уже сняли гипс — перелом, к счастью, был несложным, и теперь надо было «расхаживать» ногу. Они поболтали о том о сем. Потом неторопливо обедали. Доктор осмотрел Варю и сказал, что все идет нормально. К вечеру Гена и Константин Павлович уехали, а Варя вновь погрузилась в свои невеселые раздумья.
        Через день Вениамин опять появился на даче. Володя заметно огорчился. Варя, сказав, что неважно себя чувствует, вскоре ушла к себе на дачу, чем окончательно расстроила Володю.
        Уже поздно вечером она услышала стук в дверь. Ей даже не надо было спрашивать, кто там. На пороге стоял Вениамин. Он тут же накинулся на нее с поцелуями.
        —Я еле дотерпел до выходных. И сейчас никак не мог дождаться, когда Володя уснет. Дорогая…
        —Погоди… — Варя уперлась ладонями ему в грудь. — Нам надо серьезно поговорить.
        —Хорошо, — вздохнул он, — я готов выслушать тебя и исполнить твои просьбы.
        —Откуда ты знаешь, что я буду просить тебя о чем-то? — удивилась Варя. — Впрочем, ты прав. Я хочу изменить свою внешность. Сделать пластическую операцию. Ты сможешь помочь мне в этом?
        —Да ты красавица, я не позволю тебе сделать это, — возмутился Вениамин. — Зачем тебе это нужно?
        —Я не могу рассказать тебе всего… Но это вопрос моей жизни и смерти…
        —А что, — вдруг неожиданно повеселел Вениамин, — хуже ты не станешь, а из жизни Володи можешь исчезнуть. У меня есть друг — отличный пластический хирург. Я как-нибудь поговорю с ним…
        —Но у меня нет времени, — настаивала Варя, — я… Я беременна!
        —О?! — Вениамин с вопросительным интересом посмотрел на нее.
        —Нет, нет. Володя еще ребенок. Хотя мы с ним почти ровесники, но он, благодаря твоей заботе, какой-то «инкубаторский», а я уже всего хлебнула.
        Вениамин задумчиво посмотрел на нее.
        —Знаешь, а давай прямо сейчас поедем в Питер. Подальше от всего этого. Там и будем разбираться с нашими проблемами.
        Он нарочно подчеркнул слово «нашими». Этим он хотел сказать, что они теперь вместе и проблемы у них общие. Он действительно хотел быть с ней и, кажется, не сомневался, что она согласна быть с ним. Она прямо-таки магнетически действовала на него. Любовь к ней — это его лебединая песня. Вениамин не ожидал, что в пятьдесят три года его охватит такая пылкая страсть. С женой у них давно уже не было никаких отношений. Сын уже вырос, у него начинается своя жизнь. И Вениамин вдруг отчетливо понял, что ради этой, почти незнакомой ему девушки он готов на самые неординарные поступки, на самое немыслимое безрассудство. На все что угодно. Он любой ценой хотел, чтобы она была рядом с ним.
        Варю в этот момент заботило совсем иное.
        Уезжая, Гена сказал ей, что через две недели дачу придется освободить.
        —В городе тебе появляться нельзя. Тобой уже интересовались… Омар просто так этого не оставит… — Он замолчал, не желая пугать беременную женщину. Но все же не удержался и добавил:
        —Возможно, Омар хочет убить тебя…
        Что ж, проблемы действительно надо решать. В дом бабушки ей нельзя, к Гене тоже.
        Она повернулась к Вениамину и сказала:
        —Едем!
        Глава 14
        По дороге они почти не разговаривали, углубившись в свои мысли. Им было о чем подумать. Лишь когда они въехали в город, Вениамин прервал долгое молчание.
        —Поехали ко мне, — предложил он.
        Варя внутренне обрадовалась, так как боялась, что Вениамин не решится на такой шаг. Ведь ей некуда деваться. Разве только в бабушкину квартиру. Но она еще не была там, и ей мучительно не хотелось видеть свой родной дом без бабушки. К тому же Гена предупреждал, что это посещение может привести к очень опасным последствиям. Возможно, ее ищут.
        Она вздохнула про себя и согласно кивнула.
        Открыв дверь квартиры, Вениамин понял, что его жена дома. Он прошел в спальню. Действительно, Соня вернулась с курорта, даже не сочтя нужным предупредить его.
        —Соня?
        —Я вернулась… А ты чего так испугался?
        —Ну, я… — Он замялся с ответом. Что он должен ей сказать? И как?
        «Принесла же ее нелегкая именно в этот вечер, — зло подумал он, — впрочем, может, оно и к лучшему. Рубить так рубить! Одним ударом».
        —Дома, как всегда, нечего есть, — зевнула Соня и отвернулась от Вениамина, укладываясь поудобнее.
        «Зачем только я цеплялся за этот дурацкий брак», — все сильнее распалялся Вениамин.
        Чувства между ними давным-давно испарились, едва в их дом пришел достаток. Раньше они были нужны друг другу, вместе боролись с жизненными невзгодами, помогали в трудную минуту, растили сына… А когда появились деньги — как-то постепенно исчезло все остальное. Они и не заметили того момента, когда между ними выросла стена отчуждения. У каждого появились свои интересы, которые никогда не пересекались.
        В этот момент Варя, которую он оставил в прихожей, неожиданно чихнула. Она всегда чихала, когда волновалась. Один раз чуть не провалила дефиле — так неудержимо расчихалась, да вдобавок еще потекли слезы.
        —Что это? — удивленно спросила Соня.
        —Не что, а кто! Это моя будущая жена. Мы с тобой разводимся, — решившись, объявил Вениамин, глядя в изумленное лицо Сони.
        Она вскочила, накинула пеньюар и босиком выскочила в прихожую.
        —Ты с ума сошел? Это же валютная… — Она запнулась, оглянувшись на Вениамина. — Ладно… Ну, поигрался с девушкой — и хватит. Все вы одинаковы… Все в твоем возрасте делают это… Для самоутверждения. А вы, девушка, немедленно покиньте этот дом!
        Варя повернулась к дверям, взявшись за свой чемодан на колесиках.
        —Мы вместе покинем этот дом. И я покидаю его навсегда! — Вениамин обнял за плечи дрожащую Варю и повел ее к лифту.
        —Поедем ко мне в клинику. У меня там есть предоперационная палата, в ней и остановимся. Пока…
        Глава 15
        На следующий же день Вениамин развил бешеную деятельность. Он подал заявление на развод. Созвонился со своим другом Дмитрием, пластическим хирургом, и устроил Варю в его клинику. Еще ему приходилось отбиваться от бесконечных звонков жены и Володи.
        Соня требовала, чтобы он немедленно вернулся, грозила всяческими неприятностями, плакала, умоляла. Наконец, поняв, что его решение твердо, завела разговор о деньгах и имуществе.
        —Ты меня оставляешь нищей, я в суд на тебя подам! — кричала она.
        Хорошо, что у Вениамина были свои личные деньги. И не маленькие. На первое время им с Варей должно было хватить. Жить они будут в квартире, которую Вениамин купил для Володи. А тот пока поживет с матерью, места там много. Да и нельзя его сейчас оставлять без присмотра.
        Володя тоже доставал его звонками. Сын буквально сходил с ума от внезапного исчезновения Вари.
        —Папа, Варя исчезла, как раз когда ты неожиданно уехал. Это как-то связано?
        —Нет, сынок. Не связано. Я ничего не знаю… Знаешь, у тебя был дачный роман. Обычный дачный роман. Ничего особенного. Бывает… Забудь!
        Но сын по-прежнему звонил и упорно интересовался Варварой. Мать рассказала ему о той ночи, когда отец приехал в их городскую квартиру с какой-то «шалавой», как она выразилась. Володя догадался, что это была Варя. И вообще обезумел. Он даже попытался пить, но его молодой организм отторгал алкоголь. Тогда он просто лег и не хотел вставать.
        —Прости, сынок, — как-то не выдержал Вениамин. — Ты еще будешь счастлив, а я без нее не могу… Хотя я тоже буду без нее… — тут же поправился он. Вениамин очень надеялся, что после операции Варя станет неузнаваемой.

        Оперировал Варю Дмитрий Николаевич. Операцию он делал под местным наркозом, чтобы не навредить будущему ребенку. Варя согласилась на это. Она очень хотела, чтобы ее ребенок был здоровым. И красивым. Похожим на Омара.
        —Ассистировать будет Веня, — решил Дмитрий Николаевич. — Чтоб меньше свидетелей.
        Все прошло без осложнений. Правда, каждый раз, когда Варя вскрикивала после уколов, Вениамин бледнел и покрывался потом.
        —Доктор, вам плохо? — шутил Дмитрий. — Тогда выпейте спирту! Может, станет легче.
        После операции требовался довольно долгий реабилитационный период. Варя лежала в больнице, терпеливо выполняя все предписания Дмитрия Николаевича. Заживало на ней все быстро и без неприятностей. Вениамин все это время много работал. А еще улаживал всякие срочные дела. Готовил квартиру к приезду Вари, покупал все для будущего ребенка. Ему даже удалось договориться по своим каналам — а связи у него были обширные, — что Варе сделают новые документы. Это, правда, влетало в копеечку, но деньги у него были.
        Наконец наступил день, когда Варю выписали из больницы. Вениамин с волнением всматривался в ее новое лицо и не мог налюбоваться.
        Варя еще больше похорошела: раскосые зеленые глаза, приподнятые брови, полные сочные губы как бы приоткрытые в улыбке. Волосы она перекрасила в темно-каштановый цвет, а свою гордость — косу — отрезала. Теперь она выглядела озорной девчонкой.
        —Тебе скоро сделают новые документы, — бодро сообщил ей Вениамин. Он вдруг неожиданно заулыбался. — Слушай, а давай мы назовем тебя Виолеттой? Мне кажется, что это имя очень подходит к твоей нынешней внешности. Оно мне нравится. Ну, как ты — согласна?
        —Хорошо, — не колеблясь, кивнула Варя, — мне это имя тоже нравится.
        —Теперь ты будешь Виолеттой Нирман, — снова улыбнулся Вениамин. — Виолетта, скоро мы с тобой распишемся. Я тебя люблю, Виолетта!
        Так началась новая жизнь Варвары-Виолетты.
        Глава 16
        Вторая половина беременности протекала тяжело. В детстве Варя болела пиелонефритом. Бабушка лечила ее сама, давая пить настой «медвежьих ушек». От такого «лечения» заболевание перешло в хроническую стадию, что порой осложняло жизнь Варе. Сейчас под влиянием прогестерона и увеличения матки, как это бывает у беременных, Варвара чувствовала себя плохо.
        Вениамину пришлось госпитализировать ее, чтобы сохранить ребенка. В какой-то степени это оказалось даже удобно. Он занимался ремонтом квартиры, покупал мебель. Виолетта с помощью посредников продала бабушкину квартиру и отдала деньги Вениамину. Все шло своим чередом. Вениамина очень напрягали непростые отношения, которые у него складывались со своей теперь уже бывшей женой Соней и сыном Володей.
        Сын смирился с поступком отца и как-то заехал к ним. Вениамин познакомил его с Виолеттой. Похоже, Володя не узнал в ней Варю, хотя исподволь все время приглядывался к ней и мучительно сомневался. Глаза этой женщины манили его, в них было что-то до боли знакомое. Виолетта то и дело выходила из комнаты, где они сидели, почти не разговаривала с ним. У Володи создалось впечатление, что она ушла в свою беременность, слышит только своего ребенка. Отец сказал ему, что он уже давно встречается с этой женщиной, что она действительно чем-то похожа на Варю. Но о самой Варе он ничего не знает.
        Володя почти поверил этому. Но его мучило желание проверить — правда ли это. У Вари на пояснице была крохотная родинка, похожая на мышонка. Она смеялась: «Бабушка меня из-за этой родинки называла мышонком. Даже когда я вымахала почти под метр восемьдесят». К его великому сожалению, посмотреть, есть ли у Виолетты такая родинка, Володя не мог.

        Из-за задержки жидкости в организме Виолетта стала похожа на шар: ноги отекли, лицо расплылось. Но она держалась изо всех сил, не унывала. Ведь у нее будет сын! Все чаще она думала об отце ребенка — Омаре. Ей так хотелось, чтобы он узнал, что у них будет сын. Так, во всяком случае, при обследовании показало УЗИ. Она знала, что для арабского мужчины сын, наследник, — это великое счастье.
        Она истово молилась, чтобы Господь послал ей прощение за все то, что приключилось с ней и в чем она вольно или невольно принимала участие.
        —Господи, прости меня! — взывала она.
        «А может, то, что у меня будет сын, это и есть знак Господний, может, я прощена?» — порой думала она.
        Шли дни, и состояние Виолетты так ухудшилось и осложнилось, что врачи настоятельно рекомендовали ей сделать кесарево сечение.
        —А для ребенка это не опасно? — волновалась она.
        —Нет. А вот вам больше ждать нельзя. Если промедлим, все может обернуться очень плохо.
        Перед операцией она взяла Вениамина за руку и спросила:
        —Ты ведь любишь меня?
        —Не сомневайся, дорогая, — ободряюще улыбнулся он. — Очень люблю и буду любить всегда. Что бы там ни было…
        —Ты врач и отлично понимаешь, что это не твой ребенок и не Володин.
        —Выброси все из головы, — поморщился Вениамин, — это мой сын. И поставим точку на этом.
        —Послушай, если со мной что-нибудь случится, найди вот этого человека. — Она протянула ему номер журнала «Бурда», где ее фотография красовалась на обложке, перевернула страницу и показала портрет Омара. — Это знаменитый кутюрье, миллионер. У него несколько месяцев назад при странных обстоятельствах… умер отец… Омар — отец ребенка…
        —Вот почему тебе пришлось изменить свою внешность, — догадался Вениамин. — О чем-то таком я догадывался… Ладно, забудь об этом. Все позади, любимая. Думай только о нашем ребенке.
        —Вениамин, прошу тебя, если я умру, отдай ему сына.
        —Ну, во-первых, ты не умрешь, а во-вторых, повторяю, это наш сын.
        Сердце Вениамина болезненно сжалось, когда перед ним закрылась стеклянная дверь операционной.
        Он сидел на скамейке у дверей клиники и курил одну сигарету за другой. Он не замечал, что по его лицу текут слезы. Вениамин неумело пытался молиться, просил у Господа милости и прощения. Мысли его лихорадочно перескакивали с одного на другое.
        «Сколько боли я принес своим близким… И Соне, и Володе… Как там Варя… Какой-то миллионер… Но если бы мне снова пришлось выбирать, я сделал бы то же самое… Господи, прости меня…»
        Время, казалось, остановилось.
        Наконец на крыльцо выскочила медсестра.
        —Поздравляю! Сын у вас — богатырь. Три шестьсот! Хорошо, что вовремя прооперировали. Идите, доктор ждет вас.
        —А что с Вар… с Виолеттой?
        —Доктор ждет вас, — уклончиво повторила сестра.
        Глава 17
        У Вениамина защемило сердце. Он шел по лестнице, словно поднимался на Голгофу. Вошел к врачу и молча посмотрел на него.
        —Ну-ну… Не стоит так волноваться, — успокаивающе протянул хирург, — но должен сказать вам, что состояние роженицы критическое. Почечная недостаточность, знаете ли, батенька, это не шуточки…
        —Она будет жить? Можете говорить мне прямо… Я врач.
        —Сейчас трудно сказать…
        —Может, что-то нужно?
        —Только время. Организм молодой… Надеюсь, что справится. Идите, посмотрите на малыша.
        Но Вениамин уже не слышал его, он набирал телефон Дмитрия, которому сбивчиво рассказал все.
        —Я пошлю туда своего анестезиолога. Не волнуйся. Он и не таких выхаживал.

        Приехавший вскоре анестезиолог предложил сделать гемодиализ.
        —Почистим кровь, выведем все токсины… Ей сразу станет лучше.
        И опять Вениамин нервно курил на скамейке, то и дело поглядывая на часы. Прошло три томительных часа, прежде чем его позвали.
        —Все в порядке, — улыбнулся анестезиолог, — идите к ней, она ждет вас…
        Вениамин летел к жене как на крыльях.
        —Любимая, как ты?
        —Спасибо тебе, дорогой, — слабо улыбнулась бледная, осунувшаяся Виолетта. — Теперь все будет хорошо. А сына ты видел?
        —Еще нет, — виновато развел он руками, — ты была при смерти. Я безумно волновался. Вообще ни о чем не мог думать. Слава Богу, что теперь все позади.
        —Навести, пожалуйста, Васеньку.
        —Васеньку? — удивился Вениамин.
        За всеми треволнениями они как-то не успели поговорить о том, как назовут мальчика.
        —По-арабски Васим — красивый. Он должен быть красавцем. Васим, Васенька, — с нежностью сказала она. — Я хочу его видеть, — вдруг попросила она.
        Вениамин вышел из реанимационной палаты и пошел договариваться с дежурным врачом.
        —Как только роженицу переведут в палату, так сразу же и принесем ей малыша. А пока, извините, нет, — твердо отрезал дежурный, — слишком велика опасность заражения. И для ребенка, и для роженицы.
        Пришлось Вениамину огорчить жену.
        —Потерпи, родная. Главное, ты сама приходи в себя, поправляйся. И все наладится.
        —Поезжай домой, отдохни. На тебе лица нет. А я посплю. Не беспокойся, я хорошо себя чувствую… — Она ласково улыбнулась. Самоотверженность Вениамина трогала ее, все-таки он такой замечательный. Хорошо, что она с ним встретилась. Это ее спасение. Господь послал его, чтобы спасти их с сыном…
        Утром ее перевели в палату. Чувствовала она себя неплохо. Почки начали функционировать.
        Ей, наконец, принесли малыша. Это была маленькая копия Омара. Возможно, ей это только казалось, но она так хотела, чтобы он был похож на своего отца. Ведь дни, проведенные с Омаром, были лучшими днями ее жизни.
        Виолетта нянчилась с малышом, когда пришел Вениамин и буквально просиял от счастья, увидев их. Он так смотрел на мальчика, словно это был его собственный сын. Для него неважно было, что у ребенка другой отец. Он просто любил их — жену и сына. Вениамин даже не ожидал от себя такого.
        «Вот что происходит, когда любишь по-настоящему…» — думал он и не мог насмотреться на них.
        —Володя передает тебе поздравления, — наконец опомнился он.
        —Мне? — удивилась Варя.
        —Ну, Виолетте, моей жене, конечно.
        —Спасибо. А доктор запретил мне кормить Васеньку грудью, — пожаловалась она.
        —Ну, это и понятно, тебе влили столько лекарств, да и почки беречь надо. Ничего, сейчас есть прекрасные искусственные смеси. Наш Володя тоже был искусственником, а вон какой парень вымахал.
        Он вспомнил, что Соня берегла фигуру и не хотела кормить ребенка грудью. Ребенок плакал, а она спала.
        —У тебя совсем нет материнского инстинкта, — упрекал он ее.
        —Главное, чтобы у тебя был отцовский, — отмахивалась она.
        —Нам надо найти няню, — решительно заявил Вениамин. — Тебе после кесарева будет тяжело.
        —Хорошо, — согласилась Виолетта, — но кроватку мы поставим к нам в спальню.
        Он улыбнулся и решил, что купит две кроватки, ведь у Виолетты еще совсем не было опыта, и она не знает, что такое бессонные ночи.
        Что ж, они, похоже, на пороге счастливой семейной жизни!
        Глава 18
        Вскоре Виолетту с малышом выписали из больницы, и они приехали домой.
        К их приезду Вениамин приготовил все: купил пеленки-распашонки, кроватки, соски и прочие необходимые мелочи.
        Виолетта быстро навела уют в доме. Она была еще слаба, похудела, волосы вылезали клочьями, но она быстро поправлялась и становилась прежней красавицей. С няней они подружились. Мария Петровна напоминала ей бабушку. И не только отчеством, а всем своим характером. Она долго проработала сестрой в клинике Вениамина, поэтому легко влилась в их семью. У сорокапятилетней Марии Петровны была своя тайна: несмотря на то что она была замужем и у нее были две взрослые дочери, она всю жизнь любила Вениамина. Она следила за собой и была ухоженной подтянутой женщиной. Ни Виолетта, ни Вениамин не замечали тайной любви Марии Петровны. Они были поглощены собой и ребенком и ничего не замечали вокруг. Вениамин любил Васю, как собственного сына. Неискушенная в таких делах Виолетта — ведь сама она росла без родителей — не понимала и не видела этого. Зато Мария Петровна видела и тихонько вздыхала по безответно любимому мужчине. Она стала незаменимым человеком в семье: растила Васеньку, стирала, убирала, готовила и как-то все успевала. Силы она черпала в любви, а этот источник неисчерпаем.
        Володя учился в медицинском институте и изредка заглядывал к ним. Когда он приезжал, Виолетта старалась уходить из дома под самыми благовидными предлогами. Володя по-прежнему упорно рассматривал ее руки, ушные раковины, глаза. При нем она опасалась носить короткие кофточки, боялась, что он сможет увидеть ее родинку. Тем не менее порой он был почти уверен, что перед ним его Варя.
        А Вениамин словно переживал вторую молодость. Он оперировал в своей клинике, работал консультантом в правительственной поликлинике, преподавал практическую стоматологию в мединституте — словом, вкалывал, как в молодости.
        Жизнь потихоньку шла своим чередом. Васенька подрастал, он был здоровым очаровательным малышом и радовал всех окружающих. Все было хорошо, но в какой-то момент Виолетта вдруг почувствовала, что эта размеренная, благополучная, спокойная жизнь немного наскучила ей. Она томилась от безделья и тосковала по прежним насыщенным напряженной, но любимой работой дням.
        Господь словно услышал ее и послал ей занятие по душе. Неожиданно позвонил Гена. Он что-то болел в последнее время, хандрил, и их и без того не частое общение свелось к редким телефонным звонкам.
        —Привет, Варвара!
        —С вами говорит Виолетта, — сухо поправила она.
        —Извини, я совсем забыл, — засмеялся Гена. — Девочка моя, мне нужна твоя помощь.
        —Я для тебя на все готова, — весело отозвалась она. Все-таки Гена здорово помог ей. Можно сказать, спас. И вообще, не забывает, хотя после того, как он сломал ногу, все у него шло наперекосяк. И дела не ладились. И нога беспокоила, ему приходилось все время лечиться.
        —Мне нужны денежные вливания. Знаешь, я после операции на ноге никак не могу оклематься. — Он помолчал. — Возьми руководство агентством на себя. Мне сейчас даже летать нельзя, тромбофлебит замучил.
        —Но моему малышу всего полгода, — заколебалась Виолетта. — Даже не знаю…
        Но Гена принялся уговаривать ее, и она сдалась:
        —Хорошо, вечером я поговорю с Вениамином и перезвоню тебе. Я боюсь, что не справлюсь…
        Но про себя Виолетта твердо знала: что бы ни сказал муж — она вернется к работе. Как она соскучилась по показам, по дефиле, по блестящему миру высокой моды… Ей так хотелось снова пройти по подиуму перед богатой публикой, приковывать к себе взгляды восхищенных зрителей. Пусть это и не получится, она уже не годится в манекенщицы, но она снова будет дышать этим пьянящим воздухом, с головой уйдет в этот искрящийся, сверкающий мир.
        Весь этот день она летала как на крыльях, возилась и щебетала с Васенькой:
        —Вот, солнышко, мама вернется на работу, а ты будешь с тетей Машей.
        Он улыбался в ответ, показывая молочные зубы, агукал и хлопал в ладоши. Малыш рос просто богатырем, все показатели были выше нормы.
        Вечером она поговорила с Вениамином. После долгих споров он уступил ей. Он понимал, что Виолетте без ее любимой работы невыносимо.
        Через несколько дней Виолетта появилась в агентстве.
        Глава 19
        С этого дня время для нее потекло стремительно: показы мод, кастинги, поиски тканей, новые, иногда очень непростые творческие проекты. Через некоторое время Виолетта почувствовала себя в этом сложном бизнесе как рыба в воде. Все у нее складывалось на редкость удачно. Дела агентства «Рокас» шли хорошо. Единственное, что огорчало ее, так это мучительная ревность Вениамина. Он звонил ей по нескольку раз в день, интересовался, с кем у нее сегодня встречи, обедала ли она, когда возвратится домой. Самым тяжелым испытанием для него были многочисленные командировки Виолетты. Вначале он пытался летать вместе с ней. Виолетта не возражала, она не хотела огорчать мужа, который столько сделал для нее. Но Вениамин сам много работал, и времени у него всегда было в обрез. Это мешало и ему, и Виолетте. Но постепенно он привык к ее частым отлучкам и относился к ним не столь болезненно, как раньше.
        Время за этими трудными, но и радостными хлопотами летело быстро. Виолетта почти и не заметила, как Василию исполнилось одиннадцать лет. Он был рослым красивым мальчиком со жгуче-черной вьющейся шевелюрой, с огромными, как у мамы, изумрудными глазами. Виолетта безумно любила и гордилась сыном, баловала его, как только могла. Несмотря ни что, увлечения у Василия были самые мальчишеские — компьютер, футбол, шахматы. Она привлекала его к участию в показах детской и юношеской одежды, его лицо частенько мелькало в рекламе, и он уже сам зарабатывал кое-какие деньги. Вениамин был против того, чтобы сын делал карьеру модели. Виолетта не стала с ним спорить: «Подрастет и сам выберет, чем ему заниматься».
        Однажды она взяла Василия в Венецию на показ мод. И совершенно случайно в аэропорту Марко Поло лицом к лицу столкнулась с Омаром. Они не виделись вот уже одиннадцать лет. Но она сразу узнала его. Омар не очень сильно изменился. Рядом с ним стояли три женщины и куча детишек — все девочки.
        Омар внимательно смотрел на нее. Виолетта побледнела, узнать ее теперь было трудно, но на ее пальце был перстень, который он когда-то подарил ей.
        Омар шагнул вперед.
        —Мадам, мы не знакомы? — вежливо спросил он, еще пристальнее вглядываясь в нее.
        —Нет, мистер, — неожиданно опередил Виолетту Василий, — мы живем в России, — сообщил он высокому, импозантному господину по-английски.
        Виолетта спрятала руку с перстнем в карман и улыбнулась. Она старалась держаться свободно и непринужденно, хотя это стоило ей неимоверных усилий.
        —Вы — известный кутюрье, а я тоже из этого мира. Возможно, мы и сталкивались на каких-нибудь показах, — уклончиво сказала она, с трудом выдерживая его изучающий пронзительный взгляд. Сердце у нее трепетало, как у подстреленной птицы. Только бы выдержать, ничем не выдать себя…
        Она попыталась взять себя в руки, повернулась к сыну и сказала по-русски:
        —Пойдем, Вася, мы опаздываем на регистрацию.
        Она шла и спиной чувствовала долгий тяжелый взгляд Омара.
        Глава 20
        Омар никогда не упускал из вида русское модельное агентство «Рокас». Он внимательно изучал девушек-моделей, которых предлагало это агентство, старался попасть на показы, где дефилировали манекенщицы «Рокаса».
        Как-то раз он позвонил Геннадию и сказал, что для очередного показа ему нужна Варвара.
        —Что ты, мы таких старух не держим, — отшутился Геннадий, для которого звонок Омара был, по правде говоря, не очень приятной неожиданностью.
        В аэропорту Марко Поло Омар сразу узнал Варвару. Во всяком случае, ему так казалось. Острый взгляд опытного модельера не подвел его. Ни у кого не было такой своеобразной грации, летящей походки, таких изумрудных глаз. Это была она. Повзрослевшая, изменившаяся, но она, Варя. Но она не захотела признаться ему в этом. И с ней был мальчик, наверно, ее сын. Омар плохо рассмотрел его. Увидел только, что в мальчишке явно течет арабская кровь, и мимолетно удивился этому…
        С этого дня он потерял покой. Ему хотелось снова увидеть эту женщину, поговорить с ней. Она стала для него навязчивым видением. Он и сам не понимал, почему ему так хочется сделать это. Он уже давно стал женатым, степенным человеком. У него было три жены и много дочерей, но Аллах не подарил ему сына. Это несказанно огорчало Омара.
        Наконец его осенило: он создаст новую коллекцию, в которой будут преобладать русские мотивы, и покажет ее в России. За время жизни с Варей он узнал вкус русских женщин: они любят сарафаны, юбки, платья… Коллекцию он назовет «Варвара». Для ее показа он возьмет русских манекенщиц. Даже если женщина, встреченная им в аэропорту, не Варвара, то настоящая Варя обязательно откликнется, придет на этот, как всегда грандиозный, показ, и он увидит ее.

        Еще никогда Виолетта не возвращалась из поездки с таким тяжелым сердцем. В самолете она почти не разговаривала с сыном. Воспоминания нахлынули на нее с необоримой силой.
        Впервые, подъезжая к дому, Виолетта ощутила, что совсем не рада встрече с Вениамином. Сейчас ей не хотелось никого видеть. Она не знала, стоит ли рассказывать Вениамину о встрече в аэропорту. Поразмыслив, решила, что не стоит. Прошлое принадлежит только ей и никому больше.
        На ее счастье, дома была только Мария Петровна.
        —А Вениамин задерживается на работе. Только что звонил. У него какая-то сложная операция. Он так скучал без вас.
        —Пойду приму душ с дороги, — с облегчением сказала Виолетта, — есть что-то совсем не хочется. Давайте дождемся Вениамина.
        Ей казалось, что вода смоет всю ее тревогу и… вновь всколыхнувшиеся чувства к Омару. Она вспоминала их первую ночь, роскошную спальню в отеле. Вспоминала его бурные ласки, ей тогда казалось, что она летит, и полет этот будет длиться вечно. Вспоминала слияние их тел и множественные оргазмы, сотрясавшие ее… Она снова нестерпимо хотела близости с Омаром… Она понимала, что сегодня ночью она не сможет радоваться ласкам Вениамина. Вновь и вновь Виолетта вспоминала Омара, его смуглую кожу, крепкие руки, белозубую улыбку…
        На следующий день, придя на работу, она приняла решение переименовать свое модельное агентство. Геннадий не возражал.
        Агентство «Рокас» исчезло.
        Появилось агентство «Виолетта».
        Глава 21
        Виолетта и не подозревала, насколько вовремя она сменила название.
        Буквально в эти дни Омар, просматривая списки модельных агентств, предлагающих свои услуги для демонстрации его одежды, заявил менеджеру, ведающему подбором манекенщиц:
        —Для показа этой коллекции надо пригласить русских манекенщиц. Я хочу работать с «Рокасом».
        —Но их что-то нет на рынке. Они куда-то исчезли, видно, не выдержали конкуренции.
        —Совсем недавно они работали в Лондоне.
        —Ну, месяц — это огромный срок. Могло всякое произойти.
        —Проверь обязательно, здесь что-то странное… — задумчиво сказал Омар.
        Мысли о Варе опять овладели им.
        «Что все-таки случилось тогда между Варей и отцом? Она была так испугана, так дрожала… Отец всегда любил женщин. Варя как раз была в его вкусе. Учитывая его необузданный нрав, он вполне мог потерять голову. Она была не виновата… Вот почему я и отпустил ее тогда… Ее искали, но она куда-то бесследно исчезла. Да, как летит время… А может, мне взять четвертой женой русскую?»
        Эта мысль ему понравилась. Его нынешние жены были бессловесными восточными рабынями. Они исправно рожали ему дочерей, ничего не смыслили в его делах, одевались вполне традиционно. А русская жена встряхнула бы его, подхлестнула бы амбиции, вдохновила на новые творческие планы, развеяла бы опостылевшую обыденность его жизни.
        —Я повезу свою новую коллекцию в Россию, — решительно заявил он менеджеру.

        Слухи о показе в России, да еще в Санкт-Петербурге, новой коллекции Омара быстро докатились до Виолетты. Надо же! — он назвал коллекцию «Варвара»! Разумеется, это сигнал именно ей. Но что в нем? Признание в любви? Угроза?
        Она нервно расхаживала по своему просторному кабинету. Этот кабинет был ее гордостью. Она обставила его по своему вкусу. Мебель в нем была изготовлена по ее эскизам. Зеркала в затейливых рамах, итальянские люстры, письменный стол зеленой кожи, всюду резное дерево с позолотой. Ей даже удалось восстановить лепнину на потолке и узор старинного паркета, который она застелила шелковым ковром, чтобы не царапать. Кабинет по стилю неуловимо напоминал кабинет Омара.
        Менеджер Омара вышел на их агентство и просит для показа манекенщиц. Она вздохнула: мир высокой моды так тесен, только неискушенные новички могли принять агентство «Виолетта» за совсем новое.
        Что ж, у нее в агентстве как раз те девочки, которые могут с блеском показать его одежду. Высокие, с тонкой талией, и, главное, у них вполне земные, не отрешенные лица. Она знала, что это особенно нравилось Омару. Он не любил истощенных диетами анорексичных девиц с отсутствующим выражением лица.
        Одна девушка из ее агентства особенно нравилась Виолетте. Ксения, Ксюша… Она была из интеллигентной семьи, и интересы ее не замыкались только на модельном бизнесе. У нее был младший брат — глухонемой. Может быть, поэтому она хотела поступить в институт имени Лесгафта, чтобы стать сурдопедагогом и помогать таким, как ее брат. А пока она зарабатывала для семьи деньги. Родители Ксюши, похоже, на все махнули рукой. Отец — неплохой инженер — не нашел себя после перестройки, он долго сидел без дела, а теперь работал сторожем в каком-то НИИ. Мама всю себя посвятила брату. Квартира их напоминала склад — всюду всякие ненужные вещи, клочки шерсти кошки Каси и книги. В свое время отец собрал прекрасную библиотеку, а сейчас книги стали никому не нужны…
        Чем-то Ксюша напоминала Виолетте себя в молодости. И житейской неустроенностью, и стремлением вырваться из суровых жизненных обстоятельств, и неугасимым жизнелюбием и доверчивостью к окружающему ее миру. Как могла, она помогала этой жизнерадостной девушке. Она даже иногда приглашала ее к себе домой, чего никогда не удостаивались другие манекенщицы. Ксюша с удовольствием возилась с Василием, помогала ему делать уроки, играла с ним в компьютерные игры, рассказывала о своем брате.
        Вениамин слегка волочился за Ксюшей, но Виолетта смотрела на этот флирт сквозь пальцы. Пусть потешится, немного взбодрится, а то он совсем замучился с этой своей работой, да и стареть потихоньку начал.
        Да, надо будет обязательно взять Ксюшу для показа коллекции Омара.
        Неужели они вновь увидятся с Омаром?
        И что будет?
        Глава 22
        Разумеется, Омар выбрал дом моделей «Виолетта». Он явно разузнал, что это бывшее агентство «Рокас», столь памятное ему.
        Его менеджер, ведший переговоры с Виолеттой, был в восторге:
        —Это просто удивительная русская женщина. У нее столько интересных идей… Она словно угадала ваш вкус. Девушки ее агентства — все как на подбор. Статные, высокие и с совершенно живыми лицами. Ни капли кукольности, никакого манерничанья. Все так естественно, с такой грацией. У них отличная профессиональная выучка. Все просто замечательно. Вы не ошиблись с выбором.
        Виолетта нервничала, словно это был первый показ в ее жизни. Она сняла для Ксюши, которой предназначалась главная роль в предстоящем показе, и еще для нескольких девушек номера в «Невском Паласе». Девушки не должны были отвлекаться ни на домашние хлопоты, ни на прочие дела.
        В эти дни к ним почему-то зачастил Володя. Он уже работал, как и отец, врачом-стоматологом, и дела у него шли в гору. Только вот с семейной жизнью у него как-то не заладилось. Он женился, но неудачно. Они с женой совсем недолго пожили вместе и разошлись. К счастью, детей у них не было.
        Однажды он приехал к ним, когда в доме была Ксюша. Она сразу пленила сердце Володи. Чем-то она напоминала ему Варю. Интерес сына к девушке, на которую он и сам имел кое-какие виды, не очень-то нравился Вениамину. Виолетта от души потешалась над их соперничеством. Все, как встарь, повторялось, только теперь в забавном варианте.
        Володя узнал, что скоро состоится показ коллекции какого-то знаменитого кутюрье и что Ксюше там уготована главная роль. Глаза у него загорелись.
        —Можно я приду на этот показ? — спросил он у Виолетты.
        —Разумеется, приходи, — кивнула она. — Там будет на что посмотреть.
        —Я обязательно пойду, — ревниво вмешался в их разговор Вениамин, — Виолетта мне про это действо все уши прожужжала. Надо посмотреть, что это такое. Все-таки я туда деньги вкладываю.
        На самом деле Виолетта старалась не говорить с ним на эту тему. Ей не хотелось, чтобы муж пришел на показ и столкнулся с Омаром. Неизвестно, чем все это закончится. Лучше не рисковать. Вениамин чувствовал ее скрытое сопротивление, и это крайне интриговало и раззадоривало его.
        «Интересно, что это за кутюрье такой, — думал он, — Виолетта почти ничего не говорит об этом показе. А ведь раньше по каждой мелочи советовалась со мной. Что-то скрывает моя женушка…»
        Даже Василий проявил какой-то повышенный интерес к коллекции Омара.
        —Мам, я в Интернете видел показы Омара. У него нестандартный подход…
        —Это ты тоже прочитал в Интернете?
        —Нет, я просто сам вижу, он не похож на других. А какой он красивый! Тебе нравится?
        Виолетта попыталась перевести разговор на другое:
        —Ты сделал уроки?
        —Сделал, — отмахнулся он, — а почему ты не хочешь говорить об Омаре? Его работы не нравятся тебе? Или ты не любишь арабов?
        —Во-первых, если мне и не нравится Омар, хотя это не так, не надо обобщать. Во-вторых, иди мой руки, мы сейчас будем ужинать.
        «Неужели мальчик чувствует зов родной крови? — думала она, сервируя стол к ужину. — И зачем я только ввязалась во все это?»
        На душе у Виолетты было неспокойно.
        Какое-то тревожное предчувствие мучило ее.
        Глава 23
        В итоге на показ они собрались всей семьей: Виолетта, Вениамин, Василий, Володя. А если еще учесть, что на показе будет настоящий отец Васи, то семья собралась действительно почти в полном составе. Не хватало только Сони — матери Володи.
        В зале, где происходила демонстрация коллекции, яблоку негде было упасть. Здесь суетились многочисленные корреспонденты газет, модных журналов, телевидения. Среди присутствующих Виолетта увидела многих политиков, актеров, богатейших людей России. Были тут и ее конкуренты по модельному бизнесу. Виолетта мысленно усмехнулась — сегодня в этом забеге она победитель. Соперничающие агентства вчистую проиграли эту партию.
        Во время показа стало понятно, что Омар по-прежнему на высоте. В свои костюмы он привнес настоящее вдохновение, всю свою творческую фантазию. Цветовая гамма, ткани, различные аксессуары — все было выдержано в русском стиле и в то же время отличалось восточной изысканностью и утонченностью. В этих смелых и ярких костюмах при всей их жизнерадостной гамме все же чувствовался оттенок легкой грусти, словно их автор тосковал по безвозвратно утраченной любви. Словно он вспоминал о чем-то прекрасном, но ушедшем навсегда.
        Виолетта остро ощутила эту ноту. И чем дальше шла демонстрация, тем заметнее ей становилось это скрытое послание. Неужели оно адресовано ей? Нет, она не выдержит этого…
        Она решительно надела на палец перстень, подаренный Омаром. Будь что будет. Больше она не хочет прятаться от него.
        Внимательный, профессиональный взгляд Омара сразу выделил Ксюшу среди остальных манекенщиц. Он искренне любовался девушкой, какая грация, какая стать! Любой наряд смотрелся на ней прекрасно, она умела подчеркнуть его красоту и оригинальность. Это настоящая жемчужина. И как она похожа на Варю!
        Володя и Вениамин тоже не сводили с нее глаз. Впрочем, Вениамин понял, что ему только и остается любоваться Ксюшей на подиуме. А Володя был сильно увлечен этой девушкой, и намерения у него зрели самые серьезные.
        Показ, как всегда у Омара, прошел на отличнейшем уровне. Шоу было высшего класса. Зрители аплодировали и восторженно кричали. Немалая заслуга в этом успехе принадлежала и Виолетте. Ведь это она подобрала именно таких манекенщиц, которые показали костюмы Омара в самом выигрышном свете, выстроила очередность их прохода по подиуму.
        После демонстрации почти все перешли в зал, где был устроен грандиозный фуршет. Началась шумная толчея. Зрители обменивались впечатлениями, пили за талант Омара, делились последними светскими сплетнями. Зал гудел, как растревоженный улей. Словно яркие цветы среди гостей мелькали девушки-манекенщицы.
        В суете произошло то, чего Виолетта и опасалась больше всего.
        Омар и Вениамин оказались рядом.
        Они вежливо поприветствовали друг друга. Гена, тоже пришедший на торжество, представил Омару Вениамина как одного из инвесторов показа и мужа владелицы модельного агентства «Виолетта».
        —Выпьем? — Омар поднял бокал с шампанским.
        —С удовольствием, — отозвался Вениамин и тут же желчно и насмешливо добавил: — А что, теперь арабам можно пить?
        Омар вспыхнул.
        —И пить, и любить европейских женщин, и брать их в жены. Я, например, выбрал здесь себе четвертую жену.
        —И кто же эта счастливица? — по-прежнему насмешливо осведомился Вениамин.
        —Манекенщица из вашего агентства, — с вызовом ответил Омар. — К-сю-ша… — с трудом выговорил он.
        —Ну-ну… — Ошарашенный новостью Вениамин отошел, бросив злобный взгляд на Омара.
        —Что случилось, отец? — К нему подошел встревоженный Володя. Он почувствовал что-то неладное.
        —Да этот хлыщ говорит, что выбрал Ксюшу себе в очередные жены… — процедил Вениамин.
        —Опоздал! — торжествующе воскликнул Володя. — Я вчера сделал ей предложение.
        —И что она ответила?
        —Сказала, что подумает.
        Вениамин молча пожал плечами. Сын все никак не мог повзрослеть.
        В другом конце зала Виолетта принимала поздравления. Рядом с ней стоял рослый сын. По случаю фуршета на нем был фрак с бабочкой. Выглядел смуглый, кудрявый Василий настоящим красавцем.
        Рассекая толпу гостей, Омар решительно направился к Виолетте.
        Все повторялось, как когда-то, много лет назад.
        Глава 24
        Люди, стоявшие вокруг Виолетты, почтительно отошли. Омар взглянул ей в глаза. Она ответила ему смелым, почти вызывающим взглядом.
        —Поздравляю! — сдержанно сказал он.
        Она протянула ему руку, на которой мерцал перстень старинной причудливой работы. Он нежно поцеловал ее.
        —Здравствуй, моя первая любовь. Здравствуй, Ва-рень-ка!
        —Виолетта, — улыбнувшись, поправила она.
        —Это для них ты Виолетта! А для меня — Варя. Наверняка у тебя на спине есть маленькая родинка, похожая на мышонка. Я бы хотел взглянуть на нее.
        —Ты все помнишь, — она опять улыбнулась, — но ты многого не знаешь. У меня есть для тебя сюрприз. Васенька, — обернувшись, позвала она. — Подойди ко мне.
        Василий весело кивнул и отошел от Ксюши, с которой он оживленно беседовал.
        —Познакомься. Мой сын Василий. По-арабски — Васим. Смотри, какой красавец.
        Омар внимательно посмотрел на мальчика. Чем дольше он вглядывался в него, тем большее изумление проступало на его лице. От волнения он даже побледнел.
        —Я не понимаю… — наконец пробормотал Омар. — Ты хочешь сказать, что он… Сын?
        Виолетта перебила его:
        —Вася, я хочу познакомить тебя с господином Омаром.
        Вася восторженно пожал руку Омара. Он с восхищением смотрел на знаменитого кутюрье.
        —Вы сегодня продемонстрировали классную коллекцию, — довольно свободно сказал он по-английски. — Я тоже хочу стать кутюрье. Таким, как вы. А папа с мамой хотят, чтобы я стал стоматологом.
        Омар молчал, переводя взгляд с Виолетты на мальчика. Потом сдержанно поклонился:
        —Рад был познакомиться.
        Он отошел от них и за весь вечер больше ни разу не взглянул в сторону Виолетты.
        Она попыталась не выдать своего волнения.
        —Кто из девушек тебе понравился больше всего? — спросила она сына.
        —Ну, конечно, Ксюша, — ответил он.
        —Да, она — настоящая звезда, — подтвердил подошедший к ним Володя.
        Виолетту окружили взволнованные девушки и стали делиться с ней своими впечатлениями.
        И только когда публика начала расходиться, к ней подошел взволнованный Омар и сунул ей визитную карточку, на обороте которой был написан его номер, в котором он остановился в «Астории».
        —Я жду тебя сегодня…

        Когда они вернулись домой, Виолетта вошла в спальню, а вернувшись оттуда, встревоженно сказала Вениамину и сыну:
        —Мне надо срочно вернуться… Мне позвонили… Куда-то подевалось платье, отороченное драгоценными камнями. Надо разобраться, что там произошло.
        —Может, мне поехать с тобой? — обеспокоенно спросил Вениамин. — Куда ты одна поедешь ночью…
        —Ничего страшного. Я быстро вернусь. А ты отдохни, уложи Васю, ему завтра в школу.
        Виолетта быстро вышла из квартиры. Она боялась, что Вениамин передумает и поедет вместе с ней.

        Омар нервно ходил по номеру:
        «Приедет или не приедет… А если приедет, то хватит ли у меня сил совершить задуманное? Ведь она мать моего сына. Но она и убийца моего отца… Могу ли я простить ей это? Какая потрясающая женщина! Как я мог столько лет жить без нее? Для сына я сделаю все, что в моих силах. О, Аллах, вразуми и прости меня…»

        Ведя спортивную BMW по вечерним улицам, Виолетта пыталась осознать, что происходит:
        «Зачем Омар хочет меня видеть? Ведь прошло столько лет. Он почти не изменился, такой же притягательный, как раньше. Неужели он хочет отомстить мне? Ведь у них, по-моему, еще существует кровная месть. Сын обязан отомстить за отца. Но ведь я — мать его ребенка. Почему я еду к нему? Господи, прости меня…»

        В вестибюле гостиницы к ней тут же подошел менеджер Омара.
        —Я провожу вас, мадам.
        Они молча поднялись в кабине лифта на нужный этаж. Менеджер постучал в дверь и тут же ушел, словно растворился в полумраке коридора.
        Дверь номера открылась. На пороге стоял Омар.
        Глава 25
        Он закрыл дверь за вошедшей Виолеттой и страстно впился губами в ее шею, он помнил, как быстро она отзывалась на его чувственные поцелуи.
        —Моя единственная! Любимая! Я никогда не забывал тебя. Мать моего наследника…
        —Наследника? — удивилась Виолетта, не пытаясь освободиться из его объятий, — ты же ничего не знаешь ни обо мне, ни о моем сыне.
        —Нашем сыне… Уже знаю. Ты такая же наивная, как и раньше. Мои люди узнали все. Василий Нирман! И только что от меня ушел нотариус. Я написал и заверил у него завещание, в котором своим наследником назначил моего сына. Моего Васима!
        Глаза его сияли торжеством. У него есть сын! Наследник! Сын от любимой женщины.
        Он увлек ее за собой.
        —Ты сумасшедший!.. — шептала она, не в силах противиться ему. Она просто таяла в его руках, как тогда, как прежде…
        Омар тоже хорошо помнил их первую встречу.
        Над наполненным водой джакузи витал столь памятный им пряный аромат. И тогда в воде была растворена точно такая же ароматическая соль. Неужели Омар помнит про это?
        У нее подкосились ноги. Происходящее казалось ей удивительным сном. Сном о дивном, чудесном и безвозвратно утраченном прошлом.
        Омар помог ей раздеться. Пальцы не слушались его, взгляд был затуманен.
        —Знаешь, Варенька, — он не хотел знать ее нынешнего имени, для него она оставалась той прежней Варей, его первой любовью. — Когда мы расстались, я потерял вкус к жизни. Мир поблек, стал черно-белым. Мне не хотелось жить. Время сделало свое дело. Боль утраты постепенно притупилась. Я женился, мои жены рожали мне детей… Но каждый раз, засыпая, я чувствовал ласковые прикосновения твоих пальцев. Тем безотраднее было пробуждение. Я лежал, глядя в темноту, и молил Аллаха вернуть мне мою возлюбленную. Я хотел провести еще одну ночь с тобой, прежде чем убью тебя…
        Варя слушала и не слышала его. Его голос завораживал ее. Да, милый, она готова к смерти, но после ночи любви. Да… да…
        Она погрузилась в воду, смывая с себя все прошедшие годы, прикосновения Вениамина, все ненужное, чужое, чуждое. В эту ночь она будет чиста, как прежде.
        Они отдались друг другу со всей накопившейся за долгие годы разлуки страстью. Омар по-прежнему был сильным мужчиной. Он мгновенно восстанавливался и снова и снова неистово утолял свой любовный голод. Варя опять испытала ощущение головокружительного полета. Она летела высоко в небесах и хотела, чтобы полет этот длился и длился.
        Они неистово праздновали свою встречу, торжество своей любви. Но в их объятиях была и боль, и горечь. Они прощались, готовили себя к разлуке. Теперь уже навсегда.
        Уставшие, под утро они забылись кратким обморочным сном. Сквозь истому забытья Варя все же заметила, как Омар приподнялся и сунул руку под подушку. В его руке тускло блеснула сталь кинжала. Все-таки он не простил ее… Его сердце по-прежнему жаждет мщения.
        Но ведь она ни в чем не виновата. Его отец грубо ворвался к ней, пытался овладеть ею. Она только защищалась. И разве она хотела расстаться с Омаром? Это все их восточные предрассудки, чудовищно преувеличенное и искаженное представление о мужской чести.
        Нет, она не хочет погибать из-за какой-то несуществующей вины.
        На тумбочке с ее стороны у изголовья стояла бронзовая фигурка женщины, держащей в руках часы. Стрелки показывали начало пятого утра.
        —Господи, прости меня!.. — взмолилась Варя.
        Она схватила статуэтку и ударила ею Омара в тот самый миг, когда сталь коснулась ее горла.
        Глава 26
        Вениамин беспокойно ходил по квартире. Уже светает, а Виолетты все нет. И ее телефон упорно не отвечает. Сбывались самые худшие его опасения.
        Он едва удерживал себя от звонка в милицию. Не надо никого будоражить. Надо подождать еще немного. Почему молчит ее телефон? Неужели она все-таки встретилась с этим напыщенным индюком-кутюрье? Вениамина передернула дрожь ненависти. Пусть только этот самодовольный богач посмеет причинить зло его Виолетте. Вениамин пойдет на все и буквально сотрет с лица земли любых обидчиков, всех, кто посягнет на счастье их семьи. Не зря же он так круто изменил свою вполне благополучную жизнь ради этой женщины. Любимой женщины! Он, как и прежде, готов для нее на все. Она будет с ним всегда — любой ценой!
        Он услышал скрежет ключа в замке и бросился к двери. На пороге стояла Виолетта. Бледная, с темными кругами под глазами. На воротнике ее плаща Вениамин увидел кровь.
        —Что с тобой? Что произошло? — спрашивал он, в то время как его руки — руки опытного врача, обрабатывали рану на горле, накладывали повязку, проверяли пульс.
        —Это я случайно поранилась, — невнятно бормотала она, — понимаешь, случайно…
        —Слава Богу, артерия не задета! Тебе нужен покой. Прими снотворное. Не надо много говорить, иначе снова начнется кровотечение. Постарайся уснуть. Потом мы разберемся во всем. Я все знаю… Я знаю, ты была у него. Зачем? Арабы никогда ничего не прощают. Он слишком зависим от своих сословных предрассудков. Ладно, потом, потом…
        —Откуда ты знаешь? — через силу спросила она.
        —Мне Геннадий все про вас рассказал. Только ничего не говори. Лучше постарайся уснуть.
        Но Виолетта хотела все рассказать ему. О страсти, о силе любви, которая увлекла их с Омаром в свой водоворот. О том, что произошло в «Астории». Вряд ли Вениамин поймет это, а огорчать мужа ей совсем не хотелось, он столько хорошего сделал для нее и Васеньки. Но все же он должен знать. Рассказать — и поскорее забыть весь этот жуткий кошмар.
        Она плохо помнила, как вышла из номера Омара, как добралась до машины, как доехала до дома.
        Неужели она убила его? Она вспомнила неподвижное тело на кровати, и слезы выступили на ее глазах. Ну почему все так ужасно складывается в ее жизни?
        Снотворное подействовало: обессиленная, измученная Виолетта забылась сном.
        Вениамин ожидал больших неприятностей. Виолетта во всем призналась и рассказала ему, что она, защищаясь, ударила этого кутюрье, возможно, убила его. Он лихорадочно искал выход из этой непростой ситуации. Что же делать?..
        Но назавтра ничего не произошло. Пресса молчала, в новостных выпусках тоже ничего не сообщалось о трагедии в «Астории».
        Вениамин позвонил Анатолию Максимовичу, директору гостиницы, тот когда-то протезировался в его клинике. В разговоре о том о сем он как бы невзначай поинтересовался остановившимся в «Астории» знаменитым кутюрье.
        —Никуда не выходит и продлил свое пребывание на две недели, — сообщил ему директор.
        «Значит, он жив, — понял Вениамин, — неужели он снова попытается добраться до Виолетты?»
        Он договорился о встрече с Анатолием Максимовичем и с облегчением вздохнул. Виолетте он решил ничего не говорить.
        Через несколько дней Виолетта почувствовала себя гораздо лучше. Она с ужасом вспоминала все, что произошло в гостинице, и готовилась к аресту.
        В один из дней она оказалась дома одна. Вениамин в последнее время не говорил, куда он исчезает, а Вася ушел на шахматный кружок. Марию Петровну она на эти дни отпустила. Неожиданно в дверь позвонили. Предчувствуя самое плохое, Виолетта нехотя открыла дверь и обрадовалась — на пороге вместо милиции стоял Володя.
        —Привет!
        —Что это у тебя за повязка? — удивился Володя, увидев перевязанное горло Виолетты.
        —Ничего особенного… Пустяки, — отмахнулась она, — а вот на тебе лица нет, какой-то ты не такой. Что-то случилось?
        —Ксюша улетает с Омаром к нему в Эмираты. Он хочет взять ее четвертой женой.
        Он жив — перевела дух Виолетта, она не убила его. А это значит, что еще ничего не закончено…
        Володя прошел к столу, сел и неожиданно разрыдался.
        Так их и застал вернувшийся Вениамин: размазывавшего по лицу пьяные слезы Володю (оказалось, что он изрядно пьян) и утешающую его Виолетту.
        Они с трудом уложили Володю в кабинете Вениамина и вернулись в гостиную.
        —Я все знаю… — глухо, без предисловий сказал Вениамин, — я был у директора «Астории» и за немаленькие деньги выкупил у него пленки, где вы с Омаром…
        —О, ужас!.. — всхлипнула Виолетта. — Прости меня!
        —Господь простит… Когда вернется Василий, никуда не выпускай его. — Желваки забегали по скулам Вениамина.
        Он оделся и вышел из квартиры, громко хлопнув дверью.
        Виолетта села в кресло и закрыла глаза.
        Слез у нее больше не было.
        Глава 27
        Вениамин не мог успокоиться. Этот заезжий самодовольный господинчик посягнул на самое дорогое, что у него есть, — на семью, ради которой Вениамин пожертвовал многим и ради спасения которой готов был на все. На его любимую женщину… Ну, нет, ничего у него не выйдет. Вениамин положит этому конец раз и навсегда.
        Он подъехал к гостинице «Астория», набрал номер на мобильном и сказал:
        —Здравствуйте, Арон Матвеевич. Ваш номер мне дал Анатолий Максимович. Я стою на углу…
        Он объяснил, где находится.
        Через некоторое время к нему в машину сел солидный седовласый мужчина средних лет, повар из ресторана «Астории». Они поздоровались, и Вениамин, не мешкая, сразу приступил к делу. Он положил на сиденье рядом с Ароном Матвеевичем плотный пакет.
        —Здесь сто тысяч долларов.
        —За что? — Арон Матвеевич отодвинулся. — Я в эти игры не играю. Вы что, перекупить меня хотите?
        —Ничего подобного. Просто небольшая услуга. Мне надо добавить в завтрак господину Омару вот это. — Он показал пузырек с небольшим количеством порошка.
        —Это что, яд?
        —Ну что вы! Это просто снотворное. Мне надо, чтобы он не пришел завтра на одну встречу. Мне это очень важно. Добавьте это в яйцо. Я знаю, что каждое утро он ест яйцо вкрутую.
        —Это действительно не яд? — спросил повар, искоса поглядывая на пакет с деньгами.
        —Разумеется, — соврал Вениамин, — я бы никогда не решился на подобное. Я же вам объяснил, зачем мне это надо.
        —Хорошо, — недовольно буркнул Арон Матвеевич, взял пакет и вышел из машины.

        Все эти дни Вениамин провел словно в горячечном бреду. Он задыхался от ненависти к Омару. Этого надутого индюка надо убрать. Вениамин ни на секунду не сомневался в этом. Слепая ярость подчинила его волю, он стал всего лишь орудием мщения, а не человеком. Но как? Вениамин долго ломал голову над этим. Порой случается отравление ртутью от амальгамовых пломб. Но теперь такие пломбы уже не ставят. Что же придумать? Он прошел на кафедру химии, когда там никого не было, долго придирчиво перебирал химикаты.
        А вот это годится! Сулема, или дихлорид ртути, — то, что нужно. Симптомы отравления развиваются крайне медленно: рези в желудке, головная боль, через пять-шесть дней некротический нефроз и летальный исход. Главное, что процесс этот идет очень медленно и следы препарата практически невозможно обнаружить. Как раз то, что нужно…

        Утром официант вкатил в номер Омара сервированный для завтрака столик: апельсиновый сок, яйцо вкрутую, булочки, масло, черный кофе в термосе — все, что обычно заказывал высокопоставленный гость. Омар неторопливо завтракал. Сегодня в 14.00 он вылетал в Дубай.
        «Как хорошо, что Ксюша приняла мое предложение. Четвертая жена, да еще русская красавица! — Омар самодовольно усмехнулся. — Что ж, я еще вернусь, дорогая Варвара, и уж на этот раз мы с тобой окончательно рассчитаемся».
        Он поморщился и потер висок, на котором еще была заметна лилово-синяя гематома.
        Чуть позже в отель приехала Ксения с маленьким чемоданом.
        —Зачем тебе это? Ты теперь никогда не будешь ни в чем нуждаться, дорогая, — чуть раздраженно сказал Омар.
        —Здесь все, что мне дорого, — альбомы с семейными фотографиям, платья с моего первого дефиле…
        —Хорошо, — махнул он рукой, — бери, что хочешь, моя милая будущая жена. А теперь мы едем в аэропорт.
        Ксения ехала в машине, смотрела на мелькающий мимо пейзаж, а на душе у нее скребли кошки. Она очень сомневалась в правильности своего решения: каково это — быть четвертой женой? Володя то и дело звонил ей, он умолял ее не уезжать, клялся в любви. Но на нее словно нашло какое-то затмение. Ей хотелось роскоши и богатства, беззаботной жизни, хотелось избавиться от тоски, забот о куске хлеба, материнских упреков, глухонемого брата… Ведь теперь она точно сможет помочь им. Этим доводом она заглушала угрызения совести.

        Вениамин неотрывно следил за всеми передвижениями Омара. Когда самолет «Санкт-Петербург — Дубай» взлетел, он вздохнул с облегчением:
        —Спасибо, Господи! Наконец-то он улетел!
        Глава 28
        Последнее время Виолетта жила, смутно осознавая, что происходит вокруг. Вениамин все время пропадал где-то, и чем он был занят, она не знала. Спрашивать о чем-либо мужа она просто боялась. Он стал необычно замкнутым и сосредоточенным. Глаза его горели каким-то яростным, темным огнем. Василий жил своими мальчишескими интересами. Из-за слабости она пока не могла ходить в агентство. Ее мучило ощущение, что она теперь никому не нужна. Тоска, словно осенний питерский дождь, накрыла ее. После той ночи с Омаром Вениамин не дотрагивался до нее. Но это беспокоило Виолетту меньше всего. Она не знала, как жить и что делать дальше.
        Утром одного из этих тоскливых и бесконечных дней Вениамин вошел в столовую с каким-то странным выражением лица. Он молча протянул ей газету. «Загадочная смерть!» — бросился ей в глаза крупный заголовок. Виолетта быстро пробежала сообщение. «После поездки в Россию известный кутюрье-миллиардер… умер на шестые сутки после возвращения. По религиозным соображениям семья отказалась от вскрытия… До поездки в Россию он был совершенно здоров».
        Виолетта еще раз, не веря собственным глазам, перечитала сообщение и только сейчас заметила, что газета была двухдневной давности.
        —Что это значит? Ты что-нибудь знаешь об этом? — спросила Виолетта у мужа. Слезы текли по ее щекам. — Почему ты мне не сказал раньше?
        —Успокойся. Я не хотел тебя волновать, решил немного подождать. Но вчера приходил адвокат и сказал, что большую часть своего состояния Омар завещал Василию.
        —Как это? — воскликнула Виолетта. — Он же еще ребенок. И разве он сможет справиться с такими огромными деньгами?
        —Опекуном назначили тебя. Но при условии, что ты останешься замужем за мной. — Вениамин пожал плечами и отсутствующим взглядом уставился в окно.
        —Наверное, Омар чувствовал, что после нашей с ним встречи ты разведешься со мной, — вздохнула Виолетта, — тем более он был уверен, что убьет меня. Возможно, отводил от себя подозрения…
        Она встала, собираясь выйти из столовой. Нехорошо, неправильно оплакивать любимого человека рядом с живым мужем.
        —Постой, — задержал ее Вениамин, — я хочу сказать тебе… Только постарайся понять меня… Понимаешь, это я отравил Омара. Я сделал это ради тебя, ради нашей любви, ради Василия, ради Володи с Ксюшей… Разрубил этот узел, избавил нас от этого проклятия. Не знаю, как у меня хватило решимости и сил на это, но… А теперь все сложилось так, как сложилось… — Он устало махнул рукой. — Я тебя очень люблю, — после долгого молчания тихо добавил Вениамин.
        Несколько секунд Виолетта смотрела на него, потом молча вышла из столовой.

        Ксении казалось, что она попала в рай. По дороге к дому Омара она любовалась яркими южными цветами, пальмами, роскошными особняками и грандиозными небоскребами. А когда вдали мелькнула бирюзовая полоска моря, у нее просто захватило дух.
        Но уже в доме Омара, настоящем сказочном замке, ее первоначальная восторженность быстро улетучилась. Ей отвели отдельную комнату, где она целыми днями сидела одна. Никто с ней не общался. Омар куда-то исчез. Молчаливая служанка приносила ей еду и категорически не хотела вступать в разговоры. Ксюша совершенно не понимала, что происходит. Куда делся Омар? И почему с ней никто не хочет разговаривать? Может, здесь так принято до свадьбы? Она что-то такое слышала о строгих восточных правилах.
        Дурное предчувствие охватило девушку, когда через несколько дней служанка пришла в черном одеянии.
        Ксения, наконец, осмелилась выйти из своей комнаты. Она потерянно бродила по огромному дому, по-прежнему не понимая, что происходит. Наконец она увидела девочку лет десяти, которая стояла в коридоре и горько плакала.
        —Что случилось? — спросила у нее Ксюша по-английски.
        —Папа умер, — всхлипнула девочка, исподлобья взглянув на незнакомую светловолосую женщину.
        Ксюша похолодела. Что с ней теперь будет? И к кому ей обратиться за помощью?
        Она прошла дальше по коридору и увидела человека в белом халате, шедшего ей навстречу. Врач — догадалась она.
        —Доктор… — робко обратилась она к нему, но он перебил ее. Видимо, он понял, кто она.
        —У меня для вас плохие новости. Ваш будущий муж, к несчастью, умер…
        Доктор когда-то учился в Москве и неплохо говорил по-русски.
        —У него отказали почки. Я ничего не могу понять. Какая-то совершенно необъяснимая смерть. До отъезда он был совершенно здоров…
        —Что мне делать? — в отчаянии спросила Ксюша. Голова у нее шла кругом.
        —Думаю, что тебе надо возвращаться домой, — переходя на доверительный тон, посоветовал он. — Здесь ты всем чужая, и они никогда не примут тебя. Я помогу тебе.
        Доктор действительно оказался участливым, добрым человеком. Он помог Ксюше добраться до аэропорта и сесть в самолет, вылетающий в Россию. Никто в доме не обратил на это внимания. Все были потрясены смертью Омара.
        Все произошедшее с ней казалось Ксюше страшным и тягостным сном.

        Едва улеглись волнения, связанные с неожиданным возвращением Ксюши, и жизнь стала входить в свою привычную колею, как Виолетта испытала новое потрясение.
        Как-то утром она чистила зубы, и неожиданно… ее вырвало. Она решила, что чем-то отравилась, начала одеваться и опустилась на кресло. У нее кружилась голова, на лице выступил пот, руки дрожали.
        «Неужели я беременна? — Догадка буквально парализовала Виолетту. — Беременна от Омара…»
        Кое-как собравшись, Виолетта поехала на работу. По дороге зашла в аптеку и купила тест на беременность. Она заперлась в своем кабинете и прошла в комнату отдыха, перед этим попросив секретаршу никого не впускать и ни с кем не соединять ее по телефону.
        Сделав тест, она отрешенно смотрела на две проступившие полоски. Она действительно беременна! И кто у нее родится — мальчик или девочка? О том, чтобы сделать аборт, она даже не думала. Нет, надо жить дальше, растить детей, делать свое дело.
        Надо просто положиться на судьбу.
        —Господи, прости меня… — прошептала Виолетта.
        Эпилог
        Прошел год.
        Четырехмесячная Дашенька (по-арабски — Дария) улыбалась пока беззубым ртом. Ее жгуче-черные глаза-маслины сияли, темные кудряшки обрамляли нежный овал румяного личика.
        —Вениамин, ты уже готов? — нетерпеливо спрашивала Виолетта.
        Она стояла у кроватки, в которой лежала дочка, и безотчетно улыбалась ей. Виолетта была в изысканном, элегантном платье.
        —Еще минутку, дорогая, — отозвался Вениамин из соседней комнаты.
        —Папа, поехали, — поторапливал отца Василий, тоже нарядно одетый. Он заметно вырос и повзрослел.
        —Я готов! — Бодрый посвежевший Вениамин вошел в комнату.
        Сегодня они ехали в роддом забирать Ксюшу с первенцем. Володина мечта сбылась. Он нашел девушку, похожую на его Варю, и был счастлив с ней. Правда, сначала они боялись мести со стороны родных Омара, но Вениамин успокоил их.
        Мир и покой в семье благотворно повлияли на самого Вениамина. Он даже помолодел. Конечно, он понимал, что Даша — дочка Омара, но с Виолеттой они не сказали об этом ни слова.
        Теперь у него была большая семья: два сына, дочь, любимая жена и невестка. А еще — внук!
        Когда Ксюша с ребенком на руках показалась на крыльце роддома, они радостно окружили ее.
        Кто-то щелкнул фотоаппаратом, и вспышка запечатлела их счастливые лица.
        —Господи, спасибо за прощение… — прошептала Виолетта.